«Женский клуб»

Женский клуб (fb2) - Женский клуб (пер. Сергей Шабашов) 1760K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ванесса Дэвис

Ванесса Дэвис Женский клуб

Глава первая

Джулия Маркис припарковала свой «БМВ» на стоянке перед элитарным женским оздоровительным клубом «Сибариты»[1] и улыбнулась. Теперь она здесь полновластная хозяйка. По условиям бракоразводного соглашения Джулия получила право владеть и распоряжаться заведением, над развитием которого ей пришлось так долго и усердно трудиться. Ее бывший муж Лео был слишком занят другими, милыми его сердцу делами, чтобы уделять внимание их совместному предприятию, тогда как Джулия, обливаясь кровавым потом, старалась изо всех сил, чтобы поставить дело на прочный фундамент. Так что она считала своим моральным правом потребовать передачи клуба ей в собственность и не удивилась, выиграв процесс.

Теперь же всякий раз, когда Джулия входила в двойные вращающиеся двери холла, ею овладевало острое чувство гордости за каждую мелочь. Здесь все напоминало первоклассный отель: приятные интерьеры цвета морской волны, мягкие кожаные кресла и чуть уловимый, успокаивающий аромат, витающий в воздухе.

За украшенным вычурной резьбой письменным столом в окружении экзотических пальм дожидался посетителей регистратор Стивен. Приветственная улыбка расплылась по его лицу при виде хозяйки.

— Все спокойно, Стивен? — спросила Джулия.

Она была убеждена в том, что все обстоит именно так, а любая проблема, если она и существует, утрясется сама собой уже во время разговора. Джулия набирала персонал только самой высокой квалификации, так что клуб «Сибариты» из процветающего, но заурядного оздоровительного заведения превратился в совершенно особенное место.

— Полный порядок, мисс Маркис. Я назначил Уоррену еще одно собеседование — завтра после обеда. Записал у вас в ежедневнике. Да, и еще: поступило два новых заявления о приеме в члены клуба. Сегодня утром, в одиннадцать, вы встречаетесь с Ребеккой Мэйтланд, а в три часа дня собеседование с Дорин Кэдсток.

Сначала на лице Джулии проступило выражение задумчивости, но потом его сменила какая-то злорадная веселость.

— Дорин Кэдсток? Случайно не жена нашего уважаемого члена парламента?

— Она самая, — ухмыльнулся Стивен.

Оказавшись в своем кабинете, Джулия победно рассмеялась. Да, что уж тут сомневаться: клуб выходит на самый высокий уровень!

Джулия Маркис пробежала взглядом по бланкам заявлений, которые передал ей Стивен. Ребекку Мэйтланд рекомендовала Лу Марш, так что, вероятно, соискательница членства в клубе тоже работает фотомоделью. Им вечно не хватает времени на свои слабости. Бедняжки всегда в полете на какой-нибудь далекий тропический курорт.

Но куда занятнее было узнать, что поручительницей Дорин Кэдсток выступила Таня Вейнтворт, женщина, которую Джулия всегда считала любовницей Джереми Кэдстока!

Но разумеется, никаких сплетен. Все, о чем говорится в стенах «Сибаритов», никогда не проникает наружу. Члены клуба, так же как и персонал, были предупреждены о том, что до тех пор, пока Джулия заправляет делами, табу на разглашение каких-либо сведений касается абсолютно всех. Немедленное увольнение или пожизненное лишение членства в клубе ожидало того, кто посмеет нарушить заведенный порядок, а поскольку «Сибариты» быстро завоевывали репутацию самого модного местечка в городе, это наказание значило очень много для человека, заботящегося о своем положении в обществе.

Ровно в одиннадцать Ребекка Мэйтланд явилась на собеседование. У нее было изящное, словно изваянное скульптором тело (достаточно модное по нынешним временам) и заурядное лицо — типичные глаза, нос, лоб и рот, которые, однако, успешно продаются, легко превращаясь в то, что, по мнению специалистов по рекламе, поможет продвинуть товар.

— Входите, мисс Мэйтланд, — улыбнулась Джулия, вставая навстречу и протягивая ей руку. — Меня зовут Джулия Маркис. Я управляющая «Сибаритов» и беседую со всеми будущими членами нашего клуба. Моя задача — поставить вас в известность о том, какие услуги мы здесь предоставляем. Лу что-нибудь рассказывала вам о нашем клубе?

Это была проверка Лу Марш на соблюдение правил секретности. Но Ребекка лишь изобразила полуулыбку — в серо-голубых глазах не отразилось ничего, что могло бы выдать подругу.

— Лу только сказала мне, что это отличное заведение, где можно хорошо расслабиться. Я тоже манекенщица, как и она, и мне нужно место, где я могла бы спрятаться… Такое, где не будут приставать с вопросами типа: «Уж не вы ли появились на обложке „Эль“ за прошлый месяц?» Возможность побыть одной — вот за что я готова платить.

— Конечно, — продолжала хозяйка «Сибаритов», — мы гарантируем вам полную конфиденциальность. Но также предлагаем еще целый ряд услуг, которых вы не найдете ни в одном оздоровительном клубе. Может, взглянете на наш рекламный буклет?

Джулия вручила собеседнице брошюру в яркой глянцевой обложке и опустилась обратно в кресло. В первой половине брошюры предлагалось описание гимнастического зала, бассейна, диетбара, солярия, сауны, водолечебного кабинета с различными водорослями, грязями и минеральными ваннами, а также маникюрного кабинета и парикмахерской. На приложенных к описанию фотографиях демонстрировались оформленные в едином стиле помещения с изысканным декором и роскошью убранства, оборудованные по последнему слову науки и техники. Одним словом, тут было все, чего только может пожелать любая занятая карьерой девушка или домохозяйка, заботящаяся о сохранении своей молодости, красоты и привлекательности.

Наконец посетительница добралась до раздела, посвященного интимному массажу, где приводился подробный рассказ о всевозможных техниках и расценках для каждой из них.

Джулия пристально наблюдала за лицом Ребекки. Вдруг длинные ресницы девушки дернулись, и испуг появился в ее глазах. Чтобы скрыть смущение, она долго не отрывала взгляд от страницы. Наконец Ребекка медленно развела длинные ноги в модных колготках и снова скрестила их, кашлянула, затем подняла глаза. На ее щеках играл озорной румянец.

— Вас поразил наш интимный массаж, — сухо констатировала Джулия, избавив Ребекку от стыдливой обязанности говорить об этом самой. — Разумеется, не все члены клуба пользуются такой возможностью, однако многие из них постоянно прибегают к подобной услуге и вполне довольны. Существуют строгие правила, регулирующие отношения между клиентами и обслуживающим персоналом. Массажист обязан носить пояс верности и может пользоваться в своей работе только руками и ртом. Любой посетитель клуба, который попытается уговорить массажиста заняться чем-либо, выходящим за рамки дозволенного, немедленно лишается членства. Надеюсь, вы понимаете, что я не могу рисковать репутацией? Если городские власти будут недовольны, у меня могут отозвать лицензию.

Ответ Ребекки прозвучал несколько нервозно:

— Да, я понимаю, мисс Маркис.

— Так вот, решите вы воспользоваться этой услугой или нет, я в любом случае настаиваю на соблюдении абсолютной секретности. К сожалению, из соображений безопасности я не могу разрешить вам оставить этот буклет у себя, но полный прейскурант цен вы найдете в любой комнате для переодевания или можете попросить его в регистратуре, когда захотите. Вы планировали обратиться к нашим услугам прямо сегодня?

— Да, пожалуй, — кивнула Ребекка Мэйтланд. — Сегодня я свободна весь день, а завтра буду занята на съемках.

— Хорошо. Тогда быстренько уладим все формальности. Вам нужно заполнить вот этот бланк…

Когда все необходимые бумаги были заполнены и подписаны, Джулия отправила нового члена клуба обратно в регистратуру, чтобы Стивен подобрал ей различных специалистов и терапевтов, а также выдал фирменные клубные аксессуары — банный халат и полотенце.

Впрочем, многие женщины все же предпочитали обходиться без халата и большую часть времени оставались полностью обнаженными, поскольку температура почти во всех помещениях клуба была как на тропическом острове. Даже у стульев в диетбаре были теплые меховые сиденья.

Спустя десять минут Джулия вывела на монитор своего компьютера график процедур, назначенных Ребекке Мэйтланд. Пробежав взглядом по списку гимнастических занятий, лечебных ванн с плаваниями и сауной, она остановилась на массажном листе. В четыре тридцать ей был назначен массаж у Марлона. Очень хорошо. К этому времени нужно постараться закончить встречу с Дорин Кэдсток.

Жена политического деятеля опаздывала на полчаса, из-за чего хозяйке «Сибаритов» пришлось изрядно поволноваться: слишком много надежд возлагалось на такую клиентку.

Дорин Кэдсток влетела в кабинет без извинений, и Джулия почувствовала, что просто обязана разъяснить этой даме некоторые правила приличия. У управляющей клубом весь день расписан по минутам и совсем нет времени ждать.

— Прошу прощения за то, что упоминаю об этом, миссис Кэдсток, — сухо сказала она после взаимных приветствий, — но если вы будете опаздывать на встречи с нашими терапевтами, то, боюсь, останетесь без консультаций специалистов. Видите ли, у них очень плотное расписание.

— Должно быть, вы правы. Сегодня я так и так задержалась бы, — немедленно ответила Дорин, небрежно кидая огромную дамскую сумку на стол Джулии. — У меня и сейчас времени совсем чуть-чуть, так что буду очень признательна, если вы побыстрее внесете меня в свой список — или что там у вас еще?

Усилием воли Джулия подавила раздражение и принялась рассказывать о своем клубе и предоставляемых услугах, однако ее сомнения насчет принятия этой зазнайки в действительные члены «Сибаритов» крепли с каждой минутой. Джулия Маркис была вольна отказать в членстве любому, не давая при этом никаких объяснений. Однако она не могла позволить себе нажить врага в лице столь известного в городе человека, каким являлась Дорин Кэдсток. Если жена члена парламента останется довольной методами лечения и релаксации, практикуемой в «Сибаритах», она наверняка будет рекомендовать это заведение своим могущественным подругам.

— А Таня Вейнтворт говорила вам что-нибудь о нашем интимном массаже? — бесстрастно спросила Джулия.

Бледно-персиковые щеки Дорин Кэдсток, казалось, окрасились чуть ярче. Она наклонилась вперед, глаза блеснули затаенным лукавством. Джулия подозревала, что Таня делилась со своей подругой многозначительными намеками, если не выкладывала вообще все.

— Таня мне рассказывала только то, — быстро ответила посетительница, — что ваши массажисты — большие профессионалы своего дела и что они дарят женщине ощущение удивительной легкости. Я так понимаю, все они мужчины?

— Да, — кивнула Джулия. — Как и остальные мои сотрудники. Мне кажется, что члены нашего клуба предпочитают мужские руки. Особенно ценятся специальные услуги наших массажистов. Не хотите посмотреть наш рекламный буклет?

Увидев, с каким нетерпением женщина пролистывает страницы брошюры, добираясь до раздела, посвященного интимному массажу, Джулия еще раз убедилась в собственной правоте — Таня абсолютно не умеет держать язык за зубами. Но доказательств этому нет, а посему и какие-либо замечания в адрес болтушки неуместны. Джулия не могла позволить себе рассориться с двумя влиятельными дамами города.

И все же завуалированное и тактичное предупреждение пришлось бы весьма кстати.

— Наши сотрудники, — пояснила хозяйка клуба, — как лица заинтересованные, разумеется, гарантируют вам сохранение полной секретности. Того же мы ждем и от членов клуба.

Дорин Кэдсток посмотрела собеседнице прямо в глаза.

— Ну естественно, — скривились в улыбке губы супруги известного политического деятеля. — Смею полагать, вам отнюдь не хотелось бы, чтобы ваше заведение причислили к разряду борделей.

Джулию аж передернуло.

— Прежде всего, миссис Кэдсток, «Сибариты» — это оздоровительный клуб, насколько вы можете заключить из нашего буклета. Интимный массаж является дополнительной услугой, предоставляемой по желанию, и пользуется большим успехом у женщин. В конце концов, любой бизнесмен может расположить массажистку по вызову к тому, чтобы она помогла ему руками, или даже подбить ее на полноценный половой контакт, а вот у женщин такого богатого выбора нет. Мы лишь стремимся подарить членам нашего клуба полное расслабление в обстановке изысканности и благопристойности. Кстати, абсолютно конфиденциально. И, судя по отзывам, мы преуспели в этом.

— Ничуть не сомневаюсь, мисс Маркис. Вы убедили меня. Я только хотела удостовериться, что тут у вас нет ничего пакостного.

Джулия продолжила объяснять правила и положения. Затем, когда Дорин Кэдсток уже подписала и передала ей банковский чек с проставленной на нем суммой вступительного взноса, Джулия, стараясь говорить как можно более небрежным тоном, спросила:

— Таня Вейнтворт, кажется, здесь сегодня. Присоединитесь к ней? Если хотите, я посмотрю ее расписание и скажу, где ее можно найти.

На мгновение в глазах Дорин Кэдсток вспыхнули злобные огоньки, мгновенно подавленные деланной улыбкой.

— Ах нет, не беспокойтесь! — отмахнулась она. — Сегодня я не смогу остаться у вас, поскольку спешу на еще одну встречу. Ах, мисс Маркис, у меня очень напряженная жизнь! Так что ваш замечательный комплекс я смогу посещать лишь изредка.

— Что ж, очень хорошо. Всегда ждем вас.

Джулия поднялась, чтобы открыть дверь, и как бы случайно заметила:

— Я и не думала, что вы с Таней Вейнтворт знаете друг друга.

— Мы школьные подруги, — холодно ответствовала Дорин, выходя из кабинета.

«Когда-нибудь, — с улыбкой подумала Джулия, — я напишу мемуары!»

И тут она вспомнила, что Ребекка Мэйтланд уже на массаже у Марлона. Торопливо отыскав на связке ключ, Джулия вошла в маленькую, совмещенную с кабинетом секретную комнатку, где размещались мониторы. О том, что Джулия может наблюдать через скрытые видеокамеры за всеми помещениями клуба, включая массажные кабинеты, знал только Стивен, а ему она полностью доверяла.

Включив канал, отведенный для наблюдения за массажной Марлона, Джулия застала мастера за работой.

Марлон, загорелый и сильный, с длинными локонами черных волос, трудился над спиной Ребекки, массируя и гладя ее попеременно. Джулия следила за тем, как его рука скользила по ягодицам молоденькой фотомодели, щипками оттягивая кожу, а затем осторожно проводя по ней намасленными большими пальцами.

Лежа на массажном столе с закрытыми глазами, Ребекка Мэйтланд улыбалась от удовольствия. Джулия поняла, что девушкой постепенно завладевает возбуждение.

И Ребекка далеко не первая. Джулия обожала смотреть, как новые члены клуба впервые знакомятся с чудом интимного массажа Марлона, Уоррена, Эррола, Рудольфа, Кларка или Сильвестра. Названные так в честь секс-идолов Голливуда, они довели свое мастерство до совершенства. Эти парни знали наверняка, как отвлечь женщину от мрачных мыслей, расслабить ее, потом возбудить и доставить ей удовольствие, — но все постепенно, так, чтобы она ни разу не почувствовала стеснения или какого-либо неудобства. В их руках вся процедура казалась самым естественным делом в мире.

Ладони Марлона скользили по бедрам Ребекки, опускались до икр и возвращались назад пощекотать чуткими подушечками пальцев наружные губы влагалища. Следуя собственным желаниям, девушка развела ноги чуть шире, предоставляя мастеру доступ к сокровищам своего тела.

Джулия заметила, что девушка давно перестала сопротивляться. Даже если у нее и возник поначалу подобный позыв — стеснение уступило место наслаждению. Владелица «Сибаритов» почувствовала, как постепенно увлажняется тонкая ткань ее собственных трусиков.

По своему обыкновению Марлон отклонил молчаливое приглашение клиентки поиграть с ее самым сокровенным местом, сосредоточившись вместо этого на долгих поглаживаниях ее ног. Марлон знал, что чем дольше растягивать это приятное возбуждение, тем сильнее будет удовольствие, полученное клиенткой.

Джулия наслаждалась видом крепких ягодиц массажиста, восхищалась совершенством его мускулатуры. Тем не менее его член, заключенный внутрь черного кожаного мешочка, оставался по-прежнему вял.

Марлон, как и большинство других массажистов, был голубым, и женщины, которых он обслуживал, ничуть его не возбуждали. Если бы Джулия могла нанимать на работу только гомосексуалистов, она бы так и поступала, однако большинство из них предпочитали работать в заведениях для геев, где удовлетворение было взаимным.

Теперь Ребекка Мэйтланд получала двойное удовольствие: ей массировали ступни, отчего ее груди легонько терлись о мягкое покрытие стола.

Джулия не сомневалась, что девушке не терпится перевернуться на спину и позволить Марлону заняться ее самыми чувствительными участками тела.

Но всему свое время. Многие женщины в этом клубе внезапно открыли для себя, что простое прикосновение пальцем к ноге не менее возбуждает, чем самый интимный жест. Главное — обращаться со знанием дела.

Джулия тоже почувствовала приятное покалывание в пальцах ног, а между ее бедрами разливалось блаженное тепло. Она завидовала своим клиенткам — Джулия никогда не пользовалась интимным массажем, за исключением лишь тех случаев, когда, подбирая новых сотрудников и желая проверить их в деле, она ложилась на массажный стол сама.

Было бы неэтичным передавать себя в руки кого-то из своих же работников. Во-первых, это возбудило бы зависть у остальных, а Джулия не хотела соперничества в своем клубе. А во-вторых, она боялась, что таким образом подорвет свой авторитет. Джулия считала, что мужчина, часто прикасающийся к ее интимным местам руками и ртом, непременно возомнит о себе Бог знает что и едва ощутимый недостаток уважения к начальству в его поведении распространится на всех, подобно заразе.

Каждый перспективный массажист, желающий устроиться на работу в клуб, имел только один шанс показать ей лично, на что он способен, но после приема все имели дело исключительно с клиентами.

Наконец Марлон прошептал те слова, которые Ребекка, должно быть, давно мечтала услышать:

— Пожалуйста, теперь перевернитесь на спину, мисс Мэйтланд. Я хотел бы помассировать вас спереди.

Джулия не слышала Марлона — микрофоны она не устанавливала. Да и вряд ли от возбужденных женщин можно услышать что-то интересное. К тому же она всегда убеждала себя, что не шпионит за своими клиентками, а контролирует работу сотрудников. Массажист, переступивший черту, не задержится в клубе и пяти минут.

Марлон начал с того, что встал позади головы девушки и принялся разглаживать ее лицо, нежно массируя бледные щеки, лоб и пощипывая подбородок.

Джулия с интересом разглядывала обнаженное тело Ребекки. Ее небольшие груди чуть обвисли, маленькие соски были тверды, как розовые горошины, а бедра походили на перевернутую чашу. Впрочем, руки девушки были так же прекрасны, как и ее ноги. Именно эти части тела и выставлялись напоказ. Все прочее являлось лишь знаменитой «вешалкой» для одежды. Более того, сочетание мальчишеской стройности с едва заметным профилем мышц делало ее несколько похожей на мужчину.

«Этого почти достаточно, чтобы соблазнить гея, — подумала Джулия с улыбкой. — Хотя, надо отдать должное, Марлон не проявляет ни малейшего признака влечения».

Меняя по очереди руки, Марлон легкими поглаживаниями массировал снизу вверх шею Ребекки. Она лежала раскинув ноги, груди быстро вздымались и опускались. Может быть, в своих фантазиях она предвкушает прилив новых, еще более утонченных ощущений?

Мастер по-прежнему стоял позади нее. Теперь он почти скрылся из поля зрения видеокамеры, переменив позу, чтобы перейти к массажу верхней части груди Ребекки. Заканчивая каждое поглаживание, его ладони легонько щекотали ее возбужденные соски. И каждый раз бедра Ребекки слегка приподнимались в ответном движении.

Когда Марлон перешел непосредственно к массажу груди, Джулия сама едва ли не задохнулась. Ребекка жарко задышала, сладострастно ерзая бедрами по покрытию стола, когда его громадные руки принялись ласково мять ее груди, легонько зажимая соски между большим и указательным пальцами. И на глазах Джулии маленькие груди девушки увеличились и поднялись, требуя, чтобы эта приятная пытка продолжалась.

Тем не менее Марлон вскоре опустил правую руку чуть ниже — чтобы погладить плоский живот девушки. На мгновение мастер остановился, смазывая ладонь маслом с более возбуждающим действием, а затем снова вернулся к работе, продвинув правую руку ближе к похожему на ракушку каури треугольнику.

Легкого пробного прикосновения оказалось достаточно, чтобы ноги Ребекки широко раздвинулись в стороны.

Умащивая пахучим маслом ее соски, массажист принялся целовать нижнюю часть ее живота, время от времени вводя кончик языка внутрь тугой щели до тех пор, пока она не раскрылась целиком. Скользя языком вниз и вверх, он ласкал половые губы, пока не удостоверился, что главный чувственный участок тела молодой женщины достаточно увлажнен — как слюной, так и собственными соками. И тогда Марлон сосредоточился на работе с клитором, побуждая его набухнуть и выйти наружу, высвободившись из своего защитного чехольчика. Гладя одной рукой бедра Ребекки, Марлон продолжал работать языком, отчего дыхание ее сделалось неровным и частым, свидетельствуя о приливе чувств. Затем он медленно просунул палец внутрь влагалища, осторожно поворачивая его, чтобы удостовериться, что оно должным образом увлажнено и можно продолжать дальше.

Увидев, что клиентка уже готова достичь вершины чувственности, Марлон, не теряя времени, взялся за дело. Начав нежно теребить пальцем клитор, он быстро ввел язык внутрь вагины.

Ребекка застонала и энергично задвигала бедрами, все ближе и ближе подходя к оргазму.

Возбуждение Джулии тоже становилось все более невыносимым. Она запустила руку под юбку и нащупала намокшую ткань своих трусиков. Выставив один палец, она прикоснулась к своей промежности, уже горячей и влажной. Долгий протяжный стон вырвался из ее груди. Она начала проталкивать палец внутрь, за внешние и внутренние губы, туда, где воспаленная мягкая плоть с готовностью раскрывалась навстречу любому вторжению.

Но еще до того, как Джулии удалось добраться до цели, Ребекка на экране монитора уже достигла пика сладострастия. Она плотно свела бедра вместе, зажав руку Марлона, а он попеременно ласкал губами груди девушки, продлевая ее экстаз.

Наконец, вынув блестящие пальцы из тела Ребекки, мастер погладил ее по животу, нежно поцеловал в лоб, а потом накрыл легким полотенцем.

— Я оставляю вас отдохнуть, мисс Мэйтланд, — нежно произнес Марлон. — Когда будете готовы принять душ, то душевая там, а раздевалка сразу за ней.

— Да, спасибо, — шепнула обессилевшая Ребекка. Потом, как будто боясь показаться неблагодарной, добавила чуть громче: — Спасибо, Марлон, все было замечательно!

Джулия выключила экран. Вот и еще одна удовлетворенная посетительница!

Пройдя через дверь в противоположной стене в личную сауну с маленьким бассейном, Джулия сняла одежду и вскоре уже лежала на деревянной скамье, наслаждаясь жаром. Она глубоко вздохнула и опустила руки на обнаженные груди, обхватив их снизу, гордясь их исключительной твердостью.

Не многие женщины могли похвастаться такой большой и крепкой грудью, как у нее. Хотя Джулия лежала, ее груди все равно упрямо вздымались вверх, вялые темно-розовые соски понемногу начинали приходить в возбужденно-упругое состояние. Джулия легонько потирала их длинными ногтями, вслушиваясь, как где-то между сосками и низом живота начинает разбегаться какое-то загадочное биение.

В сауне Джулия всегда казалась себе похотливой самкой, перед глазами мелькали образы только что увиденного, и кровь в жилах бурлила как кипяток. Джулия вспомнила о наборе сексуальных игрушек, которые хранились в угловом ящичке шкафа. Легкая стимуляция сейчас совсем не помешает — просто чтобы поддержать волнующее состояние возбуждения.

Хозяйка «Сибаритов» потянула за ручку, и крышка ящичка легко отворилась, обнажив различные искусственные пластмассовые члены, электрические вибраторы и другие приспособления для сексуального наслаждения, которые Джулия собирала для личного пользования.

Она давно уже перестала винить себя за то, что обращается к их помощи. После того как брак с Лео распался, секс стал для нее чем-то вроде зуда, от которого можно легко избавиться, почесав зудящее место. К тому же эти игрушки позволяли Джулии сохранять физические и эмоциональные силы, так необходимые ей для самого главного в ее жизни — для работы.

Выбрав длинный и тонкий вибратор из высококачественного, похожего на натуральную кожу каучука, без новомодных насадок и прочих выкрутасов, она поудобнее села и широко развела ноги. Лениво сжимая рукой грудь, Джулия приложила головку искусственного члена к клитору. И как только первые волны исступленного трепета пробежали по пояснице, Джулия содрогнулась, понимая, что оргазм уже близко.

Мысленно она еще раз переживала сцену с Марлоном и Ребеккой, почувствовав новый приток возбуждения при воспоминании о страстных конвульсиях девушки. Джулия почти наяву ощущала, как умелые руки Марлона склоняют ее тело к сладостному подчинению, и пластмассовый инструмент стал его пальцем на ее клиторе, таким ловким и настойчивым в своем стремлении доставить ей наивысшее наслаждение.

Джулия вздохнула и переменила позу так, чтобы искусственный член скользнул внутрь, и с силой впихнула его в себя. Она медленно вводила его и вынимала, бедра двигались в такт, а пальцы свободной руки все сильнее Давили на упругие соски. Когда ощущения стали на порядок сильнее, Джулия начала потихоньку стонать; расслабленное жаром тело незаметно переходило в более возбужденное состояние, вслед за которым вот-вот должен был последовать оргазм.

— А-ах! — обессиленно выдохнула она, когда неутомимые движения каучукового вибратора достигли цели, и в диком экстазе зажала искусственный жезл между ног.

Чтобы продлить сладкое чувство, Джулия плотно сжимала бедра до тех пор, пока не рухнула на пол. Изможденная, погруженная в остатки только что пережитого наслаждения, она отшвырнула вибратор в сторону, словно ребенок — надоедливую игрушку.

«Вот оно, идеальное решение болезненной проблемы…» — в который раз подумала Джулия. Видео, которое всегда под рукой, личная сауна и коллекция хитрых приспособлений гарантировали ей самый сильный оргазм.

Но почему же тогда после упражнений в игрушечной любви Джулия всегда чувствовала себя такой несчастной? Ее тело было удовлетворено, однако другая, менее доступная ее часть оставалась пустой.

Чего же ей нужно? Может, мужчину? После брака с Лео? Не дай Бог! Когда-то она уже это имела. Или, точнее, имели ее.

Джулию аж передернуло при мысли о повелительных замашках бывшего мужа. Она не могла допустить, чтобы мужчина снова получил над ней такую же власть. И важно не то, что Лео причинял ей физические страдания, гораздо важнее то, что он совершенно подорвал ее веру в себя.

Да, но после развода Джулия сумела вернуть эту веру. Вспомнив об успехе «Сибаритов», она улыбнулась.

Завтра она договорится с Уорреном о его возвращении на прежнее место. Джулия очень жалела о том, что потеряла одного из своих лучших специалистов, но соблазн работать в мужском оздоровительном клубе на другой стороне города был для него слишком велик. Найти замену такому мастеру, как Уоррен, оказалось очень непросто, поскольку трое кандидатов на его место, которых Джулия уже успела посмотреть, совершенно ни на что не годились и ни один даже не попал во второй отборочный тур.

Правда, четвертый кандидат, последний из претендентов, казался более или менее перспективным, однако в конечном счете есть только один путь для принятия решения. Чтобы понять, подходит ли массажист, необходимо испытать его мастерство на себе. Ощутить своим телом работу мастера с профессиональным чутьем — это настоящее удовольствие. Но когда он, как зачастую случалось, проваливал экзамен, Джулия немедленно шла сюда, в эту сауну.

Глава вторая

Вскоре после полудня в кабинете Джулии раздался телефонный звонок из регистратуры, и Стивен сообщил ей, что пришел Грант Дилени.

— Пришли его ко мне, Стивен, — ответила она и повесила трубку.

Поудобнее усевшись в рабочем кресле, Джулия достала из папки фото мужчины и принялась внимательно разглядывать портрет. Если верить фотоаппарату, Дилени имел приятную внешность, что всегда приветствовалось в их бизнесе. Тридцать два года, густая шапка волос… Сексуальный рот и умные глаза — как раз то, что ей нравится. И все же лучше увидеть его живьем.

Действительность превзошла все ожидания: живьем Грант Дилени оказался даже привлекательнее, чем на фотографии. В тот миг, когда он вошел в дверь, все в кабинете Джулии словно преобразилось, сделалось как-то радостнее.

— Привет, я Грант Дилени, — улыбнулся он, обменявшись с Джулией теплым, крепким рукопожатием.

Прозрачная синева его голубых, как летнее небо, глаз заставила ее почувствовать себя слегка неловко. В противоположность глазам волосы Гранта были черны как сажа, густые и блестящие, без единого намека на седину. Джулия сначала даже подумала, что они крашеные.

Раскованно и непринужденно он уселся на стул. Его белая рубашка сильно контрастировала с темно-синей тканью костюма, воротничок оставался расстегнут, обнажая загорелую шею. Под пиджаком Гранта Джулия различила отлично сложенные руки и грудь. Тем не менее в нем не было ни грамма зазнайства, которым страдают шоу-атлеты. В Гранте чувствовались лишь спокойная уверенность, особая сила, которой не нужно гнуть бицепсы, чтобы добиться уважения.

На ослепительную улыбку Гранта Джулия ответила взаимностью.

— Джулия Маркис, хозяйка и управляющая «Сибаритов», — представилась она. — Что ж, Грант, я прочла ваше заявление, и, кажется, вы то, что нам нужно. Послужной список у вас в порядке, но, может быть, есть еще и личные рекомендации?

Дилени передал ей сложенное вдвое письмо. Джулия без особого интереса быстро прочла коротенькую рекомендательную записку, полную шаблонных фраз. Однако, как только она увидела подпись, ее глаза расширились от удивления.

— Дорин Кэдсток? — недоверчиво переспросила она.

— Да, — кивнул Грант Дилени. — Как говорится в письме, мы встречались с ней, когда я работал на круизном судне.

— Я вижу.

Возможно ли, чтобы совсем недавнее вступление в клуб жены члена парламента было случайным совпадением? Еще непонятнее было то, что позавчера она ни словом не обмолвилась о Гранте. Хотя вероятно, что Дорин Кэдсток просто не хотела, чтобы Джулия подумала, будто она пропихивает его.

— Ну что ж, полагаю, нам следует выяснить, подойдет ли вам то, чем мы занимаемся.

Джулия вручила ему брошюру и, встретившись с ним взглядом, тотчас же отвела глаза. Время застыло на месте, когда она заглянула в эту голубую бездну.

Пока Дилени пролистывал иллюстрированные страницы, Джулия все говорила и говорила, говорила без умолку:

— Сущность нашего клуба, Грант, основное его содержание — это отдых и наслаждение. По желанию наших клиенток мы оказываем им весьма специфические услуги: полное физическое удовлетворение. Многие говорят, что у нас они получают даже большее удовольствие, чем от своих мужей или любовников. На двадцать третьей странице вы найдете более подробное описание этих услуг.

Когда глаза Гранта бежали по двадцать третьей странице, ее подробному тексту и откровенным фотографиям, его лицо осталось невозмутимым. Затем он поднял голову, и едва различимый призрак улыбки заиграл на его полных, чувственных губах.

— Да, я понимаю, почему женщины так любят приходить сюда, — произнес он. — Никогда не подозревал ни о чем подобном!

Джулия подавила усмешку: она старалась выглядеть по-деловому серьезной.

— Вопрос в том, чувствуете ли вы, что сможете выполнять эти услуги сами?

Грант кинул брошюрку обратно на стол:

— Возможно, помимо письменных рекомендаций вам хотелось бы получить еще и устные — от кого-нибудь из моих бывших подружек?

На этот раз Джулия не могла не улыбнуться. Ей почему-то даже сделалось легче от того, что он не «голубой». Иначе она сочла бы несправедливым, что такой красавчик достается мужчинам.

— Полагаю, — спросила хозяйка «Сибаритов», — раньше вы занимались только обычным массажем?

— Да. Но смею вас заверить, что у меня большой опыт в таких делах. Думаю, ваши клиентки будут вполне удовлетворены моей техникой.

Джулия откашлялась. Оставаться серьезной становилось все труднее. В этом мужчине было что-то такое, от чего ей хотелось смеяться и флиртовать с ним, чувствовать себя более раскованной и даже… чуть сексуальнее.

Да, чертов Грант Дилени заставил ее чувствовать себя сексуальной! И это хороший знак. Раз уж ему удалось произвести на нее впечатление, то скорее всего другим женщинам он тоже понравится.

— Надеюсь, вы понимаете, что я не могу принять ваши слова на веру, — с некоторым сомнением начала она. — Я обычно, когда принимаю на работу нового массажиста, всегда испытываю его в деле сама. Ну, как будто клиентка — я. Просто чтобы проверить его… э… мастерство.

И почему теперь она чувствует себя так глупо, словно делает ему предложение? Испытывая всех прежних массажистов, Джулия оставалась абсолютно равнодушной, мысленно оценивая их заслуги по десятибалльной шкале. Тогда почему у нее появилось это неловкое чувство, что с Грантом все будет иначе?

Взгляд, которым Грант смотрел на нее, казалось, пронизывал ее насквозь. Он медленно приподнял густую черную бровь и спросил:

— И вы довольны своей работой? Она приносит вам удовлетворение, мисс Маркис, или, может, миссис Маркис?

Неужели он пытается узнать, не замужем ли она? Ну, это уж совсем его не касается! Никто на работе не знает ничего о ее личной жизни — или, вернее, о ее отсутствии, — и Джулия не собиралась менять заведенный порядок.

Ее ответ был сух:

— Мисс Маркис. Со своими сотрудниками я поддерживаю ровные, официальные отношения. Если, конечно, мистер Дилени, вы к ним присоединитесь. Лучше давайте продолжим знакомство. Я только удостоверюсь, что кабинет Уоррена сейчас свободен. Бывает, что кто-нибудь из сотрудников занимает его, когда у нас наплыв посетителей.

Управляющая клубом встала, прошла в секретную комнату, закрыла за собой дверь и замерла, опершись на нее спиной.

Джулия взволнованно дрожала. Какого черта! Что с ней случилось? Далеко не в первый раз она проверяет умение массажиста на собственном теле. И прекрасно помнит свой первый опыт. Это было с Сильвестром, который до сих пор оставался при ней. Он чувствовал себя таким же зажатым, как и она, и все же они как-то прошли через это. Бедный Сильвестр! Однако он отнесся к происходящему с пониманием, и впоследствии с другими ей было гораздо легче. Разумеется, никто из них никогда не удовлетворял ее полностью, но во всем, скорее, была повинна ее собственная сексуальная причудливость, нежели недостаток их мастерства. Чтобы польстить самолюбию мужчин, Джулия всякий раз изображала оргазм — точно так же, как раньше прикидывалась перед Лео. Однако постоянные клиентки клуба, если, конечно, эти женщины не были истинными актрисами, получали от интимного массажа невероятное удовлетворение.

Подойдя к экрану, Джулия включила камеру в комнате номер шестнадцать. Там никого не оказалось. Прекрасно. Впрочем, все уже подготовлено. Аккуратно сложенное чистое белое полотенце лежало на массажном столе, а рядом стояла большая коробка бумажных салфеток. Цветы сменили, на вешалке у раковины висели еще несколько чистых полотенец. Отлично! Включив видеозапись, Джулия вернулась в кабинет.

Грант Дилени стоял у окна, повернувшись спиной к Джулии. И она машинально обратила внимание на то, как широки его плечи, как длинны и стройны его ноги. Густые, блестящие волосы едва касались воротника рубашки. Он стоял неподвижно, с интересом разглядывая японский эротический эстамп на стене.

— Все в порядке, — улыбнулась она с поддельным радушием, когда мужчина повернулся на звук. — Пойдемте, проверим ваше умение, мистер Дилени. Кабинет Уоррена, тот, что станет вашим, если вы будете у нас работать, находится в массажном отделении на втором этаже. Все лечебные кабинеты тоже там. На первом этаже только бассейн, гимнастический зал и диетбар.

Джулия предпочла подняться по лестнице, чем ехать на лифте. Несмотря на попытки оправдать такой выбор, как более полезный для здоровья, в глубине души она знала, что просто боится оказаться рядом с Грантом Дилени в замкнутом пространстве. Непонятно, как она собирается оголиться перед ним да еще позволить ему прикоснуться руками к ее телу?

Воспользовавшись телефонным аппаратом, висящим на стене возле кабинета, Джулия набрала номер приемной:

— Стивен, мы с мистером Дилени займем на часок кабинет Уоррена. Проследи, чтобы меня не беспокоили. Ну, кроме пожарной тревоги конечно. Понял? Кстати, Томпсон говорил с тобой насчет пожарной безопасности?

Джулия была счастлива потянуть еще немного время, заняв его разговором, не относящимся к делу, ради которого она пришла в массажный кабинет. Однако, только она повесила трубку, не оставалось ничего другого, как войти наконец в соседнюю дверь. Грант Дилени терпеливо ждал, пока Джулия показывала различные предметы, которые понадобятся ему в работе.

— Масло для массажа, кремы и тальки лежат в этом шкафу, — объясняла она, стараясь выглядеть спокойной. — Некоторые женщины предпочитают ароматические масла, так что у нас есть и такие. Но мы не требуем от вас особых знаний. Большинство клиенток сами скажут, что им нужно, а кроме того, вы можете обратиться к Джеймсону, нашему ароматерапевту. Он работает у нас три дня в неделю.

— Все в порядке, — успокоил ее Дилени. — Я немного разбираюсь в этом.

— Массажный стол сконструирован особым образом, — продолжала инструктаж управляющая клубом. — Внизу, под ним, вы найдете рычаг, который раздвигает вот этот конец стола на две половины, чтобы можно было подойти ближе к телу клиентки.

Джулия продемонстрировала действие механизма, и с глухим жужжанием правая часть стола раздвоилась под углом в сорок пять градусов.

— Очень впечатляет! — ухмыльнулся Дилени. — Полезная штука.

— И еще одна вещь… — Почувствовав, что снова начинает дрожать, Джулия напряглась. — Все массажисты работают полуобнаженными. Чистую набедренную повязку возьмите в том ящике. Надеюсь, у вас нет возражений?

Он подошел к ящику и вынул оттуда лоскут черного сатина. Подняв в пальцах эту принадлежность одежды на уровень глаз и посмотрев на нее не без удивления, Грант произнес:

— Вам тоже хочется немножко стриптиза?

Джулия чуть не рассмеялась. Но вместо этого она поджала губы и отдернула занавеску, закрывавшую комнатушку со стулом, зеркалом и вешалками для одежды.

— Это раздевалка для женщин. Сегодня ею воспользуюсь я, а вы можете переодеться прямо здесь. Возьмите пару вешалок.

— Спасибо.

Джулия в течение нескольких последних минут избегала встреч с его глазами, но теперь, прежде чем скрыться за занавеской, она окинула Гранта быстрым взглядом и приветливо улыбнулась. Войдя внутрь раздевалки, хозяйка «Сибаритов» рухнула на стул, несколько испуганная тем, как быстро стучит ее сердце.

«Ну держись!» — сказала она себе, скидывая туфли.

Когда она снова вышла, одетая в белый халат, Грант еще возился с набедренной повязкой. Джулия успела заметить темно-коричневый пенис, прежде чем Дилени спрятал его в черный мешочек повязки. Половой член Дилени был длинный, толстый и чуть возбужденный — так что розовый кончик выглядывал из-под кожицы крайней плоти.

Внутри Джулии что-то вздрогнуло, словно чья-то неведомая рука на мгновение сжала ее внутренности. Грант поднял глаза и улыбнулся, но потом выражение его лица стало совершенно серьезным.

— А, мисс Маркис. Если вы готовы снять халат и лечь на стол лицом вниз, то я немедленно начну.

Дилени подошел к шкафу, чтобы выбрать необходимые масла и кремы, а Джулия сделала так, как ей сказали. Стол был жестким, но покрытие приятно пружинило под весом тела, и Джулия опустилась на него со вздохом блаженства. Иногда она просто не чувствовала, как сильно измотана жизнью, пока не выпадала возможность расслабиться и отдохнуть.

— Что вы предпочитаете, мисс Маркис: масло, крем или пудру? — услышала Джулия.

— Ароматическое масло, пожалуйста.

— Хм… Да, думаю, это вам подойдет. С лавандой, очень нежное.

«И очень возбуждающее», — подумала Джулия.

Она была удовлетворена. Грант Дилени выбрал ее любимую комбинацию.

— Вы, похоже, немного напряжены? — заметил он, наливая масло в согнутую ладонь. — Сделаю вам глубокий массаж спины и ягодиц. Надеюсь, когда вы перевернетесь на спину, то будете менее напряженной.

Джулия отметила, что даже тон его голоса способствует расслаблению. В его звучании чувствовались теплота, сила и ум. Если все это не пустое притворство, то Грант Дилени — настоящий мужчина!

По первому же прикосновению Джулия поняла, что находится в надежных руках. Дилени нежно размазывал масло по ее плечам и спине, и Джулия чувствовала, с каким восторженным трепетом отвечает ее кожа на эротические прикосновения его пальцев.

Он работал почти беззвучно, и если она открывала глаза и подглядывала за ним сквозь темную занавеску ресниц, то замечала большую, смотрящую вверх выпуклость в мешочке его набедренной повязки.

«Раз у него во время работы возникает эрекция, тогда этот „фиговый листочек“ ему не подходит», — подумала Джулия, отметив про себя, что нужно запастись повязками размером побольше.

И вдруг она поняла, что думает о Гранте Дилени так, будто он уже зачислен в штат сотрудников.

Вскоре костяшки его пальцев начали массировать ее ягодицы, жестко вдавливая упругую плоть, крепко сбитую занятиями в гимнастическом зале. По ее бедрам и животу растекалось тепло, а вместе с ним и приятная вялость, позволяющая скопившемуся в теле напряжению выходить сквозь поры наружу, высвобождая ее эмоции для наслаждения интригующим ароматом масла, такого нежного и возбуждающего…

«Как сам секс», — подумала Джулия.

— Вы в хорошей форме, — донеслись до нее откуда-то издалека слова Дилени.

— М-м…

Грант начал легонько простукивать острыми ударами пальцев спину и поясницу, тонизируя мышцы. Джулия поначалу сжалась, но скоро расслабилась и начала получать удовольствие. Затем, когда по телу распространились тепло и покалывание, Грант снова сбавил темп и занялся нежным растиранием ее спины кончиками пальцев. Пройдясь по ней снизу вверх и остановившись ненадолго, чтобы успокоить все еще горящую кожу, он хлопками спускался вниз и опять проходился вверх по позвоночнику ласковыми поглаживаниями ребрами ладоней.

Сперва Джулия нашла частую смену приемов чем-то неуместным, но спустя некоторое время уже упивалась ими, понимая, что может довериться Дилени. Вместо попыток предугадать, что он сделает дальше, Джулия предалась своим ощущениям, позволив телу захватить все ее мысли, и вскоре она почти целиком ушла в себя.

Теперь Грант массировал ее ноги, задевая большими пальцами внутренние поверхности ее бедер, когда плавно поднимался от коленей вверх, завершая движения поглаживанием расслабленных ягодиц.

Мурашки разбегались по коже, и первые признаки настоящего желания теребили ее нервы, когда эти сильные пальцы приближались к влажной сокровенной прорези и — так безжалостно обманув ее ожидания! — отступали. Джулия лениво изгибалась, чувствуя своей грудью и животом жесткую подушку стола.

— Расслабьтесь! — промурлыкал Грант Дилени голосом таким же нежным, как и его руки. — У нас еще много времени.

Джулия немедленно подчинилась, не давая ему повода еще раз нарушить молчание. Подобно тряпичной кукле, она распласталась на столе, предоставив теплым рукам Гранта свои икры и ступни. Подлив на ладони еще немного ароматического масла, Грант приподнял ее ногу так, чтобы подобраться к ступне сразу с обеих сторон. Джулии нравилось легкое покачивание ноги в его нежных руках, а слабое ощущение щекотки, которое чувствовалось вначале, совсем скоро исчезло. Его сменило блаженство.

Пройдясь большими пальцами по подошвам обеих ступней Джулии, Грант наконец сложил ее ноги одну на другую, подавая ей таким образом знак перевернуться.

Ложась на спину, Джулия опять заметила выпуклость в черном мешочке его набедренной повязки и в тот же миг ясно почувствовала волнующий трепет где-то внизу живота. Такое непроизвольное возбуждение немного встревожило ее.

Но в конце концов, в целях удовлетворения клиенток куда лучше, если они увидят, что пенис массажиста возбужден. Не совершила ли она ошибки, решив, что они должны работать почти обнаженными? Вероятно, для кого-то из женщин это может стать слишком большим искушением.

Руководствуясь каким-то примитивным инстинктом, Джулия вопреки себе украдкой еще раз взглянула на запретную часть мужского тела. Та заполняла все жалкое пространство под кусочком тряпки, и Джулия живо представила, как розовый кончик выглядывает из-под эластичной полоски набедренной повязки Гранта. Джулия зажмурила глаза, чтобы отделаться от видения.

Грант Дилени работал над пальцами ее ног, растирая их большим и указательным пальцами и проникая мизинцем в промежуток между ними, где к коже редко кто прикасался. Эффект получался очень возбуждающий.

Глубоко дыша, глотая насыщенный ароматами воздух, Джулия поняла, что ее тело падает в безмолвный, но бушующий жизнью мир непознанных доселе ощущений. Она чувствовала, как умелые руки поднимаются над ее голенями, недолго ласкают колени, а потом массируют бедра сильными, направленными к животу поглаживаниями, всегда останавливаясь у некой невидимой черты. Зуд в паху Джулии все усиливался, становясь тем более назойливым, чем дольше Грант стимулировал ее бедра, старательно избегал контакта с сокровенными местами. А вскоре он вообще обошел стол и встал позади головы Джулии, чтобы помассировать ей лицо.

На несколько секунд сексуальное возбуждение Джулии угасло, сменившись легким разочарованием. Однако нежные поглаживания Гранта по ее щекам и лбу удивительно утешали. Легкими круговыми движениями он вращал мягкую кожу, массируя скрытые под ней косточки до тех пор, пока не исчезло все напряжение. Затем обеими руками он принялся щипать подбородок, растирал мочки ушей, чуть углубляясь кончиками пальцев в ушные раковины. Потом он спустился ниже, чтобы погладить шею размашистыми движениями снизу вверх.

Когда его внимание переместилось на ее плечи, Джулия вновь почувствовала приближение пробудившегося желания, предвкушая сладость прикосновения к груди.

Но он тянул время. Слегка помассировав ее плечи, Грант перешел к рукам, тщательно работая над каждым пальцем. Потом он занялся ее животом, разглаживая его долгими ритмическими круговыми движениями. Постепенно Грант расширял круги, пока одна рука не коснулась волосков на лобке, а другая — не пришла в соприкосновение с нижним краем груди Джулии.

Это затянувшееся заигрывание с ее эрогенными зонами казалось Джулии невыносимо мучительным. Ее желание ощущалось уже совершенно отчетливо. И Джулия поняла, что если игра в «жарко-холодно» продлится еще хоть чуть-чуть, то она этого просто не вынесет. Поначалу Джулия верила, что Грант знает что делает, однако если сейчас он снова обманет ее ожидания…

Но вот послышалось знакомое жужжание раздвигающегося под ее бедрами стола, и Джулия почувствовала, как расходятся ноги. Грант уже стоял между ее разведенных бедер, а его руки двигались в направлении ее грудей. Он массировал вокруг них, щекоча кожу и возбуждая соски чувственным томлением, еще не касаясь их. Костяшки его пальцев прошлись по расслабленным бокам Джулии, когда Грант растирал ее грудную клетку, достигая более сильного эффекта и дразня все ее тело.

Затем почти незаметно Грант Дилени перешел к самим грудям.

Джулия не раз радовалась их полноте, их упругости, а поэтому сейчас она гадала: что думает о них Грант? Она поймала себя на мысли о том, что хотела бы, чтобы они поразили его, чтобы он получал истинное наслаждение, прикасаясь к ним. Теперь, подготовленные и разогретые, они находились в его руках, и Дилени обращался с ними уже не как массажист, но как любовник, сигнализируя где-то на подсознательном уровне, что дело, которым занимается здесь он с Джулией, внезапно приобрело какое-то новое качество.

Чувственное наслаждение перешло в эротическое так гладко и просто, что Джулия не могла не признать: она находится в руках профессионала, пусть даже он заверял ее, будто прежде никогда этим не занимался.

«Он, должно быть, хороший любовник», — подумала Джулия, удивляясь явившемуся вслед за этим предположением давно забытому чувству ревности.

Ну какое ей дело до того, сколько женщин прошло через его массаж? Ведь она выставляет оценку лишь его профессиональному мастерству, а не технике обольщения.

Но и эта дилемма растаяла как туман, когда Дилени приступил к работе над ее сосками, теребя, разглаживая, подергивая их, пока в них не забурлила кипучая жизнь. Джулия чувствовала, что истекает соками, ощущала, как возбудился и напрягся ее клитор, и она жаждала, чтобы Грант наконец раздвинул потаенные губы и нащупал набухшую шишечку, воспаленную самой неистовой страстью.

Дыхание Джулии перешло в беспорядочные вздохи, прорывающиеся сквозь тихие стоны. Изменив ритм, Дилени то нежно ласкал нижние склоны ее грудей, где кожа наиболее чувствительна, то сжимал груди в руках, грубо теребя большими пальцами соски. Время от времени он опускал руку, проводя ладонью по волоскам на лобке Джулии, и тогда ее бедра непроизвольно вздрагивали, сведенные глубокими судорогами.

Вскоре нисходящие поглаживания участились, и вместе с ними указательный палец начал надавливать на самую верхнюю точку полового органа Джулии, что доставило ей наивысшее удовольствие. И хотя каждый раз прикосновение длилось недолго — не больше секунды, — этого оказывалось вполне достаточно, чтобы соки выделялись все обильнее и обильнее. Грант на мгновение скользнул пальцем в сокровенную щель, как будто чтобы проверить, хорошо ли там все увлажнилось, но затем снова вернулся к ее груди.

Джулия не понимала, сколько еще придется ей терпеть эту стимуляцию. Ее груди уже готовы были лопнуть, а клитор так и пульсировал, похожий на маленький генератор.

Руки Гранта приблизились к основаниям ее бедер, и Джулия ощутила прикосновение больших пальцев к своим набухшим внешним губам. Чуть-чуть приоткрыв глаза, она смогла увидеть свое тело и Гранта, стоявшего там, между ее раздвинутых бедер, с опущенными глазами и погруженного в работу. Мускулистые руки и грудь мужчины покрывал темный загар, кисти рук ритмично двигались, стараясь доставить ей удовольствие и все сильнее надавливая на теплые подушечки ее губ.

Взглянув еще ниже, Джулия увидела наклоненную в сторону выпуклость его члена, по-прежнему пытающегося вырваться из тесного мешочка, и тогда что-то содрогнулось в ее душе. Джулии вдруг показалось чудовищно несправедливым то, что она должна лежать здесь, забирая себе все, но ничего не давая взамен.

Страстное желание содрать с Гранта эту повязку, взять в руки и приласкать его член внезапно явилось к ней. Но Джулия тут же прогнала его прочь как глупую фантазию, напомнив себе о том, кто она и для чего они встретились здесь. Она оценила его успехи. До сих пор у Гранта Дилени получалось все очень неплохо.

На самом деле все шло просто замечательно.

Как только Джулия снова закрыла глаза, то поняла, что Грант сменил позу. Приподняв веки, Джулия увидела, что он сидит на корточках, а его голова оказалась на одном уровне с ее тайным сокровищем.

И тогда новая волна предвкушения нахлынула на Джулию сладостным трепетом ожидания. Пальцы Гранта осторожно раздвинули ее нижние губы, и она почувствовала холодный напор его языка, проскальзывающего внутрь, к самому входу во влагалище. Затем он продвинулся еще глубже, и, когда искомая выпуклость наконец была найдена, кончик языка умело забегал вперед и назад по чувствительной точке.

Не в силах больше сдерживать эмоции, Джулия громко застонала.

Все остальное произошло очень быстро. Пальцы и язык Гранта действовали как слаженный механизм, проникая во все доступные им места, а ее клитор стал горячим и скользким от слюны. И совсем скоро, потеряв над собой контроль, Джулия начала корчиться и извиваться от переполняющих ее чувств и ощущений; наступление оргазма неумолимо приближалось.

Обыкновенно Джулия Маркис сдерживала себя, не желая — либо не умея — подчиниться направлению своих чувств. Но на сей раз она поняла, что пройдет весь путь. Наслаждаясь бушеванием своей плоти, Джулия вновь почувствовала перемену: рот Гранта теперь находился возле входа внутрь влагалища, а один палец переместился на ее клитор.

Этого оказалось достаточно, чтобы завести ее. И Джулия почувствовала первые толчки теплых конвульсий, быстро переходящие в нервные, опустошительные удары жаркого экстаза.

Распределяя ощущения по ее телу вниз до колен и вверх до груди, Грант Дилени разглаживал ее бедра и живот, но Джулия уже едва это осознавала. Оргазм все не ослабевал, так что ей даже начинало казаться, что он не прекратится вовсе и тогда ей предстоит прожить остаток своих дней в вечном блаженстве, подобно какому-нибудь святому из прежних времен.

Но потом яростные судороги утихли, и глупые мечтания превратились в прах, достойные лишь брезгливого презрения. Она просто кончила, вот и все.

Хотя нет. Удивительно, что она позволила мужчине довести себя до настоящего оргазма — первый раз за всю жизнь.

Но даже теперь она чувствовала себя как будто обманутой. Почему такое важное событие не случилось в другое время, в другом месте и с человеком, которого бы она хорошо знала, а не с этим вот незнакомцем? Впрочем, не имеет значения. Дело в том, что на настоящую любовь женщины отвечают куда сильнее, чем на своего рода клинические испытания.

И просто невероятно, до чего ж тяжело было у Джулии на душе. Как нравилась она сейчас себе той, какой когда-то была — застенчивая и мечтательная школьница Джули, — и как ненавидела она теперь себя — совершенно взрослую и независимую деловую женщину Джулию Маркис.

Она неподвижно лежала на массажном столе. Грант Дилени осторожно обтер ее влажной салфеткой, а потом с помощью бумажного полотенца очистил свои руки от масла.

Сознание Джулии по-прежнему обитало в царстве чувств, которое все быстрее теряло власть над ее телом. Джулия не могла сразу подняться и вернуться к делам. Дилени, казалось, понимал это.

— Извините, я только вымою руки, — сказал он низким и приятным голосом, едва потревожив воцарившееся молчание.

Джулия продолжала лежать, обессилевшая, но довольная. Она, конечно же, поставит ему высший балл. А это значит, что Грант будет принят в клуб. Тогда почему же при мысли об этом она чувствует тревогу?

Пока Грант стоял к ней спиной, Джулия встала со стола и, сказав, что идет принять душ, исчезла за боковой дверью. Бодрящие струи воды быстро освежили ее мозг, и к тому времени, когда Джулия вышла из душа, завернутая в белое полотенце, она снова смогла заговорить с Грантом совершенно спокойным деловым голосом:

— Теперь ваша очередь привести себя в порядок. Минут через десять жду вас у себя в кабинете.

Их взгляды на мгновение встретились, и откровенный вопрос в голубой бездне глаз Гранта Дилени так напугал Джулию, что она тотчас же шмыгнула в раздевалку и задернула занавеску.

Быстро одевшись, Джулия расчесала свои спутанные темно-русые волосы, уложив их красивыми волнами. Затем побрызгала себя легкими духами, словно с их помощью могла скрыть томный аромат своей недавней страсти, и покинула кабинет, незаметно выйдя под шум бегущей в душевой воды.

Вернувшись к себе, Джулия постаралась восстановить имидж опытного руководителя. Она села за стол, соображая, что сказать Гранту Дилени, когда он придет. Разумеется, он может занять место Уоррена. Без всяких вопросов. Но все-таки что-то в ней окончательно переменилось, и в этом был виноват Дилени.

Не ведая о том, он получил над ней тайную власть. Однако Джулия никогда не даст ему понять этого, иначе он сможет воспользоваться своим преимуществом.

В тяжелой борьбе она отстояла свое право на единоличное руководство клубом, ее авторитет среди персонала был беспрекословен, а клиенты восхищались ее яркими успехами в конкурентной борьбе. И она никому не позволит нарушить создавшееся положение.

Поэтому, когда Грант постучал в дверь, «входите» прозвучало тем властно-назидательным тоном, который применяют директора школ в беседе с трудными учениками. Но взгляд, который бросил на нее Грант, перешагнув через порог, почти сокрушил тщательно выстроенную ею линию обороны.

— Ну что? Я гожусь? — спросил он, сев прямо напротив нее.

Его черные брови были насмешливо вздернуты вверх, и, когда Джулия опустила глаза, чтобы избежать его взгляда, она не смогла не обратить внимания на его коричневатые руки, свободно лежащие у него на коленях, — на те самые руки, что всего минут десять назад довели ее до оргазма.

К своему ужасу, Джулия почувствовала, как ее щеки наливаются краской.

— Думаю, что да, — резко ответила она, наклонившись под предлогом поиска каких-то бумаг в ящике стола и пряча от Гранта лицо. Затем она достала бланк контракта и передала его мужчине. — Возьмите это и прочтите. Есть еще одно или два замечания, которые я хотела высказать относительно вашей э… техники, но это можно сделать в другой раз.

— Я бы предпочел услышать их прямо сейчас, если вы не возражаете, мисс Маркис. — Его голос был мягок, но в нем чувствовалось упорство. — Мне кажется, чем ближе разговор к делу, тем лучше. Вы так не считаете?

«Будет он учить меня, как надо работать», — сердито подумала Джулия.

— Очень хорошо. — В ее голосе вдруг появился холод. — Во-первых, после того, как начался массаж, по-моему, лучше вообще избегать разговора с клиенткой, кроме, естественно, случаев крайней необходимости.

— Согласен, — улыбнулся Грант. — Это нарушает атмосферу расслабленности. Даже не знаю, почему я разговаривал. Возможно, что нервничал.

— Ну, тогда вы ловко это скрывали. Ваша техника мне тоже очень понравилась, но иногда вы были, по моему мнению, как-то уж чересчур… грубы.

— Знаете, иногда нужно быстро увеличить приток крови к определенным частям тела, — объяснил он. — Например, когда я работал с вашими ягодицами или гладил ваши груди.

Джулия не могла поверить, что он с таким равнодушием говорит о столь интимных вещах. Неужели все, что он видел в ней, — это только задница да пара сисек? Джулия знала, что большего от него нельзя было и ожидать, и все же разве не двигала им, хотя бы в какой-то мере, сила ее страсти?

— Признаюсь, — вынужденно согласилась Джулия, — что ваша техника достаточно результативна, о чем — я не сомневаюсь — вы сами прекрасно знаете.

Она посмотрела на Гранта Дилени не свойственным ей застенчивым взглядом — и немедленно возненавидела себя за это. А Грант в ответ взглянул на нее с улыбкой мужчины, который знает, что удовлетворил свою женщину.

Джулия мгновенно покраснела и резко встала, чтобы проводить его, при этом ободрав голень о ножку стола. Выругавшись про себя, она скривила губы в полугримаске и протянула ему руку:

— Когда изучите контракт, мистер Дилени, мы с вами снова поговорим об условиях работы и о вашей технике. Возможно, кое-что из вашего арсенала возьмут на вооружение и другие мастера. Я жду вас… Скажем, завтра в десять утра?

— Договорились.

Их рукопожатие продолжалось несколько дольше, чем ожидала Джулия. Как раз столько, сколько требовалось, чтобы рука Джулии ненадолго почувствовала себя в плену у могучей пятерни Гранта Дилени. Потом он направился к выходу и скрылся за дверью.

Глава третья

Джулия провела неспокойную ночь. Массаж Гранта каким-то образом вновь пробудил старые страхи перед общением с мужчинами. То, чего ее бывший муж Лео не мог добиться за целых пять лет их совместной жизни, Грант Дилени достиг всего за один час: Джулия позволила ему подобраться к тайным глубинам своей души, и теперь ее независимость сильно пошатнулась.

Следующим утром по дороге на работу ее преследовали мучительные воспоминания о несчастливом браке с Лео. Джулия вышла за него замуж девятнадцатилетней девственницей, мечтательной и уступчивой. Сорокалетний богач и счастливчик Лео был для нее не только мужем, но еще и отцом, которого она никогда не имела.

Салли, мать Джулии, забеременела от своего дружка-хиппи, находясь под воздействием наркотика, так что Джулия поистине была ребенком шестидесятых. Когда наркотический сон прошел, выяснилось, что о браке не может быть и речи, однако Салли приняла роль матери-одиночки с энтузиазмом, черпая силы из расцветавшего в семидесятые годы женского движения. И ей ужасно не нравились отношения Джулии с Лео.

— Этот человек держит тебя под своим большим пальцем, — утверждала она. — С ним у тебя не будет ни личной жизни, ни личной свободы, если ты выйдешь за него замуж.

В то время Джулия отнесла мрачный пессимизм матери на счет зависти. Ей казалось, что, пережив все тяготы воспитания ребенка в одиночку, Салли не может смириться с мыслью о том, что у ее дочери состоится вполне счастливый брак.

Однако уже через несколько месяцев замужества Джулия начала подозревать, что мать была права. С самого начала Лео дал понять, что все важные решения будет принимать единолично.

Лео купил дом, подарил ей машину, увез ее в «неожиданное» свадебное путешествие на Ямайку. В брачную ночь они занимались любовью под луной, среди ароматных гардений, но, несмотря на долгую любовную прелюдию, которую разыграл Лео, половой акт не принес Джулии удовлетворения. Она сделала вид, будто дико счастлива и совершенно довольна, заметив себе, что это еще только начало и в дальнейшем занятия любовью будут получаться у них лучше и обязательно принесут ей удовлетворение. Однако, изобразив оргазм и в следующий раз, Джулия почувствовала, что обязана притворяться снова и снова, — так и происходило, пока ложь не вошла в привычку.

Открыв свой Хаммондский оздоровительный клуб, Лео с большой неохотой позволил Джулии работать там в качестве секретарши, назначив ей неполный рабочий день.

Однако постепенно руководство клубом все больше переходило к ней, пока наконец Джулия не создала из него процветающее доходное заведение, каждые полгода утраивающее количество своих членов.

Возможно, именно заново открытая уверенность в собственных способностях и придала Джулии сил развестись с Лео. Она никогда не допускала мысли о том, что их с Лео сексуальная жизнь абсолютно не складывается, и вместо этого причину распада брака объясняла постоянной занятостью Лео, из-за чего он редко бывал дома. Джулия не смела обвинить Лео в том, что он — как она справедливо подозревала — спит с другими женщинами во время своих постоянных «деловых командировок».

— Но я только хотел подарить тебе лучшую жизнь, — жаловался он.

— Мне был нужен ты, а не дома и машины, — отвечала Джулия, но, даже произнося эти слова, понимала, что изрекает новую ложь, просто чтобы польстить его уязвленному самолюбию.

На самом же деле она никогда не нуждалась в Лео. Он преподнес себя ей, когда она была еще совсем молода и наивна, а потому Джулия поддалась его житейскому очарованию, но — нет, она никогда в нем не нуждалась.

Во всяком случае так, как нуждается в Гранте Дилени. Непрошеная правда сразила Джулию в тот самый миг, когда впереди зажегся красный фонарь светофора. Она резко затормозила, посчитав красный свет символическим знаком.

Джулия напомнила себе, что на ее месте вполне естественно испытывать сильную симпатию к человеку, который доставил ей такое огромное удовольствие, однако это еще ни к чему ее не обязывает.

Она всегда понимала, что, заправляя клубом, где женщин обслуживают массажисты-мужчины, с точки зрения морали она катится по скользкой дорожке. Несмотря на то что Джулия пользовалась завидным уважением в деловых кругах и даже была принята в члены Торговой палаты, время от времени на нее все равно косили взоры любители грязных инсинуаций. Поэтому Джулии приходилось быть осторожной, чтобы не запятнать репутацию клуба и сохранить чистым собственное имя.

«Но в наши дни даже члены королевской династии не могут похвастаться этим», — с печалью думала Джулия, плавно трогаясь вперед под зажегшийся зеленый свет.

К десяти утра она приготовилась к очередному свиданию с Грантом Дилени, вооружившись маской холодного прагматизма, — во всяком случае, так ей казалось.

Когда он вошел в кабинет, Джулия немного растерялась. Вместо вчерашнего элегантного костюма на нем были джинсы и футболка, придававшие ему куда более обычный, доступный вид. Кроме того, от Гранта веяло приятным ароматом одеколона, что ничуть не способствовало уменьшению ее волнения.

Джулия на мгновение почувствовала дрожь в животе — это просыпались половые рефлексы. Ее груди уже спешили вырваться из плена накрахмаленной блузки и тесного пиджака, а гладкие бедра нестерпимо заныли от воспоминаний о его прикосновениях.

— Надеюсь, вы не возражаете против неофициальной одежды, — улыбнулся он, садясь на стул. — Я рассчитывал позаниматься потом в гимнастическом зале, если можно.

— Да, конечно. Как указано в вашем контракте, после работы массажисты имеют право пользоваться любым оборудованием.

Стремясь сохранить беспристрастность, Джулия выглядела нелепо напыщенной. Улыбка Гранта сделалась еще шире.

— Жаль, что вы не берете на работу массажисток. Мы, мужчины, тоже любим понежиться. А кстати, почему вы превратили этот клуб в заведение только для женщин? Ведь раньше он, кажется, был общим?

Джулии много раз задавали этот вопрос, и каждый раз ее ответ был неизменным:

— Мне кажется, мужчины слишком долго использовали этот клуб в своих целях. Я хотела создать такую обстановку, в которой женщины могли бы наслаждаться невинными ощущениями без риска для себя. Жители древнегреческого Сибариса славились роскошью своего образа жизни. Поэтому я назвала своих массажистов в честь идолов Голливуда. Наш клуб — это современный эквивалент легендарного греческого города.

— Значит, вы хотите, чтобы я поменял имя? — поднял черную бровь Дилени. — Как насчет Кэри, например?

Джулия рассмеялась:

— На самом деле я думаю, что «Грант» вполне подойдет. Комбинация из голливудского сердцееда и генерала времен Гражданской войны. Лучше и не придумаешь.

— Оно мне очень идет, — улыбнулся Дилени. — Я боялся, что вам захочется называть меня как-нибудь вроде «Вуди» или «Пи-Ви», а это не улучшило бы мою репутацию.

Несмотря на веселость, Джулией внезапно овладела тревога.

— Репутацию? — Она пролистала досье с рекомендациями Гранта, включая письмо Дорин Кэдсток. — Надеюсь, мистер Дилени, вас никогда не обвиняли в нарушении профессиональной этики? Знаете, я должна быть очень осторожна. Придется напомнить вам, что, подписав контракт, вы обязываетесь неукоснительно придерживаться всех правил клуба.

Грант на мгновение отвел глаза, но потом снова посмотрел на Джулию искренним и чистым взором.

— Я все понимаю, мисс Маркис. И можете еще раз удостовериться в том, что у меня хорошие рекомендации. Я только имел в виду мою репутацию среди коллег: если бы вы дали мне какое-нибудь подозрительное имечко, это могло бы быть неправильно истолковано.

— Я и не думала осложнять вам ваше пребывание здесь, — довольно резко ответила Джулия. — Мы берем вас с трехмесячным испытательным сроком, и первую неделю за вами будут тщательно наблюдать.

Разговор перешел к обсуждению стандартных вопросов, однако Джулия чувствовала, что их беседа имеет и другую подоплеку. Она подозревала, что Грант то и дело вспоминает, как ласкал вчера ее кожу, грудь, бедра.

Помнила об этом и Джулия. Как ни старалась она забыть об установившихся между ними близких отношениях, занимая свои мысли расписаниями дежурств на выходные дни, ее тело все время тянулось к Гранту — на каком-то примитивном, животном уровне. Джулия чувствовала, как его близость, точно магнит, притягивает к себе все клеточки ее тела, черпая соки ее потайных родников. Влажный жар в колготках, у самого основания бедер, доставлял ей видимое неудобство, от чего Джулия все время ерзала на стуле, стараясь при этом сохранить ровный голос.

— У вас есть еще вопросы? — наконец спросила она и с облегчением вздохнула, когда Грант Дилени отрицательно покачал головой. — Тогда можете идти, и непременно зайдите в гимнастический зал. Я скажу Стивену, что вы приняты на работу и приступаете к своим обязанностям с завтрашнего дня. Может, хотите познакомиться сегодня с некоторыми из ваших коллег?

— Да, это было бы замечательно.

Поднимаясь и протягивая ей руку, Грант улыбнулся. Даже краткое прикосновение грозило Джулии потерей самообладания, как только она вспомнила в самых мелких деталях, куда проникали вчера эти длинные нежные пальцы.

«Неужели я совершаю страшную ошибку?» — спросила она себя, когда широкая спина Гранта скрылась за дверью.

Раздался телефонный звонок: это был Стивен. Он сказал, что в приемной ждет специалист по теплотехнике. Джулия была только рада поводу переключить внимание на работу.

Следующие полчаса она обсуждала возможность частичного подогрева воды с помощью солнечных панелей — даже отвела теплотехника наверх, для того чтобы тот осмотрел плоскую крышу здания и проверил водопроводную систему. Конечно, Джулия могла бы поручить это дело кому-то из своих служащих, однако «Сибариты» не стали бы тем первоклассным клубом, каким он являлся сегодня, если бы она безвылазно сидела в своем кабинете. И Джулия особо гордилась тем, что должна лично вникать в каждую деталь управления клубом.

По пути в бойлерную им пришлось пройти мимо гимнастического зала. Джулия заглянула в окно. Грант был там. В бирюзовой майке и темно-синих шортах, он стоял у снаряда, энергично работая руками. Джулия невольно залюбовалась его совершенным телосложением, увидев, как играют мускулы под загорелой светло-коричневой кожей.

Взгляд Джулии опустился на сильные бедра Гранта, и она вспомнила, что должна заказать для него набедренную повязку большего размера.

Мысль о повязке вернула воспоминание о мелькнувшем пенисе Гранта. Почувствовав возбуждение и учащенное биение сердца, Джулия отвернулась и увидела полные любопытства глаза теплотехника.

— Похоже, мисс Маркис, вы тоже проводите много времени в гимнастическом зале, — сказал теплотехник, не скрывая своего явного интереса к ее фигуре. — Наверное, когда руководишь клубом здоровья, сам должен быть в отличной форме, не так ли?

— Я стараюсь, — отрешенно улыбнулась она и вернула разговор в прежнее русло, задав очередной технический вопрос.

Когда теплотехник ушел и у Джулии появилось свободное время, она сразу прошла на свой наблюдательный пункт и включила экран гимнастического зала. Грант занимался на беговой дорожке, его тело двигалось в спокойном режиме, а позади, у дальней стены зала, Ребекка Мэйтланд и Лу Марш, две фотомодели, упражняющиеся на гребных снарядах, пялились на отражение Гранта в зеркале, хихикая и перешептываясь друг с другом.

Джулия насторожилась. Обычно массажисты пользовались тренажерами только после работы, когда весь зал находился в их полном распоряжении. Может, Джулия допустила ошибку, позволив Гранту заниматься в присутствии двух самых юных и самых впечатлительных клиенток?

Ответ пришел на следующий день, когда она справилась у Стивена, не записался ли кто-нибудь на массаж к Гранту Дилени.

— Да, вчера записались, — с улыбкой ответил Стивен, выводя расписание на экран компьютера, чтобы его видела Джулия. — На два часа. Мисс Лу Марш.

«Так я и знала!» — горько подумала Джулия.

И пока она говорила со Стивеном о делах, ее мозг усиленно обрабатывал только что полученную информацию. Девочка явно положила на Гранта глаз. И вчера с Ребеккой она, несомненно, обсуждала свои шансы. Дело не в том, что Джулия могла бы обвинить во всем Лу, а в том, можно ли доверять Дилени, рассчитывая на его преданность правилам клуба? Молодая и привлекательная модель в качестве первой клиентки станет хорошей проверкой его способности отделять дело от удовольствия — особенно если она предложит ему что-нибудь непристойное.

— Стивен, сегодня с двух до трех я буду занята, — сказала она. — Нужно просмотреть кое-какие счета до вызова в налоговую инспекцию, так что я хочу, чтобы меня не беспокоили, договорились?

— Хорошо, мисс Маркис, — улыбнулся Стивен.

На мгновение ей показалось, что он что-то подозревает, но нет, вряд ли, чистый идиотизм — думать так. И кроме того, Джулии действительно нужно было проверить свой отчет.

К двум часам дня Джулия уже извелась от нетерпения и сильно нервничала. Хотя она много раз наблюдала за тем, как ведет себя сотрудник-новичок на своем первом массаже, этот случай несколько отличался от остальных. Ей было нелегко убедить себя в том, что ее любопытство — всего лишь проверка нового служащего. Ладони Джулии покрылись потом, пульс участился, и какое-то тяжелое ощущение навалилось камнем на ее сердце. В довершение ко всему простая мысль о том, чему именно свидетельницей она должна сейчас стать, приводила в напряжение ее грудь, побуждая чувствительные ткани ее тела трепетать и покрываться влагой.

Внезапно дверь массажного кабинета отворилась, и туда деловито вошел Грант Дилени, расстегивая на ходу рубашку.

— Грант! — непроизвольно сорвалось с губ Джулии.

Наблюдая за тем, как он, ни о чем не подозревая, снимает одежду, она почувствовала, как по ее спине забегали мурашки, будто это она, а не Лу Марш собиралась сейчас лечь на массажный стол и вверить свое тело в опытные руки мастера.

Надевая новую повязку, Грант стоял, повернувшись к Джулии спиной, так что она видела только его крепкие ягодицы.

Заметив, что на теле Гранта нет белой полоски от трусов, Джулия решила, что он пользуется установкой для загара. Либо у Гранта имеется собственный уединенный садик, где он принимает солнечные ванны. Тут Джулия принялась размышлять о его личной жизни. Из заявления она знала, что Грант не женат, однако в наши дни это уже ничего не значит. Есть ли у него девушка? Хотя, если он только недавно бросил все эти круизы и сошел на берег, скорее всего он предпочитает не связывать себе руки. А может, его девиз «по девушке в каждом порту»? Мрачная пустота и болезненное отвращение к самой себе вдруг сжали ей сердце. Джулия внезапно разозлилась на себя, сообразив, что фантазирует об этом человеке так, словно он ее потенциальный любовник.

И в этот момент в дверь массажного кабинета неуверенно постучали. Грант шагнул к двери, открыл ее, и в кабинет вошла Лу Марш, а следом за ней и Ребекка Мэйтланд.

Лу сверкнула натренированной улыбкой и что-то сказала, приведя Гранта Дилени в видимое изумление. Поскольку Джулия решила не устанавливать в клубе подслушивающие «жучки» — в этом, казалось, не было нужды, — теперь она могла лишь догадываться о предмете разговора Лу с Грантом.

Не моргнув и глазом, Лу сказала, по-видимому, что-то еще более вызывающее, отчего Грант опешил еще сильнее. Девушки захихикали. Лу бросила сумочку на пол в углу, Ребекка также последовала ее примеру. Обе они были весьма привлекательны: Лу — пониже ростом и более гармоничного телосложения, с соблазнительными зелеными глазами и белокурыми волосами, тогда как Ребекка — темноволосая и более худощавая.

«Однако девицы составляют грозную силу, — решила Джулия, — противостоять которой смогут очень немногие мужчины».

Грант Дилени, похоже, не возражал против предложения Лу Марш, каким бы оно ни было.

Джулия будто услышала, как он подумал: «А почему бы и нет? Хотя попасть в затруднительное положение в первый же рабочий день было бы очень досадно».

И Джулия почувствовала, что ей жаль Гранта.

Наконец Дилени махнул рукой в знак согласия. Девицы захихикали, как школьницы, и по очереди поцеловали его в щеку, после чего начали раздеваться у него на глазах. Грант указал на раздевалку, но девушки отмахнулись и продолжили снимать одежду. Очевидно, профессия моделей приучила их без стеснения обнажаться в присутствии мужчин. Раздевшись, Лу первой влезла на массажный стол. Скорчив озорную гримаску, Ребекка живо присоединилась к подруге. Они лежали там, точно две мумии в древней могиле, пока Грант выбирал для них массажное масло.

— Что придумали, а! — пробормотала Джулия.

Стало быть, они хотят, чтобы Грант обслуживал их обеих одновременно. Маленькие шлюшки!

С помощью рычага нижняя часть массажного стола раздвинулась надвое: ноги Ребекки легли на одну половинку стола, а ноги Лу — на другую, так что Дилени теперь мог встать между девушками.

Смешки прекратились, как только девицы улеглись на стол лицом вниз, подставив массажисту свои круглые розовые попки. Приняв более удобную позу, Ребекка издала протяжный вздох.

К удивлению Джулии, обе девушки с легкостью разместились на столе. Они были до того худы, что покрытая легкой обивкой столешница, приспособленная под тела любых форм и размеров, позволила им лечь рядом — и еще между ними оставался промежуток в несколько дюймов.

Зачарованная зрелищем, Джулия все еще никак не могла прийти в себя от того, что видит их вместе. Потерев намасленные ладони одна о другую, Грант положил руки на спины клиенток и начал массаж. Правая рука массировала Ребекку, двигаясь по часовой стрелке, тогда как левая растирала спину Лу в противоположном направлении.

Потом, когда девушки казались уже совсем расслабленными, Грант взялся за дело несколько решительнее, бороздя костяшками пальцев их спины, массируя крепкие ягодицы и разглаживая стройные бедра, пока каждый дюйм спин и ног девушек не покрылся блестящей и ароматной пленкой.

Джулия не отрывала глаз от экрана, ее мысли кружили в каком-то диком водовороте. Грант Дилени со всей очевидностью нарушал правила клуба — и к тому же в свой первый рабочий день.

Джулия понимала, что должна что-то предпринять, но что? Прервав массаж сейчас — телефонным звонком или личным приходом, — она даст повод предположить, что шпионит за Грантом. Конечно, можно зайти как бы случайно… Но Джулия сомневалась, что будет выглядеть убедительно. Может, дождаться, когда они выйдут из кабинета, и заговорить с ними в коридоре? Да, так будет лучше всего. А пока Джулии оставалось лишь наблюдать через скрытую камеру за дальнейшими действиями Дилени, а может, и новыми нарушениями писаных и неписаных правил клуба.

Однако было крайне нелегко оставаться бесстрастной наблюдательницей недозволенной игры Гранта и его готовых на все клиенток. Когда девицы перевернулись на спину и Грант принялся разглаживать их ступни, пальцы на ногах Джулии тоже загудели, требуя ласки.

Память о прикосновениях Гранта была настолько жива, что казалось, будто он действительно массирует их сейчас. Джулия скинула туфли и уперлась пальцами ног в ковер. Жесткие шерстяные ворсинки легко проникли сквозь ее колготки, что доставило приятные ощущения, почти избавив от внезапного зуда воспоминаний.

Почти, но не совсем. Руки Джулии словно подражали движениям Гранта, следовали за его ладонями, ползущими по голеням обеих девушек. Вскоре Дилени уже массировал похожие один на другой животы молодых фотомоделей — Ребеккин, абсолютно плоский, и чуть-чуть более округлый животик Лу. Постепенно круговые движения Гранта поднимались выше, пока его руки не начали огибать миниатюрные, с еще почти детскими, молочно-розовыми сосками груди Ребекки, в то же время касаясь нижних краев чуть более полных грудей Лу, чьи темно-розовые соски, уже достаточно возбужденные, настоятельно требовали обратить на себя внимание.

Джулия потерла через тонкую ткань блузки свои груди, чувствуя их полноту и твердость.

«Это нехорошо», — подумала она, внезапно почувствовав стыд за безобразное отношение к своим обязанностям.

Опасаясь передумать, Джулия быстро вернулась в кабинет, нажала несколько клавиш компьютера и села в свое рабочее кресло, твердо вознамерившись заняться делами.

Однако, поднимая голову и заглядывая в открытую дверь наблюдательного пункта, через которую прекрасно просматривался экран монитора, она по-прежнему видела эти ненавистные тела, но старалась не обращать на них внимания. Цифры на мониторе компьютера выглядели куда привлекательнее, свидетельствуя о растущем успехе.

В ноябре Джулия обустроила в клубе новые кабинеты, чтобы расширить число клиентов, и, хотя еще не все помещения были загружены полностью, темпы роста вполне удовлетворяли. Финансовый менеджер Джулии был очень доволен ею.

Неожиданно для себя Джулия вспомнила о Лео, который считал, что женщинам в бизнесе делать нечего. Впрочем, он знал, что создала Джулия из того заведения, которое изначально основал он, и, должно быть, слышал о процветании клуба. Радуется ли он успехам своей бывшей жены или занимает недоброжелательную позицию? Во время кратких встреч на собраниях Торговой палаты Джулия и Лео практически не разговаривали друг с другом, обмениваясь дежурными, ничего не значащими фразами.

Джулии не сиделось на месте. Нужно было взглянуть еще разок. Она отодвинула кресло назад и подошла к двери. Грант уже приближал оргазм девушек, одновременно теребя языком то маленькую грудь Ребекки, то более крупный сосок Лу. Девушки ерзали от удовольствия, высоко поднимая бедра и с силой упираясь ногами в стол. Влажные полураскрытые губы, вероятно, издавали вздохи и несдержанные стоны, обращенные к умелым рукам массажиста.

Сценка показалась Джулии отвратительной.

Неужто действительно не ранее как вчера она позволила сотворить с собой то же самое? Вчера он подарил ей самое изысканное наслаждение, которого она никогда не получала от мужчины…

Хотя он, конечно, старался изо всех сил, чтобы ублажить свою будущую начальницу. Джулия была бы полной дурой, если бы полагала, что от их недавней встречи за массажным столом Грант получил нечто большее, чем просто удовлетворение своей профессиональной гордости. Сегодня, наблюдая его в деле — а Грант действительно был опытным профессионалом самого высокого класса, — она поняла, что он владеет всего лишь хорошей техникой, и не более того, а значит, чем быстрее она взглянет фактам в глаза и подавит свою неутоленную страсть к этому человеку, тем лучше.

Джулия вздохнула. Сколько иронии было в том, что она найдет принца своей мечты среди собственных подчиненных! Но после развода она поклялась, что поставит работу выше радостей личной жизни и впредь будет поступать только так.

К тому моменту, когда Ребекка и Лу начали одеваться, хихикая, подобно школьницам после урока физкультуры, Джулия уже твердо решила не отчитывать Дилени за его проступок. Подыскать замену Уоррену достаточно сложно, да и Грант превосходно справляется с делом… При условии, что он больше не станет нарушать правил, Джулия была готова забыть о происшедшем, ведь, по сути, ничего серьезного не случилось. К тому же делу совсем не повредит, если фотомодели скажут своим знакомым, что «Сибариты» — лучший оздоровительный клуб города.

Покончив с работой на компьютере, Джулия решила повидаться с Брэдом, заведующим диетбаром, но, проходя через регистратуру, вдруг натолкнулась на Гранта Дилени. При виде его стройного тела в облегающих футболке и джинсах все внутри Джулии словно зашевелилось и пришло в возбуждение.

Стоя в расслабленной позе за стойкой регистратуры, Дилени разговаривал со Стивеном. Джулия могла бы спокойно пройти мимо них, однако она решила вести себя с Грантом так же, как с любым другим новым сотрудником. А это значило, что Джулия должна поинтересоваться, хорошо ли устроился он на новом месте. Поэтому, изобразив улыбку, она направилась к мужчинам.

— Мисс Маркис, — улыбнулся хозяйке белокурый Стивен, — я тут только что сказал Гранту, что на него есть еще одна заявка.

— О, замечательно! — Джулия изо всех сит старалась говорить ровным тоном; под воздействием широкой улыбки Гранта сердце в ее груди выбивало настоящую барабанную дробь. — И как прошел ваш первый массаж, мистер Дилени?

— Спасибо, очень удачно.

Если даже Гранта и мучили угрызения совести за то, что он обслужил двух клиенток, взяв цену как за один массаж, то по его лицу этого не было видно.

— И возможно, — добавил Дилени, — что я приобрел еще нескольких постоянных клиенток для нашего клуба.

— Членов клуба, — поправила Джулия. — Никогда не забывайте, что это оздоровительный клуб, а не просто массажный кабинет. Думаю, мистер Дилени, вам стоит побыстрее расстаться с вашими круизными привычками.

Упрек Джулии прозвучал жестче, чем она хотела. На мгновение лицо Гранта сделалось хмурым, и Джулия испугалась, что он сейчас спровоцирует ее на грубость. Но Грант лишь холодно улыбнулся.

— Благодарю, что напомнили мне об этом, мисс Маркис, — ответил он.

Несмотря на твердое намерение сохранять беспристрастность, Джулия не смогла удержаться, чтобы не спросить:

— Стивен, кто будет следующей клиенткой мистера Дилени?

Администратор ответил сразу, не заглядывая в списки:

— Миссис Кэдсток. Завтра утром, в десять часов.

В Джулии поднялось такое, казалось бы, нелепое для нее и такое болезненное чувство, как зависть. Она уже было раскрыла рот, чтобы вставить какое-нибудь едкое замечание по поводу того, что Дорин Кэдсток дала Гранту хорошую рекомендацию, но воздержалась.

— Хорошо, — стараясь ничего не показывать, кивнула она. — Ну, мне нужно идти. Мистер Дилени, если у вас возникнут проблемы, вы знаете, где меня найти.

Но, проходя сквозь открывающиеся в обе стороны двери, Джулия с ужасом поняла, что если и дальше будет вести себя в присутствии Гранта Дилени подобно влюбленной до одури школьнице, то проблемы возникнут у нее самой.

Глава четвертая

Поскольку Джулия любила быть в курсе местных новостей, каждую пятницу она получала городскую газету. Просматривая ее за завтраком, она едва не подскочила на стуле, когда увидела заголовок:

«Член парламента против падения нравов»

Фотография Джереми Кэдстока с его женой Дорин предвещала что-то недоброе.

Из статьи следовало, что член парламента Джереми Кэдсток выступил с речью в палате общин, воззвав к движению за какое-то «нравственное очищение». Он сравнивал нынешнее положение Британии с «падением Римской империи» и требовал ужесточения законов о «проституции, порнографии, разводах, гомосексуализме и педерастии».

То, что жена Кэдстока вместе с его любовницей состоят членами «Сибаритов», было, мягко говоря, фактом противоречивым. Знает ли об этом Джереми Кэдсток?

Вернее, известно ли ему о том, что происходит за непроницаемыми стенами клуба?

Тут Джулия вспомнила, что на сегодняшнее утро Дорин Кэдсток записана на массаж к Гранту Дилени. Было ли простым совпадением то, что она рекомендовала его на это место?

Джулия нахмурила лоб, пытаясь понять, не стоит ли ей прислушаться к звенящим в голове тихим тревожным звоночкам, но решила, что у нее просто паранойя.

Если Джереми Кэдсток специально подослал жену в клуб, чтобы шпионить, на такой случай у Джулии припасена козырная карта — его любовница. Когда правда о Тане Вейнтворт и Кэдстоке выйдет на свет, его имя появится на страницах не только местных, но и центральных газет.

Джулии было отвратительно думать о самой возможности прибегнуть к подобным методам, но она понимала, что должна защищаться. Несколько месяцев назад произошел весьма неприятный случай. Муж одной из клиенток клуба ворвался в приемную, полагая, что его жена встречается здесь с любовником. Слава Богу, Стивен и еще один массажист вовремя остановили ревнивца, и Джулии потом удалось все уладить. Однако этот случай до сих пор являлся ей в ночных кошмарах. После этого инцидента Джулия поняла, что одними проверками будущих клиенток да скрытыми видеокамерами ей не достичь требуемой безопасности. Если у Джереми Кэдстока есть какой-то расчет в отношении жены и любовницы, то Джулии обязательно следует все разузнать и, если нужно, обернуть полученные сведения в свою пользу.

Когда Джулия приехала в клуб, Стивен поприветствовал ее сдержаннее обычного.

— Видели передовицу в местной газете, мисс Маркис?

— Ты имеешь в виду статью о недавних заявлениях нашего достопочтенного политика? — На лице управляющей «Сибаритов» появилась кривая улыбка.

Стивен приподнял в ответ свои изящные брови.

— Попахивает неприятностями. Вам так не кажется? — сказал он.

— Возможно. Женушка уважаемого члена парламента, если не ошибаюсь, записана на десять? Посмотрим, насколько она пунктуальна.

Джулия рассудила так, что причина для беспокойства действительно появится у них только в том случае, если Дорин Кэдсток откажется от назначенного на сегодня массажа. Но пока она этого не сделала.

Ровно в десять утра Джулия уселась перед экраном своего секретного наблюдательного пункта.

Грант Дилени как раз открывал дверь массажной, приглашая клиентку войти. Немного постояв посреди кабинета, они обменялись несколькими фразами, после чего Дорин Кэдсток скрылась за шторкой раздевалки. К тому времени, когда она вернулась, завернутая в белое полотенце, Грант тоже переоделся, но не в набедренную повязку. Вместо нее, к вящему удивлению Джулии, на нем были скромные темно-синие шорты.

Затем Дорин улеглась на массажный стол, предоставив свой отвислый зад и дряблые мускулы заботам Гранта.

«Она вполне могла бы обойтись тонизатором мышц в гимнастическом зале», — подумала Джулия.

Вспомнив ухоженное тело Тани Вейнтворт, хозяйка клуба поняла, почему Джереми Кэдсток обратился к услугам любовницы.

По мере продолжения массажа Джулия постепенно убеждалась в том, что Грант использует иную технику, отличную от той, что он применял раньше. Его действия казались более быстрыми, похожими скорее на лечебные процедуры терапевта, чем на нежные прикосновения любовника. Да и миссис Кэдсток явно не испытывала никакого сексуального возбуждения. Она лежала как-то небрежно и неподвижно, словно разжиревшая, обласканная кошка. Даже когда она перевернулась на спину и Грант вплотную приблизился к ее эрогенным зонам на животе и бедрах, Дорин не подала никакого знака того, что массаж возбуждает ее или хотя бы расслабляет.

— Боже мой, так он же делает ей простой массаж! — возмутилась Джулия вслух.

Да, она не ошиблась. Перейдя от пухлого живота Дорин к ее обширным грудям, Грант начал массировать их самым обычным способом, избегая касаться сосков, а Дорин безвольно лежала в каком-то блаженном трансе. Грант поработал с ее плечами и руками, промассировал ей лицо, кожу головы и напоследок натер ее одеколоном. После чего отправился мыть руки. Джулия поняла, что сеанс закончен.

Она осталась глубоко озадаченной. Действительно, некоторые члены «Сибаритов» приходили сюда как в обычный оздоровительный клуб, но, когда Джулия беседовала с Дорин Кэдсток, та ясно дала понять, что просто мечтает получить то, от чего в таком восторге ее «подружка» Таня Вейнтворт. И вновь Джулия задумалась: знает ли Дорин о любовной связи Тани с ее мужем? Или обе женщины каким-то образом замешаны в некой интриге?

Дорин вышла из раздевалки, одетая в свое синее платье, держа в руке плащ и сумочку. Она начала что-то оживленно говорить Гранту, а он сдержанно отвечал.

Джулия еще раз пожалела о том, что не слышит разговоров в массажном кабинете. Хотя, возможно, они всего-навсего вспоминают круиз, в котором некогда встретились. Дорин Кэдсток — в качестве пассажира, а Грант Дилени — члена экипажа. Да, очень возможно. Может даже, они друзья…

К своему удивлению, Джулия обнаружила, что в случае, когда дело касается отношений Гранта Дилени с другими женщинами, обыкновенная его беседа с ними заставляют ее ревновать к нему так же, словно он вступает с кем-то в физическую близость. Но ее положение работодателя неминуемо становится между ними как барьер, преодолеть который Джулия не могла.

С тяжелым вздохом она поняла, что мило поболтать с Грантом о том о сем — это самое большее, на что она может рассчитывать в будущем.

Джулия снова была удивлена: массажный сеанс завершился рукопожатием Дорин и Гранта.

Сразу после ухода Дорин раздался щелчок видеомагнитофона, и стало ясно, что закончилась пленка. Дожидаясь, пока она перемотается на начало, Джулия вспомнила, что там записано не только то, как Грант массирует Дорин Кэдсток, Ребекку Мэйтланд и Лу Марш, но и ее саму. Глубокий таинственный трепет пронесся по ее телу, близкий к тому нервозному возбуждению, которое Джулия переживала у себя в сауне, оставаясь наедине с какой-нибудь из своих секс-игрушек. Эта пленка была особой. Когда она перемоталась, Джулия вытащила ее из видеомагнитофона и сунула в кожаную сумочку.

Остаток рабочего дня Джулия была занята составлением контракта для теплотехнической компании, заказами нового оборудования и проверкой счетов.

Ей до тошноты надоело думать о Гранте Дилени и бороться с приступами безутешной страсти, обрушивающимися на нее всякий раз, когда бы она ни вспомнила то невероятное удовлетворение, которое он сумел ей подарить.

В конце рабочего дня Джулия почувствовала желание пойти в свою сауну, но отказалась от этой мысли. Она знала, чем это закончится, а так как Джулия твердо решила выбросить Гранта Дилени из головы, сейчас сауна — не лучшее место для посещений.

Однако, оказавшись дома, в уединении своей квартиры, что располагалась на самом верхнем этаже здания, Джулия почувствовала возвращение знакомого зуда. Приняв душ, помыв голову и надев шелковое кимоно, она поставила видеокассету, развалилась на мягком кожаном диване и взяла пульт дистанционного управления.

Увидев себя вместе с Грантом, она даже громко вздохнула. Они стояли близко друг к другу: она — опершись рукой о массажный стол, а он — прямо перед ней, внимательно слушая ее объяснения по поводу ароматических масел. Даже самому непредвзятому наблюдателю пришлось бы согласиться, что они симпатичная пара. Но так ведь оно и есть! Язык их тел говорил красноречивее всяких слов.

Джулия едва не покраснела, когда увидела, как кокетливо она улыбается, бессознательно привлекая внимание к своим глазам и губам воздушными и трепетными жестами. А ведь такое поведение Джулия больше всего презирала в других женщинах. Более того, ее поза зеркально отражала позу Гранта: ноги поставлены врозь, голова склонена на бок. Они смотрели друг на друга, как пара диких зверей, готовящихся к случке, и Джулия не могла не заметить, что взгляд Гранта так и скользит по изгибам ее тела, хотя она еще не сняла одежду.

Джулия включила замедленное воспроизведение записи, и вместе с Грантом они закружили в каком-то изящном и эротическом балете, меняя позы, жестикулируя и перемещаясь по кабинету в совершенной гармонии танца.

После того как Джулия исчезла в кабинке для переодеваний, Грант выразительным движением руки быстро утер лоб и тоже начал раздеваться. Он снова стоял спиной к камере, но, когда он поднял правую ногу, чтобы снять свои «боксерки», Джулия смогла увидеть тяжелый темный мешочек, свисающий между его бедер. Она почти ощущала эту эротичную тяжесть его мошонки в своей ладони.

— Бог мой! Бог мой! — шептала она, беспрестанно перекладывая ноги с одной на другую.

Потом Джулия снова увидела себя на экране: она вышла из кабинки, когда Грант еще пытался всунуть свое достоинство в маленький мешочек набедренной повязки.

И тут Джулия заметила, как расширились ее зрачки, когда она увидела розовый кончик, чуть выглянувший из-за черного края повязки.

Сидя на диване, Джулия хихикнула. Она остановила видеозапись на том месте, где камера давала наилучший обзор, и внимательно изучила сцену, сладострастно чувствуя себя виноватой школьницей.

«Что бы подумал Грант, если бы узнал, что я настолько сильно хочу его?»

Эта мысль немного отрезвила ее, но не уменьшила прилива желания, которое копилось в ней весь день. Нажав снова на воспроизведение записи, Джулия раскрыла кимоно и принялась ласкать свои уже окрепшие груди, вздыхая при прохождении знакомых потоков по ее эрогенным зонам.

Но вот с выражением мечтательной сосредоточенности на красивом лице Грант начал втирать теплое масло в ее ягодицы…

Джулия в мельчайших деталях вспомнила, как приятны его руки, как нежны, но в то же время уверенны. Такое впечатление, будто он знал ее тело прежде, словно они уже много лет были любовниками и ее кожа и плоть были знакомы ему так же хорошо, как и собственные. Джулия следила за тем, как он водит руками вниз и вверх вдоль ее позвоночника, переживая на этот раз ритмику массажа скорее через движение его рук, чем через ощущения своей кожи.

Наблюдая за действиями Гранта, Джулия пыталась представить, насколько он должен быть уверен в себе, чтобы столь хорошо выполнить свою работу и доставить ей удовольствие. Мастерство Гранта и его полная отдача делу просто восхищали ее. Джулии казалось, будто она наблюдает игру тонко чувствующего и страстного музыканта, извлекающего всю гамму звуков из хрупкого инструмента ее тела.

По его требованию она перевернулась, и он приступил к массажу пальцев на ее ногах. Теперь Джулия ясно видела, как он поглядывает на треугольник темных волос внизу ее довольно привлекательного живота. Рот Гранта был чуть-чуть приоткрыт, и капелька пота стекала по его верхней губе. И Джулия вновь почувствовала мускусный запах его тела, смешанный со сладким ароматом масла. Реагируя на кадры видеопленки, пальцы ног Джулии ответили колко-щекотливым пощипыванием.

Когда Грант, пропустив ее колени, медленно поднялся по ее ногам, чтобы помассировать бедра, Джулия заметила, что у него произошла эрекция. Ошибки быть не могло: контуры его поднявшегося во весь рост члена четко выделялись в мешочке набедренной повязки, заканчиваясь выглянувшим наружу кусочком темно-розовой плоти.

Удостоверившись, что массаж возбудил Гранта так же, как и ее, Джулия почувствовала сильную дрожь внизу живота. Во время массажа, несколько дней назад, Джулия была недовольна тем, что Грант — как ей тогда показалось — вдруг сменил тактику, оставив в покое нижнюю часть ее тела и сосредоточив свое внимание на ее лице. Теперь же Джулия догадалась, что он предпринял это лишь для того, чтобы попытаться успокоиться и не потерять контроля над собой.

— Так я ему понравилась! Значит, он хотел меня! — захлебываясь от радости, громко пропела Джулия.

С осознанием того, что она всегда знала на каком-то подсознательном уровне, но во что просто не смела поверить, ей стало легче. Этот парень был до того возбужден видом ее обнаженного тела, что ему пришлось перейти к массажу более нейтрального участка, чтобы утихомирить свое желание.

Довольно посмеиваясь и поглаживая свое теплое бедро, Джулия улыбнулась мужчине на экране:

— Да, Грант Дилени, наши чувства были взаимны! Ничего не утаишь от видеокамеры!

С волнующим трепетом в сердце она зачарованно смотрела на то, как Дилени наконец встал между ее разведенных в стороны ног, в пространство, образованное раздвинувшимися половинками массажного стола.

Как только Грант с усердием взялся за дело, оставаться пассивным наблюдателем и дальше Джулии стало невыносимо трудно, и она не стерпела. Ее рука подкралась к источнику блаженства, начав подражать действиям Гранта. Корчась на диване точно так же, как извивалась на массажном столе, Джулия снова переместилась в туманный мир ощущений, куда так ловко увлек ее Грант Дилени.

Джулия с восхищением наблюдала за тем, как движется его палец, потирая ей клитор, как он ласкает ее губами и языком, как возбуждается сам — постепенно, но неотвратимо.

Когда Грант присел, то Джулия увидела, что он вынимает свой выпрямившийся инструмент, высвобождая его из этого глупого черного мешочка. Теперь пенис был виден во всей своей красе — великолепный ствол с розовой округлой головкой.

Реагируя на столь откровенное зрелище, влагалище Джулии запульсировало, и волна простой радости пронеслась по всему ее телу. За всю жизнь Джулия видела обнаженный мужской половой орган лишь несколько раз: два-три недоросших члена неполовозрелых юнцов, затем пенис своего первого «мальчика», с котором так ничего и не вышло, в результате чего мужу она досталась девственницей. И наконец, у Лео.

Раньше она никогда не думала о мужском половом органе как о предмете красоты, но сейчас вид этого великолепного экземпляра, такого длинного, толстого и гладкого, просто очаровал ее Увенчанный изящной головкой, он тянулся вверх, словно отчаянно стремясь достичь входа в ее гостеприимно-влажное лоно. Во всем этом было что-то поэтически-пронзительное, как будто их гениталии были парой любовников, разлученных каким-то поворотом судьбы или ничтожным запретом общества.

Все в сцене говорило за то, что им нужно быть вместе, но Джулия знала, что этому не бывать. Продолжать созерцать эту трагедию неутоленной любви становилось почти невыносимо.

Теперь уже было вполне очевидно, что и Гранту Дилени затянувшаяся игра тоже кажется ужасно невыносимой.

Когда Джулия постепенно приблизилась к своему сокрушительному оргазму и уже совершенно не замечала, что происходит вокруг, Грант, очевидно, понял, что, как и она, больше не в силах терпеть. Продолжая вводить Джулию в состояние экстаза с помощью языка и одной руки, второй свободной рукой Грант воспользовался сам.

Неверяще Джулия смотрела на то, как Дилени, взяв свой член в руку, начал энергично двигать ею вверх-вниз. Вскоре Джулия увидела, что розовый кончик раздулся и выделил белую каплю. А потом, когда Джулия забилась и застонала в исступленной агонии наступившего оргазма, рука Гранта задвигалась быстрее, внезапно его лицо исказилось в вожделенном экстазе, и струя белого сока вырвалась из вздрагивающей головки члена.

При виде белых капель спермы и собственных гримас блаженства Джулия резко воткнула пальцы глубоко вовнутрь своего тела. Когда она вот-вот уже должна была достигнуть пика, несколькими ловкими поворотами запястья Джулия потерла свой набухший страстью клитор, и разрушительные конвульсии оргазма по очереди пронеслись по ее телу, опьянив и обессилев ее.

В полубреду Джулия смутно понимала, что Грант на экране телевизора изо всех пытается вернуть хладнокровие, очистив сначала ее забрызганный спермой лобок, затем вытерев руки о бумажное полотенце. А она-то думала, что он просто удаляет массажное масло! Даже когда он повернулся к раковине, чтобы вымыть руки, было видно, что он все еще ошеломлен и дрожит.

Как только Джулия ушла принимать душ, Грант окатил голову и грудь холодной водой, решительно пытаясь вернуться в нормальное состояние. Однако, когда он повернулся на несколько секунд к видеокамере, обо всем сказало его лицо.

Этот массаж стал для него такой же катастрофой, как и для Джулии, но Грант Дилени скорее бы умер, чем сознался в этом.

Глядя на противоречивое выражение его лица, сочетавшее в себе и горечь поражения, и радость победы, Джулия вдруг почувствовала к Гранту нежность и сострадание. Теперь она сожалела, что тогда ей не хватило мужества заключить Гранта в свои объятия, сказать ему, что все хорошо, что она тоже знает силу любовной страсти и то, как превращает страсть таких вот «мачо» в тряпку, а слабохарактерных женщин делает героинями.

Но как поступила Джулия? Она резко повернулась к нему спиной, чтобы скрыть свои чувства, и пошла принимать душ.

А как еще? Ведь прятать истинные чувства от других людей требовала профессиональная этика. Уже несколько минут спустя они оба сидели друг напротив друга за столом кабинета, словно между ними не произошло ничего более волнующего, чем простое рукопожатие. Оба притворялись, что совершенно спокойны, и даже о массаже говорили так, будто это была долгая и скучная процедура, а вовсе не страстная встреча.

Да, из них бы вышли блестящие актеры!

Размышления Джулии прервал телефонный звонок. Она мигом соскочила с дивана, почти убежденная в том, что звонит Грант Дилени. Так что, когда ее поприветствовал глубокий, вежливый голос Лео, тело Джулии прямо-таки заныло тупой болью разочарования.

— Привет, Лео, — подавив вздох, произнесла Джулия. — У тебя все в порядке?

— Все нормально, дорогая. Как дела у «Сибаритов»?

— У нас все отлично. — Джулия не смогла скрыть восторженно-триумфального тона, закравшегося в ее голос. — Число членов клуба все время растет, и мы почти покрыли кредит. Уже недалек тот день, когда недавно построенный корпус полностью окупится.

Лео всегда советовал ей не спешить с расширением, полагая, что число членов клуба достигло своего возможного максимума.

«Посуди сама, — говаривал он, — ну, сколько несчастных женщин может жить в одном городке?»

«Довольно много, — всегда хотелось пошутить в ответ Джулии, — если все мужики такие, как ты».

Все же она никогда не шла на конфликт с ним, а всегда соглашалась, чтобы не ранить его драгоценное высокомерное «эго».

— Я рад, что «Сибариты» процветают, — натянуто произнес он. — Желаю, чтобы и в будущем у тебя было все хорошо. Но на самом деле я звоню, чтобы предупредить тебя.

— Да? О чем же?

— Вероятно, ты видела сегодняшнюю газету…

— Да. Наш обожаемый член парламента начинает борьбу с падением нравов…

— Именно. Высокие морали и все такое. Подозреваю, ты надеялась, что это только пустое сотрясение воздуха. Но я слышал кое-что интересное: говорят, он планирует грандиозную «чистку» в нашем городе, если тебе это интересно.

Джулию пронял холодок. Она потеплее укуталась в тонкий шелк кимоно и попыталась ответить так, будто ее это не касается:

— Он заявляет об этом в общих словах или был более конкретен?

— Полагаю, что среди прочих вещей было и указание на «массажные кабинеты», но я бы не стал пока слишком волноваться. У тебя есть законная лицензия на оздоровительный клуб. Любой посетитель вашего заведения может найти там и бассейн, и гимнастический зал, и сауну, и квалифицированных врачей. А то, что происходит между твоими массажистами и клиентками, — это ведь строго конфиденциально, не так ли? Так что я бы на твоем месте особенно не волновался. Но все же тебе стоит проверять будущих членов клуба более тщательно. Ты же не хочешь, чтобы «ищейки» шастали по твоим владениям, вынося сор из избы?

— Конечно же нет, — согласилась Джулия. — Но я всегда проверяю рекомендации…

— И правильно делаешь, дорогая. В общем, это все, ради чего я звонил. Нам нужно как-нибудь встретиться за бокалом вина.

— С удовольствием, — сказала Джулия голосом, в котором ясно слышалось, что никакого удовольствия от подобного предложения она не испытывает.

— Желаю тебе успехов, дорогая. До встречи.

Джулия раздраженно повесила трубку. На каком основании Лео до сих пор покровительствует ей, даже несмотря на распавшийся брак?

Иногда ей хотелось уехать из этого города насовсем, начать новую жизнь. Но отказаться от «Сибаритов» — это слишком большая жертва. Когда Лео вот так на мгновение врывался время от времени в ее жизнь, всплывали на поверхность все былые обиды. Однако, с другой стороны, это лишний раз напоминало о том, что, разведясь с ним, она приняла действительно правильное решение.

В ту ночь Джулия долго не засыпала. Трое мужчин, ставших причиной ее беспокойства, — Лео, Грант Дилени и Джереми Кэдсток — все они, казалось, были втянуты в некую интригу, сложным образом сплетенную вокруг «Сибаритов», а связующим звеном здесь был секс.

Не пускаясь в обычные для нее параноидальные фантазии, Джулия признала лишь, что на сей раз ей едва ли удастся остаться в стороне. Сексуальность Джулии, равно как и ее работа, были частями одного целого. Положи их на чаши весов — и вся ее жизнь ляжет точно посередине.

Но что теперь делать Джулии? Как поступить?

В настоящий момент все, что она могла предпринять, — это сидеть смирно, сохранять бдительность и ждать, что произойдет дальше. Выданная на клуб лицензия была действительна еще три месяца, и потому оставалось надеяться, что к тому времени вся явно рекламная кампания Кэдстока либо потерпит фиаско, либо перейдет в русло бесконечных парламентских словопрений по поводу принятия двух-трех законов.

Что же касается сохранения лицензии, то Джулия знала: у нее достаточно друзей в городском совете. И она снова задумалась над преимуществами своего положения. Ее клуб был просто подарком для тех, чьи жены регулярно посещали его, чтобы удовлетворять свою физиологическую потребность, предоставляя мужьям возможность погулять «на стороне». Подобным укладом супружеских отношений некоторые женщины пользовались из поколения в поколение; правда, когда мужчины начинали путаться с проститутками, всегда существовала опасность попадания на брачное ложе известной болезни.

Ну а «Сибариты» — совсем другое дело. Здесь женщины могли удовлетворять свои потребности без всякого риска для здоровья. Напротив, они выходили из клуба радостными, а иногда даже как будто помолодевшими. Они могли выбрать одного из десяти сильных симпатичных молодых мужчин, которые доставляли им удовольствие, и эта система дарила им все преимущества любовного романа без каких-либо последствий.

Однако данный порядок имел одно слабое место: а что, если кто-то из женщин по уши влюбится в кого-нибудь из массажистов и начнет домогаться его? Это беспокоило Джулию с самого начала, но на деле такого еще не случалось.

При желании члены клуба имели право занимать одного и того же массажиста хоть каждый день, но, поскольку массажисты были исключительно профессионалами, а их контакты с клиентками носили чисто физический характер, какие-либо осложнения были маловероятны. Этот факт опровергал теорию о том, что женщина не может получить удовольствие от секса, если не чувствует себя вовлеченной в эмоциональную связь. Многие женщины были эмоционально привязаны к своим мужьям и любовникам, однако время от времени их партнеры не шли — по разным причинам — навстречу сексуальным потребностям своих супруг, и тогда отношения с новым мужчиной, сполна удовлетворяющим эти потребности, протекали уже на более примитивном уровне.

Чем больше удовлетворенных женских лиц видела Джулия, чем больше становилось вокруг счастливых браков, тем сильнее убеждалась она в том, что «Сибариты» выполняют ценнейшую социальную функцию.

Хладнокровно обдумав свое положение, Джулия пришла к выводу, что серьезная опасность ей пока не грозит — ни со стороны Джереми Кэдстока, ни с чьей-либо еще.

Совсем другое дело — ее личная жизнь. Звонок Лео напомнил Джулии о том, что он по-прежнему может задеть ее за живое, все еще может заставить ее почувствовать себя незащищенной, по крайней мере временно.

А еще на ее горизонте появился Грант Дилени. Тогда как другие женщины — члены клуба — сопротивлялись соблазнительному очарованию своих массажистов, хозяйка клуба — ах, сколько же в этом иронии! — поддалась страсти.

Джулия вздохнула. Возможно, она всегда стремилась быть чересчур независимой. Если бы в ее жизни присутствовал другой мужчина, вероятно, она не прореагировала бы на Гранта Дилени столь бурно…

Но, приняв более удобное для сна положение, Джулия почувствовала, как страдает ее тело, тоскуя по тому, чего не может получить.

Глава пятая

Весь день Джулия усердно трудилась в своем кабинете. Она приняла в клуб трех новых членов (двух из них рекомендовали Ребекка Мэйтланд и Лу Марш), обсудила текущие дела с Филом, своим бухгалтером.

Затем пообедала с редактором журнала «Здоровая жизнь», которая хотела описать «Сибаритов» в статье о женских оздоровительных клубах. Встретилась с фотографом, сделавшим снимки для новой брошюры. И наконец, почти всю вторую половину рабочего дня проболтала с весьма энергичным молодым человеком, уговаривавшим ее прибегнуть к использованию нового метода нехлорированной аэрации воды в бассейне.

Быстро перекусив в диетбаре, Джулия вернулась к себе в кабинет и набросала несколько строчек для назначенного на будущую неделю интервью с корреспондентом «Здоровой жизни».

Все эти дела отвлекли мысли Джулии от виновников ее беспокойства — от трех мужчин: Джереми Кэдстока, Гранта Дилени и Лео.

Гранта Дилени в этот день она совсем не видела — ни на видео, ни живого — и уже начала надеяться, что опасное воздействие, которое он оказывает на нее, скоро ослабнет.

«С глаз долой — из сердца вон», — говорила она себе. И похоже, пока это помогало.

Было почти десять вечера, когда Джулия, потянувшись в своем директорском кресле, решила, что с делами покончено. Она подумала было о том, чтобы расслабиться в сауне, но отказалась от этой мысли. Клуб закрывался в десять, и, стало быть, главный бассейн сейчас целиком в ее распоряжении.

К тому же, наверное, самое время подумать насчет нехлорированной аэрации, которую так настойчиво рекомендовал сегодня молодой специалист. Она сама могла проверить качество воды и решить, следует ли ее улучшать или нет. Да, купание пойдет на пользу во всех смыслах.

Бен, вечерний регистратор, как раз собирался домой, когда Джулия появилась в фойе, направляясь в сторону бассейна.

— Бен, все уже разошлись по домам? — окликнула она регистратора.

— Почти, мисс Маркис, — ответил тот. — Один или два массажиста, возможно, еще здесь. Ну и конечно Джим.

Джулия кивнула. Джим Томпсон, смотритель клуба, был одним из самых надежных и ответственных работников. Он еще ни разу не покинул стен этого здания, не обойдя все помещения клуба — от бойлерной до раздевалок. Исключение составляли только те две комнаты, что примыкали к личному кабинету Джулии, — их она убирала сама и всегда, когда выходила, запирала на замок.

— Хорошо. Я пошла остудиться в бассейне. Спокойной ночи, Бен.

— Спокойной ночи, мисс Маркис. Приятно вам поплавать.

В вечернем свете бассейн выглядел великолепно: бирюзовая гладь воды была прозрачна и совершенно спокойна. Немало творческой энергии Джулии ушло на его обновление. Когда клубом руководил Лео, вся растительность была исключительно из пластмассы, а интерьер носил какой-то функционально-обыденный вид. Вдохновленная древнеримскими банями, Джулия украсила стены эротическими фресками в стиле античных Помпей и установила фонтан, спрятав его в нишу между двумя колоннами, причем журчанию воды подыгрывал мелодичный перезвон стекающих капель, так что сама атмосфера в помещении наполнялась переливающейся гармонией вместо грубоватых популярных мотивчиков из громкоговорителя, на которых настаивал Лео, полагая, что именно этого хочет публика.

— И так никуда не деться от этого шума, — возражала Джулия, убежденная в своей правоте. — Он в магазинах, барах, на вокзалах — везде. Я хочу создать в бассейне атмосферу, которая бы успокаивала, расслабляла.

И ей, несомненно, это удалось. Взяв кредит в банке, Джулия украсила помещение живыми комнатными растениями, которые поставила одна местная фирма; эта же фирма и следила за ними. Теперь во влажной и теплой атмосфере бассейна тропические пальмы, лианы и вьюны цвели и благоухали, насыщая воздух экзотическими ароматами.

Несмотря на колкое замечание Лео, что ей следовало бы завести вдобавок живых попугаев и, может быть, даже несколько змей, в целом все получилось очень и очень неплохо.

Раздевшись у края бассейна, Джулия аккуратно сложила одежду на одной из кожаных кушеток, расставленных словно для римской оргии. В воздухе пахло розами. Взглянув на гладкую, девственную поверхность воды, Джулия в предвкушении почувствовала легкую дрожь и плавно нырнула. Уходя в глубину, она ощутила шелковое прикосновение воды к своей коже и снова всплыла на поверхность.

Джулия не спеша проплыла несколько раз туда и обратно разными стилями. Она всегда была сильной пловчихой и любила воду. Лежа на спине и двигая только ногами, Джулия медленно плыла в сторону дальнего конца бассейна, когда входная дверь в помещение внезапно отворилась.

Это был Грант Дилени. Глядя на Джулию, он остановился у кромки воды и молча улыбнулся.

— Привет, мисс Маркис, — мягко сказал он. — Надеюсь, я вам не помешал? Не возражаете, если я присоединюсь к вам? Но если вы хотите побыть одна, я немедленно уйду.

Джулия прекрасно знала, что следует ответить на такое предложение. Но почему-то сказала совсем другое:

— Нет-нет, останьтесь, Грант. Давайте присоединяйтесь, вода отличная!

Дилени улыбнулся, присел и наклонил свою темноволосую голову, развязывая шнурки кроссовок. Не сводя с него глаз, Джулия, затаив дыхание, плыла назад.

Весь день она решительно отметала всякую мысль о Гранте, но, увидев его, почему-то растерялась. А когда он снял рубашку и обнажил свою сильную, мускулистую грудь, Джулия едва достало сил, чтобы не ахнуть. Снимая брюки, он повернулся к ней спиной, но, когда Грант скинул с себя еще и трусы, Джулия почувствовала, что сейчас буквально захлебнется желанием.

Яркое воспоминание о том, что видела она, просматривая видеозапись, вернулось, нарисовав в ее воображении возбужденный половой орган Гранта.

Вдруг Грант повернулся и, конечно, тут же заметил, что взгляд Джулии направлен на его член. Она немедленно нырнула под воду, чтобы скрыть замешательство. Всплыв снова, Джулия поняла, что Грант нырнул следом за ней, — они вместе поднялись на поверхность и, почти столкнувшись лицом к лицу, рассмеялись.

Своими мокрыми, похожими на лоснящийся мех морского льва черными волосами, капельками воды на темных ресницах и тонкими ручейками, петлявшими между слипшихся волосков на груди, Грант Дилени притягивал к себе, точно магнит.

А когда они выплыли на мелководье, где смогли встать на ноги, Джулия заметила, что его глаза тоже косятся на ее тело, разглядывая чуть сморщенные от прохлады соски и крепкие груди. Казалось, Грант вот-вот протянет руку и прикоснется к ним. Джулия затаила дыхание.

Вопреки здравому смыслу она хотела, чтобы он сделал это. И тогда они совсем скоро перешли бы к поцелуям и ласкам под водой и над ней; а потом, быть может, перебрались бы на кушетку и там закончили то, что начали. Джулия хотела, чтобы это случилось, — о, как сильно она этого жаждала! И она чувствовала, что Грант тоже мечтает об этом.

Он же по-мальчишески улыбнулся и сказал:

— Давайте наперегонки до другого конца!

Разочарование защемило сердце Джулии так крепко, точно зажало в тиски.

— Ладно, — согласилась Джулия, стараясь не выдавать истинных чувств.

На старте он немного пропустил ее вперед, но все равно финишировал первым, обогнав Джулию почти на длину своего тела. Тем не менее Дилени повел себя весьма обходительно.

— Для женщины вы очень хорошо плаваете, — заметил он. — Занимались плаванием?

Взявшись за поручень, Джулия повернулась к Гранту лицом:

— Выступала на соревнованиях за свою школу, но на самом деле я не люблю состязаний. Теперь я предпочитаю расслабляться и не рвусь к победам.

— Кроме победы в бизнесе — или нет?

— Что-то вроде того.

Развернувшись, Джулия не спеша поплыла в направлении ступеней, ведущих к маленькому бассейну-джакузи.

— Думаю, надо передохнуть. Сегодня у меня было много дел.

Выйдя из воды и взбираясь по ступеням лестницы, Джулия была уверена, что взор Дилени обращен к ее телу. Думает ли сейчас Грант о том, чтобы помассировать ей ягодицы, погладить бедра? От этой мысли Джулия почувствовала слабость в коленях, и ее ноги едва не съехали со скользких ступеней.

— А я еще немного поплаваю, — откликнулся Грант.

Джулия обернулась, чтобы полюбоваться тем, как его могучие плечи рассекают воду при каждом гребке, а потом прошла к небольшому лечебному бассейну.

Джулии очень нравился дизайн этого миленького бассейна. Он был облицован плиткой, прямо как в Древнем Риме, а на дне его было выложено мозаичное изображение дельфина. На стенке бассейна находился пульт управления, который регулировал скорость воздушных пузырьков. Джулия включила медленный режим, соответствующий мягкому массажу всей поверхности тела. Это походило на купание в теплом бурлящем шампанском.

Джулия уселась на импровизированное сиденье — ступеньку, скрытую под водой, — и со вздохом откинула голову.

Однако присутствие в соседнем бассейне Гранта Дилени помешало ей полностью расслабиться. Спокойным кролем он плавал туда и обратно, и его ритмичные удары по поверхности воды доносились до Джулии сквозь тихое шипение пузырьков.

Что заставило ее позволить ему остаться? Она сама виновата, ведь могла же сказать ему — на манер Греты Гарбо, — что хочет побыть одна. Тогда бы Джулия чувствовала себя свободно и как следует отдохнула. А теперь она только нервничает — даже среди шипящих пузырьков, которые обычно так хорошо успокаивают ее. Хотя, возможно, он останется в главном бассейне и больше не потревожит ее?..

Как бы не так.

Джулия услышала, как он несколькими сильными гребками подплыл к ступеням, и вскоре почувствовала его присутствие рядом. Она открыла глаза — он неплохо смотрелся на фоне декоративных пальм.

— Тарзан, — улыбнулась она.

— Я Тарзан, а вы Джейн? — грубовато улыбнулся он, обвив рукой толстую лиану. — Или будем играть в Адама и Еву?

Джулия не смогла удержаться, чтобы не бросить взгляд на длинный смуглый пенис, расслабленно висящий между сильными мокрыми бедрами.

— Цезарь и Клеопатра лучше подойдут к моему стилю, — хрипло ответила она.

Грант начал медленно спускаться в бассейн.

— Предлагаете мне роль Цезаря? — улыбнулся он игриво. — Я бы предпочел Марка Антония. Гораздо романтичнее сыграть за Бартона, как вы думаете?

— Я польщена. Но откуда вы так хорошо знаете актеров, которые играли в «Клеопатре»? Только не говорите, что любите кино.

Грант скромно улыбнулся, осторожно приближаясь к Джулии, чтобы сесть рядом с ней.

— Немного знаю, — ответил он. — Мой отец работал в кинотеатре, так что я смотрел большинство классических фильмов.

— Серьезно?

Джулия поняла, насколько мало знает о нем — о человеке, который доставил ей такое удовольствие, какого она не знала с другими мужчинами.

Она осторожно подвинулась, сознавая, как легко могут переплестись их ноги в голубой глубине. Одна часть Джулии хотела, чтобы их разговор продолжался, но другая половина мечтала лишь чувствовать его близость да нежные прикосновения пузырьков, погрузившись в изумительный сон о том, что могло бы произойти. И, закрыв глаза, Джулия всплыла на поверхность блаженной, умиротворяющей глади.

Однако безмятежное блаженство внезапно нарушил ускорившийся ток водяных струй, вода забурлила и зашипела громче. Глаза Джулии сразу раскрылись, и она снова присела. Голубые глаза Гранта Дилени виновато улыбались ей.

— Я нажал кнопку — вы не против? Хочу немного размять плечи.

— Да нет, я не против.

Джулия опять закрыла глаза и попыталась принять прежнее положение, однако на сей раз ее отбросило в сторону потоком воды. Джулии казалось, что она сидит верхом на бурлящей волне воды; сильная струя пробивалась снизу между ее бедер, другая рассыпалась о ее груди.

Рядом с Джулией, всего на расстоянии вытянутой руки, среди пузырящейся воды лежал Грант, его плечи подпирали стенку бассейна, а пальцы ног выглядывали из воды.

— Хорошо-то как! — выдохнул он.

Неутомимо поднимающаяся вверх вода постоянно разводила ноги Джулии. Поначалу она сопротивлялась, пытаясь поменять положение, но потом подчинилась, подставив тело мощному потоку, который, щекоча нежные ткани, доставлял необычайное удовольствие. Джулия повернулась совсем чуть-чуть, и струйки ударили прямо в ее возбужденный клитор. В первые мгновения было чуточку больно, но потом Джулия нашла нужный угол, и знакомые теплые поглаживания возобновились.

«Это сумасшествие!» — прошептала она про себя.

В такой близи от Гранта трудно будет скрыть от него свое возбуждение. И тем не менее было невероятно здорово думать, что все это происходит под водой, а он ничего не подозревает.

Или он все знает?

Джулия бросила на Гранта косой взгляд, но Дилени, казалось, был погружен в собственную гидротерапию. Воспользовавшись случаем, Джулия осмотрела каждый дюйм его тела, который только выступал из воды: красивый профиль, чем-то похожий на спрятавшуюся в нише статую римлянина, широкие плечи и сильная шея, переходящая в удивительно мускулистую грудь, покрытую мокрыми черными волосами.

— Ой! — непроизвольно вырвалось у Джулии, когда непрошеный поток пузырьков пробился сквозь ее половые губы и вода затекла внутрь.

Положившись на продолжавшуюся эротическую игру воды с клитором, Джулия едва не достигла непроизвольного оргазма.

— Что с вами? — спросил Грант, лениво раскрывая глаза.

— Ничего. — Джулия изо всех сил старалась говорить спокойно. — Я просто потеряла равновесие, вот и все.

— Можно убавить напор воздуха, если хотите.

— Нет! — Предложение Гранта застало Джулию врасплох, потому в ее голосе прозвучала резкость. — Нет, все хорошо.

Дилени снова закрыл глаза, и, почувствовав себя в относительной безопасности, Джулия предалась игре водных потоков. Она легко представила себе, как Грант протягивает к ней руку, как раздвигает ее потаенные губы, перебирая пальцами нежные лепестки и расширяя спрятанную там твердую почку. А может, это его упругий член, а вовсе не жесткий водный поток играет с ее вагиной; быть может, это мокрые губы Гранта целуют ее грудь, увлажняя соски холодной слюной?

Джулия изогнулась, ниже опустив стан, словно предлагая Гранту войти в нее, и внезапно водный поток, встретив на пути пульсирующий орган Джулии, раздвоился и начал омывать ее с двух сторон. Она очутилась в центре стремительного водоворота и, отдавшись изысканным ощущениям, поймала взгляд Гранта, который проникал в ее душу так же уверенно, как струя воды врывалась сейчас в ее тело…

Неожиданно восхитительное бурление воды прекратилось, и, совершенно не контролируя себя, Джулия тихонько застонала. Открыв глаза, она обнаружила, что Грант смотрит на нее с выражением легкого изумления.

— О, я, наверное, уснула! — пробормотала она, краснея. — Я лучше пойду еще поплаваю.

Джулия быстро метнулась к ступеням, но Грант не отставал.

— Я тоже, — сказал он.

Большой бассейн казался более безопасным по сравнению с лечебно-массажным. Заставив обленившиеся ноги работать, Джулия медленно проплыла несколько метров, но Грант сразу обогнал ее, двигаясь быстро и грациозно. Когда жаркий трепет внутри окончательно рассеялся и Джулия почти успокоилась — ровно настолько, насколько возможно было успокоиться в присутствии Гранта Дилени, — она встала у выхода из бассейна, чуть поднимаясь из воды.

Грант подплыл к поручню, остановился и улыбнулся.

— Уже все? — спросил он.

— Мне нужно идти домой.

— И мне. Но я давно уже так здорово не отдыхал. За долгое-долгое время это первый раз, когда мне довелось плавать в бассейне.

— Что ж, плавайте сколько хотите. После работы все массажисты могут пользоваться бассейном в любое время…

Тут Джулия поняла, что переходит на деловой тон. Внезапно Грант поднырнул под нее и потянул ее за ноги. Она завизжала, а он расхохотался прямо под водой, выпустив клуб пузырей. Вынырнув снова, он окатил Джулию брызгами, а потом начал плавать вокруг нее, брызгаясь водой. Она в ответ плескала на него, загребая воду пригоршнями, и пару раз метко попала Гранту прямо в лицо.

Еще несколько минут они резвились, словно игривые дельфины на мелководье, пока Джулия наконец не выскочила из бассейна. Хихикая, она побежала за своим полотенцем.

Пока она вытиралась, Дилени еще раз проплыл туда и обратно. Джулия не отрывала глаз от его крепкого торса и могучих плеч, то всплывавших на поверхность, то исчезавших в бирюзовой бездне бассейна, и чувствовала, как жгучая волна желания снова катится по ее телу.

О, если бы она посмела попросить его сделать ей массаж прямо сейчас, пока они одни!

От мысли о его прикосновении кожа Джулии, и без того уже возбужденная, вся покрылась колкими мурашками и глубокое, внутреннее биение начало свой размеренный бег. Если бы только она посмела…

Подтянувшись на сильных руках, Грант выпрыгнул из бассейна и взял толстое белое полотенце, которое принес из массажного кабинета.

— Я так устал, что жутко хочу пить, — сказал он, без стеснения глядя на Джулию, пока она надевала бюстгальтер. — Придется взять сок из автомата или что-нибудь в этом роде.

— Если хотите, можем выпить что-нибудь в диетбаре. У меня есть ключи. — Джулия помолчала, собираясь с силами. — А потом, если вы не спешите…

Дверь в бассейн раскрылась с глухим стуком, и на пороге появился Джим Томпсон.

— О, прошу прощения, мисс Маркис. Я не думал, что вы еще здесь.

— Все в порядке, Джим. Мы скоро уходим.

Вторжение смотрителя пришлось очень кстати. Она забыла, что в здании они не одни. О массаже не может быть и речи. Разочарование и вместе с тем облегчение наполнили сердце Джулии.

Быстро одевшись, она вышла в коридор и направилась к диетбару. Открыв дверь ключом из связки, она встала за стойку и лукаво спросила:

— Что будете пить, мистер Дилени?

— Если можно, коктейль из соков ананаса, апельсина и гуавы.

Налив соки в высокий бокал с соломинкой, Джулия протянула его Гранту и приготовила еще одну порцию коктейля для себя. Вскоре они уже сидели вдвоем за белым столиком, и Джулия снова начала чувствовать себя свободно.

— Ну что, Грант, как устроились на новом месте?

Он посмотрел на Джулию из-за полосатой соломинки:

— Ничего, я думаю. Наверно, лучше расспросить моих клиенток.

— Например, Дорин Кэдсток?

Джулия пристально посмотрела на Гранта, пытаясь увидеть его реакцию, но, к ее удовольствию, лицо мужчины осталось невозмутимым.

— Миссис Кэдсток? Я массировал ее и раньше, когда мы плыли на старой доброй посудине «Лилликлопе».

— На чем?

Грант усмехнулся:

— Мы так обычно называли наш корабль. Просто шутили. На самом деле теплоход именовался «Лиллипутом». Для круизных лайнеров он был слишком мал, так что пассажиры и команда волей-неволей сходились довольно близко.

— Я так и подумала!

Джулия тут же пожалела, что позволила себе такой грубый намек, но уже было поздно. Открылось то, что Джулия знала и так: она завидует случайной близости, которая имела место в прошлом между Грантом Дилени и Дорин Кэдсток.

Грант, правда, только повел бровями, но ничего не сказал, так что Джулия, несколько нервничая, продолжила:

— Уверена, что никто не сможет обвинить вас в непрофессионализме. Ну а две другие ваши клиентки, Ребекка Мэйтланд и Лу Марш, надо полагать, были совершенно удовлетворены, потому что они рекомендовали наш клуб еще двум дамам.

Джулия все ждала, что он как-нибудь выдаст себя, проговорится, но напрасно. Его лицо выражало самое заурядное довольство — только и всего.

— Правда? Это здорово, — сказал он. — Они говорили, что будут рекомендовать меня… то есть наш клуб всем своим знакомым.

— Вы молодчина, Грант, — не удержалась от похвалы Джулия. — Если так пойдет дальше, скоро мы достигнем полной загрузки.

Грант поставил бокал на стол и посмотрел прямо в глаза собеседнице:

— Я просто восхищен тем, что вы делаете, мисс Маркис. До того как перейти на круизные суда, я работал в нескольких оздоровительных клубах… Но «Сибариты» — лучшее заведение из всех, что я видел. Вам как-то удалось создать тут совершенно непринужденную обстановку. Клуб — действительно первый класс.

— А я всегда считала, что оздоровительный клуб хорош настолько, насколько хорош его персонал, — польстила она ему и улыбнулась. — Можно иметь все оборудование, все условия на свете, но потерпеть сокрушительное фиаско из-за нерадивых сотрудников.

— В этом вы явно добились успеха. Сюда мне было бы не стыдно привести даже свою мать.

Свою мать? Усилием воли Джулия подавила желание рассмеяться, а вместе с ним и свое любопытство по поводу того, каким человеком могла бы быть эта леди. Вместо этого она придала разговору более серьезную окраску:

— Тем не менее есть люди, которые предпочли бы видеть наш клуб закрытым.

Грант, казалось, был удивлен:

— Не может быть!

— К сожалению, это так! Далеко не все знают и понимают сексуальные нужды женщин, как мы. Поэтому мне приходится держать в строгом секрете то, что здесь происходит. Если правда выйдет наружу, обязательно найдутся моралисты, которые объявят против нас крестовый поход.

Сказать большего она не посмела. Если Грант и понял ее намек, то не подал виду. Напротив, он отодвинулся назад и встал из-за стола:

— Мне пора идти. Спасибо за приятный вечер, мисс Маркис. Все было очень здорово.

Джулия тоже встала:

— Не за что. — Она искала какой-нибудь предлог, чтобы продолжить вечер, но не нашла. — Тогда… э… скажу Джиму, что мы уходим, чтобы он мог все закрыть.

Пожелав друг другу доброй ночи, они разошлись в разные стороны: Дилени ушел через главную дверь, а Джулия отправилась назад, в сторону бассейна, где в последний раз видела смотрителя. Но в ее сердце все еще жила безумная надежда на то, что если она поспешит, то, наверное, снова встретится с Грантом на автостоянке и тогда он уже не отпустит ее домой одну.

Джулия знала, что он нравится ей. Каждый взгляд, каждое слово, каждое случайное прикосновение были заряжены скрытым сексуальным напряжением, которое вскоре стало бы совсем невыносимым, если бы она немного не разрядила его в бассейне с минеральной водой.

А Грант? Будет ли он, вернувшись домой, думать о ней? Эта мысль привела в движение новые лавины желания, которые Джулия тщетно пыталась остановить.

Джим оказался в бойлерной, но, прежде чем найти его, Джулия услышала, как унесся в ночь автомобиль Гранта Дилени. Вскоре Джулия тоже уехала — только теперь она больше ничего не ждала от этого вечера.

Вернувшись домой в половине двенадцатого, она включила телевизор и налила себе щедрую порцию алкоголя. Поняв, что не может сосредоточить внимание на полуночном ток-шоу, Джулия приняла душ и уже было направилась в спальню, как вдруг заметила, что на телефонном автоответчике для нее есть сообщение. Вне всяких сомнений, его оставили, пока она была в ванной.

Джулия нажала кнопку и немало удивилась, услышав голос Гранта:

— Привет, мисс Маркис, это Грант Дилени. Я хотел поблагодарить вас за то, что вы помогли мне легко обосноваться на новом месте. Думал, что мне будет трудно привыкнуть к работе на берегу, но теперь мне кажется, что я работаю в «Сибаритах» уже много месяцев. В общем, это все. До завтра! Еще раз спасибо.

Сообщение вновь наполнило Джулию радостью. Грант Дилени принадлежал к тем мужчинам, которые нравятся женщинам любого возраста и с которыми чувствуешь себя очень уютно. Когда они находились наедине друг с другом, Джулии было так просто забыть о том, что он ее подчиненный. Наверно, они могли бы стать хотя бы друзьями.

И тут Джулия вспомнила, что чувствовала в бассейне, когда была совсем рядом с ним, и вздрогнула, словно ее окатили ледяной водой. Кого она пытается обмануть? Ведь она не хочет видеть Гранта Дилени в роли друга, с которым приятно посидеть за бокалом вина у камина. Она жаждет, чтобы он стал ее любовником.

А этому никогда не бывать.

Никогда-никогда.

Глава шестая

Сон становился проблемой. Даже если Джулии удавалось ненадолго уснуть, она просыпалась рано. А потом вместо того, чтобы оставаться в постели и анализировать мысли о месте мужчины в ее жизни, она вставала. После занятий йогой Джулия готовила себе завтрак из фруктов и травяного чая и усаживалась перед телевизором послушать умиротворяющую болтовню утренней телепрограммы «Ранний звонок».

На следующий день после купания в бассейне вместе с Грантом Дилени Джулия поднялась в половине седьмого и, как обычно, скучала за пустыми разговорами белокурой телеведущей Линдсей Кинг, болтавшей обо всем подряд и ни о чем в особенности.

Однако внезапно Джулия встрепенулась, услышав имя Джереми Кэдстока.

— …У нас в студии, чтобы ответить на некоторые вопросы, касающиеся его кампании «За общественную нравственность», — улыбаясь, продолжала Линдсей Кинг.

Оператор взял общий план, и на телеэкране появился член парламента — он сидел в кресле, держа в руке бокал с апельсиновым соком.

— Мистер Кэдсток, ваша кампания по улучшению морального облика Британии произвела настоящий переполох. Не могли бы вы рассказать нашим зрителям более подробно о своих целях?

— Охотно, мисс Кинг. — Джереми Кэдсток елейно улыбнулся, глядя с экрана серыми глазами, полыхающими евангелическим смирением. — Мне бы хотелось напомнить вам, что, как демократически избранный член парламента, я заседаю в палате общин, являясь представителем общественности. Понятие «общественная нравственность» подразумевает под собой то, что считают нравственным простые люди, и, полагаю, здесь у нас полное взаимопонимание. Большинство людей знает, что нравственно и прилично, и они не хотят, чтобы их пичкали той мерзостью, которую в наши дни кое-кто выдает за невинное развлечение.

— Скажите, мистер Кэдсток, а что конкретно вы имеете в виду?

— Начнем хотя бы с порнографических журналов и видеофильмов. Ни один добропорядочный гражданин не желает, чтобы эту мерзость демонстрировали на витринах магазинов, где их могут увидеть дети. Большинство из нас предпочли бы, чтобы подобной продукции не существовало вовсе, но давайте, по крайней мере, заставим убрать все это обратно под прилавок, где этой гадости самое место.

— Значит, как я поняла, мистер Кэдсток, вас беспокоит только возможность растления малолетних?

— Не только. Возьмем, к примеру, телевидение. С тех пор как у нас появился этот бессмысленный «девятичасовой барьер», телепродюсеры получили право ставить в вечерние программы отвратительные низкопробные передачи, рассчитанные на самые низменные чувства обывателей.

— Да, понимаю. Значит, вы попытаетесь ввести более жесткую цензуру во всех средствах массовой информации?

— Да, но это еще не все. — Джереми Кэдсток поправил локон седых, редеющих волос и грозно наклонился вперед. — Я хочу, чтобы правительство разделалось с угрозой грязных телефонных каналов, секс-магазинов и так называемых «массажных салонов» и «оздоровительных клубов», которые ничем не лучше борделей.

Линдсей Кинг смотрела на него со скептицизмом:

— Вы хотите сказать, что попытаетесь полностью разделаться с проституцией?

— В совершенном мире это было бы идеально. Но я несколько ближе к земле, чем вы думаете, мисс Кинг. Конечно, нам не удастся избавиться от древнейшей в мире профессии, поэтому мне бы хотелось видеть, чтобы публичные дома лицензировались и контролировались государством. В некоторых странах такая система работает весьма эффективно.

— Следовательно, можно сказать, что ваши цели касаются широкого круга вопросов?

— Да, но, к сожалению, проблема стала весьма многогранной и сложной, поэтому здесь не может быть какого-то одного решения. Принятие закона, очевидно, потребует всестороннего обсуждения, но я надеюсь представить проект закона на рассмотрение парламента до конца текущей сессии.

— Ну что же, мистер Кэдсток, желаю вам удачи. Думаю, она вам понадобится. И огромное спасибо за то, что нашли время прийти к нам в это утро.

Выключив телевизор, Джулия сидела на диване с таким чувством, словно кто-то ударил ее в живот.

Этот человек опасен. В его глазах горел огонь инквизиции — желание добиться поставленной цели любой ценой. Если идея «общественной нравственности» станет популярной, Кэдстока будет не остановить. Время пуританского гнева настало. Общество давно сожалеет о потерянной чистоте, и тому, кто убедит толпу в возможности чудесного возрождения, будет обеспечен успех на выборах.

Но как такой человек, как Джереми Кэдсток, может разглагольствовать о морали, когда он сам изменяет жене с другой женщиной? Или слухи об этом романе беспочвенны? Но их видели вместе в самолете, летящем в Париж, а потом случайно встретили в провинциальной гостинице, где они сидели за завтраком и пожирали друг друга глазами. Немало людей сделали своим ремеслом наблюдать за жизнью таких выдающихся граждан, как Джереми Кэдсток, и Джулия знала, что данные сведения получены из надежных источников. И одним из источников был знакомый Лео инспектор полиции.

Люди, подобные Джереми Кэдстоку, искренне верят, что им все сойдет с рук, однако в большинстве случаев, если только эти типы не вляпывались во что-то серьезное, так и выходило. Члены правящей партии не видели в лицемерии порока, достойного осуждения, — напротив, среди них притворство было нормой. Даже крикливые моралисты не принуждали себя оставаться кристально чистыми во всех отношениях, и связь с любовницей редко рассматривалась как преступление, если это не угрожало национальной безопасности или не рождался незаконный ребенок. Целясь в проституцию и порнографию, Джереми не вмешивался в деликатные дела личной морали, касаясь лишь норм общественной нравственности.

Тем не менее — решила Джулия, собираясь идти на работу, — не будет никакого вреда, если она продолжит видеозапись визитов в клуб, которые нанесут Дорин Кэдсток и Таня Вейнтворт. Кто знает, когда пригодится такая улика?

Судьба распорядилась так, что, приехав тем утром на работу, Джулия прежде всего увидела Таню Вейнтворт. Та стояла около регистрационного стола.

— Да, ваш массаж у Гранта назначен на десять часов, — подтвердил Стивен, когда к ним подошла Джулия.

— Здравствуйте, мисс Вейнтворт, — лучезарно улыбнулась управляющая клубом, стараясь скрыть свой интерес. — Меняете массажиста?

Таня обернулась и тоже улыбнулась. Джулию всегда впечатляла ее необычная внешность: и золотисто-каштановые волосы, обрамлявшие овальное личико густой и пышной гривой; и губы, казавшиеся слишком уж пухлыми и чувственными для такого утонченного лица; и изумрудные глаза, жадно стреляющие одинаково сладострастным огнем в мужчин и женщин. Надетое на ней сегодня простенькое голубое платье подчеркивало обводы ее симпатичной фигурки, провокационно намекая на то, что скрыто под тканью. Таня Вейнтворт приветственно кивнула в ответ:

— Марлоном я вполне довольна, мисс Маркис, сами знаете… Просто Дорин посоветовала мне Гранта, вот я и подумала: дай-ка попробую для разнообразия. Он, кажется, недавно у вас, не так ли?

— Верно. Между прочим, именно мисс Кэдсток его и рекомендовала. Они, кажется, дружат с тех пор, как познакомились в каком-то круизе.

— Да, правильно! Прошлой зимой Дорин ездила в круиз по Средиземному морю.

— Удивительно, что ее муж нашел время…

Таня Вейнтворт звонко рассмеялась:

— Да нет же, она поехала одна! Она болела, и Джереми решил, что круиз пойдет ей на пользу. Дорин поначалу немного боялась, но все ее хорошо приняли, и она чудесно отдохнула.

«Выпустили кошку погулять…» — подумала Джулия и холодно улыбнулась Тане.

— В любом случае надеюсь, что Грантом вы останетесь довольны. Пока что на него жалоб не было.

Потом Таня Вейнтворт удалилась в сторону гимнастического зала, а Джулия повернулась к регистрационному столу обсудить со Стивеном планы на день. И в этот момент она почувствовала неясное волнение, снова прокравшееся в ее душу. Ей показалось, будто между Таней Вейнтворт, Дорин Кэдсток и Грантом Дилени разыгрывается какая-то интрижка.

Как бы там ни было, а все, что произойдет сегодня во время сеансов массажа, будет записано на видеопленку.

Целое утро Джулия была слишком занята делами, чтобы наблюдать непосредственно за массажем. Она встречалась с фотографом по поводу снимков для новой брошюры, затем беседовала с возможным будущим членом клуба. Во время ленча, однако, Джулия прихватила сэндвич и фруктовый сок на свой наблюдательный пункт и включила видеозапись массажного сеанса Тани Вейнтворт.

Ожидая, пока Таня выйдет из кабинки для переодевания, Джулия чувствовала, как напряжение сильнее стягивает основание ее живота. Она отчасти надеялась, что, наблюдая за тем, как Грант Дилени массирует других женщин, она со временем потеряет к нему интересе и в конце концов признает: то, что сделал для нее этот человек, было, по крайней мере с его точки зрения, обычной работой.

В то же время шпионская деятельность и возбуждала, и настораживала. Тайно подсматривать за тем, как первоклассные мужчины услаждают других женщин, несомненно, очень нравилось Джулии, но она никак не желала принять свою роль соглядатая. Теперь же, сознавшись себе в том, как сильно она хочет Гранта, Джулия больше не могла кормить себя ложью, делая вид, будто тайное наблюдение ведется ею исключительно из соображений безопасности.

И все же это не может длиться долго. Дилени уже загружен работой, а скоро и у Джулии не останется времени, чтобы наблюдать за ним постоянно.

Наконец на экране появилась Таня Вейнтворт.

Небрежно завернутая в полотенце, она так же небрежно бросила его на стул. Хотя Таня Вейнтворт посещала клуб регулярно, она делала это лишь для того, чтобы поддерживать превосходное состояние тела, щедро одаренного природой и не имевшего ни одного лишнего грамма.

Джулия отметила, как голубые глаза Гранта Дилени мгновенно оценили все нюансы тела клиентки.

У нее были заметные, но не слишком большие бицепсы; груди — крепкие, но не перекаченные, как у женщин-спортсменок, у которых они становились только придатками мышц. Танины груди были совершенно круглыми и упругими, они стояли почти перпендикулярно к грудной клетке, высоко поднимаясь над плоским животом. Джулия видела, как удивился Грант, когда его взгляд упал на то, что находилось у Тани чуть ниже талии. Бритый лобок придавал выпуклость ее наружным половым губам, что имело совершенно потрясающий вид.

Советуясь с Дилени, какое лучше выбрать масло, Вейнтворт с откровенным обожанием пялила глаза на его полуголое тело, а потом легла на массажный стол лицом вниз.

Когда Грант выливал масло себе на руки, Джулия разглядела, что это была бутылочка «Тропического экстракта» — пахучей экзотической смеси, одного из самых возбуждающих масел.

Пока Грант растирал ей ступни, Таня глубоко вздыхала и терлась станом о мягкое покрытие стола. В то время как Грант поднимался по ее бедрам, она ритмично сжимала и разжимала ягодицы, из чего следовало, что она занимается самоудовлетворением. А когда Грант начал массировать ей ягодицы, заманчиво проводя пальцами между двумя сокращающимися половинками, Таню как будто свело судорогами.

— Не может быть! — прошептала потрясенная Джулия. — Уже?

Но все определенно свидетельствовало об этом. После того как содрогания первого оргазма утихли, Таня Вейнтворт лежала абсолютно неподвижно, пока не настало время перевернуться. Она улеглась на спину с апатичным, сладостным спокойствием, а Грант Дилени начал массировать ее лоб. Руки Тани без всякого стеснения сползли к грудям, и вскоре она принялась потихоньку играть с ними, попеременно то сжимая, то пощипывая возбужденные розовые соски.

Она явно была не из тех, кто предпочитает пассивно лежать, предоставляя мужчине выполнять всю работу. То ли из нетерпения, то ли из большого желания получить максимум эротического удовольствия за один сеанс, но Таня Вейнтворт, казалось, решила наполнить отведенный ей час как можно большим числом оргазмов.

То, что она кончила во второй раз, было очевидно. Она раскрыла рот, ее грудь покрылась густой розовой краской, а бедра неистово вздымались вверх-вниз.

Грант снова был удивлен, однако быстро сообразил, что нужно клиентке, и, сократив подготовительную часть, перешел прямо к ее бедрам. Не мешая Тане поглаживать и пощипывать раздувшиеся соски, Грант ввел палец в ее лишенную волосяного покрова, открытую щель и вскоре заставил Таню снова заизвиваться от неизбывного удовольствия.

Джулию тошнило от ревности. Тот чудесный оргазм, который ей подарил Грант, казался игрушкой по сравнению с представлением, устроенным этой «мультиоргазмической» женщиной.

Доведя ее до экстаза в третий раз, Грант ухмыльнулся, словно все это только веселая шутка.

Таня как будто находилась в состоянии вечного оргазма. Каждое, даже незначительное, движение пальцев Гранта во влажном колодце ее органа пробуждало в ней новый прилив конвульсий.

Сердце готово было выпрыгнуть из груди Джулии, когда на ее глазах Грант склонил голову к раздвинутым ногам Тани и лизнул языком подрагивающую шишечку ее клитора. Джулия рассердилась не на шутку. Не в силах продолжать наблюдать за ними, она со злостью выключила видео и, томимая ненасытным желанием, убежала в свою персональную сауну.

Недовольная собой, Джулия яростно скинула одежду и, потея от жара, безжалостно вонзила в себя самый большой вибратор. Быстро двигая им вперед и назад, она не останавливалась, пока не наступил скорый оргазм. Однако Джулия снова и снова вонзала в себя искусственный член, пытаясь доказать, что тоже способна кончать по нескольку раз подряд. Хотя знала, что обманывает себя. Одно дело — переживать оргазм за оргазмом с помощью вибратора, и совсем другое — испытать те же ощущения с мужчиной.

Боже, как же она ненавидит Таню Вейнтворт!

После того как Джулия приняла душ и снова оделась, ей стало стыдно за прежние чувства. Ревновать к любовнице Кэдстока — это уже просто дикость. Природа наградила Таню Вейнтворт гиперсексуальным телом и несдержанным характером, только и всего. И нет никаких оснований полагать, будто Грант испытывает к ней нечто отличное от того, что чувствует к другим своим клиенткам. Удовлетворить Таню было проще потому, что она не соглашалась с отведенной ей пассивной ролью, а предпочитала мастурбировать во время массажа. И Джулия могла бы так же, если бы захотела.

Но тогда не получилось бы чуда. Ведь Джулия испытала совершенно особенное, новое наслаждение именно потому, что не прикоснулась к себе и пальцем, но впервые дошла до оргазма, предоставив все сделать мужчине. И ощущение этого чуда, и глубокое чувство удовлетворения по-прежнему хранились в ее памяти.

Придя в себя, Джулия опять задумалась о любовной связи Тани Вейнтворт и Джереми Кэдстока.

Таня, наверное, говорила Джереми, что он настоящий «жеребец», что он единственный мужчина, который способен по-настоящему удовлетворить ее.

Самая мысль об этом вызвала у Джулии ехидный смешок. Судя по поведению Тани в то утро, она так сильно изголодалась по настоящему сексу, что могла кончить независимо от того, кто занимается с ней любовью. Теперь Джулия получила документальное подтверждение этому факту. И когда понадобится ущемить надутое самолюбие Джереми Кэдстока, видеофильм придется очень даже кстати.

К трем часам Джулия поняла, что ее энергетический запас иссякает. Ей требовалась передышка, поэтому она спустилась в диетбар и взяла себе чашку чаю с сухариками из овса и кураги. Сидя за угловым столиком, она притворялась, будто читает газету, хотя на самом деле подслушивала, о чем болтают вокруг. Но вдруг Джулия заметила, что глаза некоторых женщин косятся на вход в диетбар.

В зал вошел Грант Дилени. В зеленой футболке и черных шортах, он, казалось, был переполнен здоровьем. Увидев Джулию, Грант махнул ей рукой, потом, взяв себе сок, подошел к ее столику:

— Вы не против, если я присяду с вами?

— Совсем нет, — ответила Джулия и по-деловому улыбнулась. — Хотела поблагодарить тебя за сообщение, которое ты оставил на моем автоответчике.

— Я сказал то, что думаю.

Его глаза, ясно-голубые и удивительно искренние, посмотрели прямо в ее душу. Джулия, припомнив то, что видела всего пару часов назад, покраснела — она готова была забраться под стол, чтобы никто ее не увидел.

— Я… э… рада, что ты хорошо устроился, — продолжила она, немного оправившись.

— Сегодня пока удачный день, — снова улыбнулся Грант, попивая сок. — Я, кажется, берусь за дело по-настоящему.

«Можешь сказать это еще раз!» — подумала Джулия.

— У тебя будет много клиентов до конца недели? — спросила она.

— Да, мисс Вейнтворт записалась ко мне на пятницу…

«Ну конечно!»

— …И потом, миссис Кэдсток тоже будет у меня в пятницу.

— А, Дорин Кэдсток! — Джулия небрежно положила газету на стол между собой и Дилени, так, чтобы был хорошо виден заголовок на первой странице. — Между прочим, сегодня утром я видела по телевизору ее почтенного муженька Похоже, он возомнил себя защитником общественной морали или еще какой-то чепухи.

Джулия пристально глядела на Дилени, но он ничем не выдал себя. Несмотря на ленивую улыбку, игравшую в уголках его подвижных губ, Грант молчал. Джулия перевела разговор на другую тему и рассказала о своем интервью журналу «Здоровая жизнь». Мысль о том, что клубу не помешает немного рекламы, Грант, похоже, встретил с энтузиазмом.

— Впрочем, знаешь, я боюсь, мы не сможем принять много новых членов, — рассмеялась Джулия.

— Тогда почему бы вам не открыть еще один клуб?

Его вопрос, полный наивной простоты постороннего человека, ошеломил ее. До сих пор Джулия думала о расширении деятельности только в рамках одного помещения. Но поскольку возможности клуба принимать новых членов действительно почти исчерпали себя, тогда как спрос все возрастал, то предложение Гранта Дилени имело смысл. Если Джулия не сделает этого в ближайшее время, то можно не сомневаться — нечто подобное осуществит кто-то другой.

Все мысли об угрозе со стороны Джереми Кэдстока мгновенно рассеялись, как только Джулия обдумала поданную Грантом идею более тщательно. Конечно, в таком случае ей придется поступиться частью своей власти, однако взамен она добьется более полного воплощения своей мечты — мечты создать для женщин безопасную и здоровую обстановку, в которой они смогут использовать свой сексуальный потенциал целиком и полностью.

— Вы занимаетесь великим делом, мисс Маркис, — продолжал Грант. — Оно достойно расширения, может быть, стоит попробовать его в другом городе. Думаю, у вас это получилось бы…

— Погоди, погоди! — рассмеялась Джулия.

Но внутри она почувствовала тепло и восторг. Все это напомнило ей о давно минувших днях, когда вместе с Лео они замышляли создать оздоровительный клуб, самонадеянно хвастаясь друг перед другом и представляя, как обретают силу и становятся реальностью их мечты. Одинокая управительница клубом, Джулия уже давно позабыла, как это прекрасно — разделить с кем-нибудь свои мечтания.

Грант Дилени лишь улыбнулся ей, изобразив на лице искреннее, простое удовольствие.

Джулия покинула диетбар с тяжестью на душе. Она шпионила за этим человеком, тайно желала его и ненавидела себя за это. Ненавидела за то, что делала вид, будто все в полном порядке, будто они только начальник и подчиненный, тогда как каждая клеточка ее тела все время тосковала по его языку, его пальцам, его дивному, большущему члену. Да, по нему в первую очередь.

Если Гранту Дилени удалось вызвать у нее самые утонченные ощущения с помощью одного языка, то какие еще миры блаженства обещает ей открыть его могучий орган?

Страстное желание расползалось по телу Джулии, подобно всепожирающему пламени, мешая ей вести себя так, словно ничего не случилось.

Стивен передал Джулии какое-то сообщение, и она, машинально, точно в беспамятстве, что-то ответив ему, вернулась в уединение своего кабинета.

Сделав нужные звонки, Джулия сидела погрузившись в мечтания о будущих перспективах. Идея открытия второго клуба постепенно обретала форму. Джулия собиралась учесть накопленный в «Сибаритах» опыт, сделать новое заведение и больше, и лучше. Планировала устроить на новом месте кабинет аэробики, йоги, может быть, танцевальный зал и, возможно, несколько классов женского здоровья. Почему бы не создать целый оздоровительный клуб, где будут специалисты по травам, акупунктуре и другим нетрадиционным методам лечения? Ведь Джулия уже предлагала своим клиенткам ароматерапию и лечение минеральными водами…

Несмотря на свой не слишком удачный опыт, Джулия всегда была убеждена в том, что сексуальность женщины необходимо рассматривать в комплексе ее общего самочувствия. Если б только Джулии удалось найти достаточно большое помещение, она могла бы претворить свою философию в жизнь.

— Ну, Грант! — громко произнесла Джулия, позабыв, как недавно бранила его за то, что он совершенно выбил ее из колеи.

Теперь ей хотелось продолжить с ним разговор, узнать о его идеях и подумать, что они могут сделать вместе. Между Грантом Дилени и Джулией возникло какое-то интуитивное взаимопонимание: если б только ей удалось забыть о его умопомрачительной мужской красоте хотя бы на пять минут и поговорить о делах…

Джулия подняла трубку телефона и набрала номер регистратуры. Стивен ответил ей так, будто звонили из города:

— Оздоровительный клуб «Сибариты», здравствуйте. Чем могу вам помочь?

— Грант Дилени там? — начала она, полагая, что Стивен узнает ее голос.

— Да, мистер Грант сегодня на работе.

Стивен, казалось, не признал ее. «Может, мой голос прозвучал слабее, чем обычно?» — подумала Джулия, принимая во внимание свое волнение. Она уже собиралась открыть регистратору, кто она, как он вдруг спросил:

— Желаете записаться к нему на массаж?

Джулия растерялась. Разумеется, она желала этого, и даже очень. На мгновение Джулией овладел бес безрассудства, и она промолвила:

— Да, прошу вас.

— Как насчет завтра, вы свободны утром? У Гранта «окно» на одиннадцать.

Джулия знала, что может еще взять отступного. Но какая-то неистовая сила взяла над ней верх, и она ответила:

— Спасибо, это подойдет.

— Ваше имя?

— О да. Имя… Джейн… — В поисках фамилии Джулия опустила глаза на стол, и ее взгляд упал на экземпляр местной газеты. — Газетт.

— Газетт? Не могли бы вы назвать по буквам?

— Конечно. Это… французская фамилия. Моя мать… то есть отец был француз.

Она произнесла слово по буквам, чувствуя себя при этом полной идиоткой. Джулия была уверена: Стивен уже точно распознал ее голос и решил, что все это просто хитроумная шутка.

Но тот ничего не понял:

— Благодарю вас, мисс Газетт. Полагаю, вы член клуба?

— Да… э… я новенькая. Только что прошла собеседование с мисс Маркис.

— А, тогда понятно, почему вас еще нет в списке. В общем, я записал вас к мистеру Гранту на одиннадцать часов.

— Спасибо. До свидания.

Повесив трубку, Джулия вся тряслась, наполовину от страха, наполовину от холода. Подумать только: она сама записалась на массаж к Гранту Дилени! Да еще под псевдонимом! Однако продолжать маскироваться под кого-то и разыгрывать эту шараду не было никакой возможности. Если все-таки она решится прийти на массаж, то там с этой грубой игрой будет сразу покончено.

И все же она хотела встретиться с Грантом, а теперь Джулия получила возможность провести с ним целый час наедине. Когда она поднимется наверх, можно будет сказать, что она хочет поговорить с ним о делах без свидетелей, чтобы быть уверенной, что их никто не подслушивает, — да-да, именно так Джулия и сделает. Они часик обо всем поговорят, а потом она уйдет, вот и все. Миссия закончена. Никаких интимных массажей, никаких непристойностей в отношениях между начальницей и подчиненным, никаких сплетен, никаких намеков на фаворитизм, никакого непрофессионализма.

— Боже, кого я пытаюсь обмануть? — простонала Джулия вслух, закрыв лицо руками.

Глава седьмая

Волнуясь, точно школьница, вызванная в кабинет директора, Джулия постучала в дверь массажной. По известным причинам она не заходила в регистратуру. Глубокий, уверенный голос Гранта Дилени пригласил ее войти, и Джулия, с тяжелым чувством в груди и комком в горле, вошла в кабинет.

— Мисс Маркис! — удивился Грант, и его губы тотчас изогнулись в улыбке. — Я, вообще-то, ждал следующую клиентку, мисс Газетт. Но раз вы…

Джулия откашлялась и глотнула воздуха, стараясь не опускать глаз на неприкрытую махровым халатом обнаженную грудь Гранта.

— Видишь ли, Грант, никакой «мисс Газетт» на самом деле не существует. Это вымышленное имя. Я воспользовалась им, чтобы записаться к тебе на массаж. Но я только хотела поговорить с тобой об идее, которую ты подкинул мне вчера.

— Хотите поговорить?

— Э… Да. Я подумала, что мы будем здесь совершенно одни и…

С недоверчивой улыбкой на лице Грант приблизился к ней на три шага:

— Погодите, мисс Маркис, давайте говорить начистоту. Если вам понадобилось обсудить со мной какие-то дела, почему вы не вызвали меня к себе в кабинет?

— Я… я просто подумала, что мы могли бы… что так будет более… интимно.

Все летит к черту! Эта глупая история, ее нервы, притворное спокойствие, наконец, весь ее авторитет руководителя. Стоило Гранту Дилени появиться перед ней, показать свое крепкое, мужественное тело, и для Джулии с этого момента осталась существовать только одна реальность — голая действительность ее жаркой страсти к этому мужчине.

— А разве есть что-нибудь еще более интимное, чем массаж? Вы уверены, что это не то, чего вам действительно хочется, мисс Маркис? Вы точно желаете только поговорить?

Загипнотизированная его голосом, Джулия покачала головой. Грант, ласково улыбаясь, взял ее за руку, и Джулия позволила ему отвести себя к стулу, словно она была ребенком. Когда они оба сели друг напротив друга, Грант сказал:

— Всю неделю, что здесь работаю, я наблюдал за вами, и мне стало ясно, что вы переживаете сильный стресс. Конечно, это не мое дело, но мне кажется, вам просто необходимо расслабиться. Разрешите, я сделаю вам обычный массаж, прямо сейчас. Не такой, как в прошлый раз, а простой профилактический массаж с майораном и лавандой. Это вас успокоит. Эти препараты очень хорошо помогают при стрессе и перенапряжении.

Слова Гранта задели Джулию за живое. Почему, создавая здоровую обстановку и все условия для отдыха других женщин, она не может воспользоваться всеми этими выгодами сама? С этим бизнесом она совсем о себе не думает…

Джулия кивнула.

— Наверно, ты прав, — согласилась она. — Я правда слишком перегрузила себя работой.

— Вот и прекрасно. — Он хлопнул в ладоши. — Тогда начнем?

Выйдя из кабинки для переодевания, Джулия нарочно отвела взгляд от Гранта, который мазал руки маслом, а прошла прямо к массажному столу и легла лицом вниз.

И, почувствовав теплое, уверенное прикосновение его кожи, Джулия сразу поняла, что как раз этого ей и не хватало. Не чрезмерной стимуляции эрогенных зон, но глубинной легкости полного раскрепощения. Она вздохнула, препоручая свое тело целиком заботам Гранта, как дитя доверяется любящей матери. Постепенно напряжение, скопившееся под ее кожей, начало рассасываться, оставляя взамен ощущение удивительно приятной расслабленности и примирения с собой и окружающим миром.

Плавные, медленные поглаживания по спине вскоре нагнали на Джулию сладкую дрему. Она едва замечала, как крепкие массирующие пощипывания ее ягодиц снова переходят в долгие поглаживания бедер и икр. Джулия погрузилась в теплую, безопасную темноту, провалилась в какую-то бездну, куда не могли пробраться ни мысли о делах, ни усталость. Крепкий травяной аромат масла воздействовал на ее центральную нервную систему, успокаивал ум. Когда Грант добрался до ее ступней, Джулия была уже далеко, плывя в полубессознательном состоянии между явью и сном.

Джулия так забылась, что Гранту даже пришлось дважды повторить свою просьбу, чтобы она перевернулась. Джулия легла на спину, и руки Гранта мягко коснулись ее лба. Нежные пальцы описывали вокруг ее глазниц маленькие кружки, прощупывали скулы, разглаживали кожу на подбородке. Затем они мягко прошлись по шее до самой ключицы. Джулия по-прежнему чувствовала себя вялой и расслабленной. Промассировав смелыми продавливающими поглаживаниями самую верхнюю часть груди, Грант переместил руки ниже, слегка касаясь кожи кончиками пальцев.

Затем Джулия почувствовала, как в грудях что-то слабо зашевелилось, словно пробуждалось, но тут же приказала себе не обращать на это внимания и расслабиться.

Наконец Грант приблизился к едва различимой грани между сравнительно нейтральной зоной верхней части груди и более чувствительными грудными тканями. Джулия отчетливо ощущала, в каких местах прикосновения Гранта сильнее возбуждают ее нервные окончания, вызывая прилив чувств, граничащих с сексуальным возбуждением.

Не в силах ничего с собой поделать, Джулия поняла, что ее тело приходит в возбужденное состояние: соски постепенно твердеют, а груди наливаются, страждуя более смелых, более крепких прикосновений.

«Мне нельзя, — говорила она себе. — Нельзя возбуждаться».

Но все усилия были так же напрасны, как если бы она попыталась остановить ток крови или биение сердца. Внутри все пришло в движение, подготавливаясь к занятию любовью. Джулия была уверена, что этому не бывать, однако она боялась, что Грант узнает, насколько сильно она хочет его.

Чувствует ли он неистовую пульсацию ее вен? Замечает ли предательский румянец на ее коже? Достаточно ли ароматным было массажное масло, чтобы скрыть запах ее соков?

Джулия чувствовала, что сокровенная щель внизу живота уже начала увлажняться — самые интимные места раскрывались, готовясь к желанному вторжению извне. И Джулия не могла совладать с собой.

«Но в конце концов, это вполне естественно», — успокаивала себя Джулия, когда ладони Гранта, так и не коснувшись раздувшихся холмиков ее грудей, начали массировать область вокруг пупка.

Вполне естественно испытывать возбуждение от прикосновений такого симпатичного мужчины. Слишком долго она не принимала своей сексуальности, вкладывая все силы в работу, и пыталась убедить себя в том, что ей не нужен мужчина. Но как бы ни старался человек подавить в себе эту могучую энергию, она все равно, рано или поздно, прорвется наружу, что и случилось с Джулией, когда Грант делал ей первый массаж.

И то, что Джулия чувствовала теперь, было лишь эхом крушения оборонительной стены, которую она возвела вокруг себя, — только и всего. Тем не менее ситуация была управляема — управляема до тех пор, пока Джулия не поддастся панике и не начнет реагировать на прикосновения его рук слишком бурно.

Во время круговых движений по животу Джулии основание ладони Гранта надавливало на лобок, слегка оттягивая на себя верхние волоски. Те, в свою очередь, тащили за собой капюшончик клитора, и тот выходил наружу. Джулия чувствовала, как твердеет клитор, все более и более возбуждаясь. И лоно ее отвечало на это трепетной дрожью. Вскоре все пространство — от вздымающихся грудей до теплого тоннеля влагалища — зажглось огнем запретного желания.

Но Джулия убеждала себя, что справится со своими эмоциями. Успокаивала себя тем, что, как только массаж закончится, она вернется к себе в кабинет и утолит жажду своего несчастного тела тем, чего оно так явно просит. Ей только нужно продержаться еще несколько минут, пока Грант не завершит свою работу. А потом она снова примет спокойный, равнодушный и серьезный вид. И Грант ничего не заметит, никогда не узнает, как страстно и как постыдно она желает его.

Джулия поняла, что переоценила свою способность владеть собой, но, как только она пройдет через это, больше уже никогда она не позволит себе попасть в такую опасную ситуацию еще раз. И Джулия обещала себе, что найдет силы пройти через это. Обязательно найдет.

Однако в этот самый момент руки Гранта проскользнули между ее бедер, и Джулия совершила фатальную ошибку.

Она открыла глаза.

Грант Дилени смотрел ей прямо в лицо. Он ласково улыбался ей; его аквамариновые глаза излучали тепло.

— Иди ко мне! — хрипло шепнула она.

Грант медленно подошел, и Джулия прикоснулась к его широкой гладкой спине, почувствовала движение мускулов. Его левая рука легла на ее грудь, и уверенность, с которой его большой палец начал теребить сосок, сказала Джулии, что Грант отлично понимает, о чем она так страстно мечтает.

Только ей совсем не хотелось, чтобы и теперь все у них было так же ограниченно и однобоко, как в прошлый раз. Она желала, чтобы Грант начал действовать. Джулия смотрела вверх, на его губы, и отчаянно жаждала поцеловать их. Ее рука обняла его сильную шею, пальцы запутались во влажных шелковистых волосах на затылке, и вот голова Гранта уже склонилась к лицу Джулии.

Его полные, мягкие губы приблизились к ее устам, поначалу едва коснувшись их, и мелкая дрожь, мурашки побежали вниз по ее позвоночнику, от шеи до самого кончика. Затем Грант провел языком по более чувствительному внутреннему краю губ, и волнующее соприкосновение сделалось плотнее, а дрожащие конвульсии пронеслись на этот раз по всему ее телу, достигнув самых ступней, точно Джулию ударило электрическим током. Нежно дотрагиваясь пальцами до ее кожи, Грант осторожно сжал ей одну грудь, потом провел ногтем щекотящую, закрученную в спираль дорожку вокруг розовой вершины, наполнив оба соска пощипывающим возбуждением. Джулия раскрыла рот шире, Грант ввел язык, и тот соприкоснулся с языком Джулии. И как только она распробовала свежую сладость его слюны, их поцелуй сделался еще более глубоким, еще более страстным.

Отвечая на дрожь предвкушения в нижней части своего туловища, Джулия застонала, желая, чтобы руки Гранта опустились теперь вдоль ее тела и облегчили мучительные страдания в ее лоне.

Наконец его рука сползла вниз и, скользнув по напряженной впадине живота Джулии, накрыла бугорок под лобком. Джулия приподняла стан, подставляя свое лоно ладони Гранта, и громко вздохнула, когда его пальцы разомкнули ей внешние губы и, нащупав более нежные внутренние ткани, начали осторожно поглаживать их, пока те не покрылись теплыми соками. Клитор Джулии вышел из-под своего защитного капюшончика, требуя, чтобы и на него тоже обратили внимание, подарили ему немного ласки, но кончики пальцев Гранта искали вход в вагину. Мягко войдя вовнутрь, палец завращался по стенкам отверстия, производя тихие, интимные звуки.

Джулия пыталась ускорить процесс, поддаваясь Гранту, но тот воздерживался, и ее желание слиться с ним воедино стремительно возрастало. Вскоре она совершенно отчаялась…

Грант чувствовал, что ей нужно больше, однако вместо стимуляции клитора он приник к ее правой груди и начал жадно сосать. Рука Гранта переместилась на ее лобок, нежно лаская его поглаживаниями.

Джулия стонала, не зная, сколько еще будут тянуться эти мучения. Она понимала, чего добивается Грант. Он немилосердно увеличивал силу ее желания, следя за тем, чтобы она не кончила преждевременно и не израсходовала свою сексуальную энергию прежде, чем та достигнет максимума. Но теперь Джулия хотела узнать, насколько сильно возбужден он сам. И, в порядке эксперимента, ее рука потянулась к его набедренной повязке.

Когда Джулия нащупала выпуклость внутри тонкого шелкового мешочка, пришла очередь Гранта стонать. Он на несколько секунд отошел назад, и Джулия вдруг почувствовала гнетущее разочарование, но потом увидела, что он быстро стащил с себя повязку и остался совершенно наг. На протяжении нескольких мгновений Джулия любовалась красотой обнаженного мужского тела и толстым стеблем, поднимающимся из гущи черных курчавых волос, подобно экзотическому цветку с красным бутоном. Казалось, что под воздействием ее откровенного взгляда немой орган немного вздрагивает, тугой и готовый к действию.

И Джулия почувствовала неодолимое желание приблизиться к нему. Она схватила Гранта за ягодицы и придвинула ближе к себе, а потом наклонила голову к удивительному цветку. От него исходил сильный мускусный запах. Джулия робко высунула язык и лизнула набухшую страстью головку.

Джулия очень давно не пробовала этого солоноватого вкуса мужского члена. Теперь же ее язык начинал вспоминать не только вкус, но также и знакомые очертания: глубокую ложбинку на шлеме, выпирающую нижнюю кромку, длинный и гладкий ствол с прожилками вен. Она изучила его целиком — от вершины до основания.

Грант дышал напряженно и тяжело, опасаясь потерять контроль над собой. Он развел руки Джулии в стороны, затем поднял ее голову и начал целовать ее быстро и отчаянно. Потом снова уложил Джулию на стол и забрался на него сам, встав над ней на четвереньки «валетом». Взяв в руку его увесистые яички, Джулия сползла немного вниз — так, чтобы его член оказался зажатым в ее губах.

Почувствовав, как его язык смочил холодной слюной ее горячую прорезь, Джулия благодарно вздохнула. Впустив мясистый стержень в рот, Джулия одновременно приподняла бедра навстречу настойчивому языку, который уже отыскал вход во влагалище и проверил, насколько глубоко может туда войти.

Джулии казалось, будто они оба превратились в единое существо — змею, кусающую свой хвост. Все тело горело огнем. Играя языком и губами с могучим членом, она ощущала его пульсирующие теплые вены. Никогда еще Джулия не достигала такой полной физической гармонии с мужчиной, и теперь ей стало ясно, что она снова необратимо приближается к оргазму. Ее клитор выпрямился и пульсировал, подобно пенису Гранта, а глубоко внутри ее влагалища зарождались легкие колебания удовольствия, первые волны восторга, которые совсем скоро сольются в один мощный поток экстаза.

Двигая членом вниз и вверх, Грант вводил и выводил его изо рта Джулии, и от этих полузвериных движений ее желание лишь усиливалось. Воображая, как его невероятно гладкий и толстый орган работает там, где сейчас находился язык Гранта, Джулия еще больше возбуждалась.

Возможно почувствовав, что Джулия хочет ускорить процесс, Грант начал лизать ей клитор легкими, быстрыми движениями, как делал это раньше. Она ритмично вращала бедрами, разводила их в стороны, поднимала и опускала, хотя ощущения и так были самые острые.

Теперь, когда Джулия поняла, что их совместная цель почти достигнута, она уже не желала продолжения любовной прелюдии и надеялась, что Грант испытывает те же самые ощущения. Овладевший обоими дух несдержанности, граничащей с бешенством, всю дорогу подгонят их к неизбежному сладостному финалу.

Чуть-чуть не дойдя до него, они ненадолго застыли в таком состоянии. Грант на время остановился, чтобы перевести дыхание, но вскоре продолжил свои ласки, запустив пальцы во влагалище Джулии, тогда как она переключила внимание на его мошонку. Затем он снова опустил голову, и Джулия поняла, что это начало заключительной стадии их совместного восхождения к высотам сладострастия.

Как только она осознала, что сейчас начнется ее второй с этим человеком блаженный оргазм, новый, более резкий вкус во рту указал Джулии на то, что Грант вот-вот выпустит семя, и она отвернулась, не желая глотать его сперму.

Вместо этого Джулия просунула его член глубоко между своими грудями, и через несколько мгновений Грант застонал, одновременно сильно нажав рукой на лоно Джулии и в последний раз втолкнув член в глубокую ложбинку на ее груди. Яростно извиваясь, Джулия начала тереть клитор о запястье Гранта, получая тем самым нужную симуляцию и подгоняя себя к оргазму.

Внезапно, когда Джулию еще разрывали неистово-исступленные конвульсии, Грант кончил. В Джулии не осталось ничего, кроме благодарного восторга. Все ее тело превратилось в горячий сгусток безумных ощущений.

— О Боже! — тихо произнесла она, когда начался неизбежный отлив чувств.

Она едва сознавала, что Грант поднялся с нее и лежит рядом, крепко сжимая ее тело в своих объятиях. Медленное понимание того, что только что произошло, возвращалось, просачиваясь сквозь приглушенное приятное воспоминание.

Не в силах что-либо поделать, Джулия чувствовала страх и стыд. Все нежные чувства были омрачены осознанием обольщения ею Гранта, одного из своих сотрудников. Она неподвижно лежала в его руках, напуганная, озадаченная тем, как вести себя дальше.

Что теперь подумает о ней Грант Дилени?

Джулия осторожно попыталась выбраться из его объятий, как будто, поступив таким образом, сможет выпутаться из столь щекотливой ситуации. Но она почувствовала, что он зашевелился, и увидела, что Грант открыл глаза и глядит на нее.

Ей казалось, будто она смотрит в туманное синее небо. Внезапно на нее нахлынул поток нежности, и ей захотелось обнять шею Гранта, покрыть его лицо поцелуями, но она отбросила эту мысль и, решительно встав, прошла в душ.

Смывая с себя прикосновения Гранта, она сможет придумать какое-нибудь объяснение своей необычной потере самоконтроля.

Но голос Гранта остановил ее на пол пути.

— Боже мой! — простонал он. — Все-таки я кончил, да?

Джулия повернулась в смущении. Грант сидел на массажном столе, свесив ноги и подпирая руками голову. В глазах его застыло выражение висельника.

— Это ведь была проверка? — спросил он. — Вы заигрывали со мной, чтобы посмотреть, смогу ли я сопротивляться, и я угодил в ловушку. Теперь вы будете думать, что мне нельзя доверять клиенток.

— Все не так, Грант, я… — В первый момент Джулия хотела опровергнуть его предположение, но он все равно не слушал ее.

— Этого больше не повторится! — уверял он умоляющим тоном. — Это было только с вами. Я… ну, я правда считаю вас очень привлекательной женщиной, но… Боже, так еще хуже! Мне очень жаль, мисс Маркис. Наверное, теперь вы решите избавиться от меня. Я не обижусь. Знаю, вам необходимо быть осторожной…

Осознавая, что ей потребуется время подумать, Джулия довольно грубо сказала:

— Мне нужно принять душ, Грант. Поговорим об этом потом.

Она скрылась в душевой кабинке, а Грант еще долго смотрел на дверь безутешным взором.

Включив душ, Джулия просто стояла под теплым потоком воды и оценивала ситуацию. Похоже, угрызения совести Гранта каким-то удивительным образом предоставили ей отсрочку. Раз Грант Дилени серьезно полагал, что она подвергла его испытанию, стало быть, он по-прежнему уважает ее, по-прежнему верит, что она действовала по расчету, а не из чисто плотского влечения.

И все же она чувствовала себя неловко, позволяя ему оставаться наедине со своим заблуждением. Совершенно очевидно, что Грант разбит мыслью о собственном непрофессионализме и боится лишиться работы. О его увольнении Джулия думала в последнюю очередь, — правда, вероятно, это единственное, что ей теперь остается.

Но если за минувший час Джулия и вправду проверила кого-то, то уж точно не Гранта. Она проверяла себя. Джулия испытывала силу собственной воли, и оказалось, что ее чувства к Гранту слишком сильны. Даже теперь у нее подкашивались колени при мысли о только что происшедшем.

То, что Грант дал ей сейчас, было великолепно, но от этого Джулия хотела его только сильнее, и она знала, что будет хотеть его и впредь. Возможно, ради их общего блага ей стоит отпустить Гранта Дилени на все четыре стороны.

Завернутая в полотенце, Джулия вышла из душа в полной растерянности. Грант избегал ее взгляда, пока она не исчезла в кабинке для переодевания, после чего тут же прошел в душевую. Тем временем Джулия тщательно привела себя в порядок и вновь придала себе облик преуспевающей деловой женщины, заплетя свои русые волосы свободной косичкой и слегка надушившись цитрусовым одеколоном.

Ко времени, когда она была готова, Грант вернулся в массажную, одетый в шорты и с полотенцем на шее. В его взгляде сквозило что-то мальчишеское, волосы после душа слиплись в черные заостренные иглы. Грант нервничал и немного заикался, пытаясь сказать явно составленную заранее речь:

— П-послушайте, я допустил г-глупую ошибку, когда решил, что вам нужен массаж, — начал он. — Вы пришли поговорить, и мне не нужно было мешать вам. Все вышло из-под контроля, и мне очень жаль. Мне правда очень понравилось тут работать, но…

Слова Гранта напомнили Джулии о поданной им идее касательно открытия нового клуба, о том, ради чего она сюда пришла и о чем забыла сразу, как только легла на массажный стол. Но теперь Джулия вдруг взглянула на происшедшее с другой стороны.

— Грант, ты не поднимешься ко мне в кабинет, когда будешь готов? — холодно спросила она. — Думаю, нам все же нужно поговорить.

— Да, мисс Маркис, — обреченно согласился он. — Конечно.

Джулия повернулась к выходу, однако образ великолепного тела Гранта по-прежнему держался в ее памяти. Ведь совсем еще недавно в порыве восторга Джулия хотела изучить его целиком, хотела, чтобы это тело прилипло к ее плоти — изгиб к изгибу — и погрузилось вместе с ней в такой же ритмичный, экзотический восторг.

Вернувшись в кабинет, Джулия обдумала свой план несколько раз, тщательно рассмотрев все с различных углов зрения. Что, если вместо увольнения она предложит Гранту повышение по службе, назначит директором второго клуба? Тогда он будет ей ровней, а если пожелает, то и любовником — без страха и не делая одолжений.

Эта мысль ей очень понравилась, однако говорить об этом сейчас было преждевременно. Перед тем как выложить все Гранту, нужно посоветоваться с финансовым менеджером и бухгалтером.

Дожидаясь Гранта, Джулия бросила косой взгляд на дверь секретной комнаты. Она не поставила видеомагнитофон на запись, поскольку искренне верила, что все, чем они будут заниматься при встрече, — это поговорят о делах. Какая неудача! Зато теперь она знала наверняка, что они с Грантом составляют поистине взрывоопасную смесь и не могут противостоять друг другу. Он, должно быть, тоже понимал это.

Раздался нерешительный стук в дверь, и Джулия вновь улыбнулась. Грант ожидал увольнения, а никак не продвижения по службе.

— Входи! — по-дружески позвала Джулия, а потом выдвинула для него стул.

У Гранта был удрученный вид. Он сидел склона голову, его широкие плечи поникли. Расставив колени, он взволнованно перебирал пальцами, ожидая, что его босс вот-вот нанесет последний удар.

— Я ничуть тебя не виню, Грант. То, что произошло этим утром, было проверкой не только для тебя, но и для меня самой, и я… тоже не удержалась.

Грант поднял голову, в его голубых глазах появились удивление и проблеск надежды.

Увидев ее улыбку, он рискнул улыбнуться сам, но тут же недоуменно пожал плечами.

— Кажется, мы оба немного увлеклись, — сказал он.

— Поэтому я воздержусь от твоего увольнения, — продолжала Джулия. — Разумеется, при условии, что ты обещаешь не болтать о случившемся.

Грант весь преобразился, его лицо засияло от радости. И Джулии захотелось крепко его обнять. Но вместо этого она перевела взгляд на лежащие на столе бумаги, стараясь успокоиться.

— Конечно, я никому не скажу! — торжественно поклялся Грант Дилени. — Я не подведу, мисс Маркис, обещаю. У меня никогда… — Он заколебался, вероятно вспомнив о сеансе массажа для двух фотомоделей. — Никогда ничего не было ни с кем из моих клиенток, и такого больше не повторится. Так вышло просто потому, что мы…

Слова иссякли, но Джулия-то знала, что именно он так сильно хотел и так боялся сказать ей. Джулии казалось, будто она видит его насквозь, и однажды каждый из них станет для другого открытой книгой. Но пока что стоит быть более осмотрительной.

— Все-таки на днях мы с тобой еще поговорим, — быстро произнесла она. — Насчет открытия второго клуба. Правда, мне нужно еще немного подумать. Кое с кем посоветоваться. Незачем объяснять, что это тоже строго между нами.

— Можете мне доверять, — просто ответил Грант.

— Очень надеюсь.

Джулия не смогла скрыть невесть откуда закравшуюся в ее голос нотку неуверенности. Это пробудило в ней беспокойство.

Так ли уж полностью она ему доверяет? Или же, теряя голову вместе с сердцем, подвергает себя опасности? Об этом — и о многом другом — ей стоило серьезно подумать в ближайшие же дни.

— Ладно, Грант, можешь идти. И помни, что я тебе сказала. Договорились?

Он кивнул, поднимаясь со стула. Теперь Грант снова выглядел гордым, сильным и решительным. Внезапно внизу живота Джулии вспыхнули последние осколки страстного желания, а в желудке поселилось ощущение, будто она стоит на самой вершине ледяной горки и вот-вот покатится с нее головой вниз.

Грант и Джулия крепко пожали друг другу руки, что немного отрезвило ее, после чего он ушел.

— Грант, мой мальчик! — шутливо выдохнула Джулия, падая в кресло, как только захлопнулась дверь. — Сладкая у нас с тобой выходит музыка!

И в этот миг до нее донеслось бравурное насвистывание удаляющегося по коридору Гранта Дилени.

Глава восьмая

До конца недели Джулия бдительно следила за Грантом Дилени. К нему на массаж приходили Лу Марш, Ребекка Мэйтланд — каждая отдельно, слава Богу, — и обе женщины Джереми Кэдстока.

Встреча Гранта с Дорин Кэдсток прошла точно так же, как в прошлый раз: сначала они минут пять поболтали, а потом он сделал ей обычный массаж. Массаж Тани Вейнтворт прошел так же бурно, как и предыдущий, только теперь Джулия ревновала к ней гораздо меньше. Поведение Тани, дополняющей высокопрофессиональные движения мастера мастурбированием, казалось эгоистичным, даже отвратительным.

Убедившись, что ее чувства к Гранту взаимны, Джулия надеялась, что уже скоро она и Дилени смогут стать настоящими любовниками.

Ее финансовым консультантам понравилась идея открытия второго клуба, и если все необходимые расчеты докажут жизнеспособность проекта, тогда Джулия обратится к Гранту с предложением. Она даже и не думала, что он сможет ей отказать.

Однажды вечером по дороге домой Джулия заехала в тихий винный ресторанчик, чтобы слегка перекусить, — выпила полбокала слабоалкогольного вина и съела полпорции сыра, когда вдруг ее поприветствовал громкий мужской голос:

— Джулия! Вот так сюрприз!

Она повернулась и увидела улыбающуюся физиономию Лео. Он сидел в компании двух мужчин, но быстро поднялся и прошел в уголок к Джулии.

— Ты одна? Можно присоединиться?

Ответ Джулии еще не прозвучал, а Лео уже выдвинул стул и поставил на стол свой бокал и бутылку бургундского. Джулия постаралась сделать вид, что рада встрече.

«Если я переживу его общество сейчас, мне не придется видеть Лео по крайней мере еще несколько месяцев», — решила Джулия.

— Как дела? — вежливо осведомилась она. — Хорошо выглядишь.

— Дела неплохо, — кисло улыбнулся он. — Жаль, у нас нет мужского клуба, который предлагал бы такие же услуги, как твой, иначе я был бы в лучшей форме.

— Ну-ну, можно подумать, в этом городе мужчинам чего-то не хватает.

— Да, но такую романтическую обстановку, как у тебя в «Сибаритах», больше нигде не найдешь. Может, мне самому открыть такой клуб, а? Правда, сейчас, кажется, не совсем подходящее время.

— Да? Почему же?

— Сама знаешь, о чем мы говорили с тобой недавно по телефону. Кое-кто… Не стану называть его имени, поскольку и у стен есть уши… Так вот, этот кое-кто грозит взбаламутить воду. — Лео понизил голос. — На твоем месте, Джулия, я бы хорошенько подумал о будущем. Нет, я вовсе не предлагаю тебе закрыть дело, но думаю, что немного подстраховаться, пока идет буря, не помешает. Лучше, чтобы твои парни не стимулировали, а симулировали или что-нибудь в этом роде. И может, им стоит надеть что-нибудь более пристойное, например халаты.

В душе Джулии медленно вскипало раздражение — Лео хорошо умел давить на больные места. Уже от одного взгляда его всезнающих карих глаз, смотрящих так, будто ему одному известно, как лучше поступить, а она только играет в женщину-бизнесмена, Джулии делалось не по себе.

Но кроме того, где-то глубоко внутри ее все еще прельщала его властная внешность. Словно оправдывая свое имя, он походил на огромного африканского хищника. Позволяя своей жертве пожить еще немного, он создавал иллюзию свободы — но лишь для того, чтобы позже напасть вновь.

Казалось, Лео только и ждет поражения Джулии, чтобы можно было прийти и сказать: «Вот видишь? Я тебя предупреждал. Но не беспокойся, теперь я присмотрю за тобой».

Джулия почувствовала горячее желание отплатить ему той же монетой:

— У меня нет намерений что-то менять, Лео. И могу тебя уверить, это никак не связано с воображаемой угрозой ищущего популярности рядового члена парламента.

Мохнатые брови Лео сомкнулись. Это был знак предупреждения, который Джулия запомнила с давних пор.

— Не сбрасывай его со счетов с такой легкостью, иначе пожалеешь об этом. В данный момент он раздувает общественное мнение и имеет широкую поддержку.

— Посмотрим, — напоказ равнодушно пожала плечами Джулия. — Но если я изменю правила клуба, мои клиентки будут крайне разочарованы. Они предпочли бы оставить все как есть.

— Уверен, они будут разочарованы еще больше, если тебе в конце концов вообще придется закрыть клуб.

— Закрываться я не собираюсь. Даже наоборот: подумываю насчет расширения.

Джулия тут же пожалела, что не смогла удержать язык за зубами и проболталась. Далеко не в первый раз Лео вынуждал ее открывать то, что ей хотелось сохранить до поры до времени в тайне. Заметив в глазах Лео проблеск интереса и нервное подергивание его губ, точно он изголодался по информации, Джулия легонько прикусила свой болтливый язык.

— Насчет расширения? — живо переспросил бывший супруг. — А я думал, ты и так уже расширилась настолько, насколько могла, построив новый корпус…

Джулии пришлось в срочном порядке шевелить извилинами, чтобы не дать Лео прийти к очевидному заключению.

— Ну, я не имела в виду расширение в буквальном смысле! — с легкостью бросила Джулия. — Я подразумевала услуги, которые мы предлагаем клиентам. Думала о возможности продавать некоторые книги и видеофильмы, спортивную одежду и всякое такое.

— Я понял. — Вспыхнувший было интерес Лео тут же погас. — Конечно, это твой клуб, Джулия, и ты вправе управлять им так, как считаешь нужным. Однако я начал бы думать о себе плохо, если бы перестал прислушиваться к тому, что время от времени доносят слухи. И если бы не переживал за твое благополучие.

— Спасибо, Лео. — Джулия немного смягчилась. — Я тебе очень признательна.

На его лице изобразилась теплая, ностальгическая улыбка, которая даже теперь имела над Джулией какую-то власть.

— Я по-прежнему беспокоюсь о тебе, Джулия. Всегда буду беспокоиться, ты знаешь. Как странно, никто из нас до сих пор не нашел себе пары…

Он осушил бокал и налил себе новый. Поняв, что алкоголь начинает брать верх над Лео, Джулия решила, что пора уходить.

— Не нашел? Как сказать… — едко ответила она и взяла в руку свою сумочку и куртку с соседнего свободного сиденья.

Огромная голова Лео аж вздернулась вверх; его глаза уставились на Джулию, пытаясь что-то осмыслить.

— Хочешь сказать, у тебя есть с кем-то роман? Что-нибудь серьезное?

Поняв, что снова сболтнула лишнее, Джулия поспешила пойти на попятный:

— Да нет, никакого романа. Мне просто не понравилось, что ты начинаешь строить догадки.

— Какие догадки?

— Не важно, забудем об этом. Послушай, мне правда надо идти…

Лео тоже поднялся из-за стола, опрокинув на стол бокал с остатками вина.

— Солнышко, не могла бы ты сделать мне одно большое одолжение? Подбросишь меня домой? Я составил этим ребятам компанию, но больше пить не хочу. Если я останусь и стану ждать, пока они не разойдутся по домам, то чертовски напьюсь, а завтра у меня важная встреча.

Интуиция Джулии советовала отказать Лео. Можно предложить ему взять такси. Однако Лео умеет заставить ее чувствовать себя виноватой, если она откажет ему, и в конце концов, им почти по пути.

«А кроме того, — рассудила Джулия, — в более интимной обстановке автомобиля от Лео можно узнать много полезного. Его язык сразу развязывается, когда он чуть выпьет».

Дожидаясь, пока он объяснит друзьям, что домой его отвезет бывшая жена, Джулия стойко снесла косые изумленные взгляды, последовавшие за намеком Лео на то, что, возможно, этот вечер он закончит в одной постели с ней. Сердито развернувшись, Джулия пошла на стоянку.

— Это ужасно любезно с твоей стороны, Джулия, — расчувствовался Лео, когда она открыла ему переднюю дверцу машины.

Выехали со стоянки, и вскоре Лео разговорился. Речь вновь зашла о Джереми Кэдстоке.

— Знаешь, у него есть любовница, — начал он. — Классная баба. Прошлым летом видел ее в «Хенли» вместе с ним. Интересно, что об этом думает его жена, если, конечно, она в курсе? Вот старый дурак! Не понимаю, как можно отравлять жизнь другим, когда сам ходишь налево? А ты бы смогла?

— Этот просто уверен, что ему все сойдет с рук. Да что говорить, почти все члены правительства поступают так же. До тех пор пока они сохраняют благоразумие…

— Ну, у Кэдстока с благоразумием все в порядке. В родном городе он никогда не появляется с ней на публике. Мой приятель, Джон, говорит, что в основном они катаются за границу по уикэндам. Видел их весной в Бристольском аэропорту, когда они улетали на Майорку.

— Значит, надо полагать, что кто-нибудь может использовать эти сведения против него? — уточнила Джулия.

— Может быть. А может, и нет. Рискованная затея. То есть я хочу сказать, кого это волнует в наше время?

— Но ведь он, кажется, пропагандирует принципы высокой морали? Как же он может проповедовать одно, а делать другое?

Лео вздохнул:

— Он действует мудро. Заявляет, что не против того, чем занимаются люди в личной жизни, осуждает только то, что называют «общественным пороком». Защищает мелкие слабости и все такое. Может, он и прав, не знаю. Но я все равно буду присматривать за тобой.

— Ну-ну, только сам знаешь, как говорят: не буди лихо, пока спит тихо.

Джулию смущала близость сидящего рядом ссутулившегося и разящего перегаром Лео.

«Как часто случалось, что я вот так же довозила его до дома почти в бесчувственном состоянии, напившегося, как последний бродяга…» — угрюмо вспоминала она.

В те давние дни, бывало, они едва успевали войти в дверь четырехспального особняка, как Лео заключал ее в объятия, лизал липким языком ее шею, тискал ей груди или задирал юбку и запускал руку под трусики (Лео запрещал ей носить колготки, только чулки).

Поначалу это ее возбуждало, и его ощупывания представлялись Джулии доказательством неуемной страсти к ней. В возрасте подростка, когда вследствие чрезмерной придирчивости матери Джулия почти утратила чувство собственного достоинства, она искренне полагала, что ни один мужчина никогда не захочет ее. Поэтому, когда появился Лео, такой обаятельный и утонченный, такой заботливый и нежный (когда не был пьян), Джулия быстро убедила себя в том, что влюблена в него.

Непрошеные воспоминания грозили захватить ее целиком, так что Джулия быстро задала Лео вопрос о его личных успехах в делах, чтобы несколько отвлечься от прошлого.

— Все нормально, дорогая, спасибо. Тотализатор дает какую-то прибыль, но сейчас везде спад активности. Зато в казино дела идут совсем чудесно!

Лео владел третью доли в сети тотализаторов и казино. Джулия интересовалась его делами только из вежливости, а в глубине души была рада, что больше не имеет со всем этим ничего общего. Она считала игорный бизнес грязным делом, побуждающим людей служить госпоже Удаче, обкрадывать собственные семьи. С ее точки зрения, только абсолютные лицемеры способны мириться с этой отраслью бизнеса и осуждать то, чем занимаются в «Сибаритах».

— Подумываю купить что-нибудь из недвижимости — здание на следующем углу от твоего клуба, — продолжал Лео.

Джулия навострила уши:

— Это какое именно?

— Магазин Миллеров, ювелиров. Они обанкротились, помнишь? Отличное, большое помещение. Сзади мастерские. Я мог бы сделать из него конфетку.

— Серьезно? И во что переделаешь?

— Возможно, в игорный дом. После того как казино на Маркет-стрит прекратило работать, в этом городе ощущается некоторая пустота.

Джулия тайком улыбнулась. Вот если бы она перекупила это место и построила там свой второй клуб? Это было бы настоящей удачей. Если Джулии удастся нарушить планы Лео, ему придется считаться с ней как с серьезной деловой женщиной. Лео всегда уважал соперников.

Они подъехали к фешенебельному многоквартирному дому, и Джулия остановила машину.

— Солнышко, было так приятно провести с тобой вечер, — проворковал он, возясь с ремнем безопасности.

Лео потянулся к Джулии, чтобы заключить ее в объятия, но она автоматически отодвинулась.

— Ну, один поцелуй? В память о нашем прошлом! — подлизывался Лео.

— Ладно. Только один.

Джулия легонько поцеловала его в щеку, однако Лео притянул ее ближе и умудрился-таки просунуть язык ей в рот, наполнив ее нос едким перегаром. Джулия едва не подавилась. Она с силой толкнула его в грудь, но отвисшая одежда Лео смягчила удар.

— Боже, Джулия, я все еще хочу тебя! — тяжело вздохнул бывший муж. — Ты все так же хороша, как и раньше. Зачем только мы разошлись?

Наконец Джулии удалось освободиться. Выбрав такой тон, который, насколько ей было известно, лучше всего мог утихомирить Лео, она по-матерински сказала:

— Не будь плохим мальчиком, Лео. Ты говорил, что завтра у тебя важная встреча, помнишь? Тебе пора домой.

— Домой? — Он поднял печальные, налитые кровью глаза к небу. — Что это за дом, когда в нем нет женщины? Простая нора, и больше ничего!

Джулия вышла наружу и обошла автомобиль, что помочь Лео выбраться. Она облегченно вздохнула, когда он самостоятельно встал на ноги и зашагал по дорожке к дому.

— Спокойной ночи, Лео! — крикнула Джулия ему вслед.

Он раскачивался из стороны в сторону и спотыкался. Внезапно Джулии стало его жаль, но потом она вспомнила, как он подавлял ее, унижал — иногда при посторонних людях, — как постоянно повторял, что она пошла в мать — мол, такая же неполноценная.

Старая обида захлестнула ее волной, подавив всякую жалость. Джулия села в машину и быстро уехала.

Случайная встреча с Лео еще сильнее убедила Джулию в том, что ей как можно скорее нужно сойтись с Грантом Дилени. Ее опыт с обоими мужчинами не мог быть более противоречивым. Лео навязывался ей, безразличный к ее собственным нуждам, пытался превратить ее в безмозглую игрушку. Ну а Грант, напротив, уважал ее как личность и, без сомнения, умел доставить ей физическое удовлетворение.

К тому же она и Грант подходят друг другу… Внутреннее чутье Джулии подсказывало ей, что их с Грантом взаимоотношения могут наладиться — если они сумеют освободиться от существующих неравных позиций.

На следующий день Джулия встретилась с агентом по недвижимости, который занимался продажей бывшего владения Миллеров. Джулия осмотрела помещение и пришла к выводу, что место идеально подходит для ее целей. Потом она повидала своего финансового менеджера, который, к радости Джулии, дал «добро» на покупку. Теперь оставалось лишь поделиться хорошими новостями с Грантом и сделать ему предложение.

Вернувшись под вечер в клуб, Джулия сразу взяла расписание и выяснила, когда будет свободен Грант. К сожалению, он уже ушел домой, а завтра у него был выходной, так что Джулии пришлось отложить их встречу до пятницы. Случайно взгляд упал на другую запись, и Джулия удивилась, увидев имя Тани Вейнтворт рядом с надписью: «Индивидуальная сауна».

Стивен заметил удивление Джулии.

— Э… что-то заинтересовало вас, мисс Маркис? — вполголоса спросил он.

Она нахмурила лоб, не желая поддерживать кривотолки среди подчиненных:

— Мы ни за кем не должны следить, Стивен. И тем более обсуждать поступки наших клиентов. Конфиденциальность во всем и всегда, помнишь?

И все же, уходя, Джулия весело ему подмигнула.

Впрочем, случай был необычный.

За дополнительную плату сауной могли пользоваться индивидуально, причем женщинам — членам клуба — разрешалось приводить с собой своих мужчин. Сеансы индивидуального приема сауны проходили только по вечерам, и Таня Вейнтворт записалась сегодня на восемь часов.

Джулия знала, что Стивен думает то же, что и она: рискнет ли Таня Вейнтворт привести с собой Джереми Кэдстока, чтобы заняться с ним любовью в сауне?

Но потом Джулию посетила еще более неприятная мысль. Что, если Таня пригласила члена парламента для того, чтобы тот лично мог разнюхать, чем занимаются в клубе? Вечером дежурить будет Бен Соум. Нужно предупредить его, чтобы не спускал с парочки глаз и не позволял им шататься по клубу где хотят. Их нужно будет проводить до сауны и обратно.

Джулия уже не помнила, установлена ли в сауне видеокамера. Если и установлена, то ею никогда не пользовались — Джулию не интересовало, что происходит в этом помещении клуба.

Джулия включила компьютер и быстро вошла в файл с планом установки видеокамер. Да, одна видеокамера была-таки поставлена в сауне. С восторгом Джулия поняла, что сможет не только воочию увидеть то, что произойдет между Таней Вейнтворт и ее «гостем», но также записать их встречу на пленку!

Однако это невероятно: чтобы Джереми Кэдсток так скомпрометировал себя в самом начале своей широко разрекламированной кампании?! Чрезвычайно трудно поверить. С тем большим нетерпением Джулия дожидалась назначенного времени.

К восьми часам она устроилась перед экраном, чувствуя возрастающее внутри напряжение. После завтрака в желудке у нее не было ничего, кроме двух чашек кофе, травяного чая да стакана сока. Болезненные подергивания внутри могли означать как голод, так и дурное предчувствие: и то и другое дарили одинаковые ощущения.

Ровно в восемь часов дверь в сауну отворилась, и внутрь вошла обнаженная Таня Вейнтворт, а следом за ней… Дорин Кэдсток!

Джулия была в шоке. Неужто они собрались заняться любовью втроем? Но, когда Таня закрыла за собой дверь и Дорин окатила водой жаровню, Джулия почувствовала и досаду и облегчение одновременно. Две старые подруги пришли просто расслабиться и посплетничать, вот и все.

Однако жаль, что там нет микрофона. Джулия бы дорого заплатила за то, чтобы узнать, о чем говорят эти женщины, когда остаются одни.

Таня налила себе на ладонь немного масла и передала пузырек Дорин, которая сделала то же самое. Но вместо того, чтобы натереть собственные тела, обе женщина начали умащивать друг друга. Из плавных и нежных движений их рук становилось ясно, что Таня и Дорин нечто большее, чем просто хорошие подружки.

Джулия раскрыла рот от изумления, поняв, что Таня Вейнтворт и Дорин Кэдсток являются любовницами — и, возможно, на протяжении многих лет. Может быть, даже со школы.

От всяческих мыслей и предположений у Джулии шла кругом голова, но ее подозрения подтвердились, когда женщины крепко обнялись и поцеловались.

Лаская пышные груди Дорин, Таня покрывала ее лицо жаркими поцелуями. Затем разгоряченные теплым воздухом женщины дали волю рукам. Маслянистый блеск тел придавал им вид двух мокрых рыб, барахтающихся на берегу.

Прошло еще немного времени, и голова Тани очутилась между бедрами Дорин. Таня явно играла активную роль — Джулия еще раз подивилась ее сверхсексуальности. Доводя подругу до экстаза, лаская языком ее взбухший клитор, Таня не менее активно растирала свое лоно, и, когда Дорин Кэдсток достигла первого оргазма, она кончила вместе с ней.

После этого они некоторое время лежали подле друг друга, целуясь, ласкаясь и перешептываясь.

Вскоре Джулия заметила, что никак не может разобраться в этой запутанной любовной связи. Если Таня Вейнтворт действительно любовница Джереми Кэдстока, то знает ли об этом Дорин? Известно ли Джереми Кэдстоку о бисексуальности своей жены?

Возможность раздуть скандал казалась огромной — особенно теперь, когда Джулия располагала видеосвидетельствами. Известный политик, знай он о том, что и его жена, и любовница состоят членами «Сибаритов», естественно, не посмеет предпринять какие-либо меры к закрытию клуба.

Но что, если ему ничего не известно? Что, если, занятый делами в Вестминстере[2], он ни малейшего представления не имеет о том, чем его жена и ее лучшая подруга, а также его любовница, занимаются у него за спиной?

В уме Джулии рождались все новые предположения, и, как всегда, ее терзал вопрос о том, какое отношение к происходящему имеет Грант Дилени. Судя по всему, он очень близок с Дорин Кэдсток, пользуется ее доверием и, возможно, посвящен в ее дела.

Потом в памяти Джулии всплыли слова Тани Вейнтворт о круизе, в который ездила ее подруга. Возможно ли, чтобы и Таня тоже была вместе с ней? О том, что все трое — Дорин, Таня и Грант — могли замыслить что-то дурное, да еще вовлекли в свой грязный план известного политика, даже не хотелось и думать.

Женщины на экране монитора медленно возобновляли свою эротическую игру, жадно лаская соски друг у друга, но Джулия уже достаточно насмотрелась на них.

Она разделась и прошла в свою личную сауну — однако не потому, что была возбуждена, а просто чтобы расслабиться и подумать. Но вскоре Джулия обнаружила, что ее клонит ко сну.

«Я слишком много работала в последнее время», — подумала она.

Джулия начала мечтать о совместном путешествии с Грантом Дилени на какой-нибудь далекий тропический пляж, и жгучие ручьи желания опять потекли по ее жилам.

Почувствовав жар между ног, Джулия поднялась и встала под душ. Она устала от «чистого» секса и теперь жила лишь надеждой на новую возможность побыть с Грантом наедине. К счастью, такая возможность скоро представится, и тогда уже не будет препятствий к тому, чтобы стать любовниками, которыми — втайне — они уже являлись.

Убедившись, что сцена лесбийской любви двух подруг записалась на пленку, Джулия выключила видеомагнитофон, заперла секретную комнату и покинула кабинет.

В половине десятого, когда Джулия проходила мимо регистратуры, двери в процедурный зал распахнулись, выпуская смеющихся Таню Вейнтворт и Дорин Кэдсток. Однако, заметив Джулию, обе женщины мгновенно стали серьезнее.

Поддавшись порыву, Джулия решила завести с ними разговор. Приблизившись к ним с застывшей улыбкой на губах, она промолвила:

— Здравствуйте. Отдыхаете после трудного дня? Надеюсь, вам нравится наш клуб, миссис Кэдсток? Мисс Вейнтворт понемногу знакомит вас с нашим хозяйством?

Джулия даже похвалила себя за то, что сумела сделать вид, будто ничего не знает. А вот Таня не сумела подавить ухмылку и отвернулась, чтобы скрыть ее. Тогда как Дорин Кэдсток была заметно взволнованна:

— О… да, мисс Маркис.

— Можно просто Джулия…

— Мне… э… кажется, вы все так хорошо тут устроили. Все… э… так расслабляет.

— Я заметила, вы обе уже воспользовались услугами нашего новенького массажиста, Гранта Дилени, — улыбнулась Джулия. — Мисс Вейнтворт, вы тоже были знакомы с ним и раньше?

— О нет! — быстро ответила она. — Это находка Дорин.

— Ну, в общем, хорошие специалисты нужны мне всегда. Так что, если знаете еще кого-нибудь, кого можете рекомендовать — в любом качестве, — буду рада побеседовать с ним.

Уходя, Джулия еще раз поздравила себя с тем, что так хладнокровно справилась с ситуацией. А насчет новых людей она не врала — они действительно скоро потребуются для второго клуба, хотя Джулия и так уже в долгу перед Дорин за знакомство с Грантом. Однако в большинстве случаев лучше довериться личной рекомендации, чем полагаться на объявления.

Неразгаданная тайна любовного треугольника Кэдстока продолжала мучить Джулию и по дороге домой. Не то чтобы размышления о сексуальной жизни других людей были ее обычным занятием, но в сложившихся обстоятельствах Джулия чувствовала, что имеет полное право проявить к происходящему интерес.

И больше всего ее волновал вопрос о том, что именно известно Гранту. Вовлечен ли он каким-либо образом в их злокозненный план? Возможно, это даже к лучшему, что она собирается сделать его из обычного массажиста директором нового клуба. Так Джулия получит над ним некоторую власть…

Она остановилась, ненавидя себя за то, что поступает настолько расчетливо по отношению к человеку, которого, как ей казалось, она любит.

Да, именно любит.

Джулия всегда думала, что никогда уже не применит это слово к себе. В начале своего брака она говорила Лео, что любит его, только потому, что он хотел это услышать, но тогда она не осознавала истинного значения этого слова. Теперь же разверзшаяся перед ней бездна чувств представлялась чем-то новым и неизведанным, и Джулия даже немножко боялась. Возможно ли такое, когда боишься получить то, чего хочешь больше всего на свете? Но Джулия переживала именно страх.

Придя домой, она обнаружила на телефонном автоответчике новое сообщение от Гранта:

«Мисс Маркис, извините, что беспокою вас дома, но мысли о происшедшем между нами мешают мне спать. Я очень благодарен вам за то, что вы дали мне еще один шанс, однако мне по-прежнему не по себе. У меня никогда… Ну, в общем, такого никогда раньше не было. Мне всегда удавалось оставаться беспристрастным к своим клиенткам и… Черт возьми! Просто не знаю, что хочу сказать… Кстати, вы говорили, что хотите посоветоваться со мной по поводу открытия еще одного клуба. Я свободен в пятницу вечером — если, конечно, вам это еще интересно. Ну… в общем, счастливо, мисс Маркис. И еще… большое спасибо».

Джулия проиграла запись трижды — просто чтобы услышать звучание его голоса. Тон смущения, чувствовавшийся в сообщении, дал ей повод подозревать, что Грант переживает то же, что и она: он не может спать, не может забыть их последнюю жаркую встречу, не способен думать о чем-то еще.

Их влекло друг к другу явно и неотвратимо. И Джулия намеревалась сделать все возможное, чтобы устранить главное препятствие, мешающее их любви. Что еще может помешать им — постоянная женщина? Прежний неудачный опыт? Призраки прошлого?

Что ж, их встреча в пятницу вечером обещает расставить все точки над «i».

Глава девятая

В ту пятницу Джулия ушла из клуба рано, чтобы успеть подготовиться к важному событию — к визиту Гранта Дилени. Но теперь, когда подходило назначенное время, ее охватила паника.

Продукты, приготовленные для ужина, лежали на кухне. Джулия уже приняла душ и вымыла голову, однако теперь, стоя перед раскрытым шкафом с нарядами, она размышляла о том, что будет делать, если Грант отклонит ее предложение принять должность заведующего новым клубом.

Помимо легкого оскорбления дело отчасти также касалось и ее карьеры. Идея открытия нового клуба была замечательна, только захочет ли Джулия взяться за ее осуществление, если Грант не станет принимать в этом участия? Более того, сможет ли она снести дальнейшее пребывание Гранта в клубе в качестве массажиста, ежедневно терзаясь мыслью о том, что он ласкает другую, в то время как Джулия сидит в своем кабинете, мучимая желанием близости с ним?

Вздохнув, Джулия потянулась было за синим с блестками платьем, но передумала и достала черные велюровые леггинсы и большую розовую футболку.

Так же внезапно она передумала и насчет еды. Сначала Джулия собиралась поразить Гранта домашним беарнским соусом к мясу, но теперь решила предложить ему просто несколько видов горчицы.

«Чего я пытаюсь достичь, — спрашивала себя Джулия, — найти путь к его сердцу через желудок?» Либо она нужна Гранту, либо нет, и никакая самореклама тут ничего не изменит.

К тому времени, когда раздался звонок в дверь — а это случилось в двадцать минут девятого, — Джулия уже вся извелась. Она знала, что выглядит очень эффектно: светлые волосы забраны на затылке, неяркий макияж… Приятный запах — легкий аромат «Самсары». Но в ее душе царил беспорядок, чувства и мысли были спутаны, точно грязные волосы у неряхи. С замершим в груди сердцем она открыла дверь.

— Добрый вечер, мисс Маркис. Надеюсь, я пришел не очень рано.

К чему она совсем была не готова, так это к цветам. Глуповато улыбаясь, Грант сунул ей в руки изысканный букет из роз и экзотических лилий, и тяжелое настроение Джулии мгновенно куда-то улетучилось.

— Как красиво! — воскликнула она и поднесла букет к лицу, чтобы насладиться запахом цветов. — Но это совсем ни к чему, Грант. У нас предполагался чисто деловой ужин.

«Лгунья!» — заметила она про себя, скривив на мгновение лицо.

Грант снова улыбнулся неотразимой улыбкой мальчишки, который знает, что может получить почти все, что пожелает.

— Да, — кивнул он. — Но я просто хотел поблагодарить вас за то, что вы были ко мне так добры. Конечно, у меня были ошибки, но обещаю в будущем быть более осторожным.

Джулия повесила куртку Гранта на крючок в прихожей, положила его сумку (видимо, он приехал к ней прямо из клуба) у двери и провела его в гостиную.

— Знаю, — ответила она через плечо. — Я полностью тебе доверяю, Грант, и надеюсь доказать это сегодня.

Великолепные цветы заслуживали самого дорогого сосуда. Достав экстравагантную зеленорозовую вазу от Галле — подарок самой себе по случаю открытия «Сибаритов», — Джулия наполнила ее водой и поставила туда заранее подготовленный букет. Сидя за бокалом белого вина, Грант расхваливал ее вкус.

— Интерьер так хорошо продуман, — заметил он, осматриваясь вокруг. — Вы все спланировали сами?

— Да. Было так здорово, когда у меня появился собственный уголок. Когда я была замужем, мой бывший муж пригласил дизайнера для оформления комнат, и я практически не принимала в этом никакого участия. В конце концов у меня возникло такое ощущение, будто я живу в гостинице, а не в собственном доме.

— Просто ужас! — Грант нахмурил лоб.

— Ну вот. — Она горделиво обвела комнату рукой. — Теперь наверстываю упущенное. И не только здесь, но и в клубе тоже. Мне ужасно понравилось проектировать бассейн и массажное отделение, да и клиенткам, по-моему, нравится. Когда клуб принадлежал Лео, я была всего-навсего почетной работницей регистратуры.

— Похоже, развод пошел вам на пользу, — улыбнулся Грант. Но затем его лицо помрачнело. — Хотелось бы мне сказать то же самое о себе.

— Ты тоже разведен? — Веселое настроение Джулии немного уменьшилось.

— Банальная история. Женился слишком молодым. Детей, слава Богу, нет. Ушел в море, чтобы выбросить все это из своей жизни.

— И помогло?

Грант пожал плечами:

— Время покажет. Кажется, я не избавлюсь от этого, пока не найду другую женщину, которую смогу полюбить.

Грант посмотрел Джулии прямо в глаза, взбудоражив кровь в ее жилах. Или в его взгляде крылось закодированное послание? Все как будто говорило об этом.

Не желая делать чересчур поспешных выводов, Джулия извинилась и ушла на кухню готовить мясо.

Вскоре они вдвоем уже сидели за столиком, и Грант с жадностью поедал ее стряпню. Вот только у Джулии аппетит внезапно пропал. В желудке словно застрял какой-то комок, который никак не хотел сдвинуться с места, и Джулии оставалось лишь механически глотать тщательно пережеванные кусочки пищи.

Но она не могла не наблюдать за тем, как ест Грант, — была не в силах оторвать от него глаз. Сначала ее взгляд остановился на подвижном рте, что недавно так приятно сливался с самыми сокровенными частями ее тела; потом на умелых руках, чьи ласки до сих пор ощущались на ее коже.

— Очень вкусно! — улыбнулся Грант, запивая сыр остатками вина.

— Кофе с бокалом бренди?

Они перешли на диван, и их настроение улучшилось, чему способствовал фон из мягкой джазовой музыки.

«Сейчас или никогда», — подумала Джулия, и ее рука немного задрожала, когда она начала разливать кофе. Грант сидел совсем рядом, его в любой момент можно было коснуться — и от этого легче не становилось.

— Вы сказали, мисс Маркис, что хотите обсудить со мной какую-то тему, — подсказал ей Грант с явным любопытством. — Кажется, идею нового клуба?

— Да. Я навела кое-какие справки, и, кажется, игра стоит свеч.

— Мисс Маркис! Да это великолепно! — Его энтузиазм, похоже, был искренним.

— У меня есть финансовая поддержка. Я даже подыскала перспективное место для клуба, неподалеку от «Сибаритов». Но мне нужен хороший управляющий, и в этом ты будешь мне полезен.

— Я? — Грант смотрел на нее с недоверием.

— Ну да. Ведь это отчасти и твоя идея.

— Но у меня нет опыта. Вообще никакого.

Джулия улыбнулась:

— И у меня не было, когда мне достались «Сибариты». Я не заканчивала бизнес-колледж. Все, что у меня было, — это небольшой опыт работы в офисе, накопленный благодаря тому, что Лео позволил мне работать в регистратуре. Но я все постигала на практике. Внимательно наблюдала за всем, что делает Лео и остальные его сотрудники, училась на их примере… И на их ошибках! Просто удивительно, сколько опыта можно набраться, когда действуешь сам. Ну и, конечно же, я всегда поддержу тебя советом.

Грант задумчиво посмотрел на дно бокала:

— Я в самом деле очень польщен вашим предложением, мисс Маркис, но почему именно я? Наверняка есть сотня менеджеров с хорошими послужными списками. Зачем вам такой неопытный парень, как я?

Джулия не могла сказать ему правду, не могла признаться. Она ведь считала, будто только так может поставить его на более или менее высокую ступень, — тогда ей не придется корить себя за то, что хочет его.

— Я не сумею этого объяснить, но интуиция подсказывает мне, что ты справишься. Сначала ты, естественно, поработаешь под моим присмотром, но тебе придется отдаваться работе на все сто процентов. Я не жду немедленного ответа, но мне бы хотелось услышать его до конца следующей недели.

Выражение лица Гранта стало совершенно непроницаемым. Неуверенная в себе, Джулия сконфуженно отвела взгляд и подлила кофе в чашки. Она очень боялась, что Грант полностью отвергнет ее предложение.

Но когда Джулия рискнула снова посмотреть на него, Грант улыбался:

— Мисс Маркис, не знаю, как это сказать, но вы словно прочли мои мысли. Много лет назад, когда я только женился, у меня была мечта открыть оздоровительный клуб и руководить им вместе с Элли, моей женой. Но вскоре я понял, что душа у нее не лежит к этому делу. Точнее говоря, ей это было просто неинтересно, хотя она делала вид, будто это не так. Так что идея скоро канула в небытие вместе с мечтами об идеальном браке и детях. А теперь мне кажется, будто мое время пришло.

Джулия рассмеялась, внезапно почувствовав, что для них обоих все разрешилось благополучно.

— Сказка становится реальностью? — обрадовалась она.

Его лицо повеселело, глаза вдруг засияли голубовато-стальным блеском.

— Чем черт не шутит! Почему бы и нет? Не стану тянуть с ответом. Я только об этом и думал. И если не воспользуюсь своим шансом сейчас, другого, возможно, никогда не представится. Я согласен!

Джулия взяла его пальцы в свои ладони. Рука Гранта была сильной и крепкой. Это была рука, которой можно довериться.

Полная глубокой убежденности в том, что у них все получится, Джулия подарила ему широкую нежную улыбку.

— Я очень рада, Грант.

Его ответная улыбка несла налет сожаления.

— Возможно, я совершаю большую ошибку. Возможно, мы оба ошибаемся.

— Я думала то же самое, когда начинала реорганизацию клуба Лео. Мой бывший муж не очень-то верил в мой успех. Но ты должен следовать своей интуиции, Грант. А моя подсказывает, что ты как раз тот человек, который мне нужен на должность директора.

— Я сделаю все, что в моих силах, мисс Маркис. Обещаю.

— Давай выпьем за это. И перестань называть меня «мисс Маркис». Просто — Джулия.

Они подняли бокалы.

— За новые «Сибариты» — или как там они будут называться!

Они смотрели друг на друга с блеском в глазах, и после того, как пустые бокалы были поставлены на столик, Джулия почувствовала, что дело, ради которого она пригласила Гранта к себе, еще не окончено.

«Нет, это не сон», — подумала Джулия, и, скованные пламенными взорами, их головы начали медленно склоняться друг к другу.

Грант поднес руку к ее волосам и нежно коснулся локона, свисающего над ее плечом. Джулия услышала тяжелое дыхание Гранта. Она догадывалась, что сейчас он вспоминает то же, что и она, и все ее тело проняло частой дрожью. Лицо Гранта склонилось ближе, оказалось так близко, что Джулия смогла ощутить легкий аромат одеколона.

— Сумасшествие! Просто сумасшествие! — тихо выдохнул он.

Грант остановился, осмотрелся по сторонам, чтобы отвести взгляд, но Джулия прикоснулась ладонью к его щеке. Кожа была гладкой, но немного влажной.

Соблазнительные глаза Гранта безжалостно дразнили ее, когда он снова повторил то, что уже говорил:

— Возможно, я совершаю большую ошибку. Возможно, мы оба ошибаемся.

— Ошибку мы совершили при нашей первой встрече, помнишь? Теперь все иначе. Ни с одним мужчиной я не чувствовала себя так, как с тобой, Грант. Если я, как и ты, упущу сейчас свой шанс, вполне вероятно, мне больше никогда не предоставится другого.

В мгновение ока его губы прижались к ее губам, испытывая твердость ее намерения, ища ответы на незаданные вопросы.

Джулия еще никогда не чувствовала себя такой беспомощной перед поцелуем. Гранту хотелось знать, действительно ли она имеет в виду то, что сказала. Не только словами, но и глазами, когда смотрела на него, и телом, когда тянулась к нему. Гранту хотелось знать, что у нее на сердце, и он не успокоился до тех пор, пока не выяснил это. Его поцелуй был расследованием, и ответом Джулии стало охотное раскрытие правды.

Джулия понимала, что должна дать ему ответ, которого он так ждет, поскольку уже совсем скоро его тяга к ней стала очевидной, и окрепший орган Гранта уперся в бедро Джулии. Его руки пробрались под ее широкую футболку, чтобы нащупать тугие конусы бюстгальтера и спрятанные под ними сокровища. Грант нетерпеливо протискивал пальцы под кружевной материал, грубо оттягивая чашечки, пока не добрался до горячей плоти, уже заждавшейся ласки и возбужденной.

Неохотно прервав поцелуй, Джулия с равным нетерпением стащила с себя футболку и расстегнула застежку бюстгальтера, выпуская груди на волю.

— Джулия, у тебя чертовски замечательная фигура! — тяжело дыша, промолвил Грант.

Она недолго возилась с одеждой, стаскивая леггинсы, стараясь поскорее избавиться от последнего барьера, оставшегося между ней и Грантом. И вскоре Джулия уже лежала на диване почти полностью обнаженная, сняв с себя все, кроме черных кружевных трусиков. Она видела выглядывающую из-под белой рубашки загорелую грудь Гранта, покрытую черными волосками, и молчаливо просила такого же разрешения, как то, что подарила ему, — дозволения прикоснуться к его теплой, полной желания плоти.

Грант уловил ее желание раньше, чем она сказала об этом. И тут же принялся расстегивать пуговицы рубашки — сначала на манжетах, затем на передней планке, быстро оголяя великолепно сложенную грудь.

Приложив к его коже свои ладони, Джулия почувствовала легкое покалывание волосков и приятное тепло. Она пристроилась поближе к Гранту, вдыхая грубоватый мужской запах, исходящий от его подмышек, перемешанный с тонким ароматом одеколона, и еще более густой и терпкий оттенок, который яснее, чем слова, выражал желание близости с ней.

Джулия начала было обнимать Гранта, но затем, найдя диван слишком тесным, прошептала:

— Пойдем в спальню.

С секунду Грант смотрел на нее затуманенным взором едва сдерживаемой страсти.

«Ты уверена?» — молчаливо спрашивали его глаза, и, поняв незаданный вопрос правильно, Джулия улыбнулась, утвердительно кивнула.

Тогда Грант поднял ее с дивана и пронес на руках через дверь. Джулия крепко прижалась к нему, наслаждаясь новым ощущением сухой деловой женщины, выдернутой из привычной роли и превратившейся в какое-то нежное, податливое существо, которое получает удовольствие от того, что взято в сильные руки мужчины.

Когда Лео брал ее на руки — вдруг припомнилось Джулии, — это выглядело так, будто он покоряет и унижает ее. Ну а с Грантом все было совсем по-другому. Он, казалось, стремился поддерживать в ней самое лучшее, а не подавлять ее.

Очутившись в собственной спальне, Джулия внезапно совершенно по-новому взглянула на эту комнату. Она никогда не занималась здесь любовью и теперь поняла почему: просто берегла себя для этого человека, терпеливо дожидаясь счастливого случая, который превратил святую святых ее дома в некое подобие роскошного гостиничного номера для новобрачных.

Грант осторожно положил Джулию на белое кружевное покрывало и встал рядом. Не сводя с нее глаз, он расстегивал ремень своих джинсов, а Джулия нетерпеливо выбиралась из трусиков. Грант походил на удачливого охотника, свысока взирающего на свою жертву, но Джулия не испытывала страха. Лишь истинно благостное смирение перед неизбежным.

— Ты великолепна, — шептал Грант.

Джулия улыбнулась ему. Стоя спиной к большому зеркалу, укрепленному золоченой решеткой, он всем своим видом походил на истинный голливудский секс-символ. Медленно расстегивая молнию ширинки, он все время смотрел на Джулию, наслаждаясь ее волнением. Но вот джинсы сползли вниз, и Грант небрежно откинул их ногой в сторону, а затем его пальцы протиснулись под резинку темно-синих шелковых трусов. Сначала их пришлось бережно снять с заметно возбудившегося полового органа, и Джулия аж затаила дыхание, когда показалась темно-розовая головка, а следом за ней и весь ствол предстал во всей красе. Полоска темно-синего шелка скользнула вниз по стройным бедрам и упала на пол, но Джулия не заметила этого, фокусируя свое внимание на одном только члене Гранта. Раньше она видела его слишком близко, да и то всего несколько секунд, прежде чем ее голодные губы не измерили его аппетитных размеров. Теперь же, на фоне превосходно сложенного туловища и крепких ног Гранта, Джулия смогла по достоинству оценить подлинные пропорции его члена. Длинный и толстый, он бессовестно вздымался до самого пупка, созданный для удовольствий и гордый за свое призвание. И Джулия, всегда любившая красивые вещи, начала понимать, почему фаллос почитается во многих восточных верованиях, считается объектом поклонения как мужчинами, так и женщинами. Разгадка пришла к ней, словно неожиданно-чудесное посвящение в какое-то таинство.

Сжав свой член в левой руке, Грант с вопросительным взглядом изобразил правой, будто надевает презерватив. Достав из соседней тумбочки маленький пакетик, Джулия бросила его Гранту и проследила, как быстро он насадил резиновый «чулочек» на разбухшую верхушку члена, расправляя по всей длине.

Точно во сне Джулия видела, как Грант идет к ней, раскинувшейся на постели. Джулия чувствовала, что совершенно готова принять его — несмотря на почти полное отсутствие любовной прелюдии.

Грант уже опустился перед ней на колени, склоняя голову, чтобы примкнуть губами к ее потаенному сокровищу, и Джулия громко всхлипнула, когда прохладный мягкий язык Гранта коснулся ее чувствительных внутренних губ, раздвигая их и проникая внутрь тела.

Джулия хотела Гранта даже сильнее, чем раньше, зная, что в этот раз не будет никаких запретов и что скоро он войдет в нее на всю длину своего члена, раскрывая все тайны ее сокровищницы, обнажая такие богатства, о которых Джулия даже не подозревала.

Грант поднял голову и, не вставая с колен, придвинулся ближе; его лицо сияло какой-то неведомой радостью. При одной только мысли о том, что он вот-вот войдет в нее, Джулия чувствовала, как глубоко внутри что-то вздрагивает, рассыпая крупную дрожь по всей области бедер. А затем Грант ввел кончик члена между ее половыми губами и, нежно щекоча их, снова бросил на Джулию нежный, вопрошающий взгляд.

Она ответила ему улыбкой, довольная тем, что они способны понять друг друга без слов, и признательная ему за то, что даже сейчас он предоставляет ей возможность еще раз подумать.

Но Джулия помышляла лишь об одном. Ее мысли были только о Гранте и о том, как сильно она любит и хочет его. В голове не было места для других суждений, во всяком случае не теперь, когда ее тело так красноречиво заявляло о своей воле. Постепенно Джулия почувствовала, как головка его члена входит в нее, заполняя всю дырочку, и ей захотелось с силой толкнуться вперед, так, чтобы пенис вошел целиком. Но Грант не позволил ей этого сделать, удерживая свой орган там, где ее нижние губы могли только ласкать его, смыкаясь и размыкаясь на темно-красной головке в исступленном ритме.

Грант наклонился вперед и положил обе руки на груди Джулии, крепко обхватив их сильными пальцами, — новое ощущение распространилось по ее телу, приводя в состояние еще более сладостного забвения и соединяя приятную щекотку в сосках с тем, что чувствовало лоно Джулии.

От натяжения и ласки нежных тканей клитор Джулии твердел и становился все чувствительнее. Волнующий трепет усилился, когда головка члена вошла чуть-чуть глубже и ее нижний край задвигался взад-вперед, щекоча стенки входа во влагалище. Используя внутренние мышцы, Джулия ласкала пенис, помогала его движениям и даже заставила Гранта тихонько застонать от неожиданного удовольствия, но все равно Грант по-прежнему контролировал себя, войдя в нее лишь наполовину, позволяя ей хорошенько подготовиться к тому моменту, когда он решится на окончательный приступ.

Но в конечном счете как раз Джулия и не смогла снести тяжести ожидания. Она жаждала, чтобы Грант вошел в нее полностью, на всю величину своего члена, поэтому резко двинула бедра вперед, и ее теплая вагинальная влага поглотила весь член. В тот же миг стенки влагалища плотно обхватили его со всех сторон, и Грант снова издал тихий стон удовольствия. Джулия держала руки на его ягодицах, которые ритмично двигались, толкая твердый жезл взад и вперед, так что Джулии казалось, будто она кружит вместе с Грантом в сладкой гармонии танца.

Грант прильнул губами к соску левой груди Джулии, держа ее грудь так, словно это было вкусное пирожное с вишенкой наверху. Ощущения, которые растекались от левого соска по всей коже, подняли ее на новую вершину сексуального неистовства. Она исходила страстью оргазма в течение нескольких секунд, выгибая шею и сотрясаясь от наслаждения. Голова кружилась, пальцы ног покрылись мурашками, и все части тела трепетали в нескончаемом экстазе; волны исступляющего блаженства смывали все мысли.

Путаясь в неразберихе собственных чувств, Джулия не без труда поняла, что Грант все еще сдерживает себя, производя лишь неглубокие медленные движения. Наконец она рухнула на постель, удовольствие чуть отхлынуло, и Джулия открыла глаза. Грант улыбнулся ей.

— Ты — чудо! — прошептал он. — Ты просто чудо, Джулия.

— Нет, это ты, — тихо возразила она. — Твоя любовь — вот настоящее чудо.

Его инструмент продолжал двигаться вперед и назад, но немного быстрее, вызывая слабые отголоски пережитых ощущений. Джулия лежала неподвижно, оставалась пассивной, позволяя партнеру задавать темп и не собираясь отвечать взаимностью.

Грант смотрел на Джулию, стреляя в нее голубыми огоньками глаз. Он не давал своему желанию ослабнуть, и вскоре Джулия ответила ему, желая, чтобы на этот раз оргазм был взаимным. Ощущая возбуждение, она стала сжимать его член внутри себя, снова дразня свой клитор.

Грант уже действовал жестче, входил в нее резче и чаще, занятый собственным продвижением к забвению. Его лицо уткнулось в ее грудь, кожу Джулии щекотали его шелковистые волосы, превращая ее соски в соскучившиеся по весне почки сладострастия.

— Джулия! — простонал он, приближаясь к финалу.

Она обвила его ногами и приподняла стан так, чтобы Грант смог войти глубже, проникнуть в ее сокровенные бездны. Джулия хотела, чтобы Грант овладел ею полнее, чем любой другой мужчина на свете. Он и так уже доставил ей удовольствия больше, чем она когда-либо знала, и теперь Джулия жаждала отплатить ему тем же.

Она поймала себя на том, что все больше открывается ему, вся ее сущность, казалось, подчинилась его неизменному ритму. И вскоре Джулию тоже подхватило высокой волной прилива страсти.

Наступила краткая пауза, когда они оба как будто застыли в максимальном напряжении на самом краю оргазма. Затем Грант сделал несколько быстрых толчков, и они почувствовали невероятный восторг, все еще продолжая парить на грани сознания, предавшись блаженству.

Издав три громких стона, Грант рухнул на грудь Джулии. Еще пребывая в экстазе после второго оргазма, она повернулась на бок и прижала Гранта к себе, устраиваясь поудобнее.

А потом усталость взяла свое, и примерно до полуночи они дремали в объятиях друг друга.

Джулия очнулась первой. Грант лежал рядом, закинув правую руку за голову, а левой обнимая плечо Джулии, и, увидев это, она вдруг наполнилась какой-то необъяснимой нежностью.

Спящим он казался таким открытым и беззащитным. Полумесяцы его век с темной бахромой ресниц, полураскрытые полные губы, совершеннейшая расслабленность его могучих мускулов и, более всего остального, трепетная вялость его поникшего пениса — все это придавало Гранту вид уязвимого и слабого ребенка, что до глубины души тронуло Джулию.

Вдруг его веки поднялись, и, заметив, что она смотрит на него, он широко улыбнулся. Они поцеловались — быстро, но горячо, — и Джулия пристроилась у него на груди.

— Это поудобнее, чем массажный стол, согласна? — лукаво спросил он.

— Еще бы! — Рука Джулии сползла на главную драгоценность Гранта. — Может, как-нибудь я тоже сделаю тебе массаж?

— Не возражаю.

Внезапно где-то далеко часы начали отбивать полночь. Джулия замерла, боясь, что Гранту пора уходить и что невероятно долгому счастью пришел конец.

Но Грант как будто понял ее мысли:

— Ты не против, если я останусь у тебя на ночь? Мне как-то не хочется садиться за руль в таком состоянии.

— Ну конечно, оставайся! — облегченно засмеялась Джулия, обнимая его. — Вообще-то, я собиралась приковать тебя к кровати, чтобы ты никуда не ушел.

— Ты? А у тебя есть наручники?

Они подтрунивали друг над другом, хохотали, боролись, как дети, и Джулия понимала, что никогда еще не была настолько счастливой и беззаботной. Их шалости неизбежно перешли в эротическую игру, но на этот раз Джулия была сверху и сама задавала темп.

Она надела презерватив на его поднявшийся член, а затем опустилась на него сама и наклонилась вперед, подставив пышные груди жадным рукам Гранта.

Джулия двигалась вверх и вниз — поднималась до тех пор, пока тугое кольцо ее лона не оказывалось на самой вершине члена, лишь слегка поддерживая контакт, какое-то время оставалась в этой позиции, лаская сверхчувствительную головку и заставляя Гранта стонать в мучительном восторге, а потом резко опускалась, заполняя себя тугим столбом плоти. Позволив Гранту ощутить все глубины наслаждения, Джулия снова поднималась и, задержавшись в таком положении, тянула время.

— Мучительница! — в конце концов обвинил он ее с улыбкой. — Довольно твоих штучек, мегера!

Схватив Джулию за руки, Грант внезапно выскользнул из-под нее и развернул, приподняв ее бедра так, чтобы можно было войти в нее сзади. Джулия аж вскрикнула, когда Грант грубо ввел свой инструмент в ее лоно, уткнувшись лобком в полные ягодицы.

И она с радостью уступила Гранту, позволив ему делать то, что он хочет, «брать» ее долго и грубо, держа постоянный темп, который скоро подвел Джулию к оргазму. Руки Гранта нащупали ее прижатые к постели груди, и он немилосердно сжал соски, одновременно убыстряя движения. Джулия сжалась от восторга, почувствовав, как кончил Грант, — ответное дрожащее ощущение расплылось из глубины к самым удаленным уголкам ее тела.

— О, это было великолепно! — едва дыша прошептала она, в изнеможении рухнув на постель.

Джулия лежала так, пока Грант ласкал ее ягодицы ленивыми нежными поглаживаниями, продлевая ее оргазм и превращая физическое удовлетворение в удивительно чуткий полусон. Еще более приятным, однако, было чувство завершенности, чудесное ощущение того, что она наконец нашла мужчину, который помог ей стать собой.

В конце концов они забрались под одеяло, и, оказавшись в объятиях Гранта, Джулия почувствовала себя в тепле и безопасности.

«Неужели любить — это так просто?» — размышляла она, пока сон не одолел ее.

Джулия знала, что завтра или послезавтра начнутся разговоры и кривотолки, но сейчас ей нравилось лежать возле него и мечтать. Все прошло просто идеально. Даже если ни одна другая ночь в ее жизни не будет настолько хороша, как эта, по крайней мере, теперь Джулия знала, что значит заниматься любовью.

Глава десятая

Пробуждение в одной постели с Грантом Дилени походило на то, как будто выныриваешь из одного чудесного сновидения лишь для того, чтобы затем погрузиться в другой, еще более прекрасный сон.

Джулия осторожно встала с кровати и отправилась готовить завтрак. Когда она вернулась назад с подносом в руках, Грант уже проснулся и, выглядывая из-под одеяла, соблазнительно улыбался ей.

— Я себя чувствую так, будто у меня сейчас медовый месяц, — признался он. — Хотя, если не брать в расчет чувства, мой настоящий медовый месяц не был ни на йоту так же прекрасен, как этот.

— И мой тоже!

Джулия присела на постель. Уютно пристроиться рядом с ним, держа на коленях поднос, было непросто, но она сделала все, что было в ее силах. С улыбкой на лице Джулия предложила Гранту апельсиновый сок.

— Я расскажу тебе о своем медовом месяце, если ты расскажешь о своем! — предложила она.

— По правде говоря, рассказывать особо нечего, — вздохнул Грант. — Элли хотела, чтобы мы поехали в какое-нибудь экзотическое место, поэтому я выбрал Борнмут. Незачем говорить, что нам не хватало денег, Даже несмотря на помощь ее родителей. Они, понятное дело, не одобряли выбор дочери, но старались не показывать этого…

— Родители Лео умерли, — перебила его Джулия. — Так что меня все это не коснулось. Самое противное — что меня преследовало чувство, будто сам Лео не одобряет того, что я вышла за него замуж. Он словно считал, будто я — какая-то дешевка, раз связала с ним свою жизнь. Но давай, Грант, продолжай. Мне очень интересно тебя слушать!

— Обслуживание и прием в отеле, где мы провели первую брачную ночь, были на хорошем уровне, но я очень волновался. Мне было всего девятнадцать лет…

— Я вышла замуж в том же возрасте.

— Послушай, кто рассказывает эту историю, — я или ты? — деланно возмутился Грант.

Джулия приняла притворно обиженный вид:

— Извини, больше не буду. Только возьми круассан. Пока горячий.

— Спасибо, не хочу, чтобы крошки упали мне на живот!

— Ничего, я их слижу. Значит, судя по тому, что ты сказал…

— Да, наша первая брачная ночь прошла не совсем так, как мы ожидали. Я тогда не имел большого опыта, хотя до Элли у меня были две девушки… А она не хотела секса до свадьбы и все еще оставалась девственницей. Думаю, Элли надеялась получить удовольствие с первого раза, но не смогла, как я ни старался.

— Хм… — вновь не сдержалась Джулия. — Мне знакомо это чувство.

— Может, ты хочешь сказать «бесчувствие»?

— Черт! Вот дура!

— Что случилось?

— Теперь крошки у меня в пупке. И еще клубничный джем.

— Хм! Позволь мне этим заняться.

Джулия поставила поднос на пол, и Грант склонил голову над ее животом. Тщательно вылизав ей пупок, Грант принялся ласкать ее груди, нежно припадая зубами к распухшим соскам, и Джулия поняла, что их с Грантом уже ничто не остановит.

На этот раз они не спешили, в полной мере наслаждаясь друг другом. Растянувшись на постели, Грант позволил Джулии помассировать его тело. Лаская этого прекрасного мужчину, она открывала его для себя дюйм за дюймом: широкие, плавные скаты груди с редкими волосками, впадина живота, переходящая в сильные бедра… Там также не было ничего необычного: те же закрученные в маленькие тугие колечки волосы, аккуратный полукруглый шрамчик под коленом, почти полная симметрия пальцев обеих ног. Ощупывая его, Джулия приходила в восторг. Кожа Гранта была упругой и эластичной, но мышцы, несмотря на свою твердость, ничуть не походили на уродливо перекачанные мускулы культуристов — скорее, напоминали о стройном, атлетически сложенном теле породистого жеребца.

Немного спустя Грант начал гладить ей спину, а когда Джулия встала над ним на колени, принялся ласкать ей груди. Сначала она решила, что сейчас они снова предадутся любовной игре, повторяя события прошлой ночи, но Грант вскоре присел и, убедившись, что Джулия готова его принять, надел презерватив и усадил ее себе на колени. Как только пенис Гранта вошел в тело Джулии, они обнялись и стали раскачиваться взад-вперед, целуясь и нежно прижимаясь друг к другу. Джулия чувствовала, как внутри у нее с новой силой разгорается всепожирающее пламя любви.

— Баю-бай, детка, — тихо напевал Грант.

Его ладони спустились по спине Джулии и легли на ее ягодицы.

Она чувствовала себя полностью защищенной в объятиях его могучих рук. Она никогда не испытывала такого состояния с Лео, внутренне всегда оставаясь настороже. А после распада их брака Джулия полагала, что больше никогда не сможет довериться ни одному мужчине. Теперь же она просто удивлялась тому, что всего за несколько коротких недель Грант добился ее полного доверия.

Грант задвигался быстрее, все крепче прижимаясь основанием члена к складкам ее половых губ. И Джулия ощутила, как ее собственный «язычок наслаждений» движется ему навстречу, возбуждаясь от частых прикосновений. Воспоминания о предыдущих оргазмах только усиливали желание. Джулия внутренне содрогнулась и поняла, что это начало нового, долгого и сладостного подъема к вершине блаженства.

Казалось, Грант тоже ощущает бурную реакцию ее тела — яркое свидетельство неотвратимого влечения Джулии к нему. Заглянув ей в глаза, он нежно улыбнулся, как бы говоря, что знает, чего она хочет. Возбуждение Джулии приводило в восторг и его самого, и вскоре она задвигала бедрами еще энергичнее, сладострастно постанывая, наслаждаясь тем, как ее клитор трется о твердый ствол Гранта.

— Джулия! — шепнул он ей на ухо так пылко, словно одно ее имя возбуждало его. — Джулия! Ты… неописуема!

— Неописуемо плоха или неописуемо хороша? — поддразнила она.

— И то и другое! Ты — самая невероятная смесь того и другого!

Краткий разговор означал завершение прелюдии, и они теперь со всей решительностью прилагали усилия к тому, чтобы достичь оргазма. Джулия соблазнительно подставила Гранту свои груди, и он крепко зажал их в руках, интенсивно лаская большими пальцами ее тугие соски. В ответ Джулия протянула руку за спину, нащупывая его яички. Внезапно Грант энергично перевернул Джулию лицом к себе и вновь вошел в нее. Глубокое проникновение его члена заставило ее издать громкий стон, и после нескольких сильных ударов Джулия почувствовала, что оргазм вот-вот наступит. На этот раз он был яростным и продолжительным — тело разрывали неистовые конвульсии, которые вскоре вызвали оргазм и у Гранта.

Когда спазмы потихоньку сошли на нет, оставив приятное тепло растекаться по телу, Джулия почувствовала, как извергается семя Гранта и как бьется его сердце в такт ее пульсу.

Некоторое время они неподвижно лежали в объятиях друг друга, и Джулия подумала: «Я люблю его». Хотя это чувство по-прежнему оставалось для нее новым и неизвестным, Джулия была в нем убеждена. Она хотела поделиться своими ощущениями с Грантом, но боялась нарушить хрупкое равновесие, поэтому решила лишь осторожно заметить:

— Если бы наутро после своей брачной ночи я чувствовала себя так же, как сейчас, сомневаюсь, чтобы я развелась.

Грант довольно улыбнулся и поцеловал ее.

— Ты правда думаешь, что смысл брака заключается только в этом? — спросил он.

— Я уверена, что это основа. Если ее нет, как может функционировать все остальное?

— Согласен. Мы с Элли все время спорили, например, о том, чья очередь варить кофе. Кстати, о кофе…

Грант встал с постели и ушел на кухню. Джулии нравилось слышать, как он топчется на месте, пытаясь разобраться в работе ее кофейной мельницы и кофеварки. Когда же Грант наконец вернулся в спальню, с подносом в руках и победной улыбкой на лице, Джулия поняла, как сильно радуется она каждой обыкновенной минутке проведенного вместе с ним времени.

«Вот бы жить так всегда!» — весело подумала она.

В полдень они неохотно согласились с тем, что пора вставать. Однако это не означало, что они должны оставить эротическое обследование тел друг друга, — по крайней мере, не сразу. В тот миг, когда Джулия включила душ, Грант был рядом с ней, растирая по ее телу гель для душа, пока не образовалась пена. Затем он старательно вымыл каждый участок, каждую выпуклость и впадинку ее тела. Джулия сделала ему то же самое, но совсем скоро ей захотелось попробовать вкус его чистого естества, и, встав на колени, она взяла в рот его член и удовлетворенно вздохнула, чувствуя, как удлиняется и твердеет пенис Гранта, возбужденный движением ее языка. Лаская яички Гранта, Джулия наслаждалась вкусом капелек солоноватого ликера. Грант позволил ей довести себя до оргазма, и белый сок выстрелил прямо в ее жадный рот. Это ощущение для Джулии тоже было в новинку, и оно ей понравилось.

Еще раз намылив друг друга, они нежно смыли последние следы любовной забавы, а потом помогли друг другу вытереться полотенцем.

— Ты счастлива? — неожиданно спросил Грант, когда они одевались в ее спальне.

Она повернулась, удивленно улыбаясь:

— А как ты думаешь?

— Я думаю, что ты выглядишь счастливее всех женщин, которых я когда-либо видел. Знаешь, Джулия, когда мы впервые встретились, мне вдруг захотелось, чтобы ты улыбнулась. Да, ты улыбнулась мне — только очень обыденно, как-то по-деловому, как улыбаешься всем остальным. Я знал, что где-то внутри ты спрятала совсем другую улыбку, широкую и открытую, и мне захотелось, чтобы именно я стал тем, кто извлечет ее наружу. Теперь у меня это получилось, и я очень счастлив.

Джулия улыбнулась еще шире, и губы Гранта ответили ей нежным поцелуем. Они целовались со страстной нежностью, а потом Грант спросил:

— Ну, мисс Улыбка, как проведем оставшийся уик-энд?

— Уик-энд? — Джулия едва ли смела мечтать об этом.

— Сегодня суббота, а сейчас у нас время ленча. Думаю, я мог бы поехать домой, кое-что постирать, сходить в магазин, сделать несколько звонков, оплатить счета…

— Даже не думай! — рассмеялась Джулия. — Если это самое лучшее, чем ты можешь сегодня заняться, то лучше тебе остаться у меня.

— Да, трудное решение… — Он посмотрел в окно. — Я работаю завтра во второй половине дня, но до тех пор я в твоем распоряжении. Как насчет пикника? Кажется, будет отличный денек.

— И куда мы направимся?

— Я знаю одно живописное озеро не очень далеко от города…

В машине Грант продолжил повесть о своем браке. Из его рассказа выходило, что он винит себя за то, что женился слишком молодым. Судя по его описаниям Элли, она не была стервой. Их брак был, скорее, чем-то вроде молчаливого страдания или мелочной ссоры, но не глубокой трагедией.

Однако, когда Грант спросил Джулию о ее совместной жизни с Лео, оказалось, что ей тяжело говорить об этом. Не то чтобы Грант был бесчувственным слушателем, просто она боялась передать ему хмурое настроение, которое находило на нее всякий раз, когда Джулия думала о бывшем муже.

За окошком автомобиля жизнерадостно сияло солнце, и ей не хотелось омрачать такой прекрасный день тяжелыми воспоминаниями.

Поэтому Джулия решилась лишь на краткий рассказ о пяти годах ее жизни с Лео. Когда она описала некоторые из способов, с помощью которых он пытался подавить ее личность, Грант не выдержал.

— Как же он мог претендовать на твою любовь, если даже не хотел, чтобы ты оставалась собой?! — воскликнул он.

— Хороший вопрос, — медленно сказала она. — Наверное, ему нужна была податливая кукла, которую можно мучить дома и которой можно похвастаться перед друзьями. Понимаешь, он заполучил меня, когда я была еще совсем молода и не знала, кем хочу быть в этой жизни. Даже не понимала еще, кто я есть.

— Ну, с тех пор ты определенно прошла большой путь.

— Было очень непросто уговорить Лео разрешить мне работать в его оздоровительном клубе — даже в регистратуре. Мы заключили сделку, что если он позволит мне работать у него в течение трех лет, то по истечении этого срока мы заведем настоящую семью. Но мне понравилось заниматься бизнесом, а потом я поняла, что не хочу настоящей семьи. Во всяком случае не с ним. Я почувствовала себя виноватой, когда осознала, что единственное, чего я хочу, так это развода. То, чего Лео всегда боялся, начало воплощаться в реальность. Он дал мне немного свободы, но теперь я хотела получить больше. Ужасные ощущения…

— Но во-первых, если бы он не подавлял тебя…

— Да, да, знаю. — Джулия вздохнула. — С тех пор утекло много воды. Теперь мы просто близкие друзья.

— Ты еще видишься с ним?

— Иногда. Весь его бизнес сосредоточен в этом районе, так что нельзя и надеяться, что Лео навсегда исчезнет из моей жизни. К тому же я хотела, чтобы по договору о разделе имущества клуб остался за мной… Я не могла от него отказаться — слишком много сил вложила.

— А мы с Элли совершенно порвали друг с другом, — сказал Грант. — Она переехала в Бирмингем, чтобы быть поближе к родным. Теперь она замужем, и у нее двое детей.

Джулия искоса взглянула на Гранта:

— Жалеешь об этом?

Грант повернулся, улыбнулся и покачал головой.

— Ничуть, — ответил он. — Я разобрался со своими чувствами — пока был в море. Несколько лет свободного плавания помогли мне взглянуть на вещи со стороны.

Подыскав уютное местечко на берегу действительно очень красивого озера, они устроили там импровизированный пикник. Пока Грант разливал охлажденное вино, Джулия лежала на расстеленном пледе. Она смотрела вверх, на темнозеленые мохнатые ветви ели и спрятанные между ними голубые пятна неба, и слушала пение птиц. Очень-очень давно она не чувствовала себя такой расслабленной и умиротворенной…

— Как здесь прекрасно! — вздохнула Джулия.

Над ней показалось лицо Гранта.

— Это ты прекрасна, — возразил он.

— Ладно, я прекрасна. Но ты тоже. Давай есть.

— Сначала поцелуемся.

Прикосновение его губ разожгло Джулию так, что, когда рука Гранта скользнула под ее футболку, Джулии этого уже было мало. Однако на озере плавали лодки с людьми, и доносившиеся с берега смех и крики остановили ее.

— Слушай, Грант, давай выпьем вина.

Когда они хорошенько перекусили и допили вино, Грант предложил прогуляться по лесу. Оставшиеся продукты и мусор убрали в машину, но плед Грант сложил и, подмигнув, перекинул через плечо.

— На случай, если вдруг мы устанем ходить и захочется немного передохнуть в уединенном месте…

Джулия шагала рука об руку с Грантом, и ей казалось, что жизнь начинается заново Первые дни ее романа с Лео не шли ни в какое сравнение с этим беззаботным счастьем. Джулия помнила, в каком напряжении все время находилась, не зная, как себя вести и чего ждет от нее Лео.

Теперь она знала, что никаких тайных замыслов не существует. Сейчас Джулия и Грант были только самими собой, и она верила, что даже если на горизонте замаячат препятствия — как реалистка, она знала, что препятствия непременно появятся, — то вместе они легко смогут преодолеть их.

— Мне не терпится поподробнее рассказать тебе о своих планах относительно нового клуба, — сказала Джулия Гранту, когда они шли по широкой тропинке, густо устеленной сосновыми иголками. — Хотя это подождет. Весь уик-энд принадлежит только нам. Если бы я могла, то сделала бы так, чтобы он продолжался целую вечность. — Она засмеялась. — Боже, сама не могу поверить, что сказала это!

Грант посмотрел на нее строгим взглядом:

— Джулия! Никогда бы не подумал, что ты — кабинетный романтик!

— Я тоже!

Они нашли крохотную незаметную полянку спрятанную среди сосен и зарослей кустарника, где и расстелили плед. Полянка пестрела от игры света и тени, на солнце припекало, но в тени было немного прохладно.

Заключив Джулию в объятия, Грант снова начал целовать ее, задирая ей футболку, чтобы уткнуться лицом в расщелину между столь желанными грудями. Она закинула руки за спину и расстегнула бюстгальтер, давая Гранту доступ к своим уже возбужденным грудям.

Вскоре они оба лежали обнаженными на пледе. Грант целовал ей соски, медленно лаская пальцами ее бедра.

— Никогда еще не занималась любовью на свежем воздухе, — шепотом призналась Джулия. — Это было не в стиле Лео.

— Зато это в моем стиле. В душе я «дитя природы»! — ухмыльнулся Грант.

Точно демонстрируя свою особенность, он сорвал ветку ближайшего папоротника и начал щекотать ею груди Джулии; скрученные листочки были шершавы, отчего соски возбуждались сильнее. Грант провел своим импровизированным веером по ее телу, легко, словно кончиком пера, прикасаясь к ее интимным эрогенным участкам. Джулия тихо стонала, желая, чтобы Грант побыстрее вошел в нее, хотя она знала: чем дольше продлится любовная увертюра, тем сладостнее будет финал.

Сорвав ветку папоротника для себя, Джулия тоже попыталась щекотать ею Гранта. Завязалась притворная борьба, и Джулия почувствовала восторженный трепет в сердце, когда Грант прижал ее к земле, — его руки протянулись вперед, и пальцы жадно приникли к грудям Джулии. У нее внезапно захватило дух от полноты ощущений. Язык Гранта ласкал вход в ее лоно, пытаясь войти в тело как можно глубже, имитируя энергичные удары члена.

Затем Грант внезапно убрал руки, чтобы вытащить из кармана джинсов презерватив и надеть его, однако все это время язык был занят работой, увлажняя и подготавливая влагалище Джулии к неизбежному и так страстно ожидаемому финалу.

И когда наконец он проник в нее, она с облегчением вскрикнула. Войдя в нее, Грант вместе с тем просунул руки под ягодицы возлюбленной, чтобы уберечь ее кожу от жесткой земли.

Но само ощущение твердой почвы под ладонями Гранта стало для Джулии новым опытом. Внезапно она обнаружила, что может толкать бедра навстречу Гранту более эффективно, сочетая свои движения с действиями Гранта, и вскоре они оба уподобились паре танцоров, всецело настроенных друг на друга.

Джулия снова раскрыла глаза и увидела высоко над собой прозрачное небо, зеленые вершины деревьев. Занятие любовью в такой обстановке казалось естественным, очень правильным, и это ставило их на один уровень со всем животным миром. Даже негромкие покрикивания, вздохи и стоны скорее походили на звериные, чем на человеческие.

Поддавшись энергетическим потокам, пронизывающим ее тело, Джулия вознеслась на верх блаженства, высоко на гребень волны, которая, казалось, будет нестись вперед вечно и беспрерывно. Не было ни оргазма, ни внезапного прекращения любовного акта — лишь затяжной сладкий полет, участники которого зависят друг от друга, дарят друг другу это блаженство, стирая границы, разделяющие их тела.

Спустя некоторое время, казавшееся одновременно и мгновением, и целой вечностью, Грант устало упал в объятия Джулии. Никто из них не достиг оргазма, но в этом не было и нужды. Подчиненные единому, совершенному ритму, они познали невероятное наслаждение и замерли там, растворившись в счастье.

Слов не требовалось, достаточно было лишь взглянуть друг другу в глаза. Так они и лежали, опьяненные сладостным полусном и прерывистым пением птицы, пока внезапно откуда-то издалека не донесся лай собаки, опустивший их на бренную землю.

— Кажется, нам лучше одеться, — неохотно проворчал Грант.

Когда из-за деревьев вышли мужчина и его лабрадор, парочка влюбленных приняла уже вполне пристойный вид — если не считать легкого замешательства на лицах.

Незнакомец хрипло пожелал им доброго дня и пошел своей дорогой. Джулия посмотрела на Гранта, и ее разобрал смех.

К вечеру они вернулись на квартиру Джулии, решив, что никуда не пойдут и будут ужинать дома. Они сидели рядышком на диване и смотрели какой-то дурацкий фильм ужасов. Оба очень устали и все же нашли в себе силы, чтобы заняться любовью, — прямо в душе, откуда потом перебрались в спальню. Прижавшись к Гранту, Джулия была счастлива уже оттого, что засыпает в его объятиях.

Воскресное утро начиналось лениво. Грант принес завтрак в постель, а затем заставил Джулию совершенно забыть о таких прозаических вещах, как кофе и тосты.

Но после, взглянув в глаза Гранта, она поняла, что скоро ему придется уйти. В тот день он был дежурным по клубу (обязанность, которую все массажисты несли по субботам или воскресеньям), и у Джулии не было никакой возможности изменить график дежурств.

Она знала, что ходит по зыбкой почве и до тех пор, пока Грант не будет назначен директором нового клуба, ей стоит вести себя осторожно, не оказывать ему никакой явной протекции.

Он побрился, оделся, выпил две чашки кофе.

— Мне нужно идти, Джулия, — сказал он. — Завтра увидимся?

— На работе — да. Можно и после работы — если ты свободен. Ты ведь не занят?

Грант улыбнулся и наклонился поближе. От него пахло одеколоном — запах, который казался Джулии родным.

— Нет, я не свободен… — Он рассмеялся при виде ее разочарованного личика. — Я занят… весь занят тобой!

Они долго и сладко целовались, не в силах оторваться друг от друга. А потом Грант, сняв с крючка в прихожей куртку, подошел к двери и скрылся за ней.

Джулия слышала, как он спустился по лестнице; подойдя к окну, она чуть отодвинула занавеску и стала смотреть, как он садится в машину. Даже издалека он казался ужасно привлекательным. Когда наконец им не нужно будет скрываться, женщины наверняка станут бросать на него жадные взоры, злобно поглядывая на его подружку. Но Джулии не придется ревновать, потому что это не нужно. Джулия верила, что узы, сковавшие их в этот уик-энд, удержат их вместе всегда.

Потом Джулия бесцельно блуждала по квартире, не зная, как провести остаток дня. Она постоянно думала о Гранте, о его теле, его улыбке, его присутствии, которое все еще ощущалось в квартире.

Наконец она решила убрать посуду и остатки завтрака — уже несла поднос в кухню, когда, выйдя в прихожую, внезапно обнаружила забытую Грантом сумку. Она по-прежнему стояла в углу у входной двери, где ее поставила Джулия. Неужели с тех пор минули только две ночи?

Опустив поднос на пол, она подняла сумку, лихорадочно думая, что предпринять. Если сумка нужна ему сегодня, Джулия может отвезти ее прямо в клуб и передать Гранту, но в таком случае он подумает, что она преследует его. С другой стороны, можно было захватить сумку с собой на работу завтра. Чтобы определиться, как поступить с находкой, она расстегнула сумку и заглянула внутрь.

Там лежала тонкая полиэтиленовая папка с несколькими листками бумаги. Джулия вытащила ее. На папке был наклеен ярлычок с надписью: «„Сибариты“: отчет о массажной службе».

Заинтригованная, Джулия открыла папку и принялась читать. Ее зрачки недоверчиво расширялись по мере того, как взгляд бежал по странице.

Скоро стало совершенно ясно, что Грант составляет подробный доклад о деятельности клуба и своих собственных делах, которыми занимается в массажном кабинете. Некоторые подробности были изложены весьма обстоятельно. Грант также ссылался на замечания, сделанные в частной беседе с ним другими массажистами, а также самой Джулией.

Побледнев, она тупо пялилась на аккуратно отпечатанные страницы. В плохих руках эти бумаги действительно могут стать очень опасны, так зачем же это понадобилось Гранту?

В конце папки Джулия нашла полоску бумаги, оторванную от страницы блокнота. Это была короткая записка: «Я жду от тебя хорошей работы! Д.».

«Д.» — «Дорин»? Сердце Джулии похолодело, когда она предположила, что Грант мог делать свой доклад для жены Джереми Кэдстока.

Джулия вспомнила, как видела их, когда они с заговорщицким видом говорили друг с другом, и ее худшие опасения только усилились.

Возможно ли, чтобы человек, с которым она так самозабвенно занималась любовью целых два дня и две ночи, втайне замышлял предать ее?

Глава одиннадцатая

Однако куда мучительнее всяких подозрений была перспектива встретиться с Грантом лицом к лицу.

Прошло несколько часов, а Джулия все не находила себе места. Она бродила из угла в угол, пытаясь найти хоть какое-нибудь оправдание поступкам Дилени, однако улика казалась уж чересчур серьезной.

Несколько раз Джулия решила было поехать в клуб, но все тянула с этим, пока в конце концов не поняла, что уже слишком поздно. Затем она попыталась позвонить ему домой: сняла трубку телефона, но положила ее на место, так и не набрав номера. Наконец она пришла к решению оставить все до завтра. Ей требовалось время, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что человек, которого она считала своим возлюбленным, в действительности ее враг.

Джулия несколько раз перечитала доклад в надежде найти другие возможные объяснения появления на свет этого документа, однако многочисленные пикантные подробности ясно говорили о том, что его написали для того, чтобы выставить «Сибаритов» в качестве пристанища порока.

Недоумение Джулии сменилось праведным гневом, когда она подумала о том, насколько искренне делила свои чувства с Грантом, всецело доверяла ему. И как он мог снова и снова заниматься любовью с ней, так страстно и нежно, зная, что должен разрушить основанное ею дело? Он даже согласился стать директором нового клуба! Неужели Грант и дальше собирался шпионить для Кэдстоков, надеясь уничтожить ее новое предприятие так же, как планировал погубить старый клуб?

Много раз Джулия пыталась придумать, как лучше подойти к нему, с чего начать разговор, но ничего путного в голову не приходило. Она даже думала возвратить Гранту сумку, ничего не говоря, словно не открывала ее, словно не видела этих страшных бумаг.

Однако сама мысль о том, чтобы продолжать вести себя так, будто ничего не случилось, была неприемлема. Джулия никогда не сможет посмотреть Гранту в глаза. Тем более заняться с ним любовью. Никогда!

Поняв, что все ее прекрасные мечты родились мертвыми, Джулия расплакалась. На этот раз ей было больнее, гораздо больнее, чем тогда, когда она разочаровалась в Лео. Ее не тяготил недостаток любви, которой недодавал ей бывший муж. Но с Грантом она обрела рай, а теперь, подобно Еве, была навечно изгнана из благословенной земли под названием Любовь. Все это было слишком жестоко.

Следующим утром, после мучительной и бессонной ночи, Джулия все же смогла взять себя в руки. Она выглядела ровно так, как себя чувствовала, — просто ужасно. Но душ и макияж помогли ей принять здоровый, боевой вид. Надев костюм спокойного синего цвета и белую блузку, она тщательно заплела волосы и покинула сразу ставшую пустой и чужой квартиру.

Джулия ехала на работу медленнее, чем обычно. Это соответствовало тому, как если бы она еле передвигала ноги, неохотно тащась на встречу с неизбежным, но, припарковав на автостоянке перед «Сибаритами» свой автомобиль, она поняла, что обратного пути нет.

Стивен, как всегда, был в приподнятом настроении:

— Доброе утро, мисс Маркис. Хорошо провели выходные?

Ирония, заключенная в его словах, едва не заставила Джулию расплакаться. Но, собравшись с силами, она ответила:

— Неплохо, Стивен. Для меня есть какие-нибудь сообщения?

— Только одно. Звонила редакторша этого журнала… «Здоровая жизнь», кажется? Сказала, что статья будет напечатана в октябрьском номере. Она послала вам копию.

«Если к тому времени клуб не закроют!» — горько подумала Джулия и выдавила улыбку.

— Отлично, — кивнула она. — А что, Грант Дилени уже здесь?

— Кажется, у него посетительница. Сейчас проверю… Да, он будет занят до одиннадцати. Потом до двух часов свободен.

— Тогда будь добр, когда он освободится, передай ему, что я жду его у себя в кабинете. Сразу после одиннадцати.

— Хорошо, мисс Маркис.

Она никак не могла сосредоточиться на делах и поэтому, решив загрузить себя физическими упражнениями, провела целый час в гимнастическом зале.

«Может быть, хотя бы это позволит мне немного успокоиться», — думала Джулия, яростно крутя педали велотренажера.

В десять она отправилась в душ, но это лишь напомнило ей о том, как они с Грантом занимались любовью, и слезы ручьями потекли из ее глаз. Чувствуя себя совершенно разбитой, Джулия старалась изо всех сил вернуть себе равнодушный, деловой вид, понимая, что встреча, до начала которой оставалось всего полчаса, будет самой трудной, а может, и самой болезненной в ее жизни.

В пять минут двенадцатого пришел Грант. Он постучался, просунул голову в дверь и улыбнулся. В его голубых глазах было столько радости и тепла, что Джулия едва не заплакала снова. Каким-то образом она все же сдержалась, мрачным тоном пригласив Гранта войти и присесть, отчего его улыбка быстро исчезла.

— Джулия? — робко спросил он. — Все в порядке?

— Боюсь, что нет.

Джулия взяла со своего стола папку, и Грант побледнел, увидев документы. Темная половина Джулии радовалась нервному страху Гранта, хотела, чтобы он страдал из-за своего разоблачения так же, как страдает из-за его предательства Джулия.

Прекрасные черты Гранта болезненно исказились, он приподнялся со стула.

— Боже, это лежало в моей сумке! Должно быть, я оставил ее у тебя дома. Послушай, я могу объяснить…

— Ой ли, Грант? — Джулия даже удивилась своему спокойному голосу. — Все это твоя работа?

— Да, но… Джулия, я знаю, как подло это может выглядеть со стороны, но, пожалуйста, позволь мне все объяснить. Клянусь, я не хотел навредить ни тебе, ни твоему клубу.

Она скептически приподняла бровь:

— Хорошо, я слушаю. И надеюсь, я не потрачу время зря, выслушивая очередную твою ложь.

Тяжело опустившись на стул, он выглядел таким подавленным, что Джулия чуть ли не испытывала к нему жалость. Лишь слабое тление гнева, догорающего в районе солнечного сплетения, удерживало ее от того, чтобы подчиниться импульсу слабости — горячему желанию обнять Гранта, сказать, что она простила его и по-прежнему, несмотря на причиненную боль, любит.

— Ты знаешь, некоторое время назад у меня был мимолетный роман с Дорин Кэдсток…

Ярость Джулии вспыхнула вновь. Значит, она была права! Джулия хмуро кивнула.

— Я вел эти записи для нее, — продолжал Грант. — Дорин взяла с меня это обещание еще до того, как меня приняли сюда на работу. Фактически таковы были ее условия: она мне — рекомендацию, ну а я…

— Она хотела, чтобы ты получил тут работу и шпионил за мной?

— В какой-то степени — да, — вынужден был признаться Грант. — Но она ничего не имеет против тебя и «Сибаритов». Она хотела навредить своему мужу и Тане Вейнтворт. Тут все очень запутанно, но они с Таней старые подруги и…

— Я бы сказала, нечто большее, чем подруги!

— Тебе известно о них?

Джулия нетерпеливо кивнула:

— Да. Продолжай.

— Но Таня еще и любовница Джереми Кэдстока. И думает, что Дорин не знает об этом.

Джулия фыркнула и закатила глаза к потолку:

— Скажи мне что-нибудь, чего не знаю я.

— Понимаешь, Джулия, мне все это невыносимо…

— Ха!

— Да, да, и тебе тоже. Но ты должна верить: я не хотел причинить тебе зла. Сначала я просто не понимал, во что ввязываюсь. Дорин надеется положить конец связи Тани с Джереми, чтобы оставить ее только для себя. Этим отчетом она собиралась пригрозить Джереми — мол, расскажет журналистам, что любовница ее мужа занимается сексом еще и со своим массажистом.

Губы Джулии искривились в ухмылке:

— И ты еще говоришь, что не хотел причинить мне зла?

Грант несколько смутился:

— Все верно. Это звучит нелепо. Но предполагается, что Дорин сообщила бы обо всем прессе только в самом крайнем случае. Она хотела, чтобы муж расстался с Таней, хотела припугнуть его разоблачением, вот и все. А потом он начал эту свою кампанию, и ситуация резко осложнилась.

— Да уж.

— Она осложнилась и для меня тоже, потому что я влюбился в тебя и не хотел делать ничего, что могло бы повредить твоему бизнесу.

— О, воплощенное благородство! И как же ты собирался выпутаться из этой переделки?

— У меня не было никакого плана, но я думал поводить немного Дорин за нос, уговорить ее не использовать такие изобличающие обстоятельства. Ведь можно запугать Джереми, не втягивая в это дело клуб…

Грант бросил на Джулию до того жалобный взгляд, что она почти размякла.

Однако в его истории чересчур много уверток. Джулия допускала, что Грант состоит в союзе с Дорин, поскольку уже видела их вместе, но что, если женушка члена парламента обвела Гранта вокруг пальца? Что, если с самого начала она работала на своего мужа, добывая сведения, которые он мог бы использовать в своей кампании против «Сибаритов»?

— Что ей уже известно? — бросила Джулия. — Она читала этот отчет?

— Только небольшую часть. Я должен был показать ей его, чтобы она убедилась, что я со своей стороны выполняю условия сделки. Но это только копия, и она еще не читала отчет полностью.

— А ты уверен, что она не сделала с него ксерокс?

— Совершенно уверен, — убежденно сказал Грант. — Она взглянула на бумаги в моем присутствии. Я бы не позволил ей забрать их.

— Ну, пока, по крайней мере, ущерб невелик. Но ты сознаешь, что нарушил наш договор о конфиденциальности? Я должна уничтожить эти бумаги, и у меня не остается иного выхода, кроме как уволить тебя. Естественно, мое предложение сделать тебя директором нового клуба тоже теряет силу.

— Я знаю, что ты чувствуешь, Джулия…

— Знаешь? Неужели?

Грант смущенно пожал плечами:

— Может быть, не совсем. Но мне просто не хватает слов, чтобы высказать, как я сожалею о случившемся. После этих выходных я надеялся… да что там, теперь все это в прошлом. Каким же я был идиотом! Не надо было соглашаться на условия этой женщины. Но я думал, что Дорин — член клуба и… Боже, Джулия, клянусь, я не хотел причинить тебе зла!

— Вспомни, Грант, что говорят про благие намерения и дорогу в ад. Я вся издергалась за последние сутки. Ты разрушил мою личную жизнь, подверг опасности мой бизнес. Боже мой, Грант, если б ты только знал…

Джулия закрыла лицо руками, не желая, чтобы Грант видел, как ей больно. Даже теперь она все еще хотела, чтобы он обнял ее и успокоил, сказал ей, что все будет хорошо. Но он по-прежнему сидел на стуле, бормоча под нос о том, как он сожалеет о содеянном, и ее сердце ожесточилось против него еще сильнее.

— По крайней мере, я не поступил так, как просила меня эта женщина, и не заснял на видео сеанс массажа Тани Вейнтворт.

— Что? — не поняла Джулия.

— Это то, о чем она меня просила, но я отказался.

Джулия зло рассмеялась:

— Этого и не требовалось. Я уже сняла на пленку тебя со всеми твоими клиентками. Рано или поздно ты все равно выведал бы у меня об этом.

Когда она подняла глаза, то увидела, что Грант зло хмурит брови, — и сразу пожалела о своей болтливости. Он поднялся и наклонился над столом, мрачный от подозрений:

— То есть ты тайно снимала меня на видео?

— Не только тебя, Грант. И не сходи с ума. Видеокамеры установлены во всех массажных кабинетах. Это единственный способ контролировать массажистов, следить за тем, чтобы они не заходили слишком далеко со своими клиентками.

— Значит, у тебя есть записи, где я с Таней Вейнтворт, и с Дорин, и… Господи, даже с тобой?

— Все правильно.

Содрогнувшись, Грант отошел от стола.

— Ты хочешь сказать, что сидишь тут и наблюдаешь за происходящим, как какая-нибудь извращенка, которая подглядывает за эротическими сценками? Да это просто невероятно!

Судя по всему, Грант не на шутку расстроился, узнав, что за ним шпионили, и Джулия почувствовала настойчивое желание поиграть у него на нервах. Их встреча превращалась в бессмысленную игру шпионов, но Джулия собиралась пройти это испытание до конца. Она встала и, достав из сумочки ключ, открыла дверь тайного наблюдательного пункта. Грант недоверчиво вошел внутрь, но вид огромного экрана и кнопочного пульта, соединенного с видеокамерами в массажных кабинетах, привел его в полное изумление.

— Покажи! — рявкнул он.

Не желая выставлять напоказ других массажистов, Джулия включила канал, настроенный на его кабинет. Там, естественно, было пусто, но Грант сразу узнал его.

— Где кассета с нашим сеансом? — грубо спросил он, выдвигая ящик стола. — Я хочу посмотреть ее.

— Это невозможно, — равнодушно ответила ему Джулия. — Все твои записи на одной пленке. Она у меня дома. А копию я положила в свой банковский сейф.

— Должно быть, развлекаешься сама с собой, когда смотришь ее! — съехидничал Грант, пропустив мимо ушей ее последние слова. — Боже, как патетично! Тогда покажи запись, где я с Таней!

— Нет. Это не твое дело.

— Тогда я сам найду эту чертову кассету!

Он с силой открыл другой ящик, отыскал внутри несколько кассет и быстро проверил их, прочитывая этикетки, а затем отшвыривая кассеты в сторону.

— Грант, я же сказала, что записей с тобой здесь нет. Они все на одной кассете.

Заметив, что дверь в сауну слегка приоткрыта, Грант шагнул вперед и, прежде чем Джулия сумела его остановить, вошел внутрь.

— Грант! Не смей туда заходить! Это моя личная жизнь и…

Слишком поздно. Он уже нашел ящик с ее игрушками и держал в руках большущий резиновый член, рассматривая его с брезгливым отвращением.

— Боже, да ты сумасшедшая!

— Это не твое дело, Грант! Если сейчас же не уберешься отсюда, я вызову Стивена и велю ему вышвырнуть тебя прочь, как последнего бродягу…

Грант неожиданно повернулся к ней, и на одно коротенькое мгновение Джулия испугалась, что он сейчас ударит ее.

Однако пламя неприкрытой ярости в его глазах быстро потухло. Грант вернулся в кабинет и снова опустился на свой стул, а Джулия тем временем прошла на прежнее место за письменным столом, стараясь изо всех сил взять себя в руки и успокоиться.

— Мои методы руководства клубом и то, чем я занимаюсь в личной сауне, касаются только меня, — сказала она, стремясь выглядеть рассудительной. — Я доверяла тебе, Грант, а ты меня предал. Теперь все кончено.

Глубоко вздохнув, Джулия подняла голову и уставилась на Гранта пустыми глазами, произнося нараспев слова, которые обычно говорят при увольнении:

— Доработаешь до конца этой недели, как полагается. Но если помнишь, тебя приняли на работу с трехмесячным испытательным сроком, так что я имею право уведомить тебя об увольнении за одну неделю.

— Хорошо.

Глядя в пол, Грант неуклюже поднялся со стула.

— Всего доброго, мистер Дилени, — быстро попрощалась с ним Джулия, деловито копошась в каких-то бумагах.

Он посмотрел на нее долгим стеклянным взглядом.

— После я дам тебе обычную рекомендацию, если нужно, — добавила Джулия. — Но это все.

Не говоря больше ни слова, Грант Дилени быстро вышел из кабинета. Однако, как только он скрылся за дверью, Джулия обессиленно рухнула на стул. К ее прежнему гневу теперь еще подмешалось и унижение. Ведь какое бы впечатление ни произвела она на Гранта за истекшие выходные, теперь оно наверняка будет омрачено тем фактом, что она постыдно подглядывала за массажистами и пользовалась сексуальными игрушками, чтобы получить удовлетворение.

Если бы только Джулия могла объяснить ему, что все это не идет ни в какое сравнение с тем настоящим наслаждением любовью, которое они разделяли!

Ближе к вечеру, когда после безуспешных попыток заняться работой Джулия в конце концов решила плюнуть на все и пойти домой, на выходе ее остановил Стивен:

— Мисс Маркис, можно вас на несколько слов?

— Конечно, Стивен, что у тебя?

— Я насчет мистера Дилени. Он сказал, чтобы со следующей недели я больше никого не записывал к нему на массаж. Я подумал, что лучше справлюсь об этом у вас…

Джулия постаралась говорить равнодушным тоном:

— Все верно, Стивен. Со следующей недели мистер Дилени больше у нас не работает.

— Вы его увольняете? — Стивен очень удивился. — А мне казалось, он очень хорошо справляется с работой…

Во взгляде Стивена было что-то лукавое, как будто он знает больше, чем говорит.

Неужели Джулия стала объектом сплетен? Неужели ее сотрудники догадываются о том, что происходит между их боссом и новым массажистом? У нее снова защемило сердце.

— Он работал здесь на испытательном сроке и решил, что эта работа ему не подходит, — спокойно солгала она. — К сожалению, объявление придется давать снова. Надеюсь, замену будет найти несложно.

— Но в прошлый раз вам, кажется, пришлось похлопотать, помните? Как жаль, что мистеру Дилени у нас не понравилось! Хотя он вроде бы был всем доволен… И среди клиенток пользовался успехом. А эти две модели…

— Спасибо, Стивен, достаточно! — резко оборвала его Джулия. — Мне пора домой. До завтра.

— До завтра, мисс Маркис.

Стивен по-прежнему выглядел немного озадаченным, но Джулия доверяла ему и надеялась, что он не станет болтать лишнее. Однако куда опаснее Грант: можно рассчитывать на то, что он не нанесет удар в спину? Джулия забрала отчет, но Грант легко напишет его заново и передаст Джереми Кэдстоку, тем самым подарив тому бесценное оружие. Да, она оказалась настоящей «находкой для шпиона»!

А что хуже всего, она все еще подозревала, что Грант использовал силу своего обольщения, чтобы притупить ее бдительность. Скорее всего Грант соблазнил ее из холодного расчета — намеревался грязно попользоваться ей, а потом предать еще более жестоко, чем уже это сделал…

И этого человека она планировала сделать равноправным партнером как в бизнесе, так и в жизни! Возможно, она должна быть благодарна судьбе за то, что так удачно отделалась.

«Это еще не конец», — напомнила она себе по дороге домой. Грант по-прежнему представляет опасность, особенно если попытается отомстить. Но что может она сделать, кроме как уволить его? Вскоре Джулия оказалась дома. Терзая себя мыслями о том, что могло бы случиться и что может произойти, она быстро плеснула себе в стакан крепкого виски.

Статью из «Здоровой жизни» принесли со второй почтой, и Джулия уселась за чтение, надеясь, что хоть это отвлечет ее мысли от Гранта Дилени.

Но вскоре она поняла, что статье как раз не хватает той анонимности и «легкого намека», который гарантировала редактор. Клуб легко распознавался с самого начала статьи благодаря сделанному с улицы фотоснимку, где были показаны оба здания, стоящие по сторонам от клуба. Название «Сибариты» автор действительно не упоминал, но говорил о каких-то «образах классической Греции», которые навевают название клуба.

Статья содержала пространные и весьма откровенные описания массажных услуг:

«…Массажисты-мужчины все как на подбор квалифицированные специалисты в области искусства доставления плотских наслаждений и „полной релаксации“ женского тела. Здесь утомленные от забот деловые женщины переживают свои самые дерзкие фантазии под умелыми руками нетребовательных красавцев любовников. Чтобы поддержать фантазии женщин, все мужчины носят имена голливудских секс-идолов — Уоррена, Сильвестра, Марлона…»

Джулия с отвращением отшвырнула листок. Ей обещали, что будет написана статья, освещающая все аспекты деятельности клуба, однако оказалось, что речь там идет только об интимном массаже. Личностная характеристика Джулии также оставляла желать много лучшего:

«…Дженни (вымышленное имя), директор женского клуба, просто очаровательна. У нее светло-русые волосы, утонченные черты лица, блестящие зеленые глаза и привлекательная фигура. Она руководит своим мужским коллективом с холодной деловитостью. И естественно, меня все время не покидал вопрос: а пользуется ли она сама услугами своих массажистов? Когда я спросила ее об этом, она ответила, что было бы „непрофессионально“ предпочитать одного массажиста другому. Так, может, она „предпочитает“ их всех? Однако на этот вопрос я не получила ответа!»

Джулия не находила себе места от ярости, но тут прозвучал телефонный звонок. Это был Фил, ее бухгалтер.

— Мисс Маркис, вы все еще хотите, чтобы в среду я участвовал в аукционе? — спросил он.

Джулия совсем позабыла, что просила его принять участие в аукционе по продаже магазина Миллеров. Джулия не хотела появляться на публике лично, и Фил согласился сделать это вместо нее. Однако за последние несколько дней столько всего произошло, что об этой сделке она совсем забыла.

— Послушай, Фил, можно я перезвоню тебе попозже?

— Вы хотите еще раз все хорошенько обдумать?

— Я… Я не уверена. Давай поговорим позже?

— Ладно. Я буду дома весь вечер.

Несмотря на отсутствие аппетита, Джулия все же решила, что ей необходимо поесть, и занялась приготовлением легкого ужина, одновременно размышляя над тем, нужно ли ей расширять свое предприятие.

Казалось, момент для этого был сейчас неподходящий. Если верить слухам, в скором времени существующий клуб мог оказаться под угрозой закрытия. Кроме того, Джулии уже не хотелось расширяться, поскольку она знала, что Грант Дилени не будет управляющим нового клуба. Она задумывала расширение как совместный проект, надеясь скрепить свои отношения с Грантом. Теперь же она со всей очевидностью понимала, насколько серьезно ошиблась в этом человеке.

Но все-таки что-то внутри нее никак не соглашалось с мыслью отказаться от задуманного. Проект был хорошей идеей и мог оказаться ее спасением в случае, если ей удастся устроить все так, как хотели они с Грантом. Навряд ли кто-нибудь станет возражать против такого клуба здоровья, где предлагают занятия йогой, лечение травами и методами акупунктуры. А если ситуация осложнится, это станет ее палочкой-выручалочкой — уж этот-то клуб не закроют.

И кроме того, она перебежит дорогу Лео! Джулии ужасно хотелось помешать его планам превратить предприятие Миллеров в очередное увеселительное заведение. Такой ход произведет также впечатление и на Гранта, если Джулии удастся поднять клуб без его помощи. Да, она покажет обоим мужчинам, что способна сама со всем справиться и добиться успеха в одиночку!

Сняв трубку телефона, она дозвонилась до Фила и велела ему действовать. И он, казалось, был доволен этим решением.

— У вас есть поддержка, мисс Маркис, так что не упустите свой шанс, — сказал он. — Я сделаю все возможное, чтобы заполучить это место, остальное — в ваших руках.

Это напомнило ей о том, что было сказано много лет назад, когда она основала «Сибаритов». Тогда она преуспела — и у нее снова все получится.

Внезапно почувствовав прилив оптимизма, Джулия позвонила редактору журнала и оставила на ее автоответчике сообщение о том, что со статьей пока следует повременить ввиду возникновения новых планов, с которыми, возможно, редакции будет интересно ознакомиться.

Раз уж описанный в статье клуб легко узнаваем, из этого можно извлечь выгоду, разрекламировав еще и новое предприятие. Возможно, всю статью следует заново переписать.

Раздумывая над новыми планами, Джулия отправилась готовить себе теплую ароматную ванну.

Глава двенадцатая

Грант ушел.

Ушел из клуба, скрылся из виду, но остался в ее сердце. И очень многое так болезненно напоминало о его коротком вторжении в ее жизнь.

Ежедневно на работе Джулии приходилось объяснять бывшим клиенткам Гранта причину его ухода и проводить собеседования с претендентами на его место. Однако проблема состояла в том, что ему не было равных.

После, когда она возвращалась домой, ей становилось еще хуже. Джулия могла стерпеть мысль о том, что больше никогда не увидит его в клубе, но вот справиться с воспоминаниями, живущими в ее квартире, было труднее. Она думала о нем, когда принимала душ или варила кофе, когда сидела на диване или лежала в постели. И однажды ночью, когда на душе у Джулии было особенно тяжко, она обнаружила в тумбочке своей спальни кассету с видеозаписью «их» сеанса.

Джулия знала, что это глупо, но желание посмотреть пленку было сильнее. Лежа в постели, она нажала кнопку дистанционного управления, на экране телевизора появился полуголый Грант, и ее тело содрогнулось от сильного вздоха.

Джулия помнила все, по-прежнему чувствовала каждую часть его тела, особенно ту, что входила в ее лоно. Каким мучением было видеть, как он целует ее, пробуждая в ней неясное чувство ревности к той Джулии, какой она была в то невинное, счастливое время, которое закончилось для нее всего несколько недель назад.

Джулия снова увидела, как ее тело возбуждает в Гранте желание, снова заметила выпуклость в его набедренной повязке — и, несмотря ни на что, почувствовала гордость за то, что сумела вновь и вновь удовлетворять его в тот чудесный уик-энд.

«По крайней мере, — подумала она, — теперь я знаю, на что способна».

Но вскоре созерцать происходящее на экране стало невыносимо. Джулия закрыла глаза. Другая сцена разыгрывалась теперь в ее памяти — та, что произошла в этой самой комнате совсем недавно. Джулия просунула руку под блузку и нащупала упругие конусы своих грудей, готовых уже разорвать ненавистный бюстгальтер. Подражая движениям Гранта, она освободила напряженную плоть от сдерживавших ее чашечек и начала теребить пальцами свои горячие соски. Этого оказалось недостаточно.

Джулия разделась до трусов и представила, как сильные руки несут ее в спальню. Вспомнив полураздетого Гранта, она издала тихий стон неудовлетворенного желания и потянула за трусики, на которых уже появилось влажное пятнышко. Джулия открыла глаза и посмотрела на экран. О Боже, теперь Грант ласкал языком ее самое сокровенное место! Чем могла она заменить те нежные влажные губы, тот чувственный ловкий язык?

Раскрыв шкаф, Джулия быстро пробежалась взглядом по коллекции изобретательных приспособлений, которые держала для личных нужд. Она знала, что ищет, — действующее с помощью батареек устройство, выделяющее через мягкие резиновые «губы» сильно возбуждающий крем, дополнительно стимулируя женские гениталии ритмично высовывающимся «язычком». Удобно расположив устройство, Джулия включила его, не отрывая глаз от происходящего на экране. Когда оральный заменитель заработал, она принялась воображать, что это рот Гранта творит свою магию чувств. Тем временем Джулия ласкала свои возбужденные груди, стараясь подражать нежным движениям пальцев Гранта. Однако это удавалось ей лишь отчасти.

Она вновь закрыла глаза, восстанавливая в памяти образ любовного акта, состоявшегося на этой самой постели. Быстро отыскав самый большой из резиновых заменителей мужского члена, Джулия вставила его головку между своих распухших половых губ, как это делал Грант, и нежно потерла ею о клитор. Джулия понемногу вводила вибратор внутрь, сжимая его своими вагинальными мышцами так, словно это был член Гранта. Когда игрушка оказалась внутри, Джулия включила ее, и вибратор зажил собственной жизнью: его хитроумно устроенный профиль дополнительно стимулировал жаждущий наслаждений клитор Джулии. Взяв обеими руками свои груди, она почувствовала то, что ощущал ее любовник, наслаждаясь их зрелой полнотой. И Джулия представила, как эти груди возбуждают в нем новый прилив желания.

Во всем подражая настоящему, живому органу Гранта, искусственный член все же не шел с ним ни в какое сравнение. Джулия снова раскрыла глаза, разглядывая сквозь туман неистовой страсти темные фигуры на экране.

Видя, как голова Гранта склоняется к ее левому соску, Джулия подтянула грудь к губам и с возгласом удивления обнаружила, что может лизать свой сосок сама. Джулии и в голову не приходило испытать это раньше, и сначала ей стало как-то не по себе от того, что незнакомая частица ее собственной плоти оказалась у нее во рту. Но потом ей понравилось, и Джулия с восторгом принялась ласкать языком каждый сосок, по очереди приподымая то левую, то правую грудь как можно выше.

Непрестанные вибрации резинового члена все ближе и ближе подводили ее к финалу, стимулирующий крем смешивался с естественными выделениями, увлажняя ее лоно так, чтобы искусственный пенис мог легко двигаться вперед и назад по ее возбужденному влагалищу. Вновь закрыв глаза, Джулия обнаружила, что без труда может вообразить, будто это его плоть проникла внутрь ее тела. И губы, что ласкают ее соски, могли быть его губами, а руки, что держат ее роскошные груди, — его руками.

И в тот момент, когда граница между фантазией и действительностью стала неразличима, когда Джулия сумела воссоздать в своем воображении живой образ Гранта и чувствами обмануть разум, она кончила.

Конвульсии длились долго. Из-за частоты повторений они казались почти болезненными, и Джулия едва не лишилась сознания. Когда она снова пришла в себя, глубокая тоска овладела ею. Джулия выключила вынутый из вагины вибратор, который, работая вхолостую, лежал рядом на постели, а затем выключила и видео. Уткнувшись лицом в пуховое одеяло, она разрыдалась.

На этот раз последствия оргазма были иными — гнетущее признание, что фантазии не способны заменить реальную жизнь, да безучастная холодность в душе, хотя тело осталось удовлетворенным.

И тем не менее Джулия не чувствовала стыда за то, что только что сделала, несмотря на явное неудовольствие Гранта ее сексуальными игрушками. Именно благодаря им, считала Джулия, она так активна, когда ей по-настоящему доводится заниматься любовью. Они поддерживают ее сексуальную машину в рабочем состоянии. И теперь, когда любовь прошла, что может она сделать, кроме как снова прибегнуть к их помощи?

Джулия не чувствовала стыда и за жалость к себе. Ночью она имела право на проявление слабости, могла позволить себе вздыхать в темноте и лить слезы в подушку. Такие ночи помогали ей держать себя в руках днем. И Джулия держалась — почти всегда.

Проект комплексного оздоровительного клуба развивался полным ходом. Филу удалось приобрести помещение Миллеров, их планы были одобрены банком, все говорило в пользу нового клуба. Теперь, когда финансирование было обеспечено, Джулия погрузилась в обсуждение проекта с архитектором. Как это ни смешно, но ей не хватало совета Гранта Дилени. Несмотря на то что Джулия гордилась своими достижениями, было бы еще замечательнее, если бы рядом был кто-то, с кем она может разделить свою радость и кто придал бы новое направление ее идеям.

Предварительный опрос среди местных «шарлатанов», как часто называл их Лео, — практикующих специалистов в области нетрадиционных методов лечения — дал воодушевляющий результат. В случае создания хороших условий большинство из них были готовы работать в новом клубе по крайней мере один раз в неделю, в первой или во второй половине дня. Не было недостатка и в тех, кто желал вести занятия в классах.

А потом, однажды вечером, позвонил Лео.

— Ну что, обошла меня с миллеровским центром? — начал он. — Жаль, что у тебя не хватило мужества сделать это лично, Джулия. Этого лиса, твоего бухгалтера, я узнал сразу.

— У меня не было времени участвовать в аукционе, — солгала она. — А слухи о моих планах наверняка уже дошли до тебя.

— Ну, кое-что слышал, — неохотно подтвердил Лео. — Надеюсь, тебе хватит денег. Ты заплатила за этот хлам больше, чем он стоит.

— Если ты считаешь, что старое место больше подходит для моего бизнеса, то боюсь, ты ошибаешься, — возразила Джулия улыбаясь.

— Тогда что же ты собираешься делать? Откроешь бордель?

— Кончай прикидываться дурачком, Лео. Если твои шпионы еще не добыли никакой информации, то от меня ты точно ничего не узнаешь. Тебе придется ждать и гадать, как и всем остальным.

Джулии нравилось трепать ему нервы! Она знала, что под маской вежливости Лео бесится от ярости — и сгорает от любопытства.

— Ничего, скоро я все выведаю. Только, крошка, небольшое предостережение: лучше, если там не будет ничего неприличного. Сама знаешь, кое-кто пристально следит за каждым нашим шагом. Поговаривают, будто он пообещал вывести этот город на чистую воду!

— Посмотрим. Чего раньше суетиться? — ответила Джулия самоуверенно, хотя сама она не очень-то верила в собственное спокойствие.

— Дорогуша, помни, если вдруг я что-то смогу сделать для тебя…

— Спасибо, Лео. Если что, я позвоню.

— Кстати, мне очень понравилась наша последняя маленькая встреча тет-а-тет. Прости, если я слегка перешел границу. Я мог бы сказать, что всему виной алкоголь, но, по правде говоря, скорее, это случилось из-за того, что ты по-прежнему чертовски привлекательна, а во мне все еще кипит кровь. В общем, я надеюсь, как-нибудь мы это повторим.

— Как знать, Лео? Спасибо, что позвонил.

После общения с бывшим мужем Джулия всегда чувствовала себя как-то неловко, и сегодняшний вечер не стал исключением. Лео вел какую-то странную партию: все время играл с ней. Ведь не просто так он всю жизнь вертелся в игорном бизнесе — это соответствовало его менталитету. Но Джулия не собиралась тратить время и силы на думы о побуждениях человека, которого она давным-давно вычеркнула из своей жизни.

Редактор «Здоровой жизни» очень заинтересовалась предложением увеличить статью, осветив в ней последние планы Джулии по созданию нового оздоровительного клуба. Это согласовывалось с концепцией журнала сообщать самые свежие новости альтернативной медицины. Публикация была отложена до нового года — к вящей радости Джулии. В настоящий момент у нее и без того хватало проблем.

Работа, работа и еще раз работа… вот как справлялась Джулия с глубокой внутренней раной, которую нанес ей Грант Дилени своим предательством. Джулии наконец удалось найти подходящего массажиста — Арни. Его тело почти соответствовало прозвищу, и он, кажется, нравился клиенткам. И Джулия печально заметила, что жизнь опять потекла так, словно Гранта никогда не существовало.

Но самое главное, она не жалела, что занялась новым клубом. Было так много дел, что дни проносились незаметно, и к вечеру Джулия настолько уставала после плавания и тренировки, что ночью без труда засыпала. Даже если ее сны были плохими, она все равно не помнила их.

А секс — для нее он остался в прошлом. Джулия выбросила все свои игрушки и больше никогда ни за кем не подсматривала — если в этом не было необходимости, — а когда возникало старое желание подглядеть, она просто игнорировала его.

Все ее время, силы и помыслы были направлены на то, чтобы поставить на ноги новый клуб, который она назвала «Центр молодости и здоровья».

Но как-то утром в пятницу Джулия развернула экземпляр местной газеты, и земля словно ушла у нее из-под ног На первой полосе стоял заголовок:

«Член парламента предлагает план нравственного очищения»

Джулия сразу поняла, о чем статья, но в предисловии цитировалось следующее высказывание Джереми Кэдстока:

«Здесь, в этом городе, под вывеской спортивных клубов, дискотек, оздоровительных клубов и других заведений подобного рода процветают азартные игры, наркомания и проституция. Это совершенно недопустимо. Я заставлю городской совет проверить деятельность таких предприятий самым тщательным образом, прежде чем им выдадут новые лицензии».

Джулия подумала, что язык, проникнутый давно устаревшим пафосом, делает Джереми Кэдстока похожим на мэра какого-нибудь маленького американского городка из голливудского фильма о временах сухого закона. И тем не менее от его слов на душе у Джулии похолодело. Если человек поднял в обществе волну пуританизма, его уже ничто не способно остановить.

В тот день Джулия приехала в клуб с тревогой на сердце. Когда она вошла в фойе, Стивен как раз читал утренний выпуск газеты.

— Плохие новости, мисс Маркис! — Он взглянул на управляющую «Сибаритов» с такой надеждой, будто она одним движением пальца может развеять сгущающиеся над клубом тучи. — Что вы обо всем этом думаете?

— Возможно, это только буря в стакане, — смело заявила она.

— Э-э… прошу прощения, что спрашиваю, мисс Маркис, но когда заканчивается срок действия нашей лицензии?

— Через четыре недели. К тому времени все наверняка утрясется.

Лицо Стивена вдруг слегка просветлело. Он наклонился вперед к Джулии и тихо-тихо сказал:

— Может, тот факт, что миссис Вы-Знаете-Кто является членом нашего клуба, послужит нам на пользу — если вы понимаете, что я имею в виду…

Джулия вздохнула, вспомнив, что с тех пор, как ушел Грант, Дорин Кэдсток практически не появлялась в клубе.

— Хотела бы я, чтобы в жизни все было так просто! Но может, ты и прав. Сейчас нам осталось только ждать, что будет дальше. А что еще мы можем поделать?

В течение следующей недели, однако, стало совершенно очевидно, что кэдстокская кампания «нравственного очищения» сильно повлияла на моральное состояние людей. Всякий раз, входя в комнату отдыха для персонала, посещая бассейн или гимнастический зал, Джулия встречала там унылые лица сотрудников, часто собиравшихся в группы и невесело обсуждавших свои перспективы. Когда Стивен говорил ей о том, что люди чувствуют себя очень неуверенно, она только пожимала плечами, сознаваясь в собственном бессилии.

— Как насчет откровенного разговора? — однажды предложил он. — Соберемся все вместе, и вы дадите понять, что отступать не намерены. Ведь вы, кажется, имеете некоторое влияние на городской совет?

— Не очень большое, — призналась Джулия.

И все же идея общего собрания показалась ей перспективной. Джулия пообещала подумать об этом.

Совершенно неожиданно помощь явилась со стороны Ребекки Мэйтланд и Лу Марш. Как-то утром она с Лу Марш зашли в кабинет Джулии.

— Только, пожалуйста, не подумайте, что мы суем нос не в свое дело, — начала Ребекка Мэйтланд довольно нервно. — Но мы, правда, очень любим этот клуб и хотели бы что-нибудь сделать в знак нашей поддержки.

— Поддержки?

— Ну да. Мы очень боимся, что «Сибариты» могут закрыться.

Джулия едва подавила свой вздох нетерпения.

— Большое спасибо за ваше участие, но…

— Поэтому мы решили подать петицию, — уверенно прервала Джулию Лу Марш. — С вашего разрешения, разумеется. Мы намерены собрать как можно больше подписей влиятельных женщин нашего города.

Джулия не удержалась и тихонько засмеялась.

— То есть вы хотите, чтобы женщины поставили свои имена под петицией в защиту «Сибаритов»? Думаю, это очень маловероятно. Большинство наших клиенток приходят сюда потому, что я гарантирую им анонимность. Они никогда не признаются публично, что состоят членами клуба.

— Наверное, вы будете приятно удивлены, — улыбнулась Ребекка Мэйтланд. — Быть может, кое-кто из женщин более старшего возраста действительно не согласится, но большинство молодых пойдут на это без раздумий. Для начала это будем мы с Лу, и еще шесть наших подруг обещали подписаться — две из них члены клуба. Я просто уверена, что сможем собрать еще подписи.

Джулия задумалась. Да, возможно, демонстрация общественного доверия — это именно то, что требуется для поднятия боевого духа сотрудников и склонения городского совета на свою сторону…

— Хорошо, — улыбнулась Джулия. — Посмотрим, что вы сможете сделать. Я скажу Стивену, чтобы он напечатал для вас какие-нибудь бланки. Вряд ли у нас что-то получится, но по крайней мере вы попытаетесь. Как бы там ни было, я очень признательна вам за поддержку.

— Мы считаем, что таких заведений, как ваш клуб, должно быть как можно больше, — сказала Лу Марш.

Джулия подумала было рассказать им про новый клуб, но решила повременить с этим. И все же пригласила их на собрание сотрудников, которое планировала провести через три дня и на котором собиралась объявить о своем проекте нового клуба.

На мгновение, пока обе девушки сидели напротив нее и улыбались, Джулия вдруг вспомнила об их сеансах массажа у Гранта Дилени, и ее радость снова сменилась грустью. Обе девицы уже записались (отдельно друг от друга) на сеанс к Арни, новому массажисту. Джулия надеялась, что они не разочаруются в нем.

За день до назначенного на пятницу общего собрания Джулия решила лично встретиться с Джереми Кэдстоком. Она вполне сознавала риск, однако, прежде чем говорить со своими служащими, ей было необходимо узнать как можно больше о намерениях этого человека.

Раньше Джулия никогда не имела с ним прямых контактов, а потому сейчас, сидя в приемной и ожидая своей очереди, она волновалась — у нее тряслись руки и потели ладони. Перед ней дожидался встречи с членом парламента какой-то пожилой мужчина в черном костюме старомодного покроя.

Наконец очередь дошла до нее. Когда Джулия вошла в кабинет, Кэдсток встал из-за стола, искусственно улыбнулся и вяло пожал ее руку. Он был высоким и худым человеком почти шестидесятилетнего возраста, с редкими седеющими волосами и живыми коричневыми глазами, которые, точно назойливые насекомые, сначала облетели Джулию со всех сторон и только потом уселись на ее лице.

— Джулия Маркис, хозяйка оздоровительного клуба «Сибариты», — представилась она.

— А, мисс Маркис! Наслышан о вас. Встречался с вашим бывшим мужем Лео. Присаживайтесь.

Он вел себя непринужденно, но Джулия знала, что обычно он готовится к разговору заранее, записывая речь на бумажке. Стало быть, у Джулии перед ним преимущество, поскольку явилась она неожиданно. И думала над тем, что скажет ему в течение нескольких дней.

— Мистер Кэдсток, я сразу перейду к сути. Недавно вы говорили о проверке деятельности оздоровительных клубов в нашем городе…

— Могу вас заверить: это не коснется частной жизни людей. Я лишь настоял на том, чтобы лицензионный комитет более осторожно подходил к вопросу продления лицензий для клубов.

— Однако вы намерены оказывать на них давление, с тем чтобы заведения, которые вы называете «непристойными», были закрыты. Это так?

— Совершенно точно. И полагаю, что поступаю так исключительно в интересах города, да и всех граждан страны. Вас, наверное, удивили бы размеры поддержки, которую мне оказали с тех пор, как я начал свою кампанию «нравственного очищения». Письма продолжают приходить в огромном количестве, и девяносто процентов пишущих одобряют меня. Это очень радует.

Кэдсток холодно улыбнулся.

Джулия решила разыграть козырную карту:

— Я не знаю, известно вам или нет, но ваша жена — член моего клуба…

Его улыбка слегка искривилась:

— Бывший член, мисс Маркис. Думаю, вы с этим согласитесь. Некоторые аспекты ваших… услуг она нашла отвратительными. У меня имеются доказательства того, что ваши массажисты… занимаются безнравственной практикой. Естественно, я буду рекомендовать лицензионному комитету принять соответствующие меры.

Джулия едва подавила гнев.

— Уверена, они не найдут в деятельности клуба ничего особо неприличного. Подавляющее большинство наших членов полностью удовлетворены как оснащением, так и услугами, которые мы предоставляем.

— Поживем — увидим. А теперь, если у вас нет ко мне других дел, вынужден просить извинения. Я должен быть на совещании в другом конце города.

Внутренне вскипая от ярости, Джулия снова пожала дряблую руку мистера Кэдстока. О, как ей хотелось помянуть Таню Вейнтворт! Но она не осмелилась. Скорее всего политик давным-давно подготовил прикрытие своим отношениям с этой женщиной, а бросать ему вызов пока еще рано.

По дороге домой Джулия с досадой вспомнила о том, что сказал Кэдсток насчет имеющихся у него «доказательств». Имел ли он в виду отчет Гранта Дилени, сделанный им для Дорин? Или он что-то узнал от Тани Вейнтворт? Уж ей-то многое известно о клубе… Хотя какая разница — одно не легче другого. Если Джереми Кэдсток представит свои свидетельства городскому совету, там будут вынуждены провести официальное расследование, что может оказаться не только унизительным, но и скорее всего губительным для клуба.

Дабы противостоять возможной угрозе, Джулии придется переманить на свою сторону как можно больше членов совета. Она могла рассчитывать на то, что трое сотрудников лицензионного комитета, чьи жены и подружки состоят членами клуба, замолвят за нее словечко.

Потом еще Лео. Его приятель, инспектор полиции, всегда относился к ней благосклонно, хотя кто знает, станет ли он ради нее использовать свое влияние. Возможно, ей следует позвонить Лео и рассказать ему о последних событиях. В конце концов, он обещал помочь.

В тот же вечер она позвонила ему. Лео, казалось, был не очень рад слышать ее голос, но после выяснилось, что у него свои проблемы.

— Чертов дерьморой Кэдсток! — в сердцах воскликнул Лео. — Этот поганец принялся за любителей азартных игр! — заныл он.

Джулия не смогла удержаться от самодовольной ухмылки. Лео предостерегал Джулию с таким тщанием, что сам позабыл о собственной уязвимости. Впрочем, смешного тут было мало.

— А что твой знакомый полицейский? — с надеждой спросила Джулия. — Он не может помочь?

— Сомневаюсь. В любом случае сначала придется дать на лапу. Сейчас он вынужден блюсти честь мундира. Но я все равно с ним поговорю. А тебе, Джулия, я рекомендую последить за своими массажистами. Пусть поумерят свое рвение. Хотя бы до тех пор, пока не спадет накал страстей.

— Думаю, ты прав. Ладно, спасибо. И давай не терять связь, хорошо? Будем снабжать друг друга информацией. Договорились?

— Знаешь, правда, очень забавно: ты и я. После всего того, через что мы прошли, у нас до сих пор не было ни одной общей цели. А теперь… Как на войне. Правда. Это… хорошо.

Дослушав до конца последнее загадочное замечание Лео, Джулия повесила трубку. Насколько она не любила и не доверяла Лео в прошлом, настолько же приятно было поговорить с кем-нибудь теперь, в трудный час.

Джулия подумала было о Гранте Дилени. Но, быть может, как раз из-за него и начались эти проблемы. Смешанные чувства, которые вечно переполняли ее в те минуты, когда Джулия думала о нем, вновь поднялись на поверхность. Что, если Грант с самого начала был заодно с Джереми Кэдстоком, а его рассказ насчет Дорин и Тани Вейнтворт — вымысел чистой воды? Но ей уже никогда не узнать правду.

Когда пришло время для встречи с персоналом, Джулия ужасно нервничала. Похоже, вряд ли ей удастся порадовать их чем-то хорошим. Сотрудники дожидались ее в диетбаре: некоторые потягивали коктейли, другие просто сидели, а когда Джулия вошла в помещение, ее встретили короткими и довольно застенчивыми аплодисментами. Окинув собравшихся взором, Джулия изумилась тому, какая это сильная и приятная внешне команда. Ребекка Мэйтланд и Лу Марш тоже находились здесь, одетые как-то обыденно, почти неопрятно, словно вовсе не были красавицами, выступающими на подиуме.

— Да, не часто мы с вами вот так собираемся, — начала Джулия. — Досадно, что повод у нас нерадостный. Как большинству из вас известно, из-за этой кампании «нравственного очищения» клуб оказался под угрозой закрытия. Пока трудно сказать, насколько опасна угроза, однако было бы глупо не обращать на нее внимания. Я встретилась с мистером Кэдстоком, и, кажется, он располагает какими-то «доказательствами», которые намерен представить городскому совету.

По бару прокатился гул голосов, упомянули Дорин Кэдсток. К счастью, имя Гранта Дилени не прозвучало ни разу.

Ребекка Мэйтланд нервозно откашлялась и поймала взгляд Джулии.

— Извините, можно я скажу? — спросила она.

Джулия кивнула.

— В общем, мы составили эту петицию… — Она показала всем пачку бланков. — И до сих пор реакция была самой положительной. Мы с Лу собрали уже двадцать пять подписей!

— Отлично! У вас получилось! — Джулия засияла. Наконец-то удалось внести в разговор нотку оптимизма.

— Все хотят, чтобы клуб продолжал существовать, и им нравится, как он устроен, — торопливо объяснила Лу Марш. — Здесь есть подписи и тех женщин, у которых свой бизнес…

— Включая Пэт Стайлс из «Здорового тела», — вставила Ребекка Мэйтланд.

— Даже двое мужчин подписались.

— Благодарные мужья, — пояснила Ребекка, заставив рассмеяться мужскую часть собрания.

Как только в помещении восстановилась тишина, Джулия заговорила серьезнее:

— Все это замечательно, и я ничуть не собираюсь преуменьшать значимость того, что обе вы сделали. Только боюсь, этого будет мало. И вот что я решила. Пока длится эта кампания, пока мы не будем уверены в том, что опасность миновала, я настаиваю, чтобы в моем клубе делали только обычный массаж.

За этим последовал неодобрительный шум голосов. И громче всех протестовали обе модели. Прежде чем продолжить речь, Джулия подняла руку, требуя тишины:

— Послушайте, это только на время. Дело в том, что возможны проверки, и я не хочу, чтобы нас поймали.

— Но разве это не против ваших же принципов? — удивилась Ребекка Мэйтланд. — Разве вы не должны отстаивать права женщин, вместо того чтобы сдаваться под давлением всяких там пуритан?

Джулия вздохнула:

— Прежде всего я заинтересована в том, чтобы сохранить клуб. И ничего не смогу сделать, если «Сибариты» закроются. Это закон менеджмента, да и потом эта мера, как я уже говорила, кратковременная. О борьбе за наши права мы сможем подумать тогда, когда для этого будет более благоприятная обстановка. Пока еще я не знаю, насколько сильную поддержку найдет кампания Джереми Кэдстока среди жителей нашего города, а потому отступаю от своих принципов ради того, чтобы выжить.

Все выглядели понуро, и Джулия решила порадовать их добрым известием:

— Тем не менее нам есть за что побороться. Я планирую открыть еще один клуб.

В баре раздался всплеск приятного удивления.

— Новый клуб будет отличаться от этого, — продолжила Джулия. — В нем будет уделяться больше внимания вопросам здоровья женщин, но я намерена объединить оба клуба. Члены одного автоматически становятся членами другого. Так что сами понимаете, если мистер Кэдсток будет продолжать в том же духе, в опасном положении окажется не только этот, но и новый клуб тоже.

— Мы соберем больше подписей, — заявила Лу Марш. Затем, обращаясь к мужчинам, добавила: — Если хотите, вы тоже можете взять петиционные бланки, у нас их много. Попросите подписаться всех женщин, которых вы знаете.

— И которых не знаете тоже! — с улыбкой предложила Ребекка Мэйтланд.

Джулия покинула собрание с чувством уверенности в том, что коллектив на ее стороне. Кое-кто предложил свою помощь, а Стивен заключил, что «негодяй Кэдсток первым объявил войну, и он ее получит!».

И все же на душе Джулии лежала тяжесть — отчасти от того, что ей пришлось последовать совету Лео. Пойти на сокращение объема массажных услуг было очень нелегко, но она понимала, что Лео прав и нельзя рисковать. Конечно, если Кэдсток действительно располагает доказательствами, то никакие, даже самые «розовые» витрины не убедят городской совет в благонадежности клуба. С другой стороны, все происходящее было экзаменом на выживание, который Джулия, возможно, выдержит с честью, но только если сохранит спокойствие.

А спокойствие давалось ей с трудом — в особенности когда она думала о Гранте Дилени. Джулия никогда, никогда не простит его, если узнает, что он тоже замешан в этой охоте на ведьм. Джулию соблазняло желание нанести какой-нибудь по-настоящему болезненный удар: например, послать в местную газету несколько фотоснимков массажа Гранта с Дорин Кэдсток и Таней Вейнтворт, — чтобы просто показать, чем любят заниматься обе женщины Кэдстока в свое свободное время. У Джулии в банковском сейфе лежала копия пленки с записью обеих женщин в сауне. Может, намекнуть члену парламента?..

Нет, Джулия решила, что еще слишком рано играть в такие опасные игры. Ведь это означало подставить себя под ответный огонь, поскольку массажные сеансы происходили именно в ее клубе. Сейчас всем им следует работать на доброе имя и следить за тем, что происходит вокруг.

Глава тринадцатая

Джулия проснулась среди ночи, сама не понимая, что пробудило ее. Но по мере того как детали видений возвращались к ней сквозь сонную пелену, Джулия заливалась краской смущения. Ей снился сон…

Грант (естественно, это был он!), привязав Джулию лицом вниз к кровати, жестоко лупил ее по ягодицам. Таким образом он мстил ей, разгневавшись на то, что она не поверила в его историю. Внезапно сильные руки грубо обхватили ее за поясницу, приподняли и поставили на колени. Он раздвинул ее ноги, а потом она почувствовала, как он входит в нее сзади, но не так, как прежде, — на этот раз протискиваясь между ягодиц. Джулия чувствовала, как болезненно растягивается маленькое отверстие, чтобы принять его могучий член, — и наконец он вошел в нее полностью, заставив ее вскрикнуть от какого-то животного удовольствия. Когда же унизительный акт был завершен и Грант заставил ее кончить, потирая пальцем клитор, он вынул свой член и без сил навалился на ее спину всем весом — так, что она не могла ни вздохнуть, ни закричать, чтобы спасти себе жизнь.

Именно в этот момент Джулию охватила паника, и она проснулась.

Чувства, которые пробудил в Джулии этот сон, были порождены ее виной и стыдом, тем, что она пережила, когда Грант Дилени обнаружил ее склонности к подглядыванию и мастурбации. Кроме того, они отражали ее нынешний взгляд на половые отношения, которые она имела с Грантом и которые он так испортил своим предательством. Возвращенная было наивность осквернена, надежда потеряна, доверие подорвано. Одно только разочарование и осталось.

Воспоминания о дурном сне то и дело посещали ее в течение всего дня, слегка омрачая все вокруг. Следя за массажистами через скрытые видеокамеры, Джулия находила их настойчивое уклонение от стимулирования клиенток еще более непристойным, чем их прежнее откровенное заигрывание с ними.

Члены клуба были поставлены в известность о новых порядках, и большинство женщин восприняли это как временную необходимость, хотя кое-кто и пытался побудить массажистов все делать по-старому.

Джулия хмуро наблюдала за тем, как одна дама схватила Марлона за руку и просунула ее себе между бедер, издавая при этом стоны и извиваясь. Однако Марлон осторожно убрал руку, объяснив, что не может прикасаться к клиенткам в подобных местах, и женщина неохотно согласилась на массаж ступней, который благодаря тому, что она ритмично сжимала и разжимала бедра, приносил ей явное удовлетворение. Другая клиентка даже предложила Арни деньги за то, чтобы он удовлетворил ее, но, несмотря на то что Арни пришел в клуб совсем недавно, он не принял их, уговорив женщину согласиться на обычный массаж.

А несколько дамочек так рассердились, что пригрозили уйти из клуба. В конце дня Джулии пришлось утешать трех клиенток, обещая им, что очень скоро массажные услуги будут восстановлены в полном объеме.

Лу Марш и Ребекке Мэйтланд удалось собрать более пятидесяти подписей, и Джулия намеревалась рассказать Алану Бонду, своему лучшему приятелю из городского совета, что намерена представить петицию на собрании лицензионного комитета. Когда Джулия созвонилась с Аланом, тот вежливо ее выслушал, но предупредил, что комитет настроен поддерживать начинания Джереми Кэдстока.

— Общественность, кажется, на его стороне, — пояснил он. — Однако за какие-нибудь две-три недели все может измениться. В любом случае я буду держать тебя в курсе событий.

Вот и все, на что она сейчас могла надеяться. Возвращаясь домой вечером, Джулия чувствовала себя побежденной. Планы открытия нового клуба начинали походить на экскурсию по зыбучим пескам.

А еще она постоянно ловила себя на том, что все время вспоминает о Гранте, раздумывает, чем он теперь занимается, жалеет ли о своем глупом поступке, скучает ли по ней. Но он совершенно исчез из виду. Вполне возможно, что он снова ушел в море. Для него это самый простой выход из положения, поскольку так он избежит всяких контактов с ней. К тому же бегство в море — это на самом деле мера, к которой однажды он уже обращался, когда ему нужно было забыть о женщине. «Да, — заключила Джулия, — скорее всего именно по этой причине он и не попадается мне на глаза».

Однако это не мешало ей искать его лицо среди встречавшихся на пути лиц прохожих. Но что она сделает, если вдруг увидит его с другой женщиной? И что, если эта другая женщина окажется ее знакомой: Ребеккой Мэйтланд, или Лу Марш, например, или даже Таней Вейнтворт? Может, еще кто-то уже угодил в сети коварного Гранта Дилени? И им готовится очередное предательство? Как ни мучительно было об этом думать, но теперь Джулии казалось, что она может ждать от него чего угодно.

Когда Джулия вернулась домой, местная программа «Вечерних известий» ничуть не улучшила ее подавленного настроения.

— Кампания «нравственного очищения» Джереми Кэдстока набирает силу, — самодовольно вещала ведущая «Новостей». — Четверо депутатов городского совета также высказались в поддержку предложения мистера Кэдстока по закрытию некоторых клубов, которые он характеризует как «отвратительно смердящие язвы на прекрасном лице нашего города». Первым процедуру возобновления лицензии пройдет казино «Рисковые парни» с Куин-стрит. Заседание лицензионного комитета, на котором будет рассмотрен этот вопрос, состоится в следующий вторник. Некоторые организации, включая Ассоциацию продавцов алкогольных напитков, рассматривают предстоящее заседание как проверку…

Джулия досидела до конца «Новостей», затем выключила телевизор и сняла трубку телефона, причем сделала это почти машинально. Лео был совладельцем казино, и она почувствовала, что должна поддержать его. Лео ответил, и по его голосу сразу же стало ясно, что он уже напился.

— Джулия, дорогая! Как здорово, как замечательно, что ты позвонила!

— Я только что посмотрела «Новости» по местному каналу. Мне очень жаль, Лео. Теперь лицензия «Рисковых парней» наверняка будет пересмотрена из-за этой глупой кампании «за чистоту нравственности».

— Я в этом не сомневался, дорогуша. И сделал кое-какие домашние заготовки, понимаешь? Думаешь, заведение зря называется «Рисковые парни»? А у меня есть для тебя новость! Надо поговорить. Только не по телефону. Можно к тебе заехать?

— Ну…

— Да ненадолго, только поболтать. Мы же, кажется, договорились, что будем поддерживать связь и делиться всякими новостями? Уверен, тебе будет интересно услышать то, что я узнал.

— Хорошо, — неохотно согласилась Джулия.

Она уже жалела о том, что позвонила ему, однако, если он и вправду может рассказать ей нечто важное, такой случай упускать нельзя. Было очевидно, что крестовый поход Кэдстока набирает обороты с опасной скоростью и скоро на карту будет поставлена судьба «Сибаритов».

Лео заявился через полчаса, еще пьянее, чем был. Его щеки, и без того багровые, горели пунцовой краской, а изжелта-зеленые глаза сияли неестественно ярко. Усадив его на диван, Джулия сварила две чашки кофе. Лео настоял на том, чтобы она добавила в его чашку приличную дозу бренди.

— Все это такая мерзкая штука… — начал Лео. — Нашего приятеля Кэдстока нужно отдать под трибунал — или что там делают с членами парламента, которые переходят границу…

— Вряд ли ему грозит отставка, — хмуро заметила Джулия. — Среди местных он, пожалуй, популярен сейчас как никогда. По крайней мере, если верить газетам.

Лео нетерпеливо замахал рукой:

— Ты же не веришь всему, что болтают эти бестолочи из газет? Не дрейфь, золотко, ты ведь умнее их всех!

Лео протянул руку, предлагая Джулии сесть рядом, и, чтобы сбежать от него, она ушла на кухню приготовить еще кофе. Сама мысль о том, чтобы сесть на диван рядом с Лео, была отвратительна ей. И Джулии уже начало казаться, что она совершила ошибку, пригласив Лео к себе. Он, похоже, неплохо устроился, так что теперь его едва ли сдвинешь с места.

Вернувшись с джезвой, полной дымящимся кофе, Джулия, чтобы избежать приставаний бывшего мужа, быстро спросила:

— Значит, Лео, говоришь, что у тебя есть для меня какая-то информация. И какая же?

Он заговорщицки улыбнулся ей:

— Это касается его шлюшки, Тани Вейнтворт. Тебе должно понравиться. Представь себе — эта Вейнтворт ходила в одну школу с его женой, прелестницей Дорин! Они лучшие подруги, так говорит мой информатор. Ты спросишь: и что же с того? А может, у них любовная тройка? Это ли не сенсация для газетчиков?

Джулия бросила на него злобный взгляд.

— И это вся информация? — уточнила она.

— Что ты имеешь в виду? — опешил он.

— Я хочу сказать, что если это вся твоя информация, то тогда ты напрасно тратишь мое время. Мне известно об отношениях Тани Вейнтворт и Дорин Кэдсток. Они обе состоят в моем клубе — во всяком случае, состояли там.

— Да? — Придя в явное возбуждение, Лео завертелся на месте. — Это говорит не в пользу сексуальной доблести старого рогоносца, раз его жена и любовница вынуждены развлекаться «на стороне»! — Он засмеялся. — Послушай-ка, старушка, ты не можешь достать на них какой-нибудь материальчик? Отправим несколько фоток журналистам или еще что-нибудь в этом роде. Если мы сумеем разрушить репутацию Кэдстока, то почти добьемся своей цели.

— Это не так просто, как кажется, Лео. Я не могу публично объявить об их членстве в клубе. Большинство людей думают, что это обычный клуб здоровья.

— Ха! Только не говори, что я не предупреждал тебя!

Джулия еле сдержала гнев:

— Что же ты предлагаешь мне, дорогой? Ты ведь у нас спец по таким делам.

— Я уже тебе сказал, попробуй сделать так, чтобы Кэдсток подорвался на собственной петарде. Большинство людей даже не знают, что у него есть любовница. Мне казалось, газетчикам будет весьма интересно узнать, кто она.

— Боюсь, этого будет недостаточно. Я имею в виду, ему надо будет только все отрицать. Сам знаешь, доказать подобное обвинение очень и очень сложно. Пока женщина держит рот на замке и если нет детей, это почти недоказуемо. А эта парочка за долгие годы своих отношений научилась держать свою связь в тайне.

— Полагаю, здесь можно задействовать старину Джона…

Усевшись на мгновение на ручку дивана, Джулия положила ладонь на плечо Лео.

— Не надо, Лео, пожалуйста, не вовлекай еще и его. Я уверена, это не выход. Мы должны склонить общественное мнение на свою сторону, иначе у нас ничего не выйдет. Две из моих клиенток составили петицию…

Лео неожиданно фыркнул:

— Да, я уже слышал! Ты действительно думаешь, что от петиции будет какая-нибудь польза?

Джулия пожала плечами. Он задел ее за живое. Она с самого начала сомневалась в действенности этой меры, видя в ней скорее способ поднятия духа у членов клуба и персонала, чем серьезную угрозу для развернутой Кэдстоком кампании.

— В любом случае вреда не будет точно. Я не хочу быть втянутой во что-то скандальное. Разве ты не видишь, какое неблагоприятное сейчас для меня время? Тем более что я планирую открывать новое предприятие. Нет, я не хочу подвергать опасности оба клуба.

Лео положил грубую руку ей на колено:

— Эх, милая моя, милая! А ведь мы с тобой сделали большую глупость.

— Что ты имеешь в виду, Лео?

— Знаешь, старушка, ты откусила немножечко больше, чем можешь прожевать, когда прогнала старого льва и взялась за дело сама.

— Не делай из себя посмешище! — Она сбросила его руку со своего колена. — Если ты намерен и дальше вести разговор в таком тоне…

— Я предупреждал тебя, крошка. Говорил, что ты делаешь ошибку, превращая клуб в массажный центр для одних только женщин. Слишком уж ненадежно.

Джулия рассердилась не на шутку. Лео пришел в ее дом под предлогом помощи, но в действительности стремился лишь в очередной раз восторжествовать над ней. Однако она знала, что спорить с ним бесполезно, когда он в таком настроении.

— Бренди еще есть? — Лео посмотрел на нее красными глазами.

Она покачала головой, припоминая, что Лео, когда много выпивает, становился неуемно похотлив.

Шатаясь, он поднялся на ноги и привлек Джулию к себе, уставившись на нее в упор. Выражение его лица походило на смешную пародию на нежность — словно у шута, который пытается передать несуществующие в природе чувства.

Джулия ненавидела его таким. Это сразу вызвало в ней воспоминания о ночах, которые она провела, лежа под Лео без всякого намека на наслаждение, пока он пыхтел и отдувался, после чего, кончив, переворачивался на бок и засыпал, игнорируя всякие ее нужды.

— Держись, Джулия, — заигрывал с ней Лео сочным и густым голосом. — Ты и я — мы должны держаться вместе, помогать друг другу. В одиночку мы с тобой, кажется, не очень преуспели? Давай выпьем за лучшее будущее. Потому что вместе мы все преодолеем, можешь биться об заклад на свою жизнь, мы победим! Где бренди?

Он отшатнулся, потом опять повернулся к ней, обхватил ее рукой и наклонил к ее лицу свою уродливо-смешную физиономию. Не способная вырваться из его объятий, Джулия все же попыталась хоть чуть-чуть отодвинуться от него.

— Дай, детка, дай взглянуть на эти замечательные сиськи! — настаивал он.

К ужасу Джулии, Лео начал лапать свободной рукой ее розовую кофту из ангоры, неуклюже борясь с изящными жемчужными пуговицами. Под кофтой на Джулии был надет только бюстгальтер. И теперь она вспомнила, что значит чувствовать себя по-настоящему беззащитной, что значит, когда умом и душой, равно как и телом, овладевают одной только силой, — и она снова возненавидела своего бывшего мужа.

Понимая, что истинные чувства показывать сейчас никак нельзя, Джулия попыталась апеллировать к его разуму:

— Лео, пожалуйста, отпусти меня. Мы больше не муж и жена, помнишь? Если ты сказал все, что должен был сказать, то я вызову тебе такси. В таком состоянии тебе нельзя садиться за руль.

— Позволь мне остаться на ночь. Я обещаю, что буду паинькой, дорогая, если ты покажешь мне эти замечательные грудки. В конце концов, они когда-то были моими. Целиком моими…

И снова Джулия попыталась высвободиться из его рук, но Лео собрался с силами и рванул за перед кофты, от чего ненадежные пуговички расстегнулись сами.

Чувствуя дикое биение сердца, Джулия крутилась и извивалась, стараясь вырваться из его объятий, чтобы убежать и запереться в ванной. В минуту отчаяния у Джулии созрел план. Она может пробраться через окошко в ванной на балкон, а оттуда спуститься по пожарной лестнице.

Но пальцы Лео уже схватили ее за бюстгальтер, срывая бретельки с плеч и стаскивая чашечки, чтобы полностью обнажить ее грудь.

Воспоминания о сотнях подобных актов насилия проснулись в голове Джулии, ослабляя ее способность сопротивляться. Какая в том польза? Лео всегда добивался от нее того, чего хотел, — хитростью ли, лестью или грубой силой. Развод тоже ничего не изменил в их отношениях.

Джулия искренне считала, что стала совсем другой личностью. Ну а теперь Лео демонстрировал ей, что она заблуждалась, вот и все. В душе Джулия знала, что она по-прежнему осталась все тем же запутанным существом, каким была всегда.

Подобно избалованному, перекормленному ребенку, Лео принялся размазывать слюни по ее груди. Джулия с отвращением схватила его за редеющие волосы:

— Не надо, Лео! Я больше тебе не принадлежу.

Настроение Лео внезапно переменилось. Его карие, все еще красноватые глаза сделались дикими и злобными.

— Кому же ты тогда принадлежишь? У тебя кто-то есть? Ответь, Джулия, я хочу знать. Ты нашла кого-то еще?

Решив, что этот способ отделаться от бывшего мужа понадежнее, чем ванная комната, Джулия молча кивнула.

— Кто он? Я его знаю? — Зловонное дыхание Лео вызывало тошноту.

Джулия хотела отвернуться, но он крепко держал ее за голову.

— Ответь мне! Я хочу знать!

— Это… я встретилась с ним в клубе. Ты его не знаешь. Между прочим… — в отчаянии импровизировала Джулия. — Между прочим, я жду его с минуты на минуту. Он сказал, что зайдет…

Лео недоверчиво ей улыбнулся:

— Да что ты? С минуты на минуту? Хотелось бы мне встретиться с этим мальчиком! Так что я, пожалуй, останусь.

— Нет, Лео! Прошу тебя! Послушай, я могу вызвать тебе такси.

Ничего не отвечая, он взял ее обнаженные груди в руки и поднял их к своим губам.

Джулия едва сдерживала слезы. Сколько еще она должна это терпеть? Теперь оставался только план побега через ванную.

Джулия взглянула в сторону коридора. Далеко.

— Самое лучшее в тебе — это твои шикарные груди, — почти неразборчиво говорил Лео, больно покусывая соски Джулии. — Я женился на тебе из-за твоих титек, ты знаешь об этом? Хотел, чтобы они принадлежали мне целиком. И чтобы больше к ним никто не прикасался.

Джулии не нравилось, какой оборот принимает «разговор». Существовал определенный риск того, что Лео придет в ярость, ревнуя к ее воображаемому любовнику. Все-таки она, наверное, зря это придумала.

— Послушай, Лео, — взмолилась Джулия, — ты сказал, что хотел только повидаться, а сам начал приставать. Пожалуйста, оставь меня в покое и позволь, я вызову такси. Я устала и хочу лечь спать.

— Ха! — Лео сразу воспользовался промахом Джулии, давая ей понять, что он не так пьян, как она считала. — Лечь спать? Что, без любовничка?

— Я имела в виду, когда он придет.

— Нет, золотце, ничего ты не имела в виду. Но раз уж ты коснулась этой темы, то, может, ляжешь со мной? Ради нашего прошлого! Думаю, это было бы чудесно, а?

— И не надейся, Лео. Пожалуйста, перестань распускать руки!

— Давай, дорогая, позволь мне раздеть тебя. Стань моей маленькой куколкой. Помнишь, мы часто в это играли?!

Джулия попробовала быть с ним пожестче. Она сумела-таки вырваться из его объятий и отступить на несколько шагов.

— Нет, Лео, больше мы в такие игры не играем.

Лео бросился к ней, подтянул к себе за ремень и начал расстегивать ширинку на ее джинсах. Она била его по руке, но Лео уже стаскивал джинсы с ее бедер, обнажая трусики.

— У-у, черные! — ухмыльнулся он. — Как ты мне нравишься!

Джулия предприняла последнюю, отчаянную попытку:

— Нет, остановись! Мой парень может быть здесь в любой момент!

Лео лукаво посмотрел на нее сверху вниз:

— Прости, дорогая, но это звучит неубедительно. Ты знаешь, что никакого парня нет. На этот раз рыцарь в блестящих доспехах не придет тебя спасать.

Но тут она услышала звонок. Сначала Джулия подумала, что у нее слуховая галлюцинация, однако затем в дверь снова позвонили — еще громче, чем прежде.

— Ну, убедился? — огрызнулась она. — Там кто-то пришел!

Лео рассмеялся:

— Твой парень, да? Вряд ли. Наверное, продавец какой-нибудь… Жди здесь, я пойду разберусь.

Джулия хотела добраться до двери первой, попросить о помощи, убежать, сделать еще что-нибудь. Но Лео оказался быстрее. Когда она следом за ним выбежала в коридор, Лео уже открывал дверь. Полураздетая, с обнаженной грудью и спущенными ниже колен джинсами, Джулия хотела было спрятаться в спальне, когда низкий голос вдруг произнес:

— Добрый вечер. Джулия дома?

Застыв на месте, она уставилась в черную дыру дверного проема. Ошарашенный неожиданным появлением незнакомца и одуревший от алкоголя, Лео немного попятился назад, предоставляя Джулии возможность увидеть того, кто стоит в дверях. Хотя этого ей и не требовалось. Этот сильный красивый голос ни с чем нельзя было спутать…

— Грант!

— Джулия!

Она смотрела на него и видела, как ужасно меняется его лицо. Радушная улыбка исчезла, глаза дружески-голубого цвета летнего неба сделались свинцово-серыми, как зимнее море, а подбородок выпятился, словно опасная морская скала. Скривив свой обаятельный рот в мрачной ухмылке, он сердито спросил:

— Что тут у вас происходит?

Глава четырнадцатая

Джулия смотрела на него, открыв рот, желая провалиться в зеленовато-голубую бездну ковра. Испепеляющий взор Гранта напомнил ей о ее обнаженной груди, и она прикрылась краями кофты, однако затем вспомнила, что нужно еще застегнуть джинсы…

Абсурдно, но дальше она принялась говорить словно по протоколу:

— Э… Грант, это Лео, мой бывший муж. Он… э… зашел, когда я уже собиралась принимать душ.

Джулия знала, что выглядит очень глупо, лишь усугубляя и без того неприятное положение. Мужчины пожирали друг друга глазами: Лео — остекленевшими и пьяными, Грант — трезвыми, но злыми.

— Значит, это твой новый парень, Джулия? — начал Лео, протягивая Гранту вялую руку, на которую тот не обратил внимания. — Рад нашей встрече. Приятно узнать, что она наконец нашла еще кого-то…

— Лео! — резко оборвала его Джулия. — По-моему, тебе самое время идти. Я вызову такси.

Наконец выдались несколько благословенных минут покоя, когда оба мужчины прошли в гостиную, а Джулия осталась в прихожей, чтобы позвонить в службу такси. Там обещали, что машина придет через пять минут. Джулия облегченно прошмыгнула в ванную комнату, заперла дверь и, прислонившись к ней спиной, сделала несколько глубоких вдохов.

Она знала, что поступает трусливо, но она просто не могла сейчас посмотреть в глаза ни одному из мужчин. Каково бы ни было дело Гранта Дилени, с ним можно подождать до ухода Лео.

Однако зачем он все-таки пришел? Только теперь Джулия начинала приходить в себя после того, как увидела его там, в дверях. С тех пор как Гранта уволили, не было ни дня, чтобы Джулия не восстанавливала в памяти его образ, но, несмотря на все усилия ее воображения, она плохо справлялась с этой задачей. Джулия забыла, насколько хорош он собой: как черны и лощены его волосы; как блестят, подобно сапфирам на солнце, его глаза; как бархатист и соблазнителен его голос, даже когда он сердит. Забыла эти невыразимо прекрасные бедра, этот едва уловимый запах его тела, который нельзя скрыть никаким количеством одеколона; забыла и его кипучую жизненную энергию, и ту легкую грацию, с какой двигается под покровом одежды его тело.

Подойдя к зеркалу, Джулия привела себя в порядок, расчесала волосы и побрызгала на щеки минеральной воды, чтобы освежиться. Затем она слегка сполоснула грудь, возвращая утраченный было боевой дух, застегнула на все пуговицы кофту и вышла из ванной как раз в тот момент, когда в дверь позвонили.

В коридоре показался Лео.

— Я открою! — крикнула она.

Это, как и следовало ожидать, оказался шофер такси.

— Славный малый, — кивнул Лео в сторону гостиной, где оставался Грант. — Когда-то работал крупье. Возможно, у меня найдется для него работа…

Джулия слушала его уже через порог. Заперев за Лео дверь, она с громадным облегчением вздохнула.

«Что ж, Грант, ты полон сюрпризов», — думала она, поворачиваясь лицом к гостиной.

Но зачем он пришел к ней? Хотя, что бы ни послужило причиной его визита, Джулия была вынуждена признать, что он пришел в самый нужный момент.

Когда она вошла в комнату, он задумчиво стоял возле камина, а рядом, на каминной доске, в бокале поблескивало бренди. Из колонок музыкального центра доносилась какая-то музыка.

Джулия ждала, что Грант сейчас улыбнется ей, однако, окидывая ее взглядом, он оставался серьезным.

Злая боль, причиненная им, снова заныла, точно открывшаяся рана.

«Кем, черт возьми, он себя возомнил?» — спрашивала Джулия сама у себя. Если он пришел, чтобы позлорадствовать, она укажет ему на дверь.

— Здравствуй, Джулия. Извини, если зашел не вовремя. — В голосе его промелькнула едва заметная злость.

— Ты пришел как раз вовремя, в самом деле. — Направляясь к бару за выпивкой, Джулия прошла перед Грантом, налила себе бренди и снова развернулась к нему лицом. — Помог мне справиться с Лео. В последнее время он становится немного… невыносимым.

— Да? Ты поэтому была готова лечь с ним в постель?

— Грант, неужели ты думаешь… ах да, конечно, ты так и подумал. Послушай, он начал стаскивать мою одежду силой, понял? Он был пьян, если ты не заметил. Между мной и Лео ничего нет… Черт, почему я говорю так, как будто оправдываюсь? Я не обязана перед тобой объясняться. Я вообще тебе ничем не обязана!

Вопреки себе Джулия в глубине души все же была довольна, что он так явно ревнует ее.

— Ты права, прости. У меня был легкий шок, вот и все. Я хочу сказать, после того, что у нас с тобой было…

Они смотрели друг на друга, как осторожные животные. Их совместный уик-энд освобожденных страстей был тем тайным поводом, о котором никто из них не хотел говорить открыто.

Джулия ждала от Гранта продолжения, но тот упорно молчал, и тогда она холодно произнесла:

— Ты пришел нанести визит вежливости? Или явился по делу? — Она не могла сдержать грубой насмешки: — Вряд ли ты явился ради удовольствия…

— По правде говоря, — невесело усмехнулся он, — сам не знаю, зачем я здесь.

Джулия насмешливо повела бровью. Теперь, когда инцидент с Лео был исчерпан, она чувствовала себя гораздо увереннее. Несколько недель убеждения себя в том, что Грант не стоит ее беспокойства, принесли результат.

Она решила выложить ему все свои подозрения. В конце концов, ей теперь нечего терять.

— Полагаю, ты слышал последние новости? Насчет угрозы, которая нависла над «Сибаритами»? Не сомневаюсь, что ты уже рассказал Дорин Кэдсток о моих планах на будущее — просто для того, чтобы наверняка вывести меня из игры.

Грант гневно нахмурил лоб:

— Ради всего святого, Джулия, неужели ты и впрямь считаешь, что я пойду на такое?

Джулия покачала головой:

— Не важно, что я считаю. Ущерб уже причинен.

Она не успела опомниться, как сильные руки вдруг схватили ее за плечи, и Грант окинул ее испепеляющим взглядом:

— Джулия! Почему ты не веришь, что я на твоей стороне? С тех пор как ты уволила меня, я изо всех сил старался что-нибудь сделать, чтобы замолить свою вину. Даже встречался с Джереми Кэдстоком!

— Что-что?

— Я ходил к нему на прием, пытался выяснить, что у него на уме.

— Ты? Это невозможно. Я тоже была у него!

Впервые за этот вечер неотразимая улыбка Гранта вернулась, правда, лишь на мгновение.

— Ну вот видишь? Мы одинаково смотрим на вещи! Так что ты узнала?

Он отпустил ее, присаживаясь на диван с бокалом в руке — совсем как в прошлый раз, когда был у нее дома.

Джулия прогнала прочь несвоевременное воспоминание.

— Не много, — ответила она. — Только то, что он определенно имеет зуб на мой клуб. Дорин, естественно, сразу сбежала из «Сибаритов», чтобы прикрыть себя. Насчет Тани Вейнтворт мне ничего не известно.

— Зато мне известно, — усмехнулся Грант. — Она залегла на дно. Сейчас Таня живет у подруги в провинции, ждет, пока все не уляжется. Это означает, что они с Кэдстоком начинают чего-то бояться.

— Ты так думаешь?

— Точно. — Он ухмыльнулся. — Может быть, самое время нажать на него посильнее?

Джулия не удержалась от смеха:

— Грант, ты говоришь, как герой голливудской киношки про гангстеров!

Грант потянул ее к себе, пытаясь усадить рядом:

— Вот так-то лучше. Я скучал по твоей улыбке, Джулия. И о многом другом тоже.

Но Джулия осталась на прежнем месте, сопротивляясь желанию упасть в его объятия и насладиться теплым, соблазнительным мужским телом. Ничто не могло изменить тот факт, что Грант почти предал ее. И доказательство — злосчастный отчет — лежало под замком в ее личном банковском сейфе вместе с копиями видеозаписей.

— Я думала, что порвала с тобой все связи, Грант, — ответила она. — Как деловые, так и личные.

Он повернулся и серьезно посмотрел ей в глаза:

— Я просто хочу помочь тебе. И кое-что придумал.

— Правда?

— Помнишь кассеты, на которые ты записывала…

— Эй-эй!

— Извини. Я не имел никакого права нападать на тебя из-за них. Просто не знаю, зачем я наговорил тогда столько глупостей. Я был совершенно не в себе. Не вижу ничего плохого в том, что люди возбуждают себя с помощью видео или еще чего-нибудь.

Джулия вздохнула:

— Мне кажется, ты хочешь помочь мне, потому что тебя разоблачили.

— Возможно, ты права. Но все равно я много думал о том факте, что у тебя есть видеопленка, где я записан вместе с моими клиентками. Особенно с Дорин и Таней…

Выставив руку, Джулия заставила его замолчать:

— Если ты собираешься предложить мне шантаж, то знай: я от этого уже отказалась. На кассетах записано как раз то, что такие, как Джереми Кэдсток, видеть не должны. Там мой клуб. Я выдам себя с головой. Я боюсь пускать их в дело. Не могу рисковать.

Грант нахмурился. Сейчас он походил на статую размышляющего древнегреческого бога, и Джулия было залюбовалась им, но тут же одернула себя.

— Да, я тебя понимаю, — наконец произнес он. — Но скажи, сколько точно у тебя записей?

— Ну, у меня есть запись, где ты массируешь Дорин — совершенно приличным образом, естественно. Потом ты и Таня Вейнтворт — совершенно неприличная запись, так что вряд ли я могу послать ее Джереми Кэдстоку или кому-то еще.

— Все нормально. Продолжай.

На лице Джулии появилось выражение лукавства.

— Ах да, есть еще тот момент, когда ты делаешь одновременный массаж двум фотомоделям. Даже не знаю, на что ты рассчитывал!

Грант так ехидно оскалил зубы, что у Джулии защемило сердце.

— Ну ладно, теперь я могу тебе рассказать. Они буквально умоляли меня принять их обоих одновременно, несли какую-то ерунду о том что на следующий день заняты работой и что у них нет времени записаться ко мне по отдельности. В общем, в обмен на мое согласие они обещали, что приведут больше людей в клуб. И я, надеясь заслужить твое внимание, согласился.

Джулия рассмеялась:

— Это твое объяснение? А знаешь, Лу Марш и Ребекка Мэйтланд действительно привели новых клиенток, но недавно они пошли куда дальше и составили петицию, направленную против Кэдстока. Им удалось собрать более пятидесяти подписей.

— Правда? Это же замечательно!

Он взял ее за руку, и Джулия, медленно убрав ее, все же успела почувствовать при его прикосновении приятный прилив тепла.

— Не уверена. Я отослала петицию в городской совет, но у меня такое чувство, что один видный член парламента стоит куда больше пятидесяти местных женщин, какими бы влиятельными и уважаемыми они ни были.

И снова Дилени погрузился в раздумья. Джулия поднялась с дивана, надеясь привести в порядок суматошно мечущиеся мысли, причиной чего стала близость Гранта. Но даже на расстоянии сила его привлекательности оказывала на нее такое влияние, что грозила разрушить выстроенную ею оборонительную стену.

— Ладно, какие еще записи у тебя есть? — спросил Грант. — Я имею в виду, кроме нас с тобой.

Джулия почувствовала, что краснеет.

— Ну, есть еще фильм о том, как Дорин Кэдсток и Таня Вейнтворт ходили в сауну.

Грант наклонился вперед, его глаза вдруг вспыхнули огоньками.

— Что? Когда?

— Как-то раз Таня зарезервировала сауну для собственных нужд. Это дозволяется парам. Только в этом случае женщина может привести в клуб мужчину Наши клиентки пользуются этим правом редко, но…

— Что там записано?

— На видео? Ну, я не смотрела все до конца, но и так ясно, что Таня и Дорин пошли в сауну совсем не для того, чтобы поболтать.

— Хочешь сказать, они занимались любовью?

Джулия в ответ кивнула.

Грант пришел в возбуждение:

— Фантастика! Неужели ты не понимаешь, Джулия? Это ведь как раз то, что нам надо!

— Вряд ли. Это нереально. Не понимаю, чем лесбиянки у меня в клубе лучше гетеросексуалов?

— Но разница есть: в данном случае ты не несешь никакой ответственности. Ведь это не входит в число услуг. Тот факт, что подобное имеет место в твоем клубе, нельзя поставить тебе в вину. Эта женщина всего-навсего сняла сауну на один час.

— Ладно. Только что нам это даст?

Грант улыбнулся:

— Всего-навсего поможет выбраться из этой заварушки. Возможно, это единственный полезный кусок из всей видеопленки, который мы можем отослать… Или пригрозить, что отошлем Кэдстоку.

Джулия буравила Гранта взглядом, решив пока не придавать большого значения смелому использованию местоимений «нам» и «мы». Хотя, может быть — только может быть, — он добьется какого-нибудь результата…

— Ладно, я подумаю. Тогда что конкретно ты предлагаешь сделать?

— Действовать надо через Дорин Кэдсток. И думаю, что я — как раз тот, кто может этим заняться.

— Ты серьезно, Грант? А тебе не кажется, что ты и так уже причинил достаточно вре…

— Пожалуйста, Джулия, выслушай меня до конца. У меня есть план. Дорин разрешила мне пользоваться своим почтовым абонентским ящиком. Как только у меня появится горячий материал, который я хотел бы передать ей…

— Грант!

Не обращая внимания на ее порицающий взгляд, он продолжал:

— Я не пользовался им, потому что дело еще не заходило так далеко, но теперь я мог бы им воспользоваться, послать пару кадров из видеопленки и сказать, что хотел бы с ней поговорить. Вряд ли Дорин сможет отказать нам, когда увидит пленку…

— Значит, мы тут толкуем о шантаже?

— Если хочешь, да. Но мне кажется, что ситуация дает нам на это право, ты так не считаешь? На кон поставлен твой бизнес — и моя совесть.

— Ты серьезно? — недоверчиво нахмурилась Джулия.

Лицо Гранта тоже помрачнело.

— Джулия, я должен доказать тебе, что я на твоей стороне. Должен чем-то помочь тебе. С тех пор как ты уволила меня, я почти лишился сна.

Джулия понимала, что он чувствует, и все же никак не могла заставить себя сказать, что простила его. Решив отложить на время этот болезненный вопрос, она спросила Гранта:

— Ну и что ты скажешь Дорин Кэдсток?

— Еще не знаю. Нужно хорошенько подумать. Но она наверняка сможет заставить своего мужа оставить «Сибаритов» в покое. Не знаю, как она это сделает. Может, сама попытается шантажировать мужа и привлечет к этому Таню Вейнтворт. Но я дам ей четко понять, что кассета окажется не только у Джереми, но еще и у газетчиков.

Хотя Джулия по-прежнему сомневалась. Предстоящая схватка обещала быть не только долгой, но и опасной. Однако что еще оставалось? Возможно, стоило дать Гранту шанс исправить положение.

Заметив нерешительность Джулии, Грант встал и подошел к ней. Заглянув ей в глаза, он снова взял ее за руку и соблазнительно улыбнулся, передавая нежные послания всем чувственным центрам ее тела.

— Где у тебя кассета с записью Дорин и Тани? Здесь?

— Нет, — ответила она. — Оригинал так и лежит в моем кабинете в «Сибаритах». А копия — в банковском сейфе.

Грант взглянул на часы:

— Мы можем сейчас поехать в клуб и забрать кассету? Я знаю одно место, где могут сделать снимки. Завтра в первую очередь займусь этим.

Джулия колебалась с ответом. Было десять минут двенадцатого. К тому времени, когда они приедут в клуб, там уже никого не будет.

— В принципе, можно, — решилась она наконец. — У меня есть ключи. Только…

— Тогда едем. Насколько я понимаю, нам нельзя терять время.

Джулия кивнула, сходила за сумочкой и накинула на плечи куртку. Грант спустился по лестнице первым, вышел на улицу и сел в машину.

По дороге в клуб они почти не общались друг с другом, погрузившись в собственные мысли. Джулия старалась видеть в этом лишь продолжение их с Грантом деловых отношений, хотя это удавалось очень непросто. Сидя рядом с ним, видя его глаза, устремленные в черноту ночи, она мучилась искушением завести с ним разговор о более интимных вещах, но знала, что для этого еще не пришло время. Если в их кратком романе и было что-то заслуживающее обсуждения, Джулия не считала себя обязанной начинать разговор об этом первой.

В клубе царила могильная тишина. Они прошли в кабинет, Джулия открыла свою секретную комнату и занялась поиском видеокассеты, а Грант стоял рядом и ждал.

— Вот она! — Джулия подняла кассету вверх. — Хочешь посмотреть?

— Можешь сделать стоп-кадр?

Она кивнула.

— Отлично. Тогда ставь кассету и медленно прокручивай ее. Я хочу поглядеть, есть ли там подходящие кадры.

На телеэкране возникла сценка, где Таня Вейнтворт пылко ласкает интимное место Дорин Кэдсток, одновременно стимулируя себя рукой.

— Тебе этого достаточно? — лукаво спросила Джулия.

— Я бы сказал, что да.

— Возбуждает, правда? — съехидничала Джулия.

Грант повернулся к ней, нахмурив брови:

— Не особо. Я просто думаю о том, насколько это может быть полезно, вот и все.

— Ну да, конечно!

Его голубые глаза посмотрели на нее откровенно и вызывающе.

— Послушай, Джулия, я знаю, что нам с тобой нужно во многом разобраться. Я действительно сожалею о том, что произошло между нами, и уверен, ты тоже.

— Эх, Грант, с тех пор утекло много воды, — равнодушно произнесла она.

И все же в ее душе что-то кольнуло.

— Кстати, о воде… не покажется ли тебе чересчур наглым, если я попрошу твоего разрешения искупаться в клубном бассейне?

— Что? — не понимающе уставилась она на Гранта Дилени.

— Ладно, забудь…

— Да нет, просто это так неожиданно. Хочешь искупаться прямо сейчас?

— Я соскучился по работе здесь, — объяснил Грант. — По тренажерам, по бассейну. И почувствовал внезапное желание окунуться среди ночи в эту теплую воду.

Джулия пожала плечами:

— Ну если ты действительно хочешь… Пойду открою бассейн.

Пряча глаза, Джулия наблюдала за тем, как он обнажился и нырнул, послав голубые волны во все углы бассейна. Грант плыл, рассекая воду сильными загорелыми руками, точно машина. Потом он встал на дно в мелком месте и посмотрел на нее:

— Не хочешь присоединиться?

Джулия покачала головой, однако сделала это нерешительно. На самом деле она чувствовала, что хочет, очень хочет прыгнуть туда. Сейчас ничто не соблазняло ее больше, чем эта огромная теплая ванна.

— Как хочешь! — улыбнулся Грант.

Однако, когда он снова ушел под воду, Джулия передумала. Сняв джинсы и остальную одежду, она очутилась в бассейне прежде, чем Грант успел развернуться у противоположного борта. Заметив ее, Грант остановился и улыбнулся, поджидая, пока она догонит его.

— Давай наперегонки? — предложил он.

— Нет уж, спасибо. Я хочу просто расслабиться.

Джулия развернулась, сделала несколько гребков и оказалась у ступеней, ведущих к джакузи. Забравшись в круглый бассейн, она включила пузырьки, поставив их на минимальную скорость, и со вздохом уселась в ласково бурлящую воду, закрыв глаза. Когда она снова раскрыла их, Грант уже сидел рядом.

Казалось, будто пузырящаяся вода внезапно наэлектризовалась. И Джулия не смогла удержаться от воспоминаний своего прошлого опыта, когда она мечтала о Гранте, отдавшись на произвол водных потоков. Джулия сознавала, что и теперь хочет его ничуть не меньше. Ее желание было даже сильнее, поскольку теперь она знала, какое невероятное наслаждение Грант может подарить ей не только в ее мечтах, но и наяву. Заметив, что она подглядывает за ним сквозь веки, он улыбнулся:

— Джулия, у тебя нет чувства дежавю?

Она улыбнулась ему, не имея сил сопротивляться этим нежным глазам.

— Ты бы не хотела переставить стрелки часов назад, на время до нашей ссоры?

— Может быть…

— А мне бы очень хотелось. Я знаю, снова научиться доверять — нелегко. И ненавижу себя за то, что с самого начала не был с тобой откровенен, но я так боялся, что ты совсем отвернешься от меня, и так сильно тебя хотел…

При мысли, что он желает ее так же сильно, как и она его, Джулия почувствовала, как в ее животе вдруг что-то кольнуло. Она вздохнула и начала разговор, испытывая небывалое облегчение после стольких недель молчаливых упреков:

— Ты видел Лео, видел, что это за человек. Мой брак оставил много незарастающих ран, и, пока ты не вошел в мою жизнь, я не смела рисковать с кем-либо еще. В тот уик-энд… — Джулия запнулась, боясь, что слезы утраты и разочарования вот-вот навернутся у нее на глазах.

— Да. — Грант протянул под водой руку и нежно провел по плечу Джулии. — Хотя мужчина может извиняться до бесконечности. Я делаю все, что в моих силах, чтобы спасти твой бизнес. Но есть ли хоть какая-то надежда на наше воссоединение?

Джулия знала, что Грант с ней полностью откровенен, и чувствовала, что, возможно, должна отплатить ему тем же. Однако внутри нее все еще оставался тугой узел сопротивления, рана, которая упрямо отказывалась заживать.

— Не знаю, Грант, — ответила она печально.

— Если ты хотела меня наказать, то у тебя это отлично получается!

При этой мысли его лицо внезапно изменилось — на нем появилась озорная улыбка, которая одновременно поставила Джулию в тупик и очаровала ее.

— Джулия, а что, если ты действительно изольешь на меня свою злость, дашь мне то, что я, по-твоему, заслуживаю?

— Что ты имеешь в виду?

— Идем!

Грант взял ее за руку и вывел из малого бассейна в главный, который они вместе переплыли, а потом выбрались наружу. Все еще улыбаясь, Грант передал ей один из висевших на стене махровых халатов и надел другой на себя.

— Что все это значит, Грант?

Но он лишь улыбнулся ей загадочной улыбкой сфинкса и подвел к двери.

— Подожди, я хотя бы возьму сумочку с ключами. Ведь все заперто…

Они прошли через зал регистратуры, который теперь был залит жутковатым серебристым светом полной луны, заглядывающей сюда сквозь стеклянную входную дверь, потом прошли по коридору мимо диетбара и остановились у гимнастического зала.

— Откроешь? — улыбнулся ей Грант.

Все еще ничего не понимая, Джулия раскрыла сумочку и выбрала нужный ключ из связки. В гимнастическом зале было темно и пусто.

По-прежнему улыбаясь, Грант включил свет и объявил:

— Добро пожаловать в комнату наказаний!

— Грант, что за игру ты придумал?

— Увидишь.

Джулия с интересом наблюдала за тем, как Грант прошел в центр зала к станку для поднятия штанги и оседлал скамью. Затем он вытянул кушак из халата, бросил его Джулии, разделся и взялся за висящий над головой железный стержень с грузом. Опустив гриф штанги, точно ярмо, себе на шею, он забрался с ногами на скамью и встал на четвереньки.

Недоуменно взирая на его голую спину, стройные бедра и ягодицы, Джулия спросила:

— Какого черта ты там делаешь?

Грант не без труда повернул к ней голову и снова оскалил зубы.

— Привяжи мне руки к грифу, — попросил он.

— Зачем?

— Не задавай вопросов и делай, что я говорю.

Пожав плечами, она привязала махровый кушак к железному стержню штанг и, потом обмотала им «восьмеркой» запястья Гранта и закрепила свободный конец кушака другим узлом.

— Так годится?

— Замечательно. А теперь…

В его голосе появилось что-то искусственно-страдальческое:

— О, могущественнейшая и прекраснейшая повелительница, я у твоих ног! Можешь делать со мной все что пожелаешь. Если я обидел тебя, накажи меня так жестоко, как того требует твоя обида, и я с радостью приму свое наказание.

Глава пятнадцатая

Джулия едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Но в следующее мгновение совсем другие чувства овладели ею.

Вид обнаженного Гранта породил в ней противоречивые чувства. Глупо, конечно, и все же глубоко в душе Джулия почувствовала прилив возбуждения, сходного с тем, которое она испытывала, будучи во главе клуба. Работа в «Сибаритах» часто давала ей ощущение эйфории, но до сих пор Джулия не испытывала этого чувства на таком интимном и личном уровне.

Приподняв голову из-за железного стержня, Грант посмотрел на Джулию и улыбнулся.

— Теперь твоя очередь унижать меня, — объяснил он. — Я обещаю, что снесу свое наказание, как настоящий мужчина.

Его тело изогнулось, и Джулия краем глаза увидела его член. Она с интересом заметила, что мужское достоинство Гранта уже поднимается, и это зрелище добавило новые силы ее растущему возбуждению.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — спросила она неожиданно хриплым голосом.

— Дело не в том, чего хочу я, а в том, чего хочешь ты, — поправил ее Грант. — Я полностью в твоих руках. Наказывай меня за мои преступления как пожелаешь.

Джулия наклонилась вперед и в порядке эксперимента шлепнула его ладонью по заду. Его ягодицы были так приятно крепки и гладки на ощупь, что она стукнула его еще раз, только немного сильнее, так, что заболела ладонь.

«Не могу поверить, что я это делаю», — подумала Джулия.

Подняв правую руку, она опустила ее с такой силой, что громкий хлопок разнесся по всему залу и Грант даже невольно ойкнул.

Сбросив сковывающий движения халат, Джулия взялась за дело с еще большим усердием. Встав сразу за Грантом, рядом со скамейкой, она ритмично лупила его по краснеющему заду.

— Ладно, это тебе за то, что ты связался с этой сучкой Дорин!

Хлоп!

— А это за то, что нарушил правила с фотомоделями!

Бац!

— А вот это за то, что я ревновала тебя к Тане Вейнтворт, к этой поганой шлюхе!

Хлоп!

— А теперь за то, что соблазнил меня!

Шлеп!

— За все мои бессонные ночи!

Хлоп!

— И за то, что подтвердил мои подозрения, что все мужики сволочи!

Хрясь!

Теперь Джулия разошлась не на шутку, она тяжело дышала: груди ее раскачивались при каждом ударе, тело уже покрыла тонкая пленка пота, волосы прилипли ко лбу. А Грант терпеливо стоял на коленях, готовый снести все до конца.

Но теперь Джулии хотелось близости с ним. Все ее существо жаждало его плоти и тех ощущений, которые рождаются соприкосновением двух тел. Она опустилась на скамейку позади Гранта и робко придвинулась к нему, проведя лоном по мягкому кожаному покрытию скамьи. Вытянув руки, Джулия крепко обняла его со спины, прижавшись грудями к теплой влажной коже и запустив пальцы в густые волоски на его груди. Грант тяжко вздохнул, мышцы и сухожилия его все еще были напряжены под грузом железного стержня. Руки Джулии спустились ниже, утонув в еще более густой шапке волос у основания живота Гранта, нащупав длинный мясистый жезл, чья эрекция уже достигла своего пика. Опустив лицо между выпирающими краями плеч Гранта, Джулия закрыла глаза и взяла его член обеими руками, обхватив левой основание, а правой зажав головку. И Грант издал звук, похожий то ли на стон, то ли на вздох.

— Я заставлю тебя кончить! — едва слышно прошептала Джулия.

И вновь она почувствовала трепет живого существа, подчиненного ее власти. Джулия раньше никогда не думала, что может с такой легкостью добиться сексуальной власти над мужчиной, и всегда считала, что, мастурбируя мужской член, она удовлетворяет прихоть мужчины — это, так сказать, честь, которая ей оказана и которая унижает ее достоинство. Теперь же Джулия поняла, что все это только вопрос положения.

Возбужденный мужчина пребывал в ее власти, удовлетворить его быстро или медленно — здесь решала она. Либо, если ей действительно хочется его наказать, она может устроить ему любую пытку.

Но Грант стойко сносил наказание, а Джулия уже излила всю ненависть, которую питала к нему, — по крайней мере на данный момент. Так что она предпочла выразить свое отношение более ужесточенным способом.

И Джулия начала медленно ласкать его детотворный орган, поднимая крайнюю плоть вверх и плавно опуская вниз. Джулия чувствовала, как сквозь ее пальцы сочится желание Гранта кончить, но в этом она ему отказывала. В первый раз, когда он попытался протолкнуть член сквозь ее кулак, Джулия крепко сжала его в руке, затормозив движение. Во второй раз она усилила свой массаж, больно прикусив Гранту шею со стороны спины и заставив его при этом вскрикнуть. Ей хотелось, чтобы Грант оставался пассивен, чтобы его половой член больше не принадлежал ему, но стал игрушкой в ее руках.

Пока Джулия дирижировала процессом возбуждения Гранта, ей открывались новые, еще неизведанные грани удовольствия. Тактические приемы, которыми она пользовалась, были бесконечно разнообразны. Джулия то легонько водила кончиками пальцев по увлажняющейся головке члена, то, убедившись, что она чересчур увлажнена, возвращалась к основанию и некоторое время массировала его большими пальцами. Иногда Джулия крутила член между ладоней, словно приготавливала глину для обжига или тесто для печи. Или, найдя пенис чересчур вялым, зажимала его между большим и указательным пальцами и энергично мастурбировала, пока он не твердел снова. Заметив же, что кровь бежит по органу слишком быстро, она просто держала его в руке, пока не спадет приток крови от предыдущего возбуждения, а затем возобновляла медленные ласки, проводя по головке тыльной стороной ладони каждый раз, когда пальцы двигали кожицу по члену нежными, плавными поглаживаниями.

— О Боже, Джулия! — простонал Грант.

Она поняла, что эта медленная пытка закончится одним из самых сильных оргазмов в его жизни.

Но не сейчас. Сейчас Джулия хотела насладиться собственным возбуждением. Кожаная скамейка под ее лоном была влажной от соков, а плавное скольжение ее сосков по спине Гранта вызывало восхитительные ощущения. Освободив одну руку, Джулия нежно сжала свою левую грудь, а затем коснулась низа живота. Мягкие внутренние ткани легко раздвинулись при осторожном прикосновении, и между ними она нащупала твердую шишечку клитора, ставшего большим и чувствительным, обещающего подарить Джулии то, чего она так жаждала. Разведя бедра шире, она придвинулась к самым ягодицам Гранта и начала тереться о них лоном. Член Гранта резко поднялся и изогнулся, страстно желая достичь наконец желанного удовлетворения, в котором ему так безжалостно отказывали. Джулия чувствовала, что Грант начинает уставать под весом штанги на своих плечах, хотя это тоже было частью его наказания.

Возможно, пора было сжалиться над ним. И Джулия начала двигать рукой постоянно и уверенно, зная, что скоро это приведет его к оргазму. Вместе с тем она терлась лоном о ягодицы Гранта, двигаясь то вперед, то назад. Это доставляло удовольствие, но ей было мало. Теперь пытка обратилась против нее.

Его тяжелые невольные стоны разжигали ее все сильнее. Прижавшись губами к соленой от пота шее Гранта, Джулия описывала окружности бедрами и ритмично работала руками, балансируя между желанием дать ему кончить и собственной жаждой оргазма.

Наконец иссушительная агония Гранта увенчалась серией извергнутых на пол мощных струй спермы, которые сопровождались громкими стонами, вызвавшими ответную дрожь во чреве Джулии. Не то чтобы она была полностью удовлетворена, однако Джулия получила эмоциональную разрядку, доказав себе, что чего-то да стоит, и где-то глубоко в ее душе появилось злорадное чувство гордости за то, что она сумела заставить Гранта так долго ждать.

Он тяжело рухнул на пол. Джулия развязала ему руки и дала отдохнуть. Затем подошла к лежащему в углу красному резиновому мату и перетащила его к скамеечке. Грант смотрел на Джулию озадаченным усталым взглядом, когда она легла на него и развела ноги.

— Вставай! — приказала она. — Теперь моя очередь.

Устало поднявшись с пола, Грант прошел на мат к Джулии и опустился перед ней на колени.

— Ласкай меня! — велела она.

Грант послушно склонил голову и приступил к выполнению приказа, одновременно лаская правой рукой грудь Джулии. На этот раз он лизал ее сверху — так, как она больше всего любила; его влажный язык легко скользил по вздрагивающему клитору, подталкивая ее все ближе и ближе к конечной цели. Затем, задействовав левую руку, Грант начал ласкать влагалище изнутри. Он осторожно просовывал туда пальцы, и Джулия рефлекторно все плотнее обхватывала их, усиливая свои ощущения. Она корчилась и тихо стонала, наслаждаясь тем, что он делает именно то, чего ей хочется, и тем, что может просто лежать на спине и получать удовольствие, не думая ни о ком и ни о чем.

Даже во время его массажа она не ублажала свои прихоти с такой полнотой, не чувствовала свободы распоряжаться им так, как ей вздумается. Грант стал ее сексуальным рабом, который выполнит все, что бы она ему ни приказала.

Ее лоно выделило уже столько соков, что ставший скользким от них язык Гранта было почти невозможно отличить от мягких складок ее нижних губ. Пульсирующий «язычок наслаждений» вскоре совершенно вышел из подчинения, зажив собственной жизнью.

Почувствовав стремительное приближение оргазма, Джулия тяжело застонала и подчинилась яростным конвульсиям экстаза, вызванным умелым языком Гранта.

Но как только спазмы прошли, Джулия велела ему ласкать грудь, чтобы продлить возбужденное состояние до тех пор, пока она не будет готова все повторить.

В следующий раз Грант ласкал пальцами ее клитор, продолжая вылизывать упругие, удлинившиеся соски Джулии. Новый оргазм не заставил себя долго ждать.

Словно хорошо смазанный маслом механизм, ее клитор ответил на нежные ласки спустя несколько минут, а ее ощущения были даже сильнее, чем в предыдущий раз. Распространяясь далеко за пределы низа живота, неистовый жар объял всю нервную систему Джулии, докатившись до самых кончиков пальцев рук и ног. И даже после того, как конвульсии прекратились, приятное тепло еще долго струилось по всему телу изможденной, но полностью удовлетворенной Джулии.

Она посмотрела на Гранта усталым, затуманенным взором. Он по-прежнему сидел возле нее с загадочной полуулыбкой на красивом лице, и тогда внутри Джулии проснулось какое-то необъяснимое чувство, нечто такое, что нельзя описать словами.

Она беспомощно смотрела на то, как он поднес ее вялые пальцы к своим губам, а потом отпустил, и рука снова упала на мат. Сквозь беспорядочную путаницу мыслей, бывшую некогда ее сознанием, Джулия смутно поняла, что в эту ночь стоявший между ней и Грантом барьер окончательно сломлен.

Они действовали на каком-то примитивном уровне, следовали первобытным путем силы, который пугал своей дикостью. То, что произошло между ними, было больше, чем любовь, нечто из мира ощущений, где психология и физиология приходят к бесподобному соединению.

И все же разве могла бы Джулия пройти этим путем, насладиться своей властью над Грантом, если бы не тот их последний уик-энд, полный нежной и взаимной любви?

Словно прозрев, Джулия вдруг осознала, что в области секса все еще полностью доверяет Гранту. Возможно, он подвел ее как работник, но по-прежнему оставался для нее любовником, о котором она только могла мечтать.

Улыбнувшись ему в ответ, она даже немного расстроилась, увидев, как он резво вскочил на ноги.

— Вставай, Джулия. — Грант протянул ей руку, чтобы помочь подняться. — Идем одеваться. И не забудь взять кассету. Уже третий час, и я совсем разбит.

Вторжение его повседневного голоса в розовый сон было почти невыносимо, и тем не менее Джулия поднялась и надела халат. Вернувшись в бассейн и переодевшись, они возвратились в кабинет Джулии.

Грант почти все время молчал. Пытаясь не обращать внимания на разрастающуюся внутри пустоту, Джулия заперла кабинет и прошла следом за Грантом к его машине. Он должен был отвезти ее домой. И наверняка останется на ночь.

Но он не остался.

Высадив ее у двери, Грант пообещал позвонить, как только появятся какие-нибудь новости, затем вежливо пожелал ей спокойной ночи и скрылся во тьме.

Джулия тяжело поднялась к себе, разделась и улеглась в постель. Трудно поверить в то, что Грант стал так холоден с ней после того, что произошло между ними…

Может, она сделала или сказала что-то не то?

Проигрывая в уме последние события, Джулия терзала себя этим вопросом до самого рассвета и наконец уснула беспокойным сном.

Целую неделю Джулия не получала от Гранта вестей. Подъем в настроении, последовавший за их свиданием в гимнастическом зале, вскоре сменился едва ли не разочарованием в самой себе, но что-то все-таки не позволяло ей полностью предаться отчаянию. Внутри нее сидело некое ощущение завершенности, нечто такое, чего она не знала раньше, а еще у нее было чувство, что им с Грантом удалось-таки смыть груз старых ошибок.

Кое-как Джулия все же заставила себя поверить в собственные силы и продолжила работу по основанию нового клуба.

В пятницу она отдала распоряжение начать со следующей недели снос старого здания, а переговоры со строителями находились в самом разгаре. При условии, что все будет хорошо, работы по строительству комплексного оздоровительного центра должны были начаться уже через десять дней.

При условии, что все будет хорошо.

Пока же призрак Джереми Кэдстока преследовал Джулию днем и ночью, и, несмотря на ее показной оптимизм, она почти не верила в успех планов Гранта.

Срок действия лицензии заканчивался в конце месяца, и начало строительства нового клуба до истечения этого срока выглядело весьма авантюрной затеей — Джулия с иронией думала о том, что Лео, всегда ругавший ее за излишнюю осторожность, теперь, должно быть, лишь изумляется ее безрассудной смелости.

Но как-то вечером, почти сразу по возвращении Джулии с работы, ей домой позвонил Грант Дилени.

— Джулия, произошло кое-что невероятное, и мне нужно рассказать тебе об этом. Можно я приеду?

При мысли о том, что снова увидит его, Джулия почувствовала, как быстро забилось ее сердце. Но кроме того, она сгорала от любопытства.

— Прямо сейчас? — с надеждой спросила она.

— Если тебе удобно.

— Конечно удобно. Ты голоден? Я как раз готовлю спагетти.

— Здорово! Буду у тебя минут через двадцать.

Пока домашний соус подогревался, Джулия быстро приняла душ и переоделась в темно-красную шелковую рубашку и темно-синие леггинсы. Она слегка подвела глаза и подкрасила губы, распустила волосы так, чтобы они падали на плечи, и побрызгалась духами. Ее желание близости с Грантом росло с каждой секундой, и она молилась лишь о том, чтобы и он испытывал к ней те же чувства.

В тот миг, когда Грант появился на пороге, обо всем сказали его глаза. Он хотел ее. Несколько секунд Джулия с восторгом думала только об одном: этот вечер они скорее всего закончат в постели.

Однако сначала он должен был что-то ей сказать, сообщить нечто необыкновенное. Едва дождавшись, пока Джулия наполнит его бокал, Грант начал с новостей:

— Джулия, никогда не догадаешься — Таня Вейнтворт беременна!

— Что?

— Точно. И ребенок от Кэдстока. Это мне сказала Дорин. Я послал ей те фотографии вместе с запиской, и она согласилась встретиться со мной. Видимо, подумала, что я все еще на ее стороне. Но она сказала, что беспокоиться нечего, потому что любовница ее мужа скоро сойдет с дистанции. Тогда я спросил ее, что она имеет в виду, и Дорин выложила мне всю правду. По этой причине Таня Вейнтворт уйдет со сцены. Она хочет иметь ребенка и воспитывать его в одиночку, без всякой огласки. У нас есть надежда!

Джулия упала на диван рядом с Грантом:

— Не могу поверить! Ты точно уверен?

— Дорин была первым доверенным лицом Тани. Они подруги, помнишь? Или были подругами. Джереми Кэдсток еще не знает, но завтра ему все станет известно. Об этом напишут все национальные газеты.

— Откуда они-то проведали?

— Наверное, им разболтала сама Дорин. Возможно, анонимно. Так что мы получили то, что хотели, не замарав себя грязной работой. Таня Вейнтворт остается с ребенком Джереми Кэдстока. Дорин возвращает себе муженька, а его кампания «за нравственное очищение» теряет всякое доверие. Ни с чем останется только сам Кэдсток, и, честно говоря, поделом. В будущем его теперь ждут прежняя безвестность парламентского заседателя на вторых ролях и довольно слабая надежда на то, что ему удастся сохранить за собой это место на следующих выборах.

Джулия расплылась в улыбке, внезапно почувствовав себя свободной от мрачных мыслей, одолевавших ее последние недели. Она подняла бокал шерри:

— Выпьем за «Сибаритов» и за новый центр!

Грант кивнул, однако в его голубых глазах застыл немой вопрос.

Джулия добавила:

— Я очень благодарна тебе за то, что ты помог мне, Грант. Очень благодарна… — Она не договорила.

Грант пожал плечами:

— Значит ли это, что мы теперь квиты?

— Как хочешь.

— Наверное, с моей стороны будет слишком большой наглостью спрашивать тебя о том, могу ли я снова вернуться к прежней работе?

Джулия замешкалась. Интересно, известно ли ему, насколько сильно она хочет его?..

Взгляд Гранта буравил Джулию, словно пытаясь прочесть ее мысли. Сняв все защиты, Грант позволил ей прочитать все свои замыслы, и Джулия поняла, что он готов отдать все, только бы снова быть рядом с ней.

Она озорно покачала головой.

— Нет, Грант, извини, — сказала она. — Это невозможно. Я уже приняла на твое место другого человека.

— Понимаю…

Джулия с усмешкой наблюдала за тем, как плечи его понуро опустились, а рот искривился.

Грант вздохнул:

— Ладно… Тогда, может, мне действительно принять предложение твоего бывшего мужа насчет работы крупье? Ведь интересы его бизнеса теперь тоже в безопасности…

Джулия поставила свой бокал на столик, потом взяла из рук Гранта его бокал и поставила рядом со своим. Повернувшись, она посмотрела ему прямо в лицо:

— Это, конечно, твое дело. Но я могу предложить кое-что другое, или ты уже забыл?

— Что именно?

— Я ведь предложила сделать тебя директором клуба.

— Да, знаю. Но…

— Предложение снова в силе. Если ты считаешь, что справишься с этими обязанностями…

В глазах Гранта отразился тот едва уловимый момент, когда серое небо окрашивается в голубое.

— Ты уверена? — недоверчиво спросил он.

Джулия кивнула в ответ:

— Если мы оба сможем простить и забыть.

— Нам нечего прощать, — просто сказал он. — Во всяком случае, мне. Я жалею, что наговорил тебе лишнего… Но надеюсь, ты сочла, что я уже достаточно наказан?

Джулия удивленно приподняла бровь.

— Даже слушать тебя не хочу! — воскликнула она. — Наверное, меня саму следовало бы наказать. Ведь я не верила, что ты действительно хочешь мне помочь. И очень сожалею об этом.

Ответ Гранта был молниеносным и — в данных обстоятельствах — предсказуемым.

Быстро наклонившись вперед, Грант заключил ее в свои объятия и подарил ей отчаянный поцелуй, смешавший все ее чувства. Затем его губы, оставляя горячий след, спустились по шее Джулии, блуждая в поисках ямочки у основания ее горла.

Джулия почувствовала, как Грант расстегнул три верхние пуговицы ее рубашки, чтобы его любопытный язык смог добраться до глубокой впадины между ее полными грудями.

Джулия задыхалась от счастья. Грант снова рядом и по-прежнему страстно желает ее…

— Грант… пойдем в спальню? — прошептала она, скучая по простору своей огромной кровати и желая поскорее сбросить тесные одежды.

— Думаю, да. Ты не против?

Джулия медленно встала с дивана. Грант лукаво взглянул на нее и нежно улыбнулся, а потом взял ее на руки.

Словно влюбленная по уши девчонка, она смотрела на него не отрывая глаз, пока Грант не опустил ее на постель. Сняв с Джулии рубашку и стащив леггинсы, Грант чуть отступил, оценивающе разглядывая ее тело, облаченное лишь в черное шелковое белье.

Джулия ощущала, как трепещет кожа под страстными взорами его сапфирных глаз, как каждый дюйм тела тихонечко дрожит от жажды и нетерпения.

Наконец он снял рубашку, обнажив загорелую, хорошо сложенную грудь, а потом с загадочной улыбкой на лице расстегнул ремень. Продолжая улыбаться, Грант подошел к кровати, держа ремень в обеих руках.

— Однажды я дал тебе уйти от меня, — сказал он. — Но этого больше не случится. Тем более сегодня.

Прежде чем она поняла истинное значение его слов, Грант свел ее запястья над головой и быстро связал ремнем.

Неожиданно Джулию охватило сомнение. Неужели он лгал ей, что все простил и забыл? Неужели в нем еще таится злоба? Неужели он еще жаждет отомстить?

Грант опустился на колени рядом с Джулией, внимательно разглядывая ее лицо, и сердце тревожно забилось в ее груди.

— Доверься мне, Джулия, — шепнул он.

И она поняла, что ей нечего опасаться.

В этом клубе каждая женщина может найти все, что пожелает. Здесь осуществляются даже самые необузданные мечты…

‘Джулия не отрывала глаз от его крепкого торса и могучих плеч, то всплывавших на поверхность, то исчезавших в бирюзовой бездне бассейна, и чувствовала, как жгучая волна желания снова катится по ее телу.

От мысли о его прикосновении кожа Джулии, и без того уже возбужденная, вся покрылась колкими мурашками и глубокое, внутреннее биение начало свой размеренный бег. Если бы только она посмела… ‚

X LIBRIS

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Примечания

1

Сибарит — праздный, избалованный роскошью человек. От названия древнегреческой колонии Сибарис на побережье Тарентского залива в Южной Италии, жители которой славились любовью к роскоши.

(обратно)

2

Вестминстер — один из исторических районов Лондона, где расположены королевская резиденция, парламент и другие правительственные учреждения.

(обратно)

Оглавление

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая

Глава пятнадцатая Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg