«Судебная практика по гражданским делам. Споры о защите прав потребителей»

Судебная практика по гражданским делам. Споры о защите прав потребителей (fb2) - Судебная практика по гражданским делам. Споры о защите прав потребителей 1503K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Максим Владимирович Кратенко - Нелли Витальевна Бугаенко

Нелли Витальевна Бугаенко, Максим Владимирович Кратенко Судебная практика по гражданским делам. Споры о защите прав потребителей

Научно-практическое пособие

Авторы:

Бугаенко Нелли Витальевна — судья Красноярского краевого суда, председатель кассационного состава судебной коллегии по гражданским делам, член Научно-консультативного совета при Красноярском краевом суде, автор нескольких научно-практических работ и обобщений судебной практики по вопросам гражданского, семейного и жилищного права (§§ 3.3, 4.6);

Кратенко Максим Владимирович — судья Советского районного суда г. Красноярска, доцент кафедры гражданского права Сибирского федерального университета, кандидат юридических наук, член Научно-консультативных советов при Красноярском краевом суде и Третьем арбитражном апелляционном суде, автор нескольких научно-практических статей, монографий и практических пособий по вопросам применения договорного права, законодательства о страховании, законодательства о защите прав потребителей.

Предисловие

Споры о защите прав потребителей традиционно имеют большой удельный вес в общем количестве дел, рассматриваемых судами общей юрисдикции и мировыми судьями.

Выход в свет информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13.09.2011 г. № 146 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с применением к банкам административной ответственности за нарушение законодательства о защите прав потребителей при заключении кредитных договоров», Обзора Верховного Суда РФ «Об отдельных вопросах судебной практики по применению законодательства о защите прав потребителей при рассмотрении гражданских дел» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 01.02.2012 г.) и, наконец, Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» способствовал качественному развитию данной категории дел. Жесткие рекомендации Пленума Верховного Суда РФ о недопустимости произвольного снижения размера неустойки, установленной законодательством о защите прав потребителей, указание на взыскание штрафа в пользу самого потребителя сделали споры о защите прав потребителей привлекательными для профессиональных юристов, адвокатов, правозащитных организаций. Количество общественных организаций по защите прав потребителей увеличилось в последние годы едва ли не вдвое. Продолжением вышеуказанной тенденции, свидетельствующей об усилении защиты прав и законных интересов граждан во всех сферах потребления, стало опубликование Верховным Судом РФ в январе 2013 г. Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с добровольным страхованием имущества граждан (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 30.01.2013 г.).

При подготовке книги авторы постарались учесть последние изменения в законодательстве и правоприменительной практике.

В работе исследуются как общие вопросы применения законодательства о защите прав потребителей (понятийный аппарат, действие закона во времени, процессуальные особенности рассмотрения дел), так и особенности защиты прав потребителей при заключении отдельных видов договоров.

Анализ судебной практики выявил такую особенность, свойственную в большей степени предпринимательскому обороту, как желание придать устойчивость договорным отношениям. Для объективного восприятия данного феномена в книге приводятся примеры как «положительных», так и «отрицательных» решений по искам потребителей об оспаривании условий договоров (кредитного, страхования, участия в долевом строительстве и пр.).

Отдельный параграф книги посвящен «повторным» искам потребителей, которые нередко воспринимаются как злоупотребление правом со стороны потребителей и не получают правильного процессуального разрешения.

Участие в работе над книгой судей районного (городского) и краевого суда позволило обобщить опыт рассмотрения дел о защите прав потребителей не только в первой, но и в апелляционной, кассационной судебных инстанциях.

Авторы выражают признательность своим коллегам — судьям Советского районного суда г. Красноярска и Красноярского краевого суда за предоставленные примеры из личной практики, участие в обсуждении дискуссионных вопросов применения законодательства о защите прав потребителей.

Глава 1. Общая характеристика законодательства о защите прав потребителей

1.1. Основные категории законодательства о защите прав потребителей

Закон РФ от 07.02.1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей»[1]регулирует отношения между потребителем — гражданином, имеющим намерение заказать или приобрести либо заказывающим, приобретающим или использующим товары (работы, услуги) исключительно для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, с одной стороны, и организацией (индивидуальным предпринимателем), производящей товары для реализации потребителям (изготовителем), реализующей товары потребителям по договору купли-продажи (продавцом), осуществляющей импорт товара для его последующей реализации на территории России (импортер), выполняющей работы и оказывающей услуги потребителям по возмездному договору (исполнителем) — с другой стороны.

Условием признания гражданина «потребителем» является приобретение им товаров исключительно для личных (бытовых) нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. К последней приравниваются и те случаи, когда гражданин, не зарегистрированный в качестве предпринимателя, осуществляет на профессиональной основе какую-либо деятельность, приносящую доходы: занимается профессиональной фотосъемкой (например, церемоний бракосочетания и т. п.), оказанием платной юридической помощи, репетиторством по иностранному языку и пр.[2].

Если гражданин имеет статус индивидуального предпринимателя и приобретает товары (работы, услуги), которые могут быть использованы как для предпринимательской или иной профессиональной деятельности, так и для удовлетворения личных (бытовых) нужд гражданина (например, автомобиль, оргтехника, солярий, кредитные услуги), имеет значение то обстоятельство, какова преимущественная цель использования указанных товаров (услуг).

Н. обратилась в суд с иском к 000 «Д.» о снижении стоимости солярия, взыскании неустойки, убытков и компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что заключила с ответчиком договор на поставку, сборку и установку солярия, оплатила по договору 250 000 руб. Ответчик нарушил срок поставки, доставил солярий другого цвета и некомплектный, инструкция по технической эксплуатации составлена на немецком языке.

Отказывая в принятии искового заявления, районный суд указал, что заявленные требования не связаны с удовлетворением личных, бытовых нужд истицы, поскольку солярий приобретен истицей в целях осуществления предпринимательской деятельности по оказанию косметологических услуг. Истица зарегистрирована в качестве индивидуального предпринимателя, потому спорные отношения между сторонами, как вытекающие из экономической деятельности, подведомственны арбитражному суду. Определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 10.12.2007 г. определение районного суда оставлено без изменения[3].

В другом деле возник вопрос о применении законодательства о защите прав потребителей к кредитному договору, заключенному банком с заемщиком-гражданином. Учитывая, что заемщик имел статус индивидуального предпринимателя, а в договоре не были указаны цели кредитования, арбитражный суд пришел к выводу об отсутствии потребительских отношений.

Банк обратился в арбитражный суд с заявлением об оспаривании постановления территориального управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор) о привлечении к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.8 Кодекса РФ об административных правонарушениях (КоАП РФ). По мнению административного органа, в кредитный договор, заключенный Банком с физическим лицом, включены условия, ущемляющие права потребителя на досрочное расторжение договора и на свободный выбор территориальной подсудности споров.

Судом установлено, что спорный кредитный договор не содержит указание нацель выдачи кредита, из его толкования прямо не следует, что кредит предназначен для удовлетворения потребительских нужд. Кроме того, лицо, заключившее с Банком кредитный договор, является индивидуальным предпринимателем. К заявке на получение кредита прилагалась анкета заемщика, включающая в себя информацию о виде бизнеса, опыте работы в бизнесе, адресе основного места бизнеса, стоимости товара, готовой продукции и сырья, находящихся в торговых точках, на складе и в производстве на день подачи заявки.

Между тем признаком состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ, является заключение договора в потребительских целях. Административным органом не представлены доказательства того, что заемщик действовал в указанных целях. В отсутствие таких доказательств, учитывая содержание анкеты заемщика и его согласие на проведение Банком анализа бизнеса заемщика, суд не может сделать однозначный вывод о распространении на спорный кредитный договор норм Закона РФ «О защите прав потребителей».

С учетом изложенного и ввиду того, что возможной целью получения заемщиком — индивидуальным предпринимателем кредита является пополнение оборотных средств и малые инвестиции, суд на основании ч. 4 ст. 1.5 КоАП РФ истолковал неустранимые сомнения в виновности Банка, привлекаемого к административной ответственности, в его пользу и признал оспариваемое постановление незаконным по причине недоказанности административным органом наличия в действиях Банка объективной стороны вменяемого ему правонарушения[4].

В соответствии с разъяснением Верховного Суда РФ суды не вправе руководствоваться законодательством о защите прав потребителей в тех случаях, когда гражданин приобрел товары для удовлетворения нужд организаций (например, корреспондент приобрел фотокамеру для работы в издательстве, водитель приобрел реквизит, необходимый для переоборудования личного автомобиля в такси и т. д.)[5].

В то же время потребителем услуги признается и тот гражданин, который пользуется услугой личного характера, хотя и заказанной для производственных нужд (например, услугой по перевозке, по размещению в гостинице во время командировки)[6].

Под «потребителем» понимается не только гражданин, который непосредственно приобрел товар или заказал работу (услугу), но и гражданин, пользующийся ими. Например, потребителем является как гражданин, который купил комплект мебели или сделал вызов такси, так и гражданин, который пользуется приобретенными предметами мебели или является пассажиром такси. Не будучи стороной договора, заключенного с продавцом (исполнителем), такой потребитель вправе заявлять внедоговорньге требования: о возмещении вреда, причиненного жизни, здоровью или имуществу недостатками товара, работы или услуги (§ 3 гл. 59 ГК РФ), о компенсации морального вреда.

Для наличия статуса потребителя в договоре о выполнении работ (оказании услуг) по ремонту или техническому обслуживанию какой-либо вещи не является определяющим наличие у заказчика-гражданина правомочий собственника в отношении данной вещи.

Д-ва обратилась в суд с иском к ООО «Автотехцентр-Сервис» о защите прав потребителей. Просила взыскать с ответчика неустойку за нарушение срока выполнения ремонта автомобиля, а также компенсацию морального вреда. В обосновании иска указала, что пользуется автомобилем на основании доверенности, обратилась к ответчику за проведением ремонта после ДТП по направлению страховой компании (в рамках страхового возмещения по договору КАСКО), однако ответчик произвел ремонт лишь спустя месяц после поступления денежных средств из страховой компании. Решением мирового судьи с/у № 79 в Советском районе г. Красноярска от 03.10.2012 г. в удовлетворении иска отказано с указанием на то, что истец не является собственником автомобиля и не правомочен заявлять соответствующие требования, связанные с проведением ремонта автомобиля, кроме того, не доказан факт нарушения срока при проведении ремонта: в материалах дела имеется заказ-наряд, подписанный истцом и ответчиком, согласно которому автомобиль передан для ремонта 05.05.2012 г., выдан истцу 07.05.2012 г.

Апелляционным определением Советского районного суда г. Красноярска от 23.01.2013 г. указанное решение оставлено в силе, с исключением из мотивировочной части вывода о том, что Д-ва не вправе заявлять требования, связанные с нарушением прав потребителя, поскольку не является собственником поврежденного автомобиля.

В качестве комментария к вышеизложенному примеру следует указать, что статус потребителя возник у Д-ой постольку, поскольку она выразила желание заключить договор с ООО «Автотехцентр-Сервис» о ремонте автомобиля, которым пользовалась на законном основании. Тот факт, что Д-ва не является собственником автомобиля и стороной по договору страхования (КАСКО), исключает возможность предъявления ею требований к продавцу автомобиля и страховой организации, однако не исключает право на предъявление претензий к исполнителю (ООО «Автотехцентр-Сервис»), с которым она вступила в самостоятельные договорные отношения. Ответчик вправе был отказать Д-ой в заключении договора бытового подряда (являющегося публичным договором) лишь по основаниям, прямо указанным в законе. В противном случае, то есть при необоснованном уклонении от заключения договора, Д-ва как потребитель вправе требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда.

Потребителем признается не только гражданин, уже заключивший договор купли-продажи товара, но и лишь выражающий намерение приобрести товар или заказать работу, услугу. Закон обязывает продавца (исполнителя) предоставлять покупателю (заказчику) всю необходимую информацию о потребительских свойствах товара (работы, услуги) и условиях его приобретения еще до заключения договора (ст. 495, 732 ГК РФ). В случае непредоставления потребителю всей необходимой информации об условиях приобретения товара или получения услуги, он вправе потребовать от продавца (исполнителя) возмещения убытков, причиненных необоснованным уклонением от заключения договора, а также компенсации морального вреда (п. 1 ст. 12, ст. 15 Закона). Так, исполнитель, не предоставивший гражданину необходимую информацию об условиях пользования его услугами (кафе, гостиница, ночной клуб) и впоследствии отказавший гражданину в заключении договора без уважительных причин (под предлогом отсутствия свободных мест, неподходящего внешнего вида гражданина и пр.), несет ответственность, предусмотренную Законом о защите прав потребителей. Гражданин вправе потребовать возмещения убытков (например, транспортных расходов), компенсации морального вреда.

В качестве исполнителя выступает организация (индивидуальный предприниматель), выполняющие работу или оказывающие услугу потребителю на основании возмездного договора. Работы выступают предметом договора подряда (гл. 37). Услуги могут предоставляться потребителю на основании различных договоров: возмездного оказания услуг (гл. 39), перевозки (гл. 40), хранения (гл. 47), страхования (гл. 48), агентирования (гл. 52) и пр.

Отсутствие у гражданина, систематически выполняющего работы и услуги по заказам других граждан (или организаций) с целью извлечения прибыли, регистрации в качестве индивидуального предпринимателя также не исключает возможность применения к сделкам данного гражданина законодательства о защите прав потребителей[7]. При отсутствии в деятельности гражданина указанных выше признаков предпринимательской деятельности к сделкам данного гражданина с другими гражданами могут применяться общие положения ГК РФ о соответствующем виде договора (§ 1 гл. 30 ГК РФ о купле-продаже, § 1 гл. 37 ГК РФ о договоре подряда).

С учетом легального определения исполнителя, нормы Закона РФ «О защите прав потребителей» не применяются к спорам между гражданами и адвокатами, независимо от цели обращения гражданина за юридической помощью[8]. Исполнителем признается индивидуальный предприниматель или организация (юридическое лицо). Стороной же соглашения об оказании юридической помощи всегда выступает конкретный адвокат или несколько адвокатов, но не какое-либо адвокатское образование (п. 2 ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»), К указанным спорам не применяются даже общие положения Закона РФ «О защите прав потребителей» — об альтернативной подсудности, освобождении гражданина от уплаты государственной пошлины, об ответственности продавца (исполнителя) в форме компенсации морального вреда.

Общество по защите прав потребителей Красноярского края, действуя в интересах потребителя, обратилось с иском к адвокату В. о возмещении убытков. Определением Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 23.11.1998 г. обществу было отказано в принятии искового заявления на основании п. 7 ст. 129 ГПК РСФСР, как поданного с нарушением правил подсудности (заявление подано по месту жительства потребителя). Отказ в принятии искового заявления суд мотивировал следующим образом: «… адвокат оказывает юридическую помощь, а не услугу, и к адвокатской деятельности не применяются положения Закона РФ «О защите прав потребителей», включая правила об альтернативной подсудности»[9].

В последующем по запросу общества (относительно применения законодательства о защите прав потребителей к адвокатским услугам) Министерством РФ по антимонопольной политике было дано следующее разъяснение: поскольку за ненадлежащее выполнение своих профессиональных обязанностей перед доверителем адвокаты несут дисциплинарную ответственность в соответствии с законодательством об адвокатуре, их деятельность по защите прав и законных интересов граждан не входит в сферу регулирования Закона РФ «О защите прав потребителей».

Договор с юристом без адвокатского статуса (или юридической фирмой) может считаться потребительским в том случае, если юрист оказывает гражданину помощь в защите прав и законных интересов, не связанных с предпринимательской деятельностью: семейных, наследственных, жилищных и пр.[10].

Законодательство о защите прав потребителей также не применяется к спорам между гражданами и лицами (учреждениями), выполняющими публичные функции: нотариусами, государственными регистраторами, лицензирующими органами, органами ГИБДД и т. д. В случае, если указанные выше лица незаконно отказали гражданину в совершении того или иного действия (нотариального, регистрационного и пр.) либо допустили нарушение закона при осуществлении публичных функций, гражданин вправе обжаловать соответствующее незаконное действие (бездействие) в порядке, предусмотренном гл. 25, гл. 37 Гражданского процессуального кодекса РФ. Если вследствие незаконных действий (бездействия) гражданину был причинен вред, он вправе предъявить иск о его возмещении по правилам гл. 59 ГК РФ.

Не являются потребительскими отношения, связанные с участием граждан в деятельности юридических лиц (жилищного, жилищного накопительного или иного потребительского кооператива, садоводческого некоммерческого товарищества и пр.) и приобретением в собственность определенного имущества после полной выплаты пая (например, жилого помещения). В то же время, если указанные юридические лица оказывают своему участнику (гражданину) какие-либо услуги за вознаграждение, то в этой части можно говорить о потребительских отношениях.

Так, в соответствии с п. 3 ст. 16 Федерального закона от 30.12.2004 г. № 215-ФЗ «О жилищных накопительных кооперативах»[11]к отношениям, которые не связаны с членством граждан в кооперативе и возникают из возмездных гражданско-правовых договоров, заключаемых кооперативом с его членами, применяются правила, установленные законодательством о защите прав потребителей.

Аналогичная ситуация складывается, если товарищество собственников жилья оказывает своим членам (собственникам помещений) услуги по содержанию общего имущества многоквартирного дома, услуги по охране общественного порядка и средств личного транспорта на придомовой территории, либо в случае оказания садоводческим товариществом своим членам услуг по снабжению электрической энергией садовых домов и земельных участков.

В. обратилась в суд с иском к СНТ «Солнечная поляна» об обязании восстановить подачу электроэнергии на земельный участок и компенсации морального вреда. Требования мотивировала тем, что является собственником указанного земельного участка в СНТ «Солнечная поляна». 01 августа 2010 г. между сторонами был заключен договор на оказание услуг по подаче электрической энергии в пределах потребляемой мощности. В нарушение условий указанного договора ответчик прекратил подачу электроэнергии. Решением Емельяновского районного суда Красноярского края от 01.08.2012 г. исковые требования В. удовлетворены частично: на ответчика возложена обязанность восстановить подачу электроэнергии, в иске о компенсации морального вреда истице отказано.

Судебной коллегией по гражданским делам Красноярского краевого суда указанное решение в части отказа В. в иске о компенсации морального вреда отменено, по делу вынесено новое решение — об удовлетворении исковых требований В., взыскании в ее пользу компенсации морального вреда в сумме 3000 руб. и штрафа в размере 1500 руб. Выводы суда первой инстанции об отсутствии нарушения личных неимущественных прав В. и необходимых оснований для взыскания компенсации морального вреда признаны ошибочными. Из материалов дела следует, что между истцом и ответчиком возникли потребительские отношения из договора от 01.08.2012 г. об оказании услуг по подаче электроэнергии. Поскольку ответчик ненадлежащим образом исполнял принятые на себя обязательства, истица В. как потребитель вправе требовать компенсации морального вреда (апелляционное определение Красноярского краевого суда от 31.10.2012 г. № 33-9551/2012).

В некоторых случаях в процессе исполнения услуги принимают участие несколько лиц. Тем не менее ответственным перед потребителем, как правило, признается лишь один из субъектов.

Так, участниками отношений по туристическому обслуживанию выступают турагент, туроператор, владелец отеля или иного средства размещения, перевозчик, что обусловлено комплексным характером туристского продукта. При этом договор об оказании туристских услуг заказчик (потребитель) заключает с турагентом или туроператором. В соответствии со ст. 9 Федерального закона от 24.11.1996 г. № 132-ФЗ «Об основах туристской деятельности в Российской Федерации» именно туроператор несет предусмотренную законодательством Российской Федерации ответственность перед туристом (заказчиком туристского продукта) за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору о реализации туристского продукта, в том числе за неоказание или ненадлежащее оказание туристам услуг, входящих в туристский продукт, независимо от того, кем должны были оказываться или оказывались эти услуги.

Иными словами, туроператор отвечает перед туристом за действия (бездействие) всех третьих лиц, привлеченных к исполнению услуг, входящих в состав туристского продукта[12].

Предоставление коммунальных услуг собственникам жилых помещений в многоквартирном доме обеспечивается за счет взаимодействия исполнителя (управляющей компании, товарищества собственников жилья, жилищного или иного специализированного потребительского кооператива) и многочисленных ресурсоснабжающих организаций (водоснабжающей, энергоснабжающей, газоснабжающей). Однако ответственность перед потребителем за своевременное и качественное предоставление коммунальных услуг несет прежде всего исполнитель[13].

С учетом распространенности на практике агентских отношений, при которых потребитель взаимодействует с продавцом или изготовителем товара (исполнителем работы, услуги) не напрямую, а через его уполномоченного агента, в постановлении Пленума Верхового Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 содержатся разъяснения относительно пределов ответственности агента перед потребителем (п. 48). В сделках с участием граждан-потребителей агент (посредник) может рассматриваться самостоятельным субъектом ответственности в силу ст. 37 Закона РФ «О защите прав потребителей», п. 1 ст. 1005 ГК РФ, если расчеты по такой сделке совершаются им от своего имени. При этом размер ответственности посредника ограничивается величиной агентского вознаграждения, что не исключает права потребителя требовать возмещения убытков от основного исполнителя (принципала). В случае возникновения споров о предоставлении услуг посредниками уплачиваемое им потребителями комиссионное вознаграждение, исходя из вышеуказанных статей и ст. 15 ГК РФ, может рассматриваться как убыток потребителя, отнесенный на основного исполнителя (изготовителя, продавца, уполномоченную организацию, импортера).

1.2. Договоры с участием потребителей

При определении круга договоров, из которых могут возникать потребительские отношения, следует отталкиваться от двух посылок: возмездный характер договора и его направленность на удовлетворение личных (бытовых) нужд гражданина. При этом отсутствие в возмездном договоре условия о цене не препятствует применению к отношениям сторон законодательства о защите прав потребителей, если цена может быть определена в порядке ст. 424 ГК РФ об использовании цены, которая используется при сравнимых обстоятельствах при заключении аналогичных договоров.

С принятием постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 сфера применения законодательства о защите прав потребителей была несколько расширена (в сравнении с тем, как она определялась в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.1994 г. № 7 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей», приказе Министерства РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства от 20.05.1998 г. № 160 «О некоторых вопросах, связанных с применением Закона РФ «О защите прав потребителей»[14]).

Ранее в примерный перечень договоров, из которых могут возникать отношения, регулируемые законодательством о защите прав потребителей, договор страхования включен не был. Более того, в постановлениях по конкретным делам Президиум Верховного Суда РФ высказался категорически против применения законодательства о защите прав потребителей к отношениям по договору имущественного страхования, объясняя это особой направленностью договора страхования — на возмещение возможных убытков гражданина, но не удовлетворение личных, бытовых нужд[15].

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. возобладала иная точка зрения, согласно которой специфика отношений по договорам страхования (как личного, так и имущественного) не исключает возможность применения к данным отношениям общих положений Закона РФ «О защите прав потребителей»[16].

Сфера действия Закона о защите прав потребителей не ограничивается лишь продажей товаров, выполнением работ и оказанием услуг. Ряд договоров, имеющих иную направленность, также относят к числу потребительских: договор проката (передача вещи во временное владение и пользование), кредитный договор (передача в собственность денежных средств с обязательством их возврата), договор участия в долевом строительстве. Верховный Суд РФ не исключает возможность применения законодательства о защите прав потребителей и к таким договорам[17].

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 использовано понятие финансовой услуги, посредством которого к сфере регулирования Закона о защите прав потребителей отнесены следующие договоры: о предоставлении займа (кредита), банковского вклада (депозита) и банковского счета, обслуживания банковских карт, ломбардные операции.

Дискуссионным является вопрос о применении законодательства о защите прав потребителей к отношениям по предоставлению гражданам бесплатных услуг: образовательных, медицинских. С одной стороны, между гражданином (услугополучателем) и организацией, оказывающей бесплатные услуги (образовательные и медицинские учреждения), отсутствует возмездный договор. В то же время медицинские услуги, оказываемые в рамках системы обязательного медицинского страхования, в конечном счете оплачиваются медицинским учреждениям за счет отчислений страхователей (работодателей, органов государственной власти субъектов РФ, органов местного самоуправления). В этой связи отдельными авторами обосновывается модель возмездного договора об оказании медицинских услуг (в системе ОМС) в пользу третьих лиц — застрахованных граждан[18]. Более того, приводятся серьезные аргументы в пользу единого подхода к регулированию платных и бесплатных услуг.

Многие государственные и муниципальные учреждения здравоохранения, наряду с бесплатной медицинской помощью, оказывают и платные медицинские услуги. Оказывать услуги в том же помещении, используя то же оборудование и материалы, только платно для пациента, намного выгоднее для медицинского учреждения, чем требовать последующей оплаты медицинской услуги от страховой медицинской организации. В результате платные услуги оказываются вместе с бесплатными, но платным пациентам отдается предпочтение — к ним лучшее отношение, для них отсутствуют очереди и пр. Это вынуждает пациента «добровольно» платить за медицинскую услугу даже при возможности ее получения бесплатно, чтобы избежать перечисленных негативных моментов. Подобная система, по мнению многих экспертов, нуждается в реформировании, в частности, установлении единых правил для оказания платной и бесплатной медицинской помощи, предоставлении равной защиты потребителям платных и бесплатных медицинских услуг[19].

До недавнего времени в судебной практике преобладал подход, согласно которому бесплатную медицинскую помощь относили к мерам социальной поддержки, как следствие, споры между гражданами и государственными (муниципальными) учреждениями здравоохранения рассматривались без учета положений законодательства о защите прав потребителей[20].

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 заложена противоположная идея — о возможности применения законодательства о защите прав потребителей к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования. Таким образом, в настоящее время права пациента при получении платной и бесплатной (в рамках системы ОМС) медицинской помощи защищены в равной степени.

Законодательство о защите прав потребителей применяется и к отношениям сторон предварительного договора, по условиям которого гражданин выражает намерение на возмездной основе заказать или приобрести в будущем товары (работы, услуги) для личных, семейных, домашних, бытовых или иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности (п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17). В постановлении Пленума не уточняется, применяется ли Закон о защите прав потребителей к таким договорам в целом либо речь идет о применении лишь первой главы Закона, то есть общих положений.

Несмотря на то, что в ст. 429 ГК РФ закреплена конструкция предварительного договора, которая не предполагает каких-либо имущественных предоставлений сторон (обязанности сторон ограничиваются лишь заключением в будущем основного договора), на практике имеют место случаи, когда под видом предварительного договора стороны заключают основной договор, производят оплату и иные действия по исполнению договора[21].

В тех случаях, когда под видом предварительного договора с гражданином-потребителем был заключен основной договор (внесена оплата, выполнена часть работ и т. д.), к отношениям сторон подлежат применению положения соответствующей главы Закона РФ «О защите прав потребителей» (главы второй о продаже товаров либо главы третьей о выполнении работ и оказании услуг). В иных случаях к отношениям сторон предварительного договора могут применяться общие положения Закона РФ «О защите прав потребителей»: о праве потребителя на информацию, об альтернативной подсудности для исков о защите прав потребителя, о компенсации морального вреда и т. д.

П.В. обратилась в суд с иском к ООО «Сигма» о защите прав потребителей, мотивируя тем, что заключила с ответчиком предварительный договор купли-продажи доли в строящемся жилом доме, по условиям которого ответчик должен был передать ей в собственность однокомнатную квартиру общей площадью 50,8 кв. м не позднее определенной даты. Во исполнение договора истицей была оплачена стоимость указанной доли в полном объеме. Однако ответчик условия договора не выполнил. Стройка ведется неудовлетворительно, медленно, не финансируется должным образом. До настоящего времени обязательство по предоставлению квартиры не выполнено, поэтому П.В. просила взыскать с ответчика неустойку за просрочку выполнения обязательств по договору за период с 10.04.2012 г. по 19.04.2012 г. в сумме 450 000 руб. (расчет неустойки произведен в соответствии с Законом РФ «О защите прав потребителей» — 3 % от цены договора за каждый день просрочки), а также компенсацию морального вреда в сумме 50 000 руб.

Решением Железнодорожного районного суда г. Ростова-на-Дону от 30.07.2012 г., оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, исковые требования П.В. удовлетворены, с ответчика в ее пользу взыскана неустойка в размере 197 750 руб. и компенсация морального вреда в сумме 3000 руб., с ответчика в доход местного бюджета взыскан штраф и государственная пошлина.

Удовлетворяя исковые требования П.В., суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что между истцом и ответчиком возникли правоотношения, вытекающие из договора строительного (бытового) подряда, на которые распространяет свое действие законодательство о защите прав потребителей, поскольку истица заключила договор с целью приобретения квартиры в строящемся многоквартирном доме для удовлетворения личных, бытовых нужд. Указанный вывод позволил судам рассмотреть исковые требования П.В. по правилам главы 3 Закона РФ «О защите прав потребителей», предусматривающей особенности защиты прав потребителей при выполнении работ и оказании услуг[22].

1.3. Институт защиты прав потребителей в российском и зарубежном законодательстве. Европейские стандарты обеспечения прав потребителей

Отношения в области защиты прав потребителей регулируются Гражданским кодексом РФ, Законом о защите прав потребителей, другими федеральными законами и принимаемыми в соответствии с ними иными нормативными правовыми актами. Гражданский кодекс РФ, хотя и не содержит общего определения потребительского договора, устанавливает особенности осуществления и защиты прав потребителя применительно к отдельным видам договоров: розничной купли-продажи (§ 2 гл. 30), проката (§ 2 гл. 34) и бытового подряда (§ 2 гл. 37). Закон о защите прав потребителей конкретизирует и детализирует нормы вышеуказанных параграфов, а кроме того, содержит дополнительные гарантии для потребителей, в частности: устанавливает неустойку за неисполнение (несвоевременное исполнение) законных требований потребителя, предусматривает возможность компенсации морального вреда потребителю и пр.

Права потребителя в договорах об оказании некоторых видов услуг (по перевозке, хранению, страхованию, банковскому обслуживанию) обладают определенной спецификой, которую необходимо учитывать. Существует ряд специальных федеральных законов и подзаконных нормативных актов, регулирующих указанные отношения: Устав железнодорожного транспорта РФ, Воздушный кодекс РФ, Правила оказания услуг по перевозкам на железнодорожном транспорте пассажиров[23], Общие правила воздушных перевозок пассажиров, багажа и грузов[24], Закон РФ от 27.11.1992 г. № 4015-1 «Об организации страхового дела в РФ»; Федеральный закон от 02.12.1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности». В тех случаях, когда отдельные виды отношений с участием потребителей, помимо норм Гражданского кодекса РФ, регулируются специальным законом, к отношениям, вытекающим из таких договоров, Закон о защите прав потребителей применяется в части, не противоречащей ГК РФ и специальному закону.

Заслуживают внимания акты Правительства РФ об утверждении правил, обязательных для потребителя и продавца (исполнителя) при заключении и исполнении публичных договоров:

— Правила предоставления медицинскими организациями платных медицинских услуг, утв. постановлением Правительства от 04.10.2012 г. № 1006;

— Правила оказания услуг общественного питания, утв. постановлением Правительства от 15.08.1997 № 1036;

— Правила бытового обслуживания населения в Российской Федерации, утв. постановлением Правительства РФ от 15.08.1997 г. № 1025;

— Правила предоставления гостиничных услуг в Российской Федерации, утв. постановлением Правительства РФ от 25.04.1997 г. № 490;

— Правила оказания услуг (выполнения работ) по техническому обслуживанию и ремонту автомототранспортных средств, утв. постановлением Правительства РФ от 11.04.2001 г. № 290;

— Правила оказания платных образовательных услуг, утв. постановлением Правительства РФ от 05.07.2001 г. № 505;

— Правила оказания услуг автостоянок, утв. постановлением Правительства от 17.11.2001 г. № 795;

— Правила оказания услуг подвижной связи, утв. постановлением Правительства РФ от 25.05.2005 г. № 328;

— Порядок предоставления коммунальных услуг гражданам, утв. постановлением Правительства РФ от 23.05.2006 г. № 307;

— Правила оказания услуг по реализации туристского продукта, утв. постановлением Правительства РФ от 18.07.2007 г. № 452 и др.

Как видно из данного перечня, объектом правотворческой деятельности Правительства РФ являются не только работы и услуги, выполняемые на основании публичного договора (медицинские, гостиничные, общественного питания, связи). Так, применительно к услугам по реализации туристского продукта публичный характер договора с исполнителем все еще остается под вопросом, поскольку в ГК РФ и Федеральном законе «Об основах туристской деятельности» отсутствует прямое указание. Однако, учитывая тот факт, что в большинстве случаев заказчиком туристской услуги выступает гражданин и заказывает услугу для потребительских целей, законодатель посчитал возможным делегировать Правительству РФ полномочия по определению порядка оказания данного вида услуг (ст. 4 Федерального закона «Об основах туристской деятельности в РФ»).

Формирование института защиты прав потребителей в российском законодательстве все еще продолжается. Несмотря на то, что базовый нормативный акт был принят более 15 лет назад, некоторые его положения по-прежнему уступают или не соответствуют европейским стандартам в области защиты прав потребителей[25].

С одной стороны, это объясняется тем, что Россия не является членом Евросоюза (ЕС) и не связана обязательствами перед Европарламентом по имплементации его актов в национальное законодательство. С другой стороны, развитие рыночной экономики и усложнение отношений с участием потребителей (в сферах потребительского кредитования, долевого строительства жилья) — процесс непрерывный и потому сопровождается постоянным внесением соответствующих поправок и дополнений в действующее законодательство о защите прав потребителей. Так, в октябре 2007 г. Гражданский кодекс РФ был дополнен положениями об особенностях дистанционной продажи товаров потребителям[26]. Одновременно Правительством РФ были утверждены Правила продажи товаров дистанционным способом[27]. В указанных правилах в значительной мере были воспроизведены положения Европейской Конвенции от 27.03.2002 г.

«О международной почтовой и дистанционной торговле» (Париж) и Директивы 97/7/ЕС от 20.05.1997 г. «О защите потребителей в связи с контрактами, заключаемыми на расстоянии» (Брюссель).

Следует отметить, что в рамках Евросоюза приняты и другие директивы, направленные на унификацию законодательства стран-участниц в области защиты прав потребителей:

— Директива 85/374/ЕС от 25.07.1985 г. «О сближении законодательства, регламентов и административных положений государств-членов ЕС в отношении ответственности за продукцию, имеющую дефекты»;

— Директива 85/577/ЕС от 20.12.1985 г. «О защите потребителя в отношении контрактов, заключаемых вне деловых помещений предприятий»[28];

— Директива 90/314/ЕС от 13.06.1990 г. «О комплексных турах, путешествиях и организованном отдыхе»;

— Директива 93/13/ЕС от 05.12.1993 г. «О несправедливых условиях в потребительских договорах»;

— Директива 2008/48/ЕС от 23.04.2008 г. «О договорах потребительского кредитования» и пр.[29].

Среди перечисленных актов особого внимания заслуживает последняя директива, посвященная отдельным аспектам потребительского кредитования. Проведенный Европейской комиссией анализ показал, что внутреннее законодательство государств — членов ЕС имеет существенные различия по вопросам потребительского кредитования, что несовместимо с принципами единого экономического пространства и равной защиты прав всех потребителей, независимо от их гражданства и места постоянного проживания. В неравных условиях находятся и кредитные учреждения различных государств, вынужденные обеспечивать разный объем гарантий для своих клиентов (граждан-заемщиков).

В результате длительной и кропотливой работы Европейской комиссии удалось достичь компромисса в решении некоторых наиболее важных вопросов. В частности, за потребителем (заемщиком) признали право на отказ, без указания каких-либо причин, от кредитного договора в течение 14 календарных дней с момента заключения договора (ст. 14 Директивы 2008/48/ЕС), право на досрочное полное или частичное погашение кредита, с выплатой банку компенсации в размере не более 1 % от суммы досрочного платежа (ст. 16). При этом Банк не вправе требовать выплаты компенсации, если в момент досрочного погашения кредита процентная ставка по кредиту была нефиксированной (плавающей). Наряду с указанными правами Европарламент подробно урегулировал обязанности банка по предоставлению потенциальному заемщику (потребителю) всей необходимой информации об условиях кредитования и полной стоимости кредита, установил обязательные требования к содержанию кредитного договора, порядок расчета ежегодной процентной ставки по кредиту и пр.

Российский законодатель также не остался в стороне от указанной выше тенденции усиления гарантий для граждан-потребителей в сфере кредитования.

Федеральным законом от 19.10.2011 г. № 284-ФЗ внесены изменения в ст. 809, 810 ЕК РФ, в соответствии с которыми сумма займа, предоставленного под проценты заемщику-гражданину для личного, семейного, домашнего или иного использования, не связанного с предпринимательской деятельностью, может быть возвращена заемщиком-гражданином досрочно полностью или по частям при условии уведомления об этом заимодавца не менее чем за тридцать дней до дня такого возврата. Договором займа может быть установлен более короткий срок уведомления заимодавца о намерении заемщика возвратить денежные средства досрочно. В случае реализации заемщиком-гражданином указанного права кредитор имеет право на получение процентов за пользование суммой займа (кредита), начисленных включительно до дня возврата суммы займа полностью или ее части.

Положения ст. 809, 810 ЕК РФ в новой редакции применяются и к отношениям, возникшим из договоров займа (кредитных договоров), заключенных до дня вступления в силу Федерального закона от 19.10.2011 г. № 284-ФЗ.

1.4. Правовые позиции Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда по вопросам применения законодательства о защите прав потребителей

Существующее в процессуальном законодательстве разграничение подведомственности гражданских дел судам общей юрисдикции и арбитражным судам (подведомственность последним споров с участием граждан, имеющих статус индивидуального предпринимателя) никогда не являлось препятствием для Высшего Арбитражного Суда РФ в том, чтобы анализировать вопросы применения законодательства о защите прав потребителей, давать толкование тем или иным условиям договора с позиции соблюдения законных интересов потребителей, причем не всегда совпадающее с правовыми позициями Верховного Суда РФ по аналогичным вопросам. Указанная особенность правоприменительной практики обусловлена тем, что к подведомственности арбитражных судов отнесены споры, связанные с привлечением юридических лиц и индивидуальных предпринимателей к административной ответственности за нарушение прав потребителей (ч.1, ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ).

Опыт рассмотрения соответствующих споров был положен в основу опубликованного осенью 2011 г. информационного письма Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 г. № 146 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с применением к банкам административной ответственности за нарушение законодательства о защите прав потребителей при заключении кредитных договоров»[30]. В Обзоре получили оценку на предмет соблюдения прав потребителей такие традиционные условия кредитных договоров, как: условие о праве банка предъявить требование о досрочном исполнении обязательства по возврату кредита в случае ухудшения финансового положения заемщика; условие о том, что споры по иску банка к заемщику-гражданину рассматриваются судом по местонахождению банка; условие об обязательном страховании заемщиком-гражданином жизни и здоровья; условие о запрете досрочного возврата кредита в течение определенного времени, а также о взимании банком комиссии за досрочный возврат кредита; условие, предусматривающее право банка изменять в одностороннем порядке тарифы на услуги, оказываемые заемщику, и пр. Все вышеперечисленные условия были расценены в качестве незаконных и нарушающих права потребителей[31].

Одновременно с вышеуказанным обзором было опубликовано информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 г. № 147 «Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с применением положений ГК РФ о кредитном договоре»[32]. Несмотря на то, что предметом анализа стали споры из кредитных договоров, в которых в качестве заемщика выступали юридические лица и индивидуальные предприниматели, сформулированные в обзоре позиции могут быть с успехом использованы и при разрешении споров из договоров потребительского кредитования. Речь идет, в частности, о пункте 2 Обзора, в котором указывается на возможность применения судом к отношениям сторон по кредитному договору правил ст. 428 ГК РФ о договоре присоединения, если при заключении кредитного договора заемщик был фактически лишен возможности влиять на содержание договора, проект которого был разработан банком и содержал в себе условия, существенным образом нарушающие баланс интересов сторон; а также о пункте 4 Обзора, в котором за банком признается право на получение отдельного вознаграждения (комиссии) наряду с процентами за пользование кредитом в том случае, если оно установлено за оказание самостоятельной услуги клиенту.

В последнее время наблюдается сближение правовых позиций двух высших судебных инстанций по вопросам применения законодательства о защите прав потребителей. В практике судов общей юрисдикции по спорам между гражданами и кредитными организациями (о возврате уплаченных комиссий, признании недействительными отдельных условий кредитного договора) все чаще встречаются решения, мотивировочная часть которых по существу воспроизводит рекомендации Президиума ВАС РФ, изложенные в информационных письмах № 146, № 147 от 13.09.2011 г.

Абсолютное признание в практике судов общей юрисдикции получила позиция Президиума ВАС РФ о том, что кредитным договором не может быть предусмотрено первоочередное погашение задолженности по неустойке (до погашения основного долга и процентов за пользование кредитом), изложенная в информационном письме от 20.10.2010 г. № 141 «О некоторых вопросах применения положений ст. 319 ГК РФ»[33].

Со ссылкой на указанную норму суды общей юрисдикции признают соответствующее условие кредитного договора недействительным (ничтожным в силу ст. 168 ГК РФ) либо уменьшают размер взыскиваемой с гражданина задолженности по кредитному договору на сумму произведенных банком удержаний в счет погашения пеней и штрафов (при рассмотрении иска банка к заемщику о взыскании задолженности по кредиту, если заемщиком сделано соответствующее возражение или предъявлен встречный иск к банку). В некоторых случаях, после подсчета внесенных заемщиком платежей по кредитному договору, заемщик из должника «превращается» в кредитора.

К-ва обратилась в суд с иском к ООО «КБ Ренессанс Капитал» о защите прав потребителей, просила взыскать с ответчика неосновательное обогащение в виде переплаты по кредитному договору в размере 149 785 руб., компенсацию морального вреда в сумме 10 000 руб., а также признать исполненным кредитный договор от 27.03.2007 г.

Исковые требования мотивировала тем, что 27.03.2007 г. заключила с ответчиком кредитный договор № 110011509795 на сумму 163 500 руб., на условиях уплаты 1 % ежемесячно. До 09.02.2011 г. с апреля 2009 г. истица вносила платежи в счет погашения кредита, уплатив в общей сложности 372 145,40 руб., что подтверждается выпиской по ссудному счету и первичными платежными документами. 04.04.2011 г. истица обратилась к ответчику с требованием о предоставлении копии кредитного договора и информации о размере существующей задолженности по кредитному договору. В письме от 27.04.2011 г. ООО «КБ Ренессанс» сообщил К-ой о том, что кредитный договор от 27.03.2007 г. был переоформлен в кредитный договор с использованием банковской карты № 35011509795 от 09.04.2009 г., по указанному кредитному договору у заемщика имеется просроченная задолженность в размере 501 744,12 руб., из которых 200 759,34 руб. — основной долг, 300984,78 руб. — штрафные проценты.

Указанные действия ответчика по замене одного кредитного обязательства истица считала неправомерными, поскольку второй кредитный договор не подписывала, с его условиями (в частности, о процентной ставке по кредиту, размере неустойки за просрочку платежей) ознакомлена не была. Кроме того, с учетом условий кредитного договора от 27.03.2007 г. о размере процентов — 1 % ежемесячно или 12 % годовых, по состоянию на 09.02.2011 г. (дата внесения последнего платежа) обязательства истицы не могли превышать 222 360 руб. (основной долг 163 500 руб. + проценты за пользование кредитом 58 860 руб.), тогда как фактически истица выплатила 372 145,40 руб.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 11.07.2012 г. исковые требования К-ой удовлетворены частично, в ее пользу взыскано неосновательное обогащение в размере 111 630,76 руб. и компенсация морального вреда в сумме 2000 руб. В мотивировочной части решения судом сделан вывод о том, что обязательства по кредитному договору от 27.03.2007 г. исполнены заемщиком в полном объеме (Дело № 2-1982/12).

В соответствии со ст. 11 ГПК РФ суд разрешает гражданские дела на основании Конституции РФ, международных договоров РФ, федеральных конституционных законов, федеральных законов, нормативных правовых актов Президента РФ, нормативных правовых актов Правительства РФ, нормативных правовых актов федеральных органов государственной власти, конституций (уставов), законов, иных нормативных правовых актов органов государственной власти субъектов РФ, нормативных правовых актов органов местного самоуправления. Суд разрешает гражданские дела, исходя из обычаев делового оборота в случаях, предусмотренных нормативными правовыми актами. В случае отсутствия норм права, регулирующих спорное отношение, суд применяет нормы права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии таких норм разрешает дело, исходя из общих начал и смысла законодательства (аналогия права).

Как видно из приведенной нормы, постановления Пленума Верховного Суда РФ и другие формы обобщения судебной практики, равно как и постановления Верховного Суда РФ (решения, определения) по конкретным делам, не отнесены к числу актов, со ссылкой на которые суд выносит решение.

Федеральный конституционный закон от 07.02.2011 г. № 1-ФКЗ «О судах общей юрисдикции в РФ» традиционно наделяет Верховный Суд РФ полномочиями по изучению, обобщению судебной практики, а также разъяснению вопросов применения законодательства РФ в целях обеспечения единства судебной практики (ст. 9). В частности, Пленум Верховного Суда РФ дает судам общей юрисдикции разъяснения по вопросам применения законодательства, а Президиум — в целях обеспечения единства судебной практики и законности проверяет в порядке надзора, в порядке возобновления производства по новым или вновь открывшимся обстоятельствам вступившие в силу судебные акты (ст. 14, 16). В отличие от ранее действовавшего Закона РСФСР от 08.07.1981 г. «О судоустройстве РСФСР» (ст. 56), современный законодатель не называет разъяснения Верховного Суда РФ по вопросам применения законодательства руководящими или обязательными для нижестоящих судов. Однако о значимости вышеуказанных обобщений судебной практики свидетельствует сам факт дополнения ст. 392 ГК РФ таким основанием для пересмотра судебного решения по вновь открывшимся или новым обстоятельствам, как: определение (изменение) в постановлении Президиума Верховного Суда РФ практики применения правовой нормы, примененной судом в конкретном деле, в связи с принятием судебного постановления, по которому подано заявление о пересмотре дела в порядке надзора, или в постановлении Президиума Верховного Суда РФ, вынесенном по результатам рассмотрения другого дела в порядке надзора, или в постановлении Пленума Верховного Суда РФ[34].

После опубликования постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 в суды поступили многочисленные заявления граждан о пересмотре по вновь открывшимся (новым) обстоятельствам решений по искам о защите прав потребителей. В указанных заявлениях граждане, как правило, просили изменить ранее вынесенное решение в части взыскания штрафа за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке — взыскать его в пользу гражданина (вместо бюджета соответствующего муниципального образования). Практика рассмотрения подобных заявлений граждан не отличалась единообразием.

Часть судов, со ссылкой на положения п. 5 ч. 4 ст. 392 ГПК РФ, отменили ранее вынесенные решения по искам о защите прав потребителей и при принятии нового решения указали на взыскание штрафа в пользу потребителя. Другие суды в удовлетворении соответствующих заявлений граждан отказывали, мотивируя невозможностью применения постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 с обратной силой, отсутствием прямого указании в данном постановлении на возможность пересмотра ранее вынесенных решений, необходимостью соблюдения ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и вытекающего из нее принципа правовой определенности[35].

Применительно к тем судебным решениям, которые были вынесены до опубликования вышеуказанного постановления, получила распространение практика их «корректировки» судом апелляционной инстанции при рассмотрении апелляционной жалобы на решение (необязательно по жалобе потребителя).

М. обратилась в суде иском к предпринимателю Б. о взыскании убытков, компенсации морального вреда рублей и расходов по оплате юридической помощи. Требования мотивирована тем, что 20.10.2011 г. заключила с ответчицей договор на пошив шубы из канадской черно-бурой лисы, согласовала срок изготовления — не позднее 15.11.2011 г., частично оплатила стоимость работ. После примерки 14.11.2011 г. выяснилось, что шуба не соответствует ранее согласованному размеру. Истица потребовала от ответчика исправить недостатки и подогнать шубу под нужный размер, однако ответчик сообщил о необходимости доплаты за работу и продлении срока изготовления шубы на месяц. Истица вынуждена была отказаться от договора и потребовать возврата внесенной предоплаты. После расторжения договора с ответчиком истица приобрела меховую шубу у другого лица по более высокой цене. С учетом вышеизложенного истица просила взыскать с ответчика убытки в виде разницы в стоимости шуб и компенсацию морального вреда.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 05.06.2012 г. исковые требования М. удовлетворены в части взыскания компенсации морального вреда, в остальной части требований отказано. Кроме того, с ответчика в доход местного бюджета взыскан штраф за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке.

Не согласившись с указанным решением, ответчик обжаловал его в апелляционном порядке.

Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 27.08.2012 г. по делу № 33-7329/2012 решение в части взыскания штрафа изменено, сумма штрафа взыскана в пользу потребителя М.[36].

В тех случаях, когда суд апелляционной инстанции при проверке законности ранее вынесенного решения по спору о защите прав потребителей не вносил необходимые коррективы в решения (в части взыскания штрафа в пользу потребителя либо определения размера неустойки), апелляционное определение отменялось кассационной инстанцией.

Постановлением Президиума Красноярского краевого суда от 18.12.2012 г. № 44Г-70/2012 удовлетворена кассационная жалоба гр. Ш.,отменено апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 16.07.2012 г. по следующим мотивам.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 23.04.2012 г. удовлетворены частично исковые требования Ш. к ООО ФСК «Монолитинвест», в пользу истицы взыскано неосновательное обогащение, проценты за пользование чужими денежными средствами, неустойка и компенсация морального вреда, размер неустойки уменьшен по правилам от. 333 ГК РФ; кроме того, с ответчика в доход бюджета г. Красноярска взыскан штраф за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке. Оставляя указанное решения без изменения, суд апелляционной инстанции не принял во внимание правовые позиции, изложенные в п. 34, 46 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17, о том, что неустойка может быть уменьшена лишь при наличии исключительных обстоятельств и соответствующего ходатайства от ответчика, а штраф подлежит взысканию в пользу самого потребителя. Поскольку указанные нарушения норм материального права являются существенными, апелляционное определение было отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение.

Проблема пересмотра ранее вынесенных решений по спорам о защите прав потребителей была разрешена лишь с выходом постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.12.2012 г. № 31 «О применении норм ГПК РФ при рассмотрении судами заявлений, представлений о пересмотре по вновь открывшимся или новым обстоятельствам вступивших в законную силу судебных постановлений», в котором были уточнены пределы применения п. 5 ч. 4 ст. 392 ГПК РФ. Пересмотр судебного решения (определения) по указанному основанию допускается в случае, если в постановлении Президиума или Пленума Верховного Суда РФ, определившем (изменившем) практику применения правовой нормы, указано на возможность пересмотра по новым обстоятельствам вступивших в законную силу судебных постановлений, при вынесении которых правовая норма была применена судом иначе, чем указано в данном постановлении Президиума или Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Кроме того, пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений даже в указанном случае допускается при условии, что в результате нового толкования правовых норм не ухудшается положение подчиненной (слабой) стороны в публичном правоотношении (п. 11)[37].

Поскольку в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. отсутствует прямое указание на возможность пересмотра по вновь отрывшимся обстоятельствам решений по искам о защите прав потребителей (в части определения размера неустойки, взыскания штрафа в пользу потребителя), после выхода в свет постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.12.2012 г. № 31 ревизия ранее вынесенных решений по спорам о защите прав практически прекратилась.

Глава 2. Права потребителя: понятие, виды, гарантии осуществления

2.1. Право на информацию об исполнителе и о работах (услугах)

Закон наделяет потребителя совокупностью прав и гарантий: просвещение в области защиты прав потребителей (ст. 3); право на получение товара надлежащего качества (ст. 4); возможность ремонта и технического обслуживания товара в течение срока службы (ст. 6); право на безопасность товара (ст. 7); право на информацию об изготовителе (исполнителе, продавце) и о товарах (ст. 8—10); недопустимость включения в договор условий, ущемляющих права потребителя (ст. 16), и др.

Большинству из вышеперечисленных прав корреспондируют обязанности продавца (исполнителя, изготовителя), неисполнение которых может повлечь ответственность, предусмотренную в самом Законе(ст. ст. 12–15) или иных правовых актах. Например, в ст. 14.8 Кодекса РФ об административных правонарушениях (далее — КоАП РФ) предусмотрены три состава противоправных действий в отношении потребителя: (1) нарушение права потребителя на получение необходимой и достоверной информации о реализуемом товаре (работе, услуге), об изготовителе, о продавце, об исполнителе и о режиме их работы; (2) включение в договор условий, ущемляющих установленные законом права потребителя; (3) непредоставление потребителю льгот и преимуществ, установленных законом. Применительно к каждому из вышеперечисленных составов административных правонарушений существует обширная судебная практика.

Право потребителя на получение информации об исполнителе и выполняемых им работах (услугах) относится к числу наиболее важных. Это своеобразная предпосылка осуществления иных прав потребителя: на безопасность работы (услуги) для жизни здоровья и имущества потребителя, на получение работы (услуги) надлежащего качества.

В соответствии со ст. 9 Закона РФ «О защите прав потребителей» исполнитель обязан довести до сведения потребителя фирменное наименование (наименование) своей организации, ее местонахождение и режим работы. Исполнитель размещает указанную информацию на вывеске. Если вид деятельности, осуществляемый исполнителем, подлежит лицензированию или исполнитель имеет государственную аккредитацию, до сведения потребителя должна быть доведена информация о номере лицензии или номере свидетельства о государственной аккредитации, сроках действия указанных лицензии или свидетельства, а также информация об органе, выдавшем указанные лицензию или свидетельство.

Информация о товарах (работах, услугах) в обязательном порядке должна содержать:

— сведения об основных потребительских свойствах работы (услуги);

— цену в рублях и условия приобретения работ (услуг), в том числе при предоставлении кредита размер кредита, полную сумму, подлежащую выплате потребителем, и график погашения этой суммы;

— гарантийный срок, если он установлен;

— правила и условия эффективного и безопасного использования результатов работ (услуг);

— срок службы (на результат работы), установленный в соответствии с упомянутым Законом, а также сведения о необходимых действиях потребителя по истечении указанных сроков и возможных последствиях при невыполнении таких действий, если результаты работы по истечении указанных сроков представляют опасность для жизни, здоровья и имущества потребителя или становятся непригодными для использования по назначению;

— информацию об обязательном подтверждении соответствия работ (услуг), если в отношении данных работ (услуг) законом или в установленном им порядке установлены обязательные требования, обеспечивающие их безопасность для жизни, здоровья потребителя, окружающей среды и предотвращение причинения вреда имуществу потребителя;

— информацию о правилах выполнения работ (оказания услуг);

— указание на конкретное лицо, которое будет выполнять работу (оказывать услугу), и информацию о нем, если это имеет значение, исходя из характера работы (услуги).

По отдельным видам товаров (работ, услуг) перечень и способы доведения информации до потребителя устанавливаются Правительством РФ.

В частности, в соответствии с п. 11,14 Правил предоставления медицинскими организациями платных медицинских услуг (утв. постановлением Правительства РФ от 04.10.2012 г. № 1006) исполнитель обязан предоставить посредством размещения на сайте медицинской организации в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», а также на информационных стендах (стойках) медицинской организации информацию, содержащую сведения о перечне платных медицинских услуг с указанием цен в рублях; о медицинских работниках, участвующих в предоставлении платных медицинских услуг, уровне их профессионального образования и квалификации; режиме работы медицинской организации и графике работы медицинских работников. При заключении договора по требованию заказчика (потребителя) ему должна быть предоставлена следующая информация: о порядках оказания и стандартах медицинской помощи, применяемых при предоставлении платных медицинских услуг; о конкретном медицинском работнике, предоставляющем соответствующую платную медицинскую услугу (его профессиональном образовании и квалификации); о методах оказания медицинской помощи, связанных с ними рисках, возможных видах медицинского вмешательства, их последствиях и ожидаемых результатах оказания медицинской помощи[38].

Управлением Роспотребнадзора по Пермскому краю при проведении проверки в принадлежащем предпринимателю Ч. гинекологическом кабинете установлено нарушение требований ст. 8, 10 Закона о защите прав потребителей и п. 10 Правил предоставления платных медицинских услуг населению, выразившееся в непредставлении потребителям необходимой и достоверной информации о квалификации и сертификации специалистов, оказывающих медицинские услуги. По результатам проверки управлением составлен протокол об административном правонарушении, на основании которого вынесено постановление о привлечении предпринимателя к административной ответственности, предусмотренной ч. 1 от. 14.8 Кодекса, в виде взыскания штрафа в сумме 500 руб. Заявление предпринимателя Ч. об отмене данного постановления оставлено судом без удовлетворения (Постановление ФАС Уральского округа от 30.07.2008 г. № Ф09-5428/08-С1).

В соответствии с п. 7 Правил оказания услуг по реализации туристского продукта (утв. постановлением Правительства РФ от 18.07.2007 г. № 452)[39] исполнитель обязан своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию о возможных рисках и их последствиях для жизни и здоровья потребителя в случае, если потребитель предполагает совершить путешествие, связанное с прохождением маршрутов, представляющих повышенную опасность для его жизни и здоровья (горная и труднопроходимая местность, спелеологические и водные объекты, занятие экстремальными видами туризма и спорта и др.). Потребитель, совершающий тур, связанный с экстремальными видами спорта и туризма, как в России, так и за ее пределами, если они являются целью путешествия, должен пройти соответствующий инструктаж и обладать полной информацией о том, с какими трудностями и опасностями ему предстоит столкнуться. За неисполнение указанных обязанностей по своевременному информированию потребителей, обеспечивающему их безопасность, туроператор и турагент могут быть привлечены к ответственности, предусмотренной ч. 1 ст. 14.8 КоАП РФ[40].

Информация об исполнителе и выполняемых им работах и услугах в наглядной и доступной форме доводится до сведения потребителей при заключении договоров о выполнении работ (оказании услуг) способами, принятыми в отдельных сферах обслуживания потребителей, на русском языке.

В ходе проверки Управлением Роспотребнадзора по Вологодской области выявлено нарушение в деятельности негосударственного образовательного учреждения «Вологодский колледж сферы услуг» (далее — Учреждение, колледж): до сведения потребителей не доведена должным образом информация о порядке приема и требованиях к поступающим, форме документов, выдаваемых по окончании обучения (нарушение от. 10 Закона о защите прав потребителей и п. 8 Правил оказания платных образовательных услуг[41]). Постановлением от 19.07.2007 г. Учреждение признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 от. 14.8 КоАП РФ, и привлечено к ответственности в виде взыскания 5 000 руб. штрафа. Не согласившись с данным постановлением, Учреждение обжаловало его в суд.

Решением суда от 26.09.2007 г. в удовлетворении требований учреждения отказано. Постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанции решение оставлено без изменения. При этом суды исходили из того, что размещение информации о формах документов, выдаваемых по окончании обучения, в папках, предъявляемых по первому требованию потребителей, не является размещением информации в удобном для обозрения месте. Такое размещение информации о формах документов, выдаваемых по окончании обучения, не является наглядным и доступным, не обеспечивает ознакомления с ними потребителей (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 07.02.2008 г. по делу № А13-5987/2007).

Требование о предоставлении потребителю информации о товаре (работах, услугах) на русском языке является универсальным. Использование иностранных слов и сокращений в договорах и иных документах, посредством которых оформляются отношения с потребителем, допускается лишь при условии, если потребителю одновременно предоставляется их перевод на русский язык либо если указанные символы и сокращения являются общеизвестными. Дискуссионным на практике является вопрос о том, допустимо ли при оформлении авиабилетов на внутренние и международные линии использовать англоязычные слова, а также производные от них сокращения.

Так, в первом случае А. обратился в суд с иском к Транспортному сервисному агентству о защите прав потребителей, мотивируя требования тем, что 03.06.2009 г. купил у ответчика авиабилет до Иркутска и обратно. Возвращаясь из Иркутска, не смог улететь этим рейсом, так как неправильно понял информацию в билете, которая была написана на неизвестном ему языке, в связи с чем ему пришлось купить билет на другой рейс, чтобы вернуться домой в Москву. Истец считал, что было нарушено его право на надлежащую информацию о предоставляемых услугах, которая должна доводиться до потребителя на русском языке.

С учетом указанных обстоятельств истец просил взыскать с ответчика денежные средства, уплаченные за новый билет, и компенсацию морального вреда.

Решением мирового судьи с/у № 276 района «Новокосино» г. Москвы от 18.06.2010 г. в удовлетворении иска отказано. Определением Перовского районного суда г. Москвы от 23.09.2010 г. вышеуказанное решение оставлено без изменения.

В надзорной жалобе заявитель просил отменить вышеуказанные судебные акты, считая их незаконными и необоснованными. Определением судьи Московского городского суда от 12.08.2011 г. № 4 г/4-6626 надзорная жалоба А. отклонена по следующим мотивам.

Из пояснений ответчика и третьих лиц по делу (ОАО «АК «Трансаэро», ЗАО «Транспортная клиринговая компания), а также представленных в материалы дела документов следует, что ответчик является субагентом и осуществляет продажу авиабилетов, выписанных транспортным агентством МАВИНС, аккредитованным при ЗАО «Транспортная клиринговая компания» (далее — ЗАО «ТКП»), Билет был выписан агентством МАВИНС, аккредитованным ЗАО «ТКП» набланках ТКП. В соответствии со стандартным договором, заключенным между ОАО «АК» ТРАНСАЭРО» и ЗАО «ТКП», аккредитованные агентства производят продажу внутренних и международных воздушных перевозок на рейсах ТРАНСАЭРО на бланках СПД (бланки стандартных перевозочных документов НСАВ-ТКП). Текст условия договора воздушной перевозки между ТРАНСАЭРО и пассажиром, который подтверждается выдачей авиабилета, правил и другой информации, содержащейся в авиабилете, наименования граф, блоков, прочих типографических надписей на бланке авиабилета выполнены на русском и английском языке, что соответствует требованиям действующего законодательства РФ, в частности, п. 2 ст. 8 Закона РФ «О защите прав потребителей», п. 3.1.4 Приложения № 1 «Требования к перевозочным документам строгой отчетности на воздушном транспорте» (утв. приказом ДВТ МТ РФ от 05.10.1995 г. № ДВ-104), п. 4.2 «Стандарта отрасли. Воздушные Перевозки. Перевозочные документы строгой отчетности на воздушном транспорте. Требования и порядок их регистрации. ОСТ 54-8-233.78-2001».

Графы на купонах авиабилета заполняются латинскими буквами, что также не противоречит перечисленным выше нормативным правовым актам. Согласно разъяснению Минтранса России от 11.05.2010 г.» № 01-01-02/1429, информация вносится в билет на латинице путем транслитерации букв кириллицы на соответствующие буквы или сочетания букв латиницы и в виде единых международных кодов, не относится к иностранному языку и в этой связи может не содержать перевода на русский язык. К такой информации относятся фамилия, имя, отчество пассажира, вносимые в билет способом, используемым при оформлении паспорта РФ и предусмотренным приказом МВД РФ от 26.05.1997 г. № 310 «Об утверждении инструкции о порядке оформлении и выдачи паспортов гражданам РФ для выезда из РФ и въезда в РФ» путем транслитерации букв кириллицы на соответствующие буквы или сочетания букв латиницы, информация о наименовании перевозчика, аэропортов, дате (месте) отправления, коде тарифа, коде валюты, форме оплаты и др., вносимые в билет на латинице в виде единых международных кодов, значение которых устанавливаются на основании единых международных кодификаторов и приказа Минтранса от 11.02.2005 г. № 10 «О внесении изменений и дополнений в Положение о порядке регистрации и опубликовании тарифной информации на регулярные пассажирские перевозки, выполняемые российскими авиационными предприятиями».

Время, дата вылета и прилета в билете напечатана цифрами, что также исключает возможность неправильного восприятия пассажиром информации об условиях перевозки. Доводы истца о том, что, приобретая билет в Москве, он посчитал, что обратный вылет (из г. Иркутска) также должен быть по московскому времени, опровергаются текстом условий воздушной перевозки, напечатанных на обороте билета: «…. Время отправления рейса в билете указано местное».

Принимая во внимание, что авиабилет был оформлен в соответствии с требованиями нормативных правовых актов, суды обоснованно пришли к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований А.

В другом случае Ч. обратилась с иском к ОАО «Аэрофлот — Российские авиалинии» о защите прав потребителей, просила взыскать с ответчика убытки в сумме 17 490 руб., неустойку и компенсацию морального вреда. Исковые требования мотивировала тем, что 05.04.2009 г. приобрела два авиабилета в электронной форме на рейс Красноярск — Москва — Красноярск общей стоимостью 17 490 руб. с датой вылета 01.05.2009 г. При покупке ей были выданы маршрутные квитанции, информация в которых указана на иностранном языке, в устном порядке кассир разъяснил, что вылет самолета состоится 01.05.2009 г. в 07 ч. 50 мин. по местному времени (г. Красноярск). Однако по прибытии в аэропорт истица выяснила, что самолет вылетел в 06 ч. 55 мин. Считая, что ответчик не предоставил ей в доступной и понятной форме информацию об услуге, истица обратилась в суд с вышеуказанными требованиями.

Решением мирового судьи от 14.11.2011 г. исковые требования Ч. удовлетворены.

Апелляционным определением Кировского районного суда г. Красноярска от 25.01.2012 г. указанное решение отменено, в удовлетворении иска Ч. отказано в полном объеме.

Постановлением Президиума Красноярского краевого суда от 31.07.2012 г. № 44Г-46/2012 по кассационной жалобе Ч. апелляционное определение отменено, решение мирового судьи по делу оставлено без изменения, с указанием следующих мотивов. Приказом Минтранса РФ от 08.11.2006 г. № 134 «Об установлении формы электронного пассажирского билета и багажной квитанции в гражданской авиации» предусмотрено, что электронный билет, в структуру которого входит маршрут/квитанция, должен содержать номер рейса, дату и время отправления рейса и другие сведения, является документом строгой отчетности. Согласно п. 4.2 Стандарта отрасли «Перевозочные документы строгой отчетности на воздушном транспорте. Требования и порядок их регистрации» (утв. распоряжением Министерства транспорта РФ от 29.08.2001 г. № НА-334-р) тексты условий договора, наименование граф, блоков, прочих типографических надписей на бланке билета, используемого для внутренних линий, должны быть выполнены на русском языке, а для международных линий — на русском и английском языках. Из текста имеющихся в материалах дела маршрут/квитанций следует, что словосочетание «время прибытия» обозначено фразой «Arrival time», с указанием в цифровой форме —07.50, время вылета обозначено аббревиатурой «DEP», что является сокращением английского слова «Departure», в переводе на русский язык — «отправление», под которой указана цифра — 06.55. Перевода указанной информации на русский язык маршрут/квитанция не содержит. С учетом данных обстоятельств суд кассационной инстанции пришел к выводу, что при оформлении проездных документов истицы Ч. были использованы иностранные слова без дублирования их содержания на русском языке, которые могли стать причиной заблуждения Ч. относительно времени вылета самолета. Доводы ответчика о том, что при заполнении маршрут/квитанций были использованы латинские буквы, а также международные коды, не имеющие перевода на русский язык, судом кассационной инстанции отклонены за несостоятельностью.

В странах Евросоюза считается недопустимым составление текста договора с использованием чрезвычайно мелкого шрифта, поскольку это затрудняет нормальное восприятие условий договора потребителем и нарушает его право на получение информации в доступной форме.

В отечественной судебной практике примеры положительных решений по искам потребителей об оспаривании договора, со ссылкой на изложение его условий мелким шрифтом или иным способом, затрудняющим восприятие, практически отсутствуют. Данное обстоятельство можно объяснить тем, что само понятие «мелкого шрифта» является оценочным. Кроме того, в ряде случаев информация о работах (услугах) содержится не только в тексте договора, но и в иных документах, выдаваемых потребителю, что исключает возможность ее неправильного восприятия и заблуждения потребителя относительно характеристик работ (услуг) или их стоимости.

Л. обратился с иском к ЗАО «Банк ВТБ 24» (далее — Банк) о защите прав потребителей, мотивируя требования тем, что заключил с ответчиком кредитный договор. До заключения договора Л. изучил информацию, размещенную на Интернет-сайте банка, согласно которой возможно предоставление льготной процентной ставки по кредиту — 16 % годовых. При обращении в Банк сотрудник кредитного отдела пояснил Л., что фактическая процентная ставка по кредиту определяется индивидуально. Через некоторое время после подачи заявки на выдачу кредита Л. получил SMS-сообщение об одобрении ему кредита по ставке 18,2 % годовых, после чего обратился в Банк и оформил кредитный договор, в котором также была указана ставка 18,2 % годовых.

Поскольку представленные Банком документы (при оформлении кредита) имели мелкий размер шрифта и содержали условия кредитования, существенно отличающиеся от размещенных на Интернет-сайте Банка, истец полагал, что ответчиком было нарушено его право на получение информации об услуге. На этом основании Л. просил суд признать действия (бездействие) Банка при заключении кредитного договора незаконными, обязать Банк изменить условия о процентной ставке и полной стоимости кредита в кредитном договоре, указав годовую процентную ставку по кредиту и полную стоимость кредита равными 16 %, взыскать с ответчика компенсацию морального вреда.

Решением Советского районного суда г. Тулы от 13.04.2012 г. Л. отказано в удовлетворении исковых требований. Апелляционным определением Тульского областного суда от 21.06.2012 г. № 33-1696 указанное решение оставлено без изменения, апелляционная жалоба Л. — без удовлетворения. При рассмотрении дела судами установлено, что информация о полной стоимости кредита была доведена до заемщика Л. при заполнении им собственноручно Согласия на кредит (на бланке Банка). Кроме того, истцу при заключении кредитного договора выдан Г рафик платежей по кредитному договору, в котором также были перечислены все виды платежей по кредиту, из которых складывается полная стоимость кредита. С учетом данных обстоятельств суды пришли к выводу, что истцу при заключении кредитного договора была предоставлена необходимая информация о стоимости кредита, в доступной форме — путем изложения в нескольких документах (кредитном договоре, Согласии на кредит и Г рафике платежей).

Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор) традиционно уделяет самое пристальное внимание обеспечению права потребителя на получение информации о товарах (работах, услуг). Применительно к отдельным сферам обслуживания разработаны методические рекомендации для территориальных органов службы по проверке соблюдения указанного права исполнителями, выполняющими соответствующие виды работ (услуг).

Особенности информирования потребителей при предоставлении им кредитов установлены ст. 10 Закона о защите прав потребителей, в соответствии с которой информация об услугах должна содержать данные о размере кредита, полной сумме, подлежащей выплате потребителем, а также график погашения этой суммы.

Однако понятие полной суммы, подлежащей выплате при предоставлении кредита, подразумеваемое Законом о защите прав потребителей, не идентично полной стоимости кредита, предоставляемого заемщику — физическому лицу кредитной организацией, определяемой ст. 30 Федерального закона от 02.12.1990 г. № 395-1

«О банках и банковской деятельности» и п. 1 Указания Центрального банка РФ от 13.05.2008 г. № 2008-У «О порядке расчета и доведения до заемщика — физического лица полной стоимости кредита». Это означает, что указание полной стоимости кредита только в процентах годовых во исполнение требований законодательства о банках и банковской деятельности не освобождает кредитную организацию, признаваемую исполнителем в контексте положений законодательства о защите прав потребителей, от обязанности указывать полную сумму, подлежащую выплате потребителем при предоставлении кредита, в рублях, а также доводить иную информацию о себе и о предоставляемых услугах в соответствии с требованиями Закона о защите прав потребителей. Непредоставление соответствующей информации потребителю, даже при наличии сведений о полной стоимости кредита в контексте требований законодательства о банках и банковской деятельности, может повлечь для кредитной организации наступление административной ответственности, предусмотренной ч. 1 ст. 14.8 КоАП РФ[42].

Недопустимо, по мнению Роспотребнадзора, использование в кредитных договорах с гражданами специальных терминов, без раскрытия их содержания («аннуитетные платежи», «эффективная процентная ставка», «платежи заемщика в пользу третьих лиц»). Подобный способ информирования потребителей о стоимости оказываемых банком услуг не может считаться надлежащим[43].

Для привлечения внимания потенциальных заказчиков (потребителей) исполнитель, как правило, использует средства рекламы. Поэтому необходимо учитывать требования законодательства, предъявляемые к рекламированию тех или иных товаров (работ, услуг). В частности, в ст. 28 Федерального закона от 13.03.2006 г. № 38-ФЗ «О рекламе»[44] предусмотрены особенности рекламы финансовых услуг (банковских, страховых и пр.).

Реклама, связанная с привлечением денежных средств участников долевого строительства для строительства (создания) многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости, должна содержать сведения о месте и способах получения проектной декларации по объекту.

Реклама услуг по кредитованию, в которой упоминается хотя бы одно условие, влияющее на стоимость кредита, должна содержать и все остальные условия, определяющие фактическую стоимость кредита для заемщика или влияющие на нее. Несоблюдение данных требований может повлечь наступление административной ответственности, предусмотренной ст. 14.3 КоАП РФ («Нарушение законодательства о рекламе»),

ОАО «УРСА Банк» (далее — банк) обратился в Арбитражный суд Пермского края с заявлением о признании незаконным и отмене постановления Управления Федеральной антимонопольной службы по Пермскому краю от 10.12.2007 г. о привлечении к административной ответственности, предусмотренной ст. 14.3 КоАП РФ.

Решением суда от 31.01.2008 г. в удовлетворении заявленных требований отказано. Суды апелляционной и кассационной инстанций оставили решение без изменения.

Как следует из материалов дела, по результатам анализа рекламных материалов банка, размещенных в газете «Пермские квартиры. Районы. Кварталы. Квартиры» Управлением 26.11.2007 г. установлено, что реклама «Кредиты. Ипотека от ОАО «УРСА Банк» содержит отдельные условия трех ипотечных программ (ипотечный продукт «Отличный», «Молодая семья», «Классический»), При этом в отсылочных указаниях не определены все существенные условия, влияющие на стоимость конкретного вида кредита, что искажает смысл данной информации и вводит в заблуждение потребителей.

Реклама банка содержит условия, относящиеся к различным кредитным продуктам, предлагаемым банком, втом числе указана ставка 10,5 % годовых, относящаяся к кредитованию по ипотечному продукту «Отличный». При этом в нарушение требований ст. 28 Закона о рекламе такие существенные условия приобретения данного кредитного продукта, как наличие собственных средств заемщика в размере не менее 50 % от стоимости объекта недвижимости, а также минимальный размер кредита — 3 000 000 руб., в рекламе не указаны.

Также в рекламе, размещенной банком, заявлено о возможности кредитования граждан по схеме «Молодая семья», при которой банком не предъявляются требования о наличии у потребителя собственных средств на покупку жилья (первоначальный взнос 0 %). Однако в нарушение положений от. 5 Закона о рекламе банком не указаны такие существенные условия данной программы кредитования, как размер ставки 14 % — при сроке кредита до 10 лет или 16 % —при сроке кредита 20–30 лет. При изложенных обстоятельствах вывод суда первой инстанции о наличии оснований для привлечения банка к административной ответственности по от. 14.3 КоАП РФ является правильным (Постановление ФАС Уральского округа от 29.05.2008 г. № Ф09-3896/08-С1).

Кроме наступления административной ответственности, ненадлежащее информирование потребителя о работах (услугах) может повлечь и неблагоприятные гражданско-правовые последствия.

Информация о товарах (работах, услугах) должна обеспечивать потребителю возможность их правильного выбора и дальнейшей эксплуатации. Если при заключении договора потребителю не была предоставлена вся необходимая информация о товаре либо информация не соответствовала действительности, потребитель вправе в течение разумного срока отказаться от исполнения договора и потребовать возврата уплаченной за товар суммы и возмещения иных убытков (п. 3 ст. 495 Гражданского кодекса РФ, п. 1 ст. 12 Закона о защите прав потребителей). При рассмотрении требований потребителя о возмещении убытков, причиненных недостоверной или неполной информацией о товаре, следует исходить из предположения об отсутствии у потребителя специальных познаний о свойствах и характеристиках товара.

К. обратилась с иском к ООО «Лаукар» о расторжении договора купли-продажи и возврате уплаченной за товар цены, а также о взыскании компенсации морального вреда.

После просмотра рекламы истица приобрела у ответчика препараты для лечения сына от наркотической зависимости (париэвалар, биофлавин, пенин и др.). В ходе рекламной акции и в момент покупки товара представители ООО «Лаукар» заверили истицу, что лекарственные препараты излечивают от наркотической зависимости на 100 %. Однако после прохождения курса лечения обещанный эффект не наступил. Истица обратилась к ответчику с требованием о возврате уплаченной за товар суммы, но ответчик ей отказал.

В ответ на запрос суда Агентство здравоохранения и лекарственного обеспечения администрации Красноярского края сообщило, что вышеуказанные препараты не включены в Государственный реестр лекарственных средств. Таким образом, действиями продавца было нарушено право К. на получение достоверной информации о товаре (п. 1 от. 495 ГК РФ, от. 8 Закона). Заочным решением Кировского районного суда г. Красноярска от 19.04.2006 г. требования истицы удовлетворены: договор купли-продажи расторгнут, с ответчика в пользу истицы взыскана цена товара и компенсация морального вреда (Дело № 2-447/2006).

2.2. Особенности заключения публичного договора о выполнении работ (оказании услуг)

В соответствии со ст. 426 ГК РФ публичным признается договор, заключенный коммерческой организацией и устанавливающий ее обязанности по продаже товаров, выполнению работ или оказанию услуг, которые такая организация по характеру своей деятельности должна осуществлять в отношении каждого, кто к ней обратится (розничная торговля, перевозка транспортом общего пользования, услуги связи, энергоснабжение, медицинское, гостиничное обслуживание и т. п.).

Поскольку к предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, применяются правила Кодекса, регулирующие деятельность коммерческих организаций (п. 3 ст. 23 ГК РФ), субъектом публичного договора могут быть индивидуальные предприниматели. В литературе предлагается толковать норму о публичном договоре еще шире, признавая субъектом данного договора и некоммерческую организацию в части осуществления предпринимательской деятельности, например, оказания платных услуг[45].

Следует также отметить, что используемое в ст. 426 ГК РФ понятие потребителя несколько шире аналогичного термина, используемого в Законе РФ «О защите прав потребителей». Контрагентом коммерческой организации в публичном договоре может быть даже организация (как коммерческая, так и некоммерческая), приобретающая соответствующие товары, работы, услуги.

Приводимый в ст. 426 Кодекса перечень договоров не является исчерпывающим, поскольку свойство публичности обусловлено не видом договора, а характером деятельности лица, осуществляющего продажу товаров, выполнение работ и оказание услуг. Об этом свидетельствует тот факт, что в положениях части второй Кодекса об отдельных видах обязательств содержатся указания на публичный характер определенных договоров: договор проката (п. 3 ст. 626); договор бытового подряда (п. 2 ст. 730); договор банковского вклада, в котором вкладчиком является гражданин (п. 2 ст. 834); договор личного страхования (п. 1 ст. 927).

Есть основания считать публичным договор участия в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости, поскольку в соответствии с п. 2 ст. 4 Федерального закона от 30.12.2004 г. № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ» Правительство РФ вправе издавать правила, обязательные для сторон договора при его заключении и исполнении. Точно такими же полномочиями ГК РФ наделяет Правительство РФ в отношении публичных договоров (п. 4 ст. 426).

Особенности заключения публичного договора проявляются в том, что:

— коммерческая организация не вправе отказать потребителю в заключении публичного договора при наличии у нее возможности предоставить потребителю соответствующие товары, работы, услуги;

— коммерческая организация не вправе оказывать предпочтение одному лицу перед другим в отношении заключения публичного договора, кроме случаев, предусмотренных законом и иными правовыми актами;

— цена товаров, работ и услуг, а также иные условия публичного договора устанавливаются одинаковыми для всех потребителей, за исключением случаев, когда законом и иными правовыми актами допускается предоставление льгот для отдельных категорий потребителей.

При необоснованном уклонении коммерческой организации от заключения публичного договора применяются положения, предусмотренные п. 4 ст. 445 Гражданского кодекса РФ. Потребитель вправе предъявить иск о понуждении коммерческой организации заключить договор, а также потребовать возмещения убытков, вызванных необоснованным уклонением от заключения договора.

При рассмотрении соответствующих споров обязанность по доказыванию невозможности заключения публичного договора с конкретным потребителем возлагается на коммерческую организацию[46]. Чаще всего речь идет о технической невозможности заключить договор, например, в связи с невозможностью обеспечить доступ к сети связи[47], в связи с отсутствием у потребителя необходимого оборудования, приборов учета и т. п.

ТСЖ «Плеханова» (ТСЖ, товарищество) обратилось в Арбитражный суд Пермского края с иском к ООО «Комипермгаз» (общество) о понуждении заключить договор газоснабжения.

Решением суда первой инстанции от 12.03.2007 г. исковые требования ТСЖ удовлетворены, на общество возложена обязанность заключить с товариществом договор на газоснабжение трех секций многоквартирного дома, расположенного по адресу: г. Кудымкар, ул. Плеханова.

Постановлением апелляционной инстанции решение отменено, в удовлетворении иска отказано. Рассмотрев кассационную жалобу товарищества, ФАС Уральского округа оставил в силе постановление суда апелляционной инстанции по следующим причинам.

Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд апелляционной инстанции обоснованно исходил из отсутствия оснований для понуждения ответчика к заключению договора газоснабжения.

Согласно п. 2 от. 539 Гражданского кодекса РФ договор энергоснабжения заключается с абонентом при наличии у него отвечающего установленным техническим требованиям энергопринимающего устройства, присоединенного к сетям энергоснабжающей организации, и другого необходимого оборудования, а также при обеспечении учета потребления энергии.

Доказательства включения газораспределительной системы для газоснабжения трех секций многоквартирного жилого дома по ул. Плеханова в г. Кудымкаре, состоящей из внутренних газопроводов, групповой резервуарной установки для сжиженного газа, подъемного газопровода и станции электрохимзащиты, в имущественный комплекс названного дома в материалах дела отсутствуют. Поэтому разрешение от 23.12.2005 г. на ввод в эксплуатацию названного дома не свидетельствует о разрешении начать использовать по назначению газораспределительную систему. Из письма госинспектора Ростехнадзора от 14.02.2007 г. № 12–06 следует, что система газоснабжения в ее текущем состоянии не может быть введена в эксплуатацию без проведения внеочередного приборного технического обследования подземных газопроводов и резервуаров сжиженного газа.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции, установив отсутствие у общества «Комипермгаз» возможности предоставить потребителю — товариществу собственников жилья — услуги по газоснабжению в связи с тем, что у истца не имеется отвечающего установленным техническим требованиям оборудования, необходимого для осуществления газоснабжения, обоснованно отказал в удовлетворен и и иска (Постановление ФАС Уральского округа от 06.09.2007 г. №Ф09-7232/07-С5).

Еще в одном случае Б-ва обратилась в суд с иском к Потребительскому союзу собственников «Кристалл» (далее — ПСС «Кристалл») о понуждении к заключению договора на технологическое присоединение к электрическим сетям нежилого помещения по адресу г. Красноярск, ул. П. Железняка, X — Y. Исковые требования мотивировала тем, что является собственником указанного нежилого помещения. Ответчик осуществляет функции по обеспечению эксплуатации нежилых помещений в составе вышеуказанного здания, отвечает за обеспечение помещений электроэнергией и другими ресурсами. 20.03.2012 г. истица обратилась к ответчику с заявкой на технологическое присоединение принадлежащего ей помещения к электросетям просьбой о выдаче технически условий для присоединения, однако ответчик ее заявку отклонил.

В ходе судебного разбирательства по делу, с учетом пояснений представителя энергоснабжающей организации — ОАО «Красноярскэнерго» и представленного договора на энергоснабжение с ООО «Биллинг» (абонент), установлено, что ПСС «Кристалл» абонентом или субабонентом по договору энергоснабжения вышеуказанного здания не является, не имеет технической возможности и полномочий на подключение других субъектов к электросети, осуществляет исключительно сбор платежей за потребленную энергию на основании агентского договора с ООО «Биллинг». С учетом представленных в дело доказательств, представитель истца в судебном заседании от иска отказался, определением суда от 14.08.2012 г. производство по делу № 2-5954/2012 было прекращено.

В случае, если коммерческая организация не возражает против заключения договора, однако предлагает такие условия договора, которые не устраивают потребителя, последний вправе передать спор по условиям договора на рассмотрение суда (п. 2 ст. 445 ГК РФ). Таким образом, следует проводить различие между исками потребителя о понуждении к заключению публичного договора и о разрешении разногласий сторон по отдельным условиям договора. В последнем случае условия публичного договора определяются судом в решении по делу (ст. 446 ГК РФ).

К.В.И. обратился с иском к ООО «Управляющая компания «Ремжилстрой +»(далее — Компания) об урегулировании разногласий по отдельным условиям договора управления многоквартирным домом. Исковые требования мотивировал тем, что он, как собственник квартиры в многоквартирном доме, направил генеральному директору Компании заявление о рассмотрении вопроса о возможности принятия в управление обществом многоквартирного жилого дома. Ответчик согласился принять дом в управление и направил истцу на рассмотрение договор управления. Далее, К.В.И. сообщил директору управляющей компании, что на внеочередном общем собрании собственников помещений многоквартирного дома решено избрать в качестве управляющей компании ООО «Управляющая компания «Ремжилстрой +», одновременно с этим представил на рассмотрение прокол разногласий к договору управления многоквартирным домом. В ответном письме директор известил К.В.И. об отклонении протокола разногласий, что, по мнению истца, не соответствует законодательству. С учетом указанных обстоятельств истец просил принять часть условий договора в предлагаемой собственниками жилых помещений редакции, а часть условий исключить из договора, поскольку они ущемляют права собственников как потребителей услуг.

Определением суда к участию в деле в качестве третьих лиц привлечены собственники других помещений многоквартирного дома.

Заочным решением Свердловского районного суда г. Костромы от 27.06.2012 г. в удовлетворении исковых требований К.В.И. отказано.

Апелляционным определением Костромского областного суда от 12.09.2012 г. № 33-1318 указанное решение отменено, по делу вынесено новое решение, которым исковые требования К.В.И. удовлетворены частично, разногласия по отдельным условиям договора управления многоквартирным домом между К.В.И. и ООО «Управляющая компания «Ремжилстрой +»урегулированы следующим образом: пункты 2.1.2, 5.1.1 и 5.1.3 приняты в редакции истца, п. 2.2.13 и 3.3.7 исключены из договора (редакция ответчика), п. 4.5 оставлен в редакции ответчика — в этой части исковые требования оставлены без удовлетворения.

Законодательством об отдельных видах деятельности могут быть предусмотрены определенные предпосылки (в том числе документы), необходимые для заключения публичного договора. Например, договор об оказании услуг местной телефонной связи может быть заключен при условии предоставления гражданином документа, подтверждающего право владения или пользования помещением, в котором устанавливается пользовательское оборудование[48]. Другой пример, к предложению заключить договор (письменной оферте) на поставку газа для бытовых нужд гражданин обязан приложить следующие документы: документы, подтверждающие право собственности или право пользования в отношении помещений, газоснабжение которых необходимо обеспечить; документы, подтверждающие состав и тип газоиспользующего оборудования, входящего в состав внутридомового газового оборудования, и соответствие этого оборудования установленным для него техническим требованиям; документы, подтверждающие тип установленного прибора учета газа; копию договора о техническом обслуживании внутридомового газового оборудования и аварийно-диспетчерском обеспечении и пр.[49].

Публичный характер договора означает недопустимость отказа коммерческой организации от его заключения. В то же время отказ от исполнения публичного договора законом прямо не запрещен[50]. В соответствии с п. 2 ст. 782 ГК РФ исполнитель вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии полного возмещения заказчику убытков. Однако даже из этого правила в некоторых случаях могут быть сделаны исключения с учетом характера оказываемых услуг.

Мартынова обратилась в Конституционный Суд РФ с жалобой на нарушение ее конституционных прав вследствие неправильной практики применения судами п. 2 ст. 782 ГК РФ. В обоснование жалобы указала, что в 1993 г. обратилась в несколько медицинских учреждений за услугами по лечению и протезированию зубов. Оценивая эти услуги как некачественные и полагая, что в ряде случаев имел место необоснованный отказ в проведении ортопедического лечения, повлекший значительное ухудшение состояния ее здоровья, Мартынова неоднократно обращалась в органы государственной власти, в том числе суды общей юрисдикции, с заявлениями, в которых ставила вопрос о понуждении стоматологических учреждений к надлежащему исполнению соответствующих обязательств, а также о возмещении убытков, причиненных ей неисполнением либо некачественным исполнением этих обязательств. Однако судами в удовлетворении указанного требования Мартыновой было отказано со ссылкой на положения п. 2 ст. 782 ГК РФ, согласно которому исполнитель вправе отказаться от исполнения договора при условии возмещения заказчику причиненных убытков.

По мнению Мартыновой, примененные в ее деле положения п. 2 ст. 782 ГК РФ, как закрепляющие право медицинского учреждения в любое время отказаться от исполнения взятых на себя обязательств по договору об оказании платных медицинских услуг, не соответствуют ст. 41 (часть 1) Конституции РФ, гарантирующей право на охрану здоровья и медицинскую помощь, а также противоречат положениям ст. 426 и 445 ГК РФ, п. 2 и 5 части первой ст. 30 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан.

Изучив доводы заявительницы, Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что п. 2 от. 782 ГК РФ во взаимосвязи с положениями его от. 426 и 445 не может рассматриваться как допускающий односторонний отказ медицинского учреждения от исполнения своих обязательств по договору об оказании платных медицинских услуг при наличии у него возможности предоставить соответствующие услуги, мотивируя следующим:

«… Деятельность по оказанию платной медицинской помощи российское законодательство относит к предпринимательской деятельности, осуществляемой под публичным контролем. Договор о предоставлении платных медицинских услуг согласно п. 1 от. 426 Гражданского кодекса РФ признается публичным договором. Отказ организации от заключения публичного договора при наличии возможности предоставить потребителю соответствующие услуги не допускается.

Обязательность заключения публичного договора, каковым является договор о предоставлении платных медицинских услуг, при наличии возможности пред оставить соответствующие услуги означает и недопустимость одностороннего отказа исполнителя от исполнения обязательств по договору, если у него имеется возможность исполнить свои обязательства (предоставить лицу соответствующие услуги), поскольку в противном случае требование закона об обязательном заключении договора лишалось бы какого бы то ни было смысла и правового значения. Такое ограничение свободы договора для одной стороны — исполнителя (в данном случае — медицинского учреждения, оказывающего платную медицинскую помощь), учитывающее существенное фактическое неравенство сторон в договоре о предоставлении медицинских услуг и особый характер предмета договора (в том числе уникальность многих видов медицинских услуг, зависимость их качества от квалификации врача), направлено на защиту интересов гражданина (пациента) как экономически более слабой стороны в этих правоотношениях, обеспечение реализации им права на медицинскую помощь.

Иное, то есть признание права медицинского учреждения на односторонний отказ от исполнения обязательств, при том что у него имеется возможность оказать соответствующие услуги, приводило бы к неправомерному ограничению конституционного права на охрану здоровья и медицинскую помощь. Истолкование и применение оспариваемой нормы как обусловливающей право медицинского учреждения на односторонний отказ от исполнения обязательств по договору об оказании медицинских услуг только лишь полным возмещением убытков, причиненных отказом, не согласуется также с существом медицинской профессиональной деятельности, врачебным долгом, морально-этическими и юридическими нормами, определяющими обязанности врача во взаимоотношениях с больными и права пациентов»[51].

Достаточно сложно обеспечить на практике реализацию второго и третьего принципов заключения публичного договора — об одинаковой цене и других условиях договора в отношениях со всеми потребителями.

Прежде всего, закон не уточняет, в течение какого периода времени цена товара (работы, услуги) и другие условия публичного договора должны быть неизменными и одинаковыми для всех потребителей. Вряд ли целесообразно запрещать коммерческой организации изменять тарифы и иные условия договора (даже в течение одного дня) при условии, что соответствующая информация будет доведена до сведения потребителей.

В сфере розничной торговли товарами и сфере бытового обслуживания получают все большее распространение дисконтные карты, позволяющие их держателям приобретать товары (работы, услуги) со скидкой. В настоящее время данный инструмент рассматривается, скорее, с позиции блага для потребителя, чем какого-либо дискриминирующего обстоятельства. Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей также не высказала какого-либо мнения относительно практики применения дисконтных карт[52].

Вопрос о публичности ряда договоров с участием граждан (например, договора об оказании туристских услуг, договора потребительского кредитования) остается открытым.

Деятельность турагента или туроператора, как правило, носит публичный характер: активно используется реклама с указанием цен и других условий договора о реализации турпродукта, привлекается максимально возможное количество заказчиков, объективно отсутствует потребность в заключении с ними договоров на разных условиях. В то же время для практики банковского кредитования (в том числе в потребительских целях) характерна индивидуальная оценка платежеспособности заемщика и согласование с ним условий кредитного договора в зависимости от ряда факторов (размера дохода, срок пользования кредитом, способа обеспечения обязательств по возврату кредита и пр.). С экономической точки зрения, было бы серьезной ошибкой обязывать банк заключать кредитный договор с каждым обратившимся гражданином.

Ряд авторов критически отзываются о публичном характере договора личного страхования. С.В. Дедиков, отмечая растущую популярность ипотечного кредитования, при котором банки обычно требуют от заемщика обеспечить исполнение своих обязательств (в том числе путем страхования своей жизни и здоровья), указывает на проблему заключения договоров личного страхования с тяжелобольными гражданами. Практически во всех стандартных правилах страхования жизни и страхования от несчастных случаев и болезней предусмотрены исключения для инвалидов и тяжелобольных лиц. Между тем действующее законодательство не дает страховщику ни одного легального основания для отказа в предоставлении страховых услуг подобным гражданам. Институт публичного договора, по мнению автора, вообще не подходит для страхования. Специфика страховых отношений, необходимость индивидуального учета в каждом случае всех обстоятельств, влияющих на вероятность наступления страхового случая, не позволяет заключать договор личного страхования с каждым обратившимся на одинаковых условиях[53]. Это мнение разделяют и другие специалисты в области страхования[54].

2.3. Право (свобода) выбора работы (услуги) и условий его приобретения

В соответствии с п. 2 ст. 16 Закона о защите прав потребителей продавец (исполнитель) не вправе обусловливать приобретение одних товаров (работ, услуг) обязательным приобретением иных товаров. Убытки, причиненные потребителю вследствие нарушения его права на свободный выбор товара, подлежат возмещению в полном объеме. Продавец (исполнитель) также может быть привлечен к административной ответственности, предусмотренной ч. 2 ст. 14.8 Кодекса РФ об административных правонарушениях («Включение в договор условий, ущемляющих установленные законом права потребителя»).

Признаком исследуемой формы злоупотребления является то, что продавец (исполнитель) предлагает покупателю (заказчику) приобрести одновременно несколько товаров (работ, услуг), каждый из которых имеет самостоятельную экономическую ценность и способен удовлетворять те или иные потребности покупателя (заказчика).

Так, приобретение сигарет может быть обусловлено обязательным приобретением зажигалки[55]. Вместе с проездными билетами пассажирам без какого-либо устного или письменного заявления с их стороны могут продавать полисы личного страхования от несчастных случаев во время поездки[56]. Продажа товаров длительного пользования (автомобилей, сложной бытовой техники) может сопровождаться предложением покупателю заключить договор о дополнительном сервисном обслуживании товара. При этом выдаваемый покупателю сертификат на сервисное обслуживание нередко подменяет собой уже имеющиеся у продавца обязанности в пределах установленного законом гарантийного срока качества товара (п. 2 ст. 477 ГК РФ)[57].

Популярным приемом извлечения дополнительной выгоды является искусственное «дробление» предпринимателем реализуемых товаров (работ, услуг), совершение ряда подготовительных или сопутствующих действий за отдельную плату, например: оформление проездных билетов, рассмотрение кредитной заявки, оценка платежеспособности заемщика («андеррайтинг») и пр. Иными словами, предприниматель перекладывает на плечи потребителя затраты, связанные с осуществлением собственной хозяйственной деятельности.

Так, ОАО «К» (далее — Общество) обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании незаконным и отмене постановления Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Костромской области (далее — Управление, Роспотребнадзор), которым Общество привлечено к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ («Нарушение прав потребителей»). Заявитель полагал, что в его действиях отсутствует состав вменяемого административного правонарушения, поскольку оформление и продажа проездных документов являются самостоятельной услугой, оказываемой пассажиру.

Изучив материалы дела, суд пришел к выводу о законности оспариваемого постановления. Общество в нарушение п. 2 ст. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей» при заключении договоров на перевозку пассажиров кроме платы за перевозку дополнительно взимало плату за услуги автовокзала (за оформление билета). Потребитель не мог приобрести услугу проезда без приобретения услуги Общества по оформлению проездных билетов. Между тем из положений ст. 786 ГК РФ о содержании договора перевозки, а также норм транспортного законодательства (ст. 20 Устава автомобильного транспорта, п. 42, 49 и 50 Правил перевозки пассажиров) следует, что выдача пассажиру проездного билета или багажной квитанции является доказательством заключения соответствующего договора перевозки. Сам по себе билет не выступает предметом сделки, поскольку пассажиры обращаются в кассу автовокзала не за покупкой билета как самостоятельного товара или за услугой по оформлению билета, а за приобретением услуги перевозки[58].

При рассмотрении спора между банком и Управлением Роспотребнадзора по Пермскому краю суд пришел к выводу о незаконности включения банком в кредитные договоры условия об обязанности заемщика (гражданина) уплатить комиссию за организацию кредита. По мнению суда, предоставление услуг по кредитованию банк обусловил обязательным получением у него других услуг за отдельную плату — по организации кредита, что является нарушением п. 2 ст. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей». В удовлетворении требований о признании незаконным постановления Управления о привлечении банка к административной ответственности отказано[59].

Еще в одном случае банк оспаривал постановление Управления Роспотребнадзора по Забайкальскому краю о привлечении к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ. Оставляя заявление банка без удовлетворения, суд указал на допущенное им нарушение — включение в кредитные договоры по программам «Кредит наличными» и «Автокредитование», а также договоры о предоставлении и использовании кредитных карт условий, ущемляющихустановленные законом права потребителя, в частности об уплате заемщиком комиссии за выдачу кредита наличными.

Принимая во внимание содержание кредитного договора (ст. 819 ГК РФ) и положение банковского законодательства, которое допускает возможность выдачи кредитов физическим лицам как в безналичном порядке — путем перечисления на счет заемщика, так и наличными через кассу банка[60], суд пришел к выводу, что банк осуществляет выдачу заемщику денежных средств в рамках исполнения им своих обязанностей по кредитному договору. Следовательно, включение в кредитные договоры по программам «Кредит наличными» и «Автокредитование» комиссии за выдачу кредита является незаконным возложением на заемщика-потребителя расходов, связанных с осуществлением банком своей собственной деятельности[61].

Дополнительные услуги, сопутствующие выдаче кредита, могут облекаться в следующие формы: открытие и ведение ссудного счета заемщика, открытие заемщику специального карточного счета (СКС), техническое оформление ипотечной сделки, страхование жизни и здоровья заемщика[62].

КРОО «Защита потребителей», действуя в интересах Ч., обратилась с иском к ЗАО «Европейский трастовый банк» (далее — ЗАО «ЕТБ», Банк) о защите прав потребителей. Истец просил признать недействительным п. 6.3.4 кредитного договора № АЕКИ-106/24/12 от 13.01.2012 г., которым на заемщикам, возложена обязанность уплатить тариф (комиссию) за техническое оформление ипотечной сделки, взыскать с Банка в пользу Ч. сумму необоснованно удержанного тарифа в размере 28 800 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами, неустойку за отказ удовлетворить требования потребителя и компенсацию морального вреда. Данная сумма была уплачена заемщиком при получении кредита. Претензию Ч. о возврате тарифа за оформление ипотечной сделки ответчик удовлетворить отказался.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 25.07.2012 г. исковые требования общественной организации удовлетворены, с ЗАО «ЕТБ» в пользу Ч. взысканы: комиссия за техническое оформление ипотечной сделки в сумме 28 800 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами, неустойка, компенсация морального вреда и штраф за отказ удовлетворить законные требования потребителя в добровольном порядке.

Удовлетворяя исковые требования, суд исходил из следующих обстоятельств. Заемщик Ч. в суде пояснил, что услуга по техническому оформлению ипотеки была ему навязана банком в качестве обязательного условия выдачи кредита, при этом все действия по поиску приобретаемой в кредит квартиры, государственной регистрации договора купли-продажи и ипотеки в силу закона осуществлялись истцом самостоятельно. Указанные доводы ответчиком опровергнуты не были, который пояснил суду, что правовая экспертиза документов о приобретении квартиры, «андеррайтинг» заемщика (проверка платежеспособности) и оформление закладной направлены на снижение финансовых рисков банка при размещении кредитных средств, а также для обеспечения в будущем возможности распоряжения долговыми обязательствами (оформленными в качестве ценной бумаги). С учетом указанных пояснений ответчика суд пришел к выводу, что техническое оформление ипотечной сделки, в том числе составление закладной, не было направлено на удовлетворение каких-либо потребностей заемщика, а обеспечивало прежде всего интересы самого кредитора — ЗАО «ЕТБ». В этой связи возложение на заемщика бремени расходов по оформлению ипотечной сделки является незаконным, соответствующие условия кредитного договора в силу от. 168 ГК РФ являются ничтожными, а уплаченные на их основании суммы подлежат возмещению.

Для создания видимости самостоятельной потребительской стоимости той или иной услуги, сопутствующей выдаче кредита, кредитная организация может оформлять с заемщиком отдельный договор возмездного оказания услуг (на оказание информационных, консультационных услуг и т. п.).

В-ва обратилась в суд с иском к ЗАО «Красноярск Регион Ипотека» (далее — ЗАО «КРИ») о защите прав потребителей, просила взыскать с ответчика незаконно удержанную комиссию в сумме 33 000 руб., пеню за просрочку удовлетворения требований потребителя, проценты за пользование чужими денежными средствами и компенсацию морального вреда. Исковые требования мотивировалатем, что 17.02.2011 г. заключила с ответчиком договор целевого ипотечного займа на приобретение квартиры. В соответствии с п. 6.3 указанного договора за рассмотрение заявки на выдачу займа с заемщика взимается комиссия в размере 33 000 руб. В последующем указанная сумма была удержана в качестве платы по договору № 297 от 17.02.2011 г. возмездного оказания услуг (андеррайтинг заемщика, подготовка проекта договора купли-продажи). Однако данные услуги истице были навязаны в качестве обязательного условия выдачи займа, хотя она могла самостоятельно подготовить проект договора купли-продажи и иных документов, сопутствующих выдаче ипотечного займа.

Решением мирового судьи судебного участка № 86 в Советском районе г. Красноярска от 11.07.2012 г., оставленным без изменения апелляционным определением Советского районного суда г. Красноярска от 06.11.2012 г., в удовлетворении исковых требований В-ой к ЗАО «КРИ» отказано в полном объеме. Оставляя исковые требования В-ой без удовлетворения, суды первой и апелляционной инстанции исходили из того, что спорная сумма была списана со счета заемщика в качестве вознаграждения ЗАО «КРИ» по договору возмездного оказания услуг от 17.02.2011 г. Факт оказания истице соответствующих услуг подтверждается актом приема-передачи, подписанным истицей без каких-либо возражений. Доводы истицы о том, что в качестве кредитора по договору займа и исполнителя в договоре возмездного оказания услуг выступало одно юридическое лицо, договоры подписаны в один и тот же день, судами отклонены как юридически незначимые.

При рассмотрении подобных споров вывод о правомерности взимания с заемщика платы за услуги по оформлению ипотечной сделки (подготовке проекта договора купли-продажи жилого помещения и пр.) не может основываться лишь на том, что имеется отдельный договор возмездного оказания услуг. Суд обязан проверить и дать оценку доводам заемщика о том, что соответствующие услуги были ему навязаны в качестве обязательного условия предоставления займа (кредита). В частности, должна быть исследована документация кредитора, посредством которой до потребителя доводится информация об условиях предоставления кредита, текст кредитного договора, заявление заемщика о предоставлении кредита. В изложенном выше примере суды первой и апелляционной инстанции не исследовали должным образом обстоятельства заключения договора возмездного оказания услуг, не дали оценки его взаимосвязи с договором ипотечного займа, а также доводам истца о том, что в услугах по андеррайтингу и составлению проекта ипотечной сделки он не нуждался.

2.4. Право на безопасность работы (услуги)

В соответствии с п. 1 ст. 7 Закона РФ «О защите прав потребителей» потребитель имеет право на то, чтобы работа (услуга) при обычных условиях ее использования, хранения и утилизации была безопасна для жизни, здоровья потребителя, окружающей среды, а также не причиняла вред имуществу потребителя. Требования, которые должны обеспечивать безопасность работы (услуги), устанавливаются законом или в установленном им порядке.

Федеральный закон от 27.12.2002 г. № 184-ФЗ «О техническом регулировании»[63] предусматривает, что работы и услуги могут быть объектом добровольной сертификации, в ходе которой проверяется их соответствие добровольно принятым международным и национальным стандартам (ст. 21). Постановлением Правительства РФ от 10.02.2004 г. № 72 признан утратившим силу Перечень работ и услуг, подлежащих обязательной сертификации (утв. постановлением Правительства РФ от 13.08.1997 г. № 1013).

Таким образом, в настоящее время безопасность работ и услуг для потребителя обеспечивается с помощью лицензирования и разного рода стандартов, которые носят добровольный (рекомендательный) характер. Так, в сфере туристического обслуживания применяются: ГОСТ Р 50690-200 «Туристские услуги. Общие требования» (утв. постановлением Госстандарта РФ от 16.11.2000 г. № 295-ст), ГОСТ Р 51185-98 «Туристские услуги. Средства размещения. Общие требования» (утв. постановлением Госстандарта РФ от 09.07.1998 г. № 286), имеющие статус национальных стандартов.

Исполнитель обязан обеспечить безопасность услуги в процессе ее оказания потребителю, а безопасность работы — в процессе ее выполнения и в течение срока службы. В отношении результатов работ, которые предназначены для длительного использования, исполнитель вправе устанавливать сроки службы. В отношении результатов работ, которые по истечении определенного периода могут представлять опасность для жизни, здоровья или имущества потребителя, исполнитель указывает сроки службы в обязательном порядке (п. 1, п. 2 ст. 5 Закона о защите прав потребителей).

Вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу потребителя вследствие конструктивных, производственных, рецептурных или иных недостатков работы (услуги), подлежит возмещению в полном объеме. Право требовать возмещения подобного вреда признается за любым потерпевшим независимо от того, состоял он в договорных отношениях с исполнителем или нет. Вред подлежит возмещению, если он был причинен в течение установленного срока службы работы. Если исполнитель в нарушение требований п. 2 ст. 5 Закона РФ «О защите прав потребителей» не установил срок службы на результат работы либо не проинформировал потребителя о необходимых действиях по истечении срока службы и возможных последствиях невыполнения указанных действий, вред подлежит возмещению независимо от времени его причинения (ст. 14 Закона).

Вышеуказанные правила во многом повторяют положения § 3 гл. 59 ГК РФ о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товаров, работ и услуг, а также вследствие предоставления неполной или недостоверной информации о товаре (работе, услуге).

Специфика данного деликта заключается в том, что вред подлежит возмещению независимо от вины исполнителя (ст. 1095).

Со ссылкой на вышеуказанные положения закона суды удовлетворяют иски потребителей о возмещении вреда, причиненного недостатками услуг по содержанию общего имущества многоквартирного дома, услуг по ремонту автотранспортных средств[64] и др.

Я. предъявила иск к муниципальному жилищно-эксплуатационному предприятию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков услуг, и компенсации морального вреда. Исковые требования обоснованы тем, что из-за ненадлежащего состояния кровли крыши и засорения водотока неоднократно происходило затопление квартиры истицы.

Судом установлено, что у ответчика на балансе находится жилой дом, в котором проживает истица. Ответчик предоставляет истице коммунальные услуги и услуги по техническому обслуживанию дома. При этом в нарушение п. 5.2.2, 5.2.4, 6.1 Правил предоставления коммунальных услуг, а также Правил технической эксплуатации жилого дома ответчик не принимал своевременных мер по предупреждению и устранению недостатков в инфраструктуре дома, не реагировал на заявки потребителей об авариях. В соответствии со ст. 7, 14 Закона о защите прав потребителей истица вправе рассчитывать на безопасность и качество услуг. Вред, причиненный потребителю вследствие недостатков услуг, подлежит возмещению независимо от вины исполнителя и в полном объеме. Решением Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 27.04.2006 г. иск Я. удовлетворен. Оценка ущерба, произведенная истицей, признана вполне обоснованной, соответствующей среднему уровню цен на работы по квартирному ремонту.

Гр. А. обратилась в суд с иском к городской управляющей компании (жилищным фондом) о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что после работы слесарей ответчика по устранению течи вентиля на трубе с горячей водой в квартире истицы вентиль сорвало, квартиру залило горячей водой. В результате имуществу истицы причинен материальный ущерб. Кроме того, вследствие затопления горячей водой истице причинен термический ожог правой стопы. Со ссылкой на положения от. 14, 15 Закона РФ «О защите прав потребителей» суд исковые требования удовлетворил. Кассационным определением Красноярского краевого суда от 20.08.2007 г. решение оставлено без изменения[65].

Наконец, еще в одном случае при оказании культурно-развлекательных услуг на территории оздоровительного комплекса исполнитель не обеспечил безопасность аттракциона, что стало причиной получения гражданином тяжелой травмы.

С. обратилась в суд с иском к К.В., К.О. (владельцы имущественного комплекса — здания спорткомплекса и инвентаря) о взыскании материального и морального вреда. Требования мотивировала тем, что во время катания на горке в оздоровительном центре из-за отсутствия надлежащих ограждений, обеспечивающих безопасное катание, вылетела из трассы и упала на спину, получив травму. В результате указанной травмы истица проходит большое количество обследований и лечение, понесла затраты на лечение, которые просит возместить.

Определением суда к участию в деле в качестве соответчика привлечено ООО «Спортивно-оздоровительный центр», являющееся арендатором спорткомплекса и оказывающее культурно-развлекательные услуги гражданам.

Решением Таштагольского городского суда от 24.07.2012 г. исковые требования С. удовлетворены, в ее пользу с ответчика ООО «Спортивно-оздоровительный центр» взысканы расходы на лечение, компенсация морального вреда и штраф, в иске к К.В. и К.О. — оказано. Апелляционным определением Кемеровского областного суда от 14.11.2012 г. № 33-11058 решение оставлено без изменения, апелляционная жалоба общества — без удовлетворения.

Признавая исковые требования С. обоснованными и подлежащими удовлетворению, суды первой и апелляционной инстанции руководствовались положениями от. 7 Закона РФ «О защите прав потребителей», согласно которой потребитель имеет право на то, чтобы товар (работа, услуга) при обычных условиях его использования были безопасны для жизни и здоровья потребителя. При несоблюдении указанного требования исполнителем, потребитель вправе требования возмещения причинного вреда в полном объеме. В силу ч. 5 от. 14 Закона исполнитель освобождается от ответственности, если докажет, что вред причинен вследствие непреодолимой силы или нарушения потребителем установленных правил использования услуги.

Судами установлено, что услуга по катанию на аттракционе была оказана истице С. на возмездной основе, истица внесла ответчику соответствующую плату за катание. В процессе оказания услуги в виде катания на сноутюбе истица получила травму, проходила длительное лечение и понесла расходы, в подтверждение которых представила платежные документы. С учетом данных обстоятельств суды пришли к выводу, что ответчик ООО «Спортивно-оздоровительный центр» не обеспечил безопасность оказываемых им услуг, обязан возместить причиненный С. материальный ущерб и компенсировать моральные страдания.

Доводы ответчика о том, что он обеспечил возможность ознакомления с правилами безопасности при использовании сноутюбов (размещен стенд с правилами), разъяснял Н. правила при выдаче инвентаря, оборудовал спуск защитными бортиками, судами отклонены как не являющиеся в силу ч. 5 от. 14 Закона РФ «О защите прав потребителей» основанием для освобождения исполнителя от обязанности по возмещению вреда. Надлежащих доказательств нарушения потребителем Н. каких-либо правил пользования аттракционом ответчик в материалы дела не представил. Письмо начальника Департамента молодежной политики и спорта о том, что конструкция трассы является достаточно безопасной, также не может служить доказательством отсутствия вины ответчика в причинении вреда здоровью истице, поскольку из указанного письма следует, что осмотр трассы проводился через значительный промежуток времени после имевшего место происшествия. При этом доказательства соответствия указанной трассы требования безопасности на момент травмирования истца ответчиком не представлены — соответствующие замеры боковых стенок трасс не проводились.

Следует также отметить, что в современной судебной практике правило ст. 7 Закона РФ «О защите прав потребителей» о безопасности услуги для имущества потребителя трактуется достаточно широко и может подразумевать обязанность исполнителя принять такие меры, которые исключают возможность причинения ущерба потребителю вследствие противоправных действий третьих лиц. Соответствующие споры могут иметь место при оказании услуг связи, банковских услуг, услуг интернет-банкинга (проведение расчетов электронными денежными средствами).

В частности, суд возложил на оператора связи убытки, связанные с необеспечением абоненту безопасного пользования услугами связи, поскольку бездействие оператора способствовало преступным действиям третьих лиц в отношении абонента.

Ш. обратилась с иском к ОАО «Сибирьтелеком» о пресечении незаконных действий, нарушающих ее права потребителя.

В своем заявлении истица просила обязать ответчика отозвать предупреждение об отключении телефона и об одностороннем расторжении договора об оказании услуг связи; устранить препятствия в пользовании междугородной телефонной связи; снять с нее задолженность по оплате услуг связи в сумме 9058 руб. Свои требования мотивировала тем, что ей неправомерно начислена оплата за услуги междугородной связи.

В указанный детализацией период времени ни она, ни члены ее семьи телефонных звонков не совершали. Это подтверждается материалами проверки, проведенной УВД Октябрьского района г. Красноярска (справка от 20.09.2003 г.).

Решением Октябрьского районного суда г. Красноярска от 22.04.2005 г. требования истицы удовлетворены. Суд обязал ответчика «снять» с истицы задолженность за услуги междугородной связи и отозвать предупреждение о расторжении договора об оказании услуг связи. Постановлением кассационной инстанции решение отменено по причине того, что судом недостаточно исследованы некоторые обстоятельства по делу: факт ненадлежащего информирования Ш. об особенностях оказываемых услуг; факт несанкционированного использования телефонного номера Ш.

При повторном рассмотрении дела решением Октябрьского районного суда г. Красноярска от 08.12.2006 г. исковые требования Ш. удовлетворены. Факт несанкционированного использования номера истицы третьими лицами подтвержден совокупностью доказательств. В частности, ответчик не обеспечил качество и безопасность пользования его услугам и — не оборудовал средствами защиты распределительный шкаф (в том числе телефонную линию за пределами помещения истицы), через который могло быть осуществлено несанкционированное подключение, а также не предоставил потребителю всей необходимой информации об условиях пользования услугами связи. Определением Красноярского краевого суда от 29.01.2007 г. № 33-400/2007 решение оставлено без изменения.

Еще в одном случае суд удовлетворил исковые требования владельца международной банковской карты к обслуживающему банку о возмещении убытков, причиненных незаконным списанием денежных средств с карточного счета в пользу неустановленных третьих лиц, при использовании истцом системы удаленного доступа к счету (через Интернет-ресурсы).

К. обратился в суд с иском к ОАО «Сбербанк России» о взыскании убытков в сумме 125 000 руб., восстановлении суммы накоплений на валютном вкладе в размере 1000 евро, взыскании неустойки за нарушение срока удовлетворения требований потребителя и компенсации морального вреда. Исковые требования мотивировал тем, что заключил с ответчиком договоры: банковского счета в иностранной валюте и банковского счета, управляемого пластикой международной картой Gold Master Card, с использованием средств удаленного доступа. 25 декабря 2011 г. в целях получения информации о движении денежных средств по счетам истец с помощью персонального компьютера вошел в автоматизированную систему «СбербанкОнЛ@айн», ввел персональный идентификатор и пароль, после чего вход в систему заблокировался, появился запрос о необходимости ввести абонентский номер для подключения услуги «Мобильный банк». После ввода соответствующей информации на мобильный телефон истца поступило сообщение с указанием одноразового пароля, который истец также не смог использовать по причине повторного блокирования системы. Одновременно от оператора «Мобильный банк» в течение нескольких минут поступили сообщения о последовательном списании со счета карты Gold Master Card денежных сумм в размере 50 000 руб., 45 000 руб., 450 руб., 29 000 руб., 290 руб. Во время поступления таких сообщений истец осуществил блокирование счета карты через техническую службу поддержки клиентов. Кроме того, в это же время без распоряжения истца ответчик осуществил операцию перевода денежных средств в сумме 1000 евро со счета сберегательной книжки истца на счет карты Gold Master Card с конвертацией в российские рубли. По данному факту истец обратился в отдел полиции МВД России «Шушенский». Проверкой было установлено введение уникального пароля не истцом, а неизвестными лицами при помощи персонального компьютера с IP-адресом, зарегистрированным во Франции.

Решением Ермаковского районного суда Красноярского края от 13.03.2012 г., оставленным без изменения апелляционным определением Красноярского краевого суда от 30.05.2012 г. № 33-4316/2012, исковые требования К. были удовлетворены. При этом суды первой и апелляционной инстанции руководствовались положениями от. 7, 14 Закона РФ «О защите прав потребителей», согласно которым исполнитель обязан оказать потребителю услугу, качество которой соответствует договору или обычно принятым целям, а также обеспечить безопасность услуги для жизни, здоровья и имущества потребителя. Поскольку списание денежных средств с карточного и валютного счетов истца было произведено без его распоряжения (введение персонального кода произведено с компьютера с IP-адресом, не принадлежащим истцу и зарегистрированным во Франции), суды пришли к выводу, что ответчик не обеспечил безопасность предлагаемой клиентам системы удаленного доступа к счету «Сбербанк ОнЛ@айн» и сопутствующих информационных ресурсов.

Доводы ответчика о том, что в силу п. 3.21,3.22 Общих условий договора на выпуск и обслуживание банковской карты банк не несет ответственности за убытки, понесенные клиентом в связи с использованием системы «Сбербанк ОнЛ@айн», в том числе убытки вследствие неправомерных действий третьих лиц, судами были отклонены со ссылкой на ничтожность данных условий договора (ст. 168 ГК РФ).

2.5. Право на получение работы (услуги) надлежащего качества

Исполнитель обязан выполнить работу (оказать услугу), качество которой соответствует договору При отсутствии в договоре условий о качестве работы (услуги) исполнитель обязан выполнить работу (оказать услугу), соответствующую обычно предъявляемым требованиям и пригодную для целей, для которых работа (услуга) такого рода обычно используется (ст. 4 Закона о защите прав потребителей).

Если законами или в установленном ими порядке предусмотрены обязательные требования к работе, исполнитель обязан выполнить работу, соответствующую этим требованиям.

Оценка качества выполненных работ, как правило, не вызывает особых трудностей. Для установления причин возникновения недостатков работ суд может использовать данные экспертизы, проведенной по инициативе потребителя еще до предъявления иска.

Р. обратилась в суд с иском к ООО «Окна и двери плюс» о расторжении договора бытового подряда, возврате уплаченной цены и взыскании компенсации морального вреда. Требования мотивированы тем, что 25.03.2003 г. между истицей и ответчиком был заключен договор, по условиям которого ответчик принял на себя обязательства выполнить следующие работы: изготовить и произвести монтаж (установку) трех оконных блоков и одного балконного блока из ПВХ-профиля. Гарантийный срок на работы определен в три года.

Установленные ответчиком оконные блоки имеют следующие недостатки: не обеспечивают необходимую герметичность (окна пропускают наружный холодный воздух), в зимний период окна промерзают и покрываются льдом. В досудебном порядке Р. неоднократно обращалась к ответчику с требованием об устранении недостатков, однако безрезультатно. Согласно заключению экспертизы, проведенной Государственным предприятием Красноярского края «Центр товарных экспертиз», все оконные блоки установлены ответчиком с нарушением требований ГОСТ 30971-2002, 30674-99 и др., не обеспечивают основных предусмотренных ГОСТ функций по теплоизоляции, влаго-, водо— и воздухонепроницаемости. Указанная экспертиза проводилась в присутствии директора ООО «Окна и двери плюс» и не была впоследствии оспорена.

Решением Свердловского районного суда г. Красноярска от 07.06.2006 г. требования Р. удовлетворены. Удовлетворяя требования истца, суд отклонил доводы ответчика о наличии у последнего сертификата соответствия на оконные и дверные блоки из ПВХ-профилей. Срок действия указанного сертификата, представленного ответчиком в материалы дела, начинается с января 2004 г., в то время как договор с истицей был заключен в марте 2003 г. Кроме того, обнаруженные недостатки связаны с некачественным выполнением самих работ по монтажу оконных блоков[66].

Споры о качестве оказанных услуг и о возмещении убытков, причиненных некачественными услугами, встречаются в судебной практике нечасто (за исключением некоторых видов медицинской помощи и туристских услуг).

Оценка качества исполнения по договору возмездного оказания услуг, с учетом легального определения услуги в п. 1 ст. 779 ГК РФ как деятельности, не направленной на создание какого-либо результата, предполагает определенную специфику в сравнении с оценкой качества работ.

В литературе преобладает подход, согласно которому оценка качества услуги подразумевает характеристику самого процесса оказания услуги (процедуры) и условий ее потребления, но не результата деятельности исполнителя. Соответственно, недостижение какого-либо результата не может по общему правилу рассматриваться как ненадлежащее исполнение обязательства и являться основанием для отказа в выплате вознаграждения исполнителю или применения к нему мер ответственности[67]. Эта позиция нашла отражение в судебной практике по спорам, связанным с проведением лечебными учреждениями пластических операций (хирургическая косметология).

Ш. обратилась в суд с иском к клинической больнице о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, мотивируя тем, что ей была проведена некачественная пластическая операция, требуемый результат не достигнут: морщины на лице и шее не удалены, возникла асимметрия левой и правой половины лица. Заявлены требования о взыскании с ответчика стоимости проведенной операции 8529 руб., стоимости повторной пластической операции, которую истица намерена сделать, в размере 30 000 руб. и компенсации морального вреда в сумме 50 000 руб. Суд, рассмотрев представленные доказательства, в том числе заключение судебно-медицинской экспертизы, которым подтверждалось соответствие проведенной операции стандартной методике и отсутствие каких-либо послеоперационных осложнений у Ш., в иске отказал. Решение Советского районного суда г. Красноярска от 25.09.2001 г.[68].

Аналогичным было решение по другому делу, где истец С. просил взыскать с государственного учреждения «НИИ медицинских проблем Севера» (далее — НИИ) компенсацию морального вреда в размере 200 000 руб., причиненного вследствие некачественно проведенной пластической операции (ринопластика), возникших осложнений в виде затруднения носового дыхания и неизгладимого обезображивания лица (асимметрия кончика носа).

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы у истца еще до проведения пластической операции имелась деформация носа (утолщенный кончик носа, расширенное основание и пр.), сама операция была проведена в соответствии с действующими методиками, данных, свидетельствующих о нарушении здоровья истца, также не выявлено. С учетом результатов экспертизы и других доказательств по делу, суд вынес решение об отказе в иске (Решение Советского районного суда г. Красноярска от 28.10.2004 г. Дело № 2-718/04).

В вышеизложенных примерах недостижение медицинской организацией благоприятного результата, на который рассчитывал пациент, суд не счел достаточным основанием для расторжения договора, возмещения убытков и компенсации морального вреда пациенту, поскольку была соблюдена стандартная методика для данного вида медицинской услуги. Возможно, суд вынес бы иное решение, если бы планируемый результат пластической операции был согласован сторонами в договоре об оказании платных медицинских услуг или оформлен в виде приложения к договору (с помощью компьютерного моделировании ит.п.). За пределами косметологических и стоматологических услуг подобных споров пока немного. При лечении большинства заболеваний врач, как правило, не обещает пациенту определенный результат лечения.

Правовое регулирование качества услуг осуществляется с помощью следующих способов:

— стандартизации, то есть подробного урегулирования процедуры оказания услуг (медицинские, образовательные, аудиторские услуги);

— лицензирования (медицинские услуги);

— добровольной сертификации (туристские услуги);

— саморегулирования, то есть посредством утверждения саморегулируемой организацией профессиональных стандартов (риэлторские, оценочные услуги)[69].

В последнее время институт лицензирования отходит на второй план, что вполне объяснимо. Соблюдение лицензионных требований и условий позволяет оценить наличие у лицензиата (исполнителя) необходимых предпосылок для качественной работы, но не качество услуги, оказанной конкретному заказчику.

Большие надежды возлагают на институт саморегулирования, то есть объединения в саморегулируемые организации представителей отдельных профессий. В этой связи, возможно, стоило бы «прибавить» юридического веса всевозможным корпоративным стандартам (кодексам профессиональной этики), приравняв их к обычно предъявляемым требованиям к услуге (п. 1 ст. 721 ГК РФ).

Существуют особенности оценки качества отдельных видов услуг.

Применительно к медицинским услугам вопрос о надлежащем исполнении договора медицинской организацией следует решать поэтапно. Прежде всего необходимо оценить, насколько правомерным и квалифицированным было медицинское вмешательство: получено ли добровольное согласие пациента на тот объем медицинских манипуляций, которые были выполнены; оказана ли услуга специалистом соответствующего профиля с учетом характера заболевания (диагноза); имеет ли медицинская организация лицензию на данный вид медицинской деятельности, разрешены ли к применению медицинские технологии и лекарственные препараты, которые были использованы при оказании медицинской помощи.

Далее оценивается собственно качество медицинской услуги, оказанной конкретному пациенту, — с точки зрения соблюдения стандартов диагностики и лечения, наличия благоприятного лечебного эффекта. Применительно ко второму этапу в юридической литературе существует несколько предложений относительно критериев оценки.

Формальный подход сводится к тому, чтобы проверять медицинскую услугу исключительно на соответствие стандартам, утвержденным Минздравом России, территориальными или муниципальными органами управления здравоохранением[70]. В стандартах определены виды и объем диагностических (лечебных) мероприятий, а также лекарственные препараты, которые следует использовать применительно к отдельным видам заболеваний.

Согласно второму подходу, качество медицинской услуги следует оценивать с учетом результативности (эффективности) медицинского вмешательства.

В судебной практике положительный результат как критерий качества медицинской услуги пока не получил особого признания, что обычно объясняется спецификой медицинской деятельности: невозможность гарантировать благоприятный исход лечения в связи с неизученностью многих заболеваний, схожестью симптомов различных заболеваний, индивидуальной реакцией организма пациента на заболевание. Даже в случае удовлетворения иска пациента, связанного с оказанием заведомо неэффективной медицинской услуги, суд предпочитает мотивировать свою позицию нарушением права потребителя на информацию (ст. 10 Закона РФ «О защите прав потребителей»).

Мировым судом был рассмотрен спор между гр. Д., страдающим глухотой, и индивидуальным предпринимателем П., принявшей на себя обязательство в течение 10 дней восстановить гр. Д. слух до нормального уровня с помощью оригинальной методики. Нетрадиционное лечение оказалось неэффективным: клиническое обследование гр. Д. до и после проведения лечения по оригинальной методике показало, что слух остался на прежнем уровне. Пациент потребовал вернуть уплаченную за услугу сумму, поскольку не был достигнут обещанный результат. Предприниматель П. отказалась. Изучив обстоятельства дела, суд удовлетворил иск Д. и взыскал с ответчика стоимость услуг, мотивируя свое решение следующим образом.

По договору П. приняла на себя обязательство добиться определенного эффекта: одно из условий договора включало в себя указание на «ожидаемые результаты лечения» — в виде восстановления слуха до нормального уровня. В соответствии с п. 3 ст. 4 Закона РФ «О защите прав потребителей», если исполнитель при заключении договора был поставлен в известность о конкретных целях оказания услуги, то он обязан оказать услугу, пригодную для этих целей. Гражданин Д. поставил предпринимателя П. в известность о том, что ему необходимо улучшить слух в связи с особым характером работы (на железной дороге).

В соответствии с положениями § 2 гл. 37 ГК РФ о бытовом подряде и ст. 10 Закона РФ «О защите прав потребителей» исполнитель обязан предоставить потребителю достаточную и достоверную информацию об услугах, обеспечивающую возможность их правильного выбора. Поскольку предприниматель П. не ознакомила истца с медицинскими документами, описывающими методику проводимого лечения, а также используемые лекарственные препараты, тем самым она нарушила право истца на получение необходимой информации об услуге (Решение мирового судьи Центрального района г. Красноярска от 13.02.2004 г.)[71].

Такая мотивировка позволила суду применить правило п. 2 ст. 7 3 2 Гражданского кодекса РФ и ст. 12 Закона о защите прав потребителей, в соответствии с которыми заказчик вправе требовать расторжения заключенного договора бытового подряда (возмездного оказания услуг в бытовых целях) без оплаты выполненной работы), а также возмещения убытков в случаях, когда вследствие неполноты или недостоверности полученной от подрядчика информации был заключен договор на выполнение работы (оказание услуги), не обладающей свойствами, которые имел в виду заказчик.

Определенные затруднения суды испытывают при оценке качества туристских услуг.

Несмотря на подробное регулирование в законе содержания, порядка заключения и исполнения договора об оказании туристских услуг, туристам не всегда удается доказать ненадлежащее исполнение договора туроператором. Это объясняется следующими причинами: часто отсутствуют письменные (в том числе фото-) доказательства, фиксирующие те или иные отступления от условий договора о реализации туристского продукта; в договоре нечетко определены потребительские свойства туристской услуги, включая уровень обслуживания в отеле, доступность рекреационных мест, категорию транспортного средства и пр.

Гражданин Б. предъявил иск к туристической фирме «С.» о возврате уплаченной цены, указав, что условия проживания и обслуживания в отеле не соответствовали тем, что были согласованы при заключении договора: отель оказался «не 5-звездочным», не выдавались отдельно (вне приема завтрака, обеда и ужина) напитки и был затруднен выход к морю (из-за коралловой отмели).

Решением мирового судьи Центрального района г. Красноярска от 23.04.2003 г. в иске отказано. В мотивировочной части решения суд отметил, что истец не смог пояснить, каким именно требованиям должен соответствовать пятизвездочный отель и чем именно условия проживания (размещения) отличались от тех, что были согласованы при заключении договора и описаны в рекламных каталогах ответчика: «Пояснения истца о небольшом размере ванной комнаты и вообще номера, редкой смене белья — всего раз в неделю — являются оценками субъективного характера, а не свидетельством некачественно оказанной услуги»; поскольку вышеуказанные условия не закреплены сторонами в договоре в качестве его дополнительных условий — нарушения договора со стороны турфирмы, в части условий проживания в отеле, отсутствуют».

По тем же причинам была признана необоснованной претензия гр. Б. по поводу невыдачи напитков (договор этого не предусматривал). Кроме того, суд учел то обстоятельство, что в период отдыха истец не заявлял каких-либо претензий представителям турфирмы за границей, не звонил и в саму турфирму в г. Красноярске. В этом же деле суд признал недостатком туристской услуги затрудненный доступ к пляжу (наличие коралловой отмели с острыми наростами) и отсутствие нормальных условий для купания, поэтому взыскал в пользу гр. Б. сумму компенсации морального вреда в размере 1500 руб.[72].

Аналогичным было решение и по другому делу об оказании некачественных туристских услуг. По мнению истца, его отель не соответствовал требованиям, предъявляемым к пятизвездочным отелям. Представитель ответчика (турфирмы «М.»), объяснил, что отель является пятизвездочным по системе сертификации отелей и гостиниц, принятых в государстве пребывания, а «общепризнанных критериев деления отелей на трех-, четырех— и пятизвездочные не существует, они являются условными и для каждой страны особенные». Суд отказал в удовлетворении иска, отметив, что истец имеет смутное представление о тех критериях, которым должен соответствовать пятизвездочный отель и какие услуги характерны для отелей такого класса, а потому основывает исковые требования только на своем субъективном мнении; отступлений от условий договора и рекламного проспекта ответчика не выявлено (Решение Центрального районного суда г. Красноярска от 27.08.2003 г.)[73].

Комментируя данные примеры, следует еще раз отметить всю важность для заказчика туристской услуги максимально четко, без использования иностранных терминов и аббревиатур, согласовать предмет договора: точное наименование средства размещения (отеля), его расположение относительно побережья или другой рекреационной зоны; набор предоставляемых в отеле услуг; категорию и вид номера; вид транспортного средства и класс услуги по перевозке и т. д.

2.6. Право заказчика работы (услуги) отказаться от исполнения договора

В статье 32 Закона РФ «О защите прав потребителей» закреплено право потребителя отказаться от исполнения договора о выполнении работ (оказании услуг) в любое время при условии возмещения исполнителю фактически понесенных расходов, связанных с исполнением обязательств по договору. Данная норма частично воспроизводит положения п. 2 ст. 731, п. 1 ст. 782 ГК РФ.

Наиболее удачной следует признать редакцию п. 2 ст. 731 Кодекса, в котором прямо решен вопрос о последствиях отказа заказчика после того, как подрядчиком уже была выполнена часть работ по договору бытового подряда. В таком случае заказчик обязан оплатить подряд чику часть установленной цены пропорционально части работ, выполненных до уведомления подрядчика о расторжении договора, а также возместить подрядчику расходы, понесенные в счет предстоящих по договору работ[74].

Судя по всему, вышеуказанное правило следует распространять и на договоры об оказании услуг длящегося характера (образовательных, медицинских, оздоровительных и пр.). Так, если гражданин заключил договор с автошколой об оказании услуг по обучения навыкам вождения и правилам дорожного движения в течение одного месяца, однако по прошествии двух недель занятий решил отказаться от услуг автошколы, он должен оплатить услуги в размере 1/2 от согласованной в договоре цены. Кроме того, гражданин обязан возместить автошколе расходы, понесенные в расчете на оказание будущих услуг (часть арендной платы за использование помещения, используемого для занятий, и часть вознаграждения, выплачиваемого приглашенным преподавателям, — пропорциональные количеству всех обучающихся в автошколе в предусмотренный договором период).

Для осуществления права на односторонний отказ от исполнения договора заказчику достаточно направить другой стороне — исполнителю соответствующее письменное уведомление. В отсутствие специальной нормы о процедуре одностороннего отказа в гл. 37 и гл. 39 ГК РФ, можно использовать по аналогии правило п. 4 ст. 523 ГК РФ, согласно которому договор считается расторгнутым с момента получения одной стороной уведомления другой стороны об одностороннем отказе от исполнения договора.

Право заказчика работы (услуги) отказаться от исполнения договора с возмещением исполнителю фактически понесенных расходов закреплено императивной нормой. Любые условия договора, ограничивающие данное право заказчика, являются ничтожными (п. 2 ст. 731 Гражданского кодекса РФ).

На практике встречаются разного рода злоупотребления со стороны исполнителей работ (услуг), которые так или иначе стараются ограничить данное право заказчика, в том числе включая определенные условия в текст договора. Это может быть условие о выплате заказчиком неустойки в случае досрочного отказа от исполнения договора либо иной денежной «компенсации», условие об удержании исполнителем аванса или задатка, внесенного заказчиком в счет оплаты услуг. Во всех перечисленных случаях следует исходить из того, что отказ заказчика от исполнения договора — действие правомерное, которое не может быть основанием для применения к заказчику каких-либо имущественных санкций. Для осуществления данного права заказчиком не требуются в качестве предпосылки какие-либо виновные действия исполнителя[75].

Достаточно актуальна обозначенная проблема в сфере оказания туристских услуг, а также платных образовательных услуг.

Многие туроператоры и турагенты включают в договор условие о том, что при отказе заказчика (туриста) от туристической поездки менее чем за X дней до ее начала (где X — это определенное количество дней) туристическая фирма вправе удержать с заказчика фактические понесенные расходы, размер которых обычно составляет определенный процент от стоимости туристских услуг. Иными словами, туристическая фирма, не желая документально подтверждать свои фактически понесенные расходы, использует понятие «обычных расходов» и тем самым перекладывает на заказчика бремя доказывания реальных расходов исполнителя.

Эта порочная практика уже привлекла к себе внимание Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор). Согласно разъяснениям данной службы, при расторжении заказчиком договора и отказе туроператора возвратить заказчику денежные средства, внесенные ранее в счет оплаты услуг по договору, заказчик вправе требовать предоставления ему информации о реальных расходах туроператора, понесенных им в интересах конкретного лица — стороны расторгнутого договора (ст. 32 Закона). При этом включение в договор условий об удержании с потребителя в пользу туроператора при расторжении договора части денежных средств, внесенных в счет оплаты услуг, в виде фиксированных сумм, в том числе в процентном отношении к цене услуги, не основано на нормах права и составляет объективную сторону правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ[76].

Признавая ничтожными условия о применении каких-либо санкций в отношении заказчика за досрочный отказ от исполнения договора, суды не так единодушны в решении другого сопутствующего вопроса: вправе ли контрагенты согласовать порядок заявления об отказе от исполнения договора, в том числе срок предупреждения об отказе другой стороны.

С одной стороны, законодатель не регулирует процедуру одностороннего отказа от исполнения договора подряда (возмездного оказания услуг) и, казалось бы, оставляет место для проявления принципа свободы договора (ст. 421 ГК РФ). С другой стороны, установление достаточно продолжительного срока предупреждения исполнителя об отказе от договора может свести к нулю исследуемое право заказчика, сделать его неэффективным. При разрешении соответствующих споров, связанных с осуществлением заказчиком права на односторонний отказ от договора, суд должен оценить условие договора о предупреждении исполнителя о предстоящем расторжении договора с позиции ст. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей» (запрещающей включать в договор условия, ущемляющие права потребителя в сравнении с законом).

Последствием осуществления заказчиком права на односторонний отказ от исполнения договора является его обязанность возместить исполнителю фактически понесенные расходы. Речь идет не только о тех расходах, которые понесены исполнителем на дату получения уведомления от заказчика об отказе от договора, но и предстоящих, неизбежных для исполнителя затратах (расходах), связанных с заключением и исполнением договора с заказчиком.

Подтверждение размера фактически понесенных расходов является обязанностью исполнителя, который не вправе посредством договора перекладывать бремя доказывания данного обстоятельства на заказчика.

В судебной практике по спорам, связанным с расторжением договора об оказании платных образовательных услуг и возвратом оплаты за не истекший период обучения, вышеуказанное правило о распределении обязанностей по доказыванию учитывается не всегда. В ряде случаев суды отказывают заказчику (студенту, аспиранту) в возврате внесенной платы за обучение, ограничиваясь общими фразами о том, что при отчислении студента вуз продолжает нести затраты в текущем учебном году, которые были запланированы исходя из набора студентов в начале учебного года.

Ц. обратился в суд с иском к Санкт-Петербургскому Гуманитарному университету профсоюзов (далее — Университет) о защите прав потребителя, взыскании уплаченной за обучение суммы в размере 303 842 руб. Исковые требования мотивировал тем, что 07.07.2006 г. заключил с ответчиком договор о платной подготовке специалиста с высшим образованием по специальности «музыкальная звукорежиссура». 13.07.2006 г. и 13.12.2006 г. истцом внесена плата за обучение за первый курс (2006/2007 гг.) в сумме 82 837 руб., за второй курс (2007/2008 гг.) в сумме 87 946 руб., за третий курс (2008/2009 гг.) в сумме 87 947 руб., за четвертый курс (2009/2010 гг.) в сумме 87 947 руб. и за пятый курс (2010/2011 гг.) в сумме 87 947 руб., всего досрочно оплачена стоимость пятилетнего обучения в размере 434 625 руб.

В конце третьего курса (2009 г.) истец был отчислен из вуза, в этом же году восстановлен на 3-й курс, заплатив за восстановление 7 600 руб. и стоимость повторного обучения на третьем курсе в размере 171 920 руб. В том же 2009 г. истец был вновь отчислен с третьего курса, больше не восстанавливался. Таким образом, фактически истец получал образовательные услуги при обучении на 1 и 2 курсах, а также в течение половины 3-го курса обучения. После отчисления Ц. обратился к ответчику с заявлением о возврате денежных средств, внесенных в оплату обучения на 3–5 курсах, однако ответчик в этом отказал.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 06.04.2011 г. по делу № 2-1717/2011 в удовлетворении исковых требований отказано в полном объеме, со ссылкой на положения п. 2 от. 781 ГК РФ, п. 4 от. 453 ГК РФ, от. 46 Закона РФ «Об образовании» и от. 29 Федерального закона «О высшем и послевузовском образовании» и условия договора, заключенного между истцом и ответчиком.

Суд пришел к выводу, что заключенный между Ц. и Университетом договор, в силу специфики оказываемых исполнителем услуг и особенностей образовательного процесса, не может в полной мере подпадать под действие положений гл. 3 Закона РФ «О защите прав потребителей», включая положения от. 32 об одностороннем расторжении договора по инициативе заказчика. В соответствии с условиями п. 3.6, 3.8 при отчислении студента (независимо от причины отчисления) плата за текущий курс не возвращается, внесенная за последующие курсы плата может быть возвращена при условии письменного заявления до 1 апреля текущего курса обучения. Согласно п. 4.1 договора студент соглашается с тем, что расходы Университета на обеспечение образования студента на текущем курсе являются запланированными и не могут быть предотвращены при отчислении студента. Указанные условия договора, которые суд признал не противоречащими ГК РФ и законодательству о высшем образовании, были приняты Ц. добровольно при подписании договора.

Поскольку в установленный договором срок до 1 апреля текущего года обучения Ц. с письменным заявлением о возврате оплаты за 4-й курс не обратился, а внесенная Ц. предоплата за 5-й курс обучения была зачтена в счет стоимости повторного обучения на 3-м курсе (после восстановления), суд пришел к выводу об отсутствии у ответчика каких-либо денежных обязательств перед истцом. В мотивировочной части суд также сослался на особенности образовательного процесса, в силу которых финансирование расходов на подготовку обучения в следующем учебном году может начинаться уже в текущем году и также расходы подлежат возмещению, а также отсутствие вины ответчика (от. 401 ГК РФ) в невозможности продолжить оказание услуг истцу, отчисленному за академическую неуспеваемость.

Кассационным определением Красноярского краевого суда от 27.06.2011 г. N9 33-6108/2011 указанное решение оставлено без изменения, доводы жалобы Ц. отклонены со ссылкой на положения ст. 401, п. 2 ст. 781 ГК РФ о том, что образовательные услуги не были оказаны по вине самого заказчика.

Приведенный выше пример не является единичным. Аналогичные решения об отказе заказчику платной образовательной услуги в возврате денежных средств, внесенных за обучение в текущем (или последующих учебных годах), выносились и другими судами со сходным правовым обоснованием. Так, решением Фрунзенского районного суда г. Санкт-Петербурга от 28.10.2010 г. по делу № 2-4178/2010 отказано в удовлетворении исковых требований Б. к Санкт-Петербургскому Гуманитарному университету профсоюзов о возврате денежных средств, внесенных в оплату второго курса обучения, со ссылкой на условия договора о платном обучении. Оставляя указанное решение без изменения, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда указала на то, что толкование п. 1 ст. 782 ГК РФ (о праве заказчика услуги отказаться от договора) в отрыве от положений п. 2 ст. 781 ГК РФ (о последствиях невозможности оказания услуг по вине заказчика) и норм законодательства об образовании, противоречило бы основным началам гражданского законодательства, нарушало бы баланс интересов участников гражданских правоотношений, возлагая на университет обязанность нести убытки за действия другого лица (апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 19.04.2012 г. № 33-4765/2012//СПС).

Суды отказывают заказчику (студенту) и в возврате денежных средств, внесенных в оплату проживания в общежитии за текущий год обучения (независимо от даты отчисления и фактического освобождения комнаты), ссылаясь на то обстоятельство, что комната другим студентам не предоставлена (не заселена) и вуз продолжает нести запланированные расходы по ее содержанию[77].

Как представляется, при разрешении данных споров допущено смешение понятий «фактически понесенные расходы» и «убытки» исполнителя. Вполне очевидно, что любое учебное заведение (особенно негосударственное!) не реализует образовательные услуги по себестоимости. Можно предположить, что плата за обучение студента (абитуриента) установлена с таким расчетом, чтобы компенсировать затраты вуза на образовательный процесс и приносить определенный доход учебному заведению. Точно так же плата за проживание в общежитии или доме для студентов вряд ли эквивалентна затратам по содержанию данного жилого помещения. Вместе с тем из процитированных выше решений следует, что Университет при отчислении студента удерживает всю плату за обучение на текущем курсе (а иногда и плату за последующий курс обучения), не уточняя, какая ее часть приходится на покрытие фактически понесенных и предстоящих расходов, а какая часть соответствует доходу (прибыли) Университета. При этом суд не возлагает обязанность на ответчика (Университет) подтвердить реальный размер расходов, мотивируя это наличием в договоре условия о том, что студент согласился с заранее определенной величиной затрат Университета при отчислении студента. Указанному условию не дается оценки на предмет соответствия ст. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей» о запрете включения в договор условий, ущемляющих законные интересы потребителя[78].

Также выглядит неубедительной ссылка на положения п. 2 ст. 781 ГК РФ или ст. 401 ГК РФ в качестве оснований для отказа заказчику в возмещении денежных средств, уплаченных за обучение. Говорить о невозможности исполнения договора можно лишь условно, принимая во внимание отсутствие в законодательстве какого-либо запрета за обучение «неуспевающих» студентов, а также наличие у студента права восстановиться на курсе, с которого он был отчислен. Довод об отсутствии вины образовательного учреждения в отчислении студента с позиции п. 1 ст. 782 ГК РФ или ст. 32 Закона РФ «О защите прав потребителей» является юридически безразличным, поскольку закон наделяет заказчика правом на односторонний (безусловный) отказ от договора, не указывая в качестве предпосылок отказа какие-либо виновные действия исполнителя.

Применительно к договору возмездного оказания услуг важно различать отказ заказчика — волевой акт (сделку), облеченный, по общему правилу, в письменную форму, и бездействие заказчика, следствием которого может быть невозможность оказания услуги (отпадение юридической или фактической возможности оказать услугу). Примером может быть неявка пациента на прием к врачу, вследствие чего заболевание прогрессировало и вызвало осложнения, первоначальный план лечения стал невозможным.

В случае невозможности исполнения, возникшей по вине заказчика, услуги подлежат оплате в полном объеме, если иное не предусмотрено законом или договором возмездного оказания услуг (п. 2 ст. 780 ГК РФ). На практике грань между виновными действиями заказчика, вызвавшими невозможность оказания услуг, и непрофессиональными действиями исполнителя может быть очень тонкой. При прочих равных обстоятельствах следует учитывать, что потребитель является слабой стороной и не обладает специальными знаниями об особенностях оказания тех или иных услуг. Иллюстрацией может быть следующий пример.

Краевое общество защиты прав потребителей (КОЗПП) обратилось в суд с иском в интересах В. к ООО «Агентство Брокер» о возврате предварительной оплаты по договору в сумме 100 000 руб., взыскании неустойки в сумме 130 000 руб. за 123 дня просрочки, убытков в сумме 6400 руб., компенсации морального вреда в сумме 10 000 руб., а также штрафа за отказ удовлетворить требования потребителя в добровольном порядке.

Исковые требования мотивированы тем, что 25.01.2012 г. В, заключила с ответчиком договор на оказание услуг по приобретению объекта недвижимости с привлечением заемных средств. По условиям договора исполнитель обязуется оказать заказчику содействие в получении кредита (сбор документов, оформление кредитной заявки и пр.), необходимого для приобретения объекта недвижимости, за вознаграждение в размере 7 % от суммы полученного кредита, с внесением 4 % цены в качестве аванса. Соответствующая сумма аванса была заказчиком внесена в размере 100 000 руб. В свою очередь, исполнителем необходимые услуги оказаны не были, из всех заявок заказчика на получение кредита была одобрена лишь одна, на сумму 1 500 000 руб., что существенно меньше согласованной сторонами суммы — 2 300 000 руб. В марте 2012 г. истица обратилась к ответчику с претензией о возврате внесенной предварительной оплаты, однако ответчик ей в этом отказал. Претензия КОЗПП в интересах В. в адрес ответчика от 23.04.2012 г. также оставлена без удовлетворения.

Ответчик исковые требования не признал со ссылкой на то обстоятельство, что истица представила недостоверные сведения о своей заработной плате, что и повлекло невозможность получения кредита в согласованном сторонами размере. Пояснил, что в интересах В. было сделано несколько кредитных заявок, в том числе в ЗАО «Банк ВТБ 24», ООО «Ипотерра», однако положительное решение было принято лишь ООО «Ипотерра» — о предоставлении кредита в сумме 1 500 000 руб.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 13.09.2012 г. по делу № 2-6232/2012 исковые требования КОЗПП в интересах В. удовлетворены частично. С ответчика в пользу В. взысканы сумма предварительной оплаты по договору в размере 81 818,18 руб., неустойка, компенсация морального вреда и штраф за отказ удовлетворить требования потребителя. Кроме того, часть штрафа взыскана с ответчика в пользу КОЗПП.

Удовлетворяя исковые требования В. о возврате предоплаты по договору частично, суд пришел к выводу, что ответчик до момента расторжения договора оказывал истице услуги по получению кредита и вправе получить пропорциональную часть вознаграждения за услуги. С учетом установленного договором срока оказания услуг (около 11 месяцев) и времени, истекшего с момента заключения договора до его расторжения по инициативе заказчика (2 месяца), суд взыскал в пользу заказчика сумму предоплаты за вычетом 2/11, что составило 81 818,18 руб. Доказательства понесенных фактических расходов, которые также могли быть возмещены в силу п. 1 от. 782 ГК РФ, ответчик суду не представил.

Доводы ответчика о том, что услуги подлежат оплате в полном размере, поскольку невозможность получения кредита в согласованном размере (2 300 000 руб.) вызвана виновными действиями В., предоставившей недостоверные сведения о средней заработной плате, суд отклонил по следующим причинам.

Пунктом 4.3 договора, заключенного между В. и ООО «Агентство Брокер», предусмотрен отказ в возврате внесенной предоплаты на случай, если заказчиком не предоставлена полная и правдивая информация о наличии судимости, просроченных и действующих кредитах. Между тем указанная информация В. отражена в анкетах заемщика, ее недостоверность ответчиком недоказана. Предоставление заказчиком недостоверных сведений о средней заработной плате в качестве основания для удержания суммы предоплаты договором не предусмотрено.

Кроме того, установленная п. 4.3 договора санкция в виде удержания суммы полученного аванса противоречит положениям п. 1 от. 782 ГК РФ, от. 32 Закона РФ о защите прав потребителей.

Суд также критически оценил доводы ответчика о введении его в заблуждение при заключении договора. Согласно п. 1.1 договора в содержание обязанностей исполнителя входит оценка «реального финансового положения заказчика» с прогнозом относительно ипотечного кредита. Осуществляя предпринимательскую деятельность в сфере кредитного посредничества, ответчик должен был самостоятельно оценить платежеспособность истца, согласовать с ним возможную сумму кредита, возможные варианты обеспечения кредита. Между тем в тексте договора от 25.01.2012 г. соответствующие условия о предполагаемой сумме кредита отсутствуют, право заказчика на получение полной информации об услуге и возможном результате посреднической деятельности ответчика не обеспечено.

Судом апелляционной инстанции указанное решение оставлено без изменения, апелляционная жалоба ООО «Агентство Брокер» — без удовлетворения[79].

При оказании медицинских услуг бездействие заказчика (пациента), который в нарушение условий договора не явился на прием, прервал процесс лечения, может стать причиной развития заболевания или его осложнений. В подобных случаях исполнитель освобождается от возмещения вреда, наступившего вследствие собственных неосмотрительных действий (бездействия) заказчика.

Б. обратилась в суд с иском к ЗАО «С.» о возмещении убытков в сумме 19 869 руб. (расходы на лечение, утраченный заработок) и компенсации морального вреда в сумме 30 000 р. Свои требования истица обосновала тем, что из-за неквалифицированного удаления коронки с 6-го зуба сверху и непредоставления необходимого лечения у нее развился острый гнойный периостит верхней челюсти; это, в свою очередь, повлекло удаление 5-го зуба и необходимость его протезирования.

Судом на основе совокупности доказательств по делу установлено, что стоматологическая помощь истице была оказана квалифицированно, а вред здоровью наступил вследствие нарушения истицей процедуры лечения: пропуска назначенного повторного приема у ответчика и длительного необращения за медицинской помощью после удаления 6-го зуба (в течение двух недель), что и послужило согласно заключению судебно-медицинской экспертизы причиной развития периостита. Рекомендация Б. явиться на повторный прием подтверждалась показаниями свидетелей и записью врача в амбулаторной медицинской карте. Решением Советского районного суда г. Красноярска от 17.05.2005 г. в иске отказано[80].

2.7. Запрет включения в договор условий, ущемляющих законные интересы потребителя

Проблема включения в договор условий, ущемляющих законные права потребителя (ст. 16 Закона), по-прежнему является малоисследованной. Подобное злоупотребление со стороны исполнителя образует состав не только гражданского, но и административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ[81], и влечет наложение штрафа на должностных лиц в размере от одной тысячи до двух тысяч рублей, на юридических лиц — от десяти тысяч до двадцати тысяч рублей. Органом, уполномоченным рассматривать дело об административном правонарушении, предусмотренном вышеуказанной статьей, является Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)[82]и ее территориальные органы (статья 23.48 КоАП РФ).

Включение в договор условий, ущемляющих законные права потребителя, является частью более широкой проблемы злоупотребления свободой договора в форме навязывания контрагенту «несправедливых» условий договора (unfair terms)[83].

В действующем законодательстве содержится ряд положений, направленных на противодействие этому явлению. Ничтожными являются предварительные соглашения об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства (п. 4 ст. 401 ГК РФ). Ничтожными также признаются предварительные соглашения об ограничении размера ответственности должника по договору присоединения или иному договору, в котором кредитором является гражданин, выступающий в качестве потребителя, если размер ответственности для данного вида обязательств или за данное нарушение определен законом (п. 2 ст. 400 ГК РФ).

В случае заключения потребителем договора путем присоединения к формуляру (стандартному тексту договора), разработанному другой стороной (продавцом, исполнителем), потребитель вправе потребовать изменения или расторжения договора, если в договор включены явно обременительные для него условия (ст. 428 ГК РФ)[84].

Специфика несправедливых условий договора заключается в том, что они не противоречат закону в явной форме (по крайней мере, императивным нормам), но в конкретной ситуации могут лишать одного из контрагентов прав, обычно предоставляемых по договорам такого вида, исключать или ограничивать ответственность другой стороны за нарушение обязательств и т. п.

Практика применения судами ст. 428 ГК РФ в качестве основания для изменения или расторжения договора, содержащего несправедливые условия, не получила широкого распространения. Отчасти это объясняется несовершенством самой статьи. При ее буквальном толковании можно прийти к выводу о том, что договор присоединения имеет место лишь в тех случаях, когда все его условия определены одной из сторон[85].

Обязательной предпосылкой предъявления иска по ст. 428 ГК РФ является и то, что присоединяющаяся сторона не имела возможности повлиять на содержание договора. При заключении договора с организацией, формально не являющейся «монополистом» (то есть не включенной в список организаций, занимающей доминирующего положения на рынке товара), доказывание данного обстоятельства затруднено.

Гр. К. предъявил иск к 000 «Астрой» об изменении условий договора о предоставлении услуг кабельного телевидения от 08.04.2002 г. в соответствии со ст. 428 ГК РФ. Требование мотивировано тем, что заключенный договор содержит обременительные для истца условия:

— условие п. 3.1 договора, согласно которому размер абонентской платы определяется в соответствии с прейскурантом цен ответчика, при этом ответчик вправе периодически пересматривать прейскурант и увеличивать стоимость услуг с учетом инфляционных процессов и пр.;

— условие п. 2.1.5 договора о том, что срок для устранения исполнителем дефектов (неисправностей) определяется по соглашению сторон.

Истец потребовал указать в п. 3.1 договора фиксированный размер абонентской платы — 20 р. (согласно текущему прейскуранту ответчика), а в п. 2.1.5 договора установить срок для проведения ремонта продолжительностью не более 3 дней с момента подачи заказчиком заявки.

Ответчик иск не признал и пояснил, что права истца при заключении договора нарушены не были: истец добровольно подписал договор, включая условие, предоставляющее исполнителю право на корректировку размера абонентской платы; а предлагаемое истцом условие о проведении ремонта в трехдневный срок неприемлемо для исполнителя (невозможно по техническим причинам).

Суд признал обоснованными возражения ответчика и отказал в иске, дополнительно сославшись на положения от. 421 ГК РФ о свободе заключения договора и формулирования его условий. По мнению суда, истец не представил доказательств нарушения его прав, равно как и доказательства явной обременительности условий оспариваемого договора. Кроме того, истец добровольно заключил договор с ответчиком, хотя вправе был отказаться от его заключения и заключить договор на получение услуг кабельного телевидения с другой организацией, оказывающей подобные услуги, поскольку ответчик не является монополистом на рынке услуг кабельного телевидения[86].

Интересно, что спустя три года компания кабельного телевидения ООО «Астрой» была привлечена к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ за включение в договор условий, ущемляющих законные права потребителей, в том числе условия о праве исполнителя в одностороннем порядке изменять размер абонентской платы за услуги.

ООО «Астрон» обратилось в арбитражный суд с заявлением к Управлению Роспотребнадзора по Красноярскому краю (далее — Управление) о признании незаконным и отмене постановления по делу об административном правонарушении.

Как установлено материалами дела, при проведении внепланового мероприятия по контролю в отношении ООО «Астрон» по коллективной жалобе граждан должностным лицом Управления составлен протокол об административном правонарушении, в котором зафиксирован факт одностороннего изменения обществом условий договора на предоставление услуг кабельного вещания, а именно размера абонентской платы за услуги, что противоречит ст. 310 ГК РФ. Постановлением административного органа ООО «Астрон» привлечено к административной ответственности, предусмотренной ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ, в виде штрафа.

Удовлетворяя заявленные требования ООО «Астрон» о признании указанного постановления незаконным и его отмене, суд первой инстанции исходил из следующего. В соответствии с п. 4 Правил оказания услуг, являющихся неотъемлемой частью договора об оказании услуг кабельного вещания, общество вправе в одностороннем порядке изменять условия договора о размере абонентской платы.

Суд первой инстанции посчитал, что добровольное подписание договоров гражданами-потребителями свидетельствует о том, что в данном случае нет ущемления их прав, а следовательно, в действиях ООО «Астрон» нет состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ.

Рассмотрев кассационную жапобу Управления, ФАС Восточно-Сибирского округа отменил решение суда первой инстанции по следующим основаниям.

Согласно п. 4 Правил предоставления услуг предприятие имеет право в одностороннем порядке изменять тарифы в случае введения новых или изменения существующих налогов, сборов, иных обязательных для предприятия платежей, а также по причине инфляции в случае удорожания расходных материалов, повышения оплаты персонала предприятия. Предприятие вводит в действие измененные тарифы, известив об этом абонента не менее чем за 30 дней до введения изменений.

Названные условия свидетельствуют о включении в договоры условия о праве ООО «Астрон» в одностороннем порядке изменять цену оказываемых услуг. В силу от. 310 ГК РФ односторонний отказ от исполнения обязательств и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом. Односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и одностороннее изменение условий такого обязательства допускаются также в случаях, предусмотренных договором, если иное не вытекает из закона или существа обязательства. При таких условиях в отношениях с гражданами одностороннее изменение условий гражданско-правового договора допускается только в случаях, предусмотренных законом.

Ссылка суда первой инстанции на то, что граждане-потребители добровольно подписали договор на оказание услуг, хотя могли отказаться от его заключения, что свидетельствует об отсутствии в действиях общества состава административного правонарушения, не может быть признана правильной. Указанное обстоятельство не влияет на квалификацию действий общества, поскольку вменяемый ему состав административного правонарушения состоит не в ущемлении прав потребителя, а во включении в договор условий, ущемляющих установленные законом права потребителей (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 18.07.2007 г. по делу № АЗЗ-13138/06-Ф02-4353/07).

Зарубежному законодателю институт несправедливых условий договора знаком гораздо лучше. Обширная судебная практика западноевропейских стран по спорам между кредитными, страховыми организациями и потребителями их услуг послужила основой для принятия специальных законов, ограничивающих использование несправедливых оговорок в договорах на стандартных условиях: Закон об общих условиях сделок Германии 1976 г.[87], Акт о несправедливых договорных условиях Великобритании 1977 г.[88] и др.

В 1993 г. Совет Европы утвердил Директиву 93/13/ЕЕС «О несправедливых условиях в договорах с потребителями»[89], в соответствии с которой несправедливым является такое условие, которое вносит значительный дисбаланс в права и обязанности сторон по договору в ущерб потребителю. Несправедливым может быть признано лишь то условие, которое не было предметом специального согласования с потребителем (п. 1 ст. 3). То обстоятельство, что отдельные условия договора или их некоторые аспекты были индивидуально согласованы, не исключает применение Директивы к оставшейся части договора.

Директива содержит примерный (не исчерпывающий) перечень условий, которые могут рассматриваться как несправедливые:

— исключающие или ограничивающие ответственность продавца (поставщика) в случае причинения вреда здоровью потребителя или смерти вследствие действия или бездействия продавца (поставщика);

— исключающие или ограничивающие права потребителя в отношении продавца (поставщика услуг) в случае полного или частичного неисполнения или ненадлежащего исполнения продавцом (поставщиком) какого-либо из договорных обязательств, включая возможность предъявления к зачету встречных требований в отношении продавца (поставщика);

— возлагающие на потребителя, не исполнившего обязательство по оплате товара (услуги), несоразмерно высокой суммы неустойки;

— наделяющие продавца (поставщика) правом расторгнуть договор по произвольному основанию, если аналогичная возможность не предоставляется потребителю;

— наделяющие продавца (поставщика) правом изменять условия договора в одностороннем порядке, вне связи с какими-либо уважительными обстоятельствами, четко определенными в договоре и пр.

Поскольку целью Директивы является обеспечение минимального уровня защиты интересов потребителей, вышеуказанный перечень носит примерный характер и может быть расширен или ограничен в национальном законодательстве государств — участников Евросоюза.

В немецком Законе об общих условиях сделок проводится разграничение двух типов несправедливых условий: допускающих возможность оценки, то есть оспоримых (§ 10), и не допускающих возможность оценки, то есть ничтожных (§ 11). К числу последних закон относит:

— условие о праве пользователя (лица, использующего стандартную форму договора) требовать возмещения убытков или расходов в заранее определенном размере, если другая сторона (присоединившаяся) лишается возможности доказывать, что убытки или расходы отсутствуют или существенно ниже твердой суммы;

— условие об исключении или ограничении ответственности пользователя за нарушение договора по грубой неосторожности;

— условие, ограничивающие гарантийные требования к пользователю только правом на устранение недостатков или замену (исключаются требования об уменьшении цены, расторжении договора) и пр.[90].

Виды несправедливых условий договора.

Несправедливые условия договора (оговорки) могут быть классифицированы по различным основаниям. Например, можно выделить оговорки, имеющие материально-правовое и процессуальное значение.

Если первые ущемляют конкретные субъективные права потребителя (на получение товара надлежащего качества, на досрочное расторжение договора и пр.) либо возлагают на потребителя экономически не оправданные обязанности (не связанные с предметом договора и пр.), то вторые ограничивают потребителя в средствах и способах защиты нарушенных прав (в том числе их выборе), в представлении тех или иных доказательств либо перелагают на потребителя обязанность по доказыванию определенных обстоятельств. Несправедливые условия процессуального характера могут затруднять для потребителя обращение за судебной защитой: вследствие установления обязательного досудебного (претензионного) порядка разрешения споров по договору, изменения территориальной подсудности для рассмотрения споров и пр.

Несправедливые оговорки материально-правового характера, в свою очередь, могут быть разделены на следующие подгруппы:

— наделяющие продавца (исполнителя) правами на односторонние действия, связанные с исполнением обязательств по договору: правом на односторонний отказ от договора без уважительных причин, правом на изменение потребительских свойств товара (работы, услуги), правом на изменение цены по договору;

— ограничивающие ответственность продавца (исполнителя) за нарушение обязательств по договору, например: только случаями умышленного нарушения обязательств, возмещением потребителю лишь реального ущерба или выплатой исключительной неустойки и пр.;

— возлагающие на потребителя дополнительные обременения, не связанные с предметом договора: вследствие одновременного заключения договора о техническом обслуживании приобретенного товара, договора об установке программного обеспечения на приобретенный товар и т. п.;

— ограничивающие потребителя в реализации законных прав и гарантий: включение в договор купли-продажи условий, ограничивающих возможность обмена товара ненадлежащего качества; установление в договоре возмездного оказания услуг санкций за досрочное расторжение договора[91].

Квалификация условий договора в качестве несправедливых — процесс достаточно сложный, предполагающий выявление и оценку обычной деловой практики, сложившейся по тому или иному вопросу. Невыгодное и обременительное, на первый взгляд, условие суд может признать вполне приемлемым, если им обеспечиваются определенные хозяйственные или деловые цели.

Учитывая эту особенность несправедливых условий (их неочевидный характер), Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей регулярно разрабатывает рекомендации по вопросам защиты прав потребителей при заключении отдельных видов договоров, в частности: договоров об оказании туристских услуг[92], платных образовательных услуг[93] и платных медицинских услуг[94], договора об участии в долевом строительстве многоквартирных жилых домов[95], договора о предоставлении жилищно-коммунальных услуг[96] и пр.

Судебные споры, связанные с включением в договор условий, ущемляющих законные интересы потребителей, довольно многочисленны. В первую очередь это результат работы Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей, которая на основании жалоб граждан проводит правовую экспертизу договоров отдельных хозяйствующих субъектов и при выявлении в договорах несправедливых условий — привлекает субъектов к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ. Критерием оценки условий договора в качестве ущемляющих права потребителей, как правило, выступает несоответствие условий договора положениям соответствующего закона или подзаконных актов (правилам оказания услуг, правилам продажи товаров и пр.).

Анализ арбитражной практики по применению ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ позволяет говорить о достаточно высоком проценте судебных решений, вынесенных в пользу Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей.

Банк обратился в Арбитражный суд Свердловской области с заявлением о признании незаконным и отмене постановления территориального управления Роспотребнадзора по Свердловской области (далее — управление) от 17.08.2006 г. № 22/391 о привлечении к ответственности по ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении заявления отказано. Изучив кассационную жалобу банка, ФАС Уральского округа не нашел оснований для отмены или изменения решения.

Как установлено судом первой инстанции, между банком и гр. Д. был заключен кредитный договор. В силу п. 2.5, 9.6, 9.7 договора заемщик обязан уплатить банку комиссионное вознаграждение за открытие ссудного счета в размере 4 % от суммы предоставленного кредита единовременно (при выдаче кредита) и выплачивать ежемесячное комиссионное вознаграждение за обслуживание ссудного счета в размере 2 % от суммы предоставленного кредита в течение срока действия договора. Из положений договора также следует, что без открытия и ведения ссудного счета кредит гражданам не выдается, то есть приобретение услуги по кредитованию обусловлено приобретением услуги по открытию и обслуживанию ссудного счета.

В соответствии со ст. 16 Закона о защите прав потребителей продавцу (исполнителю) запрещено обусловливать приобретение одних товаров (работ, услуг) обязательным приобретением других товаров (работ, услуг). В силу п. 2.1.2 Положения Центрального Банка РФ от 31.08.1998 г. № 54-П «О порядке предоставления (размещения) кредитными организациями денежных средств и их возврата (погашения)» и по смыслу положений гл. 42, гл. 45 ГК РФ предоставление кредита физическому лицу не поставлено в зависимость от открытия расчетного или иного счета заемщику и не влечет автоматического заключения договора банковского счета. Согласно ст. 30 Федерального закона от 02.12.1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности» открытие банковского счета является правом, а не обязанностью заемщика. В части 2 от. 14.8 КоАП РФ указано, что включение в договор условий, ущемляющих установленные законом права потребителя, влечет наложение административного штрафа на юридических лиц в размере от ста до двухсот минимальных размеров оплаты труда. Таким образом, выводы суда о нарушении банком положений от. 16 Закона о защите прав потребителей, от. 810, 819 ГК РФ и наличии оснований для привлечения банка к административной ответственности являются законными и обоснованными (Постановление ФАС Уральского округа от 13.12.2006 г. по делу № Ф09-11016/06-С1)[97].

Пресечение недобросовестных условий в договорах с потребителями — одно из наиболее востребованных направлений в деятельности Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека. Логичным продолжением этой работы могло бы стать принятие специального Закона о недобросовестных условиях в договорах с потребителями, содержащего примерный перечень наиболее распространенных несправедливых условий договора, особенно в свете предстоящего вхождения России в состав ВТО.

Глава 3. Порядок и способы защиты прав потребителя

3.1. Последствия нарушения прав потребителя: анализ отдельных способов защиты

Последствия нарушения прав заказчика работы (услуги) определены в § 2 гл. 37 Гражданского кодекса РФ о бытовом подряде, а также в гл. 3 Закона о защите прав потребителей. Глава 39 ГК РФ как таковая не содержит специальных положений о последствиях нарушения исполнителем условий договора возмездного оказания услуг, но в то же время отсылает к общим положениям о договоре подряда и правилам о бытовом подряде (ст. 783).

Последствия нарушения условий договоров об оказании отдельных видов услуг, если такие договоры по своему характеру не подпадают под действие гл. 3 Закона о защите прав потребителей, определяются Гражданским кодексом РФ и специальным законодательством. Речь идет об услугах по перевозке пассажиров и багажа, услугах банковских и страховых организаций и пр.

В целом последствия нарушения прав заказчика работы (услуги) могут быть дифференцированы в зависимости от характера допущенного исполнителем нарушения:

— просрочка выполнения работы (услуги);

— выполнение работы (услуги) с недостатками;

— причинение вреда потребителю в процессе выполнения работы (оказания услуги), вследствие скрытых недостатков работы либо вследствие ненадлежащего информирования потребителя.

— иные нарушения, например, ненадлежащее информирование потребителя о возможных препятствиях для достижения желаемого результата.

3.1.1. Последствия нарушения исполнителем сроков выполнения работы (услуги)

В случае, если исполнителем нарушены сроки выполнения работ (срока начала, окончания выполнения работы или промежуточных сроков) или во время выполнения работы стало очевидным, что она не будет выполнена вовремя, потребитель по своему выбору вправе:

— назначить исполнителю новый срок;

— поручить выполнение работы (оказание услуги) третьим лицам за разумную цену или выполнить ее своими силами и потребовать от исполнителя возмещения понесенных расходов;

— потребовать уменьшения цены за выполнение работы (оказание услуги);

— отказаться от исполнения договора о выполнении работы (оказании услуги).

Потребитель также вправе потребовать полного возмещения убытков, причиненных ему в связи с нарушением сроков выполнения работы (оказания услуги). При отказе потребителя от договора в связи с просрочкой исполнителя последний не вправе требовать возмещения своих затрат, произведенных в процессе выполнения работы (оказания услуги), а также платы за выполненную работу (оказанную услугу), за исключением случая, если потребитель принял выполненную работу (оказанную услугу).

В случае нарушения установленных сроков выполнения работы (оказания услуги) исполнитель уплачивает потребителю за каждый день (час, если срок определен в часах) просрочки неустойку в размере 3 % цены выполнения работы (оказания услуги), а если цена выполнения работы (оказания услуги) договором о выполнении работ (оказании услуг) не определена — общей цены заказа.

Сумма взысканной потребителем неустойки не может превышать цены отдельного вида выполнения работы (оказания услуги) или общей цены заказа. Суд вправе уменьшить размер взыскиваемой неустойки в соответствии со ст. 333 ГК РФ, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 дискреционные полномочия суда по снижению размера неустойки ограничены следующим образом: применение ст. 333 ГК РФ по делам о защите прав потребителей возможно в исключительных случаях и по заявлению ответчика, с обязательным указанием мотивов, по которым суд полагает допустимым уменьшение размера неустойки (п. 34). Таким образом, возможность суда уменьшить размер неустойки по собственной инициативе (в отсутствие соответствующего заявления ответчика) либо без указания конкретных причин снижения (используя общие фразы о компенсационной природе неустойки, соразмерности возможных убыткам потребителя), в настоящее время исключена.

К. обратился с иском к индивидуальному предпринимателю Л.А. о взыскании неустойки и компенсации морального вреда. Исковые требования мотивировал тем, что 07.06.2011 г. заключил с ответчиком договор, по условиям которого ответчик обязуется установить в дачном доме истца окна и двери в количестве 7 шт. в течение 10 дней с момента поступления денежных средств. При заключении договора истец частично оплатил работы, окончательно рассчитался с ответчиком 20.06.2011 г. Работы, предусмотренные договором, были выполнены некачественно, с нарушением срока. Фактическая установка была осуществлена 11.07.2011 г.

Решением Центрального районного суда г. Читы от 13.04.2012 г. исковые требования К. удовлетворены частично, размер неустойки уменьшен по правила ст. 333 ГК РФ, также снижен размер компенсации морального вреда.

Судебной коллегией по гражданским делам Забайкальского краевого суда, по апелляционной жалобе истца, указанное решение изменено — увеличен размер взыскиваемой неустойки и компенсации морального вреда. Выводы судебной коллегии мотивированы следующим.

В соответствии с действующим законодательством бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за ненадлежащее исполнение обязательств, лежит на продавце (исполнителе, изготовителе).

Суд первой инстанции уменьшил размер взыскиваемой неустойки по правилам ст. 333 ГК РФ, аргументируя тем, что неустойка не может быть средством обогащения, должна соответствовать последствиям нарушения. При этом, как указано в решении, суд принял во внимание незначительный срок допущенной ответчиком просрочки.

С такими выводами суда судебная коллегия не может согласиться. Существенно снизив сумму неустойки (более чем в 40 раз), суд не в полной мере учел имущественные интересы истца, являющегося пенсионером и не имеющего иных источников дохода, нарушив принцип соразмерности неустойки допущенному нарушению. Не учтено, что согласованный срок исполнения работ в 14 календарных дней увеличен по вине ответчика на 50 %, до 21 дня. Ответчик, ходатайствуя в суде первой инстанции о снижении размера неустойки, не привел каких-либо доводов в его обоснование.

Между тем, согласно п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей» суд в соответствии со ст. 333 ГК РФ вправе уменьшить размер неустойки, если она явно несоразмерна последствиям нарушения обязательств. При этом судом должны быть приняты во внимание степень выполнения обязательства должником, имущественное положение истца, а также не только имущественный, но и всякий иной, заслуживающий уважения, интерес ответчика.

С учетом изложенного, у суда первой инстанции поданному делу не имелось достаточных оснований для столь значительного уменьшения размера неустойки.

Судебная коллегия также приходит к выводу, что установленный судом первой инстанции размер компенсации морального вреда не соответствует характеру допущенного ответчиком нарушения, фактическим обстоятельствам дела. В частности, судом неучтено состояние здоровья истца (наличие инвалидности), степень причиненных ему нравственных и физических страданий несвоевременным и некачественным оказанием услуг, необходимостью неоднократно обращаться к ответчику с просьбами об устранении недостатков выполненных по договору работ, а также законодательно закрепленные принципы разумности и справедливости. С учетом приведенного, решение суда в части взыскания неустойки и компенсации морального вреда подлежит изменению, размер неустойки и компенсации морального вреда следует увеличить (апелляционное определение Забайкальского краевого суда от 31.10.2012 г. № 33-3416-2012 // СПС).

Предусмотренная Законом РФ «О защите прав потребителей» неустойка носит штрафной характер: убытки, причиненные потребителю, взыскиваются в полном объеме сверх неустойки (п. 2 ст. 13). Неустойка не подлежит взысканию лишь в том случае, если исполнитель докажет, что нарушение сроков выполнения работы (оказания услуги) произошло вследствие непреодолимой силы или по вине потребителя (ст. 28 Закона).

Правило об исчислении размера неустойки в зависимости от количества дней (часов) просрочки, которое часто воспроизводится в законодательстве об отдельных видах услуг (например, в транспортном законодательстве), было оспорено в Конституционном Суде РФ.

Поводом послужили следующие обстоятельства. Решением мирового судьи от 26 июля 2006 г. были частично удовлетворены исковые требования гр. Клапцова к ОАО «Российские железные дороги»: в пользу Клапцова взысканы излишне уплаченные денежные средства в размере 10 руб. и компенсация морального вреда в размере 500 руб. В удовлетворении требований заявителя о взыскании штрафа за опоздание поезда на 52 минуты отказано на основании пункта 76 Правил оказания услуг по перевозкам на железнодорожном транспорте пассажиров, а также грузов, багажа и грузобагажа для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности (утв. постановлением Правительства РФ от 2.03.2005 г. № 111).

В своей жалобе в Конституционный Суд РФ Клапцов оспаривает конституционность названного пункта Правил, устанавливающего, что уплата штрафа за задержку отправления поезда или за опоздание поезда на железнодорожную станцию назначения, за исключением перевозок в пригородном сообщении, производится перевозчиком из расчета 3 % стоимости проезда за каждый полный час задержки отправления или опоздания поезда; при этом задержка отправления или опоздания поезда менее чем на 1 час в расчет не принимается. При этом пункт 76 Правил воспроизводит ст. 110 Федерального закона «Устав железнодорожного транспорта РФ».

Заявитель полагает, что указанные нормы транспортного законодательства, позволяющие освобождать перевозчика от ответственности за задержку отправления или опоздания поезда менее чем на 1 час, нарушают его права и свободы, гарантированные статьями 18, 27, 34, 46, 53 и 55 Конституции РФ, а также противоречат Закону РФ «О защите прав потребителей» и положениям Гражданского кодекса РФ.

Конституционный Суд РФ, изучив представленные Клапцовым материалы, отметил, что ссылки заявителя в обоснование позиции по поставленному вопросу на перечисленные в жалобе статьи Конституции РФ носят произвольный характер и не могут быть приняты во внимание. Доводы Клапцова свидетельствуют о том, что он, допуская возможность задержки отправления поезда или опоздания поезда на станцию назначения без наступления для перевозчика неблагоприятных правовых последствий в виде уплаты пассажиру штрафа, выражает несогласие с установленным обжалуемыми Правилами сроком, который при определении размера штрафа в расчет не принимается. Однако разрешение этого вопроса не входит в компетенцию Конституционного Суда РФ, так же, как неподведомственна ему и проверка соответствия нормативных актов друг другу (извлечение из определения Конституционного Суда РФ от 20.06.2006 г. № 244-0).

Специальное законодательство о выполнении определенных работ (услуг) может предусматривать и последствия просрочки исполнителя, включая порядок расчета и размер взыскиваемой за просрочку неустойки (пени).

В частности, в соответствии с п. 2 ст. 6 Закона об участии в долевом строительстве в случае нарушения предусмотренного договором срока передачи участнику долевого строительства объекта долевого строительства застройщик уплачивает участнику долевого строительства (гражданину) неустойку в размере 1/150 ставки рефинансирования Центрального банка РФ, действующей на день исполнения обязательства, от цены договора за каждый день просрочки.

В соответствии с п. 2 ст. 13 Федерального закона от 25.04.2002 г. № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» страховщик обязан рассмотреть заявление потерпевшего о страховой выплате и приложенные к нему документы, а также произвести страховую выплату (в неоспариваемой части) в течение 30 дней со дня их получения. За нарушение указанной обязанности страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пени) в размере 1/75 ставки рефинансирования ЦБ РФ от страховой суммы по данному виду возмещения.

3.1.2. Последствия выполнения работы (услуги) с недостатками

Заказчик вправе рассчитывать на качественное выполнение работы (оказание услуги) исполнителем. Недостатком работы (услуги) считается ее несоответствие обязательным требованиям, предусмотренным законом либо в установленном им порядке, или условиям договора, или целям, для которых такая работа обычно используется, или целям, о которых исполнитель был поставлен в известность потребителем при заключении договора. Как уже отмечалось, существуют международные и национальные стандарты выполнения работ и оказания услуг (туристских, образовательных, риэлторских и пр.); утверждена система классификации гостиниц и других средств размещения и т. д.[98].

При отсутствии обязательных или рекомендуемых требований к выполнению определенных работ (оказанию услуг) оценка их качества может осуществляться путем анализа условий договора, заключенного с потребителем. В частности, условие договора о предмете позволяет установить объем обязанностей исполнителя.

Н. обратилась с иском к агентству недвижимости о взыскании 30 000 руб., переданных в качестве задатка (для передачи продавцу квартиры), 30 000 руб. неустойки за просрочку удовлетворения требований о возврате задатка и 10 000 руб. компенсации морального вреда.

Свои требования она мотивирована тем, что ответчик ненадлежащим образом исполнил обязательства по договору на оказание информационных услуг от 21,09.2005 г.: не изучил правоустанавливающие документы продавца А. на квартиру, не выявил наличие обременений и ограничений (арестов) в отношении квартиры, неосмотрительно передал продавцу А. сумму задатка. В результате договор купли-продажи подобранной ответчиком квартиры не был заключен, поскольку на квартиру был наложен арест; сумму задатка ответчик возвратить отказался, поскольку уже передал ее продавцу квартиры во исполнение предварительного договора.

Ответчик иск не признал и пояснил, что договор об оказании информационных услуг исполнил в полном объеме: истице была подобрана квартира в соответствии с ее пожеланиями, организована встреча истицы с продавцом квартиры и подписание предварительного договора. Проверка правоустанавливающих документов продавца и законности договора купли-продажи подобранной квартиры не входила в предмет договора об оказании информационных услуг. Истице разъяснялась возможность заключения договора о юридическом сопровождении сделки, но она отказалась от его заключения.

Изучив доводы сторон, суд признал исковые требования Н. не подлежащими удовлетворению. В соответствии с п. 2.4.1 договора от 21.09.2005 г. агентство недвижимости обязуется выполнить комплекс работ по поиску и предоставлению информации о квартирах, соответствующих описанию в п. 1.2 договора, предоставить заказчику как минимум три варианта для просмотра. Истице была показана квартира, принадлежащая А., о чем имеется подписанное сторонами приложение к договору от 21.09.2005 г. Кроме того, судом установлено, что на момент подписания предварительного договора купли-продажи с А. (21.09.2005) квартира под арестом не находилась. Арест был наложен лишь 07.11.2005 г., что подтверждается постановлением судебного пристава-исполнителя (Решение Ленинского районного суда г. Красноярска от 27.04.2006 г.).

При обнаружении недостатков выполненной работы (оказанной услуги) потребитель в силу п. 1 ст. 29 Закона РФ «О защите прав потребителей» вправе по своему выбору потребовать:

— безвозмездного устранения недостатков выполненной работы (услуги);

— соответствующего уменьшения цены выполненной работы (услуги);

— повторного выполнения работы (услуги);

— возмещения понесенных им расходов по устранению недостатков выполненной работы своими силами или третьими лицами (услуги).

В последнем случае необходимо учитывать, что некоторые виды работ (услуг) могут выполняться при наличии специального разрешения (лицензии), профессионального образования и пр. Поэтому требования потребителя о возмещении собственных расходов по устранению недостатков должны оцениваться с учетом требований разумности и добросовестности (п. 3 ст. 10 Гражданского кодекса РФ).

При обнаружении существенных недостатков выполненной работы (оказанной услуги) потребитель вправе отказаться от исполнения договора, потребовать возврата уплаченной цены, а также возмещения убытков, причиненных в связи с недостатками выполненной работы (абз. 8 п. 1 ст. 29 Закона о защите прав потребителей). Так, в случае ненадлежащего выполнения работ по установке дверей, оконных профилей и пр. потребитель вправе потребовать от исполнителя возмещения ущерба, причиненного квартире вследствие некачественного монтажа вышеуказанных изделий.

При отказе от исполнения договора о выполнении работы (оказании услуги) исполнитель не вправе требовать возмещения своих затрат, произведенных в процессе выполнения работы, а также платы за выполненную работу, за исключением случая, когда потребитель принял выполненную работу (п. 4 ст. 28 Закона).

В случае повторного выполнения работ (вместо исправления недостатков) потребитель обязан возвратить исполнителю ранее переданную ему вещь (абз. 4 п. 1 ст. 29 Закона). Эта обязанность существует постольку, поскольку результат работ является отделимым и может быть возвращен исполнителю без причинения ущерба имуществу потребителя. В противном случае исполнитель не вправе требовать его возврата или выплаты денежной компенсации.

В пункте 3 ст. 29 Закона уточняется период, в течение которого потребитель вправе предъявить исполнителю требования, связанные с недостатками выполненной работы (оказанной услуги).

В отношении явных недостатков, которые могут быть обнаружены при обычном осмотре, требования должны быть предъявлены потребителем при принятии выполненной работы или в ходе выполнения работы (оказания услуги).

В отношении скрытых недостатков требования предъявляются потребителем в течение гарантийного срока, установленного в договоре с исполнителем, либо, если договором такой срок не предусмотрен, в течение разумного срока, в пределах двух лет со дня принятия выполненной работы (оказанной услуги). При этом исполнитель отвечает за недостатки работы (услуги), на которую не установлен гарантийный срок, если потребитель докажет, что они возникли до ее принятия им или по причинам, возникшим до этого момента.

В отношении работы (услуги), на которую установлен гарантийный срок, исполнитель отвечает за ее недостатки, если не докажет, что они возникли после принятия работы (услуги) потребителем вследствие нарушения им правил использования результата работы (услуги), действий третьих лиц или непреодолимой силы.

Закон РФ «О защите прав потребителей» предусматривает особенности защиты прав потребителей при продаже товаров и при выполнении работ (оказании услуг), закрепляя их в главе второй и третей соответственно. Так, различаются основания для расторжения договора по инициативе потребителя, размер неустойки в случае нарушения прав потребителя.

Трудности возникают в тех случаях, когда договор с потребителем сочетает в себе обязательства передать товар и выполнить работу (оказать услугу). В соответствии с п. 3 ст. 421 ГК РФ стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы разных договоров (смешанный договор). К отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре. Тем не менее при взыскании неустойки за нарушение прав потребителя суд обычно определяет основное обязательство (с учетом целей потребителя при заключении договора) и применяет положения соответствующей главы Закона о защите прав потребителей.

Так, в случае заказа гражданином набора мебели у продавца (изготовителя) отношения сторон опосредуются договором купли-продажи; услуги по обмериванию помещения, сборке мебели носят сопутствующий (вспомогательный) характер. Как правило, потребитель оплачивает единовременно и стоимость товара, и стоимость услуг по его доставке или монтажу. При определении размера неустойки за нарушение прав потребителя суд исходит из неделимости обязательств продавца и взыскивает неустойку в размере 1 % общей цены договора.

И наоборот, если потребитель обращается за ремонтом той или иной вещи (автомобиля, ювелирного изделия) или выполнением иной работы (замена оконного профиля, остекление балкона), отношения сторон регулируются правилами о договоре подряда, несмотря на то, что исполнитель использует собственные расходные материалы, производит замену отдельных агрегатов автомобиля. К отношениям сторон применяются правила § 2 гл. 37 ГК РФ (о бытовом подряде) и гл. 3 Закона о защите прав потребителей.

В частности, за просрочку исполнения обязательств по договору на изготовление и установку оконных профилей неустойка взыскивается в размере 3 % общей цены заказа, несмотря на то, что в договоре отдельной строкой была указана стоимость монтажных работ.

М. обратилась с иском к 000 «БФК— Енисей» о взыскании неустойки за просрочку исполнения обязательств по договору бытового подряда в размере 10 778 руб., компенсации морального вреда. Истица мотивировала свои требования тем, что ответчик допустил просрочку в исполнении обязательств по договору (на изготовление и установку 4-оконных блоков) продолжительностью 28 дней, после чего добровольно выплатил неустойку, рассчитанную исходя из стоимости работ — 12 855 руб., а не всей цены по договору — 57 795 руб. Все это время оконные профили находились в жилом помещении истицы, доставляли неудобства в проживании и пользовании личными вещами.

Ответчик иск не признал и пояснил, что с истицей был заключен договор подряда, в котором отдельно указаны стоимость оконных профилей — 44 904 руб. и стоимость работ по их монтажу — 12 855 руб. Оконные блоки ответчик не изготавливает, а закупает у контрагентов, после чего осуществляет их сборку и установку по заказу потребителя. Поэтому неустойка за просрочку выполнения работ должна рассчитываться от стоимости работ, а не от всей цены договора.

Изучив доводы сторон, суд признал требования истицы М. обоснованными и взыскал в ее пользу неустойку, исчисленную от общей цены договора (57 795 руб.). С учетом принятия ответчиком мер по добровольному возмещению истице причиненного ущерба, компенсация морального вреда присуждена в размере 1000 руб. (Решение мирового судьи Советского района г. Красноярска от 30.01.2007 г.).

Услуги по ремонту вещи, оказываемые на основании самостоятельного договора подряда, следует отличать от безвозмездного устранения продавцом недостатков товара (по требованию покупателя) в период гарантийного срока на товар. В первом случае к отношениям сторон по договору применяются правила главы третьей Закона о защите прав потребителей. Во втором случае взаимоотношения продавца (или уполномоченной организации) и потребителя складываются в рамках ранее заключенного договора розничной купли-продажи, следовательно, подчиняются правилам главы второй указанного Закона. Эта особенность, к сожалению, не всегда учитывается в судебной практике.

Мировым судьей рассмотрено дело по иску Л. к ЗАО «Енисей-телеком» о возмещении убытков, причиненных утратой вещи (мобильного телефона), переданной для ремонта. Истец пояснил, что 11.04.2006 г. приобрел у ответчика по договору розничной купли-продажи мобильный телефон «Nokia 6270», стоимостью 13 377 руб. Гарантийный срок на товар составляет 12 месяцев.

Во время эксплуатации телефона (в период гарантийного срока) проявились недостатки: телефон периодически отключался при наборе номера вызываемого абонента. 12 января 2007 г. истец передал телефон ответчику для устранения недостатков. В тот же день неисправный телефон был возвращен истцу сотрудниками ответчика вместе с актом технического осмотра, согласно которому в телефоне обнаружены следы пайки, что исключает возможность его бесплатного гарантийного обслуживания. Истец, полагая, что телефон был поврежден сотрудниками ответчика во время проведения технического осмотра, обратился к ответчику с требованием о замене поврежденного телефона (на аналогичный) либо возмещении его стоимости в двукратном размере. Ответчик в удовлетворении указанных требований отказал.

Изучив материалы дела, доводы сторон и заключение эксперта, согласно которому выход из строя мобильного телефона связан с проведением неквалифицированного гарантийного ремонта сотрудниками ответчика, суд признал требования Л. законными и обоснованными. В соответствии с п. 1 от. 35 Закона РФ от 07.02.1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», если работа выполняется из материала (с вещью) потребителя, исполнитель отвечает за его сохранность и правильное использование. В случае утраты материала (вещи) и невозможности его замены однородным (аналогичным) материалом в течение трех дней исполнитель возмещает потребителю стоимость материала (вещи) в двукратном размере. Решением от 29.09.2008 г. с ответчика в пользу Л. взысканы 26 754 руб. (двукратная стоимость телефона), 10 700 руб. судебных расходов и 1000 руб. компенсации морального вреда.

Ответчиком подана апелляционная жалоба на вышеуказанное решение. Постановлением Октябрьского районного суда г. Красноярска от 10.03.2009 г. апелляционная жалоба удовлетворена, решение мирового судьи отменено, по делу вынесено новое решение об отказе Н. в исковых требованиях. Отказывая истцу в иске, суд апелляционной инстанции отметил, в частности, что при продаже товара с недостатками покупатель вправе в соответствии с положениями п. 1 от. 18 Закона РФ «О защите прав потребителей» требовать от продавца соразмерного уменьшения цены, безвозмездного устранения недостатков, замены товара на аналогичный либо возврата уплаченной за товар цены. Требования истца о взыскании двукратной стоимости товара (телефона) не основаны на законе. Кроме того, по делу было проведено три экспертизы с целью установления возможных причин недостатков товара. Суд первой инстанции положил в основу решения по делу результаты лишь одной из экспертиз, при этом ничем не мотивировал свое несогласие с результатами двух других экспертиз (Дело № 11-199/08).

Как видно из вышеизложенного примера, мировой судья ошибочно применил к отношениям сторон правила главы третьей Закона РФ «О защите прав потребителей» об особенностях защиты прав потребителей при выполнении работ и оказании услуг (ст. 35), вместо того чтобы руководствоваться правилами главы второй Закона о последствиях продажи товара ненадлежащего качества. Его ошибку исправил суд апелляционной инстанции.

3.1.3. Последствия причинения вреда жизни, здоровью и имуществу потребителя

Причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потребителю может быть следствием различных нарушений со стороны исполнителя: несоблюдением правил безопасности при проведении работ (строительных, ремонтных), стандарта оказания тех или иных услуг (медицинских, туристских, образовательных); ненадлежащим информированием потребителя об особенностях определенных работ и услуг.

В литературе приводится пример, когда по вине туристической фирмы, не предоставившей туристу всей необходимой информации об условиях проживания в отеле, последний утратил личные вещи и не смог своевременно предпринять меры по их розыску.

3. обратилась в суд с иском к ЗАО «Экипаж-Тур» о взыскании убытков и компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащим исполнением договора о предоставлении туристических услуг. В обоснование своих требований истица указала, что ответчик не предоставил ей обзорную экскурсию, входящую в стоимость тура и оплаченную ею, не предупредил о возможных опасностях при совершении путешествия и не ознакомил с порядком обращения в правоохранительные органы страны пребывания в случае совершения против нее преступления, не предоставил ей необходимой информации, обеспечивающей безопасное получение услуги, отказался принять меры и оказать помощь в связи с хищением у нее ценностей из сейфа гостиницы, оставив ее в беспомощном состоянии, чем способствовал причинению ей материального вреда. Истица просила взыскать с ответчика стоимость утраченных вещей (9000 руб.) и компенсацию морального вреда в размере 4500 руб.

Решением Тверского межмуниципального суда г. Москвы от 22.11.1999 г. исковые требования удовлетворены частично, в пользу истицы взыскано 300 руб. компенсации морального вреда, в остальной части требований отказано. Определением судебной коллегии по гражданским делам Мосгорсуда решение оставлено без изменения.

Постановлением президиума Мосгорсуда от 11.01.2001 г. решение и определение кассационной инстанции отменены, дело направлено на новое рассмотрение. Президиум Мосгорсуда отметил, что судом не исследованы и не оценены существенные для правильного разрешения дела обстоятельства и не применены нормы права, подлежащие применению.

В соответствии со от. 7 и от. 10 Закона РФ «О защите прав потребителей» потребитель имеет право на то, чтобы услуга при общих условиях ее использования была безопасна для жизни и здоровья потребителя, окружающей среды и не причиняла вред его имуществу.

В силу от. 6 и от. 14 Закона о туризме турист имеет право на необходимую и достоверную информацию о правилах въезда в страну временного пребывания и проживания там, на обеспечение личной безопасности, своих потребительских прав и сохранности своего имущества. Туроператоры и турагенты обязаны предоставить туристам исчерпывающие сведения об особенностях путешествий, об опасностях, с которыми они могут столкнуться при совершении путешествий, и осуществить предупредительные меры, направленные на обеспечение безопасности туристов. Под безопасностью туризма закон понимает не только личную безопасность туристов, но и сохранность их имущества.

Из материалов дела следует, что во время путешествия в отношении 3. было совершено преступление. Но она, в силу того что не имела необходимой информации о такой опасности и правилах поведения в подобной ситуации, не владела языком страны пребывания, была лишена возможности заявить о преступлении в правоохранительные органы, принять меры к розыску похищенных вещей и ценностей, зафиксировать факт хищения. Истица обратилась за помощью к представителю ответчика, но тот отказал ей в помощи.

Суд первой инстанции отметил в решении, что истица не представила документальных доказательств кражи золотых украшений, доказательств обращения истицы в органы полиции, к администрации отеля об оформлении кражи золотых украшений. Однако он не учел при этом, что истица была лишена возможности правильно действовать в сложившейся ситуации, получить помощь полиции, администрации отеля в документальном оформлении факта кражи, поиска похищенного и преступника вследствие невыполнения ответчиком закрепленных в законе обязанностей, бездействия представителя ответчика и в силу отсутствия у нее соответствующей информации. При таких данных решение суда нельзя признать законным и оно подлежит отмене[99].

В случае причинения вреда жизни и здоровью потребителя при исполнении договора о выполнении работ или оказании услуг ответственность исполнителя наступает в соответствии с правилами гл. 59 ГК РФ, если только договором с потребителем не предусмотрен более высокий размер ответственности (ст. 1084).

При этом обязательство исполнителя возместить причиненный вред может возникать независимо от его вины, например, в случае использования при выполнении работ (оказании услуг) источников повышенной опасности: транспортных средств, некоторых видов медицинской техники.

М. предъявила иск к центральной районной больнице о возмещении материального ущерба в сумме 1796 р. (транспортные расходы, проживание в общежитии во время лечения) и компенсации морального вреда в сумме 75 000 р. Как установлено судом, в марте 2004 г. истица находилась на приеме у врача-ортопеда Г. вышеуказанной больницы. В процессе подточки зубов врач диском разрезал истице язык, после чего М. пришлось перенести хирургическую операцию по иссечению рубцов на языке, до настоящего времени ее беспокоят боли в языке, ей трудно говорить, принимать пищу. В судебном разбирательстве представитель больницы пояснил, что во время проведения сепарации (пропил между зубами) М. сделала неосторожное движение головой, что и стало причиной нанесения травмы языка. Вины врача-ортопеда, по словам представителя больницы, в случившемся не было: сепарация производится алмазным диском, который вращается с очень большой скоростью, и обеспечить защиту всей полости рта врач не в состоянии. Кроме того, врач-ортопед предварительно объяснял М., что во время сепарации не следует делать резких движений.

С учетом того, что вред истице был причинен во время работы механизма, суд вполне обоснованно вынес решение со ссылкой наст. 1079 ГК РФ. Дополнительные расходы присуждены М. в полном объеме, поскольку ответчик не представил доказательств наступления вреда вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшей. Компенсация морального вреда определена судом в размере 8000 р., с учетом характера и степени физических и нравственных страданий потерпевшей, ее индивидуальных особенностей (человек пожилого возраста), требований разумности и справедливости, а также наличия в действиях потерпевшей грубой неосторожности (п. 2 от. 1083 ГК РФ) (Решение Уярского районного суда Красноярского края от 27.09.2004)[100].

Исполнитель освобождается от ответственности в случае, если докажет, что вред был причинен вследствие непреодолимой силы или нарушения потребителем установленных правил использования работы (услуги). В частности, медицинское учреждение не отвечает за последствия собственных неосмотрительных действий пациента.

П. обратился с иском к ООО «Стоматология» о возврате платы за некачественно оказанные услуги, возмещении убытков, взыскании неустойки и компенсации морального вреда. Свои требования истец мотивировал тем, что заключил с ответчиком договор об оказании платной стоматологической помощи по удалению зуба. После проведения операции по удалению зуба у истца возникло осложнение — некротическая флегмона дна полости рта; истец перенес три тяжелые операции, несколько переливаний крови, потерял в весе 15 кг. Истец указал, что ответчиком были нарушены правила оказания платных медицинских услуг — у ответчика не было лицензии на проведение хирургических операций, ответчик не проинформировал истца о возможных осложнениях после операции.

Ответчик иск не признал, пояснил, что гр. П. была оказана квалифицированная стоматологическая помощь; о том, что у ООО «Стоматология» отсутствует лицензия на удаление зубов, гр. П. был предупрежден. После удаления зуба истцу были выданы Рекомендации (письменная памятка), назначены лекарственные препараты — «цифран», «супрастин», назначен прием на следующий день. Однако гр. П. на прием к врачу не явился.

Рассмотрев обстоятельства дела, суд пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы действия врача-стоматолога по удалению зуба были правильными (квалифицированными), причинной связи между проведением операции и возникшим осложнением нет. Наступление негативных последствий (осложнения) было вызвано собственными неосмотрительными действиями истца — неявкой на прием, несвоевременным обращением за медицинской помощью после ухудшения самочувствия. Отсутствие у ответчика лицензии на операции по удалению зубов само по себе не является причиной наступления неблагоприятного исхода лечения. Более того, к проведению операции имелись абсолютные медицинские показания, а сама операции была проведена правильно. Решением Кировского районного суда г. Красноярска от 25.05.2006 г. в иске отказано.

Кассационным определением Красноярского краевого суда от 19.07.2006 г. решение оставлено без изменений. В определении отмечено, что согласно заключению экспертизы отсутствие у ответчика лицензии на проведение операций по удалению зубов не повлияло на качество оказанной стоматологической помощи[101].

В пункте 1 ст. 35 Закона РФ «О защите прав потребителей» предусмотрены особенности ответственности исполнителя при выполнении работы из материала (с вещью) потребителя. Исполнитель отвечает за сохранность этого материала и правильное его использование. В случае полной или частичной утраты (повреждения) материала (вещи), принятых от потребителя исполнитель обязан в трехдневный срок заменить его однородным материалом (вещью) аналогичного качества, а при отсутствии однородного материала (вещи) аналогичного качества — возместить потребителю двукратную цену утраченного (поврежденного) материала (вещи), а также расходы, понесенные потребителем.

Указанная норма определяет последствия утраты исключительно материала (вещи) заказчика, определенного родовыми признаками и переданного исполнителю для обработки. В тех случаях, когда вследствие некачественных работ (услуг) исполнителя причиняется ущерб (гибель, повреждение) принадлежащей потребителю индивидуально-определенной вещи (автомобиль, пальто), ответственность исполнителя наступает по правилам гл. 59 ГК РФ о возмещении вреда (в частности, § 3 о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков работ), ст. 14 Закона РФ «О защите прав потребителей». В силу ст. 1064 ГК РФ вред подлежит возмещению в полном объеме, включая реальный ущерб и упущенную выгоду. Правило п. 1 ст. 35 Закона о взыскании стоимости утраченной вещи в двукратном размере в подобных случаях неприменимо.

Т. обратился в суд с иском к ООО «В.» о защите прав потребителя, просил взыскать с ответчика двукратную стоимость принадлежащего ему автомобиля ВАЗ-21103 в размере 292 600 руб. Свои требования мотивировал тем, что 01.03.2008 г. передал указанный автомобиль ответчику для проведения ремонта. При получении автомобиля после ремонта истец обнаружил, что ответчиком изменены маркировочные обозначения номера кузова, пластина с номером кузова автомобиля вырезана и вварена в новую чашку. Указанные действия ответчика привели к тому, что истец лишился возможности пользоваться и распоряжаться автомобилем, совершать в отношении него какие-либо регистрационные действия. Заочным решением Кировского районного суда г. Красноярска от 27.01.2010 г. исковые требования удовлетворены в полном объеме.

Кассационным определением Красноярского краевого суда от 19.04.2010 г. указанное решение отменено в связи с неправильным применением судом норм материального права. Взыскивая с ООО «В.» в пользу Т. двукратную стоимость автомобиля, суд первой инстанции ошибочно руководствовался п. 1 от. 35 Закона РФ «О защите прав потребителей» о последствиях утраты (повреждения) исполнителем материала, предоставленного заказчиком (потребителем). Указанные положения Закона применяются лишь в тех случаях, когда потребитель передал исполнителю материал для изготовления новой вещи. В случае причинения вреда имуществу (вещи) потребителя вследствие недостатков выполненных работ (услуг) данный вред подлежит возмещению по правилам гл. 59 ГК РФ, от. 14 Закона РФ «О защите прав потребителей». С учетом изложенного, дело по иску Т. к ООО «В.» направлено на новое рассмотрение в тот же суд, в целях установления размера расходов, необходимых для восстановления нарушенного права Т.[102].

3.1.4. Последствия ненадлежащего информирования потребителя о препятствиях для выполнения работы (услуги)

В соответствии со ст. 36 Закона исполнитель обязан информировать потребителя об обстоятельствах, которые могут повлиять на качество выполняемой работы (оказываемой услуги) или повлечь за собой невозможность ее завершения в срок.

Если потребитель, несмотря на своевременное и обоснованное информирование исполнителем, в разумный срок не изменит указаний о способе выполнения работы (оказания услуги) либо не устранит иных обстоятельств, которые могут снизить качество выполняемой работы (оказываемой услуги), исполнитель вправе отказаться от исполнения договора и потребовать полного возмещения убытков.

Последнее правило не следует толковать так, будто исполнитель всегда должен идти «на поводу» у потребителя и выполнять любые его указания относительно выполнения работы (оказания услуги). Закон о защите прав потребителей предписывает исходить из отсутствия специальных знаний у потребителя относительно свойств выполняемой для него работы или услуги. Соответственно, при оказании медицинских и ряда других услуг, требующих специального образования и профессиональной подготовки, исполнитель вправе совершать лишь те действия (услуги), в безопасности которых для жизни, здоровья и имущества потребителя он не сомневается.

В частности, если пациент настаивает на оказании таких услуг, которые не совместимы с медицинскими стандартами или обычно принятыми в медицине правилами, не учитывают имеющихся у пациента анатомических особенностей (противопоказаны пациенту по медицинским основаниям), исполнитель обязан отказаться от исполнения договора, разъяснив пациенту последствия прекращения лечения. В противном случае он может быть привлечен к ответственности за оказание пациенту заведомо непригодной услуги.

М. обратилась с иском к 000 МК «Северное сияние» о защите прав потребителей. Исковые требования мотивировала тем, что заключила с ответчиком 24.03.2011 г. договор на оказание медицинских услуг по снятию и установке зубных коронок, произвела оплату по договору в сумме 19 769,50 руб., из которых 5899,50 руб. — стоимость лечения зубов, а 13 870 руб. — стоимость протезирования. После проведенного лечения в период гарантийного срока истица выявила недостатки оказанных услуг (болевые ощущения, затруднение жевательной функции), обратилась к ответчику с требованием об их устранении, однако ответчик в этом отказал. С учетом данных обстоятельств просила расторгнуть договор от 24.03.2011 г., взыскать с ответчика уплаченную цену 19 769,50 руб., неустойку за просрочку удовлетворения требований и компенсацию морального вреда.

Решением мирового судьи от 17.10.2011 г. исковые требования М. удовлетворены частично, расторгнут договор от 24.03.2011 г. в части услуг по протезированию, взыскана стоимость услуг по протезированию 13 870 руб., неустойка в сумме 3500 руб. и компенсация морального вреда в сумме 1000 руб.

Апелляционным определением Лесосибирского городского суда Красноярского края от 06.04.2012 г. решение мирового судьи отменено, в удовлетворении исковых требований М. отказано в полном объеме. При этом суд апелляционной инстанции руководствовался заключением судебно-медицинской экспертизы, согласно которому недостатков в работе врача, устанавливающего истице несъемные протезы, неустановлено. Суд также отметил, что в медицинских документах имеется запись врача о том, что М. предлагалась конструкция съемных протезов, однако пациентка от такого варианта протезирования отказалась.

Постановлением Президиума Красноярского краевого суда от 07.08.2012 г. № 44Г-48/2012 вышеуказанное апелляционное определение отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение. Выводы кассационной инстанции мотивированы следующим. В силу ст. 10 Закона РФ «О защите прав потребителей» потребитель имеет право на получение необходимой и достоверной информации об услугах, обеспечивающей возможность их правильного выбора. Судом апелляционной инстанции не принято во внимание, что в заключении судебно-медицинской экспертизы указано на несоответствие несъемной конструкции зубных протезов анатомических особенностям М., что и стало причиной затруднения функции жевания и болевых ощущений у пациента. При этом доказательства того, что истица М. была проинформирована ответчиком об имеющихся у нее противопоказаниях для установки несъемного зубного протеза, в материалы дела не представлены. Ссылка ответчика на запись о противопоказаниях в медицинской карте М. не является доказательством предоставления потребителю необходимой информации, поскольку данная запись сделана лишь лечащим врачом, подпись пациента об ознакомлении с данной информацией в медицинской документации отсутствует. Судом апелляционной инстанции также не были учтены разъяснения, содержащиеся в п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.1994 г. № 7 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей», согласно которым при разрешении споров о качестве оказанных услуг и соответствии их условиям договора следует исходить из предположения об отсутствии у потребителя специальных познаний о свойствах и характеристиках услуги.

Исполнитель не вправе заключать договор с заказчиком, если ему заранее известно о невозможности достижения того результата, о котором сообщил заказчик. Если исполнителю стало известно о невозможности достижения желаемого результата уже после заключения договора, исполнитель обязан сообщить об этом заказчику и расторгнуть договор, удержав с заказчика фактически понесенные расходы (ст. 781 ГК РФ). Иллюстрацией может послужить следующий пример.

Ч. обратилась в суд с иском к ООО «Агентство недвижимости «Уютный дом» о возврате уплаченного по договору вознаграждения в размере 50 000 руб., взыскании с ответчика неустойки за несвоевременный возврат цены в сумме 57 000 руб. и компенсации морального вреда в размере 10 000 руб.

Как установлено судом, между истцом и агентством недвижимости был заключен договор от 25.12.2007 г., по условиям которого агентство обязуется подготовить необходимые документы для совершения сделки купли-продажи земельного участка. Через два месяца после заключения договора Ч. узнала от сотрудников агентства недвижимости, что интересующий ее земельный участок не подлежит приватизации, то есть не может быть объектом сделки. Получив такую информацию, Ч. отказалась от услуг агентства недвижимости и потребовала вернуть ей ранее уплаченное вознаграждение в сумме 50 000 руб. Однако ответчик отказался добровольно удовлетворить ей требование.

Представитель ответчика в суде пояснил, что изначально знал и предупредил Ч. о том, что подобранный земельный участок является «проблемным» (в плане совершения с ним сделки), однако по настоянию Ч. предпринял попытку собрать необходимые документы. С учетом данных обстоятельств ответчик полагал, что исполнил обязательства по договору от 25.12.2007 г. надлежащим образом и вправе был рассчитывать на вознаграждение.

Решением Ленинского районного суда г. Красноярска от 01.09.2008 г. иск Ч. удовлетворен, в ее пользу взысканы: 50 000 руб. ранее уплаченного ответчику вознаграждения, 10 000 руб. неустойки и 5000 руб. компенсации морального вреда. Кроме того, с ответчика в доход местного бюджета взыскано 32 500 руб. за отказ в добровольном порядке удовлетворить законные требования потребителя[103].

3.1.5. Последствия нарушения срока удовлетворения требований потребителя, связанных с обнаружением недостатков работ (услуг) или иными нарушениями условий договора

При обнаружении недостатков работы (услуги) потребитель, в зависимости от характера недостатков, вправе предъявить к исполнителю одно из следующих требований: об устранении недостатков работы (услуги), о повторном выполнении работы (оказании услуги), об уменьшении цены за выполненную работу (оказанную услугу), о возмещении расходов по устранению недостатков выполненной работы (оказанной услуги) своими силами или третьими лицами, а также о возврате уплаченной за работу (услугу) денежной суммы и возмещении убытков, причиненных в связи с отказом от исполнения договора.

Перечисленные выше требования, за исключением требований об устранении недостатков и повторном выполнении работ, подлежат удовлетворению в 10-дневный срок со дня предъявления соответствующего требования (п. 1 ст. 31 Закона РФ «О защите прав потребителей»).

Требование потребителя об устранении недостатков работы (услуги) должно быть удовлетворено исполнителем в разумный срок, назначенный потребителем. Данный срок указывается в договоре или в ином подписываемом сторонами документе либо в заявлении, направленном потребителем исполнителю (ст. 30 Закона).

Требование потребителя о повторном выполнении работы (оказании услуги) подлежит удовлетворению в срок, установленный для срочного выполнения работы (оказания услуги), а в случае, если этот срок не установлен, — в срок, предусмотренный договором о выполнении работы (оказании услуги), который был ненадлежаще исполнен (п. 2 ст. 31 Закона).

При нарушении вышеуказанных сроков исполнитель уплачивает потребителю неустойку (пеню), определенную п. 5 ст. 28 Закона РФ «О защите прав потребителей», то есть в размере 3 % цены выполнения работы (оказания услуги), а если цена выполнения работы (оказания услуги) договором о выполнении работ (оказании услуг) не определена — общей цены заказа, если более высокий размер неустойки (пени) не установлен договором с потребителем (абз. 4 ст. 30, п. 3 ст. 31 Закона).

Условием предъявления потребителем требования о взыскании неустойки является направление исполнителю соответствующей претензии, как правило, в форме заказного письма, которое в последующем может быть использовано в качестве доказательства получения исполнителем соответствующей претензии от потребителя.

Применительно к определению размера неустойки (пени) за просрочку удовлетворения требований потребителя следует учитывать рекомендации, изложенные в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 о недопустимости произвольного уменьшения размера неустойки, то есть в отсутствие письменного мотивированного ходатайства со стороны ответчика и каких-либо уважительных причин нарушения сроков.

В судебной практике ответственность в форме неустойки (пени), установленной п. 3 ст. 31, п. 5 ст. 28 Закона РФ «О защите прав потребителей» в виде 3 % от цены услуги, применяется и в случае просрочки удовлетворения исполнителем иных требований потребителя, кроме случаев, когда федеральным законом установлены иные формы ответственности исполнителя (в том числе иной размер неустойки) за просрочку удовлетворения требований потребителя[104].

Так, например, в обзоре Красноярского краевого суда за 1 — й квартал 2010 г. применительно к разрешению споров между заемщиком и банком о признании недействительными условий кредитного договора и возврате необоснованно удержанных банком комиссий содержится следующий вывод: неудовлетворение банком требования потребителя (заемщика) о возврате уплаченной суммы комиссии в течение установленного п. 1 ст. 31 Закона РФ «О защите прав потребителей» 10-дневного срока влечет наступление ответственности в форме взыскания с банка неустойки в размере 3 % от цены оказания услуги (п. 5 ст. 28 указанного Закона)[105].

3.1.6. Компенсация морального вреда потребителю

Законом предусмотрена обязанность исполнителя компенсировать потребителю моральный вред, причиненный вследствие нарушения прав потребителя (ст. 15). Компенсация морального вреда выплачивается при наличии вины исполнителя, в установленном судом размере. При этом размер компенсации не должен ставиться в зависимость от размера имущественного ущерба, причиненного потребителю.

Порядок компенсации морального вреда определен в ст. 151, 1099–1101 Гражданского кодекса РФ. Компенсация выплачивается в денежной форме, единовременно. Размер компенсации зависит от характера и степени нравственных страданий потерпевшего, его индивидуальных особенностей, степени вины (умысел, простая или грубая неосторожность) причинителя вреда и его имущественного положения. Характер физических и нравственных страданий, причиненных потребителю, оценивается судом с учетом конкретных обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Окончательный размер компенсации морального вреда определяется судом с учетом требований разумности и справедливости. В любом случае, решение суд о взыскании компенсации морального вреда в сумме меньшей, чем требовал истец (потребитель), должно быть мотивированным.

В теории гражданского права дискуссионным является вопрос о том, обязан ли потерпевший доказывать и какими средствами доказывания тот факт, что он испытывал физические и нравственные страдания при нарушении его прав. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 (п. 45) предлагается исходить из того, что достаточным условием для удовлетворения иска потребителя о компенсации морального вреда является установленный судом факт нарушения прав потребителя (как имущественных, так и неимущественных. — Прим. авт.). Иными словами, презюмируется, что потребитель при нарушении его прав всего испытывает моральные страдания.

Анализ судебной практики по спорам о защите прав потребителей свидетельствует о том, что суды определяют размер компенсации морального вреда с учетом следующих обстоятельств:

— характер и социальная важность нарушенного права (блага) потребителя — жизнь и здоровье, право на жилище, право на удовлетворение духовных потребностей и т. д.;

— продолжительность неудобств, которые испытывал потребитель;

— отношение исполнителя к сложившейся ситуации — его готовность удовлетворить законные требования потребителя, включая рассмотрение претензии потребителя и проведение экспертизы качества работ (услуг);

— материальное положение причинителя морального вреда.

Применительно к последнему обстоятельству следует также учитывать, что сумма взыскиваемой компенсации морального вреда не должна создавать для исполнителя (организации, индивидуального предпринимателя) угрозу банкротства[106].

Как правило, размер присуждаемой потребителю компенсации морального вреда составляет небольшую сумму. Исключение составляют те случаи, когда нарушение прав потребителя сопровождается причинением вреда его жизни и здоровью (например, при оказании некачественных медицинских, туристских услуг).

Гр. А. обратилась с иском к МУЗ Люберецкая районная больница № 1 о компенсации морального вреда, причиненного некачественным оказанием медицинских услуг, просила взыскать с ответчика 1 000 000 рублей. Исковые требования мотивировала тем, что проходила стационарное медикаментозное лечение у ответчика, вдень выписки медицинская сестра терапии неправильно удалила ей катетер, в результате чего кусочек катетера остался в организме. 30.03.2011 г. истица обратилась в НИИ Кардиологии им. А.Л. Мясникова. При консультации на УЗИ было выявлено инородное тело в полости предсердия на уровне впадения верхней полой вены, а также не исключается возможность нахождения мелких плотирующих структур, связанных телом. Пояснили, что в любой момент при резком движении или рывке этот кусок может переместиться в любой кровеносный сосуд и закрыть его, что представляет угрозу для жизни.

Решением Люберецкого городского суда Московской области от 28.06.2012 г. исковые требования удовлетворены частично, в пользу истицы взыскана компенсация морального вреда в сумме 40 000 руб.

По апелляционной жалобе истца указанное решение изменено судебной коллегией по гражданским делам Московского областного суда, сумма компенсации увеличена до 200 000 руб. По мнению судебной коллегии, судом первой инстанции не учтены в полной мере последствия некачественного оказания медицинских услуг, а именно: необходимость для истицы находиться под постоянным наблюдением врачей, невозможность проведения истице операции по удалению катетера по медицинским показаниям, то есть неустранимость дефекта медицинской услуги (апелляционное определение Московского областного суда от 04.10.2011 г. № 33-22344//СПС).

3.1.7. Иски в защиту прав неопределенного круга потребителей

В соответствии со ст. 46 Закона РФ «О защите прав потребителей» Федеральная служба по надзору за соблюдением прав потребителей (Роспотребнадзор) и ее территориальные органы, иные федеральные органы исполнительной власти (их территориальные органы), осуществляющие функции по контролю и надзору в области защиты прав потребителей, органы местного самоуправления, общественные объединения потребителей вправе предъявлять иски о признании действий изготовителя (продавца, исполнителя) противоправными в отношении неопределенного круга потребителей и о прекращении этих действий.

После вступления в законную силу решение, вынесенное по иску в защиту прав неопределенного круга потребителей, является обязательным (преюдициальным) для суда, рассматривающего иск конкретного потребителя к исполнителю, в части вопросов, имели ли место соответствующие действия и совершены ли они исполнителем. Поэтому при удовлетворении подобных исков суд обязывает правонарушителя довести в установленный судом срок через средства массовой информации или иным способом до сведения потребителей решение суда.

Исковые требования, предъявленные в защиту прав неопределенного круга потребителей, не могут включать в себя какие-либо имущественные притязания: о повторном выполнении работ (услуг), взыскании убытков, неустойки и компенсации морального вреда[107].

На практике данный способ защиты активно применяется территориальными органами Роспотребнадзора, а также прокуратурой.

Управление Роспотребнадзора по Красноярскому краю обратилось с иском о признании незаконным бездействия ООО УК «Красжилсервис» в части неисполнения п. 2, 3 предписания от 26.10.2011 г. № 3312/з должностного лица, уполномоченного осуществлять государственный санитарно-эпидемиологический надзор, обязании ответчика устранить нарушения санитарно-эпидемиологического законодательства в течение 6 месяцев с даты вступления решения суда в законную силу. Требования мотивированы тем, что при проведении проверочных мероприятий в интересах неопределенного круга лиц установлено, что мусоропровод в подъезде № X жилого дома по адресу г. Красноярск, ул. Краснодарская, X, не оборудован устройствами, обеспечивающими возможность еженедельной очистки, дезинфекции и дезинсекции ствола мусоропровода, что является нарушением требований п. 8.2.2 СанПиН 2.1.2.2645-10 «Санитарно-эпидемиологические требования к условиям проживания в жилых зданиях и помещениях», п. 2.2.8 СанПиН 42-128-4690-88 «Санитарные правила содержания территорий населенных мест».

По данному факту в адрес ответчика вынесено предписание об устранении нарушений в срок до 10.04.2012 г., которое ответчиком до настоящего времени не исполнено. Кроме того, за выявленные нарушения санитарного законодательства постановлением от 08.11.2011 г. ответчик привлечен к административной ответственности. Решением Арбитражного суда Красноярского края от 24.01.2012 г. жалоба ответчика на указанное постановление оставлена без удовлетворения.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 18.10.2012 г., оставленным без изменения апелляционным определением Красноярского краевого суда от 16.01.2013 г. № 33–13/2013, исковые требования Управления Роспотребнадзора по Красноярскому краю удовлетворены в полном объеме, бездействие ответчика признано незаконным, возложена обязанность устранить нарушения требований санитарного законодательства в части оборудования мусоропровода жилого дома необходимыми устройствами дезинфекции и дезинсекции[108].

Прокурор, действуя в интересах несовершеннолетних, предъявил иск к ОАО «Красноярская генерация» о признании незаконными действий по отключению тепловой энергии, требовал признать незаконными действия ответчика по отключении тепловой энергии в федеральном образовательном учреждении школе-интернате, совершенные в нарушение порядка, предусмотренного п. 2, 3 от. 546 ГК РФ, а также в противоречии со от. 310, 450 и 541 ГК РФ. Подача тепловой энергии была прекращена в связи с задолженностью за ранее поставленную энергию в размере 543 000 руб. По мнению прокурора, действиями ответчика были нарушены права и законные интересы конкретных граждан — детей-сирот, являющихся конечными потребителями тепловой энергии. Кроме того, просрочка оплаты энергии носила разовый характер, размер ее был не бесспорным, поэтому она не могла быть основанием для изменения или расторжения договора энергоснабжения.

Представитель ответчика возражал против требований прокурора, ссылался на то, что дети-сироты не являются стороной по договору энергоснабжения, они не оплачивают коммунальные услуги либо тепловую энергию. В роли абонента выступает специализированная общеобразовательная школа. Пункт 5 от. 486 ГК РФ предоставляет право продавцу приостановить подачу энергии до полной оплаты всех ранее переданных товаров. Кроме того, по мнению ответчика, действующее законодательство не предусматривает такого способа защиты как признание незаконными действий коммерческой организации.

Решением Кировского районного суда г. Красноярска от 18.12.2006 г. требования прокурора удовлетворены, поскольку со стороны общеобразовательной школы отсутствовало существенное нарушение договора на теплоснабжение. Кроме того, суд признал ошибочным суждение ответчика о том, что воспитанники школы не являются потребителями и не подпадают под действие Правил предоставления коммунальных услуг, поскольку дети фактически пользуются услугами в виде теплоснабжения, оплату за тепловую энергию производит государство, таким образом, имеют место отношения по оказанию услуг на возмездной основе.

Суд признал несостоятельным довод ответчика о том, что истцом избран ненадлежащий способ защиты. Такой способ защиты, действительно, прямо не предусмотрен законом, однако не противоречит принципам гражданского права и может быть отнесен к «иным» способам защиты гражданских прав. С учетом изложенного, суд признал действия ответчика по отключению теплоснабжения незаконными. Определением Красноярского краевого суда от 14.02.2007 г. решение оставлено без изменения (Дело № 33-860).

Еще в одном случае с иском в защиту неопределенного круга лиц обратилось Управление Роспотребнадзора по Краснодарскому краю. Истец просил признать противоправными действия (бездействия) ООО «….» в части недоведения до потребителей полной и достоверной информации о туроператоре, сформировавшем реализуемые ответчиком туры, и его финансовом обеспечении, информации о потребительских свойствах турпродукта и его стоимости (указана ответчиком в иностранной валюте), в части включения в договоры с заказчиками условий, противоречащих законодательству, а именно — о том, что при расторжении договора по инициативе заказчика в течение 7 дней с момента подписания с заказчика удерживается регистрационный взнос 35 % от стоимости ознакомительной программы, являющейся частью тура. Истец просил обязать ответчика прекратить указанные действия и довести в десятидневный срок через средства массовой информации до сведения потребителей решение суда.

Решением Ленинского районного суда г. Краснодара от 11.07.2012 г., оставленным без изменения апелляционным определением Краснодарского краевого суда от 16.10.2012 г. по делу № 33-20629/2012, исковые требования Управления Роспотребнадзора удовлетворены в полном объеме[109].

Подобные решения, в которых суд дает оценку условиям стандартного договора (в данном случае — договора о реализации турпродукта) на предмет их соответствия законодательству о защите прав потребителей, вне связи с фактом заключения договора с конкретным заказчиком, могут стать прообразом существующей в зарубежной практике процедуры признания недобросовестными и исключения из гражданского оборота отдельных видов условий в договорах с потребителями. В последнем случае решение суда о признании тех или иных условий недобросовестными и запрещении их использования в договорах с потребителями является обязательным для всех предпринимателей, оказывающих соответствующие услуги (работы)[110].

3.2. Предъявление претензии исполнителю

Традиционной формой защиты нарушенных прав потребителя является обращение в суд с соответствующим иском (ст. 11 ГК РФ).

Однако в определенных законом или договором случаях потребителю необходимо пройти стадию досудебного (претензионного) разрешения спора с исполнителем. Как показывает практика, претензионное производство позволяет оперативно, без дополнительных расходов (уплата госпошлины, оплата услуг представителем, проведение судебной экспертизы) и без умаления деловой репутации исполнителя установить обстоятельства спора и при необходимости принять меры для восстановления нарушенных прав потребителя.

В соответствии с абз. 7 ст. 132 ГПК РФ в случае, если федеральным законом для определенной категории споров или договором сторон предусмотрен досудебный порядок урегулирования спора, истец (потребитель) обязан приложить к исковому заявлению документы, подтверждающие соблюдение досудебного порядка урегулирования спора с ответчиком. При несоблюдении данного требования заявление считается поданным с нарушением установленной формы и возвращается заявителю (п. 1 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ). Если невыполнение обязательного досудебного порядка выявляется после принятия заявления и возбуждения производства по делу, суд оставляет заявление без рассмотрения (абз. 2 ст. 222 ГПК РФ). Ни одно из вышеперечисленных действий не исключает возможности повторного обращения в суд с тождественным иском после выполнения требований о соблюдении досудебного порядка урегулирования спора. При этом не имеет значения, был получен ответ на претензию или иной документ, а также факт истечения срока для предъявления претензии.

По общему правилу, заказчик работы (услуги) не обязан направлять претензию исполнителю перед обращением в суд. Из этого правила существует ряд исключений, предусмотренных законодательством об отдельных видах услуг.

Так, в соответствии с п. 4 ст. 55 Федерального закона от 07.07.2003 г. № 126-ФЗ «О связи» в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств, вытекающих из договора об оказании услуг связи, пользователь услугами связи до обращения в суд предъявляет оператору связи претензию. По общему правилу, претензия должна быть рассмотрена оператором связи не позднее чем через 60 дней со дня его регистрации. При отклонении претензии полностью или частично либо неполучении ответа в установленные для ее рассмотрения сроки пользователь услугами связи имеет право предъявить иск в суд (п. 9 ст. 55 Закона № 126-ФЗ). К услугам связи законодатель относит деятельность по приему, обработке, хранению, передаче, доставке сообщений электросвязи или почтовых отправлений (п. 32 ст. 2 Закона № 126-ФЗ).

Как частный случай вышеуказанного правила обязательный претензионный порядок разрешения споров предусмотрен ст. 37 Федерального закона от 17.07.1999 г. № 176-ФЗ «О почтовой связи». Особенность заключается в том, что срок рассмотрения претензии по почтовым отправлениям и почтовым переводам денежных средств, пересылаемых (переводимых) в пределах одного населенного пункта, составляет пять дней; срок рассмотрения претензий по всем другим почтовым отправлениям и почтовым переводам денежных средств составляет два месяца.

Претензионный порядок разрешения споров установлен и для услуг по реализации туристского продукта: претензии к качеству туристского продукта предъявляются туроператору в письменной форме в течение 20 дней с даты окончания действия договора о реализации туристского продукта и подлежат рассмотрению в течение 10 дней с даты получения претензий[111].

В то же время Правилами об оказания образовательных, медицинских, коммунальных услуг не предусмотрено обязательное предъявление претензии заказчиком (потребителем) до обращения в суд.

По-разному решен вопрос о необходимости соблюдения претензионного порядка в отношениях с перевозчиком — в зависимости от вида транспорта! Гражданский кодекс РФ предусматривает необходимость предъявления претензии перевозчику лишь в отношениях по перевозке груза (п. 1 ст. 797), но не перевозки пассажира и багажа. Об этом же свидетельствуют положения ст. 151 Устава железнодорожного транспорта, ст. 124 Воздушного кодекса РФ и ст. 403 Кодекса торгового мореплавания, согласно которым у пассажира есть право на предъявление претензии к перевозчику, но не обязанность. Иначе решен вопрос в Кодексе внутреннего водного транспорта (п. 1 ст. 161), в соответствии с которым пассажир обязан до подачи иска предъявить претензию перевозчику. Остается лишь догадываться, чем руководствовался законодатель при установлении таких особенностей.

Между тем соблюдение претензионного порядка может стать препятствием для потребителя при обращении за судебной защитой. В соответствии с п. 3 ст. 30 ГПК РФ иски к перевозчикам, вытекающие из договоров перевозки, предъявляются в суд по местонахождению перевозчика, к которому в установленном порядке была предъявлена претензия. При этом речь идет об исключительной подсудности. В то же время в соответствии с п. 2 ст. 17 Закона РФ «О защите прав потребителей» иски о защите прав потребителей могут быть предъявлены по выбору истца: в суд по местонахождению организации, в суд по месту жительства истца, в суд по месту заключения или исполнения договора. Налицо коллизия законов, которая должна толковаться в пользу слабой стороны, то есть потребителя. Соответствующий пример нашел отражение в практике Конституционного Суда РФ.

В Конституционный Суд РФ с жалобой обратился гражданин Беляев. Поводом послужили следующие обстоятельства. Определением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга частично отменено решение мирового судьи по иску гражданина Беляева к ФГУП «Свердловская железная дорога МПС Российской Федерации» о взыскании ущерба и компенсации морального вреда. Суд указал, что, принимая к производству иск в части, касающейся вытекающих из договора перевозки пассажира требований, мировой судья неучел положение ч. 3 ст. 30 ГПК РФ, согласно которой иски к перевозчикам, вытекающие из договоров перевозки, предъявляются в суд по местонахождению перевозчика, к которому в установленном порядке была предъявлена претензия.

В своей жалобе в Конституционный Суд РФ Беляев просит признать ч. 3 ст. 30 ГПК РФ не соответствующей ст. 2, 18, 46 и 55 Конституции РФ. По мнению заявителя, названная норма ограничивает его конституционное право на эффективную судебную защиту, поскольку, предусматривая рассмотрение споров, вытекающих из договоров перевозки пассажиров, только по местонахождению перевозчика, она затрудняет защиту прав потребителей в спорах с перевозчиками.

Конституционный Суд РФ, изучив представленные Беляевым материалы, не нашел оснований для принятия его жалобы к рассмотрению, тем не менее указал следующее.

Конституция РФ гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод и закрепляет, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (ч. 1 от. 47). Статья 30 ГПК РФ устанавливает исключительную подсудность отдельных категорий дел, что само по себе направлено на обеспечение наилучших условий для правильного и своевременного рассмотрения дел, специфические особенности которых затрудняют их рассмотрение в другом месте, а потому в данном случае не может расцениваться как нарушающая конституционные права заявителя, перечисленные в жалобе.

Действовавшая на момент заключения Беляевым договора перевозки статья 136 Транспортного устава железных дорог РФ не устанавливала обязательность предъявления претензии до подачи иска, вытекающего из договора перевозки пассажиров или багажа; обязательный порядок предусмотрен только в отношении договора перевозки груза (от. 797 Гражданского кодекса РФ).

Следовательно, ч. 3 от. 30 ГПК РФ в системе действующего правового регулирования (то есть при отсутствии требования об обязательном предъявлении претензии к перевозчику) не препятствует предъявлению гражданином иска, вытекающего из договора перевозки пассажиров или багажа, по правилам подсудности, установленным для исков о защите прав потребителей (извлечение из определения Конституционного Суда РФ от 20 июня 2006 г. № 170-0).

Несмотря на то что предметом рассмотрения в вышеуказанном деле были положения Транспортного устава железных дорог (утратившего силу), в случае возникновения аналогичной проблемы в настоящее время, применительно к воздушной перевозке пассажира или перевозке пассажира внутренним водным транспортом, суд не вправе отказать потребителю в принятии иска, поданного по месту жительства потребителя, независимо от места предъявления претензии к перевозчику.

В рамках вопроса о претензионном порядке урегулирования споров необходимо отметить, что в ряде случае законодатель наделяет потребителя правом отказаться от исполнения договора полностью или в части: от оплаты дополнительных работ (услуг), выполненных без предварительного согласия потребителя (ч. 3 ст. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей»; от исполнения договора купли-продажи при обнаружении в товаре недостатков (абз. 5 ч. 1 ст. 18 Закона); от исполнения договора о выполнении работ (услуг) при нарушении исполнителем сроков выполнения работ (абз. 4 ч. 1 ст. 28 Закона) и т. д.

В силу п. 3 ст. 450 ГК РФ при одностороннем отказе от исполнения договора полностью или частично, когда такой отказ допускается законом или соглашением сторон, договор считается соответственно расторгнутым или измененным. Иными словами, для осуществления права на односторонний отказ от договора не требуется соблюдение предусмотренной ст. 452 ГК РФ процедуры предварительного обращения к другой стороне с предложением расторгнуть договор (досудебного порядка урегулирования спора). Данное обстоятельство учитывается судами не всегда.

С. обратился в Лужский городской суд Ленинградской области с иском к индивидуальному предпринимателю Б. о расторжении договора купли-продажи мопеда, взыскании уплаченных по договору денежных средств и компенсации морального вреда. Исковые требования мотивировал тем, что приобрел у ответчика некачественный товар.

Определением судьи Лужского городского суда Ленинградской области от 23.07.2012 г. исковое заявление возвращено С. на основании п. 1 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ в связи с несоблюдением предусмотренного законом досудебного порядка расторжения договора.

По частной жалобе С. указанное определение отменено судом апелляционной инстанции с указанием следующих мотивов.

Возвращая исковое заявление С., судья со ссылкой на п. 2 ст. 452 ГК РФ указала, что с требованием к ответчику о расторжении договора истец не обращался, а без предъявления такого требования обращение с соответствующим иском в суд законом не предусмотрено. Данный вывод суда судебная коллегия находит ошибочным, поскольку требования истца основаны на Законе РФ от 07.02.1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», которым не предусмотрен досудебный (претензионный) порядок урегулирования споров.

В соответствии с п. 3 от. 450 ГК РФ в случае одностороннего отказа от исполнения договора полностью или частично, когда такой отказ допускается законом или соглашением сторон, договор считается соответственно расторгнутым или измененным.

Согласно ч. 1 от. 18 Закона РФ «О защите прав потребителей» при обнаружении в приобретенном товаре недостатков покупатель (потребитель) вправе в одностороннем порядке отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за товар суммы. Таким образом, оснований для возвращения искового заявления С. не имелось (определение Ленинградского областного суда от 16.08.2012 г. № 33-3882/2012).

Следует также указать на отличие между исками о расторжении договора и исками о признании договора (или отдельных условий договора) недействительными. Если для первых п. 2 ст. 452 ГК РФ предусмотрен досудебный порядок разрешения споров, то для вторых подобное ограничение не установлено. Данное обстоятельство необходимо иметь в виду при разрешении вопроса о принятии к производству исков об оспаривании условий кредитного договора, возврате необоснованной удержанных комиссий, неосновательного обогащения и т. д.

Кассационным определением Красноярского краевого суда от 15.06.2011 г. № 33-5596 по частной жалобе Д. отменено определение судьи Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 31.03.2011 г., которым исковое заявление Д. к ОАО «Росбанк» о защите прав потребителей было оставлено без рассмотрения.

Оставляя исковое заявление Д. к ОАО «Росбанк» о признании кредитного договора расторгнутым и взыскании убытков (в виде переплаты по кредитному договору) без рассмотрения со ссылкой на ст. 222 ГПК РФ, суд первой инстанции указал на несоблюдение истцом досудебного порядка разрешения спора (п. 2 ст. 452 ГК РФ).

Судебная коллегия с указанным выводом не согласилась, поскольку исковые требования Д. были основаны на исполнении незаконных (ничтожных) условий кредитного договора (об уплате комиссии за ведение ссудного счета), при этом для требования о возмещении убытков Законом РФ «О защите прав потребителей» не установлен обязательный досудебный порядок.

В законодательстве не всегда содержатся требования к оформлению претензии, в том числе наличию необходимых документов-приложений[112]. Восполняя данный пробел в договоре с потребителем, исполнитель не вправе возлагать на потребителя какие-либо обременительные обязательства, затрудняющие подачу претензии или обращение в суд с иском.

ООО «Тур-Здоровье» (общество) обратилось с заявлением к Управлению Роспотребнадзора по Красноярскому краю (управление, административный орган) об отмене постановления по делу об административном правонарушении от 11.07.2007 г. № 3253.

Решением суда первой инстанции от 3.08.2007 года заявленное требование удовлетворено. Постановлением апелляционной инстанции решение суда оставлено без изменения.

Изучив материалы дела и доводы кассационной жалобы управления, ФАС Восточно-Сибирского округа пришел к выводу о необходимости отмены решения по делу и постановления апелляционной инстанции.

Управлением Роспотребнадзора по Красноярскому краю проведена проверка деятельности ООО «Тур-Здоровье» на предмет соблюдения обществом требований законодательства в области защиты прав потребителей. В ходе проверки установлено, что в договоры, заключенные между обществом и покупателями (туристами) на приобретение туристических услуг, включены пункты 2.3.5, 3.3.5, которые ограничивают право потребителя на предъявление претензий к качеству туристического продукта в досудебном порядке наличием протокола. Постановлением от 11.07.2007 г. № 3253 ООО «Тур-Здоровье» привлечено к административной ответственности, предусмотренной ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ в виде штрафа в размере 10 000 рублей.

Данное обстоятельство послужило основанием для обращения ООО «Тур-Здоровье» в арбитражный суд с заявлением об отмене постановления от 11.07.2007 г. № 3253. Суды двух инстанций, удовлетворяя заявленное требование общества, исходили из того, что в действиях ООО «Тур-Здоровье» отсутствует состав вменяемого ему административного правонарушения, поскольку спорные пункты договора не ущемляют права потребителей.

Данные выводы судов являются преждевременными, основаны на неправильном применении норм материального права.

Из содержания пункта 2.3.5 договоров от 08.05.2007 г., от 16.05.2007 г., пункта 3.3.5 договора от 14.06.2007 г. № 000503 следует, что в случае появления претензий по качеству оплаченных услуг турист должен незамедлительно обратиться к представителю принимающей стороны или руководителю группы (представителю турагентства-оператора) для устранения выявленных недостатков на месте. В случае невозможности решения вопроса на месте турист обязан составить письменное подтверждение обоснованности требований (протокол). Данное подтверждение (протокол) составляется в двух экземплярах, подписывается туристом и представителем принимающей стороны (турагента-оператора), а также заверяется печатью последнего. Первый экземпляр предъявляется туристу, второй — представителю принимающей стороны (турагента-оператора).

Согласно ст. 10 Закона № 132-ФЗ «Об основах туристской деятельности в Российской Федерации» претензии к качеству туристического продукта предъявляются туристом и (или) иным заказчиком туроператору в письменной форме в течение 20 дней со дня окончания действия договора и подлежат рассмотрению в течение 10 дней со дня получения претензий. Таким образом, законодатель не ставит подтверждение обоснованности требований в зависимость от наличия протокола, предусмотренного спорными договорами.

Суд первой инстанции посчитал, что пункты 2.3.5, 3.3.5 договоров не ущемляют права потребителя, поскольку условие договоров о составлении протокола является рекомендацией, не предусмотрены какие-либо неблагоприятные последствия для туриста в случае несоставления вышеназванного протокола, турист не лишен возможности доказывать факт оказания некачественных услуг с помощью других доказательств. Между тем в пункте 4.8 договоров от 08.05.2007 г., от 16.05.2007 г. предусмотрено, что в случае непредъявления туристом протокола претензии со стороны туриста приниматься не будут. Данное обстоятельство не было учтено судами первой и апелляционной инстанции.

С учетом изложенного, решение суда и постановление апелляционной инстанции подлежат отмене, а дело направлению на новое рассмотрение (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 10.01.2008 г. № АЗЗ-9929/07-Ф02-9607/07).

Еще один дискуссионный вопрос — возможность установления обязательного досудебного порядка разрешения спора в договоре с потребителем. С одной стороны, в силу принципа свободы договора (ст. 421 ГК РФ) стороны вправе согласовать такое условие. С другой стороны, потребитель при заключении договора путем присоединения к стандартной форме (типовым условиям) объективно лишен возможности влиять на содержание договора, вследствие чего условия договора могут быть составлены исключительно в интересах другой стороны — исполнителя. Данное обстоятельство не всегда учитывается в судебной и арбитражной практике.

ООО «Уорлд Трэвэлэр» (далее — Общество), действуя на основании агентских соглашений с иностранными партнерами, в качестве исполнителя заключило с потребителями ряд договоров о предоставлении права пользования курортной жилой площадью.

При проведении плановой проверки Управление Роспотребнадзора по г. Санкт-Петербургу (управление) выявило нарушение обществом положений от. 10, 12, 16 Закона РФ «О защите прав потребителей», в частности: предоставление потребителям неполной информации об услуге; включение в договоры с потребителями условий, ущемляющих права потребителей: об обязательной подаче претензии до обращения в суд с иском, месячном сроке рассмотрения претензии исполнителем. Указанные нарушения послужили основанием для вынесения Управлением постановления от 12.07.07 г. о привлечении Общества к административной ответственности по ч. 1 и 2 от. 14.8 КоАП РФ.

Не согласившись сданным постановлением, общество обжаловало его в арбитражном суде.

Решением Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.10.07 г. требования общества удовлетворены частично. Признавая незаконным постановление Управления в части привлечения общества к ответственности по ч. 2 от. 14.8 КоАП РФ («Включение в договор условий, ущемляющих установленные законом права потребителей»), суд не усмотрел в поведении общества состава вменяемого ему в вину административного правонарушения.

ФАС Северо-Западного округа согласился с доводами суда первой инстанции и оставил кассационную жалобу Управления Роспотребнадзора по г. Санкт-Петербургу без удовлетворения.

Частью 2 от. 14.8 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за включение в договор условий, ущемляющих установленные законом права потребителя. Законом РФ «О защите прав потребителей» не предусмотрен обязательный досудебный порядок урегулирования споров и, соответственно, не урегулирован срок рассмотрения претензий, следовательно, установление в договоре месячного срока рассмотрения претензий не противоречит положениям данного Закона и не является условием, ущемляющим права потребителей(Постановление ФАС Северо-Западного округа от 26.02.2008 г. № А56-23907/2007).

Как видно из вышеизложенного примера, отсутствие в Законе РФ «О защите прав потребителей» норм, регламентирующих порядок предъявления претензии потребителем, было расценено арбитражным судом как дозволение контрагентам установить в договоре такой порядок разрешения споров (досудебный). Не оспаривая вывод суда в целом, необходимо отметить, что предусмотренный договором порядок предъявления претензии (место предъявления, сроки рассмотрения претензии исполнителем и пр.) не должен быть чрезмерно обременительным для потребителя и ограничивать его право обратиться за судебной защитой.

В литературе также отмечается проблема «переадресации» претензий потребителей по качеству товара (работы, услуги) в так называемые сервисные центры. С этой целью продавец (исполнитель) включает в инструкцию по эксплуатации или гарантийный талон условие о том, что при обнаружении недостатков товара (работы, услуги) потребитель обращается в сервисный центр, расположенный по определенному адресу и т. д. Следует учитывать, что данная информация носит не обязательный, а рекомендательный характер для потребителя. И если он, несмотря на предоставленную ему информацию о порядке подачи и рассмотрения претензий, все же обращается непосредственно к продавцу (исполнителю), последний не вправе отказать в принятии и рассмотрении претензии.

В заключение следует отметить, что даже в тех случаях, когда законом или договором не предусмотрен обязательный претензионный порядок, потребителю иногда целесообразно начать с претензии, например, если нарушение договора исполнителем носит неочевидный, спорный характер. В противном случае потребитель рискует предъявить неосновательный иск, что повлечет необходимость выплаты ответчику компенсации за фактическую потерю времени. Размер компенсации определяется судом в разумных пределах и с учетом конкретных обстоятельств дела (ст. 99 ГПК РФ).

Кроме того, в соответствии с п. 5 ст. 18 Закона РФ «О защите прав потребителей», если в результате экспертизы товара установлено, что его недостатки возникли вследствие обстоятельств, за которые не отвечает продавец, потребитель обязан возместить продавцу расходы на проведение экспертизы, а также связанные с ее проведением расходы на хранение и транспортировку товара. Данное правило может быть применено по аналогии и в случае предъявления необоснованных претензий заказчиком работы (услуги).

3.3. Порядок предъявления исков о защите прав потребителей. Подведомственность и подсудность споров. Процессуальные особенности рассмотрения дела

Подведомственность и подсудность споров о защите прав потребителей.

Дела по искам, связанным с нарушением прав потребителей, в силу ст. 17 Закона РФ «О защите прав потребителей», ст. 5 и п. 1 ч. 1 ст. 22 ГПК РФ, подведомственны судам общей юрисдикции (п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей»).

Исключение из этого общего правила составляют ситуации, когда в отношении продавца (исполнителя) возбуждено дело о банкротства. Дела о несостоятельности (банкротстве) юридических лиц и индивидуальных предпринимателей отнесены к специальной подведомственности арбитражных судов (ст. 33 АПК РФ).

В соответствии со ст. 63 Федерального закона от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» с даты вынесения арбитражным судом определения о введении наблюдения в отношении должника (юридического лица, индивидуального предпринимателя) требования кредиторов по денежным обязательствам и об уплате обязательных платежей, за исключением текущих платежей, могут быть предъявлены к должнику только с соблюдением установленного настоящим Федеральным законом порядка предъявления требований к должнику.

Денежное обязательство определено как обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному ГК РФ или бюджетным законодательством РФ основанию (ст. 2 Федерального закона № 127-ФЗ).

При разрешении вопроса о подведомственности исков граждан о взыскании денежных средств с юридического лица или индивидуального предпринимателя, находящихся в процедуре банкротства, следует исходить из вышеуказанного определения денежного обязательства и оснований его возникновения. Требования граждан к организации-должнику о взыскании убытков, неустойки или уплаченной по договору цены являются денежными и рассматриваются в рамках процедуры банкротства.

В то же время требование потребителя о взыскании компенсации морального вреда подведомственно суду общей юрисдикции, поскольку обязанность по компенсации морального вреда не имеет денежного характера до момента принятия судом соответствующего решения. Исходя из системного толкования ст.63, 81,126 Федерального закона № 127-ФЗ, требования граждан о взыскании компенсации морального вреда рассматриваются вне рамок дела о банкротстве по общим правилам подведомственности споров и согласно п. 3 ст. 135 Закона удовлетворяются в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) на основании судебного акта компетентного суда, установившего размер компенсации морального вреда.

Федеральным законом от 12.07.2011 г. № 210-ФЗ внесены изменения в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и ст. 17, 223 АПК РФ в части установления особенностей банкротства застройщиков, привлекавших денежные средства участников долевого строительства. Указанным законом гл. IX Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» была дополнена § 7 «Банкротство застройщиков».

В соответствии с п. 1 ст. 201.4 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (вред, от 12.07.2011 г. № 210-ФЗ, вступившей в силу с 15.08.2011 г.), с даты вынесения арбитражным судом определения о введении наблюдения в отношении застройщика, в ходе проведения наблюдения и всех последующих процедур, применяемых в деле о банкротстве застройщика, требования о передаче жилых помещений и (или) денежные требования участников строительства, за исключением требований в отношении текущих платежей, могут быть предъявлены к застройщику только в рамках дела о банкротстве застройщика с соблюдением установленного настоящим параграфом порядка предъявления требований к застройщику.

При этом к числу денежных требований участников долевого строительства отнесены следующие: о возврате денежных средств, уплаченных до расторжения договора, предусматривающего передачу жилого помещения, о возмещении убытков в виде реального ущерба, причиненных нарушением обязательства застройщика передать жилое помещение по договору, предусматривающему передачу жилого помещения; о возврате денежных средств, уплаченных по договору, признанному судом или арбитражным судом недействительным и предусматривающему передачу жилого помещения, о возврате денежных средств, уплаченных по договору, признанному судом или арбитражным судом незаключенным и предусматривающему передачу жилого помещения.

Требования о компенсации морального вреда, причиненного нарушением застройщиком прав потребителей, в указанный перечень не включены. Следовательно, данные требования по-прежнему подведомственны судам общей юрисдикции.

Б. обратилась в суд с иском к ООО «Стройтехника» о защите прав потребителя. Требования мотивировала тем, что 11.11.2008 г. заключила с ответчиком договор строительства жилого помещения — двухкомнатной квартиры. Обязанность по оплате объекта долевого строительства ею выполнена полностью, в настоящее время дом введен в эксплуатацию, однако квартира по акту приема-передачи ей не передана. Истица просила обязать ответчика передать ей квартиру, взыскать неустойку за несвоевременную передачу квартиры и компенсацию морального вреда.

Определением Советского районного суда г. Красноярска от 22.08.2011 г. производство по делу прекращено. Суд исходил из того, что в отношении ответчика, являющегося застройщиком, начата процедура банкротства, в связи с чем заявленные истцом требования подлежат рассмотрению арбитражным судом в рамках указанной процедуры.

Судебной коллегией по гражданским делам Красноярского краевого суда указанное определение отменено, с направлением дела в суд первой инстанции для рассмотрения по существу, с указанием следующих мотивов. Судом первой инстанции неучтено, что в рамках дел о банкротстве застройщика рассматриваются только требования о передаче жилых помещений и денежные требования участников долевого строительства, за исключением текущих платежей. Требования участников строительства о компенсации морального вреда, причиненного в результате нарушения застройщиком прав потребителей, в перечень требований, подлежащих рассмотрению в рамках процедуры банкротства, не включены, поэтому подлежат рассмотрению судом общей юрисдикции.

На практике к подведомственности арбитражного суда, рассматривающего дело о банкротстве организации-застройщика, относят и иные требования участников долевого строительства: о понуждении к государственной регистрации договора участия в долевом строительстве, о признании договора недействительным, о признании недействительным одностороннего отказа застройщика от исполнения договора. При наличии информации о возбуждении в отношении ответчика (застройщика) процедуры банкротства суды общей юрисдикции отказывают в принятии таких исковых заявлений либо прекращают производство по делу.

Определением Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 18.05.2012 г. гр. П. отказано в принятии иска к ЗАО «Сибстоун» о признании договора недействительным, признании права требования в отношении объекта долевого строительства, понуждении к государственной регистрации договора.

Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 18.06.2012 г. № 33-5074/2012 указанное определение оставлено без изменения, частная жалоба П. — без удовлетворения, с указанием следующих мотивов: в силу ч. 1 от. 208 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» с даты вынесения арбитражным судом определения о введении наблюдения в отношении застройщика, в ходе наблюдения и всех последующих процедур, применяемых в деле о банкротстве застройщика, только в рамках дела о банкротстве подлежат предъявлению и рассмотрению следующие требования лиц к застройщику или застройщика к другим лицам:

— о признании наличия или отсутствия права собственности или иного права (обременения) в отношении недвижимого имущества, в том числе объектов незавершенного строительства;

— об истребовании недвижимого имущества из чужого незаконного владения;

— о сносе самовольной постройки,

— о признании сделки в отношении недвижимого имущества недействительной или незаключенной, применении последствий недействительности сделки в отношении недвижимого имущества;

— о государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество.

Поскольку П. обратился с иском к ЗАО «Сибстоун» о признании договора участия в долевом строительстве, заключенного с другим инвестором, недействительным, признании права требования в отношении объекта долевого строительства, указанные требования в силу от. 208.1 Федерального закона «О несостоятельности» подведомственны арбитражного суду и подлежат рассмотрению в рамках дела о банкротстве ЗАО «Сибстоун».

Подобная практика представляется спорной, поскольку для перечисленных выше требований участников долевого строительства, не являющихся по своему характеру денежными или требованиями о понуждении к исполнению договора в натуре (о передаче жилых помещений), специальная норма о подведомственности арбитражному суду отсутствует, а расширительное толкование вряд ли возможно. Законодатель выделяет требования участников долевого строительства о передаче жилых помещений постольку, поскольку данные требования учитываются арбитражным управляющим в отдельном реестре, для данных кредиторов предусмотрен особый порядок погашения задолженности (путем передачи для достройки соответствующего объекта). В свою очередь, в ст. 208.1 Федерального закона «О несостоятельности» указаны требования в отношении недвижимого имущества (но не объектов долевого строительства, являющихся составной частью строящегося многоквартирного дома), поэтому данная статья также не может служить основанием для отнесения требований участников долевого строительства к подведомственности арбитражного суда. С другой стороны, раздельное рассмотрение требований участников долевого строительства о понуждении к регистрации договора участия в долевом строительстве и понуждении к исполнению указанного договора в натуре, процессуально неэкономно и не способствует своевременному рассмотрению дела о банкротстве застройщика-должника, включая принятие решения о передаче объекта незавершенного строительства (многоквартирного дома) созданному участниками долевого строительства жилищностроительному кооперативу или иному специализированному потребительскому кооперативу.

Подсудность — это относимость подведомственного, в рассматриваемом случае — судам общей юрисдикции, дела к компетенции того или иного суда. В соответствии со ст. 47 Конституции РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

В зависимости от категории дел, подлежащих разрешению, и от территории, на которой действует тот или иной суд, подсудность подразделяется на два вида: родовую и территориальную. Родовая подсудность определяет по вертикали уровень того суда, который вправе рассматривать заявленный спор в качестве суда первой инстанции.

К подсудности мировых судей отнесены дела по имущественным спорам при цене иска, не превышающей пятидесяти тысяч рублей (п. 1 ч. I ст. 23 ГПК РФ).

Требования о защите неимущественных прав граждан-потребителей (например, при отказе в предоставлении необходимой информации об исполнителе, либо оказываемых им услугах), равно как и требования имущественного характера, не подлежащие оценке (например, о расторжении кредитного договора, о признании недействительными отдельных условий кредитного договора без одновременного взыскания каких-либо комиссий и иных платежей), подсудны районному суду.

В соответствии с разъяснениями в п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» дела по спорам о защите неимущественных прав потребителей, равно как и требования имущественного характера, не подлежащие оценке, а также требования о компенсации морального вреда подсудны районному суду (статьи 23, 24 ГПК РФ).

Между тем по требованиям о компенсации морального вреда судебная практика продолжает складываться в соответствии с прежними разъяснениями Верховного Суда РФ, приведенными в Обзоре за первый квартал 2002 г. (вопрос № 3). В соответствии с данным разъяснением, если требование о компенсации морального вреда производно от имущественного требования, когда это допускается законом (например, по делам о защите прав потребителей), то такие дела подсудны мировым судьям, если цена иска не превышает предел, установленный для мировых судей по имущественным спорам.

При этом размер суммы компенсации морального вреда, о взыскании которого заявлено, как требование неимущественного характера, в силу положений ст. 151 ГК РФ и ст. 15 Закона РФ «О защите прав потребителей» не подлежит включению в цену иска.

Если требование о компенсации морального вреда связано с защитой неимущественных прав или нематериальных благ (жизнь, здоровье, честь и достоинство, семейная тайна), то дела по таким требованиям подсудны районному суду. К подсудности районного суда следует относить также иски, содержащие только требование о компенсации морального вреда, причиненного нарушением прав потребителя.

В Обзоре судебной практики за первый квартал 2006 г. на вопрос о том, какому суду (мировому судье или районному суду) подсудно дело о защите прав потребителей, если истцом заявлено требование об обязании выполнить определенные действия (например, осуществить ремонт квартиры после затопления, ремонт системы отопления, заменить окна и т. п.), Верховный Суд РФ указал следующее. Поскольку Закон РФ «О защите прав потребителей» регулирует отношения, возникающие между потребителями и изготовителями, исполнителями, продавцами при продаже товаров (выполнении работ, оказании услуг), то есть имущественные отношения, дела, связанные с защитой прав потребителей, подсудны мировому судье как дела по имущественным спорам при цене иска, не превышающей установленного для мировых судей предела. В данном случае цена иска определяется стоимостью требуемых к выполнению работ или услуг. В части 2 ст. 91 ГПК РФ установлено правило, согласно которому цена иска должна быть указана истцом. В случае явного несоответствия указанной истцом цены цена иска определяется судьей при принятии искового заявления.

Территориальная подсудность определяет разграничение юрисдикции между судами одного и того же уровня. Территориальная подсудность подразделяется на общую подсудность, подсудность по выбору истца, исключительную подсудность, договорную подсудность и подсудность по связи дел.

В отношении споров о защите прав потребителей Законом РФ «О защите прав потребителей» и нормами ГПК РФ установлена территориальная подсудность по выбору истца. В соответствии с ч. 7 ст. 29 ГПК РФ, п. 2 ст. 17 Закона РФ «О защите прав потребителей» иски о защите прав потребителей могут быть предъявлены по выбору истца в суд по:

— местонахождению организации (месту жительства индивидуального предпринимателя);

— месту жительства или пребывания истца;

— месту заключения или исполнения договора.

Заявления прокурора, уполномоченного органа, органа местного самоуправления, общественного объединения потребителей (имеющего статус юридического лица) о защите прав неопределенного круга потребителей рассматриваются судом с соблюдением общих правил подсудности, предусмотренных ст. 28 ГПК РФ, — по местонахождению ответчика. Если иск к организации вытекает из деятельности ее филиала или представительства, он может быть предъявлен в суд по местонахождению ее филиала или представительства.

Заявления указанных выше лиц, поданные в защиту конкретного потребителя или группы потребителей, предъявляются в суд по правилам об альтернативной подсудности (ч. 7 ст. 29 ГПК РФ).

Неоднозначную оценку в литературе получили соглашения (условия) об изменении альтернативной подсудности, предусмотренной для исков о защите прав потребителей. С одной стороны, процессуальное законодательство не запрещает сторонам изменить своим соглашением альтернативную подсудность споров (ст. 32 ГПК РФ). Соглашение об изменении территориальной подсудности может быть, например, частью кредитного договора.

До выхода в свет Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 в судебной практике преобладал подход, согласно которому соглашения с потребителем об изменении территориальной подсудности споров (например, по местонахождению банка или его филиала) ГПК РФ не противоречат, имеют обязательную силу для сторон.

ЗАО «Р.С.» обратилось в суд с иском к А. о взыскании задолженности по кредитному договору. Определением Железнодорожного районного суда г. Красноярска исковое заявление возвращено как поданное с нарушением правил о подсудности. В частной жалобе истец ссылается нато, что условиями кредитного договора с заемщиком А. было предусмотрено, что все споры по договору рассматриваются судом по местонахождению банка (его представительства).

Возвращая исковое заявление, суд первой инстанции указал, что сторонами спора не было достигнуто соглашение в установленной форме об изменении территориальной подсудности. Однако этот вывод не соответствует обстоятельствам дела. В законе не предусмотрены какие-либо специальные требования к соглашению сторон об изменении подсудности споров. Такое соглашение может быть включено и в текст кредитного договора.

Определением Красноярского краевого суда от 04.07.2007 частная жалоба истца удовлетворена, материалы дела направлены в суд первой инстанции для рассмотрения по существу[113].

В другом случае территориальный орган Роспотребнадзора вынес постановление о привлечении банка к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ за включение в кредитный договор условий, ущемляющих законные права потребителей, в частности, условия о том, что все споры по договору подлежат рассмотрению в суде по местонахождению филиала банка, выдавшего кредит. По заявлению банка арбитражный суд признал указанное постановление незаконным (в части выводов о неправомерности условия договора об определении подсудности).

ООО Коммерческий банк «Юниаструм Банк» (общество, банк) обратилось в Арбитражный суд Красноярского края с заявлением к Управлению Роспотребнадзора по Красноярскому краю (управление, административный орган) о признании незаконным и отмене постановления по делу об административном правонарушении от 08.11.2007 г. № 5108.

При рассмотрении настоящего дела судом установлены следующие обстоятельства.

Административным органом были проведены контрольные мероприятия в отношении банка, в ходе которых установлено нарушение банком законодательства о защите прав потребителей: в представленном банком кредитном договоре выявлены условия, ущемляющие законные права потребителей, в частности, право потребителя на свободный выбор территориальной подсудности споров. При этом административный орган исходил из положений пункта 8.5 кредитного договора, в соответствии с которым все споры, вытекающие изданного договора, разрешаются сторонами в суде по местонахождению подразделения банка, предоставившего кредит заемщику.

Выявленное нарушение послужило основанием для вынесения постановления № 5108, которым Банк привлечен к административной ответственности по ч. 2 от. 14.8 КоАП РФ в виде штрафа в размере 10 000 руб.

Изучив доводы банка, изложенные в заявлении, Арбитражный суд Красноярского края признал постановление № 5108 незаконным в части включения в кредитный договор условия о подсудности споров по договору.

Подсудность споров по искам о защите прав потребителей устанавливается п. 7 от. 29 Гражданского процессуального кодекса РФ, и, соответственно, может быть изменена сторонами в условиях договора в порядке от. 32 Кодекса. Возможность изменения территориальной подсудности путем ее определения в кредитном договоре не противоречит действующему законодательству, а потому привлечение банка к административной ответственности в данной части неправомерно (решение Арбитражного суда Красноярского края от 10.01.2008 г. по делу № АЗЗ-16406/2007)[114].

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. вопрос о подсудности требований о защите прав потребителей, по которым имеется соглашение сторон о подсудности споров (оговорка о территориальной подсудности), был разрешен в пользу потребителей. В случае, если соглашением о подсудности (условием договора) изменено правило ч. 7 ст. 29 ГПК РФ и п. 2 ст. 17 Закона РФ «О защите прав потребителей», потребитель вправе обратиться с иском по правилам альтернативной подсудности, одновременно поставив вопрос о признании недействительным условия договора о территориальной подсудности. Судья не вправе возвратить подобное заявление со ссылкой на ст. 32, п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ. Вместе с тем, если потребитель предъявил иск в соответствии с заключенным соглашением о подсудности (оговоркой о подсудности), суд также не вправе возвратить такое исковое заявление со ссылкой на п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ.

Отсюда можно сделать вывод, что только при наличии соответствующих требований (или возражений) потребителя условие о договорной подсудности может быть признано незаконным, нарушающим права потребителя. Именно потребителю предоставлено право выбора в отношении того, предъявлять иск в соответствии с правилами альтернативной подсудности или в соответствии соглашением в договоре.

Применительно к искам кредитных организаций о взыскании с гражданина задолженности по кредитному договору, предъявленным в суд по правилам договорной подсудности (с учетом оговорки о территориальной подсудности спора), суды ранее придерживались позиции о том, что при наличии возражений со стороны заемщика дело подлежит передаче на рассмотрение другого суда по месту жительства заемщика-гражданина в соответствии с общим правилом подсудности.

В Обзоре Верховного Суда РФ по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 22.05.2013 г.), со ссылкой на положения ст. 32 ГПК РФ указывается на то, что соглашение сторон о территориальной подсудности спора является обязательным для суда. В тех случаях, когда указанное соглашение заемщиком-гражданином не оспорено и не признано недействительным, суд не вправе возвратить исковое заявление кредитной организации, поданное согласно договорной подсудности (п. 2 Обзора).

Правила об исключительной подсудности, установленные статьей 30 ГПК РФ, о правах на объекты недвижимости, либо объекты незавершенного строительства, не подлежат применению при рассмотрении споров о защите прав потребителей.

В соответствии с разъяснением, данным Верховным Судом РФ в Обзоре судебной практики за третий квартал 2003 г. (вопрос 7), гражданин, инвестирующий денежные средства на приобретение жилого помещения (квартиры) вне зависимости от того, какой договор заключен между ним и организацией, осуществляющей вложение инвестированных средств в строительство многоквартирных жилых домов, является потребителем оказываемых этим юридическим лицом услуг, так как фактически он приобретает квартиру для личных нужд. Поэтому на данные правоотношения, возникшие между сторонами в указанных выше случаях, распространяется Закон РФ «О защите прав потребителей». При предъявлении потребителем иска, в том числе о признании права на жилое помещение, подлежат применению специальные нормы, устанавливающие подсудность исков, связанных с защитой прав потребителей (ч. 7 ст. 29 ГПК РФ, ст. 17 Закона «О защите прав потребителей»).

Установленное ч. 3 ст. 30 ГПК РФ правило об исключительной подсудности не подлежит применению при рассмотрении споров, возникших из договора перевозки пассажира.

Л. обратился к мировому судье по месту своего жительства с иском к ФГУП ГТК «Россия» о защите прав потребителей. Требования мотивировал тем, что заключил с ответчиком договор воздушной перевозки, в соответствии с которым ответчик принял на себя обязательства оказать услуги по перевозке пассажира по маршруту Красноярск — Санкт-Петербург— Прага — Санкт-Петербург— Красноярск. При возвращении в г. Санкт-Петербург, в связи с закрытием аэропорта в г. Прага и переносом даты вылета недлительный срок, был вынужден проследовать в г. Санкт-Петербург другим транспортом, понес дополнительные расходы.

Решением мирового судьи в г. Лесосибирске Красноярского края требования Л. были удовлетворены. Апелляционным определением Лесосибирского городского суда решение мирового судьи отменено, дело направлено для рассмотрения по подсудности мировому судье г. Санкт-Петербурга.

Отменяя решение мирового судьи и направляя гражданское дело по подсудности мировому судье г. Санкт-Петербурга, суд апелляционной инстанции указал, что данное дело подлежит рассмотрению в соответствии с правилами исключительной подсудности, установленными ч. 3 от. 30 ГПК РФ, по местонахождению перевозчика ФГУП ГТК «Россия» в г. Санкт-Петербурге.

Отменяя апелляционное определение и направляя дело на новое апелляционное рассмотрение в Лесосибирский городской суд, Президиум Красноярского краевого суда указал на неправильное толкование и применение районным судом положений от. 30 ГПК РФ об исключительной подсудности.

Согласно ч. 3 от. 30 ГПК РФ иски к перевозчикам, вытекающие из договоров перевозки, предъявляются в суд по местонахождению перевозчика, к которому в установленном порядке была предъявлена претензия. Из содержания приведенной нормы следует, что она установлена для дел, вытекающих из договоров перевозки, по которым до предъявления иска обязательно предъявление претензии. Действующим законодательством не предусмотрено, что гражданин до обращения в суд обязан предъявить претензию к перевозчику, осуществляющему перевозку пассажиров и багажа. Обязательное предъявление претензии установлено только для требований, вытекающих из перевозки груза. Следовательно, при определении подсудности данного спора, возникшего из договора перевозки пассажира, правила ч. 3 от. 30 ГПК РФ не подлежали применению.

Вопросы доказывания по делам о защите прав потребителей.

По общему правилу каждая сторона должна доказывать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений (ч. 1 ст. 56 ГПК РФ).

В пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» содержится следующее разъяснение относительно распределения бремени доказывания по делам о защите прав потребителей. При разрешении требований потребителей необходимо учитывать, что бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе и за причинение вреда, лежит на продавце (изготовителе, исполнителе, уполномоченной организации или уполномоченном индивидуальном предпринимателе, импортере) (п. 4 ст. 13, п. 5 ст. 14, п. 5 ст. 23.1, п. 6 ст. 28 Закона о защите прав потребителей, ст. 1098 ГК РФ).

К обстоятельствам, освобождающим исполнителя от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, которые исполнитель услуги должен доказать, относятся: —непреодолимая сила и иные основания, предусмотренные законом (п. 4 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей»);

— непреодолимая сила или нарушения потребителем правил пользования результатами работы, услуги (ст. 1098 ГК РФ, п. 5 ст. 14 Закона);

— вина потребителя (п. 6 ст. 28 Закона);

— возникновение недостатков в отношении работы (услуги), на которую установлен гарантийный срок, после принятия работы (услуги) потребителем вследствие нарушения им правил использования результата работы (услуги), действий третьих лиц или непреодолимой силы (п. 4 ст. 29 Закона).

П. обратился в суд с иском о защите прав потребителя к строительной организации; требования мотивировал тем, что заключил с ответчиком договор, по условиям которого последний обязался произвести работы по заливке пенополиуретана в пустоты между гипсокартоновым (стекломагниевым) листом и брусом по периметру стен второго этажа в принадлежащем ему жилом доме. При заключении договора ответчик не предоставил санитарно-эпидимиологических сертификатов, технических условий на используемый материал, ограничился предоставлением краткой информации в устной форме. По окончании работ в помещениях установился сильный химический запах, что вызвало недомогание у истца и кратковременную потерю сознания у его супруги. Кроме того, в результате выполненных работ произошла деформация стен второго этажа. Ответчик устранять недостатки работ в добровольном порядке отказывается. Истец просил взыскать с ответчика стоимость работ оплаченных по договору в сумме 71 760 рублей, неустойку за неудовлетворение в добровольном порядке требований потребителя в такой же сумме, убытки в сумме 723 800 рублей, состоящие из стоимости работ по устранению недостатков, а также сумму компенсации морального вреда в размере 500 000 рублей. Решением Центрального районного суда г. Красноярска от 12 января 2012 г. в удовлетворении иска отказано. Отказывая П. в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции в решении указал, что представленное истцом заключение специалистов не может быть принято в качестве доказательства нарушения ответчиком требований санитарных правил или иных нормативов выполнения работе пенополиуретаном, поскольку не содержит ссылок на конкретные нормы и правила, нарушенные при проведении работ.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции, исходил из следующего. В силу положений п. 5 от. 14 Закона РФ «О защите прав потребителей» исполнитель освобождается от ответственности, если докажет, что вред причинен вследствие непреодолимой силы или нарушения потребителем установленных правил использования товара (работы, услуги).

В данном случае истец должен был доказать наличие недостатков в выполненной работе, а ответчику для исключения своей ответственности следовало доказать факт возникновения ущерба по вине потребителя.

Доказательств наличия запаха в жилых помещениях, препятствующего проживанию в доме и влияющего на здоровье проживающих в доме лиц, истец суду не представил.

Между тем в представленном истцом заключении специалистов содержатся сведения о том, что после проведения ответчиком работ на стенах, облицованных стекломагниевым листом, появились неровности и трещины, возникшие в результате вздутия пенополиуретана, что является отклонением от ГОСТа 24462-83. Доказательств того, что такого рода вред возник по вине истца, ответчик не представил. В связи с чем суд второй инстанции, правильно распределив бремя доказывания, пришел к выводу о доказанности истцом факта некачественного проведения ответчиком работ по договору.

Поскольку ответчик отказался устранять недостатки своей работы, суд второй инстанции удовлетворил требования истца о взыскании с ответчика уплаченной по договору суммы, сумм неустойки, компенсации морального вреда и штрафа.

Суд второй инстанции отказал истцу во взыскании в его пользу суммы убытков в размере 723 800 руб., состоящих из стоимости работ и материалов, необходимых для приведения жилых помещений второго этажа дома в безопасное состояние. Расчет убытков произведен истцом самостоятельно без подтверждения какими-либо допустимыми доказательствами.

Исключение составляют требования, связанные с обнаружением недостатков товаров (работ, услуг), в отношении которых продавцом (исполнителем) был установлен гарантийный срок. В подобных случаях распределение обязанностей по доказыванию зависит от времени обнаружения недостатков и предъявления соответствующих претензий потребителем (п. 6 ст. 18, п. 5, 6 ст. 19, п. 4, 5, 6 ст. 29 Закона РФ «О защите прав потребителей»).

Закон РФ «О защите прав потребителей», равно как и процессуальное законодательство, не устанавливают специальных правил о допустимости тех или иных доказательств в делах, связанных с нарушением прав потребителей. Договор, заключенный между заказчиком и исполнителем, также не может ограничивать стороны в средствах и способах доказывания обстоятельств по делу.

Установление причины возникновения недостатков работы (услуги), как правило, предполагает проведение судебной экспертизы по делу (строительно-технической, медицинской и пр.). Заключение экспертизы не является для суда обязательным при оценке совокупности доказательств по делу. Тем не менее несогласие суда с заключением эксперта должно быть мотивировано в решении или определении суда (п. 3 ст. 86 Гражданского процессуального кодекса РФ). В этой связи процессуальное законодательство предусматривает определенные санкции в отношении той стороны спора, которая препятствует проведению экспертизы. При уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым (п. 3 ст. 79 ГПК РФ).

Д. предъявил иск к ООО «Евроокна» о возврате цены по договору, взыскании неустойки и компенсации морального вреда. Истец мотивировал свои требования тем, что ответчик ненадлежащим образом исполнил договор бытового подряда по остеклению балкона.

С целью установления причин возникновения недостатков выполненной работы истец провел независимую экспертизу. По результатам экспертизы установлено, что конструкции из алюминиевого профиля имеют дефекты, отступления от ГОСТов и согласованных с заказчиком размеров. Поскольку акт внесудебной экспертизы не отвечает требованиям ст. 86 ГПК РФ, суд оценил его как одно из письменных доказательств по правилам ст. 67 ГПК РФ.

Поскольку ответчик не был согласен с данным актом, по ходатайству сторон была назначена строительно-техническая экспертиза. Однако ответчик не представил в дело проектную и техническую документацию, необходимую для проведения экспертизы. Руководствуясь положениями п. 3 ст. 79 ГПК РФ (об уклонении одной из сторон от участия в экспертизе), суд признал установленным факт наличия недостатков в работах по изготовлению и монтажу алюминиевого профиля и удовлетворил требования истца (Решение Центрального районного суда г. Красноярска от 13.04.2006 г.).

Судебные расходы по делам о защите прав потребителей.

Потребители по искам, связанным с нарушением их прав, Федеральная служба по надзору в области защиты прав потребителей (Роспотребнадзор) и ее территориальные органы, органы местного самоуправления, общественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы) по искам, предъявляемым в интересах потребителя, группы потребителей или неопределенного круга потребителей, освобождаются от уплаты государственной пошлины в соответствии с законодательством о налогах и сборах. В соответствии с п. 3 ст. 333.36 Налогового кодекса РФ истцы по искам, связанным с нарушением прав потребителей, освобождаются от уплаты государственной пошлины в случае, если цена иска не превышает 1 000 000 руб. В случае превышения данной суммы истец уплачивает государственную пошлину, исчисленную по правилам, предусмотренным для исков имущественного характера, и уменьшенную на сумму государственной пошлины, подлежащей уплате при цене иска 1 000 000 руб.

На практике потребители обращаются за помощью не только в соответствующие общества (союзы, ассоциации потребителей), но и в обычные юридические фирмы, адвокатские конторы. В таком случае при удовлетворении судом требований потребителя с исполнителя могут быть взысканы (в пользу потребителя) расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах (п. 1 ст. 100 ГПК РФ).

При определении разумных пределов расходов на оплату услуг представителя суд может принимать во внимание, в частности: нормы расходов на служебные командировки, установленные правовыми актами; стоимость экономных транспортных услуг; время, которое мог бы затратить на подготовку материалов квалифицированный специалист; сложившаяся в регионе стоимость оплаты услуг адвокатов; имеющиеся сведения статистических органов о ценах на рынке юридических услуг; продолжительность рассмотрения и сложность дела[115].

Право суда, рассматривающего конкретное дело, определять разумные пределы расходов на оплату услуг представителя является одной из предусмотренных законом мер, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя.

Вместе с тем, вынося мотивированное решение об изменении размера суммы, взыскиваемой в возмещение расходов на представителя (по сравнению с заявленной стороной по делу), суд не вправе уменьшать ее произвольно, особенно если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов[116].

В судебной практике возник вопрос о возможности возмещения за счет ответчиков по делам о защите прав потребителей расходов, связанных с использованием обществами защиты прав потребителей услуг представителей. Конституционным Судом РФ в определении от 29.09.2011 г. № 1275-0-0 высказана правовая позиция о том, что на сторону, против которой было вынесено решение суда, не может быть возложена обязанность возмещать труд иных общественных объединений, которые оказывали услуги по предоставлению другой стороне правовой помощи бесплатно по своей инициативе.

Заочным решением Кировского районного суда г. Красноярска от 15.08.2011 г. исковые требования региональной общественной организации Общество защиты прав потребителей «Народный контроль», предъявленные в интересах Д., к ОАО «Траст» о защите прав потребителей удовлетворены частично. С ОАО «Траст» в пользу Д. взыскано в общей сложности 18 798,09 руб., в доход местного бюджета и в пользу общества защиты прав потребителей взыскан штраф по 4687,23 руб.

После вступления решения в законную силу общество защиты прав потребителей «Народный контроль» обратилось в суд с заявлением о возмещении судебных расходов, понесенных по данному делу в сумме 9500 руб. на услуги представителя. Заявление мотивировано тем, что общество не имеет юристов в штате, в связи с чем для защиты интересов Д. воспользовалось услугами ООО «Защита+». Определением Кировского районного суда г. Красноярска от 29.02.2012 г. заявление общества защиты прав потребителей удовлетворено в полном объеме. Отменяя указанное определение и отказывая в удовлетворении заявления, судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда указала следующее.

В силу ст. 46 ГПК РФ региональная общественная организация «Общество защиты прав потребителей «Народный контроль» как процессуальный истец имеет правомочия представлять интересы истца-потребителя в гражданском процессе, но при этом стороной в процессе не является, поэтому положения ст. 98, 100 ГПК РФ о возмещении стороне, в пользу которой состоялось решение суда, всех понесенных по делу расходов в данном случае применению не подлежат.

Действуя в интересах Д. и обладая соответствующими правами, предусмотренными ч. 2 ст. 46 ГПК РФ, общество не может одновременно рассматриваться как представитель материального истца, оказывающий последнему юридическую помощь на возмездной основе, в том числе по договору с другим лицом.

В силу ч. 2 ст. 46 ГПК РФ в случае отказа в иске понесенные ответчиком судебные расходы взысканию с общества, как процессуального истца, не подлежат. Точно так же в случае удовлетворения иска общества, поданного в интересах потребителя, права на возмещение судебных расходов общество как процессуальный истец не имеет.

Согласно п. 6 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей» если с заявлением в защиту прав потребителей выступают общественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы) или органы местного самоуправления, пятьдесят процентов суммы взысканного штрафа перечисляются указанным объединениям или органам. Данное положение Закона направлено на материальное стимулирование деятельности соответствующих организаций по защите прав и законных интересов потребителей и возмещение расходов на оказание услуги по предоставлению потребителям правовой помощи бесплатно по своей инициативе.

3.4. Последствия отказа исполнителя удовлетворить законные требования потребителя в добровольном порядке. Правовая природа штрафа, установленного ч. 6 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей»

По общему правилу, исполнитель обязан удовлетворить законные требования потребителя (о повторном выполнении работы, о возврате цены или ее части, о выплате неустойки и пр.) в добровольном порядке. В противном случае, при удовлетворении требований потребителя в судебном порядке, с исполнителя взыскивается штраф в размере 50 % от присужденной потребителю суммы (п. 6 ст. 13 Закона о защите прав потребителей).

Если с заявлением в защиту прав потребителя выступают общественное объединение потребителей (союзы, общество и т. д.) или орган местного самоуправления, 50 % от суммы взысканного штрафа перечисляется указанным субъектам.

Взыскание штрафа представляет собой меру ответственности, которая применяется к исполнителю за совершение виновных действий: игнорирование обоснованных претензий потребителя, создание препятствий потребителю в реализации его прав (например, отказ доставить крупногабаритный товар для проверки качества), уклонение от проведения экспертизы качества товара и т. д.

До внесения Федеральным законом от 21.12.2004 г. № 171-ФЗ изменений в п. 6 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей» суду предоставлялось право вынести решение о взыскании с продавца (изготовителя, исполнителя), нарушившего права потребителя, в доход федерального бюджета штрафа в размере цены иска за несоблюдение добровольного порядка удовлетворения требований потребителя. В пункте 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.1994 г. № 7 (в ред. постановления от 06.02.2007 г. № 6) содержалось соответствующее разъяснение о том, что суд с учетом конкретных обстоятельств дела вправе не взыскивать штраф либо снизить его сумму.

В соответствии с п. 5 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей» (в ред. Закона РФ от 21.12.2004 г. № 171-ФЗ) при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере 50 % от суммы, присужденной судом в пользу потребителя. По смыслу внесенных в этот пункт изменений взыскание штрафа за несоблюдение добровольного порядка удовлетворения требований потребителя стало не правом, а обязанностью суда.

Суд не вправе уменьшить сумму штрафа с применением ст. 333 ГК РФ, поскольку данная мера ответственности не является неустойкой, к тому же закон императивно определяет ее размер. Вместе с тем в судебной практике встречаются примеры, когда суд уменьшает размер взыскиваемого штрафа (или не учитывает при определении размера штрафа часть присужденных потребителю сумм) с учетом конкретных обстоятельств дела, в том числе предпринятых ответчиком мер по добровольному возмещению убытков или их части.

К. обратился в суд с иском к ООО «НОВАЛЭНД» о защите прав потребителя, просил взыскать с ответчика уплаченную по договору цену 7 326 000 руб., неустойку за нарушение срока выполнения работ в сумме 7 692 300 руб. и компенсацию морального вреда в сумме 250 000 руб. Исковые требования мотивировал тем, что заключил с ответчиком договор от 07.09.2010 г. участия в долевом строительстве, по условиям которого ответчик (застройщик) обязан получить разрешение на ввод жилого дома в эксплуатацию не позднее 31.12.2011 г. и в течение 3 месяцев передать истцу объект долевого строительства. Поскольку в установленный договором срок ответчик разрешение на ввод жилого дома в эксплуатацию не получил, истец обратился в суд с указанными требованиями.

Решением Свердловского районного суда г. Красноярска от 07.08.2012 г. исковые требования К. удовлетворены частично: расторгнут договор участия в долевом строительстве, с ответчика взыскана уплаченная по договору сумма 7 326 000 руб., неустойка 700 000 руб., компенсацию морального вреда — 10 000 руб. и штраф в сумме 4 018 000 руб.

Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 12.11.2012 г. № 33-8809/2012 указанное решение изменено, сумма взыскиваемого штрафа уменьшена до 355 000 руб. (50 % от суммы взысканной неустойки и компенсации морального вреда), с указанием следующих мотивов. В соответствии с ч. 6 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей» штраф взыскивается именно за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя. Из материалов дела следует, что 4 июля 2012 г. К. обратился к ООО «НОВАЛЭНД» с письменной претензией о расторжении договора и возврате внесенной суммы в размере 7 326 000 руб., которая была получена ответчиком 5 июля 2012 г., при этом в день получения ответчиком претензии (5 июля 2012 г.) К. обратился в суд с настоящим иском, фактически не предоставив ответчику времени для удовлетворения заявленных в претензии требований в добровольном порядке. После получения претензии ответчиком предпринимались необходимые меры к поиску К. с целью расторжения договора и возврата уплаченной по договору суммы в добровольном порядке, в судебном заседании суда первой инстанции представитель ответчика соглашалась с исковыми требованиями о расторжении договора и возврате уплаченных по договору денежных средств, после вынесения решения суда ответчиком в депозит нотариусу были внесены денежные средства в размере 7 326 000 руб. в связи с расторжением договора с К. С учетом данных обстоятельств судебная коллегия пришла к выводу, что ответчиком были приняты надлежащие меры к удовлетворению в добровольном порядке требований потребителя о расторжении договора и возврате уплаченных по договору денежных средств. В этой связи оснований для взыскания с ответчика штрафа в размере 50 % от цены договора у суда не имелось.

Сумма штрафа исчисляется из всех присужденных потребителю сумм по заявленным требованиям имущественного и неимущественного характера, включая убытки, неустойку, суммы возмещения вреда и компенсации морального вреда[117]. Судебные расходы по делу (на проведение экспертизы, оплату услуг представителя по составлению искового заявления, участию в судебных заседаниях и пр.) при определении размера штрафа, напротив, не учитываются.

М. обратилась с иском к ООО «Эльдорадо» о расторжении договора купли-продажи, взыскании стоимости товара, неустойки и компенсации морального вреда.

Свои требования истица обосновала следующим образом.

29 ноября 2005 г. она приобрела у ответчика цветной телевизор, в период эксплуатации в нем выявились дефекты — на экране появились цветные полосы. 10 мая 2006 г. истица направила ответчику требование о расторжении договора (претензию), однако ответ получила лишь 14 июня 2006 г., уже после обращения в суд. По вышеизложенным причинам истица также просила применить к ответчику меру ответственности в виде штрафа за неудовлетворение обоснованных требований потребителя в добровольном порядке.

Ответчик возражал против применения штрафа, ссылаясь на то, что пытался разрешить спор с истицей в добровольном порядке (путем телефонных переговоров), однако истица отказалась доставить товар для проведения проверки качества.

Решением Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 23.06.2006 г. исковые требования М. удовлетворены частично: взыскана стоимость телевизора, размер неустойки снижен по ст. 333 Гражданского кодекса РФ, компенсация морального вреда присуждена с учетом требований разумности и справедливости.

Суд признал несостоятельными доводы ответчика о том, что он пытался разрешить спор в добровольном порядке. В соответствии со ст. 18 Закона о защите прав потребителей доставка крупногабаритного товара и товара весом более 5 кг для проверки качества осуществляется силами и за счет продавца. Все сведения о себе и о местонахождении неисправного товара М. сообщила ответчику в претензии, однако ответчик ими не воспользовался. По решению суда с ответчика в доход бюджета взыскан штраф в размере 50 % присужденной потребителю суммы (цены товара, неустойки и компенсации морального вреда).

До принятия Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. положения ч. 6 ст. 13 Закона трактовались судами как предписывающие взыскивать штраф в доход местного бюджета, что в целом соответствовало используемой законодателем терминологии — «штраф» (в отличие от гражданско-правовой категории неустойки). В постановлении Пленума прозвучала идея о взыскании штрафа в пользу самого потребителя, а в случае предъявления иска общественной организацией в пользу конкретного потребителя 50 % штрафа — в пользу потребителя, другие 50 % штрафа — в пользу общественной организации. При этом штраф подлежит взысканию во всех случаях вынесения решения по делу в пользу потребителя. Лишь в том случае, когда после принятия иска к производству требования истца удовлетворены ответчиком добровольно, истец отказался от иска и суд прекратил производство по делу в соответствии со ст. 220 ГПК РФ, штраф с ответчика не взыскивается (п. 47)[118].

Указанные изменения в правоприменительной практике, безусловно, способствовали еще большему росту правовой активности граждан и общественных объединений по защите прав потребителей. Вместе с тем предметом обсуждения стал вопрос о правовой природе штрафа, его соотношении с иными установленными Законом РФ «О защите прав потребителей» мерами ответственности продавца (исполнителя).

Взыскание штрафа в пользу самого потребителя указывает на его частноправовую природу. Однако наряду с предусмотренным Законом правом потребителя требовать от другой стороны уплаты штрафной неустойки, возмещения в полном объеме причиненных убытков, взыскание в пользу потребителя штрафа в размере 50 % от присужденных сумм (в составе которых могут быть и убытки, и неустойка) представляется избыточной мерой. Особенно в современных условиях, когда Верховным Судом РФ даны четкие рекомендации относительно снижения размера неустойки, взыскиваемой в пользу потребителя, лишь при исключительных обстоятельствах.

Как уже неоднократно отмечалось в цивилистической литературе, гражданскому праву не свойственны санкции, имеющие своей целью наказание и устрашение. Соответствующие меры воздействия (штраф, конфискация) являются инструментом публично-правовых отраслей — уголовного и административного права. Следуя данной логике, можно предположить, что в обозримом будущем положения ч. 6 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей» о взыскании штрафа за отказ удовлетворить требования потребителя в добровольном порядке превратятся в бланкетную норму, имеющую соответствующее продолжение в УК РФ либо в КоАП РФ. Как следствие, у правоприменителя отпадут вопросы о возможности снижения суммы взыскиваемого штрафа, о вине как обязательном условии применения данной санкции.

Остается надеяться, что до внесения соответствующих изменений в законодательство практика применения судами санкции в виде штрафа при рассмотрении дел о защите прав потребителей будет взвешенной и избирательной, учитывающей фактические обстоятельства дела. Так, представляется нецелесообразным взыскание штрафа в тех случаях, когда обязанность у исполнителя перед потребителем возникает при наступлении определенного юридического состава (например, в спорах о взыскании страхового возмещения по договору ОСАГО при наличии обоюдной вины водителей) либо зависит от проведения специального исследования (экспертизы), которое может подтвердить или опровергнуть соответствующие фактические обстоятельствах, в том числе наличие в товаре недостатков, установить причины их возникновения. В последнем случае при получении результатов экспертизы суд вправе предложить сторонам ознакомиться с результатами экспертизы и другими материалами дела, принять меры по добровольному возмещению убытков в неоспариваемой части.

Вызывает сомнение целесообразность взыскания штрафа, равно как и судебных издержек (расходов на оплату услуг представителя, проведение оценки и пр.), в тех случаях, когда потребитель до обращения в суд с иском не направлял претензию продавцу (исполнителю). При формальном подходе к решению вопроса о взыскании штрафа (во всех случаях вынесения решения в пользу потребителя) штраф из средства, обеспечивающего добровольное (внесудебное) урегулирование споров, может превратиться в стимул для извлечения дополнительных выгод и подачи необоснованных исков.

3.5. «Повторные» иски потребителей: прекращение производства по делу или отказ в иске по существу

В соответствии со ст. 46 Конституции РФ каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод, включая гражданские права и охраняемые законом интересы.

Законодатель не устанавливает каких-либо ограничений в реализации указанного права, кроме исковой давности (ст. 195 ГК РФ), не предписывает, как часто или сколько раз гражданин вправе обратиться за судебной защитой.

Гражданско-процессуальное законодательство наделяет стороны правами и обязанностями, указывает на необходимость добросовестной реализации процессуальных прав (ч. 1 ст. 35 ГПК РФ). В силу п. 2 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ исключена возможность повторного предъявления и рассмотрения тождественного иска, если по данному требованию ранее было вынесено решение, вступившее в законную силу, либо определение суда о прекращении производства по делу в связи с принятием отказа истца от иска или утверждением мирового соглашения сторон. Если тождественность иска с ранее рассмотренными требованиями выявлена после принятия искового заявления к производству, суд прекращает производство по делу (ст. 220 ГПК РФ).

Таким образом, возможность повторного предъявления аналогичных требований и ревизии ранее исследованных фактических обстоятельств законом ограничена. Своеобразным исключением из этого правила является процедура пересмотра судебного решения по вновь открывшимся обстоятельствам (гл. 42 ГПК РФ).

С принятием Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 количество исков о защите прав потребителей заметно увеличилась. С учетом сформулированных в Постановлении позиций относительно взыскания в пользу потребителя штрафа, а также недопустимости снижения неустойки (кроме исключительных обстоятельств), большую долю в общей массе исков составили заявления, в которых граждане просят довзыскать с исполнителя неустойку либо штраф. Иными словами, по основным требованиям таких граждан судами ранее уже были вынесены решения (о расторжении договора, замене товара, снижении цены и т. п.), либо имеются утвержденные судами мировые соглашения, однако производные от них требования (о взыскании неустойки, штрафа) ранее рассмотрены не были.

Единообразной практики по рассмотрению подобных требований потребителей не сложилось. Одни судьи отказывают в принятии иска либо прекращают производство по делу; другие — рассматривают требования по существу.

А. обратился в суд с иском к МУ «Отдел строительства и капитального ремонта» Тутаевского муниципального района Ярославской области о взыскании штрафа за неисполнение в добровольном порядке требований потребителя.

В обоснование иска указал, что заключил с ответчиком (застройщик) договор об участии в долевом строительстве квартиры, по условиям которого квартира должна быть передана участнику в 3-м квартале 2007 г. В связи с допущенной застройщиком просрочкой решениями Фрунзенского районного суда г. Ярославля от 11.12.2008 г., 10.06.2009 г., 12.10.2009 г., 26.07.2010 г., 11.08.2011 г. в пользу истца с ответчика были взысканы неустойки за нарушение сроков передачи объекта участнику долевого строительства за различные периоды, расторгнут договор долевого участия, взыскана сумма, внесенная по договору, и компенсация морального вреда. Указанные решения вступили в законную силу. В то же время вопрос о взыскании с застройщика штрафа, предусмотренного п. бет. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей», судами ранее не разрешался.

Определением Фрунзенского районного суда г. Ярославля от 12.09.2012 г. производство по делу по иску А. к МУ «Отдел строительства и капитального ремонта» Тутаевского муниципального района Ярославской области о взыскании штрафа прекращено.

Апелляционным определением Ярославского областного суда от 18.10.2012 г. по делу № 33-5611 указанное определение оставлено без изменения, частная жалоба А. — без удовлетворения, с указанием следующих мотивов.

В соответствии с п. 6 от. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей» при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскиваете изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере 50 % от суммы, присужденной судом в пользу потребителя. Таким образом, требования о взыскании штрафа не является самостоятельным исковым требованием, а производим от требований о защите прав потребителя, которые судами были разрешены. В этой связи вывод суда первой инстанции о прекращении производства по делу на основании от. 220 ГПК РФ является правильным.

Указанная позиция, согласно которой взыскание с продавца (исполнителя) штрафа, предусмотренного ч. 6 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей», не является самостоятельным способом защиты гражданских прав потребителя, представляется обоснованной.

В то же время требования о взыскании неустойки за просрочку удовлетворения требований потребителя или компенсации морального вреда, хотя и сопутствует другим «основным» способам защиты — об устранении недостатков, о возврате уплаченной по договору цены, однако в силу ст. 12 ГК РФ являются отдельными способами защиты. С учетом отсутствия в гражданском процессуальном законодательстве специальных норм относительно судьбы подобных производных или «сопутствующих» требований в случае вынесения решения по основному требованию либо прекращения производства по делу в связи с утверждением мирового соглашения, правильной представляется позиция о том, что данные требования (о взыскании неустойки или компенсации морального вреда потребителю) подлежат рассмотрению по существу.

М. обратилась с иском к ООО ФСК «Готика» о взыскании неустойки в размере 100 000 руб. Требования она мотивировала тем, что 19.12.2007 г. заключила с ответчиком договор долевого участия в строительстве жилого дома. После передачи объекта долевого строительства (квартиры) были выявлены многочисленные недостатки, в связи с чем истица обратилась к ответчику с претензией от 04.05.2009 г. об устранении недостатков, а в последующем предъявила иск к ответчику о возмещении расходов на устранение недостатков. Определением Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 28.05.2010 г. по делу было утверждено мировое соглашение, по условиям которого ответчик возмещает истице стоимость ремонта квартиры.

В новом исковом заявлении М. просила взыскать с ответчика неустойку за просрочку удовлетворения ее претензии от 04.05.2009 г., за период с 15.05.2009 г. по 30.05.2010 г. (дата фактического исполнения мирового соглашения). Размер неустойки за указанный период, исчисленный из суммы 351 034,50 руб. (цена устранения недостатков), составил 3 959 663,52 руб., но не выше цены работ, т. е. 351 034.50 руб. В исковом заявлении М. самостоятельно снизила размер неустойки и просила взыскать с ответчика 100 000 руб.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 13.11.2012 г. по делу № 2-3189/12 исковые требования М. удовлетворены частично, в пользу истицы взыскана неустойка в размере 20 000 руб. и штраф за отказ удовлетворить требования потребителя в добровольном порядке в сумме 10 000 руб. Уменьшая размер неустойки до 20 000 руб., суд сослался на имеющееся в деле ходатайство ответчика, положения от. 333 ГК РФ о компенсационной природе неустойки, а также то обстоятельство, что ранее между сторонами было заключено мировое соглашение по спору об устранении недостатков квартиры, которое ответчиком фактически исполнено.

Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 06.02.2013 г. указанное решение оставлено без изменения.

На практике в целях предупреждения повторных обращений потребителя с требованиями, основанными на том же нарушении, в текст мирового соглашения включаются условия о том, что потребитель отказывается от любых имущественных претензий, связанных с данным нарушением, в том числе о взыскании неустойки, компенсации морального вреда, штрафа (вариант — «не будет заявлять в будущем» каких-либо имущественных претензий по данному нарушению).

Принимая во внимание, что мировое соглашение как гражданско-процессуальная категория производно от иска, его предмет (мирового соглашения) не может выходить за рамки заявленных исковых требований. Следовательно, включение вышеуказанных общих оговорок в текст мирового соглашения является некорректным.

В соответствии с п. 2 ст. 9 ГК РФ отказ граждан и юридических лиц от осуществления принадлежащих им прав не влечет прекращения этих прав, за исключением случаев, предусмотренных законом. Также не допускается полный или частичный отказ гражданина от правоспособности или дееспособности. Сделки, направленные на ограничение правоспособности или дееспособности, ничтожны, за исключением случаев, когда такие сделки допускаются законом (п. Зет. 22 ГК РФ).

Таким образом, в случае, если потребитель обратился с иском о возмещении расходов на устранение недостатков работы и по делу было заключено мировое соглашение (включающее оговорку об отказе истца от всех иных имущественных претензий к ответчику, связанных с данным нарушением), в последующем такой потребитель не лишен возможности обратиться с иском о взыскании неустойки (за просрочку удовлетворения его требований) или о компенсации морального вреда, основывая свои требования на том же самом основании — выполнении ответчиком работ ненадлежащего качества. Однако наличие подобного предшествующего мирового соглашения и факт его добровольного исполнения ответчиком (!), безусловно, могут быть отнесены к числу тех исключительных обстоятельств, со ссылкой на которые суд вправе уменьшить размер неустойки или определить разумный размер компенсации морального вреда.

На практике встречаются примеры, когда повторные иски потребителей имеют некоторое сходство с тождественными исками, что приводит к необоснованному прекращению производства по делу (со ссылкой на абз. 3 ст. 220 ГПК РФ) либо необоснованному отказу в удовлетворении исковых требований.

КРОО «Соцпотребконтроль» обратилось с иском в интересах У. к ООО ИКБ «Совкомбанк» о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 995,54 руб., а также неустойки за нарушение срока удовлетворения требований потребителя о возврате комиссии в размере 22 132,25 руб. за период с 1 января 2011 г. по день фактического возврата денежных средств.

Решением мирового судьи в г. Ачинске от 14.07.2011 г., оставленным без изменения апелляционным определением Ачинского городского суда Красноярского края от 20.09.2011 г., исковые требования удовлетворены частично. С ответчика в пользу У. взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами в сумме 995,54 руб., в удовлетворении остальной части требований отказано. Оставляя без удовлетворения требование У. о взыскании неустойки за просрочку исполнения требований У. о возврате комиссии, суды первой и апелляционной инстанции исходили из того, что ранее решением мирового судьи от 31.01.2011 г. был удовлетворен иск У. к ООО ИКБ «Совкомбанк» о признании недействительным условия кредитного договора об уплате заемщиком комиссии, с ответчика в пользу У. была взыскана сумма комиссии, а также неустойка за просрочку удовлетворения требований потребителя за период с 19 по 31 декабря 2010 г. С учетом данного обстоятельства судам и был сделан вывод о невозможности повторного заявления требования о взыскании неустойки за то же самое нарушение.

Отменяя вышеуказанные постановления суда первой и апелляционной инстанции в части отказа У. в удовлетворении требования о взыскании неустойки, Президиум Красноярского краевого суда указал следующее. В связи стем, что по истечении периода, за который была взыскана неустойка (решением мирового судьи от 31.01.2011 г.), требование потребителя У. по возврату суммы комиссии ответчиком исполнено не было, предусмотренная Законом РФ «О защите прав потребителей» неустойка подлежала взысканию по день фактического возврата денежных средств (постановление Президиума Красноярского краевого суда от 17.01.2012 г. № 44Г-1/2012).

О тождественности исковых требований можно говорить лишь в том случае, если вновь заявленное требование не отличается от ранее рассмотренного иска ни по фактической стороне (ссылка на те же самые недостатки работ, тот же период просрочки со стороны исполнителя), ни по предмету (избранный потребителем способ защиты). В изложенном выше примере фактическое основание повторного иска отличалось от фактического основания предыдущего иска: нарушение носило длящийся характер, при этом потребителем при подаче повторного иска был указанной другой период просрочки. Поэтому отказ в удовлетворении иска, со ссылкой на наличие ранее вынесенного решения, являлся необоснованным.

Поскольку при обнаружении недостатков работ (услуг) закон предоставляет потребителю право выбора способа защиты (п. 1 ст. 29 Закона РФ «О защите прав потребителей»), необходимо учитывать, что данные способы защиты являются взаимоисключающими. Например, удовлетворение судом требования заказчика о снижении цены за работу, в связи с обнаружением недостатков, исключает возможность удовлетворения повторного иска заказчика об устранении тех же недостатков работы, и наоборот. Однако даже в этом случае совпадение фактического основания первоначального и повторного исков не может повлечь прекращение производства по делу, поскольку по предмету исковые требования различны. Данное обстоятельство не всегда учитывается судами.

Ц. обратилась в суд с иском к ООО «Инком» о взыскании стоимости автомобиля, убытков в виде уплаченных процентов по кредитному договору и расходов по хранению автомобиля, неустойки за нарушение сроков удовлетворения требований потребителя в размере 1 % в день от цены договора и компенсации морального вреда.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции представитель ответчика заявил ходатайство о прекращении производства по делу в связи с тем, что имеется вступившее в законную силу определение Октябрьского районного суда г. Томска от 02.09.2010 г., которым утверждено мировое соглашение между Ц. и ООО «Инком».

Указанное ходатайство ответчика удовлетворено, определением Ленинского районного суда г. Томска от 26.01.2011 г. производство по делу прекращено в части требований Ц. к ООО «Инком» о взыскании стоимости автомобиля и неустойки.

Истица с указанным определением не согласилась, обратилась с частной жалобой, в которой указала, что ее исковые требования имеют иное основание, чем в ранее рассмотренном деле, по которому утверждено мировое соглашение, а требование о неустойке заявлено за другой период и образует новый предмет иска, не заявленный ранее.

Кассационным определением Томского областного суда от 09.03.2011 г. по делу № 33-451/2011 частная жалоба Ц. оставлена без удовлетворения последующим мотивам.

Из материалов дела следует, что Ц. обратилась в суд за защитой своих прав как потребитель, приобретший у предприятия ответчика 13.07.2007 г. автомобиль, в котором при эксплуатации были обнаружены недостатки.

В ходе судебного разбирательства установлено, что истица ранее уже обращалась в суд с иском к ООО «Инком», основанном на факте покупки у ответчика указанного автомобиля, заявляя при этом требования о замене автомобиля как недоброкачественного товара на аналогичный товар надлежащего качества, о взыскании неустойки за невыполнение ответчиком указанного требования в добровольном порядке в установленные сроки в порядке от. 23 Закона РФ «О защите прав потребителей» (дело № 2-1723/2010, рассмотренное Октябрьским районным судом г. Томска). Определением суда от 02.09.2010 г. указанные требования Ц. разрешены, суд утвердил мировое соглашение, заключенное сторонами спора.

Обращаясь в суд с рассматриваемым иском, Ц. не указала суду на нарушение ответчиком ее прав как потребителя какими-либо иными обстоятельствами, кроме тех, которые указывала ранее в деле № 2-1723/2010, не упоминала о новых недостатках купленного автомобиля.

Таким образом, суд первой инстанции, прекращая производство по делу на основании абз. 3 от. 220 ГПК РФ, правильно указал, что Ц. уже воспользовалась своими правами как потребитель, приобретший некачественный товар, заявив первоначально требование о его замене, спор разрешен судом. В силу от. 221 ГПК РФ истица не имеет права повторно обратиться в суд с заявлением о защите своего права как потребитель, независимо от изменения ею способа защиты права из числа тех, которые предусмотрены законом, поскольку такое обращение в любом случае следует рассматривать как основанное на тех же обстоятельствах (покупка у ответчика некачественного автомобиля, обнаружение в нем тех же недостатков).

Судебная коллегия отклоняет ссылку подателя жалобы нато, что в рассматриваемом деле истицей заявлены новые основания иска, так как она связывает требование о возврате стоимости автомобиля с невозможностью использования товара в течение каждого года гарантийного срока в совокупности более чем 30 дней вследствие неоднократного устранения его различных недостатков. Данное право потребителя также предусмотрено от. 18 Закона РФ «О защите прав потребителей» как один из способов защиты при приобретении некачественного товара. Право истицы как потребителя, купившего некачественный товар, уже защищено путем вынесения судебного определения от 02.09.2010 г., в котором сторонами были согласованы сроки устранения недостатков товара.

Ссылка истца на неисполнение ответчиком условий мирового соглашения также несостоятельна. Как правильно указал суд первой инстанции, невыполнение ООО «Инком» условий мирового соглашения, утвержденных определением суда от 02.09.2010 г., не может являться основанием иного иска в защиту нарушенного права Ц. как потребителя, а является лишь основанием для возбуждения процедуры принудительного исполнения судебного акта в порядке, установленном Федеральным законом от 02.10.2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве».

Изложенное свидетельствует о том, что заявленные Ц. требования о взыскании стоимости автомобиля тождественны требованию о замене автомобиля, которое уже разрешено судом по делу № 2-1723/2010 как по участвующим в деле лицам, предмету иска, так и по основаниям иска.

Требование Ц. о взыскании неустойки как применении меры ответственности в рассматриваемом случае сопутствует требованию о защите прав Ц. как потребителя, которое уже ранее было разрешено судом.

В качестве краткого комментария к изложенному выше примеру можно лишь повторить, что повторное предъявление потребителем одного из требований, предусмотренных Законом РФ «О защите прав потребителей» на случай продажи товара или выполнения работ (услуг) с недостатками (ч. 1 ст. 18, ч. 1 ст. 29), если имеется ранее вынесенное решение или утвержденное судом мировое соглашение между теми же сторонами спора, может служить основанием для отказа в удовлетворении исковых требований по существу, но не прекращения производства по делу

В ряде случаев повторные иски потребителей являются следствием допущенной судом (рассматривавшим первый иск) небрежности при изложении текста определения об утверждении мирового соглашения между сторонами по делу.

Ч. обратился с иском к ЗАО «Сибагропромстрой» о защите прав потребителей, просил обязать ответчика безвозмездно устранить недостатки жилого помещения — промерзание стены в зале, взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в сумме 100 000 руб. и штраф за отказ удовлетворить требования потребителя в добровольном порядке.

Ответчик с иском не согласился, просил прекратить производство по делу на основании абз. 3 ст. 220 ГПК РФ. Пояснил, что ранее истец уже обращался с требованием об устранении недостатков в той же квартире (включая промерзание стены в зале), в уточненном заявлении просил выплатить ему денежную компенсацию в качестве уменьшения цены договора. В связи с заключением между сторонами мирового соглашения производство по делу было прекращено, определение суда вступило в законную силу.

Определением Советского районного суда г. Красноярска от 25.09.2012 г. производство по делу по иску Ч. к ЗАО «Сибагропромстрой» об устранении недостатков в виде промерзания стены в зале прекращено. При вынесении указанного определения суд исходил из того, что гр. Ч. ранее обращался к ЗАО «Сибагропромстрой» с требованием об устранении недостатков в квартире, просил заменить окна и балконные двери, утеплить наружную стену в зале, в уточненном исковом заявлении просил взыскать в его пользу в качестве соразмерного уменьшения цены 173 030 руб. Определением суда от 27.03.2012 г. между гр. Ч. и ЗАО «Сибагропромстрой» утверждено мировое соглашение, по условиям которого ответчик выплачивает истцу стоимость восстановительного ремонта квартиры в размере 173030 руб., а истец отказывается от своих требований к ответчику.

Судебной коллегией по гражданским делам Красноярского краевого суда указанное определение отменено как вынесенное с нарушением норм процессуального права. По мнению судебной коллегии, прекращая производство по делу, суд первой инстанции ошибочно исходил из того, что требование гр. Ч. об устранении промерзания стены в зале уже было предметом рассмотрения. Судом первой инстанции не учтено, что гр. Ч. до подписания мирового соглашения исковые требования уточнил, и сумма в размере 173 030 руб. выплачивалась ему в счет восстановительной стоимости ремонта не всей квартиры, а только работ по замене окон и балконных дверей. При этом от требования об устранении недостатков в виде промерзания стены гр. Ч. не отказывался (апелляционное определение от 03.12.2012 г. № 33-10538/2012).

В приведенном выше примере ответчик при подписании мирового соглашения по делу преследовал стандартную цель — добровольно удовлетворить часть исковых требований потребителя и прекратить дальнейшие судебные разбирательства, связанные с недостатками квартиры. Указанная цель оказалась недостигнутой, поскольку в определении об утверждении мирового соглашения были нечетко изложены окончательные требования потребителя, не отражено, что сумма в размере 173 030 руб. выплачивается истцу в качестве соразмерного уменьшения цены квартиры с учетом всех выявленных на момент рассмотрения спора и указанных в исковом заявлении недостатков. В этой связи судом апелляционной инстанции был сделан вывод, что данная сумма выплачивается истцу Ч. в качестве возмещения расходов по устранению лишь тех недостатков квартиры, которые были перечислены в отчете о рыночной стоимости восстановительного ремонта.

С точки зрения теории гражданского процесса, представляет интерес упомянутое в апелляционном определении уточнение исковых требований.

Каким образом соотносятся уточнение исковых требований с изменением основания или предмета иска, увеличением и уменьшением суммы исковых требований, отказом от иска полностью или в части? Отсутствие определенности в данном вопросе может служить предпосылкой для злоупотребления процессуальными правами. Институт мирового соглашения не предполагает возможность «разрешения миром» лишь части исковых требований, без отказа истца от остальных требований к ответчику, поскольку последствием утверждения мирового соглашения является прекращение производства по делу в целом.

Показательным является следующий пример, в котором судебная коллегия подчеркнула, что при вынесении определения о прекращении производства по делу суд прекращает производство по всем заявленным к рассмотрению требованиям (при условии, что часть из них не выделялась в самостоятельное производство. — Прим, авт.), независимо от того, что истец при уточнении исковых требований часть из них не поддерживал.

Г. обратился в суд с иском к ОАО «Мегафон-Ритейл» о возложении обязанности предоставить информацию. В заявлении указал, что приобрел у ответчика в мае 2011 г. сотовый телефон Sony Ericsson. Во время пользования телефоном у Г. возникли вопросы, на которые он не смог найти ответы в руководстве для пользователя. Истец устно обращался к ответчику с просьбой разъяснить порядок активации отдельных функций телефона, однако ответчик в этом отказал. На письменные обращения ответа не последовало. С о ссылкой на положения ст. 8, 10 Закона РФ «О защите прав потребителей», истец просил обязать ответчика предоставить необходимые сведения.

Определением Советского районного суда г. Тамбова от 13.07.2012 г. в принятии искового заявления Г. к ОАО «Мегафон-Ритейл» о защите прав потребителя и предоставлении сведений было отказано на основании п. 2 ч. 1 от. 134 ГПК РФ.

Не согласившись с данным определением, Г. обжаловал его в апелляционном порядке.

Судебная коллегия по гражданским делам Тамбовского областного суда в удовлетворении частной жалобы Г. отказала по следующим мотивам.

Отказывая Г. в принятии к производству суда искового заявления, судья исходил из того, что имеется вступившее в законную силу определение Советского районного суда г. Тамбова от 13.03.2012 г. по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, которым производство по гражданскому делу по иску Г. к ОАО «Мегафон» и ОАО «Мегафон-Ритейл» о возложении обязанности предоставить сведения прекращено в связи с отказом истца от иска.

Как следует из определения суда и представленных материалов, иск был заявлен Г. о том же предмете спора и по тем же основаниям — непредоставление, интересующей истца информации на его письмо от 03.12.2011 г.

На основании изложенного судебная коллегия находит вывод судьи об отказе в принятии иска Г. правильным и обоснованным, поскольку имеется вступившее в законную силу определение о прекращении производства по делу в связи с отказом истца от иска по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, которые изложены Г. в исковом заявлении, поданном в суд 04.07.2012 г., что лишает его права повторного обращения в суд.

Доводы частной жалобы Г., что при первичном рассмотрении его заявления им были уточнены исковые требования и в качестве ответчика указан только ОАО «Мегафон», а его требования к ОАО «Мегафон-Ритейл» о предоставлении информации по существу были оставлены судом без рассмотрения, не могут быть приняты судом апелляционной инстанции, поскольку суд вынес определение о прекращении производства по делу в целом, предъявленных Г. как к ОАО «Мегафон» так и к «ОАО «Мегафон-Ритейл» требований о возложении обязанности по предоставлению сведений (ответить на вопросы, поставленные в письме от 03.12.2011 г.). Данное определение суда вступило в законную силу и истцом не обжаловалось. Как следует из протокола судебного заседания, истец пояснил, что исковые требования к ОАО «Мегафон-Ритейл» у него отсутствуют (апелляционное определение Тамбовского областного суда от 03.09.2012 г. по делу № 33-2358/2012).

В действительности, тождественные иски со стороны потребителей — относительно редкое явление. Тождественным будет считаться, в частности, такой иск потребителя, в котором он просит довзыскать сумму убытков, ссылаясь при этом на иное юридическое обоснование исковых требований или неправильное исчисление суммы исковых требований при первоначальном рассмотрении дела. Увеличение суммы исковых требований, в рамках одного и того же способа защиты (взыскание убытков, возмещение вреда), основанного на тех же фактических обстоятельствах (применительно к длящимся нарушениям — при совпадении периода просрочки), не образует новый иск.

К.О. обратилась с иском к ОАО «Металлоторг» о защите прав потребителя, просила взыскать с ответчика убытки в виде стоимости квартиры. Исковые требования мотивировала тем, что заключила с ответчиком (заказчик строительства) договор об участии в финансировании строительства квартиры, проектной площадью <…> кв. м, внесла инвестиции в полном объеме. Ответчик свои обязательства по передаче квартиры не исполнил. Решением суда от 08.06.2010 г. право собственности на указанную квартиру, как на объект незавершенного строительства, признано за другим гражданином на основании п. 1 от. 398 ГК РФ.

Решением Кировского районного суда г. Ярославля от 25.10.2010 г. исковые требования К.О. были удовлетворены, с ответчика в ее пользу взысканы убытки в размере рыночной стоимости непереданной квартиры общей площадью <…> кв. м, а также компенсация морального вреда.

К.О. вновь обратилась в Кировский районный суд г. Ярославля с иском к ОАО «Метаплоторг» о взыскании денежных средств в сумме <…> руб., ссылаясь нато, что п. 3.1 договора инвестирования, заключенного с ответчиком, установлена проектная площадь квартиры. Согласно п. 6.8 договора инвестирования, если окончательная проектная площадь квартиры окажется меньше общей проектной площади квартиры, указанной в п. 3.1 договора, заказчик обязуется возвратить инвестору излишне внесенный им инвестиционный взнос. При вынесении первого решения суд исходил из фактической общей площади спорной квартиры, тогда как с учетом п. 6.8 договора убытки инвестора К.О. следует рассчитывать исходя из проектной площади квартиры, указанной в договоре.

Определением Кировского районного суда г. Ярославля от 21.02.2012 г. производство по делу по иску К.О. к ОАО «Металлоторг» о взыскании денежных средств прекращено со ссылкой на положения от. 220 ГПК РФ.

Оставляя без изменения данное определение, а частную жалобу К.О. — без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Ярославского областного суда указала следующее.

Суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что ранее постановленное решение от 25.10.2010 г. касается того же предмета исковых требований, которые заявлялись К.О. по тем же основаниям. В обоих случаях предметом заявленных требований являлось взыскание с ответчика понесенных истицей убытков; основанием исковых требований явилось неисполнение ответчиком ОАО «Металлоторг» своих обязательств по заключенному с истицей договору. Предъявляя новые исковые требования, истица фактически приводит новые доводы в обоснование ранее заявленных и уже рассмотренных судом требований. Подобные доводы подлежали проверке судом при вынесении решения по ранее рассмотренному делу; однако ранее они истицей не приводились. В настоящее время, в связи с тождественностью заявленных требований по предмету и основаниям, повторное приведение этих доводов является невозможным.

Приведенные в частной жалобе доводы не являются основанием к отмене постановленного судом определения. Истица указывает, что предметом второго иска является не возмещение убытков, возникших вследствие неисполнения обязательства по передаче ей индивидуально-определенной вещи (квартиры), а взыскание излишне уплаченного инвестиционного взноса на строительство данной квартиры. Однако фактически в обоих случаях истицей был поставлен вопрос о взыскании убытков, выразившихся в неосновательном получении и удержании ответчиком уплаченного за квартиру инвестиционного взноса. Решение суда о взыскании в пользу истицы этих убытков ранее было вынесено и вступило в законную силу (апелляционное определение Ярославского областного суда от 02.04.2012 г. № 33-1601/2012).

Еще один вопрос, также имеющий отношение к проблеме тождества исков, связан с последствиями неисполнения продавцом (исполнителем) условий, заключенного с потребителем мирового соглашения. Может ли неисполнение судебного акта ответчиком (должником) образовывать самостоятельное основание для предъявления иска?

Саратовская РОО «Центр защиты прав потребителей» (далее — СРОО «ЦЗПП»), действуя в интересах Л., обратилась в суд с иском к ООО «Управляющая компания» и просила взыскать с ответчика расходы, понесенные истицей на проведение текущих ремонтных работ участка кровли многоквартирного дома, неустойку за нарушение сроков начала выполнения работы в размере 3 % за каждый день просрочки, начиная с 11.11.2010 г. по день вынесения решения суда, а также компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб.

Исковые требования мотивированы тем, что Л. и ее несовершеннолетняя дочь X. являются собственниками квартиры, которая расположена на последнем этаже дома. Из-за ненадлежащего состояния кровли дома с осени 2009 г. во время дождей и таяния снега с потолка по стенам постоянно стекала вода, в результате чего был нанесен значительный ущерб. Определением суда от 30.08.2010 г. было утверждено мировое соглашение, по условиям которого суд обязал ООО «Управляющая компания» произвести текущие ремонтные работы по замене старого кровельного покрытия с сопутствующими работами в жилом доме по месту проживания истицы в течение месяца со дня вступления в законную силу определения об утверждении мирового соглашения. Однако по истечении срока, указанного в определении суда, работы по ремонту кровли ответчиком выполнены не были.

В результате неисполнения ответчиком условий мирового соглашения Л. была вынуждена обратиться в ООО «РУС» для проведения ремонта указанного участка крыши дома. Стоимость ремонтных работ составила 84 817,20 руб. Из-за невыполнения ответчиком своих обязательств истицам причинен моральный вред, выразившийся в нервном потрясении, волнении за сохранность принадлежащего им имущества.

Определением Октябрьского районного суда г. Саратова от 17.02.2011 г. производство по делу по иску СРОО «Центр защиты прав потребителей» к ООО «Управляющая компания» о взыскании расходов и неустойки прекращено на основании абз. 3 от. 220 ГПК РФ.

Судебной коллегией по гражданским делам Саратовского областного суда указанное определение отменено, с передачей вопроса о рассмотрении иска по существу в суд первой инстанции. Выводы судебной коллегии мотивированы следующим.

По смыслу абз. 3 от. 220 ГПК РФ, тождественным является спор, в котором совпадают стороны, предмет и основания. Если хотя бы один из названных элементов меняется, спор не будет тождественным и лицо, участвующее в деле, вправе обратиться в суд с новым заявлением.

При таком положении вывод суда первой инстанции о тождественности заявленных истцом требований противоречит материалам дела, из которых следует, что от 31.08.2010 г. суд утвердил мировое соглашение по спору, основанием которого явилось неисполнение ответчиком обязанностей по ремонту и содержанию общего имущества многоквартирного дома, в то время как предметом рассмотрения настоящего спора является возмещение убытков, понесенных истцом, в связи с неисполнением ООО

«Управляющая компания» обязательств, возложенных на общество на основании судебного акта, и компенсация морального вреда. Таким образом, оснований для прекращения производства по данному делу у суда не имелось (Кассационное определение Саратовского областного суда от 26.04.2011 г. № 33-2284).

Соглашаясь с выводами суда апелляционной инстанции, дополнительно следует отметить, что наличие у взыскателя возможности прибегнуть к принудительному исполнению ранее вынесенного решения (например, обязывающего ответчика произвести ремонтные работы) или просить в порядке ст. 203 ГПК РФ об изменении порядка и способа исполнения решения (условий мирового соглашения), формально не лишает его возможности предъявить повторный иск с указанием иного способа защиты — взыскание убытков, соразмерное уменьшение цены и пр. В случае совпадения фактического основания первоначального и повторного иска в удовлетворении повторного иска может быть отказано по существу Однако прекращение производства в подобных случаях является неверным.

Еще одна проблема, так или иначе связанная с вопросом о тождестве исков, касается споров по кредитному договору В ряде случаев после удовлетворения иска банка о взыскании задолженности по кредитному договору и вступления указанного судебного акта (решения, судебного приказа) в законную силу заемщик обращается с «ответным» иском к банку о признании недействительными отдельных условий кредитного договора, возврате необоснованно удержанных комиссий, взыскании неустойки и пр.

Ярославская региональная общественная организация защиты прав потребителей (далее — ЯРО ОЗПП) обратилась в суд с иском в защиту интересов С. к ООО «Русфинанс», в котором просила взыскать в пользу С. сумму комиссии за ведение ссудного счета, компенсацию морального вреда и штраф за отказ удовлетворить требования потребителя в добровольном порядке. Исковые требования мотивировала тем, что 10.06.2008 г. между С. и ООО «Русфинанс» был заключен кредитный договор, содержащий незаконное условие об оплате заемщиком комиссии за ведение ссудного счета.

Заочным решением Красноперекопского районного суда г. Ярославля от 06.03.2012 г. исковые требования ЯРО ОЗПП удовлетворены, с ответчика взыскана сумма уплаченной С. комиссии за ведение ссудного счета, компенсация морального вреда и штраф.

По апелляционной жалобе ответчика указанное решение отменено судебной коллегией по гражданским делам Ярославского областного суда, производство по делу прекращено со ссылкой на абз. 3 от. 220 ГПК РФ и указанием следующих мотивов.

В материалах дела имеется судебный приказ мирового судьи судебного участка № 1 Красноперекопского района г. Ярославля от 03.08.2009 г. о взыскании с С. в пользу ООО «Русфинанс Банк» задолженности по кредитному договору от 11.07.2008 г. Указанный судебный приказ вступил в законную силу. При вынесении судебного приказа судья исходил из действительности договора о предоставлении займа кредитного договора и его условий. Возражений относительно исполнения данного судебного приказа от С. не поступало. Судебный приказ не был оспорен С. в установленном законом порядке.

Таким образом, судебная коллегия полагает, что судебным приказом мирового судьи от 03.08.2009 г. был разрешен спор между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, что заявлены Ярославской региональной общественной организацией защиты прав потребителей в защиту прав и законных интересов С. в настоящее время.

С учетом изложенного производство по настоящему делу в соответствии с правилами от. 220 ГПК РФ подлежит прекращению в связи с имеющимся вступившим в законную силу решением суда по тождественному спору (апелляционное определение Ярославского областного суда от 08.06.2012 г. № 33-2837/2012).

Вполне очевидно, что о тождестве исков в подобных случаях не может быть и речи. Если предметом первого иска (банка) является требование о взыскании задолженности по кредитному договору, то предметом второго иска (потребителя) — требование о признании недействительными отдельных условий кредитного договора и применении последствий недействительности части сделки. Кроме того, стороны поменялись местами — при рассмотрении первого иска заемщик (потребитель) выступал в качестве ответчика, при рассмотрении второго дела — в качестве истца, что также свидетельствует о нетождественности споров.

Если рассматривать проблему по существу, то можно сделать вывод о принципиальной возможности удовлетворения подобных исков потребителя. Несмотря на предоставленное суду дискреционное полномочие применить последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе (п. 2 ст. 166 ГК РФ), далеко не во всех случаях при рассмотрении споров о взыскании задолженности по кредитному договору суд уменьшает размер взыскиваемой задолженности с учетом имеющихся в кредитном договоре условий, нарушающих права заемщика: о взимании с заемщика разного рода комиссий, о первоочередном погашении задолженности по неустойке из суммы произведенного заемщиком платежа (не соответствует положениям ст. 319 ГК РФ).

Оспаривание заемщиком условий кредитного договора и взыскание необоснованно удержанных комиссий путем подачи встречного иска, либо посредством предъявления в последующем «ответного» иска — является правом заемщика (потребителя), которое ограничено лишь сроком исковой давности. Удовлетворение иска заемщика о признании недействительными отдельных условий кредитного договора и возврате суммы уплаченных комиссий в силу п. 2 ч. 4 ст. 392 ГПК РФ может служить основанием для пересмотра ранее вынесенного решения по иску о взыскании кредитной задолженности по новым обстоятельствам.

Глава 4. Особенности осуществления и защиты прав потребителя в отдельных сферах деятельности

4.1. Договор участия в долевом строительстве

В течение довольно длительного времени отсутствовало специальное правовое регулирование отношений, связанных с участием граждан в долевом строительстве многоквартирных жилых домов. На практике договоры между застройщиками и гражданами (инвесторами) имели самые различные названия: договор долевого строительства, договор участия в финансировании строительства жилья, договор о совместной деятельности и пр. Неудивительно, что и суды при рассмотрении соответствующей категории дел испытывали определенные сложности с квалификацией спорных отношений, определением прав и обязанностей сторон в отношении объекта строительства, объема ответственности застройщика перед инвестором-гражданином.

В конце 2002 г. Верховный Суд РФ на основе обобщения судебной практики сформулировал вывод о том, что по своему содержанию правоотношения застройщика с инвестором-гражданином близки к отношениям сторон в договоре подряда (бытового, строительного): обязанности инвестора ограничиваются внесением определенной денежной суммы, в ответ застройщик обязуется передать инвестору определенное жилое помещение или иной объект недвижимости. Суд также посчитал возможным применение к данным отношениям норм законодательства о защите прав потребителей[119]. Это позволило решить ряд вопросов, связанных с привлечением застройщиков к ответственности за нарушение обязательств перед гражданами-инвесторами, а также обеспечить гражданам возможность эффективной судебной защиты нарушенных прав (освобождение от уплаты государственной пошлины, альтернативная подсудность споров). Впрочем, остались проблемы заключения нескольких договоров (с несколькими инвесторами) в отношении одного и того же объекта долевого строительства, приостановления строительства в связи с неплатежеспособностью застройщика и пр.

Важным шагом стало принятие Федерального закона от 30.12.2004 г. № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ» (далее по тексту — Закон о долевом строительстве, Закон № 214-ФЗ)[120]. Законодатель уточнил круг условий, при соблюдении которых застройщик вправе привлекать денежные средства участников долевого строительства, подробно урегулировал содержание и порядок заключения договора участия в долевом строительстве (включая его обязательную государственную регистрацию), предусмотрел способы обеспечения обязательств застройщика перед участниками долевого строительства.

В качестве застройщика может выступать юридическое лицо, независимо от его организационно-правовой формы, имеющее в собственности или на праве аренды, на праве субаренды либо в предусмотренных Федеральным законом от 24.07.2008 г. № 161-ФЗ «О содействии развитию жилищного строительства» случаях на праве безвозмездного срочного пользования земельный участок и привлекающее денежные средства участников долевого строительства для строительства (создания) на этом земельном участке многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости на основании полученного разрешения на строительство (ст. 2 Закона № 214-ФЗ).

Застройщик вправе привлекать денежные средства участников долевого строительства при наличии следующих предпосылок:

— получено разрешение на строительство;

— опубликована (или представлена для ознакомления) проектная декларация;

— проведена государственная регистрация за застройщиком права собственности на земельный участок, предоставленный для строительства, договора аренды (субаренды) такого земельного участка,

Проектная декларация включает в себя информацию о застройщике и о проекте строительства, в частности: сведения о проектах строительства многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости, в которых застройщик принимал участие за последние три года, с указанием местонахождения данных объектов, сроков их ввода в эксплуатацию в соответствии с проектной документацией и фактических сроков их ввода в эксплуатацию; сведения о финансовом результате текущего года, размере кредиторской задолженности застройщика на день опубликования проектной декларации и пр. Безусловно, данная информация призвана оградить граждан от заключения договора с застройщиками, имеющими неудовлетворительные финансовые показатели и отрицательную репутацию на рынке долевого строительства.

В случае привлечения денежных средств лицом, не имеющим соответствующих предпосылок, гражданин вправе потребовать отданного лица немедленного возврата переданных ему денежных средств, а также уплаты предусмотренных ст. 395 ГК РФ процентов в двойном размере на сумму этих средств и возмещения сверх суммы процентов всех причиненных убытков (ст. 3 Закона). Возможно также привлечение юридического лица к административной ответственности по ст. 14.28 КоАП РФ в виде наложения штрафа в размере от четырех до пяти тысяч минимальных размеров оплаты труда.

Законом регламентированы содержание и форма заключения договора участия в долевом строительстве.

Договор участия в долевом строительстве должен содержать следующие условия:

— описание подлежащего передаче участнику объекта долевого строительства в соответствии с проектной документацией;

— срок передачи объекта долевого строительства участнику;

— цену договора, сроки и порядок ее уплаты;

— гарантийный срок на объект долевого строительства, который не может быть менее пяти лет и начинает свое течение со дня передачи объекта долевого строительства участнику долевого строительства.

Договор заключается в письменной форме и подлежит государственной регистрации в территориальном органе Федеральной регистрационной службы РФ (ФРС) по местонахождению строящегося многоквартирного дома (п. 3 ст. 4 Закона № 214-ФЗ). Точно так же подлежит обязательной государственной регистрации уступка прав по договору участия в долевом строительстве (ст. 17).

Государственная регистрация договора участия в долевом строительстве, заключенного застройщиком с первым участником, осуществляется на основании заявления сторон договора (застройщика, участника долевого строительства). При этом застройщик должен представить в регистрирующий орган: разрешение на строительство; проектную декларацию; план создаваемого многоквартирного дома с указанием его местоположения и количества находящихся в его составе жилых и нежилых помещений и планируемой площади каждого из указанных помещений (п. 2 ст. 25.1 Федерального закона от 21.07.1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним»[121]). Регистрация всех последующих договоров участия в долевом строительстве осуществляется на основании заявлений участников долевого строительства. Основанием для отказа в государственной регистрации договора участия в долевом строительстве может быть запись в ЕГРП о регистрации более раннего договора участия в долевом строительстве в отношении того же объекта (п. 3.1 ст. 25.1). Таким образом, с момента введения в действие Закона № 214-ФЗ практически исключена возможность злоупотреблений, связанных с заключением нескольких договоров участия в долевом строительстве в отношении одного и того же объекта долевого строительства (жилого помещения или иного объекта недвижимости).

После завершения строительства многоквартирного дома и получения разрешения на его ввод в эксплуатацию застройщик обязан передать объект долевого строительства участнику. Передача объекта долевого строительства застройщиком и принятие его участником долевого строительства осуществляются в соответствии с подписываемым сторонами передаточным актом или иным документом о передаче. До подписания передаточного акта участник долевого строительства вправе потребовать от застройщика составления акта, в котором отражены все имеющиеся несоответствия объекта долевого строительства обязательным требованиям или условиям договора.

Введение обязательной государственной регистрации договоров участия в долевом строительстве, установление в законе круга существенных условий договора и способов обеспечения прав участников не решили всех проблем, существующих в сфере долевого строительства. Продолжали иметь место случаи заключения с гражданами договоров иной правовой природы (например, предварительного договора купли-продажи недвижимости) с тем, чтобы исключить применение к отношениям сторон положений Закона № 214-ФЗ. В отношении большого количества организаций-застройщиков были введены процедуры несостоятельности (банкротства), однако права участников долевого строительства в рамках дела о банкротстве должным образом защищены не были.

В целях преодоления указанных выше проблем глава IX Федерального закона от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» была дополнена § 7 «Банкротство застройщиков»[122]. В качестве основных положений указанного параграфа, направленных на усиление защиты прав участников долевого строительства, следует отметить:

— правило п. 6 ст. 201.1 о том, что арбитражный суд вправе признать наличие у участника строительства требования о передаче жилого помещения или денежного требования в том числе в следующих случаях: заключения договора участия в долевом строительстве; заключения договора купли-продажи жилого помещения в объекте строительства; заключение предварительного договора участия в долевом строительстве или предварительного договора купли-продажи жилого помещения в объекте строительства; заключение договора займа, обязательства по которому в части возврата суммы займа прекращаются с передачей жилого помещения в многоквартирном доме после завершения его строительства в собственность; внесения денежных средств и (или) иного имущества в качестве вклада в складочный капитал товарищества на вере (коммандитного товарищества) с последующей передачей жилого помещения в многоквартирном доме после завершения его строительства в собственность; заключения договора простого товарищества в целях осуществления строительства многоквартирного дома с последующей передачей жилого помещения в таком многоквартирном доме в собственность; выдача векселя для последующей оплаты им жилого помещения в многоквартирном доме; внесения денежных средств в жилищно-строительный кооператив в целях участия в строительстве многоквартирного дома; при заключении иных сделок, связанных с передачей денежных средств и (или) иного имущества в целях строительства многоквартирного дома и последующей передачей жилого помещения в таком многоквартирном доме в собственность;

— правило п. 1 ст. 201.9 об очередности удовлетворения требований кредиторов в деле о банкротстве застройщика, согласно которому расчеты по денежным требованиям граждан — участников строительства осуществляются в третью очередь (после расчетов с гражданами, перед которыми должник несет ответственность за причинение вреда жизни или здоровью; расчетов по выплате выходных пособий и оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и по выплате вознаграждений авторам результатов интеллектуальной деятельности).

Таким образом, законодатель не только расширил установленные Законом № 214-ФЗ гарантии для граждан — участников долевого строительства (распространив их на случаи заключения притворных сделок, скрывающих отношения по долевому строительству), но и поставил указанную категорию кредиторов (граждан) в привилегированную третью очередь, расчеты с которой производятся сразу после удовлетворения требований о возмещении вреда жизни и здоровью и требований об оплате труда (выплате выходного пособия, авторского вознаграждения).

В соответствии с п. 9 ст. 4 Федерального закона от 30.12.2004 г. № 214-ФЗ к отношениям, возникающим из договора участия в долевом строительстве, заключенного гражданином в целях приобретения в собственность жилого помещения или иных объектов недвижимости исключительно для личных, семейных, домашних, бытовых и иных нужд, законодательство о защите прав потребителей применяется в части, не урегулированной данным Законом. С учетом указанной нормы к спорам между гражданами и застройщиками могут применяться общие положения Закона РФ «О защите прав потребителей»: об альтернативной подсудности исков потребителей, об освобождении от уплаты государственной пошлины (в пределах суммы требований до 1 млн руб.), о праве потребителя на информацию, безопасность работы, о взыскании в пользу потребителя компенсации морального вреда и штрафа.

Обращаясь к практике разрешения споров между участниками долевого строительства — гражданами и застройщиками, можно выделить следующие типичные нарушения прав граждан (потребителей):

— заключение нескольких договоров участия в долевом строительстве в отношении одного и того же объекта;

— уклонение от государственной регистрации договора участия в долевом строительстве;

— отказ застройщика передать объект долевого строительства участнику, уклонение от передачи объекта долевого строительства после сдачи многоквартирного дома в эксплуатацию;

— просрочку передачи объекта (жилого помещения) участнику долевого строительства;

— передачу объекта долевого строительства в размере меньшем, чем был предусмотрен договором с участником долевого строительства;

— передачу объекта долевого строительства с недостатками (отступлениями от условий договора, проектной документации, обязательных требований и т. д.);

— необоснованный односторонний отказ застройщика от договора.

Уклонение застройщика от государственной регистрации договора или передачи объекта долевого строительства.

В связи с отсутствием требования обязательной государственной регистрации договора участия в долевом строительстве и уступки права требования по такому договору в отношении многоквартирных домов, разрешение на строительство которых выдано до 1 апреля 2005 г., на практике встречались случаи заключения нескольких договоров в отношении одного и того же объекта долевого строительства.

В подобной ситуации, если на жилое помещение претендуют несколько участников долевого строительства, обосновывающих свои права самостоятельными договорами (договором участия в долевом строительстве, договором уступки прав и пр.) и при этом спорное помещение еще не передано в собственность ни одному из них, преимуществом обладает тот из кредиторов, в пользу которого обязательство возникло раньше, а если это невозможно установить, — тот, кто раньше предъявил иск (ст. 398 ГК РФ).

Определяя момент заключения спорного договора, суд должен учитывать не только дату, указанную в тексте договора, но и совокупность других доказательств по делу, косвенно подтверждающих действительный момент совершения сделки по приобретению объекта долевого строительства: дату произведенного инвестором платежа (в соответствии с приходным ордером), дату получения инвестором кредита на приобретение жилого помещения (дату заключения кредитного договора с банком) и иные обстоятельства.

Б. обратилась в суд с иском к ООО «A-Стиль», ООО СКФ «Толстиков и К», ООО «РОИ» и К. о признании за ней права собственности на квартиру в доме № 7 по ул. Карамзина, выселении К. из указанной квартиры. Свои требования мотивировала тем, что 14.05.1994 г. между ООО СКФ «Толстиков и К», 000 «A-Стиль», гр. А. и гр. О. были заключены договоры о долевом участии в строительстве жилого дома, по условиям которых спорная квартира была выделена А., и последняя 15 февраля 1999 г. после полной оплаты квартиры переуступила свои права истице Б.

15 февраля 1999 г. ООО СКФ «Толстиков и К» заключило договор инвестирования в строительство вышеуказанной квартиры с ООО «РОИ», которое 26 октября 1999 г. переуступило гражданам К. права требования в отношении данной квартиры. Супруги К. предъявили встречный иск о признании за ними права общей долевой собственности в отношении спорной квартиры, ссылаясь на ничтожность заключенных между ООО «А-Стиль», А. и Б. договоров.

Решением Центрального районного суда г. Красноярска от 11 октября 2006 г., оставленным без изменения кассационным определением от 23 июля 2007 г., удовлетворены исковые требования Б., за которой признано право собственности в отношении спорной квартиры, супругам К. в удовлетворении встречного иска отказано. Судом установлено, что ООО «A-Стиль» надлежащим образом исполнило свои обязательства перед ООО СКФ «Толстиков и К» по заключенным в 1994 г. договорам о долевом участии в строительстве жилого дома, приобрело право требовать передачи квартиры в собственность, в дальнейшем данное право было переуступлено А., и от нее истице Б. Признавая за Б. право собственности в отношении спорной квартиры, суд правомерно исходил из того, что договоры, из которых возникло обязательство по передаче в собственность Б. квартиры, были заключены ранее, чем договор с супругами К. (Дело № 2-369/2006).

Еще в одном случае П. обратился с иском к ТСЖ «Зодчий» о признании права собственности на трехкомнатную квартиру, расположенную на 8-м этаже многоквартирного дома № XXX. В обоснование исковых требований указал, что решением Ленинского районного суда г. Красноярска от 20.01.2010 г. за П. признано право требования передачи спорной квартиры. В ноябре 2010 г. администрацией г. Красноярска в отношении многоквартирного дома № XXX выдано разрешение на ввод объекта в эксплуатацию. Однако ответчик уклоняется от передачи истцу спорной квартиры по акту приема-передачи. К участию в деле судом привлечен С. в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.

Решением Ленинского районного суда г. Красноярска от 31.05.2012 г. в удовлетворении иска П. отказано. Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 12.11.2012 г. № 33-9745/2012 указанное решение оставлено без изменения. Оставляя исковые требования П. без удовлетворения, суды исходили из следующих обстоятельств.

Судами установлено, что ООО «СКФ «Т. и Ко» выступало первоначальным застройщиком жилого дома, в котором находится спорная квартира, на основании разрешения на строительство и договора аренды земельного участка. Далее ООО «СКФ Т. и К» заключило с ООО «Стройтэкс-Инвест» договор № 41, по которому передало функции застройщика многоквартирного дома и право аренды земельного участка. В последующем указанный договор сторонами был расторгнут, функции застройщика и право аренды земельного участка возвращены ООО «СКФ Т. и К».

В связи с финансовыми затруднениями и приостановлением строительства ООО «СКФ Т. и К» и ТСЖ «Зодчий» заключили договор управления по завершению строительства дома, согласно которому ООО «СКФ Т. и К» поручает, а ТСЖ «Зодчий» принимает на себя управление, организацию дел и проведение работ по завершению строительства и ввода в эксплуатацию жилого дома. По условиям договора, ТСЖ «Зодчий» обязуется заключить договоры с инвесторами о внесении денежных средств, необходимых для завершения строительства дома и ввода дома в эксплуатацию, ведет прием и учет денежных средств, полученных от инвесторов. В свою очередь, ООО СКФ «Т. и К» передает ТСЖ «Зодчий» выявленные свободные квадратные метры для завершения строительства и ввода дома в эксплуатацию. Согласно актам приема-передачи — приложениям к вышеназванному договору, подписанным сторонами, при передаче данного объекта от ООО СКФ «Т. и К» к ТСЖ «Зодчий» спорная квартира, имевшая на тот момент строительный № Y, значилась в списке неинвестированных квартир, а П. не был указан в списке инвесторов жилого дома.

Вступившим в законную силу решением Ленинского районного суда г. Красноярска от 20.01.2010 г. за П. признано право требования жилого помещения в виде трехкомнатной квартиры № Y в многоквартирном доме № XXX. Из указанного решения следует, что 29.04.2005 г. между ООО «Стройтэкс-Инвест» и П. заключен договор о долевом участии в строительстве жилого дома, предметом которого является финансирование строительства квартиры №Y. Обязательства по оплате стоимости квартиры инвестором П. исполнены в полном объеме.

Вместе с тем ТСЖ «Зодчий», исполняя с 25.11.2005 г. функции застройщика жилого дома, не обладало информацией о П. как инвесторе спорной квартиры по договору с ООО «Строй-Инвест», поскольку квартира со строительным № Y была передана ТСЖ от ООО СКФ «Т. и К» как неинвестированная, без указания П. в списке инвесторов. С требованием о переоформлении договора участия в долевом строительства истец П. к ТСЖ «Зодчий» до завершения строительства дома не обращался, в связи с чем между ТСЖ «Зодчий» (Заказчик) и С. (Инвестор) был заключен договор о долевом участии в строительстве жилого дома в отношении спорной квартиры, по условиям которого С. обязуется уплатить денежные средства, необходимые для завершения строительства и ввода в эксплуатацию жилого дома, соразмерно причитающейся ему доле в общем имуществе и общей площади квартиры № Y. Данная обязанность исполнена С. надлежащим образом. После ввода дома в эксплуатацию по акту приема-передачи спорная квартира № Y была фактически передана инвестору С. в связи с исполнением им обязательств по договору о завершении строительства многоквартирного дома.

В соответствии со ст. 398 ГК РФ в случае неисполнения обязательства передать индивидуально-определенную вещь в собственность, в хозяйственное ведение, в оперативное управление или в возмездное пользование кредитору последний вправе требовать отобрания этой вещи у должника и передачи ее кредитору на предусмотренных обязательством условиях. Это право отпадает, если вещь уже передана третьему лицу, имеющему право собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления. Материалами дела подтверждается, что права на спорное жилое помещение по договору, заключенному ТСЖ «Зодчий» (застройщик) и С. (участник), фактически переданы С., который принял спорную квартиру по акту приема-передачи, до обращения П. в суд с настоящим иском. Следовательно, правовые основания для удовлетворения исковых требований П. о признании права собственности на квартиру отсутствуют.

Если спорное жилое помещение уже передано в собственность одному из участников долевого строительства, правило о преимуществе прав того кредитора, чье требование возникло раньше, не применяется. В подобных случаях пострадавший участник долевого строительства вправе потребовать от застройщика возмещения причиненных убытков в виде средней стоимости аналогичного жилого помещения.

Супруги Л. обратились с иском к ООО «Этаж» о взыскании рыночной стоимости квартиры и компенсации морального вреда. Свои требования мотивировали тем, что по договору уступки права требования от 14.07.2000 г. приобрели у Т. (первоначального инвестора) право на получение 3-комнатной квартиры площадью 65,6 кв. м, расположенной в 6 мкр. Октябрьского района г. Красноярска. Судебным решением от 01.03.2005 г. право собственности на вышеуказанную квартиру признано за гр.

Ш. Судом также установлено, что, заключая договор инвестирования с Т., ответчик не обладал правами в отношении спорной 3-комнатной квартиры.

В случае неисполнения должником обязательства кредитор вправе требовать возмещения убытков, в том числе расходов, которые вынужден будет понести для восстановления нарушенного права. В соответствии со справкой ООО «АРЕВЕРА-Недвижимость» средняя стоимость одного кв. м общей площади трехкомнатной квартиры новой планировки в Октябрьском районе г. Красноярска составляет 26 000 руб. Таким образом, в пользу истцов подлежит взысканию рыночная стоимость 65,6 кв. м — 1 705 600 руб.

Решением Октябрьского районного суда от 29.05.2006 г. каждому из истцов присуждена часть рыночной стоимости квартиры — 852 000 руб., а также компенсация морального вреда — 20 000 руб. При вынесении решения суд исходил из положений статьи 398 ГК РФ, в соответствии с которой право кредитора требовать передачи вещи в собственность отпадает, если вещь уже передана третьему лицу, имеющему право собственности, в таком случае кредитор вправе потребовать возмещения убытков. В статье 15 ГК РФ убытки определены как расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права.

В рассматриваемом случае нарушенное право истцов может быть восстановлено лишь путем предоставления им возможности приобрести аналогичную квартиру по средней рыночной цене (Дело № 2-182/2006).

На практике имеют место случаи, когда строительство многоквартирного дома и привлечение денежных средств граждан началось до вступления в силу Федерального закона № 214-ФЗ, однако разрешительная документация на дом оформлена уже в период действия данного Закона (после 31.03.2005 г.), что, как правило, сопровождается переоформлением и приведением в соответствие с законом ранее заключенных договоров с участниками долевого строительства, а также последующей государственной регистрацией. Переоформление договоров с участниками также может быть связано с привлечением для завершения строительства многоквартирного дома другого застройщика (в связи с банкротством первоначального или по иным причинам).

В подобных случаях застройщик нередко уклоняется от проведения государственной регистрации договора, производит ее избирательно, предпочитая тех участников, кто дал согласие на внесение дополнительных инвестиций и пр. Как следствие, участники обращаются к застройщику с иском о понуждении к государственной регистрации договора. При наличии необходимых предпосылок для проведения государственной регистрации (соответствие договора требованиям Федерального закона № 214-ФЗ, наличие разрешения на строительство, проектной декларации) и отсутствии каких-либо препятствий (притязаний третьих лиц в отношении объекта долевого строительства, обременений, арестов и запретов) исковые требования подлежат удовлетворению.

Поскольку требование о понуждении к государственной регистрации договора обращено к другой стороне договора — застройщику, регистрирующий орган (соответствующее управление Росреестра) по данной категории дел не является ответчиком, но может быть привлечен к участию в деле в качестве третьего лица — для уточнения правового режима спорного объекта долевого строительства (наличия в отношении объекта притязаний третьих лиц, обременений, арестов).

Л. обратился с иском к ООО «Стройтехника» о понуждении к государственной регистрации договора участия в долевом строительстве № 3/5-НЧ1 от 28.03.2008 г. Исковые требования мотивировал тем, что заключил с ответчиком вышеуказанный договор, предметом которого является строительство однокомнатной квартиры в жилом доме № 1 по ул. Пролетарская — ул. Бабушкина — ул. Копылова — ул. Боткинавг. Красноярске (строительный адрес). Обязательства по оплате стоимости квартиры истцом исполнены в полном объеме, в кассу ответчика внесено 1 507 500 руб. Поскольку разрешение на строительство дома было выдано после 30.04.2005 г., договор участия в долевом строительстве требует регистрации. Истец неоднократно обращался к ответчику с предложением зарегистрировать договор от 28.03.2008 г., однако ответчик от регистрации уклоняется, находится в процедуре банкротства. Письмом от 28.03.2011 г. конкурсный управляющий ООО «Стройтехника» сообщил истцу о том, что считает договор незаключенным («проектом» договора) и не будет учитывать его при формировании конкурсной массы. В свою очередь, отсутствие государственной регистрации договора препятствует надлежащей защите прав истца как участника долевого строительства (включению в Реестр кредиторов с требованием о передаче жилого помещения).

Установив, что договор от 28.03.2008 г. соответствует требованиям Федерального закона № 214-ФЗ и какие-либо препятствия для его государственной регистрации отсутствуют (согласно выписке из ЕГРЮЛ права других лиц в отношении спорного объекта долевого строительства не зарегистрированы), суд решил исковые требования Л. удовлетворить — произвести государственную регистрацию договора № 3/5-НЧ1 от 28.03.2008 г. участия в долевом строительстве однокомнатной квартиры в доме по адресу г. Красноярск, Октябрьский район, ул. Пролетарская — ул. Бабушкина — ул. Копылова — ул. Боткина, 1 (строительный адрес), заключенного между Л. и ООО «Стройтехника» (решение Советского районного суда г. Красноярска от 15.08.2012 г. по делу № 2-5940/2012).

В другом случае с аналогичным иском к ООО «Стройтехника» обратился В., который просил обязать ответчика произвести государственную регистрацию договора участия в долевом строительстве № 3/16-НЧ1 от 25.04.2008 г. Исковые требования мотивировал тем, что заключил с ответчиком вышеуказанный договор, оплатил стоимость квартиры в полном объеме.

Заявлением от 27.06.2012 г. гр. В. исковые требования уточнил, дополнительно просил признать недействительным договор участия в долевом строительстве, заключенный между ООО «Стройтехника» (застройщик) и ООО «Сибстройком» (участник) в отношении вышеуказанной квартиры. Требования мотивировал тем, что ответчик при заключении указанного договора распорядился объектом долевого строительства, который ему не принадлежит, что влечет недействительность договора на основании от. 168, 309 ГК РФ.

Ответчик ООО «Стройтехника» исковые требования не признал, в письменном отзыве пояснил, что еще в марте 2011 г. истцу было направлено извещение о том, что договор от 25.04.2008 г. не прошел государственную регистрацию, отсутствуют первичные документы об оплате участников стоимости квартиры, поэтому договор не будет учитываться конкурсным управляющим при формировании конкурсной массы и реестра кредиторов. Однако истец никак не отреагировал на данное сообщение, вследствие чего в последующем в отношении спорной квартиры был заключен договор с ООО «Сибстройком».

Решение Советского районного суда г. Красноярска от 01.10.2012 г. по делу № 2-5055/2012, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении исковых требований В. к ООО «Стройтехника» и ООО «Сибстройком» отказано. Причиной отказа в иске стало отсутствие бесспорных доказательств, подтверждающих внесение истцом В. платы за объект долевого строительства, а также наличие государственной регистрации прав на спорный объект за другим лицом (ООО «Сибстройком»), которое при заключении договора с застройщиком действовало добросовестно.

В случае уклонения застройщика от передачи объекта долевого строительства (жилого помещения) участник вправе понудить застройщика к исполнению обязательств по договору и передаче ему в собственность указанного в договоре жилого помещения (ст. 398 ГК РФ).

М. предъявил иск к ООО «Дом», правопреемнику ООО «Консоль», о передаче ему в собственность однокомнатной квартиры. Свои требования мотивировал тем, что 21.05.2003 г. между ним и ООО «Консоль» был заключен договор о долевом участии в финансировании жилого дома; договор был также подписан коммерческим банком «ЯрБанк», с которым истец заключил договор ипотечного кредитования. В соответствии с условиями договора М. оплатил ответчику 359 880 руб. В свою очередь, ответчик по условиям договора принял на себя обязательство по окончании строительства жилого дома передать в собственность истцу однокомнатную квартиру в вышеуказанном доме. В 2005 г. дом был введен в эксплуатацию, тем не менее ответчик уклоняется от передачи истцу квартиры в собственность.

Решением Ленинского районного суда г. Красноярска от 19 декабря 2006 г. исковые требования М. удовлетворены, на ООО «Дом» возложена обязанность передать в собственность истца однокомнатную квартиру и подписать акт приема-передачи этой квартиры. Суд правомерно исходил из того, что ответчик в силу обязательства, возникшего из договора, был обязан выполнить указанные действия; истец свои обязательства по оплате строительства квартиры исполнил надлежащим образом, односторонний отказ застройщика от исполнения обязательства недопустим (Дело № 2-964/2006).

Анализ практики судов общей юрисдикции свидетельствует о том, что суды не исключают возможность предъявления участником долевого строительства иска о признания за ним права собственности на жилое помещение, указанное в договоре с застройщиком.

Л. обратился в суд с иском к ООО «Этаж» о признании права собственности на квартиру в доме № 121 по ул. Красной Армии в г. Красноярске. Свои требования Л. мотивировал тем, что по договору долевого участия в строительстве от 21.10.1998 г., заключенному между ним и ТОО «Этаж», преемником которого является ответчик, последний обязался по окончании строительства передать ему в собственность спорную квартиру, к моменту подписания договора указанная квартира была полностью оплачена через ЗАО «Риэлт-сервис», однако по окончании строительства ответчик отказался от исполнения обязательств по договору.

Решением Октябрьского районного суда г. Красноярска от 01.12.2004 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 07.02.2005 г., в удовлетворении исковых требований отказано. Отказ в иске суд обосновал тем, что истец имеет право предъявлять к ответчику только требование о понуждении к исполнению им обязательств в том виде, в каком это предусмотрено в договоре, а именно требовать передать квартиру по акту, ввести дом в эксплуатацию, оказать содействие в оформлении необходимых правоустанавливающих документов. Требование Л. о признании права собственности на спорную квартиру не основано на законе. Суд второй инстанции признал отказ в удовлетворении исковых требований правомерным, посчитав, что истец может заявить лишь требование о понуждении ответчика к исполнению обязательств по договору.

Президиум Красноярского краевого суда в постановлении от 14.06.2005 г. признал неправильными выводы нижестоящих судов и, отменяя принятые по делу судебные акты, указал следующее. Статья 12 ГК РФ предусматривает, в том числе, такие способы защиты гражданских прав, как признание права и присуждение к исполнению обязанности в натуре. Посредством предусмотренных законом способов защиты гражданских прав производится восстановление (признание) нарушенных (оспариваемых) прав. В рассматриваемом случае Л. заявлено основанное на договоре долевого участия требование о признании за ним права собственности в отношении спорной квартиры. Отказав истцу в иске о признании права собственности на квартиру, суд ограничил его в выборе способа защиты нарушенного права. При повторном рассмотрении дела решением Октябрьского районного суда г. Красноярска от 13.11.2008 г. исковые требования Л. удовлетворены, за ним признано право собственности на спорную квартиру (Дело № 2-422/2008).

Еще в одном случае В. обратился в суд с иском к ЗАО «Сибагропромстрой» о признании права собственности на двухкомнатную квартиру, общей площадью 76,0 кв.м. Исковые требования мотивировал тем, что состоял с ответчиком в трудовых отношениях в период с 09.10.2001 г. по 04.07.2012 г., работая в должности начальника проектного бюро. 20 апреля 2005 г. между истцом и ответчиком был заключен договор № 332 о совместной деятельности в строительстве жилого дома № 4 в квартале БЦ-6 в жилом массиве «Аэропорт» Советского района г. Красноярска. По условиям указанного договора, истец (Инвестор) обязуется в качестве своего вклада в общее дело добросовестно отработать у ответчика (Предприятие) в течение 5 лет со дня подписания договора. В свою очередь, Предприятие обязуется создать Инвестору условия для работы, по истечении пятилетнего срока передать Инвестору в собственность квартиру. Истец свои обязательства по договору о совместной деятельности исполнил надлежащим образом, отработал у ответчика более 7 лет, каких-либо дисциплинарных взысканий не имел. Произвел в спорной квартире отделочные работы и установил сантехнику. Ответчик же после сдачи дома в эксплуатацию в 2006 г. уклоняется от оформления передачи квартиры в собственность истца, не подписывает акт приема-передачи квартиры.

Ответчик с иском не согласился, предъявил встречный иск о расторжении договора от 20.04.2005 г. № 332 в связи стем, что инвестором В. не в полном объеме исполнены обязательства по оплате квартиры: не внесен денежный вклад в сумме 600 000 руб. (наряду с трудовым участием), не оплачены работы по остеклению балкона. Также указы вал и на то, что в период действия трудового договора истцу В. неоднократно снижался размер премии за неудовлетворительную работу проектного бюро.

Входе рассмотрения дела истцом В. произведена оплата стоимости работ по остеклению балкона, в подтверждение представлена квитанция к приходному ордеру.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 20.11.2012 г. исковые требования В. удовлетворены, встречный иск ЗАО «Сибагропромстрой» отклонен за необоснованностью, поскольку из содержания договора от 20.04.2005 г. № 332 не следует обязанность В. дополнительно к трудовому участию внести денежный взнос в сумме 600 000 руб., работы по остеклению балкона истцом оплачены в полном объеме, задолженность перед застройщиком отсутствует. Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 18.02.2013 г. указанное решение оставлено без изменения (Архив Советского районного суда г. Красноярска, дело № 2-7221/2012).

Препятствиями для удовлетворения подобного иска могут быть следующие обстоятельства: участником долевого строительства не исполнены в полном объеме обязательства по оплате строящегося жилого помещения; многоквартирный дом, в котором расположено спорное жилое помещение, не введен в эксплуатацию. В последнем случае решение суда о признании за участником права собственности на объект долевого строительства было бы заведомо не исполнимым, поскольку регистрация права собственности на строящееся жилое помещение невозможна.

Нарушение срока передачи объекта долевого строительства.

При нарушении застройщиком срока передачи объекта долевого строительства, установленного договором, участник вправе требовать от застройщика выплаты неустойки и возмещения причиненных убытков.

Неустойка уплачивается участнику в размере 1/300 ставки рефинансирования ЦБ РФ, действующей надень исполнения обязательства, от цены договора за каждый день просрочки; если участником долевого строительства является гражданин, неустойка уплачивается застройщиком в двойном размере (ст. 6 Федерального закона от 31.12.2004 г. № 214-ФЗ). В литературе и судебной практике существует дискуссия относительно того, по состоянию на какую дату следует брать ставку рефинансирования — указанную в договоре конечную дату (день) передачи объекта долевого строительства участнику либо дату фактической передачи объекта и подписания акта приема-передачи. Применяя по аналогии правило п. 1 ст. 395 ГК РФ, можно предположить, что при уплате застройщиком неустойки в добровольном порядке последний вправе произвести ее расчет на день добровольного исполнения обязательства, а в случае взыскания неустойки в судебном порядке участник долевого строительства вправе произвести расчет неустойки исходя из ставки рефинансирования надень предъявления иска или на день вынесения решения[123].

Требование участника долевого строительства о взыскании неустойки за просрочку передачи объекта долевого строительства не подлежит удовлетворению в тех случаях, когда участник уклонялся от приемки объекта долевого строительства либо отказывался от подписания акта приема-передачи со ссылкой на наличие в передаваемом объекте недостатков, которые не являются существенными и не препятствуют пользованию данным объектом по назначению.

Т. обратилась в суд с иском к 000 «Стоун» о взыскании с ответчика неустойки за нарушение срока передачи квартиры по договору участия в долевом строительстве. В обоснование заявленных требований указал, что заключил с ответчиком договор, по условиям которого квартира должна быть передана участнику (Т.) во втором квартале 2008 г. В нарушение условий договора ответчик не передал истице квартиру.

Решением Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 20.12.2011 г. исковые требования Т. удовлетворены частично, с ООО «Стоун» в пользу истицы взыскана неустойка и штраф за нарушение прав потребителей.

По кассационной жалобе ответчика указанное решение отменено, с указанием следующих мотивов.

По условиям договора участия в долевом строительстве, ответчик обязан передать истцу квартиру в течение четырех месяцев после утверждения акта государственной комиссии о приемке объекта в эксплуатацию. Срок получения разрешения на ввод объекта в эксплуатацию определен 2-м кварталом 2008 г. в соответствии с п. 1.3 договора. Однако пунктом 7.5 договора предусмотрено, что в случае внесения изменений в распоряжение губернатора Санкт-Петербурга от 21 июля 2004 г. № 1309 относительно сроков окончания строительства объекта плановым сроком сдачи объекта в эксплуатацию будет считаться срок, определенный во вступившем в силу распоряжении Администрации Санкт-Петербурга о внесении соответствующих изменений.

Распоряжением Правительства Санкт-Петербурга от 18 июня 2010 г. № 143 срок реализации инвестиционного проекта был продлен до 11 сентября 2010 г. Распоряжением Правительства Санкт-Петербурга от 22.02.2011 г. № 43 срок реализации инвестиционного проекта был продлен до 11 марта 2011 г.

Разрешение на ввод в эксплуатацию получено 10 февраля 2011 г., в связи с чем квартира должна быть передана истице по акту до 10 июня 2011 г., но не раньше внесения всех платежей, предусмотренных договором (п. 3.5. договора).

Письменное уведомление об окончании строительства и вводе дома в эксплуатацию, необходимости доплаты за увеличение площади квартиры, а также предложение осмотреть квартиру и принять по акту приема-передачи направлено ответчиком в адрес истца в мае 2011 г.

Принимая решение о частичном удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что условиями договора предусмотрена обязанность ответчика передать истцу квартиру, однако квартира до настоящего времени не передана, что в силу п. 5 ст. 28 Закона РФ «О защите прав потребителей» является основанием для взыскания с ответчика неустойки за нарушение срока выполнения работ, в размере 3 % от цены работ за каждый день просрочки.

Судебная коллегия не может согласиться сданным выводом суда первой инстанции.

В соответствии с условиями договора, а именно п. 2.1.2, 2.1.3 договора, ответчик исполнил предусмотренные обязательства и в предусмотренный договором срок по окончании строительства направил истцу уведомление об окончании строительства и вводе дома в эксплуатацию с предложением осмотра квартиры и подписания акта приема-передачи.

Входе разбирательства в суде первой инстанции истица подтвердила факт получения данного уведомления. После получения уведомления истицей был произведен осмотр квартиры, по результатам которого составлен дефектовочный акт и ответчик обязался устранить выявленные замечания в течение 30 дней с даты подписания акта.

Выявленные недостатки ответчиком были устранены, составлен акт осмотра квартиры, в котором указано на следующие недоделки квартиры: окна (мытье и регулировка), мусор в квартире. Именно эти недостатки стали причиной отказа истицы Т. от подписания акта приема-передачи квартиры. Доказательства наличия в квартире каких-либо иных недостатков в материалы дела не представлены.

Между тем в силу п. 6 от. 753 ГК РФ заказчик вправе отказаться от приемки результата работ в случае обнаружения недостатков, которые исключают возможность его использования для указанной в договоре строительного подряда цели и не могут быть устранены подрядчиком или заказчиком.

Учитывая, что указанные в акте осмотра квартиры недостатки не относятся к числу существенных, не исключают возможность использования квартиры по ее назначению, у истицы Т. не имелось оснований для отказа в принятии квартиры по акту приема-передачи.

Поскольку установлено, что ответчик в установленный договором срок направил истице уведомление о необходимости осмотра квартиры и подписания акта приема-передачи, после осуществления истицей доплаты за увеличение площади предоставил квартиру для осмотра, которую истица не приняла, несмотря на отсутствие в ней строительных дефектов, то судебная коллегия полагает, что просрочка исполнения обязательств по договору ответчиком не допущена, в связи с чем истица не имеет права на взыскание неустойки за просрочку передачи квартиры.

Учитывая вышеизложенное, судебная коллегия считает, что обжалуемое решение нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене; в связи с тем, что обстоятельства, имеющие значение для дела, могут быть установлены на основании имеющихся в деле доказательств, судебная коллегия считает возможным вынести по делу новое решение об отказе в иске без направления дела для повторного рассмотрения в суд первой инстанции (Кассационное определение Санкт-Петербургского городского суда от 20.03.2012 г. № 33-4216/2012//СПС).

В другом случае суд, напротив, удовлетворил исковые требования участника долевого строительства о взыскании неустойки за просрочку передачи объекта долевого строительства, указав, что имеющиеся в жилом помещении недостатки (не выполнена разводка электрики с установкой розеток и выключателей, не установлен электросчетчик, не выполнены сантехнические вводы холодной и горячей воды, отопления и канализации) исключали возможность использования жилого помещения по назначению. Следовательно, участник вправе был отказаться от подписания акта приема-передачи объекта до устранения застройщиком вышеуказанных недостатков (апелляционное определение Ленинградского областного суда от 05.12.2012 г. № 33-5421/2012//СПС).

Дискуссионным является вопрос о том, при каких условиях с застройщика в пользу участника долевого строительства могут быть взысканы убытки, например, расходы участника по найму другого жилья в период просрочки застройщика (несвоевременной сдачи объекта долевого строительства). Как представляется, обязательным условием удовлетворения подобных требований потребителя будет наличие причинной связи между просрочкой застройщика и убытками участника (неизбежность расходов по найму другого жилья), а также соотносимость объекта долевого строительства и арендуемого жилого помещения (по площади и прочим характеристикам). Проверке подлежит и сам факт несения расходов участником долевого строительства, поскольку в ряде случаев участниками в подтверждение расходов по найму жилья представляются расписки от лиц, не являющихся собственниками арендованного жилого помещения или их уполномоченными лицами.

К. обратился в суд с иском к Красноярскому краевому фонду жилищного строительства (далее — ККФЖС) о взыскании неустойки за несвоевременную передачу объекта долевого строительства в размере 217 991 руб., убытков в сумме 88 000 руб., а также компенсации морального вреда в сумме 50 000 руб.

Исковые требования мотивировал тем, что на основании договора уступки права требования от 25.08.2010 г. приобрел право требования к ККФЖС передачи объекта долевого строительства (квартиры) в срок до 30.06.2011 г. Фактически квартира была передана истцу лишь 13.02.2012 г., просрочка составила 178 дней (с 01.07.2011 г. по 13.02.2012 г.). Кроме того, в связи с несвоевременной передачей объекта долевого строительства истец вынужден был снимать квартиру, понес расходы в сумме 88 000 руб., а также отложил переезд семьи в г. Красноярск, в связи с чем также просил взыскать с ответчика компенсацию морального вреда.

Ответчике иском не согласился, пояснил, что задержка строительства дома вызвана просрочкой выполнения работ подрядчиками, ходатайствовал о снижении размера неустойки, ссылаясь на непродолжительный период просрочки и факт предварительного извещения участника о возможной задержке сдачи дома в эксплуатацию.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 16.08.2012 г. по делу № 2-5485/12 исковые требования К. удовлетворены частично, с ответчика в пользу истца взысканы: неустойка в размере 60 000 руб., убытки в сумме 77 000 руб., компенсация морального вреда в сумме 10 000 руб., штраф за отказ удовлетворить требования потребителя в сумме 35 000 руб.

Удовлетворяя исковые требования К., суд исходил из того, что застройщик как предприниматель несет риск неисполнения обязательств его контрагентами (подрядчиками, субподрядчиками), не может оправдывать нарушение срока передачи объекта долевого строительства указанными обстоятельствами. Убытки К. в виде расходов по найму жилого помещения в течение 7 месяцев просрочки со стороны застройщика подтверждены необходимыми доказательствами: договор найма жилья, документы о внесении оплаты, свидетельство о регистрации права собственности на квартиру на имя наймодателя, выписка из ЕГРП об отсутствии у К. жилых помещений на праве собственности на территории г. Красноярска, справка К. с места работы.

В другом случае супруги Р., действуя в своих интересах и интересах несовершеннолетних детей, обратились к ККФЖС с аналогичными требованиями: о взыскании неустойки за просрочку передачи объекта долевого строительства, убытков в виде оплаты по договору найма жилья, компенсации морального вреда.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 15.11.2012 г. по делу № 2-7998/12 исковые требования Р. удовлетворены частично, в пользу истцов взыскана неустойка, компенсация морального вреда и штраф за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке. В удовлетворении требования о взыскании убытков отказано, поскольку истцами не представлены доказательства, бесспорно свидетельствующие о необходимости указанных затрат для семьи Р. и фактическом их несении.

В обоснование требования о возмещении убытков в размере 135 000 руб. истцами представлен договор найма от 10.01.2011 г. квартиры по адресу г. Красноярск, ул. М-ва, 22, кв. 93, по которому ООО «СжЦ «Ниагара» (наймодатель) в лице Н-ой предоставляет Р. (наниматель) в пользование квартиру, плата за пользование квартирой составляет 15 000 руб. Также представлены расписки Н-ой от 20.03.2011 г., 20.08.2011 г., 20.09.2011 г. и 20.12.2011 г., по которым она получила от Р. суммы в размере 45 000 руб., 45 000 руб., 45 000 руб. и 15 000 руб. за пользование квартирой. По запросу суда получена выписка из ЕГРП от 10.09.2012 г., из которой следует, что собственником квартиры по адресу г. Красноярск, ул. М-ва, 22, кв. 93 является гр. С-ов, право собственности зарегистрировано 09.04.2010 г. Характер отношений между собственником квартиры и ООО «СжЦ «Ниагара» либо директором последней — Н-ой представитель истцов пояснить не смог. Также не пояснил, по какой причине плата за пользование квартирой внесена не в кассу ООО «СжЦ «Ниагара», а непосредственно Н-ой. В подтверждение фактического переезда и проживания семьи Р. в г. Красноярск какие-либо доказательства также не представил. Между тем, согласно паспортным данным, супруги Р. зарегистрированы по месту жительства в другом населенном пункте.

Передача объекта долевого строительства с недостатками (меньшей площади, со строительными дефектами и пр.).

При передаче инвестору объекта долевого строительства, площадь которого меньше предусмотренной в договоре с застройщиком, инвестор вправе требовать возврата излишне уплаченной суммы. При этом на излишне уплаченные денежные суммы могут быть начислены проценты в соответствии с п. 1 ст. 395 ГК РФ.

Анализ судебной практики по спорам о взыскании стоимости излишней/недостающей площади объекта долевого строительства (неосновательного обогащения) свидетельствует о наличии следующих дискуссионных вопросов:

— вправе ли застройщик и участник долевого строительства согласовать в договоре условие о том, что отклонение фактической площади объекта (по результатам обмеров и технической инвентаризации) от указанной в договоре проектной площади объекта не влечет перерасчета цены договора;

— вправе ли стороны согласовать в договоре общую проектную площадь квартиры, включив в нее площадь лоджий, балконов, веранд и террас, которые согласно ч. 5 ст. 15 ЖК РФ не учитываются при подсчете общей площади жилого помещения;

— каким образом, с применением понижающих коэффициентов или без, производится подсчет площади балконов и лоджий для целей определения фактической площади квартиры.

Принимая во внимание, что участник долевого строительства лишен возможности влиять на ход строительства и внесение изменений в проектную документацию, при этом площадь квартиры (общая, жилая) является основной потребительской характеристикой жилого помещения как товара, условие договора участия в долевом строительстве о том, что отклонение фактической площади объекта от проектной площади не влечет изменения цены договора может быть расценено как ущемляющее права потребителя — в случае передачи ему объекта долевого строительства меньшей площади.

С учетом особенностей строительной деятельности и допустимых по СНиП отклонений от проектной документации, представляется возможным согласовать в договоре условие о том, что цена объекта долевого строительства не подлежит изменению (корректировке) при незначительных отступлениях от проектной площади, например, в диапазоне плюс-минус 1 кв.м.

П. обратилась в суд с иском к ЗАО «Инвестиционная компания «Дружба» о взыскании излишне уплаченных по договору денежных средств, указав, что 17.10.2003 г. заключила с ответчиком договор об инвестировании строительства жилого дома, в результате исполнения которого ответчик должен был передать ей квартиру общей площадью 64,44 кв. м, однако переданное ей ответчиком жилое помещение имеет площадь 58,4 кв. м, что на 6,64 кв. м, (или 5,6 %) меньше, чем указано в условиях договора, о чем истцу стало известно только после получения свидетельства о регистрации права собственности на квартиру и технического паспорта на квартиру.

Решением Гагаринского районного суда г. Москвы от 20.06.2011 г. исковые требования П. удовлетворены.

Не согласившись с указанным решением, ответчик обжаловал его в кассационном порядке, указав в качестве одного из доводов, что по условиям п. 5.2 договора от 17.10.2003 г. сторонами допускается плюс-минус 4 %-ное отклонение фактической общей площади квартиры от общей площади квартиры, указанной в договоре. В случае отклонения в сторону увеличения или уменьшения фактической площади квартиры более чем на 4 % от общей площади квартиры, указанной в п. 1.2. договора, у инвестора возникает обязанность по оплате превышения фактической площади или у компании возникает обязанность по возврату излишне внесенных денежных средств (п. 1.2. договора).

По мнению ответчика, суд первой инстанции неверно определил размер компенсации, причитающейся истице, исходя из всей суммы недостающей площади квартиры, не уменьшив ее на 4 % допустимого отклонения.

Судебной коллегией по гражданским делам Московского городского суда указанное решение оставлено без изменения, кассационная жалоба ответчика — без удовлетворения. Доводы жалобы о том, что суд первой инстанции неверно истолковал п. 5.2 договора и не произвел уменьшение компенсации, исключив часть цены, пропорциональной 4 % общей площади квартиры, судебной коллегией отклонены. Условие п. 5.2 признано ущемляющим права участника долевого строительства и недействительным в силу ч. 2 ст. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей» (кассационное определение Московского городского суда от 26.10.2011 г. № 33-34610).

В другом случае З.С.В. обратился в суд с иском к ООО «X» о взыскании убытков в связи с уменьшением фактической площади квартиры и компенсации морального вреда.

Решением Дзержинского районного суда Санкт-Петербурга от 15.08.2012 г. исковые требования З.С.В. удовлетворены, с ответчика в его пользу взыскана компенсация за уменьшение итоговой площади квартиры и компенсация морального вреда.

Отменяя указанное решение и отказывая в удовлетворении исковых требований, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда указала следующие мотивы. В соответствии со ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора и определении его условий по своему усмотрению. Одним из пунктов договора, заключенного между истцом и ответчиком, предусмотрено, что в случае превышения по данным обмера проектно-инвентаризационного бюро (ПИВ) площади передаваемой дольщику квартиры по сравнению с проектной площадью, указанной в договоре, дольщик в срок 10 банковских дней с момента получения соответствующих документов производит доплату стоимости излишне передаваемой площади. При отклонении приведенной площади менее чем на 1 кв. м перерасчет объема инвестирования по данному договору не производится.

В соответствии со СНиП 31-1-2003 и письмом Министерства регионального развития РФ от 09.10.2009 г. № 33350-ИП/08 под общей приведенной площадью квартиры понимается сумма площадей ее отапливаемых помещений и комнат, встроенных шкафов, а также неотапливаемых помещений, подсчитываемых с понижающими коэффициентами, установленными правилами технической инвентаризации.

В договоре стороны согласовали общую проектную площадь передаваемой по окончании строительства квартиры. По данным обмера ПИБ, фактическая площадь квартиры с учетом площади балконов/лоджий (определенной с понижающим коэффициентом) отличается от согласованной в договоре общей проектной площади менее чем на 1 кв. м, что не влечет перерасчета объема инвестирования по договору. Таким образом, взыскание в пользу истца компенсации за уменьшение итоговой площади квартиры противоречит условиям заключенного сторонами договора, вследствие чего решение суда первой инстанции подлежит отмене, а требования З.С.В. — отклонению (апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 21.11.2012 г. № 33-15352/2012).

По вопросу о том, допустимо ли включать в общую площадь квартиры площадь балконов, лоджий, веранд и террас, единообразной практики не сложилось. Однако в большинстве случаев суды исходят из того, что в силу ст. 421 ГК РФ стороны вправе согласовать в договоре подобное условие, указав вместо общей площади квартиры (термин, используемый в ч. 5 ст. 15 ЖК РФ для целей расчета платы за жилищные и коммунальные услуги) так называемую проектную площадь.

Информация о том, что в проектную площадь квартиры включается площадь балконов (лоджий, веранд), должна быть доведена до сведения участника долевого строительства при заключении договора в наглядной и доступной форме, исключающей возможность какого-либо заблуждения на этот счет. При отсутствии в договоре оговорки о том, что в проектную площадь квартиры включена площадь балконов (лоджий, веранд), суд исходит из определения общей площади квартиры, закрепленного в ч. 5 ст. 15 ЖК РФ, то есть без учета площади указанных неотапливаемых помещений[124].

Региональная общественная организация «Общественный надзор» в интересах граждан А., Б. обратилась с иском к ЗАО «Строительная компания «Южкузбасстрой» о защите прав потребителей. Требования мотивированы тем, что 13.04.2011 г. истцами и ответчиком был заключен договор участия в долевом строительстве многоквартирного жилого дома, в соответствии с которым ответчик обязан построить и передать истцам в собственность квартиру общей площадью 50,38 кв.м.

27.01.2012 г. ЗАО «СК «Южкузбасстрой» по акту приема-передачи передал истцам квартиру общей площадью 49,2 кв. м, что значительно меньше предусмотренной договором общей площади помещения. В связи с несоответствием площади построенной квартиры договору сумма соразмерного уменьшения цены договора составляет 38 997,60 руб.

Решением Куйбышевского районного суда г. Новокузнецка от 31.07.2012 г. исковые требования удовлетворены, с ответчика взыскана компенсация за недостающие метры общей площади квартиры.

Не согласившись с решением, ответчик обратился с апелляционной жалобой, в которой указал, что суд первой инстанции не принял во внимание следующие обстоятельства: отсутствие у истцов претензий по качеству при подписании акта приема-передачи квартиры, наличие в договоре условия о том, что цена является фиксированной и не подлежит изменению в случае передачи квартиры меньшей площади. Кроме того, уменьшение площади квартиры произошло, по мнению ответчика, в результате использования различных технологических методов по определению размеров площади при проектировании жилого дома и при осуществлении обмеров. Общая площадь квартиры с учетом балкона (3,6 кв. м) составляет 52,8 кв. м, поэтому площадь квартиры истцов не уменьшена в сравнении с договором.

Апелляционным определением Кемеровского областного суда от 04.10.2012 г. № 33-9833 указанное решение оставлено без изменения, апелляционная жалоба ответчика отклонена по следующим причинам. В договоре, заключенном между истцом и ответчиком, указан размер общей площади квартиры без каких-либо оговорок относительно включения в нее площади балкона. В свою очередь, условие договора о неизменности цены при уменьшении площади фактически передаваемой квартиры ущемляет права участника долевого строительства (потребителя) и является ничтожным.

По вопросу о том, каким образом производить подсчет площади балконов, лоджий и веранд (в случае включения их в общую проектную площадь квартиры), суды исходят из того, что стороны вправе согласовать в договоре понижающие коэффициенты. При отсутствии в договоре соответствующего условия (о коэффициентах), подсчет площади балконов, лоджий и веранд может производиться из расчета 1:1.

А. обратилась в суд с иском к ООО Фирма «Пойнт и К» о взыскании денежных средств, излишне уплаченных по договору участия в долевом строительстве. В обоснование иска указала, что по условиям договора ответчик обязался построить объект недвижимости — двухкомнатную квартиру общей площадью 80,24 кв. м. Однако фактически после окончания строительства истице передано 75,7 кв. м площади (из расчета 71,9 кв. м общая площадь квартиры + 3,8 кв. м площадь лоджии с учетом понижающего коэффициента), что на 4,54 кв. м меньше. Истица просила взыскать с ответчика излишне уплаченную стоимость квадратных метров квартиры и проценты за пользование чужими денежными средствами.

Решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 06.10.2011 г. иск удовлетворен.

Судебной коллегией по гражданским делам Свердловского областного суда указанное решение изменено, уменьшена сумма взыскиваемой компенсации за недостающие метры общей площади квартиры и процентов за пользование чужими денежными средствами. Выводы судебной коллегии мотивированы следующим.

Удовлетворяя исковые требования А., суд первой инстанции руководствовался положениями Инструкции о проведении учета жилищного фонда в Российской Федерации (утв. приказом Минземстроя России от 04.08.1998 г. № 37, в ред. постановления Госстроя от 12.10.2000 г. № 103), согласно которой общая площадь квартиры определяется как сумма площадей ее помещений, встроенных шкафов, а также площадей лоджий, балконов, веранд, террас и холодных кладовых, подсчитываемых с понижающим коэффициентом для лоджий — 0,5. При этом судом не учтено, что законом, иными правовыми актами не установлены специальные требования по определению цены договора подряда. Согласно п. 1 от. 424 ГК РФ исполнение договора оплачивается по цене, установленной соглашением сторон. При этом в силу п. 1, 4 от. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора и определении его условий.

Те документы, на которые сослался суд первой инстанции, обосновывая свой вывод о переплате, не регулируют вопросов установления цены работы по строительству объекта недвижимости. Поскольку в законах, иных нормативных актах отсутствуют обязательные для сторон спора цены, тарифы, расценки, стороны свободны в определении цены договора и выполненных работ. Анализ договора показывает, что стороны в договоре не предусмотрели применение к подсчету площади лоджии понижающего коэффициента, поэтому площадь лоджии следует учитывать с коэффициентом 1. Таким образом, общая площадь передаваемого истице объекта составляет 79,5 кв. м (71,9 кв. м + 7,6). При таких обстоятельствах суд неправильно применил нормы материального права. С ответчика следует взыскать в пользу истца разницу в стоимости 0,74 кв. м, из расчета 80,24–79,5. При таких обстоятельствам сумма взыскиваемой компенсации подлежит уменьшению (определение Свердловского областного суда от 19.01.2012 г. № 33-414/2012).

При передаче объекта долевого строительства с недостатками участник вправе потребовать от застройщика безвозмездного устранения недостатков, возмещения расходов, понесенных на устранение недостатков, либо соразмерного уменьшения цены (ст. 397 ГК РФ). Участник также вправе не подписывать акт приема-передачи жилого помещения, в котором застройщик снимает с себя ответственность за недостатки объекта долевого строительства.

Супруги 3. обратились в суд с иском к ООО «Консоль» о признании права собственности на квартиру, взыскании суммы убытков, необходимой для устранения недостатков, взыскании суммы компенсации морального вреда. Свои требования мотивировали тем, что по договору уступки, заключенному с ООО «Еонесси», приобрели право на получение от ООО «Консоль» в собственность однокомнатной квартиры в строящемся доме. После сдачи дома в эксплуатацию им была передана квартира с существенными недостатками, акт приема-передачи квартиры с условием освобождения ООО «Консоль» от ответственности за ненадлежащее исполнение договора они подписать отказались.

Заочным решением Солнечной постоянной сессии Советского районного суда г. Красноярска от 02.10.2006 г. исковые требования супругов 3. удовлетворены, за ними признано право общей собственности в отношении указанной квартиры, в их пользу взысканы понесенные истцами расходы на устранение недостатков отделочных работ и компенсация морального вреда (Дело № 2-636/2006).

Необоснованный отказ застройщика от исполнения договора.

Относительно новой категорией споров в сфере долевого строительства являются иски участников долевого строительства к застройщику о признании недействительным одностороннего отказа от исполнения договора (действий по одностороннему расторжению договора).

Г., X. обратились в суд с иском к ООО «Стройтехника», Управлению Росреестра по Красноярскому краю о признании незаконными действий Управления Росреестра по регистрации расторжения договора № 2/23-ПЧ7-1 участия в долевом строительстве от 24.08.2009 г., признании указанного договора действующим. Заявлением от 19.11.2012 г. истцы требования уточнили, просили признать недействительными действия ООО «Стройтехника» по одностороннему расторжению договора N92/23-1147-1, признать указанный договор действующим с восстановлением соответствующей записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, исковые требования в отношении Управления Росреестра по Красноярскому краю не поддерживали.

Исковые требования мотивировали следующим. 24.08.2009 г. между ООО «Стройтехника» (застройщик) и Г., X. (участники) был заключен договор участия в долевом строительстве, предметом которого является трехкомнатная квартира в первом подъезде дома по адресу г. Красноярск, Центральный район, ул. Водянникова — ул. Линейная, 1 (строительный адрес). По условиям договора участники обязаны внести оплату за строящуюся квартиру в сумме 1 538 876 руб. после регистрации договора, но не позднее 30.06.2010 г. В соответствии с договором зачета взаимных требований от 16.09.2009 г. обязательства Г., X. перед ООО «Стройтехника» по оплате стоимости квартиры исполнены в части 860 000 руб. Оставшаяся часть оплаты внесена не была.

25.08.2011 г. гр. Г. был уведомлен о том, что Арбитражным судом Красноярского края в отношении ООО «Стройтехника» введена процедура внешнего управления (в рамках дела о банкротстве). В ноябре 2011 г. гр. Г. было получено уведомление № 4854от08.11.2011 г. от внешнего управляющего ООО «Стройтехника» о том, что договор № 1/23-ПЧ7-1 расторгнут застройщиком в одностороннем порядке в связи с невнесением участниками оставшейся части оплаты по договору. В последующем на основании указанного уведомления Управлением Росреестра по Красноярскому краю была внесена регистрационная запись в ЕГРП о расторжении договора № 2/23-ПЧ7-1 участия в долевом строительстве, что стало известно истцам при получении выписки из реестра. Указанные действия застройщика Г. и X. считали незаконными, поскольку застройщик, расторгая договор, не имеет возможности возвратить им ранее внесенные инвестиции, является неплатежеспособным. Также указали на несоблюдение застройщиком процедуры предупреждения участников о предстоящем расторжении договора, поскольку соответствующие уведомления участникам не направлялись.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 28.01.2013 г. по делу № 2-896/2013 исковые требования Г. иХ. к ООО «Стройтехника» удовлетворены. Суд признал недействительным заявление ООО «Стройтехника» от 08.11.2011 г. о расторжении в одностороннем порядке договора участия в долевом строительстве № 2/23-ПЧ7-1 от 24.08.2009 г., также признал договор участия в долевом строительстве № 2/23-ПЧ7-1 от 24.08.2009 г., заключенный между ООО «Стройтехника» и Г., X. действующим, с восстановлением записи о государственной регистрации данного договора в ЕГРП.

Удовлетворяя исковые требования Г. и X., суд руководствовался следующим.

В силу от. 309, 310 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов. Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом.

Согласно от. 5 Федерального закона от 30.12.2004 г. № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» систематическое нарушение участником долевого строительства сроков внесения платежей, то есть нарушение срока внесения платежа более чем три раза в течение двенадцати месяцев или просрочка внесения платежа в течение более чем два месяца, является основанием для одностороннего отказа застройщика от исполнения договора в порядке, предусмотренном от. 9 Закона.

Согласно п. 3 от. 9 Закона при наличии оснований для одностороннего отказа застройщика от исполнения договора, застройщик вправе расторгнуть договор не ранее чем через тридцать дней после направления в письменной форме участнику долевого строительства предупреждения о необходимости погашения им задолженности по уплате цены договора и о последствиях неисполнения такого требования. В случае реализации указанного права (на односторонний отказ) застройщик обязан возвратить денежные средства, уплаченные участником долевого строительства в счет цены договора, в течение десяти рабочих дней со дня его расторжения (п. 5 от. 9 Закона).

В соответствии со от. 94, 95 Федерального закона от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» с даты введения внешнего управления вводится мораторий на удовлетворение требований кредиторов по денежным обязательствам. Указанный мораторий распространяется на все денежные обязательства, кроме текущих платежей, а также требований о взыскании задолженности по заработной плате, выплате вознаграждений авторам результатов интеллектуальной деятельности, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, о возмещении морального вреда.

Поскольку на дату одностороннего расторжения договора участия в долевом строительстве от 24.08.2009 г. № 2/23-ПЧ7-1, заключенного с Г. и X., в отношении ООО «Стройтехника» была введена процедура внешнего управления, ответчик заведомо не мог исполнить предусмотренную п. 5 от. 9 Федерального закона № 214-ФЗ обязанность возвратить участникам в течение 10 дней денежные средства, уплаченные в счет цены договора.

Из положений от. 201.14 Федерального закона от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности» (§ 7 «Банкротство застройщика») следует, что участники-кредиторы, имеющие к застройщику лишь денежные требования, при распределении денежных средств от продажи объекта строительства находятся в худшем положении (25 % стоимости объекта) в сравнении с участниками-кредиторами, имеющими к застройщику права требования по обязательствам, обеспеченным залогом объекта долевого строительства (60 % стоимости объекта).

При исследовании материалов регистрационного дела почтовые уведомления, подтверждающие факт извещения Г. и X. о необходимости погашения задолженности по договору участия в долевом строительстве, не обнаружены.

С учетом данных обстоятельств, суд пришел к выводу, что односторонний отказ (заявление от 08.11.2011 г.) ООО «Стройтехника» от исполнения договора участия в долевом строительстве от 24.08.2009 г. № 2/23-ПЧ7-1 не соответствует требованиям закона, был осуществлен с нарушением установленной законом процедуры, нарушает права истцов как участников долевого строительства и как кредиторов застройщика-должника, в силу от. 168 ГК РФ является недействительным.

4.2. Финансовые услуги

4.2.1. Банковские услуги

К банковским сделкам с участием потребителей можно отнести:

— договор банковского вклада;

— кредитный договор, заключенный в потребительских целях;

— договор об открытии и ведении банковского (текущего) счета;

— расчетные операции по поручению гражданина без открытия ему банковского счета[125];

— договор о выдаче и совершении расчетов с помощью банковской карты[126].

Банковский вклад.

Договор банковского вклада, в котором вкладчиком выступает гражданин, является публичным. Это означает, что банк не вправе устанавливать разные процентные ставки по вкладам, внесенным на одних и тех же условиях возврата (минимальная сумма вклада, срок возврата), в зависимости от категории потребителей (возраста заемщика, его профессии, социального положения и пр.), кроме случаев, прямо указанных в законе. За установление повышенных процентов по вкладам собственных сотрудников банк может быть привлечен не только к административной ответственности по ч. 3 ст. 14.8 КоАП РФ («Нарушение иных прав потребителя»), но и к налоговой ответственности за занижение налогооблагаемой базы.

ООО КБ «Каури» (банк) обратилось в Арбитражный суд Пермской области с иском о признании недействительным решения налоговой инспекции о привлечения банка к ответственности в виде штрафа за неполную уплату налога.

Решением от 18.04.02 г. в удовлетворении исковых требований отказано. ФАС Уральского округа, изучив кассационную жалобу банка, оставил решение без изменения.

Как следует из материалов дела, в ходе выездной налоговой проверки ООО КБ «Каури» инспекция установила списание в 2000 г. на расходы, включаемые в себестоимость оказываемых банком услуг, процентов по вкладам физических лиц — работников банка по высоким процентным ставкам. Налоговым органом в соответствии со ст. 40 Налогового кодекса РФ произведен перерасчет процентов и принято решение о доначислении банку налога на прибыль и пени, а также привлечении банка к налоговой ответственности по п. 1 ст. 122 НК РФ за неполную уплату налога на прибыль.

Отказывая в удовлетворении требований банка, арбитражный суд исходил из правомерности доначисления банку налога на прибыль. Вывод суда соответствует закону и материалам дела.

Как установлено судом, проценты по договорам банковского вклада, заключенным ООО КБ «Каури» с физическими лицами, являющимися его работниками, увеличены вопреки требованиям ст. 426 ГК РФ более чем на 20 % по сравнению с аналогичными договорами с физическими лицами, не являющимися работниками банка. При таких обстоятельствах доначисление налога на прибыль исходя из рыночных цен на соответствующие услуги произведено налоговым органом правомерно, соответствует ст. 20, 40 Налогового кодекса РФ и положениям ст. 426 ГК РФ, согласно которой цена и другие существенные условия публичного договора должны быть одинаковыми для всех потребителей (постановление ФАС Уральского округа от 16.07.2002 № Ф09-1449/02-АК.)[127].

Отношения банка и его клиентов по внесению в банк денежных сумм (вкладов), их возврату и выплате процентов по вкладу обладают определенной спецификой, которая отражена в гл. 44 ГК РФ («Банковский вклад»), Федеральном законе от 02.12.1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности»[128] и других нормативных актах[129]. При внесении гражданином вклада ему, как правило, открывается лицевой счет для учета приходных и расходных операций. Поэтому к отношениям между банком и вкладчиком по счету, на который внесен вклад, субсидиарно применяются правила гл. 45 ГК РФ («Банковский счет»), С учетом положений ст. 39 Закона о защите прав потребителей к отношениям, вытекающим из договора банковского вклада с участием гражданина, могут применяться лишь общие правила Закона о праве граждан на предоставление информации, о возмещении морального вреда, об альтернативной подсудности и освобождении от уплаты государственной пошлины.

В соответствии со ст. 837 ГК РФ выделяются два основных вида вклада: на условиях выдачи вклада по первому требованию (вклад до востребования) либо на условиях возврата вклада по истечении определенного договором срока (срочный вклад).

Если иное не предусмотрено договором банковского вклада, банк вправе изменять размер процентов, выплачиваемых по вкладам до востребования. В случае уменьшения новый размер процентов применяется к ранее внесенным вкладам лишь по истечении месяца со дня извещения вкладчиков об изменении процентной ставки.

Размер процентов по срочному вкладу гражданина или вкладу гражданина, внесенному на условиях его выдачи при наступлении определенных договором обстоятельств («условный вклад»), не может быть уменьшен банком в одностороннем порядке, если иное не предусмотрено законом (п. 3 ст. 838 ГК РФ).

До введения в действие части второй ГК РФ банки широко применяли правило ч. 2 ст. 29 Закона о банковской деятельности, позволявшее банку в одностороннем порядке изменить размер процентной ставки по вкладу в случаях, прямо предусмотренных договором с клиентом. Однако в 1999 г. эта практика была признана не соответствующей положениям п. 3 ст. 838 ГК РФ и неконституционной[130]. В ноябре 2007 г. ст. 29 Закона о банковской деятельности была дополнена положением о том, что по договору банковского вклада (депозита), внесенного гражданином на условиях его выдачи по истечении определенного срока либо по наступлении предусмотренных договором обстоятельств, банком не может быть односторонне сокращен срок действия этого договора, уменьшен размер процентов, увеличено или установлено комиссионное вознаграждение по операциям, за исключением случаев, предусмотренных федеральным законом.[131] Таким образом, в настоящее время вопрос об одностороннем изменении банком условий срочного вклада гражданина или вклада гражданина, внесенного на условиях выдачи при наступлении определенных договором обстоятельств, можно считать закрытым.

По договору банковского вклада любого вида, в котором вкладчиком является гражданин, банк обязан выдать сумму вклада или ее часть по первому требованию вкладчика. Условие договора об отказе гражданина от данного права является ничтожным (п. 2 ст. 837 ГК РФ). С учетом системного применения норм гл. 44 и гл. 45 ГК РФ к отношениям между банком и вкладчиком по счету, на который внесен вклад, правило о выдаче вклада по первому требованию вкладчика означает совершение банком соответствующих действий не позже дня, следующего за днем поступления в банк соответствующего распоряжения вкладчика (ст. 849 ГК РФ).

Кредитный договор.

Больше всего споров на практике вызывают договоры потребительского кредитования, в которых заемщиком выступает гражданин (физическое лицо), использующий сумму полученного кредита для удовлетворения личных, бытовых нужд: приобретение бытовой техники, жилого помещения, оплаты стоимости обучения и пр.

Как уже отмечалось, подобные договоры заключаются по модели договора присоединения (ст. 428 ГК РФ). Заемщик заполняет стандартную форму заявления о выдаче кредита (анкету), после чего, в случае согласия банка предоставить кредит, стороны подписывают кредитный договор, составленный банком заранее, то есть также в стандартной форме. Такая практика объективно способствует тому, что в содержание кредитного договора включаются условия, наиболее благоприятные для банка. Это, в свою очередь, приводит к ущемлению прав и законных интересов заемщика (потребителя).

Отсутствие в российском законодательстве примерного перечня несправедливых условий создает определенные сложности в квалификации тех или иных условий кредитного договора в качестве ущемляющих права заемщика. До недавнего времени одни и те же условия кредитных договоров получали различную правовую оценку в практике судов общей юрисдикции и арбитражных судов, равно как и в практике арбитражных судов различных регионов России. Так, условие кредитного договора о рассмотрении споров по местонахождению банка или его филиала рассматриваются арбитражными судами как ущемляющее права потребителя. В судах общей юрисдикции подобное условие еще недавно не вызывало каких-либо нареканий, поскольку формально соответствовало положениям ст. 29, 32 ГПК РФ (о праве сторон изменить своим соглашением подсудность спора, кроме случаев исключительной подсудности)[132].

В сентябре 2011 г. после продолжительного обсуждения с участием юридической общественности Президиум ВАС РФ опубликовал два обобщения судебной практики: информационные письма от 13 сентября 2011 г. № 146 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с применением к банкам административной ответственности за нарушение законодательства о защите прав потребителей при заключении кредитных договоров» и № 147 «Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с применением положений Гражданского кодекса Российской Федерации о кредитном договоре».

Из Обзора по вопросам привлечения банков к административной ответственности можно вывести следующий перечень несправедливых условий кредитного договора, нарушающих права и законные интересы заемщика (потребителя):

— условие кредитного договора, направленное на прямое или косвенное установление сложных процентов (процентов на проценты), поскольку им «обходится» установленный законом запрет сложных процентов (п. 3);

— условие договора, согласно которому банк вправе потребовать от заемщика досрочного исполнения обязательств (возврата кредита в полном объеме) в случае ухудшения финансового положения заемщика, например при снижении заработной платы или увольнении заемщика (п. 4);

— условие договора о том, что споры по иску банка к заемщику-гражданину рассматриваются судом по местонахождению банка (п. 7);

— о запрете заемщику в течение определенного времени с момента заключения договора возвращать сумму кредита (мораторий) либо о взыскании с заемщика комиссии за досрочный возврат кредита (п. 12);

— условие о праве банка в одностороннем порядке изменять тарифы на свои услуги в течение срока действия договора (п. 13);

— о возложении на заемщика издержек по погашению регистрационной записи об ипотеке (п. 15).

Часть из перечисленных выше условий были квалифицированы в качестве ущемляющих права заемщика (потребителя) в силу прямого несоответствия закону. Например, условие о взыскании с заемщика штрафа за отказ от получения кредита не соответствует положениям п. 2 ст. 821 ГК РФ; условие о праве банка в одностороннем порядке изменять тарифы на услуги — ст. 310 ГК РФ, ч. 4 ст. 29 Федерального закона от 02.12.1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности» (вред, от 15.02.2011 г.). Для квалификации в качестве несправедливого условия, запрещающего заемщику досрочно возвратить сумму кредита (или с уплатой комиссии), потребовалось расширительное толкование ст. 32 Закона о защите прав потребителей и выведение в качестве общей нормы (распространяющейся и на кредитные договоры) права потребителя отказаться от исполнения договора с возмещением другой стороне фактически понесенных расходов. Еще в одном случае применительно к праву банка досрочно взыскать сумму кредита при ухудшении финансового положения заемщика Президиум ВАС РФ указал на то, что подобное основание не связано с какими-либо виновными действиями заемщика, охватывается обычным риском предпринимательской деятельности кредитной организации. Иными словами, требование банка о досрочном погашении кредита является гражданско-правовой санкцией, для которой необходимо достаточное основание — какие-либо неправомерные действия заемщика.

Следует отметить, что ряд условий кредитных договоров, также вызывавших определенные споры в литературе и судебной практике, были отнесены к допустимым, то есть не противоречащим ГК РФ и законодательству о защите прав потребителей:

— о праве банка потребовать досрочного возврата всей суммы кредита в случае нарушения заемщиком обязательств по уплате очередной части кредита (п. 1);

— об увеличении процентной ставки по кредиту в два раза в случае просрочки заемщика (п. 2);

— о страховании заемщиком жизни и здоровья, если заемщик имел возможность заключить с банком кредитный договор и без названного условия (п. 8).

В первом и во втором случаях эксперты исходили из того, что указанными условиями кредитного договора предусмотрены определенные санкции к заемщику, не исполняющему свои обязательства, при этом ГК РФ допускает возможность их применения (ст. 395, 811 ГК РФ).

Применительно к включению в кредитный договор условия о страховании заемщиком жизни и здоровья позиция Президиума ВАС РФ сводится к тому, что указанную услугу (по страхованию) банк не вправе навязывать заемщику. Вместе с тем банк вправе предложить заемщику на выбор: получение кредита с условием о страховании жизни и здоровья либо без страхования, но по более высокой процентной ставке. Само по себе условие о страховании не является несправедливым, поскольку направлено на снижение риска невозврата кредита, то есть на обеспечение законных интересов банка.

Указанная позиция, направленная на разграничение случаев навязанных и добровольно принятых услуг по личному страхованию, получила развитие в практике судов общей юрисдикции.

КРОО «Защита потребителей» обратилась в суд в интересах Г. с иском к ОАО «НБ «ТРАСТ» о защите прав потребителей, просила признать недействительными условия кредитного договора от 29.01.2011 г. в части возложения на заемщика обязанности застраховать жизнь и здоровье, взыскать с ответчика страховую премию в сумме 47 500 руб. в качестве убытков, неустойку за просрочку удовлетворения требований потребителя и компенсацию морального вреда. Исковые требования мотивированы тем, что услуга по страхованию жизни и здоровья была навязана заемщику Г. в качестве обязательного условия выдачи кредита.

Решением Ачинского городского суда от 28.05.2012 г. в удовлетворении исковых требований отказано в полном объеме. Отказывая в иске, суд первой инстанции пришел к выводу, что услуга по страхованию была приобретена заемщиком Г. добровольно, подтверждением чему является его подпись в страховом полисе. Доказательства того, что при отказе от приобретения страхового полиса в выдаче кредита также было бы отказано, заемщик Г. не представил.

Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 06.08.2012 г. по делу № 33-6688/2012 указанное решение отменено, исковые требования КРОО «Защита потребителей» в интересах Г. удовлетворены. В качестве основания отмены решения указано, что суд первой инстанции необоснованно возложил на потребителя Г. бремя доказывания того обстоятельства, что услуга по личному страхованию была ему навязана. Между тем из содержания п. 2 ст. 935 ГК РФ не следует обязанность гражданина страховать свою жизнь и здоровье. Указанное условие включено в кредитный договор по инициативе банка, принято заемщиком Г. путем присоединения — подписания заявления оферты на бланке ОАО «НБ «ТРАСТ». Следовательно, именно ответчик должен быть представить доказательства того, у заемщика Г. имелась возможность оформить кредит без одновременного приобретения страховой услуги. Такие доказательства, в частности, наличие у Банка в спорный период времени кредитных программ (предложений) без обеспечения с помощью страхования жизни и здоровья заемщика, в материалах дела отсутствуют.

В изложенном выше примере судебная коллегия обоснованно указала на обязанность кредитной организации, использующей стандартные формы заключения договора (заявление-анкета о предоставление кредита, заявление о присоединении к Программе коллективного страхования и т. д.), доказать тот факт, что заемщик имел возможность получить кредит без одновременного приобретения страховой услуги, то есть обеспеченный каким-либо иным образом, либо по более высокой процентной ставке[133]. В обоснование доводов о добровольном приобретении заемщиком страховой услуги кредитная организация вправе представить заявление-анкету заемщика, которая предусматривает выбор условий кредитования (с одновременным личным страхованием и без такового), письменные доказательства того, что решение о выдаче кредита было принято до заключения договора страхования и доведено до сведения заемщика[134].

Следует также отметить, что предлагаемая банком альтернативная программа кредитования — без одновременного страхования жизни и здоровья заемщика, но по более высокой процентной ставке — должна быть разумной, сопоставимой с другими кредитными продуктами без обеспечения. Если процентная ставка по кредиту без страхования жизни и здоровья заемщика равна или превышает эффективную процентную ставку по кредиту со страхованием (общую стоимость кредита), следует говорить о том, что предлагаемая банком «альтернатива» носит притворный характер, а у заемщика не было реальной возможности получить кредит без одновременного приобретения страховой услуги (поскольку полная стоимость кредита для заемщика остается той же).

Б. обратился в суд с иском к ОАО «АК БАРС» БАНК (далее — Банк), ООО «СК «Ренессанс Жизнь» о признании частично недействительными условий кредитного договора, предусматривающих страхование заемщиком жизни и здоровья, договора страхования и применении последствий недействительности указанных сделок в виде возврата уплаченной страховой премии.

Решением Приволжского районного суда г. Казани Республики Татарстан от 30.05.2012 г. исковые требования Б. удовлетворены: п. 2.2.3 кредитного договора, а также договор кредитного страхования, заключенный между Б. и ООО СК «Ренессанс Жизнь», признаны недействительными. С ООО «СК «Ренессанс Жизнь» в пользу Б., с ООО «АК БАРС» Банк в пользу истца взыскана сумма уплаченной страховой премии и компенсация морального вреда.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Татарстан от 13.09.2012 г. № 33-9263/12 указанное решение отменено, в иске Б. отказано по следующим основаниям. Из материалов дела следует, что на момент заключения с истцом кредитного договора Банк применял разработанные им правила выдачи кредитов физическим лицам для целей приобретения автотранспортных средств. В соответствии с этими правилами страхование жизни и здоровья заемщика относится к мерам по снижению риска невозврата кредита, причем правилами было предусмотрено, что кредит может быть выдан заемщику и в отсутствие договора страхования, но в этом случае по кредиту устанавливается более высокая процентная ставка. Также по установленным Банком кредитным предложениям процентная ставка снижалась при условии предоставления потенциальным заемщиком сведений о своих доходах. Истцу альтернативные условия автокредитования Банком были предложены. Разница между данными процентными ставками не является дискриминационной. Кроме того, из материалов дела следует, что решение Банка о предоставлении кредита не зависело от согласия заемщика застраховать свою жизнь и здоровье в пользу Банка. Судом первой инстанции указанные обстоятельства не были учтены, что и стало причиной неверного вывода о навязанном характере услуг по личному страхованию.

Еще в одном случае суд удовлетворил исковые требования ОАО «Банк Москвы» к П.С.В. о взыскании задолженности по кредитному договору, одновременно отклонив встречный иск П.С.В. к Банку о расторжении кредитного договора и возмещении убытков в виде уплаченной страховой премии. Отказывая в удовлетворении встречного иска, суд указал на то, что по Условиям кредитования ОАО «Банк Москвы» кредит мог быть выдан заемщику и в отсутствие договора страхования, но в этом случае по кредиту устанавливается более высокая процентная ставка (24,5 %), а с заключением договора страхования — 21,5 %. Разница между процентными ставками при кредитовании со страхованием и без страхования являлась разумной. П.С.В. выбрал вариант кредитования, предусматривающий в качестве одного из обязательных условий страхование жизни и здоровья, с более низкой процентной ставкой, что свидетельствует о добровольности страхования и опровергает его доводы о навязывании услуги по страхованию (апелляционное определение Кемеровского областного суда от 16.10.2012 г. № 33-10143//СПС).

Нарушение прав заемщика (потребителя) может быть связано с неполным информированием об оказываемых банком услугах. В тех случаях, когда банк берет на себя роль «посредника» (страхового агента) при заключении договора страхования между заемщиком и страховой организацией, например, путем присоединения заемщика к коллективной Программе страхования или перечисления страховой премии в страховую организацию, до сведения заемщика не всегда доводится информация о размере комиссионного вознаграждения банка за посреднические услуги. Со ссылкой на положения ч. 1 ст. 12 Закона РФ «О защите прав потребителей» заемщик вправе требовать от банка возмещения причиненных убытков.

КРОО «Защита потребителей» в интересах С. обратилась с иском к ОАО «Сбербанк России» (далее — Банк) о защите прав потребителя. Исковые требования мотивированы тем, что 01.06.2011 г. гр. С. заключил с ответчиком кредитный договор на сумму 440 000 руб. При заключении договора Банк обязал истца застраховаться от несчастных случаев и болезней, включив соответствующее условие в стандартную форму заявления-анкеты на выдачу кредита. 01.06.2011 г. истец был застрахован по коллективному договору страхования жизни и здоровья в ООО «Страховая компания «Росгосстрах-Жизнь», с указанием в качестве выгодоприобретателя ОАО «Сбербанк России». Единовременно с него была удержана плата за подключение к программе страхования в размере 39 636,03 руб. Со ссылкой неуказанные обстоятельства истец просил взыскать с ответчика убытки в виде платы за подключение к программе страхования, неустойку, проценты за пользование чужими денежными средствами и компенсацию морального вреда.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 12.12.2012 г. по делу № 2-8402/12 исковые требования удовлетворены частично, с ответчика в пользу С. взыскана сумма комиссионного вознаграждения за подключение к программе коллективного добровольного страхования жизни и здоровья заемщиков в размере 26 871,88 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами, неустойку, компенсацию морального вреда и штраф. Изучив материалы кредитного дела С. (заявление-анкету, Программу кредитования, тарифный план по кредиту и пр.), суд пришел к выводу, что истец добровольно выбрал вариант кредитования с обеспечением в виде страхования жизни и здоровья, поэтому услуга по страхованию не является навязанной. Вместе с тем суд указал на то, что информация о стоимости страховой услуги не была доведена до сведения потребителя С. должным образом, поскольку ответчик (Банк) письменно не разъяснил С., что в плату за подключение к программе коллективного страхования входит собственно страховая премия — 7992 руб. и комиссионное вознаграждение банка — 26 871,88 руб.

Не согласившись с указанным решением, ответчик обжаловал его в апелляционном порядке.

Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы ОАО «Сбербанк России», судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда оставила решение без изменения (апелляционное определение Красноярского краевого суда от 20.03.2013 г. // СПС)[135].

На практике при выдаче ипотечных кредитов или кредитов на приобретение автотранспортных средств, обеспеченных залогом приобретаемого имущества (квартиры, автомобиля), на заемщика, как правило, возлагается обязанность застраховать предмет залога. Указанное требование кредитного договора (Условий кредитования) закону не противоречит. В силу п. 1 ст. 343 ГК РФ залогодатель или залогодержатель в зависимости от того, у кого из них находится заложенное имущество, обязан, если иное не предусмотрено законом или договором, страховать за счет залогодателя заложенное имущество на сумму не ниже размера обеспечиваемого обязательства. О нарушении прав потребителя можно говорить лишь в том случае, если банк навязывает заемщику конкретную страховую организацию, лишая возможности свободного выбора условий страхования, включая размер страховой премии. В подобных случаях заемщик со ссылкой на положения п. 2 ст. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей» вправе требовать от банка возмещения убытков в виде разницы между уплаченной страховой премией (в указанной банком страховой компании) и средней ценой аналогичной страховой услуги, существующей в данной местности.

Проблема включения банком в кредитный договор несправедливых условий нашла отражение и в другом подготовленном Управлением частного права ВАС РФ Обзоре судебной практики — по спорам, связанным с применением положений ГК РФ о кредитном договоре.

Вопреки распространенной в судебной практике позиции[136], эксперты признали вполне допустимым условие кредитного договора, в соответствии с которым заемщик обязуется в течение срока пользования кредитом не получать кредиты в других кредитных организациях, не давать поручительство по обязательствам третьих лиц и не предоставлять имущество в залог (п. 9). По мнению экспертов, указанное обязательство заемщика воздерживаться от определенных действий в достаточной степени конкретизировано по кругу сделок и во времени, поэтому не может рассматриваться как ограничивающее правоспособность заемщика и не противоречит ст. 22 ГК РФ.

Эксперты также высказались относительно правомерности взимания банком с заемщика разного рода комиссий: банк имеет право на получение отдельного вознаграждения (комиссии) наряду с процентами за пользование кредитом в том случае, если оно установлено за оказание самостоятельной услуги клиенту; в остальных случаях суд оценивает, могут ли указанные комиссии быть отнесены к плате за пользование кредитом (п. 4).

Условия кредитного договора о тех комиссиях, обязанность по уплате которых является периодической, а сумма определяется как процент от остатка задолженности заемщика перед банком на дату платежа (комиссия за поддержание лимита кредитной линии, за ведение ссудного счета), являются притворными и прикрывают договоренность сторон о плате за кредит, которая складывается из размера процентов, установленных в договоре, а также всех названных в договоре комиссий. Поскольку воля сторон кредитного договора была направлена на то, чтобы заключить договор с такой формулировкой условия о плате за предоставленный кредит, а закон, запрещающий включение подобных условий в кредитный договор, отсутствует, данное условие договора не может быть признано недействительным. Иными словами, эксперты Президиума ВАС РФ признали вышеуказанные комиссии составной частью платы за пользование кредитом.

Иные же комиссии (комиссия за рассмотрение кредитной заявки, за выдачу кредита) по условиям договора уплачиваются единовременно при выдаче кредита из денежных средств, подлежащих зачислению на счет заемщика, поэтому подлежат оценке судом на предмет того, взимаются ли они за совершение банком действий, которые являются самостоятельной услугой, создающей для заемщика какое-либо дополнительное благо или иной полезный эффект. Поскольку данные комиссии предусмотрены за стандартные действия, без совершения которых банк не смог бы заключить и исполнить кредитный договор, соответствующие условия кредитного договора являются ничтожными (ст. 168 ГК РФ), а денежные суммы, уплаченные банку в их исполнение, подлежат возврату (п. 2 ст. 167 ГК РФ). И напротив, вполне допустима комиссия за кредитование расчетного счета заемщика (т. е. овердрафт), поскольку в этом случае банковская услуга заключается в предоставлении заемщику возможности совершить платеж, несмотря на недостаточность или отсутствие денежных средств на его расчетном счете (ст. 850 ГК РФ).

Позиция Президиума ВАС РФ о том, что уплачиваемые заемщиком периодически комиссии (за сопровождение кредита, ведение ссудного счета) по существу являются составной частью платы за пользование кредитом и соответствующие условия кредитного договора не нарушают прав заемщика, продиктована желанием обеспечить большую стабильность договорных отношений в сфере предпринимательского кредитования. Экспертами принято во внимание относительное равенство переговорных возможностей банка и заемщика, осуществляющего предпринимательскую деятельность (юридического лица, индивидуального предпринимателя), который осознанно идет на уплату подобных комиссий как составной части процентов за пользование кредитом.

Между тем при заключении кредитного договора с гражданином (потребителем) подобное равенство переговорных возможностей отсутствует, поэтому вышеуказанное разъяснение Президиума ВАС РФ о допустимости периодически уплачиваемых комиссий рассчитано именно на отношения банков с заемщиками-предпринимателями.

Практика судов общей юрисдикции по делам об оспаривании условий кредитных договоров об оплате заемщиком комиссии за ведение ссудного счета, обслуживание (сопровождение кредита) после опубликования вышеуказанных обзоров Президиума ВАС РФ осталась прежней. Соответствующие условия кредитных договоров суды признают недействительными (ничтожными в силу ст. 168 ГК РФ), взыскивая в пользу потребителя неосновательно удержанные суммы комиссий в качестве применения последствий недействительности ничтожной сделки. К требованиям заемщика-гражданина о признании недействительным условия кредитного договора, возлагающего на заемщика обязанность по оплате комиссий и применении последствий недействительности сделки (возврате уплаченной суммы комиссии) подлежит применению трехлетний срок исковой давности, который начинает течение с момента начала исполнения ничтожного условия кредитного договора (п. 1 ст. 181 ГК РФ).

Достаточно противоречиво складывается судебная практика по вопросу о том, является ли навязанной услуга банка по выдаче заемщику кредитной карты, открытию специального карточного счета (СКС) и последующему расчетно-кассовому обслуживанию.

И. обратился в суд с иском к банку о защите прав потребителя. Свои требования он мотивировал тем, что между ним и ответчиком был заключен кредитный договор на сумму 200 000 руб. сроком на 60 месяцев. По условиям договора заемщик (истец) должен ежемесячно осуществлять платеж в сумме 6594 руб., включающий в себя часть суммы основного долга, проценты за пользование кредитом, а также комиссию за расчетно-кассовое обслуживание в размере 0,97 % от суммы полученного кредита. Считая, что услуга по открытию специального карточного счета (СКС) и комиссия за его обслуживание были навязаны ответчиком, И. обратился в суд с требованиями о признании условия кредитного договора об уплате комиссии недействительным, взыскании неосновательно полученной комиссии за 22 месяца в размере 42 680 руб. и возложении на ответчика обязанности произвести перерасчет ежемесячного взноса в счет погашения кредита.

Решением мирового судьи судебного участка № 163 в Центральном районе г. Красноярска от 13 апреля 2010 г. исковые требования И. удовлетворены.

Апелляционным определением Центрального районного суда г. Красноярска от 17 августа 2010 г. решение мирового судьи отменено, по делу вынесено новое решение об отказе И. в удовлетворении исковых требований. Отказывая И. в удовлетворении исковых требований к банку, суд апелляционной инстанции исходил из того, что между сторонами спора сложились, наряду с кредитными отношениями, также отношения по договору банковского счета (гл. 45 ГК РФ). С учетом положений от. 851 ГК РФ, предусматривающей обязанность клиента оплачивать услуги банка по совершению операций по счету, суд пришел к выводу, что условие кредитного договора об уплате комиссии за открытие и обслуживание СКС не противоречит закону.

Президиум Красноярского краевого суда не согласился с выводами суда апелляционной инстанции, отменил апелляционное определение и оставил в силе решение мирового судьи по делу, указав на следующие обстоятельства. В материалах дела имеется заявление И. о предоставлении кредита на неотложные нужды, оформленное на стандартном бланке банка, из которого следует, что истец обратился к ответчику за получением кредита в сумме 200 000 руб. На обороте указанного заявления содержится указание о том, что одновременно с заключением кредитного договора с заемщиком также заключается договор о выдаче кредитной карты и открытии СКС. Указанные условия заранее включены банком в стандартную форму заявления и не предполагают возможность заемщика выбрать лишь одну из предлагаемых услуг — получение кредита без одновременного приобретения других услуг. Между тем в силу п. 2 от. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей» продавец(исполнитель) не вправе навязывать потребителю дополнительные услуги. В материалах дела отсутствуют доказательства, указывающие на потребность И. в каких-либо иных услугах банка помимо получения кредита, а также доказательства совершения И. каких-либо операций по счету, кроме внесения платежей в счет погашения кредита. Указанные обстоятельства судом апелляционной инстанции не учтены, сделан вывод о добровольном волеизъявлении истца на заключение смешанного договора, включающего элементы кредитного договора и договора банковского счета[137].

Приведенный пример не следует трактовать как безусловное доказательство неправомерности взимания с заемщиков (потребителей) комиссий за открытие и обслуживание счета по карте, выдачу наличных денежных средств со счета, перевыпуск банковской карты и пр. В ряде случаев основной потребностью гражданина является получение банковской карты — для зачисления заработной платы, проведения безналичных расчетов за товары в магазине, подтверждения платежеспособности при выезде за границу Обслуживание владельца расчетной (дебетовой) карты и кредитной карты осуществляется на основании договора банковского счета[138]. При этом возможность овердрафта, т. е. кредитования счета при нулевом остатке, является лишь дополнительной услугой к расчетно-кассовому обслуживанию по карте.

Широкое распространение получили кредитные карты, позволяющие владельцу карты оплачивать в безналичном порядке и без взимания какой-либо комиссии товары и услуги, приобретаемые в торговой сети. Более того, договором о выпуске карты может быть предусмотрен так называемый «льготный» (или беспроцентный) период, в течение которого владелец карты пользуется кредитными средствами банка без уплаты процентов. В то же время за выдачу наличных средств со счета по карте, как правило, предусмотрена комиссия в пользу банка. В подобной практике нет ничего предосудительного, поскольку гражданину при заключении договора о выдаче и обслуживании кредитной карты разъясняются указанные особенности расчетно-кассового обслуживания («тарифный план»),

КРОО «Соцпотребконтроль» обратилась в суд в интересах Ч. с иском к ЗАО «Тинькофф Кредитные Системы» (далее — Банк) о защите прав потребителя. Заявление мотивировано тем, что 26.08.2008 г. сторонами был заключен договор о выпуске и обслуживании кредитной карты Тинькофф Платинум по тарифному плану 1.0. Договором предусмотрены уплата заемщиком Банку комиссии за выдачу наличных денежных средств и платы за включение в Программу страховой защиты. По мнению истца, указанные условия ущемляют права потребителя, поскольку действия Банка по зачислению кредита на банковский счет заемщика-потребителя либо выдача кредита наличными денежными средствами не являются самостоятельной банковской услугой. С учетом указанным доводов истец просил взыскать с ответчика в пользу Ч. неосновательное обогащение в виде уплаченных заемщиком комиссий за выдачу наличных денежных средств в сумме 1624 руб. и платы за включение в Программу страховой защиты в сумме 3767,61 руб., а также проценты за пользование чужими денежными средствами.

Решением мирового судьи с/у № 145 в г. Ачинске и Ачинском районе Красноярского края от 29.08.2011 г. иск КРОО «Соцпотребконтроль» удовлетворен.

Апелляционным решением Ачинского городского суда Красноярского края от 15.12.2011 г. решение мирового судьи отменено в части взыскания с Банка в пользу заемщика платы за подключение к Программе страховой защиты. Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что указанное условие принято заемщиком добровольно, поскольку при заполнении заявления-анкеты на выдачу кредита он имел возможность выбора условий кредитования — с одновременным подключением к Программе страховой защиты или без страхования.

По кассационной жалобе ответчика апелляционное решение также отменено с указанием следующих мотивов.

Признавая незаконными действия Банка по удержанию с заемщика комиссии за снятие наличных денежных средств, суды первой и апелляционной инстанций сослались на порядок предоставления кредита, установленный Положением Центрального банка РФ от 31.08.1998 г. № 54-П «О порядке предоставления кредитными организациями денежных средств и их возврата (погашения)», по смыслу которого предоставление кредита может осуществляться как в наличной форме, так и путем зачисления денежных средств на счет заемщика, указанные операции являются элементом кредитования. Однако пункт 1.Б указанного Положения устанавливает, что им не регламентируются операции по предоставлению (размещению) банками средств, осуществляемые с использованием банковских пластиковых карт банка.

Суд апелляционной инстанции квалифицировал заключенный сторонами договор как кредитный договор, но не учел, что из установленных обстоятельств дела следует осуществление ТКС Банком (ЗАО) эмиссии банковских карт и выдача Ч. кредитной карты. Судом также не учтено, что в силу п. 3 от. 421 ГК РФ стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор).

Заключенный между Банком и Ч. (держателем кредитной карты) договор является смешанным, поскольку содержит существенные условия, как кредитного договора, так и договора о выдаче кредитной карты, совершении операций с использованием кредитной карты, а в том случае, если предоставляемые банком клиенту денежные средства зачисляются на банковский счет, также и договора банковского счета. Существенным условием договора о выдаче кредитной карты, совершении операций с использованием кредитной карты, является перечень таких операций.

Общие условия выпускай обслуживания кредитных карт к ЗАО «Тинькофф Кредитные Системы» от 23.09.2010 г. предусматривают перечень операций, которые клиент может совершать с использованием кредитной карты, как на территории Российской Федерации, так и за ее пределами: оплата товаров (работ, услуг, результатов интеллектуальной деятельности) в предприятиях, принимающих в оплату кредитные карты; получение наличных денежных средств в банкоматах и пунктах выдачи наличных Банка и других банков; оплата услуг в банкоматах Банка и других банков; иные операции, перечень которых устанавливается Банком.

С учетом изложенного, банковская кредитная карта является видом платежных карт как инструмента безналичных расчетов и получивший кредитную карту клиент — физическое лицо — правомочен использовать ее для совершения операций, предусмотренных договором о выдаче кредитной карты, совершении операций с использованием кредитной карты.

Признавая, что получение Ч. кредита обусловлено приобретением услуги по обналичиванию денежных средств и оплатой комиссии за такую услугу, суд апелляционной инстанции не проанализировал содержание возникших между сторонами отношений. Судом без исследования и оценки оставлены имеющие существенное значение для правильного разрешения спора доводы ответчика о том, что заключенный сторонами договор не содержит условий об уплате владельцем (держателем) кредитной карты комиссионного вознаграждения при совершении безналичных расчетов путем оплаты товаров (работ, услуг, результатов интеллектуальной деятельности) и условия договора не предопределяют выбор потребителя, не навязывают совершение с использованием кредитной карты расчетных операций по получению наличных денежных средств, являющихся самостоятельной банковской услугой, оказываемой с применением специализированных технических устройств и специальных каналов связи.

При таких обстоятельствах принятое по делу апелляционное решение Ачинского городского суда Красноярского края от 15.12.2011 г. нельзя признать законным в связи с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, и оно подлежит отмене в обжалуемой части, которой удовлетворены исковые требования КРОО «Соцпотребконтроль» в интересах Ч., с направлением дела в отмененной части на новое апелляционное рассмотрение (Постановление Президиума Красноярского краевого суда от 18.09.2012 г. № 44Г-50/2012).

В качестве общей рекомендации необходимо отметить следующее. При разрешении споров, связанных с взиманием комиссий за выдачу и обслуживание кредитной карты (расчетно-кассовое обслуживание), суд должен анализировать обстоятельства заключения между банком и заемщиком договора о выдаче банковской карты, а также характер произведенных в последующем операций по карточному счету — ограничивались ли они получением и возвратом гражданином заемных средств либо включали другие операции (например, зачисление за карточный счет платежей от третьих лиц, списание средств в оплату товаров в магазине, бронирование и оплата услуг через интернет-сервисы и т. д.). Необходимо также учитывать период пользования банковской картой, факты продления по инициативе гражданина договора на обслуживание карты либо изменения тарифного плана по карте, переоформления на карту более высокой категории[139].

Еще одной немаловажной проблемой в сфере потребительского кредитования является то, что договор купли-продажи товара (работы, услуги) и кредитный договор, заключенный потребителем в целях оплаты стоимости приобретенного товара, не рассматриваются в качестве взаимосвязанных сделок. При передаче потребителю товара ненадлежащего качества потребитель не вправе требовать расторжения кредитного договора, хотя и не лишен возможности взыскать с продавца уплаченные по кредитному договору проценты и иные убытки (п. 5 ст. 24 Закона о защите прав потребителей).

С. обратилась с иском к ЗАО «Банк Русский Стандарт» о расторжении кредитного договора и компенсации морального вреда. Истица мотивировала свои требования тем, что заключила с ответчиком договор о предоставлении потребительского кредита на приобретение дубленки в магазине ТД «Снежная Королева». Впоследствии выяснилось, что товар является некачественным. Истица обратилась к продавцу с требованием о снижении цены товара, а также с письмом (уведомлением) к банку о приостановлении платежей по кредитному договору в связи с рассмотрением продавцом претензии. С. также указала в исковом заявлении, что п. 11 кредитного договора ущемляет ее права потребителя, поскольку лишает возможности взыскать убытки в случае возврата товара ненадлежащего качества.

Представитель банка пояснил, что п. 11 кредитного договора предусматривает порядок погашения кредита в случае возврата товара продавцу — в этом случае сумма оплаты, произведенная за счет средств банка (кредита), перечисляется продавцом на ссудный счет заемщика и списывается в погашение долга. В данном случае возврат денежных средств на счет истицы в банке не был осуществлен, поскольку истица не дала соответствующего поручения. Письмо истицы в адрес банка (уведомление) о приостановлении платежей в связи с возвратом товара не имеет для банка обязательного значения и не является основанием для прекращения начисления ежемесячных платежей по кредиту.

В соответствии с п. 11.4 Условий предоставления и обслуживания кредитов ЗАО «Банк Русский Стандарт» отказ клиента от товара не является и не рассматривается как отказ клиента от получения кредита или от погашения задолженности по кредитному договору. Впоследствии, при неуплате истицей очередного платежа, банк принял решение о расторжении кредитного договора (о чем уведомил истицу) и переуступил задолженность третьему лицу.

Решением Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 17.01.2007 г. в иске отказано, поскольку истицей не доказано, что условия кредитного договора ущемляют ее законные права потребителя. Кроме того, истица приобретала товар не в кредит (в рассрочку, предоставленную продавцом), а на денежные средства банка, полученные по самостоятельному кредитному договору. Кредитный договор не содержит условий, ограничивающих право С. на взыскание с продавца всех убытков, причинных ненадлежащим исполнением договора купли-продажи. Кассационным определением Красноярского краевого суда от 05.03.2007 г. решение оставлено без изменения (Дело № 33-1222/07).

В праве Евросоюза договор потребительского кредитования рассматривается как сделка, связанная с другой, направленной на приобретение товара (работы, услуги). Поэтому расторжение договора купли-продажи товара, как правило, может служить основанием для расторжения кредитного договора[140].

Основные положения (новеллы) Обзора судебной практики Верховного Суда РФ по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств[141].

В мае 2013 г. Верховным Судом РФ был подготовлен и опубликован обзор судебной практики по спорам, связанным с исполнением кредитных обязательств. Несмотря на то, что основное внимание в указанном обзоре уделено практике рассмотрения дел по искам кредитных организаций к заемщикам о взыскании задолженности по кредитному договору, обращении взыскания на заложенное имущество, ряд правовых позиций был сформулирован по вопросам защиты прав потребителей.

Применительно к искам заемщиков-граждан о признании недействительным условия кредитного договора, предусматривающего обязанность заемщика оплачивать комиссии (за ведение ссудного счета, выдачу кредита и т. п.), и применении последствий недействительности сделки в виде возврата уплаченной комиссии Верховный Суд РФ разъяснил, что по заявлению ответчика (кредитной организации) к указанным требованиям подлежит применению трехлетний срок исковой давности. Течение указанного срока начинается, согласной. 1 ст. 181 ГК РФ, со дня, когда началось исполнение ничтожного условия кредитного договора, то есть со дня уплаты спорного платежа. Данное правило применяется и в тех случаях, когда кредитным договором предусмотрена уплата комиссии периодическими платежами. Течение срока исковой давности начинается со дня внесения заемщиком первого платежа[142].

Таким образом, в случае пропуска срока исковой давности, о чем заявлено кредитором при рассмотрении дела, заемщик утрачивает возможность взыскать с кредитора денежные средства, уплаченные в виде комиссии за открытие и ведение ссудного счета, наряду с процентами за пользование чужими денежными средствами, начисленными на сумму комиссии (требование является производным).

Вместе с тем, если отношения кредитора с заемщиком не прекратились (действие кредитного договора продолжается, вносятся платежи в счет погашения долга и процентов за пользование кредитом), суд, отказывая в требовании о возврате уплаченной комиссии и процентов по ст. 395 ГК РФ за прошлое время, вправе установить ничтожность соответствующего условия кредитного договора на будущее время, указав на это в мотивировочной части судебного решения (п. 3.1 Обзора)[143].

Применительно к вопросу о том, вправе ли суд по собственной инициативе применить последствия недействительности ничтожного условия кредитного договора и, разрешая спор по иску кредитной организации к заемщику о взыскании суммы задолженности по кредитному договору, уменьшить размер взыскиваемой задолженности на сумму комиссий, в Обзоре указывается следующее. В тех случаях, когда сумма комиссии включена кредитором в общую сумму взыскиваемой с заемщика задолженности (то есть комиссия заемщиком еще не оплачена), суд вправе признать соответствующее условие кредитного договора ничтожным и отказать кредитору во взыскании данной части задолженности[144].

Относительно обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору с помощью страхования жизни и здоровья заемщика (личного страхования) в Обзоре указывается на то, что подобное страхование допустимо исключительно на добровольной основе. Кредитным договором может быть предусмотрена возможность (но не обязанность. — Прим, авт.) заемщика застраховать риск причинения вредажизни и здоровью. При рассмотрении соответствующих споров по искам заемщиков об оспаривании кредитного договора и возмещении убытков в виде уплаченных страховых премий по договорам личного страхования судам рекомендовано исследовать следующие обстоятельства:

— была ли доведена до сведения заемщика информация о возможности получения кредита без оформления страхового полиса, но по более высокой процентной ставке;

— является ли разница в процентных ставках по кредиту, обеспеченному страхованием жизни и здоровья заемщика, и кредиту, не обеспеченному страхованием, разумной;

— какой вариант кредитования заемщик избрал при заполнении заявки на получение кредита;

— заявлял ли заемщик при подписании кредитного договора какие-либо возражения относительно страхования жизни и здоровья как способов обеспечения обязательств по кредитному договору.

В качестве иллюстрации приводится пример, в котором суд отказал заемщику в удовлетворении иска к банку о взыскании убытков в виде уплаченной страховой премии, поскольку заемщик при получении кредита был ознакомлен с правилами кредитования, добровольно заполнил заявление на страхование и оплатил страховую премию, был проинформирован о том, что решение банка о выдаче кредита не зависит от приобретения заемщиком полиса личного страхования (п. 4 Обзора).

В то же время включение в кредитный договор условий, возлагающих на заемщика обязанность застраховать жизнь и здоровье либо ограничивающих заемщика в выборе страховой компании, является незаконным и нарушает права заемщика как потребителя (п.и. 4.1, 4.2 Обзора)[145].

4.2.2. Страховые услуги

В соответствии с Законом РФ от 27.11.1992 г. № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации», гл. 48 ГК РФ «Страхование» объектами страхования могут быть имущественные интересы, связанные с риском утраты определенного имущества, риском ответственности перед третьими лицами за причинение вреда или нарушение договора, риском причинения вреда жизни или здоровью гражданина, оказанием гражданину медицинских услуг либо с наступлением иных событий в жизни гражданина.

В зависимости от объекта страхования выделяют имущественное и личное страхование, а в составе имущественного страхования: страхование имущества, страхование риска ответственности перед третьими лицами (за причинение вреда или нарушение договора), страхование предпринимательского риска. В соответствии с п. 4 ст. 4 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ» допускается страхование объектов, относящихся к разным видам имущественного страхования и (или) личного страхования (комбинированное страхование). В качестве примера можно указать популярное на практике комплексное ипотечное страхование, при котором заемщик (страхователь) заключает договор страхования по рискам утраты (повреждения) предмета ипотеки, а также наступления смерти или утраты трудоспособности (наступления инвалидности и пр.).

В зависимости от наличия (отсутствия) у страхователя обязанности по заключению договора страхования выделяют обязательное и добровольное страхование. Для обязательного страхования характерно то, что его основные условия императивно определены законом: объект страхования, страховые риски, страховая сумма, срок действия договора и пр.

Наибольшее количество страховых споров с участием граждан связано с заключением и исполнением договоров добровольного личного страхования (жизни и здоровья), договоров добровольного страхования имущества (жилых помещений, транспортных средств) и договоров обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 был положительно решен вопрос о применении законодательства о защите прав потребителей к отношениям из договоров страхования, как личного, так и имущественного. Принимая во внимание, что под имущественным страхованием ГК РФ понимает три вида страхования: страхование имущества (1), страхование риска гражданской ответственности (2) и страхование предпринимательского риска (3), следует прийти к выводу, что законодательство о защите прав потребителя распространяется на первые два вида имущественного страхования. Страхование предпринимательского риска, как следует из его определения в ст. 933 ГК РФ, рассчитано на участие в договоре в качестве страхователя юридического лица либо индивидуального предпринимателя.

В Постановлении Пленума не уточняется, следует ли ограничить применение законодательства о защите прав потребителей только договорами добровольного страхования. При буквальном толковании текста Постановления можно предположить, что в сферу защиты прав потребителей включены и отношения из договоров обязательного страхования, например: из договоров страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (ОСАГО), из договоров обязательного страхования ответственности туроператора, из договоров обязательного страхования банковских вкладов.

В судебной практике уже имеются примеры применения к спорам между потерпевшим (гражданином) и страховой организацией о выплате страхового возмещения по ОСАГО общих положений Закона РФ «О защите прав потребителей». В частности, при удовлетворении исковых требований гражданина наряду с суммой страхового возмещения в его пользу взыскивается компенсация морального вреда и штраф, независимо от доводов страховщика о том, что гражданин в досудебном порядке с заявлением о страховой выплате не обращался, ссылок на неочевидность обстоятельств ДТП и размера причиненного ущерба, необходимость проведения автотехнической экспертизы и пр.

Л. обратился в суд с иском к 00 °CК «Согласие» о возмещении ущерба, причиненного в результате ДТП. Требования мотивированы тем, что в результате ДТП с участием автомобиля Тойота Тайнайс под управлением М. истцу причинен ущерб. Указанное ДТП произошло по вине М., гражданская ответственность которого застрахована ответчиком. Истец обратился к ответчику за выплатой страхового возмещения, однако ему было отказано со ссылкой на то, что представленные истцом документы не подтверждают вину М. в ДТП.

Решением Центрального районного суда г. Красноярска от 03.10.2012 г. исковые требования Л. удовлетворены, в его пользу с ООО СК «Согласие» взыскано в счет возмещения ущерба 71 045 руб. и штраф в размере 35 522.50 руб.

Судом апелляционной инстанции указанное решение оставлено без изменения, апелляционная жалоба ООО СК «Согласие» — без удовлетворения. Отклоняя доводы ответчика о неправильном применении судом первой инстанции норм материального права и необоснованном взыскании штрафа, суд апелляционной инстанции, со ссылкой на Постановление Пленума Верхового Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17, указал, что к отношениям из договора обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств применяются общие положения Закона РФ «О защите прав потребителя», включая правила ч. бет. 13 о взыскании штрафа за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке. При этом сумма штрафа подлежит взысканию во всех случаях вынесения решения в пользу потребителя. Доводы страховщика о том, что приобретателем услуги по договору ОСАГО является страхователь, который оплачивает страховщику страховую премию, и именно он является потребителем, отклонены как основанные на неправильном толковании закона[146].

Между тем с учетом легального определения потребителя как гражданина, приобретающего (заказывающего) услугу или выражающего намерение приобрести услугу по возмездному договору, имеются определенные сомнения в том, что выгодоприобретателей по договорам обязательного страхования следует рассматривать в качестве потребителей. При заключении вышеуказанных договоров страхователь исполняет предусмотренную законом обязанность по страхованию тех или иных рисков, фигуры страхователя (сторона договора) и выгодоприобретателя (потерпевший), как правило, не совпадают. Исключением является ситуация, при которой потерпевший обращается за выплатой страхового возмещения по договору ОСАГО в свою страховую организацию, то есть в порядке прямого возмещения убытков (ст. 14.1 Федерального закона от 25.04.2002 г. № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств»).

Однако даже в этом последнем случае говорить о том, что отношения между потерпевшим и страховой организацией равносильны отношениям «заказчик — исполнитель», было бы преувеличением. Стороны указанных отношений лишены какой-либо свободы усмотрения в определении предмета и других условий договора. Сами законодательные предписания об обязательном страховании гражданской ответственности направлены на защиту интересов не столько страхователя, сколько имущественных интересов третьих лиц — потенциальных потерпевших. Принимая во внимание предусмотренный Конституцией РФ принцип равенства, включая равную судебную защиту нарушенных прав для граждан и юридических лиц, трудно логически объяснить повышенную защиту имущественных интересов граждан в сравнении с защитой имущественных интересов юридических лиц.

С учетом сделанных выводов, дальнейший анализ будет посвящен договорам добровольного страхования имущества граждан, а также договорам добровольного личного страхования граждан.

Договор добровольного страхования имущества.

В соответствии со ст. 930 ГК РФ имущество может быть застраховано по договору страхования в пользу лица (страхователя или выгодоприобретателя), имеющего основанный на законе, ином правовом акте или договоре интерес в сохранении этого имущества. Договор страхования имущества, заключенный при отсутствии у страхователя или выгодоприобретателя интереса в сохранении застрахованного имущества, недействителен. Обязанность доказать отсутствие законного интереса в сохранности имущества у страхователя (выгодоприобретателя) возлагается на страховщика, отказавшего в выплате страхового возмещения по данному основанию.

О наличии законного интереса в сохранности имущества свидетельствует наличие у страхователя (выгодоприобретателя) того или иного права в отношении имущества. При этом характер имущественного интереса (денежный эквивалент страхового интереса) напрямую зависит от вида прав на имущество. Так, интерес собственника измеряется всей стоимостью застрахованного имущества, интерес залогодержателя — размером неисполненных должником требований, обеспеченных залогом застрахованного имущества, интерес арендатора — стоимостью права пользования застрахованным имуществом в течение оставшегося срока договора аренды, либо расходами по восстановлению поврежденного объекта аренды.

В Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с добровольным страхованием имущества граждан, приводится следующий пример[147].

Ш. обратилась в суд с иском к филиалу ООО «Росгосстрах» в Кировской области о взыскании страхового возмещения, указав, что в результате пожара был уничтожен дом, застрахованный по договору добровольного страхования. Ответчик отказал в выплате страхового возмещения, ссылаясь на то, что у Ш. не было законного интереса в сохранении застрахованного имущества, поскольку ею небыли оформлены документы, подтверждающие право собственности на дом после смерти мужа.

Удовлетворяя исковые требования Ш., суд исходил из того, что она имела интерес в сохранении застрахованного дома, являвшегося ее единственным местом жительства, следовательно, приобрела право на получение страхового возмещения при возникновении страхового случая (пожара) (по материалам судебной практики Кировского областного суда).

С выводом суда о наличии у Ш. законного интереса в сохранении застрахованного дома следует согласиться, с той лишь оговоркой, что при определении размера причитающейся Ш. страховой выплаты имеет значение характер ее прав на имущество (жилой дом). В частности, при наличии иных наследников после смерти страхователя (выгодоприобретателя) и распределения права собственности на застрахованный дом в долях, выплата страхового возмещения должна производится наследникам пропорционально причитающимся им долям в имуществе (кроме случая, когда Ш. указана в договоре страхования дома выгодоприобретателем).

При заключении договора между страхователем и страховщиком должно быть достигнуто соглашение о следующих существенных условиях:

— об определенном имуществе, являющемся объектом страхования;

— о характере событий (обстоятельств), на случай наступления которых осуществляется страхование (страховых рисках);

— о размере страховой суммы;

— о сроке действия договора (ст. 942 ГК РФ).

Вопрос о том, насколько подробным должно быть описание объекта страхования, разрешается судом с учетом конкретных обстоятельств дела. Как представляется, страхователь обязан указать такие индивидуализирующие признаки застрахованного имущества, которые позволяют выделить его из аналогичных предметов (для недвижимою имущества — адрес, для транспортного средства — марка, номер кузова и двигателя, регистрационный номер при его наличии и т. д.).

Решением суда частично удовлетворены исковые требования К. к ЗАО «Страховая группа «Спасские ворота», в пользу истца взыскано страховое возмещение, проценты за нарушение сроков выплаты, судебные расходы.

Возражая против удовлетворения исковых требований К., ответчик указал, что истцом не представлено допустимых доказательств того, что договор страхования был заключен именно в отношении сгоревшего жилого дома, поскольку в заявлении и полисе нет данных о собственнике имущества, не указаны номер и дата выдачи свидетельства о государственной регистрации права, площадь застрахованного строения не соответствует площади строения по свидетельству и техническому паспорту.

Разрешая спор, суд не согласился с приведенными ответчиком доводами и указал, что имеющиеся в материалах дела доказательства подтверждают, что по договору страхования был застрахован именно жилой дом 18, принадлежащий на праве собственности К., о страховании иного объекта стороны не могли договориться в связи с его отсутствием в собственности истца. Процедура заключения договора страхования, достижение сторонами договоренности относительно его условий соответствуют требованиям ст. 942–945, 947 ГК РФ. При этом суд указал, что при рассмотрении заявления К. о страховом событии именно ЗАО «Страховая группа «Спасские ворота» следовало устранить несоответствие нумерации и идентифицирующих объект страхования данных, также с учетом представленных заявителем доказательств страховщик имел возможность рассмотреть заявление истца и принять по нему решение. Поскольку в судебном заседании факт повреждения застрахованного имущества в период действия договора страхования в результате события, признаваемого страховым в соответствии с пунктом 3.2.1 правил страхования, подтвердился, суд взыскал с ЗАО «Страховая группа «Спасские ворота» в пользу истца страховую выплату (извлечение из Обзора Верховного Суда РФ от 30.01.2013 г.).

Забегая вперед, следует отметить, что законодатель предоставляет страховщику право оспорить действительность договора страхования исключительно по причине недостоверности страховой стоимости имущества. При наличии каких-либо расхождений в описании параметров застрахованного имущества (площади, высоты, периметра, объема и пр.), указанных в договоре страхования и правоустанавливающих документах (либо документах технического учета), если это не препятствует идентификации застрахованного имущества, отказ в выплате страхового возмещения или уменьшение размера выплаты недопустимы.

И. обратилась в суд с иском к ОАО «СГ МОК», ссылаясь на то, что на основании договора купли-продажи от 31.05.2007 г. она является собственником жилого дома, расположенного по адресу: ***. 22.12.2009 г. указанный жилой дом с хозяйственными постройками и имущество в жилом доме были застрахованы истцом на 12 месяцев по программе «полный пакет» в ЗАО «СГ «Спасские ворота», правопреемником которого является ОАО «СГ МОК». 01.12.2010 г. наступил страховой случай: в 18 час. неустановленное лицо путем поджога умышленно повредило застрахованный дом истца, что подтверждается материалами уголовного дела. О наступлении страхового случая И. незамедлительно уведомила страховую компанию. Однако в выплате страхового возмещения истцу было отказано.

Ответчик ОАО «СГ МОК» предъявил к И. встречный иск, в котором просил признать договор страхования недействительным на основании положения ст. 178, 930 ГК РФ. В обоснование своего иска ответчик ссылался на то, что на момент заключения договора страхования страховщик был введен в заблуждение относительно объекта страхования, поскольку в договоре страхования указано имущество: жилой дом — 2 этажа по 90 кв. м, мансарда 60 кв. м, имущество в доме и хозяйственная постройка. После наступления страхового случая И. было представлено свидетельство о государственной регистрации права на жилой дом площадью 33,6 кв. м, в связи с чем страховщик при заключении договора страхования был введен в заблуждение относительно объекта страхования.

Решением Тверского районного суда г. Москвы от 28.02.2012 г., оставленным без изменения апелляционным определением

Московского городского суда от 18.06.2012 г. № 11 -9682, исковые требования И. удовлетворены, в ее пользу взыскано страховое возмещение и проценты за пользование чужими денежными средствами. Отклоняя доводы ответчика о недействительности договора страхования, судебная коллегия отметила следующее: до заключения договора страхования по требованию страхового агента истцом в страховую компанию были представлены в числе других документов свидетельство о государственной регистрации права истца на жилой дом, в котором его площадь указана как 33,6 кв. м, а также заявление на имя Главы Коломенского муниципального района с просьбой о разрешении проведения капитального ремонта строения. Кроме того, до заключения договора страхования представитель страховщика произвел осмотр и оценку жилого дома с постройками и имуществом в доме, на основании чего была определена сумма страхового возмещения и страховой премии. При таких обстоятельствах основания для признания договора страхования недействительным по мотивам заблуждения страховщика, а также по мотивам отсутствия у страхователя основанного на законе интереса в сохранении этого имущества, отсутствуют.

Договор страхования имущества должен быть заключен в письменной форме. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность договора (п. 1 ст. 940 ГК РФ).

Договор страхования может быть заключен путем составления одного документа либо путем вручения страховщиком страхователю на основании его письменного или устного заявления страхового полиса (квитанции), подписанного страховщиком.

Страховщик при заключении договора страхования вправе применять разработанные им или объединением страховщиков стандартные формы договора (страхового полиса) по отдельным видам страхования (п. 3 ст. 940 ГК РФ).

Кроме того, в силу ст. 943 ГК РФ условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования). Условия, содержащиеся в правилах страхования и не включенные в текст договора страхования (страхового полиса), обязательны для страхователя (выгодоприобретателя), если в договоре (страховом полисе) прямо указывается на применение таких правил и сами правила изложены в одном документе с договором (страховым полисом) или на его оборотной стороне либо приложены к нему. В последнем случае вручение страхователю при заключении договора правил страхования должно быть удостоверено записью в договоре.

На практике в подавляющем большинстве случаев договоры страхования имущества граждан заключаются путем выдачи страхователю (гражданину) на основании его письменного заявления страхового полиса с приложением Правил страхования соответствующего вида, утвержденных данным страховщиком или ассоциацией страховых организаций.

Указанная особенность заключения договора страхования позволяет рассматривать его в качестве договора присоединения, что в силу ст. 428 ГК РФ дает право присоединившейся стороне (гражданину) в последующем требовать изменения или расторжения договора страхования, содержащего явно обременительные условия.

Кроме того, в случае расхождения условий страхового полиса и положений Правил страхования либо ограничения прав страхователя (выгодоприобретателя) Правилами страхования по сравнению с условиями страхового полиса, Правила страхования применяются при условии, что они были выданы страхователю при заключении договора либо изложены на оборотной стороне страхового полиса.

С.М. обратился в суд с иском к СОАО «ВСК» о взыскании страхового возмещения. В обоснование требований указал, что 17.02.2012 г. между ним и ответчиком заключен договор страхования по риску «расходы, понесенные застрахованным в случае невозможности совершить заранее оплаченную поездку».

13.02.2012 г. его супруга С.Р. заключила с ООО «Бригантина» договор о приобретении тура, срок поездки с 27.02.2012 г. по 11.03.2012 г., оплатила тур в полном объеме. 17.02.2012 г. истец был экстренно госпитализирован, проведена хирургическая операция. Выписан из больницы только 02.03.2012 г. Полагает, что в данном случае наступил страховой случай, однако страховая компания отказала в выплате, поскольку считает, что причиной невыезда было обострение хронического заболевания, что не является страховым случаем.

Решением Советского районного суда г. Томска от 17.05.2012 г., оставленным без изменения апелляционным определением Томского областного суда от 07.08.2012 г. № 33-2003/2012, исковые требования С.М. удовлетворены с указанием на следующие обстоятельства.

В соответствии с п. 1 от. 943 ГК РФ условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования). Согласно п. 2, 4 от. 943 ГК РФ условия, содержащиеся в правилах страхования и не включенные в текст договора страхования (страхового полиса), обязательны для страхователя (выгодоприобретателя), если в договоре (страховом полисе) прямо указывается на применение таких правил и сами правила изложены в одном документе с договором (страховым полисом) или на его оборотной стороне либо приложены к нему. В последнем случае вручение страхователю при заключении договора правил страхования должно быть удостоверено записью в договоре (страховом полисе).

Отказ страховщика выплатить страховое возмещение мотивирован ссылкой на п. 5.4.1 Правил № 60.8 «Страхование медицинских и иных непредвиденных расходов лиц, выезжающих с места постоянного проживания» СОАО «ВСК», согласно которому события не являются страховыми, если они произошли в результате проявления, обострения и осложнения хронического заболевания.

Между тем из содержания страхового полиса 1277bRE060034 от 17.02.2012 г., выданного истцу С.М., не следует, что он был ознакомлен с Правилами № 60.8., включая п. 5.4.1, устанавливающий исключение из страховых рисков. Копия Правил под роспись истцу не вручалась. Условия, содержащиеся в правилах, в текст договора (страхового полиса) не включены.

В соответствии с полисом страхования страховым признается событие по риску «расходы, понесенные застрахованным в случае невозможности совершить заранее оплаченную поездку» в виде внезапно возникшего заболевания, требующего госпитализации. Такое событие наступило. Условия, изложенные в Правилах страхования, по причине невручения истцу применены к данному спору быть не могут. Следовательно, страховщик обязан был произвести выплату страхового возмещения, исковые требования С.М. подлежат удовлетворению.

Согласно ст. 957 ГК РФ договор страхования, если в нем не предусмотрено иное, вступает в силу в момент уплаты страховой премии или первого ее взноса. При этом предусмотренная договором страховая защита распространяется на страховые случаи, происшедшие после вступления договора страхования в силу, если иное не предусмотрено договором. Таким образом, с точки зрения момента заключения договор страхования является реальным. На практике многие страховщики при заключении договоров добровольного страхования имущества (в частности, транспортных средств) указывают в качестве начальной даты действия страхования день, следующий заднем заключения договора страхования, — в целях предупреждения случаев страхового мошенничества и по иным соображениям. Указанное условие закону не противоречит, обеспечивает защиту законных интересов страховщика и в силу ст. 421, 957 ГК РФ может быть включено в договор страхования.

В случае, если договором страхования предусмотрено внесение страховой премии в рассрочку, договором могут быть определены последствия неуплаты в установленные сроки очередных страховых взносов (п. 3 ст. 954 ГК РФ). В качестве общего последствия просрочки страхователем уплаты страхового взноса закон предусматривает право страховщика при определении размера подлежащего выплате страхового возмещения зачесть сумму просроченного страхового взноса (п. 4 ст. 954 ГК РФ).

В Обзоре Верховного Суда РФ от 30.01.2013 г. отмечается различный подход судов к решению вопроса о последствиях просрочки страхователем уплаты страховых взносов. Часть судов полагают допустимым в силу ст. 309, п. 4 ст. 954 ГК РФ указание в договоре страхования в качестве последствий неуплаты страховых взносов — прекращение действия договора страхования, что влечет отказ в выплате страхового возмещения просрочившему страхователю.

К. обратилась в суд с иском к ответчику ЗАО «Страховая Компания «Авангард-Гарант» о взыскании страхового возмещения и процентов за пользование чужими денежными средствами, указав, что 03.06.2009 г. между ней и АКБ «Авангард» было заключено соглашение о предоставлении кредитной карты под залог транспортного средства «Ниссан Кашкай», а также договор страхования. В настоящее время обязательства по кредитному договору истцом исполнено в полном объеме. 03.06.2009 г. истица заключила с ЗАО «Страховая группа «Авангард-Гарант» договор добровольного страхования транспортного средства, срок действия договора с 03.06.2009 г. по 02.06.2012 г., страховая премия уплачивается в рассрочку: первый взнос — до 03.06.2009 г., второй взнос — до 04.05.2010 г., третий взнос — до 04.05.2011 г.

26.03.2011 г. произошел страховой случай, в результате чего был поврежден автомобиль. При обращении в ЗАО «Страховая группа «Авангард-Гарант» в выплате страхового возмещения было отказано.

Второй страховой случай произошел 09.05.2011 г., однако в страховой выплате истцу также было отказано со ссылкой на расторжение договора по п. 6.5 Правил страхования в связи с просрочкой платежа.

Представитель ответчика иск не признал, указал, что истцу по первому страховому случаю предлагалось произвести ремонт автомобиля, а по второму страховому обращению событие произошло после прекращения срока действия договора.

Решением Мещанского районного суда г. Москвы от 20.06.2012 г. исковые требования К. удовлетворены частично, с ответчика в пользу К. взыскано страховое возмещение по страховому случаю от 26.03.2011 г. и проценты за пользование чужими денежными средствами на сумму страхового возмещения, в остальной части требований отказано.

Апелляционным определением Московского городского суда от 20.11.2012 г. № 11 -27717 указанное решение оставлено без изменения с указанием следующих мотивов.

В силу от. 943 ГК РФ условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования).

Согласно п. 1.11. Правил страхования ЗАО «Страховая группа «Авангард-Гарант» страховой случай — событие, произошедшее в период действия договора страхования, предусмотренное Правилами, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату. Последствия неуплаты в установленные сроки очередных страховых взносов определены п. 6.5 Правил — отказ от договора страхования.

Суд первой инстанции обоснованно удовлетворил исковые требования К. о взыскании страхового возмещения по страховому случаю от 28.03.2011 г., поскольку на указанную дату договор страхования действовал, срок для внесения очередного страхового взноса не истек.

Вместе с тем отказ в выплате страхового возмещения по событию, произошедшему 09.05.2011 г., обоснован. Из материалов дела следует, что период действия договора страхования, заключенного между истцом и ответчиком, составлял три года с 03.06.2009 г. по 02.06.2012 г. Выплата страховой премии производилась по договору частями, платеж(третий взнос)должен был быть произведен до 04.05.2011 г. Однако данное обязательство истцом выполнено не было. В связи с неоплатой очередного взноса страховой премии в соответствии со п. 3 от. 954 ГК РФ, п. 6.5 Правил страхования в адрес К. было направлено извещение об отказе в страховой выплате, договор страхования был расторгнут.

Другие суды исходят из того, что просрочка страхователя сама по себе не влечет автоматического прекращения действия договора страхования, однако позволяет страховщику расторгнуть договор страхования путем направления страхователю соответствующего уведомления. При этом страховщик, не воспользовавшийся правом расторгнуть договор страхования, безусловно, сохраняет право вычесть сумму просроченного страхового взноса из суммы страхового возмещения.

Указанная позиция была сформулирована Президиумом ВАС РФ еще в 2003 г. в Обзоре практики рассмотрения споров, связанных с исполнением договоров страхования (п. 16): при уплате страховых взносов в рассрочку условие договора об автоматическом прекращении договора страхования в связи с просрочкой уплаты очередного взноса не освобождает страховщика от исполнения обязательства по выплате страхового возмещения. Президиум ВАС РФ пояснил свою позицию следующим образом. Условие договора страхования о его прекращении в случае просрочки уплаты страхового взноса не противоречит ст. 310 ГК РФ, однако предполагает соблюдение страховщиком определенной процедуры прекращения договора — извещение страхователя о прекращении действия договора. Поскольку страховщик не выразил прямо свою волю на отказ от исполнения договора после просрочки уплаты страхователем очередного страхового взноса, договор не может считаться расторгнутым (прекращенным)[148].

Суды общей юрисдикции, придерживающиеся аналогичной позиции о недопустимости автоматического прекращения действия страхования просто по факту просрочки внесения страхового взноса, используют сходную аргументацию. В некоторых случаях дополнительно указывается на несоответствие условия договора страхования о его автоматическом прекращении императивным положениям ст. 452 ГК РФ.

А.А. обратился в суд с иском к страховой компании о взыскании страхового возмещения, процентов за пользование чужими денежными средствами. В обоснование заявления указывал, что в декабре 2010 г. между сторонами был заключен договор добровольного страхования транспортного средства марки, принадлежащего истцу на праве собственности, страхование осуществлено по рискам ущерб и хищение. После заключения договора наступил страховой случай — застрахованный автомобиль был похищен неустановленным лицом, однако ответчиком в выплате страхового возмещения было отказано по причине неуплаты суммы очередного взноса в установленный договором срок.

Решением Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 28.05.2012 г. исковые требования А.А. удовлетворены, с ответчика в его пользу взыскано страховое возмещение.

Апелляционным определением Санкт-Петербургского городского суда от 18.09.2012 г. № 33-12121/2012 указанное решение оставлено без изменения, апелляционная жалоба ответчика отклонена как основанная на неправильном толковании норм материального права. Судебная коллегия отметила следующее.

В соответствии со от. 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом, стороны не вправе заключать договор на условиях, противоречащих закону. Договор страхования не должен содержать условия, ухудшающие положение страхователя по сравнению с требованиями, установленными законом.

В силу от. 310 ГК РФ односторонний отказ от исполнения обязательств допускается в случаях, предусмотренных законом. Односторонний отказа от исполнения обязательства по основаниям, указанным в договоре, допускается в случае, если соответствующее обязательство связано с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности.

Положениями от. 425 ГК РФ определена возможность прекращения обязательства с окончанием срока действия договора, но не возможность прекращения обязательства по истечении срока действия договора.

Обстоятельства досрочного прекращения действия договора страхования установлены специальными положениями от. 958 ГК РФ, которой не предусмотрена возможность досрочного прекращения договора страхования в связи с неуплатой в установленные сроки страховых взносов, а также общими положениями п. 2, 3 от. 450 о расторжении договора.

В соответствии с правилом, установленным п. 3 от. 954 ГК РФ, в случае, если договором страхования предусмотрено внесение страховой премии в рассрочку (по частям), договором могут быть определены последствия неуплаты в установленные сроки очередных страховых взносов. Таким образом, если договором страхования предусмотрена возможность досрочного прекращения (расторжения) договора страхования, то порядок его расторжения также должен соответствовать порядку, определенному гл. 29 ГК РФ.

Следовательно, в случае, если в договоре страхования будет установлено право страховщика на расторжение договора при невнесении или просрочке внесения страхователем очередного платежа, то он (страховщик) в соответствии с п. 2 ст. 452 ГК РФ может обратиться в суд с требованием о расторжении договора после получения отказа страхователя от расторжения договора в срок, указанный в предложении, либо неполучения ответа в этот срок.

Таким образом, содержащееся в договоре страхования условие о прекращении договора при неисполнении страхователем обязанности в определенный срок внести очередной страховой взнос недействительно (ничтожно), поскольку противоречит императивной норме закона, установленной ст. 452 ГК РФ, определяющей порядок расторжения договора при нарушении его условий одной из сторон.

Поскольку в материалах дела отсутствуют данные об извещении страховщиком страхователя о намерении расторгнуть договор, как то предусмотрено положениями ст. 452 ГК РФ, требований о расторжении договора страховщик не заявлял, то договор страхования на момент хищения транспортного средства свое действие не прекратил.

В качестве общей рекомендации при разрешении соответствующих споров эксперты Верховного Суда РФ предлагают исследовать и оценивать следующие обстоятельства: последствия нарушения сроков и порядка уплаты страховых взносов, закрепленные в правилах страхования; факт принятия (непринятия) страховщиком уплаченной после наступления страхового случая просроченной части страховой премии; факт возврата (невозврата) страховщиком уплаченной с просрочкой премии страхователю; факт уведомления (неуведомления) страховщиком страхователя о расторжении договора страхования в связи с просрочкой внесения указанных платежей[149].

При заключении договора страхования страхователь обязан сообщить страховщику известные страхователю обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства не известны и не должны быть известны страховщику Существенными признаются во всяком случае обстоятельства, определенно оговоренные страховщиком в стандартной форме договора страхования (страховом полисе) или в его письменном запросе.

Если договор страхования заключен при отсутствии ответов страхователя на какие-либо вопросы страховщика, страховщик не может впоследствии требовать расторжения договора либо признания его недействительным на том основании, что соответствующие обстоятельства не были сообщены страхователем.

Если после заключения договора страхования будет установлено, что страхователь сообщил страховщику заведомо ложные сведения об обстоятельствах, имеющих существенное значение для оценки вероятности наступления страхового случая и перечисленных в письменном запросе, страховщик вправе потребовать признания договора недействительным и применения последствий, предусмотренных п. 2 ст. 179 ЕК РФ, кроме случая, когда соответствующие обстоятельства отпали до момента наступления страхового случая (ст. 944 ЕК РФ). Удовлетворение иска страховщика о признании договора страхования недействительным исключает право страхователя на получение страхового возмещения (по уже наступившему страховому случаю).

Согласно ст. 945 ЕК РФ при заключении договора страхования имущества страховщик вправе произвести осмотр страхуемого имущества, а при необходимости назначить экспертизу в целях установления его действительной стоимости. В случае, если страховщик не воспользовался указанным правом, он не вправе в последующем оспаривать стоимость имущества, указанную в договоре страхования, кроме случаев, когда он был умышленно введен в заблуждение страхователем относительно стоимости имущества (ст. 948 ГК РФ).

Резюмируя положения ст. 944, ст. 945 ГК РФ об обязанностях страхователя, можно отметить, что основанием для признания договора страхования недействительным полностью или в части (завышения стоимости застрахованного имущества) могут быть исключительно умышленные действия страхования по сокрытию или искажению информации об объекте страхования и обстоятельствах, имеющих значение для его сохранности.

Основные споры между гражданами и страховыми организациями, вытекающие из договоров добровольного страхования имущества, связаны с недействительностью указанных договоров, отказом страховой организации произвести страховую выплату по тем или иным основаниями, привлечением страховой организации к ответственности за задержку страховой выплаты. Именно эти категории споров были проанализированы экспертами Верховного Суда РФ в Обзоре от 30.01.2013 г.

В качестве оснований для отказа в выплате страхового возмещения наиболее часто используются следующие аргументы:

— о том, что по условиям договора страхования соответствующие обстоятельства (виды ущерба) не являются страховым случаем;

— о том, что страхователь не исполнил свои обязательства по договору, в частности: не уведомил страховщика о наступлении обязательств, увеличивающих вероятность наступления страхового случая; не известил страховщика своевременно о наступлении страхового случая и пр.

В Обзоре Верховного Суда РФ справедливо указывается на то, что многие страховщики, перечисляя в одном пункте Правил страхования, являющихся неотъемлемой частью договора добровольного страхования имущества, конкретные страховые случаи, в другом пункте указывают многочисленные исключения, то есть не относящие к страховым случаям события, произошедшие в связи с какими-либо действиями страхователя, тем самым расширяя перечень оснований освобождения от выплаты страхового возмещения. В результате фактический объем понятия «страховой случай» значительно сужается, что нарушает право страхователя (потребителя) на получение полной информации об оказываемой услуге.

Подобные «исключения» из страховых случаев, по мнению экспертов Верховного Суда РФ, должны быть исследованы на предмет соответствия положениям ст. 961, 963 и 964 ГК РФ об основаниях освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения и требованиям п. 1 ст. 422 ГК РФ, в силу которого договор должен соответствовать императивным нормам закона и иных правовых актов.

В соответствии со ст. 961 ГК РФ на страхователя по договору имущественного страхования возложена обязанность незамедлительно уведомить страховщика о наступлении страхового случая. Если договором предусмотрен срок и (или) способ уведомления, оно должно быть сделано в условленный срок и указанным в договоре способом. В пункте 2 ст. 961 ГК РФ установлены последствия неисполнения указанной обязанности: страховщик вправе отказать в выплате страхового возмещения, если не будет доказано, что он своевременно узнал о наступлении страхового случая либо что отсутствие у страховщика сведений об этом не могло сказаться на его обязанности выплатить страховое возмещение.

Иными словами, договор страхования не может предусматривать безусловного права страховщика отказать страхователю в выплате возмещения в случае несвоевременного уведомления о наступлении страхового случая. За страхователем всегда признается право доказывать, что несвоевременное извещение страховщика не препятствует установлению обстоятельств страхового случая и определению размера причиненных убытков (например, имеются необходимые документы ГИБДД, акт осмотра транспортного средства и т. д.).

В силу п. 1 ст. 963 ГК РФ страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения по договору страхования имущества, если страховой случай наступил вследствие умысла страхователя (выгодоприобретателя). Кроме того, законом могут быть предусмотрены случаи освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения по договорам имущественного страхования при наступлении страхового случая вследствие грубой неосторожности страхователя или выгодоприобретателя (абз. 2 п. 1 ст. 963).

В Обзоре Верховного Суда РФ приводится пример, в котором страховщик обоснованно отказал в выплате страхового возмещения по причине проявленной страхователем грубой неосторожности при эксплуатации морского транспортного средства (судно не прошло техническое освидетельствование), поскольку соответствующее основание освобождения от выплаты страхового возмещения предусмотрено ст. 265, 266 Кодекса торгового мореплавания РФ (КТМ).

Кроме указанной выше нормы КТМ РФ, иные федеральные законы не упоминают грубую неосторожность страхователя (выгодоприобретателя) в качестве основания, освобождающего страховщика от выплаты страхового возмещения.

В этой связи такие популярные в практике страховых компаний (при заключении договоров добровольного страхования транспортного средства КАСКО) основания для освобождения от выплаты страхового возмещения, как: непредоставление страховщику ПТС или комплекта ключей зажигания либо талона техосмотра; управление транспортным средством в момент ДТП лицом, не указанным в страховом полисе; неизвещение страховщика о передаче транспортного средства другому лицу в аренду, — были расценены экспертами в качестве незаконных и нарушающих права страхователей (потребителей).

Дискуссионным стал вопрос о том, может ли быть основанием освобождения от выплаты страхового возмещения факт управления страхователем транспортным средством в состоянии алкогольного (наркотического) опьянения в момент ДТП. Допустимо ли включение соответствующего условия в договор добровольного страхования транспортного средства?

По мнению экспертов Верховного Суда РФ, действия страхователя, который будучи ознакомлен с соответствующим условием договора страхования, управляет транспортным средством в состоянии опьянения, нарушая тем самым абз. 1 п. 2.7 Правил дорожного движения (утв. постановлением Совета Министров — Правительства РФ от 23.10.1993 г. № 1090), что приводит к совершению дорожно-транспортного происшествия, в силу п. 1 ст. 963 ГК РФ являются основанием для освобождения страховщика от исполнения своих обязательств.

Иными словами, подобное поведение страхователя приравнивается к умышленным действиям, вследствие которых наступил страховой случай. Безусловно, управление транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения является грубейшим нарушением Правил дорожного движения. Тем не менее остается не ясным, почему нарушение водителем (страхователем) только данного запрета может рассматриваться с позиции абз. 1 п. 1 ст. 963 ГК РФ об умышленных действиях страхователя. Полагаем, что управление транспортным средством с неисправной тормозной системой либо неисправными световыми приборами (в ночное время суток) представляет не меньшую общественную опасность.

Возвращаясь к исследованным выше недопустимым основаниям освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения, которые не выходят за рамки обычной или грубой неосторожности страхователя, следует указать на имеющийся пробел в законодательстве о добровольном страховании.

Обратимся к ст. 14 Федерального закона от 25.04.2002 г. № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», в которой установлены основания для предъявления страховщиком регрессных требований. Страховщик имеет право предъявить регрессное требование к причинившему вред лицу в размере произведенной страховщиком страховой выплаты, если:

а) вред был причинен указанным лицом при управлении транспортным средством в состоянии опьянения (алкогольного, наркотического или иного);

б) указанное лицо не имело права на управление транспортным средством, при использовании которого им был причинен вред;

в) указанное лицо не включено в договор обязательного страхования в качестве лица, допущенного к управлению транспортным средством (при заключении договора обязательного страхования с условием использования транспортного средства только указанными в договоре обязательного страхования водителями);

г) на момент наступления страхового случая истек срок действия диагностической карты, содержащей сведения о соответствии транспортного средства обязательным требованиям безопасности транспортных средств.

Подобные действия рассматриваются в качестве нарушений условий договора обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства, влекут за собой соответствующие неблагоприятные последствия для причинителя вреда, в роли которого может оказаться и сам страхователь (пункты а, б, г).

При наличии подобных норм в законодательстве об обязательном страховании, где свобода сторон договора страхования в определении условий договора фактически сведена к нулю, кажется тем более странным, что в договоре добровольного страхования транспортного средства стороны лишены возможности согласовать аналогичные обстоятельства в качестве обстоятельств, освобождающих страховщика от выплаты страхового возмещения полностью или в части.

Следует также отметить, что при формальной оценке условий договора страхования, устанавливающих дополнительные (к перечисленным в ст. 961, 963 и 964 ГК РФ) основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения, в качестве ущемляющих права потребителя и ничтожных игнорируются положения других статьей гл. 48 ГК РФ о договоре страхования. Так, например, в силу требований п. 1 ст. 959 ГК РФ в период действия договора имущественного страхования страхователь (выгодоприобретатель) обязан незамедлительно сообщать страховщику о ставших ему известными значительных изменениях в обстоятельствах, сообщенных страховщику при заключении договора, если эти изменения могут существенно повлиять на увеличение страхового риска. Значительными во всяком случае признаются изменения, оговоренные в договоре страхования (страховом полисе) и в переданных страхователю правилах страхования.

При неисполнении страхователем (выгодоприобретателем) указанной обязанности страховщик вправе потребовать расторжения договора страхования и возмещения убытков, причиненных расторжением договора (п. 3 ст. 959, п. 5 ст. 453 ГК РФ). К числу подобных обстоятельств, влекущих увеличение вероятности наступления страхового случая, вполне могут быть отнесены: непрохождение технического осмотра автомобиля; передача транспортного средства лицу, не имеющему права на управление транспортным средством; утрата ключей зажигания.

Применительно к п. 3 ст. 959 ГК РФ законодатель не уточняет, обязан ли страховщик произвести выплату страхового возмещения по страховому случаю, который наступил до момента расторжения договора страхования. Поскольку речь идет о расторжении договора (в отличие от его недействительности), можно предположить, что обязанность произвести страховую выплату сохраняется, поскольку она возникла у страховщика до момента расторжения договора. В свою очередь, страховщик вправе потребовать от нерадивого страхователя возмещения убытков, в том числе доплаты страховой премии до размера, который соответствует фактической степени риска (совокупности факторов риска) на момент наступления страхового случая. При отсутствии у страховщика тарифов для данной совокупности факторов риска и затруднительности расчета убытков, в договор страхования может быть включено условие о неустойке, которая взыскивается со страхователя при нарушении обязанностей, установленных п. 1 ст. 959 ГК РФ.

Еще одним возможным решением проблемы «исключений из страховых случаев» мог бы стать Закон о добровольном страховании транспортных средств, с указанием в нем дополнительных оснований освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения.

В Обзоре Верховного Суда РФ также изложены рекомендации относительно определения размера страховой выплаты по договору добровольного страхования имущества.

Размер ущерба, причиненного застрахованному имуществу в результате наступления страхового случая (стоимость восстановительного ремонта), определяется судами исходя из рыночных цен, сложившихся в данной местности.

Для транспортных средств, на которые распространялась гарантия от производителя, стоимость запасных частей, материалов и нормо-часов по видам ремонтных работ определяется судами поданным соответствующих дилеров, поскольку по условиям договоров купли-продажи техническое обслуживание и ремонт таких автомобилей в период их гарантийного срока эксплуатации должны осуществляться предприятием гарантийного обслуживания (обязательное условие действия гарантии изготовителя и продавца).

Включение в договоры страхования условий о возмещении ущерба с учетом износа частей, узлов и агрегатов транспортных средств не основано на законе, поскольку в силу ст. 15, 1082 ГК РФ лицо вправе требовать возмещения причиненных ему убытков в полном объеме. В противном случае возмещение вреда было бы произведено в меньшем объеме, чем причинен вред, и имущество, принадлежащее потерпевшему, было бы приведено в худшее состояние, чем до причинения вреда[150].

Утрата товарной стоимости не может быть признана самостоятельным страховым риском, так как она является составной частью страхового риска «Ущерб», поскольку при наступлении страхового случая входит в объем материального ущерба, причиненного транспортному средству в связи с повреждением в результате дорожно-транспортного происшествия.

Утрата товарной стоимости представляет собой уменьшение стоимости транспортного средства, вызванное преждевременным ухудшением товарного (внешнего) вида автомобиля и его эксплуатационных качеств в результате снижения прочности и долговечности отдельных деталей, узлов и агрегатов, соединений и защитных покрытий вследствие дорожно-транспортного происшествия и последующего ремонта. То обстоятельство, что страхование риска утраты товарной стоимости не предусмотрено договором страхования, само по себе не является основанием для отказа в удовлетворении требований о взыскании страхового возмещения.

Перечисленные выше рекомендации по вопросам определения размера страховой выплаты являются отражением уже сложившей и широко распространенной в судах общей юрисдикции практики, поэтому не требуют дополнительных пояснений.

Неоднозначное решение в судебной практике получил вопрос о форме выплаты страхового возмещения. При страховании новых автомобилей (находящихся на гарантийном обслуживании) в страховом полисе, как правило, ставится отметка о выплате страхового возмещения путем проведения ремонта автомобиля у официального дилера. Однако после наступления страхового случая некоторые страхователи предпочитают получить страховое возмещение в виде денежной суммы. В случае отказа страховщика выплатить страховое возмещение в денежной форме страхователи обращаются в суд с соответствующим иском.

Между А. и ООО «Росгосстрах» был заключен договор добровольного страхования транспортного средства по программе КАСКО (ущерб + хищение), согласно которому страховое возмещение подлежит выплате путем ремонта на СТОА по направлению страховщика.

В определенную дату А., управляя автомобилем, произвел наезд на препятствие, в результате чего автомобиль получил механические повреждения. Гр. А. обратился в ООО «Росгосстрах» с заявлением о выплате страхового возмещения путем ремонта автомобиля на СТОА официального дилера. Затем написал заявление о выплате стоимости указанного ремонта. В изменении порядка выплаты страхового возмещения А. было отказано. Полагая, что отказ страховщика в изменении способа страхового возмещения является незаконным, А. обратился в суд с иском о взыскании с ООО «Росгосстрах» взыскании страхового возмещения в сумме <…> руб.

Решением Кировского районного суда г. Ярославля от 11.04.2012 г. в удовлетворении иска отказано. Оставляя указанное решение без изменения, а апелляционную жалобу А. — без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Ярославского областного суда указала следующее.

В соответствии с ч. 4 ст. 10 Закона РФ от 27.11.1992 г. № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации» страховая выплата может быть заменена предоставлением имущества, аналогичного утраченному, то есть компенсацией ущерба в натуральной форме в пределах сумм страхового возмещения. Направление транспортного средства на СТОА для проведения ремонта является не чем иным, как страховым возмещением в натуральной форме.

Условие о форме выплаты страхового возмещения является существенным условием договора страхования. Поскольку стороны при заключении договора страхования достигли соглашения о форме выплаты страхового возмещения и впоследствии своим соглашением указанное условие договора не изменяли, страхователь А. не вправе требовать выплаты страхового возмещения в денежном эквиваленте (апелляционное определение Ярославского областного суда от 19.07.2012 г. № 33-3761/2012//СПС).

В другом случае, при сходных фактических обстоятельствах, суд встал на сторону страхователя и обязал страховую компанию произвести выплату страхового возмещения в денежной форме.

Б.А. обратился в суд с иском к ООО «Росгосстрах» о взыскании страхового возмещения в размере N руб., ссылаясь нате обстоятельства, что 28.07.2011 г. заключил с ответчиком договор добровольного страхования автомобиля. В период действия договора автомобиль попал в ДТП и был поврежден, страховщик провел осмотр транспортного средства, однако отказался выплачивать страховое возмещение.

Ответчик, не оспаривая факт наступления страхового случая, против выплаты страхового возмещения возражал, ссылаясь на договор, в котором был определен порядок возмещения ущерба путем направления поврежденного автомобиля на ремонт на СТОА.

Решением Советского районного суда г. Липецка от 10.05.2012 г., оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, исковые требования Б.А. были удовлетворены.

Со ссылкой на положения от. 947 ГК РФ, ч. Зет. 10 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ» суды указали, что страховая выплата — это денежная сумма, установленная федеральным законом или договором страхования и выплачиваемая страховщиком страхователю в валюте Российской Федерации, поэтому исковые требования Б.А. основаны на законе. Ссылка ответчика на договоренность сторон о выплате страхового возмещения путем ремонта на СТОА и принцип свободы договора судами отклонена, поскольку в силу от. 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам. В силу ч. 2 от. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей» страховщик не вправе навязывать страхователю такую услугу, как ремонт автомобиля на СТОА, помимо его воли. Страхователь вправе в любое время отказаться от такой услуги и потребовать выплаты страхового возмещения в денежном выражении (апелляционное определение Липецкого областного суда от 16.06.2012 г. № 33-1573/2012//СПС).

Соглашаясь в целом с выводами судов первой и апелляционной инстанции в последнем примере о том, что страховщик не вправе при заключении договора страхования КАСКО навязывать страхователю неденежную форму страхового возмещения (ремонт на СТОА), отметим лишь одно обстоятельство.

В силу ст. 409 ГК РФ по соглашению сторон обязательство может быть прекращено предоставлением взамен исполнения отступного (уплатой денег, передачей имущества и т. п.). В силу п. 1 ст. 929 ГК РФ при наступлении страхового случая по договору КАСКО у страховой организации возникает перед страхователем (выгодоприобретелем) денежное обязательство — возместить убытки в пределах определенной договором страховой суммы. Однако ничто не препятствует сторонам уже после наступления страхового случая договориться об отступном, то есть выполнении ремонтных работ в счет причитающейся денежной выплаты.

Договор личного страхования.

По договору личного страхования могут быть застрахованы риски, связанные с причинением вреда жизни или здоровью гражданина, необходимость оплаты медицинских услуг, дожитием гражданина до определенного возраста либо наступлением в жизни застрахованного гражданина иных событий (ст. 4 Закона РФ от 27.11.1992 г. № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации»).

При заключении договора личного страхования страхователь и страховщик должны достичь соглашения по следующим существенным условиям:

— о застрахованном лице;

— о характере события, на случай наступления которого в жизни застрахованного лица осуществляется страхование (страхового случая);

— о размере страховой суммы;

— о сроке действия договора.

Договор личного страхования считается заключенным в пользу застрахованного лица, если в договоре не названо в качестве выгодоприобретателя другое лицо. Договор личного страхования в пользу лица, не являющегося застрахованным лицом, в том числе в пользу не являющегося застрахованным лицом страхователя, может быть заключен лишь с письменного согласия застрахованного лица. При отсутствии такого согласия договор может быть признан недействительным по иску застрахованного лица, а в случае смерти этого лица — по иску его наследников (ст. 934 ГК РФ).

В отличие от договора добровольного страхования имущества, страховая сумма в договоре личного страхования определяется произвольно, то есть по усмотрению сторон.

Договор личного страхования является публичным договором (п. 1 ст. 927 ГК РФ). В силу ст. 426 ГК РФ для коммерческой организации (страховщика) заключение соответствующего договора является обязательным в отношении любого обратившегося лица, при этом цена и иные условия договора должны быть одинаковыми для всех потребителей. На практике указанная норма фактически не применяется, является декларативной, поскольку сформулирована без учета особенностей личного страхования, при котором необходима индивидуальная оценка вероятности наступления страхового случая в отношении конкретного застрахованного лица.

На практике договоры личного страхования могут заключаться гражданами по собственной инициативе, носить характер самостоятельного правоотношения.

Однако в ряде случаев договор личного страхования выступает сопутствующей услугой при потребительском кредитовании граждан. Применительно к этой второй категории договоров личного страхования в судебной практике имеется ряд дискуссионных вопросов.

Существует проблема, связанная с несовпадением фигуры застрахованного лица (гражданин, являющийся заемщиком по кредитному договору) и выгодоприобретателя (банк-кредитор). При наступлении страхового случая, например, смерти или заболевания застрахованного лица, повлекшего длительную нетрудоспособность или установление инвалидности, банк-выгодоприобретатель «не торопится» обращаться к страховщику за выплатой страхового возмещения. При обращении самого застрахованного гражданина к страховщику в выплате страховой суммы может быть отказано со ссылкой на отсутствие у гражданина статуса выгодоприобретателя.

В силу ст. 956 ГК РФ страхователь вправе заменить выгодоприобретателя, названного в договоре страхования, другим лицом, письменно уведомив об этом страховщика. Выгодоприобретатель не может быть заменен другим лицом после того, как он выполнил какую-либо из обязанностей по договору страхования или предъявил страховщику требование о выплате страхового возмещения или страховой суммы.

Поскольку уплата страховых взносов при ипотечном страховании или ином сопутствующем кредитным отношениям страховании осуществляется заемщиком самостоятельно, право на замену выгодоприобретателя является секундарным (то есть осуществляется путем совершения односторонних действий), формально ничто не препятствует заемщику-страхователю произвести замену выгодоприобретателя — просто уведомив об этом страховщика. В случае отказа страховщика принять соответствующее уведомление о замене выгодоприобретателя и выплатить страховую сумму непосредственно гражданину-заемщику последний вправе обратиться в суд с соответствующим иском.

Х.М. обратился в суд с иском к Обществу о взыскании страхового возмещения. В обоснование заявления указывали, что в целях обеспечения обязательств по кредитному договору с ОАО АКБ «…»Х.М. заключил с ответчиком договор страхования жизни и здоровья, в частности по риску наступления инвалидности.

В период действия договора страхования Х.М. была установлена вторая группа инвалидности, в связи с чем он обратился к ответчику с заявлением о наступлении страхового случая и выплате страхового возмещения, однако ответчик в выплате отказал, указав на просрочку уплаты страхователем очередного страхового взноса, а также отсутствие интереса в получении страховой суммы у выгодоприобретателя (ОАО АКБ «…»).

Решением Приморского районного суда Санкт-Петербурга от 05 июля 2012 г. Х.М. в удовлетворении исковых требований отказано.

Апелляционным определением Санкт-Петербургского городского суда от 23.10.2012 г. № 33-14537/2012 указанное решение отменено, новым решением исковые требования Х.М. удовлетворены, в его пользу взыскано страховое возмещение, из которого часть суммы подлежит перечислению на счет Х.М. в Северо-Западном филиале ОАО АКБ «…». Выводы судебной коллегии мотивированы следующими обстоятельствами.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, ссылаясь на положения от. 934 ГК РФ, пришел к выводу, что истец, не являющийся выгодоприобретателем по договору страхования, не вправе требовать выплаты страхового возмещения в свою пользу, а потому не является надлежащим истцом по заявленному требованию о взыскании страхового возмещения. Указанный вывод суда первой инстанции является ошибочным.

В силу положений от. 956 ГК РФ страхователь вправе заменить выгодоприобретателя, названного в договоре страхования, другим лицом, письменно уведомив об этом страховщика. При этом замена выгодоприобретателя по договору страхования является односторонней сделкой, на совершение которой согласия страховщика не требуется.

Исходя из приведенных положений закона, следует, что само по себе обращение страхователя к страховщику с заявлением или требованием о выплате страхового возмещения непосредственно самому страхователю свидетельствует о произведенной страхователем замене выгодоприобретателя по договору.

Принимая во внимание, что Х.М., являющийся страхователем по договору страхования, лично обратился с заявлением в Общество о выплате, представив необходимые документы, до указанной даты выгодоприобретателем по договору страхования какие-либо действия, свидетельствующие о выражении воли и реализации принадлежащего ему права на получение страхового возмещения, совершены не были, судебная коллегия приходит к выводу, что тем самым Х.М. фактически уведомил страховщика о замене выгодоприобретателя по договору страхования.

При таком положении то обстоятельство, что Х.М. не указан в качестве выгодоприобретателя в договоре страхования, не может являться основанием для отказа в удовлетворении исковых требований в части взыскания суммы страхового возмещения в пользу Х.М.

Одновременно судебная коллегия полагает возможным согласиться с выводом суда первой инстанции о том, что страховой случай по риску наступления инвалидности наступил, оснований, освобождающих страховщика от выплаты страхового возмещения, не имеется.

При этом судом первой инстанции обоснованно указано, что сам по себе факт неуплаты страхового взноса в срок, предусмотренный договором, не влечет прекращение действия договора страхования и не может являться основанием, подпадающим под случаи освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения. Обстоятельства досрочного прекращения действия договора страхования установлены специальными положениями от. 958 ГК РФ, которой не предусмотрена возможность досрочного прекращения договора страхования в связи с неуплатой в установленные сроки страховых взносов, а также общими положениями п. 3 от. 450, п. 2 от. 453 ГК РФ о расторжении договора. Условие Правил страхования Общества о прекращении договора при неисполнении страхователем обязанности в определенный срок внести очередной страховой взнос недействительно (ничтожно), поскольку противоречит императивной норме закона, установленной от. 452 ГК РФ, определяющей порядок расторжения договора при нарушении его условий одной из сторон. Данные об извещении страховщиком страхователя о намерении расторгнуть договор, как это предусмотрено положениями от. 452 ГК РФ, в материалах дела отсутствуют.

Вместе с тем, учитывая, что ОАО АКБ «…» являлось первоначальным выгодоприобретателем по договору страхования в части страхового возмещения в размере задолженности по кредитному договору, Х.М. обязательства по договору кредита в полном объеме не исполнены, на дату наступления страхового случая имеется просроченная задолженность по кредиту, исходя из гарантий защиты имущественных прав банка, который, обязывая Х.М. заключить договор личного страхования, имел цель в дальнейшем при наступлении страхового случая обезопасить себя от возможных неблагоприятных финансовых потерь, и принимая во внимание объяснения истца о том, что целью обращения в суд явилась необходимость погашения задолженности по договору кредита, судебная коллегия приходит к выводу, что часть страхового возмещения (в размере задолженности по кредиту) подлежит перечислению на счет Х.М. в Северо-Западном филиале ОАО АКБ «…».

Соглашаясь в целом с выводом судебной коллегии об удовлетворении исковых требований Х.М. и взыскании в его пользу страховой суммы, нельзя не заметить определенный нюанс в резолютивной части определения. С одной стороны, страховая сумма взыскана в пользу Х.М. в полном объеме, с другой стороны, указан такой способ исполнения решения (перечисление части взысканной суммы на счет Х.М. в ОАО АКБ «…»), при котором истец не сможет распорядиться частью взысканной в его пользу суммы. Во избежание подобных противоречий, а также возможных трудностей на стадии принудительного исполнения решения, целесообразно привлекать к участию в деле в качестве третьего лица кредитную организацию, являющуюся первоначальным выгодоприобретателем и выяснять у нее наличие самостоятельного интереса в получении страховой суммы (или ее части), разъяснять возможность предъявления самостоятельных требований на предмет спора.

Еще одной актуальной проблемой, характерной для договоров личного страхования, является включение в договор многочисленных исключений из страховых случаев. В частности, при заключении договоров комплексного ипотечного страхования страховщик по риску «Смерть застрахованного лица (заемщика)» указывает в качестве исключения нахождение застрахованного лица в состоянии алкогольного опьянения. Точно так же из риска «Установление застрахованному лицу инвалидности» могут быть сделаны исключения, связанные с обнаружением у застрахованного лица определенных хронических заболеваний.

В большинстве случаев наличие у застрахованного лица алкогольного опьянения (следов употребления алкоголя в крови) не находится в причинной связи с наступившей смертью или утратой трудоспособности, поэтому не может служить основанием для освобождения страховщика от выплаты страховой суммы.

К. обратилась в суд с иском к ОСАО «Ингосстрах» о взыскании страхового возмещения в сумме 51 000 руб. Требования мотивировалатем, что 16 ноября 2007 г. между ней, Н. и ОАО «КИТ Финанс Инвестиционный банк» был заключен кредитный договор.

В целях обеспечения обязательств по кредитному договору между Н. и ОСАО «Ингосстрах» был заключен договор по комплексному ипотечному страхованию, в том числе на случай смерти, инвалидности, временной утраты трудоспособности, со страховой суммой в размере 3 850 000 руб.

28 июля 2009 г. застрахованный Н. стал участником ДТП, в котором получил телесные повреждения, несовместимые с жизнью, в результате чего умер 28.07.2009 г.

Наследником Н. в части доли в праве на квартиру, которая является предметом залога, стала истица, будучи супругой погибшего.

По условиям договора страхования выгодоприобретателем части страховой суммы в размере суммы денежных обязательств по кредитному договору, существующих на момент наступления страхового случая, является законный владелец закладной, в данном случае ОАО «КИТ Финанс Инвестиционный банк». Выгодоприобретателем части страховой суммы, превышающей сумму денежных обязательств по кредитному договору, на момент наступления страхового случая, является застрахованное лицо (его наследники).

Руководствуясь договором страхования, истица, как наследница застрахованного Н., предоставила страховщику все необходимые для выплаты страховой суммы документы, включая сведения о сумме неисполненных обязательств по кредитному договору, однако ответчик в выплате страховой суммы отказал в связи с тем, что Н. в момент ДТП находился в состоянии алкогольного опьянения. Истица считает данный отказ в выплате страховой суммы незаконным и необоснованным.

Истица после смерти Н. производила ежемесячные платежи в счет погашения кредита, уплатив в общей сложности 757 008 руб., на указанную сум му увеличила исковые требования и окончательно просила взыскать с ОСАО «Ингосстрах» страховое возмещение в размере 832 708,80 руб.

Третье лицо — ОАО «КИТ Финанс Инвестиционный банк» обратилось в суд с самостоятельными исковыми требованиями, мотивируя их вышеизложенными обстоятельствами, при этом отказ ОСАО «Ингосстрах» в выплате страхового возмещения считает незаконным, поскольку смерть застрахованного лица Н. наступила в результате множественных телесных повреждений, полученных в результате опрокидывания автомобиля. Просил взыскать с ответчика в свою пользу страховое возмещение в размере 1 793667 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 309 930,80 руб. (из расчета 1 793 667,56 руб. х 754 дня просрочки с 22.08.09 г. по 14.09.11 г. х 8,25 %/360).

Решением Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 26.06.2012 г. требования К. и третьего лица удовлетворены: с ОСАО «Ингосстрах» в пользу К. взыскана страховая сумма в размере 832 708,80 руб., в пользу ОАО «КИТ Финанс Инвестиционный банк» взыскана страховая сумма в размере 1 048 367,56 руб., а также неустойка в сумме 50 000 руб.

Не согласившись с указанным решением, ответчик обратился с апелляционной жалобой.

Оставляя без изменения указанное решение в части взыскания страховых сумм в пользу К. и ОАО «КИТ Финанс Инвестиционный банк», судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда указала на следующие обстоятельства.

Согласно п. 3.1 Правил комплексного ипотечного страхования ОСАО «Ингосстрах» страховым риском является смерть по любой причине.

Как подтверждается свидетельством о смерти от 30.07.2009 г. Н. умер.

Из материалов отказного дела по факту ДТП от 28.07.2009 г. следует, что в 14 час. Н., управляя личным технически исправным автомобилем «Ниссан», двигался по автодороге «п. Емельяново — д. Устюг» Емельяновского района Красноярского края. В нарушение п. 10.1 Правил дорожного движения водитель Н. вел автомобиль со скоростью, не обеспечивающей водителю возможности постоянного контроля за движением транспортного средства, в результате чего допустил выезд на левую обочину по ходу своего движения и опрокидывание автомобиля. В результате ДТП водителю Н. причинены телесные повреждения не совместимые с жизнью, от которых он скончался на месте.

Согласно заключению эксперта от 15.11.2010 г. Краевого государственного учреждения здравоохранения «Красноярское краевое Бюро судебно-медицинской экспертизы», при исследовании трупа Н. установлено, что смерть наступила в результате сочетанной травмы тела, осложнившейся развитием пассивной кровопотери. При судебно-химическом исследовании обнаружен этиловый спирт в концентрации крови 0,5 промилле, в моче 0,3 промилле. Данная концентрация у живых соответствует легкой степени алкогольного опьянения.

В материалах дела отсутствуют доказательства наступления смерти Н. вследствие его умысла или в результате алкогольного опьянения. Напротив, согласно заключению эксперта, смерть застрахованного лица Н. наступила в результате полученной сочетанной травмы тела в результате ДТП (опрокидывание автомобиля).

В силу п. 8 от. 15 «Правил комплексного ипотечного страхования» ОСАО «Ингосстрах» основанием освобождения страховой компании от выплаты страхового возмещения является наступление страхового случая вследствие действий застрахованного лица в состоянии алкогольного опьянения. Принимая во внимание буквальное толкование данного условия, для отсутствия основания выплаты страхового возмещения необходимо наличие причинно-следственной связи между употреблением спиртных напитков и наступлением страхового случая.

В экспертном заключении указано, что страхователь находился в состоянии алкогольного опьянения, однако причиной смерти данный факт не являлся. В этой связи отказ страховщика произвести выплату страховой суммы наследнику застрахованного лица и выгодоприобретателю (кредитной организации) является незаконным[151].

В Обзоре практики Верховного Суда РФ справедливо указывается на то, что составляющими (элементами) страхового случая являются: факт возникновения опасности, от которой производится страхование, факт причинения вреда и причинно-следственная связь между ними. Несмотря на то, что позиция сформулирована при анализе договоров имущественного страхования, она в равной степени может быть распространена на договоры личного страхования.

Указанные страховщиками «исключения» из страховых случаев не могут служить основанием для освобождения от страховой выплаты, если перечисленные в них обстоятельства не находятся в причинной связи с наступившим риском, в частности, смертью или нетрудоспособностью застрахованного лица.

4.3. Риэлторские услуги

Термин «риэлтор» является русскоязычной версией английского слова «realtor», образованного в свою очередь от «realty» (недвижимость, недвижимое имущество). Данный термин является общепринятым во многих государствах и используется для обозначения физического лица или организации, осуществляющих профессиональную деятельность на рынке недвижимости.

В 1950 г. обозначение «REALTOR» было зарегистрировано в США в качестве товарного знака, исключительные права на который принадлежат Национальной Ассоциации Риэлторов (NAR). В состав NAR входят специалисты различного профиля — адвокаты, оценщики, исследователи правового титула (правоустанавливающих документов) и пр. Объединяет их объект профессиональной деятельности — любые виды недвижимого имущества.

В российском законодательстве понятия «риэлтор» и «риэлторская деятельность» впервые появились в 1996 г., когда Правительством РФ было утверждено Положение о лицензировании риэлторской деятельности[152].

Риэлторская деятельность определялась как осуществляемая юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями на основе соглашения с заинтересованным лицом (либо по доверенности) деятельность по совершению от его имени и за его счет либо от своего имени, но за счет и в интересах заинтересованного лица, гражданско-правовых сделок с земельными участками, зданиями, строениями, сооружениями, жилыми и нежилыми помещениями и правами на них. Чуть позже, в 1997 г., были разработаны и введены в действие Методические рекомендации по аттестации специалистов, осуществляющих риэлторскую деятельность[153]. До получения лицензии соискатель обязан был пройти обучение по специальной программе, утвержденной Госкомимуществом России, которая включала положения Гражданского кодекса РФ о дееспособности граждан, условиях действительности сделки и мерах гражданско-правовой ответственности, жилищное право, законодательство о регистрации граждан по месту жительства и месту временного пребывания и пр. В мае 2002 г., в связи с изменениями в законодательстве о лицензировании, Положение о лицензировании риэлторской деятельности утратило силу[154], а занятие риэлторской деятельностью стало доступным для всех желающих[155].

В настоящее время договоры, заключаемые между риэлтором (агентством недвижимости) и заказчиком, могут иметь различные наименования: договор об оказании информационных услуг, договор об оказании информационно-посреднических услуг, агентское соглашение, договор поручения, эксклюзивный договор о продаже и пр.

В случае спора относительно природы договора, заключенного между гражданином и агентством недвижимости, суд принимает во внимание не столько наименование договора, сколько характер обязанностей, возложенных на риэлтора указанным договором. Если договор предусматривает совершение риэлтором юридических действий от имени клиента или от собственного имени (но в интересах клиента), то имеются основания для его квалификации по одной из посреднических моделей (поручение, комиссия, агентирование).

Если обязанности риэлтора ограничиваются совершением фактических действий — поиском объекта недвижимости, проведением переговоров с собственником объекта относительно условий будущей сделки, консультированием клиента по вопросам оформления и регистрации сделки с недвижимостью, — к спорному договору применяются положения гл. 39 ЕК РФ о возмездном оказании услуг.

Безосновательное использование в названии договора терминов, характерных для договора поручения, комиссии или агентирования («поверенный», «агент», «брокер» и т. д.), может рассматриваться как введение в заблуждение потребителей о свойствах оказываемых риэлтором услуг и стать основанием для привлечения риэлтора к административной ответственности в соответствии с ч. 1 ст. 14.8 Кодекса об административных правонарушениях РФ («Нарушение права потребителя на получение необходимой и достоверной информации об услуге»),

В судебной практике преобладает позиция об отнесении договоров граждан с агентствами недвижимости к договорам возмездного оказания услуг (гл. 39 ЕК РФ).

ООО «АВЕНТИН-Недвижимость» обратилось в Арбитражный суд г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области с исковым заявлением к ЗАО «Русский строительный союз» (далее — ЗАО «РОС») о взыскании 364 875 руб., из них 350 280 руб. — стоимость услуг по договору от 24.06.2004 г. № 115-3/ПР и 14 595 руб. — неустойка.

Решением от 20.01.2005 г. в удовлетворении исковых требований отказано. Постановлением апелляционной инстанции решение оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ООО «АВЕНТИН-Недвижимость» просит решение суда и постановление апелляционной инстанции отменить как принятые с нарушением норм материального и процессуального права, принять по делу новое решение. Полагает, что суд неправильно применил нормы гл. 39 ГК РФ и не применил подлежащие применению нормы гл. 51,52 Кодекса.

Изучив материалы дела, суд кассационной инстанции не нашел оснований для удовлетворения жалобы, указав на следующие обстоятельства.

Между ООО «АВЕНТИН-Недвижимость» (фирма) и ЗАО «РОС» (клиент) заключен договор от 24.06.2004 г. № 115-3/ПР об оказании агентских услуг при продаже объекта жилого фонда. По условиям договора фирма оказывает клиенту комплекс агентских услуг по организации продажи объекта недвижимости, принадлежащего клиенту. В силу п. 4.1 договора в случае уклонения или отказа клиента от совершения сделки на условиях договора, или невыполнения клиентом иных своих обязательств по договору фирма имеет право расторгнуть договор в одностороннем порядке. В этом случае клиент обязан уплатить фирме полную стоимость услуг 12 000 долл, и выплатить штрафную неустойку в размере 500 долл. США.

Письмом от 14.07.2004 г. № 117 ЗАО «РСС» уведомило ООО «АВЕНТИН-Недвижимость» об отказе от исполнения договора в соответствии с п. 1 от. 782 ГК РФ, а также о готовности возместить фирме фактически понесенные расходы. В ответ ООО «АВЕНТИН-Недвижимость» направило ЗАО «РСС» письмо с требованием выплатить денежную сумму в размере 12 500 долл. США в рублях по курсу ЦБ РФ надень платежа.

ЗАО «РСС» сообщило, что договор от 24.06.2004 г. в связи с односторонним отказом прекратил свое действие; ЗАО «РСС» предложило ООО «АВЕНТИН-Недвижимость» направить в адрес первого доказательства понесенных фактических расходов, которые оно готово возместить за исключением требований о выплате штрафной неустойки в размере 500 долл, и вознаграждение фирмы в размере 12000 долл. США, поскольку данные суммы не входят в понятие «фактически понесенные расходы». Получив такой ответ, ООО «АВЕНТИН-Недвижимость» обратилось в арбитражный суд с вышеуказанным иском.

Суды первой и апелляционной инстанций правильно определили правовую природу спорного договора как договора на оказание возмездных услуг и правильно применили к спорным правоотношениям нормы главы 39 ГК РФ, в частности п. 1 от. 782 указанного кодекса, предоставляющего право заказчику отказаться от исполнения договора. Поскольку доказательств, подтверждающих, что истец понес расходы при исполнении договора до получения отказа заказчика от договора, истец не представил, суд обоснованно отказал в удовлетворении иска (постановление ФАС Северо-Западного округа от 29.08.2005 г. № А56-32221/04).

Аналогичное дело было рассмотрено судом общей юрисдикции, с тем же результатом.

Ф. обратился в суде иском к ООО «…»о защите прав потребителя, указав в обоснование требований, что 23.08.2011 г. заключили с ответчиком договор на оказание риэлторских услуг, предметом которого является оказание содействия в приобретении квартиры, внес ответчику денежные средства в качестве «задатка», в счет оплаты приобретаемой квартиры. В течение срока действия договора об оказании риэлторских услуг(до 23.09.2011 г.) договор купли-продажи квартиры с продавцом заключен не был, какие-либо действия по исполнению обязательств из договора ответчик не совершил, однако возвратить сумму внесенного задатка отказался. Истец, указывая на ничтожность п. 1.3 договора, согласно которому внесенная им сумма является задатком, просил взыскать с ответчика уплаченные денежные средства, неустойку за неисполнение требований потребителя и компенсацию морального вреда.

Решением Ленинского районного суда г. Чебоксары от 26.04.2012 г. исковые требования Ф. удовлетворены, в его пользу с ООО «….» взысканы уплаченные по договору от 23.08.2011 г. денежные средства, неустойка и компенсация морального вреда. Кроме того, с ответчика в доход бюджета г. Чебоксары взыскана сумма штрафа.

Не согласившись с указанным решением, ответчик обратился с апелляционной жалобой, в которой указал, что свои обязательства перед Ф. исполнил надлежащим образом, договор купли-продажи не был заключен по вине самого истца, который предоставил недостоверные сведения о покупателе и пропустил срок для заключения договора.

Апелляционным определением Верховного Суда Чувашской республики от 09.07.201 2 г. № 33-2090/2012 вышеуказанное решение оставлено без изменения, жалоба ООО «…» — без удовлетворения с указанием следующих мотивов.

Проанализировав условия заключенного договора, в частности о его предмете, суд первой инстанции правильно квалифицировал спорные отношения сторон как договор возмездного оказания услуг, к которому применяются правила гл. 39 ГК РФ и гл. 3 Закона РФ «О защите прав потребителей».

В силу п. 1 от. 782 ГК РФ, от. 32 Закона РФ «О защите прав потребителей» заказчик (потребитель) вправе отказаться от исполнения договора об оказании услуг в любое время при условии оплаты исполнителю фактически понесенных расходов. В силу от. 779, 781 ГК РФ заказчик обязан оплатить фактически оказанные ему услуги.

Установив, что обязательства, принятые ООО «…» по оказанию риэлторских услуг, а именно: подготовка проекта договора отчуждения объекта недвижимости, осуществление консультирования покупателя по вопросам предстоящей сделки, ее сопровождение в УФРС по Чувашской Республике, обеспечение безопасности и конфиденциальности сделки, исполнены не были, суд пришел к выводу о том, что уплаченная Ф. денежная сумма, являющаяся вознаграждением за оказание услуги, подлежит возврату.

Также судом первой инстанции было правильно принято во внимание то обстоятельство, что в соответствии с п. 3.2 и п. 3.3 договора основанием к оплате ответчику вознаграждения за оказанные услуги является подписание договора отчуждения объекта недвижимости между сторонами (продавцом и покупателем), его государственная регистрация и получение документов в регистрационной службе. Из буквального содержания договора следует, что вознаграждение за оказанные услуги по выполнению обязательств по договору на оказание риэлторских услуг оплачивается только по достижении результата.

Из материалов дела следует, что тот результат, на который рассчитывал потребитель при заключении данного договора, — приобретение квартиры, в срок до 23.09.2011 г. достигнут не был, следовательно, у Ф. не возникло обязанности по выплате вознаграждения исполнителю.

Вышеизложенные примеры иллюстрируют одно немаловажное отличие между договорами посреднического типа и договором возмездного оказания услуг. Законодатель, как правило, не допускает возможность одностороннего расторжения договора комиссии и договора агентирования, заключенных на определенный срок (ст. 1003, 1004, 1010 ГК РФ).

В договоре возмездного оказания услуг заказчик, напротив, вправе в любое время отказаться от исполнения договора, с возмещением исполнителю лишь фактически понесенных расходов (п. 1 ст. 782 ГК РФ)[156]. Любые условия о выплате заказчиком неустойки за досрочный отказ от договора либо о заблаговременном предупреждении исполнителя о расторжении договора признаются ничтожными, поскольку ограничивают право заказчика[157].

Многие агентства недвижимости, осознавая отмеченные выше преимущества договора возмездного оказания услуг для заказчика, целенаправленно используют в своей практике договор агентирования и ограничивают случаи одностороннего расторжения договора только виновными действиями контрагента. Однако суды при рассмотрении споров между органами Роспотребнадзора и агентствами недвижимости (риэлторами) квалифицируют подобные условия договора как ущемляющие права потребителя в сравнении с положениями ст. 782 ГК РФ и ст. 32 Закона РФ «О защите прав потребителей».

ООО «Квартирное бюро «Ярмарка» (далее — общество) обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с заявлением о признании незаконным постановления управления Роспотребнадзора по Свердловской области (далее — управление, административный орган) о привлечении общества к административной ответственности.

Как следует из материалов дела, в ходе проверки административным органом был установлен факт нарушения обществом прав потребителя, а именно — включение в договор об оказании риэлторских услуг от 23.05.2006 г. с гр. П. условий, ущемляющих законные права потребителя. По результатам проверки управлением вынесено постановление от 05.04.2007 г. № 20 о привлечении общества к административной ответственности, предусмотренной ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ.

Решением суда от 16.05.2007 г., оставленным без изменения апелляционной инстанцией, в удовлетворении заявления общества отказано.

ФАС Уральского округа, изучив материалы дела и доводы кассационной жалобы общества, подтвердил законность и обоснованность вынесенного по делу решения.

Исследовав вышеуказанный договор, суды пришли к выводу о том, что договор является смешанным и содержит элементы договора поручения и агентского договора. В пункте 7.1 договора установлено, что одна из сторон может досрочно расторгнуть договор без уплаты штрафных санкций только в случае нарушения договора другой стороной. Из пункта 7.6 договора следует, что в случае отказа клиента от объекта, предложенного риэлтором, и последующего приобретения объекта (прав на объект) без участия риэлтора в течение 6 месяцев с момента окончания договора клиент обязан уплатить риэлтору неустойку в двукратном размере вознаграждения.

Изучив вышеуказанные положения договора от 23.05.2006 г., суды пришли к выводу о том, что без уплаты штрафных санкций гражданин не вправе по своему усмотрению расторгнуть договор (отказаться от услуг по договору). Между тем в соответствии со от. 32 Закона РФ «О защите прав потребителей» потребитель вправе отказаться от исполнения договора о выполнении работ (оказании услуг) в любое время при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов, связанных с исполнением обязательств по данному договору.

В пункте 1 от. 782 ГК РФ также указано, что заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов. Статьей 977 ГК РФ установлено, что доверитель вправе отменить поручение, а поверенный — отказаться от него во всякое время, и соглашение об отказе от этого права является ничтожным.

На основании изложенного суды пришли к выводу о том, что условия указанного пункта договора противоречат положениям от. 977 ГК РФ, с учетом применения к агентским отношениям правил о договорах поручения (от. 1011 Кодекса). Поскольку, установив ограничивающие потребителя условия расторжения договора, заявитель лишил гражданина права свободного выбора поставщика услуги и нарушил установленные законодательством обязательные требования для оказания соответствующих услуг, выводы судов первой и апелляционной инстанции о наличии в действиях общества состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 от. 14.8 КоАП РФ, являются законными и обоснованными. Доводы общества, изложенные в кассационной жалобе, о том, что от. 32 Закона о защите прав потребителей противоречит существу агентского договора и не может применяться к спорным правоотношениям, судом кассационной инстанции отклоняются, как основанные на неверном толковании закона (Постановление ФАС Уральского округа от 06.12.2007 г. № Ф09-10153/07-С1).

От правовой квалификации договора могут зависеть условия выплаты риэлтору вознаграждения. В большинстве случаев, когда риэлтор оказывает заказчику посреднические услуги, вознаграждение (или большая его часть) выплачивается риэлтору при условии достижения благоприятного результата — после заключения основного или предварительного договора между заказчиком и третьим лицом. Подобный порядок оплаты услуг в настоящее время не является бесспорным.

В январе 2007 г. Конституционный Суд РФ рассмотрел вопрос о правомерности так называемых условных гонораров («гонораров успеха») за юридические услуги. Со ссылкой на императивное определение предмета договора возмездного оказания услуг в п. 1 ст. 782 ГК РФ — совершение определенных действий или осуществление определенной деятельности исполнителем — суд признал подобный вид вознаграждения неприемлемым:

«…Давая нормативную дефиницию договора возмездного оказания услуг, федеральный законодатель в пределах предоставленной ему компетенции и с целью определения специфических особенностей данного вида договоров, которые позволяли бы отграничить его от других, в пункте 1 статьи 779 ГК РФ предметом данного договора называет совершение определенных действий или осуществление определенной деятельности исполнителем.

Определяя исчерпывающим образом такое существенное условие договора, как его предмет, законодатель не включил в понятие предмета договора возмездного оказания услуг достижение результата, ради которого он заключается. Следовательно, заключая договор возмездного оказания услуг, стороны, будучи свободны в определении цены договора, сроков его исполнения, порядка и размера оплаты, вместе с тем не вправе изменять императивное требование закона о предмете данного договора»[158].

Несмотря на то что предметом рассмотрения в вышеизложенном деле были отношения по оказанию юридической помощи, Конституционный Суд РФ дал толкование п. 1 ст. 779 ГК РФ в целом — вне зависимости оттого, какого рода услуги оказываются по договору[159].

К отношениям между риэлтором и гражданином, заказывающим услугу для удовлетворения личных, бытовых и семейных нужд (не связанных с предпринимательской деятельностью), применяются правила § 2 гл. 37 ГК РФ о бытовом подряде и положения законодательства о защите прав потребителей. Соответственно, еще до заключения договора риэлтор обязан предоставить заказчику всю необходимую информацию об услуге, ее цене и порядке оплаты (п. 1 ст. 732 ГК РФ). Если вследствие неполноты или недостоверности полученной от риэлтора информации заказчик заключил договор на оказание услуг, не обладающих нужными ему свойствами, он вправе требовать расторжения договора и возврата уплаченной цены.

С учетом применения к отношениям между гражданином и агентством недвижимости (риэлтором) правил гл. 39 ГК РФ можно говорить о двух существенных условиях исследуемого договора:

— предмет договора, то есть перечень оказываемых заказчику услуг (описание действий или деятельности агентства, характеристики приобретаемого или отчуждаемого объекта недвижимости);

— сроки оказания услуг.

Цена не является существенным условием договора с агентством недвижимости. При отсутствии соответствующего условия в договоре размер вознаграждения агентства может быть определен по правилам ст. 424 ГК РФ о средней цене при сравнимых обстоятельствах.

Поскольку предмет договора несет в себе определенную информационную нагрузку, то есть дает представление потребителю об оказываемой ему услуге и ее конечном результате, любые изменения в предмете договора должны быть согласованы с потребителем. В противном случае агентство недвижимости несет ответственность за оказание услуги, которая не отвечает ожиданиям потребителя (ч. 3 ст. 4 Закона РФ «О защите прав потребителей»),

Ф. обратился в суд с иском к ООО «Агентство «САНТА» о защите прав потребителей, просил взыскать с ответчика материальный ущерб, причиненный некачественным оказанием риэлторских услуг, неустойку и компенсацию морального вреда.

Решением мирового судьи судебного участка № 119 в Рыбинском районе Красноярского края от 17.12.2009 г. отказано в удовлетворении исковых требований Ф. к ООО «Санта» о возмещении материального ущерба, взыскании неустойки и компенсации морального вреда. Апелляционным определением Рыбинского районного суда Красноярского края от 27.04.2010 г. указанное решение оставлено без изменения. Отказывая Ф. в удовлетворении иска, суды руководствовались следующим.

Между Ф. и ООО «Санта» был заключен договор об оказании информационных услуг от 29.09.2008 г. № 41. По условиям указанного договора, ООО «Санта» (исполнитель) обязано оказать Ф. (заказчик) услуги по покупке жилого помещения, расположенного в Свердловском районе г. Красноярска. На основании полученной от исполнителя информации Ф. заключил с М. договор уступки права требования от 29.09.2008 г. в отношении квартиры в строящемся жилом доме по адресу г. Красноярск, ул. Судостроительная, 2-й мкр. жилого массива «Пашенный», д. 38-а (строительный адрес). За оказанные услуги Ф. оплатил ООО «Санта» 50 000 рублей. Поскольку договором об оказании информационных услуг было предусмотрено содействие со стороны ООО «Санта» в приобретении квартиры по договору купли-продажи, то есть готового жилья (а не в строящемся доме), Ф. посчитал, что ответчиком обязательства исполнены ненадлежащим образом, и обратился в суд с вышеуказанным иском.

Отказывая в удовлетворении иска Ф., мировой судья исходил из того, что Ф. было известно о том, что предложенная ему квартира находится в строящемся доме, не введенном в эксплуатацию. О согласии Ф. приобрести указанную квартиру, по мнению суда, свидетельствовало и подписание между Ф. и М. договора уступки права требования от 29.09.2008 г. Суд апелляционной инстанции также пришел к выводу, что ответчик исполнил свои обязательства перед Ф. надлежащим образом, предоставив необходимую информацию.

Постановлением Президиума Красноярского краевого суда от 29.06.2010 г. № 44 г-43 вышеуказанные решение мирового судьи и апелляционное определение отменены, дело направлено на новое рассмотрение с указанием следующих мотивов.

Из приложенного к надзорной жалобе договора от 29.09.2008 г. № 41 следует, что предметом договора являются услуги ООО «Санта» по содействию заказчику Ф. в приобретении жилого помещения в собственность по договору купли-продажи (п. 1.1, п. 2.5. договора).

По общему правилу, установленному ч. 1 ст. 431 ГК РФ, при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства (договора) и требованиями закона и иных правовых актов. Односторонний отказ от исполнения обязательства или изменение его условий, по общему правилу, не допускаются (ст. 310 ГК РФ). Судами первой и апелляционной инстанции при разрешении дела данные нормы не учтены, сделан поспешный вывод о надлежащем исполнении договора агентством недвижимости.

Объем обязанностей агентства недвижимости (риэлтора) перед клиентом также зависит от предмета договора. В договоре об оказании справочных или справочно-информационных услуг, оказываемых в том числе с помощью электронных баз данных (путем предоставления заказчику кода для самостоятельного доступа), ключевое значение имеет информация об объектах недвижимости. Она должна быть достоверной и актуальной — предлагаемые заказчику объекты недвижимости все еще должны быть выставлены на продажу или для заключения договора найма, предложения должны исходить от собственника объекта недвижимости или его уполномоченного лица. Риэлтор не вправе снимать с себя обязанности по проверке информации, предоставляемой клиенту, «перекладывать» ответственность за достоверность информации на государственные органы, осуществляющие государственную регистрацию прав на объекты недвижимости или регистрацию граждан по месту жительства и месту пребывания.

При оказании клиенту посреднических услуг, направленных в конечном итоге на заключение соответствующего договора о приобретении или продаже объекта недвижимости, риэлтор обязан оказывать клиенту профессиональную помощь (содействие) на всех этапах заключения договора: поиск контрагента, подготовка проекта договора и его государственная регистрация (в случаях, предусмотренных законом), проведение расчетов по сделке. Аксиомой должно стать правило о том, что риэлтор осуществляет проверку правоустанавливающих документов контрагента и несет ответственность за очевидные упущения. Риэлтор также должен разъяснять клиенту возможность получения выписки из ЕГРП о правах на приобретаемый объект недвижимости, содержащей сведения об арестах и обременениях в отношении объекта недвижимости.

С.Г. обратился с иском к ООО «Агентство недвижимости Н.» о взыскании убытков и компенсации морального вреда. Исковые требования мотивировал тем, что заключил с ответчиком договор на оказание информационных, справочно-консультационных и иныхуслуг. По условиям договора исполнитель обязуется оказать заказчику следующие услуги: справочно-консультационные услуги; подбор варианта объекта недвижимости; демонстрация объекта недвижимости; обеспечение подписания договора долевого участия в строительстве жилья (у застройщика) на объект по адресу: Услуги агентства истцом были оплачены в полном объеме. При содействии агентства между С.Г. и ООО «Р.» был заключен договор долевого участия в строительстве квартиры. Заочным решением Свердловского районного суда г. Иркутска установлено, что договор долевого участия в строительстве между С.Г. и ООО «Р.» является ничтожной сделкой, с ООО «Р.» в пользуС.Г. взыскана сумма неосновательного обогащения. Также Свердловским районным судом г. Иркутска вынесено решение о сносе самовольной возведенной ООО «Р.» постройки — многоквартирного дома, в котором находится квартира, приобретенная истцом. Решением Арбитражного суда Иркутской области приостановлено осуществление ООО «Р.» деятельности, связанной с привлечением денежных средств участников долевого строительства для строительства многоквартирных домов.

Полагая, что ответчик исполнил свои обязательства по договору на оказание информационных услуг ненадлежащим образом, поскольку способствовал подписанию ничтожного договора с ООО «Р.», истец просил взыскать с ООО «Агентство недвижимости Н.» уплаченную за услуги цену и компенсацию морального вреда.

Решением Свердловского районного суда г. Иркутска от 04.04.2012 г. исковые требования С.Г. удовлетворены, с ООО «Агентство недвижимости Н.» в пользу истца взысканы денежные средства, уплаченные по договору на оказание информационных услуг, и компенсация морального вреда.

Ответчик с решением не согласился, обратился с апелляционной жалобой, в которой указал, что свои обязательства по договору исполнил надлежащим образом, при этом проведение анализа имеющихся у застройщика документов на предмет их соответствия требованиям законодательства в перечень услуг агентства не входит. Агентство вынуждено исходить из добросовестности застройщиков. Полагает, что с момента подписания С.Г. договора с ООО «Р.» обязательства агентства перед С.Г. прекратились.

Апелляционным определением Иркутского областного суда от 25.07.2012 г. № 33-5920/2012 указанное решение оставлено без изменения, жалоба ответчика — без удовлетворения. Отклоняя доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия указала на следующие обстоятельства.

В силу п. 1 от. 10 Закона РФ «О защите прав потребителей» исполнитель обязан своевременно предоставить потребителю необходимую и достоверную информацию о товарах (работах, услугах), обеспечивающую возможность их правильного выбора.

Ответчик, занимаясь риэлторской деятельностью и оказывая услуги на рынке недвижимости, обязан был проверить правоустанавливающие документы на предлагаемый потребителю объект недвижимого имущества и довести соответствующую информацию до клиента, данная обязанность безусловно входит в объем информационных и справочно-консультационных услуг, оказываемых ответчиком в рамках договора. Довод ответчика о том, что он не оказывает услуги по анализу имеющихся у застройщика документов, связанных с обеспечением строительства, поскольку в его штате нет сотрудников с соответствующим уровнем специальных знаний, судебная коллегия находит несостоятельным, поскольку, предлагая гражданам соответствующие услуги, ответчик обязан обеспечивать соответствие услуг обычно предъявляемым требованиям и целям использования, в частности, проверять право застройщика на привлечение денежных средств (инвестиций) и заключение соответствующих договоров с участниками (инвесторами).

Еще в одном случае Н. обратилась в суд с иском к ИП У. (агентство недвижимости), просила взыскать с ответчика сумму вознаграждения за некачественно оказанные риэлторские услуги, убытки в виде денежных средств, уплаченных по договору уступки, и компенсацию морального вреда. В обоснование иска указала, что 15.06.2009 г. заключила с ИП У. договор на оказание информационно-консультационных услуг, оплатила услуги в полном объеме. Ответчик обязательства исполнили ненадлежащим образом. По рекомендации ответчика Н. заключила договор уступки права требования от 15.06.2009 г. с ООО «МЦС» (инвестор), проект которого был подготовлен ответчиком. При этом ответчик убедила истицу, что сделка законна и все документы проверены. Далее выяснилось, что договор уступки не может быть исполнен, поскольку права в отношении объекта долевого строительства (квартиры) ООО «МЦС» не принадлежат. По данному факту возбуждено уголовное дело в отношении директора ООО «МЦС», денежные средства истице не возвращены.

Ответчик иск не признал, полагая, что Н. понесла убытки вследствие собственных неосмотрительных действий, поскольку при заключении договора уступки с ООО «МЦС» и передаче денежных средств не потребовала от ООО «МЦС» оригиналы документов, подтверждающих право на уступаемый объект долевого строительства. Решение о передаче денежных средств по данному договору Н. принимала самостоятельно, трезво понимала и оценивала возможные риски неисполнения ООО «МЦС» принятых обязательств. В свою очередь, У. не отвечает по обязательствам третьего лица (ООО «МЦС»),

Решением Ленинского районного суда г. Томска от 22.12.2010 г. исковые требования Н. удовлетворены частично, с ответчика ИП У. в пользу Н. взыскана стоимость информационно-консультационных услуг в полном объеме, компенсация морального вреда и штраф в размере 50 % от суммы удовлетворенных требований, в остальной части требования оставлены без удовлетворения.

Не согласившись с указанным решением, стороны обжаловали его в кассационном порядке.

Истица в своей жалобе просила решение изменить и удовлетворить ее требование о взыскании с ИП У. убытков, полагая, что при надлежащем оказании услуг ответчиком и проверке правоустанавливающих документов ООО «МЦС» истица не заключила бы договор уступки с ООО «МЦС» и не утратила бы денежные средства. С учетом характера заключенного договора, предусматривающего профессиональное консультирование со стороны ИП У. по вопросам совершения сделки и проведения расчетов, ответчик обязан был предостеречь истицу от заключения сделки при отсутствии у ООО «МЦС» полного пакета документов.

Ответчик в жалобе просил решение суда отменить и отказать в удовлетворении исковых требований Н. в полном объеме, поскольку сделка купли-продажи квартиры не состоялась (не может быть исполнена) не по вине исполнителя, а вследствие недобросовестных действий цедента (ООО «МЦС»), Кроме того, суд при определении размера взыскиваемой суммы не принял во внимание п. 4.2 договора от 15.06.2009 г. об оказании информационных услуг, согласно которому в случае, если основной договор купли-продажи не был подписан (сделка не состоялась) не по вине исполнителя, сумма в размере 50 % причитающегося вознаграждения остается у исполнителя. Также указывает на отсутствие оснований для взыскания в пользу Н. компенсации морального вреда и штрафа, поскольку обязательства перед истицей исполнены надлежащим образом.

Кассационным определением Томского областного суда от 18.02.2011 г. № 33-418/2011 указанное решение изменено: взыскиваемая с ответчика стоимость услуг уменьшена до 50 %, пропорционально уменьшена сумма штрафа за нарушение прав потребителя; в остальной части решение оставлено без изменения. Выводы судебной коллегии мотивированы следующим.

Поскольку Н. оплатила стоимость приобретенного права требования ООО «МЦС», указанные денежные средства не подлежат взысканию в качестве убытков с ИП У., поскольку ответчик не является стороной обязательства по договору уступки.

Вместе с тем являются обоснованными доводы ИП У. о том, что в п. 4.2 договора на оказание информационно-консультационных услуг стороны согласовали иные последствия на случай, если основной договор не будет заключен не по вине исполнителя — возврат заказчику 50 % от суммы выплаченного вознаграждения. Поскольку вины ИПУ. в том, что договор купли-продажи не состоялся, не установлено, исходя из условий договора ИП У. обязан возвратить истице лишь 50 % от полученной суммы.

Данный пример является отражением распространенного в литературе и судебной практике тезиса о том, что посредник или консультант не отвечает за последствия собственных неосмотрительных действий клиента. Однако при подобном подходе игнорируется тот факт, что именно посредник (агентство недвижимости, риэлтор) своими действиями «подталкивает» клиента к совершению сделки с недобросовестным контрагентом, хотя при должной осмотрительности и профессиональном подходе к делу мог бы предупредить совершение указанной сделки и возникновение у клиента убытков. Довод о том, что имеется непосредственный причинитель вреда (убытков) в лице «лжеинвестора» или застройщика, деятельность которого приостановлена по причине финансовой несостоятельности, для обманутого потребителя является слабым утешением.

По общему правилу, посредник (комиссионер, агент) не отвечает перед клиентом за неисполнение договора третьим лицом, кроме тех случаев, когда посредник не проявил должной осмотрительности в выборе этого лица (п. 1 ст. 993 ГК РФ). Между тем на практике клиенты часто предъявляют претензии агентствам недвижимости, связанные с ненадлежащим поведением третьих лиц — продавца и (или) членов его семьи, наймодателя.

Так, спустя какое-то время после совершения сделки покупатель может выявить скрытые недостатки в приобретенном жилом помещении, следы недавнего ремонта или незаконной перепланировки. Случается, что продавец уклоняется от заключения основного договора (в связи с инфляцией или сезонным ростом цен на жилые помещения) или задерживает передачу объекта недвижимости. По общему правилу, риэлтор не отвечает перед клиентом за подобные действия контрагента.

3-на обратилась с иском к 000 «К.О.» (агентство недвижимости) об уменьшении цены за оказанные посреднические услуги и взыскании неустойки.

Свои требования мотивировала тем, что между ней и ответчиком был заключен договор на оказание услуг по приобретению квартиры от 29.06.2006 г. Стоимость услуг составляла 20 000 руб. + 2 % от стоимости подобранной квартиры. В предварительном договоре купли-продажи, заключенном с продавцом, было предусмотрено, что квартира передается покупателю в течение 5 календарных дней с момента оплаты стоимости квартиры. Однако фактически передача квартиры состоялась через 9 дней после оплаты, просрочка составила 4 дня. Кроме того, по мнению истицы, ответчик оказал услуги ненадлежащего качества: предварительный договор был составлен ответчиком ненадлежащим образом, поэтому истице пришлось вносить в него уточнения.

Ответчик иск не признал, поскольку исполнил все обязанности по договору от 29.06.2006 г.: подобрал для истицы квартиру, произвел проверку правоустанавливающих документов продавца, составил предварительный договор купли-продажи квартиры. Требования истицы, связанные с просрочкой передачи квартиры, заявлены ненадлежащему ответчику — нарушение было допущено продавцом квартиры, а не ООО «К.О.».

Изучив доводы сторон, суд признал исковые требования 3-ой не подлежащими удовлетворению. Заключенный между истицей и ООО «К.О.» договор не содержит условий о сроках передачи квартиры. Обязательство по передаче квартиры в определенный срок ответчик на себя не принимал. Это обязательство предусмотрено предварительным договором купли-продажи квартиры, стороной которого агентство недвижимости ООО «К.О.» не является (Решение Советского районного суда г. Красноярска от 17.10.2006 г.).

В другом аналогичном случае заказчик предъявил иск к агентству недвижимости о возврате уплаченного по договору вознаграждения и возмещении убытков, мотивируя свои требования тем, что ответчик не исполнил надлежащим образом свои обязательства по договору, а именно: не обеспечил своевременное снятие с регистрационного учета членов семьи прежнего собственника жилого помещения. Просрочка составила один месяц, и все это время заказчик (покупатель) вынужден был оплачивать коммунальные услуги с учетом зарегистрированных в квартире членов семьи прежнего собственника (продавца).

Суд в иске отказал, поскольку при заключении договора купли-продажи заказчик был предупрежден о наличии зарегистрированных в квартире членов семьи продавца. К тому же, по условиям спорного договора, в обязанности агентства недвижимости входил лишь «контроль» за своевременным снятием с регистрационного учета членов семьи прежнего собственника. Не будучи стороной договора купли-продажи квартиры, агентство недвижимости не может нести ответственность за недобросовестные действия продавца и членов его семьи[160].

4.4. Медицинские услуги

В ноябре 2011 г. был принят Федеральный закон от 21.11.2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее — Закон об охране здоровья, Закон)[161], который сменил ранее действовавшие Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22.07.1993 г. № 5487-1 (утратили силу с 01.01.2012 г.).

В статье 2 Закона об охране здоровья дано легальное определение основных понятий, используемых в здравоохранении как отрасли и медицинской деятельности:

— медицинская помощь — комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг;

— медицинская услуга — медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение;

— медицинское вмешательство — выполняемые медицинским работником по отношению к пациенту, затрагивающие физическое или психическое состояние человека и имеющие профилактическую, исследовательскую, диагностическую, лечебную, реабилитационную направленность виды медицинских обследований и (или) медицинских манипуляций, а также искусственное прерывание беременности;

— пациент — физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния;

— медицинская деятельность — профессиональная деятельность по оказанию медицинской помощи, проведению медицинских экспертиз, медицинских осмотров и медицинских освидетельствований, санитарно-противоэпидемических (профилактических) мероприятий и профессиональная деятельность, связанная с трансплантацией (пересадкой) органов и (или) тканей, обращением донорской крови и (или) ее компонентов в медицинских целях;

— качество медицинской помощи — совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Законом также закреплен перечень прав пациента при обращении за медицинской помощью: на выбор врача и выбор медицинской организации в соответствии с законом; получение консультаций врачей-специалистов; облегчение боли, связанной с заболеванием и (или) медицинским вмешательством, доступными методами и лекарственными препаратами; получение информации о своих правах и обязанностях, состоянии своего здоровья; получение лечебного питания в случае нахождения пациента на лечении в стационарных условиях; защиту сведений, составляющих врачебную тайну; отказ от медицинского вмешательства и пр. (п. 5 ст. 19 Закона). Особенности осуществления пациентом каждого из перечисленных прав урегулированы в отдельных статьях Закона.

Так, в силу ст. 20 Закона об охране здоровья необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является дача информированного добровольного согласия гражданином или его законным представителем на медицинское вмешательство на основании предоставленной медицинским работником в доступной форме полной информации о целях, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, о его последствиях, а также о предполагаемых результатах оказания медицинской помощи.

Информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство или отказ от медицинского вмешательства оформляется в письменной форме, подписывается гражданином (либо его законным представителем) и содержится в медицинской документации пациента.

Порядок дачи информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство и отказа от медицинского вмешательства в отношении определенных видов медицинского вмешательства, форма информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство и форма отказа от медицинского вмешательства утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти. В частности, приказом Минздравсоцразвития России от 26.01.2009 г. № 19н утвержден рекомендуемый образец «Добровольного информированного согласия на проведение профилактических прививок детям или отказа от них»[162].

В Законе об охране здоровья предпринята попытка правового регулирования качества медицинских услуг. Согласно ст. 37 Закона медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи.

Порядки оказания медицинской помощи и стандарты медицинской помощи утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти. Порядок оказания медицинской помощи разрабатывается по отдельным ее видам, профилям, заболеваниям или состояниям (группам заболеваний или состояний) и включает в себя:

— этапы оказания медицинской помощи;

— правила организации деятельности медицинской организации (ее структурного подразделения, врача);

— стандарт оснащения медицинской организации, ее структурных подразделений;

— рекомендуемые штатные нормативы медицинской организации, ее структурных подразделений;

— иные положения исходя из особенностей оказания медицинской помощи[163].

В свою очередь, стандарт медицинской помощи разрабатывается в соответствии с номенклатурой медицинских услуг и включает в себя усредненные показатели частоты предоставления и кратности применения:

— медицинских услуг;

— зарегистрированных на территории Российской Федерации лекарственных препаратов (с указанием средних доз) в соответствии с инструкцией по применению лекарственного препарата и фармако-терапевтической группой по анатомо-терапевтическо-химической классификации, рекомендованной Всемирной организацией здравоохранения;

— медицинских изделий, имплантируемых в организм человека;

— компонентов крови;

— видов лечебного питания, включая специализированные продукты лечебного питания;

— иного исходя из особенностей заболевания (состояния)[164].

О важности соблюдения медицинской организацией (лечащим врачом) стандарта медицинской помощи свидетельствуют положения п. 5 ст. 37 Закона, согласно которым назначение и применение лекарственных препаратов, медицинских изделий и специализированных продуктов лечебного питания, не входящих в соответствующий стандарт медицинской помощи, допускаются в случае наличия медицинских показаний (индивидуальной непереносимости, по жизненным показаниям) по решению врачебной комиссии. Иными словами, несоответствие фактически оказанной гражданину медицинской помощи утвержденному порядку и (или) стандарту будет свидетельствовать о противоправности действий (бездействия) медицинской организации, если только не будет доказано иное (наличие индивидуальной непереносимости, анатомические аномалии и пр.).

Конкретные виды работ (услуг), составляющих медицинскую деятельность, определены в Положении «О лицензировании медицинской деятельности (за исключением указанной деятельности, осуществляемой медицинскими организациями и другими организациями, входящими в частную систему здравоохранения, на территории инновационного центра «Сколково»)», утв. постановлением Правительства РФ от 16.04.2012 г. № 291.

К медицинской деятельности, осуществление которой возможно лишь при наличии лицензии, отнесены, вчастности, работы (услуги) по:

— вакцинации (проведению профилактических прививок);

— диетологии;

— косметологии;

— лечебной физкультуре и спортивной медицине;

— лечебному делу;

— мануальной терапии;

— проведению медицинских осмотров (предварительных и периодических, предполетных и послеполетных, предрейсовых и послерейсовых, профилактических и пр.);

— медицинскому освидетельствованию кандидатов в усыновители, опекуны (попечители) или приемные родители;

— медицинской оптике;

— медицинскому массажу;

— неотложной медицинской помощи;

— офтальмологии и пр.[165].

В отличие от ранее действовавшего Положения о лицензировании (утв. постановлением Правительства РФ от 22.01.2007 г. № 30), в перечень лицензируемых видов медицинской деятельности не вошло применение методов традиционной (народной) медицины. Указанное обстоятельство объясняется тем, что Законом об охране здоровья установлены самостоятельные условия занятия народной медициной и формы контроля за осуществлением указанной деятельности.

Согласно п. 2 ст. 50 Закона право на занятие народной медициной имеет гражданин, получивший разрешение, выданное органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации в сфере охраны здоровья. Решение о выдаче разрешения на занятие народной медициной принимается на основании заявления гражданина и представления медицинской профессиональной некоммерческой организации либо заявления гражданина и совместного представления медицинской профессиональной некоммерческой организации и медицинской организации. Разрешение дает право на занятие народной медициной на территории субъекта Российской Федерации, органом исполнительной власти которого выдано такое разрешение. Лицо, получившее разрешение, занимается народной медициной в порядке, установленном органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации.

В то же время к лицензируемой медицинской деятельности отнесены те виды работ (услуг), которые еще недавно считались «околомедицинскими», то есть смежными с медициной профессиями, например: косметология, лечебная физкультура[166]. Впрочем, даже существующее определение медицинской деятельности и отдельных ее видов не является безупречным. В судебной практике по-прежнему возникают вопросы о критериях разграничения медицинского и обычного массажа, услуг многочисленных салонов красоты и терапевтической косметологии.

Прокуратура г. Урая обратилась в Арбитражный суд Ханты-Мансийского автономного округа с заявлением о привлечении предпринимателя Оруджиевой к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.1 КоАП РФ. Заявленные требования мотивированы тем, что предпринимателем Оруджиевой осуществляется деятельность по оказанию медицинских услуг без лицензии. Решением от 18.03.2008 г. требования прокуратуры удовлетворены. Изучив кассационную жалобу Оруджиевой, ФАС Западно-Сибирского округа отменил указанное решение и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Удовлетворяя заявленные прокурором требования, арбитражный суд первой инстанции исходил из того, что предпринимателем Оруджиевой оказываются медицинские услуги — массаж без соответствующего на то разрешения (лицензии), что является административным правонарушением, предусмотренным ч. 2 ст. 14.1 КоАП РФ. При этом арбитражный суд не выяснил, каким видом массажа является оказываемая предпринимателем Оруджиевой услуга, и не указал, по каким основаниям данный вид массажа отнесен к медицинскому. Установление данного факта имеет существенное значение для правильного разрешения спора. Доводы предпринимателя Оруджиевой З.Т., изложенные в жалобе, о занятии физкультурно-оздоровительной деятельностью также подлежат проверке (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 18.09.2008 г. № Ф04-5348/2008 (11771-А75-29).

Детальный перечень направлений медицинской деятельности объясняется, с одной стороны, дифференциацией самой медицинской науки (наличием многочисленных специализаций врачей), а с другой — необходимостью более четкой оценки на стадии выдачи лицензии возможностей соискателя осуществлять конкретный вид медицинской деятельности.

Индивидуальный предприниматель Поповских обратился в Арбитражный суд Омской области с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы по Омской области (далее — Управление, антимонопольный орган) о признании незаконным бездействия антимонопольного органа.

Заявленные требования мотивированы тем, что контролирующим органом при его обращении с заявлением о недостоверной рекламе, распространяемой доктором Бабиковым (об оказании медицинских услуг по лечению алкоголизма при отсутствии у исполнителя лицензии по направлению «Наркология»), не пресечены соответствующие нарушения. По мнению заявителя, наличие у доктора Бабикова сертификата о присвоении специальности «Наркология» без наличия лицензии не дает права осуществлять и рекламировать указанную деятельность. Решением от 05.03.2008 г. заявленные предпринимателем Поповских требования удовлетворены. ФАС Западно-Сибирского округа, изучив кассационную жалобу Управления, оставил решение без изменения.

Перечень медицинских услуг, подлежащих лицензированию, указан в приложении к Положению о лицензировании медицинской деятельности (утв. постановлением Правительства РФ от 22.01.2007 г. № 30), где такие услуги, как психиатрия, психиатрия-наркология, психотерапия, поименованы отлично друг от друга, что предполагает получение лицензии на право оказания этих услуг с перечислением каждой. Только в этом случае есть основания признать, что лицо, оказывающее такие услуги, обладает лицензией на этот вид деятельности.

Судом установлено и следует из материалов дела, что лицензия № 55-01-000307, выданная предпринимателю Бабикову Федеральной службой по надзору в сфере здравоохранения и социального развития на разрешенный ему вид деятельности, заключается в оказании амбулаторно-поликлинической помощи по направлению психотерапия, что означает отсутствие у Бабикова права на оказание медицинских услуг по специальности психиатрия или психиатрия-наркология. Согласно п. 2 ст. 22 Федерального закона от 13.03.2006 г. № 38-ФЗ «О рекламе», если деятельность рекламодателя подлежит лицензированию, то при рекламе соответствующего товара, а также при рекламе самого рекламодателя последний обязан предоставлять рекламопроизводителю и рекламораспространителю соответствующую лицензию. Данные требования предпринимателем Бабиковым не соблюдены. Судом обоснованно не приняты во внимание доводы антимонопольного органа о наличии у предпринимателя Бабикова документов о дополнительном профессиональным образовании: диплома о профессиональной переподготовке в сфере психотерапии, сертификата о присвоении специальности психотерапия, сертификата о присвоении специальности наркология и пр., поскольку данные документы не подменяют собой лицензию на медицинскую деятельность. Исходя из этого, суд пришел к обоснованному выводу о том, что рекламируемая доктором Бабиковым услуга является медицинской услугой в сфере психиатрии-наркологии и допускается только при наличии соответствующей лицензии (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 19.08.2008 г. № Ф04-4645/2008(8976-А46-43).

В другом случае суд, напротив, согласился с доводами медицинского учреждения о том, что услуги по эндопротезированию молочных желез (хирургическая косметология) не требуют углубленной подготовки его штатных сотрудников, имеющих квалификацию хирурга и соответствующий сертификат специалиста. Тем более что у самой медицинской организации имеется лицензия на оказание медицинских услуг по следующим направлениям: хирургия, челюстно-лицевая хирургия, косметология хирургическая (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 26.11.2007 г. № А66-4312/2007).

Законом об охране здоровья предусмотрено существование государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения. Частные медицинские организации, как правило, предоставляют медицинские услуги за плату — на основании договора возмездного оказания медицинских услуг или договора добровольного медицинского страхования. Хотя Закон не исключает возможность участия частных медицинских организаций в реализации Программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи (включая первичную медико-санитарную помощь, специализированную медицинскую помощь, в том числе высокотехнологичную; скорую медицинскую помощь, в том числе скорую специализированную; паллиативную медицинскую помощь в медицинских организациях).

В развитие положений Закона об охране здоровья Правительством РФ в конце 2012 г. были утверждены новые Правила предоставления платных медицинских услуг[167].

Платные медицинские услуги определены как услуги, предоставляемые на возмездной основе за счет личных средств граждан, средств юридических лиц и иных средств на основании договоров, в том числе договоров добровольного медицинского страхования.

Платные медицинские услуги предоставляются медицинскими организациями на основании перечня работ (услуг), составляющих медицинскую деятельность и указанных в лицензии на осуществление медицинской деятельности.

При заключении договора потребителю (заказчику) предоставляется в доступной форме информация о возможности получения соответствующих видов и объемов медицинской помощи без взимания платы в рамках Программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи и территориальной программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи (далее — соответственно программа, территориальная программа).

В случае участия медицинской организации в реализации Программы государственных гарантий бесплатной медицинской помощи и территориальной программы платные медицинские услуги могут предоставляться лишь на иных условиях, чем предусмотрено программой, территориальными программами и (или) целевыми программами, по желанию потребителя (заказчика), включая в том числе:

— установление индивидуального поста медицинского наблюдения при лечении в условиях стационара;

— применение лекарственных препаратов, не входящих в Перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов, если их назначение и применение не обусловлено жизненными показаниями или заменой из-за индивидуальной непереносимости лекарственных препаратов, входящих в указанный перечень, а также применение медицинских изделий, лечебного питания, в том числе специализированных продуктов лечебного питания, не предусмотренных стандартами медицинской помощи;

— при предоставлении медицинских услуг анонимно, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Российской Федерации;

— при самостоятельном обращении за получением скорой специализированной, медицинской помощи и медицинской помощи, оказываемой в неотложной или экстренной форме, при отсутствии установленных Законом оснований (п. 7 Правил).

Порядок определения цен (тарифов) на медицинские услуги, предоставляемые медицинскими организациями, являющимися бюджетными и казенными государственными (муниципальными) учреждениями, устанавливается органами, осуществляющими функции и полномочия учредителей. Медицинские организации иных организационно-правовых форм определяют цены (тарифы) на предоставляемые платные медицинские услуги самостоятельно.

При предоставлении платных медицинских услуг должны соблюдаться порядки и стандарты оказания медицинской помощи, утвержденные Министерством здравоохранения РФ. В то же время по просьбе потребителя платные медицинские услуги могут ограничиваться осуществлением отдельных консультаций или медицинских вмешательств либо оказываться в объеме, превышающем объем выполняемого стандарта медицинской помощи (п. 9, 10 Правил).

До заключения договора исполнитель в письменной форме уведомляет потребителя (пациента) о том, что несоблюдение указаний (рекомендаций) исполнителя, в том числе назначенного режима лечения, могут снизить качество предоставляемой платной медицинской услуги, повлечь за собой невозможность ее завершения в срок или отрицательно сказаться на состоянии здоровья потребителя.

Сам договор заключается в письменной форме и должен содержать следующие условия:

— сведения об исполнителе;

— сведения о лицензии на осуществление медицинской деятельности;

— перечень платных медицинских услуг, предоставляемых в соответствии с договором;

— стоимость платных медицинских услуг, сроки и порядок их оплаты;

— условия и сроки предоставления платных медицинских услуг;

— ответственность сторон за невыполнение условий договора;

— порядок изменения и расторжения договора (п. 17 Правил).

После исполнения договора исполнитель выдает потребителю (или его законному представителю) медицинские документы (копии медицинских документов, выписки из медицинских документов), отражающие состояние его здоровья после получения платных медицинских услуг (п. 25 Правил).

Порядок осуществления государственными и муниципальными учреждениями здравоохранения деятельности по оказанию платных медицинских услуг устанавливается нормативными актами субъектов РФ и органов местного самоуправления. В частности, на территории Красноярского края действует Административный регламент предоставления министерством здравоохранения Красноярского края государственной услуги по выдаче краевым государственным учреждениям здравоохранения разрешений на оказание платных медицинских услуг населению, утв. приказом министерства здравоохранения Красноярского края от 19.06.2012 г. № 37-н[168].

В соответствии с п. 2 ст. 779 ГК РФ оказание платных медицинских услуг регулируется положениями гл. 39 Кодекса о договоре возмездного оказания услуг и § 1, § 2 гл. 37 Кодекса (общие положения о договоре подряда, нормы о бытовом подряде), если это не противоречит существу отношений по оказанию медицинской помощи. С помощью положений о договоре подряда можно определить права заказчика (пациента) при оказании медицинской услуги с недостатками. Заказчик вправе потребовать безвозмездного устранения недостатков; безвозмездного повторного оказания услуги; соразмерного уменьшения цены; возмещения собственных расходов, понесенных на устранение недостатков силами третьих лиц (п. 1 ст. 723, п. 1 ст. 737 ГК РФ); отказаться от договора и потребовать возврата уплаченной суммы (ст. 739, п. 3 ст. 503 ГК РФ).

Нарушения прав заказчика медицинской услуги (потребителя) могут состоять в следующем:

— необоснованный отказ в предоставлении медицинской услуги (в том числе отказ в оказании экстренной медицинской помощи, которую обязаны оказывать все медицинские организации);

— нарушение срока предоставления медицинской услуги (в том числе несвоевременная госпитализации, поздняя диагностика или запоздалое оперативное вмешательство, преждевременное прекращение стационарного лечения и т. д.);

— предоставление медицинской услуги ненадлежащего качества (недостаточная диагностика, проведение лечения с отступлением от утвержденного порядка лечения или стандарта).

Если говорить о последствиях нарушения прав заказчика медицинской услуги и применимых способах защиты, то это могут быть: иски о возмещении расходов (на проведение повторного лечения или приобретение медикаментов), о возмещении вреда здоровью (при наличии причинной связи между некачественными медицинскими услугами и развитием у гражданина каких-либо заболеваний, осложнений и т. п.), о компенсации морального вреда, взыскании неустойки (предусмотренной договором об оказании медицинских услуг или законом).

Г. обратилась иском к Управлению здравоохранения Администрации Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района о взыскании компенсации морального вреда, причиненного отказом в предоставлении стоматологической помощи, указывая на то, что 09.04.2012 г. при обращении в стоматологическое ортопедическое отделение Таймырской центральной районной больницы (ЦРБ) для ортопедического лечения и восстановления функции зубочелюстной системы ей было отказано в записи на прием к врачу.

Решением Дудинского районного суда Красноярского края от 10.07.2012 г. в удовлетворении исковых требований отказано.

Оставляя указанное решение без изменения, апелляционную жалобу Г. — без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда указала на следующие обстоятельства.

Постановление Правительства РФ от 21.10.2011 г. № 856 «О Программе государственных гарантий оказания гражданам Российской Федерации бесплатной медицинской помощи на 2012 год», установлено, что в рамках Программы бесплатно предоставляются: первичная медико-санитарная помощь; скорая, в том числе специализированная (санитарно-авиационная), медицинская помощь, специализированная, в том числе высокотехнологичная, медицинская помощь.

Первичная медико-санитарная помощь включает лечение наиболее распространенных болезней, травм, отравлений и других состояний, требующих неотложной медицинской помощи, медицинскую профилактику заболеваний, осуществление мероприятий по проведению профилактических прививок и профилактических осмотров, диспансерному наблюдению женщин в период беременности, здоровых детей и лиц с хроническими заболеваниями, предупреждению абортов, санитарно-гигиеническое просвещение граждан, а также осуществление других мероприятий, связанных с оказанием первичной медико-санитарной помощи гражданам.

Судом первой инстанции установлено, что впервые Г. обратилась в зубопротезное отделение ЦРБ в 2006 г. После осмотра была оформлена амбулаторная карта и заказ-наряд на изготовление выбранной ортопедической конструкции, назначено время посещения, но на прием Г. не явилась. Через год Г. пришла в зубопротезное отделение и объяснила, что прошла предварительное лечение (в другом городе) для установки металлокерамических коронок. После осмотра полости рта Г. было разъяснено, что по существующим правилам зубопротезирования зубы, обработанные под металлокерамические коронки, покрываются только металлокерамическими коронками.

В зубопротезном отделении МБУЗ «ТЦРБ» в связи с отсутствием оборудования для изготовления металлокерамических коронок и бюгельных протезов запротезировать Г. не представляется возможным.

Судом также установлено, что в оказании скорой медицинской помощи, первичной медико-санитарной помощи, специализированной, в том числе высокотехнологичной, медицинской помощи, Г. не нуждалась, доказательства обратного истцом не представлены.

С учетом данных обстоятельств суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии нарушений прав Г. действиями ответчика, который отказал в предоставлении медицинской услуги по зубопротезированию по уважительной причине, ввиду отсутствия необходимого оборудования (апелляционное определение Красноярского краевого суда от 26.09.2012 г.№ 33-8257/2012 // СПС).

Применительно к медицинской помощи вопрос о качестве оказанных пациенту (потребителю) услуг ставится не сам по себе, а, как правило, в связи с наступлением тех или иных неблагоприятных последствий лечения: осложнений первичного заболевания, повреждений внутренних органов и тканей и пр. Соответственно, спор переходит в плоскость возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью пациента (ст. 1084 ГК РФ).

При оценке противоправности действий медицинской организации суд учитывает существующие стандарты лечения тех или иных заболеваний, инструкции Минздрава России, а также научную литературу в соответствующей области медицины.

Чертановским районным судом г. Москвы рассмотрен иск 3. к государственному учреждению здравоохранения «Городская поликлиника № 82» (далее — ГП № 82), государственному учреждению здравоохранения «Городская клиническая больница № 7 (далее — ГКБ № 7) и Департаменту здравоохранения г. Москвы о возмещении убытков и компенсации морального вреда.

Как установлено судом, гр. 3. в связи с беременностью наблюдалась в женской консультации ГП № 82, была отнесена к группе высокого риска (с учетом возраста — 41 год, привычного невынашивания беременности, отрицательного резус-фактора и пр.), однако надлежащей медицинской помощи по ведению беременности и установлению причин невынашиваемости беременности не получила. С 25.07.1997 г. истица неоднократно обращалась в женскую консультацию с жалобами на состояние здоровья, но безрезультатно: госпитализация для родов была назначена истице на 19.08.1997 г., а в ночь на01.08.1997 г. ребенок истицы умер.

В судебном заседании представитель истицы поддержал исковые требования и пояснил, что работниками ГП № 82 и ГКБ № 7 были нарушены ряд нормативных актов в области здравоохранения:

— требования от. 58 Основ законодательства об охране здоровья граждан, согласно которой врач должен организовать своевременное и квалифицированное обследование и лечение пациента;

— требования приказа Минздрава СССР от 21.07.1988 г. № 579 «Об утверждении квалификационных характеристик врачей-специалистов», в том числе п. 28 Приложения, в котором изложены обязанности врача акушера-гинеколога;

— требования приказа Департамента здравоохранения г. Москвы от 31.07.1995 г. № 448 «О московских городских стандартах амбулаторно-поликлинической медицинской помощи для взрослого населения», в том числе Стандарт оказания медицинской помощи при беременности и нефропатрии, который предусматривает обязательное проведение УЗИ плода, а при обострении процесса — госпитализацию в стационар, дородовую госпитализацию в 37–38 недель в специализированный роддом; а также Стандарт оказания медицинской помощи при токсикозе 2-й половины беременности, который также предусматривает стационарное лечение токсикозов 2-й половины беременности.

Изучив доводы сторон, а также заключение судебно-медицинской экспертизы, согласно которому одной из причин гибели плода стало несвоевременное выявление врачами и отсутствие адекватного лечения токсикоза 2-й половины беременности у истицы, суд признал исковые требования 3. обоснованными. Решением от 22.12.2003 г. исковые требования 3. удовлетворены, с каждого из ответчиков в пользу истицы взыскана компенсация морального вреда в размере 35 000 руб.[169].

Для многих видов медицинского вмешательства (проведение операций, внутривенных инъекций и пр.) характерен риск наступления неблагоприятных последствий — осложнений, повреждений внутренних тканей. Поэтому в сфере оказания медицинской помощи как нигде более востребовано правило п. 3 ст. 1064 ГК РФ о том, что в возмещении вреда может быть отказано, если он был причинен по просьбе или с согласия потерпевшего и действия причинителя вреда не нарушают нравственные принципы общества. Если медицинская организация предупредила пациента о риске возможных послеоперационных осложнений, при этом ее действия соответствуют существующим медицинским стандартам и правилам, причиненный в ходе операции вред переходит в разряд правомерного и не подлежит возмещению.

К. обратилась в суд с иском к ООО «Ц.» о возмещении вреда здоровью в сумме 150 000 руб., материального ущерба в сумме 10 000 руб. (плата за услугу) и компенсации морального вреда в размере 200 000 руб. Свои требования мотивировала тем, что 14.06.2002 г. ей была проведена некачественная операция, а затем 24.06.2002 г. — повторная операция. На 3-й день после повторной операции ее состояние резко ухудшилось, произошла остановка кровообращения и дыхания. По окончании лечения истице установлена вторая группа инвалидности по общему заболеванию.

Из материалов дела следует, что К. заключила с ответчиком договор об оказании платной медицинской услуги (лапароскопия, гистероскопия), стоимость услуг — 10 000 руб. При поступлении в гинекологическое отделение ООО «Ц.» на плановое оперативное лечение К. был подписан формуляр письменного согласия, в соответствии с которым истица дала согласие на то, что при определенных обстоятельствах (возникновении осложнений) оперативное лечение может закончиться традиционным способом, то есть полостной операцией.

В ходе судебного разбирательства истицей не было доказано, что ответчик оказал некачественную услугу: заболевание, по поводу которого К. оперировалась, излечено. Доводы истицы о том, что ухудшение состояния здоровья связано с проведением полостной операции (вместо эндоскопической), не могут быть приняты во внимание, поскольку, согласно формуляру письменного согласия, К. понимала и не возражала, что в силу объективных причин и при обнаружении каких-либо осложнений при проведении эндоскопической операции ей может быть проведена полостная операция.

Согласно акту служебного расследования возникшее у истицы на 3-й день послеоперационного периода осложнение в виде остановки кровообращения и дыхания нельзя связать с основным заболеванием, равно как и связать ухудшение состояния здоровья и инвалидность с выполненными операциями. Суд разъяснил сторонам право провести судебно-медицинскую экспертизу для установления причинно-следственной связи между проведенной операцией и ухудшением состояния здоровья, однако ни одна из сторон не заявила соответствующего ходатайства. При таких обстоятельствах у суда не имелось достаточных доказательств наличия подобной связи. Решением Центрального районного суда г. Красноярска от 22.04.2004 г. в иске К. отказано[170].

Еще в одном случае П., действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетнего сына, обратилась с иском к МБУЗ «Городская больница № 4» и МБУЗ «Родильный дом № 2» о взыскании компенсации морального вреда, причиненного некачественным оказанием медицинских услуг. Исковые требования мотивировала тем, что указанными медицинскими организациями были проведены некачественные операции в 2007 г. (лапароскопия) и 2008 г. (кесарево сечение при родовспоможении), в результате чего родившийся ребенок имеет множественные патологии, ему установлена инвалидность. Крометого, при родовспоможении объем операции не был согласован с истицей, в результате чего были повреждены внутренние органы.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 21.09.2012 г. в удовлетворении исковых требований отказано ввиду отсутствия необходимых условий для возложения на ответчиков обязанности по возмещению вреда.

Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 12.12.2012 г. № 33-10829/2012 указанное решение оставлено без изменения. Отклоняя жалобу истицы П., судебная коллегия указала следующее.

В истории родов имеется информированное согласие П. на проведение операции кесарево сечение. Она информирована, что все исследования и операция будут проведены в соответствии с существующими в родильном доме № 2 стандартами, предусматривающими защиту от всевозможных осложнений, и, тем не менее, такие осложнения, как кровотечение во время операции и в послеоперационном периоде, кишечная непроходимость, заживление швов вторичным натяжением, ранение мочевого пузыря, мочеточников, кишечника, а также расширение объема операции не могут быть полностью исключены. Сучетом всего вышеуказанного она дает согласие на проведение ей операции и обязуется выполнять все требования и рекомендации врача.

Из истории развития новорожденного, заполненной в МБУЗ РД № 2 на имя матери П., следует, что мальчик родился 11.08.08 г., состояние после рождения очень тяжелое, обусловлено острой дыхательной недостаточностью, ОЦН, ГБН по резус-несовместимости на фоне недоношенности.

Изучив представленные доказательства, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии таких необходимых условий для возложения ответственности, как: противоправность действий (бездействия) ответчиков и причинная связь между поведением ответчиков и наступившим вредом для истицы П. и ее несовершеннолетнего сына.

Судом установлено, что у П. имелись все показания для проведения операций 17.09.2007 г. и 11.08.2008 г.; каких-либо дефектов и недостатков в оказании медицинской помощи П. не установлено; оперативное вмешательство 17.09.2007 г. и 11.08.2008 г. было произведено качественно, на патологию ребенка не повлияло (врожденные пороки и заболевания были вызваны в том числе хроническим гинекологическим заболеванием матери, а также перенесенной истицей в 8 недель беременности ОРВИ и приемом лекарственных препаратов). Инвалидность у ребенка П. установлена по заболеваниям, которые возникли по причине патологии внутриутробного развития и не связаны с оказанием (неоказанием) медицинской помощи и лечением П.

Признаками наличия вреда здоровью могут быть телесные повреждения, то есть нарушение анатомической целостности органов и тканей или их физиологических функций, возникновение и развитие заболеваний, патологических состояний и пр. При повреждении здоровья потерпевший в полной мере или частично теряет способность к труду, соответственно, лишается заработка, вынужден затрачивать средства на лечение, протезирование, санаторно-курортное лечение и т. д. Материальные потери (затраты) такого рода и образуют имущественный вред, причиненный здоровью гражданина.

К. предъявила иск к муниципальному учреждению здравоохранения о возмещении вреда здоровью, материального ущерба и компенсации морального вреда в связи с некачественно проведенной операцией по удалению камней в желчном пузыре, повреждением общего желчного потока, что привело к тяжелым последствиям, включая инвалидность II группы и утрату профессиональной трудоспособности на 100 %.

Решением Сосновоборского городского суда Красноярского края от 26.04.2005 г. исковые требования истицы удовлетворены, с ответчика в пользу К. взыскано в возмещение утраченного заработка единовременно 16 800 руб., ежемесячно по 800 руб., расходы на приобретение лекарств 4965 руб. и компенсация морального вреда 100 000 руб. Суд, руководствуясь от. 1064, 1068, 1085, 1086, 151 ГК РФ, с учетом заключения судебно-медицинской экспертизы, пришел к выводу о том, что по вине врача, проводившего операцию истице, был поврежден общий желчный поток, что привело к тяжким последствиям: создало угрозу для жизни истицы, повлекло утрату профессиональной трудоспособности на 100 %. Нуждаемость в лекарствах и расходы на их приобретение подтверждены соответствующими заключениями врачей и товарными чеками[171].

При причинении вреда здоровью пациент также вправе требовать компенсации морального вреда (страданий), которые могут выражаться в физической боли, связанной с тяжестью причиненного увечья, длительным неадекватным лечением заболевания либо в нравственных переживаниях в связи с утратой близких, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, распадом семьи. Характер и степень физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (возраст, род занятий, состояние здоровья). Порядок компенсации морального вреда установлен в § 4 гл. 59 ГК РФ.

С. предъявила иск к лечебному учреждению (больнице скорой медицинской помощи) о взыскании 6000 руб. для оплаты расходов по проведению косметической операции и 200 000 руб. компенсации морального вреда. Судом установлено, что из-за неправильного введения врачами скорой помощи инъекции хлористого кальция у истицы развился некроз мягких тканей левой руки. В течение длительного времени истице пришлось терпеть сильные боли, была ограничена подвижность левой руки, после проведения лечения на руке остались рубцы, поэтому истица не может носить одежду с коротким рукавом. Для устранения указанных дефектов истице необходима косметическая операция.

С учетом фактических обстоятельств дела, принципа разумности и справедливости суд удовлетворил требование истицы о компенсации морального вреда в сумме 20 000 руб. Требование о возмещении затрат на проведение косметической операции отклонено, поскольку истицей не представлена смета (расчет) расходов на ее проведение. (Решение Октябрьского районного суда г. Красноярска от 29.12.2003 г.).[172]

При рассмотрении исков о возмещении вреда здоровью, причиненного некачественным оказанием медицинских услуг, следует устанавливать наличие (отсутствие) причинной связи между действиями (бездействием) медицинской организации и неблагоприятными изменениями в состоянии здоровья пациента. На медицинскую организацию не могут быть возложены расходы по устранению тех неблагоприятных изменений (осложнений), которые являются неизбежными последствиями имевшегося у гражданина заболевания с учетом времени его обращения за медицинской помощью.

3. обратилась в суд с иском к ООО «ЭРА-2» о защите прав потребителей. Свои требования мотивировалатем, что обратилась к ответчику за экстренной медицинской помощью, жаловалась на боли в районе 36–37 зубов*. Ответчик начал лечение. Однако после проведенного лечения 37 зуба, зубная боль усилилась.

В дальнейшем ответчик начал лечение 36 зуба, но прервал лечение с рекомендацией удаления данного зуба.

03 сентября 2011 г. истица выехала для отдыха в другой город. Обратилась по поводу зубной боли в медицинское учреждение, где ей был сделан рентгенографический снимок, который указал о необходимости лечения, но неудаления, только 36 зуба. В дальнейшем 36 зуб был все-таки удален в связи с несвоевременным началом лечения.

С учетом данных обстоятельств истица просила взыскать с ответчика уплаченные денежные средства на лечение 36 и 37 зубов, расходы по удалению 36 зуба в другой медицинской организации, дополнительные расходы на протезирование 36 зуба и компенсацию морального вреда.

Решением Советского районного суда г. Липецка от 06.09.2012 г. исковые требования 3. удовлетворены.

По апелляционной жалобе ответчика, судебной коллегией по гражданским делам Липецкого областного суда указанное решение отменено в части взыскания в пользу 3. расходов на лечение, удаление и последующее протезирование 36-го зуба, в удовлетворении данных требований 3. отказано.

Выводы судебной коллегии мотивированы тем, что совокупностью доказательств по делу (в том числе заключением судебно-медицинской экспертизы, медицинской документацией)установлено, что 36 зуб требовал медицинского вмешательства уже при первоначальном обращении истицы к ответчику, проведенные ответчиком действия по лечению данного зуба не являются причиной его удаления.

Вместе с тем судебная коллегия признала обоснованным взыскание с ответчика в пользу истицы 3. компенсации морального вреда, поскольку из-за неправильно выставленного ответчиком диагноза истицей было начато лечение 37 зуба, который на момент обращения к ответчику в экстренном лечении не нуждался, вследствие чего истица продолжала испытывать острую боль от 36 зуба в течение значительного периода времени (апелляционное определение Липецкого областного суда от 29.11.2012 г. № 33-2682/2012//СПС).

Как уже отмечалось, недостижение благоприятного результата лечения, на который рассчитывал пациент, само по себе не может рассматривать как недостаток медицинской услуги. Если до заключения договора пациенту была предоставлена вся необходимая информация об услуге и отсутствовали обстоятельства, препятствующие достижению желаемого пациентом результата (ст. 36 Закона о защите прав потребителей), медицинская организация не отвечает за то, что этот результат так и не наступил.

Супруги Л. предъявили иск к ООО «Ц.» о возврате уплаченной по договору цены 78 991 руб. и компенсации морального вреда в сумме 100 000 руб. Свои требования мотивировали тем, что ответчик оказал некачественные платные услуги по лечению бесплодия (методом экстракорпорального оплодотворения) — не провел предварительное обследование Л., не информировал ее о противопоказаниях к проведению вышеуказанного лечения (наличии у истицы воспалительных состояний детородных органов), что делало лечение заведомо безрезультатным.

Судом установлено, что истцами Л. подано в ООО «Ц.» заявление на проведение лечения, которое является неотъемлемой частью договора об оказании платных медицинских услуг. Из этого заявления следует, что Л. был разъяснен порядок проведения лечения методом ЭКО и известно, что лечение может оказаться безрезультатным. Согласно одному из пунктов договора, супруги Л. были ознакомлены с памяткой «Лечение бесплодия методом экстракорпорального оплодотворения (ЭКО)». Факт предоставления Л. информации о процедуре ЭКО подтверждается записями в ее амбулаторной карте. Утверждения Л. о том, что она не была обследована в объеме, позволяющем выявить противопоказания к проведению ЭКО, опровергаются заключением судебно-медицинской экспертизы. Согласно объяснениям эксперта, предварительное обследование пациентки было проведено в полном объеме и противопоказаний к лечению бесплодия методом ЭКО выявлено не было, отрицательный результат лечения мог быть вызван рядом факторов, о которых пациентка была заранее информирована. Решением Советского районного суда г. Красноярска от 16.12.2003 г. в иске отказано[173].

Платные медицинские услуги могут предоставляться на основании договора добровольного медицинского страхования. Заключая подобный договор с гражданином (страхователем)[174], страховщик оказывает ему платную услугу для удовлетворения личной потребности в поддержании и восстановлении нормального состояния здоровья. Соответственно, к указанным отношениям применяется законодательство о защите прав потребителей. С учетом специфики страховых правоотношений к договору страхования с участием гражданина применяются лишь общие правила Закона о защите прав потребителей: о праве гражданина на получение информации об услуге, компенсации морального вреда, об альтернативной подсудности, освобождении от уплаты госпошлины.

Правовые последствия нарушений договора добровольного медицинского страхования определяются гл. 48 ГК РФ и Законом РФ от 28.06.1991 г. № 1499-1 «О медицинском страховании граждан в РФ». В частности, при ненадлежащем исполнении договора страховщиком гражданин (страхователь) вправе потребовать расторжения договора, возврата уплаченной страховой премии и возмещения иных убытков. Если ненадлежащее исполнение договора добровольного медицинского страхования сопровождалось причинением вреда здоровью гражданина вследствие оказания некачественных медицинских услуг, гражданин (страхователь) вправе предъявить к медицинскому учреждению иск о возмещении вреда. К иску из нарушения договора добровольного медицинского страхования применяется трехлетний срок исковой давности. На требования о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, исковая давность, напротив, не распространяется (ст. 208 ГК РФ).

К. предъявила иск к страховой компании и родильному дому о расторжении договора добровольного медицинского страхования и возврате уплаченной страховой премии в размере 3975 руб., о возмещении вреда здоровью в размере 10 000 руб. и компенсации морального вреда в сумме 50 000 руб.

В судебном разбирательстве факт нарушения договора страховщиком нашел полное подтверждение. Вопреки условиям договора добровольного медицинского страхования по программе «Благополучные роды. Комфорт», предусматривающим более комфортное и квалифицированное медицинское обслуживание, роды у застрахованной К. принимались в обычных условиях: при участии минимального количества специалистов, в общем зале вместо отдельной палаты. Суд посчитал, что застрахованная была лишена практически всех тех благ и удобств, на которые могла рассчитывать, заключая договор со страховщиком, и удовлетворил ее требование о расторжении договора (п. 2 ст. 450 ГК РФ). В пользу истицы со страховой компании взыскана страховая премия в полном объеме.

В остальной части исковых требований суд отказал по следующим причинам. Требование о возмещении вреда здоровью истица мотивировала тем, что вследствие осложненных родов и оказания ей некачественной медицинской помощи по родовспоможению были повреждены детородные органы истицы: ушивание послеоперационных разрывов было произведено некачественно, впоследствии образовался соединительный тяж, невозможна нормальная половая жизнь. Однако по заключению судебно-медицинской экспертизы образование подобного соединительного тяжа обусловлено индивидуальными особенностями организма и не связано с тактикой ведения родов и оказанной истице медицинской помощью. Требование о компенсации морального вреда суд также отклонил, поскольку в судебном разбирательстве не был доказан факт нарушения личных неимущественных прав истицы и, соответственно, отсутствуют основания для компенсации морального вреда (Решение Центрального районного суда г. Красноярска от 16.02.2004)[175].

Комментируя данный пример, необходимо отметить ошибочность вывода суда об отсутствии оснований для компенсации морального вреда истице. Действительно, по общему правилу моральный вред подлежит компенсации при нарушении личных нематериальных благ и неимущественных прав гражданина. В то же время в соответствии с п. 2 ст. 1099 ГК РФ в предусмотренных законом случаях подлежит компенсации моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина. Одним из таких оснований является нарушение прав потребителя (ст. 15 Закона о защите прав потребителей). Следовательно, установив факт существенного нарушения страховщиком договора, заключенного с потребителем, суд должен был взыскать в пользу потребителя не только уплаченную страховую премию, но и компенсацию морального вреда.

4.5. Туристские услуги

Туризмом признаются временные выезды (путешествия) граждан РФ, иностранных граждан и лиц без гражданства с постоянного места жительства в лечебно-оздоровительных, рекреационных, познавательных, физкультурно-спортивных, профессионально-деловых, религиозных и иных целях без занятия деятельностью, связанной с получением дохода от источников в стране (месте) временного пребывания.

В свою очередь, турист определяется как лицо, посещающее страну (место) временного пребывания в лечебно-оздоровительных, рекреационных, познавательных, физкультурно-спортивных, профессионально-деловых, религиозных и иных целях без занятия деятельностью, связанной с получением дохода от источников в месте временного пребывания, на период от 24 часов до 6 месяцев подряд или осуществляющее не менее одной ночевки в месте временного пребывания.

В соответствии с действующим законодательством туризм может быть внутренним и международным. При внутреннем туризме лица, постоянно проживающие в РФ, путешествуют в пределах территории РФ. В свою очередь, международный туризм имеет две разновидности: выездной, при котором постоянно проживающие в РФ лица выезжают в другую страну; и въездной, при котором лица, не проживающие постоянно в РФ, путешествуют в пределах территории РФ.

Основными участниками отношений в сфере туристской деятельности являются:

— турист, то есть потребитель туристской услуги;

— заказчик туристского продукта (туристских услуг), который может быть одновременно и потребителем туристской услуги либо действовать в интересах туриста (как представитель по доверенности, законный представитель) или заключать договор в его пользу (ст. 430 ГК РФ);

— туроператор, осуществляющий деятельность по формированию, продвижению и реализации туристского продукта;

— турагент, осуществляющий деятельность по продвижению и реализации туристского продукта;

— перевозчик;

— владелец средства размещения (гостиницы, отеля, курортной недвижимости и т. п.);

— гид-экскурсовод.

При этом собственно туристские услуги оказываются в рамках договора, заключенного между заказчиком туристского продукта и туроператором (турагентом). Другие субъекты (перевозчик, владелец средства размещения, гид-экскурсовод) привлекаются туроператором при формировании тура в качестве третьих лиц, на которых возложено исполнение части обязательств по договору с заказчиком туристского продукта (ст. 313 ГК РФ).

К деятельности по оказанию туристских услуг применяются положения гл. 39 ГК РФ, а также нормы Федерального закона от 24.11.1996 г. № 132-ФЗ (ред. от 03.05.2012 г.) «Об основах туристской деятельности в РФ»[176].

В феврале 2007 г. в указанный Закон были внесены значительные изменения[177], а в июле того же года Правительством РФ были утверждены Правила оказания услуг по реализации туристского продукта[178].

После внесения вышеуказанных изменений осуществление деятельности по оказанию туристских услуг уже не требует наличия лицензии.[179] В качестве туроператоров могут действовать юридические лица, имеющие предусмотренное законом финансовое обеспечение своей ответственности перед потребителями: банковскую гарантию или договор страхования риска гражданской ответственности на сумму не менее 500 тыс. рублей — для туроператоров, осуществляющих деятельность в сфере внутреннего или въездного туризма; на сумму не менее 30 млн рублей — для туроператоров, осуществляющих деятельность в сфере выездного туризма, при условии, что их доходы от реализации в этой сфере туристского продукта на конец отчетного года не превысили 250 млн рублей. Срок действия финансового обеспечения указывается в договоре страхования ответственности туроператора или в банковской гарантии и не может быть менее одного года. Финансовое обеспечение на новый срок должно быть получено туроператором не позднее трех месяцев до истечения срока действующего финансового обеспечения. Аналогичные требования предъявляются к юридическим лицам, реализующим на территории РФ туристский продукт, сформированный иностранным туроператором.

Сведения о туроператоре, имеющем необходимое по закону финансовое обеспечение, вносятся в Единый федеральный реестр туроператоров, ведение которого осуществляется федеральным органом исполнительной власти в сфере туризма (Ростуризм)[180].

По заявлению туроператора, сведения о котором внесены в реестр, ему может быть выдано соответствующие свидетельство. Указанное свидетельство, а также данные реестра, размещенные на официальном сайте Ростуризма[181], подтверждают финансовую состоятельность туроператора и могут учитываться потребителем при заключении договора об оказании туристских услуг. Сведения о туроператоре исключаются из реестра в случае реорганизации или ликвидации туроператора, а также в случае непредставления туроператором сведений о наличии у него финансового обеспечения.

В качестве турагентов могут выступать любые юридические лица (независимо от организационно-правовой формы) и индивидуальные предприниматели.

Законодатель уточнил понятие туристского продукта — это комплекс услуг по перевозке и размещению, оказываемых за общую цену (независимо от включения в общую цену стоимости экскурсионного обслуживания или других услуг). Это понятие соответствует определению туристских услуг в зарубежном законодательстве и международно-правовых актах[182].

Наличие в предмете договора вышеуказанных компонентов (услуги по перевозки, услуги по размещению), продолжительность поездки от 24 часов и более (либо совершение не менее одной ночевки в месте временного пребывания), а также рекреационная цель поездки (спортивная, оздоровительная и иная не связанная с извлечением дохода) — являются признаками туристской услуги, отличающими ее от смежных категорий (экскурсионных услуг, посреднических услуг по найму на работу в иностранной компании и пр.).

В частности, если предметом договора выступают экскурсионные услуги, услуги по оформлению визы или билетов, без предоставления заказчику (потребителям) услуг по размещению, суды при разрешении спора ограничиваются применением положений гл. 39 ГК РФ и Закона РФ «О защите прав потребителей».

X. обратился с иском к 000 «Образовательный центр «Диалог» о взыскании компенсации морального вреда, мотивируя требования следующим. 07.07.2011 г. истец заключил с ответчиком договор на оказание экскурсионных услуг — организацию поездки 22.07.2011 г. в Дивеево.

В соответствии с условиями договора истец приобрел 16 билетов, а также оплатил стоимость экскурсионного обслуживания. При заключении договора истца заверили в том, что будет предоставлен комфортабельный автобус марки «Kia» с кондиционером. Данная марка автобуса обозначена в экскурсионной программе № 1 «Дивеево», которая предоставлялась истцу при заключении договора.

Однако фактически для поездки был предоставлен автобус марки «Setra», который не предназначен для междугородних переездов, не соответствует необходимым требованиям, не оснащен кондиционером. С учетом погодных условий (30-градусной жары) это обстоятельство являлось существенным.

Решением Высокогорского районного суда Республики Татарстан от 10.07.2012 г. исковые требования X. удовлетворены, с ответчика взыскана компенсация морального вреда и штраф за отказ удовлетворить требования потребителя в добровольном порядке.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Татарстан от 01.10.2012 г. № 33-10015/2012 указанное решение оставлено без изменения.

Удовлетворяя исковые требования X., суды сослались на положения ч. 1 от. 4, от. 10 Закона РФ «О защите прав потребителей» об обязанностях исполнителя услуги предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию об услуге, а также обеспечить надлежащее качество оказываемых услуг. Соответствующие обязанности ответчиком исполнены небыли, что само по себе является достаточным основанием для взыскания в пользу потребителя X. компенсации морального вреда.

Еще в одном случае 3. обратилась в суд с иском к ООО «Визовый центр» о взыскании убытков, компенсации морального вреда в связи с непредоставлением надлежащей информации о туристском продукте.

В обоснование заявленных требований истица указывала на то, что 02.12.2010 г. заключила договор с турагентством ООО «Визовый центр», по условиям которого ответчик обязан оказать комплекс услуг по оформлению выездных документов для получения шенгенской визы. Дополнительным соглашением стороны также согласовали обязанность ООО «Визовый центр» приобрести для 3. медицинскую страховку (страховой полис), которая является обязательным условием выдачи шенгенской визы. Соответствующие документы были ответчиком подготовлены.

03.01.2011 г. истица, находясь в Австрии, получила спинальную травму при катании на горных лыжах, была доставлена на вертолете в госпиталь от. Винсента г. Заме, где ей была сделана операция. Администрация госпиталя уведомила Страховую компанию «РЕСО-Гарантия», оформившую для нее международный полис, об оказании ей медицинских услуг. Однако страховая компания отказала в страховом возмещении медицинских расходов на ее лечение, ссылаясь на условия договора страхования, согласно которым за счет страховой суммы не возмещаются расходы на лечение последствий травм, полученных при занятии экстремальными видами спорта (в частности, горными лыжами, сноубордом и пр.).

По мнению истицы, ООО «Визовый центр» не предоставило ей полной информации об особенностях приобретенной страховки, вследствие чего истица вынуждена за свой счет оплачивать лечение, понесет убытки в размере 20 120,4 евро (счет госпиталя).

Решением Люблинского районного суда г. Москвы от 09.11.2011 г. в удовлетворении иска З. отказано в полном объеме. Апелляционным определением Московского городского суда от 16.05.2012 г. указанное решение оставлено без изменения.

Кассационная жалоба истицы 3. также оставлена без удовлетворения с указанием следующих мотивов.

Судами установлено, что между 3. (Клиент) и ООО «Визовый центр» (Агентство) был заключен договор поручения, предметом которого является содействие в оформлении документов для получения шенгенской визы, включая информирование клиента об условиях получения въездных виз для граждан РФ, о прохождении клиентом паспортного, таможенного контроля или контроля других государственных служб РФ или страны пребывания. В соответствии с дополнительным соглашением к договору поручения, клиент поручает Агентству приобрести у страховой компании страховой полис, оплатить консульский сбор и получить визу от его имени, если последний не вызван в консульство.

Суды первой и апелляционной инстанции обоснованно указали, что к данным правоотношениям не применим Федеральный закон от 24.11.1996 г. № 132-ФЗ «Об основах туристской деятельности в РФ» (с изменениями и дополнениями), исходя из указанных в Законе определений туроператорской и турагентской деятельности. С учетом положений от. 779, 971, 973 ГК РФ, предмета заключенного договора (оказание услуг по содействию в оформлении выездных документов) и буквального толкования его условий суды правомерно пришли к выводу, что в рамках заключенного договора ответчик не реализовывал туристский продукт.

Проверяя доводы истицы о том, что она не была ознакомлена с правилами страхования, не расписывалась в полисе, суды установили, что истица 3. поручила ответчику приобрести для нее страховой полис исключительно для оформления шенгенской визы. У поверенного не должно было возникать вопросов о цели выезда 3. за пределы РФ, поскольку истица не сообщала ему о деятельности, которой намеревалась заниматься в странах Шенгенского соглашения, в том числе не сообщала о том, что будет заниматься травматичными видами спорта. Истица приняла от ответчика исполнение по договору поручения, в том числе полис ОСАО «РЕСО-Гарантия». Вместе с полисом ей были переданы правила страхования. Доказательств обратному истица не представила.

Поскольку при заключении договора поручения, а также дополнительного соглашения 3. не заявляла о необходимости включения в договор страхования риска возникновения расходов, связанных с оказанием медицинских и транспортных услуг, необходимых при травмах, получаемых вследствие занятия горнолыжным спортом, дополнительной страховой премии не оплачивала, информации о намерении посещать горнолыжный курорт не предоставляла, у ответчика не было оснований для приобретения страхового полиса с указанными рисками.

Обоснованными являются выводы судов о том, что ответчик ООО «Визовый центр» не должен был разъяснять 3. правила страхования, виды страхования, поскольку не является ни турагентом, ни туроператором, ни страховщиком. Правила страхования расходов граждан, выезжающих за рубеж, размещены на сайте ОСАО «РЕСО-Гарантия», находятся в свободном доступе (определение судьи Московского городского суда от 25.12.2012 г. № 4 г/8-11366/2012 // СПС).

После внесения изменений в 2007 г. в Законе об основах туристской деятельности более четко определены правовая природа и содержание договора, заключаемого между заказчиком и туроператором (турагентом).

Согласно ранее действовавшей редакции ст. 9 Закона туроператор приобретал права на услуги, входящие в тур, в последующем «перепродавая» эти права (сформированный тур) заказчику. Подобная нечеткость формулировок в Законе позволяла некоторым турфирмам перекладывать бремя ответственности за недостатки туристских услуг на привлеченных к исполнению договора третьих лиц — перевозчика, отель, экскурсовода и т. д.

Действующая редакция Закона в нескольких случаях говорит об оказании заказчику туристских услуг, об ответственности туроператора за качество предоставляемых услуг, в том числе за действия (бездействия) всех третьих лиц, привлеченных к исполнению туристской услуги, что позволяет с полным правом относить договор о реализации турпродукта к разновидности договора возмездного оказания услуг (гл. 39 ГК РФ).

До заключения договора туроператор (турагент) обязан предоставить заказчику (туристу) всю необходимую информацию о потребительских свойствах турпродукта, включая условия пользования соответствующими услугами. Если вследствие неполноты или недостоверности полученной информации заказчик заключил договор о приобретении турпродукта, не обладающего нужными ему свойствами, заказчик вправе требовать расторжения указанного договора и возмещения причиненных ему убытков (п. 2 ст. 732 ГК РФ). На практике большое количество злоупотреблений было связано с реализацией российскими турагентами так называемых прав на клубный отдых.

Речь идет о предоставлении заказчику права пользования тем или иным средством размещения (номером в конкретном отеле или в сети отелей, домиком на берегу моря и пр.) в течение определенного периода времени ежегодно — от нескольких дней до нескольких месяцев. Неслучайно договоры о реализации подобных туристских продуктов получили название «таймшеров» (от англ, time — время и share — доля), то есть приобретение права пользования частью (долей) курортной недвижимости в течение определенного времени. Как правило, при заключении таймшерного договора заказчик оплачивает лишь услуги по размещению; стоимость перевозки и других сопутствующих услуг в цену таймшера не входит.

Между тем в ходе презентаций и рекламных компаний представители турфирмы убеждают заказчика в том, что основная ценность подобного турпродукта заключается в праве пользования курортной недвижимостью. Заказчик подписывает договор, после чего приходит к выводу, что вряд ли сможет воспользоваться услугой по размещению с учетом необходимости внесения дополнительной платы за услуги по перевозке и пр.

Б. обратилась в суд с иском к 000 «Яр-Тур» о расторжении договора от 04.11.2001 г. о реализации прав на отдых в гостиничных клубах Испании, возврате уплаченной цены, взыскании с ответчика процентов за пользование чужими денежными средствами и компенсации морального вреда. В обоснование своих требований истица указала, что подписала вышеуказанный договор под давлением рекламного прессинга в принадлежащем ответчику помещении. При заключении договора ответчик не предоставил ей полную информацию об условиях пользования туристским продуктом, в частности, о стоимости проезда, страховки, визы и пр., что и является основным мотивом для расторжения договора. Требование Б. о расторжении договора и возврате уплаченной цены ответчик проигнорировал, деньги вернуть отказывается.

В судебном процессе ответчик против иска возражал, считая себя ненадлежащим ответчиком по делу и ссылаясь на имеющееся у него агентское соглашение с зарубежной компанией «Фабус Лимитед» (туроператором). Изучив доводы сторон, суд удовлетворил исковые требования по следующим основаниям. Иностранная компания «Фабус Лимитед» не имеет лицензии на осуществление туроператорской деятельности на территории России. Следовательно, ООО «Яр-Тур» самостоятельно отвечает перед туристом за предоставление ненадлежащей информации о туристской услуге (Решение Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 16.01.2004 г.).

Поскольку в мировой практике клубная система отдыха является достаточно популярной, время от времени предложения по организации подобного отдыха появляются и на российском рынке.

Закон об основах туристской деятельности определяет турпродукт как комплексную услугу, включающую в себя как минимум услугу по перевозке и услугу по размещению (иные услуги являются факультативными). С понятием турпродукта связаны определения участников туристской деятельности (туроператора, турагента), гарантии для заказчика туристских услуг. К сожалению, в Законе не нашла отражения специфика турпродукта в виде клубного отдыха, что затрудняет применение Закона к деятельности по организации клубного отдыха, позволяет российским предпринимателям осуществлять подобную деятельность в отсутствие каких-либо финансовых гарантий для потребителей. Формальное несоответствие услуги в виде клубного отдыха признакам турпродукта используется в качестве аргумента в пользу свободы предпринимателя избирать любую модель договора для взаимоотношений с заказчиками (потребителями).

Ш. обратился в суд с иском к 000 «Премиум Консалт» о защите прав потребителей, просил взыскать с ответчика убытки в размере 49 419,12 руб., неустойку за просрочку удовлетворения требований потребителя и компенсацию морального вреда.

Исковые требования мотивировал тем, что в ходе рекламной акции, проводимой ООО «Премиум Консалт», заключил договор № FB24-7000958 от 22.12.2011 г. с испанской компанией «Медиасет Консалтинг Эс. Эль» о резервировании права проживания в системе отелей. Кроме того, истец заключил договор поручения от 22.12.2011 г. с ООО «Премиум Консалт», оплатив в общей сложности по двум указанным договорам сумму в размере 49 419,12 руб. Впоследствии выяснил, что приобрел по договору от 22.12.2011 г. не комплексную туристическую услугу, а лишь право проживания в жилых апартаментах, расположенных на территории одного из курортных клубов в течение 7 дней. Поскольку для осуществления указанного права необходимо было понести дополнительные расходы (на приобретение билетов и пр.), а материальное положение семьи истца ухудшилось, истец принял решение отказаться от туристической поездки, 10 мая 2012 г. направил в ООО «Премиум Консалт» претензию о возврате уплаченных по договорам сумм. Однако в возврате денежных средств ему было отказано, со ссылкой на то, что все обязательства по договору поручения от 22.12.2011 г. ООО «Премиум Консалт» исполнены надлежащим образом — проведены переговоры и заключен договоре компанией «Медиасет КонсалтингЭс. Эль», переведены денежные средства в счет оплаты права проживания. Считая свои права нарушенными, Ш. обратился в суд с вышеуказанным иском.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 04.10.2012 г. исковые требования удовлетворены, с ответчика в пользу истца взысканы: убытки в размере 49 419,12 руб., неустойка, компенсация морального вреда и штраф за отказ удовлетворить требования потребителя в добровольном порядке (дело № 2-6173/2012).

Удовлетворяя исковые требования Ш., суд руководствовался следующим.

В соответствии со от. 782 ГК РФ, от. 32 Закона о защите прав потребителей заказчик услуги (потребитель) вправе отказаться от исполнения договора о выполнении работ (оказании услуг) в любое время при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов, связанных с исполнением обязательств по данному договору.

Согласно п. 1 от. 16 Закона о защите прав потребителей не допускается включение в договор условий, ущемляющих права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами. Если в результате исполнения договора, ущемляющего права потребителя, у него возникли убытки, они подлежат возмещению исполнителем в полном объеме.

В целях защиты прав и законных интересов граждан от. 4.1 Федерального закона от 24.11.1996 г. № 132-ФЗ «Об основах туристской деятельности в Российской Федерации» установлены требования к осуществлению туроператорской деятельности (деятельности по формированию и продвижению турпродукта) на территории РФ, в частности наличие у туроператора соответствующих финансовых гарантий. Требования, предъявляемые в соответствии с настоящим Федеральным законом к осуществлению туроператорской деятельности, также применяются в отношении юридических лиц, реализующих на территории Российской Федерации туристский продукт, сформированный иностранным туроператором.

Заявляя требование о расторжении договора № FB24-7000958 от 22.11.2011 г., заключенного с компанией «Медиасет Консалтинг Эс. Эль» и ООО «Премиум Консапт», а также договора поручения от 22.12.2011 г. с ООО «Премиум Консалт», Ш. указывал на то, что заключил указанные договоры с целью приобретения туристических услуг (туристической поездки). Однако заключенные договоры не содержат каких-либо конкретных данных о туристическом продукте — месте отдыха, условиях проживания, расположении отеля относительно моря и пр. Кроме того, договоры содержат условия, ущемляющие его права как потребителя, ограничивающие возможность расторжения договора и возврата уплаченной по договору цены или ее части.

Указанные доводы нашли подтверждение.

Из п. 1.1 договора № FB24-7000958 от 22.12.2011 г. следует, что ООО «Премиум Консалт» (покупатель) по поручению и за счет выгодоприобретателя (Ш.) резервирует у компании «Медиасет Консалтинг Эс. Эль» (продавец) право проживания в жилых апартаментах («помещение»), расположенных на территории одного из курортных клубов, рассчитанном не более чем на 6 человек. Согласно п. 2.2 договора для заказа конкретного помещения выгодоприобретатель должен не менеечем за 45 дней до предполагаемой даты размещения предоставить Продавцу по электронной почте или факсимильной связи заявку на бронирование, содержащую данные о стране пребывания, предпочтительном курорте, фактическом количестве отдыхающих, продолжительности проживания и пр. Согласно п. 3.1 договора стоимость права составляет 1 100 евро.

В соответствии с п. 5.2 договора при отказе от права проживания сумма резервационного взноса остается у Продавца. Согласно п. 5.4 продавец оставляет за собой право в случае невозможности предоставления помещения в соответствии с заявкой на бронирование предоставить выгодоприобретателю другое помещение, равноценное первоначальному (л.д. 7–9).

Вышеуказанные условия договора свидетельствуют о том, что в договоре не оговорены потребительские свойства реализуемого товара (услуги), использованы термины «право проживания», «резервационный взнос», не известные российскому законодательству, что существенно затрудняет оценку потребителем правовой природы и последствий заключаемого договора. Крометого, договор содержит условие (п. 5.2), ограничивающее право заказчика на отказ от договора и возврат уплаченной цены за вычетом фактических расходов другой стороны, а также условие (п. 5.4), позволяющее исполнителю произвольно изменять отель, то есть одну из существенных характеристик туристического продукта.

Доводы ответчика о том, что в силу от. 421 ГК РФ стороны свободны в заключении договора, при этом Ш. обратился в ООО «Премиум Консалт» за получением посреднических и консультационных услуг, судом отклонены как противоречащие фактическим обстоятельствам дела. В силу от. 4 Закона РФ «О защите прав потребителей» исполнитель обязан передать потребителю товар (оказать услугу), качество которого соответствует договору. При отсутствии в договоре условий о качестве товара (услуги) продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (оказать услугу), соответствующий обычно предъявляемым требованиям и пригодный для целей, для которых товар (услуга) такого рода обычно используется. Доказательства того, что Ш. обратился в ООО «Премиум Консалт» за проведением какого-либо маркетингового исследования, ответчиками не представлены.

С учетом данных обстоятельств суд пришел к выводу, что истец Ш. заключил договор № FB24-7000958 от 22.1 1.2011 г. и договор поручения от 22.12.2011 г., не обладая всей необходимой информацией об оказываемых ответчиком услугах, заключение указанных договоров не соответствовало его очевидным потребностям (приобретение турпродукта), поэтому истец вправе отказаться от исполнения указанных договоров и потребовать возмещения причиненных убытков,

Поскольку 10.05.2012 г. истец направил претензию в адрес ООО «Премиум Консалт» и компании «Медиасет Консалтинг Эс. Эль» об отказе от заключенных договоров и возврате уплаченной цены, суд констатировал в мотивировочной части решения, что с момента получения указанной претензии ответчиками расторжение оспариваемых договоров фактически состоялось, в силу от. 32 Закона РФ «О защите прав потребителей».

Требование Ш. о возмещении убытков в размере уплаченных по договорам денежных средств подлежит удовлетворению в отношении ООО «Премиум Консалт» как российского юридического лица, фактически осуществляющего реализацию турпродукта, сформированного иностранным юридическим лицом.

Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 19.12.2012 г. № 33011014/2012 указанное решение оставлено без изменения, апелляционная жалоба ООО «Премиум Консалт» — без удовлетворения.

В другом аналогичном случае П. обратился в суд с иском к ООО «Премиум класс» о защите прав потребителя. Требования мотивировал тем, что 05.06.2012 г., являясь участником рекламной акции, проводимой ответчиком, заключил договор поручения с ООО «Премиум класс», согласно которому ООО «Премиум класс» являясь его поверенным, приняло на себя обязательства заключить от его имени и за его счете компанией «Медиасет Консалтинг Эс. Эль» (Испания) договор по резервированию права пользования курортной жилой площадью сроком на неделю. Договором поручения предусмотрено обязательство П. выплатить ООО «Премиум класс» вознаграждение в размере 10 % от общей суммы договора о резервировании права пользования курортной недвижимостью. Услуги ответчика истцом оплачены в полном размере.

После заключения договора с ответчиком и договора о резервировании апартаментов с компанией «Медиасет Консалтинг Эс. Эль» (Испания), уточнив цены на перелет к месту отдыха, а также сравнив цены с другими туристическими компаниями, истец убедился в невыгодности предложенных ООО «Премиум класс» условий отдыха, сообщил ответчику о желании расторгнуть договор и потребовал вернуть уплаченную сумму. Ответчик в удовлетворении претензии отказал, мотивируя отсутствием у него полномочий расторгать договор от имени компании «Медиасет Консалтинг Эс. Эль», по которому были перечислены денежные средства.

Решением Орджоникидзевского районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 30.08.2012 г. исковые требования П. удовлетворены, расторгнут договор поручения, заключенный между П. и ООО «Премиум класс», с ответчика в пользу истца взыскано уплаченное по договору вознаграждение, неустойка, компенсация морального вреда и штраф.

Апелляционным определением Кемеровского областного суда от 16.11.2012 г. № 33-11197 указанное решение оставлено без изменения. Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что судом неправильно квалифицированы спорные отношения, к участию в деле не привлечено заинтересованное лицо — испанская компания «Медиасет Консалтинг Эс. Эль», отклонены по следующим причинам. Из материалов дела следует, что фактически между П. и ООЭ «Премиум класс» был заключен договор возмездного оказания услуг, при этом ответчик не предоставил истцу полной информации о потребительских свойствах услуги. Убытки и иные санкции были взысканы с ответчика за допущенное им нарушение (ненадлежащее информирование потребителя об услугах), в связи с чем привлечение к участию в деле компании «Медиасет Консалтинг Эс. Эль» (Испания) не являлось необходимым, какие-либо требования к данной компании истец не заявлял.

К существенным условиям договора о реализации туристского продукта относятся:

— наименование, местонахождение и реестровый номер туроператора;

— сведения о финансовом обеспечении туроператора;

— сведения о туристе (заказчике);

— общая цена туристского продукта в рублях;

— информация о потребительских свойствах туристского продукта — о программе пребывания и маршруте путешествия, о средствах размещения, условиях проживания и питания и пр.;

— права, обязанности и ответственность сторон;

— условия изменения и расторжения договора;

— сведения о порядке и сроках предъявления туристом и (заказчиком) претензий к туроператору в случае нарушения туроператором условий договора;

— сведения о порядке и сроках предъявления туристом и (заказчиком) требований о выплате страхового возмещения по договору страхования ответственности туроператора либо требований об уплате денежной суммы по банковской гарантии (ст. 10 Закона).

Договор должен быть заключен в письменной форме и содержать все перечисленные выше условия. Отсутствие хотя бы одного из них может быть признано нарушением права потребителя на получение информации об услуге (исполнителе) и повлечь наступление административной ответственности поч. 1 ст. 14.8 КоАП РФ[183].

Потребительские свойства туристского продукта, включая маршрут путешествия, условия перевозки и средства размещения, имеют существенное значение для заказчика (туриста) и не могут быть изменены туроператором (турагентом) в одностороннем порядке.

Арбитражным судом Республики Карелия рассмотрено заявление общества о признании незаконным и отмене постановления территориального Управления Роспотребнадзора по Республике Карелия (далее — управление) о привлечении общества к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ. Решением суда обществу отказано в удовлетворении заявленных требований.

В кассационной жалобе общество просит отменить решение в части, касающейся признания незаконным п. 3.11 договора на оказание туристских услуг. По его мнению, названный пункт договора, предусматривающий право турфирмы заменить отель проживания на равнозначный, а также перенести сроки поездки (в пределах трех суток), не ущемляет право потребителя на получение достоверной информации об услугах. Кассационная инстанция посчитала жалобу общества не подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

Оспариваемое обществом правонарушение квалифицировано управлением по ч. 2 от. 14.8 КоАП РФ и выражается в том, что договор об оказании туристских услуг (используемый обществом при реализации турпродукта гражданам) предусматривает право турфирмы заменить отель проживания на равноценный, а также перенести сроки поездки (в пределах трех суток). Подобные условия противоречит положениям от. 310, п. 1 от. 452 ГК РФ и ущемляют права потребителей.

Суд первой инстанции правомерно указал, что место размещения (отель) и сроки поездки относятся к существенным условиям договора и одностороннее изменение этих условий недопустимо. Буквальное толкование п. 3.11 договора, напротив, свидетельствует о возможности общества в одностороннем порядке, без уведомления и согласования с туристом, изменить эти условия. При таких обстоятельствах суд первой инстанции сделал обоснованный вывод о наличии в действиях турфирмы состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 от. 14.8 КоАП РФ (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 06.03.2006 г. № А26-8932/2005-22).

После внесения изменений в законодательство о туристской деятельности более четко решен вопрос об основаниях и порядке привлечения к ответственности туроператора и турагента за нарушение прав потребителя туристской услуги (заказчика).

В соответствии со ст. 9 Закона об основах туристской деятельности туроператор несет ответственность перед туристом (заказчиком) за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору о реализации туристского продукта, в том числе за неоказание или ненадлежащее оказание туристам всех услуг, входящих в туристский продукт, независимо от того, кем должны были оказываться данные услуги.

Туроператор отвечает перед туристом за действия (бездействие) третьих лиц, привлеченных к исполнению обязательств, кроме тех случаев, когда федеральным законом и иным правовым актом ответственность перед туристами возложена непосредственно на третье лицо (абз. 4 ст. 9 Закона). Комментируя данное положение, Роспотребнадзор указывает на особенности транспортного законодательства, которое возлагает ответственность за нарушение договора перевозки пассажира и багажа на перевозчика (ст. 103 Воздушного кодекса, ст. 107–110 Устава железнодорожного транспорта)[184]. Такое толкование чревато тем, что услуга по перевозке пассажира, по сути, исключается из состава туристского продукта. Как следствие, туроператор снимает с себя всякую ответственность за действия перевозчика.

Гр. К., Д. и Д. обратились с иском к ООО «Дюла-Тур» о взыскании убытков, связанных с задержкой авиарейса и сокращением времени отдыха на одни сутки, а также о компенсации морального вреда. В ходе судебного разбирательства установлено, что 20.01.2005 г. между истцами и ответчиком заключен договор реализации туристического продукта. Из пункта 3.2 договора следует, что истцами заказаны и оплачены следующие дополнительные услуги: авиабилеты на рейс Красноярск-Бангкок-Красноярск и медицинская страховка. Доводы истцов о задержке рейса подтверждаются соответствующей отметкой на авиабилете.

Решением мирового судьи Центрального района г. Красноярска от 13.10.2005 г. в иске отказано. Суд посчитал необоснованными претензии истцов к ответчику, связанные с задержкой авиарейса, поскольку договор воздушной перевозки между сторонами спора не заключался. Подобный договор заключается с эксплуатантом воздушного судна (ст. 100 ВК РФ) и удостоверяется билетом (ст. 104 ВК РФ). Оплата истцами ответчику услуг по приобретению авиабилетов не означает, что ответчиком должна быть оказана и услуга по перевозке, поскольку туроператор в соответствии со ст. 1 Закона об основах туристской деятельности лишь формирует и реализует туристский продукт. Данный Федеральный закон не содержит условий, запрещающих туроператору при формировании тура обращаться к услугам иных юридических лиц (например, в случае аренды гостиниц, транспортных средств).

Из представленных истцами проездных билетов следует, что перевозчиком на рейсах Красноярск-Бангкок-Красноярск выступало ОАО «Авиакомпания Красноярские авиалинии». Ответчиком представлен агентский договор, согласно которому ОАО «Авиакомпания Красноярские авиалинии» («Перевозчик») поручает ООО «Дюла-Тур» («Агент») осуществлять продажу билетов от имени Перевозчика на рейсы по маршрутам и в объемах, согласованных в приложениях к данному договору. В силу ст. 1005 ГК РФ по сделке, совершенной агентом с третьим лицом от имени и за счет принципала, права и обязанности возникают непосредственно у принципала, в данному случае — у ОАО «Авиакомпания Красноярские авиалинии» перед пассажирами-туристами.

В апелляционной жалобе истцы указали на неверное применение мировым судом норм материального права: в договоре, заключенном истцами с ответчиком не содержится указаний, что они вступают в отношения с ОАО «Авиакомпания Красноярские авиалинии»; в стоимость туристической путевки включена плата за авиабилеты, денежные средства были уплачены непосредственно ООО «Дюла-Тур». Тем не менее суд апелляционной инстанции согласился с выводом мирового судьи о том, что ответчик не является стороной по договору воздушной перевозки и не отвечает перед пассажирами за задержку рейса. Определением Центрального районного суда г. Красноярска от 03.03.2006 г. апелляционная жалоба истцов оставлена без удовлетворения[185].

В вышеизложенном примере суд фактически отождествил деятельность по оказанию услуг с помощью привлеченных третьих лиц (ст. 313 ГК РФ) и посредничество в приобретении прав на услуги[186].

Следуя данной логике, можно было бы прийти к весьма неутешительным для туриста выводам: обязанности туроператора исчерпываются формированием туристского продукта, то есть заключением договоров с непосредственными исполнителями услуг (перевозчиками, отелями, гидами), и его реализацией туристу, при этом за качество перевозки и условия проживания в номере туроператор уже не отвечает.

Ошибочность такого подхода очевидна. Турист обращается к турфирме не за посреднической услугой, а за получением полноценного туристско-экскурсионного обслуживания. В лице турфирмы он видит исполнителя услуги, а потому не выдает какой-либо доверенности на заключение договоров от его имени с перевозчиком, владельцем гостиницы и т. д.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 сделан акцент на особенностях ответственности при осуществлении чартерных воздушных перевозок граждан. Если подобные услуги по перевозки оказываются в рамках исполнения договора о реализации турпродукта, надлежащим ответчиком и «исполнителем» договора перевозки с потребителем признается туроператор, который в соответствии с п. 2 ст. 638 ГК РФ вправе без согласия арендодателя по договору аренды воздушного суда (фрахтования на время) от своего имени заключать с третьими лицами договоры перевозки (п. 50)[187].

Как представляется, даже в тех случаях, когда туроператор в рамках исполнения договора об оказании туристских услуг приобретает (оплачивает) у перевозчика авиабилеты на имя конкретных заказчиков, можно говорить об ответственности туроператора перед заказчиком за задержку или отмену авиарейса и вызванные этим неблагоприятные изменения в программе отдыха. В частности, при отмене или задержке авиарейса (отправления поезда) туроператор обязан внести соответствующие изменения в программу путешествия.

Общество обратилось в Арбитражный суд Красноярского края с заявлением к Управлению Роспотребнадзора по Красноярскому краю (далее — управление, административный орган) о признании незаконным и отмене постановления по делу об административном правонарушении.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении заявленных требований отказано. ФАС Восточно-Сибирского округа, изучив кассационную жалобу общества, оставил решение без изменения.

Как следует из материалов дела, при проведении управлением проверки установлено, что пункты договоров на оказание туристических услуг противоречат нормам действующего законодательства и ущемляют права потребителей. Эти пункты предусматривают, что общество не несет ответственности за отмену или изменение времени отправления авиарейсов и связанные с этим изменения в программе туристической поездки, за сохранность и доставку багажа туриста. Постановлением управления общество привлечено к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ.

Отказывая обществу в удовлетворении требования о признании незаконным постановления административного органа, суд первой инстанции правомерно исходил из следующего.

В соответствии со ст. 10 Федерального закона от 24.11.1996 г. № 132-ФЗ «Об основах туристской деятельности в РФ» стороной по договору о реализации туристского продукта выступает туристическая фирма (туроператор, турагент). Турист, заключивший такой договор, вправе требовать от туристической фирмы оказания всех услуг, входящих в туристический продукт.

По отношению к туристу общество является должником и в силу ст. 309 ГК РФ обязано надлежащим образом исполнить принятые на себя обязательства.

Из смысла положений п. 3 ст. 401 ГК РФ следует, что предприниматель отвечает за неисполнение обязательства даже в тех случаях, когда это обусловлено действиями третьих лиц (неисполнение обязанностей контрагентами). В соответствии со ст. 403 ГК РФ должник отвечает за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства третьими лицами, на которых было возложено исполнение, если законом не установлено иное. Общество неправомерно ограничило в договоре на реализацию туристического продукта свою ответственность за изменения в программе туристической поездки, в ущерб правам туриста. Следовательно, административный орган правомерно привлек общество к административной ответственности, предусмотренной ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 19.07.2007 г. № АЗЗ-6061/07-Ф02-4388/07).

В соответствии с ч. 5 ст. 9 Федерального закона «Об основах туристкой деятельности в РФ» (в ред. от 03.05.2012 г. № 47-ФЗ) туроператор несет ответственность перед заказчиком за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору о реализации туристского продукта, заключенному турагентом как от имени туроператора, так и от своего имени.

Закон об основах туристской деятельности предусматривает возможность турагента заключать договор о реализации туристского продукта от собственного имени (ст. 10.1). В этом случае договор должен содержать информацию о возможности туриста при наличии соответствующих обстоятельств (существенного нарушения договора) обратиться с письменным требованием о выплате страхового возмещения непосредственно к организации, предоставившей туроператору финансовое обеспечение, а также сведения о туроператоре, сформировавшем туристский продукт и способах связи с ним (номера телефонов, факсов, адрес сайта в сети «Интернет», адрес электронной почты и пр.).

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 проводится идея о том, что основным субъектом ответственности в отношениях по реализации турпродукта является туроператор, который отвечает перед заказчиком турпродукта (гражданином) за неоказание или ненадлежащее оказание туристских услуг, в том числе в случае заключения договора турагентом от своего имени.

Вместе с тем практика привлечения к ответственности турагента за неисполнение или ненадлежащее исполнение договора о реализации турпродукта по-прежнему является широко распространенной, что объясняется, во-первых, фактом заключения договора об оказании туристских услуг и оплаты стоимости турпродукта именно турагенту, во-вторых, территориальной близостью турагента к месту проживания потребителя и, как следствие, большей оперативностью исполнения судебного решения; в-третьих, нарушением прав заказчика (туриста) вследствие исключительно виновных действий турагента (при отсутствии каких-либо нарушений со стороны туроператора)[188]. Судами также принимается во внимание то, в каком качестве действовал турагент при заключении договора с заказчиком турпродукта — от собственного имени либо от имени туроператора.

Могут быть и другие факторы, влияющие на распределение зоны ответственности между туроператором и турагентом. Например, турагент, продвигающий чужой турпродукт, может дополнять его собственными услугами — по перевозке (трансфер), экскурсионными. В случае ненадлежащего качества данных услуг, сопутствующих основному турпродукту, исковые требования заказчика могут быть удовлетворены в отношении турагента.

Г. обратилась в суд с иском к 000 «ИНТУРСЕРВИС» о защите прав потребителей и просила: расторгнуть договор на реализацию туристического продукта, заключенный с ответчиком; взыскать с ответчика оставшуюся часть стоимости тура — 36 600 руб., неустойку за нарушение сроков удовлетворения требований потребителя, компенсацию морального вреда и расходы на проведение судебно-медицинского освидетельствования.

В обоснование исковых требований указала, что 15.12.2011 г. заключила с ответчиком договор о реализации туристского продукта, по условиям которого ответчик обязался предоставить истцу комплекс услуг по перевозке и размещению в Таиланде, на период с 19.01.2012 г. по 01.02.2012 г. на двух человек (Г. и ее сына — Г. С.), а истец обязалась оплатить данные услуги. В соответствии с условиями договора истица оплатила ответчику стоимость турпродукта в размере 51 870 руб. и услуги трансфера по маршруту Новокузнецк— Новосибирск — Новокузнецке сумме 4 000 руб., всего выплатила ответчику 55 870 руб.

18.01.2012 г. истица Г. вместе с сыном выехали из г. Новокузнецка в г. Новосибирск. В 22 часа водитель автобуса выехал на полосу встречного движения и совершил столкновение с другим транспортным средством. В результате данного ДТП пострадала и Г., которой была причинена рваная рана области левого коленного сустава. Врачом здравпункта аэровокзала ОАО «Аэропорт Толмачево» Г. была отстранена от полета по состоянию здоровья и доставлена в ГБУЗ НСО «Новосибирская областная клиническая больница», где находилась на стационарном лечении до 20.01.2012 г. Таким образом, по не зависящим от нее обстоятельствам Г. не могла вылететь в Таиланд, соответственно, без нее туда не мог вылететь и ее несовершеннолетний сын. Услуга по договору о реализации туристского продукта не была оказана. О происшествии истица сообщила ответчику и попросила возвратить ей стоимость тупродукта и трансфера. 10.02.2012 г. ей был направлен ответ о том, что туроператором ООО «НАТАЛИ-ТУРС» был выставлен счет на оплату штрафных санкций на сумму 32 600 руб. 20.02.2012 г. истице возвращена ответчиком сумма в размере 19 270 руб. Действия ответчика, который неосновательно удержал часть стоимость турпоездки, истец считает незаконным, поэтому он обратился в суд с вышеуказанным иском.

Решением Центрального районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 19.07.2012 г. исковые требования Г. удовлетворены, с ООО «Интурсервис» в пользу Г. взыскана цена услуг по договору о трансфере в размере 4000 руб., убытки в размере 32 600 руб., компенсация морального вреда в сумме 20 000 руб. и штраф в размере 30 383,5 руб.

Ответчик с решением не согласился, подал апелляционную жалобу, в которой указывает на неправильное применение судом норм материального права, разъяснений Верхового Суда РФ по вопросам рассмотрения дел о защите прав потребителей. Полагает, что суд ошибочно не применил положения п. 4 от. 1005 ГК РФ и от. 9 Закона РФ «О защите прав потребителей», не дал надлежащей оценки условиям агентского договора от 06 июля 2011 г., заключенного между ООО «НАТАЛИ-ТУРС» (принципал) и ООО «Интурсервис» (агент), в силу которых ответственность по возмещению расходов, понесенных туристом (заказчиком) возлагается на туроператора ООО «НАТАЛИ-ТУРС». Суд также не учел правовую позицию, изложенную в Постановлении Пленума ВС РФ от 28.06.2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» (п. 50).

Судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда, изучив материалы дела, согласилась с выводами суда первой инстанции по следующим причинам.

Из материалов дела следует, что оказание услуг по перевозке истца и ее сына ответчиком производилось на основании агентского договора от 20.06.2011 г., заключенного между ООО «Сибирский Правовой Альянс» (принципал) и ООО «Интурсервис» (агент). Как следует из п. 1.1 данного договора, агент от своего имени и за счет принципала обязуется осуществлять продвижение и реализацию туристам автотранспортных услуг по перевозке пассажиров, организацией которых занимается принципал.

Причиной того, что истец и ее сын не смогли воспользоваться туристским продуктом в виде поездки в Таиланд (сформированным ООО «НАТАЛИ-ТУРС»), стало некачественное оказание ответчиком услуг перевозки истца Г. и ее сына из Новокузнецка в Новосибирск. А поскольку между Г. и ООО «Интурсервис» был заключен договор на перевозку по маршруту Новокузнецк — Новосибирск — Новокузнецк, то ООО «Интурсервис» несет ответственность перед истцом за ненадлежащее исполнение договора.

Исходя из условий агентского договора, заключенного между ООО «НАТАЛИ-ТУРС» и ООО «Интурсервис», последний осуществляет реализацию туристских продуктов, сформированных туроператором, от своего имени, по сделкам, совершенным с туристами, приобретает права и становится обязанным именно ООО «Интурсервис», хотя бы туроператор и был назван в них или вступил с туристом в непосредственные отношения по исполнению сделки.

Совокупный анализ положений ст. 9, 10, 10.1 Федерального закона «Об основах туристской деятельности в РФ», ст. 1005 ГК РФ позволяет сделать вывод о том, что указанный Закон не исключает возможность возложения ответственности натурагента.

Из заключенного между истцом и ответчиком договора следует, что ООО «Интурсервис», принимая на себя обязательства перед истцом, действовал от своего имени, а не от имени ООО «НАТАЛИ-ТУРС». Туроператор стороной указанного договора не являлся. Денежные средства истец внесла непосредственно турагенту, а не туроператору, что подтверждается материалами дела и сторонами не оспаривается.

При указанных обстоятельствах обязанность по возврату уплаченных истцом денежных средств лежит на ООО «Интурсервис». При этом последний не лишен возможности предъявить требования к туроператору ООО «НАТАЛИ-ТУРС» в рамках заключенного между ними агентского договора о возврате денежных средств, взысканных с ответчика в пользу истца, в том случае, если считает действия туроператора неправомерными.

Доводы жалобы о том, что ответственность по возмещению вреда лежит на перевозчике, также являются несостоятельными, поскольку в соответствии со ст. 10 Федерального закона «Об основах туристской деятельности в Российской Федерации» турагент (туристическая фирма), заключив договоры с третьими лицами в ходе деятельности по продвижению и реализации тура, становится ответственным за предоставление всех предусмотренных договором услуг вне зависимости от того, предоставляются эти услуги самим турагентом или третьей стороной. Турист, приобретая право натур, вправе рассчитывать на получение именно от турагента всего комплекса качественных услуг. При этом для гражданина как потребителя неважно, какие сделки и с кем заключила туристическая компания для продвижения и реализации своего туристического продукта, поскольку данные соглашения турфирма заключает в своих коммерческих интересах (Апелляционное определение Кемеровского областного суда от 09.10.2012 г. по делу № 33-9902).

Вместе с тем возложение на турагента ответственности перед заказчиком в тех случаях, когда для этого отсутствуют необходимые основания (турагент забронировал турпродукт у туроператора, перечислил туроператору денежные средства в оплату стоимости турпродукта, не оказывал заказчику самостоятельные услуги по перевозке, трансферу и пр.), является ошибочным. В силу прямого указания Закона субъектом ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение договора о реализации турпродукта является туроператор.

Г.А., Т. обратились в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Интурист-Саратов» о расторжении договора, взыскании денежных средств, компенсации морального вреда. В обоснование заявленныхтребований истцы указали, что между сторонами был заключен агентский договор и приобретена туристическая путевка. По условиям агентского договора, туроператором является ЗАО «Ланта-Тур Вояж», которое, как стало известно истцам из средств массовой информации в январе 2012 г., объявило о своем банкротстве. На заявление о возврате денежных средств, оплаченных за туристическую путевку. ООО «Интурист-Саратов» было предложено истцам обратиться в страховую компанию, в которой была застрахована ответственность туроператора.

Решением Волжского районного суда г. Саратова от 05.05.2012 г. исковые требования Г.А., Т. к ООО «Интурист-Саратов» удовлетворены, расторгнуты договоры о реализации туристского продукта, взыскана стоимость не оказанных туристских услуг, убытки и компенсация морального вреда.

По апелляционной жалобе ответчика указанное решение отменено судебной коллегией по гражданским делам Саратовского областного суда, в удовлетворении исковых требований Г.А. и Т. к ООО «Интурист-Саратов» отказано в полном объеме по следующим мотивам.

Из материалов дела следует, что ответчик в отношениях с истцами выступал в качестве турагента, реализуя турпродукт, сформированный ЗАО «Ланта-Тур Вояж» (туроператор), своевременно забронировал и перечислил туроператору денежные средства в оплату стоимости турпродукта, за исключением агентского вознаграждения. Из официальной информации следует, что ЗАО «Ланта-Тур Вояж» объявило о неисполнении своих обязательств перед туристами, вылетающими на отдых, начиная с определенной даты. Таким образом, неисполнение договоров о реализации турпродукта, заключенных с Г.А. и Т., вызвано виновными действиями туроператора, а не турагента. Гражданская ответственность туроператора ЗАО «Ланта-Тур Вояж» застрахована в ОСАО «Ингосстрах», которое привлечено к участию в деле в качестве третьего лица и к которому Г.А. и Т. вправе были адресовать свои требования о возмещении убытков (однако настаивали на удовлетворении исковых требований за счет ООО «Интурист-Саратов). Судом первой инстанции данные обстоятельства не учтены, ответственность за неисполнение договора о реализации турпродукта ошибочно возложена на турагента (Апелляционное определение Саратовского областного суда от 19.07.2012 г. № 33-3889/2012 // СПС).

После выхода постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 встречаются и такие примеры, в которых суд ограничивает объем ответственности турагента суммой полученного им агентского вознаграждения (от реализации конкретного турпродукта).

Т. обратилась в суд с иском к ООО Консалтинговое агентство «Правовед» о взыскании убытков в виде стоимости оплаченного турпродукта, неустойки и компенсации морального вреда. В обоснование иска указала, что заключила с ответчиком договор о приобретении комплекса туристических услуг, связанных с посещением городов Европы, оплатила стоимость турпродукта. Туроператором являлось ЗАО «Л.-Т.», ответственность которого была застрахована ОСАО «И.». Туристическая поездка не состоялась ввиду того, что после заключения указанного договора ЗАО «Л.-Т.» объявило о приостановлении своей деятельности ввиду невозможности обеспечить финансирование заказанных туристических услуг. Денежные средства ответчик Т. не возвратил.

Решением Йошкар-Олинского городского суда Республики Марий Эл от 05.05.2012 г. исковые требования Т. Удовлетворены, с ответчика в ее пользу взыскана уплаченная по договору цена, неустойка и компенсация морального вреда.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Марий Эл от 19.07.2012 г. № 33-1180 указанное решение в части взыскания с ООО Консалтинговое агентство «Правовед» убытков изменено, взыскиваемая сумма уменьшена до размера полученного ответчиком агентского вознаграждения (со ссылкой на ст. 1005 ГК РФ); в части взыскания с ООО Консалтинговое агентство «Правовед» неустойки и компенсации морального вреда решение отменено, в удовлетворении данных требований за счет ООО Консалтинговое агентство «Правовед» Т. отказано.

В качестве комментария к изложенному выше примеру следует отметить, что в силу ст. 17.1 Закона об основах туристской деятельности финансовое обеспечение должно обеспечивать заказчику возмещение причиненного реального ущерба, в частности, возврат денежных средств, внесенных в счет договора о реализации туристского продукта. Ни этой, ни последующими статьями о финансовом обеспечении деятельности туроператора не сделано каких-либо исключений для суммы агентского вознаграждения, которое, по сложившейся практике, турагент включает в общую цену турпродукта и не сообщает заказчику при заключении договора. Нет никаких логических и нормативных оснований для исключения суммы агентского вознаграждения (удержанного турагентом в свою пользу) из суммы страхового возмещения. В отличие от туроператора, гражданская ответственность турагента перед заказчиком не подлежит обязательному страхованию, то есть не имеет каких-либо финансовых гарантий. Поэтому при изложенном выше подходе законные интересы туриста на возмещение причинного ущерба в полном объеме могут быть нарушены.

В соответствии со ст. 451 ГК РФ любая из сторон договора вправе потребовать его расторжения или внесения в договор необходимых изменений при существенном изменении обстоятельств, из которых стороны исходили в момент заключения договора. Закон об основах туристской деятельности уточняет круг подобных обстоятельств, к ним относятся (ст. 10):

— ухудшение условий путешествия, указанных в договоре и туристской путевке;

— изменение сроков совершения путешествия;

— непредвиденный рост транспортных тарифов;

— невозможность совершения туристом поездки по не зависящим от него обстоятельствам (болезнь туриста, отказ в выдаче визы и другие обстоятельства).

Если стороны не достигли соглашения о приведении договора в соответствие с изменившимися обстоятельствами или о его расторжении, договор может быть расторгнут (изменен) по решению суда. Удовлетворяя требование о расторжении договора, суд по требованию заинтересованной стороны определяет последствия его расторжения, исходя из необходимости справедливого распределения между сторонами расходов, понесенных ими в связи с исполнением договора.

Следует отметить, что правила о расторжении (изменении) договора о реализации туристского продукта в связи с существенным изменением обстоятельств не применимы к тем случаям, когда наступление вышеуказанных обстоятельств связано с виновными действиями одной из сторон. В частности, если в выдаче туристу визы было отказано по причине ненадлежащего его информирования туроператором (турагентом), турист вправе потребовать расторжения договора и полного возмещения причиненных убытков.

Супруги Р. обратились с иском к индивидуальному предпринимателю Ф. о расторжении договора об оказании туристских услуг, возмещении убытков (стоимости авиаперелета и турпутевки), компенсации морального вреда.

Свои требования истцы мотивировали тем, что заключили с ответчиком договор на туристическое обслуживание — организацию поездки в Египет. В туристической компании один из супругов Р. предъявил паспорт гражданина Израиля, предварительно убедившись в паспортно-визовой службе г. Лесосибирска, что данный паспорт действителен для поездки в любую страну мира. Российский загранпаспорт находился в это время в паспортно-визовой службе. Предприниматель Ф. была предупреждена о данных обстоятельствах и, тем не менее, заключила договор с супругами Р. и занялась подготовкой турпродукта. Туристическая поездка неоднократно откладывалась, поскольку из посольства Египта не поступал ответ о возможности въезда супругов Р. в страну. В дальнейшем предприниматель предложила истцам поездку в Таиланд, въезд в который возможен по паспорту гражданина Израиля, на что они согласились.

Однако по прибытии в Москву гр. Р. не смог пройти таможенный контроль, поскольку в его паспорте гражданина Израиля отсутствовала российская виза. В результате супруги Р. были вынуждены вернуться в г. Красноярск.

Решением Центрального районного суда г. Красноярска от 11.05.2006 г. исковые требования удовлетворены. В соответствии со ст. 6 Закона об основах туристской деятельности турист имеет право на полную и достоверную информацию об условиях въезда в страну пребывания. Предприниматель Ф. обязана была проверить все представленные истцами документы и потребовать от гр. Р. российский загранпаспорт. Эта обязанность также предусмотрена п. 3.1.8 субагентского договора, заключенного между предпринимателем Ф. и туроператором. Крометого, предприниматель Ф. не приняла мер к аннулированию тура и уменьшению убытков истцов. Кассационным определением Красноярского краевого суда от 12.07.2006 г. решение оставлено без изменения[189].

В случае неисполнения или ненадлежащего исполнения договор о реализации туристского продукта, заказчик туристских услуг (турист) вправе потребовать от туроператора:

— безвозмездного устранения недостатков туристских услуг в разумный срок;

— соразмерного уменьшения цены за туристские услуги;

— возмещения понесенных им расходов на устранение недостатков туристских услуг своими силами или с помощью третьих лиц;

— безвозмездного повторного оказания соответствующих туристских услуг (ст. 737, 723 ГК РФ).

Если недостатки туристских услуг в установленный заказчиком разумный срок не были устранены либо допущенные нарушения договора носят существенный характер, заказчик вправе отказаться от исполнения договора о реализации туристского продукта и потребовать возмещения причиненных убытков.

В случае существенного нарушения условий договора туроператором заказчик вправе обратиться с требованием о возмещении ущерба к организации, предоставившей туроператору финансовое обеспечение — банку, страховой компании. За счет финансового обеспечения туристу возмещаются: стоимость оплаченных туристом, но не оказанных ему услуг; компенсация необходимых расходов, вызванных, например, непредвиденным выездом (эвакуацией) туриста из места отдыха. Применение к туроператору санкций в виде взыскания неустойки и компенсации морального вреда не входит в объем финансового обеспечения, то есть не покрывается страховым полисом или банковской гарантией. Соответствующие требования могут быть предъявлены непосредственно к туроператору.

Для целей возмещения ущерба заказчику (туристу) в законе предусмотрены те виды нарушений договора о реализации туристского продукта, которые признаются существенными: неисполнение обязательств по оказанию туристу входящих в туристский продукт услуг по перевозке и (или) размещению; наличие в туристском продукте существенных недостатков, включая существенные отступления от требований к качеству и безопасности туристского продукта.

Выплата страхового возмещения по договору страхования ответственности туроператора либо уплата денежной суммы по банковской гарантии осуществляются на основании письменного требования заказчика (туриста) при соблюдении определенных условий:

— в письменном требовании заказчика указана вся необходимая по закону информация (ст. 17.4);

— туроператор отказался в добровольном порядке удовлетворить требование заказчика о возмещении реального ущерба, причиненного вследствие существенного нарушения договора;

— к заявлению заказчика приложены необходимые документы, подтверждающие существенный характер допущенных туроператором нарушений договора, размер причиненного заказчику ущерба (например, судебное решение о взыскании с туроператора в пользу заказчика суммы реального ущерба);

— требование заявления в пределах предусмотренного Законом срока: к гаранту — в течение срока действия банковской гарантии; к страховщику — в течение срока исковой давности, который составляет два года (ст. 966 ГК РФ).

Как правило, требования заказчика о выплате страхового возмещения удовлетворяются страховщиком на основании решения суда одновременно с удовлетворением претензий заказчика к туроператору. Хотя закон не исключает возможность выплаты страхового возмещения в добровольном порядке.

Г. обратилась в Куйбышевский районный суд Санкт-Петербурга с иском к ЗАО «ТЛН-групп», ЗАО «Туризм-сервис», ОАО «СГ «МОК» о взыскании страхового возмещения компенсации морального вреда, неустойки, указывая на то, что заключила с ЗАО «Магазин Хороших Путевок» (новое наименование — ЗАО «Туризм-сервис») договор о реализации туристского продукта, туроператором по которому является ЗАО «СМП» (новое наименование — ЗАО «ТЛН-групп»), предметом которого был комплекс услуг по организации туристической поездки на двоих человек в Египет по маршруту Санкт-Петербург — Хургада— Санкт-Петербург, с заказом чартера проездных билетов эконом-класса, трансфером. Истцом произведена оплата стоимости турпродукта в полном объеме, однако поездка не состоялась ввиду того, что заказанный тур был отменен, о чем истцу было сообщено в ООО «Тез Тур». Поскольку туристские услуги оказаны не были, истец обратился с претензией ктурагенту и туроператору, а также к страховой компании, где была застрахована ответственность туроператора (ЗАО «СМП»). Истец просил взыскать с ОАО «СГ «МОК» стоимость турпродукта, а с ЗАО «Туризм-сервис» и ЗАО «ТЛН-групп» — неустойку и компенсацию морального вреда.

Решением Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 03.09.2012 г. исковые требования Г. удовлетворены. Судом постановлено взыскать с ОАО «СГ МОК» в пользу Г. стоимость турпродукта, с ЗАО «Туризм-сервис» и ЗАО «ТЛН-групп» солидарно в пользу Г. взыскана неустойка и компенсация морального вреда, а также штраф в равных долях за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке.

Не согласившись с указанным решением, ответчик ОАО «СГ МОК» обратился с апелляционной жалобой, в которой указал, что судом неверно определен статус ЗАО «ТЛН-групп», которое фактически является турагентом, не учтено, что заказанный истцом турпродукт сформирован ООО «Тез Тур Северо-Запад», гражданская ответственность которого застрахована другим лицом (не ОАО «СГ «МОК»),

Изучив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

При заключении с истцом договора о реализации турпродукта ЗАО «Магазин хороших путевок» действовало на основании агентского соглашения с ЗАО «СМП». При этом ЗАО «Магазин хороших путевок» являлось турагентом, а ЗАО «СМП» — туроператором. По условиям указанного договора, ЗАО «СМП» осуществляет формирование турпродукта самостоятельно или с привлечением третьих лиц, а ЗАО «Магазин хороших путевок» осуществляет его продвижение и реализацию.

Из материалов дела также следует, что ЗАО «СМП» обратилось с заявкой на бронирование турпродукта (по заказу истца Г.) в ООО «Тез Тур Северо-Запад». Заявки сделаны через систему онлайн-бронирование, однако в оговоренные сроки со стороны ЗАО «СМП» официальное бронирование и оплата заявки не были произведены, на этом основании заявка от «СМП» была аннулирована.

Несмотря на участие ООО «Тез Тур Северо-Запад» в отношениях по формированию спорного турпродукта, судебная коллегия не соглашается с доводами апелляционной жалобы о том, что данная организация должна нести ответственность перед истцом за непредоставление туристского продукта.

То обстоятельство, что ЗАО «СМП» как турагент состояло в правоотношениях с ООО «Тез Тур Северо-Запад», не порочит вывод суда первой инстанции о том, что ЗАО «СМП» являлось туроператором в отношении турпродукта, реализованного истцу, поскольку формирование туроператором ЗАО «СМП» указанного турпродукта путем приобретения услугу ООО «Тез Тур Северо-Запад» не противоречит условиям агентского соглашения, заключенного между принципалом ЗАО «СМП» и агентом ЗАО «Магазин хороших путевок», не может являться основанием для исключения ЗАО «СМП» как туроператора из правоотношений, возникших с истцом по договору о реализации турпродукта.

Таким образом, ЗАО «СМП» несет ответственность перед истцом за неисполнение обязательств по договорам о реализации туристского продукта, в том числе за действия (бездействие) турагента ЗАО «МХП» (ст. 9 Федерального закона от 24.11.1996 г. № 132-ФЗ «Об основах туристской деятельности в Российской Федерации»),

При изложенных обстоятельствах вывод суда об ответственности ЗАО «ТЛН-групп» (ранее ЗАО «СМП») за неисполнение обязательств по договорам, заключенным с истцом, соответствует обстоятельствам дела. Гражданская ответственность ЗАО «СМП» (ЗАО «ТЛН-групп») застрахована ОАО «СГ «МОК», на которое в силуст. 17.1,17.4 Федерального закона от 24.11.1996 г. № 132-ФЗ может быть возложена обязанность выплатить истцу Г. страховое возмещение в размере оплаченной стоимости турпродукта.

Вместе с тем судебная коллегия не может согласиться с выводом суда о солидарной ответственности ЗАО «Туризм-сервис» и ЗАО «ТЛН-групп» перед истцом, в связи с чем решение суда в части взыскания с ЗАО «Туризм-сервис» и ЗАО «ТЛН-групп» неустойки и компенсации морального вреда подлежит изменению. В соответствии со ст. 322 ГК РФ солидарная обязанность (ответственность) или солидарное требование возникает, если солидарность обязанности или требования предусмотрена договором или установлена законом, в частности при неделимости предмета обязательства. Поскольку законом не предусмотрена солидарная ответственность в форме взыскания неустойки и компенсации морального вреда за нарушение прав потребителей, то с «Туризм-сервис» и ЗАО «ТЛН-групп» в пользу Г. подлежат взысканию в равных долях сумма неустойки и компенсации морального вреда.

Кроме того, судебная коллегия полагает необоснованным и подлежащим отмене решение суда в части взыскания с ответчика ЗАО «ТЛН-групп» суммы штрафа за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения потребителя по правилам ч. 6 от. 13 Закона «О защите прав потребителей», поскольку до предъявления иска в суд истец не обращалась к данному ответчику с письменными требованиями о возврате уплаченной по договору суммы (Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда № 33-16395/2012).

4.6. Коммунальные услуги

Порядок предоставления и оплаты коммунальных услуг в настоящее время регулируется разделом 7 Жилищного кодекса РФ (ст. 153–160), а также принятыми в развитие положений Кодекса Правилами предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов, утв. постановлением Правительства РФ от 06.05.2011 г. № 354 (далее — Правила)[190].

Согласно абз. 9 п. 2 Правил коммунальные услуги — это осуществление деятельности исполнителя по подаче потребителям любого коммунального ресурса в отдельности или 2 и более из них в любом сочетании с целью обеспечения благоприятных и безопасных условий использования жилых, нежилых помещений, общего имущества в многоквартирном доме, а также земельных участков и расположенных на них жилых домов (домовладений). К коммунальным ресурсам Правила относят холодную воду, горячую воду, электрическую энергию, природный газ, тепловую энергию, бытовой газ в баллонах, твердое топливо при наличии печного отопления, используемые для предоставления коммунальных услуг. К коммунальным ресурсам приравниваются также сточные бытовые воды, отводимые по централизованным сетям инженерно-технического обеспечения.

В соответствии с абз. 15 п. 2 Правил потребителем является лицо, пользующееся на праве собственности или ином законном основании помещением в многоквартирном доме, жилым домом, домовладением, потребляющее коммунальные услуги.

Предоставление коммунальных услуг осуществляется на основании договора, который может быть заключен как в письменной форме, так и путем совершения потребителем действий, свидетельствующих о его намерении потреблять коммунальные услуги или о фактическом потреблении таких услуг (конклюдентных действий).

Договор, содержащий положения о предоставлении коммунальных услуг, заключенный в письменной форме, должен соответствовать положениям названных Правил и может содержать особенности исполнения такого договора в случаях и пределах, предусмотренных данными Правилами. В случае несоответствия заключенного в письменной форме договора, содержащего положения о предоставлении коммунальных услуг, положениям этих Правил он считается заключенным на условиях, предусмотренных Правилами (абз. 2 п. 7).

Договор о предоставлении коммунальных услуг, заключенный путем совершения потребителем конклюдентных действий, считается заключенным на условиях, предусмотренных указанными Правилами (абз. 1 п. 7).

Приведенные положения абз. 1 п. 7 Правил были оспорены гражданином 3. в Верховном Суде РФ со ссылкой на их несоответствие нормам жилищного и гражданского законодательства, а также ст. 29 Закона РФ «О защите прав потребителей». Решением Верховного Суда РФ от 23.01.2013 г. заявление 3. оставлено без удовлетворения с указанием следующих мотивов:

«…Оспариваемые положения Правил соответствуют требованиям гражданского и жилищного законодательства и не нарушают прав заявителя как потребителя, поскольку содержащиеся в них предписания о заключении договора на предоставление коммунальных услуг путем совершения потребителем действий, свидетельствующих о его намерении потреблять коммунальные услуги или о фактическом потреблении таких услуг, отвечает интересам потребителя и не освобождает исполнителя от обязанности заключить с потребителем договор в письменной форме. В частности, п. 23 Правил предусмотрено, что собственник помещения в многоквартирном доме и собственник жилого дома (домовладения) вправе инициировать заключение в письменной форме договора, содержащего положения о предоставлении коммунальных услуг»[191].

Условия предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирном доме в зависимости от выбранного способа управления многоквартирным домом определяются:

а) в договоре управления многоквартирным домом, заключаемом собственниками помещений в многоквартирном доме или органом управления товарищества собственников жилья, жилищного, жилищно-строительного или иного специализированного потребительского кооператива с управляющей организацией, выбранной в установленном жилищным законодательством Российской Федерации порядке для управления многоквартирным домом;

б) в договоре о предоставлении коммунальных услуг, заключаемом с товариществом или кооперативом с собственниками жилых помещений в многоквартирном доме, в котором создано товарищество или кооператив;

в) в договорах холодного водоснабжения, горячего водоснабжения, водоотведения, электроснабжения, газоснабжения (в том числе поставки бытового газа в баллонах), отопления (теплоснабжения, в том числе поставки твердого топлива при наличии печного отопления), заключаемых собственниками жилых помещений в многоквартирном доме с соответствующей ресурсоснабжающей организацией (п. 9 Правил).

Исполнитель обязан предоставлять потребителю коммунальные услуги в необходимых для него объемах и надлежащего качества в соответствии с требованиями законодательства Российской Федерации, указанными Правилами и договором, содержащим положения о предоставлении коммунальных услуг (поди, «а» п. 31 Правил). Этой обязанности соответствует право потребителя получать в необходимых объемах коммунальные услуги надлежащего качества (поди, «а» п. 33 Правил).

При неисполнении данной обязанности потребитель вправе обратиться в суд, воспользовавшись предоставленными ему ГК РФ и законодательством о защите прав потребителей способами судебной защиты нарушенного права.

Общество защиты прав потребителей «Общественный контроль» обратилось в суд с иском в интересах Р. к 000 «УК «Дирекция единого заказчика» о защите прав потребителя. Требования мотивировало тем, что Р. проживает с семьей в квартире жилого дома, управление которым осуществляет ответчик.

Р. регулярно вносит платежи за коммунальные услуги, однако коммунальная услуга — отопление, предоставляемая истцу, не соответствует требованиям СанПиН 2.1.2.2645-10 «Санитарно-эпидемиологические требования к условиям проживания в жилых зданиях и помещениях». Истцом в адрес ответчика направлена претензия с требованием устранить недостатки оказываемой услуги, произвести замену стояков в квартире, ответ на которую не получен.

Истец просила возложить на Общество обязанность обеспечить нормативный температурный режим, взыскать с ответчика неустойку по день вынесения решения суда, компенсацию морального вреда и штраф.

Определением суда производство в части требований Р. о возложении на ответчика обязанности обеспечить температурный режим прекращено в связи с отказом истца от иска. Ответчиком произведена замена стояков в квартире истца, температурный режим в квартире стал соответствовать нормативам.

На удовлетворении требований о взыскании неустойки и суммы компенсации морального вреда истец настаивала, указав, что в течение длительного времени из-за ненадлежащего теплоснабжения в квартире вся ее семья болела простудными заболеваниями, испытывала дискомфорт, поскольку находиться в квартире можно было только в теплой одежде.

Решением Синарского районного суда г. Каменска-Уральского Свердловской области от 06.03.2012 г. исковые требования удовлетворены, в пользу Р. взысканы суммы неустойки и компенсации морального вреда, также с ответчика взыскана сумма штрафа. При рассмотрении данного дела судом был установлен факт оказания ответчиком услуги по теплоснабжению ненадлежащего качества, неустранения недостатка услуги в течение длительного времени, в том числе после направления истицей претензии. В этой связи суд взыскал в пользу истицы не только сумму компенсации морального вреда, но и неустойку по п. 5 ст. 28 Закона РФ «О защите прав потребителей» за нарушение установленных сроков оказания услуги, исчисленную исходя из стоимости услуги за отопление. Апелляционным определением Свердловского областного суда от 23.08.2012 г. решение оставлено без изменения[192].

При подаче коммунальных ресурсов ненадлежащего качества и необеспечении исполнителем безопасности оказываемых услуг потребитель вправе требовать от исполнителя возмещения убытков и вреда, причиненного жизни, здоровью или имуществу потребителя.

Е. обратился в суд с иском к ЗАО «Оганер-комплекс» и ЗАО «Норильск-Телеком» о возмещении убытков, связанных с необходимостью ремонта его ноутбука, и компенсации морального вреда. Требования мотивировал тем, что 02.01.2012 г. произошел пожар в электрощите на лестничной площадке его дома, в результате которого был поврежден его ноутбук, подключенный к сетевому кабелю. В сервисном центре ему отказали в проведении гарантийного ремонта, поскольку аппарат имеет следы возгорания, возникшие в результате подключения пользователем неисправного оборудования к разъему сетевой карты.

Решением Норильского городского суда Красноярского края от 29.10.2012 г. с ЗАО «Оганер-комплекс» в пользу истца взысканы убытки в размере стоимости ремонта ноутбука, возмещены расходы на проведение экспертизы, в остальной части иска отказано.

Как установлено судом, ЗАО «Оганер-комплекс» на основании договора осуществляет управление многоквартирным жилым домом, в котором находится квартира истца. ЗАО «Оганер-комплекс» обязалось предоставлять потребителям коммунальные услуги, в том числе по энергоснабжению, соответствующие параметрам электрической энергии по действующему стандарту. У истца имеется также договор с ЗАО «Норильск-телеком» на оказание телематических услуг связи и услуг связи по передаче данных (Интернет). Для оказания телематических услуг связи с лестничной площадки в квартиру истца был проложен слаботочный сетевой кабель. 02.01.2012 г. в электрораспределительном щите на лестничной площадке возник пожар, повреждена часть электротехнического оборудования в отсеке квартир и часть оборудования в отсеке коммуникаций электрощита, в результате чего по сетевому кабелю связи пошел ток высокого напряжения, что привело к выходу из строя ноутбука, принадлежащего истцу.

По заключению судебно-технической экспертизы, возникновение тока высокого напряжения в сетевом кабеле для ноутбука возможно только в случае подачи внешнего напряжения более чем на 2 Вольта, в результате пожара напряжение силового кабеля, питающего электросети, перешло на кабель передачи данных.

Согласно п. 42 Правил содержания общего имущества в многоквартирном жилом доме (утв. постановлением Правительства РФ от 13.08.2006 г. № 491) управляющие организации отвечают перед собственниками помещений за нарушение своих обязательств и несут ответственность за надлежащее содержание общего имущества в соответствии с законодательством Российской Федерации и договором.

В соответствии с положениями ч. 1 от. 29 Закона РФ «О защите прав потребителей» потребитель вправе потребовать также полного возмещения убытков, причиненных ему в связи с недостатками выполненной работы (оказанной услуги).

Разрешая требования, суд первой инстанции правомерно исходил из того, что электрическое оборудование многоквартирного жилого дома, в том числе электросети и электрораспределительный щит, относятся к общему имуществу многоквартирного жилого дома, обязанность по содержанию и текущему ремонту которого должна исполняться управляющей организацией ЗАО «Оганер-комплекс». В результате ненадлежащего содержания ответчиком электрооборудования в электрощите возник пожар, что привело к подаче высокого напряжения по сетям связи и выходу из строя ноутбука истца. Доказательств возникновения пожара по причинам, исключающим вину управляющей компании, суду представлено не было.

Однако суд первой инстанции отказал истцу в иске о взыскании суммы компенсации морального вреда, указав, что действующим гражданским законодательством не предусмотрена возможность такого взыскания при причинении имущественного ущерба гражданину в результате действий другого лица.

Суд не учел, что на правоотношения между истцом и управляющей компанией распространяется Закон РФ «О защите прав потребителей». Имущественный вред причинен истцу в результате ненадлежащего оказания ему услуг управляющей компанией. Суд апелляционной инстанции исправил данную ошибку, взыскав с ответчика ЗАО «Оганер-комплекс» в пользу истца сумму компенсации морального вреда в размере 3000 руб., а также штраф в размере 50 % от удовлетворенных требований (Апелляционное определение Красноярского краевого суда от 21.01.2013 г. № 33-424/2013).

Коммунальные услуги предоставляются потребителю и подлежат оплате, начиная с установленного жилищным законодательством РФ момента, а именно:

— для нанимателя жилого помещения по договору социального найма — с момента заключения такого договора;

— для арендатора жилого помещения государственного или муниципального жилищного фонда — с момента заключения соответствующего договора аренды;

— для члена жилищного или жилищно-строительного кооператива с момента предоставления жилого помещения кооперативом;

— для собственника жилого помещения и проживающих с ним членов семьи — с момента возникновения права собственности на жилое помещение;

— для лица, принявшего от застройщика (лица, обеспечивающего строительство многоквартирного дома) после выдачи ему разрешения на ввод многоквартирного дома в эксплуатацию помещения в данном доме по передаточному акту или иному документу о передаче, — с момента такой передачи (ч. 2 ст. 153 Жилищного кодекса РФ в ред. Федерального закона от 04.06.2011 г. № 123-ФЗ, п. 3 Правил).

Ч. обратился в суд с иском к ЗАО «Фирма «Кульбытстрой» о признании права собственности на квартиру, признании недействительным в части договора участия в долевом строительстве, взыскании суммы компенсации морального вреда. Требования мотивировал тем, что между сторонами заключен договор участия в долевом строительстве от 04.08.2010 г., по условиям которого застройщик обязался передать истцу в срок до 01.06.2011 г. квартиру. Дом введен в эксплуатацию, однако квартира в связи с выявленными в ней недостатками до настоящего времени истцу не передана. Истец также просил признать недействительным пункт 4.1.3 договора, предусматривающий обязанность участника долевого строительства нести расходы по эксплуатации жилого дома с момента ввода дома в эксплуатацию.

Решением Свердловского районного суда г. Красноярска от 26.08.2011 г., оставленным без изменения судом кассационной инстанции, иск удовлетворен частично, за Ч. признано право собственности на квартиру, являвшуюся объектом строительства, взыскана сумма компенсации морального вреда, в остальной части иска отказано.

Постановлением президиума Красноярского краевого суда от 29.05.2012 г. принятые по делу судебные постановления в части отказа Ч. в иске о признании пункта 4.1.3 договора недействительным отменены. Президиум указал следующее.

В соответствии с ч. 1 и 2 ст. 8 Федерального закона от 30 декабря 2004 г. № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» передача объекта долевого строительства застройщиком и принятие его участником долевого строительства осуществляются по подписываемым сторонами передаточному акту или иному документу о передаче. Передача объекта долевого строительства осуществляется не ранее чем после получения в установленном порядке разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости.

Согласно ч. 1 ст. 12 Закона № 214-ФЗ обязательства застройщика считаются исполненными с момента подписания сторонами передаточного акта или иного документа о передаче объекта долевого строительства. До момента передачи объекта долевого строительства участнику по акту риск случайной гибели объекта несет застройщик (ч. 6 ст. 4 Закона).

По смыслу вышеприведенных норм возложение на участника долевого строительства расходов по эксплуатации жилого дома с момента ввода дома в эксплуатацию, но до передачи объекта участнику, является необоснованным, ущемляет права участника как потребителя. Только с момента передачи объекта долевого строительства по подписанному сторонами договора участия в долевом строительстве передаточному акту участник долевого строительства владеет и пользуется построенным (созданным) объектом (жилым помещением и общим имуществом в многоквартирном доме) и осуществляет отдельные правомочия собственника, указанные в ст. 209 ГК РФ, и с этого моментау него как у законного владельца объекта наряду с правами владения и пользования жилым помещением в многоквартирном доме возникает обязанность по оплате расходов, связанных с его содержанием и содержанием общего имущества в многоквартирном доме.

В соответствии с подп, «и» п. 33 Правил потребитель обязан своевременно и в полном объеме вносить плату за коммунальные услуги, если иное не установлено договором, содержащим положения о предоставлении коммунальных услуг.

Потребитель коммунальных услуг в многоквартирном доме, вне зависимости от выбранного способа управления многоквартирным домом, в составе платы за коммунальные услуги отдельно вносит плату за коммунальные услуги, предоставленные потребителю в жилом или в нежилом помещении, и плату за коммунальные услуги, потребляемые в процессе использования общего имущества в многоквартирном доме (п. 40 Правил).

Правилами введен различный порядок расчета платы за коммунальные услуги, предоставленные потребителю в жилом помещении, и платы за коммунальные услуги, потребляемые в процессе использования общего имущества в многоквартирном доме, в зависимости от того, оборудованы ли жилое помещение индивидуальным прибором учета, а жилой дом — коллективным (общедомовым) прибором учета.

Ф. обратилась в суд с иском о признании незаконным действий ОАО «Управляющая компания № 1» по включению в состав платы за коммунальные услуги за апрель 2011 г. платежей за горячее водоснабжение и водоотведение на общедомовые нужды, просила обязать ответчика исключить начисленную сумму и пени из квитанции по оплате жилья и коммунальных услуг.

Решением Фрунзенского районного суда г. Ярославля от 14.12.2011 г. в удовлетворении исковых требований Ф. отказано. Кассационным определением Ярославского областного суда от 20.02.2012 г. решение оставлено без изменения с указанием следующих мотивов.

Собранными по делу доказательствами установлено, что в доме, где проживает истица, имеется общедомовой прибор учета, при этом квартира истицы индивидуальными приборами учета не оборудована. При указанных обстоятельствах, суд при проверке обоснованности начисления платы за предоставляемые коммунальные услуги, правильно руководствовался положениями п. 19, 22 Правил предоставления коммунальных услуг, а также подп. 3 п. 1 Приложения № 2 к указанным Правилам[193].

Постановленное судом решение не противоречит и положениям от. 157 ЖК РФ.

Начисление истице за апрель 2011 г. суммы расходов на общедомовые нужды за горячее водоснабжение и за водоотведение соответствует положениям п. 22 названных Правил, в соответствии с которым при оборудовании многоквартирного дома коллективными (общедомовыми) приборами учета потребители коммунальных услуг в многоквартирном доме несут обязательства по оплате коммунальных услуг исходя из показаний коллективного (общедомового) прибора учета. При этом расчет размера платы производится на основе следующих показателей: количество граждан, проживающих в многоквартирном доме, норматив потребления, тариф на соответствующий вид коммунальной услуги. Такой расчет позволяет определить разницу между размером платы, исчисленной по среднемесячному объему потребления, и размером платы, исчисленной по показаниям индивидуальных приборов учета или нормативов потребления, и осуществить соответствующую корректировку в сторону увеличения или уменьшения в зависимости от полученных данных приборов учета.

Доводы жалобы о том, что корректировка размера платы за предоставленные коммунальные услуги производится только в случае временного отсутствия или временного проживания потребителя и что недопустима корректировка исходя из фактически принятых потребителем коммунальных услуг в соответствии с данными учета общедомовых приборов учета, основаны на неправильном толковании норм материального права, подлежащих применению по делу[194].

В силу ст. 13 Федерального закона от 23.11.2009 г. № 261-ФЗ «Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности» на собственников помещений в многоквартирных домах, введенных в эксплуатацию на день вступления в силу указанного Федерального закона, возложена обязанность по оснащению таких домов приборами учета используемых воды, тепловой энергии, электрической энергии, а также ввод установленных приборов учета в эксплуатацию. Срок исполнения данной обязанности установлен до 01.07.2012 года. До истечения указанного срока многоквартирные дома должны быть оснащены коллективными (общедомовыми) приборами учета используемых воды, тепловой энергии, электрической энергии, а также индивидуальными и общими (для коммунальной квартиры) приборами учета используемых воды, электрической энергии.

Учет объема (количества) коммунальных услуг, предоставленных потребителю в жилом или в нежилом помещении, осуществляется с использованием индивидуальных, общих (квартирных), комнатных приборов учета. К использованию допускаются приборы учета утвержденного типа и прошедшие поверку в соответствии с требованиями законодательства Российской Федерации об обеспечении единства измерений. Информация о соответствии прибора учета утвержденному типу, сведения о дате первичной поверки прибора учета и об установленном для прибора учета межповерочном интервале, а также требования к условиям эксплуатации прибора учета должны быть указаны в сопроводительных документах к прибору учета.

Оснащение жилого или нежилого помещения приборами учета, ввод установленных приборов учета в эксплуатацию, их надлежащая техническая эксплуатация, сохранность и своевременная замена должны быть обеспечены собственником жилого или нежилого помещения.

Ввод установленного прибора учета в эксплуатацию, то есть документальное оформление прибора учета в качестве прибора учета, по показаниям которого осуществляется расчет размера платы за коммунальные услуги, осуществляется исполнителем на основании заявки собственника жилого или нежилого помещения, поданной исполнителю (п. 80, 81 Правил).

Подпунктом «у» п. 31 Правил обязанность по вводу в эксплуатацию установленного потребителем индивидуального прибора учета возложена на исполнителя коммунальных услуг. В свою очередь, потребитель вправе требовать от исполнителя ввода прибора учета в эксплуатацию (подп. «и» п. 33 Правил). Согласно подп. «г» п. 35 Правил на приборах учета и в местах их подключения (крепления) должны стоять пломбы, которые потребитель не вправе нарушать.

На практике исполнитель коммунальной услуги производит опломбирование приборов индивидуального учета за плату.

Между тем вышеприведенные нормы Правил свидетельствуют о том, ввод индивидуального прибора учета в эксплуатацию в целом и пломбирование места монтажа прибора учета в частности не являются самостоятельной услугой, это обязанность исполнителя по договору, содержащему условия о предоставлении коммунальных услуг. Взимание платы за данные действия как за отдельную платную услугу является неправомерным.

Управление Роспотребнадзора по Красноярскому краю обратилось к мировому судье с иском в интересах Н. к 000 «Центр реализации коммунальных услуг» с требованиями признать незаконными действия ответчика в части взимания платы за опломбирование прибора учета холодной воды, взыскать с ответчика в пользу Н. затраченные им денежные средства в размере 140 руб. и компенсацию морального вреда в размере 5000 руб.

Решением мирового судьи в г. Шарыпово Красноярского края от 13.11.2012 г., оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, исковые требования удовлетворены, кроме того, в пользу потребителя взыскан штраф в размере 50 % от удовлетворенных требований.

Судом установлено, что Н. является собственником жилого дома в г. Шарыпово. По договору, заключенному между Н. и ответчиком, ООО «ЦРКУ» истцу осуществляется поставка холодной воды. Н. обратился к ответчику с заявлением о принятии в эксплуатацию прибора учета холодной воды, замененного самостоятельно, после чего оплатил ответчику 140 руб. по договору опломбирования приборов учета холодной воды.

Удовлетворяя требования, суд указал следующее. Ответчик является единственным поставщиком холодной воды для жильцов квартала Листвяг г. Шарыпово и отказывается производить расчеты потребленной коммунальной услуги на основании данных прибора учета, прием которого в эксплуатацию им не осуществлен. Требуя внести плату за опломбирование прибора учета, ответчик фактически обуславливает исполнение своей обязанности по введению прибора в эксплуатацию дополнительной платной услугой, в нарушение требований п. 2 от. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей».

Подпунктом «в» п. 34 Правил на потребителя коммунальных услуг возлагалась обязанность при наличии индивидуального, общего (квартирного) или комнатного прибора учета ежемесячно снимать его показания в период с 23-го по 25-е число текущего месяца и передавать полученные показания исполнителю или уполномоченному им лицу не позднее 26-го числа текущего месяца. Определением Верховного Суда РФ от 19.03.2013 г. указанное положение Правил было признано недействующим, с указанием следующих мотивов.

Для определенной категории граждан-потребителей, являющихся наиболее слабой и менее защищенной стороной в договоре по оказанию коммунальных услуг, нуждающейся в особой защите своих прав, выполнение обязанности по передаче сведений о показаниях приборов учета исполнителю до 26-го числа текущего месяца в связи с отсутствием телефона, сети «Интернет», других средств связи, может оказаться трудновыполнимым, а в некоторых случаях — невыполнимым. Поскольку на гражданина-потребителя возлагается без его согласия и учета наличия или отсутствия возможности исполнить обязанность по передаче показаний индивидуального прибора учета в срок до 26-го числа текущего месяца, фактически в договор об оказании услуг потребителю-гражданину включается условие, ущемляющее его права, что недопустимо в силу ст. 16 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей»[195].

Примечания

1

СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 140 (далее по тексту — Закон РФ «О защите прав потребителей»),

(обратно)

2

Судебная практика некоторых зарубежных стран свидетельствует о более широком понимании фигуры потребителя. Например, во Франции к числу потребителей относят и тех, кто хотя и заключает договор купли-продажи в рамках своей профессиональной деятельности, но мало что понимает в приобретаемых товарах как покупатель (например, агент по недвижимости приобретает охранную сигнализацию для оборудования своего офиса и т. п.). Подробнее см.: Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: в 2-х тт. Том. 2. М.: Международные отношения, 2000. С. 35.

(обратно)

3

Извлечение из Обзора Красноярского краевого суда от 01.05.2008 г. «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей» (составители — С.В. Асташов, Т.И. Гауе, М.В. Кратенко) // СПС.

(обратно)

4

См.: Обобщение практики Арбитражного суда Красноярского края по делам об оспаривании решений о привлечении к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ от 31.03.2008 г. (авторы — Е.В. Севастьянова, Д.Н. Майлова) // (10 февраля 2013 г.).

(обратно)

5

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 1994 г. № 7 «О практике рассмотрения судам дел о защите прав потребителей» // Российская газета. 1994. № 230. Утратило силу в связи с принятием постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17.

(обратно)

6

См.: Разъяснения «О некоторых вопросах, связанных с применением Закона РФ «О защите прав потребителей», утв. приказом МАП РФ от 20.05.1998 г. № 160 // Российская газета. 1999. № 5–6.

(обратно)

7

Пункт 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17«0 рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 9.

(обратно)

8

Пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17«0 рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 9.

(обратно)

9

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ нарушение правил о подсудности споров является основанием для возврата искового заявления.

(обратно)

10

Подробнее см.: Кратенко М.В. Договор об оказании юридической помощи. М.: Статут, 2006. С. 95–96.

(обратно)

11

СЗ РФ. 2005. № 1 (ч. 1). Ст. 41.

(обратно)

12

Подробнее о субъектах ответственности в обязательстве по оказанию туристских услуг см. § 4.5 книги.

(обратно)

13

См.: п. 7 Правил предоставления коммунальных услуг граждан, утв. постановлением Правительства РФ от 23.05.2006 г. № 307 (ред. от 21.07.2008 г.) // СЗ РФ. 2006. № 23. Ст. 2501.

(обратно)

14

См. также: письмо Роспотребнадзора от 11,03.2005 г. № 0100/1745-05-32 «Об отношениях, регулируемых и не регулируемых законодательством Российской Федерации о защите прав потребителей» // СПС.

(обратно)

15

В 2006 г. Верховный Суд РФ высказался против применения Закона о защите прав потребителей (даже в части общих положений!) к спорам между страховщиком и выгодоприобретателем по договору ОСАГО, поскольку целью данного вида страхования является возмещение ущерба потерпевшему. Соответственно, потерпевший (гражданин) не может считаться потребителем, которому оказывается услуга на основании возмездного договора. При этом была отклонена и конструкция договора в пользу третьего лица, согласно которой договор ОСАГО заключается страхователем в пользу третьего лица (потерпевшего). См.: Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2006 г., утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 7 и 14 июня 2006 г. (вопрос 28) // СПС

Еще через два года Верховный Суд РФ указал на невозможность применения законодательства о защите прав потребителей вообще к любым договорам имущественного страхования, включая договор страхования транспортного средства (КАСКО-страхование), договор страхования жилья. Со ссылкой на положения гл. 48 Гражданского кодекса РФ о страховании и ст. 2 Закона РФ от 27.11.1992 г. № 4015-1 «Об организации страхового дела в РФ» суд отметил, что имущественное страхование преследует в качестве своей цели погашение за счет страховщика риска имущественной ответственности страхователя перед другими лицами или риска возникновения иных убытков у страхователя в результате страхового случая. См.: Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2008 г., утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 28.05.2008 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. № 8.

(обратно)

16

Позиция не является новой. Еще в 2004 г. в решении по жалобе гр. Матвеевой Верховный Суд РФ высказывался положительно по вопросу применения к отношениям по договору имущественного страхования общих положений, перечисленных в главе первой Закона РФ «О защите прав потребителей»: о праве гражданина на получение информации об услугах, о компенсации морального вреда, об альтернативной подсудности и освобождении от уплаты госпошлины в случае возникновения спора. См.: решение Верховного Суда РФ от 28.04.2004 г. № ГКПИ 04-418 // СПС.

Близкую по смыслу позицию высказал Конституционный Суд РФ в определении от 02.11.2006 г. № 487-0, указав, что договоры страхования прямо не отнесены Законом о защите прав потребителей к сфере его регулирования, однако эта возможность и не исключена. Что касается определения того, подпадает ли конкретный договор страхования под действие гл. 3 Закона о защите прав потребителей, это является задачей суда, рассматривающего конкретное дело (Вестник Конституционного Суда РФ. 2007. № 2).

(обратно)

17

См.: Обобщение практики рассмотрения судами РФ дел по спорам между гражданами и организациями, привлекающими денежные средства граждан для строительства многоквартирных жилых домов: утв. Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ (п. 1) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. № 2.

(обратно)

18

См.: Козьминых Е. «Бесплатные» медицинские услуги как форма возмездных отношений //Российская юстиция. 2002. № 12. С. 27–28.

(обратно)

19

Подробнее см.: Данилочкина Ю.В. О единообразии регулирования оказания медицинских услуг в Российской Федерации // Медицинское право. 2008. № 2. С. 23–25.

(обратно)

20

См.: Ершов В.С. Проблемы судебной защиты прав граждан по договорам об оказании платных образовательных услуг // Мировой судья. 2008. № 8. С. 8.

(обратно)

21

Неслучайно Федеральный закон от 26.10.2002 г. № 127 «О несостоятельности (банкротстве)» был дополнен гарантиями для участников долевого строительства, заключивших с застройщиком-должником договоры иной правовой природы (по существу являющиеся договорами участия в долевом строительстве), например: предварительный договор купли-продажи жилого помещения в объекте строительства; договор займа, предусматривающий возврат суммы займа посредством передачи заимодавцу в собственность жилого помещения в многоквартирном доме после завершения его строительства; договор простого товарищества в целях осуществления строительства многоквартирного дома с последующей передачей жилого помещения в таком многоквартирном доме в собственность и т. п. (гл. IX, § 7, ст. 201.1).

(обратно)

22

Апелляционное определение Ростовского областного суда от 15.10.2012 г. по делу № 33-12107//СПС.

(обратно)

23

См.: постановление Правительства РФ от 02.03.2005 г. № 111 // СЗ РФ. 2005. № 10. Ст. 851.

(обратно)

24

См.: приказ Минтранса РФ от 28.06.2007 г. № 82 // Российская газета. 2007. № 225.

(обратно)

25

В литературе вполне справедливо отмечается недостаточное международно-правовое (конвенциональное) регулирование вопросов, связанных с обеспечением прав потребителей. Существует ряд многосторонних и двусторонних соглашений (в которых участвует Россия), закрепляющих основные направления сотрудничества в области защиты прав потребителей, например: Руководящие принципы для защиты интересов потребителей (Резолюция Генеральной Ассамблеей ООН 39/248 от 09.04.1985 г.). В то же время практически отсутствуют соглашения, регулирующие отдельные виды договорных отношений с участием потребителей. Подробнее см.: КлетченковаМ.М. Конвенционное регулирование отношений с участием потребителей //Журнал российского права. 2007. № 8.

(обратно)

26

Федеральный закон от 25.10.2007 г. № 234-ФЗ // СЗ РФ. 2007. № 44. Ст. 5282.

(обратно)

27

Постановление Правительства РФ от 27.09.2007 г. № 612// СЗ РФ. 2007. № 41. Ст. 4894.

(обратно)

28

Отсутствие в российском законодательстве гарантий для покупателей, вынужденных заключать договор розничной купли-продажи вне торгового помещения продавца (на дому, на работу и т. д.), не позволяет гражданину эффективно защищать свои права в случае навязывания ему ненужного товара. Подробнее о данной проблеме см.: Кратенко М.В. «Пылесос по цене автомобиля», или о правовой регламентации коммивожерских договоров // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. № 2. С. 74.

(обратно)

29

Текст (на англ, и франц. яз.) вышеуказанных директив размещен на официальном сайте Европарламента: http://eur-lex.europa.eu

(обратно)

30

Вестник ВАС РФ. 2011. № 11.

(обратно)

31

За исключением условия о страховании заемщиком жизни и здоровья в пользу банка. Оценка указанного условия в качестве ущемляющего права заемщика (потребителя) зависит от обстоятельств заключения конкретного кредитного договора.

(обратно)

32

Вестник ВАС РФ. 2011. № 11.

(обратно)

33

Вестник ВАС РФ. 2010. № 12.

(обратно)

34

Изменения в ст. 392 ГПК РФ внесены Федеральным законом от 09.12.2010 г. № 353-ФЗ.

(обратно)

35

См., например: апелляционное определение Белгородского областного суда от 20.11.2012 г. по делу № 33-3961; апелляционное определение Московского городского суда от 22.11.2012 г. по делу № 11-27877.

(обратно)

36

СПС.

(обратно)

37

Российская газета. 21.12.2012 г. № 295.

(обратно)

38

СЗ РФ. 2012. № 41. Ст. 5628.

(обратно)

39

СЗ РФ. 2007. № 30. Ст. 3942.

(обратно)

40

Письмо Роспотребнадзора от 31.08.2007 г. № 0100/8935-07-32 «Об особенностях правоприменительной практики, связанной с защитой прав потребителей в сфере туристического обслуживания» // СПС.

(обратно)

41

Правила оказания платных образовательных услуг, утв. постановлением Правительства РФ от 05.07.2001 г. № 505 // СЗ РФ. 2001. № 29. Ст. 3016.

(обратно)

42

Письмо Роспотребнадзора от 24.07.2008 г. № 01/7907-8-27 «О дополнительных мерах по защите прав потребителей в сфере предоставления кредитов (дополнение к Письму от 01.04.2008)» // СПС.

(обратно)

43

Письмо Роспотребнадзора от 01.04.2008 г. № 01/2973-8-32 «О дополнительных мерах по защите прав потребителей в сфере предоставления кредитов» // СПС.

(обратно)

44

СЗ РФ. 2006. № 12. Ст. 1232.

(обратно)

45

См.: КостиковаС.Н. Публичный договор как институт гражданского права: автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 2007. С. 11.

Впрочем, встречается и противоположный подход, предполагающий строго буквальное толкование ст. 426 Гражданского кодекса РФ. См., например: Санникова Л.В. О прекращении договора возмездного оказания услуг // Законы России: опыт, анализ, практика. 2008. № 2. С. 55 и сл.

(обратно)

46

См.: пункт 55 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 6, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 8 от 01.07.1996 г. «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса РФ» // Вестник ВАС РФ. 1996. № 9.

(обратно)

47

См., например: п. 19 Правил оказания услуг для целей телевизионного вещания и (или) радиовещания, утв. постановлением Правительства от 22.12.2006 г. № 785 // СЗ РФ. 2007. № 1 (ч. 2). Ст. 249.

(обратно)

48

См.: п. 30 Правил оказания услуг местной, внутризоновой, междугородной и международной связи, утв. постановлением Правительства от 18.05.2005 г. № 310//СЗ РФ. 2005. № 21. Ст. 2030.

(обратно)

49

См.: п. 9 Правил поставки газа для обеспечения коммунально-бытовых нужд граждан, утв. постановлением Правительства РФ от 21.07.2008 г. № 549 // СЗ РФ. 2008. № 30 (ч. 2). Ст. 3635.

(обратно)

50

Хотя и не имеет особого смысла, поскольку потребитель вправе вновь обратиться к исполнителю с предложением заключить договор.

(обратно)

51

Извлечение из определения Конституционного Суда РФ от 06.06.2002 № 115-0 // Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. № 1.

(обратно)

52

Подробнее см.: Васин В.Н., Казанцев В.И. Договор купли-продажи (логико-правовой анализ аномалий) // Российский судья. 2005. № 4. С. 29–30.

(обратно)

53

См.: Дедиков С.В. Правовые проблемы страхования в ипотеке //Жилищное право. 2007. № 10. С. 14–17.

(обратно)

54

См.: Коломин Е.В. Законы совершенствовать надо, но не во вред делу (интервью) // Юридическая и правовая работа в страховании. 2006. № 3. С. 7–8.

(обратно)

55

См.: Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 11.10.2010 г. по делу № А29-1421/2010.

(обратно)

56

См.: Постановление ФАС Уральского округа от 19.04.2007 г. по делу №Ф09-1974/07-С1.

(обратно)

57

См.: Постановление ФАС Уральского округа от 19.09.2006 г. по делу № Ф09-8209/06-С1.

(обратно)

58

См.: Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 05.07.2010 г. по делу №А31-10272/2009.

(обратно)

59

См.: Постановление ФАС Уральского округа от 11.05.2010 г. по делу № Ф09-3279/10-С1.

(обратно)

60

См.: Пункт 2.1.2 Положения Банка России от 31.08.1998 г. № 54-П «О порядке предоставления (размещения) кредитными организациями денежных средств и их возврата (погашения)» // Вестник Банка России. 1998. № 70–71.

(обратно)

61

См.: Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 11.03.2010 г. по делу № А78-6805/2009.

(обратно)

62

Подробнеесм.: Кратенко М.В. Дополнительныеуслуги в потребительском кредитовании (к вопросу о злоупотреблении свободой договора) // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. № 6.

(обратно)

63

СЗ РФ. 2002. № 52(ч. 1). Ст. 5140.

(обратно)

64

См.: постановления ФАС Московского округа от 27.04.2005 г. № КГ-А40/2383-05-П, от 09.12.2004 № КГ-А40/11584-04

(обратно)

65

Извлечение из Обзора судебной практики Красноярского краевого суда от01.05.2008 г.//СПС.

(обратно)

66

Архив Свердловского районного суда г. Красноярска за 2006 г. Дело № 2-1684/06.

(обратно)

67

По мнению Л.В. Санниковой, необходимо различать качество результата услуги и качество процесса оказания услуг. См.: Санникова Л.В. Обязательства об оказании услуг в российском гражданском праве: автореф. дис…д-ра юрид. наук. М., 2007. С. 30–31.

(обратно)

68

Извлечение из обзора практики Красноярского краевого суда от 24.04.2006 г. (составители — С.В. Асташов, М.В. Кратенко, С.Е. Устинович) // СПС.

(обратно)

69

Федеральный закон от 01.12.2007 г. № 315-ФЗ «О саморегулируемых организациях» // СЗ РФ. 2007. № 49. Ст. 6076.

(обратно)

70

См., например: Приказ Департамента здравоохранения Правительства Москвы от 31.07.1995 г. № 448 «О московских городских стандартах амбулаторно-поликлинической медицинской помощи для взрослого населения» // СПС.

(обратно)

71

См.: Услуги: проблемы правого регулирования и судебной практики: сб. науч, — практ. ст./отв. ред. М.В. Кратенко. М.: Волтере Клувер, 2007. С. 185–186.

(обратно)

72

См.: Кратенко М.В. Ответственность турфирмы за организацию и качество предоставленных услуг//Арбитражная практика. 2006. № 12. С. 18.

(обратно)

73

См.: Кратенко М.В. Указ соч. С. 19.

(обратно)

74

Указанная норма в судебной практике распространяется и на отношения по договору возмездного оказания услуг. См., например: пункт 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 21.12.2005 г. № 104 «Обзор практики применения арбитражными судами норм Гражданского кодекса РФ о некоторых основаниях прекращения обязательств» // Вестник ВАС РФ. 2006. № 4.

(обратно)

75

Подробнее см.: Кратенко М.В. Односторонний отказ заказчика услуги от исполнения договора // Арбитражная практика. 2006. № 7. С. 26–27.

(обратно)

76

Письмо Роспотребнадзора от 31.08.2007 г. № 0100/8935-07-32.

(обратно)

77

См., например: решение Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 28.01.2010 г. по иску К. к НОУ ВПО «Санкт-Петербургский Гуманитарный университет профсоюзов» (истцу, отчисленному через 1 месяц после заключения договора о платном обучении по собственному желанию, отказано в возврате платы за 1 — й курс обучения, а также денежных средств, внесенных в оплату проживания в Доме студентов в течение 1 — го курса).

(обратно)

78

Следует заметить, что данная практика сложилась вопреки сформулированной Президиумом Санкт-Петербургского городского суда еще в 2009 г. позиции о том, что условия договора об оказании платных образовательных услуг не могут ограничивать право заказчика потребовать возврата предварительно внесенной платы за услуги в случае расторжения договора; при этом вуз вправе удержать из суммы предварительной оплаты лишь свои фактически понесенные расходы, подтвержденные документально. См., например: постановление Президиума Санкт-Петербургского городского суда от 23.09.2009 г. № 44 г-153 по делу по иску Ч.Д. к НОУ ВПО «Санкт-Петербургский Гуманитарный университет профсоюзов» об отказе от исполнения договора, возврате уплаченной цены, неустойки и компенсации морального вреда.

(обратно)

79

Апелляционное определение Красноярского краевого суда от 05.12.2012 г. по делу № 33-10511/2012// СПС.

(обратно)

80

Извлечение из Обзора судебной практики Красноярского краевого суда от 24.04.2006 г.//СПС.

(обратно)

81

Далее по тексту — КоАП РФ.

(обратно)

82

Положение о Федеральной службе по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека: утв. постановлением Правительства РФ от 30.06.2004 г. № 322 (в ред. от 14.12.2006 г. № 767)//СЗ РФ. 2004. № 28. Ст. 2899.

(обратно)

83

88 Unfair — нечестный, несправедливый (англ.).

(обратно)

84

В соответствии с п. 3 ст. 428 ГК РФ требование о расторжении или об изменении договора, предъявленное стороной, присоединившейся к договору в связи с осуществлением своей предпринимательской деятельности, не подлежит удовлетворению, если присоединившаяся сторона знала или должна была знать, на каких условиях заключает договор.

(обратно)

85

Между тем ничто не препятствует применению ст. 428 ГК РФ и в тех случаях, когда лишь часть условий договора были заранее сформулированы исполнителем и приняты потребителем путем присоединения к договору.

В литературе предлагается внести уточнение в ст. 428 ГК РФ о том, что принять путем присоединения можно не только все условия договора, но и какую-либо их часть. См.: ЦыпленковаА.В. Договор присоединения как особая категория гражданского права: автореф. дис…. канд. юрид. наук. М., 2002. С. 16–17.

(обратно)

86

Подробнее см.: Кратенко М.В. Оспаривание невыгодных условий договора//Арбитражная практика. 2006. № 10. С. 6.

(обратно)

87

См.: Германское право. Ч. 3. / науч. ред. Р.И. Каримуллин. М., 1999. С. 32 и сл.

(обратно)

88

Unfair Contract Terms Act 1977. Available on: / UCTA1977.htm

(обратно)

89

Council Directive 93/13/EEC of 5 April 1993 on unfair terms in consumers contracts. Available on: / unfa_cont_term/ust01_en/pdf

(обратно)

90

После реформы обязательственного права Германии положения Закона об общих условиях сделок включены в Германское гражданское уложение. См.: Гражданское уложение Германии. / пер. с нем.; науч. ред. — А.Л. Маковский и др. М., 2004. С. 62 и сл.

(обратно)

91

Подробнее см.: Кратенко М.В. Односторонний отказ заказчика услуг от исполнения договора// Арбитражная практика. 2006. № 7. С. 26 и сл.

(обратно)

92

См.: письмо Роспотребнадзора от 31.08.2007 г. № 0100/8935-07-32 «Об особенностях правоприменительной практики, связанной с обеспечением защиты прав потребителей в сфере туристического обслуживания» // СПС.

(обратно)

93

Решение Министерства по антимонопольной политике РФ от 24.11.1999 г. «О соблюдении законодательства о защите прав потребителей при оказании платных образовательных услуг» //Бюллетень Минобразования РФ. 2000. № 4.

(обратно)

94

Письмо Роспотребнадзора от 18.04.2007 № 0100/3996-07-32 «О проведении мероприятий по контролю за соблюдением законодательства о защите прав потребителей в сфере предоставления платных медицинских услуг гражданам» // СПС.

(обратно)

95

Приказ Роспотребнадзора от 03.08.2006 г. № 228 «О мерах, направленных на повышение эффективности работы, связанной с защитой прав потребителей в сфере долевого строительства жилья» // Российская газета. 2006. № 201.

(обратно)

96

Методические рекомендации по вопросам защиты прав потребителей в сфере жилищно-коммунального хозяйства, утв. Руководителем Роспотребнадзора 28.12.2004 г. // Журнал руководителя и главного бухгалтера ЖКХ. 2005 (ч. II). № 6.

(обратно)

97

См. также: Постановление ФАС Уральского округа от 08.09.2006 г. по делу № Ф09-6703/06-С1.

(обратно)

98

Приказ Ростуризма от 21,07.2005 г. № 86 «Об утверждении системы классификации гостиниц и другихсредств размещения» // Российская газета. 2005. № 216.

(обратно)

99

См.: Садиков О.Н., Мякинина А.В. Гражданско-правовая ответственность туристической фирмы перед туристом // Законодательство и экономика. 2004. № 2.

(обратно)

100

Услуги: проблемы правового регулирования и судебной практики: сб. науч. — практ. ст. / отв. ред. М.В. Кратенко. М.: Волтере Клувер, 2007. С. 180.

(обратно)

101

Архив Кировского районного суда г. Красноярска. Дело № 2-60/2006.

(обратно)

102

Обзор кассационной и надзорной практики судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда за первый квартал 2010 г. (составители — Н.В. Бугаенко, И.В. Войта, М.В. Кратенко) //СПС.

(обратно)

103

Архив Ленинского районного суда г. Красноярска. Дело № 2-1609/2008.

(обратно)

104

Так, в соответствии с п. 6 ст. 9 Федерального закона от 30.12.2004 г. № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» в случае нарушения застройщиком установленного законом 10-дневного срока для возврата участнику денежных средств, уплаченных в счет цены договора (при расторжении договора по требованию участника или застройщика) застройщик уплачивает участнику долевого строительства проценты на эту сумму за пользование указанными денежными средствами в размере 1/300 ставки рефинансирования ЦБ РФ, действующей на день соответствующего исполнения обязательства по возврату денежных средств. Если участником долевого строительства является гражданин, указанные проценты уплачиваются застройщиком в двойном размере.

(обратно)

105

Обзор кассационной и надзорной практики судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда за первый квартал 2010 г. (составители — Н.В. Бугаенко, И.В. Войта, М.В. Кратенко) //СПС.

(обратно)

106

Подробнее см.: Комментарий к Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.1994 г. № 7 «О практике рассмотрения судам дел о защите прав потребителей» (автор — Г.В. Манохина) // Комментарий к постановлениям Пленума Верховного Суда РФ по гражданским делам. Изд. 2-е, переработанное и дополненное / под ред. В.М. Жуйкова. М.: Норма, 2008.

(обратно)

107

См.: п. 6.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.1994 г. № 7«0 практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей»; п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей».

(обратно)

108

Комментируя данный пример, следует отметить, что установленные КоАП РФ меры административной ответственности за нарушение санитарно-эпидемиологического законодательства (штрафы), включая неисполнение предписания уполномоченного государственного органа, по-прежнему не являются эффективным средством воздействия налицо, допустившее соответствующее нарушение. Вследствие чего в качестве «дополнительного стимула» уполномоченный орган обращается в суд общей юрисдикции с требованием о признании бездействия ответчика незаконным.

(обратно)

109

По мнению автора, решения по данной категории споров (иски в защиту неопределенного круга потребителей) не должны при опубликовании подвергаться процедуре «обезличивания». Соответствующие судебные решения представляют общественный интерес и могут быть использованы в качестве обоснования исковых требований конкретными потребителями, пострадавшими от неправомерных действий исполнителя (турагента, туроператора).

(обратно)

110

В соответствии с Директивой Совета Европы 93/13/ЕЕС «О несправедливых условиях договора с потребителем» контролирующие органы (в области защиты прав потребителей) вправе не только выносить индивидуальные предписания в адрес конкретного предпринимателя о запрете использования несправедливых условий в договорах с потребителями, но и обращаться в суд с иском о запрете использования определенных условий в потребительских договорах для целой группы предпринимателей, то есть для определенного сектора экономики. Указанные положения Директивы имплементированы в национальном законодательстве ряда государства.

В частности, Правилами регулирования несправедливых условий потребительских договоров Великобритании (Unfair Terms in Consumer Contracts Regulations, 1999) предусмотрено право Управления законной торговли (Fair Trading) выносить индивидуальные предписания в отношении конкретного предпринимателя или обращаться в суд с иском о запрещении использования определенных условий договоров группе предпринимателей //

(обратно)

111

См.: п. 21 Правил оказания услуг по реализации туристского продукта, утв. постановлением Правительства от 18.07.2007 г. № 452 // СЗ РФ. 2007. № 30. Ст. 3942.

(обратно)

112

Исключением является транспортное законодательство. Так, в соответствии с п. 2 ст. 124 Воздушного кодекса РФ для удостоверения таких обстоятельств, как повреждение (порча) багажа или его недостача, перевозчиком составляется коммерческий акт (при выдаче багажа пассажиру). В то же время отсутствие коммерческого акта не лишает пассажира права на предъявление претензии или иска (п. 5 ст. 124 упомянутого Кодекса).

(обратно)

113

Извлечение из Обзора судебной практики Красноярского краевого суда от 01.05.2008 г.//СПС.

(обратно)

114

Оставлено без изменения постановлением Третьего арбитражного апелляционного суда от 29.02.2008 г. № АЗЗ-16406/2007-03АП-291/2008 и постановлением ФАС Восточно-Сибирского округа от 03.06.2008 г. № АЗЗ-16406/07-Ф02-2270/08.

(обратно)

115

См.: Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13.08.2004 г. № 82 «О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса РФ» (вопрос № 20) // Вестник ВАС РФ. 2004. № 10.

(обратно)

116

Определение Конституционного Суда РФ от 21,12.2004 г. № 454-0// СПС.

(обратно)

117

См.: Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за второй квартал 2007 г.: утв. Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 01.09.2007 г.//СПС.

(обратно)

118

Фактически имеются лишь два основания не взыскивать штраф в пользу потребителя: при отказе в удовлетворении исковых требований потребителя, а также в случае утверждения судом мирового соглашения между сторонами по делу.

(обратно)

119

См.: Обобщение практики рассмотрения судами РФ дел по спорам между гражданами и организациями, привлекающими денежные средства граждан для строительства многоквартирных жилых домов: утв. Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. № 2.

(обратно)

120

СЗ РФ. 2005. № 1 (часть 1). Ст. 40.

(обратно)

121

СЗ РФ. 1997. № 30. Ст. 3594.

(обратно)

122

Федеральный закон от 12.07.2011 г. № 210-ФЗ//СЗ РФ. 2011. № 29. Ст. 4301.

(обратно)

123

См.: п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 13, Пленума ВАС РФ № 14 от 08.10.1998 г. «О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами» // Вестник ВАС РФ. 1998. № 11.

(обратно)

124

Некоторые суды придерживаются позиции, согласно которой площадь балконов, лоджий и веранд может быть включена в проектную площадь квартиры при условии, что договором предусмотрена самостоятельная оплата площади указанных помещений, наряду с оплатой цены квартиры. См., например: апелляционное определение Липецкого областного суда от 30.07.2012 г. № 33-1708/2012// СПС (Суд удовлетворил исковые требования 3. к ООО «Озирис» об уменьшении стоимости квартиры в связи с несоответствием фактической общей площади квартиры указанной в договоре).

(обратно)

125

Подробнее см.: Положение о порядке осуществления безналичных расчетов физическими лицами в РФ, утв. ЦБ РФ от 01.04.2003 г. № 222-П // Вестник Банка России. 2003. № 4.

Под текущим счетом понимается банковский счет, открываемый физическому лицу для совершения расчетных операций, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. При осуществлении безналичных расчетов по текущим счетам могут применяться установленные законодательством формы безналичных расчетов: расчеты платежными поручениями, расчеты по аккредитиву, расчеты чеками, расчеты по инкассо (п. 1.1.2, п. 1.1.3).

(обратно)

126

Подробнее см.: Положение об эмиссии банковских карт и об операциях, совершаемых с использованием платежных карт, утв. ЦБ РФ 24.12.2004 г. № 266-П (ред. от 23.09.2008 г.) // Вестник Банка России. 2005. № 17.

(обратно)

127

См. также: постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 03.03.2004 г. №АЗЗ-13698/02-СЗн-Ф02-545/04-С1 (арбитражный суд пришел к выводу о нарушении банком условия публичности договоров банковского вклада, заключенных с физическими лицами — сотрудниками банка, и незаконности этих договоров в части обязательств выплаты банком процентов в размере, превышающем размер процентной ставки, установленный банком по соответствующим видам договоров для остальных вкладчиков).

(обратно)

128

СЗ РФ. 1996. № 6. Ст. 492. Далее по тексту — Закон о банковской деятельности.

(обратно)

129

См., например: Федеральный закон от 23.12.2003 г. № 177-ФЗ «Остраховании вкладов физическихлиц в банках РФ»// СЗ РФ. 2003. № 52(ч. 1). Ст. 5029.

(обратно)

130

См.: постановление Конституционного Суда РФ от 23.02.1990 г. № 4-П // СЗ РФ. 1999. № 10. Ст. 1254.

(обратно)

131

Федеральный закон от 02.11.2007 г. № 248-ФЗ // СЗ РФ. 2007. № 45. Ст. 5425.

(обратно)

132

См., например: кассационное определение Томского областного суда от 09.08.2011 г. по делу № 33-2498/2011 (возвращая исковое заявление заемщика к банку об оспаривании условий кредитного договора в связи с его неподсудностью, Ленинский районный суд г. Томска указал на то, что между сторонами имеется соглашение о подсудности споров суду по месту нахождения банка или его филиала. Суд кассационной инстанции пришел к аналогичным выводам, указав, что по смыслу ст. 32 ГПК РФ подсудность споров по искам о защите прав потребителей может быть изменена по соглашению сторон, каких-либо ограничений на этот счет закон не устанавливает). См. также: кассационное определение Белгородского областного суда от 19.07.2011 г. по делу № 33-2531; определение Московского городского суда от 12.07.2011 г. по делу № 33-21001/2011.

(обратно)

133

В судебной практике встречается и противоположный подход, при котором заемщику (потребителю) отказывают в иске об оспаривании условий кредитного договора и возврате страховых платежей со ссылкой на то обстоятельство, что он не представил доказательства навязывания страховой услуги.

Решением Пресненского районного суда г. Москвы от 11.04.2012 г. П.М. отказано в удовлетворении исковых требований к ЗАО «КБ ДельтаКредит» о признании недействительными условий кредитного договора, предусматривающих обязанность застраховать жизнь и здоровье, взыскании убытков в виде выплаченной страховой премии. Апелляционным определением Московского городского суда от 12.12.2012 г. № 11 -27033 указанное решение оставлено без изменения, жалоба П.М. — без удовлетворения. Судебная коллегия согласилась с выводами суда первой инстанции о том, что истец не представил в материалы дела доказательства, подтверждающие навязанный характер услуг по личному страхованию, а также доказательства невозможности влиять на условия кредитного договора.

(обратно)

134

В целях предупреждения споров относительно добровольного/ навязанного характера услуги по личному страхованию кредитная организация могла бы использовать распространенный в сфере кредитования под залог строящейся недвижимости (долевое строительство) прием, при котором в случае представления заемщиком свидетельства о государственной регистрации права собственности на недвижимое имущество (являющееся предметом залога) процентная ставка по кредиту снижается на определенное количество пунктов.

Как представляется, включение в кредитный договор подобного условия, то есть о снижении процентной ставки по кредиту с момента предоставления полиса личного страхования, оставляет заемщику достаточную свободу усмотрения — приобрести страховую услугу и уменьшить размер ежемесячного платежа по кредиту либо продолжать погашать кредит по первоначальной процентной ставке.

(обратно)

135

В качестве убытков, причиненных заемщику (потребителю) навязыванием услуги по личному страхованию, следует рассматривать всю сумму платежа за подключение к Программе коллективного страхования. То обстоятельство, что банк перечислил часть полученной суммы в страховую компанию, имеет значение лишь для расчета процентов за пользование чужими денежными средствами на основании ст. 395 ГК РФ, также взыскиваемых с банка.

(обратно)

136

См.: Обобщение практики Арбитражного суда Красноярского края по делам об оспаривании решений о привлечении к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ от 31 марта 2008 г. (авторы — Е.В. Севастьянова, Д.Н. Майлова) // .

В указанном обобщении приводится пример, в котором арбитражный суд признал недопустимым условие кредитного договора, в соответствии с которым заемщик (гражданин) обязан получать письменное согласие кредитора (Банка) на совершение сделок по получению кредитов в других кредитных организациях, передаче в залог имущества и предоставлению поручительства за других лиц. Суд пришел к выводу, что указанное условие ограничивает без достаточных к тому оснований правоспособность гражданина и не соответствует требованиям ст. 22 ГК РФ.

(обратно)

137

См.: постановление Президиума Красноярского краевого суда от 14 декабря 2010 г. по делу № 44Г-74/2010.

(обратно)

138

См.: Пункт 1.12 Положения ЦБ РФ от 24 декабря 2004 г. № 266-П «Об эмиссии банковских карт и об операциях, совершаемых с использованием платежных карт» // Вестник Банка России. 2005. № 17.

(обратно)

139

Судебная практика некоторых регионов по искам граждан о возврате комиссий, удержанных за открытие и обслуживание карточного счета, складывается в пользу банков, основываясь исключительно на доводах ответчика о смешанной природе заключенного договора. См., например: Определение Московского городского суда от 29 июля 2010 г. № 33-22850; Определение Московского областного суда от 6 августа 2010 г. № 33-12948; Определение Нижегородского областного суда от 28 сентября 2010 г. № 33-8508 // СПС.

(обратно)

140

См.: Директива Европейского Совета и Европарламента 2008/48/ЕС от 23.04.2008 г. «О договорах потребительского кредитования и об отмене Директивы 87/102/ЕЕС» (п. 1 ст. 15 «Договоры, связанные с кредитным соглашением») // http://eur-lex.europa.eu

(обратно)

141

Утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 22 мая 2013 г.

(обратно)

142

Ранее суды исходили из того, что при уплате комиссии путем внесения периодических платежей срок исковой давности исчисляется отдельно по каждому платежу. Как следствие, исковые требования заемщиков (потребителей) о возврате суммы комиссии, заявленные по прошествии трех лет с момента начала уплаты комиссии, при наличии заявления ответчика (банка) о применении исковой давности, удовлетворялись судом за последние три года до даты обращения в суд. См.: Обзор кассационной и надзорной практики судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда за первый квартал 2010 г. (составители — Бугаенко Н.В., Войта И.В., Кратенко М.В.) // СПС.

(обратно)

143

По мнению авторов, вывод о ничтожности условия кредитного договора об уплате заемщиком комиссии за ведение ссудного счета целесообразно включать не только в мотивировочную, ной в резолютивную часть решения. Соответствующее требование входит в предмет иска заемщика, и суд обязан дать ему оценку, то есть разрешить по существу. Кроме того, при отсутствии в резолютивной части вывода о ничтожности условия кредитного договора не исключены обращения сторон за разъяснением порядка и способа исполнения судебного решения, что повлечет необходимость вынесения дополнительного судебного постановления.

(обратно)

144

Применительно к тем комиссиям, которые уже были оплачены заемщиком в период пользования кредитом, при отсутствии встречного иска заемщика о возврате указанных сумм комиссий, как представляется авторам, суд не вправе по собственной инициативе уменьшать размер взыскиваемой задолженности на сумму удержанных комиссий. Подобные действия суда не отвечают принципу состязательности гражданского процесса. К тому же остается неясным, за какой период следует вычесть суммы удержанных комиссий — за весь период пользования кредитом или в пределах срока исковой давности.

(обратно)

145

В пункте 4.4 Обзора сформулирована позиция, согласно которой банк вправе заключить договор коллективного страхования в интересах потенциальных заемщиков и впоследствии предложить заемщику присоединиться к Программе добровольного страхования, с взиманием с заемщика комиссии за подключение и компенсации расходов банка на оплату страховых премий.

По мнению авторов, даже при наличии у банка соответствующего договора коллективного страхования / Программы добровольного страхования (в большинстве случаев с аффилированным юридическим лицом) у заемщика, избравшего вариант кредитования с обеспечением в виде личного страхования, должно сохраняться право самостоятельно выбрать конкретную страховую компанию и заключить с ней индивидуальный договор страхования.

(обратно)

146

Апелляционное определение Красноярского краевого суда от 19.12.2012 г. по делу № 33-11283/12 // СПС.

(обратно)

147

Обзор подготовлен Управлением систематизации законодательства и анализа судебной практики Верховного Суда РФ, утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 30.01.2013 г. // Солидарность. 2013. № 5.

(обратно)

148

Информационное письмо от 28.11.2003 г. № 75 // Вестник ВАС РФ. 2004. № 1.

(обратно)

149

Иными словами, даже в том случае, если договор страхования содержит условие о прекращении его действия в случае просрочки страхователем уплаты страхового взноса, однако при наступлении указанной просрочки страховщик не уведомил страхователя о прекращении (расторжении) договора страхования, не возвратил (до момента наступления страхового случая) ему уплаченный с просрочкой страховой взнос, суд может обязать страховую компанию произвести выплату страхового возмещения.

(обратно)

150

Примечательно, что по искам потерпевшего к непосредственному причинителю вреда сложилась прямо противоположная практика: во избежание неосновательного обогащения потерпевшего размер ущерба (стоимость восстановительного ремонта) определяется с учетом износа транспортного средства. В результате страховщик, возместивший ущерб собственнику автомобиля по договору КАСКО, в порядке суброгации сможет взыскать с причинителя вреда лишь часть понесенных расходов, что совершенно не укладывается в правила ст. 965 ГК РФ.

(обратно)

151

Апелляционное определение Красноярского краевого суда от 24.09.2012 г. № 33-8208/2012//СПС.

(обратно)

152

Постановление Правительства РФ от 23.11,1996 г. № 1407 // СЗ РФ. 1996. № 49. Ст. 5569.

(обратно)

153

См.: Приложение № 2 «Примерная программа подготовки специалистов по риэлторской деятельности» краспоряжению Госкомимущества РФот 27.02.1997 г. № 88-р // Финансовая газета (per. выпуск). 1997. № 16.

(обратно)

154

См.: постановление Правительства РФ от 08.05.2002 г. № 302 // СЗ РФ. 2002. № 20. Ст. 1859.

(обратно)

155

Подробнее о правовой природе договора об оказании риэлторскихуслуг, правах и обязанностях сторон, ответственности за нарушение договора см.: Кратенко М.В. Сделки с недвижимостью (все о посредниках). М.: Проспект, 2010.

См.: постановление Правительства РФ от 08.05.2002 г. № 302// СЗ РФ. 2002. № 20. Ст. 1859. — Документ утратил силу.

(обратно)

156

При определении размера фактически понесенных расходов необходимо учитывать разъяснения, изложенные в п. 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 21.12.2005 г. № 104 «Обзор практики применения арбитражными судами норм Гражданского кодекса РФ о некоторых основаниях прекращения обязательств» // Вестник ВАС РФ. 2006. № 4.

(обратно)

157

Подробнее см.: Кратенко М.В. Односторонний отказ заказчика услуги от исполнения договора // Арбитражная практика. 2006. № 7. С. 26 и сл.

(обратно)

158

См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 23.01.2007 г. № 1-П// Вестник КС РФ. 2007. № 1.

(обратно)

159

См., например: постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 03.11.2004 г. № Ф08-5308/2004 (суд отказал в иске о взыскании задолженности за организационное и правовые услуги при получении кредита, поскольку по смыслу п. 1 ст. 779 ГК РФ договор возмездного оказания услуг не может предусматривать выплату вознаграждения за достижение исполнителем какого-либо результата. В нарушение данного правила спорный договор предусматривал оплату услуг исполнителя в размере 10 % от суммы полученного заказчиком кредита).

(обратно)

160

Решение мирового судьи судебного участка № 50 Железнодорожного района г. Красноярска по делу № 2-149/2008.

(обратно)

161

СЗ РФ. 2011. № 48. Ст. 6724.

(обратно)

162

Российская газета. 2009. № 84.

(обратно)

163

См., например: приказ Минздрава России от 12.11,2012 г. № 907н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «урология»; приказ Минздрава России от 15.11.2012 г. № 923н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «терапия» // СПС.

(обратно)

164

См., например: приказ Минздрава России от 09.11.2012 г. № 708н «Об утверждении стандарта первичной медико-санитарной помощи при первичной артериальной гипертензии (гипертонической болезни)» // СПС.

(обратно)

165

См.: приложение к Положению о лицензировании медицинской деятельности, утв. постановлением Правительства РФ от 16.04.2012 г. № 291 // СЗ РФ. 2012. № 17. Ст. 1965.

(обратно)

166

В литературе встречается точка зрения, согласно которой косметологические услуги не следует считать медицинскими, поскольку они оказываются без цели сохранить или восстановить состояние здоровья пациента. См.: например: Андреев Ю.Н. Возмездное оказание медицинских услуг // Цивилист. 2006. № 2. С. 63–64.

(обратно)

167

См.: постановление Правительства РФ от 04.10.2012 г. № 1006 «Об утверждении Правил предоставления медицинскими организациями платных медицинских услуг» // СЗ РФ. 2012. № 41. Ст. 5628.

(обратно)

168

Опубликован в следующем издании: Наш Красноярский край. 2012. № 74.

(обратно)

169

Подробнее об обстоятельствахделасм.: Саверский А.В., Саверская С.А., Старченко А.А., Фуркалюк М.Ю. Антенатальная гибель плода вследствие невнимательного исполнения профессиональных обязанностей // Здравоохранение. 2004. № 8. С. 67исл.

(обратно)

170

Услуги: проблемы правового регулирования и судебной практики: сб. науч. — практ. ст. /отв. ред. М.В. Кратенко. М.: ВолтерсКлувер, 2007. С. 171.

(обратно)

171

Извлечение из Обзора судебной практики Красноярского краевого суда от 24.04.2006 г.//СПС.

(обратно)

172

Услуги: проблемы правового регулирования и судебной практики: сб. науч. — практ. ст. /отв. ред. М.В. Кратенко. М.: Волтере Клувер, 2007. С. 168.

* Обозначения зубов приведены по системе стоматологической классификации.

(обратно)

173

Услуги: проблемы правового регулирования и судебной практики: сб. науч. — практ. ст. /отв. ред. М.В. Кратенко. М.: Волтере Клувер, 2007. С. 186.

(обратно)

174

Добровольное медицинское страхование может быть индивидуальным и коллективным. В последнем случае в качестве страхователя выступает работодатель, заключающий договор добровольного медицинского страхования в пользу своих работников (ст. 430 ГК РФ).

(обратно)

175

Подробнее об основаниях и условиях ответственности страховщика перед пациентом см.: Кратенко М. В., Козлова Н. Е. Ответственность страховой медицинской организации перед застрахованными (гражданами) по договорам обязательного и добровольного медицинского страхования // Право и экономика. 2005. № 12. С. 22 и сл.

(обратно)

176

СЗ РФ. 1996. № 5. Ст. 410. Далее по тексту данного параграфа — Закон об основах туристской деятельности, Закон.

(обратно)

177

Федеральный закон от 05.02.2007 г. № 12-ФЗ// СЗ РФ. 2007. № 7. Ст. 833.

(обратно)

178

Постановление Правительства от 18.07.2007 г. № 452 // СЗ РФ. 2007. № 30. Ст. 3942.

(обратно)

179

Постановление Правительства РФ от 11,02.2002 г. № 95 «О лицензировании туроператорской и турагентской деятельности» утратило силу 10.06.2008 г.

(обратно)

180

См.: Положение о ведении Единого федерального реестра туроператоров, утв. приказом Ростуризма от 10.05.2007 г. № 28 // Российская газета. 2007. № 135.

(обратно)

181

(обратно)

182

Подробнее см.: СтригуноваД.П. Соотношение понятий «услуга» и «обслуживание» в сфере туризма // Современное право. 2005. № 4.

(обратно)

183

См.: пункт 2 письма Роспотребнадзора от 31.08.2007 г. № 0100/8935-07-32 «Об особенностях правоприменительной практики, связанной с обеспечением защиты прав потребителей в сфере туристического обслуживания».

(обратно)

184

См.: пункт 8 письма Роспотребнадзора от 31.08.2007 г. № 0100/8935-07-32 «Об особенностях правоприменительной практики, связанной с обеспечением защиты прав потребителей в сфере туристического обслуживания».

(обратно)

185

Подробнее см.: Кратенко М.В. Ответственность турфирмы за организацию и качество предоставленных услуг // Арбитражная практика. 2006. № 12. С. 14–15.

(обратно)

186

Посреднические услуги могут оказываться по договорам поручения, комиссии, агентирования. Во всех перечисленных случаях посредник, как правило, не отвечает за исполнение сделки третьим лицом (п. 1 ст. 971, п. 1 ст. 993, ст. 1011 ГК РФ), в отличие от должника, который отвечает за действия привлеченных третьих лиц как за свои собственные (ст. 403 ГК РФ).

(обратно)

187

О заключении договора перевозки с заказчиком турпродукта (туристом) можно говорить лишь условно, поскольку турпродукт представляет собой комплексную услугу, в которой услуги по перевозки и размещению не имеют самостоятельной потребительской стоимости и не опосредуются отдельными договорами. Договор о реализации турпродукта также нельзя считать смешанным, соединяющим элементы договора найма жилого помещения и договора перевозки пассажира.

(обратно)

188

Так, решением Мещанского районного суда г. Москвы от 09.12.2011 г. удовлетворены исковые требования С. к ООО «Тур Студио — Ваше турагентство» (турагент) о взыскании убытков, неустойки, процентов и компенсации морального вреда. Свои выводы суд мотивировал тем, что ответчик ненадлежащим образом исполнил принятые на себя обязательства по договору, заключенному с истцом: не забронировал турпродукт у туроператора — ООО «Капитал-Тур», в том числе авиабилеты, утратил заграничный паспорт истца, вследствие чего туристическая поездка не состоялась. Апелляционным определением Московского городского суда от 14.06.2012 г. № 11-9559 указанное решение оставлено без изменения, доводы ООО «Тур Студио — Ваше турагентство» о том, что оно не является надлежащим ответчиком, признаны несостоятельными // СПС.

(обратно)

189

Архив Центрального районного суда г. Красноярска. Дело № 2-599/2006.

(обратно)

190

Данные Правила вступили в силу с 01.09.2012 г. С указанной даты признано утратившим силу постановление Правительства Российской Федерации от 23.05.2006 г. № 307 «О порядке предоставления коммунальных услуг гражданам», за исключением пунктов 15–28 Правил предоставления коммунальных услуг гражданам, утвержденных указанным Постановлением (в части, касающейся порядка расчета размера платы за коммунальную услугу по отоплению), и пунктов 1–4 приложения № 2 к указанным Правилам (в части, касающейся порядка расчета размера платы за коммунальную услугу по отоплению), которые утрачивают силу с 1 января 2015 г.

(обратно)

191

Решение Верховного Суда РФ от 23 января 2013 г. №АКПИ12-1631 //СПС.

(обратно)

192

Определение Свердловского областного суда от 23.08.2012 г. по делу № 33-9415/2012//СПС.

(обратно)

193

Правила предоставления коммунальных услуг гражданам, утвержденные постановлением Правительства Российской Федерации от 23.05.2006 г. № 307.

(обратно)

194

Кассационное определение Ярославского областного суда от 20.02.2012 г. по делу № 33-853 // СПС.

(обратно)

195

Определение Верховного Суда РФ от 19.03.2013 г. № АПЛ 13–82 // СПС.

(обратно)

Оглавление

Предисловие

Глава 1. Общая характеристика законодательства о защите прав потребителей

  1.1. Основные категории законодательства о защите прав потребителей

  1.2. Договоры с участием потребителей

  1.3. Институт защиты прав потребителей в российском и зарубежном законодательстве. Европейские стандарты обеспечения прав потребителей

  1.4. Правовые позиции Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда по вопросам применения законодательства о защите прав потребителей

Глава 2. Права потребителя: понятие, виды, гарантии осуществления

  2.1. Право на информацию об исполнителе и о работах (услугах)

  2.2. Особенности заключения публичного договора о выполнении работ (оказании услуг)

  2.3. Право (свобода) выбора работы (услуги) и условий его приобретения

  2.4. Право на безопасность работы (услуги)

  2.5. Право на получение работы (услуги) надлежащего качества

  2.6. Право заказчика работы (услуги) отказаться от исполнения договора

  2.7. Запрет включения в договор условий, ущемляющих законные интересы потребителя

Глава 3. Порядок и способы защиты прав потребителя

  3.1. Последствия нарушения прав потребителя: анализ отдельных способов защиты

    3.1.1. Последствия нарушения исполнителем сроков выполнения работы (услуги)

    3.1.2. Последствия выполнения работы (услуги) с недостатками

    3.1.3. Последствия причинения вреда жизни, здоровью и имуществу потребителя

    3.1.4. Последствия ненадлежащего информирования потребителя о препятствиях для выполнения работы (услуги)

    3.1.5. Последствия нарушения срока удовлетворения требований потребителя, связанных с обнаружением недостатков работ (услуг) или иными нарушениями условий договора

    3.1.6. Компенсация морального вреда потребителю

    3.1.7. Иски в защиту прав неопределенного круга потребителей

  3.2. Предъявление претензии исполнителю

  3.3. Порядок предъявления исков о защите прав потребителей. Подведомственность и подсудность споров. Процессуальные особенности рассмотрения дела

  3.4. Последствия отказа исполнителя удовлетворить законные требования потребителя в добровольном порядке. Правовая природа штрафа, установленного ч. 6 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей»

  3.5. «Повторные» иски потребителей: прекращение производства по делу или отказ в иске по существу

Глава 4. Особенности осуществления и защиты прав потребителя в отдельных сферах деятельности

  4.1. Договор участия в долевом строительстве

  4.2. Финансовые услуги

    4.2.1. Банковские услуги

    4.2.2. Страховые услуги

  4.3. Риэлторские услуги

  4.4. Медицинские услуги

  4.5. Туристские услуги

  4.6. Коммунальные услуги Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg