«Стихи»

Александр Александрович Блок

- Servus - reginae - Ангел-хранитель - Балаганчик - Барка жизни встала... - Бегут неверные дневные тени... - Была ты всех ярче, верней и прелестней... - В дюнах - В ночи, когда уснет тревога... - В ресторане - В углу дивана - Ветер принес издалека... - Ветер хрипит на мосту меж столбами... - Встану я в утро туманное... - Вхожу я в темные храмы... - Гамаюн, птица вещая - Гармоника, гармоника!.. - Две надписи на сборнике `Седое утро` - Девушка пела в церковном хоре... - Его встречали повсюду... - За краткий сон, что нынче снится... - Земное сердце стынет вновь... - И вновь - порывы юных лет... - Идут часы, и дни, и годы... - Из газет - Как день, светла, но непонятна... - Как тяжело ходить среди людей... - Когда вы стоите на моем пути... - Когда ты загнан и забит... - Коршун - Ловя мгновенья сумрачной печали... - Мне снились веселые думы... - Муза в уборе весны постучалась к поэту... - Мы были вместе, помню я... - Мы встречались с тобой на закате... - Мы живeм в старинной келье... - На Островах - На небе зарево. Глухая ночь мертва... - На поле Куликовом - Не легли еще тени вечерние... - Незнакомка - Ночь, улица, фонарь, аптека... - О доблестях, о подвигах, о славе... - О, весна без конца и без краю... - О, я хочу безумно жить... - Одинокий, к тебе прихожу... - Одной тебе, тебе одной... - Она молода и прекрасна была... - Она пришла с мороза... - Перед судом - Плачет ребенок... - По улицам метель метет... - Погружался я в море клевера. 1000 .. - Поднимались из тьмы погребов... - Пойми же, я спутал, я спутал... - Полный месяц встал над лугом... - Пора забыться полным счастья сном... - Поэты - Превратила всё в шутку сначала... - Предчувствую Тебя... - Приближается звук... - Принявший мир, как звонкий дар... - Просыпаюсь я - и в поле туманно... - Пусть рассвет глядит нам в очи... - Пусть светит месяц - ночь темна... - Пушкинскому Дому - Рассвет - Рожденные в года глухие... - Своими горькими слезами... - Седое утро - Скифы - Скрипка стонет под горой... - Соловьиный сад - Сольвейг - Сумерки, сумерки вешние... - Ты из шопота слов родилась... - Ты много жил, я больше пел... - Фабрика - Я - Гамлет. Холодеет кровь... - Я был смущенный и веселый... - Я вам поведал неземное. - Я ношусь во мраке, в ледяной пустыне... - Я помню длительные муки... - Я стремлюсь к роскошной воле...

* * * Пусть светит месяц - ночь темна. Пусть жизнь приносит людям счастье,В моей душе любви весна Не сменит бурного ненастья. Ночь распростерлась надо мной И отвечает мертвым взглядом На тусклый взор души больной, Облитой острым, сладким ядом. И тщетно, страсти затая, В холодной мгле передрассветной Среди толпы блуждаю я С одной лишь думою заветной: Пусть светит месяц - ночь темна. Пусть жизнь приносит людям счастье,В моей душе любви весна Не сменит бурного ненастья. Январь 1898 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * A la tres-chere, a la tres-belle.. Baudelaire*

Одной тебе, тебе одной, Любви и счастия царице, Тебе прекрасной, молодой Все жизни лучшие страницы!

Ни верный друг, ни брат, ни мать Не знают друга, брата, сына, Одна лишь можешь ты понять Души неясную кручину.

Ты, ты одна 1000 , о, страсть моя, Моя любовь, моя царица! Во тьме ночной душа твоя Блестит, как дальняя зарница.

* Самой дорогой, самой прекрасной...Бодлер (фр.). Февраль - март 1898 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Н. Гуну

Ты много жил, я больше пел... Ты испытал и жизнь и горе, Ко мне незримый дух слетел, Открывший полных звуков море...

Твоя душа уже в цепях; Ее коснулись вихрь и бури; Моя - вольна: так тонкий прах По ветру носится в лазури.

Мой друг, я чувствую давно, Что скоро жизнь меня коснется... Но сердце в землю снесено И никогда не встрепенется!

Когда устанем на пути, И нас покроет смрад туманный, Ты отдохнуть ко мне приди, А я - к тебе, мой друг желанный! Февраль - март 1898 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Пора забыться полным счастья сном, Довольно нас терзало сладострастье... Покой везде. Ты слышишь: за окном Нам соловей пророчит счастье?

Теперь одной любви полны сердца, Одной любви и неги сладкой, Всю ночь хочу я плакать без конца С тобой вдвоем, от всех украдкой.

О, плачь, мой друг! Слеза туманит взор, И сумрак ночи движется туманно... Смотри в окно: уснул безмолвный бор, Качая ветвями таинственно и странно.

Хочу я плакать... Плач моей души Твоею страстью не прервется... В безмолвной, сладостной, таинственной тиши Песнь соловьиная несется... Февраль - март 1898 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Пусть рассвет глядит нам в очи, Соловей поет ночной, Пусть хоть раз во мраке ночи Обовью твой стан рукой.

И челнок пойдет, качаясь В длинных темных камышах, Ты прильнешь ко мне, ласкаясь, С жаркой страстью на устах.

Пой любовь, пусть с дивной песней Голос льется все сильней, Ты прекрасней, ты прелестней, Чем полночный соловей!... Май 1898 (3 марта 1921) Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Муза в уборе весны постучалась к поэту, Сумраком ночи покрыта, шептала неясные речи; Благоухали цветов лепестки, занесенные ветром К ложу земного царя и посланницы неба; С первой денницей взлетев, положила она, отлетая, Желтую розу на темных кудрях человека: Пусть разрушается тело - душа пролетит над пустыней, Будешь навеки печален и юн, обрученный с богиней. Май 1898 (Апрель 1918) Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Полный месяц встал над лугом Неизменным дивным кругом,

Светит и молчит. Бледный, бледный луг цветущий, Мрак ночной, по нем ползущий,

Отдыхает, спит. Жутко выйти на дорогу: Непонятная тревога

Под луной царит. Хоть и знаешь: утром рано Солнце выйдет из тумана,

Поле озарит, И тогда пройдешь тропинкой, Где под каждою былинкой

Жизнь кипит. 21 июля 1898, с. Шахматово Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Ловя мгновенья сумрачной печали, Мы шли неровной, скользкою стезей. Минуты счастья, радости нас ждали, Презрели их, отвергли мы с тобой.

Мы разошлись. Свободны жизни наши, Забыли мы былые времена, И думаю, из полной, светлой чаши Мы счастье пьем, пока не видя дна.

Когда-нибудь, с последней каплей сладкой, Судьба опять столкнет упрямо нас, Опять в одну любовь сольет загадкой, И мы пойдем, ловя печали час. 21 июля 1898 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Она молода и прекрасна была И чистой мадонной осталась, Как зеркало речки спокойной, светла. Как сердце мое разрывалось!...

Она беззаботна, как синяя даль, Как лебедь уснувший, казалась; Кто знает, быть может, была и печаль... Как сердце мое разрывалось!...

Когда же мне пела она про любовь, То песня в душе отзывалась, Но страсти не ведала пылкая кровь... Как сердце мое разрывалось!... 27 июля 1898 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Я ношусь во мраке, в ледяной пустыне, Где-то месяц светит? Где-то светит солнце? Вон вдали блеснула ясная зарница, Вспыхнула - погасла, не видать во мраке, Только сердце чует дальний отголосок Грянувшего грома, лишь в глазах мелькает Дальний свет угасший, вспыхнувший мгновенно, Как в ночном тумане вспыхивают звезды... И опять - во мраке, в ледяной пустыне... Где-то светит месяц? Где-то солнце светит? Только месяц выйдет - выйдет, не обманет. Только солнце встанет - сердце солнце встретит. Июль 1898. Трубицыно (Май 1918) Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * В ночи, когда уснет тревога, И город скроется во мгле О, сколько музыки у бога, Какие звуки на земле!

Что буря жизни, если розы Твои цветут мне и горят! Что человеческие слезы, Когда румянится закат!

Прими, Владычица вселенной, Сквозь кровь, сквозь муки, сквозь гробаПоследней страсти кубок пенный От недостойного раба! 1898 (2 июня 1919) Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

SERVUS - REGINAE* Не призывай. И без призыва

Приду во храм. Склонюсь главою молчаливо

К твоим ногам.

И буду слушать приказанья

И робко ждать. Ловить мгновенные свиданья

И вновь желать.

Твоих страстей повержен силой,

Под игом слаб. Порой - слуга; порою - милый;

И вечно - раб.

* Слуга - царице (лат.). 14 октября 1899 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

СОЛЬВЕЙГ Сергею Городецкому

Сольвейг прибегает на лыжах. Ибсен. "Пер Гюнт"

Сольвейг! Ты прибежала на лыжах ко мне, Улыбнулась пришедшей весне!

Жил я в бедной и темной избушке моей Много дней, меж камней, без огней.

Но веселый, зеленый твой глаз мне блеснул Я топор широко размахнул!

Я смеюсь и крушу вековую сосну, Я встречаю невесту - весну!

Пусть над новой избой

Будет свод голубой Полно соснам скрывать синеву!

Это небо - твое!

Это небо - мое! Пусть недаром я гордым слыву!

Жил в лесу, как во сне,

Пел молитвы сосне, Надо мной распростершей красу.

Ты пришла - и светло,

Зимний сон разнесло, И весна загудела в лесу!

Слышишь звонкий топор? Видишь радостный взор, На тебя устремленный в упор?

Слышишь песню мою? Я крушу и пою Про весеннюю Сольвейг мою!

Под моим топором, распевая хвалы, Раскачнулись в лазури стволы!

Голос твой - он звончей песен старой сосны! Сольвейг! Песня зеленой весны! 20 февраля 1906 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ Люблю Тебя, Ангел-Хранитель во мгле. Во мгле, что со мною всегда на земле.

За то, что ты светлой невестой была, За то, что ты тайну мою отняла.

За то, что связала нас тайна и ночь, Что ты мне сестра, и невеста, и дочь.

За то, что нам долгая жизнь суждена, О, даже за то, что мы - муж и жена!

За цепи мои и заклятья твои. За то, что над нами проклятье семьи.

За то, что не любишь того, что люблю. За то, что 1000 о нищих и бедных скорблю.

За то, что не можем согласно мы жить. За то, что хочу и смею убить

Отмстить малодушным, кто жил без огня, Кто так унижал мой народ и меня!

Кто запер свободных и сильных в тюрьму, Кто долго не верил огню моему.

Кто хочет за деньги лишить меня дня, Собачью покорность купить у меня...

За то, что я слаб и смириться готов, Что предки мои - поколенье рабов,

И нежности ядом убита душа, И эта рука не поднимет ножа...

Но люблю я тебя и за слабость мою, За горькую долю и силу твою.

Что огнем сожжено и свинцом залито Того разорвать не посмеет никто!

С тобою смотрел я на эту зарю С тобой в эту черную бездну смотрю.

И двойственно нам приказанье судьбы: Мы вольные души! Мы злые рабы!

Покорствуй! Дерзай! Не покинь! Отойди! Огонь или тьма - впереди?

Кто кличет? Кто плачет? Куда мы идем? Вдвоем - неразрывно - навеки вдвоем!

Воскреснем? Погибнем? Умрем? 17 августа 1906 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Я был смущенный и веселый. Меня дразнил твой темный шелк. Когда твой занавес тяжелый Раздвинулся - театр умолк.

Живым огнем разъединило Нас рампы светлое кольцо, И музыка преобразила И обожгла твое лицо.

И вот - опять сияют свечи, Душа одна, душа слепа... Твои блистательные плечи, Тобою пьяная толпа...

Звезда, ушедшая от мира, Ты над равниной - вдалеке... Дрожит серебряная лира В твоей протянутой руке... Декабрь 1906 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * О, весна без конца и без краю Без конца и без краю мечта! Узнаю тебя, жизнь! Принимаю! И приветствую звоном щита!

Принимаю тебя, неудача, И удача, тебе мой привет! В заколдованной области плача, В тайне смеха - позорного нет!

Принимаю бессоные споры, Утро в завесах темных окна, Чтоб мои воспаленные взоры Раздражала, пьянила весна!

Принимаю пустынные веси! И колодцы земных городов! Осветленный простор поднебесий И томления рабьих трудов!

И встречаю тебя у порога С буйным ветром в змеиных кудрях, С неразгаданным именем бога На холодных и сжатых губах...

Перед этой враждующей встречей Никогда я не брошу щита... Никогда не откроешь ты плечи... Но над нами - хмельная мечта!

И смотрю, и вражду измеряю, Ненавидя, кляня и любя: За мученья, за гибель - я знаю Все равно: принимаю тебя! 24 октября 1907 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Когда вы стоите на моем пути, Такая живая, такая красивая, Но такая измученная, Говорите все о печальном, Думаете о смерти, Никого не любите И презираете свою красоту Что же? Разве я обижу вас?

О, нет! Ведь я не насильник, Не обманщик и не гордец, Хотя много знаю, Слишком много думаю с детства И слишком занят собой. Ведь я - сочинитель, Человек, называющий все по имени, Отнимающий аромат у живого цветка.

Сколько ни говорите о печальном, Сколько ни размышляйте о концах и началах, Все же, я смею думать, Что вам только пятнадцать лет. И потому я хотел бы, Чтобы вы влюбились в простого человека, Который любит землю и небо Больше, чем рифмованные и нерифмованные речи о земле и о небе.

Право, я буду рад за вас, Так как - только влюбленный Имеет право на звание человека. 6 февраля 1908 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Я помню длительные муки: Ночь догорала за окном; Ее заломленные руки Чуть брезжили в луче дневном.

Вся жизнь, ненужно изжитая, Пытала, унижала, жгла; А там, как призрак возрастая, День обозначил купола;

И под окошком участились Прохожих быстрые шаги; И в серых лужах расходились Под каплями дождя круги;

И утро длилось, длилось, длилось... И праздный тяготил вопрос; И ничего 1000 не разрешилось Весенним ливнем бурных слез. 4 марта 1908 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * О доблестях, о подвигах, о славе Я забывал на горестной земле, Когда твое лицо в простой оправе Перед мной сияло на столе.

Но час настал, и ты ушла из дому. Я бросил в ночь заветное кольцо. Ты отдала свою судьбу другому, И я забыл прекрасное лицо.

Летели дни, крутясь проклятым роем... Вино и страсть терзали жизнь мою... И вспомнил я тебя пред аналоем, И звал тебя, как молодость свою...

Я звал тебя, но ты не оглянулась, Я слезы лил, но ты не снизошла. Ты в синий плащ печально завернулась, В сырую ночь ты из дому ушла.

Не знаю, где приют твоей гордыне Ты, милая, ты, нежная, нашла... Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий, В котором ты в сырую ночь ушла...

Уж не мечтать о нежности, о славе, Все миновалось, молодость прошла! Твое лицо в его простой оправе Своей рукой убрал я со стола. 30 декабря 1908 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

ИЗ "НА ПОЛЕ КУЛИКОВОМ" ...Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами

Степную даль. В степном дыму блеснет святое знамя

И ханской сабли сталь...

И вечный бой! Покой нам только снится

Сквозь кровь и пыль... Летит, летит степная кобылица

И мнет ковыль...

И нет конца! Мелькают версты, кручи...

Останови! Идут, идут испуганные тучи,

Закат в крови!

Закат в крови! Из сердца кровь струится!

Плачь, сердце, плачь... Покоя нет! Степная кобылица

Несется вскачь! 1908 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Там человек сгорел Фет

Как тяжело ходить среди людей И притворятся непогибшим, И об игре трагической страстей Повествовать еще не жившим.

И, вглядываясь в свой ночной кошмар, Строй находить в нестройном вихре чувства, Чтобы по бледным заревам искусства Узнали жизни гибельной пожар! 10 мая 1910 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Когда ты загнан и забит Людьми, заботой иль тоскою; Когда под гробовой доскою Все, что тебя пленяло, спит; Когда по городской пустыне, Отчаявшийся и больной, Ты возвращаешься домой, И тяжелит ресницы иней,Тогда - остановись на миг Послушать тишину ночную: Постигнешь слухом жизнь иную, Которой днем ты не постиг; По-новому окинешь взглядом Даль снежных улиц, дым костра, Ночь, тихо ждущую утра Над белым запушенным садом, И небо - книгу между книг; Найдешь в душе опустошенной Вновь образ матери склоненный, И в этот несравненный миг Узоры на стекле фонарном, Мороз, оледенивший кровь, Твоя холодная любовь Все вспыхнет в сердце благодарном, Ты все благословишь тогда, Поняв, что жизнь - безмерно боле, Чем quantum satis* Бранда воли, А мир - прекрасен, как всегда.

*В полную меру (лат.) - лозунг Бранда, героя одноименной драмы Генрика Ибсена. Январь 1911 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Приближается звук. И, покорна щемящему звуку,

Молодеет душа. И во сне прижимаю к губам твою прежнюю руку,

Не дыша.

Снится - снова я мальчик, и снова любовник,

И овраг, и бурьян. И в бурьяне - колючий шиповник,

И вечерний туман.

Сквозь цветы, и листы, и колючие ветки, я знаю,

Старый дом глянет в сердце мое, Глянет небо опять, розовея от краю до краю,

И окошко твое.

Этот голос - он твой, и его непонятному звуку

Жизнь и горе отдам, Хоть во сне, твою прежнюю милую руку

Прижимая к губам. 1 1000 912 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Земное сердце стынет вновь, Но стужу я встречаю грудью. Храню я к людям на безлюдьи Неразделенную любовь.

Но за любовью - зреет гнев, Растет презренье и желанье Читать в глазах мужей и дев Печать забвенья иль избранья.

Пускай зовут: Забудь, поэт! Вернись в красивые уюты! Нет! Лучше сгинуть в стуже лютой! Уюта - нет. Покоя - нет. 1911-16 февраля 1914 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Была ты всех ярче, верней и прелестней,

Не кляни же меня, не кляни! Мой поезд летит, как цыганская песня,

Как те невозвратные дни... Что было любимо - все мимо, мимо...

Впереди - неизвестность пути... Благословенно, неизгладимо,

Невозвратимо... прости! 1914 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

СОЛОВЬИНЫЙ САД 1

Я ломаю слоистые скалы В час отлива на илистом дне, И таскает осел мой усталый Их куски на мохнатой спине.

Донесем до железной дороги, Сложим в кучу,- и к морю опять Нас ведут волосатые ноги, И осел начинает кричать.

И кричит, и трубит он,- отрадно, Что идет налегке хоть назад. А у самой дороги - прохладный И тенистый раскинулся сад.

По ограде высокой и длинной Лишних роз к нам свисают цветы. Не смолкает напев соловьиный, Что-то шепчут ручьи и листы.

Крик осла моего раздается Каждый раз у садовых ворот, А в саду кто-то тихо смеется, И потом - отойдет и поет.

И, вникая в напев беспокойный, Я гляжу, понукая осла, Как на берег скалистый и знойный Опускается синяя мгла.

2

Знойный день догорает бесследно, Сумрак ночи ползет сквозь кусты; И осел удивляется, бедный: "Что, хозяин, раздумался ты?"

Или разум от зноя мутится, Замечтался ли в сумраке я? Только все неотступнее снится Жизнь другая - моя, не моя...

И чего в этой хижине тесной Я, бедняк обездоленный, жду, Повторяя напев неизвестный, В соловьином звенящий саду?

Не доносятся жизни проклятья В этот сад, обнесенный стеной, В синем сумраке белое платье За решеткой мелькает резной.

Каждый вечер в закатном тумане Прохожу мимо этих ворот, И она меня, легкая, манит И круженьем, и пеньем зовет.

И в призывном круженье и пенье Я забытое что-то ловлю, И любить начинаю томленье, Недоступность ограды люблю.

3

Отдыхает осел утомленный, Брошен лом на песке под скалой, А хозяин блуждает влюбленный За ночною, за знойною мглой.

И знакомый, пустой, каменистый, Но сегодня - таинственный путь Вновь приводит к ограде тенистой, Убегающей в синюю муть.

И томление все безысходней, И идут за часами часы, И колючие розы сегодня Опустились под тягой росы.

Наказанье ли ждет, иль награда, Если я уклонюсь от пути? Как бы в дверь соловьиного сада Постучаться, и можно ль войти?

А уж прошлое кажется странным, И руке не вернуться к труду: Сердце знает, что гостем желанным Буду я в соловьином саду...

4

Правду сердце мое говорило, И ограда была не страшна. Не стучал я - сама отворила Неприступные двери она.

Вдоль прохладной дороги, меж лилий, Однозвучно запели ручьи, Сладкой песнью меня оглушили, Взяли душу мою соловьи.

Чуждый край незнакомого счастья Мне открыли объятия те, И звенели, спадая, запястья Громче, чем в моей нищей мечте.

Опьяненный вином золотистым, Золотым опаленный огнем, Я забыл о пути каменистом, О товарище бедном моем.

5

Пусть укрыла от дольнего горя Утонувшая в розах стена,Заглушить рокотание моря Соловьиная песнь не вольна!

И вступившая в пенье тревога Рокот волн до меня донесла... Вдруг - виденье: большая дорога И усталая поступь осла...

И во мгле благовонной и знойной Обвиваясь горячей рукой, Повторяет она беспокойно: "Что с тобою, возлюбленный мой?"

Но, вперяясь во мглу сиротливо, Надышаться блаженством спеша, Отдаленного шума прилива Уж не может не слышать ду 1000 ша.

6

Я проснулся на мглистом рассвете Неизвестно которого дня. Спит она, улыбаясь, как дети,Ей пригрезился сон про меня.

Как под утренним сумраком чарым Лик, прозрачный от страсти, красив!... По далеким и мерным ударам Я узнал, что подходит прилив.

Я окно распахнул голубое, И почудилось, будто возник За далеким рычаньем прибоя Призывающий жалобный крик.

Крик осла был протяжен и долог, Проникал в мою душу, как стон, И тихонько задернул я полог, Чтоб продлить очарованный сон.

И, спускаясь по камням ограды, Я нарушил цветов забытье. Их шипы, точно руки из сада, Уцепились за платье мое.

7

Путь знакомый и прежде недлинный В это утро кремнист и тяжел. Я вступаю на берег пустынный, Где остался мой дом и осел.

Или я заблудился в тумане? Или кто-нибудь шутит со мной? Нет, я помню камней очертанье, Тощий куст и скалу над водой...

Где же дом? - И скользящей ногою Спотыкаюсь о брошенный лом, Тяжкий, ржавый, под черной скалою Затянувшийся мокрым песком...

Размахнувшись движеньем знакомым (Или все еще это во сне?), Я ударил заржавленным ломом По слоистому камню на дне...

И оттуда, где серые спруты Покачнулись в лазурной щели, Закарабкался краб всполохнутый И присел на песчаной мели.

Я подвинулся,- он приподнялся, Широко разевая клешни, Но сейчас же с другим повстречался, Подрались и пропали они...

А с тропинки, протоптанной мною, Там, где хижина прежде была, Стал спускаться рабочий с киркою, Погоняя чужого осла. 1915 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

СКИФЫ Мильоны - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы. Попробуйте, сразитесь с нами! Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы, С раскосыми и жадными очами!

Для вас - века, для нас - единый час. Мы, как послушные холопы, Держали щит меж двух враждебных рас Монголов и Европы!

Века, века ваш старый горн ковал И заглушал грома, лавины, И дикой сказкой был для вас провал И Лиссабона, и Мессины!

Вы сотни лет глядели на Восток Копя и плавя наши перлы, И вы, глумясь, считали только срок, Когда наставить пушек жерла!

Вот - срок настал. Крылами бьет беда, И каждый день обиды множит, И день придет - не будет и следа От ваших Пестумов, быть может!

О, старый мир! Пока ты не погиб, Пока томишься мукой сладкой, Остановись, премудрый, как Эдип, Пред Сфинксом с древнею загадкой!

Россия - Сфинкс. Ликуя и скорбя, И обливаясь черной кровью, Она глядит, глядит, глядит в тебя И с ненавистью, и с любовью!...

Да, так любить, как любит наша кровь, Никто из вас давно не любит! Забыли вы, что в мире есть любовь, Которая и жжет, и губит!

Мы любим все - и жар холодных числ, И дар божественных видений, Нам внятно всё - и острый галльский смысл, И сумрачный германский гений...

Мы помним всё - парижских улиц ад, И венецьянские прохлады, Лимонных рощ далекий аромат, И Кельна дымные громады...

Мы любим плоть - и вкус ее, и цвет, И душный, смертный плоти запах... Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет В тяжелых, нежных наших лапах?

Привыкли мы, хватая под уздцы Играющих коней ретивых, Ломать коням тяжелые крестцы, И усмирять рабынь строптивых...

Придите к нам! От ужасов войны Придите в мирные обьятья! Пока не поздно - старый меч в ножны, Товарищи! Мы станем - братья!

А если нет - нам нечего терять, И нам доступно вероломство! Века, века вас будет проклинать Больное позднее потомство!

Мы широко по дебрям и лесам Перед Европою пригожей Расступимся! Мы обернемся к вам Своею азиатской рожей!

Идите все, идите на Урал! Мы очищаем место бою Стальных машин, где дышит интеграл, С монгольской дикою ордою!

Но сами мы - отныне вам не щит, Отныне в бой не вступим сами, Мы поглядим, как смертный бой кипит, Своими узкими глазами.

Не сдвинемся, когда свирепый гунн В карманах трупов будет шарить, Жечь города, и в церковь гнать табун, И мясо белых братьев жарить!...

В последний раз - опомнись, старый мир! На братский пир труда и мира, В последний раз на светлый братский пир Сзывает варварская лира! 1918 Александр Блок. Избранное.Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Его встречали повсюду На улицах в сонные дни. Он шел и нес свое чудо, Спотыкаясь в морозной тени.

Входил в свою тихую келью, Зажигал последний свет, Ставил лампаду веселью И пышный лилий букет.

Ему дивились со смехом, Говорили, что он чудак. Он думал о шубке с мехом И опять скрывался во мрак.

Однажды его проводили, Он весел и счастлив был, А утром в гроб уложили, И священник тихо служил. 1902 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

НЕЗНАКОМКА По вечерам над ресторанами Горячий воздух дик и глух, И правит окриками пьяными Весенний и тлетворный дух.

Вдали над пылью переулочной, Над скукой загородных дач, Чуть золотится крендель булочной, И раздается детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами, Заламывая котелки, Среди канав гуляют с дамами Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины И раздается женский визг, А в небе, ко всему приученный Бесмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг единственный В моем стакане отражен И влагой терпкой и таинственной Как я, смирен и оглушен.

А рядом у соседних столиков Лакеи сонные торчат, И пьяницы с глазами кроликов "In vino veritas!" кричат.

И каждый вечер, в час назначенный (Иль это только снится мне?), Девичий стан, шелками схваченный, В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными, Всегда без спутников, одна Дыша духами и туманами, Она садится у окна.

И веют древними поверьями Ее упругие шелка, И шляпа с траурными перьями, И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный, Смотрю за темную вуаль, И вижу берег очарованный И очарованную даль.

Глухие тайны мне поручены, Мне чье-то солнце вручено, И все души моей излучины Пронзило терпкое вино.

И перья страуса склоненные В моем качаются мозгу, И очи синие бездонные Цветут на дальнем берегу.

В моей душе лежит сокровище, И ключ поручен только мне! Ты право, пьяное чудовище! Я знаю: истина в вине. 24 апреля 1906, Озерки Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века Все будет так. Исхода нет.

Умрешь - начнешь опять сначала И повторится все, как встарь: Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь. 10 октября 1912 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

В УГЛУ ДИВАНА Но в камине дозвенели Угольки.

За окошком догорели Огоньки.

И на вьюжном море тонут Корабли.

И над южным морем стонут Журавли.

Верь лишь мне, ночное сердце, Я - поэт!

Я какие хочешь сказки Расскажу

И какие хочешь маски Приведу.

И пройдут любые тени При огне,

Странных очерки видений На стене.

И любой колени склонит Пред тобой...

И любой цветок уронит Голубой... 1912 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Барка жизни встала На большой мели. Громкий крик рабочих Слышен издали. Песни и тревога На пустой реке. Входит кто-то сильный В сером армяке. Руль дощатый сдвинул, Парус распустил И багор закинул, Грудью надавил. Тихо повернулась Красная корма, Побежали мимо Пестрые дома. Вот они далёко, Весело плывут. Только нас с тобою, Верно, не возьмут! Декабрь 1904 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Ветер принес издалёка Песни весенней намек, Где-то светло и глубоко Неба открылся клочок.

В этой бездонной лазури, В сумерках близкой весны Плакали зимние бури, Реяли звездные сны.

1000 Робко, темно и глубоко Плакали струны мои. Ветер принес издалёка Звучные песни твои. 29 января 1901 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

ГАМАЮН, ПТИЦА ВЕЩАЯ (картина В. Васнецова)

На гладях бесконечных вод, Закатом в пурпур облеченных, Она вещает и поет, Не в силах крыл поднять смятенных... Вещает иго злых татар, Вещает казней ряд кровавых, И трус, и голод, и пожар, Злодеев силу, гибель правых... Предвечным ужасом объят, Прекрасный лик горит любовью, Но вещей правдою звучат Уста, запекшиеся кровью!.. 23 февраля 1899 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Своими горькими слезами Над нами плакала весна. Огонь мерцал за камышами, Дразня лихого скакуна...

Опять звала бесчеловечным, Ты, отданная мне давно!.. Но ветром буйным, ветром встречным Твое лицо опалено...

Опять - бессильно и напрасно Ты отстранялась от огня... Но даже небо было страстно, И небо было за меня!..

И стало все равно, какие Лобзать уста, ласкать плеча, В какие улицы глухие Гнать удалого лихача...

И все равно, чей вздох, чей шепот,Быть может, здесь уже не ты... Лишь скакуна неровный топот Как бы с далекой высоты...

Так - сведены с ума мгновеньем Мы отдавались вновь и вновь, Гордясь своим уничтоженьем Твоим превратностям, любовь!

Теперь, когда мне звезды ближе, Чем та неистовая ночь, Когда еще безмерно ниже Ты пала, униженья дочь,

Когда один с самим собою Я проклинаю каждый день,Теперь проходит предо мною Твоя развенчанная тень...

С благоволеньем? Иль с укором? Иль ненавидя, мстя, скорбя? Иль хочешь быть мне приговором? Не знаю: я забыл тебя. Чудное Мгновенье. Любовная лирика русских поэтов. Москва, "Художественная литература", 1988.

В РЕСТОРАНЕ Никогда не забуду (он был, или не был, Этот вечер): пожаром зари Сожжено и раздвинуто бледное небо, И на жёлтой заре - фонари.

Я сидел у окна в переполненном зале. Где-то пели смычки о любви. Я послал тебе чёрную розу в бокале Золотого, как нёбо, аи.

Ты взглянула. Я встретил смущённо и дерзко Взор надменный и отдал поклон. Обратясь к кавалеру, намеренно резко Ты сказала: "И этот влюблён".

И сейчас же в ответ что-то грянули струны, Исступлённо запели смычки... Но была ты со мной всем презрением юным, Чуть заметным дрожаньем руки...

Ты рванулась движеньем испуганной птицы, Ты прошла, словно сон мой легка... И вздохнули духи, задремали ресницы, Зашептались тревожно шелка.

Но из глуби зеркал ты мне взоры бросала И, бросая, кричала: "Лови!.." А монисто бренчало, цыганка плясала И визжала заре о любви. 19 апреля 1910 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * *

Там один и был цветок,

Ароматный, несравненный...

Жуковский

Я стремлюсь к роскошной воле, Мчусь к прекрасной стороне, Где в широком чистом поле Хорошо, как в чудном сне. Там цветут и клевер пышный, И невинный василек, Вечно шелест легкий слышно: Колос клонит... Путь далек! Есть одно лишь в океане, Клонит лишь одно траву... Ты не видишь там, в тумане, Я увидел - и сорву! 7 августа 1898 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * *

Дождешься ль вечерней порой

Опять и желанья, и лодки,

Весла и огня за рекой?

Фет

Сумерки, сумерки вешние, Хладные волны у ног, В сердце - надежды нездешние, Волны бегут на песок.

Отзвуки, песня дал 1000 екая, Но различить - не могу. Плачет душа одинокая Там, на другом берегу.

Тайна ль моя совершается, Ты ли зовешь вдалеке? Лодка ныряет, качается, Что-то бежит по реке.

В сердце - надежды нездешние, Кто-то навстречу - бегу... Отблески, сумерки вешние, Клики на том берегу. 16 августа 1901 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Погружался я в море клевера, Окруженный сказками пчел. Но ветер, зовущий с севера, Мое детское сердце нашел.

Призывал на битву равнинную Побороться с дыханьем небес. Показал мне дорогу пустынную, Уходящую в темный лес.

Я иду по ней косогорами И смотрю неустанно вперед, Впереди с невинными взорами Мое детское сердце идет.

Пусть глаза утомятся бессонные, Запоет, заалеет пыль... Мне цветы и пчелы влюбленные Рассказали не сказку - быль. 18 февраля 1903 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Скрипка стонет под горой. В сонном парке вечер длинный, Вечер длинный - Лик Невинный, Образ девушки со мной.

Скрипки стон неутомимый Напевает мне: "Живи..." Образ девушки любимой Повесть ласковой любви. Июнь 1903. Bad Nauheim. Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

РАССВЕТ Я встал и трижды поднял руки. Ко мне по воздуху неслись Зари торжественные звуки, Багрянцем одевая высь.

Казалось, женщина вставала, Молилась, отходя во храм, И розовой рукой бросала Зерно послушным голубям.

Они белели где-то выше, Белея, вытянулись в нить И скоро пасмурные крыши Крылами стали золотить.

Над позолотой их заемной, Высоко стоя на окне, Я вдруг увидел шар огромный, Плывущий в красной тишине. 18 ноября 1903 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * *

С. Соловьеву

Бегут неверные дневные тени. Высок и внятен колокольный зов. Озарены церковные ступени, Их камень жив - и ждет твоих шагов.

Ты здесь пройдешь, холодный камень тронешь, Одетый страшной святостью веков, И, может быть, цветок весны уронишь Здесь, в этой мгле, у строгих образов.

Растут невнятно розовые тени, Высок и внятен колокольный зов, Ложится мгла на старые ступени.... Я озарен - я жду твоих шагов. 4 января 1902 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Мне снились веселые думы, Мне снилось, что я не один... Под утро проснулся от шума И треска несущихся льдин.

Я думал о сбывшемся чуде... А там, наточив топоры, Веселые красные люди, Смеясь, разводили костры:

Смолили тяжелые челны... Река, распевая, несла И синие льдины, и волны, И тонкий обломок весла...

Пьяна от веселого шума, Душа небывалым полна.. Со мною - весенняя дума, Я знаю, что Ты не одна... 11 марта 1903 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Вхожу я в темные храмы, Совершаю бедный обряд. Там жду я Прекрасной Дамы В мерцаньи красных лампад.

В тени у высокой колонны Дрожу от скрипа дверей. А в лицо мне глядит, озаренный, Только образ, лишь сон о Ней.

О, я привык к этим ризам Величавой Вечной Жены! Высоко бегут по карнизам Улыбки, сказки и сны.

О, Святая, как ласковы свечи, Как отрадны Твои черты! Мне не слышны ни вздохи, ни речи, Но я верю: Милая - Ты. 25 октября 1902 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Просыпаюсь я - и в поле туманно, Но с моей вышки - на солнце укажу. И пробуждение мое безжеланно, Как девушка, которой я служу.

Когда я в сумерки проходил по дороге, Заприметился в окошке красный огонек. Розовая девушка встала на пороге И сказала мне, что я красив и высок.

В этом вся моя сказка, добрые люди. Мне больше не надо от вас ничего: Я никогда не мечтал о чуде И вы успокойтесь - и забудьте про него. 2 мая 1903 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Ты из шопота слов родилась, В вечереющий сад забралась И осыпала вишневый цвет, Прозвенел твой весенний привет. С той поры, что ни ночь, что ни день, Надо мной твоя легкая тень, Запах белых цветов средь садов, Шелест легких шагов у прудов, И тревожной бессонницы прочь Не прогонишь в прозрачную ночь. Май 1903 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Не легли еще тени вечерние, А луна уж блестит на воде. Всё туманнее, всё суевернее На душе и на сердце - везде... Суеверье рождает желания, И в туманном и чистом везде Чует сердце блаженство свидания, Бледный месяц блестит на воде... Кто-то шепчет, поет и любуется, Я дыханье мое затаил,В этом блеске великое чуется, Но великое я пережил... И теперь лишь, как тени вечерние Начинают ложиться смелей, Возникают на миг суевернее Вдохновенья обманутых дней... 5 октября 1899 Русская поэзия серебряного века. 1890-1917. Антология. Ред. М.Гаспаров, И.Корецкая и др. Москва: Наука, 1993.

* * * Я - Гамлет. Холодеет кровь, Когда плетет коварство сети, И в сердце - первая любовь Жива - к единственной на свете.

Тебя, Офелию мою, Увел далёко жизни холод, И гибну, принц, в родном краю Клинком отравленным заколот. 6 февраля 1914 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Как день, светла, но непонятна, Вся - явь, но - как обрывок сна, Она приходит с речью внятной, И вслед за ней - всегда весна.

Вот здесь садится и болтает. Ей нравится дразнить меня И намекать, что всякий знает Про тайный вихрь ее огня.

Но я, не вслушиваясь строго В ее порывистую речь, Слежу, как ширится тревога В сияньи глаз и в дрожи плеч.

Когда ж дойдут до сердца речи, И опьянят ее духи, И я влюблюсь в глаза и в плечи, Как в вешний ветер, как в стихи,

Сверкнет холодное запястье, И, речь прервав, она сама Уже твердит, что сила страсти Ничто пред холодом ума!.. 20 февраля 1914 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Девушка пела в церковном хоре О всех усталых в чужом краю, О всех кораблях, ушедших в море, О всех, забывших радость свою.

Так пел ее голос, летящий в купол, И луч сиял на белом плече, И каждый из мрака смотрел и слушал, Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет, Что в тихой заводи все корабли, Что на чужбине усталые люди Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок, И только высоко, у Царских Врат, Причастный Тайнам,- плакал ребенок О том, что никто не придет назад. Август 1905 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

* * * Превратила всё в шутку сначала, Поняла - принялась укорять, Головою красивой качала, Стала слезы платком вытирать.

И, зубами дразня, хохотала, Неожиданно всё позабыв. Вдруг припомнила всё - зарыдала 1000 , Десять шпилек на стол уронив.

Подурнела, пошла, обернулась, Воротилась, чего-то ждала, Проклинала, спиной повернулась, И, должно быть, навеки ушла...

Что ж, пора приниматься за дело, За старинное дело свое. Неужели и жизнь отшумела, Отшумела, как платье твое? 29 февраля 1916 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

* * * По улицам метель метет, Свивается, шатается. Мне кто-то руку подает И кто-то улыбается.

Ведет - и вижу: глубина, Гранитом темным сжатая. Течет она, поет она, Зовет она, проклятая.

Я подхожу и отхожу, И замер в смутном трепете: Вот только перейду межу И буду в струйном лепете.

И шепчет он - не отогнать (И воля уничтожена): "Пойми: уменьем умирать Душа облагорожена.

Пойми, пойми, ты одинок, Как сладки тайны холода... Взгляни, взгляни в холодный ток, Где всё навеки молодо..."

Бегу. Пусти, проклятый, прочь! Не мучь ты, не испытывай! Уйду я в поле, в снег и в ночь, Забьюсь под куст ракитовый!

Там воля всех вольнее воль Не приневолит вольного, И болей всех больнее боль Вернет с пути окольного! 26 октября 1907 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

* * * И вновь - порывы юных лет, И взрывы сил, и крайность мнений... Но счастья не было - и нет. Хоть в этом больше нет сомнений!

Пройди опасные года. Тебя подстерегают всюду. Но если выйдешь цел - тогда Ты, наконец, поверишь чуду,

И, наконец, увидишь ты, Что счастья и не надо было, Что сей несбыточной мечты И на полжизни не хватило,

Что через край перелилась Восторга творческого чаша, Что все уж не мое, а наше, И с миром утвердилась связь,

И только с нежною улыбкой Порою будешь вспоминать О детской той мечте, о зыбкой, Что счастием привыкли звать! 1912 Русские поэты. Антология в четырех томах. Москва, "Детская Литература", 1968.

* * * Я вам поведал неземное. Я всё сковал в воздушной мгле. В ладье - топор. В мечте - герои. Так я причаливал к земле.

Скамья ладьи красна от крови Моей растерзанной мечты, Но в каждом доме, в каждом крове Ищу отважной красоты.

Я вижу: ваши девы слепы, У юношей безогнен взор. Назад! Во мглу! В глухие склепы! Нам нужен бич, а не топор!

И скоро я расстанусь с вами, И вы увидите меня Вон там, за дымными горами, Летящим в облаке огня! 16 апреля 1905 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Принявший мир, как звонкий дар, Как злата горсть, я стал богат. Смотрю: растет, шумит пожар Глаза твои горят.

Как стало жутко и светло! Весь город - яркий сноп огня. Река - прозрачное стекло, И только - нет меня...

Я здесь, в углу. Я там, распят. Я пригвожден к стене - смотри! Горят глаза твои, горят, Как черных две зари!

Я буду здесь. Мы все горим: Весь город мой, река, и я... Крести крещеньем огневым, О, милая моя! 26 октября 1907 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

В ДЮНАХ Я не люблю пустого словаря Любовных слов и жалких выражений: "Ты мой", "Твоя", "Люблю", "Навеки твой". Я рабства не люблю. Свободным взором Красивой женщине смотрю в глаза И говорю: "Сегодня ночь. Но завтра Сияющий и новый день. Приди. Бери меня, торжественная страсть. А завтра я уйду - и запою".

Моя душа проста. Соленый ветер Морей и смольный дух сосны Ее питал. И в ней - всё те же знаки, Что на моем обветренном лице. И я прекрасен - нищей красотою Зыбучих дюн и северных морей.

Так думал я, блуждая по границе Финляндии, вникая в темный говор Небритых и зеленоглазых финнов. Стояла 1000 тишина. И у платформы Готовый поезд разводил пары. И русская таможенная стража Лениво отдыхала на песчаном Обрыве, где кончалось полотно. Так открывалась новая страна И русский бесприютный храм глядел В чужую, незнакомую страну.

Так думал я. И вот она пришла И встала на откосе. Были рыжи Ее глаза от солнца и песка. И волосы, смолистые как сосны, В отливах синих падали на плечи. Пришла. Скрестила свой звериный взгляд С моим звериным взглядом. Засмеялась Высоким смехом. Бросила в меня Пучок травы и золотую горсть Песку. Потом - вскочила И, прыгая, помчалась под откос...

Я гнал ее далёко. Исцарапал Лицо о хвои, окровавил руки И платье изорвал. Кричал и гнал Ее, как зверя, вновь кричал и звал, И страстный голос был - как звуки рога. Она же оставляла легкий след В зыбучих дюнах, и пропала в соснах, Когда их заплела ночная синь.

И я лежу, от бега задыхаясь, Один, в песке. В пылающих глазах Еще бежит она - и вся хохочет: Хохочут волосы, хохочут ноги, Хохочет платье, вздутое от бега... Лежу и думаю: "Сегодня ночь И завтра ночь. Я не уйду отсюда, Пока не затравлю ее, как зверя, И голосом, зовущим, как рога, Не прегражу ей путь. И не скажу: "Моя! Моя!" - И пусть она мне крикнет: "Твоя! Твоя!" Июнь - июль 1907, Дюны Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

НА ОСТРОВАХ Вновь оснежённые колонны, Елагин мост и два огня. И голос женщины влюбленный. И хруст песка и храп коня.

Две тени, слитых в поцелуе, Летят у полости саней. Но не таясь и не ревнуя, Я с этой новой - с пленной - с ней.

Да, есть печальная услада В том, что любовь пройдет, как снег. О, разве, разве клясться надо В старинной верности навек?

Нет, я не первую ласкаю И в строгой четкости моей Уже в покорность не играю И царств не требую у ней.

Нет, с постоянством геометра Я числю каждый раз без слов Мосты, часовню, резкость ветра, Безлюдность низких островов.

Я чту обряд: легко заправить Медвежью полость на лету, И, тонкий стан обняв, лукавить, И мчаться в снег и темноту.

И помнить узкие ботинки, Влюбляясь в хладные меха... Ведь грудь моя на поединке Не встретит шпаги жениха...

Ведь со свечой в тревоге давней Ее не ждет у двери мать... Ведь бедный муж за плотной ставней Ее не станет ревновать...

Чем ночь прошедшая сияла, Чем настоящая зовет, Всё только - продолженье бала, Из света в сумрак переход... 22 ноября 1909 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

* * * Гармоника, гармоника! Эй, пой, визжи и жги! Эй, желтенькие лютики, Весенние цветки!

Там с посвистом да с присвистом Гуляют до зари, Кусточки тихим шелестом Кивают мне: смотри.

Смотрю я - руки вскинула, В широкий пляс пошла, Цветами всех осыпала И в песне изошла...

Неверная, лукавая, Коварная - пляши! И будь навек отравою Растраченной души!

С ума сойду, сойду с ума, Безумствуя, люблю, Что вся ты - ночь, и вся ты - тьма, И вся ты - во хмелю...

Что душу отняла мою, Отравой извела, Что о тебе, тебе пою, И песням нет числа!.. 100 Стихотворений. 100 Русских Поэтов. Владимир Марков. Упражнение в отборе. Centifolia Russica. Antologia. Санкт-Петербург: Алетейя, 1997.

ФАБРИКА В соседнем доме окна жолты. По вечерам - по вечерам Скрипят задумчивые болты, Подходят люди к воротам.

И глухо заперты ворота, А на стене - а на стене Недвижный кто-то, черный кто-то Людей считает в тишине.

Я слышу всё с моей вершины: Он медным голосом зовет Согнуть измученные спины Внизу собравшийся народ.

Они войдут и разбредутся, Навалят на спины кули. И в жолтых окнах засмеются, Что этих нищих провели. 24 ноября 1903 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Она пришла с мороза, Раскрасневшаяся, Наполнила комнату Ароматом воздуха и духов, Звонким голосом И совсем неуважительной к занятиям Болтовней.

Она немедленно уронила на пол Толстый том художественного журнала, И сейчас же стало казаться, Что в моей большой комнате Очень мало места.

Всё это было немножко досадно И довольно нелепо. Впрочем, она захотела, Чтобы я читал ей вслух "Макбета".

Едва дойдя до пузырей земли, О которых я не могу говорить без волнения, Я заметил, что она тоже волнуется И внимательно смотрит в окно.

Оказалось, что большой пестрый кот С трудом лепится по краю крыши, Подстерегая целующихся голубей.

Я рассердился больше всего на то, Что целовались не мы, а голуби, И что прошли времена Паоло и Франчески. 1908 Мысль, вооруженная рифмами. изд.2е. Поэтическая антология по истории русского стиха. Составитель В.Е.Холшевников. Ленинград, Изд-во Ленинградского университета, 1967.

БАЛАГАНЧИК Вот открыт балаганчик Для веселых и славных детей, Смотрят девочка и мальчик На дам, королей и чертей. И звучит эта адская музыка, Завывает унылый смычок. Страшный черт ухватил карапузика, И стекает клюквенный сок.

Мальчик

Он спасется от черного гнева Мановением белой руки. Посмотри: огоньки Приближаются слева... Видишь факелы? Видишь дымки? Это, верно, сама королева...

Девочка

Ах, нет, зачем ты дразнишь меня? Это - адская свита... Королева - та ходит средь белого дня, Вся гирляндами роз перевита, И шлейф ее носит, мечами звеня, Вздыхающих рыцарей свита.

Вдруг паяц перегнулся за рампу И кричит: "Помогите! Истекаю я клюквенным соком! Забинтован тряпицей! На голове моей - картонный шлем! А в руке - деревянный меч!"

Заплакали девочка и мальчик. И закрылся веселый балаганчик. Июль 1905 Александр Блок. Лирика. Москва: Правда, 1988.

ПЕРЕД СУДОМ Что же ты потупилась в смущеньи? Погляди, как прежде, на меня, Вот какой ты стала - в униженьи, В резком, неподкупном свете дня!

Я и сам ведь не такой - не прежний, Недоступный, гордый, чистый, злой. Я смотрю добрей и безнадежней На простой и скучный путь земной.

Я не только не имею права, Я тебя не в силах упрекнуть За мучительный твой, за лукавый, Многим женщинам сужденный путь...

Но ведь я немного по-другому, Чем иные, знаю жизнь твою, Более, чем судьям, мне знакомо, Как ты очутилась на краю.

Вместе ведь по краю, было время, Нас водила пагубная страсть, Мы хотели вместе сбросить бремя И лететь, чтобы потом упасть.

Ты всегда мечтала, что, сгорая, Догорим мы вместе - ты и я, Что дано, в объятьях умирая, Увидать блаженные края...

Что же делать, если обманула Та мечта, как всякая мечта, И что жизнь безжалостно стегнула Грубою веревкою кнута?

Не до нас ей, жизни торопливой, И мечта права, что нам лгала.Все-таки, когда-нибудь счастливой Разве ты со мною не была?

Эта прядь - такая золотая Разве не от старого огня?Страстная, безбожная, пустая, Незабвенная, прости меня! 11 октября 1915 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

* * * О, я хочу безумно жить: Всё сущее - увековечить, Безличное - вочеловечить, Несбывшееся - воплотить!

Пусть душит жизни сон тяжелый, Пусть задыхаюсь в этом сне,Быть может, юноша весёлый В грядущем скажет обо мне:

Простим угрюмство - разве это Сокрытый двигатель его? Он весь - дитя добра и света, Он весь - свободы торжество! 5 февраля 1914 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * *

3. Н. Гиппиус

Рожденные 1000 в года глухие Пути не помнят своего. Мы - дети страшных лет России Забыть не в силах ничего.

Испепеляющие годы! Безумья ль в вас, надежды ль весть? От дней войны, от дней свободы Кровавый отсвет в лицах есть.

Есть немота - то гул набата Заставил заградить уста. В сердцах, восторженных когда-то, Есть роковая пустота.

И пусть над нашим смертным ложем Взовьется с криком воронье,Те, кто достойней, Боже, Боже, Да узрят царствие твое! 8 сентября 1914 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

ПОЭТЫ За городом вырос пустынный квартал На почве болотной и зыбкой. Там жили поэты,- и каждый встречал Другого надменной улыбкой.

Напрасно и день светозарный вставал Над этим печальным болотом; Его обитатель свой день посвящал Вину и усердным работам.

Когда напивались, то в дружбе клялись, Болтали цинично и прямо. Под утро их рвало. Потом, запершись, Работали тупо и рьяно.

Потом вылезали из будок, как псы, Смотрели, как море горело. И золотом каждой прохожей косы Пленялись со знанием дела.

Разнежась, мечтали о веке златом, Ругали издателей дружно. И плакали горько над малым цветком, Над маленькой тучкой жемчужной...

Так жили поэты. Читатель и друг! Ты думаешь, может быть,- хуже Твоих ежедневных бессильных потуг, Твоей обывательской лужи?

Нет, милый читатель, мой критик слепой! По крайности, есть у поэта И косы, и тучки, и век золотой, Тебе ж недоступно все это!..

Ты будешь доволен собой и женой, Своей конституцией купой, А вот у поэта - всемирный запой, И мало ему конституций!

Пускай я умру под забором, как пес, Пусть жизнь меня в землю втоптала,Я верю: то бог меня снегом занес, То вьюга меня целовала! 24 июля 1908 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

* * * Встану я в утро туманное, Солнце ударит в лицо. Ты ли, подруга желанная, Всходишь ко мне на крыльцо?

Настежь ворота тяжелые! Ветром пахнуло в окно! Песни такие веселые Не раздавались давно!

С ними и в утро туманное Солнце и ветер в лицо! С ними подруга желанная Всходит ко мне на крыльцо! 3 октября 1901 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * *

Е. П. Иванову

Плачет ребенок. Под лунным серпом Тащится по полю путник горбатый. В роще хохочет над круглым горбом Кто-то косматый, кривой и рогатый.

В поле дорога бледна от луны. Бледные девушки прячутся в травы. Руки, как травы, бледны и нежны. Ветер колышет их влево и вправо.

Шепчет и клонится злак голубой. Пляшет горбун под луною двурогой. Кто-то зовет серебристой трубой. Кто-то бежит озаренной дорогой.

Бледные девушки встали из трав. Подняли руки к познанью, к молчанью. Ухом к земле неподвижно припав, Внемлет горбун ожиданью, дыханью.

В роще косматый беззвучно дрожит. Месяц упал в озаренные злаки. Плачет ребенок. И ветер молчит. Близко труба. И не видно во мраке. 14 декабря 1903 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Идут часы, и дни, и годы. Хочу стряхнуть какой-то сон, Взглянуть в лицо людей, природы, Рассеять сумерки времен...

Там кто-то машет, дразнит светом (Так зимней ночью, на крыльцо Тень чья-то глянет силуэтом, И быстро спрячется лицо).

Вот меч. Он - был. Но он - не нужен. Кто обессилил руку мне? Я помню: мелкий ряд жемчужин Однажды ночью, при луне,

Больная, жалобная стужа, И моря снеговая гладь... Из-под ресниц сверкнувший ужас Старинный ужас (дай понять)...

Слова? - Их не было. - Что ж было? Ни сон, ни явь. Вдали, вдали Звенело, гасло, уходило И отделялось от земли...

И умерло. А губы пели. Прошли час 1000 ы, или года... (Лишь телеграфные звенели На черном небе провода...) И вдруг (как памятно, знакомо!) Отчетливо, издалека Раздался голос: Ecce homo!* Меч выпал. Дрогнула рука...

И перевязан шелком душным (Чтоб кровь не шла из черных жил), Я был веселым и послушным, Обезоруженный - служил.

Но час настал. Припоминая, Я вспомнил: Нет, я не слуга. Так падай, перевязь цветная! Хлынь, кровь, и обагри снега!

* Се - человек! (лат.). 4 октября 1910 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Мы живeм в старинной келье

У разлива вод. Здесь весной кипит веселье,

И река поeт.

Но в предвестие веселий,

В день весенних бурь К нам прольeтся в двери келий

Светлая лазурь.

И полны заветной дрожью

Долгожданных лет, Мы помчимся к бездорожью

В несказанный свет. 18 февраля 1902 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Пойми же, я спутал, я спутал Страницы и строки стихов, Плащом твои плечи окутал, Остался с тобою без слов...

Пойми, в этом сумраке - магом Стою над тобою и жду Под бьющимся праздничным флагом, На страже, под ветром, в бреду...

И ветер поет и пророчит Мне в будущем - сон голубой... Он хочет смеяться, он хочет, Чтоб ты веселилась со мной!

И розы, осенние розы Мне снятся на каждом шагу Сквозь мглу, и огни, и морозы, На белом, на легком снегу!

О будущем ветер не скажет, Не скажет осенний цветок, Что милая тихо развяжет Свой шелковый, черный платок.

Что только звенящая снится И душу палящая тень... Что сердце - летящая птица... Что в сердце - щемящая лень... 21 октября 1907 Александр Блок. Лирика. Москва: Правда, 1988.

* * * Мы были вместе, помню я... Ночь волновалась, скрипка пела... Ты в эти дни была - моя, Ты с каждым часом хорошела...

Сквозь тихое журчанье струй, Сквозь тайну женственной улыбки К устам просился поцелуй, Просились в сердце звуки скрипки... 9 марта 1899 (апрель 1918) Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * За краткий сон, что нынче снится, А завтра - нет, Готов и смерти покориться Младой поэт.

Я не таков: пусть буду снами Заворожен,В мятежный час взмахну крылами И сброшу сон.

Опять - тревога, опять - стремленье, Опять готов Всей битвы жизни я слушать пенье До новых снов! 25 декабря 1899 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * На небе зарево. Глухая ночь мертва. Толпится вкруг меня лесных дерев громада, Но явственно доносится молва Далекого, неведомого града.

Ты различишь домов тяжелый ряд, И башни, и зубцы бойниц его суровых, И темные сады за камнями оград, И стены гордые твердынь многовековых.

Так явственно из глубины веков Пытливый ум готовит к возрожденью Забытый гул погибших городов И бытия возвратное движенье. 10 июня 1900 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Одинокий, к тебе прихожу, Околдован огнями любви. Ты гадаешь.- Меня не зови.Я и сам уж давно ворожу.

От тяжелого бремени лет Я спасался одной ворожбой И опять ворожу над тобой, Но не ясен и смутен ответ.

Ворожбой полоненные дни Я лелею года,- не зови... Только скоро ль погаснут огни Заколдованной темной любви? 1 июня 1901, Шахматово Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * *

И тяжкий сон житейского сознанья

Ты отряхнешь, тоскуя и любя.

Вл. Соловьев

Предчувствую Тебя. Года проходят мимо Всё в облике одном предчувствую Тебя.

Весь горизонт в огне - и ясен нестерпимо, И молча жду,- тоскуя и любя.

Весь горизонт в огне, и близко появленье, Но страшно мне: изменишь облик Ты,

И дерзкое возбудишь подозренье, Сменив в конце привычные черты.

О, как паду - и горестно, и низко, Не одолев смертельные мечты!

Как ясен горизонт! И лучезарность близко. Но страшно мне: изменишь облик Ты. 4 июня 1901, с. Шахматово Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

* * * Мы встречались с тобой на закате. Ты веслом рассекала залив. Я любил твое белое платье, Утонченность мечты разлюбив.

Были странны безмолвные встречи. Впереди - на песчаной косе Загорались вечерние свечи. Кто-то думал о бледной красе.

Приближений, сближений, сгораний Не приемлет лазурная тишь... Мы встречались в вечернем тумане, Где у берега рябь и камыш.

Ни тоски, ни любви, ни обиды, Всё померкло, прошло, отошло.. Белый стан, голоса панихиды И твое золотое весло. 13 мая 1902 Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.

ДВЕ НАДПИСИ НА СБОРНИКЕ "СЕДОЕ УТРО"

I

Вы предназначены не мне. Зачем я видел Вас во сне? Бывает сон - всю ночь один: Так видит Даму паладин, Так раненому снится враг, Изгнаннику - родной очаг, И капитану - океан, И деве - розовый туман... Но сон мой был иным, иным, Неизъясним, неповторим, И если он приснится вновь, Не возвратится к сердцу кровь... И сам не знаю, для чего Сна не скрываю моего, И слов, и строк, ненужных Вам, Как мне,- забвенью не предам.

II

Едва в глубоких снах мне снова Начнет былое воскресать,Рука уж вывести готова Слова, которых не сказать... Но я руке не позволяю Писать про виденные сны, И только книжку посылаю Царице песен и весны... В моей душе, как келья, душной Все эти песни родились. Я их любил. И равнодушно Их отпустил. И понеслись... Неситесь! Буря и тревога Вам дали легкие крыла, Но нежной прихоти немного Иным из вас она дала... 1920 Русская советская поэзия. Под ред. Л.П.Кременцова. Ленинград: Просвещение, 1988.

ПУШКИНСКОМУ ДОМУ Имя Пушкинского Дома

В Академии наук! Звук понятный и знакомый,

Не пустой для сердца звук!

Это - звоны ледохода

На торжественной реке, Перекличка парохода

С пароходом вдалеке,

Это - древний Сфинкс, глядящий

Вслед медлительной волне, Всадник бронзовый, летящий

На недвижном скакуне.

Наши страстные печали

Над таинственной Невой, Как мы черный день встречали

Белой ночью огневой.

Что за пламенные дали

Открывала нам река! Но не эти дни мы звали,

А грядущие века.

Пропуская дней гнетущих

Кратковременный обман, Прозревали дней грядущих

Сине-розовый туман.

Пушкин! Тайную свободу

Пели мы вослед тебе! Дай нам руку в непогоду,

Помоги в немой борьбе!

Не твоих ли звуков сладость

Вдохновляла в те года? Не твоя ли, Пушкин, радость

Окрыляла нас тогда?

Вот зачем такой знакомый

И родной для сердца звук Имя Пушкинского Дома

В Академии наук.

Вот зачем, в часы заката

Уходя в ночную тьму, С белой площади Сената

Тихо кланяюсь ему. 1921 Русская советская поэзия. Под ред. Л.П.Кременцова. Ленинград: Просвещение, 1988.

СЕДОЕ УТРО

Утро туманное, утро седое...

Тургенев

Утреет. С богом! По дома 1000 м! Позвякивают колокольцы. Ты хладно жмешь к моим губам Свои серебряные кольцы, И я - который раз подряд Целую кольцы, а не руки... В плече, откинутом назад,Задор свободы и разлуки, Но еле видная за мглой, За дождевою, за докучной... И взгляд, как уголь под золой, И голос утренний и скучный... Нет, жизнь и счастье до утра Я находил не в этом взгляде! Не этот голос пел вчера С гитарой вместе на эстраде!.. Как мальчик, шаркнула; поклон Отвешивает... "До свиданья..." И звякнул о браслет жетон (Какое-то воспоминанье)... Я молча на нее гляжу, Сжимаю пальцы ей до боли... Ведь нам уж не встречаться боле. Что ж на прощанье ей скажу?.. "Прощай, возьми еще колечко. Оденешь рученьку свою И смуглое свое сердечко В серебряную чешую... Лети, как пролетала, тая, Ночь огневая, ночь былая... Ты, время, память притуши, А путь снежком запороши". 29 ноября 1913 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

КОРШУН Чертя за кругом плавный круг, Над сонным лугом коршун кружит И смотрит на пустынный луг.В избушке мать, над сыном тужит: "На хлеба, на, на грудь, соси, Расти, покорствуй, крест неси".

Идут века, шумит война, Встает мятеж, горят деревни, А ты всё та ж, моя страна, В красе заплаканной и древней.Доколе матери тужить? Доколе коршуну кружить? 22 марта 1916 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

ИЗ ГАЗЕТ Встала в сияньи. Крестила детей. И дети увидели радостный сон. Положила, до полу клонясь головой, Последний земной поклон.

Коля проснулся. Радостно вздохнул, Голубому сну еще рад наяву. Прокатился и замер стеклянный гул: Звенящая дверь хлопнула внизу.

Прошли часы. Приходил человек С оловянной бляхой на теплой шапке. Стучал и дожидался у двери человек. Никто не открыл. Играли в прятки.

Были веселые морозные Святки.

Прятали мамин красный платок. В платке уходила она по утрам. Сегодня оставила дома платок: Дети прятали его по углам.

Подкрались сумерки. Детские тени Запрыгали на стене при свете фонарей. Кто-то шел по лестнице, считая ступени. Сосчитал. И заплакал. И постучал у дверей.

Дети прислушались. Отворили двери. Толстая соседка принесла им щей. Сказала: "Кушайте". Встала на колени И, кланяясь, как мама, крестила детей.

Мамочке не больно, розовые детки. Мамочка сама на рельсы легла. Доброму человеку, толстой соседке, Спасибо, спасибо. Мама не могла...

Мамочке хорошо. Мама умерла. 27 декабря 1903 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Ветер хрипит на мосту меж столбами, Черная нить под снегами гудёт. Чудо ползет под моими санями, Чудо мне сверху поет и поет...

Всё мне, певучее, тяжко и трудно, Песни твои, и снега, и костры... Чудо, я сплю, я устал непробудно. Чудо, ложись в снеговые бугры! 28 декабря 1903 Александр Блок. Стихотворения и поэмы. Минск: Народная асвета, 1980.

* * * Поднимались из тьмы погребов. Уходили их головы в плечи. Тихо выросли шумы шагов, Словеса незнакомых наречий.

Скоро прибыли то 10 сентября 1904 Александр Блок. Стихотворения и поэмы.Минск: Народная асвета, 1980.