«Арсенал-Коллекция, 2013 № 06 (12)»

Арсенал-Коллекция, 2013 № 06 (12) (fb2) - Арсенал-Коллекция, 2013 № 06 (12) 6022K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Коллектив авторов

Арсенал-Коллекция, 2013 № 06 (12)

Научно-популярное издание

ISSN 2306-6695

Роман ПОНОМАРЕНКО

Танковые части СС в Прибалтике: история танковой бригады СС «Гросс»

Солдаты войск СС в Прибалтике, 1944 год

Среди частей войск СС особое место занимают так называемые боевые группы, «пожарные формирования», спешно создаваемые из подручных частей для ликвидации возникших на фронте кризисов. Как правило, существовали они недолго и расформировывались также быстро, как и организовывались, когда необходимость в них отпадала. Пик создания подобных частей пришелся на завершающий период войны, когда Вермахт отступал на всех фронтах, пытаясь парировать удары Красной армии на Восточном фронте и союзных войск на Западном. Типичным подобным соединением была танковая бригада СС «Гросс», экстренно созданная фактически в зоне боевых действий в начале августа 1944 года из учебных частей войск СС в Прибалтике и практически сразу же брошенная в бой.

Актуальность изучения истории танковой бригады СС «Гросс» (как и других подобных соединений) обусловлена тем, что данная бригада представляет интерес как пример импровизационных мер немецкого командования, направленных на увеличение количества войсковых частей на фронте.

По понятным причинам информация о подобных формированиях крайне скудна, поскольку существовали они недолго, а общая обстановка на фронте не способствовала подробному документированию их боевого пути. Бригада СС «Гросс» в этом ряду не исключение. Практически единственную попытку отобразить историю бригады предпринял американский историк А. Муньос, однако его очерк получился крайне коротким, без каких-либо существенных деталей и с некоторыми ошибками. Отдельные отрывочные сведения были найдены нами в книге немецкого историка-ветерана В. Хаупта, документах группы армий «Север», а также в некоторых советских исследованиях. В конце мы привели полный список литературы и источников, использованных автором в работе над статьей.

В статье рассматривается история танковый бригады СС «Гросс», действовавшей в Прибалтике в августе - ноябре 1944 года.

Автор выражает благодарность за предоставленные ценные документы, материалы и оказанную поддержку в написании работы Василию Дюнову (Пермь, Россия), Джону П. Муру (США), Бегляру Новрузову (Москва, Россия), Александру Полищуку (Мегион, ХМАО-Югра, Россия).

Статья выполнена в рамках организованного нами общественного исторического проекта «Судьбы России, Украины и Европы в первой половине XX века».

* * *

Итак, в ходе операции «Багратион» Красная армия стремительно пронеслась по Белоруссии, разгромив группу армий «Центр» и выйдя на границы Польши и Прибалтики. В результате между группами армий «Север» и «Центр» оказался опасный выступ. Дальнейшее развитие ситуации могло привести к выходу советских войск на побережье Балтийского моря и ставило под угрозу наземные коммуникации между этими группами армий. Результатом могло сталь окружение и уничтожение группы армий «Север», насчитывавшей 34 дивизии.

Таким образом, к концу июля 1944 года Вермахт на Восточном фронте в очередной раз оказался в критической ситуации. Все небольшие резервы ОКХ и ОКБ были брошены на спасение разгромленной группы армий «Центр». Их не хватало, и для затыкания дыр на фронте пришлось использовать персонал различных учебных частей и подразделений армии и войск СС, дислоцированных на оккупированных территориях.

Штурмбаннфюрер СС Мартин Гросс, командир учебного танкового полка СС

В Прибалтике было развернуто несколько учебных подразделений войск СС. На снимке одна из типичных сцен процесса обучения личного состава

31 июля 1944 года части 3-го гвардейского механизированного корпуса генерал-лейтенанта В.Т. Обухова, действуя вместе с войсками советской 51-й армии, прорвались через слабые немецкие оборонительные позиции на линии Ауце - Елгава (Митау) в Латвии, заняли город Тукумс и передовыми отрядами вышли на берег Рижского залива. В результате этого стремительного «кавалерийского» рейда группа армий «Север» оказалась отрезанной от южной части Прибалтики и лишена всех сухопутных коммуникаций, связывающих ее с Восточной Пруссией и группой армий «Центр». Ситуация тут же из критической переквалифицировалась в катастрофическую. Чтобы спасти положение, немцам нужно было срочно предпринимать решительные меры, пока советские войска на этом участке не стали слишком сильными.

В этот критический момент генерал-оберст Фердинанд Шёрнер, совсем недавно, 25 июля 1944 года, назначенный командующим группой армий «Север», срочно начал собирать войска для контратаки, которая должна была восстановить связь между группами армий. Стоит отметить, что отправляясь в группу армий «Север», Шёрнер получил от Адольфа Гитлера полномочия отдавать приказы всем трем видам вооруженных сил и войскам СС, также его распоряжения были обязательны для местных руководителей НСДАП и гражданской администрации [4, с. 392]. Благодаря этому Шёрнер смог быстро организовать формирование сборных частей. Большинство этих подразделений были боевыми группами, спешно собранными из частей и подразделений, которые оказались под рукой.

Одной из этих «оказавшихся под рукой» частей оказался танковый учебно-запасной полк СС, базировавшийся на полигоне «Зеелагер» в латвийском городке Дундага (по-немецки известен как Донданген). В этом полку обучался личный состав танковых частей СС, состоял он из трех учебных батальонов, одного резервного батальона, автомобильной роты и учебной роты ремонтников. На базе этого полка 3 августа 1944 года в районе Талсы - Сабиле началось формирование новой танковой бригады СС, которой предстояло стать очередной немецкой пожарной частью.

Не мудрствуя лукаво, немцы приплюсовали к полку базировавшиеся в этом же регионе 1-й и 2-й танковые разведывательные учебно-запасные батальоны СС и некоторые вспомогательные подразделения - тем самым новая бригада была готова. Ее командиром был назначен оберштурмбаннфюрер СС Мартин Гросс, командир танкового учебно-запасного полка СС. К этому моменту 33-летний Гросс, уроженец Франкфурта- на-Майне и ветеран СС (билет № 6684), был одним из самых известных офицеров-танкистов в войсках СС. Во время Курской битвы (операция «Цитадель») Гросс командовал 2-м батальоном 1-го танкового полка СС элитной дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». 22 июля 1943 года Мартин Гросс был награжден Рыцарским крестом. По старинной немецкой военной традиции бригада получила в название имя своего командира, став называться танковая бригада СС «Гросс».

Начальником оперативного отдела бригады (должность la) стал штурмбаннфюрер СС Фриц Херциг, командир 3-го баталь-она танкового учебно-запасного полка СС. 29-летний Херциг, также ветеран СС (билет № 49 371), получил известность как командир «тяжелой» роты дивизии СС «Дас Райх», укомплектованной танками «Тигр». Отважный и опытный, но несколько сумасбродный (известен случай, когда 25 феврале 1943 года, во время сражения за Харьков, Херциг поспорил с офицерами Люфтваффе, что один из его «Тигров» сможет пересечь реку по льду (что именно за река, точно неизвестно, но, судя по всему, Самара). Когда 55-тонный танк (номер танка неизвестен) выехал на лед, последний, естественно, не выдержал, и машина провалилась под воду. Чтобы его вытащить пришлось задействовать три танка Pz-lll и два 18-тонных тягача, после чего танк отправили на ремонт в Днепропетровск; рапорт об этом инциденте дошел до самой штаб-квартиры фюрера), он все же был вполне компетентным офицером для этой должности.

В разное время в танковую бригаду СС «Гросс» входили следующие подразделения:

- штаб (подразделение фельджандармерии, рота обеспечения, ремонтная рота). Номер полевой почты - 34 951.

-танковый батальон СС «Гросс» под командованием штурмбаннфюрера СС Эрнста Зоренса. 34-летний Зоренс (член СС, билет № 61 709) был командиром 1-го батальона танкового учебно-запасного полка СС, а до этого командовал 10-м дивизионом штурмовых орудий СС дивизии СС «Фрундсберг» (формирование этого дивизиона так и не было доведено до конца, и он был расформирован; техника передана на укомплектование 10-го танкового полка СС). Первоначально батальон состоял из двух рот из 10 танков Pz-lll и Pz-IV, сюда же, по некоторым данным, входил и один учебный «Тигр». Танки в основном были устаревших модификаций и прежде использовались для обучения танковых экипажей. 15 августа 1944 года в состав бригады была включена тяжелая танковая рота из состава 103-го тяжелого танкового батальона СС, имевшая на вооружении семь танков «Тигр». 19 августа батальон получил еще пять танков Pz-IV. В итоге танковый батальон бригады на пике своей численности состоял из трех линейных рот и одной приданной, общей численностью в 23 танка, главным образом учебных (и речи нет о «30 тяжелых танках», как иногда приходится читать в некоторых источниках [12, с. 224]). Номер полевой почты - 26 871;

- 1-й пехотный батальон СС под командованием 29-летнего штурмбаннфюрера СС Альфреда Арнольда, сурового ветерана из дивизии СС «Тотенкопф». Это был прежний 1-й танковый разведывательный учебно-запасной батальон СС, базировавшийся в Талсы. Офицером для поручений в батальоне был 23-летний оберштурмфюрер СС Гюнтер Лахр, ранее служивший в мотоциклетном батальоне дивизии СС «Дас Райх». Батальон состоял из четырех рот, известные командиры двух из них: 1-й - оберштурмфюрер СС Вильгельм Хюслинг и 4-й - гауптштурмфюрер СС Людвиг Шёфлер. Также известно, что во 2-й роте командиром взвода служил унтерштурмфюрер СС резерва Йозеф Шайблер, кавалер Германского креста в золоте, который он заслужил, отличившись в сражении за Харьков, в составе 3-й роты разведывательного батальона дивизии СС «Дас Райх», был награжден 9 апреля 1943 года. Шайблер был выпускником юнкерской школы СС в Киншлаге и в мае 1944 года для прохождения практики перед получением офицерского звания был направлен в 1-й танковый разведывательный учебно-запасной батальон СС. Номер полевой почты - 25 581;

Альфред Арнольд, погибший 10 октября 1944 года

Фриц Херциг, начальник оперативного отдела бригады. Фото 1943 года, когда Херциг командовал тяжелой танковой ротой в дивизии СС «Дас Райх»

Унтерштурмфюрер СС Ханс Бадер из 1 -го пехотного батальона. Кавалер Германского креста в золоте в составе дивизии СС «Дас Райх». Погиб 8 августа 1944 года

- 2-й пехотный батальон СС под командованием 36-летнего гауптштурмфюрера СС Вальтера Рунге, уроженца Гамбурга. Это был прежний 2-й танковый разведывательный учебнозапасной батальон СС, базировавшийся в Попервалене [19, р. 95]. Также, в батальон были включены выздоравливающие раненые из эсэсовских госпиталей в Риге. Адъютантом батальона был унтерштурмфюрер СС Макс Дрехер, врачом - гауптштурмфюрер СС доктор Александр Реес. Батальон состоял из четырех рот, командиром 3-й роты был оберштурмфюрер СС Штефан Штенглин (ранее служивший в дивизии СС «Тотенкопф»), Номер полевой почты - 46 794;

-танковый разведывательный батальон «Гросс» под командованием 28-летнего гауптштурмфюрера СС Ханс-Хеннинга Хойера. Хойер (член СС, билет № 309 439) был ветераном дивизии СС «Дас Райх», успев послужить в разведывательном батальоне и в танковом полку этой элитной дивизии. Адъютантом батальона был 25-летний унтерштурмфюрер СС Вольфганг Эльд-Альбитц, шведский доброволец войск СС, выпускник юнкерской школы СС в Бад-Тёльце (он с отличием окончил 11-й юнкерский класс, став первым на курсе, и сразу по окончании школы получил офицерское звание унтерштурмфюрер СС, без необходимой стажировки). Батальон состоял из трех рот: мотоциклетной, бронеавтомобилей и роты, укомплектованной чинами Имперской службы труда (РАД) на вездеходах «Кеттенкрад». Номер полевой почты -44 989;

- две артиллерийские батареи из состава 19-й добровольческой гренадерской дивизии СС (латышская № 2). По одним данным, батареи находилась в составе бригады с 8 августа 1944 года, по другим - были включены в ее состав 15 августа 1944 года, специально для атаки на Тукумс;

- батарея из состава 1 -го дивизиона штурмовых орудий СС, оснащенная 12 самоходками Stug-lll. Никаких подробностей об этой батарее неизвестно, в том числе и как она оказалась в составе бригады СС «Гросс», за исключением самого факта присутствия. Скорее всего, в бригаде батарея находилась крайне короткое время, в период боев за Тукумс в августе 1944 года. При этом батарея гордо именовалась дивизионом, вероятно, в целях дезинформации противника;

- саперная рота из двух взводов - моторизованного и минометного;

-зенитная рота, куда входили подразделения 54-го зенитного дивизиона СС и зенитчики Люфтваффе, была введена в состав бригады 15 августа 1944 года;

- рота ремонтно-технического обеспечения (Instandsetzungskompanie) под командованием 41-летнего оберштурмфюрера СС Отто Тюбке, ранее служившего в дивизии СС «Дас Райх».

Обратите внимание, что состав вспомогательных подразделений бригады СС «Гросс» был достаточно непостоянным, такова уж особенность немецких боевых групп. Некоторые подразделения изымались и придавались другим частям, другие включались только на короткое время, и отследить все эти передвижения крайне сложно. Фактически постоянными частями в бригаде СС «Гросс» были только батальоны. Тем не менее на фоне других немецких боевых групп, бригада Мартина Гросса была довольно мощной, с учетом того, что была укомплектована крепким личным составом. Не случайно летописец группы армий «Север» В. Хаупт назвал группу Гросса самой сильной [14, с. 257] среди прочих немецких боевых групп, созданных в Прибалтике одновременно с ней.

В то же время подготовка бригады к боям была проблемным делом. Прежде всего боевая техника, поступившая на вооружение бригады, раньше была учебной, со всеми вытекающими отсюда последствиями, а экипажи танков оказались наспех сколоченными. Один из танкистов, Клаус Герсон, после войны вспоминал, с каким трудом экипажи готовили учебные танки к боевым действиям. Герсон был заряжающим в экипаже учебного «Тигра» и навсегда запомнил надпись, размещенную слева от его места в башне: «Этот танк не боеспособен и не водонепроницаем». Хуже того, орудие танка было рассчитано лишь на 5-6 выстрелов, после чего необходимо было сделать паузу. «Это ужасное ощущение, когда ваш танк двигается под вражеским огнем и не может ответить» [18, р. 143].

Немецкие солдаты в Прибалтике спешно оборудуют оборонительные позиции

Если верить отдельным немецким документам, то боевое крещение для бригады наступило уже 4 августа 1944 года, когда ее подразделения приняли участие в попытке отбить Тукумс, захваченный советскими войсками 31 июля. Впрочем, по-видимому, эта атака осуществлялась лишь силами подразделений танкового учебно-запасного полка СС, под общим руководством Фрица Херцига, так что говорить об участии в этом бою бригады как таковой несколько преждевременно. Результаты были более чем скромными: атакующие попали под мощный огонь советской противотанковой артиллерии. Наступление забуксовало. Только энергия и личный пример Фрица Херцига позволили продолжить натиск и взять первую цель атаки [8]. Однако на этом эсэсовский удар выдохся.

Тем временем основная задача, стоявшая перед генерал- оберстом Шёрнером, была не допустить советские войска к Риге. Упорные бои шли за Елгаву, где немцам удалось добиться нескольких частных успехов. Для их закрепления необходимо было нанести еще один удар на западном фланге 16-й армии, и именно в этом районе шло формирование танковой бригады СС «Гросс». Кроме нее здесь сколачивалась еще одна боевая группа, армейская. В тех условиях процесс формирования занял лишь несколько дней. 8 августа 1944 года бригада СС «Гросс» и армейская группа были брошены в бой.

Сразу отметим, что с направлением первого удара бригады не все до конца ясно. В частности, во многих источниках указано, что целью Гросса была атака против советского конно-механизированного корпуса в районе южнее Лиепаи [18, р. 137]. По другим данным, главной задачей немецких войск было прорваться к Тукумсу и Добеле [14, с. 257], то есть действия совсем в другом направлении. По нашему мнению, очевидно, что удар бригады все же наносился на Тукумс, так как не было смысла перебрасывать танково-гренадерские части СС к Лиепае, когда они были нужны и, более того, уже находились в нужном месте для атаки на Тукумс - Добеле. И самое интересное, среди сражавшихся в Прибалтике советских войск не было ни одного конно-механизированного корпуса (полный перечень советских частей, сражавшихся в Латвии, смотрите в книге [2, с. 230-236]), так что неясно, против каких кавалеристов должны были действовать эсэсовцы южнее Лиепаи.

Итак, 8 августа 1944 года бригада СС «Гросс» вступила в свой первый бой. Поначалу наступление развивалось успешно и эсэсовцам удалось продвинуться северо-западнее Тукумса. По немецким данным, советские войска оказали слабое сопротивление и были отброшены. Однако когда танки и гренадеры Гросса вышли к Тукумсу, то взять город им не удалось. На пути у эсэсовцев встала 346-я стрелковая дивизия генерал-майора Д.И. Станкевского, поддержанная частями 8-го механизированного корпуса. Советские войска оказали настолько жестокое и, как оказалось, неожиданное для противника сопротивление, что темп атаки немцев резко спал. Разгорелись упорные бои. В один из моментов Гросс, при поддержке огня импровизированного бронепоезда, едва не взял станцию Тукумс-И, однако немецкий натиск был остановлен геройским сопротивлением 3-го батальона 1165-го стрелкового полка, поддержанного огнем пушек истрибительно-противотанкового дивизиона. Артиллеристы, которыми командовал майор В.С. Осипов, подбили паровоз бронепоезда, и, оказавшись без его поддержки, эсэсовцы отступили. Вошедшие в город другие части бригады Гросса также были выбиты оттуда. Началось отступление, отход бригады прикрывала 52-я охранная дивизия генерал-майора Альберта Невигера [18, р. 137]. По советским данным, в городе были подбиты пять немецких танков [2, с. 86].

После такой трепки немцы прекратили атаки и перешли на линии фронта у Тукумса к обороне. Тем самым фронт временно стабилизировался. 7-8 августа 1944 года в боях в районе Тукумса бригада потеряла убитыми трех офицеров - это были унтерштурмфюреры СС Густав Филипп (погиб 7 августа) и Йозеф Линднер и оберштурмфюрер СС Ханс Бадер из 1-го батальона. Последний был кавалером Германского креста в золоте, заслужив эту высокую награду в рядах дивизии СС «Дас Райх» (подробнее о Бадере смотрите в нашей книге «Дивизия СС „Райх“. Марш на Восток 1941-1942»).

Обе стороны накаливали силы для дальнейших ударов. В истории советской 51-й армии указано, что к 13 августа 1944 года немцы создали против правого фланга армии группировку в составе 61-й, 93-й, 215-й и 218-й пехотных дивизий, 15-й дивизии СС, 67-го дивизиона штурмовых орудий и танковой бригады «Гросс» [11, с. 251]. Понятно, что боевая мощь всех этих частей была не слишком большой. Согласно отчету группы армий «Север» от 24 июля 1944 года 15-я дивизия СС считалась разгромленной, а три из четырех перечисленных пехотных дивизий-сильно потрепанными. Лишь одна из них, 61-я пехотная, считалась полностью боеспособной [5, с. 241-242]. Повторим, что это данные на третью декаду июля, к 13 августа боеспособность частей еще более сократилась, однако, по крайней мере, на бумаге, немецкая группировка выглядит внушительно.

Впрочем, обе стороны в глухой защите не сидели, постоянно энергичными действиями прощупывая оборону друг друга. Смелые разведывательные рейды против советских позиций осуществляли подразделения 2-го разведывательного батальона Вальтера Рунге, который занимал позиции на линии Земите - кладбище Яунсати [17, р. 23]. Красная армия тоже в долгу не оставалась. 14 августа части 417-й стрелковой дивизии генерал-майора Ф.М. Бобракова прорвались в районе Ирлавы и образовали плацдарм. В этой ситуации, начальник оперативного отдела бригады Фриц Херциг собрал все имеющиеся под рукой резервы и контратакой очистил плацдарм от неприятеля, полностью выправив положение [8].

Советская тяжелая самоходно-артиллерийская установка СУ-152 выдвигается на новую позицию. Прибалтика, лето 1944 год

Замаскированное немецкое противотанковое орудие, Прибалтика, осень 1944 года

В эти дни бригада Гросса продолжала «с миру по нитке» получать пополнения и к 16 августа 1944 года уже насчитывала 2500 человек и целый ряд различных частей и подразделений. Эта численность стала максимальной за все время ее существования. В этот же день, 16 августа, бригаду подчинили 39-му танковому корпусу генерала танковых войск Дитриха фон Заукена, входившему в 3-ю танковую армию Эрхарда Рауса и действующему в районе Лиепаи. В состав корпуса входили 4-я, 5-я и 12-я танковые дивизии.

В советских документах за этот день было указано, что против 51-й и 2-й гвардейских армий немцы сосредоточили ряд танковых дивизий, среди которых, по-видимому, «Адольф Гитлер» [2, с. 12]. Скорее всего, за «Лейбштандарт» была принята именно бригада СС «Гросс», поскольку в ней служили представители всех танковых дивизий СС, кто-то из них мог попасть в плен или погибнуть, а его документы оказались на столе у советских разведчиков.

Немецкое командование активно сосредотачивало силы для контрудара с целью разгромить основную группировку 1-го Прибалтийского фронта и восстановить прерванную связь между группами армий «Центр» и «Север». 18 августа 1944 года танковая бригада СС «Гросс» стала частью импровизированного сборного танкового соединения под командованием прославленного немецкого танкового командира генерал-майора графа Гиацинта фон Штрахвица (по прозвищу «Танковый граф»). Его имя было на слуху - 15 апреля 1944 года фон Штрахвиц стал одиннадцатым солдатом Вермахта, награжденным бриллиантами к Рыцарскому кресту.

Танковая группа Штрахвица (Panzerverband Strachwiz) была наспех создана из бывших под рукой танковых и пехотных частей, кроме бригады СС «Гросс» в нее входили: 101-я танковая бригада под командованием оберста Мейнарда фон Лаухерта, 337-й батальон связи, 3-й дивизион 19-го артиллерийского полка СС и штаб 337-й пехотной дивизии. 101-я танковая бригада имела в своем составе 2101-й танковый батальон из трех рот, в котором насчитывалось 36 танков «Пантера» и четыре 37-мм самоходные зенитные установки (так называемые FlakPz-IV 37) [15, р. 207]. Это соединение входило в состав 39-го танкового корпуса.

Дата решающей немецкой атаки была назначена на 19 августа 1944 года. 39-й танковый корпус должен был с рубежа Лиепая - Мажейкяя нанести удар на Тукумс, Добеле, Жагаре и прорваться к Елгаве с северо-запада. Танковое соединение Штрахвица должно было действовать на левом фланге корпуса. Одновременно удар с севера должна была нанести и группа армий «Север». На 20 августа 1944 года штаб Гросса доложил о наличии в частях бригады 20 танков разных типов, двух рот на бронетранспортерах (30-40 штук) и тяжелой роты на бронетранспортерах. Интересно, что командующий 3-й танковой армией Раус в своих воспоминаниях оценил силу бригады в 80 бронетранспортеров, но без танков [10, с. 418]. В целом, как для собранной «с бору по сосенке» части, бригада была достаточно сильной.

Приказ по танковому соединению «Штрахвиц» описывал план атаки:

Первая фаза: 101-я танковая бригада с приданным панцергренадерским батальоном СС из состава бригады СС «Гросс» выдвигается на открытое пространство в районе железнодорожной станции Берзупе. Бригада СС «Гросс» (минус один панцергренадерский и разведывательный батальоны) двигается вслед за 101-й танковой бригадой, и выдвигается из лесистого района к северу от Берзупе. Диспозиция перед началом атаки следующая: правый фланг - 101-я танковая бригада, левый - танковая бригада СС «Гросс». Разграничительная линия: Янориги (101-я), (Одни («Гросс»), Янземийю («Гросс»), Букули (101-я).

Задача: 101-я танковая бригада сосредоточена в полной готовности вдоль дороги Ремте - Биксти и в районе Юрги атакует небольшие, но глубокие вражеские линии у Биксти, и прорывается через район Берце к железнодорожной станции Берзупе. После прорыва, 1-й панцер-гренадерский батальон бригады СС «Гросс», оставив небольшие силы для прикрытия флангов атакует Тукумс с юга и захватывает западную часть города. Затем обе бригады должны были продолжать наступление через Кеммерн, на соединение с корпусом генерала кавалерии Филиппа Клеффеля, оборонявшегося в районе Риги [18, р. 137].

Сосредоточение бригады СС «Гросс» началось еще 17 августа, для обеспечения внезапности атаки проходило оно скрытно, под личным контролем начальника оперативного отдела штурмбаннфюрера СС Херцига. Были и сложности, так выдвижение танкового батальона в район сосредоточения не закончилось для экипажа учебного «Тигра» без приключений. Танк должен был пересечь небольшой ручей по узкому деревянному мосту. Неприспособленный для такой нагрузки мост, естественно, рухнул, и «Тигр» оказался в воде. К счастью для эсэсовцев к месту катастрофы подоспели солдаты из дивизии «Гроссдойчланд», которые и помогли вытащить танк.

Тем не менее усилия Херцига в обеспечении секретности не прошли даром: атака танкового соединения Штрахвица началась в полдень 19 августа 1944 года и стала, по немецким данным, полностью неожиданной для противостоящей ей 417-й стрелковой дивизии. Для танкового батальона это было тяжелым испытанием - мало того, что танки были малобоеспособными, так и накануне, во время сосредоточения, два командира танков были убиты советскими снайперами, прямыми попаданиями в голову. Из тех же, кто остался в строю, многие не имели боевого опыта, например, командиром одного из танков был унтершарфюрер СС, совсем недавно переведенный в войска СС из Люфтваффе.

Противотанковый гранатомет «Панцершрек» стал для немецких солдат надежным средством для борьбы с советскими танками летом 1944 года

Успехи Красной армии летом 1944 года привели к разгрому группы армий «Центр» и поставили в сложное положение группу армий «Север». На снимке брошенное при спешном отходе немецкое противотанковое орудие

Однако успех сопутствовал немцам, до конца дня им удалось сломить советское сопротивление. В боевой обстановке снова проявил себя Фриц Херциг - 2-я рота батальона Рунге вырвалась далеко вперед и оказалась отрезанной и без связи в лесу в районе Кемери (Кеммерн), и Херциг на бронетранспортере прорвался к ним и взял руководство на себя. Атака возобновилась в 4:00 20 августа и снова продвигалась успешно. К 7:15 соединение взяло вокзал Джуксте. После перегруппировки в части пришел приказ Штрахвица: «Наступление на Тукумс». Достижения Штрахвица вызвали панику среди советского командования. В частности, командующий советской 51-й армией генерал-лейтенант Я.Г. Крейзер позвонил в штаб 1-го Прибалтийского фронта и доложил: «Противник перешел в наступление на Тукумс. Около трехсот танков окружают город с севера и юга. Оборона рухнула. Частям, обороняющимся в районе Тукумса, грозит окружение» [1, с. 413].

Для поддержки танковой атаки немцы привлекли все силы, в том числе и флот. 2-я боевая группа кораблей Кригсмарине под командованием вице-адмирала Тиле, куда входили тяжелый крейсер «Принц Евгений», эсминцы «Z-25», «Z-28», «Z-35», «Z-Зб» и миноносцы «Т-23» и «Т-28», вошла в Рижский залив и 20 августа обстреляла советские войска в трех районах вокруг Тукумса, причем один лишь «Принц Евгений» выпустил 265 снарядов из своих 203-мм орудий [6, с. 117].

Однако, вопреки расхожему мнению, ведшийся с больших дистанций огонь немецкой корабельной артиллерии не всегда бывал точным, и нередки были случаи поражения своих войск. Так, по некоторым данным, огнем кораблей Кригсмарине по ошибке была уничтожена целая танковая рота, поддерживающая 2-й пехотный батальон Рунге [17, р. 23] (хотя эти данные нам и кажутся сильно преувеличенными). Тем не менее атака развивалась вполне успешно. Танковый батальон подавил несколько противотанковых позиций, перед тем как нарвался на советские танки. Герсон вспоминал: «Мы увидели башню Т-34. Наша реакция была куда быстрее, чем вражеская. Один снаряд- больше не потребовалось, и вражеский танк загорелся. Мы начали продвигаться вперед через позиции вражеской пехоты, стреляя осколочными снарядами и из пулеметов» [18, р. 143].

В полдень 20 августа части Штрахвица встретились с передовыми отрядами 281-й охранной дивизии у Кемери [14, с. 264]. Тем самым связь с группой армий «Север» была восстановлена.

К 17:00 части Гросса, с которыми находился и граф Штрахвиц, достигли Тукумса, где оборонялся 1372-й стрелковый полк подполковника Н.В. Баранова (будущего Героя Советского Союза) из состава 417-й стрелковой дивизии. Красноармейцы заняли круговую оборону, однако группа Штрахвица, действуя совместно с армейской пехотной дивизией, окружила город. Одновременно, южнее Тукумса, на Слампе, Калнциемс, удар нанесли еще две пехотные дивизии Вермахта. В результате комбинированных действий немецких войск части 346-й и 417-й стрелковых дивизий РККА оказались в окружении в районе Елгава - Добеле. Советским командованием было принято решение вывести их из окружения, прорыв должен был начаться в ночь на 21 августа. 1372-й полк сумел вырваться из кольца и к 24 августа выйти к основным частям 417-й стрелковой дивизии у Добеле [2, с. 90; 11, с. 261].

После этого эсэсовские танки и бронетранспортеры вкатились в Тукумс. К этому моменту в строю во всей группе Штрахвица оставалось не более 10 танков, однако советские войска уже отступали. Въехав в Тукумс, «Тигр» Герсона ехал по узкому извилистому переулку, когда перед ним неожиданно показалась тридцатьчетверка. Советский танк был так близко, что его орудие представляло собой реальную угрозу «Тигру». «Нас всех бросило в пот. Мы быстро зарядили первый снаряд и выстрелили. „Промах! Проклятье! Заряжай снова, пока он не поджег нас!“ Первый выстрел повалил телефонный столб рядом с Т-34. К счастью для нас, солнце светило им прямо в глаза. Наш следующий выстрел сорвал башню тридцатьчетверки, которая подлетела в небо на 20 метров» [18, р.143] (как нам кажется, вероятнее всего эта Т-34 была оставлена экипажем, и угрозы эсэсовцам не представляла, однако в горячке боя разбираться с этим было некогда).

Один из эпизодов боев в Эстонии

В штабе 1-го Прибалтийского фронта. Командующий фронтом И.Х. Баграмян и начальник штаба В. В. Курасов. Июнь 1944 года

Николай Васильевич Баранов, командир 1372-го стрелкового полка

По немецким данным, покидая Тукумс, красноармейцы оставили орудия, автотранспорт, стрелковое вооружение, амуницию и даже лошадей. Более того, согласно докладу бригады в штаб корпуса, на городских улицах они насчитали 48 подбитых и брошенных танков Т-34 (наверное, на один из них и нарвался «Тигр» Герсона). Немцы в своих отчетах объяснили это результатом действий корабельных орудий «Принца Евгения», однако понятно, что прицельная стрельба из корабельных орудий по точечным целям в городе невозможна. Поэтому, скорее всего, в Тукумсе находилась ремонтная база советских войск, куда и была стянута поврежденная бронетехника.

Одновременно корпус Клеффеля атаковал из района Риги силами 81-й и 93-й пехотных дивизий, при поддержке 202-й, 909-й и 912-й бригад штурмовых орудий и 731-го и 753-го противотанковых дивизионов. Его передовые отряды к вечеру вышли на шоссе Тукумс - Елгава. Так что в этот же день 20 августа батальон Рунге был выведен из состава бригады и подчинен 81-й пехотной дивизии группы Клеффеля, наступавшей на Елгаву [17, р. 23]. Стоит отметить, что этот батальон понес большие потери, усугубившиеся острой нехваткой медицинского персонала, в результате чего раненые не могли получить быструю и квалифицированную помощь.

Взятие Тукумса позволило немцам еще более упрочить связь с группой армий «Север». Передовые отряды советских войск были разбиты, а с востока на запад протянулся коридор шириной 30 километров между двумя немецкими группами армий. Однако амбициозную задачу разгрома войск 1-го Прибалтийского фронта выполнить так и не удалось. Так что основная цель атаки была достигнута. Плохой новостью было то, что разведка доложила об около 60 советских танках и не менее чем 500 грузовиках с пехотой в районе между Елгавой и Тукумсом; скорее всего, это были танки 19-й танкового корпуса генерал-майора И.Д. Васильева, переданного командованием фронта в армию Крейзера из состава 43-й армии. Оставив для охраны Тукумса несколько бронетранспортеров из 1-го пехотного батальона, Штрахвиц направил главные силы бригады продолжать атаку.

23 августа начались упорные бои за Добеле. В последовавших боях в этом районе экипаж «Тигра» Герсона подбил еще шесть советских танков. Сам Герсон был ранен и эвакуирован в госпиталь в Вентспилсе [18, р. 143].

Однако этот важный успех достался эсэсовцам дорогой ценой. В частности, потери бригады в боях под Тукумсом были очень велики - на 22 августа Гросс доложил в штаб 18-й армии о том, что численность личного состава бригады равняется лишь 720 военнослужащим (напомним, что на 19 августа в бригаде насчитывалось 2500 человек). Даже если учесть вывод из состава бригады батальона Рунге (и так сильно потрепанного) и других частей (например, латышских артиллеристов и роты из 103-го тяжелого танкового батальона СС), то все равно потери были слишком велики и такой их масштаб не может не производить впечатления, наглядно демонстрируя накал боев за Тукумс. Стоит также отметить, что 21 августа бригада потеряла убитыми в бою трех офицеров - унтерштурмфюреры СС Леопольд Хасс и Айтель-Фридрих Шмидт и штурмбаннфюрер СС Фридрих Кайдель (должность Кайделя в бригаде неизвестна, но, скорее всего, он служил при штабе). Похоронены они были на немецком военном кладбище в Риге. 23 августа погиб унтерштурмфюрер СС доктор Ханс Румпф из танкового батальона, а 24 августа, в районе Тамсе, оберштурмфюрер СС Ханс Тома из 4-й роты 1-го пехотного батальона [13]. Таким образом, бои за Тукумс стоили бригаде пять офицеров убитыми. Также тяжелое ранение получил шведский доброволец унтерштурмфюрер СС Вольфганг Эльд-Альбитц, адъютант разведывательного батальона.

Гренадер войск СС в Прибалтике в конце 1944 года

Не менее тяжелое положение было и с бронетехникой. На 22 августа в бригаде насчитывалось три «Пантеры» (скорее всего, переданные из состава 101-й танковой бригады), пять танков Pz-lll и Pz-IV, три трофейных тридцатьчетверки (скорее всего, были захвачены в Тукумсе) и 20 бронетранспортеров. Здесь особенно поражают потери в бронетранспортерах - к началу боев их было около 80 штук, а теперь осталось 20. Даже если Рунге и увел с собой 30-35 своих бронетранспортеров, то не менее 25-30 единиц их можно считать потерянными в Тукумсе и его окрестностях. Так что, численность бригады по всем статьям сократилась более чем в 3—4 раза, и, судя по всему, к этому моменту из ее состава были выведены «Тигры» 103-го тяжелого танкового батальона СС и некоторые другие части.

Тем временем Красная армия нанесла еще один удар по группе армий «Север»: 3-й Прибалтийский фронт генерала И.И. Масленникова ударил по линии немецкой обороны в Эстонии, между озерами Вирц-зее и Пейпус (озера Выртсъярв и Чудское соответственно). Это наступление для немцев оказалось полной неожиданностью.

Успех советских войск поставил под угрозу фланг и тылы оперативной группы «Нарва», оборонявшей подступы к Эстонии. Немецкое командование отреагировало традиционно - для блокирования угрозы в срочном порядке были брошены те силы, что оказались под рукой. Неплохо показавшая себя под Тукумсом группа Штрахвица была брошена спасать положение на севере, ее передали в подчинение 18-й армии. Показательно, что это произошло против желания ОКХ [14, с. 265] (это к вопросу о том, что немецкие командующие были скованы в своих действиях жесткими указаниями ставки Гитлера, о чем обычно говорят как об одной из главных причин немецких поражений).

Танковая группа Штрахвица была подчинена оперативной группе «Нарва». Граф Штрахвиц получил приказ ликвидировать советский прорыв в зоне обороны 87-й пехотной дивизии между Модоной и Верро. Однако долго повоевать в Эстонии «Танковому графу» не пришлось: в первой же рекогносцировке он получил тяжелое ранение и выбыл из строя. Новым командиром танковой группы был назначен заслуженный оберет Мейнард фон Лаухерт, командир 101-й танковой бригады, кавалер Рыцарского креста с Дубовыми листьями.

24 августа 1944 года первые части бригады СС «Гросс» прибыли в Эльву, город юго-западнее Дорпата (немецкое название эстонского города Тарту). Они сразу же вступили в бой с вышедшими к Эльве передовыми отрядами 122-го стрелкового корпуса 67-й армии, ожидая прибытия остальных сил бригады. Оказавшиеся на новом участке фронта первые части группы Штрахвица/Лаухерта были брошены в бой сходу, без должной разведки и подготовки, при этом большинство частей все еще находилось на марше. Результаты были соответствующие, к вечеру 24 августа в составе группы Штрахвица оказалось всего лишь три боеспособных танка и 100 пехотинцев [14, с. 266] (правда, нужно помнить, что группа была сосредоточена еще далеко не полностью). Неудивительно, что в этих условиях войска советской 67-й армии полностью владели инициативой и 25 августа взяли Дорпат и Эльву. Однако упорные бои вокруг этих городов продолжались еще несколько дней.

К 28 августа 1944 года все части танковой группы Лаухерта оказались в Эстонии. Результаты не замедлили сказаться - продвижение советских войск приостановилось. В этот же день, 28 августа, Гросс получил приказ двигаться на северо-восток, к пункту Йыэсуу, с целью остановить советский прорыв в этом районе. Тем самым эсэсовцы оказались под Нарвой, где части одноименной оперативной группы в упорных боях удерживали спешно оборудованные позиции. Однако вскоре бригаду вернули в прежний район, и к началу сентября бригада СС «Гросс» вместе с другими немецкими частями оборонялась на линии между Вирц-зее и озером Пейпус. Обстановка временно была стабилизирована.

3 сентября в районе Дорпата погиб оберштурмфюрер СС Арнольд Хансен, кавалер Германского креста в золоте, служивший в разведывательном батальоне дивизии СС «Дас Райх» и отличившийся в сражении за Харьков в феврале-марте 1943 года. В 1944 году Хансен был направлен инструктором в танковый разведывательный учебно-запасной батальон СС и таким образом оказался в бригаде Гросса.

На 12 сентября 1944 года бригада состояла из танкового, 1-го пехотного и разведывательного батальонов. Танковый батальон бригады имел на вооружении восемь Pz-lll (один с орудием длиной ствола 42 калибра и семь - с длиной ствола 60 калибров), два Pz-IV (по одному с орудиями длиной ствола 24 калибра и 43 калибра), три «Пантеры», одно штурмовое орудие (то есть всего 14 танков и штурмовых орудий) и 17 бронетранспортеров. Вдобавок в разведывательном батальоне насчитывалось восемь бронеавтомобилей, однако, по некоторым данным, вскоре, его вывели из состава бригады и вернули назад в Латвию.

Мартин Гросс обсуждает обстановку вместе с эстонскими офицерами из 300-й дивизии особого назначения, район Тарту

С 15 сентября 1944 года бригада СС «Гросс» действовала против превосходящих сил 2-й ударной армии в районе Йыгевы. В этот день погиб унтерштурмфюрер СС резерва Йозеф Шайблер из 2-й роты 1-го пехотного батальона.

В этих боях снова отличился начальник оперативного отдела бригады Фриц Херциг. 17 сентября красноармейцы прорвали линию обороны 1-го пехотного батальона, однако Херциг лично собрал всех солдат, которые были под рукой, организовал и возглавил контратаку, благодаря которой положение было нормализовано. Тем не менее силы эсэсовцев были на исходе. В этот день погиб штурмбаннфюрер СС Эрнст Зоренс, командир танкового батальона. 20 сентября Йыгева была взята 90-й стрелковой дивизией генерал-майора Н.Г. Лященко.

18 сентября Красная армия предприняла попытку обойти немецкую оборону у Нарвы и ударили по позициям на северо-восточной оконечности озера Пейпус. Удар пришелся по 300-й дивизии специального назначения, сформированной из эстонских добровольцев (создана 1 мая 1944 года на основе штаба 13-й полевой дивизии Люфтваффе и 2-го, 4-го, 5-го и 6-го эстонских полков пограничной охраны). Не имевшие серьезных противотанковых средств, эстонцы хотя и оказали мужественное сопротивление, но остановить натиск советских войск не могли. Бригаду СС «Гросс» спешно перебросили в этот район, однако помешать советскому продвижению ослабленная бригада не могла.

Эсэсовцы вместе с другими немецкими частями противостояли 43-й советской армии генерал-лейтенанта А.П. Белобородова, упомянувшего о ней в своих мемуарах [1а, с. 329].

Советский прорыв под Нарвой привел к тому, что командующий группой армий «Север» генерал-оберст Шёрнер по собственной инициативе принял решение отвести 16-ю армию и оперативную группу «Нарва» из Эстонии в Курляндию. В этой ситуации Мартину Гроссу и его танковой бригаде выпала нелегкая задача прикрывать отход, ведя арьергардные бои и парируя советские удары, как это случилось, например, у Вессенберга (Раквере), где эсэсовцы противостояли войскам советской 8-й армии генерал-лейтенанта Ф.Н. Старикова. Днем 20 сентября Вессенберг был оставлен немцами, и к вечеру в него вошли войска 8-й армии.

Подробности всех этих арьергардных боев не сохранились, кроме разве что разрозненных отчетов о состоянии бригады в штаб группы армий «Север». На 20 сентября 1944 года в бригаде СС «Гросс» насчитывалось 300 человек, два штурмовых орудия, одна трофейная тридцатьчетверка, три Pz-lll, два Pz-IV и всего четыре бронетранспортера.

В последующие дни бригада СС «Гросс» отходила на юг, через Пярну, пока не достигла границы Эстонии и Латвии. 29 сентября 1944 года штаб группы армий «Север» приказал перебросить танковую бригаду СС «Гросс» вместе с рядом других частей в район действий 40-го танкового корпуса 3-й танковой армии [14, с. 282]. Благодаря этому бригада СС «Гросс» снова оказалась в подчинении 3-й танковой армии и избежала попадания в Курляндский котел - 9 октября 1944 года могучим ударом 1-го Прибалтийского фронта 3-я танковая армия была отделена от группы армий «Север» [3, с. 276] и теперь была вынуждена отходить в Восточную Пруссию, в то время как 16-я и 18-я армии оказались запертыми в Курляндии.

10 октября 1944 года в бою у местечка Нойштадт при минометном обстреле погиб командир 1-го пехотного батальона штурмбаннфюрер СС Альфред Арнольд. Его похоронили на кладбище в Инстербурге (ныне город Черняховск Калининградской области), посмертно Арнольд 6 января 1945 года был награжден Германским крестом в золоте.

Снова оказавшись на территории Латвии, бригада Гросса отступала через Ригу и вышла в район южнее Добеле. 16 октября 1944 года началось очередное советское наступление в Прибалтике. Бригада СС «Гросс» действовала против войск 3-й ударной армии, поддерживая контратакующие 24-ю и 93-ю пехотные дивизии. Противниками эсэсовцев были части 79-го и 100-го стрелковых корпусов. Бои были упорными, и немцам удалось на некоторых участках потеснить советские войска. Не случайно в советских отчетах были упомянуты «Тигры» и «Фердинанды» из бригады СС «Гросс» [9, с. 129], хотя ни тех, ни других в составе бригады не было (а «Фердинандов» вообще в ней никогда не было). Утром 20 октября советское командование бросило в бой 7-й стрелковый корпус, однако и это не принесло желаемого результата. В итоге упорнейшее немецкое сопротивление привело к тому, 3-ю ударную армию вывели с этого участка фронта. Новым противником бригады СС «Гросс» стала советская 22-я армия.

В конце октября бригада Гросса, пройдя через серию жестоких арьергардных боев, была оттеснена в район Мемеля (ныне Клайпеда), снова оказавшись против советской 43-й армии Белобородова. Командующий 1-м Прибалтийским фронтом И.Х. Баграмян упомянул бригаду «Гросс» в своих мемуарах среди немецких частей, «с яростным ожесточением» оборонявших подступы к Мемелю [1, с. 471]. В итоге наступление 43-й армии на Мемель остановилось. Однако ослабленная эсэсовская бригада, вдобавок измотанная почти четырехмесячными боями, вряд ли могла представлять уж слишком большую угрозу для советских войск. Так что не удивительно, что бригаду было решено вывести с фронта. Однако полностью это сделать не удалось из-за противодействия армейского командования, не желавшего терять ни одного солдата, так что решение было принято половинчатое: из бригады была выведена только часть личного состава, около сотни человек, которых переправили для отдыха на полигоны Зеннелагер и Штайнхаген в Вестфалии.

9 ноября 1944 года Мартин Гросс был произведен в оберштурмбаннфюреры СС, после чего получил назначение в 12-ю танковую дивизию СС «Гитлерюгенд», став последним командиром 12-го танкового полка СС. После его отзыва командование остатками бригады было возложено на Фрица Херцига. Впрочем, исполнять обязанности командира Херцигу пришлось недолго, так как в верхах уже было принято решение о расформировании танковой бригады СС «Гросс».

На 16 ноября 1944 года на фронте оставалось 6 офицеров и 165 унтер-офицеров и солдат бригады СС «Гросс». Главное оперативное управление СС потребовало окончательно вывести остатки бригады с фронта, так как они были нужны для укомплектования учебных танковых частей войск СС в Германии, которые готовили пополнение для фронта. Поэтому в ноябре 1944 года и этих солдат из Мемеля морем перебросили в Данциг (ныне польский Гданськ), откуда по железной дороге направили в Штайнхаген, где они воссоединились с другими подразделениями бригады [16, р. 324].

В начале декабря 1944 года солдат бригады собрали в Падоне, где она и была официально расформирована. Оставшийся личный состав был распределен между частями войск СС, входившими в 6-ю танковую армию, которая собирала силы для контрнаступления в Арденнах. При этом в целях дезинформации разведки противника была спущена информация, что бригада послужит основой формирования нового танкового полка СС - 26-го танкового полка СС «Рейхсмаршал», и якобы Мартин Гросс станет командиром этого полка. Однако это была не более чем обычная утка.

За все время существования безвозвратные потери офицерского состава бригады СС «Гросс» (погибшие, умершие от ран и пропавшие без вести) составили 20 человек. Потери среди унтер-офицеров и рядовых определить сложно, но в любом случае счет идет на сотни человек.

По результатам боев трое военнослужащих бригады стали кавалерами Германского креста в золоте. Это штурмбаннфюреры СС Фриц Херциг и Альфред Арнольд (оба были награждены 6 января 1945 года; Арнольд посмертно) и обершарфюрер СС Фридрих Шварц из 2-й роты разведывательного батальона (награжден 7 января 1945 года). В этой связи заметим, что, по нашему мнению, Фрица Херцига можно выделить из всего офицерского состава бригады как наиболее проявившего себя в боях офицера. После ее расформирования он был назначен командиром 103-го тяжелого танкового батальона СС, на этом посту 29 апреля 1945 года Херциг стал кавалером Рыцарского креста.

Также два офицера бригады стали кавалерами Пряжки Почетного списка сухопутных сил, оба из 1-го пехотного батальона - это оберштурмфюрер СС Гюнтер Пар (награжден 15 января 1945 года) и унтерштурмфюрер СС резерва Йозеф Шайблер (посмертно).

Несколько слов стоит сказать и про батальон Рунге, который был выведен из состава бригады еще в августе. После подчинения 81-й пехотной дивизии батальон сражался в районе Елгава - Добеле и вскоре был придан 11-й панцергренадерской дивизии СС «Нордланд». Боевая группа «Рунге» просуществовала до декабря 1944 года, когда была расформирована, а ее личный состав был включен в разведывательный батальон дивизии СС «Нордланд» и в корпусную охранную роту 3-го танкового корпуса СС.

В заключение стоит подчеркнуть некоторые ключевые моменты. Бригада СС «Гросс» была в боях почти четыре месяца, и это притом, что ее формирование заняло лишь четыре дня. Несмотря на то, что это было сборное формирование, она показала себя довольно крепкой частью. Отметим, что максимальная численность бригады была 2500 военнослужащих, однако нужно помнить, что это количество было достигнуто путем всевозможного усиления бригады для атаки на Тукумс. После взятия Тукумса из состава бригады изъяли ряд частей и подразделений, поэтому на начало сентября численность личного состава бригады составляла около 700 человек, причем эта численность постоянно сокращалась - 300 военнослужащих на 20 сентября 1944 года и меньше 200 человек в октябре.

Самым громким успехом бригады СС «Гросс» стало взятие Тукумса; последующие бои свелись к непрерывным арьергардным схваткам с превосходящими силами Красной армии. Итог закономерен, бригада СС «Гросс» понесла существенные потери и была расформирована.

Источники и литература:

1. Баграмян И.Х. Так шли мы к победе. - М.: Воениздат, 1977.-608 с.

1а. Белобородов А.П. Всегда в бою. - М.: Воениздат, 1978. - 398 с.

2. В сражениях за советскую Латвию. - Рига: Лиесма, 1975. - 248 с.

3. Гланц Д., Хаус Д. Битва титанов. Как Красная армия остановила Гитлера. - М.: Act, 2007. - 463 с.

4. Земке Э. От Сталинграда до Берлина. - М.: Центрполиграф, 2009. - 604 с.

5. Кальтенэггер R Фердинанд Шёрнер. Генерал-фельдмаршал последнего часа. - М.: Яуза, Эксмо, 2007. - 384 с.

6. Майстер Ю. Восточный фронт. Война на море 1941-1945 гг. - М.: Эксмо, 2005.-480 с.

7. Освобождение городов. - М.: Воениздат, 1985. - 598 с.

8. Представление Фрица Херцига на награждение Германским крестом в золоте, составлено 3 октября 1944 года / Vorschlag fur die Verleihung des Deutschen Kreuzes in Gold, 3.10.1944.

9. Пятков В.К., Белов К.С., Фролов С.С. Третья ударная. - М.: Воениздат, 1976. - 255 с.

10. Раус Э. Танковые сражения на Восточном фронте. - М.: Аст, 2006. - 523 с.

11. Саркисьян С.М. 51-я армия. - М.: Воениздат, 1983.-285 с.

12. Семенов К.К. Войска СС. Солдаты как все. - М.: Яуза, Эксмо, 2004. - 384 с.

13. Список безвозвратных потерь офицерского состава танковой бригады СС «Гросс» // Составлено Д.П. Муром / Архив автора.

14. Хаупт В. Группа армий «Север». - М.: Центрполиграф, 2005. - 382 с.

15. Jentz Т. Panzertruppen 2. The Complete Guide to the Creation & Combat Employment of Germany’s tank Force. 1943-1945. - Atglen: Schiffer Military History, 1996. - 300 p.

16. Klittmann K.-G. Die Waffen SS: eine Dokumentation. - Osnabriick: Verlag «Der Freiwillige» G.M.B.H., 1965.

17. Landwehr R. Emergency battle groop of the Waffen-SS. Part 1 // Siegrunen, № 79.-P. 21-33.

18. Munoz A. Forgotten Legions. Obscure Combat Formations of the Waffen- SS. - Axis Europa Books, 1991.- 405 p.

19. Yerger M.C. German Cross in Gold. Holders of the SS and Police. Vol.1. «Das Reich». - James Bender Publishing, 2003. - 432 p.

Сергей КИРЕЕВ

Главный калибр Советской Гавани

Береговая батарея № 925 Советско-Гаванской военно-морской базы

Вид на орудийный блок сзади

Фото А. Е. Горбунова

Отношения России, а затем СССР с Японией всегда были достаточно сложны, и береговые батареи, построенные по всему Тихоокеанскому побережью от Хасана до Чукотки, тому свидетельство. С 1931 г. когда Япония оккупировала Маньчжурию и вышла на сухопутные границы СССР, обе стороны стали активно готовиться к будущей войне. Учитывая абсолютное господство на море японского флота, советское командование было вынуждено развернуть работы по строительству береговых укреплений, предназначенных для отражения возможных десантов японских вооруженных сил. В первую очередь береговые батареи возводились в военно-морских базах: Владивостоке, Советской Гавани, Де-Кастри.

Первые береговые батареи в Советской Гавани были введены в строй в 1934 г.: № 908, № 909. Возводились они в срочном порядке, облегченного типа, с вооружением из четырех 152-мм пушек системы Канэ каждая, еще дореволюционного выпуска. Данные батареи не могли достаточно эффективно противодействовать артиллерийским кораблям класса тяжелый крейсер и выше, требовался более солидный калибр. С 1932 года промышленность начинает освоение в производстве новой артиллерийской системы - 180-мм/57-калиберная пушка в щитовой артиллерийской установке МО-1-180. Выпуск данной артиллерийской системы позволил приступить к усилению береговой обороны СССР, с выходом её на качественно новый уровень. Береговые батареи, вооруженные этими установками, в первую очередь строились для обороны Дальнего Востока. По мере насыщения данными орудиями береговой обороны главной базы Тихоокеанского флота, география строительства береговых батарей данного калибра постоянно расширялась. Батарею данного калибра получил и Советско-Гаванский укреплённый район, с 1940 г. Советско-Гаванская база Северной Тихоокеанской флотилии.

Возведение батареи велось УНР-110, с 1938 года строительным участком № 22 строительства № 68[1 Российский государственный архив военно-морского флота (РГАВМФ), ф. 1939, оп. 1, д. 1, л.1]. По своему расположению батарея относилась к типу закрытых: со стороны моря не просматривается. Командный пост вынесен на мыс Веселый, огневая позиция находится позади командного поста, примерно в двух километрах, в долине реки Чум. По своему расположению батарея контролировала вход в бухту Ванина и в залив Советская Гавань. На огневой позиции находится четыре орудийных блока, разнесенных на 60 метров друг от друга. На левом фланге батареи, на расстоянии 80 метров от крайне левого орудийного блока, на одной линии расположена силовая станция. Защита командного поста, орудийных блоков, силовой станции рассчитывалась на попадание 203-мм снаряда. Все орудийные блоки и силовая станция связаны между собой потерной глубокого залегания. Потерна имела сводчатую конструкцию, по ней проходили различные кабели: связи, силовые, приборов управления огнем, трубопроводы. Под орудийными блоками к потерне примыкают помещения для хранения баллонов с запасом сжатого воздуха для продувки каналов стволов орудий после выстрела. Командный пост и орудийная позиция связывались между собой силовым кабелем глубокого залегания, глубина залегания также рассчитывалась на попадание 203-мм снаряда. Кабель предназначался для передачи данных для стрельбы с командного пункта на орудия.

Ситуационный план береговой батареи № 925 Советско-Гаванской военно-морской базы. Мыс Веселый.

1. Орудийный блок

2. Силовая станция

Карта расположения береговой батареи № 925. Советско-Гаванской военно-морской базы. Мыс Веселый.

Орудийный блок береговой батареи №925 был выполнен по новому проекту. Целью проектировщиков было упрощение и удешевление строительства за счёт замены механической подачи боеприпаса на ручную. Орудийный блок береговой батареи №925 представляет собой двухэтажную, заглубленную в землю казематированную постройку. Внутри блока на нижнем этаже размещались два зарядных погреба с тамбурами, два перегрузочных отделения для перегрузки зарядов, кубрик личного состава, помещение фильтровентиляционной установки[1 РГАВМФ, ф. 1939, оп. 1, д. 1, л. 66.], тамбур при входе в блок, смежный с душевым помещением, гальюн, комната санитарного врача. Блок был подключён к с системам холодного и горячего водоснабжения, парового отопления[2 РГАВМФ, ф. 1939, оп. 1, д. 1, л. 49.]. Кроме того, блок оборудовался аварийным освещением от аккумуляторной батареи[3 РГАВМФ, ф. 1939, оп. 1, д. 1, л. 58.]. Входная дверь, двери в зарядные погреба и перегрузочные отделения были бронированные, остальные деревянные. Вход в блок защищался коленчатым сквозником. Особенностью орудийного блока батареи № 925 является наличие бойниц, из которых можно было простреливать вход в сквозник. В левой части блока выделено отдельное помещение, имеющее люк шахты, ведущей в потерну. Наружные боковые стены и покрытие блока имеют толщину 1,5 метра, напольная стена - 2 метра. Покрытие блока имеет жесткую противооткольную одежду из двутавровых балок со вставками из котельного железа. Второй этаж блока представляет из себя большой массив бруствера, внутри которого расположено помещение снарядного погреба, по сторонам которого расположены два перегрузочных помещения. Снаряды в перегрузочные помещения поступали через подачные окна в стене, заряды - через поданные люки в полу. В стене верхнего перегрузочного отделения проделаны окна подачи снарядов и зарядов на орудийную площадку с линией подачи в виде рольганга с деревянными катками, по которой снаряды подавались наружу. Снаружи окна подачи были прикрыты галереей, имеющей два выхода: через более узкий выносились заряды, через широкий снаряды. Снаряды выносили два номера расчета с помощью храпового захвата (по дореволюционной терминологии бомбонос), что и вызвало необходимость более широкого прохода. В снарядном погребе боезапас хранился на деревянных съемных рамах в несколько слоев. Подача в верхнее перегрузочное отделение осуществлялась через специальный проем в стене, сбоку от броневой двери между снарядным погребом и верхним перегрузочным помещением. Проём был оборудован линией подачи в виде рольганга с деревянными катками.

Командный пост береговой батареи № 925 Советско-Гаванской военно- морской базы. Мыс Веселый.

Вход в командный пост. Слева башня дальномера

Поданное окно между снарядным погребом и верхним перегрузочным отделением

Подрубочное помещение. Рубка в процессе демонтажа сборщиками металолома

Вход в зарядные погреба был оборудован тамбуром, прикрытым броневыми дверями. Помещения зарядных погребов были оборудованы металлическими стеллажами для хранения полузарядов, уложенных в железные оцинкованные пеналы. Полузаряды вручную извлекались из пеналов и в поперечном положении подавались в зарядное перегрузочное отделение через оборудованный огнезащитным турникетом проем в стене. На случай пожара погреб имел систему орошения со спринклерами, закреплёнными на потолке.

Из нижнего перегрузочного отделения полузаряды вручную подавались в верхнее перегрузочное отделение через люк в межэтажном перекрытии. Для облегчения перегрузки часть пола в помещении выполнена приподнятой, что уменьшило высоту подачи.

Орудийный дворик расположен на крыше первого этажа орудийного блока. В центре дворика находится орудийное основание, через которое проходит силовой кабель и кабели приборов управления огнем, выходящие из подштырьевого помещения первого этажа.

Орудийное основание

Снарядный погреб. На заднем плане проход в верхнее перегрузочное отделение, сбоку от двери окно подачи снарядов

Кубрик личного состава, видны остатки рундуков, сзади проход в нижнее перегрузочное помещение

Береговая одноорудийная щитовая установка МО-1-180 была спроектирована в конструкторском бюро Ленинградского металлического завода и принята на вооружение в 1934 году. Стволы установок батареи были нелейнированы[1 РГАВМФ, ф. 1939, оп. 1, д. 1, л. 1.]. Три орудийные установки имели качающиеся части от завода «Большевик», одна производства завода «Баррикады»[2 РГАВМФ, ф. 1939, оп. 1, д. 1, л. 1.]. Установки имели 180/57- мм пушку Б-1-П. Затвор поршневой двухтактный, трехступенчатый, открывался вверх. Привод от электродвигателя либо ручной. Заряжение картузное. Механизмы вертикальной и горизонтальной наводки электрические, с использованием муфты Дженни №5, обеспечивавшие плавность наводки. Подъемный механизм имел один сектор, расположенный слева. Компрессор гидравлический, веретенного типа. Накатник гидропневматический. Прицельное устройство МО-1-180 с телескопической трубкой ТПТ-3-9. Установка имела башнеподобный щит с задним козырьком. Толщина брони щита: лоб - 100 мм, бока и крыша - 50 мм, козырек - 25 мм. Угол вертикальной наводки от 0 до 50 градусов, горизонтальной - 360. Вес снаряда - 97 кг. Скорострельность - 5 выстрелов в минуту. Дальность стрельбы - 37 км. Численность расчета - 13 человек[3 Широкорад А.Б. Энциклопедия отечественной артиллерии / Под. общ. ред. А.Е. Тараса. - Мн.: Харвест, 2000. С. 1088-1090.].

На левом фланге батареи, в 80 м от первого орудийного блока, расположена силовая станция. В её помещениях расположены: дизель-генераторы для электроснабжения всех боевых механизмов и приборов. Дизеля типов 2Д 20/30, ХЭТЗа ТП-60 поставлялись заводом им. Сталина[4 РГАВМФ, ф. 1939, оп. 1, д. 1, л. 68-70.]. В отдельном помещении находился компрессор ГАРТО, для набивки баллонов сжатым воздухом[5 РГАВМФ, ф. 1939, оп. 1, д. 1, л. 35.]. Внутри блока располагалась котельная, оборудованная 3 котлами Дмитриева. Котёл имел 10,98 квадратных метров площади нагрева, вырабатывавший 20-30 кг пара с квадратного метра площади нагрева. Вода подавалась центробежными электронасосами. Так как местная вода была неудовлетворительного качества, для её очистки устанавливались фильтры[1 РГАВМФ, ф. 1939, оп. 1, д. 1, л. 35.]. Кроме того, имелись механическая мастерская, ёмкости для топлива и воды, кубрик личного состава, каюта командного состава, душевая, гальюн.

Силовая станция береговой батареи № 925 Советско- Гаванской ВБМ. Мыс веселый. Рис. С. В. Киреева

Орудийный блок береговой батареи № 925 Советско- Гаванской ВБМ. Мыс веселый. Рис. С. В. Киреева

1. - Верхнее перегрузочное отделение

2. - Снарядный погреб

Орудийный блок береговой батареи № 925 Советско- Гаванской ВБМ. Мыс веселый. Рис. С. В. Киреева

1. - Подштырьевое кабельное помещение

2. - Душевая

3. - Гальюн

4. - Тамбур зарядного погреба

5. - Зарядный погреб

6. - Нижнее перегрузочное отделение

7. - Кубрик личного состава

8. - Тамбур спуска в потерну

9. - Помещение насоса внешнего забора воздуха

10. - Помещение фильтровентиляционной установки

1 - Первая дизель-генераторая

2 - Вторая дизель-генераторая

3 - Фильтровая

4 - Помещение очистки воды

1 - Первая дизель-генераторая

2 - Вторая дизель-генераторая

3 - Электрощитовая

4 - Компрессорная

5 - Топливные баки

6 - Кубрик для личного состава

7 - Офицерская каюта

8 - Душевая

9 - Гальюн

Блок силовой станции возведен в виде двухэтажной казематированной постройки, заглубленной в землю. По своей планировке силовая станция относится к стандартному типу. Станции подобного типа имели батареи №901, 902, 905, 934, 982, хотя в каждой из них имелись незначительные отличия во внутренней планировке. Четыре помещения станции являлись общими для обоих этажей, самыми крупными были помещения дизель-генераторов. Вход в блок прикрывался коленчатым сквозником, с входными проёмами одинаковой ширины, входная дверь и дверь в хранилище мазута были броневыми, внутренние деревянные. Сообщение между этажами осуществлялось через люк в центральной части блока, оборудованный скоб-трапом, либо через помещение первой дизель-генераторной, оборудованной металлической лестницей. Защитные свойства блока рассчитывались на попадание 203-мм снаряда. Потолок верхнего этажа имеет противооткольную одежду из двутавровых балок с вставками между ними полос котельного железа. Люк шахты, ведущей в потерну, располагался в центральном коридоре нижнего этажа, напротив блока помещений, предназначенных для личного состава.

Командный пост батареи (объект 14315 КП 17Д)[2 РГАВМФ, ф. 1939, оп. 1, д. 1, л. 49.] расположен на мысе Веселый, с которого хорошо просматриваются подходы с моря к бухте Ванина и заливу Советская гавань. Командный пост батареи также возведен по типовому проекту: такие же имели батареи №905, 934, с незначительными различиями в расположении внутренних переборок. Командный пост представляет собой двухэтажный железобетонный блок. На верхнем этаже располагались следующие помещения: штабные, фильтровентиляционной установки, гальюн, душевая, тамбур и другие. На нижнем этаже располагались: центральный пост с комплексом приборов управления стрельбой образца 1929 года «Баррикада» с трансформатором азимута-дистанции[3 Крепость Россия: Историко-фортификационный сборник. Выл. 1. Владивосток: Дальнаука, 2003. С. 37.], дизель-генератор, отопительный котел с нефтяным отоплением, помещения личного состава. Сообщение между этажами осуществлялось через люк в межэтажном перекрытии, оборудованный скоб-трапом. Люк располагался в центральном сквозном коридоре, через него осуществлялось как движение личного состава, так и перемещение габаритных грузов. В нижнем этаже блока, по соседству с помещениями личного состава, устроена шахта, ведущая в потерну, которая выводит в склон мыса Низкий. Между командным постом и позицией батареи была проложена траншея, по которой проходил кабель передачи данных для стрельбы. Вход в блок прикрывается коленчатым сквозником, входные проёмы имеют разную ширину и прикрыты бойницами (это особенность только 925-й батареи). Защита блока рассчитана на противодействие 203-мм снаряду. Потолок верхнего этажа имеет противооткольную одежду из двутавровых балок с вставками между ними полос из котельного железа.

В покрытие блока вмуровывались две бронерубки КБ-250, изготовленных Ижорским заводом по чертежу №1900 на постаменте чертежа №В 33709[4 РГАВМФ, ф. 1939, оп. 1, д. 1, л. 49.]. Одна рубка предназначалась для командира батареи, вторая для командира артиллерийского дивизиона. Рубка рассчитана на пребывание трех человек: управляющий огнем, визирщик, телефонист. Броневая рубка собрана из четырех гнутых боковых плит, соединенных между собой креплением типа «ласточкин хвост», и плиты покрытия. В каждой боковой плите имелась застекленная амбразура для наблюдения, в плите покрытия имелось отверстие для установки командирского визира ВБК-1. Вход в рубку осуществлялся через верхний этаж командного поста, по вертикальной лестнице.

На крыше командного поста с левой стороны была установлена дальномерная вышка, надо отметить, что данное решение на всех береговых батареях Дальнего Востока было применено только один раз, хотя на береговых батареях Балтийского флота применение дальномерных вышек было распространенной практикой. Вышка была оборудована дальномером и артиллерийским визиром.

Вход в силовую станцию

Батарея №925 оказалась одной из двух батарей, ставших обладателями орудийными блоками нового, усовершенствованного типа, лишенных шахт механической подачи снарядов (вторая батарея №431, в Батуми). Это повысило надежность системы подачи снарядов, удешевило стоимость оборудования. Больше подобных орудийных блоков в СССР не возводилось. В 1940 году на захваченной финской береговой батарее советские фортификаторы познакомились с так называемым кольцевым двориком, который произвел на них сильное впечатление. Было принято решение впредь береговые батареи возводить по данному типу, с использованием решений, отработанных на типовом проекте орудийных блоков батарей № 925 и 431. По новому проекту в калибре 180-мм были построены батарея №110 на Тихоокеанском флоте и №317 на Балтийском флоте.

Во время Советско-японской войны 1945 г. батарея № 925 входила в состав 54-го Отдельного артиллерийского дивизиона Советско-Гаванской военно-морской базы[5 Калинин В.И., Воробьев С.А. Сталь и бетон против Микадо. Береговая оборона и укрепленные районы сухопутной границы на Дальнем Востоке СССР. 1932-1945 гг. // Крепость Россия: Историкофортификационный сборник. Выпуск 2. Владивосток: Дальнаука, 2005. С.156.]. Открыть огонь по противнику ей не удалось, так как вместо отражения японского десанта советские вооруженные силы сами перешли в решительное наступление на Южный Сахалин. В послевоенное время, в связи с переходом Южного Сахалина в состав СССР, надобность в береговой батарее № 925 отпала, сначала она была законсервирована, а в 1972 году расформирована[6 Широкорад А.Б. Дальневосточный финал. - М. 2005. С. 154.].

Несмотря на то, что береговые батареи Советской Гавани ни разу не открывали огонь по врагу, они сыграли свою роль по сдерживанию потенциального противника. Японский флот, имея опыт борьбы с береговыми батареями Порт-Артура, Циндао, во Второй мировой войне предпочитал не атаковать приморские крепости с моря, а обходить их с суши высаживая десант далеко в стороне (Сингапур), что сильно затягивало операцию. Поэтому можно предположить, что наличие береговых батарей в Советской Гавани также вынудило бы японское командование искать обходные пути, что было весьма непросто с учетом рельефа местности и отсутствия инфраструктуры в данном районе.

Автор выражает свою благодарность Хлебец Н.Г. за техническую помощь в полевых исследованиях, Горбунову А.Е. за идею данной статьи, а также В. Калинину за ряд ценных сведений, советов и замечаний.

Башня дальномера

Вход в КПП

Михаил БЫКОВ

Боевой «Костыль» Фридриха Николауса Часть 2

Самолет-разведчик Hs 126 готовят к вылету

В Советском Союзе впервые вплотную познакомились с Hs 126 в июне 1940 года, после вступления частей Красной Армии на территорию Прибалтики. Ранее Hs 126 демонстрировался в Германии различным советским делегациям и на авиационных заводах, и в строевых частях Люфтваффе. Однако особого интереса у наших авиаспециалистов аппарат не вызвал и в число закупленных для изучения экземпляров не включался.

На аэродромах «добровольно вошедших в братскую семью народов Союза ССР» прибалтийских республик в числе других типов обнаружилось и несколько Hs 126. Один из самолетов был найден на территории Литвы. Машина, ранее принадлежавшая Люфтваффе, совершила там вынужденную посадку из-за навигационной ошибки экипажа и была интернирована. В литовских ВВС она не использовалась, около года простояв в ангаре на одной из авиабаз. Пятерка исправных «хеншелей» досталась нашим в Эстонии. Позже эти машины были обращены на формирование отдельной авиаэскадрильи, придававшейся 22-му Территориальному стрелковому корпусу Красной армии (сформирован из частей эстонских вооруженных сил). В состав корпусной аэ включили все Hs 126В-1, несколько старых английских бипланов Hawker Hart и единственный имевшийся у эстонцев двухмоторный Avro Anson, также британской постройки. К сожалению, дальнейшая судьба этих краснозвездных «хеншелей» не известна. С большой долей вероятности можно предположить, что все они были уничтожены на аэродроме в первые дни начавшейся вскоре войны Германии с СССР.

Для нападения на Советский Союз немцы сосредоточили у границ нашей страны большое количество авиации. В отрядах ближней разведки, придававшихся армейским и танковым корпусам, а также танковым дивизиям и подчинявшихся Главному командованию германских сухопутных войск (Obercommando des Heeres - ОКН), насчитывалось 417 самолетов, подавляющее большинство из которых составляли Hs 126. Боевую работу экипажи разведчиков начали задолго до рокового воскресенья 22 июня 1941 года, ведя разведку аэродромов, укреплений и коммуникаций в тактической глубине обороны советских войск (таб. 1).

Согласно сводке генерал-квартирмейстера Люфтваффе всего за 22 июня 1941 года немецкие ближнеразведывательные отряды потеряли безвозвратно только один Hs 126, еще два самолета получили повреждения в 60 и 65% - то есть не подлежали ремонту и были списаны. Остальные, хотя и пострадали, но могли быть восстановлены. При этом один экипаж пропал без вести, а шестеро летчиков и наблюдателей получили ранения различной степени тяжести. Разведчики страдали в основном от огня с земли, воздушный бой фигурирует только в одном случае, при этом самолет либо не пострадал совсем, либо был поврежден незначительно (в немецкой сводке потерь процент повреждений не указан). Очевидно, у советских истребителей в этот «черный день» хватало других забот, кроме как гоняться за одиночными «хеншелями»... Хотя сбитые разведчики (в советских документах их обычно называли «Хе-126», очевидно, не делая различия с машинами Хейнкеля) начали появляться в списках воздушных побед истребительных полков ВВС КА с первого дня войны. Судя по всему, первыми (или одними из первых) сбитый «Хеншель» получили на свои боевые счета летчики 127-го истребительного полка, входившего в состав 11-й смешанной авиадивизии Западного Особого военного округа: ранним утром семерка И-153 во главе со старшим политруком Артемовым атаковала и, по советским данным, сбила один «Хе-126» в районе Каролин (недалеко от Гродно).

Следует отметить, что не имея возможности (ввиду низкой максимальной скорости) удрать от советских истребителей, опытные экипажи «хеншелей» выработали своеобразный прием, благодаря которому им часто удавалось уцелеть после подобных «рандеву». Пользуясь тем, что многие наши плохо обученные пилоты, атакуя противника, открывали огонь с дальних дистанций и он был в большинстве случаев неэффективен, пилоты разведчиков при первых выстрелах имитировали беспорядочное падение своих машин. У атакующих при этом создавалось впечатление, что немецкий самолет сбит (в документах часто встречаются записи, что «в результате атаки самолет противника беспорядочно падал до земли в р-не...»), тогда как на самом деле на небольшой высоте летчик выравнивал машину и уходил бреющим полетом, маскируясь ландшафтом и складками местности. У атаковавших пилотов далеко не всегда была возможность это заметить, особенно если они оказывались втянутыми в бой с истребителями прикрытия...

Заправка самолета-разведчика «Хеншель» Hs 126

Таблица 1

Состав ближнеразведывательной авиации Германии в кампании на восточном фронте (на 22 июня 1941 г.)

Авиачасть Вермахт Группа армий Самолеты  1. (Н)/10 VII АК «Центр» Hs 126 2. (Н)/10 XKII АК «Центр» Hs 126 4.(Н)/10 VAK «Центр» Hs 126 1.(Н)/11 7ТД «Центр» Hs 126 5.(Н)/11 11 тд «Юг» Hs 126 1. (Н)/12 XXVIII АК «Север» Hs 126 2.(Н)/12 IV АК «Центр» Hs 126 3.(Н)/12 12 ТД «Центр» Hs 126 4.(Н)/12 XXXIX ТК «Центр» Hs 126 5.(Н)/12 XIII АК «Центр» Hs 126 6.(Н)/12 XI АК «Центр» Hs 126 7.(Н)/12 XLIII АК «Центр» Hs 126 1.(Н)/13 20 ТД «Центр» Hs 126 2.(Н)/13 II АК «Север» Hs 126 3.(Н)/13 LIVAK «Юг» Hs 126 4.(Н)/13 14 ТД «Юг» Hs 126 5. (Н)/13 XXX АК «Юг» Hs 126 6.(Н)/13 18 ТД «Центр» Hs 126 7.(Н)/13 LVII ТК «Центр» Hs 126 3.(Н)/14 10 ТД «Центр» Hs 126 5.(Н)/14 16 тд «Юг» Hs 126 1.(Н)/21 XII АК «Центр» Hs 126 2.(Н)/21 АК XXXVIII «Север» Hs 126 3.(Н)/21 13 ТД «Юг» Hs 126 4.(Н)/21 XXVI АК «Север» Hs 126 6.(Н)/21 XVII АК «Юг» Hs 126 7.(Н)/21 I АК «Север» Hs 126 4.(Н)/22 III ТК «Юг» Hs 126 1.(Н)/23 9 ТД «Юг» Hs 126 2.(Н)/23 1 тд «Север» Hs 126 3.(Н)/23 6 тд «Север» Hs 126 4.(Н)/23 X АК «Север» Hs 126 5.(Н)/23 XLVII ТК «Центр» Hs 126 1.(Н)/31 VIII АК «Центр» Hs 126, FW 189 4.(Н)/31 XLI ТК «Север» FW 189 6.(Н)/31 XLVI ТК «Центр» FW 189 2.(Н)/32 19 ТД «Центр» Hs 126 4.(Н)/32 LII АК «Юг» Hs 126 5.(Н)/32 XLVIII ТК «Юг» Hs 126 6.(Н)/32 17 ТД «Центр» Hs 126 7.(Н)/32 XXIV ТК «Центр» Hs 126 8.(Н)/32 LVI ТК «Север» Hs 126 1.(Н)/41 IV АК «Юг» FW 189 3.(Н)/41 8 ТД «Север» Hs 126 5.(H)/41 XX AK «Центр» FW 189 6.(H)/41 4ТД «Центр» Hs 126 2.(H)/41 IX AK «Центр» Hs 126 4.(H)/41 XLIVAK «Юг» Hs 126 9.(H)/LG 2 ЗТД «Центр» Hs 126

Обломки Hs-126, сбитого 27 августа 1941 года известным советским асом Б. Ф. Сафоновым. Снимок 1999 года

Hs-126, сбитый весной 1944 года у дер. Рудня-Налибокская

Немецкие экипажи часто проявляли изобретательность при выполнении боевых заданий. К примеру, для того, чтобы разведать места базирования нашей авиации, «хеншели» нередко пристраивались к группам возвращавшихся с задания советских бомбардировщиков, которые выводили разведчиков прямо к своему аэродрому. 27 июня 1941 года так поступил экипаж Hs 126В-1 из состава отряда 1.(Н)/32, действовавшего на северном участке фронта в районе Мурманска, пристроившийся к пятерке СБ. Однако в тот раз немцам не повезло: «чужого среди своих» обнаружили пилоты истребителей 72-го сап ВВС Северного флота, прикрывавших бомбардировщики. Последовательными атаками тройки И-16, в кабинах которых находились майор Губанов, старший лейтенант Сафонов (будущий дважды Герой Советского Союза) и лейтенант Аверин, «хеншель» был сбит и упал в районе деревни Титовка, его пилот фельдфебель Герберт Керн пропал без вести, а стрелок-наблюдатель Пауль-Хайнц Беккер погиб.

И все же, несмотря на отдельные успехи, фронтовая карьера Hs 126 неумолимо клонилась к закату. По состоянию на 13 июля 1941 г. немцы безвозвратно потеряли четвертую часть «хеншелей». Далее потери частей ближней разведки Восточного фронта, в основном по-прежнему оснащенных «костылями» (такое прозвище получил у советских летчиков Hs 126, очевидно, за свой неказистый внешний вид), неуклонно возрастали. Немцы стали практиковать прикрытие разведчиков парами и звеньями истребителей, однако и это помогало далеко не всегда. К примеру, 3 сентября 1941 г. пилот уже упоминавшегося выше 72 -го сап ВВС СФ младший лейтенант Максимович, несмотря на прикрытие двух «мессеров», сбил в воздушном бою в районе поселка Озерко Мурманской области Hs 126В-1. Экипаж из 1.(Н)/32 в составе летчика унтер-офицера Фрица Спата и стрелка-наблюдателя лейтенанта Хайнца Бранда погиб. Из-за высоких потерь немцы были вынуждены осенью 1941 года пойти на сокращение штатной численности (с 12 до 6 самолетов) отрядов ближних разведчиков. До 6 декабря 1941 года было сбито около двухсот машин этого класса.

На рубеже 1941/1942 гг. в немецкой авиаразведке возник настоящий кризис, во многих частях осталось по одному- два боеспособных самолета. В качестве примера можно привести статистику по отряду 5.(Н)/32, прибывшему 10 декабря 1941 г. с шестью исправными Hs 126 в оперативное подчинение XIX армейского корпуса Вермахта. Всего за 9 дней боевых действий в 20 самолето-вылетах было потеряно четыре машины (все сбиты советской зенитной артиллерией), что для малочисленной немецкой авиации являлось поистине катастрофическим результатом. На двух уцелевших «костылях» экипажи, сменяя друг друга, совершали спорадические вылеты до конца года, после чего отряд отвели в тыл на перевооружение.

Критическое положение в авиаразведке привело к ее структурной перестройке. По инициативе генерал-инспектора разведывательной авиации Р. Богача все отряды были выведены из подчинения штабов соединений наземных войск, сведены в авиагруппы и переподчинены командованию Люфтваффе. На боевые задания разведчики направлялись теперь по системе «взятия напрокат» (tatterzahl) наземными частями. Как правило, отряд ближних разведчиков придавался танковому или моторизованному (в отдельных случаях - армейскому) корпусу Вермахта.

Впрочем, для «хеншелей» все эти изменения уже не имели большого значения: большинство частей ближней разведки в начале 1942 г. перевооружилось на FW 189 (получил в Советском Союзе прозвище «рама» за двухбалочную схему). Хотя целиком «костыли» пока не исчезли с фронта, применять их немцы старались на более спокойных участках, где концентрация русских истребителей и зенитных средств была невысокой.

В мемуарах многих прославленных советских асов сохранились описания встреч и боев с «хеншелями». Вот как описывает один из таких эпизодов пилот 171-го иап Герой Советского Союза И. А. Вишняков в своей книге «На крутых виражах»:

«На подходе к Ельцу, а точнее километрах в тридцати - двадцати пяти южнее города, мы обнаружили вражеский самолет Хе-126. Он шел встречным курсом на высоте около 1300 метров. Что делал лазутчик в нашем тылу — бомбил или фотографировал какой-либо важный объект? С какой бы целью он ни летал, уйти от нас не должен. Решено! На моем месте так поступил бы любой командир.

Летчик, пилотировавший Хе-126, перевел машину в набор высоты. Я понял его маневр: хочет добраться до облаков, скрыться и уйти от нас. До нижней кромки ему оставалось уже не более шестисот метров. Тогда я приказал звену Нестеренко отрезать противнику путь.

— Вас понял, — отозвался по радио Алексей и устремился на перехват „хеншеля“.

Звено успешно справилось с поставленной задачей — заградительным огнем отсекло немецкому самолету путь к облакам. А мы с Александрюком, настигнув „хеншеля“ над населенным пунктом Долгоруково, заставили его развернуться на 180 градусов и следовать на наш аэродром. Мы зажали его в огненные клещи, не позволяли развернуться ни влево, ни вправо.

Словно щука в сети, метался Хе-126, пытаясь вырваться из плена, однако всякий раз перед носом у него появлялась огненная трасса. Так мы вели его около пятнадцати километров, пока окончательно не прижали к земле. Убрав газ, вражеский летчик посадил машину на зеленое поле, прилегающее к оврагу. Мы видели сверху, как экипаж разведчика покинул машину и кинулся в укрытие. Короткими пулеметными очередями заставили бегущих залечь. А к ним уже спешили местные жители с граблями и вилами, мчался по дороге грузовик с красноармейцами. Участь экипажа Хе-126 была решена: война для него кончилась под Ельцом».

К этому можно добавить, что советские летчики летели на истребителях МиГ-3, а произошел описанный бой в августе 1942 г. на Брянском фронте.

Советские летчики в целом уважительно отзывались о «костыле», отмечая его неплохую маневренность и высокую живучесть. Тихоходный разведчик-корректировщик не был «легкой добычей» даже для опытных пилотов. Так, 28 июня 1942 г. командир 15-го истребительного авиационного полка (266-я истребительная авиационная дивизия, Брянский фронт) Герой Советского Союза майор В.Н. Калачев, пилотируя ЛаГГ-3, над своим аэродромом около деревни Мокрец Старо-Оскольского района Белгородской области атаковал одиночный разведчик, произвел несколько заходов, но сбить противника пулеметно-пушечным огнем не смог. Пилот «хеншеля» умело маневрировал, пытаясь уйти от истребителя бреющим полетом. В конце концов, израсходовав весь боезапас, Калачев таранил фашистский самолет и при этом погиб. Так описывается этот драматический эпизод в документах 15-го иап, хранящихся в ЦАМО РФ, а также в различной советской военно-исторической литературе. Примечательно, что о судьбе немецкого самолета и его экипажа ничего не сообщается. Это и неудивительно: согласно сведениям немецкой стороны, какие-либо потери «хеншелей» (даже с небольшим процентом повреждений) в этот день на данном участке фронта вообще отсутствуют (как и днем ранее или позднее). Остается предположить, что либо попытка тарана советского пилота не удалась и «костыль», ускользнув невредимым, сумел вернуться на базу, либо имеет место достаточно частый для воздушной войны случай неправильной идентификации типа самолета противника при наблюдении боя с земли.

Воспоминания фронтовых летчиков дают нам представление не только о воздушных боях с разведчиками противника, но также и о боевой работе их экипажей. Причем чувствуется невольное уважение, которое вызывали у наших пилотов тихоходные «костыли». Вот как описывает деятельность «хеншелей» в период героической обороны Одессы А.Т. Череватенко, Герой Советского Союза, в годы войны - летчик прославленного 9-го гвардейского (бывшего 69-го) иап:

Летнаб из экипажа Hs 126 ведет фотосъемку ручной камерой

«... воздушные разведчики не давали нам покоя. „Хейнкели-111“, „Юнкерсы-88“ и особенно вездесущие „Хеншели-126“. Последние — это уже были не просто самолеты, а какие-то прилипалы. Если уж „хеншель“ тебя обнаруживал, то избавиться от него было делом довольно сложным. Случалось, этот самолет преследовал на дороге одинокого всадника, пикировал с большой высоты на повозку с дровами. Словом, маневренность этой машины была очень высокой.

Наши зенитчики, в частности 4-я батарея 638-го зенитно-артиллерийского полка — лейтенанты Напренко, Дербенев, Курочкин, командир орудия младший сержант Лялюшко, — за время обороны Одессы сбили десять вражеских самолетов. Однако „хеншели“ оставались неуязвимыми.

К этому времени к нам прибыло пополнение — боевые ребята Павел Гэловачев (впоследствии он стал дважды Героем Советского Союза), Василий Бондаренко (также удостоенный звания Гэроя) и другие. Видя, с какой наглостью ведут себя вражеские разведчики, Головачев яростно возмущался, потрясая кулаками:

— Эх, проучить бы стервятников! Распороть бы брюхо да выпустить кишки...

Но осуществить это желание не представлялось возможным. .."

Помимо Европы и Восточного фронта, Hs 126 применялись в Северной Африке, но весьма ограниченно: на этом ТВД действовал всего один отряд ближней разведки 2./(Н)14, укомплектованный, кроме "хеншелей", также разведывательными вариантами истребителей Bf 110 и Bf 109. На 1 марта 1942 г. в этой части, дислоцировавшейся в Мартубе, числилось 6 Hs 126 и 18 "мессершмиттов", а к 1 апреля число парасолей сократилось вдвое (правда, не из-за потерь: три машины убыли в другие подразделения Люфтваффе). В конце апреля отряд вывели на отдых и укомплектование в Германию, а когда в ноябре того же года он вернулся в Африку, "хеншелей" в его составе уже не было.

Постепенно остававшиеся в строю на русском фронте Hs 126 стали переводиться на ночные действия. Специализированных ночных истребителей в составе советских ВВС и ПВО практически не было, так что при вылетах в темное время суток тихоходность и слабое вооружение "хеншеля" уже не играли решающей роли. Основную же массу устаревших разведчиков немцы стали постепенно отводить в тыл - в различные вспомогательные и связные подразделения и в летные школы. Однако осенью 1942 г. парасолям нашлось новое применение за линией фронта. Используя опыт ВВС РККА, с успехом применявшего фанерно-полотняные бипланы У-2 в роли легких ночных бомбардировщиков, немцы по образцу наших ночных бомбардировочных авиаполков стали формировать аналогичные по назначению отряды Люфтваффе. На вооружение туда поступало всякое разношерстное старье, изымаемое из авиашкол, связных и транспортных частей - Аг 66, Go 145, Не 45, трофейные датские "Фоккеры" C.V и т. д. На фоне подобных анахронизмов Hs 126 смотрелись еще вполне современными самолетами и поступали в наиболее боеспособные ночные отряды, которые весной 1943 г. свели в авиагруппы.

Действовали они как в ближнем тылу противника, так и в глубине территорий, захваченных немецкими войсками, против партизан Украины, Белоруссии и Югославии. В Белоруссии, к примеру, парасоли использовала так называемая "Айнзацгруппа Лидке", обладавшая внушительной "коллекцией древностей", в числе которых был даже один пассажирский Junkers F 13 образца 1926 года! Такие части также несли боевые потери, хотя и в масштабах, несравнимых с фронтовой авиацией. Так, достоверно известно, что весной 1944 г. белорусскими партизанами огнем из стрелкового оружия был сбит один Hs 126, рухнувший на берег небольшой речки неподалеку от древни Рудня-Нелибокская. Благодаря тому, что среди партизан в тот момент оказался фронтовой корреспондент Г. Будай, фотоснимок этого сбитого "хеншеля" хранится в настоящее время в фондах Белорусского Государственного Музея Истории Великой Отечественной войны. К сожалению, принадлежность машины, ее номер и фамилии членов экипажа (а также их дальнейшая судьба) пока остаются неизвестными.

Некоторое количество Hs 126 на Восточном фронте в составе ближнеразведывательных авиачастей все же дожили до середины 1943 г. и даже дольше. "Хеншели" принимали посильное участие в последней крупной наступательной операции немцев в районе Орловско-Курской дуги, причем из-за общей нехватки разведывательных самолетов их экипажам часто приходилось совершать свои боевые вылеты днем. Естественно, не обходилось без потерь от огня с земли и истребителей ВВС КА. Первым "костылем", безвозвратно потерянным в ходе Курской битвы, стал Hs 126В-1 W.Nr. 4261 из состава 6-й разведгруппы (NAGr. 6, бывший отряд 5./(Н)32), сбитый советскими истребителями в первый день немецкого наступления - 5 июля 1943 года в районе Белгорода. Наблюдатель немецкой машины оберлейтенант Хайнц Дельп погиб, судьба пилота фельдфебеля Франца Цуровски осталась неизвестной. В списках побед советских летчиков-истребителей 2-й воздушной армии, действовавших в этом районе (из состава полков 203-й, 205-й и 8-й гвардейской иад), на эту дату значится 7 сбитых "хеншелей", поэтому установить, кто именно из наших пилотов "завалил" этого "костыля", вряд ли возможно... По итогам летней кампании 1943 г. на центральном участке Восточного фронта немцы по всем причинам лишились безвозвратно (60-100% повреждений) трех Hs 126, и еще 6 машин этого типа сохраняли возможность быть восстановленными. Всего же к декабрю на всех ТВД было потеряно 412 Hs 126. Надо заметить, что в списках воздушных побед советских летчиков-истребителей, воевавших во второй половине войны, сбитые "костыли" практически не встречаются - к примеру, на боевом счету Трижды Героя Советского Союза И.Н. Кожедуба, начавшего фронтовую карьеру в марте 1943 г., нет ни одного Hs 126.

Во второй половине войны немцы стали применять устаревший парасоль еще в одном качестве - буксировщика легких десантных планеров DFS 230. Такие машины оборудовались сварными "пирамидами" из труб, крепившимися в задней части фюзеляжа за хвостовым колесом. "Хеншели"-буксировщики привлекались для снабжения боеприпасами и продовольствием передовых частей Вермахта, действовавших на Дону в январе 1943 года.

Единичные Hs 126 сохранилось до конца войны в ночных разведгруппах Люфтваффе. В частности, по состоянию на апрель 1945 г. несколько машин имелось во 2-й эскадрилье 12-й группы (2./NAGr.12), базировавшейся в Австрии, и некоторых других авиачастях.

Эксплуатация в зимних условиях. Hs 126 только что сел на ледяную полосу после вылета на разведку советских позиций

Описание конструкции

Hs 126 - одномоторный моноплан-парасоль цельнометаллической конструкции. Фюзеляж машины - полумонокок с силовым набором из шпангоутов, изготовленных способом прессования. Обшивка работающая дюралюминиевая (кроме руля поворота, покрытого полотном). В носовой части фюзеляжа на мотораме из труб крепится двигатель. Капот мотора - плотно прилегающий с выштамповками под головки цилиндров и регулируемой "юбкой" жалюзи, работающей от гидропривода. За мотором перед кабиной экипажа расположены масляный бак и маслорадиатор. Основной топливный бак машины находится в нижней части фюзеляжа, практически под ногами у летчика.

По правому борту за противопожарной перегородкой установлен один неподвижный синхронный пулемет MG 17 калибра 7,92 мм с патронным ящиком на 500 патронов. Пилот и наблюдатель (он же стрелок-радист и фотооператор) сидят друг за другом в общей кабине, расположенной в средней части фюзеляжа. Фонарь кабины полузакрытый, место пилота целиком застеклено, крышка фонаря при проникновении в самолет и покидании кабины сдвигается назад. Место наблюдателя почти полностью открыто. При стрельбе из заднего пулемета срелка от набегающего потока воздуха частично прикрывают лишь откидные козырьки- дефлекторы и небольшая "крышка", приподнимающаяся вверх (последняя была не вполне удобна в эксплуатации и в боевых частях обычно демонтировалась). Для обороны хвостовой полусферы разведчика служит один пулемет MG 15 калибра 7,92 мм, подвижно укрепленный у заднего среза кабины на шкворневой установке типа Arado. Боезапас пулемета - 13 съемных магазинов общей емкостью в 975 патронов. В походном положении оружие откидывается на правый борт и фиксируется в специальном желобе; стрелок при этом сидит на откидном сиденьи чуть ниже летчика. Он же обслуживает автоматический плановый фотоаппарат Zeiss Rb. Фотосъемка производится через лючок в днище фюзеляжа, прикрываемый сдвижной створкой. Также в наборе разведоборудования машины предусмотрена одна ручная фотокамера для перспективной съемки, закрепляемая в гнезде на левом борту кабины. Разноцветные линии, идущие по борту наискосок от места оператора (они обычно хорошо различимы на фотографиях "хенешелей") по направлению к носу самолета, служат для правильного определения углов съемки при работе с этой камерой.

За местом стрелка находится небольшой бомбоотсек. Штатным оснащением его служат две бомбовых кассеты, каждая на пять 10-киллограмовых осколочных бомб, при этом для использования самолета в качестве легкого бомбардировщика плановый фотоаппарат должен быть снят. В перегрузочном варианте также предусматривалась подвеска одной бомбы весом до 50 кг на съемном держателе, крепившемся на левом борту в месте соединения крыльевого подкоса и фюзеляжа. Однако в таком варианте самолет использовали нечасто: несимметричная нагрузка существенно усложняла управление и летать "с бомбой на боку" могли лишь очень опытные экипажи. Иногда при использовании машины в штурмовом варианте для устрашения противника под фюзеляжем ставили сирену (аналогичные монтировались на стойках Ju 87 - знаменитой "штуки") на небольшом пилоне, работавшую от ветрянки.

В комплект оснащения Hs 126 в обязательном порядке входит радиостанция с антенной, натянутой от довольно высокой мачты на крыле (располагалась на оси симметрии фюзеляжа) к небольшой стойке на верхушке руля направления. Рация крепится в кабине экипажа по левому борту между местами летчика и стрелка. В случае повреждения или обрыва основной антенны на самолете предусматривается использование запасной вытяжной антенны с грузилом, выпускающейся через специальную трубку внизу фюзеляжа. На Hs 126В-1 устанавливалась ультракоротковолновая радиостанция FuG 17.

Хвостовое оперение самолета нормальной схемы с килем, выполненным зацело с фюзеляжем. Стабилизатор расположен примерно на середине высоты киля. Жесткость соединения горизонтального оперения с фюзеляжем обеспечивается вертикальными трубчатыми подкосами. Рули поворота и высоты снабжены роговыми компенсаторами и триммерами. Каркас рулей металлический, обтяжка полотняная.

Крыло Hs 126 без поперечного "V" имеет в плане форму "лепестка" своеобразного очертания с практически прямой (с едва заметным "изломом") передней и ломанной задней кромками и элиптическими законцовками. Над кабиной сделан большой угловой (под 45 градусов к оси самолета) вырез для улучшения обзора из кабины вверх. Основой конструкции плоскостей были два двутавровых лонжерона и набор ферменных нервюр, достаточно часто расположенных. Крыло собирается из двух половин (с разъемом по оси самолета) и обладает значительной стреловидностью по передней кромке. Обшивка плоскостей вся металлическая, кроме элеронов, обтягивавшихся, аналогично рулям направления и высоты, полотном. Кроме элеронов, крыло снабжалось гидроприводными закрылками, "работавшими" на улучшение взлетно-посадочных характеристик машины. Плоскости соединяются с фюзеляжем при помощи двух N-образных кабанных стоек и пары массивных V-образных подкосов.

К последним примерно на середине размаха крепятся небольшие контрподкосы N-образной формы. Для обеспечения ночных полетов в крыле Hs 126 монтировались две посадочные фары (по одной с каждого борта) и полный комплект навигационных огней.

Шасси машины трехточечное. Основные стойки свободнонесущие с пневмомасляной амортизацией, хвостовой костыль с ориенирующимся колесом-дутиком. Все колеса (в том числе и хвостовое) закрыты обтекателями. На фронте последние часто снимались во избежание забивания травой и грязью, создававшего угрозу капотирования самолета. А от обтекателя хвостового колеса отказались вовсе, заменив его в серийном производстве небольшим полукрылом (оно предохраняло от забрызгивания и залепливания грязью нижнюю часть руля направления) наподобие велосипедного.

Механики ремонтируют двигатель Hs 126 В-1, Восточный фронт, осень 1941 года

Тактико-технические характеристики самолета Hs 126В-1 с двигателем Bramo 323А-1 мощностью 850 л.с.

Размах 14,50 м Длина 10,85 м Высота 3,75 м Площадь крыла 31,6 м.кв. Сухой вес 2032 кг Нормальный полетный вес 3270 кг Скорость максимальная 349 км/ч на высоте 4000 м Время набора высоты:  610 м 3,5 мин. 4000 м 7,2 мин. 6000 м 12,7 мин. Рабочий потолок 8230 м Дальность:  на уровне моря 580 км при скорости 270 км/ч на высоте 4200 м 720 км при скорости 335 км/ч

Hs 126A-1 из состава 3 эскадрильи взаимодействия с Армией Королевских ВВС Греции, осень 1940 г.

Hs 126В-1 из состава 1.(Н)/32, советское Заполярье, зима 1941/42 г.

Hs 126В-1 из состава ВВС Эстонии, май-июнь 1940 г.

Hs 126В-1 из состава NAGr 6, Балканы, 1943 г.

Андрей ХАРУК

"Стрекозы" в Гватемале

Красивый снимок - штурмовик ВВС Гватемалы А-37 пролетает на фоне вулкана Агуа

В истории авиации нередки случаи, когда узкоцелевые самолеты, созданные в спешном порядке для решения определенного круга задач в конкретных условиях, в конечном итоге, благодаря своим характеристикам, находили значительно более широкое применение. Типичным примером является легкий штурмовик А-37В "Дрэгонфлай" ("Стрекоза"), разработанный фирмой "Цессна" на базе учебно-тренировочного Т-37 "Твит". Он создавался в рамках конкурса на специализированный противопартизанский самолет, потребность в котором остро ощутили американские ВВС во время вьетнамской войны. Но уже с начала 70-х гг. "Дрэгонфлаи" (как новые, так и "бывшие в употреблении") начинают поставляться на экспорт, в том числе и в Латинскую Америку. В общей сложности этим штурмовиком обзавелись ВВС девяти стран региона. Среди них - и типичные "банановые республики", вроде Гватемалы или Доминиканской Республики, где А-37 стал практически единственным типом боевого самолета, и довольно "солидные" страны - Перу и Чили, - могущие позволить себе приобретение, наряду с "Дрэгонфлаями", и классических истребителей-бомбардировщиков. Причиной столь широкой популярности штурмовика "Цессны" стало то, что он оказался идеальным самолетом для "усмирения" партизан - проблемы, с которой сталкивались (в разное время и в разном масштабе) правительства практически всех латиноамериканских стран. Постепенно сфера его боевого применения расширялась - "Стрекоза" освоила даже такое экзотическое амплуа, как барражирующий перехватчик легких самолетов контрабандистов наркотиков. Созданный для решения "внутриполитических проблем", А-37 по крайней мере однажды поучаствовал и в крупномасштабном (по меркам Латинской Америки) межгосударственном конфликте - войне между Перу и Эквадором в феврале 1995 г. (причем в этом конфликте А-37 использовались обеими сторонами). И в наши дни ВВС стран Латинской Америки продолжают эксплуатировать довольно значительный парк "Стрекоз", причем существенно пополненный в 90-е гг. за счет американской военной помощи[1 В самих США "Дрэгонфлаи", переоборудованные в самолеты передовых авианаводчиков ОА-37В, были окончательно сняты с вооружения эскадрилий управления тактической авиации ВВС национальной гвардии штатов Пенсильвания, Иллинойс и Мичиган в 1990 г.]. Первой среди латиноамериканских стран штурмовиками А-37В обзавелась Гватемала. Ещё с начала 60-х гг. её вооруженные силы вели постоянную борьбу против партизан- "гверильяс". С 1963 г. во всевозрастающих масштабах военную помощь правительству Гватемалы оказывали Соединенные Штаты. Американские военные советники "консультировали" местных военных по методам противопартизанской борьбы, отработанных ими на начальной стадии войны во Вьетнаме. Но "добрыми советами" дело не ограничивалось. Из США в рамках программы военной помощи MAP (Military Aid Program) поступали и различные вооружения, в том числе и авиатехника - учебно-боевые самолеты Т-33, бомбардировщики В-26 "Инвэйдер", а также вертолеты UH-19 ("Сикорский" S-55). ВВС США также принимали непосредственное участие в боях против партизан, задействовав в Гватемале переброшенные из зоны Панамского канала самолеты В-26К и Т-28. Довольно скоро был найден оптимальный алгоритм взаимодействия американских и гватемальских авиаторов - самолеты ВВС Гватемалы, главным образом, вели разведку днем, ночью же по обнаруженным целям наносили удары американцы. Благодаря этому, в течении 1968 г. правительственным войскам удалось перейти к активным наступательным действиям, разгромив большинство повстанческих отрядов в восточных департаментах Исабаль и Сакапа. К началу 1970 г. гватемальское правительство довольно уверенно контролировало большинство территории страны, но окончательно разгромить партизанские отряды не удавалось. Предвидя возможность дальнейшего обострения внутриполитической ситуации в Гватемале и стремясь не допустить вовлечения собственных вооруженных сил в ещё одну войну, администрация США приняла решение об увеличении военно-технической помощи гватемальскому правительству. Благодаря этому, страна первой среди латиноамериканских государств получила "Дрэгонфлаи".

Партия из восьми относительно новых А-37В была передана гватемальским ВВС в середине мая 1971 г. Самолеты поступили в 4-ю истребительно-бомбардировочную эскадрилью (Escuadron Caza у Bombardeo), где заменили изношенные В-26, фактически не летавшие с 1969 г. Новые самолеты получили номера, начиная с "400" с шагом "4" - "400", "404", "408" и т. д. (американские номера 69-6400 - 69- 6407). Номера на самолетах предварялись аббревиатурой FAG - Fuerza Aerea Guatemalteca, т. е. "Военно-воздушные силы Гватемалы". Название "Дрэгонфлай" в гватемальских ВВС не прижилось, и А-37В получили полуофициальное обозначение "Альфа".

Штурмовик А-37В отличается малыми габаритными размерами 

Первой задачей пилотов новых самолетов стала подготовка к ежегодному параду по случаю Дня Вооруженных сил, отмечавшегося 30 июня. Едва успевшие освоить А-37В пилоты готовили довольно сложную пилотажную программу. Результат был вполне предсказуемым - ВВС Гватемалы потеряли первую "Альфу". 26 июня 1971 г. в ходе тренировки над столичным аэродромом Ла Орора (La Aurora) четверка самолетов отрабатывала мертвую петлю в сомкнутом строю "ромб". Пилотировавший замыкающий самолет (борт FAG-416) тениенте Анаклето Маса (Anacleto Maza) не сумел выдержать дистанцию и таранил самолет ведущего майора Данило Генри (Danilo Henry). Вследствие удара у майора оказался поврежденным позвоночник, но он сумел сохранить управление и направил свой самолет (борт FAG-412) на пустырь в стороне от жилых кварталов. Самолет разбился, пилот погиб, но других жертв удалось избежать. Тениенте Маса, несмотря на поврежденный от удара механизм носовой стойки шасси, сумел благополучно посадить свой самолет, после ремонта возвращенный в строй. В любой европейской стране подобное происшествие незамедлительно привело бы к соответствующим "оргвыводам" в отношении руководства ВВС, не говоря уж о безусловной отмене демонстрационных полетов. В Латинской же Америке на подобные вещи смотрят проще - воздушная часть парада 30 июня прошла по полной программе. Более того, ближе к полудню, сразу после окончания парада, новые самолеты опробовали (разумеется, в качестве пассажиров) первые лица государства и армии - президент генерал Карлос Арана (Carlos Arana), министр обороны генерал Рене Вассо (Rene Vassaux) и начальник генштаба генерал Кьелл Лагеруд (Kjell Laugerud).

Остаток 1971 г. летный состав 4-й АЭ провел на авиабазе Сан Хосе на тихоокеанском побережье Гватемалы. Здесь под руководством американских инструкторов из состава Подвижного учебного отряда (MTD - Mobile Training Detachment) гватемальские пилоты осваивали способы применения А-37В в противопартизанских операциях. Боевой дебют "Альф" оттягивался - война против повстанцев вступила в период затишья. Лишь время от времени небольшие группы инсургентов "поднимали шум" в разных департаментах страны, но с этим вполне справлялись Т-33 и Р-51 из других эскадрилий.

Параллельно с боевой подготовкой, продолжались и тренировки пилотажной команды. Надо отметить, что в то время в гватемальских ВВС уже существовало две пилотажные команды - на Т-33 и на "Мустангах", каждая в составе пяти самолетов. Команда на "Альфах" получила название "Кетсалес" (Quetzales)[1 Кетсаль - небольшая зеленая птица с красной грудью и длинными перьями хвоста, национальный символ Гватемалы.]. Она выступала в составе шести самолетов - группа из четырех машин и два самолета "соло". Самолеты, сохранявшие в целом принятую для ВВС США в Юго-Восточной Азии схему камуфляжа, получили дополнительные декоративные элементы. Внешние поверхности топливных баков на законцовках крыла и вертикальное оперение были окрашены в желтый цвет. На баках дополнительно появилось изображение летящего кетсаля в окружении зеленых звезд. Группа вела интенсивные тренировки, готовясь к намеченному на декабрь 1972 г. празднованию юбилея ВВС. Очередное ЧП едва не поставило крест и на этом авиашоу - на тренировке в начале ноября разбилось сразу четыре "Мустанга", погибли четыре пилота. Тем не менее утром 8 декабря две другие пилотажные группы - на Т-33 (известных в ВВС Гватемалы под обозначением "Танго") и на А-37В показали в полном объеме свои пилотажные программы перед широкой публикой. При этом если экипажи "Танго" строили свою программу на демонстрации скоростных характеристик Т-33, то "Кетсалес" в полной мере показали маневренные качества своих машин[2 Вообще, "Дрэгонфлай" идеально подходил для высшего пилотажа. На этом редко акцентируют внимание, но удельная тяга у него (без внешних подвесок) равнялась 1 - как у лучших истребителей 4-го поколения!]. Через два дня "Кетсали" повторили демонстрационный полет. При этом в качестве пассажиров даже взяли двух гражданских лиц - корреспондента местной газеты и Вилли Коронадо - энтузиаста стендового авиамоделизма.

Но на смену праздникам приходят будни. "Альфам" вернули привычную камуфляжную окраску и, возвратившись на авиабазу Сан Хосе, 4-я АЭ возобновила боевую подготовку.

Несмотря на то, что А-37В в гватемальских ВВС рассматривались прежде всего как "средство для внутреннего применения", боевой дебют их состоялся за границей. Весной 1972 г. крайне сложная политическая ситуация, вызванная "демократически" проведенными президентскими выборами, сложилась в соседнем Сальвадоре. Группа молодых армейских офицеров, недовольных результатами выборов, 25 марта 1972 г. подняла мятеж, атаковав резиденцию президента Санчеса и пленив его самого и членов его семьи. Своей целью мятежники провозгласили приход к власти Наполеона Дуарте - мэра Сан-Сальвадора и главного соперника Санчеса на прошедших выборах. Большая колонна мятежных войск двигалась к Сан-Сальвадору. Военное командование, сохранявшее верность президенту, не было уверено в лояльности национальных ВВС, и обратилось за помощью к Гватемале. Пять гватемальских самолетов - три А-37В и два Т-33 - осуществили с аэродрома Ла Орора налет на мятежную колонну, бомбами и НАР рассеяв её. В такой ситуации личный состав сальвадорских ВВС поспешил подтвердить лояльность президенту Санчесу, и надобность в дальнейшем участии в боевых действиях гватемальских пилотов отпала. К вечеру того же дня мятеж в Сальвадоре был подавлен.

1973 г. и первая половина 1974 г. для 4-й АЭ прошли относительно спокойно. Часть в основном занималась рутинными тренировочными полетами. Но с середины 1974 г. в Гватемалу стали прибывать обученные на Кубе партизанские группы. Используя тактику "ударь-беги", они нанесли ряд ощутимых ударов по военным постам и гарнизонам в северо-западных провинциях Уэуэтенанго (Huehuetenango) и Эль-Киче (EI Quiche), довольно удаленных от традиционных партизанских районов на востоке страны. Гватемальские ВВС вновь приступили к боевой работе, хотя их возможности по сравнению с предыдущими годами существенно снизились. "Мустанги" после упомянутой катастрофы в ноябре 1972 г. были окончательно списаны. Т-33 из истребительной эскадрильи по причине отсутствия запасных частей законсервировали. В 4-й ИБАЭ осталось к тому времени лишь шесть А-37В - самолет FAG-420 разбился из-за пожара двигателей во время тренировочного полета (пилот погиб). Для исправления ситуации гватемальское правительство обратилось с просьбой к США поставить в рамках программы МАР дополнительную партию "Дрэгонфлаев". Пять новеньких - только с конвейера фирмы "Цессна" - штурмовиков прибыли в Гватемалу в августе 1975 г. (американские номера 73-1654 - 73-1658). Как и машины первой партии, они отличались от стандарта ВВС США отсутствием оборудования для дозаправки в воздухе. К этому времени гватемальские ВВС уже имели достаточное количество пилотов, подготовленных для полетов на самолетах данного типа.

Гватемальский "Дрэгонфлай" с арсеналом вооружения. Под крылом выложены 100-фунтовые, 250-фунтовые и 500-фунтовые авиабомбы.

С возрастанием со средины 1975 г. накала партизанских действий на Центральном плато, 4-я ИБАЭ постоянно держала в боевой готовности три А-37В на авиабазе Ла Орора. Эти самолеты действовали "по вызову", поддерживая сухопутные войска в бассейне реки Ишкан (Ixcan) на границе департаментов Уэуэтенанго и Эль-Киче. Вылеты, как правило, осуществлялись парой. При этом один из самолетов нес блоки НАР, а другой - 125-кг или 250-кг авиабомбы. Обязательным было наличие подвесных топливных баков, поскольку район боевых действий находился довольно далеко от авиабазы, а подходящие для реактивных самолетов аэродромы подскока отсутствовали. Функции передовых авианаводчиков выполняли экипажи самолетов "Цессна" 170 и "Цессна" 180 из 6-й эскадрильи.

Во второй половине 1975 г. "гверильяс" распространили свои действия на северо-восточный департамент Эль Петен (El Peten) - наиболее удаленный от центра, крупнейший по площади и в то же время с наименьшей плотностью населения регион Гватемалы. Для обеспечения действий А-37В в этом регионе пришлось дооборудовать аэродром Санта Элена, приспособив его для базирования реактивных самолетов. Здесь постоянно дежурило звено из двух "Стрекоз". Их главным заданием стало сопровождение вертолетов, осуществлявших снабжение по воздуху военных постов на гватемало-мексиканской границе вдоль реки Усумасинта (Usumacinta). В ходе этих операций экипажи "Альф" успешно применяли тактику вооруженной разведки, отработанную ранее пилотами Т-33. При этом ведущий на малой высоте и высокой скорости проходил над районом действий партизан, вызывая огонь на себя, а ведомый поражал вскрытые позиции ПВО. Такая тактика требовала полного взаимопонимания между пилотами и позволяла за 2-3 захода "очистить" площадку для приземления вертолетов.

В конце 1975 г. Гватемала едва не ввязалась в конфликт с Великобританией. Камнем преткновения стала территория Британского Гондураса (Белиза), на которую претендовала Гватемала, ещё в 1966 г. объявившая Белиз своим департаментом. После безуспешных переговоров гватемальское правительство начало подготовку к вооруженному захвату Белиза. Перед командованием 4-й ИБАЭ поставили довольно сложную задачу - не снижая интенсивности противопартизанских операций, подготовить самолеты и пилотов для нового конфликта. В соответствии с планом эскадрилья должна была возглавить вторжение гватемальских войск. Предусматривалось, что восемь "Альф", стартовав с авиабазы Ла Орора, проследуют на предельно малой высоте над руслом реки Матагуа (Motagua), а затем, разделившись на пары, атакуют со стороны моря цели в южных районах Белиза. При этом принимались во внимание две проблемы. Первая - это предельный радиус, на котором пришлось бы действовать "Дрэгонфлаям". Поэтому в приграничном с Белизом районе была оборудована временная ВПП на участке шоссе, которую самолеты могли бы использовать, возвращаясь с задания. Вторая проблема - это наличие в Белизе звена британских "Харриеров". Гватемальским пилотам строжайшим образом предписывалось уклоняться от столкновения с "Харриерами", уходя на предельно малой высоте.

...На протяжении нескольких недель экипажи восьми "Стрекоз" в Ла Ороре встречали каждое утро с вопросом: "Сегодня в бой?" В конечном итоге, на планах вторжения в Белиз поставило крест мощнейшее землетрясение, опустошившее Гватемалу в 1976 г.

Следующие годы для ВВС Гватемалы оказались нелегкими. Массовые нарушения прав человека военными властями вынудили Конгресс США в начале 1977 г. установить эмбарго на поставки продукции военного назначения в Гватемалу. Вследствие этого боеспособность ВВС резко упала. В один прекрасный день оружейники 4-й ИБАЭ обнаружили, что запасы авиационных боеприпасов находятся на грани полного исчерпания. Но тут на помощь гватемальским генералам пришли их "коллеги" из Аргентины - военное правительство этой страны санкционировало поставку вооружений собственного производства в Гватемалу. В эту партию вошли 250-кг ОФАБ, а также ГТУ НАР ARM-657 "Мамборета" (впрочем, довольно скоро "Мамбореты" продемонстрировали полную непригодность для реактивных самолетов и были переданы в вертолетные части; бомбы же отличались крайне ненадежными взрывателями).

Другим следствием охлаждения отношений со США стало создание собственной авиационной школы (ранее практически весь летный состав ВВС Гватемалы обучали американцы). Для оснащения этой школы в Швейцарии закупили дюжину учебно-боевых "Пилатусов" РС-7. Но в связи с очередным обострением партизанской борьбы половину из них в конечном итоге передали в боевую часть - 2-ю штурмовую эскадрилью. Начиная с 1979 г. "Пилатусы" взаимодействовали с "Альфами" в провинции Эль Петен. При этом РС-7 вооружались контейнерами с 12,7-мм пулеметами и ПУ НАР "Мамборета".

В период с января по август 1980 г. главным театром военных действий для 4-й АЭ стал высокогорный (до 3000 м над уровнем моря) район поселка Небах (Nebaj) в департаменте Эль Киче. Здесь, опираясь на поддержку местных индейцев, действовало крупное повстанческое формирование "Эхерсито Гверильеро Лос Побрес" (Ejercito Guerrillero Los Pobres - "Партизанская армия бедняков"). "Альфы" здесь выполняли уже ставшие привычными задачи поддержки сухопутных войск и сопровождения вертолетов. Но, едва сумев установить в этом районе хоть относительное спокойствие, гватемальское правительство вынуждено было обратить внимание на южное побережье страны, где набирала силу другая партизанская группировка - "Фуэрзас Армадас Ребелдес" (Fuerzas Armadas Rebeldes - "Вооруженные повстанческие силы"). Более того, в начале 1982 г. было объявлено о создании "Гватемальского Национального Революционного Союза" - организации, объединившей разрозненные антиправительственные группировки в масштабах всей страны. Военные власти Гватемалы постепенно теряли способность хоть как-то контролировать ситуацию в стране.

А-37В в ангаре ВВС Гватемалы на авиабазе Ла Орора

Логичным следствием обострения внутриполитической обстановки стала смена власти, происшедшая вследствие такого привычного для Латинской Америки ритуала, как военный переворот. Пришедший к власти генерал Риос Монтт (Rios Montt) уже в первые дни использовал самолеты 4-й ИБАЭ для давления (правда, чисто психологического, без огневого воздействия) на воинские части, сохранявшие лояльность прежнему правительству. Но для укрепления при власти генералу Монтту требовалась быстрая победа над партизанами, которая показала бы его способность стабилизировать положение в стране.

Для подавления партизанского движения в районе, известном как "треугольник Ишил" (Ixil) департамента Эль Киче, была спланирована операция "Виктори 82". Главную ударную силу в ней составили три пехотных батальона и рота парашютистов, усиленные бронемашинами. Штурмовики А-37В и РС-7 впервые переключились с "охоты" за партизанскими группировками в джунглях на бомбардировки деревень, население которых подозревалось в поддержке повстанцев. Армия взяла на вооружение испытанную во Вьетнаме тактику создания "стратегических деревень", в гватемальском исполнении получивших название "полюсов развития" (Polos de Desarollo). В этих охраняемых армией пунктах сосредотачивалось все местное население. Те же, кто оставался вне "полюсов развития", автоматически попадали в разряд врагов. Подобная тактика принесла определенные результаты, и в следующем году в рамках операции "Форс 83" была распространена на департаменты Уэуэтенанго и Эль Петен. После очередного переворота в августе 1983 г. новое правительство продолжало действовать таким же образом, но с еще большей жестокостью. Широко известным стал факт уничтожения 22 августа 1983 г. двумя "Альфами" и тремя вертолетами лагеря беженцев в приграничном с Мексикой районе.

Несмотря на непрекращающиеся репрессии, повстанческое движение в Гватемале продолжало набирать силу, опираясь на поддержку извне (главным образом, со стороны Кубы). Тревожным звонком, показавшим возрастающую боевую мощь повстанцев, стало уничтожение ПЗРК "Стрела" 15 января 1985 г. одной из "Альф" (борт FAG-408) в департаменте Солола (Solola). Вследствие этого, ВВС вынуждены были пойти на беспрецедентный шаг - установить запрет на полеты своих ЛА в некоторых районах.

Во второй половине 80-х гг. для гватемальских А-37В была введена новая схема камуфляжа и эмблема эскадрильи. Но эта "косметика" не могла скрыть очевидного факта - износ "Альф" достиг критического уровня. С 1988 г. 4-я ИБАЭ могла поддерживать в летном состоянии не больше 2-3 самолетов одновременно. В то же время партизаны наращивали размах боевых операций. Дело дошло до того, что 16 июня 1990 г. они обстреляли из минометов авиабазу Ла Орора. Лишь чудом ни один из А-37 не был поврежден. В том же месяце ВВС Гватемалы сумели отличиться, когда повстанцы потопили патрульный катер на реке Ла Пасьон (La Pasion) в департаменте Эль Петен. 21 спасшийся моряк оказался в окружении нескольких сотен партизан. Пока две армейские роты пробивались на выручку, два единственных боеспособных штурмовика с базы Санта Элена - А-37В и РС-7 - попеременно в течение всего светового дня барражировали над районом боевых действий, пытаясь сдержать натиск партизан. Увы, помощь опоздала - все моряки погибли в бою.

Другая, более успешная, спасательная операция с участием А-37В имела место в начале 1991 г., когда партизаны сбили вертолет "Белл" 206L, возвращавшийся в Ла Орору из г. Флорес (деп. Эль Петен). Среди безоружных уцелевших пассажиров, преследуемых повстанцами, оказались... президент страны, министр обороны и начальник генштаба! Высланные из Санта Элены "Альфы" довольно скоро обнаружили место катастрофы и огнем из пулеметов отражали атаки "гверильяс" до подхода спасательных вертолетов.

Печальный конец - останки гватемальских "Дрэгонфлаев" на задворках Ла Ороры

К маю 1991 г. главный театр военных действий переместился из Эль Петена к югу - в департамент Альта Верапас (Alta Verapaz). Здесь к обычным задачам для А-37В прибавилось патрулирование границы с Мексикой - партизанские отряды часто использовали в качестве баз лагеря гватемальских беженцев на мексиканской стороне. При оказании огневой поддержки в это время ВВС Гватемалы широко стали использовать смешанные группы из 1-2 штурмовиков и 2-3 вооруженных вертолетов. При этом не обошлось и без международных инцидентов - 30 мая такая смешанная группа атаковала лагерь беженцев на мексиканской территории. В течение июня 1991 г. подобные акции повторялись ещё несколько раз. Лишь дипломатические демарши мексиканского правительства и переброска им в пограничную зону дополнительных армейских частей вынудили гватемальских авиаторов действовать более осторожно.

В последующие несколько лет гватемальские ВВС продолжали довольно интенсивно участвовать в противопартизанских действиях, постепенно утрачивая боеспособность. К середине 90-х гг. они могли поддерживать в боеспособном состоянии лишь 2-3 А-37В и не более 4 РС-7. Ситуация несколько улучшилась, когда в средине 1996 г. в Гватемалу прибыла группа инженеров и техников из международного "бюро добрых услуг" - израильской фирмы IAI. "Консилиум" специалистов определил, что из имеющихся восьми "Дрэгонфлаев" шесть можно вернуть в летное состояние, остальные же два годятся только на запчасти. Был проведен средний ремонт самолетов, и экипажи 4-й АЭ вновь получили возможность чаще подниматься в воздух. Но официальное прекращение гражданской войны в декабре 1996 г. вызвало резкое сокращение военного бюджета и ввергло ВВС Гватемалы в состояние агонии. Лишь на рубеже тысячелетий военная авиация этой страны начала вновь "подавать признаки жизни". Ярким свидетельством этого стало авиашоу 8 декабря 2001 г. Среди двух десятков ЛА, принявших участие в демонстрационных полетах, были и пять "Альф". К настоящему времени эти самолеты уже не эксплуатируются. Вопрос о замене А-37 периодически поднимался правительством Гватемалы. В качестве потенциальных кандидатур рассматривались европейские самолеты, "бывшие в употреблении", - бельгийские "Альфа Джеты" либо французские EMB-312F. Но в конечном итоге выбор сделали в пользу новых "Супер Тукано" ЕМВ-314 - контракт на закупку шести таких самолетов уже подписан.

Игорь СЕЙДОВ

История одного полка Часть 2

1-й ряд, лежат (слева на право): инженер-капитан Смирнов, ст.л-нт Зайцев И.И., ст. л-нтСмирнов Н.Н. и мл.л-нтБондаренко И.В.; 2-йряд (сидят): мл.л-нтСилин Г.Т., л-нтЛатышев И.И., л-нт Рыжков С.Н., майор Гусаров Д.А., п/п-к Торопов, мл.л-нт Барановский И.И., л-нт Петухов М.И. и мл.л-нтЛоктаев В.В.; 3-й ряд (стоят): капитан Фомичёв, мл.л-нт Бушной Г.Г., мл.л-нт Соколовский Е.Д. и мл.л-нт Калмансон В.Э. - аэродром Видлица, август 1944 г.

Итак, 19 февраля 1944 г. 773-й ИАП под командованием старожила полка майора Деревнина К.П. прибыл с юга страны Закавказья, на север, в Карелию, и вошла в состав 257-й отдельной САД, которой командовал полковник Алексей Васильевич Минаев. В этот период как раз происходили организационные изменения в составе 7-й ВА. В соответствии с директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 19.02.1944 г. 257-я ОСАД в составе 415-го, 773-го истребительных, 604-го, 957-го штурмовых и 716-го ночного бомбардировочного авиационных полков была включена в состав 7-й ВА. На тот период в дивизии насчитывалось 122 боевых самолёта. В Заполярье и Карелии сухопутные войска до лета 1944 г. активных действий не проводили. Тем не менее в воздухе продолжалась упорная борьба авиации сторон, которая не прекращалась ни днём, ни ночью. Наряду с ведением боевых действий за удержание завоёванного ранее господства в воздухе, авиационные части и соединения 7-й ВА выполняли и многие другие боевые задачи: наносили удары по войскам противника, его коммуникациям, резервам, прикрывали свои сухопутные части и соединения, города и объекты от ударов вражеской авиации, обеспечивали безопасность северных стратегических коммуникаций.

Боевую работу в небе Карелии лётчики полка начали 9 марта 1944 г. В основном это были вылеты на воздушную разведку и сопровождение штурмовиков Ил-2. При сопровождении штурмовиков на цели и объекты врага, сопровождавшие их "Аэрокобры" полка занимались подавлением системы ПВО атакуемых объектов противника, тем самым облегчая задачу штурмовиков. До мая месяца лётчики полка вообще не имели встреч с самолётами противника, коего представляли на данном участке фронта финские ВВС. За это время боевые потери составили только один самолёт: 11 апреля огнём ЗА противника был сбит самолёт л-нта Шапошникова П.А. из 1-й АЭ, но наш лётчик спасся на парашюте и вскоре вернулся в полк.

Первая встреча с противником в воздухе состоялась 8 мая 1944 г. В этот день в 10.35 по местному времени, противник в составе трёх самолётов типа "Моран" (MS.406) на высоте 700-800 м производили разведку движения судов по Мариинской водной системе и реке Вытегра с целью установления сосредоточения сил Онежской военной флотилии. При появлении самолётов противника в районе аэродрома Белый ручей на перехват было поднято дежурное звено из состава 3-й АЭ под командованием командира этой АЭ ст. лейтенанта Фомина С.Д. Вслед за этим дежурным звеном на усиление вылетела пара в составе командира 2-й АЭ лейтенанта Зайцева И.И. с напарником мл. лейтенантом Кобелевым А.Н.

В 11.10 произошёл воздушный бой, в ходе этого боя, командир 2-й АЭ лейтенант Зайцев И.И. сбил одного "Морана", который упал в районе Верховье. Ещё одного "Морана" спасая лётчика из звена ст. лейтенанта Фомина, сбил мл. лейтенант Кобелев А.И.. Последнего "Морана" в этом бою тараном сбил ст. лейтенант Фомин С.Д. Его самолёт в воздухе стал разрушаться, и он спасся на парашюте. После приземления ст. лейтенант Фомин по ошибке был обстрелян нашими автоматчиками и получил 9 пулевых ран. В тяжёлом состоянии наш лётчик был доставлен в ближайший госпиталь. После излечения в полк Фомин больше не вернулся. Кроме того, в ходе воздушного боя огнём финского истребителя был повреждён самолёт мл. лейтенанта Калмансона В.Э., и ему пришлось совершить вынужденную посадку на своей территории (по другой версии, самолёт Калмансона был подбит огнём своей же зенитной артиллерии). Так в первом воздушном бою лётчики 773-го ИАП заявили о трёх сбитых самолётах противника при потере одного своего самолёта. Финны же подтверждают потерю двух самолетов из состава группы LeLv 28.

25 мая состоялась вторая встреча с противником в воздухе. В районе северо-восточнее Вытерга в период 14.17-14.35 1-я эскадрилья ст. лейтенанта Кузьмина К.Г. в составе 8 экипажей встретила четверку "Моранов", которые проводили воздушную разведку. В ходе этого боя командир АЭ ст. лейтенант К.Г. Кузьмин сбил одного MS.406 (мл. л-т Эрикссон попал в плен), но и сам был атакован другим истребителем противника, сбит и погиб. На этом воздушный бой и закончился. Три оставшихся "Морана" благополучно ушли на свою территорию. Так закончились для лётчиков полка майские бои, в которых они заявили 4 воздушных победы, потеряв 2 своих самолёта и 1 лётчика.

В начале июня 1944 г. началось перебазирование и сосредоточение советских войск на Свирском и Петрозаводском направлении. Была проведена и перегруппировка авиачастей 7-й ВА.

Свирско-Петрозаводская наступательная операция по освобождению Карельского перешейка и Карелии в целом началась 21 июня. В первый день войска ударной группировки 7-й Армии форсировали р. Свирь, прорвали главную полосу обороны противника на 12-км фронте и на глубину до 6 км. Войска 32-й Армии продвинулись до 16 км. К конце второго дня операции, несмотря на упорное сопротивление противника, плацдарм на р. Свирь был увеличен до 60 км по фронту и 12 км в глубину. Финское командование стало постепенно отводить войска Олонецкой группы на 2-ю полосу обороны и к Петрозаводску. 23 июня Ставка ВГК приказала командованию фронтом ускорить продвижение войск, главными силами 7-й Армии развивать удар на Олонец, Питкяранта, а частью сил - на Коткозеро, Пряжа, чтобы не допустить отхода вражеской группировки, действовавшей перед правым флангом армии, и во взаимодействии с войсками 32-й Армии освободить Петрозаводск. 23-24 июня, с целью не дать противнику закрепиться на 2-й полосе обороны и отрезать ему пути отхода, в его тылу, в междуречье Тулоксы и Видлицы, Ладожской военной флотилией были высажены десанты. 23 июня 32-я Армия освободила Медвежьегорск и частью сил продвигалась на Петрозаводск. 25 июня войска ударной группировки 7-й Армии прорвали 2-ю полосу обороны противника и освободили Олонец, 27 июня соединились с десантом в районе Видлицы и начали преследовать противника в направлении Питкяранта.

28 июня правофланговые соединения 7-й Армии и наступавшие с севера вдоль Онежского озера части 32-й Армии при содействии десанта, высаженного Онежской военной флотилией, освободили Петрозаводск. 10 июля войска 7-й Армии овладели важным узлом финской обороны - Питкяранта. 21 июля соединения 32-й Армии вышли на госграницу в районе восточнее Ленгонвары. 9 августа войска фронта закрепились на рубеже Кудамгуба, Куолисма, восточнее Лоймола, Питкяранта, завершив Выборгско-Петрозаводскую операцию.

Авиачасти 257-й ОСАД, в том числе и лётчики 773-го ИАП, активно участвовали в этой наступательной операции наших войск и поддерживали свои войска с воздуха. Лётчики полка начали активно готовиться к боям по освобождению Карелии от врага ещё в начале июня месяца. Во исполнение приказа командира 257-й ОСАД № 21 от 5.06.1944 г. для ведения разведки на тактическую глубину в полку были назначены постоянные пары воздушных разведчиков:

1- я АЭ: мл. л-нт Калмансон В.Э., мл. л-нт Литвинов А.С.

2- я АЭ: л-нт Латышев И.И., мл. л-нт Барановский И И.

3- я АЭ: мл. л-нт Соколовский Е.Д., мл. л-нт Белобородов П.А.

Все эти пилоты, а также лётчики мл. лейтенанты Матюшкин И.Н. и Петухов М.И. вошли в специально созданную Армейскую группу авиаразведчиков по выполнению специальных заданий в интересах фронта. Эти лётчики каждый день совершали вылеты на разведку в тылу противника и собирали для штаба фронта ценную разведывательную информацию по передвижению войск противника в полосе наступления наших войск.

Для ведения свободного поиска методом охоты из состава полка было выделено 3 пары:

от 1-й АЭ: ст. л-нт Быковский Н.П., мл. л-нт Силин Г.Т.

от 2-й АЭ: мл. л-нт Кобелев А.Н., мл. л-нт Иванов М.Ф.

от 3-й АЭ: л-нт Смирнов Н.Н., л-нт Бондаренко И.В.

Кроме того, лётчики 1-й АЭ лейтенанта Рыжкова С.Н. были специально выделены для прикрытия Онежской военной флотилии.

Стоят слева на право - л-нт Шапошников П.А., л-нт Бушной Г.Г., ст.л-нт Быковский Н. П., мл.л-нт Калмансон В. Э. и мл.л-нт Каплан Ф. Ю., Заполярье, 29.01.1945 г.

Ещё до начала наступления наших войск полк понёс новую потерю: 17 июня во время выполнения разведывательного полета у Р-39 командира звена 2-й АЭ мл. л-та Кобелева А.Н. отказал двигатель и лётчик, не дотянув 2 км к северу от передней линии фронта, совершил вынужденную посадку в районе Яндеба и был захвачен финскими пехотинцами. Кобелев Александр Николаевич пробыл в финском плену до 21.10.1944 г., после чего был репатриирован в СССР.

20 июня, за день до начала наступления наших войск пара разведчиков в составе мл. лейтенантов Калмансона и Литвинова, возвращаясь с воздушной разведки, обнаружила под парами эшелон противника и нанесли по нему штурмовой удар. В результате штурмового удара были уничтожен паровоз и три вагона. После войны выяснилось, что Калмансон и Литвинов атаковали не рядовой эшелон, а финскую железнодорожную зенитную батарею № 1. Данная батарея была создана в 1942 г. и имела на вооружении 40- мм орудия "Бофорс" и 20-мм пушки "Мадсен". Лётчики 773-го ИАП нанесли батарее тяжёлые повреждения.

В этот же день во время другого разведывательного полёта пары Соколовский и Белобородов из состава 3-й АЭ был потерян один самолет. Над целью разведчики были встречены сильным зенитным огнём противника, в итоге машина мл. л-та Белобородова Петра Александровича была сбита, а сам он погиб.

1-я эскадрилья, приданная на время Свирско-Петрозаводской операции Онежской военной флотилии, до начала июля месяца совершила 94 боевых вылета, из них: на разведку - 20, на сопровождение штурмовиков - 6, на прикрытие кораблей Онежской флотилии и высадки десанта в районе Деревянное - 68 боевых вылета.

Во время прикрытия действия штурмовиков Ил-2 активно подавляли зенитные точки противника, уничтожив несколько зенитных орудий и пулемётов противника. В этих вылетах прикрываемые ими штурмовики потерь не понесли. Сама эскадрилья также потерь не имела.

Две другие эскадрильи полка также активно действовали по прикрытию своих войск и сопровождению групп наших штурмовиков. Так, 6 экипажей 2-й АЭ полка под командованием лейтенанта Зайцева И.И. за первых 5 дней наступательной операции совершили 77 боевых самолёто-вылетов, в основном на прикрытие штурмовиков. В ходе этих вылетов на прикрытие штурмовиков лётчики 2-й АЭ также подавляли зенитные точки противника, при этом два самолёта эскадрильи были подбиты огнём ЗА противника. 22 июня был подбит огнём с земли самолёт мл. л-нта Иванова М.Ф., а 29-го - был серьёзно повреждён огнём с земли самолёт командира звена л-та Ефимова Б.М. В обоих случаях нашим лётчикам удалось благополучно вернуться на свой аэродром и вскоре их самолёты были восстановлены силами техсостава АЭ.

Всего же начиная с 9 марта по 26 июня 1944 г. лётчиками полка был произведён 421 боевой самолёто-вылет (на разведку и штурмовку войск противника - 119; на перехват самолётов противника - 89; на сопровождение штурмовиков -150; на прикрытие наземных войск - 59). 206 из них были выполнены в наиболее активный период боевой работы полка - с 20 по 25 июня. Свои потери составили 5 самолётов и 3 лётчика.

Техники 773-го ИАП осуществляют ремонт повреждённой "Аэрокобры"

Молодые лётчики 773-го ИАП перед боями изучают тактику воздушного боя, крайний справа Локтаев В.В., лето 1944 г.

Лётчики полка активно действовали весь июнь и половину июля с аэродрома Новинка, а после освобождения н.п. Видлица полк перелетел в полном составе на местный аэродром и с 17 июля начал действовать с этого аэродрома. За время базирования на аэродроме Видлица полк выполнил 295 самолётовылетов (налёт 341 час). Из них 230 на сопровождение Ил-2, на разведку и БШУ - 55, перелеты - 10. Проведено 16 воздушных боёв, в которых сбито 6 самолетов противника. Потоплен 1 катер противника, уничтожено 15 вагонов, 6 паровозов и 20 автомашин. Свои потери 2 самолёта и 1 лётчик - погиб мл. л-т Иванов М.Ф.

Лётчики полка по-прежнему выполняли боевые вылеты на разведку, сопровождали группы штурмовиков на цель, а также прикрывали свои наступающие войска. Активно действовали при этом лётчики 1-й АЭ. Так, 17 июля лётчик эскадрильи мл. л-нт Литвинов А.С. на Ладожском озере потопил катер противника. 20 июля штурмовыми ударами по автоколоннам противника уничтожены бензозаправщик и ещё несколько грузовых автомашин. В этот же день в районе южнее озера Толва-ярви командир звена 1-й АЭ л-нт Семенихин П.Е. в паре с ведомым, сопровождая группу штурмовиков Ил-2, в воздушном бою с парой истребителей "Моран" в 16.50 сбил лично один вражеский самолет, а его ведомый мл. л-нт Каплан Ф.Ю. уничтожил второй. Однако наземные войска подтвердили падение только одного самолёта противника, и на счёт лётчиков Семенихина и Каплана была засчитана одна групповая победа. Финские источники подтверждают потерю одного MS.406 и повреждение ещё одного такого самолета из состава LeLv 28.

22 июля лётчики 1-й АЭ вместе со штурмовиками участвовали в штурмовке вражеского эшелона на станции Сана. Командир звена л-нт Бушной Г.Г. и мл. л-нт Литвинов А.С. уничтожили паровоз.

25 июля в районе Ламойла лётчики полка участвовали в воздушном бою с группой самолётов противника, и в этом бою заместитель командира 1-й АЭ ст. лейтенант Быковский Н.П. подбил один истребитель типа "Кертисс". У нас потерь нет.

26-го июля звено лётчиков 1-й АЭ, сопровождая группу штурмовиков Ил-2, в период 11.48-12.56 в районе северо-западнее Лаймола провели воздушный бой со звеном истребителей противника, которых они опознали как "Кертисс". В этом бою командир звена л-нт Бушной Г.Г. записал на свой счёт один сбитый лично самолёт противника "Кертисс". Финские данные по-другому трактуют этот бой: по их сведениям, четыре "Мессершмитта" Bf 109 провели воздушный бою с четырьмя "Аэрокобрами" и несколькими Ил-2. Одна "Аэрокобра" была сбита в районе Лоймоланярви. В итоге обе стороны приписали себе по несуществующей победе, т.к. ни финны, ни лётчики 773-го ИАП в этом бою потерь не имели.

Лётчики полка продолжали выполнять боевые задания по штурмовке наземного транспорта противника: 27 июля л-нт Барановский И.И. уничтожил один паровоз, 28 июля л-нт Латышев И.И. при штурмовке автоколонны противника уничтожил 2 грузовые автомашины и автобус противника, он же на следующий день уничтожил на ж.д. станции Лаписури паровоз.

27 июля повторилась история предыдущего дня: при сопровождении группы штурмовиков Ил-2 звеном Р-39 из состава 1-й АЭ, под командованием командира эскадрильи л-та Рыжкова С.Н., наша группа северо-западнее Лаймола была атакована звеном истребителей Bf 109. В завязавшемся воздушном бою л-нт Рыжков сбил одного Ме-109. Наша группа потерь не имела. По финские данным, они сбили 1 Ил-2 и 1 "Аэрокобру", не понеся потерь. Но с советской стороны подтверждается потеря только одного Ил-2 из 957-го ШАП. Вновь, как и накануне, обе стороны приписали себе по одной несостоявшейся победе.

Тяжёлым выдался для лётчиков полка день 30 июля. В этот день лётчики выполнили несколько боевых вылетов на сопровождение штурмовиков Ил-2 и провели несколько воздушных боёв с самолётами противника. День начался для лётчиков полка неудачно. Утром из боевого задания не вернулось сразу два самолёта полка, оба из состава 2-й АЭ. В одном из них погиб командир звена 2-й АЭ мл. лейтенант Иванов М.Ф. Заместитель командира 2-й АЭ лейтенант Латышев И.И. совершил вынужденную посадку на болото и вернулся в часть, спустя несколько суток перейдя линию фронта.

Обидчиком обоих наших лётчиков стал финский лётчик старший сержант Ларе Хаттинен из состава LeLv 28.

Но 10 минут спустя и его "Моран" был подбит стрелком Ил-2. Хаттинену удалось спастись на парашюте, но он получил серьезные ожоги лица.

Вечером в тот же день (в период 20.20-20.50) лётчики 3-й АЭ при сопровождении штурмовиков Ил-2 снова встретились с противником в воздухе. При подходе к цели западнее Хонкаваара из облаков выскочили 7 вражеских истребителей, которые наши лётчики опознали как "Брюстер". Первым их обнаружил л-нт Соколовский Е.Д. Предупредив ведущего об опасности, сам ринулся в лобовую атаку на ведущего группы "Брюстеров" и, открыв огонь, разбил строй врага. На второй минуте боя в новой лобовой атаке с дистанции 50 метров сбил одного "Брюстера". Остальные вражеские самолёты тут же покинули поле боя, а вся группа штурмовиков и истребителей без потерь вернулась на свой аэродром. Финские документы подтверждают потерю одного "Брюстера".

31 июля лётчики 773-го ИАП впервые встретились в бою с немецкими пилотами из состава групп III и IV/JG 5. В этот день лётчики 3-й АЭ в составе 6 экипажей сопровождали группу штурмовиков Ил-2. В районе Ханковара в 13.03 их попытались атаковать 4 истребителя FW 190А. Мл. лейтенант Локтаев В.В. первым обнаружил врага и сразу бросился на ведущего группы противника. Во второй атаке он сбил этого "фокке-вульфа", упавшего в районе западнее Ягляярви. Остальные немецкие машины тут же покинули поле боя. Ни штурмовики, ни пилоты 773-го ИАП в этом бою потерь не имели. В этот же день пара разведчиков в составе мл. лейтенантов Локтаева В.В. и Матюшкина И.Н. провела разведку движения и скопления эшелонов противника в районе станции Ламой-ла - Сана и обнаружила на ней два эшелона с войсками. После разведки на эту станцию была послана группа штурмовиков, которая уничтожила оба эшелона противника.

Мл.л-нт Виктор Калмансон у своего самолета, аэродром Видлица, 1944 г.

Финские солдаты осматривают обломки сбитой "Аэрокобры" мл. лейтенанта Иванова М.Ф. в районе северо-восточнее Толвоярви, 30.07.1944 г.

Самым результативным в боевой истории 773-го ИАП стал первый день августа 1944 г., когда лётчики 1-й АЭ в воздушных боях сбили 4 вражеских самолёта без своих потерь. Этот день начался с обычной работы: на рассвете пара Р-39, пилотируемых мл. л-нтом Локтаевым B. В. и мл. л-нтом Матюшкиным И.Н., выполняя задание штаба 257-й ОСАД, установили наличие воинских эшелонов с движением на восток, на участке станций Суйстетамо - Маткоселька. На уничтожение обнаруженных эшелонов противника вылетела группа штурмовиков Ил-2 из состава 957-го ШАП под прикрытием лётчиков 773-го ИАП. В результате штурмового удара лётчики звена л-та Бушного Г.Г. уничтожили паровоз одного из эшелонов противника на станции Янисярви, а штурмовики разгромили второй эшелон, тем самым задержав движение воинских эшелонов на данном участке.

Особенно результативным в этих боях стал командир звена мл. л-нт Калмансон Виктор Эммануилович.

В первом боевом вылете этого дня он в составе группы из 6 "Аэрокобр" вылетел на прикрытие группы штурмовиков Ил-2 в район озера Латоллво-Ярви. У цели их атаковали четыре истребителя Bf 109. Прикрывая свои штурмовики, лётчики полка вступили в бой с "мессерами" и вскоре мл. л-нт Калмансон сбивает одного из них, упавшего юго-западнее Хонкаваара. Правда, финны не подтверждают потерь своих "Мессершмиттов" в этом бою.

В конце дня был организован налёт на финский аэродром Вяртсиля, на котором в результате воздушной разведки было обнаружено 18 самолётов противника. Первыми по цели отбомбились 9 Пе-2 из состава 80-го БАП, а затем в 18.52 по аэродрому нанесла удар группа штурмовиков 957-го ШАП под прикрытием 6 Р-39 из состава 1-й АЭ 773-го ИАП. На этот раз противник был готов к встрече и успел поднять в воздух около десятка своих истребителей. Пока штурмовики наносили удар по аэродрому, лётчики 773-го ИАП вели ожесточённый бой с превосходящим противником. В ходе этого боя лётчики 1-й АЭ сбили три вражеских истребителя противника. Отличились комэск л-нт Рыжков C. Н., сбивший одного "Морана", мл. л-нт Калмансон В.Э., сбивший одного Ме-109 и мл. л-нт Быковский Н.П. сбивший одного "Кертисса". Все наши экипажи без потерь вернулись на свой аэродром.

Финны утверждают, что их аэродром Вяртсиля подвергся удару 9 бомбардировщиками "Бостон", 14 - Ил-2, сопровождаемые восьмью "Аэрокобрами" и двумя Ла-5. На самом аэродроме был в результате бомбардировки уничтожен один "Моран", ещё 6 "Моранов" и три трофейных И-153 получили повреждения разной степени тяжести. На отражение налёта успели подняться в воздух 4 Bf 109, 6 "Кертиссов" и два "Морана". В ходе воздушного боя истребителями противника были повреждёны два Bf 109, но обе машины смогли сесть на свой аэродром. Таким образом, лётчики 773-го ИАП в этом бою не сбили ни одного самолета, лишь повредив две вражеские машины.

Всего в августе 1944 г. полк с аэродрома Видлица произвел 44 самолёто-вылета (налёт 54 часа), из них на сопровождение Ил-2 - 34 боевых вылета, на разведку - 2, на перехват самолётов противника - 8.

9 августа Свирско-Петрозаводская операция завершилась. Советские войска вышли к границе Финляндии, освободив большую часть Карелии. В результате Финляндия 5 сентября вышла из войны на стороне нацистской Германии и стала союзником СССР в борьбе против немецких войск на своей территории.

Командование вермахта приняло решение отвести свои войска, действовавшие на Кандалакшском и кестеньгском направлениях, и укрепить оборону в Заполярье. Однако эти планы противника были сорваны новой наступательной операцией Карельского фронта, которая была начата 5 сентября. Перед частями 257-й САД были поставлена боевая задача: наносить удары по войскам противника на переднем крае, уничтожать ж.д. эшелоны, отходящие колонны на дорогах, вести воздушную разведку, а также прикрывать свои сухопутные войска и Кировскую железную дорогу.

5 сентября 773-й ИАП перебазировался на бывший финский аэродром Микколя и действовал с него до 18 сентября. Полк в этот период боевой работы выполнил 152 боевых самолето-вылета на сопровождение штурмовики Ил-2, разведку и перехват самолётов противника. Потери составили 2 самолёта, причем оба были сбиты 11 сентября 1944 г. Одна "Аэрокобру" стала жертвой зениток в районе станции Куолоярви, вторая была сбита немецкими истребителями. Обе "Аэрокобры" совершили вынужденные посадки на территории противника. Один из пилотов, мл. л-нт Литвинов А.С., смог благополучно перейти линию фронта и вернутся в часть. Кто управлял второй машиной и какова его судьба, пока установить не удалось.

В ходе сентябрьского наступления войск Карельского фронта была освобождена Северная Карелия, но по-прежнему фашистские войска оккупировали часть советского Заполярья. Для освобождения этого региона 7 октября началась Петсамо-Киркенесская наступательная операция. К этому времени 773-й ИАП вывели из состава 257-й ОСАД, передав 28 сентября 1944 г. в состав 1-й Гв. САД (с ноября 1944 г. - 16-я Гв. ИАД).

Всего за период боевых действий в составе 257-й САД полк совершил 875 боевых самолёто-вылетов: на сопровождение Ил-2 - 487, на разведку - 218, на прикрытие войск и кораблей - 56, на перехват самолётов противника - 114. Проведено 23 воздушных боя, в которых сбито 13 самолётов противника, подбит 1 истребитель противника. Наши штурмовики и разведчики при сопровождении потерь от ИА не имели.

Фотоснимок, сделанный мл.л-том Калмансоном В.Э., - замаскированной финской железнодорожной зенитной батарии №1, позже уничтоженной нашими лётчиками, июнь 1944 г.

Тогда же 28 сентября 773-й полк перебазировался на аэродром Мурмаши и всю Петсамо-Киркенесскую операцию действовал с этого аэродрома. Всего было совершено за данный период 461 самолёто-вылет (375 часов налёта), проведено 5 воздушных боёв, в которых сбито 3 самолёта противника типа FW 190. При выполнении боевого задания погибли комэск 1-й АЭ лейтенант Рыжков С.Н. и старший лётчик 3-й АЭ лейтенант Бондаренко И.В., потеряны 2 самолёта.

Уже в первый день наступления лётчики 773-го ИАП столкнулись с немецкими самолетам. 7 октября в районе горы Малая Кариквайвишья лётчики 1-й АЭ провели бой с группой истребителей FW 190, в ходе которого мл. л-нт Геверовский А.И. лично сбил одного "фокке-вульфа". Все наши самолёты вернулись на свой аэродром.

Fla следующий день произошла ещё одна схватка с германскими асами, где обе стороны понесли потери. Шестерка "Аэрокобр" 1-й АЭ, ведомая комэском л-том Рыжковым С.Н., сопровождая группу штурмовиков Ил-2 к переднему краю обороны, в районе Луостари встретила группу истребителей противника FW 190. Лётчики 773-го полка сковали боем врага и не допустили его к своим штурмовикам. В ходе этого группового боя л-нт Семенихин П.Е. и мл. л-нт Литвинов А.С. сбили по одному FW 190. В свою очередь немцам удалось сбить самолёт командира АЭ л-та Рыжкова Сергея Николаевича, который погиб в кабине своего самолёта.

Ещё одну потерю от огня германских асов полк понёс 12-го октября: при выполнении боевого задания в районе аэродрома Луостари самолет Р-39 лейтенанта Бондаренко Ивана Васильевича на обратном маршруте был атакован двумя FW 190. Через 2 минуты на самолёте отказал мотор, самолёт перевернулся, врезался в землю и сгорел. В этом вылете лётчики 773-го ИАП вновь прикрывали штурмовики Ил-2 в район Луостари и провели воздушный бой с группой вражеских истребителей, но на обратном пути, видимо, просмотрели атаку пары "охотников" противника и потеряли л-та Бондаренко. Это была последняя встреча лётчиков 773-го ИАП с противником в воздухе во время Великой Отечественной войны.

В октябре полк совершил 274 самолёто-вылета (с налётом 273 часа). Из них 226 на сопровождение Ил-2, на разведку - 4, на патрулирование над аэродромом - 44.

После освобождения советскими войсками Луостари 12 октября 1944 г., лётчики полка продолжали выполнять боевые вылеты по сопровождению своих штурмовиков на объекты противника. 20 октября лётчики полка выполнили два боевых вылета на поддержку своих наступающих на Киркенес войск. В ходе одного из них зенитным огнём был подбит самолёт л-нта Барановского И.И., но он благополучно дотянул до своего аэродрома Мурмаши и сел, вскоре самолёт был восстановлен. Лётчики полка выполняли боевые вылеты до 29 октября.

В ноябре месяце 773-й ИАП боевые задачи не выполнял ввиду перебазирования с аэродрома Мурмаши на аэродром Луостари.

Фото лётчика мл. л-та Барановского Ивана Ивановича, погибшего 19.11.1944 г. - последняя потеря полка в Заполярье

Самолёт л-та Барановского И. И., найденный летом 2004 года возле Луостари

В декабре полк дежурил на аэродроме, прикрывал свой аэродром и район Киркинес-Петсамо-Луостари.

С 1.01.1945 г. по 1.07.1945 г. полк занимался учебно-боевой подготовкой на самолётах "Аэрокобра" по программе курса боевой подготовки ИА 1944 г. Всего за данный период полк совершил 760 самолёто-вылетов (355 часов налёта).

После окончания войны история 773-го ИАП не закончилась. В отличие от многих знаменитых авиаполков советских ВВС, которые были расформированы в первый годы после окончания ВОВ, а затем в период Хрущёвского разгона авиации в конце 50-х годов, 773-й ИАП продолжал служить в составе советских ВВС ещё долгое время и закончил своё существование в начале 1994 г. К этому надо добавить, что большую часть своей послевоенной службы полк находился за пределами СССР - в середине 50-х годов полк, освоив уже реактивную авиатехнику, на самолетах МиГ-17 убыл из Карелии в составе всё той же 16-й ГИАД в Группу советских войск в Германии (ГСВГ) на аэродром Дамгартен. Fla данном аэродроме ГДР полк прослужил до конца 1993 г. и в начале 1994 г. был выведен в Россию на аэродром Андриаполь, где и расформирован.

Лётчики полка долгое время находились на переднем крае "холодной войны" и постоянно находились в боевой готовности. В годы "холодной войны" лётчики 773-го ИАП дважды встречались с реальным противником в небе ГДР. Первый случай произошёл 29 мая 1958 г., когда воздушную границу ГДР нарушил самолёт-разведчик RF-84F 42-й эскадрильи ВВС Бельгии. Самолет лейтенанта Мартина Паулюса, совершавший полет над нейтральной зоной, нарушил границу и был принужден к посадке в 10.45 на аэродроме Рибниц-Дамгартен парой истребителей МиГ-17 773-го ИАП. На посадке летчик пытался ускользнуть, но предупредительная очередь прижала его к полосе. Летчик освобожден 21 июня, а самолет доставлен в ФРГ железнодорожным транспортом 4-го июля (после ремонта этот RF-84 вернулся в 42 эскадрилью и был списан после аварийной посадки 17 мая 1960 г.).

Почти ровно два года спустя, а точнее 30 мая 1960 г., воздушную границу ГДР нарушил военно-транспортный самолёт ВВС США типа С-47 из состава 17-й ВА ВВС США. Самолет, управляемый экипажем капитана Джеймса Лонди, совершал перелет из Копенгагена в Гамбург, но из-за ложной информации о силе ветра, выданной метеослужбой, сбился с курса и углубился в воздушное пространство ГДР на 22 мили. Самолет был перехвачен истребителями МиГ-19 773-го ИАП, которые пилотировали капитан Л. Шкарупа и ст. лейтенант М. Крылов, и после предупредительной очереди совершил посадку на поле в 15 милях севернее городка Гревесмюлен. Fin кто из находившихся на борту 6 членов экипажа и трех пассажиров не пострадал. Позже самолет перегнан на аэродром Висбаден и возвращен США.

Таким образом, лётчики 773-го ИАП отличились и в небе "холодной войны", продолжив боевые традиции полка.

Евгений КЛИМОВИЧ

Первый отечественный зенитный ракетный комплекс С-25 ("Беркут")

Стартовые позиции ЗРК С-25 на полигоне Капустин Яр

История развития любого вооружения - это непрерывный диалектический процесс вечного соперничества между средствами нападения и средствами защиты, между мечом и щитом, между снарядом и броней.

Справедливости ради следует отметить, что в плане этого вечного беспощадного и в то же время философского спора между средствами нападения и средствами защиты во Второй мировой войне в противоборстве между средствами воздушного нападения и зенитными средствами победу одержала авиация. Самые современные системы ПВО того времени, оснащённые радиолокационными станциями, автоматическими зенитными пушками, приборами управления артиллерийским зенитным огнём, оказались неспособными обеспечить эффективное противодействие воздушному противнику. Крупные административно-промышленные центры, важные военные объекты подвергались воздействию массированных авиационных ударов и практически полному уничтожению с воздуха. С некоторыми средствами воздушного нападения, появившимися в последние годы войны (баллистическими ракетами), средства ПВО того времени вообще не могли бороться.

В 1945 году появилась реальная угроза применения авиацией атомного оружия. Сложилась такая ситуация, что даже единичная воздушная цель, летящая вне досягаемости средств ПВО, могла оказаться носителем ядерного оружия со всеми вытекающими последствиями... Требовались принципиально новые системы ПВО. Основу их составили зенитные ракетные комплексы.

Послевоенный переход в авиации на использование реактивных двигателей потребовал качественного изменения в средствах борьбы с воздушным противником. Резкий рост скорости и максимальной высоты полета самолетов свели практически к нулю эффективность зенитной артиллерии. Выпуск отечественной промышленностью зенитных артиллерийских комплексов, включающих зенитные пушки 100- и 130-мм калибра, и радиолокационных средств орудийной наводки не мог обеспечить надежную защиту охраняемых объектов. Положение значительно обострялось наличием у потенциального противника ядерного оружия, даже одиночное применение которого могло привести к большим потерям. В сложившейся ситуации наряду с реактивными истребителями-перехватчиками перспективным средством ПВО могли стать управляемые зенитные ракеты. Необходимо отметить, что ни один из советских истребителей того времени не был способен подниматься на высоту 18 км, на которой могли летать американские самолеты. Разработку принципиально новой техники для войск ПВО страны ускорила обстановка "холодной" войны. Разрабатывавшиеся Соединенными Штатами планы нанесения ядерных ударов по промышленным и административным объектам СССР подкреплялись наращиванием группировки стратегических бомбардировщиков В-36, В-50 и других носителей ядерного оружия.

Первым объектом зенитной ракетной обороны, требовавшим обеспечения надежной защиты от воздушного противника, руководством страны была определена столица государства - Москва. Постановление Совета Министров СССРна разработку первой отечественной стационарной зенитно-ракетной системы для войск ПВО страны, подписанное 9 августа 1950 года, было дополнено резолюцией И.В. Сталина: "Мы должны получить ракету для ПВО в течение года".

В 1950 году постановлением Правительства СССР была задана разработка системы ПВО г. Москвы, получившая обозначение "Беркут", позже названная "Система-25" (С-25). Создание московской системы ПВО, наряду с атомным оружием и средствами его доставки - баллистическими ракетами, стало одной из важнейших государственных оборонных задач. Для её решения были приняты особые меры. При Совете Министров СССР было образовано Третье главное управление, которое курировало все вопросы, связанные с разработкой, испытаниями и серийным производством этого нового сложного вооружения. Начальником Третьего главного управления (ТГУ) был назначен В. М. Рябиков (с 1939 г. - первый заместитель наркома, затем министра вооружения). Научно-техническую часть ТГУ возглавлял известный советский ученый в области радиотехники, член-корреспондент АН СССР А.Н. Щукин. Система ПВО "Беркут" включала в себя группировку зенитных ракетных комплексов (полков) со средствами обнаружения, управления, обеспечения, базы хранения ракетного оружия, жилые городки и казармы для офицеров и личного состава. Взаимодействие всех элементов должно было осуществляться через центральный командный пункт системы по специальным каналам связи.

Для разработки системы, в обстановке глубочайшей секретности в составе Министерства вооружений СССР была создана головная организация - мощное Конструкторское бюро № 1 (КБ-1). Его начальником был назначен заместитель министра вооружений К.М. Герасимов. Главными конструкторами разрабатываемой системы ПВО были назначены известный специалист в области радиотехники П.Н. Куксенко и окончивший в 1947 году Военную академию связи С.Л. Берия. Заместителем главного конструктора "Беркута" был назначен А.А. Расплетин, которого перевели в КБ-1 из ЦНИИ-108 (головного радиолокационного научно-исследовательского института, которым в то время руководил член-корреспондент АН СССР А.И. Берг). В этом институте А.А. Расплетин возглавлял лабораторию по разработке радиолокационных систем. За создание в ЦНИИ-108 радиолокатора разведки наземных целей А.А. Расплетин в числе группы сотрудников этого института был удостоен звания лауреата Сталинской премии (в 1951 году). А.А.Расплетин разработал свой подход к построению радиолокатора наведения зенитных управляемых ракет на воздушные цели, определивший технический облик ЗРК С-25. А.А. Расплетин (впоследствии Герой Социалистического труда, академик АН СССР) являлся лидером разработки первой отечественной системы зенитного управляемого оружия.

РАСПЛЕТИН Александр Андреевич (25.08.1908-08.03.1967) окончил Ленинградский электромеханический техникум, Ленинградский электротехнический институт связи. Один из создателей и научный руководитель разработок отечественных зенитных ракетных комплексов (С-25, С-75, С-125, С-200, С-300), Герой Социалистического труда, лауреат Ленинской и Сталинской премий, действительный член АН СССР, Генеральный конструктор зенитных ракетных систем. Имя А.А. Расплетина носит улица в Москве, Московское КБ радиотехнических приборов, Московский радиотехнический техникум, научно-производственное объединение "Алмаз". Академией наук РФ учреждены премия и Золотая медаль А.А.Расплетина, присуждаемые за выдающиеся работы в области радиотехнических систем управления.

ЛАВОЧКИН Семен Алексеевич (1900-1960), советский авиаконструктор, генерал-майор инженерно- технической службы, дважды Герой Социалистического Труда, член- корреспондент АН СССР, четырежды лауреат Сталинских премий. Окончил Московское высшее техническое училище, с 1939 года возглавил КБ. Под руководством Лавочкина созданы самолеты-истребители (Ла-5, Ла-7), истребители ЛаГГ-1, -3 (совместно с В.П. Горбуновым и М.И. Гудковым), зенитная управляемая ракета первого отечественного ЗРК "Беркут".

Конструкторскому бюро №1 были отведены помещения НИИ-20 министерства вооружений СССР, которые размещались в Москве на развилке Ленинградского и Волоколамского шоссе недалеко от станции метро "Сокол". (НИИ-20 был переведён в Кунцево). В то время на территории НИИ-20 было также размещено специальное конструкторское бюро (СБ-1). Это конструкторское бюро было образовано в министерстве вооружений СССР в сентябре 1947 года для разработки системы управляемого оружия "воздух - море" (начальник и главный конструктор - П.Н. Куксенко, бывший преподаватель Ленинградской военной академии связи и руководитель дипломного проекта С.Л. Берии, который был назначен заместителем начальника СБ-1). Это конструкторское бюро было полностью включено во вновь образованное КБ-1 (впоследствии дата образования СБ-1 - 8 сентября 1947 года - была принята за официальный день основания КБ-1 и его преемников - ЦКБ "Стрела" и ЦКБ "Алмаз"), В сентябре 1950 года постановлением Правительства СССР был назначен разработчик зенитной ракеты - ОКБ-301 - известное самолётное конструкторское бюро, возглавляемое С.А. Лавочкиным.

Несколько слов следует сказать о кадровой политике при создании КБ-1. Это была жёстко централизованная схема подбора и расстановки кадров. Руководству КБ-1 было дано право отбирать для себя необходимых специалистов из любых организаций страны. Направление всех специалистов на работы по теме "Беркут" не согласовывались ни с самими переводимыми специалистами, ни с их начальниками. Специалистам не сообщалось, на какую работу, для решения каких задач их направляют на новое место работы. Основную массу сотрудников в КБ-1 составляла молодёжь: многие выпускники гражданских и военных учебных заведений 1950-1951 годов после соответствующих проверок направлялись на работу в КБ-1. Здесь работали вывезенные из Германии специалисты по созданию ракетной техники, а также отбывавшие заключение советские специалисты. КБ-1 строилось во многом подобно тому, как формировались закрытые КБ в 30-е годы (так называемые "шарашки"), в которых, находясь к заключении, работали видные советские учёные (А Н. Туполев, С.П. Королёв и др.).

Как уже упоминалось, в сентябре 1950 года (через месяц после подписания приказа об образовании КБ - 1) постановлением Правительства был определён разработчик зенитной управляемой ракеты комплекса - известное самолётное КБ, руководимое С. А.Лавочкиным (ОКБ-301). В это конструкторское бюро была переведена часть сотрудников НИИ-88 (размещался в подмосковных Подлипках), занимавшихся зенитной тематикой на базе разрабатывавшихся еще во время войны немецких зенитных ракет "Вассерфаль" и "Шметтерлинк".

Разработчиками ракеты ЗРК "Беркут" был взят очень высокий темп работ - уже к середине марта 1951 года в КБ-1 (головной разработчик системы) был предъявлен эскизный проект зенитной ракеты В-300 (заводское обозначение "изделие 205").

В апреле 1951 года новым начальником конструкторского бюро №1 заместителем министра вооружений СССР был назначен А.С. Елян, работавший ранее директором Горьковского машиностроительного завода - одного из основных производителей артиллерийского вооружения в годы Великой Отечественной войны.

Необходимо отметить ещё одну особенность разработки ЗРК С-25.

Вопреки издавна установившемуся порядку создания образцов вооружения и военной техники военное ведомство в этой разработке не выступало заказчиком. Правительство страны поставило задачу создать систему ПВО Москвы и являлось заказчиком этой системы.

В роли головного исполнителя выступало КБ-1.

Серго Лаврентьевич Берия

Амо Сергеевич Елян

Справка

К концу Второй мировой войны наибольшее развитие работы по созданию зенитного управляемого оружия получили в Германии. Там были разработаны опытные образцы зенитных управляемых ракет: "Вассерфаль", "Шметтерлинг HS-117", "Рейнтохтер-1, -2", "Энциан Е-4". Эти ракеты были рассчитаны на дальность стрельбы от 16 до 50 км, на высотах от 9 до 17 км, управлялись по радиокомандам с земли. Корпус ракеты "Вассерфаль" был фактически уменьшенной копией баллистической ракеты "Фау-2". В носовой части ракеты был установлен неконтактный взрыватель. На ракете была установлена боевая часть осколочного типа массой 250 кг, из которых 145 кг приходилось на взрывчатое вещество. Ракета была оснащена жидкостным ракетным двигателем. Испытания ЗУР "Вассерфаль" были проведены в марте 1944 года. Весьма интересную ретроспективную оценку этой ЗУР дал в своих воспоминаниях Альфред Шпеер - министр вооружений Германии в 1942-1945 гг. (Альберт Шпеер. Воспоминания. Пер. с немецкого. Смоленск. Русич, 1998). Анализируя свою деятельность на посту министра вооружения, он пишет о том, что в свое время горячо поддержал решение Гитлера о концентрации производственных мощностей для выпуска баллистических ракет "Фау-2" длиной 14 метров и весом свыше 13 тонн. "... Тем самым я совершил одну из своих самых серьезных ошибок за время деятельности на посту министра вооружений. Нам следовало бы бросить все силы и средства на производство ракеты класса "земля - воздух". Ведь если бы мы сосредоточили усилия талантливых специалистов и технического персонала руководимого Вернером фон Брауном научно-исследовательского центра в Пенемюнде на доработке этой получившей кодовое название "Вассерфаль" зенитной ракеты, то уже к в 1942 году могли бы приступить к ее крупносерийному выпуску.

От самонаводящейся ракеты - длина восемь метров, вес боевого заряда около трехсот килограммов, потолок высоты 15 тысяч метров - не мог уйти практически ни один бомбардировщик. Запуск ее можно было производить как днем, так и ночью, невзирая на облачность, мороз или туман. И уж если мы могли позднее ежемесячно выпускать девятьсот "Фау-2", то наверняка бы сумели производить в месяц несколько тысяч требующих гораздо меньших затрат зенитных ракет. Я до сих пор убежден, что с помощью этих ракет и реактивных истребителей уже весной 1944 года можно было надежно оградить наши промышленные объекты от воздушных налетов. Гитлер же предпочел израсходовать огромные средства на создание баллистических ракет. Осенью 1944 года окончательно выяснилось, что наш самый дорогостоящий проект оказался одновременно и самым бессмысленным. К сожалению, честолюбие и желание поскорее добиться результата побудили меня оказать содействие осуществлению этой программы. За время пребывания на министерском посту это была, пожалуй, моя единственная кардинальная ошибка. Не в последнюю очередь именно по этой причине мы так и не смогли добиться коренного перелома в воздушной войне".

Основу системы ПВО Москвы должны были составить стационарные многоканальные зенитные ракетные комплексы, которые одновременно обеспечивали бы обстрел до 20 воздушных целей, летящих со скоростями 1100-1250 км/час, на дальности до 35 км и на высоте от 3 до 25 км в секторе 50-60 градусов. Всю необходимую информацию от обнаружения воздушной цели до наведения ЗУР в соответствующем секторе ответственности обеспечивал радиолокатор секторного обзора (всего их для организации равнопрочной ПВО столицы понадобилось 56).

Секторный радиолокатор московской системы ПВО осуществлял обзор своего сектора ответственности двумя лучами: по азимуту и по углу места. Каждый радиолокатор, производя такое сканирование пространства, должен был обеспечивать в своём секторе ответственности (около 60 градусов по азимуту) одновременное наблюдение за всеми находящимися в этом секторе воздушными целями, непрерывное сопровождение в нём до 20 целей и наведение на них до 20 ракет.

Так определился окончательный облик будущей системы ПВО Москвы: радиолокаторы кругового обзора (в том числе выдвинутые на дальние рубежи) - для своевременного обнаружения средств воздушного нападения (А-100) и два кольца секторных многоканальных зенитных ракетных комплексов, состоящих из радиолокаторов наведения ( Б-200) с зенитными управляемыми ракетами (В-300).

Работы по созданию ЗРК "Беркут" и зенитной управляемой ракеты велись в крайне сжатые сроки. Как вспоминают участники создания этого комплекса, их рабочий день составлял не менее 12 часов, выходных, как правило, не давали, как и отпусков. В любое время суток они должны были находиться на месте. На предприятие, которое действовало под контролем Комитета госбезопасности, могли вызвать и ночью и в выходные. Всем работам по системе "Беркут" присваивался особый приоритет. Для разработки отдельных устройств наземных средств комплекса и бортового оборудования зенитной ракеты подключались необходимые проектные организации. Были созданы новые предприятия, при них организованы специальные конструкторские бюро. Для стрельбовых испытаний зенитного ракетного комплекса в Капустиной Яру (Астраханская область) был построен специальный полигон.

В марте 1951 года в Третье главное управление при Совете Министров СССР был представлена документация по проекту зенитного ракетного комплекса, и в том же году начались испытательные работы на полигоне. Следует отметить, что параллельно, ещё до получения результатов испытаний, разворачивалось серийное производство отдельных блоков и узлов. Более 50 заводов работали над подготовкой к серийному производству двигательных установок ракеты, элементов и агрегатов конструкции, блоков системы управления. Такое важное значение придавалось разработке этого оружия руководством страны. Программа его создания была сравнима с советским атомным проектом.

Первый пуск зенитной ракеты был произведен в 8 часов 14 минут 25 июля 1951 года. В основу конструкции ЗУР В-300 были положены идеи, реализованные при создании немецкой ЗУР "Вассерфаль". Ракета В-300 имела массу около 3500 кг, была выполнена по одноступенчатой схеме, ее старт должен был производиться вертикально со специального пускового стола. Ракета была оснащена жидкостной двигательной установкой. В октябре под Москвой начались испытания опытного образца радиолокационной станции наведения ракет (Б-200). Ко времени начала проведения стрельб по реальным воздушным целям ещё не было отечественных беспилотных самолётов-мишеней. Лётчики самолётов-мишеней поднимали в воздух пилотируемые самолёты-мишени, выводили их на заданную трассу, переводили управление на автопилот, после чего покидали самолёт с парашютом. За самолётом- мишенью следовали два истребителя сопровождения. Если мишень не удавалось сбить зенитной ракетой, то её сбивали истребители сопровождения.

Основные компоненты ЗРК С-25: ракета В-300 и РЛС Б-200. Музей авиации на Ходынском поле в Москве

ЗРК С-25 на шасси автомобиля ЗиЛ-157

Подрыв ЗУР у самолета-мишени Ту-4

В результате упорного труда многих научных и трудовых коллективов в предельно короткие сроки были созданы опытный образец зенитного ракетного комплекса, проекты и образцы некоторых основных составляющих системы. Полигонные испытания опытного варианта зенитного ракетного комплекса, проведенные в январе 1952 года, позволили составить комплексный технический проект системы "Беркут", включавший только наземные средства обнаружения, зенитные ракеты и средства их наведения для перехвата воздушных целей из первоначально планировавшегося состава средств.

После смерти И.В. Сталина и ареста Л.П. Берии в июне 1953 года последовала реорганизация КБ-1 и смена его руководства. Постановлением правительства условное наименование системы ПВО Москвы "Беркут" заменялось на "Система С-25", главным конструктором системы был назначен А.А. Расплетин. ТГУ под наименованием Главспецмаш было включено в состав Министерства среднего машиностроения.

25 мая 1953 года впервые был сбит самолёт-мишень (бомбардировщик Ту-4), летевший на высоте 7 км, отечественной зенитной управляемой ракетой В-300 зенитного ракетного комплекса С-25. Этот день считается днём создания в нашей стране нового вида оружия, зенитного ракетного, способного вести эффективную борьбу с самолётами и другими аэродинамическими средствами воздушного нападения в любых погодных условиях, днём и ночью. С-25 стал первым отечественным зенитным ракетным комплексом, поступившим на вооружение войск ПВО страны (комплекс был принят на вооружение 7 мая 1955 года). Впервые ЗУР ЗРК С-25 была открыто показана на военном параде в Москве 7 ноября 1960 года и два с половиной десятилетия открывала прохождения парадных расчетов зенитных управляемых ракет войск ПВО страны.

ЗРК С-25 постоянно совершенствовался: нижняя граница зоны поражения была уменьшена до 1,5 км, скорость поражаемых целей была увеличена до 2000 км/час. Были разработаны ракеты с боевыми частями разных типов, что позволяло вести борьбу с перспективными средствами воздушного нападения. Претерпев ряд модификаций, этот комплекс состоял на вооружении около 30 лет.

Ракета комплекса С-25 (разрабатывалась в ОКБ-301 под руководством С.А. Лавочкина) была выполнена по аэродинамической схеме "утка". Ракета (стартовая масса 3400 кг, длина 11,6 м) стартовала с пускового стола (старт вертикальный), что существенно упрощало стартовое оборудование. В качестве двигательной установки была использована связка из четырёх жидкостных ракетных двигателей конструкции А.М. Исаева. После отделения от стартового стола ракета по команде от системы управления склонялась в сторону воздушной цели с помощью газовых рулей и далее после их сброса управлялась аэродинамическими рулями по радиокомандам, получаемым от наземной станции наведения. На ракете использовалась осколочно-фугасная боевая часть (масса 320 кг) с готовыми осколками в виде стальных цилиндров, что обеспечивало поражение аэродинамических воздушных целей, находящихся на удалении до 50 м.

Следует отметить, что одновременно с разработкой этой ЗУР в ОКБ-301 под руководством С.А. Лавочкина в КБ-1 под руководством Д.Л. Томашевича велось проектирование своей зенитной ракеты с наклонным стартом (она получила индекс 32-Б). Было проведено несколько пусков этой ракеты, однако на вооружение был принят комплекс С-25 с ракетой, разработанной в ОКБ-301 (В-300). Научно-технический задел, полученный при разработке ЗУР 32-Б, был использован в дальнейших разработках КБ-1. В конце 1953 года на базе подразделения КБ-1, проектировавшего ЗУР (32-Б), было создано Особое конструкторское бюро - ОКБ- 2 (впоследствии машиностроительное конструкторское бюро "Факел"), основу которого составили специалисты КБ-1. Руководителем этой новой организации был назначен один из заместителей А.С. Лавочкина - П.Д. Грушин. Коллектив этого КБ впоследствии разработал зенитные управляемые ракеты для всех последующих зенитных ракетных комплексов, создаваемых КБ-1: С-75, С-125, С-200, семейство С-300П.

Подготовка к старту ЗУР В-300

Старт ракеты

ТТХ ракет зенитных ракетных комплексов войск ПВО

Характеристика С-75 С-125 С-200 Ракета 5Я23 5В27Д 5В28 Длина ракеты, мм 10 806 5948 10 435 Стартовая масса, кг 2406 955 7107 Масса боевой части, кг 201 72 217 Число осколков 29 000 4650 37 000 Средняя скорость полета ЗУР, м/с 700-800 580-700 1100-1300 Дальняя граница зоны поражения, км 56 25 240 Ближняя граница зоны поражения, км 7,0 3,5 17,0 Максимальная высота поражения цели, км 30,0 18,0 35,0 Минимальная высота поражения цели, км 0,05 0,02 0,30

7 мая 1955 ЗРК С-25 был принят на вооружение войск ПВО страны. Для эксплуатации системы С-25 в Московском округе ПВО весной 1955 года была создана и развернута Отдельная армия особого назначения войск ПВО страны под командованием генерал-полковника К. Казакова. Подготовка офицерского состава для работы на Системе-25 проводилась в Горьковском училище ПВО, личного состава - в специально созданном учебном центре - УТЦ-2.

На основе ЗРК С-25 к середине 50-х годов была создана система ПВО Москвы, имевшая два рубежа обороны, включавшая радиолокационные станции дальнего и ближнего обнаружения и 56 зенитных ракетных полков. Каждому полку отводился отдельный сектор, в пределах которого он осуществлял прикрытие объекта. Вокруг Москвы было проложено два бетонных кольца: первое - на удалении 50, второе - на удалении 90 километров от центра города. С 1953 по 1955 годы на 50- и 90-километровых рубежах вокруг Москвы было осуществлено строительство боевых позиций зенитных ракетных дивизионов, кольцевых дорог для обеспечения подвоза ракет к огневым дивизионам и базам хранения (общая протяженность дорог до 2000 км). Одновременно велось строительство жилых городков и казарм. Сегодня эти кольца хорошо видны на автомобильной карте. Войсковые части, оснащенные ЗРК С-25, образовали первую группировку зенитных ракетных войск в стране в составе Московского округа противовоздушной обороны. Столица была ограждена ракетным частоколом от ударов воздушного противника. Для защиты других городов и военных объектов ещё до принятия на вооружение ЗРК С-25 руководством страны было принято решение о разработке передвижного зенитного ракетного комплекса С-75.

В середине 60-х годов система ПВО Москвы С-25 была модернизирована, в части РЛС, ракет и получила обозначение С-25М. В частности, аппаратура наведения ракет на цели и счетно-решающие приборы модифицированного варианта станции Б-200 выполнялись чисто электронными без применения электромеханических элементов.

Зенитно-ракетный комплекс С-300В

Характеристики Система   С-25 С-25М Разработчик СБ-1 ЦБ "Алмаз" Состояние На вооружении с 1955 г. На вооружении с 1965 г. Дальняя граница зоны поражения, км 35 45 Высота перехвата, км 3-25 3-25 Скорость цели, м/с 0-1000 0-1200 (1100) РАКЕТА В-300 ("205") "217М" Разработчик ОКБ-301 МКБ "Буревестник" Длина корпуса, м Ок.12 Ок.12 Диаметр корпуса, м 0,71 0,65 Размах оперения, м 2,7 2,7 Масса заправленной ракеты, кг Ок. 3500 Ок. 3500 Масса боевой части, кг 250 250 Тип двигателя Четырехкамерный ЖРД СОЭ-29 Однокамерный ЖРД С5.1

ТТХ комплекса С-300ПС

Скорость поражаемой цели, м/с 30-1200 Высота полета цели, м 25-27 000 Дальность обнаружения цели, км 300 Высота обнаружения цели, км 60 Дальность стрельбы максимальная, км 75 Дальность стрельбы по ОТР, км 35 Дальность стрельбы по низколетящей цели, км 30 Количество целевых каналов 6 Количество-ракетных каналов 12 Количество сопровождаемых целей:  автоматическое 70 автоматизированное 12 Рабочий сектор,град. 105 Тип применяемых ЗУР В-500Р/В-500К

Зенитные ракетные комплексы системы С-25М были сняты с боевого дежурства в 1982 году и заменены комплексами системы С-300П.

На основе зенитных ракет комплекса С-25 был разработан мишенный ракетный комплекс (МРК) "Лиса", который использовался для проведения испытаний нового вооружения и обучения зенитчиков. Основу МРК "Лиса" составили ракеты ЗРК С-25 с пусковым столом, смонтированным на гусеничном шасси оперативно-тактического комплекса 8К11. Мобильный мишенный комплекс "Лиса" использовался при проведении испытаний ЗРК С-75 "Двина" (первый пуск ракеты-мишени был выполнен 1 июня 1960 года).

Ракеты ЗРК С-25 используются также в передвижном МРК "Звезда" со штатных пусковых столов. С мишенных комплексов "Звезда" и "Лиса" пуск ракет осуществлялся вертикально - подобно космическим кораблям. Впоследствии на основе этой же ракеты были разработаны мишенные ракетные комплексы "Звезда-З" и "Звезда-5", отличавшиеся высотой полёта мишени (до высоты 24 км).

Литература:

Альперович К.С. Ракеты вокруг Москвы. М. : Воениздат, 1995 Грани "Алмаза". История в событиях и лицах. 1947-2002. "Алмаз". Москва, 2002.

Ганин С.М. Первая отечественная зенитная ракетная система ПВО Москвы - С-25 "Беркут". Невский бастион, выпуск 3, №2, 1997 Ганин С., Коровин В., Карпенко А., Ангельский Р Ракетные комплексы ПВО страны. Авиация и космонавтика, № 12, 2002 Докучаев А.И. Гордая тайна "Алмаза". Рассказываем впервые, "Красная звезда" от 12.09.1992.

Проектирование ЗУР. Учебник для вузов под ред. И.С. Голубева и В.Г. Светлова, М. : Изд-во МАИ,1999 Противовоздушная оборона страны (1914-1995 гг.) Военно-исторический труд. Министерство обороны РФ. М.,1998 Развитие противовоздушной обороны. Под ред. Зимина Г.В., М. : Воениздат, 1976, 200 с.

Шпеер Альберт. Воспоминания, пер. с немецкого. Смоленск : Русич, 1998. - 720 стр. ("Тирания")

Дмитрий КИСЕЛЁВ

Броненосные крейсера типа "Цзинъюань"

"Лайюань" на якорной стоянке в проливе Солент, 1887 г.

ФЛОТ НА ПЕРЕПУТЬЕ

21 июня 1885 г., спустя две недели после окончательного завершения неудачной войны с Францией, цинский двор издал меморандум о необходимости укрепления морской обороны империи. Этот документ впервые в новой китайской истории признавал за флотом самостоятельное и весьма важно значение. Авторы меморандума сделали немало правильных выводов из проигранной кампании: отмечалось отсутствие единого командования ВМС в масштабах страны, растянутость коммуникаций, отсутствие взаимодействия с сухопутными войсками, а самое главное - слабость боевого состава флота. В документе указывалось, что поскольку основные потери в столкновении с французами понесла эскадра провинции Фуцзянь, первоочередной задачей уцелевших соединений становится защита оголенного Формозского пролива, Пескадорских островов и Тайваня - именно этот сектор китайского побережья составлял зону ответственности злосчастной Фуцзяньской эскадры. В итоговой части документа региональным деятелям империи, имеющим в распоряжении военные корабли европейского типа, предлагалось внести соответствующие предложения. Одним из первых, кто исполнил августейшую волю, был наместник провинций Чжили и Шаньдун "вице-король" Ли Хунчжан. В немалой степени усердие сановника было продиктовано опасением. Его любимый Бэйянский (Северный) флот выгодно смотрелся в сравнении с Наньянским и Гуандунским, а значит, был в глазах двора первым кандидатом на "распил". Осенью 1884 г., после разгрома фуцзяньцев на Мавэйском рейде, Ли уже сталкивался с требованием предоставить лучшие корабли - рэнделовские крейсера "Чаоюн" и "Янвэй" - для экспедиции по деблокированию Тайваня. Справедливо полагая, что корейское направление вскоре станет главным во внешней политике Китая, Ли Хунчжан попытался избежать ослабления сил Севера. Однако в ответ на его доводы Пекин принял еще более неудобное решение: заменить "Чаоюн" и "Янвэй" устаревшими композитными кораблями из состава Наньянского (Южного) флота. Даже в случае благополучного исхода встречи с французскими кораблями, возвращения крейсеров можно было ждать очень долго - такова была обычная практика в отношениях полунезависимых провинциальных наместников. Хитрость помогла Ли Хунчжану вернуть корабли и сохранить репутацию, однако в этот раз двор действовал гораздо решительнее. Тем не менее вице-король Севера мог использовать в своих интересах любую ситуацию. В представленном им докладе указывалось на дороговизну строительства крупных броненосцев и предлагалось заказать взамен их шесть бронепалубных крейсеров типа "Цзинъюань". С этим кораблем, находившимся на пути в Китай, были связаны особые надежды Ли Хунчжана. Несмотря на наличие определенных недостатков, "Цзинъюань" превосходил устаревшую пару "Чаоюн"- "Янвэй". И если нехватка личных средств вынудила Ли Хунчжана отменить заказ второго бронепалубного крейсера, то теперь он почувствовал возможность воспользоваться средствами имперской казны - заполучить готовый корабль для опытного интригана было уже "делом техники".

4 августа 1885 г. Пекин одобрил заказ за границей четырех кораблей типа "Цзинъюань". В телеграмме двора выражалось согласие финансировать сделку и предлагалось начать переговоры с подрядчиками в Великобритании и Германии. Сам Ли Хунчжан не собирался обращаться к англичанам, однако его бывшие партнеры Армстронг и Митчелл решили обойтись без вице-короля. Не ограничиваясь помощью главного инспектора китайских морских таможен Роберта Харта, они задействовали для продвижения своего бренда такую мощную силу, как британское посольство в Пекине. Поскольку Форин Офис также беспокоил альянс Ли Хунчжана с немцами, дипломаты получили приказ всячески содействовать успеху британских кораблестроителей на китайском рынке. Вскоре влиятельные лица из окружения императора ощутили личную заинтересованность в делах Армстронга - именно так китайский историк Чэнь Юэ объясняет требование двора строить корабли не только в Германии, но и в Великобритании. По другой версии это был сознательный выбор, обусловленный желанием Китая сравнить достоинства и недостатки судостроительных школ двух европейских стран.

Получив депешу из Пекина, Ли Хунчжан в тот же день обратился к цинским посланникам в Берлине и Лондоне - Сюй Цзинчэну и Цзэн Цзицзэ. В послании к первому он ограничился требованием заказать фирме "Вулкан" два корабля типа "Цзинъюань", уточнив лишь то, что скорость крейсера не должна быть менее 16 узлов. Цзэн Цзицзэ получил гораздо более подробные указания. Вице-король требовал, чтобы крейсера, заказываемые в Великобритании, строились по германским чертежам, несли германскую броню и вооружались только германским оружием (включая минное). Цинский посол при дворе королевы Виктории представлял собой не менее яркую личность, чем сам Ли Хунчжан. Именно этот дипломат в 1881 г. блестяще проявил себя в Санкт- Петербурге, сумев с выгодой для Китая разрешить многолетний Илийский кризис.[1 Дипломатический конфликт, вызванный оккупацией части Китайского Туркестана русскими войсками в 1871 г.]

Ознакомившись с требованиями Ли Хунчжана, Цзэн немедленно пришел к заключению о нецелесообразности заказа немецкого крейсера на английской верфи - причем не только по политическим, но и по чисто техническим причинам. В конце июля 1885 г. посланник получил извещение о том, что ему на смену направлен другой дипломат - Лю Жуйфэн. Понимая, что времени остается в обрез, Цзэн решил действовать через голову Ли Хунчжана и уже 15 августа 1885 г. направил в Цзунли ямынь (цинский МИД) доклад о недостатках "Цзиюаня". Ссылаясь на мнение британских инженеров и командира броненосца "Динъюань" Лю Бучаня, посол рекомендовал отложить вопрос о продолжении строительства крейсеров типа "Цзинъюань" до получения результатов службы головного корабля. Как и следовало ожидать, Ли Хунчжан был очень недоволен. Упирая на то, что суда прибудут только через 2 месяца, наместник требовал незамедлительного заключения контрактов. Цзэн Цзицзэ продолжал стоять на своем, ссылаясь на заключение британских морских офицеров и кораблестроителей: "Цзинъюань" именуется скоростным кораблем, но на деле тихоходен; несет броню, но не выдержит удара". В конце концов Ли Хунчжан согласился с тем, что фирма "Вулкан", сконструировавшая и построившая "Цзинъюань", должна переработать проект. Затем, по мысли вице-короля, заказ на два из четырех крейсеров по новому проекту следовало отдать британцам.

Сюй Цзинчэн

Цзэн Цзицзэ

Рудольф Хаак

К тому времени Сюй Цзинчэн уже провел переговоры с "Вулканом", который живо заинтересовался новым китайским заказом.

Главный инженер фирмы Рудольф Хаак оперативно представил посланнику два варианта исполнения заказа. Первый представлял собой простую доработку проекта крейсера "Цзинъюань".

Броневую палубу предлагалась поднять на 13 см - таким образом ее бортовые скосы оказывались выше ватерлинии, а полезный объем подпалубных помещений увеличивался.

Длину крейсера предлагалось увеличить на 2,5 м, а ширину - на 30 см.

Благодаря этому увеличивалась вместимость угольных ям, но осадка также возрастала на 15 см. На ходовых качествах корабля все эти переделки не отражались: проектная скорость оставалась на уровне 16 узлов. Заявленная стоимость постройки подобного корабля составляла 3 млн.марок.

Альтернативный проект заслуживал более пристального внимания. Он подразумевал строительство совершенно нового корабля с увеличенным водоизмещением (2900 т против 2355 т у "Цзиюаня") и принципиально иной схемой бронирования. Все жизненно важные элементы крейсера прикрывались броневым поясом толщиной от 130 до 230 мм, тянущимся вдоль ватерлинии. Его дополняли броневые траверзы и палуба, толщина которой на скосах достигала 76 мм. По степени защищенности крейсер нового проекта приближался к новым китайским броненосцам. При этом корабль должен был брать на борт не менее 300 т угля и выполнять задачи, присущие именно крейсеру. Реализацию нового проекта "Вулкан" оценил в 2 млн 950 тыс. марок.

Держась в курсе последних судостроительных инноваций конца XIX в., "Вулкан" предложил Китаю проект броненосного крейсера. Корабли этого класса начали появляться в европейских флотах всего за 10 лет до начала нового витка цинского военно-морского строительства. Ли Хунчжан, обычно с энтузиазмом воспринимавший западные технические новинки, на этот раз отдал предпочтение первому из немецких проектов. Сюй Цзинчэн получил предписание заключить с "Вулканом" сделку на строительство двух модернизированных крейсеров по образцу "Цзиюаня". Исполнив пожелание сановника, посол уже 18 сентября 1885 г. подписал с фирмой соответствующий контракт. Первый корабль оценивался в 3 млн марок и должен был быть готов к 20 января 1887 г. Второй штеттинские корабелы брались построить к 20 апреля того же года, при этом заказчик получал скидку в размере 60 тыс. марок. Расчеты с подрядчиком были поручены гонконгскому банку "Жуйфэн", причем первый из трех траншей был переведен на счета "Вулкана" уже 26 сентября 1885 г.[2 Банк "Жуйфэн" - родоначальник современной финансовой корпорации HSBC Holdings.] Интересно, что средства для расчетов не только с немецкими, но и с британскими судостроителями поступали из доходов морских таможен провинций Цзянсу, Чжэцзян и Фуцзянь, львиную долю которых обеспечивало обложение ввозимого в Китай индийского опиума. Для участия в строительстве в распоряжение Сюй Цзинчэна были направлены инженеры Фучжоуского адмиралтейства Чэнь Хэцин, Цю Гоань и Цзэн Цзунъин[1 Все они прошли обучение во Франции и обладали богатым практическим опытом.].

Едва вернувшись в Китай, Цзэн Цзицзэ стал помощником главы морского ведомства и одновременно получил высокий пост в министерстве финансов. Бывший посланник в Лондоне так активно противодействовал планам вице-короля, что Ли Хунчжану пришлось пойти на компромисс: оставшиеся два крейсера должны были проектироваться британцами, однако артиллерию главного калибра для них должна была поставить фирма Круппа за 44 тыс. марок. В октябре 1885 г. заказ достался Армстронгу, построившему два бронепалубных крейсера по проекту Уильяма Уайта.

Тем временем в судьбе двух кораблей, заложенных в Штеттине, грянули новые перемены. 15 октября 1885 г. глава только что учрежденного морского ведомства Цинской империи (кит. Цзунли хайцзюнь шиу ямэнь) великий князь Чунь получил два анонимных послания из-за границы. В письмах содержалась резкая критика крейсера "Цзинъюань" и бывшего посла в Берлине Ли Фэнбао, надзиравшего за постройкой этого корабля. Можно предположить, что анонимки были заброшены по инициативе Цзэн Цзицзэ, а их доставку адресату взял на себя кто-то из придворных недоброжелателей вице-короля. Как бы то ни было, великий князь Чунь - отец императора Гуансюя и непосредственный начальник Ли Хунчжана в военно-морских делах - был сильно обескуражен. Одним из первых его приказов по ведомству стало распоряжение о приостановке строительства систершипов "Цзинъюаня", изданное 16 октября. Так как первая часть контрактной суммы уже поступила на счет германской верфи, требовалось срочно принять окончательное решение. Далекий от реальной компетенции морской министр не решился взвалить на себя такую ответственность и вынес вопрос на рассмотрение фактической правительницы Китая - вдовствующей императрицы Цыси. Последняя была глубоко равнодушна к флоту, но никогда не упускала возможности осадить чрезмерно вознесшегося сановника - в данном случае таковым выступал Ли Хунчжан. "Цзинъюань" прибыл в порт Дагу 31 октября 1885 г., но еще до этого стало совершенно ясно, что крейсер в серию не пойдет.

Ли Хунчжану ничего не оставалось, как согласиться на строительство "Вулканом" броненосных крейсеров - иначе императрица чего доброго могла сократить и без того урезанное финансирование проекта. Интересно, что в книге Лоуренса Сондхауса вынужденное решение Ли Хунчжана преподносится, как свидетельство отсутствия влияния в Китае идей "молодой школы". Между тем главный вдохновитель цинской судостроительной программы вовсе не был фанатиком брони. В случае с крейсерами наместник по-прежнему придерживался иного взгляда: в одном из писем к Цзэн Цзицзэ в конце 1885 г. вице-король высказался в пользу небронированных мелкосидящих кораблей, развивающих высокую скорость и вооруженных минными аппаратами.

"Цзинъюань" у берегов Великобритании вскоре после окончания постройки

Разнотипность заказанных кораблей немедленно стала объектом критики. Сюй Цзинчэн и Цзэн Цзицзэ сразу же высказались на эту тему в своих донесениях, при этом каждый из послов возложил ответственность на другого. Пекинский двор не стал искать виноватых, мягко рассудив, что "флот только формируется и нуждается в судах обоих типов". Для британцев и немцев параллельный китайский заказ стал возможностью продемонстрировать собственное превосходство. Между корабелами двух стран немедленно развернулось ожесточенное соперничество, выходящее за рамки обычной конкуренции и активно подогревавшееся прессой. Германский посол в Пекине Максимилиан фон Брандт в срочной депеше указывал на политический эффект сделки и заклинал правительство взять исполнение китайского заказа под государственный контроль. Такая ситуация была, безусловно, на руку китайцам, традиционно стремившимся играть на противоречиях различных сил Запада. Китайские миссии в Берлине и Лондоне вели активную переписку, оперативно обменивались информацией и старались "выжать" из подрядчика дополнительные льготы. Так, Сюй Цзинчэн ссылался на обязательства Армстронга и требовал от "Вулкана" увеличения контрактной скорости крейсеров с 16 до 18 узлов. Хаак объяснял, что его корабли несут больше брони и потому заведомо тихоходнее. В конце концов немецкий инженер предложил повысить проектную мощность крейсеров, что требовало увеличения основных размерений и вело к удорожанию строительства. Ограниченный рамками финансирования Сюй снял требование и после незначительных согласований детальный проект был наконец утвержден в феврале 1886 г. Общая стоимость работ "Вулкана" была оценена в 1 млн 739 тыс. серебряных лян против 1 млн 697 тыс. у Армстронга: разница объяснялась большей площадью бронирования.

Если в случае с броненосцами и "Цзиюнъанем" Сюй Цзинчэну приходилось доделывать работу своего предшественника Ли Фэнбао, то строительство новых крейсеров курировалось им от начала и до конца. Деятельность подрядчика посол держал под неусыпным контролем: за несколько месяцев, проведенных в Германии, Сюй Цзинчэн составил о "Вулкане" нелестное мнение. В одном из писем Ли Хунчжану он писал: "[Фирма] не имеет достаточного опыта, не работает над улучшением качества, а ее ответственные лица неохотно признают недостатки".

Тем не менее, приехав в Штеттин в мае 1886 г., посланник застал строительство новых кораблей в разгаре. Набор первого из крейсеров был полностью сформирован, первые поясья обшивки днища также заняли свое место. Второй был готов на уровне набора и лишь незначительно отставал от своего собрата. Фуцзяньские инженеры тщательно следили за ходом работ и качеством материалов, не вьюказав в докладах посланнику никаких серьезных претензий. "Вулкан" постарался не ударить в грязь лицом， поэтому спуск на воду, достройка и вооружение крейсеров прошли без помех. Головной корабль сошел на воду в начале декабря 1886 г. и вышел на заводские испытания 3 января 1887 г. Второй крейсер спустили 1 марта 1887 г. и подготовили к испытаниям уже через 25 дней.

Броненосный крейсер "Цзинъюань". Авторы - Фан Хэ и Лю Сюаньхэ. Корабль показан несущим три скорострельные орудия и две револьверные пушки на юте.

Еще две револьверные пушки показаны на крыльях главного мостика. По непонятной причине не просматриваются крышки минных аппаратов, а реконструкция боевого марса указывает на наличие двух револьверных пушек (достоверные сведения имеются только об одной)

經遠ー"Цзинъюань"

来遠-"Лайюань"

Особенности конструкции

Крейсера, получившие в октябре 1886 г. китайские названия "Цзинъюань" ("Несущий закон") и "Лайюань" ("Несущий усердие"), стали первыми броненосными крейсерами германской постромки. Они представляли сооои относительно небольшие корабли водоизмещением 2900 т, длиной 82,4 м, шириной 11,9 м. Из-за особенностей распределения нагрузки имел место небольшой дифферент на корму: при загрузке более 250 т угля нос уходил в воду на 4,72 м, тогда как осадка кормовой части составляла 5,11 м. Крейсера строились из стали по отработанной "Вулканом" бракетной схеме и разделялись на 60 (по другим данным 一 66) водонепроницаемых отсеков. Повышению живучести кораблей способствовали двойное дно, тянувшееся на две трети длины корпуса, а также наличие бортовых коффердамов с заполнением из пробки. Палубе была придана некоторая седловатость， однако высокий фаль山борт в средней части корпуса делал ее незаметной. Характерными чертами силуэта новых кораблей были массивный таранный форштевень, две широко расставленные дымовые трубы, установленная за ними единственная стальная мачта с боевым марсом и корма крейсерского типа. Еще одной особенностью облика крейсеров был заметный завал бортов внутрь в средней части корпуса. Помимо бронированных боевых рубок суда имели только легкие надстройки - два мостика (главный и кормовой) и деревянную ходовую рубку позади боевой.

На уровне ватерлинии корпус защищался броневым поясом шириной 1,8 м и толщиной 230 (по другим данным - 240) мм. В оконечностях и у нижней кромки толщина пояса уменьшалась до 130 мм. Два броневых траверза толщиной 170 мм превращали среднюю часть корпуса обоих судов в цитадель по типу броненосцев. Сверху ее защищала броневая палуба, имевшая толщину 37, а на скосах - 76 мм. Общая длина защищенной части корпуса составляла 42 м.

Позиция орудий главного калибра находилась в носовой части и была заключена в барбет грушевидной формы со стенками из 203-мм броневых плит. Барбет прикрывался бронеколпаком толщиной 37 мм, открытым в задней части, а элеваторы подачи боеприпасов были заключены в бронированную трубу с толщиной стенок 40 мм. Располагавшаяся за барбетом боевая рубка была защищена 150-мм броней. Наконец, имеются указания, что площадка 37-мм револьверной пушки на марсе также защищалась противопульной броней, однако ее характеристики неизвестны.

Создатель крейсеров Р. Хаак считал, что они не могут противостоять тяжелым кораблям, однако в достаточной мере защищены от огня судов равноценного класса.

Силовая установка включала четыре цилиндрических котла весом 38 т каждый, с длиной основания d,5 м и суммарной площадью нагрева около 900 м². Они располагались в двух котельных отделениях и вырабатывали пар для двух горизонтальных компаунд-ма山ин общей мощностью 3400 л.с., имевших цилиндры диаметром 85,115 и 169 см с рабочим ходом поршня 75 см. Рабочее давление составляло 10 кг/см². Машины вращали два бронзовых винта диаметром 4 м каждый. Рудольф Хаак в своей статье, посвященной крейсерам, указывал, что при искусственной тяге мощность достигала 4400 л.с., однако средняя скорость крейсеров на испытаниях в Эккернфёрдской бухте оказалась не слишком велика - 15,5 узлов у "Цзинъюаня" и 15,75 узлов у "Лайюаня". При этом сообщается, что мощность машин последнего достигла даже 5700 л.с.

Схема бронирования крейсеров типа "Цзинъюань". Еще одна реконструкция, выполненная Лю Сюаньхэ. Добавлено сечение по миделю, с главного мостика исчезли прожектора, а в корме добавились два орудия на станках с полу кольцевым погоном

1 Боевая рубка Компас

2 Ходовая рубка, сверху - машинный телеграф

3 Кормовой рулевой пост (запасной)

4 75-мм орудие Круппа

5 37-мм револьверная пушка Гочкиса

6 47-мм орудие Гочкиса

7 Броневая палуба со скосами

8 Броневой пояс по ватерлинии

Сечение по миделю

Тактико-технические характеристики броненосных крейсеров типа "Цзинъюань"

Водоизмещение: 2900 т Размерения: 82,4x11,9x4,72/5,11 м Силовая установка: двухвальная;   2 вертикальные паровые машины тройного расширения, 4 цилиндрических котла Мощность: 4400 л.с. Скорость на испытаниях:  "Цзинъюань" 15,5 уз; "Лайюань" 15,75 уз Запас топлива: 325 (норм.) - 350 (полн.) т Бронирование: пояс - 230 (мидель)/130 (оконечности и нижняя кромка) мм, палуба - 37 (скосы - 76) мм, барбет ГК - 203 мм, боевая рубка - 150 мм, щиты орудий СК - 37 мм Вооружение: 2 - 210-мм/35 Круппа,   2 - 150-мм/35 Круппа,   2 - 47-мм Гочкиса,   5Х5 - 37-мм Гочкиса,   4 - 350-мм ТА Шварцкопфа Экипаж (в т.ч. офицеры): 202 (19) чел.

Техническая оснащенность новых кораблей была весьма передовой для своего времени. Управление осуществлялось с помощью паровой рулевой машины, а в случае поломки последней - не только вручную, но и с помощью гидравлических механизмов[1 Из ходовой и боевой рубок, а также с кормового поста, располагавшегося позади мачты.]. Гидравлика также применялась для горизонтального наведения орудий главного калибра, подачи боеприпасов и спуска на воду паровых катеров - для этого предусматривались две грузовые стрелы с опорой на мачту. Бортовая электросеть каждого корабля включала 250 электроламп и 2 прожектора мощностью 40 тыс. свечей каждый. Последние были установлены в районе главного мостика. Ток вырабатывался двумя динамо-машинами с паровым приводом. Трюмное оборудование включало центробежные воздушные насосы и аварийную водоотливную помпу производительностью 120 т/ч. Для питания вспомогательных механизмов предназначался отдельный котел. Вместимость угольных ям значительно увеличилась по сравнению с крейсером "Цзинъюань" и составляла 325 т (полная - 350 т). Каждый крейсер брал на борт запас пресной воды на 10 суток и продовольствия - на 25.

Основное вооружение кораблей составляли 210-мм орудия Круппа образца 1880 г. с длиной ствола 35 калибров. Они были абсолютно идентичны тем, что состояли на вооружении крейсера "Цзинъюань", и также представляли собой спаренную установку, смонтированную в барбете в носовой части судна. Угол обстрела составлял 270°, подача боеприпасов и горизонтальное наведение были механизированы, но в случае необходимости последняя операция могла выполняться расчетом из 8 человек вручную. Журнал "Морской сборник" в ноябре 1894 г. назвал корабли "барбетными крейсерами". Утверждения о наличии на крейсерах типа "Цзинъюань" башенных установок главного калибра являются ошибкой.

Средняя артиллерия была представлена двумя 150-мм орудиями Круппа образца 1880 г. - длина их стволов также составляла 35 калибров, а позиции располагались на спонсонах побортно. Угол обстрела каждого орудия составлял 180°, наводка осуществлялась вручную, а прислуга защищалась наклонным щитом толщиной 37 мм[2 По сообщениям прессы, они должны были выдерживать прямое попадание снаряда 37-мм револьверной пушки, что не подтвердилось в ходе боевой практики.]. Боекомплект орудий главного и среднего калибров составлял 50 снарядов на ствол, что никак нельзя признать достаточным.

Поскольку вся носовая часть крейсеров находилась в зоне действия собственных тяжелых орудий, вся противоминная артиллерия оказалась сосредоточена в корме и на площадке боевого марса. Данные о ее составе противоречивы. Наиболее распространено мнение о том, что крейсера несли по два 47-мм скорострельных орудия и по пять 37-мм револьверных пушек Гочкиса. Хаак писал о семи револьверных пушках. Китайские источники сообщают о более внушительном вооружении, состоявшем как минимум из трех скорострелок Гочкиса (две 47-мм и одна 40-мм), а также пяти 37-мм револьверных пушек. Более того, имеются сведения о двух дополнительных 75-мм орудиях Круппа - все эти разноречивые данные отражают реальную пестроту вооружения китайских кораблей конца XIX в. В случае с 75-миллиметровками речь может идти о неких пушках устаревшего образца. Известно, например, что их предшественник - крейсер "Цзинъюань" - вскоре после прибытия в Китай получил четыре бронзовых орудия калибра 70 мм, изготовленных на одном из казенных оружейных заводов.

Компьютерная модель артиллерийской установки главного калибра крейсеров типа "Цзинъюань"

"Цзинъюань" у берегов Великобритании незадолго до отправления в Китай 

В процессе строительства Сюй Цзинчэн предлагал установить в корме каждого крейсера по дополнительному 150- мм орудию. Это не удалось сделать, поскольку в кормовой части располагались каюты и столовая комсостава, мешавшие дополнительному подкреплению палубы. К тому же погреба 150-мм снарядов находились в средней части корпуса, что создавало трудности с боепитанием кормового орудия. Незадолго до начала конфликта с Японией в Вэйхайвэе были получены пять 120-мм скорострельных орудий производства Цзяннаньского арсенала. Два из них сразу же попытались установить на кормовых позициях броненосных крейсеров. Как и в случае со 150-мм орудиями, из этой затеи ничего не вышло.

Минное вооружение каждого крейсера включало четыре аппарата Шварцкопфа калибра 350 мм. Две трубы располагались в штевнях, при этом носовой был подводным, а кормовой - надводным. Носовой аппарат находился на уровне тарана, однако Р. Хаак подчеркивал, что "труба" не мешает применению последнего. Еще два аппарата были установлены побортно и вели огонь по курсу корабля под углом 45° к диаметральной плоскости. Чэнь Юэ утверждает, что они были установлены в районе мачты, однако на известных изображениях кораблей крышка бортового аппарата просматривается только в одном случае. Для зарядки торпед и аппаратов сжатым воздухом имелись два воздушных компрессора.

Каждый крейсер имел два стальных паровых катера, два рабочих баркаса и два разъездных яла. Последние подвешивались на шлюпбалках в кормовой части, остальные шлюпки устанавливались на рострах вокруг мачты, в зоне действия грузовых стрел.

На момент прихода кораблей в Китай экипаж крейсера "Цзинъюань" состоял из 202 человек, включая 7 строевых офицеров, 10 механиков (в т.ч. 3 германских инженеров), 1 инструктора минного дела, 1 инструктора артиллерийского дела и 183 нижних чина. За время службы численность экипажа обоих кораблей варьировалась, что можно объяснить ротацией личного состава и прикомандированием дополнительных специалистов.

"Цзинъюань" в викторианской окраске на рейде Гонконга, начало 1890-х гг.

История службы

15 января 1887 г. германский посол в Пекине обратился к Ли Хунчжану с настоятельной просьбой укомплектовать крейсера штеттинской постройки перегонными экипажами, состоящими исключительно из немецких моряков. Желание М. фон Брандта объяснялось опять-таки боязнью осрамиться перед англичанами: любой прокол, допущенный китайской командой во время долгого океанского перехода, был бы использован британской прессой как повод для выпадов в адрес Германии. Вице-король обоснованно отверг притязания дипломата. К началу 1887 г. цинский флот не только располагал высокопрофессиональными кадрами, но и успел накопить опыт перегона боевых кораблей из Европы собственными силами. Так, в начале 1881 г. более 200 китайских моряков на гражданских судах были доставлены в британский Ньюкасл, где составили команды крейсеров "Чаоюн" и "Янвэй". Эти корабли, построенные на верфи Ч. Митчелла при участии фирмы У. Армстронга, успешно совершили трехмесячный переход в Китай. Командовали крейсерами китайские же офицеры, а общее руководство операцией было возложено на командующего Бэйянским флотом адмирала Дин Жучана. Он же осуществлял подготовку к приему новых кораблей. По приказу командующего были сформированы четыре экипажа во главе с опытными китайскими офицерами. Командиром крейсера "Цзинъюань" стал Линь Юншэн, "Лайюаня" - Цю Баожэнь.

Общее командование перегоном новых кораблей осуществлял британский советник Бэйянского флота Уильям М. Лэнг. В связи с этим Сюй Цзинчэн получил указание направить крейсера немецкой постройки в Великобританию. От Штеттина до Портсмута корабли дошли с немецкими командами на борту, а в точке рандеву были переданы китайским морякам и подняли военно-морские флаги Цинской империи. 12 сентября 1887 г. отряд покинул берега Англии, при этом "Лайюань" вел на буксире миноносец "Цзои", построенный фирмой Ярроу по китайскому заказу. Плавание проходило без помех - уже 28 ноября эскадра достигла Гонконга, а 1 декабря перешла в Сямэнь (Амой). Там новые корабли встречал сам адмирал Дин Жучан во главе основных сил Бэйянского флота. Под его командованием находились броненосцы "Динъюань" и "Чжэньюань", крейсера "Цзинъюань", "Чаоюн", "Янвэй", "Канцзи" и "Вэйюань", а также крейсер Наньянского (Южного) флота "Чэньхан". Несколько дней спустя флот пришел в Шанхай, где Бэйянский флот был впервые представлен китайской и иностранной общественности. Завершившие океанский переход новые крейсера были поставлены на докование. При этом корабли были открыты для посещения китайским чиновникам, любопытствующим иностранцам и представителям прессы.

Укрепление Бэйянского флота вызывало горячий интерес стран, чьи интересы фокусировались в зоне его действия. Россия, не без основания видевшая в китайских кораблях угрозу безопасности своих дальневосточных территорий, внимательно следила за судьбой германских и британских заказов Ли Хунчжана. Стоило "Вулкану" окончательно определиться с характеристиками новых китайских крейсеров, как подробная информация о них появилась в майском номере "Морского сборника" за 1886 г. Отсутствие единого определения класса броненосных крейсеров привело к тому, что "Цзинъюань" и "Лайюань" оказались отнесены корреспондентом русского журнала к броненосцам. Впоследствии эту ошибку нередко повторял не только "Морской сборник", но и некоторые европейские морские издания. Корреспондент шанхайской английской газеты "Норт Чайна Геральд", побывавший на борту "Цзинъюаня", более верно назвал корабль "крейсером с броневым поясом" (англ, belted cruiser). Вскоре все вновь прибывшие корабли сменили заводской серый цвет на принятую в китайском флоте викторианскую окраску.

Очередное пополнение сделало Цинскую империю обладательницей мощнейшей военно-морской группировки во всей Восточной Азии. Еще 16 мая 1886 г. адмирал Дин Жучан во главе отряда из двух кораблей посетил о-ва Комундо (Порт Гамильтон) у южного побережья Кореи. За год до этого они были заняты британским флотом на случай конфликта с Россией. В феврале 1887 г., во многом под впечатлением от новых китайских броненосцев, Лондон свернул присутствие своих ВМС на островах. Япония, издавна имевшая свои интересы на Корейском полуострове, пыталась противопоставить бэйянской броне тяжелые орудия построенного во Франции крейсера "Унэби". Эта попытка провалилась: на переходе между Сингапуром и Иокогамой корабль бесследно исчез где-то в Южно-Китайском море[1 "Унэби" нес полное парусное вооружение и, по всей вероятности, стал легкой жертвой тайфуна.].

Россия, формально имевшая на Тихом океане два соединения боевых кораблей, в 1886 г. могла выставить только один крейсер, реально сопоставимый с бэйянскими. Визит во Владивосток, предпринятый Дин Жучаном в июле 1886 г., заставил творцов российской азиатской политики в срочном порядке отказаться от планов использования порта Лазарева (Вонсан) на восточном побережье Кореи. В то же время флотское начальство поставило перед правительством вопрос о срочном усилении эскадры Тихого океана. Интересно, что цинских сановников в не меньшей степени пугала перспектива переброски балтийских кораблей к берегам Китая. По выражению русского посланника в Пекине Алексея Кумани, информация агентства Рейтер о предстоящем плавании русских крейсеров вызвала у Цзэн Цзицзэ "смущенное любопытство". В начале февраля 1887 г. посланник нанес помощнику морского министра визит, в ходе которого обвинил журналистов в извращении фактов и отнес возможное увеличение русской эскадры на два-три вымпела к "необходимости проверки качеств новых судов и упражнения экипажей в дальних походах". Хотя собеседники "распростились несколько приязненнее прежнего", умный Цзэн не поверил утверждениям Кумани.

"Цзинъюань" в викторианской окраске на рейде Гэнконга, начало 1890-х гг.

Линь Юншэн (ТТткТЦ (1853- 1894) - уроженец г. Фучжоу. В 1867 г. поступил в только что созданную Мавэйскую военно- морскую школу, кадет первого выпуска. В 1871- 1875 гг. совершил несколько практических плаваний в азиатских водах на учебном судне "Цзяньвэй". В 1875 г. зачислен в состав экипажа корвета "Янъу" - флагмана Фучжоуской эскадры. В 1876 г. в составе большой группы китайских морских офицеров направлен на практику в Великобританию. Служил на батарейном броненосце "Минотавр" в составе Флота Канала. Весной 1880 г. вернулся в Китай. В 1881 г. был зачислен в состав Бэйянского флота и назначен командиром "алфавитной" канонерки "Чжэньчжун". В 1882 г. стал командиром композитного крейсера "Канцзи". Летом того же года принимал участие в подавлении восстания Сон Сун Гиля в Корее, за что получил награду и чин IV класса (кит. дусьф В 1887 г. назначен командиром крейсера "Цзинъюань", за успешный переход из Великобритании в Китай получил почетный титул "богатыря-колесничего" (кит. юйюн батулуТ В 1889 г. повышен в звании до капитана I ранга (кит. фуцзян) с возложением обязанностей командира левого отряда левого крыла флота. В 1891 г. отличился в ходе маневров в присутствии Ли Хунчжана, удостоен почетного титула "почтительного богатыря" (кит. муцинь батулу), а в 1892 г. назначен командиром правого отряда левого крыла флота. 17 сентября 1894 г. погиб в сражении при Ялу.

В течение следующих двух лет в состав Сибирской флотилии вошли четыре новые канонерки, а во Владивостоке полным ходом шло строительство крепости. В 1889 г. Ли Хунчжан и Цзэн Цзицзэ, вставший во главе цинского МИДа, решили повторить демонстрацию Бэйянского флота в водах соседней державы. На этот раз визит должен был носить более мирный характер: в состав эскадры включили всего четыре корабля, разделив их на два отряда.

Из новых судов во Владивосток решили направить оба броненосных крейсера германской постройки. Вечером 16 июля в бухте Золотой Рог появился "Лайюань" под флагом адмирала Дин Жучана, сопровождаемый учебным крейсером минного отряда Бэйянского флота "Канцзи". На этот раз русским было что показать "вероятному противнику": на рейде красовался новейший броненосный крейсер "Адмирал Нахимов", а на батареях мыса Голдобина все было готово к подъему флага новой морской крепости. Тем не менее, гостям было оказано подчеркнутое внимание. Поскольку чин и должность китайского командующего соответствовали рангу полного адмирала, начальник эскадры Тихого океана вице-адмирал В.П. Шмидт и командир Владивостокского порта контр- адмирал П.И. Ермолаев утром 17 июля первыми явились с визитом на борт "Лайюаня". Когда вечером того же дня Дин Жучан прибыл на русский крейсер, его встречали залпы салюта, почетный караул и оркестр, исполнивший китайский гимн. Будучи "хозяином" гавани, П.И. Ермолаев предложил китайским морякам помощь местного адмиралтейства[1 Нынешний Дальзавод.]. Предписанный этикетом прием на квартире командира порта пришлось отложить: в апартаментах контр-адмирала шел ремонт. Только 20 июля П.И. Ермолаев смог прибыть на "Лайюань" с приглашением, а сам раут состоялся в тот же день в 3 часа пополудни. Дин Жучана и У. Лэнга вновь встречал оркестр, а также цветы и легкое угощение на террасе. Прощаясь, китайский адмирал посетовал на невозможность задержаться во Владивостоке для празднования тезоименитства императрицы Марии Федоровны и обещал заглянуть через год. Командующий русской эскадрой на встрече не присутствовал. В.П. Шмидт скрыл от китайцев неприятность, постигшую крейсер "Адмирал Нахимов" за несколько дней до их прихода. У входа в Амурский залив корабль задел подводную скалу, что вынудило команду срочно заканчивать программу учений и готовиться к ремонту в Нагасаки. Зато В.П. Шмидт смог принять офицеров второго китайского отряда, посетившего Владивосток 24 июля, - они были в полном составе приглашены на завтрак по случаю именин Государыни. В состав отряда входили "Цзинъюань" и учебный крейсер "Вэйюань" - их командиры Линь Юншэн и Линь Инци поддерживали беседу на английском и произносили приличествующие случаю тосты. 26 июля китайские корабли покинули Владивосток. В современном российском сетевом пространстве можно встретить утверждения о том, что в 1889 г. китайцы вели "демонстративные промеры глубин" в акватории владивостокской гавани. Материалы местной печати того времени, подробно освещавшей визит, не содержат упоминаний о подобных инцидентах.

Посещение Владивостока в 1889 г. послужило прологом долгой череды заграничных плаваний, начатых Бэйянским флотом и продолжавшихся вплоть до начала Японско- китайской войны 1894-1895 гг. "Цзинъюань" и "Лайюань" принимали активное участие во всех этих походах. В декабре 1889 г. корабли отправились на юг: вояж продолжался до мая 1890 г. и сопровождался посещением Гонконга, Манилы, Сайгона и Сингапура. В 1891 г. крейсера побывали в Нагасаки и участвовали в больших учениях цинских ВМС. Весной 1894 г. оба крейсера сопровождали броненосец "Динъюань" при выполнении дипломатической миссии в Пенанге и Малакке, где моряки обеспечивали учреждение китайских консульств. На обратном пути "Лайюань" снова посетил Сингапур, где обменялся салютом с крейсером "Адмирал Нахимов". В начале мая 1894 г. все крупные корабли Бэйянского флота участвовали в последних предвоенных маневрах, проводившихся в заливе Талиенван (Даляньвань) на Ляодунском полуострове. Судьбе было угодно и здесь свести китайские крейсера с "Нахимовым", офицеры которого внимательно наблюдали за ходом учений. Интересно, что в своем рапорте командир русского корабля капитана I ранга В.М. Лавров без колебаний отнес "Цзинъюань" и "Лайюань" к классу броненосных крейсеров. После учений на "Нахимове" вновь принимали адмирала Дин Жучана.

По состоянию на 1889 г. содержание каждого из броненосных крейсеров обходилось в 550 серебряных лян в месяц. Жалованье командиров кораблей составляло 1296 лян в год, еще 1944 ляна выплачивалось за участие в кампаниях. Размер жалованья остальных офицеров, в зависимости от чина, колебался от 96 до 1056 лян в год. Нижние чины получали от 3 до 24 лян в месяц (самыми высокооплачиваемыми были старшины минно-торпедной части).

Главным событием недолгой службы крейсеров стало сражение при устье реки Ялу 17 сентября 1894 г. На первом этапе битвы, начавшейся в 12.50, крейсера действовали на флангах китайского боевого построения: "Лайюань" в паре с бронепалубным эльсвикским крейсером "Цзинъюань" составлял основные силы правого крыла, а его систершип в паре с крейсером "Чжиюань" находился на левом крыле[1 Созвучие имен некоторых китайских кораблей не должно вводить читателя в заблуждение: они записываются разными иероглифами и в силу этого совершенно различны по смыслу.].

Цю Баожэнь (EPiHZ) - уроженец г. Фучжоу, ровесник и однокашник Линь Юншэна по учебе в Мавэйской военно- морской школе. Плавал на учебном судне "Цзяньвэй", в 1875 г. зачислен в состав экипажа корвета "Янъу". В 1876 г. переведен на север и назначен командиром "алфавитной" канонерки "Хувэй", в 1877 г. переведен на канонерку "Цэдянь". В 1879 г., после вступления в строй канлодок новой серии, назначен командиром "Чжэньдун". В августе 1880 г. подвергнут наказанию за бездействие и неоказание помощи однотипной канонерке "Чжэньнань", севшей на камни у о. Хайяндао в Желтом море. В 1887 г. назначен командиром крейсера "Лайюань", по прибытии в Китай удостоен почетного титула "богатыря отваги и мощи" (кит. цзиньюн батулу). В 1889 г. назначен командиром левого отряда правого крыла Бэйянского флота. После сражения при Ялу довел корабль до Порт-Артура, после ремонта перешел в Вэйхайвэй. Командовал крейсером "Лайюань" при обороне главной базы флота, во время гибели корабля спасен подчиненными. После войны вернулся на родину, где вскоре скончался.

"Лайюань" в Порт-Артуре после сражения при Ялу. Хорошо видны повреждения корабля: полностью выгоревший деревянный палубный настил и деформированные от огня бимсы

Последние минуты крейсера "Цзинъюань" в бою при Ялу (японский рисунок)

Хотя во время майских маневров 1894 г. Бэйянский флот продемонстрировал неплохую сплаванность, в боевой обстановке его порядки быстро смешались. Кроме того, главные силы японского Соединенного флота обладали преимуществом в скорости. Позднее Р. Хаак отмечал, что износ котлов привел к сильному ухудшению скоростных качеств китайских броненосных крейсеров. "Летучий отряд" японцев стал наседать на правый фланг китайского фронта, тогда как бронепалубные крейсера типа "Мацусима" быстро вышли из-под огня бэйянских броненосцев. В результате огонь самых мощных кораблей адмирала Дин Жучана оказался направлен против слабейших японских судов - броненосного корвета "Хиэй" и штабного корабля "Сайкё-мару". Против них действовали флагманский броненосец "Динъюань" и поддержавший его броненосный крейсер "Цзинъюань".

Китайский историк Чэнь Юэ утверждает, что за 5 минут боя "Хиэй" выпустил по "Цзинъюаню" 1500 снарядов из трех скорострельных орудий. В свою очередь "Цзинъюань" якобы выпустил по корвету 2 торпеды - сначала из кормового, а затем и из бортового аппаратов. Чэнь Юэ называет это "первой торпедной атакой в истории китайского флота", а ее неудачу объясняет невозможностью точного наведения "труб". Кроме того, "Хиэй" получил от "Цзинъюаня" как минимум одно попадание в среднюю часть корпуса. В 13.55 "Хиэй" загорелся.

Между тем "Лайюань", "Чжиюань" и устаревший крейсер "Гуанцзя", не интересуясь судьбой флагмана, упорно обстреливали небольшую канонерку "Акаги". Как следствие, этот кораблик водоизмещением 600 т понес не менее тяжелые потери, чем "Мацусима" - флагманский крейсер адмирала Ито Сукэюки. Получив несколько попаданий с дистанции 800 м, "Акаги" потеряла командира, двух офицеров и прислугу скорострельного орудия. Командование принял штурман, капитан-лейтенант Сато, после чего китайский снаряд поразил котельное отделение канонерки, убив 4 матросов и ранив еще одного. Из-за повреждения паропровода упала скорость, а к носовому орудию прекратилась подача снарядов. Даже в таком положении "Акаги" продолжала маневрировать и вести ответный огонь из кормового орудия. Сбитый флаг японцы ухитрились поднять несмотря на повреждения рангоута. В 14.15 "Лайюань" и другие китайские корабли были уже в 300 м, продолжая осыпать канонерку снарядами. На "Акаги" был разбит кормовой мостик, а капитан-лейтенант Сато получил ранение. Однако в 14.20 японцам удалось поджечь "Лайюань" выстрелом из 120-мм орудия. Пожар быстро распространился - Чэнь Юэ объясняет это воспламенением боеприпасов, поданных к скорострельным орудиям. Поддавшись панике, команда упустила момент, и вскоре вся корма корабля была охвачена пожаром, который поначалу, по выражению Херберта Вильсона, "можно было залить ведром воды". К чести Цю Баожэня следует сказать, что он быстро пришел в себя и сумел организовать борьбу с огнем, однако участие "Лайюаня" в бою прекратилось.

"Цзинъюань" около 16 часов попал под сосредоточенный огонь японского "Летучего отряда". Крейсер "Такатихо" обстреливал его с дистанции 3100 м, а "Ёсино" - с 2300 м. В 16.48 "Цзинъюань" накренился на правый борт, в средней части корпуса и в корме бушевали пожары. Руль не действовал, и крейсер описывал циркуляцию. Флаг-офицер адмирала Ито так описывал дальнейшее: "Китайские артиллеристы стреляли из пушек до самого конца, когда "Цзинъюань" медленно погрузился, кормой вперед, нос же судна еще минуты полторы выставлялся из воды, пока наконец не погрузился разом и он". Японцы больше всего гордились этим достижением, называя его "единственной победой крейсера над броненосцем" и подчеркивая тот факт, что "Цзинъюань" был уничтожен исключительно артиллерийским огнем[1 Китайцы, напротив, приняли взрыв котлов крейсера за попадание торпеды.]. Вместе с крейсером погибли его командир Линь Юншэн и более 230 членов экипажа. Никто не выжил, хотя, по другим данным, на месте потопления корабля все же были подобраны 7 моряков.

К 17 часам диспозиция Бэйянского флота была такова: в строю оставались только броненосцы, крейсера "Цзинъюань" и "Гуанцзя" позорно удирали, а "Лайюань", бронепалубный "Цзинъюань" и небольшой "Пинъюань" продолжали тушить пожары, медленно двигаясь в сторону Порт-Артура. Около 17.30 японцы прекратили бой и занялись устранением полученных повреждений. Китайские броненосцы направились в Порт-Артур, по пути собрав уцелевшие корабли в некое подобие соединения[2 Поскольку флагман полностью лишился рангоута, флаг командующего пришлось поднять на бронепалубном крейсере "Цзинъюань".]. 

В 9 часов утра 18 сентября основные силы Бэйянского флота добрались до ближайшей базы. "Лайюань" представлял собой страшное зрелище: весь корпус и надстройки, по выражению того же Вильсона, "имели вид скорлупы". Причина столь разрушительного пожара крылась в неисполнении экипажем приказа адмирала Дин Жучана, отданного незадолго до сражения, - избавить палубы от деревянных вещей. Броненосные крейсера несли щегольские палубные настилы из толстых тиковых досок, которые служили предметом гордости и заботы экипажей. Вместе с лакокрасочными изделиями, потраченными при наведении красоты, это дерево послужило отличной пищей для огня. Механизмы и система управления не пострадали благодаря броневой палубе и упорству команды. Кочегарам и машинистам пришлось несколько часов трудиться в адских условиях, командование ими взял на себя первый лейтенант крейсера Се Баочжан. При обследовании в Порт-Артуре на корабле было обнаружено 225 попаданий, а убыль экипажа составила 17 человек убитыми и 28 ранеными.

Самоотверженная работа судоремонтников позволила Бэйянскому флоту уйти в Вэйхайвэй уже 18 октября 1894 г., задолго до захвата Порт-Артура японцами. "Лайюань" успел закончить лишь самые необходимые работы, касающиеся восстановления боеспособности. Условия обитания на выгоревшем крейсере с наступлением зимы были крайне тяжелыми. Несмотря на это, экипаж активно поддерживал огнем китайские войска, защищавшие материковые укрепления базы. Чэнь Юэ даже утверждает, что именно выстрелом из 210-мм орудия "Лайюаня" был убит генерал-майор Одэра Ясудзуми - самый высокопоставленный из погибших участников осады Вэйхайвэя. Однако командир 11-го пехотного полка императорской армии пал 9 февраля 1895 г., тогда как судьба "Лайюаня" решилась несколькими днями ранее.

С началом блокады Вэйхайвэя японское морское командование поставило задачу нейтрализации остатков Бэйянского флота, укрывавшихся под берегом о-ва Люгундао. Для этого решено было задействовать миноносцы. Проходы, соединявшие внутреннюю гавань Вэйхайвэя с морем, прикрывались двумя рядами минных заграждений и плавучим боном. Первая попытка ночной атаки не удалась, однако японцы не сдавались и в ночь на 4 февраля 1895 г. смогли подорвать броненосец "Динъюань". Третья атака была назначена на 6 февраля. Накануне командир японского минного отряда тщательно изучил китайские заграждения с материкового берега и наметил план операции. К участию в ней были назначены миноносцы № 7, 11, 13, 23, а также миноносец I класса "Котака". Операция началась в 4 часа утра, вскоре после этого на миноносце №7 лопнул штуртрос, и ему пришлось повернуть назад. Остальные не без труда смогли проникнуть в акваторию базы. При этом миноносец №23 трижды оказывался в лучах китайского прожектора, однако тревога была поднята только тогда, когда японцы приблизились к месту стоянки бэйянских кораблей на расстояние 300 м. К тому времени миноносцы разделились: №11 и №13 занялись поисками броненосца "Чжэньюань", а №23 и "Котака" проникли в восточную часть гавани.

Один из этой пары и стал убийцей "Лайюаня" - обычно честь победы приписывается "Котаке". По другим данным, удачный выстрел сделал миноносец №23, тогда как торпеда "Котаки" якобы прошла под днищем китайского крейсера, зарылась в ил, а потом взорвалась и потопила небольшой пароход, стоявший ближе к берегу острова! "Лайюань" был поражен в левый борт, ближе к корме.

Площадь пробоины была такова, что корабль уже через 10 минут перевернулся и пошел ко дну, унося с собой 170 членов команды. Части моряков удалось спастись и вытащить из воды командира крейсера. Последнему китайскому броненосцу в ту ночь удалось уцелеть: жертвой второго отряда японских миноносцев стал устаревший учебный крейсер "Вэйюань". 17 февраля Вэйхайвэй капитулировал, а по окончании боевых действий останки всех погибших кораблей были подняты со дна гавани и утилизированы.

Заключение

"Цзинъюань" и "Лайюань" примечательны во многих отношениях. Они стали первыми полноценными броненосными крейсерами, спроектированными и построенными в Германии, а также первыми - да и последними! - подобными судами в истории китайских ВМС. По мере развития данного класса боевых кораблей "Цзинъюань" и "Лайюань" оказались во главе списка самых маленьких из когда-либо построенных броненосных крейсеров, лишь незначительно уступив японскому крейсеру "Тиёда" (2478 т против 2900 т у "китайцев"). На момент постройки штеттинские близнецы могли бы считаться передовыми судами, если бы не ряд объективных недостатков. Низкая скорость хода и несбалансированное вооружение делали корабли уязвимыми со стороны кормы, что в сочетании со слабым бронированием оконечностей привело к быстрому окончанию их боевой жизни.

Автор выражает признательность И. Цареву (Нижний Новгород) за предоставленные материалы.

Офицерский состав крейсеров к началу войны 1894-1895 гг.

"Цзинъюань":

Линь Юншэн - командир

Чэнь Жун - старший офицер, выпускник Мавэйской военно- морской школы

Чэнь Цзинъин - первый лейтенант, выпускник Тяньцзиньской военно-морской школы

Ли Ляньфэнь - начальник минно-торпедной части Офицеры артиллерийской части:

Вэй Цзинь - выпускник Тяньцзиньской военно-морской школы Чжан Буин Ли Цзайхань

Сунь Цзян - старший корабельный инженер Офицеры инженерно-механической части:

Лу Вэньцзинь - старший механик

Чэнь Инъюй - второй механик

Лю Чжаолян - второй механик, выпускник Мавэйской военно- морской школы Гао Лай - третий механик

Ван Цзюйсянь - третий механик, выпускник Тяньцзиньской военно-морской школы

Чэнь Эньчжао - артиллерийский инструктор

Цзян Южэнь - артиллерийский инструктор

"Лайюань":

Цю Баожэнь - командир

Линь Вэньбинь - старший офицер, выпускник Мавэйской военно-морской школы

Се Баочжан - первый лейтенант, выпускник Мавэйской военно- морской школы

Офицеры минно-торпедной части:

Чжан Чжэжун - начальник, выпускник Мавэйской военно-морской школы

Сюй Сиянь - выпускник Тяньцзиньской военно-морской школы

Тан Чуньгуй - старший артиллерист Офицеры инструментальной части:

Цай Хаоюань - выпускник Тяньцзиньской военно-морской школы Цю Вэньсюнь

Дай Сихоу - заведующий гребными судами

Жэнь Тиншань - старший корабельный инженер

Офицеры инженерно-механической части:

Сюй Дэхэ

Чэнь Цзинци

Мэй Э

Чэнь Гочжэнь

Чжань Чэнтай

Чэнь Тяньфу

Ян Чуньян

Источники и литература:

Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ), ф. 148, оп. 487, д. 1 368. Переписка об увеличении русской эскадры в Тихом океане (1887-88 гг.), л. 103-109.

Арбузов В.В. Броненосный крейсер "Адмирал Нахимов". - СПб., 2000.

Вильсон X. Броненосцы в бою. - М., 2003.

Клало Н.Л. Военные действия на море во время японо-китайской войны // "Морской сборник", 1895, №№ 4,5,6,7,8.

"Морской сборник", 1886, №№ 5, 10; 1894, №№ 9, 10, 11; 1895, №№ 3-8 - морская хроника.

Павлов А.С. Корабли китайского флота. - Якутск, 1996.

Путята Д.В. Положение о Северной эскадре (Хайцзюнь чжан- чэн) // Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии. Вып.41, СПб. : 1890.

Стеценко В. Старое и новое. Сражение при Хайянге // "Морской сборник", 1895, №2.

Haack R. Ueber die in Deutschland gebauten chinesischen Panzerschiffe // Zeitschrift des Vereins zur Beforderung des Gewerbefleisses, 1896, v.75.

Inouye J. The Japan-China War: Naval Battle of Haiyang. - Kelly & Walsh Limited [1895?].

Wright R. The Chinese Steam Navy 1862-1945. - London, 2000.

Sondhaus L. Naval Warfare, 1815-1914. - London/New York, 2001.

Цзэн Миньтай. Чжудэ гунши Сюй Цзинчэн юй вань Цин цзюнь- бэй гоубань (Деятельность посла в Германии Сюй Цзинчэна в сфере военных закупок в период поздней Цин) // Дисс. на соискание степени магистра. - Институт истории Университета "Чэнгун" (Тайвань), 2009. - На кит. яз.

Цзян Мин. Лунци пяоян ды цзяньдуй. Чжунго цзиньдай хайцзюнь синъи ши (Флот под драконовым флагом. История военно- морских сил Китая в новое время). - Бэйцзин, 2003. - На кит. яз.

Чэнь Юэ. Бэйян хайцзюнь цзяньчуаньчжи (Описание кораблей и судов Бэйянского флота). - Цзинань, 2009. - На кит. яз.

Интернет-ресурсы:

История Бэйянского флота (КНР) //

Chinese Warship Museum // /

Eberspaecher C. Arming the Beiyang Navy. Sino-German Naval Cooperation, 1879-1895 //

Алексей ОРЁЛ

Сэм Дили - "Убийца эсминцев"

Подводная лодка "Хардер" во время ремонта на верфи Мэйр-Айленд, 7 февраля 1944 г. Обратите внимание на вырезы кормовых торпедных аппаратов

В истории охоты американских субмарин на японские эсминцы летом 1944 г.[1 См. статью автора в предыдущем выпуске "Арсенал-коллекции".] есть одна лодка и ее командир, о которых нужно рассказать отдельно. Это "Хардер" (SS-257 "Harder") и ее единственный шкипер Сэм Дили. В этом рассказе все будет показательно: и то, при каких обстоятельствах Дили получил свое прозвище "Убийца эсминцев", и то, как "Хардер" погибла со всем экипажем.

Сэмуэль Дэвид Дили (Samuel David Dealey) родился 13 сентября 1906 г. в Далласе, штат Техас. Он окончил Военно-морскую академию США в июне 1930 г. и получил первое направление для прохождения службы на линкор "Невада". В марте 1934 г. он недолго служил на четырехтрубнике (запомним это!) "Рэтбум" (DD-113), а затем подал рапорт на зачисление в школу подплава в Нью-Лондоне, штат Коннектикут. После окончания учебы служил на лодках S-34 (SS-139), S-24 (SS-129), "Наутилус" (SS-168) и "Бэсс" (SS-164).

С мая 1937 г. у Дили был недолгий период береговой службы - помощником старшего офицера базы морской авиации в Пенсаколе, а летом 1939 г. он был назначен старшим офицером эсминца (обратим внимание: опять флешдекер) "Рубен Джеймс" (DD-245). За полгода до гибели корабля в Атлантике от торпеды германской субмарины Дили был назначен командиром субмарины S-20 (SS-125), использовавшейся в учебных целях при школе подплава в Нью-Лондоне. Этой лодкой он командовал два года, встретив на ее борту вступление США во Вторую мировую войну. Последнее обстоятельство дает право утверждать, что к тому времени у Сэмуэля Дили был огромный, пусть даже и не боевой, опыт командования подлодкой.

2 декабря 1942 г. Дили принял под командование субмарину "Хардер", находившуюся в стадии достройки на верфи компании "Электрик Боут" в г. Гротон, штат Коннектикут. Эта лодка типа "Гэтоу" была заказана 1 июля 1940 г., заложена 1 декабря 1941 г., спущена на воду 19 августа 1942 г., зачислена в списки флота 2 сентября 1942 г.

Интересный момент: в ходе учебного похода "Хардер" у восточного побережья США Дили смог уберечь свою лодку при ошибочной атаке американским патрульным самолетом.

Весной 1943 г. "Хардер" прибыла в Перл-Харбор, откуда 7 июня вышла в свой первый боевой поход.

Прежде чем потопить свой первый вражеский эсминец Сэмуэль Дили совершил три успешных боевых похода (два к о. Хонсю и один к Марианским островам), записав на свой счет вспомогательный гидроавианосец и восемь транспортов. Естественно, что каждая победа добавляла экипажу "Хардер" мастерства и веры в своего командира.

* * *

Коммандер Сэмуэль Дили

Торжественный спуск на воду подводной лодки "Хардер" на верфи "Электрик Боут" в Гоотоне, 19 августа 1942 г.

Гидроавианосец "Сагара-мару" - первая победа "Хардер"

Следует отметить, что недостатки во всех звеньях японской противолодочной оборы в течение всей войны являлись питательной средой, способствующей быстрейшему профессиональному росту американских подводников. Активные, но безрезультатные усилия эскортных кораблей позволяли командирам субмарин США получить необходимый боевой опыт, который при более эффективных действиях сил ПЛО доставался бы слишком дорого и не накапливался бы так быстро. Одновременно американские подводники избавлялись от довоенной боязни вражеских эскортных кораблей. Хорошей иллюстрацией тому служит история двадцатичасовой баталии "Хардер" с японским конвоем во время третьего боевого похода.

14 ноября 1943 г. конвой под кодовым номером 4114 оставил Трук и вышел курсом на метрополию. В его составе следовали транспортные суда "Никко-мару", "Удо-мару", "Тиё-мару" и "Хокко-мару". Последнее вело на буксире поврежденный охотник Ch-Ю. Для четырех транспортов (даже с учетом буксируемого подранка) эскорт был более чем достаточен и включал эсминец "Юдзуки" (тип "Муцуки", 1927 года постройки), фрегат "Фукуе" (тип "Эторофу", 1942 г.) и патрульный корабль РВ-46 (бывший "Югао" - эсминец 2-го класса типа "Вакатаке", 1924 г.).

Ранним утром 19-го числа конвой находился северо-восточнее о. Асунсьон (Марианская гряда). Здесь японцы вошли в воды, где оперировала "волчья стая" в составе: "Парго" (SS-264), "Снук" (SS-279) и "Хардер". Радар "Хардер" выдал контакт с группой целей, и Дили попытался вызвать по радио остальные лодки стаи. Это ему не удалось из-за интенсивного глушения всех используемых частот японскими станциями. "Хардер" предстояло атаковать конвой самостоятельно. Несложно просчитать, чего бы добился командир немецкого "U-бота", ввяжись он в одиночку в бой с тремя эскортными кораблями Королевского флота в конце 1943 г. А вот как развивались события на Тихом океане.

Удерживая радарный контакт, "Хардер" вышла в голову конвоя и погрузилась в 7,5 милях впереди противника. Курс конвоя вывел японцев прямо на лодку, при этом "Юдзуки" успел обнаружить субмарину своим гидролокатором. Неожиданно для подводников конвой начал маневр уклонения. Дили пришлось стрелять "навскидку" и срочно погружаться, чтобы не попасть под таран одного из транспортов. Попадание торпеды (в 04.15) пришлось в "Хокко-мару", уже через 20 минут судно скрылось под водой, унося с собой 45 человек. Беспомощный Ch-10 замер без хода.

Дили развернул лодку и разрядил четыре кормовых аппарата. В 04.35 торпеда поразила "Удо-мару". Повреждения были серьезны, транспорт потерял ход.

Эскортные корабли бросились в контратаку, но "Хардер", оснащенная батитермографом[1 Батитермограф (bathothermograph) - устройство для непрерывного измерения вертикального распределения температуры воды на ходу. Изобретен южноафриканским океанографом А.Ф. Спилхаусом в 1938 г. Принцип использования основывался на различных акустических свойствах пластов воды с разной температурой.], ушла на глубину, где оказалась укрыта от вражеских акустиков слоем холодной воды. Подводники насчитали 64 взрыва глубинных бомб, но ни один из источников не указывает на то, что хотя бы один из них представлял для субмарины реальную опасность. Пока японцы взрывали море, на лодке перезаряжали торпедные аппараты.

Отогнав (как они полагали) врага, японцы пытались продолжить движение. С "Тиё-мару" завели конец на Ch-10. Эта пара в сопровождении "Фукуе" поспешила к Титидзиме. "Юдзуки" взял на буксир "Удо-мару", но в 10.40 поврежденный корпус транспорта не выдержал нагрузок, кормовая часть оторвалась и быстро затонула. Носовая секция пока держалась на плаву. Видимо, она была достаточно велика, поскольку японцы изо всех сил пытались спасти ее. Связанный буксирной операцией эсминец был совершенно бесполезен для отражения возможных атак подводного противника, поэтому в 18.50 к месту спасательной операции был возвращен рудовоз "Никко-мару". Он "впрягся" в буксир вместо "Юдзуки". Через несколько часов борьбы японцам пришлось сдаться: океан поглотил искалеченный остов "Удо-мару".

Во второй половине дня "Хардер" снова была во всеоружии. Дили бросился в погоню и к полуночи нагнал противника. Лодка обошла "Никко-мару" и дала по транспорту залп из кормовых торпедных аппаратов. Увы, все четыре "рыбины" (лодка была вооружена торпедами Mark 14-ЗА) прошли под целью. Дили не сдался. Он вновь обогнал рудовоз и выпустил еще три торпеды из носовых аппаратов. "Никко- мару" был поражен в середину корпуса и корму. Отчаянные усилия экипажа транспорта позволили продолжить движение, а "Хардер" была вынуждена повернуть домой: запас торпед был исчерпан. Все же это был несчастный день для японцев: рудовоз затонул на пути в Японию.

Автор не смог найти информации о том, с какой частью разбитого конвоя шел РВ-46, но известно, что в группе с "Тиё-мару" его не было. Японцы подобрали из воды около 600 человек с "Хокко-мару" - возможно, их принял РВ-46. Возможно также, что патрульный корабль после этого совершал дальнейший переход самостоятельно. Не приходится сомневаться в одном: если бы Сэмуэль Дили не берег торпеды для транспортов, он смог бы потопить любой из кораблей эскорта конвоя, а то и не один!

* * *

Коммандер Сэмуэль Дили на мостике субмарины

"Хардер" подбирает из воды Джона Гэлвина - летчика эскадрильи VF-8 с авианосца "Банкер Хилл". В спасательных работах участвует гидроплан Кёртис SOC "Сигал". Атолл Волеаи, 1 апреля 1944 г.

Еще одно фото "Хардер" во время этой спасательной операции

В четвертый боевой поход "Хардер" вышла 16 марта 1944 г. Лодка покинула Перл-Харбор, направляясь к Каролинским островам.

13 апреля в 180 милях юго-юго-западнее Гуама "Хардер" обнаружила транспорт "Саньё-мару", который в сопровождении эсминца "Икадзути" (тип "Акацуки", 1932 г.) совершал переход с Сайпана к Волеаи. Дили атаковал и потопил эсминец, на котором из-за детонации глубинных бомб погиб весь экипаж.

В этом походе Дили потопил еще один транспорт и 3 мая привел лодку во Фримантл (Австралия), поступив в распоряжение командования подводных сил юга Тихого океана.

* * *

Слава "убийцы эсминцев" пришла к Дили после его пятого боевого похода.

В этот раз "Хардер" вышла из Фримантла 26 мая в район Целебесского моря. Лодка имела задание принять на борт разведгруппу у северо-восточного побережья о. Борнео. Чтобы выполнить эту задачу, ей следовало пройти через узкий пролив Сибуту между южными островами архипелага Сулу и северо-восточным побережьем Борнео. Так как основные силы японского флота находились в архипелаге Сулу, базируясь на якорную стоянку Тавитави, "Хардер" была вынуждена продвигаться к проливу очень осторожно. В то же время, базирование сил японского флота в районе, который должен был пересечь Дили, принципиально увеличивало вероятность встречи с вражескими эсминцами.

6 июня после захода солнца "Хардер" находилась в проливе Сибуту, когда при помощи радара SJ был обнаружен конвой в составе трех крупных судов и двух кораблей охранения. На расстоянии 16 000 м цели были обнаружены визуально и опознаны как три танкера с эскортом из двух эсминцев.

Конвой двигался со скоростью 15 уз, меняя курс и отходя в сторону от лодки, что задерживало сближение.

Дили дал полный надводный ход с целью занять позицию впереди конвоя. Вынырнувшая из-за облаков луна осветила подводную лодку, и она была замечена противником. Эсминец "Минацуки" (тип "Муцуки", 1927 г.), находившийся на расстоянии около 6 миль, развернулся и пошел на лодку. "Хардер" стала отступать со скоростью 19 уз., но эсминец давал 24 уз. Когда дистанция сократилась до 42 кбт., Дили погрузился и резко отвернул влево, готовя кормовые торпедные аппараты. С дистанции около 5 кбт. "Хардер" выпустила три торпеды. Две из них попали в цель. "Минацуки" затонул настолько быстро, что через четыре минуты после выпуска торпед подводная лодка смогла всплыть для преследования конвоя.

Однако в бой вступил второй эсминец. Это был более крупный "Вакацуки" (тип "Акицуки", 1943 г.). Его командир- капитан 2 ранга Судзуки Ясуацу командовал эскадренными миноносцами с самого начала войны.

Дили расстрелял по "Вакацуки" шесть торпед, но Судзуки вывел корабль из-под удара и преследовал "Хардер" до тех пор, пока конвой не вышел из района контакта. При этом эсминец спас 45 человек из экипажа "Минацуки". Лодка смогла всплыть под перископ только под утро.

Наличие подводной лодки в районе сосредоточения сил флота японцев не устраивало, и они подняли тревогу: перед полуднем 7 июня патрульный самолет загнал "Хардер" под воду, а затем вызвал помощь. Это был новейший эсминец "Хаянами" (тип "Югумо", 1943 г.).

"Хаянами" обнаружил перископ подводной лодки на расстоянии примерно 3500 м и, быстро сокращая дистанцию, пошел прямо на "Хардер". Дили выждал, пока эсминец не приблизился на 600 м, затем выпустил по нему три торпеды. Через 15 секунд на расстоянии всего в 250 м первая торпеда попала в середину "Хаянами", а вторая — в его кормовую часть. Раздался сильный взрыв: на субмарине считали, что у эсминца взорвались либо котлы, либо погреба. Менее чем через минуту после взрыва первой торпеды и через девять минут после того, как корабль был замечен, он начал тонуть. С ним погибли 208 членов экипажа, включая командиров корабля и дивизиона. Это была блестящая победа американской субмарины и громкое фиаско для миноносных сил Японии.

К месту боя были стянуты сразу шесть японских эсминцев, но Дили благоразумно уклонился от встречи с ними. "Уракадзе" капитана 3 ранга Ёкота Ясутэру подобрал из воды 45 человек с "Хаянами".

"Хардер" продолжила путь на север через пролив Сибуту и ночью 8 июня успешно приняла на борт шестерых австралийских коммандос.

Рано утром 9 июня, когда субмарина легла на обратный курс, дозорный самолет противника заставил ее погрузиться. Сброшенная бомба взорвалась, когда "Хардер" была на перископной глубине; лодку сильно тряхнуло. Вскоре показались два японских эсминца. Море было тихим и прозрачным, поэтому Дили предпочел увести субмарину на глубину. Вражеские корабли несколько раз проходили над лодкой, но не смогли ее обнаружить, так как она держалась очень глубоко. После полудня "Хардер" всплыла и пошла на юг.

Эскадренный миноносец "Хаянами", 24 июля 1943 г.

Эскадренный миноносец "Минацуки" на полном ходу, февраль 1927 г.

Шестеро австралийских коммандос, эвакуированных "Хардер" с о. Борнео во время пятого похода лодки

В 21.00 того же дня "Хардер" встретила еще два японских эскадренных миноносца, которые патрулировали в самой узкой части пролива Сибуту. Подводная лодка погрузилась, чтобы при лунном свете произвести сближение под перископом.

На расстоянии в 2700 м от лодки оба эсминца совершили поворот вправо. При новом курсе первый из них поставил под удар свой левый борт. Когда до целей оставалось 900 м, было выпущено четыре торпеды. Дили и его старший офицер наблюдали два попадания в первый и одно - во второй эсминец и доложили, что видели оба корабля тонущими. Тем не менее в ту ночь потоплен был только "Таникадзе" (с ним погибло 114 чел.). Вероятно, вторым эсминцем был "Уракадзе". Именно он спас 126 членов экипажа "Таникадзе", но никаких повреждений в ту ночь не получал.

10 июня "Хардер" обнаружила большое японское соединение, в котором Дили насчитал 3 линкора, 4 крейсера и 6 или 8 эскадренных миноносцев, шедших под сильным воздушным прикрытием. Это была эскадра вице-адмирала Угаки Матоме, направлявшаяся к о. Биак. В свою очередь, лодка также была замечена и атакована эсминцами и самолетами. При этом Дили сам атаковал вражеский эсминец и претендовал на победу, но послевоенные исследования этого не подтвердили. После двухчасового преследования противник потерял контакт с "Хардер", и лодка всплыла, чтобы передать радиодонесение об обнаружении вражеских кораблей. Субмарина закончила свой пятый поход, вернувшись в Фримантл 10 июля и установив за собой славу истребителя эсминцев.

Громкому результату сопутствовало то, что в походе "Хардер" оказалась в районе сосредоточения сил японского флота. Лодка неоднократно обнаруживала вражеские эсминцы, охранявшие район, и неоднократно обнаруживалась противником. Она провела 6 торпедных атак (из них 4 ночных), в ходе которых было выпущено 19 торпед и заявлено 9 попаданий. Хотя возможность убедиться в реальных результатах у Дили была далеко не всегда, его доклад о пяти потопленных эсминцах (не будем ставить под вопрос чистосердечность его заблуждений) не вызвал веских сомнений у командования.

Послевоенные подсчеты сократили предполагаемый результат "Хардер" в части потопленных эсминцев до четырех единиц, в том числе - трех за один поход, но этот результат все равно является выдающимся. В американском флоте рекорд Сэма Дили устоял до самого конца войны. Кроме него, только командир "Тотог" (SS-199) Уильям Б. Сайглаф записал на свой счет два эскадренных миноносца 1-го класса. Если добавить в учет победы, одержанные американскими субмаринами над эскортными миноносцами, эсминцами 2-го класса, миноносцами, а также патрульными кораблями, ранее являвшимися эсминцами, это добавит еще только четырех офицеров, имевших по две победы над миноносными кораблями Императорского флота (Демпси, Клакринг, О’Нейл и Портер). Ни один из подводников других флотов мира также не смог повторить результат коммандера Дили.

За пятый поход Сэмуэль Дили был представлен к высшей награде США - Медали Почета[1 Представление Дили к награждению Медалью Почета вызвало длительные споры в командовании ВМС, но эта история выходит за рамки статьи.], но награжден был уже посмертно. Награду в 1945 г. получила вдова подводника - миссис Эдвина Дили.

Важно отметить, что наиболее опытные (и храбрые) командиры американских подлодок (не только Дили), сталкиваясь с японскими эсминцами, часто использовали весьма рискованный прием. Они подпускали противника на минимальную дистанцию и выпускали торпеды, находясь на курсовом угле цели, близком к нулю. Другими словами, в момент торпедного залпа лодка и эсминец двигались практически в кильватере друг за другом либо навстречу друг другу. Дистанция стрельбы при этом составляла 700-800 м. При этом любое действие командира эсминца, продолжавшего сближение (как поворот, так и сохранение курса), приводило к торпедному попаданию, а то и к нескольким. Главная опасность этого маневра для подводной лодки заключалась в возможности отказа взрывателя торпед, как по техническим причинам, так и из-за несрабатывания, вызванного малой дистанцией. В этом случае лодке грозил таран или прохождение эсминца прямо над субмариной, то есть выход противника на беспроигрышную позицию для бомбометания. Как показала дальнейшая судьба "Хардер", у этого приема был еще один скрытый аспект. Против кораблей, меньше и маневреннее эскадренного миноносца, такая тактика была принципиально более рискованной...

* * *

Эскадренный миноносец "Таникадзе", апрель 1941 г. 

Коммандер Дили, уже совершивший пять боевых походов, должен был сдать корабль и получить новое назначение. Одновременно с ним лодку должна была оставить треть экипажа, а на смену прийти новички. В этой ситуации Дили не захотел передавать корабль новому командиру и упросил командование разрешить ему совершить с обновленным экипажем шестой боевой поход.

"Хардер" покинула Австралию 5 августа 1944 г. Теперь Дили получил приказ возглавить группу, в которую, помимо его лодки, входили "Хэйк" (SS-256, лейтенант-коммандер Фрэнк Э. Хэйлор) и "Хэддоу" (SS-255, лейтенант-коммандер Честер У. Нимиц-младший - сын адмирала Честера Нимица), и вести совместную охоту в Южно-Китайском море к западу от о. Лусон.

Когда 21 августа группа Дили достигла района патрулирования, находящиеся здесь американские лодки вот уже трое суток вели сражение с большим японским конвоем "Н1-71". К этому моменту конвой понес существенные потери, его суда и эскорт были рассеяны, субмарины занимались преследованием разрозненных сил противника.

Полная история избиения "Н1-71" американскими подлодками выходит за рамки нашего повествования. Отметим лишь, что 21 августа группа, возглавляемая "Хардер", присоединилась к подводным лодкам "Гитарро" и "Рей" для нападения на часть конвоя в районе о-ва Палаван. Здесь субмаринами были потоплены четыре японских судна общим тоннажем в 22 000 т.[2 На счету "Гитарро" и "Рей" - по одному судну, "Хэддоу" - два.] К утру следующего дня "Хардер" и "Хэддоу" отошли ко входу в Манильский залив.

Ранним утром 22 августа через позицию этих лодок двигались три японских эскортных корабля (по японской терминологии - кайбокан, по западной классификации - фрегаты): "Садо" (капитан 2 ранга Танигути Нобуёси), "Мацува" (капитан 3 ранга Цутитори Акира) и "Хибури" (капитан 3 ранга Исикава Хироси). Ранее эти корабли были отделены от "Н1-71" для охоты за атаковавшими его подводными лодками и теперь направлялись на соединение с силами эскорта конвоя. Эти фрегаты типов "Эторофу" (первые два) и "Укуру" (третий) принадлежали к наиболее "зубастым" в противолодочном отношении боевым единицам Императорского флота, и последовавшая атака их лодками Дили и Нимица говорит о том, насколько пренебрежительно американские подводники относились к японским противолодочным силам.

Очевидно, на фрегатах вражеские субмарины "проспали". В 04.56 в районе залива Хайдай "Мацува" и "Хибури" одновременно получили в левый борт по торпеде, выпущенных с "Хардер". "Садо" попытался оказывать помощь пострадавшим собратьям, но, остановившись сам, в 05.24 был поражен торпедой с "Хэддоу". Надо отдать должное японским кораблестроителям: все три фрегата остались на плаву, но лишились хода. Этим фактом их судьба была предрешена. "Хардер" в 06.49 добила "Мацува", а в 07.55 - "Хибури"; "Хэддоу" в 07.20 потопила "Садо". Информация о потерях в экипажах фрегатов противоречива, но известно, что, невзирая на близость берега, они были тяжелыми: все три командира и большинство из почти 450 человек погибли.

Коммандер Дили (справа) с вымпелом лодки на палубе "Хардер", февраль 1944 г. Надпись на вымпеле демонстрирует игру слов: "Врежь им посильнее!" либо "Врежь им, Хардер!". В соответствии с правилами наименования американских субмарин, название лодки - вид южноафриканской кефали

Кормовые торпедные аппараты подводной лодки "Хэддоу"

Подводная лодка "Хэддоу" у верфи "Мэйр Айленд", 10 апреля 1945 г.

Эскортный корабль "Мацува", 23 марта 1943 г.

К этому времени к району боя подошла "Хэйк". Группа снова была в сборе.

Патрулируя у западного берега о. Лусон утром 23 августа "Хэддоу", обнаружила эсминец "Асакадзе" (тип "Камикадзе", 1923 г.) капитан-лейтенанта Ямагути Осаму, сопровождавший танкер "Ниё-мару" (стандартный, типа 1TL, 10022 брт) из Такао (Формоза) в Манилу.

Нет никаких сомнений, что "Хэддоу" уничтожила бы и танкер, и его незадачливого конвоира, но на лодке оставалась всего одна торпеда (с начала похода "Хэддоу" записала на свой счет два транспорта и фрегат потопленными, танкер поврежденным). Выбора не было, и в 08.00 Нимиц-младший последней торпедой поразил эсминец. К досаде американцев, попадание пришлось слишком близко к носу, поэтому старый корабль лишь потерял оконечность, но остался на плаву.

Новых атак не последовало, поэтому "Ниё-мару" взял "Асакадзе" на буксир и потащил к заливу Дасол. Буксировку эсминец всё-таки не перенес - на следующий день перевернулся и затонул в 20 милях юго-западнее м. Болинао (после войны "Асакадзе" справедливо был засчитан как победа "Хэддоу"). Правда, большая часть экипажа, включая командира, была принята на танкер. Оказавшись в одиночестве, "Ниё-мару" укрылся в заливе Дасол, где был мелководьем защищен от атак из-под воды.

"Хэддоу" осталось лишь облизываться, и Нимиц доложил о ситуации командиру группы. Дили приказал ему следовать на базу, а "Хардер" и "Хэйк" бросились в погоню, чтобы перехватить и уничтожить "упущенные" цели (о том, что "Асакадзе" затонул, американцы не знали). К утру 24 августа обе субмарины уже караулили добычу в районе залива Дасол. Но вместо легкой охоты подводников ждала трагедия.

До того момента, как американцам стали доступны японские архивы, дальнейшую картину они воссоздавали по докладу командира "Хэйк" Фрэнка Хэйлора. По возвращении на базу он сообщил следующее.

24 августа в 04.53 "Хэйк" погрузилась недалеко от м. Кайман, в то время как "Хардер" находилась от нее на расстоянии 4000 м к югу. Вскоре гидрофон "Хэйк" зарегистрировал слабый шум винтов в южном направлении, а в перископ были замечены два корабля, которые были классифицированы как трехтрубный эскадренный миноносец и тральщик. Лодка начала выходить в атаку, но вскоре прекратила ее, когда эсминец стал уходить противолодочным зигзагом к заливу Дасол. Тральщик отстал от него почти у самого залива.

Для классификации противника Хэйлор обратился к идентификационному справочнику (ONI41 42 naval-intelligence warship recognition booklet) и выяснил, что на всём ТВД существует единственный трехтрубный эсминец - таиландский "Фра Руанг" (Phra Ruang), бывший британский "Радиант" типа "R", постройки 1917 г. Сути это не меняло. Таиланд был союзником Японии и с 25 января 1942 г. находился в состоянии войны с США, т.е. эсминец был вражеским.

В 06.47 "Хэйк", идущая курсом на север, неожиданно обнаружила на расстоянии 200 м перед собой перископ "Хардер". Затем были услышаны слабые звуки работы винтов, и Хэйлор, во избежание столкновения, приказал отвернуть и держать курс на юг. В поднятый перископ было видно, что японский тральщик изменил курс и пошел прямо на субмарины. Командир "Хэйк" решил, что противник их обнаружил, и приказал уйти на большую глубину. Этот факт любопытно контрастирует с поведением Дили и Нимица при встрече с тремя фрегатами. Некоторое время акустик "Хэйк" слышал неясный шум винтов японца. Затем в 07.28 на "Хэйк" насчитали 15 частых разрывов глубинных бомб. Снова стало слышно, как работают винты тральщика. Все это продолжалось в течение некоторого времени, пока "Хэйк" маневрировала, стараясь скрыться в западном направлении. В 09.55 все шумы стихли и подводная лодка всплыла на поверхность. Горизонт был чист.

Эскадренный миноносец "Фра Руанг" ВМС Таиланда

Подводная лодка "Хэйк" у верфи Мэйр-Айленд, 29 мая 1945 г.

В тот день "Хардер" больше не показывалась, на запросы по радио не отвечала. Не присоединилась она к "Хэйк" и позже. Пришел день, когда американскому командованию пришлось признать гибель "Хардер" со всем экипажем в 79 человек. Доклад Хэйлора не давал усомниться, что лодка коммандера Дили погибла утром 24 августа.

Послевоенное изучение японских документов в целом подтвердило обстоятельства гибели "Хардер", но добавило к этой истории важные уточнения.

Лишившийся эскорта "Ниё-мару" доложил по радио о своих злоключениях. Берег и японские базы были рядом и помощь прибыла довольно быстро. В залив Дасол за танкером штабом Третьего экспедиционного флота были направлены патрульный корабль РВ-102 и кайбокан CD-22. Они вышли из Манилы 23 августа в 17.57 и направились вдоль берега на север. Эти корабли и обнаружил Хэйлор.

При этом командир "Хэйк" допустил ошибку, не принципиальную, но повлекшую за собой одну из наиболее известных мистификаций в историографии тихоокеанской войны. "Фра Руанг" действительно был единственным трехтрубным эсминцем, который мог встретится американцам у Филиппин (два эсминца типа "Новик" ВМС Перу в качестве варианта мы рассматривать не будем), но... это был не он. Патрульный корабль РВ-102 являлся бывшим американским эсминцем "Стюарт" (DD-224) 1920 года постройки, захваченным японцами в поврежденном состоянии в доке Сурабаи в начале 1942 г. Этот корабль американцами давно был уже оплакан и списан. Но рачительные японцы такие вещи не выбрасывали. После ремонта и переоборудования два передних дымохода флэшдекера были объединены в одну трубу. Не вполне понятно, как американский офицер не узнал родной корабль с весьма своеобразными архитектурой и пропорциями, но так или иначе с подачи Хэйлора по послевоенным американским источникам пошла гулять история о гибели американского подводного аса в бою с тайским эсминцем. Флэшдекер был чуть моложе и почти в полтора раза крупнее бывшего британца, но не это было главным. В "формате" патрульного корабля противолодочная составляющая РВ-102 (подготовка экипажа и вооружение - 72 глубинные бомбы) существенно меняла ситуацию. Кстати, Хэйлор опасно ошибся в классификации и второго противника. Тем не менее что-то заставило его уклониться от боя. Что именно - мы никогда не узнаем. А вот о мотивах решения Дили принять бой можно судить практически наверняка. Командир подлодки, который всего сутки назад играючи записал на свой счет два фрегата, едва ли видел основания для отступления. Особенно если он верно опознал РВ-102 как старый эсминец ВМС США, ставший вражеским трофеем!

И на РВ-102 (капитан-лейтенант Йосима Томоёси), и на CD-22 еще при подходе к заливу Дасол обнаружили поднятые перископы обеих субмарин (нет, не уважали американцы японскую ПЛО!), поэтому японцы имели ясное представление о силах противника. Таким образом, главный козырь подводной лодки - скрытность, оказался утрачен.

Ситуация окончательно обострилась фактором, о котором Хэйлор уже не узнал и не смог рассказать: когда "Хэйк" погрузилась и отступила, в небе появился японский противолодочный самолет. Судьба бросила на стол козыри.

РВ-102 начал движение, сопровождая танкер, a CD-22, наведенный обнаружившим лодку самолетом, устремился в атаку. Если Дили идентифицировал РВ-102 верно (а он действительно мог разобраться, что это за корабль), едва ли он полагал его серьезным противником. В свою очередь, такая оценка ситуации могла укрепить его в решимости принять бой.

Патрульный корабль Р-102- бывший эсминец DD-224 "Стюарт" - в 1945 г....

...и после возвращения из японского "плена"

Эскортный корабль CD-22 в марте 1944 г. Именно он поставил трагическую точку в судьбе Сэма Дили

Результаты боевых походов подводной лодки "Хардер"

Поход Дата Место Победа  класс название водоизмещение, т (тоннаж, брт) 1 из Пёрл- Харбора 23.06.1943 33°45'N, 138°10'Е гидроавианосец "Сага ра-мару" 7189 2 из Пёрл- Харбора 09.09.1943 35°30'N, 140°40'Е грузовое "Коё-мару" ЗОЮ   11.09.1943 33°48'N, 139°37'Е грузопассажирское "Йоко-мару" 1050   19.09.1943 33°25'N, 135°38'Е грузовое "Катисан-мару" 814   23.09.1943 34‘46'N, 140"55'Е грузовое "Кова-мару" 4520   23.09.1943 34-46'N, 140'55’Е танкер "Дайсин-мару" 5878 3 из Пёрл- Харбора 19.11.1943 22°28'N, 147°22'Е грузопассажирское "Удо-мару" 3936   19.11.1943 22°28'N, 147°22'Е грузопассажирское "Хокко-мару" 5385   20.11.1943 23"20'N, 147"30'Е грузопассажирское "Никко-мару" 5949 4 из Пёрл- Харбора 13.04.1944 10°13'N, 143°51’Е эсминец "Икадзути" 1950   17.04.1944 09°30'N, 142°35'Е грузовое "Мацуи-мару" 7061 5 из Фримантла 06.06.1944 04°05'N, 119°30'Е эсминец "Минацуки" 1500   07.06.1944 04°43'N, 120°03'Е эсминец "Хаянами" 2100   09.06.1944 05°42'N, 120°41'Е эсминец "Таникадзе" 1900 6 из Фримантла 22.08.1944 14°15'N, 120°05'Е эскортный "Мацува" 860   22.08.1944 14°15'N, 120°05'Е эскортный "Хибури" 900

"Хардер" дала залп по CD-22 тремя торпедами. Но один атакующий фрегат, над которым висит противолодочный самолет, существенно отличается от трех сонных фрегатов, которые бредут домой после двух дней непрерывных боев. Более того: принципиально более маневренный и меньший по размерениям фрегат (длина 69,5 м) имел гораздо больше шансов на уклонение от торпед, чем, например, потопленный Сэмом Дили в аналогичной ситуации эсминец "Хаянами" (117 м).[1 Из чего следует, что более верным для японцев было бы охранение стоянки Тавитави фрегатами, а не эсминцами.] Так и вышло. Кайбокан пропустил две торпеды по левому борту и одну по правому. В этот момент самолет сбросил свою глубинную бомбу. Ее взрыв не достиг фатального результата, но точно указал фрегату местонахождение лодки. Установив акустический контакт, в 07.28 кайбокан начал сбрасывать глубинные бомбы тип 94. Каждый залп был установлен на глубину подрыва большую, чем предыдущая. После пятого залпа на поверхность всплыло много соляра, обломков дерева и пробки. Победный счет "убийцы эсминцев" был закрыт.

В 19.48 24 августа "Ниё-мару", РВ-102 и CD-22 достигли Манилы.

История гибели "Хардер" свидетельствует: при комплексной организации противолодочной обороны американские подводники, даже самые опытные и дерзкие, были столь же уязвимы, как и подводники любого другого флота. Сложно сказать, какую роль в гибели "Хардер" сыграло обновление трети экипажа: может, и непосредственную, но скорее всего - незначительную, ведь лодка погибла, натолкнувшись на беспроигрышный дуэт ПЛО: противолодочный корабль плюс противолодочный самолет. Именно такие связки в Атлантике без проблем уничтожали германские "U-боты", даже под командованием знаменитых асов. А глубокий кризис морской транспортной сети империи, который вызвали действия американских субмарин, стал следствием того, что ВМС Японии оказались неспособны обеспечить "правильную" ПЛО в большинстве случаев и мест, причем, не только технически, но и организационно.

Эволюция организации пехотной дивизии США накануне и в годы Второй мировой войны

Когда в середине 80-х гг. мне, тогда ещё школьнику, попала в руки книга Омара Брэдли "Записки солдата", то, помимо текста, настоящее восхищение вызвали таблицы и схемы в приложениях, из которых можно было почерпнуть достаточно подробную информацию об организации и вооружении частей и соединений Армии США времен войны. Прошло почти три десятилетия - и приходится констатировать, что об организации дивизий нашего главного противника - вермахта - мы знаем намного больше, чем об организации соединений союзников. В данной публикации постараемся раскрыть основные этапы развития организационных структур основного соединения американской армии - пехотной дивизии.

Наследие минувшей войны

Сержант демонстрирует стрельбу из пистолета-пулемета Томпсона, лагерь Худ, Техас, 1943 год

Во время Первой мировой войны пехотные дивизии США были наиболее многочисленными среди всех воюющих сторон - штатная численность такого соединения достигала 28 000 человек. В то время, как большинство европейских армий (например, германская или французская) перешли к "треугольной" структуре дивизий (три пехотных полка без промежуточного бригадного звена), американцы придерживались структуры "квадратной" (две бригады по два полка). Немецкая или французская дивизия имела примерно вдвое меньше солдат, чем американская, уступая последней в огневой мощи, но превосходя в гибкости и мобильности. Командующий Американскими экспедиционными силами в Европе генерал Джон Першинг в полной мере оценил преимущества европейской организации, и на послевоенный период предложил перевод пехотных дивизий также на "треугольную" структуру со штатной численностью 16 875 чел. Однако эта идея не была принята высшим военным руководством, и американские дивизии остались "квадратными" (правда, с уменьшенным до 19 997 чел. количеством личного состава). В течение 20-х гг. эта структура претерпела незначительные изменения, выкристаллизовавшись окончательно в т.н. "дивизии образца июля 1932 г.". Она насчитывала 994 офицера и 21 070 сержантов и рядовых, включая в своем составе следующие элементы:

- штаб (45 офицеров);

- две пехотные бригады по 251 офицеру и 6059 рядовых. Каждая бригада включала два пехотных полка трехбатальонного состава (107 офицеров, 2902 сержанта и рядовых; 6 37-мм пехотных пушек М1916, 6 76-мм минометов, 36 станковых пулеметов "Браунинг" М1917А1 и 162 ручных М1918А2);

- артиллерийскую бригаду (264/5559 чел.), состоявшую из трех артполков и колонны снабжения. Два полка имели на вооружении 75-мм пушки на конной тяге (по 24 в полку), третий - 155-мм гаубицы на механической тяге (также 24). Кроме того, бригада располагала в общей сложности 67 пулеметами М1917А1 на станках для зенитной стрельбы;

- саперный полк (44/827 чел., 24 пулемета М1918А2);

- санитарный полк (70/893 чел.);

- квартирмейстерский полк (35/878 чел.);

- танковую роту (6/154 чел., 24 танка "Рено" FT17, в т.ч. 10 37-мм пушками и 14 с пулеметами);

- роту связи (7/168 чел.);

- роту снабжения (7/138 чел.);

- роту полиции (5/155 чел).

Дивизия располагала достаточно большим количеством транспортных средств: 93 тягача, 811 автомобилей различных классов, 176 мотоциклов, 6827 лошадей и мулов, 1311 конных повозок и, наконец - 39 велосипедов.

Являясь достаточно сильным соединением, "дивизия обр. июля 1932 г." была ориентирована на самостоятельное ведение боевых действий, без поддержки со стороны корпусных частей. Но содержать большое количество таких соединений в условиях царящей в межвоенный период в США политики изоляционизма было невозможно. Американская армия в 30-е годы располагала всего лишь четырьмя пехотными дивизиями: 1-й, 2-й и 3-й на континентальной части страны, а также 11-й на Гавайях.

От "Квадрата" - к "Треугольнику"

Начиная с августа 1936 г. в Армии США начались эксперименты по переводу дивизий на "треугольную" структуру. Своеобразным полигоном при этом стала 2-я пехотная дивизия, а инициатором экспериментов - её начальник штаба полковник (впоследствии генерал) Лесли Дж. МакНейр. Первоначальный вариант предусматривал наличие в составе дивизии новой организации 13 552 чел. личного состава. После первых опытов это количество уменьшили до 10 275 чел., чтобы в декабре 1938 г. снова увеличить до 12 тыс., а затем - и до 15 тыс. чел.

Начало войны в Европе подстегнуло развертывание новых соединений Армии США. Перевод на "треугольную" структуру (официально ещё даже не утвержденную) и набор рекрутов, начатый в октябре 1939 г., позволил в дополнение к трем дивизиям на континентальной части США развернуть ещё пять (с 4-й по 8-ю). Одновременно "гавайская" 11-я дивизия была разделена на две - 24-ю и 25-ю. В августе 1940 г. началась мобилизация Национальной гвардии, что позволило в сжатые сроки сформировать ещё 17 пехотных дивизий. Характерно, что дивизии Национальной гвардии вплоть до последних месяцев 1941 г. (а некоторые - и до весны 1942 г.) сохраняли старую "квадратную" структуру.

Окончательно "треугольная" структура была утверждена лишь в середине 1941 г. - так появилась т.н. "дивизия обр. июня 1941 г.", представлявшая собой воплощение идей генерала МакНейра, сформулированных ещё в 1938 г. Такая дивизии насчитывала 15 875 чел. личного состава (624офицера и 15 521 сержантов и рядовых) и включала в своем составе:

- штаб (33 офицера, 199 сержантов и рядовых);

- три пехотных полка трехбатальонного состава (в каждом - 12 37-мм противотанковых пушек, 12 81-мм минометов М1, 27 60-мм минометов М2, 12 12,7-мм пулеметов М2, 24 7,62- мм станковых пулемета М1917А1, 18 ручных пулеметов М1919А4 и 125 ручных пулеметов М1918А2);

- артиллерия дивизии, включавшая три батальона 105-мм гаубиц и один - 155-мм гаубиц (в общей сложности - 36 105- мм и 12 155-мм орудий, а также 24 37-мм противотанковые пушки и 60 12,7-мм пулеметов М2);

- разведывательный эскадрон (6 офицеров, 141 сержант и рядовой; 16 "скаут-каров" МЗА1, 17 пулеметов М2, 32 - М1917А1 и 3 М1919А4);

- саперный батальон (21/627 чел., 18 пулеметов М1917А1);

- квартирмейстерский батальон (23/633 чел.);

- санитарный батальон (21/627 чел.);

- рота связи (8/253 чел.).

Основными транспортными средствами дивизии были 1323 автомобиля различных классов и 168 мотоциклов.

Нападение Японии на Пёрл-Харбор и вступление США во Вторую мировую войну вызвало очередную волну развертывания армейских частей и соединений - в 1942-1943 гг. было сформировано 39 новых пехотных дивизий. Одновременно организация пехотных дивизий подверглась некоторым "косметическим" изменениям - в "дивизии обр. 1 апреля 1942 г." по сравнению с прежними штатами увеличилось количество офицеров (до 711), но несколько уменьшилось - сержантов и рядовых (до 14 803). Основные части и подразделения дивизии оставались теме же, что и в "дивизии обр. июня 1941 г.", но в октябре 1942 г. вместо квартирмейстерского батальона дивизия получила две отдельные роты - квартирмейстерскую и снабжения.

Разведчики 4-й пехотной дивизии на улице бельгийского города Либин, 7 сентября 1944 года

В поисках оптимума

Вскоре после вступления США во Вторую мировую войну единое армейское командование было разделено на командования сухопутных войск (US Army Ground Force), воздушных сил (US Army Air Force) и служб снабжения (Services of Supply Command, a c 1943 r. - Army Service Forces). В марте 1942 г. Командование сухопутных войск возглавил генерал МакНейр, получивший тем самым возможность реализации своих организационно-штатных концепций. В первую очередь он взялся за пехотные дивизии, рассчитывая высвободить как можно больше личного состава, необходимого для комплектования новых соединений, а одновременно - увеличить огневую мощь дивизий. Была поставлена цель уменьшить количество личного состава по сравнению с "дивизией обр. 1 апреля 1942 г." на 15 %, а транспортных средств - на 20 % без ущерба для боевых возможностей. Достичь этого МакНейр предлагал за счет совмещения некоторых должностей - например, полевые кухни лишились "роскоши" иметь собственных водителей, а их функции на маршах должны были выполнять сами повара. Штабы частей (за исключением штаба самой дивизии) были лишены "элементов излишней роскоши" - палаток, столов, стульев и пр. Как следствие - уменьшилось количество автомобилей, необходимых для перевозки этого "хлама". Сокращение не ограничилось вспомогательным персоналом - например, около 40 % противотанковых пушек в дивизии были заменены гораздо более легкими противотанковыми реактивными гранатометами М1 "Базука". Стандартные трехосные 2,5-тонными грузовики заменялись 1,5-тонными или даже джипами с прицепами (в последнем случае - в пропорции два джипа вместо одного грузовика).

Появившийся в итоге реформ МакНейра штат "дивизии обр. 1 марта 1943 г." предполагал наличие 693 офицеров и 12 719 сержантов и рядовых. В войсках этот штат не пользовался популярностью и был прозван "безлюдной дивизией" ("по-men division"). Когда МакНейр был ранен в Северной Африке и на время выбыл из строя, организацию дивизий начали "совершенствовать", потихоньку раздувая штаты. В конечном итоге, эти изменения были санкционированы Министерством обороны в виде "дивизии обр. 15 июля 1943 г." (737 офицеров, 13 516 сержантов и рядовых). Эта структура оставалась действующей вплоть до конца войны. В 1944-1945 гг. в неё вносились некоторые изменения, касавшиеся количества личного состава в частях и подразделениях, но затрагивавших структуры дивизии. В ней, как и прежде, оставались штаб со штабной ротой, три пехотных полка, артиллерия дивизии, разведывательный эскадрон, саперный батальон, санитарный батальон и штаб специальных частей, управлявший ротами связи, снабжения, квартирмейстерской и взводом военной полиции.

Организация основных частей и подразделений дивизии

Штаб со штабной ротой:

- в "дивизии обр. 1 апреля 1942 г." - 46 офицеров, 249 сержантов и рядовых; 38 грузовиков, 5 джипов, 1 легковой автомобиль; 4 37-мм противотанковые пушки, 4 ручных пулемета, 196 карабинов, 88 пистолетов;

- в "дивизии обр. 1 марта 1943 г." - 36/165 чел.; 9 грузовиков, 14 джипов, 1 легковой автомобиль; 4 12,7-мм пулемета М2, 10 гранатометов "Базука";

- в "дивизии обр. 15 июля 1943 г." -42/217 чел.; 14 грузовиков, 16 джипов, 1 легковой автомобиль; 3 37-мм противотанковые пушки, 6 "Базук", 3 пулемета М2.

Взвод военной полиции:

- в "дивизии обр. 1 апреля 1942 г." - 3/77 чел.; 6 грузовиков, 14 джипов, 2 мотоцикла;

- в "дивизии обр. 1 марта 1943 г." и "дивизии обр. 15 июля 1943 г." - 3/70 чел.; 3 0,75-т грузовика, 15 джипов.

Разведывательный эскадрон состоял из штаба и трех разведывательных взводов (в каждом - две разведывательные и минометная секции. Согласно штату в нем числилось:

- в "дивизии обр. 1 апреля 1942 г." - 7/194 чел.; 12 грузовиков, 33 джипа, 9 мотоциклов, 10 бронеавтомобилей М8 (4 в штабе и по 2 в каждом взводе; допускалось в качестве временной меры применение БА МЗА1 либо полугусеничных БТР М2); 3 81-мм миномета М1, 15 пулеметов М2 и 17 М1919А4, 120 карабинов, 18 пистолетов-пулеметов, 45 пистолетов;

- в "дивизии обр. 1 марта 1943 г." - 6/147 чел.; 1 грузовик, 24 джипа, 9 мотоциклов, 13 БА М8, 3 полугусеничных БТР МЗА1; 9 60-мм минометов М2, 6 пулеметов М2 и 6 М1919А4, 6 гранатометов "Базука";

- в "дивизии обр. 15 июля 1943 г." - 6/149 чел.; 1 грузовик, 23 джипа, 9 мотоциклов, 13 БА М8, 3 полугусеничных БТР МЗА1; 9 60-мм минометов М2, 3 пулемета М2 и 13 М1919А4, 5 гранатометов "Базука", 125 карабинов, 30 пистолетов-пулеметов.

Рота связи:

- в "дивизии обр. 1 апреля 1942 г." - 10/312 чел.; 48 грузовиков, 26 джипов; 221 карабин, 74 пистолета-пулемета и 1 пистолет;

- в "дивизии обр. 1 марта 1943 г." - 7/219 чел.; 34 грузовика, 22 джипа; 4 пулемета М2, 5 гранатометов "Базука";

- в "дивизии обр. 15 июля 1943 г." - 7/219 чел.; 36 грузовиков, 19 джипов; 6 пулеметов М2, 5 "Базук", 169 карабинов, 32 пистолета-пулемета, 1 пистолет.

В декабре 1943 г. количество личного состава в роте связи увеличили до 8 офицеров и 241 сержанта и рядовых.

Саперный батальон включал роту штабную и снабжения, три саперных роты и санитарный взвод. Он насчитывал:

- в "дивизии обр. 1 апреля 1942 г." - 28/740 чел.; 78 грузовиков, 1 санитарная машина, 15 джипов, 18 мотоциклов, 3 гусеничных тягача, 9 полугусеничных БТР М2; 9 37-мм противотанковых пушек, 9 пулеметов М2 и 18 М1917А1, 706 карабинов, 39 пистолетов;

- в "дивизии обр. 1 марта 1943 г." и "дивизии обр. 15 июля 1943 г." - 29/635 чел.; 67 грузовиков, 1 санитарная машина, 16 джипов, 18 мотоциклов, 3 гусеничных тягача; 29 гранатометов "Базука", 12 пулеметов М2 и 18 М1917А1, 618 карабинов, 16 пистолетов-пулеметов, 3 пистолета.

Санитарный батальон:

- в "дивизии обр. 1 апреля 1942 г." - 35/470 чел.; 35 грузовиков, 36 санитарных машин, 9 джипов.

- в "дивизии обр. 1 марта 1943 г." - 37/432 чел.; 31 грузовик, 30 санитарных машин, 9 джипов;

- в "дивизии обр. 15 июля 1943 г." - 35/431 чел.; количество техники не изменилось.

В феврале 1945 г. санитарный батальон подвергся радикальному сокращению, прежде всего, за счет офицерского состава - теперь он насчитывал 12 офицеров и 407 сержантов и рядовых.

Разведывательно-корректировочный автомобиль, оснащенный широким спектром средств связи

Медики 112-го медицинского батальона 37 пехотной дивизии оказывают помощь раненому

Пехота

Каждый из трех пехотных полков представлял своего рода "дивизию в миниатюре", располагая собственными частями обеспечения и поддержки. В "дивизии обр. 1 апреля 1942 г." полк насчитывал 143 офицера и 3329 сержантов и рядовых, включая в своем составе следующие части:

- штаб и штабную роту (15/120 чел.; 7 грузовиков, 16 джипов; 9 ручных пулеметов; 120 карабинов; 3 пистолета).

- ремонтную роту (10/122 чел.; 32 грузовика, 6 джипов; 8 пулеметов М2, 19 ручных пулеметов, 112 карабинов, 1 пистолет);

- санитарную роту (136 чел.; 1 грузовик, 7 джипов);

- противотанковую роту (три противотанковых взвода и взвод минеров; 7/162 чел; 27 грузовиков, главным образом, 0,75-т, 3 джипа; 12 37-мм противотанковых пушек, 1 пулемет М2, 7 ручных пулеметов, 106 карабинов);

- роту пехотных орудий (два взвода 75-мм и один - 105-мм орудий; 5/118 чел.; 9 грузовиков, 5 джипов; 6 75-мм и 2 105- мм гаубицы, 13 ручных пулеметов, 110 карабинов);

- три пехотных батальона (по 32 офицера и 884 сержанта и рядовых), а в каждом:

- штаб и штабная рота;

- рота оружия (минометный и два пулеметных взвода; 5/178 чел.; 16 грузовиков, 4 джипа; 6 81-мм минометов М1, 8 станковых пулеметов М1917А1, 7 ручных пулеметов, 148 карабинов, 28 пистолетов);

- три пехотные роты (штабная секция, взвод оружия и три пехотных взвода; 6/192 чел.; 1 0,75-т грузовик, 1 джип; 3 60-мм миномета М2, 2 пулемета М1919А4 и 11 М1918А2, 147 карабинов, 10 пистолетов).

В "дивизии обр. 1 марта 1943 г." в каждом пехотном полку было 141 офицер и 2947 сержантов и рядовых. Наиболее заметным отличием в структуре стало упразднение роты пехотных орудий - теперь три взвода таких орудий включили в состав штабной роты. Кроме того, части получили достаточно значительное количество 12,7-мм пулеметов и гранатометов "Базука". В состав полка входили:

- штаб и штабная рота (16/178 чел.; 11 грузовиков, 24 джипа; 6 105-мм гаубиц М3, 4 12,7-мм пулемета М2, 11 гранатометов "Базука");

- санитарная рота (12/103 чел.; 1 грузовик, 7 джипов);

- ремонтная рота (10/102 чел.; 31 грузовик, 7 джипов; 8 пулеметов М2, 10 "Базук");

- противотанковая рота (четыре противотанковых взвода; 7/110 чел.; 14 грузовиков, 6 джипов; 12 37-мм пушек, 1 пулемет М2 и 4 М1919А4);

- три пехотных батальона (по 32 офицера и 818 сержантов и рядовых), а в каждом:

- штаб и штабная рота (112 чел; 6 грузовиков, 7 джипов; 3 37-мм противотанковые пушки, 8 "Базук", 1 пулемет М2 и 3 М1919А4);

- рота оружия (минометный и два пулеметных взвода; 5/157 чел.; 8 грузовиков, 5 джипа; 6 81-мм минометов М1, 3 пулемета М2 и 8 пулеметов М1917А1, 7 гранатометов "Базука");

- три пехотные роты (штабная секция, взвод оружия и три пехотных взвода; 6/186 чел.; 1 0,75-т грузовик; 3 60-мм миномета М2, 1 пулемет М2, 2 М1919А4 и 9 М1918А2, 3 "Базуки").

При переводе на штаты "дивизии обр. 15 июля 1943 г." организация пехотного полка вновь подверглась изменениям: в нем восстановили роту пехотных орудий, реорганизовали противотанковую роту, вернув в неё взвод минеров и перевооружив новыми 57-мм противотанковыми пушками, внесли некоторые другие изменения. Количество личного состава увеличилось незначительно, а офицеров даже уменьшилось. Теперь полк насчитывал 139 офицеров и 2979 сержантов и рядовых и включал:

- штаб и штабную роту (последняя включала также противотанковый и саперный взводы; 111 чел.; 2 грузовика, 19 джипов; 2 12,7-мм пулемета М2, 4 гранатомета "Базука", 104 карабина, 4 пистолета);

- санитарную роту (135 чел.; 1 грузовик, 7 джипов);

- ремонтную роту (10/104 чел.; 50 грузовиков, 6 джипов; 9 пулеметов М2, 10 "Базук", 113 карабинов, 1 пистолет);

- противотанковую роту (три противотанковых взвода и взвод минеров; 7/158 чел.; 15 грузовиков, 6 джипов; 9 57-мм пушек, 19 "Базук", 3 пулемета М2, 120 карабинов, 45 пистолетов);

- роту пехотных орудий (три взвода 105-мм; 5/113 чел.; 11 грузовиков, 5 джипов; 6 105-мм гаубиц М3, 3 пулемета М2, 4 "Базуки", 118 карабинов);

- три пехотных батальона (по 35 офицеров и 836 сержантов и рядовых), а в каждом:

- штаб и штабная рота (9/117 чел; 6 грузовиков, 9 джипов; 3 57-мм противотанковые пушки, 10 "Базук", 2 пулемета М2, 109 карабинов, 17 пистолетов);

- рота оружия (минометный и два пулеметных взвода; 8/158 чел.; 1 грузовик, 19 джипа; 6 81-мм минометов М1, 1 пулемет М2 и 8 пулеметов М1917А1, 6 гранатометов "Базука", 138 карабинов, 28 пистолетов);

- три пехотные роты (штабная секция, взвод оружия и три пехотных взвода; 6/187 чел.; 7 джипов; 3 60-мм миномета М2, 1 пулемет М2, 2 М1919А4 и 9 М1918А2, 3 "Базуки", 164 карабина, 10 пистолетов).

В феврале 1944 г. штатную численность пехотного полка увеличили до 152 офицеров и 3051 сержантов и рядовых, но его организационная структура осталась прежней.

Расчеты двух 105-мм гаубиц М2 ведут учебные стрельбы по позициям "противника". Австралия, 20 мая 1943 года

Батарея 81 -мм минометов ведет огонь по позициям противника, Германия, 19 сентября 1944 года

Артиллерия

В дивизионной артиллерии "дивизии обр. 1 апреля 1942 г." согласно штату числилось 128 офицеров и 2489 сержантов и рядовых. В её состав входили:

- штаб (9/104 чел.; 20 грузовиков, 5 джипов; 4 пулемета М2, 101 карабин, 6 пистолетов);

- санитарная рота (6/70 чел.; 9 грузовиков, 5 санитарных машин);

- три батальона легких гаубиц (в каждом штабная и три огневые батареи; 28/563 чел; 130 грузовиков, 20 джипов; 12 105-мм гаубиц М2, 6 37-мм противотанковых пушек М3, 20 12,7-мм пулеметов М2, 531 карабин, 60 пистолетов);

- батальон тяжелых гаубиц (штабная и три огневые батареи; 27/297 чел.; 130 грузовиков, 19 джипов; 12 155-мм гаубиц М1918 или М1,6 37-мм противотанковых пушек М3, 20 12,7-мм пулеметов М2, 565 карабинов, 25 пистолетов).

В июне 1942 г. в дивизионной артиллерии сократили количество грузовиков, а в октябре - ввели в её штат самолеты-корректировщики. Реформа генерала МакНейра существенно сократила количество личного состава и транспортных средств артиллерии пехотной дивизии, сохранив её структуру. В "дивизии обр. 1 марта 1943 г." артиллерия насчитывала 134 офицера и 1870 сержантов и рядовых и включала:

- штаб (12/99 чел.; 16 грузовиков, 4 джипа, 2 самолета; 6 "Базук", 3 пулемета М2);

- санитарная рота (8/47 чел.; 5 грузовиков);

- три батальона легких гаубиц (в каждом штабная и три огневые батареи; 29/431 чел.; 62 грузовика, 21 джип, 2 самолета; 12 105-мм гаубиц М2, 40 гранатометов "Базука", 19 пулеметов М2);

- батальон тяжелых гаубиц (штабная и три огневые батареи; 27/431 чел.; 63 грузовика, 15 джипов, 2 самолета; 12 155-мм гаубиц М1,40 гранатометов "Базука", 19 пулеметов М2).

В артиллерии "дивизии обр. 15 июля 1943 г." увеличили количество личного состава (до 138 офицеров и 2081 сержанта и рядовых), а также транспортных средств. Теперь состав частей дивизионной артиллерии был следующим:

- штаб (14/102 чел.; 16 грузовиков, 3 джипа, 2 самолета; 6 "Базук", 1 пулемета М2, 88 карабинов, 26 пистолетов);

- санитарная рота (6/51 чел.; 5 грузовиков, 4 джипа);

- три батальона легких гаубиц (в каждом штабная и три огневые батареи; 30/479 чел.; 86 грузовиков, 21 джип, 2 самолета; 12 105-мм гаубиц М2, 40 гранатометов "Базука", 21 пулемет М2, 443 карабина, 66 пистолетов);

- батальон тяжелых гаубиц (штабная и три огневые батареи; 28/491 чел.; 87 грузовиков, 16 джипов, 2 самолета; 12 155-мм гаубиц М1, 40 гранатометов "Базука", 19 пулеметов М2, 464 карабина, 65 пистолетов).

С внедрением в части артиллерийских батальонов гусеничных быстроходных тягачей М5 вместо части грузовиков количество личного состава уменьшилось: батальон 105-мм гаубиц насчитывал 33 офицера и 472 сержанта и рядовых, а 155-мм гаубиц - 29 и 479 соответственно.

В сентябре 1944 г. были введены новые штаты дивизионной артиллерии, предусматривавшие увеличение количества офицерских должностей (со 138 до 151) при некотором уменьшении количества сержантов и рядовых (с 2081 до 2019 чел.).

"Рабочая лошадка" американской армии - 2,5-тонный грузовик CCKW-353 с 1-тонным прицепом на дорогах Сицилии, 10 августа 1943 года

Американские пулеметчики ведут стрельбу по немецким солдатам через пролом в стене. Германия, октябрь 1944 года

Квартирмейстерская служба

"Дивизия обр. 1 апреля 1942 г." первоначально располагала квартирмейстерским батальоном (31 офицер, 333 сержанта и рядовых; 84 грузовика, 6 джипов; 342 карабина, 2 пистолета). В сентябре 1942 г. вместо него в составе дивизии появились две отдельные роты:

- квартирмейстерская (три транспортных взвода и один ремонтный; 10/196 чел.; 58 грузовиков, 5 джипов; 5 "Базук", 9 пулеметов М2, 196 карабинов, 10 пистолетов);

- снабжения (9/146 чел.; 25 грузовиков, 7 джипов; 2 37-мм противотанковые пушки, 5 "Базук", 5 пулеметов М2, 141 карабин, 13 пистолетов-пулеметов и 1 пистолет).

Реформа МакНейра привела к тому, что в квартирмейстерской роте исчез ремонтный взвод, а количество личного состава и транспортных средств в обоих подразделениях сократилась. Теперь квартирмейстерская рота насчитывала 9 офицеров, 143 сержанта и рядовых, 52 грузовика, 5 джипов, 4 "Базуки", 12 пулеметов М2. В роте снабжения осталось 9 офицеров, 138 сержантов и рядовых, 22 грузовика, 7 джипов, 5 "Базук", 4 пулемета М2.

В "дивизии обр. 15 июля 1943 г." состав квартирмейстерской роты вновь увеличился:

- квартирмейстерская рота - 10/183 чел.; 53 грузовика, 6 джипов; 5 "Базук", 13 пулеметов М2,191 карабин, 2 пистолета.

- рота снабжения - 9/138 чел.; 22 грузовика, 7 джипов, 5 "Базук", 5 пулеметов М2,133 карабина, 12 пистолетов-пулеметов и 1 пистолет.

В ноябре 1944 г. численность личного состава обеих рот несколько сократили: квартирмейстерской - до 10 офицеров и 176 сержантов и рядовых, а снабжения - до 9 и 132 соответственно. Численность транспортных средств и вооружения при этом оставались неизменными.

* * *

Организация американских пехотных дивизий времен Второй мировой войны прошла долгую эволюцию от громоздкой и непрактичной "квадратной" структуры до значительно более гибкой трехполковой. Если сравнивать их с немецкими пехотными дивизиями, то в глаза бросается несколько существенных отличий, и прежде всего - отсутствие в американской дивизии штатного противотанкового батальона. Все противотанковые пушки были сосредоточены в полках. Относительная слабость противотанковой артиллерии, имевшей на вооружении пушки калибра не более 57 мм, компенсировалась насыщенностью частей и подразделений гранатометами "Базука" (в 1943-1945 гг. американская пехотная дивизия располагала примерно 530 такими гранатометами). К тому же, на Европейском ТВД повсеместной практикой стало придание пехотным дивизиям батальонов истребителей танков.

Другим существенным отличием являлось отсутствие в американской дивизии зенитных пушек (немецкая дивизия располагала штатными 20-мм и 37-мм пушками). Отчасти это компенсировалось наличием большого количества 12,7-мм пулеметов М2. К тому же, во время боев в Европе зенитки и не были особенно нужны союзникам - их авиация безраздельно господствовала в воздухе.

В отношении артиллерии американская дивизия была сильнее немецкой - за счет наличия в пехотных полках 105-мм гаубиц. Зато в дивизиях вермахта во второй половине войны появляются 120-мм минометы (копии советских) - такого оружия в США не было.

Насыщенность автоматическим оружием была выше в дивизиях вермахта. Наиболее массовые американские ручные пулеметы М1918А2 представляли собой, по сути, автоматические винтовки, не годящиеся и в подметки немецким "машингверам". В итоге, 550-600 пулеметам MG34/MG42 в ручном варианте и примерно 100 - в станковом американская дивизия могла противопоставить только 67 М1919А4 и 90 М1917А1. Правда, это отчасти компенсировалось наличием почти двух с половиной сотен 12,7-мм пулеметов М2.

Наконец, важным преимуществом американских пехотных дивизий была их полная моторизация.

Вышли в июне

 ---------------------------------------------------

Оглавление

Арсенал-Коллекция, 2013 № 06 (12)

Танковые части СС в Прибалтике: история танковой бригады СС «Гросс»

Главный калибр Советской Гавани

Боевой «Костыль» Фридриха Николауса Часть 2

"Стрекозы" в Гватемале

История одного полка Часть 2

Первый отечественный зенитный ракетный комплекс С-25 ("Беркут")

ТТХ ракет зенитных ракетных комплексов войск ПВО

Броненосные крейсера типа "Цзинъюань"

Сэм Дили - "Убийца эсминцев"

Эволюция организации пехотной дивизии США накануне и в годы Второй мировой войны

Вышли в июне Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg