«Грязная бомба»

Кукаркин Евгений. Грязная бомба

ГРЯЗНАЯ БОМБА Ноябрь 2003 — декабрь 2004 г.г

Ну ни черта не видно… Этот паршивый летчик сбросил нас над облаками, заверив, что мы прямо над целью, и теперь на парашюте пробиваю эту бесконечную темно серую массу толи тумана, толи сырой грязно серой мути. Весь костюм хим защиты и снаряжение стало мокрым и я почувствовал, как по лицу ползут предательские струйки воды, а на до мной встряхиваются с ткани парашюта брызги холодноватой жидкости. И когда же будет земля? Где то недалеко спускается командир группы майор Шкловский и радист сержант Махоткин. Естественно их не видно, но как они чувствуют себя в этой… В такую непогоду и сбросили на парашюте. Даже в десантных частях не рекомендуют играть со смертью с такими облаками.

Еще в штабе было два предложения. Первое, перебросить на самолете группу в район поселка Шустыри, там аэродром, а на нем уже можно было бы пересесть на вертолет МИ-8 и долететь до точки. И как назло, дожди превратили взлетную полосу в Шустырях в мокрую кашу. Тогда генерал решил просто, сбросить группу с самолета прямо над точкой. Безумный вариант, так как при такой погоде куда приземлимся неизвестно, найдем ли друг друга, а если найдем, как выйти на заданный объект.

Вдруг пелена тумана становится реже и я недалеко даже разглядел черную землю. Боже мой, до чего же она близко. Мягкое болото амортизировало удар, но зато я весь погрузился в холодную коричневатую жижу. Прорезиненный костюм выдержал натиск воды к телу, но лицо сразу покрылось слоем грязи. С трудом поднялся и спец чулки на сапогах тут же почти по колено утопли во мхах. Отстегиваю парашют и пытаюсь сделать первые шаги. Это еле-еле удается. Я на травянистом болоте, ни одного деревца, ни одной возвышенности, только мелкий- мелкий дождик, как пыль, а из-за того, что света очень мало, ни фига не видно даже в десяти шагах. Выдергиваю из кармана фонарик и начинаю мигать во все стороны. Слева, еле-еле разглядел слабую вспышку. Слава богу, не один. Медленно иду в ту сторону. Мох проваливается под сапогами и с трудом вырываешь ноги из коварных болотистых ловушек. Мне показалось, что чуть правее, что то белое. Заставляю себя идти туда и вдруг слышу возглас.

— Лейтенант, Коновалов, стой.

Недалеко черной глыбой застыла человеческая фигура. Мне показалось, что это голос Шкловского.

— Майор?

— Не ходи туда, лейтенант, там… трясина.

— Но… парашют…

— Его утянуло.

На моих глазах белая ткань медленно уползала в черную жижу и вскоре все исчезло. Майор и я с ужасом смотрели на эту нелепую смерть.

— Мы остались без связи, лейтенант.

Это я понял, Махоткин нес радиостанцию, питание к ней и теперь база нас не дождется.

— Где мы находимся?

— У черта на куличиках. Судя по этим несконнчаемым болотам, летчик ошибся и слишком далеко сбросил от цели. По идее мы должны иметь под ногами твердую почву.

— Значит идем на север?

— Да. Пошли, лейтенант, только осторожно, ссмотри чтобы ни где не было заметных промоин.

Это каторга, а не дорога, через метров триста мы выдохлись. Стояли по колено в воде и тяжело дышали.

— Неужели нельзя было подождать, когда будеет хорошая погода? — спросил я.

— Нельзя. Каждый час дорог. А вдруг… утащщили. Хорошо, если только какой-нибудь зверь сковырнул станцию на землю…

— Майор, посмотрите, там кажется земля.

Где то правее, через пелену дождя с трудом различил небольшой черный барьер.

— Пошли туда, может повезет…

Опять выдергиваем из засасывающей каши чугунные ноги. Примерно через метров сто, мы почувствовали твердую почву и вышли на ягель. Тут же рухнули на мокрую землю и застыли.

— Куда идти, майор? — спросил я через некотторое время.

— Не знаю. На Север. Сейчас посмотрю по каррте.

Шкловский сдергивает рюкзак, достает из бокового карману карту в целлофане и начинает колдовать.

— Здесь болото, здесь и здесь. Куда же мы ввышли? Если нас забросили на это болото, то мы находимся на перемычке. Большая земля дальше, а станция стоит здесь. Лейтенант, оставьте рюкзак, пройдите метров пятьдесят вперед и посмотрите не находимся ли мы на перешейке твердой земли, справа и слева должны быть болота.

Я с удовольствием сбрасываю эту тяжесть с плеч и пошатываясь пошел по твердой земле.

Мелкий дождь по-прежнему сыпет с неба. Шкловский идет впереди, в основном, ориентируясь по компасу. Появились первые пригорки, покрытые ягелем. Забравшись на холм, мой начальник остановился.

— Коновалов, где-то здесь… Смотри внимательно, должна быть металлическая штанга, метра два с хвостиком…

Мы всматриваемся в плохо различимые неровности земли и ничего не видим.

— Лейтенант, идите вправо, осмотрите местность метров на триста, я влево. Потом возвращайтесь сюда.

— А мы сумеем сориентироваться и не потерять друг друга?

— Сумеем. Этот холм один такой высокий.

Я послушно повернул вправо. Уже через метров пятьдесят, в небольшой впадинке, натыкаюсь на лежащую на земле металлическую пирамиду. На конце ее ящик со штырьком антенны. Выскакиваю на пригорок.

— Майор… Шкловский… Майор…, - ору в туман дождя. — Майор…

Он возник внезапно.

— Нашел?

— Здесь.

Шкловский внимательно осматривает пирамиду и начинает ругаться.

— Сволочи, гады, педики…, утащили все таки.

Основание пирамиды распилено, по конфигурации здесь должен быть большой предмет. Обрезанные провода валяются на земле.

— Посмотри, какой фон? — просит меня майор.

Я достаю из кармана комбинезона дозиметр и стрелка тут же начинает отчаянно метаться и зашкаливать.

— Господи, да здесь девятьсот рентген.

Обхожу участок вокруг пирамиды, везде фон ужасный и спотыкаюсь о какой-то предмет.

— Майор, идите сюда, посмотрите.

Шкловский подходит и толкает ногой длинный черный ящик.

— Ну вот и разгадка, лейтенант. Это, по моему, пила по металлу. Неплохо придумано, собрали из бензопилы.

— Почему же они ее здесь бросили? Такая ценная вещь для севера.

— Наверно потому что фонит.

Я подношу дозиметр к ящику, он действительно показывает восемьсот рентген.

— И потом, — продолжает майор, — чтобы увезти от сюда капсулу, лишние предметы не нужны.

— Как, разве увезли?

— Сама капсула вместе со свинцовой оболочкой весит килограмм восемьдесят. На себе не унесешь. Здесь были сани. Видишь следы.

Мох ягеля раздавлен полозьями и две полосы тянуться на север.

— Нам надо идти туда?

— Да. Но эта операция обойдется в два дня. Ближайшие стойбища приблизительно километрах в ста — двести от сюда.

Нас сбросили сюда не зря. Кто то украл капсулу с Цезием 137.

В бытность могучим государством, Страна Советов раскидала по своей территории почти до трехсот метеостанции с ядерными источниками энергии в нежилые районы. Технология работы станций проста, Цезий распадается и нагревает оболочку капсулы до трехсот градусов, куда втыкают десятки термопар. Вот тебе и источник энергии. Государство развалилось, а метеостанции продолжали подавать в эфир сведения о погоде.

Дождя уже нет, зато облака обтянули небо сплошной пеленой. Мы бредем по следу саней уже больше суток и неожиданно натыкаемся на большое стадо оленей. Это зверье растоптало след и теперь приходится бродить, чтобы хоть что то отыскать.

— Лейтенант, смотри дым.

Майор показывает рукой направо. Я увидел чум, с едва заметной струйкой дыма. Не сговариваясь, пошли туда.

У входа сидело двое мужчин, старый с морщинистым лицом и помоложе.

— Уважаемые, здравствуйте, — приветствует их майор.

— Здравствуй, — кивают мужчины головами.

— Мы военные, сброшены сюда с самолета… — Они как болванчики опять кивают головой… — Ищем нарты, в которых лежит большой железный ящик… Вы не видели, мимо вас не проезжали люди с таким грузом?

— Васенька проезжал, — выдавил старший, — с ним высокий такой, черный человек. Поехали к бухте Оловянной.

— Давно?

— Часов семь будет. Здесь у нас отдыхали, чай пили…

— А Васенька это кто?

— Важный человек, директор фактории.

— А второй…, кто?

— Не знаем его, приезжий он. Деньги платил за чай. Не наш человек.

— У вас радиостанция есть?

— Есть. До Оловянной или до бухты Черной тянет.

Шкловский разочарованно подергал губами.

— Милиция в Оловянной есть?

— Нет. Зачем милиция? Мы все друг друга знаем.

— Мне нужно задержать незнакомого человека и его груз. Он очень нехороший человек.

— Поздно, пол часа назад, пароход "Капитан Сомов" ушел на Воркуту.

— Можно через Оловянную связаться с Воркутой или пароходом.

— Можно, но только через шесть часов. С нами устанавливают связь через каждые 12 часов.

Майор ругается, потом спрашивает.

— Вы нам не поможете быстро добраться до Оловянной?

— Почему не поможем, поможем. Вы отдохните, а Коля сейчас оленей найдет и сам вас довезет…

— Нам некогда, отдохнем потом. Сколько ехать до Оловянной?

— Шесть часов.

— Лучше поедем.

Мужик помоложе, поднимается с места и косолапо идет к стаду.

Два оленя резво тащат нарты, Николай завалил нас в шкуры, а сам на облучке, длинным шестом подгоняет животных. Мы так устали, что несмотря на дикую тряску, заснули.

До Оловянной добрались под вечер. Несколько деревянных бараков, четыре каменных здания и пять десятков яранг расположились в небольшой бухте. У деревянных пирсов два десятка лодок, несколько катеров и даже небольшой сейнер. Коленька подогнал нарты к каменному зданию и ткнув в него своим шестом сказал.

— Вот здесь старший.

— Спасибо, Коля.

— Я поехал обратно. До свидания.

Олени умчались за холмы, а мы стали стучать в двери. Вскоре вышел откормленный мужик одетый в трико.

— А… товарищи военные, ждем вас…

— Откуда вы узнали, что мы приедем?

— Только что со стойбища у Серых Холмов Максимов сообщил о вас. Вы проходите в дом.

Заходим в большую комнату. Судя по всему, это приемная-кабинет. Здесь большой канцелярский стол, сейф, портрет Горбачева и куча стульев. Мужик садится за стол и жестом приглашает нас присесть.

— Максимов также передал мне, что вы ищете одного человека…

— Да. Вы не могли бы нам рассказать что-нибудь об этом человеке?

— Его звать Карим Самиров. Я сам смотрел его паспорт. Такой разговорчивый, радушный. Не за что бы не поверил, что он вор. Деньги платил за все, даже за чай.

— Что-нибудь еще можете о нем сказать?

— Да вроде… ничего. Карим в основном общался с директором фактории Васенькой, поговорите с ним…

— Мы с вашей радиостанции можем связаться с Воркутой?

— Конечно.

— А с Москвой?

— Трудно очень, весь эфир в это время забит, но может вам повезет…

— Тогда пойдемте к радиостанции. Лейтенант, — повернул голову Шкловский ко мне, — а вы пока найдите директора фактории, поговорите с ним.

— Васенька живет в деревянном бараке номер четыре, — услужливо подсказывает местный начальник.

Толстенький, косенький мужик с хитрецой в глазах встретил приветливо. Ни о чем не спрашивая и не давая мне вымолвить слово, сразу же поволок в жилую комнату.

— У вас такой чудной костюм, наверно очень дорогой. Весь в резине, здорово. Я бы купил. А вы откуда? Впрочем, сейчас попытаюсь отгадать… Вы наверно рыбачили на Чертовой банке? Нет. Сошли с "Капитана Сомова" и задержались здесь? Тоже нет. Тогда вас привезли на катере от шамана Айна… Здесь все к нему приезжают лечится… Нет? Значит у вас что то есть ко мне… деловое.

— Есть. Расскажите мне все, что вы знаете о Кариме Самирове.

— Теперь я догадался, вы из милиции. Чего раньше не сообразил, такой спец костюм… А чего, Карим мужчина здоровый такой, представился мне как ремонтник метеостанций. Сказал, что одна из них не вышла в эфир, вот он и должен ее починить. Попросил помочь, я и согласился с ним поехать. Большие деньги давал.

— Ну и починил?

— Распилил железо и вытащил из станции большой такой, очень тяжелый ящик. Сказал, там внутри все сложно, нужно в мастерской в Воркуте починить. Поэтому я довез его с этим ящиком до самого парохода и он уплыл на нем.

— И вы поверили, что Карим ремонтник.

— Нет. Он привез с собой необычную пилу по металлу и там у метеостанции ее и бросил. Ремонтник свой инструмент не бросает.

— А что при этом он сказал? Почему выбросил инструмент?

— Сказал, что бензин плохой, забил фильтр и лишней тяжести ему сейчас не надо. Когда привезет обратно ящик на метеостанцию, тогда и захватит пилу.

— Он вам оставил свои координаты, где живет, где работает?

— Нет, Только говорил, что работает в Воркуте, а где…, адреса не называл.

— Что-нибудь еще можете сказать?

— В общем то… не знаю. Карим очень общительный, спирта много закупил, всех угощал, а вот за чай платил.

— Когда следующий пароход до Воркуты?

— Через неделю.

— А мы можем выбраться от сюда как-нибудь скорее?

— Только вертолетом.

— Понятно. Я пошел к начальнику.

— Может все же продадите мне вашу одежду. Я долларами заплачу.

— Нет, это казенное обмундирование. А доллары вам Карим дал?

— Он мне много долларов отвалил. Тысячи две.

— Можно их посмотреть?

— Думаете фальшивые? Нет, я все знаю, с ними часто работаю. Доллары настоящие. Вот посмотрите.

Васенька протягивает мне сто долларовую бумажку. Я изучаю ее и нахожу, что действительно деньги настоящие. Возвращаю ему и иду к выходу.

— До свидания.

Майор сидит в кабинете начальника и что-то пишет за столом. Сам хозяин стоит спиной к окну и о чем то мучительно думает.

— Допросил Васеньку? — спрашивает Шкловский.

— Допросил.

— Тогда коротко запиши весь разговор. Вот лист бумаги.

Теперь и я старательно записываю нашу беседу с начальником фактории. Майор первый кончает писать.

— Через час за нами попытается пробиться вертолет. Я сумел связаться с Москвой.

— Куда летим?

— В Воркуту.

Мы прилетели в Воркуту раньше парохода. Связались с органами МВД и теперь я, Шкловский и два милиционера стоим на пристани и ждем прибытия судна.

"Капитан Сомов" не опоздал, пришел точно по расписанию. По трапу спускаются люди, я стою с букетом дешевых цветов, где спрятан дозиметр, у самых перил и пытаюсь определить, кто несет радиоактивный груз. Через пол часа поток пассажиров кончился, но ни черноволосого человека, ни опасного груза не было. Из-за ящиков выскользнул Шкловский.

— Стой здесь, я на верх.

Он мчится по трапу на верхнюю палубу и через пятнадцать минут медленно спускается вниз.

— Отбой, лейтенант, мы его упустили.

— Как так?. Я же стоял здесь…

— Да нет. Хитрый кавказец пересел с грузом на катер в устье Лены и покатил в верх по течению. У него было все продумано, его ждали…

— Мы можем его где-нибудь перехватить.

— Попытаемся конечно. Но время много упущено. Почти сутки потеряны. С дозаправкой катера, он уже километров триста махнул, все болота прошел и сейчас может войти в тайгу, а там уже никто его не найдет. Если у этого типа весь маршрут рассчитан, считай, что проводники и готовые телеги уже были на месте.

— Но ведь даже с проводником, он все равно выйдет на железку.

— Выйдет, но он может добраться и до шоссе. Не будем же мы на юге фильтровать все виды транспорта, нам этого никто не позволит и сил столько нет. Единственное что нужно, это на всех станциях, у всех дорожных забегаловок, бензоколонок установить дозиметры, вдруг повезет.

— Куда мы сейчас?

— На юг. Будем организовывать поиск там. Поехали в аэропорт.

Шкловский сидит со мной рядом в самолете и я стараюсь выяснить кое что у своего начальника.

— Узнали, кто такой Карим Самиров?

— Да, посредник. Сейчас в нашу историю втянулось много людей из контрразведки и ФСБ, они предполагают, что Самиров работает на одну из организаций в Ираке.

— Интересно, зачем Кариму приходится так рисковать, воровать и организовывать провоз радиоактивного Цезия почти через всю страну.

— Идея у этих ребят проста. Если цезий заложить в любую бомбу или головку ракеты, то после ее взрыва вся местность на сотни километров, загадится радиоактивными отходами. Это и есть пресловутая "грязная бомба". Террористы на ее создание денег не жалеют, вот и сейчас пронюхали, что в безжизненных районах нашей страны есть дармовый цезий и послали вывести его, этого дельца, Самирова.

Шкловский укатил на ближайшую железнодорожную станцию, организовывать поиск на железной дороге. Перед отъездом он достал в местном управлении ФСБ радио телефоны и один передал мне.

— Лейтенант, будем все время на связи, мой номер найдешь на экране…

— Хорошо.

И вот я же застрял на посту ГАИ, центрального шоссе Иркутск- Москва. Со мой два милиционера, майор Пряничников и капитан Сароян.

— Такой поток машин, разве можно поймать тех, кто провозит железный ящик? — спрашиваю я Сарояна.

— Может быть и можно, как повезет. Вы же говорите, что груз очень тяжелый, значит, чтобы не вызывать подозрения у водителей легковых машин, я думаю, перевозить его будут в грузовиках, не загруженных или полу загруженных. Вот ими и займемся.

Он вдруг выскакивает на шоссе и палочкой указывает мчащемуся КАМАЗу остановится на бровке дороги. Тот послушно останавливается. Пока капитан говорит с шофером, я обхожу машину с дозиметром. Прибор ведет себя нормально. С этим грузовиком все в порядке. В это время Пряничников тоже остановил грузовик-шаланду и мне пришлось поспешно проверить и его. Так и мечусь от машины к машине и пока ничего нет.

Уже проверили около трех сот грузовиков, я отупел от этой психованной работы, милиционеры же молодцы, держатся как — будто новенькие. По шоссе прется на большой скорости грузовичок типа Соболь. Пряничников задерживает его. Я подношу к кузову дозиметр и… стрелка прибора помчалась к красным делениям. Усталость мгновенно испарилась. Выхватываю пистолет и подбегаю к кабине. Майор почувствовал тоже опасность и, отскочив от открытой дверцы в сторону, стал поспешно вытаскивать пистолет из кобуры. Ствол моего оружия смотрит в перепуганное, небритое, опухшее лицо шофера.

— Руки за голову, — командую я.

И пока человек медленно тянет вверх волосатые руки, я хватаю его за ремень брюк и сбрасываю на асфальт. В кабине больше никого нет. Пряничников уже вытащил пистолет и неуверенно смотрит на меня.

— Держи его на мушке, будет шевелится стреляй, — командую ему.

К нам бежит капитан Сароян. Я рукой показываю ему, чтобы не приближался. Рву боковую дверцу грузовичка в сторону и вскидываю пистолет в темное пространство. В кузове пусто. Возвращаюсь к скрючившемуся на асфальте человеку.

— Где твой пассажир?

— Вы про… про… кого?

— Кавказец, смуглый такой.

— Он слез в городе…

— Груз с ним был?

— Ящик такой… тяжелый. Еле снял.

Вытаскиваю из кармана радио телефон и пытаюсь связаться с Шкловским.

— Але, товарищ майор… Это я…

— Что у тебя?

— Попался шофер, который перевозил нашего пациента.

— Он сейчас с тобой?

— Да.

— Не отпускай его. Мы сейчас прибудем.

Убираю телефон и командую лежащему.

— Встать.

Шофер поднимается. Хватаю его за шиворот и отвожу за автобусик к канаве.

— Сядь здесь и не шевелись. Только поднимешься пристрелю.

Ко мне подходит Сароян и Пряничников.

— Так это ваш клиент? — спрашивает майор.

— Мой. Только главный ушел раньше, вышел в городе.

Вертолет прибыл через минут сорок, он сел недалеко, на скошенном поле. Шкловский с группой военных спешат к нам. Шофера сразу уводят на пост ГАИ, а двое человек с чемоданчиками, начинают обследовать автобусик. Вскоре из дверей будки ГАИ показался Шкловский, он подходит ко мне.

— Придется нам ехать в город.

— А этот?

— Левак. Перевозил за деньги попутчиков.

— Чего нибудь еще выяснили?

— Только одно, Самиров свой груз везет в обыкновенном деревянном ящике, на котором есть надпись: "Осторожно! Стекло."

— То есть запихнул туда свинцовый контейнер.

— Вот именно. Сейчас берем машину ГАИшников и поедем…

— А сами ГАИшники?

— Возьмем одного, другой пусть здесь караулит автобус.

В городе подняли всю милицию и другие силовые органы. Перекрыли все дороги и водную артерию. Майор сумел выбить мне машину с двумя солдатами и отправил в северные районы. Сам на машине ГАИшника укатил в южную часть города. Мы останавливались у кафе, ресторанов, различных забегаловок, клубов, гостиниц, даже у общественных туалетов, где я спрашивал служащих или просто посетителей, не видели ли они кавказца с тяжелым ящиком. Пока… ничего. Зазвонил радио телефон.

— Лейтенант, это Шкловский. Выезжай на улицу Беренга и гони по ней до упора. Я на берегу реки, там увидишь.

— Нашли?

— Нет.

Связь прервалась.

Я сразу же увидел машину ГАИшника у старого, бревенчатого, покосившегося дома. Попросил солдат остаться в машине, а сам побежал к нему. Без стука врываюсь в горницу. На скамейке сидит Шкловский, капитан Сароян, напротив за столом старик.

— Знакомьтесь, лейтенант, — говорит мне майор, — вот Василий Иванович, хозяин этого дома, помог нашему клиенту выбраться из города.

— Откуда я знал, что нельзя, — загудел вдруг старик и закашлялся.

— Расскажите, Василий Иванович, вновь прибывшему товарищу, еще раз свою историю.

— Значит подъехал на Гошкином тракторе мужик, черноволосый такой. Гошка мне и говорит, помоги мол другу, хорошо заплатит. Я и помог…

— А вы мне не говорили, что Георгий назвал его другом, — перебивает его Шкловский.

— Запамятовал значит.

— Сколько же он вам за лодку заплатил?

— Да полторы тысячи рублев.

— А где высадили незнакомца?

— Да говорил же я вам. Поднялись мы на лодке вверх по течению, до железнодорожного моста, здесь и остановились. Гошка вместе с черноволосым ящик поперли вверх на насыпь, а я вернулся домой.

— Не могли бы вы, Василий Иванович, отвезти нас туда, где вы их высадили?

По роже старика вижу, что ему очень не хочется это делать, но видно старый пень немножко испугался и кивает головой.

— Ну чего ж… Раз надо, значит надо. Пошли к реке.

На улице прощаемся с ГАИщником, я отправляю солдат обратно в город и вместе со Шкловским и стариком по тропочке спускаемся к реке.

У дощатых подмостков стоит большая деревянная лодка с подвесным мотором. Василий Иванович подливает в бак бензина и приглашает нас сесть. Прежде чем в нее залезть, я дозиметром проверяю дно лодки.

— Товарищ майор, ящик стоял здесь.

— Понятно. Крепкая посудина, хорошую тяжесть выдержала.

Старик стал заводить двигатель и мы поспешно расселить на сидения.

Недалеко от железнодорожного моста лодка остановились, заехав носом на песчаную отмель.

— Вот здесь мы встали, — говорит старик.

— Спасибо вам, Василий Иванович. Дальше мы пойдем сами.

— Вас не ждать?

— Не надо.

Поднимаемся на насыпь и сразу становится понятным, почему Самиров повез ящик сюда. Перед нами возникла панорама большого железнодорожного сортировочного участка. Сотни грузовых вагонов растащены по десяткам рельсовых путей.

— Опоздали, — говорит Шкловский. — Почти сутки прошли. Конечно для страховки мы все обойдем, но я уже уверен, что тот состав, в который сел наш клиент, давно ушел. У этого гада, видно все хорошо рассчитано.

— Как же мы не перекрыли эту сортировочную?

— Перекрыли, только со стороны железнодорожной станции.

— Неужели Самиров Георгия взял с собой?

— Может быть. Здешние жители живут небогато, может он посулил ему золотые горы, тот и клюнул.

— А вычислить состав можно?

— Конечно будем вычислять. С этой сортировочной ветки идут в трех направлениях на запад и одна на восток. Вот что, лейтенант, начинайте осматривать составы с левой стороны, а я пойду в диспетчерскую. Потом вам помогу.

— Захватите в диспетчерской фонарики, наступает темнота и трудно будет потом что либо рассмотреть.

— Хорошо.

Иду вдоль вагонов и проверяю пломбы на дверях. Когда пролезал по буферам на другую сторону эшелона, мое внимание привлек черный предмет торчащий из кустов у стрелки. Я подошел поближе и увидел грязный сапог. Раздвигаю кусты… В скрючившейся позе застыла фигура парня. Прижимаю палец к шее. Он мертв. Выдернул радиотелефон и стал срочно вызывать майора. Шкловский соединился мгновенно.

— Что у вас, лейтенант.

— Здесь труп.

— Сейчас иду.

Майор пришел не один. С ним приперся толстенький гражданский. Шкловский обшарил карманы неизвестного и вытащил водительское удостоверение.

— Гусев Георгий Матвеевич.

— Товарищ майор, это не наш, — сразу заявил неизвестный мужик, — у нас такие не работают.

— Значит вы его не знаете?

— Нет.

— У вас городской телефон в диспетчерской есть?

— Да, конечно.

— Тогда идите, вызывайте милицию.

Гражданский уходит.

— Ну вот, у нас уже первый погибший, — задумчиво говорит Шкловский. Спешил видно Самиров, раз пришлось бросить Гусева на видном месте.

— Сколько же он пролежал здесь? Видно сцепщики и диспетчера здесь давно не были.

— Вот это нам и предстоит выяснить, а также какое время ушли от сюда составы и куда.

Мы не стали задерживаться у трупа, обошли с майором все составы и уже в полной темноте вернулись в диспетчерскую. Здесь встретились со следователями, которые просматривали всю документацию по отправлению поездов. Шкловский подойдя к старшему тихонечко представился.

— Майор Шкловский из ФСБ. Это мой помощник лейтенант Коновалов. Не могли бы вы представить нам информацию об убийстве.

— В принципе… можно, но мне…

— Мы вам дополним некоторые данные, а также подскажем, кто убил Гусева.

— Вы знаете, кто его убил? Покажите ваши документы.

Старший рассмотрел наши удостоверения и кивнул головой.

— Значит так. Убили Гусева около семнадцати — двадцати часов назад. За что, пока не ясно, деньги и документы остались на месте. Убийца нанес удар сзади по голове железным прутом, потом оттащил труп в кусты.

— А от куда оттащил?

— Рядом, метрах в четырех и убил. Потом, похоже, убийца сел в ближайший состав и уехал.

— В какой состав выяснили?

— Пока под подозрением три направления, один на Дальний Восток, один в Казахстан, один в Минск. Это пока все, что мы можем сказать.

— Хорошо. Получите нашу информацию. Убил Гусева житель Кавказа, некий Карим Самиров. Сюда их привез по реке старик Василий Иванович, проживающий в городе на Старой набережной, дом номер семнадцать. Гусев помогал Самирову дотащить до состава тяжелый ящик, а когда его погрузил, получил расчет и заодно удар по голове.

— За что же он убил его, вы тоже знаете?

— Знаем. За ящик, вернее за содержимое ящика.

— А что там?

— Радиоактивные элементы

Следователь присвистнул.

— Я могу это все запротоколировать?

— Конечно.

С этого момента мы затеряли следы Самирова. Еще пол месяца гонялись по Казахстану, потом на неделю застряли в Туркмении, но… никаких зацепок.

Генерал встретил нас с усмешкой.

— Ну как сыщики, промотали государственные деньги впустую?

— Промотали, товарищ генерал, — кивает головой Шкловский.

— Людей потеряли…, - вдруг прекратил смеяться наш начальник.

— Нас сбросили прямо в болото…

— А куда вас еще надо было сбрасывать. Другого пути не было. То что вы ни с чем вернулись, потеряли людей и ничего не нашли, не значит, что вы теперь ничего делать не будете. Государство понимает, какая опасность грозит всему миру. Поэтому придется вам прогулять еще большую сумму, только в иностранной валюте.

— То есть…

Генерал наклоняется над селектором и нажимает кнопку.

— Комарову ко мне. — Он выпрямляется. — Вот что ребята, отправляйтесь-ка в Ирак.

— В Ирак.

Я с удивлением гляжу на него.

— Да, да, именно туда.

Дверь кабинета открылась и вошла молоденькая девушка в офицерской форме.

— Товарищ генерал, лейтенант Комарова по вашему приказанию прибыла.

— Садитесь Ира сюда и познакомьтесь со своими новыми друзьями. Это майор Шкловский, это лейтенант Коновалов

Девушка скромно присаживается на уголок кресла рядом с нами.

— Так вот, друзья, — продолжает генерал, — Ирочка Комарова, прекрасный арабист, знает Восток, языки и будем вам верной помощницей и поддержкой в Ираке. По поводу агентов, связи и связных, ознакомьтесь в особом отделе, там вам уже подобрали материал. Задача и цель одна, выявить в какой из Арабских стран готовится "грязная бомба" и… уничтожить ее любым путем… Подчеркиваю, уничтожить, это основная ваша работа.

— Значит, Самиров сумел вывести Цезий за границу? — не выдержал майор.

— Да. Позавчера один из наших агентов донес о прибытии необычного груза в Ирак, но вот куда он делся потом… никто не знает.

— Но как же его туда доставили, мы же перетрясли все…

— Значит что то упустили. На сборы вам два дня, а пока готовьтесь. Вопросы еще есть?

Мы молчали. Вопросов не было.

Вышли из кабинета и Шкловский сразу распрощался.

— Ребята, вы пока совместно поработайте по Ираку. Просмотрите агентурные данные о ядерном вооружение, террористах и разных вооруженных группах в этой стране, а я в спец отдел. Увидимся завтра в девять, здесь в управлении.

Майор отправился по коридору. Ира спросила.

— Как тебя зовут?

— Петр. Пошли ко мне в отдел. Там у меня компьютер…

— Пошли.

Отдел, это большая комната, в которой много столов с компьютерами. Часть рабочих мест пустая, люди, либо в командировках, либо занимаются сбором информации в определенных местах. Мой стол больше месяца не убирался и на экране монитора какой то шутник по пыли написал: "Привет!" и ниже нарисована большая фига. Я поспешно протер экран бумагой и включил процессор.

— С чего начнешь? — спрашивает Ирина, подтаскивая к столу соседний пустой стул.

— С интернета. Ты ведь арабский хорошо знаешь? Так что сначала пройдемся по информации из Палестины, Ирака, Саудовской Аравии и других государств, а потом пойдем в спец библиотеку и почитаем, что еще изложено там…

— Не многовато за сегодняшний день?

— Многовато, но майор не потерпит, если мы чего то не найдем или хотя бы не зацепимся за хвостик…

— Давай попробуем…

Я уверенно пробегаю пальцами по клавиатуре и найдя тему: «Уран» тут же залезаю на сайты по этой теме.

— Ира, переводи.

Уже два часа ночи. Мы с Ирой сидим в спец отделе и она, уронив голову на папки, бессовестно дрыхнет. Я же читаю агентурные сведения по интересующей меня теме, за последние три года. Вдруг стукнула дверь и в комнате появился генерал.

— Тс… — приложил он палец к губам, взглянув на Иру.

Наш начальник подходит ко мне и взглянув на папки кивает головой.

— Я так и знал, что кто-нибудь из вас будете здесь, — шепотом говорит он, — пришла новая шифровка. Посылку с цезием привезли в Басру. Сроки вашего пребывания здесь сокращаются. Срочно вылетайте в Ирак сегодня утром.

— Надо предупредить майора Шкловского.

— Его ищут. Удачи вам, пока.

Генерал тихонечко выходит из комнаты. Я толкаю Иру в бок.

— Подъем.

Она отрывает голову от папок и отупело смотрит на меня.

— Мы где?

— Просыпайся, мы сегодня улетаем в Ирак.

— Когда?

— Через несколько часов.

— О боже, мне же надо предупредить родных.

— Срочно бери дежурную машину и дуй домой, я тебе потом позвоню, когда надо приехать в аэропорт.

— Тогда сдай за меня все документы, я побежала.

В аэропорту я первым нашел Шкловского. В опрятном цивильном костюме, он стоял перед стойкой, где принимали вещи.

— Здравствуй, Коновалов. Ты неплохо выглядишь.

Я одет, как замызганный пижон, в протертых джинсах и футболке с рекламой.

— Спасибо.

— Все правильно, раз плохо одет, меньше будешь бросаться в глаза. У меня к тебе просьба. Я застряну в Багдаде, а вам придется лететь дальше, в Басру, там сразу займись автомобильными мастерскими в южной части города, походи с Ирой по ним, постарайся найти некого Шимали Сахри…

— Я читал о нем в агентурных донесениях…

— Это хорошо. Он может помочь нам навести хоть на какой-нибудь след. Кстати, мобильный у тебя есть?

— Да, взял с собой.

— Отлично, мой номер ты знаешь, я знаю твой. Ко мне зря не звони, только в том случае выйдешь на связь, если найдешь Сахри, сразу поставь в известность. Если что то с вами произойдет и ты не сможешь в течении трех дней выйти на связь, буду считать, что вы либо провалились, либо потеряли мобильный. В этом случае я вас вычеркиваю из этой операции, а пока, я для вас не знаком. Удачи лейтенант.

Ира прибежала в последнюю минуту, мы буквально пронеслись через таможню и вошли в самолет последними.

— Еще бы немного и я полетел один, — говорю ей уже сидя в кресле.

— Я не виновата, за час выехала из дома и надо же, машина попала в аварию.

— Разве ты ехала на своей машине?

— Нет, подцепила частника.

— Пересела бы на другую, машину.

— Я так и хотела, но в нас впилилась тачка сзади. От удара заклинило багажник, пока его вскрывали, чтобы вытащить мой чемодан, прошло много времени.

— Все ясно, — я наклоняюсь к ее уху и шепотом говорю. — Наш шеф летит в этом же самолете и просил, чтобы мы к нему не признавались до конца командировки.

— Я поняла.

В Басре быстро прошли таможенный контроль. С десяток агентов окружили нас, предлагая гостиницы, мотели и такси. Мы пробились через их окружение и вышли из здания аэровокзала. Несколько такси терпеливо ждали у лестничных ступенек.

— Ира, скажи вон тому, что мы поедем на его машине.

— А почему ему, а не этому? — она тычет пальцем в соседнюю машину.

— У него рожа жулика.

— А… Ну тогда поехали…

Она договаривается с худощавым шофером и кивает мне головой.

— Садись.

Мы трогаемся и сразу попадаем в поток машин.

— Ты хоть сказала, куда надо ехать? — спрашиваю Иру.

— Да, в Южную часть города. Мы договорились, что он привезет нас в отель, именно туда.

По тому, как напряжены уши шофера, я понял, что он прислушивается и пытается разобраться на каком языке мы говорим.

— Нас подслушивают.

— Я догадалась.

Отель невысок, всего два этажа, он сложен из желтого кирпича и имеет непритязательный вид. Нас принял кривой администратор с большими усами. Он спросил по-английски.

— Господа иностранцы?

— Да, — ответил я.

— Вам нужен номер?

— Ира, — обратился к своей партнерше, — этот тип предлагает номер. Ты как, выдержишь мое присутствие? Или нам заказывать еще один?

— Заказывай еще.

— Нет, мы не муж и жена, — говорю по-английски администратору, — разные люди. Поэтому, нам нужны два номера.

— Хорошо. Заполните анкеты, плату за неделю вперед, только в долларах.

— Сколько?

— Сто за номер.

— Да ты грабитель.

Кривой мужик начинает улыбаться, от этого еще больше искажая гримасой свое лицо. Видно моя рекомендация ему очень понравилась.

— Ладно, в эти деньги войдет вода и постельное белье.

— А у вас оказывается стоимость воды отдельно…

— А как вы думали, господин. Вода это местное золото…

— Черт с тобой, бери деньги и давай ключи.

— Черта не надо. Сначала анкету, здесь с полицией строго, нас проверяют…

Я заполняю под диктовку Иры карточку, потом вытаскиваю деньги и отдаю кривому. Тот кивает головой, сдергивает с доски две груши с ключами и подает мне.

— Второй этаж, комнаты 15 и 17. Господину лучше занять 15, а 17 уступить даме, там воздушная ванна.

— Хорошо. Пошли, — уже по-русски обращаюсь к Ире, — тебе рекомендуют 17 номер.

— А где же носильщик, в хорошем отеле должен быть носильщик?

— Это тебе не люкс, а второстепенный отель. Сама договорилась с шофером…

Мы подхватываем вещи и идем к лестнице.

Я внимательно изучил весь номер, похоже не прослушивается. Распаковал чемодан и задумался. Шкловский нас бросил, указав на узкий участок расследования. Надо найти какие то пресловутые автомобильные мастерские и вести след от туда. Еще там на родине, в спец отделе, я обратил внимание на сообщение одного информатора из Тель-Авива. Там говорится, что по сведениям развед служб Израиля, в Басре сосредоточился один из террористических центров, направляющих свои действия против еврейского государства. Заправляет этим центром некто Абу Алихан. О самом Абу Алихане сведений, я не нашел. И еще была одна строчечка из рапорта атташе в Ираке. Некто Шимали Сахри, уроженец Басры предложил свое сотрудничество с Россией. Так как этот тип работал в мастерских и не каких ценных сведений дать или собрать не мог, ему было отказано. Трудно иностранцу, в стране, где страшный полицейский режим, еще труднее искать иголку в сене. Наверняка, наколешься на неприятности.

В номер постучали, я открыл дверь. В легком халатике впорхнула Ира.

— Ты знаешь, у меня там такая ванна…

— Я рад за тебя.

— А ты разве еще не был под душем?

— Нет.

— Фу… Как нехорошо. Я хочу есть. Не смог бы ты привести себя в порядок и накормить даму чем-нибудь.

— Я сейчас. Надеюсь ты в халате не выйдешь на улицу, тебе тоже надо переодеться.

— За меня не беспокойся.

Быстро смотался в ванну и сполоснулся под душем. Когда посвежевший вошел в номер, то удивился. Ира натянула на себя почти свитер с глухим воротом и какое то длинное платье до пят. На голову натянула черный платок, завязав его по бабьи.

— Ты чего это в таком наряде?

— Хочу быть незаметной. Говорят здесь шикарных иностранок воруют.

— Ну-ну… пошли.

В холле гостиницы я кое-что заметил. В кресле у окна сидел араб в джинсовых брюках с газетой и скрывал ей свое лицо. Другой, стоял у сойки администратора при нашем появлении, как то неестественно отвернул голову в окно. Мы сдали ключи администратору и вышли на улицу. Тут же лихо перед нами остановилось такси, курчавая голова высунулась в окно.

— Вам куда? — на корявом английском спросил он.

— В приличный ресторан.

— Я знаю где. Поехали.

— Только недалеко.

— Будет сделано, господин.

Краем глаза вижу, как из дверей гостиной вышли два араба и отправились к черной машине, стоящей неподалеку от нас.

Это действительно неплохой ресторан, где говорят почти на всех языках. Нам выделили столик и накормили необычными явствовали, где было много мяса и подливки.

— Куда мы теперь? — спросила меня Ира.

— Во первых нам надо удрать из ресторана незамеченными.

— Разве за нами следят?

— Да, двое мужчин, один сидит за столиком у самых дверей, другой дежурит в машине на улице.

— А что дальше? Ты знаешь, что нам дальше делать?

— Почти. Для того, чтобы найти нам нужного человека, необходимо обойти все автомастерские в Южном районе города Басра.

— А сколько их?

— Не знаю. Хотя думаю, что здесь живут не дикари и наверняка у них есть реклама… или справочники.

— Как мы уйдем от сюда незаметно?

— Наверняка здесь есть черный ход. Ты сейчас пойдешь в туалет и сразу направляйся на кухню, от туда должен быть ход на улицу или дворы…

— А ты?

— Я за тобой. Только вот должен отвлечь внимание сыщика…

— Договорились.

Ира встала и отправилась в сторону туалетов. Я подозвал официанта и стал расплачиваться.

— Скажите, а у вас можно где-нибудь купить спиртное? — чуть склонившись тихо спрашиваю его по-английски.

Парень вздрагивает, потом кивает головой.

— Да, господин, вам официально его можно купить у бармена.

— Что это значит?

— В таких заведениях, как наше, правительство разрешило продавать иностранцам спиртное.

— Отлично.

Парень получает от меня деньги. Я встал из-за столика и направился в бар. Бармен сразу понял, что я хочу.

— Господину, водку, коньяк, пиво?

— Мне бы пару ящиков пива, но… не хотелось бы его выносить через главный вход, чтобы все ваши жители не подумали, что я пьяница, — лицо бармена растянула улыбка, — не могли бы мы погрузить его на какую-нибудь машину, где-нибудь со двора.

— Конечно. Я даже выделю вам свою машину.

— Я за все заплачу, не беспокойтесь.

— Я не сомневаюсь.

Бармен кричит вглубь ниши и появляется тощий молодой человек.

— Вот он довезет вас и поможет погрузится.

Бармен что то старательно объясняет парню, тот кивает головой. Я щедро рассчитываюсь с барменом.

Через многочисленные коридоры, мы выходим во двор, где стоит замызганный грузовичок бармена. За нами двое мальчишек с трудом тащат ящики с пивом. Оглядываю двор и не вижу Иры. Что за дьявол. Ящики погружены, парень уже завел машину, а девушки все нет. Вдруг двери черного хода заведения открываются и от туда выбегает растрепанная Ира, за ней гонится молодой здоровенный парень. Она подбегает ко мне и прячется за спину. Парень, словно спотыкается, вдруг начинает качать головой и пятится назад. Вскоре он исчезает за дверью.

— Быстро в машину. Где ты была?

— Потом.

Из-за своей длинной юбки она с трудом пытается залезть в кабину машины, чтобы сесть рядом с шофером, пришлось ее буквально втащить туда. Когда она уселась, я втиснулся рядом, придавив ее бедром.

— Поехали, — махнул рукой вперед.

Грузовичок затрясся по неровной дороге, суженной заборами и сараями, только для проезда одной машины. Когда выскочили на хорошую дорогу, я попросил Иру.

— Спроси у этого парня, может он один без нас привести весь груз в нашу гостиницу и оставить там. Мы хорошо заплатим. Если сможет, попроси остановиться, мы высадимся.

Ира разговаривает с шофером, потом толкает меня в бок.

— Заплати ему двадцать долларов, он согласен.

— Не забудь ему сказать, адрес, куда доставить пиво.

— Он знает.

Отдаю деньги Ире, она передает шоферу и машина останавливается. Мы выбираемся на тротуар и тут же вливаемся в поток пешеходов.

— Так чем была вызвана твоя задержка в ресторане? — спрашиваю Иру через несколько некоторое время.

— Там в кухне работают одни мужики. Два человека стали приставать… Вот я и…

— Ты не убила там никого?

— У тебя плохие шутки. Я отчаянно отбивалась и только одному из них сломала нос.

— Тогда действительно не убила. Берем такси, вон идет…

Первые встреченные нами авто мастерские представляли допотопные сооружения в виде сараев или находились в полуподвалах обвалившихся домов. Пришлось вести себя осторожно и задавать всем мастерам стереотипный вопрос.

— Вы можете отремонтировать Седан 1925 года выпуска?

Обычно все сомнительно качали головой или сразу отказывались. Тогда Ира небрежно говорила.

— А не можете ли нам подсказать, где работает Сахри, говорят он может заняться такой машиной.

Почти все давали отрицательный ответ. Только в последней мастерской, ее измазанный маслом хозяин, захохотал услышав такое замечание.

— Сахри…, ха-ха-ха… Сахри, да этот сын собаки, только и умеет масло заливать в двигатель, больше ничего.

— А вы не можете подсказать где его найти?

— Аллах его знает. Я его выгнал с работы неделю назад. Но если вы все же будете искать такого классного специалиста, — тут он опять захохотал, то спросите вон у того молодого парнишки, что сидит у входа. Он знает, где найти того бездельника.

Пришлось сделать удивленные лица и извинится перед хозяином.

Парнишка был страшно худ и одет в весьма неприглядную, дырявую одежду. Ира сразу взяла инициативу в свою руки.

— Мальчик, хочешь заработать?

Лицо парнишки сразу осветила улыбка.

— Только мертвый не хочет, госпожа.

— Прекрасно, проведи нас к дому, где живет мастер Сахри.

— Два американских доллара, госпожа и он ваш.

— Я тебе дам пять, если это окажется тот Сахри, который нам нужен.

— Клянусь аллахом, в этом районе есть только одна семья Сахри, вы там найдете кого надо.

— Тогда пошли.

Хозяин дома был огромным, толстым человеком. Он вышел к нам с руками испачканными жиром.

— Вы Шимали Сахри? — спросила его Ира.

— Я. А вы кто?

— Мальчик на деньги, — Ира протянула парню его положенные пять долларов, а так как тот не уходил, то легко оттолкнула его. — Ты свое получил, теперь иди…

Парнишка отошел метров на десять, опять остановился и с любопытством уставился на нас. Теперь Ира заговорила с Сахри.

— Не могли бы мы с вами поговорить в более спокойном месте.

— Хорошо. Заходите ко мне.

Внутри дома ковры и прекрасная мебель, две женщины сунули было свой нос в комнату, где мы расположились, но Сахри на них цыкнул и они исчезли. Я и Ира уселись на диван, а хозяин устроился напротив.

— Так кто же вы? — повторил он вопрос.

— Мы туристы из России.

При слове «Россия» — Шимали насторожился и как то сразу подтянулся.

— Зачем вы меня разыскиваете?

Ира вопросительно глядит на меня.

— Переводи, — киваю я ей головой. — Господин Сахри, на самом деле мы не только туристы, а так же являемся сотрудниками федеральной службы безопасности своей страны и в связи со сложной международной обстановкой хотим попросить вашей помощи.

— Моей?

— Да, вашей. В силу обстоятельств, мы не можем показать вам подлинные документы и поэтому, кроме слов ничем не можем подтвердить, что мы секретные сотрудники. Прошу, поверьте нам. Чтобы вы хоть немного убедились, что мы те, на кого можно положиться, то сообщу вам одну небольшую информацию. Несколько лет назад, вы предложили свою дружескую помощь нашему государству и мы вам отказали в этом. Это было сделано на лодочной станции около зернохранилища. Правильно я говорю?

Он пристально смотрит на нас. Молчит минуты три, потом кивает головой.

— Вы еще не раздумали отказываться от своего предложения? — продолжаю я.

— Значит вы мне предлагаете работать на вас?

— Да.

— Сколько будете платить?

— В зависимости от ценности информации или действия в помощи нашему государству. Господин Сахри, мы не скупимся и всегда правильно оцениваем действия наших друзей.

Опять этот тип задумался. Вдруг продаст? Но пока нам не на кого надеяться.

— Хорошо, я не отказываюсь работать с вами. Вроде бы вы сказали, что сейчас очень нуждаетесь во мне. Что же за проблема у вас?

— Одна из террористических организаций, штаб которой находится в Басре, украла в одном европейском государстве радиоактивное вещество, Цезий и теперь собирается начинить им бомбы. Взрыв такой штуки погубит сотни и тысячи невинных людей, а сколько будет зараженных… Ужас…

— Этот… Цезий…, украли у вас?

— У нас.

— И вам нужно узнать, кто украл Цезий?

— Нет, нам нужно узнать, где эти бомбы делают в Басре.

— Вы не можете мне дать хоть маленькую зацепку…, ну, данные, какая организация…, название ее, хотя бы.

— Есть зацепка. Мы предполагаем, что главой этой организации, является некий Абу Алихан.

Когда Ира произнесла фамилию главаря, Сахри, нахмурился.

— Это точно?

— Точно. А у вас, господин Сахри, есть что то на примете?

— Я кое-что слышал о нем. Господа, где вы сейчас остановились?

— В отеле «Сахара».

— Давайте договоримся. Больше ко мне сюда не заходите. Я, когда разберусь с вашими проблемами, вас найду сам.

— У нас нет времени. Цезий уже прибыл сюда и бомбы вот-вот будут готовы.

— Я это понял. Обещаю, даже, вам сообщить обо всем завтра. А сейчас вы, извините, что не угощаю вас. Просто то, что я услышал от вас, несколько меня потревожило и я должен кое что вспомнить…

— Хорошо. По поводу нашего отеля, он судя по всему уже под надзором полиции.

— Меня это совсем не волнует. С полицией у меня свои проблемы.

Мы встаем и вежливо прощаемся с хозяином. На улице в десяти шагах от дома, по прежнему стоит мальчишка, который привел нас сюда.

— Господин, госпожа, хотите чтобы я привел сюда быстро такси, один доллар…

— Давай, зови.

Прежде чем доехать до отеля, мы немного поколесили по городу. Ира попросила шофера высадить нас у небольшого парка. Здесь я вытащил мобильный телефон и набрал номер Шкловского.

— Але, — по-русски ответила трубка.

— Это я.

— Догадался.

— Мы нашли, того кого искали

— Хорошо.

— За нами ведется слежка…

— Это плохо. Я выезжаю к вам. Завтра постараемся в семь утра встретится. Если что изменится, я вам позвоню.

— Где встретимся?

— У мечети на площади Садама. Пока.

Потом мы с Ирой сменили еще два раза такси и наконец прибыли к своему отелю. В холле вместо двух, сидят уже четверо мужчин, в черной одежде. Они нагло, со злобой принялись нас рассматривать. Я подошел к администратору.

— Мне ключи от 15 и 17 номеров.

— Да, господин, госпожа. Прибыло ваше пиво, я распорядился, чтобы его поставили в номер 15.

Он выкладывает нам ключи и мы, под взглядами мужчин в черном, поднимаемся на свой этаж.

Только я в своем номере переоделся, как в двери постучали.

— Заходи, Ира, — кричу я.

И тут действительно входит Ира, а за ней… седой мужчина.

— Здравствуйте, господин Коновалов, — чуть спотыкаясь по-русски, говорит незнакомец.

— Ира, кто это?

Она неопределенно пожимает плечами.

— Ворвался ко мне в номер и потребовал, чтобы я пошла с ним к тебе.

— Кто вы такой?

— Позвольте представиться, начальник отдела контр разведки генерал Каримшан.

Для большей убедительности, он показывает мне раскрытые корочки, в которых, кроме фотографии владельца, я ничего не понимаю, так как все написано по-арабски.

— Очень приятно. Чем мы обязаны такому визиту?

Этот генерал бесцеремонно усаживается в кресло напротив нас и блаженно откидывается на спинку.

— Меня интересует многое. Прежде всего, цель вашего приезда в нашу страну.

— Осмотр достопримечательностей города.

— И для этого вы сегодня ловко удрали из-под опеки моих людей.

— Мы не удирали. Нам нужно было вывести из бара пиво.

— Неплохо придумано и пива много. — Он с усмешкой оглядел ящики с жестянками, сложенными у стола. — А теперь, господа, давайте все же раскроем карты. Где вы сегодня пропадали столь длительное время?

— Гуляли по городу.

— Это неправда. Мы специально перекрыли центральные районы города, где в основном собраны самые интересные достопримечательности страны, но вас там не было, значит вы были где то в другом месте. Последний раз спрашиваю. Где же вы были и что вас интересует?

И тут я подумал, что этот клещ по времени нам может не дать выполнить задание и, пожалуй, кое что надо ему выложить.

— Хорошо, раз вы так настаиваете, я скажу. Мы искали одного опасного человека, убийцу и террориста, которого ищет интерпол и возможно ваша полиция, его звать Абу Алихан.

— Кого ищите? — переспросил генерал.

— Абу Алихана, руководителя одной из террористических групп на Востоке.

Похоже генерал ошалел от такого сообщения, судя по всему фамилия бандита ему известна.

— Зачем вам он нужен?

— Алихан украл в России одну вещь и теперь должен ее вернуть обратно.

— Значит вы не туристы, это уже меня очень радует.

— Нет, почему же, мы туристы, но помимо этого еще и являемся патриотами своей страны.

— Что же украл у вас Алихан?

— Ящик с уникальным оборудованием. Мы бы хотели его найти и, по возможности, вывести обратно…

— Боитесь выдать свои секреты.

— Просто я уверен, что после моего сообщения, вы первые схватите Алихана и этот ящик и, конечно, сразу же узнаете, что там есть.

— Вот это здорово. Значит если вы не нашли террориста, то теперь надеетесь, что найду его я?

— Да, и на вас тоже. Ведь вы также заинтересованы поймать крупного бандита с реальными уликами. Это укрепит ваш престиж и повысит к вам доверие иностранных государств.

— Ишь как повернули. Так вот, господин Коновалов, если то, что вы рассказали мне правда, я не буду вас заключать в тюрьму, как шпионов. Вы будете тихо, под охраной моих ребят, сидеть в этой гостинице. После того, как данные с кражей подтвердятся, мы вас отправим обратно в Россию…

— Без ящика?

— Без ящика. Впрочем, может быть и с ним, если там уж не такой большой секрет. Если же вы меня обманули и мы выясним, что ни какой Алихан не крал важного груза, пойдете, как шпионы под шариатский суд. У нас со шпионами, к сожалению, очень строго. Обычно их вешают.

Тут генерал поднимается с кресла, подходит к двери, приоткрывает двери и что то говорит в коридор, потом возвращается к нам.

— И так, уважаемые, господа туристы, даме придется поселится здесь, в этом номере. Мы его берем под охрану.

— Но я же женщина, — пытается возмутится Ира, — и не нахожусь в браке с этим мужчиной.

— Меня это мало волнует.

— Но в том номере мои вещи…

— Их сейчас принесут.

И точно, дверь в номер приоткрывается, появляется тип в черном костюме, в руках, которого чемодан и ворох одежды. Он небрежно все кидает на диван и уходит.

— Не делайте глупостей, — вразумляет нас генерал, — у вас много пива, наслаждайтесь прелестью этого напитка. До свидания, господин Коновалов, до свидания мадам.

Теперь мы с Ирой вдвоем в номере. Она устало опустилась на диван, рядом со своим чемоданом.

— Зря ты ему рассказал все.

— Может и не зря. К сожалению, у нас очень мало времени.

— Ты боялся за меня, что я не выдержу пыток.

— Не выдержишь.

— Может этот генерал нас не обманет и сам найдет Алихана?

— Все может быть. Давай лучше устраиваться спать, я на этот диван, а ты в спальню на кровать. У нас завтра трудный день

— Хорошо. Я сейчас…, все уберу с дивана.

Только я подошел к двери спальни, как в моем кармане звякнул мобильный. Мы с Ирой переглянулись. Я быстро юркнул за дверь и выдернув телефон нажал на кнопку.

— Але…, тихо говорю в трубку.

— Это я, — узнал голос Шкловского.

— Слушаю.

— Обстоятельства изменились. Встречи в семь не будет. Когда встретитесь с клиентом, позвони мне. Я уже в этом городе.

На той стороне отключились. Я вышел из спальни и посмотрел на Иру. Она торопливо подошла ко мне и поднесла губы к уху.

— Это был шеф? — шепотом спрашивает она.

Я киваю головой.

— Да.

— Что он сказал?

— Что мы должны сообщить ему, когда встретимся с клиентом.

— Значит завтра утром мы не идем на встречу с шефом?

— Нет.

— Как же мы вырвемся от сюда, если вокруг такая охрана?

— Еще не знаю. Давай спать.

Я проснулся от какого то звяканья. Было уже светло. Открыл глаза и… увидел за стеклом окна знакомую голову мальчишки. Да, это тот настырный парнишка, который оказывал услуги при поиске Захри. Как он забрался на второй этаж? Я поднялся и подошел к окну. Парень знаками просит, чтобы я его открыл. Осторожно поднимаю ставню и мальчишка шепотом мне что то говорит по-арабски. Я пальцем зажимаю ему рот. Потом отрываюсь от него и иду в спальню, где дрыхнет Ира. Она спит почти раздетая, прикрыв простыню лишь ногу. Чтобы она не возмущалась и не вскрикнула, закрываю ей ладонью рот и зову в ухо.

— Тихо, Ира, вставай.

Она задергалась, пытаясь что то вякнуть, открыла глаза, потом приняла осмысленное выражение.

— Вставай, только тихо, там в комнате, в окне тебя зовет мальчик. Я не понимаю, что он говорит.

Ира шарит рукой и, подцепив рукой простынь, натягивает на себя. Я отпускаю ее голову и иду в комнату. Мальчишка терпеливо торчит в окне. Вскоре появляется Ира, она замотана в простынь выше груди. Они о чем то переговариваются и девушка подзывает меня пальцем.

— Нам предлагают срочно выбраться от сюда через окно. Охрана под окном вырублена, а смена к ним придет через час. Просят поторопиться.

— Этот парень от Сахри?

— Да.

— Тогда действительно поторопись, быстрей оденься и возьми в карманы самое необходимое, возможно мы сюда не вернемся.

Через десять минут, мы по шесту приставленному к нашему окну, спустились на землю. У стены лежит неподвижная фигура человека в черном. Рядом стоит, в серой одежде бедуина, парень с прикрытым до носа платком и мальчишка. Парень жестом показывает во дворик. Мы проходим дворик, калитку и попадаем еще в один дворик, а с него выбираемся на небольшую улицу, где у тротуара стоит обшарпанный автомобиль непонятной марки. Забираемся на заднее сиденье и оказываемся рядом с Захри.

Он что то спрашивает бедуина в окно дверцы.

Ира сидит между мной и Шимали. Я толкнул ее в бок и кивнул на парня. Она догадалась, что я хочу.

— Он спрашивает. Все в порядке? — машинально перевела Ира.

Бедуин кивает головой и садится на переднее сидение шофера, рядом усаживается мальчик. Я опять толкаю Иру.

— Переведи. Вы нашли Алихана? — спрашиваю Захри.

Ира добросовестно переводит и отвечает мне.

— Нашли. И все что вы мне говорили, верно. Я нашел место, где этот бандюга, собрал бомбу. Сегодня вечером ее должны вывести за границу. Мы вас пораньше вытащил из отеля, потому что днем это трудно сделать. Нужно еще подготовиться…

Машина вдруг с воем завелась и тронулась с места.

— Нам еще нужна подмога? — спрашиваю Захри.

— А вы можете достать кого-нибудь? Это было бы неплохо. У меня только двое парней.

— Это с мальчиком?

— Нет, без него.

— Я сейчас позвоню кой куда.

Достаю мобильник и набираю номер.

— Але…

— Я слушаю, — слышу голос майора.

— Мы только ушли из дома.

— Хвоста нет?

— Нет, нас вывел клиент.

— Он сейчас с вами?

— Со мной.

— Что он выяснил?

— Сегодня вечером.

— Понял. Спросите у клиента, где нам встретится.

Я склоняюсь к Ире.

— Скажи ему, — киваю на Захри, — Нас спрашивают, где мы можем встретится?

— Скажите, у бензозаправки на дороге номер восемь, — переводит девушка.

— У бензозаправки на дороге восемь, — эхом отвечаю в трубку.

— Во сколько?

— Во сколько? — склоняюсь к Захри.

— В десять.

— В десять, — сообщаю в трубку.

— Хорошо, связи конец.

Я отключаю мобильник и прячу в карман. Машина, тем временем, катит по узкой улице. Захри толкает Иру и та мне переводит.

— На встречу с вашими ребятами, вы ради безопасности, не поедете. Мы их встретим сами. Только скажите приметы ваших парней, чтобы мы не ошиблись. А вы пока будете отсиживаться в одном месте.

— Договорились.

У большого черного ангара машина останавливается. Мальчишка выбирается из автомобиля и бежит открывать ворота, он с трудом раздвигает створки. Машина въезжает в черный провал.

На антресолях ангара устроены небольшие конторки, куда нас и приглашают. Здесь Захри зажигает свет и указывает нам на грязный диван и стулья.

— Вот здесь вы устроитесь, — переводит Ира. — Туалет внизу, постарайтесь не высовывать из ангара носа. Мы скоро привезем ваших друзей…

— Хорошо.

Захри уходим, Ира осторожно присаживается на стул.

— Как здесь грязно и противно пахнет?

— Потерпи, может сегодня все закончатся и мы отправимся на родину.

Часов в одиннадцать в ангар въезжают две машины, это развалина Захри и черный «Форд». К нам на антресоли поднимается Шкловский с двумя черноволосыми мужиками и сам Шимали.

— Привет Ирочка, здорово Петр, — майор крепко пожимает нам руки. — Вот посмотрите, кого я привез. Это ребята из израильской разведки, согласились нам помочь. Фамилии и имена свои они просили не оглашать.

Ребята кивают нам головами.

— Ирочка, — продолжает Шкловский, — спроси у Захри, что он выяснил и как он предлагает нам действовать?

Захри кивает головой.

— Алихан собрал свою бомбу в бывшем цехе химического завода и сегодня вечером ждет транспорт, чтобы отправить ее за границу.

— Это точно к нам, — вдруг по-русски сказал один из израильтян, — вчера к нам поступил сигнал, что посылка из Ирака должна вот-вот прийти в Палестину.

— У вас есть предложение, как мы возьмем бомбу? — продолжает спрашивать майор.

— Нападем на цех. Другого пути нет, — отвечает Захри.

Он подходит к железному шкафчику у дивана и открывает ключом дверцу. Две полки забиты оружием, здесь автоматы, пистолеты, коробки с патронами и даже гранатомет, на третей полке стопка бронежилетов. Израильтянин подходит к шкафчику и рассматривает оружие.

— Неплохо. А когда вывозят бомбу, по времени известно?

— Не могу точно сказать, но предполагаю, что вечером после десяти, переводит Ира. — Те ребята, которые сообщили мне об этом, сказали, что Алихан персонально вел переговоры с кем то за границей и тот обещал приехать за товаром сегодня, но после вечерней молитвы.

— Значит в девять мы должны быть там. Я думаю, что сейчас надо обсудить подробный план, как нам разобраться с этой сволочью. Девушка, попроси этого господина, пусть он нам нарисует цех и все, что там есть.

Около восьми вечера, мы все переоделись и вооружились. Даже на Иру натянули бронежилет и выдали ей маленький автомат Узи. Мне достался тоже бронежилет, АК с подсумком рожков с патронами и пистолет с обоймой. Пришлось закрепить подсумок на ремне брюк, а пистолет засунуть за пояс. К моему удивлению, мальчишке тоже выделили пистолет и тот с гордостью запихнул его в рваный карман.

— Неужели он пойдет с нами? — спрашиваю Захри, через нашу переводчицу.

— А что? Это мальчики нашей страны, они уже много чего умеют. В самое пекло мы его не пустим, а на стреме надо кому то быть. Бойцов мало, пусть поможет.

Я взглянул на Шкловского, тот пожал плечами.

Две машины выехали из ангара и неторопливо поехали по улице. В нашей колымаге пополнение, кроме нас с Ирой, Захри и знакомого араба, что освобождал нас из отеля, сидит здоровенный черноволосый тип. Этот не прикрыл лицо, напряженно смотрит на дорогу и поглаживает ствол пулемета. Он появился у нас в последнюю минуту и сразу потребовал оружие помощнее. Мальчишку устроили в машине к Шкловскому.

Через два квартала к нашей маленькой колонне пристроился черный автобусик. Я встревожился и попросил Иру, чтобы перевела Захри.

— Он знает, что нас преследует еще одна машина?

— Где? — оглянулся тот. — А эта? Мне ее навязали евреи. Сказали, что бомбу надо вывезти, вот и подготовили транспорт.

— А там сколько человек?

— Только водитель.

Не доезжая до завода метров за сто, машины останавливаются. Я, в соответствии с планом, бегу с Ирой в переулок, потом сворачиваю к виднеющемуся недалеко серому забору, за которым темнеет здание. Забор из развалившихся глиняных кирпичей. Мы легко пересекаем его через один из многочисленных проломов. Напротив забора прочное, из обоженного кирпича, грязное здание, окна забиты железными листами, ни одной щелочки не видно. По центру строения небольшая железная дверь. Я осторожно подергал ручку, заперто. Делаю знак рукой девушке, чтобы отошла за кучу мусора у самого забора. Та послушно отбегает туда и прячется за спасительные гнилые бочки. Теперь ее задача, не давать выскользнуть из цеха бандитам, если те захотят удрать. Как мне говорил Сахри, где-то левее двери есть сливная труба с крыши, по которой можно залезть наверх.

На крыше все глухо, ни люка, ни двери, только многочисленные вентиляционные трубы, нелепо уставились своими козырьками в небо. Уже хотел спуститься вниз, как мое внимание привлекла покосившаяся труба вытяжки большого диаметра. Я подошел к ней, схватил за кронштейны и потянул. Со скрипом, труба повалилась на крышу, обнажив темную дыру вниз. Стенки трубы покрыты черным, жирным налетом. Кладу автомат на крышу, снимаю бронежилет, потом сдергиваю рубаху и разрываю ее пополам. На голое тело обратно одеваю бронежилет, закидываю автомат за спину, а руки заматываю обрывками рубахи. Теперь с брезгливостью лезу в грязный провал. Руки и ноги упираются в жирные стены трубы. Уже спустился метра два, как вдруг ноги соскользнули с прилипшей грязи и я покатился вниз. Хорошо, что высота цеха небольшая. Меня выбросило животом на стол, засыпанный шариками и обломками пенопласта, которые тут же предательски налипли на испачканные ноги, руки и тело. Кругом полно света от десятков светильников, свисающих с крыши. Несколько арабов стояли невдалеке и, открыв рот, смотрели на меня. Они первые пришли в себя и бросились в разные стороны и тут, со стороны ворот, в нашу сторону загрохотала очередь из пулемета и несколько автоматов сразу же стали вторить ему. Я постарался свалится со стола на пол, с трудом отодрал липкие лохмотья рубахи с рук и изловчившись сдернул не очень то чистый автомат со спины. Хорошо, что затвор легко передернулся. Теперь пошла поганая жизнь. Кругом стрельба и пули свистят над головой. Я подполз к краю стола и выглянул наружу. Несколько арабов, не обращая на меня внимания, палили из оружия в глубь цеха, спрятавшись за ящики. Я поднял автомат, прицелился в их спины и нажал на курок. Оружие тряслось у меня в руках и кончило биться, когда все патроны кончились. Две человеческие фигуры нелепо скрючились на полу, остальные куда то исчезли. Перезарядил автомат и тут мне показалось, что стрельба куда то удалилась. Я уже смело приподнялся и осмотрелся. Недалеко от стола, на полу длинный ящик. Крышка его скинута на бок. В самом ящике, примяв блоки пенопласта, лежит длинная металлическая сигара. Делаю к ней пару шагов и тут из-за ящика выпрыгнул огромный черноволосый мужик с поднятыми руками, он что то залопотал по-арабски, но я его… узнал, по описаниям допрошенных нами в России людей.

— Карим Самиров, вот так встреча, — говорю ему по-русски.

Тот от неожиданности захлопал губами.

— Откуда… вы… меня знаете?

— Слишком многим запомнилась твоя физиономия. Где Цезий?

— Он здесь, — Карим кивает головой на металлическую сигару.

К нам с шумом подъезжает автобусик. Их дверей выскакивает Шкловский с автоматом в руках и оглядывается.

— Лейтенант? Ну и вид у тебя. Здорово ты здесь наворотил, — осматривает он валяющихся людей. — Где бомба?

— В этом ящике. Познакомьтесь, майор. Карим Самиров.

— Вот он какой.

Шкловский подходит к нему и начинает обшаривать карманы. Все документы забирает к себе.

— Оружие есть? — спрашивает пленника.

— Вон там, — Самиров кивает в угол.

На полу валяется пистолет.

— Лейтенант, возьмите его оружие. Заодно свяжите этого типа, вон той проволокой, а мы сейчас погрузим эту штуку.

Проволока видно была нужна для пломбировки ящика, так как валялась в у балки на свинцовых кругляшках — пломбах. Я скрутил несколько мягких проволочек в длинный жгут и попросил Карима.

— Повернись ко мне спиной, вытяни руки.

Пленник послушно поворачивается и подставляет руки. Я сматываю их проволокой и несколько раз скручиваю концы.

— Куда делся Алихан? — спрашивает его, стоящий рядом Шкловский.

— Вон лежит, — Самиров кивает на окровавленного араба у ящиков

Этого уложил я с первой очереди. Майор подходит к телу и обшаривает его. Он выдергивает из кармана убитого небольшой пульт и оборачивается ко мне

— Лейтенант, возьми…

Пульт летит ко мне и я просто чудом успел его перехватить. Это японский дозиметр. Подношу его к металлической сигаре и красный огонек бешено задергался на экране. Вот он затих и высветил цифры 480 мR.

— Ну как?

— 480.

— Хреново, все же фонит проклятая.

Тем временем, около нас появился молодой парень и здоровяк араб с пулеметом. Вместе со Шкловским, шофером машины они заталкивают ящик с сигарой в машину. Майор подбирает с пола крышку и набрасывает на ящик.

— Где Ира? — кричу ему.

— Там… с израильтянами, добивает оставшихся. Наверно сейчас сюда подойдут. Ты бы скинул жилет и штаны, смотреть на тебя страшно.

— У меня нет другой одежды.

— Ну и что? Тепло пока, жарко даже. Сейчас берем Иру и сматываем с этим ящиком. Оружие забросьте тоже туда же, в автобус.

— Майор, я обещал деньги Захри.

— Можешь не выполнять обещание, Захри убит, лежит у ворот.

— Господи, как же так? — майор пожимает плечами. — Ну хотя бы этим ребятам, что помогали ему.

— С этими я расплачусь.

К нам подбегает разлохмаченная Ира с ней два израильтянина.

— Ой что было, — верещит девушка. — Они как стали вываливаться в двери, а я из автомата… Я из автомата. А потом… вот эти парни подошли, — она кивает на своих сопровождающих.

Черноволосый парень усмехнулся.

— Она так стреляла, что бандита не одного не задела, зато мы крутились под ее пулями, как черти.

— Неправда…

— Хватит болтать, — останавливает ее Шкловский, — все по местам. Ира, оружие в автобус и бегом на улицу, в машину к нашим друзьям. Лейтенант, туда же. Пленного в машину Захри, а самого убитого…, запихнем на ящик.

Я поспешно сбрасываю бронежилет на пол, скидываю липкие, грязные штаны, автомат и пистолет закидываю в автобус. Документы и мобильный телефон держу в руках. Теперь полуголый, в одних трусах, бегу в след за Ирой. На полуосвещенной улице, недалеко от ворот цеха уже стоит черный «Форд» израильтян и машина Захри. Мы усаживаемся на заднее сидение «Форда».

В боковое окно машины видно, как и ворот выводят связанного Самирова и запихивают в соседнюю машину. Но вот на улицу выполз автобусик. Он заворачивает направо и наша машина и машина Захри едут за ней. Полутемный город проскакиваем за час и вскоре ровная дорога среди пустыни приняла нас.

— Ты чего раздетый? — слышу Ирин голос.

— Попал в какую то грязь, пришлось скинуть одежду…

— То-то я чувствую вонь.

— Полз через вытяжку, а та вся забита чем то забита…

— Неужели все кончилось?

— Не знаю. Надо еще проскочить границу.

— С этой бомбой?

— Майор решит, что с ней делать.

Катим по дороге уже два часа. Ира забилась в углу, а я прижался к мягкой спинке и обхватил себя руками, пытаясь сохранить тепло. Неожиданно машина съехала на неровную дорогу и нас стало неприятно раскачивать и подбрасывать. Примерно через двадцать минут, впереди нас идущий автобусик остановился. Мы тоже остановились. Распахнулась дверь и я увидел звездное небо и темные фигуры на его фоне.

— Лейтенант, — слышу голос майора, — выходи.

Яркий свет фар наших машин высветил автобусик. Он сам стоит у какого то огромного, темного строения. Только спрыгнул на землю и сразу почувствовал кожей прохладу воздуха. Сзади меня, в машине, зашевелилась Ира и тоже спрыгнула на землю. Еще три человеческие фигуры возникли рядом с нами.

— Значит так, — говорит Шкловский, — Мы сейчас этот ящик выдернем из автобуса и отнесем в шахту, сбросим туда и будем свободны. Чтобы замести следы, наверно, придется скинуть туда и Захри. Господа, военные, обращается он к молчаливым фигурам, — теперь этот схрон ваш.

— Хорошо, господин майор, — слышится голос по-русски, — как только сбросим ящик, вы нас не ждите. Автобус мы подарим вам, документы в бардачке. Только оружие перенесите к нам в машину, оно теперь больше не пригодится, после этого отъезжайте сразу. Самого пленного мы переправим в вашу страну через наши службы. Это уже наша забота.

— Договорились. Итак, взялись, господа. Сначала вытащим Захри.

Бедного араба просто выбросили на землю. Потом стали вытаскивать оружие и относить в «Форд». Теперь господа взялись за ящик и он с трудом выползает из автобуса.

— Ира, — слышу голос Шкловского, — мы понесем бомбу, а ты влезь в автобус и выброси на землю все, что увидишь, коврики…, банки, пресс-папье…

— Хорошо.

— Ира, — прошу я, — за одно, перенеси мои документы в автобус.

— Раз, два… взяли…, - командует майор.

Еле-еле тащим ящик к строению. Гнилые ворота легко развалились от удара ногой. Свет фар с трудом высветил, внутренности помещения. Слева огромный проем шахты вертикального лифта. Протаскиваем ящик к нему.

— Господа офицеры, — слышим голос майора, — вы что то там раньше говорили о тросах.

— Сейчас принесем.

Одна фигура от нас отделяется и вскоре возвращается с бухтой троса. Бомбу перевязывают прямо в ящике. Три человека удерживают трос, я и Шкловский сдвигаем ящик в черный провал шахты, он с шумом валится вниз и ребята держащие бомбу на весу начинают кряхтеть.

— Осторожней, — просит майор, — только чтобы не рухнула.

Слышен скрип троса о доски и сопенье мужчин. Только минут через семь слышен возглас.

— Трос кончился.

— Черт. Мы же рассчитали длину.

— Тогда сбрасываем, — решается майор.

— Она не того…

— Не должна. Три… четыре…

Трос выскочил с рук и тут же мы в шахте услыхали глухой стук.

— Слава богу, дошла. Действительно, метра два- три не хватало. Хорошо, что внизу ящик.

Мы выбираемся на свет. Неутомимые израильтяне уже волокут труп Захри к шахте. Он сброшен туда. Ира, между тем, выскребла кузов автобуса. При свете фар видна гора брезента, канистра и куски картона. Начинаем прощаться. Молча пожимаем руки партнеров. Так же молча я, Ира и Шкловский забираемся в кабину автобуса.

— Ну что, ребята, — говорит майор и включает двигатель, — теперь бы только перебраться через границу.

Мне все же холодно без одежды и приходится прижиматься к Ире.

— Ты чего? — слышу ее голос.

— Мне холодно…

— Иди сюда.

Ее руки тянут меня к себе. Я почувствовал ее тело. Она прижала меня и затихла. Машина трясется по неровной дороге и вдруг опять стало нормально ехать. Я почувствовал у своих губ завиток ее волос. Доверчиво положил голову на плечо и крепко обнял.

Через часа два машина неожиданно тормозит. Голос Шкловского отрывает нас друг от друга.

— Ребята, вы как там? Давайте выходите.

Еще ночь, но мы стоим у ярко освещенного здания. Несколько легковых машин цепочкой выстроились к нему.

— Где мы?

— У таможни. За ней граница с Сирией. Где ваши паспорта?

Из машины выпрыгивает Ира и протягивает майору мой и свой паспорт.

— Вот.

— Отлично, вы подождите здесь, я пока схожу разузнаю обстановку.

Он уходит к светлому зданию. Я, чтобы не замерзнуть, прыгаю и скачу вокруг машины. Неожиданно со стороны таможни появляется небольшая группа людей. Впереди идут двое, а сзади шесть человек тащат ящики и чемоданы. Они подходят к нам и люди начинают загружать автобусик через задние двери.

— Шкловский, — я подскакиваю к нему, — что это?

— Это тебе, подарки.

— Мне, откуда?

— Сам можешь догадаться. Здесь два ящика пива и чемоданы, твой и Ирочки.

— Неужели… Каримшан…

— Тсс… Вот тебе и неужели. Твой покровитель приказал пропустить нас без всякого досмотра и проволочек.

— Постойте, я поищу свой чемодан, может там что есть надеть на себя.

— Давай скорей.

Нащупываю в кузове корпус чемодана и тащу к себе. Похож на мой. Я оттаскиваю его на свет и вскрываю. Сверху бритвенные принадлежности. Под ними прощупываю что то из одежды. Отлично, это, действительно, мой чемодан. Майку, рубашку, сразу натягиваю на себя. Вот и трико штанов, тоже стараюсь влезть в них. Уже стало теплее.

— Петя, нашел что-нибудь? — слышу голос Иры из кабины.

— Да.

— Давай сюда.

Я забрасываю чемодан в кузов, потом перебираюсь к Ире. Шкловский заводит машину и мы медленно проезжаем через пограничный пост.

— Товарищ майор, бомбу не найдут? — через некоторое время спрашивает Ира Шкловского.

— Израильтяне хотят взорвать шахту и сравнять ее с поверхностью земли. Они прежде всего заинтересованы, чтобы эта бомба никогда не сработала.

— Могли бы ее и перевезти к себе в Израиль…

— Вот этого они и не могли бы. Думайте Каримшан пропустил бы такой груз за границу? Навряд ли. Израиль они ненавидят и всячески будут препятствовать вывозу бомбы…

— Однако, нас здесь на границе, как-будьто ждали, даже вернули пиво и вещи. Мало того, именно их привезли сюда, на этот пост.

— Каримшан умный мужик, он прекрасно знал, что бомбу открыто через пограничный пост никто везти не будет. Вот и рассчитал, что если мы удирать будем через Сирию кратчайшим путем без нее, то обязательно проедем здесь. Вещи ваши привез…

— Выходит, — уже спрашиваю я, — Каримшан знал, что мы будем уничтожать бомбу с израильтянами?

— Узнал конечно, но позже. Думаете, для чего же я сидел в Багдаде. Я налаживал связь с израильской разведкой. У иракцев тоже разведка не плохая, вычислили черти. Почему я вам второй раз и позвонил, предупредил, что встреча отменяется.

Мы помолчали и тут я опять задал мучивший меня вопрос.

— Товарищ майор, как погиб Захри?

— В ворота цеха, первым постучал он. Когда ему открыли створки, он пытался сунул автомат в лицо охраннику и тут же был убит из пистолета. Его друг пулеметчик, скосил охрану и началась перестрелка уже внутри цеха.

— Так мы всех уничтожили?

— Нет, часть все же вырвалась. В цеху было слишком много запасных выходов. Конечно, ты помог здорово, когда внутри цеха началась стрельба, вся охота у бандитов к обороне пропала, они начали удирать…

— Неужели все кончилось? — спросила Ира.

— Да. Мы едем домой.

— Значит, через Дамаск?

— Нет, через Египет.

— А… почему?

— Там мы меньше привлечем внимание всех, кто нами интересуется здесь. И к тому же, там уже для нас приготовлен специальный самолет.

— Это же долго ехать.

— Долго. И чтобы мы не выдохлись, пожалуй, давай сменим руль. Я сейчас поменяюсь с тобой местами и подремлю, а часа через два разбуди меня, сяду за руль я. Курс по этому шоссе… на запад.

— Может я тоже…, - вякнула Ира.

— Сиди и не рыпайся, — прервал ее Шкловский.

Нас будит бодрый голос майора

— Ей, сони, вставайте.

Я открыл глаза и чуть не ослеп. Кругом полно света, солнце жарит землю из всех сил. Стоим на улице большого светлого города.

— Мы где?

— В Каире.

— Как в Каире? Мы же ночью переехали границу с Сирией.

— Это ночью, а сейчас день. Собирайтесь, друзья, пора лететь в Россию.

— А как же пиво? — спрашивает Ира.

— Черт с ним, с пивом, нам надо скорее домой.

Наконец то наше путешествие закончилось. Мы написали отчеты, Карима Самирова привезли из Израиля через неделю и, похоже, засадят на лет двадцать в тюрьму. Ира, я и Шкловский получили награды и повышения.

После месячного отпуска, вернулся в отдел и тут же был вызван к генералу.

— Как отдохнули, товарищ старший лейтенант?

— Все в порядке, товарищ генерал.

— Это хорошо. А у нас опять ЧП.

— Неужели снова украли Цезий?

— Он самый и, судя по всему, так же разграблен один из метеорологических постов. Уже третий день не поступает сигнал. Собирайте группу и отправляйтесь на поиски.

— Да когда же это кончится?

— Старший лейтенант, могу вам сказать одно, на наш век работы хватит, ведь в стране в открытую стоят около трехсот метеодатчиков на основе Цезия, да еще тысячи институтов, ведомств и предприятий, которые имеют ядерные отходы или радиоактивные вещества, где их все время пытаются украсть, вот и будем все время спасать достояние России.

Оглавление

ГРЯЗНАЯ БОМБА . Ноябрь 2003 — декабрь 2004 г.г

Реклама на сайте