Беликов Александр ПОДЗЕМНОЕ ОЗЕРО
Началась эта история с простого телефонного звонка от моего друга детства Владьки. Он всегда в нашей компании являлся заводилой, и поэтому я ничуть не удивился, услышав его предложение:
— Санька, если ты что-то запланировал на майские, отменяй, едем смотреть подземное озеро. Недавно по телику показали. Вода там чистая, может понырять удастся.
Владька как раз недавно увлекся фридайвингом, и теперь ему лишь бы понырять.
— Какое еще озеро?
— Старый графский замок начали реставрировать и нашли подземелье, ведущее к озеру. И это всего в двухстах километрах от нас. Мы с Риткой уже позвонили и обо всем договорились. И насчет экскурсии, и где остановиться. Гарик со Светкой едут с нами. Вот, привет тебе передают.
Гариком мы называли Игоря, третьего нашего друга. Среди нас он считался самым умным. Он и учился хорошо, в мединститут поступил, сейчас врачом работает. Для меня это всегда оставалось загадкой: почему Гарик, хоть и умнее, но всегда поддерживает Владьку во всех начинаниях?
Идея посмотреть подземное озеро мне понравилась, поэтому утром следующего дня я стоял с рюкзаком у своего подъезда.
Когда мы съехали с трассы, проселочная дорога долго петляла по серпантину и наконец вывела нас к озеру. Перед нами открылся вид на ту самую графскую усадьбу. Да, умели же строить наши предки! Замок возвышался на скале в окружении редких сосен, и все это великолепие отражалось в спокойных водах озера.
На въезде в усадьбу нас встречала женщина лет пятидесяти.
Невысокая, скромно одетая и непримечательная. Тем не менее, представилась она очень гордо:
— Алевтина Игнатьевна, директор музея и экскурсовод.
Рядом с ней топтался рыжий мужичок лет шестидесяти. Алевтина представила и его:
— А это Иван Никодимович. Сторож усадьбы и завхоз. Все хозяйственные вопросы — к нему.
Мужичок улыбнулся хитрой беззубой улыбкой и пригласил нас:
— Добро пожаловать в наш музей-заповедник. Тут у нас еще не все оборудовано, так что жить будете у нас в доме, мы для этого три комнаты подготовили, как и обещали. Столоваться тоже тута, с нами.
Моя жена Алевтина знатно готовит, такого ни в одном ресторане не отведаете. А завтра можно и баню сообразить. Но это уже за отдельную плату. Ну, что, айда заселяться.
Он повел нас к дому, стоящему на въезде в усадьбу. Тут я по достоинству оценил смекалку хозяев. Двум нашим парам досталась одна комната, наспех разделенная перегородкой. А меня поселили в каморке, сооруженной на чердаке дома. Все сляпано на скорую руку и оклеено дешевыми обоями. Но это не помешало им заломить цену, как за номера люкс!
Мы оставили вещи и пошли на экскурсию. Перед замком мы остановились полюбоваться прекрасным видом на озеро и дорогу, по которой приехали. Владька на это смотреть не стал, а пошел играть с огромной псиной, прикованной на цепи к стене замка. Ритка это увидела и закричала:
— Владька, прекрати! Если такая собака тяпнет, то насмерть!
— Вот еще, — засмеялся Владька, — это же алабай! Самая добрая собака на свете!
— А она с цепи не сорвется? — спросила Светка.
— Ну что вы, — улыбнулась наша хозяйка, — вы видите какой там костыль из стены торчит? Его же не вбивали, а сразу во время строительства замуровали. Его и трактором не вырвешь! Раньше к ним лошадей привязывали. А потом, Гера очень добрая собака, никого зря не обидит.
Алевтина повела нас в развалины замка на экскурсию. Сначала она очень подробно и нудно стала рассказывать историю графской семьи.
Владька не вытерпел:
— А когда мы пойдем смотреть подземное озеро? Мы ведь только ради него сюда и ехали.
— Когда дослушаете мою лекцию, — отозвалась Алевтина, — я попрошу моего мужа показать вам лаз. Проход к озеру нашли совсем недавно и его в основную экскурсию еще не включили.
И она продолжила свой рассказ. Какими замечательными людьми, с ее слов, были эти графья! О простом народе заботились! Школы и больницы строили! Оброк брали небольшой. А уж как их крестьяне любили, просто души не чаяли!
Владька лекцию не слушал, а шнырял по закоулкам, пытаясь найти вход в подземелье. Но никаких намеков на тайный лаз нигде не встречалось. Алевтина это замечала, но не подавали виду.
В подвале наша хозяйка показала комнату, где последний граф занимался спиритизмом и алхимией. Тут она сообщила нам очень странные сведения. Прожил последний граф сто пятьдесят лет, потомства не оставил. А во время революции его повесили на сосне.
Типичное проявление крестьянской любви к своему графу!
Когда мы вышли из руин замка, Алевтина передала нас на руки Никодимычу. Он пригладил рыжеватую бороду и начал:
— У меня лекция дополнительная, неофициальная. И, стало быть, отдельно оплачиваемая. По двести рублей с носа. С вас ровно тысяча!
Владька отдал деньги, и Никодимыч продолжил:
— Про эти дела, что здесь есть тайный ход и озеро подземное, все давно знали. Но при живом графе искать боялись. Так как он всех, кто его секреты выведать пытался, казнил собственноручно.
— А ведь добрейшей души человек! — не удержался я.
— А как крестьян любил! — поддакнул Гарик.
— И подати низкие брал! — улыбнулась Светка.
Рыжий обвел нас долгим взглядом:
— Вам смешно? Алевтина может рассказывать только то, что ей в отделе культуры утвердили. А я — сторож. С меня взятки — гладки, и поэтому я вам все как есть расскажу. Этот последний граф был просто зверюга! Народу загубил — без счету!
— А эти сведения откуда? — спросила Светка.
— Предки мои вон в той деревне, за лесом жили. И этому графу прислуживали.
— А что-то никакой деревни там не видно? — удивился я.
— Не верите — сходите и проверьте. А не видно деревни, потому что специально так строили. Чтобы холопские трущобы благородного взора не смущали. Так вот, про подземное озеро все знали. А когда графа порешили, весь замок перерыли, но ничего не нашли! Вы ведь тоже в замке побывали, видели вход в подземелье, или водоем какой? То-то и оно, что в замке прохода к подземному озеру отродясь не было!
— Как? — возмутилась Светка.
— Так вот! Тайный лаз граф прятал вон в той беседке. Ходил он туда не часто. Где-то раз в двадцать лет. Как состарится, так и идет, а оттуда тридцатилетний приходит.
— То есть, это озеро возвращает молодость? — загорелась Ритка.
— Графу это не просто так давалась. Он тут с восемнадцатого века запрещенным колдовством занимался, много людей в своем подвале сгубил, покедова не придумал как молодость себе вертать!
Поговаривали, что он душу дьяволу продал в обмен на это озеро.
— Прямо-таки ему самому? — хмыкнул Владька.
— Я рассказываю, как у нас говорят. А уж верить или нет, это как хотите. После каждого такого омоложения он все злее становился.
Поэтому народ его с великой радостью и повесил. Из замка все ценное вынесли, а усадьбу спалили, чтобы чертово семя дальше не проросло.
Теперь пойдем за мной.
Никодимыч завел нас в беседку, которая больше напоминала далеко вынесенный флигель. Одна из плит пола оказалось разбитой, открывая вход в подземелье. Пролом загораживала решетка из арматурных прутьев. Наш проводник отомкнул замок и стал опускаться вниз.
— Тут реставраторы работали, каким-то прибором нашли, что под плитой пустота, и вскрыли пол. Хотя, механизм для открытия лаза работал исправно. Только они секрета не знали. Да и торопились изрядно. Думали, там сокровища спрятаны. Осторожно, тут еще ничего не оборудовано.
Я уже спустился в пролом и помогал спускаться остальным. Наверху кто-то спросил:
— А откуда эти слухи про подземное озеро, если все так скрывалось?
— Как-то двое пацанов выследили хозяина, когда он пошел омолаживаться. Спустились за ним в лаз и увидели, как старый граф разделся, залез в ледяную воду и сидел в ней почти час. А в глубине озера появился новый хозяин. Молодой граф выплыл и задушил старого.
— Прямо так и задушил? — ужаснулась Ритка.
— Натурально. Старый как стоял в воде окоченевший, так и не пошелохнулся. А новый граф схватил старого и потащил на дно. Пацаны это увидели и деру оттуда!
— А они куда-нибудь в полицию заявили?
— Какая полиция? Здесь только одна власть имелась: графская.
Потом хозяин откуда-то прознал, что его выследили. И тех двоих подростков собакам на растерзание отдал. А потом казнил всех тех, кто пересказывал эту историю.
— Графа за это судили? — спросила Ритка.
— Где вы суд здесь видели? Я же говорю, весь суд вершил граф. А он после каждого омолаживания все больше зверел.
— Уважаемый, а вам не кажется, что вы уж слишком привираете? — возмутился Гарик.
— Я говорю как мне это сказывали. Я уж и так не все подробности рассказываю, чтобы барышень ваших в обморок не вводить. А не верите — сходите в деревню и поговорите с людьми. Они до сих пор этого места как огня боятся.
Мы пошли вниз по винтовой лестнице вырубленной в скале. Никодимыч включил рубильник и лестница осветилась тусклыми лампами. Освещение тоже оказалось сделанным на скорую руку и с грубейшими нарушениями.
Провод болтался незакрепленным, а места скруток кабеля заизолировать явно забыли.
— Предупреждаю сразу. На лестнице вести себя аккуратно, провода не трогать. Перил нет, держитесь за стену. Я пойду первым, не отставать!
Спускались мы долго, минут двадцать, в полной тишине. У меня от предательских поворотов начала кружиться голова. Я уже собрался возвращаться наверх, когда снизу раздался голос нашего провожатого:
— Вот и дошли. Собирайтесь здесь на мостках, покучнее. К краю не подходите: можно в воду навернуться. Собрались? Ну тогда слухайте.
Эти мостки, или причал, сохранились так хорошо, потому как сделаны из нашей лиственницы. А на ней, кто не знает, вся их Венеция стоит, так как древесина это особая, она в воде не гниет.
— Это мы знаем, вы про озеро расскажите, — сказал Гарик.
Звуки в пещере отражались от воды и стен, и каждое слово вызывало какое-то особое эхо, похожее на гул, который замирал только спустя пару минут. Это придавало разговору ореол таинственности.
— Озеро? Вполне обычное, только подземное. Эти реставраторы, что здесь работали, как только лаз нашли, сюда с аквалангами ныряли.
Сокровища графские искали. А потом и вовсе куда-то удрали.
— А это причал для лодок? Наверное, когда-то господа здесь катались на лодках при свете факелов, — размечталась Ритка.
— Про что не знаю, врать не буду, — отрубил Никодимыч. — Пора назад вертаться, а то неровен час простудитесь.
— Как, и это все? — возмутилась Светка.
— А что вы хотели? — удивился наш провожатый. — Вот когда здесь все оборудуют, может, действительно, лодку выделят, тогда побольше и покажем. А сейчас я, считай, и так все инструкции нарушил.
Мы сфотографировались на мостках и пошли обратно. Путь наверх оказался намного проще. А когда мы вышли из беседки, то все ужасы, рассказанные нашим провожатым, показались не более чем глупыми сказками.
Никодимыч закрыл решетку на замок и подошел к нам:
— Вот и все, господа хорошие. Вы тут пока погуляйте, через часок Алька ужин накроет. А завтра после обеда, я вам баньку справлю.
За столом нас посадили в узкой проходной комнате. Тесно здесь стало, опять-таки потому, что хозяева от этой залы отгородили закуток себе. Все сидели скучные. Хотелось какого-то приключения, а ожидания не оправдались. И только Владька восхищался: какая замечательная винтовая лестница и как здорово граф спрятал проход к подземному озеру.
Я поднялся из-за стола и пошел спать к себе на чердак. Кровать оказалась мне коротка. А еще, панцирная сетка растянулась так, что провисала почти до пола. Мне с трудом удалось устроиться поудобнее и уснуть.
Ночью мне снился сон, будто молодой граф задушил старого, вылез из воды, поднялся по лестнице и прокрался в дом, где спали мы. Он стоял и выжидал удачного момента, чтобы напасть. От этого сна у меня кровь стыла в жилах, но заставить себя проснуться или пошевелиться я не мог.
Разбудил меня истерический женский вопль. Я вскочил с кровати и бросился вниз. Владька и Гарик стояли закутанные в простыни, с белыми лицами. Наверное, они натерли их мелом. Ритка их отчитывала:
— Игорь, ну мой-то придурок это ломоть отрезанный, а ты чего? Мне и так после этих рассказов не по себе, а вы меня пугать вздумали!
Вроде интеллигентный человек, а туда же!
— Вот что, господа хорошие, — кричал Никодимыч. — Мы вас как людей пустили жить к себе в дом. Но если вы тут такое непотребство вытворять станете, то я сей момент выставлю вас на улицу!
Мне стало неинтересно. Развернувшись, я пошел на свой чердак спать дальше. Остальные немного поскандалили и утихли.
Утром все поднялись поздно, злые и не выспавшиеся. Мы сели завтракать и только тут заметили, что Владьки нет. Ритка успокоила нас, сказав, что он встал пораньше и пошел к машине, что-то там посмотреть.
К концу завтрака в дом вбежал Владька и, размахивая подводным фонарем, закричал:
— Я нашел! Там, на дне подводного озера что-то есть!
Мы вскочили из-за стола и пошли на выход, не обращая внимания на увещевания Алевтины. Я поравнялся с Владькой и тихо спросил:
— Ты опять какой-то розыгрыш придумал?
— Вовсе нет, сейчас сам увидишь. Этот фонарь просто зверь: полтора миллиона свечей, не то что вчерашние лампы!
— А как ты замок на решетке открыл? — не унимался я.
— Заплатил Никодимычу еще тысячу, он и открыл. И пообещал до нашего отъезда не закрывать.
Это смахивало на правду. Уж что-что, а договариваться и давать взятки Владька умел исключительно хорошо.
Мы столпились на мостках.
— Вот, смотрите! — сказал Владька и свесившись с причала опустил фонарь в воду.
— Куда ты полез, сорвешься! — закричала Ритка, и эхо тревожно откликнулось ей в ответ.
— Не сорвусь, — отозвался Владька. — Вниз смотрите, видите, что-то блестит?
Мы подошли к краю мостков. Дно подземного озера теперь просматривалось исключительно хорошо. Вода оказалась настолько прозрачной, что стали видны все мельчайшие неровности монолитного скального дна. В глубине действительно что-то сверкало металлическим блеском.
— Похоже на монету, — сказала Ритка.
— Или на пряжку от ремня, — ответила Светка.
— А может это потеряли реставраторы, когда обследовали подземное озеро? — добавил Гарик.
Мы не успели обсудить эту находку, как Владька сорвался и упал в ледяную воду. Что она холодная, я понял по тому фонтану брызг, что обрушился на нас.
Все заорали, мы с Гариком не особо церемонясь отпихнули девчонок от края мостков, и стали вытаскивать Владьку. Но не тут-то было! Его что-то удерживало. Я подумал, что он обхватил ногами сваю, поэтому заорал:
— Не держись ногами!
Владька сквозь сведенные от холода зубы процедил:
— Я и не держусь, меня что-то схватило.
Фонарь Владька все так же сжимал в правой руке, но светил он теперь на стены и свод пещеры, поэтому разглядеть, что творилось под водой, не представлялось возможным. Мы с Гариком держали его за руки и продолжали изо всей силы тянуть вверх. Я попробовал вырвать у Владьки из руки фонарь, чтобы посветить вниз, но его пальцы вцепились в рукоять мертвой хваткой.
Девчонки пришли в себя, ухватились за нас с Гариком и стали помогать. Я ощущал, как у меня от напряжения трещат сухожилия, и орал не своим голосом:
— Отпусти ноги, баран! Не держись ногами!
Владька только мычал в ответ что-то нечленораздельное. И тут сопротивление прекратилось, мы грохнулись на мостки. Владька по инерции перелетел через нас. Фонарь ударился об камень и погас. Мы лежали, тяжело дыша, и приходили в себя. Так как Владька оказался сверху меня, я буркнул:
— Вставай, разлегся тут.
— Не могу, — отозвался Владька, — ноги свело. Причем обе. Я их вообще не чувствую.
Пришлось сваливать его с себя, как мешок с картошкой. Гарик встал и осмотрел ноги нашего горе-ныряльщика.
— Сильная судорога. Все мышцы как каменные. Сейчас попробую размассировать.
Но наши совместные попытки снять судорогу не увенчались успехом.
— Ой, — запричитала Ритка, — а что же делать, вдруг он ходить не сможет?
— Надо нести наверх, растереть водкой и переодеть во все сухое, — сказал Гарик, и уже лично Ритке добавил: — А ты не ной, от этого еще никто инвалидом не стал.
Мы с Гариком подхватили нашего ныряльщика за руки и понесли.
Ритка со Светкой шли сзади, поддерживая ему ноги, чтобы они не бились по ступенькам. Рядом где-то валялся провод с оголенными скрутками, но мы не обращали на это внимания и со всех ног неслись вперед.
Наши хозяева куда-то ушли, поэтому мы беспрепятственно пронесли Владьку в дом. Только собака, прикованная на цепи, непрерывно лаяла.
— Что это алабай так разошелся? — прохрипел я, неся Владькину тушу. — Вчера еще хвостом вилял.
— Может, он считает, что это мы нашего друга так замочили? — отозвался Гарик.
Мы рассмеялись, и как-то сразу стало легче. В доме Гарик безжалостно разрезал Владькины штаны, и перевел на него почти бутылку водки. Когда мышцы размякли, мы передали горе-ныряльщика в Риткины руки.
Та, не долго думая, заставила мужа выпить остатки водки, и после этого выпроводив нас, пояснила:
— Самая лучшая грелка для мужчины — это жена. Сейчас я лягу с ним, и он окончательно согреется.
Мы вышли на улицу и не спеша стали спускаться к лесному озеру.
— Ритка права, — сказал Гарик, — только не обязательно жена. Для человека лучшая грелка — это другой человек.
Когда мы отошли от усадьбы, лай алабая затих. Свежий воздух и прекрасные виды нас успокоили. Все-таки сосны на скалах и озеро — это неописуемая красота!
— Когда вернемся, я поговорю с Владькой, чтобы он свои шуточки прекращал, — сказал я. — Ведь он специально свалился в воду. И еще ногами за сваю держался, нас дурачил, притворялся, что его кто-то в воде держит.
— Ты знаешь, если бы он обхватил сваю, то с такими судорогами он при всем желании не смог бы ноги разжать, — ответил Гарик. — И мы бы его вытянуть не смогли. Разве что вместе со сваей.
От этих слов мне стало не по себе.
— Так что же получается? Его действительно что-то держало?
— А может, он штаниной или ботинком за что-то под водой зацепился? — предположила Светка.
— Не знаю, — сказал Гарик. — Я когда штаны резал, посмотрел: вся одежда на нем целая, без повреждений.
Мне стало совсем жутко.
— Ребята, давайте сменим тему? Мне и так не по себе, а вы в какие-то мистические дебри лезете.
Мы замолчали и пошли дальше. Светка стала рассказывать смешную историю, произошедшую у нее на работе. Мы расслабились и больше не вспоминали о наших подозрениях и страхах. К обеду мы пошли обратно.
Подойдя к дому, мы услышали какой-то вой. Звук шел от усадьбы, но выла явно не собака. Мы с Гариком переглянулись. И тут вой перешел в причитания:
— Моя бедная Герочка, что эти ироды с тобой вытворили! Да если бы я знала, что ты из-за них такой лютой смертью сгинешь, я бы их и близко сюда не пустила!
Мы с Гариком бросились к усадьбе, Светка побежала за нами.
Обогнув дом, мы увидали, что там, где сидел на цепи алабай, наша хозяйка стоит на коленях и причитает. Подбежав поближе, мы заметили, что земля забрызгана кровью, и красный след тянется в сторону беседки с лазом. Костыль, тот самый который заложили во время строительства, оказался вырванным. Меня это взбесило:
— Ну, Владька, меня твои шуточки достали!
Я направился в сторону беседки, решив высказать нашему приколисту все, что я о нем думаю, как вдруг сзади раздался звук взводимого курка и окрик:
— Куда? Стоять! Руки вверх!
Я поднял руки и медленно обернулся. Рядом с Алевтиной стоял Никодимыч, целясь в меня из охотничьего ружья. От его добродушия не осталось и следа. Я постарался придать голосу уверенности и сказал:
— Никодимыч, давай спокойно поговорим, опусти дробовик.
— Какой я тебе Никодимыч, бандит! — заверещал наш нетрезвый хозяин. — Щас как пальну, так сразу поймешь, какой я тебе Никодимыч!
Убил мою собаку, гад, а теперь панибратство разводишь!
— Если бы он убил собаку, то на нем бы осталась кровь, — резонно заметил Гарик. — А на нем крови нет.
— Так, значит, это ты убил Геру? — заорал сторож, наводя ружье на Гарика.
— На мне тоже нет крови, видишь? И девчонки тут не причем.
— Тогда, значит, этот ваш третий? Где он, кстати, сбежал?
— Владька тоже не причем, — сказал я, — он спит. И вообще, прежде чем нас обвинять в убийстве собаки, надо найти мертвое тело.
Зря я сказал последние слова, потому что, услышав их, Алевтина заголосила еще сильнее, а Никодимыч с двустволкой направился в дом:
— А вот я сейчас и проверю, как это ваш третий дружбан спит!
Мы не смогли его остановить. Он пинком распахнул дверь клетушки и заорал:
— Встать, руки вверх!
Владька с Риткой вскочили, подняли руки и с недоумением уставились на нас.
— Мамочки, а чегой-то они голые? — заголосила Алевтина, протиснувшись следом за нами.
— Спали потому что, — ответил за всех я.
— Да кто же это в голом виде спит? — не унималась Алевтина.
— Многие люди так спят!
— Я знала, что в городе живут одни распутники, но чтобы до такой степени…
Я попробовал перевести действие в другое русло.
— Так, Никодимыч, он спал и на нем нет крови. Пойдем, посмотрим куда след ведет. Может там твоя собака кровью истекает и в помощи нуждается!
Эти слова возымели на Никодимыча нужное действие. Он развернулся и бросился на улицу, снося всё и всех на своем пути. Мы побежали за ним, оставив испуганных Владьку с Риткой.
Сторож, не выпуская ружья из рук, зашел в беседку, включил свет и стал спускаться по лестнице. Кровавый след виднелся на всех ступенях. В полумраке эти пятна казались черными.
Дойдя до мостков, Никодимыч остановился и тупо уставился на темную поверхность подземного озера. Минут пять он стоял не шевелясь. За это время Алевтина доплелась до мостков, увидела обрывающийся кровавый след и закричала:
— Утопили ироды нашу Герочку!
Лучше бы она промолчала, потому что Никодимыч опять навел ружье на нас и заорал:
— Какой гад утопил мою собаку? Говори, а то начну стрелять без разбору!
Подземелье отзывалось гулким эхом, и казалось, что кричит не один рыжеватый старикан, а целый хор.
— Если бы кто-то захотел утопить собаку, то ему бы пришлось залезть в озеро вместе с ней, а мы все сухие! — сказал Гарик.
Никодимыч на минуту завис. Его мозг, отравленный спиртом, соображал с трудом. И тут у него в голове срослось:
— Тот, третий ваш друган мокрый был! Я видел, на полу его одежда валялась! Меня не проведешь!
Он развернулся и бросился вверх по винтовой лестнице, вырубленной в каменной толще. Я не знал что и делать. Гарик бежал рядом со мной, и по его лицу я видел, что он тоже судорожно думает на эту тему:
— Никодимыч, давай вызовем милицию. Если ты убьешь Владьку, то тебя посадят за убийство. Даже если Владька виноват.
— А мне плевать, я ему отомщу, а там пусть делают что хотят!
Я попробовал вставить свое слово:
— Отец, ты понимаешь, что это мог сделать какой-то посторонний человек?
— Нет у нас здесь посторонних! — отрезал Никодимыч.
Видя, что разговор завязывается, я продолжил:
— Какой-нибудь бандит узнал о подземелье и приехал искать сокровища. Собака увидела чужого и напала. Ты сейчас Владьку убьешь, а бандит спрячется. Тебя заберут в тюрьму, твоя Алевтина одна, а рядом вооруженный бандит. Надо вызывать милицию!
Никодимыч остановился посреди двора и опять впал в ступор.
Алевтина наконец-то поднялась, вышла к нему и отвела его в сторону, что-то шепча на ухо. Светка ушла в дом к Владьке с Риткой. Мы остались с Гариком вдвоем.
— Ты-то сам что по этому поводу думаешь? — спросил я.
— Версия с бандитом маловероятна, — отозвался Гарик. — Не стал бы он прятаться в подземелье.
— У тебя есть своя версия?
— Да, только она такая, фантастическая.
— Не тяни.
— Когда Владька упал в подземное озеро, оно создало его клон, который поднялся по лестнице, чтобы убить свой старый прототип. Тут на него набросился алабай. Клон убежал к подземному озеру, и там утопил собаку.
— Ну ты и загнул! Ты же врач, а в такую ахинею поверил! С чего ты так решил?
— Я смотрю на эти следы, и понимаю, что это кровь не человеческая, и не собачья. У нее свертываемость другая. Да и цвет отличается.
— Кровь странная, говоришь? Тогда у меня еще одна версия есть!
Это убийство собаки сами хозяева и подстроили. Геру спрятали, измазали лестницу кетчупом, а перед нами спектакль разыграли.
— Зачем им это?
— Чтобы бабла с нас побольше срубить.
— Хорошая версия. Только это не объясняет поведения собаки.
— А твоя версия что говорит?
— Гера почувствовала, что подземное озеро создало клона, и на него гавкала. А потом выла. Собака воет, когда чует покойника.
— Да ну тебя с твоей мистикой! У меня аж мурашки по коже! Надо же такое придумать: покойник. Ты можешь точно сказать: это все-таки кровь, или вода подкрашенная?
— Это кровь. Чтобы сказать точнее, потребуется лаборатория.
Может, это кровь какого-то экзотического животного, но тут я не силен. Я же хирург, а не ветеринар.
— Я сначала решил, что это Владька очередной розыгрыш придумал. А теперь понимаю, что он тут не виноват.
— Конечно, это не его рук дело, — улыбнулся Гарик, — ведь большинство его розыгрышей сочиняю я, а он их реализует.
— Так это ты придумал как Владькину жену до инфаркта довести?
— Какой инфаркт, я тебя умоляю? Мы хотели и Светку тоже напугать.
Но Ритка так заорала, что всех разбудила.
— Ладно, ты только свою мистическую версию девчонкам не излагай, а то только истерик нам не хватало.
Мы бы еще долго обсуждали версии, но увидели странную процессию.
К нам приближался Никодимыч, держа в руках вырванный из стены костыль. На цепи радостно прыгала Гера, живая и невредимая, только мокрая. Следом за сторожем семенила Алевтина.
Они подошли к нам. Никодимыч старательно прятал взгляд, но у него это получалось с трудом.
— Ну, говори, — толкнула его Алевтина.
Никодимыч прокашлялся, и выдавил:
— Ребят, вы, не обессудьте, пьяный я был. Я же поверил, что Геру убили. Это Алевтина поняла, что кровь не настоящая. Но этому вашему дружку — шутнику, я морду набью!
Алевтина влепила ему звонкую затрещину:
— Я тебе сама сейчас морду набью, пьяница несчастный! Вы уж нас извините. Я сейчас обедом вас накормлю. Только вы этому Владьке скажите, чтобы он больше так не шутил! Мы люди не городские и таких розыгрышей не понимаем.
— Да, — поддакнул Никодимыч, — мы тут по-другому живем, по-людски.
— А ты марш отсыпаться! — рыкнула Алевтина.
— Сейчас, только цепь на место прилажу.
Мы зашли в общую комнату, когда там кипело обсуждение. Гарик с порога внес в него новую струю:
— Внимание, последние новости. Собака Гера нашлась, живая и невредимая. Никодимыч извиняется, Алевтина сейчас накормит нас обедом.
— А откуда же тогда кровь? — возмутился Владька.
— Они считают, что это ты привез с собой искусственную кровь, и все ей перемазал.
— Ничего себе, это что за фигня такая: чуть что, сразу на меня валить?
Его вопрос остался без ответа.
— Ребята, мне все это не нравится, — сказала Светка. — Давайте поедем домой, прямо сейчас?
— Я согласен, — поддакнул я.
— Ага, поедут они, — возмутилась Ритка. — А кто за руль сядет?
Мой-то после этой двустволки уже выпил пузырь водки! Это он так стресс снимает! Знала бы, что он ящик водки с собой взял — не поехала бы!
Только тут я заметил, что Владька еще держится благодаря адреналину, но надолго его не хватит. Еще немного, и его развезет.
— Может кто-то из ребят за руль сядет? — спросила Светка.
— Ничего страшного, сейчас пообедаем, сходим в баню, поужинаем, поспим, а завтра домой, — отрезала Ритка. — А ты, дорогой, чтобы вел себя как шелковый! Еще одна твоя шуточка, и я тебе гарантирую большие неприятности.
— Да я вообще, к этому никакого отношения не имею, — начал протестовать Владька.
В комнату вошла Алевтина, и мы прекратили наши разборки.
После обеда Владька пошел отсыпаться, Алевтина ушла готовить баню, а мы остались сидеть за столом. Разговор не клеился, но расходиться не хотелось. Гера, опять прикованная на цепь, снова начала выть. Мы с Гариком переглядывались, но ничего не говорили.
Когда пришло время идти в баню, Владька вставать отказался, сказав, что ему плохо и он придет попозже. Мне не хотелось оставлять его одного, но Ритка меня не поддержала.
Мы уже два часа провели в бане, когда пришел Владька. Он казался каким-то возбужденным и радостным. Первым делом он спросил:
— А что это вы все в купальниках? В бане надо париться в чем мать родила!
Услышав это Ритка взорвалась:
— Мы с тобой уже говорили на эту тему! Я не позволю тебе с нашими друзьями этих выкрутасов! Хочешь ходить голым, паримся порознь: сначала девочки, потом мальчики!
— Заткнись! — огрызнулся Владька. — В бане надо положительные эмоции проявлять.
— Вон как ты осмелел? Ты мне лучше объясни, почему ты такой довольный? Опять какую-нибудь пакость замыслил?
— Я радостный потому, что понял: нас дурят! Никаких пятен крови уже нет. Я только что до самого подземного озера дошел — все чисто!
— Кто тебе разрешил?
— Ты мне еще поговори таким тоном! Все, я пошел париться.
Дверь в парную за Владькой захлопнулась, а мы стали обсуждать: кто и когда мог вытереть следы крови. Это делало историю еще более запутанной. Никодимыч пьяный. Алевтина нам баню готовила. Может она успела помыть лестницу после того, как мы ушли в баню?
Когда Владька вышел из парной, мы накинулись на него с расспросами, но он ответил:
— Мне эта история уже надоела. Нас тут пытаются надуть, как последних лохов, а вы рты раззявили. Я больше слушать про это не желаю. Тема закрыта! Завтра с утра садимся в машину и домой!
Мы от такой отповеди оторопели. Что-то это не очень походило на нашего Владьку. Я никогда не видел его таким злым.
Мы закончили париться и сели пить чай. И тут произошло что-то совершенно невероятное. Входная дверь распахнулась, и в баню вошел еще один Владька. Совершенно голый, мокрый и посиневший от холода.
Наш, первый Владька вскочил из-за стола и заорал:
— Это он, мой клон, которого озеро сотворило! Бейте его!
Прежде, чем мы успели что-либо сообразить, Владька сбил клона с ног, уселся на него сверху и стал бить дубовой шайкой, невесть как оказавшейся в его руках.
Когда у нас прошел первый шок, мы вскочили и бросились в дерущимся Владькам. Но разнять их оказалось не так просто. Тяжелой дубовой шайкой досталось и нам всем.
Когда нам вчетвером все-таки удалось схватить Владьку за руки и оттащить в сторону, то клон остался лежать на спине с неестественно вывернутой головой.
Гарик присел на корточки и стал его осматривать. Затем встал с пола и тихо сказал:
— Он мертв. Черепно-мозговая травма и перелом шейных позвонков.
Тут уже никакая реанимация не поможет.
Меня до самых костей пронизал ужас. Я до ломоты в пальцах держал нашего Владьку за руку и не мог пошевелиться. Похожее состояние охватило и остальных. Тягостное молчание нарушила Ритка:
— Владька, что ты наделал! Ты же убил человека! Как зверь на него набросился!
— Это не человек! — отозвался Владька все еще тяжело дыша.
— Надо вызывать милицию, — заплакала Светка.
— И что ты ментам скажешь? — ответил Владька. — Заколдованное озеро сотворило клона, который нас хотел убить? Тебя же первую в психбольницу и увезут после таких объяснений.
— Он на нас не набрасывался, — сказала Светка, — а просто пришел погреться, потому что очень замерз.
— Не набрасывался, потому что я его опередил. А то бы тут пять трупов лежало, а не один. Да пустите вы меня, не собираюсь я его больше бить!
Мы отпустили Владьку. Он сел на лавку, растирая вывернутые кисти рук.
— И что же нам теперь делать? — спросила Ритка. — Мужчины, скажите что-нибудь? На вас смотрят две испуганных дамы!
— А что сказать? — отозвался Гарик. — Я свое заключение уже сказал. В больнице я бы в таком случае позвонил в морг, а тут даже не знаю…
— Санька, а ты что молчишь?
— Не видишь, у меня шок. Владька эту кашу заварил, вот пусть и придумывает, как нам из нее выкручиваться!
— Да, слова, достойные настоящего мужчины, — съязвила Ритка.
— Нормально, я разберусь с этой проблемой, — подал голос Владька.
— Сейчас отнесу и утоплю его в том самом озере из которого он вылез.
— Как утопишь? — закричала Светка. Она находилась на грани истерики и из последних сил сдерживалась.
— А что, по-твоему, с ним делать? Хочешь, забери себе?
— Владька, — взорвалась Ритка, — кто тебе позволял такие гадости говорить?
— В морду давно не получала? — тихо спросил наш бывший подкаблучник.
— Тихо! — рявкнул Гарик. — Еще нам между собой драки не хватало.
Владька, иди и топи. Во дворе у Алевтины я видел капроновую бельевую веревку. Прицепишь камней, труп и не всплывет. Только вяжи не к шее, а к туловищу. Мы тебе помогать не станем, не обессудь, это твой клон.
— Да ладно, и сам справлюсь, подумаешь, — буркнул Владька.
Он сходил на улицу и пришел с мотком бечевки. И в этот момент Светка сорвалась. Она бросилась к Владьке с кулаками, но Гарик успел ее поймать, и пихнуть в мою сторону. Дальше он схватил ведро с холодной водой и окатил нас с ног до головы.
— Санька, бери ее, и веди в парную! И не выпускай, пока не успокоится!
От ледяного душа Светка затихла, а, зайдя в парилку, разрыдалась.
Я утешал ее как мог: гладил по голове, как маленькую девочку и говорил детские глупости.
Когда мы вышли из парной, Гарик и Ритка шампунем отмывали следы крови с пола. Мы со Светкой сели за стол.
Владька вернулся, молча ополоснулся из ведра и ушел в парную. А когда вышел, то скомандовал:
— Собирайтесь! Едем домой, прямо сейчас.
Ритка встала с пола и уперла руки в бока:
— Только через мой труп! Ты пил, и поэтому за руль не сядешь!
Владька вытянул руку и схватил ее за горло:
— Тебя что, тоже утопить? Мне это не сложно, веревка еще осталась!
Мы бросились разнимать Владьку и Ритку. Но делать этого не пришлось. Владька отпустил хватку и пошел собираться.
Мы, подгоняемые страхом, собрались в рекордные сроки. Через полчаса, мы уже садились в минивэн. И только тут откуда-то появилась Алевтина.
— Уезжаете? А как же ужин и завтрак?
— Вы уж извините нас за беспокойство, — Владька являл саму галантность. — Обстоятельства изменились, надо срочно ехать. Да, и мы вашу веревку позаимствовали, вещи завязать. Вот, возьмите, в качестве компенсации.
Всю дорогу мы сидели молча, не проронив ни слова. В город въехали затемно. Возле моего дома я вышел и попрощался, но Владька с Риткой промолчали.
Поднявшись на мой четвертый этаж, я достал бутылку джина, которую держал на случай болезни, и выпил целый стакан.
Утром меня разбудил звонок в дверь. Вскочив, я удивился, что сплю одетый на диване. Посмотрев в глазок, я облегченно вздохнул. Перед дверью стояли Гарик со Светкой. Я, честно говоря, уже решил, что это милиция.
Впустив ребят в квартиру, пошел на кухню варить кофе. Мы тянули горячий эспрессо из больших кружек и молчали. Первым тишину нарушил Гарик:
— Предлагаю все обсудить и прийти к единому мнению. Высказывайте свои версии и подозрения.
Мы какое-то время переглядывались, ожидая, кто начнет первым.
Светка не выдержала этих «гляделок» и сказала:
— А что тут обсуждать? Молчать и ни о чем не рассказывать.
Съездили, посмотрели озеро, Владька поскользнулся и упал в холодную воду. Ему ногу свело, и мы его вынесли наверх. Потом в баню сходили.
Вот и все. Про остальное молчать.
— Еще можно рассказать, что собака вырвала костыль и куда-то убежала с цепью, а потом вернулась, — добавил я.
Гарик посмотрел на нас и спросил:
— А из того, что случилось в бане, вам ничего странным не показалось?
— Непонятно, почему Владька так озверел, когда на клона набросился, — сказал я. — Раньше за ним такого не водилось.
— Да, и Ритку он чуть не задушил. До этого он себе не позволял руку на нее поднимать, — вспомнила Светка.
— Это раз, — сказал Гарик и загнул палец на руке.
Светка растерянно посмотрела на нас.
— Он в баню пришел какой-то возбужденный, и сказал, что кровь на ступеньках исчезла.
— Это ни о чем не говорит, — ответил Гарик. — Еще подозрения есть?
— Ну хорошо, — ответила Светка, — у меня очень нехорошее подозрение в том, что клон, судя по рассказам, должен был народиться молодой и сильный, а здесь он оказался слабым.
— Это считается, но с натяжкой. Можно придумать отговорку, что Владька недолго просидел в озере, и поэтому клон получился ослабленный. Предположим, что это два.
— Игорек, все знают, что ты у нас самый умный, — сказал я, — говори и не тяни.
— Мне уже надоело быть самым умным, — ответил Гарик. — Ладно, даю подсказку. В какой стадии опьянения мы видели Владьку после того, как он снял стресс? И каким он пришел в баню?
— Точно! — Светка прикрыла рот рукой, словно сказала что-то ужасное. — Он не мог так быстро протрезветь!
— А я скажу больше, — добавил Гарик, — когда я осматривал пострадавшего, то от него спиртным разило за версту!
У меня от этих слов похолодело внутри.
— Ты хочешь сказать, что первым к нам в баню зашел клон? Одетый?
— И если вторым был настоящий Владька, то почему он оказался замерзшим, мокрым и голым, словно из озера вылез? — вмешалась Светка.
— Мы же не можем обвинять Владьку, что он клон только на том основании, что кто-то из них пьяный, а кто-то трезвый, — поддакнул я.
— Так, стоп! — сказал Гарик. — Мы сейчас пока собираем факты.
Если вы больше ничего не заметили, то добавлю я. У того Владьки, который пришел первым, я заметил небольшие, как будто давно зажившие, шрамы на шее. У настоящего Владислава таких не наблюдалось. И еще скажу, по форме и характеру, такие следы остаются после укуса большой собаки.
— Алабай Гера, — прошептал я. У меня самого от этих слов сердце оборвалось и упало куда-то вниз туловища.
Светка закрыла лицо руками и прошептала:
— Мамочки, значит, Владьку убили?
— Только без истерик, — предупредил Гарик. — А теперь давайте я попробую рассказать последовательность событий, как вижу ее я, а вы поправляйте, если я окажусь неправ. Первое. Владька упал в озеро, и оно создало его клон.
— Но ведь Владька, который пришел первый, нас знал и с нами разговаривал? — спросила Светка.
— Значит, это озеро создает такие качественные клоны. Дальше.
Цеплялся Владька ногами сам, или что-то его удерживало, это неважно.
Самое главное, мы его унесли и не дождались, когда клон придушит старого Владьку. Это два. Третье, когда мы гуляли а Ритка грела Владьку в кровати, клон вышел из подземелья. На него набросилась собака и вцепилась в шею. Клон, обладая огромной силой, вырвал костыль из стены и побежал вниз. Алабай держал его мертвой хваткой до последнего. Но клон нырнул в свое озеро, и собаке пришлось его отпустить.
— А почему Гера не сразу вернулась? — уточнил я.
— Предполагаю, что они долго боролись, и клон завел собаку в какие-то дебри пещеры, где ему удалось отделаться от алабая.
Наверняка там есть какие-то скрытые каверны. Вполне вероятно, что собака вынырнула где-то в лесном озере. Наверняка оно соединяется с подземным. У них уровень примерно одинаковый, да и алабай вернулся как раз со стороны лесного озера.
— А можно я? — спросила Светка, и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Четвертое, когда мы ушли в баню, Владька опять пошел вниз по винтовой лестнице. Там на него напал клон, и утащил его в потайную каверну умирать. Так?
— Именно так, он его не душил, следов на шее у пострадавшего я не нашел, — вернул себе слово Гарик. — Он его утащил в скрытую пещеру, раздел и оставил. Пятое. Клон поднялся, зашел в дом, надел сухие вещи и пришел в баню. Шестое. Владька, так как увлекался фридайвингом, смог выбраться из пещеры. И тоже пошел к нам в баню.
Но ни сказать, ни сделать ничего не успел.
— А почему у клона так быстро зажили укусы? — спросила Светка.
— Наверное, озеро может лечить клона.
Последние фразы я почти не слушал. Мой друг детства убит, и теперь на его месте находится клон. У меня это в голове не укладывалось.
— Сашка, ты что молчишь? Это же твой друг, — вывела меня из транса Светка.
— Если бы я знал, что делать, то сказал бы. В милицию или прокуратуру идти бесполезно.
— А может, на телевидение? — спросила Светка.
— Это еще хуже, — ответил я, — осрамят на всю страну и сообщат новому Владьке о том, что мы знаем его секрет. А он с нами церемониться не станет.
— Уж что совершенно точно, — сказала Светка, — теперь я с ним не то что поехать куда-то, а вообще встретиться боюсь. А уж Ритке каково сейчас?
— Ритка может и не догадываться, — сказал Гарик. — Это только я заметил, что от убитого разило спиртным, потому что осматривал его.
А больше явных различий не замечалось.
— А шрамы? — удивился я. — Она увидит их и все поймет.
— Ритку надо предупредить, — сказала Светка.
— Только очень аккуратно, — добавил Гарик, — чтобы клон не услышал.
Я принес телефон, включил громкую связь и дал Светке. Она набрала домашний номер, но трубку никто не взял.
— Звони на сотовый! — сказал Гарик.
Светка набрала вновь, на этот раз Ритка ответила почти сразу:
— Да.
— Ритуль, ты что к городскому не подходишь?
— В машине едем. Вас развезли, а тут Владька вспомнил, что забыл бумажник. Пришлось возвращаться, теперь едем обратно.
Мы переглянулись, и Светка продолжила:
— Ритуль, ты присмотри за Владькой, он у тебя за эту поездку очень странный стал.
— Ах вот как ты заговорила? Ну тогда, подружка, послушай что я тебе скажу. И тебе и всей вашей компании. Судя по номеру, ты от Саньки звонишь? И наверняка Гарик там? Так вот, вы вели себя как последние трусы и бросили Владьку в трудную минуту!
Гарик вовсю показывал скрещенные руки, намекая, чтобы Светка срочно заканчивала разговор, но она продолжала:
— Рит, да я же не о том тебе хотела сказать!
— Не перебивай! — рявкнула трубка Риткиным голосом. — Так вот, вы все предатели, и мы с вами общаться больше не желаем! И передай это всей вашей гоп-компании!
В трубке раздались короткие гудки. Светка растерянно обвела нас взглядом.
— Что это с ней?
— Клон, — ответил Гарик.
— При чем тут клон? — не понял я. — Владькин клон сидел за рулем, а разговаривала Ритка, я ее голос ни с кем не спутаю.
— Ритка теперь тоже клон, — ответил Гарик. — А настоящая Ритка валяется в голом виде в подземном озере, унесенная туда своим клоном.
— Да как Владька мог допустить, чтобы какой-то клон утащил его собственную жену? — взорвалась Светка.
— Вы все время думаете о Владиславе, как о нашем друге и живом человеке. Но это уже не так! И я думаю, что он сделал это специально. Кстати, бумажник он нигде не забывал, я сам видел, как он его в карман убрал, после того, как дал денег Алевтине.
— Зачем он разрешил Ритке сделать клона? — спросила Светка. — Или, наоборот, он насильно сбросил ее в озеро, чтобы убить?
— Ты меня спрашиваешь? — удивился Гарик. — Я не специалист в области психологии тех монстров, которые штампует это озеро. Может клону проще общаться с таким же, как он сам, чем с человеком?
— И что же нам теперь делать? — спросила Светка.
— Не знаю, — ответил Гарик, — я думал, что кто-то из вас мне подскажет. По-крайней мере, свой пункт плана, прекратить общаться с Владькой и Риткой, мы решили. Осталось только забыть эту поездку, как страшный сон.
Мы еще посидели и помолчали. Гарик со Светкой стали собираться домой, а меня все мучил один вопрос, который я так и не собрался высказать вслух: а скольких еще людей Владька собирается заменить на клонов? Ведь, наверное, Гарик прав: клонам проще понимать друг друга? А может статься, что через какое-то время на Земле вообще останутся жить только клоны, сотворенные этим озером?
Наверное, старый граф знал какой-то секрет, который позволял оставаться клоном только ему, и не делать такими остальных людей? Но ведь Владька этого секрета не знает, да и вообще, есть ли такой человек, кто хоть что-нибудь знает о тех силах, которые сотворили это ужасное подземное озеро?
2013 Глушицы.
Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg
Комментарии к книге «Подземное озеро (СИ)», Александр Алексеевич Беликов
Всего 0 комментариев