«Гипноз и преступления»

ГИПНОЗ И ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Н. Н. Китаев Рецензенты: доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ В. И. Шиканов; кандидат психологических наук, доцент ИГУ Т. М. Щеголева; кандидат психологических наук, доцент ИГУ З. В. Диянова

В лекции рассматриваются два аспекта применения гипноза в уголовно-правовой сфере: возможность использования гипнотического воздействия для совершения преступлений; применение гипноза в целях раскрытия и расследования правонарушений. Дан исторический анализ исследуемой темы, приведены примеры следственной и судебной практики ряда стран. Подчеркивается, что использование в отечественной юриспруденции состояний измененного сознания человека (гипноз, наркоанализ) - противоречит действующему российскому законодательству.

Лекция предназначена для студентов по специальности 021100 (Юриспруденция), а также преподавателей юридических и психологических факультетов, судебных экспертов, адвокатов, работников правоохранительных и судебных органов.

© Китаев Н.Н., 2006

ПРЕДИСЛОВИЕ

Предлагаемая читателям работа кандидата юридических наук Н. Н. Китаева представляет собой в развернутом виде лекцию, посвященную такой «экзотической» теме, как «Гипноз и преступления».

В отечественной юриспруденции на протяжении последних 15 лет наблюдается рост публикаций, посвященных «криминалистической гипнологии», причем авторы заявляют о «законности» применения гипнотического внушения к свидетелям, потерпевшим и даже обвиняемым. Увеличивается количество работ, в которых описываются преступления, совершенные, якобы, «под гипнозом».

С учетом изложенного, настоящая лекция, написанная заслуженным юристом РФ, в недалеком прошлом - одним из известнейших следователей российской прокуратуры Н. Н. Китаевым, представляется своевременным и нужным вкладом в криминалистическую науку. Автор, имеющий дипломы юриста и практического психолога, превосходно знает предмет исследования. Он использует обширный перечень источников, многие из которых являются редкими и недоступными даже для специалистов. Не довольствуясь классическими публикациями, Н. Н. Китаев приводит любопытные сведения из собственной следственной практики, ссылается на опыт своих коллег, а также знакомит читателей с архивными материалами и результатами специальных журналистских расследований.

Положительным качеством настоящей работы является и чувство меры автора, который, приведя ряд сенсационных сведений, вдумчиво и аргументировано анализирует предлагаемую информацию с позиций юриста. Он доказательно развенчивает укоренившийся миф о «всесилии криминального гипноза», а также показывает несостоятельность внедрения «следственного гипноза» в практику российских правоохранительных органов. В лекции последовательно подчеркивается, что использование стадий измененного сознания человека (а гипноз и наркоз как раз относятся к данной категории) - противоречат Конституции РФ и другому российскому законодательству.

В целом лекция Н. Н. Китаева представляет научный и познавательный интерес не только для студенческого и профессорско-преподавательского состава юридических и медицинских вузов страны, но и для гораздо большей читательской аудитории.

Президент Адвокатской палаты Иркутской области, кандидат юридических наук Г. В. Середа

ГИПНОЗ, КАК СРЕДСТВО, СПОСОБСТВУЮЩЕЕ СОВЕРШЕНИЮ ПРЕСТУПЛЕНИЙ: ДИСКУССИОННЫЕ ВОПРОСЫ

В последние годы средства массовой информации сообщают о случаях совершения преступлений под влиянием «гипнотического внушения». Можно было бы эти высказывания расценивать как естественное стремление журналистов к сенсационным материалам, однако данная тема начинает получать освещение и в современной юридической литературе 1, хотя история вопроса имеет более чем вековую давность 2.

Гипнозом называется видоизменение обычного сна, искусственно вызванного с помощью специальных приемов. В психотерапии существует более 300 самостоятельных методик, гипноз - одна из них. Он относится к группе лечебных приемов, называемых суггестивной психотерапией, т. е. психотерапией, основанной на внушении 3.

Один из наиболее известных отечественных исследователей гипноза В. Л. Райков в процессе многолетних экспериментов пришел к убеждению о необычайно широких возможностях применения гипноза в задачах психологического характера, связанных с психофизиологической мобилизацией человека, развитием его памяти, внимания, способности к творчеству и т.д. По мнению В. Л. Райкова, гипноз - это:

1.Состояние измененного сознания, возникающее под влиянием особых ситуаций, особых воздействий и ощущений.

2.Психическое состояние.

3.Форма человеческого общения.

4.Форма повышения психической управляемости организма.

5. Состояние повышенной и повышающейся внушаемости в количественном отношении вплоть до качественного скачка состояния измененного сознания.

6. Условие возможности расширения социального и психологического контакта в особых случаях и жизненных ситуациях 4.

При изучении названной проблемы нужно иметь в виду, что внушение под гипнозом представляет собой только частный случай, а медики выделяют три формы внушения: 1) в гипнотическом сне; 2) в естественном сне; 3) в бодрствующем состоянии 5. Последний вид внушения, разумеется, простирается далеко за границы непосредственно медицины, является одним из самых действенных и важных разделов социальной психологии.

«Внушение вообще непременно содержится в любом, совершенно любом общении людей. Совет, указание, высказывание собственного мнения уже таят в себе внушение. Любая речь - это внушение, действенное или исчезающее впустую в зависимости от таланта и умения говорящего и от готовности слушателя…» 6

Оказывать внушающее воздействие на человека означает, обычно без угроз и предъявления требований, заставлять его исполнять какие-то действия, переживать те или иные психические состояния, мысли и представления. Внушение оказывает более глубокое воздействие на внушаемого, когда внушающий занимает более высокое социальное положение, обладает более широкими правами и может повлиять на жизнь и благополучие внушаемого. «Если к этим социально-психологическим факторам добавляются более глубокие знания, опыт и культура внушающего индивида, то он становится значимой личностью и большим авторитетом для объекта внушения. В значительной мере такова природа взаимоотношений пар: родитель-ребенок, врач-больной, учитель-ученик» 7.

Не так давно в России появилась переводная литература, посвященная различным аспектам так называемого «эриксоновского гипноза». Американский психотерапевт Милтон Эриксон (1901-1980 гг.) разработал и применял в психотерапевтической практике способ неосознаваемого внушения. Однако, по справедливому замечанию Л. П. Гримака, эффективность этой техники подсознательного внушения не проверялась специальными экспериментальными исследованиями и потому ее действенность остается проблематичной 8.

Исходя из этого, становится очевидным, что внушение в гипнотическом состоянии каких-либо криминальных установок, либо совершенное с иной противоправной целью, представляет собой очень редкий вид внушения, доказывание факта которого представляет большую сложность. Изучение специальной литературы показывает, что гипноз применяют:

1.Медицинские работники, специально обучающиеся приемам гипнотерапии, как разновидности психотерапии.

2. Артисты эстрады, выступающие в жанре «психологических опытов».

3.Иные лица, практически освоившие некоторые приемы гипнотизирования.

Нормативные акты разрешают использование гипноза в нашей стране только врачам и только в медицинских целях.

К сожалению, эти предписания не раз нарушались артистами, демонстрирующими «Психологические опыты», что видно, например, из содержания информационного письма первого заместителя министра культуры РСФСР Е. В. Зайцева 9, где содержится категорический запрет гипнотических опытов на концертной эстраде. Через некоторое время ряд нарушений данного запрета вынудил уже два министерства выступить с новой директивой. Вот что рассказывал в 1988 г. главный специалист по психиатрии Министерства здравоохранения СССР А. С. Карпов: «Природная тяга к таинственному у зрителей, жажда саморекламы у определенной части артистов привели к тому, что эстрада до недавнего времени была наводнена исполнителями, откровенно использовавшими гипнотические методы. Это заставило нас в декабре 1984 года вместе с Министерством культуры СССР разработать и выпустить указание «О порядке проведения выступлений артистов - концертных исполнителей с психологическими опытами». Оно подчеркивало недопустимость использования на сцене элементов психотерапии и гипноза» 10.

Явления гипноза под различными названиями и формами были известны с глубочайшей древности. Еще шаманы (колдуны) эпохи каменного века применяли гипнотические приемы, как для лечения соплеменников, так и в негуманных, вредоносных целях 11. Исследования в области палеопсихологии (психологии эпохи первобытно-общинного строя) позволяют специалистам утверждать, что гипноз в той неосознанной форме, в какой он знаком современному дикарю, был знаком и человеку эпохи Кроманьон, жившему 40 тысяч лет назад, поскольку «гипноз - это не продукт определенного уровня развития нашего сознания, нашей культуры или науки. Таковыми являются только объяснение и понимание гипноза. Сам же по себе он есть определенное состояние, в котором кратковременно или продолжительно находится головной мозг, а вместе с ним и вся центральная нервная система человека» 12.

Талмуд упоминает о состоянии, в котором человек «спит и не спит, бодрствует и не бодрствует, и хотя отвечает на вопросы, но душой отсутствует» 13. В Древнем Риме особый класс фокусников занимался гипнотизированием людей и даже животных, заставляя их пристально глядеть на кусочек зеркала 14. В Древнем Египте больных отправляли в город Мемфис, в храм Сераписа, «где от прикосновения жрецов впадали они в некоторый сон и исцелялись от своих недугов» 15. Еще в ХIХ в. русский врач В. Святловский отмечал: «Кажется, нет ни одного народа древности…, средних и новых веков, между которыми не было бы лиц, занимавшихся тем таинственным кругом явлений, который время от времени смущает пытливый человеческий ум, всегда наклонный к суеверию и мистицизму; в различные времена сфера означенных явлений обозначалась различными именами: черная магия, колдовство, ясновидение, месмеризм и животный магнетизм…, гипнотизм, сомнамбулизм, каталепсия, летаргия и пр.; все эти термины прилагались к родственным, а иногда и тождественным явлениям со стороны нервной системы.

Просматривая старинные трактаты по всем этим вопросам, ученые, наверное, сумели бы отрыть из-под хлама чернокнижных преданий любопытные факты из области гипнотизма» 16.

Проблема использования гипнотического воздействия в криминальных и безнравственных целях получила отражение еще в 1784 г., когда комиссары французского короля изучали сеансы австрийского врача Франца Антона Мессмера (1734-1815 гг.). Термина «гипноз» в ту эпоху еще не существовало, его заменяло понятие «животный магнетизм». В секретном рапорте Жюсье - одного из королевских комиссаров, которому было поручено следствие, указывалось: «Магнетическое лечение может быть только опасным для нравственности… Всегда мужчины магнетизируют женщин: устанавливающиеся в этих целях отношения - несомненно только отношения больной к своему врачу, но этот врач - мужчина. Какова бы ни была болезнь, она не лишает нас нашего пола и не избавляет нас целиком от власти другого пола» 17.

Сеанс магнетизма королевский комиссар описывал следующим образом: «Часто мужчина просовывает правую руку за спину женщины, они наклоняются друг к другу, чтобы содействовать этому прикосновению. Близость все увеличивается, лица соприкасаются, дыхание смешивается, все физические впечатления мгновенно разделяются обоими, и взаимное притяжение полов должно действовать во всю силу. И нет ничего удивительного, что чувства воспламеняются; воображение вносит некоторое расстройство во весь организм; оно побеждает здравый смысл, ибо подавляет внимание, женщины не могут отдавать себе отчет в том, что они испытывают, они не понимают своего состояния» 18.

В том же 1784 г. Академия наук и Королевское медицинское общество Франции, подвергнув анализу сеансы Мессмера, приписали все гипнотические явления человеческому воображению: «Воображение без магнетизма вызывает конвульсии… Магнетизм без воображения не вызывает ничего» 19.

В источниках 19 и начала 20 вв. можно найти утверждения об изнасилованных женщинах, погруженных предварительно в состояние глубокого гипноза, о гипнотическом внушении, явившемся причиной ряда преступлений 20. Особенно падки на такие утверждения были авторы книг по оккультизму, например, М. О. Вержболович, заявлявший: «Заграничная судебная хроника множеством фактов подтверждает способность некоторых, даже простых и невежественных людей, вызывать гипнотические состояния у намеченных ими жертв с целью насилия над ними, или обращения их в орудия преступления» 21.

В то же самое время достаточно серьезные авторы не брали в расчет бульварную литературу, а работали только с источниками, заслуживающими доверия, отчего выводы исследователей были совсем иными. Современник М. О. Вержболовича знаменитый русский физиолог и академик И. Р. Тарханов указывал: «В данное время не существует ни одной судебно-медицинской экспертизы, в которой факт убийства, как последствие внушения, был бы доказан с положительностью» 22.

В 1894 г. в Мюнхене суд присяжных осудил к трем годам лишения свободы за мошенничество некоего Чеслава фон Чинского. Прокуратура пыталась доказать, что данный авантюрист с помощью гипнотического внушения сумел подавить волю 38-летней богатой баронессы Ядвиги фон Цейдлиц и организовать фиктивное венчание с ней в своекорыстных целях. И хотя вызванные в качестве экспертов в суд видные психиатры допускали факт преступного гипнотизирования потерпевшей, суд присяжных счет применение «криминального гипноза» недоказанным 23. Впоследствии этот мошенник, тяготевший к оккультизму и публиковавший магические сочинения под псевдонимом «Пунар-Бхава», приехал в Россию из Парижа. Он возглавлял «генеральную делегацию Ордена мартинистов», которые в период 1909-1916 гг. в Санкт-Петербурге издавали оккультный журнал «Изида» 24. 9 июля 1910 года фон Чинский вручил градоначальнику Санкт-Петербурга заявление о своем назначении членом Верховного Совета Ордена мартинистов и Генеральным делегатом Ордена в России 25. Это произошло два года спустя после того, как в Санкт-Петербурге вышел отчет о судебном процессе над Чинским. Энергичный проходимец выпустил в России несколько брошюр о своих «способностях» к ясновидению, про общение с духами умерших, называя себя «доктором герметизма Парижской высшей школы, профессором Парижской высшей школы медицинских наук». Он же выступал антрепренером варшавского медиума Яна Гузика, приехавшего в Петербург по приглашению императрицы, и считавшегося одним из самых сильных спиритов в Европе 26. Однако необходимо отметить, что многолетние мошеннические действия «ясновидца» Чинского не основывались на «криминальном гипнозе», а были обусловлены расположением мистически настроенного окружения.

Опасения относительно возможности использования гипноза в безнравственных и криминальных целях (как врачами, так и другими лицами), понудили органы власти дореволюционной России издать соответствующие нормативные акты. Медицинский Департамент 9 июля 1890 года (по старому стилю) издал предписание № 4682, в котором говорилось:

«Новгородский губернатор представил на усмотрение министерства внутренних дел ходатайство местного Общества врачей о воспрещении в России производства публичных гипнотических представлений. Приняв во внимание, 1) что публичные гипнотические представления причиняют значительный вред здоровью как гипнотизируемых лиц, так и зрителей таких опытов, причем у гипнотизируемых развиваются различные истерические, нервные и даже душевные заболевания, превращающиеся иногда в настоящую эпидемию гипнотической мании; 2) что подобные публичные спектакли гипнотизма дают злоумышленникам возможность изучить во время сеансов приемы, употребляемые для загипнотизирования, и применить их впоследствии для достижения безнравственных или преступных целей; 3) что вообще гипнотические представления, без соответственных научных объяснений, могут порождать в обществе ложные понятия и даже укоренять предрассудки, а послегипнотические внушения могут быть причиной нарушения загипнотизированными лицами общественного порядка и тишины и даже совершения ими преступных деяний, Медицинский Совет постановил: 1) воспретить производство публичных сеансов гипнотизма и магнетизма; 2) применение же гипноза с лечебною целью должно быть разрешаемо административною властью только врачам, при соблюдении требования закона (ст.115 т.ХIII Уст. Врач.) относительно операций над больными, т.е. не иначе, как лишь в присутствии других врачей» 27.

Это предписание относительно присутствия других медиков на сеансе лечебного гипноза, просуществовало три года. В 1893 году Медицинский Департамент России издал второе предписание: «Журналом, состоявшимся 4 сего мая за № 282, Медицинский Совет нашел необходимым изменить пункт 2-й предписания Медицинского Департамента 9 июля 1890 года за № 4682 относительно гипнотических представлений в следующей редакции: «Врачи могут применять гипноз с лечебною целью только при соблюдении ст.115 Уст. Врач. Т.ХIII Св. зак., причем о каждом случае применения гипноза они обязаны доводить до сведения административной власти, с указанием фамилии тех врачей, которые присутствовали при гипнотизировании». Означенные ограничения не относятся к государственным лечебным заведениям» 28.

Данные предписания существенно ограничивали возможности российских врачей в сфере лечебного гипноза и вызвали оживленную дискуссию среди зарубежных специалистов. Доктор Гроссманн, являвшийся редактором журнала по проблемам гипнотизма, направил письма известным европейским врачам и юристам, с просьбой высказать свое мнение о вышеназванных предписаниях Медицинского Департамента России. Ответы 29 респондентов Гроссманн издал в 1894 году отдельной книгой, причем все авторы высказались против ограничительных правил использования гипноза лечащими врачами 29.

В 20-х годах минувшего столетия в мировой психиатрии и юриспруденции возобладала точка зрения, согласно которой, «до преступления может быть в гипнозе доведен только тот человек, который уже от природы склонен к такого рода преступным действиям» 30. Так, профессор Н. Проппер в специальном издании с грифом «Только для работников рабоче-крестьянской милиции и Наркомюста» сообщал: «Вопрос об уголовно-правовом значении гипноза, в смысле опасности злоупотребления влиянием на человека и внушения ему криминальных актов, которые он не совершил бы вне гипнотического состояния получает новое выражение в свете правильного понимания границ внушения… Внушение того или другого поведения может быть реализовано только в случае положительного реагирования на это внушение со стороны гипнотика… На протяжении довольно значительного промежутка времени не было зарегистрировано в юридической практике какого-нибудь несомненного случая преступления, совершенного под влиянием гипноза. Как показывает опыт некоторых врачей, занимавшихся гипнозом, даже безобидное внушение, но почему-либо неприятное для данного гипнотика, обычно им не выполняется… Всякие разговоры о внушении криминального действия загипнотизированным субъектам являются разговорами праздными» 31.

Специалисты в своих трудах обосновывали необходимость различать, является ли человек, находившийся в гипнозе, объектом или субъектом преступления. Исследователь В. Фельдман в своей интересной книге, давно ставшей библиографической редкостью, писал: «Наукой вполне конкретно и достоверно доказано, что внушение в гипнотическом сне преступления (настоящего, не экспериментального) - чрезвычайная редкость; по крайней мере до сих пор всей мировой криминалистикой не зарегистрирован ни один достоверный случай преступления под гипнозом» 32.

В. М. Гаккебуш так оценивал достоверность утверждений о преступлениях, совершаемых загипнотизированными субъектами: «Вы внушаете гипнотизируемому, что через определенное время после пробуждения он совершит то или иное действие. Такого рода внушение называется постгипнотическим. Индивидуум, пробуждаясь от гипнотического сна, если гипноз был достаточно глубок, не помнит всего того, что с ним происходило в состоянии гипноза, не помнит и сделанного ему внушения (постгипнотическая амнезия). Однако в назначенный момент он, не отдавая себе отчета в причине своих действий, приводит в исполнение внушение.

Это обстоятельство часто является заманчивой канвой для вымыслов определенного рода писателей. Они измышляют всевозможного рода полные ужаса и мистицизма преступления, в которых субъект, находящийся под влиянием постгипнотического внушения, - обычно женщина, - является одновременно преступником и жертвой. (Частая тема американских кино). К счастью, в действительности эти ужасы не оправдываются» 33.

Нужно отметить, что именно в США еще более полувека назад имели место секретные разработки в ранге государственных программ, направленные на использование гипноза в интересах спецслужб. В годы второй мировой войны в управлении стратегических служб (предшественнике ЦРУ) «значились поиски метода, который позволил бы запрограммировать сознание немецких военнопленных (посредством гипноза) на убийство Гитлера» 34. Весной 1950 года ЦРУ США официально объявило о программе по поиску методов управления сознанием, получившей кодовое название «синяя птица». В ходе ее реализации основное внимание уделялось исследованию наркотиков и возможностей гипноза 35. Тогда же Джон Маркс, бывший сотрудник разведки государственного департамента США, писал в одной из своих работ: «Ни один метод контроля над психикой людей не привлекал столь пристального внимания и не вызывал такого страха, как гипноз» 36.

В 1979 году американский журналист Уолтер Боуарт издал книгу «Операция - контроль над разумом», в которой привел массу примеров об опытах на протяжении 35 лет по контролю за поведением людей, проводимых ЦРУ, ФБР и спецслужбами Пентагона. Автор утверждал: «В экспериментах по установлению контроля над разумом и управлению поведением участвовали в качестве подопытных тридцать тысяч человек, иные добровольно, и иногда без своего ведома и согласия. Тридцать тысяч человек были подвергнуты действию галлюциногенов, наркотиков, гипноза, ультразвука. Фамилии большинства врачей и лаборантов, проводивших опыты, неизвестны…» 37

У. Боуарт обращается к тайне убийств братьев Кеннеди, Мартина Лютера Кинга и заявляет: все убийцы действовали будто в состоянии транса, на допросах отвечали, что ничего не помнят или не знают, не могли объяснить мотива своих поступков. «Также было невозможно, даже под гипнозом, выведать, кем они посланы» 38.

Эти заявления американского журналиста оказались во-многом далеки от действительных фактов и свидетельствовали лишь о его большом желании создать «сенсацию». Известно, что многолетние программы спецслужб США, в которых имели место эксперименты по гипнотическому воздействию на людей, завершились ничем - без получения каких-либо существенных ожидаемых результатов 39. Все попытки создать, в частности, подготовленных убийц, действующих в рамках постгипнотического внушения, оказались тщетными.

Если по мнению абсолютного большинства авторов загипнотизированное лицо не может выступать субъектом преступления, то, согласно исследованиям немецкого автора Воркастнера, до 1925 г. в литературе описано в общей сложности 50 случаев, когда человек в состоянии гипноза являлся объектом преступления 40.

В. Л. Райков отмечает: «Искусственным явлением гипноз может быть в очень глубоких своих вариантах, однако в неглубоких стадиях некоторые его элементы могут проявляться в естественном общении в виде повышенной внушаемости» 41. Однако очевидно, что для склонения к противоправным действиям лиц слабовольных, не обладающих стойкой системой позитивных нравственных правил, совсем не требуется обладать приемами внушения и гипнотизирования. Профессор А. Б. Залкинд указывал: «Гипноз провоцирует лишь то, к чему имеется и без него органическая установка… Необходимо, чтобы внушение превратилось в самовнушение, иначе оно не реализуется. Внушение реализуется, если вызывает благоприятствующие ему самовнушения; последние же возможны лишь при соответствии их с господствующей сейчас общей установкой гипнотика… Всякое внушение, даже в самом глубоком гипнозе, наталкивается на сложную внутреннюю переработку гипнотика и реализуется лишь при «благожелательной» установке самого гипнотика» 42.

Интересно, что еще в марте 1923 г. в журнале Российской милиции «Новый путь» проф. В. И. Забрежнев пытался рассмотреть вопросы:

1.В какой мере индивид может оказаться непосредственной жертвой недобросовестного гипнотизера?

2. В какой мере при помощи гипноза индивид может быть использован в качестве фактического исполнителя преступлений?

3. Какова возможность установления гипнотической причины преступления и раскрытия истинного виновника, вдохновителя преступления, совершенного гипнотиком?

4. Какими предохранительными мерами против преступлений подобного рода располагает общество? 43

В отличие от других авторов, писавших на данную тему, В. И. Забрежнев склонялся к мнению, что природа гипноза обусловлена определенными «излучениями» человеческого организма. Приверженность к этой оккультной теории можно объяснить просто: В. И. Забрежнев, хотя и работал в те годы на ответственных должностях в советском аппарате, был масоном высокой степени посвящения, за что впоследствии неоднократно подвергался репрессиям 44.

Изучая российскую практику использования гипноза в криминальных целях, мы обнаружим единичные случаи, которые при тщательной проверке вызывают обоснованное сомнение в реальности именно гипнотического воздействия. В основном речь идет о злоупотреблениях гипнологов, посягающих на половую неприкосновенность пациенток. Так, в апреле 1928 г. в Ленинграде прошел громкий судебный процесс над доктором Удальцовым, работавшим в клинике Военно-медицинской академии. Пациентка К., страдавшая истерическим неврозом, неоднократно усыплялась гипнологом Удальцовым в ходе лечебных процедур, затем забеременела и сделала аборт. Потерпевшая уверяла, что вначале врач имел с ней сексуальную близость «под гипнозом», а затем она продолжала эту связь во время неоднократных встреч без гипнотизирования. Сам Удальцов, признавая «некоторое этическое нарушение», уверял, что гипнозом не пользовался, когда склонил К. к неоднократной половой близости.

В качестве экспертов суд пригласил 8 крупнейших невропатологов Ленинграда, которые после трехчасового совещания пришли к выводу: пациентка могла бы не различать в гипнотическом сне грубого насилия только в том случае, если бы этот сон достиг летаргической стадии. Однако, эксперименты, проведенные еще во время предварительного следствия, показали, что такой стадии сон пациентки К. не достигал. Удальцов был осужден к двум годам лишения свободы не за изнасилование с применением гипноза, а за должностное преступление 45.

В том же 1928 году в Ростове-на-Дону было опубликовано наблюдение профессора Рекке (г. Франкфурт-на-Майне) под названием «Изнасилование в гипнозе» 46, очень напоминающее случай с врачом Удальцовым. Некая Анна Н. после серии лечебных гипнотических сеансов обвинили врача Х. в том, что он вводил ее в гипнотическое состояние, увлекал в безлюдную местность, где насиловал. В своих показаниях Анна рисовала очень подробные картины и сообщила, что искусственно прервала возникшую от связи с Х. беременность. Доктор Х. не отрицал, что вступил в половую связь с пациенткой, но исключал всякое насилие при этом, как и гипнотизацию Н. для ее совращения. Расследование показало, что Анна страдает истерией, лжива, манерна, ее связь с врачом была добровольной, а заявление о беременности и последующем аборте - фантазией психически неполноценного человека.

Профессор Рекке, излагая данный случай, пришел к выводам: «При обвинениях в преступлениях в гипнозе необходимо предполагаемую жертву подвергать психиатрическому исследованию… Гипнотическим внушением нельзя заставить субъекта совершить такие поступки, которые противоречат основному складу его личности; в тех же случаях, когда внушаемое гармонирует с личностью, оно достигается без особого труда и без гипноза» 47.

Именующий себя «белым магом» Ю. Лонго, в своей книге вспоминает, как он тайком брал уроки гипноза для проведения «психологических опытов», и что за применение гипноза был арестован артист Виноградов 48. Но Лонго не сообщает, что работник Пермской филармонии Е. В. Виноградов, владеющий техникой гипнотизирования, проводил нелегально платные сеансы «лечения» от заикания, эпилепсии и других недугов. Когда к нему на лечение родственники привели малолетнюю Л-ву, страдающую олигофренией в степени дебильности, Виноградов уединился с девочкой в кабинете примерно на час. На следующий день он «для продолжения лечения» опять уединился в Л-вой, после чего мать последней заметила странности в поведении дочери, отвела ребенка к гинекологу, обнаружившему явные следы свежей дефлорации. За мошенничество, изнасилование малолетней Пермский областной суд 16 марта 1978 г. осудил Виноградова к 9 годам лишения свободы 49.

По делу не проводилось психиатрических или психологических экспертиз, которые могли бы подтвердить или опровергнуть возможность применения гипноза при совершении изнасилования. Сам Виноградов в судебном заседании признал, что «никакого медицинского образования не имеет, окончил Ленинградское военное училище транспортных сообщений, самостоятельно занимался упражнениями гипноза и психологическими опытами» (лист 4 приговора суда).

Оценку подготовленности мастеров «эстрадного гипноза» (незаконного, как мы отмечали выше) дает Президент Московской психотерапевтической академии М. И. Буянов: «…Психотерапию пропагандируют эстрадные гипнотизеры. Делают они многое так прекрасно, что ни один врач не способен это сделать… Все они на голову выше официальных гипнотизеров нашей страны, работающих в больницах. Правда, есть несколько врачей, великолепно владеющих гипнозом, но хорошей гипнотерапии (я имею в виду врачебную) нет - это результат многолетнего застоя в нашей научной и общественной жизни» 50.

Профессор Н. Проппер так сообщает о причинах зарождения слухов насчет «изнасилования под гипнозом»: «Необходимо подчеркнуть, что самый сеанс гипноза, обстановка, в которой гипноз происходит, очень часто у различного рода лиц с психопатическими чертами, у истерических субъектов, вызывают ряд фантазий, иногда и сексуального порядка, которые затем могут быть представлены после гипнотического состояния как реализованный акт. Подобные случаи в литературе описаны и поэтому даже установилось такое правило, что у лиц с психопатическими чертами и особенно у истеричек гипноз должен производиться не иначе, как в присутствии свидетелей» 51.

Сама проблема возникновения сексуальной связи между врачом и его пациентами не нова, но было бы совершенно неверно искать в основе ее «гипнотизацию больных». В книге Брюса Вайсмана, библиография которой насчитывает свыше 1 000 использованных литературных источников, содержатся следующие наблюдения за современными психиатрами и психологами США: «Опрос, проведенный в Лос-Анджелесе, показал, что 10% психиатров-мужчин вступали в сексуальные отношения со своими клиентками… 65% опрошенных психиатров заявили, что лечили пациентов, у которых были сексуальные связи с предыдущими врачами… Цифра в 10% кажется сомнительной. Действительно, в статье за 1990 год в «US News amp; World Report» эксперты увеличивают число сексуальных эксцессов до более правдоподобного уровня - 25%, что означает участие в этих эксцессах каждого четвертого психиатра. Другое исследование, проведенное в 1983 году в Калифорнии, дало и вовсе астрономическую цифру - 51%… Опрос, проведенный среди психологов показал, что 80% из тех, кто вступал в сексуальную связь со своими пациентками или пациентами, делали это неоднократно и более чем с одним человеком. Пациенты не являются единственной мишенью этих сексуальных домогательств. Итоги проведенного в 1979 году исследования, опубликованные Кеннетом Поупом, бывшим главой комиссии по этике Американской психологической ассоциации, сделали достоянием гласности шокирующую новость: каждая четвертая аспирантка-психолог вступала в сексуальную связь со своим профессором или научным руководителем до того, как она защищала кандидатскую диссертацию» 52.

Совершенно очевидно, что здесь имеет место не загадочное «гипнотическое воздействие» лиц, владеющие психотерапевтическими приемами, а отношения сексуальной вседозволенности.

О том, что в судебной практике современной России нет случаев осуждения за использование «криминального гипноза», косвенно говорит изучение книги Л. П. Гримака «Гипноз и преступность». Этот ученый, скрупулезно цитирующий дореволюционные и зарубежные источники, упоминает только два случая из отечественной юридической практики. В одном - «уголовное дело по факту изнасилования несовершеннолетних М. и Т. было возбуждено в отношении психотерапевта П. (1990). Следствие убедительно доказало, что обвиняемый совершил изнасилование потерпевших именно в состоянии гипноза. Решением народного суда П. был осужден к лишению свободы на длительный срок» 53. Никаких ссылок на источники автор не приводит, что свидетельствует - пример изложен «по слухам», без документальных оснований. К тому же народный суд был бы неправомочен рассматривать дело об изнасиловании несовершеннолетних. Согласно ст.36 УПК РСФСР - эта категория уголовных дел являлась компетенцией областного (краевого) суда.

В другом случае Л. П. Гримак ссылается на публикацию в газете «Комсомольская правда» 54, где говорится об убийстве из корыстных побуждений двух продавцов магазина «Антиквар» в г. Иркутске. С поличным задержали обоих преступников. Обвиняемый Андрей Тонких заявил на допросе, что продавцов он застрелил, будучи в гипнотическом состоянии, в которое его, якобы, погрузил сообщник - Геннадий Скрынь. Казалось, доктор медицинских наук Л. П. Гримак, автор ряда книг, посвященных проблемам гипноза, обязан использовать достоверную информацию в своих трудах. Но этого не произошло, газетная статья приведена в книге без должной проверки. В действительности, как показало наше изучение данного уголовного дела, обвиняемый Тонких вскоре отказался от своей защитной версии насчет криминального гипноза, ее развенчали и результаты проведенных экспертиз обвиняемых (психологическая, гипнологическая). Иркутский областной суд, приговоривший убийц 12 ноября 1996 г. к длительному лишению свободы, указал в приговоре, что версия Тонких о его «гипнотизировании» носит защитный, симулятивный характер 55.

Данный пример фигурирует в статье М. А. Литовко и Х. Хеффдинга «Использование гипноза при совершении преступлений» 56. Однако ее внимательное изучение показывает, что мы имеем дело с ординарным плагиатом книги Л. П. Гримака «Гипноз и преступность», откуда авторы кусками (стр.79, 96, 97 и т. д.) «позаимствовали» тексты, из которых составили свою статью, не упомянув вовсе работу Л. П. Гримака.

Иногда в современных средствах массовой информации можно встретить конкретные утверждения о применении злоумышленниками «криминального гипноза» для совершения преступлений. Проверка таких публикаций однозначно показывает - сообщения журналистов не соответствуют истине. Например, корреспондент «Комсомольской правды» Т. Якунина сообщила, что в г. Благовещенске неизвестный мужчина в двух пунктах обмена валюты просил обменять купюру в 100 долларов на рубли. В обоих случаях девушки-операторы почему-то отсчитывали рублями сумму, эквивалентную не ста, а тысяче долларов. «И только к вечеру, когда обнаруживалась недостача, девушки вспоминали отчетливо, как брали сотню, а отсчитывали тысячу». По словам журналиста, «в Благовещенске и раньше были попытки ввести кассиров в транс. Службы безопасности банков даже специально инструктируют операторов: «Внимательнее относитесь к цыганам и азиатам, которые, возможно, владеют техникой гипноза» 57.

Данная публикация была направлена руководству УВД Амурской области с предложением прокомментировать ее. Начальник УВД Амурской области, генерал-майор милиции Ю. Д. Фокин ответил: «Факты, изложенные в заметке корреспондента «Комсомольской правды» Якуниной Т. по учетам УВД Амурской области не зарегистрированы» 58.

Некоторые авторы утверждают, что лидеры существующих в России псевдорелигиозных тоталитарных сект «весьма широко используют методы криминального гипноза» 59. По мнению Р. Д. Шарапова, ссылающегося на книгу Л. П. Гримака «Гипноз и преступность», в этих сектах «получило распространение» гипнотическое внушение (гипнотическое кодирование), что соответствует признакам преступления, предусмотренного ст.239 УК РФ (организация объединения, посягающего на личность и права граждан) 60. Однако Р. Д. Шарапов, объявивший о «широком распространении» криминального гипноза в тоталитарных сектах, не приводит в качестве доказательства ни одного конкретного примера из судебной практики и делает признание: «Мы вынуждены ограничиться теоретическими рассуждениями, так как практика применения уголовного законодательства нашего времени в отношении указанных форм криминальной гипносуггестии, учитывая их высочайшую латентность и труднодоказуемость, нам не известна» 61.

Налицо принципиальное противоречие: если явление «широко распространено» - оно объективно может быть качественно изучено. Если же в правоприменительной практике нет ни одного примера использования гипноза в деятельности российских тоталитарных сект, то утверждения о его распространенности звучат голословно и ненаучно.

В Уголовном кодексе РСФСР (1960 г.) существовала ст.227, предусматривающая ответственность за посягательство на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов. Судили по ней руководителей и активистов различных сект, существовавших в СССР. Однако ни по одному уголовному делу не проводилось экспертизы, которая подтвердила бы факт использования гипноза для порабощения психики членов этих сект. То же самое можно сказать и по поводу ст.239 УК РФ. Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. «О свободе совести и о религиозных объединениях» (ст.14) предусматривает основаниями для ликвидации религиозной организации (группы) или для запрета на ее деятельность - «использование в связи с их религиозной деятельностью наркотических и психотропных средств, гипноза…» 62 Однако до нынешного дня в России нет ни одного достоверно установленного случая применения гипноза в деятельности религиозных групп.

В 90-х годах минувшего столетия много писали о «Великом Белом братстве» на Украине, лидерами которого были кандидат технических наук Ю. Кривоногов и его супруга, журналистка М. Цвигун, провозгласившая себя «Матерью Мира, Марией Дэви». Члены секты гастролировали по всему СССР, впоследствии по СНГ. Вербовка в «братство» происходила следующим образом. Апологеты секты собирали многотысячные толпы на стадионах, где выступали с проповедями о «грядущем конце» света, Апокалипсисе. Тех, кто проявлял особую заинтересованность, приглашали для более тесного общения. По словам сотрудника украинского уголовного розыска, полковника милиции Н. В. Рощина, во время этого «общения» у потерпевших подавляли волю, заставляя отдать в секту свое имущество и деньги. «Достигалось это путем особых ритуалов, в которых было задействовано все, что угодно, - от окуривания непонятными составами, до применения гипноза, которым Кривоногов (надо отдать ему должное) владел мастерски» 63.

Журналист В. Лапикура также утверждал, что Ю. Кривоногов обладал «огромным гипнотическим воздействием» 64. А доктор медицинских наук Л. П. Гримак уверяет, что обнаружил «приемы гипнотического кодирования» членов «Белого братства», изучив набор «звуковых писем» из 8 аудиокассет, широко распространявшихся лидерами этой секты в период 1990-1993 гг. 65 Правда, никто из авторов таких утверждений не ссылается на заключение психолого-психиатрической экспертизы обвиняемого Ю. А. Кривоногова, содержащееся в томе № 14 данного уголовного дела, хотя именно этот документ мог бы подтвердить (или опровергнуть) заявления о необычных способностях руководителя «Белого братства».

Старший научный сотрудник лаборатории искусственного интеллекта Института кибернетики Украинской ССР Ю.А.Кривоногов работал под руководством академика Н. М. Амосова. По достоверным данным, в лаборатории трудились не только над созданием электронного интеллекта, но и над превращением естественного человеческого интеллекта в искусственный.

По инициативе Ю. Кривоногова 7 марта 1990 г. решением № 90 Киевского городского совета была зарегистрирована «… община посвященных «Атма» - «Великое Белое братство», а 27 мая 1991 г. решением № 419 Ленинского райсовета г. Киева - «…общественная организация центра самопознания и высшей йоги «Атма». Правда, уже в августе 1992 г. против Ю. Кривоногова было возбуждено уголовное дело, поскольку в правоохранительные органы поступило немало жалоб от родителей, чьи дети вступили в «братство». Сам Кривоногов, объявленный в розыск, более года скрывался от правоохранительных органов. Члены «Белого Братства» в ноябре 1993 г. устроили в Киеве серию массовых беспорядков, что было пресечено лишь 11 ноября. Тогда органами милиции с применением силы и спецсредств было задержано 47 членов «братства» на территории Софийского собора, который они начали громить. В ноябре 1993 г. посол России Смоляков был приглашен в министерство иностранных дел Украины, где ему было сделано достаточно резкое замечание «о вероятном участии» определенных групп в Российской Федерации в акции «Белого Братства» на Украине 66.

Сотрудник МВД Украины А. Ю. Иващенко высказал мнение, что апологеты «братства» применяли «засекреченные военные разработки по воздействию на психику, в которых вполне мог принимать участие кандидат технических наук Ю. Кривоногов» 67. По его версии, «Великое Белое братство» не было ни религиозной организацией, ни сборищем фанатиков. Задуманное, очевидно, как полигон для экспериментов, оно было в соответствии с насущными задачами загодя (до августовского путча 1991 года) перепрофилировано в «мину замедленного действия», заложенную под стабильность и мир в Украине. Осуществить такое было под силу только спецслужбам, скорее всего - армейской разведке» 68.

Длительное предварительное следствие, однако, не подтвердило версию о причастности спецслужб к созданию и деятельности «Белого Братства». Также не нашли подтверждения заявления вышеупомянутых авторов о применении Ю. Кривоноговым «криминального гипноза». Кандидат философских наук, доцент В. Н. Арестов, проводивший по делу религиоведческую экспертизу, назвал действия Кривоногова «элементарным шарлатанством» и пришел к выводу: «Великое Белое братство» не является оригинальной религиозной организацией. Составленное Ю. Кривоноговым «вероучение» эклектично, состоит из элементов индуизма (преимущественно одного из его ответвлений - кришнаизма), вульгаризованного христианства, наложенных на гипотетические положения о биоэнергетике и биополях. Претензии Кривоногова на создание единой мировой религии - беспочвенны…» 69

В акте амбулаторной психолого-психиатрической экспертизы на обвиняемого Кривоногова Ю. А. говорится об умении подэкспертного «применять приемы внушения в сочетании с поучениями и устрашением. Имеются способности к этому в виде личностных черт, которые располагают к безапелляционному, патетическому высказыванию своих утверждений, и тем самым способствуют реализации внушения. В медицинской терминологии такие приемы квалифицируются как авторитарный метод внушения и психическая индукция (непроизвольное внушение собственных искаженных представлений). Коллективная подверженность психическому воздействию Кривоногова Ю. А. возможна при наличии в обществе круга лиц с повышенной готовностью к восприятию мистических внушений» 70. Иными словами, влиять Кривоногов Ю. А. мог лишь на тех людей, кто готов был ему подчиняться в силу оккультного мировоззрения.

9 февраля 1996 г. Киевский городской суд приговорил Ю. Кривоногова к 7 годам лишения свободы, а М. Кривоногову-Цвигун - к 4 годам лишения свободы. Им инкриминировались захват государственных сооружений, организация массовых беспорядков, нанесение тяжких телесных повреждений, а также посягательство на личность и права граждан под видом отправления религиозных обрядов. Суд не упомянул в приговоре о каких-либо приемах воздействия на психику членов «братства», поскольку речь шла о простых действиях молодых фанатиков, возглавлявшихся обыкновенными мошенниками, использовавшими оккультную терминологию и атрибутику с целью личного обогащения.

Мы не можем согласиться с утверждением Р. Д. Шарапова о «величайшей латентности и труднодоказуемости» 71 форм криминальной гипносуггестии, имеющих место в деятельности неорелигиозных объединений и сект. При достаточно высокой квалификации следователя, обратившегося за помощью к соответствующим экспертам, можно успешно доказать факты использования руководителями сект гипнотического воздействия в противоправных целях.

Так, в 1930 году Московский окружной суд рассматривал уголовное дело об изуверской секте, существовавшей почти 8 лет 72. Возглавлял ее Дмитрий Шульц, представитель старинного дворянского рода, педагог по профессии, человек с высшим образованием, владевший иностранными языками и достаточно широко эрудированный. Его отец - представитель прусской дворянской фамилии, много лет преподавал немецкий язык в Нижегородском Аракчеевском кадетском корпусе, в котором впоследствии учился и сын. Мать Дмитрия происходила из старого рода остзейских баронов и увлекалась мистикой. В доме Шульцев часто устраивались спиритические сеансы.

В начале 20-х годов Шульц тайно организовал общину «Единый Храм» и написал 400-страничное «Учение», ставшее «библией» новоявленных сектантов. Во время судебного процесса свое заключение религиоведческой экспертизы представил известный знаток сектанства В. Д. Бонч-Бруевич. По его мнению, «учение» Шульца преследовало явно практическую цель, для чего был создан особый ритуал с песнопениями, своеобразной одеждой и проповедями, отличалось оно крайне циничными способами воздействия на психику сектантов. Комиссия в составе профессоров-психиатров Ганнушкина, Внукова и Краснушкина признала Д. Шульца вменяемым. В секте практиковались истязания: порка розгами, прижигание тела раскаленным металлическим крестом. В дни особых празднеств, установленных «вождем», все сектанты предавались безудержному разврату, что оправдывалось особым сочинением Шульца «Слово о плоти», в котором «братья» и «сестры» призывались ни в чем не ограничивать своих желаний. Все это органично характеризовало Шульца, который еще в кадетском корпусе проявлял черты садизма и сексуальной развращенности. Руководитель секты безбедно жил за счет своих последователей, которые были обязаны его содержать.

В качестве эксперта Московским окружным судом был допрошен известный психиатр, проф. Е. К. Краснушкин, которому надлежало пояснить: почему стало возможным слепое подчинение целой группы людей воле Дмитрия Шульца? Заключение Е. К. Краснушкина можно считать первой отечественной «гипнологической» экспертизой по делу об изуверской секте. Эксперт заявил: «Мы знаем, что Шульц был внушающим, а остальные внушаемыми. Для внушающего нужны или собственное глубокое убеждение, или хорошая игра. Каждый гипнотизер ведет известную игру. Всякая хорошая игра - и актера, и оратора - носит в себе элемент внушения. Такой игрой владел и Дмитрий Шульц. Он и артист, и танцор, и фокусник. Сочетание всего этого достаточно для внушающего… Какой же «материал» мы имеем с другой стороны? Это лица, с детства склонные к религиозной мистике или умственно ограниченные… Такие лица, получившие под влиянием гипноза индуцированное помешательство, попав в другие условия, когда перед ними раскрыли всю ложь, фальшь и игру их гипнотизера, оправились от своего психического расстройства, выздоровели» 73.

Д. Шульца приговорили к расстрелу, его ходатайство о помиловании было оставлено без удовлетворения и приговор привели в исполнение. Осудили Шульца по ст. 58-10 УК РСФСР - за пропаганду, содержащую призыв к подрыву или ослаблению Советской власти, с использованием религиозных предрассудков, т.е. за государственное преступление. Объективно его действия подпадали под ст.123 УК РСФСР (1926) - «совершение обманных действий с целью возбуждения суеверия в массах населения, для извлечения таким путем каких-либо выгод», что каралось исправительно-трудовыми работами на срок до одного года.

В 30-70-х годах минувшего века в СССР известен ряд судебных процессов над сектантами, но на них не рассматривались вопросы возможного гипнотического воздействия руководителей сект на верующих: в приговорах нет никаких ссылок на применение гипноза.

Полагаем, что приведенные примеры достаточно убедительно показывают несостоятельность мнения о всесилии и распространенности «криминального гипноза».

В очень редких случаях объектом преступного посягательства может быть лицо, находящееся в состоянии наркотического сна 74. Так, 8 августа 1984 г. в прокуратуру Свердловского района г. Иркутска с заявлением об изнасиловании обратилась В. - медицинская сестра родильного отделения городской клинической больницы № 1. Она рассказала, что 6 августа в 24 часа, находясь на ночном дежурстве по отделению, легла спать в комнате для отдыха медицинского персонала. Ночью она проснулась от боли в области половых органов, в комнате кроме нее никого не было. Она ощущала общую слабость, тошноту, тупую головную боль, кроме того, она обнаружила у себя кровянистые выделения, хотя срок менструации еще не наступил.

Утром 7 августа В. обратилась по поводу своего внезапного недомогания к работникам родильного отделения и те порекомендовали ей получить консультацию у гинеколога. В тот же день врач-гинеколог обнаружил у нее свежий разрыв девственной плевы, характерный для совершенного полового акта. В. отрицала факт вступления с кем-либо в половую связь. После допроса в прокуратуре она была направлена на судебно-медицинскую экспертизу.

Единственный мужчина, находившийся в ту ночь в родильном отделении, - 25-летний анестезист Б., вызванный на допрос в качестве свидетеля, держался спокойно и уверенно, категорически отрицал свою причастность к случившемуся с В. При такой непростой ситуации заместитель прокурора Иркутской области поручил мне допросить Б. Я сообщил последнему, что у потерпевшей взяты мазки, и судебно-медицинская экспертиза, возможности которой ему, как медицинскому работнику, должны быть достаточно хорошо известны, установит индивидуальные особенности спермы.

Дальнейшее доверительное общение с Б., основанное на логических доводах и упоминании возможностей современных экспертиз, привело к тому, что допрашиваемый признался в совершении полового акта с В. Он рассказал, что примерно в 2 часа ночи сделал из марли маску и, пропитав ее анестезирующим веществом - фторотаном, поднес маску к лицу спящей В. Через некоторое время, убедившись по характерным физиологическим реакциям, что В. впала в наркотический сон, он раздел ее и совершил половой акт. Затем Б. одел потерпевшую и, открыв окно помещения, - проветрил его от запаха фторотана, чтобы проснувшаяся девушка ничего не заподозрила, и ушел в другую смежную комнату. Через некоторое время он увидел, что медсестра проснулась и пошла в туалет, а после этого стала советоваться с ним по поводу «нарушения месячного цикла» и появившейся боли. Он понял, что девушка не подозревает о настоящей причине своего недомогания.

Судебно-медицинский эксперт установил, что у потерпевшей имелись разрывы девственной плевы, время появления которых соответствовало времени ее ночного дежурства с 6 на 7 августа. Эксперты-биологи выявили в мазках, взятых у В., наличие спермы, которая могла произойти от анестезиста Б., который был арестован и осужден 5 ноября 1984 г. Свердловским районным народным судом г. Иркутска за изнасилование В. под наркозом (ч.1 ст. 117 УК РСФСР) к 6 годам лишения свободы. Приговор вступил в законную силу 75.

Известен случай, когда медицинский наркоз был успешно применен для поимки одного из самых известных террористов планеты - Ильича Рамиреса Санчеса, который также был известен как Карлос или Шакал. Этот человек 21 декабря 1975 г. провел в г. Вене самую крупную в истории терроризма операцию по захвату заложников. Ворвавшись в штаб-квартиру организации стран ОПЕК и убив трех служащих охраны, террористы взяли в заложники 70 человек, среди которых были одиннадцать министров стран ОПЕК. Под угрозой расстрела всех заложников, австрийские власти были вынуждены выполнить все требования террористов и разрешить им улететь в Ливан с выкупом в 50 миллионов долларов 76. Сотрудники спецслужб разных стран искали Шакала по всему миру, но особенно усердствовали французы, двух офицеров которых террорист убил при попытке его задержания в июне 1975 года. В начале 90-х годов минувшего столетия Карлос-Шакал перебрался в Судан, где 14 августа 1994 г. он лег в клинику г. Хартума на операцию мошонки. Когда наркоз подействовал, его, спящего, просто вывезли из операционной и сдали французам. Двадцать человек - бригада спецслужб - доставили его в аэропорт и спецрейсом вывезли в Париж 77.

Случай использования наркотического сна малолетних потерпевших для сексуального самоудовлетворения известен в судебной практике Республики Беларусь. В период с июня по октябрь 1999 г. житель г. Минска Александр Х., 1949 г. рождения, имеющий жену и двоих детей, с высшим образованием, не судимый, в ночное время совершил полтора десятка однотипных преступлений. В ночное время Х. неоднократно проникал в спальные корпуса оздоровительных лагерей и санаториев Минской, Гомельской и Могилевской областей, где под видом «ночных прививок» с помощью заранее приготовленных шприцев делал девочкам 1985-1992 года рождения инъекции кетамина и ксилазина в область ягодиц. После того, как потерпевшие впадали в наркотический глубокий сон, Х. раздевал их, притрагивался к их половым органам и занимался онанизмом, после чего уходил. Всего таких эпизодов следствие насчитало 15. Сам Александр Х., признавая вину, рассказал, что поводом, побудившем его к совершению этих деяний послужила заметка в средствах массовой информации о зарубежном враче, использовавшем инъекции снотворного для совершения сексуальных посягательств.

Судебно-медицинская экспертиза потерпевших по данному делу показала, что кетамин - средство для наркоза, действующее на центральную нервную систему. Его применение вне лечебного учреждения, без участия рениаматолога-анестезиолога, без соответствующей реанимационной аппаратуры категорически противопоказано, так как при передозировке препарата возможно угрожающее для жизни состояние или остановка дыхания (том 4, лист дела 140-142; том 5, лист дела 131-132).

Х. был пойман в ночь на 28 октября 1999 г. сотрудником милиции, вынужденным применить табельное оружие. Проведенные сексолого-психологические экспертизы выявили у него расстройства полового предпочтения в форме вуаеризма, садомазохизма, а также расстройства сексуальных связей. Х. осудили к 5 годам лишения свободы 78.

ГИПНОЗ И РАСКРЫТИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ:

Вопросы использования гипноза в интересах правоохранительных органов освещались в специальной литературе, начиная с ХIХ века 79, однако в современной России данная тема открыто поддерживается рядом ученых лишь с 90-х годов минувшего столетия 80. В 1997 г. в Академии МВД РФ была защищена кандидатская диссертация В. Д. Хабалевым по юридической психологии на тему - «Применение гипноза для активизации памяти опрашиваемых лиц в деятельности зарубежной полиции». Несмотря на такое «отстраненное» от российской жизни название работы, В. Д. Хабалев сообщает: «Анализ отечественного опыта использования гипноза в раскрытии преступлений правоохранительными органами свидетельствует, что… существует необходимость использования нетрадиционных для органов внутренних дел методов активизации памяти опрашиваемых, а именно - гипнорепродукции… Каждый пятый из опрошенных сотрудников сообщил, что в их практике имели место случаи, когда граждане по собственной инициативе обращались к специалистам-гипнологам с просьбой помочь им вспомнить забытые подробности криминального события» 81.

Из автореферата диссертации, однако, нельзя сделать вывод, что автор лично опросил определенное количество респондентов, или проводил сам эксперименты по ГРО (гипнорепродуктивному опросу), поэтому данные утверждения диссертанта оставим на его совести. Нет в автореферате и ссылок на российское законодательство, регулирующее применение гипноза в нашей стране. Впрочем, такое умолчание о юридических основаниях использования гипнорепродуктивного метода в МВД РФ вполне понятно - закон содержит прямое запрещение использования гипноза в любых целях, кроме медицинских. Автор диссертации, по всей видимости, это понимает, отчего делает вынужденное признание: «Необходимо регламентировать специальным нормативным актом (инструкцией) «гипнорепродукционный опрос граждан» как оперативно-розыскное мероприятие, осуществляемое с участием специалиста-гипнооператора, который имеет соответствующую подготовку и допуск на право использования данного метода в органах внутренних дел».

Использование гипноза для активизации памяти опрашиваемых лиц при раскрытии и расследовании тяжких преступлений (убийств, изнасилований, разбоев, грабежей, похищения людей, вымогательства) имеет место в некоторых странах (США, Новая Зеландия, Австралия, Израиль). Зарубежная полиция использует своих сотрудников в качестве специалистов-гипнооператоров, а также представляет в качестве судебных доказательств данные, полученные в результате «следственного гипноза» 82.

В НИИ МВД РФ с 1992 г. существовал отдел, где проходило изучение нетрадиционных психологических приемов раскрытия преступлений. Возглавлял отдел кандидат медицинских наук А. И. Скрыпников, активно пропагандировавший гипнорепродукционный опрос, как метод повышения эффективности работы органов МВД 83. Главным научным сотрудником в этом отделе являлся доктор медицинских наук Л. П. Гримак, ранее длительное время применявший гипнотерапию в среде летчиков и космонавтов 84. В своих интервью Л. П. Гримак охотно рассказывал журналистам о «больших успехах» в применении «криминалистического гипноза», а также заявил: «Есть приказ министра внутренних дел, которым разрешено использовать гипноз при допросе свидетелей или пострадавших. Очень часто потерпевшие забывают приметы преступника, и мы помогаем им их вспомнить. Обвиняемый тоже может попасть под гипноз, но только по личной просьбе» 85.

Нужно заметить, что именно профессор Л. П. Гримак был научным руководителем упоминавшегося выше кандидата психологических наук В. Д. Хабалева. Но в своей объемистой книге, содержащей более 300 страниц, Л. П. Гримак приводит лишь один пример сеанса гипнорепродуктивного опроса свидетеля С., который должен был вспомнить сведения о поисковых признаках автомобиля ВАЗ 2106 (практика современного «следственного гипноза» в России) 86. При этом автор почему-то не сообщает о результатах использования полученной информации, отчего создается впечатление, что гипноз ничем не помог. Более того, Л. П. Гримак вообще не делает ссылки на источник (уголовное дело №…, архив суда или органа милиции за соответствующий год), что вызывает обоснованное недоверие к этому единственному отечественному примеру гипнорепродукции.

Небезынтересно привести результаты расследования, проведенного губернским еженедельником «Родная земля» (г. Иркутск) в 2004 году. Журналисты получили письмо от начальника ВНИИ МВД РФ, из которого следует, что МВД России никаких приказов о проведении опроса под гипнозом не издавало, а Л. П. Гримак в этом институте уже не работает 87.

Сотрудников «Родной земли» также заинтересовала книга «Расследование многоэпизодных убийств, совершенных на сексуальной почве», изданная в 2003 году. Недоумение вызвал шестой раздел книги, посвященный получению оперативной информации под гипнозом. Автор раздела - упоминавшийся выше А. И. Скрыпников. Он рекомендует применять гипноз при опросе граждан «после того, как бывают исчерпаны возможности всех остальных методов получения информации о деталях преступления» 88. Данный специалист утверждает, что в ходе опроса под гипнозом опрашиваемый «остается субъектом уголовного процесса, а не объектом исследования или эксперимента, в связи с чем обладает всеми правами и обязанностями, предусмотренными законом» 89.

Если же раскрыть учебники по психотерапии, то можно убедиться в полной несостоятельности заверений А. И. Скрыпникова, ибо человек в состоянии гипноза способен перевоплотиться в иную личность (многолетние опыты гипнолога В. Л. Райкова доказали это), а также может фантазировать и выказывать полную подчиняемость командам гипнотизера. Как же тут оставаться «субъектом уголовного процесса», обладая при этом «всеми правами и обязанностями, предусмотренными законом»?!

Точку зрения А. И. Скрыпникова разделяет и дополняет доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин юридического института Чувашского государственного университета Л. И. Сироткин, который пишет: «Является ли информация, полученная в результате применения гипноза, доказательством по уголовному делу? Что из себя представляет такая информация с точки зрения требований уголовно-процессуального законодательства? В ходе проведения гипнотического сеанса происходит процесс получения следователем информации от допрашиваемого лица об обстоятельствах расследуемого события. Причем сведения, полученные под гипнозом, восстанавливаются, уточняются и конкретизируются, так как в обычном состоянии обычными приемами допроса они восстановлены быть не могут. Информация, полученная под гипнозом, является разновидностью показаний, в зависимости от того, кто подвергается гипнозу; это могут быть показания потерпевшего, показания подозреваемого или обвиняемого, возможно, и показания свидетеля. А такие доказательства, как показания различных субъектов уголовного процесса, законом предусмотрены, и они являются основным видом доказательств по большинству уголовных дел. Гипнорепродукция не является каким-то новым видом доказательств в сфере доказательственной деятельности, а является разновидностью допроса, поэтому вполне вписывается в рамки действующего уголовно-процессуального законодательства» 90. В. Н. Исаенко также утверждает, что репродукционный гипноз соответствует «всем критериям допустимости, предъявляемым к средствам получения доказательств в уголовном судопроизводстве» 91. Аналогичной позиции придерживается и Н. А. Селиванов 92, который, как и предыдущий автор, не делает никаких ссылок на конкретные архивные уголовные дела, что лишает исследователей возможности проверить объективность фактов.

Вполне понято стремление Л. И. Сироткина, А. И. Скрыпникова и других приверженцев данного «нетрадиционного» приема представить гипноз последней надеждой отчаявшихся оперативных работников и следователей, когда «бывают исчерпаны» все остальные возможности профессионалов. Но только такие рекомендации противоречат российскому законодательству. Заметим, что Закон РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» не содержит упоминаний об использовании состояний измененного сознания человека (а гипноз относится к таковым) для оперативно-розыскных целей. Иначе правомочным выглядело бы и применение, например, наркотиков для получения нужных показаний, т.к. наркотическое опьянение также относится к состоянию измененного сознания субъекта. Здесь уместно привести авторитетное мнение проф. А. М. Ларина: «Нет никакой логики в том, чтобы, подчиняясь закону, признавать недопустимым допрос человека, который в силу ненормального болезненного состояния психики не может участвовать в следственных действиях, и в то же время искусственно приводить в подобное состояние другого человека для получения от него сведений, которые он не дал бы в обычных условиях» 93.

Нужно отметить, что предложения о применении гипноза и наркотических средств к допрашиваемым лицам начинают появляться в защищенных диссертациях по криминалистике, где авторы относят подобные приемы в раздел «нетрадиционных методов». Так, И. И. Тимошенко в четвертом параграфе второй главы своей диссертации называет «метод опроса с использованием гипноза, наркоза…», а также пропагандирует применение данных методов «с учетом зарубежного опыта» 94.

В ноябре 2003 г. в Воронежском государственном университете была защищена кандидатская диссертация Е. О. Москвина, который утверждал: «Использование гипноза следует признать эффективным средством получения оперативно-розыскных данных в ходе опроса с целью актуализации забытого, в случае если при этом будут соблюдены следующие требования: 1) добровольное предварительное согласие испытуемого (что подтверждается письменным заявлением) на опрос с использованием гипноза; 2) специалист, который проводит опрос при помощи гипноза, должен быть высшей квалификации и обладать знаниями не только в области медицины, гипнологии, но и в области юриспруденции; 3) сведения, полученные под гипнозом, не могут быть признаны доказательствами по делу, а выступают лишь как ориентирующая информация; 4) ход опроса с применением гипноза должен фиксироваться посредством видеозаписи; 5) применение гипноза в ходе опроса может касаться только психически здоровых лиц, и методы гипноза не должны ставить под угрозу жизнь и здоровье опрашиваемого; 6) применение гипноза должно носить исключительный характер (например, применяться только при расследовании особо тяжких преступлений)» 95. Нетрудно убедиться, что здесь имеет место пересказывание тезисов, касающихся гипнорепродуктивного опроса, изложенных А. И. Скрыпниковым в книге, изданной в первой половине 2003 года - «Расследование многоэпизодных убийств, совершенных на сексуальной почве» (стр.203-212), а ранее - в другой коллективной работе, изданной ничтожным тиражом в 150 экземпляров 96.

Заслуживает интереса эксперимент, проведенный журналистами «Родной земли», которые ксерокопировали шестой раздел упомянутой книги, написанный А. И. Скрыпниковым, и направили данный текст для разъяснения в Генеральную прокуратуру РФ. В своем ответе заместитель Генерального прокурора РФ С. Г. Кехлеров заявил: «…В данном пособии речь идет о возможности опроса под гипнозом, как о психологическом методе исключительно добровольного получения информации по уголовным делам путем активизации процессов припоминания ранее воспринятой информации…, а не о способе принудительного получения и закрепления доказательств… Данная процедура вполне обоснованно рассматривается авторами пособия вне сферы уголовного судопроизводства и в силу этого обстоятельства не может противоречить его нормам и принципам…» 97

Иными словами, один из руководителей Генеральной прокуратуры РФ одобряет использование состояния измененного сознания человека в оперативно-розыскной деятельности.

Аналогичную точку зрения высказывают Б. П. Целинский и В. В. Бородулин: «В случаях, когда для раскрытия серийного убийства нужно получить информацию от лиц, в отношении которых есть основания полагать, что они стали свидетелями преступления, но по тем или иным причинам затрудняются вспомнить то или иное событие, достаточно эффективным может быть использование метода гипнорепродукции - стимулирования возможностей памяти человека в особых состояниях сознания (гипнотических или им подобных). Для этого следует привлекать специалистов в данной области» 98. Комментируя данные рекомендации, редакционная коллегия «Следственной практики» - издания ВНИИ Генеральной прокуратуры РФ, не усматривает в таком применении гипноза каких-либо нарушений, а лишь отмечает: «…Использование гипноза может дать важную ориентирующую информацию для раскрытия преступлений, однако полученные при этом сведения не являются уголовно-процессуальными доказательствами» 99.

Прежде чем дать оценку такой позиции, обратимся к фактам, содержащимся в различных источниках, в том числе - малоизвестных. Г. Шнейкерт, выпустивший в 1924 году в Берлине оригинальный труд, посвященный техническим приемам получения признания от обвиняемого, писал: «Обвиняемые сами неоднократно изъявляли готовность подвергнуться гипнотизированию и быть допрошенными в состоянии гипноза, желая этим создать доказательство того, что у них на душе нет ничего затаенного. Но и такой прием едва ли мог бы быть признан допустимым с юридической точки зрения, не только потому, что трудно установить, не было ли симуляции гипнотического состояния, но и потому, что лицо, лишенное свободного волеопределения, хотя бы искусственным путем, не может рассматриваться как допустимый свидетель на суде» 100.

Профессор Лаппони, являвшийся лейб-медиком у римских пап Льва ХIII и Пия Х, после изучения большого количества специальной литературы высказался так: «Много говорилось о желательности применения гипнотизма на суде и в юридической практике… Гипнотизм мог бы применяться без большого затруднения, хотя бы, как средство для устранения некоторых препятствий, мешающих правильному ходу правосудия. Действительно, в случаях этого рода судья пользуется гипнотизмом не ради того, чтобы исторгнуть у подсудимого признания против его воли, и не ради того, чтобы добиться показаний, которые могли бы служить доказательствами, - но для того лишь, чтобы парализовать предполагаемое внушение, мешающее данному субъекту рассказать о том, о чем бы он сказал при других условиях; или для того, чтобы получить некоторые сведения, могущие помочь правосудию найти более веские и ценные доказательства.

В таких пределах гипнотизм с успехом может применяться в юридической практике; поэтому было бы неправильным, как это иногда делают, отвергать его применение целиком, без всякого ограничения.

Но, с другой стороны, гипнотизм, конечно, не должен применяться на суде ради исторжения от подсудимого против его воли признаний и объяснений, так как это, во первых, являлось бы посягательством на волю и свободу личности, а, во вторых, часто основывалось бы на ложных показаниях. Точно так же гипнотизм не должен применяться для раскрытия тайн, неизвестных проступков загипнотизированного, для отыскания затерянных или похищенных предметов…» 101

В 1923 году доктор медицины Вальтер Якоби (Германия) опубликовал статью, где приводил доводы против воззрений судьи Бруно Ферста, считавшего гипноз «отличным средством, при помощи которого имеется возможность добиться правильных показаний» 102. Якоби отмечал, что в большинстве случаев применение гипноза с этой целью является бесполезным, так как загипнотизированные могут лгать столь же целесообразно, как и в бодрствующем состоянии. «Известные защитные механизмы индивидуума, обнимающие самое сокровенное ядро его личности, не могут быть разрушены подобным путем» 103.

В период с 3 по 7 сентября 1923 г. в Вене заседал Международный полицейский конгресс, в одной из резолюций которого признавалось недопустимым применение гипноза в целях расследования уголовных дел 104.

В 1951 г. ООН провела в Брюсселе семинар, решения которого гласили: «Абсолютно необходимо, чтобы во всех системах права закон предусматривал, что органы, производящие расследование, не должны прибегать к каким бы то ни было методам, могущим ослабить волю преступника или его способность разбираться в происходящем, как например, обману или гипнозу, применяемым хотя бы с согласия испытуемого…» 105. Аналогичные выводы содержат решения двух других семинаров, созванных ООН в 1958 и 1960 годах.

В СССР применение гипноза регламентировалось тремя нормативными актами. Так, в ст.18 Постановления ВЦИК и СТО РСФСР от 1 декабря 1924 г. «О профессиональной работе и правах медицинских работников» указывалось: «Применение гипноза разрешается только врачам и в соответствующих государственных лечебных и научных учреждениях…, на основании особой инструкции, издаваемой Народным Комиссариатом Здравоохранения по соглашению с Народным Комиссариатом Юстиции» 106.

«Инструкция по применению гипноза», утвержденная НКЗ и НКЮ РСФСР от 30 декабря 1924 года, разрешает гипнотизирование только с лечебной целью и только врачам-специалистам, с подробным отражением в истории болезни пациента и в специальной книге сведений о сеансе. При гипнотизировании на дому обязательно присутствие второго медицинского работника, либо близкого родственника больного. Последнее требование обусловлено целью оградить врача от последующих возможных инсинуаций некоторых больных (обвинение гипнолога в сексуальных домогательствах и т.п.).

Циркуляр НКЗ РСФСР № 90 от 19 апреля 1923 года «О запрещении публичных демонстраций гипнотических сеансов» предусматривал: «Нельзя публично гипнотизировать больных и еще менее позволительно производство эксперимента на здоровых людях без врачебных к тому показаний…Публичные демонстрации явлений гипнотизма никому не должны быть разрешаемы; чтение же популярных лекций по гипнозу может быть дозволено лишь врачам-специалистам, посвятившим себя изучению и работе в области психотерапии вообще» 107.

Автором в 2001 г. был сделан официальный запрос в Министерство здравоохранения РФ с просьбой сообщить - какими действующими нормативными актами регулируется ныне в России применение гипноза. Заместитель начальника департамента организации медицинской помощи населению и профилактики неинфекционных заболеваний А. С. Юрьев в своем ответе сослался на вышеназванное постановление 1924 года «О профессиональной работе и правах медицинских работников», как нормативный документ, определяющий до сих пор порядок применения гипноза в Российской Федерации 108.

Можно напомнить, как Министерство здравоохранения СССР в 1989 г., нарушив эти нормы, дало согласие на проведение психотерапевтом А. М. Кашпировским психопрофилактических бесед по телевидению. Однако через год эти сеансы были запрещены, поскольку фактически являлись гипнотическим внушением на огромную аудиторию, в которой присутствовали лица с противопоказаниями к гипносуггестии 109. «По материалам обследования пациентов на Украине на ноябрь 1989 г. общее число осложнений после телесеансов равнялось 115, в том числе отмечались возникновение и обострение психических заболеваний, соматоневрологические осложнения, состояние транса некоторых больных после телесеансов, из которого их удавалось вывести лишь после телефонного звонка Кашпировского» 110.

Министр здравоохранения и медицинской промышленности РФ А. Д. Царегородцев издал 13 июня 1996 г. приказ № 245 «Об упорядочении применения методов психологического и психотерапевтического воздействия», действующий до сих пор. Вот содержание этого документа:

«1. Руководителям органов здравоохранения субъектов Российской Федерации, руководителям учреждений здравоохранения федерального подчинения, включая научно-исследовательские, лечебно-профилактические и образовательные, не допускать пропаганды и использования в целях оздоровления, профилактики, лечения и реабилитации:

1) не разрешенных Министерством здравоохранения и медицинской промышленности Российской Федерации методов и методик психологического и психотерапевтического воздействия;

2) методов и средств оккультно-мистического и религиозного происхождения.

2. Руководителям органов здравоохранения субъектов Российской Федерации обеспечить строгий контроль за соблюдением части шестой статьи 57 Основ законодательства об охране здоровья граждан о запрещении проведения сеансов массового целительства, в том числе с использованием средств массовой информации; принимать все предусмотренные законом меры при выявлении нарушителей.

3. Применение разрешенных Министерством здравоохранения и медицинской промышленности Российской Федерации методов и методик психологического и психотерапевтического воздействия допускается только при наличии лицензии на данный вид деятельности в учреждениях здравоохранения, при условии тщательного отбора пациентов на индивидуальном приеме.

4. К работе по указанным методам и методикам допускаются специалисты, имеющие соответствующую подготовку по психиатрии, наркологии, психотерапии, медицинской психологии и получившие в установленном порядке сертификат специалиста по указанным специальностям» 111.

Иными словами, применение гипноза в современной России разрешается только специально подготовленным врачам, исключительно в медицинских целях, в учреждениях здравоохранения.

Отечественная судебная практика имеет прецедент, когда энтузиаст внедрения «следственного гипноза» сам попал на скамью подсудимых. Речь идет о следователе 12 участка военного трибунала Южного округа путей сообщения Л. И. Захарове, который вел дело о получении угля посредством подложных чеков в г. Екатеринославле (нынешний Днепропетровск) 112.

Л. И. Захаров «с целью всестороннего исследования дела и ввиду того, что обвиняемые отказывались назвать своих соучастников», подверг гипнотическому усыплению обвиняемых Максима Похалюка и Александра Ходушкина в сентябре 1923 года. В приговоре Екатеринославского окружного суда картина события отражена так: «Следователь Захаров, пригласив для производства гипнотического усыпления гастролировавшего в то время в Екатеринославе специалиста по гипнотизму врача Котковского, предложил следователю Павловскому и врачу Михштейнштейну быть понятыми при гипнотическом сеансе. При этом врач Котковский перед началом сеанса предупредил обвиняемых, что усыпление возможно лишь при условии их полного согласия, которое они дали. Когда обвиняемый Похалюк стал впадать в сонное состояние, с ним произошел истерический припадок, выразившийся в сильном душевном волнении и сопровождавшийся отдельными выкриками: «я не виноват», «губят мою молодость и честь»…При этом Похалюк судорожно бился всем телом о нары, на которых он лежал во время сеанса».

Далее был составлен акт о том, что «явления эти вызваны действием гипноза на психику Похалюка, действовавшего в силу отсутствия внутренней воли при даче согласия подвергнуться гипнотическому усыплению, и так как продолжение сеанса усыпления могло отразиться и в его дальнейшей жизни тяжелыми психическими осложнениями, сеанс был прерван, и Похалюк был приведен в нормальное состояние». Аналогичные явления стали происходить и при усыплении обвиняемого Ходушкина, чья гипнотизация была немедленно прервана.

Суд, «имея в виду, что такое применение способа допроса подследственных является явно незаконным и противоречащим нашим уголовно-процессуальным нормам и всей нашей уголовной политике, признал Льва Иосифовича Захарова виновным в том, что, будучи следователем, допустил незаконный допрос подследственных путем их гипнотического усыпления, чем причинил им душевную и физическую боль, то есть виновным в преступлении, предусмотренном 112 ст. УК» (принуждение к даче показаний при допросе путем применения незаконных мер - авт.). Захаров был осужден к одному году лишения свободы условно.

Небезынтересно в связи с этим примером упомянуть деятельность проф. М. В. Гаккебуша, который в 20-х годах минувшего столетия возглавлял секцию криминально-психологических и психопатологических исследований Киевского Института научно-судебной экспертизы. Этот ученый вместе со своими сотрудниками - врачами В. Г. Грабовой, Д. И. Полинковским, Н. Д. Шпаковским проводил экспериментальные исследования над пациентами, результаты которых опубликовал, как в СССР, так и за рубежом. М. В. Гаккебуш утверждал: «Наши эксперименты не являются новыми. Литература весьма богата подобными опытами. Но я считаю необходимым вновь вернуться к ним, так как мы в настоящее время подходим вплотную к вопросу о применении гипноза в следствии для обнаружения истины. Я лично считаю возможным утвердительно отвечать на данный вопрос» 113.

Данный автор описывает несколько случаев получения анамнестических сведений от пациентов, погруженных в глубокий гипноз, когда врачи смогли получить от больных информацию, компрометирующую их (признание в гомосексуальных наклонностях, указание фамилий тех, кто нарушал режим в больнице, определение вымышленных героических эпизодов в биографии и т.п.). Вот какие доводы в пользу применения «гипнотического допроса» приводит В. М. Гаккебуш: «Выдвигавшиеся некоторыми принципиальные возражения против применения гипноза в целях следствия по мотивам будто бы неэтичности такого применения едва ли заслуживают внимания. Почему этично определить наличность, допустим, в легком или мышце потерпевшего пули, всаженной ему туда напавшим бандитом, и неэтично прибегать к гипнозу для того, чтобы помочь выяснению вопроса, кто из двух подозреваемых совершил то или иное убийство?

Говорят, что гипноз недопустим, потому что, допрашивая человека в гипнотическом состоянии, мы лишаем его права не отвечать вовсе на задаваемые ему вопросы (право, даваемое судом). Полагаю, что и с этим едва ли можно согласиться. Нельзя же ставить в зависимость от желания или нежелания правонарушителя самую возможность открытия истины. Наконец, возьмем тот перекрестный допрос, которым подвергают следователи, а потом и стороны подозреваемого, допрос, во время которого нередко удается уличить во лжи обвиняемого или свидетеля. Ведь если бы было возможно прислушиваться к желанию допрашиваемого, то нет никакого сомнения, что это согласие ведущий следствие получал бы очень редко. Тут невольно напрашивается сравнение с мастерским изображением следствия, данным Достоевским в «Преступлении и наказании». Вспомните Порфирия, этого талантливейшего следователя. Его манера доискиваться правды, вызывающая у нас восхищение, едва ли свободна от тех упреков, которые, как я только что указал, высказываются в отношении гипноза» 114.

Полагаем, порочность этих доводов настолько очевидна, что нет смысла доказывать их незаконность и неэтичность. В. М. Гаккебуш также рекомендовал использовать зашифрованно гипнотизацию лиц в целях раскрытия преступлений: «Конечно здесь не должно и не может быть еще никакого подозрения у испытуемых, что такое исследование может послужить материалом для следствия» 115.

Критика данных рекомендаций, немедленно появившаяся в отечественной и зарубежной научной литературе, привела к тому, что уже в 1928 году В. М. Гаккебуш изменил свои взгляды. В учебнике, предназначенном для медицинских и социально-экономических вузов, он признал: «Возникает вопрос - можно ли полагаться на показания в состоянии гипноза и стоит ли прибегать к гипнозу в тех случаях, когда нужные показания нельзя получить другим путем?…Полагаться на такого рода показания нельзя. В некоторых случаях они могут быть более или менее вероятными, но и только. Нам кажется, что как общее правило, им нельзя придавать большего значения, чем показаниям человека, находящегося в состоянии сумеречного помрачения сознания.

Расстройство сознания, в сущности говоря, во всех этих случаях чрезвычайно сходно, в той же мере нарушена критика, ослаблена способность суждения. Восприятия окружающего теряют свой характер реальности. Даваемые в таком состоянии показания лишены всякой или значительной доли достоверности. Индивидуум за них не ответствен, - потому, что он их дал в состоянии, в котором не мог отдавать себе отчета в своих действиях, когда действительность он принимал за сон, а сон за действительность. Нужно при этом помнить, что среди впадающих в состояние глубокого гипноза имеются много истериков, склонных к фантастическим вымыслам и лжи. Эта склонность в состоянии гипноза не только не уменьшается, но приобретает особую интенсивность и выливается в самые чудовищные, хотя не всегда неправдоподобные формы» 116.

Резюмируя эти факты, В. М. Гаккебуш заключил: «Из вышеизложенных соображений мы должны прийти к выводу, что…применение гипноза в целях установления судебной истины практически мало применимо. Там, где оно и осуществимо, оно дает результаты сомнительные, в смысле своей достоверности» 117.

В том же 1928 году, когда появилось в печати это мнение В. М. Гаккебуша, юрист Л. Волож сравнил применение гипноза в уголовном судопроизводстве со средневековыми ордалиями: «Испытания кипящей водой, раскаленным железом, погружением в воду и в… гипнотический сон есть звенья одного ряда явлений. Мы устанавливаем этот ряд и полностью его отвергаем» 118.

В 20-х годах минувшего столетия в СССР выступал с сеансами эстрадного массового гипноза московский врач Н.А.Смирнов, избравший себе сценический псевдоним «Орнальдо». Писатель и философ Варлам Шаламов, проведший немало лет в сталинских лагерях, сообщает об утверждении одного осведомленного сокамерника: «С начала тридцатых годов «Орнальдо» - на секретной работе в НКВД» 119. Известно, что дочь этого гипнотизера была замужем за Виктором Абакумовым, возглавлявшим министерство государственной безопасности СССР, однако когда велось следствие по делу Абакумова, то ни одного факта использования гипноза в системе МГБ установлено не было 120. Несмотря на это, лагерный рассказ В. Т. Шаламова играет основное место в параграфе «Гипноз на службе у НКВД» А. И. Первушина, как документально доказанный факт 121.

Кроме упомянутого выше «дела следователя Захарова», документально установлен еще один случай, когда в СССР применялось гипнотическое внушение к лицу, подозреваемому в совершении тяжкого преступления. С 24 на 25 августа 1982 г. в г. Бобруйске Могилевской области бесследно исчезла 18-летняя Марина М., которая в ночное время вышла от своих знакомых, намереваясь идти домой. Ее труп обнаженный труп с признаками насильственной смерти был обнаружен в подвале одного из домов г. Бобруйска. Сотрудники милиции занялись проверкой лиц, ранее судимых за изнасилование, и здесь «перспективным фигурантом» посчитали жителя Бобруйска Александра Калинина, состоящего под административным надзором милиции, нигде не работающего и страдающего алкоголизмом.

Будучи задержанным, Калинин после недолгого запирательства признался сотрудникам милиции, что он напал на шедшую по ночной улице потерпевшую М., избил ее, раздел, изнасиловал, а труп унес в подвал дома поблизости. Через несколько дней одежда и другие вещи М. были обнаружены у жителя г. Бобруйска Игоря Дубовика, ранее судимого, характеризующего отрицательно, и у его сожительницы - Бухштабер. Эти лица на допросе показали, что в ночь на 25 августа 1982 г. обнаружили одежду и другие предметы, изъятые впоследствии у них, близ уличного скверика, после чего унесли с собой. К этому времени сотрудники милиции уже располагали признанием Калинина в нападении на М., поэтому проверкой достоверности показаний Дубовика и его сожительницы никто не занимался.

Руководителем следственной группы был назначен Сивцов В. П. - заместитель начальника следственного управления прокуратуры Могилевской области. Калинин, хотя и признавал вину, но его показания были во-многом неполными, краткими, противоречивыми. В процессе расследования он даже отказался от признания вины, но на последующих допросах вновь стал утверждать, что изнасиловал и убил М. 28 декабря 1982 г. Сивцов В. П. провел «следственный эксперимент». Калинин был доставлен в кабинет № 11 Могилевского областного психиатрического диспансера, где в присутствии понятых и врача-гипнолога Сивцов В. П. объявил, что следственный эксперимент будет заключаться в беседе гипнолога и Калинина, последний предварительно должен находиться в состоянии гипнотического сна, а сам ход «эксперимента» зафиксируется аудиозаписью. После согласия Калинина на эту процедуру все вышли, оставив в кабинете гипнолога наедине с подозреваемым. После погружения Калинина в гипнотическое состояние в кабинет был приглашен Сивцов В. П. Что на самом деле происходило при этом «эксперименте» понятые не знали, так как находились за дверью. В протоколе «следственного эксперимента», написанным рукой Сивцова В. П., кроме ответов Калинина, была отмечена странная деталь: магнитофон частично зафиксировал лишь вопросы психотерапевта, а ответы загипнотизированного на магнитной ленте не записались «по техническим причинам» 122.

Такая избирательность следственной техники, очевидно, не позволила суду отнести протокол этого гипнотического эксперимента к числу судебных доказательств: приговор Могилевского областного суда не содержит ссылок на данный опрос под гипнозом. Однако суд счел вину Калинина в изнасиловании и убийстве М. доказанной, приговорив его 4 февраля 1983 г. к смертной казни. Определением Верховного Суда Белорусской ССР приговор был отменен, и дальнейшее предварительное следствие установило, что убийцей являлся Дубовик И., тот самый, у кого были обнаружены вещи покойной. Значительную роль в его разоблачении сыграла его бывшая сожительница Бухштабер, которая ранее давала ложные показания. Дубовик был осужден 12 июня 1984 г. к смертной казни, впоследствии замененной Указом Президиума Верховного Совета Белорусской ССР на 15 лет лишения свободы. Руководитель следственной группы Сивцов В. П. получил строгий выговор.

В процессе дополнительного расследования по данному делу Калинин прошел стационарную судебно-психиатрическую экспертизу, результаты которой выявили причины его склонности к самооговору: «Страдает олигофренией в степени умеренно выраженной дебильности…, обнаруживает повышенную внушаемость, так как внушенные словесные инструкции достаточно быстро реализуются… Установление логических связей и отношений затруднено. Снижена критичность мышления… Легко провоцируется на ошибочное решение (ответ). В специальных пробах ни разу не смог противостоять навязанному мнению, не выражает сомнения в истинности заявлений экспериментатора. Когда предлагается несколько вариантов решений (заведомо ложных), испытуемый, как правило, выбирает первый вариант» 123.

Так бесславно завершилась еще одна попытка в отечественной криминалистике использовать гипноз в рамках декларируемого УПК следственного эксперимента 124.

О недопустимости применения гипноза при опросе подозреваемых (обвиняемых) свидетельствует текстуальное изучение резолюции № 37/194, принятой 18 декабря 1982 года Генеральной ассамблеей ООН. Этот документ содержит 6 принципов медицинской этики, относящихся к роли работников здравоохранения «в защите заключенных или задержанных лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания». Принцип 3-й гласит: «Работники здравоохранения, в особенности врачи, совершают нарушение медицинской этики, если они вовлечены в любые другие профессиональные отношения с заключенными, целью которых не является исключительно обследование, охрана или улучшение их физического или психического здоровья» 125.

Таким образом, резюмируя изложенное, можно с уверенностью сделать вывод - не существует каких-либо законных оснований для применения опроса под гипнозом в интересах правоохранительных органов РФ, какой бы категории субъектов УПК это действие не касалось (свидетель, потерпевший, подозреваемый, обвиняемый). Все подобные разрешающие рекомендации (Л. П. Гримак, С. Г. Кехлеров, А. И. Скрыпников, В. Д. Хабалев и др.) - незаконны. Подобные «гипнотические опросы», если о них станет известно адвокатам или судьям, могут дезавуировать всю систему доказательств, полученную на основании такого «сеанса гипноза».

Проведенное журналистами «Родной земли» расследование показало, что энтузиаст «гипнорепродукционного опроса» А. И. Скрыпников в 2004 году уже не работал во ВНИИ МВД РФ, а числился «полковником в отставке» 126. Однако журналисты продолжили свои эксперименты и направили публикацию А. И. Скрыпникова в аппарат уполномоченного по правам человека в РФ, предложив оценить рекомендации по применению гипноза к опрашиваемым лицам с позиций прав человека. Начальник отдела просвещения в области прав человека Г. Спирина в письме за № 7571-36 от 15 марта 2005 года сообщила в редакцию «Родной земли», что не разделяет убеждения журналистов в противозаконности применения гипноза правоохранительными органами, поскольку, мол, А. Скрыпников пропагандирует гипнотизирование потерпевших «с их согласия». Журналисты отмечают: «… Может, Г. Спирина просто понятия не имеет, что есть нормативные акты, которыми предусмотрено применение гипноза в Российской Федерации исключительно в лечебных целях? И никакими благими намерениями не оправдывается отклонение от этого предписания… А вообще-то подобная редакционная переписка подобна лакмусовой бумажке на уроке химии в школе: сразу становится понятным, почему у нас в России такие проблемы с пресловутыми правами человека» 127.

Рассмотрим практический аспект возможности использования гипноза в интересах следствия. В 1976 г. на страницах «Социалистической законности» появился документальный материал Ю. Щевелева, посвященный активизации памяти свидетеля-очевидца с помощью гипноза 133. В практике автора этих строк также имелись случаи использования результатов гипнотического контакта в интересах следствия. Так, в 1978 г. следственной группой прокуратуры Иркутской области проводилась работа по сложному многоэпизодному делу. Речь шла об организованном хищении в особо крупных размерах продукции с прирельсовой базы Иркутского «Азервинзавода». Похищаемое тоннами вино развозилось по многим магазинам Иркутска. Связанные с этим преступным бизнесом продавцы принимали бесфактурный товар и торговали им, получая солидную выручку.

Дело это, начавшееся как вполне рядовое, разрослось в десятки томов, состоялось семь судебных процессов, по которым осудили около 50 человек, о чем сообщалось и в специальной литературе 134. Но чтобы достичь такого финала следователям пришлось немало потрудиться и…прибегнуть к помощи гипнотизера. Так, согласно оперативной информации было известно, что значительными сведениями о структуре организации сбыта краденого вина располагает гражданка Л., чей авторитет в торговой среде был велик, с ней советовались установленные и неустановленные следствием расхитители, когда уголовное дело было возбуждено. Сама Л. в совершении преступления участия не принимала, однако приходившим к ней продавцам давала очень грамотные консультации, обучая противодействию правоохранительным органам.

Работники милиции установили, что Л. проходила курс лечения у известного иркутского психотерапевта Б., который обучался в свое время технике гипноза на курсах в г. Харькове. Я познакомился с Б. и после непродолжительной беседы он согласился помочь следствию. На нашу удачу Л. обладала высоким уровнем гипнабельности. Б. получил обширный список вопросов, интересовавших нас, и портативный магнитофон. Очередной сеанс гипноза дал отличные результаты. Мы получили более десятка фамилий фигурантов, неизвестных ранее, а также немало других важных сведений. В конце сеанса Б. приказал Л. забыть все, что она в этот день ему рассказала. Те из «бизнесменов», что сели на скамью подсудимых благодаря полученной гипнологом информации, даже не предполагали, что их фамилии были извлечены из глубины подсознания Л. 135 Последней уже давно нет в живых, Б. проживает за пределами России.

В другом случае гипноз применялся при расследовании запутанного уголовного дела по факту убийства пенсионера Е., из квартиры которого исчезли многие ценные вещи. По отпечаткам пальцев в жилище покойного вычислили ранее судимую Мухину (фамилия изменена), у которой обнаружили похищенное. Арестованная рассказала, что была приглашена хозяином за плату для оказания сексуальных «услуг», мысль об убийстве возникла при оценке ею дорогой обстановки квартиры. Вначале следственная ситуация представлялась простой, но после пребывания Мухиной на стационарной судебно-психиатрической экспертизе она в корне изменила свои показания.

По словам обвиняемой, она только похитила вещи, а убийство совершил ее знакомый П. по кличке «Стефан», четырежды судимый уголовный «авторитет». Мухина заявила, что неоднократно бывала у П. дома, нарисовала схему расположения мебели в его квартире и даже назвала цвет оконных занавесок. Эта ее осведомленность нашла полное подтверждение при обыске в квартире П., который категорически отрицал как факт совершения преступления, так и само знакомство с Мухиной. Правда, он не мог объяснить - откуда обвиняемая располагает такой точной информацией о его жилище и его привычках. Прокуратура арестовала П., как соучастника Мухиной, однако никаких новых данных о его причастности к убийству Е. получить не удалось.

В то время (1984 г.) я работал следователем по особо важным делам прокуратуры Иркутской области, и руководство поручило мне оказывать консультативную помощь по данному делу, ставшему «сложным». Используя инициативные просьбы арестованного П. об оказании ему медицинской помощи, мы перевели его из следственного изолятора в больницу учреждения ИТК-6. Здесь П. несколько расслабился и лечился очень охотно, безукоризненно выполняя все лечебные процедуры. К нему был применен «наркогипноз», регламентированный «Методическим письмом по применению гипноза в лечебных целях». Этот документ, утвержденный Министерством здравоохранения СССР в 1957 году, был направлен в качестве инструктивного документа во все лечебные учреждения страны, в которых практиковали врачи-психотерапевты. П. оказался человеком, которого можно было погрузить в самую глубокую (сомнамбулическую) стадию гипноза, тем более что никакого подвоха от врачей он не ожидал и лечился самозабвенно.

Результаты опроса П. при сеансе «наркогипноза» (даче определенных лекарственных веществ, способствующих наступлению нужного состояния), позволили сделать твердый вывод о его непричастности к преступлению и отсутствии какого-либо знакомства с обвиняемой Мухиной. Странная осведомленность последней о личности и квартире П. получила свое объяснение - мы установили, что во время прохождения судебно-психиатрической экспертизы Мухина находилась в одной палате с бывшей любовницей П., обладавшей значительным объемом информации о его личности.

Уголовное дело в отношении П. по факту убийства Е. было прекращено, а Мухину Иркутский областной суд приговорил к 12 годам лишения свободы, приговор вступил в законную силу 136.

Необходимо, однако, признать, что приведенные случаи не могут выступать примерами для подражания, так гипноз использовался здесь не в медицинских целях, то есть - в нарушение существующих нормативных актов.

В отечественной психотерапии метод комбинированного применения к больному гипнотического внушения и специальных медикаментов применяется более полувека. Так, в случаях, когда является целесообразным проводить лечебное внушение больному в более глубоком гипнотическом сне, чем тот, который у него удается получить, рекомендуется предварительная дача снотворных веществ перед гипнотическим сеансом. Обычно первые 2-3 раза комбинированного применения снотворных препаратов с гипнотическими сеансами являются по сути дела пробными, когда врач определяет индивидуальную дозу снотворного и время его дачи для конкретного пациента. При проведении наркогипноза обычно используется амитал-натрий в дозах 0,2-0,3 г., мединал - 0,4,-0,5 г., которые через 20-30 минут вызывают дремотное состояние 137.

Существует иной метод, предложенный Е. А. Поповым, когда 10% раствор гексенала (или другого аналогичного вещества) вводят в вену очень медленно, непрерывно поддерживая речевой контакт с больным. Когда обнаруживаются признаки наступившей оглушенности (что обычно происходит после введения 2-6 мл. раствора), дальнейшее введение снотворного прекращают и проводят лечебное внушение. Здесь существуют определенные трудности. Во-первых, нужно не допускать засыпания больного, так как при этом контакт с врачом обрывается. Во-вторых, важно правильно определить степень заторможенности больного, при которой внушение становится наиболее эффективным 138.

Старший научный сотрудник украинского научно-исследовательского психоневрологического института М. Э. Телешевская систематизировала в своей докторской диссертации многолетние клинические и экспериментальные материалы, касающиеся применению метода наркопсихотерапии при лечении ряда заболеваний. Главным показанием к использованию наркотических средств М. Э. Телешевская считает «недостаточную гипнабельность и внушаемость больных» 139. Вот как описывает она стадии наркоза, наблюдающиеся при внутривенном введении гексенала: «Уже после введения небольшой дозы гексенала прекращаются активные действия больного (стадия понижения общей активности и инициативы). Речь становится замедленной, несколько смазанной, то чрезмерно тихой, то громкой. Больные констатируют, на фоне все усиливающегося головокружения, сухость во рту или ощущение запаха, напоминающего прелое сено, гнилые яблоки. Головы, лица окружающих, по описанию больных, увеличиваются в размерах, теряют четкие контуры, расплываются.

При продолжающемся введении наркотического препарата выступает следующая стадия - эмоциональных сдвигов. Часто при этом наблюдается эйфория, реже - депрессия. Высказывания больных в этом состоянии носят яркий аффективный характер. Больные становятся веселы, словоохотливы, шутят, острят, смеются, танцуют, поют, сообщают о своих переживаниях, произносят патетические речи, прославляют свои необыкновенные интеллектуальные и физические достоинства. Весь этот комплекс разнообразных эмоциональных проявлений - ярких и выразительных в их внешнем оформлении - напоминает аффективные сдвиги на фоне алкогольного опьянения…

Стадия эмоциональных сдвигов характеризуется также определенными вегетативными компонентами - побледнением, а затем покраснением кожных покровов, расширением зрачков, ускорением или иногда замедлением пульса, повышенной потливостью. В дальнейшем на разных ступенях наркотического состояния также наблюдаются вегетативные сдвиги.

По существу уже в этой стадии имеется легкая степень («вуаль») оглушенности. При продолжающемся введении гексенала выступает следующая стадия более глубокой оглушенности. Иногда эти стадии сливаются, и на фоне оглушенности появляются элементы эйфории. Стадия измененного сознания (оглушенности) отличается следующими особенностями: по мере введения гексенала взгляд больного затуманивается, мимика становится менее выразительной, замедляются речевые и двигательные реакции. Речь - неясная, смазанная, больные начинают путаться при счете, забывая только что произнесенную цифру…

В процессе дальнейшего введения наркотического вещества выступает стадия поверхностного сна, переходящая в наркоз, с отсутствием реакций на любые внешние раздражения. При этом теряется возможность психотерапевтического воздействия. Важно учитывать, что состояние наркоза представляет единый процесс, условно разделенный нами на отдельные ступени. Нередко они выражены очень четко и ярко, иногда же переходы одной стадии в другую мало заметны, «смазаны» 140.

В телевизионном фильме «Охота на слонов» из цикла «Криминальная Россия» воспроизведен эпизод деятельности гипнолога, который помогает следствию получать важную информацию от загипнотизированной потерпевшей. В основу документального фильма положены обстоятельства расследования многотомного уголовного дела (99 томов) банды «Слоновская группировка». Работу по делу возглавлял следователь по особо важным делам прокуратуры Рязанской области Д. М. Плоткин, которого по праву можно назвать одним из лучших следователей современной России.

25 ноября 1994 года в 18 часов в подъезде дома по ул. Новоселов в г. Рязани был убит К. - генеральный директор акционерного общества «Пико». Убийство произошло в темном подъезде на площадке первого этажа. Когда К. с супругой подошли к лифту, то они стояли спиной к убийце и не обращали на него внимания. Потерпевшая К. заметила только силуэт в глубине лестничной площадки. Когда раскрылись раздвижные двери лифта, первым в него вошла К. Прозвучал выстрел из пистолета ТТ, которым потерпевший был убит на месте. Его супруга увидела профиль убегавшего преступника. Ей показалось, что у него были усы.

Преступление оставалось нераскрытым, и только в 1997 году следственная группа Д. М. Плоткина занялась проверкой версии об убийстве К. членами банды «Слоновская группировка». За прошедшие годы из памяти потерпевшей К. исчезли детали одежды и приметы нападавшего. Она не могла официально никого опознать, называла только такие приметы убийцы, как рост, телосложение и возможное наличие усов.

Следователь Д. М. Плоткин предложил К. подвергнуться опросу под гипнозом для «оживления» в памяти обстоятельств убийства ее супруга. К. дала согласие. Сеанс гипноза проводили в кабинете врача психиатрической больницы. В качестве гипнолога выступал врач-психиатр, преподаватель Рязанского медицинского университета Х. Дальнейшие обстоятельства этого сеанса, использование полученной информации при расследовании излагаются Д. М. Плоткиным следующим образом: «К. боялась вспомнить происшедшее… Врач объяснил, что она будет «видеть» как бы фотографии, на которые «будет смотреть со стороны». К.согласилась. После этого она села на стул возле стены, ей была дана подушка, на которую она положила голову. Гипнолог стал монотонно «читать» свои монологи, типа: «Вы слышите только меня, только мой голос… Рука расслаблена… Приятное тепло разливается по Вашему телу…» и т.п. К. сидела с закрытыми глазами, но у нее заснуть не получалось. Так было два раза. Она открывала глаза. Второй раз даже стала говорить, что, видимо, ничего не получится и не надо тратить время. На третий раз, примерно через 50 минут - час после начала попыток ввести ее в транс, она стала плакать…

Гипнолог спросил ее - как она с мужем последний раз заходит в подъезд их дома? К. ответила. Далее он спросил, что она видит в подъезде, какие цвета видит, какие запахи чувствует? К. рассказала о ситуации вокруг нее в режиме «стоп-кадров». То есть: «Вижу стены, дверь лифта. Я стою, рядом Сережа (муж). В глубине вижу силуэт человека с матерчатой сумкой… Раскрываются двери лифта, я вхожу туда. Сережа должен войти за мной». После этого К. кричит: «Сережа! Сережа!» и начинает рыдать. Рассказывает, что слышит выстрел, чувствует запах гари, дыма, видит, как стрелявший человек убегает. Видит его лишь миг, он худощавого телосложения, среднего роста, под носом у него темновато. Казалось, что это усы, но сейчас она видит, что это не усы, а просто такое строение лица. Он одет в куртку черного цвета.

После этого она рассказала о всех деталях этой куртки. Проще говоря, это был своеобразный метод как бы просматривания фотоальбома, с фиксацией на каждой отдельной фотографии, запечатлевшей отдельную секунду преступления. Затем я передал гипнологу пачку фотографий, на которых были разные люди, как бандиты, так и законопослушные граждане. Среди этих лиц был и член «слоновской» банды Сергеев. К. стала смотреть поочередно фотографии, спокойно говорила, что этих людей не знает. Когда К. дошла до фотографии Сергеева, она сильно закричала: «Вот он!», и швырнула эту фотографию на пол, снова стала плакать.

Далее гипнолог спросил ее о дальнейших действиях. К. пояснила, что она выбегает на улицу и видит, как бегут двое, но видит их со спины. После этого мы решили прекратить сеанс. К. плакала, переживала. Хотя это и происходило в состоянии транса, я посчитал такое положение дел не очень гуманным.

Поставленная цель была достигнута» 141.

Позднее следственная группа Д. М. Плоткина скрупулезно установила все обстоятельства убийства К., совершенного «слоновской группировкой». Организация и исполнение этого убийства были поручены за денежное вознаграждение активным членам банды Горелову, Сергееву и Савину, которые разработали план убийства и распределили роли. Горелов показал сообщникам дом и подъезд, где проживал К., его автомашину, назвал время возвращения потерпевшего домой. Горелов также передал Сергееву 2 пистолета марки «ТТ» и патроны к ним. 25 ноября 1994 г. Сергеев и Савин, вооруженные пистолетами, ожидали жертву вблизи подъезда. Когда приехал К., Сергеев вошел в неосвещенный подъезд и притаился в темном углу на лестничной площадке первого этажа. Савин же оставался возле подъезда для наблюдения за обстановкой.

За участие в совершении данного убийства Сергеев с Савиным получили от Горелова каждый по 10 миллионов неденоминированных рублей.

Вот как описывает следователь Д. М. Плоткин процесс использования информации, полученной от загипнотизированной К.: «К моменту сеанса гипноза Сергеев, наряду с другими бандитами, был нами арестован в сентябре 1996 года за другие преступления. Всего по делу было арестовано 22 обвиняемых и 15 объявлено в розыск.

Нашей задачей в этот период было раскрыть нераскрытые убийства по найму прошлых лет, в том числе и убийство К. Информация, полученная в ходе сеанса гипноза с К., в дальнейшем использовалась при допросах Савина и Сергеева. В этот период находящиеся на свободе члены группировки передали обвиняемым в следственный изолятор записку с текстом: «Валите все на Горелова. Его нет в живых».

Узнав об этом, я, на допросе Савина, используя полученную во время сеанса гипноза информацию, но, не называя Сергеева, подвел допрашиваемого к тому, что убийство К. совершил Горелов вместе с Савиным. Последний, желая доказать, что лично он не убивал К., стал говорить, что его убил Горелов, а он, Савин, лишь был там свидетелем, стоя у подъезда. Давая показания, Савин заявил, что многие детали совершенного преступления ему известны со слов Горелова.

Сергеев был допрошен с использованием этих показаний Савина и информации, полученной от потерпевшей К. на допросе и сеансе гипноза. У него сложилось мнение, что К. может его опознать, если она даже помнит детали его куртки и особенности замка-молнии на ней. На допросе ему частично воспроизвели показания Савина, без упоминания фамилии Горелова.

Убежденный, что следствие собрало достаточно доказательств его вины в убийстве К., Сергеев с целью смягчения своей участи, признался в совершении этого преступления…, назвал в качестве своего сообщника Савина. Далее Савину были частично оглашены показания Сергеева с упоминанием его фамилии, как соучастника. Савин подтвердил это. Потом все пошло по общей схеме: следственные эксперименты, подтверждение свидетельскими показаниями и т.д.» 142

21 января 2000 г. судебная коллегия по уголовным делам Рязанского областного суда приговорила Сергеева А. В. и Савина Н. Н. за бандитизм, убийства (в том числе - убийство К.) и другие преступления - к 15 годам лишения свободы каждого, с отбыванием первых семи лет в тюрьме. Член банды Горелов А. В. находится в розыске 143.

Обращают на себя внимание некоторые загадочные обстоятельства в биографии академика А. Д. Сахарова, когда этот знаменитый ученый и правозащитник, высланный в г. Горький, объявил голодовку, был весной 1984 года помещен в Горьковскую областную больницу, где, якобы, подвергался гипнотическому внушению. Супруга академика Е. Г. Боннэр вспоминала:

«…В больницу в 84-м году к Андрею приезжал какой-то психолог или психиатр, кажется, по фамилии Рожнов, который пытался его гипнотизировать во сне или еще что-то такое. Ну, если «во сне», так ведь Андрюша не мог знать этого» 144. На данной странице книги Е. Г. Боннэр имеется редакционное примечание: «Владимир Евгеньевич Рожнов - заведующий кафедрой психотерапии Центрального института усовершенствования врачей. Летом 1984 года в Москве циркулировали упорные слухи, обсуждавшиеся западной прессой, о том, что Рожнов посещает Сахарова в больнице и что под его наблюдением Сахарову дают психотропные препараты» 145.

Использование гипнотического внушения с целью воздействия на убежденных противников политического режима - прием не новый. Лидер немецких коммунистов Эрнст Тельман, арестованный гитлеровцами и впоследствии казненный в концлагере, испытал не только пытки в гестапо, но и нечто другое. В одном из писем на волю Тельман сообщает о методах воздействия на него в ходе допроса: «…Третьим актом был гипноз, который, однако, на меня не подействовал, - эта попытка разбилась о мою, тогда еще очень крепкую нервную систему. Хотя гипнотизер почти 45 минут производил вокруг меня свои манипуляции, я сохранял полное спокойствие и ясность мысли» 146.

Однако в двухтомных «Воспоминаниях» А. Д. Сахарова 147 нет никаких упоминаний о попытке его гипнотизации во время нахождения в Горьковской областной больнице, и фамилии психотерапевта Рожнова он тоже не упоминает. Отсюда можно сделать вывод, что если даже имели место попытки гипнотического воздействия на опального академика, то последний не придал им никакого значения.

В надежде получить более конкретные сведения по данному эпизоду, я обратился к Е. Г. Боннэр, которая в ответном письме от 31 января 2000 г. сообщила: «Никаких розысков по «эпизоду Рожнова» я не делала, - я вообще запретила себе подобные розыски, за которыми всегда маячит КГБ во всех своих модификациях. Но после нашего возвращения из Горького мы с Андреем Дмитриевичем получили из вполне достоверных источников подтверждение, что на нем действительно пробовали и гипноз и какие-то психотропные вещества с целью сломить волю» 148.

Этот неопределенный ответ, конечно, меня не удовлетворил. «Пробовать» гипноз - это одно, а добиться с его помощью необходимого результата - совсем другое. В поисках нужной информации пришлось изучать литературу по психотерапии - комплексу лечебных психических воздействий врача на психику больного, включая и гипнотическое внушение. Оказалось, что автором многих книг по психотерапии, изданных в 60-80 гг. минувшего века, является В. Е. Рожнов - председатель психотерапевтического центра ВЦСПС, председатель Всесоюзного психотерапевтического центра, заведующий кафедрой психотерапии ЦОЛИУВа (Центрального ордена Ленина института усовершенствования врачей). Еще в 1957 г. В. Е. Рожнов подготовил «Методическое письмо по применению гипноза в лечебных целях», которое было утверждено Министерством здравоохранения СССР в качестве инструктивного документа для руководства во всех лечебных учреждениях Советского Союза 149. В одном из своих фундаментальных трудов по психотерапии В. Е. Рожнов утверждал: «Врач, погрузивший больного в гипноз, постоянно должен помнить о том, что каждое произнесенное им слово является далеко не безразличным для загипнотизированного, что оно в силу неодолимости внушения в гипнозе приобретает теперь сверхсильное, преобладающее значение и что неправильное использование слова может принести существенный вред… В настоящее время трудно представить себе что-нибудь иное, кроме сомнамбулической стадии гипноза, что могло бы позволить, упростив человеческую мысль, разложить ее на составные элементы и отдать в руки экспериментатора в виде управляемого и подчиняемого его исследовательским задачам сложнейшего явления природы» 150.

Все это звучит внушительно, однако смог ли «экспериментатор» В. Е. Рожнов действительно загипнотизировать академика А. Д. Сахарова и препарировать мысли этого выдающегося правозащитника и ученого?

Ответ на этот вопрос мы по крупицам находим в разных источниках. Президент Московской психотерапевтической академии М. И. Буянов в одной из своих книг сообщает: «Когда А. Д. Сахаров, находившийся в горьковской ссылке, объявил очередную голодовку (которые, кстати, в конечном счете и свели его в могилу), В. Е. Рожнов поехал в Горький, дабы с помощью всесильного гипноза заставить строптивого академика отказаться от голодовки. Рожнов потерпел поражение. Однако главное другое: он не стыдился рассказывать о том, как «лечил» великого вольнодумца. Рожнов делал не то, что хотел, а то, что ему приказывали, он был бессловесной машиной, мальчиком на побегушках. Об этом эпизоде в биографии В. Е. Рожнова я пишу в своей книге «Приключения древней загадки (истерия, история, суеверия)», М. 1991. с.114» 151.

В названном источнике фамилия Рожнова не упоминается, хотя персонаж узнаваем, а весь эпизод изложен следующим образом: «Однажды в ссылке Сахаров начал голодовку… Чтобы сломить его, из Москвы был приглашен один психотерапевт, который занимал посты все посты в советской психотерапевтической иерархии. Правительство решило, что гипнотические способности этого человека прямо пропорциональны обилию занимаемых им должностей и поручило ему склонить Сахарова к прекращению голодовки. Москвич стал проводить академику - истощенному, ослабевшему, изолированному от единомышленников, окруженному недоброжелателями, - внушение. И ничего не добился… Личность Сахарова, его убежденность, его моральные качества были куда выше личности психотерапевта - чиновника, слепо исполнявшего социальный заказ» 152.

В «Независимом психиатрическом журнале» было опубликовано интервью В. Е. Рожнова, посвященное его контакту с А. Д. Сахаровым в 1984 году 153. Ученый признал, что в г.Горький он был направлен Министерством здравоохранения СССР для изменения «средствами психотерапии» установки академика на продолжение голодовки. В. Е. Рожнов рассказал: «Обсуждая в больнице возможность применения методов психотерапии - гипноза и аутогенной тренировки, я сказал, что для этого необходимо непременное согласие пациента. По соображениям этическим в первую очередь. К тому же нельзя воздействовать на человека каким-то образом со стороны, для достижения эффекта требуется его желание подвергнуться воздействию. Если бы какой-то врач и решился проводить гипноз без согласия пациента, - это было бы только безответственной халтурой…

Когда меня познакомили с пациентом, и мы провели несколько бесед, я спросил его - согласен ли он на применение гипноза. Получив категорический отказ Сахарова от гипнотерапии, я никаких сеансов гипноза с ним, естественно, не проводил. Была сделана попытка предложить Андрею Дмитриевичу обучиться методу психической саморегуляции, самовнушения, что лежит в основе аутогенной тренировки, поскольку он страдал бессонницами. Методики широко известны и применяются не только в медицине, но и в спорте, педагогике и т.д. Я надеялся, что это поможет устранить нарушения сна. Для обучения была предложена кандидатура ассистента нашей кафедры (теперь доцента) Ю. Л. Покровского, который тоже был приглашен в Горький. Но и от этого А. Д. Сахаров отказался» 154.

По прошествии весьма длительного периода времени не все участники описываемых событий были живы или расположены к сотрудничеству. Однако доцент Ю. Л. Покровский не только выслал мне ксерокопию единственного опубликованного интервью В. Е. Рожнова, цитировавшегося выше, но и любезно согласился рассказать о тех событиях. Юрий Львович вспоминает: «Первая моя поездка была весной 1984 года, когда А. Сахаров объявил голодовку и находился в областной больнице. В. Рожнов был там уже 2-3 дня, он вызвал меня для его замены. Задача действительно стояла, чтобы с помощью психического воздействия заставить А. Сахарова прекратить голодовку. В день моего приезда В. Рожнов уезжал. Он посвятил меня в проблему и сказал, что несколько раз только беседовал с А. Сахаровым, и что гипнозом здесь ничего не сделаешь, так как в такой обстановке ввести в трансовое состояние человека невозможно. И хотя прямо о гипнотизации А. Сахарова он не говорил, я понял, что он этого не делал. В. Рожнов предложил попробовать позаниматься с А. Сахаровым аутогенной тренировкой и, может быть, внушить ему прекратить голодовку.

В палате у А. Сахарова я был всего четыре раза. Первый раз в составе группы врачей, где меня представили А. Сахарову невропатологом. Затем еще раз я был в его палате при обследовании врачом-терапевтом А. Сахарова. Только третий раз я был с ним один на один, проверил его рефлексы (я ведь был представлен невропатологом) и, чтобы лучше войти в контакт, поговорил с ним на философские темы, в частности, о сложности строения головного мозга (от этого разговора получил огромнейшее удовольствие). Идея о проведении занятий по аутогенной тренировке с А. Сахаровым отпала, так как в таких условиях и с таким настроем самого А. Сахарова это делать было невозможно, как и проводить гипноз. На совещаниях у главного врача обсуждалась возможность других приемов психологического воздействия - внушение А. Сахарову при обследовании различными специалистами о уже начавшихся необратимых нарушениях в различных органах и т.п. Четвертый раз присутствовал в палате с главным врачом, другими врачами и группой медицинских сестер, когда А. Сахарову предложили прекратить голодовку и принять пищу…Летом этого же года А. Сахаров вновь объявил голодовку. Меня опять направили в г. Горький на неделю, но никаких контактов с А. Сахаровым не было.

Таким образом, с А. Сахаровым никаких сеансов гипноза мною не проводилось, и, по-моему, В. Рожновым тоже» 155.

Приведенные тексты и свидетельства позволяют, на наш взгляд, дать непредубежденным читателям объективную оценку событиям горьковской ссылки великого ученого и правозащитника ХХ столетия.

Эпизодичное применение гипноза на предварительном следствии имеет место в некоторых бывших республиках Советского Союза. Так, в полицию г. Каунаса (Республика Литва) обратилась с жалобой одна женщина, заявившая, что ее 14-летняя дочь была изнасилована знакомым, которому 21 год. При допросах выяснилось, что несовершеннолетняя играла в карты со своим знакомым у него дома, а ставкой в игре была девственность. Проиграв, девушка добровольно вступила в интимные отношения с победителем, о чем затем сообщила матери. Последняя заявила, что «ее глубоко религиозная дочь не может сама лечь в постель со взрослым мужчиной». Показания потерпевшей и обвиняемого по поводу добровольного характера сексуальной связи полностью совпадали, но, учитывая позицию матери потерпевшей, работники прокуратуры прибегли к помощи гипнолога и экстрасенса. При опросе под гипнозом показания девушки и ее приятеля полностью совпадали, однако приглашенный экстрасенс с этим не согласился и заявил, что девушка была изнасилована. В этой ситуации следствие зашло в тупик, отчего мать потерпевшей с жалобой на бездеятельность следователей прокуратуры г.Каунаса обратилась к президенту Литвы 156.

Для выяснения последствий такого обращения, автор отправил копию данной газетной заметки прокурору г. Каунаса с просьбой прокомментировать текст. Сотрудник прокуратуры Каунаса М. Статкявичюс в своем письме признал, что в процессе расследования данного дела действительно привлекались гипнотизер и экстрасенс, но дело в суд не направлялось 157. Иными словами, прокуратура Каунаса не поверила экстрасенсу и отдала предпочтению помощи гипнолога, прекратив данное дело.

В 90-х годах минувшего столетия, как сообщалось в прессе, гипноз успешно использовался в Польше для раскрытия тяжкого преступления. В один из пунктов обмена валюты города Ломжа вошли двое мужчин. Один из них произвел семь выстрелов из пистолета с глушителем в двух сотрудниц, после чего оба скрылись с выручкой в размере 2 тысячи долларов. Тяжело раненая кассир умерла, не приходя в сознание. Другая работница выжила, но утратила память.

Вскоре был арестован 39-летний гражданин Армении, проживавший в Польше уже несколько лет. «Применив гипнотические методы воздействия, удалось временно разблокировать память пострадавшей девушки. Под гипнозом она вспомнила подробности нападения и опознала на видеозаписи армянина, стрелявшего в нее. Окончательно его участь решил «детектор лжи» 158.

В последние годы некоторых российских ученых интересует «допустимость и особенности проведения допроса с применением наркоанализа («сыворотки правды») в условиях конфликтного противодействия следствию». В. А. Образцов и С. Н. Богомолова отмечают: «Для того, чтобы этот метод привился и приносил пользу правосудию, необходимо пройти очень сложный путь» 158. С. К. Побережный в качестве перспективного научного направления указывает тему «Допустимость и особенности проведения допроса с применением наркоанализа («сыворотки правды») в условиях конфликтного противодействия следствию» 159.

Само понятие «сыворотки правды» является популярным обозначением некоторых наркотиков, применяемых для «детекции лжи». Теоретически предполагается, что под влиянием наркотика происходит расторможение сдерживающих центров, и у допрашиваемого в это время отсутствует способность правильно рассуждать и лгать, тогда как память о событиях, имевших место в прошлом, остается у него ненарушенной. Однако сопротивляемость организма действию специальных препаратов различна у разных людей и зависит от многих факторов, характеризующих физическое и психическое состояние индивида. Поэтому, как справедливо указывает В. М. Николайчик, «невозможно в каждом конкретном случае заранее определить оптимальное количество наркотика, необходимое для того, чтобы допрашиваемый с одной стороны, потеряв способность к сопротивлению, все же не стал нести «тарабарщину» (что бывает при слишком больших для него дозах), а с другой - не сохранил способность к активному сопротивлению (что бывает при введении недостаточных доз)» 160.

Американский криминалист Мюльбергер отмечает: «Во время наркоза человек находится в таком состоянии, что он под воздействием формулировки задаваемого вопроса может дать ответ, не соответствующий действительности» 161. Другой американский специалист, врач-психиатр Дж. М. Макдональд разделяет данное мнение: «…Лица, находящиеся под влиянием наркотика, очень легко внушаемы и могут сознаваться в преступлениях, которые не совершали» 162.

Пока же совершенно определенно следует констатировать - применение наркоанализа в работе следователей Российской Федерации противоречит закону и этическим нормам, а потому не может быть рекомендовано к внедрению в практику. И здесь уместно привести авторитетное мнение В. М. Николайчика: «Совершенно ясно, что, если допрос, например, подозреваемого под влиянием наркотика дает отрицательные результаты, из показаний нельзя установить, действительно ли подозреваемый не виновен или же он утаивает правдивые ответы» 163.

Начало наркоанализу положил немецкий врач Пауль Шильдер. предложивший в 1920-е годы новый метод лечения. Он обнаружил, что многие больные сопротивляются писхотерапевтическим приемам. С одной стороны - пациенты хотели вылечиться, но с другой - внутренние запреты и установки мешали им до конца раскрыться перед лечащим врачом. Шильдер решил с помощью фармацевтических средств подавить это сопротивление больных, снять контроль интеллекта. Такими препаратами оказались широко распространенные лекарства, используемые при наркозе, при лечении бессонницы и т.п. Главное для успеха психотерапевта здесь - подбор дозы препарата, которая строго индивидуальна. Так появилась наркопсихотерапия (иное название - наркоанализ), широко используемая в современной психотерапии. С ее помощью легко обнаружить лиц, симулирующих психическое заболевание. Симулянты это знают и стремятся избежать такого «растормаживания» психики. Например, во время Нюрнбергского процесса один из подсудимых - Рудольф Гесс пытался симулировать психическое заболевание. Когда встал вопрос о применении наркоанализа, Гесс не захотел быть разоблаченным с помощью медицинских препаратов. Он предпочел самостоятельно признаться в симулятивном поведении.

Что касается препаратов, применяемых в наркопсихотерапии, то они только условно могут именоваться «сывороткой правды», поскольку список подобных веществ гораздо шире, чем средства, рекомендованные психотерапевтам. Известно, что разведывательные и военные службы ряда стран давно пытались разработать методы, позволяющие установить контроль над человеческой психикой. В годы Второй мировой войны германские врачи с этой целью проводили секретные эксперименты на узниках концлагеря Дахау, когда в качестве «сыворотки правды» использовался мескалин (другое название - пейотль) 164. Это наркотическое вещество, добываемое из кактусов, произрастающих в диком виде в Мексике.

В тот же период времени управление стратегических служб США (предшественник ЦРУ) разработало секретную программу по поиску «сыворотки правды», которую можно было бы использовать во время допросов. О важности поставленной задачи говорит тот факт, что одним из членов исследовательской комиссии являлся президент Американской психиатрической ассоциации Эдуард Стрекер 165.

Наиболее известным эпизодом применения «сыворотки правды» в СССР является опрос в конце мая 1985 г. сотрудниками КГБ СССР полковника Олега Гордиевского. Ответственный сотрудник советского посольства в Лондоне, Гордиевский с 1974 года работал на британскую Секретную разведывательную службу (МИ-6). В 1985 году его вызвали в Москву, заподозрив в предательстве. В своей автобиографической книге Гордиевский вспоминает, как его угостили коньяком на служебной даче КГБ СССР, после чего в течение нескольких часов задавали вопросы, касающиеся обстоятельств измены Родине. В напиток оказалось подмешанным дурманящее вещество, но и в измененном состоянии психики предатель не признался в работе на британскую спецслужбу. Отсутствие весомых улик не позволило прибегнуть к аресту Гордиевского, а через полмесяца после применения «сыворотки правды» отступник сумел скрыться за рубеж, где сейчас проживает 166. Здесь уместно сослаться на исследование В. М. Николайчика: «Многие американские криминалисты считают, что подозреваемый, способный противостоять умелому и продолжительному допросу, обычно может противостоять и допросу под наркотиком» 167.

Хотя тема использования «сыворотки правды» в деятельности отечественных спецслужб является «закрытой», косвенным подтверждением ее значимости является попытка разработки неких нравственных норм в деятельности спецслужб. Такую попытку, носящую скорее пропагандистский характер, предпринял в период окончания «холодной войны» генерал Б. А. Соломатин - заместитель начальника Первого главного управления КГБ СССР (внешней разведки). Этот авторитетный профессионал предлагал отказаться от применения в разведывательной деятельности психотропных препаратов 168.

Возможно, в настоящее время российские нормативные акты о применении гипноза в чем-то устарели и нуждаются в обновлениями, в соответствии с новыми научными возможностями и направлениями гипнологии. Однако на сегодняшний день нет никаких законных оснований для отечественных следователей и оперативных работников прибегать к услугам гипнолога. Во-первых, необходимо исходить из положений Конституции РФ (ст.51), по которой никто не обязан свидетельствовать против себя, своего супруга и близких родственников. Во-вторых, закон запрещает и карает, как преступление, принуждение к даче показаний путем угроз и иных незаконных действий со стороны следователя или лица, производящего дознание. А отсюда вытекает, что в случае неудачи в получении правдивых показаний от подозреваемого (обвиняемого), потерпевшего и свидетеля, закон не предоставляет следователю иных возможностей, как обратиться к другим источникам информации. Применение гипноза к допрашиваемому (или опрашиваемому в рамках ст.6 ФЗ РФ «Об оперативно-розыскной деятельности) - разновидность незаконного действия, со всеми вытекающими последствиями. Недаром вице-президент Российской Академии наук, академик В. Н. Кудрявцев относит применение гипноза и психотропных средств к допрашиваемому к «незаконным действиям» со стороны следователя или лица, производящего дознание, что является «принуждением к даче показаний» - преступлением, предусмотренным ст.302 УК РФ 169.

В заключение можно привести мнение одного из создателей российской юридической психологии проф. А. Р. Ратинова: «Снижая или выключая волевой контроль со стороны участвующих лиц, следователь всегда рискует толкнуть их на объективно неправильный образ действий, который в силу увлеченности или предубеждения может представляться ему соответствующим истине, не являясь в действительности таковым. Именно поэтому должна быть решительно отвергнута идея о возможности применения гипноза в процессе расследования» 170.

Источники и примечания

1 Гримак Л. П. Гипноз и преступность. М., 1997. 2 Фишер С. Гипнотизм в праве. СПб., 1896; Краснушкин Е.К. Сомнамбулический гипноз и уголовное следствие. М.-Л., 1933. 3 Буянов М. И. Приключения древней загадки (Истерия, история, суеверия). М., 1991. С. 110. 4 Райков В. Л. Гипнотическое состояние сознания как форма психического отражения // Психологический журнал. 1982. № 4. С. 112-113. 5 Поршнев Б. Ф. Социальная психология и история. М., 1966. С. 139. 6 Губерман И. Власть внушения // Юность. 1972. № 5. С. 99. 7 Налчаджян А. А. Ночная жизнь. СПб., 2004. С. 243-244. 8 Гримак Л. Н. Еще раз о телепсихотерапии // Психологический журнал. 1993. № 2. С. 148. 9 Об отдельных фактах нарушений в организации концертной работы: Письмо первого зам. Министра культуры РСФСР № 01-151/22-06 от 24 июня1976 г. 10 Галаева С. За исцелением… к фокуснику? // Медицинская газета. 1988. 4 марта. 11 Райт Г. Свидетель колдовства. М., 1971; Богораз-Тан В. Г. Эйнштейн и религия. М.-Пг., 1923. С. 5-6. 12 Рожнов В. Е., Рожнова М. А. Гипноз от древности до наших дней. М., 1987. С. 19. 13 Фишер С. Гипнотизм в праве. СПб., 1896. С. 1. 14 Святловский В. Предисловие к работе С. Г. Шнейдера «О психических причинах гипнотических явлений». СПб., 1881. С. IV. 15 Озинский Р. Древние мистерии. Харьков, 1895. С. 34. 16 Святловский В. Указ. раб. С. IV-V. 17 Цит. по: Черток Л. Гипноз. М., 1972. С. 67. Более полный текст рапорта имеется в книге: Эккартсгаузен Г. Ключ к таинствам Натуры. Ч.2. СПб., 1821. С. 310-340. 18 Черток Л. Указ. раб. С. 67. 19 Черток Л. Указ. раб. С. 17. 20 Беллин Э. Ф. Гипнотизм и его значение в науке, в праве и уголовном судопроизводстве. Харьков, 1898. С. 4-11. 21 Вержболович М. О. Мир таинственных явлений. СПб, 1902. С. 18. 22 Тарханов И. Р. Внушение, гипнотизм и чтение мыслей. Ч.1. СПб, 1905. С. 51 - 52. 23 См.: Процесс Чинского. Подавление воли путем гипнотического внушения с последующим фиктивным венчанием и подлогом брачного свидетельства. СПб., 1908. Изд. К. Д. Кудрявцева. 24 См:. Шахнович М. И. Современная мистика в свете науки. М.-Л. 1965. С.30. Своей целью журнал «Изида» ставил полное опровержение «учения материалистического направления и правоверной науки» // Изида. 1909. № 1. С.1-2. 25 См.: Первушин А. И. Оккультные тайны НКВД и СС. М., 2000. С. 29-30. 26 См.: Магические сеансы с медиумом Яном Гузиком под управлением Пунар Бхава, (Чеслава Иосифовича фон-Чинского). СПб., 1911. 27 Розенбах П. Я. Следует ли стеснять врачебное применение гипнотизма? СПб., 1901. С. 2. 28 Розенбах П. Я. Указ. раб. С. 2-3. 29 Die Bedeutung der hypnotischen Suggestion als Heilmittel. Berlin, 1894. 30 Сб. Новейшие достижения по гигиене, социальной, профессиональной и судебной медицине. Л., 1928. С. 20. 31 Проппер Н. Предисловие книги Е. К. Краснушкина «Сомнамбулический гипноз и уголовное следствие». М.-Л., 1933. С. 6-7. 32 Фельдман В. Нужен ли нам гипноз? М., 1932. С. 72-73. 33 Гаккебуш В. М., Залкинд И. А. Курс судебной психопатологии. Харьков, 1928. С. 181-182. 34 Вайсман Б. Психиатрия - предательство, не знающее границ. М., 2002. С. 93. 35 Вайсман Б. Указ. раб. С. 93. 36 См.: Асеевский А. И. ЦРУ: шпионаж, терроризм, зловещие планы. М., 1984. С. 218. 37 Роботы-убийцы на службе ЦРУ // За рубежом. 1980. 8-14 февраля. 38 Там же. 39 Вайсман Б. Указ. раб. С. 92-102; Боженков В. «Шаманы» из Лэнгли // Комсомольская правда. 1982. 2 сентября. 40 Сб. Новейшие достижения по гигиене, социальной, профессиональной и судебной медицине. Л., 1928. С. 22. 41 Райков В. Л. Указ. раб. С. 108. 42 Залкинд А. Б. Социально-неполноценное поведение (элементы психопатологии, криминологии и патологической педологии). М., 1930. С. 74-75. 43 Забрежнев В. И. Гипноз и преступление// Новый путь. 1923. № 4. С. 20-23. 44 Никитин А. Л. Мистики, розенкрейцеры и тамплиеры в советской России. М., 2000 С. 32. 45 Н. С-кий Под гипнозом // Красная газета. Вечерний выпуск. Л., 1928. 25, 26 и 27 апреля. 46 Рекке Изнасилование в гипнозе // Сборник по психоневрологии, посвященный проф. А. И. Ющенко. Ростов-на-Дону, 1928. С. 24-34. 47 Рекке Указ. раб. С. 33-34. 48 Лонго Ю. Магия на каждый день. М., 1997. С. 63. 49 Архив Пермского областного суда, 1978. Уголовное дело № 2-94. 50 Буянов М. И. Приключения древней загадки. (Истерия, история, суеверия). М., 1991. С. 125. 51 Проппер Н. Указ. раб. С. 7. 52 Вайсман Б. Психиатрия - предательство, не знающее границ. М., 2002. С. 49-50. 53 Гримак Л. П. Гипноз и преступность. М., 1997. С. 73. 54 Ананьев С., Медведев В. Тьма египетская // Комсомольская правда. 1995. 15 февраля. 55 Архив Иркутского областного суда, 1996. Уголовное дело № 2-250. 56 Литовко М. А., Хеффдинг Х. Использование гипноза при совершении преступления // Юрист. 1998. № 2. С. 33-36. 57 Якунина Т. Пункты обмена валют грабят гипнотизеры? // Комсомольская правда. 2004. 5 августа. 58 Письмо № 4/1948 от 7 сентября 2004 г. Личный архив автора, 2004 г. Можно констатировать, что эта заметка Т.Якуниной, как и другие газетные публикации аналогичной направленности и достоверности послужили информационной базой для проф. М. И. Клеандрова в его публикациях о возможности гипнотического воздействия на судей. См.: Клеандров М. И. Статус судьи. Новосибирск., 2000. С. 90-91; Клеандров М. И. О возможности гипнотического воздействия на судью при осуществлении им правосудия // Российский судья. 2006. № 1. С. 41-46. В последней названной работе данный автор упоминает такие проблемы, как «превращение судьи в зомби (полностью в психическом плане принадлежащем «хозяину»), в биоробота (в отличие от зомби, имеющего собственную волю, но действующего по заданной «хозяином» программе)». Мы воздерживаемся от комментариев этих сюжетов, достаточно хорошо известных любителям научно-фантастической и оккультной (магической) литературы. 59 Шарапов Р. Д. Криминальная гипносуггестия: криминологические и уголовно-правовые аспекты // Государство и право. 2004. № 11. С. 44. 60 Шарапов Р. Д. Указ. раб. С. 50. 61 Шарапов Р. Д. Указ. раб. С. 50. 62 См.: Российская газета.1997. 1 октября. 63 Иващенко А. Ю. Украина криминальная. Киев, 2002. С. 261. 64 Лапикура В. «Белое братство»: зомби или фанатики? // Российская газета. 1993. 9 ноября. 65 Гримак Л. П. Гипноз и преступность. М., 1997. С. 87-95. 66 Лапикура В. Указ. раб. 67 Иващенко А. Ю. Украина криминальная. Киев, 2002. С. 266. 68 Иващенко А. Ю. Указ. раб. С. 267. 69 Иващенко А. Ю. Указ. раб. С. 263. 70 Архив Киевского апелляционного суда, 1996. Уголовное дело № 2296. Т.14. л.д.28. 71 Шарапов Р. Д. Криминальная гипносуггестия: криминологические и уголовно-правовые аспекты // Государство и право. 2004. № 11. С. 50. 72 Сведения о секте содержатся в публикации «Секта Шульца», помещенной в газете «Известия» от 25 и 27 февраля, 2 марта 1930 г., а также в книге Брауде И.Д. Записки адвоката. М., 1974. 73 Брауде И. Д. Записки адвоката. М., 1974. С. 93-94. 74 Китаев Н. Н. Краткое сообщение // Следственная практика. Вып. 154. М., 1989. С. 187-188. 75 Архив Свердловского районного суда г. Иркутска, 1984. Уголовное дело № 1-935/84. 76 Интерполиция. 1995. № 4. С. 7-9. 77 Чикин М. Ильич, старший брат Владимира Ленина, погорел на суданской красотке // Комсомольская правда. 1997. 23 декабря. 78 Уголовное дело рассмотрено 15 сентября 2000 года судом Минского района и г. Заславля. по ст. ст. 181-1 ч.2, 201 ч.2 и 3 УК Республики Беларусь. 79 Лаппони. Гипнотизм и спиритизм. СПб, 1907. С. 174-175. 80 Гримак Л. П. Гипноз и преступность. М., 1997; Образцов В. А, Богомолова С. Н. Криминалистическая психология. М., 2002. С. 273-298. 81 Хабалев В. Д. Применение гипноза для активизации памяти опрашиваемых лиц в деятельности зарубежной полиции:Автореф. дисс…канд.психол.наук. М., 1997. С. 19. 82 См.: Хабалев В. Д. Указ. раб. С.16-17; Хижняк Д. С. Процессуальные и криминалистические проблемы развития тактики следственных действий. М., 2004. С. 100-105. 83 Скрыпников А. И. Получение информации посредством опросов под гипнозом // Расследование многоэпизодных убийств, совершенных на сексуальной почве. М., 2003 С. 203-212. 84 Гримак Л. П. Моделирование состояний человека в гипнозе. М.,1978. 85 Рыбьянов М. Гипнотизеры грабят банки и насилуют школьниц // Комсомольская правда. 1999. 18 июня. 86 Гримак Л. П. Гипноз и преступность. М., 1997. С. 179-182. 87 Шахматов. А. Гипнотизеры изгнаны на пенсию // Родная земля. 2004. 1 августа. 88 Расследование многоэпизодных убийств, совершенных на сексуальной почве. Под ред. А. И. Дворкина. М., 2003. С. 105. 89 Указ. раб. С. 205. 90 Сироткин Л. И. Нетрадиционные направления криминалистики // Вестник юридического института. Чебоксары. 2002. № 2. С. 40-41. 91 Исаенко В. Н. Использование композиционных и субъективных рисованных портретов в расследовании особо тяжких преступлений с признаками серийности // Эксперт-криминалист. 2005. № 0. С. 16. 92 Селиванов Н. А. Получение информации с помощью гипноза // Пособие для следователя. М., 1998. С. 35-42. 93 Ларин А. М. Криминалистика и паракриминалистика. М., 1996. С. 133. 94 Тимошенко И. И. Теоретические и практические проблемы расследования убийств, совершенных с особой жестокостью: Автореф. дисс… канд. юрид. наук. Краснодар, 2003. С. 19. 95 Москвин Е. О. Тактико-психологические приемы следователя: Автореф.дисс…канд.юрид.наук. Воронеж.2003. С. 18. 96 Аналогичные рекомендации даны в книге: Гримак Л. П., Скрыпников А. И., Лаговский А. Ю., Зубрилова И. С. Методы прикладной психологии в раскрытии и расследовании преступлений. М., 1999. С. 72-78. 97 Новоселов С.,Иванов Ю. Генеральная прокуратура России одобряет применение гипноза к допрашиваемым // Родная земля. 2004. 31 мая. 98 Целинский Б. П., Бородулин В. В. Некоторые вопросы методического обеспечения раскрытия и расследования серийных преступлений против личности // Следственная практика. Выпуск 4 (161). М., 2003. С. 255-256. 99 Указ. раб. С. 256. 100 Шнейкерт Г. Тайна преступника и пути к ее раскрытию. М.,1925. С. 38. 101 Лаппони Гипнотизм и спиритизм. СПб., 1907. С. 74. 102 Якоби В. О получении при помощи гипноза признания для суда (рецензия) // Судебно-медицинская экспертиза. Сб.2. М., 1925. С. 159. 103 Якоби В. О получении при помощи гипноза признания для суда (рецензия) // Судебно-медицинская экспертиза. Сб.2. М., 1925. С. 159. 104 Шнейкерт Г. Указ. раб. С. 39. 105 Белкин Р. В мастерской следователя // Советская милиция. 1973. № 6. С.79. 106 Систематич. собр. Законов РСФСР. Т.1. М. 1929. С. 760. 107 Документ опубликован полностью в книге: Гофман Э. Руководство по судебной медицине. Ч.2. М., 1933. С.432. 108 Архив Восточно-Сибирской транспортной прокуратуры. Письмо МЗ РФ № 10-04/6-247 от 2 июля 2001 г. 109 Гипносуггестия - внушение под гипнозом. 110 Малеина М. Н. Правовой взгляд на проявление нетрадиционных способностей (качеств) человека // Государство и право. 1994. № 2. С. 126. 111 На данный документ, регламентирующий применение гипноза (как одной из психотерапевтических методик) ссылается, например, руководитель группы экспертов Института судебной психиатрии им. В. П. Сербского проф. Ф. В. Кондратьев - См.: Комсомольская правда. 5 июня 1998 г. Сам приказ № 245 опубликован в журнале «Здравоохранение», 1996. № 8. 112 Пример изложен по публикации без подписи: «Дело следователя Захарова» // «Суд идет!», 1927, № 2. С. 93-96. 113 Гаккебуш В. М. К вопросу о пользовании гипнотическим состоянием в целях раскрытия правонарушений // Современная психоневрология. 1927. Т.4. № 3 (23). С. 273. 114 Гаккебуш В. М. Указ. раб. С. 273-274. 115 Гаккебуш В. М. Указ. раб. С. 276. 116 Гаккебуш В. М., Залкинд И. А. Курс судебной психопатологии. Харьков, 1928. С. 183. 117 Гаккебуш В. М., Залкинд И. А. Курс судебной психопатологии. Харьков, 1928. С. 184. 118 Волож Л. Гипноз и возможности его применения в судебно-следственной работе // Вестник советской юстиции. 1928. № 2. С. 47. 119 Шаламов В. Т. Левый берег: Рассказы. М., 1989. С. 420-423. 120 См.: Столяров К. А. Палачи и жертвы. М., 1997. 121 См.: Первушин А. И. Оккультные тайны НКВД и СС. СПб.-М. 2000. С. 234-239. По телевизионному каналу «Россия» 31 января 2006 г. демонстрировался документальный фильм о В. Абакумове «Нарком СМЕРШа. Падение», в котором также ничего не говорилось о применении гипноза сотрудниками государственной безопасности. 122 По просьбе автора работники Могилевского областного суда любезно предоставили необходимые заверенные ксерокопии документов данного архивного уголовного дела. Было также установлено, что в качестве понятых в протоколе следственного эксперимента (опрос загипнотизированного Калинина) выступали милиционеры конвойного взвода ГОВД г. Бобруйска Бусел В. А. и Стельмак М. Н. В 2006 г. автор направил Буселу В. А. запрос, приложив ксерокопию протокола «следственного эксперимента» от 28 декабря 1982 г. Бусел в ответном письме сообщил, что вместе со старшим сержантом милиции Стелмаком М. конвоировал в конце декабря 1982 г. заключенного Калинина из СИЗО-5 г. Бобруйска в Могилевскую психиатрическую больницу, завели Калинина в кабинет № 11 и там оставили на некоторое время. Происходил ли в кабинете сеанс гипноза с Калининым Бусел подтвердить или опровергнуть не мог, поскольку не знал - что там было вообще, однако отметил, что подпись Бусела в ксерокопии протокола «следственного эксперимента» - поддельная, он так не расписывался никогда. Иными словами, кроме загадочных «технических неполадок с аудиозаписью хода «следственного эксперимента», налицо фальсификация подписи понятого в протоколе. Определить подлинность подписи второго понятого не удалось, т. к. по словам Бусела В. А. - Стельмака М. А. на момент выяснения этих обстоятельств уже не было в живых. (Личный архив автора, 2006 г., письмо Бусела В. А. от 16 февраля 2006 г., ксерокопии документов архивного уголовного дела № 343). 123 Именно на эти особенности психики Калинина ссылался следователь по особо важным делам при Прокуроре Белорусской ССР Н. И. Игнатович, когда 12 марта 1984 г. выносил мотивированное постановление о прекращении уголовного дела в отношении Калинина (Прим. авт.). 124 Подробности расследования убийства М., обстоятельства следственных и судебных ошибок, повлекшие привлечение невиновного Калинина к уголовной ответственности, достаточно обстоятельно изложены в статье А. Б. Соловьева: Особенности доказывания при дополнительном расследовании преступлений // Следственная практика. Выпуск 2 (156). М., 2002. С. 50-62. 125 Принципы медицинской этики, относящиеся к роли работников здравоохранения, в особенности врачей, в защите заключенных или задержанных лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращений и наказания: Резолюция Генеральной ассамблеи ООН 37/194 от 18 декабря 1982 г. // Российская юстиция. 1995. № 5. С. 58. 126 Шахматов А. Гипнотизеры изгнаны на пенсию // Родная земля. 2004. 1 августа. 127 К вопросу о гипнозе и его защите // Родная земля. 2005. 30 мая. 133 Щевелев Ю. Сеанс гипноза // Социалистическая законность. 1976. № 11. С. 71-73. 134 Ракитин А. В. Некоторые особенности расследования хищений вина в особо крупном размере в винодельческой промышленности // Следственная практика. Вып.142. М., 1984. С. 40-45. 135 Уголовное дело № 2-238, по которому 24 апреля 1980 года осуждены главные расхитители, хранится в архиве Иркутского областного суда. 136 Архив Иркутского областного суда, 1985. Уголовное дело № 2-119. 137 Рожнов В. Е. Методическое письмо по применению гипноза в лечебных целях. М. 1957. С. 8-9. 138 Рожнов В. Е. Указ. раб. С. 9. 139 Телешевская М. Э. Метод наркопсихотерапии и его применение при неврозах. Харьков, 1959. С. 4. 140 Телешевская М. Э. Указ. раб. С. 5-6. 141 Письмо Д. М. Плоткина от 18 января 2002 г. Личный архив автора, 2002. 142 Письмо Д. М. Плоткина от 18 января 2002 г. Личный архив автора, 2002. 143 Архив Рязанского областного суда, 2000. 144 Боннэр Е. Г. Постскриптум. Книга о горьковской ссылке. Т. 2. М., 1990. С. 116. 145 Боннэр Е. Г. Указ. раб. С. 116. 146 Письмо Эрнста Тельмана // Большевик. 1950. № 21. С. 38-39. 147 Сахаров А. Д. Воспоминания. М., 1996. Т.1-2. 148 Личный архив автора, 2000. 149 Рожнов В. Е. Методическое письмо по применению гипноза в лечебных целях. М., 1957. 150 Руководство по психотерапии. Под ред. проф. В. Е. Рожнова. М., 1974. С. 73, 76. 151 Буянов М. И. Схватки в свинарнике. М., 1994. С. 108. 152 Буянов М. И. Приключения древней загадки (Истерия, история, суеверия). М., 1991. С. 114. 153 Сафронова Н. О фактах разных биографий. Как «лечили» А. Д. Сахарова в г. Горьком // Независимый психиатрический журнал. 1993. № 3-4. С. 54-56. 154 Сафронова Н. Указ. раб. С. 55-56. 155 Письмо Ю. Л. Покровского от 22 сентября 2002. Личный архив автора, 2002. 156 На кону девственность // Криминальная хроника. 1996. № 6. С. 11. 157 Письмо М. Статкявичюса от 5 февраля 2005 г. Личный архив автора, 2005. 158 Анисимов А. Преступник найден в… подсознании // Комсомольская правда. 1997. 23 января. 158 Образцов В. А., Богомолова С. Н. Криминалистическая психология. М. 2002. С. 310. 159 Побережный С. К. Особенности изучения криминалистических конфликтов (понятие и структура конфликтологии) // Вестник криминалистики. Вып. 3 (11). 2004. С. 46. 160 Николайчик В. М. «Сыворотка правды» и «лай-детектор» - возвращение к инквизиционному процессу // Советское государство и право. 1964. № 12. С. 120. 161 См. Николайчик В. М. США: «Билль о правах» и полицейское расследование. М., 1973. С. 178. 162 Николайчик В. М. США: «Билль о правах» и полицейское расследование. М., 1973. С. 178. 163 Николайчик В. М. Указ. раб. С. 121. 164 Вайсман Б. Психиатрия - предательство, не знающее границ. М., 2002. С. 92. 165 Вайсман Б. Там же. 166 Подробности применения «сыворотки правды» изложены О. Гордиевским в книге «Следующая остановка - расстрел». М., 1999. С. 11, 394-408. 167 Николайчик В. М. США: «Билль о правах» и полицейское расследование. М., 1973. С. 179. 168 Снегирев В. Пожелал остаться неизвестным // Российская газета. 2006. 3 февраля. 169 См.: Комментарий к Уголовному Кодексу Российской Федерации. Под ред. профессора А. В. Наумова. М.: Юристъ. 1997. С. 718-719. 170 Ратинов А. Р. Судебная психология для следователей. М., 1967. С. 164.

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

02.04.2010

Оглавление

Н. Н. Китаев Рецензенты: доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ В. И. Шиканов; кандидат психологических наук, доцент ИГУ Т. М. Щеголева; кандидат психологических наук, доцент ИГУ З. В. Диянова

ПРЕДИСЛОВИЕ

ГИПНОЗ, КАК СРЕДСТВО, СПОСОБСТВУЮЩЕЕ СОВЕРШЕНИЮ ПРЕСТУПЛЕНИЙ: ДИСКУССИОННЫЕ ВОПРОСЫ

ГИПНОЗ И РАСКРЫТИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ:

Источники и примечания

Реклама на сайте