«Хитрая лиса»

Хитрая лиса (fb2) - Хитрая лиса 579K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - No Woman

No Woman Хитрая лиса

Курс 1: Глава 1–10

Глава 1

— Мой друг хомячка в банке держит.

— Ну и что тут такого?

— Не ну представь: рассол, огурцы, помидоры и хомячок!

Маленький мальчик сидел в пыльной и грязной комнате детского приюта, в которую был помещен около двух лет назад. Сейчас ему почти десять лет, но он уже умен и до ужаса логичен. Но как бы то ни было, вспоминая свою прошлую жизнь, еще у родственников, ребёнок нервно передергивает плечами и уходит от ответов, потому как в его памяти всплывают самые отвратительные сцены жизни в их доме: избиения и вечные насмешки.

Гарри Поттер, а именно так его зовут, сильно изменился за эти два года: волосы отросли чуть ниже мочек ушей, глаза перестали гореть тем ярким изумрудным пламенем, который всегда восхищал людей и скрывался за глупыми очками–велосипедами. Он изменил свои взгляды на жизнь, и придерживался одного простого правила: не вмешиваюсь я — не вмешиваются в мою жизнь.

И сейчас, заработав в приюте отличную репутацию справедливого человека, парень сидел, сжимая в руках тетрадный листочек, переданный ему за обедом.

В этой записке рассказывалось, что один мальчишка украл у другого очень ценную вещь, но не было понятно, зачем и когда, ибо в этот момент, как утверждал «вор», он был в приютской библиотеке. Но, что бы ни случилось на самом деле, Поттеру сегодня нужно было во всем разобраться или он не получит денег, которые были ему обещаны.

И если вы считаете, что деньги в приюте никому не нужны, то глубоко ошибаетесь. Многие копят их на жизнь после приюта и делают это, зарабатывая и воруя, у кого что лучше получается. Еще раз изучив скудное описание ситуации, Гарри глубоко вздохнул и задумался.

Дети приюта, в котором обитал Поттер, были на удивление умными. Каждый из них, кроме, конечно, еще совсем маленьких детей, уже сейчас мог спокойно жить один, не боясь никаких проблем. И сейчас, играя роль мудрого парня, Гарри двигался в сторону заднего двора, на котором обычно проводили время самые взрослые дети, которых считали своеобразной элитой.

Ни с кем не здороваясь, юноша сел на скамейку, обычно никем не занимаемую, по такой простой причине, как страх: однажды мальчик, который болел астмой умер на ней, задохнувшись. И теперь скамейка никем не использовалась, кроме бесстрашного Гарри Поттера, не чурающегося подобного рода мест. И какие бы легенды не ходили про эту скамейку, брюнету они всегда были абсолютно безразличны.

Через считанные минуты на задний двор начали сходиться ребята. Вид у всех был одинаков: в глазах плещется интерес, на лице то и дело проскальзывает улыбочка и, возможно, мысли лежали в сторону ближайшего развлечения, ибо в приюте очень не любили воров. Гарри невольно вспомнил, как он впервые решал чей–то спор. Тогда это тоже была кража, но до избиения, слава Господу, не дошло, а Поттера приняли в «элитный» клуб, назвав «мудрым» малым.

Друзей у него в приюте не было, но были люди, готовые поддержать его в любой ситуации и, по возможности, защитить от всевозможных обидчиков. Ведь каким бы умным и хитрым не был мальчик, он был очень хилым (сказывалась жизнь у родственников) и дать сдачи своему сопернику не мог.

Привели виновников поттеровского беспокойства: маленький голубоглазый брюнет, по имени Ивэн, и русоволосый голубоглазый мальчишка — Арчи, что являлся «воришкой».

— Что ж, приступим к разбирательству, — почесав затылок, сказал Гарри. — Я думаю, все введены в курс дела? — мальчишки дружно закивали. — Тогда так… Я был в библиотеке, раз сами вы этого сделать не смогли, и библиотекарь подтвердила, что Арчи был там, на момент кражи. Поэтому, я считаю, что все обвинения, наложенные вами на него, стоит снять и найти того, кто так некрасиво поступил, — послышались досадные вздохи. — Я так понимаю, что доступ в комнату имели только три человека, по той простой причине, что все комнаты запираются на ключ. И этот самый ключ был у трех твоих соседей, Арчи. Есть какие–либо подозрения?

— Ну… Ивэн не мог бы украсть подарок отца сам у себя, а у нас в комнате еще есть Генри… но я не думаю, что он мог… — запинаясь, произнес мальчик, краснея от большого к нему внимания.

— Хорошо, притащите сюда Генри. Будем выяснять обстоятельства, — усмехнувшись, сказал Поттер.

Когда дело доходило до кульминации, по мнению Гарри, то он становился немного безумным, и сдержать эти безумства выходило не всегда.

Привели еще одного участника разбирательства: кареглазого блондина — Генри. Мальчишка упирался, таким образом, давая понять Поттеру, что боится итога этого разговора. В голову Гарри закралась мысль, что доказать виновность Генри, будет проще простого.

— Что ж, Генри, скажи мне, где ты был сегодня утром, после завтрака? — заискивающе начал Гарри, сложив пальцы «домиком».

— Я… я был здесь! На заднем дворе, — судорожно облизывая губы и жутко запинаясь, произнес мальчишка.

— Кто это может подтвердить? — подняв бровь, спросил Поттер.

— Да он это украл! — громко воскликнул Ивэн, дергаясь в сторону блондина, но был удержан стоящими рядом друзьями.

— Попрошу замолчать, — рявкнул Гарри, зло сверкая глазами. — Кто может это подтвердить?

— Э… никто, — тихо прошептал Генри, опуская взгляд на землю. — Но… я отдал свои ключи Алексу, — кивая в сторону высокого кареглазого брюнета, более уверенно сказал мальчик.

— Алекс, это правда? — улыбнувшись, спросил Поттер.

Глубоко вздохнув, парень провел рукой по лицу. Было заметно, как трясутся его руки.

Гарри вспомнил, что впервые он решал спор между двумя парнями и тогда в воровстве обвинили Алекса, но его простили, по просьбе Поттера.

— Я… да ключ взял я. И да, я украл часы Ивэна, — шумно выдохнув, ответил парень.

Мальчишки начали свистеть и выкрикивать призывы к избиению.

— Зачем тебе это нужно было, Ал? Какова бы ни была причина, мне это надоело. Бейте его, — сплюнув Алексу под ноги, сказал Поттер и, резко развернувшись, пошел в свою комнату.

За его спиной послышались свист и выкрики.

Глава 2

Я продал свою душу темным силам, но они кинули меня.

Теперь у меня нет ни души, ни денег. Ни денег, ни души.

Гарри сидел на скамейке в пустом заднем дворе приюта, читая книгу. Его можно было бы назвать дураком за то, что он читает книгу, вместо того, чтобы праздновать свой день рождения. Да, да. Сегодня ему исполнилось одиннадцать лет, три из которых, он может назвать осознанной жизнью, в которой он полностью отдает себе отчет: за действия, слова, мысли. Как считал сам мальчик, он был независимым, хотя и был заперт в стенах приюта. Но и это можно было назвать свободой. Здесь, в приюте, ты никому не подчиняешься. Никогда.

— Эй, Гарри! Тебе письмо! — выкрикнул рыжеволосый паренек, подбегая к читающему Поттеру.

Брюнет тяжело вздохнул и, загнув уголок станицы, взял письмо в руки. Немного удивившись материалу, на котором изумрудными чернилами был написан текст, и сургучной печати, которая ушла в небытие, как вещь ненужная, более нескольких десятков лет назад.

— Гарри Джеймсу Поттеру. Графство Суррей, Великобритания, — удивляясь еще больше и ломая печать, продекламировал Гарри, доставая два сложенных листа пергамента из конверта.

Письмо, по мнению мальчика, гласило немыслимые вещи, а именно:

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Директор: Альбус Дамблдор

(Кавалер ордена Мерлина I степени,

Великий волшебник, Верховный чародей,

Президент Международной конфедерации магов).

Дорогой мистер Поттер!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля.

Искренне Ваша,

Минерва МакГонагалл, заместитель директора.

Рыжеволосый парнишка, продолжал стоять рядом с Гарри, следя за его реакцией, ибо если письмо имело негативный характер и разозлило брюнета, то нужно было спешить оповестить об этом многих мальчишек, чтобы те не полезли к нему с глупыми разговорами.

О злости Поттера ходили легенды, передаваясь из уст в уста: если его разозлить, то он становился воплощением самого дьявола — глаза красные, зрачки расширены и сильнейший ветер, вокруг его персоны, который однажды поднял вверх обидчика и перекинул через невысокий забор.

Многие привыкли к выходкам Поттера и необъяснимым вещам, которые происходили вокруг него. А сам Гарри твердил, что всех охватили галлюцинации, и быть этого не могло по всем законам физики, которую он изучал и очень любил.

Недолго думая, Гарри отдал письмо в руки рыжему, но тут же забрал назад, отрывая прямоугольный кусочек пергамента для закладки.

— Выкинь его. Какая–то глупая шутка, — спокойно произнес он, раскрывая книгу.

Коротко кивнув, мальчишка побежал в здание приюта, на ходу разрывая бумагу. Ибо желание Гарри — закон, почти для всех здешних обитателей.

* * *

Через две недели после присланного письма утро Поттера омрачило худшее, по его мнению, известие: к нему посетитель. И если многие дети радовались, что, возможно, их заберут из этого мрачноватого приюта, то Гарри этих встреч всячески избегал, стараясь оставаться ни от кого независимым одиночкой.

Наспех собравшись, и, кое–как причесав свои иссиня–черные волосы, которые вечно торчали в разные стороны, парень двинулся в сторону кабинета директора — Джошуа Данна: старого, сварливого мужчины, ненавидящего детей и работающего директором по какой–то глупой случайности. А может и меркантильности.

— Здравствуйте, мистер Данн, — произнес Гарри, намеренно не обращая внимания на женщину, сидящую в кожаном кресле напротив владельца кабинета.

— О, мистер Поттер. Утро доброе, — проскрипел Джошуа, делая приглашающий жест в сторону пустующего кресла.

— Не одно утро не может быть добрым, пока… — Гарри взглянул в окно, на серое дождливое небо.

— Мы находимся в этом приюте, — закончил за него старик. — Говоришь ты правильно, но я не поговорить тебя позвал. К тебе посетитель, Поттер. Это профессор Минерва МакГонагалл: она преподаватель из частной школы, в которую ты был записан своими родителями с самого рождения, — ухмыльнувшись, закончил старик. — Разговаривайте, — бросил он и покинул свой кабинет.

Ни один из находящихся в помещении людей не начинал разговор. Парень без зазрения совести разглядывал даму: темно–русые волосы с небольшой проседью, деловой костюм изумрудного цвета и небольшая шляпка на голове, тоже зеленого цвета, но темнее на несколько оттенков.

Женщина же, в свою очередь рассматривала Гарри, но только не так открыто.

— То, что сказал директор, является правдой? — прищурившись, спросил мальчик. — Или этот невообразимый спектакль является продолжением шутки двухнедельной давности? Тогда пришло письмо–приглашение, а теперь преподаватель. Странно всё это, — прицокнув, закончил он.

— Шутки? Простите!? — удивленно спросила женщина. — Это было письмо, высланное вам нашей школой. Для подтверждения того, что вы согласны обучаться в ней, мистер Поттер.

— Ответить я должен был совой? Это какой–то тест? Я должен был выловить сову, чтобы вам ответить? — начал сыпать вопросами юноша, веселясь. — А, может, сова — это что–то такое… типа почты? Совы носят почту? А почему не голуби?

— Так, стоп, мистер Поттер. Я пришла сюда, чтобы отправиться с вами за покупками к школе. Как вы, возможно, успели узнать из письма, для обучения в нашей школе нужны немного нестандартные предметы. А вообще, позвольте мне для начала рассказать вам о нашей школе, — МакГонагалл прокашлялась. — Хогвартс…

— Э… простите, что прерываю, профессор, но могу ли я спросить? — мило хлопая глазами, произнес Гарри.

— Вы уже спросили, мистер Поттер, — устало выдыхая, произнесла женщина. — Спрашивайте.

— Школа Чародейства и Волшебства? Вы серьезно? Волшебства!? Мои родители были фокусниками? — удивленно приподнимая бровь, спросил он.

— Мистер Поттер! — возмутилась Минерва, мысленно наказывая мальчишку. — Вы дадите мне договорить и всё вам объяснить?

— Ох! Прошу прощения, — поднимая руки, в жесте «успокойтесь, всё нормально», пропел Гарри.

Мысленно наказав брюнета еще раз и вспомнив такого же нахального Джеймса Поттера, отца мальчика, МакГонагалл продолжила:

— Хогвартс является одной из лучших школ Чародейства и Волшебства, в которой обучаются многие волшебники мира. В нашей школе учились и ваши родители — Джеймс и Лили Поттер, которые изъявили желание, чтобы вы обучались там же. Сейчас я продемонстрирую, чему обучают в нашей школе, — сказала Минерва, доставая из рукава какую–то веточку. — Это, — взмахивая деревяшкой, — волшебная палочка, с помощью которой направляется магия. Вингардиум Левиоса, — произнесла она, поднимая в воздух директорский сейф, стоявший около стены.

— Но волшебства не существует! — потрясенно воскликнул Поттер, вскакивая из кресла. — Хотя… — глубоко вздыхая, — если верить Тео Ому, то происходит то, что может произойти, но никогда не произойдет. Что происходит? — нервно спросил Гарри, ни к кому конкретно не обращаясь. — Принцип всех принципов — возможность, а значит, что и волшебство, которого не существует, возможно, ведь так? — стуча по подбородку пальцами. — Но само существование нашего мира сомнительно, а значит и волшебство сомнительно. Но ведь все возможно, не таки ли? — последний раз стукнув пальцем по подбородку, подвел итог Гарри. — Ведите меня за покупками туда, куда нужно, но у меня нет денег.

Глава 3

Остается лишь узнать: это умное безумие или безумный ум.

Отпросившись у мистера Данна, Гарри с профессором МакГонагалл отправились в старую часть Лондона, за так называемыми покупками. Нельзя было понять, удивляется ли Поттер или нет, ибо он на профессиональном уровне скрывал свои эмоции, пытаясь вывести из себя женщину и докопаться до истины, которую чувствовал, чуть ли не пятой точкой, но никак не мог познать.

Доехав до Чаринг — Кросс–роуд, Минерва приказала мальчику выходить из автобуса, на что тот мило улыбнувшись, спросил:

— И это всё волшебство? И никакого волшебного, — выделяя последнее слово, мальчишка изобразил пальцами кавычки, — способа добраться сюда? Всё, на что Вы способны — поднимать предметы деревяшкой?

— Мистер Поттер, — произнесла МакГонагалл, с детства верящая в непоколебимость Магии, — живо из автобуса, или я превращу Вас в таракана и раздавлю! — словно кошка, прошипела она, вытягивая Гарри из автобуса за шкирку, на что водитель только улыбнулся и, дав по газам, отправился по своему маршруту.

— Хорошо, миссис МакГонагалл, но ответьте на вопрос, заданный мной, — как ни в чем не бывало, произнес мальчик, отряхивая одежду от невидимых пылинок и не двигаясь с места.

— Мистер Поттер, для Вас я профессор МакГонагалл. — Спокойно поправила она, следя за ребенком.

— Для меня Вы еще никто, ибо я не дал согласие на обучение в вашей школе, не так ли? — лукаво улыбнувшись, подвел итог Гарри, оглядываясь по сторонам. — Для чего Вы привели меня сюда? Хотите убить последнего человека нашего небольшого рода Поттеров? Место Вы выбрали удачное: грязь, слякоть и люди, которые никому ничего не скажут. Лондон — одним словом.

— Вы задаете слишком много вопросов, мистер Поттер, — моля Мерлина о том, чтобы мальчишка помолчал, произнесла женщина. — Идемте за мной, — бросила она, двигаясь в сторону невзрачной, потрепанной годами двери, над которой висела вывеска «Дырявый котел».

«И зачем я согласилась сопровождать этого ребенка? — думала Минерва, пока медленно двигалась в сторону бара, — Предлагали же, чтобы Северус отправился сюда! Но нет, не сиделось мне в Хогвартсе! Не видела его слишком много! В следующий раз буду думать, прежде чем делать.».

Зал бара был полон людей: кто–то беззаботно спал, уткнувшись лбом в скрещенные руки, кто–то мирно беседовал со знакомыми, а Минерва МакГонагалл снова молила Мерлина, чтобы Гарри Поттер ничего не сказал и прошел помещение до заднего двора в молчании. Но, видимо, Мерлин не услышал профессора или просто отказал ей в содействии, и мальчишка, ничуть не смущаясь стоявших недалеко от него людей (волшебников), спросил:

— Все волшебники так странно одеваются? Вы застряли в развитии между одиннадцатым и шестнадцатым веком? — состроив гримасу скептицизма.

Люди в баре навострили уши. Минерва, тем временем, дослушав ребенка, достала палочку и сняла с себя маскирующие чары, открыв ему свой истинный облик: изумрудную мантию из тяжелых тканей и остроконечную шляпу, более темных оттенков этого же цвета.

— Вы всё еще считаете эту одежду странной, мистер Поттер? — прищурившись, спросила женщина, на что тот только кивнул.

Отовсюду послышались восклики: «Поттер?», «Гарри Поттер?!», «Тот самый?».

Из–за барной стойки вышел неопрятный мужчина, представившийся Томом и, пожав руку мальчика, поблагодарил, непонятно за что. После него к ребенку начали подходить все люди, находящиеся в баре, и благодарить, словно он являлся святым божеством.

Гарри же мило улыбался и старался не прикасаться к людям, которые, по его мнению, были не особо чистоплотными. Когда очередь из поблагодаривших почти закончилась, к нему подошел мужчина в странном фиолетовом тюрбане, который, жутко заикаясь, поблагодарил его за спасение магического мира и представился профессором Квиринусом Квирреллом — преподавателем защиты от темных искусств. От рукопожатия этого человека Поттер почувствовал небольшой дискомфорт.

Глубоко вздохнув, Минерва схватила Гарри за руку и повела в конец зала, за которым располагался небольшой закуток с валяющимся там мусором и стеной из серого кирпича. Гарри, выдержав короткую паузу, рассмеялся.

— Этот… профессор защиты учит детей защищаться от мышек и маленьких паучков? Может, стоит преподать ему пару уроков использования книг и обуви не по назначению? Всё же проще убить паучка тапком, чем тыкать в него палочкой до посинения. Тут ведь и не факт, что палкой в него попадешь. Ведь наконечник острый, а значит и площадь поверхности острия меньше, а книга она плоская, а значит и площадь больше, — с долей скептицизма произнес мальчик, скрещивая руки на груди, что называется, в защитном жесте.

Ничего не ответив, профессор достала палочку и постучала ею по кирпичной кладке. Несколько мгновений ничего не происходило. И вдруг кирпичи начали расходиться в стороны, открывая проход в виде арки.

— Вперед, мистер Поттер. Нам нужно в банк, — холодно сказала она, сдерживаясь от того, что бы наругать ребенка.

Вышагивая рядом с Минервой по мощеной дорожке, Гарри с любопытством оглядывался по сторонам, рассматривая странного вида сооружения и, порой, задавая всё больше и больше вопросов, которые МакГонагалл старалась игнорировать и скрывала свое удивление, на счет того, что мальчик не спросил, отчего его так благодарят. Не то что бы это у неё получалось, но она старалась.

Увидев за стеклянной витриной, возле которой столпилось громадное количество детей, красивую метлу, а над ней вывеску с названием «Нимбус 2000», Поттер удивленно приподнял бровь.

— Веселенькое у вас средство передвижения. Прям как из сказок, — ухмыльнувшись, произнес парень, не заметив беловолосого мальчишку, который шел с ним рядом и всё прекрасно слышал.

— Не могли бы вы сдерживать себя, когда находитесь в обществе? — прошептала Минерва, двигаясь в сторону величественного белого здания, которое охраняли двое непонятных для Гарри существ. — Это — гоблины банка Гринготтс, мистер Поттер, — тихо сказала женщина, входя в здание, над дверью которого было выгравировано:

Восшествуй, незнакомец, но прими в расчет: Того, кто завистью грешит, возмездье ждет, Богатство без труда ты хочешь получить — Недешево за то придется заплатить. Сокровище, что в подземелье мирно спит, Тебе, запомни, не принадлежит, Вор, трепещи! И знай, что кроме клада, Найдешь там то, чего тебе совсем не надо.

Гарри поморщился, увидев, как оскалились гоблины, пока он читал надпись.

Войдя внутрь, мальчик удивленно присвистнул, заметив убранство зала: высокие колонны из белого мрамора, позолоченные узоры на столах и множество мелочей, которые на первый взгляд казались лишними, но прекрасно дополняли вид помещения. За высокими столами сидели гоблины, подсчитывая что–то, и перекладывали монетки и драгоценные камни с места на место.

Подойдя к одному из служащих банка вместе с Минервой, мальчик начал скучать, не прислушиваясь к разговору, идущему между гоблином и волшебницей.

— Мистер Поттер хотел бы взять из своего сейфа небольшое количество денег, Крюкохват, — жестким тоном, не терпящим возражений, сказала профессор, смотря на Гарри.

— Это возможно, если у мистера Поттера имеется ключ от своего хранилища, — проскрипел гоблин, пристально глядя на мальчика.

— У меня нет ключа, — поджав губы, сказал мальчишка, переводя взгляд с гоблина на волшебницу. — Я и не знал, что у меня есть свое хранилище, какой уж там…

— У мистера Поттера есть ключ, — сказала МакГонагалл, доставая из складок своей мантии небольшой красивый золотой ключик.

— Хм… Ну раз проблема с ключом решена, то прошу за мной. Разрешит ли мистер Поттер профессору МакГонагалл посетить своё хранилище? — проскрипел Крюкохват, оскалившись в улыбке.

— Пожалуй, нет, — так же улыбнувшись, сказал мальчик и, выхватив из рук профессора ключ, двинулся за гоблином.

Минерва с удивлением взглянула на мальчишку, взглядом обещая наказания.

Пройдя за Крюкохватом в одну из больших железных дверей, Поттер застыл, увидев железную тележку, которая не была оснащена ничем особенным кроме светильника, днища и четырех колёс.

— Мы поедем на этом? — восторженно хлопая в ладошки, пропел Гарри.

— Да, мистер Поттер. Присаживайтесь, — сказал гоблин, удивляясь энтузиазму мальчика, ибо обычно волшебники опасались катания на этом сооружении.

С ветерком и крутыми виражами, проехав довольно большую дистанцию, Гарри выполз из телеги и присвистнул от восторга. Оглядевшись, он увидел каменную пещеру, в которую были встроены большие железные двери без замков. Крюкохват вылез их тележки и, взяв из рук мальчишки ключик, приставил его к большой двери. Послышался щелк замков и дверь со скрипом отворилась.

Внутри сейфа высокими стопочками были сложены серебряные и золотые монетки, которые своей высотой доходили почти до потолка хранилища–пещерки.

— Это всё мое? — хмуря брови, спросил Гарри и вошел внутрь.

— Это не всё. Есть еще несколько сейфов рода Поттер, которыми Вы сможете воспользоваться, достигнув совершеннолетия, — ухмыльнувшись, ответил гоблин.

— Кто, кроме меня, может воспользоваться этими сейфами? Интересно узнать, есть ли у меня родственники всё–таки, — складывая в карман джинс золотые монетки, поинтересовался Гарри.

— Кроме Вас… — сопровождающий задумался. — Альбус Дамблдор, директор школы Хогвартс.

— Кем он мне приходится? — спросил мальчишка, выходя из хранилища. — И пользовался ли он этими сейфами?

— Он ваш опекун. Сейфами не пользовался, хотя должен был брать деньги на Ваше содержание, — кивнув, подтверждая свои слова, произнес гоблин и последовал в сторону повозки.

— Интересное дело… Директор Хогвартса, значит… — задумчиво произнес мальчик, присаживаясь в тележку.

Возвратившись в главный зал Гринготтса, Поттер подошел к профессору МакГонагалл и, схватив за рукав мантии, потащил из банка с абсолютно важным видом. Минерва удивленно глядела на ребенка, не в силах взять себя в руки и отругать мальчишку.

Немного поговорив с профессором, мальчик решил отправиться в магазин мантий Мадам Малкин, чтобы приобрести школьную форму, а профессор, тем временем, должна была купить ему школьные принадлежности, в которых он абсолютно не смыслил.

Войдя в ателье с кричащим названием «Магазин мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни», мальчик увидел большое количество летающих предметов, которые, по его мнению, помогали владелице шить и замерять.

На помосте, недовольно кривясь, стоял мальчишка, похожий на Кая из сказок про Снежную Королеву. Волосы были уложены назад, по своеобразной моде волшебников, которую Поттер мог высмеивать до последнего. Глаза блондина горели детской непосредственностью, а пухлые губы кривились, выражая недовольство ситуацией, что добавляло комичности его виду. Перед ним, на коленях стояла девушка, подшивая подбой мантии из тяжелой, дорогой ткани.

— Мне нужна Мадам Малкин, владелица этого магазина, — спокойно произнес Гарри, подходя к кассе.

Из дверей, находящихся за стойкой, вышла невысокая женщина: короткие седые волосы обрамляли её пухлое лицо, небольшие очки придавали строгости, а яркая розовая мантия дополняла её образ.

— Первый раз в школу? — с энтузиазмом спросила дама, хватая в руки швейный метр, на что Гарри только кивнул. — Прошу за мной, — махнув рукой в сторону беловолосого мальчика, сказала она.

Поставив невысокий стульчик, мадам Малкин попросила взойти на него Гарри, которого разглядывал «Кай». Провозившись с замерами около трех минут, владелица магазина ушла, попросив Поттера оставаться на месте, чем Гарри и занимался, не обращая внимания на разглядывания. Наконец блондин заговорил.

— Первый раз в школу? На какой факультет ты собираешься поступить? Я собираюсь на Слизерин. Там училась вся моя семья, — самозабвенно говорил мальчишка, не обращая внимания на то, что Гарри его почти не слушает, разглядывая свои ногти.

— Слизерин? Это что такое вообще? — удивленно взглянув на блондина, спросил Поттер.

— Это один из факультетов Хогвартса. Ты, что, магглорожденный? — ехидно ухмыльнувшись, спросил блондин. — Я, кстати, Драко. Драко Малфой.

— Кто я? Что ты там сказал, а, моль облезлая? Сейчас отхватишь по самые орешки, мало не покажется! — воскликнул Гарри, двигаясь в сторону Малфоя и замахнувшись.

Дверь ателье распахнулась, и в помещение вошла уставшая Минерва с небольшой сумкой в руках. Вид её был спокойный, но внутри всё бушевало от вида несносного мальчишки перед глазами, которого нельзя оставлять одного.

— Что здесь происходит, мистер Поттер? — жестко спросила женщина, но резко взяла себя в руки, так как в помещение вошла владелица магазина — мадам Малкин.

— Поттер? — пропищал Драко, удивленно взирая на закрытый густой челкой шрам.

— Ну, Поттер, и что? — недовольно проворчал Гарри. — Такое месиво бы сейчас было. Вы, как всегда всё портите, миссис МакГонагалл.

— Живо. На. Выход! — отчеканила женщина и, заплатив за покупки в ателье, вышла на улицу, схватив Гарри за руку. — Я всё приобрела и советую вам не разговаривать, Поттер. Хотя, чего я это… Силенцио, — сказала она, наводя палочку на Гарри.

Поттер затих, удивленно раскрывая и закрывая рот, не в состоянии что–либо произнести. Напомнив Гарри о том, что у него совсем недавно был День рождения, Минерва, по поручению директора, должна подарить ему подарок, за которым они и отправились в магазин сов.

Трудно сказать, что ребёнок начал пищать от восторга, увидев большое количество самых разных сов, так как говорить он не мог, но выбрать себе питомца с помощью жестов смог. Она (сова) была черного цвета с небольшими белыми вкраплениями, что делало её, скорее, темно–серой, чем черной. Купив клетку и птицу, Поттер вышел из магазина и начал придумывать своей питомице имя.

МакГонагалл сняла с него заклинание немоты и повела в «Дырявый котел», спрашивая, как мальчик назвал приобретенную сову.

— Сетх. В честь бога засухи и войны, — гордо ответил он, широко улыбаясь.

Минерву передернуло от его улыбки.

После утомительных походов по магазинам и удивительно долгого выбора волшебной палочки в лавке Олливандера они с профессором наконец расстались.

День Гарри Поттера закончился теплой постелью в затхлой комнате в «Дырявом котле». Мальчик впервые за несколько лет своей жизни спал на мягкой кровати. Та, хотя и не была идеалом, все же была лучше, чем матрас на холодном, бетонном полу темного чулана или жесткой кровати в комнате приюта, с матрасом, набитым железными пружинами.

Глава 4

— Не люблю вопросительные предложения. Могу даже убить за это.

— Серьезно?

Гарри еще никогда не был так рад. В душе разливалось теплое чувство собственного достоинства. Он спокойно жил и никем не был унижен. Для ребенка, выращенного в условиях, подобных семейству Дурсль, это было почти единственным, что радовало.

Оставалось несколько дней перед тем, как Хогвартс — Экспресс отправит большую ораву детей в школу. Нельзя было сказать, что Гарри ждал этого с нетерпением, он просто готовился к этому дню.

Познакомившись с Томом, барменом мотеля «Дырявый котел», мальчик нашел в его лице достойного собеседника. Мужчина рассказывал о родителях Поттера, об обычаях магического мира и развлечениях волшебников. Так же он поведал ему о том, почему он так знаменит в магическом мире.

Темный Лорд, придя в дом Поттеров, убил сначала Джеймса Поттера — отца мальчика, а потом и мать, Лили Поттер, но когда дело дошло до маленького Гарри, то смертельное проклятие, пущенное в ребенка, отскочило в злого мага, и тот исчез. Маги писали об этом происшествии в книгах и рассказывали своим детям сказки о Великом Гарри Поттере. И с тех пор, Гарри называют мальчиком, который выжил.

* * *

Наступило время отправляться на вокзал. Гарри, собрав все свои вещи в рюкзак, на который Том наложил заклинание расширения пространства, отправился на Кинг — Кросс.

Люди сновали туда–сюда, не обращая внимания на мальчишку с черной совой на плече. Большая птица недовольно хмурилась, осматривая перрон. Глубоко вздохнув, Поттер отправился к платформам девять и десять.

Рыжеволосая женщина в потрепанной одежде, отчитывала мальчишек, похожих друг на друга как две капли. Возле импровизированного зала суда стояло еще несколько человек. Все они были с рыжими волосами. Мужчина, поглядывая по сторонам, пытался успокоить гневную тираду своей жены, маленькая девочка, осматривала вокзал с восхищением, а мальчик, по виду одного возраста с Гарри, чесал нос, закатывая глаза.

Поттер, поправив рюкзак на плече, прошел через стену так, как и рассказывал Том. Оглянувшись по сторонам, он заметил знакомую светлую макушку. Рядом с блондином стояли женщина и мужчина. Оба были блондинами. Определив их как родителей Малфоя, Гарри прошествовал дальше.

Завидев вдали мужчину, своими габаритами напоминающего гору, мальчик резко свернул в поезд, ибо ему показалось, что выискивали именно его. Сетх на плече недовольно ухнула, прищурившись. Практически залетев в пустой вагон, он, прячась, выискивал через окно бородатого великана. Заметив рыжеволосое семейство, Поттер погрустнел.

— Нужно лечить свою паранойю, — сам себе сказал мальчишка, поудобнее присаживаясь на сиденье.

Гарри, чтобы хоть как–то отвлечься от утомительной и заведомо скучной поездки, достал книгу и принялся читать. Та была совершенно новая и куплена в маггловском книжном магазине. Поезд тронулся.

Через несколько минут дверь купе отворилась, и в него вошел белобрысый мальчишка, знакомый Поттеру по магазину мадам Малкин.

— О, Поттер! — растягивая гласные, сказал Драко, присаживаясь напротив Гарри.

— По сути, ты просто должен заткнуться, — перелистывая страницу, сказал брюнет.

— Что? — недоуменно спросил Малфой.

— Я говорю, что ты должен просто заткнуться. Это решение всех твоих проблем, — так же бесстрастно продолжил Гарри, вчитываясь в строчки.

— Но это… это неправильно! — воскликнул блондин, с лица которого до сих пор не сошло удивление.

— Просто заткнись и всё. Сейчас. — Поднимая взгляд на назойливого мальчишку, сказал Поттер.

— Что ты читаешь? — пытаясь заглянуть на обложку книги, спросил Малфой, в глазах которого то и дело проскакивало любопытство.

— Какое тебе дело? — недружелюбно, немного ощетинившись, произнес мальчик.

Сетх, сидящий на плече, чувствуя настроение хозяина, ухнул и угрожающе взмахнул крылом. Драко решил ретироваться, пожелав на прощание Гарри хорошей поездки. Но, как только он ушел, дверь в купе снова открылась, и в проеме показался рыжеволосый мальчик.

— У тебя есть место? Мои братья меня уже достали, — удрученно сказал он.

— Проходи, но с условием, что замолчишь, — перелистывая очередную страницу, сказал Гарри. — А то этот Малфой, — Поттер скривился, — всё никак не мог замолчать.

— Я, кстати, Рон. Рон Уизли, — протягивая руку, сказал рыжик.

Но пожать Поттер её не успел, так как сова, спрыгнув с плеча, ущипнула его за палец, будто бы предупреждая, что с этим человеком нельзя общаться.

Гарри достал из сумки блокнот в черном кожаном переплете и начал туда что–то черкать. Мальчик водил по желтоватому пергаменту блокнота карандашом, зарисовывая прочтенное для того, чтобы проверить способ создания Камня — Хранителя из маггловской книжки. Кто его знает, а вдруг получится создать многофункциональный артефакт?

— На какой факультет ты собираешься поступить? — подал голос Рональд, вытягивая шею, чтобы посмотреть, что пишет его сосед по купе.

— Я, кажется, просил замолчать? — не отрываясь, сказал Поттер.

— Я вот собираюсь на Гриффиндор. Там учились мои родители и братья! — игнорируя слова Гарри, восторженно пропищал тот.

— Теперь я точно туда постараюсь не поступить, — поднимая взгляд на Уизли.

— Почему? — удивленно спросил рыжий, почесывая нос.

— Скажи мне, Ронни, ты умный мальчик? — склонив голову на бок, спросил брюнет.

— Ну да… Мама с папой всегда говорили, что я умен не по годам, — нахмурившись, сказал Уизли.

— Твои родители тебе врали, рыжий, — оторвавшись от блокнота, сказал Гарри.

Младший из Уизли начал уже возмущаться, но дверь в купе открылась, и в проеме появилась девочка, представившаяся Гермионой Грейнджер. Как оказалось, она искала жабу какого–то затюканного первокурсника, по имени Невилл Лонгботтом, на что Поттер послал её куда подальше — продолжать поиски.

По прибытии на станцию в Хогсмиде, первокурсников отправили к лодкам. Восхищенные возгласы звучали отовсюду. Даже аристократы, которых учили сдерживать свои эмоции, восторгались величию увиденного замка: царственный, окруженный обрывами и освещенный большим количеством света.

Позже, стоя в небольшом помещении перед входом в Большой зал, куда первокурсников завела МакГонагалл, Гарри нахмурился, увидев привидений. Из прочтенного ранее он понял, что привидениями остаются те, кто не выполнил условия Непреложного обета. Из этого следовало, что сэр Николас, Пивз и прочие существа в замке, по меньшей мере, были несчастны.

— А вот и деда Альбус, — ухмыльнувшись, сказал Поттер, оглядывая седовласого старика в причудливого цвета мантии и остроконечной шляпе, украшенной звездами, когда двери Большого зала открыли и первокурсников пустили внутрь.

Все ребята резко посмотрели вверх и дружно ахнули от увиденного звездного неба, которое отражалось на потолке Большого зала. Через несколько секунд разглядываний проекции их внимание привлекла старая фетровая шляпа, которую с гордостью внесла в зал Минерва. Гарри удивленно подпрыгнул, когда шляпа начала петь.

Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там ни говорите. Шапки, цилиндры и котелки Красивей меня, спору нет. Но будь они умнее меня, Я бы съела себя на обед. Все помыслы ваши я вижу насквозь, Не скрыть от меня ничего. Наденьте меня, и я вам сообщу, С кем учиться вам суждено. Быть может, вас ждет Гриффиндор, Славный тем, что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, Пуффендуй ваша судьба, Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпенья с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Когтевран. Быть может, что в Слизерине вам суждено Найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надежные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой.

После такой пронзительной песни началось распределение. Каждый ребенок подходил к старому стулу и одевал на голову шляпу, которая выкрикивала факультет, на котором он будет обучатся. Меньше, чем через тридцать минут, очередь дошла и до Гарри. Когда произнесли его имя, Минерва повела плечом, будто бы избавляясь от назойливых воспоминаний. Мужчина, облаченный во все черное, лишь криво ухмыльнулся мальчику, обещая скрасить его жизнь, когда тот посмотрел на него. Зал затих.

Шляпа, одетая на голову, молчала, словно борясь сама с собой. Гарри занервничал и мысленно задал вопрос:

— Долго еще ты будешь молчать? — хмуря брови.

— Может Слизерин? На Слизерине ты определенно добьешься успеха, — неожиданно прозвучало у него в голове.

Гарри посмотрел на слизеринский стол.

— Как я смог понять, на Слизерине учатся хитрые, и будет не по–слизерински поступать на Слизерин, чтобы добиться успеха, м? — ухмыльнувшись, мысленно сказал мальчик.

— Тогда Гриффиндор… Ты очень храбр, но будешь там несчастен, — задумчиво продолжила шляпа.

— О, только не Гриффиндор! — взмолился Поттер, вспомнив надоедливого рыжего и затюканного Невилла с его подругой–поисковиком.

— Рейвенкло! — выкрикнула шляпа на весь зал.

Гарри встал и пошел к факультетскому столу. Послышались редкие хлопки с разных столов. Директор Хогвартса удивленно смотрел на мальчика. Распределение почти подошло к концу. Многие ребята представились и принялись слушать речь директора.

Объявив начало пира, седобородый старик сверкнул очками в сторону Гарри и принялся разговаривать с женщиной в остроконечной шляпе.

Вдоволь наевшись и узнав, что Запретный лес не просто так запретный, дети отправились в факультетскую башню. Уставшие после длительной поездки и объевшиеся ребята быстро заснули.

* * *

Пробуждение было легким и радостным. Мальчик, приняв утренние процедуры, отправился на завтрак. Расписание, полученное из рук старосты факультета, его не удивило нисколько. Первыми были сдвоенные зелья со змеиным факультетом.

Забежав в башню за учебниками, Гарри увидел отпущенного для вечерней прогулки Сетха, который сидел возле окна и недовольно стучал клювом по стеклу. Раскрыв створки, мальчик впустил птицу.

* * *

Подземелья были холодными и сырыми. Жуткий запах мела, витающий в воздухе, немного обрадовал и приободрил мальчика, а вместе с ним еще нескольких сокурсников. Так как им нравился запах сырости.

Урок начался. Дети сидели за партами и ждали, пока появится преподаватель. Мужчина, влетевший в помещение, словно ворон, представился Северусом Снейпом. Он начал пространную лекцию о зельеварении. Дело дошло до переклички.

— Гарри Поттер… наша новая знаменитость, — ухмыляясь, произнес зельевар.

Гарри даже не поднял голову от блокнота, в котором все это время что–то усердно записывал.

— Поттер! — рявкнул мужчина.

Ни один мускул на лице мальчика не дрогнул, и он встал из–за парты.

— Где Вы будете искать безоаровый камень?

— О… Для начала найду козу, — пристально глядя на зельевара. — Потом возьму нож и разрежу ей живот. Доберусь таким образом до желудка и достану оттуда сгусток шерсти, который называется безоаровым камнем, профессор.

Лица детей, сидящих в кабинете, перекосило от ужаса.

— Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? — ухмыльнувшись, спросил Снейп.

— Я бы сказал Вам, но Вы ведь и так знаете, не так ли? — склонив голову на бок, спросил мальчишка.

— Я‑то знаю, а Вы, видимо, нет, — снова ухмыльнувшись, произнес Северус. — Похоже, Вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер?

— Так точно, сэр, — строя из себя дурачка, сказал мальчик и пристукнул пятками.

Снейп, заметив это, разозлился.

— Вы такой же самовлюбленный, глупый поганец, как и Ваш отец, Поттер, — взгляд мальчишки потяжелел. — Отработка. Сегодня в шесть. За неуважение к преподавателю, — с неким триумфом сказал профессор и добавил:

— Десять очков с Рейвенкло.

Глава 5

— Иногда я думаю о том, чтобы убить себя. Я причиняю людям так много боли и страданий, что просто не понимаю, почему меня до сих пор не убили. Меня должны расстрелять. Я не хочу больше жить…

— Простите, а кем вы работаете?

— Я работаю киллером. Простите меня. Что происходит?

Сырые коридоры Хогвартса были слабо освещены факелами, висящими на стенах, отчего замок казался устрашающим. Гарри Поттер, одиннадцатилетний первокурсник, пританцовывая, двигался в сторону входа к подземельям — на отработку. Его хитрая ухмылка на лице не предвещала ничего хорошего для преподавателя, назначившего эту самую отработку.

Весело насвистывая–намурлыкивая афро–кубинский джаз, Поттер добрался до кабинета Северуса Снейпа и открыл дверь ногой, даже не стучась.

Профессор, капающий в зелье какую–то жидкость из прозрачной склянки, называемой фиалом, вздрогнул и пролил в котел чуть больше, чем, возможно, полагалось — то есть всё.

Гарри выпрямился, выпятив грудь вперед, и проорал:

— Отбывающий наказание Поттер прибыл, первый курс, семь лет заключения в школьной колонии, — в конце стукнув задней частью подошвы черных кед, и, отдав честь.

— Поттер! — зло вскрикнул Северус, доставая волшебную палочку. — Ваша порция флоббер–червей ждет Вас за столом в углу. Нарезать исключительно вдоль. Быстро приступить к работе. И чтобы через два часа все было закончено, — взмахивая над котлом палочкой.

— Сэр, да, сэр! — воинственно воскликнул Гарри и двинулся к парте.

Продолжая намурлыкивать себе под нос только ему понятную песенку, мальчик усиленно трудился в нарезке червей почти час, порой отрываясь, чтобы убрать уже очищенных и нарезанных, когда в дверь постучали.

Проверяющий работы Снейп, взмахом палочки отворил дверь. В класс вошел Драко Малфой собственной персоной.

— Здравствуйте, профессор. Вы назначили мне отработку сегодня, — гордо, как будто не ему придется ковыряться в потрохах маленьких убитых животных, сказал блондин и стал ожидать указаний профессора.

— Мистер Малфой, помогите Поттеру доделать его работу и можете быть свободны. Он что–то растерял свою активность, да, Поттер? — взглянув на не обращающего на него внимание мальчишку, произнес Снейп. — И замолчите уже, хватит молиться! Это действует мне на нервы.

— Вам не нравится афро–кубинский джаз? А какой жанр Вам по душе, профессор? — с любопытством спросил Гарри, немного замедлив работу.

Малфой замер.

— Класси… Так, Поттер! Живо за работу! — рыкнул Северус, предупреждающе глядя на Драко, на что тот кивнул и двинулся к столу, за которым Гарри пытался исполнить девятую симфонию Бетховена.

Драко, надев перчатки, молча взялся за работу, стараясь не обращать внимания на Гарри, который уже начинал пританцовывать одной ногой. По неосторожности наступив немного грязным кедом на дорогую обувь Малфоя, Гарри просто продолжил выплясывать, немного сбавив ритм и не замечая выражения на лице Драко, которое из бледного медленно становилось розовым.

— Поттер! — прошипел слизеринец. — Я сейчас заставлю тебя вылизать мою обувь, если ты не успокоишься, — пристально глядя за рейвенкловцем.

— Парень, если ты наследник богатого рода, это не означает, что ты сможешь помыкать людьми. Тем более ребенком, который станет лордом гораздо раньше тебя. Прими эту новость с честью, — щелкнув перемазанным в слизи пальцем по носу Малфоя, пропел Гарри и продолжил работать, но уже молча.

За это короткое время пребывания в волшебном мире, Поттер успел узнать многое, особенно от старшекурсников своего факультета, принадлежащих к каким–либо богатым родам, и теперь с достоинством мог заткнуть рот таким, как Малфой.

Злой, аки черт, Драко сверкнул своими серыми глазами, обещая равенкловцу веселую жизнь. Но любопытство, играющее в жилах мальчишки, немного пересилило, и он задал вопрос:

— Откуда ты знаешь об этом, Поттер? Ты ведь жил среди магглов!

— Ты еще спроси, не католик ли Папа Римский, — фыркнул брюнет, снимая с рук перчатки.

Боковым зрением посмотрев в сторону профессора, который наблюдал за их своеобразным диалогом, Поттер увидел, что Снейп слабо улыбается.

— Я закончил, мистер Снейп, — щелкая костяшками пальцев, сказал Поттер и вышел из–за стола.

— К директору, Поттер. Теперь мы с Вами отправляемся к профессору Дамблдору, — поморщившись, сказал Северус и приказал Малфою идти в спальню, гася котел, в котором булькало что–то бордовое, больше похожее на томатный суп, что и озвучил Гарри, проходя мимо.

Удивленно вскинув бровь, Снейп убрал палочку и вытолкал из своего кабинета мальчишку.

Двигаясь по еще более мрачному коридору, чем прежде, Гарри смотрел за тем, как развевалась мантия профессора, мысленно напевая какую–то ужасающую мелодию.

Дойдя до каменной горгульи, охраняющей проход в кабинет директора, профессор, поморщившись, произнес:

— Шоколадные лягушки.

Горгулья двинулась в сторону, открывая едковатому дуэту винтовую лестницу, ведущую в пенаты Альбуса Дамблдора. Поднявшись вверх, профессор, постучавшись, открыл дверь, проверяя, нет ли кого–нибудь в кабинете, кроме директора.

— Я привел Поттера, Альбус, — холодно произнес Снейп, впихивая мальчишку в кабинет.

— О, Северус, Гарри! Проходите! — отрываясь от поглаживания феникса, добродушно сказал старик.

— Деда Альбус! Одиннадцать лет! Десять зим! Всё хотел поговорить о том, куда Вы меня запихнули жить на одиннадцать лет, — воскликнул мальчишка, бесцеремонно присаживаясь в кресло напротив директора.

— Гарри, мальчик мой, — начал, было, профессор.

— Ваш, ваш… об этом уже осведомлен, — важно кивая, сказал брюнет.

Снейп покинул кабинет, не простившись. Феникс рассматривал мальчишку, кратко кивая — что это всё означало, было еще не понятно.

— Так было нужно. Понимаешь, ты очень знаменит в этом мире и, если бы мы оставили тебя здесь, ты… мог стать избалованным ребенком, — скрещивая пальцы. — Но всё ведь хорошо? Ты вырос довольно рассудительным, ведь так?

— Я вырос и этого достаточно. Все говорят, что человек, убивший моих родителей, исчез, а не умер. Я полагаю, что он еще вернется, но не считаю это своей заботой. Я буду, как и Вы — спас мир один раз и ушел на пенсию. Я достаточно ясно об этом говорю? — на лице Гарри была некая уверенность, обычно скрытая за маской веселого раздолбая.

— Ты невероятно умный мальчик, Гарри, — тяжко вздохнув, сказал Альбус. — В тот день, когда Темный Лорд напал на чету Поттер и пустил в тебя смертельное заклятие, между вами появилась связь, что прячется за твоим шрамом.

— Ну вы мочите, — рассмеялся Поттер. — Темный Лорд?! Его сразил годовалый ребенок. По меньшей мере, ему должно быть стыдно за это. Я бы точно не вернулся. Сидел бы где–нибудь в параллельном мире, попивал горячий шоколад и вязал носочки для плюшевых котиков.

— Носочки? — Альбус притворно встрепенулся, понимая, что еще не время вести с Гарри серьезные разговоры о спасении мира. — Какие такие носочки?

— Шерстяные. Красного цвета и в белый горох, — кивая в подтверждение своих слов.

— А для меня некому вязать носки, а зимой в Хогвартсе довольно холодно, — с досадой сказал директор, как бы намекая на рождественский подарок.

— Эээ… ладно. Я, пожалуй, пойду, — мило улыбаясь, произнес мальчик и выскользнул из кабинета.

— Ты хоть что–нибудь понял, Фоукс? — задумчиво произнес Дамблдор и откинулся на спинку своего кресла.

Глава 6

Весь мир насилия мы разрушим.

До основания, а затем

Мы строить новый мир не станем,

А просто уничтожим всё.

Жизнь в стенах Хогвартса шла своим чередом: профессора опасались нагловатого Поттера, Малфой придумывал, как насолить равенкловцу, а сам великий Гарри пытался быть тише всех и читал книжки, а точнее сказать, фэнтези, в которых было описано множество интереснейших задумок. Всё бы так и продолжалось, если бы однажды…

* * *

Гарри брел по безлюдному коридору Хогвартса, напевая себе под нос и не обращая внимания на окружающую его среду, а посмотреть было на что: причудливые тени танцевали на стенах и создавали мрачную обстановку, большие витражные окна были украшены ледяными узорами, картины не стенах негромко переговаривались между собой, создавая слабенький гул.

Вдруг из–за поворота послышался стук тяжелых каблуков.

— Поттер, стой! — выкрикнул Малфой–младший, подбегая к Гарри и хватая его за рукав мантии. — Да остановись же ты!

На что брюнет только лениво поднял взгляд на аристократа, держащего его рукав, который был весь запыхавшийся и дышал очень часто.

— Что. Тебе. Нужно? — отчеканил мальчик, вырывая свою руку.

— Я… — блондин замялся. — Ты мне нравишься, Поттер! — выпалил Драко и впился неумелым поцелуем в губы Гарри.

За что и был награжден точным ударом в солнечное сплетение и согнулся пополам, судорожно вдыхая воздух.

— Что ты сейчас сказал, гомик? — щелкая косточками пальцев, спросил Гарри, копируя поведение одного из криминальных героев, увиденного в фильме.

— Ты… — медленно выпрямляясь, прошептал Малфой–младший. — За что?

— Еще раз подойдешь ко мне с такими заявлениями, я буду вправлять тебе мозги. Кулаками, — исказив рот в кривой ухмылке, произнес Гарри и медленно побрел дальше, продолжая мурлыкать песню себе под нос.

— Мой отец узнает об этом, Поттер! — прокричал Драко, поправляя мантию.

— Узнает о том, что Драко Малфой, сын Люциуса Малфоя, гомосексуалист с раннего возраста? — прокричал Поттер, поворачивая голову в сторону одного из портретов. — Или то, что потомственный аристократ, Драко Малфой, совершенно не обучен хорошим манерам и лезет целоваться, не спрашивая разрешения? — подмигивая женщине, изображенной на картине.

На что та только с энтузиазмом кивнула и скрылась в темноте картины. Портреты загалдели, передавая друг другу горячую новость.

— Ты поплатишься за это, Поттер! — прорычал Драко, срываясь на бег и возвращаясь туда, откуда прибежал.

Гарри лишь ухмыльнулся и продолжил свой путь, думая о том, как лишить себя славы, которая, по его мнению, была чересчур навязчивой и неправильной.

Картины продолжали шуметь, а Гарри спокойно шел вперед, мурлыкая песню.

* * *

На следующий день после этого случая завтрак в Хогвартсе не просто проходил, как это обычно бывало, а пролетал за шумными разговорами и перемыванием косточек семейству Малфоев. В особенности разговоры были такого содержания, как ориентация Драко, который отчаянно пытался быть невидимым. И если за столом Слизерина все были до неприличия сдержаны, то за столами других факультетов творилось черт знает что.

Дети кричали и спорили, чуть ли не кидаясь в друг друга едой, а Поттер сидел с каменным лицом, ковыряя ложкой завтрак. Не то, чтобы ему кусок в горло не лез из–за того, что он сделал, даже наоборот, он ликовал, а вот овсянку он не любил до покалываний в животе. Просто ненавидел эту кашу.

После третьего урока, как назло совмещенного с факультетом Слизерин, Гарри начал выходить из кабинета и выплыл общим потоком, почти не управляя своим телом. Можно сказать, что его оттуда вытащило течением. Не заметив стоящего перед собой первокурсника, Поттер случайно толкнул его локтем, выбираясь из толпы. Но, то ли судьба у нашего героя такая, то ли это была чистая случайность, но тем, кого толкнул Гарри, был Драко. И этот болезненный, судя по всему, тычок, стал катализатором для драки, фантазии о которой плясали в глазах Малфоя. Люди столпились вокруг, с замиранием сердца, следя за развитием событий.

— Поттер! Ты поплатишься за всё это! — прошипел взбешенный аристократ.

— Не совершай глупостей, Драко, ибо за одну из них ты уже расплачиваешься, — словно проповедник сказал Гарри и прикрыл глаза.

— Ты… ублюдок! — воинственно воскликнул Драко, доставая волшебную палочку.

— Да, это во мне преобладает, — мягко сказал Поттер, выбрасывая правую руку вперед и вырывая палочку из рук Малфоя. — Я сейчас верну малышу Драко его игрушку, если он пообещает больше не совершать подобного рода глупостей. И, пожалуй, тебе стоит запомнить, что я вырос среди магглов, которые не очень–то соблюдают правила нынешнего времени.

Брюнет отдал разъяренному блондину его палочку и двинулся в сторону факультетской спальни, чтобы скинуть рюкзак и отправиться изучать школу. Это занятие стояло у него на первом месте псевдоважных дел, которые он очень серьезно создавал весь урок Истории Магии.

Идя по пустынной лестнице, так как почти у всех факультетов еще продолжались занятия, в отличии от первокурсников, Поттер услышал жалобные всхлипы со стороны запретного этажа, о котором отчаянно пытался рассказать Дамблдор на их последней посиделке.

Двинувшись в сторону коридора, освещенного только серым октябрьским солнцем, Гарри и не предполагал увидеть странную, на его взгляд картину, а именно — плачущего Малфоя, сидящего прямо на полу, под витражным окном.

Мягко ступая резиновой подошвой по бетонному полу, Поттер почти без шума дошел до аристократа и плюхнулся рядом, сам не понимая, зачем он это делает. Ему ведь с самого детства было плевать на чужие чувства, а вот сейчас желание вразумить избалованного мальчишку пересилило, и мальчик, который выжил, вошел в роль всезнающего и всемогущего Дамблдора.

— Пошёл вон, Поттер! Ты испортил мою жизнь, — хрипло сказал Драко, прикрывая лицо ладошками.

— Вот тебе и первый жизненный урок, мальчик мой, — распластавшись на полу, мягко, копируя Альбуса, сказал рейвенкловец. — Подумай, разве твой отец совершает необдуманные поступки? Нет. А как ты думаешь, совершил ли ты необдуманный поступок? Я предполагаю, что ты думаешь о том, что план был идеален. Но всё не так просто. До высот твоего отца и его славы тебе далеко, но ты должен знать одно простое правило, которое спасало меня не раз: всегда просчитывай худшие стечения обстоятельств своего плана.

— Не считай себя Мерлином, Поттер! — прошипел Малфой.

— О, а ты думаешь, что я не всемогущ, мальчик мой? — Гарри тихо засмеялся. — Ты только подумай своим аристократическим мозгом, в который, кроме правил и манер, ничего не вбили, что за моей спиной может стоять армия, если я этого захочу, а за тобой кто?! Твой отец и все аристократическое сообщество? Окунись в арифметику — кого будет больше: моей армии или аристократов? А еще я могу сделать так, что все перестанут говорить о тебе, ибо этот замок умеет жить своей жизнью, стоит только понять её.

— Да ничего ты не можешь, придурок! Придумал из себя героя, который всех спас, а на самом деле? Ты циничный и эгоистичный мерзавец! — прокричал блондин, вставая на ноги.

— Ты забыл добавить, что ты это всё просто так не оставишь, Дракуша, — Поттер расхохотался, поднимаясь вслед за блондином. — И да, стоит мне только щелкнуть пальцами, как вся школа затихнет. А тебе удачи, в борьбе со слухами. Я же знаю, что ты мечтал о славе.

— Поттер, стой! Давай поспорим, что у тебя ничего не получиться. Ставлю на это десять галлеонов.

* * *

Следующее утро проходило в необычном спокойствии и тишине, что было нонсенсом для Хогвартса. Никто не смотрел на Малфоя, а уж тем более, не перешептывался. Все мирно ели, разговаривая исключительно об предстоящих уроках.

Гарри медленно пил сок, сонно глядя в стол, не обращая внимания на то, как удивленно и, почти не отрывая взгляда, смотрит на него Драко.

Равнекловец наконец посмотрел на слизеринца и мягко улыбнулся, поворачивая голову в сторону учительского стола и салютуя Дамблдору кубком с соком, на что Альбус отсалютовал ему в ответ.

Глава 7

Миром правят темные силы.

Но даже они тебе не помогут.

Этим же вечером Малфой отдал Поттеру деньги, но с таким видом, как будто не он проиграл пари, а его обманули и окунули головой в унитаз, что находился на втором этаже и строго именовался «запретным» из–за проживающей там девочки–привидения. В глазах блондина горел огонь восторга, когда он смотрел на Гарри и предлагал дружбу, на что рейвенкловец тихо, но очень убедительно ответил:

— Если ты не можешь выжить в одиночку, и тысяча друзей тебя не спасет, — после чего щелкнул его по носу и ушел.

Наблюдая за тем, как брюнет покидает его, Малфой с восхищением смотрел ему в спину, поражаясь могуществу и возможностям одиннадцатилетнего мальчишки.

И ничего бы не предвещало бед, если не приближающийся Хэллоуин, который Поттер ненавидел так же, как и овсянку по утрам.

* * *

Проснувшись утром тридцать первого октября, Поттер был в ужасе. Вся спальня мальчишек, которая обычно была украшена темно–синими и серебряными цветами, сейчас кричала ярко–оранжевым цветом, украшая абсолютно всё. Все балдахины и прочие ткани помещения поменяли цвет. На всех тумбочках, стоящих рядом с кроватями, стояли рыжие корзинки, забитые сладостями и напоминающие своим внешним видом тыквы.

И Гарри не с самыми радостными мыслями решил собраться и уйти на завтрак раньше всех, чтобы не слышать воплей своих соседей. Что и стало правильным решением, ибо его однокурсники дико кричали и жаловались на ненавистный и режущий глаза цвет.

Большой зал тоже был украшен в оранжевый цвет. Все вокруг. Даже флаги факультетов сменили окрас.

Позавтракав, с жутким отвращением, мальчик впал в апатию, вспомнив о гибели своих родителей в этот день. И уже плохое настроение опустилось на планку «отвратительное», что и стало причиной срыва покровов — необоснованной злости и посыла всех куда подальше, в том числе и профессора Снейпа, что любил придираться к рейвенкловцу. То ли это доставляло ему удовольствие, то ли он был любителем послушать, как Поттер виртуозно затыкает ему рот.

— Поттер, Вы должны готовить зелье, а не витать в облаках! — рявкнул профессор, смотря на мальчишку, который около пяти минут не отрывал взгляда от одной и той же точки. — Куда Вы смотрите, черт подери?

— В перспективу, — вздыхая, сказал Гарри и продолжил смотреть вперед, как ни в чем не бывало.

— И что же Вы видите? — заискивающе начал Снейп.

— Горизонт, — снисходительно улыбнувшись, ответил рейвенкловец и грустно взглянул на профессора.

В его глазах отражалась такая дикая усталость, что казалось, будто бы он прожил не одиннадцать лет, а все сто одиннадцать. Судя по всему, именно этот взгляд и стал для Северуса успокаивающим, ибо увидев глаза мальчишки, зельевар больше с ним не разговаривал. Проходя мимо, он, порой, делал незначительные замечания о том, что Гарри неверно помешивает свое варево.

* * *

Позже, решив забросить все уроки на сегодня, Гарри сидел на выступе витражного окна рядом с «запретным» туалетом второго этажа и читал книгу, привезенную с собой в школу.

Время подходило к ужину, когда по коридору, громко стуча каблучками, перед ним пронеслась девчонка и забежала в этот самый туалет, утирая слезы. На что Поттер, покачав головой, облизнул палец и перелистнул страницу, продолжая читать.

Из туалета начали доноситься тихие всхлипы, что ужасно мешало равенкловцу, ибо «тишина — залог успешного усвоения знаний» — как он считал.

Хрустнув костяшками пальцев, мальчишка лихо спрыгнул с выступа и начал разминать затекшие мышцы. Очередной раз поворачиваясь, он услышал жуткий грохот и топот детских ног. Причем не одного человека: Складывалось ощущение, что бежит толпа.

Закинув книгу в сумку, Гарри оглянулся и увидел эту самую «толпу» из трех человек: Невилла Лонгботтома, Рона Уизли и Драко Малфоя, которого за собой тащил рыжий.

— Да отпусти ты меня, Уизел! Я не обязан извиняться перед грязнокровками! — зашипел, не хуже змеи, слизеринец, пытаясь вырвать руку. — Тем более в тот момент, когда по замку бродит тролль!

Рон покраснел от гнева, услышав то, как назвал его подругу Драко.

— Ты сейчас же извинишься перед ней, Малфой, или я заставлю тебя глотать слизней! — выкрикнул Рон, таща за собой блондина. — Или того хуже, отдам на растерзание троллю!

Грохот постепенно нарастал, и все резко остановились, стоя уже у самого входа в туалет, не замечая Поттера, что без особого удивления глядел за этим цирком.

— Поттер, спаси меня от этих умалишенных! Ты же можешь это сделать! — заметив невольного свидетеля, воскликнул слизеринец, дергаясь в его сторону. — По школе бродит тролль!

— О, нет, Драко, я сегодня пас. Мне хватит приключений, свершенных в этот день — уже есть, что отметить. Вот если бы, скажем, ты пришел завтра, то я бы, конечно, помог, — деловито ответил рейвенкловец, закидывая рюкзак на плечо.

В тот момент, когда Гарри уже развернулся, собираясь уходить, из коридора послышался грохот и жуткий скрип, как будто что–то тащили по полу. Посмотрев в темноту коридора, Поттер увидел большое зеленое существо, что волокло за собой громадную деревянную дубину.

Все замерли, резко теряя всю свою стойкость и храбрость. Первым отошел Невилл, лихо развернувшись, он распахнул дверь туалета и забежал в него, а за ним двинулись и все остальные, кроме Поттера, который застыл на месте, думая, что от гнева этого существа можно избавиться притворившись столбом — как от собаки. Дверь с грохотом захлопнулась, на что и обратил внимание тролль — а именно так и определил существо Гарри.

Повернувшись, зеленое чудовище остановилось около входа в туалет и, замахнувшись, ударило по двери, от чего та с жутким грохотом слетела с петель. Из туалета послышался визг и крик. Существо вошло внутрь, принюхиваясь и что–то рыча. Гарри тихо двинулся следом за ним.

Облокотившись о дверной проем, он начал следить, что же сделает эта нечисть дальше, ибо не каждый день встретишь горного тролля в действии. И надежды Поттера оправдались — существо стало крушить все на своем пути. А, в особенности, оно целилось в те места, где находились визжащие дети.

Наблюдая за тем, как по комнатке мечутся дети из стороны в сторону, без возможности обойти монстра и пробиться к выходу, Гарри немного заскучал и решил подбодрить их.

— Хэй, давайте же! Вы же, черт подери, волшебники, а не простые людишки! — выкрикнул он и присел в проходе. — Я заведомо за победу тролля над вами!

Первым, судя по всему, слова рейвенкловца понял Рон и достал свою волшебную палочку, но, не зная, какое именно заклинание использовать в такой ситуации, замер.

Гермиона, сидящая в этот экстренный момент под раковиной, обсыпанная пылью и прочим мусором, как самая умная ученица, начала судорожно соображать.

— Вингардиум Левиоса, Рон! — выкрикнула она, проползая под раковиной дальше.

Малфой, ошарашенный таким исходом событий, тоже выкрикнул заклинание на помощь гриффиндорцу, но использовать его в стенах школы, было не просто запрещено, а каралось законом.

Уизли, со сдвинутыми бровями и ужасным мыслительным процессом на лице, повторил заклинание и взмахнул палочкой, поднимая в воздух дубину тролля, которой тот как раз замахнулся для удара, от чего та зависла в воздухе, прямо над его головой.

— Молодец, Рон! — выкрикнул Невилл, стоящий рядом с Малфоем, около порушенных туалетных кабинок, из–за чего рыжий отвлекся и потерял контроль над дубиной.

Та упала прямо на зеленую голову существа с диким хрустом, судя по всему, ломая ему черепную кость.

Удивленно взглянув на детей, тролль пошатнулся и начал заваливаться вперед. С ужасным грохотом упав, оно сломало под собой весь кафель, что покрывал пол. После этого в коридоре этажа послышались переругивание, злостное шипение и топот ног.

Гарри обернулся и широко улыбнулся, увидев, как к ним на всех парах мчатся деканы факультетов, директор и медсестра. Он, сидя, развернулся и тихо предупредил ребят:

— Сейчас начнется шоу. Советую молчать и не вмешиваться.

Северус Снейп подошел к детям своей быстрой походкой и первым делом присел около Поттера, осматривая его. В его глазах то и дело мелькала забота, которую было трудно не заметить. Пока зельевар ворковал над рейвенкловцем, спрашивая, где и что у него болит, остальные осматривали других участников этого спектакля.

Наконец закончив с оглядыванием, Снейп принял самый грозный из всех своих образов и, хмуро взглянув на Гарри, спросил:

— Мистер Поттер, извольте объясниться, что здесь произошло?

— Представляете, профессор, — Поттер в театральном ужасе прикрыл рот ладошкой. — Тролль! Но я был за его победу, а эти изверги! Они убили зверюшку! — вытерев несуществующие слезы, сказал он.

— Поттер, не паясничайте, — наградив рейвенкловца подзатыльником, рыкнул Северус. — И рассказывайте по существу.

— Эй, Вы в своем уме? Никто не смеет бить Гарри Поттера! Даже сам Гарри Поттер не смеет бить Гарри Поттера! — воскликнул мальчишка, отходя от него на несколько шагов. — К тому же, я не должен перед Вами отчитываться. Да, деда Альбус? — состроив кошачьи глазки, спросил брюнет у Дамблдора, который без особого удивления наблюдал за потугами зельевара узнать правду у ребенка.

— Он прав, Северус. Даже сам Гарри Поттер не имеет права бить Гарри Поттера, — усмехнувшись в бороду, сказал директор и начал осматривать лежащего на полу тролля. — Но позволь поинтересоваться, Гарри, это ты убил горного тролля?

— Враг каждого из нас — наш общий враг, — воскликнул Поттер, вскидывая кулак вверх. — Если честно, то не я, а Рон, кажется… Уизли. А я помогал. Мысленно.

— Двадцать очков с Гриффиндора, за безрассудство, — холодно сказала Минерва, строго осматривая своих подопечных.

— Малфоя Вы баллов не лишите, я так понимаю, профессор? — мило хлопая глазками, спросил рейвенкловец.

— Объяснитесь, мистер Малфой, что Вы делали здесь в столь сомнительной для Вас компании?! — заискивающе спросил Северус.

— Профессор Снейп, меня сюда притащил Уизли! Я вообще не хотел в этом участвовать, — воскликнул Драко и начал выходить из разрушенного туалета.

— Это правда, мистер Уизли? — прищурившись, спросила МакГонагалл.

— Это да, но… — покраснев, промямлил рыжий и устремил свой взгляд в пол.

— Довольно, — холодно прервал его зельевар. — Еще десять баллов с Гриффиндора за глупость. Почиститесь все и отправляйтесь на праздничный ужин. И никому ни слова, я ясно излагаю?! — рыкнул он и подошел к троллю. — Поттер, отработка за хамство, — увлеченно оглядывая труп существа, произнес Снейп.

Гарри оскалился и подошел к профессору.

— Благодарю, профессор Снейп. И с особым рвением жду нашей встречи, — хлопая по плечу зельевара, сказал мальчишка и пошел восвояси.

Глава 8

Один мальчик так сильно тер глаз, что тот просто треснул и вытек.

Потом его ударило током и он умер. В муках. От ножевых ранений.

Поттер двигался в сторону подземелий на очередную отработку, назначенную профессором Снейпом, с самым отвратительным из всех своих настроений. Сам же зельевар еще не предполагал, какие муки его ожидают. Одно общество Поттера было сущим кошмаром для многих, а тут несколько часов подряд в закрытом кабинете вместе с этим, отчасти, безумным мальчишкой.

Идя в обход стандартного пути к подземельям, Гарри и предположить себе не мог, что встретит вот такую картину: профессор Снейп, довольно таки растрепанный, зажимает в углу коридора преподавателя защиты от темных сил Квиринуса Квиррелла и приглушенным голосом ему что–то говорит. Не то, что бы было не понятно, что именно говорит зельевар, просто натурал внутри Поттера проснулся и жаждал крови еще больше, чем прежде, ибо он был заядлым гомофобом.

— Я надеюсь, Вы понимаете, во что ввязались, Квиринус. И я этого так не оставлю, — почти прошипел Северус и, эффектно развевая подолом мантии, отправился восвояси.

Поттер же застыл, услышав, как Квиррелл разговаривает сам с собой.

— Глупый Северус. Он ведь даже не знает, кому ты служишь, — проскрипело откуда–то из–за спины Квиринуса.

— Не б-бойтесь, х-хозяин. Я всё сделаю так, к–к–как нужно, — ответил сам себе преподаватель и направился прямо по коридору.

Гарри, еще немного злой и шокированный побежал на отработку, чтобы сообщить о том, что видел, Снейпу, но передумал, уже подходя к двери, которая, что странно, была не заперта. Из кабинета шел едкий пар и был слышен разъяренный рык зельевара.

— Вы! Безмозглые идиоты, Уизли! Сейчас же здесь всё вылизать! И если только один ингредиент пропадет из хранилища, я лишу ваших родителей двух рыжих проблем! Я ясно сказал? За уборку! Живо!

— Так точно, сэр! — воскликнули два одинаковых голоса.

Успокоившись и приняв повторно решение о молчании, Гарри вошел в кабинет и закашлялся. В нос ударил сладкий запах, а через несколько секунд все мыслительные процессы заволокло пленкой. Думать ему сейчас вообще не хотелось — хотелось петь и обниматься.

Тряхнув головой, Поттер взглянул на профессора и засмеялся, увидев, что обычно черные волосы стали розовыми. Но было непонятно, глюк ли это или реальность. Немного откашлявшись, рейвенкловец перевел взгляд на ехидно улыбающихся близнецов Уизли, которые отчаянно оттирали пол. Снова взглянув на Снейпа, на котором уже не было тех самых розовых волос, мальчик услышал противный писклявый голос.

— Поттер, садитесь за парту. Сегодня Вы будете писать. Опишите мне применение частей тела горного тролля в зельеварении, — садясь за стол, пропищал зельевар и принялся за проверку работ.

Гарри захихикал и присел за парту. Писать о свойствах тролля ему сейчас вообще не хотелось, а вот написать стихи или того хуже, песню, так и тянуло. Взяв в руки перо, Поттер начал сочинять, не обращая внимания на то, что порой нет ни рифмы, ни ритма. И то, что из этого вышло было довольно странным.

О, прекрасный профессор Снейп! Ваше имя морозит нам душу, Отключая от страха мозги. Только я перед Вами не струшу! О, великий профессор Снейп! Ваш прекрасный нос — это горы, Что идет перед Вами вперед, Закрывая собою просторы. О, наш грозный профессор Снейп! Вы великий для мелкого люда, Ваша сгорбившаяся спина — Словно копия мини верблюда. О, опасный профессор Снейп! Ваши волосы словно сосульки, Что висят на карнизах домов, И упав, свистят, как свистульки. О, изящный профессор Снейп! Мы пред Вами стоим на коленях, Ибо мы сверх тупы и глупы, Только это всё в зельеварении.

После тридцати минут кропотливой работы, немного уставший и довольный собой, Гарри сдал листок зельевару и отошел ближе к двери, в целях безопасности.

Профессор, оторвавшись от проверки умственных трудов своих учеников, взял в руки творение Поттера и начал читать про себя. Его лицо меняло цвета, словно маггловский светофор — с зеленого в красный и наоборот. Глубоко вздохнув, преподаватель встал из–за стола, опрометчиво оставив стихи, и медленно двинулся в сторону рейвенкловца, доставая палочку, со словами:

— Поттер, молитесь, чтоб заклятье попало куда–нибудь в стену, — прошипел он.

На этом моменте мозги Гарри начали, наконец, работать. Подмигнув близнецам Уизли, брюнет на всех парах побежал из кабинета, скрываясь от разъяренного Снейпа, который тоже рванул за ним.

Выбежав из подземелий, рейвенкловец отправился к лестницам, меняющим свое положение. Повернув голову, он увидел бегущего за собой Снейпа с палочкой наперевес.

Перепрыгивая через несколько ступенек разом, мальчик и не заметил, как оказался на третьем этаже, который был запрещен Дамблдором еще в начале года. Недолго думая, зельевар отправился за ним, но уже не для того, чтобы наказать, а для того, чтобы вытащить его с третьего этажа, а уж потом наказать.

Оглядываясь по сторонам, Поттер рванул вглубь коридора, туда, где почти не горел свет. Продолжая бежать и сворачивать в непонятные для самого себя пути, Гарри увидел незапертую дверь и забежал в нее, в надежде скрыться от профессора, который, как показалось рейвенкловцу, уже догонял его. Как оказалось позже — не зря.

За дверью комнаты лежало большое черное трехглавое чудище, больше напоминающее собаку, но увеличенное в десяток раз. Одна из огромных когтистых лап прикрывала собой небольшой люк в полу, который не то чтобы выглядел неприступным, но всего лишь одна ручка, без каких–либо замков не могла быть помехой для кого бы то ни было, чтобы её открыть.

— Я назову тебя… Сетх у меня есть, а значит, ты будешь Осирисом. В честь брата Сетха, — медленно подходя к проснувшемуся от хлопка двери псу, сказал Гарри.

Осирис замахал громадным хвостом и начал принюхиваться к рейвенкловцу.

— Хороший песик, — произнес Поттер, стоя вплотную к животному и поглаживая его среднюю голову. — Все будет хорошо. Скоро я поговорю с дедой Альбусом и мы выведем тебя на прогулку, а то ты, скорее всего, уже устал здесь находиться.

Пес снова начал размахивать хвостом из стороны в сторону, а потом и вовсе лизнул Гарри своим большим языком, испачкав ему лицо слюной.

Снимая заслюнявленные очки, чтобы протереть их, мальчишка отошел ото пса на несколько шагов назад и достал из кармана школьной мантии булочку, которой хотел угостить Снейпа, но совершенно забыл про неё. Кинув Осирису хлебобулочное изделие, он протер очки о край мантии и попрощался с псом.

Добравшись до своей гостиной без особых приключений, Поттер отправился в душ — смывать с себя слюну и запахи псины.

Уже почти раздевшись, Гарри услышал за спиной легкий хлопок. Развернувшись, он увидел маленького скрюченного человечка, одетого в зеленую ливрею с гербом Хогвартса, с большими ушами и яркими голубыми глазами, которые занимали почти половину лица — как узнал совсем недавно Поттер, это был домовой эльф.

— Профессор Снейп просил передать вам послание, мистер Гарри Поттер, — пропищало существо, кланяясь.

— Говори… — рейвенкловец замялся.

— Токки, сэр, — быстро ответил эльф.

— Говори же, что передал мне профессор Снейп, Токки, — немного раздражаясь, произнес Поттер.

— Профессор Снейп сказал, что оторвет мистеру Гарри Поттеру уши и заставит Вас варить их на медленном огне, истекая кровью, — пропищал эльф и с тихим хлопком исчез, оставив мальчика в одиночестве.

Особо не заморачиваясь по этому поводу, Гарри отправился отмываться, ибо его дико клонило в сон, и думать в данный момент особо не хотелось, так как испарения в кабинете зельевара подействовали на него слишком специфично.

Глава 9

— Иногда, проще сделать, чем сказать.

— Иногда, проще не делать.

— Иногда, проще не говорить.

— Тихо.

Дни после бегства от Снейпа проходили, словно в цирке. Уизли придумали мелодию к стихам Поттера и ходили по школе, распевая новую «шуточку». Таким образом, все в школе начали напевать песню про зельевара, негласно ставшую его гимном. Сам же зельевар был в бешенстве и старался пресечь все возможные песнопения учеников. Но, признайте, пресечь на корню «гимн Снейпа» из уст директора ему бы, ни в коем случае, не удалось. Так и получилось.

Сидя в своем кабинете и выслушивая жалобы на гнусного мальчишку Поттера, Альбус начал намурлыкивать этот самый гимн, притопывая ногой.

Северус, взвинченный и злой, чуть не вспомнил свое прошлое, которое было связанно со служением Темному Лорду, но все, что он мог сделать в этой ситуации — это уйти из кабинета Дамблдора. На что тот только тихо посмеялся в бороду и продолжил петь, но уже в полный голос.

* * *

На рождественские каникулы Поттер остался в школе, в компании учителей, победителя горного тролля, его друга–размазни и девочки–поисковика. И всё бы ничего, если бы эта троица не начала к нему клеиться и звать с собой для совместного времяпровождения, то есть поиска приключений на свою пятую точку. И Гарри не был бы Гарри, если бы не послал их куда подальше, и не отправился выгуливать Осириса. С благодушного разрешения Дамблдора, конечно же.

Каникулы подходили к концу, когда Поттер прогуливался по запретному коридору третьего этажа и разговаривал с Сетхом. Птица важно кивала, сидя на плече мальчишки, и порой шевелила крыльями в жесте: «Да кто его знает! Ты знаешь? Я нет». Продолжая рассуждать вслух, он медленно двигался к лестницам, но тут же остановился и затих, услышав громкое перешептывание и топот нескольких ног.

— А я говорила тебе, что нужно было звать Поттера! Он бы нас, если что, отмазал, — послышался девчачий голос. — И вообще, вам что, не хватает приключений, Рон?

— Замолчи, Гермиона, ты мешаешь мне настраиваться на эти самые приключения, — прошипели ей в ответ. — И к тому же, ты сама говоришь, что, возможно, в школе хранится Философский камень.

— Прими на заметку, Рональд, что Философский камень невероятно дорогая вещь. И Николас Фламель не стал бы отдавать его директору на хранение.

— Тихо. Там кто–то есть, — прошептал Невилл, останавливаясь.

Ребята замерли ровно за поворотом от Поттера, который стоял, облокотившись о стену. Сетх на его плече уже приготовился выклевать детям глаза, но замер, будто бы услышав что–то.

По коридору, со стороны «будки» Осириса послышались быстрые и тяжелые шаги. Моментально сгруппировавшись, Гарри накинул на себя и птицу мантию–невидимку, подаренную ему на рождество Дамблдором со словами: «Это принадлежало твоему отцу, Гарри. Используй её с умом».

Повернувшись, он увидел быстро двигающегося в его сторону Квиррелла, явно злого и взвинченного. От него, как обычно, за версту пахло чесноком, из–за чего Поттер так быстро его распознал в темном коридоре. За углом, где стояли ребята, послышалось шуршание, а потом тихий хлопок двери. Квиринус пронесся мимо Гарри, одаривая его прекрасными амбре чеснока и нескольких тушек мертвых крыс, о запахе которых мальчик знал не понаслышке, ибо детский дом — это не то место, где живут радужные феи и милые пони, которые этими феями какают.

Решив узнать, что делал преподаватель у пса, рейвенкловец отправился к нему. Возле спящей собаки лежала разломанная на несколько кусочков и обслюнявленная арфа. Немного подумав, Поттер уселся около стены, ожидая новых гостей. Через несколько минут дверь медленно открылась, и в помещение вошла троица, которая была заинтересована в том, что именно обитало в этой комнате. И Гарри не был бы собой, если бы не решился поиздеваться над малолетними героями.

— Вот это да… — выдохнул Рон, с выражением ужаса на лице прижимаясь к стенке.

— Дамблдор держит в школе трехглавую собаку? — удивленно воскликнула Гермиона, медленно двигаясь вперед, чтобы, судя по всему, потрогать животное.

Гарри тихо поднялся и завыл, словно привидение. Дети удивленно заозирались. Сова, для усиления эффекта, пару раз ухнула. Ребята смотрели в то место, откуда доносились звуки, и совсем не заметили, как проснулся Осирис.

Сонный пес не смог сразу оценить ситуацию, но смог быстро принять решение — гнать маленьких героев из того места, что он охраняет. Зарычав, существо начало громко лаять, от чего дети, словно пули, вылетели из комнаты и с воплями отправились в свою спальню.

Поттер скинул мантию и подошел к собаке.

— Умный песик, — поглаживая собаку по холке. — Познакомься, это моя сова — Сетх.

Еще немного постояв рядом с новым питомцем, мальчик отправился спать, потому что ему нужно было готовиться к предстоящим экзаменам и узнать, что такое Философский камень. Но прежде всего, поговорить со Снейпом, который, судя по всему, замешан в чем–то темном.

* * *

Ученики вернулись с каникул, а вместе с ними и личный ужас Поттера — Малфой, который в последнее время рьяно старался быть всегда рядом с ним. И все бы оставалось на своих местах, если бы однажды Драко не признался ему, что восхищается им и хочет быть его другом. Поттер версию с дружбой сразу же отмел и предпочел скрываться в самых непредсказуемых для слизеринца местах. Таких, как, например, Библиотека, в которую до Нового года забредал всего однажды, предпочитая брать книги у своих однокурсников.

* * *

Экзамены приближались полным ходом, и Гарри совсем забыл о Снейпе и его темных делишках с Философским камнем, пока однажды в библиотеке к нему не подсела Грейнджер. Та заметно нервничала и явно хотела что–то попросить, но, судя по всему, очень боялась. Или стеснялась гнева Поттера, который перед экзаменами обрушивался почти на всех, кто просил у него о чём–то.

— Гарри, нам нужна твоя помощь, — наконец заговорила она, теребя уголок книжки.

— Странные события происходят вокруг, тебе не кажется? — перелистывая страницу книги, спросил Поттер.

— Эм… — Гермиона недоуменно посмотрела на мальчика. — Возможно.

— Эльфы совсем ополоумели и заставляют меня не пачкать одежду. Чистую одежду, Гермиона! Ты понимаешь?

— Не совсем, — гриффиндорка потрясла головой.

— Осирис и Сетх не могут её не пачкать. У одного из пасти слюни текут реками, а другой вечно портит мою мантию когтями. Ненормальные животные! — разгневался рейвенкловец и принялся писать что–то на пергаменте.

— Но Осирис и Сетх — это боги египетской мифологии, Гарри. Ты ничего не путаешь?

— О, нет. Эти животные ни в коем случае не боги. Ну, те, о которых я говорю, — продолжил Поттер, заговорчески подмигнув.

Гермионе надоело терпеть эти глупые разговоры, и она решила попросить у Гарри о помощи напрямую.

— Гарри, нам нужно, чтобы ты помог нам пробраться кое–куда, а позже, сделать так, чтобы нас не исключили из школы. Мы знаем, что ты можешь все. О тебе ходит множество слухов, — скороговоркой проговорила Грейнджер.

— За Философским камнем идете? — быстро спросил Поттер.

— Да, — сразу же ответила гриффиндорка. — Откуда ты знаешь? — воскликнула Гермиона, упирая руки в бока.

— Ты сама сказала, что я всемогущ, — пожав плечами, ответил Гарри и продолжил писать.

* * *

До первого экзамена оставалось совсем немного, когда в факультетскую гостиную начали ломиться сразу несколько человек: Рон, Невилл, Драко и Гермиона. Как оказалось позже, все они пришли поговорить начистоту и узнать хоть что–то о загадочном мальчике, который выжил. Гарри со спокойной душой и хорошим настроением вышел к ребятам, чтобы повеселиться.

Они пришли в один из заброшенных учебных кабинетов, больше напоминающий собой захламленный чулан. Везде лежал огромный слой пыли, и пахло сыростью, что Гарри очень любил.

— Начнем, пожалуй, — важно сказал Поттер, присаживаясь за учительский стол. — Много тысячелетий назад люди и предположить не могли… — начал самозабвенно он, прикрыв веки.

— Кхм, — Малфой откашлялся, делая вид, будто он истинный аристократ, на что рейвенкловец только широко зевнул. — Как получилось, что все слухи, которые пустил ты, сами собой исчезли?

— Эльфы. Зелье, стирающее память. Идея Дамблдора, — коротко бросил Гарри. — Я вообще хотел, чтобы они подлили вам всем Амортенцию. Все бы влюбились друг в друга и совсем забыли о твоей ориентации.

— Я шокирован… — ошеломленно сказал Драко и затих.

— Какие отношения у тебя со Снейпом? — задрав подбородок, спросила Грейнджер.

— Объясни, о чем ты, — кинул мальчик, заинтересовано оглядывая гриффиндорку.

— Когда Рон убил тролля, он так быстро подлетел и осматривал тебя около пяти минут. Хотя он славится своей холодностью и жестокостью, Гарри, — смутившись от взгляда, сказала Гермиона и поправила форму.

— А, это… Неужели ревнуешь? — ухмыльнувшись, произнес он. — Никакой педофилии, Грейнджер! — воскликнул Поттер, пристально глядя на девочку. — Он строит из себя крутого чувака, который всех спасает. Ну, это он сам так себя позиционирует, насколько я заметил. Да, и как мне стало известно, они с мамой моей встречались. Дамблдор это так умилительно рассказывал, — смахнув несуществующую слезу.

— Теперь понятно, почему ты еще жив. Все–таки шутка с гимном была жестока, — тихо сказал Невилл, задумчиво глядя в пол.

— А вот ничего и не жестоко! Это было весело, — воскликнул Уизли, улыбнувшись.

Так они проговорили довольно долго, потому как вопросов было большое количество, а энтузиазм Поттера нескончаем.

Глава 10

— Тео говорит, что мир, в котором мы живем, это странный сон. Это сон, который бредит сном во сне. Что является частью сна, который снится самому себе.

— Странно все это. Очень и очень странно.

После очередного сданного с легкостью экзамена, Гарри был немного раздавлен, так как узнал, что ему придется возвращаться назад в приют — так сказал ему Дамблдор. Снейп ликовал от осознания того, что не увидит мальчишку Поттера, а Драко ходил, словно тень, каждый день приглашая рейвенкловца к себе на каникулы — без сомнений, это было глупой идеей, ибо Гарри посылал его куда подальше.

Но то, что произошло ночью перед очередным экзаменом, выбило его из колеи…

* * *

Рон, Гермиона и Невилл чуть ли не на привязи тащили за собой Поттера в место обитания Осириса, крича ему о том, что кто–то хочет украсть Философский камень — именно тот, что дарует бессмертие.

Но каково было удивление мальчика, когда распахнув дверь, он увидел, что около пса сидел Малфой и кормил его печеньками. Слизеринец мило улыбнулся и, не оборачиваясь, произнес:

— Я ждал вас, господа. Люк открыт, — махая рукой в сторону дыры в полу.

— Я подожду здесь, — произнес Поттер, скрещивая руки на груди.

После недолгих уговоров и логических доводов от Гермионы рейвенкловец все же согласился, разработав план по присвоению камня себе.

Осирис с подозрением оглядывал детей, сидя возле люка, пока Гарри не успокоил его, погладив.

Предварительно уменьшив собаку в несколько раз, Гарри положил его в карман мантии и спрыгнул в люк. Там его ждало препятствие, называемое «Дьявольскими силками». На лице Гермионы виден был мыслительный процесс, в то время как Рон бесполезно елозил, пытаясь освободиться, Драко и Невилл и вовсе не двигались, а Гарри просто лежал, наслаждаясь отдыхом. Достав палочку, он резко взмахнул ей и произнес:

— Люмос Максима, — растение расплело свои корни, и Поттер начал проваливаться вниз.

Гермиона повторила его манипуляции, направляя палочку в сторону почти задохнувшегося Рона, из всего тела которого уже была видна только голова. Уизли со шлепком приземлился на свою пятую точку, неплохо приложившись копчиком. Гарри опирался о стенку и насвистывал песенку, ожидая пока Грейнджер, Невилл и Драко осчастливят его своим присутствием. Наконец девочка помогла всем выбраться, и они впятером отправились дальше.

Следующим препятствием на пути к Философскому камню стала комната, в которой летало большое количество заколдованных ключей. Тут Гермиона решила, судя по всему, блеснуть умом после явного промаха с силками и выдала то, что показалось ей более или менее логичным.

— Нужно искать самый старый ключ. И если им пользовались, то у него должны быть потрепаны крылья, — после чего махнула рукой в сторону метлы, висящей в воздухе, совсем недалеко от ребят.

— Я не полезу на метлу, — резко сказал Гарри, скрещивая руки на груди. — Полеты — это явное противоречие законам гравитации.

— Акцио ключ от запертой двери, — сказал Драко, взмахивая палочкой.

Через несколько мгновений потрепанный ключик находился в руках Малфоя, а он с явным превосходством глядел на гриффиндорку. Та, немного поморщившись, подошла к двери и стала ждать, пока слизеринец откроет её.

Следующим препятствием стали живые шахматы, которые Рон попробовал обойти мимо, но у него ничего не вышло, так как ему преградили путь каменные мечи.

— Будем играть? — спросил Рон, оборачиваясь к ребятам.

— Ну, играйте, а я пока посижу, отдохну, — произнес Поттер, присаживаясь недалеко от шахматной доски. — Мне еще вас отмазывать потом.

— Я тоже не буду играть, — сказал Малфой, усаживаясь рядом с Гарри. — Мне еще Поттера перед Снейпом отмазывать.

— Что? — удивленно посмотрев на Драко, воскликнул рейвенкловец.

— Ну… он просил за тобой присмотреть и если что — звать его. Ты думаешь, что я делал возле собаки в столь позднее время?! Но не думай ничего такого! Я вовсе не собираюсь рассказывать все, что здесь произойдет!

— Чертов слизень, — выплюнул Уизли, начиная командовать Гермионой и Невиллом.

Дети заняли пустые клетки доски, чтобы количество шахмат было равным. Игра началась. Рон словно находился на поле битвы, сидя на коне и расставляя шахматы так, чтобы противник не пробил оборону. И когда дело дошло до хода конем, для того, чтобы закончить игру, на лице Рона поступила маска вселенской скорби.

— Я сейчас закончу игру, и дальше вы пойдете без меня, — почти героически произнес рыжий и посмотрел на сторону противника.

— Нет, Рон! — воскликнула Грейнджер, дергаясь в сторону друга, но резко остановилась.

— Давайте, Гермиона, — улыбнувшись, сказал Уизли и продолжил игру.

По помещению прошелся дикий скрежет и грохот ломающихся камней от коня. Рон лежал обсыпанный пылью и крошками. Гермиона и Невилл бросились к нему, чтобы узнать, жив ли их друг — храбрый гриффиндорец.

— Невилл, останься с ним и позови на помощь, — тихо сказала девочка, сидя на коленках возле бессознательного Уизли.

Лонгботтом кивнул и вытащил палочку, принимая вид спасителя всего мира. Будто бы на его плечах лежала громадная ответственность за спасение вселенной. На что рейвенкловец только хмыкнул, проходя мимо.

Пройдя дальше, своеобразное трио попало в комнату с живым троллем. Тот, увидев детей, протяжно зарычал и начал размахивать дубиной, пытаясь запугать их. В принципе, это у него получилось. Но только в двух случаях — патологическая трусость Малфоя и имеющая новую фобию в лице троллей Гермиона. Поттер вскинув палочку, решил показать, на что он годится и тихо, но четко произнес:

— Ступефай, — после чего существо остолбенело и упало прямо у ног слизеринца и гриффиндорки.

Следующей комнатой оказалось небольшое пространство, в котором располагался стол, а на нем семь пробирок разных размеров и цветов с какой–то жидкостью и пергамент.

Гермиона взяла в руки листок и начала вслух зачитывать текст:

Перед вами лежит опасность, безопасность лежит позади, Двое окажут вам помощь, а которые — надо найти, Одна из нашей семерки разрешит продвигаться вперед, Зато другая, как выпьешь, обратно тебя отведет, Крапивным соком налиты двое из нас, говорят, Трое других — убийцы, поджидают, построившись в ряд. Выбирайте, коль не хотите навеки в тюрьме застрять, Чтобы помочь, должны мы четыре подсказки вам дать: Во–первых, насколько бы хитро не прятался от вас яд, От сока он будет слева, и это вам надо понять; Второе: различны стоящие по разным от вас сторонам, Но, двиньтесь вперед, и никто из них другом не будет вам; В-третьих, размера все разного, всякий вам скажет суд, Но ни гигант, ни карлик смерти в себе не несут; Еще: близнецы по вкусу, хотя и различны на вид Второй и слева, и справа — отведав, каждый решит.

Немного подумав, она пару мгновений глядела на пробирки, а после вынесла свой вердикт:

— Самый маленький фиал с зельем должен будет пропустить тебя вперед, Гарри. Я бы пошла дальше, но тут явно не хватит на несколько человек, — с придыханием сказала она и посмотрела на дверь.

— Ну, если там Снейп, то я туда не пойду, — сказал Малфой, делая пару шагов назад. — Даже в твоей компании. Я лучше за подмогой, хорошо?

— Чертовы трусы, — выплюнул Поттер и опрокинул зелье из маленького фиала в рот. — И чего вы Снейпа так боитесь? Он же душка. Просто душка.

Открыв очередную дверь, Гарри увидел столб огня, в центре которого стоял профессор Квиррелл, всматриваясь в громадное резное зеркало.

Глубоко вздохнув, мальчик сделал шаг через огонь, который его совсем не обжог, а даже немного охладил. Собака в кармане мантии начала гавкать, словно чувствуя опасность.

— Смысл смотреть в зеркало, если Вы все равно краше не станете, профессор? — громко спросил Поттер и начал спускаться по ступенькам вниз.

— О, Гарри Поттер, — ухмыльнувшись, сказал Квиринус и повернулся на голос. — Прошу тебя, подойди.

Ничего не подозревающий рейвенкловец спокойно подошел к зеркалу и увидел в нем свое отражение — ничего более. Наклонив голову на бок, он начал рассматривать себя. В кармане зарычали.

Через мгновенье Гарри увидел, как его отражение шевелится: подмигнув, оно засунуло руку в карман и вытащило красный камень, сильно похожий на рубин, после чего, улыбнувшись, положило его назад. В кармане явно прибавилось весу. Он повернул голову в сторону преподавателя и ухмыльнулся.

— Ну, я вижу себя, что дальше?

— Что еще ты видишь, Поттер? — заискивающе спросил профессор.

— О, еще я вижу Вас. Удивительно, что зеркало отражает окружающую среду, не так ли? — с выражением наигранного удивления на лице, произнес мальчик и прошествовал мимо учителя.

— Он лжет, — прорычали откуда–то из–за спины Квиррелла. — Покажи мне его. Живо.

Профессор медленно начал разматывать свой лиловый тюрбан, что носил, не снимая, весь год.

— Не раздевайся предо мной, ужасный человек! Я жить со зрением еще хочу, — словно на театральной сцене, сказал Гарри.

Квиррелл повернулся к Поттеру спиной, и тот увидел ужасную картину: на затылке профессора было лицо какого–то мужчины — серое и немного ссохшееся.

— О, а у кого–то тут раздвоение личности, — почесав затылок, сказал мальчик и достал палочку. — Кто Вы?

— Я Лорд Волдеморт, — произнесло лицо, будто бы пытаясь выбраться из головы. — Отдай мне Философский камень, мальчишка.

— Какой–какой камень? А по печени получить Вы не хотите? — поигрывая палочкой. — Ступефай! — четко произнес он, но в последний момент Квиринус успел увернуться.

— Круцио! — прокричал он, направляя палочку на Поттера.

Красный луч света ударил в грудь мальчика, но тот даже не шелохнулся. На лице профессора появилось удивление. Гарри стоял и смотрел на замершего преподавателя и не мог понять, что происходит.

— Что это сейчас было?

— Я пустил в тебя заклятие, которое должно было причинить тебе боль, — с недоумением ответил тот.

— Попробуйте еще раз, — снова почесав затылок, сказал рейвенкловец.

Красный луч вновь ударил в грудь мальчика, но ничего не произошло. Гарри задумался и попросил Квиррелла ударить каким–нибудь другим заклятием. Империо, которое должно было подчинить разум мальчишки, тоже не дал результатов, и Поттер снова впал в раздумья. Профессор смотрел на него с восхищением и тоже пытался понять, что именно происходит.

— Понимаешь, что это были самые темные заклятия магического мира, которые запрещены законом?

— Их всего два? Что–то как–то Вы не продвигаетесь в изучении магии.

— Их три. Готов ли ты узнать еще одно? — спросил Квиринус, в голове ликуя тому, что мальчик не знает этих проклятий.

— Да, можно, — произнес Поттер, убирая палочку в карман мантии.

Действие уменьшающего заклятия, наложенного на Осириса, подходило к концу и, по мнению Гарри, ему уже ничего не будет угрожать, если он отключится.

— Авада Кедавра! — прокричал профессор, направляя палочку на мальчишку.

Заклинание попало точно в цель, и рейвенкловца отбросило на несколько метров назад — к колонне, о которую он ударился головой.

Медленно проваливаясь в небытье, он видел, как рвется карман его мантии, и из него, во всей красе, перед преподавателем возникает трехглавая собака. Явно злая и жаждущая мести за то, что тот обидел его друга.

Пес в несколько прыжков преодолел расстояние и навис над Квиринусом, который был очень зол, так как животное закрывало доступ к Философскому камню. Истекая слюной, Осирис предупреждающе зарычал, но Квиррелл не обратил на это внимание — за что и поплатился — три громадных пасти разорвали его на несколько частей, оставляя после себя кучу крови.

Сознание Поттера в конец окутала темнота.

* * *

Гарри резко распахнул глаза и начал осматриваться. Он находился в своей комнате, в приюте, который так не любил. Лежал на старой, потрепанной временем кровати, думая о том, что все, что было — ужасный сон.

Ухмыльнувшись, он лег поудобнее и продолжил спать.

Бонус: лето с мистером Поттером

— А на небе только и разговоров, что о море…

— А на море только и разговоров, что о небе…

— А на земле… земля.

Гарри проснулся и, встав с кровати, начал потягиваться, чтобы размять затекшие мышцы. Немного отойдя ото сна, он почувствовал тяжесть на безымянном пальце правой руки. Подведя руку к глазам, он увидел широкое темно–серое вольфрамовое* матовое кольцо с небольшими серебристыми глянцевыми отступами по краям. Сняв его с пальца, мальчик узрел гравировку, на внутренней части. Надпись гласила: Ante nupitas donatio, D. M.** Поттер, интересующийся римской мифологией и обычаями, сразу понял, что там выгравировано, и впал в ступор.

Кольцо выпало из его рук и закатилось под кровать. Встряхнув головой, мальчик присел на коленки и начал выискивать его, но увидел кое–что другое: тряпичный рюкзак, тот самый, с которым он учился в Хогвартсе, из которого торчал небольшой кусочек синего галстука с серебристыми полосками.

Потянув вещь на себя, он начал рыться в безразмерной сумке и удивляться тому, что все, что было — не сон.

Когда он, наконец, добрался до передних карманов, то его взору предстал лист пергамента, исписанный изумрудными чернилами.

«Гарри, мой мальчик, прости, что не смогу рассказать всё тебе лично, но так уж получилось, что ты очень долго не просыпался, и мы решили, что как только ты придешь в себя — отправить тебя в детский дом, ибо учебный год закончился. Надеюсь, ты не расстроишься.

Сетх пока поживет в школе. Они с Фоуксом прекрасно ладят.

И запомни, что колдовать вне стен Хогвартса строго–настрого запрещено. Магглы не должны знать о том, где ты учился. Удачных каникул».

Мальчик скомкал письмо и запихнул его обратно в сумку, чтобы не портить себе настроение.

— Колдовать нельзя, — потирая подбородок и глубоко задумавшись, сказал Гарри. — Ладно, я еще наверстаю упущенное. А что с камнем? Дамблдор скорее всего забрал его… — постучав пальцами по подбородку. — Разберемся еще.

Закинув сумку назад под кровать, предварительно надев кольцо на палец, Гарри побрел завтракать, потому как его желудок этого нещадно требовал.

Встретив по дороге мальчишку, с которым он любезно делил комнату, он узнал, что вернулся поздней ночью и повалился спать, сославшись на долгую дорогу и желание отдохнуть. Этого момента Гарри вовсе не помнил.

* * *

Последующие два месяца Гарри спокойно проживал в приюте, рассказывая своим знакомым о том, как было в школе скучно и что ничего, кроме учебы, он там не видел. Каждый, кто подходил к нему с вопросами был награжден скучным рассказом об углубленном изучении физики, что, естественно, никому не было интересно, и собеседники сбегали от Поттера.

Пару раз за эти два месяца Гарри снова был третейским судьей, разрешая конфликты среди ребят.

И в один из этих двух раз мальчика настолько разозлил парнишка, который, грубо говоря, опустился ниже плинтуса, вытряхивая деньги из малышни, что он не сдержал свою магию: ветер оградил его и обидчика детей от остальных ребят, позволяя Поттеру вершить свой собственный суд. И Гарри, поглощенный яростью, избил того парня. Итогом своеобразного суда были несколько сломанных ребер, сломанная челюсть, ссадины, синяки и море крови. Все это происходило в его День рождения, который он отказался праздновать. Также в этот день ему не пришло ни одного подарка, только словесные поздравления.

Что стало самым удивительным, так это то, что никто его не осудил. Все те, кто смотрели, как Поттер превращает паренька в мясо, дружно сказали, будто бы избили его всей толпой — все были «за» подобного рода действия в отношении этого «нарушителя общественного спокойствия» или же просто решили сделать Гарри своеобразный подарок. Тот парень, кстати, подтвердил эту версию и, вскоре изменился, перестав вообще подходить к младшим ребятам.

* * *

Через неделю после того случая в приют заявился злой, словно черт, Снейп. Одет он был в черный строгий костюм, а его сальные, по обыкновению, волосы были чистыми и собраны в хвост. Ничего не напоминало в нем о том отвратительном профессоре Северусе Снейпе, кроме его вредного характера. К слову сказать, Гарри, увидев зельевара, не узнал его, а позже, когда остался с ним один на один, жутко смеялся, издеваясь над мужчиной.

— Складывается ощущение, что Вы, профессор, заявились в маггловский мир вовсе не ко мне. Ну, колитесь, кто она, — подмигнув, спросил мальчик. — Или он? Я теперь точно знаю, что среди вас разрешены однополые браки. Спасибо за это Малфою.

Не то, чтобы профессору было неприятно — он к подобному привык — но было обидно, ибо с мальчишкой он потом не разговаривал. Только предупредил, что зайдет за ним через несколько дней и заберет к себе в Паучий тупик, во избежание неконтролируемых выбросов магии, как это было ранее. Естественно, по приказу Дамблдора.

Гарри и не возмущался, радуясь тому, что наконец заберет к себе свою птицу, и, возможно, встретится с Осирисом, к которому привык. Да, несомненно, трехглавая собака не могла стать хорошим другом для Поттера, но она его спасла, и это было главным для нашего героя. Обостренное чувство справедливости в его сердце было трудно чем–либо заглушить.

* * *

Как и было обещано — Снейп забрал Поттера в свой дом, но при этом делал такое выражение лица, будто у него сейчас пойдет кровь из ушей.

— Сразу же хочу Вас предупредить, мистер Поттер, что в моем доме существуют правила. По крайней мере, они существуют только для Вас. Правило первое: не сорить и вообще не совершать никаких действий в отношении порчи моего имущества. Правило второе: уважение ко всем, кто находиться в этом доме. Третье: беспрекословное послушание и выполнение тех действий, что Вам были поручены. Ну, и четвертое, конечно — это поведение достойное волшебника. Не стоит вести себя как маггл. Не в моем доме, — сразу же выдал Северус, как только они с Гарри появились в его жилище, переместившись из «Дырявого котла» с помощью каминной сети.

— Ага, договорились, — без особого любопытства произнес мальчик. — Где я буду спать?

Отправив Гарри на второй этаж, в гостевую комнату, зельевар устало выдохнул и отправился отчитываться о местонахождении национального героя Дамблдору.

* * *

Последний месяц лета проходил, словно в цирке: Снейп, как коршун, «летал» по своему дому и старался уследить за каждым действием Поттера, который умудрился нарушить почти все правила, установленные в первый день, ровно через неделю.

Порча имущества и поведение недостойное волшебника, вперемешку с нарушением беспрекословного послушания — все это он смог нарушить за один день, когда пытался сварить зелье из маггловской книжки прямо в той комнате, в которой обитал. Варил он это в своей комнате только по той причине, что зельевар не подпускал его к своей лаборатории.

Ингредиенты, которые Поттер без разрешения позаимствовал у Снейпа, при совмещении, должны были давать замораживающий эффект, но получилось наоборот — котел взорвался, окатив фиолетовой жижей всю комнату и впитавшись во все, на что попало. К счастью, Гарри был укутан полностью в старую мантию. А руки и лицо, из безопасных соображений — перчатками из драконьей кожи и маггловским противогазом, который Гарри трансфигурировал из непонятной ему статуэтки.

Снейп, когда увидел это творение, орал. Да так, что Поттер зажимал уши и пытался заглушить крики свистом и внутренним голосом, который пел «гимн Снейпа».

Перепробовав несколько заклинаний, судя по всему, самых сильных, которые должны были вернуть комнате прежний вид и ничего не дали, кроме пустого взмахивания палочкой, мужчина гневно посмотрел на Гарри и подобрал книгу с пола, по которой мальчик варил зелье. Пробежав взглядом по строчкам, зельевар подкинул книгу и взмахом палочки, поджег её. Книжка упала на пол и продолжала гореть, пока Северус читал гневную тираду своему подопечному.

— Да как Вы вообще осмелились смешивать алый вереск с лепестками волчьего василька? Да какой идиот написал эту книгу? — воскликнул зельевар, зло смотря на мальчика. — Еще хоть один подобный опыт в моем доме и будете жить на улице. На привязи. На широкой собачьей цепи, — более спокойно добавил он.

Резко разворачиваясь, профессор затушил книгу ветром, который образовал подол его мантии, и вышел из комнаты.

Гарри поджал губы и, задумавшись, позвал домового эльфа — Токки. Тот щелчком пальцев все быстро убрал и исчез с тихим хлопком.

— Маги, которые пользуются деревянной веточкой, чтобы направить свою магию… Что за глупости? Он бы еще посох, как волхв в руки взял, чтобы проще было, — покачав головой, сказал Гарри. — Хоть бы эльфа, дурак, позвал.

* * *

Гарри сидел в гостиной в кресле возле открытого окна и читал книгу, когда огонь в камине полыхнул ярким изумрудным пламенем, и из него вышли два человека — Драко и Люциус Малфой.

Поттер слабо поздоровался и продолжил читать, не обращая внимания на то, как преданно смотрит на него Драко.

— Прошу простить меня за мою наглость, но профессор Снейп в своем кабинете, в который он меня не пускает, и говорит, чтобы я никого не пускал, кроме домового эльфа. Из этого делаем вывод, что Вы должны прикинуться домовым эльфом, мистер Малфой, — переворачивая страницу, произнес Гарри.

Люциус начал возмущаться и ругать Поттера за его глупый и совсем несуразный юмор, на что и выбежал профессор Снейп с палочкой наготове.

— Вот, Драко, учись, произошло то, чего я и добивался. Я позвал сюда профессора, не напрягая связок. К тому же, он просил его не отвлекать, чего я, собственно, и не делал, — с видом ученого сказал мальчик и посмотрел на мужчин.

Удовлетворенно кивнув, Люциус посмотрел на хозяина дома, который был довольно таки удивлен. Перекинувшись парой фраз, они отправились в кабинет зельевара, а Драко остался с Поттером.

— Гарри, почему ты не поздравил меня с днем рождения? — обиженно спросил младший Малфой, хмуро глядя на брюнета.

— Ну, во–первых, у меня не было птицы — она была у Дамблдора, во–вторых, я не знаю, когда у тебя день рождения. Этого достаточно?

— Понятно, — немного повеселев, сказал блондин и широко улыбнулся, увидев кольцо на пальце Гарри. — О, ты не выкинул мой подарок. Это значит, что у меня есть шанс?

— Это значит, что я его продам. Как только доберусь до Косой аллеи. Не бойся, парень, гравировки с твоими инициалами там нет. Там теперь вообще никакой гравировки нет, — ухмыльнувшись, сказал Поттер.

— А, — что–то вспомнив, — у меня камень, который лежал в твоем кармане, когда мы тебя нашли. Не знаю, насколько он для тебя важен, но я его верну. В следующий раз.

— Так он у тебя, — воскликнул Гарри. — Уф… Я‑то уже подумал, что его забрал Дамблдор. О камне никому ни слова, ясно?

Драко кивнул в ответ.

В этот момент по лестнице начали спускаться взрослые. Снейп приказал Поттеру живо одеваться, чтобы отправиться в Косую аллею — за покупками к школе. Тот подчинился и уже через минуту был полностью готов.

Переместившись с помощью камина в «Дырявый котел», чтобы выйти в Косую аллею, Гарри быстро подошел к Тому — бармену и по совместительству владельцу этого заведения. Снейп и Малфои подумали, что он отправился поздороваться, но это же Гарри…

— Здравствуй, Том. У меня к тебе есть дело — нужно продать кольцо. Кольцо дорогое — подарок Малфоя, сам понимаешь, что дешевками они раскидываться не стали бы. Сможешь сбыть? Когда мы будем возвращаться домой — я подойду. Прибыль пополам, естественно.

— Хорошо, Гарри, — хитро улыбнувшись, бармен принял кольцо из рук мальчишки и пожелал ему удачи. В его глазах пробежал циничный огонек.

Компания отправилась за покупками.

Довольно долго блуждая по всевозможным лавкам в поисках того или иного ингредиента, Гарри начал сходить с ума. В глазах Малфоя–младшего блистал задорный огонек, на лице Малфоя–старшего не было ни единой эмоции, кроме холодной маски, а зельевар вел себя как обычно — словно солдат: говорил он мало и четко по делу. Ну а Поттер канючил и всячески пытался развеселить самого себя, что, само собой, плохо у него получалось в присутствии Люциуса и Северуса.

— Сейчас в кафе, а потом за учебниками и по домам, — скомандовал Люциус, и все отправились в кафе–мороженое Флориана Фортескью.

Сидя в кафе и поедая фисташковое мороженное, Гарри заметил, как одна дама стреляет глазками в профессора Снейпа. Тот этого не видел или просто не хотел видеть и упорно вчитывался в рецепт мороженого, написанного в меню.

— Кхм, кхм, — прокашлялся Гарри.

— Мистер Поттер, только не говорите мне, что заболели, — пристально глядя на мальчика, сказал зельевар.

— Профессор, нет, конечно, что Вы. Просто тут одна дама так пристально на Вас глядит… Я так понимаю, что Вы ей не безразличны, и мысленно она уже нарожала вам маленьких снейпиков, — с серьезным выражением ответил он.

Лорд Малфой не удержался и начал хихикать.

— Но, позвольте предположить, что сейчас она уже представляет, как Вы отправляете своих детей с вокзала Кингс–кросс в Хогвартс. Да, профессор, снейпики выросли. Им одиннадцать, — разводя руки в стороны в жесте: «Я тут бессилен, увы», продолжал мальчик.

Люциус уже еле сдерживался и, прикрыв рот салфеткой, широко улыбался.

— Мистер Поттер, — зашипел зельевар, — сейчас же замолчите.

— О, да в Вашей голове тоже это происходит! — воскликнул Поттер. Люди за столиками, которые сидели ближе всего, обернулись. — Вы тоже мечтаете о маленьких снейпиках! Черт подери, я знал, — более тихо, чтобы слышали только Люциус и сам Снейп, произнес он.

Плечи Малфоя–старшего затряслись — он беззвучно хохотал, все так же прикрываясь салфеткой.

Схватив Поттера за руку, Северус вытащил его из–за стола и вытолкал из кафе.

— Живо в книжный магазин, — рявкнул он и стремительным шагом направился туда.

Гарри побрел следом, за ними царской походкой следовали Малфои.

Над книжным магазином «Флориш и Блоттс» была вывеска, которая гласила о том, что сегодня там проходит презентация книги Гилдероя Локхарта «Я — волшебник».

Зайдя внутрь, Гарри поморщился, точно так же, как это сделал Люциус — народу было там слишком много, и запахи разношерстных парфюмов от каждого человека жутко смешивались, образуя вонь.

Поттер подошел к Драко и зло спросил:

— Кто этот чертов Локхарт? Кто он, черт подери, такой? — указывая на мужчину, который что–то громко вещал: выглядел он слишком смазливым и лощеным, что мальчику очень не понравилось.

— Какой–то писатель, который рассказывает о своих подвигах. Многим женщинам нравится, а я предполагаю, что он использует какое–то зелье, при испарении которого люди от него в восторге.

— Я буду придерживаться твоего мнения, — довольно громко сказал Гарри, когда люди начали чему–то аплодировать. — Купите уже учебники, профессор, и идем отсюда, — стараясь меньше дышать, сказал он.

Локхарт, рассказывающий что–то своим поклонницам, услышал, как это произнес мальчишка, и взглянул на него. Его лицо поменяло несколько эмоций за одно мгновение — удивление, сомнение, восторг.

— Это же Гарри Поттер! Сам Гарри Поттер пришел на презентацию моей книги, — воскликнул он, двигаясь в сторону мальчика.

— Не подходи ко мне, чудовище! Изыди! — воскликнул Поттер, перекрещивая мужчину.

Тот, естественно, не обратил внимания на это и подошел вплотную к Гарри.

— Сфотографируйте нас, — приказал он старичку, который носился по помещению с громоздким фотоаппаратом.

На лице брюнета было такое выражение, как будто его сейчас вывернет наизнанку, ибо пахло от Локхарта жутко — какими–то сладкими, до отвращения, духами. Его в момент ослепило — их сфотографировали.

— А теперь берем книги и валим, господа, — громко сказал Гарри, пристально глядя на Снейпа, который уже оплачивал покупки.

— Я забыл сказать, что профессор Дамблдор попросил меня преподавать Защиту от Темных Искусств в школе Хогвартс, — объявил Гилдерой и отправился туда, откуда пришел.

Гарри выбежал из магазина и глубоко вдохнул августовский воздух, который хоть как–то привел его в чувство. Через минуту на улицу вышел профессор Снейп со стопкой книг в руках.

— Где Малфои? — спросил Поттер.

— Мистер Малфой ругается с мистером Уизли. Думаю, будет драка, — бесстрастно сказал зельевар. — Но мы сейчас же отправимся домой. Их я уже предупредил.

Так и случилось. Они отправились в «Дырявый котел», где Гарри быстро и незаметно забрал деньги, а потом и домой, в Паучий тупик, чтобы отдохнуть от нудного дня.

Примечание к части

* Вольфрамовое кольцо выбрано только потому, что Гарри должен был почувствовать тяжесть на руке. А как известно, вольфрам тяжелее титана.

+ фото:

** Ante nupitas donatio, D. M. — (римское право) досвадебный дар мужа. D. M — инициалы Драко.

Курс 2: Глава 11–20

Глава 11

— Мы изменим мир!

— Да, точно изменим!

— Да, изменим мир ради блага!

— Научитесь готовить правильно овсянку для начала.

Когда до начала учебного года оставалось чуть меньше двух недель, Снейп, видимо в порыве радости, решил пустить Поттера в свою лабораторию. Тот, как обычно экипировался по полной, положил рядом с собой маггловскую книгу с каким–то странным рецептом непонятного зелья, которое должно было помочь людям с лишним весом. Северус, из соображений безопасности, поставил вокруг Гарри и стен лаборатории магический барьер, что бы тот ненароком все не перепачкал при взрыве.

Ну и во время сего эксперимента со смешиванием несовместимых ингредиентов в лабораторию вернулся Снейп, чтобы проследить за варкой этого месива и за тем, чтобы мальчишка не накидал в котел всего подряд. В тот момент, когда дверь в лабораторию тихонько хлопнула и в помещение вошел зельевар, Поттер сыпал в котел толченый рог единорога, и рука его дрогнула. Смесь забурлила и через мгновенье взорвалась. Зельевар же поступил как настоящий профессионал, толкнул Гарри на пол, но себя укрыть от зелья ему не удалось.

Он стоял посреди комнаты, полностью вымазанный в изумрудной жиже, но как только дернулся и потянулся за волшебной палочкой, что лежала в кармане мантии, жижа пискнула и начала собираться воедино. Пред двумя удивленными волшебниками явилось существо маленьких размеров и очень похожее на зельевара. Этакий мини-Снейп.

— Поттер! — прорычали зельевар и его копия, одновременно поворачивая голову в сторону лежащего на полу мальчишки.

— Хэй, я вообще–то тебя создал, — обиженно глядя на мелкий прототип профессора, сказал Гарри и поднялся на ноги.

— А, ну ладно, — пропищало существо и полетело к Поттеру, останавливаясь за его спиной.

— Какого черта тут происходит? — снова спросил зельевар, уже более спокойно.

— Вы хлопнули дверью, потому я высыпал больше, чем следовало ингредиентов. Бум. И теперь у вас есть клон, — пожимая плечами.

— Уменьшенный клон, — пропищало существо и уселось на плечо Гарри.

Снейп устало провел рукой по лицу и вышел, приказав Поттеру в ней убраться, чем тот, собственно, не занимался, попросив прибраться эльфа.

* * *

Через несколько дней, когда до отъезда в Хогвартс оставалось совсем немного, к Поттеру в комнату явился чужой домовой эльф, представившийся именем Добби. Он долго кланялся и воспевал мальчишке похвалы, после чего предупредил о том, что Гарри Поттеру нельзя отправляться в Хогвартс и там его ждет беда, а затем с тихим хлопком исчез. Мальчик, не впечатленный подобным рассказом домового эльфа, только ухмыльнулся и продолжил спать, устроившись поудобнее.

* * *

Наступил день отправки в Хогвартс. Гарри медленно двигался в сторону платформы девять и три четверти, так как Северус отправил его на вокзал за час раньше, чем следовало. Впрочем, Поттер понимал, что у учителя много дел, и вовсе не обижался на него. В безразмерной сумке валялась куча непрочтенных книг и школьные принадлежности, которые охранял маленький клон Снейпа, которого решено было назвать Люцифером*.

Увидев на платформе рыжее семейство, Гарри быстро юркнул в проход и оказался по другую сторону вокзала. Что они делали на вокзале так рано, было не особо понятно, но Поттер решил перестраховаться и быстрее отыскать себе место в поезде, да такое, чтобы его никто не смог найти.

Вспомнив о мантии–невидимке, что лежала в рюкзаке, мальчик зашел в первый попавшийся вагон и укутался в нее, достав очередную книгу и выпустив из сумки Люцифера, чтобы тот развеялся немного.

За такое короткое время их общения, было принято правило между Снейпом, Поттером и Люцифером: мини–клон старается оберегать мальчишку, Гарри дает Люциферу читать свои книги, а Снейп находится в спокойствии. Что было удивительно, так это то, что клон имел покладистый характер, в отличие от зельевара. Поэтому сейчас они вместе читали книгу, и никто не пытался друг друга убить, как это обычно бывало в доме Северуса: Гарри косячил, а профессор пытался его наказать, чего, собственно, у него не получалось.

В купе, в котором так удобно расположился паренек, вошли слизеринцы: Драко Малфой, Пэнси Паркинсон и Блейз Забини. Поттер немного напрягся и жестом показал Люциферу, чтобы он молчал. Тот кивнул и прислушался.

— Что–то странно, Драко. Ты и без Поттера. Разлюбил? — ехидно спросил Забини, присаживаясь напротив невидимого Гарри.

— Во мне умирает великий актер, Блейз, — усмехнувшись, ответил Малфой и присел рядом с Гарри, которого не видел.

— Хочешь сказать, что это было игрой? — удивленно спросила Пэнси, садясь рядом с Забини.

— Отец попросил втереться в доверие к Поттеру, что, как видите, у меня почти вышло, но после того, как он недавно пообщался с ним, резко сменил свое указание. Не знаю, чем впечатлил его шрамоголовый, но это мне не нравится. Хотя, это всё причуды отца, и они мне непонятны.

— Потому что ты туповат, — пропищал, не сдержавшись, Люцифер из пустоты.

Гарри устало вздохнул.

— Кто тут? — истерично вскричал Драко.

— Ты уверен в этом, Люци? — спросил Гарри, улыбнувшись своему мелкому другу.

— Люци? — тихо переспросила Паркинсон.

— На все сто процентов, шрамоголовый, — пропищало существо и залезло назад в рюкзак.

Гарри медленно стянул с себя мантию–невидимку и убрал её в сумку вместе с книгой.

— Шрамоголовый здесь, Дра–а–а-ко, — улыбнувшись, как маньяк, пропел Поттер и присел рядом с Малфоем, чуть ли не залезая на него. — Скажи папочке, что я скоро приду. Просить твоей руки и печени. Нужно же чем–то отплатить за мои страдания. Хотя, я сам ему скажу, когда приду, — эффектно поднявшись на ноги, Поттер вышел из купе, оставив ошарашенных слизеринцев наедине.

Через несколько минут он нашел другое купе для своего размещения, в котором, кроме Невилла Лонгботтома, никого не было. Тот неуверенно кивнул и поздоровался, разрешая Гарри присесть.

— Как прошли каникулы, Гарри? — Явно нервничая, спросил мальчик и неуверенно взглянул на читающего книгу Поттера.

— Оу, неплохо. Ну, по крайней мере, конец лета был очень интересным. А ты?

— Эм… нормально. Мы с бабушкой большую часть времени провели у родителей в больнице, — снова замявшись, сказал тот.

— А почему твои родители в больнице? Что–то случилось? — удивленно спросил Гарри и превратился в слух.

— Моих родителей пытали Круциатусом Пожиратели Смерти, когда мне был год, — в его взгляде полыхнул огонек мести, а на лице отразилась вовсе не детская жестокость. — Теперь они словно овощи и вовсе не помнят меня.

— Это было тогда, когда моих родителей убили?

— Да. Прости, что рассказал тебе об этом и напомнил о том дне… — виновато произнес Невилл.

— Все в порядке. Я еще отомщу, — произнес Гарри и ухмыльнулся.

Лонгботтом побледнел, увидев оскал на лице своего соседа по купе.

Почти час они ехали молча. Лонгботтом продолжал глядеть на пейзаж за окном, а Гарри читал, не обращая внимания на то, что в рюкзаке то и дело попискивает. И, когда очередная книга была дочитана, Поттер распахнул сумку, чтобы закинуть её назад, но сделать это сразу ему не удалось, ибо из неё вылетел Люцифер: разъяренный и готовый кого–нибудь убить. Например, Поттера.

— Я целый час пытался вылезти из твоей сумки! Целый час бился и звал тебя! — вскричал Люци.

Невилл пискнул и удивленно посмотрел на существо.

— П-профессор Снейп? — спросил он, медленно бледнея.

— Меня зовут Люцифер, — галантно кланяясь, сказал малыш и очаровательно улыбнулся.

— Дьявол? — округлив глаза, воскликнул гриффиндорец и замер.

— Хватит пугать людей! Живо в сумку и заткнись! — прошипел Поттер, хватая существо и закидывая его в рюкзак. — Вот поэтому я и не хочу тебя доставать, изверг. Ты что с Невиллом сделал? На нем же теперь лица нет! Ну, Люци, ты у меня еще попляшешь. Вместе со Снейпом будете чечетку отбивать.

— К‑кто это, Гарри? — отойдя от шока, спросил Лонгботтом.

— Это клон Снейпа. Получился в результате неудачного эксперимента. Зовут Люцифером в честь солнечного божества, а не дьявола, — улыбнувшись, поведал равенкловец и достал из сумки шоколадку. — Ты боишься Снейпа? Почему? — вручая своему собеседнику сладость.

— Не знаю, он всегда казался мне слишком страшным. Как дементор, — гриффиндорец передернул плечами.

— Так… — Гарри почесал затылок, — будем тебя менять! И родителям твоим поможем. У меня же есть мини-Снейп, а он знает в зельеварении то же, что и профессор. Придумаем зелье. Я тебе обещаю, Невилл. Моих родителей не спасли, так твоих спасем. К тому же, в школе слишком скучно.

— Но даже целители из Мунго не смогли… — начал было мальчик, но Поттер его перебил.

— Будешь сопротивляться, настоящего Люцифера вызову и… А! Дементоров позову, — весело произнес Гарри и поудобнее устроился на полке.

Дальше поездка прошла в веселой болтовне Поттера и рассказах о профессоре Снейпе, который, со слов мальчика, был довольно таки неплохим дядькой.

Глава 12

— Ты еще скажи, что убийство животного наказуемо!

— Нет, но убийство двух зайцев сразу наказуемо победой.

Учебный год начался довольно спокойно. Если не брать во внимание нестихающий гул учеников, которые после каникул имели массу новостей и важнейших историй, обязательные к рассказу всем знакомым и друзьям. А также странных истерических припадков у женской половины по поводу нового учителя. Несмотря на это первая неделя пролетела спокойно.

Малфой старался избегать Поттера, Уизли и компания тоже, кажется, были заняты своими делами. Никто не доставал Гарри, и он даже уже успел расслабиться, обрадовавшись, что никто не будет ему мешать. Ничто не предвещало беды, так сказать.

Но вот пришел второй понедельник учебного года и первый урок ЗоТИ. Конечно, после событий прошедшего года учитель сменился, и теперь нашему герою предстояло знакомство с новым преподавателем. По слухам, которые летали вот уже неделю как, это был настоящий герой, эталон элитного мага и просто хороший пример для подражания. А именно — Гилдерой Локхарт, тот самый, что усердно пытался доказать свою геройскую сущность.

Разумеется, подобные слухи–восхваления мало волновали Гарри, у него было чем заняться: например, в данный момент он пытался уговорить Люцифера просидеть тихо в сумке пару часов, пока урок не закончится. Чтобы не пугать учеников, он продержал его в сумке весь обед, и теперь малыш устроил истерику своему хозяину. Но Поттер был бы не Поттер, если бы не знал, как уговорить своего карманного зельевара, а именно: у Люца была слабость, точнее их было много, но на данный момент единственное, что могло его утихомирить и заставить слушаться — это рыбные тефтельки. Не то что бы их было трудно достать, или он был против кулинарных влечений снейпика, но вот они же пахли… Гарри не хотелось, чтобы вся его сумка и, разумеется, ее содержимое, провоняли рыбой, но чего не сделаешь ради сохранения собственных нервов. Поэтому, скрепя сердце, юный рейвенкловец уступил.

И вот, пока он уговаривал творение своего уникального гения, он порядком припозднился, точнее, пришел последним. В этом семестре уроки Защиты от Темных Искусств проходили сдвоено с факультетом Гриффиндора. Когда он вошел в кабинет, удивлению его не было предела. Всему виной было необычайное, даже странное убранство класса: стены были увешаны длинными зеркалами, окна задвинуты бежевыми полупрозрачными занавесками, по полу разбросаны лепестки роз, а сам кабинет пропах едким парфюмом. Если бы не два ряда парт, наполненных учениками, мальчик бы засомневался, туда ли он попал.

Гарри не очень любил зеркала, особенно большие. Их было так много, что казалось, куда ни повернись, вот–вот со спины из какого–то обязательно вылезет Кровавая Мэри. Да, слушать приютские страшилки в детстве перед сном было не лучшей идеей. Мальчик хорошо их знал и даже не боялся, почти.

Наконец успокоившись и взяв себя в руки, рейвенкловец решил–таки присесть. Конечно же, парты уже были заняты. И все же удача была на его стороне, или почти. Свободное место осталось только на первой парте. Зато его соседом оказался Лонгботтом, что все–таки обрадовало мальчика.

Но ненадолго. Только прозвенел звонок, зазвучала плавная романтическая музыка, и со стороны преподавательского стола, из каморки, выплыло ОНО. По правде сказать, это был их новый преподаватель, но не до всех сразу дошел сей факт. Должно быть, всему виной именно его появление, если это можно так назвать: в помещение буквально вплыло это нечто. В медного цвета мантии, оно, кружа, прошлось вдоль парт к двери и обратно, попутно раздавая поклоны и раздаривая лучезарные улыбки, почему–то в сторону зеркал, а не учеников. Все это сопровождалось летящими лепестками. Но это такая мелочь, что, похоже, никто и не заметил. И пока парализованные дети медленно приходили в чувства, он представился.

Поправляя свои кудри и поблескивая белоснежными зубами, он начал урок:

— Ну что же, а теперь тест! Не волнуйтесь, он легкий. Просто хочу проверить ваш уровень знаний, — и раздал пергаменты с вопросами. — Полчаса.

Даже гриффиндорцы, сконфуженные представлением, не успели возразить.

Спустя назначенное время профессор ЗоТИ собрал тесты и бегло их проверил. По мере убывания пергаментов его лощеное лицо искажалось раздражением.

— Ужасно! Вы будто и не читали мои книги. Это просто неслыханно! — возмущался мужчина. — Мы это исправим, обязательно исправим. А пока, 50 очков мисс Грейнджер, как единственной справившейся с тестом на отлично. И запишите домашнее задание: ознакомиться с моей книгой «Я — Волшебник». Для начала. — Он что–то записал у себя в тетрадке и отложил ее, доставая из–под стола клетку, прикрытую чехлом. — А теперь практическая часть, — торжественно объявил он, — это Корнуэлльские Пикси! — снял чехол. — Ваша задача утихомирить и загнать их обратно.

— Но, профессор, это же опасно, — спохватилась Гермиона, испуганно глядя на синих существ, больше похожих на уменьшенных домовых эльфов с крыльями.

— Все в порядке, моя дорогая, у вас все получится, я уверен. Нужно только применить заклинание оцепенения, вот так, — обольстительно улыбнувшись, от чего женская половина класса вздохнула, он направил палочку на клетку и произнес заклинание.

Но, то ли заклинание неправильно произнесено было, то ли у этих волшебных «добрых» синих феек иммунитет, потому что те только взбесились и стали неистово шатать клетку, да так сильно, что дверца их темницы не выдержала, и уже в следующее мгновение они роем вылетели на свободу.

— Ну, мои ребятки, вы тут практикуйтесь, а я пока пойду… — панически произнес преподаватель и мигом исчез за той самой дверцей.

Тем временем синие демонята пулями летали по помещению, уничтожая все, что можно: рвали книги и пергаменты, разбрызгивали чернила, рвали шторы и били зеркала. В панике ученики залезли под парты. Гарри же, раздраженный всем этим представлением, буквально взорвался. Его стихийной магией Пикси оглушило, и те камнем попадали. Давно его так не бесили.

И не успели дети очухаться, как в кабинет влетел Ужас всего Хогвартса. Быстро оценив ситуацию, он отправил учеников в медкабинет, на осмотр, а сам остался разгребать последствия.

— Поттер, задержитесь, — уже успокоившись, сказал он.

— Кто рассказал Вам про то, что здесь происходит? — подозрительно взглянув на профессора.

— Этот идиот, кхм… в смысле, профессор Локхарт, в панике прибежал в учительскую, и, разумеется, я поинтересовался, почему он в разгар урока не на рабочем месте. И как таких…

— Уродов, — подсказал Гарри.

— Гениев, — укоризненно посмотрев на мальчика, — берут на работу. Ему самое место сказки писать, — вздохнул мужчина и заклинанием привел класс в порядок.

— А Вы, почему были не на рабочем месте? — подстегнул его Поттер.

— У меня окно. И вообще, как Вы разговариваете с преподавателем, мистер Поттер?

— Извините, — улыбнулся краем губ мальчик, отойдя. — Вы правы, этому человеку не место в школе. Но Квиррелл, несомненно, был лучше, — прицокнув языком.

— Увы, выгнать его не получится. Но я позабочусь, чтобы практику вы не проходили под его началом, — успокоил его зельевар. — А теперь отправляйтесь в медпункт. Пусть мадам Помфри Вас осмотрит. И впредь, постарайтесь держать себя в руках.

— Спасибо, профессор Снейп. Буду иметь в виду.

* * *

Вечером Гарри бродил по библиотеке в поисках книги. В такое время обычно здесь бывало мало народу, поэтому он выпустил Люцифера «подышать». Пока Поттер проходил ряд за рядом, малыш, сидя на его плече, помогал выбирать литературу. После часа таких поисков, набрав с десяток книг на разных языках и, естественно, словарей к ним, он наткнулся на дверь с надписью «запретная секция», конечно, она была заперта, и мальчик пошел к библиотекарше.

Запрятав снейпика в карман и попросив его помолчать, он подошел к ее столу и спросил:

— Мадам Пинс, когда открывается запретная секция?

— Никогда. На то она и запретная, — ворча, ответила пожилая женщина.

— И какие книги туда попадают? Зачем иметь в школе запретную секцию, если в нее никого не пускают?

— Книги, которые нельзя читать кому попало. Чтобы попасть туда, нужно разрешение директора. И значок старосты.

— А быстрее никак?

— Хм, — задумалась она и усмехнулась, — ну, если прочтешь здесь, — она обвела рукой всю библиотеку, — все книги, то так уж и быть, я сама выдам тебе пропуск.

— Ясно.

Понурив голову, Гарри поплелся к столам, чтобы присесть и взяться за изучение книг, которые они выбрали с Люцем.

Чтобы им никто не мешал, Гарри решил выбрать самый отдаленный стол у окна, но, подойдя к нему, заметил, что тот уже занят. Там сидела Гермиона, буквально закопанная в старые пыльные фолианты, и что–то усердно записывала в пергамент.

— Черт, сегодня точно не мой день, — вздохнул брюнет и уже собрался идти искать дальше.

— Так, мне надоело, — пожаловался Люци и взобрался по руке на голову хозяина.

— Эй, я же просил посидеть в кармане.

— Ага, посидеть в кармане, посидеть в сумке, посидеть в кровати… Достало! Мне скучно. Ты должен уделять мне больше внимания. Ну, или хотя бы выпускать погулять. И почему мне нельзя показываться ученикам? — насупился малыш.

— Потому что ты их пугаешь.

— И что? Я виноват, что они такие трусы?

— Ты…

На этот шум обратила внимание Гермиона. Сначала она увидела только Гарри, который почему–то спорил сам с собой на два голоса. Но потом заметила маленькую фигурку в черном, уж очень знакомой внешности, и от удивления раскрыла рот:

— П-професср Снейп? — глаза ее округлились.

— Ну вот… — простонал Гарри. — Грейнджер, прежде чем ты начнешь высказывать свои безумные предположения, я хочу тебя познакомить кое с кем. — Он снял снейпика с головы и протянул вперед. — Это Люцифер. Люц, это Гермиона Грейнджер.

— Добрый вечер. Приятно познакомиться, очаровательная мисс, — вежливо кивнув головой, произнес он.

— Это…

— Это результат одного эксперимента, — просветил Поттер. — И нет, это не настоящий профессор Снейп, а его миниатюрная копия.

— Здорово, — восхищенно произнесла она, и глаза ее загорелись, словно у ребенка, впервые получившего подарок на рождество. — А…

— Нет, никаких опытов, Грейнджер. Держи себя в руках.

— Ну ладно, — расстроенный вздох. — А что вы тут делаете?

— Искали, где присесть и почитать.

— Так садись сюда. Места много, — она сдвинула свои книги на край стола. — Эм, Люцифер, да? А Вы умеете варить зелья?

— Еще одна, — сложил руки на груди малыш. — Конечно, умею. И не только.

— Ух–ты, а…

— Так, Грейнджер, я все понимаю, но мы тут по делу, — вмешался Поттер.

— А что вы ищете? — не унималась девчушка.

— Зелье. Чтобы помо…

— Люц! — Зло рыкнул Гарри.

— А что за зелье? — будто и не заметив этого, спросила Гермиона.

— Зелье, способное снять эффект от Круциатуса, — хмурясь, сдался брюнет. — А теперь сделай одолжение и замолчи.

— А лучше притворись, что тебя здесь нет, — тихо сказал Люци голосом Гарри и перелез на стол.

— Ладно, мне все равно эссе еще писать, — обиженно надула губки гриффиндорка.

И в полной тишине они взялись за чтение. Гермиона что–то увлеченно писала на пергаменте, казалось, полностью забыв об обиде и о соседях. Гарри разделил книги с Люцифером, чтобы быстрее их прочесть, и так пролетел час. Отложив последнюю книгу, рейвенкловец устало потер переносицу.

— Все, на сегодня все.

— Никакой у тебя выдержки, Гарри, — снисходительно улыбнувшись, посмотрел на него мини-Снейп.

— О, вспомнила! — неожиданно воскликнула девочка.

— Что? — заинтересованно спросил Люц.

— Ну, про зелье. Я в запретной секции видела книгу по зельям, самого Салазара Слизерина, — гордо похвасталась она.

— Когда это? Туда же вроде не попасть, — недоверчиво сощурил глаза мальчик.

— В прошлом году. Когда искала информацию о философском камне. Рон стащил ключ у своего брата Перси.

— Черт… — Хлопнул себя по лбу Гарри: он совсем забыл о камне. — Надо бы его вернуть… — пробормотал он, а в голос спросил, — а что за книга?

— Зелья на основе ядов и редких животных, кажется.

— Отлично. Спасибо, Грейнджер, с меня шоколадка, — он встал, собирая книги.

— Вы уже уходите?

— Да. Пошли, Люц.

Снейпик забрался на плечо к Гарри, и они пошли раскладывать книги на места. Быстро справившись, они покинули библиотеку.

— И куда ты так ломанулся? Нам же в запретную секцию надо, — полюбопытствовал Люцифер.

— Надо, но Пинс нас не пропустит.

— И что будем делать? — поинтересовался Люцифер, болтая ногами.

— Грейнджер же уже сказала, что можно стащить ключ у старосты. Им займешься ты. Глуповатая, кстати, эта гриффиндорка. Находка для шпиона прям.

— Да… Желание показать свои знания побеждает здравый смысл в её мозгах. А почему именно я?

— Потому что маленький, — хмыкнул Поттер. — А потом ночью под мантией–невидимкой туда проберемся и возьмем книгу, но сначала… Сначала вернем камень.

— Думаешь, Малфой вернет?

— Вернет, — коварно улыбнулся Гарри.

— И откуда такая уверенность?

— В прошлом году нашел занятную книгу… В общем увидишь. Это будет весело, — пропел парень и пошел в направлении факультетской гостиной.

* * *

Утро вторника озарилось необыкновенным визгом и вошло в хроники Хогвартса, как день, когда наследник рода Малфой совершил пробежку нагишом пред своим факультетом.

Глава 13

— Знакомый сменил имя.

— И кто он теперь?

— Иосиф Сталин.

— А раньше кем был?

— Александром Македонским.

— А где работает?

— В психиатрической больнице.

— Кем?

— Главным врачом.

— Ясно.

Поздним вечером Гарри сидел в кабинете профессора Снейпа и зевал каждые пять минут. Спать ему хотелось жутко, но дотошный зельевар отказывался отпускать мальчишку до того момента, пока тот не расскажет всей правды об утренней пробежке голышом в исполнении наследника Малфоев.

Сам Драко, к слову сказать, тоже находился в кабинете и понуро смотрел в пол, боясь сообщать о том, что произошло утром. Обстановку нагнетали и отрубленные части тел животных и прочих неизвестных созданий, что уютно примостились на полках.

— Мистер Малфой, не могли бы Вы поведать мне, что именно произошло этим утром? От чего Вы, наследник рода, продемонстрировали ваши самые сокровенные части тела всему факультету, а после и всему учительскому составу, вбежав в Большой зал? — Скрестив руки на груди, спросил преподаватель и ехидно улыбнулся, посмотрев на изображающего невинность Поттера.

Щеки Драко покрылись румянцем, и он опустил голову:

— Ну… это покажется странным, — слизеринец глубоко вздохнул, решившись, и запел. — Утром, когда я отправился умываться, я увидел в зеркале Поттера, он сказал: «Ничего не забыл? Ты мне кое–что должен». Но обернувшись, я понял, что никого нет. Ну и решил, что мне показалось, поэтому не обратил внимания и продолжил утренние умывания. Но дальше стало хуже. Когда я чистил зубы, по коже вдруг будто стая мурашек пробежалась, и холодом повеяло, — самозабвенно продолжал Малфой. — Я почувствовал у себя на плече прикосновение, как когда руку кладут, и повернулся, увидел Поттера, всего перепачканного кровью, а в руках у него был окровавленный топор. Он посмотрел на меня остекленевшими глазами и таким замогильным голосом произнес: «Всё еще не хочешь вернуть мне то, что забрал?». Я, естественно, не испугался, побежал в гостиную, но когда уже приближался ко входу в свою комнату, то ощутил, что ко мне снова кто–то прикасается. Поттер. Это был Поттер! И он собирался меня убить! Я точно вам говорю! Поэтому я и побежал дальше без оглядки. Ну а дальнейшее развитие событий вы знаете.

Мужчина провел рукой по лицу, устало выдыхая, и перевел взгляд на предполагаемого виновника происшествия:

— Ваша версия, мистер Поттер, — Северус пристально посмотрел на скучающего брюнета.

— Я в это время спал. Люцифер подтвердит. Он же глаз с меня не спускает, ни на минуту. По вашему же приказу, — обижено сказал Гарри и скрестил руки на груди точно так же, как это сделал зельевар.

— За тобой следит сам дьявол? — удивленно воскликнул Драко.

— Нет, за мной следит бог солнца, который совсем не похож на бога солнца. Отвали от меня, Малфой, — почти огрызнулся рейвенкловец. — Что вам всем от меня нужно, черт подери?

— Мистер Малфой, оставьте нас наедине, пожалуйста. Результаты нашего разговора с мистером Поттером я Вам передам, — словно удав, с невероятным спокойствием, сказал Снейп и посмотрел на блондина.

Драко презрительно скривился, посмотрев на обидчика, и ушел, гордо задрав подбородок. В общем, как подобает наследнику знатного рода, который опозорился.

— Ну-с, мистер Поттер, прошу изложить мне, как Вы смогли напугать мистера Малфоя и спать одновременно.

— Зубная паста, зелье. Ну, Вы знаете, как это делается, — Гарри широко улыбнулся. — Люци поведал мне, как Вы время от времени развлекаетесь со своими коллегами. Особенно мне понравились истории с Дамблдором.

Снейп едко ухмыльнулся и покачал головой:

— Вы понимаете, что нельзя смешивать то зелье почти ни с одним веществом?! Понимаете, что могли убить Малфоя? — рассвирепел мужчина и навис над партой, за которой сидел рейвенкловец.

— Вам что, жалко эту блоху? Не умер же, — максимально равнодушно ответил ребенок и посмотрел в глаза профессора. В них пылала ярость.

Резко замахнувшись, Северус наградил Гарри пощечиной, после чего отодвинулся и закрыл глаза, успокаивая внутренний ураган.

— Я друг его отца и, пока он находится в школе, полностью отвечаю за него, — холодно осведомил его Снейп, не обращая внимания на то, что половина лица мальчика покраснела.

— Вы ударили меня, — безэмоционально констатировал Гарри и встал из–за парты. — Для меня удар по лицу от человека, которому доверял, приравнивается к предательству. Это худшее унижение в моей жизни. Простите, профессор Снейп, если подставил Вас, но Вы могли бы для начала спросить, основательно ли я подготовился перед тем, как наказать Малфоя. К тому же, у меня есть Люци, который мне в этом помогал, он бы ни за что не позволил мне убить человека. Я удивлен, насколько Вы скудны в логическом мышлении. Прошу меня простить, у меня еще куча дел.

Словно солдат, с прямой и напряженной спиной, Гарри вышел из класса, мысленно проклиная тот день, когда решил, что Снейп — вполне нормальный мужик, и ему можно доверять. Он хорошо понимал, что каждый способен совершить ошибку, но ту, которую допустил профессор, он вовсе не собирался прощать, ведь люди приходят и уходят, а сожалеть о каждом просто нет смысла. В таких негативных мыслях он вслепую добрел до гостиной своего факультета.

Войдя в спальню, Поттер подошел к своей сумке, сгреб ее и потащил за собой. Присев на кровать, выпустил из нее Люцифера, предварительно спустив балдахин.

— Прости меня, Люци, но сейчас мы будем менять твою внешность, и мне плевать, хочешь ты этого или нет, — без особого огорчения и с долей жесткости сказал он и схватил малыша за шкирку.

Провозившись с пищащим питомцем около получаса, Гарри отпустил его и широко улыбнулся, довольствуясь результатом: короткие черные волосы, ярко–алые глаза, курносый носик, вместо острого с горбинкой и странный белый костюм, на плечиках которого очень гармонично держалась белая мантия с кроваво–красным подбоем.

— Ну-с… теперь ты больше не похож на этого алогичного человека, — цокнув языком, сказал рейвенкловец и убрал палочку под подушку.

— Что произошло? — удивленно спросил снейпик, присаживаясь на коленку Поттера.

— Снейп — ублюдок. Он предал меня. Больше ничего не спрашивай, — буркнул Гарри и достал очередную книгу из сумки, чтобы хоть как–то отвлечься.

— Северус — это я. И он не мог тебя никаким образом предать! — воскликнул Люцифер, гневно глядя в глаза мальчишки. — Он уважает тебя и пытается заботиться!

— Я сказал «замолчи». Живо, — рявкнул Поттер, откинув книгу на подушку. — Ты ничего не знаешь обо мне, поэтому не можешь правильно оценить ситуацию, ясно тебе?

— А ты, я вижу, смог, раз решил, что я тебя предал? — воскликнул малыш в ответ.

— Не ты, а он. Вы абсолютно разные!

— Да неужели? Воспоминания и характер у нас одинаковые. Я — это он, и, если ты этого не видишь, то это ты здесь единственный, кто не может ПРАВИЛЬНО оценивать ситуацию, уж прости за честность, — почти прокричал Люцифер и, взмахнув мантией, улетел, оставив Гарри наедине с собой.

С несвойственной Поттеру жестокостью мальчик уничтожил книгу, направив всю скопившуюся злость в стихийную магию, которая и взорвала предмет.

— Сдержанность, — глухо прошептал он и снова принял независимо–пофигистичный вид. — Черт, сейчас же это чудовище мелкое все увидят, — ударив себя по лбу, брюнет быстро поднялся с кровати и кинулся вдогонку.

Выбегая из спальни, он вовсе забыл про волшебную палочку.

Пытаясь ориентироваться с помощью инстинктов, он забрел в подземелья, в одну из самых отдаленных частей замка. На стене с каждым метром увеличивалось количество грязи, а в воздухе количество влаги. Медленно шагая вперед, он забрел в тупик. Оглядывая его, среди большого количества почерневшей паутины, он нашел обшарпанную дверь и, естественно, любопытство пересилило, он вошел внутрь.

В углу под потолком, в липкой ловушке, обнаружился сильно помятый Люцифер. Он висел на паутине и энергично дергал ручками и ножками, пытаясь вырваться, и пищал, проклиная всех и сразу, не забывая при этом звать на помощь Поттера, которого еще не успел заметить.

— Может, тебя здесь и оставить, а? — издевательски спросил Гарри, осматривая помещение.

Это был заброшенный класс, который на данный момент был заставлен партами и прочими ненужными атрибутами, покрытый одеялом густой пыли, большая стопка пергаментов небрежно валялась на учительском столе. Весь конец кабинета был в белоснежной паутине, которая была похожа скорее на ткань, чем на паучий дом. На потолке находилось два паука размером с Люца, которые доплетали новую паутину. Из «домиков» начали выползать паучки, образуя небольшой легион у ног Поттера, который уже снимал питомца с несостоявшегося обеденного стола.

— Гарри! Гарри, снимай меня быстрее, пожалуйста, и уходим отсюда, немедленно! — прокричал миниатюрный зельевар, еще интенсивнее махая конечностями.

— Гарри Поттер, я так полагаю? — прозвучало откуда–то сверху хрипловатым голосом.

— Да, — удивленно отозвался мальчик, прижимая малыша к себе.

— Наслышан о вас, мистер Поттер, — снова отозвался голос, и Гарри завертел головой в его поисках. — Наверху.

Гарри послушно поднял голову и заметил большого паука, который своим размером мог сравняться с газонокосилкой. Он был черного цвета, мохнатые лапы в серовато–коричневую полоску, с рыжеватым волосяным окрасом на туловище, блестящие глаза, словно черные жемчужины, и мощные мохнатые зубы. От вида сей дивной картины у Поттера по спине маршем прошлись динозавровые мурашки, оставляя холодящие следы, а бедный Люцифер дрожал как осиновый лист, глухо поскуливая от страха.

— Вы решили украсть нашу еду? — вкрадчиво спросило членистоногое создание, медленно опускаясь на паутине к уровню глаз мальчика, который выжил.

— О, нет! Что Вы! Он мой лучший друг, было бы грустно его потерять. Сами понимаете, — скороговоркой проговорил он, отходя к двери.

— Но Вы вытащили его из нашей паутины, а значит, украли, — уже утвердил паук.

— Простите, что забрал его (у вас из–под носа) и разрушил вашу сеть. Может, я могу его заменить на что–нибудь другое, более вкусное? — пытаясь решить проблему.

— Мы были бы только рады, — любезно ответил паукообразный, опускаясь на пол.

— А что вы мне взамен? — хитро спросил Гарри, отходя еще ближе к двери.

— Мы уже давно здесь живем. Почти с самого основания Хогвартса. Всё, что мы можем тебе предложить — это информация. Взамен на еду, конечно же.

— Договорились. Я пришлю к вам домового эльфа, который будет приносить вам еды по первому же зову, — сказал рейвенкловец и подошел к двери вплотную, нащупывая ручку. — Ах да, как Вас звать то?

— Аррахилл.

— Арахис, понял. Ну… до встречи. — И со свистом исчез за дверью.

Такого быстрого побега проживший уже не одну сотню лет Аррахилл видел впервые. От удивления он даже не сразу заметил то ли оговорку, то ли издевку со стороны Поттера.

— Аррахилл… — раздраженно выправил мальчика паук, хотя того и след простыл. — Ох уж эти людишки.

* * *

Тем временем в личных апартаментах профессора зельеварения шло ожесточенное противоборство совести с гордостью внутри самого Снейпа, который никак не мог понять, что ему делать с обиженным Поттером. С одной стороны, не прав был Гарри, с другой — Северус, который не поинтересовался у мальчика ни причиной, ни приготовлениями к своеобразной операции.

Он сидел в кресле у камина, из которого шло легкое тепло, и попивал горячий чай. Что было удивительным, так это то, что выглядел он не тем независимым и уверенным мужчиной, как обычно, а скорее даже наоборот — задумчивым и расстроенным.

«Знала бы ты, Лили, какой у тебя сын…» — подумал мужчина и потянулся к кружке горячего черного чая, что стояла перед ним.

В этот же момент огонь в камине полыхнул изумрудным цветом, из него вышел Лорд Малфой, выглядящий, безусловно, безупречно: платиновые волосы элегантно собраны в низкий хвост, на плечах сизая мантия эффектно подчеркивала серые, почти серебристые глаза, идеально сидящий классический антрацитовый костюм, и в завершение блестящие черные туфли — картинка, а не Лорд.

Он вальяжно вышел из камина и поздоровался бархатным голосом:

— Добрый вечер, Северус, — присел в соседнее кресло. — Драко прислал письмо, в котором сообщил, что в школе имеется человек, который доставляет ему особые неудобства. Что ты можешь сказать об этом?

— Здравствуй, Люциус. Этот человек всем доставляет неудобства. С самого своего рождения, — грустно вздохнул зельевар, мимолетно вспоминая свое прошлое.

— Я так полагаю, это Поттер? — прищурившись, спросил старший Малфой.

Северус удивленно посмотрел на друга:

— Как ты это понял?

— Так ты можешь говорить только о Поттерах, а единственный их выживший представитель, который находится рядом и еще в состоянии тебе докучать — Гарри, — словно маленькому ребенку объяснил Люциус.

— Как ТАК говорить? — приподнял бровь профессор.

— Грустно и… натянуто, что ли.

— Быть того не может! — воскликнул мужчина. — По крайней мере, за собой я такого не замечал. — Переводя взгляд на огонь, он задумчиво подпер подбородок.

Люциус начал осматривать убранство комнаты, в которой располагался его давний друг и товарищ: перфекционистски расставленные вещи и минимализм, который был везде. Темно–зеленые цвета преобладали почти во всем, кроме кровати, она была белой с травянистым балдахином, расшитым серебряными нитями. Но даже так комната казалась очень холодной и темной, как и сам Северус.

— Я впервые за последние годы не знаю, что делать, Люциус, — поставив на столик почти остывший чай, Снейп кратко обрисовал ситуацию, в которой находился.

— Ситуация сложная только с одной стороны — с твоей. — Тихо начал блондин. — И ты в этой ситуации не просто «не прав», ты виноват. Виноват очень серьезно. Во–первых, ты ударил ребенка. Сам понимаешь, что это не очень хорошо, то есть совсем не хорошо, а просто ужасно. Но я рад, что ты заступился за моего сына, — улыбнувшись уголками губ. — Во–вторых, я вижу только одно решение проблем — извиниться. Ползать на коленях перед ним, если хочешь вернуть его расположение или же игнорировать эту ситуацию и просто извиниться, чтобы только формально загладить вину и успокоить свою душонку.

— Ползать на коленях перед отпрыском Поттера? — возмущенно спросил Снейп, посмотрев на своего друга. — Такого оскорбления я не слышал со времен школы.

— Хватит, Северус. — Укоризненно сказал Люциус и перекинул трость в другую руку. — Мы оба знаем, что то, о чем ты сейчас говоришь, не соответствует действительности, и ты будешь ползать на коленках перед Поттером, потому что пообещал Лили уберечь его. А как его уберечь, если он никого не слушает? Правильно. Добиться доверия любой ценой, — констатировал он и поднялся на ноги. — Я, пожалуй, оставлю тебя обдумать все, а у меня еще много дел. Передай Драко привет от Нарциссы. До встречи, — поправив мантию, мужчина двинулся в сторону камина.

Через несколько мгновений в комнате никого не было, а Снейп продолжил задумчиво смотреть на потрескивающий огонь и бороться с самим собой.

— До встречи…

Глава 14

— Она так мило подмигивает!

— Это тараканы в её голове чинят жалюзи.

Поттер сидел в гостиной и читал книгу, так как в спальне его ждал надоедливый Люцифер со своими нравоучениями по поводу Снейпа. Сейчас его настроение находилось на уровне «как же все задолбало».

Дочитав почти до середины, Гарри услышал какой–то шум, но постарался абстрагироваться от него и продолжил впитывать информацию. Но спустя уже две страницы, он не смог продолжать из–за брани, которая нарастала, словно снежный ком, и уже раздавалась у самих ушей.

Это были капитан команды Рейвенкло — Роджер Дэвис и охотник Джереми Стреттон.

Роджер был симпатичным юношей: высокий, широкоплечий, со смоляными кудрями, спадающими к плечам, яркими голубыми глазами, смуглой кожей и вечной трехдневной щетиной.

Джереми был его полной противоположностью: коренастый, бледный, с короткими русыми волосами, у него был забавный нос–картошка и светло–серые глаза, при этом он имел грубый голос, словно у сварливого старика.

И вот, два этих спортивных мальчика–старшекурсника покрывали друг друга неприличными словечками, чуть ли не кидаясь с кулаками, и всего лишь, чтобы обсудить прошедший матч по квиддичу:

— Как? Скажи мне, Джереми, как ты не смог поймать квоффл? Я кидал тебе его в самые руки. Мы из–за тебя проиграли всего в десять очков! Десять! — Махая руками, кричал капитан.

— Мне, если ты не заметил, руку бладжером повредило! Я не смог! — зло топнув ногой, крикнул Стреттон и схватился за руку.

— Ну знаешь, мне тоже бладжер в спину угодил, но я же не ною, словно девчонка, — ядовито прошипел Роджер.

Поттер помассировал виски и встал с кресла, в котором совсем недавно так удобно расположился, укутавшись пледом.

— Какого черта вы орете? — потянувшись и зевнув, спросил он.

— Этот безрукий… Мы из–за него проиграли! — Выплюнул капитал и скрестил руки на груди.

— Я не виноват! — крикнул охотник, снова хватаясь за руку.

— А теперь замолкли оба. Во–первых, Роджер, виноват ты, так как не исполнил своих обязанностей как капитан. Ты не заметил, что у игрока твоей команды повреждена рука. Ты абсолютно не следил за полем и видел только одного охотника, хотя их трое. Да, я знаю правила игры. Удивительно, правда? — недовольно окинув взглядом гостиную и всех присутствующих в ней. — Во–вторых, Роджер, спешу сообщить, что виноваты все, а не только Джереми. И еще, загонщики. В первую очередь виноваты загонщики, раз не смогли уберечь игроков своей команды от травм. Ясно тебе, Дэвис? И нечего винить одного из игроков в своей некомпетентности.

Все удивленно молчали, наблюдая за второкурсником, который так спокойно и уверенно отчитывал капитана квиддичной команды.

— Что там с твоей рукой, дай погляжу, — озабоченно сказал Гарри и подошел к Джереми.

Парень послушно вытянул руку и поднял рукав мантии, показывая посиневшую правую руку с небольшим бугорком в том месте, где находилась лучевая кость.

— Иди в Больничное крыло, перелом серьезный, — снова зевнув, сказал Поттер.

После такого явного оскорбления капитана команды по квиддичу слухи о Поттере стали новостью номер один. И как только не пересказывали его слова: оскорбил, унизил, отчитал, заставил заплакать — и всё это с капитаном команды.

В привычки рейвенкловцев не входили сплетни, ну, по крайней мере, публичные точно, но как же не обсудить между своими такой нонсенс, как нравоучения от второкурсника в адрес старшего товарища, пусть и не в совсем пригодных для этого местах. Факультет «ботанов», не смотря ни на что, чтил традиции магического общества Британии, возможно даже больше, чем слизеринцы, которые этим хвастались на все стороны. Поэтому случай с Поттером был чем–то новым, необычным и неприемлемым, по этим же традициям, хотя все сказанное им было логичным и правдивым, что и вызвало такие жаркие дискуссии внутри факультета. И, разумеется, когда имеешь неосторожность говорить о чем–либо в общем коридоре, да еще при свидетельстве одушевлённых портретов и не только, такое явление как «по секрету всему свету» — обычное дело. Ну как тут удержаться.

И уже через день эта новость разошлась по замку как горячие пирожки, к вечеру же дошла даже до Хагрида.

* * *

Утро Гарри не заладилось с самого пробуждения: Люцифер тянул его за ухо и кричал, пытаясь разбудить. Хоть это и дало эффект, но мальчик был очень зол. Позже оказалось, что он опоздал на завтрак. А через пять минут после подъема, Поттер узнал, что такое «быстро собираться» и «в спешке упасть на скользком полу» в душе. Так, то и дело шипя от боли, но стараясь не хвататься за филейную часть, на которую он неудачно приземлился, рейвенкловец отправился на завтрак.

Неспешно шагая по коридору в направлении Большого зала, мальчик услышал истошный вопль надоедливого Уизли, ругающегося с Малфоем, который пытался копировать своего отца, искусно поливая рыжего грязью. Потом послышались редкие вскрики и шуршание. Заходя за поворот, Гарри почувствовал сильный удар локтем в живот и выронил сумку, в которой сидел Люцифер. Через мгновенье сумка была затоптала ногами двух идиотов, что устроили потасовку прямо в коридоре. Жутко разозлившись, рейвенкловец на глазах у зевак достал волшебную палочку и раскидал мальчишек по углам, стараясь посильнее приложить их об холодный гранит.

— Вы всегда так глупы или сегодня особый случай? — зло прошипел Поттер, поднимая истоптанную сумку.

— Почему ты так думаешь? — недоуменно спросил гриффиндорец.

— Потому что я рыжая лондонская бородавка, — закатив глаза, ответил Поттер и начал чистить сумку. — Скажите мне, у вас что, работа такая — распространять невежество? Ладно ты, Уизли, с тебя нечего взять. Ты с детства туповат. Но ты, Малфой? Какого черта ты творишь? Я не сомневаюсь в отсутствии у тебя мыслительных способностей, но не настолько же!

Наконец до Драко начало доходить, что его прилюдно оскорбляет Поттер, не стесняясь в выражениях, и выкрикнул:

— Да как ты смеешь?!

— Твой отец узнает об этом! — скрестив руки на груди, сказал Гарри, кривляясь изображая Малфоя. — Вот я тоже думаю, может, мне поговорить с твоим отцом. Давно тебе мозг на место не вправляли, я так понимаю. А ты что смотришь на меня, словно редисонька на удобрение? — обращаясь к Рону. — Я не понимаю, вам мозг утром не выдали в распоряжение или его собака съела? Нет. Я не сомневаюсь, что вы, ребята, умные, но у меня плохо с интуицией. Плохо настолько, что я в детстве думал, будто у носорога вместо рога одуванчик. Интуиция плохая, не поспоришь. Вот ты, Рональд, ответь, мама с папой не просили тебя уйти из дома? — К тому времени как Поттер закончил говорить, в коридоре собралась толпа учащихся.

— Нет, — недоуменно ответил Уизли.

— А по–моему, да. С твоим–то лицом. Да и наличие серой жидкости… Нечего скрывать правду, Рон. Твои родители хотели оставить тебя в родильном доме, но даже там тебя не приняли просто потому, что ты клинический идиот, и это не лечится.

Рон удивленно замычал, не в состоянии выговорить ни слова.

— Продолжай пытаться, вдруг у тебя получится собрать звуки в слова. Я уверен в твоих умственных способностях, то есть в их отсутствии.

— Да что ты себе позволяешь, Поттер? — прошипел Малфой, поднимаясь на ноги.

— Оу, защищаешь Уизли… Интересно. Сильно же ты опустился.

Слизеринец замолчал, быстро закрыв рот и при этом смешно клацнув зубами.

— Он задумался — это что–то новенькое. Не пытайся найти что–то у себя в голове, она же пустая, — с усмешкой взглянул на Малфоя Гарри.

— Ну всё, Поттер, — прошипел Драко и направил на брюнета волшебную палочку.

— Ух, страшно! Испытай на мне гнев Ступефая! — зааплодировал Гарри. — А может, вы вместе, а? Ну, давайте же! А я покажу вам, как человек становится безжизненной массой. Люблю поглядеть на зрелище подобного рода. Хотя вы вряд ли меня сейчас поняли, — пропел рейвенкловец и зашагал в сторону Большого зала, оставив Малфоя в недоумении, а Уизли с пунцовым лицом и отсутствием способности к речи.

* * *

— Да замолчи ты, Гарри, — прошипел Люцифер, сидя на плече у своего хозяина под мантией–невидимкой.

— Я искренне надеялся, что это я буду тебя успокаивать, но никак не ты меня, — прошептал в ответ Поттер и достал из кармана небольшой золотистый ключик.

— Я, если ты вдруг забыл, прототип учителя зельеварения, который в детстве часто забредал в эту секцию по ночам. Так сказать, это для меня, как для тебя сходить до Хагрида.

— Ты не он. Хватит уже мне доказывать, что вы один и тот же человек, — рассвирепел Гарри, но быстро успокоился.

Он стоял, укутанный в мантию–невидимку, около входа в запретную секцию и решал, открывать ли ему дверь или нет. Проблемой было и то, что ни Люцифер, ни Гарри не знали, стоит ли на дверях сигнализация или любое другое оповещение, которое быстро проинформирует директора Хогвартса о взломе.

Тяжко вздохнув, мальчик поддался уговорам своего маленького друга и открыл замок. Единственной целью сейчас оставалось узнать, какое лекарство поможет родителям Невилла.

— Люц, что искать? — прошептал Гарри, вышагивая среди высоких полок.

— Зелье с редкими ингредиентами, это же ясно, — проворчал малыш. — Если бы ингредиенты были доступны, то медики Святого Мунго сразу бы же вылечили родителей Лонгботтома. Я порой сомневаюсь в твоих умственных способностях, Гарри. Хотя возможно, есть какое–то заклинание, но это вряд ли, так как…

— Медики Святого Мунго и бла–бла–бла…

Поттер начал осматривать таблички на стеллажах с книгами, ища нужную надпись. Наконец его взгляд упал на самый последний стеллаж с кроваво–красной вывеской «Сложно изготавливаемые зелья», и мальчик двинулся в его сторону. Чем дальше он шагал, тем больше пыли было в проходе.

Подойдя к нужной полке, он заметил, что надписи на книгах покрыты толстым слоем пыли, и прочесть их не получится. Да что там, даже определить их цвет можно было с трудом. Пришлось наколдовать тряпку и пошуршать над каждым корешком, дабы вернуть читаемость, хотя бы частично.

— Посмотри, Гарри, — пропищал мальчику на ухо Люцифер. — Вот та зеленая книга.

— Где? Какая книга? — недоуменно спросил Поттер.

— Восьмая сверху, четвертая снизу, шестая справа, тридцать восьмая слева, — прошипел Люци и дернул его за ухо.

— Хэй, — ойкнул рейвенкловец. — Понял я, понял.

Взяв указанную книгу с полки, мальчик сдул с неё остаток пыли и присел на холодный гранитный пол, пачкая одежду. Книга была темно–зеленого цвета с серебряными буквами на бархатистой обложке, что гласили: «Зелья от любых проклятий». Перелистнув пару страниц, Гарри окунулся в чтение, не забыв спустить Люцифера с плеча.

Просидев, согнувшись над книгой больше тридцати минут, Поттер широко зевнул и начал медленно заваливаться на бок, но его друг этого не позволил, так как нужно было узнать рецепт.

— О, Гарри, кажется, нашел! — возбужденно воскликнул снейпик, тряся хозяина за плечо и указывая ручкой на рецепт зелья.

— Зелья от беспамятства, полученного в ходе сильного проклятия, действующего на нервную систему? — удивленно спросил мальчик.

— Поттер! — рявкнул малыш. — Круциатус — это проклятие, действующее на нервную систему. Какой же ты порой бываешь идиот. И для чего ты так много читаешь?

— Чтобы стать умнее, — спокойно ответил Гарри и начал читать рецепт.

— Это был риторический вопрос, дубина. — Закатив глаза, произнес Люцифер и тоже принялся за чтение.

Как оказалось, почти все ингредиенты, что были описаны в рецепте, были легкодоступны, кроме одного — яда Василиска и Философского камня, который Гарри забрал совсем недавно из лап бушующего Малфоя.

— Отлично. Осталось добыть яд. Всего–то, — пропел уставший мальчик.

— Вообще–то, Гарри, Василиски вымерли, — прокашлявшись, сказал Люци и потянул рейвенкловца за ухо.

— Что? Как? Как динозавры?

— Нет, черт подери, как лондонская тыковка, — проворчал малыш и сел Поттеру на плечо. — Пойдем, а то ты сейчас отключишься.

Аккуратно выдернув листок с рецептом, Гарри вернул книгу на место и отправился в спальню. Минуя особо охраняемые коридоры, он спокойно добрался до кровати без приключений.

Глава 15

— У Вас есть поручитель?

— У меня есть глазированный сырок.

— И что, он может за Вас поручиться?

— Оставьте нас на пару минут.

Вторник хогвартской знаменитости начался уныло, и это наталкивало нашего героя на мысль, что вся неделя будет такой же. Вчера два экземпляра гомосапиенс — истеричная блондинка и рыжее чучело — чуть не раздавили его любимого карманного зельевара. Еще за день до этого ему пришлось разбранивать своих старших товарищей по факультету. Ну, а сегодня Поттеру предстояло пережить урок ЗоТИ с очередным уникумом этой удивительной школы в роли учителя. И что самое «приятное», этот предмет стоял сегодня первой парой.

Прогуливать нехорошо, тем более что лимит прогулов по Защите от Темных Искусств в этом семестре Гарри исчерпал еще неделю назад. И вот рейвенкловец уже ожидал начала очередного балагана под дверью кабинета вместе с остальными.

Вскоре дверь распахнулась, и маленькие маги втекли в класс плавным потоком. Не успели они рассесться, как на всё помещение раздалось уже всем знакомое амбре, что означало прибытие и самого профессора. Урок начался.

Поттер уже через минуту после начала речи педагога отвернулся к окну и прекратил вслушиваться и воспринимать все, что тот говорит. Как и ожидалось, несмотря на отсутствие мальчика на уроках уже со второго занятия и по сей день, ничего не изменилось. Ничего от слова совсем. Все те же вопросы, все то же хвастовство, все то же позерство и, конечно же, восторженные ахи–вздохи двенадцатилетних пустоголовых девчонок. Поэтому Гарри не видел ничего зазорного в том, чтобы провести это время с пользой, а именно строя планы на будущее. К примеру.

Но недолго длилось его затишье. Локхарт, видимо решив воспользоваться таким редким присутствием мальчика, который выжил, приступил к его опросу–тестированию:

— Мистер Поттер, ответьте на мой вопрос: Где происходила встреча с йети? — улыбаясь своей белоснежной улыбочкой с проскакивающим презрением, спросил профессор.

— О, — Гарри изобразил задумчивое лицо. — Где–то там, где Вы встретились с йети, а впрочем, не важно, потому что это были не Вы. — Отрапортовал мальчик и начал пристально следить за мужчиной.

— Мистер Поттер, — начал Локхарт, делая вид, будто не слышал предыдущей реплики, — дам Вам еще один шанс. С кем я проводил одни из каникул, в которых мне пришлось принять участие в тяжелом бою? — в миг несколько девчачьих рук были подняты.

— Боролись с тараканами в своей голове? — Поттер посмотрел по сторонам и увидел, как девчонки в ужасе смотрят на него. — Ваши тараканы давно заигрывают с Вашим мозгом. Еще немного, и они у Вас поженятся. Могу зарегистрировать брак, — скрестив руки на груди и наклонив голову на бок.

— Мистер Поттер, — почти взбешенно прошипел учитель, — Вы вообще читали мои книги?

— Да… — лицо профессора приобрело более улыбчивый вид, — нет. Серьезно, как это можно вообще читать? После первой же страницы я сжигал книги одну за другой. Было крутое фаер–шоу.

— Мистер Поттер! За неуважение к преподавателю, попытку сорвать урок и несоблюдение учебной субординации, я назначаю Вам отработку. Сегодня в шесть, — самодовольно произнес мужчина, скрывая злость за всепрощающей улыбочкой.

— Добро пожаловать в Лузервилль. Население — я, — грустно вздохнув, произнес Гарри и уставился вдаль.

* * *

Поттер сидел в кабинете профессора Локхарта и думал о том, как бы поскорее слинять. Не то что бы ему не нравилось находиться в обществе преподавателя, просто запах его парфюма сводил мальчика с ума. Еще чуть–чуть и он начал бы нести бред, если бы учитель не ушел за следующей стопкой писем от поклонниц. Письма, к слову сказать, тоже были надушены разными духами, от которых рейвенкловец воротил нос, но они, к счастью, вовсе не влияли на него.

Странным было его наказание: ответ на письма поклонниц, но только тех, кто стал ими совсем недавно. И Поттер писал, без эмоций и по образцу, заменяя имена фанаток.

— Так-с, мистер Поттер, а вот и еще одна партия, — проворковал Гилдерой, впорхнув в помещение и улыбнувшись. — Двадцать восемь писем, из них тринадцать ваши.

Как ни странно, но сегодня преподаватель выглядел более просто, нежели обычно, не было той его излюбленной мантии пастельных цветов и безупречно завитых локонов. Он был очень усталым и казался еще более жалким, чем обычно, но продолжал улыбаться своей фирменной улыбкой и пытаться скрыть от Гарри все, что тот, несомненно, хорошо видел.

Мальчик изредка смотрел на портреты, которые незаметно прихорашивались и улыбались, переговариваясь между собой. Что было особо удивительным, так это то, что живой прототип этих картин совсем не был похож на изображения.

Взяв очередное письмо в руки, Локхарт вслух прочитал имя и поднес его к лицу, чтобы понюхать, но через секунду закашлялся и выбросил его подальше от себя.

— Понимаю… — сочувствующие произнес рейвенкловец и зевнул.

— О чем ты, Гарри? — недоуменно, будто бы не он только что кашлял, спросил профессор.

— О том, что Ваши фанатки, на мой взгляд, хотят Вас убить. Я серьезно. Что за запахи они выбирают? На меня, конечно, эта дрянь не действует, слава Мерлину, просто подташнивает, но Вас же просто наизнанку выворачивает, — констатировал Поттер и отодвинул очередное дописанное письмо. — И не отнекивайтесь. Не стройте из себя дурачка. Я всё прекрасно замечаю. Даже то, в каком Вы сегодня состоянии.

Гилдерой устало отложил письмо и похлопал себя по щекам. Глаза у него были наполнены влагой, скорее всего от запаха письма, которое он недавно выкинул на край стола.

— Возможно, ты прав, Гарри, — сцепив пальцы в замок и опустив голову. — Но не могу же я не обращать внимания на тех, кто мне предан? Тех, кому я, возможно, важен?!

— Вы серьезно так считаете? — удивленно спросил Поттер.

— Ну да, — ответил преподаватель, угрюмо посмотрев на мальчишку, который ухмылялся.

Гарри захохотал.

— Не могу поверить, тот, кто рассказывает небылицы о победах над сотнями монстров, не может не обращать внимания на каких–то бешеных фанаток. А знаете, почему я Вам совсем не верю? — заговорщицки спросил рейвенкловец и подался вперед.

— Почему? — превратившись вслух, задал вопрос профессор.

— Шрамы, — загадочно пошевелив бровями, сказал мальчик и отодвинулся.

— Шрамы? — недоуменно переспросил мужчина.

— Вы растерзали в мясо сотни монстров, и на Вас ни одного шрама. Вы, что, шутите? Да от одних только оборотней, или с кем Вы там сражались, у Вас на теле должно было остаться полно ранений. Так называемые отметины. Боевые трофеи. Метка, проще сказать. А Вы? Лощеный, нахохлившийся мудак, который даже такой простой истины не замечает. Взгляните даже на профессоров этой школы. К примеру, Снейп. Он не улыбается, не показывает чувств, всегда готов к атаке и сражениям, хотя простой зельевар. Любой из профессоров в первую очередь беспокоится за свою жизнь и жизни детей, но никак не за то, как лежат их волосы или достаточно ли белые у них зубы. Не стоит беспокоиться о том, каким Вы умрете, стоит беспокоиться о том, придут ли люди проститься с Вами. — Закончил Гарри на философской ноте и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. — А Вы простой сказочник.

— «Не стоит беспокоиться о том, каким Вы умрете, стоит беспокоиться о том, придут ли люди проститься с Вами», — как зачарованный повторил Локхарт и удивленно посмотрел на мальчика. — Вы невероятно правы, Гарри. Я ошеломлен.

— Если у Вас есть еще вопросы, то прошу, задавайте. Я хочу отдохнуть от писем, — снова зевнув, произнес уставший ребенок.

— Ох, мистер Поттер! Вы же открыли мне глаза! Я даже зауважал профессора Снейпа! — восхищенно пролепетал Гилдерой и широко улыбнулся. — Идите, сегодня не будет этого глупого наказания. Надоели эти письма, если честно. Устроим фаер–шоу? — подмигнув мальчику.

Поттер в пару движений достал волшебную палочку и одним заклинанием сжег все письма, что лежали на столе. Почти все конверты горели разными цветами: зеленым, синим, красным, желтым.

— О, амортенция, как мило, — хлопнув в ладоши, произнес рейвенкловец. — Я, пожалуй, пойду, нужна будет помощь — сообщите.

* * *

Гарри, насвистывая, двигался в сторону гостиной своего факультета, когда услышал жуткое шипение, исходящее от стен. Звук то нарастал, то резко стихал, но просил одного: «Убить». Поттер тряхнул головой и сделал еще несколько шагов, после чего приложился лбом к холодной стене. Звук шипения стих, и мальчик отошел от стены.

— Глюки? — спросил он сам себя и провел рукой по лбу, ибо ощущал на нем что–то холодное и склизкое.

Лоб и рука были перепачканы в чем–то бордовом. На вкус оказалось, что это кровь. Он заозирался и заметил перед собой исписанную кровью стену, надпись на которой гласила «Тайная комната открыта! Враги наследника, трепещите!». Чуть выше надписи на канделябре был подвешен шерстяной мешок, больше похожий на кошку.

Стоило мальчику только решить уходить от этого места подальше, как из–за угла выбежал Филч, местный сквиб и по совместительству завхоз, который, размахивая руками, кричал о том, что Поттер — убийца. Что именно он лишил жизни кошку, ту самую красноглазую, которую звали Миссис Норис.

— Ну, если даже так, что ты со мной сделаешь? — устало спросил рейвенкловец, не отошедший от галлюцинаций.

— Ты еще поплатишься за всё то, что делаешь. Помяни моё слово, Поттер!

Как только Филч замолчал, по коридору прошелся топот десяток ног, после чего на месте «преступления» появилось большое скопление людей, которые громко переговаривались.

— Тише, — звучно заголосил директор, желая разобраться в случившемся. — Что здесь произошло?

— Тайная комната открыта! Враги наследника, трепещите! — прочитал со стены Драко и ехидно улыбнулся, посмотрев на своих однокурсников.

— Профессор Дамблдор, Поттер убил мою кошку! — проскрипел завхоз.

— Докажи, — рисуя окровавленными пальцами две полоски на своих щеках, произнес Гарри. — Я не уверен, что убивал Вашу кошку, к примеру. Я, по–моему, вообще отключился на несколько секунд.

— Убийца! — прокричал Филч.

— Успокойтесь, мистер Филч. Ваша кошка жива, но кто–то подверг её заклятию оцепенения, — спокойно пояснил старец. — Мы вылечим миссис Норрис, как только поспеют Мандрагоры в теплицах мадам Стебль. И я уверен, что это дело рук не Гарри.

Филч, сконфуженный и оскорбленный в лучших чувствах, последний раз зло посмотрел на Поттера и поковылял с места происшествия.

— Профессор Стебль, мадам Хуч, отведите детей в Большой зал, — спокойно попросил Дамблдор и пристально посмотрел на измаравшегося в крови мальчика. — А вдруг это кровь больного животного?

— А вдруг я делаю маску для лица из крови больного животного? — вопросом на вопрос ответил Гарри и посмотрел на профессора Снейпа, который только что подошел.

— Рассказывайте, что здесь произошло, — бесстрастно произнес он, не смотря на рейвенкловца.

— А, я говорил, что, кажется, отключился на несколько секунд? Мне стало плохо и вроде закружилась голова, потом вот кровь на лбу и глюки, — повторил Поттер.

— Закружилась голова? Вы обращались к мадам Помфри? — с обеспокоенностью, которую не удалось скрыть, спросил зельевар и, наконец, взглянул на чумазого мальчика.

— О, это, скорее всего, из–за духов, которыми были надушены письма поклонников. Гарри сегодня отбывал у меня наказание. Разбирали письма, — встрял подошедший вместе со Снейпом Локхарт. — Порой из–за них у меня тоже кружится голова. Это нормально. Прошу простить, почему же меня не позвали раньше? Я бы мог сразу снять заклинание оцепенения, но сейчас уже поздно, — самодовольно произнес Гилдерой, осмотрев кошку, но, увидев осуждающий взгляд Гарри, стушевался.

— Вы говорили про галлюцинации, мистер Поттер. Что Вы видели? — снова бесстрастно спросил Северус, приняв независимый вид.

— Вас, скачущим на розовом пони в мантии салатового цвета. От увиденного я впал в шоковое состояние и поэтому отключился, — с серьезнейшим лицом сказал мальчик, про себя решая, что лучше пока оставить в тайне услышанное шипение.

— Мистер Поттер! — рыкнул зельевар. — Говорите правду.

— In vino veritas*, а я пошел. Переутомился, да еще и маску смывать с лица, — зевнув, пропел он и двинулся в сторону своей гостиной.

Больше в этот вечер шипения он не слышал.

Глава 16

— Что ты делаешь?

— Ем.

— Но это же человеческая рука.

— Да ну? А я думал свиная.

После происшествия с миссис Норис по школе поползли слухи о том, что Поттер — обезумевшее перерождение того, кого нельзя называть. Сам же Гарри эти сплетни не воспринимал никоим образом, а пытался понять, где раздобыть яд василиска. В то время как дети косились на него и шептались за его спиной, он пропадал в библиотеке и изучал всё, что было связано со змеей, которая была ему так нужна.

И пока он проводил время среди запыленных фолиантов, в школе творились ужасные вещи. Еще несколько учеников подверглись заклятию оцепенения, в связи с чем, было принято решение о создании клуба самозащиты. Эту информацию рейвенкловец тоже пропустил мимо ушей как ненужную, пока не узнал, что курировать его будет ни кто иной, как сам Гилдерой Локхарт.

* * *

Во время обеда преподаватель Защиты от Темных Искусств сделал заявление, из которого Поттер уловил только одну фразу: открыт Дуэльный клуб.

В честь этого знаменательного события гриффиндорцы радостно зааплодировали, слизеринцы тягостно вздохнули, хаффлпаффцы тихо переговаривались, а рейвенкловцы слушали старосту, который объяснял смысл такого клуба.

Гарри же смотрел на ненавистный тыквенный сок и мысленно готовился к очередному представлению, главная звезда в котором — профессор ЗоТИ.

* * *

Преподаватель зельеварения с презрением наблюдал за тем, как Локхарт стоит на высоком помосте и красуется перед женской аудиторией, эффектно скидывая мантию. Девочки повизгивали, вырывая из рук друг друга изумрудную мантию красавчика–профессора, которую тот мгновение назад кинул в толпу.

Северус закатил глаза и покачал головой, мысленно представляя, как какой–нибудь первокурсник кидает Ступефай в самовлюбленного индюка, и тот падает со сцены, смачно ударившись головой. Случайность, которая спасла бы жизни детям, непременно вошла бы в историю школы.

Отогнав от себя такие привлекательные, но запретные мысли, Снейп мрачно осматривал вторые курсы всех факультетов, но заметив, как удивленно на него взглянул Поттер, он улыбнулся.

— Ассистировать мне будет профессор Снейп, встречайте! — пропел Гилдерой, указывая рукой на угрюмого зельевара.

Северус снова окинул зал презрительным взглядом, задержавшись на Поттере, который стоял полубоком к помосту, вообще не обращая внимания на окружающую обстановку, и что–то увлеченно рассказывая Невиллу, который счастливо улыбался, внимательно слушая своего собеседника. Он снова помотал головой, отгоняя ненужные мысли, и поднялся наверх к раздражающему его коллеге.

Зельевар застыл, ожидая дальнейших действий своего визави. Тот не заставил себя ждать, начав рассказывать, как правильно приветствовать своего оппонента. После долгих объяснений и попыток привлечь к себе внимание слизеринцев, которые знали это еще до приезда в школу и сейчас демонстративно переговаривались между собой, игнорируя его действия, чем еще больше выводили из себя нового учителя, он почти сдался. Снейп же получал от этого зрелища какое–то странное наслаждение.

Наконец в голову Локхарта пришла, по его мнению, отличная идея: продемонстрировать показательный бой с мрачным деканом Слизерина.

Приняв стойку, он попытался напасть на мужчину, кинув в него Ступефай, от которого тот просто увернулся, сделав шаг в бок. Дальше пришла очередь Снейпа нападать. Одно меткое заклинание, попавшее прямо в грудь лощеному герою романов отправило его в полет на пару метров назад. Он резво поднялся на ноги, оправдываясь:

— Я не был готов, — широко улыбнувшись.

— В бою нельзя быть полностью готовым. Везде есть неожиданности. Нечего оправдываться, Вы просто бездарно деретесь, — донесся из толпы голос Поттера.

— О, Гарри, — мило улыбнувшись, произнес профессор. — Ну, раз так, то, может, покажешь, как нужно драться? — в его глазах не было злобы, скорее даже интерес, ведь Поттер стал его своеобразным наставником.

— Спорим на тысячу галлеонов, что я положу Вас на лопатки в первую минуту? — щелкая костяшками пальцев.

— Хм… Хорошо, — хлопнув в ладоши, радостно согласился мужчина.

Рейвенкловец спокойно поднялся на помост и подошел туда, где стоял зельевар, занимая его место.

— Вы такой же безрассудный, как и Ваш отец, — донеслось из–за спины мальчишки немного раздраженно.

— Слава богу, что я пошел не в Вас, — так же раздраженно отмахнулся Поттер, двигаясь к середине сцены, для поклона. Подойдя совсем близко к Локхарту, он почувствовал приторный запах парфюма, от которого начало пощипывать в глазах.

— Дам фору, пожалуй, — громко заявил преподаватель, от чего девочки ахнули. — Начинайте первым, мистер Поттер.

— Перестаньте пользоваться этими идиотскими духами. Даже от Хагрида лучше пахнет, — ворчливо оповестил мальчик, поворачиваясь. — Я откажусь, пожалуй, — уже громче. Приняв стойку, он даже не напрягся, просто начал осматривать свою волшебную палочку, ожидая заклинания профессора.

— Серпенсортия, — выкрикнул учитель ЗоТИ, и через мгновенье перед ногами его ученика лежала разъяренная кобра, готовая напасть в любой момент.

— Тихо, тихо. Лежи, — успокаивал Гарри, не замечая, как все застыли в шоке, особенно Снейп, который стоял за его спиной. — Успокойся. Нечего сеять панику.

— Хорошо, — прошипела в ответ змея и улеглась на помосте, начиная сворачиваться кольцами.

— Отойдите, Поттер, я сейчас её уберу, — пролепетал Гилдерой и пустил в змею заклинание, от чего ту подкинуло вверх, а после, подчиняясь закону Ньютона, она шлепнулась обратно с диким шипением.

— И ты еще просишь меня не сеять панику? — раскрыв капюшон, зло спросила она, разворачиваясь в сторону детей, стоящих у помоста.

— Ну прости. Я же не знал, что этот идиот так поступит. Иди ко мне, я отнесу тебя в лес, — сказал рейвенкловец и начал подходить к кобре.

— Поттер, отойдите, живо! — крикнул Снейп, оправившись от шока, когда змея начала ползти в сторону мальчика. — Её укус вмиг лишит Вас жизни. Отойдите немедленно.

Гарри не обратил внимания на слова мужчины и присел на коленку перед змеей. Та скрутилась кольцами на его вытянутой руке и умиротворенно закрыла глаза. Зал застыл в ожидании дальнейших действий Поттера. Тот просто поднялся и направил палочку на Локхарта, который сейчас пребывал в шоке и вряд ли бы смог защититься.

— Кру… — но договорить он не смог, так как профессор зельеварения, быстро сориентировавшись, наложил на него Силенцио.

Поттер удивленно оглянулся и увидел страх, написанный на лицах детей, а потом и у учителя–бахвала, который уже успел проститься с жизнью со страху. Снейп же был бледен, словно увидел саму Смерть. Схватив мальчишку за шкирку, он поволок его в кабинет директора.

* * *

Заставленный всякими безделушками кабинет директора встретил мальчика приятным запахом горячего шоколада и свежей выпечки. Дамблдор сидел за своим массивным столом и читал какой–то коричневый фолиант, то и дело, поправляя очки.

— О, Гарри, Северус, проходите, садитесь, — добродушно начал, было, он. Но увидев на руке рейвенкловца змею, перепугался. — Что произошло? Откуда эта змея?

— Поттер решил показать всем, насколько хорошо умеет дрессировать животных. Парселтангом, — не хуже змеи прошипел мужчина и заставил мальчишку сесть в кресло. — А после решил помучить профессора Локхарта, наградив того одним из трех непростительных.

Поттер удивленно посмотрел на профессора, не понимая, о чем тот говорит.

— Гарри, о чем ты разговаривал со змеей? — обеспокоенно спросил Альбус, вставая из–за стола.

Но мальчик молчал, так как был под заклинанием немоты.

— Поттер, отвечайте на поставленный вопрос! — рявкнул Северус, начиная нервничать.

Гарри молчал, разглядывая змею, и не подавал даже намеков на то, что на нем заклинание, желая, чтобы Снейп сам вспомнил.

— Гарри, мальчик мой, почему ты молчишь? — мягко спросил Альбус, укоризненно глядя на хмурого профессора.

Поттер посмотрел на зельевара убийственным взглядом и покачал головой, поджав губы.

— Северус, извинись перед ним. Видимо, он до сих пор в обиде на тебя, — констатировал непосредственный начальник и провел рукой по седой бороде, глазами подавая намеки к действию.

— Поттер, простите, — неприязненно выдавил мужчина и скрестил руки на груди.

Мальчик зевнул и снова посмотрел на Снейпа.

— Видимо, неубедительно, Северус. Попробуйте еще раз, — задорно сказал директор.

— Гарри… прости меня, — более мягко сказал зельевар и присел в соседнее кресло. — Пожалуйста.

Поттер жестом показал зельевару, что тот сглупил, покрутив пальцем у виска. Схватив со стола директора перо и кусочек пергамента, он неровным почерком нацарапал заклинание и ткнул его в нос преподавателю, после чего посмотрел на Дамблдора, который хихикал.

— Фините Инкантатем, — как ни в чем не бывало, произнес Северус, после чего снова принял вид независимого и угрюмого профессора.

Гарри прокашлялся, после чего резво начал рассказывать, что произошло. Быстро размахивая руками, показывая, таким образом, всю суть проблемы, он тараторил, махая золотым пером, которым совсем недавно писал:

— Змея просто испугалась, а я пообещал отнести её в лес. Кстати, профессор Дамблдор, что такое Круцио? И почему оно непростительное? И откуда Вы знаете о том, что профессор Снейп повел себя неподобающе? — положив перо на место и соединив пальцы в замок.

— Ты знаешь заклинание, но не знаешь, для чего оно? — удивленно спросил Альбус, присаживаясь в кресло.

— Профессор Квиррелл… В тот день, когда он умер, кидал в меня это проклятие несколько раз, и я всего лишь отлетал на несколько метров назад. Я думал, оно просто валит с ног.

— Гарри, мальчик мой, это заклятие причиняет человеку нестерпимую боль. Поэтому оно считается непростительным. Давай договоримся, что впредь ты не будешь использовать те заклинания, которые произносил профессор Квиррелл в тот день, — обеспокоенно и немного задумчиво сказал старик, посмотрев на феникса.

— Но раз оно такое болезненное, то почему я ничего не чувствовал? — нахмурившись, спросил Поттер.

— А это нам еще предстоит выяснить, Гарри. Северус, проводите мистера Поттера до его гостиной, — не отвлекаясь от разглядывания Фоукса, сказал директор.

* * *

Находясь в коридоре и пытаясь успеть за Снейпом, Гарри вспомнил о том, что Дамблдор был в курсе ситуации между ними, и решил узнать всё поподробнее:

— Так откуда деда Альбус знает о том, что я с Вами в ссоре? — настойчиво спросил мальчик, останавливаясь посреди темного коридора.

— Это не Ваше дело, Поттер, — ворчливо отозвался зельевар, разворачиваясь в сторону своего временного подопечного.

— О, как раз таки моё, профессор Снейп. Какого черта Вы жалуетесь на меня директору? Хотите показать ему все мои слабости? Да Вы просто находка для шпиона! — воскликнул рейвенкловец, задевая мужчину за живое.

— Мистер Поттер, сейчас же усмирите свой пыл или получите в награду за дерзость месяц отработок у профессора Локхарта, — почти прорычал Северус и решил продолжить путь, но был остановлен оскорбленным голосом Гарри.

— Да это Вас нужно на месяц с Локхартом запереть, идиот. Вы, черт подери, рассказали о моей слабости директору, тем самым дав ему добраться до истины, а он это сделает, не сомневайтесь. И теперь я для него, как открытая газета, которую можно использовать, скомкать и выбросить, — мальчик шмыгнул носом. — И я еще и виноват? В чем я, черт возьми, виноват?

— Мистер Поттер, сейчас же успокойтесь и поймите одну простую истину, что каждый делает то, что считает нужным и правильным.

— А ошибаться в наше время стало нужным и правильным? — прорычал разъяренный Поттер, доставая волшебную палочку. — Да кто Вам дал право вообще лезть в мою жизнь?

— Я дал обещание Вашей матери, — грустно ответил Северус, разворачиваясь лицом к мальчишке.

— Постарайтесь сделать Вашу опеку минимальной, — убирая палочку в рукав, холодно сказал рейвенкловец и зашагал в сторону своей гостиной. — И если вдруг решите нормально поговорить на эту тему, то я против. Просто потому, что тайны хранить Вы не умеете. Да и дружба тоже не Ваш конек.

Этой ночью Гарри еще долго не мог уснуть, раздумывая о том, что ему стоило бы простить Снейпа только потому, что тот, по его мнению, уже намучился, пытаясь вернуть всё как было.

Глава 17

— Куда идем мы с Пятачком, большой, большой секрет…

— А куда мы идем?

— В дом Сатаны.

Дни после того происшествия со змеей стали невыносимы для Гарри. Змею, к слову сказать, он оставил себе, так как выйти к лесу у него не получалось. Он скрывался от прожигающих испуганных взглядов, брошенных ему в след всеми, кто думал будто он — наследник Салазара Слизерина и что именно его рук дело оцепеневшая кошка и подверженные этому заклятию ученики. Все поголовно считали, будто Поттер имел какие–то неприязненные отношения со всеми жертвами. К примеру, однажды прозвучал такой вариант: наследник рода Поттер ненавидел кошку Филча за то, что та следит за ним по приказу Дамблдора и, естественно, он хотел её убить, да только не смог подвергать себя лишним подозрениям и просто наложил заклятие.

Все планы мальчика по уединению рушились на глазах, он всё чаще замечал людей, которые находились рядом даже там, где их быть не должно, но что поделать, ведь школа не являлась его собственностью, а значит приходилось терпеть.

Но что стало самым удивительным, так это то, что даже сейчас, находясь под полным контролем, Гарри продолжал считаться наследником Слизерина, хотя в те моменты, когда он находился на учебе, произошло еще два нападения.

И в один из таких дней, проходящих под зорким наблюдением учителей и учеников, он решил отказаться от обеда и провести, наконец, время в полном одиночестве, за исключением присутствующего рядом Люцифера, но тот был молчалив, понимая, что мальчик не настроен на разговоры.

Избегая портретов и прочих магических вещей, которые находились в коридорах и могли рассказать о местоположении рейвенкловца, Гарри забрел в самую отдаленную часть замка, где не так уж и давно познакомился с пауком по имени Аррахилл. И тут он вспомнил, что те живут в Хогвартсе, по словам самого Аррахилла, больше сотни лет и, возможно, смогут ответить на некоторые его вопросы.

Проворно избегая свисающей со стен и потолка паутины, Поттер добрался до двери и вошел внутрь, вдыхая запах сырого мяса и протухших останков небольших животных. Стараясь не морщиться и не выказывать свое неуважение, мальчик поклонился и поприветствовал всех присутствующих в старом запыленном кабинете.

— Мне нужен Аррахилл, — дружелюбно произнес рейвенкловец, пряча Люцифера за пазуху.

Через несколько мгновений как будто бы из ниоткуда появился огромный паук, спустившись с потолка. Выглядел он не так устрашающе как до этого, скорее даже наоборот, немного потрепано. Существо заинтересовано смотрело на мальчишку своими глазами–жемчужинами, ожидая момента, когда потревоживший его заговорит.

— Как вам услуги домового? Хорошо ли он их исполняет? — начал из далека рейвенкловец.

— Отлично, мистер Поттер. Говорите, что именно Вы хотите узнать, ибо времени на разговоры у нас не так много.

— Почему же? Я думал, что у пауков в этом дурдоме много ненужного времени, — удивленно сказал Гарри и поджал губы, поняв, что именно он произнес. — У меня к Вам серьезный вопрос. Где взять яд василиска?

— В школе, — просто ответил Аррахилл, но Поттеру показалось, что в глазах паука промелькнула насмешка.

— В Хогвартсе есть василиск? Или его яд? Где? — воскликнул мальчик, не сдержав эмоции при себе, за что Люци ущипнул его за сосок.

— Под замком. Там, где его спрятал Салазар Слизерин.

— Хотите сказать, что Слизерин держал в замке василиска на случай, если…

— В Хогвартс вернется его наследник, — прошипел Люцифер, снова щипая Поттера за сосок, от чего тот пискнул.

— У Вас очень умный друг, мистер Поттер. Думаю, он знает, почему в этой школе творятся жуткие вещи, — будто бы посмеиваясь, отозвался паук и начал подниматься по паутине обратно.

— Идем уже отсюда. Живо, — пытаясь быть устрашающим, прорычал прячущийся за пазухой малыш.

Через считанные секунды Поттера уже и след простыл, не было слышно даже звука его отдаляющихся шагов.

* * *

— Рассказывай всё, что знаешь, — присаживаясь на кровать поудобнее, сказал Гарри и уставился на своего питомца в упор.

— Не смотри на меня так, — закатив глаза, проворчал Люц и присел напротив мальчика. — В общем, при основании школы Салазар Слизерин, один из её основателей, всегда был за то, чтобы в школе учились только чистокровные волшебники, но его друзья — другие основатели — не согласились. В итоге Слизерин ушёл, но оставил в Хогвартсе комнату, которую, по приданию, должен открыть его наследник и избавиться от магглорождённых в школе. Легенда гласит, что в этой комнате находится чудище, которым может управлять только наследник Салазара. А, как известно, он был змееустом, и из этого можно сделать вывод, что в той комнате находится змея. Ко всему прочему комнату открывали примерно 50 лет назад, и тогда погибла девушка. Сейчас она призрак того места, в котором умерла. Вроде как это туалет.

Как только малыш закончил говорить, Поттер зажмурился и прикрыл уши руками. Ему снова слышалось шипение, как тогда в коридоре.

— Оно передвигается по трубам, — прошептал удивленно мальчик, после чего подскочил с кровати. — Василиск передвигается по трубам, — более уверенно воскликнул он и выбежал из комнаты, двигаясь на звук.

Шипение привело его в коридор, на полу которого была небольшая лужа воды, текущая из девчачьего туалета, которым никто не пользовался. Преодолев расстояние до двери, Гарри быстро ворвался в помещение и начал закрывать краны, из которых хлестала горячая вода. И тут до него дошло, что где–то за его спиной слышатся всхлипы и глухие завывания.

— Кто тут? Что здесь произошло? — обеспокоенно спросил Поттер, осматривая помещение и натыкаясь взглядом на привидение девочки.

— Я здесь! — Вскричала она и резко подлетела к мальчику.

— Кто ты? Кто тебя обидел?

— Я Плакса Миртл! — уже более спокойно ответила она и оглядела Гарри с ног до головы. — Кто–то забежал сюда и кинул в меня вот ту книжку. Прямо в голову, — пожаловалась девочка и снова начала плакать.

— Не плачь, Миртл. Мы найдем того, кто это сделал и накажем. Я вот… даже палочкой волшебной могу пользоваться, — уверенно начал Поттер и улыбнулся, когда привидение перестало лить слезы.

— Как тебя зовут? — заинтересованно спросила она и облетела вокруг мальчика несколько раз, снова осматривая его с ног до головы.

— Ученики школы зовут меня Наследником Салазара Слизерина, — но договорить он не успел.

— Том?! — удивленно воскликнула Плакса и невесомо обняла Гарри, обдавая его холодом.

— Но я предпочитаю Гарри Поттер, — закончил он, после чего девочка стушевалась и покинула его, залетев в раковину и намочив рейвенкловца с головы до ног.

Брюнет посмотрел на черную книжку, что плавала в воде, поднял её, осматривая полностью. Смахнув с обложки воду, он увидел имя владельца этой книжки.

— Том Реддл, — задумчиво прочитал он и побрел в сторону своей гостиной, прихватив книгу с собой.

* * *

Когда мальчик зашел в комнату, на кровати его ждал злой и неуравновешенный Люцифер, готовый растерзать его на мелкие кусочки несколько раз.

— Какого черта, Поттер? Где ты, чтоб тебя черти задрали, был? — начал верещать малыш, гневно махая ручками.

— Хэй, спокойнее, женушка, — начал было отшучиваться Поттер, но метко прилетевшая ему в лицо подушка дала понять, что шутки Люца не успокоят совсем.

— Где. Ты. Был. — Прорычал снейпик, хлопнув в ладошки дважды, от чего в его руках загорелся ярко–оранжевый огненный шар.

— Пошел на шипение. Это был василиск, он говорил что–то про кровь, и я решил пойти за голосом, — подняв руки, словно перед полицейским, пролепетал Гарри.

— Пошел за василиском? Ты совсем безмозглый? Тупой, напыщенный имбицил, у которого вообще нет инстинкта самосохранения! — воскликнул Люцифер и запустил в Поттера огненный шар, от которого тот просто увернулся.

— Он привел меня в заброшенный девчачий туалет, а там я нашел это, — мальчик достал из–за пазухи черный кожаный дневник. — Он принадлежал Тому Реддлу. Кто–то выбросил его в туалет, видимо, пытались избавиться, — балдахин одного из соседей по комнате медленно загорался. — Плюс ко всему, я познакомился с привидением по имени Плакса Миртл. Она сможет нам помочь в поиске Тайной комнаты.

— Зачем тебе Тайная комната? — не обращая внимания на горящую ткань, недоуменно спросил малыш.

— Ну… мы найдем тайную комнату, затем в ней же найдем василиска… — брюнет посмотрел на догоревшую ткань и огонь, который медленно перебрасывался на саму кровать. — И я попрошу его дать мне немного яда, — широко заулыбавшись, понимая всю восхитительность плана.

— Поттеры… — устало проворчал Люцифер и упал на кровать.

Кровать соседа в тот день полностью сгорела.

Глава 18

Сегодня сказали, что Магии не существует, а Домовые — выдумка. Рассказал Домовому. Сидит плачет, переживает, что он не существует…

Вечер. Библиотека.

Теплое весеннее солнце последними лучами дня золотило старинные полки со всевозможными книгами. В этой библиотеке можно было найти практически что угодно: от новейших школьных учебников до древних приданий и легенд. Книги всех языков и цивилизаций, всех известных и доступных видов магии, еле держащие свою форму свитки, многовековые фолианты, современные брошюры, журналы, газеты и даже технические схемы. Их было так много, что даже самому упорному и жадному до знаний книжному червю пришлось бы потратить не один десяток лет, чтобы прочесть здесь абсолютно все.

И вот сегодня в этой обители мудрости и знаний проводили свое время наши герои, а именно Гарри Поттер и его маленький компаньон Люцифер. Они уже час сидели здесь и пытались разгадать тайну странной находки, если быть точнее, пытался Поттер, а малыш просто притворялся фикусом.

— Странный дневник, — проговорил мальчик и посмотрел на Люцифера, который упорно продолжал молчать и всячески отказывался что–либо рассказывать о старой книге, хотя по его лицу было прекрасно видно, что он понимает, что перед ним и кому принадлежало.

Гарри раскрыл переплет, но не обнаружил никаких надписей. Пролистав еще несколько страниц, он так же ничего не обнаружил, и это начало его раздражать. Мальчик снова посмотрел на снейпика, взглядом приказывая говорить. Безуспешно. В такие моменты Люци был неприлично упертым и не шел ни на какие уговоры или угрозы. Оставив попытки докопаться до истины с помощью питомца, Гарри вернулся к дневнику.

— Это… — Люцифер закусил нижнюю губу и отвернулся от Поттера, когда увидел, что тот собирается в нем писать.

Не обратив внимания на друга, Поттер вернулся к первой странице и достал письменные принадлежности. Обмакнув перо в чернила, он начал лишать девственности старую записную книжку.

«Привет, дорогой дневник, — корявым почерком нацарапал он на желтоватом листе пергамента и улыбнулся, выковыривая небольшие сердечки в уголке, — Люцифер отказывается мне помогать, хотя я его хозяин».

Через секунду чернила начали исчезать, будто бы впитываясь в бумагу. Гарри быстро перелистал страницы, но ничего не поняв, вернулся к той, на которой писал.

«Здравствуй», — ответил ему дневник ровным, убористым почерком.

— О, да этот дневник разговаривает! — удивленно воскликнул мальчик, запамятовав, где находится.

Люцифер же, забыв о своей наигранной незаинтересованности, подошел к Гарри и навис над необычной тетрадкой для тайн.

«Кто ты?», — снова нацарапал Гарри. Именно нацарапал, так как писать пером он умел плохо, а перьевую ручку забыл в спальне.

«Меня зовут Том Реддл», — последовал ответ.

«Я знаю твое имя, мне оно не интересно. Мне интересно, кем ты был», — написал Поттер.

— Будь к нему добрее, — посоветовал малыш и, укутавшись в свою новую изумрудную мантию, присел рядом с дневником.

— Нужно же поддерживать свой имидж наследника Слизерина, — сказал Гарри и посмотрел на лист, на котором начали проявляться буквы.

«Я был учеником факультета Слизерин», — в написанном явно читалась гордость.

«И все? Я подумал, что ты великий маг, которого заколдовали или засунули душу в книжку. А оказалось, что ты простой ученик факультета Слизерин», — цинично усмехнувшись, нацарапал рейвенкловец.

— Эм…? — посмотрев на него, протянул Люц, не понимая, чего мальчик добивается.

— Да разве обычный слизеринец будет глубоко гордиться тем, что он учился на Слизерине? Он явно чего–то не договаривает, — закатив глаза, проворчал Поттер и посмотрел на все еще пустой лист.

«Я не простой ученик Слизерина. Ты многого обо мне не знаешь», — появилось через минуту.

— А вот ты, Люци, по–любому что–то знаешь, но не хочешь говорить, — снова проворчал мальчик и кинул уничтожающий взгляд на своего друга.

«Я знаю о тебе все, Том Реддл», — начеркал брюнет и снова усмехнулся.

— Хотя на самом деле ничего не знаешь, — констатировал малыш и решил повеселиться.

«Что именно ты знаешь обо мне?», — показала страница, после чего предложение исчезло.

— Пиши, — начал диктовать Люцифер, с видом профессионала в написании любовных открыток.

«Ты был слишком гордым и настолько милым мальчиком, что как только я видел тебя, мне хотелось заобнимать твою тушку до смерти. Милашка Томми! И, да… Я знаю о тебе все. © Альбус».

«Профессор Дамблдор?», — моментально всплыло на пергаменте.

«Нет, я Фоукс. Тот единственный и неповторимый. Помнишь меня?».

«Феникс? Ты же птица!» — во фразе читалось недоумение.

«А ты моя новая лучшая подруга, но я же не кричу, правильно? Хотя я этому несказанно рад. И тебя я, пожалуй, назову Барбара Миллисент Робертс».

«Да как ты смеешь? Я наследник Салазара Слизерина, мерзкий щенок!», — проявилось на листе в ту же секунду.

— Я же говорил, что он недоговаривает, — с победой в голосе сказал мальчик и продолжил писать.

— Что ты делаешь на факультете Рейвенкло? — удивленно спросил его маленький друг и уставился на дневник.

«О, меня тоже считают наследником Слизерина… И я хочу отомстить за своего предка. Кто попытался избавиться от тебя? Я нашел тебя в туалете. Унизительно, не так ли?», — с явным пафосом.

— Сейчас и узнаем, кто заморозил кошку Филча. Какая скотина позарилась на это священное красноглазое животное! — в притворном ужасе прикрыв ладонью рот, прошептал Поттер.

«Джинни Уизли. Эта мерзкая предательница крови. Она все жаловалась на то, что великий и прекрасный Поттер не обращает на нее внимания», — с явной усмешкой.

«И ты заставил ее убить кошку? Она поверила, что Поттер точно на нее посмотрит после этого? Какая интересная история… Ты просто гений своего слизеринского дела!», — нацарапал рейвенкловец и посмотрел на недоумевающего Люцифера.

— Надо похвалить, чтобы он сильнее разговорился, — с наставлением пролепетал Гарри и оглянулся назад, так как услышал за спиной дикий топот.

Между стеллажей, спотыкаясь и немного задыхаясь, несся Уизли. Его рыжие волосы стояли дыбом, воротник рубашки торчал во все стороны, галстук был помят до такой степени, что напоминал скорее полосатую змею в движении, нежели часть униформы, а свитер был перетянут на левый бок, что добавляло абстракционизма его образу. Он был помятый и будто вывалян в грязи. Сейчас Рональд Уизли как никогда напоминал Гарри домовенка Кузю.

— Поттер! — воскликнул он, от чего Поттер скривился и быстро захлопнул дневник.

— Не ори в храме знаний, рыжий приспешник Сатаны! — прошипел рейвенкловец, явно недовольный тем, что его прервали.

— Ты! — прохрипел, втягивая воздух через каждое слово, Рон. — Какого черта ты наделал?

— Это не я! — автоматически ответил брюнет. — А что я наделал?

— Зачем. Ты. Напал. На. Гермиону, — прорычал Уизли и начал надвигаться на удивленного мальчика.

— Зачем мне нападать на Гермиону? Я её уважаю и не стал бы на неё нападать.

— О, и вправду, зачем тебе на неё нападать? — передразнил рыжик. — Хотя бы может потому, что она магглорожденная?

— Она магглорожденная? — воскликнули в один голос Люцифер и Гарри. — Мать моя в Святом Мунго меня родила! Она магглорожденная… — удивленно повторил рейвенкловец.

— Так ты не знал? — удивленно спросил Рональд. — Надо её спасти! — почти безысходно.

— И ты решил отправиться за обидчиком, словно Камелот или кто–то там, ведь ты как бы герой, — констатировал малыш, поднимаясь на ноги.

— Скорее Ватсон, которому просто скучно. А я буду Шерлоком, ведь мозг из нас двоих только у меня, — вторил Люцу Гарри. — Ну а ты будешь моим братом Майкрофтом, который вытащит меня из проблем.

— Что? — недоуменно спросил Уизли, не понимая, о чем они говорят, так как никогда не читал маггловских рассказов.

— Рассказывай уже, что случилось, — зевнув и поднимаясь на ноги, проворчал Поттер.

— На Гермиону кто–то напал, и она оцепенела. Нам нужно найти того, кто это делает, и сдать его Дамблдору, а там этого ублюдка отправят в Азкабан, — с жестокостью в глазах сказал гриффиндорец.

— Ох уж эти доморощенные герои, — закатив глаза, высказал свое мнение Люцифер и отправился в сумку.

* * *

Спальня девочек–первогодок факультета Гриффиндор — уютная красивая и просторная комната, оформленная в основном в красные цвета, в которой все вещи лежат на своих местах: книги по полочкам, одежда по шкафчикам, постели застланы, ничего нигде не валяется, в общем, комар носа не подточит.

Комната казалась пустой, только одна девочка сидела на кровати с открытым бордовым балдахином. Ее рыжие волосы были взлохмачены, одежда в беспорядке, а на лице выражение крайней озабоченности. Джиневра Уизли судорожно соображала.

Её внутреннее состояние медленно подходило к уровню «всё очень плохо», так как до неё начал доходить весь ужас ситуации, в которой она находилась. Учитывая то, что дневник Тома Реддла умеет «разговаривать», было ясно как летний день, что выпытать у него все её секреты являлось делом плевым, подвластным даже её брату Рональду. А то, что она выбросила его там, где найти его мог каждый, стало еще одной проблемой.

«Как это могло произойти? Что же делать?», — спросила гриффиндорка сама у себя и закрыла ладошками лицо.

«Тебя могут отчислить из школы, всего–то, — ответил ей внутренний язвительный голос. — Хотя еще и родители в тебе разочаруются».

Джинни поежилась и вытерла наворачивающиеся на глаза слезы. Лицо её раскраснелось, отчего веснушки стали незаметными. Осторожно поправив школьную форму, девочка встала с кровати и начала ходить по комнате из стороны в сторону. Но через секунд тридцать, она широко улыбнулась и резко подорвавшись с места, отправилась к своему брату.

Как раз в это время Рон двигался в сторону выхода из гостиной и был очень задумчив. Что–то явно не давало ему покоя. Он то и дело повторял одно и то же имя, и хмурился, смотря в пол.

— Реддл… — снова под нос пробубнил он и уже подошел к выходу, когда его остановили.

Джинни подбежала к нему со спины и резко положила на его плечо руку, от чего тот подпрыгнул на месте и резко выхватил палочку из рукава.

— О, это ты Джинни, — подтверждая то, что видит, сказал рыжий. — Что–то случилось? — пряча палочку обратно.

— У меня пропал дневник, — пожаловалась она. — Мама купила его мне перед отправлением в школу, — глаза её наигранно начали наливаться слезами. — Он из черной кожи и на нем имя. Ты не видел?

— Реддл? — спросил мальчик и прищурился.

— Да, — Джинни, обрадовавшись, активно закивала головой.

— Видел. Но мне сейчас не до этого, — попытался отвязаться Рон и двинулся дальше.

— Скажи хотя бы, где! — крикнула Уизлетта и двинулась за братом.

— Ух… Поттер, — прошипел он себе под нос и вылетел из гостиной.

На лице Джиневры расцвела хитрая ухмылка, и она вышла вслед за братом.

* * *

Стараясь двигаться тише мыши, путь привел маленькую мисс Уизли к выходу из школы, где Поттер прятал свою излюбленную черную сумку. В сумке, к слову сказать, что–то пищало и явно пыталось выбраться, но Гарри был бы не Гарри, если бы разрешил своему другу пойти с собой. Достав палочку, он открыл ее и приглушенно что–то рыкнув, швырнул в нее заклинание, от которого из сумки будто пошел то ли дым то ли пар, а потом снова закрыл.

Джинни прытко спряталась за колону, что бы мальчишки ее не заметили, и стала наблюдать.

Брюнет, оглянувшись по сторонам и никого не заметив, отодвинул старинный пыльный гобелен с изображением рыцаря на коне и поднятым к небу мечем, за которым находилась небольшая ниша, и уже собирался умостить там сумку.

Внезапно Рон, с угрюмым выражение лица, грозно двинулся на Поттера, что–то крича, на что тот, закатив глаза, поднял руки в примиряющем жесте и начал что–то говорить, активно жестикулируя руками. По мере его речи, лицо Уизли интенсивно меняло выражения: от злого к клубнично–красному, потом бледнело, а затем снова косилось от злости, ноздри его раздувались, а из глаз, казалось, вот–вот посыплются искры. Спустя несколько минут, Гарри все же успокоил Рона и, положив таки сумку, он надежно прикрыл ее гобеленом, а затем наложил несколько запирающих чар.

— Да благословит нас Император кислых мандаринок, — вздохнул рейвенкловец и вышел на улицу. Рыжий, опустив голову, посеменил за ним.

«Ищут приключения?» — спросила у себя Джинни и двинулась к тому месту, где лежала сумка.

Подойдя к уже знакомому гобелену, она попыталась отодвинуть его рукой, но стоило ей прикоснуться к плотному куску ткани, как ее руку поразил, словно, электрический разряд. Под воздействием неприятных ощущений маленькая гриффиндорка быстро вспомнила несколько не совсем волшебных и просто некрасивых выражений о местных богах и по инерции повторила попытку, на что естественно получила еще одну порцию своеобразного электрошока. Спустя пять минут и еще пять попыток она таки вспомнила о палочке. И снова провозившись минут пять–шесть со взломом довольно простых чар для внимательного на уроках первокурсника, смогла добраться до желанной вещи. Со зверской силой рванув гобелен, и чуть не созвав его с, казалось, намертво прибитых петель, она достала ту самую черную сумку.

Казалось, совсем простые действия отобрали много сил у рыжей девочки, поэтому дыхание ее сбилось, а глаза сверкали как у дикого животного на охоте. Она крепко прижала сумку к себе и попыталась успокоиться.

Немного придя в себя, она с торжеством Наполеона открыла свое временное сокровище. Удивленно пискнув, Джиневра выронила сумку, когда увидела злого, как черт, Люцифера. Мантия его была наполовину сожжена, волосы взъерошены, а глаза горели огнем.

— Майкрофт значит, — мстительно прошипел малыш и, наконец, посмотрел на девчонку.

Быстро придя в себя, Уизлетта не растерялась и достала из сумки Люци, для того, чтобы добраться до дневника.

Снейпик, которого держали за шкирку, как котенка, хоть и был зол, но прекрасно понимал, для чего его вынули. Грозно зашипев, он вцепился зубками рыжей в руку и грудью встал на защиту книжки. Это, естественно, привело к своим последствиям. Джинни стала похожа на фурию и, бешено сверкнув голубыми глазами, попыталась схватить Люцифера, что, собственно, у неё не получилось, так как злой Бог Солнца становился больше похожим на дьявола. Из его маленьких ладошек начали вылетать небольшие огненные шарики, от которых девочка просто уворачивалась.

Наконец вспомнив, что она все–таки волшебница, Уизли достала волшебную палочку и одним точным движением вывела Люци из строя, отправив в нокаут.

— Ха, — усмехнулась она и достала из сумки злополучный дневник.

Уходя, она не забыла закинуть Люцифера назад в сумку и плотно ее закрыть. Затем вернула все на свои места, ну, так она думала.

Глава 19

Я думал вы звезду чертили, чтоб принимать нас в октябрят, а тут у вас поинтересней… обряд.

— Когда меня и Невилла позвали посмотреть на тело Гермионы, я случайно услышал, что профессор Дамблдор говорил, будто бы с места, на котором её нашли, строем убегало большое количество пауков. Еще он сказал, что примерно представляет, что происходит. Ну, мы с Невиллом, естественно, не растерялись и отправились к Хагриду, так как он знает всё о магических существах, — пожав плечами, сказал рыжик. — Но его забрали в Азкабан, обвинив в нападении на учеников школы, и всё, что он успел сказать «Следуйте за пауками», — передразнил Уизли и скривился.

— Значит, пойдем за пауками, — ободряюще улыбнувшись, произнес Поттер и посмотрел на небо.

— Куда? Куда мы идем? — быстро семеня за рейвенкловцем, спросил Рональд.

— За пауками, — закатив глаза, словно это само собой разумеющиеся.

Они шли по тропинке в сторону хижины лесника. Дул легкий, пронизывающий до костей, морозный ветер, от чего мальчишки поежились. Пейзаж быстро менялся; стены замка становились меньше и будто таяли, а на смену холодному камню приходила весенняя зелень. Уже вечерело, но из зловещего темного леса было не определить этого наверняка. Высокие вековые деревья простирались в небо так высоко, что даже в ясный день создавалось впечатление сумерек. За исключением открытых полян, разумеется. Только они подошли к самой кромке «живого уголка», как Гарри мгновенно схватили за руку, останавливая.

— Ты собираешься пойти в ЗАПРЕТНЫЙ лес? — вскричал Уизли, увидев как Гарри, найдя небольшую полоску муравьев, идет за ней.

— Иду туда, куда ведут меня эти существа. И хватит кричать, если хочешь спасти Грейнджер, — проворчал рейвенкловец и продолжил путь, смотря только на землю, за муравьями.

Гарри отодвинул рукой низко висящую на дереве ветку и тут же отпустил, пройдя, как раздался шуршащий хлопок и ругань сзади, потому что та самая ветка шлепнула Рона по голове.

Помимо низких веток на их пути так же стояли огромные корни деревьев, торчащие с влажной земли. И, конечно же, эти зловещие монстры никак не хотели пропускать их вглубь леса, поэтому они путались в ногах рыжего мальчика, заставляя того падать, якобы намекая. По словам самого же пострадальца. На что Поттер только вздыхал и пытался не потерять из виду живой «путеводитель». Рон же старался не отставать. Бродить по ужасающему ночному лесу, наполненному невообразимым количеством магических существ и растений страшно, но возвращаться в одиночку пострашней.

Спустя минут сорок, судя по внутренним ощущениям брюнета, ребята забрались довольно глубоко, но к большой его радости они пришли. А понятно это стало по окрестностям: деревья покрыты густой паутиной разных оттенков серого цвета и давности плетения, а «муравьи» за которых их принял Рон, оказались маленькими паучатами, которые стали будто расти, хотя на самом деле просто вокруг находилось много их сородичей, больше размером. Мальчики стали осматриваться вокруг. Это темное и пахнущее гнилью место пробивало до дрожи, вытаскивая из недр памяти самые ужасные страхи, когда–то погребенные в памяти, или не полностью.

Внезапно за их спинами раздалось шуршание и на землю, словно упало что–то огромное и тяжелое, от чего они подпрыгнули на месте и быстро обернулись на звук. Перед ними предстал просто гигантский, нет, не так, ГИГАНТСКИЙ паук. Он был настолько огромным, что рассмотреть его полностью с этого места не представлялось возможности. Первым в глаза бросались, пожалуй, его большущие острые хелицеры и громадные лапищи, волосинки на которых размером походили больше на короткие стальные прутики, ну и, конечно же, глаза. Два больших блестящих глаза, словно черные зеркала бездны и шесть по сторонам от них, будто антрацитовые яблоки. Сам он был тоже черным, по крайней мере, так казалось в этой зловещей темноте, освещаемой только яркой, но холодной луной. Как некстати пришло осознание, что уже давно наступила ночь.

Рон мелко затрясся, увидев древнее чудище, которое обычно видел только в кошмарах. Лицо его побелело, а при свете небесной красавицы Гарри показалось, что кроме лица у Уизли посветлели и волосы. Рыжий медленно начал двигаться за спину Поттера, но резко остановился, увидев за собой несколько пауков.

Поттер галантно поклонился и произнес:

— О, Здравствуйте, великий и могучий… — Гарри запнулся.

— Арагог, — ответило существо жутким басом.

— Нам нужна информация, не могли бы Вы помочь нам в этом? — все так же галантно.

— Конечно, — словно усмехаясь, ответил Арагог и подполз чуть ближе к ребятам. Ну как подполз, он с огромным грохотом и легким землетрясением переставил пару своих ног, подвинув тем самым свою тушу на полметра.

— Нам необходимо знать, как избавиться от заклятия оцепенения, — требовательно, не обращая внимания на то, как Рон дергает его за рукав мантии. — И кто и где открывал Тайную комнату. — Воспользовавшись тем, что Уизли его почти не слышит.

— Все очень просто, молодые люди. Для того, что бы избавиться от заклятия оцепенения нужно опоить заколдованного отваром из мандрагоры, но главное в этом деле не умереть от их крика. Комнату открывал Том Реддл, еще пятьдесят лет назад. В том месте, где он её открыл, умерла девушка. Я утолил ваше любопытство?

— Да, большое спасибо, — сказал Гарри и повернулся к нему спиной, понимая, о каком именно месте ему поведал паук.

— Гарри… — дрожащим голосом сказал Уизли и показал наверх, откуда спускались пауки поменьше, но все равно большие.

— А вы думали, что утолив ваше любопытство, мы не утолим свой голод? — насмехаясь, спросил Арагог и начал приближаться.

Вдруг послышалось громкое уханье совы и все замерли. С неба, словно подбитая, камнем вниз летела Сетх. Еще раз, громко ухнув, она резко распахнула крылья и зависла в воздухе. Поняв весь ужас ситуации, сова резко бросилась к Арагогу и начала выклевывать тому глаза, быстро уворачиваясь от попыток паука её нейтрализовать.

— Сетх! — выкрикнул Поттер, дергаясь в сторону Арагога, но его задержал Рон, крепко схватив за плечо.

В этот же момент совсем рядом с Рональдом и Гарри раздался хлопок, появился Локхарт, удивленный и ошарашенный.

— Я ведь просто проверял портключи из своего сундука… — Быстро оглядевшись, он сориентировался в ситуации и, подняв с земли веточку, произнес, — Портус, — от чего ту осветило голубоватым свечением. — Хватайтесь за меня! — крикнул он ребятам, на что вырывающийся Поттер не обратил внимания.

Последний раз оглянувшись, профессор Защиты от Темных Искусств увидел, как храбрая птица не смогла увернуться, и паук ловко окутал её своими сетями. Крепко схватившись за Уизли, который держал Гарри, Гилдерой произнес пароль и их перенесло ко входу в Хогвартс.

— Сетх! Нет! — кричал мальчик, видевший смерть своей питомицы. — Сетх… — прошептал он и обхватил свою голову руками, приседая на колени, ибо был не в силах стоять на ногах. — Вы ведь могли её спасти! — выкрикнул он, гневно смотря на профессора, который оказался в обществе пауков совершенно случайно. — Вы ведь могли! Почему не сделали? Не хватило смелости? Вы, жалкий трус, недостойны своих наград! — продолжал рейвенкловец. — А ты, Уизли! Какого черта ты держал меня? Я просил тебя? Да кто ты такой, чтобы вообще ко мне прикасаться? Да чтоб Гермиона ненавидела тебя до последних дней своей жизни, — зло оскалившись, произнес он и, поднявшись на ноги, зашагал в школу.

* * *

Все еще злой, мальчик пошел в сторону коридора, где был спрятан Люц и сумка.

Подойдя к гобелену, Поттер мгновенно заподозрил неладное. Чары, которые он накладывал накануне, были те же, на первый взгляд, но вот ощущались они совсем иначе. Гарри привык чувствовать магию, ассоциируя ее с разными физическими ощущениями, это помогало определить заклинание, иногда даже владельца, приблизительно. Его магия для самого рейвенкловца ощущалась как иней, прохладная и в тоже время горячая, от нее покалывало руки, а эта… эта ощущалась вязко, противно, словно тягучая слизь.

Ожидая худшего, Гарри снял чары и открыл гобелен, когда он обнаружил сумку, ему стало немного легче, а обнаружив в ней Люцифера, хоть и в бессознательном состоянии, отпустило совсем.

Аккуратно достав малыша, он заметил, что дневник пропал. Пытаясь понять, что же произошло на самом деле, Гарри начал вспоминать, что было до того, как они с Роном покинули школу.

Ретроспектива

Когда Гарри собирался надежно спрятать своего маленького надзирателя, Уизли, стоящий рядом и натужно пыхтящий, наконец соизволил излить душу, то бишь высказать причину сего интенсивного перерабатывания кислорода.

— Поттер, ублюдок, признавайся, это ведь ты напал на Гермиону, — начал по старой пластинке рыжик, — и кошку Филча, и остальных. Ты же со змеями разговариваешь. И даже дневник у Джинни украл! Лучше сдайся Дамблдору сам и верни все, как было! — кричал он.

Закатив глаза и подняв перед собой руки вверх, рейвенкловец начал успокаивать глупого рассерженного дуболома:

— Ты меня уже достал, — вздохнув, — Хорошо, если ты так хочешь знать правду, я тебе расскажу, только не жалуйся потом, — раздраженно, — Во–первых, я ничего не крал. Дневник я нашел выброшенным в туалете, если не веришь, спроси Плаксу Миртл, она свидетель и потерпевшая. Но если на то пошло, то принадлежал он Тому Реддлу, наследнику Слизерина. И получается как еще один его наследник, владельцем дневника считаюсь я, а Джиневра его украла. Во–вторых. Если кому и надо сдаваться, так это твоей тупой сестре. Да, да, не надо на меня так смотреть, она реально тупая. Потому что это она делала все эти гадости, и знаешь зачем? Что бы привлечь мое внимание! Ну и кто она после этого? И на Гермиону тоже напала она, так что ее и веди к директору, а потом и в Азкабан, он уже полгода по ней плачет. — ухмыльнулся Поттер, когда увидел как побледнел его визави, — И да, я разговариваю со змеями, но не надо мне завидовать, должны же быть и идиоты на этой земле. А теперь, если ты усвоил информацию, мы идем в гости к моим знакомым, чтобы узнать, как спасти Гермиону, но это не потому что ты попросил, а потому что мир рухнет, если в нем не станет хоть кого–то с мозгами, не все же мне тянуть. Хотя мне все равно, можешь не идти, тогда точно ничего не испортишь.

Гриффиндорец был настолько огорошен, что даже слова сказать поперек не смог, по причине отсутствия быстрой фильтрации информации.

Довольный собой и этим миром и, не обнаружив непрошенных глаз, Гарри все таки спрятал сумку в нише за гобеленом с рыцарем и наложил простенькие заклинания.

«Не сложные — внимания не привлекут, но от всяких проныр укроют», — подумал мальчик, довольный работой.

— Да благословит нас Император кислых мандаринок, — торжественно произнес он и двинулся в сторону Запретного Леса.

Понуро свесив голову, Уизли пошел следом.

Конец ретроспективы

Поттер повернулся к Уизли, который стоял рядом и нервно шаркал ногой. Локхарта рядом уже не было.

— Поздравляю, Рон, твоя сестра не только воровка, вандалка и почти убийца, но и фетишистка!

— О чем ты, Поттер? — неосознанно заводясь.

— Джинни украла дневник Реддла! И это когда я почти разобрался с этим апокалипсисом, ею же устроенным. Ну все, теперь точно только к директору. — Вымучено выдохнув и опустив голову, он начал наблюдать из–под челки за Роном.

— Н-не надо! Я сам с ней поговорю. Я… я верну тебе дневник! Только не говори никому, пожалуйста.

— Ну надо же, ты даже о манерах вспомнил. Ну что же, так тому и быть. Только я пойду с тобой, мне тоже есть что ей сказать.

И спрятав Люци за пазуху, Гарри в сопровождении рыжего направился к гриффиндорской башне. В его глазах все так же была жуткая грусть от потери совы, но злость и желание убить кого–нибудь пересиливали, от чего мальчик лишь скалился.

* * *

Спустя полчаса они уже были в гостиной львиного факультета, но Джинни там не обнаружилась. На расспросы Рона о сестре, девочки махали головой и пожимали плечами. Ее соседка, Лаванда, сказала, что видела ее в коридоре второго этажа, но это было час назад.

Через три часа.

Обыскав школу и так и не найдя следов маленькой преступницы, мальчики решили разойтись.

— Наверное, спряталась от нас, — устало сказал Гарри, — Пойдем спать, завтра сама вернется.

— А если с ней что–то случилось? — обеспокоенно спросил Рон.

— Тогда будет ей урок. Все, баста, с меня хватит твоей сестры на сегодня, и тебя тоже, — припечатал брюнет и отправился к лестнице.

Уизли, пробормотав что–то о заносчивых ублюдках, пошел в противоположную сторону, в направлении гостиной своего факультета.

За это время, Люцифер пришел в себя, но не подавал виду, хотя это не мешало Гарри заметить его бодрствующее состояние.

— Теперь мы одни, может, все же расскажешь, что случилось? — спокойно спросил Поттер, приперевшись к стенке в пустом коридоре. — И куда делась эта рыжая ведьма? — достав малыша из–за пазухи и приведя его в порядок с помощью чар. Он спрятал палочку и присел на выступ, усаживая друга на колени.

— Я… — нерешительно начал Люц, щеки его налились румянцем, — Я не смог защитить дневник, все из–за меня… прости Гарри.

— Все в порядке, сам виноват, стоило предвидеть это, — вздыхая. — Ты в порядке? Что она тебе сделала? — осматривая малыша, заботливо спросил рейвенкловец.

— Ничего такого, просто оглушила, но она была такая страшная! Как фурия! Нет, даже страшнее, — пожаловался снейпик. — И я не знаю, куда она могла деться, она ничего не упоминала. А у тебя что случилось, почему ты такой помятый?

— Ничего особенного, — Гарри замялся, но под испытующим взглядом Люца все–таки ответил, — Сетх погибла. И ко всему этому еще обычное знакомство с родителям… большим членистоногим и плотоядным родителем. — усмехнулся он. — Что делать будем? Надо найти Уизли, пока она действительно кого–то не убила. Попадись она мне… Да и что мы с Василиском будем делать?

— Нужно пойти к Северусу, он поможет.

— Нет. Даже не вздумай, — отрезал Поттер.

— Ну Гарри, не упрямься. Все равно зелье сварить только он сможет.

— Я сказал, НЕТ!

* * *

Поттер шел по темному коридору подземелий и мысленно прокручивал ход будущих событий. (Все–таки Люциферу удалось его уговорить). Вариантов было всего два, но вот как именно эти варианты исполнятся мальчик и представить себе не мог. С одной стороны, Люцифер предполагал положительный исход, в итоге которого Снейп согласится и поможет со спасением семейства Лонгботтомов, а с другой внутренний голос Поттера кричал о том, что случиться что–то непредвиденное и зельевар откажет, под предлогом того, что Гарри ему никто и он не обязан помогать ученику не своего факультета. В жуткой внутренней борьбе проходил весь путь от лестницы до кабинета зельеварения.

Робко, почти неслышно, постучавшись, Гарри начал ждать пока ему отворят дверь. Первые пять секунд была полная тишина, из–за чего Поттер решил, что ему никто не откроет, что он и озвучил Люциферу, который скрещивал маленькие пальчики.

— Да никто не открое… — но молитвы Люци были услышаны и дверь начала медленно открываться. — Черт, — выругнулся Поттер и вошел внутрь.

Снейп стоял, склонившись над котлом, и мерно помешивал свое варево, строго следя за песочными часами. Вид у него был уставшим, да настолько, что сложно было сделать вывод — сколько он спал. Варил он явно что–то сложное.

— Что–то случилось, мистер Поттер, раз вы решили посетить меня в столь поздний час? — с явной насмешкой спросил мужчина и взглянул на Гарри, который выглядел тоже довольно помятым после приключений в лесу и поисков Джинни.

— Нужна ваша помощь в очень серьезном деле, касающемся родителей одного ученика нашей школы, — начал рейвенкловец, жутко волнуясь.

— Кто же эти люди? — спросил зельевар, останавливая часы и варку зелья.

— Я не могу сказать…

— Мистер Поттер, признавайтесь или никакой помощи не будет, — отрезал профессор.

— Что, если я скажу, будто это мои родители? — закусив губу, спросил мальчик.

— Ваши родители умерли, Гарри. Пытаться их вернусь, все равно, что прыгнуть в бездну и никогда не вернуться оттуда.

— А, что если бездна уже поглотила меня? — к удивлению Северуса, спросил он и устало посмотрел на учителя.

— Мистер Поттер, поверьте, я делал все возможное, чтобы вернуть вашу мать и как видите — это ни к чему хорошему не привело. И, если бы я согласился помогать вам, то только ради вашей матери. Ваш отец являлся полнейшим ничтожеством, неспособным защитить свою семью, поэтому я, пожалуй, откажу вам в помощи, — будто констатируя факты, ответил Снейп и посмотрел на ребенка, в глазах которого сейчас пылала ярость.

— Что вы сказали о моем отце? Вы, жалкий, ничтожный человек, который способен проявлять только эгоизм и заниматься самобичеванием. Не вам судить моего отца, каким бы он ни был. Он умер достойно, пытаясь защитить меня и мою мать, что, как видите, у него получилось наполовину. Ведь я жив, не так ли? А что сделали вы в своей жизни? Помогали Темному Лорду! Шпионили! — Северус удивленно взглянул на мальчика. — А вы думали, что я никогда не узнаю? О, воспоминания Люцифера — это сладкая правда для всего, что происходило до того, как мои родители погибли. И, знаете, просить вас о помощи было глупой идеей. От Локхарта будет больше пользы, чем от ваших истерик, — закончил Поттер и двинулся в сторону дверей.

Глава 20

— Ты чего такой злой?

— Позвал свою девушку замуж, подарил кольцо.

— А она не взяла?

— Взяла и сказала, что нужно отнести его в Мордор.

Гарри стремительным шагом двигался в сторону покоев профессора ЗоТИ, который тем временем собирался спать. Люцифер же был отправлен на охрану собственности Поттера, и перечить этому не мог.

Накинув бордовый шелковый халат, Гилдерой расхаживал туда–сюда возле камина и смотрел, как разноцветным пламенем сгорает очередная стопка писем от поклонниц. Его некогда золотистые волосы сейчас были похожи на темную рожь, а укладка кудрей канула в лету. Устало вздохнув, он кинул в огонь последнюю кучку любовных посланий и двинулся в сторону спальни. Но дойти он не успел, так как в дверь громко застучали.

— Профессор Локхарт, я знаю, что вы там. Открывайте! — проорал Гарри, продолжая настойчиво стучать.

Мужчина быстро двинулся к двери, поняв по голосу, что там Поттер. Быстро закутываясь в халат на ходу, он чуть не упал, но все же одержал победу над силой притяжения и дошел до дверей без происшествий.

— Гарри, ты что–то хотел? — спросил удивленный преподаватель, пропуская мальчика в свои покои.

— Мне нужна помощь. Очень серьезная помощь, — строго заявил парень, скрещивая руки на груди.

— Но я собирался спа… — но договорить он не успел.

— На том свете выспитесь. Сейчас нужна грубая мужская сила и острый юношеский ум, — с самым серьезным лицом говорил брюнет. — Ко всему прочему, новый материал для ваших мемуаров. На этот раз самый настоящий опыт.

— Что будем делать? — глаза мужчины загорелись.

— Отправимся в Тайную комнату, — ухмыльнувшись, сказал Поттер. — Не надо так на меня смотреть. Да, я знаю, где она. Примерно.

* * *

Гарри уверенно двигался на второй этаж в сторону девчачьего туалета, где обитала Плакса Миртл, за ним, то и дело, осматриваясь по сторонам, двигался Локхарт. Поттер сонно шаркал ногами, а профессор просто зевал.

Обстановка с каждым шагом казалась все более угнетающей, а звук шипения, который доносился до рейвенкловца, прибавлял мальчишке желания идти вперед. Ко всему прочему, на кону, возможно, была жизнь рыжей глупой девочки, что Поттер не мог оставить без внимания никоим образом.

Быстро вбежав в туалет, он сразу же начал звать Миртл, которая снова ревела в одной из кабинок. Привидение выплыло из–за тонких зеленоватых перегородок и приветливо улыбнулось, совсем по–детски вытерев кулачком слезы.

— Привет, Миртл, — дружелюбно улыбнувшись в ответ, сказал Поттер и ткнул своего старшего спутника локтем в бок.

— Здравствуй, Миртл, — расплывшись в широкой белозубой улыбке, произнес знаменитый преподаватель, потирая бок. — Меня зовут Гилдерой Локхарт. Очень приятно с тобой познакомиться.

Плакса засмущалась, и Гарри показалось, будто её щеки немного порозовели.

— Скажи мне, пожалуйста, как ты умерла? — состроив сожаление и грусть на лице, спросил Локхарт.

— Я сидела здесь и плакала, а когда собиралась уходить, увидела два больших желтых глаза вон оттуда, — девочка махнула рукой в сторону кольца умывальников. — А потом я умерла, — Миртл скривилась и, завизжав, скрылась в одной из кабинок. То есть в одном из унитазов, обрызгав водой кафель.

Поттер с ловкостью ищейки начал обследовать каждый умывальник. То тут, то там он натыкался на разные сколы и мелкие надписи с признаниями в любви, на которые не обращал особого внимания. Уже почти отчаявшись, он начал приближаться к профессору, который заворожено смотрел на небольшую змейку на боковой стороне крана.

— Гарри, — неуверенно позвал мальчика он.

— Что? — раздраженно фыркнув, спросил тот в ответ.

— Я, кажется, нашел, — более утвердительно. — Интересная змея. Насколько я помню это…

— Уроборос это, — покачав головой, произнес Гарри и начал нашептывать что–то на парселтанге.

Локхарт вздрогнул, когда кольцо умывальников с жутким скрежетом начало двигаться в сторону, а после вовсе опускаться вниз, открывая широкую дыру в полу. Поттер нагнулся и крикнул вниз, после чего резко замолчал и начал слушать эхо.

— Тут невысоко, — успокоил он и ободряюще улыбнулся. — Прыгайте же! — не выдержав, приказал мальчишка и требовательно глянул на мужчину.

— А может… — начал, было, учитель.

— Не может. Прыгайте или я вас толкну, — убедительно хрустнув костяшками пальцев.

Гилдерой глубоко вздохнул, подошел к краю широкой черной трубы, которая была похожа на портал в бездну, и прыгнул вниз с диким криком. Подождав около минуты, следом за мужчиной вниз отправился и сам Гарри, но уже более уверенно, так как не слышал криков о помощи от профессора.

Приземлившись, первым делом брюнет обратил внимание на сильный запах гнилья и сырой затхлости; вокруг серые бетонные стены в мокро–жирных подтеках. При этом по всему помещению гулял южный ветер, пробирая до костного мозга. Эта непередаваемо–мерзкая картина напрочь отбила желание дальнейшего осмотра. Но сделав шаг, он услышал хруст и все же, поддавшись любопытству, посмотрел под ноги и заметил скелет крысы, довольно большой крысы; все под ногами мальчика было устлано костями, которые утопали в слое грязи и шелухи. Он уже собирался выразить впечатления от легендарного сокровища самого основателя, но отвлекся на шипение его питомца.

— Гарри? — позвал встревоженный Локхарт, оглянувшись по сторонам.

Его передернуло от вида перед глазами, и ужин попросился наружу, только вот Поттер сделать этого не позволил и потащил профессора за собой. Мальчик ориентировался по слабому шипению, которое исходило от стен и все время усиливалось, так как они приближались к источнику звука.

Гарри резко остановился, увидев перед собой странного вида помещение, в котором, свернувшись клубком, лежал василиск, а рядом стоял молодой парень в слизеринской форме и гладил существо. У его ног лежала рыжеволосая маленькая девочка, которая, к слову, являлась сестрой младшего Уизли.

Внезапно из–за спины Поттера послышались быстрые шаги, больше напоминавшие бег. Он и Гилдерой обернулись и увидели рыжеволосого идиота, который своим топотом создавал много шума, тем самым давая понять врагу, что в подземелье, кроме него и василиска, есть еще люди. И если эти люди скрываются, то точно не принесут ничего хорошего.

Гарри гневно оскалился и уже готов был достать волшебную палочку, чтобы убить Уизела, как услышал шипение из уст молодого парня. Он приказывал змее избавиться от всех находящихся рядом существ, и разрешил не сдерживать свой убийственный желтоглазый взгляд.

— Убирайтесь, — прошипел Поттер Рону и Гилдерою. — Живо убирайтесь отсюда. И не оборачивайтесь ни в коем случае!

— Там моя сестра! — запротивился рыжий.

Рейвенкловец кивнул головой Локхарту, после чего мужчина схватил гриффиндорца за шкирку и потащил назад. Мальчишка брыкался и выкрикивал всякие злые фразы, но профессор был непоколебим и двигался стремительной походкой на выход из Тайной комнаты.

— Сюда. Двигайся сюда, — совсем тихо прошептал на парселтанге Гарри и зашагал в противоположную сторону от выхода.

Змея послушно двинулась за ним, медленно скользя по холодному бетону. Поттер забредал в самый отдаленный угол Тайной комнаты, чтобы увести василиска от людей и поговорить с ним. Ведь яд этого существа ему был еще очень нужен, да и убивать невинную ни в чем животинку было неправильно.

— Потомок Певереллов. Наследник Слизерина. Чистокровный наследник, — прошипел король мифических змей, будто бы смакуя его ранги. — Меня зовут Апофиз, но называть меня вы можете Апоп. — Существо склонило голову перед мальчишкой.

— О, а твой хозяин тоже увлекался мифологией. Мою сову звали Сетх, а собаку зовут Осирис, — немного удивившись, сказал Гарри. — Как сказано в Книге Мертвых…

— На пути Ра и всех добрых духов, идущих из темноты к свету или из ночи в день, встают несколько исполинских змеев, главного из этих змеев зовут Апоп, — процитировал василиск и будто бы засмеялся.

— Удивлен тому, чему научил вас наш истинный Хозяин, — поклонившись перед змеем, произнес Гарри.

— Любовь к египетским мифам у потомков Слизерина в крови. Наследника легко можно узнать, когда он приобретает себе животное. Он непременно назовет зверя в честь египетского бога. Так говорил Салазар, — прошелестел змей. — А тот, кто сейчас называет себя наследником, и находиться в Тайной комнате, назвал свою змею Нагайна, хотя Наги — это звери индийского происхождения.

— Рикки — Тикки-Тави какой–то, — улыбнулся брюнет.

— К тому же, этот любитель Нагов — полукровка, — Апофиз будто бы разозлился.

— Я к вам не с разговорами об этом глупце, Апоп, — Поттер прокашлялся. — Мне нужен ваш яд, а, как известно, вы единственный василиск, живущий на данный момент.

— Просто так ядом я разбрасываться не могу. Так наказал Салазар. Поэтому уточните, наследник, зачем он вам, — заинтересованно прошипел змей.

— Есть два человека, которых нужно спасти. И чтобы им помочь, можно сварить зелье, но необходим важный ингредиент — яд василиска. Эти люди должны жить, вместо того чтобы быть овощами. Без их поддержки их сын растет безвольным. Я хочу помочь. Этот мальчик пострадал от рук того, кто убил моих родителей. Он ни в чем не виноват, — Гарри озвучивал свои сумбурные мысли, даже не замечая, как понимающе на него смотрит василиск.

— Я помогу тебе. Но позже. Сначала следует избавиться от этого мальчишки, — зло прошипел Апоп. — Этот дурак создал крестражи. Предметы, в которых хранятся частички его души. Когда он умирает, умирает часть его души, но он может возродиться с помощью другого кусочка.

— Дневник — это крестраж, ведь так? Нужно просто покончить с этой злополучной книжицей, — констатировал рейвенкловец и двинулся в сторону Тайной комнаты.

— Стойте, наследник. Крестраж почти невозможно уничтожить, — предупредил Апоп. — Есть один вариант, но нужно будет заговорить Тома, чтобы он ничего не заподозрил. Хотя бы несколько минут.

— Это я сделаю без проблем, — Поттер широко улыбнулся. — Но что будете делать вы?

— Постараюсь прокусить дневник, — устало ответил змей.

— Вы считаете, это поможет? — заинтересованно спросил мальчик и двинулся в сторону зала.

— Салазар говорил, что поможет.

* * *

Змей лежал совсем недалеко от дневника и готов был в любой момент сделать рывок для того, чтобы прокусить его. Том Реддл, а именно так звали юношу, который сейчас стоял посреди ужасающей комнаты, и с ликующей улыбкой смотрел на странное изваяние мужчины, выбитое на стене. Это был бородатый старец, волосы которого походили на змей медузы Горгоны. Тихо прошествовав вперед, Гарри остановился прямо за спиной Реддла и тихо, с явным пафосом, зашипел на парселтанге:

— О мой наследник… Как я удивлен.

— Салазар? — удивленно спросил Том и повернулся лицом к мальчишке. — Смотрите и гордитесь! Скоро я перестану быть пережитком прошлого и верну себе свое истинное имя, — с гордостью и эгоизмом в голосе, провозгласил он.

— Перерождение пошло мне на пользу, не правда ли? — Поттер сверкнул своими изумрудными глазами и посмотрел на ногти, изображая полное безразличие к пожирающему его взглядом парню. — И ты думаешь, что станешь кем–то великим?

— Я уже великий! Я — Лорд Волдеморт, — вздернув подбородок. — Форма Рейвенкло? Ты не Слизерин! Кто ты?! — гневно воскликнул Марволо, заметив синий галстук и герб факультета на груди ребёнка.

— Ах, а ты думаешь, что я не могу учиться не на своем факультете? — Гарри захлопал в ладоши. — Мой наследник такой простофиля? Кто тебя воспитывал? Кальмар из нашего озера? Вижу, вижу, что воспитывал себя ты сам. Импульсивный, наглый мальчишка, позволивший себе называть меня по имени. Не представившийся подобающим образом. Использующий моего фамильяра в своих гнусных целях… Кто позволил натравливать Апофиза на детей? Разве я наказывал именно так? — грозно шипел Поттер, двигаясь вокруг застывшего в шоке Реддла. — Ты читал мои дневники, трактаты, послания наследникам? Ох, вижу, нет.

— Как вы узнали? — удивленно спросил Том, следя за каждым движением своего «предка».

— Нагайна? — ушел от темы тот. — Ты назвал свою змею Нагайной? Том Марволо Реддл, полукровка, сын Меропы Гонт, недостойный своей прекрасной родословной. Ты создал крестражи, чего не смел делать даже я. Ты не достоин называться моим наследником. Апоп, — Гарри кивнул змею, после чего василиск бросился вперед и прокусил черный кожаный дневник.

— Что? За что? — вопрошая кричал юноша, медленно исчезая.

— Надеюсь, больше не встретимся, Барбара Миллисент Робертс, — криво усмехнувшись, произнес Поттер и зевнул.

* * *

Мальчик двигался в сторону выхода из подземелий и, то и дело зевал, а ноша в виде Джинни Уизли, которая уже приходила в норму после набега на её здоровье от самого Волдеморта, никоим образом не облегчала его задачу выбраться из Тайной комнаты. Но по воле случая Апофиз знал короткий путь, который привел ребят, то есть Поттера несущего на своих плечах Уизлетту, в подземелья, в аккурат к дверям кабинета зельеварения.

Решив передохнуть, он скинул с себя рыжую и уселся на холодный пол, облокотившись о стену. Из кабинета зельевара доносились голоса. Как смог определить Поттер — это был Люцифер, который что–то упорно доказывал Снейпу, на что тот только отнекивался и устало повторял одно и то же:

— Он меня не простит, — положив голову на скрещенные руки, сказал сидящий за столом Северус.

— Помогите ему и он простит. Хотя бы на половину, но уже шаг в правильную сторону, — сказал сочувствующе снейпик, зная какой упрямый у Гарри характер.

— Что я ему скажу? — вскинулся мужчина. — О, прости Гарри, я тут немного ошибался и очень хочу помочь, чтобы ты меня простил, потому что я обещал твоей маме беречь тебя!

— Да даже так! Вы виноваты перед ним — вам и нужно думать, как именно заработать прощение. Нечего закатывать истерики без повода, — зло прошипел Люц и двинулся к выходу из кабинета.

Дверь с большим трудом отворилась чуть пошире и из помещения вылетел озлобленный малыш, но увидев Гарри, он растерял весь свой пыл и прикрылся руками, будто ожидая удара. Быстро вереща оправдания, он и не заметил, как вслед за ним из класса вышел зельевар, а увидев эту довольно странную картину, профессор первым делом подошел к девочке, что до сих пор находилась без сознания.

— Что с ней? — сразу же спросил он, присаживаясь на коленки возле тела.

Ощупав пульс и проверив дыхание, Снейп сурово посмотрел на Поттера, от чего тот дико ухмыльнулся.

— Если вы вдруг решили, будто я её убил и теперь прячу тело в подземельях, то сильно ошибаетесь. Я вытащил её из такой задницы, что эта идиотка будет мне должна, а вместе с ней и вся её семья, до конца жизни. Хотя, — Гарри почесал затылок, — Я могу оставить этот должок на моих потенциальных детей. Да, именно так и сделаю. И вы, профессор Снейп, обязаны знать, что профессор Локхарт лучше вас в пару сотен раз.

С трудом поднявшись на ноги, уставший мальчик пожелал зельевару и его прототипу удачи, напомнив о том, что Уизли лежит на грязном и холодном полу уже не малое время из–за чего у той может развиться воспаление легких или фарингит.

* * *

Утро Поттера окрасилось в мрачные цвета по нескольким причинам: вчерашняя ночь, недосып и желание убить Люцифера, который его настойчиво будил, крича в ухо. Малыш бессмысленно угрожал своему хозяину, на что тот отмахивался, кутаясь глубже в одеяло.

— Гарри, если ты хочешь помочь семье Лонгботтома, то подними свою залежалую тушу и пойдем в Тайную комнату. Живо, — разъяренно прошипел малыш.

— Отвали, мелкая гадина, питающаяся моей энергией. И откуда в тебе это поганое желание всех спасать? — ответил Поттер и положил подушку на свою голову, чтобы избавиться от лишних звуков.

— Гарри Джеймс Поттер, ещё немного и я… — но закончить угрозу он не смог, так как в спальню вошел Снейп.

— Или я откажусь помогать вам, Поттер, — холодно осведомил Северус.

— Или я пошлю вас куда подальше, если вы будете вести себя так, будто я вам должен, — проворчал рейвенкловец и сел на кровати.

Зло взглянув на питомца, мальчик переоделся и отправился в ванную комнату, чтобы привести себя в относительный порядок. Медленно и с каким–то остервенением он чистил зубы около пяти минут, не желая находится в обществе зельевара, так как общение с ним в последнее время доставляло массу проблем. Собравшись с мыслями и закончив с утренними процедурами, Гарри вернулся в спальню и, схватив фиал с ядом, взятый из запасов Слизерина, двинулся из помещения по направлению к покоям хмурого учителя. За ним следом двигался сам профессор, на плече которого сидел Люци и что–то оживленно бормотал.

Войдя в кабинет, Гарри положил листок с рецептом и фиал с ядом на стол, после чего вышел под предлогом того, что проголодался, хотя на самом деле очень хотел побыть один. Он, свернув в темный коридор, отправился к короткому пути в Тайную комнату, чтобы посетить кабинет самого Салазара Слизерина и почитать то, что он оставил своим потомкам.

* * *

Апофиз встретил его тепло, как будто был знаком с мальчишкой не один вечер, а несколько сотен лет. Поговорив с василиском о какой–то незначительной ерунде, пока змей провожал мальчика к покоям, Гарри узнал, что именно он думает о нем.

— Вчера, когда вы играли моего хозяина, я был в восторге. Я как завороженный следил за вами, и мне на самом деле показалось, что вы — перерождение моего хозяина. Это странно, за эти годы я не часто встречал столь похожих потомков.

— А каким образом я вообще имею отношение к Слизерину? — удивленно спросил рейвенкловец, пройдя ко входу в кабинет.

— Вы наследник Певереллов, а они были потомками Слизерина, — ответил василиск и свернувшись, лег около входа.

— Вы вчера сказали, что я чистокровный наследник, — недовольно скрестив руки на груди, спросил мальчик.

— Кровь твоего отца — потомка Певереллов и кровь твоей матери — потомка Гонтов, делает тебя чистокровным наследником, — словно маленькому ребенку, объяснил Апоп.

— Но моя мать магглорожденная, — с явным недоумением на лице, сказал Гарри.

— Видимо не такая уж она и магглорожденная, какой хотела быть, — будто бы посмеиваясь, сказал змей и закрыл глаза. — Я буду ждать здесь, наследник.

Прислонив холодную руку к двери, Поттер застыл, ожидая подвоха от защитного механизма, но ничего не произошло. Дверь с тяжелым скрипом открылась, представляя перед мальчиком большое затхлое помещение.

Его взору открылся уютный кабинет: на стенах бурые, местами слезшие обои в золотистый, почти выцветший, цветочный принт; массивный дубовый стол и простенький стул с высокой резной спинкой, тоже из дуба, на котором был бардак, покрытый махровой простыней из пыли; также имелись бесчисленный полки с книгами, по большей части любовно сделанные вручную, самим Слизерином, как предположил Гарри.

Взмахнув палочкой, он очистил воздух и смел пыль, приводя помещение в более жилой вид и стал осматриваться.

Найдя среди множества бумаг, раскиданных на рабочем столе, стопку книжек с пометкой «Дневник», Гарри углубился в чтение. С каждой прочитанной книгой создавалось множество вопросов, ответы на которые находились в следующем дневнике. Он и не заметил, как прочитал все книжки и принялся за личные записи экспериментов Слизерина, что красивейшим почерком были написаны в нескольких довольно объемных томах.

Мальчик поглощал информацию, не обращая внимания на время, что довольно быстро текло. На верху уже наступала ночь, когда ошарашенный Поттер закончил читать последнюю книгу с записями всевозможных теорий и практик.

Многое узнав для себя и сделав довольно странные выводы о Слизерине как о личности, Поттер отправился назад. Апоп недовольно открыл глаза, услышав жуткий скрип двери, но тут же обрадовался, увидев зевающего рейвенкловца, выходящим из кабинета.

— Многое узнали? — заинтересованно спросил змей, двигаясь в обратную сторону — к выходу из Тайной комнаты.

— Слишком многое, — встряхнув головой, сказал Гарри. — Теперь точно могу утверждать в кого у меня такое жуткое необоснованное желание экспериментировать.

Змей хрипло засмеялся, поняв, о чем говорил Поттер.

* * *

Люцифер встретил Гарри жутким ором, из–за того, что мальчик пропал, и всё это сопровождалось упрекающим взглядом Северуса.

— Снова включил жену? — спросил Поттер у Снейпа, который готов был избавится от своего болтливого прототипа.

— Да нет, — уверяюще произнес зельевар, затыкая уши всем, что придется под руку.

Посмотрев на профессора, разозленный малыш резко начал хохотать от его вида; Снейп стоял рядом с котлом, в котором бурлила золотистая жидкость, в одном его ухе торчал карандаш, а в другом розоватый платок, которым протирали ингредиенты перед нарезкой, так как некоторые из них должны были быть вымытыми и высушенными. Гарри изобразил на лице улыбку и подошел к столу, на котором лежала корзинка с яблоками. Схватив пару штук, мальчик сообщил, что отправляется спать, ибо находиться в их обществе он не мог, так как ему нужно было переварить недавно полученную информацию.

* * *

На этот раз Гарри разбудил не Люцифер, который находился неизвестно где, а пустой желудок, который урчал и просил еды, будто бы внутри у Гарри умирали разжиревшие свинки, то есть звук урчания больше был похож на хрюканье.

Наскоро собравшись, мальчик отправился в Большой зал на завтрак. Люди смотрели на него с неким удивлением, а Уизли, особенно Джинни, с обожанием и каким–то ненормальным восхищением. Быстро перекусив, он снова отправился в Тайную комнату, чтобы избавиться от надоедливых взглядов.

К слову сказать, Локхарт все это время что–то упорно печатал на старой машинке, изредка попивая уже остывший кофе. Глаза его безумно сверкали, а на лице то и дело проскакивала улыбка маньяка. Неудивительно, что многие учителя отсели от него подальше, во избежание неприятностей.

* * *

Вечером, получив новую порцию интереснейшей информации, Гарри отправился прямиком в кабинет зельевара, где тот уже закончил готовить зелье и сидел за столом, попивая крепкий черный чай, для того, чтобы взбодриться.

— Еще раз оставите рядом со мной это ужасное существо, Поттер, — зельевар зевнул.

— Вы лишите меня жизни, я так полагаю, — ухмыльнувшись, закончил мальчик.

— Именно. Зелье готово, думаю, оно поможет. Завтра отвезу его в Мунго и, если врачи позволят, то напою мистера и миссис Лонгботтом им.

— Спасибо, — искренне бросил Поттер. — Я сообщу об этом Невиллу. Я, к слову сказать, не очень уверен в том, что зелье подействует.

— Как всегда, мистер Поттер, рассчитываете на худшее?

— Это моя особенность. До встречи, — кинул он и вышел из кабинета.

* * *

Все утро Гарри не мог вести себя нормально, он то и дело поглядывал на часы или, того хуже, постукивал пальцами по парте, чем всех раздражал. Под конец учебного дня весь класс был зол на Поттера, за его раздражительную деятельность, а сам он уже не мог спокойно сидеть на месте; очень хотел встать и уйти.

Но, наконец, прозвенел звонок с последнего урока и рейвенкловец вылетел из кабинета, не записав ни домашней работы, ни не забрав исписанный всякой ерундой кусочек пергамента со стола, за которым сидел. Отыскав Невилла, он рассказал ему о том, что Снейп сегодня находится с самого утра у его родителей и к вечеру, возможно, вернется с хорошими новостями. Передав, таким образом, свое нетерпение и жажду получения результатов, Гарри делал уроки с каким–то странным остервенением, будто куда–то торопился, хотя на самом деле ему никуда не было нужно.

К вечеру он и Невилл уже извелись, ожидая зельевара. Они сидели вместе с гриффиндорцем возле входа в подземелья и рассуждали на тему того, что будет, если зелье все–таки не поможет. Поттер всячески подбадривал Лонгботтома, на что тот робко улыбался и благодарил без остановки. Таким образом, прошло около двух часов. Рейвенкловец не знал уже, что и сказать, а Невилл думал о том, что он скажет родителям, когда они встретятся.

Вдруг вдалеке послышался гулкий звук тяжелых шагов и Поттер поднял голову. Из–за поворота стремительной походкой двигался безэмоциональный Снейп. Гарри, как ему показалось, понял все по его лицу, но маленькая надежда в душе все равно не переставала гореть.

— Что там? — нетерпеливо выкрикнул он, спрыгивая с выступа у окна.

— Мистер Поттер, не стоит так орать в коридоре Хогвартса, — проворчал наигранно недовольно подошедший Северус.

— Ну… П-профессор Снейп, — робко начал Невилл, поборов свой страх перед зельеваром.

— Что вы так на меня смотрите? Я что, похож на статую, чтобы на меня смотреть? — рыкнул преподаватель, чтобы еще больше подстегнуть интерес мальчишек.

— Да чтоб вас Салазар на метле вертел! — прошипел Гарри, гневно сдвинув брови. — Плачу фиалом яда василиска и вы немедленно называете результат или я вас покалечу, да так, что Дамблдор вас за Флитвика примет.

— Мистер Поттер! — рыкнул Северус. — Минус десять очков с Рейвенкло за угрозу преподавателю.

— Ладно, скажите результат, и я вас прощаю за ваши грехи. И вражды как будто не было. Тут не я один вообще–то жду! — уже трясясь от нетерпения, молвил Поттер.

— Хорошо, мистер Поттер, — мужчина усмехнулся. — Все с вашими родителями хорошо, мистер Лонгботтом. Встретитесь вы с ними завтра, а выпишут их из Мунго примерно через месяц.

Дети радостно завизжали и начали обниматься, поздравляя друг друга. Снейп стоял и смотрел на их радость, слабо улыбаясь. На самом же деле он жутко ликовал в душе тому, что смог приготовить настолько сложное зелье и спасти чужую жизнь.

— Спасибо, профессор Снейп, — хором сказали мальчишки и по очереди пожали ему руку.

— Ладно, господа. Пора отправляться в спальни и готовится ко сну. Не забывайте, что через два дня у вас начинаются экзамены. — Снова надев маску строгости, сказал зельевар и отправился в подземелья.

Ребята, громко переговариваясь, двинулись в сторону своих спален. Невилл обещал Гарри познакомить со своей семьей и забрать его к себе на каникулы, на что Поттер отказался, не желая обременять людей своим присутствием. Ко всему прочему, мальчик прекрасно понимал, что после двенадцати лет родительского «отсутствия» семье Лонгботтомов еще многое предстоит пережить.

* * *

После удачно сданных экзаменов, Поттеру сообщили о том, что он снова будет жить у Снейпа два последних месяца лета, что, к слову сказать, нарушило большую часть его планов по времяпрепровождению. Не то, чтобы он был против жить в Паучьем Тупике, можно даже сказать, что он к этому привык, просто некоторые планы, которые он хотел осуществить без надзора взрослых, теперь ставились под сомнение.

Дети возвращались домой в приподнятом настроении и радовались, что настали каникулы и больше не нужно учить пресловутые уроки. Но самого главного, по мнению Гарри, они вовсе не замечали — нельзя будет колдовать, хотя детям чистокровных семей с этим повезло, ибо они этим заниматься могут, лишь бы никого не убили.

Поездка была довольно скучной, если не брать во внимание то, что к нему в вагон несколько раз заходили Фред и Джордж Уизли, чтобы пошутить и одновременно поблагодарить за спасение своей младшей сестры. Мальчик не понимал, чего они хотят добиться, заходя в вагон каждые три часа, но упорно не обращал внимания на это, читая книги Слизерина, захваченные с собой из его кабинета.

Наконец поезд прибыл. Поттер вышел на станции Кинг — Кросс и осмотрелся; вокруг сновали люди, взрослые, встречавшие своих отроков и дети, наконец получившие долгожданные каникулы, а так же эльфы, тащившие чемоданы.

Гарри поднял голову к небу, от чего–то его охватило непреодолимое желание смотреть в высь и ждать, будто что–то должно было упасть. Внезапно в небе мелькнула черная фигура и стала стремительно приближаться. Мальчик напряг глаза, пытаясь получше рассмотреть.

— Сетх! — удивленно, но радостно воскликнул он и протянул руку, на которую тут же уместилась сова.

Он погладил ее второй рукой по перышкам и в приподнятом настроении направился в сторону перехода между мирами. Его подруга была жива, а значит — жизнь налаживалась.

Бонус: лето или приключения Люцифера

— С тобой скучно.

— Это почему? Я много что умею!

— Когда ты последний раз уничтожал Вселенную?

Привет. Меня зовут Люцифер, нет, не как правителя Ада, а в честь Бога Солнца. Я — карманный зельевар, прототип живого человека по имени Северус Снейп, только меньших размеров. Я был его полной копией, до недавнего времени, теперь у нас разительная разница во внешности, так пожелал мой хозяин Гарри. А еще он мой друг и создатель, отец в каком–то смысле. Но сейчас не об этом.

Так как я маленький, умный и уникальный, а большинство людей глупы и ограничены, и это не смотря на то, что они маги, мне приходится скрываться. Это тоже было желанием моего хозяина. Но я уже не против вопросов «О боже, он разговаривает? Он живой? А он какает? (да, есть и такие экземпляры)», хотя они так достали. К слову, это не самое худшее, гораздо обиднее, когда они просто верещат как укушенные пикси, а потом либо падают в обморок, либо бегут с воплями «Это дьявол явился за мной, пощади». Да, я был лучшего мнения о МакГонагалл, ну да ладно.

Как вы уже поняли, жизнь у меня не легкая. Мне приходится ежедневно трудиться: приглядывать за Гарри, отчитываться перед своим оригиналом, быть осторожным, чтобы снова не попасться этим вездесущим членистоногим или противной прожоре Норрис на ужин. У меня не легкая жизнь, чтоб вы знали.

А однажды мне даже пришлось пробраться в комнату Мелисы Нейрз, старосты факультета Рейвенкло. Милая девочка.

Зачем? Хозяин пожелал. А как тут откажешь? Если не помогу, он сам, да снова куда–то влипнет, а мне отдувайся. А потом еще и дуться будет, хотя упорно утверждает, что он просто не любит разговаривать и ему одному лучше. В этом они очень похожи с Северусом, два сапога пара. Тот тоже делает вид, что ему все побоку, а сам трясется над Гарри как курица–наседка. Что–то я отошел от темы.

Так вот, пока Гарри и другие ученики были на уроках, я пробрался в комнату Мелисы, хорошо, что на дверях было слабенькое запирающее, а то без помощи Гарри не вошел бы, без присутствия хозяина особо не поколдуешь. Это было еще то приключение… Мало того, что мне пришлось преодолеть дистанцию в сорок шесть ступенек, которые доходили мне до груди — и как эта бедная девочка ежедневно по несколько раз по ним бегает туда–сюда — пробежать триста метров до кровати, вскарабкаться на нее (никак альпинистом стал), так еще и зря. Пришлось залезть в ее тумбочку. Тумбочку с нижним бельем…

Такого сраму даже Снейп за свою жизнь не переживал (я то знаю). А все, чтобы добыть этот треклятый ключ от запретной секции. Да, воровать не хорошо, но раз для хорошего дела, то не жалко и пару правил нарушить. Прости меня, Мелиса. Но ключ я потом вернул на место.

Благо всё это было не зря. И мы нашли ту злополучную книженцию. Ну как книженцию… книгу. Хорошую древнюю очень полезную книгу. По зельям. Самого Салазара Слизерина. Нашли, порадовались и снова озаботились. Правда, озаботился в основном только я, Гарри почему–то не видел в этом проблемы. А я видел. Как же иначе? Ведь для завершения, да и просто самым главным и незаменимым ингредиентом было не что иное, как яд. ЯД Василиска. Да, того самого, который вымер еще сто лет назад. Официально. Еще тридцать лет спустя на черных рынках можно было найти кое–какие его части (бедные змейки, вроде самые опасные в природе, а были истреблены людьми, по идее самыми слабыми представителями живого и магического населения Земли). Так я думал. Но Гарри везучий. Не сказал бы, что в хорошем смысле, но полезном. И вот, он нашел–таки Василиска. Живого. А помогла ему в этом — кто бы вы думали — одна глупая рыжая, до безумия влюбленная в него, девчушка по имени Джиневра Уизли с факультета Гриффиндор. Сестра Рональда. Того самого несостоявшегося убийцы. Да, это у них похоже семейное.

Хорошо, хорошо, я не буду говорить о детях плохо, они же дети. Невинные, миролюбивые, добродушные малыши… Вы сами–то в это верите? Я нет.

Хотя Гарри действительно замечательный мальчик. Даже Уизли помог, не безвозмездно конечно, но это очень правильно, я считаю. А что, она сама себя чуть не угробила, на учеников нападала, чуть не воскресила Волдеморта(!), который на малыша моего змею древнюю натравил, мне вред нанесла, пусть платит. И ничего что денег у них нет, Гарри в них не нуждается, а плату и потом придумать можно.

Еще я всячески пытался помирить своего упрямого хозяина и донора генетического материала: подстроить случайную встречу, наладить разговор, подтолкнуть к совместному времяпрепровождению, но они же бараны! В смысле упрямые до невозможности. Но они помирились. Хоть я тут не причем, всего лишь стечение обстоятельств. Случайность. И один хитрый, но мрачный истукан с комплексом неполноценности на десять поколений вперед. Так, с огромным трудом и не без помощи судьбы, мне это удалось. Кто бы похвалил, побаловал, спасибо бы кто сказал… Повезло им со мной, а они даже не подозревают, чурбаны неблагодарные. Но я их всё равно люблю — семья. А еще у нас пополнение. Теперь с нами живет Сетх — красавица–сова, очень умная и дружелюбная (для своих).

В общем, на такой радужной ноте и закончился этот год. Сейчас же разгар лета. Июль. И скоро у Гарри день рождения. Точнее уже через неделю. И это ужас! Караул, у меня нет подарка! Не знаю, что ему дарить, вот одолжил у Северуса деньги (он уперся рогом, мол, ничего дарить ему не будет, но это не страшно, я за нас двоих это сделаю), а что купить — не представляю. Ну, допустим, книгу, так их у Гарри полно, сам их покупает ежедневно, не интересно. Одежда тоже не вариант, малыш модой не болеет. Игрушки… ХА, и еще три раза повторить.

Эх, вот и будь после этого гением зельеварения… Где эта фантазия, когда так нужна? Муза ты где? Ау!? Отзовись, ты мне нужна.

Внезапно подошло двадцать восьмое июля. А идеи нет. Никакой. Абсолютно. Почему–то мне кажется, что моя жизнь кончена. Вполне возможно, что расстроенный ребёнок в порыве искренних чувств действительно казнит меня, проведя ряд научных изысканий в целях улучшения последующей версии, но я в любом случае отдамся раньше на съедение уличным собакам. Пусть это немного не честно по отношению к науке, зато мне легче.

День накануне памятной даты я провел в прострации, сидя на подоконнике и бездумно глядя на старую улочку с потрескавшимся асфальтом, проходящую рядом с нашим домом, в надежде на чудо.

Июльское солнце щедро грело землю, листва на деревьях изредка шуршала под порывами легкого ветерка, по улице то и дело пробегали счастливые прохожие, в основном дети и молодежь. Заразительный смех ребятни, искренние радостные улыбки на их лицах передавались цепочкой как ветряная оспа. У них своеобразный праздник — лето. Мне бы их беззаботность…

Вечерело. Внезапно я обратил внимание на девчушку лет пяти. Она неслась словно ураган, каштановые кудряшки разлетались в разные стороны, юбка солнце–клеш пыталась взлететь, но пока безуспешно, а в руках была связка шариков. Они и привлекли моё внимание. Воздушные игрушки всех цветов радуги, возможных форм и размеров, будто рождественская гирлянда мерцали в лучах прощающегося солнца.

Вот оно! Идея! Гениальная идея. Они отправятся в лунапарк. Да, Гарри это понравится, он же там ни разу не был, как и я впрочем, но я несколько раз слышал от магглорожденных детей нашего факультета, что там здорово. Осталось уломать Сева, иначе все накроется. Впопыхах я свалился с подоконника и кубарем прокатился до самих дверей кабинета Северуса, ну и отлично, мигом добрался. Быстренько встал, отряхнулся и тихонько пробрался в помещение, благо все заклинания профессора от всяческих видов нарушения его покоя и территории на меня не действовали. Одна ДНК.

* * *

После нескольких часов нудного и бесполезного спора, я все–таки добился своего от Северуса. Более того, он даже согласился одеться в маггловскую одежду, ту самую, которую ему в шутку купил Гарри еще прошлым летом.

«Будете на человека похожи хоть дома», — отшутился малыш, когда Снейп спросил о причине внезапного подарка.

Теперь дело за малым, вытащить самого Гарри. Сам бы он не согласился, да и день этот не любит.

* * *

Гарри недовольно оглядывал окружающую среду и хмурил брови, а всё из–за того, что уже десять минут не мог выбрать аттракцион. Северус выжидающе наблюдал за ребенком, которого должен опекать и не мог понять (хотя очень пытался), что же происходило в его темноволосой голове. Снова оглядев весь лунапарк, Поттер коварно усмехнулся и пристально посмотрел на большую красную изогнутую конструкцию, которая напоминала собой поломанную железную дорогу, поставленную на высокие железные сваи.

— Я выбрал, — провозгласил именинник, дернув профессора за рукав строгого черного пиджака.

— Какая из тысячи этих непонятных конструкций пришлась вам по вкусу, мистер Поттер? — недовольно сдвинув брови, спросил зельевар, подозревая самое худшее.

— По плану русские горки, профессор. И вы отправитесь кататься вместе со мной, — утвердительно сказал Гарри.

— Нет уж, Поттер. Я подожду вас внизу, — посмотрев на эти самые «горки», ответил мужчина.

— А я хочу подарок! — по–театральному закапризничал мальчик. — И вы его подарите сейчас, покатавшись вместе со мной. Вдруг я боюсь или мне станет плохо?

Уговорив Снейпа скорее угрозами и надоедливым капаньем на мозг, Гарри вприпрыжку двинулся к кассе за билетами. Отстояв не такую уж и длинную очередь, он поспешил обрадовать опекуна, и потащил с собой ко входу на аттракцион. Северус двигался все медленнее и медленнее, так как от того, насколько он приближался к машине для развлечения, тот становился больше в размерах, от чего пугал консервативного зельевара.

Подойдя к вязке пестрых вагончиков, больше напоминающих причудливые кресла на колесиках с ремнями, и непонятными поручнями над головой, мужчина недовольно нахмурился, а тем временем, сопровождающий его мальчик, весело запрыгнул в первый вагончик, уселся и призывно похлопал по сидению рядом. Мученически вздохнув, Снейп сел около мальчика, пристегнулся поясом безопасности и взглядом указал ребёнку повторить. И уже через минуту, когда все места были заняты, поручни опустились, фиксируя пассажиров. Билетёр провел краткий инструктаж и скомандовал крепко держаться за массивные балки перед собой, во избежание так сказать, а после, коварно оскалившись, махнул рукой, подавая знак коллеге в рубке.

Гарри предвкушающе улыбался, вспомнив катание на небезопасной тележке в Гринготтсе. Губы его расплывались в улыбке, которая с каждой секундой, приближающей его к началу веселого действа, делалась все шире и шире. Северус же молчал и крепился, так как с самого детства не очень любил высоту, что не позволило ему стать участником команды по квиддичу и дало повод для издевок со стороны Джеймса Поттера.

Раздался гудок–свист. Механизм дернулся, после чего медленно двинулся по рельсам вперед, набирая скорость. Снейп зажмурил глаза и вцепился в защитную конструкцию, что удерживала его в кресле.

Вагонетка с людьми, набрав побольше скорости начала подниматься вверх, отчего все пассажиры издавали звуки, похожие на крик от испуга, но в случае с Гарри это был крик счастья. Потому что никто от страха не стал бы кричать «Йап! Вперед! На абордаж!». Из–за этого смешения звуков по телу мужчины пробежало стадо мурашек, а от отсутствия ощущения твердой недвижимой земли под ногами ему немного поплохело и в глазах заплясали светодиодные огни.

Поттер, увидев такую реакцию своего опекуна, решил его приободрить и схватил того за руку, строго посмотрев в черные глаза.

— Вы, что, маленький ребенок? Вы же убийца! Профессиональный! — проорал негодующе Поттер, не заботясь о том, что его слышат другие пассажиры вагончика. — Так убейте ваш чертов страх своей Адавой Кабардой! Или как её там… Не портьте мне праздник! — напоследок рявкнул он.

Собравшись с мыслями и взяв волю в кулак, мужчина расслабил руки и постарался отдаться своеобразному приключению. Это, кстати, дало свои плоды. Ветер создал ощущение свободы, и страх перед высотой медленно начал покидать его тело. Через несколько секунд, которые пролетели совсем не заметно для мальчика, но весьма ощутимо для Снейпа, руки зельевара были подняты к небу, а на его лице цвела широкая улыбка.

На очередном крутом спуске весь мини–поезд начал дико визжать, что не помешало Гарри и Северусу крикнуть в один голос «Йап! Вперед! На абордаж!».

В сопровождении воплей и веселого смеха толпы, вагончики закончили свое путешествие по железной конструкции и прибыли в пункт назначения, то есть туда, откуда начали свой путь.

Довольный Поттер еле как вылез из вагона, потому что почти не чувствовал своих ног, а решительно настроенный Снейп, вылезший следом, схватил мальчишку за руку и радостно оповестил о том, что желает посетить этот аттракцион еще раз, на что Гарри пожал плечами и отказался. Причиной тому были эмоции от произошедшего, которых было столь много, что ребёнок не успевал их обрабатывать. Северус немного, почти незаметно, расстроился и потащил его к киоску со сладкой ватой.

— Какой твой любимый цвет, Гарри? — заинтересовано спросил профессор.

— Белый, — ответил он первое, что пришло в голову, и задумался, какой же на самом деле его любимый цвет.

Купив вату, довольный жизнью зельевар отправился к скамейкам, не замечая сосредоточенного мыслительного процесса, проявившегося в выражении лица мальчика. Наконец решив для себя, что его любимым цветом является на самом деле белый, Поттер заметно оживился и начал без умолку рассказывать всякую чепуху, которая происходила во время экспериментов с зельями.

— Профессор, — начал Гарри, но тот его перебил.

— Называй меня Северус и можно на «ты». Мы всё же не в школе, — было явно видно, что мужчина находится в благодушном состоянии.

— Северус, а почему у тебя нет женщины? — задал вопрос мальчик и запихнул в рот ваты, чтобы громко не рассмеяться от вида вытянувшегося лица преподавателя.

— Я думаю, Гарри, что тебе этого знать не следует, — почувствовав неловкость, ответил Снейп.

— Так, стоп. Мне это знать следует. Вы же прекрасно знаете, что для благополучного воспитания ребенка в семье нужна женщина: мать или мачеха. Ну, в крайнем случае, еще один отец, который будет успешно исполнять роль матери, — прищурившись, выдал мальчишка и пристально начал следить за смутившимся от этого разговора зельеваром. — Не хотите же вы сказать, что будете вечно хранить верность моей маме?! Нет, только не это. Не губите мои ожидания!

— Какие ожидания? — удивленно спросил мужчина.

— Да я всё жду, когда вы приведете себя в порядок и перестанете заниматься самобичеванием. И, наконец, познакомитесь с женщиной. Потому что в вашем доме нужна женская рука. А лучше две. Все–таки женщина с одной рукой… — он поморщился. — Ко всему прочему, я хочу внуков для вашей бабушки. — Поттер широко заулыбался.

— Поттер, ты неисправим. Я не удивлюсь, если вы с Люцифером уже нашли мне подходящий экземпляр, — Северус покачал головой.

— Нашли, — честно ответил ребёнок и закивал головой, указывая на женщину, которая двигалась в их сторону.

Это была невысокая, с виду хрупкая, дама средних лет, одетая в сиреневое летнее платье; длинные ржаные волосы немного завивались на концах и красиво струились по спине и плечам; вид у неё был как у ангела и яркие голубые глаза были основополагающим этого вывода. Она медленно подошла к нашей компании и поздоровалась, приседая в книксене.

— Северус, познакомься. Это мой адвокат — Агнес, — представил Гарри с важным видом. — Агнес, это Северус — мой опекун.

— Приятно познакомиться, — в один голос сказали они друг другу, и Снейп галантно поклонился, целуя руку новой знакомой.

Довольный мальчуган коварно улыбнулся, увидев это, и прокашлялся.

— Я, пожалуй, вас покину и отправлюсь на очередной аттракцион. Меня не теряйте, а если это случится, то не ищите. Сам найдусь, — уверенно пропел он и вплотную подошел к зельевару. — Она волшебница, не беспокойся, — заверил профессора он и отправился по своим делам.

Оставив этих двоих в обществе друг друга, Поттер убил двух зайцев сразу: смог осуществить те дела, которые давно хотел сделать, но жизнь в доме Снейпа этому очень мешала, и помог, возможно, обрести опекуну свое новое счастье.

* * *

Остаток лета я провел в наблюдениях и консультациях. Наблюдал в основном за малышом, но и про Северуса не забывал, а то он за своими котлами просто поесть забывает, не говоря уже об остальном. Готовится к конференции, что–то изобретает, такой увлеченный и сосредоточенный. Хотя, порой отвлекается, чтобы провести время со своей новой знакомой, что меня безумно радует. Замечу, что его это радует вдвойне. Ну ребёнок, честное слово.

Гарри же не лучше, тоже углубился в исследования, к моему небольшому сожалению практические. И что ему с книгами не сидится… Только и успеваю вовремя от котла оттащить, как через секунду «бах» и вся комната в очередной бурде.

Но и эти его эксперименты приносят хорошие плоды. Он, к примеру, смог создать какую–то смесь, которая не отмывается ни одним заклятием и ни одно моющее средство его не берет, а у ж про домовика, который пытался избавиться от этих пятен я вообще молчу.

Недавно дошло до того, что он стал смешивать похожие по составу рецепты зелий с маггловских книжек и трактатов Северуса. Экспериментатор… Но жаловаться не буду, я сам на свет таким образом появился. Вот только зря он это, сначала бы основы изучил. Боится, видишь ли, навязать себе стереотипы, которые будут ограничивать его фантазию. Хорошо, что советы мои не пропускает мимо ушей, и на том спасибо. В общем, вы поняли, скучать мне не приходится.

* * *

Вот так и подкрался к нам сентябрь, негаданно, нежданно.

Мрачный старый домик, уже ставший для меня таким родным и уютным, настало время покидать. Северус гремит колбами в лаборатории, ругается себе под нос и, кажется, что–то безуспешно ищет. Малыш собирается в комнате, спокойно и тихо, что–то складывая на полки, что–то в чемодан, напевая незатейливую песенку. Я тоже собираюсь. Гарри сделал мне маленький чемоданчик, и хоть я и говорю «маленький» но на деле и сам туда легко помещаюсь. Вещей у меня не много, поэтому справляюсь быстро.

Завтра у нас поезд и новый учебный год, насыщенный знаниями и приключениями.

До встречи!

Оглавление

No Woman Хитрая лиса

  Курс 1: Глава 1–10

    Глава 1

    Глава 2

    Глава 3

    Глава 4

    Глава 5

    Глава 6

    Глава 7

    Глава 8

    Глава 9

    Глава 10

    Бонус: лето с мистером Поттером

    Примечание к части

  Курс 2: Глава 11–20

    Глава 11

    Глава 12

    Глава 13

    Глава 14

    Глава 15

    Глава 16

    Глава 17

    Глава 18

    Глава 19

    Глава 20

    Бонус: лето или приключения Люцифера Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg