«Советский тяжелый танк Т-35»

Советский тяжелый танк Т-35 (fb2) - Советский тяжелый танк Т-35 [«Сталинский монстр»] 9261K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Максим Викторович Коломиец

Максим Коломиец СОВЕТСКИЙ ТЯЖЕЛЫЙ ТАНК Т-35 «Сталинский монстр»

Танк Т-35 перед выходом на Красную площадь. 7 ноября 1936 года. Антенна крепится на шести стойках, хорошо видна форма траков, а также тактическая маркировка танка — белая сплошная и желтая прерывистая полосы на башнях.

Введение

О предвоенном тяжелом танке Т-35 кто-то знает понаслышке, кто-то не знает вовсе. Но вот о существовании в СССР, а теперь и в России, медали «За отвагу» известно почти всем. Между тем на этой прославленной и почетной медали изображен именно Т-35! И это не случайно. Пятибашенные гиганты, ощетинившиеся стволами пушек и пулеметов, с грохотом проходившие по Красной площади во время ноябрьских и первомайских парадов, стали символом боевой мощи Красной Армии в 1930-е годы. Они навсегда вошли в историю.

Тяжелый пятибашенный танк Т-35 являлся единственной в мире серийной боевой машиной подобного рода. В 1930-е годы ни одна страна мира, кроме СССР, не имела подобных танков. «Тридцать пятый» создавался как машина качественного усиления танковых частей при прорыве сильно укрепленных полос противника. Наличие мощного вооружения, расположенного в два яруса, позволяло ему бороться с бронетехникой, живой силой и полевыми укреплениями. Однако, в 1930-е годы не удалось проверить в боевой обстановке идею многобашенного тяжелого танка прорыва, и Т-35 выполняли главным образом пропагандистскую роль, демонстрируя на майских и ноябрьских парадах мощь Красной Армии. К началу Великой Отечественной войны эти пятибашенные гиганты уже устарели, и почти все они погибли в боях лета — осени 1941 года.

Данная книга, на основе богатого архивного материала, рассказывает об истории создания, серийном производстве, модификациях и боевом применении Т-35 и самоходок на его базе.

Автор хотел поблагодарить за помощь в работе над книгой своих коллег, предоставивших материалы, фотографии и документы: Сергея Лотарева, Михаила Павлова, Александра Лагутина, Владимира Немешина, Френки Пулхама, Александра Подопригору, Андрея Карпова и Юрия Моргуна.

Особую благодарность хочется выразить Роману Шалеве за организацию и проведение замечательной поездки по местам боев лета 1941 года в окрестностях Золочева и Львова, что позволило «привязать» к местности фотографии подбитых и брошенных танков Т-35.

Английский опыт

К началу 1919 года Великобритания являлась обладателем самого большого в мире парка тяжелых танков — машин серий Мк-I — Мк-V, которые за характерную форму гусеничного обвода называли «ромбами». Однако вскоре стало понятно, что эти машины, неплохо себя показавшие в позиционных боях Первой Мировой, быстро устаревают.

19 декабря 1922 года военное министерство предложило фирме «Виккерс» разработать проект нового тяжелого танка. Согласно требованиям, была необходима машина массой 24,5 т, вооруженная 3-х фунтовой (47-мм) пушкой в передней части корпуса (угол горизонтального обстрела 30 градусов) и двумя 7,71-мм пулеметами в бортовых спонсонах (угол обстрела каждого 180 градусов). Для того, чтобы снизить высоту танка военные требовали использовать оппозитный двигатель (с горизонтальным расположением цилиндров), который обеспечивал бы танку скорость 7 миль в час (примерно 11 км/ч). Новая боевая машина проектировалась как танк прорыва, который должен был прокладывать дорогу более легким боевым машинам при преодолении укрепленных позиций противника.

Танк А1Е1 «Индепендент» в цеху завода фирмы «Виккерс». 1926 год. Вооружение на машину еще не установлено (TDB).

В марте 1923 года на рассмотрение военного министерства направили эскизный проект нового тяжелого танка. Вместе с вариантом, выполненным по заданным требованиям, фирма «Виккерс» подготовила альтернативный вариант, в котором 47-мм пушка монтировалась не в корпусе, а в башне. При этом расчетная масса машины возрастала до 25,7 т. Впоследствии проект еще переработали — теперь пулеметы, которых стало четыре, устанавливались в четырех башенках. Весной 1925 года были подготовлены чертежи и изготовлен деревянный макет машины в натуральную величину. После внесения ряда изменений, военное министерство дало «добро» на изготовление опытного образца танка, получившего индекс А1Е1. Для этой цели фирме «Виккерс» выделили 40 тысяч фунтов стерлингов (для сравнения — «Виккерс» Мк-II, известный как «Виккерс 12-тонный», стоил примерно 8,5 тысяч фунтов). Вскоре машина помимо индекса получила и собственное обозначение «Independent» («Независимый»). К 24 ноября 1926 года сборка танка была завершена, и он совершил первые испытательные пробеги.

Танк А1Е1 имел классическую компоновку: в передней части отделение управления, за ним боевое, в задней части — моторно-трансмиссионное. В центре отделения управления находилось рабочее место механика-водителя, а над его головой монтировалась рубка со смотровыми щелями для наблюдения. Передняя стенка и часть крыши рубки были выполнены откидными на петлях — в открытом положении они служили для посадки и высадки механика-водителя. Справа и слева от него были рабочие места двух пулеметчиков, над которыми устанавливались пулеметные башенки.

За отделением управления находилось боевое отделение. В нем размещались пять членов экипажа (командир машины, наводчик и заряжающий пушки и два пулеметчика), а также большая часть боекомплекта. На крыше боевого отделения, на цилиндрической подбашенной коробке, устанавливалась большая башня с 3-х фунтовой пушкой, а за ней — две пулеметные башенки. В крыше большой башни имелась командирская смотровая башенка с люком для посадки экипажа, а также довольно массивная по конструкции бронировка вентилятора. Кроме того, наводчик и заряжающий могли пользоваться двумя люками в бортах корпуса. Люки имели довольно большие размеры — в случае необходимости через них можно было эвакуировать раненых членов экипажа на носилках.

Общий вид танка А1Е1 «Индепендент» перед началом испытаний. 1926 год. Хорошо видны маленькие башни с пулеметами «Виккерс», а также командирская башенка и колпак вентилятора на главной башне машины (TDB).

За боевым отделением находилось моторно-трансмиссионное, имевшее значительный размер и занимавшее практически половину корпуса.

Корпус «Индепендента» собирался на заклепках из брони толщиной 28, 13 и 8 мм. Главная башня полусферической формы, склепывалась из шести частей.

Вооружение А1Е1 состояло из 3-х фунтовой (47-мм) пушки и четырех 7,71-мм пулеметов «Виккерс» с водяным охлаждением. Орудие, которое, кстати, не имело в боекомплекте осколочно-фугасных снарядов, предполагалось использовать для борьбы с танками противника. Пулеметы, которые обеспечивали круговой обстрел даже если А1Е1 стоял на месте, должны были бороться с живой силой.

В качестве силовой установки на «Инденпенденте» использовался специально спроектированный V-образный 12-цилиндровый карбюраторный двигатель «Армстронг-Сиддлей» (Armstrong Siddeley) мощностью 350 л.с. Кстати сказать, за этот двигатель фирма «Армстронг-Сиддлей» запросила, ни много ни мало, 27,5 тысяч фунтов стерлингов. В трансмиссии использовалась планетарная передача конструкции У. Уилсона и коробка перемены передач швейцарской фирмы Winterthur. Для управления танком механик-водитель мог использовать рулевое колесо, а для облегчения усилий применялись сервоприводы.

Ходовая часть «Индепендента», применительно к одному борту, состояла из восьми сдвоенных опорных катков с наружной обрезинкой, семи поддерживающих катков, ведущего и направляющего колес. Опорные катки были сблокированы в четыре тележки, в качестве упругого элемента подвески использовались спиральные пружины. Кроме того, между направляющим колесом и передней тележкой и ведущим колесом и задней тележкой размещалось по сдвоенному катку большего, чем опорные, диаметра. Эти катки устанавливались выше опорной поверхности гусениц, и служили для облегчения преодоления вертикальных препятствий — они не позволяли «вдавливать» гусеницу внутрь.

Средств внешней связи танк не имел. Но зато для переговоров между собой экипаж из восьми человек использовал ларингофоны, что было новинкой в танкостроении.

До конца 1926 года танк А1Е1 прошел первый этап испытаний. Фотографии этой машины в окружении танкеток попали в различные издания, принеся пятибашенной машине мировую известность.

В настоящее время танк А1Е1 «Индепендент» находится в экспозиции Королевского танкового музея в Бовингтоне, Великобритания. Входе испытаний машины задняя левая башня была переделана — пулемет в ней смонтировали на новой установке, допускающей ведение огня по воздушным целям (КС).

Машина продемонстрировала весьма высокие динамические качества — при массе в 29 т танк разгонялся до скорости 32 км/ч, обгоняя более легкие боевые машины. Вместе с тем, в конструкции «Индепендента» обнаружилось значительное количество недостатков. Так, обрезинка опорных катков не выдерживала высоких нагрузок и разрушалась, ненадежно работала планетарная передача и тормоза, не считая других более мелких недостатков. В течение нескольких лет «Индепендент» дорабатывался и испытывался. На нем установили новые опорные цельнометаллические катки, другую трансмиссию, изменили тормоза, переделали ряд узлов и агрегатов. В результате, машина заметно «прибавила — ее масса достигла 32 т.

Доработка и испытания А1Е1 „Индепендент“ завершились к 1935 году. К этому времени стало понятно, что для серийного производства машина не годится. Всего на изготовление, переделки и тестирование танка потратили около 150 тысяч фунтов стерлингов. По этому показателю „Индепендент“, вероятно, является одной из самых дорогих машин Королевского танкового корпуса.

После испытаний танк А1Е1 передали в учебный центр в Бовингтоне. Летом 1940 года, после разгрома экспедиционного корпуса во Франции и колоссальных потерь британцев в танках, „Индепендент“ отремонтировали и установили у развилки дорог недалеко от Бовингтона в качестве огневой точки — англичане ждали высадки немцев на острова. Когда опасность миновала, машину вернули в учебный центр. В настоящее время этот танк находится в экспозиции Королевского танкового музея в Бовингтоне.

В некоторых публикациях можно встретить информацию, что советский пятибашенный танк Т-35 был скопирован с „Индепендента“. Однако эта информация неверна — хотя и английская машина стала „отправной точкой“ для проектирования тяжелых многобашенных танков в разных странах, Т-35 разрабатывался советскими конструкторами самостоятельно, возможно была использована только схема размещения вооружения в пяти башнях. Но обо всем по порядку.

От позиционного танка — к пятибашенному

К 1923 году остро встал вопрос о снабжении Красной Армии новыми современными типами боевых машин. Трофейные танки, оставшиеся еще со времен гражданской войны, уже сильно износились и нуждались в ремонте, а запасных частей к ним не было. Кроме того, было ясно, что созданные в годы Первой мировой машины уже и морально устарели, и не отвечают современным требованиям.

В августе 1923 года был поднят вопрос о создании специального конструкторского бюро по проектированию танков. В начале 1924 года такое бюро, получившее наименование „Центральная комиссия по танкостроению“, было создано в составе Главного управления военной промышленности Всесоюзного совета народного хозяйства СССР (ГУВП ВСНХ СССР). В составе бюро, которым руководил профессор военно-технической академии Е.К. Смысловский, работали также и представители военного ведомства. Результатом работы комиссии стал доклад „Об организации работ в области танкостроения“, заслушанный 8 октября 1924 года на заседании руководства ГУВП. В этом докладе фигурировали боевые машины различных типов — маневренные, сопровождения и позиционные. По поводу последнего говорилось следующее:

Танк Т-35-1 перед началом испытаний. Август 1932 года. Хорошо видна форма гусеничных траков, а также откидные колпаки люков механика-водителя и стрелка курсового пулемета (АСКМ).

„…Нельзя не признать, что при всех соображениях в пользу широкого маневра будущего столкновения Красной Армии нельзя не считаться с возможностью необходимости преодоления заблаговременно или вообще в течение длительного времени укрепленных позиций, при каковой случае мощность танков маневренного типа окажется недостаточной. Ввиду этого намечается необходимость в третьем типе тяжелого мощного танка, способного к преодолению препятствий, встречающихся в войне позиционного характера. Подобного рода танк может представлять из себя только специальное средство, придаваемое войскам при преодолении сильно укрепленных позиций (танк прорыва). Снабжение Красной Армии такого рода танками представляет собой задачу второго порядка. Подобного рода танк тяжелого типа в дальнейшем именуется позиционным (тяжелым)“.

Как видно из приведенного документа, разработка тяжелого танка прорыва не считалась приоритетной задачей. Это было связано и с финансово-производственными возможностями (разработка и выпуск такой машины являлось делом сложным и дорогим), так и с тем, что на тот момент не было до конца понятно, что из себя должен представлять позиционный танк. Если с танками сопровождения и маневренными на тот момент все было более-менее понятно, то с тяжелым дело обстояло совсем по другому. В ходе обсуждения доклада рассматривались характеристики будущих боевых машин. По позиционному танку было только три пункта, по которым пришли к каким-то конкретным цифрам: масса — 60–70 т, преодолеваемый ров 4 м, при перевозке должен вписываться в габарит русской и заграничной железных дорог.

Данные о бронировании, вооружении, движителе, силовой установке и тому подобных вещах не обсуждались: в документе указано, что эти пункты по позиционному танку считать открытыми». Рекомендовалось проработать вопрос и выработать необходимые данные для проектирования такой машины.

Танк Т-35-1 во дворе завода «Большевик». Ленинград, 1932 год (РГАЭ).

Лишь спустя несколько лет к рассмотрению тяжелой машины вернулись, причем на самом высоком уровне. В январе 1929 года на заседании РВС СССР рассматривался вариант системы танко-тракторного автоброневооружения, согласно которой планировалось разработать образцы танков, необходимые для вооружения Красной Армии. Среди прочих типов фигурировал и «большой танк» (тяжелый), который предполагалось использовать как «средство прорыва мощной укрепленной полосы». Согласно утвержденным кратким тактико-техническим требованиям, машина должна была иметь массу 60–80 т, скорость 25–30 км/ч, запас хода 200 км, вооружение — две 76-мм пушки и 6 пулеметов. Броня должна была защищать от огня 37-мм орудия со всех дистанций, что соответствовало толщине «около 50 мм».

А так как собственного проекта такой машины в СССР тогда не было, на заседании рассматривались различные варианты больших танков иностранного производства — английские Мк-V, американский Mk-VIII, французский 2С, а также тяжелый «Виккерс» — так в советских документах именовали английский танк А1Е1 «Independent». Кстати, эта машина значилась как «опытный образец», что соответствовало действительности. Однако в ходе обсуждения к какому-то определенному мнению по поводу «большого танка» так и не пришли.

17-18 июля 1929 года на заседании РВС СССР утверждается система танко-тракторного автоброневооружения РККА, согласно которой предстояло снабдить Красную Армию всей гаммой современной бронетехники, а также автомобилей, тягачей и тракторов. В протоколе заседания определялись тактико-технические требования для проектирования образцов или типы машин, предполагаемых к серийному производству. Насчет тяжелой машины в документе говорилось весьма лаконично:

«По отношению к большому танку ограничится пока теоретической разработкой вопроса, предложив ВПУ ВСНХ к 1 октября 1930 г. представить эскизный проект, после чего и решить вопрос о включении его в систему вооружения». В ноябре 1929 года на заседании ЦК ВКП(б) был заслушан доклад народного комиссара по военным и морским делам К. Ворошилова о вопросах танкостроения в Советском Союзе. В докладе отмечалось, что отечественная промышленность отстает «в разработке конструкции образцов всех типов танков, отвечающих принятой системе вооружения». В результате было принято решение — поручить председателю Центральной контрольной комиссии ВКП(б) С. Орджоникидзе подготовить и командировать за границу представителей РККА и военной промышленности для закупки там «образцов танков, арттягачей и получения технической помощи по вышеуказанным объектам».

Танк Т-35-1, вид сзади — хорошо видна форма кормового листа, глушителей и буксирных крюков.

К 27 января 1930 года наркомом К. Ворошиловым был утвержден план поездки, и 30 января комиссия под руководством начальника УММ РККА И. Халепского убыла за рубеж. В течение следующих нескольких месяцев она посетила Германию, Чехословакию, Англию, Францию и Северо-Американские Соединенные Штаты.

Что касается английского пятибашенного танка А1Е1 «Independent», то среди образцов иностранной техники, предполагавшихся к покупке советской стороной, эта машина не значилась. Хотя в отчете о командировке, составленном И. Халепским 6 июня 1930 года, по поводу английских машин сказано следующее:

«…а) Фирма „Виккерс“. Согласно утвержденной программы комиссии надлежало купить образцы танкетки, малого танка, танка „Мидиум“ и большого танка».

С танкеткой («Карден-Ллойд» Mk-VIII), малого танка («Виккерс» 6-тонный) и «Мидиум» («Виккерс» 12-тонный), все понятно. А вот что касается большого танка, то речь шла не о покупке готовой машины, а о разработке проекта машины, по тактико-техническим требованиям, разработанным еще в январе 1929 года. Однако англичане не очень хотели заниматься проектированием машины по нашим требованиям, и предложили внести в конструкцию ряд изменений. 9 июля 1930 года фирма «Виккерс» направила письмо, в котором изложила свое видение вопроса. В ответ на него руководство УММ РККА направило документ, в котором сообщило «свои замечания к письму с окончательными нашими требованиями». 30 декабря 1930 года в отчете о работе Управления механизации и моторизации РККА за текущий год говорилось:

«Большой танк.

1. Разработаны тактико-технические требования и выдано задание на проектирование ГКБ Оружобъединнеия со сроком окончания проекта к 1 марта 1931 года.

2. Параллельно дано задание фирме „Виккерс“ на проектирование этой конструкции. Ответные замечания фирмы „Виккерс“ рассмотрены в НТК, и выработано видоизмененное техническое задание для этой фирмы».

Но к окончательному соглашению по проектированию фирмой «Виккерс» тяжелого танка так и не пришли. В результате разработка тяжелого танка в Англии для Советского Союза так и не состоялась.

Как уже говорилось выше, в ноябре 1930 года в Главном конструкторском бюро (ГКБ) Орудийно-оружейно-пулеметного объединения началась разработка тяжелого танка на основе разработанных УММ РККА тактико-технических требований. Однако по ряду причин работы затянулись, и лишь к концу 1931 года был готов эскизный проект. Танк, получивший обозначение Т-30 представлял собой многобашенную конструкцию расчетной массой 50 т, с броней максимальной толщины до 45–60 мм, вооруженную 76-мм и 37-мм пушками и шестью пулеметами. Экипаж Т-30 составлял 10 человек, в качестве силовой установки предусматривалось использование авиационных двигателей мощностью 750 или 850 л.с., которые должны были обеспечить машине скорость до 30 км/ч по шоссе. Однако проект Т-30 был забракован представителями УММ РККА.

Танк Т-35-1 в гараже завода «Большевик» перед проведением испытаний. На фото стоит дата — 15 июля 1932 года.

Параллельно с Т-30 прорабатывался его несколько облегченный по массе танк Т-32, также многобашенный. Он проектировался в нескольких вариантах, но осенью 1931 года, после выполнения эскизных чертежей и постройки деревянных моделей, все работы по Т-32 были прекращены.

Не увенчалась успехом и попытка Автотанко-дизельного отдела Экономического управления ОГПУ (АТДО ЭКУ ОГПУ) — тюремного КБ, в котором трудились арестованные конструкторы — разработать в конце 1930-го — начале 1931 года проект танка прорыва массой 75 т. Как и Т-30, этот проект имел множество недостатков, исключавших возможность постройки такой машины.

В конце 1929 года из Германии в СССР прибыла группа немецких конструкторов под руководством Эдварда Гроте. Ее пригласили в Советский Союз для работ по танкостроению. Конструкторское бюро Гроте, получившее обозначение АВО-5, разместилось на заводе «Большевик» и трудилось в условиях строжайшей секретности. Помимо немецких конструкторов, в составе АВО-5 работали и молодые советские специалисты — Н. Барыков, Л. Троянов и ряд других Весной 1930 года Гроте предложили спроектировать и изготовить танк массой 18–20 т, с 76 и 37-мм орудиями и пятью пулеметами и броней толщиной не менее 20 мм. Поначалу предложенный проект машины, получивший обозначение «танк Гроте» или ТГ-1, очень понравился руководству УММ РККА. Однако по мере того, как шло изготовление ТГ, энтузиазм советских военных угасал. В результате, у вышедшего на испытания в июне 1931 года 25-тонного ТГ выявилось значительное количество недостатков. Кроме того, чрезвычайно высокая стоимость, составлявшая даже с учетом всех удешевлений свыше 1,5 млн. рублей (для сравнения: БТ-2 обходился «казне» всего в 60 тыс. рублей), ТГ даже при устранении всех отмеченных недостатков не мог быть принят для серийного производства.

Кроме построенного ТГ-1 конструкторы Гроте разработали несколько проектов более тяжелых танков: ТГ-6 массой 75 т, и Т-42 массой 100 т. Однако дальше эскизных проработок дело не пошло. В результате, от услуг группы Гроте отказались, и они уехали в Германию.

Танк Т-35-1 проходит по Красной площади во время парада. Москва, 1 мая 1933 года (ЦМВС).

На основе полученного опыта и материалов КБ Гроте, в начале 1931 года по заданию ЭКО ОГПУ Ленинградского военного округа специальное конструкторское бюро в составе инженеров Асафонова, Алексеева и Скворцова начало проектирование маневренного (среднего) танка. К осени того же года конструкторы представили на рассмотрение несколько проектов.

Первый вариант, получивший обозначение Т-1001 или ТА-1, имел массу 18,2 т, броневую защиту из 13–20 мм бронелистов, и двухъярусное размещение вооружения: в верхней башне 37-мм, а в нижней — 76-мм орудия. Башни куполообразной формы вращались независимо друг от друга. Кроме того, ТА-1 вооружался тремя пулеметами Максима в шаровых установках. Согласно пояснительной записке, возимый боекомплект был рассчитан «на 10 минут непрерывной стрельбы». В качестве силовой установки планировалось использовать двигатель BMW-VI, производство которого под индексом М-17 велось в то время в Советском Союзе. Трансмиссия включала коробку перемены передач, два бортовых фрикциона и два бортовых редуктора. Экипаж ТА-1 состоял из пяти человек, расчетная максимальная скорость — 50 км/ч.

Параллельно с ТА-1 был создан второй вариант Т-1002 или ТА-2. Эта машина, представляла дальнейшее развитие ТА-1, но в отличие от него имела колесно-гусеничный ход. Силовая установка, а также артиллерийское вооружение и его размещение осталось прежним. А количество пулеметов увеличилось до пяти — еще два Максима в шаровых установках смонтировали в бортах корпуса.

Танк Т-35-1 преодолевает вертикальную стенку высотой 1 метр. 1932 год.

В ходовой части ТА-2 использовались три пары обрезиненных опорных катков большого диаметра, а между первым и вторым имелась тележка с двумя малыми опорными катками. При движении на колесах, тележка поднималась, передняя пара катков была управляемой, а две задних пары были ведущими. Из-за крайне плотной компоновки моторно-трансмиссионного отделения для управления танком ТА-2 использовали сервоприводы. Экипаж ТА-2 состоял из пяти человек, расчетная масса машины — 27 т, максимальная скорость по шоссе на гусеницах составляла 50 км/ч, а на колесах — 80 км/ч.

Одновременно с проектированием ТА-1 и ТА-2, конструкторы разработали вариант тяжелого колесно-гусеничного танка Т-1003 или ТА-3. Расчетная масса машины составляла 32,5 т, броневая защита 15–35 мм. Вооружение ТА-3 включало себя 76 и 37-мм пушки и пять пулеметов ДТ. В отличие от ТА-1 и ТА-2 этот танк имел только одну башню — в ней размещались два орудия (причем они имели независимое друг от друга наведение), а также два пулемета ДТ (в кормовой части башни). Кроме того, по одному ДТ установили в бортах и лобовом листе корпуса. Экипаж танка состоял из шести человек.

Ходовая часть ТА-3, как и на предыдущих вариантах, прикрывалась броневым фальшбортом. При движении на колесах управляемыми являлась два передних опорных катка большого диаметра. При этом для обеспечения им возможности поворота, прикрывающие их бронелисты фальшборта выполнялись откидными на петлях. Кроме того, по две пары опорных катков с каждого борта при переходе на колесный ход вывешивались. Конструкция тележек ходовой части во многом была заимствована у проекта ТА-2.

В качестве силовой установки предполагалось использование 500-сильного авиационного двигателя М-17, конструкция трансмиссии и системы пневмосервоуправления заимствовалась у ТА-2. Но в отличие от последнего, коробка перемены передач размещалась не продольно, а поперек корпуса. Предполагалось, что на гусеницах ТА-3 сможет разгоняться до 45 км/ч, а на гусеницах — до 70 км/ч.

В качестве приборов наблюдения на ТА-3 использовались стробоскопы. Танк оснащался радиостанцией с довольно высокой антенной, которая перевозилась в разобранном виде. Для защиты от отравляющих веществ, в случае их использования противником, внутри танка при помощи специальных компрессоров создавалось избыточное давление, а также применялись воздушные фильтры.

Танк Т-35-1, вид слева. 1932 год. На этом фото хорошо видна форма бортового экрана защиты подвески, собранного из пяти броневых листов (АСКМ).

Проекты танков ТА-1, ТА-2 и ТА-3 рассматривались в Управлении механизации и моторизации РККА осенью 1931 года. Однако особого восторга у военных они не вызвали — к этому времени уже были результаты испытаний опытного образца ТГ. Поэтому по решению представители УММ РККА рекомендовали использовать конструкторские решения танков ТА при проектировании новых танков, а вопрос об изготовлении опытных образцов даже не поднимался.

Дело в том, что к этому времени ситуация с разработкой тяжелого танка прорыва изменилась в лучшую сторону. После отъезда группы Гроте КБ АВО-5 реорганизовали. В его состав дополнительно включили отечественных конструкторов М. Зигеля, Б. Андрыхевича, А. Гаккеля, Я. Обухова и других. Возглавил новое КБ Николай Барыков, в свое время работавший у Э. Гроте заместителем. Новое конструкторское бюро получило от УММ РККА задание «к 1 августа 1932 года разработать и построить новый 35-тонный танк прорыва типа ТГ». Работы по проектированию новой машины, которая должна была иметь массу 35 тонн, ходовую часть и «силовой агрегат» по типу ТГ, вооружение и компоновку — по типу проекта Т-32, разработанного Н. Барыковым и М. Зигелем, начались в ноябре 1931 года. Вскоре танку присвоили индекс — Т-35.

Уже 28 февраля 1932 года заместитель начальника УММ РККА Г. Бокис докладывал М. Тухачевскому: «Работы по Т-35 (бывший ТГ) идут ударными темпами и срыва сроков окончания работ не намечается». При проектировании Т-35 учитывался полуторалетний опыт работы над ТГ, а также результаты испытаний немецких танков «Гросстрактор» на полигоне под Казанью и материалы комиссии по закупке бронетанковой техники в Великобритании. 6 апреля 1932 года нарком обороны СССР К. Ворошилов докладывал:

«Находящийся в производстве на заводе имени Ворошилова опытный образец Т-35 весом в 35 т. Этот танк запроектирован с учетом опыта по ТГ. Опытный образец будет готов в июле 1932 г.»

Танк Т-35-2 на параде 7 ноября 1933 года в Москве. Колпаки водителя и стрелка в открытом положении, на левом борту видна укладка брезента (ЦМВС).

Сборку первого прототипа, получившего обозначение Т-35-1, закончили 20 августа 1932 года. 1 сентября танк был показан представителям УММ РККА во главе с Г. Бокисом, на которых произвел сильное впечатление. Часто пишут, что Т-35 был изготовлен по типу английского танка А1Е1 «Индепендент». Однако как уже говорилось выше, это не соответствует действительности. Возможно, была использована только схема размещения башен, хотя не исключен вариант, при котором к аналогичной схеме советские конструкторы могли придти самостоятельно. Кроме того, Т-35 отличался от английской машины более мощным вооружением, имел иную конструкцию ходовой части и трансмиссию.

Корпус и башни Т-35-й изготавливались из броневых листов толщиной 10, 20 и 30 мм, собранных при помощи сварки и частично клепки. Ходовая часть прикрывалась фальшбортом толщиной 10 мм.

В главной башне Т-35-1 был установлен первый образец только что созданной 76-мм танковой пушки повышенной мощности ПС-3 и пулемет ДТ в шаровой установке. В четырех малых башнях одинаковой конструкции располагались (по диагонали) две 37-мм пушки ПС-2 и два ДТ. Еще один пулемет ДТ установили в лобовом листе корпуса. Боекомплект включал 92 выстрела калибра 76-мм, 240 калибра 37-мм и 11025 патронов к пулеметам.

Ходовая часть машины (применительно к одному борту) состояла из шести опорных катков среднего диаметра, сгруппированных попарно в три тележки, шести поддерживающих роликов, направляющего и ведущего колес. Тележки опорных катков были сконструированы по типу подвески танка «Гросстрактор» фирмы «Крупп», который проходил испытания в танковой школе КАМА под Казанью в 1930 году. Сразу следует сказать, что заимствовался лишь тип подвески (тележки со сдвоенными катками на спиральных пружинах), а не велось ее слепое копирование. Советские конструкторы создали свой агрегат, значительно улучшив условия работы подвески и повысив ее надежность.

Моторно-трансмиссионную группу Т-35-1 изготовили с учетом опыта работы над танком ТГ. Она состояла из двигателя М-6 мощностью 300 л.с., главного фрикциона, коробки передач с шестернями шевронного зацепления и бортовых фрикционов. Для управления ими использовалась пневматическая система, что делало процесс вождения машины массой 38 т чрезвычайно легким. Правда, в ходе испытаний осенью 1932 года выявился ряд существенных недостатков: постоянно отказывала система пневмоуправления, перегревался двигатель, подтекала топливная система, не работало 76-мм орудие ПС-3. Танк ремонтировался, дорабатывался, потом вновь «учился ходить».

Танк Т-35-2 на параде на площади Урицкого. Ленинград, 1 мая 1933 года. Хорошо видны люки в бортовом фальшборте для доступа к элементам подвески. Верхняя часть башни, по сравнению с Т-35-1, упрощена.

В результате осенних испытаний стало ясно, что для серийного производства конструкция трансмиссии и пневмоуправления является слишком сложной и дорогой. Поэтому вполне понятно, что главное внимание при проектировании улучшенного варианта Т-35-2, которое началось в ноябре того же года. При этом основное внимание обращали на всемерное упрощение и удешевление образца.

На новой машине отказались от использования пневматической системы управления по типу ТГ, полусферическую штампованную башню заменили клепано-сварной цилиндрической более приспособленной к серийному производству. Что касается первого образца Т-35-1, то в декабре 1932 года его передали в распоряжение Ленинградских бронетанковых курсов усовершенствования командного состава (ЛБТКУКС).

В феврале 1933 года танковое производство завода «Большевик» было выделено в самостоятельный завод № 174 имени К.Е. Ворошилова. На нем КБ Н. Барыкова преобразовали в Опытно-конструкторский машиностроительный отдел — ОКМО, который и занялся с учетом недостатков первого, разработкой второго опытного образца — Т-35-2.

13. Танки Т-35-1 (справа) и Т-35-2 (слева) на параде в Москве 7 ноября 1933 года (фото из коллекции Г. Петрова).

По указанию И.В. Сталина, который очень интересовался разработками новых типов советских танков, была произведена унификация главных башен Т-35 и Т-28. Т-35-2 получил также новый двигатель — М-17, другую трансмиссию и коробку передач, в большой башне цилиндрической формы смонтировали пушку ПС-3 с прогрессивной нарезкой. В остальном же Т-35-2 практически не отличался от своего предшественника, если не считать измененной конструкции фальшборта. Сборку машины завершили в апреле 1933 года, 1 мая она прошла во главе парада по площади имени Урицкого (так в те годы называлась Дворцовая площадь) в Ленинграде, а Т-35-1 в это время высекал искры из брусчатки Красной площади в Москве.

В то время, когда шла сборка опытного образца Т-35-2, в ОКМО заканчивали работы над проектом танка Т-35А, который должен был выпускаться серийно. Причем Т-35-2 рассматривался лишь как «переходный, идентичный в части трансмиссии серийному образцу». По силовой установке, ходовой части и трансмиссии новая машина была подобна Т-35-2, но имела удлиненный корпус измененной конструкции, усиленную на одну тележку ходовую часть, малые пулеметные башни новой конструкции, средние башни увеличенного размера с 45-мм орудиями, измененную форму корпуса и т. д.

В соответствии с постановлением Правительства СССР в мае 1933 года серийное производство Т-35 передавалось на Харьковский паровозостроительный завод имени Коминтерна (ХПЗ). Туда в начале июня 1933 года в срочном порядке отправили еще не прошедшую испытаний машину Т-35-2 и всю рабочую документацию по Т-35А.

Тяжелый танк Т-35-1.

Тяжелый танк Т-35-2.

Серийное производство Т-35

Проект танка Т-35А значительно отличался от обоих прототипов Т-35-1 и Т-35-2. Он имел измененную конструкцию ходовой части, другой корпус, новые башни и т. д. По существу, это была новая машина, что вызвало ряд трудностей при ее изготовлении и освоении в серии.

К производству Т-35 подключили несколько заводов, в том числе Ижорский (бронекорпуса), «Красный Октябрь» (коробки передач), Рыбинский (двигатели), Ярославский (обрезинка катков, сальники и т. и.). По плану предприятия-смежники должны были уже в июне 1933 года начать отгрузку своей продукции на ХПЗ, но реально они смогли это сделать лишь два месяца спустя. Т-35 изготавливался по узловому принципу — было создано девять участков, каждый из которых вел работы по одному узлу или агрегату танка. Окончательная сборка Т-35 велась на специальных козлах. Изготовление на них первой машины началось 18 октября 1933 года и закончилось к 1 ноября. 7 ноября, после предварительной обкатки, первый серийный танк Т-35 в окружении танкеток Т-27 принял участие в праздничном параде в Харькове (в то время столица Украины). Но окончательно военная приемка приняла этот танк лишь в начале следующего года. В этот же день — 7 ноября 1933 года — оба прототипа Т-35-1 и Т-35-2 были показаны и на параде в Москве.

В соответствии с Постановлением Правительства СССР от 25 октября 1933 года ХПЗ должен был к 1 января 1934 года изготовить пять танков Т-35А и один Т-35Б (с двигателем М-34).

К указанному сроку полностью готовым оказался только один танк, а еще три, хотя и были на ходу, но не имели вооружения и внутреннего оборудования. Что касается Т-35Б, то его так и не построили, хотя вопрос о производстве этой машины поднимался в течение полутора лет.

В докладе о состоянии производства Т-35 по состоянию на 1 января 1934 года, подписанным старшим военпредом ХПЗ Луценко, говорилось:

«1. Сборка Т-35А.

По последнему Правительственному заданию ХПЗ должен сдать в 1933 году УММ РККА в 1933 году 4 машины Т-35А, и собрать 1 машину Т-35Б. Результаты выполнение программы следующие.

1). Сдано в РККА — 0.

2). Собрано машин (не установлено вооружение, радио и средства внутренней связи) — 4.

3). В сборке находится — 1.

Из числа 4 собранных машин 2 находятся на испытании пробегом.

2. Испытание Т-35 А.

Пробегом испытаны две машины. Одна прошла на всех передачах при движении по шоссе, грунтовой дороге, пересеченной местности и преодоление препятствий (ров — 4 м, стенка — 1,2 м, валка деревьев 30–40 см сосна, переход рубленного леса по пням высотой 0,3–0,6 метра), всего 170 км.

Вторая машина обкатана на 10 км пробега. Максимальная скорость движения — 30–35 км/ч.

3. В области производства. После изменения программного выпуска Т-35А с 30 до 10 машин, резко изменилось отношение руководства и персонала к производству Т-35. Выражается это в следующем:

Неверие в конструкцию.

Ослабело внимание начальства.

Резко снизились темпы подачи деталей по БД-2. Всего завод изготовил 3 БД-2».

Первый серийный Т-35А в окружении танкеток на параде в Харьков 1 ноября 1933 года. 76-мм орудие еще не имеет маски и смонтировано во временной установке (АСКМ).

По скорректированному плану, в 1934 год Харьковский паровозостроительный завод должен был выпустить 10 машин Т-35А. Причем, учитывая сложность танка, УММ РККА заключило с ХПЗ договор на эти машины как на первую опытную партию. В процессе освоения производства завод по своей инициативе внес ряд изменений, как для улучшения конструкции танка, так и для облегчения его изготовления. Но, несмотря на это, освоение Т-35 вызывало большие трудности: например, очень часто ломались траки, которые отливались из стали Гатфильда. До этого ни один завод в СССР в массовых количествах эту сталь не производил, ХПЗ был первым. Кроме того, никак не удавалось устранить перегрев двигателя М-17, а картер коробки передач оказался недостаточно прочным.

Но помимо технических и технологических, существовали и трудности другого рода. Так, начальник 2-го отдела Научно-технического управления УММ РККА Свиридов, посетивший Харьков в апреле 1934 года, докладывал:

«Директор ХПЗ тов. Бондаренко не только не мобилизует вокруг Т-35 работников завода, но и при всех возможных случаях дискредитирует машину. На ХПЗ никто серьезно не хочет ею заниматься за исключением КБ завода, которое действительно работает над тем, чтобы выпустить хорошую боевую машину».

Репрессии инженерно-технических работников тоже не способствовали быстрому освоению производства Т-35. Например, в марте 1934 года в Харьков пришло указание «о необходимости тщательной проверки конструкторских расчетов, особенно по коробке скоростей, поскольку в ее проектировании принимал участие конструктор Андрыхевич, ныне арестованный».

Несмотря на многочисленные письма руководства УММ РККА и наркомата тяжелого машиностроения (в состав последнего входил завод имени Коминтерна), работы по Т-35 шли с большим трудом. Первую машину Т-35 с полностью устраненными недостатками предполагалось сдать приемщику к 20 августа 1934 года, однако этот срок был сорван. Директор ХПЗ Бондаренко оправдывался перед УММ РККА большой загрузкой завода, отсутствием подготовленных кадров и высокой сложностью машины. По согласованию с С. Орджоникидзе и И. Халепским в конструкцию танка внесли свыше 40 упрощений в узлах и деталях, призванных облегчить процесс их изготовления и сборки воедино. Но, несмотря на это, Т-35 оставался чрезвычайно сложным в производстве, и завод сильно отставал от графика. По этому поводу в конце августа 1934 года начальник УММ РККА И. Халепский писал директору ХПЗ И. Бондаренко:

«Сейчас приходится уже говорить не об одной машине. Перед Вами и мной стоит ответственная задача: дать к 7 ноября на парад не менее 6 машин, причем они должны быть вполне закончены для работы в армии. Теперь не может быть никаких оправданий. Мы с Вами отвечаем за это дело как члены партии. Нужно очень крепко взяться сейчас за выполнение этой задачи…»

И действительно, «взялись крепко» — заводчанам пришлось внести в конструкцию машины значительное количество изменений, переконструировать ряд узлов и агрегатов, использовать новые марки сталей и т. и. В результате, хотя и с большим «скрипом» и трудностями, к концу октября удалось сдать шесть «тридцать пятых», которые прошли по Красной площади на параде 7 ноября в Москве. До конца года были приняты военной приемкой и переданы в части Красной Армии еще четыре танка. В отчете о работе треста специального машиностроения за 1934 год по поводу танка Т-35 говорилось:

«К объектам, освоенным в 1934 г., относится машина Т-35. Значительное количество изменений — около 600 в первоначально переданную заводу конструкцию машины — позволило при весьма значительных затратах сдать первую серию машин, выполнив Постановление Правительства».

Тот же танк Т-35А, что и на предыдущем фото машина следует в окружении танкеток Т-27. Харьков, 1 ноября 1933 года (фото из коллекции Ромадина).

Однако у руководства РККА имелись планы по созданию более мощных и тяжелых, по сравнению с Т-35, боевых машин. Причем к реализации этих планов приступили еще до освоения серийного выпуска «тридцать пятого». Так, согласно утвержденной Правительством СССР 13 августа 1933 года новой системе танкового вооружения, предполагалось, что Т-35 «должен быть заменен более мощным танком специального назначения». Причем этим же постановлением предусматривалось в течение всей пятилетки производство Т-35, если к этому времени не будет окончательно решен вопрос о конструкции нового тяжелого танка.

Данный документ появился не на пустом месте: еще в мае — июне 1933 года Опытный завод Спецмаштреста (бывший ОКМО завода имени К.Е. Ворошилова) по заданию УММ РККА разработал шесть вариантов нового тяжелого танка Т-39. Проекты представляли собой многобашенные боевые машины массой 85–90 т, вооруженные 45, 76 и 107-мм пушками (в зависимости от варианта) и с броней толщиной 50–90 мм.

10 июня 1933 года на специальном заседании Научно-технического комитета УММ РККА эти варианты были рассмотрены вместе с проектами 100-тонного танка ТГ-6 (разработан Э. Гроте во время его пребывания в СССР) и 70-тонным танком итальянской фирмы «Ансальдо». По результатам обсуждения и на основе высказанных военными замечаний, конструкторы Опытного завода под руководством Н.В. Барыкова и С.А. Гинзбурга разработали седьмой и восьмой варианты Т-39. Их рассматривали на заседании Научно-технического комитета УММ РККА 7 августа 1933 года.

Вариант № 7 представлял собой 90-тонный танк с 50-75-мм броней, вооруженный двумя 107-мм, двумя 45-мм орудиями и пятью пулеметами. Вариант № 8 отличался главным образом вооружением — одна 152-мм, три 45-мм орудия и четыре пулемета. В ходе обсуждения военные признали удачными оба варианта. После небольших доработок эскизные чертежи этих Т-39 и их деревянные модели в масштабе 1/10 натуральной величины направили на рассмотрение народному комиссару обороны СССР К.Е. Ворошилову.

Общий вид танка Т-35 (№ 0183-5) выпуска начала 1936 года. Поручневая антенна на главной башне крепится на восьми стойках (РГВА).

Танк Т-35 (№ 0183-5) выпуска начала 1936 года во дворе ХПЗ, вид сзади и слева. Глушитель расположен снаружи поперек корпуса, у кромки надгусеничных полок видны выводные патрубки приборов дымопуска, на борту видно крепление 20-тонного домкрата (РГВА).

В декабре 1933 года он докладывал по этому вопросу председателю Комитета Обороны СССР В.М. Молотову:

«Представляя особо удачные варианты большого танка, прошу рассмотреть их на Комиссии Обороны и окончательно решить — нужна ли нам вообще такая боевая машина взамен достаточно мощного, на мой взгляд, танка особого назначения Т-35, который в состоянии выполнить большинство боевых задач. Производство опытного образца Т-39 потребует около 3 млн. рублей и не менее одного года».

Аргументы Ворошилова были убедительными, и в начале 1934 года комиссия Комитета Обороны постановила: работы по Т-39 прекратить, продолжать производство Т-35. Для сравнения следует заметить, что последний обходился «казне» в 525 тыс. рублей (за эти же деньги можно было построить девять легких танков БТ-5).

В 1935 году выпуск танков Т-35 на Харьковском паровозостроительном заводе также шел с большими трудностями. Помимо собственных проблем с изготовлением деталей для «тридцать пятого», харьковчан часто подводили и предприятия-смежники. Так, в отчете о ходе выполнения заказов на бронетанковую технику для Красной Армии по состоянию на 1 октября 1935 года говорилось:

«За 9 месяцев 1935 года сдано:

…Т-35 — по плану — 5, сдано — 0.

Причины невыполнения:

…Т-35 — несвоевременная подача брони Мариупольским заводом и двигателей М-17 заводом № 26 в Рыбинске. В сентябре Мариупольским заводом сдано только три корпуса».

Танк Т-35 (№ 0183-5) выпуска 1936 года во дворе ХПЗ, вид спереди. Обратите внимание на фары, установленные в броневых колпаках на верхнем переднем листе корпуса, передний люк механика-водителя установлен заподлицо с лобовым листом корпуса.

Здесь следует пояснить, что первоначально бронекорпуса и башни для Т-35 поставлял Ижорский завод. Он отгрузил 10 комплектов на машины выпуска 1934 года, после чего выпуск бронедеталей для «тридцать пятого» поручили мариупольскому заводу имени Ильича (последний, кстати, также поставлял на ХПЗ корпуса и башни для танков БТ). Хотя не исключен вариант, что с Ижоры в Харьков поступило еще один-два корпуса с башнями для Т-35 (данная информация нуждается в дополнительной проверке).

Тем не менее, с большими трудностями, в 1935 году ХПЗ сумел сдать 7 Т-35 при плане в 10 машин. Стоимость каждого «тридцать пятого» по данным АБТУ КА составляла 525 тысяч рублей. Для сравнения: танк Т-28 обходился в 240 тысяч рублей, БТ-7 — в 98 тысяч рублей, Т-26 — в 47 тысяч рублей. Как видно, «тридцать пятый» обходился как два «двадцать восьмых», или пять «бетешек» или и «двадцать шестых».

Параллельно с выпуском танков Т-35, завод вел большую работу по совершенствованию его конструкции и повышению надежности работы узлов и агрегатов. При этом приоритетным считались работы по силовой установке танка. Дело в том, что двигатель М-17Т, который ставился на «тридцать пятый», являлся вариантом авиационного двигателя М-17. На «танковом» варианте свечи переместили внутрь развала цилиндров, а для увеличения ресурса двигателя у него уменьшили число оборотов, для чего на карбюраторе жиклеры и диффузор устанавливались меньшего размера, а на дросселе смонтировали упор, не позволяющий выйти на максимум, который мог достигнуть авиамотор. В результате, максимальная мощность снизилась до 500 л.с. Установленный на 14-тонном БТ-7 двигатель М-17 обеспечивал танку очень высокие динамические характеристики, то для 50-тонного Т-35 «движок» оказался слабоват. Он часто не «тянул» тяжелую машину, сильно перегревался. В течение года несколько раз поднимался вопрос об изготовлении Т-35Б — машины с установкой двигателя М-34 мощностью 750 л.с. Однако дальше проекта дело не пошло, хотя упоминания о Т-35Б встречаются в документах и переписке за 1936 год.

В течение года была проведена работа по улучшению охлаждения двигателя М-17, монтируемого на Т-35. Кроме того, на одном танке в опытном порядке установили дизель ВД-2. Так, в отчете о выполнения заказов АБТУ КА за 1935 год говорилось:

«План работ.

Разработка конструкции усовершенствований Т-35: новый вентилятор, установка дизеля.

Что сделано.

Закончены работы по установке нового вентилятора. Произведена установка в танк дизель-мотора».

Деревянная модель танка Т-39 в масштабе 1/10 натуральной величины, седьмой вариант. Машина вооружена двумя 45-мм в передних малых башнях, двумя 107-мм и одним 152-мм орудиями в больших башнях.

Согласно документу на эти работы выделялось 150 тысяч рублей, но было израсходовано в два раза меньше: 25 тысяч на вентилятор и 50 тысяч на монтаж дизельного двигателя.

Вероятнее всего, в Т-35 устанавливали один из экземпляров опытного дизельного двигателя БД-2 — о том, что он предполагался к монтажу в тяжелый танк есть в вышеприведенном документе военпреда Луценко за январь 1934 года.

Проект танка Т-39 (восьмой вариант) — вверху эскизный проект, внизу деревянная модель в масштабе 1/10 натуральной величины. Эта машина вооружена 152-мм орудием в главной башне и тремя 45-мм пушками в малых башнях. Обратите внимание на небольшие гусеницы в верхней части корпуса, предназначенные для улучшения преодоления препятствий (РГВА).

Испытания дизельного двигателя в Т-35 показали неплохие результаты, даже несмотря на то, что к этому времени конструкция БД-2 была далека от совершенства. Однако мощность этого дизеля (400–420 л.с.) для 50-тонного танка оказалась явно недостаточной. Поэтому было принято решение — спроектировать и изготовить для тяжелого Т-35 (а также среднего Т-28) более мощный дизельный двигатель в 800 л.с. Работу поручили дизельному отделу Харьковского паровозостроительного завода в 1935 году, для чего предприятию выделили 350 тысяч рублей. Однако всю выделенную сумму харьковчане освоить не смогли — в отчете о заказах АБТУ КА за 1935 год указано, что на разработку 800-сильного дизеля потрачено 75 тысяч рублей, и сделано следующее:

«Выполнен проект и рабочие чертежи. Приступлено к изготовлению опытного образца».

Однако дальнейший ход работ по дизелю для Т-35 не совсем ясен. Непонятно, изготовили ли вообще образец такого мотора, так как в отчете по опытным работам ГАБТУ КА он вообще не упоминается.

Один из первых серийных Т-35 А проходит по Красной площади. Москва, 1 мая 1934 года. Люк механика-водителя установлен заподлицо с лобовым листом корпуса — на танках более поздних выпусков он крепился внахлест (РГАКФД).

Еще одной интересной работой, проводимой на танке Т-35 в 1935 году, было создание и установка на этой машине приборов управления огнем. Уже к этому времени стало ясно, что боевые качества Т-35 сильно снижает сложность командования танком в бою. Управлять огнем пяти башен, расположенных в два яруса, одному командиру оказалось практически невозможно. Недостаточная обзорность не позволяла ему охватить все поле боя, поэтому командиры башен были вынуждены самостоятельно отыскивать и уничтожать цели. Для облегчения работы командира Особом техническом бюро по военным изобретениям специального назначения («Остехбюро») получило задачу разработать приборы для управления огнем танка Т-35. Их изготовление должно было выполнить «Остехбюро», а монтаж и испытание планировалось провести в Харькове, на ХПЗ. Однако работа не была закончена — в отчете о выполнении заказов АБТУ за 1935 год об этом говорилось:

«Работа не выполнена ввиду отсутствия приборов Остехбюро».

Судя по описанию, система управления огнем Т-35 должна была состоять из танкового прибора управления артиллерийским огнем и морского дальномера. При помощи последнего определялась дальность до цели, а прибор позволял производить необходимые для ведения артиллерийского огня расчеты. Но из-за сильной загруженности другими работами, «Остехбюро» так и не смогло провести разработку прибора управления огнем для Т-35.

Танки Т-35 уходят с Красной площади после парада. На этом снимке, сделанном с собора Василия Блаженного, виден общий люк в крыше главной башни, глушитель, установленный поперек корпуса и поручневая антенна на шести стойках детали, характерные для Т-35 выпуска до начала 1936 года (РГАКФД).

К началу 1936 года из войск пришло множество рекламаций, свидетельствовавших о недоработке конструкции отдельных агрегатов танка. Чтобы устранить эти недостатки, одну серийную машину (№ 0183-5) подвергли широкомасштабным испытаниям. Их проводил Харьковский паровозостроительный завод на основании задания и программы, утвержденной автобронетанковым управлением. В ходе испытаний планировалось:

1. Проверить и дополнить боевые и тактико-технические свойства танка при длительной его эксплуатации в разных условиях работы.

2. Установить эксплуатационные показатели: расход масла, расход горючего, периодичность смазки агрегатов и механизмов, и периодичность текущего ремонта отдельных механизмов.

3. Выявить надежность работы и срок службы танка в целом, и отдельных его механизмов и агрегатов.

4. Выявить особенности по уходу и ремонту танка в полевых условиях и в разное время года.

5. Выявить удобство обслуживания танка и утомляемость команды.

В основу программы испытания танка, заводом была принята программа, предложенная автобронетанковым управлением и апреля 1936 года. На ее основе составили рабочий план, который сводился к следующему.

Для проверки тактико-технических и эксплуатационных показателей танка требовалось определить:

— максимальный километраж машины без дозаправки баков;

— максимальные скорости движения на разных передачах;

— поворотливость машины на различных почвах;

— максимально преодолеваемый брод, ров, угол подъема, высота эскарпа и контрэскарпа, диаметр сваливаемого дерева и преодоление пней;

— средние техническую и тактическую скорости;

— постановку дымовых завес с помощью дымприбора;

— время торможения танка на всех скоростях;

— время переключения передач с 1-й по 4-ю передачи и обратно;

— расход горючего и смазки на 1 километр пути и 1 час работы двигателя;

— степень утомляемости экипажа танка;

— срок эксплуатации танка и его узлов и агрегатов;

— температуру водяной и масляной систем двигателя;

— максимальный километраж танка за полный срок службы при эксплуатации на проселочных дорогах и пересеченной местности.

Испытания начались 25 апреля 1936 года в окрестностях Харькова, и продолжались до 1 августа 1937 года. На этот период пришелся и один большой перерыв (с 12 января по 2 июня 1937 года) вызванный тем, что при переходе 12 января реки Донец танк не смог выйти на обледеневший берег и завяз в реке. 29 января были произведены взрывы льда вокруг танка, и при помощи тракторов и специальных приспособлений он был вытащен из реки. 21 февраля машину доставили на завод, где произвели переборку всех его механизмов, некоторые из них заменили модернизированными, сконструированными на основании результатов испытаний.

Эти же танки выходят на Красную площадь — фотография сделана со здания Государственного исторического музея. 1 мая 1935 года (РГАКФД).

К 1 августа 1937 года Т-35 прошел 2000 км, из них: 340 км по шоссе, 1650 км по грунтовым проселочным дорогам и пересеченной местности, 160 км по песку, при этом время чистого движения машины составило 170 часов. Движение Т-35 осуществлялось по трем различным маршрутам протяженностью 45, 60 и 140 км, при этом была получена средняя техническая скорость танка 11,56 км/ч и средняя тактическая 8,05 км/ч. В отчете указывалось, что «приведенные скорости следует считать заниженными, т. к. во время испытаний затрачивалось много времени на систематические осмотры состояния механизмов и агрегатов танка через каждые 10–12 километров пути, а также на различные замеры по испытаниям». Отмечалось, что в условиях нормальной эксплуатации танка средняя техническая скорость составит 14, а средняя тактическая — 10,5 км/ч.

Первые серийные танки Т-35 проходят по Красной площади. 1 мая 1935 года. На башнях видны сплошные и пунктирные цветные линии — стандартная тактическая маркировка, принятая для бронетехники РККА в начале 1930-х годов (РГАКФД).

В ходе испытаний на танке заменили три двигателя. Первый из них проработал только 46 часов (танк прошел 446 км), и был снят из-за большого износа поршневых колец и цилиндров, что являлось следствием «отсутствия фильтрации засасываемого двигателем воздуха». КБ завода спроектировало и установило на Т-35 № 0183-5 новый воздушный фильтр, который показал высокую эффективность работы. Этот фильтр стали устанавливать на серийных машинах с осени 1936 года. Второй двигатель, смонтированный вместе с новым воздухофильтром, проработал на танке 146 часов (1176 км пробега машины), и «был снят для испытания нового мотора со степенью сжатия Е=6». К этому времени он был еще пригоден к эксплуатации.

Третий двигатель с повышенной степенью сжатия был «задросселирован поставщиком до 500 л.с. при 1450 об/мин», и до 1 августа 1937 года (момента составления отчета) проработал 32 часа (392 км), при этом отмечалось что «испытания его еще не закончены».

Для определения тактико-технических характеристик танка Т-35 провели целый цикл отдельных тестов. Так, в ходе пробегов определялся запас хода танка без пополнения баков горючим. При движении на среднепересеченной местности с подъемами и спусками до 7 градусов, запас хода составил 110–120 км. Во время одного из пробегов с первым двигателем, имевшим большой износ поршневых колец и цилиндров, запас хода составил 95 км. При движении со вторым двигателем и новым воздухофильтром, запас хода составил 140 км, при этом отмечалось, что «при этом пробеге не совершалось преодоления препятствий».

Танк Т-35 проходит по Красной площади. 1 мая 1937 года. На башнях хорошо видна тактическая маркировка в виде сплошной и прерывистой цветных полос (АСКМ).

Для определения максимальной скорости был выбран мерный участок дороги длиной в 1 километр. Испытания проводились в сухую погоду, при температуре +25 градусов, при этом максимальное число оборотов двигателя не превышало 1500–1550 об/мин. В результате были получены следующие результаты: при движении на 4-й передаче скорость составила 32 км/ч, на 3-й — 22 км/ч и на 2-й — 12 км/ч (скорости на 1-й и задней передачах не определялись).

В Лихаревском лесу под Харьковом танком Т-35 проводилась валка деревьев диаметром от 200 до 700 мм. При этом движение велось на первой передаче, но никаких затруднений машина не испытывала. Отмечалось, что «деревья диаметром 700 мм… не являются пределом для танка».

Преодоление максимально возможных подъемов велось на склонах с твердым грунтом, заросших травой. Результаты были следующими: при движении на 1-й передаче машина брала подъем в 31–32°, на 2-й — 10–11°, на 3-й — 5°, на 4-й — 1° и задним ходом 26°.

В ходе пробегов танк преодолел (на 2-й передаче) пять бродов, при прохождении одного из них (с болотистыми берегами) Т-35 застрял, и был вытянут тремя тракторами (два «Коминтерн» и один «Ворошиловец»). Глубина бродов колебалась от 1,3 до 1,7 м, причем при движении через последний «небольшое количество воды просочилось в машину через люк водителя».

На Змиевском танкодроме Т-35 испытывался на препятствиях — эскарпе, контрэскарпе и рвах. Эскарп высотой 3 метра с одетой бревнами стенкой машина преодолела с шестой попытки, после разрушения верхней части препятствия передней частью корпуса. По времени это заняло 18 минут, движение велось на 1-й передаче. 3-метровый контрэскарп «тридцать пятый» прошел с первой попытки «на первой передаче безо всяких препятствий». Максимальная ширина рва, преодоленного танком самостоятельно, составила 4,5 м (с бруствером 5,5 м). Правда, во время одной из попыток танк завалился кормой в этот ров, «откуда был вытащен двумя тракторами „Коминтерн“ при работающем двигателе».

Любопытно привести данные по преодолению танком Т-35 мостов. В отчете об этом сказано так:

«Первый мост бетонный, грузоподъемностью 6 тонн (согласно знаков, установленных на мосту), был пройден на третьей передаче, причем никаких повреждений моста не было обнаружено.

Испытание танка Т-35 (№ 0183-5) в районе Харькова. Июнь 1936 года. На фотографии машина преодолевает подъем крутизной 26° задним ходом (РГВА).

Танк Т-35 (№ 0183-5) преодолевает брод. Июнь 1936 года. На верхнем фото машина входит в реку, на нижнем — выходит на берег (РГВА).

Второй мост деревянный, из дубовых бревен, длиной 19 м и шириной 6 м с разрешенной грузоподъемностью 4 тонны. Мост был пройден два раза на третьей передаче, причем из-под свай моста появлялись пузыри воздуха, но заметных деформаций обнаружено не было».

Кроме того, на Т-35 провели испытание дымового прибора КС-62 завода «Компрессор». Была получена дымовая завеса шириной 3–4 м, высотой 3,5–4 м и длиной 400 м, которая на «длине 200 м не просматривалась, на остальной длине завеса просматривалась слабо».

Кроме того, проводилось испытание условий работы экипажа Т-35 при непрерывном 4-часовом движении по среднепересеченной местности с закрытыми люками. При этом танкисты периодически вращали башни и вооружение «имитируя условия стрельбы в боевой обстановке». В танке находился военный врач, который через каждые 55 минут замерял у механика-водителя, артиллериста и пулеметчика пульс, проверял дыхание и динамометрию. Эти испытания провели с 13 по 17 сентября 1936 года. В выводах говорилось:

«При данных условиях постановки опыта утомление и изменение в организмах испытуемых незначительны.

…Условия проведения опыта и результаты действия на организмы не могут считаться характерными, так как испытуемый экипаж не был поставлен в условия, близкие к боевой обстановке (стрельба не производилась, движение по знакомой дороге, отсутствие нервного напряжения и пр.»

Во время переборки Т-35 на заводе с января по 1 июня 1937 года на машину установили большое количество узлов новой конструкции, разработанных по результатам испытания танка № 0183-5. Со 2 июня началось испытание машины с модернизированными агрегатами. Основными из них были следующими.

Установлена закрытая система охлаждения двигателя с двумя воздушно-паровыми клапанами, чем удалось «предотвратить выбрасывание воды из радиаторов в случае неодинаковой пропускной способности одной из сторон радиаторной системы охлаждения, а также повышения температуры кипения воды в системе». Испытания закрытой системы показали удовлетворительные результаты, и с осени 1937 года она стала монтироваться на серийные танки.

Рисунок из отчета по испытаниям танка Т-35 (№ 0183-5), демонстрирующий преодоление машиной брода длиной 129 метров. (РГВА).

Успешно был испытан маслобак двигателя с фильтром-отстойником и пеногасителем для «устранения выбрасывания масла через заправочную трубу бака». Также внесли изменения в сальниковые уплотнения первичного привода вентилятора, устранившие течь масла.

На выхлопных коллекторах танков Т-35 имелся крупный дефект — часто трескались по сварным швам выхлопные коллекторы, что требовало их частой замены. На машину № 0183-5 установили новые выхлопные коллекторы из цельнометаллических труб, сняли глушитель, а вместо него смонтировали два выхлопных патрубка. В отчете отмечалось:

«Выхлопная система без глушителя и с выхлопными коллекторами новой конструкции… при испытаниях на 400 километрах показала более удовлетворительную работу. Значительно уменьшилось количество случаев пробивания прокладок и трещин на коллекторах.

В настоящее время продолжаются испытания новых конструкций выхлопных коллекторов, после которых можно будет дать окончательное заключение».

Также на Т-35 № 0183-5 провели испытания металлических щитков от пыли, установленных над клапанами двигателя, сальника масляного насоса первичного привода вентилятора, разрезных ведущих дисков главного фрикциона, усилили детали тормоза, а также смонтировали фары для ночной стрельбы на главной и средних башнях. Все эти узлы и агрегаты были введены в серийное производство на танках выпуска октября — декабря 1937 года.

Рисунок из отчета по испытаниям танка Т-35 (№ 0183-5), демонстрирующий преодоление машиной эскарпа высотой 3 метра. (РГВА).

Кроме того, большие работы провели по ходовой части. Прежде всего, это было связано с тем, что разрушались грузошины опорных катков. Грузошины поставлялись с двух предприятий — Ленинградского и Ярославского заводов. Причем некоторые грузошины разрушались после 30–80 километров, а некоторые работали до 2000 километров без дефектов. Отмечалось, что это происходит из-за нарушения техпроцесса изготовления самих грузошин, и не зависит от нагрузки на катки.

Так же в ходе испытаний сменили 30 пружин подвески опорных катков и зубчатый венец левого ведущего колеса (из-за поломки и износа зубьев после 1580 км пробега), отмечалась течь масла через сальниковые уплотнения нижней подвески. Гусеница, собранная из траков серийного выпуска, удовлетворительно работала до 700–800 км пробега, после чего траки начинали выходить из строя. На Т-35 испытывались опытные траки, изготовленные из кремнево-марганцовистой стали. Первая партия таких траков вышла из строя после 150–200 км пробега, вторая показала лучшие результаты.

Во время испытаний танка осенью, при обледенелом грунте, выяснилось, что машина не может преодолеть подъем 8-12° из-за низкого сцепления гусениц.

На основании полученных результатов, в конструкцию ходовой части «тридцать пятого» внесли следующие изменения:

«…Усиленные венцы ведущих колес, усиленные рессорные пружины нижней подвески и испытываются новые сальниковые уплотнения нижних катков, спроектирован новый трак со шпорой, разработаны приспособления для борьбы с обледенением гусениц».

Кроме того, в ходе испытаний танка выяснилось, что при движении по сильно загрязненным участкам местности и проселочным дорогам значительное количество грязи набивается между бортами корпуса и фальшбортом подвески, из-за чего сильно возрастает сопротивление движению машины и ее масса:

«В этих условиях мощность двигателя недостаточна для движения танка на 3–4 передачах. Движение при этом может производиться со скоростью 7–8 км/ч, а иногда только 4 км/ч на первой передаче. Такие скорости движения снижают тактико-технические свойства машины».

Для устранения последнего недостатка, инженеры завода № 183 спроектировали «корпус с новой конструкцией фальшбортов», переданный для изготовления в начале осени 1937 года.

Отчет по испытанию танка Т-35 № 0183-5 был подготовлен к началу августа (по результатам, полученным к 1 числу). Но и после этого времени испытания машины продолжались — они завершились глубокой осенью 1937 года. В заключении отчета по испытанию танка Т-35 говорилось следующее:

«1. Срок службы танка в целом до капитального ремонта, во время испытаний был установлен в 1618 километров. За это время работы машины проводился мелкий и текущий ремонт отдельных механизмов и агрегатов танка. Поэтому нужно считать, что срок службы до капитального ремонта танка машин серийного выпуска 1937 г., должен быть значительно выше, чем установлен во время испытаний. Следует также отметить, что срок службы опытного танка был значительно снижен месячным пребыванием его во льду реки Донец, что привело машину в состояние, потребовавшее полной переборки.

Таким образом можно сделать вывод, что танки серийного производства 1937 г. до капитального ремонта могут служить 2000 километров, при условии надлежащего ухода и проведения 1, 2 и 3-го ремонтов…

2. Срок службы двигателя М-17 со степенью сжатия 5,3 при условии его работы в танке Т-35 нужно считать 150–170 часов…

3. Система смазки и питания двигателя горючим, установленная в настоящее время на опытной машине, за время работы в 400 километров показали удовлетворительную их работу…

Испытание танка Т-35 (№ 0183-5) в районе Харькова. Июнь 1936 года. На фотографии машина движется по косогору (РГВА).

4. Система охлаждения двигателя лимитирует тактически и оперативные свойства танка, особенно в летних условиях. Во время испытания машины массовым явлением была поломка крыльев вентилятора. Температура воды поднималась выше 100 °C при температуре окружающего воздуха 20 °C, поэтому являлось необходимым эксплуатировать машину на низких передачах, хотя рельеф местности и мощность двигателя позволяли длительное движение на повышенных скоростях.

Необходимо: а), увеличить эффективность охлаждения радиаторов за счет увеличение поверхности их охлаждения; б), увеличить прочность крыльев вентилятора и их крепление к барабану; в), усилить крепление вторичного привода вентилятора.

5. Данные испытания показали, что момент, передаваемый главным фрикционом недостаточен, вследствие чего возникает большая пробуксовка фрикциона при преодолении препятствий. Это влечет за собой задиры на дисках и их коробление…

Применяющиеся в настоящее время диски с радиальным разрезом при испытании показали, что коробление их уменьшено. Необходимо запроектировать и провести испытания нового главного фрикциона.

6. Срок службы коробки перемены передач на испытуемом танке (до поломки первичного вала) равен 100 часов при пробеге машины за это время 1240 километров…

Остальные детали коробки испытуемой машины проработали 170 часов при пробеге машины в это время 2000 км, и находятся в состоянии, позволяющем дальнейшую эксплуатацию.

В настоящее время надежность коробки перемены передач увеличена за счет ее конструктивных изменений, применения материалов с повышенными механическими качествами и цементации валов.

7. Срок службы бортовых фрикционов при испытаниях зарегистрирован по часов, при пробеге машины 1300 километров…

8. Испытания тормозов показали удовлетворительную их работу…

Рисунок из отчета по испытаниям танка Т-35 (№ 0183-5), демонстрирующий преодоление машиной противотанкового рва шириной 5,5 метров. (РГВА).

Срок службы лент зависит от правильной регулировки тормозов и правильного вождения машины.

9. Срок службы бортовой передачи на опытном танке равен 130 часов, при пробеге машины за это время 1530 километров. После 130 часов работы потерпела аварию левая бортовая передача, правая же передача стоит на машине до настоящего времени, проработав 170 часов при пробеге в 2000 километров. Шестерни бортовой передачи имеют высокие расчетные напряжения — порядка 8700–9600 кг/см2. В настоящее время разработаны чертежи усиленной шестерни, которая лимитировала срок службы бортовой передачи, эти усиленные шестерни запущены в серийное производство.

10. За время испытаний был выявлен чрезмерный износ и поломки зубьев венца ведущего колеса, в остальном колесо работало надежно и дефектов не было обнаружено.

В настоящее время зубчатый венец усилен за счет уширения зуба и увеличения толщины самого венца. Кроме того, изменена термообработка, повышающая твердость поверхности зуба.

11. Срок службы нижних подвесок лимитировался сроками службы резины нижних катков и рессорных пружин. В настоящее время рессорные пружины усилены, и будут производиться их испытания на опытной машине…

12. Ленивец, натяжной механизм, катки верхней подвески за время испытаний машины показали надежную работу. Срок службы этих механизмов обеспечивает полный срок службы танка в целом…

13. Срок службы гусеницы обеспечивает 700–800 километров, после чего работа гусеницы ненадежна, и большинство траков подлежат замене.

Причиной малой производительности работы гусеницы являются: конструктивные недостатки танка и ненадежность литья в этом агрегате. Необходимо разработать конструкцию и провести испытания штампованных траков.

14. Срок службы приводов управления обеспечивает испытание машины на 1370 километров, после чего была заметная выработка в шарнирных сочленениях. В настоящее время изменены марка материала и введена термообработка деталей приводов, вследствие чего срок службы приводов управления должен значительно возрасти.

15. Работу электрооборудования на испытуемой машине нужно считать неудовлетворительной. Необходимо повысить надежность работы динамо, стартера, сигналов „Стоп“, „Поворот“ и световой блокировки башен.

Испытания радиостанции 71-ТК-2 не дали положительных результатов. В настоящее время введен ряд изменений по электрооборудованию, улучшающих его работу…»

Танк Т-35 (№ 0183-5) на трассе испытаний в районе Харькова. Июнь 1936 года (РГВА).

Как видно из приведенного фрагмента документа, количество изменений, введенных в конструкцию танка Т-35 за 1936–1937 года оказалось довольно большим. Тем не менее, эти меры позволили значительно повысить надежность узлов и механизмов машины, а также улучшить ее тактико-технические характеристики.

Кроме того, осенью 1936 года удалось форсировать мощность двигателя М-17Т до 580 л.с. Ко второй половине 1937 года эта модификация была более или менее отработана и стала устанавливаться на танки Т-35. Чуть позже, в 1938–1939 годах завод № 26 в Рыбинске, выпускавший двигатели М-17, создал специально для Т-35 модификацию М-17Л. На ней путем увеличения числа оборотов довели максимальную мощность до 650 л.с. Двигатель М-17Л отличался от М-17Т усиленным носком картера, отсутствием нижней крышки картера и подводом воздуха к карбюратору из внутренних полостей. Новый двигатель выпускался в весьма небольших количествах, пять последних сдали военпреду в начале 1941 года. Автору неизвестно, устанавливались ли М-17Л на Т-35. Возможно, эти двигатели ставили на машины, проходившие капремонт на заводе № 183.

Согласно отчету автобронетанкового управления Красной Армии за 1936 год завод № 183 имени Коминтерна провел следующие работы по усовершенствованию Т-35: «Модернизирована коробка перемены передач, разработаны чертежи новой коробки перемены передач и бортовых фрикционов, изготовлен новый масляный бак, переконструирована система фальшборта с целью увеличения проходимости».

За 1936 год при плане в 20 машин Т-35, завод № 183 изготовил 15. С учетом того, что в конструкцию танка внесли значительное количество изменений, стоимость одной машины по сравнению с предыдущим годом возросла, составив 587 тысяч рублей (справедливости ради увеличилась цена и других боевых машин: Т-28 — до 301 тысячи, БТ-7 — до 111 тысяч, Т-26 — до 59 тысяч рублей).

Дефекты элементов ходовой части Т-35 № 0183-5, выявленные в ходе испытаний: вверху — поломка пружины тележки нижней подвески, внизу — течь сальников опорных катков (РГВА).

В 1937 году завод № 183 сдал армии 10 «тридцать пятых». При этом боевая масса танка возросла до 52 т. Это произошло из-за того, что Мариупольский металлургический завод поставил некондиционные бронелисты толщиной 23 мм вместо 20 мм (из-за нарушения техпроцесса прокатки).

Как минимум два Т-35 (осенней сборки 1937 года) — № 196-94 и 196-95 — получили бронекорпуса с иной конструкцией передней части, увеличенным количеством люков для доступа к трансмиссии, а также переработанным укороченным фальшбортом (с открытым ведущим колесом и люками в верхней части). Один из этих танков (№ 196-95) был построен на средства, собранные комсомольцами Харькова и Харьковской области. Машина имела на лобовом листе корпуса рельефную надпись «От комсомола к XX годовщине Октября» и изображение значка ВЛКСМ. Еще два значка украшали правый и левый борт.

Постановка дымовой заветы танком Т-35 № 0183-5 с помощью дымового прибора КС-62 завода «Компрессор». Декабрь 1936 года (РГВА).

В 1937 году, помимо улучшения конструкции самого «тридцать пятого», провели еще несколько опытных работ по этой машине. Так, научно-исследовательский институт № 20 (один из преемников «Остехбюро») разработал и испытал комплект сервоуправления (управление при помощи сжатого воздуха. — Прим. автора) для Т-35. Это делалось с целью облегчить усилия на рычагах и педалях механика-водителя «тридцать пятого».

В той же организации был разработано так называемое пультовое управление танком Т-35. Оно предназначалось для управления «тридцать пятым» со специального пульта по радио, причем сама машина должна была действовать без экипажа (в 1930-е годы в СССР работы по таким боевым машинам, называемых телетанками, шли очень активно). Пульт для Т-35 основывался на электромеханическом принципе действия, прошел тестовые испытания, но вместе с танком не испытывался.

Танки Т-35 проходят по Красной площади. 1 мая года. На обоих танках установлены фары боевого света для ночной стрельбы из орудий, введенные в конце 1936 — начале 1937 годов (АСКМ).

Танк Т-35 направляется на Красную площадь. 1 мая 1940 года. Изображенный на фото танк вероятно выпуска конца 1937 — начала 1938 годов, без глушителя и с выхлопными коллекторами новой конструкции (РГАКФД).

Начавшееся в 1937 году обобщение опыта гражданской войны в Испании показало, что бронирование тяжелого танка Т-35 при его габаритных размерах не обеспечит надежной зашиты от бронебойных снарядов современной скорострельной противотанковой артиллерии калибра 37-47-мм. Постановлением Правительства от 25 июля 1937 года заводу № 183 предлагалось спроектировать улучшенный Т-35 с противоснарядным бронированием. В частности, в письме директору предприятия от 13 сентября говорилось:

«Итоги последних боев показывают, что танки, имеющие бронирование менее 30 мм, не обеспечивают защиту от бронебойного снаряда калибра 37-мм на дальности 800 м и ближе. Предлагаем вам рассмотреть возможность усиления брони тяжелого танка Т-35 до 60 мм в лобовой части и до 30 мм на бортах, корме и артиллерийских башнях».

7 октября 1937 года И. Бондаренко докладывал начальнику АБТУ РККА, что «тактико-технические требования на указанную машину не получены, разработка проекта ведется исходя из применения гомогенной брони следующих толщин: лобовые листы — 75 мм, верхний и нижний наклонные листы носа — 30 мм, борт — 30 мм, листы шестиграна (то есть подбашенной коробки. — Прим. автора) — 30 мм, дно и крыша — 15–20 мм, фальшборт — 15 мм, борта башен — 30 мм».

Одновременно завод получил задание спроектировать Т-35 с башнями конической формы. Но работы велись чрезвычайно медленно — завод и его конструкторское бюро были перегружены заказами, как на разработку новых образцов танков, так и на улучшение конструкции серийных образцов.

На специальном совещании по танкам Комиссии обороны при Совете народных комиссаров (СНК) СССР, состоявшемся 27 марта 1938 года, по поводу работ по «тридцать пятому» говорилось следующее:

Танки Т-35 проходят по Красной площади. 1 мая 1937 года. Скорее всего, машина выпуска конца 1936 года — с глушителем поперек корпуса, но с установленными на башнях фарами боевого света для ночной стрельбы из орудий (РГАКФД).

«К проектированию Т-35 (с коническими башнями) завод приступил с большим опозданием, только в конце февраля, несмотря на то, что задание от НКОП (Наркомата оборонной промышленности. — Прим. автора) было получено еще в конце сентября 1937 года. В ноябре 1937 года завод получил от АБТУ и техусловия на увеличение толщины брони: борт — 40–45 вместо 30 мм, башни — 40–55 вместо 30 мм, масса машины вместо 55–60 т. Это внесло дополнительный тормоз в работу.

Постановлением Правительства требовалось в текущем году выпускать серийные Т-35 с коническими башнями, договор же с АБТУ на 1938 год, вопреки Постановлению Правительства, предусматривает танки с цилиндрическими башнями».

Танки Т-35 на Красной площади. 1 мая 1937 года. Хорошо видна тактическая маркировка, поручневая антенна крепится на восьми стойках, глушитель поперек корпуса, фары боевого света на башнях отсутствуют (РГАКФД).

Уже при проектировании этих танков стало ясно, что при увеличении толщины брони бортов и башен до 40–55 мм, как этого требовало ГАБТУ КА, уложиться в заданный вес — 60 т — невозможно. Поэтому КБ завода № 183 начало искать решение другой компоновочной схемы. Было предложено семь вариантов, которые при сохранении базы Т-35 различались количеством башен и их размещением. Письмами 7 и 14 марта 1938 года заводоуправление направило на имя начальника ГАБТУ КА эскизные проекты нового танка прорыва в пяти вариантах. После их рассмотрения наиболее заслуживающим внимания признали 4-й вариант. Он представлял собой трехбашенную машину с толщиной брони: лоб — 60 мм, борт — 55 мм, башни — 50 мм, днище и крыша — 20–30 мм. В передней башне устанавливалась 76-мм пушка, в двух башнях меньшего размера — по 45-мм орудию. Кроме того, имелось пять пулеметов ДТ. Малые башни размещались за большой на высокой подбашенной коробке. Отмечалось, что «при массе 60 т длина 4-го варианта 8,5 метров, остальные габариты в пределах серийного Т-35. Проектирование трансмиссии и ходовой части ведется в основном на базе Т-35».

Однако уже в апреле 1938 года для ускорения проектирования нового тяжелого танка к этой работе подключили Ленинградский Кировский завод с его мощной производственной базой и опытом серийного производства танка Т-28 и завод № 185 имени С.М. Кирова (бывший Опытный завод Спецмаштреста), кадры которого, в свою очередь, имели богатый опыт по созданию новых образцов боевых машин. Первый разрабатывал танк СМК-1 («Сергей Миронович Киров»), второй — изделие «100» (или Т-100). Первоначальным заданием предполагалось в СМК-1 и Т-100 использовать отработанную ходовую часть Т-35, однако в дальнейшем от этой идеи отказались.

Танк Т-35 из состава учебного танкового полка Военной академии механизации и моторизации имени И. В. Сталина. 1940 год. Фары боевого света (для ночной стрельбы) установлены только на главной башне, на фальшборте установлены две лестницы для облегчения залезания экипажа на танк (АСКМ).

Танк Т-35 направляется на Красную площадь. 1 мая 1940 года. Это модернизированная машина (заводской № 196-95) выпуска конца 1937 года с измененной конструкцией передней части корпуса и бортовым фальшбортом новой конфигурации с вырезанными в нем люками для доступа к подвеске. Танк был построен на средства собранные комсомольцами Харькова и Харьковской области, на борту видно рельефное изображение комсомольского значка (РГАКФД).

Танк Т-35 с коническими башнями и наклонной подбашенной коробкой. Москва, 1 мая 1940 года. На фото хорошо видно отсутствие пулеметной установки в нише главной башни, укладка ЗИП и конструкция люков для доступа к трансмиссии (фото из архива С. Залоги).

Танки Т-35 перед прохождением по Красной площади. 1 мая 1940 года. В строю машины разных выпусков — с коническими и цилиндрическими башнями. Слева стоит модернизированый танк выпуска конца 193 года с цилиндрическими башнями, с измененной передней частью корпуса, обрезанным бортовым экраном и измененной конструкцией люков для доступа к трансмиссии. Это может быть танк № 196-94 или № 196-95 (РГАКФД).

Танк Т-35 с коническими башнями и наклонной подбашенной коробкой. Москва, 1 мая 1940 года. Сквозь открытые жалюзи просматривается вентилятор (фото из архива С. Залоги).

Танк Т-35 по пути на Красную площадь 7 ноября 1940 года. Машина с коническими башнями и прямой подбашенной коробкой. Виден люк механика-водителя толщиной 70 мм, а также специальные брызговики на кромках надгусеничных полок. Кроме этого парада, такие брызговики больше на фотографиях не встречаются.

Танки Т-35 с коническими и цилиндрическими башнями на Красной площади. 1 мая 1941 года. На переднем плане машина последнего выпуска — с наклонной подбашенной коробкой и прямоугольными люками в экране для доступа к ходовой части (АСКМ).

Танк Т-35 с коническими башнями и прямой подбашенной коробкой на Красной площади. 1 мая 1941 года. Этот же танк изображен на стр 119, обратите внимание на характерную погнутость надгусеничной полки (АСКМ).

В это же время КБ ХПЗ рассматривало вопрос о перевооружении Т-35 новой 76-мм пушкой Л-10 вместо КТ, но военные от этого отказались, считая, что «для решения задач сопровождения пехоты хватит мощности КТ, а для борьбы с бронеобъектами вполне достаточно двух 45-мм орудий».

С конца 1938 года завод № 183 перешел на выпуск Т-35 с башнями конической формы — таких танков сдали четыре, в октябре — декабре. Еще шесть «тридцать пятых» с коническими башнями сдали в январе — апреле 1939 года. На десяти танках несколько увеличили толщину брони бортов корпуса и главной башни (до 25 мм), переднего люка механика-водителя и переднего наклонного листа корпуса (до 70 мм). Кроме того, эти Т-35 получили усиленную подвеску и топливные баки увеличенной емкости, а часть из них оснащалась пулеметом ДТ, установленным в нише главной башни. Все эти мероприятия привели к тому, что масса танков достигла 54 т.

Но к этому времени на испытания уже вышли новые тяжелые танки СМК и Т-100, показавшие значительные преимущества перед Т-35. Поэтому Постановлением Главного военного совета СССР от 8 июня 1939 года танк Т-35 сняли с производства. Всего же за 1933–1939 годы было изготовлено два прототипа (Т-35-1 и Т-35-2) и 59 серийных машин.

Производство танков Т-35 в 1934–1939 годах (по месяцам).

Заводские номера танков Т-35 по годам выпуска.

Танк Т-35 выпуска начала 1936 года.

Вид на правый борт танка со снятым экраном и одной тележкой. Чертежи выполнил В. Мальгинов.

Танк Т-35 с коническими башнями, прямой подбашенной коробкой и с кормовым пулеметом в главной башне.

Танк Т-35 с коническими башнями, наклонной подбашенной коробкой и прямоугольными люками в экране для доступа к ходовой части.

Танк Т-35 на параде 7 ноября 1935 года. Поручневая антенна на шести стойках, хорошо видна укладка брезента и троса на левом борту танка (РГАКФД).

Следует сказать, что примерно с 1937 года на заводе № 183 в Харькове осуществлялся капитальный ремонт танков Т-35, поступающих из войск. К сожалению, точных цифр отремонтированных машин пока обнаружить не удалось. При этом в конструкцию танков вносился рад изменений. Так, в донесении ГАБТУ КА от 2 февраля 1941 года военпред харьковского завода № 183 сообщал:

«В настоящее время завод № 183 приступил к ремонту машин Т-35, заключенного договора на 1941 год еще нет. При заключении договора прошу оговорить следующие вопросы:

1. За эталон ремонтных машин принимать машину № 0200-8, выпушенную в начале 1938 года. По этой эталонной машине собирались ремонтные машины в 1938-40 годах.

2. Перечень модернизации оставить старый, который существовал в 1939 и 1940 годах.

3. Гарантийный срок службы машины после ремонта оговорить только километражем (2000 клм), а не временем (2 года).

4. На машину Т-35 устанавливать рацию 71-ТК-З вместо 71-ТК-1.

5. Неисправное вооружение, прибывающее с машинами, необходимо ремонтировать или заменять и укомплектовывать».

К сожалению, найти упомянутый в документе перечень модернизации не удалось. Хотя один из его пунктов фигурировал в письме ГАБТУ, направленного Козыреву 26 февраля 1941 года — заводу разрешалось «при капитальном ремонте машин Т-35 ставить рации 71-ТК-1 выпуска 1938-39 годов в комплекте со штыревой антенной».

Возможно, этим объясняется отсутствие поручневых антенн на башнях Т-35, которые присутствуют на многочисленных немецких фотографиях лета 1941 года.

Устройство танка Т-35

Танк Т-35 представлял собой пятибашенную боевую машину с двухъярусным расположением вооружения. Корпус танка имел четыре внутренние перегородки и функционально разделялся на пять отделений: передних башен с постом управления механика-водителя, главной башни, задних башен, моторное и трансмиссионное.

На крыше отделения передних башен устанавливались малая и средняя башни. В первой размешались пулеметчик, во второй — наводчик и заряжающий. Перед малой башней внутри корпуса находилось рабочее место механика-водителя, для посадки которого в крыше предусмотрен двухстворчатый люк. Впоследствии его конструкция изменилась — он остался двухстворчатым, но теперь откидывался в одну сторону (слева по ходу машины). Вероятно, такой вариант появился в конце 1937-го или даже в 1938 годах, и встречается на танках выпуска 1939 года. Также такой откидной на одну сторону люк устанавливался на Т-35 более ранних выпусков, проходивших капитальный ремонт в Харькове. Часть машин выпуска 1939 года (с коническими башнями) получили овальные люки механика-водителя, аналогичные по конструкции башенным люкам танков БТ-7 с конической башней. Также такими люками оснастили несколько машин Т-35 с цилиндрическими башнями, которые проходили капремонт на заводе № 183.

Варианты подбашенных коробок Т-35.

Варианты люков для доступа к трансмиссии танка Т-35.

Варианты люков механика-водителя танков Т-35.

Главная башня танка Т-35.

Вариант кормовой ниши главных башен танков Т-35 выпуска 1933-1938 годов.

Вариант пулеметной установки в малых башнях танка Т-35 выпуска 1933–1938 годов.

Варианты выхлопной системы танка Т-35.

Укладка ЗИП на танках Т-35.

Механизмы управления танком состояли из двух рычагов управления бортовыми фрикционами и тормозами, установленных по бокам сиденья водителя, кулисного механизма коробки передач, расположенного с правой стороны, и трех педалей — главного фрикциона, акселератора и запасной (для механического стартера, если он установлен взамен электростартера). Контрольно-измерительные приборы располагались на съемных щитках — главном и трех малых. Кроме того, на посту управления имелись: запасной рычаг управления моментом опережения зажигания (на случай установки магнето без автоматического опережения), телефонный аппарат, компас (с 1937 года) и рукоять управления воздухопуском. Для наблюдения слева от механика-водителя в бортовом листе была предусмотрена щель, закрытая прибором «триплекс». Впереди, в лобовом наклонном листе имелся еще один люк со смотровым прибором. На машинах выпуска 1934–1936 годов этот люк выполнялся заподлицо с наклонным лобовом листом, и имел одинаковую с листом толщину (30 мм). На танках более позднего производства люк устанавливался внахлест, при этом его толщина увеличилась до 50 мм.

Компоновочная схема танка Т-35:

А — отделение передних башен с постом управления механика-водителя, Б — отделение главной башни, В — отделение задних башен, Г — моторное отделение, Д — трансмиссионное отделение. 1 — 45-мм пушка 20К, 2 — 76,2-мм пушка КТ-28, 3 — перископический прицел ПТ-1, 4 — бронировка выхода антенны, 5 — радиостанция 71-ТК-1, 6 — поручневая антенна, 7 — сиденье наводчика 76,2-мм пушки КТ-28, 8 — сиденье радиста, 9 — укладка 76-мм выстрелов на стенке корпуса, 10 — сиденье механика- водителя, 11 — рычаг управления бортовым фрикционом, 12 — педаль главного фрикциона, 13 — педаль акселератора, 14 — буксирная серьга, 15 — звуковой сигнал, 16 — носовая укладка 45-мм артвыстрелов, 17 — 7,62-мм пулемет ДТ, 18 — стеллажи пулеметных магазинов, 19 — походное сиденье стрелка- пулеметчика, 20 — укладки 76-мм выстрелов под верхним настилом пола главной башни, 21 — верхний настил пола главной башни, 22 — укладка пулеметных магазинов на полу отделения задних башен, 23 — сиденье заряжающего, 24 — укладка 45-мм артвыстрелов на борту корпуса, 25 — воздушный фильтр, 26 — отверстия для притока воздуха к радиаторам, 27 — двигатель М-17, 28 — подмоторная рама, 29 — выхлопной коллектор, 30 — глушитель, 31 — главный фрикцион, 32 — карданный вал привода к вентилятору, 33 — коробка перемены передач, 34 — вентилятор, 35 — жалюзи воздухопритока к вентилятору, 36 — броневой колпак фары, 37 — башмак, ограничивающий прогиб гусеницы, 38 — распылитель дымового прибора.

Справа от поста управления под средней башней на настиле пола размещались инструментальные ящики, а на днище корпуса в носовой части — два баллона со сжатым воздухом по 150 атмосфер, предназначенных для запуска двигателя в случае отказа стартера.

Главная башня устанавливалась над своим отделением на подбашенной коробке шестигранной формы. На танках выпуска 1939 года форма подбашенной коробки была изменена.

В отделении главной башни находились места четырех членов экипажа — командира танка, наводчика, радиста и моториста (находился только на марше, во время боя был вне танка). Под верхним настилом пола корпуса и на его бортах размещались укладки 76-мм выстрелов и пулеметных дисков, инструменты, запасные части, приборы дымопуска, запасной пулемет, а на днище корпуса — аккумуляторные батареи.

Схема моторного и трансмиссионного отделений танка Т-35:

1 — двигатель М-17, 2 — правый радиатор, 3 — левый радиатор, 4 — первичный привод вентилятора, 5 — вторичный привод вентилятора, 6 — вентилятор, 7 — радиаторный щиток, 8 — задний правый бензобак, 9 — коробка перемены передач, 10 — главный фрикцион. Стрелками показано движение воздуха, охлаждающего двигатель и трансмиссию.

Над отделением задних башен устанавливались малая и средняя башни, аналогичные передним. За малой башней находился бензобак емкостью 270 л, а на полу корпуса — укладки артвыстрелов, патронов и ЗИП.

Корпус танка. Корпус — сварной и частично клепаный. Его днище изготавливалось из шести 10-мм и одного (заднего) 20-мм броневых листов, сваренных между собой. На некоторые швы для придания жесткости накладывались уголки. По бокам днища приваривались бортовые листы, а в передней и задней части — нижние наклонные листы (носовой и кормовой).

Передняя часть корпуса первоначально состояла из нижнего переднего листа с загнутой передней частью, к внутренней стороне которой приваривался передний лист. Стык последнего с верхним листом корпуса усиливался броневым уголком. Снаружи к загнутой части нижнего переднего листа крепились петли для буксировки танка.

На машинах с коническими башнями выпуска 1938–1939 годов нижний передний лист не имел загнутой части, а крепился к переднему листу корпуса встык. Также к переднему листу крепились буксирные петли. Уголок на стыке переднего и верхнего листов корпуса сохранился. Кроме того, как минимум два Т-35 выпуска 1937 года имели переднюю часть корпуса позднего типа, при этом уголок на стыке переднего и верхнего листов корпуса крепился заклепками, а не сваркой.

В задней части днища Т-35 располагались 13 люков, предназначенных для доступа к агрегатам, слива бензина и масла. В моторно-трансмиссионном отделении устанавливалась рама для крепления двигателя и коробки передач. В переднем и заднем боевых отделениях к днищу приваривались рамы, на которые укладывался настил пола из четырех съемных листов. В отделении главной башни пол состоял из двух настилов — верхнего и нижнего.

Установка выхлопных коллекторов и глушителя на танки Т-35 выпуска 1934–1935 годов.

Борта корпуса сваривались из семи броневых листов. Для жесткости на швы снаружи приваривались накладки и приклепывались кницы. Кроме того, снаружи к бортам приваривался каркас, на который монтировался фальшборт и кронштейны для крепления тележек подвески. В бортовых листах имелись вырезы для укладки стреляных гильз.

Крыша моторного отделения несъемная, в центре ее располагался люк для доступа к двигателю. В крышке люка устанавливался броневой колпак воздухоочистителя. Справа и слева от люка — отверстия для притока воздуха к радиаторам, прикрытые сверху броневыми щитками.

К кормовой части корпуса крепился съемный броневой кожух вентилятора с жалюзи, а в кормовом броневом листе имелись две крышки, установленные на болтах, для доступа к трансмиссии. На машинах с коническими башнями и прямой подбашенной коробкой и двух Т-35 выпуска конца 1937 года их размер увеличили, а на танках с коническими башнями и наклонной коробкой их стали монтировать на петлях.

Главная башня. Главная башня Т-35 идентична по конструкции главной башне среднего танка Т-28. В задней стенке кормовой ниши была прорезана вертикальная щель, закрытая заслонкой, для установки кормового пулемета. В крыше башни имелся один большой прямоугольный люк для посадки экипажа. Во второй половине 1936 года его заменили двумя люками: круглой и прямоугольной формы. Кроме того, в крыше башни находились три круглых отверстия: два для закрытых броневыми колпаками перископических приборов и одно — для вывода провода к радиоантенне. На стенках башни были круглые отверстия с задвижками изнутри для стрельбы из личного оружия, а выше них — смотровые щели с триплексами.

Коробка перемены передач танка Т-35 выпуска начала 1936 года.

Башни имелись двух типов, различавшихся технологией сборки бронелистов. Сначала на Т-35 устанавливались башни, имеющие по одной броневой накладке (они закрывали сварной шов) на каждом борту Такие башни имели один прямоугольный люк для посадки экипажа в крыше. Позднее, в 1936 году на борту появилось две броневых накладки — для упрощения изготовления заднюю часть башни стали изготавливать не из одного, а из трех частей. Более поздние башни с двумя накладками имели два люка для посадки экипажа в крыше. Хотя встречаются (как минимум на одной машине) башни переходного варианта — с двумя накладками на каждом борту и одним прямоугольным люком в крыше.

Первоначально главная башня имела ручной двухступенчатый механизм поворота, замененный в 1936 году трехскоростным червячного типа с электрическим и ручным приводами. Поворот на 360 градусов происходил на 1-й скорости — за 16 с, на 2-й — за 9,3 с, на 3-й — 7,4 с. Под всеми люками малых и средних башен устанавливались кнопки блокирующего устройства: при открывании люка на специальном пульте наводчика в главной башне гасла лампочка, что сигнализировало о воспрещении ее поворота (дабы не покалечить членов экипажа, вылезающих из других башен).

Главная башня оснащалась подвесным полом, прикрепленным четырьмя кронштейнами к погону. Под сиденьями командира и наводчика располагались боеукладки барабанного типа на шесть 76-мм выстрелов каждая. Между сиденьями размещалась стойка с 12 гнездами для 76-мм выстрелов и шести пулеметных дисков. Откидные сиденья радиста (для походного и боевого положения) и моториста закреплялись на задних кронштейнах подвесного пола. На стенке ниши башни размещалась радиостанция. Полная масса цилиндрической башни с оборудованием и вооружением составляла 1870 кг.

На части танков выпуска 1938-го и машинах выпуска 1939 года устанавливались башни конической формы с двумя люками в крыше круглой и прямоугольной (со скругленными углами) формы, с пулеметной установкой в нише башни или без нее. Часть машин оснащались поручневой антенной на главной башне. На части машин выпуска 1939 года прямоугольный люк башни был замене овальным, по типу башенного люка БТ-7.

Средние башни. Средние башни по конструкции такие же, как и башни легкого танка БТ-5, за исключением отсутствующей кормовой ниши и измененного электрооборудования. В крыше башни имелся прямоугольный люк, закрытый двумя откидными крышками, и круглое отверстие для перископического прицела. В правой стенке башни — круглое отверстие для стрельбы из личного оружия, а выше его — смотровая щель с триплексом. В лобовом листе корпуса была прорезана прямоугольная амбразура для спаренной установки пушки и пулемета.

В башне находились подвесные сиденья двух членов экипажа — наводчика и заряжающего, а кроме того — боеукладки пушечных выстрелов и пулеметных магазинов, ящики для запасных стекол «триплекс» и распределительный щиток. Башня оборудовалась ручным поворотным механизмом. Полная масса цилиндрической башни — 630 кг.

На части танков выпуска 1938-го и машинах выпуска 1939 года устанавливались башни конической формы с одним люком.

Малые башни. Малые башни конструктивно идентичны малым башням среднего танка Т-28. В крыше башни имелся люк с откидной крышкой, а в боковых стенках — смотровые щели и отверстия для стрельбы из револьвера.

Подвесной пол главной башни. Под сиденьями командира (справа) и наводчика (слева) видны барабанные боеукладки на шесть снарядов каждая. В центре — кожух вращающегося электроконтактного устройства и стойка на 8 снарядов. На переднем плане — два сиденья заряжающего (радиста) — слева для походного положения, справа для боевого.

Под малой башней на днище танка устанавливалось регулируемое по высоте сиденье, стеллажи для пулеметных магазинов и запасной пулемет, уложенный в специальном ящике. Поворот башни осуществлялся при помощи ручного поворотного механизма. Полная масса башни — 366 кг.

На части танков выпуска 1938-го и машинах выпуска 1939 года устанавливались башни конической формы с овальным люком, аналогичным по конструкции башенным с БТ-7.

Вооружение. Вооружение Т-35 предназначалось для решения следующих задач: поддержки пехоты и уничтожения полевых фортификационных сооружений (76-мм пушка я пулеметы) и борьбы с бронеобъектами (45-мм орудия).

Компоновка средней башни (из «Руководства по эксплуатации танка Т-35» 1936 года): 1 — 45-мм пушка 20К, 2 — перископический прицел ПТ-1, 3 — телескопический прицел ТОП, 4 — ограждение пушки, педаль спуска, 6–7,62-мм пулемет ДТ, 7 — поворотный механизм башни, 8 — смотровой прибор «Триплекс», 9 — укладки 45-мм артвыстрелов, 10 — сиденье наводчика, 11 — сиденье заряжающего.

Выстрелы к 76,2 пушке КТ-28: 1 — шрапнель, 2 — осколочно-фугасный.

Выстрелы к 45-мм пушке 20К: 1 — бронебойно-зажигательный, 2 — бронебойный, 3 — осколочный.

Первоначально в главной башне Т-35 устанавливалась 76-мм пушка КТ («Кировская танковая») образца 1927/32 годов, в которой использовалась качающаяся часть полевой полковой пушки образца 1927 года. КТ имела укороченную длину отката с 1000 до 560 мм, что достигалось поднятием давления в накатнике и тормозе отката. В 1935 году были усилены салазки путем утолщения их стенок с 3,6 до 8 мм. Это было вызвано тем, что старые салазки гнулись при движении танков по пересеченной местности.

С начала 1936 года 76-мм пушки Т-35 были полностью унифицированы с пушками КТ-28 средних танков Т-28. Количество жидкости в накатнике увеличили с 3,6 до 4,8 л, что уменьшило откат до 500 мм. Ввели новый подъемный механизм, ножной спуск и новые прицельные приспособления.

Пушка устанавливалась в маске и снабжалась телескопическим и перископическим прицелами ТОП образца 1930 года и ПТ-1 образца 1932 года. Телескопический располагался слева от пушки, перископический — на крыше башни с левой стороны и соединялся с пушкой так называемым «приводом к перископу». Кроме этих прицелов в крыше башни с правой стороны, симметрично с перископическим прицелом, располагалась командирская панорама ПТК.

Схема устройства большой башни танка Т-35:

1 — 76,2-мм пушка КТ-28, 2 — перископический прицел ПТ-1, 3 — телескопический прицел ТОП, 4 — ограждение пушки, 5 — укладка пулеметных магазинов, 6 — 76,2-мм выстрелы, 7–7,62-мм пулемет ДТ, 8 — смотровые приборы «Триплекс», 9 — поворотный механизм башни, 10 — сиденье наводчика, 11 — сиденье командира, 12 — походное сиденье радиста, 13 — боевое сиденье радиста, 14 — щель для бугельной установки пулемета ДТ, 15 — кронштейн подвесного пола.

Схема устройства пулеметной башни танка Т-35:

1–7,62-мм пулемет ДТ, 2 — смотровой прибор «Триплекс», 3 — поворотный механизм, 4 — стопор башни, 5 — запасное стекло «Триплекс».

Пулемет ДТ («Дегтярев танковый») калибра 7,62-мм устанавливался в шаровом яблоке справа от пушки. Угол его горизонтального обстрела +/-30°, угол возвышения +30°, снижения -20°. Для стрельбы назад в нише башни имелась бугельная установка для запасного пулемета ДТ.

С 1937 года на люке наводчика располагалась зенитная турельная установка П-40 с пулеметом ДТ, снабженным коллиматорным прицелом для стрельбы по воздушным целям.

В средних башнях размешены 45-мм танковые пушки 20К образца 1934 года (на машинах первых серий — образца 1932 года).

45-мм пушка образца 1934 года в отличие от предыдущей системы имела полуавтоматику механического, а не инерционного типа, измененное противооткатное устройство, совершенно новый подъемный механизм и ряд других более мелких изменений.

Днище танка Т-35.

Танк Т-35 в сборочном цехе ХПЗ: на верхнем фото видны монтажные козлы, на которых собирался танк, кронштейны тележек ходовой части, крепление опорных катков и кницы — броневые накладки на стыках листов корпуса; на нижнем тележки опорных катков уже надеты на кронштейны.

На фото видна первая тележка ходовой части, справа от нее передний упорный каток, над ним — натяжной механизм гусеницы.

Схема устройства тележки подвески танка Т-35.

Схема работы тележки подвески танка Т-35 при преодолении препятствий.

Тележка подвески танка Т-35 — виден установленный сверху грязевой щиток.

Пушка устанавливалась в маске и была спарена с пулеметом ДТ. Спаренная установка снабжалась двумя общими прицелами: перископическим ПТ-1 и телескопическим ТОП. Кроме того, пулемет имел обыкновенный открытый прицел для самостоятельной стрельбы.

Малые башни вооружались одним пулеметом ДТ в шаровой установке. Начиная с 1938 года на лобовом листе башни устанавливалось специальное броневое кольцо, предохраняющее яблоко шаровой пулеметной установки от заклинивания при обстреле. Такое усиление получали и танки более ранних выпусков, проходящие ремонт на заводе № 183.

Боекомплект танка состоял из 96 артвыстрелов калибра 76-мм (48 гранат и 48 шрапнелей), 226-45-мм (113 бронебойных и 113 осколочно-фугасных) и 10080 7,62-мм патронов. В случае необходимости в боекомплект 76-мм пушки могли включаться бронебойные снаряды, обладавшие, правда, очень низкой бронепробиваемостью.

Двигатель и трансмиссия. На танках Т-35 всех серий устанавливался четырехтактный, 12-цилиндровый, V-образный, карбюраторный авиационный двигатель М-17. Максимальная мощность двигателя — 500 л.с. при 1450 об/мин, (при проведении модернизации в 1936–1937 годах двигатель форсировали до 580 л.с.). Степень сжатия — 5,3, сухая масса двигателя — 553 кг.

Общие виды танка Т-35. Кубинка, 1947 год. Хорошо видна установка фар в броневых кожухах, а также крепления под ЗИП (сам ЗИП отсутствует).

Передняя часть корпуса танков Т-35.

В качестве топлива использовался бензин марок Б-70 и КБ-70. Топливных баков — три: два емкостью по 320 л и один — 270 л. Подача топлива — под давлением, бензопомпой. Для впрыскивания горючего во всасывающие трубы во время запуска холодного двигателя предназначался специально сконструированный прибор — атмос.

Масляный насос — шестеренчатый. Карбюраторов — два, типа КД-1. Охлаждение двигателя — водяное, принудительное. Радиаторов — два, установлены по обеим сторонам двигателя. Правый и левый радиаторы не взаимозаменяемы.

В трансмиссионном отделении находилась коробка передач, обеспечивающая четыре скорости вперед и одну назад, и редуктор отбора мощности на вентилятор, засасывающий воздух для охлаждения радиаторов. Привод на редуктор — от коленчатого вала двигателя. При 145° об/мин коленчатого вала вентилятор имел 2850 об/мин., а его производительность составляла 20 куб. м воздуха в секунду. На картере коробки передач устанавливался стартер для запуска двигателя. Кроме того, в трансмиссионном отделении располагался многодисковый (27 дисков) главный фрикцион сухого трения (сталь по стали), многодисковые бортовые фрикционы с плавающими ленточными тормозами и бортовые передачи с двумя парами цилиндрических шестерен.

Ходовая часть. Ходовая часть Т-35 применительно к одному борту состояла из направляющего колеса (ленивца) с винтовым механизмом натяжения гусеничной цепи, ведущего колеса (звездочки) со съемным зубчатым венцом, восьми опорных обрезиненных катков малого диаметра, шести верхних и одного переднего поддерживающих катков.

Направляющее колесо устанавливалось в передней части танка на четырех кронштейнах, привернутых к броневым листам корпуса и фальшборту.

Подвеска — блокированная, по два катка в тележке, подрессоривание осуществлялось двумя спиральными пружинами.

Передний поддерживающий каток, установленный между направляющим колесом и передней тележкой подвески, предназначался для упора гусеницы во время преодоления вертикальных препятствий.

Тележка подвески танка Т-35 — хорошо видна конструкция балансира.

Конструкция переднего поддерживающего катка танка Т-35.

Гусеница состояла из 135 траков. Ширина трака 526 мм, шаг трака 160 мм. Длина опорной поверхности гусеницы 6300 (6480) мм.

Ходовая часть Т-35 прикрывалась фальшбортом, состоящим из шести съемных 10-мм броневых листов. На машинах с коническими башнями и как минимум на двух Т-35 выпуска 1937 года длина фальшборта была укорочена — теперь он состоял из пяти листов, ведущее колесо сделали открытым. Кроме того, в укороченных экранах прорезали люки для облегчения обслуживания элементов ходовой части.

Электрооборудование. Схема однопроводная, все потребители, за исключением радиостанции и освещения прицелов, — 24 В. Источники электроэнергии — генератор и четыре аккумуляторные батареи.

Средства связи. На танках Т-35 устанавливалась радиостанция 71-ТК-1, с 1936 года — 71-ТК-2, а затем и 71-ТК-З с поручневой антенной. На машинах выпуска 1934–1935 годов антенна крепилась на шести штырях, а затем — на восьми. 71-ТК-З — наиболее массовая танковая радиостанция предвоенных лет. Это была специальная приемо-передающая, телефонно-телеграфная, симплексная радиостанция с амплитудной модуляцией, работающая в диапазоне частот 4–5,625 МГц, которая обеспечивала дальность связи телефоном на ходу до 15 км и на стоянке до 30 км, а телеграфом на стоянке — до 50 км. Масса радиостанции без антенны — 80 кг.

Для внутренней связи имелось специальное переговорное устройство СПУ-7р на семь человек.

Тактико-технические характеристики танка Т-35.

Специальное оборудование. Противопожарное оборудование состояло из стационарного баллона с четыреххлористым углеродом, установленного в моторном отделении и запускаемого механиком-водителем, и одного переносного баллона. Танк оборудовался приборами дымопуска ТДП-3, установленными в броневых ящиках по бортам корпуса. Время непрерывной работы ТДП-3 — 5 минут.

Укладка инструмента и ЗИП. Танки Т-35 оснащались наружной укладкой шанцевого инструмента (лом, две лопаты, топор, пила, кирка), двух буксирных тросов, двух 20-тонных домкратов, пяти запасных траков, двух лестниц для залезания на танк, ключа для регулировки натяжения гусениц и брезента. Для облегчения натяжения гусениц Т-35 оборудовался специальной катушкой с тросом, закрепленной на левой или правой надгусеничной полке. Укладка инструмента и ЗИП различалась на танках выпуска 1933–1938 и 1938–1939 годов.

Поддерживающий каток Т-35, хорошо видна шплинтовка траков гусениц.

Трак гусеницы Т-35.

Танк Т-35 по пути на Красную площадь 7 ноября 1940 года. Машина оснащена поручневой антенной на главной башне. Хорошо виден люк механика-водителя толщиной 70 мм.

Танки Т-35 проходят по Красной площади. 7 ноября 1940 года. На фото два танка выпуска 1938–1939 годов — с прямой и наклонной подбашенными коробками и люками разной формы в бортовых экранах и один танк с общим люком в главной башне, но без глушителя и с новыми выхлопными коллекторами. Это или машина выпуска конца 1936 года, или танк, прошедший капитальный ремонт на заводе № 183 (РГАКФД).

Танки Т-35 с коническими башнями на Красной площади. 1 мая года. На верхнем фото машина с наклонной подбашенной коробкой, без пулемета в нише главной башни и с прямоугольными люками в фальшборте, на нижнем с прямой коробкой, с кормовой пулеметной установкой и многогранными люками в фальшбортах (АСКМ).

Служба и боевое применение

С началом производства тяжелых танков Т-35 встал вопрос — в какие соединения направлять эти боевые машины? Видимо, руководство РККА сразу не смогло с этим определиться, и первые Т-35 начали направлять в отдельный учебный танковый полк, который сформировали в Харькове в начале 1934 года. Решение было верным — рядом находился завод, который выпускал Т-35 и специалисты предприятия могли оказывать военным помощь в освоении столь сложной боевой машины, какой на тот момент являлся Т-35. Кстати, по штату вместе с Т-35 в учебном полку имелись и танки БТ. Аналогичный учебный полк, но на трехбашенных Т-28, сформировали в Ленинградском военном округе.

Танк Т-35 5-й тяжелой танковой бригады на учениях. Район Харькова, лето 1936 года. На этом фото хорошо видна стандартная тактическая маркировка, единая для танковых частей РККА 1930-х годов. Цвет верхней сплошной полосы обозначал номер батальона в бригаде, цвет прерывистой полосы — номер роты, цвет квадрата на борту — номер взвода, цифра в квадрате — номер танка во взводе (ЦМВС).

В конце 1935 года Генштаб РККА принимает решение о создании тяжелых танковых бригад Резерва Главного Командования (РГК), которые предполагалось вооружить средними трехбашенными Т-28 и тяжелыми пятибашенными Т-35. Сначала бригады предполагалось развернуть на базе учебных батальонов на Т-28 и Т-35, но затем для этой цели решили использовать и отдельные танковые полки РГК. К 1935 году таких полков в Красной Армии имелось четыре: 1-й в Белорусском, 2-й в Ленинградском, 3-й в Московском и 4-й в Украинском военных округах. Они формировались в 1929–1931 годах, и первоначально комплектовались танками МС-1, а затем Т-26 и БТ, причем в довольно значительном количестве — от 99 до 132, в зависимости от времени и штата. Эти полки предназначались для усиления в военное время стрелковых и кавалерийских частей, действовавших на направлениях главных ударов.

12 декабря 1935 года 1 и 4-й полки РГК и учебный танковый батальон Т-28 развертываются соответственно в 1-ю, 4-ю и 6-ю танковые бригады РГК на Т-28, а учебный батальон в Харькове — в 5-ю бригаду РГК на Т-35.

По штату, тяжелая танковая бригада РГК на тяжелых Т-35 состояла из двух линейных и одного учебного танкового батальона, батальона боевого обеспечения, рот связи, ремонтного, паркового, химического, комендантского и музыкального взводов, пожарной команды и танкодрома. Полностью укомплектованная, она должна была иметь 38 Т-35, и БТ, 16 телетанков Т-26 (ТТ и ТУ), один Т-26, три химических ХТ-26 и три бронеавтомобиля ФАИ. Однако на практике все обстояло не так хорошо. Так, согласно донесению о боевом составе, на март 1936 года 5-я танковая бригада РГК располагала 15 Т-35, девятью Т-28 и 13 БТ.

В связи с началом формирования бригад РГК, в январе 1936 года утверждается расчет боевых экипажей танков Т-28 и Т-35. Для того, чтобы было более понятно кто где размещался в «тридцать пятом», необходимо привести схему нумерации его башен: № 1 — главная, с 76-мм пушкой, № 2 — передняя с 45-мм пушкой, № 3 — передняя пулеметная, № 4 — задняя с 45-мм пушкой, № 5 — задняя пулеметная. Расчет боевого экипажа Т-35 выглядел следующим образом:

«1. Командир (лицо командного состава, старший лейтенант) — в башне № 1, справа от орудия у перископа, ведет огонь из ДТ, заряжает при помощи радиста орудие. Командует танком.

2. Помощник командира танка (лицо командного состава, лейтенант) — в башне № 2, ведет огонь из 45-мм орудия, является заместителем командира, отвечает за состояние всего вооружения танка. Вне боя руководит подготовкой артиллеристов и пулеметчиков.

3. Техник танковый младший (лицо начальствующего состава, воентехник 2 ранга) — в отделении управления, управляет движением танка, отвечает за его техническое состояние. Вне боя руководит подготовкой механиков-водителей и мотористов.

Танк Т-35 на учениях по преодолению надолб. Лето 1936 года (АСКМ).

Танки Т-35 5-й тяжелой танковой бригады на учениях. Район Харькова, лето 1936 года. На машине, изображенной на верхнем фото, на крыше моторного отделения поверх глушителя уложена лестница для залезания на танк (ЦМВС).

Схема организации 5-й тяжелой танковой бригады. 1936 год.

Т-35 из 5-й тяжелой танковой бригады на учениях. Район Харькова, лето 1936 года. Хорошо видна укладка ЗИП, на фальшборте закреплена лестница для залезания экипажа на танк (ЦМВС).

4. Механик-водитель танка (младший комсостав, старшина) — в башне № 3 у пулемета, ведет огонь, обеспечивает уход за мотором, является заместителем водителя танка. Отвечает за состояние вооружения башни.

5. Командир артиллерийской башни — главной № 1 (младший командир взвода) — помещается слева от орудия, ведет огонь, отвечает за состояние вооружения башни.

6. Командир башни № 2 (отделенный командир) — в башне № 2 правее помощника командира танка. Выполняет функции заряжающего при 45-мм пушке. В случае убытия помощника командира танка ведет из нее огонь. Отвечает за состояние вооружения башни № 2.

7. Командир башни № 4 (отделенный командир) — у 45-мм пушки, ведет из нее огонь. Является заместителем командира башни № 1. Отвечает за состояние вооружения башни № 4.

8. Механик-водитель младший (отделенный командир) — в башне № 4 правее командира башни. Выполняет функции заряжающего при 45-мм пушке, обеспечивает уход за ходовой частью машины.

9. Командир пулеметной башни (отделенный командир) — помещается в башне № 5. Ведет огонь из пулемета, отвечает за состояние вооружения башни № 5.

10. Радио-телеграфист старший (отделенный командир) — помещается в башне № 1. Обслуживает радиостанцию, одновременно в бою помогает заряжать орудие.

11. Механик-водитель старший (младший командир взвода) — находится вне экипажа. Обеспечивает уход за трансмиссией и ходовой частью. Является заместителем старшины — механика-водителя.

12. Моторист (младший технический состав) — вне экипажа. Обеспечивает постоянный уход за мотором, его чистку и смазку».

Испытания тягача «Ворошиловец» в окрестностях Харькова на прицепе у тягача танк Т-35. Лето 1940 года (АСКМ).

Из приведенного документа видно, что полный экипаж танка Т-35 состоял из 12 человек, при этом двое из них находились вне танка, и в их задачу входило техническое обслуживание машины в парке.

Между тем, формирование тяжелых танковых бригад шло не так быстро, как планировалось изначально. Например, в донесении о ходе формирования танковых бригад РГК от 15 апреля 1936 года говорилось:

«Все тяжелые танковые бригады имеют по одному учебному тяжелому танковому батальону. Кроме того, в 5 и 6-й бригадах имеется по одному линейному сколоченному тяжелому батальону. К развертыванию остальных батальонов приступлено. Срок окончания развертывания этих бригад 1 июня 1936 г.

Перевооружение их на новую материальную часть будет закончено к 1 сентября 1936 г. К этому времени будут сформированы третьи тяжелые танковые батальоны. Штабы тяжелых танковых бригад развертываются из штабов танковых полков РГК, что в значительной степени облегчает процесс перевооружения и переобучения частей».

В мае 1936 года директивой Генерального штаба РККА учебный танковый батальон 3-го танкового полка РГК планировалось перепрофилировать для обучения на машины Т-35. Для этого его предполагалось отправить «для подготовки и накопления опыта» в Харьков, в 5-ю тяжелую танковую бригаду Т-35. Здесь батальон должен был пройти лагерный сбор в период с 15 мая по 15 сентября 1936 года. Для обучения один «тридцать пятый» передавался батальону 5-й бригадой «в постоянное пользование», а вот автотранспорт выделялся из состава 3-го танкового полка РГК.

Тягач «Ворошиловец» испытывают транспортировкой танка Т-35. Лето 1940 года (АСКМ).

Колонна пятибашенных гигантов на Красной площади. Москва, 1 мая 1937 года.

11 мая 1936 года начальник автобронетанкового управления РККА Г. Бокис направил начальнику автобронетанковых войск Харьковского военного округа директиву, в которой сообщал следующее:

«Согласно директивы Генерального штаба РККА за № 4/2/34891 сс, в распоряжение командира 5-й тяжелой танковой бригады прибудет учебный батальон 3-го танкового полка из МВО для прохождения лагерного сбора и приобретения учебных навыков сроком с 15 мая по 15 сентября 1936 г.

Этот батальон автотранспортом будет обеспечен 3-м танковым полком.

Вам надлежит:

а), передать в постоянное пользование учебного батальона 3-го танкового полка один танк Т-35 с исключением его из списков 5-й тяжелой танковой бригады и соответственное количество боевых машин для обеспечения учебы этого батальона в лагерный период с 15 мая по 15 сентября 1936 г.

б), дать соответствующие указания командиру 5-й тяжелой танковой бригады о приеме этого батальона и создания надлежащих условий для нормальной подготовки этого батальона на Т-35.

За организацию приема, размещение, питание и боевую подготовку учебного батальона 3-го танкового полка МВО, Вы лично несете полную ответственность.

Особое внимание обратите, на прибывающий к Вам батальон, и лично контролируйте быт и учебу этого батальона за время пребывания его в 5-й тяжелой танковой бригаде.

О прибытии батальона и организации его размещения и учебы донесите мне к 25 мая сего года».

Однако вскоре планы Генштаба изменились — было принято решение о переформировании в тяжелые бригады двух оставшихся в Красной Армии отдельных танковых полков РГК — 2-го в Ленинградском военном округе и 3-го в Московском. Это решение нашло свое отражение в приказе народного комиссара обороны СССР от 21 мая 1936 года.

Танки Т-35 проходят по Красной площади во время парада. 7 ноября 1937 года. На фото видно, что колонна состоит из девяти «тридцать пятых» (РГАКФД).

Танки Т-35 проходят по Красной площади во время парада. 7 ноября 1937 года (РГАКФД).

Маневры 14-й тяжелой танковой бригады — экипаж «тридцать пятого» получает задание. Киевский военный округ, осень 1939 года (РГАКФД).

Одновременно изменялся и статус тяжелых танковых бригад. В этом приказе, озаглавленном «О подготовке танковых частей», говорилось:

«В целях единства оперативно-тактической и специально-технической подготовки танковых частей общего назначения, приказываю:

1. Танковые бригады тяжелых и средних танков с 1 июля сего года выделить в танковый резерв командования (ТРГК).

2. Переименовать 2-й отдельный танковый полк во 2-ю бригаду средних танков РГК и 3-й отдельный танковый полк в 3-ю бригаду тяжелых танков РГК.

3. В состав танкового резерва Главного командования включить:

1-ю бригаду средних танков РГК — Смоленск;

2-ю бригаду средних танков РГК — Стрельна;

3-ю бригаду тяжелых танков РГК — Рязань;

4-ю бригаду средних танков РГК — Киев;

5-ю бригаду тяжелых танков РГК — Харьков;

6-ю бригаду средних танков РГК им т. Кирова — Слуцк.

4. Танковый резерв Главного командования в учебном и строевом отношение подчинить непосредственно начальнику Автобронетанкового управления, как начальнику танковых войск резерва Главного командования, оставив в прочих отношениях соединения ТРГК в подчинении командующими войсками военных округов на прежних основаниях.

Возложить на начальника танковых войск резерва Главного командования постоянное наблюдение за мобилизационной подготовкой и готовностью соединений ТРГК.

5. Означенные изменения начальнику Генерального штаба РККА включить в разрабатываемое положение о Народном комиссариате обороны СССР.

Народный комиссар обороны СССР Маршал Советского Союза К. Ворошилов».

Танк Т-35 на Красной площади. 7 ноября 1936 года. На фото хорошо видна тактическая маркировка на башнях машины (РГАКФД).

Танк Т-35, оставленный в городе Судовая Вишня (Львовская область), где перед войной находился парк 68-го танкового полка 34-й танковой дивизии. По актам на списание, здесь оставили три машины, находившиеся в ремонте — на фото один из них, Т-35 № 148-50 (ЯМ).

Еще один танк Т-35 (№ 196-94), оставленный в Судовой Вишне — немцы использовали эту машину для учений, в ходе которых она была подорвана (АСКМ).

Находящийся к началу войны на ремонте танк Т-35 № 196-94, оставленный в Судовой Вишне, до его подрыва немцами. Хорошо видно, что машина имеет укороченный фальшборт с люками в нем, а также измененные люки для доступа к трансмиссии. Танк изготовлен в конце 1937 На заднем плане видно двухэтажное, слева от него за деревьями — постройка с характерной крышей. Это австрийские казармы, построенные еще в XIX веке. В них размещались казармы и парк 68-го танкового полка 34-й танковой дивизии здание (АСКМ).

Здания, которые видны на заднем плане предыдущего фото, хоть и в сильно запущенном виде, но сохранились до наших дней. Фото сделано в июне 2010 года.

Кроме того, в случае начала боевых действий мобилизационным планом предусматривалось развернуть два учебных танковых батальона по подготовке экипажей Т-28 и Т-35. А в мирное время к обучению танкистов средних Т-28 и тяжелых Т-35 привлекались специалисты с предприятий, выпускавших эти боевые машины. Например, при 5-й бригаде имелись специальные курсы, которыми руководили инженеры с Харьковского паровозостроительного завода, который вел изготовление «тридцать пятых».

Тяжелые танковые бригады РГК предназначались для усиления стрелковых и танковых соединений при прорыве особо сильных и заблаговременно укрепленных позиций противника. В соответствии с этим назначением по специально разработанным автобронетанковым управлением РККА программам велось и обучение танкистов. Например, штаб Харьковского военного округа 14 июля 1936 года сообщил начальнику штаба 5-й тяжелой танковой бригады, что «на практику в текущем году» для проведения учебных стрельб части отпускается дополнительное количество следующих боеприпасов: 76-мм выстрелов — 300 штук, 45-мм выстрелов — 260 штук, 7,62-мм патрон — 11 000 штук.

В ноябре 1936 года командир-комиссар 5-й тяжелой танковой бригады полковник М. Факторович в своем приказе об итогах подготовки за текущий год и о задачах на зимний период 1937 года писал:

«В минувшем учебном год в результате упорной работы всего личного состава бригада достигла некоторых успехов в деле боевой и политической подготовки.

Политико-моральное состояние частей бригады неизменно было на должной высоте. Красноармейцы и начсостав на деле доказали свою преданность Родине, Коммунистической партии и Великому вождю народов т. Сталину.

Однако до сего дня в бригаде не изжит целый ряд недочетов. Основные недостатки, над изжитием которых бригада должна и будет работать в будущем году, следующие:

1. Плохо отработаны вопросы разведки, наблюдения, управления и взаимодействия с другими родами войск до боя и в бою.

2. Значительное количество аварий и поломок, имевших место во всех частях и подразделениях, недостаточно налажена парковая служба.

3. Слабая работа по выращиванию стахановцев, рационализаторов и изобретателей.

Исходя из общего уровня боевой подготовки бригады и во исполнение приказа НКО № 00105, приказываю:

1. Линейным подразделениям закончить сколачивание рот, проведя зимой по два ротных учения. В период 10–28 февраля 1937 г. провести по одному батальонному учению.

2. Подготовку старшего и среднего начсостава организовать, обратив особое внимание на полевую подготовку на выходах со средствами связи и разведки.

3. Подготовку курсантов вести с расчетом подготовить полноценных младших командиров — отличных стрелков и мастеров своего дела — по следующему расчету:

Танк Т-35

Старших механиков-водителей — 25;

Младших механиков-водителей — 28;

Мотористов — 20;

Радистов — 30;

Командиров центральной башни — 25;

Командиров 2 и 4-й башен — 30;

Командиров 3 и 5-й башен — 25…

При подготовке курсантов моторесурс расходовать следующим образом:

На одиночную подготовку — 50 моточасов на машину;

На сколачивание экипажа — 15 моточасов на машину.

Для тренировок в работе в ночных условиях одну (третью) пятидневку в два месяца занятия проводить в ночное время с 23.00 до 7.00».

В городе Городок (Львовская область) перед войной размещался парк 67-го танкового полка 34-й танковой дивизии. При выходе по тревоге здесь оставили три находившихся в ремонте Т-35. На фото машина № 196-95 выпуска конца 1937 года. На заднем плане — Т-35 № 744-6 (АСКМ).

Использование Т-35 в 5-й тяжелой бригаде выявил ряд серьезных проблем в эксплуатации машины. В частности, усилия на рычагах и педалях управления танком оказались весьма значительными, что требовало от механиков-водителей больших физических усилий. Отмечались низкая надежность узлов и агрегатов Т-35, особенно трансмиссии, которая часто ломалась и выходила из строя. Технический осмотр танка требовалось проводить через 50 километров движения — в противном случае поломки были неизбежны. Кроме того, тяговые характеристики Т-35 оказались довольно слабыми. Например, в донесении одного из командиров машин 5-й тяжелой бригады за 1936 год сообщалось, что «танк преодолевал подъем только в 17 град., не мог выйти из большой лужи».

Трудности эксплуатации вызывала и большая масса боевых машин. Так, 15 февраля 1937 года командиру 5-й тяжелой танковой бригады РГК было направлены правила движения по мостам. По танкам Т-35 там говорилось следующее:

«Предлагаю принять к неуклонному руководству следующие правила движения по мостам танков Т-35:

1) на однопролетных мостах — только один танк одновременно;

2) на многопролетных мостах может быть несколько танков, но не менее чем в 50 м друг от друга.

Движение по мосту во всех случаях должно производиться так, чтобы ось танка строго совпадала с осью моста. Скорость на мосту — не более 15 км/ч».

Танк Т-35 № 196-95 был построен на средства комсомольцев Харькова и Харьковской области. На этом фото с кинохроники немецкого оператора хорошо видна надпись на лобовом листе этой машины: «От комсомола к XX годовщине Октября» и значок КИМ с левой стороны.

Этот же танк Т-35 № 196-95, сфотографированный осенью 1941 года. Значки КИМ и надпись частично оторваны немцами, возможно на сувениры. Рядом виден танк Т-35 № 744-64 выпуска 1939 года. Слева на заднем плане видна часовня святой Розалии на кладбище Городка, по которой Сергеем Лотаревым была произведена «привязка» танков к местности (АСКМ).

Малый объем выпуска танков Т-35 — за 1933–1937 года в Харькове сумели изготовить всего 42 пятибашенных гиганта — послужил причиной того, что 3-ю тяжелую танковую бригаду РГК в Рязани так и не смогли укомплектовать согласно штата. Поэтому весной 1938 года 3-ю бригаду переформировали в 3-й учебный легкотанковый полк на Т-26.

Не лучше было дело с Т-35 и в 5-й тяжелой танковой бригаде — ее тоже никак не могли довести до штатного состава. Так, по состоянию на 1 января 1938 года в Красной Армии имелся 41 танк Т-35, которые находились в следующих воинских частях и организациях:

5-я тяжелая танковая бригада РГК, Харьков — 27;

3-я тяжелая танковая бригада РГК, Рязань — 1;

Военная академии моторизации и механизации РККА (ВАММ), Москва — 1;

Орловская бронетанковая школа — 1;

Казанские бронетанковые курсы усовершенствования технического состава (КБТКУТС) -1;

Ленинградские бронетанковые курсы усовершенствования комсостава (ЛБТКУКС) — 1;

Ленинградская школа танковых техников — 1;

Научно-испытательный бронетанковый полигон, Кубинка — 2;

Научно-исследовательский институт № 20-1;

Завод № 183 имени Коминтерна, Харьков — 5.

Учитывая, что всего за 1934–1937 годы было изготовлено 42 Т-35, можно предположить, что на момент составления этого документа одна машина еще не была окончательно принята военной приемкой.

В марте 1938 года согласно директивы Генерального Штаба РККА 5-ю тяжелую танковую бригаду перебросили из Харьковского в Киевский военный округ (КВО).

Ее новым местом дислокации стал город Житомир. 31 марта в донесении начальнику штаба КВО сообщалось, что «при убытии 5-й тяжелой танковой бригады к месту нового расквартирования в Ваш округ, ХВО передал ей следующую материальную часть: Т-35-32, Т-28-16, БТ-2-1, БТ-5-2, БТ-7 радийных — и, Т-26 двухбашенных — 7, Т-26ТТ — 6, Т-26ТУ — 6». Таким образом, из 42 танков Т-35, в 5-й тяжелой бригаде к началу 1938 года находилось 76 % всех изготовленных в изготовленных в 1934–1937 годах 42 машин.

К этому документу прилагались карточки индивидуального учета машин, в которых содержалась информация по номерам 31 танка Т-35. На основании этих данных составлена таблица.

Из приведенной таблицы видно, что машины Т-35 5-й тяжелой танковой бригады по годам производства распределялись следующим образом: выпуска 1934 года — 5 штук (50 % всех выпущенных в этом году), 1935-го — 6 (86 %), 1936-го — и (73 %), и 1937-го — 8 (80 %).

В ноябре 1938 года приказом наркома обороны СССР были установлены нормы расхода горючих, масел и смазок для автобронетанковых войск. Согласно этому документу Т-35 требовал бакинского бензина Б-70 45 кг на один час работы двигателя и 5 кг на один километр пробега (для сравнения: у Т-28 данные показатели составляли 40 и 4 кг, у БТ-7 30 и 2 кг). Кроме того, на час работы двигателя Т-35 полагалось 5,2 кг различных смазочных материалов (авиамасло, автол, солидол).

Вскоре 5-я тяжелая танковая бригада сменила номер — теперь она стала именоваться 14-й тяжелой танковой бригадой. Точной даты переименования найти не удалось. Достоверно можно сказать, что в октябре 1938 года она проходит еще как 5-я, а в сентябре 1939-го — уже как 14-я. Таким образом, смена номера произошла межу этими датами.

В 1939 году 14-я тяжелая танковая бригада перешла на новый штат, в связи с чем, количество «тридцать пятых» в ней увеличилось. Так по состоянию на 1 апреля в ней числилось уже 45 Т-35, на 1 мая — 47, на 1 июня — 49, на 1 июля — 50, на 1 августа — 51. Более количество «тридцать пятых» не менялось.

Следует сказать, что после изменения штата бригада стала смешанной — теперь в ее составе имелось три линейных танковых батальона (один на Т-35 и два на Т-28), учебный батальон (на Т-28 и Т-35), ремонтно-восстановительный батальон, роты разведывательная, связи и автотранспортная. В таком виде 14-я тяжелая танковая бригада просуществовала до июня 1940 года.

Танк Т-35 с коническими башнями и наклонной подбашенной коробкой, который к началу войны находился в ремонте и был оставлен в парке 67-го полка в городе Городок Львовской области. Судя по актам на списание, это машина № 744-64. Справа от него стоит Т-35 № 196-95 (ЯМ).

Танк Т-35, оставленный в Городке — машина вышла из строя по техническим причинам в ходе маршей, так как 34-я дивизия к этому времени прошла уже более 300 км. Танк стоял напротив двухэтажного кирпичного дома, который сохранилось до наших дней.

Танк Т-35, оставленный в Городке из-за технической поломки во время марша — согласно актов на списание, это машина № 744-62 с коническими башнями и прямой подбашенной коробкой (ЯМ).

В сентябре 1939 года 14-я тяжелая танковая бригада была приведена в боевую готовность, в связи с планировавшейся операцией по переходу Красной Армией границы с Польшей. Однако в начавшемся 17 сентября «освободительном походе» в Западную Белоруссию и Украину бригада не участвовала, оставаясь в Житомире.

23 апреля 1940 года в Москве прошло совещание под председательством начальника ГБТУ КА генерала армии Д. Павлова, посвященное системе вооружений и организации бронетанковых войск Красной Армии. По танкам Т-35 предлагалось следующее:

«…Т-35 из 14 танковой бригады изъять, и передать в Московский военный округ для парадов, включив последние в состав механизированного полка Академии моторизации и механизации ми. Сталина».

Однако это предложение так и осталось в проекте. Кстати сказать, «тридцать пятые» были регулярными участниками всех парадов 1 мая и 7 ноября на Красной площади в Москве, начиная с 1934 года и до 1 мая 1941-го включительно. Кроме Москвы, эти машины демонстрировались на парадах на Крещатике в Киеве (ориентировочно с 1937 года). Правда, число «участников» было невелико: например, 7 ноября 1940 года на парады вывели всего 20 Т-35 (по 10 в Москве и Киеве).

27 июня 1940 года в Москве состоялось еще одно совещание «О системе автобронетанкового вооружения Красной Армии». На нем рассматривался вопрос о перспективных типах танков и о снятии с вооружения старых образцов. В отношении Т-35 предлагалось переделать в самоходно-артиллерийские установки большой мощности (типа СУ-14). Однако в связи с начавшейся реорганизацией танковых войск Красной Армии, Т-35 решили «оставить на вооружении до полного износа».

В начале 1940 года обострились советско-румынские отношения. Не вдаваясь в политическую подоплеку событий, следует сказать, что в мае 1940 года началась подготовка военной операции по присоединению Бессарабии и Северной Буковины к СССР. Дело в том, что эти территории ранее входили в состав Российской Империи, и были оккупированы Румынией в 1918 году Ни РСФСР, ни позже СССР категорически не признавали эти территории Румынскими.

Тот же танк Т-35, что и на предыдущем фото — дом, около которого стояла эта машина, сохранился до сих пор (АСКМ).

Дом, на фоне которого был снят танк, изображенный на предыдущем фото, сохранился до сих пор. Правда, часть здания была перестроена в послевоенные годы (фото лета 2010 года).

9 июня 1940 года директивой наркома обороны СССР С. Тимошенко создается управление Южного фронта, командующим которым назначили генерала армии Г. Жукова. Неделей позже была разработана операция по захвату Бессарабии. Для этого в составе Южного фронта развернули три армии — 5-ю, 9-ю и 12-ю, имевшие 32 стрелковых, 2 мотострелковых, 6 кавалерийских дивизий, и танковых бригад и 30 артполков. Общая численность войск фронта составляла около 640 тысяч человек, около 2500 танков, более 9400 орудий и минометов.

К предстоящей операции привлекалась и 14-я тяжелая танковая бригада на машинах Т-35, включенная в состав 9-й армии.

Выдвижение войск к румынской границе, началось 11-го, и должно было завершиться 24 июня 1940 года. Однако по ряду причин выполнить это в срок не удалось. Так, отсутствие разработанного плана движения эшелонов (большая часть войск выдвигалась по железным дорогам) приводило к большим задержкам. В результате выяснилось, что к назначенному сроку — 24 июня 1940 года — завершить сосредоточение не удастся. 23 июня командующий Южным фронтом Г. Жуков докладывая о выдвижении войск наркому обороны СССР. По поводу танковых бригад 9-й армии в этом документе говорилось:

«…Танковые войска. Из трех танковых бригад сосредоточились 4-я тбр, 14-я тбр начала прибывать 21.6.40 г., выгрузилось 6 эшелонов, о 21 тбр сведений нет…

Надо считать, что к исходу 24.6 из тринадцати стрелковых дивизий — одиннадцать будет на месте. Кавалерия сосредоточится.

Две танковые бригады будут на месте, 21 тбр может не подойти».

В результате, начало операции перенесено 28 июня 1940 года.

По первоначальному плану 9-й армии предписывалось выдвинуться за реку Прут на линию Яссы — Галац, заняв среднюю и южную часть Бессарабии. 14-я тяжелая танковая бригада получила следующую задачу:

«…14 тбр к исходу 28.6.1940 г. перейти по Бендерскому мосту и сосредоточиться на ночлег в районе Танатары, Урсоя. К утру 30.6.1940 г., двигаясь по маршруту Ново-Каушаны, Троицкое, Чимишлия, Кочалия, выйти передовыми частями на р. Прут на фронте м. Леово-Цыганка, главными силами — Тигеч, Кочалия. Штабриг — Кочалия».

Этот танк Т-35 выпуска 1936–1937 годов был оставлен из-за поломки в селе Суховоля недалеко от шоссе Городок — Львов. У танка стоят солдаты горно-егерской дивизии вермахта (АСКМ).

Танк Т-35, оставленный из-за поломки или отсутствия горючего. Машина выпуска 1936 года прошедшая капитальный ремонт — она имеет овальный люк механика-водителя и дополнительную бронировку малых пулеметных башен (АСКМ).

В ночь на 28 июня 1940 года румынское правительство согласилось на выдвинутые Советским Союзом условия — передачу Бессарабии и Северной Буковины. В связи с мирным решением конфликта, было принято решение о введении на территорию Румынии лишь части сил Южного фронта. В 14.00 28 июня 1940 года части Красной Армии начали переход румынской границы. Однако 14-я тяжелая танковая бригада в этом участия не принимала — она осталась в месте сосредоточения в районе Тирасполя.

С 9 июля 1940 года бригада начала грузиться в эшелоны, но на свое прежнее мест дислокации в Житомир она уже не вернулась. Дело в том, что летом 1940 года в Красной Армии шел активный процесс формирования новых крупных танковых объединений — механизированных корпусов, каждый из которых включал в себя две танковых и моторизованную дивизии. Дивизии разворачивались на основе различных соединений, в том числе и уже существующих на тот момент танковых бригад.

В связи с этим, 14-я тяжелая танковая бригада расформировывалась, а ее части поступили на укомплектование сразу двух дивизий 8-го механизированного корпуса: 12-й и 15-й. 12-я, формирование которой велось в городе Стрый на Западной Украине, получила батальон Т-35 и часть учебного батальона, а в 15-ю размещенную в Станиславе, поступили батальоны Т-28. В результате, по состоянию на август 1940 года в составе 12-й танковой дивизии имелся 51 тяжелый танк Т-35. Все машины входили в состав 1-го батальона 23-го танкового полка 12-й дивизии — по первоначальному штату, утвержденному 6 июля 1940 года, батальон тяжелых танков танкового полка танковой дивизии механизированного корпуса как раз и включал в свой состав 51 машину (пять рот). В течение следующих двух месяцев два Т-35 отправили в капитальный ремонт на завод № 183 в Харьков.

Один из танков Т-35 вышел из строя при прохождении 34-й дивизии через Львов — это машина № 715-62 выпуска 1936 года, прошедшая капремонт на заводе № 183. Фото «привязал» к месту Сергей Лотарев (АСКМ).

Танк Т-35 № 988-16 выпуска 1937 года из состава 34-й танковой дивизии (группа Попеля), потерянный в бою в районе села Птиче 28–29 июня 1941 года (ЯМ).

В декабре 1940 года появился приказ наркома обороны СССР Маршала Советского Союза С. Тимошенко, которым предписывалось:

«В целях сбережения материальной части тяжелых и средних танков (Т-35, КВ, Т-28, Т-34) и поддержания их в постоянной боевой готовности с максимальным количеством моторесурсов, приказываю:

1). Все танковые батальоны (учебные и линейные) тяжелых и средних танков к 15 января 1941 г. укомплектовать танками Т-27 из расчета по 10 танков на каждый батальон.

Все тактические учения этих батальонов проводить на танках Т-27.

Для обучения личного состава тяжелых и средних танков вождению и стрельбе и для сколачивания частей и соединений разрешается израсходовать на каждую тяжелую и среднюю машину:

а), учебно-боевого парка — по 30 моточасов в год;

б), боевого парка — по 15 моточасов в год. Все остальное количество моточасов, положенное на боевую подготовку согласно приказа НКО от 24 октября 1940 г.

№ 0283, покрывать за счет танков Т-27.

2). Все экипажи тяжелых и средних танков укомплектовать старослужащими, получившими подготовку на других боевых машинах.

3). Начальнику ГАБТУ к 15 января 1941 г. укомплектовать танками Т-27 все танковые дивизии из указанного выше расчета».

Как видно из этого приказа, старались беречь не только новые Т-34 и КВ, но и старые «тридцать пятые» и «двадцать восьмые». Также следует обратить внимание, что Т-27 предполагалось использовать именно для тактической подготовки, а не обучению вождению механиков-водителей.

Весной 1941 года началось формирование второй волны механизированных корпусов. В результате, из 8-го мехкорпуса изъяли 15-ю танковую дивизию, переданную в новый 16-й мехкорпус. Вместо нее в марте началось формирование 34-й танковой дивизии, которая разворачивалась на базе 26-й легкотанковой бригады Т-26. Для укомплектования первых (тяжелых) батальонов нового соединения, из 12-й дивизии передали в их состав 48 Т-35 (один Т-35 убыл на ремонт в Харьков). 12-я дивизия вместо «тридцать пятых» получила на вооружение КВ-1 и КВ-2. К этому времени из-за того, что промышленность не могла обеспечить тяжелыми танками новые механизированные соединения, штат батальона тяжелых танков танкового полка танковой дивизии пересмотрели в сторону уменьшения — теперь в нем имелась 31 боевая машина (три роты).

В результате, танки Т-35 в 34-й дивизии 8-го мехкорпуса распределились следующим образом: 67-й танковый полк — 20 Т-35 (из них три машины находились в ремонте в Харькове), 68-й танковый полк — 31 Т-35 (полностью укомплектованный батальон тяжелых танков). Кроме того, в апреле 1941 года батальон 67-го полка получил дополнительно восемь КВ-1, в результате чего количество его боевых машин приблизилось к штатному.

По состоянию на 1 июня 1941 года в Красной Армии числилось 59 танков Т-35, которые находились в следующих частях и учебных заведениях: 34-я танковая дивизия 8-го мехкорпуса (КОВО) — 51 машина (из них пять требовали среднего и четыре капитального ремонта, из последних четырех танков три были отправлены на завод № 183 в Харьков).

Военная академия механизации и моторизации, Москва — один.

Научно-испытательный бронетанковый полигон, Кубинка — один.

2-е Саратовское танковое училище — шесть (из них два в ремонте в Харькове).

Как видно из приведенных данных, в июне 1941 года 5 Т-35 находились на ремонте в Харькове.

Этот танк Т-35 был оставлен недалеко от Львова по дороге на Буск. Машина выпуска 1935–1936 года прошедшая капремонт: большая башня с одним люком, но установка глушителя поперек корпуса отсутствует (АСКМ).

Этот танк Т-35 выпуска 1935–1936 годов был оставлен у села Львовской области. Возможно, это машина № 288-14 или № 339-80 из актов на списание. Танк «привязал» к месту Роман Шалева по воспоминаниям местных жителей и характерным дренажным трубам под полотном дороги (АСКМ).

Тот же танк, что и на предыдущем фото — машина находилась на том же месте по крайне мере до осени 1941 года (АСКМ).

Немецкие солдаты проходят мимо танка с коническими башнями и прямой подбашенной коробкой. Машина была оставлена на улице села Запытов Львовской области. Согласно актов на списание, это танк № 234-42 выпуска 1938 года. Машину «привязал» к месту Роман Шалева по воспоминаниям местных жителей и окружающему ландшафту (АСКМ).

В конце мая — начале июня 1941 года комиссия главного бронетанкового управления Красной Армии проверяла укомплектованность и боевую подготовку 34-й танковой дивизии 8-го мехкорпуса. Ее танковые полки располагались в двух местах — 67-й в Городке (24 км западнее Львова), а 68-й в Судовой Вишне (42 км западнее Львова). В рамках этой проверки 3 июня были проведены подъемы по тревоге с выводом материальной части в танковых полках дивизии. Небезынтересно привести некоторые выдержки из материалов по 68-му полку, первый батальон которого имел на вооружении Т-35. Так, в выводах «по проверке боеготовности войсковой части № 8863» (это обозначение 68-го танкового полка), подписанных капитаном Холопцевым, говорилось:

«1. Подъем части и оповещение личного и командного состава произведено по плану и своевременно.

2. Явка командного состава своевременна, получение мобдокументов в основном своевременно…

3. Не отработан вопрос светомаскировки во время подъема части и в период выхода в район сбора (свет в окнах, во дворе, зажженные фары).

4. Не отработана техника высылки посыльных за командным составом на дежурных машинах…

5. В штабе части во время подготовки к выходу в район сбора толчея, посыльные и делегаты связи не знают своего места, делегаты связи от батальонов являются без карт.

6. Не закреплены машины и оружие за личным составом автотранспортного батальона…

7. В парке колесных машин против стоянки вырыта яма (для концов), куда при выходе завалилась первая же машина.

8. Мосты по пути выхода в сборный пункт не исправлены, дороги не разведаны.

9. Пути выхода рот в свои районы не проверены, в результате застрял 1 танк Т-35 (2 рота 1 ТТБ), и АТБ путал дороги, создавал пробки.

10. Выход подразделений в район сбора своевременный, запоздал 4 ТБ (находился в лагере вне расположения части без матчасти).

11. Выбор места штаба части неудачный…

12. Не отработаны вопросы, подлежащие отработке в районах сбора…

13. Экипажи не сколочены и не сформированы на случай реального выхода по боевой тревоге. Башенные стрелки ничему для боевой работы в танке не обучены.

14. План в основном реальный, за исключением расчетов личного состава, реально выводимого по тревоге».

Танк Т-35 67-го танкового полка № 744-67, согласно актов на списание оставленный в селе Ожидов Львовской области из-за поломки. На башнях видны белые треугольники — знаки воздушного опознавания. Ранее они ошибочно считались тактическим знаком одного из полков 34-й танковой дивизии. Фото «привязал» к месту Сергей Лотарев (АСКМ).

Тот же танк Т-35 № 744-67, что и на предыдущем фото, снятый сзади. Справа видна ограда кладбища. Некоторые надгробья и кресты сохранились до наших дней (фото июня 2010 года).

Через некоторое время танк был разобран и увезен. На фото запечатлен момент демонтажа агрегатов — на земле лежит главная и одна из средних башен машины (АСКМ).

Некоторые дополнения к вышеизложенному содержатся в другом документе, озаглавленном «Замечания по проведению учебной тревоги в 68 тп 3.6.41 г.». В нем сказано следующее:

«1. Служба оповещения в полку организована и проведена без суеты и шума. Дежурный по полку и дежурные по батальонам выполняли свои обязанности быстро. В районе расквартирования не было проведено затемнение, и нарушалась дисциплина светомаскировки (курение).

2. Моб. документация выдана без задержек всем исполнителям.

3. Личный состав прибыл в парк быстро и организованно, и немедленно начал выполнение своих обязанностей. Первые танки вышли из парка через 15 минут (3 рота 3 ТБ), последние танки 1 ТБ через 1 час 20 минут. Время, данное для вытягивания колонн, указанное в моб. плане, является реальным.

4. Регулировщики были выставлены своевременно, но не были обеспечены средствами для регулирования движения ночью, и не знают обязанностей. Дисциплина марша не высокая (остановки посередине дорог, движение не по правой стороне, сидение на башне танка и т. п.).

5. Маршрут движения 1 и 4 рот 2 ТБ требует инженерного оборудования (усиления мостов, прокладки гати).

6. Боевое обеспечение движения в районы сбора отсутствовало — не были установлены зенитные пулеметы и т. д., не было установлено сигналов ПВО, ПХО и ПТО.

7. Сосредоточение полка в район сбора было закончено через 2 часа 30 минут (4 ТБ). В лучшую сторону выделяются 1 и 3 ТБ.

Укомплектование боеприпасов танков было произведено в срок, указанный моб. планом, только при условии укладки в машины только арт. выстрелов.

8. Из 187 танков в район сбора вышло 156. Из не вышедших 31–10 не вышли за неимением водителей, остальные по техническим причинам. Из 153 колесных машин в район сбора вышло 95, не вышло по различным причинам 58.

9. Расположение танковых батальонов и подразделений полка в районе сосредоточения — посредственное.

10. Укладка в боевых и транспортных машинах не отработана (не вращаются башни, снаряды укладываются на автомашины не правильно и т. д.)…

Выводы.

1. Мобилизационный план отработан реально, все расчеты на выдачу и погрузку имущества всех видов довольствия соответствовали указанным срокам.

2. Техническое состояние боевых машин вполне удовлетворительное.

3. Экипажи машин (боевых) не сколочены. Транспортный парк водительским составом обеспечен не полностью.

Случаи во время тревоги.

1. Танк 4 ТБ был поставлен в центре города, и не допускал движение автогужевого транспорта в направлении Городок и Перемышль.

2. Во 2 ТБ во время обучения башенного стрелка был произведен орудийный выстрел (осколочным снарядом) и была травма пальца.

3. Во время движения в район сосредоточения в 1 ТБ загрузли две боевые машины, во 2 ТБ две боевые машины, в 4 ТБ — четыре боевые машины».

Как видно из приведенных документов, 1-й батальон 68-го танкового полка, укомплектованный машинами Т-35, выделяется в лучшую сторону. Также обращает на себя внимание тот факт, что два «тридцать пятых» застряли (в оригинале сказано «загрузли») в ходе выдвижения в район сосредоточения.

Боевая карьера Т-35 оказалась очень короткой. 21 июня 1941 года в 24.00 в танковых полках 34-й танковой дивизии Львова, объявили тревогу. Машины заправили и вывели на полигон, где началась загрузка боекомплекта.

Согласно «Сведениям о запасе моточасов боевой матчасти при выводе по боевой тревоге 34 тд» на начало войны моторесурс имевшихся в дивизии Т-35 распределялся следующим образом:

В ходе последующих боев все Т-35 8-го механизированного корпуса были потеряны.

Так, в «Журнале военных действий 34-й танковой дивизии» есть следующие записи о Т-35: «22 июня 1941 года дивизия выступила, имея 7 КВ, 38 Т-35, 238 Т-26 и 25 ВТ…

24 июня, к моменту выступления дивизии из леса Яворов — Грудек-Ягеллонский отстало 17 Т-35…

26 июня отстало еще 10 Т-35…

К 27 июня отстали все Т-35».

Немецкие солдаты на танке Т-35 № 183-3, оставленном из-за поломки в селе Белый Камень Львовской области. Танк «привязал» к месту Сергей Лотарев (АСКМ).

Этот Т-35 № 288-14 выпуска 1935 года из состава 68-го танкового полка, согласно акта на списание упал с моста и сгорел вместе с экипажем. Произошло это между Жидатичи и Малые Подлески. Фото «привязал» к месту Роман Шалева по воспоминаниям местных жителей (ЯМ).

Танк Т-35 № 0200-0, подбитый в бою 30 июня года у села Верба. Этот танк входил в состав так называемой группы Попеля (8-й мехкорпус), которая вела бои за Дубно. На нижнем фото та же машина, снятая с другой стороны (АСКМ).

К вышесказанному стоит добавить, что Грудек-Ягеллонский — это населенный пункт Городок, в котором перед войной размещался 67-й танковый полк 34-й дивизии. Так он назывался в период его нахождения в составе Польши.

34-я танковая дивизия 8-го мехкорпуса была одним из немногих соединений, сохранившей акты на списание потерянных в первые недели войны боевых и транспортных машин. Благодаря этим документам можно проследить боевой путь каждого танка Т-35 34-й дивизии.

Так, сведения о судьбе танков Т-35 68-го танкового полка можно узнать из акта на списание, составленного 18 июля 1941 года в Нежине и утвержденного командиром полка капитаном Долгиревым и военкомом полка батальонным комиссаром Горбачом (документы приводятся с сохранением стиля и орфографии):

«1941 года 18 июля на основании приказа по 68 ТП комиссия в составе: председателя в/т 1 ранга Левковича Ю.Б., членов: капитан Лысенко В.П., в/т 2 р. Бушков И.А., в/т 2 р. Фролов В.Н. и политрук Тютюник составила настоящий акт о потерях материальной части 68 ТП.

Акт составлен на основе обследования и устного опроса экипажей.

При опросе и расследовании выяснено:

1. Танк Т-35 № 0200-4, 196-94, 148-50 — оставлены при производстве среднего ремонта в Саидовой (правильно Судовой — Прим. автора) Вишне. Вооружение и оптика с машин сняты. Машины по приказанию заместителя командира полка по строевой части майора Шорина при отходе частей 24.6.41 г. были взорваны.

2. Танк Т-35 № 220-29, 217-35 — застряли в болоте Саидова Вишня. Вооружение и оптика снята. Машина оставлена при отходе частей.

3. Танк Т-35 № 0200-8 — в районе Сандова Вишня поломала коленчатый вал 23.6 — машина оставлена экипажем. Вооружение и оптика с машины сняты.

4. Танк Т-35 № 220-27, 537-80 — потерпели аварию (поломка бортовой передачи и коробка перемены передач) в районе Грудек-Ягеленский. 24.6.41 г. машины оставлены на месте. Пулеметное вооружение и боеприпасы с машин снято и закопано.

5. Танк Т-35 № 988-17,183-16 (номер ошибочный, вероятно № 0183-5 или № 0197-6. — Прим. автора) в ожидании капитального ремонта оставлены в районе Львова 29.6. Машины своим ходом двигаться не могли. Вооружение и оптика с машин сняты и переданы на транспортные машины дивизии.

6. Танк № 288-11 — упала с моста, опрокинулась и сгорела вместе с экипажем 29.6. в районе Львов.

7. Танк № 0200-9, 339-30, 744-61 — машины потерпели аварию (поломка трансмиссии и бортовых передач). Машины оставлены 30.6. при отходе частей. Танк № 0200-9 был подбит противником и сгорел. Оптика и вооружение со всех трех машин сняты и закопаны.

8. Танк Т-35 № 339-48 был подбит при отходе 30.6. в районе Бело-Каменка и сгорел.

9. Танк Т-35 № 183-8 (номер ошибочный, очевидно, № 0183-3. — Прим. автора) — авария двигателя. Танк оставлен экипажем в Бело-Каменке 30.6. Вооружение и боеприпасы с машины сняты и закопаны.

10. Танк Т-35 № 148-39 — был подбит противником в районе Верби где сгорел 30.6.

11. Танк Т-35 № 148-25 — авария бортовой передачи. Был оставлен экипажем в селе Запить. Оптика и вооружение с машины 29.6 и закопаны экипажем.

12. Танк Т-35 № 288-74 авария главного и бортовых фрикционов. Подожжен экипажем при отходе своих войск 2.7. под Тарнополем.

13. Танк Т-35 № 196-96 — поломаны бортовые передачи. Оставлен экипажем 2.7. под Тарнополем. Вооружение с машины не снято.

14. Танк Т-35 № 148-26 (номер ошибочный, очевидно, № 148-22. — Прим.) — сломана коробка перемены передач. Оставлен в лесу не доезжая д. Сосово 1.7. Оптика и стреляющие механизмы пушек зарыты, пулеметы сняты.

15. Танк Т-35 № 288-14 — танк пропал без вести вместе с экипажем в районе села Запить 28.6.

Фото того же Т-35, что и на предыдущем фото. На борту главной башни виден след от попадания 37-мм снаряда (АСКМ).

16. Танк Т-35 № 220-25 подбит во время атаки в районе Птичи 30.6 и сгорел.

17. Танк Т-35 № 744-63 — заедание поршней в двигателе. Танк оставлен на пути из Злочева в Тарнополь, стреляющие механизмы и пулеметы с машины сняты и сданы на транспортные машины дивизии 1.7.

18. Танк Т-35 № 988-15 — заклинение коробки перемены передач, сломана шестерня 1-й и задней передачи. Машина оставлена в Злочев 1.7. Вооружение и оптика с машины сняты и сданы в склад воинской части г. Злочев.

19. Танк Т-35 № 715-61 — сломана коробка перемены передач и первичный привод вентилятора. Оставлена экипажем 29.6. за Львовом 15 км. Затворы пушек, боеприпасы и оптика с машины сняты и закопаны.

20. Танк Т-35 № 234-34 сожжен главный фрикцион, завяз при переправе через реку под Тарнополем. Оставлен экипажем 4.7. Пулеметы сняты и сданы на транспортные машины.

21. Танк Т-35 № 988-16 подбит и сгорел в бою в селе Птиче 30.6.

22. Танк Т-35 № 715-62 поломка первичного привода вентилятора, сгорели деритовые соединения в моторе. Стреляющие механизмы пушек закопаны, пулеметы сняты. Танк оставлен экипажем 29.6. в Львове.

Тот же танк Т-35 № 0200-0, что и на предыдущих фото. Машина выпуска 1938 года с дополнительной бронировкой шаровых установок пулеметных башен. Судя по отсутствию пулеметов, экипаж успел покинуть машину (АСКМ).

Еще один Т-35 (№ 220-25) из группы Попеля, уничтоженный во время боя у села Верба 30 июня 1941 года. Скорее всего, у машины сдетонировал боекомплект (АСКМ).

Танк Т-35 № 148-39 из группы Попеля, подбитый в бою у Вербы. Как и у танка на предыдущих фотографиях, у этой машины сдетонировал боекомплект. На заднем плане видны два танка БТ-7 и Т-35 № 0200-0 (АСКМ).

23. Танк Т-35 № 339-68 (номер ошибочный, вероятно № 339-78. — Прим. автора) — авария бортовых фрикционов и течь рубашек цилиндров. Подбит снарядом и сгорел под Бродами 30.6.

24. Танк Т-35 № 0200-0 сгорел в бою во время атаки в селе Птичье 30.6… (далее в документе аналогичная информация по другим боевым и транспортным машинам 68-го танкового полка, пункты с 25 по 205. В данной работе не приводятся. — Прим. автора).

Выводы комиссии:

Большое количество оставленных в пути было в результате:

1. Совершались длительные и беспрерывные марши без предоставления времени на технические осмотры личным составом экипажей.

2. Часть машин имели малый запас хода, что привело к естественному износу мат. части.

3. Машины не были обеспечены запасными частями для их восстановления в пути и служба ремонта не была организована.

4. Служба эвакуации машин, как неисправных, так и подбитых, была не организована, места СПАМов были не указаны.

Не хватало эвакуационных средств.

5. Причины оставления машин в пути требует у некоторых экипажей выяснений, т. к. имеются два случая оставления машин в пути без причины, на что ведется следствие.

КОМИССИЯ

Председатель комиссии воентехник 1-го ранга Левкович

Члены:

1. Капитан /Лысенко/

2. политрук /Тютюник/

3. Воентехник 2-го ранга /Бушков/

4. Воентехник 2-го ранга /Фролов/».

Танк Т-35 № 0200-5, оставленный на дороге Золочев — Сасов. Из-за рельефа местности впереди дорога имеет характерный изгиб. Фото «привязал» к месту Роман Шалева (АСКМ).

По машинам 67-го танкового полка 34-й танковой дивизии помимо сводного акта сохранились и акты на отдельные танки, благодаря чему можно узнать фамилии командиров некоторых Т-35. Эти документы, написанные от руки на бумажках формата примерно А5, выгладят так:

«Акт

Составлен настоящий в том, что машина № 18317 марка Т-35 29.6.41 г. получила повреждения:

Поломаны зубья КПП, сорван ограничитель башмака. Дальнейшее движение невозможно.

Машина оставлена на территории в районе Львова (20 км на восток) в состоянии полной негодности.

К-p роты ст. л-т /Шапин/

К-p машины /Петров/

Живые члены экипажа /Тырин/».

Видимо на основании подобных документов составлялся сводный акт на списание боевых и транспортных машин, утвержденный командиром 67-го танкового полка капитаном Скидиным 18 июля 1941 года в Нежине:

«На основании приказа командира 34 ТД от 19.7.41 г. (так в документе. — Прим. автора) комиссия в составе: председателя военинженера 2 р. Зыкова и членов в/техн. 1 р. Кононенко и в/т 2 р. Уманец произвела расследование на предмет установления причины потерь машин 67 ТП.

При опросе командного, политического, технического и водительского состава части установлено:

1. Т-35 № 23865 (номер ошибочный, вероятно № 228-65. — Прим. автора) — 30 июня потерпел аварию кор. пер. пер. на дороге Буск — Красне. Приведена в негодность, вооружение снято. Свидетельствует командир роты Соклаков.

2. Т-35 № 23435 — опрокинулась в реку вверх гусеницами в районе с. Иваньковцы и пришла в негодность. Свид. ком. маш. Огнев 30.6.41.

3. Т-35 № 74465 — потерп. авар. кор. пер. пер. 9.7.41 по дороге между Тернополем и Волочиском, привед. в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Шалин.

4. Т-35 № 18317 (номер ошибочный, вероятно № 0183-7. — Прим. автора) —29.6.41 потерп. авар. кор. пер. пер. в р-не Львова. Привед. в негодность. Свид. ком. роты Шалин.

5. Т-35 № 1836 (номер ошибочный, вероятно № 0183-5 или № 0197-6. — Прим. автора) — 9.7.41 сожжен глав, фрикц. и торм. Ленты в р-не г. Волочиск. Приведена в негодность. Воор. снято. Свид. ком. роты Соклаков.

6. Т-35 № 28843 — 26.6.41 потерпела аварию глав, фрикцион, приведена в негодность, вооружение снято в р-не Городок.

7. Т-35 2005 — 3.7.41 потерпела аварию гл. фрикцион, привед. в негодность, вооружение снято в р-не Злочев. Свид. ком. роты Шапин.

То же место, где стоял Т-35 № 0200-5, в наши дни. Снимок сделан в июне 2010 года, характерный изгиб дороги показан стрелкой.

Танк Т-35 № 988-15, оставленный 1 июля 1941 года в городе Золочев Львовской области. Фото „привязал“ к месту Роман Шалева (фото из архива С. Лотарева).

Танк Т-35 № 537-70, оставленный на дороге Ожидов — Олеско. Танк выпуска 1936 года, прошедший капремонт на заводе № 183. Машину „привязал“ к месту Сергей Лотарев по церкви в селе Иосифовка (1) и Олесскому замку (2).

Танк Т-35 с коническими башнями, оставленный на дороге Золочев — Тернополь. Согласно актов на списание, это машина № 744-63, оставленная из-за поломки 1 июля 1941 года. Судя по характерной погнутости правой надгусеничной полки, этот же танк участвовал на параде в Москве 1 мая 1941 года — он изображен на фото на странице 48 внизу (фото из архива В. Немешина).

8. Т-35 № 23442 — 3.7.41 гор. Запытов потерпела авар, лопнул цилиндр и сожжен гл. фрикцион. Привед. в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Соклаков.

9. Т-35 № 53770 — 30.6.41 потерп. авар, кор. пер. пер. и полетели башмаки левой тормозной ленты в р-не Ожидев — Олесно. Приведена в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Соклаков.

10. Т-35 № 74462 — получ. поврежд. сорван ограничитель борт, ленты и сожж. борт, фрикц. в р-не Городок. Снаряды все расстреляны, машина приведена в негодность, вооружение снято. Свид. ком. маш. Тараненко.

11. Т-35 № 74467 — 2.7.41 потреп. аварию: лопнул коленч. вал двигателя в р-не гор. Ожидив. Приведена в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Шапин и ком. маш. Дорошенко.

12. Т-35 № 74466 — сожжен гл. и бортовые фрикционы 9.7.41 в р-не с. Бложино. Приведена в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Шапин.

13. Т-35 № 74464, № 19695, 33075 (номер ошибочный, вероятно № 339-75 — Прим. автора) — находились в среднем ремонте в г. Городок. Приведены в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Шапин и ком. маш. Тараненко.

14. Т-35 № 1967 (номер ошибочный, вероятно № 0197-6. — Прим. автора) — сожжен гл. фрикцион, разряж. аккумуляторы в р-не Дзердзуев 9.7.41. Машина сожжена, вооружение снято. Свид ком. роты Саклаков и ком. роты Тараненко.

Танк Т-35 № 234-35, опрокинувшийся в реку у села Иванковцы 30 июня 1941 года. Хорошо видно, что машина имеет укороченный экран (АСКМ).

15. Т-35 № 1431 (номер ошибочный, вероятно № 197-1. — Прим. автора) — лопнул цилиндр, сожжен гл. фрикцион 25.6.41. Машина приведена в негодность, вооружение снято. Свид. ком. роты Саклаков… (далее с пункта 16 по 63 прочие боевые и транспортные машины полка, в данной работе не приводятся. — Прим. автора).

Председатель комиссии в/инженер 2 р. /Зыков/

Члены:

в/техник 1 р. /Кононенко/

в/техник 2 р. /Уманец/».

Кроме указанных фамилий, в других документах есть упоминания командиров следующих Т-35: № 28843 — Иванов, № 18317 — Петров, № 23442 — Яковлев.

Сохранилось также несколько сводок по потерям матчасти, которые ежедневно составляли технические службы полков, когда в июле дивизия была выведена на отдых в район Казатина. В них не указывались серийные номера машин, однако они позволяют уточнить некоторые моменты. Например, в сводках значатся оставленными на зимних квартирах в Судовой Вишне шесть машин 68-го танкового полка, причем три из них находились в ремонте, а три завязли в реке, что, в общем, соответствует данным акта о потерях танков 68-го танкового полка.

Немецкие солдаты на днище перевернувшегося танка Т-35 № 234-35 (АСКМ).

Перевернувшийся у села Иванковцы танк № 234-35. Хорошо видно, что машина имела конические башни, прямую подбашенную коробку и оснащалась поручневой антенной на башне (фото из архива Френки Пулхама, Великобритания).

Акт на списание танка Т-35 № 234-35, опрокинувшегося в реку у села Иванковцы 30 июня 1941 года (ЦАМО).

Немецкие солдаты на танке Т-35 № 744-66, оставленном из-за поломки в районе села Лопушное (в акте записано Бложино) 9 июля 1941 года. К этому моменту машина прошла более 500 километров. Фото «привязал» к месту Сергей Лотарев (АСКМ).

Танк Т-35 № 196-96, оставленный в предместье Тернополя (АСКМ).

Как видно из приведенных документов, большую часть Т-35 оставили в ходе маршей по тем или иным причинам. Однако четыре машины были потеряны в бою в районе населенных пунктов Вербы и Птиче. Здесь заняли оборону тылы 34-й танковой дивизии, которая к этому времени атаковала Дубно. Видимо к этим тыловым подразделениям и «прибились» четыре Т-35, двигавшиеся на Дубно. Согласно документам 16-й танковой дивизии вермахта, бои здесь носили ожесточенный характер. Так, вечером 29 июля 1941 года боевая группа Зикениуса (2-й танковый полк, батальон мотострелков и батарея 88-мм зенитных орудий) 16-й танковой дивизии попыталась пробиться через Птиче к Дубно. В донесении соединения за 209 июня 1941 года говорилось:

«Примерно в 21.30 2-й танковый полк подвергся русской контратаке силами танков и пехоты. Русские сражались крайне жестко, многократно группами запрыгивали на боевые машины, стреляя в экипажи. Далее, они прикрепляли к остановившимся боевым машинам заряды взрывчатки. В результате танковый полк около 23.00 отведен в район южнее Вербы, 10 боевых машин было потеряно».

Более эмоционально этот бой описан в истории 16-й танковой дивизии:

«Бойцы пытались развернуть орудия, танки, дав задний ход, старались уйти от обстрела. Приказов, казалось, уже никто не слышал, началась беспорядочная стрельба вокруг. Отступление частично перешло в панику. Лишь на короткое время удалось еще раз остановить напор танков и пехоты. Вербу пришлось оставить».

Захваченный немцами в ходе боев за Харьков (район Новая Бавария) один из танков Т-35 (фото из архива С. Лотарева).

Как видно, немецкие части отступили, причем даже в панике. В этом бою принимали участие и танки Т-35, которые в истории 16-й танковой дивизии ошибочно названы «Клим Ворошилов» — видимо их по какой-то причине спутали с КВ:

«Русские бравировали своими 52-тонными танками „Клим Ворошилов“, однако зенитная и полевая артиллерия уверенно справлялась с этими неповоротливыми увальнями с пятью вращающимися башнями».

Понятно, что против 88-мм зенитки, которая справлялась и с КВ, «тридцать пятые» оказались бессильными. Вместе с тем, есть вероятность того, что Т-35, участвовавшие в бою у Вербы и Птиче 29 июня 1941 года уничтожили несколько танков противника — на фото рядом с разбитыми Т-35 видны два подбитых Pz.III и один Pz.II 16-й танковой дивизии. Таким образом, пятибашенные гиганты дорого продали свои стальные жизни.

Кстати сказать, то, что танки Т-35 34-й дивизии отстали на марше, вовсе не исключает их участия в бою. Во всяком случае, на фотографиях нескольких таких машин видны боевые повреждения и снарядные отметины.

Что касается машин, находившихся в Харькове на ремонте, удалось найти следующие документы. 3 августа 1941 года находившийся на заводе № 183 начальник 1-го отдела ГАБТУ КА подполковник Панов направил начальнику БТУ КА военинженеру 1-го ранга Коробкову следующее письмо:

«При заводе № 183 имеются 5 танков Т-35, прибывшие на завод в разное время для ремонта. Завод этот ремонт частично проводит, отнимая рабочую силу и часть станков для обработки деталей к этим машинам. Из имеющихся 5 танков:

Одна капитально отремонтирована и передана военному представителю (№ 988-18).

Танки № 148-30, 537-90 и 220-28 после мелкого ремонта могут быть на ходу.

Танк № 0197-2 полностью разобран.

Дабы не загружать завод ненужными работами, и за счет этого усилить ремонт танков Т-34 и КВ с одной стороны, а с другой избежать их уничтожения при налете авиации противника, прошу Вашего распоряжения указанные танки капитально не ремонтировать, провести только мелкие ремонты, чтобы танки могли совершать в пределах 100 км самостоятельное движение, Установить положенное на них оружие и срочно с завода отгрузить. Использовать эти танки как постоянные огневые точки на ответственных участках по обороне городов Ленинграда или Москвы».

Танк Т-35, уничтоженный у школы, в которой осенью 1941 года находился штаб обороны города Харькова (фото из архива С. Лотарева).

Немецкие солдаты из 101-й легкопехотной дивизии осматривают уничтоженный у здания школы Т-35, изображенный на предыдущем фото. Снимок сделан сразу после окончания боев за Харьков в октябре 1941 года (АСКМ).

Танк Т-35, стоявший у школы, использовался в качестве заграждения в полосе противотанковых ежей. Снимок сделан немцами во время второго взятия Харькова в марте 1943 года (АСКМ).

На этом документе есть две резолюции:

«т. Коробкову. Считаю заключение т. Панова правильным. Указанные танки необходимо использовать для обороны. 7.8.41 г. Полковник /Алымов/».

«т. Чиркову. Тов. Алымов приказал заготовить распоряжение за подписью т. Федоренко. 11.08.41 г. Афонин».

Танк Т-35, оставленный на восточной окраине Харькова около опытной сельхозстанции, машина двигалась на восток. Верхнее фото сделано осенью 1941-го, а нижний снимок — 1942 году, к этому времени машина была частично разобрана (АСКМ).

Бойцы московского ополчения отрабатывают взаимодействие с танками. В качестве учебной машины используется Т-35 из полка академии механизации и моторизации имени И. Сталина. Октябрь 1941 года (АКСМ).

Танк Т-35 из состава полка академии механизации и моторизации в Москве, у Хамовнических казарм в районе Комсомольского проспекта. Конец октября или ноябрь 1941 года. На переднем плане — построение моряков, прибывших на защиту Москвы (АСКМ).

Телеграмма за подписью начальника ГАБТУ КА Федоренко ушла районному инженеру завода № 183 21 августа 1941 года. В ней говорилось:

«Находящимся на заводе № 183 4 танкам Т-35 №№ 148-30, 537-90, 220-28 и 0197-2 провести мелкий ремонт, дающий возможность танкам самостоятельное передвижение, установить положенное вооружение и срочно отгрузить с завода по разнарядке ГАБТУ КА. О готовности донесите».

Как видно из документа, один Т-35 летом 1941 года отремонтировали и отправили на место службы. Скорее всего, это был танк из состава войск Приволжского военного округа.

Что касается четырех упоминаемых в телеграмме машин, то их ремонт так и не успели закончить. При приближении немцев к Харькову все четыре машины вошли в состав так называемого бронетанкового отряда, в котором помимо «тридцать пятых» имелось пять танков Т-26, 25 танкеток Т-27, 13 бронированных тракторов ХТЗ-16 и три бронемашины. Отряд находился в подчинении командующего обороной Харькова генерал-майора И.И. Маршалкова. Вот что удалось найти о действиях этого отряда при обороне города харьковскому историку Александру Подопригоре.

22 октября 1941 года часть танков поддерживала контратаку своей пехоты против подошедших к западной окраине Харькова частей 55-го армейского корпуса вермахта. В «Отчете о взятии Харькова», подписанном командиром 57-й пехотной дивизии, штурмовавшей город, говорится об участии в атаке четырех легких и двух тяжелых танков. Пять из них, согласно отчету, были подбиты, а один отступил. Если немцы не ошиблись, назвав два танка тяжелыми, то это были Т-35 — других тяжелых (да и средних) танков в городе просто не было.

Танк Т-35 из состава полка академии механизации и моторизации в Москве, в районе Комсомольского проспекта. Конец октября или ноябрь года (АСКМ).

Танк Т-35 из состава Казанских КУКС отрабатывает взаимодействие с пехотой. Зима 1941–1942 годов (ЦМВС).

Танк Т-35, доставленный для испытаний в Германию, на полигон в Кумерсдорфе. Осень 1941 года (БА).

Уже через несколько дней после взятия Харькова, в «Донесении о деятельности штаба LV АК вермахта при исполнении им обязанностей городской комендатуры в Харькове» указывается, что 3 ноября 1941 года в районе Новая Бавария был захвачен 45-тонный танк с одной 76-мм, двумя 45-мм пушками и 5 пулеметами. Здесь без сомнений речь идет о Т-35, так как Новая Бавария — район на юго-западе Харькова — являлся исходным рубежом для советской атаки 22 октября. Видимо этот упомянутый в документе Т-35 участвовал в этом бою.

Кроме того, по многочисленным немецким фотографиям известны еще два «тридцать пятых» в Харькове. Судя по тому, что они находились в восточной части города, их экипажи пытались выйти из Харькова.

Один из этих танков был подорван саперами 229-го пехотного полка 101-й легкопехотной дивизии у здания школы, в которой размещался штаб обороны города. Второй Т-35 стоял на Чугуевском шоссе около опытной сельскохозяйственной станции на восточной окраине Харькова. Этот танк также был подорван, возможно, своим экипажем.

15 сентября 1941 года ГАБТУ КА утвердило список из 40 машин «отечественных и иностранных марок музейного хранения НИ полигона ГАБТУ КА, подлежащих отправке на казанские КУКС». Среди них был и танк Т-35. Машины убыли из Кубинки 29 сентября 1941 года, а уже 4 октября заместитель начальника ГАБТУ КА генерал-майор Лебедев направил начальнику казанских курсов письмо, в котором сообщал следующее:

«Из числа машин музейного хранения, отправленных научно-испытательным полигоном ГАБТУ КА в Ваш адрес, передайте нижепоименованные машины управлению оборонного строительства ГВИУ для дальнейшего их использования в УР (далее шел список из 12 танков, но Т-35 среди них не значится)».

А 10 октября 1941 года Лебедев направил начальнику НИБТ полигона полковнику Романову следующий документ:

«Оставшийся от музейного хранения танк Т-35 передайте управлению оборонного строительства для использования в укрепрайонах. Передаче подлежат башни с вооружением, поворотными механизмами и подбашенными листами.

Все, что может быть использовано в дальнейшем как запасные части отберите и храните на складе, корпус и все негодное к дальнейшему использованию передайте в металлолом, оформив передачу соответствующими актами».

Танк Т-35, доставленный для испытаний в Германию, на полигон в Кумерсдорфе. Осень 1941 года. Машина выпуска 1938 года с дополнительной бронировкой шаровых установок пулеметных башен (БА).

Исходя из этого, можно предположить, что «тридцать пятый» из Кубинки в Казань не отправили, хотя в накладной полигона № 2909 от 29 сентября о передаче танков казанским курсам эта машина значится. Что стало с этим танком, автору неизвестно.

Единственный Т-35, имевшийся в составе учебного танкового полка военной академии механизации и моторизации имени И.В. Сталина в Москве осенью 1941 года «засветился» на нескольких фотоснимках, сделанных в районе Комсомольского проспекта. Однако документально установлено, что полк академии на фронт не отправлялся, поэтому вероятнее всего этот «тридцать пятый» использовался в качестве учебной машины.

Летом 1941 года один трофейный Т-35 был отправлен немцами в Германию. Танк доставили на немецкий полигон в Куммерсдорфе, где были проведены его испытания. Какое-то время машина находилась на хранении в боксе, среди других образцов бронетехники полигона. Впоследствии ее вместе с другими трофейными танками «тридцать пятый» передали на учебный центр Вюнсдорф, недалеко от Цоссена. В ряде источников есть упоминание о том, что в 1945 году немцы использовали в боях под Берлином (как раз в районе Цоссена) трофейный пятибашенный танк. Видимо впервые эта информация была опубликована в книге «Combat History of Schwere Panzeijager Abteilung 653». Однако никаких подтверждений этому найти не удалось. Более того, среди фотографий командира 22-й гвардейской мотострелковой бригады (6-й гвардейский танковый корпус 3-й гвардейской танковой армии) Героя Советского Союза Богданова Хамзи Салимовича, хранящихся в его семье, есть снимок с танком Т-35, сделанный в районе Цоссена. Изображенная на фотографии машина явно уже давно не на ходу — отсутствуют гусеницы и элементы ходовой части, а также вооружение. В таком виде танк явно не мог использоваться в боях. Таким образом, информацию о применении Т-35 немцами в боях за Берлин следует считать не соответствующей действительности.

Танк Т-35, доставленный для испытаний в Германию, на полигон в Кумерсдорфе, вид спереди сверху. Осень 1941 года. Хорошо виден двухстворчатый открывающийся в одну сторону люк механика-водителя (БА).

Танк Т-35, доставленный для испытаний в Германию, вид сзади сверху. Осень 1941 года. На машине полностью отсутствует ЗИП. На листах корпуса и башни немцами проставлены толщины брони (БА).

До наших дней сохранился один экземпляр тяжелого танка Т-35: это машина с заводским номером 0197-7 выпуска 1938 года. В настоящее время она находится в Военно-историческом музее бронетанкового вооружения и техники, который является филиалом Военно-патриотического парка культуры и отдыха Вооруженных сил РФ «Патриот». Скорее всего, этот Т-35 в годы войны числился в составе 2-го Саратовского танкового училища.

Оценка машины

Без преувеличения можно утверждать, что танк Т-35 — единственный в мире пятибашенный танк серийной постройки — является уникальной боевой машиной!

Состав и размещение его вооружения оптимальны для многобашенного танка. Пять башен, расположенных в два яруса, позволяли сосредоточить массированный огонь из 76-мм, одной 45-мм и трех пулеметов вперед, назад или на любой борт. Однако столь большая огневая мощь потребовала увеличения числа членов экипажа и усложнения конструкции танка. Двухъярусное расположение башен обусловило значительную высоту машины, что повышало уязвимость танка на поле боя. Без малого 10-метровая длина привела к резкому снижению маневренных характеристик — отношение длины танка к его ширине составляло 3,03.

Кроме того, Т-35 имел большое количество недостатков, особенно касающихся двигателя и трансмиссии. К сожалению, до конца их так и не удалось устранить. Самое слабое место, пожалуй — это бортовые передачи и система охлаждения двигателя. Справедливости ради следует сказать, что подвеска Т-35 при всей ее громоздкости в целом зарекомендовала себя хорошо.

Хотелось бы поделиться с читателями некоторыми впечатлениями от непосредственного знакомства с машиной.

Прежде всего, поражает высота расположения надгусеничных полок — без малого два метра! Так что взобраться на танк стоит большого труда, а если нет специальных лесенок — без посторонней помощи практически невозможно. Учитывая, что в танкисты предпочитали брать людей невысокого роста (примерно 160 см), можно себе представить, каково было «экипажу машины боевой» занимать по тревоге свои места.

Внешне Т-35 ошеломляет своими размерами, но, очутившись в танке, поражаешься его тесноте. И это, учитывая, что находящаяся в Кубинке разукомплектована — отсутствует ряд деталей внутреннего оборудования, некоторые перегородки, радиостанция, нет боекомплекта и, само собой разумеется, экипажа. Боевые отделения не сообщаются между собой, так что проникнуть из одного в другое без выхода их танка невозможно. Обзорность из Т-35 крайне низкая, особенно с места механика-водителя. Можно предположить, что в боевых условиях ему приходилось вести машину чуть ли не в слепую: смотровые щели позволяли видеть местность только слева и впереди, да и то в весьма ограниченных секторах.

Танк Т-35, доставленный немцами для испытаний в Куммерсдорф, захваченный частями Красной Армии в районе Цоссена, под Берлином, в апреле 1945 года. Хорошо видно, что машина уже частично разобрана и не имеет вооружения (фото из семейного архива командира 22-й гвардейской мотострелковой бригады Героя Советского Союза Х.С. Богданова).

Но самой большой проблемой было покинуть подбитую машину. Ведь выход осуществлялся только через верхние люки, и при этом экипаж главной башни, например, оказывался на четырехметровой высоте под огнем противника. Люк же механика-водителя нельзя открыть, не повернув влево пулеметную башню, заклинивание которой могло стоить ему жизни. Выход из задних башен сильно затруднен нависающей над ними нишей главной башни и поручневой антенной. Поэтому можно смело утверждать, что такой достаточно важный в бою параметр, как удобство посадки и высадки экипажа, конструкторами танка был не до конца продуман.

Помимо недостатков конструктивного характера, существовали и технологические, связанные прежде всего, с низкой культурой производства и слабой подготовкой инженерно-технического персонала.

В целом же можно сделать следующий вывод. Если до 1935-1936 года боевые и технические данные Т-35 позволяли ему выполнять возложенные на него задачи, то техническое несовершенство и недоведенность машины сводили возможность такого применения к минимуму. После 1936 года, когда была существенно повышена надежность машины, танк в значительной мере устарел и перестал отвечать предъявляемым требованиям, прежде всего по бронированию. Возросшая мощь противотанковой артиллерии оставляла громоздкому и неповоротливому «тридцать пятому» мало шансов на поле боя. Резервов же для увеличения толщины брони и без того тяжелая машина уже не имела.

Вместе с тем следует отметить, что в период «соответствия задачам» проверить в боевой обстановке идею многобашенного тяжелого танка прорыва так и не удалось, а следовательно, вопрос о том, нужно или не нужно было строить эти боевые машины, остается открытым.

Хотелось бы отметить и еще один момент. Во многих публикациях авторы пишут о том, что Т-35 являлся ненадежной машиной, и поэтому большинство машин летом 1941 года просто не доехали до поля боя. Как показывают документы, это далеко не так — если судить по актам на списание, то самые первые потерянные «тридцать пятые» прошли до поломки не менее ста километров. Те же танки, которые участвовали в боях под Вербой и Птиче прошли около 500 километров, а часть машин, например те, которые добрались до Тарнополя — еще больше. И это в условиях сверх напряженных маршей, отсутствия времени на проведение нормального технического обслуживания танков и отдых танкистов. Все это говорит о том, что экипажи Т-35 чаще всего были хорошо подготовлены, а надежность самих танков на деле оказалась не такой уж низкой, как часто считают.

Единственный сохранившийся до сегодняшних дней образец танка Т-35 (№ 0197-7 выпуска 1938 года) находится на экспозиции Военно-исторического музея бронетанкового вооружения и техники в Кубинке, являющегося филиалом Военно-патриотического парка культуры и отдыха Вооруженных Сил РФ «Патриот».

Самоходно-артиллерийские установки

Осенью 1931 года по решению штаба РККА начались работы по проектированию средств механизации артиллерии большой и особой мощности. В частности, предлагалось в срок до 1 мая 1932 года разработать и представить на согласование артиллерийскому управлению РККА шасси «самоходного корпусного триплекса», состоящего из 107-мм пушки образца 1910/30 годов, 152-мм гаубицы образца 1909/30 годов и 203-мм мортиры образца 1930 года, а также «триплекса Тяжелой Артиллерии Особого Назначения (ТАОН)», который должен был состоять из 152-мм (или 130-мм) пушки большой мощности, 203-мм гаубицы образца 1929/31 годов и 305-мм мортиры.

Эскизные проекты были рассмотрены в июле 1932 года и в целом были одобрены. Для «корпусного триплекса» решили использовать удлиненное шасси среднего танка Т-24 (впоследствии Т-28), а для «триплекса ТАОН» — специальное шасси с использованием узлов создаваемого тяжелого танка. Но изготовление «корпусного триплекса» было отложено, а для «триплекса ТАОН» не нашлось вооружения, так как, ни 152-мм пушка большой мощности, ни 305-мм мортира еще не были созданы. В результате, на проработку был подан лишь гаубичный вариант «триплекса», вооруженный 203-мм орудием Б-4.

В 1933 году на Опытном заводе Спецмаштреста под руководством П.И. Сячентова началось проектирование самоходной установки для Тяжелой артиллерии особого назначения (ТАОН). В июле 1934 года опытный образец, получивший индекс СУ-14, был построен.

Опытный образец СУ-14 у ворот завода «Большевик» перед началом испытаний. 1934 год. Орудие на максимальном угле возвышения (РГАЭ).

Самоходная установка СУ-14 во дворе завода имени Кирова во время заводских испытаний. Июль 1934 года. Хорошо видно устройство палубы (АСКМ).

Самоходная установка СУ-14 во время ходовых испытаний. Лето 1935 года. Орудие закрыто брезентом (АСКМ).

Опытный образец самоходной установки СУ-14 у ворот завода «Большевик» перед началом испытаний. 1934 год. Крышки вентиляторной решетки открыты (РГАЭ).

Корпус машины изготавливался из катаной брони толщиной 10–20 мм. В его передней части располагался двигатель и силовая передача. Часть агрегатов использовалась от танков Т-28 и Т-35. Впереди слева по ходу машины находилось место механика-водителя. Остальные члены экипажа (шесть человек) располагались в кормовой части на трех съемных скамьях. Вооружение СУ-14 состояло из 203-мм гаубицы Б-4 образца 1931 г. (скорострельность один выстрел в 3–4 минуты, дальность стрельбы — 18 км) и трех пулеметов ДТ с семью пулеметными гнездами. Возимый боекомплект — 36 пулеметных дисков и восемь снарядов. Для загрузки боеприпасов (масса снаряда составляла около 114 кг) в кормовой части самоходки имелись две лебедки грузоподъемностью 200 кг. При стрельбе машина опиралась на два сошника, перемещавшихся с помощью гидроцилиндров с приводом от электронасоса или вручную.

На СУ-14 устанавливался двигатель М-17, система охлаждения которого состояла из двух сотовых радиаторов, расположенных по бокам, и шестилопастного вентилятора, осуществлявшего забор воздуха через переднее заборное окно, а выброс — через боковые люки.

СУ-14-1 перед стрельбой. Весна 1936 года. Домкраты опущены, краны развернуты в положение для подачи боеприпасов (АСКМ).

Эталонный образец СУ-14-1 вовремя испытаний стрельбой на НИАПе. Май 1936 года. Орудие закреплено в положении по-походному (АКСМ).

В носовой части машины находился главный фрикцион (по типу Т-35-1), коробка передач (от Т-28), бортовые фрикционы с плавающими ленточными тормозами (от Т-35-1) и бортовые передачи (от Т-28).

Ходовая часть (применительно к одному борту) состояла из ведущего колеса переднего расположения, направляющего колеса, шести поддерживающих катков, четырех двухкатковых тележек с неразъемными балансирами и подвеской на вертикальных спиральных пружинах.

Вид спереди на модернизированный образец СУ-14 со 152-мм орудием большой мощности У-30.1936 год. Обратите внимание на решетчатую защиту выхлопных труб — она была установлена для защиты расчета от ожогов (РГАЭ).

Средств внешней связи СУ-14 не имела. Для внутренней использовалось переговорное устройство ТПУ-3. Боевая масса машины составляла 47,06 т, а максимальная скорость 27,3 км/ч.

После предварительной заводской обкатки в 80 км самоходную установку доставили на Научно-испытательный артиллерийский полигон (НИАП) для испытаний стрельбой, которые показали хорошую устойчивость и прочность машины при всех положениях орудия.

Общий вид модернизированного образца СУ-14 со 152-мм орудием большой мощности У-30. 1936 год (РГАЭ).

Самоходная установка СУ-14-1 перед стрельбой. Весна 1936 года. Орудие на максимальном угле возвышения, краны развернуты в положение для подачи боеприпасов (АСКМ).

В ходе дальнейших испытаний в конструкции установки выявилось довольно много существенных недостатков, главным образом в моторно-трансмиссионной группе. Основной причиной этого являлась ненадежная работа агрегатов среднего танка Т-28, установленных на более тяжелой машине СУ-14. Поэтому в начале 1935 года была проведена модернизация установки, сводившаяся в основном к более широкому использованию агрегатов Т-35 или оригинальной конструкции взамен агрегатов Т-28 (в частности, в доработанном варианте на СУ-14 применялись коробка перемены передач и главный фрикцион от танка Т-35).

Самоходная установка СУ-14-1 во дворе завода № 185 (бывший завод опытного машиностроения имени Кирова), вид сверху. 1936 год (АСКМ).

С 5 апреля по 24 августа 1935 года испытательно-сборочным цехом Опытного завода проводились специальные заводские испытания модернизированного образца СУ-14. Машина прошла более 500 км в различных условиях, продемонстрировав неплохие боевые и ходовые качества.

Во время испытаний гаубицы выстрелы производили не только вдоль направления движения под большим углом возвышения, но и горизонтально, при крайних углах горизонтального наведения и даже при поднятых сошниках. Однако скорострельность оставляла желать лучшего, механизмы и агрегаты часто выходили из строя.

Вместе с тем, отмечались и значительные недостатки. В частности выяснилось, что через шаровые амбразуры, предназначенные для пулеметов ДТ, вести огонь невозможно, также как невозможно быстро воспользоваться возимым боекомплектом (восемь выстрелов), который находился под съемными крышками настила, блокированными в походном положении телом орудия.

Используя опыт, полученный при работе над СУ-14, конструкторский отдел Опытного завода разработал чертежи для постройки эталонного образца самоходной установки СУ-14-1, который был изготовлен в начале 1936 года. Он имел улучшенную конструкцию коробки передач, главного фрикциона, тормозов и бортовых передач. К тому же на СУ-14-1 были перенесены в стороны от кабины водителя выхлопные трубы, усовершенствованы опорные сошники, убран механизм выключения подвески при стрельбе, испытания которого на СУ-14 выявили его ненужность. Машина получила форсированный до 700 л.с. двигатель М-17Ф, который позволял самоходу массой 48 т развивать скорость 30 км/ч.

Эталонный образец самоходной установки СУ-14-1 со 152-мм орудием Бр-2.

Опытный образец самоходной установки СУ-14 с 203-мм орудием Б-4.

Модернизированный и образец СУ-14 со 152-мм орудием большой мощности У-30, вид слева. 1936 год (РГАЭ).

Эталонный образец СУ-14-1 испытывался пробегом с апреля по сентябрь 1936 года (пройдено около 800 км) и с 28 апреля по 29 ноября 1936 года стрельбой на НИАПе.

В конце ноября 1936 года для испытания самохода в пушечном варианте, с Уралмашзавода и завода «Баррикады» доставил 152-мм длинноствольные орудия У-30 и Бр-2. По сравнению с Б-4 последние имели большую дальность стрельбы и лучшую баллистику.

Перевооружение и кратковременные испытания состоялось в ноябре — декабре 1936 года. Пушечный вариант самоходов понравился всем, так как давал Красной Армии мобильные артсистемы, равных которым по дальнобойности у нее не было. Согласно отчету АБТУ КА, датированному началом 1937 года, испытания СУ-14 считались завершенными, и «опытный образец передан заводу № 183 для изготовления серии».

Планом на 1937 год предусматривалось изготовление установочной серии из пяти машин СУ-14-Бр-2 (со 152-мм орудием Бр-2), на заводе № 183 в Харькове, а с 1938 года предполагалось наладить их серийный выпуск общим количеством не менее 100 штук.

СУ-14-1 во время полигонных испытаний. Весна 1936 года. На фото хорошо видна бортовая установка пулемета ДТ и крепление ЗИП на борту машины.

Самоходная установка СУ-14-1 во время полигонных испытаний. Весна 1936 года. На фото расчет производит заряжание 203-мм гаубицы Б-4.

Однако вскоре от этих планов отказались. Одной из причин называют репрессии среди конструкторов — к этому времени были арестованы один из создателей 203-мм гаубицы Б-4 Н. Магдесиев, а также руководитель работ по СУ-14. П. Сячинтов. Однако, по мнению автора, наиболее вероятной причиной отказа от выпуска СУ-14, являлись проблемы с производством Т-35. Как уже говорилось выше, изготовление «тридцать пятых» шло с большим трудом, да и по надежность эти машины были не на высоте. А так как в конструкции СУ-14 использовалось значительное количество узлов и агрегатов Т-35, было понятно, что при постановке на производство у СУ-14 будут те же проблемы. Кроме того, харьковский завод № 183 явно не смог бы «потянуть» вместе с Т-35 аналогичную машину. Поэтому все работы по подготовке серийного производства САУ были остановлены, а два построенных образца передали на хранение военному складу № 37 в Москве.

Вспомнили о них только в декабре 1939 года при штурме «Линии Маннергейма». Красная Армия, столкнувшись с мощными современными укреплениями, ощутила острую потребность в бронированных артиллерийских установках крупных калибров.

Постановлением Комитета Обороны СССР от 17 января 1940 года «О спецзаданиях для нужд Действующей Армии» заводу № 185 имени С. Кирова (бывший Опытный завод Спецмаштреста) поручалось «отремонтировать и экранировать броневыми листами две СУ-14». По результатам заседания Комитета Обороны нарком К. Ворошилов докладывал:

«Доношу, что для борьбы с ДОТ заводу № 185 даны следующие предложения.

Сделать экран и дополнительно забронировать место орудийного расчета СУ-14 с морской пушкой Б-30 калибра 152-мм с таким расчетом, чтобы этот забронированный самоход мог свободно подходить к ДОТ на 1,5–2 км, и прямой наводкой расстреливать их.

Для этой цели заводу присланы две машины СУ-14, которые завод обязан был отремонтировать и провести дополнительное бронирование».

Самоходная установка СУ-14-1 (с пушкой Бр-2) с дополнительной бронировкой.

По состоянию на 29 февраля 1940 года состояние работ по дополнительному бронированию СУ-14 на заводе № 185 выглядело следующим образом:

«Броневые листы с Ижорского завода начали поступать с 23 февраля 1940 г. До 28 февраля поступление листов шло некомплектно, почему нельзя было притупить к их установке на машины. С 28 февраля 1940 г. завод приступил к сборке. Полная бронировка обоих машин СУ-14 будет закончена не раньше 10 марта».

Однако до окончания советско-финляндской войны, которая завершилась 13 марта 1940 года, закончить бронирование СУ-14 так и не сумели. На 1 апреля 1940 года ситуация с машинами была следующей:

«Броневые работы на обеих машинах закончены полностью, монтаж внутреннего оборудования тоже. 27 марта 1940 г. ходили в пробег, пройдено 26 км: 8 км целина и 16 км разбитое шоссе. При движении на 3-й передаче максимальная скорость 20–22 км/ч. При движении по целине двигатели работали напряженно, развороты на снежном грунте (0,4–0,5 м снега) происходят тяжело.

На опытной машине основной дефект по резиновым бандажам нижних катков, которые оказались ненадежными. Сейчас запущены в производство металлические бандажи, после их изготовления будут установлены на опытной машине».

Следует сказать, что самоходки, получившие дополнительную броню толщиной 30–50 мм, значительно «прибавили» — их боевая масса составляла 64 т. Естественно, что значительно ухудшились и динамические качества машин, и надежность работы их узлов и агрегатов. Резиновые бандажи опорных катков стали «сыпаться», и на СУ-14 их заменили металлическими.

Вид спереди на забронированный опытный образец СУ-14 с пушкой У-30, вид спереди. 1940 год (РГАЭ).

В апреле-июне 1940 года СУ-14 и СУ-14-1 проходили испытания стрельбой на НИАПе. В отчете, озаглавленном «Об опробовании 152-мм пушек Бр-2 и У-30 и 130-мм пушки на самоходных установках» говорилось:

«1. 152-мм пушка Бр-2 (ствол № 4, люлька 20) на СУ-14, стрельба в объеме 5 выстрелов.

Имеется приспособление для продувания канала ствола после выстрела. Оно не обеспечивает полного продувания ствола, и часть газов из ствола успевает попасть внутрь самоходной установки.

Пулеметные установки, бортовые и лобовые, спроектированы так, что не позволяют вести прицельный огонь.

2. 152-мм пушка Б-30 (ствол № 2, люлька 111) на СУ-14, стрельба в объеме 5 выстрелов…

3. 130-мм пушка Б-13 (ствол № 276 с нарезкой НИИ-13, станок № 257) на самоходе, стрельба в объеме 6 выстрелов…

Для устранения недостатков и неполадок в этих системах, они направлены в ночь с 16 на 17 июня 1940 г. своим ходом на завод № 174.

Для экипажей СУ-14 составлены краткие инструкции по эксплуатации артсистем, а для экипажа Б-13 они не составлялись, так как она обслуживается военными моряками, имеющими опыт работы на этих системах в течение четырех лет.

Задание Арткома артиллерийского управления № 2-117 от 23 мая 1940 г. АНИОПом закрывается ввиду отправки самоходных установок для выполнения специального задания».

Специальное задание, упомянутое в приведенном выше документе — это отправка самоходок в Киевский Особый военный округ. Включенные в группу танков капитана И. Лебедева, в июле 1940 года самоходки СУ-14 и СУ-100 испытывались в стрельбой по польским укреплениям на старой советско-польской границе. В сентябре 1940 года машины передали на хранение Научно-испытательному бронетанковому полигону. Осенью 1941 года, при подходе немцев к Кубинке, самоходки предполагалось, использовать для стрельбы по противнику с дальних дистанций, но судя по всему, для этого они не применялись.

Забронированная СУ-14-1 опытная машина с пушкой У-30, вид слева сзади. Июль 1940 года (РГАЭ).

В 1960-е годы самоходку СУ-14 порезали на металл, а СУ-14-1 сохранилась до настоящего времени, и находится в экспозиции военно-исторического музея бронетанкового вооружения и техники в подмосковной Кубинке (сегодня он является филиалом Военно-патриотического парка культуры и отдыха Вооруженных Сил Российской Федерации «Патриот»).

Помимо изготовленных образцов СУ-14, базу Т-35 также предполагалось использовать для создания более мощных самоходно-артиллерийских установок. Речь идет о так называемом тяжелом самоходном дуплексе — машинах, вооруженных 203-мм и 305-мм гаубицами. Задание на разработку таких машин было в 1933 году поручено двум заводам — «Большевик» и Опытному заводу Спецмаштреста. Заказчиком выступал научно-технический отдел Главного артиллерийского управления РККА. Проекты, были представлены на совместном заседании представителей АБТУ КА и ГАУ КА в январе 1935 года. Рассматривались следующие варианты:

1. Установка тяжелого дуплекса, выполненная заводом «Большевик» Б-23.

2. СУ-7-III, выполненная заводом имени Кирова.

3. Гусеничный лафет с трактором для тяжелого дуплекса, выполненное заводом имени Кирова под маркой СУ-7-I и СУ-7-II.

Проект тяжелого дуплекса Б-23 был основан на тактико-технических требованиях, утвержденных УММ РККА еще в 1933 году. Согласно этим требованиям, завод должен был разработать проект тяжелой самоходной установки для 203-мм и 305-мм гаубиц на основе существующих тяжелых и средних танков. В результате проектирования завод имени Кирова разработал вариант дуплекса на специальном шасси с использованием некоторых агрегатов с танка Т-35 и самоходки СУ-14. Расчетная масса машин составляла 68–72 т (в зависимости от артсистемы), длина — 11000 мм, ширина — 3260 мм, высота — 3725 мм, удельное давление — 0,9 кг/см2.

Крепление самой артсистемы было сдвинуто назад к корме, в результате чего возникла неравномерная нагрузка на опорные катки. Двигатель и трансмиссия размещались в передней части корпуса, ходовая часть была выполнена по типу СУ-14, но с применением гидравлики.

Самоходная установка СУ-14-1 со 152-мм пушкой и дополнительным бронированием. Эта машина сохранилась до наших дней в музее бронетанкового вооружения и техники.

Проекты СУ-7-I и СУ-7-II представляли собой гусеничные лафеты с установленными на них «артсистемами тяжелого дуплекса (203-мм и 305-мм)» со сменными стволами. Транспортировку лафетов планировалось осуществлять при помощи специально сконструированного гусеничного тягача с двигателем мощностью 500 л.с. Общая масса «поезда» составляла 100–110 т, при этом артсистемы располагались «стволом назад, в центре тягача». При стрельбе на землю опускался специальный сошник-упор.

Проект СУ-7-III, выполненный Опытным заводом имени Кирова, имел съемную ходовую часть, которая при транспортировке по железной дороге перевозилась отдельно. Масса самоходки составляла 95 т, из этого 35 т приходилось на артсистему. В конструкции машины использовались узлы и агрегаты от Т-35 и СУ-14 (гусеницы, ходовая часть, бортовые передачи и т. п., в качестве силовой установки предполагалось установка двигателя М-34 мощностью 800 л.с. Самоходку предполагалось оснастить сошниковым устройством и электростанцией.

В заключении по рассмотрению проектов говорилось следующее: «Проекты Б-23, так же как и проекты СУ-7-I и СУ-7-II, конструктивно недоработаны, имеют массу недостатков, исходя из чего дальнейшей разработке не подлежат… СУ-7-III является единственным из представленных выше проектов, на базе которого можно разрабатывать самоходную установку под дуплекс 203-мм и 305-мм. Но окончательное решение о необходимости разработки этого самохода, должно быть дано штабом РККА».

Никаких дальнейших работ по самоходкам СУ-7 и Б-23 не производилось, и эти проекты остались только на бумаге.

Источники и литература

1. Российский государственный военный архив.

Фонды: Управление моторизации и механизации РККА (Автобронетанковое управление РККА); Научно-испытательный полигон АБТУ РККА; Главное артиллерийское управление РККА; Секретариат наркома обороны СССР, Управление Киевского Особого военного округа, Управление Харьковского военного округа.

2. Центральный архив Министерства Обороны.

Фонды: Главное автобронетанковое управление Красной Армии, Управление командующего бронетанковыми и механизированными войсками Юго-западного фронта; Управление 8-го механизированного корпуса; Управление 34-й танковой дивизии.

3. Российский государственный архив экономики.

Фонды: Народный комиссариат тяжелой промышленности СССР, Министерство тяжелого машиностроения СССР, Всесоюзный трест специального машиностроения наркомата тяжелой промышленности, 3-е Главное управление наркомата танковой промышленности СССР, 1-е Главное управление министерства транспортного машиностроения.

4. Максим Коломиец, Сергей Лотарев, Владимир Немешин. Танки Т-35 в бою. («Фронтовая иллюстрация» № 9 2009). — М.: «Стратегия КМ», 2010.

5. Максим Коломиец. Т-35. «Сухопутные линкоры» Сталина. — М.: «Яуза», «Эксмо», 2014.

6. Руководство по парковому обслуживанию танка Т-35. — Москва: Издательство НКО СССР, 1935.

7. Жуков Ю. Люди сороковых годов. — М.: «Советская Россия», 1975.

8. Рябышев Д. Первый год войны. — М.: Воениздат, 1990.

9. Попель Н. В тяжкую пору. — М., 1975.

10. Солянкин А. Г., Павлов М. В., Павлов И. В., Желтов И. Г. Отечественные бронированные машины. XX век. Т.1. Отечественные бронированные машины 1900–1941. — М., «Экспринт», 2004.

11. Интернет-ресурсы:

/T-35/T-35.htm

Иллюстрации

Танк Т-35-1 в парадной окраске. 1 мая 1933 года.

Тяжелый танк Т-35 со стандартной тактической маркировкой, принятой для бронетанковой техники СССР в 1930-е годы. 5-я тяжелая танковая бригада, лето 1936 года.

Тяжелый танк Т-35, предположительно из состава 67-го танкового полка 34-й танковой дивизии 8-го механизированного корпуса: предположительно, две белых полосы являлись эмблемой полка. Такие полосы встречаются на нескольких Т-35, потерянных на Украине летом 1941 года.

Оглавление

Введение

Английский опыт

От позиционного танка — к пятибашенному

Серийное производство Т-35

Устройство танка Т-35

Служба и боевое применение

Оценка машины

Самоходно-артиллерийские установки

Источники и литература

Иллюстрации Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg