«Роковая находка доктора Холлингса»

Роковая находка доктора Холлингса (fb2) - Роковая находка доктора Холлингса 489K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Полина Чернова

Полина Чернова Роковая находка доктора Холлингса

Незнакомец обладал неимоверной силой. Он схватил девушку за шею и принялся душить. Роза поняла, что пришел ее смертный час. Красные круги поплыли у нее перед глазами. В следующий момент все померкло…

Как ни странно, Роза почувствовала, что злодей отпустил ее, и осела на пол. Почему она не умерла? Девушка услышала, что злодей отошел на пару шагов. И тогда до нее дошло, что она будет не единственной его жертвой!

Поняв это, она попыталась подняться. С огромным трудом Роза смогла подтянуться, опираясь о спинку кровати.

– Отец… – прошептала она едва слышно, – отец, услышь меня…

Цепляясь за кровать, она подошла к ночному столику. Ее руки дрожали так сильно, что она никак не могла чиркнуть спичкой и зажечь лампу. Это удалось ей лишь с третьей попытки. Девушка перевела взгляд на кровать и увидела, что незнакомец исчез и что она в комнате одна. Одна с мертвецом!

Весеннее голубое небо раскинулось во всей своей прозрачной бесконечности над великолепным поместьем Бушмилс, находившимся недалеко от Лондона и принадлежавшим уже нескольким поколениям славной династии Холлингс. Ее последним отпрыском был профессор Эдгар Холлингс, известный египтолог, пользующийся широкой известностью и огромным авторитетом среди своих коллег. Этому давно овдовевшему ученому было чуть за шестьдесят. Он постоянно находился в экспедициях, исследовательская работа составляла смысл его жизни. Особое место в ней играла Долина царей, где он сделал массу интереснейших открытий. Тем ясным весенним утром 1901 года он вместе со своим молодым ассистентом Джеймсом Паркером возвращался после долгого отсутствия в родное имение.

– Как прекрасно наконец-то вернуться домой, Паркер! – обратился он к помощнику, любуясь чудесными пейзажами графства Эссекс. – Каждый раз, когда я возвращаюсь, понимаю, как скучал по Бушмилсу!

– Но, конечно, не только по имению, – многозначительно заметил ассистент.

Джеймс Паркер был красивым молодым человеком с темными волнистыми волосами, бархатными карими глазами и смуглой кожей. Такую эффектную внешность он унаследовал от матери-итальянки. Впрочем, было в нем и что-то отталкивающее. Например, его страсть подслушивать чужие важные разговоры. Однако профессор эти странности не замечал. Он считал Джеймса честным и добросовестным малым и полностью ему доверял.

Эдгар понял намек молодого человека и согласно кивнул головой:

– Конечно, я скучал не столько о доме, сколько о Розе, моей любимой дочери. Если и есть что-то, что меня не устраивает в моей работе, так это долгие разлуки с ней. Я всегда чувствую себя негодяем, когда думаю, что ей в очередной раз полгода придется быть одной.

– Да, но Роза – умная девушка. Она всегда находит, чем заняться в ваше отсутствие. Например, благотворительностью, – лицо Паркера обрело благостное выражение. – Люди в деревнях почитают ее словно святую. Каждый из них знает, что если обратится к ней за помощью, то отказа не получит.

– Вот это-то мне и не нравится, – пробурчал профессор, положив руку на грудь. О том, что у него уже давно проблемы с сердцем, он не говорил никому. Даже Роза не знала, насколько серьезно у него обстоят дела со здоровьем. Но профессор ничего не хотел менять в своей жизни. Отказаться от экспедиций? Да ни за что на свете! Больше всего он боялся умереть в постели. Он хотел жить активно до самой последней минуты. Единственное, что его действительно заботило, так это то, что он не уделял дочери должного внимания. – Мне не по душе, что она общается с этим сбродом в деревнях. Это неприлично, да и небезопасно.

– Но, профессор, вы же знаете, что вашей дочерью движет только милосердие. А с действительно добрым человеком ничего недоброго случиться не может.

Профессор отмахнулся:

– Вы во всем видите только хорошее, Паркер. Это весьма похвально, но, к сожалению, жизнь – это не веселый детский праздник. Я серьезно поговорю с ней. Эти ее дела в деревне необходимо прекратить.

Наконец, экипаж, в котором ехали ученые, достиг места, откуда открывался чудесный вид на Бушмилс. Профессор Холлингс невольно задержал дыхание, почувствовав, как радостно забилось его сердце. Он был дома! Там, где его ждал самый дорогой для него человек. И это наполняло сердце ученого ни с чем не сравнимым счастьем.

Овдовев, Холлингс полностью посвятил себя научной работе. О любви он больше не думал, впредь в его жизни суждено было быть только одной женщине – дочери. Роза, превратившаяся с годами в красивую и умную молодую женщину, понимала его отношение к жизни и невероятно гордилась его научными достижениями. Сэр Эдгар души не чаял в дочери, и она платила ему такой же любовью. Вот и сейчас она радостно выбежала из дома, едва экипаж подъехал к широкой лестнице главного входа.

Джеймс Паркер впился в нее глазами, и было нетрудно догадаться, какие чувства его обуревали. При виде изящной девушки в бледно-розовом платье он на какое-то мгновение забыл обо всем на свете. Он любил Розу тайно и страстно, почти безумно, ведь в его жилах текла горячая итальянская кровь. Когда он видел Розу, то терял самообладание. Ее лицо с правильными чертами, голубыми глазами, кокетливо вздернутым носиком и чувственными губами он видел в своих самых страстных снах. Сейчас ее золотые волосы волшебно блестели в лучах солнца, что делало ее еще прекраснее и желаннее.

Но Джеймсу приходилось скрывать свои эмоции. Он знал, что Роза не разделяет его чувств. Вот и сейчас она едва на него взглянула, обратив все свое внимание на профессора.

Счастливые отец и дочь обнялись, затем девушка сказала:

– Ты должен все-все мне рассказать! Я сгораю от нетерпения! Из твоих писем я уже многое узнала. Скажи, как выглядит сейчас гробница, которую вы нашли?

Весело болтая, Роза прижалась к отцу, и вместе они пошли в дом, Джеймс последовал за ними на некотором отдалении. В его карих глазах горел недобрый огонь, он чувствовал себя униженным и обойденным вниманием. Но больше всего его обижало холодное равнодушие Розы. А ведь ему так хотелось, чтобы она хотя бы подала ему руку и сказала, что рада его приезду…

За ужином Эдгар Холлингс рассказал о прошедшей экспедиции. Дочь внимательно его слушала и лишь изредка задавала вопросы. По ним можно было судить, что она прекрасно разбирается в предмете разговора. Страстные взгляды, которые бросал на нее Джеймс, она, как казалось, не замечала. Но когда профессор отправился отдыхать, она попросила ассистента остаться, чтобы поговорить с ним. Молодой человек последовал за ней в библиотеку. Девушка сразу заговорила о том, что не давало ей покоя с тех пор, как сэр Эдгар возвратился в Бушмилс:

– Я очень беспокоюсь об отце, Джеймс. Знаю, что вы всегда вместе с ним, поэтому вам, вероятно, не так заметны перемены в нем. Но я прямо испугалась, когда сегодня увидела его. Он выглядит ужасно уставшим и больным. Как он чувствовал себя в Египте? У него что-то болело, он жаловался на что-нибудь? Как обстояли дела с его сердцем?

– Ваш отец очень активный человек. Он сам принимал участие в раскопках и был там с утра до ночи. Я не замечал, чтобы у него что-то болело. Но, конечно, последствия такой напряженной работы могут сказаться позже. Ведь, в конце концов, он уже человек немолодой.

– Вы думаете, он здоров? – спросила Роза в некотором недоумении.

– Я не врач. Но, по моим наблюдениям, с ним все в порядке, – убежденно ответил Джеймс.

– Спасибо вам, Джеймс. Спокойной ночи.

– А почему бы нам… не выпить по рюмке хереса? Чтобы как-то отметить встречу?

Красивое лицо девушки напряглось, и она холодно ответила:

– Думаю, мне лучше пойти спать.

– Да, конечно, – Паркер опустил глаза, чтобы Роза не заметила, насколько обидел его отказ. Но как только она вышла из библиотеки, выражение его лица резко изменилось. Злость и ненависть исказили его черты. Это продолжалось совсем недолго, всего через несколько секунд лицо юноши обрело прежнее спокойное выражение.

Лишь в глазах продолжал гореть лихорадочный огонь, когда губы его прошептали:

– Однажды ты не сумеешь меня отвергнуть. Все изменится, и, возможно, даже очень скоро…

* * *

Когда профессор Холлингс на следующее утро вышел в столовую к завтраку, он вновь был полон сил и горел желанием работать.

– Надеюсь, что ящики с нашими находками скоро прибудут, – сказал он дочери. – Не могу дождаться, когда вновь смогу засесть за работу. А что чувствуете вы, Паркер?

Молодой человек, казавшийся бледным и невыспавшимся, слегка кивнул головой и ответил:

– То же самое, что и вы, профессор.

– А вот я считаю, что тебе лучше пару дней отдохнуть, отец, – заявила Роза. – Ты же знаешь, что сказал доктор Олби. Твое сердце не в порядке, и поэтому…

– Пожалуйста, дорогая, не пытайся сделать меня старше, чем я есть, – нетерпеливо прервал ее профессор. – Я хорошо себя чувствую. А это самое главное! Эти лекари любого рады уложить в постель.

Девушка бросила взгляд на Джеймса, как бы прося его о поддержке. Но тот сделал вид, что ничего не заметил.

– Но я очень беспокоюсь о тебе, – опять принялась за свое Роза. – Поэтому очень прошу тебя обследоваться. Если доктор Олби придет к выводу, что работа тебе не повредит, то я тут же отстану от тебя. Ну а если…

– Ладно, – смирился Холлингс и бросил на своего ассистента взгляд, в котором читались одновременно и недовольство, и нежелание обидеть дочь. – Видите, Джеймс. Не успел я приехать домой, как из меня уже делают больного.

– Неправда, отец! Я только не хочу, чтобы тебе стало хуже, – стала оправдываться девушка и нежно пожала руку отца. – Тогда ты вообще не сможешь работать.

– Ну, хорошо, хорошо. Пошли кого-нибудь за этим лекарем. Я не хочу, чтобы ты беспокоилась, – примирительно произнес профессор. – Ну а чтобы доказать, что я отношусь к своему здоровью серьезно, я перед работой прогуляюсь. Должен признать, я ужасно скучал по Бушмилсу.

Когда профессор вышел, Джеймс сказал Розе:

– Зачем вы так с ним? Вы же знаете, что ваш отец большой ученый. Почему вы не верите ему и относитесь к нему, как к непослушному ребенку?

– Мне кажется, это вас не касается. То, что вы сидите с нами за одним столом, не дает вам права вмешиваться в наши семейные дела.

– Как вам будет угодно, – Джеймс резко встал со стула. – Впредь я могу есть на кухне с прислугой.

Он уже хотел выйти, но Роза, тоже встав, остановила его вопросом:

– Как вы смеете говорить со мной в подобном тоне, мистер Паркер? У меня такое впечатление, что месяцы, проведенные в Египте, не пошли вам на пользу. Возможно, в тесном общении с моим отцом вы стали позволять себе некоторые вольности. Но я их не потерплю!

– Прошу прощения! – Паркер опустил глаза. – Сожалею, я не хотел вас обидеть. У меня и в мыслях не было…

– Хорошо, не будем больше об этом, – Роза холодно взглянула не него. – Кстати, мне не нравится, когда среди ночи меня будит шум экипажа. Если впредь у вас будет желание покинуть дом ночью, извольте ходить пешком.

Роза заметила, что Паркер слегка побледнел, в его взгляде читалось смущение. Тем не менее он спокойно произнес:

– Я никуда не ездил сегодня ночью. Вы, вероятно, ошиблись.

Роза еще раз молча посмотрела на него, она была уверена, что он ей лгал. Девушка всегда спала очень чутко, и когда в четыре часа утра ее разбудил стук копыт, она встала с постели, чтобы посмотреть, в чем дело. В окно она увидела Джеймса, который приехал в экипаже, которым он управлял сам. Одетый в элегантный вечерний костюм, слегка покачиваясь, он вошел в дом. То, что сейчас он отрицал свою тайную поездку, показалось девушке странным. Что ему скрывать? Может быть, он не хотел, чтобы профессор узнал о его ночных похождениях? Розе захотелось рассказать обо всем отцу. Но она знала, что смысла в этом будет немного. Профессор слепо доверял своему ассистенту, кроме того, она была уверена, что отец скорее поверит молодому человеку, чем ей. Поэтому разумнее всего в этой ситуации было ничего ему о происшедшем не говорить.

– Ваше дело, как проводить досуг, – сказала она. – Я только прошу вас меня больше не беспокоить.

С этими словами она вышла из столовой. Роза не видела, какими глазами Джеймс смотрел ей вслед. Его лицо выражало гнев и раздражение, и еще нечто, что трудно было выразить словами…

* * *

Во второй половине дня перед главным входом в дом остановилась легкая повозка. Из нее вышел высокий белокурый мужчина с симпатичным лицом и серьезными серыми глазами. Роза взяла в руки визитную карточку, принесенную ей дворецким, и с удивлением прочитала: «Доктор Томас О’Шейн». Она попросила проводить гостя в салон.

Незадолго до этого у нее опять был спор с отцом. По его словам, он чувствовал себя превосходно и обиделся на дочь, потому что та уже вызвала ему врача. Кроме того, профессор Холлингс принялся упрекать дочь в том, что она слишком часто бывает в деревне. Местных жителей он называл чернью и хотел запретить дочери общаться с ними. Но Роза, всегда остро чувствующая свою социальную ответственность, была с этим не согласна. Она уже давно заботилась о бедных, старых и больных и теперь мечтала о том, чтобы оборудовать в деревне школу, где ребятишки могли научиться хотя бы читать и писать. Но все ее планы не находили у отца никакого отклика…

Доктор Томас О’Шейн предстал перед Розой и слегка прикоснулся губами к ее руке. Молодой врач понравился девушке с первого взгляда, хотя она и не понимала, что он здесь делает.

– Я вообще-то посылала за доктором Олби, – объяснила она свое замешательство. – Он не смог приехать?

– Мой коллега вот уже несколько месяцев как ушел на покой, – ответил молодой человек. – Я перенял его практику и очень надеюсь, что вы будете довольны моими услугами, мисс Холлингс.

– Речь идет о моем отце, – начала Роза, стараясь не смотреть на нового врача. Она чувствовала себя неловко под взглядом его честных и красивых глаз. – У него больное сердце, но, к сожалению, он не хочет ничего об этом знать. Ваш предшественник тщетно пытался предостеречь его, но не смог справиться с его упрямством.

– Ваш отец – известный египтолог, не так ли? – осведомился О’Шейн. – Для меня будет честью лечить его.

– Но доставит ли вам это удовольствие, покажет время, – остроумно парировала Роза. – Пожалуйста, проходите, сейчас он в своем кабинете.

Девушка привела врача в большую комнату, все стены которой до потолка покрывали книжные полки. Широкое старинное окно, состоящее из множества соединенных друг с другом свинцовыми перемычками фрагментов, впускало внутрь достаточно света, чтобы осветить длинные столы, заставленные различными артефактами. Каждый, кто сюда входил в первый раз, понимал, что попадает в иной, загадочный мир. Это испытал и молодой врач.

Профессор сидел, углубленный в свои сделанные еще в Египте записи. Казалось, что он не заметил, как в кабинет кто-то вошел. Лишь когда дочь заговорила с ним, он поднял голову.

– Отец, это доктор О’Шейн, он практикует теперь вместо доктора Олби и хотел бы тебя осмотреть.

Она сделала небольшую паузу и, так как отец ничего ей не ответил, осторожно ему напомнила:

– Мы же договорились с тобой…

По реакции профессора было ясно видно, что визит врача его не обрадовал:

– Вам было совсем не обязательно приезжать сюда, доктор О’Шейн. Действительно, сразу после возвращения в Бушмилс я чувствовал себя неважно. Долгий переезд, понимаете ли. Но сейчас я вновь в превосходной форме.

– Это очень радует меня, профессор, – уверил его молодой врач. – Но я знаком с вашей историей болезни, которую завел еще мой предшественник. Там написано, что вы страдаете прогрессирующей сердечной недостаточностью, и поэтому вам запрещено предпринимать долгие и утомительные научные экспедиции.

– Надеюсь, вы не собираетесь предписывать мне, что делать, а что нет, – строго предупредил хозяин дома врача. – Я этого, знаете ли, терпеть не могу.

– Конечно, нет! Напротив, ваша работа вызывает у меня восхищение. Мне бы и в голову не пришлось что-либо предписывать вам.

Тут он указал на небольшой артефакт на письменном столе и спросил:

– Это случайно не из гробницы Акмоса Первого?

Профессор удивился такой осведомленности молодого врача, но доктор О’Шейн скромно заметил:

– Археология – лишь мое увлечение. Я в этой области абсолютный дилетант, но я читаю буквально все новые публикации по этой теме. Для меня нет ничего восхитительнее, чем заниматься ранними эпохами человеческой истории.

– Мне кажется, что тогда вы выбрали не ту профессию, молодой человек, – пошутил хозяин дома, явно смягчившись. – Если хотите, то можете посмотреть и другие мои находки. Конечно, если у вас для этого есть время.

– Для этого у меня время всегда найдется, – лукаво улыбнулся молодой человек. – Но только если сначала вы уделите мне немного своего времени. Скажем, сначала я осмотрю вас, а затем ваши артефакты. Договорились?

К облегчению Розы, отец согласился. Новый врач понравился и ему. И это порадовало девушку по многим причинам.

Роза незаметно вышла из кабинета и направилась в свои комнаты, когда вдруг дорогу ей преградил Джеймс Паркер.

– Что это за повозка у входа? – спросил он.

Роза смерила его холодным взглядом:

– К отцу приехал врач.

Она уже хотела пройти мимо него, когда он схватил ее за руку и зло проговорил:

– Почему вы не сообщили об этом мне? Если вы забыли, то напоминаю, я правая рука вашего отца. У нас с ним очень доверительные отношения, для меня он не просто работодатель, а нечто весьма большее. Поэтому не смейте обращаться со мной как с посыльным! Я должен знать, что вы вызвали ему врача!

Роза сверкнула глазами от бешенства:

– Что вы себе позволяете! Я все скажу отцу…

– Да, пойдите к нему и скажите, что тут происходит. Уверен, он не придет в восторг, когда узнает, что вы от меня все скрываете, хотя я вам ничего дурного не сделал!

Девушка нахмурилась и холодно заметила:

– Я не скрываю от вас ничего. Во-первых, я просто хочу, чтобы вы соблюдали дистанцию. Во-вторых, я не понимаю, почему я должна сообщать вам о том, что вызвала врача своему отцу. В этом нет ничего предосудительного.

Не дожидаясь реакции Джеймса, Роза пошла дальше и поднялась к себе на второй этаж.

Сжав руки в кулаки, ассистент профессора смотрел ей вслед, и в этот момент в его голове рождались совсем не добрые мысли.

Чуть более часа спустя доктор О’Шейн покинул Бушмилс, не забыв, однако, перед этим попрощаться с Розой. У него были неплохие новости:

– Состояние сердца вашего отца существенно не ухудшилось. Если в ближайшее время он будет избегать утомительных заграничных поездок, то его состояние может даже улучшиться.

– Правда? – обрадовалась Роза. – А я думала, что с возрастом все будет только обостряться.

– Этого же мнения был и доктор Олби. Но наука не стоит на месте, мисс Холлингс. Мы живем в очень интересное время. Почти каждый день возникают новые лекарства, новые формулы. Я оставил вашему отцу сердечный препарат, который только что появился на рынке. Он хорошо себя зарекомендовал. Вам нужно только следить за тем, чтобы он принимал его регулярно утром и вечером. Уверен, что уже через короткое время его состояние стабилизируется.

– Вы действительно так думаете, доктор? – облегченно вздохнула Роза. – Я так беспокоилась о нем все последнее время.

– Охотно верю. Профессор не жалеет себя, когда речь идет о его исследованиях. И тогда он думает не о своем здоровье, а только о работе. Было бы хорошо, если бы вы воздействовали на него в этом отношении.

– Я постараюсь, – пообещала Роза.

Чуть позже доктор О’Шейн попрощался с девушкой, обещав ей регулярно наведываться к своему пациенту. Роза не смогла бы сказать, что это было ей не по душе. Как раз напротив. И при этом она думала не только об отце, но и о себе самой. Перспектива часто встречаться с симпатичным молодым врачом очень ей нравилась…

За ужином профессор пребывал в отличном расположении духа.

– Какой приятный парень, этот О’Шейн! – нахваливал он нового доктора. – Кажется, он не только отличный врач, но и неплохо разбирается в моих исследованиях, интересуется ими.

– Это неспроста, позволю себе заметить, – вмешался Джеймс в разговор, который до сих пор вели лишь сэр Эдгар и Роза. Профессор непонимающе посмотрел на ассистента и спросил, что тот имеет в виду.

– Ну, это совсем несложно понять. Этот якобы такой разносторонний молодой человек просто решил польстить вам в надежде завоевать ваше доверие. Но я считаю, что он должен добиться этого своим мастерством врача, а не дилетантскими знаниями в нашей области.

– Уж не завидуете ли вы ему? – усмехнулась Роза.

Профессор оставил замечание дочери без внимания, а вместо это повернулся к Паркеру и строго спросил его:

– Есть ли какая-то конкретная причина вашего отрицательного отношения к доктору О’Шейну?

– Конкретная причина? Вообще-то, нет. Но я просто чувствую… Вы можете назвать это интуицией, инстинктом, знанием людей, чем угодно. Но мне он не нравится. Какой-то он слишком гладкий, слишком любезный.

– Это просто чепуха! – возразил профессор ассистенту. – Опять вы видите то, чего нет! Доктор О’Шейн – способный молодой человек. Поговорите с ним, и вы поймете, что он прекрасно образован и очень открыт. Кроме того, новый медикамент, который он мне прописал, мне помог. Я чувствую себя значительно лучше.

Роза улыбнулась отцу:

– Как хорошо! И наверняка ты не будешь возражать, если доктор О’Шейн будет заезжать к тебе регулярно.

– Нет, конечно! Буду только рад. Ведь неплохо увидеть новое лицо и услышать мнение о моей работе, отличное от профессионального, зашоренного взгляда.

Паркер побледнел:

– Уж не хотите ли вы сказать, что я зашорен…

– Джеймс, умоляю вас! Не будьте таким чувствительным! Я не имел в виду вас. У меня действительно складывается впечатление, что вы немного завидуете…

– Ни в малейшей мере! Я просто хотел бы посоветовать вам относиться к новым знакомым более критично и не быть таким легковерным. Не каждый, кто якобы хочет вам помочь, действительно думает об этом, – Паркер бросил на Розу странный взгляд. – Кроме того, мне кажется, что этот деревенский врач – дамский угодник.

– Ну, знаете ли! – девушка вскочила со стула, – у меня пропал аппетит! Прошу меня простить!

Эдгар Холлингс в недоумении посмотрел вслед дочери, которая в гневе покинула столовую. Джеймс промолчал. Но он не мог отделаться от впечатления, что события начинают развиваться в неблагоприятном для него направлении. А этого молодой человек не был намерен допускать.

* * *

В следующие дни самочувствие профессора продолжало улучшаться. От усталости, которая после возвращения в Бушмилс вынудила его ограничить активность, не осталось и следа. Эдгар Холлингс почувствовал в себе прежнюю силу и со всей страстью набросился на работу.

Однако Роза наблюдала за этими изменениями со смешанными чувствами. С одной стороны, она, конечно, была рада, что отец чувствует себя лучше и что лечение, прописанное доктором О’Шейном, дало положительные результаты. Но с другой стороны, она опасалась, что профессор вновь не будет знать меры, и это приведет к рецидиву его болезни.

Своими опасениями она поделилась с молодым врачом, и тот выслушал ее с полным пониманием:

– Я уже предупредил вашего отца, чтобы он не брал на себя слишком много. Ведь то, что он чувствует себя лучше, еще не означает, что он полностью излечился.

– И как он отреагировал? – спросила Роза.

– К сожалению, не очень позитивно. Он расценил мои слова как вмешательство в его жизнь и не захотел меня слушать.

Томас ободряюще улыбнулся своей симпатичной собеседнице:

– Но, несмотря на это, я думаю, что слишком беспокоиться вам не стоит. Ваш отец разумный человек и может сам решать, сколько ему работать.

– Надеюсь, что вы правы, – задумчиво ответила девушка. – Знаете, я очень люблю его. После смерти матери у меня нет никого ближе его.

– Я отлично вас понимаю, – уверил ее молодой врач и остановился. Они шли по обширному парку, окружавшему дом. Томас огляделся, наслаждаясь красотой раннего лета, пением птиц, любуясь высоким голубым небом. С удовольствием вобрав в себя воздух, он произнес:

– Как же здесь хорошо! Вы, наверное, очень счастливы, что живете в таком прекрасном месте.

Роза улыбнулась:

– Да, я люблю Бушмилс. Ведь тут я провела всю мою жизнь. Вряд ли я смогла бы жить где-нибудь еще. А вы? Вы ведь родом из Лондона?

– Да, но там меня ничего не держало, – признался молодой человек. – Знаете, я происхожу из простой семьи, мои родители бедны. Только благодаря тому, что я хорошо учился в школе и получил стипендию, я смог выучиться на врача. В начале своей врачебной карьеры я работал в Лондоне и видел много горя и страданий. Поэтому я был очень рад, когда мне представилась возможность получить практику доктора Олби здесь, в провинции.

– Да, но и здесь есть бедные люди, – заметила Роза.

Томас взглянул на нее:

– Пожалуйста, не поймите меня превратно. Я бежал не от бедности. Просто я воспользовался возможностью развиваться дальше.

– Я это понимаю. И я слышала о вас в деревне много хорошего, – Роза слегка улыбнулась. – Я и не хотела обижать вас.

Томас ответил ей улыбкой:

– Я так и не думал. Можно… можно мне спросить вас кое о чем?

– Конечно, – девушка внимательно посмотрела на своего спутника и заметила, что он немного смущается.

– Я… я хотел бы пригласить вас покататься со мной по окрестностям. Может быть, в воскресенье, если погода будет хорошей. Что вы на это скажете?

– Прекрасная идея! Я с удовольствием поеду с вами!

Ни Роза, ни Томас не видели, что за ними наблюдают. Джеймс Паркер с горящим взором стоял за мощным стволом старого вяза. Молодые люди прошли мимо совсем рядом, не заметив его. Лишь когда они вошли в дом, тайный соглядатай покинул свое убежище и вернулся в кабинет профессора. Тот был настолько погружен в работу, что и не заметил отсутствия ассистента. Лишь когда Джеймс натянул халат, профессор Холлингс поднял голову и спросил:

– Где это вы были?

– Выходил подышать свежим воздухом, – коротко ответил молодой человек. Он был поглощен мыслями о Розе и этом проклятом докторе и с трудом сдерживал волнение.

– Вы там не видели моей дочери? – спросил профессор, на что Джеймс язвительно ответил:

– Еще бы мне ее не видеть!

Холлингс недоуменно взглянул на ассистента:

– Джеймс, я задал вам вопрос. Будьте так любезны, дайте вразумительный ответ!

– Конечно, извините меня, пожалуйста! – Паркер взял себя в руки и объяснил нарочито безучастно. – Она гуляла в парке вместе с доктором О’Шейном. У меня сложилось мнение, что они прекрасно поладили друг с другом.

– Почему вы так пренебрежительно говорите об этом? Доктор – приятный молодой человек, и я очень рад, что моя дочь с ним подружилась.

– Но, профессор, вы же это не серьезно! – Джеймс бросил на своего шефа осуждающий взгляд. – Вы ведь совершенно ничего не знаете об этом человеке и тем не менее слепо ему доверяете. Это так на вас не похоже!

– Мне достаточно известно, чтобы составить о нем мнение! – холодно возразил Холлингс. – Но вообще предоставьте это дело мне!

– Конечно. Извините! – Джеймс углубился в описание артефактов и избегал дальнейших разговоров с профессором. Но внутри у него всего кипело от ревности. Джеймс лихорадочно думал, как бы ему избавиться от ненавистного соперника…

Но Роза и не подозревала, что происходит за ее спиной. Она была в превосходном расположении духа, немножко влюблена и пьяна от весны. Вечер того дня она провела на террасе с отцом за бокалом вина. Джеймс не присоединился к ним, чему она была очень рада. Она просто терпеть не могла этого молодого человека. Что-то в нем ей так не нравилось, что она даже не могла описать словами.

Когда девушка довольно поздно отправилась спать, все ее мысли были о Томасе О’Шейне и об их разговоре утром в парке. У нее сложилось впечатление, что доктор исключительно честный и открытый человек, что ему чужды притворство и ложь.

Девушка быстро заснула и спала глубоко и крепко. Она не знала, которой час, когда вдруг неожиданно проснулась. Должно быть, была глубокая ночь, за окном царила мгла, было абсолютно тихо. Сердце девушки учащенно билось, она никак не могла понять, что ее разбудило, и огляделась. Но все вокруг было спокойно.

Роза опять опустилась на подушку, закрыла глаза, но тут что-то услышала. Это были шаги, едва слышные, но четкие. Девушка почувствовала, как мурашки побежали по ее телу. Кто бы это мог бродить ночью у ее комнаты? Она подумала о том, что нужно встать и запереть дверь, но не смогла пошевелиться от страха. Шаги становились все громче и приближались к ее двери. Не было никакого сомнения – кто-то хотел войти к ней. Прямо перед дверью этот кто-то остановился. Широко раскрытыми от страха глазами Роза уставилась в темноту, сердце ее бешено колотилось. Она не знала, как долго просидела так, смотря на дверь и приготовившись к тому, что в любой момент та откроется и произойдет что-то ужасное…

Наконец, когда прошло время, которое показалось ей вечностью, шаги стали удаляться. Еще несколько минут Роза, окаменев от страха, оставалась сидеть в кровати, затем собралась духом, встала и заперла дверь на ключ. На дрожащих ногах девушка вернулась в постель, натянула одеяло до подбородка и вслушалась в ночь. Царила полная тишина, не раздавалось ни звука. Роза опять заснула. И когда на следующее утро она проснулась, то уже не помнила ночного происшествия.

* * *

Следующие дни прошли спокойно, без происшествий. Доктор О’Шейн приезжал регулярно ближе к вечеру, для того чтобы обследовать профессора и убедиться, что прописанная терапия оказывает на него должное воздействие. Он использовал эти визиты еще и для того, чтобы перекинуться с Розой хотя бы парой слов. Часто они гуляли по парку или пили вместе чай. Роза радовалась этим встречам, да и доктор получал от них огромное удовольствие. Рядом с девушкой ему было очень хорошо. Он мог часами разговаривать с ней, ее образованность и доброта восхищали его все больше и больше. Казалось, что встретились два человека, созданные друг для друга.

Эдгар Холлингс был очень этому рад. Во-первых, ему нравился молодой врач и лучшего спутника для своей дочери он и представить не мог. Во-вторых, он был доволен тем, что Роза немного отвлеклась от него самого и больше не пыталась опекать его во всем.

Джеймс Паркер всячески поддерживал его стремление к самостоятельности:

– Вам нельзя допускать, чтобы кто-то командовал вами, профессор. Что этот доктор О’Шейн знает о вашей работе, ваших заслугах? Он же просто дилетант, который…

– Умоляю вас, Джеймс. Вы же знаете, какого я мнения о докторе. Возможно, он не очень разбирается в нашей области. Но зато в своей он корифей!

Ассистенту пришлось промолчать, хотя он был совершенно другого мнения о Томасе О’Шейне. Но он решил держать его при себе. Во всяком случае, пока…

Было уже почти десять часов вечера. Джеймс описывал в каталоге некоторые археологические находки, профессор был занят расшифровкой какой-то надписи. Вдруг молодой человек удивленно вскрикнул. Профессор повернулся к нему и спросил:

– Что с вами, Джеймс?

– Я… я не уверен… – он держал в руках глиняный черепок с трещиной посередине. В ней поблескивало матовое золото. – Посмотрите, профессор. Думаю, глиняная оболочка была сделана для того, чтобы скрыть что-то очень ценное. Взгляните, что под ней…

– Подождите! – профессор тоже заволновался. Он быстро подошел к ассистенту, взял у него из рук черепок и стал внимательно его осматривать.

– Ну, что вы думаете? – спросил Джеймс, потеряв терпение. – Это, возможно, какое-то ценное украшение, не так ли? Шумеры часто так «упаковывали» ценности, которые они клали в гробницы, чтобы защитить их от порчи.

– Хм, очень может быть. Но я предполагаю нечто иное, – ученый осторожно положил предмет на стол и придвинул лампу поближе. Затем он взял в руки узкий шпатель и осторожно отделил с предмета кусочек глины. Обнажилась гладкая золотая поверхность, по краям которой были видны небольшие засечки. Как завороженный, Джеймс смотрел на то, что открывалось их взорам. Профессор проговорил:

– Это выглядит как какой-то культовый предмет, принадлежащий фараону. Но это… невозможно. Все сокровища были похищены из гробницы спустя всего несколько лет после захоронения…

– Но это же сенсация! – прошептал возбужденно Паркер. Он все еще не мог оторвать глаз от золотого кружка, который профессор сантиметр за сантиметр очищал от глины.

– Невероятно! – голос Холлингса дрожал. – Знаете, что это означает, Джеймс? Мы сделали сенсационное открытие в археологии! Оно прославит нас на весь мир и сделает наши имена бессмертными!

Паркер молчал, но в его глазах зажегся странный огонь.

Наконец, находка была полностью очищена от глины.

На столе лежала маленькая маска из чистого золота. Она была величиной с ладонь, обладала матовым блеском и изображала лицо спящего человека. По краям, рядом с засечками находились стилизованные изображения птиц.

– Маска фараона! – пробормотал профессор. – Она изображала лик богоподобного владыки, защищала его от опасностей во время переправы через реку мертвых и обеспечивала его благополучное прибытие в загробный мир…

– … и придавала ему сверхъестественные силы, например, способность летать, – закончил мысль Джеймс. Он заметил, как тяжело дышит его шеф. На лбу профессора проступил пот, он был крайне взволнован.

– Вам нужно немного отдохнуть, – забеспокоился молодой человек. – Прилягте на диван. Я принесу вам немного бренди, это вам поможет.

Холлингс начал было протестовать, но потом все-таки позволил подвести себя к дивану.

– Надо же, чтобы как раз в этот момент мое глупое сердце дало сбой! – принялся ворчать он. – Принесите мое лекарство, Джеймс. Оно в кармане куртки. Думаю, от него мне сразу полегчает.

– Да, профессор, сию минуту! – молодой человек вышел на какое-то время и тут же вернулся с чайной ложкой и стаканом воды в руках. – Я уже отсчитал капли. Десять, ведь верно?

– Да, спасибо.

Ученый проглотил лекарство и прилег. Через какое-то время он заснул. Но спал он неспокойно, видя какие-то странные сны, поэтому отдохнуть ему не удалось. Когда он пару часов спустя проснулся, то обнаружил, что лежит в постели, а рядом сидит Роза. Ее укоризненный взгляд красноречиво говорил о том, что произошло. Он перетрудился, забыв за работой, что болен.

– Извини меня, детка, – тихо попросил он дочь.

Роза только покачала головой:

– Ах, отец, ты же обещал мне придерживаться рекомендаций доктора О’Шейна и не перерабатывать!

– Да, знаю. Но когда я тебе скажу, что мы только что открыли, Джеймс и я…

– О мистере Паркере мне даже не напоминай! – строго прервала Роза отца. – Он совершенно точно знал, что ты должен беречь себя. Тем не менее он как ни в чем не бывало наблюдал, как ты часами работаешь, не делая перерывов для отдыха. Ну а теперь тебе волей-неволей придется отдыхать.

– То есть? Из-за какого-то небольшого приступа слабости? Это же наверняка несерьезно…

– К сожалению, еще как серьезно! Доктор О’Шейн очень беспокоится о тебе. Он прописал тебе постельный режим на ближайшие несколько дней. Но даже когда он тебе разрешит вставать, ты должен будешь вести себя разумнее. Иначе не исключено, что в будущем тебе придется проститься со своей профессией…

– Но, Роза, я…

Девушка встала и вновь строго покачала головой:

– Я больше ничего не хочу слышать. Ты себе даже представить не можешь, как ты меня напугал. Когда мистер Паркер прибежал ко мне и сказал, что тебе нехорошо, я ужасно испугалась. И я не допущу, чтобы ты и дальше вредил себе. Ты должен отдыхать, отец. И я прослежу за этим.

– Роза, как ты со мной разговариваешь? В конце концов, я не какой-нибудь там старый маразматик, с которым можно делать что хочешь! – вскипел профессор и хотел встать с постели. Но тут у него вновь закружилась голова, и он вынужден был опять опуститься на подушки.

Дочь озабоченно на него посмотрела:

– Прости, я не хотела тебя обидеть. Но я так беспокоюсь о тебе, отец. Я не хочу тебя потерять из-за твоего глупого упрямства. Пожалуйста, не поступай со мной так!

Раздражение профессора постепенно улетучилось, и он пробурчал:

– Ладно, буду отдыхать. Я и сам вижу, что со мной не все в порядке.

– Я к тебе еще загляну попозже, а пока спи.

Роза поцеловала отца в лоб и вышла из спальни. В коридоре она чуть не столкнулась с Джеймсом. Он тут же осведомился о самочувствии профессора и был как-то особенно любезен. Всем своим видом он показывал, как искренне он сочувствует шефу. Но Роза ему не верила. Она не могла отделаться от впечатления, что глубоко внутри он чему-то очень рад, но изо всех сил старается это скрыть. Его странное поведение было ей сейчас особенно противно.

– Отец сейчас спит. И, пожалуйста, не беспокойте его, мистер Паркер, – холодно сказала Роза Джеймсу. – Уже поздно.

– Да, да. Вы правы, – молодой человек угодливо улыбнулся. – Я тоже пойду отдыхать. Ведь в ближайшие дни вся работа будет на мне…

* * *

Когда на следующее утро доктор О’Шейн приехал в Бушмилс, чтобы проведать своего пациента, он застал Розу у постели отца. Она выглядела озабоченной, уставшей и невыспавшейся.

– Я не могла спать этой ночью, – призналась она. – Около трех часов я встала и с тех пор сижу у постели отца. Хорошо, что хотя бы он спит глубоко и крепко.

Доктор тщательно осмотрел профессора и затем вышел из комнаты. Роза ждала его в коридоре и тут же спросила:

– Ну, как он? Ему лучше?

– К сожалению, нет. Не понимаю почему, – Томас задумался. – Вообще-то после продолжительного отдыха и небольшой дозы медикамента ему должно было стать легче. Но, увы, этого не произошло.

– Но вначале он так хорошо реагировал на этот медикамент, – задумчиво произнесла Роза. – Почему же теперь он вдруг перестал действовать?

– Вероятно, доза слишком мала, – предположил молодой врач. – Я, пожалуй, ее чуть-чуть увеличу. Эти новые препараты очень хорошо себя зарекомендовали, но с ними нужно обращаться осторожно. Передозировка может легко вызвать обратный эффект.

– Вы думаете, что болезнь будет прогрессировать, а не пойдет на спад?

– К сожалению, да. Но вам не нужно бояться. Я хорошо разбираюсь в этих лекарствах.

– Я доверяю вам, – заверила Роза. – Не хотите выпить чашку чая, прежде чем тронетесь в путь?

– Если вас не затруднит, то с удовольствием.

– Конечно, не затруднит, – девушка грустно вздохнула. – Я буду только рада немного отвлечься. Живя в таком уединении, частенько чувствуешь себя одиноко.

– Да, я удивляюсь, как вы живете тут одна, когда ваш отец в отъезде, – признался Томас. – Ой, извините! Я, наверное, сую нос не в свои дела.

Роза улыбнулась:

– Вы правы. Иногда я чувствую себя очень одинокой. Именно поэтому я и взяла на себя кое-какие обязанности. Например, по постройке школы в деревне или помощи малоимущим и больным в нашей общине.

– Как это хорошо! Я чуть не сказал, что из вас получилась бы отличная жена врача, – пошутил он, но Роза не засмеялась, а смущенно потупила взор. – Надеюсь, мое замечание вас не обидело.

– Нет, что вы, – он протянула ему тарелку с печеньем. – Как вы думаете, мой отец скоро поправится? Или мне нужно приготовиться к тому, что он какое-то время проведет в постели? Только, пожалуйста, не поймите меня превратно. Меня совершенно не беспокоит, что мне придется за ним ухаживать. Но вы знаете моего отца. Ему будет очень нелегко полностью отказаться от работы. Совсем незадолго до приступа он говорил мне о какой-то особенной находке и о том, что это якобы важное научное открытие. Для него будет ударом, если ему придется от всего этого отказаться.

– Да, я знаю. Но не думайте слишком много об этом. Когда мы найдем правильную дозировку лекарства, вашему отцу сразу станет легче. И тогда он вновь сможет работать. Но, конечно, в пределах разумного!

– В этом-то вся проблема! – печально вздохнула девушка.

– Думаю, вы все драматизируете. Приступ был своего рода предупреждением, и он наверняка произвел на вашего отца должное впечатление. Подождите немного. Уверен, теперь ваш отец будет вести себя более осторожно.

– Надеюсь, что вы правы. Еще чашку чая?

– О нет, спасибо. К сожалению, мне пора откланяться, – Томас встал и, немного поколебавшись, спросил. – Могу ли я надеяться, что мы все-таки съездим покататься по окрестностям?

– Думаю, что да, – Роза покраснела немного, когда Томас наклонился и галантно поцеловал ей руку. – Если отцу станет лучше, я смогу выкроить часок.

Едва доктор О’Шейн уехал, как Роза заметила Джеймса Паркера. Он стоял у окна в кабинете отца и горящими глазами смотрел на нее. Девушка тут же отвернулась и вернулась в дом. Она не знала почему, но этот его взгляд был ей невероятно неприятен.

* * *

Тремя днями позже Томас О’Шейн заехал за Розой. Профессору стало немного лучше. Он даже встал утром на короткое время с постели и тут же заговорил о том, что ему нужно работать. И хотя Розе не хотелось оставлять отца одного, поездка с доктором доставила ей огромное удовольствие.

Они быстро покинули пределы Бушмилса и неспешно поехали по живописной местности графства Эссекс. Вдали шумело море, воздух, наполненный щебетом птиц, был прозрачен, ярко светило солнце. Прошло совсем немного времени, и Роза забыла свои заботы и почувствовала себя прекрасно. А общество доктора было ей не просто приятно, сердце от его присутствия сладко щемило, чего раньше с ней не случалось никогда.

Когда молодой врач остановил коляску в одном чудесном уголке и они пошли гулять, Розе показалось, что она попала в сказку, а Томас – принц, увлекший ее в волшебную страну, полную красоты и счастья. Молодой человек не хотел долее таиться перед ней. Он долго не решался рассказать Розе о своих чувствах. Конечно, они оба были молоды, свободны и не связаны никакими обязательствами. Но привлекательная дочь профессора принадлежала к совершенно другому слою общества. Впрочем, то, что испытывал Томас к Розе, не имело отношения к условностям. Он любил эту очаровательную девушку и хотел ей в этом признаться.

– Можно вам сказать кое-что, Роза? – спросил он осторожно, после того как они какое-то время молча шли, погруженные в свои мысли.

– Конечно.

– Даже не знаю, с чего начать…

– Тогда просто скажите все напрямик, – предложила она. – Я всегда так поступаю.

– Вы очень нравитесь мне, Роза. В моих глазах вы совершенно особенный человек. Но вот, пожалуй, и все. Хотя нет… – Томас улыбнулся. – Я люблю вас.

На секунду воцарилось молчание, затем Роза растерянно пролепетала:

– Но, Томас, мы познакомились с вами совсем недавно. Вы же ничего не знаете обо мне…

– Я знаю о вас все, что мне нужно! – воскликнул Томас. – Вы – чудесное создание, которому я готов положить к ногам мое сердце и вообще все, что имею. К сожалению, имею я не много. Я не был уверен, стоит ли мне вообще говорить с вами об этом. Но мои чувства к вам совершенно искренни.

– Я вам верю. – Роза смущенно улыбнулась ему. – И ваши слова очень приятны мне.

– Но вы не чувствуете ко мне того же…

– Вы тоже очень нравитесь мне, Томас. Я… я разделяю ваши чувства. Но я не хотела бы спешить.

– Вы… любите меня? – воскликнул он. И когда она кивнула, он не мог с собой справиться, обнял ее и нежно поцеловал. Оба чувствовали, что в этот момент они обрели друг друга и теперь их ничто не разлучит.

* * *

Когда Роза вернулась домой, она все еще была приятно возбуждена. То, что первым, кто ей попался на пути, был Джеймс Паркер, слегка омрачило ее настроение.

– Мой отец прилег, как ему рекомендовал доктор О’Шейн? – спросила она Джеймса. – Я сейчас заглянул к нему.

Она уже поднялась на несколько ступеней лестницы, когда услышала глухой голос Паркера:

– У вашего отца опять был приступ, мисс Роза. Ему очень плохо…

Девушка остановилась как вкопанная, медленно повернулась и, ничего не понимая, уставилась на молодого человека:

– Что вы сказали?

– Это произошло вскоре после того, как вы уехали. Он был в кабинете, просматривал своим заметки и вдруг потерял сознание…

– Вы были с ним? – в ужасе спросила она, все еще не понимая, что ей сказал Паркер. Ведь когда они уезжали, сэр Эдгар чувствовал себе совершенно нормально. – Где мой отец?

– Я помог ему перебраться в спальню. Он принял лекарство и попытался заснуть.

– Я бегу к нему! Джеймс, пожалуйста, попытайтесь догнать доктора О’Шейна! Пусть он осмотрит отца. Немедленно!

Паркер кивнул и выбежал из дома. Роза была вне себя от страха за отца. Ее мучила совесть.

Девушка осторожно открыла дверь в комнату отца. Профессор лежал с закрытыми глазами. С ужасом Роза увидела, насколько бледным и осунувшимся выглядело его лицо. Она подошла к нему, осторожно взяла за руку и в слезах прошептала:

– Прости меня, отец! Нельзя было оставлять тебя одного. Это больше не повторится! Обещаю тебе!

Холлингс тихо простонал, но, как казалось, он находится в забытьи, из которого не в силах очнуться. Розу это пугало. Она страстно ждала возвращения Томаса, надеясь, что он поможет. Она все время спрашивала себя, что же вызвало приступ.

Вскоре появился Паркер вместе с доктором. Всем своим видом ассистент выражал крайнюю озабоченность состоянием своего шефа. Томас же был в недоумении.

– Ничего не понимаю! – пробормотал он, осматривая больного. – Ему же должно было стать легче…

– Возможно, вы в чем-то ошиблись и неправильно лечите профессора, – язвительно заметил Джемс. – Что если вы не такой уж и хороший врач?

– Джеймс, умоляю вас! – Роза бросила на молодого человека холодный взгляд. – Не говорите ерунды!

– А почему вы не думаете, что тут кто-то другой занимается ерундой? – возразил он и быстро вышел из спальни. Никто не должен был заметить, как приятно он возбужден.

– Оставьте меня наедине с профессором, – попросил Томас. – Я хочу основательно его осмотреть. Может быть, я не заметил чего-нибудь…

Роза с испугом посмотрела на него:

– Как я только могла уехать сегодня! Нельзя было оставлять его одного. Я во всем виновата!

– Ну что ты! Никто не виноват в том, что произошло. Кроме того, ничто не предвещало, что ему станет хуже. Тебе совершенно не в чем себя упрекнуть.

– Как бы мне хотелось в это верить! – вздохнула она печально и вышла из комнаты. Никогда еще ей не было так тяжело на сердце.

– Ему наверняка скоро станет лучше, – услышала она голос Джеймса, поджидавшего ее в коридоре. Он подошел ближе, слегка улыбнулся и произнес, – лекарство доктора О’Шейна его вылечит.

– С чего это вдруг вы говорите так уверенно? – недоверчиво посмотрела на него девушка. – До сих пор вы были настроены против врача и подвергали сомнению его квалификацию.

– Меня просто раздражали его попытки заигрывать с вашим отцом. Но во всем, что касается медицины, он, кажется, вполне компетентен. Ну, насколько об этом могу судить я как дилетант.

Роза не успела ничего ответить. Дверь открылась, и в коридор вышел доктор О’Шейн. Его лицо было озабоченно. Роза насторожилась и хотела сразу все узнать, но Томас попросил разрешения поговорить с ней наедине. Роза прошла с ним в библиотеку, в то время как Джеймс с искаженным от злости лицом остался в коридоре.

– Профессору плохо, я очень недоволен его состоянием, – сказал Томас. – Не понимаю, почему вдруг он перестал реагировать на мое лечение…

– Что… что это значит? – Роза старалась не потерять самообладание. – Он же… не умрет?

Последнее слово она почти прошептала, но именно в нем сконцентрировался весь страх дочери за жизнь любимого отца.

Томас подошел к ней, взял ее за руки и посмотрел в глаза:

– Сердечная недостаточность, которой страдает твой отец, не смертельна. И хоть я не понимаю, что пошло не так, но тем не менее я убежден, что в обозримом будущем ему будет легче.

– Правда? Ты не говоришь так, чтобы меня утешить?

– Конечно, нет, – Томас нежно поцеловал ее. – А сейчас мне нужно съездить еще к нескольким пациентам. Но позже я приеду и осмотрю сэра Эдгара.

Когда они оба вышли из библиотеки, то не заметили Джеймса Паркера, который подслушивал их разговор за приоткрытой дверью. Молодой человек криво усмехнулся, в его темных глазах горел недобрый огонь. Он должен осуществить свой коварный план до самого конца, что означало исполнение всех его потаенных желаний.

И когда доктор О’Шейн покинул Бушмилс, ассистент приступил к делу…

* * *

Роза испуганно открыла глаза и огляделась. В первое мгновение она не могла понять, где она. Лишь через пару минут она вспомнила, что задремала у постели отца, в комнате было уже совсем темно, наступила ночь.

Роза удивилась, почему не приехал Томас, и предположила, что он задержался у какого-нибудь больного. В темноте она стала шарить рукой по столу, чтобы найти спички и зажечь лампу. Она слышала, как тихо дышит отец. Значит, ему стало немного легче. Во всяком случае, он мог спокойно спать.

Наконец, она нашла спички и только хотела зажечь одну из них, как вдруг заскрипела дверь и кто-то вошел в комнату. Роза не могла понять, кто. Она видела лишь силуэт и поэтому спросила:

– Это ты, Томас?

Но ответа не последовало.

Вошедший некоторое время стоял неподвижно, затем медленно двинулся к девушке. Роза почувствовала, как мурашки побежали по ее телу. Она подалась назад и при этом чиркнула спичкой. Но не успело пламя осветить лицо незнакомца, как откуда-то подул холодный ветер и задул огонь.

– Что все это значит? Кто вы?

Ей было страшно. Девушка продолжала пятиться назад, пока не уперлась спиной в стену. Она поняла, что положение безвыходное.

– Уходите! Оставьте меня! – закричала Роза и вытянула руки вперед, защищая себя.

В следующий момент руки незнакомца как клещи вцепились в ее плечи. На руках нападавшего были надеты кожаные перчатки, и Роза тут же это почувствовала. Злодей обхватил ее сзади и прижал ей руку ко рту. Девушка отчаянно сопротивлялась, но ничего поделать не могла. Незнакомец обладал неимоверной силой. Наконец, он схватил девушку за шею и принялся душить. Роза поняла, что пришел ее смертный час. Красные круги поплыли у нее перед глазами. В следующий момент все померкло…

Как ни странно, Роза почувствовала, что злодей отпустил ее, и она опустилась на пол. Почему она не умерла? Тут она услышала, что злодей отошел на пару шагов. И тогда до нее дошло, что она будет не единственной его жертвой!

Поняв это, она попыталась подняться, но поняла, что совершенно обессилила.

«Ты обязана встать и что-то сделать – приказала она себе. – Нельзя допустить, чтобы он убил отца!»

Роза еще раз попробовала подняться на ноги. И, наконец, ей это удалось. С огромным трудом она смогла подтянуться, опираясь о спинку кровати.

– Отец… – прошептала она едва слышно, – отец, услышь меня…

Цепляясь за кровать, она подошла к ночному столику. Ее руки дрожали так сильно, что она никак не могла чиркнуть спичкой и зажечь лампу. Это удалось ей лишь с третьей попытки.

– Отец. Я…

Она перевела взгляд на кровать и увидела, что незнакомец исчез и что она в комнате одна. Одна с мертвецом!

Когда она посмотрела в остекленевшие глаза отца, у нее было такое чувство, что она теряет рассудок. Она не могла и не хотела верить в то, что видела. Это было слишком страшно. Весь пережитый ужас она вложил в один единственный дикий вопль.

Она продолжала кричать еще и еще. Пока… не проснулась…

Девушка поняла, что задремала, сидя рядом с постелью отца. Она встала, удивленная, что Томаса до сих пор нет, и взяла в руки спички, чтобы зажечь лампу. Тут она вспомнила, что только что видела все это во сне и испугалась.

Девушка решительно чиркнула спичкой, зажгла лампу на ночном столике рядом с постелью отца и… застыла от ужаса. На какое-то мгновение все вокруг нее померкло. То, что она увидела, было невозможно, непостижимо и совершенно невероятно. Роза попятилась назад и почти упала на стул, на котором только что сидела. Затем из ее горла вырвался крик. Этим криком она пыталась выгнать ужас из своей души, но тщетно. Теперь это уже был не сон, а реальность.

С криками она выбежала в коридор, ринулась в темноте вниз, споткнулась на лестнице и упала… Но никакая боль не смогла изгнать из ее памяти ужасную картину, которая повергла ее в такой шок. Перед ее глазами все еще стоял ее мертвый отец, лежащий там, наверху, в своей постели…

* * *

Доктор Шейн с озабоченным лицом вышел из комнаты усопшего. В коридоре его поджидал Джеймс Паркер:

– Как вы можете объяснить произошедшее, доктор О’Шейн? Как могло случиться, что сэр Эдгар умер в результате безобидной, по вашим словам, сердечной недостаточности?

– Ничего не могу сказать вам по этому поводу, – ответил молодой врач, пытаясь прекратить разговор. – Мне нужно поговорить с Розой.

– Э, нет! Постойте! От меня вы так просто не отделаетесь. Я знаю, что не являюсь членом семьи, но в настоящий момент я единственный в этом доме, кто задаст вам неприятные вопросы. Итак, что скажете?

Хотя Томасу было противно разговаривать с неприятным ассистентом, но в данный момент он не видел возможности избежать этого.

– Хорошо, пройдем в библиотеку, – предложил он.

Паркер согласился.

– Насколько я могу судить, сэр Эдгар умер от острой сердечной недостаточности, – объяснил Томас. – Таким образом, его смерть была естественной. Но для того, чтобы исключить чью-либо вину, вы можете потребовать провести медицинскую экспертизу. Хотя я не считаю, что это необходимо. Ведь все мы знаем, в каком состоянии было здоровье профессора.

– Неужели? Все мы знали? – Паркер коварно улыбнулся. – Я вот знаю только одно: вы утверждали, что заболевание профессора Холлингса безобидно и легко поддастся лечению. Результат этого лечения налицо. Думаю, что факты в этом деле говорят сами за себя.

– Что вы хотите этим сказать?

– Ну, если уж вы настолько заблуждались насчет методов лечения, то почему я должен верить, что профессор умер естественной смертью. Вполне возможно, что вы ошибаетесь и в этом.

Молодой врач нахмурился, встал и холодно сказал:

– Я пойду посмотрю, как чувствует себя Роза.

– А я сообщу обо всем в полицию и потребую провести дознание, – услышал Томас в ответ.

Молодой врач резко повернулся и с недоумением уставился на собеседника:

– Уж не думаете ли вы, что я преднамеренно лечил профессора неправильно?

– Некоторые факты говорят именно об этом! – ответил Джеймс. – Но я не буду навязывать следствию свою точку зрения…

– Делайте, что считаете нужным. Но приготовьтесь к разочарованию!

Паркер только холодно усмехнулся.

– Посмотрим, кто победит в конце, – пробормотал он еле слышно. – Но это будешь точно не ты, лекарь несчастный!

Доктор О’Шейн тихо вошел в комнату Розы. Гардины были задернуты, в комнате царил полумрак. Но, несмотря на тишину и приглушенный свет, Роза лежала на постели и не могла заснуть. И когда вдруг появился Томас, она протянула ему навстречу руки. Он притянул ее к себе и обнял, девушка тихо заплакала:

– Как это могло произойти, Томас? Ты ведь сказал, что он поправится и что от такой легкой сердечной недостаточности не умирают. И вот это все-таки произошло. Не могу в это поверить!

– Я тоже не могу! – честно признался молодой врач и присел на край постели. Его красивое лицо было напряжено. – Ты знаешь, что вначале твой отец очень хорошо реагировал на мое лечение. До определенного момента, с которого все пошло совершенно наоборот. Медикамент, судя по всему, перестал действовать, ему становилось все хуже и хуже. И я просто не могу понять, в чем причина!

– Да, я знаю.

– Паркер только что сказал мне, что собирается инициировать судебно-медицинскую экспертизу.

– Что? – вне себя воскликнула Роза. – Я не позволю! Мы же все знаем, что произошло!

– Ты уверена? Я вот считаю, что тут многое неясно. И я не удивлюсь, если в результате экспертизы кое-то выяснится. Единственным логическим объяснением всего произошедшего может быть лишь то, что в этом деле замешан кто-то еще. Я уже начал было сомневаться в своих врачебный способностях. Но когда Паркер заговорил об официальном расследовании, я насторожился. И тогда до меня дошло, что все проблемы начались только после того, как наша взаимная симпатия стала заметна другим…

– Ты думаешь… Нет, при всем желании не могу в это поверить! Джеймс боготворил отца! Он бы не смог причинить ему зла!

– Я этого и не утверждал. Но одно бесспорно: смерть твоего отца пришлась Паркеру как нельзя кстати.

– Ты думаешь, он ревнует? Мы никогда особенно с ним не ладили. И если Джеймс влюблен в меня, то рано или поздно я бы это заметила.

– Но должно же быть какое-нибудь объяснение. Мы оба знаем, что твой отец умер естественной смертью. И Паркер это тоже знает. Зачем же он затеял весь этот цирк? Только для того, чтобы разлучить нас!

– Это ему не удастся! – Роза сжала руку Томаса. – Мы связаны навсегда…

Чуть позже Роза встала с постели и оделась. Она чувствовала себя еще очень слабой, едва держалась на ногах, но решила обязательно поговорить с Джеймсом, чтобы узнать, что тот задумал. Его поведение казалось Розе крайне странным. Девушка застала молодого человека в кабинете отца, где тот был занят составлением каталога артефактов. Паркер не ожидал ее прихода, он неловко вскочил со стула:

– Мисс Холлингс! Вам нужно оставаться в постели! Так сказал доктор.

– Да? С каких это пор вы прислушиваетесь к мнению доктора О’Шейна? – холодно спросила она.

– Я беспокоюсь о вашем здоровье.

– Да что вы? Боюсь, что не верю вам, – она бросила беглый взгляд на рабочий стол с артефактами. Мысль о том, что отец больше никогда не будет тут работать, была для нее невыносима. – Вы хотите потребовать судебной экспертизы. Думаете, это укрепит мое здоровье?

– Прошу вас, Роза. Поймите меня правильно! Я подозреваю, что доктор О’Шейн совершил ошибку в лечении вашего отца. И если выяснится, что я прав…

– Что тогда? Это воскресит моего отца?

– Но ведь и вы должны быть заинтересованы в том, чтобы выяснить правду. Речь идет о том, что ваш отец мог умереть по недосмотру. И виноват в этом тщеславный медик, не желающий признавать, что не справился со своей задачей!

– Доктор О’Шейн не такой, каким вы его представляете. Он сделал все, чтобы помочь моему отцу.

Пару секунд они смотрели друг на друга, затем Роза опустила глаза и отвернулась. Она не видела, с какой злостью Джеймс смотрит на нее. Но его голос прозвучал почти спокойно, когда он, наконец, сказал:

– Я не хотел ранить ваши чувства, но это расследование очень важно для меня. Вы, вероятно, не знаете, насколько тепло ваш отец относился ко мне. В Египте я чувствовал себя его любимым сыном, он не только разрешал мне учиться у него, но и рассматривал меня как равного и поощрял во всех начинаниях. Профессор Холлингс был моим учителем. Своим сегодняшним положением я обязан только ему. И я не успокоюсь, пока не удостоверюсь, что его смерть была предначертана судьбой, над которой никто не властен.

Роза внимательно выслушала молодого человека и испытала при этом противоречивые чувства. До сих пор она видела в Джеймсе лишь малосимпатичную тень своего отца. Но теперь оказывалось, что между ученым и его ассистентом существовала искренняя дружба. И она почти устыдилась того, что не любила Джеймса.

– Прошу простить, если обидела вас.

– Нет, что вы! Какие обиды! – Джеймс нерешительно улыбнулся. – Надеюсь, что в будущем мы будем лучше понимать друг друга, ведь я мечтаю продолжить научные изыскания вашего отца.

– Наверняка отец тоже хотел бы этого, – предположила она и закрыла глаза, так как опять почувствовала легкую слабость.

Джеймс поспешил подать ей руку и посоветовал:

– Вам бы лучше отдохнуть, мисс Холлингс. Может быть, послать за доктором?

– Нет, не надо, – девушка слабо улыбнулась. – Я прилягу на часок, потом мне будет легче.

Паркер проводил ее до комнаты и спросил:

– Вы не возражаете, если я попрошу провести судебную экспертизу? Мне не хотелось бы делать это против вашей воли, хотя это и очень важно для меня.

Роза поколебалась какое-то мгновение, но потом ответила:

– Экспертиза пугает меня. Но я уважаю ваше желание докопаться до истины. Если вы считаете это необходимым, то сделайте это.

* * *

Доктор Томас О’Шейн был в своем кабинете, когда туда вошла испуганная Мэнди, его помощница, и сказала:

– В приемной два джентльмена из Скотленд-Ярда. Они хотят поговорить с вами, доктор!

– Со мной? – молодой врач нахмурил лоб. – Пусть господа войдут, Мэнди.

– Инспектор Грисхэм, – представился старший полицейский. Это был полноватый мужчина с круглой головой и добродушным лицом. – Это – мой ассистент мистер Арчер. Вы доктор О’Шейн?

– Да. Чем могу служить, джентльмены?

– Мы к вам по довольно сложному делу. Речь идет о смерти профессора Холлингса. Как вам, вероятно, известно, некий Джеймс Паркер подал прошение на проведение судебной экспертизы причины смерти.

– Да, мне это известно. Я в свое время отговаривал мистера Паркера от этой затеи, так как причина смерти была ясна и не стоило беспокоить этим его дочь – мисс Холлингс. Но, к сожалению, мистер Паркер не последовал моему совету.

– То есть, вы уверены, что профессор умер естественной смертью.

– Да. У него было больное сердце. Он уже давно страдал от сердечной недостаточности, которая постоянно обострялась.

– Вы лечили его? – спросил Грисхэм.

– Да, он получал кардицин, один из новейших препаратов. И, кажется, он ему помогал. Во всяком случае, вначале…

– Что вы хотите этим сказать?

– Мое лечение быстро привело к улучшению состояния больного. За пару недель до этого профессор вернулся из утомительной археологической экспедиции на Ближний Восток. Он чувствовал себя нехорошо, его беспокоило сердце. Его дочь попросила меня осмотреть его. Я подтвердил диагноз моего предшественника, но имел иное мнение относительно перспектив болезни. Ведь сейчас с помощью кардицина сердечная недостаточность успешно лечится. И в случае с профессором это подтвердилось.

– Почему же вдруг все изменилось?

– К сожалению, этого я вам сказать не могу. Несколько дней назад состояние профессора вдруг резко ухудшилось. И у меня нет объяснения этому.

Арчер прилежно все записывал, в то время как его начальник внимательно смотрел доктору в глаза.

Неожиданно он поменял тему:

– Правда, что у вас хорошие отношения с мисс Холлингс?

– Не знаю, какое это имеет отношение к делу, – неприятно удивился Томас. – При всем уважении, моя личная жизнь вас не касается.

– Вы подумываете о женитьбе? – продолжал Грисхэм как ни в чем не бывало. – Пожалуйста, ответьте на мои вопросы, доктор О’Шейн.

– Ну, вообще-то да. Я люблю Розу и хотел бы на ней жениться. Но я не понимаю, какое это имеет отношение к смерти ее отца.

– Ну, что ж, придется вам объяснить. У нас есть сведения, согласно которым вы довольно смело экспериментировали с лекарством профессора. Как нам стало известно, дела с практикой у вас идут неважно. Кроме того, вам пришлось взять на себя долги вашего предшественника, а это только усугубило ваше положение…

– К чему вы клоните? – Томас вскочил со стула. – Вы не могли бы прямо сказать, чего от меня хотите?

Инспектор также встал, преградил молодому врачу дорогу и спокойно объявил:

– В результате судебно-медицинской экспертизы было установлено, что в теле покойного присутствуют следы кардицина в весьма высоких дозах. И как говорят наши эксперты, этот медикамент в высоких дозах оказывает на больного прямо противоположное действие. То есть в руках человека, преследующего определенную цель, он становится смертельным оружием. Я спрашиваю вас, доктор О’Шейн, кто, по вашему мнению, мог бы совершить подобный поступок?

– Уж не хотите ли вы сказать, что профессор был убит? Но это совершенно невозможно! Я прописал ему медикамент и следил за тем, чтобы не произошло передозировки.

– Я далек от мысли подвергать сомнению вашу квалификацию как врача, но не могло ли получиться так, что вы в поисках правильной дозировки… скажем так, несколько промахнулись?

– Нет, ни в коем случае! Даже если бы я один раз дал чуть больше, то это не привело бы к таким последствиям.

– А кто-то еще имел доступ к медикаменту?

– Только дочь. Я следил за тем, чтобы мои предписания строго выполнялись. Насколько мне известно, профессор никогда сам не использовал медикамент. А его дочь настолько же надежна, как и я.

Грисхэм обменялся многозначительным взглядом с ассистентом и подвел итог:

– То есть согласно вашим показаниям исключено, что третье лицо может нести ответственность за передозировку. Или что профессор сам принял лекарства не в той дозе.

И когда он не услышал от доктора О’Шейна возражений, то кивнул и объявил:

– Тогда, к сожалению, вам придется поехать с нами в Лондон.

– В Лондон, но что…

– Я вынужден временно взять вас под стражу. Факты против вас. Все говорит о том, что предположения, высказанные против вас, не беспочвенны.

Он положил руку на плечо Томасу, но тот сбросил ее и закричал:

– Да как вы смете! Я ни в чем не виноват и не вижу причин, по которым вы можете объявить меня подозреваемым!

– Арчер… – инспектор кивнул своему помощнику, после чего тот достал из кармана наручники. Увидев их, Томас взял себя в руки:

– Хорошо, хорошо… Я поеду с вами. Но я хотел бы дать кое-какие указания моей помощнице. Можно?

– Извольте, но только поскорее. Последний поезд в Лондон отправляется через полчаса.

* * *

– О, мисс Холлингс, это было ужасно! Эти джентльмены! Они ни на секунду не сводили глаз с рук бедного доктора О’Шейна. Наверняка мы никогда больше не увидим его! – Мэнди отчаянно рыдала, утирая слезы носовым платком. Роза смотрела на нее, не веря своим ушам.

– Ты совершенно точно уверена, что эти господа были из Скотленд-Ярда? – еще раз строго спросила она девушку.

– Конечно! Они же показали мне свои удостоверения. Как же я испугалась! Что теперь будет? Я имею в виду, с бедным доктором О’Шейном? И со здешними людьми, которые остались без врача?

– Сейчас и я этого не знаю. Но я благодарна тебе, что ты сразу пришла ко мне. Я попытаюсь поговорить с доктором. Завтра же утром я поеду в Лондон.

– Я бы не стал этого делать, – вдруг раздался голос Джеймса Паркера, как оказалось, все это время стоявшего в дверях. Он подошел ближе и сказал: – Я уже поговорил вчера вечером с людьми из Скотленд-Ярда. Улики против доктора О’Шейна, к сожалению, слишком серьезные. Уже нет сомнений в том, что именно он виноват в смерти профессора.

– Нет! – закричала Роза. – Не может быть! Я знаю Томаса. Он врач от бога. Никогда он не стал бы преднамеренно…

– Этого никто и не утверждает, – терпеливо возразил Джеймс. – В Скотленд-Ярде исходят из того, что он просто допустил ошибку в дозировке медикаментов.

Роза не поверила. Она стал нервно ходить по комнате, забыв на время о присутствии Паркера. Тот вновь напомнил о себе:

– Вам не следует вмешиваться в полицейское расследование, мисс Холлингс! Вы предстанете в невыгодном свете, если начнете защищать человека, у которого на совести смерть вашего отца.

– Вы прекрасно знаете, что это неправда, и тем не менее все время повторяете одно и то же! Завтра же первым поездом я поеду в Лондон. И никто меня не остановит!

– Если вы настолько упрямы, то мне придется посвятить вас в некоторые некрасивые детали, – Паркер подошел вплотную к Розе. – Я хотел промолчать об этом, но вы заставляете меня открыть вам глаза.

– Что вы имеете в виду?

– Полиция исключает, что доктор О’Шейн по незнанию дал медикамент в такой высокой дозе. Мы знаем, что кроме него ни и у кого не было доступа к лекарству, поэтому…

– Но это же неправда! – решительно возразила ему Роза. – Вы тоже однажды давали отцу эти капли, когда ему вдруг стало плохо во время работы, и у него случился приступ.

– Да, ну и что? Что это доказывает? Речь идет о ночи, когда профессор умер. И кто дал ему медикамент?

Роза на минуту задумалась и затем пробормотала:

– Это был Томас…

– Вот видите! Вы должны смириться с тем, что он виноват. Возможно, ваши чувства говорят обратное, но послушайтесь голоса рассудка. Иначе вас ждет большое и ужасное разочарование!

Он говорил так убедительно, что Роза задумалась. Сначала она хотела возразить ему, но потом до нее дошло, что он прав. Факты говорили против Томаса. И все же…

– Даже если все говорит против него, я ни за что не поверю, что он сознательно и с каким-то умыслом отравил моего отца. Зачем? У него были отличные отношения с отцом. Это полный абсурд!

– Разве он не собирался жениться на вас? – осторожно спросил Паркер.

– Ну и что? При чем здесь это?

– Очень даже при чем. Возможно, что профессор и ценил доктора О’Шейна как медика и просто как человека. Но вы уверены, что он принял бы его в качестве зятя? Я не стал бы об этом говорить, если бы точно не знал, что не принял бы, – Джеймс внимательно посмотрел на Розу и с удовлетворением отметил, что его слова еще больше сбили ее с толку. И ее следующий вопрос это только подтвердил:

– Уж не намекаете ли вы на то, что отец говорил с вами об этом?

Бывший ассистент профессора специально немного помедлил с ответом, чтобы усилить эффект, а затем сказал:

– Я же вам уже рассказывал, что наши взаимоотношения с профессором в Египте носили почти семейный характер. Профессор относился ко мне как к доверенному лицу, почти как к члену семьи. И поэтому меня не удивило, когда пару дней назад он рассказал мне, что доктор О’Шейн просил вашей руки.

– Я… не верю этому. С чего бы это вдруг он стал говорить об этом с вами, а не со мной?

– Потому что он был против этого союза. Вспомните, как он отреагировал на то, что вы занимаетесь делами жителей деревни. Он не хотел, чтобы вы имели дело с этим сбродом, как он называл здешних жителей. Ну а если бы вы покинули Бушмилс, став женой деревенского врача, то такие контакты стали бы неизбежными. Ваш отец мечтал о том, что вашим мужем станет человек его круга – образованный, ученый. Но никак не выскочка из лондонских трущоб, который неминуемо потянул бы вас вниз!

Роза слушала Джеймса с растущим отвращением.

Хотя она и не могла опровергнуть его слова, у нее было такое чувство, что Паркер лгал, чтобы разлучить ее с Томасом и привлечь на свою сторону. Она решила, что будет лучше прекратить этот разговор.

– Я больше не хочу об этом говорить. У меня разболелась голова, – произнесла она и тяжело вздохнула. – Оставьте меня, пожалуйста, Джеймс.

– Да, конечно. Если я вам понадоблюсь, вы найдете меня в кабинете.

Он тихо вышел из комнаты, вернулся к столам с артефактами и сделал вид, что работает.

Но на самом деле он занялся совершенно другими делами. Паркер злорадно усмехнулся, подумав о том, что О’Шейн, его ненавистный соперник, пытается сейчас спасти свою шкуру, в то время как паутина лжи и интриг все сильнее его опутывает и скоро обовьется петлей вокруг его шеи…

Паркер взял в руки предмет, который, укрытый платком, лежал на столе. Он закрыл глаза, глубоко задумался, на его губах заиграла мечтательная улыбка. Картины давно минувшей эпохи возникли перед его внутренним взором. Красочные процессии из тысяч людей, одетых в шелка, увешанных золотыми украшениями. Ослепительные закаты, превращающие симфонию из желтого песчаника и монументальных статуй в картину захватывающей дух вечной красоты. Пальмы, подпирающие небо, и зияющая пещера, служащая входом в иной мир, такой же роскошный и наполненный бьющим через край богатством и расточительством. И среди всего этого сказочного изобилия маленький кусочек обработанного золота, размером едва большим, чем ладонь взрослого мужчины. Предмет, составляющий основу древней культуры. Артефакт, который теперь держал в своих руках Джеймс Паркер. И который должен был дать ему намного больше, чем только славу в мире науки…

* * *

– Вы же не будете отрицать, что залезли в большие долги, взяв на себя практику доктора Олби. И из этого следует, что вы вряд ли упустили бы возможность оказаться хозяином солидного состояния…

– Это всего лишь ваши домыслы! И я не вижу основания оправдываться в том, что никогда не было моим намерением! – доктор Томас О’Шейн поднялся с деревянного стула и начал ходит взад и вперед по комнате, где проводился допрос. Вот уже три дня как он находился под арестом и все еще не мог поверить, что все это происходит с ним на самом деле. Происходящее казалось ему страшным сном, ставшим явью.

Инспектор Грисхэм нахмурил лоб:

– Не имеет смысла далее ходить вокруг да около. Факты говорят сами за себя, доктор. Было бы лучше, если бы вы облегчили всем нам работу и сделали чистосердечное признание.

Томас остановился как громом пораженный, бросил на инспектора возмущенный взгляд и закричал:

– Я не виновен! Как только вы этого не возьмете в толк?

– Хорошо, хорошо. Я же просто сделал вам предложение. Если вы решили и дальше упрямиться, то ради бога. Время у меня есть, – Грисхэм пожал массивными плечами. – В конце концов, в тюрьме сидите вы, а не я.

Вскоре Томас вернулся в свою крошечную камеру. Отчаяние охватило его, и кроме того в душу закрался парализующий страх. Что если ему не удастся доказать свою невиновность? Что если он предстанет перед судом, будет признан виновным и повешен?

Даже представить себе такое было ужасно…

– О’Шейн! К вам пришли! – охранник открыл дверь в камеру и впустил молодого мужчину с каштановыми волосами и маловыразительным лицом. Одет он был в броский клетчатый костюм, вызвавший удивление у охранника. Но для Томаса этот гость означал надежду. Может быть, последнюю.

– Артур! Слава богу! Я уже боялся, что ты закрыл свою лавочку и подался куда-нибудь подальше! – молодой врач радостно пожал руку своему давнему другу.

Тот только отмахнулся.

– Чтобы я уехал из Лондона? Да ни за какие коврижки! И хотя этот город иногда воняет, но где еще жить, как не здесь? – Артур широко улыбнулся. – Частный детектив Артур Бейли. К вашим услугам, сэр. Ну так что случилось?

– Я попал в неприятную историю, которая может для меня скверно кончиться, если я не сумею доказать свою невиновность, – Томас вкратце рассказал, что произошло.

Бейли внимательно его слушал и время от времени делал заметки в записной книжке. Томас был знаком с молодым человеком еще со школьных времен и знал, что ему можно доверять. Сейчас он надеялся, что тот поможет ему выпутаться из этой ужасной ситуации. Когда Томас закончил свой рассказ, Бейли немного помолчал, глубоко задумавшись. Наконец, он произнес:

– Да, действительно, дело дрянь. Насколько я понимаю, нет никого, кто бы мог подтвердить твою невиновность. Медикамент умершему давал ты, и Роза Холлингс это видела. А при обследовании тела покойного было обнаружено, что…

– Да, но я давал ему лекарство в количестве значительно меньшем, чем то, что было обнаружено в его крови при вскрытии! – возбужденно возразил ему Томас. – Это означает, что кто-то дал ему медикамент еще раз.

– И получилась смертельная доза.

– Вот именно! И ты должен разузнать, кто это был. У меня тут, к сожалению, связаны руки. Для Грисхэма преступник я. Поэтому мне не остается ничего другого, как искать виновного самому.

Бейли медленно кивнул:

– Чертовски запутанная ситуация. Лучше всего мне отправиться в Бушмилс инкогнито. Я бы смог выдать себя за твоего друга, который приехал тебя повидать и провести отпуск на природе.

– Хорошая идея. Выдай себя лучше всего за ученого и моего университетского друга.

– Да, думаю, у меня получится. А ты сам-то кого-нибудь подозреваешь?

Томас на короткое время задумался и затем сказал:

– Присмотрись повнимательней к ассистенту покойного профессора. Его имя Джеймс Паркер.

– Ты думаешь, что он мог приложить руку к делу?

– Точно не знаю. Но думаю, это вполне возможно.

Бейли записал имя ассистента и спрятал книжку в карман:

– Хорошо, тогда прямо сейчас отправлюсь в путь. Думаю, в твоем деле время терять нельзя.

– Спасибо тебе, Артур! И еще кое-что, прежде чем ты уйдешь. Пригляди там за Розой. Боюсь, что если мои подозрения в отношении Паркера верны, то и она в опасности…

* * *

Паркер поднялся из-за стола, когда в столовую вошла Роза. Она выглядела слабой и беззащитной в черном, наглухо закрытом платье. Ее тонкое лицо было бледным, глаза казались затуманенными. Молодая хозяйка Бушмилса слишком многое перенесла в последние дни. И это была не только смерть ее любимого отца. Мысль о том, что Томас в Лондоне сидит в тюрьме, наполняло ее душу отчаянием. Но все-таки она старалась не терять самообладания.

– Как вы себя чувствуете, мисс Холлингс? – подчеркнуто озабоченно спросил Паркер. – Вы будете есть?

– Да, мне это не повредит, – девушка тяжело вздохнула. – Хотя у меня совершенно нет аппетита. До сих пор не могу поверить, что завтра мы будем хоронить отца.

Она замолчала и с трудом проглотила слезы. Паркер подошел к ней, осторожно взял ее за руки и участливо сказал:

– Как я вас понимаю! И хотя вас это не утешит, но я хочу уверить вас, что страдаю не меньше вашего.

– Спасибо за понимание, – ответила девушка, освободила свои руки и села. Какое-то время они завтракали молча, но тут вошел дворецкий и доложил о приходе какого-то посетителя. Паркер недовольно поморщился:

– Доктор Артур Бейли, исследователь… Это еще кто? Я такого не знаю! – Паркер швырнул визитную карточку гостя на серебряный поднос дворецкого и отрезал, – Отошлите его прочь, Симкинс!

– А это не такой старый господин, друг моего отца? – просила с надеждой Роза.

Но дворецкий покачал головой:

– Нет, мисс. Он еще довольно молод и утверждает, что он знакомый доктора О’Шейна.

– Томаса? Проводите его в гостиную! – Роза посмотрела на Паркера, – Я сама с ним поговорю.

– Вообще-то мне это не по душе. Наверняка подобный разговор взволнует вас. Но если для вас это важно, то не буду вам мешать.

– Спасибо, что понимаете меня!

Девушка быстро встала и поспешила в гостиную, где ее уже ждал посетитель. Увидев его, Роза немного удивилась – на ученого он похож не был. Но она могла и ошибаться.

– Как дела у Томаса? Вы были у него? – набросилась она на него с вопросами.

Но по недоуменному выражению лица мужчины она сразу поняла, что тот не в курсе последних событий. И его слова только подтвердили ее догадку:

– Сожалею, мисс Холлингс. Но я надеялся застать Томаса здесь. Мы с ним друзья со школьных времен. Мне сказали, что он обосновался тут. А я провожу здесь отпуск, и вот решил воспользоваться случаем, чтобы навестить старого друга. Но по вашему лицу я вижу, что зря приехал…

– Да, к сожалению, Томас не здесь, а в Лондоне. И никто не знает, когда он вернется.

– О, звучит очень таинственно, – заметил Бейли. – И совершенно непохоже на моего друга, которого я знаю как человека очень надежного и ответственного. Он хотя бы нашел какого-нибудь, кто будет замещать его, пока он в отъезде?

Роза покачала головой и опустила глаза:

– Я больше ничего не могу сказать вам, доктор Бейли. Пожалуйста, не сердитесь на меня. Но я не знаю, имею ли я право говорить с вами о его делах…

– Я вас умоляю! – стал оправдываться Бейли. – Я еще пробуду тут некоторое время. Может быть, мне повезет, и Томас вернется из своей таинственной поездки. Во всяком случае, я буду очень рад пожать руку моему старому другу. Мисс Холлингс…

Бейли коротко поклонился и покинул гостиную.

Печальная Роза осталась одна. Она надеялась, что этот человек принесет ей весточку от любимого, и была разочарована. Доктор Бейли был всего лишь его школьным другом и вряд ли сможет чем-то помочь. Ее печаль после его визита только усугубилась…

Джеймса Паркера нигде не было видно, как с неудовольствием констатировал Бейли. Но тем не менее его не оставляло ощущение, что за ним следили, когда он уходил из Бушмилса. А своим инстинктам он верил всегда. Действительно, Паркер притаился у окна столовой и смотрел на улицу. Неожиданно появившийся в имении мужчина показался ему крайне подозрительным. Не только тем, что этот «старый школьный друг» походил скорее на полицейского, чем на ученого, но и тем, что появился он тут именно в неподходящий момент. Паркер решил не спускать со странного типа глаз. Никто не должен был раскрыть его замыслы и перечеркнуть его планы. Ради этого он готов был идти по трупам. Если понадобится, то и по трупу Артура Бейли…

После появления этого якобы исследователя Роза почувствовала себя подавленной и ужасно одинокой. Он хотела было позвать Паркера, который уверял, что он всегда к ее услугам, но потом передумала. И хотя бывший ассистент ее отца всячески старался поддерживать ее и очень сочувствовал ей, но она не могла преодолеть антипатии к нему.

И тогда девушка решила прогуляться по парку. День был прекрасный и солнечный, еще не слишком жаркий и поэтому как нельзя лучше подходил для того, чтобы полюбоваться окрестностями Бушмилса. Роза вышла из дома и пошла по широкой тропе к морю. Она задумалась, сердце ее заныло, когда она вспомнила, как они катались тут неподалеку с Томасом. А ведь прошла всего неделя! Но теперь ей казалось, что это было когда-то давно-давно, совершенно в другой, прекрасной жизни. Погруженная в невеселые мысли, она не заметила, что сзади к ней приближается экипаж. Лишь когда он почти поравнялся с ней, она в испуге оглянулась и замерла на месте. Возникший вдруг прямо перед ней экипаж показалась ей огромным. Кучер, закутанный с головой в плащ, направил лошадей прямо на молодую женщину. Казалось, что он хочет задавить ее! Поняв это, Роза очнулась от забытья и попыталась увернуться от экипажа. Ей почти удалось отпрянуть в сторону, но все-таки что-то больно ударило ее по плечу. Роза вскрикнула, потеряла равновесие, упала на мягкую траву, росшую на обочине, и потеряла сознание…

* * *

– Роза, вы меня слышите? Понимаете меня? – Джеймс Паркер наклонился над девушкой, не отрывая от нее глаз. Рядом с ним стоял Артур Бейли, который и нашел молодую женщину, лежащую без сознания на обочине тропы. Совершенно случайно, как заверил он Паркера.

Наконец, Роза открыла глаза и, ничего не понимая, переводила затуманенный взгляд с одного на другого:

– Что… случилось? Я ничего не помню…

– Вы пошли погулять и чуть не попали под экипаж, – стал напоминать ей Бейли. – К счастью, я оказался поблизости и все видел. Кучер вел себя безответственно!

И скосив глаза на Паркера, добавил:

– Было похоже, что он хотел вас нарочно задавить. Но это, конечно, безумие…

– Как вы можете это утверждать? – раздраженно заметил Паркер. – Вы не находите, что мисс Холлингс и так не в себе?

– Я сказал лишь то, что видел, – стал оправдываться Бейли. – Во всем виноват кучер!

– Это правда. Теперь и я вспомнила, – пробормотала Роза с трудом. – Я не видела его лица, потому что оно было закрыто плащом… Ну и кроме того, все произошло так быстро, что я толком и понять ничего не смогла.

– Прошу вас, мисс Холлингс, не дайте ввести себя в заблуждение, – примирительно произнес Паркер. – Это был несчастный случай из-за невнимательности кучера. Такое может произойти с кем угодно. Попытайтесь теперь заснуть. Я к вам загляну чуть позже.

– Доктор Бейли? – Роза вопросительно посмотрела на молодого человека. – Вы уверены, что кучер хотел задавить меня?

Артур увидел, как Паркер зло посмотрел на него, но не подал вида. Судя по всему, Томас был прав. У этого Паркера явно рыло в пуху, это видно по его поведению. Бейли решил последить за этим типом. Его инстинкт криминалиста подсказывал ему, что так он сможет помочь своему другу:

– Я все хорошо видел. Этот человек хотел вас задавить. В этом нет никаких сомнений.

– Тогда нам нужно сообщить в полицию, – решила Роза. – Пожалуйста, Джеймс, позаботьтесь об этом.

– Конечно, мисс Холлингс.

Паркер вышел вместе с Бейли в коридор и тут же набросился на него:

– С чего это вдруг вы вздумали вмешиваться в дела, которые не касаются вас ни малейшим образом? Зачем вы забиваете голову мисс Холлингс всякой чушью?

– Это не чушь, а правда, – Бейли слегка улыбнулся. – Разрешите откланяться.

Роза долго не могла заснуть. Но даже когда это произошло, спала она неспокойно, ее мучили какие-то странные и страшные сны. Проснувшись, она увидела, что была уже глубокая ночь. В комнате царил полный мрак, не было слышно ни звука. Девушка села в постели и тут же тихо застонала. Правое плечо болело при малейшем движении, голова кружилась. Ушибы оказались более серьезными, чем она предполагала.

Роза хотела зажечь лампу на ночном столике, когда вдруг услышала странный шум. Вскоре она поняла, что это было. К дому подъезжал экипаж. Странно, в это время? Кто бы это мог быть?

Девушка осторожно встала с постели, свет зажигать она не стала. Подойдя к окну, она увидела внизу экипаж, остановившийся перед домом. Какой-то мужчина вышел из него и быстро вошел в дом. Хотя стояла темная ночь, а небо было обложено облаками, она, как ей показалось, узнала его. Это был Джеймс Паркер! Но откуда он приехал в такое время?

Едва она успела подумать об этом, как позади нее скрипнула половая доска. Роза мгновенно обернулась, резкое движение отозвалось острой болью в плече, голова опять пошла кругом. Девушка попыталась всмотреться в темноту, уверенная, что в комнате есть еще кто-то… Может быть, она ослышалась? Или у нее разыгрались нервы?

В следующий момент на все эти вопросы она получила мистический ответ. Роза не сомневалась, что находится в комнате одна, как вдруг услышала тяжелый вздох. А затем прозвучал голос, напоминающий голос сэра Эдгара:

– Помоги мне Роза! Я не могу обрести покой!

Девушка окаменела от ужаса, от лица отхлынула кровь. Ей опять показалось, что она видит дурной сон. Но холод, которым ужас сковал ее тело, свидетельствовал об обратном. Она не спала. И что бы это ни было, это происходило здесь и сейчас!

– Роза, ты меня не слышишь? – опять раздался призрачный глухой голос, который девушке показался таким знакомым. – Помоги мне!

– Отец? – в этом слове, которое с трудом выдавила из себя девушка, она невольно выразила все свое сомнение в реальности происходящего.

– Да, это я. Меня лишили жизни, и теперь мое тело мертво и сковано холодом. Но моя бессмертная душа жива. Она плутает по небытию и не найдет покоя, пока виновный в моей смерти не понесет заслуженную кару. Роза, любимая моя дочь, сделай все, чтобы справедливость восторжествовала и чтобы я смог упокоиться с миром!

– Что… что ты имеешь в виду? Что мне нужно сделать?

– Сделай так, чтобы убившего меня повесили!

– Но кто… Кто виновен в твоей смерти?

Все происходящее казалось Розе кошмарным сном, не имевшим никакого отношения к действительности. То, что к ней явился дух умершего отца, было и ужасно, и невероятно. Но тем не менее это произошло…

– Меня убил этот молодой врач, – заявил дух. – Во всем виноват доктор О’Шейн!

– Нет, этого не может быть! Ты заблуждаешься…

– Он дал мне лекарство, которое убило меня. Он сделал это преднамеренно. Поверь мне, дитя мое, только он и никто другой виноват в моей гибели. И он должен умереть, чтобы я смог обрести покой!

– Но отец. Это… это просто невозможно. Я люблю Томаса, я знаю, какое у него сердце, и уверена, что он никогда не сделает ничего дурного. Ты ошибаешься. Он ни в чем не виноват!

– Сделай что я тебе говорю. Или же… – тут голос умолк, и в комнате сделалось еще холоднее. Роза начала замерзать. Одновременно ей показалось, что ее сердце охватило железное кольцо и сдавило его. Девушка стала хватать ртом воздух, хотела позвать на помощь, но из ее груди вырвался только беспомощный хрип. И тут Роза во второй раз за последние несколько часов потеряла сознание…

* * *

В последующие несколько дней Роза не вставала с постели. Врач из близлежащего городка диагностировал у нее нервное переутомление в результате перенесенных потрясений и назначил абсолютный покой. Кроме того, он выписал легкое успокоительное, которое, однако, следовало принимать только при обострении. Джеймс Паркер подчеркнуто самоотверженно ухаживал за девушкой. Следил за тем, чтобы она вовремя ела, достаточно долго спала и отдыхала. Кроме того, когда по ночам ей снились ужасные сны и она звала его, он всегда приходил и успокаивал ее.

В то время Роза не раз спрашивала себя, не была ли она прежде несправедлива к Джеймсу. Почему раньше она так отрицательно относилась к нему? Она ошибалась на его счет или он так изменился? Этого она не знала, но была рада, что в это трудное время рядом с ней был такой человек.

Почти неделя прошла со дня несчастного случая с экипажем. Роза чувствовала себя уже лучше, в тот день она даже встала с постели и немного погуляла по парку. Когда же посреди ночи она проснулась, то сначала не знала, что ее разбудило. Какое-то время она лежала и смотрела в потолок, слушая, как отчаянно бьется сердце. Опять дурной сон? Она не помнила. Или что-то в доме разбудило ее? На этот вопрос она тут же получила ответ. Хотя и не такой, какой ей хотелось бы.

До ее ушей доносились приглушенные голоса. Казалось, что они идут из холла, несколько мужчин спорили друг с другом. Девушка не могла себе представить, кто бы это мог быть. Сначала Роза решила просто остаться в постели и больше не думать об этом. Но это ей не удалось. Ею овладело не любопытство, а скорее страх перед происходящим. Ведь обстоятельства смерти ее отца были еще не выяснены, так же как и несчастного случая с таинственным экипажем. Поэтому она просто обязана была выяснить, что происходит под крышей ее дома.

Девушка осторожно встала с постели, надела халат и домашние туфли и на цыпочках подошла к двери комнаты, бесшумно ее открыла и вышла в коридор, ведущий к центральной лестнице. Тем временем голоса умолкли. Вероятно, мужчины переместились в гостиную. Роза все еще не могла понять, что происходит. Но ей стало жутко от мысли, что какие-то незнакомые люди спокойно расхаживают тут, как будто они у себя дома. Девушка тихонько спустилась по лестнице вниз. Она не ошиблась: узкая полоска света под дверью в гостиную указывала на то, что ночные гости именно там. Роза набралась храбрости и подошла вплотную к двери. Тут она заметила, что дверь не заперта, а лишь прикрыта. Через щель она могла не только слышать, о чем говорят, но и видеть трех мужчин, которые в тот момент чокались друг с другом стаканами с виски. Двоих из них она не знала. Но третьим был Джеймс Паркер! Как казалось, он хорошо знает своих гостей. Роза заподозрила недоброе и оказалась права, услышав каждое слова их разговора.

– Здорово ты нас здесь потчуешь, Паркер! – заметил один из незнакомцев с повязкой на глазу и длинными жидкими волосами. – Виски отличный!

– Этого добра у меня тут предостаточно! – похвастался Паркер. – Будьте уверены, когда бы вы ко мне ни пришли, всегда будет чем промочить горло!

Одноглазый рассмеялся, в то время как его неряшливо одетый приятель – тщедушный тип с высоким противным голосом – хихикая, заметил:

– Но мы не за этим к тебе пришли, Паркер! Сам знаешь, о чем речь.

– Вы получите деньги. Скажите своему боссу, что ему уже недолго ждать, пока я разбогатею. И тогда я брошу ему под ноги его пару несчастных фунтов.

– Ой ли! И как ты собираешься разбогатеть?

– Что же, я скажу вам как. Я следующий владелец Бушмилса! – самодовольно заявил подвыпивший Паркер. – Профессор уже убран с моего пути. Теперь очередь за дочкой. Сначала я подумывал о том, чтобы жениться на ней и таким образом подобраться к деньгам…

Тип с повязкой на глазу грязно рассмеялся:

– Ну, с бабами обращаться ты мастак!

– Но потом я изменил свои планы, это было бы слишком долго. Кроме того, дочка по уши втюрилась в этого несчастного лекаря и, видать, так быстро его не забудет.

– Ну и что ты думаешь делать? Сам знаешь, срок векселей давно истек, – сказал тщедушный.

– Можешь не напоминать, Скинни. До сих пор я вовремя платил. Так будет и в этот раз. Можете на меня положиться.

– Ну а если конкретно: как ты собираешься заполучить деньги? И как долго все это будет длиться?

– Не дольше пары недель. Я уже все подготовил. По поддельному завещанию я завладею Бушмилсом и всем другим имуществом профессора. Но прежде мне нужно избавиться от Розы. Но и это будет несложно.

– Ты что ее замочить собрался?

– Обойдусь без этого! Я упеку ее в психушку. После смерти отца она и так немного не в себе. Вообразила, что ее собирался сбить экипаж, теперь слышит голоса. Еще парочка таких происшествий, а об этом я позабочусь, и она окончательно свихнется, – заявил Паркер торжествующе. – И тогда я стану полноправным владельцем Бушмилса!

* * *

Роза стояла вне себя от изумления около двери в гостиную и слушала слова человека, который выдавал себя за ее друга. Прошло несколько минут, прежде чем она поняла, что все это значит. Джеймс Паркер был не только лжецом и обманщиком, но и человеком без совести и морали, ведущим двойную жизнь и выдававшим себя не за того, кем был на самом деле. Мало того! Этот человек, которому ее отец в течение многих лет беззаветно доверял, был, скорее всего, еще и убийцей!

Невольный стон вырвался из груди Розы. Она сама испугалась этого звука и зажала рот ладонью. Но было поздно. Мужчины в гостиной, кажется, тоже что-то услышали. Они замолкли и насторожились.

Джеймс сказал:

– Пойду посмотрю. Чего не выношу, так это когда меня подслушивают.

Роза отпрянула назад, когда молодой человек направился к двери, юркнула в темную нишу в стене и затаилась. Из-за страха быть обнаруженной она даже боялась дышать.

Паркер высунулся из двери и огляделся. Он был так уверен, что ему ничего не грозит, что даже не стал обыскивать помещение. Вернувшись к своим приятелям, он заявил:

– Ничего нет. Наверное, ветер шумит…

Роза дольше не могла оставаться в своем укрытии. С бешено бьющимся сердцем она взбежала по лестнице наверх и бросилась в свою комнату. Бесшумно закрыв дверь, она без сил опустилась на пол и зарыдала, закрыв лицо руками.

То, что она только что узнала, показалось ей ужасным сном, ставшим явью. Она все еще не могла до конца поверить, что Джеймс оказался таким бессовестным и подлым. Как ей хотелось забыть все услышанное, сунуть голову в песок! Слишком много горя свалилось на нее в последнее время. Но закрывать глаза на правду было нельзя. Не только потому, что она сама оставалась бы в опасности, если бы Джеймс и дальше стал действовать согласно своему гнусному плану. Ей нужно было еще и помочь Томасу.

Спустя какое-то время Роза услышала шаги на лестнице, кто-то поднимался наверх. Если Джеймс застигнет ее в такой позе, он сразу догадается, в чем дело. И тогда за ее жизнь никто не даст и ломаного гроша.

Девушка как можно быстрее вскочила на ноги и юркнула в постель. И как раз вовремя, потому что в следующий момент раздался стук в дверь. Розе понадобилось несколько мгновений, чтобы успокоиться. Ей вдруг пришло в голову, что она уже слышала однажды эти уверенные шаги и притом в похожей ситуации. Тогда она проснулась среди ночи и кто-то стоял у нее под дверью. Кто-то? Да, это был Джеймс, как теперь поняла она…

– Я только хотел узнать, как у вас дела, мисс Холлингс, – раздался голос вошедшего в комнату Паркера.

У него в руках была лампа, которую он поставил на ночной столик. И опять Розе вспомнилось что-то. Она подумала о ночи, когда умер ее отец. Она задремала у его постели, и ей приснился ужасный сон. Не зашел ли и тогда кто-то в комнату и поставил лампу на ночной столик?..

Она отогнала от себя эти мысли, встретившись взглядом с глазами молодого человека, который холодно смотрел на нее. На его губах играла улыбка:

– С вами все в порядке? Уж не приснился ли вам опять плохой сон?

Он взял со столика успокоительное. В последние дни он давал ей его довольно часто. И каждый раз после этого Роза чувствовала себя плохо – обессиленной и уставшей, неспособной четко мыслить. Но, вероятно, именно в этом состоянии он и хотел ее держать.

– Я долго не могла заснуть, – сказала она. – Но теперь я хочу спать. Спокойной ночи.

Девушка закрыла глаза и надеялась, что он оставит ее в покое. Если она решила покинуть Бушмилс и бежать от этого безумца, успокоительное ей принимать никак нельзя. Ведь тогда она будет не в состоянии даже встать с постели.

– Ну, тогда спите спокойно. Если понадоблюсь, вы знаете, где меня найти, – Паркер подождал еще минуту и, так как она не отреагировала на его слова, вышел из комнаты.

Роза облегченно вздохнула, оставшись одна. На всякий случай она подождала еще какое-то время, затем встала с постели и оделась. Она решила бежать из Бушмилса еще этой ночью. Скорее всего, это был ее последний шанс. Как ей показалось, Джеймс смотрел на нее с подозрением. Чем дольше она ждала, тем меньше у нее оставалось шансов для побега. И тем больше у Паркера было времени для осуществления его дьявольского плана…

Одевшись, девушка дрожащими руками стала упаковывать вещи в холщовую дорожную сумку. Ее целью был Лондон. Она хотела к Томасу. Вместе они смогли бы решить, как остановить преступника.

Роза надела пальто, взяла сумку и тихо открыла дверь. В доме царила полная тишина. Слуги давно спали. И, как надеялась Роза, Паркер тоже. Она прокралась по коридору и постаралась бесшумно спуститься по центральной лестнице, что ей удалось. Оглядевшись напоследок, она уже хотела выйти из дома, но тут заметила, что в кабинете отца горит свет. Это означало, что Паркер еще не спит. Роза испугалась при мысли, что Джеймс ее обнаружит и поймет, что она задумала. Она уже собралась выйти на улицу, когда услышала, что из кабинета раздаются странные звуки.

Любопытство взяло верх над осторожностью. От входной двери она вернулась к кабинету и посмотрела внутрь через слегка приоткрытую дверь. От того, что она там увидела, у нее зашевелились волосы на голове.

На Джеймсе Паркере был длинный черный плащ, богато украшенный золотыми символами. Его лицо было скрыто маской – тоже черной. Он стоял перед письменным столом, на котором профессор раньше исследовал артефакты, найденные при раскопках. Что сейчас лежало на столе, Роза не видела. Но это было явно что-то золотое, потому что от предмета исходило сияние, освещавшее лицо Паркера мягким светом, похожим на солнечный. Молодой человек, кажется, находился в трансе. Он слегка покачивался и бормотал все время одни и те же непонятные слова, которые, как казалось, усиливали сияние, исходящее от предмета на столе.

На Розу это зрелище произвело жуткое впечатление. У нее было ощущение, что она заглянула в нереальный, запретный мир. И это ощущение усилило ее желание немедленно покинуть Бушмилс и оказаться подальше от этого человека, внушавшего ей ужас. Она подошла к входной двери, тихо закрыла ее за собой и исчезла в темноте ночи. Роза облегченно вздохнула, когда дом исчез из ее поля зрения.

Мужчину в черном плаще, стоявшего в холле и горящими глазами смотрящего ей вслед, она не заметила…

* * *

Артур Бейли успокаивающе похлопал своего друга по плечу:

– Не вешай нос, Томас! Все будет в порядке. К Паркеру вчера приезжали два темных типа. Они выбивают из должников деньги и работают на некого Фриуотера, который специализируется на том, что дает игрокам деньги в долг. И когда те разоряются в пух и прах, отнимает у них все и заставляет выполнять для него грязную работу, что те и делают, чтобы не умереть с голоду.

– Ты считаешь, что Паркер игрок? – удивленно спросил Томас. – Вот уже не подумал бы…

– Да, внешне он вполне приличный человек. Но это только фасад. Паркер задолжал Фриуотеру несколько десятков тысяч фунтов. И срок уплаты по векселям давно истек…

– Боже мой, вот тебе и мотив!

– Так оно и есть. Но это еще нужно доказать.

– То есть доказательств у тебя еще нет?

– Я бы так не сказал. Оба подручных Фриуотера разговорились за определенную плату. Они рассказали мне, что Паркер в их присутствии хвалился тем, что избавился от профессора Холлингса. Кроме того, он планирует засунуть Розу в сумасшедший дом и прибрать к рукам поместье с помощью поддельного завещания.

– Но это же… невообразимо! Мне нужно немедленно ехать к Розе. Ведь она в страшной опасности! И я…

– Ну, ну, ну! Не забывай, что ты сидишь в тюрьме, и пока с этим поделать ничего нельзя…

– Да, но эти доказательства должны убедить Грисхэма, что…

– Как я тебе уже сказал, это утверждения, а не доказательства. Их мне еще предстоит добыть. Правда, теперь уже с помощью полиции. Грисхэм дает мне двух людей, и с ними я опять отправлюсь в Бушмилс.

– То есть мне придется сидеть тут сложа руки и ждать, что из этого выйдет. Господи, Артур, как я только это выдержу!

Детектив подумал какое-то время, а затем сказал:

– Я еще раз поговорю с Грисхэмом. Может быть, мне удастся его уговорить, чтобы и ты был там, когда ловушка захлопнется.

– Спасибо тебе, Артур, за все! Без тебя…

– Да ладно тебе… Для чего же тогда нужны друзья?

Но инспектор был не в восторге от предложения частного детектива:

– Опасность, что О’Шейн сбежит, слишком велика. Не забывайте, что он все еще наш главный подозреваемый. Что будет, если он от нас улизнет?

– Вы знаете так же хорошо, как и я, что Томас не преступник. Кроме того, уже известно, кто виноват в смерти профессора, – заметил Бейли, и, увидев, что инспектор хочет что-то возразить, добавил: – Знаю, еще нет прямых доказательств. Пока нет! Но факты говорят сами за себя. Даю вам честное слово, Томас даже не попытается бежать. Зачем это ему?

Грисхэм обменялся недовольным взглядом с ассистентом, а затем пробурчал:

– Ладно, Арчер, приведите задержанного.

В то время как в Скотленд-Ярде готовились к поездке в Бушмилс, Роза ожидала на перроне первого поезда в Лондон. Она прошла весь путь от Бушмилса до станции пешком и вот уже несколько часов ждала поезда на вокзале.

Она чувствовала себя такой одинокой и покинутой в эти часы ожидания. Роза постоянно думала о событиях последней ночи. Она все еще не могла поверить, что Джеймс Паркер – убийца и вор. Но именно так оно и было. Она не хотела думать о том, что видела в кабинете отца этой ночью. Но это ей не удавалось.

Опять вспомнилась фигура Паркера в странном наряде, бормочущего какие-то заклинания над предметом, лежащим на столе. Нетрудно было предположить, что он завладел неким исключительным артефактом, найденным ее отцом в Египте, и теперь использовал его с какой-то определенной целью.

Только сейчас Роза вспомнила, что отец упоминал о какой-то удивительной находке незадолго до своей смерти. Вдруг именно она и стоила ему жизни?

– Доброе утро, мисс Холлингс. Как я вижу, вы решили прогуляться с утра пораньше.

Роза окаменела от страха, услышав голос мужчины, который вдруг возник перед ней и от которого она убежала этой ночью. Ей понадобилось несколько секунд, прежде чем ответить ему.

Паркер злорадно улыбнулся:

– Не делайте глупостей, моя дорогая. Если вы сейчас поднимите шум, это будет мне лишь на руку. Надеюсь, вам это ясно.

– Не понимаю, что вы имеете в виду, – ответила Роза как можно спокойнее. Она знала, что есть только одна возможность оказать сопротивление Паркеру – вести себя как можно естественней. – Я еду в Лондон, чтобы увидеться с доктором О’Шейном. Да, я хочу поддержать человека, которого люблю и в невиновность которого свято верю.

Паркер тихо засмеялся, но это был недобрый смех. Правой рукой он схватил ее за плечо и сжал. На мгновение в ее голове вспыхнула искра воспоминания. Она вновь увидела себя в темной комнате, где ее точно так же кто-то схватил за руку. Но когда это случилось? Было ли это наяву или только во сне? Роза уже не помнила.

– Сейчас мы поедем домой. И знайте, сопротивляться мне бесполезно. Вам меня не одолеть.

Роза огляделась и поняла, что он прав. В такой ранний час, а было всего шесть утра, никого на перроне не было. Да никто и не помог бы ей, если бы Паркер стал утверждать, что она больная истеричка, страдающая от мании преследования…

– Итак, давайте. Пошли, – рука Паркера сжала ее еще сильнее, она даже закусила губу, чтобы не закричать от боли.

* * *

Инспектор Грисхэм строго посмотрел на О’Шейна. По пути в Бушмилс в поезде, а потом и в экипаже молодой врач все время волновался и жаловался на то, что в своем положении он ничего не может предпринять, чтобы помочь Розе Холлингс. Наконец, терпение у Грисхэма лопнуло:

– Или вы будете вести себя спокойно, или я надену на вас наручники!

– Не будьте так строги к нему! – примирительно произнес Артур Бейли. – Вы же знаете, что Томас любит Розу. И, честно говоря, я могу его понять…

– Если вы сейчас же не оставите эти романтические бредни, я тут же прекращу всю операцию – вспылил Грисхэм.

Но тут вступил в разговор его ассистент:

– Мы уже почти в Бушмилсе. Не будет ли лучше пройти остаток пути пешком?

– На этот раз мы будем действовать официально, для того чтобы выяснить обстановку, – решил инспектор. – А вы, О’Шейн, останетесь в экипаже. Понятно? Если Паркер вас увидит, то сразу почует недоброе, и мы останемся с носом.

Молодой врач нехотя согласился. Мысль о том, что Роза так близко, но он ничего не может для нее сделать, была для него невыносима. Но он смирился с обстоятельствами, понимая, что так будет лучше для его любимой…

Грисхэм с ассистентом вышли из экипажа и постучали в дверь, в то время как Бейли и двое полицейских в форме обошли дом сзади и стали там осматриваться. Через какое-то время дверь открыли и служащих Скотленд-Ярда впустили внутрь. Дворецкий провел их в гостиную и попросил подождать. Вскоре к ним вышел Паркер. Он был бледен, его темные глаза как-то странно горели. Он явно нервничал.

– Речь идет о смерти профессора Холлингса, – объявил ему Грисхэм.

– Но, насколько я знаю, дело уже раскрыто. Я имею в виду, что во всем виноват этот врач. Именно он…

– Так-то оно так. Но есть несколько деталей, которые еще предстоит выяснить, чтобы окончательно закрыть дело. В этой связи я бы хотел поговорить с дочерью покойного, мисс Розой Холлингс.

Грисхэм заметил, что Паркер побледнел еще больше. Он явно что-то скрывал. Прошло пару секунд, прежде чем он нашелся, что сказать.

– Ее здесь нет. Она… хотела, кажется, навестить тетку в Вустере. Но точно я не знаю, – Паркер натянуто улыбнулся. – Знаете ли, мисс Холлингс не посвящает меня в свои планы.

– Но как-никак вы оба живете в этом доме. Было бы вполне естественно, если бы она была с вами откровенна, тем более что после смерти отца у нее никого не осталось.

– Как вы, наверное, знаете, она была дружна с этим доктором, у которого на совести смерть ее отца. Это был страшный удар для нее, от которого ей еще предстоит оправиться. Поэтому она и уехала. Она должна прийти в себя, научиться опять доверять людям…

– Да, вероятно. И когда вы ожидаете возвращения мисс Холлингс?

– К сожалению, не могу вас сказать.

– Хорошо. Тогда мы заглянем к вам через пару дней. Спасибо, что помогаете нам, мистер Паркер.

Арчер обменялся многозначительным взглядом со своим начальником, едва они вышли из дома.

– Она здесь, – сказал он уверенно. – Он просто не хотел, чтобы мы с ней поговорили.

Грисхэм был такого же мнения:

– Посмотрим, что удалось выяснить Бейли…

Детектив уже сидел с двумя другими полицейскими в экипаже. По взволнованному лицу доктора инспектор понял, что они что-то нашли. Так оно и было.

– Мисс Холлингс тут, но ее заперли в одной из комнат на первом этаже. Мы поговорили с ней через окно. Ну и досталось же ей, бедняжке! Паркер хочет заставить ее переписать все имущество на него. Тогда он не отправит ее в сумасшедший дом, – рассказал Бейли.

– Вот свинья! – сжал кулаки Томас в бессильном гневе. – Как бы мне хотелось…

– Тихо, тихо! Не гоните лошадей! Вам удалось еще что-нибудь узнать у мисс Холлингс, Бейли? – спросил Грисхэм.

– Да, она сказала мне, что ее отца убил Паркер. Он признался в этом сам, разговаривая с какими-то двумя подозрительными типами. Ну, мы-то знаем, о ком идет речь. Но она лишь отрывочно вспоминает о ночи, когда умер ее отец. Думаю, ее показания будут последним звеном в цепи, которое и поможет надеть петлю на шею Паркера, – сказал Бейли и, улыбнувшись Томасу, добавил: – И снять ее с твоей, старина!

* * *

Обнадеженная, Роза вернулась в постель, как только Бейли и полицейские ушли. Молодой человек, который, наконец, ей признался, что он частный детектив, хотел не только ей помочь, но и поставил себе целью доказать невиновность Томаса. И как казалось, шансы у него для этого были неплохие.

– Мы скоро вернемся и выручим вас, потерпите еще немножко, – сказал ей Бейли на прощание.

И Роза обещала потерпеть. Хотя бы ради Томаса и в память об отце ей нужно было быть сильной. Ведь ее показания могут отправить Паркера туда, где ему место.

Какое-то время спустя в ее комнате появился Паркер. С тех пор как он ее запер, он всегда приходил с документами в руках. Она уже знала, что это за бумага – свидетельство о передаче прав собственности на Бушмилс и генеральная доверенность на распоряжение всем имуществом семьи Холлингс. Паркер грозил ужасными вещами, если она не подпишет документ. Но Роза не собиралась этого делать. Особенно теперь, когда помощь и спасение были так близки. Она без страха посмотрела на молодого человека, но старалась держаться все-таки не слишком вызывающе, чтобы он ничего не заподозрил.

– Кто это там? – спросила она как бы невзначай. – Я слышала, как подъехал экипаж. Это не врач?

– Не бойтесь, он не придет, если вы, наконец, это подпишите, мисс Холлингс. Поверьте, это самое разумное, что вы можете сделать в своем положении. Иначе…

– Вы отправите меня в сумасшедший дом? – она равнодушно пожала плечами. – Ну и что? Эта перспектива меня не пугает. Я слишком многое перенесла. Если вы хотите и меня убрать с дороги, пожалуйста.

Ее слова произвели странную перемену в Паркере. Если до сих пор он упорно и цинично двигался к намеченной цели, то теперь вдруг эмоции обуяли его. Он упал перед ней на колени, уставился на нее горящими глазами и страстно заговорил:

– Боже мой, мисс Холлингс! Я же не хочу причинять вам зла, поверьте мне! Вы сделаете меня глубоко несчастным, если отвернетесь от меня. Я живу только для вас, для вас одной! Я все положу к вашим ногам. Вместе мы смогли бы…

– А вы не забыли об одной мелочи, Джеймс? – холодно усмехнулась Роза. – Вы убили моего отца.

Паркер вздрогнул, его глаза затуманились:

– Как вам пришла в голову такая безумная мысль? Профессор Холлингс был моим учителем, другом, почти отцом. Никогда бы я не причинил ему зла. Вы же знаете, кто повинен в его смерти. Этот врач! Он убил вашего отца!

– Это неправда! И вы это знаете так же хорошо, как и я, – Роза смело посмотрела ему в глаза. – Я не подпишу этот документ. Я жажду справедливости, и вы ответите за свои преступления!

Паркер зло рассмеялся:

– Для этого у вас ума не хватит. Никто не сможет меня разоблачить! Роза, милая Роза… Я тебя любил до безумия. Я желал тебя. А ты на меня даже не смотрела. Но теперь поздно. Если ты не подпишешь сама, я сделаю это вместо тебя. Ты мне для этого не нужна. Я все умею, в том числе и подделывать документы.

Он резко выпрямился и холодно добавил:

– Когда я в следующий раз к тебе приду, милая Роза, то церемониться не буду. Ты станешь моей! Даже если это будет стоить тебе жизни!

Она испугалась его слов, но все-таки сумела бросить ему в лицо:

– Вы бесстыдный человек и не джентльмен! Немедленно убирайтесь отсюда. Вы мне омерзительны!

Паркер только рассмеялся:

– Это тебе не поможет! Ты полностью в моей власти. И никто тебя не спасет. Слышишь? Никто!

В этот момент раздался звук колокольчика у входной двери. Паркер выругался:

– Кого еще черт принес?

Он выбежал из комнаты, в спешке забыв захлопнуть дверь. Роза не замедлила воспользоваться этим шансом, быстро набросила на себя халат и выскользнула из комнаты. Из холла доносились возбужденные голоса. Она узнала голос Паркера, который кричал:

– Немедленно убирайтесь из этого дома! Я этого не допущу!

Другой мужчина возражал ему:

– Замолчите, Паркер, это официальный обыск! Против этого вы не можете возражать.

– Мы ищем мисс Розу Холлингс, – объяснил другой мужчина.

Первый мужчина отдал приказ:

– Рассредоточиться и искать! Обыщите все комнаты, ребята! Мы должны ее найти!

– Я здесь! – закричала девушка и выбежала в холл, где столпилось полдюжины полицейских. На какой-то момент внимание всех было обращено на нее. И Паркер воспользовался этой возможностью.

Он ловко подбежал к Розе, схватил ее за талию и, хохоча как безумный, поволок в кабинет профессора. Там он быстро захлопнул дверь и закрыл ее на замок. В нее уже барабанили полицейские. Паркер на это только презрительно рассмеялся.

Розу, отчаянно ему сопротивлявшуюся, он так неожиданно выпустил из рук, что она едва не упала на пол. В последний момент она схватилась за стол и удержалась на ногах.

– Вы что, совсем с ума сошли? – закричала она на Паркера.

– Напротив! Мы убежим. Никто не сможет нас догнать. Потому что мы непобедимы! – он сдернул платок с какого-то предмета на столе. – Это маска фараона. Она наделяет своего владельца неограниченной силой, – он самодовольно посмотрел на девушку, как-бы ожидая восхищения. – И этой силой я поделюсь с тобой, Роза! Ты только должна захотеть. Дай мне руку и…

– Никогда! Лучше смерть! – выкрикнула она в ужасе и отпрянула от него. Она ощущала злую ауру, исходящую от маленькой золотой маски. Вероятно, этот таинственный предмет окончательно сбил Паркера с истинного пути. И теперь он уже не мог сопротивляться, душой и телом он был во власти роковой магии.

– Что ж! Это не проблема! – прошипел он.

Роза попятилась назад, увидев кинжал, оказавшийся вдруг в руках обезумевшего археолога. Девушка задрожала от страха. Дверь была заперта, Паркер подходил все ближе и ближе. Он уже почти вплотную подобрался к ней, когда в дверь громко застучали и строгий голос Грисхэма потребовал:

– Немедленно откройте, Паркер! Или мы взломаем дверь!

– Как бы не так! – огрызнулся безумец, бросил кинжал на пол, схватил Розу и золотую маску и бросился к окну, выходящему в парк.

Сумасшедший распахнул окно и с Розой на плече вылез на улицу. Казалось, в него вселились невероятные силы. Паркер бежал все дальше и дальше, волоча за собой за руку Розу. И тут девушка сообразила, что задумал Паркер. Она увидела перед собой высокую башню зернохранилища. Именно башня и была целью Паркера.

– Но оттуда нет второго выхода! – задыхаясь, прокричала она Паркеру. – Это же не имеет смысла!

– Выход есть! – хохоча, проревел Паркер. – По воздуху. И ты пойдешь со мной, Роза!

* * *

Грисхэм сквозь зубы сказал ассистенту:

– Нужно было взять с собой больше людей. Если Паркер от нас улизнет, мы будем выглядеть идиотами.

– Вы не верили Бейли, – возразил ему Арчер. – А ведь он с самого начала считал доктора невиновным.

– Факты говорили против О’Шейна, – инспектор оглянулся. – А где сейчас Бейли и О’Шейн?

– Они побежали наперерез Паркеру. Не волнуйтесь, Мосли и Хармс с ними, – Арчер огляделся. – Надеюсь, они настигнут беглеца, прежде чем произойдет несчастье…

Действительно, четверо мужчин бежали за Паркером и Розой, и расстояние между ними все время сокращалось. Но, к сожалению, Паркеру с Розой все-таки удалось первым забежать в башню. Бейли прокричал обоим полицейским:

– Оставайтесь у входа, чтобы он от нас не ускользнул! Мы войдем внутрь.

– Я пойду с вами! – заявил Мосли. Это был высоченный парень с всклокоченными рыжими волосами и лицом, усеянным веснушками.

– Нам нужно разделиться, – предложил Томас, после того как они вбежали в зернохранилище.

Наверх вела длинная винтовая лестница. Где-то раздавались быстро удаляющиеся шаги. Паркер, тащивший за собой Розу, поднимался на крышу. Бейли нахмурил лоб:

– Что ему делать там, наверху?

– Не знаю, но у нас нет времени думать об этом! – возбужденно прокричал ему Томас. – Следите за лестницей! Давай, Артур, бежим за ними.

– Только со мной! – опять заявил длинный полицейский.

– Дружище! Как Томас может убежать с крыши?

– Оставь его, Артур! Подожди здесь, – молодой врач обменялся с другом коротким взглядом и вместе с Мосли стал быстро подниматься по лестнице. Все его мысли были о любимой женщине, которая была там, наверху, в руках безумца. Наконец, они добрались до верхней площадки лестницы, отсюда на крышу вел люк. Томас полез на крышу. Ни Паркера, ни Розы видно не было. Полицейский удивленно спросил:

– Где же они? Ведь деться отсюда некуда…

О’Шейн оглянулся и в тот же момент понял, что они попали в ловушку. Вдруг как бы ниоткуда за спиной полицейского появился Паркер! Достаточно было небольшого толчка, чтобы столкнуть полицейского вниз. И именно это и собирался сделать обезумевший археолог.

– Осторожно, сзади! – только и успел крикнуть Томас, когда Паркер изо всех сил ударил полицейского в спину. Тот вскрикнул от неожиданности, зашатался и замахал руками, отчаянно пытаясь удержаться на ногах. Но это ему не удалось.

Со страшным криком он камнем полетел вниз. Безумно смеющийся, Паркер посмотрел ему вслед. Потом он повернул голову к Томасу и прошипел:

– Теперь остались только мы двое. Сейчас наступит твоя очередь, О’Шейн! Ты умрешь, а я стану хозяином Бушмилса! И ничто меня не остановит!

– Вы забываете одну мелочь, Паркер! – возразил ему Томас, стараясь выиграть время. Он надеялся, что Бейли и Арчер последуют за ними, увидев, что Мосли упал с башни. Ведь в отличие от врача они были вооружены.

– И что это за мелочь? Говори, ты, умник! – издевательски спросил Паркер.

– Вы окружены. Внизу вас ждут полицейские. Бежать вам некуда. Всем уже известно о вашем преступлении.

– Как бы не так! – Паркер расхохотался. – Никто живым отсюда не уйдет. Я убью всех, кто встанет на моем пути.

– И Розу? И ее вы убьете?

Губы Паркера дрогнули, и он угрожающе произнес:

– Не смей произносить ее имя, свинья! Ты убил ее отца. Я не допущу, чтобы и ей ты причинил зло! Я покажу тебе! Ты умрешь здесь и сейчас! Когда Роза увидит, что я казнил убийцу ее отца, она наконец поймет, кто ее действительно любит. И тогда она будет моей!

Он вынул кинжал из сюртука и без предупреждения бросился на Томаса. Тот не сумел быстро увернуться. Острое лезвие без труда пронзило ткань и вошло в руку молодого человека. Он испуганно вскрикнул, отступил назад, в то время как Паркер продолжал напирать на него. Между равными по силе мужчинами завязалась борьба не на жизнь, а на смерть. И так как она происходила на маленькой крыше башни, было лишь вопросом времени, когда один из борющихся потеряет равновесие, упадет вниз и разобьется насмерть.

– Умри, сволочь! – завизжал Паркер. Ему удалось оттеснить Томаса к самому краю крыши. Он уже поднял кинжал для последнего, смертельного удара, как вдруг произошло непредвиденное. Внезапно между мужчинами возникла Роза!

* * *

Своим внезапным появлением девушка совершенно выбила мужчин из колеи. На какое-то мгновение они как будто бы замерли от неожиданности. До этого момент Роза как парализованная лежала на крыше, не способная даже пошевелиться от изнеможения и страха умереть. Она уже перестала противиться судьбе, когда вдруг все изменилось.

На крыше появились двое мужчин. Как сквозь пелену, Роза узнала Томаса. Но прежде чем она успела позвать его, появился Паркер и столкнул спутника молодого доктора вниз. Роза не могла поверить, что Паркер убивал теперь так легко, не испытывая никаких угрызений совести.

Паркер быстро оправился от удивления. Он бесцеремонно оттолкнул Розу в сторону и заорал:

– Замолчи, проклятая баба! Ты что, не видишь, что я делаю это для тебя? Я приношу тебе в жертву убийцу твоего отца! Это мой дар любви тебе!

– Томас не убивал отца! Это сделали вы, Паркер! – закричала она. – Вы столкнули этого несчастного полицейского вниз. Что он вам сделал? Почему он должен был умереть?

– Заткнись! – Паркер направил кинжал в ее сторону, Роза отпрянула. – Успокойся, наконец, Роза. Или и тебе несдобровать!

– Чего мне еще бояться? – печально рассмеялась она. – Вы уже столько принесли мне горя!

– Замолчи! – Паркер неожиданно нанес Томасу сильный удар. Тот повалился на колени, забыв, как близко он от края крыши. Одна его нога соскользнула и повисла над бездной. Роза в ужасе закричала. Но Паркер уже не обращал внимания ни на нее, ни на О’Шейна. Он зашептал:

– Она недостойна постичь таинство! Пусть остается здесь, а я стану наследником великого фараона три тысячи лет спустя!

Томас старался не упасть вниз. Он изо всех сил держался за карниз крыши и хрипел:

– Нет, Роза, не подходи ближе! Ты не сможешь мне помочь…

– Господи, Томас, держись! – слезы потоком лились по лицу девушки, силы оставляли ее, но она непременно хотела сделать что-нибудь, чтобы спасти любимого.

Наконец, из люка вылезли Грисхэм и Арчер.

– Помогите, он падает! – закричала Роза полицейским.

Мужчины не стали мешкать. Они затащили доктора назад на крышу.

– Где Паркер? – спросил Грисхэм.

Но ответа на этот вопрос не потребовалось. В этот самый момент с другого конца крыши раздалось странное бормотание. Четверо мужчин в недоумении обернулись. Только Роза знала, в чем дело.

– Он читает заклинание для маски, – пробормотала она, бледная как смерть.

Инспектор бросил на нее вопрошающий взгляд:

– Это что значит?

– Маска фараона. Он обнаружил ее среди артефактов, которые мой отец нашел во время своей последней экспедиции в Долину царей. Якобы она наделяет носящего ее бессмертием и способностью летать, – объяснила Роза и всхлипнула. – Для того чтобы завладеть маской, он убил моего отца.

– Чушь какая! – пробормотал Грисхэм. – Арчер, арестуйте его, пока не случилось чего…

Но когда полицейский двинулся к Паркеру, бывший ассистент профессор, стоящий на краю крыши, сделал большой шаг вперед. Позднее ни один из свидетелей этой сцены не мог объяснить, что произошло. Но всем показалось, что Паркер на пару секунд действительно повис в воздухе. Из его груди вырвался безумный, торжествующий хохот. Но через мгновение выражение лица Паркера изменилось. Ликование исчезло, уступив место сначала удивлению, а затем и ужасу. Он закричал:

– Нет! Я не недостойный, я…

Он стал истерично выкрикивать какие-то таинственные слова, чтобы тем самым умилостивить или заставить маску спасти его. Но напрасно…

В следующее мгновение Паркер исчез. С душераздирающим криком он полетел вниз.

Роза тихо всхлипнула – за последние часы она пережила слишком многое. Томас обнял ее за дрожащие плечи и принялся успокаивать:

– Теперь тебе нечего бояться. Все кончилось…

Читайте в следующем номере

Джейн Андервуд

Часы пробили смерть

Объятая ужасом, Патриция наблюдала за зеленоватой мерцающей вуалью, внезапно начавшей спускаться с огромной головы призрака, постепенно, дюйм за дюймом, обнажая гигантского размера череп. Его пустые черные глазницы уставились на девушку, словно пытаясь заглянуть в самую глубину ее души. Или это была попытка загипнотизировать ее? Крик ужаса застрял у Патриции в горле. Потеряв самообладание, с покрывшейся липким холодным потом кожей, девушка наблюдала этот дьявольский спектакль: по мере того, как зеленоватая вуаль сползала все ниже и ниже, огромный призрак все отчетливее приобретал очертания гигантского серебристого скелета. Патриции хотелось завопить от ужаса, но ее голосовые связки были парализованы, и из горла вырвался только нечленораздельный клокочущий звук! В отчаянии она попыталась закрыть лицо руками, чтобы не видеть этого устрашающего зрелища, но по-прежнему оказалась не в силах пошевелить даже пальцем – ни одна клеточка тела больше не подчинялась ей! Жизнь словно покинула ее тело!

...

№ 039, 12.03.2014

Издание выходит еженедельно

Главный редактор: Максим Попов

Адрес редакции: Россия, 123100, г. Москва, Студенецкий пер., д. 3

Сервисный телефон: +7 (920) 335-23-03

Для писем: 241050, Брянск, проспект Ст. Димитрова, дом 44

E – mail: info@privetonline.ru

Распространение: Андрей Ефимов,

телефон: 8 (499) 394-01-05,

e-mail: a.efimov@pmbl.ru

© Учреждено и издается ООО «ПМБЛ»

Адрес издателя: Россия, 123100, г. Москва, Студенецкий пер., д. 3

Журнал зарегистрирован в Федеральной службе по надзору в сфере массовых коммуникаций, связи и охраны культурного наследия. Свидетельство о регистрации ПИ № ФС77 – 53235 от 14.03.2013 г.

Отпечатанный в этом журнале текст является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналоги с действительными персонажами или событиями случайны. Редакция не несёт ответственности за содержание рекламных материалов. Все права принадлежат издателю и учредителю. Перепечатка и любое использование материалов возможны только с письменного разрешения издателя.

Оглавление

Полина ЧерноваРоковая находка доктора Холлингса

Читайте в следующем номере Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg