«Темный Принц: И между светом и тьмой лежит тень»

Шапка фанфика

Пейринг: Гарри Поттер/Луна Лавгуд Джеймс Поттер Лили Поттер Лорд Волдеморт Ремус Люпин/Нимфадора Тонкс Сириус Блэк

Рейтинг: General

Жанр: AU/Fairy-tale

Размер: Миди

Статус: Закончен

События: Гарри на темной стороне, Сильный Гарри, Наследник Волдеморта

Саммари: Обнаружив на окраине маггловского района зеленоглазого ребенка с удивительным талантом к магии и силой, Лорд Волдеморт решает воспитать его как своего сына...

Предупреждение: ОПЕЧАТКИ. На оригинальность не претендую: перечитала все фанфики «Волдеморт-отец Гарри», до которых дотянулись загребущие ручки, и кроме указанных источников возможны другие реминисценции. Невероятно сильный Гарри, но не считаю это Марти-Сью, потому что не понимаю, как не представляющий собой ничего в плане могущества подросток может оказаться ключевой фигурой в войне. Утопический взгляд.

Коментарий автора: На написание своей версии этих событий меня вдохновили невероятные, потрясающие работы Геккон «Становление тьмы», Kurinoone «The Darkness Within» и Project Dark Overlord «A Shattered Prophecy» (начало перевода висит у меня на дневе). Мне очень понравилась идея Волдеморта как приемного отца Гарри, и я не удержалась. Перед вами мое видение того, как сложилась бы судьба магического мира, если бы появился маг, раскрывающий потенциал окружающих, наделенный не только силой, но и честью, благородством и несгибаемой волей.

Существует приквел "Темный Принц: По ту сторону тьмы" тут: или тут:

Благодарности: Геккон, Kurinoone и Project Dark Overlord — их работы надолго захватили мое сознание!

Спасибо всем за комментарии!

Файл скачан с сайта Фанфикс.ру -

Пролог

Errare humanum est, stultum est in errore perseverare.

Человеку свойственно ошибаться, но глупо упорствовать в своих ошибках.

В просторной светлой детской напряженно замерли трое взрослых. Мужчина и женщина неосознанно стали плечом к плечу в безмолвном противостоянии величайшему волшебнику современности. Тот благодушно улыбался им, но в голубых глазах сверкала непреклонность:

— Лили, Джеймс, поймите, проявление магии в столь раннем возрасте — это знак. Дэниэл — Избранный, он — Герой пророчества.

— Профессор Дамблдор, — гневно начал синеволосый мужчина, женщина с изумрудными глазами успокаивающе положила ладонь ему на губы, указав взглядом на спящих в колыбели детей. Тот покорно приглушил голос, — Профессор Дамблдор, неужели вы ожидаете, что мы поверим в предсказание этой старой перечницы? Даже если так, то вам не хуже меня известно, что правильно трактовать пророчество практически невозможно...

— Мальчик мой, никаких сомнений быть не может. «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...».

— Профессор, это же ужасно, — приглушенно всхлипнула рыжеволосая женщина, — я не позволю положить на плечи своего ребенка спасение всего магического мира. Уж лучше уйти в мир маглов.

Мужчина рядом с ней вздрогнул, но не стал возражать.

— Волдеморт все равно узнает об этом пророчестве, рано или поздно. И начнет охоту за возможной угрозой.

— Но это же абсурдно! Как можно поверить, что победить Темного Лорда суждено ребенку?

— Из него вырастет необычайно сильный маг. Ему чуть больше года, но даже я не могу вернуть волосам Джеймса природный цвет. Это феноменальное проявление спонтанной магии! Только представь, что будет, когда он научиться контролировать ее.

— Значит, Дэниэл...

— Да, Лили, Джеймс, мальчик — Избранный, и поэтому... Я думаю, Гарри будет лучше отдать родственникам.

— Да как вы смеете! — почти прорычал мужчина.

— Я не отдам своего сына, — сверкнула глазами мать.

— Так будет лучше для Гарри. За Дэниэлом станут охотиться, вам придется прятаться... Неужели вы хотите лишить вашего сына нормального детства?

Рыжеволосая женщина всхлипнула, закрыла лицо руками и выбежала из комнаты.

Мужчина подошел к спящим сыновьям и заботливо поправил им одеяло.

— Профессор.... Альбус, вы не понимаете, о чем говорите.

— Мальчик мой, подумай сам, — тяжело вздохнул маг, направляясь за ним к двери, — ребенку нужно спокойствие и стабильность, а его брат будет мишенью №1.... Я же не предлагаю вам отказаться от сына, — продолжал увещевать он, — это на время. Ну, хотя бы до 11 лет, а там Хогвардс обеспечит надежную защиту.

Деревянная дверь закрылась, заглушая слова старого мага. Один из мальчиков распахнул изумрудные глаза, внимательно посмотрел на вздрагивающего во сне брата. На мгновение вокруг колыбели вспыхнуло теплое оранжевое сияние, и холод отступил. Маленький волшебник удовлетворенно вздохнул и провалился в сон, обнимая брата.

Глава 1. Человек предполагает, а Бог располагает

Ignis fatuus.

Блуждающий огонек. Нечто неуловимое. Призрачная надежда.

Джеймс Поттер снял очки, потер переносицу и страдальчески уставился на новую кипу газет.

С мученическим вздохом он раскрыл верхнюю из них. Кричащий заголовок бросился в глаза: «Люциус Малфой выдвигает свою кандидатуру на пост Министра», «Люциус Малфой демонстрирует чистые предплечья». Мужчина на колдографии иронически усмехнулся, и Джеймс резко отшвырнул от себя «Ежедневный пророк». Выпуск был совсем свежим, и в нем даже не упоминался Темный круг, информацию о котором он сейчас пытался собрать по крупицам. Кажется, именно в этом номере редактор навел интересную статистику: представители древних родов стали активно участвовать в делах Министерства, хотя раньше... Раньше немногие из них снисходили до формальной должности. Неужели это все интриги Малфоя? Фардж, конечно, полное ничтожество, но видеть на этом посту Упивающегося совсем не хотелось. Джеймс ни на секунду не сомневался, что Малфой поддерживает Волдеморта, но доказать, увы, ничего не мог. Он решительно встряхнул головой, еще больше растрепав волосы, разгоняя навязчивые размышления. Политические игры — совсем не в стиле Волдеморта. Так что стоит сосредоточиться на Темном круге. Ага, вот и первое нашумевшее дело, с которым связывают таинственный отряд, возглавляемый Темным Принцем. Так, так... Пять лет назад из Отдела Тайн был похищен один невероятно древний манускрипт. Пять лет назад они потеряли Гарри. Джеймс на мгновение опустил веки, пряча свою боль на дне карих глаз. Он знал, что никогда не забудет отчаяния того момента, когда с губ Лилиной сестры слетели жестокие слова: «Убиты. Тело не найдено. Шесть лет назад», и ненависть в ее взгляде, жгучая, неприкрытая. Сколько ни искали они потом, сведений о той прогулке Вернона Дурсля с пятилетним племянником они не нашли. И он знал, что Лили тоже не забыла. Знал, давно уже не расспрашивая о кошмарах, когда просыпался по ночам от ее отчаянных рыданий, и никогда, никогда они не говорили о той боли и вине, которые видели в глазах друг друга при взгляде на Дэниэла.

Джеймс заставил себя вернуться к газетам. Переполох в заповеднике драконов, загадочный взрыв в Косом переулке, унесший жизнь Кингсли Шеклбота и задевший только чудом выжившего Грюма.... Таких операций за последние годы было много. И исполнители всегда оказывались неуловимы, непредсказуемы. Цели были разнообразны, периодичность — хаотичной: несколько случаев практически одновременно или затишье почти на полгода. Должно же быть что-то неизменное! Но только вот что? На глаза попался пестрый заголовок: « Темный круг мстит отступникам: Кэрроу найдены мертвыми в министерских камерах». Вот оно! Предатели должны быть уничтожены. Кажется, у него есть хорошая приманка для неуловимых мстителей.

Джеймс Поттер поспешно покинул министерский архив, увлеченно разрабатывая план.

* * *

Он неподвижно стоял в тени, стараясь не рассмеяться. Десяток авроров усердно пытался слиться с каменной стеной, но навыков маскировки им явно не хватало. Впрочем, их задача как раз не в этом. Холодная усмешка растянула губы юноши. Эта засада действительно могла бы стать проблемой, если бы Северус вовремя не прознал о ней.

Коротким ментальным импульсом убедившись, что друзья готовы, Дэймон легкой походкой выскользнул из Лютного переулка, привлекая внимание авроров. Через мгновение сверкнувший луч заклинания заставил его резко отскочить в сторону. «Опытные, — с невольным уважением отметил он, плавным перекатом уходя еще от нескольких проклятий, — не тратят времени на болтовню». Юноша сосредоточился, изучая расположение противников, и выпустил серию разнообразных заклинаний. Один из авроров не успел уклониться и выбыл из игры. Девять. Как неинтересно! Он так надеялся на познавательный бой. Двигаясь, словно в немыслимом танце, он уворачивался от разноцветных вспышек, щедро рассылая проклятия в ответ. Восемь. О, уже семь. Пожалуй, они переоценили Орден. Внезапно вокруг раздались тихие хлопки. Надо же, помощь прибыла. Еще пятеро. Так будет гораздо интереснее, главное не сорваться на запрещенные заклинания. Он должен остаться чист. Как же потянуть время? Драко сообщил, что они уже проникли в здание.... А если так?.. Взмах палочки — и синяя сфера высшей Защиты вспыхнула вокруг закутанной в плащ фигуры. Что, не ожидали? Упивающийся применяет высшую светлую магию. Несколько проклятий угодило в щит уворачивающегося мага, и тот задрожал. Юноша быстро окинул взглядом улицу, ища укрытие. Маги были сильны, а двое из них определенно держали антиапаррационный барьер. Дэймон пригнулся, пропуская над головой режущее проклятие. Дело принимало серьезный оборот. Еще немного, и ему придется убивать, и тогда в случайность никто не поверит. Он не должен выдать свою принадлежность к Темному Кругу, иначе он подставит Северуса. Значит, никаких кинжалов, слишком известен такой почерк, и лучше не светить вторую палочку. Плохо, Мерлин раздери. Сфера защиты потускнела и погасла, юноша еще больше увеличил скорость движений.

— Tnebrae! — и переулок заволокло тьмой. Растерянные авроры несколько раз попытались развеять темноту «Lumos» и «Finite», но безуспешно. Бесшумно двигаясь в темноте, Дэймон оглушил еще нескольких, ориентируясь на их голоса.

«Предатель мертв» — пришел короткий импульс от Гермионы. В то же мгновение кто-то догадался использовать «Frangero», и Дэймон еле увернулся от многочисленных проклятий. Пора уходить. Задание выполнено. Как бы теперь на время обезвредить их всех? А если... Месть рода! Несколько капель крови, и магическая волна обрушивается на рассредоточенных магов. Как удобно.

Дэймон еще раз окинул взглядом поверженных противников, постарался исказить магический почерк, который оставило его волшебство, и, пошатываясь от перерасхода сил, направился к Лютному переулку. Тихий шорох за спиной заставил его обернуться. Но поздно.... Луч оглушающего заклятия врезался ему в грудь, он успел лишь увидеть яростные карие глаза.

«Не может быть...», — подумал юноша, прежде чем прекратить сопротивляться заклинанию и провалиться в беспамятство.

Глава 2. Причина, чтобы остаться

Amicus Plato, sed magis amica veritas.

Платон мне друг, но истина дороже.

Сириус Блэк никак не мог прийти в себя. Выслушав сбивчивый рассказ друга, он на мгновение замер, пораженный. Пусть и изгнанный из рода, он не смог забыть знаний, вбитых в него чистокровной темномагической родней. Поэтому он знал, что это значит, когда Месть рода обходит стороной одну из жертв. Знал, и не мог найти слов, чтобы сказать своему названному брату, что плененный враг — это...

Джеймс осторожно встряхнул его за плечо, затем склонился над очередным оглушенным товарищем. Действие кровомагии еще не прекратилось, только его удалось вырвать из ее власти. Что еще раз подтверждало, что пленник — его крестник, и старые узы смягчили удар. Синие глаза вспыхнули, и Сириус начал действовать.

— Джеймс, оставь очнувшимся заботу об остальных. Пусть обратяться при необходимости к целителю. И пошли кого-то проверить крысу и ее охрану. Нам лучше позаботиться о пленнике, пока он не пришел в себя и не сбежал.

Джеймс поднял на него удивленные глаза, но покорился знакомым ему со времен Мародерских авантюр командным ноткам в голосе друга.

Сириус вызвал Патронуса и отправил его Альбусу Дамблдору с просьбой прибыть на Площадь Гриммо. «Нам определенно понадобиться помощь», — подумал он.

Альбус Дамблдор уже ждал их, задумчиво уставившись в огонь. Отбросив ненужный уже портключ в сторону, Сириус постарался осторожно опустить юношу на кресло. Джеймс растерянно вертел в руках белую, покрытую красными рунами палочку.

— Джеймс, Сириус, вижу, вы принесли нашего «гостя», — поднялся им навстречу Дамблдор.

— Да, это было что-то невероятное. Он едва не угробил нас всех.

Сириус поморщился от яростных ноток в голосе друга. Да, объяснение будет не простым.

— Артур уже связался со мной. По его словам, ваш противник не использовал смертельных заклинаний, хотя вы дали ему такой повод.

— Альбус, — возмущенно вскинулся тот, — это же Упивающийся!

— Хм, видишь ли, мальчик мой, пока вы были заняты одним волшебником, несколько человек из Темного Круга убили Петтигрю. Наши отделались несколькими серьезными ранениями.

— Этот ублюдок, — вспыхнул Джеймс, бросаясь к пленнику. Сириус мгновенно стал у него на пути, закрывая собой закутанную в плащ фигуру. Джеймс потрясенно замер в захвате лучшего друга.

— Джеймс, выслушай меня, пожалуйста, — непривычно серьезно начал тот.

Джеймс резко отшатнулся от него, затем замер в кресле у камина.

— Профессор Дамблдор, он применил к нам Месть рода, и Джеймс не почувствовал удара.

Сириус видел, как сверкнули за стеклами очков голубые глаза старого мага. Мужчина вспомнил, какие напряженные были отношения у четы Поттеров с директором после исчезновения их сына. Теперь появился шанс исправить давнюю ошибку. Мужчина утвердительно склонил голову, подтверждая догадку.

— И что все это значит? — утомленно спросил Джеймс.

— Мальчик мой, объяснение может быть только одно...

— Это Гарри, Джеймс. Наш Гарри.

— Не может быть..., — выдохнул побледневший маг, подскакивая к... сыну?

Темный капюшон полетел прочь, открывая бледное лицо с тонкими аристократическими чертами.

— Ennervate! — взмахнул мужчина палочкой, не отрывая напряженного взгляда от лица юноши. Навстречу карим распахнулись холодные изумрудные глаза.

Сириус резко выдохнул. Глаза Лили. Ее глаза на бледном лице черноволосого юноши.

Нет, абсолютного сходства не было. Черты были выразительнее и в то же время утонченнее, чем когда-либо были у самого Джеймса. Холеное лицо чистокровного аристократа. Сириус вздрогнул от промелькнувшей мысли. И словно вторя ей, Джеймс отвел взгляд. Юноша окинул ледяным взором комнату, и губы его искривила усмешка.

— Альбус Дамблдор, Оплот Света, так это ваши люди нападают на одиноких путников?

— Ты знаешь, кто я?

— Помилуйте, разве хоть кому-нибудь в магической Британии не известен величайший светлый волшебник современности? — иронически протянул он, не пытаясь пошевелиться. — Итак, чему я обязан возможностью встретиться с вами, мистер Дамблдор?

— Профессор. Профессор Дамблдор, — прошипел Джеймс. В его взгляде смешалась безумная надежда, боль и недоверие.

— Слушай, ты ведь понимаешь, что произошло? — тихо поинтересовался Сириус.

— Сложно было бы не догадаться. Но это не имеет значения, — Сириус заметил, как вздрогнул Джеймс от холода этих слов.

— Профессор Дамблдор, — протянул юноша, — если я арестован, я настаиваю на присутствии адвоката, если нет... позвольте откланяться.

— Видишь ли... — юноша проигнорировал молчаливое предложение назвать свое имя, — сначала тебе придется ответить на несколько вопросов.

Сириус увидел, как напряглась стройная фигура и угрожающе сузились зеленые глаза.

— Профессор Дамблдор, — начал было он, но тут вмешался Джеймс.

— Я настаиваю на применении Зелья Родства.

Ответом ему стал полный презрения взгляд таких знакомых глаз.

— Поттер, не будь идиотом. Даже Блэк не оспаривает того факта, что мой биологический... родитель — ты.

— И, зная это, ты хочешь уйти?

— Назови мне хотя бы одну причину, ради которой мне стоит остаться, — безжалостно усмехнулся юноша.

Вспыхнуло зеленое пламя, и из камина вихрем вылетел подросток с растрепанной черной шевелюрой.

— Папа, Сириус, я так..., — карие глаза заметили незнакомца, и их обладатель ошарашено замер. — Простите, я не хотел вам помешать.

— Вы и не помешали, молодой лорд. Дэниэл Поттер, если не ошибаюсь, — разорвал растерянную тишину внезапно потеплевший голос. Текучим движением юноша выскользнул из кресла, протягивая ему руку. Джеймс дернулся было к сыну, но твердая рука друга удержала его.

Дэниэл ответил на рукопожатие, смущенно пробормотав:

— Ну да. А ты...

— Дэймон, зови меня Дэймон, Дэниэл, — улыбнулся юноша, и Сириус замер, узнав эту улыбку: Лили.

Зеленое пламя взметнулось еще раз, и взволнованная рыжеволосая женщина потрясенно вскрикнула, когда увидела ладонь своего сына в хватке опасного незнакомца.

— Лили, будь добра, забери Дэниэла. Нам нужно кое-что обсудить, — мягко произнес Дамблдор.

Когда за ними закрылась дверь, напряжение в комнате достигло апогея. Юноша отвернулся к камину и заговорил:

— Я согласен под Веритасерумом подтвердить, что не являюсь членом Темного Круга, вы ведь на них охотились? Но на вопросы о своем прошлом отвечать не стану. — Он развернулся к ним, и ярость в зеленых глазах заставила вздрогнуть взрослых магов.

Юноша рванул рубашку, демонстрируя чистую кожу предплечья.

— Я согласен на проверку родства, если проводить ее будет компетентный специалист. Кажется, один из лучших зельеваров Британии преподает в Хогвардсе? Пригласите его.

Дамблдор кивнул и подошел к камину: «Хогварс, лаборатория Мастера зелий».

— Гарри, послушай, — начал было Сириус, осторожно приближаясь к напряженному юноше.

— Я — не Гарри, не ваш Гарри, Блэк, — с горьким смешком прервал его тот.

— Дэймон, — зеленые глаза вспыхнули. Имя было непривычным, опасным, острым и в то же время мягким, как и волшебник перед ним, — не вини Джеймса за его недоверчивость, не каждый день обретаешь потерянного сына.

— Он куда чаще выбрасывает сыновей, как ненужные игрушки, не так ли? — с неприкрытой ненавистью бросил подросток.

— Гарри, — шагнул к нему Джеймс, но от неотвратимой катастрофы их спасло появление мастера зелий. Дэймон тут же изменился в лице. Его глаза засветились нетерпением, уважением и любопытством.

— Лорд Принц-Снейп, — он склонился в церемонном поклоне, — какое счастье встретить вас.

— Эта радость обоюдна, — уважительно склонил голову мужчина, его темные глаза ни на секунду не отрывались от зеленых глаз собеседника, — могу я узнать ваше имя, юный лорд?

— Вы можете звать меня Дэймон, лорд Принц-Снейп, — он развел руками в извиняющемся жесте, — вас пригласили сюда, чтобы подтвердить мою принадлежность к роду Поттеров.

— Ох, Дэймон, — Ужас Подземелий не сдержал изумленного смешка, — вы даете мне такую хорошую причину вас возненавидеть. Теперь я не смогу искренне утверждать, что все Поттеры — невоспитанные, безмозглые придурки.

— Сожалею, — мягко, совсем как Дэниэлу, улыбнулся юноша, — возможно, вам удастся найти положительные моменты в нашем знакомстве?

— Вне всяких сомнений, Дэймон, — улыбнулся Снейп в ответ, склоняясь над принесенными с собой зельями.

Сириус не мог поверить своим глазам. Снейп улыбается и шутит. А как изменилось поведение Гарр... Дэймона! Готовый наброситься на них, он с видимым удовольствием общался со Снейпом.

Тот протянул Дамблдору флакон с прозрачным зельем, но тихий голос остановил его руку.

— Я предпочел бы, чтобы вы, лорд Снейп, влили в меня эту гадость. Я полагаюсь на вашу честь. Я согласился подтвердить под Веритасерумом, что не являюсь членом Темного Круга и не служу Темному Лорду. Никаких вопросов о моем прошлом.

Снейп вопросительно взглянул на Дамблдора, тот молча кивнул.

Сириус, затаив дыхание, смотрел, как падают прозрачные капли и стекленеют зеленые глаза.

— Вы являетесь членом Темного Круга?

— Нет.

— Вы служите Темному Лорду?

— Нет.

Снейп бросил острый взгляд на Джеймса и добавил:

— Когда вы узнали о предполагаемом родстве с Поттером?

— Сегодня. Когда не сработала магия крови.

— Довольно, — приказал Дамблдор, и Снейп покорно поднес к губам подростка противоядие.

— Лорд Снейп, я разочарован, — прохрипел юноша, приходя в себя.

— Прошу прощения, Дэймон. Иначе они бы не поверили. Я предлагаю вам возмещение.

— Позвольте называть вас по имени, и я забуду об этом инциденте.

— Согласен, — губы Снейпа дрогнули, — но вы прогадали, Дэймон. Я бы и так позволил вам это.

Он резко развернулся и, после секундных раздумий, вылил в серебряную чашу светло-синее зелье.

— Поттер, мне нужна прядь твоих волос и не6сколько капель крови.

Сириус подтолкнул своего растерянного друга к зельевару. Тот бросил на него очередной мрачный взгляд, но позволил Сириусу самому взять в руки нож.

Кровь и волосы растворились в зелье, окрашивая его в красный цвет.

— Теперь вы, Дэймон. Специально для гриффиндорцев, чей мозг не способен долго удерживать информацию, напоминаю, что если зелье не изменит цвет после добавления второй сущности, близкое кровное родство неопровержимо.

Дэймон невозмутимо взял в руки серебряный нож, поморщившись, выдернул ленту, стягивающую длинные черные волосы, и быстрым движением срезал одну прядь.

Сириус вздрогнул, когда волосы юноши в беспорядке разметались по плечам. Серебряные вспышки, которые раньше мелькали в угольно-черной гриве оказались широкими белоснежными лентами... седины. Седины, которая явно возникла в результате неоднократного перенапряжения магических сил. Как же жил этот мальчик?

Тем временем Дэймон спокойно полоснул ножом по ладони, сжал ее на мгновение вокруг черных волос и выпустил в серебряный сосуд.

Мгновения превратились в вечность. Болезненное напряжение сквозило в каждой черте лица Джеймса, а вот сквозь напускное безразличие юноши пробивалось слабое любопытство.

— Поздравляю, Поттер, — выдохнул Снейп, помешав серебряным ножом зелье, — мальчик — твой сын. Мои соболезнования, Дэймон.

Тихий женский крик заставил их обернуться к двери. Бледная Лили горящим взглядом впилась в юное лицо, затем бросилась к сыну. Но тот спокойно отступил на шаг и, обернувшись к Джеймсу, тихо бросил:

— Кажется, Поттер, нам стоит обсудить условия моего пребывания рядом с вами. А сейчас я бы хотел привести себя в порядок и отдохнуть после боя.

Зеленые глаза нетерпеливо уставились на хозяина дома.

— Кричер, — негромко позвал тот. Оборванный эльф появился с тихим хлопком, но ожидаемых причитаний Сириус не услышал. Он с изумлением опустил глаза на эльфа и вздрогнул, увидев обожание в его взгляде, устремленном на Дэймона.

— Что желает молодой господин? — раболепно пробормотал Кричер.

— Отведи меня в гостевые покои, и приведи себя в порядок, эльф, ты позоришь своим видом благородный дом Блэков.

— Кричер сделает все, как вы скажете, молодой господин.

И эльф повел за собой юношу, оставляя в комнате задумчивого Дамблдора, рыдающую на груди растерянного мужа Лили, ошеломленного Сириуса и удовлетворенно усмехающегося зельевара.

«Что, Мерлин раздери, происходит с нашей жизнью?», — ошарашено подумал Сириус.

Глава 3. Разговоры по душам

In canda venenum.

На хвосте яд.

Начал спокойно, закончил желчно, ядовито.

Едва за ним захлопнулась тяжелая дверь, Дэймон безмолвно застонал. Идиоты, о Мерлин, какие идиоты. Они его даже не обыскали.

Он бесшумно ступал за домовым эльфом, пытаясь взвесить все «за» и «против» сложившейся ситуации. Неожиданно он почувствовал, что один из главных аргументов пытается незаметно следовать за ним. Кричер с поклоном распахнул дверь из темного дерева, и юноша махнул рукой, отпуская его.

— Ну, заходи, если не боишься, — фыркнул Дэймон, не оборачиваясь, и зашел в новое жилище. Тихие шаги убедили его, что мальчишка решился. Дэймон опустился в кресло у письменного стола и поднял на него усталый взгляд.

— Это правда? — волнение и нетерпение сквозили в каждом жесте подростка. Глаза его горели. «Ребенок, какой же он ребенок! А ведь мы — близнецы...». У этой мысли был привкус горечи и старой боли. Дэймон пожал плечами, возвращая свое внимание собеседнику.

— Подслушивал, — протянул он, оценивающе рассматривая брата. Тот мгновенно залился краской, но упрямо не опускал требовательного взгляда карих глаз. Между ними не было абсолютного сходства, и глупо было ожидать его, но все же он надеялся, что у него с братом найдется что-то общее. А тут... Уменьшенная версия Поттера... — Что ж, ты не безнадежен, — продолжил свою реплику Дэймон. Внезапно тот резко вскинул голову, знакомым жестом встряхнув непослушной шевелюрой...

— Это правда, что ты — мой брат? — решительно начал Дэниэл.

— Да, Дэниэл, я — твой брат-близнец. Насколько я знаю историю Поттеров, старше тебя на пару минут. Надеюсь, ты не слишком разочарован, — он жестом предложил собеседнику присесть.

— Разочарован? — потерянно повторил тот, неуклюже падая на стул.

— Хм... вообще-то, появление старшего брата лишает тебя статуса наследника, ты в курсе?

— Но это же прекрасно! — широко ухмыльнулся тот. Дэймон изумленно уставился на него. Мальчишка радуется потере таких привилегий? Он, конечно, на наследство не претендует, но Дэниэл... он же не знает об этом! Наверное, ледяная маска на мгновение соскользнула с его лица, потому что ребенок добавил:

— Я всегда завидовал Рону, что у него есть братья!

Дэймон рассмеялся. Похоже, умение выбить из колеи собеседника — их общий талант.

— Располагайся поудобнее, Дэн. Думаю, нам найдется, о чем поговорить.

Подросток скосил на него хитрые карие глаза и плюхнулся на кровать с темно-зеленым балдахином.

— Где ты учишься? Я не видел тебя в Хогвардсе!

— Я... хм... на домашнем обучении. СОВ сдавал в Дурмстранге.

— О-о... я в Гриффиндоре. Представляешь, недавно пришли мои результаты, и, оказалось, я сдал Прорицание на «Выше ожидаемого».

— Что в этом удивительного? — лениво поднял бровь Дэймон.

— Я наговорил ей столько чепухи, главное было не забыть упомянуть собственную гибель... — помрачнел подросток.

— Да, интересный у вас преподаватель. Что с остальными предметами?

— О, у меня проходной балл по всему, кроме Зельеварения. Мама была расстроена.

— С чего бы это?

— Это был один из ее любимых предметов в школе.

— А тебе не нравиться?

— Если честно, я не знаю. Снейп постоянно третирует меня, так что у меня не было шанса разобраться. Может, оно и к лучшему...

— Насколько я помню, Зельеварение — один из основных предметов. Оно необходимо для большинства по-настоящему интересных профессий.

— Да, я хотел пойти в школу авроров, а теперь...

— Для человека, чья мечта разрушена, ты слишком спокоен. Это не было твоим решением, верно?

Дэймон осторожно присел возле зарывшегося лицом в подушку подростка. Тот невесело фыркнул и поднял на него внезапно посерьезневший взгляд.

— Я мало что сам решаю в своей жизни.

— Я постараюсь помочь тебе, — твердо пообещал Дэймон, откидываясь на подушки рядом с братом. Уставшие мышцы блаженно расслабились.

Тонкая рука несмело скользнула к его волосам. Дэймон довольно зажмурился, когда брат осторожно начал пропускать сквозь пальцы черную гриву.

— Так интересно, — пробормотал тот, — зачем ты высветлил пряди? Выглядит очень необычно.

Дэймон поморщился. Врать брату не хотелось.

— Это седые пряди, Дэниэл.

— Что??? — подскочил тот. — Но как?

— Ничего особенного. Неужели ты думал, Дамблдор поседел от старости? — он невесело усмехнулся. — Предельное использование магических, физических или психических сил — тяжелый стресс для организма. Я несколько раз попадал в... затруднительные ситуации.

Он почувствовал, как напрягся рядом с ним подросток.

— Дэймон, как получилось, что родители потеряли тебя?

— Не знаю, — просто ответил он, — это не имеет значения.

— Что? В каком смысле «не имеет»?

— Дэн, у них было несколько лет, чтобы найти и забрать меня. Несколько лет... Они не сделали ничего. Поэтому в пятилетнем возрасте, я сказал отцу, что для меня они все равно что мертвы.

Дэниэл задохнулся от шока, и только открыл рот, чтобы разразиться какой-нибудь прочувствованной тирадой, как за дверью раздались тихие шаги.

— Гарри, я могу войти?

Услышав знакомый голос, Дэниэл побледнел и стек под кровать. Дэймон усмехнулся, и насмешливо протянул:

— Разумеется, Поттер. Ты можешь войти, я ведь не смогу помешать тебе.

Дверь распахнулась, и Поттер смущенно вошел.

— Я принес свою палочку, Гарри, — он неловко вертел ее в руках.

Гарри? Ну и какой, Мерлин раздери, он ему «Гарри»? Он — Дэймон, а никак уж не «Гарри», хотя и мог бы им стать. Гарри — иллюзия, мираж, тень несбывшегося, за которое хватается этот.... Реальная же личность носит имя «Дэймон», и пока этот олух не поймет этого, он не увидит и его настоящего.

Дэймон небрежно кивнул на стол, предлагая мужчине оставить палочку там. Джеймс потерянно замер, не в силах решить, что делать дальше.

Фыркнув, Дэймон указал на стул, наслаждаясь его растерянностью.

— Гарри, мы некоторое время побудем здесь, в доме Сириуса, потому что Ор... наши друзья сейчас обновляют защиту на Поттер-мэйноре. И я хотел попросить тебя... не выходить из дома.

Дэймон почувствовал, как вместе с яростью поднялась волна магии, и попытался успокоиться. Он не хотел навредить брату.

— Я — пленник в этом доме?! — почти прошипел он.

— Нет, нет, Гарри, — поспешно заверил его побледневший мужчина, — просто на дом наложены защитные чары, ты не сможешь найти дорогу обратно.

Дэймон прикрыл глаза, стараясь вновь расслабить уставшее тело.

— Хорошо.

— Я... мы... конечно, мы обеспечим все необходимое.... — начал было Поттер.

— О, не утруждай себя, усмехнулся юноша. — Синки! — повелительно хлопнул он в ладоши. Рядом с ошеломленным мужчиной возникла опрятно одетая эльфийка.

— Мастер! Синки так волновалась, когда мастер не вернулся.

— Я в порядке, — постарался смягчить голос Дэймон, — принеси мне, пожалуйста, мой сундук. Я задержусь здесь, — он поднял холодный взгляд на мужчину, упиваясь его изумлением. Эльфийка исчезла с тихим хлопком.

— Но как?..

— Очень немногие щиты способны отрезать домового эльфа от его хозяина. Фиделиус не входит в их число, — Дэймон позволил превосходству просочиться в его интонации.

Через мгновение Синки вернулась, щелчком пальцев отправляя массивный сундук в дальний угол комнаты.

— Что-нибудь еще, мастер?

— Нет, спасибо, Синки. Извинись от моего имени перед Лахезис, скажи, пусть пока не пытается найти меня. Я дам знать, когда она сможет присоединиться ко мне.

Синки поклонилась и исчезла. Дэймон вновь перевел взгляд на Поттера. Серьезное, немного страдальческое выражение его лица заставило Дэймона насторожиться.

— Гарри, я понимаю, ты зол на меня.... на нас, но я... я должен объяснить...

— Некоторые вещи невозможно объяснить. Или оправдать, — резко оборвал его юноша.

— Мы хотели подарить тебе нормальное детство, Гарри.... Поэтому, когда тебе было полтора года, мы отдали тебя в семью Лилиной сестры.

— Замолчи, — прохрипел Дэймон, сжимая кулаки. — Просто замолчи. Я не желаю ничего слушать сейчас. Прибереги свои откровения для более подходящего случая. Оставь меня одного, Поттер.

Мужчина застыл, затем одеревенело двинулся к двери. Дэймон облегченно вздохнул. Присутствие Дэниэла при этом разговоре в его планы не входило. Тут Поттер обернулся, и Дэймон проклял гриффиндорскую породу, неспособную распознать скрытое предупреждение.

— Было сделано пророчество. О рождении ребенка, способного одолеть Волдеморта, — Дэймон отказывался верить тому, что слышал, — Дамблдор сказал, что Дэниэл — Избранный, и на него начнется охота. Мы хотели уберечь тебя..., — мужчину словно прорвало. Отрывистые слова падали, как груда камней на могилу потерянного детства.

Сейчас Дэймон жалел, что давно уже не теряет контроль над своей силой, всплеск мог бы принести облегчение. Он не знал, плакать ему или смеяться. Старые раны заныли, но боль отступала перед недоумением, разочарованием и горьким смехом. Наконец, этот смех вырвался наружу, прервав объяснения мага.

— Вы отказались от меня из-за какого-то пророчества? — неверяще прошептал юноша, единым движением он соскользнул с черного покрывала и впился взглядом в лицо биологического «отца».

— Вы никогда не станете мне семьей, Поттер, — четко и резко, как удары мечом, обрушил он жестокие слова.

Время словно застыло. Но тут из-под кровати вылетел встрепанный подросток и, не глядя на них, бросился за дверь.

— О Мерлин, — простонал Дэймон. — Как я мог забыть?

Поттер шокировано смотрел вслед убежавшему сыну.

Дэймон выругался, понимая, что решать проблему предстоит ему.

Глава 4. Семейные разборки

Obligatio sub fide nobili.

Обязательство под честное слово, основанное на благородном доверии.

«Вы никогда не станете для меня семьей» — бились в сознании жестокие слова. «Никогда». Не разбирая дороги, Дэниэл несся по коридорам, сквозь слезы он узнал дверь собственной спальни и с грохотом захлопнул ее за собой, пытаясь отгородиться ею от всего мира. «Не станете семьей», «никогда» — не отпускали его слова брата. Старшего брата, о котором он давно мечтал. Сильного, умного, заботливого. Брата, который смог бы понять его. Брата, который бы ласково взъерошил ему волосы, заставляя забыть о своей миссии. Брата, который поддержал бы его, смог помочь смириться со свалившимся на него пророчеством.

Дэниэл рассмеялся сквозь слезы. Да, мечта жестоко поиздевалась над ним. Сказку уничтожила реальность. Его старший брат нашелся, но не желает иметь с ним ничего общего. И не удивительно, это все его вина...

— Дэниэл, — раздался стук в дверь. Подросток только глубже спрятал голову в подушку, не желая слышать этот голос.

— Дэн, я знаю, что ты там... Дэн, — голос раздался совсем рядом, сильные пальцы осторожно потянули его за волосы, поднимая лицо.

— Дэн, ну что ты...

— Это я виноват, — срывающимся голосом выдавил тот, — это все моя вина. Из-за меня родители отказались от тебя, — продолжил он, стараясь подавить рыдания. Изумленный смех заставил его взглянуть на брата. Тот осторожно притянул его к себе, успокаивающе перебирая пряди встрепанных волос.

— Поттера убить мало, — пробормотал он, затем ласково продолжил, — что ты себе нафантазировал, малыш? Нам было по полтора года: случившиеся не может быть виной ни одного из нас.

— Ты не знаешь... не понимаешь... Согласно пророчеству, я должен победить Вол... Волдеморта.

— Там что, так и сказано? «Дэниэл Поттер должен спасти мир и победить Лорда Волдеморта»? — издевательски протянул он заунывным голосом и, не сдержавшись, насмешливо фыркнул. Дэниэл с удивлением посмотрел в серьезные глаза брата. — Пророчества не непреложны. Будущее изменчиво. Пророчество указывает на один из возможных вариантов, и то только если правильно истолковать его.

— Ты не..., — как же заставить себя произнести «не ненавидишь»? — не сердишься на меня?

— Ох, ребенок, конечно, нет. Я зол на Поттера, на Дамблдора, и кто там еще замешан в этой истории.... Но только не на тебя, — он легонько щелкнул по носу доверчиво уставившегося на него подростка. — Я согласился остаться здесь ради тебя, Дэниэл. Ты очень важен для меня, брат.

Дэниэл молча обнял его, пряча слезы облегчения и радости.

— Ну что, я успокоил мятежную душу гриффиндорца? Теперь я могу идти спать?

— А ты не мог бы..., — напрягся подросток, — останься, пожалуйста.

Его жертва только вздохнула, натягивая на них покрывало.

— Спи, Дэн. Я никуда от тебя не денусь.

— Обещаешь? — сонно переспросил подросток.

— Обещаю, — мягко подтвердил Дэймон, закрывая глаза.

— Доброе утро, соня, — донеслось до него сквозь сладкую дрему. Теплая подушка под ним зашевелилась. О Мерлин! Воспоминания накатили волной, смывая остатки сна. Дэниэл подскочил на кровати, уставившись на усмехающегося брата.

— Кричер сообщил, что завтрак через полчаса. Нам стоит появиться, иначе Поттеры решат, что я зверски убил тебя.

Дэниэл возмущенно вскинулся, собираясь опровергнуть последнее утверждение, но обезоруживающая улыбка заставила его промолчать и покорно отправиться в ванную — просыпаться.

Приведя себя в порядок, Дэниэл выскользнул из ванной и обнаружил, что Дэймон уже успел сменить вчерашнюю потрепанную одежду на что-то более соответствующее его вкусу, судя по всему. Черные брюки и изумрудная шелковая рубашка заставили Дэниэла почувствовать себя неуютно в потертых джинсах и бесформенной хлопковой футболке. Дэймон поднялся из кресла ему навстречу, и подросток отметил непринужденное изящество, с которым была наброшена на его плечи темно-зеленая мантия. Длинные черные пряди были аккуратно стянуты знакомой зеленой лентой, открывая тонкие, аристократические черты лица.

— О Мерлин, ты выглядишь... как аристократ! — выпалил Дэниэл.

— Но я он и есть. И ты тоже. Мы — наследники рода Поттеров, помнишь? — усмехнулся Дэймон, но глаза его посерьезнели. — Тебя это... м-м... напрягает?

— Да нет, не особо, — встряхнул непокорными волосами Дэниэл. — Ну что, пойдем завтракать?

Через полчаса Дэниэл уже не был столь полон энтузиазма.

Улыбка Дэймона погасла, стоило им вступить в просторную столовую. Дэниэл заметил, как его лицо подернулось ледяной маской, когда его взгляд остановился на обнявшихся родителях. Отец успокаивающе шептал: «Дай ему время, Лили. Ему просто нужно время». Мама рвонулась из его объятий:

— Джеймс, все намного серьезнее, я чувствую..., — она смолкла, обнаружив их присутствие.

— Доброе утро, — Дэймон не поленился учтиво склонить голову и подчеркнуто невозмутимо прошествовал к столу.

— Мам, пап, привет, — выдохнул Дэниэл, его улыбка наверняка вышла виноватой.

Когда взрослые подошли к столу, Дэймон вежливо привстал, бросил недовольный взгляд на отца, плюхнувшегося на стул, и на Сириуса, влетевшего в столовую, не обращая ни на что внимания.

Дэниэл заметил, как брезгливо поморщился брат при взгляде на явно не проснувшегося, неспособного к общению мужчину. Подросток незаметно тронул брата за рукав, привлекая внимание к незнающим, что сказать, родителям. Тот фыркнул и хлопнул в ладоши:

— Кричер!

Эльф тут же возник рядом с ним, подобострастно согнувшись в поклоне. Дэниэл с удивлением рассматривал его. Вместо грязной тряпки эльф был закутан в опрятное светлое полотно с вышитым на нем мечом и черной розой.

— Подавай завтрак, Кричер. Твой хозяин не в состоянии уделить гостям должное внимание. Принеси ему Бодрящее зелье из шкатулки в моей комнате.

Кричер пробормотал:

— Как прикажете, молодой господин.

Появившаяся на столе еда отвлекла внимание Дэниэла. Сервировка просто впечатляла, нет, даже радовала глаз. Но как пользоваться ЭТИМ? Такого количества столовых приборов он никогда не видел.

Успевший выпить зелье Сириус бросил на Дэймона благодарный взгляд, пробормотал «Спасибо» и ловко подцепил кусочек бекона странной двузубой вилкой.

— Не стоит благодарности. Мало приятного сидеть за столом со спящим хозяином дома, — невозмутимо пояснил юноша, легко управляясь со своей порцией с помощью острого ножа.

Дэниэл постарался скопировать его уверенные жесты. Дэймон послал ему ободряющую улыбку и замедлил движения. Подросток скосил взгляд на родителей и понял, что они тоже испытывают некоторые затруднения.

Тут раздались тихие шаги, и в комнату вошел профессор Дамблдор и Снейп. Брат мгновенно подскочил с места и, слегка поклонившись, произнес:

— Рад видеть вас, Северус. Дамблдор, — фамилию директора он выплюнул, как ругательство.

Глаза Снейпа вспыхнули, и он вернул полупоклон.

— Доброе утро, Дэймон, Лили, — и высокомерно кивнул остальным.

— Доброе утро, — просиял улыбкой Дамблдор.

Присутствующие поспешили поприветствовать его в ответ. Дэймон бросил нетерпеливый взгляд на Сириуса, и через мгновение на лице того промелькнуло понимание.

— Кричер, — позвал он, — принеси еще два прибора для гостей.

Эльф молча выполнил поручение и исчез.

— Ох, не стоило утруждаться, мальчик мой, — махнул рукой Дамблдор, устраиваясь за столом.

Снейп молча последовал его примеру. На несколько мгновений в комнате застыла тишина, нарушаемая лишь звоном приборов. Поэтому сдавленный вздох Дамблдора показался оглушительно громким.

— Не пытайтесь, Дамблдор. Пока я жив, вам не сломать моего щита, — яростно прошипел Дэймон. Его глаза недобро загорелись.

— Прости меня, Гарри, — чуть улыбнулся тот, — мне не следовало этого делать. Но я очень беспокоюсь за Дэниэла, многие хотят навредить ему.

— Вы использовали Легелименцию против моего сына? — возмущенно вскинулся отец. Дэниэл отметил, что Снейп презрительно усмехнулся, а Сириус опустил взгляд.

— Джеймс, мальчик мой, если бы только Гарри дал Нерушимый обет никому не разглашать...

— Альбус! Он — мой сын! Как я могу требовать от него такого?!

— Достаточно, Поттер! Мотивы директора мне вполне понятны, — Дэймон поднялся с места и твердо посмотрел на директора. — Я не стану давать Обет, но... могу предложить нечто иное...

Он перевел взгляд на замершего Дэниэла и четко проговорил:

— Я признаю тебя своим братом, Дэниэл Поттер. Отныне и навсегда. Да будет так, — неуловимое движение — и кровь капает с рассеченной ладони, закрепляя клятвы.

— Гарри, я все же считаю..., — но Дамблдора перебил резко побледневший Сириус:

— Этого достаточно, директор. Этого более, чем достаточно.

— А-а, кому, как не тебе, знать.... Верно, Блэк? Твой брат принес тебе такую же клятву, когда тебя исключили из рода, не так ли?

Сириус кивнул, не поднимая взгляда на юношу.

— Гарри не сделает ничего, способного навредить брату. Это очень старая традиция. Откуда она тебе известна? — поинтересовался он.

— Я был воспитан чистокровным, Блэк, — пожал плечами Дэймон. — Для меня это так же естественно, как дышать.

Внезапно Сириус рассмеялся, указывая на приборы:

— О да, тебе удалось шокировать своих родителей, а я в последний раз видел такое лет 15 назад. А Кричер-то как обрадовался!

Дэймон фыркнул и поинтересовался:

— Как получилось, что ты — его хозяин? Тебя ведь не вернули в род?

Его вопрос привлек внимание тихо беседовавших магов. Дэниэл вздрогнул, заметив, каким жадным, полным боли взглядом обожгла Дэймона мама, прежде чем обернуться к Сириусу.

— Да, это так, — помрачнев, выдавил мужчина. — Но после смерти Регулуса, 12 лет назад, я смог войти в этот особняк, и Кричер выполняет мои приказы. Но Блэк-мейнор по-прежнему закрыт для меня.

Дэниэл увидел, как вскинулся было брат, но, встретившись взглядом с директором, вновь невозмутимо потянулся к чашке с чаем.

Повисло неловкое молчание. Дамблдор внезапно улыбнулся и спросил:

— Дэниэл, мальчик мой, как там твои результаты СОВ?

Он почувствовал, как вспыхнули щеки, и был готов провалиться сквозь землю. Ему удалось выдавить что-то неразборчивое, надеясь, что этого будет достаточно.

— Кстати, — наигранно встрепенулся Дэймон, — я вынужден признать, что разочарован, мадам, — он взглянул на мать. — Сын не разделяет вашей любви к зельеварению?

— Я не учила его зельям, Гарри, — тихо выдохнула та. В ее взгляде смешались боль и надежда. Дэниэл вдруг понял, что это впервые брат обратился к ней.

— Вот именно, — воскликнул юноша. — Вы должны были понимать, что от вашего сына Северус будет требовать высокого уровня знаний.

Дэниэл с изумлением обнаружил, что мама покраснела, а отец опустил взгляд.

— Но почему? — вырвалось у него.

— Северус? — вопросительно протянул брат.

— М-м... откровенность в обмен на услугу, Дэймон? — сверкнул глазами зельевар.

— Смотря какую, — откинулся на спинку стула тот.

Мужчина фыркнул:

— Я заполучу вас в спарринг-партнеры.

— Согласен, — кивнул юноша и приглашающе взмахнул рукой.

Мужчина соединил кончики длинных пальцев и улыбнулся. Дэниэл подавил изумленный вздох. Впервые он видел Ужас Подземелий столь... человечным.

— Я действительно враждовал с вашим отцом в школе, Поттер. Не испытываю к нему симпатии и теперь. Но что гораздо важнее — мы с вашей матерью были друзьями в детстве, и сейчас изредка общаемся.

На лице мамы вспыхнула благодарная улыбка. Мужчина усмехнулся в ответ.

— Более того, какое-то время я всерьез раздумывал над тем, чтобы сделать Лили предложение. Но все же посчитал, что еще одного скандала репутация моего рода не выдержит. Тем не менее, я уважаю вашу мать и отдаю должное ее таланту. Поэтому я... ожидал, что вы будете ее достойны.

— Оригинальный ты выбрал способ выяснить это, — укоризненно сказал Дамблдор.

— Ох, директор, неужели вы действительно считали, что это месть? Месть Поттеру через сына Лили? — рассмеялся мужчина. Тихий смех Дэймона раздался рядом, и Дэниэл вздрогнул. Эти двое прекрасно понимают друг друга. Лучше, чем кто бы там ни было.

— Я слышал, что твой отец был сквибом, а не магглом. Сквибом из угасшего рода Рейнквело. Поттеры считаются наследниками Гриффиндора, поэтому в библиотеке много работ, посвященных Основателям.

— Я помню, скандал был просто грандиозным. Прекрасная Эйлин Принц, наследница древнего рода, отказала Абрахасу Малфою и вышла замуж за маггла. Получается, она знала... Но почему?...

— Моя мать была умной женщиной. И знала, что скрытое преимущество гораздо ценнее.

— А почему она отказала Малфою? — поинтересовалась Лили.

— Слишком часто Принцев и Малфоев связывали узы брака. Нужна была свежая кровь. Мне же вряд ли простили женитьбу на магглорожденной, — черные глаза мужчины горели, тонкие губы исказила усмешка.

— Сейчас вы можете позволить себе все, что угодно, Северус. Всеобщее уважение к вам и вашему таланту выдержит любой скандал.

— Я ценю ваше мнение, Дэймон, — улыбнулся мужчина, поднимаясь с места. — На этом позвольте откланяться. Дэймон, я могу рассчитывать, что завтра вы выполните свою часть сделки?

— Разумеется, Северус. В любое время, — он хитро улыбнулся, — вы прогадали, Северус. Я бы и так согласился, или нет, сам бы напрашивался на поединок.

Мужчина только фыркнул и, резко развернувшись, быстрым шагом покинул столовую. Дамблдор, попрощавшись, заторопился следом.

— Хм, Дэниэл, ты не покажешь мне, где здесь библиотека? — потянул его к двери Дэймон, видимо, пытаясь избежать очередного объяснения с родителями.

Глава 5. Быть чистокровным.

Modus docendi.

Способ обучения.

Сириус довольно потянулся и распахнул глаза. Похоже, вопреки обыкновению, он проснулся очень рано. Удивительно, спать не хотелось, все тело буквально бурлило от энергии.

Неторопливо одевшись, он выскользнул из комнаты. Дом еще спал. Мужчина бесшумно ступал по темному ворсу ковров, спускаясь в столовую. Чашка чая была бы очень кстати. Взгляд остановился на завешенным плотными портьерами участке. Мама... Он тряхнул головой, пытаясь прогнать старые воспоминания, но давно забытый лязг и грохот никуда не исчез. Через мгновение тело напряглось, и маг опрометью бросился в тренажерный зал.

И замер, не в силах отвести взгляда от открывшегося зрелища. Две смазанные черные тени скользили по каменным плитам, быстро, плавно и бесшумно. Только сверкающие клинки раз за разом встречались с тихим звоном. Шаг. Удар. Блок. Поворот. Это было похоже на танец. Прекрасный, и столь же опасный.

Сириус, затаив дыхание, наблюдал за движениями дуэлянтов, словно впитывая окружающую их ауру силы и мастерства. Он не знал, сколько времени пролетело прежде, чем мечи в последний раз столкнулись со звоном, и противники отпрянули друг от друга.

Сириус не сдержался и разразился аплодисментами:

— Браво! Это было неописуемо, господа! — с восторгом выдохнул он.

Два одинаково нечитаемых взгляда впились в его лицо.

— Блэк, — фыркнул Снейп, пряча меч в ножны. Дэймон последовал его примеру, не обращая внимания на незваного зрителя.

— Послушай, Гарр..., — почему-то произнести старое имя показалось невозможным. Он вспомнил звериную грацию дуэлянтов, холодный взгляд и признался самому себе, что опасный противник перед ним не имеет ничего общего с карапузом, солнечный смех которого заставлял улыбаться всех добровольных нянек.

— Дэймон, — твердо начал мужчина, — Снейп, ваш бой был невероятно красивым. Могу я попросить вашего разрешения присутствовать на последующих спаррингах?

Юноша бросил вопросительный взгляд на Снейпа, затем утвердительно кивнул.

Они невозмутимо направились к двери, игнорируя хозяина дома.

— Дэймон! — решился мужчина. — Я бы очень хотел получить несколько уроков фехтования, если это возможно.

Они остановились. Изумрудные глаза смотрели изучающе, испытующе. Сириус надеялся, что выдержит эту безмолвную проверку. Напряженную тишину нарушил тихий смех.

— Ты эту кашу заварил, тебе и расхлебывать, — сквозь смех выдавил Снейп. Дэймон скривился в ответ.

— Завтра в то же время? — уточнил он.

— Разумеется. Хорошего дня, — ухмыльнулся Снейп и быстрым шагом скрылся за дверью.

— Тебя это тоже касается, Блэк, — вздохнул юноша, — и захвати с собой меч.

Дэймон еще раз оценивающе скользнул по нему взглядом, затем резко отвернулся и направился к выходу.

— Дэймон, подожди, — попросил мужчина, бросаясь за ним. — Спасибо тебе. Я не фехтовал лет десять, но сегодня.... Я давно не видел такого мастерства.

— Неужели? — вздернул бровь юноша, подходя к лестнице. — Разве Поттер отказывается составить тебе компанию?

— Он не любит холодное оружие, — пожал плечами Сириус и едва не налетел на резко остановившегося собеседника.

— Что здесь? — полюбопытствовал тот, указывая на завешенную стену.

— М-м-м... там портрет...., — выдавил Сириус под внезапно потяжелевшим взглядом, — портрет моей матери.

— Что??? И ты посмел... неблагодарный щенок, — практически прорычал юноша. Неуловимым движением он извлек из свободного рукава палочку, направил ее на портьеры, бормоча себе под нос заклинания. Тяжелая ткань послушно рухнула на пол, и Сириус зажмурился, ожидая услышать новую порцию ругани. Но леди Вальпурга не спешила обращать внимания на непутевого сына. Темные глаза с любопытством наблюдали за склонившимся в глубоком поклоне юношей.

— Позвольте выразить вам свое почтение, леди Блэк.

— Какой воспитанный юноша. Неужели мой бестолковый сын наконец-то попал в достойную компанию? — Меня зовут Дэймон, леди, — он подошел вплотную к портрету и что-то тихо добавил одними губами. Сириус ошеломленно смотрел, как изумление на лице матери постепенно превращается в... нежность? В последний раз она смотрела так на Регулуса...

— И я обещаю вам, леди, приложить все усилия, чтобы внушить Сириусу Блэку уважение к фамильной чести.

— Я полагаюсь на ваше слово, Дэймон. Я постараюсь проявлять больше снисходительности и терпения, — Вальпурга поджала губы и бросила недовольный взгляд на сына, но впервые за много лет он разглядел на дне темных глаз что-то подозрительно похожее на надежду.

— А сейчас вынужден удалиться, — снова поклонился Дэймон, — хотелось бы привести себя в порядок перед завтраком.

— Мама..., — робко выдохнул Сириус, когда Дэймон скрылся из вида.

— Я надеюсь, у тебя хватит ума держаться за нового знакомого, Сириус, — вздохнула та и горько усмехнулась.

Сириус не нашел слов для ответа, молча склонил голову и отправился в столовую.

Сириус восторженно делился впечатлениями о дуэли с Джеймсом и Лили, когда Дэймон появился в дверях.

— Да не понимаю я, что такого захватывающего в фехтовании, — вспыхнул Джеймс, очевидно, выслушивать оду мастерству вновь обретенного сына.

— Да-а, Поттер, смотрю на тебя и все больше поражаюсь, — подал голос предмет их разговора. Дэниэл тут же оторвался от пристального изучения содержимого своей тарелки и улыбнулся брату.

— Доброе утро, — поприветствовал всех Дэймон, устраиваясь за столом. Он невозмутимо налил себе чашку чая и только потом продолжил свою мысль:

— Ты не увлекаешься фехтованием, у тебя слабый блок, значит, твои родители погибли довольно рано.

— Мне было 15.

— Продолжай, Поттер, — серьезно попросил Дэймон.

— Мой отец, Гарольд Поттер, посвятил большую часть жизни поиску старинных артефактов. В тот раз он обнаружил что-то в Южной Америке.

— Как получилось, что твоя мать последовала за ним? — Сириус заметил, как Дэймон непроизвольно скользнул взглядом к замершей Лили.

— Катарина Поттер была очень сильной ведьмой, они с отцом были удивительно слаженной командой.

— Естественно,— кивнул Дэймон, — наверняка, они заключили магический брак. Но это не объясняет, почему они решили, что могут оставить ребенка одного.

— Эй, мне было 15!..

— Обычно мать защищает ребенка до совершеннолетия.

На Лили было жалко смотреть. Слова сына, его отстраненность явно ранили ее.

— Я не понимаю, — обернулся к брату Дэниэл, — о каком магическом браке идет речь? В чем разница?

— Ох, Дэн, — вздохнул юноша, затем бросил злой взгляд на Джеймса, — вообще-то, твой отец должен был объяснить тебе это, — Джеймс открыл было рот, но Дэймон не дал ему сказать ни слова, — нет уж, Поттер, теперь говорю я. Тем более, что Гарольд Поттер явно уделял мало времени твоему воспитанию, возможно, ждал...

— Ждал чего? — сдавленно спросил Джеймс.

Сириус застонал от обрушившегося на него понимания.

— Вступления в Наследие, Джеймс. В тебе должна была проснуться родовая сила. У Поттеров это обычно и происходило в 15-17 лет.

— Да, Поттеры известны свои ранним вступлением в Наследие, — горько усмехнулся Дэймон, — но мы отвлеклись. Магический брак — обычная практика среди чистокровных. Что объяснимо, учитывая склонность к интригам у будущих супругов. Магический брак позволяет избежать войны внутри семьи.

— То есть этот ритуал создает искусственную любовь в браке по расчету? — не сдержала возмущения Лили.

— О нет, мадам, — иронически протянул Дэймон, — зачем? Магический брак обеспечивает слияние магии, душ, а значит, понимание, поддержку, единство. Романтические чувства на такой основе вспыхивают быстро, хотя в них нет необходимости. Магические супруги до конца жизни будут разделять такую духовную близость, которую редко дарит самая пылкая любовь, — в голосе юноши появились новые, ностальгические нотки.

— Но эта сила может превратиться в слабость, — совсем другим тоном продолжил он, — магические супруги — идеальные напарники, но, если в семье есть дети, мать остается возле них.

— Но разве женщина остается более уязвима? — недоуменно выдохнула Лили. Сириус только покачал головой. Она еще не поняла. Наверное, именно в этом причина того, что Дэймон старается игнорировать ее.

— Мать остается с ребенком потому, что ее связь с ним достаточно сильна, чтобы помочь ей выжить в случае гибели супруга. Ребенок удержит ее в этом мире, у мужчины привязки такой силы нет. Поэтому Катарина пренебрегла всеми неписанными правилами, когда отправилась с мужем в опасную экспедицию.

— Хм, может быть, у тебя будет возможность выяснить это у нее самой, — пробормотал Сириус.

— Бродяга! — одернул его Джеймс. — Ты же знаешь, что портреты...

— Дэймон вывел беседы с портретами на новый уровень. Он как-то уговорил мою мать быть терпимее, так что...

— Значит ли это, что мы скоро отправимся в Поттер-мейнор? — поинтересовался Дэймон.

— Завтра после обеда, скорее всего, — поднял глаза на сына Джеймс.

— Ладно, — невозмутимо кивнул тот, сосредотачиваясь на своем завтраке.

— Гарри, — осторожно начал Джеймс, — нам бы очень хотелось побольше узнать о тебе, твоей жизни...

Дэймон со вздохом отложил вилку и монотонно оттарабанил:

— Воспитывался чистокровным. Хорошие наставники. Фехтование. Боевые навыки ты почувствовал на собственной шкуре. Что еще? СОВ сдавал в Дурмстранге. Не обручен.

— Не обручен? — недоверчиво переспросил Дэниэл.— И ты согласился бы на этот, как его... магический брак? Тебе же только 15!

— Помолвка — это же не брак, — пожал плечами Дэймон, явно не понимая столь бурной реакции. — И я знаком с несколькими магическими парами, их союзы крепки, надежны и устраивают обе стороны. А возраст... У чистокровных принято заключать помолвки еще в колыбели.

— Это правда. Я был помолвлен, — вздохнул Сириус, — но после отречения помолвка автоматически была расторгнута.

— А ты, Джемс? — поинтересовалась Лили.

— Элоиза Нотт, — выдавил он. — Погибла в результате несчастного случая, когда мне было 12. Училась в Шарбатоне, так что мы не общались.

Дэймон задумчиво кивнул, видимо, сложив для себя еще один фрагмент мозаики под названием «Джеймс Поттер».

— А почему тогда не помолвлен ты? — решил сменить тему Джеймс.

— Последнее время в Англии неспокойно. Статус родов то и дело колеблется. Поэтому аристократы опасаются заключать долгосрочные союзы. Это себе могут позволить лишь те, кто твердо уверен в своем могуществе.

Такая характеристика политической ситуации в Англии заставила магов с преувеличенным интересом вернуться к содержимому тарелок.

— А СОВ? Ты не покажешь мне свои результаты СОВ? — внезапно спросил Дэниэл.

— Ох, это не так просто. Они сейчас у моего отца, и я не стану просить его прислать их.

— Почему? — заинтересовался Сириус.

— Он недоволен тем, что я задерживаюсь здесь, — юноша неосознанно коснулся тонкой цепочки на шее, — любая вещь, присланная им, скорее всего, окажется порталом.

— И кто же этот грозный лорд? — с наигранной небрежностью спросил Джеймс. Этот вопрос их сильно беспокоил.

— А это не твое дело, Поттер. Мой отец достаточно влиятелен, чтобы меня попытались использовать против него. Так что на этот вопрос я отвечать не намерен.

= Я просто беспокоюсь, Гарри! Пытаюсь защитить тебя!..

«Зря он это сказал, — подумал Сириус, — Ой зря». В зеленых глазах вспыхнуло бешенство.

— Мне не нужна твоя защита, Поттер. Где ты был 14 лет назад? Ой, какая ирония: ты потерял родителей в 15 лет, а я нашел! Только вот мне они уже не нужны.

Дэймон промокнул салфеткой губы, небрежно скомкал ее, и встал из-за стола. На мгновение его губы смягчились, и он улыбнулся брату, затем холодная маска вернулась, он бросил «Прошу прощения» и вылетел за дверь.

Остаток завтрака они провели в подавленном молчании.

Глава 6. Сердце матери

Mea culpa.

Моя вина, оплошность, промах.

Лили напряженно застыла у закрытой темной двери. Определенно, ее здесь не будут рады видеть. Глубоко вздохнув, она решительно постучала. Дверь распахнулась, и она осторожно вошла. Ее сын обнаружился в глубоком кресле, увлеченно читающий какой-то древний фолиант. Он даже не поднял на нее глаз.

— Ты избегаешь нас, Гарри, — мягко выдохнула женщина, ожидая его реакции.

Изумрудные глаза встретились с такими же, и юноша плавным движением поднялся ей навстречу.

— Прошу прощения, мадам, я думал, это Дэниэл решил заглянуть ко мне. Располагайтесь, — он приглашающе указал на кресло напротив.

Женщина устало опустилась в него, разочарованно прикрыв глаза.

— Со вчерашнего утра ты не выходишь из своей комнаты... Почему?

— Вы ошибаетесь, мадам. Сегодня я виделся с лордом Снейпом...

— Гарри, прекрати... Хватит играть со мной, — она растерянно мазнула рукой по щеке и с удивлением почувствовала под пальцами влагу.

Юноша, отвернувшись, замолчал.

— Это из-за того, что ты сказал вчера? — потерянно спросила она. — Ты ненавидишь меня за то, что я оставила тебя? Но, Гарри, я пыталась защитить...

— Мадам, — остановил ее юноша, — я не виню вас больше, чем Поттера или Дамблдора...

— Тогда почему ты игнорируешь меня? — отчаянно воскликнула женщина, уже не пытаясь сдержать слез.

— Я не знаю, — ссутулился Гарри, — я не знаю, как относиться к вам, мадам, — он осторожно коснулся ее ладоней, отводя их от заплаканного лица. — У меня есть свое представление о каждом в этом доме, а, соответственно, и продумана линия поведения. А вы...

— Что, Гарри? — она пристально посмотрела в юное лицо.

— Я обрел отца, когда мне было пять. Он принял меня таким, каков я есть. И полюбил. Но мать....У вас был Дэниэл, чтобы пережить это. А я... у меня нет матери, мадам, хотя оборванные нити и тянутся друг к другу, я не в силах... не могу... не умею...

Лили чувствовала, как эти слова разрывают ей сердце. Чьи слезы капали на их сжатые руки — ее? его? Сколько же боли они причинили своему сыну? О Мерлин!

— Прости меня, сынок, прости меня, — пролепетала она.

Внезапно он резко отпрянул, вырывая руки. Глаза его сверкали диким огнем.

— Я бы хотел ненавидеть вас! Так отчаянно хочу презирать вас! Но я не вижу лжи и притворства в вашей душе. Зачем, зачем вы лезете ко мне в сердце? На вашем месте там кровоточащая рана.

— Гарри, — сдавленно всхлипнула женщина, падая на колени перед сыном, — я сделаю все, что хочешь, чтобы искупить свою вину! Как бы я хотела забрать твою боль себе.... Скажи, что мне делать, Гарри, — ее руки судорожно вцепились в мантию сына. — Пожалуйста...

Ее тело сотрясалось в рыданиях. Здесь, сейчас, ей открылось, как неверное решение сломало судьбу ее ребенка, обрекло его на боль и страдания.

— Встаньте, мадам, — тихо попросил юноша, — встаньте, прошу вас, я не могу видеть вас в такой позе передо мной, — сильные руки потянули ее вверх. Она с надеждой подняла глаза на сына.

— Я не могу ничего обещать, Лили, — обреченно прикрыл на мгновение глаза юноша, — много лет я жил так, словно вас никогда не существовало. И все раскаяние целого мира не сможет перечеркнуть этого. — Она задохнулась от боли, и тут же почувствовала, как тонкие пальцы бережно стирают влагу с ее щек, — Лили, я постараюсь относиться к тебе так, словно прошлого не существовало, непредвзято, как к Сириусу. Возможно, однажды я приму твою любовь, если ты полюбишь меня, а не призрак утраченного ребенка. Я знаю, это немного, но большего предложить тебе я не смогу.

Эти слова и грустный взгляд изумрудных глаз долго не отпускали ее. Она пришла в себя лишь на границе защитных чар Поттер-мэйнора, когда Дэниэл ободряюще сжал ее локоть.

Дэймон стоял немного впереди, очевидно, не испытывая никаких неприятных ощущений после аппарации. Его глаза жадно впитывали открывшийся вид на старинный замок, небольшое озеро перед ним и прилегающую рощицу. Вся фигура юноши была напряжена, ноздри хищно раздувались, пока он вдыхал воздух родных земель.

— М-да, Поттер, — протянул он внезапно, — теперь я понимаю, почему необходимо обновлять защиту на поместье.

Джеймс неловко поежился рядом с ней и растерянно пробормотал:

— О чем ты? Дамблдор уже закончил работу...

— Вот эти жалкие ошметки — и есть защита? — похоже, его недоумение было искренним.

— Ты... ты видишь нити заклинаний, — внезапное озарение потрясло Лили.

— Да, разумеется. Мой отец — очень могущественный волшебник.

— Впечатляет, — подытожил Сириус, который решил сопровождать их, чтобы побольше пообщаться с крестником и, чего скрывать, поддержать Джеймса.

— Вы еще более безнадежны, чем я думал, — фыркнул юноша, быстрым шагом направляясь к воротам замка. Джеймс поспешил за ним, зная, как капризны бывают родовые чары.

Лили с тревогой наблюдала за безрассудным сыном, крепко сжимая ладонь Дэниэла. Они с Сириусом тоже пошли к воротам, но, оказалось, Гарри прекрасно знал, что делает. Тяжелые створки услужливо распахнулись перед ним, приветствуя наследника рода.

— Да уж, чего и следовало ожидать, — едва слышно пробормотал Сириус, вступая вслед за крестником в темный коридор.

Джеймс взмахнул палочкой, зажигая факелы на стенах.

— Очень удачная конструкция, — усмехнулся Гарри, оценивающе разглядывая довольно узкий коридор, — при необходимости здесь легко задержать агрессоров даже небольшому отряду.

Лили растерянно мигнула. Это была оценка воина, стратега, а не пятнадцатилетнего подростка. Ей со многим предстоит смириться.

Джеймс промолчал и хлопнул в ладоши, призывая домовых эльфов. Один тут же возник рядом с ними. Кажется, его имя... Скирн?

— С возвращением, хозяин, — низко поклонился он, — хозяйка, молодой хозяин, господин Блэк.

— Да-да, мы вернулись, Скирн, — досадливо поморщился Джеймс. Он не любил подобных расшаркиваний. — Надеюсь, поместье в порядке?

— Разумеется, хозяин, — еще один поклон.

— Скирн, я должен представить тебе своего старшего сына, Гарри Поттера, — он указал рукой на юношу, задумчиво изучавшего гобелены на стенах.

— Молодой господин — наследник благородного дома Поттеров, — выдохнул Скирн, — это честь — служить вам, молодой хозяин.

Гарри, наконец-то, удостоил происходящее внимания.

— Скирн, — ровно начал юноша, — надеюсь, эльфы не забыли о своей клятве оберегать и служить моему роду? Почему же постороннему магу пришлось ставить здесь дополнительную защиту? — его глаза угрожающе сузились. Скирн бухнулся на колени.

Лили вздрогнула. Домовики никогда так не боялись Джеймса. А Гарри буквально источал властность и аристократическую надменность.

— Родовая магия замка спит. Хозяин не призвал ее... — пролепетало несчастное существо.

— Отведи меня в зал Фамильной Чести, — мрачно буркнул юноша, бросив очередной негодующий взгляд на Джеймса.

Покорно следуя за семенящим домовиком, Лили чувствовала себя неуютно. Она впервые осознала, что ее сын был воспитан в чистокровных традициях. Казалось, он был недоволен родителями, чтобы они не делали. Или, скорее, Джеймсом.

Ее мнение он просто не учитывал. Было ли это из-за того, что она — магглорожденная? Не дай Мерлин, сын будет стыдиться ее из-за происхождения! Лили беззвучно застонала. Хватка Дэниэла на руке стала крепче, и женщина отбросила тяжелые размышления. Зал Фамильной Чести, ну и пафосное же название, оказался абсолютно круглым помещением, стены которого были сплошь увешаны портретами, но Гарри не обратил на них внимания, целенаправленно двигаясь к дальней стене. Домовой эльф замер у двери, не осмеливаясь войти в зал. Маги прошли мимо него, не спуская глаз с юноши. Стена, у которой он остановился, оказалась завешена громадным темно-бардовым гобеленом с раскинувшимся на нем родовым древом. Глядя на золотые линии на этом полотне, Лили впервые почувствовала восхищение и уважение к чистокровным, которые так бережно и трепетно относились к истории своей семьи. Такой родословной действительно можно гордиться.

Лили заметила, что Гарри пристально изучает последние имена, вышитые на гобелене. Ее, Джеймса, а рядом — Дэниэла. Имени самого юноши не было, лишь еле заметный вопросительный знак рядом с именем их сына.

Решимость зажглась в глазах Гарри, неуловимым движением он извлек из голенища сапога тонкий кинжал и рассек кожу на ладони. Алая кровь закапала на мраморный пол, но красные капли тут же исчезали, едва коснувшись плит. Замок принял жертву. Юноша приложил окровавленную ладонь к пустому месту на полотне и четко произнес:

— Я прошу признать меня членом рода Поттеров. Я заявляю о своем праве повелевать родовой силой и взываю к магии этого места.

Сквозь его ладонь стало пробиваться неяркое сияние, оно разрасталось и с последним словом волной прокатилось по стенам зала. Гарри убрал руку, открывая новую золотую надпись «Дэймон Гарольд Поттер».

Портреты возбужденно зашевелились, зашептались.

— Скирн, как там защита? — хрипло поинтересовался юноша.

— Магия не пропустит в замок никого с враждебными намерениями. Действовать будут только порт-ключи, сделанные членами рода. В круг доверия включены также Сириус Блэк и Северус Снейп.

— Круг доверия? — заинтересованно переспросил Дэниэл.

— Замок впустит нас, даже если ни одного из Поттеров не будет рядом, — пробормотал Сириус, и под заинтересованным взглядом подростка продолжил: — Видишь ли, столь древние поместья обладают собственной магией, как Хогвардс, и неким подобием сознания. Сотни могущественных магов здесь родились, и покоятся здесь после смерти. Это не могло пройти бесследно.

— Впечатляет, — повторил Дэниэл слова мужчины, хихикнув, при виде потрясения на лицах родителей.

Гарри улыбнулся в ответ, ласково взъерошив волосы брата. Сириус удостоился некого подобия одобрительного взгляда.

— Какой многообещающий молодой человек, — раздался незнакомый голос.

Гарри посерьезнел, окинул взглядом перешептывающиеся портреты и подошел к одному из них.

— Я не даю обещаний, которых не собираюсь выполнять, — протянул он. Мужчина с длинными черными волосами и темно-зелеными глазами усмехнулся, пристально рассматривая юношу. Рядом с ним замерла кареглазая красавица с роскошной копной каштановых волос.

— Лорд Гарольд Поттер, полагаю? Леди Катарина? — Гарри отвесил портретам низкий поклон. Джеймс побледнел и отступил назад.

— Какой у нас воспитанный внук... Жаль, что за это стоит благодарить отнюдь не нашего сына.

— Так вы знали? Знали и позволили ему выкинуть своего наследника?

— Не рычи, малыш, — отозвалась женщина, — мы узнали только тогда, когда твое имя исчезло с гобелена.

— Вот как? — протянул Гарри, взмахом палочки создавая себе удобное кресло перед портретами.

— Ты колдуешь! Но на каникулах же запрещено... — взвился Дэниэл.

— Дэн, я тебя умоляю, с нами трое взрослых магов, ну, кто будет отслеживать ВСЕ заклинания? — он хитро улыбнулся, — а следящих чар на моей палочке никогда не было.

Лили бросила взгляд на сына. Судя по всему, он обиделся, что от него скрывали этот немудреный факт.

— Не смею вас задерживать, господа, мадам, — Гарри непринужденно указал на дверь, — я бы хотел пообщаться с бабушкой и дедушкой.

— Ну и ладушки, — фыркнул Дэниэл и потянул их к выходу.

— Ну и какого гоблина вы поперлись в опасную экспедицию вдвоем, дорогие предки? Нравиться вам, что в итоге получилось?

— Ой, внучок, это было нашей мечтой — найти артефакт самого Мерлина. И мы не устояли.

— А о сыне вы подумали?

— Мы не знаем, почему так получилось. Мы надеялись, лорд Нотт возьмет его под опеку, пусть невеста Джеймса и погибла...

— Что, — фыркнул Гарри, — безрассудство — фамильная черта Поттеров?

— Пожалуй. Поэтому мы и приняли Лили, она удерживает Джеймса от большинства глупостей.

Последнее, что они слышали перед тем, как захлопнулась дверь, был грустный смех юноши.

Несколько часов спустя Лили вернулась в Зал в поисках сына. Но его там не оказалось. Портреты внимательно смотрели на нее, но молчали. Лишь уходя она услышала тихий голос: «Удачи тебе, девочка, может быть, тебе удастся пробиться сквозь стены...». А, может, показалось?

Гарри нашелся в узком коридоре, недалеко от зала. Он сидел на подоконнике, опираясь подбородком на согнутое колено. Его взгляд был задумчиво устремлен за горизонт.

— Гарри, — окликнула его женщина.

— Да, Лили? — не поворачиваясь отозвался он.

— Мальчики решили немного полетать. Пойдешь с нами?

— Ладно, — он спрыгнул со своего насеста и осторожно взял ее под руку. Лили улыбнулась насмешливым искоркам в зеленых глазах и потянула его на квиддичную площадку.

Джеймс и Сириус уже вовсю носились в воздухе. Дэниэл неуверенно топтался возле двух метел, лежащих на земле. При виде брата он просиял и протянул ему свою новую метлу.

Гарри вопросительно посмотрел на более старую модель.

— Я к ней больше привык, — неловко пожал плечами Дэниэл. Гарри насмешливо вздернул бровь, но спорить не стал.

Он пулей взлетел в небо, явно наслаждаясь скоростью. И снова отвесное пике, и резкий подъем, когда кажется, вот-вот коснется земли.

Взлет и падение... взлет и падение. Хрупкий юноша выглядел при этом настолько естественно, что казалось, сейчас распахнутся за спиной могучие крылья, и небеса станут его уделом навечно.

Внезапно Гарри снизился и спрыгнул на землю возле брата.

— А ты почему не летаешь? — с улыбкой спросил он. Глаза его все еще сияли свободой и неземным восторгом.

Дэниэл сглотнул, Лили замерла в предчувствии катастрофы. Но тут на землю опустились Джеймс и Сириус.

— Это было потрясающе! У тебя настоящий талант, — восторженно отозвался Сириус.

— Теперь я вижу, что ты — мой сын, — хлопнул его по плечу Джеймс. — У Поттеров полеты в крови.

— Тогда, возможно, тебе стоит проверить, являюсь ли я твоим сыном? — выкрикнул покрасневший Дэниэл и, не глядя ни на кого, понесся в дом.

— Поттер, ты — идиот, — устало вздохнул Гарри. — И кто мне объяснит, что здесь только что произошло?

Глава 7. Лучший День Рождения

Unus dies gradus est vitae.

Один день — ступень жизни.

Дэниэл растерянно передвигал фигуры на шахматной доске, наблюдая, как очередной ход разрушает следующую пешку.

— Хм, я думал, тебе придется успокаивать, — раздался над ухом тихий голос.

— Дэймон, — улыбнулся подросток, поднимая глаза на брата.

— Полагаю, ты знаешь, что Поттер внизу рвет на себе волосы от отчаяния и клянется впредь думать, прежде чем открывать рот, — с усмешкой добавил тот, ласково взъерошивая непослушные волосы.

Дэниэл хихикнул в ответ.

— Ты не расскажешь, почему не любишь летать? — поинтересовался Дэймон, устраиваясь рядом.

— Неужели тебе не рассказали? — фыркнул он.

— Я бы предпочел услышать твою версию.

— Ладно, — он подтянул колени к груди и обвил их руками. — Когда я был маленьким, ну, не знаю, лет шесть, наверное, папа решил покатать меня на своей новой метле. Мы дурачились, и было весело, пока... В общем, он не смог удержать и меня, и контроль над метлой, так что вовремя выйти из пике не получилось...

— Вы разбились?

Дэниэл вырвался из вихря воспоминаний:

— Нет, что ты... Мы довольно удачно скатились на траву, но... Был момент, когда я верил, что мы падаем. И теперь я боюсь потерять контроль над метлой.

— Ясно, — сухо кивнул брат, видимо, почувствовав, что добавить тут нечего, — тогда пошли.

— Куда еще? — недоверчиво спросил Дэниэл.

— Как куда? Искать библиотеку!

— Дэймон, ты — маньяк! Я тоже люблю читать, но ты...

Тот только расхохотался.

— Я придумал, как протащить тебя на Зельеварение к Снейпу. Ты пересдашь в конце лета СОВ, я тебя поднатаскаю.

— О нет! Ты сошел с ума! Даже если у меня получиться, Снейп меня со свету сживет!

— Клыки пообломает, — подмигнул ему брат, и, не слушая возражений, потянул учиться.

— И где вы пропадали, мальчики? — улыбнулась им за ужином мама.

— В библиотеке, — кисло выдавил Дэниэл под тихий смех брата.

— Дэн решил пересдать СОВ по Зельеварению... — обрадовал родителей брат. — Я думаю, проблем с тем, чтобы заглянуть в Министерство в конце августа, не будет?

Сириус подавился и закашлялся, пытаясь сдержать смешок. На отца было жалко смотреть: мама явно отчитала его и запретила критиковать сына.

— Ой, отличная идея, — лучезарно улыбнулась она, — как же это не пришло ко мне в голову?

Она наигранно пожала плечами и подмигнула Дэймону.

— Ох, я совсем забыл, — хлопнул себя по лбу Дэниэл, — через три дня у нас День Рождения, и я хотел пригласить своих друзей — Рона Уизли и Дина Томаса. Ты не против, Дэймон?

— Как я могу запретить тебе звать гостей? — вскинул бровь тот.

Посчитав такой ответ разрешением, Дэниэл широко улыбнулся, и тут же отвесил себе воображаемого пинка. Он не подумал о том, ЧТО подарит брату!!!

Тем временем разговор явно покинул мирное русло. Дэймон опять прицепился к отцу.

— Вот скажи мне, Поттер, почему ты игнорируешь портреты собственных родителей? — презрительно протянул он.

Сириус внезапно заинтересовался узором на скатерти и старался казаться незаметным.

Папа побледнел, но смело встретил изумрудный взгляд.

— Они — не настоящие. Подделка. Иллюзия. Мои родители давно мертвы, — с трудом выдавил он.

— И это все? — напряженно спросил Дэймон, — ты отмахнулся от их поддержки и советов, потому что обиделся на то, что они погибли?

— Я не!..

— Да нет, именно так! Я вижу в тебе старую обиду, даже злость. Ты выбрал этот путь, чтобы приглушить боль? У меня просто слов нет, Поттер, — медленно поднялся со своего места Дэймон. Его глаза, казалось, насквозь прожигали растерянного мужчину. — Портрет — это слепок личности своего владельца, характер, манеры, мировоззрение... Все, за исключением души, которая заслуживает покоя. Было время, когда я был бы счастлив иметь хотя бы такую тень родительского тепла. Но я пережил это, Поттер. А ты... ты так и не вырос, — он мигнул, стирая с лица бесстрастное выражение, окинул удивленным взглядом пораженных магов, вежливо пожелал «Доброй ночи» и удалился.

— М-да... Похоже, любой твой разговор с ним, Джеймс, заканчивается скандалом. И это не похоже на обычные подростковые проблемы.

Отец поднял на Сириуса абсолютно несчастный взгляд.

— Что я делаю не так, Бродяга? Почему он ненавидит меня?

— Он не ненавидит, — выдохнула мама. — Он винит нас в том, что мы бросили его. Похоже, его детство не было счастливым, как мы того хотели.

— Но мы так ничего и не знаем, — вздохнул Джеймс, закрывая лицо руками.

— Возможно, пришло время еще раз навестить Петунию, — Дэниэл впервые видел такую жесткую улыбку на мамином нежном лице.

— Иди спать, малыш, — ласково коснулся его плеча Сириус, — тебе не стоит волноваться об этом. Дэймон принял тебя, это самое важное. А нам еще предстоит разобраться с последствиями своих ошибок.

Ошарашенный подросток кивнул и направился в свою комнату, впервые понимая, что конфликт между отцом и братом не исчезнет по волшебству.

Следующим утром Дэниэл вихрем слетел по лестнице, отчаянно надеясь, что он не опоздал.

Ура! Двери дуэльного зала еще были плотно закрыты, значит, Снейп еще там. Промучившись полночи, он решил попросить совета у единственного человека, который, кажется, понимает Дэймона. К сожалению, этим человеком оказался Ужас Подземелий, но... Эх, на что только не приходится идти, чтобы угодить брату с подарком.

Дверь с грохотом распахнулась, и из нее вылетел мрачный зельевар. Он тихо бормотал что-то себе под нос, и Дэймон уловил несколько эмоциональных ругательств, «нахальный мальчишка», «превратить меня в курьера», прежде чем взбешенный взгляд черных глаз остановился на нем.

— Д-доброе утро, профессор, — запинаясь, выдавил подросток.

Мужчина снова зыркнул на него, но кивнул, а затем зашагал дальше.

— Профессор Снейп, подождите, — робко окликнул его Дэниэл, понимая, что сейчас его будут убивать. Зельевар замер на мгновение, затем резко обернулся к нему. На лице его застыла привычная невозмутимая маска.

Дэниэл осторожно, как к очередному кусачему любимцу Хагрида, подошел к учителю.

— Профессор, я прошу прощения за беспокойство, но... Мне больше не у кого спросить... А вы наверняка знаете....

— Ну же, Поттер, не тяните, — смилостивился тот, одарив его долгим, оценивающим взглядом.

— Вы не подскажете, что лучше подарить Дэймону на День Рождения?

Было очевидно, что слова почти физически врезались в мужчину, по крайней мере, он пошатнулся, затем быстро прикрыл глаза.

— Что ж, вы сумели меня удивить, мистер Поттер, — усмехнулся Снейп, — и, даже догадываюсь, почему вы просите совета именно у меня, но... Я должен вас предупредить, — глаза его вновь испытующе загорелись, — Дэймон привык отмечать свой День Рождения совсем в другой день. Думаю, никто не удосужился дать ему понять, что это будет совместное празднование.

— Но я думал...

— Тсс... — отмахнулся мужчина, — ваш брат — удивительный человек. Всего, что ему нужно, он привык добиваться сам. Поэтому советую преподнести ему что-то неповторимое, что-то, что он может получить только от вас, — тонкий палец внезапно легко коснулся его лба. — Вы понимаете меня?

Дэниэл растерянно мигнул, и Снейп тут же отпрянул и, эффектно взметнув полы мантии, быстрым шагом направился прочь.

«Мама. Мне срочно нужна мама», — подумал подросток, потирая рукой лоб.

31-го июля Дэниэл открыл глаза очень рано. Он улыбнулся восходящему солнцу и соскочил с кровати. Надеяться на то, что Дэймон еще валяется в постели, было глупо. Он так и не понял, как брат умудряется так мало отдыхать и выглядеть таким бодрым. Одевшись, он тряхнул головой, отгоняя надоедливые мысли, подхватил тяжелый сосуд и, пыхтя, отправился в комнату Дэймона.

Захлопнув за собой дверь, он с облегчением поставил ношу на стол брата и огляделся. Тяжелый сундук в углу комнаты да книжка с закладкой возле кресла — вот и все, что выдавало наличие в комнате обитателя. Дэниэл с грустью подметил, что Дэймон не воспринимает эту комнату как свое постоянное место, его дом где-то далеко, где ждет его загадочный грозный отец. Дэниэлу оставалось только надеяться, что брат захочет подольше оставаться рядом с ним. Он вздохнул и присел на краешек кровати.

Дверь распахнулась, и на пороге замер непривычно взъерошенный Дэймон, за его спиной широко улыбался Сириус.

Пожалуй, стоит напроситься зрителем на их тренировки. Они явно приносят Дэймону колоссальное удовольствие и сближают с крестным.

Они заметили его присутствие, и, проглотив конец фразы, Сириус быстро ретировался.

— С Днем Рождения! — выпалил Дэниэл, не давая Дэймону и рта раскрыть.

— Дэн, я... — начал было тот, но подросток уже вцепился в его руку и потянул к столу.

— Это тебе.

— Что? Как? Ты решил подарить мне Омут Памяти? — недоверчиво переспросил юноша, рассеянно касаясь каменной чаши кончиками пальцев.

— Не совсем. Это мама постаралась. Мой подарок внутри.

Брат поднял на него изумленный взгляд, и Дэниэл решил избежать расспросов.

— Ну, оставлю тебя одного. Присоединяйся, когда... — он замялся, не желая давить на него. — В общем, приходи. Еще раз с Днем Рождения, — и вылетел за дверь, довольно улыбаясь.

Четыре часа спустя он уже не считал это такой хорошей идеей. Через несколько минут должны были появиться его друзья, а Дэймон так и не показывается. Неужели он ошибся, и это было ошибкой?

Приглушенный звук шагов за спиной заставил его резко развернуться, и он очутился в крепких объятиях. Дыхание брата коснулось его волос, и он услышал: «Спасибо тебе, Дэн». Затем руки разжались, и он увидел перед собой привычно невозмутимого брата, только его глаза взволнованно сверкали.

Похоже, он, в виде исключения, отказался от мантии, и был затянут в черные облегающие джинсы и шелковую зеленую рубашку. Сквозь ее распахнутый ворот блестела тонкая серебряная цепочка с сияющим темным камнем.

Дэниэл открыл было рот, но тут полыхнуло зеленое пламя камина, и из него вывалились Рон и Дин. Они не удержали равновесия и едва не шлепнулись на пол.

Дэниэл скосил взгляд на брата, тот изо всех сил сдерживал смех.

Он вздохнул. Вряд ли это будет легко.

— С Днем Рождения, Дэн, — пропыхтел Рон, выровнявшись наконец.

— С Днем Рождения, — пробормотал Дин, вручая ему два запакованных свертка.

— М-м, Рон, Дин, позвольте представить вам моего брата Дэймона, — брат чуть заметно поморщился, но промолчал. Странно, сам ведь остро реагирует на «Гарри».

— Дэймон, это Рон Уизли и Дин Томас, помнишь, я говорил тебе о них? — пожалуйста, пожалуйста, они мои друзья, помнишь?!

Тот только весело сверкнул глазами в ответ на молчаливую мольбу брата. И склонился в легком поклоне.

— Рад знакомству с вами, — нейтральным тоном произнес он.

— Ээ... — замялся Рон.

— Мы тоже очень рады, — выдавил Дин, опасливо глядя на Дэймона.

— Просто прекрасно, — тихо фыркнул Дэниэл, потянув Рона за собой в столовую. Тихие шаги подтвердили, что Дин и Дэймон направились за ними.

— И это твой брат? — прошипел Рон.

— Да, — коротко ответил он, покосившись на предмет обсуждения.

— А он всегда такой... такой, — рыжик замялся.

Дэниэл задумался: как, действительно, выглядит Дэймон со стороны? Он прикрыл глаза, вспоминая холодное аристократическое лицо, изумрудные глаза, черно-зеленую одежду, изысканные манеры... И задохнулся от хохота. Ясно, почему Рон растерялся. Дэймон выглядит как аристократ, СЛИЗЕРИНЕЦ, от него так и веет опасностью.

Распахнув дверь столовой, Дэниэл был избавлен от необходимости комментировать свой смех. Он пригласил всех за стол и уселся на привычное место. Дэймон сразу же устроился рядом. Рону и Дину пришлось устроиться напротив. Через несколько минут болтовни ни о чем появились мама, папа и Сириус, и празднование началось.

Дэниэл не мог отделаться от чувства, что брату нравиться дразнить его друзей. Они-то привыкли к причудам юноши, да и к сложной сервировке, а вот его друзья... Даже увлеченный едой Рон заметил, насколько его манеры не соответствуют обстановке.

Так что Дэниэл вздохнул с облегчением, когда мама внесла огромный торт с зажженными свечами.

— Мальчики, возможно, вы задуете их вместе? — улыбнулась она.

Краем глаза Дэниэл увидел, как поперхнулся Рон. Похоже, до него только сейчас дошло, что это и праздник Дэймона тоже.

— Спасибо, Лили, но не стоит. Я благодарен вам за подарок, но свои законные шестнадцать свечей я задул в другом обществе, — он постарался смягчить свои слова вежливой улыбкой.

Понимая, что лучше закрыть эту тему, Дэниэл встал, на секунду зажмурился, мечтая, чтобы Дэймон принял родителей, и задул свечи.

— С 16-летием! — посыпались поздравления.

Дэниэл принялся разворачивать подарки друзей, краем глаза наблюдая, как Сириус протягивает тяжелый сверток брату. Сверток в серебристо-зеленой обертке. Это оказалась древняя книга.

— Спасибо, Сириус, — улыбнулся юноша.

— Мне показалось, она тебе приглянулась, — вернул улыбку тот.

Дэниэлу от Сириуса тоже досталась книга. «Как стать анимагом» — это может быть интересно. Брат только фыркнул, увидев заголовок. Сам он, казалось, уже был готов уткнуться в свои «Древние яды и противоядия».

Рон, помявшись, достал из кармана еще одну коробку.

— Это от близнецов. Будь осторожен.

Поймав вопросительный взгляд брата, Дэниэл пояснил:

— Фред и Джордж — известные шутники. На год старше нас.

Он потянулся к красной ленте на свертке.

— Давай лучше я, — предложил Дэймон.

Под изумленными взглядами он вытянул из голенища высоких ботинок тонкий кинжал и осторожно подцепил ленту. Яркая вспышка — и Дэниэл сложился пополам от смеха, когда увидел зеленую с серебристыми звездами шевелюру брата. Он вопросительно поднял бровь, глядя на веселящихся взрослых. Сириус сжалился над ним, и взмахом палочки создал зеркало.

Тот взглянул на отражение и довольно усмехнулся:

— Мне нравиться. Обязательно познакомь меня с этими гениями, Дэн, — протянул он, вызывая новый взрыв хохота.

Отсмеявшись, отец встал с места, извлек из кармана сложенный листок пергамента и торжественно объявил:

— У меня подарок для вас обоих. Билеты на Кубок мира по квиддичу!!!

— Не может быть, — ахнул Дэниэл и тут же подскочил к отцу, — Ирландия против Болгарии! Там будет Крам!

— Мой отец тоже достал билеты, — широко улыбнулся Рон.

— И ты молчал?! — возмущенно выпалил Дэниэл. От волнения он не находил слов.

— Хм... — подошел к нему брат, протягивая небольшой сверток. — Мой подарок снаружи, а это так, маленький бонус.

— Так чего мы ждем? — воскликнул Сириус. — Пойдем, взглянем на твой подарок, Дэн, — продолжил он, легонько подталкивая подростка к выходу.

— Ох! — дыхание перехватило, когда Дэймон и Сириус вывели из пошарпанной пристройки двух великолепных существ.

Мощный клюв, умные орлиные глаза, широкие крылья и лоснящийся круп...

— Гипогрифы... Ты с ума сошел! — выдавил Дэниэл, не в силах оторвать глаз от золотистого и серебряного чудес перед ним.

— Это Гелиос и Селена, — ухмыльнулся брат, — Гелиос немного своенравен, а вот Селена подойдет тебе великолепно. Иди сюда.

— Что? Ох нет... — но тот уже не слушал его.

— Смотри. Глубокий поклон, но глаз не отпускай. Смотри в глаза и постарайся не моргать, — инструктировал брат, склоняясь перед Гелиосом. Дэниэл несмело подошел к Селене и скопировал его действия. Он не видел, как дела у Дэймона, но внезапно серебристый гипогриф вернул ему поклон.

— Ух ты, молодец, — отозвался Сириус. Дэниэл разогнулся и увидел, что мужчина на пару с Дэниэлом ласково поглаживает Гелиоса по голове.

— Сириус, справишься сам? — уточнил Дэймон и, дождавшись утвердительного хмыканья, поклонился Селене. Та почти сразу же склонилась в ответ.

— Да уж, — вырвалось у Дэниэла.

— Не расстраивайся, просто они хорошо меня знают. А теперь пойдем, — он потянул его ближе к гипогрифу.

Дэниэл бросил короткий взгляд на родителей, но те, похоже, не собирались вмешиваться. Он неуверенно шагнул вперед и положил свою руку на мягкие перья рядом с ладонью брата.

— Отлично, ей нравиться, — улыбнулся тот.

Дэниэл с восторгом гладил шелковистые перья. Желтые глаза гипогрифа слегка прижмурились от удовольствия. Животное было умным, сильным и благородным.

— Дэйм, ты невозможен, — рассмеялся Дэниэл, — только ты мог додуматься до такого. Спасибо.

— Не за что, — лукаво сверкнула зелень его глаз, — а теперь, я думаю, Селена покатает тебя.

— Что? Нет, нет, нет, — но сильные руки уже подхватили его, и он оказался на мягком крупе, судорожно вцепившись в перья у основания шеи.

— Тшш... Не волнуйся, мы просто пройдемся, — он потянул гипогрифа за тонкую цепь, и животное послушно сдвинулось с места. Дэниэл ощутил, как перекатываются могучие мышцы и еще крепче вцепился в шею Селены. Где-то со стороны раздался возмущенный клекот, но тут же стих.

— Гелиос ревнует, — вздохнул Дэймон и остановился. Он подошел к замершему гипогрифу и вкрадчиво спросил:

— Ты веришь мне, Дэн?

Подросток растерянно кивнул. Через мгновение брат оказался у него за спиной, одной рукой обхватив его за туловище, а другой крепко сжимая тонкую цепь.

Он слегка стукнул ногами по крупу животного и воскликнул:

— Давай, Селена, полетели!

Гипогриф мгновенно сорвался с места, быстрый разбег — и распахнулись за их спиной могучие крылья. Взмах, еще взмах. Все тревоги остались там, внизу. Здесь и сейчас была только свобода, сильный крылатый друг и крепкая рука брата. Дэниэл широко распахнутыми глазами смотрел на бескрайнее небо, яркое солнце и далекую землю под ними. Это было прекрасно.

Рядом вынырнула еще одна крылатая тень. Сириус смеялся, сидя верхом на Гелиосе.

Два гипогрифа и их всадники парили в небесах.

— Это мой лучший День Рождения, — подумал Дэниэл и счастливо засмеялся.

Глава 8. Темные спасители

De duobus malis minimum eligendum.

Из двух зол нужно выбирать меньшее.

Джеймс выпустил сову и закрыл окно. Первые лучи солнца заиграли на стенах его кабинета.

Мужчина вновь вернулся к короткому посланию. Его взгляд скользил по строчкам: «Безумно рад, что Гарри нашелся... хочу увидеть, но... Работа не позволяет вырваться. Я действительно счастлив здесь, не волнуйся, Сохатый».

Джеймс смял в руке клочок пергамента. Уже давно он получает такие письма от старого друга. И сам виноват в возникшей пропасти! Как же их угораздило подозревать Ремуса в предательстве? Тем тяжелее было принять, что слугой Волдеморта оказался Хвост. Он попытался тогда восстановить былую дружбу, но... Джеймс опустил веки, вспоминая, как горели янтарные глаза во время короткой встречи:

— Не волнуйся, Джеймс, трудные времена уже позади, сейчас у меня хорошая высокооплачиваемая работа, но абсолютно нет свободного времени, — улыбка была почти беспечной, но Джеймс дернулся тогда, как от удара.

Из-за глупых подозрений он оставил друга одного с его «мохнатой проблемой». Не удивительно, что доверие исчезло из их отношений.

— Джеймс, пора, — донесся до него крик Лили.

Мужчина бросил письма на стол и быстрым шагом направился вниз. Смятый клочок пергамента был забыт.

Джеймс автоматически кивал на кучу приветствий, раздававшихся, казалось, со всех сторон. Он с семьей пытался пробраться на свои места. Да, в том, чтобы быть лордом Поттером, есть свои преимущества. По крайней мере, ему удалось достать места значительно лучше, чем Артуру.

Правда, вряд ли Дэниэл обрадуется отсутствию рядом друга. А может, и обрадуется.

Его взгляд остановился на увлеченно что-то объясняющему Гарри подростке. Тот же рядом с братом выглядел намного старше своих лет. Словно ощутив его взгляд, Гарри на несколько мгновений обернулся, но затем вновь посвятил все свое внимание брату.

— Как приятно видеть вас, Джеймс, — раздался за его спиной знакомый голос.

— Министр Фардж, — мужчина попытался скрыть за вежливой улыбкой свое недовольство.

И тут же замер, узнав спутника Фарджа.

— Лорд Малфой, — едва склонил в приветственном кивке голову Джеймс. День не мог стать еще хуже.

— Ах, Лили, Дэниэл, как поживаете? — продолжал улыбаться министр, игнорируя возникшее напряжение.

— Прекрасно, — сухо ответила Лили, — просто замечательно, — и поспешила отвернуться, потянув за собой Дэниэла.

— А кто этот молодой человек? — Фардж явно не собирался оставить их в покое.

— Это мой старший сын, — выдохнул Джеймс.

— Ох, какая неожиданность! — всплеснул руками министр. Его жадный взгляд оценивающе впился в их сына, — уверен, общественность будет просто в восторге! Как же зовут очаровательного наследника?

Джеймс обернулся к сыну, но обнаружил, что тот уже стоит рядом с ним и протягивает руку Фарджу.

— Дэймон Гарольд Поттер, господин министр. Я с нетерпением ждал встречи с вами.

— Ох, какие приятные слова, Дэймон, — Фардж вцепился в плечо Гарри, стараясь увлечь юношу в сторону от отца. Тот покорно отошел на несколько шагов.

— Джеймс, — усмехнулся Малфой, явно наслаждаясь его тревогой, — поздравляю. Наконец-то ты нашел своего сына.

Джеймс поморщился от неприятного намека. До него донесся звонкий голос Гарри:

— О, министр, вы не поверите, я и не подозревал, что найду в Англии своих биологических родителей, я много путешествовал по Европе... Ах кстати, не могли бы вы мне помочь?..

— Помочь? Все, что в моих силах, Дэймон.

— Ох, я не сдавал СОВ в Англии и подумал... Может это можно как-то устроить?

— О, разумеется. Собираешься в Хогвардс, не так ли? Думаю, в конце лета...

Малфой кашлянул, привлекая его внимание. Раздосадованный Джеймс выпалил:

— Люциус, не скажешь мне, с чего это ты так заинтересовался креслом министра?

Лицо собеседника превратилось в ледяную маску.

— Я понял, что многое смогу сделать, став министром, — Малфой окинул его презрительным взглядом.

Ситуацию спас подоспевший Фардж.

— Джеймс, — он схватил его под руку, — нам нужно кое-что обсудить. Ты ведь слышал, я собираюсь повторно выдвигать свою кандидатуру на выборы. Думаю, мы сумеем прийти к соглашению, не так ли? — забубнил он. Джеймс пропускал его слова мимо ушей, отчаянно пытаясь разобрать, о чем так увлеченно разговаривают Гарри и Люциус.

— Да мне плевать, как ты этого добьешься, — вспылил его сын в ответ на какие-то слова аристократа, — Люциус, они нужны мне, очень..., — затем, оглянувшись на них, что-то оживленно зашептал.

Начало матча позволило Джеймсу избавиться от Фарджа и вырвать Гарри из лап экс-Упивающегося. Но горький осадок все же остался.

Над стадионом парили игроки, ревели трибуны, но Джеймс ничего не замечал. Он пытался разгадать головоломку по имени «Гарри», хотя нет, «Дэймон».

Приемный отец, чье имя он предпочитает скрывать. Фехтование. Обращение к Малфою по имени с просьбой, нет, скорее, требованием...

Мог ли он доверять человеку, которым стал его маленький Гарри? И имел ли он право обвинять покинутого ребенка в чем-то?

Медленно, неохотно, но он принял всех, кроме него. Дал им шанс. Но не ему, Джеймсу. Его он простить не мог. Неужели, пойдя на поводу у Дамблдора, он обрек сына на страдания? Неужели сестра Лили и ее семья издевались над его сыном? Могло ли быть это правдой?

Он попросил одного из своих приятелей разузнать, где сейчас сестра Лили. И результат был тревожным. Она и ее сын просто испарились, словно их никогда не существовало. Было ли это вмешательством того, кого Гарри, его сын, Дэймон называл отцом? Неужели это была месть за своего приемного ребенка?

И где, Мерлин раздери, ему найти ответы, если давить на вновь обретенного сына нельзя?

Чувство опасности поселилось где-то в груди, и явно не собиралось исчезать. Возбужденные толпы болельщиков радостно праздновали победу Ирландии.

Дэниэл увлеченно обсуждал матч с Роном, рядом неподвижной тенью застыл Дэймон. Молли и Лили над чем-то беспечно смеялись. Причин для тревоги не было.

Внезапно его взгляд встретился с напряженными изумрудными глазами сына. Ему явно тоже было не по себе. Джеймс вздрогнул. Мирный гул веселых голосов разорвали пронзительные крики. На краю поляны показалась толпа магов, закутанная в черные плащи.

— Morsmordre, — выкрикнул один из них, и черная метка вспыхнула в воздухе, — время поразвлечься, друзья мои.

И вот уже первые заклинания полетели в растерянную толпу.

— Лили, хватай детей и аппарируй отсюда, — выкрикнул Джеймс, ища взглядом коллег-авроров.

Вокруг раздавались хлопки аппарации, но мужчина понимал, что всех детей забрать сразу не сумеют... Нужно как-то задержать Упивающихся. Он бросил отчаянный взгляд на свою семью. Дэймон отмахнулся от Лили, указав на Дэниэла и Рона. Та замерла на мгновение, затем послушно аппарировала с ними. Юноша поднес к губам странный камень, который болтался на его серебряной цепочке, что-то буркнул и тоже исчез с тихим хлопком.

Джеймс облегченно перевел дух и присоединился к коллегам, пытающимся пробраться сквозь толпу паникующих волшебников ближе к нападающим, которые наслаждались пытками беззащитных жертв.

Мерлин раздери, их много, слишком много. А времени для организованного отпора нет! Где же Грюм с его командирскими замашками, когда он так нужен?!

— Не так быстро, господа, — холодно прозвенел уверенный голос, — Protegomaximum!

Джеймс изумленно поднял голову. Семеро магов, облаченных в такие же черные плащи, клином замерли напротив агрессоров.

Мерцающий голубой купол накрыл неуспевших скрыться беспомощных обывателей.

Изумление заставило всех застыть на месте. А в следующее мгновение семеро неизвестных уже атаковали, словно повинуясь безмолвному приказу.

Это было прекрасно и ужасно одновременно. Несколько невероятно сильных проклятий массового поражения немного сравняли численность противников, затем «защитники» сорвались с места, врезаясь в гущу врагов. Темные проклятия, магия крови, холодное оружие — команда, которая так слаженно теснила Упивающихся, не брезговала ничем.

Этого не может быть... Это не может быть...

Пять минут спустя все было кончено. Изломанными куклами валялись на земле три десятка нападавших. Их предводитель стоял на коленях перед победителем.

— Никто не смеет позорить Знак Мрака, — прошипел тот ему в лицо. Неуловимое движение — и тот уже захлебывается собственной кровью.

Неизвестный тем временем быстро обнажает левое предплечье своей жертвы. Невольный вздох прокатился по толпе волшебников, замерших у защитного купола.

Кожа была чистой. На руке мертвеца не было метки.

Его убийца подошел к ним ближе.

— Возможно, хоть это убедит вас сначала расследовать преступления, а потом уже обвинять в них сторонников Темного Лорда. «Morsmordre» произнести может любой дурак.

Он резко развернулся на каблуках и подошел к своим соратникам. Некоторые из них пошатывались от усталости и зажимали ранения.

— Отныне операции, санкционированные моим отцом, будет сопровождать новый знак, — он взмахнул палочкой, и над поляной заискрился громадный изумрудный змей, — слово Темного Принца.

Миг — и они исчезли с тихим хлопком, как и сияющий купол защиты.

— Темный Круг. Это был Темный Круг. Темный Принц спас нас, — послышалось со всех сторон.

Нет, он определенно ошибался: день всегда может стать еще хуже.

Джеймс тяжело вздохнул и, организовав помощь пострадавшим, аппарировал домой.

У границ защитных чар его ждала взволнованная Лили и растерянный сын.

— Дэймон! Где Дэймон? — буквально вцепилась в него жена.

— Не знаю, — моргнул уставший Джеймс, — он же должен быть с вами.

— Он сказал, что аппарирует сам, но его нет, нет! — зарыдала Лили.

— Т-ш-ш, успокойся, — погладил ее по волосам Джеймс, — возможно, он слегка перепутал координаты...

— А может, и нет, — хрипло выдавил Дэниэл, пряча лицо на плече у матери, — может, он просто вернулся... домой.

— Ох, сколько драмы, — раздался знакомый голос, — тут я, тут, ничего не случилось, — улыбающийся Дэймон неспешно направлялся к ним со стороны замка, — мне действительно трудно было сконцентрироваться на этом месте, поэтому я аппарировал в Дырявый котел. Там сейчас такая паника, — он поморщился и потер рукой плечо, словно оно ныло от воспоминаний. — А там уже по каминной сети добрался сюда. Было бы из-за чего переживать, — он пожал плечами.

Джеймс посмотрел на заплаканную жену, бледного сына и странно печальную улыбку второго и вздохнул:

— Пойдемте-ка в дом. Нам всем сейчас не помешает что-нибудь горячее и успокаивающее.

Глава 9. Заботы, ученические и не только

Absit verbo invidia.

Не взыщите на слове.

Дэймон мрачно шагал вслед за Поттером по широким коридорам Министерства. Нет, в отличие от Дэниэла, который ему плешь проел из-за СОВы по Зельям, юного мага не волновали экзамены. Его недовольное выражение объяснялось выбором сопровождающего. Разумеется, им должен был стать Поттер, у которого, видите ли, нашлись дела в Министерстве. Дэймон нервно поправил на шее серебряную цепочку. Отец уже смирился с его решением, да и ребята обеспечат поддержку, но как же хотелось плюнуть на все и отправиться ДОМОЙ. Юноша бросил еще один злой взгляд на спину Поттера. Он, конечно, по настоящему ценил общество брата, притерпелся к Сириусу и Лили, но жажда деятельности брала свое. Ему было тесно в рамках той роли, которую он определил для себя. В последний раз размяться удалось на Кубке квиддича. Как же удачно получилось! Теперь в глазах иностранных гостей Темный Круг выглядит спасителями от террора и разбоя. Европа вряд ли продолжит считать Упивающихся вселенским злом, тем более что появился повод сомневаться в их причастности ко всем приписываемым зверствам.

Поттер резко остановился у широкой двери с надписью «Аврорат». Дэймон поднял на него бесстрастный взор. Почему этот... этот не додумался решать свои проблемы во время его экзаменов, а не до них?

— Э-м, Гарри, — юноша поморщился от звуков чужого имени. Поттер просто непрошибаем. — Подожди здесь, пожалуйста, я сейчас попрошу кого-нибудь провести тебе экскурсию по Министерству, чтобы тебе не пришлось скучать в приемной.

Его молчаливый кивок был воспринят как одобрение, и воспрявший духом Поттер унесся по своим делам.

Через несколько минут из-за двери выглянуло молодое лицо с розовыми волосами.

— Привет! Ты, должно быть, Гарри, — улыбнулась ему обладательница оригинальной шевелюры.

Дэймон поднял на нее страдальческий взгляд.

— Джеймс попросил меня... э-э...

— Поразвлекать его сына, пока он занимается чрезвычайно важными делами? — приподнял бровь он.

— Что-то вроде того, — весело рассмеялась девушка. — Меня зовут Тонкс, — она протянула ему узкую ладонь.

— А я — Дэймон, — рукопожатие оказалось на удивление крепким. — Кстати, а «Тонкс» — это, случайно, не фамилия? — Дэймон скользнул по изящной фигуре изучающим взглядом.

— Ага, буркнула девушка, — но я терпеть не могу свое имя.

— Бывает, — улыбнулся Дэймон. — Ну что, пойдем?

— Ну, давай, — без особого энтузиазма протянула Тонкс. — Что бы тебе хотелось увидеть?

Дэймон скривился.

— Давай просто прошвырнемся по всем этажам и со счастливой миной доложим об этом Поттеру.

Тонкс снова рассмеялась и взяла его под руку.

Дэймон трепался ни о чем, внимательно осматриваясь.

Короткие вылазки в Министерство как-то не способствовали созданию полной картины, и сейчас Дэймон нагло пользовался такой возможностью.

— А здесь у нас Зал Пророчеств, — продолжала щебетать его спутница, и Дэймон вздрогнул от озарения.

Пророчество, так беспокоившее Дэниэла, должно храниться где-то здесь. Как бы подольше поизучать дополнительную защиту? Ну-ка...

— Слушай, я вспомнил, где слышал твою фамилию. Ты, случайно, не племянница Блэка, ну, та, которая метаморф.

— Ага, — девушка потрясенно остановилась, — как ты узнал?

— Ну, Сириус Блэк вроде как мой крестный, — пожал плечами Дэймон. Изящное объяснение, и ни капли лжи.

— Ох, точно, — всплеснула руками Тонкс.

— А ты... ты не могла бы показать, как это получается? Ну, изменять внешность?

Девушка снова широко улыбнулась, и через мгновение на него смотрело смеющееся лицо Сириуса. Забавно. Интересный талант. А какая необычная аура...

— Ой, Га... Дэймон, нам, наверное, пора. Джеймс попросил вернуться минут через сорок... Не знаешь, куда это он спешит?

— Эт он привел меня СОВ сдавать, — фыркнул Дэймон, потянув за собой девушку к лифту.

— Ты и правда, поторопи, пожалуйста, Поттера. А то вдруг он забыл, зачем вообще сюда пришел, — улыбнулся Дэймон, прощаясь с Тонкс.

— Конечно, — ответная улыбка так и сияла искренней симпатией. — Надеюсь, еще свидимся?

— Разумеется, леди, — Дэймон не удержался и таки склонился к изящной ладошке.

Тонкс захихикали, вырвала руку и убежала.

Занятный экземпляр. Может, попытаться заполучить ее в свою команду?

Тихий стук заставил его вынырнуть из своих мыслей. На него пристально, даже неприязненно смотрел один из его злейших врагов. Покрытое шрамами лицо исказила неприятная усмешка.

— Так ты и есть тот парень, из-за которого двое моих лучших авроров решили прозябать в школе, — пророкотал Аластор Грюм.

— Впервые слышу, — холодно ответил Дэймон, — я ничего у них не просил.

— Послушай, парень, — сильные пальцы больно сжали плечо и Дэймон с трудом сдержал желание немедленно освободиться из захвата, — я не верю ни одному твоему слову, и если ты...

— Аластор! — раздался возмущенный рык. — Что здесь происходит?

— Ничего, — отстранился Грюм. — Внимательно следи за своим сыном, Поттер.

— Вот именно, за СЫНОМ. Он — член моей семьи, не забывай об этом, — в голосе мужчины появились угрожающие нотки.

«Хм, а может, Поттер и не безнадежен», — мысленно ухмыльнулся Дэймон.

На третий день в Министерство они отправились всей компанией. Хорошо хоть зельеварение стояло первым, и Поттеры отправились успокаивать перенервничавшего Дэниэла после экзамена.

Его ждал Сириус. Поставив, наконец, последнюю точку в своем переводе, Дэймон со вздохом облегчения закрыл за собой дверь экзаменационной аудитории. Сириус просиял, поднимаясь ему навстречу.

Что ж, вышло неплохо. За три дня он сдал Трансфигурацию, Чары, Травологию; ЗОТИ, Уход, Нумернологию; Зелья, Прорицания и Руны. Надо будет уточнить у Дэниэла, какие предметы на ЖАБА выбрал он, а то жаль понапрасну тратить время. Вряд ли ОН услышит на занятиях что-то новое, так хоть брата подтянет.

Сириус шел рядом молча, давая ему передышку.

Когда стройная блондинка, идущая с сыном им навстречу, подняла голову, Сириус неловко оступился, затем на его лице расцвела широкая улыбка.

— Леди Забини, какая приятная встреча, — чуть поклонился мужчина. Та приветливо кивнула.

— Дэймон, познакомься, прекрасная Элеонора Забини и ее сын Блейз. Леди Забини, позвольте представить вам моего крестника — Дэймон Поттер.

Дэймон учтиво поцеловал ручку женщине, чье присутствие буквально преобразило Сириуса, и протянул руку ее сыну.

Ответное рукопожатие было крепким, но на дне синих глаз плескалось презрение. — Потер, — выдохнул Забини.

«Да уж, несомненный слизеринец. Северус им что, проводит мастер-класс презрительных усмешек? А если так?..».

— Я, может быть, и Поттер, Забини, — выдохнул он, за руку притянув подростка ближе к себе, — но это не значит, что со мной стоит враждовать.

Он выпустил руку собеседника и отступил назад. На этот раз тот смотрел на него беспристрастно, оценивающе.

Дэймон перевел взгляд на своего сопровождающего. Тот заканчивал вежливо прощаться с леди Забини и... неужели? поднес к губам тонкие пальчики.

«Ух ты! Кто бы мог подумать... Так-так. Элеонора Забини, урожденная Розье, выгодное замужество, овдовела года три назад. Хм... А из них получиться неплохая пара. Леди до кончиков ногтей, Элеонора Забини быстро вправит мозги заблудшему сыну рода Блэков».

С такими мыслями Дэймон вошел в кафе Фортескью, где за уютным столиком уплетал мороженное Дэниэл под надзором родителей. Груда свертков не оставляла сомнений: все необходимое для школы они уже купили.

Спустя полчаса пустой болтовни Лили осторожно тронула его за плечо:

— Что-то не так, Дэймон? Ты постоянно смотришь в окно... Тебе не интересно с нами?

Дэймон отмахнулся от ее опасений и насмешливо протянул, глядя на Поттера.

— Либо у меня паранойя, как у твоего начальника, либо та толпа, которая топчется у входа, когда-то выбрала своей профессией журналистику.

Поттер послушно выглянул в окно и беззвучно выругался.

Дэймон взглянул на побледневшего брата и успокаивающе улыбнулся.

Стоило им выйти из кафе, как их ослепили вспышки камер, и со всех сторон посыпались вопросы. Дэймон раздраженно прикрыл глаза, но, осознав, что взрослые не способны взять ситуацию под контроль, обвел толпу ледяным взглядом и сделал шаг вперед, властно вскидывая руку. Извечный жест заставил журналистов, сбитых с толку аристократической надменностью, покорно смолкнуть.

— Господа, не забывайте: вы общаетесь с высокородным лордом и его семьей. Ведите себя соответственно.

Тихий шепот прокатился по толпе, и вверх взметнулась первая рука.

— Мистер Поттер, — начала бойкая журналистка, — как случилось, что вы росли вдали от семьи? Ваше исчезновение всячески умалчивалось...

— Хм, достаточно, мисс. Я отвечу так: лорд Поттер прекрасно осознавал опасности, грозящие его наследнику, и всеми силами пытался избежать их. Нужно признать, что теперь я начинаю понимать глубину его опасений, — он окинул толпу еще одним уничижительным взглядом.

— Тяжело ли вам было влиться в родную семью? — высказался следующий журналист.

— Разумеется, определенные трудности возникали, но, полагаю, сложнейший этап позади.

— Как вы оцениваете политическую ситуацию в Англии, мистер Поттер? Кому вы отдаете предпочтение среди кандидатов в министры?

— О, я не могу говорить о политических взглядах лорда Поттера, но лично я поддерживаю кандидатуру лорда Малфоя, — ошеломленная тишина дала ему необходимое мгновение. Палочка послушно скользнула в ладонь, и серия невербальных чар соткала тонкое полотно иллюзии. Его точная копия продолжала вдохновенно вещать:

— Я воспитан в чистокровных традициях, и вижу в них множество преимуществ. Однако, как и лорд Малфой, отнюдь не преуменьшаю достоинств магглорожденных. Думаю, всем известно, что лорд Малфой ввел в свой род двоих магглорожденных сирот и воспитывает их вместе со своим наследником...

Дэймон вырвал остальных из удивленного созерцания собственных чуть светящихся копий и затащил в ближайший магазин.

Лили опомнилась первой.

— Это невероятно, Дэймон! Накрыть полотном иллюзии такую толпу! А звуковой эффект! Теперь я понимаю, почему ты не переживал за СОВ.

Дэймон подал плечами и огляделся. Они оказались в магазине магических животных. Пожалуй, здесь стоит переждать ажиотаж, ведь иллюзия растает через несколько минут. Он задумчиво направился вдоль широких полок магазина, с которых на него смотрели умные глаза сов, котов...

«Да уж, за попытку завести сову, Лахезис его заклюет, а кота Нагини примет за изысканное угощение».

Внезапно тихий писк из темного угла привлек его внимание. Он подошел ближе, и на него уставились желто-зеленые глаза белоснежного тигренка. Он неуклюже подполз к нему и лизнул подставленную ладонь мокрым шершавым языком. Рука совершенно самостоятельно легла на шелковистую шерстку и почесала тигренка за ушком. Тот довольно мурлыкнул.

— Папа! Мы просто обязаны купить Дэймону это чудо. В качестве вознаграждения за избавление от журналистов, — требовательно воскликнул за его спиной Дэниэл.

Поттер на секунду замешкался, глядя на них, затем покорно отправился к прилавку.

Дэймон осторожно взял тигренка на руки:

— Я назову тебя Донат*!

*В переводе с латыни означает «подарок» «дар».

Глава 10. Возвращение в Хогвардс

Nescit vox missa reventi.

Сказанное слово не может вернуться.

Дэниэл виновато улыбнулся Рону. Несколькими часами ранее они все дружной семьей прибыли в Хогвардс через камин. Сириус вызвался быть преподавателем ЗОТИ, а папа «по секрету» сообщил, что Министерство направило в школу несколько авроров для усиления защиты, и он остается на постоянной основе.

Дэниэл мылено хмыкнул. Даже идиоту ясно, что они согласились торчать здесь ради Дэймона. Он перевел взгляд на брата. Тот сидел рядом с видом оскорбленного достоинства, но, заметив его взгляд, мягко улыбнулся.

Двери зала распахнулись, и внутрь вошла профессор МакГоннагал во главе толпы взволнованных малышей. Несколько приветственных слов — и распределение началось.

Дэниэл увлеченно хлопал новеньким, пока не заметил, что брат становится все напряженнее и напряженнее. Подросток осторожно коснулся его руки, но брат только успокаивающе отмахнулся.

— Найджел МакНейр, — произнесла МакГоннагал очередное имя, и Дэймон ощутимо вздрогнул, но тут же взял себя в руки.

— Слизерин! — брат отвел от первокурсника взгляд. Дэниэл внимательно наблюдал за ним.

Хорошо хоть большинство однокурсников отпугнула его ледяная надменность, и они не лезли с вопросами. Впрочем, это ненадолго. Чувство такта — не самая характерная черта для его факультета.

Распределение закончилось. Дамблдор поднялся с кресла, собираясь начать приветственную речь, но тут в воздухе прозвенело звонкое:

— Директор Дамблдор, вы ничего не забыли?

Ошеломленная тишина опустилась на зал, все взгляды были направлены на наглеца, посмевшего перебить директора. Только Дэниэлу не нужно было оборачиваться, он и так знал, кому принадлежат эти слова.

— Ах да, — добродушная улыбка выползла на лицо Дамблдора. — Друзья мои, в этом году с вами будет учиться еще один шестикурсник. Давайте поздравим Дэниэла и его родителей с возвращением его брата, Гарри Поттера.

Ученики послушно зааплодировали, но их шепот заглушал хлопки. Дэймон остался стоять, высоко вздернув подбородок.

— Я предпочитаю имя Дэймон, директор. И я был бы признателен, если бы меня наконец-то сортировали.

— Гарри, но ведь ты уже сидишь за столом своего факультета, — улыбнулся Дамблдор. На лицах родителей была растерянность, Снейп брезгливо искривил губы.

— Я не был сортирован, — стоял на своем Дэймон, не обращая внимания на попытки брата усадить его на место.

— Мальчик мой, всем известно, что род Поттеров хранит наследие Годрика Гриффиндора...

— То есть, директор, вы признаете род Поттеров наследниками одного из Основателей, и поэтому отправили меня на этот факультет?

— Разумеется, Гарри. А сейчас, если мы все выяснили, сядь, пожалуйста, я как раз хотел объявить, что в этом году в Хогвардсе состоится..., — директор осекся, разглядев, наконец, триумф в глазах Дэймона и услышав его тихий смех.

В зале снова стало тихо. Под сотнями напряженных глаз Дэймон с силой припечатал ладони к столу и объявил:

— Я, Дэймон Гарольд Поттер, заявляю о своем праве Наследника Гриффиндора.

Волна призрачного огня прокатилась по столу, окутывая детей, сидящих за ним, и переметнулась на красные флаги с эмблемой льва. Золотое животное нетерпеливо дернуло лапой и вдруг ожило, издав громкий рык. Нашивки на мантиях гриффиндорцев тоже зашевелились.

Дэймон хлопнул в ладоши, и тут же рядом с ним возникли несколько домовых эльфов и с почтением поклонились.

— Отныне я желаю видеть за столом моего факультета приличествующую воспитанным волшебникам сервировку. Ступайте.

Дамблдор растерянно открыл рот, но его перебил тихий голос МакГоннагал:

— Отныне решения мистера Поттера о жизни факультета его предка приоритетны, Альбус. Вы сами признали его право, — она пожала плечами.

— Вы абсолютно правы, профессор МакГоннагал. Если вы не возражаете, я хотел бы обсудить с вами несколько изменений в расписании Гриффиндора.

Суровая женщина сухо кивнула, но хорошо знавший ее Дэниэл заметил в глазах декана веселые искорки. Тем временем Снейп почти незаметно встряхнул Дамблдора за плечо и напомнил:

— Мы ждем ваших слов, директор.

Тот несколько раз моргнул и прочистил горло.

— В Хогвардсе будет проходить Турнир Трех Волшебников. Все, достигшие совершеннолетия и желающие принять участие, смогут бросить свое имя в Кубок Огня 31 октября. Делегации из Дурмрстранга и Шарбатона прибудут 30 октября. А сейчас пусть начнется пир.

Еда тут же появилась на столах, но ученики были слишком оживлены, чтобы обратить на нее внимание. Над столом Гриффиндора пронесся потерянный вздох, когда ученики разглядели обилие приборов перед собой.

Рон фыркнул, схватил ложку и потянулся к первому попавшемуся блюду. И тут же ойкнул и выронил ее.

— Жжется, зараза, — пробубнил он под любопытными взглядами.

— Что происходит? — спросил Дин, заметив похожие гримасы на лицах других гриффиндорцев.

— Полагаю, домовые эльфы решили использовать магию, чтобы привить кое-кому хорошие манеры, — протянул Дэймон с потрясающей невозмутимостью. Гриффиндорцы неприязненно покосились на него.

Дэниэл спрятал улыбку за кубком, он-то успел нахвататься правил этикета за последний месяц.

Он хотел было сделать глоток, но вдруг сильные пальцы перехватили чашу.

— Дэймон, что?...

— Не пей! Эти двое что-то добавили в твой сок, — брат кивнул на двоих рыжик семикурсников.

— Фред, Джордж, — укоризненно протянул он, глядя на их разочарованные лица.

Тем временем Дэймон продолжал изучать содержимое кубка.

— М-м... свежий аромат, несомненно, базилик, а вот такие серебристые искорки дает только толченый панцирь скарабея.

Близнецы от удивления пооткрывали рты. С лица Дэймона исчезло напряжение, и он капнул немного жидкости себе на ладонь и быстро слизнул. На мгновение очертания его тела потеряли четкость, и можно было легко различить призрачный образ канарейки.

— Любопытно, — протянул Дэймон. — Но стоит добавить несколько капель драконьей крови. Это позволит придать зелью твердую форму и продлить эффект до трех часов. И кстати, — он подмигнул ошарашенным семикурскникам, — я вам еще должен за подарок.

Молниеносным движением он выхватил палочку, и рыжие шевелюры близнецов приобрели насыщенный красный оттенок, в них то и дело вспыхивали золотые звезды.

— Вау, — выдохнул Джордж.

— Откуда ты такой взялся, парень? — полюбопытствовал Фред, оценив вид брата.

Дэймон только улыбнулся.

— Я обязательно хочу обсудить с вами ваши идеи. Вы никогда не задумывались о собственном бизнесе? Я бы мог помочь вам найти спонсоров, познакомил бы с нужными людьми.

— Мы думали об этом, — непривычно серьезно произнес Фред, — но у нас нет ни стартового капитала, ни рекомендаций...

— Приведите в порядок свои записи. Думаю, я смогу убедить профессора Снейпа просмотреть их.

— Если ты не врешь... — выдохнул Джордж.

— Парень, ты — гений, — воскликнул Фред, оценив серьезность собеседника, и вскочил из-за стола, утягивая за собой близнеца.

— Они уже три года мечтают о собственном магазине, — пробурчал Рон себе под нос, но Дэймон все равно услышал его.

— Значит, он у них будет. Магическому обществу нужны талантливые, смелые экспериментаторы.

Постепенно ажиотаж в Большом Зале спал, и внимание учеников сосредоточилось на ужине и предстоящем Турнире. Даже гриффиндорцы, кое-как приноровившись копировать действия чистокровных, прекратили глазеть на Дэймона.

Дэниэл облегченно вздохнул и встал из-за стола.

— Пойдем, я покажу тебе нашу башню, — тихо шепнул он брату. Тот послушно последовал за ним.

По дороге они молчали. Дэниэл остановился у портрета Полной Дамы и шепнул пароль: «Virtus».

Дэймон тихо фыркнул:

— «Храбрость»? Сколько пафоса, — и прошел внутрь, разглядывая красно-золотое убранство.

— Ты уже выбрал, какие предметы будешь изучать? — спросил Дэниэл, опускаясь в кресло у камина.

— Мои СОВ придут только завтра, — тот пожал плечами, — просто продублирую твое расписание, ну и, может, кое-что добавлю.

Дэниэл замялся.

— А может, ты согласишься еще и поселиться в моей комнате? Рон, Дин и Симус не будут против.

Дэймон расхохотался.

— Малыш, будь благоразумен, твои одногруппники меня ненавидят, и вполне оправданно.

Дэниэл покраснел, но промолчал. Брат успокаивающе коснулся его плеча:

— Поттер пообещал мне отдельную комнату возле своих апартаментов.

Дэниэл открыл было рот, чтобы озвучить другую просьбу, но тут в проем хлынула толпа гриффиндорцев.

Они замерли, заметив мирно расположившихся братьев. Старосты выразительно зыркнули на младшекурсников, и через несколько минут в гостиной остались только шестой и седьмой курс.

— Значит, это правда. У тебя есть брат, Дэниэл, — тихо начал Симус.

— Да.

— Где же вы все эти годы прятали его? — продолжил «допрос» он.

— Меня не нужно прятать, парень. Прячутся мои враги. И я никому не советую становиться одним из них, — надменный прищур, ледяной тон, презрительная усмешка... В это мгновение брат воплощал в себе аристократизм Малфоя и язвительность Снейпа.

Гриффиндорская толпа заволновалась.

— Я вам не друг и не стремлюсь стать им. Меня интересует только брат.

Рон шумно плюхнулся в кресло. Обстановка немного разрядилась и ученики расслабились.

— Слушай, а что это за пурга про наследника Гриффиндора и управление факультетом?

— В жилах Поттеров действительно есть кровь Годрика, поэтому я имею право вмешиваться в жизнь факультета.

— Может, заодно отменишь и домашние задания? — не оценив серьезности слов, рассмеялся Рон.

— Дэймон? Отменит домашку? — прыснул Дэниэл. — Да он и на каникулах не может прожить и дня без библиотеки!

— Знания и сила дают власть. Глупо упускать ее, — пожал плечами брат, но Дэниэл заметил, как тень грусти промелькнула в изумрудных глазах.

Дин хотел было что-то спросить, но тут портрет вновь открылся, впуская МакГоннагал.

— Мистер Поттер, — она окинула суровым взглядом гостиную, — думаю, нам найдется, что обсудить.

Дэймон плавно поднялся с кресла и почтительно замер перед ней.

— Мистер Поттер, пройдемте в мой кабинет, — чуть улыбнулась женщина.

Дэймон ободряюще усмехнулся брату и последовал за ней.

Глава 11. Сюрприз для гриффиндорца

Non indignare, non admirari, sed intelligere.

Не негодовать, не удивляться, но понимать.

Джеймс Поттер нерешительно замер возле двери. Нужно было поговорить с Гарри раньше, чем это сделает Дэниэл. Вчера мальчик прибежал к нему, одержимый идеей поселиться в комнате брата. Джеймс боялся, что Гарри резко откажет, не стерпев посягательства на свою независимость. Он вздохнул и громко постучал. Через несколько секунд дверь распахнулась. Гарри, уже почти полностью собравшись, застегивал последние пуговицы на рубашке.

— Поттер? — он удивленно поднял бровь. — Ну, доброе утро.

— Доброе утро,— Джеймс осторожно прикрыл за собой дверь. Тигренок на подушке в углу комнаты бросил на него заинтересованный взгляд, затем, узнав посетителя, широко зевнул и, свернувшись клубком, тихо засопел.

На лице Гарри расцвела искренняя улыбка. Он обернулся к Джеймсу, и тень этой улыбки коснулась и мужчины.

— Ты по делу, Поттер, или просто соскучился?

Джеймс неспешно опустился в кресло.

— Я хотел узнать, как ты, и попросить... Дэниэл одержим идеей переехать из башни к тебе.

Юноша нахмурился.

— А ты не хочешь, чтобы я испортил твоего сына, — протянул он. Джеймс отчаянно замотал головой.

— Нет, что ты, я был бы рад...

— Тогда в чем проблема? — Гарри накинул мантию и направился к двери.

— А ты не против? — удивленно выдавил мужчина.

— Я терплю Хогвардс ради того, чтобы побольше пообщаться с Дэниэлом. Зачем мне отказываться от такого предложения?

Он слегка склонил голову и исчез за дверью.

Джеймс чувствовал себя неуютно, сидя за преподавательским столом. Сириус, представленный несколькими минутами ранее как преподаватель ЗОТИ, обеспокоенно коснулся его плеча. Джеймс молча указал глазами на нарочито расслабленного старшего сына. Он увлеченно общался с братом и его компанией, не забывая демонстрировать безупречные манеры, которые ученикам приходилось копировать.

Тут в Большой Зал влетели сотни сов и устремились к своим хозяевам. Перед Дэниэлом и Гарри тоже опустились две полные достоинства птицы.

Мальчики вскрыли конверты и углубились в изучение посланий. Хотя Гарри лишь мельком просмотрел свое письмо и выжидающе уставился на брата.

Дэниэл с радостным воплем «Я прошел, прошел! У меня «П»!» бросился его обнимать, рассыпаясь в благодарностях.

Старосты получили стопки расписаний и принялись раздавать их. Из-за стола гриффиндорцев послышались страдальческие стоны и одинокий радостный вопль:

— Фехтование! — Один из близнецов чуть ли не начал прыгать от энтузиазма.

— Круто, — поддержал его второй.

Они хлопнули Гарри по спине и, возбужденно жестикулируя, вылетели из зала.

— Фехтование? Основы магической культуры? — взвыл Рон Уизли. — Это что еще за фигня?!

— Мистер Уизли, будьте любезны держать свое мнение при себе, — ледяным тоном оборвала его МакГоннагал. — В этом году на факультете Гриффиндор изучение этих дисциплин является обязательным.

— Разумеется, преподаватели не станут возражать, если ученики других факультетов станут посещать эти занятия, — похожим тоном добавил Гарри, поднимаясь с места следом за своим деканом.

— Мистер Поттер, — наконец-то отреагировал Дамблдор, — мы, разумеется, ценим вашу инициативность и подумаем над возможными кандидатурами...

Грохот распахиваемых дверей заставил его замолчать.

— Не утруждайте себя, господин директор. Я уже пригласил лучших специалистов.

Джеймс перевел взгляд на вход в Большой Зал и обомлел. Из головы внезапно вылетели все мысли, и в пустоте гулко бился голос сына:

— Профессор Люпин и леди Лонгботтом любезно согласились восполнить некоторые пробелы в образовании учеников Хогвардса.

Стремительным шагом гибкая фигурка приблизилась к прибывшим и склонилась над рукой старой дамы.

— Леди Августа, рад приветствовать вас в Хогвардсе.

Она благожелательно улыбнулась в ответ и фамильярно взъерошила его волосы, растрепав идеальный хвост. Гарри только фыркнул и, обернувшись, заключил в крепкие объятия высокого мужчину с янтарными глазами.

— Ремус? — прозвенел над всем Залом растерянный вскрик Сириуса.

Тот только повел плечом, не поднимая на них взгляд.

— Полагаю, нам есть, что обсудить, господа, — вышел из-за стола Дамблдор, окинув бывших Мародеров цепким взглядом, и учтиво предложил руку Августе Лонгботтом. — Леди, вы позволите?

Та сурово поджала губы, но кивнула, и директор повел их в свой кабинет, оставив учеников на попечение деканам.

Разговор в кабинете директора напоминал фарс.

— Леди Августа, мы считали, что вы погибли!

— С чего вы это взяли?

— Черная метка над пустым домом...

— Моя семья успела спрятаться, — пожала плечами та с прирожденным изяществом.

— Но почему вы скрывались?

— Да кто вам сказал? Просто наши интересы не пересекались. У моего сына и невестки сейчас свое дело. Внук успешно учится, его невеста — прекрасная девушка. — Она окинула Дамблдора прохладным взором. — А сейчас, если вы удовлетворили свое любопытство, я собираюсь выбрать себе апартаменты и подготовиться к занятиям.

Короткое прощание — и дама исчезла из поля зрения директора. Тот переключился на второго «гостя».

Джеймс, Сириус и Ремус буравили друг друга напряженными взглядами и не находили слов, чтобы начать тяжелый разговор.

— Ремус, — с мягкой укоризной протянул Дамблдор. Джеймс мигнул, вырываясь из плена янтарного взгляда.

— Я вас слушаю, господин директор, — предельно вежливый ответ.

Дамблдор на мгновение замолчал, подбирая слова.

— Ремус, мальчик мой, где же ты пропадал?

— Пропадал? Ну что вы, — хищная улыбочка, — просто я нашел себе постоянную работу и новый дом.

— Ты знал? Как давно ты знал? — наконец совладал со своим голосом Джеймс. Сириус молчал.

— О чем ты, Джеймс? — перевел на него взгляд Ремус.

— Гарри... Как давно ты знаешь, что Дэймон — это наш Гарри?!

— НАШ Гарри? Не было никогда «нашего Гарри». Был только твой, — с тихой горечью ответил тот. — Я узнал о том, что мой друг и ученик — твой сын, когда он не вернулся домой, а остался рядом с вами. Не скрою, что-то в нем показалось мне знакомым, но, знаешь, когда в последний раз видишь кого-то двух месяцев отроду, сложно узнать его спустя долгие годы. Ты ведь и к крестнику меня не пускал, — в янтарных глазах плескалась ярость, боль и презрение.

— Лунатик, — тяжело вздохнул Джеймс, — прости нас... Мы опасались предательства...

— Поэтому подлого оборотня можно было вычеркнуть из своей жизни, не так ли? Когда Дэймон нашел меня, я истекал кровью после боя на смерть за жалкие гроши! А ты как ни в чем ни бывало пишешь мне: «Здравствуй»! — Джеймс поежился от ледяного взгляда. — Ты оставил меня одного бороться с отчаянием и ликантропией.

Мужчина резко рванул рукав мантии и обнажил чистое предплечье.

— То, что я жив, и у меня нет Метки — не ваша заслуга. Я ничего вам всем не должен, и не пытайтесь давить на меня былой привязанностью, — почти прорычал он в лицо Дамблдору.

— Ремус, довольно, — раздался у двери шелковый голос. — Пойдем, я покажу тебе твои комнаты. — Снейп резко развернулся на каблуках, и его черная мантия исчезла за поворотом.

— Ты общаешься со Снейпом? — выдавил Джеймс.

— Северус любезно варит мне Волчье зелье каждый месяц, чтобы я не превращался в кровожадного монстра. Это создает между нами определенную близость, — ироническая усмешка, шутовской полупоклон, и Ремус исчезает вслед за своим школьным врагом.

— Сколько же ошибок мы с вами совершили, Дамблдор, — тихо прошептал Сириус и, не поднимая глаз на Джеймса, покинул кабинет.

Джеймс посмотрел на своего старого друга, наставника и ужаснулся, заметив печать отчаяния и сожаления на его лице. Мужчина прикрыл глаза в пустой надежде обнаружить, что находится во власти страшного сна.

Вечернюю трапезу утомленные первым учебным днем ученики и преподаватели встретили тихими разговорами.

Изумленные вздохи заставили Джеймса отвести глаза от тарелки, по которой он сосредоточенно гонял кусочки бекона. Смотреть на оживленно беседующего со Снейпом Ремуса было неожиданно больно. Взгляд карих глаз уже привычно скользнул к гриффиндорскому столу и нашел Дэниэла и Гарри. Последний неожиданно встал с места и вытянул вперед левую руку. Через мгновение ошеломленный шепот стал понятен. На эту руку осторожно спланировал крупный черный ворон и пристально заглянул хозяину в глаза.

Гарри ласково погладил птицу, что-то тихо ей шепча. Казалось, для этих двоих окружающий мир перестал существовать. Редко когда встретишь настолько полное единение волшебника и фамилиара.

Внезапно идиллия разлетелась на мелкие осколки от изумленно-яростного огня зеленых глаз. Ворон взмахнул широкими крыльями, поднимаясь в воздух, и полетел в сторону рейнквеловского стола. Гарри широким шагом направился вслед за птицей. Та уже уютно устроилась в руках светловолосой девушки с льдисто-голубыми глазами. Она ласково ерошила перья ворона и что-то сосредоточенно ему рассказывала, замерев у своего стола. Гарри плавно подошел к ней и заглянул в лицо, ожидая, пока девушка обратит на него внимание. Поймав ее взгляд, он вздрогнул и медленно, невообразимо медленно опустился перед ней на одно колено.

— Миледи.... я умоляю вас оказать мне честь и принять мою защиту.

— Мой прекрасный принц, мой темноволосый рыцарь, — она ласково коснулась его щеки полупрозрачной тонкой ладошкой. — Я так долго ждала тебя. — Она вложила свою руку в его.

— Теперь все будет хорошо, слышишь? — он осторожно обнял девушку за плечи под сотнями ошеломленных глаз. — Я больше не оставлю тебя одну, — он нежно коснулся губами ее лба, и на мгновение Джеймсу почудилось серебристое сияние вокруг них.

— Мистер Поттер, — не оборачиваясь начал юноша, — я вынужден попросить полчаса вашего времени. — Зеленые глаза скользнули по преподавательскому столу. — Профессор Флитвик, не будете ли вы столь любезны вызвать в школу мистера Лавгуда? Лорд Принц-Снейп, вы позволите воспользоваться вашим кабинетом? — Два коротких кивка. Джеймс с раздражением осознал, что, в отличие от него самого, эти двое прекрасно поняли, к чему клонит его сын.

Гарри переместил свою руку на талию девушки, ни на мгновение не отпуская ее, и потянул к выходу вслед за зельеваром. Ворон удобно устроился на его плече.

Расположив девушку в кресле хозяина кабинета, Гарри непринужденно устроился на подлокотнике.

Снейп промолчал, только кинул на юношу мрачный взгляд и устроился на стуле в дальнем углу.

Несколько минут в комнате звенела тишина, затем в дверь вошел высокий мужчина с серебристыми волосами и покрытым морщинами лицом. Увидев дочь, он сразу же бросился к ней, но та успокаивающе улыбнулась ему:

— Здравствуй, папа. Познакомься с моим рыцарем. Его имя — Дэймон.

Мужчина перевел потерянный взгляд на юношу. В зеленых глазах сияли гнев и решимость.

— Как, как вы посмели отправить ее в Хогвардс? — хрипло спросил он, ласково сжимая хрупкую ладошку.

Лавгуд отвел взгляд и тяжело опустился на стул.

— Как вы узнали? — тихо прошептал он.

— Давайте вообразим, что однажды маленький мальчик очутился в затерянной посреди леса избушке и обнаружил там умирающую старуху, чей разум захватил Дар.

Лавгуд поднял на Гарри несчастный взгляд:

— Женщинам моего рода всегда было дано больше. Моя сестра пыталась спрятаться от людей, чтобы приглушить поток видений.

— Лахезис, — тихо позвал юноша, и ворон послушно подлетел к мужчине. Тот недоверчиво всматривался в карие глаза.

— Леона? — беззвучно прошептали его губы. Птица склонила голову и переступила с ноги на ногу.

— Ей хорошо рядом со мной, мистер Лавгуд. Наша связь сохранила часть ее сознания и позволила контролировать дар.

Мужчина закрыл лицо руками.

— Моя жена привязала меня к себе, и какое-то время мы были ослепительно счастливы. Потом родилась Луна, и ее дар оказался мощнее... Каролина пыталась создать зелье, подавляющее видения, и это стоило ей жизни.

— Каролина? — перебил его Снейп. Джеймс обернулся к нему и увидел, как взволнованно сверкали его темные глаза. — Леди Каролина Принц, младшая сестра моей матери, пропала много лет назад. Ходили слухи, что она была беременна и сбежала к возлюбленному-сквибу, — пронзительные черные глаза впились в лицо девушки, затем зельевар повернулся к Гарри:

— Ты знал?!

Тот покачал головой.

— Просто ощутил ваше родство.

— Мистер Лавгуд, я надеюсь увидеть записи моей кузины. Клянусь, я закончу это зелье. — Мужчина коротко кивнул и собирался вылететь из комнаты, когда Гарри схватил его за руку:

— Не торопись, Северус, лет пять в запасе у тебя есть.

Мужчина накрыл второй рукой ладонь юноши, на мгновение благодарно сжал и высвободился из его хватки, возвращаясь на прежнее место у стены.

Джеймс наконец-то улучил момент:

— Господа, это все, конечно, прекрасно, но зачем вам здесь понадобился я? — нетерпеливо бросил он.

Снейп посмотрел на него так, словно только что получил доказательство его умственной отсталости.

— Чтобы засвидетельствовать мою помолвку с леди Принц-Лавгуд, разумеется, — прозвучал холодный ответ, и Джеймс понял, что рядом с Гарри скука не грозит никому и никогда.

Глава 12. Школьные будни

Adulescentia in labor et patientiā exercenda est.

Молодежь должна тренироваться в труде и терпении.

Дэниэл спокойно принял помолвку брата. Луна была хорошей девушкой, тихой, неординарной, со своими странностями, как, впрочем, и все. Девчонки в Хогвардсе еще несколько дней откровенно пялились на их кольца. Изящный змей из черненого золота обвился вокруг пальца девушки, сжимая в пасти странный, словно светящийся изнутри камень удивительной красоты. На перстне Дэймона сплелись две змеи — черная и серебристая, и это было прекрасной гармонией.

Нет, Дэниэла не беспокоила мысль о помолвке брата. Его больше занимало то, как она повлияет на его планы переселиться в его комнату возле апартаментов родителей. Дэймон только отмахнулся от его тревог, и спустя полчаса плетения чар и ругательств, с гордостью представил ему и Луне конечный результат. Теперь за портретом какого-то ворчливого волшебника скрывалась просторная гостиная с камином и мягкими креслами. Из нее можно было попасть в две уютные комнаты: одну для девушки и вторую — для братьев.

Сияющий взгляд Луны говорил лучше всяких слов, как она рада переезду и обществу людей, которые не считают ее... ненормальной.

Донат флегматично отнесся к появлению гостей, видимо, чувствуя, насколько они дороги его хозяину.

Так что отправляясь на следующий день на завтрак, Дэниэл умиротворенно улыбался: ничто не предвещало беды. Он взглянул на преподавательский стол, и улыбка его стала еще шире. Между Сириусом и профессором Люпиным словно буфер сидела Тонкс с ярко-фиолетовой шевелюрой и бросала на нового преподавателя, тайком от дяди, странные взгляды.

Они с братом подошли к родителям поздороваться, и Дэниэл был удивлен сердечностью, с которой Дэймон приветствовал Тонкс, и ощутил на мгновение непонятную вспышку раздражения.

Они уселись за свой стол, потянув за собой и Луну. Рон что-то пробормотал им с набитым ртом, и Дэниэл скорее ощутил, чем увидел, как презрительно скривился брат. Дин пожелал им доброго утра, но сам жизнерадостным не выглядел.

— Что стряслось? — Дэниэл хлопнул друга по плечу.

— Снейп, — коротко ответил он.

— Что «Снейп»? — непонимающе переспросил Дэниэл.

— У нас сейчас Снейп. Со Слизерином.

Дэниэл беззвучно застонал. Ну конечно, вчера он еще не успел показать декану результат пересдачи, вот Зельеварения и не было в его расписании. Снейп его убьет.

— Эй, что такое? — обеспокоился брат. Луна продолжала с отсутствующим видом глазеть по сторонам.

— Снейп от меня и мокрого места не оставит, — обреченно вздохнул он.

Брат только иронически вскинул бровь и вернулся к завтраку.

Дэниэл сумел впихнуть в себя всего несколько ломтиков тоста и сидел, как на иголках. Когда до начала занятий оставалось минут 15, он вскочил из-за стола.

— Куда так рано? — поинтересовался брат, задумчиво разглядывая кубок.

— За учебником. Я же не взял Зелья.

— Я взял, — пожал плечами он и небрежным жестом вытянул из сумки его книгу и свиток с летним сочинением.

— Ладно, пойдем, — он коснулся ладони невесты легким поцелуем, — увидимся на обеде, Луна. — и успокаивающе улыбнулся брату. — Не бойся, я не дам тебя в обиду злобному профессору.

И они направились на Зельеварение.

Дэниэл напряженно застил на краешке стула, ожидая появления преподавателя. Его брат меланхолично пролистывал учебник, не обращая внимания на изучающие взгляды слизеринцев.

Дверь бесшумно распахнулась, и в комнату влетел зельевар, мантия черной тенью развевалась за его спиной.

— Что ж, с этого года вы начинаете изучать тонкое искусство Высших зелий, оно потребует от вас предельной концентрации, старательности и, несомненно, таланта. И хотя некоторых учеников я не ожидал увидеть в этом классе, очень быстро станет очевидным, кто не способен успевать по моему предмету.

Дэниэл не отрывал глаз от парты, чувствуя, как обжигающий взгляд зельевара уперся в него.

— Мистер Поттер, — прошелестел шелковистый голос, — что получиться, если в настойку кошачьей мяты добавить несколько листьев валерианы?

Дэниэл замер от ужаса, в голове было пусто под этим уничижительным взглядом.

— Зависит от количества листьев, сэр, — раздался рядом спокойный голос, — такие ингредиенты используются как основа Зелья Сна-без-сновидений и Зелья Вечного сна. В первом случае необходимо добавить всего два сушеных листка валерианы, а во втором — пять мелко растертых.

— Верно, мистер Поттер, — раздраженно бросил Снейп, — но вопрос был адресован вашему брату. В следующий раз за выкрикивание потеряете баллы.

— О, прошу прощения, профессор, — медовым голосом протянул Дэймон, — я посчитал, что вы захотите оценить уровень нового ученика.

Снейп смерил его взглядом, резко развернулся на каблуках и прошествовал к своему столу.

— Сегодня вы попытаетесь приготовить Зелье Сна-без-сновидений. Рецепт на доске. Приступайте.

Дэниэл осторожно выдохнул. Буря миновала. Он одними губами шепнул брату «Спасибо» и отправился за злосчастными ингредиентами.

На удивление, его зелье выглядело вполне прилично. Правда, пару раз Дэймон удерживал его руку, собирающуюся сделать какую-нибудь глупость, но в целом Дэниэл был доволен своими успехами. Снейп, взглянув на его варево, кисло скривился, но промолчал.

— Мистер Поттер, Дэймон Поттер, а также мистер Нотт и мистер Забини, не спешите очищать котлы. Ваши зелья вполне пригодны к употреблению. Остальным два фута о применении валерианы в Высших зельях.

Большая часть гриффиндорцев моментально испарилась, осознав, что их отпускают. Дэниэл замешкался, собирая вещи, и брат терпеливо поджидал его.

Внезапно на парту рядом с ним упала чья-то тень. Подняв голову, он с удивлением встретил испытующий взгляд Теодора Нотта.

Тот повернулся к Дэймону и, склонив голову набок, тихо произнес:

— Змей, настоящий ядовитый змей..., — он скосил глаза на зарывшегося в бумаги зельевара, — бедные львы!

Из-за его спины выступил Блейз Забини и приветливо кивнул Дэймону.

— Не забывай, Тео, он все же еще и лев. Он будет защищать своих до последней капли крови.

Тео фыркнул, и снова взглянул на Дэниэла:

— Тебе безумно повезло, Поттер, иметь такого защитника.

На лице Дэймона расцвела довольная усмешка.

— Жаль, что Джеймсу Поттеру не удалось породниться с вами, наследник Ноттов.

— Жаль, что у него не родилась дочь, — слизеринец окинул братьев насмешливым взглядом.

В глазах Дэймона заплясали черти:

— Придется ждать следующего поколения, — лукаво предложил он. Слизеринец сразу подобрался:

— Ты обещаешь мне свою дочь, Поттер?

— Неужели ты станешь ждать? — заломил бровь он.

— Если девушка вырастет истинной дочерью своего отца, оно того стоит.

— Очень заманчивое предложение, — Дэймон протянул вперед правую руку, — обещаю рассмотреть его после рождения дочери.

Слизеринец вернул рукопожатие и удалился вместе с другом, бросив через плечо:

— Мы обязательно заглянем на фехтование, Поттер.

— Это будет интересно, — усмехнулся в ответ тот и, протащив брата мимо слизеринцев, отправился на следующий урок.

Поднимаясь вслед за братом по, казалось, бесконечной лестнице, Дэниэл мысленно проклинал тот миг, когда его дернуло на третьем курсе записаться на предсказания. Это было одним из тех решений, о которых он откровенно сожалел.

Трелони, как всегда, была в своем репертуаре: резкие благовония, трагический шепот. «Полтора часа потерянного времени», — подумал он, разглядывая расклад карт остекленевшим взором.

— О, мой дорогой, — заунывно завыло за его спиной, — какое несчастье! Такой молодой...

— О чем вы, профессор? — Дэймон, наконец, оторвал взгляд от своих карт и обратил внимание на происходящее в классе.

— Пиковый валет стоит рядом с тобой, мальчик, а вслед за ним и пиковый король. Они вещуют тебе смерть! — длинный узловатый палец ткнул в одну из карт.

— Профессор, вы заблуждаетесь, — металлическим голосом оборвал ее Дэймон. Он резко отодвинул стул и встал за спиной брата.

— Взгляните, — он проследил пальцем линию карт. — Валет стоит у моего брата за спиной, не подпуская к нему пикового короля и саму смерть. При таком раскладе пиковый валет — не враг, а всего лишь темноволосый защитник.

Он со значением положил ладони на плечи Дэниэла и окинул взглядом застывших студентов и онемевшую от негодования преподавательницу.

— Знаки Судьбы всегда туманны и многозначительны, профессор, вам ли ни знать? — он поднял брата со стула и сгреб в охапку их вещи. — К сожалению, лишь немногие способны правильно трактовать их, — и мягко добавил, — пойдем, Дэниэл, больше предсказания здесь ты изучать не будешь. Лучше уж я подтяну тебя по арифмантике и попрошу профессора Вектор взять тебя в свой класс.

Дэниэл послушно последовал за ним, скрыв тихий вздох облегчения.

Дэймон сдержал свое слово и целый час в библиотеке вбивал брату в голову новые знания.

— Послушай, — Дэниэл несмело прервал очередное объяснение, — а ты действительно веришь в то, что сказал?

Брат не стал делать вид, будто не понял, о чем речь. Он подсел ближе и обнял его за плечи.

— Я не стану судить о пророчестве, пока не узнаю его точную формулировку, но... Поверь мне, я знаю, что судьбу можно изменить. Да, это непросто, но возможно. Не думай об этом, пока я с тобой.

— Но ты ведь уйдешь, — расстроено прошептал подросток.

— Однажды мне придется это сделать. Но я уверен, к тому времени ты сумеешь справиться со всем сам. К тому же, где бы я ни был, я всегда приду тебе на помощь, если понадобиться.

Несколько минут они просидели в тишине. Дэниэл чувствовал за спиной успокаивающее тепло: Дэймон опустил подбородок на его макушку и ласково перебирал пряди его волос.

Потом он зашевелился, медленно выпрямился и позвал:

— Пойдем, Дэн, у нас сейчас начнутся факультативы.

Основы магической культуры пролетели незаметно. Леди Лонгботтом умела увлечь слушателей, связывая тысячи деталей и традиций забавными историями из жизни. Ее слушали, затаив дыхание. Этому способствовало и показательное превращение Лаванды Браун, известной сплетницы, в изящную вазу при попытке обсудить с подругами последние новости.

Из кабинета гриффиндорцы выходили очарованные старой дамой и втихомолку бросали в сторону Дэймона благодарные взгляды.

Фехтование должно было проходить в Большом Зале. Терзаемые любопытством ученики гурьбой вкатились в совершенно пустое громадное помещение. Кто-то посмотрел наверх и ахнул: тяжелые столы и скамьи зависли где-то под потолком.

Тихое покашливание возвратило всеобщее внимание преподавателю.

— Добрый вечер, господа. Меня зовут Ремус Люпин, и я постараюсь показать вам основы фехтования. Разумеется, мастерами вам не стать, но моя задача дать вам достаточно навыков, чтобы вы смогли парировать несколько ударов в ближнем бою и воспользоваться палочкой.

— Да разве кто-то сейчас размахивает тяжеленной железякой? — донеслось из толпы.

— Мистер Финниган, я не ошибся? — Люпин мгновенно нашел взглядом говорившего. — Насколько мне известно, палочку и меч в бою используют многие сторонники Темного Лорда, как и сам Темный Круг. Надеюсь, их славы вам достаточно, чтобы убедиться в необходимости подобного обучения...

Тут дверь распахнулась, и на пороге застыли три фигуры с обнаженными клинками.

— Мистер Забини, мистер Нотт, мисс Грингратс, какая честь! Рад приветствовать вас на своем занятии.

Слизеринцы вежливо склонили головы.

— Мы надеялись найти несколько интересных спарринг-партнеров, — прозвенел голос девушки.

Ремус перевел взгляд на гриффиндорцев, с раскрытыми ртами пялящихся на тускло сияющую сталь.

— Что ж, господа, постарайтесь подобрать себе тренировочные мечи, — преподаватель махнул рукой в сторону груды деревянных клинков, — и начнем изучать базовые стойки, — ученики вяло поплелись в указанном направлении. — Дэймон, ты можешь разминаться с братом самостоятельно, как и вы, — кивок в сторону слизеринцев.

Дэймон улыбнулся преподавателю и, к удивлению брата, стал копаться в своей сумке. Глаза Дэниэла едва не вылезли из орбит, когда он извлек из нее их тренировочные деревянные клинки.

Уверенно сжимая ладони на рукояти, Дэниэл впервые мог оценить результаты изнуряющих месячных тренировок. Нет, разумеется, фехтовать он не научился, но мог, по крайней мере, не только глупо подставляться под удары, но и уворачиваться от них.

Трое слизеринцев скептически оглядывали бестолково размахивающих деревяшками шестикурсников, а вот на Дэймона они бросали заинтересованные взгляды, особенно когда он показывал брату очередной «грязный» прием, отметая все возражения коротким: «Твоя задача — выжить, на остальное плевать».

Когда спустя полчаса взмокший Рон бросил на них злой взгляд, Дэниэл понял, что друг готов взорваться. Ему явно надоело бесконечно отрабатывать один удар, пока другие учатся «крутым» вещам. Откуда ему знать о долгой подготовке друга? Побагровевший рыжик бросил свой клинок и сжал кулаки:

— Эй, а почему это Поттер тренируется отдельно? Зачем нам вся эта фигня, если нас не учат сражаться? — гневно завопил он.

Уже порядком взвинченный преподаватель коротко взрыкнул, заставив учеников попятиться, и бросил умоляющий взгляд на Дэймона. Тот насмешливо протянул:

— Видишь ли, Уизли, всю эту «фигню», как ты называешь основы, чистокровные усваивают еще в пятилетнем возрасте. Многие из нас получают меч раньше, чем первую метлу. Глупо надеяться получить мастерство в одночасье, разве что это окажется фамильным даром, но откуда ему взяться в семье предателей крови?

Дэймон оставил брата возле слизеринцев и танцующей походкой подошел к учителю, на ходу извлекая из воздуха (ну, из воздушного, нет, как там Дэймон говорил? пространственного кармана!) свой любимый клинок.

— Разрешите пригласить вас на танец, учитель, — коротко поклонился он. На лице Люпина расплылась хищная усмешка.

— Эй, — раздалось от двери, — веселье и без нас? Не знаю, как Снейп, а я тоже хочу.

К ним, широко улыбаясь, шагал Сириус.

— Два на два? — заинтересованно уточнил Дэймон. — А что, давайте. — Он отшвырнул ножны прочь. — Рем, забирай себе Сириуса, дай нам с лордом Снейпом шанс.

Пары застыли друг против друга и синхронно прошептали что-то на латыни, заставившее золотистое сияние окутать блестящую сталь.

— Ух ты, — раздалось рядом восхищенное. — Не думала, что удастся когда-то увидеть подобное.

Дэниэл чуть скосил взгляд. Рядом стояла Грингратс и напряженно смотрела на фехтовальщиков, стоявших посреди широкого круга зрителей.

— Э-э, что ты имеешь в виду, — осмелился переспросить Дэниэл.

— Они зачаровали клинки, чтобы нанесенные ими раны мгновенно закрывались. Но от боли это не спасет. Так поступают только лучшие из лучших.

Фехтовальщики пришли в движение, и все разговоры смолкли. Даже видевший их тренировки Дэниэл пришел в ужас, и одновременно был опьянен жестким, стремительным, но красивым боем.

Четыре мага, казалось, слились с клинками воедино, растворились в этом смертоносном танце. Они несколько раз обменивались противниками, но вскоре стало ясно, что лишь стройный Дэймон может выдерживать темп Люпина, так что напарники разделились. Несколько бесконечных минут звона скрещиваемых клинков, и они замерли. Меч Снейпа в дюйме от груди поверженного Сириуса. Снейп опустил клинок и протянул ему руку, помогая встать.

— Совсем неплохо, Блэк. Кровь — не вода, — напряженно признал он, пряча меч в ножны.

Все взгляды переметнулись на другую пару. Те тяжело дышали, яростно глядя друг другу в глаза. Клинок Люпина замер у горла Дэймона, в его собственный живот тоже упиралась сталь.

Похоже, они никак не могли прийти в себя и опустить оружие.

Снейп опомнился первым.

— Занятие окончено! Забирайте свои мечи и не забудьте повторить выученное к следующему занятию.

Ученики вяло зашевелились.

— Ну, чего замерли? — рявкнул зельевар, не отводя взгляда от медленно отодвигающихся противников.

Дэниэл хотел было остаться, но чьи-то руки выволокли его прочь.

— Вот это да, — выдохнул Забини, — боевое безумие! Напомните мне не ссориться с Поттером, а? — жалобным тоном закончил он и зашагал прочь.

Грингратс поймала его ошеломленный взгляд и со вздохом пояснила.

— Если в учебном бою сходятся два мастера, существует риск, что они не смогут вовремя остановиться, ведь в реальном бою нет места сомнениям, — она дружески хлопнула Дэниэла по плечу. — Жаль, что твой брат выбрал себе невесту. В такого, пожалуй, я и смогла бы влюбиться, — с этими словами слизеринка растворилась в толпе, оставив его ошалело хлопать глазами, пока не появился Рон и не потащил его за собой.

Только когда они остановились у портрета Полной Дамы, до Дэниэла дошло, что они пришли в Гриффиндорскую башню. Он осторожно дернул Рона за рукав.

— Дружище, много любопытных взглядов — это не то, чего мне бы сейчас хотелось. Я лучше к себе.

— Я проведу, — буркнул рыжик. Дэниэлу пришлось согласиться.

Впустив Рона в гостиную, Дэниэл опустошенно плюхнулся в кресло. Денек был еще тот. Рон внимательно огляделся по сторонам.

— Хорошо устроился, — наконец бросил он. — Сразу убежал под крылышко к брату. Этих манер нахватался, с мечом тренировался... — все, что б к нему поближе быть. А про друзей совсем забыл! — обвиняюще выкрикнул Рон и, вспыхнув, отвернулся.

— Послушай, Рон, все совсем не так. Просто я, наконец, встретил своего брата, и нам надо многое...

Но рыжик уже не слушал. Его взгляд упал на тигренка, возившегося в углу со своими игрушками.

— А это еще кто?

— Это Донат.

— А, его, да? Эй, киця, иди сюда, я тебя поглажу..., — Рон медленно подбирался к тигренку.

— Рон, осторожнее, — кинулся было Дэниэл, но поздно. Рон уже зажимал рукой глубокие царапины на ладони.

— Ах ты, тварь! Такая же, как и твой хозяин!

Он выхватил палочку, и светло-синий луч заклятия полетел в животное. Внезапно на его пути мигнул серебристый щит, и проклятие вернулось к своему создателю. Рон кубарем упал на ковер.

Дэниэлу как раз удалось привести его в чувства, когда дверь распахнулась, впуская разъяренного Дэймона.

— Так, так, Уизли, похоже, до тебя не доходит, — он окинул комнату внимательным взглядом. — Жаль, что ты не выбрал что-то посерьезней, тебе было бы полезно получить обратку, в воспитательных целях, — он презрительно усмехнулся. — Не смей лезть к тем, кто под моей защитой, Уизли! — он схватил того за ворот и вышвырнул за дверь.

Затем обернулся к брату, и Дэниэл впервые ощутил на себе убийственную мощь его ледяного взгляда.

— Я надеюсь, подобного больше не повториться, — резко бросил он и, развернувшись на каблуках, отправился в спальню.

Глава 13. Тени сгущаются

Ignorantia juris neminem excusat.

Незнание законов не извиняет вину.

Сириус Блэк напряженно застыл перед дверью апартаментов, в которых, по словам леди Августы, расположился его старый школьный друг.

Лет 14-15 назад он позволил Джеймсу убедить себя, что Рем может быть опасен. Позволил, но все же не смог отказаться от общения со старым-добрым Луни и украдкой продолжал поддерживать с ним контакт. Джеймс боялся за семью, а ему нечего было опасаться. Но оборотень довольно сдержанно реагировал на его попытки общаться. Сириус не мог не заметить его крайней бедности, осунувшегося лица или полузаживших ран. Он поклялся себе не задавать лишних вопросов и старался незаметно помочь другу: захватывал с собой недельный запас продуктов, когда шел в гости, незаметно рассовывал по разным углам по несколько галеонов.... Но дело было не только в этом.

Лет через пять после ссоры с Джеймсом дела Ремуса пошли на лад, но видеться они стали реже, оборотень стал еще более замкнутым, скрытным, больше не пускал его в свое убежище, настаивая на редких встречах на нейтральной территории. Сириус начал серьезно опасаться за друга.

Но хуже всего был тот уязвленный взгляд, который опалил его, когда однажды, забрев на площадь Гриммо, они услышали из камина голос Джеймса.

Ремус смертельно побледнел, бросил на Сириуса горький взгляд и вылетел за дверь. Короткие встречи стали еще реже.

И вот сейчас он несмело стоял перед запертой дверью, не решаясь постучать.

Внезапно дверь распахнулась, и из нее выскользнул ухмыляющийся Снейп. Он вздрогнул, увидев его, затем язвительно протянул:

— Ремус, у тебя тут под дверью очередь выстраивается.

— Какая еще очередь? — донесся до Сириуса смеющийся голос. Ремус появился в дверях, — О, Сириус, проходи, пожалуйста. Северус, я потом к тебе зайду.

— Мне стоит начинать варить успокоительное? — смерил его взглядом Снейп.

Ремус только махнул на него рукой, схватил Сириуса за плечо и втянул внутрь, захлопывая дверь за спиной у Снейпа.

— Значит, это правда, — ошеломленно выдавил Сириус. Ремус, отпустил его плечо и поднял недоуменный взгляд. — Ты дружишь со Снейпом.

— Оу, — Ремус задумчиво почесал нос. — Ну, не знаю, как к этому относиться Северус, но я могу назвать его другом.

Сириус неуверенно опустился в кресло.

— Ну, сам подумай, а что мне еще оставалось? Нужно же мне с кем-то общаться. А Северус — очень интересный собеседник.

— Ты же знаешь... — начал было Сириус, но Лунатик только отмахнулся и принялся разливать чай.

— Знаю я, все знаю, — он бросил на него неожиданно резкий взгляд. — Я ценил твою доброту, Сириус, но вы оба отказали мне в доверии. Стоит ли винить меня в том, что я нашел человека, с которым могу быть откровенным?

Сириус опустил голову. Ремус фыркнул и сунул ему в руки чашку с горячим чаем.

— Я доволен своей жизнью. Можно сказать, я даже благодарен Джеймсу. Если бы не он, я бы никогда не встретил Дэймона....

— Но, возможно, с нами был бы Гарри, — встрепенулся Сириус. Он чувствовал, что Ремус откровенен с ним.

— Да, Гарри, — губы оборотня исказила улыбка. — Гарри был прелестным ребенком. Как и Дэниэл. Я был так счастлив, когда Джеймс выбрал меня в крестные Дэниэлу, я думал, у меня начнется новая жизнь, я мог бы любить его как своего, но буквально через полгода Джеймс вышвырнул меня из своей жизни и не подпускал к крестнику, — он поднял на Сириуса тяжелый взгляд. — Ты и представить себе не можешь, в какую пучину отчаяния меня толкнуло недоверие старого друга. Вы отобрали у меня надежду на то, что я, оборотень, достоин нормальной, полноценной жизни. Поэтому я рад, что встретил Дэймона. Пусть это и эгоистично, но я рад, что все сложилось именно так.

— Дурсли были жестоки с ним, правда? — горько прошептал Сириус.

— Да, — Ремус внимательно посмотрел на него. — Я не знаю подробностей, но Дэймон вступил в Наследие, когда ему было пять. Тогда же его нашел приемный отец.

Сириус тихо охнул. Он молча поднес к губам чашку, пытаясь прийти в себя. Ему не хотелось прерывать импровизированные откровения собеседника.

— Я стал подарком на его седьмое День Рождения. Это было забавно, — Ремус улыбнулся. Похоже, у него было на удивление разговорчивое настроение. — Вскоре я пересекся с Северусом. Я стал наставником мальчика, и нужно было решить мою «мохнатую проблему». Ты знал, что ликантропия способна вылечить некоторые смертельные заболевания? Тогда проклятие становится благословением.

— Что? — Сириус не сдержал изумленного вскрика. Ремус коротко рассмеялся.

— О Мерлин подери этот приступ ностальгии, — он развел руками, — Дэймон сделал мне удивительный подарок, пригласив в Хогвардс. Это место всегда много значило для меня, — он потянулся к стоящей под столом полупустой бутылке огневиски и щедро плеснул себе в бокал. Сириус удивленно следил за другом, он вообще впервые видел, чтоб он пил что-то крепче сливочного пива. Вот откуда у него и у Снейпа такое хорошее настроение!

— Ах, о чем это я? О ликантропии. — Он горько вздохнул. — Я был так счастлив попасть в Хогвардс, практически боготворил Дамблдора, что он взял проклятого под свое светлое крыло! Я был в экстазе, когда нашел друзей, которые не испугались моей звериной сути. Но никто, никто не помог мне смериться с тем, кто я есть, никто, кроме Дэймона. Да, я научился пользоваться преимуществами своего состояния, но помирил меня с волком именно этот удивительный ребенок... — он покачал головой.

— Как он справляется с ситуацией? — мягко спросил Сириус.

— Он страдает, — оборотень отвел взгляд. — Он смотрит на Дэниэла и знает, что сам мог бы быть таким же, наивным, доверчивым, обычным. Может быть, он был бы счастливее, не соверши Джеймс по настоянию Дамблдора той роковой глупости. Но кто тогда озарил бы путь слепцам? — он грустно улыбнулся и тут же сменил тему разговора.

Час спустя легкомысленного трепа о пустяках, Ремус извинился за свое поведение и выпроводил гостя, на прощание милостиво разрешив заглянуть еще как-нибудь.

Очутившись за дверью, Сириус уже не увидел довольной улыбки оборотня.

Едва он вернулся в свою комнату, то обнаружил на столе недовольную сову с коротким посланием. Он взволнованно развернул его, и на губах возникла мечтательная улыбка. «The Square. В 8.00.».

Сириус Блэк взволнованно ерзал на краешке стула. Вот уже несколько недель он добивался личной встречи с прекрасной Элеонорой Забини, но раз за разом получал отказ. Но сегодня, сегодня она согласилась встретиться.

Окрыленный Сириус мигом заказал столик в указанном ресторане, присовокупив к просьбе солидную сумму. И теперь нетерпеливо дожидался своей прекрасной дамы.

Леди Элеонора прибыла ровно в восемь, величественная и неприступная. Длинное черное переливающееся платье подчеркивало ее безупречную фигуру, а изысканный гарнитур великолепно оттенял бездонные глаза. Сириус поднялся навстречу своей мечте и почтительно коснулся поцелуем ее тонких пальчиков.

Леди Элеонора милостиво кивнула ему и позволила наполнить ее бокал дорогим вином.

Сириус из кожи вон лез, чтобы вечер удался. Никогда он еще не был настолько в ударе! Смешные истории заставляли полные губы подрагивать в улыбке, изысканные комплименты вызывали нежный румянец, а восхищенные взгляды — ответный блеск в глазах.

Музыканты заиграли новую мелодию, и солист пропел знакомые слова:

Tonight,

They'll be no darkness tonight.

Hold tight,

Let your love light shine bright.

Он поднялся с места и, поклонившись, протянул красавице руку, приглашая на танец. Они медленно кружили по залу, а слова все лились и лились, распаляя их взгляды:

Listen to my heart,

And lay your body next to mine.

Let me fill your soul,

With all my tears.

You're a woman, I'm a man.

This is more than just a game.

I can make you feel so right.

Be my lady of the night.

You're a woman, I'm a man.

You're my fortune, I'm your fame.

These are things we can't disguise.

Be my lady of the night.

Песня оборвалась, и они остановились. Сириус не спешил выпускать женщину из объятий. От аромата ее духов кружилась голова.

Часы пробили десять, разрушая очарование момента. Леди Элеонора решительно вырвалась из его рук, ее лицо накрыла невозмутимая маска.

— Благодарю за прекрасный вечер, мистер Блэк, — официальность этих слов заставила мужчину напрячься, — жаль, что он больше не повториться.

— Что? Как? Но почему? — взвыл Сириус. — Элеонора, я не понимаю...

— Мне давно уже не 17 лет, мистер Блэк, — тонкий палец с острым ноготком коснулся его щеки, опаляя прикосновением. — Я не ищу быстротечных увлечений. Мне нужна надежная опора, маг, равный мне по силе и по статусу, достойный отец для моего сына. — Она вздохнула. — Это был мираж, Сириус, всего лишь сладкий сон, но пора возвращаться в реальность. — Теплые губы коснулись его губ нежным поцелуем, но прежде чем мужчина успел прийти в себя и перехватить инициативу, она уже исчезла, оставив в воздухе цветочный аромат своих духов.

Сириус застонал, прикрыв глаза, и, бросив кошелек на стол, аппарировал. Не глядя по сторонам, он пулей влетел в библиотеку темного дома и зарылся в пыльные фолианты, пытаясь найти в них ответы, на мучавшие его вопросы.

Вальпурга с удивлением посмотрела на мрачного сына, который, впервые на ее памяти, горел такой жаждой знаний. Да и интересовали его книги по родовой магии, магии крови...

— Кричер, а молодой принц действительно сдержал свое слово, — тихо прошептала она домовому эльфу, который недоуменно смотрел на хозяина, смешно шевеля ушами.

Несколько дней прошло, как в тумане. Сириус пытался вырвать из сердца возросшую привязанность к леди Забини, пытаясь забыться в изучении древних фолиантов. В них, и правда, было много интересного.

Он начинал понимать, что отреченный из рода — не пара благородной леди из древнего рода. Поэтому и мучился, скрывая душевные терзания от окружающих. Или, вернее, пытался скрывать.

— Сири! Да что с тобой происходит! — тормошил его Джеймс за завтраком.

Сириус попытался от него отмахнуться. Внезапно странно знакомое чувство охватило его. Где-то глубоко внутри вспыхнуло холодное пламя. Сириус обвел взглядом преподавательский стол. Большинство учителей выглядели лишь слегка обеспокоенными, но Дамблдор резко побледнел, а Снейп и Ремус вскочили со своих мест.

— На улице! Быстро, — прорычал Дэймон, замерший у гриффиндорского стола, — Старосты, учеников в гостиные!

— Выполняйте! — рявкнул Снейп, пробираясь вслед за юношей к выходу.

Дамблдор, МакГоннагал и Флитвик последовали за ними. Сириус кивнул Джеймсу на потерянного Дэниэла, а сам понесся на улицу. Остальные преподаватели тоже остались с учениками.

Дэймон уверенно вел их в сторону Запретного леса, но, достигнув его опушки, взрослые маги замерли и помянули Мерлина.

Там, между редкими деревьями пульсировала пиктограмма, в центре которой находились два младшекурсника, а из глубины леса медленно появлялись полуистлевшие скелеты, гигантские пауки и змеи.

Кто-то рядом грязно выругался, и Сириус с удивлением понял, что бранные слова вылетели из плотно сжатых губ его бывшего декана.

— Нужно вытаскивать этих идиотов, — почти прошипел Дэймон, вскидывая палочку. Вокруг него вспыхнул темный щит, и он быстрым шагом направился к пентаграмме, лишь изредка посылая проклятия в особо настойчивых тварей.

— Ну и чего мы ждем? разбираться с этой пакостью все равно нам, — глаза Ремуса горели звериным огнем. Сейчас легко можно было определить, что перед ними оборотень.

Сириус погрузился в схватку, жалея, что с ним нет уже ставшего привычным меча. Снейп и Ремус оказались предусмотрительнее, и извлекли свои клинки из «пространственного кармана». Дамблдор, Флитвик и МакГоннагал орудовали только палочками, но тварям вполне хватало их мощных заклинаний.

Сквозь визг, грохот и слова проклятий до Сириуса доносился монотонный речитатив на староанглийском. Дэймон пытался перехватить контроль над ритуалом. Голос его зазвучал торжествующе, и инфери безвольно упали на землю, а пауки и змеи быстро ретировались в лес.

Маги подошли к месту ритуала, о котором сейчас напоминала лишь выжженная трава.

Изможденный Дэймон склонился над одним ребенком, и тут же переметнулся к другому, сжал его виски своими пальцами.

Флитвик вскрикнул, и бросился к своему студенту, безвольно раскинувшемуся на траве. И почти сразу отшатнулся.

— Мертв, — одеревенело шепнул он.

МакГоннагал подошла к нему и утешающе опустила руку на плечо.

Снейп приблизился к телу и с профессионализмом опытного колдомедика начал изучать его.

— Магическое истощение, — выплюнул он. — Магглорожденный. Рейнквело. Первый курс. Карл Мендисон.

Он вздохнул и подошел ко второму ученику.

— Натаниэль МакНейр. Слизерин. Первый курс, — Снейп был белым от ярости.

— Он будет жить, — глухо пообещал Дэймон, с трудом поднимаясь на ноги. Он сделал несколько неуверенных шагов, Ремус тут же подскочил к нему и подставил плечо. Дэймон благодарно улыбнулся, и они медленно направились к замку.

Поравнявшись с директором, Дэймон жестко припечатал:

— Надеюсь, вы довольны результатом, директор. Незнание основ Темной магии не удержало их от ее использование, а стоило нам одной невинной жизни. А ведь жертв могло бы быть больше, — и, не останавливаясь, побрел дальше, поддерживаемый оборотнем.

— Я сделаю объявление, — пробормотала МакГоннагал. — Директор Дамблдор?

— Хорошо, Минерва. Я свяжусь с родителями и возьму на себя организацию похорон, — лицо старого мага, казалось, окаменело, глаза потухли.

Снейп, не обращая внимания на директора, поднял своего студента на руки и понес его в замок.

Сириус устало прикрыл глаза и поплелся за ним, не желая нарваться на какое-то поручение. На душе было тошно. Дэймон был прав. Погубленная жизнь была их виной.

В следующие два дня занятий не было. На школу опустился траур, на скромной церемонии многие не сдержали слез.

Одиннадцатилетний мальчик погиб, пытаясь запустить мощный темный обряд.

Мадам Помфри сообщила, что второй ребенок впал в магическую кому, и было неясно, когда он очнется и очнется ли вообще. Заплаканная леди МакНейр хотела было забрать сына домой, но потом внезапно передумала, лишь бросала на Дэймона полные безумной надежды взгляды.

Он был единственным, кроме матери, кого мадам Помфри подпускала к своему пациенту, видимо, он сделал что-то правильное там, на опушке Запретного Леса.

Первый урок на следующий день после похорон у Сириуса был как раз у шестого курса Гриффиндора и Слизерина.

Ученики были непривычно тихими и рассеянно слушали его лекцию. Внезапно посреди объяснения особенностей режущего проклятия прозвенел дрожащий голос:

— Почему? Почему он умер? Один погиб, а другой в коме... Почему? — потерянно спросила Лаванда Браун.

Сириус тяжело вздохнул.

— Мальчики попытались провести один мощный темномагический ритуал. И потеряли над ним контроль. Темная магия очень коварна и своенравна. Начатый ритуал не остановился, пока не выкачал из них достаточно силы для своего завершения...

— Довольно, — Дэймон резко отшвырнул свой стул. — Прекрати лгать себе и эти детям, Сириус. Это ваша вина.

Мужчина потерянно опустил голову. Дэймон подскочил к нему и с силой встряхнул.

— Мальчиком погубило любопытство и элементарное незнание основ. Темная магия опасна лишь для дилетантов. Не стоит превращать ее в абсолютное зло.

— Но темная магия приносит лишь вред! — запальчиво выкрикнул кто-то.

Сириус молчал.

— Профессор Блэк? — вопросительно прошептала Лаванда.

— Это не так, — вынужденно признал Сириус. — Темная магия более мощная, опасная, но... Светлая тоже может убивать, а Темная — спасти жизнь.

— Этого не может быть, — прошептал кто-то из магглорожденных.

— Я был рожден в темномагической семье, — вскинул голову преподаватель. — Уж я-то знаю!

— Тогда почему Министерство запретило ее? — ощетинился Рон Уизли.

— Вы не поняли? — со вздохом протянул Дэймон. — Магглорожденный погиб, а чистокровный жив. Магия рода удержала его на грани.

— Значит, чистокровные действительно сильнее?

— Да, — отрезал Блэк, сверкнув глазами. — Магглорожденные более уязвимы, потому что лишены поддержки родовой магии. Поэтому они и не изучают Темные искусства.

Гриффиндорцы потрясенно молчали. Слизеринцы бросали на преподавателя заинтересованные взгляды.

— Я не должен был вам этого говорить, но, полагаю, вы достаточно взрослые, чтобы справиться с этим знанием, — вздохнул Сириус. — Урок закончен. Все свободны.

Он остался сидеть за своим столом, пока ученики медленно покидали кабинет.

Последним вышел Дэймон, напоследок подарив ему понимающий взгляд.

Глава 14. Новый день – новые заботы

Malum consilium est, quod mutari potest.

Плохо то решение, которое нельзя изменить.

Дэниэл потянулся, просыпаясь, и открыл свои карие глаза. Солнечный свет, щедро заливавший комнату, разбудил его. Он зевнул, разгоняя остатки сновидений, и вскочил с кровати. Занятия никто не отменял. Тем более сегодня первым стоял Уход за магическими существами, а с Хагридовыми любимцами зевать нельзя — лишишься нескольких пальцев. Впрочем, в этом году все было на диво безобидно: несколько саламандр и феникс директора. Но сегодня должно быть что-то новенькое…. Дэниэл хлопнул себя по лбу. Сегодня же 30-е! День прибытия гостей из Дурмстранга и Шарбатона! Он быстро собрался и вылетел в гостиную. Там обнаружился брат, нежно держащий в руках хрупкие ладони своей невесты. Они подняли на него глаза, полные нежности и заботы, и Дэниэлу стало неловко.

— Простите, я не хотел помешать...

Дэймон мягко улыбнулся ему, коснулся целомудренным поцелуем лба невесты и направился к двери, подхватив вещи.

— Пойдем, чего ждешь? — иронически взглянул он на смущенного брата. Дэниэлу оставалось лишь покорно потопать за ним. Они шли бок о бок, глядя по сторонам. Дэниэл поразился, насколько оживленными и веселыми выглядели ученики. Он вздрогнул. Они быстро забыли погибшего мальчика. Дэймон, словно почувствовав его настроение, тихо сказал:

— Жизнь продолжается, — он развел руками, — они живы и радуются этому. И абсолютно правы. Не стоит убиваться по мертвым, Дэн, это держит их на земле и не дает стать свободными. Лучший дар для них — светлая память и легкая грусть.

Он ласково взъерошил ему волосы и направился к столу завтракать.

Пятнадцать минут спустя они вместе с остальными гриффиндорцами спешили к хижине Хагрида, внутренне содрогаясь от мрачных предчувствий. Хагрид встретил их на опушке Запретного леса, довольно улыбаясь. Дэниэлу стало не по себе от этой улыбке.

— Ох, — потрясенно вздохнул рядом с ним брат. Уголки его губ недоверчиво дрогнули, глаза зажглись энтузиазмом, — Хагрид, они прекрасны, — восторженно выдохнул он. Дэниэл огляделся, но никого не увидел.

— А-а, ты, значится, можешь их видеть, Дэйм. Ну, ребятки, кто еще? — пробасил великан.

— Я, — несмело поднял руку Дин. Еще несколько дрожащих рук взметнулось вверх.

— Ну и кто скажет, как называются эти красавцы и почему не все способны их увидеть? — спросил Хагрид, его рука забавным образом застыла в воздухе, словно он опустил на что-то ладонь.

— Тестралы. Крылатые лошади смерти, — на лице Дэймона блуждала улыбка. — Видеть их могут лишь те, кто видел смерть.

— Верно, Дэйм. Десять баллов Гриффиндору, — одобрительно кивнул великан, начиная лекцию.

— Ты хочешь их увидеть? — прошептал ему на ухо брат.

— А что, ты собираешься кого-то убить? — нервно переспросил он.

Тихий смешок Дэймона привлек внимание соседей, и они на минуту замолчали.

— Я могу показать их тебе, все же мы — близнецы.

— Ну, давай, — неуверенно протянул подросток и в тот же миг задохнулся. Крылатые лошади были ужасны. Обтянутые кожей скелеты, перепончатые крылья… и невероятно мудрые глаза. Словно завороженный этим взглядом, Дэниэл сделал шаг вперед.

— О, прекрасно, Дэн. Ты решил погладить моих красавцев. Только смотри осторожно, — словно сквозь вату донесся до него радостный голос великана.

— Я присмотрю за ним, Хагрид, — где-то рядом сказал брат.

Дэниэл протянул руку и осторожно коснулся чуть прохладной кожи. Тестрал доверчиво ткнулся мордой ему в ладонь, предусмотрительно спрятав клыки. Дэниэл поднял взгляд на брата. Тот смущенно пробормотал:

— Прости, наверное, вместе с возможностью видеть их, я передал тебе и свое восхищение. Его ладонь уверенно легла на шею животного. Тестрал довольно зажмурился, и Дэниэл смог перевести взгляд на лицо брата. И вздрогнул. Изумрудные глаза светились той же мудростью и грустью, которую излучали эти волшебные существа.

— Ты?...

Только и сумел выдохнуть он.

— В моей палочке волос тетстрала, Дэн. И я видел, осознал смерть и принял, что она — не худшее зло. Когда-то давно я мечтал о смерти, как об избавлении, так что безликая госпожа больше не имеет надо мной власти. Я ее не боюсь, однажды она подарит мне покой, да и глупо бояться неизбежного.

Он отвел взгляд, и Дэниэл зажмурился, сбрасывая оцепенение. Когда он открыл глаза, Дэймон уже проказливо улыбался.

— Хочешь прокатиться на тестрале? — лукаво поинтересовался он, чуть склонив голову на бок.

Дэниэл задохнулся:

— Что? Нет! Ты с ума сошел?...

Но брат уже не слушал его. Он ловко отцепил от дерева веревку, удерживающую животное, и легким движением вскочил ему на спину, протягивая руку к брату.

— О, Дэйм, молодец! Я думал никто не решиться… Хотя тебе не привыкать, — хмыкнул Хагрид, подходя к ним и подталкивая Дэниэла к тестралу. Дэймон тут же схватил его и усадил перед собой. Не успел подросток опомниться, как тестрал уже перешел в галоп.

— О чем это он? — ветер подхватил его слова, но Дэймон все же услышал.

— Не думаешь же ты, что я сел на тестрала впервые? Хагрид поймал меня в первый же вечер, шляющегося у Запретного леса, — прокричал он в ответ, крепче обхватывая его плечи, — держись!

И тестрал расправил крылья, вознося их к небесам. «А я уже и соскучился по чувству полета», — подумал Дэниэл, прежде чем ветер прогнал все мысли из его головы, оставив только ощущения свободы и невесомости.

Благодушное и, чего скрывать, мечтательное настроение не покидало его до самого урока Древних Рун, на котором жизнерадостная мама, «профессор Поттер», снова начала бубнить о важности правильного выбора специализации.

— И учтите, в конце года те из вас, кто не будет стараться или успевать по моему предмету, покинут этот класс. Это позволит вам не тратить время понапрасну на седьмом курсе, а сосредоточиться на более близких вам дисциплинах. Да, мистер Томас?

— Скажите, профессор Поттер, а успеваемость на ваших занятиях зависит от происхождения?

— Что за чушь? Конечно, родовая магия значительно упрощает многие вещи, но, — она улыбнулась, — я магглорожденная, и тем не менее преподаю этот предмет.

— Я бы не был так в этом уверен, леди Поттер, — очень тихо произнес Дэймон, но его услышали все.

— Мой муж не стыдится моего происхождения, — вспыхнула мама. Но Дэймон был непреклонен.

— Я практически уверен, что рунами вы увлеклись на курсе шестом-седьмом, когда уже были помолвлены с наследником Поттеров, — он чуть склонил голову набок, не сводя с женщины испытующего взгляда.

— Да, но какое значение… — растерялась она.

— Очевидно, ваша помолвка была магической и вас просто напросто приняли в древний род Поттеров. Осталось узнать, кого я должен поблагодарить за это.

— Меня, мистер Поттер, — раздался у дверей строгий голос.

— Леди МакГоннагал, — Дэймон так и подскочил со стула и галантно коснулся губами кончиков пальцев на руке декана. — От имени рода Поттеров я признаю наш долг перед вами.

МакГоннагал милостиво кивнула ему и повернулась к ученикам.

— Директор Дамблдор попросил объявить, что гости скоро прибудут, и пригласил всех студентов в Большой Зал.

Студенты радостно повскакивали с мест и принялись оживленно болтать. МакГоннагал на мгновение опустила ладонь на плечо потрясенной женщины и вышла за дверь. Ученики ломанулись следом. В кабинете остались только они втроем: мать и два столь непохожих ее сына.

— Получается, я всего этого достигла не сама, — она подняла на Дэймона грустные глаза. — Все, чем я гордилась, я получила, потому что удачно вышла замуж?

— Это не так, Лили. Принятие в род не изменило твоих внутренних качеств, а лишь усилило магию. Да и первые пять-шесть лет ты прекрасно справлялась со всем сама. Родовая магия ничего не делает за тебя, посмотри на Сириуса, который отвергает свое наследие. Поддержка рода — это как надежное плечо, на которое ты можешь опереться в трудную минуту, это связь с твоими предками, целыми поколениями магов, которые с честью носили родовое имя, это возможность причаститься к вечности, — тихий шепот Дэймона завораживал, убаюкивал, вызывал в воображении величественные картины минувших эпох.

Дэниэл удивленно моргнул и обнаружил, что брат уже осторожно баюкает мать в крепком кольце рук, и довольно улыбнулся. Похоже, Дэймон начал оттаивать и умерил свою неприязнь к родителям.

— Успокоилась? — спросил Дэймон. Мама молча кивнула и отстранилась. — Тогда пойдем в Большой Зал. Нас ждут, — улыбнулся он, предлагая ей руку. Лили рассмеялась, но позволила сыновьям подхватить ее под руки, и они мирно зашагали рядом.

Большой Зал встретил их тысячами огней и гулом возбужденных голосов. Они усадили мать за учительский стол под смеющимися взглядами преподавателей и устроились рядом с близнецами за своим столом.

Дверь с грохотом распахнулась, и на ее пороге появился директор, требуя тишины.

— Дорогие студенты и преподаватели, прошу вас поприветствовать наших гостей: учеников Шармбатона под руководством мадам Максим и учеников Дурмстранга с их директором Игорем Каркаровым. Надеюсь, вы радужно примите в Хогвардсе.

Он отошел в сторону, пропуская вперед приезжих, и Зал взорвался аплодисментами.

По проходу величественно шествовала высокая, статная женщина, за ней плавно двигались ее ученики в светло-синих накидках. За ними мрачной тучей двигались дурмрстранговцы во главе с худощавым черноволосым магом.

Внезапное все это величие разбилось в дребезги, стоило надменной даме бросить взгляд на гриффиндорский стол:

— Дэймон! — ахнула она.

— Мадам Максим! Jesuisheureuxdevousvoir! — Дэймон поднялся навстречу волшебнице и уважительно поклонился.

— Не ожидала тебя здесь увидеть, — она наигранно поджала губы, — полагаю, это уменьшает шансы моих учеников на победу.

— Что вы, я не планировал участвовать.

— Тогда ладно, — рассмеялась она, — можешь пообщаться с друзьями. Au revoir!

Светло-синяя толпа дрогнула и рассредоточилась по Залу. Возле них остались стоять две девушки и переминающийся с ноги на ногу парень. Точнее, девушки тут же повисли у Дэймона на шее.

— Здравствуй, Невилл, — прохрипел Дэймон, почти удушенный двумя красавицами.

— Какая трогательная встреча, — насмешливо пропел чей-то голос. — Ребята, вы только посмотрите, как он тут без нас развлекается, зараза.

Каркаров приветственно кивнул Дэймону и присоединился к преподавателям, а вот его ученики не спешили рассаживаться.

— Дрейк, как я скучал без твоего ядовитого языка, — искренне улыбнулся Дэймон, крепко пожимая руку стройному блондину с льдисто-серыми глазами.

— А ты меня не обнимешь, красавица, — подмигнул он стройной шатенке с темными карими глазами. Та ослепительно улыбнулась и шагнула к нему, но ее тут же оттер плечом высокий сердитый парень.

— Опять пристаешь к моей сестре? — сурово спросил он, шутливо ударив Дэймона в плечо.

— Рад видеть тебя, Саймон. — Тут он увидел усиленно пытавшуюся затеряться среди остальных дурмрстранговцев фигуру, — Эй, Вик, иди сюда. Тут кое-кто жаждет с тобой познакомиться.

Невысокий болгарин с угрюмыми чертами лица подошел к ним.

— Виктор Крам! — благоговеянно выдохнул кто-то из гриффиндорцев.

Дэниэл окончательно растерялся и мог только ошалело хлопать глазами.

— Да-да, Виктор Крам, звезда квиддича, будете доставать его — лично по стенке размажу, — Дэймон сверкнул глазами, — Виктор, опять будешь прятаться за моей широкой спиной от поклонниц?

— А ты не изменился, — фыркнул болгарин, — такой же невыносимый нахал.

— Ага, — радостно подтвердил Дэймон и жалобно добавил, — ребята, я так соскучился.

Компания разразилась хохотом. За гриффиндорским столом ученики боялись дышать, наслаждаясь этим шоу. Крам еще раз фыркнул и вместе с несколькими друзьями отбыл за слизеринский стол.

— Ладно, господа и дамы, позвольте представить вам своего брата, Дэниэла Поттера, — тот поежился под оценивающими взглядами и вздохнул свободнее, получив шесть одинаковых приветственных кивков.

— Дэн, это мои друзья: Драко Малфой, Саймон адМалфой и их смертельно-прекрасная сестра Гермиона адМалфой, Невилл Лонгботтом и очаровательные Панси Паркинсон и Джиневра адПаркинсон.

— Джинни, — раздался сдавленный вскрик близнецов. — Это ты?

Девушка с огненно-рыжими волосами смерила их холодным взглядом.

— Фред, Джордж, рада, что вы меня не забыли.

— Джинни, малышка, где ты пропадала?

— Там, где я была нужна и любима, — она встряхнула рыжими локонами, глаза ее светились раздражением. — Ни слова больше. Я давно уже принадлежу к другой семье.

Она резко развернулась и направилась к столу Хафлпафа. Невилл извиняющимся жестом развел руками и сел рядом с ней.

— Мы тоже пойдем, пожалуй, — пробормотала брюнетка, и потащила за собой Саймона к рейнквеловскому столу.

— Да, какой кошмар! Змей среди львов, — поцокал языком Малфой. — Составить тебе компанию, что ли?

— Не стоит. Боюсь, кто-то этого не переживет, — усмехнулась шатенка, ее глаза опасно сверкнули.

— Идите уже, провокаторы, после ужина поговорим, — махнул на них рукой Дэймон и, наконец-то, посмотрел на растерянного брата. — Эй, ты чего?

— А ты как думаешь? — съязвил один из мрачных близнецов. Они постоянно бросали взгляды на стол Хафлпафа.

— Что. Это. Было? — еле смог выдавить Дэниэл.

— Мои друзья, — просто ответил брат, — те, кому я доверю свою жизнь.

Дэниэл кивнул и расстроено опустил голову. Сейчас он чувствовал себя лишним, ненужным брату и неинтересным. Разве он мог сравниться с НИМИ?

Теплая рука осторожно обвила его плечи, прогоняя мрачные мысли.

— Я здесь, с тобой, — раздался тихий шепот. — Ты — мой брат.

Дэниэл чуть расслабился и глубоко вздохнул. Затем потянулся к своему любимому блюду, отрешившись от всех невеселых мыслей.

Вопреки опасениям Дэниэла, он не почувствовал, что брат стал уделять ему меньше внимания. Он как-то умудрялся успевать все. Вот только что он любезничал с Луной, но уже успел обсудить что-то с друзьями, заглянуть в Больничное крыло к МакНейру и даже отмахнуться от расспросов мадам Максим. Занятый наблюдением за вездесущим братом, Дэниэл не заметил как пролетел день, и вот уже Дамблдор стоит у Кубка Огня, готовясь назвать имена чемпионов. Дэниэл окинул взглядом Зал. Гости не стали держаться особняком. Тут и там можно было увидеть смешанные компании, а Дэймон по секрету сообщил, что убедил их и поселиться в общежитиях новых друзей. Так что деканам добавилось хлопот. Тем более, что гости и на занятия наверняка будут ходить вместе со старшекурсниками.

— Дэниэл Поттер, — прогремел голос директора, и он испуганно замер на месте, не понимая, что произошло.

Он перевел взгляд на Дамблдора, сжимающего в руке чуть обгоревший кусочек пергамента, и медленно поднялся с места. Ужас затопил его сознание. «Я не делал этого», — безмолвно прокричали его глаза.

— Дэниэл Поттер, Хогвардс, — повторил директор. — Похоже, в этом году Хогвардс выставит двоих чемпионов, — прозвенели слова Дамблдора в абсолютной тишине.

Медленно, очень медленно Дэниэл сделал шаг вперед. Отступать было некуда. Выхода не было. Его накрыла обреченность с привкусом горечи. Все как всегда.

Глава 15. Быть или не быть

Jasta est alea.

Жребий брошен.

Северус Снейп вздрогнул, почувствовав на себе этот взгляд, но упрямо опустил глаза. Он прекрасно знал, чей обжигающий взор мог вызвать такую дрожь, и не знал, как поступить. Когда ощущение пристального взгляда исчезло, он обнаружил его обладательницу за столом его факультета, оживленно беседующую со змейками. Он обреченно опустил веки: избежать столкновения не удастся. Он осмотрел Большой Зал, восстанавливая бесстрастную маску.

Дамблдор выглядел добродушным и приветливым, но все же Дэймону не стоило так подставляться. Что это еще было за показательное шоу с участием его друзей? Надеется, директор не сумеет сложить два плюс два? Он раздраженно нахмурился. Хотя ребята и расселись сейчас по другим столам.... Пытается контролировать всех? Да уж, эти детки сумеют перевернуть весь мир хафлпафцев и рейнквеловцев с ног на голову. Он задумчиво потер подбородок. Может быть, Турнир Трех Волшебников и не был такой плохой идеей.

Ужин подходил к концу. Он незаметно приказал старостам позаботиться о гостях, подходить к ним у него не было и малейшего желания. И как ребятам удалось убедить Каркарова и мадам Максим, что их подопечные должны жить в гостиных их новых друзей? Он аккуратно промокнул салфеткой губы и вышел из-за стола. Стоило попытаться хорошенько отдохнуть. Вряд ли завтра будет легкий день.

По дороге в подземелья он пытался избавиться от ощущения, что кто-то следует за ним. Остановившись перед дверью в свои апартаменты, он обернулся и обнаружил, что холодная сталь длинного кинжала щекочет его шею.

— Здравствуй, Северус, — промурлыкал нежный голос, и клинок тут же исчез.

— Леди адМалфой, — он склонил голову, пряча смущение за черными прядями волос.

— Зачем так официально, Северус? — капризно надула губки девушка, текучим жестом облокачиваясь на косяк двери и загораживая путь отступления. — Я скучала, а ты?

— Леди адМалфой, я...

На прекрасном юном лице проступила досада.

— Ты так ничего и не решил, не правда ли? Что тебя не устраивает, Северус? Между нами нет родства, я молода, здорова и сильна, за мной стоит род Малфоев.... Разве это не делает меня выгодной партией?

Взглянуть в эти глубокие карие глаза оказалось неимоверно трудно.

— Гермиона, ты молода, и это правда, — он быстро прижал указательный палец к полным губкам, не давая возможности возразить, — а я стар, и дело не только в биологическом возрасте. Жизнь изрядно потрепала меня, и я давно забыл, что такое нежность, забота и доверие. Совсем не такой человек нужен тебе. — Он отступил на шаг, убирая руку. Бесполезно было пытаться спрятать свою тоску и горечь. — Ты — одна из первых невест Англии, уверяю тебя, ты быстро найдешь более достойного, юношу, который разделит твои идеалы и интересы, будет намного ближе к тебе, чем когда-либо смог бы стать я.

— Северус Тобиас Принц-Снейп, ты — напыщенный идиот, — тихо сказала девушка, в ее глазах блестели слезы, — я могла бы принять, если бы была просто неинтересна тебе, но это... — она шагнула к нему, и ноздри мужчины затрепетали от чуть горьковатого аромата ее духов. — Я не позволю решать за меня.

И, прежде чем он сумел бы отстраниться, она обхватила его шею руками, заставляя склонить голову, и потянулась к его губам.

Прикосновение нежных губ опалило мужчину, мысли лихорадочно завертелись в голове, он хотел было оторваться от этой сладкой отравы, лишающей воли, но.... Его руки сами обвили тонкую талию, притягивая столь желанное тело ближе, а губы ответили на поцелуй.

Когда они оторвались друг от друга, чтобы сделать глоток воздуха, в глазах девушки вспыхнуло торжество и радость, возвращая его к реальности. Он со стоном отстранился, преодолевая сопротивление собственного тела, но прежде чем он успел сказать что-то резкое и язвительное, манящие губы сложились в мечтательную улыбку.

— Мы будем безумно счастливы вместе, Северус, я чувствую это, — она засмеялась и провела ладонью по его щеке и пристально посмотрела в глаза, — я не сдамся, Северус, только не теперь, когда я убедилась, что ты тоже этого хочешь. — Нежные ладони скользнули ему на плечи, — Я ведь тоже не наивная дурочка, милый. Я — любимая ученица Беллатрикс Лейстранж. Я знаю, что такое боль не понаслышке. Я и сама убивала не раз. — Тонкий пальчик коснулся его губ, не давая сорваться с них новым возражениям. — Моя личность уже полностью сформировалась, Северус, и я знаю, чего хочу. И добьюсь этого. — Внезапно она накрыла его губы жестким поцелуем-укусом. — Я не отступлюсь, Северус, ты женишься на мне, — прошелестел завораживающий голос ему на ухо, обдав горячим дыханием, и девушка растаяла в темноте, оставив в воздухе аромат своих духов.

Неспособный трезво мыслить, мужчина ввалился в свои комнаты и попытался обуздать собственное желание. Бесовка распалила его одним поцелуем, и прекрасно это поняла.

— Люциус меня убьет, — подумал зельевар. — Или Саймон, что более вероятно. Люц может пощадить старого друга, а вот ее названный брат.... О Мерлин, как меня угораздило возжелать девушку, которая мне в дочери годиться?

«Мы будем безумно счастливы, я знаю», — вспомнил он чарующий голос, и на мгновение позволил себе поверить, помечтать о жизни рядом с этой удивительной, умной и задорной девчонкой, в которой сплелись воедино жестокость и уязвимость.

Он резко поднялся с кресла, не позволяя мечтам пленить себя, плеснул в бокал немного виски и залпом осушил его.

Решено. Он постарается держаться от нее подальше. Да, именно так.

Северус сдержал свое слово и попытался не думать о настойчивой красавице, но, как назло, то тут, то там мелькал водопад каштановых волос, раздавался мелодичный смех или сверкали озорством карие глаза. Северус проклял и праздник, и Кубок Огня, вокруг которого расхаживали студенты, изредка кто-то из семикурсников бросал в него свое имя.

Благодаря зельевара за подарок, Дэймон понимающе и немного укоризненно взглянул на него, заставив тихо зашипеть от возмущения. Вот маленький сводник! Но тот быстро убрался с его поля зрения, потащив куда-то за собой своего брата. Северус усмехнулся. Ну хоть кто-то помнит о его крутом нраве.

Впрочем, у юноши могли просто найтись другие дела. Зельевар ничуть не сомневался, что Дэймон найдет способ с размахом отметить свое День Рождения даже под носом у директора.

И впрямь, за ужином он получил короткую записку-приглашение. Мальчишка решил устроить ночной пикник в Запретном Лесу для своей старой компании. Ремус перехватил его взгляд и кивнул, подтверждая, что тоже придет. Интересно, а у него хватило нахальства потащить в лес леди Августу? Или он все же принял во внимание ее возраст и предпочтения?

Тут Дамблдор подошел к Кубку Огня и в полной тишине стал озвучивать имена чемпионов, вылетающие из пламени.

— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам.

— Чемпион Шармбатона — Флер Делакур.

— Чемпион Хогвардса — Седрик Диггори.

Он отступил было от Кубка, но тут из него вылетал еще один кусочек пергамента.

— Дэниэл Поттер, — ровным голосом прочел директор.

Снейп перевел взгляд на щенка, и его бледное лицо и несчастные глаза убедили в том, что Поттер своего имени точно не бросал. Тогда кто?

Он посмотрел на Дэймона и вздрогнул, прочтя на дне изумрудных глаз хорошо скрытую ярость. Столь пламенный взор был обращен к Дамблдору. Неужели Альбус решил, что пора вводить свою пешку в игру?

— Дэниэл Поттер, Хогвардс, — повторил директор. — Похоже, в этом году Хогвардс выставит двоих чемпионов.

Взгляд Дэймона стал выжидающим, он неотрывно смотрел на старшего Поттера, ожидая его реакции. Шок, растерянность, беспомощность. Губы юноши искривило разочарование.

Он опустил руку на плечо уже успевшего сделать несколько шагов брата и громко заявил:

— Дэниэл не будет участвовать в Турнире. Он еще не совершеннолетний.

— Боюсь, мальчик мой, у нас нет выбора, ­— с наигранным сожалением ответил Дамблдор, — чемпионы связаны с Кубком Огня магическим контрактом...

— Да неужели? — вскинул бровь юноша. — К сожалению, я не могу опротестовать это решение, это должен был сделать глава рода, — уничижительный взгляд на Поттера, — но я не позволю брату участвовать в Турнире.

Легким шагом он взлетел на помост и выхватил из рук Дамблдора чуть обгоревший кусок пергамента.

— Я, Дэймон Гарольд Поттер, по праву старшей крови и обретенного Наследия беру на себя обязательства моего младшего брата, Дэниэла Поттера, перед Кубком Огня. Да будет так, — под ошеломленные вздохи окружающих юноша на мгновение опустил ладонь со сжатым пергаментом в волшебный огонь и тут же вынул.

Он перебросил дымящийся пергамент директору, и тот негромко прочел: «Дэймон Поттер».

Юноша обвел Большой Зал напряженным взглядом, словно ожидая возражений. Но, по-видимому, все уже уяснили, что связываться с этим Поттером не стоит, и потрясенно молчали.

Да, нечасто можно увидеть подобное действо. Хотя Дэймон не жалеет сил, устраивая Хогвардсу подобные встряски. Зельевар расслаблено откинулся на спинку кресла.

Дэймон подошел к брату, обнял его за плечи и что-то тихо зашептал. Тот только потерянно кивал и позволил усадить себя рядом с Уизли.

Дэймон на прощание сжал его плечо и отправился в комнату, где ждали остальные чемпионы и этот выскочка, Бэгмен. Занавес.

Глупо и дальше терять здесь время, уж лучше запереться в лаборатории, дожидаясь пикника. А там будет искренний смех, добродушные шуточки, дружеские поединки и свобода быть тем, кто ты есть, без масок, без прикрас и без осуждения.

Следующие две недели пролетели относительно спокойно. Ученики мирно ходили на занятия, чемпионы столь же мирно готовились к первому испытанию. Но Северус возненавидел уроки Зельеварения у седьмых курсов, причем исключительно ввиду присутствия одной конкретной занозы. Нет, в том, что ребята будут ошеломлять и провоцировать своих новых товарищей, он не сомневался, а порой и с трудом сдерживал неподобающий смех. Но Гермиона... Паршивка пользовалась любой возможностью, чтобы бросить на него откровенный взгляд, напроситься на отработку или просто задержаться в кабинете. Драко просто лучился довольством, наблюдая, как его крестный пытается избежать этих мини-ловушек. Ничего, пусть смеется, а вот как влюбится сам.... Стоп, а кто говорит про влюбленность? Мужчина попытался проанализировать свои чувства и пришел к выводу, что бесполезно и дальше лгать самому себе. Он влюбился, как мальчишка!

Впрочем, он не был бы слизеринцем, если бы не умел скрывать внутреннюю борьбу и ту бурю эмоций, которую разбудила в нем кареглазая красавица. Но он все чаще ловил себя на мысли, что эта игра начинает ему нравиться.

Северус с трудом оторвал взгляд от манящей улыбки и сосредоточился на своем завтраке. Сегодня должно было состояться первое испытание чемпионов, ему следует думать о том, как будет выкручиваться Дэймон.

Сидя на трибуне рядом с Люциусом Малфоем, Северус пытался прийти в себя. Какой идиот додумался выставить школьников против ДРАКОНОВ? Судя по растерянному взгляду старого друга, это явно не его рук дело.

Резкий ментальный вопль заставил мужчину подскочить на месте: «Люц, вы что с ума посходили??? А ну живо ко мне!». М-да, похоже, Дэймон не в восторге от задания. Мужчины спустились с трибуны и направились к шатру, в котором должны были инструктировать чемпионов. Оттуда доносилось разъяренное шипение. Люциус решительно отдернул полог и вошел внутрь, зельевар последовал за ним.

Там обнаружились трое семикурсников, заворожено наблюдающие за нависшим над Бэгменом Дэймоном.

Увидев их, тот чуть поостыл.

— Лорд Малфой, ну хоть вы явите голос разума. Недопустимо рисковать яйцами таких редких видов! Они же могут пострадать в процессе испытания, да что там, наверняка пострадают, добыть-то нужно золотое яйцо! А кладки драконов так редки!

Он выжидающе уставился на блондина.

— Вы абсолютно правы, Дэймон. Людо, Людо, как же вы могли выпустить этот момент. Ну ничего, я улажу нашу маленькую проблему, думаю, для преподавателей не составит труда создать качественное подобие драгоценных яиц, не так ли, Северус?

— И проследи, чтобы следующее испытание обошлось без таких ляпов, Люц. Я понимаю, ты занят, но ты заварил эту кашу с Турниром..., — прошипел Дэймон на ухо Люциусу. Северус не стал слушать дальше, а направился на поиски Дамблдора. Проблемой следовало заняться немедленно.

Полчаса спустя он, Флитвик и МакГоннагал оглядывали результат своих трудов. Обычной иллюзией было не обойтись, потому что драконы сразу же раскусили бы ее. Пришлось применить довольно сложную комбинацию из трансфигурации, чар, да и он вспомнил пару фокусов. В общем, первая кладка была готова. Оставалось еще три. МакГоннагал устало потерла виски и со вздохом принялась за работу.

Уставшие и злые, они освободились лишь к концу испытаний. Северус с удовлетворением узнал, что последним выпало выступать Дэймону, значит, ничего важного он не пропустил. На арене Диггори как раз пытался отвлечь внимание драконицы трансфигурированной собачкой. Люциус крепко сжал его плечо, привлекая внимание, и зашептал, почти не размыкая губ.

— Я выпытал у Бэгмена... Второе испытание — найти самое ценное на дне озера, представляешь? Там же стая гриндиллоу...., — аристократ тихо застонал. — Судьи решили, что спрятать следует самого близкого человека. Представляешь, что сотворит Принц, если жизнь его брата или невесты подвергнется опасности? — Люциус сглотнул. — Сев, помоги, а? Что такое безобидное можно придумать? ДО конца этого чертового испытания?!

Северус нахмурился:

— М-м, пусть каждый из чемпионов представит свой собственный проект — какое-нибудь авторское изобретение.

— Сев, ты — гений, — расслабился блондин. — Я твой должник. Спасибо.

Северус позволил себе улыбнуться краешком губ.

«Что ж, этого следовало ожидать, — подумал Северус, глядя на происходящее на арене. — Дэймон всегда умел находить неожиданные решения. Вместо того чтобы сражаться с драконом или попытаться обхитрить его, он предпочел конструктивную беседу. А я и не знал, что он окончательно овладел своей второй анимагической формой».

Это было впечатляющее зрелище. Напротив Венгерской хвостороги замер громадный змей с необычной головой. Китайский дракон? А что, похоже. Думаю, Лорд был доволен.

В общем, минут через пять интенсивного шипения, оппоненты разошлись, довольные собой. Драконица сама откатила в сторону змея золотое яйцо, пренебрежительно фыркнув на подделку, и вернулась к кладке.

С тихим хлопком на месте Китайского дракона образовался Дэймон и с довольной ухмылкой подхватил яйцо. Неспешным шагом он продефилировал по арене, подмигнул застывшему рядом с родителями бледному брату и небрежно опустил яйцо на стол жюри. Он насмешливо поклонился Дамблдору и, насвистывая какой-то мотивчик, удалился.

С трудом сдерживая смех, зельевар последовал за ним, оставляя Люциуса разбираться с деталями второго испытания.

Как и ожидалось, Дэймон воспользовался свободной минуткой, чтобы навестить Натаниэля МакНейра. Мадам Помфри, наверняка, суетилась сейчас возле подшмаленных чемпионов, так что Северус свободно присел на кровать рядом с Дэймоном и обнял его за плечи. Юноша поднял на него смеющиеся глаза:

— Я, конечно, знаю, что зря раскрыл свою анимагическую форму, но в Министерстве я ее вроде как зарегистрировал, так что проблем не будет. Зато какой урок для любителей сложных путей! — он тихо рассмеялся, уткнувшись лицом в грудь зельевара.

— Скучаешь по отцу? — мягко спросил он.

— Очень, — тот потерся щекой о его мантию и выпрямился. — Но я все делаю правильно. Не хочу, чтобы лилась лишняя кровь.

— Думаешь, многих удастся перевоспитать?

— Ох, Северус, оглянись! Я для них не страшное чудовище, а прекрасный рыцарь! Только белого коня и не хватает. Эти дети должны понять, что не существует ни абсолютного добра, ни абсолютного зла. Я для них — не абстрактный враг, а живой человек. А знакомое зло уже не так пугает, верно?

Северус растерянно молчал. Несомненно, юноша обладал мощной харизмой, но сумеет ли он развеять годами создаваемые предубеждения?.. Он был избавлен от необходимости отвечать тихим стоном с кровати. Дэймон тут же подскочил к мальчишке и крепко сжал его ладошку. Ребенок распахнул голубые глаза.

— Где я? Что случилось? — он поднял на Дэймона невинный вигляд.

— Ты в Больничном Крыле, Натаниэль. Что ты помнишь? — голос юноши был полон участия.

— Ритуал. Мы попытались провести ритуал, — его голос сорвался, и Дэймон тут же поднес стакан воды к его губам. Мальчик сделал несколько глотков и попытался сесть самостоятельно.

— Я в порядке, честно, — пробормотал он.

— Ну раз ты в порядке, — сердито начал юноша, — может, объяснишь, какого демона вы решили покончить с жизнью столь оригинальным способом?

— Карлу было любопытно, а я хотел...

— Ну конечно, извечное рейнквеловское любопытство, — всплеснул руками Дэймон, — ну а ты как влез в эту авантюру, юный слизеринец?

— Я хочу быть сильным, — мальчик отвел взгляд. — Ради Темного Принца, — его шепот был еле слышен.

— Я слышал, Темный Принц убил твоего отца, — глаза Дэймона потемнели, — ты хочешь отомстить?

— Нет! — ребенок смутился, — я хотел вырасти достойным, чтобы... чтобы он взял меня в свой Круг. Я хочу служить ему!

— Почему? — выдохнул Дэймон.

— Мой отец, — мальчик скривился и потер плечо, — мой отец был жестоким человеком. Без него нам с мамой лучше.

Дэймон облегченно вздохнул. Он снова сел на краешек кровати у изголовья больного и тихо шепнул, пряча лицо в мягких детских кудрях:

— Темный Принц ближе, чем ты думаешь, малыш. Он не забудет про тебя, обещаю.

Северус решил, что с него достаточно. Дэймон и дня прожить не может, чтобы не взять кого-то под опеку. Он встал и подошел к ребенку, на ходу извлекая из одного из многочисленных карманов мантии Зелье Сна-Без-Сновидениий.

— Выпейте это, мистер МакНейр, — протянул он флакон насторожившемуся мальчишке. — О вашем безрассудном поведении мы поговорим, когда вы проснетесь. Хотя, подозреваю, — он кисло усмехнулся, — ваш новый защитник постарается свести ваше наказание к минимуму.

В голубых и изумрудных глазах заплясали одинаковые черти. «Беда с этими мальчишками», — подумал Северус, но его губы сами собой сложились в улыбку.

Глава 16. Чудеса под Рождество

Noc cedamus amori.

Мы покоряемся любви.

Дэймон задумчиво перебирал струны гитары, любуясь тем, как легкий ветерок ласкает серебристые волосы его невесты. Девочки быстро взяли бедную Луну в оборот и вплотную занялись обновлением ее гардероба. А поймав сердитый взгляд Гермионы, Дэймон понял, что лучше ему немедленно пригласить свою невесту на официальное свидание. Погода за окном не вдохновляла, но, к счастью, Выручай-комната не осталась глуха к его молитвам, и они наслаждались солнечной зеленой поляной в конце осени.

Дэймон встретился глазами с девушкой и, повинуясь безмолвной мольбе, коснулся ее губ нежным поцелуем. Спустя несколько минут он заставил себя отстраниться и снова утонул в серых озерах, в которых плескалась благодарность и восхищение.

Дэймон вздохнул, галантно поцеловал на прощание руку невесты и оставил ее у порога их апартаментов.

А сам устроился на подоконнике безлюдной башни, наблюдая, как падают на оконное стекло капли дождя, создавая непостижимый узор. Слова сами соскочили с губ, а мелодия легко лягла на струны верной гитары:

Ночь и тишина, данная на век,

Дождь, а может быть падает снег,

Все равно, — бесконечной надеждой согрет,

Я вдали вижу город, которого нет...

Где легко найти страннику приют,

Где, наверняка, помнят и ждут,

День за днем, то теряя, то путая след,

Я иду в этот город, которого нет...

Там для меня горит очаг,

Как вечный знак забытых истин,

Мне до него — последний шаг,

И этот шаг длиннее жизни...

Кто ответит мне, что судьбой дано,

Пусть об этом знать не суждено,

Может быть, за порогом растраченных лет

Я найду этот город, которого нет...

Его привел в себя не звук шагов, а просто ощущение чужого присутствия рядом. Он опустил гитару и оглянулся. В нескольких шагах от него неподвижно застыл Ремус, облокотившись на каменную стену. Оборотень мягко улыбнулся в ответ на его вопрошающий взгляд. Дэймон опустил глаза. Он никогда не мог лгать этому человеку. Теплые ладони легли ему на плечи.

— Зачем ты так мучаешь себя, ребенок? Почему не навестишь его?

Дэймон болезненно нахмурился и невольно достал из кармана зеленоватый камень. Он повертел его в руках и на раскрытой ладони протянул оборотню.

— Это его подарок на мой День Рождения. Двусторонний портал, достаточно мощный, чтобы пробить щиты Хогвардса.

— Тогда почему ты все еще здесь?

— Это рискованно. Дамблдор почувствует прорыв. А терять преимущества из-за неспособности контролировать свои эмоции..., — он оборвал себя, пока окончательно не скатился к самоуничижительному нытью. — А длительное использование мыслесвязи... выматывает.

— Волчонок, ну почему ты никогда не просишь помощи? — Ремус покачал головой. Его глаза горели старым гневом и глубокой нежностью. — Иногда я жалею, что Дурсли попали не ко мне в руки. — Он потянул юношу за собой. — Пойдем, воспользуемся моим камином до Дырявого котла, а потом спокойно аппарируем.

Дэймон оживленно подскочил.

— Ремус, я не говорил тебе, что ты — гений?

— Нет, — смеясь, ответил мужчина.

— Ну, так имей в виду, — улыбнулся в ответ юноша и ускорил шаг.

Полчаса спустя он уже жадно вдыхал запах родного дома. Он быстрым шагом миновал многочисленные коридоры и безошибочно обнаружил отца, задумчиво сидящего в зале собраний.

Он поднял на него недовольные красные глаза, и Дэймон замер на месте, не решаясь подойти ближе.

— Неужели мой сын забыл, как пользоваться порталом? — иронически протянул мужчина, откидываясь на спинку кресла. — Или Ремус приволок тебя за шиворот?

— Прости, отец, но Дамблдор хоть и неисправимый идеалист, но все же не дурак. Я не хотел рисковать.

— Иди сюда, — со вздохом раскрыл объятия мужчина, поднимаясь с кресла. Юноша послушно скользнул в привычное кольцо заботливых рук. — Мне не хватало тебя, сын.

— И мне тебя, папа, — глухо ответил Дэймон, пытаясь сдержать слезы.

— Да неужели? — в голосе мужчины снова зазвенело веселье. — Вряд ли у тебя было время скучать, ты же обзавелся не только братом, но и невестой.

К собственному ужасу Дэймон покраснел и вырвался из объятий отца.

— Уже знаешь?

Темный Лорд искренне расхохотался.

— Люциус был счастлив просветить меня. Мерлин, Дэймон, я предложил тебе все достойные кандидатуры в Англии, и половину невест Франции, а ты обручился через несколько минут знакомства с девушкой!

— Это мой выбор, папа, — твердо сказал Дэймон. Его отец только махнул рукой. — Она двоюродная племянница Северуса и будущая Провидица. Без меня она не выживет.

— Она хоть тебе нравиться? — испытующе посмотрели на него серьезные красные глаза.

— Да. Она примет меня любым. А ей будет хорошо со мной.

— Что ж, как ты сказал, это твой выбор и тебе с ним жить, — пожал плечами Темный Лорд, садясь за стол и жестом предлагая им присоединиться. — Еще новости есть?

— Кроме того, что Герм опять взяла в оборот Северуса? — хитро улыбнулся Дэймон.

— А он еще сопротивляется? Силен, — уважительно протянул мужчина.

-Хм... у меня к тебе просьба, — осторожно начал Дэймон, пользуясь хорошим настроением отца.

— М-м-м? — вопросительно протянул тот.

— Говорят, в Отделе Тайн лежит одно пророчество. О победителе Темного Лорда, — мужчина нахмурился. — Скорее всего, липа, но пусть лучше Регулус и его дружки проверят. Вот, лови, я узор защиты прощупал, — он послал отцу короткий ментальный импульс.

— Ладно, — задумчиво переваривал информацию мужчина, — тут он наткнулся взглядом на притихшего оборотня и помрачнел. — Слышал последние новости?

— Судя по твоему мрачному виду слухи о нападении оборотня на семью магглов — правда, — обеспокоенно уточнил Дэймон. Отец отвел взгляд.

— Но зачем? Нет, я уже понял, что, если бы не ликантропия, моей магии не хватило бы даже на полноценное обезоруживающие, не то что на Патронус.... Но такая неоправданная жестокость... Зачем? — подал голос Ремус.

— Скорее уж «почему», — вздохнул мужчина. — Фенрир уже стар, молодняк неохотно слушается его. Вот и натворили глупостей.

— «Глупостей»? Несколько напрасных смертей — это глупости? — раздраженно прошипел Ремус.

— Ты знаешь, кого мой сын хотел бы видеть на месте вожака, — отрезал Темный Лорд, — да и меня устраивает твоя кандидатура.

Под их пристальными взглядами Ремус побледнел, затем обессилено прикрыл глаза.

— Я никогда не хотел этого.

— Ты достаточно силен, плюс у тебя строгий кодекс чести, ты рассудителен и терпелив, — медленно произнес Дэймон, — лучших качеств для вожака я не знаю. Мне жаль, Ремус.

— Так что ты скажешь, оборотень?

Янтарные глаза зажглись диким огнем.

— В следующее полнолуние я брошу вызов Фенриру. Надеюсь, ему достанет мудрости не доводить драку до смертоубийства,— он резко отодвинул стул и вылетел из помещения.

Дэймон вздохнул и бросил на отца извиняющийся взгляд.

— Иди за ним, — понимающе улыбнулся тот, — только больше не пропадай надолго.

— Обещаю, — улыбнулся юноша и, опустившись на одно колено, коснулся ладони мужчины благодарным поцелуем, а потом широким шагом вышел вслед за оборотнем.

Следующим утром жизнерадостный Дамблдор объявил о Рождественском бале. Заручившись согласием невесты его сопровождать, Дэймон весело насвистывал, оглядывая оживленных девчонок и пришибленных парней. Дэниэл сделал попытку побиться головой об стол, но Дэймон вовремя пресек ее.

— Что не так, братишка?

— Ну и с кем мне идти на этот бал? — практически прошипел он.

— Ну выбери девчонку, которая тебе нравиться, и пригласи ее. — недоуменно пожал плечами тот.

— Ты издеваешься? — взвился Дэниэл, затем пристально вгляделся в его лицо и сдулся. — Нет, не издеваешься. Ты просто не понимаешь.... Я НЕ МОГУ, — он страдальчески посмотрел на брата.

Недоумевая, Дэймон пожал плечами и принялся высматривать роскошную копну светлых волос.

— Эй, Флер, дорогая, не уделишь мне минутку внимания?

Надменная чемпионка Шарбатона резко обернулась, намереваясь проучить нахала, но, увидев Дэймона, ослепительно улыбнулась.

— Доброе утро, красавица, — брат коснулся руки девушки легким поцелуем.

— Ох, Дэймон, если бы я не знала, что ты обручен, то могла бы понадеяться на приглашение.

Дэймон только пожал плечами с наигранным сожалением.

— Флер, я к тебе с деловым предложением, — шарбатонка вопросительно посмотрела на него, — я слышал, ты взяла с собой Габриель? — она осторожно кивнула. — Мой брат отчаялся найти себе достойную пару на Бал, может быть, Габби согласиться выручить его.

Полувейла смерила внимательным взглядом покрасневшего Дэниэла:

— Твой брат, значит. Он, конечно, всего лишь Поттер, но..., — она стрельнула на него расчетливым взглядом, — вряд ли ты оставишь родную кровь без поддержки, — она тряхнула светлыми кудрями, разметав их по плечам, — ладно, я передам Габби приглашение, думаю, она не станет отказывать твоему брату, — она еще раз насмешливо покосилась на Дэниэла и удалилась.

— Ну вот, партнершу мы тебе нашли, — довольно улыбнулся Дэймон и потащил брата на занятия.

Дэймону казалось, что уроки сегодня тянуться неимоверно медленно. Его тревожило взвинченное состояние Ремуса, как бы он не вышел из себя..... До следующего полнолуния оставалось две недели.

Терзаемый мрачными предчувствиями, он отправился на урок фехтования. Внезапно кто-то дружески хлопнул его по плечу, умудрившись наступить при этом на ногу, он удивленно заморгал, разглядывая довольное личико Нимфадоры Тонкс.

— Привет, Дэйм, как дела?

— Да вот, учусь в поте лица, — усмехнулся он. — А ты на очередном дежурстве? Министру что, людей девать некуда?

— Ох, и не говори. Нет, конечно, у вас тут весело, но кому в здравом уме придет в голову напасть на Хогвардс, пока здесь Альбус Дамблдор, — она заливисто рассмеялась, не замечая задумчивого взгляда собеседника. — Ой, а у вас сейчас фехтование? Можно остаться посмотреть? — она преувеличено часто захлопала ресницами.

— Ну, если ты не захочешь, тебя ведь и не узнают, — улыбнулся он. — Кстати, Тонкс, ты ведь знакома с моим братом?

Дэниэл помялся и выдавил застенчивое «Привет».

Дэймон рассмеялся и потащил их обоих на занятие.

Дэймон сдержанно наблюдал, как бесится и без того взвинченный Ремус, а тут еще толпа старшеклассников, которые думают уж никак не о мече в руке, а о предстоящем бале. Бедный Ремус! Сегодняшнее занятие было обречено.

Кто-то из гриффиндорок не выдержал очередного замечания и заныл:

— Почему я должна таскаться с этой деревяшкой вместо того, чтобы продумать себе фасон платья на бал! Я же девушка!

Ремус побледнел от ярости. Ученики замерли, уставившись на обычно сдержанного учителя. Казалось, он был готов разорвать и незадачливую ученицу, и Дэймона, как инициатора этой затеи. Тот постарался слиться со стеночкой. Иметь дело с разъяренным оборотнем ему не хотелось.

— Моя мать, в девичестве Андромеда Блэк, слыла непревзойденной фехтовальщицей, — тихий голос стал для юноши полной неожиданностью. Тонкс сделала несколько шагов вперед с удивительной для нее грацией и ловким движением вскочила на помост.

— Вы ведь не откажете мне в учебном поединке, мистер Люпин? — поинтересовалась она.

Лицо Ремуса смягчилось, он улыбнулся, едва заметно покачав головой.

— А чтобы вы чувствовали себя комфортно..., — пробормотала Тонкс, оглядывая зал. Черты ее лица на мгновение стали расплывчатыми, и Дэймон удивленно уставился на свое собственное лицо.

Он вздохнул. Вмешиваться уже было поздно, оставалось только смириться с ситуацией. Он подошел к двойнику и протянул Тонкс собственный клинок.

— Будь осторожна. Ты не представляешь, насколько он опасный противник, — зеленые глаза лишь задорно блеснули в ответ на предупреждение.

Ремус медленно взошел на помост и поклонился. Тонкс уважительно склонила голову в ответ.

И танец начался.

Дэймон не мог не отметить мастерство девушки, скрывающейся за его обликом. Да, похоже, дар Блэков она унаследовала в полной мере. Но Дэймон не мог перестать волноваться. В таком состоянии Ремус — не лучший партнер для обычного спарринга, тем более... Он охнул от озарившей его мысли. Если она достаточно хороша, Ремус может забыть о подмене, увлечься боем и ранить девушку. Дэймон тихо выругался и незаметно сжал в ладони палочку.

— Ух ты, я и не думал, что она такая классная фехтовальщица, — пробормотал Дэниэл, привлекая его внимание. — Ну, в смысле, она казалась довольно неуклюжей....

Всеобщий испуганный вздох дал понять Дэймону, что он очень не вовремя отвлекся. На помосте неподвижно застыли противники. Тонкс, вернувшая свой привычный облик, тяжело дышала, не отводя взгляда от острого лезвия, замершего возле ее шеи. Дэймон перевел взгляд на Ремуса. Он выглядел абсолютно потерянным и потрясенным. Мужчина медленно отступил на шаг, осторожно убирая клинок. Затем он глубоко поклонился, не отрывая взгляда от девушки.

— Мисс Тонкс, я просто обязан пригласить вас на ужин, чтобы искупить свою вину. Вы — столь восхитительный противник, что я едва не утратил контроль.

Тонкс покраснела и неуклюже спустилась с помоста. Ремус тут же оказался рядом, чтобы поддержать ее.

— Я пришлю тебе сову, чтобы узнать, когда у тебя свободный вечер, — практически промурлыкал Ремус, бережно касаясь ее ладони губами.

Тонкс заворожено смотрела на него, не в силах оторвать взгляд. В принципе, ее можно было понять. Ореол опасной грации хищника и животного магнетизма окутал мужчину, его глаза горели.

Ее сил хватило на слабый кивок, затем она потерянно вручила Ремусу меч и быстро вылетела из зала.

Студенты отмерли, то тут, то там раздавался шепот и смешки. Ремус махнул рукой, отпуская их. Дэймон подошел, чтобы забрать свой клинок, и, оценив потерянный взгляд оборотня, сочувственно улыбнулся.

— Да, друг, ты попал, — он хлопнул мужчину по плечу и оставил его одного.

— Привет, красавица! Как жизнь? — Дэймон широко улыбнулся, приветственно коснувшись ладонью плеча мрачной подруги.

— Если еще кто-нибудь спросит меня, с кем я иду на бал, здесь будут трупы, — раздраженно прошипела она, меланхолично поигрывая кинжалом в правой руке.

— Ладно, Герм, я все понял, — миролюбиво пробормотал Дэймон, выставляя перед собой раскрытые ладони и бросая насмешливый взгляд на зельевара за преподавательским столом.

Девушка смерила его оценивающим взглядом, затем молча вернулась к завтраку.

— А ты, Драко? — вопросительно приподнял он бровь. Друг поднял на него потрясающе невинные глаза, затем на его губах расцвела предвкушающая улыбка. Он обернулся к темноволосой девушке:

— Мисс Грингратс, не окажете мне честь сопровождать меня на Рождественский бал?

Девушка фыркнула и вскочила из-за стола:

— Увы, юный лорд, моя скромная персона не достойна вашего величия, — она окатила его ледяным взором. Драко потрясенно уставился на нее, словно впервые увидел. — Что, блондинчик, не привык, чтобы тебе отказывали? А нечего из себя строить непонятно кого из-за влиятельного папочки.

Она подхватила свою сумку и вылетела из Зала.

— Ого, — уважительно протянул Дэймон. — Чего сидишь, иди, догоняй. И обязательно женись на ней, Драко, это я тебе как друг говорю.

Драко скосил на него растерянный взгляд, но тот не издевался. Он послушно поднялся с места и отправился догонять слизеринку.

До Рождества оставалось три дня.

Дэймон заворачивал в яркую бумагу подарки, задумчиво скользя по ним глазами. Он решил не заморачиваться, так что Дэниэлу достанется красивая брошь — золотой грифон с рубиновыми глазами, Лили — изумрудные серьги, а бывшие Мародеры получат перстни с камнями под цвет глаз. Главное, чтобы Ремус не воспринял это как оскорбление. Отцу он отправил давно присмотренный фолиант по Темной магии, который он украдкой скопировал в доме Блэка... Так, друзьям сюрпризы он уже отправил, так что вроде все. Теперь можно и на бал.

Он оставил домовика разослать подарки, а сам вышел за дверь, не забыв подхватить с кровати бархатный футляр.

Дэймон непринужденно замер у подножья лестницы, ожидая, когда спустится его невеста. Он меланхолично рассматривал празднично украшенный холл, веселую молодежь, когда внезапные восхищенные шепотки заставили его поднять голову. На вершине лестницы стояла ОНА. У Дэймона перехватило дыхание, а сердце забилось часто-часто. Воздушное, летящее платье нежно-голубого оттенка, серебряные волосы, собранные в изящную высокую прическу, открывали длинную шею и аккуратные ушки. Невесомое, ослепительно прекрасное, неземное создание величественно спустилось к нему, и прозрачные светло-синие глаза пленили его. Он не смог удержаться и осторожно обхватил девушку за талию, закружив вокруг себя. Его губы накрыли смеющиеся уста, и он понял, что пропал. Осторожно опустив красавицу на пол, он плавно опустился перед ней на одно колено, протягивая черный бархатный футляр:

«Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты», — услышанные когда-то строчки великого поэта сами слетели с его губ. Он поднялся с колен и помог своей невесте одеть сапфировый гарнитур, прекрасно подходящий к ее глазам. Девушка благодарно улыбнулась и вложила свою руку в его. Дэймон не мог оторвать от нее взгляда, удивляясь, как долго он был слеп, и благодаря небеса за обрушившееся на него счастье. Юноша крепко сжимал в своих руках хрупкую ладонь и мысленно поклялся, что никому не позволит разрушить свое счастье.

Зазвучала первая мелодия, и он, так же как и остальные чемпионы, выступил на танцевальную площадку. Он боялся разжать руки, ему казалось, что девушка в любую секунду может растаять, как прекрасное видение.

Они грациозно скользили по залу, но Дэймон не замечал ничего вокруг. Мелодия менялась, но он не в силах был остановиться.

Внезапно музыка оборвалась, и он замер, привлекая стройное тело девушки еще ближе к себе. И, наконец, смог оглядеться.

На возвышении, возле группы музыкантов стояла Гермиона. Он сглотнул.

Если Луна была воплощением нежности и чистоты, белокурым ангелом, то Гермиона в своем алом платье с глубоким декольте и разрезом до бедра выглядела как воплощенный смертный грех. Подведенные черным карандашом глаза и ярко-красные манящие губы превращали девушку в страстную роковую женщину. Она предвкушающее улыбнулась.

— В этом зале есть человек, которому я бы хотела посвятить следующую песню, — мягкий голос шелком окутал присутствующих, и Дэймон легко коснулся губами волос Луны, избавляясь от наваждения.

«Бедный Северус», — подумал он, когда зазвучала знакомая мелодия и Гермиона запела:

Life is a moment in space.

When the dreams are gone,

it's a lonelier place...

The road is narrow and long

when eyes meet eyes

and the feeling is strong.

I turn away from the wall.

I stumble and fall

but I give you it all...

I am a woman in love

and I'll do anything

to get you into my world

and hold you within.

It's a right that I defend

over and over again.

What do I do?

Первые пары стали кружиться в медленном танце, но Дэймон не спешил присоединяться к ним, легко покачивая в объятиях свою невесту. Он неотрывно смотрел на застывшего в дверях мужчину, глаза которого горели, а лицо исказила внутренняя борьба. Гермиона смотрела только на него, вкладывая в слова всю свою душу, и это не позволяло мужчине сдвинуться с места.

With you eternally mine

in dreams there is

no measure of time...

We may be oceans away.

You feel my love

and I hear what you say.

No truth is ever a lie.

I stumble and fall

but I give you it all...

I am a woman in love

and I'll do anything

to get you into my world

and hold you within.

It's a right that I defend

over and over again.

What do I do?

I am a woman in love

and I'm talking to you.

Она медленно спустилась с помоста, и легким танцующим шагом стала пробираться сквозь толпу к тому, кого любила. Дэймон вздохнул. Северус заворожено смотрел на прекрасную певицу, но не делал попыток шагнуть к ней на встречу.

Do you know how I feel?

What a woman can do.

It's a right that I defend

over and over again.

I am a woman in love

and I'll do anything

to get you into my world

andholdyouwithin.

Она остановилась возле закутанной в черную мантию фигуры, и пропела последние слова, глядя в жгучие обсидиановые глаза.

It's a right that I defend

over and over again.

What do I do?

— Не пригласите ли вы меня на танец, лорд Принц? — звонко прозвенел в потрясенной тишине ее голос, и Северус стремительно преодолел разделявшие их дюймы, его руки крепко обвились вокруг тонкой талии, затянутой в алый шелк, и он впился в смеющиеся губы отчаянным поцелуем.

Пораженные ученики застыли на мгновение, по-новому взглянув на своего преподавателя, и Дэймон громко захлопал в ладоши, поздравляя свою подругу с безоговорочной победой. Тот тут, то там послышались аплодисменты и тихие шепотки.

Северус наконец смог оторваться от своей добычи и окинул зал пылающим взором. Рядом с парочкой почти мгновенно материализовался Саймон и вежливо кивнул мужчине.

— Полагаю, лорд Принц, вы хотите сделать объявление о помолвке с моей сестрой? — юноша выглядел так, словно с трудом сдерживал то ли смех, то ли рычание. Дэймон скосил глаза на присутствовавшего на балу Люциуса, тот только довольно улыбался и кивнул старому другу.

— Леди адМалфой, вы окажете мне честь стать моей женой? — практически промурлыкал Северус, еще ближе притягивая к себе девушку. Та счастливо засмеялась и снова поцеловала его.

— Может, выйдем, прогуляемся? — ласково шепнул Дэймон на ушко своей невесте. — Вряд ли здесь произойдет еще что-нибудь интересное.

Луна кивнула, сияя белоснежной улыбкой. Они незаметно выбрались из веселящейся толпы и выскользнули из Хогвардса. Дэймон тут же накинул на них Согревающие чары, и они замерли, любуясь залитым лунным светом заснеженным пейзажем. Его руки сами скользнули по талии девушки и легли ей на живот, притягивая к своей груди. Луна бросила на него через плечо лукавый взгляд. Дэймон не выдержал и счастливо рассмеялся. Он взял теплую ладонь и потянул девушку за собой. Они бродили в белоснежном волшебном царстве, Дэймон заставлял снежинки кружиться вокруг них в медленном танце и смотрел в сияющие голубые глаза. Для него сейчас во всем мире не существовало никого, кроме этой смеющейся девушки, которая доверчиво опустила голову на его плечо. Они гуляли и гуляли, он рассказывал ей какие-то забавные истории, осыпал комплиментами, и был впервые за долгое время беззаботно счастлив.

Внезапно что-то привлекло его внимание, и он оглянулся. За их спиной тянулся шлейф из одиноко лежащих на снегу белых роз с красной окантовкой.

— Луна, что это? — выдохнул он.

— Это твоя любовь. Она дает мне силы жить, — загадочно улыбнулась девушка, вовлекая его в нежный поцелуй.

А невянущие розы медленно заметал снег.

Глава 17. Зов Луны

Homo homini lupus est.

Человек человеку волк.

Ремус устало откинулся в кресло. За окном постепенно сгущались сумерки. На столе дымилась чаша с Волчьим зельем. Северус только что ушел. Ремус вздохнул.

Северус был поистине гениальным зельеваром. За несколько лет ему удалось добиться удивительного эффекта: после приема зелья человек и волк переставали бороться за контроль над телом, а действовали сообща. Этот хрупкий мир был воистину драгоценен, потому что удерживал звериную часть от кровавого безумия, и в то же время не подавлял ее, оставляя в распоряжении объединенного сознания все волчьи рефлексы.

Ремус еще раз посмотрел на чашу и резко отодвинул ее от себя.

Сегодня ночью зелье ему только помешает. Сегодня он должен все сделать сам, иначе его волк не будет готов стать вожаком.

Он потянулся в кресле, сдерживая болезненную гримасу. Мышцы уже ощутимо тянуло, все чувства обострились.

Ремус взглянул на медленно наступающую темноту. Пора было отправляться. Все же не стоит испытывать волка близостью человеческого тепла.

Мягким, бесшумным шагом он покинул свои апартаменты и отправился к границе защитных чар Хогвардса. Он вспоминал.

Когда он впервые встретил Фенрира в лагере Темного Лорда, то считал его кровожадным чудовищем, и только много месяцев спустя Дэймон сумел убедить его присмотреться к стае поближе, побыть одним из них. И выслушать их.

Фенрир был мудрым, старым вожаком. И сумел договориться со своим волком. Поэтому никогда, никогда жертвы его клыков не были случайны. Дэймон вытряс из оборотня воспоминания и практически силком впихнул в Омут Памяти самого Ремуса. С изумлением он увидел себя, болезненно худого, нескладного ребенка с удивительно маленьким магическим потенциалом. И Фенрир принял решение укусить его намеренно, в надежде подарить ему новую мощь. Он несколько лет наблюдал за своим первым экспериментом, не решаясь пойти на контакт в открытую. Мальчик упорно отрицал собственную сущность, и вожак решил подождать. Когда он вернулся, маленького оборотня уже взял под свое крыло Дамблдор, и было поздно.

Но теперь Фенрир знал, что ликантропия может стать даром, и отбирал жертв неизлечимых заболеваний, чтобы подарить им новую жизнь. Таких оборотней среди новообращенных в его стае было большинство.

Ремус аппарировал к лагерю оборотней и углубился в лес. Скоро взойдет луна и позовет его за собой.

Он быстрым шагом скользил в темноте леса, еще одна бесшумная тень среди многих других.

Конечно, найти общий язык с волком удавалось далеко не всем, но Фенрир железной рукой держал стаю в узде, стараясь уменьшить количество невинных жертв. Но молодые волки начали роптать. Им хотелось больше свободы, некоторые рвались к власти, и в стае потихоньку усиливалось беспокойство.

Ремус остановился, ощущая всей кожей, как всходит луна. Он быстро высвободился из одежды и приготовился к трансформации.

Мгновенная боль, выворачивающая тело человека наизнанку, и вот волк уже нетерпеливо отряхивается, оттесняя человека. Ремус сосредоточился, пытаясь не дать себе забыться.

«Мы едины». — успокаивающе шепнул он волку, и они побежали.

Ночь пела вокруг них свистом ветра, запахи водопадом различных образов сыпались на него... Это было восхитительно. Человек и волк довольно оскалились. Гармония была достигнута.

Он вылетел на громадную поляну, на которой уже расположилась вся стая, замер перед ней и низко зарычал.

Сивый, с серебристыми проблесками волк зарычал в ответ, принимая вызов. Они замерли друг против друга, глаза в глаза.

Ни один из них не желал этого боя и не сомневался в его исходе, но ни один из них и не мог отступить. Схватка должна быть честной. Здесь. Сейчас. Перед глазами всей стаи. Волки оскалились и бросились друг на друга.

Впервые человек не пытался управлять телом волка, а положился на его инстинкты, и это наполняло мышцы неведомой раньше дикой силой и ловкостью.

Серый волк был опытен и мудр, но на стороне коричневого зверя была еще и молодая мощь.

Мир смешался в водовороте рычания, оскаленных пастей и мощных ударов и распался, когда старый вожак оказался повержен. Он был сбит с ног последним точным ударом, и клыки победителя замерли у его шеи. Серый заскулил, признавая поражение, и коричневый с рыжими подпалинами волк, пошатываясь, отступил. Стая уже готова была кинуться разорвать поверженного вождя, но грозный рык победителя отогнал их.

Не сдерживая угрожающего рычания, Ремус приблизился к стае, и волки покорно склонились перед ним, признавая власть сильнейшего. Ремус обошел всю стаю и, убедившись, что никто не оспаривает его права повелевать, довольно взрыкнул и подошел к поверженному противнику. Подошел и мягко ткнулся носом в его плечо. Серый волк несмело поднялся на ноги, не решаясь взглянуть на вожака.

Ремус снова ободряюще подтолкнул его носом и обернулся к стае. Старый волк был признан новым вожаком своим, вторым после него самого.

Ремус поднял голову к луне и завыл. Стая подхватила его вой, и вот уже целая симфония голосов взлетела к серебряному светилу.

Вожак сорвался с места, почуяв где-то вдалеке запах добычи. Стая была голодна, и пришло время охоты. Сивый волк бежал рядом с ним, на дюйм позади. Стая бесшумными тенями скользила за своими предводителями.

Ремус потянулся, разгоняя остатки дремы, и недовольно почесал нос. Лучи зимнего солнца разбудили его, и, хотя он проспал не больше четырех часов, тело буквально пело от энергии.

Он вскочил и мысленно поблагодарил небеса за то, что наступили рождественские каникулы и ему некуда спешить. Волк внутри нетерпеливо заворочался, и Ремус прислушался к его голосу.

Волк вспоминал одурманивающий запах, от которого кружилась голова и из горла рвался рык: «МОЁ». Мужчина настороженно замер, пытаясь вспомнить обладателя чудесного аромата.

Свист стали, гибкий противник, опьяняющие мгновения боя... и растерянная девушка, отводящая от горла его клинок. Ремус мигнул. «О-у!». Волк радостно оскалился и стал напористее. «Ладно-ладно», — мысленно проворчал мужчина, доставая из стола пергамент и перо.

«Великолепная мисс Тонкс!

Настойчивый почитатель вашего мастерства смиренно напоминает о своем приглашении на ужин и просит снизойти до него, забыв на вечер о своей блестящей карьере...».

Ремус почесал кончик носа пером, перечитал написанные строчки и, фыркнув, дописал:

«Короче, Тонкс, если ты не будешь сегодня в шесть вечера в «OxoTower», я найду тебя и притащу туда на плече.

Искренне твой, Ремус Люпин».

Он запечатал пергамент и собрался было отправиться в совятню, как в дверь постучали.

За дверью обнаружился взъерошенный Дэниэл.

— Здравствуй, Дэниэл. Что-то случилось? — мягко поинтересовался оборотень.

— Можно войти? — напряженно спросил тот.

Ремус покосился на зажатое в руке послание, вздохнул и отступил, впуская подростка.

Дэниэл окинул комнату любопытным взглядом и расположился в кресле, внимательно рассматривая сложенные на коленях руки.

Ремус заинтригованно посмотрел на него, затем, подумав, стал наливать чай.

Сжав в руках чашку с теплым напитком, Дэниэл, казалось, осмелел, и поднял взгляд.

— Профессор Люпин, скажите, зачем вы согласились стать моим крестным, если я раньше никогда вас не видел.

Только великолепная реакция волка спасла его от ожогов, когда чашка угрожающе вздрогнула в его руках.

— Откуда ты знаешь? — мужчина постарался выиграть время, чтобы прийти в себя.

— Услышал от своего отца, — мальчик слегка покраснел, но продолжал напряженно сверлить его взглядом.

— Подслушивал?

— С чего вы взяли? — вскинулся он.

— Потому что если бы Джеймс сам рассказал тебе о крестном, ему бы пришлось объяснить, почему он запретил ему приближаться к своему сыну.

— Что?! — мальчик буквально подскочил на месте. Ремус невозмутимо сделал глоток чая, дожидаясь, пока ребенок переварит информацию.

— То есть это папа не давал вам навещать меня? — спокойный кивок в ответ. — Но почему?

— По той же причине, почему они отдали Дэймона на воспитание к родственникам. Они пытались обеспечить твою безопасность, а значит, нужно было устранить всех подозрительных личностей...

— Почему папа не доверял вам, профессор Люпин? Он же выбрал вас моим крестным?!

Ремус задумчиво провел пальцем по своим губам.

— Должен ли я отвечать на эти вопросы? — он прислушался к волку. — Ладно, так и быть. Но ты поклянешься никому не разглашать содержание нашего разговора. — Мальчик с энтузиазмом закивал. — И зови меня Ремус, Сириуса же ты зовешь по имени, — на мгновение прикрыть глаза, собираясь с мыслями. — Когда мне было лет семь, меня укусил оборотень, — медленно проговорил Ремус, наблюдая за реакцией ребенка. Тот охнул, но явно жаждал продолжения. — В Хогвардс меня принял директор Дамблдор, и здесь я подружился с твоим отцом и Сириусом. Но я не переставал быть оборотнем, ликантропия неизлечима, так что... Джеймс, очевидно, посчитал, что раз я уже стою одной ногой во тьме, то наиболее уязвим к ее обещаниям.

— Но это же... это же... так нельзя! — выпалил Дэниэл, сверкая глазами. — Вы же были друзьями!

— Поверь, теперь Джеймс о многом жалеет. Появление Дэймона заставило его задуматься...

Упоминание брата оказало на мальчика какое-то странное действие. Он обхватил себя руками и резко погрустнел.

— Вы хорошо знаете его, не так ли? Тогда скажите мне, когда он уйдет?

Ремус задержал дыхание.

— С чего ты взял...

— Он сам так сказал, — Дэниэл пожал плечами, — ну, и это очевидно. Его дом где-то в другом месте. Там, где человек, которого он считает своей семьей.

Ремус вздохнул. Утешать потерянного подростка...

— Он любит тебя, Дэниэл. Это очевидно, — тот только кивнул и что-то прошептал. — Что, прости?

— ЕГО он любит больше, — расстроено пробормотал он.

— Тебя он знает всего полгода, а рядом с приемным отцом провел почти всю свою жизнь.

— А он, ОН любит Дэймона?

— Его отец — сложный человек, но он, несомненно, тепло к нему относится, дорожит им.

Снова мрачный кивок.

— Не пытайся увиливать, я и так знаю. Отец Дэймона — Темный...

«Не может быть! Дэймон не мог...».

— ...маг, он темный маг, верно?

Ремус облегченно вздохнул и тут же посерьезнел, наткнувшись на требовательный взгляд карих глаз.

— Видишь ли, Дэниэл, «темный» — не значит «злой». Да, на его счету много смертей, но даже Дамблдор, символ света, убивал. Он жесток, могуществен, требователен, но, между тем, я уверен, что благополучие сына для него на первом месте. Они — идеальная команда.

Ремус на секунду задумался, потом решил рискнуть. Не убьет же его Дэймон, в самом деле!

— Погоди, — он махнул рукой, — Тобби!

С тихим хлопком перед ним появился домовой эльф.

— Попроси у профессора Снейпа Омут Памяти и принеси его сюда, ладно?

Домовик молча поклонился и через минуту вернулся, держа в руках каменный сосуд. Ремус осторожно поставил его на стол и отпустил эльфа.

— Я не сумею объяснить, но, может быть, ты не откажешься увидеть?

Горящий взгляд говорил лучше всяких слов.

Ремус задумался и коснулся палочкой виска:

*Две темные фигуры мечутся по громадному залу в вихре разноцветных проклятий...

*Счастливый зеленоглазый малыш врывается в кабинет, прерывая серьезный разговор двух мужчин, и плюхается на колени к суровому обладателю темно-багровых глаз: «Папа, папа у меня получилось, я сумел превратиться в Китайского дракона». На лице мужчины расцветает гордая улыбка, и он ласково ерошит темные волосы...

* — Здравствуй, папа, — тихо шепчет юноша, и знакомый мужчина резко поднимает голову от каких-то чертежей. Его глаза сияют, и он распахивает объятия.

— Я соскучился, малыш, — тихий шепот в мягкие черные с серебром пряди. — Как там Дурмстранг, выстоял?

И тихий счастливый смех.

* — Ты не пойдешь! — повелительный окрик. Красные глаза яростно сверкают.

И упрямый ответ:

— Это мой план. Я должен пойти.

И обреченность на лице мужчины, и тихое: «Будь осторожен» замирает в воздухе, а в глазах столько беспокойства, тревоги, нежности....

Ремус оборвал воспоминания. Больше показывать рискованно, а так... Ничего выдающего Темного Принца нет в этих мгновениях.

Он приглашающе махнул подростку рукой, предлагая погрузиться в воспоминания.

Дэниэл кидает на него встревоженный взгляд, но покорно опускает лицо в сосуд, в котором серебрятся нити прошлого.

Ремус залпом допил остывший чай, задумался на минуту, затем решительно встал, оставил на столе короткую записку: «Решил, что ты захочешь побыть один. Буду рад, если заглянешь еще как-нибудь. Твой несостоявшийся крестный», и отправился в совятню. Волк довольно заворчал внутри. У Тонкс не оставалось шансов ускользнуть.

Тонкс опоздала минут на двадцать. Ремус уже готов был сорваться с места и отправиться разыскивать ее, чтобы выполнить свою угрозу. Но при взгляде на ее тоненькую фигурку, затянутую в темно-синее платье, все слова повылетали из его головы. Он смог только восхищенно вздохнуть, коснуться ее пальчиков легким поцелуем и усадить ее за столик.

Ремус не любил такие места, хотя Люциус и вытаскивал его несколько раз в фешенебельные рестораны, но оборотень всегда предпочитал простор и свободу, но очаровательная девушка вполне смогла примерить его с обстановкой.

Тонкс смутилась под его горящим взглядом и спрятала пылающее лицо в бокале с вином. Ремус довольно улыбнулся, и начал осторожное наступление.

Постепенно Тонкс расслабилась, ее голос зазвучал непринужденнее, она все чаще смеялась...

— Слушай, а давай сбежим отсюда? — заговорщически прошептал ей на ухо мужчина.

Тонкс вскинула на него удивленный взгляд, но почти сразу же лицо ее озарилось улыбкой, и она кивнула. «Любопытно, что такого она увидела на его лице?», — подумал оборотень, помогая ей накинуть теплую, подбитую мехом мантию.

Он осторожно взял ее под руку, девушка снова покраснела, но руки не отняла. Волк внутри довольно заворчал, наслаждаясь маленькой победой.

Они медленно шли по заснеженному Лондону, перебрасываясь шутками и беззаботно болтая.

Взгляд оборотня упал на объявление музея, и он тут же принял решение.

Через полчаса он уже наблюдал за тем, как хрупкая девушка восторженно рассматривает лучшие образцы оружейного мастерства. Ремус ухитрялся перехватывать ее удивленно-заинтересованные взгляды и рассказывать интересные истории о привлекшем ее внимание оружии. В конце концов, здесь он был в своей стихии.

Они покинули музей только тогда, когда смотритель вежливо сообщил, что они закрываются. Смеясь, они выскочили на улицу, и Ремус, не удержавшись, закружил девушку над заснеженным тротуаром. Задорные искорки в ее глазах погасли, взгляд стал теплым и беззащитным.

Ремус с трудом освободился от притяжения ее взгляда и аппарировал их к дверям паба.

— Где мы? — полюбопытствовала Тонкс, высвобождаясь из его объятий.

— В одном месте, где часто собираются мои... м-м друзья, — ободряюще улыбнулся он и распахнул дверь.

Они вступили в шумный зал, в котором веселилась разношерстная компания. Ремус незаметно приложил палец к губам и покачал головой, пресекая любые попытки обратиться к нему по новому титулу. Оборотни понятливо сделали вид, что увлечены собственными делами.

Он прошествовал к стойке и усадил свою спутницу на высокий табурет. Тонкс изумленно оглядывалась. Видимо, такое место было ей в новинку.

Ремус наконец-то выудил из-за стойки свою любимицу, и разговоры в зале моментально стихли.

Ремус ласково перебрал струны гитары и пристально посмотрел на девушку.

— Сегодня вечером эта песня звучит в моем сердце, и зажгла ее ты, — он улыбнулся и начал играть.

Catch a star if you can

Wish for something special

Let it be me, my love is free

Sing a song to yourself

Think of someone listening

One melody, you're all for me.

Оборотни быстро подхватили ритм и захлопали в такт. Ремус пел, не отрывая взгляда от потрясенной девушки. В этой песни были все его чувства, все его надежды и страсть.

I'll write a symphony just for you and me

If you let me love you, I'll paint a masterpiece

Just for you to see

If you let me love you, let me love you

Are you ready, are you ready for love

Yes I am oh yeah

Are you, are you ready, are you ready for love

Yes I am oh yeah

Are you, are you ready, are you ready for love.

Тонкс смущенно опустила взгляд, но Ремус мягко коснулся пальцем ее подбородка, заставляя взглянуть ему в глаза.

You're the one like the sun

Shine your love around me

You'll always be the one for me.

— Я — оборотень, Тонкс. И абсолютно уверен в том, что ты — моя пара. — выдохнул он ей в губы и страстно поцеловал.

Оторвавшись от манящих губ, он протянул в абсолютной тишине последние слова песни:

Say the word and I'll be there

Loving you forever

Don't let me go

Justsayit'sso.

Тонкс растерянно моргала, и оборотень опустил взгляд.

— Я даю тебе неделю, слышишь? Если ты решишь, что мои чувства не взаимны... — он сжал в руках инструмент так, что дерево жалобно заскрипело, — постарайся больше не попадаться мне на глаза, — он нежно поцеловал ее в лоб и вложил в руку портал до Дырявого котла.

— Letus, — прошептал он, и девушка исчезла, но он успел заметить, как сверкнули ее глаза. Но он не хотел думать, какие чувства отразились в этом взгляде.

Он покачал головой и обернулся к замершим людям. Сейчас стоило подумать о своей стае.

Он обвел оборотней взглядом и медленно начал:

— Вы все знаете, что вчера произошло. Теперь я, Ремус Люпин, член Темного Круга, ваш новый вожак. Но я уважаю Фенрира и признаю его мудрость. Поэтому я ожидаю от вас надлежащего почтения к моей правой руке, — тихие шепотки быстро смолкли под его горящим взглядом. — И я подтверждаю вето на убийство невинных людей. Если вы не способны контролировать себя, принимайте Волчье противоядие, я достану столько, сколько нужно. Темный Принц одобряет это решение проблемы, — Ремус жестко усмехнулся. — Лорд Малфой планирует уровнять права не-людей и волшебников, не стоит создавать ему лишние трудности своей неосторожностью, — его глаза угрожающе сузились. — Теперь вы — моя стая, и я за вас отвечаю. Но это значит, что в обмен на свою помощь в любых вопросах я требую безоговорочного повиновения, — из его горла вырвался низкий рык. — А сейчас я хочу знать, кто повинен в смерти маггловской семьи.

Толпа заволновалась, и вперед выступили два парня лет 25-30 и с вызовом взглянули на него.

Ремус подошел к ним поближе и внезапно молниеносным движением сомкнул пальцы на их шеях. Оборотни напряглись, но не решились вырываться из захвата.

— Ну и что вы можете сказать в свое оправдание? Как вы оказалась возле маггловского поселка в день полной луны?

Брюнет побледнел, его взгляд был виноватым. Шатен постарался ответить спокойно, лишь ускорившийся пульс выдавал его.

— Это просто недоразумение..., — невозмутимо начал он.

— Недоразумение?! — в его голосе послышалось рычание. — Ты называешь недоразумением смерть трех беззащитных человек? Их гибель — на вашей совести, — эту фразу он практически выплюнул. — А ты назвал бы недоразумением такое происшествие, если бы на месте магглов была твоя семья? Если бы ты однажды вернулся домой и обнаружил их растерзанные тела?

Ремус прислушался к волку и по очереди заглянул в глаза обоим оборотням. Вожак на мгновение ощутил их и отступил, приняв решение. Практически в одно мгновение его пальцы трансформировались в звериные когти, и двое парней упали на деревянный пол, умывшись собственной кровью.

Шатен схватился за распоротое горло, но уже через несколько секунд его тело обмякло. Брюнет медленно встал на колени, на его лице кровоточила глубокая рана.

— Я надеюсь, что не пожалею о том, что сохранил тебе жизнь, — угрожающе протянул Ремус.— Твое раскаяние было искренним, думаю, ты усвоил урок. Как и вы все, — он обвел тяжелым взглядом оборотней, ответственность за которых легла на его плечи. Он стоял над бездыханным телом, истекающим кровью у его ног, липкая влага покрывала его руки, и это безумие казалось правильным!

«Вот и все, — подумал он. — Теперь я действительно чудовище».

— Я буду слушать вас здесь, в следующую субботу. Если я понадоблюсь раньше, Фенрир знает, как меня найти.

Покрытый шрамами, седеющий оборотень согласно склонил голову.

Ремус переступил через труп и направился к выходу. Оборотни поспешно расступались перед ним. Вид их склоненных голов еще раз кольнул его сердце.

Он вышел на улицу, зачерпнул горсть снега и попытался очистить руки.

Кровавые капли покрывали белый ковер грязными разводами. Ремус содрогнулся от отвращения.

Дверь за спиной тихо скрипнула, и теплая рука легла ему на плечо.

— Ты все сделал правильно, вожак.

Ремус повернул голову и встретился взглядом с бесконечно усталыми, чуть грустными глазами Фенрира. И молча кивнул, признавая похвалу.

Таково бремя власти. Он всегда знал это, потому и не хотел ее.

Снег тяжелыми хлопьями посыпался с небес, стирая кровавые следы. Ремус глубоко вздохнул и аппарировал в Хогвардс. Сейчас его место там.

Глава 18. Откровения

Mens vertitur cum fortuna.

Образ мыслей меняется с изменением положения.

Джеймс Поттер пребывал в растерянности. Вчера он вновь попытался поговорить со старшим сыном, упросив Дэниэла пропустить его в их общие апартаменты, но, едва увидев «гостя», Дэймон хлопнул дверью, сообщив, что «он пока где-то погуляет». Джеймс пытался остановить его, но Гарри не стал слушать. Разговора не вышло. И вот сейчас он обреченно стучался в тяжелую дверь, а в голове слегка шумело от выпитого огневиски.

Через несколько секунд дверь распахнулась, чтобы явить его мутному взору мрачного Снейпа.

— Поттер? — удивился он. — Что ты тут забыл? Да еще в такую рань?

— Рань? Я еще и не ложился, — пьяно пробормотал он. — Можно войти?

— Ну, входи, — недовольно скривился зельевар, — а то еще увидит кто в таком непотребном виде. — Он отступил, пропуская его к камину, а сам метнулся к полке с многочисленными флакончиками.

— Возьми, — протянул он Джеймсу желтоватый флакон.

— Яд? — невесело усмехнулся Джеймс и, не дожидаясь ответа, залпом выпил зелье.

— Поттер — ты идиот, — Снейп уселся напротив него.

— Да, мой сын мне регулярно об этом сообщает.

— А-а, — понимающе протянул Снейп, не сводя с него внимательного взгляда. — Дэймон.

— Я его совсем не понимаю, — пожаловался Джеймс, сжимая виски ладонями. Опьянение схлынуло, и сейчас мир казался еще более отвратительным.

— И ты решил прийти с этим ко МНЕ, в пол пятого утра? — язвительно поинтересовался Снейп, поудобнее откидываясь в кресло.

— Прости, — Джеймс отвел глаза. — Я не хотел помешать тебе отдыхать, — насмешливое фырканье стало ему ответом. Он улыбнулся краешками губ. — Я ждал Ремуса, честно. Но его все нет.

— Ах да, — понимающе кивнул Снейп, — Ремус в последнее время очень занят.

— Ну, конечно, тебе наверняка известно, и где он, с кем, — опустил голову Джеймс. — Он не хочет со мной разговаривать, ну, исключая необходимый минимум.

— Тебя это удивляет? — удивленно вздернутая бровь. Джеймс поднял на школьного недруга уставший взгляд. Тот задумчиво вертел в руке бокал вина, — Я встретил его как раз в тот период его жизни, когда дела у него наладились, а ты попытался возобновить общение. Это было лет десять назад.

Джеймс подался вперед, впитывая слова зельевара.

— Однажды, после очередной твоей попытки, я застал Ремуса в практически невменяемом состоянии. От ярости, — Снейп бесстрастно посмотрел на него. — Я хорошо знаю природу такой ярости, Поттер, ее питает старая боль. И тогда Ремус спросил моего совета. — Джеймс дернулся, как от удара. — Он спросил, стал бы я прощать друга, однажды предавшего мое доверие.

— И что ты сказал ему? — ему пришлось выдавливать из себя эти слова.

— О, я сказал, что никогда не был в такой ситуации, потому что предавшие меня просто не успевали раскаяться. — Снейп недобро усмехнулся.

— А я ведь действительно предал его, не так ли? — горечь разлилась у него в груди. — И его, и Гарри.

Снейп со злостью швырнул бокал с недопитым вином в пламя камина и подошел к огню. Джеймс проводил его умоляющим взглядом.

— Ты не вернешь прошлого, Поттер. Твоего друга больше нет, он сильно изменился, да и «Гарри» больше нет. Мерлин, не знаю, как он терпит, когда ты называешь его этим именем.

— Почему? — он определенно ничего не понимал.

— Потому что «Гарри» умер давно, наверное, в тот самый миг, когда ты отдал его, кому ты там его отдал? Неважно, — Снейп передернул плечами. — А что говорить? Ты ведь все равно не поймешь.

— Но я хочу понять! — запальчиво вскинулся Джеймс. Снейп смерил его оценивающим взглядом, затем задумчиво провел пальцем по своей щеке.

— Ладно, Поттер, я могу показать тебе настоящего Дэймона, такого, каким его создали пролетевшие годы, — Джеймс моментально подскочил с места, но зельевар остался спокоен. — Только что я получу взамен, Поттер?

— А чего ты хочешь? — хрипло спросил он.

— Когда Люциус станет Министром, ты поддержишь м-м... три его проекта!

— Любые? — переспросил Джеймс.

— Ну, скажем три из первых пяти, на твой выбор, — удивительно мягко предложил мужчина.

— Хорошо, — напряженно кивнул Джеймс.

— У меня есть твое слово? — почти промурлыкал Снейп.

— Да, Мерлин тебя раздери!

— Ладно, сойдет. И помни мою доброту, Поттер, я ведь мог содрать с тебя магическую клятву, — зельевар на мгновение нахмурился. — Но учти, Дэймон не должен узнать, ЧТО ты видел, понял? И доставай давай из-за пазухи свою мантию невидимку, она тебе сейчас пригодиться.

Снейп направился к дверям, и Джеймс обнаружил, что небольшой клаптик серебристой материи выглядывает из внутреннего кармана его мантии. Он послушно набросил ее на себя и поспешил вслед за Снейпом.

Тот привел его к Выручай-комнате, постоял там немного, а затем, приглашающе махнув рукой, вошел в низкую дверцу. Джеймс быстро проскочил за ним и замер у стены. Вернее того, что мгновение назад точно было стеной. Их окружал дремучий лес, густой, мрачный, непроходимый.

Но уже через мгновение между деревьями мелькнула стремительно бежавшая фигура, затем голос радостно приветствовал:

— Северус, — и к ним вылетел Дэймон, тяжело дыша. — Как я рад тебя видеть!

— С чего бы это? — хитро прижмурился Снейп. Дэймон шутливо ударил его в плечо.

— Сам знаешь, Рем слишком занят, а тренироваться-то мне надо!

— Так что, потанцуем? — хищно усмехнулся Снейп, выуживая из пространственного кармана свой меч. Дэймон отразил его улыбку, как зеркало, и выжидающе замер.

Бой был красивым. Уж это Джеймс сумел увидеть. Но с каждым ударом противника лицо Гарр... Дэймона мрачнело.

— Северус, прекрати щадить меня, — свирепо рыкнул он.

Зельевар на мгновение замер, затем взорвался ударами, и через несколько минут вынужденного отступления Дэймон застыл с клинком у горла. Северус тут же опустил оружие и утешающее хлопнул юношу по плечу.

— Дэймон, не стремись получить все и сразу, — тот лишь раздосадовано пнул ближайшую корягу. — У тебя ведь получается выстоять даже против оборотня.

— Да ни хрена у меня не получается! — вспыхнул Дэймон. — Без магического транса я и нескольких минут против него не продержусь, я даже достичь твоего уровня не смог, а ведь Ремус тренирует меня с шести лет!

— Ну, на то ты и слизеринец, чтобы пользоваться хитростью. Ты изобрел заклинание, ускоряющее реакцию, вот и пользуйся.

— Изобрел! — глухо воскликнул Дэймон. — Да как я мог не «изобрести», если мы с тобой на пару несколько лет совершенствовали Волчье зелье, а ты еще и расписывал действие каждого компонента! Тут поневоле научишься взывать к своей звериной сущности! — Джеймс не смел пошевелиться, наблюдая истерику сына. Внезапно тот резко взял себя в руки. — Магический транс отбирает слишком много сил. На войне подобное расточительство недопустимо.

— Ну, тогда придется тебе действовать по старинке, — увещевал его зельевар, и Джеймс с глухой ревностью наблюдал, как доверчиво прислушивается к нему Дэймон. — Лет через десять и ты станешь непревзойденным мастером. Не торопись так!

— Да нет у меня времени, — простонал Дэймон.

— Конечно, нет, — усмехнулся Снейп. — Дай-ка припомнить: через полчаса заявятся твои друзья на совместную тренировку по боевой магии.... Ах да, к восьми подгребет твой брат, и ты попытаешься вбить в его пустую голову часть своих знаний.... О, и на закуску, наверняка, ты обещал уделить время Натаниэлю, не так ли? — язвительно протянул зельевар, не отводя от юноши встревоженного взгляда. — Хорошо хоть сейчас каникулы, а то ты себе времени спокойно вздохнуть не оставишь! Уж лучше б ты невесту свою выгуливал, честное слово!

— А мы и так договорились встретиться после обеда, — кисло выдавил Дэймон.

— Просто замечательно! — всплеснул руками зельевар. — А небесный свод тебе плечи, как, не давит?

— Думаешь, я делаю все это зря? — вскинулся Дэймон. — Я зря подарил тебе свое уважение, ребятам — дружбу, Дэниэлу — брата, а Луне — свое сердце? Скажи, я хоть что-то сделал зря? Разве мне не удалось добавить в твою жизнь больше света? Разве Ремус не научился рядом со мной принимать себя таким, каков он есть? Или Саймону и Гермионе было бы лучше попасть тогда в очередной приют? — Джеймс с удивлением отметил, как съежился гордый зельевар от этих пылких слов. — Нет, я поступаю правильно.

Дэймон подошел к зельевару, и положил ладонь ему на плечо.

— Знаешь, однажды, думая, что я сплю, Ремус пел дивную песню, а я тогда не понял.

Он начал нараспев вспоминать слова:

«Тот был умней, кто свой огонь сберег —

Он обогреть других уже не мог,

Но без потерь дожил до теплых дней.

А ты был не прав, ты все спалил за час,

И через час большой огонь угас,

Но в этот час стало всем теплей».

Он на мгновение прикрыл глаза и добавил:

— Пусть я сгораю, но никому в этом мире не должно быть холодно. Я слишком хорошо знаю, что это: ледяное равнодушие, презрение, боль и одиночество. — Дэймон, не оглядываясь, направился к двери. У выхода он остановился и тихо добавил. — Спасибо тебе, Северус, спасибо за все.

И совсем другим тоном закончил:

— Я заберу ребят в Запретный лес, все же там интереснее. Увидимся за завтраком, — и тяжелая дверь беззвучно закрылась за ним. Комната тут же изменила очертания. Лес растаял, оставляя небольшую уютную гостиную с пылающим камином. Джеймс стянул мантию-невидимку и рухнул в кресло.

Снейп так и не пошевелился, затем внезапно шагнул к камину и протянул к огню дрожащие ладони. Потом медленно выпрямился, и лицо его было привычной бесстрастной маской. Глядя на эти черты, которые он долго по привычке ненавидел, Джеймс открывал для себя новую истину: все ошибки имеют свою цену; из-за некоторых приходится страдать вечно, а расплата за другие падает на плечи других. Он решительно поднялся с кресла, отвесил Снейпу глубокий поклон и искренне сказал: «Спасибо». Затем вылетел за дверь. Он знал, откуда начнется его путь искупления.

— Здравствуйте, мама, папа, я был идиотом, верно? — он поднял на портреты виноватый взгляд.

В Хогвардс Джеймс вернулся только под вечер, спокойный и умиротворенный. Разговор был долгим и трудным, но Джеймс остался доволен. Дэймон был абсолютно прав: портреты хранили отпечатки личностей его родителей, они были незаменимыми советчиками и наставниками, зря он игнорировал их столько лет. Джеймс вздохнул. Этого уже не изменить, стоит сосредоточиться на тех ошибках, которые еще можно исправить. Он заметил, как Ремус выскользнул из-за стола, и тоже вскочил, игнорируя встревоженный взгляд Лили. Меч, пристегнутый на поясе, непривычно ударил по бедру, когда он последовал за тем, кто раньше был его другом.

Ремус открыл дверь почти мгновенно, но радость на его лице потухла, стоило ему узнать визитера.

— Можно войти? — осторожно начал Джеймс.

Ремус молча отступил, впуская его, и бесшумно прикрыл дверь.

Джеймс обернулся к нему и прошептал.

— Прости меня, Ремус. Я так виноват перед тобой. Я не должен был предавать нашу дружбу, но... — он решительно оборвал себя. — Я был глупцом. Глупцом, идущим на поводу у своих страхов и чужих советов. Я совершил столько ошибок, Ремус, — он с отчаянием посмотрел на застывшего с каменным лицом оборотня. — Я оставил тебя, когда ты так отчаянно во мне нуждался. Я предал тебя, хотя обещал доверять и поддерживать. Мне нет прощения, но все же... Я прошу его у тебя.

Он неловким движением вытянул меч из ножен и медленно опустился на колени. Он протянул клинок на вытянутых руках и смиренно склонил голову.

Он рисковал и знал это. Он вспоминал того робкого мальчишку, с которым однажды подружился, его мягкость, ранимость, и надеялся, что он все еще живет где-то там, под ледяной броней уверенности в себе и показной жесткости.

Над его головой раздался тихий вздох, и горячие ладони приняли меч из его рук. Ремус молчал, и от этого молчания холодели пальцы.

— Я принимаю твои извинения, Джеймс, — тихо, отстраненно произнес Ремус. Он несмело поднял голову. Счастливым оборотень точно не выглядел. — Вставай, — он не поленился даже протянуть ему руку. Джеймс воспрянул было духом, но голос Ремуса продолжал быть неестественно ровным, — не знаю, кто надоумил тебя на обряд Прощения... — он покачал головой, любуясь бликами света на холодной стали, — но своей цели ты достиг. Раз я не взял твою жизнь в оплату, значит, должен пойти тебе на встречу. И я выполню свою часть уговора. Ты можешь попытаться снова завоевать мое доверие, но сейчас оставь меня, — он бросил на него короткий горящий взгляд. Его хватило, чтобы Джеймс послушно направился к двери. Но когда он взялся за ручку, его остановило тихое предупреждение:

— Со мной этот фокус сработал, но не вздумай попытаться принудить к прощению Дэймона таким способом. Он не столь мягок и терпелив, как я, он возьмет кровавую плату, несмотря на то, что это огорчит его брата.

Тяжелая дверь захлопнулась за ним, и Джеймс позволил себе сделать глубокий вдох. Он только сейчас понял, что последние бесконечные мгновения не мог дышать. Да, отец был прав, это был весьма рискованный план. Но все же он был гриффиндорцем!

Он заставил себя сосредоточиться на успехе своей затеи, пытаясь забыть ранящие слова оборотня и его предупреждение.

Тем временем второе испытание неотвратимо приближалось. Дэймон выглядел на редкость невозмутимым и спокойным, лишь изредка кидал на брата задумчивые взгляды.

И вот этот день наступил. Джеймс устроился рядом с Лили в первом ряду на квиддичной трибуне. Дамблдор не стал придумывать ничего нового, все-таки здесь было легко разместить всех зрителей.

Джеймс заметил на противоположной стороне трибун Грюма и приветственно кивнул своему начальнику.

Судьи расселись, и на поле вышли четыре чемпиона, причем шарбатонка, как ее там, Флер, левитировала перед собой громадную каменную глыбу. Они выстроились правильным четырехугольником, и Диггори сделал шаг вперед.

— Мы посовещались и определили порядок демонстрации. Поскольку мистеру Краму и мистеру Поттеру потребуется время на подготовку, мы с мисс Делакур выступим первыми.

Судьи посовещались, но согласились, и принялись осматривать заготовки чемпионов и их палочки.

— Почему Крам и Дэймон не приготовились заранее? — полюбопытствовал у сидящего позади Ремуса Джеймс.

Оборотень скривился, но объяснил:

— Сейчас судьи проверяют магический след на камешке мисс Делакур, чтобы исключить вероятность чужой помощи. Это значит, что она вынуждена раскрыть им свой магический почерк. В Дурмрстранге ученикам первым делом запрещают подобное безрассудство. Зачем давать кому-то такую отличную возможность узнать тебя под любой личиной? Мальчики будут работать при свидетелях, поэтому сомнений в их авторстве не останется, а магию свою они слегка замаскируют.

Джеймс моргнул, оценивая такой слизеринский подход.

— О, ради Мерлина, Поттер, следи уже за испытанием, — прошипел Снейп, расположившийся рядом с оборотнем.

Тем временем судьи вернулись на свои места, и Диггори поднял палочку.

Он одними губами прошептал что-то, и рядом с ним возник его призрачный двойник. Его силуэт постепенно сгущался, уплотнялся, и вот уже два совершенно одинаковых юноши смотрят на судий.

— Великолепно, мистер Диггори, — вырвалось у Флитвика. Мастер Чар едва не свалился со своего места, так отчаянно он аплодировал.

Один из них поклонился, второй лишь улыбнулся и пояснил:

— Меня всегда интересовала возможность создать собственного двойника. Он вполне может справиться с простейшими заклинаниями, как и вести беседу...

Второй подхватил:

— К сожалению, магу необходимо контролировать тело двойника самому, что требует определенных усилий и навыков.

Что ж, это было похоже на то, что сотворил Дэймон в Косом переулке, только в основу лег совсем другой подход.

— Достаточно, мистер Диггори, — протянула мадам Максим. — Мы уже оценили ваше изобретение и искренне поздравляем вас с самостоятельно созданным заклинанием.

— О, это было несложно, — покраснел ученик, — достаточно было вовремя сделать ошибку при отработке маскирующих чар, — он взмахом палочки развеял двойника. Тот медленно растаял в воздухе.

— Благодарим вас за демонстрацию, мистер Диггори. Вы можете присоединиться к своей семье, — добродушно улыбнулся Дамблдор.

Тем временем Флер закончила водить палочкой вокруг статуи и повернулась к судьям. Ее высокий голос, усиленный магически, разлетелся по трибунам.

— Эту статую изготовила я сама, — Джеймс пригляделся, и действительно увидел, что на камне были высечены черты прекрасной женщины, облик ее портили лишь длинные когти и мощные, полураскрытые крылья. — Так выглядела моя бабушка в боевой ипостаси, — улыбнулась девушка. Ну, конечно, вейла. — А теперь...

Повинуясь взмаху ее палочки статуя зашевелилась, и внезапно сделала несколько пробный взмахов крыльями.

— Я наделила статую сознанием совы, — поморщилась Флер. — Но в боевых условиях орел будет предпочтительнее. Хищная птица обеспечит прекрасную атаку с воздуха. Вейла, наконец, оторвалась от земли и закружилась над полем.

— Мисс Делакур, вы, конечно, понимаете, как близко стоит подобное превращение к Некромантии...

— О Мерлин, Альбус. Это всего лишь высшая трансфигурация, — осадила его МакГоннагал, затем улыбнулась девушке. — Вы превосходный мастер, милая. К тому же, у вас явно талант к работе с камнем.

Мадам Максим улыбнулась, услышав такую похвалу ученице.

— Спасибо, Флер. Оставь свое творение здесь, и можешь присоединиться к сестре. Думаю, вопросов больше не будет.

Девушка послушно проскользнула на трибуны.

Через несколько минут к судьям подошел Крам. Теперь Джеймсу было прекрасно видно Дэймона. Тот, казалось, уснул, сжимая в руках что-то серебряное. По крайней мере, он не двигался, глаза его были закрыты.

Крам протянул судьям черную палочку. Его собственная осталась у него в руке.

— Мистер Крам, мы впечатлены, — покачал головой Дамблдор, — но боюсь, оценить ваше творение сможет только мастер.

— Именно поэтому мистер Крам пригласил меня, — со своего места медленно спускался Олливандер. Он взял в руки палочку и задумчиво повертел ее в руках. — Черное дерево, двенадцать дюймов, жесткая. Внутри коготь дракона и... кровь дракона? Впечатляет. Видимо, вы решили воспользоваться трофеями с предыдущего испытания? — он усмехнулся. — Так-так, превосходна для боевой магии и чар. Великолепное творение, — он передал палочку судьям. — Как это Грегорович проморгал такой талант.

— Я уже три года как его ученик, — пробурчал Крам, — не понимаю, почему все считают, что кроме квиддича меня ничто не интересует.

Олливандер сжал его плечо и вернулся на место. Тем временем судьи по очереди испробовали палочку различными заклинаниями.

— Благодарим, мистер Крам, это было очень интересно, — отпустил болгарина Дамблдор. — Гарри, ты готов? — окликнул он последнего чемпиона. Тот никак не отреагировал.

— Дэймон, — ласково позвала мадам Максим, — Дэймон, возвращайся к нам.

Юноша зашевелился, его глаза распахнулись, и он осторожно выпрямился. В его руках блестел широкий серебряный браслет. Он положил его на стол перед судьями.

— Это самый мощный защитный артефакт, который я когда-либо создавал, — прокомментировал Дэймон. — Уверен, вы прекрасно чувствуете ворох чар, которые наложены на камни.

— Да, а что это за камни? Я впервые вижу такие, — задумчиво уточнил Дамблдор.

— Слезы единорога, — ровным тоном ответил юноша. По трибуне поползли шепотки. Старшекурсники возбужденно объясняли младшим, насколько редки подобные камни. Джеймс вздохнул. Ничего-то он не знает о собственном сыне, все еще не знает.

Он мигнул и обнаружил, что тот стоит рядом с ними.

— Дэниэл, спустись ко мне, пожалуйста, — попросил он. Тот вскочил с места и тут же присоединился к брату.

Дэймон подвел его к столу судей.

— У этого артефакта уже есть хозяин, — недовольно пробормотал Дэймон. — Поэтому продемонстрировать его работу придется Дэниэлу.

Он подхватил браслет и защелкнул его на левой руке подростка.

— Никто кроме тебя, ну, или меня самого, не сможет снять его. Но, слышишь, не вздумай сделать подобную глупость, — он пристально заглянул брату в глаза, затем резко отвернулся к трибунам.

— Профессор Снейп, не хотите ли безнаказанно проклясть одного из Поттеров? — вздернул бровь он.

Джеймс моментально уставился на зельевара, взглядом обещая ему все муки ада, если он осмелится...

Мужчина не смотрел на него. Он с усмешкой покосился на Дэниэла, затем медленно произнес:

— Спасибо, Дэймон, но мне еще пожить хочется, и желательно без лишних травм, — и он невозмутимо сел на место.

— Ремус? — переключился на оборотня Дэймон.

Тот с недовольным видом вылез на поле и встал напротив Дэниэла. Дэймон подошел к брату, что-то прошептал ему на ухо, и подросток ощутимо расслабился.

— Я начну со стандартных заклинаний, Дэн, — мягко предупредил Ремус. — Тебе ничего не угрожает, так что постарайся не двигаться, ладно?

Джеймс с удивлением наблюдал, как танцует на поле Ремус, уклоняясь от отраженных защитой лучей. Все простейшие боевые заклинания пошли в ход, начиная с «Expelliarmus» и до «Stupefy». Но пробить странную защиту они так и не могли и летели обратно к создателю. Теперь Джеймс понимал, почему Снейп отказался принимать в этом участие, только звериная грация позволяла Ремусу уклоняться от проклятий.

— Довольно, — пророкотал чей-то голос, и Ремус остановился. Хромая, на поле вышел Грюм и подозрительно уставился на Дэймона. — Очевидно, что подобными игрушками артефакт не обмануть, — медленно произнес он и внезапно резко вскинул палочку в сторону Дэниэла. — «Imperiо»!

Красный луч полетел в сторону подростка, Джеймс дернулся было, прекрасно осознавая бесполезность своих усилий, но Дэниэла на том месте уже не было. Ошеломленный подросток растерянно моргал, стоя рядом со своим братом.

— Вы посмели использовать непростительное против ребенка, — практически прорычал Ремус, но отступил, повинуясь резкому взмаху руки Дэймона.

— Легко нападать на беззащитных? Или ты так привык бить в спину, Грозный Глаз? — прошипел Дэймон, но его услышали все. — Когда Гарольд Поттер и его жена отправились на поиски Зеркала Мерлина, ты ведь должен был прикрывать их спину! Так как же вышло, что они погибли, а ты вернулся с артефактом, отделавшись поврежденным глазом?

— Ты что несешь, сопляк?! — взревел Грюм, но холодный блеск стали у его горла заставил его умолкнуть.

— Однажды ты ответишь за все, Грюм, — кинжал исчез в глубоком рукаве и юноша отпрянул от аврора. Тот молчал, но на лице застыло выражение крайней ярости. — Полагаю, демонстрация закончена, — повернул голову к судьям Дэймон. — В случае опасности артефакт перенесет Дэниэла ко мне, — он обвел трибуны тяжелым взглядом, затем посмотрел прямо в лицо Дамблдору. — И я узнаю, кто рискнул напасть на моего подзащитного. — Он обнял брата за плечи и увел его с поля.

Джеймс и Лили поспешили за ними.

Глава 19. Кусочек счастья

Otium cum dignitate.

Заслуженное право на отдых.

Дэймон как раз вытянулся в кресле у камина в Гриффиндорской башне, куда его притащил желающий пообщаться с одногруппниками Дэниэл, когда раздался тихий стук. Финниган, отправившийся к портрету, обернулся с кислой миной и окликнул его:

— Поттер, к тебе тут твой подопечный змей пришел...

Дэймон лениво поднялся с места и неспешно направился к Натаниэлю.

Слизеринец обнаружился за портретом, с любопытством оглядывающий сквозь проем гостиную львов.

— Привет, малыш, — улыбнулся ему Дэймон. — Что-то случилось?

Мальчик растерялся и пустил взгляд.

— Мы можем поговорить? — выдавил он.

— Ладно, давай, — недоуменно согласился тот и повел его к себе в апартаменты.

Луна выглянула из своей комнаты, услышав, что кто-то вошел, но, увидев гостя, понятливо исчезла.

Дэймон усадил ребенка на диван и вопросительно посмотрел на него.

Слизеринец молчал. Дэймон все больше начинал тревожиться.

— Эй, Нат, да что случилось?

Внезапно мальчик вцепился в его мантию и разрыдался.

— Я совсем тебя не вижу! С тех пор, как начались занятия, ты постоянно занят, — всхлипнул слизеринец.

Дэймон тяжело вздохнул, пытаясь разжать тонкие пальчики.

— Послушай, малыш, я не лучший покровитель для тебя... Я не смогу быть всегда рядом...

Мальчик тут же отпрянул от него и сердито поджал губы. Он уже пришел в себя, и только припухшие веки выдавали его.

— Я знаю. И я не просил тебя об этом. Я только... — он растерянно замолчал.

Дэймон ободряюще обнял его за плечи.

— Мерлин, я — слизеринец и не привык быть откровенным, — у Дэймона вырвался невеселый смешок. — Я уже пытался объяснить....

Он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и заговорил, устремив взгляд в камин.

— Темный Принц убил моего отца, и за это я перед ним в долгу. Я не собираюсь навязываться, — он передернул плечами, — в конце концов, у тебя есть родной брат, чтобы о нем заботиться, но я хочу... я прошу тебя продолжать тренироваться со мной. Ты говорил, что Темный Принц примет мое служение, и я должен быть готов.

— Ох, ребенок, — Дэймон мысленно отвесил себе затрещину, — Принцу нужны не только воины. Не спеши. Принц с уважением относиться к разным талантам, и ценит их. Тебе нужно найти свой собственный путь, вырасти, выучиться, и тогда Темный Принц с гордостью введет тебя в свой Круг.

— Но я не могу просто так терять время, развлекаясь. Я поклялся служить Темному Принцу, я должен делать хотя бы что-то! — вспылил слизеринец.

— Все не так просто, Натаниэль, — вздохнул Дэймон. — Неужели смерть твоего товарища ничему не научила тебя?

По лицу мальчика разлилась смертельная бледность.

— Ты еще слишком мал, чтобы изучать высшую магию. И никто не требует этого от тебя, — мальчик поднял на него недоверчивый взгляд. — Темному Принцу нужны соратники, но они будут необходимы ему и через пять лет, и через десять. Уверяю тебя, ты вернешь ему долг, — он пристально взглянул в доверчивые глаза, — когда придет время.

— Обещаешь? — невинно спросил маленький хитрец.

— Слово чести, — улыбнулся Дэймон.

Маленький негодник просиял и поудобнее устроился на диване.

— Твоему брату очень повезло, ты знаешь? — мягко протянул Натаниэль. — Слизеринцы впечатлены тем, как яро ты отстаиваешь его интересы.

— Он — мой младший брат. И я сильнее и опытнее его. Значит, оберегать его — мой долг.

— Я тоже хочу вырасти таким, как ты. Могущественным, хитрым и благородным, — серьезно сказал ребенок.

— Что? — взревел Дэймон. — Это я хитрый и благородный? Ну, держись!

И принялся безжалостно щекотать хохочущего мальчугана.

— Все, все, пощади, не могу больше! Ты — злобное, жестокое чудовище, — сквозь смех выдавил мальчишка.

Дэймон довольно отпустил его и не сдержал улыбку. Рядом с этим ребенком было легко. С ним он мог отпустить себя, зная, что слизеринец поймет даже самые темные его стороны. А вот брат... Его тайна стояла между ними.

Натаниэль почувствовал, как изменилось его настроение, и тихо вышел, напоследок чмокнув его в щеку. Дэймон грустно улыбнулся и коснулся серебряной цепочки.

Пожалуй, стоило наведаться домой.

Шагая к замку от границ защитных чар, Дэймон глубоко вдыхал свежий воздух и наслаждался привычным с детства пейзажем.

Навстречу ему из замка вылетела темная фигура, и Дэймон без колебаний закружил женщину в объятиях.

— Белла, как я рад тебя видеть!

Брюнетка радостно засмеялась.

— Где ты пропадаешь, несносный мальчишка. Впрочем, я и так знаю, — она наигранно погрозила ему пальчиком с острым ноготком. — Смотри, не заиграйся. Мы ждем тебя домой.

Дэймон улыбнулся в ответ.

— Я тоже скучаю, Белла. Но на этих детей так легко влиять, — он усмехнулся. — Как отец?

— А ты как думаешь? — она посмотрела на него невинным взглядом. — Старую знать уламывает.... Проклинает неудачников, постоянно чем-то недоволен.... Скучает.

— Ладно, веди меня к нему, — Дэймон вздохнул. — Правда, я хотел сначала пообщаться с остальными...

— Успеешь еще. Никто не будет оспаривать право Лорда заграбастать своего наследника себе, — женщина мрачно расхохоталась.

— А как успехи? Что говорит Люциус?

— Ты что, не знаешь этого скользкого гада? У него все просто прекрасно, — она ухмыльнулась. — Министерское кресло наше, не сомневайся.

— Ах, да, мальчики наведались в Отдел Тайн, но пророчество может взять только тот, о ком оно, так что...

— Понял-понял, вопросов больше не имею, — шутливо поднял руки Дэймон.

Беллатрикс смерила его подозрительным взглядом.

— Кстати, — мурлыкнула она, — говорят, Миона таки охомутала Северуса. Я жажду подробностей.

— Э, нет, я себе не враг, — фыркнул Дэймон.

Беллатрикс наградила его разочарованным взглядом, затем продолжила делиться новостями.

— Рег недавно такое учудил. Пытался убедить Лорда убрать из Азкабана дементоров. Их там штук пять теперь ошивается, ну знаешь, пара новеньких, и еще Фардж откуда-то выцепил. Так Регулус уперся, что это, дескать, жестоко, оставлять их рядом с заключенными. Ха, — фыркнула она, — ничего им не сделается. Тем более что дементоры к камерам и не подходят, так, вокруг замка караулят. Ну ты знаешь Рега, — она улыбнулась, — а Лорд, как всегда, в своем репертуаре: пообещал, что возьмет их к себе в телохранители. Регулус сразу сдулся, — она снова расхохоталась.

— А как там договоры с магическими расами?

— А что «магические расы»? Гоблины нейтралитет не нарушат, а оборотни у твоего Ремуса по струнке ходят. Он их так запугал, — она хитро улыбнулась, — а ты знаешь, что наш волк влюбился?

— М-м, неужели?

— Ага, прибежал к Цисси за советом, что девушке подарить, — она весело улыбнулась, — ну, и конечно, мы все из него вытянули. Он такое учудил... Хорошо хоть девушка Блэк по матери, и безрассудство у нас в крови, а то он на первом свидании чуть ли не предложение сделал, да еще и в ультимативном порядке. Но девочка молодец, не растерялась, сказал «через неделю», вот ровно через неделю к нему и пришла, да потребовала цветов, конфет и драгоценностей.

— Доиграешься, и твоя невеста такие требования выдвигать начнет, — раздался за их спинами глубокий мужской голос.

— Отец, — обрадовано обернулся Дэймон, затем оскорблено выдавил, — я за Луной и так ухаживаю, ей не на что жаловаться!

— Верю-верю, — рассмеялся мужчина, приглашая сына в кабинет. Беллатрикс незаметно исчезла.

— Как успехи по воспитанию гриффиндорцев? — полюбопытствовал Темный Лорд, разливая в бокалы красное вино.

— Потихоньку, — улыбнулся Дэймон, залезая с ногами на кресло. — А что нового у нас? Работа для Темного Круга не появилась?

По мрачному взгляду отца Дэймон понял, что попал в точку.

— Есть кое-что... Долохов провалил задание и сбежал, — мужчина зло сощурился, — между прочим, я давно не убиваю за ошибки, — Дэймон только фыркнул, — не хочу, чтобы он попал в лапы Ордену.

— Понял, — кивнул юноша. — Можешь о нем больше не беспокоиться.

— Ну, уж нет, дорогой, — промурлыкал Темный Лорд. Дэймон сердито вскинулся, но мужчина не дал ему и рта раскрыть, — ты себе роль придумал? Вот и исполняй! Как объяснять свою отлучку будешь, если об убийстве узнают?

— Но я... Скоро 14 февраля, скажу, что невесту в ресторан повел, — буркнул он, чувствуя, что сражение уже проиграно.

— Ха, — фыркнул мужчина, — не выдумывай. Пойдет Гермиона с братьями. Если что, Северус их прикроет, скажет, общался с новыми родственничками.

Дэймон обиженно насупился. Он так хотел развеяться!

— Не дуйся, ребенок, — попросил отец, — сам знаешь, что я прав. Кстати, — бодро добавил он, — у меня и для тебя задание найдется, — он смущенно улыбнулся, — в Хогвардсе Слизерин создал Тайную комнату и поселил в ней своего фамилиара. Я заходил к Салазару, когда учился там, но, сам понимаешь, ему там скучно. Может, ты переправишь его в наш лес?

— М-м, и кто такой Салазар? — заинтересованно протянул он.

— Василиск, — невинно ответил Темный Лорд.

— И ты молчал! — задохнулся Дэймон. — Я полгода проторчал в этой гоблиновой школе, а ты говоришь о василиске только теперь!

— Ну-у...

— Ну, и сволочь же ты, папа, — с чувством вздохнул юноша. — Ладно, пошли, с ребятами пообщаемся.

Отец фыркнул, но покорно повел его в зал, где уютно расположились за столом Белла, братья Лейстранжи, Регулус и Паркинсон. Они над чем-то весело смеялись.

— Так-так, веселимся, и без меня, — протянул Дэймон. Мужчины просияли ему в ответ улыбками.

— Рады видеть вас, Принц, — поприветствовал его Рудольфус.

— Слушай, пап, что-то у Беллы и ее мужа слишком хорошее настроение.... — опасливо протянул Дэймон.

— А она тебе не сказала? — удивился Темный Лорд. Под удивленным взглядом Дэймона Беллатрикс залилась краской. — Твоя неподражаемая подружка ждет ребенка!

Дэймон обвел взглядом своих верных друзей.

— Ну вы даете, — выдохнул он и радостно подхватил Беллу на руки. — Это надо отметить!

На следующее утро Дэймон, проклиная все на свете, поднялся с кровати. К его неописуемому счастью, было воскресенье, и ему удалось хоть немного поспать. М-да, давненько он так не гулял!

Он заставил себя умыться и выпить бодрящее зелье. Мир сразу стал гораздо более приветливым местом. Он незаметно пробрался в заброшенный женский туалет на третьем этаже и открыл дверь в Тайную комнату.

М-да, обстановка не впечатляла. Он хмыкнул, оглядывая слои паутины и пыли.

Он позвал василиска и напряженно застыл перед статуей, опустив веки.

Шелест чешуи подсказал, что Король змей явился на зов.

— Я — насссследник Ссслиззззерина, сссын Лорда Волдеморта, требую твоего подчинения, — прошипел он.

— Я повинуюсссь, — прошипел василиск, и Дэймон решился открыть глаза.

Он был огромен, гигантский змей с длинными острыми клыками и замутненными глазами.

Похоже, василиск умеет контролировать силу своего взгляда.

— Зздравсствуй, Ссалаззар, — прошипел он, ласково касаясь прохладной чешуи, — мой отец скучал по тебе и ссожжалеет, что вынужден был надолго оссставить тебя ззздесь. Ты не ссоглассишшьсся перейти в новое жилище? Там ты ссможжешь свободно выползать в лесс на охоту.

— Новый дом? Я ссоглассен, — прошипел змей.

— Тогда давай выберемся из замка, чтобы я сссмог переместить тебя туда.

— Я зззнаю выход в лесс. Он подойдет, хоззяин? — вопросительно склонил голову василиск.

— Ты меня покатаешшшь? — лукаво спросил волшебник.

— С-садись, — недовольно согласился василиск, и они углубились в лабиринт подземных переходов.

Когда они выбрались на поверхность, гигантский змей дал себе волю, его громадное тело бесшумно скользило по лесу с удивительной скоростью. Дэймон наслаждался прогулкой всеми фибрами души.

Внезапно василиск остановился.

— Я чую ссстранное ссущесство, хозяин, — прошипел он, — мне атаковать его?

Дэймон напряг свои чувства и понял, что из тени деревьев за ними наблюдает кентавр.

— Не нужжжно, Ссалаззар, — успокоил он василиска. — Я хочу поговорить с ним, но сссначала отправлю тебя в новое жилище, ты ведь раззберешшься ссам?

— Ессли ты пообещаешшшь навещщщать меня.

Дэймон рассмеялся, но согласился. Он слез с василиска и, крикнув «Letus», швырнул в него портключ.

Король змей исчез, и Дэймон обернулся к кентавру.

— Марс сегодня ярко светит, сын леса. Значит ли это, между нами сложится разговор?

Кентавр медленно выступил из тени, оценивающе глядя на него.

— Возможно, юный маг, которому покоряется Король змей. Звезды благоволят тебе, и я вижу твою душу. Кентавры издавна почитают создание, чью форму ты можешь принимать.

— Достаточно ли этого для того, чтобы Совет старейшин услышал мой голос?

— Пойдем со мной, и узнаешь, — нетерпеливо переступил на месте кентавр.

Дэймон кивнул и принял свою анимагическую форму.

Вместе они галопом понеслись по древнему лесу, хранившему множество тайн.

14 февраля выпало на пятницу, но Дамблдор решил облагодетельствовать счастливых влюбленных и отменил в этот день занятия, отпустив учеников в Хогсмид.

Дэймон был весьма рад возможности выбраться из стен Хогвардса.

Он разбудил утром невесту игрой на гитаре и вручил хрустальную розу, белую, с красной окантовкой. Розу его любви.

Смеясь и держась за руки, они пробирались к выходу из замка, но в дверях столкнулись со смущенным Ремусом и Тонкс.

— Ходят слухи, что вы, леди, взяли моего друга в оборот, — подмигнул раскрасневшейся девушке он.

— Это еще кто кого, — улыбнулся Ремус, властно обнимая ее за талию. Тонкс лишь счастливо сверкнула глазами.

Дэймон и Луна рассмеялись и вышли на улицу. Юноша блаженствовал, наслаждаясь безмятежным днем и компанией возлюбленной.

То тут, то там в Хогсмид направлялись сияющие парочки. Среди них они с изумлением увидели Дафну, идущую под ручку с Драко. Наследник Малфоев, похоже, не терял времени даром, девушка выглядела абсолютно довольной жизнью, да и на лице парня был написан откровенный интерес.

— Они будут счастливы вместе, я вижу, — улыбнулась Луна.

— А мы, любовь моя? — он склонился к прекрасному лицу. — Мы будем счастливы?

— А разве может быть по-другому, мой сказочный Принц?

Дэймон нежно коснулся ее губ поцелуем, глядя в прозрачные голубые глаза, в которых отражался целый мир.

Жизнь была прекрасной!

Глава 20. Глупости и не только

Hostes vulnerati — fratres.

Раненные враги — наши братья.

Дэниэл подскочил с кровати, стоило первому лучу солнца коснуться его лица. В последнее время он просыпался именно так: бешеный режим Дэймона постепенно затягивал и его.

Он быстро оделся и покинул их комнату. Дэймон наверняка уже ждал его в Выручай-комнате.

Его внимание привлек большой бумажный сверток, оставленный на столе в общей комнате. На нем большими буквами было написано: «Дэймону Поттеру». Подросток пожал плечами. Наверное, сова уже не застала брата и оставила посылку на столе. Он сделал шаг к свертку, намереваясь отдать его брату лично в руки, как внезапно что-то с рычанием вцепилось в его штанину и потащило прочь от стола.

— Эй, Дон! Ты что творишь? — возмущенно уставился он на подросшего тигренка. Тот выпустил ткань, но продолжал рычать на сверток, прижав уши к голове.

— Ладно-ладно, не очень-то и хотелось, — буркнул Дэниэл, успокаивающе потрепав зверя по шерстке, и отправился к брату.

Тот действительно обнаружился в Выручай-комнате, но был не один. Слизеринский первогодка, Натаниэль МакНейр, о чем-то оживленно болтал с его братом.

Услышав шум захлопнувшийся двери, они подняли на него одинаково смеющиеся глаза, и Дэниэл вздрогнул от неприятного чувства. Они явно не скучали без него.

— О, Дэн, доброе утро, — солнечно улыбнулся Дэймон, развеивая практически все его раздражение. — Мы как раз ждали тебя.

Дэниэл поднял на брата вопросительный взгляд. Раньше они занимались только вдвоем, неужели, эта приятная традиция нарушится?

— Я подумал, что мне стоит взглянуть на твои движения со стороны, так что тебя ждет небольшой спарринг с Натом. Заодно и он потренируется.

Дэниэл обреченно вздохнул и попытался проигнорировать такой понимающий взгляд ребенка.

Бой с одиннадцатилеткой был тяжелым. Мальчик явно выкладывался по полной, а не щадил его, как Дэймон. К тому же он превосходил его в скорости и ловкости, так что сила не играла решающей роли. Брат же охотно поливал их обоих критическими замечаниями, хотя большинство камней летели, опять же, в его огород.

Где-то через полчаса ребенок окончательно прижал к стене выдохшегося Дэниэла.

Дэймон мягко поблагодарил Натаниэля и отпустил его, бросив на расстроенного брата обеспокоенный взгляд.

— Ну и почему ты нос повесил? — осторожно поинтересовался он, когда за слизеринцем закрылась дверь.

— Да потому, что меня какой-то сопливый первогодка на раз сделал, — вскинулся подросток. Обида все еще жгла его.

— Разумеется, сделал, — напряженно отозвался Дэймон. — Нат с пяти лет занимается фехтованием с неплохими учителями, естественно, его навыки куда лучше, чем у того, кто впервые поднял меч полгода назад.

Дэниэл покраснел, устыдившись своей вспышки.

— Если бы я выставил против тебя Рона, шансов не было бы уже у него, — подсластил пилюлю брат. Дэниэл только невесело усмехнулся.

— Ладно, предположим, я поверил, — он смиренно поднял глаза к потолку. — Какое заклинание мы будем отрабатывать сегодня?

— А ничего нового, — злорадно ухмыльнулся Дэймон. — Сегодня будешь отрабатывать невербальное Protego, хватит расслабляться.

Дэниэл застонал уже непритворно:

— Да когда ты давал мне расслабляться?

— Сам попросил, — невозмутимо парировал брат и послал в него чары щекотки.

Дэниэл не выдержал и расхохотался, сбрасывая напряжение. Дэймон снял заклятие и прищурился.

— Еще раз, и хотя бы попытайся поставить щит, а то перейду на жалящее проклятие.

Дэниэл взглянул на угрожающий прищур и послушно сосредоточился на задании.

Час спустя он, взмыленный и вымотанный, поднимался в их комнаты, чтобы привести себя в порядок, а отвратительно свежий и бодрый Дэймон присоединился к Луне за завтраком. Дэниэлу стоило пошевелиться, если он хочет успеть перехватить хотя бы что-то.

У портрета обнаружился ругающийся Рон. Страж их двери никак не хотел пропускать чужака, пока никого из хозяев нет дома.

Дэниэл вздохнул. Взвинченный Рон — не то, что ему сейчас было нужно.

— Здравствуй, друг, — улыбнулся он, пропуская того внутрь. — Подождешь секунду, я приведу себя в порядок?

Рон что-то согласно буркнул в ответ, разглядывая обстановку гостиной. Тигренка он всеми силами игнорировал.

Когда Дэниэл вернулся через пять минут, Рон уже инспектировал их стол и как раз взял в руки бумажный сверток.

— Рон, положи, пожалуйста, — испуганно попросил Дэниэл.

— Да ладно тебе, — отмахнулся Рон с задорной усмешкой. — Интересно ведь.

И он вскрыл пакет.

Дэниэл успел заметить, как что-то блестящее скользнуло ему в ладонь, и тут же рыжик рухнул на пол, сотрясаясь в мучительных судорогах.

Дикий крик боли практически оглушил подростка, но вернул ему способность двигаться. Он рванулся к другу, но на его пути вырос белый тигр и угрожающе зарычал.

— Дон, пусти, — животное не сдвинулось с места, глядя на него умными глазами. — Я не буду трогать эту штуку, обещаю, — он умоляюще посмотрел на тигра, но тут дверь распахнулась, и в нее влетел разъяренный Дэймон со вскинутой палочкой.

Оценив ситуацию, он осторожно приблизился к кричащему подростку и кончиком кинжала отбросил от него темное ожерелье.

— Зови Помфри, быстро, — резко скомандовал он. — И Северуса тоже.

Он склонился над Роном, который не приходил в себя.

— Живо! — рявкнул брат, и Дэниэл сорвался с места.

Бледный и дрожащий, он вбежал в Большой Зал и остановился у преподавательского стола:

— Рон... с ним что-то случилось.... мадам Помфри, — он кинулся к колдомедику, — быстрее!

Она тут же подхватилась с места. Директор последовал за ней.

— Дэймон где? — отрывисто поинтересовался Снейп.

— Он там, — выдавил Дэниэл, — он просил позвать и вас.

Снейп выругался сквозь зубы и стремительно вылетел из зала.

Дэниэл всхлипнул. Он не мог сдержать слез.

Нежные руки матери с силой обняли его, притягивая к себе.

Он позволил себе расслабиться в знакомых объятиях. Мама успокаивающе укачивала его.

Дэниэл постепенно приходил в себя, и до него донеслись возбужденные голоса учеников. Он поднял голову и понял, что почти все пялятся на него.

— Пойдем, — потянула его за собой мама. — Рон наверняка сейчас в больничном крыле.

Они напряженно ждали, сидя на одной из кроватей, когда дверь с грохотом распахнулась, и вошел Ремус. У него на руках неподвижно застыл Рон. Мужчина осторожно положил его на кровать и молча отошел в сторону. Почти сразу же появилась мадам Помфри и принялась взволнованно водить палочкой над телом подростка. Рон не открывал глаз. Колдомедик опустила палочку и отошла.

— Мадам Помфри, с ним все будет в порядке? — дрожащим голосом спросил Дэниэл. Женщина отвела взгляд и промолчала.

Дверь снова хлопнула, и на пороге появился мрачный Дамблдор, за ним шли Дэймон и Снейп, отчаянно переругиваясь.

— Я тебе говорю, это — ожерелье Морганы, — прошипел Дэймон и для убедительности потряс зажатым в ладони ожерельем.

— Возможно, — нехотя уступил Северус. — Я тоже читал эти записи. Но сам понимаешь, этот ритуал не подходит. Никто не позволит, не говоря уже о том...

— Господа, о чем вы спорите? — прервал их Дамблдор.

Дэймон сердито посмотрел на него, но решил ответить.

-Это проклятое ожерелье, — он протянул украшение на открытой ладони, и Дэниэл понял, что оно не касается кожи брата, а парит в нескольких сантиметрах от нее, словно на руку Дэймона одета толстая прозрачная перчатка.

— Хм, — Дамблдор задумчиво посмотрел на ожерелье, не делая попыток коснуться его. Затем трансфигурировал одну из своих конфет в деревянную шкатулку и протянул Дэймону.

Тот с облегчением швырнул в нее ожерелье и сразу же захлопнул крышку.

— Поппи, ты сможешь снять проклятие, — он обернулся к колдомедику, — или лучше вызвать специалистов из Мунго?

Бледная женщина подняла на директора расстроенный взгляд.

— Альбус, если это действительно ожерелье Морганы..., — она всхлипнула, — ни один колдомедик не сможет спасти мальчика.

Дэниэл помертвел. Неужели его друг...

— Чушь, — возмущенно фыркнул Дэймон. — Проклятье можно снять!

— Северус, а ты что скажешь?

Зельевар раздраженно поднял глаза к потолку.

— Проклятье можно снять, Альбус, но есть некоторые трудности...

— Трудности? — взвилась мадам Помфри. — Уизли — предатели крови! Никто из них не способен выполнить ритуал магии крови такой сложности! Даже если мы найдем родственника мальчика достаточной силы, мы просто не успеем обучить его! — лицо женщины покраснело от досады и отчаяния. Было видно, что она злится не на Дэймона, а на свою беспомощность. — Это не говоря уже о том, что найти добровольно отданную кровь единорога просто нереально! — она всплеснула руками.

Рон на постели хрипло застонал, и она тотчас бросилась к нему, со слезами на глазах.

— На вашем месте, Альбус, я бы вызвала родителей мальчика, чтобы они успели проститься с сыном...

Дэниэл не смог сдержать слез и спрятал лицо на плече у матери.

— О Мерлин, — донеслось до него раздраженное рычание, и дверь снова громко хлопнула.

Спустя полчаса в Больничное крыло прибыли подавленные тетя Молли и дядя Артур. Они молча склонились над сыном, держа его за руки. Их горе заполнило комнату. Никто не решался подойти к ним. Дэниэл посмотрел на их застывшие лица и ужаснулся. Родители бессильно наблюдали за агонией своего ребенка.

Грохот распахиваемой двери показался кощунством. Внутрь проскочил Дэймон и его рыжеволосая подруга из Шарбатона.

— Джинни? — хрипло выдавила тетя Молли.

— Здравствуй, мама, папа, — криво улыбнулась девушка, и Дэймон вспомнил, что она была потерянной сестрой Рона и близнецов.

На ее плечи легла рука Дэймона. Он выглядел изможденным и чем-то недовольным. В другой руке он держал флакон с какой-то серебристой жидкостью.

— Кровь единорога, — вложил он в руки девушки флакон. — Не скажу, что единорог был счастлив, но кровь дал уж точно добровольно, — он поморщился и потер левое запястье. Снейп бросил на него внимательный взгляд.

Джинни подошла к постели брата.

— Я давно уже Джиневра адПаркинсон, — вздохнула она, не глядя на родителей, — но по крови я все еще Уизли. Я попробую помочь ему.

Молли неловко сгребла девушку в объятия. Та смущенно отстранилась и присела на ее место рядом с братом.

— Давайте оставим их, — настойчиво предложил Дэймон. — Джинни — сильная волшебница, она справится.

Они послушно перебрались в кабинет колдомедика и расположились там на многочисленных стульях.

Молли и Артур сидели рядышком, нервно держась за руки. Дэймон неподвижно застыл у окна. Молчание было невыносимым.

— Почему эта гадость называется ожерельем Морганы? — озвучил Дэниэл первый же вертевшийся в голове вопрос.

— Существует легенда, — охотно ответил Дамблдор, — что Моргана послала проклятое ожерелье Мерлину, надеясь, что он прикоснется к нему и погибнет. Но, по чистой случайности, Мерлина не было дома, и посылку открыл его сын. Вернувшись, Мерлин обнаружил своего ребенка в мучительной агонии, а в руке у него было ожерелье. Мерлин был великим волшебником и ради спасения сына был готов на все. Он поместил его во временной кокон, чтобы сохранить ему жизнь, разыскал Моргану и выпытал из нее способ снять проклятие. Так закончилось их противостояние, и Мерлин спас своего сына.

— Именно, — фыркнул Дэймон, — только полная версия этой легенды гласит, что после того, как Моргана рассказала Мерлину, как снять проклятие, он собственными руками одел ожерелье ей на шею. Моргана умерла через двое суток страшных мучений. Больше желающих враждовать с Мерлином не было, — Дэймон обернулся к ним, и Дэниэл вздрогнул от жестокости, застывшей в его чертах.

— Посылка была адресована мне, но ее мог открыть Дэниэл. Нам просто безумно повезло.

— Я... я хотел, — заикаясь, выдавил подросток. — Дон не подпустил меня к ней.

Дэймон закрыл глаза, сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев.

— Дамблдор, когда я узнаю, кто отправитель, он умрет, — выдохнул он.

— Мальчик мой, причем здесь я? — ошеломленно выдавил директор. Он выглядел растерянным. — Это, наверняка, Волдеморт...

— Нет, — отрезал Дэймон, все еще вне себя от ярости. — Темный Лорд не присылал этого свертка. Мой отец никому не простит покушения на мою жизнь, Темный Лорд знает это, не говоря уже о том, что это глупо...

— Почему? — хрипло поинтересовалась мама.

— Ни один темный маг, ни один чистокровный не станет открывать неизвестную посылку без тщательной ее проверки и парочки защитных чар, — холодно пояснил Снейп.

— Что? — удивился Дэниэл, на мгновения забывая о больном друге. — Но это ведь уже паранойя!

— Просто осторожность, — недовольно протянул Дэймон, — я еще приучу тебя к ней, — мрачно пообещал он. Затем на мгновение замолчал. — Все, можно идти. Джинни закончила ритуал. — И первым шагнул в палату.

Девушка была бледна, от усталости ее шатало, но она слабо улыбнулась.

На лицо Рона вернулся здоровый румянец, он безмятежно заворочался и положил ладонь себе под щеку.

Мадам Помфри быстро наложила диагностические чары и радостно подтвердила, что мальчик здоров и просто спит. Счастливые родители тут же рухнули на соседнюю кровать, не сводя взгляда с сына.

Дэймон подхватил падающую девушку и легко устроил ее у себя на руках.

— Пожалуй, я понесу тебя. Иначе Невилл мне голову оторвет за небрежное отношение к его невесте. — Она кивнула с легкой улыбкой и расслабилась у него в объятиях.

Но прежде чем они успели уйти, их остановили тетя Молли и дядя Артур:

— Спасибо тебе, девочка. Пусть ты и нашла новую семью, но мы всегда будем рады видеть тебя в своем доме.

Она благодарно кивнула, и Дэймон вынес ее из Больничного крыла.

На занятия в этот день Дэниэл так и не пошел. Рон несколько раз просыпался, и к вечеру вполне пришел в себя.

Только тогда Дэниэл выполз из Больничного крыла и отправился на поиски брата. Натаниэль увидел его блуждающим по коридорам и посоветовал посмотреть возле теплиц.

Дэймон действительно был там.

Он, Невилл и Джинни о чем-то оживленно разговаривали.

— Дэймон, послушай.... основой Веритасерума служит.... а это... дает противоположный эффект, — донеслись до него обрывки слов Невилла.

— И правда, Дэймон, это должно сработать, особенно, если..., — подключилась девушка.

— Да понял я, понял. Технические детали лучше обсуждать с Северусом, — отмахнулся Дэймон. — Я просто не уверен, что антидот к сыворотке правды стоит изобретать...

— Оу, — понимающе осеклась Джинни и заметила его.

— Привет, — робко поздоровался Дэниэл.

— Добрый вечер, — подбадривающе улыбнулся Невилл.

— Хм, спасибо, что помогла Рону, — смущаясь, поблагодарил он Джинни.

— Не за что, это была идея Дэймона. — Брат смешно сморщил нос, но промолчал. — Да-да, а еще он мой брат, — призналась девушка под его скептическим взглядом.

— Эм, я хотел спросить..., — замялся Дэниэл.

— Ты о ситуации с моими биологическими родителями? — тяжело вздохнула Джинни. Он робко кивнул. — Разговор долгий, давайте найдем место поуютнее.

В конце концов, они расположились в их гостиной и мирно пили горячий чай.

— Видишь ли, положение семьи Уизли само по себе непростое, — задумчиво начала девушка. — Они чистокровные, но предатели крови. Отказ от родовой магии имеет серьезные последствия, — она вздохнула. — Ты никогда не задумывался, почему у волшебников так мало детей за довольно продолжительную жизнь? Один или двое, изредка — трое? Тут вступают в силу древние законы магии, супруги отдают ребенку часть своей силы... Сам понимаешь, запас жизненной энергии так быстро не восстанавливается... А тут есть Уизли и семеро детей... Ты никогда не замечал, что по-настоящему сильны только двое старших братьев? — она пристально посмотрела на него. — Близнецы берут талантом и смелыми экспериментами, а вот Рон... довольно посредственен. Мой магический потенциал, наверняка, был еще меньше. Так что принятие в новый род пошло мне на пользу, — она независимо тряхнула рыжими локонами. — Да и ты сам, наверное, заметил, что они не слишком-то рвались вернуть меня в семью.

— Почему? — тихо спросил он.

— Они понимают, что так я гораздо сильнее и, может быть, счастливее.

— А что выиграли твои приемные родители?

— У лорда Паркинсона была лишь одна дочь — Панси. Второго ребенка завести им не удалось. И тут появилась я, — она пожала плечами, — уверяю, они любят меня, как и Панс. Я их дочь, пусть не кровная, но член их рода.

— А в чем разница?

— Ну, например, — подал голос Невилл, — если бы Драко хотел, он мог бы жениться на Гермионе, хотя она приемная дочь его родителей. Ну, и если бы лорд Принц не убил его на месте за подобные мысли.

Они дружно хихикнули, видимо, нарисовав себе такую картину.

— Понимаешь, магия — это, конечно, хорошо, но кровосмешение — не очень полезная штука. А принятые в род дети несут свежую кровь и не ослабляют наследников, потому что получили родовую силу. Чистокровные могут выступать сколько угодно, но это не отменяет того, что рождение волшебника в семье сквибов, а тем более — магглов — это чудо. Но за такими детьми нужно присматривать.

— Именно этим занимаются сейчас мои родители, — подытожил Невилл.

— Да, сразу видно, что с вами занималась леди Августа... Вы столько всего знаете...

Друзья грустно засмеялись, но ничего не сказали. Так они и сидели в уютном молчании, наслаждаясь ароматным чаем и теплом камина.

Глава 21. Испытание веры

Ad augusta per angusta.

К высокому через трудное.

Тонкс раздраженно смела со стола стопку пергаментов и швырнула их в папку. Ее глаза снова зацепились за большие настенные часы. Без десяти семь. О Мерлин, она опять опаздывает! Она стала запихивать отчеты в папку еще быстрее. Кое-как справившись с этим, она потянула папку к широким полкам, откуда их потом заберут работники архива. Но внезапно она оступилась и полетела на пол.

Приземление было удивительно мягким и эффектным: вокруг летали исписанные пергаменты, а сама она сидела на разворошенной папке. Тонкс застонала и снова принялась все собирать. Последний пергамент обнаружился под столом. Согнувшись в три погибели, она отчаянно потянулась к нему, надеясь, что не заработает себе очередную шишку.

Наконец, вожделенный отчет попал-таки в ее руки, и Тонкс сердито развернула его. Ну, и из-за чего она так мучилась?

Перед ней оказался отчет о конфискации опасного темного артефакта — ожерелья Морганы. Тонкс нахмурилась. Что-то ей эта история напоминала. Она порылась в памяти, но воспоминание упрямо ускользнуло. Тонкс вздохнула и покосилась на часы.

Все равно ожерелье благополучно хранится у Грюма, а если она не поторопится, Ремус ее растерзает.

Она хихикнула, коснувшись пальцем припухших от поцелуев губ, и быстро сунула отчет в папку. Положив ее на полку, она опрометью бросилась вон из кабинета, опасаясь, что сейчас кто-нибудь решит сгрузить на нее еще какую-нибудь работенку.

Трижды пихнув нескольких министерских работников и отдавив кому-то ногу в лифте, она, наконец-то, вырвалась на улицу и огляделась.

Ремус обнаружился на другой стороне площади, задумчиво наблюдающий за стайкой голубей, в руках у него обнаружился букет белых роз. Тонкс мечтательно улыбнулась. Этот сильный, харизматичный мужчина принадлежал ей! Подумать только!

Она сразу же заметила золотоглазого красавца, стоило ей переступить порог Большого Зала. Конечно, его лицо было смутно знакомым, ведь шатен оказался старым другом ее дядюшки, но... Она была девчонкой, и не могла тогда оценить магнетизма его янтарного взгляда и сексуальности сильного тела. Ее бросило в дрожь, когда мужчина поднял на нее взгляд и чувственно улыбнулся. Уже тогда она решила, что не упустит свой шанс на головокружительный роман.

Но мужчина продолжал относиться к ней ровно, и , несмотря на то, что она старалась постоянно попадаться ему на глаза во время дежурств в Хогвардсе, он словно не замечал ее. Раздосадованная девушка уже махнула рукой на все планы, когда ее занесло на тренировку шестого курса, и она увидела его, яростного, так и пышущего жаром, и не сдержалась.

Бой был обжигающее быстрым и жестким, все ее мышцы звенели от напряжения и восторга. А потом все закончилось. И ОН пригласил ее на ужин.

Сначала она обрадовалась, как пятикурсница, которую впервые пригласили на свидание, но потом до нее дошло, что это лишь попытка загладить «вину», и она поостыла. Правда, нетерпеливая записка вернула ей надежду, и она-таки напялила на себя платье, подаренное ей мамой на День Рождения.

Эффект был неожиданным. Этот упрямец посмел поставить ей ультиматум! Ха! Как будто это не он полгода игнорировал ее заинтересованные взгляды! Мужчины!

В качестве расплаты она выждала обозначенную неделю и лишь в последний вечер заявилась в Хогвардс. И старательно делала вид, что не замечает его горящего взгляда.

А вечером, после отбоя, постучала в его дверь, одетая только в длинное полупрозрачное платье, и потребовала цветов! М-да, его лицо стоило потраченных усилий.

Она широко улыбнулась, и приятная боль в припухших губах вырвала ее из воспоминаний. Она шагнула на выложенную камешками площадь и пошла к своему мужчине. Ремус, словно почувствовав ее присутствие, резко обернулся и опалил ее взглядом. Она улыбнулась ему и ускорила шаг.

Внезапно стая голубей поднялась в воздух, окружив их двоих шелестящим коконом перьев и ветра.

Мужчина обнял ее за талию и закружил по площади среди пернатого вихря. Тонкс счастливо рассмеялась.

Ремус поставил ее на тротуар и вопросительно поднял бровь:

— Ну и чем будешь оправдывать свое опоздание на этот раз? — с мягкой насмешкой поинтересовался он.

— На работе задержалась, честно, — она заискивающе заглянула в янтарные глаза. — Потом расскажу, ладно?

— Ладно, — промурлыкал он. — И куда теперь направимся?

Его руки не спешили выпускать ее из объятий.

Тонкс почувствовала, как краска заливает ее щеки, и опустила взгляд.

— Моямамаждетнаснаужин, — выпалила она.

— Что-что? — моргнул Ремус.

— Моя мама ждет нас на ужин, — пролепетала она.

— Ох, — он на мгновение опустил веки. — Предупреждать же надо, — он покачал головой. — Это ты мне так мстишь за тот ультиматум?

Тонкс решила, что благоразумнее будет промолчать и отвлечь его, поэтому она встала на цыпочки и поцеловала его. Зачем ему знать, что мама уже месяц требует, чтобы она показала ей своего загадочного ухажера?

Когда они аппарировали на крыльцо дома, Тонкс привычным жестом переплела свои пальцы с его.

— Не бойся, не сбегу, — насмешливо шепнул Ремус ей на ухо.

— Это ты сейчас так говоришь, — парировала Тонкс, и дверь распахнулась.

Мама была в своем репертуаре. Ледяная и неприступная, она могла заткнуть за пояс свою сестричку, Нарциссу Малфой. Тонкс обменялась с отцом понимающим взглядом. Они терпеть не могли, когда на нее находил подобный приступ высокомерия. К ее удивлению, Ремус быстро освоился и с достоинством выдерживал допрос матери.

— Молодой человек, позвольте узнать, где вы работаете?

— А разве Нимфа вам не говорила? — Тонкс обнаружила, что в его исполнении ей вполне нравиться этот вариант ее имени. — Сейчас я преподаю в Хогвардсе фехтование.

— Фехтование? — заинтересовался папа. — Я всегда считал, что это довольно сложное искусство.

— Несомненно, — Ремус пригубил бокал вина с изяществом аристократа. — Видите ли, мои природные способности позволили мне достичь мастерства в искусстве меча.

— Природные способности? — недоумевающе переспросила мама.

— Я — оборотень, — широко улыбнулся Ремус. — Вы не знали?

— Н-но..., — начала мама, и Тонкс поняла, что пора вмешаться.

— Достаточно, мама. Ты уже узнала все, что нужно.

Ее ледяной тон заставил мать умолкнуть. Андромеда редко слышала такие нотки в голосе мужа или дочери, но знала, что в таких случаях спорить бесполезно.

— Пойдем, Рем, я покажу тебе свою комнату, — она встала из-за стола и потянула его за собой.

Она была раздосадована тем, что вообще потянула возлюбленного сюда, вряд ли ледяной допрос можно назвать приятным времяпровождением. Она встряхнула головой, ее темные сегодня волосы разметались по плечам, и она поняла, что падает.

Она коротко вскрикнула от страха, но обнаружила себя в крепких объятиях довольно улыбающегося мужчины.

— Это мой приз за терпение, — промурлыкал он ей на ухо, одной рукой скользя вдоль ее бедра.

— Рем! — вспыхнула она. — Поставь меня на пол, сейчас же.

Он довольно расхохотался, но послушно поставил ее на ноги.

— Постой, доченька, — окликнул ее отец. Она обернулась, и увидела одобрение в темных глазах отца. — Может быть, ты принесешь альбом с колдографиями, и мы посмотрим их вместе. Думаю, Ремусу будет интересно.

Тонкс вопросительно покосилась на возлюбленного. Тот молчал.

— Да ладно тебе, сынок, — примиряюще поднял руки отец. — Естественно мы волнуемся за свою дочь...

— Но последняя сцена была очень впечатляющей, — по губам мамы скользнула мягкая улыбка. — Мы рады, что у Нимфы, — мама не смогла спрятать насмешливых искорок в глазах, — появился такой надежный защитник.

Ремус улыбнулся в ответ, его руки собственнически легли на ее талию.

Тонкс недоуменно посмотрела на родителей. Атмосфера в комнате разительно изменилась. Ремус был принят. Она счастливо улыбнулась, чмокнула его в краешек губ и побежала за колдографиями.

Яркий лучик солнца пощекотал кончик ее носа, и девушка сонно потянулась, но, нащупав рядом пустое место, тут же распахнула глаза.

Мантия Ремуса была на месте, значит, он еще не успел сбежать. Она поудобнее уселась на постели, не спеша выбираться из теплого кокона одеял. Правда, сегодня ночью у нее была восхитительная живая грелка. Она мечтательно улыбнулась. Дверь распахнулась, и на пороге комнаты обнаружился ее возлюбленный. В его руках был поднос с двумя чашками и горкой печенья.

— М-м, кофе в постель, — хриплым со сна голосом прошептала она. И протянула к нему руки.

Ремус осторожно опустил поднос на кровать и подарил ей нежный поцелуй.

— Доброе утро, солнышко, — он протянул ей чашку божественного напитка.

Тонкс улыбнулась и поднесла чашку к губам. Ее взгляд упал на блюдце, и она обомлела.

Точно по центру фарфора лежало изящное кольцо с лунным камнем.

Она опустила чашку.

— Что? — она ошалело хлопала глазами, глядя на довольное лицо оборотня.

— Ну, любимая, не думаешь же ты, что твоя мама выпустит меня из дома, если на твоем пальчике не будет красоваться это милое колечко? — Ремус нежно поцеловал ее ладонь. — Милая, я люблю тебя и никуда не отпущу. Ты выйдешь за меня?

Под ищущим взглядом этих волшебных глаз в горле пересохло, и она смогла лишь судорожно кивнуть головой. Глядя на то, как просиял Ремус, Тонкс поняла, что это того стоило. Он осыпал ее лицо поцелуями, и когда она открыла глаза, светлый камешек уже поблескивал на ее пальце.

Она поднесла ладонь ближе, и поняла, что ободок только выглядел простым. Вокруг ее пальца свернулся изумительной работы волк из белого золота, лунный камень был зажат в его пасти.

— Какая красота, — выдавила она и тут же пискнула, потому что счастливый оборотень сгреб ее в объятия и усадил к себе на колени. Тонкс довольно понежилась в теплых объятиях.

Часы неумолимо пробили восемь, и она нехотя встала.

— Мне пора на работу, — капризно надула губы она. Ремус поцеловал ее в кончик носа и улыбнулся:

— Я буду ждать тебя вечером.

Тонкс позволила себе прижаться к его губам, затем стала лихорадочно собираться.

Она как раз накидывала мантию, когда вспомнила о странном отчете.

— М-м, Рем, — окликнула она изучающего книжные полки оборотня. Тот поднял на нее внимательный взгляд. — Знаешь, вчера я увидела в стопке бумаг отчет о конфискации ожерелья Морганы... Это, разве, не то проклятое ожерелье, которое едва не убило младшего Уизли?

Лицо Ремуса потемнело, и он резко спросил:

— Ты уверена? — Тонкс оскорблено кивнула. — И кто имеет доступ к конфискованным артефактам?

— Они хранятся у Главы Аврората, пока он не решает, куда их отправить дальше. Но отчет еще был на месте, значит...

Она оборвала себя и ахнула:

— Не думаешь же ты, что Грюм...

— Посылка предназначалась Дэймону, — сердито сверкнул глазами Ремус, но тут же смягчился и обнял ее. — Не говори пока никому, ладно? — шепнул он ей в волосы. — Особенно Дэймону...

Тонкс послушно кивнула, тая в нежных руках.

По дороге на работу девушка отчаянно спорила сама с собой. Тогда, в ласковых объятиях, это казалось правильным решением, но сейчас... Кольцо, казалось, тянуло ее к земле и жгло пальцы. Она еще раз поднесла его к глазам и невольно залюбовалась искусной работой.

Замужество. Готова ли она к такому? Конечно, Ремус замечательный, но она почти ничего о нем не знает! Как она может стать его женой, если между ними лежат тайны?

Она вздохнула и стянула кольцо с пальца, затем спрятала его в карман мантии. «Это, чтобы не потерялось, — постаралась убедить саму себя девушка,— и чтобы сослуживцы не задавали глупых вопросов». Но в сердце все равно поселилась тревога.

Раздираемая противоречивыми чувствами, она вошла в здание Министерства и мгновенно растерялась. Вокруг бегали, ругались и метушились волшебники, спешащие по своим делам.

— Что за?.. — начала было она, но потом все поняла. Она так замоталась, что совершенно не заметила, как закончился март.

Тонкс мученически застонала. Денек предстоял не из легких.

Через два часа она в числе целого отряда авроров изображала каменное изваяние. В зале собрались все члены Визенгамота и немногочисленные кандидаты в министры. С минуту на минуту должны были объявить результаты голосования.

Тонкс заметила в толпе взволнованных волшебников знакомую растрепанную шевелюру и с удивлением узнала Джеймса Поттера. С каких это пор он пользуется своим правом и посещает подобные собрания?

В дверях показался запыхавшийся волшебник. Члены Визенгамота мгновенно замолчали.

— По воле граждан магической Британии следующим Министром магии становится Люциус Малфой.

Тонкс бросила быстрый взгляд на Дамблдора. Тот на мгновение недовольно нахмурился, затем быстро совладал с собой и захлопал в ладоши. Вскоре все волшебники приветствовали нового министра.

Малфой вежливо поблагодарил их за поздравления и поднялся на трибуну, давая понять, что не намерен терять времени.

— Добрый день, господа. Я рад, что магическое общество посчитало меня достойным отстаивать его интересы, — он сделал короткую паузу. — И я постараюсь оправдать надежды моих избирателей. Поэтому я предлагаю вам ряд законов, которые, по моему скромному мнению, пойдут на благо магической Британии. — Сейчас все внимание Визенгамота было сосредоточенно на словах аристократа, который умело покорил аудиторию своим шелковистым голосом. — Сегодня я представляю на голосование пять проектов. В первую очередь я хотел бы поднять вопрос об уравнивании всех граждан магической Британии. — Тишина стала напряженней. — Разумеется, я говорю о зараженных ликантропией. Я предлагаю уравнять оборотней в правах с остальными членами магического общества. Кто поддерживает мое предложение? — он обвел властным взглядом заволновавшихся волшебников.

Внезапно в их рядах вспыхнул одинокий огонек. Тонкс быстро нашла взглядом его владельца и медленно выдохнула. Джеймс Поттер поддержал предложение своего старого недруга — Люциуса Малфоя. Конечно, его старую дружбу с Ремусом, не удивительно, что он беспокоится об оборотнях, но...

Событие было еще более ошеломляющим, чем сам факт, что подобное предложение выдвинул лорд Малфой. Многие волшебники выжидающе смотрели на медлящего Дамблдора. Только что один из его верных сторонников отдал свой голос Малфою. Значит ли это, что Дамблдор...

Огни стали вспыхивать с разных сторон. Лорд Малфой пользовался уважением многих волшебников, а сейчас его поддержал еще и неоспоримый сторонник Света...

Когда министр поднял руку, сигнализируя об окончании голосования, зажженные палочки подняло гораздо больше двух третей голосов. Дамблдор отдал свой голос последним.

Первый проект нового министра был одобрен Визенгамотом.

Это задало тон последующему течению заседания.

Напряженно относящиеся к Малфою волшебники гораздо охотнее соглашались с его предложениями, если их одобрял нетерпевший министра Поттер. Хотя и сами проекты были интересными.

— Одним из острейший конфликтов в нашем мире является противостояние чистокровных и магглорожденных волшебников, — начал министр. — Я хочу предложить вам простое и изящное решение этой проблемы. Многие из вас знают, что у меня два приемных ребенка. Я принял двоих магглорожденных сирот в свой род по просьбе друга, но ни разу не пожалел об этом решении. Они выросли могущественными, перспективными и умными волшебниками, и я горжусь ими так же, как и своим кровным сыном. Я считаю, что их пример ясно показывает, насколько необходимо заботиться об одаренных детях, родившихся в немагических семьях, поскольку магглам трудно справиться с последствиями стихийного волшебства, они боятся неизвестного и случаи насилия не являются редкими. Перед вами отчеты о работе магического приюта, который организовали Лонгботтомы для таких детей. Сейчас там растет три десятка молодых магов. Дети — великая ценность в нашем мире. И я предлагаю, чтобы каждый род усыновлял одного-двоих магглорожденных после появления собственного наследника. Таким образом, мы сохраним наши традиции, и решим проблемы с частыми родственными браками. У кого-то есть вопросы?

— Где доказательства того, что принятие в род пойдет на пользу детям? — подала голос какая-та седая ведьма.

— Я имел возможность оценить потенциал приемных детей лорда Малфоя, — неожиданно поднялся с места Поттер, — и подтверждаю, что они столь же сильны, как и его наследник. Лорд Принц-Снейп счел Гермиону адМалфой достойной партией и сделал ей предложение. Полагаю, этот прецедент быстро превратиться в традицию.

— К тому же, если слова лорда Поттера недостаточно, — Малфой кивнул Джеймсу в знак благодарности, — я прошу директора Хогвардса, мистера Дамблдора подтвердить, что седьмой ребенок Уизли, Дженевра адПаркинсон, смогла провести сложный кровный обряд, чтобы спасти своего брата.

Все взгляды переметнулись на Дамблдора, который утвердительно склонил голову.

— Еще вопросы? — обвел собрание взглядом министр.

— Этот проект касается только сирот, господин министр? — подал голос Поттер. Окружающие уже начали с любопытством поглядывать на эту парочку. Наверняка, многие прикидывали вероятность создания альянса между двумя давними политическими оппонентами. — Что по поводу магглорожденных детей, которые живут с родителями?

— Я благодарен вам за вопрос, лорд Поттер, но он довольно неоднозначен. Могу я поинтересоваться вашим собственным мнением?

Джеймс побледнел, но решительно высказался, избегая смотреть на Дамблдора:

— Я считаю, что за такими семьями необходим тщательный присмотр. При первых же намеках на агрессию со стороны родителей к одаренному ребенку следует рассматривать возможность лишения их родительских прав и переход ребенка под опеку Министерства. Кроме того, было бы неплохо организовать для таких детей что-то вроде дошкольных занятий, на которых они бы смогли побольше узнать о магическом мире и примириться со своей силой. Дети не должны чувствовать себя ущербными или ненормальными.

— Благодарю вас, лорд Поттер. Рад слышать, что наши взгляды на этот вопрос совпадают. Я предлагаю принимать в род и детей, чьи родители живы. Так они получат новую семью, в которой их посвятят в традиции и культуру волшебного мира, но и сохранят связь со своими биологическими родителями. Скажем так, один-два дня в неделю они вполне могут проводить среди волшебников. Разумеется, Министерство также будет контролировать этот процесс. Поскольку вопросов больше нет, я предлагаю начать голосование.

Медленно, очень медленно члены Визенгамота поднимали палочки. М-да, Люциус Малфой определенно не собирался останавливаться ни перед чем.

Джеймс Поттер был одним из тех, кто отдал свой голос первым. Тонкс невольно вспомнила рассказ Ремуса о судьбе Дэймона и решила, что тот делал все это ради сына.

Следующие два проекта касались каких-то бюрократических бредней, в которых аврор не смогла разобрать ни слова. Она едва сдержала смех, когда увидела потерянное выражение на лице Поттера. Похоже, она не была единственным человеком, который не понял, о чем речь.

Впрочем, волшебники активно поддержали одно, и отклонили другое предложение. Очевидно, члены Визенгамота чувствовали себя в своей стихии, решая внутренние дела Министерства. Так что напряжения политического характера не возникало.

Когда подошло время последнего проекта, Поттер резко побледнел и с тревогой уставился на министра. Странно, с чего бы это?

Тем временем уставший Люциус заговорил:

— Я предлагаю снять запрет на дуэли чести, — со вздохом озвучил он последнее предложение. — Многие конфликты личного характера проще решать на дуэли, чем обращаться в суд, тем более что часто оскорбленных волшебников пугает огласка.

Члены Визенгамота начали перешептываться, постепенно они начинали голосовать. На этот раз Дамблдор решительно покачал головой и опустил палочку, показывая свое неодобрение.

На лице Поттера, казалось, не осталось ни кровинки, но, все же, он отдал свой голос в поддержку проекта.

— Что ж, ровно две трети поддержало предложение, — подсуммировал Малфой, в его голосе не было ни тени триумфа. — Проект принят. Благодарю за внимание, господа. На сегодня у меня все.

Едва министр начал прощаться, Поттер тут же вскочил с места и понесся к выходу. Он не поднимал взгляда и не заметил стоящую неподалеку Тонкс.

Внезапно за спиной Поттера вырос Снейп и схватил его за рукав.

— Дэймон гордился бы тобой, — абсолютно серьезно сказал он.

— Сомневаюсь, — горько усмехнулся Джеймс. — И откуда столько участия? — он поднял на давнего школьного недруга несчастный взгляд.

— Я знаю, как быстро этот мальчишка завоевывает сердца, — мягко ответил Снейп. Джеймс отвел взгляд.

— Полагаю, мы в расчете.

Снейп утвердительно склонил голову, и Поттер моментально скрылся из вида.

«Что, Мерлин раздери, происходит?», — удивленно подумала Тонкс. Тут сквозь толпу расходящихся волшебников к ней пробрался Грюм, и она подобралась.

— Сегодня в семь в кабинете директора собрание. Поттеру не говори. И Блэку тоже, — пророкотал он и поковылял прочь.

Девушка сглотнула. Почему все должно быть так сложно?

Без Сириуса и Поттера в кабинете директора ей показалось пусто. Конечно, они часто собирались малым составом, но... Было в этом что-то неправильное.

Она со вздохом села рядом с бывшим деканом. Та приветственно ей улыбнулась.

Снейп, как всегда, явился последним, и Дамблдор запечатал за ним дверь.

— Простите, директор, меня задержали, — бесстрастно произнес он. — Но новости того стоили.

— Северус? — заинтересовался Дамблдор.

— Упивающиеся планируют нападение на Косой переулок, — все тот же невозмутимый тон. — Завтра, в середине дня.

— Спасибо, Северус, мы непременно позаботимся об этом, — кивнул он. — Не так ли. Аластор?

— Как скажешь, Альбус, — отмахнулся Грюм, недоверчиво разглядывая Снейпа. — Мы собрались здесь сегодня по другому вопросу.

— Любопытно, по какому же? — холодно поинтересовалась МакГоннагал.

— Мальчишка Поттер, — выплюнул Грюм. — Он доставляет слишком много хлопот.

— Ты о котором Поттере? — вздернул бровь зельевар.

— Об этом твоем Дэймоне, — Грюм с ненавистью взглянул на шпиона. — Такая же скользкая змея...

— Хм, не заметил ничего необычного в мальчике, — пожал плечами Флитвик.

— Да он все портит! Вы бы видели сегодня Поттера! Он Малфою задницу готов лизать был. И Блэк ничем не лучше! Ходят за мальчишкой, как привязанные!

— Последнее как раз объяснимо. Тяжело наверстать потерянные годы, — в голосе МакГоннагал зазвенели льдинки. Снейп бросил на нее короткий удивленный взгляд.

— Парень — угроза, поверь моему чутью, Альбус. С эти нужно что-то делать! — яростно высказался Грюм, и Тонкс вздрогнула. Неужели, неужели, Грюм действительно...

Директор, видимо, почувствовал, как изменилось настроение в комнате.

— Ну-ну, Аластор, не преувеличивай. Мальчик, конечно, своенравен и довольно нахален, но это не преступление. Собственно, я хочу предложить ему вступить в Орден...

— Что? С каких пор нам нужна помощь детей? — возмущенно пропищал Флитвик.

— Дэймон уже совершеннолетний, — директор загадочно улыбнулся.

— Мне казалось, они с Дэниэлом — близнецы, — не выдержала Тонкс.

— Это так, конечно. Но Кубок Огня признал мальчика совершеннолетним. Полагаю, все дело в обряде усыновления. Мне удалось узнать, что он был проведен, когда его биологический возраст составлял пять лет. Естественно, день принятия в новую семью стал его Днем Рождения, так что юридически ему уже исполнилось семнадцать, — таинственные огоньки в глазах директора потухли. — Правда, мне так и не удалось вытрясти из Каркарова, кто же приемный отец мальчика, но исходя из его слов... Я думаю, это кто-то из старой знати. Возможно, лорд Ланкастер.

— И что нам это дает? — сухо поинтересовалась МакГоннагал.

— Если мальчик выступит на нашей стороне, его отец вряд ли продолжит придерживаться нейтралитета. Мальчик сказал, что Волдеморт не хочет ссоры с его отцом, значит, он станет могущественным союзником, — директор довольно улыбнулся. — А уж если сторонники Волдеморта нападут на мальчика, его отец, не раздумывая, примкнет к его противникам.

«Но они же могут убить его», — едва не вскрикнула Тонкс, но сухая ладонь бывшего декана крепко сжала под столом ее руку, и она промолчала. Только растерянно оглядела собравшихся, пытаясь понять, когда жизнь невинного ребенка превратилась в очередной козырь в этой борьбе.

Тонкс постаралась подавить ужас от мысли, что они ничем не лучше Упивающихся. До конца собрания она просидела в каком-то ступоре, крепко сжимая в кармане кольцо из белого золота.

Как только все разошлись, и она осталась одна в пустом коридоре, девушка решительно надела кольцо на палец и постучала в знакомую дверь.

— Ремус, нам нужно поговорить, — шепнула она куда-то в плечо распахнувшему дверь оборотню.

Глава 22. Один весенний день

Carpamus dulcia: nostrum est, quod vivis: cinis et manes et fabula fies.

Будем веселиться: нынешний день наш, а после ты станешь прахом, тенью, преданием.

Лили сидела рядом с мужем за преподавательским столом и бросала на него встревоженные взгляды. Студенты возбужденно переговаривались и старались побыстрее запихнуть в себя завтрак, чтобы броситься на улицу навстречу первому теплому, ясному воскресному дню.

Джеймс снова озабоченно нахмурился своим мыслям, и Лили вздохнула. В последнее время муж отдалился от нее, стал где-то пропадать вечерами.... Если бы она знала его чуть хуже, могла б подумать, что ее благоверный завел себя роман где-то на стороне... Но Лили была достаточно умна, чтобы понимать, что никакой любовницей здесь и не пахнет.

В Большой Зал влетели совы с утренней почтой, и Джеймс быстро схватил «Ежедневный пророк». М-да, вчерашняя статья, в которой больше места отводилось предположением о сотрудничестве Поттера и Малфоя, чем самим проектам, явно заставила Джеймса напряженно относиться к прессе.

Джеймс грязно выругался и поднял обвиняющий взгляд на Снейпа. Тот молча кивнул на Дамблдора и вернулся к трапезе.

Недовольный взгляд Джеймса достался теперь уже директору. Тот как раз заканчивал просматривать свой экземпляр. На лице директора застыла невозмутимая маска. На мгновение взгляд голубых глаз встретился с карими, но Джеймс тут же вскочил с места и вылетел из зала.

Лили осторожно потянулась к отброшенному изданию и развернула его.

«Распоряжение Министра спасло сотни жизней». «Почему бездействует Глава Аврората?».

— М-да, ничего себе, — ахнула Лили, углубляясь в чтение.

Через несколько минут она опустошенно опустила газету.

Благодаря патрулю, выставленному Министром в Косом переулке, нападение дюжины Упивающихся провалилось. Героем дня стал Ремус, который случайно оказался там во время нападения и сумел организовать действия авроров так, что они продержались до прибытия подкрепления. Подкрепления, которое привела его невеста, Нимфадора Тонкс, один из рядовых авроров.

«По словам обрученных, они как раз делали некоторые покупки к свадьбе, когда в Косом переулке появились Упивающиеся. Их действия, как и отверженность патрулировавших авроров, спасли сотни жизней. Где же был в это время Глава Аврората? Почему его обязанности выполняет рядовой аврор?

Министр Магии заявил, что в ближайшее время рассмотрит вопрос о смещении Аластора Грюма со слишком хлопотной для старого ветерана должности. Возможно, молодая героиня станет ему достойно сменой?», — так закончил автор статьи.

Лили растерянно моргнула. Это что же получается? Орден бездействует? Она искоса бросила взгляд на Снейпа. Их шпион был невозмутим и спокоен, но Лили знала его с детства, поэтому могла заметить разочарование в его непроницаемом взгляде и горькую складку в уголке губ.

Он знал о нападении, знал, и сообщил об этом Альбусу. Только так можно было понять его безмолвный диалог с Джеймсом.

Лили глубоко вздохнула. Альбус знал и ничего не сделал, вероятно, чтобы не подставить Северуса. Но ведь невинные люди могли пострадать! Неужели ничего нельзя было сделать?

Она с отчаянием посмотрела на старого волшебника. Внезапно Малфой перестал казаться таким уже неподходящим министром.

— Кхм, — привлек ее внимание тихий кашель у ее плеча. Она обернулась и встретилась взглядом с безмятежными зелеными глазами. — Лили, мы с ребятами хотели устроить импровизированный пикник в честь хорошей погоды. Не хочешь присоединиться?

Лили просияла и согласно кивнула. Дэймон не переставал удивлять ее.

Они вышли из Зала и направились на улицу. У ворот их ждал Дэниэл, тормошащий подросшего тигренка, и Луна с восседающим на ее плече вороном.

Ее младший сын бросился к ней навстречу, девушка робко улыбнулась, и они направились к опушке Запретного леса, а вокруг них носился комочек белой шерсти.

Лили беззаботно рассмеялась. Дэймон сверкнул на нее веселым взглядом и взял под руку. Женщина почувствовала, как счастье заполняет ее сердце.

У края леса они остановились, Дэймон извлек из сумки крошечный плед и, увеличив его, постелил на молодую траву. Следом полетели подушки и согревающие чары.

Лили гордо смотрела на сына, который ненавязчиво позаботился о каждой мелочи, чтобы сделать их отдых максимально комфортным.

Дурачась и подшучивая друг над другом, они наслаждались свежим воздухом и теплым солнцем.

Дэймон откинулся на землю, положив голову на колени к невесте, и довольно щурился, подставляя лицо под ласковые солнечные лучи.

— Расскажи что-нибудь о себе, — робко попросила Лили. Сын бросил на нее внимательный взгляд, но тут же снова опустил веки и мечтательно протянул ладонь навстречу солнцу.

— Я помню свой первый пикник, — он выглядел абсолютно расслабленным, погруженным в свои воспоминания. — Я тогда с Наг... с фамилиаром моего отца отправился исследовать окрестности замка и м-м... слегка увлекся. В общем, дело было поздней осенью, так что на заход солнца я не обратил внимания, ну кто отправляется спать в такую рань? — он смешно наморщил нос. — У моего отца было слегка другое мнение. Позже мне говорили, что те несколько часов, пока они нас искали, показались им вечностью: не так просто находиться рядом с разъяренным темным магом, можно и на какое-то мерзкое проклятие нарваться.

Короче, когда темноту залил лунный свет, и я решил, что можно возвращаться, отец уже был порядком на взводе. Мое растерянное бормотание его не успокоило, — он поежился, — досталось тогда и мне, и моему сопровождающему. Я планировал дуться на отца, типа, вечность, — он рассмеялся. — В свои семь лет я уже рьяно отстаивал свою независимость, — мечтательное выражение снова вернулось на его лицо. — А на следующий день отец вытащил меня на пикник. Это был, наверное, последний солнечный день осени, и он заботливо укутал меня согревающими чарами, так что... Это одно из моих лучших воспоминаний: золото-багряная листва, легкий ветерок и мы только вдвоем, папа и я, и много смеха. Я так люблю его смех... — Дэймон умолк и совсем другим тоном добавил:

— Флоренц, выходи, я все равно знаю, что ты здесь.

Лили удивленно огляделась, стряхивая очарование рассказа. Из темноты Запретного леса к ним медленно приближался кентавр.

Дэниэл пораженно ахнул, не отрывая взгляда от незнакомца.

Дэймон сладко потянулся и одним змеиным движением стал на ноги.

— Здравствуй, Флоренц, неужели Марс привел тебя ко мне? — Дэймон крепко пожал руку кентавру, словно своему старому приятелю.

— Здравствуй, благословленный звездами. Я принес весть.

Дэймон кивнул, бросил извиняющийся взгляд на их компанию и отправился вслед за кентавром в темноту леса.

— Ненавижу, когда он так делает, — в голосе Дэниэла не было злости, только обреченность.

— Не волнуйся, он вернется, — подала голос невеста его сына. Ворон на ее плече тихо каркнул, взмахнул крыльями и поднялся в воздух. Описав над ними круг, птица полетела вслед за своим хозяином.

Дэниэл схватил в охапку Дона и крепко прижал его к себе, зарываясь лицом в белую шерсть.

Они просидели в молчании полчаса, когда в небе появилась черная точка: ворон возвращался. Вслед за птицей показался и ее хозяин: легким пружинистым шагом он направлялся к ним, сжимая в руках два букета цветов.

Нежными подснежниками он осыпал невесту, а ей протянул букет красных тюльпанов. Лили с наслаждением вдохнула их тонкий аромат.

— Ты не поверишь, как давно мне не дарили цветов, — улыбнулась она, пряча лицо в цветах.

Дэймон улыбнулся, взъерошил волосы брата и ловкими движениями стал мастерить венок из подснежников.

Казалось, радость вернулась в их сердца, стоило только на горизонте показаться зеленоглазому юноше.

Идиллия была нарушена приходом Сириуса. Его лицо было мрачным, но он сумел выдавить улыбку Дэниэлу.

— Лили, Дэймон, пойдемте. Дамблдор ждет нас.

Женщина вздрогнула, бросив взгляд на сына. В одно мгновение беззаботный, довольный жизнью подросток уступил место недоверчивому, надменному аристократу. Преображение было пугающим.

— Ну что ж, этого следовало ожидать, — ледяным тоном выдавил он, помог ей встать, и они втроем направились к замку.

Члены Ордена уже ждали их в кабинете директора. На их лицах застыли недовольные гримасы.

— Добрый день, директор, — вежливо начал Дэймон. — Чему обязан столь высокой чести? — он обвел руками сидящих за столом магов.

— Гарри, мальчик мой, мы хотели поговорить с тобой, — мягко улыбнулся Дамблдор. — Присаживайся.

Дэймон нахмурился, но послушно опустился на стул рядом с Сириусом.

— Ты уже знаешь, что существует пророчество, согласно которому Дэниэлу суждено победить Волдеморта, — старый волшебник сложил вместе кончики пальцев, — и я вижу, как ты беспокоишься о брате.... Поэтому мы решили предложить тебе присоединиться к нам.

— «К нам» — это, полагаю, к Ордену Феникса? — вскинул бровь Дэймон.

Дамблдор нахмурился.

— О, господин директор, я вас умоляю, неужели вы думаете, что существование этой организации является для кого-то тайной? — насмешливо протянул Дэймон. — Но я все же не понимаю, зачем я вам понадобился.

— Мальчик мой, — глаза директора засверкали, — видишь ли, вы с Дэниэлом — близнецы, и полагаем, что...

— Упс, — наигранно хлопнул себя по лбу Дэймон. — Маленькая поправочка: мы были близнецами, директор. Больше нет, и за это тоже следует благодарить вас.

— Что ты несешь, парень? — не выдержал Грюм, его лицо покраснело от с трудом сдерживаемой злости.

— Все просто. Я и Дэниэл могли стать идеальными напарниками, это правда. Стоит посмотреть на близнецов Уизли, и это становится очевидным, а уж если добавить к этому нашу объединенную мощь... Пожалуй, такой тандем действительно мог бы заставить Темного Лорда забеспокоиться, — на его лицо выползла ухмылка, — но только мог бы. Дэн — мой брат, это так. Но вы сами разорвали связь, разделив нас, теперь мы абсолютно разные. И склеить то, что однажды было втоптано в грязь, невозможно, — он опустил веки, стирая с лица все эмоции.

— Гарри, ты ведь понимаешь, что твоему брату понадобиться твоя поддержка в предстоящей войне, — не отступал директор. Члены Ордена внимательно наблюдали за этим противостоянием. — Он уже расцвел рядом с тобой. Подумай, чего вы смогли бы достичь вместе...

— Довольно, Дамблдор, — практически простонал Дэймон. Он открыл глаза, и Лили вздрогнула: в них горело бешенство. — Вы толкаете в центр конфликта несовершеннолетнего, необученного ребенка! Как вы смеете перекладывать на его плечи ответственность за свои ошибки! Думаете, я не знаю, чье равнодушие толкнуло Тома Риддла на этот путь? А сейчас вы решили прикрыться другим мальчишкой! Не выйдет, Дамблдор, — он вскочил с места так стремительно, что его стул отлетел на несколько метров. — Я не позволю! — За окном глухо зарокотал гром. Лили непроизвольно схватила сына за руку. Он рвано выдохнул, но немного упокоился. Женщина покосилась на окно: тучи постепенно расходились. На лицах волшебников застыл шок: наглядная демонстрация могущества подростка выбила их из колеи.

— Я не стану вашей марионеткой, господин директор, — выплюнул Дэймон, сбрасывая ее руку. — И, клянусь, не позволю вам пожертвовать моим братом в борьбе за власть.

Он окинул волшебников презрительным взглядом и резко развернулся к двери, которая тут же распахнулась перед ним.

— Что ж, это могло пройти лучше, — пробормотал директор. Лили бросила на старого волшебника злой взгляд. Многое, из сказанного сыном, выглядело слишком правдоподобным.

— Пожалуй, я пойду, посмотрю, как он, — сухо бросила она и покинула кабинет.

Лили заметила сына в одно из окон.

Стремительным шагом молодой маг несся в сторону Запретного леса, мантия яростно билась за его спиной.

Следом за ним по молодой траве скользили его друзья из Дурмстранга и Шарбатона.

Лили вздохнула: определенно, она там сейчас только помешает.

Она снова посмотрела в окно. Что-то в том, как шесть тонких фигур следовали за своим другом, показалось ей смутно знакомым. Она нахмурилась.

Мысль ускользнула от нее, когда к расположившимся у Запретного леса подросткам присоединилось еще три фигуры: Дэниэл, Луна и слизеринка, кажется, Грингратс.

Дэймон приветственно помахал им рукой, а потом вскочил и закружил невесту в объятиях.

Напряжение покинуло его фигуру. Лили вздохнула.

— Он — очень необычный юноша, не так ли? — раздался у нее за спиной тихий голос. Женщина обернулась и с изумлением уставилась на своего бывшего декана.

— Профессор МакГоннагал, — выдавила она. На лице волшебницы блуждала нежная улыбка.

— Ох, Лили, я давно уже не твой преподаватель. Сколько раз я просила тебя называть меня по имени? — лукаво посмотрела на нее МакГоннагал.

Лили только изумленно моргнула.

— У тебя очень хорошие сыновья, — она снова посмотрела в окно. — Дэниэл, конечно, еще сущий ребенок, перед его невинным очарованием трудно устоять, но... Дэймон, на самом деле, ничем не хуже. На самом деле, они больше похожи, чем Дэймон думает. В их душах нет грязи. — Она проницательно посмотрела на Лили. — Дэймон может быть жестоким, хитрым и расчетливым, но он не станет лицемерить или прикрываться «высшим благом».

МакГоннагал серьезно посмотрела на нее и ласково коснулась ладонью ее щеки.

— Слушай свое сердце, девочка, — тонкий палец на мгновение лег ей на грудь, затем МакГоннагал исчезла в одном из коридоров, оставив Лили задумчиво стоять у окна.

Последнюю точку в ее размышлениях поставили подслушанные слова:

— Ты никому ничего не должен, Дэн. У Дамблдора много тренированных воинов, это их работа — участвовать в битвах. И побеждать. А ты... ты должен учиться, устраивать шалости, влюбляться и наслаждаться жизнью. Это не твоя вина, не твоя война, слышишь?!

Почему нужно было услышать свои мысли из уст сына, чтобы они, наконец, вырвались на свободу после пятнадцатилетнего заключения в страдающем материнском сердце?

Глава 23. Цена предательства

Verum index sui et falsi.

Истина — пробный камень самой себя и лжи.

Сириус Блэк напряженно заерзал на сидении и виновато оглянулся по сторонам. Все взгляды были обращены на живые стены лабиринта, в котором несколько минут назад исчез Дэймон. Мужчина незаметно уколол палец булавкой и начертил в воздухе маленькую руну. В его ладони заклубился туман, в котором возникли очертания стройного юноши. Сириус довольно вздохнул. У него получилось. Теперь он будет знать, что с Дэймоном все в порядке. Конечно, связь была слабой, в конце концов, он не был кровным родственником мальчику. Он украдкой бросил взгляд на неподвижно застывшего Джеймса. Да-а, его лучше сейчас не трогать.

Сириус перевел взгляд на изображение, повисшее над лабиринтом.

Конечно, Дамблдор и другие преподаватели понавешивали в лабиринте следящих чар, но они мало эффективны в таком случае. Кровомагия гораздо удобнее.

Сириус снова сосредоточился на туманном изображении, когда в лабиринт отправились остальные чемпионы. Дэймону, с небольшим отрывом лидирующему по очкам, дали двадцать минут форы. Стоило видеть лицо юноши, когда ему об этом сообщили! Недоверие, презрение, оскорбленное достоинство. Сириус с трудом сдержал смешок.

Пока что Дэймон отлично справлялся. Он словно чувствовал, за каким поворотом его подстерегает опасность и умело избегал ее. Ну, не считать же опасностью встречу с одним-единственным акромантулом? Дэймон аккуратно оглушил его, не став убивать. Ну да, он же любитель опасных созданий.

Юноша снова стремился вперед и Сириус весь отдался созерцанию.

Через полчаса он уже протягивал руки к стоящему на возвышении Кубку. Миг — и видение исчезло, а сам Дэймон появился перед трибунами, крепко сжимая в ладони золотую чашу.

Тишину нарушили первые аплодисменты. Сириус рефлекторно повернул голову на звук и обнаружил у границ квиддичного поля нового министра со свитой. Мужчина нахмурился: часть из них скрывали лица под капюшонами, а некоторые воспользовались маскирующими чарами.

— Прекрасно сработано, Дэймон, — стоящий рядом с Малфоем мужчина откинул капюшон, открывая аристократическое лицо и коричневые глаза. Стоп, коричневые ли?

— Папа? — недоверчиво склонил голову на бок Дэймон. — Что ты здесь забыл?!

— Эм, сюрприз? — с усмешкой протянул мужчина. — Ну, не каждый же день мой сын выигрывает Турнир Трех Волшебников.

Он приглашающее раскрыл объятия, и Дэймон мгновенно подлетел к нему и спрятал лицо в тяжелых складках темно-зеленой мантии.

— Том Риддл, — поднялся с места Дамблдор, стряхнув с себя оцепенение.

Что? Том Риддл? Но ведь это же...

— Этого не может быть!

Кроваво-красные глаза уставились на него, и Сириус понял, что последнее восклицание вырвалось у него.

— Авроры, арестуйте этого человека! — приказал директор, и Дэймон тотчас же ощетинился, выхватывая из рукава палочку.

— Ни в коем случае, — прозвенел женский голосок.

Танцующей походкой из-за спины министра вышла Тонкс и продемонстрировала стражам порядка круглый черный медальон у себя на шее. Тот, кто хоть однажды был аврором, никогда не забудет этого амулета — символа власти Главы Аврората.

— Это же преступники! — не сдавался Дамблдор. Сам он находился в невыгодном положении. Если бы он решился бросить проклятие, оно неминуемо бы пролетело над головами учеников. Он не мог так рисковать.

— Где? — абсолютно натурально удивился Малфой. — Лорд Марволо-Риддл — мой старый друг. У Министерства нет претензий ни к нему, ни к его вассалам.

— Несколько часов назад Визенгамот предал амнистии все преступления десятилетней давности, — в руках Тонкс был свернутый пергамент с министерской печатью.

— Пойдем домой, сынок, — шепот Темного Лорда показался оглушающим в абсолютной тишине.

Дэймон покорно кивнул, и две темные фигуры первыми направились к границе антиаппарационного барьера.

— Дэймон! — пронесся над полем отчаянный женский крик. Юноша вздрогнул, но не остановился.

Краем глаза Сириус увидел, как Лили разрыдалась на плече у мужа.

— Ну уж нет, — пророкотал знакомый голос. — Вы так просто не уйдете. Avadaanimus! — страшные слова рассекли воздух, и мерцающий черный луч врезался в беззащитную спину одного из уходящих магов.

— Рег! — в панике вскрикнула темноволосая женщина, бросаясь к оседающему телу.

— Регулус! — рядом тут же вырос потрясенный Дэймон. — Нет, слышишь, не смей! — он рухнул на колени рядом с проклятым.

Сначала Сириус решил, что сошел с ума. Но когда Беллатрикс обняла за плечи высокая блондинка, а по знакомому бледному лицу покатились слезы, он понял, что все это реально. Все происходящее реально. Это его брат там лежит на зеленой траве! Это Регулус умирает!

Его мир рухнул в одночасье. Ему лгали. Брат был жив все эти годы. И сейчас он проклят позорным ударом в спину. Сириус почувствовал, как темнеет перед глазами, а кровь набатом стучит в ушах.

Тихий звон стали заставил его глаза распахнуться. Дэймон извлек из ножен свой клинок и занес его над судорожно корчащимся телом.

— Быстрее, пожалуйста, — это шипение просто не могло принадлежать человеку. — Пока от меня еще хотя бы что-то осталось!

«Avadaanimus» -проклятие, убивающее душу. Регулус должен был погибнуть мгновенно.

— Постойте, мой Принц, — Беллатрикс схватила Дэймона за руку. — Здесь есть тот, чье право выше. Отпущенный его рукой, Регулус наверняка упокоится с миром.

На лице юноши проступили желваки, но он опустил меч.

— Отреченный из рода, Сириус Арктурус Блэк, я взываю к тебе именем твоей крови и прошу тебя облегчить муки твоего брата.

Сириус так и не понял, когда успел выбраться с трибуны. Он шел словно сквозь воду, и она смывала с него шелуху пролетевших лет. Все наносное, влияние наставников и друзей, ценности и убеждения улетали прочь, обнажая саму его суть.

Когда он остановился у тела умирающего брата, то уже знал, что нужно сделать.

Он принял из рук Дэймона благородный клинок, обхватил рукоять обеими руками, опустив острие вниз, и упал на одно колено возле умирающего.

Синие, как у него самого глаза, широко распахнулись и остекленели, неподвижно глядя в небо.

— Покойся с миром, брат мой, — он выдернул клинок из тела, не обращая внимания на кровь, которая заливала его одежду и руки. Здесь, сейчас, ничего не имело значения кроме пугающей пустоты в груди и этих мертвых глаз.

Сириус склонился к лицу брата и коснулся его лба прощальным поцелуем. Из сжатой в предсмертной агонии ладони выпал перстень и покатился по мокрой от крови траве.

Сириус инстинктивно схватил его и собирался надеть на свой палец, когда чья-то рука удержала его.

— Если ты оденешь перстень, то станешь главой рода Блэков и займешь его место рядом со мной, — серьезно взглянул на него Дэймон.

Сириус бросил последний взгляд на тело брата и решительно надел перстень на палец. Дэймон провел рукой по лицу и накрыл его ладонь своей. Сириус вздрогнул, когда по телу прокатилась волна магии.

— Принято, — коротко кивнул Дэймон.

Сириус закрыл глаза, зная, что мертвое тело у его ног обхватило черное пламя, которое подчиняется только воле главы рода Блэков.

— Лорд Блэк, я заявляю о своем праве на месть, — Беллатрикс опустилась на одно колено у его ног.

— Лорд Блэк, я заявляю о своем праве на месть, — Дэймон зеркально повторил ее движение, бросив на Сириуса предостерегающий взгляд.

Сириус обреченно закатил глаза. Теперь он, как глава рода пострадавшего, обязан либо отомстить за его смерть сам, либо передать это право кому-то еще.

Синие глаза окинули взглядом замерших учеников и преподавателей и остановились на довольной ухмылке бывшего начальника.

— Я признаю твое право, Дэймон, — помимо его воли шепнули онемевшие губы в стремлении навсегда стереть эту ухмылку.

Дэймон поднялся на ноги одним пружинистым движением и стремительно направился в сторону застывшего аврора.

— Я, Дэймон Поттер Марволо-Риддл, силой своей магии вызываю тебя, Аластор Грюм, на дуэль чести во имя расплаты за бесчестно отнятую жизнь.

Вокруг противников вспыхнуло огненное кольцо, и Тонкс за его спиной ахнула.

Из этого круга живым выйдет только один.

Сириус услышал, как выругался сквозь стиснутые зубы стоящий рядом с ним Темный Лорд.

Опытный аврор и Темный Принц застыли друг напротив друга и резко сорвались с места, осыпая друг друга ударами.

Это не было красиво или гармонично. Это было борьбой за жизнь, и дуэлянты делали все возможное, чтобы забрать чужую.

Сириус впервые видел Дэймона таким: неприкрыто жестоким, полубезумным, упивающимся боем, смертью. Где-то внутри него довольно потягивалась тьма, глядя на происходящее его глазами.

— Avadaanimus! — выкрикнул Дэймон, возвращая убийце его проклятие. И щит аврора разлетелся вдребезги, пропуская черный луч, питаемый местью и болью.

Грюм рухнул, как подкошенный. Это заклинание было сродни Поцелую дементора, поэтому даже самые темные маги избегали его использовать. Разрушить чужую душу — что может быть страшнее?

Огненное кольцо погасло, и Дэймон, не оборачиваясь, отошел прочь от тела мертвого врага. Он прошел мимо Сириуса, словно не замечая его, и влепил звонкую пощечину Беллатрикс.

Та обиженно взглянула на Дэймона. Тот зло встряхнул ее за плечи:

— Лучшее, что ты можешь сделать для него, это родить мальчика и назвать его Регулусом, дура, — отчаянно воскликнул юноша, и женщина в его руках разрыдалась, пряча лицо у него на плече.

Он несколько раз скользнул ладонью по черным волосам и передал Беллатрикс в объятия мужа.

— Заканчиваем этот фарс, — в голосе Дэймона смешались ярость и обреченность.

Сириус мог только молча смотреть, как из толпы студентов выбрались сначала шесть молодых волшебников. Через мгновение к ним присоединился Снейп и Августа Лонгботтом, поддерживающая за руку Луну. За их спиной вырос Ремус. И пока сторонники света пытались отойти от шока, эта теплая компания быстро присоединилась к ним.

— Я не хотел заставлять тебя делать выбор, Ремус, — отвел взгляд Дэймон.

— А о каком выборе идет речь? — к боку оборотня тотчас прижалась Тонкс. Ремус довольно ухмыльнулся и собственнически обнял ее за талию.

Дэймон посмотрел на них и насмешливо фыркнул.

— Пора домой, — тихо шепнул Темный Лорд, и вихрь портала захватил их.

Сириус нетерпеливо постучал в дверь. Она распахнулась, и на пороге возник почтительно кланяющийся домовой эльф.

— Мы хотим видеть леди Забини, — улыбнулся ему Дэймон.

— Проходите, господа, проходите. Кобби сейчас позовет хозяйку.

Они расположились в уютной гостиной. Но Сириус не мог успокоиться и нервно выстукивал пальцами по столу.

— Мистер Блэк, Дэймон, и что же привело вас в мою скромную обитель? — удивленно прозвенел женский голос.

— Леди Забини, я, Дэймон Марволо-Риддл, прошу вашей руки для моего вассала, лорда Сириуса Блэка.

Красавица изумленно всплеснула руками.

— Элеонора, я люблю тебя, — опустился перед ней на колени Сириус. Он протянул ей бархатную коробочку с обручальным кольцом. — Скажи «да», умоляю!

Женщина подарила ему долгий испытывающий взгляд.

— Ты не собираешься сдаваться, не так ли? — полюбопытствовала она, пряча улыбку в уголках губ.

— Никогда! — пылко подтвердил Сириус. В его сердце вспыхнула надежда.

— Ну что ж, тогда мне остается только согласиться, — чарующе улыбнулась Элеонора, и Сириус понял, что пропал.

Глава 24. Куда приводит отчаяние

Lux in tenebris.

Свет во мраке.

Дэниэл чувствовал, как вихрь событий подхватывает его и куда-то несет, как сухой лист на ветру. Холод и оцепенение охватили его, стоило Дэймону произнести одно единственное слово. Слово, способное вновь перевернуть его жизнь. «Папа».

Дэймон вернется к отцу, туда, где его дом. Его счастливая улыбка не оставляла им надежды. Отчаянный крик мамы отозвался в его сердце тупой болью. Напрасно, все напрасно. Дэймон не станет перечеркивать десять счастливых лет ради одного, полного хлопот и недоверия.

А потом случилось что-то страшное.

Начальник отца осмелился бросить вслед уходящим магам темное проклятие. Дэниэл не мог понять, откуда взялась такая ненависть, не мог понять приглушенных шепотков вокруг. А затем он увидел брата. Его лицо, застывшее в непроницаемой маске жестокости и боли, его яростные, полубезумные глаза. Этот волшебник не мог быть его братом, надежным, немножко снисходительным братом, глядящим на него с вечной чуть грустной улыбкой!

Этот смертельно опасный убийца не мог быть его братом, но все же... был им.

И только когда друзья Дэймона вырвались из толпы учеников и поспешили к своему лидеру, шепотки «Темный Круг! Это же Темный Принц и его Круг» заставили мир расколоться.

Дэниэл застыл среди руин своей вселенной и беспомощно смотрел на группу людей в темных мантиях.

Дэймон — Темный Принц. Дэймон — сын Волдеморта. Его брат — сын того, кого он должен убить.

Его пальцы судорожно вцепились в лицо, раздирая кожу. Он упал на сидение, сжавшись в комочек и поскуливая от боли.

Этого не могло быть! Просто не могло!

Этот год не мог быть ложью! И эта поддержка! И забота! И любовь! Они. Не. Могли. Быть. Ложью.

Или все же?

Ласковые руки легли на его ладони, отводя их от расцарапанного лица, и Дэниэл встретился взглядом с заплаканными зелеными глазами матери.

Он не помнил, как она отвела его в ИХ комнаты, комнаты, которые встретили его пустотой и молчанием.

Он не помнил вкуса зелья, которое мама ласково уговаривала его выпить, помнил только леденящую безнадежность, которая тяжелым камнем легла на его грудь.

На следующий день он отказался покидать свои комнаты и бездумно блуждал среди разбросанных вещей брата.

Все было на месте, Омут Памяти так и стоял на полке, его книга по зельям с аккуратной закладкой осталась лежать на прикроватной тумбочке. Покинутые вещи, покинутая семья.

Дэниэл горько рассмеялся. Семья? Они никогда не были для него семьей, он же предупреждал об этом! И не скрывал, что однажды уйдет! Только черта с два он к этому готов!

Мокрый нос ткнулся ему в руку, и Дэниэл увидел перед собой грустные желто-зеленые глаза тигренка. Он не выдержал и зарыдал, крепко прижав к себе мягкий комочек шерсти. Тигренок доверчиво заворчал в его руках.

День пролетел незаметно. Несколько раз в дверь стучали, он слышал голос отца и матери, но только глубже зарывался лицом в белую шерсть. Он не хотел никого видеть.

Пару раз появлялся домовой эльф с подносами еды, но Дэниэл практически не притрагивался к ним.

Рассвет застал его аккуратно одетым, собранным и отрешенно-спокойным.

Он погладил на прощание доверчиво льнущего к нему тигренка и решительно вышел из комнаты.

Хогвардс встретил его настороженными взглядами, шепотками и отстраненностью. Никто не смел подойти к нему, да что там! Ученики расступались перед ним, как когда-то перед Дэймоном, и Дэниэл с изумлением понял, что в точности копирует бесстрастное выражение его лица и полную достоинства походку.

Стоило ему войти в Большой Зал, как он тут же оказался в объятиях мамы. Подросток взглянул ей в лицо и мысленно выругал себя. Под опухшими зелеными глазами залегли темные тени, а в уголках губ притаилась горькая складка.

— Прости, — выдохнул он. — Я просто хотел побыть один.

Мама только еще раз сильно прижала его к себе и выпустила из объятий. Дэниэл подарил ей грустную улыбку и направился за свой стол.

Он медленно сел, не обращая внимания на настырные взгляды, и с небрежной элегантностью поправил складки мантии. Вот так, господа гриффиндорцы. Вы не имеете права осуждать меня или указывать мне. Или видеть мою боль. Вы все равно не поймете.

Он наткнулся на сердитый взгляд Рона и чуть покачал головой.

Ничему-то ты не учишься, Уизли. А ведь Дэймон спас тебе жизнь.

Ободряющая улыбка Дина стала благословением, и Дэниэл благодарно кивнул ему в ответ.

Наверное, так и узнают цену друзьям.

Над ним нависла чья-то тень, и Дэниэл поднял голову.

Профессор МакГоннагал протягивала ему лист пергамента. Дэниэл молча принял его и увидел, что это расписание экзаменов.

Точно, экзамены.

МакГоннагал не отводила от него встревоженного взгляда. Дэниэл безмолвно кивнул. Декан вздохнула.

— Я понимаю, что вам сейчас нелегко, но не думаю, что ОН хотел бы, чтобы вы провалили экзамены после напряженной работы.

Сильная ладонь на мгновение сжала его плечо, и МакГоннагал отошла.

«Что ж, пусть будут экзамены», — беззвучно прошептал Дэниэл, встал из-за стола и отправился в свою комнату.

Ему много предстояло повторить.

Дни летели, как в тумане. Он вставал, одевался, ел, учился, разговаривал с родителями и Дином, даже сдавал экзамены, но ему все никак не удавалось стряхнуть с себя оцепенение, словно внутри у него поселилась вечная стужа.

Эта эмоциональная пустота, однако, не мешала ему заметить, как постарел за последние дни Дамблдор, как стали четче морщинки на лице отца, как смахивала со щек невольные слезы мама и перебирала засохшие лепестки тюльпанов, когда думала, что никто не видит.

Ученики начинали собираться. Вот-вот должны были объявить результаты экзаменов, и все разъедутся по домам.

Дэниэл не спрашивал, покинут ли они Хогвардс. Он не хотел уезжать, не хотел покидать комнаты, в которых блуждала тень брата.

В последний день перед отъездом его в коридоре за руку схватила слизеринка, Дафна Грингратс, и потянула на улицу. Там, под раскидистым дубом, сидел на траве Натаниэль и меланхолично считал проплывающие над его головой облака.

— Как ты? — тихо спросила девушка, устраиваясь рядом с ним на траве.

— А ты как думаешь? — огрызнулся Дэниэл. Натаниэль перевел на него понимающий взгляд.

— Я не знаю, что ты сам себе нафантазировал, — медленно произнес он. — Но Дэймон действительно заботится о тебе.

Дэниэл только опустил веки, пряча разочарование, светившееся в его глазах.

— О Мерлин, — вспыхнула слизеринка и схватила его за руку. — Вот! — она ткнула пальцем в свернувшегося вокруг его запястья серебряного змея. — Как ты думаешь, многие удостаиваются таких подарков?! — она возмущенно встряхнула его за плечи. — Даже у членов круга нет таких! Он защищает тебя даже издалека, неужели ты не понимаешь?!

— Он бросил меня, — беспомощно всхлипнул он, чувствуя, как рушится прозрачная стена, отгораживающая его от мира.

— Ох, горе мое, — всплеснула руками слизеринка и обняла его за плечи.

Натаниэль подвинулся к нему и зашептал:

— Я хотел пойти с ним, но Дафна меня не пустила. Я так расстроился, — он с фанатичной убежденностью посмотрел на него, — но я знаю, однажды он заберет меня к себе. Он обещал.

— Это всякие надменные выскочки могут позволить себе не закончить обучение! А нам нужно получить образование, — недовольно поджала губы девушка, но Дэниэл успел заметить промелькнувшую в ее глазах боль.

— Драко ведь тоже ушел, — понимающе прошептал он.

Слизеринка фыркнула и независимо тряхнула кудрями.

— Вот еще! Как будто мне есть до него дело, — она состроила недовольную гримаску. — Этот напыщенный идиот подослал своего отца к моему с брачным контрактом! Представляешь?

— А ты... ты не хочешь? — растерялся Дэниэл, вспоминая, сколько раз видел Малфоя рядом с девушкой.

— Ну, кто же в своем уме откажет Малфою! — она всплеснула руками, и едва слышно добавила:

— Я бы хотела, чтобы он сначала спросил меня.... Я ведь не бесчувственная кукла!

— Но он ведь не может вернуться, — попытался успокоить слизеринку Дэниэл.

— Кто хочет, тот всегда найдет способ, — бросила девушка и замолчала. Они еще немного посидели рядышком, а потом слизеринцы отправились в замок — собираться.

Дэниэл растерянно бродил по своим комнатам, то и дело касаясь вещей брата.

От неосторожного движения книга по зельям упала на пол, и из нее вылетел свернутый пергамент.

Дэниэл осторожно поднял его и тут же судорожно вцепился в бумагу пальцами.

«Дорогой брат!

Пишу тебе на тот случай, если необходимость заставит меня уйти раньше и оставить тебя, даже не попрощавшись.

Во-первых, я должен попросить у тебя прощения. Хотя я не лгал тебе, я все же недоговаривал, и эта тайна стояла между нами.

Видишь ли, мой светлый братик, я — темный. Я просто не мог не стать таким после всего, что мне пришлось пережить. Что ж, Дурсли сполна заплатили за это.

Я — темный, и, по твоим меркам, жестокий и безжалостный убийца. Впервые я убил человека, когда мне было пять лет... Правда, впечатляет? Но я не раскаиваюсь в этом! Ни капли! Они того заслуживали!

Хм, Поттер и не догадывается, сколько тьмы он впустил в этот мир, отказавшись от меня.

Надеюсь, ты сидишь, потому что не знаю, как бы помягче сообщить это... В общем, мой приемный отец — Темный Лорд, ну а я, соответственно, — Темный Принц. Что ж, надеюсь, ты не сжег это письмо, увидев эти строчки. Потому что, во-вторых, я хочу сказать, что люблю тебя. Возможно, тебе тяжело поверить в это, но все это время я оставался рядом только потому, что отчаянно хотел узнать тебя! Ох, знал бы ты, сколько оправданий я себе не понапридумывал! А сколько планов изобрел, чтобы убедить отца не притащить меня за шиворот домой! Что ж, оно того стоило.

И в-третьих, я знаю, ты считаешь себя обязанным победить Темного Лорда... Уверяю тебя, это бессмысленно. Я хорошо изучил твою силу, и, хотя ты, несомненно, однажды станешь очень могущественным волшебником, до его уровня тебе еще расти и расти. К тому же, твой потенциал практически не развивают. Но есть еще одно: я никому не позволю причинить вред моему отцу. Поэтому прежде чем ты попытаешься победить Темного Лорда, убедись, что кто-то из орденцев убил меня. Надеюсь, твоей привязанности хватит, чтобы не пытаться сделать это самому.

Что ж, полагаю, я слишком много надеюсь. Наверное, это твой свет так на меня влияет! Храни его, Дэн, храни свою чистоту, потому что они — самое ценное, что только может быть в душе человека. Береги себя. И Доната. И позаботься о маме, ладно? Думаю, Поттер справиться и сам.

Прощай, мой брат. Надеюсь, мы никогда не встретимся на поле боя, потому что это разобьет мне сердце.

Прощай. Я люблю тебя.

Дэймон Гарольд Поттер Марволо-Риддл, Темный Принц и твой брат».

Только когда прозрачные капли упали на пергамент, Дэниэл понял, что плачет. Он судорожно прижал пергамент к груди и глубоко вздохнул. Ему показалось, что кто-то внезапно зажег над его головой солнце, и он нежился в этих лучах.

Он случайно скользнул ладонью по серебряному браслету, и в его глазах загорелась решимость. Кажется, он знал, что делать.

Попасть в комнаты родителей труда не составило. Впрочем, как и отыскать там дымолетный порошок.

Вывалившись из камина в Дырявом котле, Дэниэл быстро спрятался в ближайшей тени.

Вряд ли одинокий подросток останется незамеченным. Он осторожно двигался по улице и, наконец, шмыгнул в Лютный переулок.

Здесь тоже бродил своеобразный патруль. Только отнюдь не авроры. Темные плащи и белые маски, привязанные у пояса, не оставляли сомнений в том, кто же они. Дэниэл глубоко вздохнул, и тут же в его сторону полетело оглушающее заклятие. Он только мигнул, когда перед ним на мгновение вспыхнул золотой щит, отражая красный луч.

— Так-так, кто это тут у нас? — хрипло поинтересовался один из Упивающихся.

— Похоже, у тебя очень сильный покровитель, мальчик. И что же ты забыл в Лютном переулке? — протянул другой.

— Я хочу увидеться с Темным Принцем! — выпалил он.

Упивающиеся дружно расхохотались.

— А с Темным Лордом тебе встречу не устроить? И с министром заодно!

Дэниэл покраснел, но упрямо продолжал смотреть на веселящихся магов.

— Шел бы отсюда по добру, по здорову, мальчик, — отсмеялся один из них, и Дэниэл решил рискнуть. Он закатал рукав мантии, обнажая свой браслет.

— Я хочу увидеться с Темным Принцем! — повторил он.

Один из Упивающихся заинтересованно посмотрел на браслет, и тут же отступил на шаг.

— Это знак Темного Принца, — неверяще выдохнул он.

— Да не может быть! Мальчишка просто нацепил красивую безделушку..., — протянул второй.

— Слушай, я не хочу попасть под горячую руку Темного Принца. Говорят, он в последнее время чрезвычайно раздражителен... — Упивающийся оценивающе посмотрел на него. — Давай просто сдадим его на руки кому-то из Темного Круга, пусть сами разбираются.

— Ладно, — прошипел второй, и, прежде чем Дэниэл успел вскрикнуть, схватил его за руку и аппарировал.

Дэниэл медленно выдохнул, разглядывая величественный замок, окруженный дремучим лесом.

— Пошевеливайся, — подтолкнул его в спину Упивающийся, и Дэниэл покорно зашагал к замку.

Внезапно из темноты появились две закутанные в черные плащи фигуры.

— Что ты здесь делаешь, Мальсибер, — прошипел женский голос. — Ты же должен быть в Лютном!

— Простите, миледи, — согнулся в поклоне Упивающийся. Его голос слегка дрожал, — у мальчишки знак Темного Принца и мы решили убедиться...

— У мальчишки? — произнес смутно знакомый голос. — А ну-ка, мальчик, покажи лицо...

На конце палочки загорелся тусклый огонек и раздался изумленный вздох: «Дэниэл!».

Дэниэл облегченно вздохнул. Перед ним стояла Гермиона адМалфой.

— Пошел вон, Мальсибер, — повелительно бросила она, и мужчина поспешно аппарировал.

— Дэниэл?— протянула темноволосая женщина. — Уж не тот ли это Дэниэл, из-за которого Принц вообще влез в эту авантюру.

— Он самый, — недобро прищурилась Гермиона. По спине Дэниэла побежали мурашки. — Ну и что золотой мальчик хочет от Темного Принца, а? — сильные руки крепко схватили его за горло.

— Постой, лучше поговорим без свидетелей, — остановила ее женщина.

— Ты права, Белла, — резко разжала хватку девушка. — Пойдем. И не пытайся сбежать.

Они отвели его в замок и запихнули в первую же пустую комнату.

— Так что тебе надо от Дэймона? — прошипела Гермиона. — Мало вы ему боли причинили, так ты еще решил припереться с упреками?!

— Успокойся, Гермиона, — одернула ее «Белла». Беллатрикс? Ой, мамочки.

— Ты его видела, Белла? Да он сам на себя не похож! Только с Лордом да невестой и разговаривает! А если этот маленький паршивец еще и начнет его обвинять!..

— Мы просто отправим его назад, — пожала плечами Беллатрикс Лейстранж. — Сама же понимаешь, ничего сделать мы ему не сможем.

Гермиона смерила его ледяным взглядом.

— А что, это выход. Пойдем, я аппарирую тебя в Хогсмид.

— Вы же понимаете, что Дэймон вам этого не простит? — вкрадчиво поинтересовался глубокий мужской голос.

Дэниэл сглотнул. Не узнать его обладателя было сложно.

— Мой Лорд, — два одинаковых полупоклона.

— Пойдем, Дэниэл. Я отведу тебя к моему сыну, — вздохнул Темный Лорд и вышел из комнаты. Дэниэлу ничего не оставалось, как последовать за ним под злыми взглядами двух пар прекрасных глаз.

Волдеморт поджидал его в конце коридора.

— Я все же надеюсь, что ты так рисковал не из абсурдного желания обвинить Дэймона во всех грехах, — через несколько минут тихо сказал Темный Лорд. — И не для того, чтобы попытаться убить его. Или меня.

Дэниэл настороженно посмотрел на мужчину, но молчал. Он привык считать Волдеморта кровожадным чудовищем, но сейчас перед ним был спокойный, чуть усталый волшебник с тревогой в красных глазах.

Волдеморт отвел взгляд и продолжил путь.

— Видишь ли, из тех строк пророчества, которые слышал Северус, я понял, что речь идет о маге, равном мне по силе. Прости, конечно, но равным я могу назвать Дамблдора, Дэймона, ну, и может еще кого-то из Круга. Но уж точно не тебя.

Волдеморта остановился перед запертой дверью и приложил к ней ладонь. Та беззвучно распахнулась.

— Ладно, — вздохнул он. — Дэймон там. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — он приглашающе махнул рукой и добивал ему в спину: — Ты хороший парень, мне бы не хотелось убивать тебя.

Дэниэл нервно сглотнул и вошел в комнату. И тут же замер у двери.

Дэймон сидел на полу, прислонившись спиной к кровати, и терзал струны гитары.

Луна, опустив голову ему на плечо, что-то тихо напевала. Дэниэлприслушался.

If God had a name what would it be

And would you call it to his face,

if you were faced with him,

and all his glory,

what would you ask if you had just one question?

and ya ya God is great

ya ya God is good

ya ya ya ya ya,

What if God was one of us

Just a slob like one of us

Just a stranger on the bus,

Trying to make his way home.

— Привет, — хрипло выдавил подросток. Сверкающие изумруды тут же впились в него встревоженным взглядом.

— Дэниэл? — недоверчиво вздохнул брат. — Как ты здесь оказался?!

Дэймон быстрым движением поднялся с пола и подскочил к нему, внимательный взгляд что-то искал на его лице и, видимо, нашел, потому что Дэймон сгреб его в объятия и зарылся лицом в его волосы.

Дэниэл расслабился в руках брата.

Все будет хорошо. Он еще не знал, каким образом, но непременно будет.

Глава 25. Все закончится здесь

Feci quod potui, faciant meliora potentes.

Я сделал все, что мог; кто может, пусть сделает лучше.

Дэймон глубоко вдохнул свежий утренний воздух. Солнце только-только начинало всходить, и его первые лучи заливали листву Запретного леса багровым светом. Дэймон вздрогнул. Он надеялся, что сегодня кровь не осквернит эту землю. Он обернулся.

За его спиной стоял отец. И верные друзья, соратники. Чуть дальше расположилась их армия.

Он нервно повел плечом. Конечно, большинство Упивающихся сейчас были заняты в других структурах, но это не отменяло того, что все они чувствовали опьянение боем, когда кровь быстрее бежит по жилам, и под грохот сердца ты ведешь танец с самой Смертью.

Его взгляд упал на испуганно замершего рядом с ним брата. Дэниэл сказал, что в Хогвардсе собрались все, нежелающие смириться с новой политикой Министерства, все, противостоящие Темному Лорду и его последователям.

— Дэн, у меня будет к тебе просьба, — настороженный взгляд карих глаз. — Не мог бы ты пригласить сюда Дамблдора и его Орден? Мне найдется, что им сказать.

Подросток неуверенно кивнул и покосился на стоящих рядышком Ремуса и Сириуса.

Вчера было полнолуние, и Сириус настоял на том, чтобы познакомиться со стаей. Ремус немного переживал по этому поводу, но оборотни легко приняли мощного пса в свою компанию. В их кругу многое решала сила и ловкость, а Гримм был... впечатляющ.

Дэниэл неуверенно кивнул и медленно направился к воротам замка.

— Как некрасиво обманывать ребенка, — тихо произнес отец.

— Ему лучше быть там, когда все начнется. Не хочу, чтобы из-за меня он потерял свою семью.

— Ох, ребенок, — ласковая рука взъерошила ему волосы.

Дэймон довольно зажмурился и тут же потянулся к нитям защиты. Они слегка завибрировали, почуяв его магию, и Дэймон знал, что ждать осталось недолго.

И впрямь, Дэниэл только подходил к замку, когда из него высыпала толпа взволнованных волшебников. Дэймон приказал себе дышать ровно, хотя сердце отчаянно забилось, когда он увидел, как сжимает в объятиях Дэниэла мам... Лили.

Члены Ордена заметили стоящих полукругом «гостей» и напряглись.

— Дамблдор, тебе не казалось, что ты что-то потерял? Например, своего Избранного? — магически усиленный голос отца прокатился над полем.

Из толпы напряженных волшебников вперед выступил Дамблдор и угрожающе поинтересовался:

— Что тебе нужно, Том?

— О, ничего особенного. Просто прояснить некоторые моменты, — в руках у отца появился стеклянный шар с клубящимся в нем туманом. — Люциус был столь любезен, что проводил меня в Отдел Тайн. Одно пророчество меня крайне заинтересовало...

Над толпой орденцев пронесся ропот, и все взгляды устремились на Дэниэла. Тот спрятал лицо на плече у матери и старательно их игнорировал.

Отец что-то повелительно шепнул шару, и он сорвался с его ладоней и завис точно посередине между противостоящими магами.

Голос Трелони зазвенел над полем:

«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...».

Сначала Дэймон не поверил своим ушам. Он оглянулся на отца, и его потерянное выражение заставило его поверить, что он не ослышался.

Нервный смешок сорвался с его губ, и юноша безудержно расхохотался. Губы отца дрогнули, и вскоре смеялся уже весь Темный Круг.

— Ой, не могу... Дамблдор, ты... Ох, — Дэймон утер рукой выступившие на глазах слезы. — О Мерлин, Дамблдор, у меня просто нет слов! Как ты мог так ошибиться! — он снова коротко рассмеялся. — Дэниэл — не ваш Избранный. Он — не герой пророчества.

Ошеломление и облегчение смешались на лице брата.

— Да как ты вообще до такого додумался? — продолжал распаляться Дэймон. — Рожденный на исходе седьмого месяца; Темный Лорд отметит как равного себе, но не будет знать всей его силы — это все про меня, Дамблдор. Это пророчество обо мне. Я родился в семье Поттеров, Я — наследник Гриффиндора, отец уж точно не имеет к этой силе никакого отношения, и Я — Темный Принц, наследник своего отца и его правая рука, равный ему! Ты выбрал не того ребенка, Дамблдор, — выплюнул Дэймон, чувствуя, как облегчение охватывает его. Так будет даже легче.

— Значит, это ты должен убить В-Волдеморта! — проявил чудеса сообразительности кто-то из Ордена. Отец только насмешливо фыркнул.

— М-м, господа, я не слышал ни слова о том, что должен кого-то убить, тем более своего отца, — невинно хлопнул ресницами Дэймон. — Я, может быть, и «достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда», но с чего вы взяли, что совершу подобную глупость? А по поводу «ни один не может жить спокойно, пока жив другой»... Пап, тебе когда-то было скучно рядом со мной?

— О Мерлин упаси! — возвел очи к небу Темный Лорд. — Да Люциус готов прятаться от тебя под моим письменным столом: по крайней мере, Я не требую от него невозможного!

Дэймон притворно надул губы и посмотрел на орденцев полным веселья взглядом.

Они потерянно переглядывались и тормошили Дамблдора. Похоже, этот маленький спектакль произвел на них неизгладимое впечатление. Что ж... Куй железо, пока горячо, верно?

Дэймон сделал несколько шагов вперед и мгновенно посерьезнел.

— Что ж, господа, шутки в сторону. Люциус Малфой абсолютно легально занял пост Министра, его проекты, согласно закону, выносятся на обсуждение Визенгамотом... Что вас не устраивает, я не могу понять? Вы понимаете, что, продолжая свою глупую борьбу, противопоставляете себя большей части магической Британии? Смиритесь с поражением... Дамблдор, откажись от борьбы за власть, мы не хотим проливать кровь...

Дамблдор молча смотрел на него, его лицо ничего не выражало. Дэймон вздохнул. Что ж, это не могло быть так просто. Он перевел взгляд на остальных. То тут, то там мелькали знакомые лица.

— Тогда я обращаюсь к вам, господа, посмотрите на своего предводителя и еще раз поразмыслите над его мотивами... Что он предлагает вам такого, чего вы не найдете на нашей стороне? Да, на наших руках есть кровь, но разве на ваших руках ее нет? Мы — темные, но это не делает нас абсолютным злом...

Волшебники заволновались. Но сейчас для Дэймона имели значение лишь несколько лиц. Они были полны сомнения, он понял, что нужно лишь еще чуть-чуть подтолкнуть...

— Покажи им свою анимагическую форму, малыш, — на грани слышимости посоветовал Ремус, и Дэймон недовольно дернул головой. Он ненавидел использовать это, но...

Он глубоко вздохнул, и уже через мгновение на зеленую траву ступили черные копыта. Он поднял голову.

На многих лицах теперь было написано благоговение. Он недовольно стукнул копытом об землю.

Теплая рука отца опустилась ему на холку.

— Единорог... Единорог, — пронесся шепот над сторонниками света.

Ну как же, Темный Лорд ласково поглаживает создание чистого света! Единорог фыркнул.

— Ох, Альбус, пора заканчивать этот фарс, — сердито сказала МакГоннагал и выступила вперед. — Лили, вы идете? — обернулась она через несколько шагов.

Рыжеволосая женщина подняла на нее растерянный взгляд, но тут властно прозвучал уверенный мужской голос:

— Да.

Поттер взял жену за руку, другой притянул к себе сына.

— Прости, Альбус. Но есть вещи куда более важные, чем свет. Это семья, — сказал он своему наставнику.

И они медленно пересекли пустое пространство.

— Рад видеть тебя, Дэймон, — тихо сказал он единорогу, и бросил напряженный взгляд на Темного Лорда.

— Я должен поблагодарить вас, милорд, — его голос звучал в абсолютной тишине. — Вы подарили моему сыну семью. Спасибо.

И они отошли в сторону, туда, где во главе оборотней стояли его старые друзья.

По зеленой траве уже ступали близнецы Уизли, а за ними, бросая виноватые взгляды на директора, потянулась вся их семья.

Дэймон приветственно фыркнул, и превратился в человека.

Постепенно ряды орденцев редели все больше, Он позволил себе довольную улыбку. Возле директора осталась лишь горстка преданных ему людей.

Тут со стороны замка послышалась волшебная мелодия. Феникс описал круг над членами Ордена, опустился на плечо Дамблдора и пристально посмотрел ему в глаз.

— Что ж, полагаю, это то, что я должен сделать, — вздохнул директор. Фоукс тихо курлыкнул в ответ. Старый маг медленно положил палочку на раскрытую ладонь и протянул птице. Феникс осторожно взял ее в лапы и взлетел.

Дэймон заворожено наблюдал за его полетом, и едва успел подставить руку, чтобы волшебному созданию было удобней опуститься.

Фоукс бросил палочку директора ему в руки и уселся на предплечье, очевидно, не собираясь покидать удобный насест.

— Эй, ты уверен, — недоверчиво переспросил Дэймон. Феникс смерил его уничижительным взглядом и величественно отвернулся. — Думаешь, Лахезис не будет против?

Взгляд феникса стал слегка виноватым.

— Ах ты, паршивец, — нежно протянул Дэймон и слегка щелкнул феникса по клюву.

Орденцы потрясенно посмотрели на своего главу, но покорно побросали палочки на землю.

Вот и все. Победа была бескровной, хотя и отняла гораздо больше времени и сил. Но так было правильно.

На его плечо легла сильная ладонь, и Дэймон, не колеблясь, прижался к ней щекой.

Все было так, как должно было быть. Он поднял взгляд. В бескрайней синей высоте кружился черный ворон. Он мысленно потянулся к фамилиару, и Лахезис послушно снизилась и устроилась рядом с самодовольным фениксом.

Дэймон с тревогой взглянул в мудрые карие глаза. В них светилась гордость и одобрение.

Все получилось именно так, как они и хотели.

People...stop fighting, angels are crying

We can be better...

КОНЕЦ

Файл скачан с сайта Фанфикс.ру -

Оглавление