«Две души»

Андрей Бондаренко Две души Сборник стихотворений, романсов, песенных текстов, сонетов и хокку

Раздел первый Лирика

Две Души

Две Души – на Белом Свете, Больше – никого. Жёлтый месяц ярко светит. И вокруг – светло. Две Души – на Свете Белом, Сколько ни зови — Эхо лишь рисует мелом На воде – круги. Нет ни серебра, ни – злата. Нет – других планет. Нет – ни бедных, ни – богатых, Нищих – тоже – нет. Да, и женщин – нет в помине. Только, вот, одна. Тихо дремлет у камина, Нежности – полна. Две Души на Белом Свете, Больше – никого. Да ещё – бродяга-ветер, Что стучит в стекло.

Тени

Зелёная поляна Как в сказке – Недотрога. Рассвет ещё в дороге, И Тени мирно спят. На облаках огромных Тихонько дремлют Боги, Их храп красив и нежен, Как лапы у котят… Когда, сдвигая Тени, По небу солнце мчится, И раненой волчицей Душа моя хрипит, Тогда, уже под вечер, Всегда и непременно, Фантом Любви приходит, Со мною говорит… Фантом – Любви ушедшей, Чья смерть – подобна крику… Зелёная поляна Вновь ягоды полна. И Тени, без обмана, Кусают землянику. Любви сгоревшей Тени, Ушедшей – навсегда…

Самое главное

Дождик. Хрупкие плечи Дрожат под моими ладонями… Долгий сиреневый вечер. Помню. Синий холодный ветер Ломает ветки шиповника… Наша нежданная встреча. Помню. Вот, только это и вспомнилось, во время клинической смерти. После бомбёжки славной. В южной стране, на рассвете. Значит, в жизни моей долгой – это и было – главное. Дождик. Хрупкие плечи. Эта встреча – давняя… Или, говоря иными словами, ничего другого в этой жизни и не было. Только дождик, да счастье в твоих глазах, что голубее – неба… Дождик снова стучится в окошко. Может, ты вспомнишь тоже? Может, даже, найдёшься. Если поможет – Боже…

Рассвет о тебе

Серые глаза моей любимой За прозрачным, тоненьким стеклом. Звёзды в вальсе медленном, старинном Кружатся, сверкая серебром. Кружатся и грустно пропадают, В облаках – слоистых – серой мгле. Так снежинки крохотные тают На горячей девичьей руке. Тоненькая розовая нитка На востоке, в тёмных небесах, Теплится – как робкая улыбка На карминных, маленьких губах. Нежность волн зелёного прибоя, Нежность плеч – под блузкой голубой. Песенку, рождённую весною, Напевает ветер молодой. А поёт он – о капризах светлых, О причудах, коим нет конца. Месяц в небе бледный, чуть заметный, Словно абрис – милого лица. А над ним, без устали кружа, Словно убегая от погони, Носятся два маленьких стрижа — Тонкие, взлетающие брови. Имя нежное, что прочих всех нежней, Также – как и я – в тебя влюблённый, Просвистал бродяга соловей, И замолк, тем звуком поражённый. Новый день спускается на землю. Тишина купается в реке. Не дыша, Вселенная вся внемлет Этому рассвету – о тебе…

Весенний джаз

Миллион веснушек, серые глаза. Мой пароль на эти дни. Миллион веснушек, вам хочу сказать — Не грустите, милые мои! Не грустите, впрочем, стоит погрустить, Ведь, любви без грусти – нет. Миллион веснушек, мне вас не забыть, Даже, через много лет. И в далёких странах, в звёздном далеке, Вечно буду помнить я — Миллион веснушек, верю, обо мне, Тихо у окна – грустят. Но промчится время – как ночной Пегас, Отмеряя нашим встречам счёт. Миллион веснушек, целовать я вас Буду много раз – ещё. Каждую – по разу, а потом – по два, В городках различных стран. Миллион веснушек, вы со мной всегда, Вы – мой самый лучший – талисман. Миллион веснушек, серые глаза. Мой пароль на эти дни. Миллион веснушек, вам хочу сказать — Не грустите, милые мои…

Жёлтая роза в её волосах…

Жёлтое солнце в её волосах, Утро над быстрой рекой. И о безумных и радостных снах Ветер поёт молодой. Жёлтое солнце в её волосах, Жаркий полуденный зной. И о мечтах, что сгорели в кострах, Ворон кричит надо мной. Синее море, жёлтый песок. Парус вдали – одинок. Ветер волну победить не смог, И загрустил, занемог. Жёлтая роза в её волосах. Кладбище. Звёздная ночь. И бригантина – на всех парусах — Мчится от берега – прочь. Камень коварен. Камень жесток. И, словно в страшных снах, Маленький, хрупкий, жёлтый цветок Плачет в её волосах…

Ночная прогулка

До рассвета времени – не меряно, До рассвета – целые века. Сколько счастья нам с тобой отмерено? Знают, лишь, ночные облака. Жёлтый месяц, впрочем, тоже знает, Знает – эта тихая река, Где ныряет звёзд залётных стая, А ещё – ночные облака. Облака те – унесут уверенно Тайну эту. Бог с ней! А пока, До рассвета времени – не меряно. До рассвета – целые века!

Горизонты…

Горизонты – меж горами, За горами – море… Корабли – под парусами Мчатся – на просторе… Я – один, вот, разве – вера, И надежда – с нею. На подстилочке – из снега Восседают – тенью. А любовь – под парусами Алыми…. Да, что ты? Уплывает-улетает Вдаль – за горизонты…

Лемминги

Осень в окошко стучится доверчиво. Жёлтые листья – насквозь – промокли. Серые мысли приходят – нездешние. Лемминги. Серые мысли – до отупения скучные, Словно – очень Большие Деньги. Тоскливо попискивают голодные, некогда – шустрые, Лемминги. Ревность, она всегда приходит нежданно, Живя сама по себе, вне Времени. Трупик былой любви грызут жадно Лемминги…

Котёнок

Что-то – вдруг – царапнуло сердце. Нет, и не больно вовсе. Словно – мягкой лапой котёнка, Словно бы речным ветерком – по лицу. Осень… Что же дальше? Да, ничего, наверное. А, быть может, всё изменится – полностью… Пойду, прогуляюсь немного – по грустным улицам. Куплю у метро крошечного котёнка, и подарю его – тебе, Над пропастью… Пошёл, купил, смешной такой, рыженький… А тебя уже нет, сказали, что ты – далеко. Вышла замуж – за какого-то прохиндея – и уехала с ним в Америку. – Бывает, пошли домой, хозяин! – мяукнул котёнок. – Я выпью молока, ты – пива… – Легко!

Нева – грустит…

Нева – грустит… И я грущу – за ней. И в воздухе – тоска, Да, и прибудем с этим…. Бывает всяко В розовом рассвете. Бывает – в Мире солнечных теней… Бывает…. Почему же – ты – грустишь? Роняя слёзы, словно Мир закончен? И ветер, разогнав толпу на площади, Вдруг, прилетел к тебе. И я с ним – лишь – к тебе…

Ревность

Лукавый взгляд – из-под густых ресниц, Удар – из-за угла. Не мне тот взгляд предназначался. И знаешь ты сама: Сейчас умрут те миллионы людей, зверей и птиц, Которым мог предназначаться – тот взгляд из-под ресниц…

Королеве

Заворожён, смущён, пронзён, отважен… А может – просто напрасно – смешон. Пусть это так. И я не спорю – даже. Тобою я навек заворожён… Заворожён, порабощён, отважен…

Новогодние снежинки

Новогодние снежинки, Смелые глаза. Как давно всё это было, Много лет назад. Много лет назад – всё было? Не смешите – зря. Это всё со мной осталось Раз – и навсегда. Дома ждут меня, я знаю, Смелые глаза. Новогодние снежинки Над Невой кружат. С рифмой – снова неполадки. Впрочем, наплевать… Новый год к нам снова мчится. В сотый раз – опять… Ну, не в сотый, чуть привралось! Выпил, всё же, я… Новогодние снежинки Над Невой кружат…

Рассказывайте…

Рассказывайте мне, я вас молю! Рассказывайте – о земле и судьбах. Вернувшись, из своих прекрасных будней, Что мне так далеки. Я вас люблю… Рассказывайте мне – о трудных днях. О всех, что испытали на чужбине… Вы кровный брат – на веки и отныне, Мой кровный брат – на жизненных полях… Рассказывайте мне – об островах. Где царствуют прекрасные мулатки. Чьи стройные тела – как шоколадки, Рассказывайте – мне – об островах… Вы не поддались? Были мне верны? Какой пассаж! Я польщена и право, Достойны вы – обещанной награды… Но, всё же, всё же – только лишь – увы… Рассказывайте мне…. А как там – Он? Вы знаете – о ком – я вас спросила… В том мне порукой – божеская сила, Что каждый день твердит мне о былом… Рассказывайте! Что, уже пора? Опять зовёт вас – звонкий ветер странствий? Уходите? Поглотит вас Пространство? И в этот раз, отныне, навсегда? И в это раз – поглотит вас – Пространство… Глаза мне говорят – что – навсегда…

Расставанье

Под ногами – талая земля. На душе – нездешняя тревога. И осталось нам – совсем немного Вместе быть – до трапа корабля. Я уйду – в нешуточную даль. Вы останетесь – на том краю причала. Чайка о финале прокричала Этой пьесы. И немного жаль. Не того, что быстро всё промчалось. Жаль – что ничего – не начиналось…. Не того, что быстро всё промчалось. Жаль – что ничего – не начиналось.

Ты сказала…

Ты сказала – еле слышно. О любви. И обо мне. Хорошо всё было слышно Мне. Ты шепнула. И уснула. За руку взяла – во сне. И понравилась тут – очень Мне. Ты подумала. Лишь – только. Я всё понял. На заре Хорошо мечтать об этом Мне. О годах, что будут дальше, И промчатся, не предав. Хорошо всё это будет Нам…

Старый верный пёс

Старый сад – заброшенный, печальный. Очень много лет тому назад. О любви грустит – необычайно. Старый сад. Старый дом – заброшенный и ветхий. Много, очень много лет – притом. О любви грустит – простой и светлой. Старый дом. Старый пёс, от старости качаясь, Ветру задаёт один вопрос: – Где же та любовь, скажи, товарищ? Старый пёс. И, когда целуются украдкой Месяц и заря – почти в засос. Как щенок, подтявкивает сладко, Старый пёс. И на пса того идёт охота. Всем мешает, портит имидж грёз. Не было печали, вот, забота — Старый пёс. Иногда, мне слышится, как воет Этот пёс – за Гранью Бытия… И ещё мне кажется, порою: Этот верный пёс, возможно, я…

Первый снег

Земля – для первого снега, словно – сильный магнит… И это – очень плохо, любовь моя. Погоня по пятам – давно уже летит, Нас незримо догоняя, через поля… В той бесконечной кавалькаде – наши злейшие враги: Зависть, сплетни, махровое ханжество… Они нас – обязательно – догонят. Такие вот пироги. Настигнут – уже под вечер – однажды… Может, моя любовь, остановим коней? И встретим врагов, что называется, с открытым забралом? Все равно, нам уже не скрыться от них – среди этих белых полей, Покрытых первым снегом – словно предательским покрывалом… Нам уже не скрыться – среди этих белых полей…

Лёгкой походкой

Лёгкой походкой, словно играя, Будто – чуть-чуть дразня, Ты подошла к остановке трамвая Из пелены дождя… Ты подошла, и Мир изменился, Как-то внезапно, вдруг… Мир изменился, ты только – смеялась. В плотном кольце подруг… Гром прогремел, и Боги проснулись, Словно зачем-то, для.… Наши трамваи вновь разминулись — В той пелене дождя…

Друзьям, на прощанье – перед свадьбой

Серые вечерние облака, серые глаза – с лёгкой и таинственной поволокой. Розовая нитка зари – на востоке. Маленькие, до безумия нежные, карминные губы… Разорванная ночная сорочка – у кровати – разместилась неловко. Забыть всё это – очень трудно. Холодным утром… Трудно? Да, что там! Просто невозможно, братцы мои! Не забыть, хоть тысячу лет проживи! Поэтому, мы сейчас выпьем с вами – крепко, как и всегда… Захмелеем, споём, потом каким-нибудь пэдорастам начистим морды – до крови… Выпьем и распрощаемся – почти навсегда. Долбаные города…. Или – года? Извините, но всё – даже самое хорошее – когда-то заканчивается. Даже берёзовые брёвна – в плоты – сплачиваются. Мы с вами славно ходили – по всем морям нашей глупой планеты… И, постепенно, в настоящих мужчин превращались мальчики. Мы – ходили, и в наши рваные паруса всегда дули только добрые ветры – при этом. Тёплым светом… Дальше – уже – без меня…. Плывите, и семь футов вам под килем! Так получилось, что у меня нынче своя, личная – Богиня… Не забывайте – нас! И если, больше негде будет – зализывать ваши благородные раны, То заходите – всеми вашими бригантинами – в нашу тихую гавань, на веки и отныне. Заплывайте…. Не обращая внимания на то, что, мол, поздно – или рано. Сердце – рваная рана… Мы вас встретим на берегу: я и моя – Богиня… Навеки и – отныне. Отныне…. Богиня…

Однажды

Однажды, миллионный раз касаясь твоих губ… В смысле, только сегодня касаясь – миллионный раз твоих губ, Я пойму – как же люблю тебя, На закате Миллионного дня. Однажды, миллионный прохожий, Поражённый твоей красотой – как проказой, Вдруг, споткнётся и умрёт – сразу, На закате миллионного дня, Испепелённый моим праведным взглядом… Знать, так надо…. Это было – вчера? Поэтому ты – в моей постели? Уже практически тридцать лет? Лишь – с дневными перерывами? Вот, оказывается, почему Я так не люблю светлое время суток… Наше любимое ложе – море из незабудок? Я бы ещё попробовал – васильки вперемешку с ромашками, Однажды… Посмотри, как освещают вечер – дальние огоньки… Проходим мимо – собачьих будок, Я понимаю, что мы там – даже, при всём желании – не поместимся. Жаль!!! Отблески тоски В глазах старух у околицы, Лестница на сеновал… Представляете, мои дамы и господа? Целый год ругаться – на протяжении тридцати лет, Зная, что раз в году будет он – деревенский сеновал, Мирящий всё и вся… Правда, друзья, Долгий такой – минимум – на неделю. Иначе не срабатывает, Мать его, Однако. Где-то лает собака? Не бойся, родная! Это просто – сторож нашей любви Со страшными клыками… Почему тебе не рассказал про него? Забыл, бывает, Извини… Однажды

Танго

Всего лишь – танго. Тишина. Рассвет. И больше – ничего. Лишь – танго. И неяркий лунный свет. Всего. Всего? А тот нежданный поцелуй, В углу, где пала тень? Там, где фонтаном звонких струй Свирель Играла нам о прошлых днях Любви. Моё пожатие руки Прими.… Всего лишь – танго. Просто так. Обычная игра. Она закончена давно — Вчера…

Раздел второй Романсы

Рождественский романс

Глупое сердце – пронзённое стужей. Кукушка молчит – за поломанной дверцей… Если по правде – никто, уж, не нужен Заледеневшему, бедному сердцу… Время, практически, остановилось. Много вопросов, но нету – ответов… Мелко дрожит, видимо, простудилось, Продрогшее сердце – пронзённое ветром… Память, она – словно рваная рана, Сверху присыпанная – толчёным перцем… Стонет, отведавши яда обманов, Глупое сердце… Музык небесных – мелодия снова Стала слышна – вопреки всем невзгодам. Слушает сердце, и злые оковы Медленно тают – словно… Скрипки рыдают – в полях, за рекою. Дали подёрнуты – дымкою мглистой… Полено сосновое – плачет смолою, Угли в камине – почти аметисты… И на ковре – появляется лужа. Пахнет рассветом – нездешним, весенним… Это рыдает, оттаяв от стужи, Глупое сердце – под вечер – в Сочельник… Это рыдает, оттаяв от стужи, Глупое сердце – под вечер – в Сочельник…

Романс о жёлтой мышке (2008 – год жёлтой мышки, или – по другой версии – год Золотой Крысы…)

Жёлтая мышка – скребётся чуть слышно. Печка гудит, всё гудит – без конца… Наша избушка – по самую крышу Снегом сиреневым – занесена… Стол новогодний – бутылки да тортики. Да оливье – очень дивный салат… Мышка скребётся, как будто бы – просится: – Вы уж пустите, меня, господа! Здесь очень страшно – петарды-разбойницы Властвуют всюду, и – жуткий мороз… Здесь очень холодно, словно – в покойницкой, Я отморозила лапы и хвост… Я так старалась, дорогу указывая, И Новый год – к вам опять приведу… Жёлтая мышка – предвестница праздника — Тихо скребётся, роняя слезу… Может, пустить? Но места – давно заняты. Там – генерал, а здесь – стайка актрис… Правит столом – за копеечку нанятый, Весь из себя – золотой – Подлый Крыс… Праздничный шум, и не слышно уж шороха. Гомон и песни – опять – как всегда… Жёлтая мышка – под серым забором, Где-то под утро уже – умерла… Жёлтая мышка – под серым забором, Где-то под утро уже – умерла.

Гусарский романс

Среди сомнений и причуд, Одна на всех у нас – Дорога… И помянув – пусть всуе – Бога, Мы покидаем сей приют. Одна на всех у нас – Дорога… И всем сомненьям вопреки, Мы выступаем на рассвете… И трогает вновь лица ветер, Его касания легки. Мы выступаем – на рассвете… А что там будет – впереди, Уже совсем, да и неважно… И скачет эскадрон отважно, Сомненьям сомну вопреки. Что впереди – совсем – неважно… Те думы отложив о смерти, И о любви – совсем забыв… Лишь сабли остро наточив, Мы выступаем на рассвете. Любви загадки – отложив… Пройдут века – в подлунной мгле. Сойдут снега – в подлунном мире… И в городской своей квартире, Под вечер, вспомнишь обо мне. Что жил и я – в подлунном мире… Всё это будет, а пока Лишь конь храпит, и даль – туманна… Вот, огоньки мигают странно, Бежит стремительно река. А даль – по-прежнему – туманна… Среди сомнений и причуд, Одна на всех у нас – Дорога… И помянув – пусть всуе – Бога, Мы покидаем сей приют. Одна на всех у нас – Дорога….

Дачный романс

Земляника в полях созрела, На исходе вчерашнего дня… Ваше юное нежное тело Так волнует и дразнит меня. Так волнует и дразнит – меня… Не смотрите вы так, умоляю! Земляника – созрела в полях… Как нам быть? Извините, не знаю! И смущаюсь, вам розы даря. И смущаюсь, вам розы – даря… Завтра утром, на самом рассвете, Я за ягодой – снова в поля… И вы тоже? Мы, право, как дети… Не смотрите же так на меня! Не смотрите вы так – на меня… Поцелуи – до звонкого крика, Ласки рук – как хмельное вино… Вновь поспела в полях – земляника, Земляника поспела – давно… Вновь поспела в полях – земляника, Земляника поспела – давно…

Романс для скрипки и альта (Александру Вертинскому)

Вы – не забудете меня! Я в это – верю… Вы – остаётесь, я – вновь – ухожу. Такая милая, на краешке постели… Скорей утрите – эту горькую слезу! Вы – не забудете меня! Я это – знаю… И наваждением остался жёлтый сон, В котором вас – так нежно я ласкаю, В котором в вас – так нежно – я влюблён! Вы – не забудете: дрожащею рукою Махнуть мне на прощанье – как всегда. И бригантина, вновь влекомая Судьбою, Уходит в море, словно – навсегда… Я не забуду вас – на краешке Вселенной! А как вернуться хочется – подчас… К вам, любящей – так верно, неизменно, Когда заходит солнце – всякий раз… Такая – милая, на краюшке – постели… Лишь свет в глазах, да плеч лишь – белизна. И ваши голые, бесстыжие колени Во сне опять целую – как всегда… Такая – милая, на краюшке – постели… А в небе снова – теплится заря. Быть может, мне вернутся – в самом деле? О, господа, рубите ж якоря! Такая – милая, на краюшке – постели… Такая милая…. И теплится заря… Такая милая…. Да, что я – в самом деле? Такая милая…. Рубите ж якоря! Такая – милая, на краюшке – постели… Такая милая…. Рубите якоря…

Прохладных струн – касаясь…

Прохладных струн – касаясь – тоненькими пальчиками, Она негромко – пела о любви… И замер ветер, что гулял над мачтами, Замолкли – разом – в роще соловьи… Прохладный ветер, тоненькие пальчики… Она негромко пела – о любви. Но песенка закончилась – нечаянно. И тень рассвета – пала на баркас. И паруса хотят взлететь над мачтами… Навек прощайте, тоненькие пальчики! До самой смерти – не забуду вас! Но песенка закончилась – нечаянно. До самой смерти – не забуду вас… Как мне хотелось – с вами здесь – остаться, Какая здесь – шикарная заря… Но ветер на причале рассмеялся: – Судьба-злодейка рубит – якоря.… Как мне хотелось – с вами здесь – остаться… Судьба-злодейка – рубит якоря… Прохладных струн – касаясь – тоненькими пальчиками, Она негромко пела – о любви… Дробилось Время – солнечными зайчиками, В стране далёкой, на Краю Земли… Прохладных струн – касаясь – тоненькими пальчиками… В стране далёкой, на Краю Земли…

Я – не смогу…

В тот долгий вечер – чужими раскладами, Мы задержались – немного с тобой. В мире, где деньги – одни – только радуют. В мире, забывшем, что значит – любовь… Я не смогу здесь остаться, любимая! Я ухожу – лишь проснётся заря… Ждёт каравелла, ветрами хранимая. Ждут – незабытые мною – друзья… Ты оставайся, коль так тебе – хочется. В мире, где злато решает – Судьбу… Пусть без тебя – впереди – одиночество… Ты – оставайся…. А я – не смогу… В ночь, когда вечер – чужими молитвами, Тает в смертельном, последнем – бреду… Я ухожу, лишь – прикрою калитку. Жаль, но остаться – никак – не смогу… И паруса – наполняются силами. А за кормой – буруны белых снов… Только успел – поклониться могилам, Тех, что остались в том Мире – козлов… В Мире, где всё перевёрнуто – наискось, Я поднимаю – пиратский свой флаг… А на висках – седина, словно – изморозь. Знать, что-то сделал – когда-то – не так… Я не смогу рассказать – о Несбывшемся. Ветры терзают – беднягу-пургу… Ну, а – любовь? Сейчас – это лишнее. Хвастайтесь – кто-то. А я – не смогу… Хвастайтесь – кто-то…. А я – не смогу…

Чёрный романс

В конце туннеля – Свет. Так многие твердят. И – в глубине души – я в это верю… Тогда же почему, уж много лет подряд, Бреду один – по Чёрному туннелю? Вокруг – чёрным-черно. И только – Пустота Вздыхает рядом – гулко и протяжно… Мне страшно и …смешно. Такие вот дела. Что будет впереди – уже неважно… Последнее – «прости»? И первое – «прощай»? Скажу я сам себе у Тайной Двери… Не верится, что там, за Дверью – встретит Рай. Там снова – Пустота – в конце туннеля… А всё лишь потому, что ты ушла – тогда, Открыв свой зонт – под звонкою капелью… И я с тех пор – давно, и может, навсегда. Бреду один – по Чёрному туннелю… И я с тех пор – давно, и может, навсегда. Бреду один – по Чёрному туннелю…

Белый романс

Сиреневый закат. И розовый рассвет. А в перерыве – ночь – сплошной ультрамарин… Ты – снова – не пришла. А я позвать – забыл. И Ангел наш небесный, Он – мимо пролетел… Вновь – Мировое Зло? Иль – глупости полёт? Не встретиться никак, уж множество веков… Быть может, мы живём На перепутье снов? Иль – множества миров? Что параллельны все? И Ангел наш устал. Налью бокал – ему… Пожалуйста, найди!!! Крылатая паскуда!!!! И Ангел – выпил вновь. Сейчас – он тихо спит. Как верный Шарик, Про ментов – из фильма… Века – опять – текут, Как яблочный сироп. Но встреча, безусловно, состоится… Мы встретимся, И Ангел – вновь – проспится Среди чудесных снов И призрачных – веков… А за окном – пурга, А, может, лишь – метель. И смятая постель – как снег – белым бела… Ответь мне. А зачем – живёшь ты без меня? Ответь мне. А зачем – я без тебя живу? Сиреневый закат. И розовый рассвет. А в перерыве – ночь – сплошной ультрамарин… Ты – снова – не пришла. А я позвать – забыл. И Ангел тихий наш Вновь мимо пролетел…

Облачный романс

В небе – солнечном и светлом, Путь свой держат – облака. Вдаль уходят – незаметно. И походка их – легка… Вдаль уходят – словно Боги, Босоноги и легки. Безо всяческой – дороги, Безо всяческой – любви… Без любви, и без надежды, Без сомнений и причуд. Ветерок – слепой и нежный, Нарисует – их маршрут… Нарисует, как и прежде, Всем тайфунам – вопреки. В край – безудержной – надежды, В край – немыслимой – любви… У меня – одна граната. Да патронов – полрожка. Знать, и мне пора, ребята, Уходить – на облака… И уйду, хоть прожил – мало, Без особенных затей. Ждёт меня там – Че Гевара, Миллион – других друзей… Тех друзей, что без дороги Вдаль – безвременно – ушли. Одинокие – как Боги, В край надежды и любви… Одинокие – как Боги, В край надежды и любви… В небе – солнечном и светлом, Путь свой держат – облака. Вдаль уходят – незаметно. И походка их – легка… В небе – солнечном и светлом… И походка их – легка…

Предвесенний романс

Капель – как Божия роса, Небрежно падает – на плечи… А может, с крыш – в тот тёплый вечер Стекает – зимняя слеза? Капель – как – Божия роса… Зима – грешна, чего скрывать? А грех – слезами отмывается… А, может, просто насмехается Весна, на трон зайдя опять? Зима – грешна. Чего скрывать? Тот приграничный диалог Веками – длится – не кончается. А, может, то от скуки мается На небе – позабытый Бог? На небе – позабытый – Бог? Прибрежных волн – не сосчитать, Весенних снов – мираж всесильный… А счастье – только лишь – для сильных? Судьбе на прочих – наплевать? Несчастных Душ – не сосчитать… И слабых – мучает зима, Пытает, мерзко издевается. Над их мечтами – насмехается, Совсем – без отдыха и сна. Всех слабых мучает – зима… А вот, она – моя удача. Зима кончается – я жив, Конец на сто лет отложив, А тут ещё любовь – в придачу. Любовь – она моя – удача… На мудрость – простоты в достатке. На смерть зимы – весенний пир… И замирает глупый Мир, Решая вечную загадку. Надежды – по весне – в достатке… И, словно бы – привет горячий, Звучит во тьме она – капель! И вновь, приходит к нам – апрель, Пусть, очень добрый, но – незрячий. Дарящий счастье, но – незрячий…

Романс о сливовом вине

Терпкое вино – из ягод дикой сливы, Под свечой – искрится так оно… Всё бредут – хмельные пилигримы, Воспевая – славное вино… Терпкое вино – из дикой сливы ягод, На излёте – наших трудных лет… Аромат тот – лучшая награда, Ничего прекрасней – нет… Терпкое вино – из ягод сливы дикой, Словно зов – далёких, чудных стран… И Судьбы, как прежде, многоликой Очень тайный и всесильный знак… Что ж, бокалы сдвинем, пилигримы! Пробил час, Удача впереди… Ждёт дорога нас – неотвратимо, Словно в сентябре – дожди… Ждёт дорога нас – неотвратимо, Словно в сентябре – дожди…

Серебряный романс

Когда приходит он – уже – под вечер. Бродяга-ветер, с розою в руке. Несёт её – прекраснейшей из женщин, И тишина – купается в реке… Когда приходит он. Уже – под вечер.… Тогда – вновь просыпаются желанья. И память – словно чей-то громкий вскрик… На краюшке обрыва – мирозданья Вы не волнуйтесь. Я уже привык… На краюшке обрыва – мирозданья… Ещё сюжет. Уже на склоне лета, Тот ветер испугался, убежал. Она пред ним предстала – не одета, Совсем другого он тогда – желал… Она пред ним предстала – не одета… Я прихожу всегда – уже – под вечер. С бордовой розой, трепетный – уже. За целый час – до вожделенной встречи, Она меня встречает – в неглиже… За целый час – до вожделенной встречи… Романса нить – серебряная пыль. Вуаль на клавишах – по-прежнему – прозрачна… Она вновь уверяет: это – быль. И на меня глядит – так однозначно…. Романса нить – серебряная пыль…

Осенний романс

Осенних туч – на землю пала тень. Опять – дождит, надеждам – вопреки… И канул в Лету – этот долгий день. А впереди – лишь серые – дожди… Поёт камин – в негромкой тишине. А угольки – как дальние огни… О чём поёт? Быть может, о зиме, Которая – давно уже – в пути… Зима придёт, прекрасна и строга. А с нею вместе – снова – Новый год… На землю лягут белые – снега, И вьюга – за окошком – запоёт… И, вот, тогда я вспомню – о тебе. Повешу на дверях – большой замок. Через снега, по тоненькой тропе, К тебе уйду…. И пусть – поможет Бог! К тебе дойду. И вымолвлю: – Прости! И ты – простишь. Мы обретём – покой… А за стеклом – лишь – серые дожди Настойчиво смеются – надо мной… А за стеклом – лишь – серые дожди. Без устали смеются – надо мной…

Костёр в полях

В пути, на перепутье наших дней, Под шум дождя, в туманной полумгле, Я разожгу – костёр среди полей, Подумаю, конечно, о тебе… Подумаю – о наших светлых днях. Представлю пред собой – твои глаза. И вот уже – под пламенем огня Смолою по дровам – течёт слеза… Смолою по дровам – как по щеке… А может, я не прав был – вот, тогда? Когда ушёл – мгновенно, налегке, Забыв, про наши светлые года? Забыв про всё, лишь ревности вагон… И конь храпит, да трудности пути. Да этот тихий, еженощный сон, Где ты мне шепчешь нежное – «прости»… Костру гореть – до самого утра. И тлеть закату – долго и всерьёз… Ну, а рассвет – он во главе угла, Прошу, не надо глупых этих слёз… Не надо слёз – всем бедам вопреки. С утра обратно – поверну коней… На тоненькой излучине реки, На перепутье – наших трудных дней… На тоненькой излучине реки, На перепутье – наших трудных дней…

Кровавый романс

Моя кровь пролита – не напрасно. Ты хоть в это, родная, поверь! Наша жизнь хороша и прекрасна. Смерть всего – только – новая Дверь. Смерть всего – только новая – Дверь… Я к тебе торопился – под вечер, Постоянно коня понукал. Ветер нежно приобнял за плечи, И закат за спиной колдовал. И закат за спиной – колдовал… Вдруг, десяток черкес из-за леса Появились – как волчий оскал. – Мы заждались, гусарский повеса! Смерть ты примешь средь мраморных скал! Смерть ты примешь средь – мраморных – скал… Ускакать бы от них – без сомнений. Да гусарская честь – не велит. На душе – только чёрные тени, И опасность виски холодит. И опасность виски – холодит… Шашку – вон! И, не ведая страха, Зазвенели вовсю – трензеля. – Я – не мальчик, а грозный рубака! Вы засаду поставили зря! Вы засаду – поставили – зря… Получилась – отличная сеча! Выстрел в спину, увы, прозвучал… На века – переноситься встреча. Извини, я опять опоздал. Извини, я опять – опоздал… Моя кровь пролита – не напрасно, На исходе вчерашнего дня. Эта жизнь – хороша и прекрасна! Проживи же её без меня. Проживи же её – без меня…

Дорожный романс

Странствий новая заря На полночном небосклоне. На изломе сентября, Я один – в пустом вагоне. На изломе – сентября, Просто надо было очень. Знаю, ты поймёшь меня, Запятая, а не точка… Знаю, ты простишь меня. Я вернусь – уже под вечер. На исходе – января, Обниму тебя за плечи. Познакомься – Дед Мороз! Мой приятель – очень давний. Он подарки нам принёс, Не смотри, что он печальный. Просто трудно – одному Без любви – на этом Свете. Не завидуйте ему, В этот зимний, тихий вечер… Вот кольцо – твоё всегда! Сердце, вот, к нему в придачу! Ссора наша – ерунда. Так шаманит, знать, не зря, Странствий новая заря.… Так шаманит, знать, не зря, Странствий – новая – заря…

Романс 001

И, вот, когда приходит ночь, То замолкают – птицы в клетках. И дождик – на осенних ветках Играет нам ноктюрн – о днях былых. О тех, что вдаль умчались без возврата, Оставив нам из листьев – горы злата, И думы о делах Времён иных. И думы – о делах Времён иных… Как мелко мы живём, помилуй Бог! Всё деньги и камения считаем, И главного – совсем не понимаем, Плачевный жизни подводя итог. Как мелко мы живём, помилуй Бог! А где-то там, в немыслимой дали, Плывут себе – Нежданному на встречу, Призрев вот этот скучный пыльный вечер, По голубым волнам – красавцы-корабли. Вот, где-то там – в немыслимой дали… И девушки, скромны и грациозны, На берегу – ждут капитанов тех. И молятся – за их большой успех В делах – по-настоящему серьёзных. Те девушки, скромны и грациозны… Победных труб – знакомые мотивы, Конечно, очень скоро зазвучат. И циники покорно замолчат, Когда домой вернуться пилигримы, Под музыки – победные – мотивы… И, вот, теперь, когда приходит ночь, Я выпускаю своих птиц из клеток. И их несёт – от сель – порывом ветра, От скуки и печали этой – прочь. Их ждёт таинственная ночь! Их ждёт – таинственная – ночь…

Романс – 002

Не спорьте с дамами, гусары! Как кроликов – поймают вмиг. И лишь – душевные пожары, Как продолженье тех интриг. Как продолженье – тех – интриг… Девиц коварство – многогранно, Капканы те – не сосчитать. Казалось, впереди – Нирвана, А там ловушка номер пять. А там – ловушка – номер пять… И конь гусарский, уж, стреножен. И сердце бедное – в тоске. Любить весь мир оно не сможет, Гвоздьми прибитое к доске. Гвоздьми – прибитое – к доске… Уж, скоро свадьба. И свобода, прощаясь, ластится у ног. И – чу! Коварная природа Подводит юности итог. Подводит юности – итог… Не спорьте с дамами, гусары! Для них те споры – лишь – предлог. Для вас – душевные пожары, Для дам – тот свадебный венок. Для дам – лишь – свадебный венок…

Романс 003

Темней всего – под пламенем свечи. Седые мудрецы твердят про это. И вторят им безумные поэты, О вечном говорящие в ночи: – Темней всего – под пламенем свечи! Под пламенем свечи – темней всего. И мы с тобою спрятались от Мира, От пересудов тех – неотвратимых, Не позабыв, лишь только, одного: – Под пламенем свечи – темней всего! Но догорела свечка, как всегда. И наш секрет – любому нынче виден. И кто захочет – ту Любовь обидит, Печать греха, поставив навсегда. Ведь, догорела свечка – как всегда… Возьмём же сразу – тысячи свечей! И вновь зажжём их – все – одновременно! И чудная наступит перемена В том Мире, что из света и теней… Зажгите сразу – тысячи свечей! Темней всего – под пламенем свечей. И канделябры – вновь – покой нам дарят. И шумный бал к веселию вновь манит. Уютнее всего – под пламенем свечей! Мы спрятались – под пламенем свечей…

Романс 004

Как достучаться до Небес? Когда весь Мир идёт войною, И веры нет уже со мною, И на любви – поставлен крест? Как достучаться – до Небес? Как достучаться до тебя? Через года, моря и страны, Простив наветы и обманы, Призрев – законы бытия? Как достучаться – до тебя? Как не сойти с ума от сна? В котором он – тебя ласкает, И сердце бедное не знает — Куда же спрятаться тогда? Как не сойти с ума – от сна? Как достучаться до Небес? Когда надежда умирает, И жажда мести закипает В груди моей – как подлый бес? Как достучаться – до Небес?

Романс 005

Бывает у сомнений – сто причин. Бывает у любви – одна причина. Подробнее не буду, помолчим, Вслед глядя журавлиным клинам. У каждого сомненья – сто причин… Бывает у удачи – сто дорог. Бывает у беды – одна дорога. Подробнее? Один на свете Бог! Вы думали, что их на Свете много? А у удачи множество – дорог… А у меня – всего лишь – друг один. Советуют: должно быть – много больше… Но этот друг – мой раб и господин — жена моя, не меньше и не больше. А у меня – всего лишь – друг один… Приятели мои, но как же вам – смешно… Наивные, несчастные создания! Такое счастье – только мне дано, А вам – лишь те – душевные терзанья… Приятели мои, о, как же мне смешно! Но пуншевы пары – летят коварно прочь. Конечно, я соврал. Не я – моя душа! Жена к другому в ночь Лет сто назад – ушла! И пуншевы пары – летят коварно – прочь…

Романс 006

И только запах – кожаных сапог Остался – над цветущею поляной. Гусаров русских – полновесный полк Спешит порвать с французскою нирваной. Остался запах – кожаных сапог… Парижское предместье – се ля ви! Нам хорошо здесь было – не однажды. Неоднократно – клялись здесь в любви, Но нынче – это всё – уже неважно… Парижское предместье – се ля ви! И Родина – заброшенная – ждёт. И ждут девицы – русские – в Калуге. Чей поцелуй – как тот небесный мёд, Отдаст почёты – воинской заслуге… И Родина, единственная, ждёт! И полк гусаров русских, молодых, Из тех, что говорят – «помилуй Бог!». Умчался – к тем осинникам своим, Оставив запах – кожаных сапог. Тот полк гусаров русских, молодых. На встречу Декабрю. Помилуй Бог…

Романс 007

И только запах – кирзовых сапог, Да и портянок, что сушились рядом, Остался над той маковой поляной, Что расцветала – много раз за год. Лишь только запах – кирзовых сапог… И маков никаких здесь больше нету, И нет аула – что на дальнем склоне. Одна всего приличная ракета «Земля-земля» прорвалась в небосклоне. И никого здесь – лет на двадцать – нету. А мы – уходим, тоже, блин, гусары. И пять своих – несём на плащ-палатках. А позади – голимые пожары, А впереди – тот особист – несладкий. И мы уходим в ночь – почти гусары… Из пятерых – один, лишь только, выжил. Сейчас он – инвалид. Помилуй Бог! Всё снятся мне – те давние пожары, И запах – этих кирзовых сапог… Но, всё-таки, тогда я – выжил…

Раздел третий Романтический

Аргентина

Ла-Плата – река, где не видны берега. Незнакомые звёзды – играются с полночью. Волны – цвета старинного, давно нечищеного столового серебра… Лентяйка – местная горничная. Ночью не уснуть в гостиничном номере. Что-то постоянно шуршит по крыше. Шуршит – по стеклу и по подоконникам. Всё шуршит и шуршит… Что это? Темно, ничего не вижу. А утром, распахнув окошко, понимаешь: Может, это вам покажется странным, Но везде и всюду летают Миллионы лимонных листьев, опавших с платанов. И тогда многое – понимаешь… Танго звучит из каждого раскрытого окошка. На улицах нищие играют на скрипках. Сосиски в тесте, виноградная граппа, упитанные уличные кошки, Молоденькие девушки, одетые только в улыбки… Везде и всюду – портреты Эвиты Перрон. Она умерла – много лет тому назад. Ну, и что из того? Каждый трамвайный и троллейбусный вагон Демонстрирует вам – её незабываемый взгляд, Её милое – лицо… Она умерла в возрасте Христа, И весила – при этом – ровно тридцать три килограмма. Аргентина тогда застыла и ждала: Когда же она воскреснет? Великая Дама… В золотистой луковой корочке – аппетитные кусочки асадо. Лукавые чёрные глаза – за столиком напротив. Извините, милая сеньорита, но я срочно уезжаю. Больно, уж, она грустная – ваша аргентинская осень… Вы никогда не бывали в Аргентине? Не бродили по ночным улочкам Буэнос-Айреса? Мне вас жаль, господа и товарищи! Ни об этой планете, ни о настоящей жизни, в частности, Вы, собственно, ничего и не знаете…

Баллада Странствий

Эхо – былых времён. Зов – тех далёких стран. Вновь – ветер перемен Бьёт – в наши паруса. Тени – прожитых лет Нам – не дают уснуть. Отблески – прошлых побед Наш – озаряют путь. Чаек – тоскливый крик Вслед – летит за кормой. Жизнь – это только – миг. Нам не надо – другой. Клипер – поднял паруса. Все, словно бы – навсегда. И – голубая звезда Снова слепит – глаза. Сотни – ужасных бурь Где-то в засаде – сидят. Нынче – у нас июнь, Плаванье – до декабря. Месяц – и белый песок, Тёплый – и нежный – такой. Кошкой – лежит у ног, Ластиться – под рукой. В том кабачке – огни, И – гитары поют. Тропики – рай для любви. Может – останусь я тут? Вдруг – позабуду тебя, Завтра – встав поутру? Златом – пошло звеня, Я гарем – заведу? В трюм – его помещу. Вновь – поднять паруса! Отчего же – грущу? Отчего же – слеза? И – миллиарды звёзд Нежно так светят – вдали… Слушай – не надо слёз, Просто – меня позови. Ты позови – всерьёз, Через – шторма и года. Что мне – те полчища звёзд? Ты у меня – одна. Сон – вдруг, снится ещё. Первый снег – на полях, По полю – мы вдвоём Дружно шагаем. Зря Снился – под утро – тот сон Яркая – в небе заря, Чистый – совсем горизонт. Может – всё это – зря? Значит – всё решено: Вся команда – наверх! Рулевой – путь домой! Даст Бог – всем! Снова – знакомый причал. Кто там стоит – на краю Пирса? Не уж-то – она? Та, что так нежно – люблю…

Барселона

В урочный час, на утренней заре, Меж волнами, трепещущими сонно, Родился лучший город на Земле С названьем гордым – Барселона…

Воспоминания о Париже

Над Парижем – звёздная ночь, Стая яркая – над Монмартром. И опять наступает «завтра», А «сегодня» уходит прочь. Над Парижем – звёздная ночь. Звёздная ночь – над Парижем, Сена – как зеркало старое, И любовь та незваная Сердцу становится ближе. Звёздная ночь – над Парижем. И – рождается утро, Ветер рисует – тени. И ничего не изменит Синий цветок незабудки, Что на ладони узкой Как драгоценность лежит. Бедное сердце дрожит, Словно – птенец трясогузки — Перед кошачьим взглядом, Зная, беда – где-то рядом…

Воспоминание о Париже – 2

Здесь сам Дюма – от женщин – без ума. Творил свои бессмертные тома. Здесь сам Стендаль – в весёлые дома, Захаживал, но редко, иногда. Здесь царствовал когда-то Мопассан. И, даже, достославный Арамис, Призрев на время свой церковный сан, Любовью жаркой – ублажал маркиз. А вот, скамья – над Сеною, в тени… Я девушку здесь жарко целовал. А как же её звали? Позабыл. Но и красивей, право, не встречал…

Лондонские мотивы

Маяк подмигивает криво. Как будто чей-то тайный знак. Над тундрой вой плывёт тоскливый — Когда-то ездовых – собак. Когда-то – ездовых. А, ныне? Не псы, не волки, просто так… Ушли погонщики в долины, И бросили – своих собак… Ведь, золото нашлось – однажды. В дорогу позвала судьба. И прошлое – уже неважно. Они, конечно, не со зла… Они стремились в мир огромный, Где – брюлики и жемчуга. И женский взгляд – призывный, томный… Они, конечно, не со зла. А в ресторанах тех шикарных Лишь песни грустные звучат. То олигархи вспоминают Когда-то брошенных собак. Маяк – подмигивает криво. И час сомнения настал. А где-то там застыл красиво Опасный, но – неповторимый, Чилкутский гордый перевал. Что в этом Мире – ценно, право? Что настоящее, что – бред? И вот в висок глядит упрямо Однажды – пьяный пистолет… Собачий вой умолк, однако. И час божественный настал. Бредут упрямые чечако. Привет – Чилкутский перевал!!! Всё повторится – без сомненья! Борьба – вот, жизни высший смысл! А золото, дворцы, каменья — Удел поганых, жадных крыс. И пусть, уж, голова седая, Мы выступаем поутру. Лёд на тропе уже подтаял. Иначе – к вечеру – умру…

Моряки – не грустят…

Моряки не грустят. Никогда. Как же можно – в море – грустить? И любая беда – ерунда. Южный Крест – по курсу – горит! Моряки – никогда – не грустят. Даже если, надо грустить. Полагается – типа совсем — Всем! Всем – по пинте чёрного рома Выдают капитан и Бог. Впрочем, стоят один – другого. А товарищ мой занемог. Занемог – от любви зазряшней, Что осталась в последнем порту, От волны той, что нотой протяжной, повторяет: – Жду! И сорваться – бы сослепу – к ней! Наплевав, на моря и шторма. Но солёная карусель – предлагает свои дела: – Все на мачты, поднять паруса! Кто не с нами – тот против всех! Позабудьте – о тех мечтах! Все! Не грустят никогда моряки, В море синем…

Озеро Сиреневых Туманов

Озеро Сиреневых Туманов Меж горами синими – живёт. И под утро – как это ни странно — Песенки весёлые поёт. Но про место то – никто не знает, Только я, да парочка друзей. Да ещё – гусей свободных стая Из далёкой юности моей. И когда мне грустно – несказанно, Снится мне – всё чаще и сильнеё — Озеро Сиреневых Туманов Из беспутной юности моей…

Под Южными Созвездьями

Небо и море – одного цвета, Нет между ними – горизонта линии… Говорите, здесь всегда – вечное лето? Плесните-ка – ещё – мартини… Скорее всего, я тут зависну – надолго. Возможно, что и навсегда… Между тропиком Рака и тропиком Козерога, Говорят, медленно летят года… Я – зависну, не думая о хлебе насущном, Бананы и кокосы падают – прямо в руки – всегда. Сиеста – многочасовая, и любовь, говорят, места эти посещает — Разборчиво, иногда… Что ещё надо – чтобы подбить итоги? То ли всей жизни, то ли – только – её проявлениям частным? Вдруг, здесь навсегда останусь, подражая многим. Счастливым – в конечном итоге? Или – несчастным? Вдруг, год проспав, объевшись цветками лотоса, Я вернусь, всё же, в свой Мир – прежний? Где метели метут – целый год – без роздыха. Всё метут и метут – без бонусов на надежду… Вернусь к той девчонке – с глазами серыми, Словно – вода в знакомом роднике. Со словами – на удивленье – несмелыми, Что родились – негаданно нежданно – в этом тропическом далеке… А вечерами – зимними, хмурыми, промозглыми, Что сразу наступают – по окончании короткого лета. Я буду ей рассказывать – веками нескончаемыми, долгими — О тех местах, где небо и море – одного цвета…

Эвита

На этом свете жила только одна женщина. Звали её – Эвита Перрон. Больше на свете – женщин не было. Вагон, Отцепленный – когда-то, где-то… Свалившийся – случайно – в пропасть… Если в этом вагоне были бы аргентинцы, То они – перед смертью – дружно выдохнули бы: – Эвита!!! Этого не понять – никогда – иностранцам. Как эта женщина, умершая восемьдесят лет назад, Могла быть символов, именем, Святой – целой страны? – Эвита… Могла, и была, и есть! Мои братья и сёстры! Аргентина до сих пор без ума – от этой женщины… Эвита Перрон, всегда и везде – моё восхищение… Всегда

Хокку: «Тишина. Ностальгия. Любовь»

001. Тишина. Ностальгия. Любовь. Вот он – твой удел, Душа. Вновь. И – навсегда. 002. На краю земли, над древним шотландским замком – летят журавли. И кружится над тем замком — В небе синем – ностальгия. 003. Ностальгия – это пиво с горчинкой, выпитое по случаю, в европейской кафешке. Практически – «Жигулёвское»! Как же в Россию – хочется! Отпустите, дяденьки, парнишку! 004. В небесах, на востоке – тоненькая розовая нитка Теплится. Словно – на твоих губах – улыбка. 005. Любовь меня – не предала, нет-нет! Обет свой выполняя, как могла, Она тихонько – умерла… 006. Зима. Морозы. Тишина. Гуляют ветры – иже с ними. Какая чудная страна — Россия. 007. Любви – все возрасты покорны. Нескромны – мысли и слова. Особенно – после инфаркта, от смерти убежав, Едва. 008. Тишина. Знать, любовь совершила свой акт. Героини и рыцари — Спят. 009. На перроне – скорый поезд. Уезжает – в никуда. Знать, и на душе случились Холода. 010. Бабочки – прерванный полёт, на рассвете… Иней превращается в лёд, дует – холодный ветер. Извини, ревностью был занят своей. Не заметил…

Раздел четвёртый Философская лирика

Философия

Пляшущие тени В отблесках костра. Милые колени, Песни до утра. Всё тогда возможно, Тени прочь бегут. Звёзды осторожно Ночь на части рвут. Полная победа! Сыграна игра! Умерли все беды, Раз и навсегда! Время всё изменит. На исходе сил — Пляшущие тени — На краю могил…

Гадкие, насквозь – пивные стишки (Написано на даче, в шесть утра, с жуткого похмелья, при полном отсутствии пива)

Утро

Пошлите же за пивом – денщика! Молю вас, о, прекрасные гусары! А почему – вы в серых галифе? И для чего вам – чёрные дубинки?

Говорят…

Говорят, что можно жить Как-то по-другому. Пива пенного не пить, И на выборы ходить — В школу, возле дома. Говорят, что можно, вдруг, Бизнесом заняться. Стать богаче всех вокруг, И войти в элитный круг, В спонсоры податься. Говорят, прогресс – в разнос. И в стране настолько Жизни уровень возрос, Что Европу перерос, Говорят – и только. И с трибуны говорят, И с газетной строчки. Я за пивом, господа! Эта истина стара: Болтовня – есть болтовня, А в основе бытия — Власть и деньги. Точка.

Белый танец

Когда мне говорят, что жизнь прошла, Я лишь на это, право, улыбаюсь. А где мой Белый танец, господа? Где мой последний – самый Белый – танец? А Белый танец – где-то вдалеке, Его портрет – мне ветер нарисует. Жена во сне лишь пробормочет мне: – Ну, что мой милый, может, потанцуем? И я отвечу ей: – Конечно, да! И некуда от этого не деться. Не умничайте, право, господа! Попейте лучше пива – после секса…

Две струны

Две судьбы в тот поздний вечер Познакомились с разлукой. И пеняли всё на ветер – так легко. Две струны – так нежно ныли, Перебарывая скуку, И печаль летела в небо – высоко… Две струны – как добрый вечер, Что порой нам только снится. И на небе – словно флаги – облака. Две струны – так грустно ныли, Как капризная девица, Что вздыхает на пороге – иногда… Две пустых пивных бутылки, Вот, и всё – закончен вечер. Ночь – хрома и одинока – вновь пришла. И зима – вновь прибежала, А любовь, расправив плечи, Улетела, растворилась – навсегда…

Затмение

Лунное затмение – мать его ити! Посмотреть нет времени, Господи, прости! И затменье Солнца – как-то не по мне. Инопланетяне – тоже не в цене.… Не могу согреться В пламени огня. Лишь – затменье сердца — Страшно для меня…

Жёлтый лист – как мелодия…

Жёлтый лист – как мелодия, Незнакомый мотив. Говорят – это Родина, Говорят – позитив. Говорят, что обрящем, Что растратили встарь. Я живу настоящим, Как весною – глухарь. Ничего, уж, не будет, Лишь предательства – твист… Депутаты – паскуды, На плечо – жёлтый лист. Жёлтый лист – словно реквием, По тебе, иль по мне. Разлетается – эхо. И роса – на траве… Всё бывало. Но так, вот? Лишь бабло – высший смысл? Попрощаемся сразу, Без премьер и кулис. Попрощаемся. Эхом Кто-то встрянет в ответ. Мне сейчас – не до смеха. Я уехал. Привет! Я уехал надолго, Под сермяжный свист. Одиссеем – словно, Взяв с собой – жёлтый лист…

Тоска

Тоска, она – чаще всего – серая. По общему мнению. Может быть… По мнению – целого поколения. Забыть… Забыть? Что вы предлагаете забыть, собственно? Что двоечники – приватизировали полмира? Оно так и произошло. Пятерочники – в прокурорах, четверочники – в адвокатах, Троечники, извините, быдло… Быдло? Это те, кто не сидит на финансово-материальных потоках. Это те, кто ходят без галстуков и не желают лизать жопу Вперёдсмотрящим. Не хотят – умирать в окопах. За чужую идею – сразу же… Прошло. Что прошло, собственно? А всё – если по-честному. Россия? Нет её – больше. Только лишь арена – для всяких клоунов. Бескрайняя – как степь Цирковая площадка… Как называется – ваша политическая партия? Пи-пи-пи…

В предвкушении – летнего отпуска

Иногда, на розовом рассвете, Кажется – всё это – не всерьёз… Солнышко, оно так ярко светит, Солнышко, за окнами – мороз… Иногда, под заревом заката, Всё мечтается – о южной стороне, Где был счастлив – я порой, когда-то, Как-то – по весне… Скоро отпуск, вновь я уезжаю. Каждый год – на фоне многих лет, В ту страну, где стаи попугаев Радостно приветствуют рассвет… В те края, где помнят Че Гевару, Где Калашников – легенда из легенд. А девчонки – красивей не знаю! А вино? Его прекрасней нет… То вино – из ягод дикой сливы… С кем воюем? Право, всё равно! Мы – повстанцы! Мы – неотвратимы! На привале – терпкое вино… Каждый отпуск – полчище загадок, По ночам – нездешний веер снов… Главное, без всяких непоняток, Прочих всех – негаданных загадок, С лёгкостью – мочить там очень модно Холуёв – всех местных пидоров…

Чёрная туча

Чёрная туча – над Городом. Ерунда? Чёрный Город – под маленькими тучками… Пошли вы все! Навсегда… Пошли, мучаясь, на диване психоаналитика: – Он, наверное, всё врёт, сука злая, Бабки зарабатывая…. События… Какие такие – события? В конскую задницу? Разные. Но вчера ты простила меня и – поцеловала. Разве – этого – мало? Что там ещё? Чёрная туча? Пшла вон, гнида чёрно-синяя! Видали ублюдков и не таких, В смысле – пэдорастов… Спи, внучок, спи… Это дедушку понесло куда-то, Извини…

Иногда

Не грусти, ты мой друг, понапрасну. Не грусти, старина! Наша жизнь весела и прекрасна, Иногда. И про это – написано в книжках: Если больно – молчи. Обучают тому мальчишек Палачи. Палачи те зовутся просто — Зависть, ревность и идиотство. А, вообще, наша жизнь – светла, Иногда…

Воровка

Юная девушка украла моё сердце. Наверное, лет тридцать тому назад. Мне было шестнадцать, ей – немногим меньше. За окном – рыжий листопад… Невысокая, стройная, с маленькой грудью. С красивыми ногами, от которых в голове замирают все мысли. Она украла моё сердце, если говорить по сути. Украла его и растаяла – в дымке различных событий… Тридцать лет жить без сердца? Вы – пробовали? Наедине – со своими снами, где – только – она? Проще – съесть пару килограмм красного молотого перца, И забыть, что в мире существует весна… Вы – лично – пробовали? Нет? Тогда помогите – эту воровку отыскать. Невысокая, стройная, с маленькой грудью. С красивыми ногами, от которых в голове замирают все мысли. Сейчас ей, наверное, сорок пять… Нашедшему – наша благодарность и признательность! Мне – верните сердце, воровку – себе заберите. Я уже давно и прочно женат, двое взрослых детей, Череда счастливых событий… Вот так…

А вчера…

А при прощании она подмигнула – нежно так… Ты сам видел? Это – не глупый прикол? Я по гороскопу – лишь упрямый рак, А она – лев. Это – ничего? И бывало хуже – даже – во сто крат. Ты свой серый пиджачишко – отряхни… А её зелёные глаза? Ты – просто – мерзкий раб! Не обижайся, братишка, извини… А вот там – мелькает…. Что оно? Словно бы все паруса – подняли наши корабли… Иллюминатор – совсем даже обычное окно, Там, на самом краю земли… И глаза те, зелёные, которые… Такие, которых не бывает – никогда. Счастливые, любящие – во все стороны… Вчера… Те глаза, счастливые – которые… Сильный ветер, слеза… А, ты, капитан, всё удивляешься: – С каких таких коврижек недопеченных – попутный ветер – дует в наши рваные паруса…

Жизнь моя

Жизнь моя – особа непутёвая. В суматохе дел – как миг – прошедшие года. Голова – сединой подёрнута. Жизнь моя – радость и беда. Знала ты – времён весёлых песенки, И печали – жалобы в ночи… Как с тобой – порой бывало – весело. Как светло – мечталось о любви… Жизнь моя, что же ты – скукожилась? Словно береста – в объятиях огня? Жизнь моя – сколько нами прожито! И, клянусь, не позабыть и дня! Распрямись – как деревце весеннее! Встань с колен, и будь горда – всегда! И пускай – идут дожди осенние, Те года – нам вместе – не беда! А давай, пусть и у края Пропасти, И пред тем – Последним Алтарём, Позабудем – о тоске и робости, И, конечно, мы ещё споём… Жизнь моя – особа непутёвая. В суматохе дел – как миг – прошедшие года. Не грусти, моя ты бестолковая! Мы с тобой – вместе навсегда…

К Богам…

Рассвет опять – застанет нас в дороге. Камни и скалы. Да чьего-то коня – жалобный хрип. Солнце взошло. На Небесах – проснулись Боги. Они не дождутся – наших раболепных молитв. Они не дождутся – ленивые и важные. Не дождутся – по определению. Я всё про них понял – однажды. Шутов – нашего времени. Мы – сами по себе, они – сами. Пусть идиоты – кладут перед ними поклоны. Только наша честь – с нами. А у овцы Долли – имеются верные клоны. Рассвет, дорога, это – всё – наше. Храмы, жертвоприношения – оставьте себе. Вот, ещё одна святыня – тюремная параша. Рядом с ней – шлюха, лежащая в неглиже. Лишь рассвет и дорога – наши амулеты на этом Свете. Для чего? Без цели, просто так. А вы, уважаемые, деньги – без устали – копите. Накопили? Заводите сторожевых собак. Лишь дорога и степь – удел немногих. В ожидании новых, славных битв. На Небесах огромных опять проснулись – Боги… Они не дождутся – наших раболепных молитв.

Когда-нибудь… (Заветная мечта одного знакомого мне олигарха)

Когда-нибудь, у самой Пропасти, У Мрака Бездны на краю, Я отмету все эти глупости, Что жизнь так портили мою. Все эти деньги и престижные Дворцы, машины, жемчуга. Всю эту чёртову недвижимость, Что навязалась мне сама. Всех этих женщин многочисленных, Что сладко пели о любви. И эту гадкую политику, Замешанную на крови… Когда-нибудь, в дожди осенние, Привидятся – твои глаза… Такие нежные, весенние, А на глазах – слеза… И я всё брошу – враз, безжалостно, И эту Пропасть, и – дожди… Ты, только вот, дождись, пожалуйста! Меня, пожалуйста, дождись… И пусть друзья – ругают матерно, И будет труден новый путь. Я брошу всё – к такой-то матери! Когда-нибудь…

Когда-нибудь – 2

Когда-нибудь, уже на склоне лет, Я повзрослею – как-то незаметно… Загадывать – неверная примета, Одна из самых призрачных – примет. Когда-нибудь, уже на склоне лет… Когда-нибудь, в один из светлых дней, Что скупо так отпущены судьбою, Мы встретимся – единожды – с тобою, На фоне – уходящих кораблей. Когда-нибудь, в один из светлых дней… Когда-нибудь, среди нагих полей, С тобою мы, конечно, разойдёмся. И очень тихо – вслед нам – рассмеётся Волшебник ночи – скромный соловей. Когда-нибудь, среди нагих полей… Когда-нибудь, на краешке иглы, Я посещу – ещё – сей берег дальний. Что весь пропитан – обещаньем тайны, И ожиданьем – сказочной игры. Когда-нибудь, на краешке иглы…

Лагерный рассвет

Где-то гуляет рассвет, В небе – под ручку – с луной. Солнышко – словно кастет, Пряча от всех – за спиной. Что у него на уме — Мне никогда не узнать. Прячет ли нож в рукаве, Чтобы нас всех убивать? Может, он – добрый поэт? Или – художник, какой? Мне нарисует портрет Девушки славной одной. Девушка эта живёт Там, где леса и зверьё. И ветерок, что не врёт, Свободой – кличет её. Но, как туда нам пройти? Рассвет не расскажет скупой. Карту с маршрутом пути, Пряча от всех – за спиной…

Лагеря

Лагеря. Здесь многое видали. Многому учились, умирали. Кто-то, даже, и совсем зазря. Лагеря. Кто-то вышел – сел через полгода. Говорит – сплошная непогода, И, уж, больно – яркая заря… Лагеря. Зарекаться – лучше не пытаться. Каждому – когда-то спотыкаться. Где-то мрачно бродят – егеря. Лагеря. Лагеря – в душе живут у многих, Заставляя оббивать пороги, Власть держащим – честь свою даря… Лагеря.

Немая Судьба

Судьба – безумная подруга. Она всё знает – наперёд. И мы бежим, тесня друг друга, За ней – годами напролёт. И не подскажет, Не расскажет, Где те – благие берега, Судьба, бесстыжая подруга, Что от рождения – нема. Судьбы коварство многогранно, И верить ей – что мух считать. Но иногда – как, право, странно: Пинок – за веру – получать…

Новогодние миражи

Новогодняя ночь, лёгкий морозец, безветрие полное. С неба падают снежинки крупные – неправдоподобно. Луна – словно лампа огромная, Над избушкой нашей висит – красавица утончённая, томная. Тосты дежурные, привычные – до зубной боли. Идут – один за другим – устоявшейся чередой… В телевизионном ящике – о чём-то пошло поют – давно знакомые морды. Наверное, о том, что жизни уже не будет – иной… Не хочется в этой верить, не хочется – ужасно. Может, всё ещё изменится в лучшую сторону, кардинально? Может, она всё же существует – Новогодняя сказка? Пусть – весёлая немного, пусть – немного печальная. И уже под утро промозглое, где-то на излёте сознания, Перед глазами, что от желания сна смыкаются в предрассветной тиши, Начинают появляться, призрев все законы мироздания, Яркие, цветные, совсем нездешние – миражи. Корабли несутся куда-то – под всеми парусами. Сраженья, пираты, клады, зарытые на далёких островах… И девушка – на белоснежном песке заброшенного пляжа, беззащитная и тоненькая такая, Жёлтую розу – прячет в своих волосах. И от тех видений – засыпаешь спокойно и счастливо. Веря, что завтра переменится навсегда – всё и вся… Улыбаясь во сне – широко и дурашливо. Чувствую всеми клеточками тела, как рождается заря. Утром – головная боль, дежурная кружка пива, за окном – серая картинки… Хмурые взгляды жены, паскудные депрессионные стоны души. Остаётся одно – целый год ждать, когда под неправдоподобно крупные снежинки, Снова проявятся они – Новогодние миражи…

Она – сказала

Она сказала: – «Мы расстанемся – внезапно…». Она сдержала слово – как всегда. Холодная постель, невкусный завтрак, За окнами – дождливая вода. Она сказала: – «Мы расстанемся – внезапно…». А дождик – всё дождит. И небо – серо. И капельки слезинок – на стекле… Она – вновь – улыбается несмело, С той фотографии – на бежевой стене. А дождик – всё дождит. И небо – серо… Давайте, выпьем мы – за женщин наших верных! Что слово держат – в самый каждый этот раз… Увы! Опять бутылка – опустела. Опять закончен грустный мой рассказ. Она сказала: – «Мы расстанемся – внезапно…».

Ностальгия

Ностальгия – это пиво с горчинкой, Практически – «Жигулёвское». Выпитое – по случаю – в среднестатистической европейской кафешке. Как же на Родину – хочется! Отпустите, дяденьки, парнишку!!!

Осенняя правдивая примета

На пороге – только тишина. За порогом – снова – только осень. Ветер – листьев жёлтых – горстью бросил Мне в лицо, насмешливо шутя. Дверь закрою на большой замок, И уйду в леса – гадать навроде. Есть примета верная в народе — Будущего отгадать итог. Если – в очень позднем сентябре — Листья посчитать все в односчастье: Больше жёлтых – это значит – к счастью, Больше красных – значиться – к войне… Ну, а если – зелено вокруг, Знать, всё очень плохо – насовсем. И все деньги, ну, почти у всех, Очень злые люди – отберут… С полдороги – к знанию Судьбы, Я вернулся. Надо мне оно? Ночью, очевидно, будет холодно. Печку бы – успеть бы – протопить…

Капля оптимизма (Александру Бушкову, эсквайру)

И когда лучший друг, Тот, с которым вы съели – пуд соли. Вдруг замнётся и скажет тебе: – «Слышишь, друг! Расстреляют нас завтра с тобой. Поменяемся – долей? Всё пропало давно, только серое небо – вокруг… Что нам ждать? Лишь, помолимся Богу всемудрому! Мы умрём среди этих бескрайних – полей…»… Ты не верь, потому что уже – по пути многотрудному Кто-то смелый своих понукает – коней… И в рассвет, что так пахнет расстрелом – немыслимо… Мы цепочкой уйдём – всё в плену наших раненых снов. И с девчонками нашими нежно – прощаясь мыслями, Мы растаем в бездонном краю – наших раненых слов… И уже подпоручик – расстрельную роту – выстраивает. Его право. И тут не поспоришь, друзья! От таких разных мы все произошли, но иногда – праведных, От таких разных, но очень смешных – обезьян… Но, пусть каждому – да воздастся по его доблести! Не по бешенным баблосам и прочей херне… Расстрел? Ну, и пусть! Мы не ведаем – робости. Принимайте, Ангелы! Грешники нынче – в цене… Так приятно, когда все уже до конца – поверили, Что ты просто марионетка – из детских сладких снов… И, вдруг, перед ними – гвардейская Кавалерия, Вылетает – с шашками наголо – из-за синих холмов… И на башне высокой – старинного замка, По указу одного очень Светлого короля, В честь наших подвигов, возможно, уже завтра Трубадуры – громко – протрубят… Каждый, он достоин – только своей участи. Того, что заслужил – всей прожитой жизнью. Если достоин – простят. Не достоин – мучайся! Или, вдруг, вмешаются, направив Кавалерию – в гущу событий… Друг мой, просыпайся, уже стража стучит в двери. Да, пришло время казни, просыпайся и не ворчи. Помощь – не за горами, и я в нашу победу верю. Гвардейская кавалерия – копытами – где-то стучит… Только в эту сентенцию глупую – верю я. Громкий стук разрывает – картинку из призрачных слов… Это просто – спешит к нам на помощь – гвардейская Кавалерия, Из-за синих – покрытых местами цветами – холмов… Это просто – спешит к нам на помощь – гвардейская Кавалерия, Из-за синих – покрытых местами цветами – холмов… Из-за синих – покрытых местами цветами – холмов…

Пивной вечер

И, может быть, когда-нибудь, Войду – в свою любимую пивную… А там – Бушков – свой продолжает Путь, И бабы голые – по телеку – танцуют… Ну, что, Санёк? Тоскливо, типа, брат? А водочки – сугубо – для сугрева? И выпьем с ним. Воистину – богат, Тот, в чьих нетленках – запах неба… И не чета – тем многим, словом – всем… Тот вечер, что отныне – лишь – легенда… Бушков – в углу храпит, и, в общем, лень Мне продолжать рассказ о непотребном… Глаза слипаются, и где-то бродит он, Мой сон – о той, что вам всем и не снилась… Бушков – храпит. Потише, сладок сон… Прости всех нас, Господь. Ну, сделай милость! Прости – нас всех!!!!! А мы – простим тебя… Как – пиво кончилось? Пошлите же машину!!! Бушков проснётся. Битте, свежачка! Откушайте – с огромнейшим плизиром… Пройдут – века. В таинственной дали Потухнут звёзды – словно пересуды… Хелльстад нас ждёт… Менты – они зануды, С собой реальность – тупо привезли… Когда-нибудь ещё войдём С Бушковым мы – в любимую пивную…

Пивное утро

Хелльстад нас ждёт. Уже Вентордеран зажёг свои сигнальные огни. И нет пути назад, открыт – лишь – путь вперёд. Сияют звёзды – в призрачной дали… Открыт – лишь – путь вперёд… Проснись, мой брат! Уже Доран-ан-Тег Соскучился – без новых славных битв. А на висках – как будто – выпал снег, Отметиной – несбывшихся молитв. А на висках, и, правда, выпал снег… Ты слышишь – в вышине – тоскливый вой? То пёс Акбар – на краюшке скалы Зовёт давно – лишь только нас с тобой. – Куда вы запропали, пацаны? Хелльстадский пёс зовёт – лишь нас тобой… Оставим пиво здесь? Возьмём с собой? А Мара – не прогонит с пивом нас? – Конечно, не прогонит! Бог с тобой! Она прекрасна – без искусственных прикрас. Она и с пивом – пустит нас домой… Пора, мой друг! На краюшке иглы Мы разрезаем годы и века! А пива мы набрали – сколь смогли… Нас ждёт Хелльстад, прекрасный – как всегда… Нас ждёт Хелльстад, опасный – как всегда…

Перед дорогой…

И когда-нибудь – будет рассвет. Где-нибудь, может быть, для… И какой-нибудь там – Пересвет В путь отправится – зря… Он пройдёт через много стран, Где другая совсем заря. И легко проплывёт океан, Зря… И вернётся в родительский дом, Где-нибудь – в конце октября. И кладбищенский пёс под окном Лишь пролает: – «Зря»! Я всё знаю, но – ухожу. Не держи, ради Бога, меня. На дорожку – с тобой посижу. Эти слёзы – зря…

Сашенька

Девушка с огромными глазами, Девушка прекрасная – как сон. Иногда Ахматову читает, Под далёкий, колокольный звон. Над судьбою Овода рыдает, Бунин и Толстой – на книжной полке. На гитаре – Моцарта играет. И романс поёт – светло и звонко. А на утро – жизненная проза. И «тэтэшку» в сумку опускает Девушка прекрасная – как роза. Девушка – с огромными глазами…

Песенка весеннего дождя

Песенка весеннего дождя Вдруг, прервалась, словно отдыхая. Ей не надо – злата или рая, Ей чужды – законы бытия. И всегда, престижности назло, То поёт, то снова замолкает, О деньгах – совсем – не вспоминает, Голосом, как будто – серебро. О ручьях поёт и о рассветах, О любви и детской чистоте. Но играют роль свою наветы, Модные – в гламурной суете. И поймали Песенку сатрапы, И пытают – с ночи до утра. Почему же ей – не надо злата? Знает что-то тайное она? Табуретом били – как всегда. Но молчала Песенка упрямо. А потом – тихонько – умерла, Словно чья-то – старенькая – мама… В жизни этой сложной – всё ужасно просто. После ночи звёздной – сизая заря. Но зарыли алчные – суки – на погосте Песенку весеннего дождя…

Полуночный Ковбой – Иванофф…

Полуночный Ковбой – в никуда… Мчит его конь, сминая кактусы мексиканские. Ночь, состоящая из оттенков – серебра, Вас приветствует, куда-то скачущие… Порция виски? Без проблем, мой друг юный! Куда вы торопитесь – как в Преисподнюю? Ах, да! Вы говорили – ещё по полудню, Мол, на вашей Родине – осень наступила…. Помню! Тогда вам – двойной виски от заведения нашего! Лошади вашей…. Ах, извините, коню – двойную порцию овса… Извините, если что ни так, милейший! Вас, русских, никогда не понять – до конца… Вы что-то говорите? Внимательно слушаю! Да, всё – практически – понимаю. Говорите, говорите…. Я записываю. Чисто – на всякий случай. Жизнь, она странная штука – такая… Море ночное – прекрасное, даже… Просто – конец сентября. Просто – конец сентября… На Родине уже картошку выкопали Давно. Вам – смешно? А, вот, море – словно тусклое олово Очень давно… Причём здесь – олово? Вам – смешно? А мне – нет, собственно… Где-то там, в далёкой России — Поздняя осень. Осень… Нет же! Он себя вёл прилично! Звать его – ковбой Иванофф… Давайте, шериф, я вам текилы налью – лично? Пусть он спит? Счастливых – ему – снов! Где-то там, сминая на своём пути Мексиканские кактусы, Мчит – Полуночный Ковбой. Задумавшись – до отупения страшного — О России. Осенней порой…

Последняя зима

Тишина на пороге Застыла – как сонная жуть. Но дано лишь немногим В глаза Тишины заглянуть. И, даже, услышать Её торопливую речь: – Мы встретимся вскоре, Любовь постарайся сберечь… И пусто – в округе, За окнами – снова – темно. Лишь звёзды-подруги Бросают в глаза серебро. И медленно-медленно Теплится где-то заря, Пытаясь расплавить Холодный рассвет января. Напрасны старанья, Вокруг – непреклонно горда, Царит – как в нирване, Подруга Зимы – Тишина…

Полярная карусель

И мыслей карусель опять – летит – по кругу. А за окном – метель, Метёт – белым бела. Она моя всегда – безумная подруга. Она моя всегда – полночная вдова. И в голове – метель, Покой нам – только снится. И смятая постель, Такие вот дела…. И ревность в темноте, как раненая львица, Рычит на целый Мир – полночная вдова. Я выйду на крыльцо. Бушлат небрежно кину На голое плечо, Где профиль твой застыл, Татуировкой той, красивой – тёмно-синей, С тем завитком волос, что я всегда – любил. А там – в седой дали, Мерцают – неустанно — Шальные огоньки Чужих счастливых вилл… А – мы? Но – почему? Ах, право, это странно! Ведь я же вас всегда – так искренне – любил… И старенький бушлат Сползает – в эту лужу… Никто – не виноват. И только снег – в глаза. Уже весна – давно – терзает эту стужу. И в ожиданье замерли – сердца… Тот старенький бушлат, Как будто – знак надежды. И будто – ясный взгляд, Где рядом – кутерьма. Но, видимо, уже – всё будет, как и прежде. Весенняя метель – полночная вдова…

Синий Колючий Ветер

Синий Колючий Ветер Как-то спустился с гор. И – под сиреневый вечер — Начал смешной разговор. Как же вы, братцы, живёте? Водочку пьёте – браво? А разговоры ведёте — Стыдно вас слушать, право! Лишь – про бабло и тачки, Да – про доступных дам. Сердце своё «на прокачку» Я вам – во век – не отдам! Вспомните юность! Мечталось Подвиг, какой – совершить! И ещё одну малость: Новые земли – открыть! В космос хотелось – до жути! Покинув родительский дом… Что за несчастный случай С вами – произошёл? И Че портрет – здесь лишний! На стенке висит – как тогда… Стыдно должно быть, мальчишки! Стыдно должно, господа! Может, забыв бытовые – мумии, Выйдем во двор? На тех сиреневых углях Запалим – новый Костёр? И все кричали: – «За – встречу!», И подливали – при том. Синий Колючий Ветер Браво уснул – под столом…

Смотря на небо

Только за Летающие Острова Александру Бушкову надо поставить памятник! На фига – Бушкову – памятник? Когда у него есть – Летающие Острова? А к ним, в придачу, Мара? Классный, наверное, чувак. Выпил бы с ним – с удовольствием. За – то, за – сё… Но реальность, небось, как всегда. Наверняка, скучнейший очкарик – с кучей комплексов….

Я – ненавижу

Я ненавижу – сытых, удачливых и скользких. Важных и правильных, в галстуках, так любящих Италии – небо синее. На чьих пляжах они так любят валяться – как моржи на своём лежбище… Я ненавижу партию – «Единая Россия».

Уходят корабли…

Уходят корабли, В рассвет – за край Земли. А мы стоим – похмельны и печальны. И понимаем – с грустью изначальной, Что навсегда, наверное, прощаясь, За дальний край Земли Уходят корабли. Они вернутся, Через много лет. Те капитаны – и седы и строги, Трофеи сложат – прямо на пороге, Нас не найдя, но выполнив обет. И, позабыв когда-то обернуться, Они – вернутся. А мы – к их возвращению – уже Помрём, конечно, в лености и неге. В мечтах – о неожиданном побеге, Помрём – к их возвращению – уже…

Поездка в Боливию

Боливийские равнины, Дальше – горы и леса. Здесь они – его – убили, Сорок лет назад. Я иду по той деревне. Слева, справа – нищета. И – печальные деревья. Навсегда. – Жарко, подойди, братишка! Прошептал мне вдруг ручей. – Не желаешь ли напиться? Из меня пил – Че! Опустился – на колени, И воды глотнул той я. Может, это – что изменит? Пусть – лишь, для меня… Воздух чистый, самый лучший. Лишь овраги, да – леса… Здесь убили – мою Сущность. Сорок лет назад…

Вот, и всё….

Вот, и всё. А дальше – только – стенка. Бритый мой затылок – холодит… У Бушкова – новая нетленка. И заря – в том зеркале – горит. И горит заря – назло козлам тем! Наши – на подходе, как всегда. Опоздают, или что – навроде… Мы умрём, на сей раз, навсегда. На прощанье – стоит побороться. И та пуля – первая – в бедро. Доползём! И тонкий лучик солнца Направленье показал давно. Доползём, и – в горлышко – зубами… А вторая пуля – наповал. Не успел я – попрощаться с вами, Виноват…

Пиво – понемногу – попивая…

Пиво – понемногу – попивая, Я решил – не надо перемен! Всё – пучком! Я точно это знаю! Всё – пучком! Лишь, не было б – измен! Всё – фигня: и золото, и деньги, И престиж, и имидж, иже с ним… Лишь – с собой согласие, поверь мне, Значимо – меж множества причин. Значимо – как эта, вот, девчонка Смотрит – из-под локтя – на меня. Значимо – как поправляет чёлку… Остальное – полная фигня! Пусть весь этот Мир – несётся в пропасть! И судьба – подмигивает криво… Мы спокойно встретим эту новость, Попивая – понемногу – пиво…

Эрнесто Че Гевара

Эрнесто Че Гевара Во сне ко мне приходит. Конечно же – не часто, Лишь пару раз – за год. На краюшек кровати Садится и болтает Со мной – о всяком разном, Те ночи – напролёт. И я с ним – поболтаю, И поделюсь – чем надо. И анекдотов свежих Ему – нарасскажу. А он, вздохнув тихонько, Ладонь свою положит На лоб мне, и прошепчет: – Крепись, братишка мой! И я креплюсь, стараюсь, И жизнь – течёт рекою. А если – очень трудно В паскудной суете, С портрета, что на стенке Висит – как себя помню, Эрнесто Че Гевара Подмигивает мне. И мы – прорвёмся, братья! И мы – прорвёмся, сёстры! А пэдорасты эти, конечно, не пройдут! Всё потому – что где-то Эрнесто Че Гевара Сидит себе – на облаке, И семечки грызёт.

Русские хокку – предвыборные…

001. Бабочки – прерванный полёт. На душе – сиреневый лёд… Депутат бывший – недоумённо – кошельком пустым поигрывает. Как же так? Обманули? Не выбрали?!!! 002. Как же это депутаты – не боятся со своими значками ездить на общественном транспорте? Боятся, конечно. Потому и не ездят на нём – вовсе. Начиналась – осень… 003. Депутат – на депутате, депутатом – погонят. Караван сей дружно мчится – за деньгами. Как – воняет…. 004. Политические съезды, прочие – политические оргии. Какие одухотворённые лица, какие – сытые. Морды… 005. Шоу! Только шоу – спасёт нас снова! Явится на Выборы электорат – как миленький! Зовите – Петросяна! И, главное, Киркорова! 006. Вот вам деньги – на компанию предвыборную. Смело берите – налом. Как возвращать придётся? Не берите в голову! В строгом соответствии С бизнес-планом. 007. Толстый дядька на чёрном «Мерседесе» вдаль несётся, не ведая преград. Хорошо ему живётся – на белом свете. Потому как — Депутат! 008. Вчера были – теледебаты. А, что? Очень мило! Смотрел, смеясь, до тех пор, пока не закончилось Пиво.

Раздел пятый Армейская подборка

Веер ржавого ножа

Лет двадцать тому назад. Жарко. Никарагуа… Мы воюем за Сандино – без особенной причины. Так принято, и вообще, почётно. Мы воюем – на века! Или – просто – за идеалы наши юношеские, Никому – в жизни взрослой – ненужные… Но мы – воюем. Режем усердно – всяким разным – глотки, Вытирая клинки – от крови – о собственные пилотки, Которые здесь в моде – с тех пор, когда – «Барселона, тридцать седьмой…». Русские братья, Прибой… Мы попались: – «Стоять! Суки! За голову руки! Молчать!». Хорошо ещё, что «Суки» – с буквы большой. По голосу судя, типа – уважают… Сразу, даже, стрелять не стали. Видимо, куш обещан большой… Калашников – со звоном на землю – падает. Словно – звучит – реквием… Приехали! Наёмников-козлов – радостные глаза, даже, похоже – братья-славяне… Врёте! Перед глазами – веер ржавого ножа!!!!!! Девчонку ту, из племени чиго, звали – Айна. Симпатичная такая – была. Молодцом, спасла! Убили её потом, месяца через два… Но, до сих пор, когда я попадаю – в безвыходную ситуацию, жду, Когда же увижу – веер ржавого ножа… И чёрные, абсолютно – чёрные, глаза! И твою улыбку – искреннюю и бескрайнюю — Айна!

Взрыв!!!

Взрыв!!! Дальше – должна быть – пустота? Или – тишина? Или цветные круги – перед глазами? Запамятовал…. Наврали всё книги. По-прежнему – стрельба Пошлая. И боль в руке, но ерундовая, не сильная такая. В смысле, может, и сильная, но – нестрашная – терпимая: Калашников в нужном направлении – поднимается легко, не подгаживая, Звонко кашляя. А, значит, не страшно. Смерть ещё далёкая, мнимая… Страшно, конечно, чуть-чуть. Но – куражимся! Взрыв!!! Да, сколько можно уже!!! Сотый – не менее, мать его!!! Ухо правое – заложило намертво, Из носа струйка потекла. Тёпло… Где – эта огневая поддержка? Где – вертолёт долбанный?! Что я должен говорить подчинённым? Напомните! Напомните, суки, про ордена! А, лучше, про квартиры, завтра предоставленные – сразу и навсегда… Напомните громко – по рации! Чтобы все слышали! И, главное, поверили чтоб… Поверившим легче, как собаке Павлова, Зубами сжимать – оголённые концы проводов… Где-то женщины заплакали навзрыд… Взрыв!!!

Диверсанты (Время и место действия – значения не имеет)

Ночь, звёзды – кучей бесформенной – высыпали. Вдалеке тоскливо воет собака. За нами – по чёрной корявой улице — Смерть крадётся, на мягких лапах… Как паскудно – воет эта собака! Окраина городка, кладбище. Свежих могил – ряд бескрайний. Прямо-таки – моржовое лежбище, Какой-то Большой генерал – крайний. Обычное – в общем – кладбище… Дальше – серое пепелище. Вроде, здесь была товарная станция? А, вот, те развалины обгоревшие, где ветер свищет? Не помню уже. После контузии – прострация. И только – серое пепелище… Я дырку в гимнастёрке – для орденка — Проковырял ещё вчера, однако. Это мы – недавно, не спеша, Проходили здесь – на мягких лапах. Все готово, блин, для орденка…

Дикие Гуси

Вы – психолог? Да, ладно! Вы – клоун из цирка! В детстве я вас видел – на арене. Помню… Что вам надо? Я искренне – не лезу в бутылку! Просто – оставьте меня в покое…. Как это – поздно? Упал вертолёт, там были люди, которые мне дороги. Да, я печален, и застрелить готов – любого, Кто станет на моей дороге К моргу, Где они лежат – мёртвые – все… Я клянусь, что буду спокоен! Пистолет отдам – без боя вовсе… Пропустите, пожалуйста, доктор! Я посмотрю только, Как они там – мои Дикие Гуси…

Молитва – перед боем

Ожиданье. Звёзды. Тишина. И никто – друг с другом – не общается. Будто, каждый – сам с собой – прощается… Ожиданье. Звёзды. Тишина. И молитву – я читаю, вдруг: – Те грехи мне, Господи, прости! И молю, и молят все вокруг — Эту смерть, о, Боже, пронеси! И, пускай, вернутся все – живые… Слышишь??? Все!!!!! Иначе – грош цена И тебе, и прочим – иже с ними… Ожиданье. Звёзды. Тишина.

Она – умерла…

Она – умерла – на рассвете. Солнце ещё спало где-то. Там, за линией горизонта. Прямо – как Пат у Ремарка, в «Трёх Товарищах». Помните? Только Пат, она умерла спокойно, словно – ледок образовался На ведре колодезной воды… А Она – умирала долго, натужно, Корчась часами от боли. Умерла. Я похоронил её – там. Долго руками, обдирая ногти в кровь, рыл могилу. Рядом с могилами друзей, вырытых мною же – до этого – сутки назад. Похоронил, сказал последнее слово – от имени своего, и от имени – Бога, Наплевав – на обвинения в кощунстве. Забросал могилу тёмно-красной глинистой землёй, поставил крест, изготовленный из подручных материалов. И написал на табличке – куске пальмового дерева, мол: – Тут похоронена – Моя Последняя Надежда. С тех пор прошло ужасно много лет… И, как-то так случилось, Что я – до сих пор – ещё жив. А где-то там, в джунглях Вьетнама, похоронена «Моя Последняя Надежда». Нонсенс, однако, если – вдуматься…

Под небом голубым… (Армейская версия)

Под небом голубым, Так трудно – умирать… И ждать, что смерть – сейчас придёт, Как избавленья – ждать. Воды лет сто, как не было, так нет. Гангрена – ставка – только полчаса. Паскудный, жёлтый, ветреный рассвет Уже терзает – эти небеса. – Не будет вертолёта, брат! Сказал мне доктор и пилу достал. – Да, и наркоза тоже – как бы – нет. Зато – какой сиреневый рассвет! Ты потерпи, солдат? И я – терпел. Часа, наверно, два. Потом – не помню. Каюсь, виноват! Но визг пилы мне всё напоминал — Крепись, солдат! Потом был – Кремль. И важный генерал Красивый орден – долго мне вручал. И говорил о – к Родине – любви. И о врагах, растоптанных в пыли… Бывает всё – на Свете – пацаны! И даже, то – чего не снилось им, Девчонкам нашим – гордым и простым, Под небом тем, бесспорно, голубым…

Похороны – совсем недавно

И, когда – торжественно, печально, Под окрест – гроб тот понесли… Стало скучно тут – необычайно. Мы – ушли. Мы ушли в тот сумрак – тёмно-синий. В те кусты – сплошная бузина. Помянули – над чужой могилой, Как ты и просил – тебя. А, вот, там – седые генералы Надрываются, весь белый Свет любя… Похрен! Наливая, Серёга, снова. За – тебя! Пусть сынок твой вырастет – похожим. Русый чуб, и тот лукавый – взгляд. И скупые эти наши слёзы Лучше генералов говорят О бойце, что долг свой выполняя, Так мечтал обнять жену свою… Не грусти, братишка, понапрасну! Незазорно – умереть в бою! Очень скромно скажем – «незазорно». Журналюгам – не понять меня… Похрен! Наливай, Серёга, снова! За – тебя!

Пуля

Пуля – словно, вдруг – из неоткуда. Словно, из других совсем Миров… Всё гадалка – старая паскуда! Толковательница – снов… Питер – вечер сизый и противный. Скорый поезд – «Ленинград – Судьба». Два летёхи – юных и наивных, Уезжают – в никуда… И цыганка древняя, седая, Нам пророчит, рубль теребя: – Вот к тебе смерть подберётся – в мае. А к тебе – в начале февраля… А потом, в Афгане – вот, так встреча! – Ты откуда, брат? А, ты, куда? Майский тёплый – очень тихий вечер… Навсегда… Пуля – словно, вдруг – из неоткуда. Прилетела для чего-то, для… Пусть сто лет пройдёт – я помнить буду: Не успел – прикрыть тебя… А теперь, когда февраль приходит, Я немного чувствую себя — Не в своей тарелке – что-то вроде, Ладонью – по-над сердцем – шевеля…

Солдатская (Много лет тому назад – в джунглях Вьетнама)

Смерть – пришла из ниоткуда, Просто – проходила мимо. Огонёк наш – увидала, И на ужин – заглянула. Просто проходила – мимо… Говорят, страшнее нету — Смерти, что проходит мимо. Что – зовёт неотвратимо В Край Несбывшихся Надежд, Всем подмигивая – криво… И тогда она – пришла, Хмуро дунула – на угли. За собою – позвала. Мы ушли за нею – в джунгли. За собою – повела… Джунгли – страшная планета. Сорок пацанов – в пути. До десятого рассвета Только трое – добрели. Джунгли – страшная планета… Молодыми уходили, Не считая вовсе дни. Месяц – в зеркале обычном Лишь – седые старики. Молодыми – уходили… Двадцать лет прошло. Всё помню: Каждый шорох – в этих джунглях, Каждый крик, и каждый вздох свой, И предсмертный хрип – друзей. Что поделать, коль, солдату В этой жизни достаётся, Позабыв о страхе смерти, Только честь свою – спасать. От Судьбы, и от начальства. От предательства и – страха. От – себя, и от – безумства… Только – честь свою – спасать!

Чёрный Ворон (Пятый час встречи-пьянки с боевыми друзьями)

Чёрный Ворон, мать – в загривок! Что ты делаешь, паскуда? Вьёшься надо мною – тупо… Засекут же, блин, засранец! Засекли. Из миномёта пару мин — Лишь, для порядка — Бросили, почти попали. Пронесёт? Да, нет, едва ли… Вот накаркал, Чёрный Ворон! И пошли душманы – цепью, Не спеша и пригибаясь. Знать, придётся, всё же, драться… Прав, ведь, был товарищ Сухов! На хрена – Восток нам этот? Без него – говна хватает, От темна – и до рассвета… Не впервой, авось, прорвёмся! Чисто, вот, для куражу — Первой очередью звонкой Чёрный Ворон получил Всё – чего он заслужил. Блин, попал! Да я – красавец! Та примета – всех сильней. Знать, прорвёмся! И – прорвались… Повезло, чего, уж, там… Пью – за всех на Свете дам! За «не дам» – я пить – не буду!

Раздел шестой Времена года

Январь, сонет

Январь…. Какая странная пора… Пора? Пора, мой друг, давно – пора! Туда, где пенится волна. Всегда… Январь. Качает ветер фонари. Январь. Прошу – со мной – поговори! О том, как теплятся огни. Вдали… Она? Она немного влюблена. В меня? Вполне возможно, что и да. А может, как это не жаль, В январь… Январь. Какая серая пора. Вино. И кругом голова. Сосульки – с незнакомых крыш… Ты почему – молчишь? Любовь? Она всегда волнует кровь. Всегда. Когда приходят холода. Полезна – очень – как морковь. Любовь… Звезда. Сияет – в дальнем далеке… Опять. Иль – это снится мне? На стенке – толстый календарь. Январь… Январь. Какая грустная пора. Пора? Пора, мой друг, давно – пора! Ключи? Закроем двери как-нибудь… И в путь! Январь. А за окошком – снег. Пурга… Она всегда – права. Январь. И мне немного жаль — Нас всех… Январь. И мне немного жаль – нас всех… Январь… И мне – немного жаль… Нас – всех… Январь…

Февраль, сонет

Февраль, Такие грустные дела… Насквозь, Она всегда – насквозь права… Я – гость. Я, всё же, только – гость. Мы – врозь… Мы – врозь. И хитрый ветер перемен… Метёт – одна знакомая метель… Постель. И снегопада только шаль. Февраль… Слышна. Пурги мелодия в ночи…. Давай. Давай, немного помолчим. О Вечном – нам поёт пурга. Едва… Февраль. И карандашик на стекле, Рисует. Имя той, что вдалеке. Рисует… На лице – вуаль. Февраль… Рисует – на лице – вуаль… Февраль… Февраль…

Март

Март – всегда огромная загадка. О любви, о жизни, о судьбе… На душе – сплошные неполадки. Марту что? С него – все взятки гладки, Водочки бутылка на столе… Водочка, она совсем не пьётся. Скучно всё, и очень – не всерьез. И откуда, право, что берётся? Петросян – паскудненько смеётся, Грязно – так. За окнами – мороз… А ещё поутру – были лужи. Солнышко светило – так светло! Грязные тарелки. Сытный ужин. Доллар – вниз. А я – уже – простужен. Знать, опять нам всем – не повезло… Что, братишка, и тебе – несладко? И тоска с тобою – «ви за ви»? Март – одна сложнейшая загадка. Без конца, и стройного порядка. О судьбе, о жизни, о любви…

Апрель

Капель. Опять по улицам – ручьи. На ветках – чёрные грачи. Капель. И радости – метель. Весь день…. Апрель. И жизнь опять – как чистый лист. Капель. Грустит на лавке гармонист. Апрель. И убегает быстро вдаль – печаль… Бегут. Бегут седые облака. Течёт. Течёт стремительно река. Бежит. Бежит – куда-то – моя тень. Апрель… Апрель. И странный свет – далёких стран. Капель. И ветер – в наших парусах. Мечтаний – новых – карусель. Апрель… Твой взгляд. Опять он – лишь, со мной. Прибой. И вечер – нежно-голубой. Назад. Назад – мне больше нет пути. Прими. Прими. А где-то там вдали. Плывут. Плывут – красавцы-корабли. Плывут – навстречу нам с тобой. Прибой. Капель. Такой погожий день! А мы – сегодня – уплывём. Ты мне, пожалуйста, поверь! Мы уплывём – в апрель… Ты мне, пожалуйста, поверь – в апрель… В апрель…

Сентябрьский ноктюрн

Сентябрьский ноктюрн – в полночной тишине, Уже давно звучит. И капли – на стекле. И струями дождя весь Белый Свет – умыт. И старый толстый кот – на тёплой печке – спит… Мой верный старый кот, остались мы – одни. Лишь робкие огни – моргают нам вдали. Да жёлтый листопад – как жёлтая метель, Плетёт в который раз – из грусти – карусель.… С кем – там – теперь она? Звучит простой вопрос. Быть может, влюблена? В том мире – что из слёз… В том мире – что из вьюг. В том мире – что из снов. Из – призрачных разлук, и полевых цветов… А здесь – повсюду – дождь, тумана – пелена. Да старый добрый кот – мурлычет, как всегда… Но это – не беда. На перекрёстке бурь Играет нам сентябрь – нехитрый свой ноктюрн… Сентябрьский ноктюрн – в полночной тишине, Уже давно звучит. И капли – на стекле. И струями дождя весь Белый Свет – умыт. И старый толстый кот – на тёплой печке – спит… И струями дождя – весь Белый Свет умыт. И чистая Душа – в груди тихонько – спит…

Предчувствие декабря (Памяти Михаила Круга)

Декабрь – постучал в моё окно. Негромко так, как будто – невзначай. А за окном – давно уже темно, И только волки – воют – по ночам. Ты заходи, мой зимний – пилигрим. Всё ж, веселей, раз мы с тобой – вдвоём. Ну, что, декабрь-братишка, помолчим? А если выпьем, то тогда – споём… Споём мы – об ушедших светлых днях, О тех глазах, где тихий нежный свет… И, вот, уже в заснеженных полях Негаданно рождается – рассвет… Кто там ещё – стучится к нам – в окно? Бродяга-ветер, он – совсем продрог. Ох, сколько нынче снега – намело! Ты заходи, браток, через – порог… И посидим так славно мы – втроём. Потом спрошу я – у своих друзей: – А не встречали, часом, вы – её? Которая всех краше и – милей? Которая смеётся – так светло, И солнце – в волосах её – живёт… А за окном – опять уже – темно. И о невзгодах – нам – пурга поёт… Куда же ты, декабрь? Не уходи… А, впрочем, уходи. И Бог с тобой! Там Новый год маячит – впереди, Такой заманчивый, весь из себя – живой… Там Новый год маячит – впереди, Такой заманчивый, весь из себя – живой…

Раздел седьмой Дворовые песни, шансон

День геолога

Где-то пропела струна – невзначай. Снова бессонница, снова – рассвет… Спирт подливается – в жиденький чай. Братцы забытые, вам – мой привет! Снова я вижу – горящие в небе – огни. Снова Чукотка – сияньем – приветствует нас. И у Певека – застыли опять корабли. Чукчи без чая – печальный – рассказ… Всё не сбылось, словно серая – муть. Нет геологии, нет – и мечты… Тихо на лица спускается – грусть. Память – погасшие наши – костры… Тот – бизнесмен, а вот тот – депутат. Этот – писатель, а Санька – поэт… Всё хорошо и прекрасно – во множество крат! Только геологов – больше и нет… Только в начале апреля – опять – так светло! Только в апреле бывает – шикарный – рассвет… Тот, настоящий…. И дышится, вдруг, так легко! Братья и сёстры мои – вам – привет! Братья и сёстры мои – вам – привет…

Магаданский шансон (Практически бесконечная песенка)

На крутых, опасных поворотах О тебе, лишь, вспоминаю я… У тебя – опять сегодня – кто-то, Женщинам без ласки жить нельзя… А на зону – вновь пришла суббота. Банный день. Амнистия грядёт… У тебя – опять сегодня – кто-то Песенки – под водочку – поёт… Очень скоро я вернусь, ребята! Вы поверьте! Я, ведь, не шучу… И всем тем, кто с нею был когда-то, Головёнки – напрочь – откручу… И повяжут, что совсем ни странно. И посадят, почести воздав… Встретит Магадан опять жигана, Мой подельник вечный – Магадан… В ночь уйду опять – тропой знакомой. По этапу – вновь – мотая срок. Улыбаясь – елочкам и клёнам, Строго так – на северо-восток… Ты заждался, Магадан-братишка? Я вернулся! Где твои снега? Вертухай – закоченел на вышке, За окошком – вечная пурга… На крутых, опасных поворотах О тебе, лишь, вспоминаю я… У тебя – опять сегодня – кто-то, Женщинам без ласки жить нельзя… Запиши – фамильи на обоях, Всех, кто был, а ниже – адреса… Через месяц, может быть, поболе, Я вернусь. Амнистия – прошла… Очень скоро я вернусь, ребята! Вы поверьте! Я, ведь, не шучу… И всем тем, кто с нею был когда-то, Головёнки – напрочь – откручу… Ну, и так далее, до полного морковкиного заговенья…

Неудавшийся побег (Исполняется – сугубо под раздолбанную гармошку)

Глупое сердце – по имени – Душа. Его лучший друг – весенний ветер. Ждёт сердце встречи, почти не дыша. А ветер – он умер – на рассвете… Злая старуха – по имени – Зима. Раскинула над нашей зоной – свои сети. Маленькие снежинки – над высоким забором кружат. Её злые, холодные – дети. Неверная подруга – по имени – Судьба. Вероломно – позвала нас в побег. Быстрые пули – вокруг кружат, Наш прерывая бег. Милая девочка – по имени – Весна. Ей уже – не дождаться меня. Долгими вечерами – плачет у окна, Людям дожди – даря. А ты – безносая, с острой косой. Извини, я не знаю – как тебя зовут. Позволь мне напоследок – умыться росой. Навсегда – останусь я тут. Глазами мёртвыми – встречая нежный рассвет, Уже – никуда – не спеша. Вслушиваясь, как посылает свой последний привет Моё сердце – по имени – Душа. Вот, уже замерло – впервые за много лет, Моё сердце – по имени – Душа…

Песенка корабельного кока

Вечер. Очень тёплый. Звёздно-хмурый. Шепчет мне – о всяких разных странах… Над седой волною – чайки-дуры Всё меня ругают – неустанно… Сороковник, мол, не за горами. А чего ты видел – в этом мире? Всё бумагу пачкаешь – словами, Пьянствуешь-живёшь в своей квартире… И о том, что не сложилось – вовсе, Всё жалеешь, на исходе лета. Раз в неделю – тупо ходишь – в гости, В преферанс играешь – до рассвета… А ведь там – мы то видали сами! Острова тропические – дремлют. Корабли – под всеми парусами — К ним несутся, скуки – не приемля… Звон железа, тонкий визг картечи, Абордаж, добыча, раны, слава… Ты наплюй – на этот тёплый вечер. И беги отсюда – неустанно… И девчонки тонкие – печально… Жадными глазами – к горизонту… О любви грустят – необычайно, Ждут своих героев – ночью чёрной… И ответил я – уговорили! Почему ты нет? Мне камни – в печень! Подошёл к ближайшей – бригантине, Вышел капитан седой – навстречу… Не нужны, случайно, вам матросы? Нужен кок? Да, я готов – и коком… Завтра – уплываем? Без вопросов. Я готов порвать – свой тесный кокон… Лишь бы – острова, а там – девчонки! Лишь бы каждый день – как будто – новый… И глаза – стреляют – из-под чёлки, Над дверями камбуза – подкова… Капитан, а может быть – сегодня? Якорный канат? Да я – зубами… Лишь бы побыстрей! Убрали – сходни. И вперёд – под всеми парусами… А печаль уже – как льдинка тает. Дремлет океан – ночной, глубокий… И по курсу прямо – вырастает Южный Крест – обманчиво-далёкий… И по курсу прямо – вырастает Южный Крест – обманчиво-далёкий…

Пиратский сон

И шум морской волны – как грохот барабана. И чайки резкий вскрик – как глас иной трубы. И чёрный флаг вдали – знакомого корсара, Маячит – приближением беды. А значит – все наверх! И ставить быстро – кливер! Рубите якоря, и курсом – на восход! И часа не пройдёт, Как наш весёлый клипер В туманных лабиринтах – пропадёт. Прощай же навсегда – девчонка из таверны! И грусти кутерьму – уж разбудил прибой. Превратностям судьбы – я, всё-таки – не внемлю… Налей стаканчик рома – шустрый бой! И будет всё – лишь, так! Лишь, так – и не иначе! Свобода – ты сестра, одних со мной кровей! Но, вот,… окончен сон. И дождик… тихо плачет. На стёклах… тесной камеры… моей…

Странная песенка

Победа – однажды – отважно Нас посетила – привычно. И трубадуры важно Оповестили мир, Мол, нынче – у нас – всё отлично, Вокруг – спокойно и благостно, Без этих дурацких выстрелов, И – без звона рапир. Не будет уже – как прежде! Походы и битвы – в прошлом! Давно разбежались лошади, Затупились клинки… И прекрасные женщины, В белых – как снег – одеждах, Осыпают героев цветами С ног и до головы… Что приуныли, братцы? Слава и деньги – в тягость? Женские ласки – не в радость? И тоска на душе? Лишь желанье – подраться Вместе с нами осталось, Никуда – не девалось, Даже неважно – с кем… Может, уедем отсюда? В те края – где сраженья? Где бои и походы, Да зелёный прибой? А победа – она, лишь, тёща. Совсем, причём, нелюбимая. Погостили, любезная? И быстро – домой… А победа – она, лишь, тёща. Совсем, причём, нелюбимая. Погостили, любезная? И быстро – домой… Победа – однажды – отважно В наши стучится двери. Мы вас не ждали, мамаша! Мы вас не ждали – совсем! Видите – заперты двери? Знать, никого нету дома… Вы пока погуляйте – по нежной и тёплой росе… Видите – заперты двери? Знать, никого нету дома… Вы пока погуляйте – по нежной и тёплой росе…

Цыганочка

Каждый – уважающий себя поэт – обязан написать текст к «Цыганочке»…

(В.С. Высоцкий) Новый раунд – только завтра…. Наливай, красавица! Новый – круг, иль – новый путь…. Тут кому – как нравится… А пока – сидим рядком, мы – с друзьями верными, За обшарпанным столом. Пьём – всё пиво пенное… Всё базарим – о былом, вспоминаем – завтрашних, Приснопамятных врагов, что милей – товарищей… Тех, которым разобьем – напрочь – буйны головы, Перевяжем и споём – пёсню – на все стороны… А, девчонки? Вот беда…. У кого не спросишь, Подорожник, лебеда, на прощанье – осень… Верных – вовсе не найти. Лишь – одни – лахудры. Восемь стрелок – на пути. В поле – незабудки… Эх, лети куда-то, вдруг, мелкая промашка! На повешенном надета – белая рубашка… Полагается – так надо. Мы прорвёмся – завтра. Нас не ждали? Ну, и ладно! Ладно… Ну, а грусть – опять летит, Ветер – тучи гонит… Роща нежно так шумит, Стонет… Пьер Марти – иль Пьер Теши? Тут кому – как нравиться. Водку, вижу, привезли? Наливай, красавица! Вдруг, качается земля, и стезя – вдруг – криво… Да, без дружбы нам – нельзя… Человек, шесть пива! Эх, раз, да ещё – раз…. Человек, шесть пива!

Его звали – Че…

Его звали – Че. Много лет – назад. Не такой – как все. Просто – солдат. Отставь бокал – пустой. Ответь на мой – вопрос. Не торопись – постой. Я говорю – всерьёз. Когда же он – вернётся? Из тех небесных – странствий? И снова – улыбнётся, Надежду нам даря? И мы пойдём – в атаку, И сгинут – самозванцы, И алыми тюльпанами Покроется – Земля… За окошком – свет. На пороге – день. Грусти больше – нет. На душе – капель. Поутру, лишь – снег. На небе – заря. Серебристый – смех, Было всё – не зря. Когда же он – вернётся? Из тех небесных – странствий? И снова – улыбнётся, Надежду нам даря? И мы – пойдём в атаку, И сгинут – самозванцы, И алыми тюльпанами Покроется – Земля… В отблеске – свечей, Пусть приходит – ночь. Не надо нам – речей, Все сомненья – прочь. Они – не пройдут! Будь спокоен – Че. Они – не пройдут! Никогда и нигде! Когда же ты – вернёшься? Из тех небесных – странствий? И снова – улыбнёшься, Надежду нам даря? И мы – пойдём в атаку, И сгинут – самозванцы, И алыми тюльпанами Покроется – Земля… Его звали – Че. Много лет – назад. Не такой – как все. Лучший – солдат…

Русская осень (Ну, очень – печальная песенка…)

Вновь – навалилась осень. Гуляют дожди – по проспекту. Капли стучаться в стёкла – таинственной – чередой… И опавшие листья, унесённые ветром, К нам возвратятся снежинками – ранней – зимой… И опавшие листья, унесённые ветром, К нам возвратятся снежинками – ранней – зимой… Вновь – навалилась осень. Сердце – в дождях – утонуло. Нет у меня – больше сердца, как в камине – огня… Вера моя – пошатнулась, надежда – опять – обманула. Любовь? Не смешите, любезные! Не смешите – меня… Вера моя – пошатнулась, надежда – опять – обманула. Любовь? Не смешите, любезные! Не смешите – меня… Старый мобильник – умер. Что был так звонок – когда-то. Пиво – уже не помощник, водочка – на столе… И электронные письма не доходят – до адресата, Налету – умирая, тая – в полночной мгле… И электронные письма не доходят – до адресата, Налету – умирая, тая – в полночной мгле… И я уехал – к югу. В дальний и южный – город. Где белоснежные пляжи, да – зелёный прибой… Где я – когда-то – был счастлив, где я – когда-то – был молод, Где – под пыльными пальмами – мы целовались с тобой… Где я – когда-то – был счастлив, где я – когда-то – был молод, Где – под пыльными пальмами – мы целовались с тобой… Древнее, древнее кладбище – за низким забором пляжа, Низкий могильный холмик – тот, что в цветах – всегда… Розы и незабудки, и хризантемы – даже, А по лицу – так пошло – снова течёт вода… Розы и незабудки, и хризантемы – даже, А по лицу – так пошло – снова течёт вода… Нет, не могу я – где море, так беззаботно сине, Там, где старинное кладбище – тихо дремлет – во мгле… Милая русская осень! Добрая, и чуть – дождливая… Я уже возвращаюсь! Я возвращаюсь – к тебе… Милая русская осень! Добрая, и чуть – дождливая… Я уже возвращаюсь! Я – возвращаюсь – к тебе…

Новогоднее танго

Лишь – искорки в глазах. Да ночи – аромат. Её прекрасней нет. Кого ты не спроси… И я – тону в словах. Любви – покорный раб. А танго танцевать Она идёт с другим… И вот, уже звучит, Тот колдовской мотив… Поёт моя печаль, Пока ещё – светла. Она танцует с ним, Глаза слегка прикрыв. А на его плече Дрожит её рука… Его рука скользит — По трепетной спине… Душа моя хрипит, И корчится от боли. И тоненький стилет, Что спрятан в рукаве, Проснулся и, незримо, Жаждет крови… А музыка – звучит, Прекрасна и нежна… Она меня несёт, Баюкает и дразнит. Летает серпантин, Мелькает мишура. В разгаре Новогодний этот праздник… Летает серпантин, Мерцают зеркала… В разгаре этот Новогодний праздник… Она была вас всех — Прекрасней на земле… А серпантин — Обычная бумага. Тот мёртвый господин, На узенькой скамье, Он так любил Нездешний танец – танго. Тот мёртвый господин, На узенькой скамье, Он так любил Нездешний танец – танго… А музыка – звучит, Прекрасна и нежна… Она меня несёт, Баюкает и дразнит. Летает серпантин, Мелькает мишура. В разгаре Новогодний этот праздник… Летает серпантин, Мерцают зеркала… В разгаре этот Новогодний праздник…

Сентиментальный вальс

Светлый, лучистый взгляд, Лет – этак – тридцать назад… Старый продрогший перрон В сердце остались моём… Старый продрогший перрон. Снится опять этот сон: Снова – твои глаза, А на ресницах – слеза… Снится опять этот сон. Старый охрипший рояль… И мне безумно жаль Времени тёмную даль… Времени – тёмная даль, Лишь снегопада – шаль… Клавиш седая вуаль, Вальс я играю для вас… Очень нехитрый вальс, Пары вокруг кружат… И Белый танец зовёт всех нас — Новое счастье искать… Пары вокруг кружат, В комнату входит – грусть… Хоть на минутку – пусть. В гости её позовём… Милая, светлая грусть! Вечный наш общий маршрут… Только твои глаза — В сердце моём живут… Светлая, лёгкая грусть… Пусть остаётся, пусть! Только твои глаза — В сердце моём – всегда… Только твои глаза — В сердце моём – всегда…

Конец книги

Оглавление

.

Раздел первый . Лирика

  Две Души

  Тени

  Самое главное

  Рассвет о тебе

  Весенний джаз

  Жёлтая роза в её волосах…

  Ночная прогулка

  Горизонты…

  Лемминги

  Котёнок

  Нева – грустит…

  Ревность

  Королеве

  Новогодние снежинки

  Рассказывайте…

  Расставанье

  Ты сказала…

  Старый верный пёс

  Первый снег

  Лёгкой походкой

  Друзьям, на прощанье – перед свадьбой

  Однажды

  Танго

Раздел второй . Романсы

  Рождественский романс

  Романс о жёлтой мышке . (2008 – год жёлтой мышки, или – по другой версии – год Золотой Крысы…)

  Гусарский романс

  Дачный романс

  Романс для скрипки и альта . (Александру Вертинскому)

  Прохладных струн – касаясь…

  Я – не смогу…

  Чёрный романс

  Белый романс

  Облачный романс

  Предвесенний романс

  Романс о сливовом вине

  Серебряный романс

  Осенний романс

  Костёр в полях

  Кровавый романс

  Дорожный романс

  Романс 001

  Романс – 002

  Романс 003

  Романс 004

  Романс 005

  Романс 006

  Романс 007

Раздел третий . Романтический

  Аргентина

  Баллада Странствий

  Барселона

  Воспоминания о Париже

  Воспоминание о Париже – 2

  Лондонские мотивы

  Моряки – не грустят…

  Озеро Сиреневых Туманов

  Под Южными Созвездьями

  Эвита

  Хокку: «Тишина. Ностальгия. Любовь»

Раздел четвёртый . Философская лирика

  Философия

  Гадкие, насквозь – пивные стишки . (Написано на даче, в шесть утра, с жуткого похмелья, при полном отсутствии пива)

    Утро

    Говорят…

    Белый танец

    Две струны

    Затмение

    Жёлтый лист – как мелодия…

    Тоска

    В предвкушении – летнего отпуска

    Чёрная туча

    Иногда

    Воровка

    А вчера…

    Жизнь моя

    К Богам…

    Когда-нибудь… . (Заветная мечта одного знакомого мне олигарха)

    Когда-нибудь – 2

    Лагерный рассвет

    Лагеря

    Немая Судьба

    Новогодние миражи

    Она – сказала

    Ностальгия

    Осенняя правдивая примета

    Капля оптимизма . (Александру Бушкову, эсквайру)

    Пивной вечер

    Пивное утро

    Перед дорогой…

    Сашенька

    Песенка весеннего дождя

    Полуночный Ковбой – Иванофф…

    Последняя зима

    Полярная карусель

    Синий Колючий Ветер

    Смотря на небо

    Я – ненавижу

    Уходят корабли…

    Поездка в Боливию

    Вот, и всё….

    Пиво – понемногу – попивая…

    Эрнесто Че Гевара

    Русские хокку – предвыборные…

Раздел пятый . Армейская подборка

  Веер ржавого ножа

  Взрыв!!!

  Диверсанты . (Время и место действия – значения не имеет)

  Дикие Гуси

  Молитва – перед боем

  Она – умерла…

  Под небом голубым… . (Армейская версия)

  Похороны – совсем недавно

  Пуля

  Солдатская . (Много лет тому назад – в джунглях Вьетнама)

  Чёрный Ворон . (Пятый час встречи-пьянки с боевыми друзьями)

Раздел шестой . Времена года

  Январь, сонет

  Февраль, сонет

  Март

  Апрель

  Сентябрьский ноктюрн

  Предчувствие декабря . (Памяти Михаила Круга)

Раздел седьмой . Дворовые песни, шансон

  День геолога

  Магаданский шансон . (Практически бесконечная песенка)

  Неудавшийся побег . (Исполняется – сугубо под раздолбанную гармошку)

  Песенка корабельного кока

  Пиратский сон

  Странная песенка

  Цыганочка

  Его звали – Че…

  Русская осень . (Ну, очень – печальная песенка…)

  Новогоднее танго

  Сентиментальный вальс

Реклама на сайте