«Дракон прилетел»

Дракон прилетел

В саду на вишню сел дракон — а вишня зацветала! Лежал зеленый в белом он, и солнце припекало. Он, золотом горя, летел, чтобы в саду разлечься, и жаждал только одного — покушать и развлечься. «В саду вы не были с утра — мне, Хиггинс, интересно? Ведь там у вас сидит дракон!» «Дракон, простите? Честно?!!» Кишку тут мистер Хиггинс взял (известно, для полива!) — дракона от души полил, а тот сказал счастливо: «Прохладно как и хорошо! Я не схвачу простуду! Петь благодарственную песнь до сумерек я буду». Но Хиггинс в двери стал стучать соседке и соседу: «Мисс Биггинс! Эй! Папаша Блин! Он съест меня к обеду!» Был сразу вызван дядя Джордж с командою пожарной. Дракон расстроился — не ждал он шутки столь бездарной: «Я вижу, каски их горят, подобно древним латам — так рыцари являлись к нам за серебром и златом!» Но Джордж с багром к нему полез и подобрался с краю: «В чем дело, сэр?» — Дракон в ответ: «Я просто загораю! Прошу вас, не мешайте мне — иначе все порушу, а после вами закушу и тем утешу душу». «Давай брандспойт!» — промолвил Джордж и отскочил налево. Глаза драконовы зажглись, как уголья, от гнева! Он задымил, хвостом забил — и вишня облетела… Но все ж пожарные свое отлично знали дело! Баграми тыкали в живот, желая сделать больно. Дракон взлетел и зарычал: «Ну, нетушки! Довольно!» По камню город он разнес, и над заливом Бимбла стояло зарево три дня от Бумпуса до Тримбла. Костляв был Хиггинс, нежен Блин (оправдывая имя!) — дракон уселся на скалу, сказав: «Я кончил с ними! Теперь в моем желудке Джордж и там же мистер Хигтинс, но почему–то до сих пор не вижу я мисс Биггинс!» Печально в сумерках он пел, и море с ним вздыхало, и поднимался дым столбом, и пламя полыхало. И с грустью вдаль глядел дракон, где гор чернели складки, и сравнивал старинных дней и новых дней порядки. «Ну, что бы похвалить мой цвет и выслушать радушно?! Иль твердою рукой убить, как древле? — Скушно! Скушно!» Собрался было он лететь за дальних гор громады — но тут мисс Биггинс нож в него всадила из засады! «Мне очень жаль вас убивать и, в общем–то, обидно — вы голоса не лишены, хоть не учились, видно. Но безобразник вы большой по всем моим приметам!» Дракон вздохнул в последний раз: «Спасибо и на этом!»

Реклама на сайте