Вадим Телицын Мифы о штрафбатах
От автора
Несколько лет назад общество наше, особенно та его часть, что ревностно реагирует на «свое святое Я», было взбудоражено выходом в прокат многосерийного телевизионного фильма под емким и броским названием — «Штрафбат». Само название уже говорило о многом, в первую очередь — о том, что публике будет представлена одна не самая благовидная страница отечественной истории, причем страница истории Великой Отечественной войны 1941–1945 годов, которая (как считают многие наши современники) должна оставаться вне критики и вне вдумчивого изучения. Все это — ради одного, дабы не поставить под сомнение любовь к Родине.
Военный обозреватель В. Баранец подметил в сериале «Штрафбат» следующие «ляпы и ошибки»:
«Этот многосерийный телефильм побил в рейтингах многие криминальные сериалы и даже «мыльные оперы». Миллионы зрителей смотрели его, разинув рот, — вот она, дескать, правда о войне. На самом деле в фильме полно неточностей.
По воле авторов фильма в придуманной ими воинской части бок о бок воюют офицеры, рядовые солдаты, освобожденные из лагеря «политические» и уголовники. Командует «сборной» штрафник капитан Твердохлебов.
На самом деле: командовали штрафными частями только строевые офицеры, чистые перед законом. А в самом штрафбате воевали только офицеры, не лишенные воинских званий. Поэтому ни рядовых солдат, ни уголовников там не могло быть и в помине. Их направляли в отдельные штрафные роты.
В фильме показана совершенно нереальная ситуация — рядовой Цукерман, получив два ранения, возвращается в батальон.
На самом деле: если штрафник был ранен, он сразу выводился в тыл и дальше участия в боевых действиях не принимал.
К штрафбату присоединяется православный священник отец Михаил. Он читает проповеди и благословляет солдат перед боем.
На самом деле: религиозная проповедь в расположении воинской части (любой, а не только штрафной), как и участие в боевых действиях человека в рясе в те времена воинствующего атеизма были напрочь исключены.
Один из главных героев сериала — вор в законе Глымов — признается, что убил «троих легавых и двух инкассаторов».
На самом деле: осужденный за бандитизм из лагеря на фронт все равно бы не попал. С такими статьями не брали.
В фильме особист заявляет Твердохлебову, что искупить вину перед Родиной можно только кровью, иначе из штрафбата не выбраться.
На самом деле: содержание в штрафбатах не превышало трехмесячного срока. Ранение или смерть в бою автоматически считались искуплением вины. А за подвиги и проявленную на поле боя доблесть из штрафбата отпускали досрочно.
Разведгруппа в фильме ходит в полный рост, не пригибаясь. Бойцы обязательно разводят костер у линии фронта, громко травят байки и хохочут в полный голос. Но враги этого не замечают и дают выкрасть «языка».
Штрафбат прикомандирован к гвардейской дивизии. Но ни у кого из гвардейцев нет соответствующих знаков отличия.
Половину фильма капитан Твердохлебов носит портупею задом наперед.
В немецких окопах враги все время сидят в форме вермахта, но в касках СС»[1].
Но не стоит забывать и еще одну очень простую истину: любовь к Родине — дело великое, но любовь к истине — не менее важное.
Видимо, этим и руководствовались те, кто создавал фильм о штрафниках, о нелицеприятных страницах нашего, уже ставшего достаточно далеким, прошлого.
Бесспорно, фильм далек от совершенства, в нем много такого, что вызывало справедливую критику, прежде всего со стороны профессиональных историков, тех, кто даже в художественном (я подчеркиваю — художественном) произведении готов усмотреть «отступление от исторической истины».
Но, господа, фильм художественный, его авторы и не претендовали на создание достоверного полотна, каждый сантиметр которого подтверждался бы документально.
Нет, авторов фильма волновало совершенно иное, их волновала судьба людей, оказавшихся в самом пекле суровой войны, на краю жизни и смерти, в условиях, когда жизнь человека не стоила и полушки, когда человек служил «пушечным мясом» для тех, кто стремился заработать очередную звездочку на свой погон или орден на свой — и без того тяжелый от наград — китель.
Этого как раз и не в состоянии были понять борцы за историческую справедливость, устроившие настоящий «шабаш» вокруг фильма, не удосужившись разобраться — кто есть кто и что есть что…
Но, с другой стороны, фильм послужил своеобразным катализатором для появления огромного количества материалов, посвященных все той же теме — штрафнику и его судьбе. Вот тогда уже из-под пера и историков, и журналистов, и, что очень важно, мемуаристов выходили объемные фолианты, в которых достаточно объективно повествовалось о судьбе штрафника. И слово это приобретало иной смысл, смысл трагический и величественный одновременно.
Фильм «Штрафбат» окрестили «мифом». Но те, кто так считал, сами порой создавали вокруг истории штрафных подразделений новые мифы. Вновь разгорались дискуссии; из забытья на свет Божий извлекались интереснейшие документы; судьбы тех, кого тщательно старались «забыть», занимали свое место в истории Великой Отечественной войны 1941–1945 годов.
Но многое еще остается за «семью печатями», квасные наши патриоты с неохотой уступают свои позиции, цепляясь за каждую запятую, каждый удачный случай остаться на своих, явно ущербных, позициях. (Примером тому могут служить дискуссии о «летающих штрафбатах».)
Да и мы сами не всегда внимательно вчитываемся в имеющиеся в нашем распоряжении документы, слишком поверхностно относимся к уже известным фактам и событиям, именам и судьбам, стремясь более к количеству, чем к качеству.
Еще долго нам предстоит бороться с мифами, их — достаточное количество, они заполоняют исследовательское поле, они не дают возможности быть объективными даже тогда, когда последняя, казалось, способна лишь вредить нашему имиджу. Но мы «владеем» той историей, которая была, и приукрашивать, как и умалчивать, не стоит. В противном случае ущербность настигнет не только наше прошлое, но и наше будущее.
Мы же не ставим перед собой цели жесткой дискуссии с теми, кто изначально будет считаться нашими оппонентами. Это — не наше, это — не для нас. Мы, наоборот, готовы (и будем) прислушиваться к аргументам наших визави, тех, кто в отличие от нас готов оценивать штрафбаты и штрафроты как обычное явление, свойственное вооруженным силам любого государства, особенно того, что втянуто в затяжной конфликт. Именно в условиях этого конфликта проявляются самые радикальные стороны человеческого характера, стороны, диаметрально противоположные друг другу: храбрость и трусость, отвага и отчаяние, самопожертвование и боязнь за собственную жизнь.
Но, напомним, история нашей страны отлична от истории других стран, нашего общества от других обществ хотя бы в силу ментальности нашего народа, из которого, как известно, можно сваять и икону и топор.
И еще одно.
Война есть война. И шла она — порой и зачастую — вопреки тем писаным законам, согласно которым должна была существовать та или иная армия. И это в первую очередь очень важно для вооруженных сил нашего Отечества. Почему-то наши радетели «исторической правды» забывают о столь простой истине, согласно которой не все возможно уложить в прокрустово ложе законов, особенно в условиях военных действий, когда человек не только защищает свое Отечество, но и стремится сохранить собственную жизнь, даже — вопреки законам и уставам, приказам и долгу. Было бы наивным верить в то, что армия в условиях Великой Отечественной войны 1941–1945 годов действовала сугубо в рамках закона. (То есть армия представляла собой хорошо отлаженную «машину», где действия каждого винтика подчинены букве закона.)
Да нет, конечно.
Откройте книги Виктора Астафьева, и все станет на свои места — воевали и жили на войне так, как не только требовал устав и закон, но и подсказывала собственная совесть, собственные представления об окружающем мире.
И то же (даже в большей мере) можно сказать о штрафбатах и штрафротах, о штрафниках, хлебнувших лиха в гораздо больших пропорциях, чем даже ставшие уже легендарными «Ваньки-взводные». (Что, они жили свой короткий век исключительно по приказу Верховного главнокомандующего? Чушь все это.) Я уж не говорю о высшем командном составе, для которых война — совсем иное, чем для их подчиненных. Давно уже из-под грифа «Секретно» ушли документы о не всегда достойном поведении генералов наших и маршалов, тех, кто командовал армиями и фронтами. (Что, и они жили и воевали исключительно по букве приказа Верховного главнокомандующего? Да чушь все это.) Человек всегда остается человеком, он, даже защищая свою родину, свой кров, свою семью (или в обратном порядке), защищает свою собственную жизнь, и защита эта входит в прямое противоречие с теми законами, которыми власть настойчиво рекомендовала руководствоваться своим подчиненным.
Но и власть можно понять: репрессии с ее стороны, усилившиеся особенно в условиях военной ситуации, объясняются одним — стремлением обеспечить собственную безопасность, собственные достижения, собственное государство, подвергнутое нападению извне.
Законы законами, приказы приказами, а жизнь остается жизнью. С этим ничего не поделаешь. Так и с историей штрафбатов: конечно, существовали приказы, которыми руководствовалось военное начальство, создавая и используя штрафные подразделения, но штрафроты и штрафбатальоны жили и своей, собственной жизнью, выбирая для себя свои нормы существования. Добавьте к этому ярко выраженную — у многих военачальников — тягу к «самостийности», и картина будет более-менее полной и объективной.
«Начало» мифа
Штрафник — разговорное наименование бойца штрафного войскового подразделения
Обратимся к известным нам словарям и энциклопедиям, для начала. И уже здесь нас ждут удивительные открытая.
«Штрафные войсковые подразделения — войсковые подразделения, в которые в качестве наказания направлялись военнослужащие, совершившие преступления в военное время (кроме тяжких преступлений, за которые полагалась смертная казнь).
Штрафные войсковые подразделения существовали в виде штрафных батальонов и штрафных рот.
Штрафные подразделения существовали в Красной армии с 25 июля 1942-го по 6 июня 1945 года; они направлялись на самые трудные участки фронтов, чтобы дать штрафникам возможность «кровью искупить свою вину перед Родиной»; при этом были неизбежны большие потери в личном составе.
Самой первой штрафной ротой во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. была сформирована отдельная штрафная рота 42-й армии Ленинградского фронта — 25 июля 1942 года, за три дня до знаменитого приказа № 227 от 28 июля 1942 г. В составе 42-й армии она воевала до 10 октября 1942 года и была расформирована.
Самой последней штрафной ротой была 32-я отдельная штрафная рота 1-й Ударной армии, расформированная 6 июня 1945 года.
Штрафной батальон (штрафбат) — штрафное подразделение в ранге батальона. В Красной армии туда направлялись военнослужащие офицерского состава всех родов войск, осужденные за воинские или общеуголовные преступления. Данные подразделения формировались по приказу народного комиссара обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 г. (о нем — чуть ниже) в пределах фронтов в количестве от 1 до 3 (смотря по обстановке). В них насчитывалось по 800 человек. Командовали штрафбатами кадровые офицеры.
Штрафная рота (штрафрота) — штрафное подразделение в ранге роты. В Красной армии туда направлялись военнослужащие рядового и сержантского состава всех родов войск, осужденные за воинские или общеуголовные преступления. Данные подразделения формировались по Приказу народного комиссара обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 г. в пределах армий в количестве от 5 до 10 (смотря по обстановке). В них насчитывалось по 150–200 человек Командовали штрафными ротами кадровые офицеры.
Штрафные авиаэскадрильи были созданы на каждом фронте по 3 эскадрильи, для летчиков, которые проявили саботаж, трусость и шкурничество. Просуществовали с лета до конца 1942 года. Срок пребывания около 1,5 месяца. Гриф «Секретно» с документов по штрафным эскадрильям и делам штрафников был снят в 2004 году.
Основанием для направления военнослужащего в штрафное воинское подразделение служил приговор суда за совершение воинского или общеуголовного преступления (за исключением преступления, по которому как мера наказания была предусмотрена смертная казнь).
В качестве альтернативной меры наказания допускалось направление в штрафные роты гражданских лиц, осужденных судом и по приговору суда за совершение нетяжких и средней тяжести общеуголовных преступлений. Лица, осужденные за тяжкие и государственные преступления, отбывали наказание в местах лишения свободы.
В последнее время в прессе, в литературе и кинематографе распространилось мнение о том, что в штрафные батальоны направлялись лица, отбывающие наказание за тяжкие уголовные преступления, а также за государственные преступления (так называемые «политические»). Данное утверждение не имеет под собой никакой основы, в виду того, что, в соответствии с действующими на тот момент нормативно-правовыми актами, регулирующими порядок направления в штрафные части, комплектование указанных частей данной категорией лиц было не предусмотрено. Лица, уже отбывающие наказание в местах лишения свободы, согласно действовавшим на тот момент УПК (Уголовно-процессуальный кодекс) и ИТК (Исправительно-трудовой кодекс) обязаны были отбыть весь положенный срок только в учреждениях исполнения наказания. В виде исключения, по личному ходатайству наркома внутренних дел Л. Берия, лица из числа осужденных, отбывающих наказание в исправительно-трудовых лагерях, колониях-поселениях, независимо от состава совершенного преступления (за исключением лиц, осужденных за тяжкие общеуголовные преступления и особо тяжкие государственные), могли быть амнистированы или условно-досрочно освобождены за примерное поведение и перевыполнение плана, после чего призывались в действующую армию в регулярные части на общих основаниях. Аналогичным образом не могли быть направлены в штрафные батальоны отбывающие наказание «воры в законе».
Основаниями для освобождения лиц, отбывающих наказание в штрафных войсковых подразделениях, являлись:
Отбытие срока наказания (не более 3-х месяцев);
Полученное военнослужащим, отбывающим наказание, средней тяжести или тяжелое ранение, требовавшее госпитализации;
Досрочно решением политсовета армии по ходатайству командира штрафного войскового подразделения в виде поощрения в отношении военнослужащих, проявивших исключительное мужество и храбрость»[2].
Это — из доступной ныне всем желающим свободной интернетовской энциклопедии.
И сразу же первые мифы и первые загадки. Так, «самой первой штрафной ротой во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. была сформирована отдельная штрафная рота 42-й армии Ленинградского фронта — 25 июля 1942 года, за три дня до знаменитого приказа.
И сразу вопрос к поборникам «бесспорности законности для армии» — какими актами руководствовались военачальники, создавая первую штрафную роту? И создавалась она явно не в один день, не в один час. Кто попал в ее ряды, кто командовал ею, какие задачи она решала? И как вообще существовала без соответствующей законодательной базы? Если следовать букве закона, то формирование это было совершенно незаконным, и тех, кто его создал, необходимо было отдать под суд за самоуправство…
Сомневаюсь, что это так и случилось, очень сомневаюсь…
Здесь скорее будем правы мы в своем предположении, что на войне закон, конечно, необходим, но инициатива «местных» военачальников берет верх.
А вот и развенчание первого мифа — о штрафных авиаэскадрильях. Уж сколько копий было сломано вокруг их существования, «борцы с фальсификациями» (на самом деле — первые фальсификаторы) с пеной у рта стремились доказать: штрафных авиационных соединений не было, осужденных военнослужащих военно-воздушных сил отправляли отбывать наказание в пехотные штрафные роты и батальоны. А все остальное — лишь выдумки. И вот, на тебе — «гриф секретности снят».
Но далеко еще не все «грифы» ликвидированы до сих пор. Так, в частности, много непонятного крутится вокруг женских штрафных подразделений, но — не будем торопить повествование. Всему свое время.
Ясно одно — сегодня энциклопедии и справочники достаточно объективно и оперативно отражают новую информацию. Это и прекрасно, поскольку данная «скорость» дает возможность оперативно реагировать, и, главное, осмысливать те материалы, которые шаг за шагом покрывают лакуны «штрафной» истории.
Но отсылка к энциклопедии — это лишь затравка, начальный шаг, первый шаг к раскрытию глобальной темы штрафников.
Почему же она интересовала и была столь популярна не только в среде составителей энциклопедий, но и просто — любящего что-либо почитать обывателя?
Да именно своей закрытостью!
Даже документы, фиксирующие сам факт официального создания штрафных подразделений, не всегда доступны, поскольку даже анализ их скупых строчек скажет любознательному человеку о многом, главное — уметь читать и между строчек.
Но начнем с самого начала — с лета 1941-го, времени самого страшного для Советского Союза, когда действительно решался вопрос — «быть или не быть».
Уже в первые июньские дни, первые июльские недели 1941 года стало ясно — Красная армия терпит одно поражение за другим, несмотря на героические усилия, частям и подразделениям РККА приходится откатываться на восток, в сторону Москвы, Ленинграда, Сталинграда и Волги.
Огромная, многомиллионная Красная армия таяла на глазах, сотни тысяч остались лежать на полях первых сражений, сотни тысяч оказались либо в плену, либо — в окружении (которое для многих военнослужащих обернулось тем же пленом). Людей — солдат и офицеров — катастрофически не хватало.
А резервы существовали, миллионы наших соотечественников встретили начало войны… за колючей проволокой, в лагерях печально знаменитого ГУЛАГа.
Только по указам Президиума Верховного Совета СССР (а по сути дела лично И.В. Сталина) от 12 июля, 10 августа и 24 ноября 1941 года из мест лишения свободы было освобождено более 750 000 человек.
Просто поразительные цифры, эти люди в состоянии были пополнить заметно поредевшие во второй половине 1941 года ряды Красной армии.
С трудом верится в то, что освобожденные заключенные сразу же были приняты в штат частей и подразделений мгновенно, без проверки, допросов, расспросов и прочее.
С трудом верится, с трудом…
Но допустим, что в условиях тяжелейшей политической обстановки было не до тщательных проверок в первую очередь тех, кто только что вырвался из лап тех же спецслужб, которые плотно вели всех подозрительных лиц, служивших в Красной армии (для подобной деятельности людей всегда хватало).
Данных о том, сколько заключенных было освобождено из мест лишения свободы в 1942–1945 годах, у меня нет. Но есть другие данные, в частности о том, сколько и как было осуждено советских граждан в 1941–1945 годах, то есть во время Великой Отечественной войны, сразу после нее (см.: таблица 1).
Таблица 1[3]
Самыми «урожайными» оказались 1942-й и 1945-й. Из общего числа осужденных — 476 585 — на эти два года приходилось 247 654 человека (то есть более половины). Если всплеск осужденных 1945 года понятен и объясним (на Родину возвращались репатриированные), то с 1942-м необходимо разбираться…
Либо необходимо было заполнить освободившиеся места в ГУЛАГЕ, либо армия страдала от отсутствия «смертников», коих представляли собой штрафники, главная задача которых была «кровью своей искупить вину».
Непонятно (из официальных данных) также, все ли из 42 тысяч приговоренных к смертной казни были казнены или часть из них пополнили ряды штрафбатов. Все ли из 434 тысяч осужденных к лишению свободы ушли валить лес или все же оказались на фронте? Или только те девять тысяч осужденных, что оказались в разряде «прочих»?
Нет ответов…
Да и сами официальные данные вызывают массу вопросов. Так, согласно данным известного и очень авторитетного исследователя ГУЛАГа В.Н. Земскова, численность заключенных в тюрьмах составила в 1944 году 218 993 человека. В 1944 году в тюрьмах умерло 8252 человека[4].
Далее.
Приказом № 0521 наркома обороны — И.В. Сталина — от 27 декабря 1941 г. были сформированы армейские сборно-пересыльные пункты (один на армию) и спецлагеря.
Согласно положению об армейских сборно-пересыльных пунктах, на них «возлагался сбор, прием и отправка бывших военнослужащих Красной армии в спецлагеря»[5].
На пересыльных пунктах военнослужащие находились, как правило, не более недели. В ряде случаев создавались армейские комиссии, цель которых — выяснить обстоятельства пленения.
На прошедших такую комиссию военнослужащих составлялись отдельные списки с ее решением, видимо, для более тщательной проверки в спец-лагерях.
Эти функции выполняли особые отделы НКВД. Организация спецлагерей возлагалась на Управление по делам военнопленных и интернированных НКВД СССР. В 1941–1942 гг. было создано 27 спецлагерей[6].
О спецлагерях этих никто и никогда не писал и не вспоминал. А зачем? В истории Великой Отечественной они портят общую картину. Тогда как спецлагеря являли собой прекрасный источник для пополнения строевых частей (Государственный Комитет Обороны принял постановление, согласно которому командующие войсками фронтов могли использовать прошедших фильтрацию непосредственно для пополнения соединений и частей)[7], а чтобы жизнь представлялась бывшим спецлагерникам настоящим подарком, их отправляли в штрафные подразделения.
…Весна 1942 года была поздней, но это, казалось, в Советском Союзе мало кто замечал, так как страна была охвачена всеобщей эйфорией после окончания успешной наступательной операции Красной армии под Москвой. В марте на стол Верховному главнокомандующему легла докладная записка начальника разведывательного управления Генерального штаба генерал-лейтенанта Ф. Голикова, который докладывал, что немцы в целях восстановления пошатнувшейся после поражения зимы 1941–1942 годов дисциплины приступили к формированию подразделений, состоявших из провинившихся рядовых и офицеров.
Только в ходе зимней кампании 1941–1942 годов военные трибуналы вермахта осудили за самовольное отступление, неповиновение и т. п. преступления почти 62 тысячи солдат и офицеров. Большая часть осужденных была отправлена в штрафные части[8].
Существует легенда о создании штрафбатов — якобы некий летчик убил жену с любовником и, будучи приговорен к расстрелу, в письме Сталину попросил разрешить умереть в бою. Сталин, сказав: «А вдруг он хотя бы одного немца убить сможет», — принял решение создать штрафбаты[9].
Сталин раздумывал недолго, свою роль, конечно, сыграли и неудачи советских войск летом 1942 года, которые, особенно на фоне весенних побед, выглядели уж совсем удручающе, причем не столько для собственно советского населения (последнее держали в информационной блокаде), сколько для союзников антигитлеровской коалиции, снабжавших СССР по ленд-лизу и ждавших от него впечатляющих успехов.
Именно стремлением не терять «лица» на мировой арене в ходе разворачивающейся вширь и глубь военной кампании и руководствовался Сталин, принимая приказ, имевший в народе емкую, но четкую фабулу: «Ни шагу назад!».
Взглянем на приказ непредвзято:
«Приказ народного комиссара обороны Союза ССР № 227
28 июля 1942 г.
г. Москва
Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамена позором».
Но подобное Сталин говорил ив 1941-м, когда противник молниеносными ударами оттяпал почти все западные области СССР, когда только советских военнопленных насчитывалось не менее одного миллиона человек, когда, даже расстреляв десяток-другой генералов, Верховный главнокомандующий не смог переломить ход всей войны, а советские солдаты и офицеры только ценой собственной жизни смогли остановить танковую лавину буквально на пороге столицы.
Но Сталину необходимо было нагнетать ситуацию, в противном случае Запад его бы не понял. Мнение собственного населения его вряд ли интересовало. Но и в сторону последнего необходим был хотя бы элементарный кивок.
«Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную армию, а многие из них проклинают Красную армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток».
Интересно, где бы, при всей жесткости советского режима, оказались те, кто осмелился бы «проклинать» собственные вооруженные силы, и уж тем более их руководство?
«Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке. Этим они хотят оправдать свое позорное поведение на фронтах. Но такие разговоры являются насквозь фальшивыми и лживыми, выгодными лишь нашим врагам».
Вот тебе и «враги народа», долго искать не пришлось…
«Каждый командир, каждый красноармеец и политработник должны понять, что наши средства небезграничны. Территория Советского Союза — это не пустыня, а люди — рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы и матери, жены, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, — это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги. После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 млн. населения, более 80 млн. пудов хлеба в год и более 10 млн. тонн металла в год. У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослабевать нашу оборону, нашу Родину».
Интересно, Сталин сам придумал о столь колоссальных потерях геополитического плана или подсказал кто-то из референтов? Конечно, ни одна страна не знала таких потерь, какие понес Советский Союз за первые полгода конфликта с нацистской Германией, но, во-первых, Сталин явно «накручивал», готовя союзников (и подданных) к введению жестких мер (обоснование последних было крайне необходимо), во-вторых, в потерях виноват исключительно глава государства, а в-третьих, существовали и иные пути исправления столь непростой ситуации на фронте и в стране, но советское руководство, оставаясь сторонником политики устрашения, воспринимало подобного рода приказы как дело обычное. А потому «лечить больного» предполагалось не просто радикальными, а исключительно «шоковыми» способами.
«Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо если не прекратим отступления, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог».
Господи, такое впечатление, что это втолковывается не гражданам государства — способным определить, что им в этой жизни необходимо и что важнее для них — рабство или свобода, а подросткам, так и не решившим, что делать и кем быть…
Но…
«Из этого следует, что пора кончить отступление.
Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.
Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности».
А кто спорил? Никто! Однако если следовать логике документа, то все предыдущие двадцать лет прошли для воспитания граждан Советского Союза впустую (если им по сути «вдалбливали» понимание необходимости защиты своей земли, своей Родины)?
Нет, это, конечно, не так Это содержание документа вводит в заблуждение. И даже не в заблуждение, а опять-таки здесь расчет на то, что возможность применения суровых мер по отношению к собственным гражданам вполне оправдана их поведением, их силой воли, их способностями и желаниями (которые «не совпадают» с желаниями властей спасти государство).
«Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас — это значит обеспечить за нами победу».
Пропаганда пропитала строчки приказа от и до. Но, впрочем, все в порядке вещей. Иначе убедительнее и не скажешь.
«Можем ли мы выдержать удар, а потом отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно и наш фронт получает все больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов.
Чего же у нас не хватает?
Не хватает порядка и дисциплины в ротах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять свою Родину.
Нельзя дальше терпеть командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу.
Паникеры и трусы должны истребляться на месте.
Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно явиться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования.
Не надо было все валить с больной головы на здоровую: искать виновных никто не стал, за все готовились отвечать «стрелочники».
Командиры роты, батальона, полка, дивизии, соответствующие комиссары и политработники, отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины. С такими командирами и политработниками и поступать надо как с предателями Родины.
Таков призыв нашей Родины.
Выполнить этот приказ — значит отстоять нашу землю, спасти Родину, истребить и победить ненавистного врага.
После своего зимнего отступления под напором Красной армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на еще более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи. Они сформировали, наконец, специальные отряды заграждения, поставили их позади неустойчивых дивизий и велели им расстреливать на месте паникеров в случае попытки самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен. Как известно, эти меры возымели свое действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей родины, а есть лишь одна грабительская цель — покорить чужую страну, а наши войска, имеющие цель защиты своей поруганной Родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение.
Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу?»
«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день?» — как здесь не повторить классика… То есть у врага, которого мы должны бить, которого мы ненавидим потому, что он враг всей нашей системы, всей нашей ментальности, всего нашего строя, мы должны перенимать не самые лучшие идеи. А может, по Сталину, лучшие. Ведь он действительно верил, что успех германских войск летом 1942 года обусловлен исключительно созданием штрафных подразделений. А раз так, то почему бы не исправить ситуацию на фронте благодаря тем же штрафникам, идея о которых, видимо, пришлась по душе Верховному главнокомандованию.
Бесспорно, в армиях почти всех стран мира существуют подразделения, где отбывают наказание провинившиеся военнослужащие (как правило, совершившие не особо тяжкие преступления). И в России — как до, так и после 1917-го — существовали штрафные части. Но дело не в форме, а в содержании. И содержание и различало всех и вся. Само понятие «штрафной» для России имеет совсем иное значение, чем для любой из стран той же Западной Европы.
Но вернемся к документу:
<…>
«Верховное главнокомандование Красной армии приказывает:
1. Военным советам фронтов и, прежде всего, командующим фронтами:
а) безусловно ликвидировать отступательные настроения в войсках и железной рукой пресекать пропаганду о том, что мы можем и должны якобы отступать и дальше на восток, что от такого отступления не будет якобы вреда;
б) безусловно снимать с поста и направлять в Ставку для привлечения к военному суду командующих армиями, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций, без приказа командования фронта;
в) сформировать в пределах фронта от 1 до 3 (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины.
2. Военным советам армий и, прежде всего, командующим армиями:
а) безусловно снимать с постов командиров и комиссаров корпусов и дивизий, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций без приказа командования армии, и направлять их в военный совет фронта для предания военному суду;
б) сформировать в пределах армии 3–5 хорошо вооруженных заградительных отрядов (по 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной;
в) сформировать в пределах армии от 5 до 10 (смотря по обстановке) штрафных рот (от 150 до 200 человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной.
3. Командирам и комиссарам корпусов и дивизий:
а) безусловно снимать с постов командиров и комиссаров полков и батальонов, допустивших самовольный отход частей без приказа командира корпуса или дивизии, отбирать у них ордена и медали и направлять в военные советы фронта для предания военному суду;
б) оказывать всяческую помощь и поддержку заградительным отрядам армии в деле укрепления порядка и дисциплины в частях.
Приказ прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах, штабах.
Народный комиссар обороны И. СТАЛИН. (Выделено нами — В. Т.)
Мы сознательно оставили последние абзацы без комментариев. Нас интересует здесь сама стилистика (впрочем, особенности прослеживаются и по всему тексту). Если следовать логике документа, то даже без выстраивания каких-либо сложнейших комбинаций становится понятным — приказ рассчитан не на своих граждан, а на тех политиков, кто рассматривал Советский Союз как потенциального союзника в борьбе с нацистской Германией и имел все опасения потерять его. Советская сторона прекрасно понимала ситуацию, не останавливаясь перед применением жестких мер, демонстрируя всему миру, что готова на любые жертвы ради победы над врагом.
Сегодня (да и ранее) принято объяснять жесткость политической линии непростой ситуацией, военной обстановкой, тем, что «враг еще силен и коварен», тем, что война несколько «расслабила» население, которое, получив в руки оружие, «почувствовало свободу».
Страх не должен был оставлять население страны, даже в такое время, когда от этого населения зависел сам факт существования.
Сталин, который, видимо, не только подписал этот приказ, но и сам принимал непосредственное участие в его составлении, оставался неплохим психологом, способным убить сразу двух зайцев: и мир успокоить («жесткими мерами сплотим наши ряды в борьбе против агрессора»), и свою несколько «распоясавшуюся» публику к порядку призвать.
Как нам уже известно, первые штрафные подразделения существовали уже до появления этого приказа. Но положение о штрафных ротах действующей армии появилось только осенью 1942-го.
Почему?
Был ли приказ № 227 спонтанным? Нет, конечно. Но как и многие документы подобного рода он подводил юридическое обоснование под уже существующее явление. И потому подзаконные акты появлялись энное время спустя, явно запаздывая, что (при обычной практике) могло создавать известные противоречия, нестыковки, «перегибы» и проч. Но ничего этого мы не наблюдали. Вполне вероятно, что и «Положение» о штрафных подразделениях появилось тогда, когда уже давно все было выработано и испробовано на практике. (Войну вести, выстраивать армейские порядки в условиях военного времени по заранее писаным законам нельзя, просто невозможно, дай бог, успеть «догнать» события, не упустить момент, не выпустить ситуацию из-под контроля.) Для «Положения» о штрафных подразделениях необходимо было свести воедино все существующие наработки в этой практике, сопоставив, что работает на систему, а что — нет.
Итак, «Положение о штрафных ротах Действующей армии» от 28 сентября 1942 года:
I. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ
1. Штрафные роты имеют целью дать возможность рядовым бойцам и младшим командирам всех родов войск, провинившимся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, кровью искупить свою вину перед Родиной отважной борьбой с врагом на трудном участке боевых действий.
2. Организация, численный и боевой состав, а также оклады содержания постоянному составу штрафных рот определяются особым штатом.
3. Штрафные роты находятся в ведении военных советов армий. В пределах каждой армии создаются от пяти до десяти штрафных рот, смотря по обстановке.
4. Штрафная рота придается стрелковому полку (дивизии, бригаде), на участок которого она поставлена распоряжением военного совета армии.
II. О ПОСТОЯННОМ СОСТАВЕ ШТРАФНЫХ РОТ
5. Командир и военный комиссар роты, командиры и политические руководители взводов и остальной постоянный начальствующий состав штрафных рот назначаются на должность приказом по армии из числа волевых и наиболее отличившихся в боях командиров и политработников.
6. Командир и военный комиссар штрафной роты пользуются по отношению к штрафникам дисциплинарной властью командира и военного комиссара полка, заместители командира и военного комиссара роты — властью командира и военного комиссара батальона, а командиры и политические руководители взводов — властью командиров и политических руководителей рот.
7. Всему постоянному составу штрафных рот сроки выслуги в званиях по сравнению с командным, политическим и начальствующим составом строевых частей Действующей армии сокращаются наполовину.
8. Каждый месяц службы в постоянном составе штрафной роты засчитывается при назначении пенсии за шесть месяцев.
III. О ШТРАФНИКАХ
9. Рядовые бойцы и младшие командиры направляются в штрафные роты приказом по полку (отдельной части) на срок от одного до трех месяцев.
В штрафные роты на те же сроки могут направляться также по приговору военных трибуналов (действующей армии и тыловых) рядовые бойцы и младшие командиры, осужденные с применением отсрочки исполнения приговора (примечание 2 к ст. 28 Уголовного кодекса РСФСР).
О лицах, направленных в штрафную роту, немедленно доносится по команде и военному совету армии с приложением копии приказа или приговора.
10. Младшие командиры, направляемые в штрафную роту, тем же приказом по полку (ст. 9) подлежат разжалованию в рядовые.
11. Перед направлением в штрафную роту штрафник ставится перед строем своей роты (батареи, эскадрона и т. д.), зачитывается приказ по полку и разъясняется сущность совершенного преступления.
Ордена и медали у штрафника отбираются и на время его нахождения в штрафной роте передаются на хранение в отдел кадров армии.
12. Штрафникам выдается красноармейская книжка специального образца.
13. За неисполнение приказа, членовредительство, побег с поля боя или попытку перехода к врагу командный и политический состав штрафной роты обязан применить все меры воздействия вплоть до расстрела на месте.
14. Штрафники могут быть приказом по штрафной роте назначены на должности младшего командного состава с присвоением званий ефрейтора, младшего сержанта и сержанта.
Штрафникам, назначенным на должности младшего командного состава, выплачивается содержание по занимаемым должностям, остальным — в размере 8 руб. 50 коп. в месяц. Полевые деньги штрафникам не выплачиваются.
15. За боевое отличие штрафник может быть освобожден досрочно по представлению командования штрафной роты, утвержденному военным советом армии.
За особо выдающееся боевое отличие штрафник, кроме того, представляется к правительственной награде.
Перед оставлением штрафной роты досрочно освобожденный ставится перед строем роты, зачитывается приказ о досрочном освобождении и разъясняется сущность совершенного подвига.
16. По отбытии назначенного срока штрафники представляются командованием роты военному совету армии на предмет освобождения и по утверждении представления освобождаются из штрафной роты.
17. Все освобожденные из штрафной роты восстанавливаются в звании и во всех правах.
18. Штрафники, получившие ранение в бою, считаются отбывшими наказание, восстанавливаются в звании и во всех правах и по выздоровлении направляются для дальнейшего прохождения службы, а инвалидам назначается пенсия.
19. Семьям погибших штрафников назначается пенсия на общих основаниях[10]. (Выделено нами. — В. Т.)
Ни в многочисленных мемуарах, оставленных нам бывшими штрафниками, ни в документальных сборниках, статьях маститых (и не очень) историков я не нашел упоминаний (правильнее сказать, не проследил), соблюдались ли все те «атрибуты» существования штрафных подразделений, прописанные в «Положении». Этого, конечно, не было, да и не могло быть, в военное время. Разве что в тыловых частях имелась возможность и зачитывать приговор, и оглашать решение о снятии наказания перед строем воинского подразделения.
Но опять же, суть не в том, где и как зачитывали тот или иной приказ. (Хотя пропаганда — оружие тоже серьезное, и от нее отказываться никак было нельзя.)
Дело в том, что «штрафизация» Красной армии стала нарастать подобно снежному кому, в штрафное подразделение могли отправить, в сущности, и гражданское лицо (как занятого на военном или гражданском производстве, так и имеющего полное освобождение от военной службы). Понятно, что и в данном случае сам факт опережал его юридическое обоснование.
Кого отправляли в штрафбат?
«Командир танкового взвода лейтенант Матвиенко в районе Вязьмы в октябре 1941-го попал в окружение. После ранения в ногу отстал от части. До прихода Красной Армии скрывался, проживая в своей семье на Полтавщине.
Офицер связи 52-й гвардейской танковой бригады лейтенант Золотухин в июне 1944 г. утерял пакет с секретными документами.
Командир взвода разведки лейтенант Булат трижды получал боевую задачу по захвату «языка». Но не выполнил ее: то «умышленно сбившись с пути», то допустив «преждевременное метание гранат, чем обнаружил разведгруппу».
Гвардии капитан Денисов, в апреле 1944 г. командированный для заготовки зерна и картофеля, пьянствовал, разбазарил вверенное имущество. Почти пятьдесят суток не являлся к месту службы»[11].
А вот еще несколько вариантов:
«Угодить в штрафбат можно было по самым разным причинам. У капитана-летчика разбились два молодых пилота из пополнения — в штрафбат. У интенданта недостача — туда же. Через штрафбат проходили многие освобожденные из плена офицеры. Пьяная драка или неоправданное применение оружия заканчивались тем же. Как-то в штрафбат угодил командир штрафной роты. После боя и тяжелых потерь в роте получили продукты и водку на уже «мертвые души». После была организована пьянка, на которой присутствовали и чины из военной прокуратуры. Что не помешало им же отправить ротного за хищение в штрафной батальон. Однажды попал в штрафбат инженер-майор, осужденный за сексуальный шантаж. Домогался девушек-военнослужащих, пугая их отправкой в штрафную роту. На самом деле женщин в штрафные подразделения отбывать наказание не посылали. В итоге пришлось стать штрафником самому майору. Очень он был непопулярен среди товарищей и из-за совершенного, и из-за трусости. Его периодически надо было спасать от самосуда. Но трусость в штрафбате была явлением исключительно редким.
Подавляющее большинство «переменного состава» рассчитывало честно заработать возвращение утраченных званий и орденов. Основанием для этого было ранение или особые отличия в бою. Можно даже было получить новую награду — чаще всего медаль «За отвагу»[12].
Именно поэтому один за другим из-под пера высшего руководства страны стали выходить многочисленные циркулярные документы, объясняющие необходимость введения по сути внесудебных наказаний, позволяющих отправлять осужденных (правильнее — провинившихся) в штрафные подразделения. Как раз тогда — осенью 1942 года — появилась присказка: «Дальше фронта не пошлют, больше пули не дадут».
* * *
Вот, к примеру, приказ Наркомата обороны СССР за № 323 от 16 октября 1942 г.:
«О направлении в штрафные части военнослужащих, осужденных военными трибуналами с применением отсрочки исполнения приговора до окончания войны
…В запасных частях, в учебных центрах, учебных бригадах и полках, в местных стрелковых частях, новых формированиях и в военных училищах воспитание и дисциплина все еще находятся на низком уровне».
Иными словами — везде «прореха на прорехе». Удивительно, как мы еще держали фронт и всю страну: исключительно на энтузиазме или на самопожертвовании (жертвовали, правда, почему-то простые граждане, причем — вне зависимости от того, хотели они того или нет).
Но продолжим.
«Это происходит в значительной степени потому, что командный и начальствующий состав в ряде случаев не служит примером дисциплинированности и требовательности, сам не использует всей полноты предоставленной ему власти и не требует этого от подчиненных. (Выделено нами — В. Т.)
В результате на фронт приносится неорганизованность, расхлябанность и, как следствие этого, малодушие и трусость перед лицом врага, дезертирство и другие преступления.
Многие дезертиры, а также расхитители военного имущества, пьяницы, злостные нарушители воинской дисциплины и прочие неустойчивые элементы, осужденные военными трибуналами с применением отсрочки исполнения приговора до окончания войны, фактически избегают наказания.
Осужденные попадают в запасные части и направляются в действующую армию вместе со всеми честными бойцами в составе маршевых пополнений. Нередко эти лица, находясь в запасных частях, а также в пути следования на фронт, ведут разлагающую работу, а прибыв на место, растворяются в общей массе и многие из них скрывают свою судимость.
Таким образом, судебный приговор не достигает цели, подрывается авторитет суда и по существу наносится вред войсковым частям, куда эти люди прибывают».
Ни один не уйдет!!!
И не уходил. И судебный приговор находил свою жертву. В противном случае он подрывал авторитет, но авторитет не суда, а власти, не способной без насилия и нагнетания страха справиться с возложенными на нее задачами.
Отсюда:
«В соответствии с приказом Народного комиссара обороны тов. Сталина от 28 июля с. г. № 227 и положениями о штрафных батальонах и ротах действующей армии (приказ НКО 1942 г. № 298) приказываю:
1. Всех военнослужащих, осужденных военными трибуналами за воинские и другие преступления с применением отсрочки исполнения приговора до окончания войны (примечание 2 к ст. 28 Уголовного кодекса РСФСР), отправлять в штрафные части действующей армии на срок от одного до трех месяцев:
— красноармейцев и младших командиров — в штрафные роты,
— лиц командного и начальствующего состава — в штрафные батальоны.
Если срок пребывания в штрафной части не определен в судебном приговоре, то он устанавливается приказом командира войсковой части, в которой находится осужденный (или начальника гарнизона), сообразуясь с назначенной военным трибуналом мерой наказания.
Срок пребывания в штрафных частях исчисляется с момента фактического прибытия осужденного в штрафную часть…
4. В случаях, когда военный трибунал своим приговором не разжаловал осужденного в рядовые и не возбудил ходатайства о лишении его орденов и медалей, разжалование и отобрание орденов и медалей производить в порядке, установленном положениями о штрафных частях.
7. По отбытии в штрафных частях назначенного срока осужденные, не лишенные званий и орденов по приговору военного трибунала, восстанавливаются в звании и в праве ношения орденов и медалей и направляются для дальнейшего прохождения службы.
8. Снятие судимости с лиц, направленных в штрафные части, производится в общем порядке по ходатайству командования штрафной части или той войсковой части, куда осужденный прибыл по освобождении из штрафной части.
Заместитель Народного комиссара обороны СССР
армейский комиссар I ранга Е. ЩАДЕНКО»[13]
Щаденко — личность известная, на совести его много невинных жертв и пролитой крови. Но и он поспешил «засвидетельствовать» свою принадлежность к истории, поставив подпись под очередной порцией зловещих окриков.
Конечно, всем выжившим обещали восстановить в правах, в званиях и наградах, но сколько их оставалось после первого же боя? Кто доживал до окончания положенных по закону наказания в «три месяца»? Хорошо, если один процент от тех, кто попадал в штрафные подразделения.
* * *
Итак, приказы, подводящие юридическую базу под уже существующую ситуацию, завизированы, и штрафники получили «государственный» статус. Их ждала незавидная участь.
Штрафные «мифы» и «антимифы»
Вот что писали о штрафных подразделениях уже в 2000-е годы, когда многое «всплыло» на свет божий:
«Провинившиеся… в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости должны кровью искупить свои преступления перед Родиной отважной борьбой с врагом на более трудном участке боевых действий».
Оставление без приказа Ростова-на-Дону крайне разозлило Сталина. Он вынужден был мириться с невысоким профессиональным уровнем многих своих генералов, но терпеть падение воинской дисциплины, дезертирство и «факты паникерства» он не собирался. 28 июля 1942 года был издан знаменитый приказ наркома обороны № 227, известный впоследствии как приказ «Ни шагу назад!». В первый раз за войну советские солдаты, офицеры и генералы, находившиеся в тяжелом состоянии духа под влиянием успехов вермахта, услышали правду о текущем положении дел. Отбросив обычные методы лживой, трескучей пропаганды, Сталин сумел найти простые точные слова, действительно дошедшие до сознания и сердца каждого. «…Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения, и что хлеба у нас всегда будет в избытке…Каждый командир, красноармеец и политработник должен понять, что наши средства не безграничны. Территория Советского государства — не пустыня, а люди — рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы, матери, жены, братья, дети… После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик У нас уже нет преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и вместе с тем загубить нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону…
Из этого следует, что пора кончить отступление. Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв».
Эти слова, по воспоминаниям многих ветеранов, сработали как избавление от неуверенности, укрепили боевой дух всей армии. Помимо правдивых слов Сталин предложил еще «кое-что»: сформировать в каждой армии заградительные отряды, которые «в случае беспорядочного отхода должны расстреливать на месте паникеров и трусов», создать штрафные роты для рядовых красноармейцев и младших командиров, а также штрафные батальоны для командиров и политработников среднего и старшего звена. «Провинившиеся… в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости должны кровью искупить свои преступления перед Родиной отважной борьбой с врагом на более трудном участке боевых действий».
Все «штрафники» были лишены наград на время «взыскания» и разжалованы в рядовые. Командиры таких подразделений имели право расстреливать на месте любого «штрафника» за малейшее неповиновение. Срок наказания был не более трех месяцев или до «первого ранения», после чего «штрафник» реабилитировался полностью, получая назад прежние звание и награды.
До этого счастливого момента доживали очень и очень немногие, что неудивительно — в отсутствие саперов, например, на минные поля посылали «штрафников», которые разминировали их своими телами. Практиковалась также «разведка боем», придуманная в Советской армии. Когда нужно было составить хотя бы приблизительное представление о состоянии немецкой обороны, «штрафники» бежали в самоубийственную атаку без какой-либо поддержки с одной целью — вызвать на себя огонь возможно большего количества немецких огневых точек, с тем, чтобы офицеры смогли нанести их расположения на свои карты. Не менее 90 % «штрафников» из таких «разведок» не возвращались.
Сталин не забыл и о генералах: командующие дивизиями, корпусами и армиями снимались с постов и отдавались под трибунал за самовольный отход войск без приказа командования фронтом.
Генералам оказывалась «честь» — их просто расстреливали, не заставляя валяться на минном поле с оторванными ногами. Все эти дисциплинарные меры были восприняты в войсках не менее серьезно, чем доходчивые слова Верховного.
С августа 1942-го дезертиров и «паникеров» сильно поубавилось, а Советская армия стала сражаться лучше и злее, что отмечали сами немцы[14].
Страх пронизал все поры советского общества в 1930-е годы, и не случайно, и неспроста, людей уводили в неизвестность и в светлый день, и в темную ночь. Даже представить себе невозможно, что произошло бы со страной и народом, не будь трагических событий июня 1941 года. Конечно, можно согласиться с теми, кто утверждает, что «война прервала мирную жизнь миллионов советских граждан». Но у других миллионов (пребывавших в местах не столь отдаленных) появился шанс на деле доказать, что их вина — чистый вымысел. Многие из них свято верили в чистоту помыслов советской власти при «перековке» общества, что даже испытав на себе все «прелести» большевистского режима, готовы были встать на его защиту. (Даже принимая их заявления, что они защищают свой дом, свою семью, своих детей, свою Родину, невозможно абстрагироваться и от того, что и власть, упрятавшую их на Магадан или Воркуту, им защищать тоже придется.) Существует множество свидетельств о том, что в первую очередь те заключенные, что были осуждены по печальной знаменитой 58-й статье, настаивали на своей отправке — добровольцами — в действующую армию, на фронт, в штрафную часть, на строительство укрепрайонов и проч., куда угодно, лишь бы быть полезным фронту.
Во многих воспоминаниях подчеркивается, что политических заключенных в штрафных подразделениях не было, не положено по приказу. Но опять же, закон одно, а военное время, военная обстановка, фронт, требующий все новых и новых жертв, — совсем иное. Да и те, кто рвался — в силу любви к Родине или в силу своего фанатизма — на фронт из промерзших бараков под пули, готовы были и в штрафных ротах реабилитировать свое доброе имя.
Думается, что они прекрасно понимали, что такое штрафная рота или штрафной батальон, но готовы были или умереть там, или, не прячась за спины других, «искупить вину».
А вот совсем иное видение ситуации, так вспоминал генерал армии Герой Советского Союза П.Н. Лащенко[15]:
«Приказ этот появился не вдруг, он вызревал; в конце концов, оказался ответом на ход войны. А ход войны в тот момент катился к трагедии. Большинство из вас много наслышаны о приказе № 227, но ознакомились с ним впервые и еще находятся под его впечатлением.
Я первый раз прочитал его под Воронежем, в штабе 60-й армии, которой командовал генерал И.Д. Черняховский[16], едва ли не в тот день, когда он был издан — 28 июля 1942 года. Был я тогда заместителем начальника штаба 60-й армии. Признаюсь, что нахожусь под впечатлением с тех пор, как впервые увидел его. Такова сила этого документа. Я часто задумывался: в чем она, эта сила?
Но в сорок втором году мы восприняли приказ 227 как управу на паникеров и шкурников, маловеров и тех, для кого собственная жизнь дороже судьбы своего народа, своих родных и близких, пославших их на фронт… Законы войны объективны. В любой армии солдата, бросившего оружие, всегда ждало суровое наказание. Штрафные роты и батальоны, если не усложнять, — те же роты и батальоны, только поставленные на наиболее тяжелые участки фронта. Однако фронтовики знают, как все условно на войне: без жестокого боя немцы не отдавали ни одной деревни, ни одного города, ни одной высоты. Командиры штрафных подразделений штрафниками никогда не были, а самих штрафников никто не зачислял в уголовные преступники.
Когда пришел приказ 227, части 60-й армии отбивались от врага под Воронежем. Обстановка была сверхтяжелая. Что говорить, полстраны захватил враг. Мы держались, казалось, на пределе возможного. Нет, я не мог сказать, что была всеобщая паника или повальное бегство. Да, отступали, но бегства как такового не было, по крайней мере в нашей армии. Приказ прозвучал для всех нас тем набатным сигналом, в котором было одно — отступать некуда, ни шагу назад, иначе погубим себя и Родину. Именно это, я бы сказал, главное в приказе, и было воспринято сердцем и разумом»[17].
Увиливает генерал, увиливает. Но четко прослеживается его неоднозначное впечатление от приказа. Он, генерал, проведший всю войну в действующей армии, прекрасно был знаком со всей обстановкой, со всеми слабостями военной машины, и знал о том, как можно поправить ситуацию, даже не прибегая к столь суровым мерам, как судимость и отбывание ее на фронте.
Но генерал не договаривал, как, например, свести вместе такие явления, как «паникеры и шкурники, маловеры и те, для кого собственная жизнь дороже судьбы своего народа, своих родных и близких, пославших их на фронт…», с тем, что советская власть так упорно, настойчиво воспитывала советского человека, готового на самопожертвование, на подвиг, на смерть ради… Ради чего… ради власти?
Нет, солдаты готовы были умереть ради своей семьи, но не торопились выполнять совершенно идиотские приказы своего командования, приказы, которые толкали их на верную смерть, на безрассудные действия, во вражеский плен или в собственный концлагерь (если удавалось выжить). Да, были и те, кто смалодушничал, спасовал, оступился, испугался, — все это естественно, а особенно в условиях такой войны, какой стала для Советского Союза Великая Отечественная, а для всего мира — Вторая мировая война.
Но «малодушных» был незначительный процент, для осужденных в Красной армии во время войны были свойственны скорее те, кто не смог в силу множества причин выполнить приказ вышестоящего начальника, или — на горе себе — вырваться из окружения. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов и то, что во время войны возрастает процент преступлений, связанных с хищениями государственной собственности. Это «соблазнительно» особенно в военных условиях, тогда, когда хищения можно покрыть ссылками на «военные потери». И эти люди вполне справедливо оказывались под следствием и под судом, в штрафных ротах и штрафных батальонах. Им пришлось понять, что фронт, что действующая армия — не только склад, но и окопы, но и атаки, но и поиск разведчиков. Кстати, как свидетельствовали очевидцы, из «тыловиков» (если им удавалось пережить первый бой) получались боевые солдаты.
Из воспоминаний шагнувшего в войну прямо со школьной парты Е.А. Гольбрайха:
«В штрафную роту я попросился сам. Солдат, как, впрочем, и офицер, на войне своей судьбы не выбирает, куда пошлют, туда и пойдешь. Но при назначении на должность в штрафную роту формально требовалось согласие. Штрафные роты были созданы по приказу Сталина № 227 от 28 июля 1942 года, известному как приказ «Ни шагу назад», после сдачи Ростова и Новочеркасска.
В каждой общевойсковой армии было три штрафные роты. Воздушные и танковые армии своих штрафных подразделений не имели и направляли своих штрафников в общевойсковые. На передовой находилось одномоментно две штрафные роты. В них из соседних полков ежедневно прибывало пополнение — один-два человека. Любой командир полка имел право отправить своим приказом в штрафную роту солдата или сержанта, но не офицера. Сопровождающий приносил выписку из приказа, получал «роспись в получении» — вот и все формальности. За что отправляли в штрафную роту? Невыполнение приказа, проявление трусости в бою, оскорбление старшего начальника, драка, воровство, мародерство, самоволка, а может, просто ППЖ (походно-полевая жена) комполка не понравился, и прочее, и прочее… Организация штрафной роты следующая. Штат роты — восемь офицеров, четыре сержанта и двенадцать лошадей — находится при армейском запасном полку и в ожидании пополнения потихоньку пропивает трофеи… Из тыла прибывает эшелон уголовников, человек четыреста и больше, и рота сразу становится батальоном, продолжая именоваться ротой. (И где здесь следование приказу и положению о штрафных подразделениях? — В. Т.) Сопровождают уголовников конвойные войска, которые сдают их нам по акту. Мы охрану не выставляем. Это производит дурное впечатление, тогда как проявленное доверие вызывает к нам некоторое расположение. Определенный риск есть. Но мы на это идем. Что за народ? Тут и бандиты, и уголовники-рецидивисты, и укрывающиеся от призыва, и дезертиры, и просто воры. Случалось, что из тыла прибывали и несправедливо пострадавшие. Опоздание на работу свыше двадцати минут считалось прогулом, за прогул судили, и срок могли заменить штрафной ротой. С одним из эшелонов прибыл подросток, почти мальчик, таким, по крайней мере, казался. В пути уголовники отбирали у него пайку, он настолько ослабел, что не мог самостоятельно выйти из вагона. Отправили его на кухню.
Срок заключения заменялся примерно в следующей пропорции: до трех-четырех лет тюрьмы — месяц штрафной роты, до семи лет — два месяца, до десяти — выше этого срока не существовало — три месяца. В штрафные роты направлялись и офицеры, разжалованные по приговору Военного трибунала. Если этап большой и своих офицеров не хватало, именно из них назначались недостающие командиры взводов. И это были не худшие командиры. Желание реабилитироваться было у них велико, а погибнуть… Погибнуть и в обычной роте дело нехитрое. После войны статистики подсчитали: средняя продолжительность жизни командира стрелкового взвода в наступлении — не больше недели.
Штраф снимался по первому ранению. Или, гораздо реже, по отбытию срока. Бывало, вслед раненому на имя военного прокурора посылалось ходатайство о снятии судимости. Это касалось главным образом разжалованных офицеров, но за проявленное мужество и героизм иногда писали и на уголовников.
Очень редко, и, как правило, если после ранения штрафник не покидал поле боя или совершал подвиг, — представляли к награде. О результатах своих ходатайств мы не знали, обратной связи не было…Штрафники — не агнцы божьи. И в руках у них не деревянные винтовки. Другое дело, что командир роты имел право добавить срок пребывания в роте, а за совершение тяжкого преступления — расстрелять»[18].
Можно привести и еще одну, и две, и добрый десяток оценок приказа № 227, и штрафных подразделений, но, опять же, мы упремся лишь в подтверждение истины (ставшей главным мифом о штрафбатах и штрафротах — жизнь и боевая обстановка диктовала свои «правила игры», порой очень далекие от приказов и положений).
* * *
У каждого солдата, прошедшего войну, своя правда, свое мнение, свои оценки не только того, что происходило на фронте, но и того, как функционировала армия, насколько соответствовали реалиям те или иные приказы командования. Жаль, что мало сохранилось истинно солдатских мемуаров, а уж те, кто прошел сквозь штрафроту простым солдатом… Они и не спешили, не стремились оставить в назидание потомству свои воспоминания. О чем было писать? О том, как пережить первый бой, как заслужить «прощение» малой кровью, не дожидаясь положенных трех месяцев… Как, как, как..
На самом деле все было просто, и в этой простоте крылась вся страшная правда как войны, так и штрафных подразделений — надо было выжить в этой мясорубке, но выжить, победив врага. Все, по крайней мере до взводного-ротного включительно, знали, что в армии несправедливости больше — для кого война, а для кого «мать родна». Кто-то защищал Родину, а кто-то стремился подняться по карьерной лестнице, сбивая по пути более талантливых, но менее расторопных, а кто-то просто набивал карман.
Штрафное подразделение — вещь действительно объективная, особенно в условиях военного времени, но превращать его в некое исчадие ада?
В российской военной истории (да и в мирное время) то или иное явление, создаваемое, как казалось, во благо государства, оборачивалось в нечто совершенно невообразимое, ее страницы пропитаны (именно пропитаны) кровью сограждан и наплевательским отношением к другим (8 рублей 50 копеек в месяц).
Не потому ли до сих пор история штрафных подразделений скрыта «пеленой тумана». Хотя…
Штрафбат и штрафрота — боевая единица или «заплата»?
До сих пор нет ясности с количеством штрафных батальонов и штрафных рот и с их численностью: 65 отдельных штрафных батальонов (ОШБ) и 1.048 отдельных штрафных рот (ОШР).
Вот боевое расписание штрафных частей Красной армии из «перечня № 33 стрелковых частей и подразделений (отдельных батальонов, рот и отрядов)» с указанием года вхождения их в состав действующей армии в годы Великой Отечественной войны.
ШТРАФНЫЕ БАТАЛЬОНЫ:
— Отдельный штрафной батальон Брянского фронта, 1942 г.;
— Отдельный штрафной батальон Воронежского фронта, 1942 г.;
— Отдельный штрафной батальон Закавказского фронта, 1942 г.;
— Отдельный штрафной батальон Западного фронта, 1942–1943 гг.;
— Отдельный штрафной батальон Калининского фронта, 1942 г.;
— Отдельный штрафной батальон Карельского фронта, 1942 г.;
— Отдельный штрафной батальон Ленинградского фронта, 1942 г.;
— Отдельный штрафной батальон Северо-Западного фронта, 1942 г.;
— Отдельный штрафной батальон Северо-Кавказского фронта, затем Черноморской группы войск Закавказского фронта, 1942 г.;
— Отдельный штрафной батальон Северо-Кавказского фронта, 1943 г.;
— Отдельный штрафной батальон Юго-Восточного фронта, затем Сталинградского фронта, 1942 г.;
— Отдельный штрафной батальон Юго-Западного фронта, 1942–1943 гг.;
— Отдельный штрафной батальон Северной группы войск Закавказского фронта, 1942 г.;
— Отдельный штрафной батальон 18-й армии, 1943 г.;
— 1 — й отдельный штрафной батальон Волховского фронта, 1942 г.;
— 1 — й отдельный штрафной батальон Волховского фронта, затем Ленинградского фронта, 1942–1944 гг.;
— 1 — й отдельный штрафной батальон Западного фронта, 1942–1943 гг.;
— 1 — й отдельный штрафной батальон Калининского фронта, 1942 г.
— 1-й отдельный штрафной батальон Калининского фронта, затем 39-й армии, 1943 г.;
— 1 — й отдельный штрафной батальон Северо-Кавказского фронта, 1943 г.;
— 1-й отдельный штрафной батальон Сталинградского фронта, затем Донского фронта, 1942 г.;
— 1 — й отдельный штрафной батальон 2-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 2-й отдельный штрафной батальон Волховского фронта, 1942 г.;
— 2-й отдельный штрафной батальон Западного фронта, 1942–1943 гг.;
— 2-й отдельный штрафной батальон Калининского фронта, 1942 г.;
— 2-й отдельный штрафной батальон Калининского фронта, затем 39-й армии, 1943 г.;
— 2-й отдельный штрафной батальон Сталинградского фронта, затем Донского фронта, 1942 г.;
— 2-й отдельный штрафной батальон 2-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 2-й отдельный штрафной батальон 56-й армии, затем 18-й армии, 1943 г.;
— 3-й отдельный штрафной батальон Забайкальского фронта, 1945 г.;
— 3-й отдельный штрафной батальон Калининского фронта, 1942 г.;
— 3-й отдельный штрафной батальон Калининского фронта, затем 1 — го Прибалтийского фронта, 1942–1944 гг.;
— 3-й отдельный штрафной батальон Калининского фронта, затем 39-й армии, 1943 г.;
— 3-й отдельный штрафной батальон 2-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 3-й отдельный штрафной батальон 56-й армии, 1943 г.;
— 4-й отдельный штрафной батальон Карельского фронта, 1942–1944 гг.;
— 4-й отдельный штрафной батальон 2-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 4-й отдельный штрафной батальон 56-й армии, 1943 г.;
— 5-й отдельный штрафной батальон Калининского фронта, затем 39-й армии, 1943 г.;
— 5-й отдельный штрафной батальон Северо-Западного фронта, 1942–1943 гг.;
— 5-й отдельный штрафной батальон 2-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 5-й отдельный штрафной батальон 56-й армии, 1943 г.;
— 6-й отдельный штрафной батальон 4-го Украинского фронта, затем 51-й армии, затем Приморской армии, 1944 г.;
— 6-й отдельный штрафной батальон 2-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 6-й отдельный штрафной батальон 39-й армии, 1943 г.;
— 6-й отдельный штрафной батальон 56-й армии, 1943 г.;
— 7-й отдельный штрафной батальон Северной группы войск Закавказского фронта, затем 37-й армии, затем 56-й армии, затем 18-й армии, 1942–1943 гг.;
— 7-й отдельный штрафной батальон 2-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 8-й отдельный штрафной батальон Донского фронта, затем Центрального фронта, затем Белорусского фронта, затем 1 — го Белорусского фронта, 1942–1945 гг.;
— 8-й отдельный штрафной батальон 2-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 9-й отдельный штрафной батальон, 1942–1945 гг.;
— 10-й отдельный штрафной батальон, 1943–1945 гг.;
— 11-й отдельный штрафной батальон Западного фронта, 1943 г.;
— 11-й отдельный штрафной батальон 10-й армии, 1943–1944 гг.;
— 12-й отдельный штрафной батальон, 1943–1945 гг.;
— 13-й отдельный штрафной батальон, 1943–1945 гг.;
— 14-й отдельный штрафной батальон, 1943–1944 гг.;
— 15-й отдельный штрафной батальон, 1943–1945 гг.;
— 16-й отдельный штрафной батальон, 1943–1945 гг.;
— 28-й отдельный штрафной батальон Ленинградского фронта, затем 42-й армии, 1943 г.;
— 33-й отдельный штрафной батальон, 1943–1944 гг.;
— 38-й отдельный штрафной батальон, 1944–1945 гг.;
— 39-й отдельный штрафной батальон, 1944–1945 гг.;
— 40-й отдельный штрафной батальон, 1945 г.;
— 76-й отдельный штрафной батальон Сталинградского фронта, 1942–1944 гг.
ШТРАФНЫЕ РОТЫ:
— Отдельная штрафная рота Закавказского фронта, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота Приморской оперативной группы Ленинградского фронта, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота Ленинградского фронта, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 1-й ударной армии, 1943–1944 гг.;
— Отдельная штрафная рота 1 — й танковой армии, 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии, 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии (при 6-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии (при 50-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии (при 53-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии (при 57-й гвардейской стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии (при 60-й гвардейской стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии (при 195-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии (при 230-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии (при 243-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии, затем 1-й гвардейской армии, затем 3-й гвардейской армии (при 266-й стрелковой дивизии), 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии, затем 3-й гвардейской армии (при 278-й стрелковой дивизии), 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии (при 229-й стрелковой бригаде), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 2-й гвардейской армии, 1942–1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 3-й армии (при 60-й стрелковой дивизии), 1942–1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 3-й армии (при 287-й стрелковой дивизии), 1942–1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 3-й ударной армии (при 21-й стрелковой дивизии), 1943–1944 гг.;
— Отдельная штрафная рота 3-й ударной армии (при 28-й стрелковой дивизии), 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 3-й ударной армии (при 117-й стрелковой дивизии), 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 3-й ударной армии (при 146-й стрелковой дивизии), 1943–1944 гг.;
— Отдельная штрафная рота 3-й ударной армии (при 282-й стрелковой дивизии), 1944 г.;
— Отдельная штрафная рота 3-й ударной армии (при 370-й стрелковой дивизии), 1943–1944 гг.;
— Отдельная штрафная рота 3-й танковой армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии, затем 1 — й гвардейской армии (при 1-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии (при 59-й гвардейской стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии (при 61-й гвардейской стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии (при 78-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии, затем 1-й гвардейской армии (при 153-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии, затем 1-й гвардейской армии, затем 3-й гвардейской армии (при 197-й стрелковой дивизии), 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии (при 243-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии (при 259-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии (при 279-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 4-й ударной армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 4-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— Отдельная штрафная рота 5-й ударной армии, 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 5-й ударной армии (при 126-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 5-й танковой армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 5-й танковой армии (при 266-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 6-й армии, 1943–1944 гг.;
— Отдельная штрафная рота для старшего и среднего начальствующего состава 7-й отдельной армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота для рядового и младшего начальствующего состава 7-й отдельной армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 62-й армии, затем 8-й гвардейской армии (при 74-й гвардейской стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 10-й армии, 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 10-й армии (при 31-й гвардейской стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 10-й армии (при 290-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 10-й армии (при 330-й стрелковой дивизии), 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 10-й армии (при 385-й стрелковой дивизии), 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 11-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 12-й армии (при 172-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 12-й армии (при 244-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 12-й армии (при 350-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота литер «А» 13-й армии, 1944 г.;
— Отдельная штрафная рота литер «Б» 13-й армии, 1944 г.;
— Отдельная штрафная рота литер «В» 13-й армии, 1944–1945 гг.;
— Отдельная штрафная рота литер «Г» 13-й армии, 1944–1945 гг.;
— Отдельная штрафная рота 14-й армии, 1942 Г.;
— Отдельная штрафная рота 16-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 18-й армии, 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 18-й армии (при 71-й стрелковой дивизии), 1943–1944 гг.;
— Отдельная штрафная рота 19-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 20-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 20-й армии (при 312-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 20-й армии (при 336-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 21-й армии, 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 22-й армии, 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 22-й армии (при 155-й стрелковой дивизии), 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 22-й армии (при 185-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 23-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 26-й армии, 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 26-й армии (при 186-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 26-й армии (при 61-й морской стрелковой бригаде), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 27-й армии, 1943–1944 гг.;
— Отдельная штрафная рота 28-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 30-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 31-й армии, 1943–1944 гг.;
— Отдельная штрафная рота 31-й армии (при 133-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 32-й армии, 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 37-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 37-й армии (при 392-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 38-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 39-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 40-й армии, 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 42-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 43-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 44-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 46-й армии, 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 47-й армии, 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 50-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 51-й армии (при 91-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 51-й армии (при 302-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 52-й армии, 1942–1945 гг.;
— Отдельная штрафная рота 54-й армии (командир роты старший лейтенант Сазонов), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 54-й армии (командир роты лейтенант Кислов), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 54-й армии (командир роты старший лейтенант Морозов), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 54-й армии (командир роты старший лейтенант Тонких), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 54-й армии (командир роты лейтенант Чичиванов), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 54-й армии (командир роты старший лейтенант Явров), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 54-й армии (командир роты старший лейтенант Волков), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 54-й армии (командир роты старший лейтенант Жила), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 54-й армии (командир роты лейтенант Понухалин), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 54-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 55-й армии, 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 56-й армии, 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 57-й армии (при 19-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 57-й армии (при 303-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 58-й армии, 1943 г.
— Отдельная штрафная рота 58-й армии, затем 37-й армии, 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 59-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 61-й армии, 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии (при 5-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии (при 127-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии (при 129-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии (при 169-й стрелковой дивизии), 1943–1944 гг.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии (при 250-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии (при 287-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии (при 397-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии, затем 1 — й гвардейской армии, затем 3-й гвардейской армии (при 1-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии, затем 1-й гвардейской армии, затем 3-й гвардейской армии (при 153-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии, затем 1-й гвардейской армии, затем 3-й гвардейской армии (при 197-й стрелковой дивизии), 1942–1943 гг.;
— Отдельная штрафная рота 63-й армии, затем 1-й гвардейской армии, затем 3-й гвардейской армии (при 203-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— Отдельная штрафная рота 65-й армии (при 60-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 65-й армии (при 194-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 65-й армии (при 354-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 69-й армии (при 183-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 70-й армии (при 102-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 70-й армии (при 106-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 70-й армии (при 140-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 70-й армии (при 162-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 70-й армии (при 175-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— Отдельная штрафная рота 8-го стрелкового корпуса, 1943–1945 гг.;
— 1 — я отдельная штрафная рота 1 — й ударной армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, 1942–1943 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 2-й танковой армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 2-й гвардейской армии (при 1-м гвардейском стрелковом корпусе), 1942–1943 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 2-й гвардейской армии (при 86-й гвардейской стрелковой дивизии), 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии (при 33-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 4-й танковой армии, затем 65-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 4-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 4-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 5-й армии, 1942–1944 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 6-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 6-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1942–1943 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 9-й армии, затем 44-й армии (при 417-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 11-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 12-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 13-й армии, 1942–1943 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 1б-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 20-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 22-й армии, 1942–1944 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 24-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 26-й армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 27-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1942–1945 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 29-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 30-й армии, 1942–1943 гг.;
— 1-я отдельная армейская штрафная рота 31-й армии, 1942–1944 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 33-й армии, 1942–1944 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 34-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1942–1944 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 40-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная армейская штрафная рота 41-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная армейская штрафная рота 42-й армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 43-й армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная армейская штрафная рота 44-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 46-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 47-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 48-й армии, 1942–1943 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 49-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная армейская штрафная рота 50-й армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 51-й армии (при 91-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— 1-я отдельная армейская штрафная рота 52-й армии, 1942–1943 гг.;
— 1-я отдельная штрафная рота 53-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 61-й армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 64-й армии, 1942 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 65-й армии, 1943 г.;
— 1-я отдельная штрафная рота 69-й армии, 1943–1944 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 1-й ударной армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии (при 195-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, 1942–1943 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, 1942–1944 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1942–1943 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 4-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 4-й танковой, затем 65-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 5-й армии, 1942–1944 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 6-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 6-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 7-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1942–1943 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 9-й армии (при 351-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 11-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 11-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 12-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 12-й армии, затем 18-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 13-й армии, 1942–1943 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 16-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 20-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 22-й армии, 1942–1943 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 24-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 26-й армии, 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 27-й армии, 1942–1944 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1942–1944 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 29-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 30-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 30-й армии, 10-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 31-й армии (при 88-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 31-й армии (при 173-й стрелковой дивизии), 1944 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 33-й армии, 1942–1943 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 34-й армии, 1942–1943 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1942–1944 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 38-й армии, 1944 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 40-й армии, 1942–1943 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 41-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 42-й армии, 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 43-й армии, 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 44-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 46-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 47-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 48-й армии, 1942–1943 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 49-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 50-й армии (при 64-й стрелковой дивизии), 1943–1944 гг.;
— 2-я отдельная штрафная рота 50-й армии (при 324-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 51-й армии (при 302-й стрелковой дивизии), 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 53-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1944 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 58-й армии, затем Северо-Кавказского фронта, 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 58-й армии, 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 61-й армии, 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 64-й армии, 1942 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 65-й армии, 1943 г.;
— 2-я отдельная штрафная рота 69-й армии, 1943 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 1 — й ударной армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, 1942–1943 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии (при 266-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1943–1944 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 4-й армии, затем 54-й армии, 1943–1944 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 6-й армии, 1942–1943 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 7-й отдельной армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1942–1943 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 11-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 13-й армии, затем 48-й армии, 1942–1943 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 20-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 22-й армии, 1943 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 24-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 27-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943–1944 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 30-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1943–1945 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 33-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 34-й армии, 1943 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 37-й армии (при 2-й гвардейской стрелковой дивизии, затем при 213-й стрелковой дивизии), 1942–1943 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 37-й армии, затем 57-й армии, 1944–1945 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 39-й армии, 1942–1943 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 40-й армии, 1942–1943 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 41-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 43-й армии, 1943 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 44-й армии, 1942 Г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 46-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 47-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 48-й армии, 1942–1943 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 53-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 58-й армии, 1943 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 58-й армии, затем 9-й армии, 1942–1943 гг.;
— 3-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 61-й армии, 1943 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 64-й армии, 1942 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 65-й армии, 1943 г.;
— 3-я отдельная штрафная рота 69-й армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 2-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1942–1943 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 4-й армии, 1942 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 4-й армии, затем 59-й армии, 1943–1944 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 5-й армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 6-й армии, 1942–1943 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1942–1943 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 11-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 12-й армии, 1942 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 13-й армии, 1942–1943 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1942 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 21-й армии, затем 6-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 22-й армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 24-й армии, 1942 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 27-й армии, 1943–1944 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1944 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 32-й армии, 1942–1943 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 33-й армии, 1942 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 34-й армии и 182-й стрелковой дивизии, 1943–1944 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1943–1944 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 39-й армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 40-й армии, 1942–1943 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 41-й армии, 1942 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 44-й армии, 1942 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 46-й армии, 1942 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 47-й армии, 1944–1945 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 48-й армии, 1942–1943 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 50-й армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1943–1944 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 58-й армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 58-й армии, затем 9-й армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 61-й армии, 1943 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 64-й армии, 1942 г.;
— 4-я отдельная штрафная рота 65-й армии, 1942–1943 гг.;
— 4-я отдельная штрафная рота 69-й армии, 1943 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 2-й танковой армии, 1943 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 3-й армии (при 269-й стрелковой дивизии), 1943 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 4-й армии, 1942–1943 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 5-й танковой армии, 1942–1943 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 5-й армии, 1943 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 8-й армии, 1942–1945 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 9-й армии, затем 44-й армии, 1942–1943 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 11-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 13-й армии, 1942–1943 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 16-й армии, затем 11-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 24-й армии, 1942 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1944–1945 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1942–1944 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 39-й армии, 1942–1943 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 40-й армии, 1942–1943 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 44-й армии, 1942 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 46-й армии, 1942 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 48-й армии, 1942–1945 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 58-й армии, 1943 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1942–1943 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 61-й армии, 1943 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 64-й армии, 1942 г.;
— 5-я отдельная штрафная рота 65-й армии, 1942–1943 гг.;
— 5-я отдельная штрафная рота 69-й армии, 1943 г.;
— 6-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 6-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1943 г.
— 6-я отдельная штрафная рота 4-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 6-я отдельная штрафная рота 4-й армии, 1942–1943 гг.;
— 6-я отдельная штрафная рота 5-й армии, 1943 г.;
— 6-я отдельная штрафная рота 9-й армии, затем 44-й армии, затем 9-й армии, 1942–1943 гг.;
— 6-я отдельная штрафная рота 11-й гвардейской армии, 1943–1945 гг.;
— 6-я отдельная штрафная рота 13-й армии, 1942–1943 гг.;
— 6-я отдельная штрафная рота 16-й армии, затем 11-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 6-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943 г.;
— 6-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1944–1945 гг.;
— 6-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1942–1944 гг.;
— 6-я отдельная штрафная рота 39-й армии, 1942–1943 гг.;
— 6-я отдельная штрафная рота 40-й армии, 1942–1943 гг.;
— 6-я отдельная штрафная рота 48-й армии, 1942–1943 гг.;
— 6-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 6-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 6-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1942–1943 гг.;
— 6-я отдельная штрафная рота 65-й армии, 1943 г.;
— 7-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1943 г.;
— 7-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 7-я отдельная штрафная рота 4-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 7-я отдельная штрафная рота 5-й армии, 1943 г.;
— 7-я отдельная штрафная рота 8-й армии, 1942–1945 гг.;
— 7-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1942–1943 гг.;
— 7-я отдельная штрафная рота 11-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 7-я отдельная штрафная рота 13-й армии, затем 8-й армии, 1943–1944 гг.;
— 7-я отдельная штрафная рота 16-й армии, затем 11-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 7-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1943–1944 гг.;
— 7-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943 г.;
— 7-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1942 и 1944 гг.;
— 7-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1944 г.;
— 7-я отдельная штрафная рота 39-й армии, 1943 г.;
— 7-я отдельная штрафная рота 44-й армии, 1943 г.;
— 7-я отдельная штрафная рота 48-й армии, 1942–1943 гг.;
— 7-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 7-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 7-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1942–1943 гг.;
— 8-я отдельная штрафная рота Ленинградского фронта, 1944–1945 гг.;
— 8-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1943 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, 1944 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 4-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 8-й армии, 1942–1945 гг.;
— 8-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1942–1943 гг.;
— 8-я отдельная штрафная рота 10-й армии, 1943–1944 гг.;
— 8-я отдельная штрафная рота 11-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 8-я отдельная штрафная рота 13-й армии, 1943 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 28-й армии, затем 44-й армии, 1943 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1945 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1944 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 38-й армии, 1942–1943 гг.;
— 8-я отдельная штрафная рота 48-й армии, 1942–1943 гг.;
— 8-я отдельная штрафная рота 50-й армии, затем 10-й армии, затем 49-й армии, 1943–1944 гг.;
— 8-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 58-й армии, 1943 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943 г.;
— 8-я отдельная штрафная рота 65-й армии, 1943 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1943 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 3-й армии, затем 63-й армии, 1943 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 4-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 8-й армии, 1942–1943 гг.;
— 9-я отдельная штрафная рота 11-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 13-й армии, 1943 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1942 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1944 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 52-й армии, 1943–1945 гг.;
— 9-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944–1945 гг.;
— 9-я отдельная штрафная рота 58-й армии, 1943 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 59-й армии, 1943 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943 г.;
— 9-я отдельная штрафная рота 65-й армии, 1943 г.;
— 10-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии и 279-й стрелковой дивизии, 1943–1944 гг.;
— 10-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1943 г.;
— 10-я отдельная штрафная рота 11-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 10-я отдельная штрафная рота 13-й армии, 1943 г.;
— 10-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1942 г.;
— 10-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1944 г.;
— 10-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943–1944 гг.;
— 10-я отдельная штрафная рота 52-й армии, 1942–1945 гг.;
— 10-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.
— 10-я отдельная штрафная рота 59-й армии, 1943 г.;
— 10-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943 г.;
— 11-я отдельная штрафная рота Приморской армии, 1944 г.;
— 11-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, 1943–1944 гг.;
— 11-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1943 г.
— 11-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 11-я отдельная штрафная рота 4-й гвардейской армии, 1945 г.;
— 11-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1942 и 1945 гг.;
— 11-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1944 г.;
— 11-я отдельная штрафная рота 38-й армии, 1943–1945 гг.;
— 11-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 11-я отдельная штрафная рота 52-й армии, 1942–1944 гг.;
— 11-я отдельная штрафная рота литер «А» 52-й армии, 1944 г.;
— 11-я отдельная штрафная рота литер «Б» 52-й армии, 1944 г.;
— 11-я отдельная штрафная рота литер «В» 52-й армии, 1944 г.;
— 11-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1943–1944 гг.;
— 11-я отдельная штрафная рота литер «А» 54-й армии, 1943–1944 гг.;
— 11-я отдельная штрафная рота литер «Б» 54-й армии, 1943–1944 гг.;
— 11-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 11-я отдельная штрафная рота 58-й армии, 1943 г.;
— 11-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943 г.;
— 12-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1943 г.;
— 12-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 12-я отдельная штрафная рота 4-й гвардейской армии, 1945 г.;
— 12-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1944 г.;
— 12-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1944 г.;
— 12-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 12-я отдельная штрафная рота 52-й армии, 1942 и 1944 гг.;
— 12-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 12-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943 г.;
— 13-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, 1943–1944 гг.;
— 13-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1943 г.;
— 13-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 13-я отдельная штрафная рота 52-й армии, 1944 г.;
— 13-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1942–1944 гг.;
— 13-я отдельная штрафная рота литер «А» 54-й армии, 1943–1944 гг.;
— 13-я отдельная штрафная рота литер «Б» 54-й армии, 1943–1944 гг.;
— 13-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 13-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943 г.;
— 14-я отдельная штрафная рота 3-й армии, затем 63-й армии, 1943 г.;
— 14-я отдельная штрафная рота 21-й армии, 1944–1945 гг.;
— 14-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1943 г.;
— 14-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 14-я отдельная штрафная рота 52-й армии, 1944 г.;
— 14-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1942–1944 гг.;
— 14-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 14-я отдельная штрафная рота 59-й армии, затем 8-й армии, 1944 г.;
— 15-я отдельная штрафная рота Ленинградского фронта, 1944 г.;
— 15-я отдельная штрафная рота 3-й армии, затем 63-й армии, 1943 г.;
— 15-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1943 г.;
— 15-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943–1944 гг.;
— 15-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1942–1943 гг.;
— 15-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 15-я отдельная штрафная рота 59-й армии, 1943–1945 гг.;
— 16-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943–1944 гг.;
— 16-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1942 г.;
— 17-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943–1944 гг.;
— 17-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1942 г.;
— 17-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1944–1945 гг.;
— 18-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1943 г.;
— 18-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943–1944 гг.;
— 18-я отдельная штрафная рота 52-й армии, 1944–1945 гг.;
— 18-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1942 г.;
— 19-я отдельная штрафная рота 51-й армии, затем 2-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 19-я отдельная штрафная рота 52-й армии, 1944–1945 гг.;
— 19-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1942 г.;
— 20-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1942 г.;
— 21-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1942 г.;
— 22-я отдельная штрафная рота 54-й армии, 1942 г.;
— 23-я отдельная штрафная рота 4-й армии, затем 54-й армии, 1943–1944 гг.;
— 23-я отдельная штрафная рота 59-й армии, 1942–1945 гг.;
— 24-я отдельная штрафная рота 59-й армии, 1942–1943 гг.;
— 25-я отдельная штрафная рота 59-й армии, 1942 г.;
— 26-я отдельная штрафная рота, 1942 г.;
— 27-я отдельная штрафная рота, 1942 г.;
— 28-я отдельная штрафная рота, 1942–1943 гг.;
— 29-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 30-я отдельная штрафная рота 42-й армии, 1942–1943 гг.;
— 30-я отдельная штрафная рота 42-й армии, затем 67-й армии, затем 3-й ударной армии, затем 10-й гвардейской армии, затем 42-й армии, 1943–1945 гг.;
— 31-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1945 г.;
— 31-я отдельная штрафная рота 42-й армии, 1945 г.;
— 31-я отдельная штрафная рота 55-й армии, 1942–1943 гг.;
— 31-я отдельная штрафная рота 67-й армии, затем 3-й ударной армии, затем 10-й гвардейской армии, затем 42-й армии, 1944–1945 гг.;
— 32-я отдельная штрафная рота Приморской оперативной группы Ленинградского фронта, затем 2-й ударной армии, затем 59-й армии, 1942–1944 гг.;
— 32-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1945 г.;
— 32-я отдельная штрафная рота 54-й армии, затем 1-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 33-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1945 г.;
— 33-я отдельная штрафная рота Ленинградского фронта, затем 67-й армии, затем 2-й ударной армии, 1942–1943 гг.;
— 34-я отдельная штрафная рота 7-й отдельной армии, затем 14-й армии, затем 9-й гвардейской армии, 1942–1945 гг.;
— 34-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1945 г.;
— 35-я отдельная штрафная рота 7-й отдельной армии, затем 14-й армии, затем 19-й армии, 1942–1945 гг.;
— 35-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1945 Г.;
— 36-я отдельная штрафная рота 7-й отдельной армии, затем 14-й армии, затем 19-й армии, затем 43-й армии, 1942–1945 гг.;
— 36-я отдельная штрафная рота литер «А» 7-й армии, 1944 г.;
— 36-я отдельная штрафная рота литер «Б» 7-й армии, 1944 г.;
— 36-я отдельная штрафная рота литер «В» 7-й армии, 1944 г.;
— 36-я отдельная штрафная рота литер «Г» 7-й армии, 1944 г.;
— 36-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1945 г.;
— 37-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, затем 6-й гвардейской армии, 1942–1945 гг.;
— 37-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1945 г.;
— 38-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, затем 22-й армии, 1942–1945 гг.;
— 38-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1945 г.;
— 39-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 40-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 41-я отдельная штрафная рота 4-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 41-я отдельная штрафная рота 22-й армии, 1942–1943 гг.;
— 42-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 43-я отдельная штрафная рота 39-й армии, 1942–1945 гг.;
— 44-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 45-я отдельная штрафная рота 39-й армии, 1943–1945 гг.;
— 45-я отдельная штрафная рота 41-й армии, 1942–1943 гг.;
— 46-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 47-я отдельная штрафная рота 1942–1945 гг.;
— 48-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 49-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 49-я отдельная штрафная рота 43-й армии, 1943–1944 гг.;
— 50-я отдельная штрафная рота 19-й армии, 1942–1944 гг.;
— 50-я отдельная штрафная рота 43-й армии, 1943–1944 гг.;
— 51-я отдельная штрафная рота 26-й армии, 1942–1943 гг.;
— 51-я отдельная штрафная рота 43-й армии, 1943–1944 гг.;
— 52-я отдельная штрафная рота 32-й армии, затем 14-й армии, 1942–1945 гг.;
— 52-я отдельная штрафная рота литер «А» 32-й армии, 1944 г.;
— 52-я отдельная штрафная рота литер «Б» 32-й армии, 1944 г.;
— 52-я отдельная штрафная рота 43-й армии, 1943–1944 гг.;
— 53-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 54-я отдельная штрафная рота 11-й армии, 1942–1943 гг.;
— 54-я отдельная штрафная рота 27-й армии, 1943 г.;
— 55-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 56-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 56-я отдельная штрафная рота 34-й армии, затем 1-й ударной армии, 1942–1944 гг.;
— 56-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1942 г.;
— 57-я отдельная штрафная рота 53-й армии, 1942–1945 гг.;
— 58-я отдельная штрафная рота 1942–1943 гг.;
— 59-я отдельная штрафная рота 28-й армии, затем 44-й армии, 1942–1943 гг.;
— 59-я отдельная штрафная рота 28-й армии, затем 5-й армии, 1943 г.;
— 60-я отдельная штрафная рота, 1942–1943 гг.;
— 61-я отдельная штрафная рота, 1942–1943 гг.;
— 62-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 63-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 64-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 65-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 66-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 67-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 68-я отдельная штрафная рота 24-й армии, затем 4-й гвардейской армии, 1942–1945 гг.;
— 68-я отдельная штрафная рота литер «А» 4-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 68-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1942–1943 гг.;
— 69-я отдельная штрафная рота 24-й армии, затем 4-й гвардейской армии, 1942–1945 гг.;
— 69-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1942–1943 гг.;
— 70-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1943 г.;
— 70-я отдельная штрафная рота 9-й армии, затем 18-й армии, затем 3-й гвардейской армии, 1943–1945 гг.;
— 70-я отдельная штрафная рота 18-й армии, затем 56-й армии, 1943 г.;
— 70-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 71-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, 1945 г.;
— 71-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1942–1943 гг.;
— 72-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1943 г.;
— 72-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1942 г.;
— 72-я отдельная штрафная рота 18-й армии, затем 56-й армии, 1943 г.;
— 72-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 73-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, 1945 г.;
— 73-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1943 г.;
— 73-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1942 г.;
— 74-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, 1945 г.;
— 74-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1942–1943 гг.;
— 75-я отдельная штрафная рота, 1942–1943 гг.;
— 76-я отдельная штрафная рота 64-й армии, затем 7-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 76-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1943 г.;
— 76-я отдельная штрафная рота литер «А» 37-й армии, 1943 г.;
— 77-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1943 г.;
— 78-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1943 г.;
— 78-я отдельная штрафная рота 37-й армии, затем Северо-Кавказского фронта, 1943 г.;
— 78-я отдельная штрафная рота 56-й армии, затем Приморской армии, 1943 г.;
— 78-я отдельная штрафная рота Приморской армии, 1943–1944 гг.;
— 79-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1943–1945 гг.;
— 80-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 80-я отдельная штрафная рота 44-й армии, 1942–1943 гг.;
— 80-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1944–1945 гг.;
— 81-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 81-я отдельная штрафная рота 44-й армии, 1942–1943 гг.;
— 81-я отдельная штрафная рота 51-й армии, затем 2-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 82-я отдельная штрафная рота 58-й армии, затем 9-й армии, 1943 г.;
— 82-я отдельная штрафная рота 44-й армии, затем 9-й армии, 1942–1943 гг.;
— 83-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 83-я отдельная штрафная рота 51-й армии, затем 2-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 83-я отдельная штрафная рота 44-й армии, 1942–1943 гг.;
— 84-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1942 г.;
— 84-я отдельная штрафная рота 18-й армии, затем 46-й армии, 1943 г.;
— 84-я отдельная штрафная рота 46-й армии, 1943–1945 гг.;
— 85-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1942 г.;
— 85-я отдельная штрафная рота 18-й армии, затем 56-й армии, 1942–1943 гг.;
— 86-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1942 г.;
— 86-я отдельная штрафная рота Черноморской группы войск Закавказского фронта, 1943 г.;
— 86-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1943 г.;
— 86-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 87-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1942–1943 гг.
— 88-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 88-я отдельная штрафная рота 47-й армии, затем 56-й армии, 1943 г.;
— 89-я отдельная штрафная рота, 1942–1944 гг.;
— 90-я отдельная штрафная рота 47-й армии, затем 56-й армии, 1942–1943 гг.;
— 90-я отдельная штрафная рота 56-й армии, затем Приморской армии, 1943 г.;
— 90-я отдельная штрафная рота Приморской армии, 1943–1944 гг.;
— 91-я отдельная штрафная рота Приморской армии, 1944 г.;
— 91-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1943 г.;
— 91-я отдельная штрафная рота Черноморской группы войск Закавказского фронта, 1943 г.;
— 92-я отдельная штрафная рота Черноморской группы войск Закавказского фронта, 1943 г.;
— 92-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1943 г.;
— 93-я отдельная штрафная рота 33-й армии, 1944–1945 гг.;
— 93-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1942–1943 гг.;
— 94-я отдельная штрафная рота 8-й гвардейской армии, 1943 г.;
— 94-я отдельная штрафная рота 33-й армии, 1944–1945 гг.;
— 94-я отдельная штрафная рота 56-й армии, затем 18-й армии, 1942–1943 гг.;
— 94-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 95-я отдельная штрафная рота 33-й армии, 1944–1945 гг.;
— 95-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1942–1943 гг.;
— 95-я отдельная штрафная рота Черноморской группы войск Закавказского фронта, 1943 г.;
— 96-я отдельная штрафная рота 33-й армии, 1944–1945 гг.;
— 97-я отдельная штрафная рота 46-й армии, 1942–1943 гг.;
— 97-я отдельная штрафная рота 50-й армии, 1944–1945 гг.;
— 97-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 98-я отдельная штрафная рота 46-й армии, 1942–1943 гг.;
— 98-я отдельная штрафная рота 50-й армии, затем 49-й армии, 1944–1945 гг.;
— 98-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 99-я отдельная штрафная рота 50-й армии, 1944–1945 гг.;
— 100-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 101-я отдельная штрафная рота 46-й армии, 1942–1943 гг.;
— 101-я отдельная штрафная рота 50-й армии, 1944–1945 гг.;
— 102-я отдельная штрафная рота Черноморской группы войск Закавказского фронта, затем 18-й армии, 1942 г.;
— 102-я отдельная штрафная рота 18-й армии, затем 56-й армии, 1942–1943 гг.;
— 102-я отдельная штрафная рота 50-й армии, затем 49-й армии, 1944–1945 гг.;
— 103-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 106-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 108-я отдельная штрафная рота 66-й армии, затем 5-й гвардейской армии, 1942–1945 гг.;
— 108-я отдельная штрафная рота литер «А» 5-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 108-я отдельная штрафная рота литер «Б» 5-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 109-я отдельная штрафная рота литер «А» 5-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 109-я отдельная штрафная рота литер «Б» 5-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 109-я отдельная штрафная рота 66-й армии, затем 5-й гвардейской армии, 1942–1945 гг.;
— 110-я отдельная штрафная рота 5-й гвардейской армии, 1943–1945 гг.;
— 110-я отдельная штрафная рота литер «А» 5-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 114-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1944–1945 гг.;
— 114-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943–1944 гг.;
— 114-я отдельная штрафная рота 38-й армии, 1942–1943 гг.;
— 115-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 116-я отдельная штрафная рота 38-й армии, 1942–1943 гг.;
— 116-я отдельная штрафная рота 38-й армии, затем 1-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 117-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 118-я отдельная штрафная рота, 1942–1943 гг.;
— 119-я отдельная штрафная рота, 1942–1943 гг.;
— 120-я отдельная штрафная рота 40-й армии, 1942–1945 гг.;
— 121-я отдельная штрафная рота 40-й армии, 1942–1945 гг.;
— 122-я отдельная штрафная рота 46-й армии, 1944 г.;
— 122-я отдельная штрафная рота 6-й армии, затем 1-й гвардейской армии, затем 46-й армии, 1942–1945 гг.;
— 123-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 124-я отдельная штрафная рота 6-й армии, 1943–1944 гг.;
— 124-я отдельная штрафная рота 6-й армии, затем 37-й армии, затем 57-й армии, затем 26-й армии, 1942–1945 гг.;
— 125-я отдельная штрафная рота 6-й армии, затем 8-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 125-я отдельная штрафная рота 42-й армии, 1942–1944 гг.;
— 125-я отдельная штрафная рота 55-й армии, затем 42-й армии, затем 67-й армии, затем 3-й ударной армии, 1943–1945 гг.;
— 126-я отдельная штрафная рота 1 — й гвардейской армии, затем 6-й армии, затем 8-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 126-я отдельная штрафная рота 32-й армии, 1943–1944 гг.;
— 127-я отдельная штрафная рота 6-й армии, затем 1-й гвардейской армии, затем 46-й армии, 1943–1945 гг.;
— 127-я отдельная штрафная рота 32-й армии, 1943–1944 гг.;
— 128-я отдельная штрафная рота 5-й армии, 1942–1944 гг.;
— 128-я отдельная штрафная рота 5-й армии, 1943–1945 гг.;
— 128-я отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии, затем 6-й армии, затем 8-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 128-я отдельная штрафная рота 10-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 129-я отдельная штрафная рота 5-й армии, 1942–1945 гг.;
— 129-я отдельная штрафная рота Западного фронта, затем 10-й гвардейской армии, затем 5-й армии, 1943–1945 гг.;
— 129-я отдельная штрафная рота 21-й армии, 1942–1943 гг.;
— 130-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 130-я отдельная штрафная рота 10-й армии, 1943 г.;
— 131-я отдельная штрафная рота 10-й армии, затем 49-й армии, затем 50-й армии, затем 3-й армии, 1942–1945 гг.;
— 131-я отдельная штрафная рота 21-й армии, затем 5-й танковой армии, 1942–1943 гг.;
— 132-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 134-я отдельная штрафная рота 20-й армии, затем 31-й армии, 1942–1943 гг.;
— 134-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1943–1945 гг.;
— 135-я отдельная штрафная рота 31-й армии, затем 20-й армии, 1942–1943 гг.;
— 135-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1943–1945 гг.;
— 136-я отдельная штрафная рота, 1942–1944 гг.;
— 136-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1944–1945 гг.;
— 137-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 137-я отдельная штрафная рота 29-й армии, затем 20-й армии, затем 31-й армии, 1942–1943 гг.;
— 137-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1943 г.;
— 138-я отдельная штрафная рота 29-й армии, затем Западного фронта, 1942–1943 гг.;
— 138-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1943–1945 гг.;
— 139-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 140-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1942–1945 гг.;
— 141-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1943–1945 гг.;
— 142-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1942–1945 гг.;
— 143-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1942–1945 гг.;
— 144-я отдельная штрафная рота 31-й армии, 1942–1944 гг.;
— 145-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 146-я отдельная штрафная рота, 1942–1943 гг.;
— 148-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 149-я отдельная штрафная рота, 1942–1943 гг.;
— 150-я отдельная штрафная рота 33-й армии, затем 5-й армии, 1944–1945 гг.;
— 150-я отдельная штрафная рота 49-й армии, затем 33-й армии, 1943–1944 гг.;
— 150-я отдельная штрафная рота 50-й армии, 1942–1943 гг.;
— 151-я отдельная штрафная рота 61-й армии, 1942–1945 гг.;
— 152-я отдельная штрафная рота, 1942–1945 гг.;
— 153-я отдельная штрафная рота 38-й армии, 1943–1945 гг.;
— 154-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 155-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 156-я отдельная штрафная рота 55-й армии, затем 67-й армии, затем 1-й ударной армии, затем 10-й гвардейской армии, 1943–1945 гг.;
— 156-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944 г.;
— 156-я отдельная штрафная рота 67-й армии, 1942–1943 гг.;
— 157-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944 г.;
— 157-я отдельная штрафная рота 67-й армии, затем 10-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 158-я отдельная штрафная рота, 1942–1943 г.;
— 159-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 159-я отдельная штрафная рота 55-й армии, затем 67-й армии, затем 2-й ударной армии, 1943 г.;
— 159-я отдельная штрафная рота 67-й армии, 1942–1943 гг.;
— 160-я отдельная штрафная рота 8-й армии, 1944 г.;
— 160-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944–1945 гг.;
— 160-я отдельная штрафная рота 67-й армии, 1942–1945 гг.;
— 160-я отдельная штрафная рота 67-й армии, затем Ленинградского фронта, 1943–1944 гг.;
— 161-я отдельная штрафная рота 42-й армии, затем 67-й армии, 1943 г.;
— 161-я отдельная штрафная рота 55-й армии, 1943 г.;
— 161-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944–1945 гг.;
— 162-я отдельная штрафная рота 32-й армии, 1943 г.;
— 162-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943 г.;
— 162-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944 г.;
— 163-я отдельная штрафная рота 51-й армии, 1943–1945 гг.;
— 163-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944–1945 гг.;
— 164-я отдельная штрафная рота 40-й армии, 1943 г.;
— 164-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944–1945 гг.;
— 165-я отдельная штрафная рота 18-й армии, затем 3-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 165-я отдельная штрафная рота 18-й армии, затем 38-й армии, 1944–1945 гг.;
— 165-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943–1944 гг.;
— 166-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 166-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944–1945 гг.;
— 167-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 167-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944–1945 гг.;
— 168-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 168-я отдельная штрафная рота 26-й армии, 1943 г.;
— 168-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944–1945 гг.;
— 169-я отдельная штрафная рота 5-й гвардейской армии, 1943–1945 гг.;
— 170-я отдельная штрафная рота 6-й гвардейской армии, 1943–1945 гг.;
— 170-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944 г.;
— 171-я отдельная штрафная рота 6-й гвардейской армии, 1943–1945 гг.;
— 171-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944–1945 гг.;
— 172-я отдельная штрафная рота 57-й армии, 1944–1945 гг.;
— 172-я отдельная штрафная рота 60-й армии, затем 1-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 173-я отдельная штрафная рота 3-й армии, 1943–1945 гг.;
— 173-я отдельная штрафная рота литер «А» 3-й армии, 1944–1945 гг.;
— 173-я отдельная штрафная рота литер «Б» 3-й армии, 1944–1945 гг.;
— 173-я отдельная штрафная рота литер «В» 3-й армии, 1944–1945 гг.;
— 174-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 175-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 176-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 177-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 178-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 179-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 180-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 181-я отдельная штрафная рота 13-й армии, затем 70-й армии, 1943 г.;
— 181-я отдельная штрафная рота 70-й армии, 1944–1945 гг.;
— 182-я отдельная штрафная рота 13-й армии, затем 60-й армии, 1943–1944 гг.;
— 182-я отдельная штрафная рота 18-й армии, 1944–1945 гг.;
— 183-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 184-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 185-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 186-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 187-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 188-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 189-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 190-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 191-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 192-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 193-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 194-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 195-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 197-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 198-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 199-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 200-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 201-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 202-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, затем 10-й гвардейской армии, 42-й армии, 1944–1945 гг.;
— 203-я отдельная штрафная рота 52-й армии, 1944–1945 гг.;
— 203-я отдельная штрафная рота литер «В» 52-й армии, 1944–1945 гг.;
— 204-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 206-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 207-я отдельная штрафная рота 5-й ударной армии, 1943 г.;
— 207-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943 г.;
— 207-я отдельная штрафная рота 51-й армии, затем 2-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 208-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, затем 6-й армии, затем 46-й армии, затем 57-й армии, затем 37-й армии, затем 4-й гвардейской армии, 1943–1945 гг.;
— 208-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943 г.;
— 209-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 210-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 211-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 212-я отдельная штрафная рота 5-й ударной армии, 1943–1944 гг.;
— 213-я отдельная штрафная рота 5-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 213-я отдельная штрафная рота 28-й армии, затем 44-й армии, 1943 г.;
— 213-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943 г.;
— 213-я отдельная штрафная рота 44-й армии, 1943 г.;
— 214-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 215-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 216-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 217-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 218-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 219-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 220-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 221-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 222-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 223-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 224-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 225-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 226-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 227-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 228-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 229-я отдельная штрафная рота 5-й ударной армии, 1943 г.;
— 230-я отдельная штрафная рота 5-й ударной армии, 1943 г.;
— 231-я отдельная штрафная рота 5-й ударной армии, 1943 г.;
— 232-я отдельная штрафная рота 5-й ударной армии, 1943 г.;
— 232-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943 г.;
— 233-я отдельная штрафная рота 44-й армии, 1943 г.;
— 233-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 234-я отдельная штрафная рота 5-й армии, 1943–1945 гг.;
— 235-я отдельная штрафная рота 5-й армии, 1943–1945 гг.;
— 236-я отдельная штрафная рота 37-й армии, затем 56-й армии, 1943 г.;
— 236-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 237-я отдельная штрафная рота 37-й армии, затем 56-й армии, 1943 г.;
— 237-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 238-я отдельная штрафная рота 5-й ударной армии, 1943 г.;
— 238-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943 г.;
— 239-я отдельная штрафная рота 3-й гвардейской армии, 1943–1944 гг.;
— 239-я отдельная штрафная рота 44-й армии, 1943 г.;
— 240-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 241-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 242-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 243-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 244-я отдельная штрафная рота 61-й армии, 1943–1945 гг.;
— 245-я отдельная штрафная рота 61-й армии, 1943–1945 гг.;
— 246-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 247-я отдельная штрафная рота 34-й армии, затем 1-й ударной армии, 1943–1944 гг.;
— 247-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, затем 42-й армии, 1944–1945 гг.;
— 248-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 249-я отдельная штрафная рота Центрального фронта, затем 70-й армии, 1943–1945 гг.;
— 249-я отдельная штрафная рота 13-й армии, затем 70-й армии, 1943 г.;
— 250-я отдельная штрафная рота 13-й армии, 1944–1945 гг.;
— 250-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943 г.;
— 250-я отдельная штрафная рота 60-й армии, затем 70-й армии, 1943–1944 гг.;
— 250-я отдельная штрафная рота 60-й армии, затем 13-й армии, затем 40-й армии, 1943–1945 гг.;
— 251-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943 г.;
— 252-я отдельная штрафная рота 60-й армии, затем 38-й армии, затем 1-й гвардейской армии, 1943–1945 гг.;
— 252-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943 г.;
— 252-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943–1945 гг.;
— 253-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943 г.;
— 253-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943–1945 гг.
— 254-я отдельная штрафная рота 60-й армии, затем 13-й армии, 1943–1944 гг.;
— 254-я отдельная штрафная рота 60-й армии, 1943–1945 гг.;
— 255-я отдельная армейская штрафная рота 60-й армии, 1943–1945 гг.;
— 256-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 257-я отдельная армейская штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 258-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 259-я отдельная штрафная рота 13-й армии, 1944 г.;
— 259-я отдельная штрафная рота 65-й армии, 1943–1945 гг.
— 260-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 261-я отдельная армейская штрафная рота, 1943 г.;
— 262-я отдельная армейская штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 263-я отдельная штрафная рота 28-й армии, 1943–1944 гг.;
— 263-я отдельная штрафная рота 65-й армии, 1943–1945 гг.;
— 264-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 265-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 267-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, затем 67-й армии, 1943 г.;
— 267-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, затем 59-й армии, 1944 г.;
— 268-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, затем 8-й армии, 1944 г.;
— 268-я отдельная штрафная рота 23-й армии, 1943 г.;
— 269-я отдельная штрафная рота 23-й армии, 1943 г.;
— 269-я отдельная штрафная рота 2-й ударной армии, затем 8-й армии, 1944 г.;
— 270-я отдельная штрафная рота 54-й армии, затем 1-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 270-я отдельная штрафная рота 55-й армии, затем 67-й армии, 1943–1944 гг.;
— 271-я отдельная штрафная рота 54-й армии, затем 1-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 271-я отдельная штрафная рота 55-й армии, затем 67-й армии, 1943–1944 гг.;
— 272-я отдельная штрафная рота, 1944 г.;
— 273-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 274-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 275-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 276-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 277-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 278-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 279-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 280-я отдельная штрафная рота 49-й армии, 1943–1945 гг.;
— 281-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 282-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 283-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 284-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 285-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 286-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 287-я отдельная штрафная рота 13-й армии, затем 70-й армии, 1943 г.;
— 287-я отдельная штрафная рота 70-й армии, 1944–1945 гг.;
— 288-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 289-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 290-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 291-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 292-я отдельная штрафная рота 13-й армии, 1944–1945 гг.;
— 292-я отдельная штрафная рота 38-й армии, 1943 г.;
— 294-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 295-я отдельная штрафная рота 1-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 295-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 296-я отдельная штрафная рота 1-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 296-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 297-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, затем 42-й армии, 1944–1945 гг.;
— 297-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 298-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, затем 42-й армии, 1944–1945 гг.;
— 298-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 299-я отдельная штрафная рота 3-й ударной армии, затем 42-й армии, 1944–1945 гг.;
— 299-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 300-я отдельная штрафная рота 10-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 300-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 300-я отдельная штрафная рота 10-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 300-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 301-я отдельная штрафная рота 10-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 301-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 302-я отдельная штрафная рота 10-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 302-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 303-я отдельная штрафная рота 10-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 303-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 304-я отдельная армейская штрафная рота 22-й армии, 1944–1945 гг.;
— 304-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 305-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 305-я отдельная штрафная рота 22-й армии, 1944 г.;
— 305-я отдельная штрафная рота 22-й, 42-й армий 1944–1945 гг.;
— 306-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 307-я отдельная штрафная рота 1-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 307-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 308-я отдельная штрафная рота 1-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 308-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 309-я отдельная штрафная рота 1-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 309-я отдельная штрафная рота 56-й армии, 1943 г.;
— 310-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 311-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 312-я отдельная штрафная рота Приморской армии, 1943–1944 гг.;
— 313-я отдельная штрафная рота Приморской армии, 1943–1944 гг.;
— 313-я отдельная штрафная рота 18-й армии, затем Приморской армии, 1943–1944 гг.;
— 314-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1943 г.;
— 314-я отдельная штрафная рота 10-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 315-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1943 г.;
— 315-я отдельная штрафная рота 22-й армии, 1944–1945 гг.;
— 316-я отдельная штрафная рота 9-й армии, 1943 г.;
— 316-я отдельная штрафная рота 38-й армии, 1944–1945 гг.;
— 317-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 318-я отдельная штрафная рота 1-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 318-я отдельная штрафная рота 38-й армии, 1944 г.;
— 319-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 320-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 322-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 323-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 324-я отдельная штрафная рота, 1945 г.;
— 325-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 326-я отдельная штрафная рота 8-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 326-я отдельная штрафная рота литер «А» 8-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 327-я отдельная штрафная рота 8-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 327-я отдельная штрафная рота литер «А» 8-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 328-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 329-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 330-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 331-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 333-я отдельная штрафная рота 42-й армии, 1944–1945 гг.;
— 334-я отдельная штрафная рота 42-й армии, 1944–1945 гг.;
— 335-я отдельная штрафная рота, 1943 г.;
— 336-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 337-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 338-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 339-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 340-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 341-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 342-я отдельная штрафная рота 4-й гвардейской армии, 1944–1945 гг.;
— 342-я отдельная штрафная рота литер «А» 4-й гвардейской армии, 1944 г.;
— 343-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 344-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1943–1945 гг.;
— 344-я отдельная штрафная рота 67-й армии, 1943–1945 гг.;
— 345-я отдельная штрафная рота 37-й армии, 1943–1945 гг.;
— 345-я отдельная штрафная рота 67-й армии, 1943–1945 гг.;
— 346-я отдельная штрафная рота, 1943–1945 гг.;
— 347-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 348-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 349-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 350-я отдельная штрафная рота, 1943–1944 гг.;
— 351-я отдельная штрафная рота, 1944 г.;
— 352-я отдельная штрафная рота, 1944 г.;
— 353-я отдельная штрафная рота, 1944 г.;
— 354-я отдельная штрафная рота, 1944 г.;
— 355-я отдельная штрафная рота, 1944 г.;
— 356-я отдельная штрафная рота, 1944 г.;
— 358-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 360-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 360-я отдельная штрафная рота литер «А», 1944–1945 гг.;
— 361-я отдельная штрафная рота 8-й гвардейской армии, 5-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 361-я отдельная штрафная рота литер «А» 5-й ударной армии, 1944–1945 гг.;
— 362-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 362-я отдельная штрафная рота литер «А», 1944–1945 гг.;
— 363-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 365-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 365-я отдельная штрафная рота литер «А», 1944 г.;
— 366-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 366-я отдельная штрафная рота литер «А», 1944 г.;
— 367-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 368-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 369-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 370-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 371-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 372-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 373-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 374-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 375-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 376-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 377-я отдельная штрафная рота, 1944–1945 гг.;
— 482-я отдельная штрафная рота, 1944 г.;
— 612-я отдельная штрафная рота, 1942–1943 гг.[19]
На первый взгляд список кажется весьма и весьма внушительным. Да, список очень внушителен, и на определение «заплатка» ну никак не тянет.
А вот что отмечают современные исследователи, и с чьими оценками мы вполне солидаризируемся:
(Стоит обратить внимание на годы существования указанных штрафных батальонов и штрафных рот.) Более того, если в конце строки стоит, скажем, «1943 г.», это вовсе не значит, что данный батальон или рота существовали весь 1943 год. Например, 1-й и 2-й штрафные батальоны, сформированные к 25 августа 1943 года из бывших военнопленных, уже спустя два месяца были расформированы, а их личный состав восстановлен в правах»[20].
Таким образом, количество одновременно существовавших штрафных частей оказывается гораздо меньшим. По одним данным — 38 отдельных штрафных батальонов и 516 отдельных штрафных рот, по другим — 45 отдельных штрафных батальонов и 470 отдельных штрафных рот. Третьи насчитывают 51 отдельный штрафной батальон и 529 отдельных штрафных рот.
Уже упомянутый нами выше Е.А. Гольбрах отмечал, что «штрафные батальоны создавались при фронтах, в конце войны их было в армии около семидесяти, практически по одному штрафному батальону на каждую общевойсковую армию»[21].
«Но существуют и другие расчеты: всего по перечню № 33 в составе действующей армии значится 65 наименований штрафбатов. Акцент на слово «наименований» сделан потому, что на фронте воевало не 65 штрафбатов: часть из них переформировывались и переименовывались друг в друга, часть расформирована, часть обращена на формирование штрафных рот. Всего в РККА воевало 20 отдельных штрафных батальонов, номера приведены для них как для конечных частей, переформированных или переименованных из отдельных штрафных батальонов других номеров (или безномерных) или сформированных из отдельных штрафных рот (отдельных штрафных батальонов 18-й армии), из них — 16 переименованы из других отдельных штрафных батальонов, 4 — сформированы вновь; остальные 45 наименований отдельных штрафных батальонов: расформировано без переформирования в отдельные штрафные роты и отдельные штрафные батальоны или переименования в указанные отдельных штрафных батальонов — 25 (период их войны — от 1,5 месяца до года), в основном в 1942—43 гг.; переформированы в отдельные штрафные роты или обращены на укомплектование других отдельных штрафных батальонов — 12, переименованы несколько раз — 8.
Так что сколько всего — так до сих пор не подсчитано, но сила — внушительная.
Теперь — о численности.
Всего в составе штрафных подразделений в разные годы воевало: в 1942 году — 24 993 человека, в 1943 году — 177 694, в 1944 году — 143 457, в 1945 году — 81 766. Таким образом, за всю войну в штрафные подразделения было направлено 427 910 человек, что составляет 1,24 % от числа военнослужащих, прошедших через советские вооруженные силы за годы Отечественной[22].
Но и это — количественные показатели. Да, процент действительно мал, но судить о мощи по одним цифрам нельзя. Каждый боец штрафбата или штрафроты — боец с уникальным опытом (либо — вовсе без опыта, если прибывал из тыла). И опыт свой бойцы штрафных подразделений получали в первом же бою, и если оставались в живых, их приравнивали к целому отделению, а то и к взводу: они умели воевать, сохраняя и свою и чужую жизнь, нанося наибольший урон противнику. Тех, кто выжил, было мало, но они были, и известно, что в ряде армий создавалось что-то вроде «курсов» по «передаче опыта» штрафниками необстрелянным бойцам, коих гнали в окопы едва ли не со школьной скамьи.
Теперь о штатной структуре штрафного подразделения (о ней в критикуемом фильме «Штрафбат» как-то уж очень туманно).
Вот что пишет историк В. Дайнес[23]:
«В публикациях, посвященных штрафным формированиям, содержатся различные данные об организационно-штатной структуре этих подразделений и частей, их технической оснащенности.
Например, И.В. Кузьмичев в статье «Штрафники» пишет, что штатная структура отдельного штрафного батальона включала: командира; управление (заместитель командира, заместитель командира по политической части, интендант, писарь); штаб (начальник штаба, заместитель начальника штаба, помощник начальника штаба, начальник медицинской части, начальник связи, 2 писаря); три роты, в каждой по три взвода. Штрафная рота состояла из командира, управления (заместитель командира, заместитель командира по политической части, писарь, санинструктор, старшина), трех взводов[24].
По воспоминаниям участников войны, воевавших в составе штрафных формирований, их структура отличалась от той, которая была утверждена приказами наркомата обороны.
И как же здесь быть? Полное несоответствие писаного закона и реальной ситуации? Еще раз повторим — закон играл роль «догоняющего» фактора, реальность — вот что определяло практику. И это совершенно правильно. Осталось одно — историкам признать этот факт.
Так, А.В. Пыльцын в книге «Штрафной удар, или Как офицерский штрафбат дошел до Берлина» рассказывает о том, что в конце апреля 1943 года в селе Змиевка недалеко от Орла началось формирование 8-го отдельного штрафного (офицерского) батальона Центрального фронта.
Штатный состав управления батальона и его подразделений, отмечает А.В. Пыльцын, набирался в основном из офицеров, получивших боевой опыт в Сталинградской битве. У командира батальона (штатная категория полковник) было два общих заместителя, начальник штаба и замполит (подполковники), а также помощник по снабжению; у начальника штаба — четыре помощника — майоры. В каждой роте было по 200 и более бойцов. Штатная должность командира роты — майор, взвода — капитан. Одним заместителем Пыльцына был бывший командир стрелкового полка, бывший подполковник С.И. Петров, имевший более чем двухлетний боевой опыт. Другим заместителем стал проштрафившийся начальник тыла дивизии, тоже подполковник, Шульга. На должности командиров отделений были назначены майор-артиллерист Пузырей, капитан-пограничник Омельченко, капитан-танкист Луговой[25].
По данным А. Мороза, в августе 1942 года на Сталинградском (с 28 сентября 1942 года — Донском) фронте началось формирование 1-го и 2-го штрафных батальонов. Однако из-за того, что не удалось укомплектовать 2-й штрафной батальон постоянным составом, он приказом командующего войсками Донского фронта генерал-лейтенанта К.К. Рокоссовского от 30 сентября был расформирован, а его командный и политический состав (33 человека) направлен на формирование 1-го штрафного батальона. Распоряжением Главного организационно-штатного управления Главного упраформа Красной армии от 25 ноября 1942 года была установлена единая нумерация штрафных батальонов. 1-й отдельный штрафной батальон Донского фронта получил номер 8. Постоянный состав батальона включал командира, военного комиссара, начальника штаба, заместителя командира (по строевой части), командиров штаба и политработников, командиров и политруков трех стрелковых рот и роты противотанковых ружей, командиров взводов, несколько интендантов, военврача и военфельдшера, 6 сержантов и красноармейцев (писарь-каптенармус, санинструктор, 4 санитара-носильщика), взвод снабжения и комендантский взвод. На 15 августа в 1 — м отдельном штрафном батальоне числилось 95 человек постоянного состава, из них 29 сверх штата до особого распоряжения[26].
Генерал-майор Ф.А. Киселев, который был начальником штаба 8-го отдельного штрафного батальона, дает уже иной состав.
«Батальон состоял из постоянного и переменного состава, — пишет он. — К переменному составу относились те, которые прибывали в батальон для отбытия наказания за совершенные проступки (то есть штрафники). К числу постоянного состава относились офицеры штаба, командиры рот, взводов, их заместители по политчасти, старшины подразделений, начальники артиллерийского, вещевого, продовольственного снабжения, финансового довольствия и другие. Батальон состоял из штаба, трех стрелковых рот, роты автоматчиков, пулеметной, минометной и роты противотанковых ружей, взводов комендантского, хозяйственного, связи»[27].
8 августа 1942 года в 57-й армии начали формировать 1-ю отдельную штрафную роту[28].
«Штатом роты предусматривалось кроме командира и его заместителя иметь должности трех командиров взводов, трех их заместителей по строевой части, заведующего делопроизводством — казначея и фельдшера, военного комиссара, агитатора роты и трех взводных политруков. Кроме того, к роте был прикомандирован уполномоченный Особого отдела НКВД, а с апреля 1943 г. — оперуполномоченный отдела контрразведки СМЕРШ. В ходе войны постоянный офицерский состав роты (15 человек) был сокращен до 8 человек. Постоянный состав младших командиров и рядовых включал: старшину роты, писаря-каптенармуса, санитарного инструктора, трех взводных санитаров, водителя, двух конюхов (ездовых) и двух поваров»[29].
А вот иной сюжет:
«Александр Пыльцын, командир взвода, затем роты 8-го отдельного штрафбата 1-го Белорусского фронта, с возмущением писал в своих воспоминаниях об авторах современных публикаций, не находящих «различий между фронтовыми офицерскими штрафными батальонами и армейскими штрафными ротами».
Вот как он описывает свою первую боевую операцию: «Задача состояла в следующем: незаметно для противника перейти линию фронта и, избегая боевого соприкосновения с ним, смелым броском выйти ему в тыл». Ни о каких заградотрядах речь в такой операции идти не могла. Держать на мушке людей во вражеском тылу очень затруднительно. По описанию Пыльцына, их очень неплохо кормили: «Выдали нам и наборы сухих продовольственных пайков. Туда входили небольшие консервные баночки с американским непривычно остро пахнущим сыром (все американское и английское по-прежнему называли у нас «вторым фронтом») да соленое, немного пожелтевшее, но не потерявшее от этого своей прелести украинское сало. Все это было выдано нам из расчета 3–5 суток активных боевых действий. Правда, предусматривалось хотя бы раз в сутки горячее питание из наших походных кухонь, к регулярности и полновесности порций которых мы так привыкли за время нахождения в обороне. Тыловые службы хорошо позаботились даже о ремонте и замене износившейся обуви». Как это не похоже на наше традиционное представление о голодном и оборванном «пушечном мясе».
И готовили штрафбатовцев к бою всерьез. Минометчики почти каждый день тренировались в стрельбе с закрытых позиций, расчеты противотанковых ружей палили по подбитому немецкому танку. Мало того, даже из дефицитных трофейных фаустпатронов штрафники могли пострелять во время обучения.
Из массы бывших офицеров выделялись пехотинцы, назначавшиеся заместителями командиров взводов (командирами взвода и выше назначались офицеры из так называемого постоянного состава, то есть не штрафники. Отбывающие же наказание относились к переменному составу). Затем подготовленные и основательно вооруженные штрафбаты выполняли роль ударных, сугубо офицерских частей, решавших особые задачи. Похоже, что при их создании вспомнили о белогвардейских офицерских батальонах Гражданской войны, что не афишировалось по понятным идеологическим причинам. И это на фоне обычных, не штрафных, частей, где свежее пополнение часто кидали в бой, даже не выдавая обмундирования, в гражданской одежде! Многие красноармейцы шли в атаку, успев предварительно выстрелить по одному-два раза. Так кто же на самом деле был «пушечным мясом»?[30]
* * *
В общем, ответ на заданный в названии главы вопрос однозначен: штрафные подразделения — действительно боевые единицы, способные решать сложнейшие задачи, причем не считаясь с жертвами (да и кто их вообще в Красной армии считал).
Миф не догма
История штрафных подразделений не догма, как сказал бы классик, она имела свое развитие, поскольку молох войны требовал все новых и новых жертв.
Приказом НКО СССР № 413 от 21 августа 1943 года командирам полков действующей армии и командирам дивизий в военных округах и на недействующих фронтах было разрешено своей властью направлять в штрафные части действующей армии подчиненных лиц сержантского и рядового состава за самовольные отлучки, дезертирство, неисполнение приказа, проматывание и кражу военного имущества, нарушения уставных правил караульной службы и иные воинские преступления в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки оказывались недостаточными. Аналогичные права получили начальники гарнизонов в отношении задержанных дезертиров сержантского и рядового состава. Приказ № 413 привел к резкому снижению количества осужденных в действующей армии, так как командиры стали направлять лиц, совершивших преступления, в штрафные роты, минуя военные трибуналы.
В соответствии с приказом от 26 января 1944 г. «О порядке применения примечания 2 к статье 28 Уголовного кодекса РСФСР (и соответствующих статей уголовных кодексов других союзных республик) и направлениях осужденных в действующую армию», подписанным заместителем наркома обороны маршалом А.М. Василевским[31], наркомом внутренних дел Л.П. Берия, наркомом юстиции Н.М. Рычковым и прокурором СССР К.П. Горшениным[32], в штрафные части направлялись также и осужденные судебными органами лица. Правда, это не распространялось на лиц, осужденных за контрреволюционные преступления, бандитизм, разбой, грабежи, воров-рецидивистов, а также уже имевших судимости за перечисленные преступления и неоднократно дезертировавших из Красной армии.
Итак, в штрафроты и штрафбаты потекли новые потоки, теперь уже из мест лишения свободы. Армия не гнушалась и уголовниками (конечно, далеко не всеми, но все же, все же…).
6 августа 1944 г. последовал новый приказ народного комиссара обороны СССР:
«При отправке в действующую армию из внутренних военных округов офицеров, осужденных военными трибуналами с применением отсрочки исполнения приговора до окончания военных действий (примечание 2 к ст. 28 УК РСФСР и соответствующие статьи УК союзных республик), наблюдается ряд ненормальностей.
Например:
1) офицеры, осужденные военными трибуналами без лишения воинских званий, направляются на фронт под конвоем вместе с рядовым и сержантским составом;
2) в документах направляемых на фронт офицеров не указывается срок пребывания в штрафном батальоне, что предусмотрено ст. 1 приказа НКО от 16 октября 1942 г. № 323.
В целях устранения этих ненормальностей приказываю:
1. В штрафные части действующей армии из военных округов, Дальневосточного, Забайкальского и Закавказского фронтов направлять:
а) офицеров, осужденных военными трибуналами с лишением воинского звания;
б) офицеров, осужденных военными трибуналами, хотя и без лишения воинских званий, но за тяжкие преступления (убийство, разбазаривание военного имущества, злостное хулиганство и др.).
Срок пребывания в штрафной части (если этот срок не указан в приговоре трибунала) устанавливать приказом командира войскового соединения, в котором служит осужденный, сообразуясь с назначенной Военным трибуналом мерой наказания.
Примечание. Если приговор выносится Военным трибуналом другого соединения или гарнизона, вне места расположения части или соединения, где служил осужденный, решение о сроке пребывания в штрафной части осужденного офицера принимается Военным советом округа. Донесение об осуждении с копией приговора представляется начальникам отделов кадров округов соответствующим военным комиссариатом или начальником гарнизона.
2. В штрафные батальоны действующей армии не направлять офицеров, осужденных военными трибуналами без лишений воинских званий, если совершенные ими преступления не являются тяжкими. Этих офицеров использовать на офицерских должностях в боевых частях действующей армии с понижением по должности на одну ступень.
<…>
4. Осужденных военными трибуналами с отсрочкой исполнения приговоров до окончания военных действий офицеров направлять из округов на фронт следующим порядком:
а) офицеров, осужденных с лишением офицерского звания, направлять на одинаковых основаниях с осужденными лицами рядового и сержантского состава, т. е. порядком, указанным в приказе НКО 1942 г. № 323;
б) офицеров, осужденных без лишения звания, но за тяжкие преступления, сосредоточивать на специальных пересыльных пунктах (см. п. 5) и производить их отправку с этих пунктов командами со старшим из офицеров не реже двух раз в месяц.
По прибытии на фронт команда поступает в распоряжение общевойскового отдела кадров фронта и направляется в штрафные батальоны, где используется на общих основаниях, установленных «Положением о штрафных батальонах»;
в) офицеров, осужденных в военных округах и недействующих фронтах, без лишения воинского звания, не подлежащих направлению в штрафные части (пункт 2 настоящего приказа), направлять на фронт одиночным порядком по указанию начальника Главного управления кадров НКО. Копии приговоров выдавать этим офицерам на руки, а вторые экземпляры приговоров посылать почтой начальнику соответствующего отдела кадров фронта.
5. Специальные пересыльные пункты для осужденных офицеров, подлежащих направлению в штрафные батальоны, организовать распоряжением командующих войсками в следующих военных округах:
1) в Приволжском военном округе — для обслуживания Уральского, Южно-Уральского, Сибирского, Средне-Азиатского военных округов, Забайкальского и Дальневосточного фронтов;
2) в Белорусском военном округе — для обслуживания Московского, Архангельского, Орловского военных округов;
3) в Львовском военном округе — для обслуживания Киевского, Харьковского, Одесского и Северо-Кавказского военных округов и Закавказского фронта.
6. Директиву Генерального штаба № 292101 от 25 февраля 1944 г. о порядке направления на фронт осужденных лиц офицерского состава считать утратившей свою силу.
Заместитель Народного Комиссара Обороны
Маршал Советского Союза A.M. Василевский.
К. К. Рокоссовский вспоминал: «В августе (1944 года) к нам на пополнение прибыла стрелковая бригада, сформированная из людей, осужденных за различные уголовные преступления. Вчерашние заключенные добровольно вызвались идти на фронт, чтобы ратными делами искупить свою вину. Правительство поверило чистосердечности их порыва. Так и появилась эта бригада у нас на фронте. Бойцы ее быстро освоились с боевой обстановкой; мы убедились, что им можно доверять серьезные задания. Чаще всего бригаду использовали для разведки боем. Дралась она напористо и заставляла противника раскрывать всю его огневую систему. В бригаде появились отличные снайперы. Как заправские охотники, они часами подкарауливали гитлеровцев и редко выпускали их живыми.
«Беспокойная» бригада воевала неплохо. За доблесть в боях с большинства ее бойцов судимость была снята, а у многих появились на груди ордена и медали.
Жизнь убедила меня, что можно верить даже тем, кто в свое время по каким-то причинам допустил нарушение закона. Дайте такому человеку возможность искупить свою вину — и увидите, что хорошее возьмет в нем верх. Любовь к Родине, к своему народу, стремление во что бы то ни стало вернуть их доверие сделают его отважным бойцом».
Удивительное дело, но чем ближе к победе, тем все меньше оставалось ограничений для пополнения рядов штрафбатов за счет привлеченных к уголовной ответственности или осужденных за различные преступления военнослужащих.
«Штрафизация» всей страны продолжала набирать темпы, набирать обороты, втягивая в свой оборот все новые слои армии и общества. Никто уже не мог рассчитывать, что с помощью совершенного преступления можно будет избежать службы в армии, а уж тем более — участия в боевых действиях, причем — в самых горячих точках фронта, с наибольшей угрозой для собственной жизни…
Штрафные подразделения превращались в своеобразную военную тюрьму, где царили свои законы, свои понятия, свое мироощущение. Для «простого» взгляда — рядового военнослужащего — подобные явления оставались вне поля зрения и разумения.
Но военное, высшее военное руководство мыслило куда более масштабно, все время находясь в своеобразном «поиске».
Так еще 10 марта 1943 года была издана директива № 97 за подписью заместителя наркома обороны Е. А. Щаденко, в которой говорилось:
«При призыве в Красную Армию в местностях, освобожденных от немецких захватчиков, выявляются бывшие военнослужащие, которые в свое время без сопротивления сдались противнику в плен или дезертировали из Красной Армии и остались на жительство на территории, временно оккупированной немцами или, оказавшись окруженными в месте своего жительства, остались дома, не стремясь выходить с частями Красной Армии.
Таких лиц после быстрой проверки немедленно направлять в штрафные части.
Порядок и места проверки в отношении рядового и младшего начсостава установить распоряжением военсовета армии, а в отношении среднего и высшего начсостава — распоряжением Военного совета фронта.
В спецлагеря направлять только лиц, на которых имеются серьезные данные для подозрения в антисоветской деятельности»[33].
В штрафные подразделения направлялись и советские граждане, сотрудничавшие с оккупантами. Например, в докладе начальника отдела по спецделам Главной военной прокуратуры Стрековского отмечалось, что те из полицейских, которые занимали руководящие посты или запятнали себя серьезными преступлениями, бежали вместе с немцами. Остались те, кого в принципе можно призвать в армию. «Всех этих лиц, — говорится в документе, — можно быстренько проверить путем опроса местного населения и затем, в случае отсутствия данных об их вербовке, предательстве или других моментах, передать в Красную Армию, направив служить в штрафные роты»[34].
Предложение было принято и оформлено в виде совместной директивы НКВД и НКГБ СССР № 494/94 от 11 ноября 1943 г.
Штрафной полк
Поборники «исторической правды», считающие, что действующая армия действовала во время войны исключительно в рамках закона, окажутся посрамленными: сам факт существования в рамках частей и подразделений не только рот и батальонов, но и полков противоречит самой букве «положения о штрафных подразделениях», да и приказа Верховного главнокомандующего за № 227.
* * *
Приказ о переводе 214-го кавалерийского полка в разряд штрафных № 0380 от 23 ноября 1944 г.
214-й кавалерийский полк 63-й кавалерийской Корсуньской Краснознаменной дивизии (командир полка гвардии подполковник Данилевич) в бою 26 октября 1944 года утерял Боевое Красное Знамя полка.
Потеря Знамени произошла в обстановке, когда соседний 42-й гвардейский кавалерийский полк 10-й гвардейской кавалерийской дивизии, получив новую боевую задачу, оставил свой участок, не предупредив об этом командира 214-го кавалерийского полка, чем оголил фланг этого полка и дал возможность противнику выйти в район командного пункта 214-го кавалерийского полка.
В результате сложившейся обстановки 214-й кавалерийский полк вынужден был начать отход. Знамя полка, направленное с ассистентами к штабу дивизии, при отходе было утеряно.
В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 21.12.1942 года командир полка и офицерский состав, виновные в таком позоре, подлежат суду военного трибунала, а войсковая часть расформированию.
Учитывая, что утеря Красного Знамени произошла не вследствие малодушия личного состава 214-го кавалерийского полка, а по причине нераспорядительности командира полка — гвардии подполковника Данилевича и что 214-й кавалерийский полк в предшествующих боях с немецко-фашистскими захватчиками успешно выполнял боевые задания командования, — приказываю:
1. 214-й кавалерийский полк перевести в разряд штрафных и предупредить весь личный состав полка, что своими действиями в боях он должен искупить свою вину перед Родиной.
2. Виновника в утере Боевого Красного Знамени 214-го кавалерийского полка гвардии подполковника Данилевича снизить в звании до майора.
3. Командира 42-го гвардейского кавалерийского полка 10-й гвардейской кавалерийской дивизии гвардии полковника Чеглакова, не предупредившего своего соседа об отходе и тем самым поставившего 214-й кавалерийский полк в тяжелые условия боевой обстановки, снизить в звании до майора.
4. Военному совету 3-го Украинского фронта к 1 февраля 1945 года донести о боевой деятельности 214-го кавалерийского полка для решения вопроса о возможности снятия наказания и выдачи полку вновь Боевого Красного Знамени.
5. Настоящий приказ объявить всему личному составу Красной Армии.
Народный комиссар обороны СССР
Маршал Советского Союза И. Сталин[35].
А вот что повествуют в своих исследованиях историки, внимательно отслеживавшие судьбу штрафного полка:
«…В Среднеазиатском военном округе, в Ленинабаде, весной 1942 г. была сформирована 63-я кавалерийская дивизия. В нее вошли 214-й, 220-й и 223-й кавалерийские полки и другие предусмотренные штатом части. В мае того же года дивизию перебросили в Закавказье, где она получила задачу охранять и оборонять перевалы через Главный Кавказский хребет. 214-му кавалерийскому полку выпала служба у Эльбруса. Символично, но боевое крещение конникам было суждено получить у западной вершины этой знаменитой горы.
Командование полка, занимая указанные ему позиции, решило на всякий случай проверить, нет ли посторонних на самой высокой в Европе горе. Небольшая группа малоподготовленных к восхождению разведчиков во главе с младшим лейтенантом Хасановым, проявив, как сказано в полковом журнале боевых действий, при подъеме беспечность, наткнулась на замаскированную засаду противника и, потеряв четырех бойцов, была вынуждена отступить. Только после этого боестолкновения в германских газетах было объявлено, что над Эльбрусом, на его западной и восточной вершинах, егерями-тирольцами из 1-й горнострелковой дивизии «Эдельвейс» 21 августа 1942 г. подняты флаги третьего рейха. Немецкий генерал и историк Курт Типпельскирх позже признает[36], что это «не имело ни тактического, ни тем более стратегического значения». Но и политика на войне — не последнее дело. Конникам 214-го полка очень хотелось очистить Эльбрус от врага. Вскоре к вершине отправили более многочисленную и лучше снаряженную группу, в которой младший лейтенант Хасанов был уже проводником. И эта группа боевую задачу не выполнила. Наибольшего успеха добился отряд, который возглавил военком полка старший политрук Иналук Цериков, осетин. Отряд вернулся с трофеями — снайперские винтовки, бинокли, альпинистское снаряжение, карты, солдатские книжки, письма, фотографии, — но в целом боевую задачу отряд не решил.
<…>
Немцам удалось занять тактически выгодные позиции, оборудовать их в инженерном отношении, горная подготовка и оснащение тирольцев были значительно выше и лучше, чем у сабельников полка.
Но, как отмечал в книге «Битва за Кавказ» А.А. Гречко[37], 63-я кавдивизия и ее полки свою основную задачу решили достойно: все попытки противника спуститься в Баксанское ущелье к верховьям реки Ингури конники во взаимодействии с 8-м моторизованным полком НКВД пресекли. К осени 1942 п в Закавказье находилось столько кавалерийских соединений и частей, что из них можно было сформировать конную армию. С таким предложением, обосновав его, военный совет Закавказского фронта, его командующий генерал армии И.В. Тюленев и вышли на Ставку ВГК (Верховного главнокомандования)[38]. Ставка с инициативой войск согласилась. Директивой Ставки ВГК № 170687 от 12 ноября 1942 г. определялся персональный командный состав конной армии и предусматривалось ее усиление тремя танковыми полками и смешанной авиадивизией. Но спустя неделю в Москве передумали: вместо армии было решено сформировать два кавалерийских корпуса: Кубанский гвардейский казачий и Донской гвардейский казачий. 63-я кавдивизия под командованием комбрига К.Р. Белошниченко была определена в Донской корпус и не покидала его до Победы[39]. После начала контрнаступления советских войск под Сталинградом пришли в движение и кавалерийские объединения и соединения Закавказского фронта. В составе корпуса отправилась в боевой путь по Северному Кавказу и 63-я кавдивизия.
<…>
Когда 214-й кавполк лихими атаками выбил противника из небольших селений на подступах к Ага-Батыру, превращенному врагом в мощный опорный пункт, Белошниченко направил в полк радиограмму эпического звучания. Она бережно вписана в журнал боевых действий: «За вашу энергию и решительность, отвагу и героизм — благодарю! Прошу передать мое сердечное спасибо всему личному составу полка. Желаю еще больших успехов в борьбе с немецкой ордой. Гнать и бить ее до нашей полной победы».
Конники гнали и били. Только не было ни единого боя, ни единой случайной стычки, которые обошлись бы без потерь. Ростов-на-Дону, Матвеев Курган, Волноваха, Каховка, Цюрупинск, Голая Пристань… Вот вехи боевого пути 5-го гвардейского казачьего кавкорпуса, его дивизий и полков. Командовал корпусом с момента его формирования опытный конник генерал-лейтенант Алексей Гордеевич Селиванов[40].
Особенно отличился корпус в знаменитой Корсунь-Шевченковской операции зимой 1944 г. В условия бездорожья мобильность кавалерии была крайне важна. «Донские казаки в этой сложной и трудной операции, — отмечал в книге «Записки командующего фронтом» И.С. Конев, — не посрамили свою былую славу «донцов-молодцов» и вписали в историю Великой Отечественной войны еще одну яркую страницу. За это им большое-большое спасибо, а комкору генералу А.Г. Селиванову — вечная слава».
Кавалеристы генерал-лейтенанта Селиванова были отмечены в приказе Верховного главнокомандующего от 18 февраля 1944 г. 63-я кавдивизия получила почетное наименование Корсуньской, а ее 214-й полк был награжден орденом Богдана Хмельницкого II степени.
Важные задачи гвардейцам-донцам пришлось решать в ходе Ясско-Кишиневской операции 1944 г. Корпус в составе конно-механизированной группы преодолевал Карпаты. Часто доводилось вести бои без танков, поскольку мосты через реки были взорваны. 63-я Корсуньская кавдивизия во взаимодействии с другими соединениями брала румынские города Роман, Бакэу, Дорманешти.
На румынской земле произошло важное для 214-го кавполка событие. На торжественном построении в селе Джеуржести генерал-майор Белошниченко от имени Президиума Верховного Совета СССР вручил полку Боевое красное знамя и заодно простился со своими подопечными: в командование дивизией вступал генерал-майор Павел Михайлович Крутовских[41].
214-м кавполком в то время командовал гвардии подполковник Е.В. Данилевич. Его направили в полк в апреле 1944 г. как бы на укрепление командного звена с должности командира 9-го кавалерийского полка 1-й гвардейской кавалерийской дивизии 15-го кавкорпуса… Во главе с ним конники 214-го полка отлично проявили себя в бою за перевал Ойтуз в румынских Карпатах, последний перед выходом на равнину. В довольно ожесточенном бою полк потерял всего трех человек. Но одним из погибших был заместитель командира полка по политчасти майор Иналук Джанбулович Цериков. Тот самый, кому больше, чем другим, удалось потрепать противника еще на Эльбрусе.
От Ойтуза конно-механизированная группа круто повернула на север и вернулась в Трансильванию, чтобы в составе уже не 2-го, а 3-го Украинского фронта сражаться в Венгрии.
За восточной границей Венгрии 214-й кавполк ожидали самые драматические на его боевом пути события. «23 октября 1944 г. в 02.00, — записано в журнале боевых действий, — полк с исходного положения у отметки 128.0, что в 1,2 км от Напкор, 1 — м и 3-м эскадронами перешел в наступление на Надькалло. К 8.00 эскадроны заняли окраину безымянного поселка, что восточнее Надькалло. В 8.30 противник атаковал полк во фланг танками и большой группой пехоты…»
<…>
28 октября: «Полк и эскадроны приводят себя в порядок Вырвались из окружения и вернулись тылы. Организационно оформляются отделения и взводы. Принято 69 человек нового пополнения. Из кондепо получено 57 лошадей…»
<…>
«На поиски Боевого знамени высланы взвод разведки и офицеры на автомашинах».
Найти Знамя не удалось, и военный совет фронта, убедившись, что оно утрачено безвозвратно, донес об этом наркому обороны. Сталин отреагировал приказом № 0380 от 23 ноября 1944 г., который был объявлен всему личному составу Красной армии. Оперативная обстановка в приказе обрисована такой, какой видел ее штаб 3-го Украинского фронта. За наркомом обороны, Верховным главнокомандующим, оставался лишь вердикт.
Приказ № 0380 из-за лаконичности не отражает всего драматизма случившегося. В отличие от приказа по 63-й кавалерийской Корсуньской Краснознаменной дивизии за № 0126 от 6 ноября 1944 г.
Из этого приказа видно, что внезапным ударом во фланг 214-го кавполка противник отсек от штаба дивизии и окружил еще и 220-й кавполк под командованием подполковника П.К. Вдовиченко, наступавший левее. И оба полка, как братья-близнецы, вырвались из «котла» без своих боевых знамен. Святыня 220-го полка нашлась лишь на восьмые сутки после боя. Спасая ее, знаменная группа прорывалась из западни, неся потери, кружным путем.
В приказе детально описаны обстоятельства, при которых было утрачено Боевое знамя 214-м кавполком. В бою у Надькалло подполковник Данилевич находился в боевых порядках 1 — го эскадрона, а начальник штаба майор Климов — 3-го. При внезапной фланговой атаке противника у Боевого знамени находились отвечавший за его охрану младший лейтенант Зуенко и помощник начштаба полка старший лейтенант Старых. В критической ситуации Старых волевым порядком отобрал у Зуенко знамя и бросился с ним в направлении штаба дивизии. «Старший лейтенант Старых, — подчеркивается в приказе, — не имел полномочий отбирать Боевое красное знамя у знаменщика, а младший лейтенант Зуенко без разрешения командира полка не имел права передавать кому-либо знамя». Зуенко доложил подполковнику Данилевичу о случившемся лишь спустя 5–7 минут, командир полка направил вдогонку за старшим лейтенантом Старых группу во главе со своим заместителем майором А.П. Кайдиловым. Но помначштаба со знаменем она не нашла.
<…>
Командир дивизии отмечает в приказе, что командиры полков, начальники и офицеры штабов, вовлекаясь в управление боем, забывают о святой обязанности организовывать надлежащую охрану боевых знамен, вверяют их не самым подготовленным людям, плохо их инструктируют и воспитывают»[42].
Жуткая история, страшная… Страшная тем, что в очередной раз высшее военное руководство отыгралось на стрелочниках.
* * *
«В феврале 1945 г. по ходатайству военного совета 3-го Украинского фронта полк был выведен из разряда штрафных.
Полк же был расформирован 20 сентября 1945 г.
При выводе 214-го кавполка из разряда штрафных Евгения Данилевича в звании подполковника не восстановили. Из штаба дивизии дважды отправлялись ходатайства об этом, но до Москвы они не доходили. Офицерам-конникам звания присваивал командующий кавалерией Красной армии Маршал Советского Союза С.М. Буденный. Но в случае с Данилевичем он был бессилен. Снять наказание восстановлением комполка в звании мог только нарком обороны — И. Сталин. Он в конечном итоге вернул Данилевичу звание подполковника приказом от 5 ноября 1945 г. 214-го кавполка к тому времени уже не было, а его бывший командир находился в распоряжении командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной армии. Евгений Васильевич Данилевич, судя по всему, был личностью неординарной. Родился в 1910 г. в г. Белостоке (ныне Польша). Белорус. Окончил в 1932 г. кавалерийскую школу в Калинине, а заодно вечернюю среднюю при гарнизонном Доме Красной Армии. В звании старшего лейтенанта пережил первую драму: его исключили из членов ВКП(б) за связь с врагами народа. Было это в 1938 г. в Белорусском военном округе. За год до войны, уже беспартийным, стал-таки капитаном. С началом Великой Отечественной войны командовал различными кавалерийскими полками. В 1943 г. вновь вступил в ВКП(б), но довоенный партийный стаж за ним не сохранили. В алфавитной штатно-должностной книге офицерского состава 63-й кавдивизии Данилевичу для последующего заполнения отвели ровно столько места, сколько всем остальным. Так вот: графу «Ранения» пришлось заполнять бисерным почерком — комполка был ранен шесть раз, в том числе дважды после объявления злополучного для него приказа № 0380.
В 1950 г. Е.В. Данилевич стал полковником, а действительную военную службу закончил в 1955 г. заместителем командира 33-й гвардейской механизированной дивизии. Для полноты картины перечислим награды этого немало испытавшего офицера, которых он был удостоен к моменту увольнения в запас: орден Ленина, три ордена Красного Знамени, орден Суворова III степени, орден Отечественной войны I степени, орден Красной Звезды»[43]1.
Боевой офицер (как, впрочем, большинство его боевых однополчан) даже не волею судеб, а волей росчерка пера Верховного главнокомандующего оказался в штрафниках. Бесспорно, потеря Боевого знамени — тяжелый проступок, могущий свидетельствовать о трусости и непрофессионализме военнослужащих. Но в данном случае совсем иная история — знамя было утеряно в силу обстоятельств, и самое большее, что можно было предъявить в качестве обвинения Данилевичу, — нерасторопность его подчиненных (и он, как командир, действительно должен был за них отвечать).
Еще один «стрелочник», вина которого была «доказана» Сталиным, — Антон Дмитриевич Чеглаков, родился в 1906 г. Родом из села Надеждовка Льговского района Курской области. С октября 1928 г. служил в Рязани срочную командиром орудия. После завершения службы окончил строительный техникум в Одессе. В 1935 г. Чеглакова направили на курсы политсостава в Житомир. Великую Отечественную встретил в Киевском особом военном округе политруком эскадрона. Был тяжело ранен. После лечения в Тамбовском госпитале был назначен военным комиссаром 29-го кавалерийского полка на Северо-Кавказском фронте. Вновь получил ранение и лечился в Гудермесе. Недолеченным был отправлен в Москву, в Военную академию имени М.В. Фрунзе, и по окончании ее сокращенного курса принял под свое командование 42-й гвардейский казачий кавполк. К моменту боя у Надькалло имел ордена Красного Знамени и Красной Звезды. Вскоре после понижения в звании был назначен командиром 127-го кавполка 30-й кавдивизии. Восстановить Чеглакова в звании так и не успели. Погиб в бою 12 апреля 1945 г.[44].
«Внимание, в воздухе штрафники…»
9 сентября 1942 года И. В. Сталин в качестве наркома обороны подписал приказ, который устанавливал, за какие нарушения следует направлять в штрафные части летчиков. Приведем выдержку из этого приказа, пропуская те его положения, которые касаются понятия «боевой вылет истребителей»:
«Фактами на Калининском, Западном, Сталинградском, Юго-Восточном и других фронтах установлено, что наша истребительная авиация, как правило, работает плохо и свои боевые задачи очень часто не выполняет. Истребители наши не только не вступают в бой с истребителями противника, но избегают атаковать бомбардировщиков.
При выполнении задачи по прикрытию штурмовиков и бомбардировщиков наши истребители даже при количественном превосходстве над истребителями противника уклоняются от боя, ходят в стороне и допускают безнаказанно сбивать наших штурмовиков и бомбардировщиков.
Приказом НКО за № 0299 предусмотрены для летного состава в качестве поощрения денежные вознаграждения и правительственные награды за боевые вылеты с выполнением боевой задачи. Этот приказ в авиачастях на фронтах извращен.
Боевым вылетом неправильно считают всякий полет на поле боя, независимо от того, выполнена или нет истребителями возложенная на них боевая задача…
В целях ликвидации такой несправедливости и для того, чтобы поощрять только честных летчиков, а ловкачей и трусов выявлять, изгонять из рядов наших истребителей и наказывать их, приказываю:
1. Считать боевым вылетом для истребителей только такой вылет, при котором штурмовики и бомбардировщики при выполнении боевой задачи не имели потерь от атак истребителей противника…
2. Летчиков-истребителей, уклоняющихся от боя с воздушным противником, предавать суду и переводить в штрафные части в пехоту»[45].
И летчики, в чем-то провинившиеся, пошли в пехоту. Этим обескровливались и без того не слишком хорошо укомплектованные — и количественно, и качественно — части и подразделения советских военно-воздушных сил.
Только в 8-м отдельном штрафном батальоне Сталинградского (Донского) фронта с момента его укомплектования и по 30 декабря 1942 г. довелось воевать четырем командирам звена, двум штурманам эскадрильи, восьмерым авиатехникам, двум бортмеханикам[46].
Неужели пехотные части, пехотные штрафные части «спасли» бы резервы из военных летчиков и аэродромного обслуживающего персонала? Да нет, конечно. А вот авиационному командованию пришлось отыскивать резервы, дабы «залатать кадровые дыры».
И с летчиками поступали так же по-хамски, как и со всем остальным переменным составом отдельных штрафных батальонов и рот.
Г.М. Дубинин: «Приказ об отправке в штрафную мне не показывали и не зачитывали. Я — сержант, недавний выпускник Серпуховской авиашколы, служил техником самолета в 3-й эскадрилье 16-го запасного истребительного авиаполка, дислоцировавшегося в Саратовской области. Мой самолет Як-7Б разбился при посадке с летчиком-инструктором и молодым пилотом в феврале 1944 года. Комиссия установила, что катастрофа произошла по вине инструктора (ремень его куртки попал в шариковую опору тяги рулей управления, и машина резко «клюнула»). Но «стрелочника» все равно нашли…»[47].
Вот именно — стрелочника. Нам представляется, что не менее 2/3 состава штрафных подразделений были именно «стрелочниками», которых осудили за преступления, в которых они не были виноваты, но в которые волей судеб и обстоятельств оказались втянутыми.
Вот, к примеру, воспоминания А.В. Пыльцына:
«Среди штрафников большим усердием в овладении особенностями боевых действий пехоты отличался бывший капитан, летчик, тоже с необычной фамилией — Смешной. Это был высокий, спокойный, сравнительно молодой блондин… Смешной попал в штрафбат за то, что он, командир авиаэскадрильи, боевой летчик, имевший уже три ордена боевого Красного Знамени, перегоняя с группой летчиков по воздуху с авиазавода на фронт новенькие истребители, допустил авиакатастрофу. Один из его подчиненных, то ли решив испытать в полете машину в недозволенном режиме, то ли просто не справившись с ней в воздухе, разбил ее и погиб сам. Вот комэск и загремел в штрафбат.
В те предельно напряженные дни постигал Смешной пехотную науку старательно, тренируясь в перебежках и переползаниях до изнеможения, как он сам говорил, «до тупой боли в натруженных плечах и гудящих ногах». Был он сколько настойчив, столько и терпелив. Стремился все познать, все испробовать. Будучи во взводе автоматчиков, научился метко стрелять из противотанкового ружья, из пулемета. До всего ему было дело. Все, считал он, в бою может пригодиться. Он сумел даже освоить меткую стрельбу из трофейных «фаустпатронов» (или, как их стали называть, «панцер-фауст») по сгоревшему немецкому танку. Казалось, он трудился круглые сутки»[48].
Но относительно штрафных подразделений главный вопрос состоит в другом, в том — существовали ли летные штрафбаты в военно-воздушных силах или нет.
Приведем только одну историю, о которой упоминается практически в каждом издании, посвященном истории штрафных подразделений:
«В литературе, однако, встречаются упоминания — и даже со ссылками на архивы — о неких штрафных авиационных формированиях. Так, биограф Героя Советского Союза И.Е. Федорова называет последнего «командиром группы штрафников» 3-й воздушной армии Калининского фронта. Якобы группа штрафников численностью более 50 человек, действовавшая под руководством Федорова, всего за три месяца сбила и подбила порядка 500 (!?) самолетов врага.
Кое-кто из публицистов сразу схватился за такое «открытие»…
Газета «Труд» дважды выступила на эту тему. На первую публикацию с аргументированными возражениями откликнулись два Героя Советского Союза — генерал-лейтенант в отставке СА Микоян и заслуженный летчик-испытатель СССР А.А. Щербаков. Но журналисты не посчитали необходимым прислушаться к авторам отклика.
Ветераны писали: «Вся наша жизнь, вплоть до сегодняшнего дня, связана с авиацией. Но никогда и ни от кого не слышали об истребительном авиационном полке штрафников, которым он (И.Е. Федоров.) якобы командовал. Между тем авиаполк — не иголка. Где же свидетели этих подвигов? Где боевые донесения? В том числе по фантастическим успехам сорока летчиков этого полка, будто бы всего за два месяца боев уничтоживших 519 фашистских самолетов. В самом деле, лучшие советские истребительные авиаполки, а именно 5-й, 9-й, 32-й и 176-й гвардейские, подобных достижений добивались за 3–4 года тяжелейших сражений и ценой огромных потерь.
Теперь о том, были ли вообще в советских ВВС летчики-штрафники. Приходилось видеть копию приказа Ставки Верховного главнокомандования от 4 августа 1942 г. о создании подобных частей. Правда, не полков, а эскадрилий. Однако никаких иных документальных подтверждений появления на фронте летчиков-штрафников не обнародовано. Не слыхали о нем и известные нам ветераны.
Скорее всего, приказ этот был подписан сгоряча и в жизнь воплощен не был. Вероятно, Сталину просто объяснили, что в случае чего предотвратить перелет к противнику проштрафившегося и, по логике вещей, обреченного почти на верную гибель летчика попросту невозможно. Означает ли это, что летчики не попадали в штрафники? Конечно, попадали. Но тогда им давали в руки винтовку и вместе с пехотой отправляли в атаку в составе обычных штрафбатов. Приходилось слышать и о таком: по приговору трибунала названных преступниками переводили в стрелки-радисты на штурмовики Ил-2. В отличие от кабины пилота, на этих машинах кабина стрелка, одним пулеметом защищавшего заднюю полусферу, не имела надежного бронирования. Поэтому потери среди этой категории были особенно велики…»[49]
Резонны рассуждения ветеранов. А вот доводы журналиста — автора статьи, откровенно говоря, выглядят шаткими. Он в основном ссылается на умение власти «секретить историю». Но штрафной полк — в самом деле не иголка, его в стоге сена не спрячешь. Но о существовании таких частей (или хотя бы одной части), кроме самого И.Е. Федорова, почему-то никто не знает»[50].
Очень «туманная» (если не сказать больше) история. Но в одном из номеров «Вопросов истории» появилась достаточно обстоятельная статья М. А. Емельянова-Лукьянчикова «Боевой путь летчика И. Е. Федорова», в которой личные воспоминания Федорова переплетаются с документами, подтверждающими или опровергающими его рассказ[51].
Итак
…«Иван Евграфович Федоров родился в 1914 г. в Харьковской губернии. В 1932 г. он был призван в Красную армию, где окончил Военную авиационную школу пилотов в Ворошиловграде и Высшие офицерские авиационные курсы в Липецке[52].
К 1941 г. майор Федоров — участник трех войн и кавалер двух орденов Красного Знамени — был по достоинству оценен С.А. Лавочкиным как летчик-испытатель и не был мобилизован с началом Великой Отечественной войны[53]. В июне 1942 г. Федоров «убежал» на фронт.
<…>
«Побег» состоялся после того, как ему для испытания поставили на самолет новую 20 миллиметровую пушку. Выстрелами из нее Федоров все щиты на полигоне разнес в щепки. Предстояла длительная доводка пушки, и Федоров понял, что просьба его об откомандировании на фронт не будет удовлетворена. Сделав замедленную «бочку» (которую тогда делали немногие), передал по радио: «Ждите по окончании войны, при условии, если уцелею; с приветом, Федоров», — и улетел»[54].
Вообще-то за такие кульбиты должны были сразу отдавать под суд, но Федорову, видимо, повезло…
«Сразу же после прибытия на аэродром Мигалово, в место дислокации 3-й Воздушной армии Калининского фронта, Федоров обратился к командарму М.М. Громову[55]. Тот был рад опытному пилоту, однако, чтобы развеять его сомнения — стоит ли ради Федорова претерпевать возможные неприятности за фактическое потворство «дезертиру», — Иван Евграфович вызвался отучить летать над советской территорией появившегося в этот момент в небе «Хенкель-111». Догнав немца, он запросил по радио:
«В каком виде прикажете фашистов на землю доставить горящими на обломках или с зонтиками?» Оказалось, с зонтиками. «Я, — вспоминает Федоров, — ударил по левому крылу — оно с мотором оторвалось, и с 2000 метров самолет посыпался к земле. Упал на границе аэродрома»[56].
В тот же день, уже в качестве старшего инспектора по технике пилотирования 3-й Воздушной армии, Федоров был послан на аэродром в Бошарово. По пути он встретил двенадцать «Хенкелей», летевших в сторону Торжка. «А я знаю по Испании: как ведущего сбил, все разбегаются, кто куда может». Тогда он на высоте 1800–2000 метров, в отвесном пике, с прямовосходящей свечки сбивает ведущего. И подбивает другого — за ним полился горящий шлейф. При обходе он вышел на двух прикрывающих «мессеров», которые заметили его слишком поздно. Зашел почти с нуля градусов и — оба взорвались. Затем ушел. Когда сел на землю, получил телеграмму: «С КП наблюдал, как от ЛАГГ-З-го падают «Мессершмиты». Желаю дальнейших успехов. Громов»[57].
Громов… подтверждает один из первых сбитых Иваном Евграфовичем вражеских самолетов: 12 июля 1942 г. северо-западнее г. Белый в группе им был сбит Me-109[58].
В дальнейшем инспектор Федоров, по оценке Громова, «проделал большую работу по переучиванию летного состава шести разных конструкций самолетов на истребителей».
<…>
Неудивительно поэтому, что уже спустя несколько дней после «побега» Громов отметил Федорова, наградив его медалью «За боевые заслуги»[59].
«Когда после приказа Сталина о создании штрафных подразделений возник вопрос, кого назначить командиром группы штрафников армии, выбор пал на Федорова. Его попросили назвать лучших летчиков армии, которых он хотел бы взять к себе — сложно следить за штрафниками в воздухе. «Да у нас плохих нет, — ответил Федоров, — плохие летчики в первых боях погибают…»[60].
Майор Федоров назвал… В. А. Зайцева и Г. Д. Онуфриенко. Последний имел опыт участия в боевых действиях в войне с Финляндией, а Зайцев через год за 299 совершенных боевых вылетов был отмечен второй медалью «Золотая Звезда». Назвал Федоров и молодых офицеров, которым еще только предстояло проявить себя — А.Е. Боровых, М.С. Баранова и других.
Под руководством Федорова группа штрафников численностью более полусотни человек за три месяца сбила и подбила, по данным Ивана Евграфовича, порядка пятисот самолетов противника. Свои потери при этом составили всего четыре человека, самолетов — на порядок больше, так как пилоты покидали горящие самолеты на парашютах.
Но не только небольшие боевые потери были характерны для группы штрафников под командованием Федорова. Немалое значение имело и то обстоятельство, что он наотрез отказывался расстреливать своих летчиков, считая, что если за каждую оплошность стрелять — воевать будет некому. Состоялся жесткий разговор с командующим фронта И.С. Коневым[61], в ходе которого последний выяснил, что чересчур самостоятельный майор Федоров не хочет расстреливать других русских «иванов». Командующий понял, что, защищая других, Федоров не боится рисковать собственным будущим»[62].
Удивительная история, неправдоподобная!
Вот что пишет упомянутый нами Ю.В. Рубцов:
«Кое-кто из публицистов сразу схватился за такое «открытие». Однако детали публикации — в частности, требования, якобы исходившие, по воспоминаниям самого фронтовика, от командующего фронтом генерал-полковника И.С. Конева, «расстреливать других русских «иванов»», то есть подчиненных Федорова, рождают большое сомнение в достоверности рассказанной истории. Во-первых, требование явно нелепое: за что расстреливать, и почему это должен был делать строевой летчик Федоров, единолично верша суд и расправу и подменяя военный трибунал? Во-вторых, вероятность указанного разговора генерала с майором практически равна нулю: И.С. Конев с августа 1942 г., то есть в дни описываемых событий, командовал уже не Калининским, а Западным фронтом. К слову, и число боевых побед «штрафников» — какое-то невероятное: несколькими абзацами ниже автор сам приводит статистику, в соответствии с которой не полсотни летчиков, а целая 273-я авиадивизия (ею с апреля 1943 г. командовал И.Е. Федоров) в период не трех, а девяти месяцев — с апреля по декабрь — сбила 509 самолетов противника, причем на этот период пришлись напряженнейшие бои над Курским выступом. Так, либо фронтовика подвела память, либо интервьюировавший его автор что-то не понял и исказил»[63].
Однако продолжим рассказ самого Федорова и исследование МА Емельянова-Лукьянчикова.
«Командир штрафников подавал пример не только на земле, но и в небе. Вот описание воздушных боев Федорова за пять дней (по показаниям очевидцев).
Командарм Громов: 23 сентября, над аэродромом Бошарово майор Федоров вел «неравный бой с 24 самолетами противника (восемнадцать Ю-88 и шесть ME-109), в котором сбил один и подбил два самолета (все три — Ю-88). В этом бою т. Федоров получил легкое ранение в ногу и на сильно поврежденном самолете произвел благополучную посадку на своем аэродроме»[64].
Начальник штаба 163-го истребительного авиационного полка майор Сушко:
«Я… был очевидцем воздушного боя 23 сентября 1942 года — над аэродромом Бошарово, в 8:30, на высоте 1200 метров — между восемнадцатью Ю-88 и шестью Ме-109ф и четверкой наших, из которых воздушный бой вел командир группы штрафников Калининского фронта 3 ВА (воздушной армии) — майор Федоров.
В результате воздушного боя двумя атаками — снизу, спереди и сзади — с дистанции 50–75 метров им был сбит один самолет Ю-88, который упал в районе северо-восточнее Ржева в 2 км. При падении самолет разбит, экипаж погиб, что и подтверждаю»[65]. За один подобный бой многие советские летчики получали звание Героя.
Уже через день командарм был свидетелем того, как над Ржевом, «в бою «пятеркой» против восьми самолетов противника Федоров сбил МЕ-109»[66].
Летчики 157-го истребительного авиаполка 273-й истребительной авиадивизии майор В.Ф. Волков и Герой Советского Союза капитан И.С. Зудилов свидетельствуют[67]:
«Мы… 25 сентября 1942 года наблюдали воздушный бой командира группы штрафников майора Федорова с группой самолетов противника Ю-88 и Me-109ф, в районе аэродрома Бошарово. В результате воздушного боя майор Федоров сбил один Ю-88 и один Ме-109ф, которые упали в районе: восточнее Ржева, в 15 км. Самолеты сгорели»[68].
На следующий день, 26 сентября, Громов: «Над Ржевом, ведя бой с девятью самолетами противника, Федоров сбил один самолет Ю-88, и в тот же день, в другом воздушном бою — против десяти самолетов противника, — подбил один самолет Ю-88». И, наконец, 27 сентября, «также над Ржевом, в воздушном бою он сбил один и подбил второй самолет противника (оба — Me-109) — В этом бою т. Федоров был сбит сам и получил ранение лица и ног»[69]. Иван Евграфович не скрывает этого: «был случай, когда меня сбили; самолет повредили, что нельзя лететь было»[70].
По свидетельству Героя Советского Союза генерал-майора Е.Е. Ерлыкина[71], в 1943 году возглавившего 6-й истребительно-авиационный корпус, в составе которого воевал Федоров, Иван Евграфович «в период командования группой штрафников на Калининском фронте произвел 84 боевых вылета…в которых лично сбил пять Ю-88, один ДО-217, шесть Ме-109ф и в паре с ведомым сбил один Me-109ф и два Ю-88».
Вот как, по свидетельству заместителя начальника штаба 3 ВА подполковника Колчанова, проявил себя майор Федоров только за период Ржевской операции (август-сентябрь 1942 г.): «по данным боевых донесений и учетным данным, им… сбито в воздушных боях два Ме-109ф, четыре Ю-88, один ДО-215, кроме того, подбит один Ме-109ф и два Ю-88. Кроме того, в паре с летчиком Зудиловым сбит один Ме-109ф»[72].
Всего Федоров уничтожил за время командования штрафниками 29 вражеских самолетов[73]. Приказом по армии № 067 от 23 октября 1942 года. Федорову было доверено формирование полка асов. По свидетельству генерал-майора Е.Е. Ерлыкина, эта задача была возложена на Ивана Евграфовича непосредственно командующим ВВС Красной армии (и одновременно — заместителем наркома обороны по авиации) генерал-майором авиации А.А. Новиковым[74]. Выбор оказался верным — за последующий месяц молодые асы («по три треугольника») сбили, по данным Ивана Евграфовича, более двухсот самолетов противника, одиннадцать из которых записал на свой боевой счет сам командир[75].
Даже для асов Федоров был примером. Вот телеграмма Громова от 27 ноября 1942 года:
«Для майора Федорова.
Сегодня получил заключение наземных войск. «Юнкерс» упал около Ржева. Дрался, как настоящий советский истребитель. Молодец, доверие оправдал. Поздравляю»[76].
<…> Этот пилот, владея «всеми типами отечественных истребителей и некоторых иностранных», в проведенных боях «показал высокое мастерство воздушного бойца, проявив подлинные отвагу и мужество»[77].
За боевые заслуги в конце 1942 года Федоров был представлен Громовым к ордену Отечественной войны первой степени, который и получил 5 января 1943 года[78].
Федоров приводил, и не раз, количество сбитых им самолетов — 49 лично и 42 в группе (всего 91 самолет)[79]. «Во время пребывания на должности инспектора по технике пилотирования 3-й Воздушной армии им сбито 18, во время командования штрафниками — 29, а асами — 11 самолетов.
Впоследствии, когда Иван Евграфович командовал 256-й, а затем 273-й истребительными авиадивизиями и замещал комдива 269-й авиадивизии, он сбил, соответственно, — 3, 9 и 7 самолетов противника. Кроме того, «за 16 вылетов на поединки для помощи друзьям» и на «свободную охоту», сбил в 1942 г. еще 21 самолет[80].
<…> Его боевой азарт побудил Громова пожурить Федорова за любовь работать в одиночку, без подстраховки: «на следующий раз надо учесть, что даже на своей территории нужно работать парой: один атакует, другой прикрывает»[81].
В начале 1943 г. Федорову было поручено командование 256-й, а затем и 273-й истребительными авиадивизиями[82]. <…> Специфика обеих дивизий была в том, что в них служили в основном молодые, неопытные пилоты. Здесь Федоров не только передавал свой боевой опыт, но и показал себя как умелый командир.
Он говорил молодым летчикам: «Если хотите быстро научиться воевать, а сами остаться живыми — следите за моим самолетом. И что бы я ни делал, и вы делайте: я — крен, и вы крен, я на лопатки положил, и вы…» Через некоторое время эти пилоты на минимальной высоте уже делали все фигуры высшего пилотажа…[83].
Наиболее ярко проявил себя Федоров в 273-й дивизии, где сменил на посту командира Героя Советского Союза полковника Н.Д. Антонова[84]. Вместе с назначением на новую должность Федорову было присвоено звание подполковника[85]. В апреле 1943 г. в состав дивизии были приняты 157-й, 63-й и 347-й истребительные авиаполки, укомплектованные молодым летным составом, не имевшим боевого опыта. При этом в 157-м полку, бывшем полку асов, «стариков» оставалось совсем немного.
«Под непосредственным повседневным руководством И.Е. Федорова, — писал Ерлыкин, — в течение 10–15 дней летный состав полков был сколочен, обучен в ведении воздушного боя и вполне подготовлен к выполнению боевых заданий»[86]. Это было по достоинству оценено руководством корпуса и армии. 28 мая 1943 г. Федоров получил звание полковника[87].
<…> Часть была переброшена на центральный участок советско-германского фронта, и за период с мая по октябрь 1943 г. участвовала в операциях на Курской дуге, под Кромами, Севском, Глуховом, Конотопом, Нежином и Черниговом. Личный состав выполнял задания по прикрытию наземных войск и сопровождению бомбардировщиков, принимая участие в многочисленных воздушных сражениях.
С 6 октября в составе 1-го Белорусского фронта личный состав части вел бои за правобережный плацдарм р. Сож, принимая участие в наступательной операции у Гомеля. За овладение этим городом 26 ноября 1943 г. приказом Верховного главнокомандования дивизии было присвоено наименование «Гомельская»[88].
По данным генерал-майора Ерлыкина, за время командования Федоровым (апрель — декабрь 1943 г.) дивизией было «сбито в воздушных боях самолетов противника — 243, на которые имеются подтверждения по наблюдениям с земли, и 266 по донесениям летчиков; а всего сбито самолетов противника 509. Потери дивизии составляют: самолетов — 70, летчиков — 50. Эти потери в основном были в период июля-августа, в момент сильнейших, напряженных боев на Курском выступе».
«Лично полковник И.Е. Федоров, — характеризует его Ерлыкин, — летает… с большим желанием. В бою смел, и при встрече с противником жестко навязывает ему бой. Своим личным примером беспредельного мужества и отвагой всегда увлекает за собой и воодушевляет к бою летный состав», который благодаря ему был «сколочен в единый боевой коллектив…»[89].
Частью этого боевого коллектива были А.Е. Боровых и М.С. Баранов, которых еще в 1942 г. Федоров пригласил для наблюдения за штрафниками, назвав одними из лучших летчиков 3-й Воздушной армии. К лету 1943 г. они уже совершили 341 и 276 боевых вылетов соответственно, сбив лично и в группе 67 самолетов противника. По представлению Федорова командиры звеньев 157-го истребительного авиаполка 273-й истребительной авиадивизии Боровых и Баранов в августе 1943 г. получили звание Героя Советского Союза[90].
30 ноября Федоров за успешное руководство дивизией был представлен к ордену Александра Невского, кавалером которого он стал 16 декабря 1943 года[91].
Однако в июне 1944 г., согласно приказу 14-й Воздушной армии, Федоров был переведен на должность заместителя командира 269-й истребительной авиадивизии[92].
Причиной была его «излишняя» самостоятельность и отстаивание собственного мнения, невзирая на звания и должности.
Примером «излишней» самостоятельности может служить случай, «благодаря» которому в том же 1944 г. Федоров так и не дождался реализации представления его к званию Героя Советского Союза, которое было составлено незадолго перед этим и движение которого по инстанциям было остановлено.
Причина была в том, что Федоров, попав на машине в лесную засаду из двух человек, одетых в форму Красной армии (но с бородами) и уже успевших приставить оружие к головам Федорова и его шофера, ранил и захватил их в плен. Оказалось, что Иван Евграфович не зря любил практиковаться в стрельбе от бедра из «маузера», который оставил на память со сбитого немецкого «Фокке-Вульфа»».
Пилот Люфтваффе, вооруженный маузером?
«Кем оказались эти двое — диверсантами или незадачливыми партизанами — не ясно, однако когда пленных доставили в штаб 1б-й. <…> Высокопоставленный смершевец, любивший не воевать, а «ставить на место», не постеснявшись присутствия командарма — С.И. Руденко[93], обвинил Федорова в том, что тот применил оружие без единого выстрела со стороны противника. Неясно, чего здесь было больше — откровенной неприязни или попытки выслужиться, но когда мнение контрразведки было выслушано на Военном совете, представление Федорова к званию Героя Советского Союза не было реализовано[94].
К концу 1944 года он (Федоров) «с целью поверки и контроля ведения воздушной войны… произвел 12 боевых вылетов — на сопровождение штурмовиков и бомбардировщиков, прикрывая поле боя, и на свободную охоту». Кроме того, за это же время Федоров произвел 35 вылетов на испытание материальной части, «вызывающей сомнения на пригодность к дальнейшей эксплуатации, поверку техники пилотирования руководящего состава полков, тренировку летного состава по ведению воздушного боя» и прочитал несколько лекций по ведению воздушного боя»[95].
Комдив Додонов характеризовал деятельность Ивана Евграфовича как явно способствующую «успешному продвижению наших наземных войск и боевым действиям авиации по освобождению Прибалтики». За первые месяцы 1945 года Федоров «провел около 50 показательных вылетов на воздушный бой и технику пилотирования и 12 боевых вылетов с целью контроля эффективности действий нашей авиации.
Особенно запомнился очевидцам — и в небе и на земле — бой 25 апреля 1945 года. Додонов писал, что в этом бою Федоров «лично сбил два самолета противника типа ФВ-190»[96].
<…> «Этот бой — с 24 самолетами противника — Федоров провел в паре с гвардии младшим лейтенантом Савельевым. В ходе прикрытия тридцати самолетов 199-й штурмовой авиадивизии истребители залетели на территорию противника. «Облачность помогла, — вспоминает Федоров, — мимо, не заметив нас, проскочили сначала «четверка», потом «шестерка». Затем «десятка» — я двух снял и Савельев одного. Чуть позже — я еще двух сбил. Но тут выскакиваю на ведущего «четверки» — сам не ожидал, из-за облака, но не растерялся — снял и его». После того как ряды немецких пилотов поредели, оставшиеся собрались в круг.
«Несмотря на взбунтованный воздух, я бросился в этот крут, и там еще двоих сбил, а Савельев одного». Всего за этот бой Федоров сбил семь, а Савельев — два самолета. «А командир только двух записал, хотя бой видели сопровождаемые штурмовики», — недоумевал Иван Евграфович[97]…
Говоря об этом рекорде по количеству сбитых в одном бою самолетов, Федоров ссылается на то, что помогли облачность и неопытность немецких летчиков, которые были явно молодыми — из спешных наборов последних месяцев войны. Однако умение пользоваться погодными условиями и неопытностью противника, равно как и хладнокровная работа в паре в бою с двадцатью четырьмя самолетами противника, — все это говорит о пилотном мастерстве Федорова».
Здесь стоило бы заметить, что у Люфтваффе «неоперившихся птенцов» не было. Летчиков, даже в конце войны, готовили основательно, со всей прусской тщательностью…
«Активная боевая жизнь Федорова имела своим следствием множество ранений. Уже с Испании имевший два ранения, в Великую Отечественную войну он получил еще несколько, а совершив ряд воздушных таранов и будучи контуженым, еще более расстроил свое здоровье. При этом большинство ранений пришлось на 1942 г., когда Федоров сбил почти половину самолетов из своего боевого счета. Два легких, один раз в руку, другой — в ногу (23 сентября) и два тяжелых — одно в лицо и в ноги (27 сентября) и другое в лицо, — вот ранения за несколько месяцев 1942 года[98].
За бои и ранения, не всегда адекватно отраженные в учетных документах, Федоров неоднократно представлялся командиром 269-й авиадивизии к правительственным наградам. В результате, уже в конце войны, 14 октября 1944 г. он был награжден орденом Отечественной войны второй степени, а 6 июня 1945 г., за бой 26 апреля, получил второй орден Отечественной войны первой степени, хотя представлялся к ордену Красного Знамени[99].
В целом, за почти три года войны полковник Федоров был награжден орденом Александра Невского, двумя орденами Отечественной войны первой степени и одним — второй степени, медалью «За боевые заслуги».
За участие в других войнах и выслугу лет Иван Евграфович награжден четырьмя орденами Боевого Красного Знамени, тремя орденами Отечественной войны первой степени и орденом Красной Звезды[100].
Звание Героя долго обходило стороной Федорова в основном в силу его независимого и решительного — даже в общении с военным руководством — характера. В то время когда многие летчики после каждого удачного боя или серии боев награждались очередным орденом, Иван Евграфович зачастую «удостаивался» констатации: «за эти сбитые самолеты полковник Федоров не награждался»[101].
Сам он не скупился на награждение достойных подчиненных, ценя в них творческий подход к бою. За время Великой Отечественной войны он представил к званию Героя до 70 человек.
Но звание Героя, пусть с третьего представления (первое имело место после войны в Испании), все же было присвоено Федорову. Это произошло, когда Лавочкин, как он впоследствии сам объяснил Федорову, при личной встрече со Сталиным рассказал ему об этом летчике своего завода. Охарактеризовав Ивана Евграфовича как гордость Советского Союза, которого он после войны лично просил отдать в свое распоряжение и которому некрасивые человеческие качества отдельных представителей генералитета не позволили за всю войну получить давно заслуженное звание, Лавочкин получил устное согласие Сталина на присвоение Федорову звания Героя еще до написания представления[102]. Поводом стал новый геройский поступок Федорова, уже как летчика-испытателя.
После окончания войны в СССР были продолжены испытания сверхзвуковых самолетов с реактивными двигателями. В конце 1947 года Федоров во время пробного полета на истребителе конструкции Лавочкина, достигнув восьмикилометровой высоты, попал в сильнейшую тряску, грозившую разрушить самолет. Когда машина стала неуправляемой и начала падать, Федоров выбрался из кабины с парашютом. Однако встречный поток воздуха прижал его к самолету, вместе с которым Иван Евграфович падал с высоты в 5 километров. Выждав момент, он сумел оттолкнуться от самолета и раскрыть парашют. Благополучно приземлившись, рассказал о поведении самолета во время пилотирования и аварии, так как успел заметить все показания приборов. Этим он помог усовершенствовать самолет и избежать дальнейших аварий[103].
За мужество и профессионализм, проявленные при этом испытании, а также за «наивысшие в СССР показатели скорости» на новых видах самолетов в 1948 г. полковнику Федорову было присвоено звание Героя Советского Союза.
…«В представлении Федорова к званию Героя Советского Союза, подписанном Лавочкиным, указывалось, что за всю Великую Отечественную войну Федоров сбил всего 17 самолетов противника.
<…>
Факт о десятках сбитых самолетов <…> мог показаться нереальным. Это стало причиной неправильного описания боевого пути Федорова во время Великой Отечественной войны.
<…>
Участвовавший почти во всех войнах СССР 1930—1950-х годов, опытнейший летчик-испытатель и боевой летчик И.Е. Федоров по праву может быть назван одним из наиболее выдающихся летчиков России. И самым ярким периодом в его боевой биографии была Великая Отечественная война»[104].
* * *
В мировой «паутине» обнаружил контрдокумент:
«Открытое письмо в редакцию газеты «Комсомольская правда».
В преддверии Дня Победы на телеэкране… мы увидели человека со звездой Героя Советского Союза и многими орденами на груди. Это был Иван Евграфович Федоров. То, что он говорил с экрана, вызвало, мягко говоря, удивление. Это были выдумки, одна нелепее другой. Если опровергать все сказанное им, это займет несколько страниц. И ранее, в течение многих лет, то и дело появлялись статьи в газетах о летчике-испытателе И.Е. Федорове, в которых в разных вариантах были подобные рассказы.
Мы знаем этого человека и его биографию более чем 50 лет. Справедливости ради надо отметить, что И.Е. Федоров действительно заслуженный летчик. Он воевал в Испании в 1937–1938 гг., с июля 1942 года воевал на фронтах Великой Отечественной войны, а в 1946–1949 гг. был летчиком-испытателем в ОКБ С.А. Лавочкина, где первым в стране достиг скорости 1000 км/ч и затем на пикировании достиг скорости звука. Когда в 1948 году Правительством было принято решение о присвоении звания Героя Советского Союза летчикам-испытателям, испытывавшим первые советские реактивные самолеты, от ОКБ Лавочкина это звание получил И.Е. Федоров (от ОКБ Микояна — И.Т. Иващенко, от ОКБ Яковлева — М.И. Иванов и от военных — П.М. Стефановский)[105].
Однако его рассказы являются выдумкой, часто нелепостью, и ничем не подтверждаются. В частности, число сбитых им в Испании и в Великой Отечественной войне самолетов противника преувеличено им более чем в десять раз. Причем с годами число «сбитых» им самолетов в рассказах постепенно увеличивалось.
<…> По данным личного дела И.Е. Федорова, в Испании он сбил два самолета, а в Великой Отечественной войне совершил 114 боевых вылетов, провел 15 воздушных боев и сбил одиннадцать самолетов лично и один в группе. Таранов самолетов противника он не совершал, тем более шести, о которых он говорит. Метод тарана выпущенными колесами шасси может вызвать только ироническую улыбку.
<…>
Что касается войны в Испании, то, в частности, можно отметить, что в книге воспоминаний генерала Бориса Смирнова, получившего звание Героя Советского Союза за войну в Испании, «Испанский ветер» упоминается много летчиков, отличившихся там в боях, но фамилия Федорова не упомянута. Очевидно, его успехи не были выдающимися. А в корейской войне, о чем Федоров рассказывает, он вообще не участвовал и американские самолеты не сбивал.
<…>
Для того чтобы убедиться в том, что рассказы И.Е. Федорова не соответствуют действительности, достаточно ознакомиться с его личным делом, хранящимся в Центральном архиве Министерства обороны РФ. В документах, в том числе и в написанной им самим автобиографии, ничего не говорится ни о таранах, ни о многих десятках сбитых самолетов…
<…>
Надо отметить, что испытателем у Лавочкина Федоров работал недолго, уже в 1949 году он перешел на менее ответственную работу — испытания авиационного оборудования. На такую работу летчики добровольно не уходят. Видимо, С.А. Лавочкин был им не очень доволен. А в 1954 году Федоров вообще ушел с летной работы и вышел на пенсию, хотя ему был всего 41 год.
Его действительных заслуг достаточно для уважения, а неправда, которая неминуемо откроется, только бросит на него, а также на журналистов и на руководителей, которые поверят в его россказни, нехорошую тень. <…>.
Участники Великой Отечественной войны: Заслуженный летчик-испытатель СССР, Герой Советского Союза, генерал-лейтенант авиации в отставке С. А. Микоян; Заслуженный летчик-испытатель СССР, Герой Советского Союза, полковник в отставке А. А. Щербаков[106].
Заслуженные участники Великой Отечественной войны достаточно критически относятся к числу сбитых Федоровым самолетов противника, но, заметьте, ни один ни слова не сказал против его рассказа о штрафных авиасоединениях…
Так были они или нет?
Вот что писал полковник юстиции А. Мороз: «Даже некоторые военные историки высказывают сомнения в том, что в годы Великой Отечественной войны наряду со штрафными батальонами и ротами были и штрафные авиаэскадрильи… Но если штрафбаты в составе фронтов и штрафроты в составе общевойсковых армий создавались в соответствии с приказом наркома обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 г., то штрафные эскадрильи в составе воздушных армий формировались в те же сроки скорее по инициативе самих авиаторов, не по велению сверху. Немногочисленные и лаконичные директивы центра по этому поводу имеют больше разрешительный, чем обязывающий характер. Более того: архивные документы позволяют думать, что предложение, а может, и просьба о создании штрафных эскадрилий исходила из 8-й воздушной армии, входившей в состав Сталинградского фронта.
<…>
Ведь именно военному совету этой армии было предписано разработать соответствующее положение.
Приказ НКО № 227 в 8-й воздушной армии был не только объявлен в эскадрильях, батальонах аэродромного обслуживания, во всех штабах и службах, но и обсуждался на митингах и собраниях. В такой вот эмоциональной атмосфере могла вызреть и окрепнуть мысль о том, что летчику, проявившему трусость в воздушном бою, при штурмовке или бомбардировке цели, техническому специалисту, плохо обслужившему самолет, целесообразнее искупать вину не в боевых порядках штрафного стрелкового батальона или роты, а в небе, на аэродроме.
…В 1941–1942 гг. немало военнослужащих, в том числе авиаторов, угодили, как в обиходе выражаются, под трибунал. В 1941 г. 69,7 процента, а в 1942 г. 78,8 процента приговоров выносились с отсрочкой их исполнения до окончания боевых действий. И куда же осужденный летчик направлялся? В родную эскадрилью, часто на переподготовку».
Вот судьба пилота 1 — й эскадрильи 6-го истребительного авиаполка младшего лейтенанта В. В. Копейкина. Согласно характеристике, подписанной 2 апреля 1942 г., «он с первых дней войны допускал халатное отношение к боевой работе, проявлял недисциплинированность, выражавшуюся в пьянках, из которых одна со стрельбой… Эта недисциплинированность в конце концов привела к грубому летному происшествию — допустил промах на посадке и столкновение с другим самолетом на пробеге. За эти факты тов. Копейкин был осужден военным трибуналом в декабре 1941 г. к десяти годам». Осужденного младшего лейтенанта Копейкина в феврале 1942 г. направили в 6-й истребительный авиаполк для переучивания на новой матчасти. Здесь его охарактеризовали следующим образом: «Имеет большое стремление искупить вину Должности пилота соответствует, но требует контроля со стороны начальников».
Положение о штрафных эскадрильях было разработано в том числе в 811-м штурмовом полку 206-й штурмовой дивизии (она была переформирована из истребительной в штурмовую на Сталинградском фронте). Положение подписано начальником штаба 8-й воздушной армии полковником И. Селезневым и военкомом штаба старшим батальонным комиссаром В. Ануфриковым, а на титульном листе утверждено командующим армией генерал-майором авиации Героем Советского Союза Т. Хрюкиным[107] и военкомом армии бригадным комиссаром А. Вихоревым.
Задачу организации штрафных эскадрилий положение определило так: предоставить возможность летчикам, стрелкам-бомбардирам, техникам и механикам, уличенным в саботаже, проявлении элементов шкурничества, уклонении от полетов, путем выполнения ответственных боевых заданий на самых опасных участках и направлениях искупить свою вину перед Родиной. Далее в документе сказано, что перечисленные выше лица независимо от занимаемых должностей направляются в штрафные эскадрильи распоряжением командира дивизии с последующим оформлением и отдачей приказа по личному составу воздушной армии. Отчисление из штрафной эскадрильи осуществляется по представлению командира дивизии приказом командующего армией. Предусматривалось создание штрафных эскадрилий трех типов:
а) истребительной на самолетах Як-1 и ЛаГГ-3;
б) штурмовой на Ил-2;
в) легкобомбардировочной на У-2.
Каждая эскадрилья содержалась по штату… эскадрильи десятисамолетного состава. Подчинялась непосредственно командиру той дивизии, в которой была оформлена решением командования воздушной армии. Как и в штрафбате, руководящий состав штрафной эскадрильи подбирался из нештрафников. Он включал пять человек: командира и военного комиссара эскадрильи, заместителя командира, адъютанта старшего (так в то время называли начальников штабов батальонного звена) и старшего техника. Весь остальной командный, рядовой летный и технический состав укомплектовывался за счет штрафников. Положение предусматривало единственное исключение: при неукомплектованности штрафной легкобомбардировочной эскадрильи стрелками-бомбардирами командиру дивизии разрешалось замещать эти должности нештрафниками. Кстати сказать, в момент разработки положения еще ни один самолет Ил-2 в двухместный переоборудован не был, поэтому проблема воздушных стрелков для штурмовиков отсутствовала[108].
На командование эскадрилий и дивизий возлагалась обязанность тщательно учитывать всю боевую работу штрафников, и только на основании этих учетных данных возбуждать ходатайство о переводе их в строевые части. Положение не разрешало представлять штрафников к правительственным наградам, лишало их полагавшегося другим летчикам денежного вознаграждения за боевые успехи в порядке приказов НКО СССР, а также процентной надбавки за выслугу лет. Пребывание в штрафной эскадрилье не засчитывалось в срок, определяющий присвоение очередного воинского звания. Штрафники независимо от должности, которую занимали в строевой части, удовлетворялись денежным содержанием по должности, которую им определили в штрафной эскадрилье, с процентной надбавкой за пребывание на фронте. Документ разработан под прямым воздействием приказа НКО № 227. Но в штабе 8-й воздушной армии не могли воспользоваться в качестве образца положениями о штрафном батальоне и штрафной роте. Последние были утверждены заместителем наркома обороны генералом армии г. Жуковым 26 сентября 1942 г., а Т. Хрюкин с А. Вихоревым утвердили свое положение на двадцать дней раньше — 6 сентября.
<…>
Штрафников в пехоте, как известно, за подвиги к наградам все-таки представляли, хотя и нечасто. Они заранее знали, на какой срок направлены в штрафной батальон или роту — этот срок не мог превышать трех месяцев. Ранение, каким бы ни был его характер, признавалось свидетельством искупления вины. Авиаторы же предпочли иной критерий — только число и итоги боевых вылетов и качество подготовки самолетов к боевой работе. Некоторым летчикам не удавалось избавиться от статуса штрафника до пяти месяцев. Получив в воздухе ранения, ожоги, они автоматически в строевые части не переводились. Часто даже после снятия с них по представлению командования эскадрильи и дивизии судимости еще какое-то время решали боевые задачи в качестве штрафника. Не предусматривало Положение о штрафных эскадрильях и дополнительных дисциплинарных полномочий для их постоянного командного состава, льготного исчисления выслуги лет. Это было прерогативой наркомата обороны. В тот момент, когда в 8-й воздушной армии приступили к комплектованию штрафных эскадрилий, она имела в своем составе десять авиационных дивизий и ряд отдельных частей — всего 49 авиаполков и 40 батальонов аэродромного обслуживания, объединенных в пять районов аэродромного базирования. Эти данные дают представление о том, что три штрафные эскадрильи десятисамолетного состава (не всегда укомплектованные полностью) в системе столь мощного авиационного объединения — капля в море. Но их воспитательное значение преуменьшать нельзя.
Формируемые с 9 сентября 1942 г. штрафные эскадрильи создавались: истребительная — при 268-й истребительной авиадивизии (командир полковник Б. А. Сиднев), штурмовая — при 206-й штурмовой авиадивизии (командир полковник В. А. Срывкин) и легкобомбардировочная — при 272-й ночной бомбардировочной дивизии (командир полковник П.О. Кузнецов). В свою очередь в дивизиях штрафные эскадрильи, оставаясь в непосредственном подчинении комдива, прикреплялись к одному из полков. Так, в 206-й штурмовой авиадивизии штрафная эскадрилья довольно прочно приросла к сформированному уже в ходе войны 811-му штурмовому полку двухэскадрильного состава.
Командиром штрафников был назначен один из лучших летчиков этой молодой части капитан Петр Федосеевич Забавских, до этого возглавлявший обычную эскадрилью. Летая на Ил-2, он, перед войной шесть лет прослуживший инструктором в Сталинградском училище летчиков, не только отличился точной штурмовкой целей, но и сумел сбить два истребителя противника — «мессершмит-109» и «Фокке-вульф-189».
<…>
По разным причинам и при разных обстоятельствах попадали в штрафники летчики и аэродромные специалисты. В большинстве случаев их персональная вина была очевидной и неоспоримой. Но не всегда. К примеру, в штрафную эскадрилью, которую принял под свое командование капитан Забавских, угодил Григорий Алексеевич Потлов. Уроженец села Никольско-Бурлинское, что в Казахстане, он в 1933 г. окончил военную школу пилотов. С началом войны на Южном фронте совершил 15 боевых вылетов в составе ночного бомбардировочного полка на У-2. Затем, уже на Сталинградском фронте, принял эскадрилью в 622-м штурмовом полку, совершил на Ил-2 девять успешных боевых вылетов. Но 14 августа 1942 г., ведя в бой группу из шести самолетов, задание не выполнил, вернулся на свой аэродром с полной бомбовой нагрузкой.
<…>
Командир 228-й штурмовой авиадивизии полковник В. В. Степичев увидел причину невыполнения задачи в трусости ведущего группы. Приказом по армии Потлов в звании красноармейца, сдав на хранение в штаб свой орден Красного Знамени, был направлен в штрафную эскадрилью. Здесь он проявил себя блестяще: совершил два боевых вылета в качестве ведомого, два — ведущим звена и восемь — ведущим группы. «Все боевые задания, — указывалось в представлении командиру 206-й авиадивизии, — выполнял отлично, в бой идет смело, уверенно и с большим желанием, показывая образцы мужества и отваги. Самолетом Ил-2 овладел в совершенстве, техника пилотирования отличная, может летать в сложных метеорологических условиях… В эскадрилье и в 811-м ШАП пользуется заслуженным боевым авторитетом и любовью всего личного состава полка».
В штрафники попадали и технические специалисты… В основном за неуместно проявленную «смекалку», преступные разгильдяйство и халатность, приводившие к снижению уровня боеготовности вверенной им боевой техники, а то и вовсе к ее уничтожению. К примеру, один из механиков, злоупотребив служебным положением, снял недостающие детали с самолета ЛаГГ-З в соседнем полку, другой специалист, нарушив меры безопасности, сжег при заправке самолет У-2. Сразу несколько техников и механиков в начале ноября заморозили водосистему в моторах самолетов Ил-2 и МиГ-3. Начальник техотдела одного из батальонов аэродромного обслуживания по личной халатности не обеспечил самолеты сжатым воздухом, сорвав тем самым боевые вылеты нескольких групп штурмовиков и истребителей. Старший техник эскадрильи по вооружению выпустил самолет Ил-2 на боевое задание, не зарядив пушку снарядами. Молодой механик, охраняя в составе караула склад с боеприпасами, со скуки выстрелил по птичке…Складу не повезло — взлетел на воздух…
Порой и летчики совершали поступки, которые свидетельствовали об их молодости и житейской неосмотрительности. 5 июня 1943 г. командир 10-го учебно-тренировочного авиаполка отправил в Астрахань на самолете УТ-2 младшего лейтенанта Минченко и старшину Минина. На полевом аэродроме Началово им надлежало принять самолет Як-1 и вернуться в полк парой. Но летчики к установленному сроку не вернулись. Выяснилось, что они самовольно вылетели из Астрахани в Кизляр за вином и при взлете с пустыря поломали самолет УТ-2. В приказе по этому поводу командующий 8-й воздушной армией отметил, что за такое исключительное хулиганство Минченко и Минин заслуживают предания суду военного трибунала, но, учитывая их отличную технику пилотирования, то, что в полку они были инструкторами, им была предоставлена возможность искупить вину в штрафной эскадрилье.
…Штрафные авиаэскадрильи, которым… поручались самые сложные и опасные задачи, решали их не хуже, чем строевые эскадрильи, действовали самоотверженно, искренне стремясь побыстрее вернуть себе доброе имя и честь, конкретными делами искупить вину. Потери среди пилотов-штрафников были сопоставимыми с потерями строевых летчиков обычных эскадрилий. Так, штрафная штурмовая эскадрилья 8-й воздушной армии под командованием капитана П. Забавских с 1 октября по 31 декабря 1942 г. потеряла трех летчиков. С боевого задания не вернулись старшина И.И. Елисеев и капитан П. И. Гращенко, а сержант И.Я. Ковалев был сбит внезапной атакой Me-109 при перегоне самолетов в новый район базирования.
Перед новым, 1943, годом 811-й штурмовой авиаполк убыл в город Куйбышев для нового формирования и обучения. Штрафную эскадрилью, в которой к тому моменту числилось десять штрафников — из них только один пилот, — прикрепили к 807-му полку 206-й авиадивизии. Капитан Петр Забавский через год, на Южном фронте, стал его командиром, был награжден еще двумя орденами Красного Знамени.
Из трех штрафных эскадрилий 8-й воздушной армии особенно ярко проявила себя ночная легкобомбардировочная на У-2, первым командиром которой был старший лейтенант Иван Михайлович Семертей. Летчики этой эскадрильи, как, впрочем, и всех других в 272-й авиадивизии, летали ночью и в сложных метеоусловиях. За ночь они успевали совершить 5–6 боевых вылетов со стандартной бомбовой нагрузкой в 200–230 кг. Летчик-штрафник красноармеец Мухамедзян Шарипов, в действительности имевший звание батальонного комиссара, за месяц произвел 94 боевых вылета, а красноармеец (старший политрук) Кузьма Волков — 75. Между тем летчиков строевых эскадрилий за 50 боевых вылетов согласно приказу НКО СССР № 0294 можно было представлять к ордену Отечественной войны II степени, а за 60 — I степени. Но для Шарипова, Волкова и многих их коллег высшей наградой было возвращение воинского звания и перевод в строевую эскадрилью…
С самим фактом существования штрафных авиаэскадрилий связан еще один миф — о том, что-де во время войны провинившихся летчиков по приказу Сталина ссылали не просто в штрафные авиаэскадрильи, а в эскадрильи смертников, которые летали на штурмовиках Ил-2. А к нему примыкает вариация, что-де проштрафившихся летчиков в штрафные части не отправляли, а переводили в штурмовые авиаполки, где заставляли летать на Ил-2 в качестве стрелков-радистов.
Герой Советского Союза Григорий Максимович Рябушко приводит очень интересный пример, показывающий, что гитлеровцы боялись «илов» как-то по-особому, сильнее других советских самолетов. Оказалось, что в ответ на многочисленные вопросы солдат вермахта на одну и ту же тему — «Что за звери летают у русских на штурмовиках? Спасения от них никакого! По головам ходят!» — немецкие «политруки» разъясняли, что «русские летчики, летающие на штурмовиках, такие свирепые и бесстрашные, потому что они смертники. Терять им нечего, их на штурмовиках летать приговорили. Летают на штурмовиках у русских такие сволочи, такой сброд, который в любой нормальной армии, вроде немецкой, уже давно бы расстреляли, а варвары-русские приговаривают их летать на штурмовиках. И летают на «илах» такие отпетые головорезы, которым и своей жизни не жаль, только бы была возможность кого-то убить. А в перерывах между полетами, чтоб эти сволочи не разбежались и опять какое-нибудь зверство не учинили, русское командование дает им расстреливать немецких военнопленных. Так сказать, душу отвести и удовольствие получить».
…Рябушко это услышал непосредственно от самих пленных немцев, с которыми группа советских летчиков-штурмовиков (и он в том числе) решила просто побеседовать, так как мимо их аэродрома, где незамаскированными стояли Ил-2, проводили колонну пленных. И как только наши летчики уговорили конвойных дать им пару минут, чтобы просто побеседовать с пленными, те, увидев, что на аэродроме стоят Ил-2, буквально в слезах стали умолять не расстреливать их. Заинтересовавшись таким поведением пленных, летчики через переводчика и выяснили то, о чем уже было сказано выше. А на вопрос «А с чего вы взяли, что мы смертники?» пленные ответили очень просто — мол, «нормальный человек, который хоть как-то бережет свою жизнь, летать так, как это делают русские штурмовики, не станет. Так атаковать, отчаянно и безжалостно, со сверхмалой высоты и наплевав на зенитный огонь, могут только смертники, которым уже терять нечего. А таких людей нормальному человеку бояться не только не стыдно, а вроде как даже обязательно»[109].
Женщины-штрафницы
«У войны не женское лицо» — эта фраза уже стала прописной истиной. Но так уж складывалось, из века в век, что женщина была всегда рядом с воюющими мужчинами, причем не только в качестве маркитантки.
И в годы Великой Отечественной войны в действующую армию были призваны сотни тысяч женщин, еще сотни тысяч были добровольцами.
Естественно, что, принимая воинскую присягу, женщины брали на себя массу обязанностей и ответственность — быть подвергнутыми наказанию в случае нарушения закона.
Но женщина еще и объект влечения, и отказ от посягательств очень часто воспринимался как повод для отмщения. И подобного рода случаи не были единичны. Увы… Но такова уж была действительность.
Большинство авторов исследований по военной истории не спорят — в штрафные формирования направлялись не только военнослужащие-мужчины, но и женщины.
Однако опыт убедил, что направлять в штрафники женщин-военнослужащих, совершивших нетяжкие преступления, нецелесообразно. Поэтому 19 сентября 1943 года начальникам штабов фронтов, военных округов и отдельных армий была направлена директива Генштаба № 1484/2/орг, в которой говорилось:
«Женщин-военнослужащих, осужденных за совершенные преступления, в штрафные части не направлять. Тех из них, которые за совершенные ими преступления осуждены военными трибуналами с применением примечания 2 к статье 28 Уголовного кодекса РСФСР, направлять в части действующей армии.
Женщин-военнослужащих за преступления в порядке, указанном в приказе НКО № 0413, в штрафные части также не направлять, ограничиваясь строгими дисциплинарными взысканиями, а при невозможности разрешить дело в дисциплинарном порядке — предавать суду военного трибунала»[110].
Но получается, что более года женщины-военнослужащие все-таки отбывали наказание в штрафных подразделениях. Хотя многие не признавали этого факта.
Вот что писал о женщинах-штрафницах Е. А. Гольбрайх:
«Женщин в штрафные роты не направляли. Для отбытия наказания они направлялись в тыл… Нет в штрафных ротах и медработников. При получении задания присылают из медсанбата или соседнего полка медсестру.
В одном из боев медсестра была ранена. Услышав женский крик на левом фланге, я поспешил туда. Ранена она была в руку, по-видимому не тяжело, ее уже перевязывали. Но шок, кровь, боль… Потом — это же передовая, бой еще идет, чего доброго, могут добавить. Сквозь слезы она произносила монолог, который может быть приведен лишь частично: «Как «любить» (она употребила другой глагол), так всем полком ходите! А как перевязать, так некому! Вылечусь, никому не дам!» Сдержала ли она свою угрозу, осталось неизвестным.
Однако из-за того, что в нормативных документах долгое время имелись пробелы (до 1944 года не оговаривалось, в частности, как обходиться с совершившими проступок или преступление женщинами-военнослужащими), явочным порядком случался их перевод в разряд штрафников. Вот выписка из приказа по 8-му отдельному штрафному батальону. «В период наступательных боев в районе деревни Соковнинка бывший боец переменного состава Лукьянчикова Пелагея Ивановна, исполняя должность санитара стрелковой роты, самопожертвенно презирая смерть, оказывала помощь раненым непосредственно на поле боя. В период боев с 15 по 24 июля ею вынесено 47 раненых бойцов с их оружием»[111].
Подобные случаи подтверждаются и документами. По общему правилу примечания 2 к статье 28 Уголовного кодекса, то есть отсрочка исполнения приговора с направлением в штрафные части, к военнослужащим-женщинам не применялась.
Но в практике работы военных трибуналов встречаются случаи, когда женщины попадали в число штрафников.
Так, в 164-й стрелковой дивизии была осуждена с направлением в штрафную роту военнослужащая Кондратьева. Действуя в составе отдельной штрафной роты, приданной 379-й стрелковой дивизии, она отличилась в бою 13 марта 1943 года, после чего была не только освобождена от наказания, но и в числе восьми штрафников роты за мужество и героизм представлена к награде.
После запрета направлять женщин в штрафные части женщины-офицеры, осужденные с применением отсрочки исполнения приговора до окончания военных действий, искупали вину в действующей армии. Тех из них, кто был осужден без лишения воинского звания, следовало, как и мужчин, назначать на офицерские должности в боевых частях действующей армии с понижением в должности на одну ступень. Лишенные воинского звания использовались на должностях, замещаемых рядовыми. Ну а тех, кто не получал по суду отсрочку исполнения приговора, ждало заключение[112].
* * *
Еще одно имя:
Чупринина Лидия Филипповна, 1924 года рождения.
Место рождения Краснодарский край.
Дата и место призыва Белореченский РВК, Краснодарский край, Белореченский район.
Последнее место службы — 97-я армейская отдельная штрафная рота 328-й дивизии 56-й армии.
Воинское звание: красноармеец.
Причина выбытия: убита.
Дата выбытия — 9.08.1943.
Место захоронения Крымский район, Адагумский сельсовет, поселок Нефтепромысловый.
Даже эта маленькая справка говорит о многом.
19-летняя девушка — красноармеец штрафбата, сложившая голову в одной из атак во время кровопролитных боев на юге страны.
Значит, все-таки женщины в штрафбат попадали?
Видимо, да.
Год, а то и больше существовало правило, согласно которому женщины-военнослужащие, как мужчины (вне зависимости от званий), попадали в штрафные подразделения, и так же, как и мужчины, умирали, кровью своей смывая и совершенные, и приписанные им преступления.
Женщинам-военнослужащим было гораздо сложнее, вряд ли кто-то это оспорит. Вообще, то, что они служили в армии (тем более — в действующей), это само по себе подвиг. А служба в штрафбате — подвиг вдвойне.
Странно и то, что не осталось мемуаров (даже самых кратких) тех женщин, что прошли штрафные подразделения. Никто не выжил? Да нет, этого быть не может. Думается, никто вспоминать о службе в штрафных ротах и батальонах не хотел.
А те, кто хоть чуть-чуть приоткрывал дверцу, старался это не афишировать на протяжении многих-многих лет.
Но все же свидетельства — отрывочные, краткие, смутные, вызывающие массу вопросов, — сохранились, и нам надо учиться выуживать из них информацию по максимуму.
* * *
А вот еще одно воспоминание женщины — участницы Великой Отечественной войны С. Г. Ильенко: «18 июня 1941 года у нас в школе был выпускной бал, а 22 июня началась война. Почти все наши мальчики погибли. Они ведь были совсем не готовы к войне… 1922, 1923 и 1924 годы — самые выбитые. Из тех, кто родился в эти годы и пошел на войну, остались в живых немногие.
<…>
В апреле 1942 года был комсомольский призыв девушек в армию. К нам приехал некто Кочемасов, секретарь горкома комсомола. Помню, что половина девушек не столько слушала его патриотические речи, сколько смотрела на этого довольно интересного молодого человека в кожаной тужурке…
Так или иначе, в марте 1942 года мы пошли добровольцами в армию. Думали, нас сразу же направят на фронт. Но нас сначала привезли в школу, где мы проходили строевую подготовку, учились стрелять, знакомились с Уставом… Потом пришло распоряжение направить нас в части противовоздушной обороны.
Части ПВО были во всех больших городах, подвергавшихся массированным бомбардировкам. Были они и под Нижним Новгородом — промышленный город, он очень сильно обстреливался. В ПВО были различные подразделения: артиллерия, прожекторы, связисты. Я попала в связисты и пробыла в армии до конца войны.
И все же верно, что у войны — не женское лицо… Девушка у нас в части пыталась покончить с собой, но лишь легко себя ранила и осталась жива. Ее судил трибунал. Суд был открытый. Помню, как председательствующий спрашивал ее: «Старшина к тебе приставал?» А она отвечала: «Да, приставал. Он говорил мне: «Ах ты, чадо мое, чадо!» Это была простая крестьянская девушка, она не знала слова «чадо»… В конце концов ее приговорили к отправке в штрафной батальон. Дальнейшей ее судьбы я не знаю, но штрафной батальон — это была почти верная смерть. Лишь единицам удавалось пройти штрафбат и остаться в живых»[113].
И это свидетельство человека, очень далекого от командных должностей, от желания сделать карьеру или добавить звездочку на погон. Нет, мемуарист-фронтовик — человек простой и не испорчен борьбой за власть. Он искренен в своих воспоминаниях. То, что было, то и было, здесь ничего не добавить и не убавить.
* * *
Совсем недавно ленты информационных агентств принесли ошеломляющую новость:
«В Запорожской области найдены останки бойцов женского штрафного батальона.
В Токмакском районе Запорожской области под селом Чапаевка бердянские поисковики обнаружили останки 92 советских бойцов, большинство из которых, считают эксперты, были женщинами, сообщили корреспонденту., сотрудники поискового отряда г. Бердянска.
По словам местных жителей, погибшие были солдатами женского штрафного батальона, и их захоронили в немецком блиндаже после жестоких боев в конце октября 1943 года.
С прошлой осени здесь уже обнаружены останки 156 воинов, которые будут торжественно захоронены в конце октября этого года у мемориала села Чапаевка[114].
Раскопки под Чапаевкой Запорожской области проводят уже много лет. Только в прошлом году там обнаружили прах 156 бойцов Красной армии. Дело в том, что в 1943 году эти места оказались в самом центре одной из сильнейших немецких оборонных линий «Вайтан». Войска вермахта прочно укрепились на этом плацдарме, бывшем воротами в Крым. И бои здесь шли кровопролитные и затяжные. Прорвать оборону фашистов удалось спустя почти два месяца. Историки до сих пор не могут назвать точные цифры потерь с обеих сторон.
И вот буквально на днях бердянские археологи раскопали старый немецкий блиндаж. А в нем на глубине нескольких метров — останки 92 погибших. Самое удивительное, что павшие бойцы оказались… женщинами.
«Под Перемышлем и на Волыни воевали несколько женских танковых батальонов. Кроме этих случаев, каких-нибудь сведений о подобных подразделениях, а тем более о штрафных отрядах, нет», — говорит заведующая отделением научно-просветительской работы Запорожского краеведческого музея Светлана Тараненко.
Но как же тогда объяснить факт, что на обнаруженных в Запорожской области останках не оказалось ни именных медальонов, ни документов? Да и среди местных гуляют слухи, что в 1943-м в этих местах сражался женский штрафбат.
«Мне тогда исполнилось десять лет, — вспоминает коренная жительница Чапаевки Токмакского района Валентина Михайлова. — И я помню, как на грузовых машинах привозили каких-то женщин в форме. Возле них постоянно находились солдаты, запрещавшие женщинам с нами разговаривать. Следили за ними постоянно. Такое чувство возникало, что они были врагами народа», передает «Комсомольская правда» — Украина.
Теперь историю переписывают как угодно: одни говорят, что штрафников специально на смерть посылали, другие, наоборот, считают, что те справедливо искупали свою вину. Но нам тогда до этих подробностей дела не было, мы все хотели Родину защищать.
«В ходе эксгумации мы определяли принадлежность к полу по строению черепа и тазовых костей, — рассказывает руководитель поисковой экспедиции, председатель Ассоциации поисковых отрядов Запорожской области Владимир Смердов. — На сегодня, кстати, это первое стихийное захоронение в Украине времен Великой Отечественной войны, где обнаружено такое количество женских останков».
Что это женские останки, подтверждается и рядом находок, среди которых полуистлевшие предметы личной гигиены и расчески-гребешки, одна из них с выцарапанным именем Тася. С учетом того, что свидетельства очевидцев о гибели под Чапаевкой женского штрафбата отрицают некоторые чиновники в армейских погонах, мы совместно с Токмакской райадминистрацией настояли на судебной экспертизе. Ведь о женском штрафбате нам рассказывали и те, кто здесь воевал, и те, кто их хоронил.
Кроме того, сам факт существования женских штрафбатов в Советской армии до осени 1943-го подтверждается официальными документами Института военной археологии России. Собственно, осенью 2005 года первая экспедиция в Чапаевку была организована именно с целью обнаружить захоронение женского штрафбата»[115].
Многое здесь спорно. Так, например, что это за таинственный «институт военной археологии России», или действительно ли был штрафной батальон, женский (то есть составленный из осужденных женщин офицеров?).
Нет, здесь что-то совершенно иное. Речь, скорее всего, могла идти не о женском штрафном батальоне, а о какой-то вспомогательной части, случайно (именно — совершенно случайно) попавшей в страшный, кровавый переплет.
А может быть, речь и вообще может идти о расстреле осужденных за преступление женщин с оккупированных территорий.
Но, может, правы и те, кто считает, что здесь пало действительно женское штрафное подразделение. Ведь и о воздушных штрафниках долго ничего не было известно, и только каких-то три-четыре года назад правда стала известна общественности.
К сожалению, сегодня военные архивы вновь ограничивают доступ к своим документам, и это в первую очередь касается военных архивохранилищ. Конечно, и сегодня далеко не все стоит «выпускать» на волю. (И эта закрытость свойственна не только для отечественных хранилищ, так, например, в Англии до сих пор закрыты отдельные фонды еще со времен Первой мировой войны, дабы не пострадали живущие сегодня потомки тех, кто воевал.)
Еще один момент, еще одно соображение, которое ставит под сомнение наличие женского (именно — женского) штрафного подразделения. Женщины, служившие в штрафбатах и штрафротах в 1942–1943 годах, служили вместе с мужчинами. Отдельных — по полу — штрафных подразделений не создавалось.
Очень резкую реакцию вызвал не сам факт, предполагавший наличие женских штрафных подразделений, а установка памятника погибшим здесь женщинам.
Но споры эти, это недовольство — как со стороны одних, так и со стороны других — совершенно неуместны: погибли все в ходе войны, а память о тех, кто погиб — в бою или во время бомбежки, с оружием в руках или попав во вражескую засаду, — священна!
Заключение
Отечественный историк и писатель К. Писаренко как-то заметил:
«Историю не принято считать точной наукой. Субъективизм любого исторического исследования общепризнан. Между тем такой взгляд — заблуждение.
Объективность истории так же, как и любой естественной науки, всецело зависит от усидчивости и беспристрастности ученого. Чтобы сформулировать тот или иной закон природы, естествоиспытатель должен провести множество экспериментов, учитывая каждую деталь, и сравнить получаемые результаты между собой. Также обязан действовать и историк, но с той лишь разницей, что данные его экспериментов нельзя выявить в лабораторных условиях. Они в готовом, хотя и разрозненном виде хранятся в архивных и библиотечных фондах, и обнаружение необходимых для составления сведений требует огромного труда и терпения. Не всякому дано одолеть этот Эверест. Оттого так часто мы сталкиваемся с интерпретациями, опирающимися на скудную фактическую базу, недостаточную для открытия подлинных законов общественного развития, не выдерживающих проверку реальной жизнью, зато соответствующих тем или иным интересам общественных слоев или групп.
Такой псевдонаучный эгоизм мешает истории превратиться из оружия партийно-политического в эффективный инструмент урегулирования общественных проблем. И пока по крайней мере большинство из нас не изменит отношения к накоплению, осмыслению и применению на практике исторического знания, до тех пор оно будет приносить больше вреда, чем пользы»[116].
Это в полной мере относится и к истории штрафных подразделений, действовавших в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., истории, которую приходится постоянно «очищать» от мифов, нами же самими создаваемых.
Главный из мифов, повторим, — это наше представление, что армия и общество в условиях социального кризиса (под который подпадает и война) живут исключительно по определяемым государством, властями законам. Нет, не было такого никогда. Общество в условиях нестабильности и опасности для себя вырабатывает особые, свои, «правила игры», которые помогают ему выжить, выжить отдельно взятому человеку и особенно тем, кто оказывался еще и «зажатым» особенными жизненными условиями.
История штрафных подразделений — яркое тому подтверждение: сколько бы ни писали о существовании штрафбатов и штрафрот исключительно в рамках соответствующих приказов Верховного главнокомандования и «положений», выработанных высшим военным командованием, внутренняя жизнь этих особых военных подразделений выстраивалась по своим собственным законам существования.
Этот структурный миф потянул и все остальные — и об «исключительной» роли штрафбатов на театре военных действий, и об авиационных штрафэскадрильях, и о женщинах-штрафницах.
Добавим к этому особенность развития нашего общества — все, что запрещалось, расцветало пышным цветом. Так и со штрафбатом — существовавшие запреты обходились с удивительной простотой, а после — лишь юридически подкреплялись чисто формально, законодательными актами.
Литература
Бабченко А. Мошенник из штрафбата // Новая газета. 2005. 26 сентября.
Баканов В. Правда и небылицы. О штрафниках и смертниках Великой Отечественной войны // Магнитогорский металл. 2004. 29 апреля.
Баранец В. Пять мифов о штрафбатах // Комсомольская правда. 2007. 26 июля.
Вишневская С. Начал войну в штрафной роте, а закончил — настоящим художником… // Мило. 2007. 9 июля.
Глезеров С. Штрафные роты и батальоны в битве за Ленинград // Вести. 2006. 1 декабря.
Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: Статистическое исследование. М., 1993.
Дайнес В. Штрафбаты и заградотряды Красной Армии. М., 2008.
Данилов Л. Говорили: «До первой крови»… Оказалось, до самой смерти! // Столица. 1991. № 24–25 (30–31). С. 41–45.
Емельянов-Лукьянчиков М. А. Боевой путь летчика И.Е. Федорова // Вопросы истории. 2005. № 5.
Жизнь как эпос, драма и роман // Санкт-Петербургский университет. 2008. № 6–7.
Земсков В.Н. ГУЛАГ (историко-социологический аспект) // Социологические исследования. 1991. № 7.
Их заменить было некому. Воспоминания фронтовика Ефима Абелевича Гольбрайха // Крымская правда. 2006. 23 августа.
Ковалев К. Штрафбред // Молния. 2004. № 19 (321). Октябрь.
Крикунов В.П. Штрафники (вымыслы и документы спецслужб Геббельса на советском экране) // Военно-исторический журнал. 1990. № 6.
Крутиков А. Он командовал штрафной ротой, а затем учил детей играть в шахматы // Санкт-Петербургские ведомости. 2007.4 мая.
Кузнецов А. Штрафник // Дуэль. 2005. № 3.
Кузьмичев И.В. Штрафники //Сержант. 2000. № 1 (14).
Кулешов В. Штрафбатя //Алтайская правда. 2004. 17 сентября.
Кустов М. Миф о штрафбатах // Столетие. 2004.8 декабря.
Лебедев Б. Правда и ложь о штрафниках. Наедине с экраном // Советская Россия. 2005. 22 ноября.
Ломагин Н. А. Неизвестная блокада. Документы. Приложения. Кн. 2. (2-е изд.). СПб.: Издательский дом «Нева», 2004.
Лубянка в дни битвы за Москву. Материалы органов госбезопасности СССР из Центрального архива ФСБ России. М., 2002.
Матвеев А.И. 1418 дней и ночей Великой Отечественной войны. М., 2002.
Мартиросян А. Мифы о «Сталинских соколах» // /
Медовый С. Уймитесь, господа, хватит лгать // Советская Россия. 2005. № 36–37 (12661). 19 марта.
Миф о штрафбатах // Столетие. 2007. 22 июня.
Мороз А. Искупление кровью. Как 8-й отдельный штрафной батальон прошел с боями от Волги до Одера // Красная Звезда. 2006.15, 16, 17 июня.
Мороз А. Штрафная рота // Красная Звезда. 2007. 11 апреля.
Мухин Ю. И. Средства массовой брехни. М., 2008.
Мягков М. Ю. Вермахт у ворот Москвы, 1941–1942. М.: Институт всеобщей истории РАН, 1999.
Награды, политые кровью (Рассказ ветерана) // Военные знания. 1986. № 7 (июль). С. 3–4.
Некрасов В. П. В окопах Сталинграда. М.: Русская книга, 1995.
Некрасова М. Искупить кровью // Гвардия России. 2004. Май. № 6 (21).
Никифоров Н. И. Штурмовые инженерно-саперные бригады в Великой Отечественной войне: создание и боевое применение. М.: Издательский центр Международного общественного фонда «Победа — 1945 год», 1999. Новый Регион — Киев. 2006. 24 октября // .
Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 2. Начало. Книга 1.22 июня — 31 августа 1941 года. М., 2000.
Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 2. Начало. Книга 2. 1 сентября — 31 декабря 1941 года. М., 2000.
Паджев М. Г. Через всю войну. М., 1983.
Петрушин А. Окружение. Исторический очерк // Тюменский курьер. 2006. № 9 (1907). 26 января.
Пичугин И. «В прорыв идут штрафные батальоны» // Крымские известия. 2006. № 109 (3583). 17 июня. Прорыв «Штрафбата» // Московский комсомолец. 2004. 26 ноября.
Пыльцын А. В. Штрафной удар, или Как офицерский штрафбат дошел до Берлина. СПб.: Знание, ИВЭСЭП, 2003.
Пыхалов И. Великая оболганная война. М.: Яуза, Эксмо, 2006.
Россия и СССР в войнах XX века. Статистическое исследование. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001.
Рубцов Ю. В. Кому отбывать срок до ордена, ну а кому — до «вышки» // Независимое военное обозрение. 2006. 28 апреля.
Рубцов Ю. В. Штрафники Великой Отечественной. В жизни и на экране М.: Вече, 2007.
Русский архив: Великая Отечественная. Приказы народного комиссара обороны СССР 22 июня 1941 г. — 1942 г. Т. 13 (2–2). м.: ТЕРРА, 1997.
Русский архив: Великая Отечественная: Приказы Народного комиссара обороны СССР (1943–1945 гг.). Т. 13 (2–3). М.: ТЕРРА, 1997.
Русский архив: Великая Отечественная. Курская битва. Документы и материалы. 27 марта — 23 августа 1943 года. Т. 15 (4–4). М.: ТЕРРА, 1997.
Русский архив: Великая Отечественная: Битва за Берлин (Красная Армия в поверженной Германии): Т. 15 (4–5). М.: ТЕРРА, 1995.
Русский архив: Великая Отечественная: Ставка Верховного главнокомандования. Документы и материалы. 1941 год. Т. 16 (5–1). М.: ТЕРРА, 1996.
Русский архив. Великая Отечественная. Главные политические органы Вооруженных Сил СССР в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Документы и материалы. Т. 17—6 (1–2). М.: ТЕРРА, 1996.
Русский архив: Великая Отечественная. Генеральный штаб в годы Великой Отечественной войны: Документы и материалы. 1941 год. Т. 23 (12—1).М.:ТЕРРА. 1998.
Русский архив: Великая Отечественная. Генеральный штаб в годы Великой Отечественной войны. Документы и материалы. 1942 год. Т. 23 (12-2). М.: ТЕРРА, 1999.
Русский архив: Великая Отечественная. Генеральный штаб в годы Великой Отечественной войны: Документы и материалы. 1943 год. Т. 23 (12-3). М.: ТЕРРА, 1999.
Савчин Д. Штрафники не кричали «Ура!» // Зеркало недели. 2000. № 20 (293). 20–26 мая.
Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. 1947. № 5.
Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. В 2 ч. Ч. 1. М., 1993.
Свердлов Ф.Д. В строю отважных. М., 1992.
Симиненко В. Штрафбат. Подлинная история оклеветанных бойцов // Пятница. 2004. 15 октября.
Смирнов Ю. Его девиз: «Воля к победе» // Крылья Родины. 2000. № 7.
Сталинградская эпопея. Впервые публикуемые документы, рассекреченные ФСБ РФ. Воспоминания фельдмаршала Паулюса. Дневники и письма солдат РККА и вермахта. Агентурные донесения. Протоколы допросов. Докладные записки Особых отделов фронтов и армий. М.: Звонница-МГ, 2000.
Сукнев М. И. Записки командира штрафбата. Воспоминания комбата. 1941–1945. М.: ЗАО Центрполиграф, 2007.
Тюкачев С. «Штрафбат» — сказка про войну // Северный рабочий. 2007. 12 июля.
Чернявский И. Ф. «Ни шагу назад!» — второе дыхание Победы //Дуэль. 2002. 23 июля. № 30 (275).
Швед Е. Штрафбат// Родина. 1991. № 6–7. С. 58–63. Штрафники: Сборник. М.: Патриот, 1990.
Примечания
1
Баранец В. Пять мифов о штрафбатах // Комсомольская правда. 2007. 26 июля.
(обратно)2
(обратно)3
ГАРФ. Ф. 9401. Оп.1. Д. 4157. Л. 201–205.
(обратно)4
Земсков В.Н. ГУЛАГ (историко-социологический аспект) //Социологические исследования. 1991. № 7. С. 7, 11.
(обратно)5
См.: Петрушин А. Окружение. Исторический очерк // Тюменский курьер. 2006. № 9 (1907). 26 января.
(обратно)6
Дайнес В. Штрафбаты и заградотряды Красной Армии. М., 2008.
(обратно)7
См.: Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. В 2 ч. Ч. 1. М., 1993. С. 461–462.
(обратно)8
Мягков М.Ю. Вермахт у ворот Москвы, 1941–1942. М., 1999.
(обратно)9
Кустов М. Миф о штрафбатах // Столетие. 2004. 8 декабря.
(обратно)10
Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР 22 июня 1941 г. — 1942 г. М., 1997. Т. 13. С. 312–315.
(обратно)11
Баранец В. Пять мифов о штрафбатах // Комсомольская правда. 2007. 26 июля.
(обратно)12
Кустов М. Миф о штрафбатах // Столетие. 2004. 8 декабря.
(обратно)13
Щаденко Ефим Афанасьевич (1885–1951) — военачальник, генерал-полковник (1942). В 1937–1943 гг. — заместитель наркома обороны. С августа 1941 г. — начальник Главного управления формирования и укомплектования войск Красной армии. В 1943–1944 гг. — член Военного совета Южного и 4-го Украинского фронтов.
(обратно)14
Штрафные батальоны как элемент менеджмента Сталина // Вокруг света. 2003. № 2. С. 89–90.
(обратно)15
Лащенко Петр Николаевич (1910–1992) — военачальник, генерал армии (1968), Герой Советского Союза (1943). В Великую Отечественную войну 1941–1945 годов командовал стрелковыми дивизиями. С 1964 г. — командующий войсками Прикарпатского военного округа, в 1968–1976 г. — 1-й заместитель главнокомандующего Сухопутными войсками.
(обратно)16
Черняховский Иван Данилович (1906–1945) — военачальник, генерал армии (1944), Герой Советского Союза (1943,1944). В Великую Отечественную войну 1941–1945 годов — командир танковой и стрелковой дивизий, танкового корпуса, командующий армией, с 1944 г. — командующий войсками Западного и 3-го Белорусского фронтов. В ходе Восточно-Прусской операции смертельно ранен.
(обратно)17
Цит. по: Военно-исторический журнал. 1988. № 8. С. 76.
(обратно)18
Их заменить было некому. Воспоминания фронтовика Ефима Абелевича Гольбрайха // Крымская правда. 2006. 23 августа.
(обратно)19
Кузьмичев И.В. Штрафники //Сержант. 2000. № 1 (14). С. 28–33.
(обратно)20
Меженько А.В. Военнопленные возвращались в строй… // Военно-исторический журнал. 1997. № 5. С. 33.
(обратно)21
Их заменить было некому. Воспоминания фронтовика Ефима Абелевича Гольбрайха // Крымская правда. 2006.23 августа.
(обратно)22
Пыхалов И. Великая оболганная война. М., 2005. С. 437–439.
(обратно)23
Дайнес В. Штрафбаты и заградотряды Красной Армии. М., 2008.
(обратно)24
См.: Кузьмичев И.В. Штрафники //Сержант. 2000. № 1 (14). С. 27.
(обратно)25
См.: Пыльцын А.В. Штрафной удар, или Как офицерский штрафбат дошел до Берлина. СПб., 2003. С. 27.
(обратно)26
См.: Мороз А. Искупление кровью. Как 8-й отдельный штрафной батальон прошел с боями от Волги до Одера // Красная Звезда. 2006.15 июня.
(обратно)27
Цит. по: Ветеран. 1984. № 3 (55).
(обратно)28
См.: Мороз А. Штрафная рота // Красная Звезда. 2007. 11 апреля.
(обратно)29
См.: Мороз А. Штрафная рота // Красная Звезда. 2007. 11 апреля.
(обратно)30
Кустов М. Миф о штрафбатах // Столетие. 2004.8 декабря.
(обратно)31
Василевский Александр Михайлович (1895–1977) — военный деятель, Маршал Советского Союза (1943), дважды Герой Советского Союза (1944 и 1945). Из семьи священника. Окончил Алексеевское военное училище (1915), участвовал в Первой мировой войне 1914–1918 гг., штабс-капитан. В Красной армии с 1918 г., во время Гражданской войны командовал ротой, батальоном, полком. После войны начальник дивизионной школы, командир стрелкового полка, помощник начальника отдела Управления боевой подготовки РККА и начальник отдела боевой подготовки Приволжского военного округа. Окончил Академию Генштаба (1937), служил в Генштабе, с мая 1940 г. — заместитель начальника, с августа 1941-го — начальник Оперативного управления, заместитель и первый заместитель начальника Генштаба. С июня 1942 г. — начальник Генштаба и заместитель наркома обороны.
Во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. по поручению Ставки Верховного главнокомандования координировал действия фронтов: Юго-Западного, Донского и Сталинградского по окружению и разгрому немецко-фашистских войск в Сталинградской битве 1942–1943 гг.; Воронежского и Степного — в Курской битве 1943 г.; Юго-Западного и Южного — при освобождении Донбасса летом 1943-го; 4-го Украинского фронта и Черноморского флота при освобождении Крыма весной 1944-го; 3-го и 4-го Украинских фронтов в операциях на Правобережной Украине; 3-го Белорусского, 1 — го и 2-го Прибалтийских фронтов в операциях по освобождению Белоруссии, Латвии и Литвы летом 1944 г. В феврале 1945 г. введен в Ставку Верховного главнокомандования и назначен командующим 3-м Белорусским фронтом. Успешно провел операции по овладению Восточной Пруссией и г. Кенигсбергом. В июне 1945-го был назначен главнокомандующим советскими войсками на Дальнем Востоке и руководил ими в советско-японской войне 1945 г. С 1946-го — начальник Генштаба и первый заместитель министра обороны, с 1949-го министр Вооруженных Сил СССР, в 1950–1953 гг. — военный министр, в 1953–1957 гт. — первый заместитель и заместитель министра обороны. С января 1959 г. — на руководящей работе в Министерстве обороны СССР.
(обратно)32
Рычков Николай Михайлович (1897–1959) — государственный деятель, военюрист, генерал-лейтенант юстиции (1944). Из семьи рабочего. С 1911 г. работал на Надеждинском заводе (Пермская губерния). В 1917–1918 гг — секретарь исполкома Надеждинского совета. В 1918-м перешел в органы ВЧК, работал в Вятской и Пермской губерниях. В 1920–1921 гг. — заместитель председателя Военного трибунала 5-й армии. С 1922-го — прокурор Военной прокуратуры Сибирского военного округа, в 1927–1931 гг. — помощник прокурора Военной прокуратуры РККА. С 1931-го — член Военной коллегии Верховного суда СССР. С августа 1937 г. прокурор РСФСР Причастен к развертыванию и проведению массовых репрессий, участвовал в разработке секретного постановления СНК и ЦК «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» (ноябрь 1938 г.), который несколько усилил роль прокуратуры. В январе 1938-го назначен наркомом юстиции СССР. Во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. постоянно требовал от органов юстиции принятия все более и более строгих мер к оступившимся военнослужащим и гражданскому населению. С 1946 г. — депутат Верховного Совета СССР.
В январе 1948 г. снят с должности и переведен в резерв Министерства Вооруженных сил СССР. В 1948–1950 гг. — заместитель военного прокурора Военной прокуратуры Сухопутных войск. В 1950–1951 гг. — начальник 3-го управления Главной военной прокуратуры. С 1951-го — заместитель главного военного прокурора. В 1955 г. отправлен на пенсию.
Горшенин Константин Петрович (1907–1978) — государственный деятель, юрист, доктор юридических наук (1968), заслуженный юрист РСФСР. Из семьи рабочего. Образование получил в Казанском индустриальном техникуме (1927) и Московском институте советского права (1932). С 1927-го — на комсомольской и советской работе: секретарь месткома, секретарь комитета комсомола, зав. клубом и т. д. В 1935–1937 гг. — заместитель директора Казанского института советского права. С 1937 г. — начальник Управления учебных заведений Наркомата юстиции РСФСР. В 1940–1943 гг. — нарком юстиции РСФСР. С 1943 г. — прокурор СССР. С 1946-го — генеральный прокурор СССР. В 1946–1950 гг. — депутат Верховного Совета СССР. Руководил организацией и проведением многочисленных судебных процессов над военными преступниками (по делу генералов А.А. Власова, П.Н. Краснова и А.Г. Шкуро). Участвовал в подготовке Нюрнбергского и Токийского процессов. С января 1948 г. — министр юстиции СССР. В мае 1956 года переведен на должность директора Всесоюзного института юридических наук, с 1963-го — руководитель сектора Всесоюзного научно-исследовательского института советского законодательства.
(обратно)33
Цит. по: Русский архив: Великая Отечественная. Прелюдия Курской битвы. Т. 15 (4–3). С. 49.
(обратно)34
Цит. по: Кузнецов А. Штрафник / /Дуэль. 2005. № 3.
(обратно)35
ЦАМО РФ. Ф. 4. Оп. 11. Д. 78. Л. 422–424.
(обратно)36
Типпельскирх Курт (1891–1957) — немецкий военачальник, военный историк. В сентябре 1914 г. в звании лейтенанта попал в плен к французам. Всю Первую мировую войну провел в плену, был освобожден в 1920 г. С октября 1938 г. — начальник отдела Генерального штаба. В ноябре 1938-го — начальник разведывательного управления генерального штаба сухопутных сил. С 5 января по 5 июня 1942 г. — командир 30-й пехотной дивизии на Восточном фронте. В августе 1942 г. присвоено звание генерала пехоты. С 27 августа 1942 г. — советник при командовании 8-й итальянской армией на Дону, с декабря 1942-го — фактически командующий армией. С 18 февраля по 4 июня 1944 г. — командир 12-го армейского корпуса группы армий «Центр». В июне-июле 1944 г. исполнял обязанности командующего 4-й армией. С 31 октября 1944 по 22 февраля 1945 г. — на Западном фронте, командующий 1-й армией в Лотарингии, а затем — 14-й армии в Италии. С 27 апреля 1945 г. — командующий 21-й армией на Восточном фронте, с 28 апреля временно исполнял обязанности командующего группой армий «Висла». 2 мая 1945 г. сдался американским войскам. Один из авторов книг «История Второй мировой войны» и «Итоги Второй мировой войны».
(обратно)37
Гречко Андрей Антонович(1903–1976) — военачальник, государственный деятель. Из крестьянской семьи. С 1919 г. в Красной армии. В 1926 г. окончил кавалерийскую школу, в 1936 г. — Военную академию им. М.В. Фрунзе, в 1941-м — Военную академию Генштаба. Во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. командовал дивизией, корпусом, армиями. С 1945 г. командующий войсками Киевского военного округа, с 1998 г. — главнокомандующий Группой советских войск в Германии. В 1957–1967 гг. — первый заместитель министра обороны СССР, одновременно главнокомандующий Сухопутными войсками (1957— I960) и Объединенными вооруженными силами государств — участников Варшавского договора (1960–1967). С 1967 г. — министр обороны СССР. Маршал Советского Союза (1955 г.).
(обратно)38
Тюленев Иван Владимирович(1892–1978) — военный деятель, генерал армии (1940), Герой Советского Союза (1978).
Из крестьянской семьи. В 1908–1913 гг. работал кочегаром и матросом. Участник Первой мировой войны, вахмистр, награжден 4 Георгиевскими крестами. В феврале 1918 г. вступил в Красную армию. С августа 1919-го — помощник начальника штаба конного корпуса С.М. Буденного, с ноября начальник разведки 1-й Конной армии, с марта 1920 г. — командир 2-й бригады 4-й кавалерийской дивизии. Во время подавления Кронштадтского восстания (1921) командовал полком и отрядом питерских рабочих. При подавлении крестьянского восстания на Тамбовщине командовал бригадой и был председателем 3-й районной политической комиссии.
После окончания Гражданской войны командовал кавалерийской бригадой, дивизией, затем состоял инспектором кавалерии Северо-Кавказского военного округа. Окончил Военную академию РККА (1922) и курсы усовершенствования высшего начсостава (1929). С 1936 г. — заместитель инспектора кавалерии РККА. С 1938-го — командующий войсками Закавказского, с 1940-го — Московского военного округа. Во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. командовал: в июне — августе 1941-го — Южным фронтом, с ноября 1941-го — 28-й резервной армией, с марта 1942 г. — войсками Закавказского военного округа, с мая 1942 по июнь 1945 г. — войсками Закавказского фронта.
В 1945–1946 гг. — командующий войсками Харьковского военного округа. С 1958 г. — в Группе генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. Автор мемуаров.
(обратно)39
Белошниченко Кузьма Романович — комбриг, командир 12-й кавалерийской дивизии, репрессирован в 1938–1940 гг., освобожден. В 1940–1941 гг. в запасе РККА, с июля 1941 г. — командир 63-й кавалерийской дивизии.
(обратно)40
Селиванов Алексей Гордеевич (1900–1949) — военачальник, дипломат, востоковед. В Красной армии с марта 1918 г. Участник Гражданской войны (Южный и Восточный фронт). Окончил полковую школу (1920), кавалерийские курсы (1921), Высшие среднеазиатские курсы востоковедения, специальные курсы при разведывательном управлении Штаба РККА (1930), один курс Военной академии РККА имени М.В. Фрунзе. Владел французским языком и фарси. В 1920—1930-е гг. — командир взвода, эскадрона, помощник начальника оперативной части штаба 7-й отдельной кавалерийской бригады, начальник пограничного разведывательного пункта, помощник начальника сектора разведывательного отдела штаба, помощник начальника штаба 4-й кавалерийской дивизии, начальник штаба 24-й кавалерийской дивизии. Участник советско-финской войны 1939–1940 гг. Во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. — командир 23-й кавалерийской дивизии, 15-го кавалерийского корпуса того же округа. С мая 1942-го — начальник оперативного отдела штаба Закавказского фронта, заместитель командующего 44-й, затем — 9-й армиями того же фронта. В ноябре 1942 г. был назначен командиром 5-го гвардейского Донского казачьего кавалерийского корпуса. В апреле 1944 г. тяжело заболел и убыл на длительное лечение в туберкулезный санаторий Крыма. С февраля 1949-го в отставке.
(обратно)41
Крутовских Павел Михайлович — советский военачальник, участник Великой Отечественной войны 1941–1945 годов.
(обратно)42
Мороз А. Символ чести ///
(обратно)43
Мороз А. Символ чести ///
(обратно)44
Мороз А. Символ чести ///
(обратно)45
Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. М., 1947. № 5. С. 37.
(обратно)46
Рубцов Ю.В. Штрафники Великой Отечественной. М., 2007.
(обратно)47
Цит. по: Рубцов Ю.В. Кому отбывать срок до ордена, ну а кому — до «вышки» // Независимое военное обозрение. 2006. 28 апреля.
(обратно)48
Пыльцын А.В. Из списка литературы. С. 211–212.
(обратно)49
Штрафники летали — и еще как // Труд. 2006.22 марта.
(обратно)50
Рубцов Ю.В. Штрафники Великой Отечественной.
(обратно)51
Емельянов-Лукьянчиков М.А. Боевой путь летчика И.Е. Федорова // Вопросы истории. 2005. № 5.
(обратно)52
Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ), учетно-послужная картотека офицерского состава, учетно-послужная карта № Б282898 на Героя Советского Союза полковника И.Е. Федорова. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)53
Лавочкин Семен Алексеевич (1900–1960) — конструктор, генерал-майор инженерно-авиационной службы (1944), дважды Герой Социалистического Труда (1943, 1956), четырежды лауреат Сталинской премии (1941,1943,1946,1948). Образование получил в МВТУ имени Н.Э. Баумана (1927). С 1929-го работал в авиационных конструкторских бюро (КБ). В 1935–1938 гг. — главный конструктор по самолетостроению. С 1939-го — главный конструктор собственного конструкторского бюро.
(обратно)54
Запись беседы с И.Е. Федоровым. (Архив автора. Примечания М А Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)55
Громов Михаил Михайлович (1899–1985) — военный деятель, генерал-полковник авиации (1944), Герой Советского Союза (1934), заслуженный летчик СССР. Образование получил на теоретических курсах имени H.E. Жуковского при Высшем техническом училище (1917) и в летной школе (1918). В феврале 1918 г. на службе в Красной армии. Служил инструктором и летчиком-испытателем. В сентябре 1934-го с экипажем в составе А.И. Филина и И.Т. Спирина установил мировой рекорд продолжительности и дальности полета (более 12 тысяч километров). В июле 1937 г. вместе с А.Б. Юмашевым и С.А. Данилиным установил мировой рекорд дальности полета по прямой, совершив беспосадочный перелет Москва — Северный полюс — Сан-Джастино (США). В 1940–1941 гг. — начальник Летно-исследовательского института. Во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. командовал авиационной дивизией, военно-воздушными силами Калининского фронта, с мая 1942 — 3-й, а с мая 1943 г, — командующий 1-й воздушной армией.
С июня 1944 г. — начальник Главного управления боевой подготовки фронтовой авиации. В 1946–1949 гг. — заместитель командующего дальней авиацией. В 1949–1955 гг. занимал руководящие посты в Министерстве авиационной промышленности СССР. В августе 1955 г. уволен в запас.
(обратно)56
Запись беседы с И.Е. Федоровым. (Архив автора. Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)57
Запись беседы с И.Е. Федоровым. (Архив автора. Примечания М А Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)58
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 687525. Д. 101. Л. 454 об. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)59
Там же, л. 454: Учетно-послужная картотека офицерского состава, учетно-послужная карта № Б282898 на Героя Советского Союза полковника И.Е. Федорова. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)60
Запись беседы с Федоровым. (Архив автора. Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)61
Конев Иван Степанович (1897–1973), советский военачальник, Маршал Советского Союза (1944). Участник Первой мировой войны, окончил учебную команду младшим унтер-офицером артиллерийского дивизиона, воевал на Юго-Западном фронте. Демобилизовавшись из армии, в 1918 г. записался в Красную армию, принимал участие в Гражданской войне: комиссар бронепоезда, 5-й стрелковой бригады; воевал в Сибири и на Дальнем Востоке. Участник подавления Кронштадтского восстания. В 1921–1922 гг. — комиссар штаба Народно-революционной армии Дальневосточной республики, военный комиссар 17-го Приморского стрелкового корпуса, 17-й стрелковой дивизии. По окончании в 1926 г. курсов усовершенствования высшего начсостава при Военной академии — командир полка и помощник командира дивизии. С 1931 — го — командир стрелковой дивизии. В 1935–1937 гг. командовал стрелковым корпусом и 2-й отдельной Краснознаменной Дальневосточной армией. В 1940–1941 гг. — командующий войсками Забайкальского и Северо-Кавказского военных округов. В начале Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. командовал 19-й армией, которая участвовала в Смоленском оборонительном сражении. Затем — Западным (сентябрь-октябрь 1941 г., август 1942 — февраль 1943), Калининским (октябрь 1941 — август 1942), Северо-Западным (с марта 1943), Степным (с июля 1943), 2-м Украинским (с октября 1943) и 1-м Украинским (май 1944 — май 1945) фронтами. Войска под его командованием успешно действовали в ходе контрнаступления на белгородско-харьковском направлении, участвовали в освобождении Белгорода и Харькова в Курской битве, затем в Корсунь-Шевченковской операции, в результате которой была окружена и уничтожена крупная группа немецких войск. В ходе Берлинской операции искусно провел маневр танковыми армиями 1-го Украинского фронта с целью быстрейшего окружения берлинской группировки противника, совместно с войсками 2-го и 4-го Украинских фронтов успешно провел Пражскую наступательную операцию, в ходе которой была освобождена Прага. В 1945–1946 гг. — главнокомандующий Центральной группой войск и Верховный комиссар по Австрии. С 1946 г. — в должности главнокомандующего Сухопутными войсками и заместителя министра Вооруженных сил СССР. В 1950 г. отправлен в отставку, но сохранил должность заместителя министра, получив почетную должность главного инспектора Советской армии. В 1951 г. был назначен командующим войсками Прикарпатского военного округа. После смерти И.В. Сталина принял участие в смещении Л.П. Берии, был председателем Специального судебного присутствия Верховного суда СССР, которое 18–23 декабря 1953 г. рассмотрело дело и приговорило к смертной казни Л.П. Берию, В.К. Меркулова, В.Г. Деканозова, Б.З. Кобулова, С.А. Гоглидзе, П.Я. Мешика, Л.Е. Влодзимирского. В 1955–1956 гг. — главнокомандующий Сухопутными войсками и первый заместитель министра обороны СССР (до I960 г.). Одновременно в мае 1955-го — июне I960 г. — главнокомандующий Объединенными вооруженными силами государств — участников Варшавского договора. Руководил подавлением восстания в Венгрии (1956).
В 1961–1962 гг. — главнокомандующий группой войск в Германии. С апреля 1962 г. — в Группе генеральных инспекторов Министерства обороны СССР.
(обратно)62
Запись беседы с Федоровым. (Архив автора. Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)63
Рубцов Ю.В. Штрафники Великой Отечественной.
(обратно)64
ЦАМОР РФ. 33. Оп. 687525. д. 101. Л. 454 об. (Примечания М А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)65
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044- Д. 1346. Л. 159. (Примечания М А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)66
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 687525. Д. 101. Л. 454 об. (Примечания М. А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)67
Зудилов Иван Сергеевич(1919–1980) — военный летчик.
Окончил 10 классов средней школы и аэроклуб в Вязниках. С 1938 г. в Красной армии. В 1939 г. с отличием окончил Оренбургскую военную авиационную школу летчиков. На фронтах Великой Отечественной войны с первых ее дней. Был одним из лучших летчиков-истребителей страны в самое тяжелое время — в 1941 г. По ноябрь 1942 г. сражался в составе 163-го ИАП, где летал на ЛаГГ-3 и Як-1. Затем, до конца войны, в 157-м ИАП. Там летал уже на Як-7 и Як-9. К февралю 1942 г. командир звена 163-го истребительного авиационного полка (7-я смешанная авиационная дивизия, Калининский фронт). Совершил 125 боевых вылетов, в 19 воздушных боях сбил лично 9 и в составе группы 3 самолета противника. 5 мая 1942 г. за мужество и воинскую доблесть ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Всего произвел 378 боевых вылетов, в 100 воздушных боях лично сбил 26 самолетов противника и 5 в составе группы. После окончания войны продолжил службу в военно-воздушных силах. В 1949 г., с первым послевоенным выпуском, окончил Военно-воздушную академию. Летал на сверхзвуковых машинах.
С 1961 г. — в запасе. Награжден орденами Ленина, Красного Знамени (четырежды), Александра Невского, медалями. Жил и работал в Одессе.
(обратно)68
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 1346. Л. 157. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)69
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 687525. Д. 101. Л. 454 об. (Примечания М. А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)70
Запись беседы с Федоровым. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)71
Ерлыкин Евгений Ефимович (1909–1969) — летчик-истребитель, Герой Советского Союза (1940), генерал-майор авиации. В авиации с 1930 г. Участник советско-финляндской войны и Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. После войны до 1956 г. служил на командных должностях в Военно-воздушных силах Советского Союза.
(обратно)72
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 1346. Л. 151.160. (Примечания М. А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)73
Запись беседы с Федоровым. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)74
ЦАМО РФ, учетно-послужная карта № Б282898; оп. 686044, д. 1346, л. 151. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
Новиков Александр Александрович (1900–1976) — военачальник.
В Красной армии — с 1919 года. Окончил Нижегородские пехотные курсы комсостава (1920), курсы «Выстрел» (1922) и Военную академию имени М.В. Фрунзе (1930). Участник Гражданской войны, С 1920 г. — командир стрелкового взвода, затем — начальник разведки полка, помощник начальника разведки бригады и дивизии, воевал с белофиннами и белогвардейцами на Кавказе. С 1922 г. — командир роты, в 1923–1927 гг. — батальона. С 1930 г. — начальник оперативного отдела штаба стрелкового корпуса. С февраля 1931 г. — в военно-воздушных силах, начальник штаба авиабригады. В короткие сроки овладел авиационным делом. В октябре 1935 г. назначен командиром легкобомбардировочной эскадрильи, в июне 1938 г. — начальником штаба Военно-воздушных сил Ленинградского военного округа. В 1939–1940 гг. принимал участие в советско-финляндской войне в должности начальника штаба ВВС Северо-Западного фронта. С июля 1940 г. — командующий Военно-воздушных сил Ленинградского военного округа, с началом Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. — Северного, с августа 1941 г. — Ленинградского фронтов и заместитель главнокомандующего войсками Северо-Западного направления по авиации. С февраля 1942 г. — 1-й заместитель командующего, а с апреля — командующий Военно-воздушными силами Красной армии, заместитель наркома обороны СССР по авиации. С мая 1943 г. — командующий Военно-воздушными силами РККА. Координировал боевые действия авиации фронтов в Сталинградской и Курской битвах, в операциях по освобождению Северного Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики, Польши, при штурме Кенигсберга (Калининград), в Берлинской операции и при разгроме японской Квантунской армии. Дважды Герой Советского Союза. В апреле 1946 г. необоснованно арестован и осужден к 5 годам лишения свободы. В 1953 г. реабилитирован, уголовное дело в отношении него за отсутствием состава преступления прекращено, ему восстановлено воинское звание и возвращены все награды. С июня 1953 г. командовал дальней авиацией, в декабре 1954 г. — марте 1955 г. одновременно — заместитель главкома военно-воздушных сил. С марта 1955-го по январь 1956 г. — в распоряжении министра обороны СССР.
С увольнением в запас (1956) стал начальником Высшего авиационного училища в Ленинграде, одновременно возглавлял кафедру, профессор (1958).
(обратно)75
Запись беседы с Федоровым. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)76
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 1346. Л. 156. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)77
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 687525. Д 101. Л. 454 об; ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 690155. Д 7521. Л. 168 об.; ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 687525. Д 101. Л. 454 об. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)78
Там же, учетно-послужная карта № Б282898. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)79
Смирнов Ю. Его девиз: «Воля к победе» // Крылья Родины. 2000. № 7. С 29–31.
(обратно)80
Запись беседы с Федоровым. (Архив автора. Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)81
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 1346. Л. 156. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)82
Там же, учетно-послужная карта № Б282898. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)83
Запись беседы с Федоровым. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)84
Антонов Николай Дмитриевич (1909–1986) — военный летчик.
Окончил рабфак, работал на Великолукском паровозовагоноремонтном заводе. В 1929 г. был направлен на учебу в Московский институт инженеров железнодорожного транспорта. В 1931 г. был призван в Красную армию и направлен в Качинскую военно-авиационную школу. В 1932 г., после успешного окончания летной школы, получил назначение инструктором в Качинскую военно-авиационную школу. В 1936 г. за хорошую организацию учебы курсантов летному мастерству и выполнение ответственного правительственного задания командир звена Николай Антонов был награжден орденом Ленина. В 1938 г. был направлен на краткосрочные курсы комиссаров-летчиков при Харьковском военно-авиационном училище. После окончания курсов получил назначение военным комиссаром 7-го истребительного авиационного полка Ленинградского военного округа. В составе полка принимал участие в освободительном походе в Западную Украину 1939 г. Отличился в боях в ходе советско-финской войны 1939–1940 гг. В январе 1940 г. награжден орденом Красного Знамени. В марте 1940 г. «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной и проявленные личную храбрость и отвагу, умелое руководство боевой работой в тяжелых зимних условиях» присвоено звание Героя Советского Союза. В годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. командовал авиационной дивизией, был заместителем командира авиационного корпуса. Участвовал в обороне города Ленинграда, прикрывал Дорогу жизни. С 23 июня 1943 г. и до конца войны командовал 6-м (с 7 июля 1943-го — 2-м гвардейским) авиационным корпусом ПВО. В 1948 г. окончил Военную академию Генерального штаба. Занимал ряд командных должностей. С 1970 г. — в отставке. Жил в Ленинграде.
(обратно)85
ЦАМО РФ. Учетно-послужная карта № Б282898. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)86
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 1346. Л. 151. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)87
Там же. Учетно-послужная карта № Б282898. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)88
ЦАМО РФ. Ф. 20244. Oп. 1. Д. 1. Л. 5, 5 об. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)89
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д 1346. Л. 152. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)90
Баранов Михаил Дмитриевич (1921–1943) — летчик-истребитель, Герой Советского Союза (1942), гвардии старший лейтенант. Участник Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Совершил 285 боевых вылетов, в 85 воздушных боях сбил лично 31 (2 тараном) и в группе 28 самолетов противника. Погиб в тренировочном полете над своим аэродромом.
Боровых Андрей Егорович(1921–1989) — военный летчик, генерал-полковник авиации (1968), дважды Герой Советского Союза (1943,1945). В Красной армии с 1940 г. Окончил Чугуевскую военную авиационную школу пилотов (декабрь 1941), Военно-воздушную академию (1951) и Академию Генштаба (1957). За годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. он совершил 470 боевых вылетов, лично уничтожил 32 самолета противника и в составе группы — 14. После войны — на ответственной работе в Вооруженных силах СССР.
(обратно)91
ЦАМО РФ. Учетно-послужная карта № Б282898. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)92
Там же. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)93
Руденко Сергей Игнатьевич (1904–1990) — военачальник, маршал авиации (1955), Герой Советского Союза (1944).
В Красной армии с 1923-го. Окончил 1-ю военную школу летчиков (1927), Военно-воздушную академию им. Н.Е.Жуковского (1932) и ее оперативный факультет (1936). С 1932 г. командовал авиаэскадрильей, затем авиаполком, бригадой, был заместителем командира, с января 1941-го — командир авиадивизии. В Великую Отечественную войну в 1941–1942 гг. командовал 31-й авиадивизией на Западном фронте, был командующим ВВС 61 — й армии, заместителем командующего и командующим ВВС Калининского фронта, заместителем командующего ВВС Волховского фронта, командовал 1-й авиагруппой и 7-й ударной авиагруппой Ставки Верховного главнокомандования. С июня 1942 г. — заместитель командующего ВВС Юго-Западного фронта, с октября 1942-го и до мая 1945-го — командующий 16-й воздушной армией на Сталинградском, Донском, Центральном, Белорусском и 1-м Белорусском фронтах. Принимал участие в Сталинградской и Курской битвах, в Белорусской, Варшавско-Познанской, Восточно-Померанской и Берлинской операциях, проявив при этом высокие организаторские способности. После войны на ответственных должностях в ВВС, в 1948–1950 гг. — командующий воздушно-десантными войсками, в 1950 г. — начальник главного штаба ВВС, с 1950-го командующий дальней авиацией — заместитель главкома ВВС. С июня 1953 г. — начальник главного штаба — 1-й заместитель главкома ВВС. С февраля 1958 г. — 1-й заместитель главкома ВВС. С мая 1968 г. — начальник Военно-воздушной академии им. Ю. А. Гагарина. С августа 1973 г. — военный инспектор-советник Группы инспекторов Министерства обороны СССР.
(обратно)94
Запись беседы с Федоровым. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)95
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686196. Д. 2404. Л. 199 об.; ЦАМО РФ. Ф. 33- Оп. 690155. Д. 7521. Л. 168 об. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)96
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686196. Д. 2404. Л. 199 об., 199. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)97
Запись беседы с Федоровым. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)98
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 170415. Д. 33. Л. 12; ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д 1346. Л. 151; ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686196. Д 2404. Л. 199; ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 687525.Д. 101. Л. 454–454 об.; ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 69015 5. Д 7521. Л. 168. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)99
Там же. Учетно-послужная карта № Б282898. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)100
Там же. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)101
ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 1346. Л. 151. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)102
Запись беседы с Федоровым. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).
(обратно)103
Балязин В.Н., Дуров В.А, Казакевич А.Н. Самые знаменитые награды России. М., 2000. С. 216–217.
(обратно)104
Емельянов-Лукьянчиков М.А. Боевой путь летчика И.Е. Федорова // Вопросы истории. 2005. № 5.
(обратно)105
Иващенко Иван Тимофеевич (1905–1950) — военный летчик. Герой Советского Союза (1948), летчик-испытатель 2-го класса (1945), подполковник. В 1927–1930 гг служил в армии (в кавалерии). В 1932 г. окончил Кубанский сельхозрабфак В авиации с 1932 года. В 1932–1933 гг. учился в Луганской ВАШП, в 1934 г. окончил Качинскую авиационную школу. Служил в строевых частях ВВС. Участник советско-финской войны 1939–1940 гг.: командир авиационной эскадрильи 26-го истребительного авиационного полка. В 1940–1941 гг. — летчик-испытатель авиазавода, испытывал авиационные двигатели. В 1941 г. — летчик-испытатель Летно-исследовательского института. Участник Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.: в июле — сентябре 1941 г. — летчик 2-й отдельной истребительной авиационной эскадрильи (ПВО г. Москва). В 1941–1943 гг. — летчик-испытатель авиазавода № 1 (г. Куйбышев), испытывал серийные Ил-2, В 1943–1945 гг. — летчик-испытатель авиазавода № 301 (г. Химки), испытывал серийные Як-9. С августа 1945-го — на летно испытательной работе в ОКБ А.И. Микояна. Погиб в испытательном полете на опытном МиГ-17.
Стефановский Петр Михайлович (1903–1976) — летчик-испытатель, генерал-майор авиации. В 1931–1949 гг. работал в НИИ BBC. Во время войны командовал истребительным полком особого назначения. Сбил лично 4 самолета противника. Освоил 300 типов самолетов.
(обратно)106
(обратно)107
Хрюкин Тимофей Тимофеевич (1910–1953) — военный деятель, генерал-полковник авиации (1944), дважды Герой Советского Союза (1939,1945). Образование получил в военной школе пилотов (1933), на курсах усовершенствования высшего комсостава при Военной академии Генштаба (1939). С 1932 г. — в Красной армии. С 1933 г. — летчик-бомбардировщик, командир звена. Принимал участие в военных действиях во время Гражданской войны в Испании и в Китае (1938). Во время советско-финской войны командовал военно-воздушными силами 14-й армии. В 1941 г. — командующий ВВС 12-й армии. Во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. занимал посты командующего ВВС Карельского (с августа 1941 г.) и Юго-Западного (июнь 1942 г.) фронтов, а с июня 1942 г. — командовал 8-й и 1-й воздушными армиями. В 1946–1947 и 1950–1953 гг. — заместитель главнокомандующего военно-воздушных сил.
(обратно)108
Мороз А. Штрафной удар с неба // Красная Звезда, 16 января 2008; Мартиросян А. Мифы о «Сталинских соколах» // /; Мухин Ю.И. Средства массовой брехни. М., 2008. С. 45–48.
(обратно)109
Мороз А. Штрафной удар с неба // Красная Звезда, 16 января 2008; Мартиросян А. Мифы о «Сталинских соколах» ///; Мухин Ю.И. Средства массовой брехни. С. 45–48.
(обратно)110
Русский архив: Великая Отечественная. Генеральный штаб в годы Великой Отечественной войны. Документы и материалы. 1943 год. Т. 23 (12—3). С. 331.
(обратно)111
Их заменить было некому. Воспоминания фронтовика Ефима Абелевича Гольбрайха // Крымская правда. 2006. 23 августа.
(обратно)112
Рубцов Ю.В. Штрафники Великой Отечественной.
(обратно)113
Жизнь как эпос, драма и роман // Санкт-Петербургский университет. 2008. № 6–7.
(обратно)114
Новый Регион — Киев. 2006. 24 октября // .
(обратно)115
Новый Регион — Киев. 2006. 24 октября // .
(обратно)116
Вопросы истории. 2009. № 10.
(обратно)
![Гражданская война, 1918-1921 [Т. 1 : Боевая жизнь Красной Армии]](https://www.4italka.su/images/articles/598452/primary-medium.jpg)
Комментарии к книге «Мифы о штрафбатах», Вадим Леонидович Телицын
Всего 0 комментариев