«Авиация и время 2002 03»

Авиация и время 2002 03

«Авиация и Время» 2002 №3(57)

ПАНОРАМА

22 мая в США на авиабазе Эдварде (штат Калифорния) состоялся первый вылет беспилотного летательного аппарата Х-45А, который разрабатывается в рамках программы UCAV (Подробнее читайте на стр. 3)

26 апреля 2002 г. Sikorsky Aircraft Corporation передала заказчику 2500-й вертолет из семейства H-60/S-70. Юбилейный UH-60L Black Hawk был принят в состав авиации Национальной Гвардии США на Гавайях. Вертолеты этого типа в настоящее время стали одними из наиболее распространенных в мире - кроме США, более 600 машин эксплуатируются в 25 странах мира

25 мая отметил свое 70-летие Государственный авиационный научно-испытательный центр Вооруженных Сил Украины. Эта уникальная организация расположена в Крыму, в ее состав входят летно-испытательный центр (аэродром Кировское под Феодосией), комплекс «НИТКА» {в районе г. Саки), ряд др. подразделений.

Созданный в СССР для испытаний морской авиатехники, центр с 1961 г. был частью ГК НИИ ВВС. В нем прошли испытания: опытный палубный штурмовик Ту-91, летающая лодка Бе-10, бомбардировщик-торпедоносец Ту-14, противолодочный самолет Ил-38, первые советские корабельные вертолеты Ка-8, Ка-10, Ка-15 и многие другие летательные аппараты. Личный состав принимал участие в испытаниях авиационного вооружения всех советских авианесущих крейсеров. В состав Вооруженных Сил Украины центр вошел в 1992 г. С тех пор здесь проводятся целевые испытания, исследования для подготовки требований программы развития техники и вооружений страны, работы по уточнению характеристик авиатехники, состоящей на вооружении, подготовка летчиков- и штурманов-испытателей. В 1996 г. на базе центра создана пилотажная группа «Украинские соколы».

В течение всех лет существования центра в нем проходили службу 15 Героев Советского Союза, летчиками установлено более 60 мировых авиационных рекордов, почти 50 инженеров стали кандидатами технических наук. Сегодня возглавляет центр заслуженный летчик-испытатель СССР генерал-майор Юрий Тишков, который за годы летной работы провел в воздухе 4680 часов и освоил 34 летательных аппарата.

По сообщению корпоративной газеты АНТК им. О.К.Антонова «Ан-новости», предприятие совместно с рядом организаций Украины и России выполняет проектирование и проводит маркетинговые исследования по семейству новых пассажирских самолетов Ан-148 с двумя двухконтурными турбореактивными двигателями. Основным российским партнером по программе намерен выступить Улан-Удэнский авиационный завод, с украинской стороны в ней примут участие ХГАПП, ОАО «Мотор Сич» и ЗМКБ «Прогресс». К разработке систем и оборудования привлекаются также фирмы дальнего зарубежья, участвовавшие в кооперации по программам Ан-140 и Ан~38,

Самолеты семейства Ан-148 предназначены для перевозки 70-80 пассажиров на региональных и магистральных авиалиниях протяженностью 2800-4000 км, 50 пассажиров на дальность до 7000 км, а также деловых (административных) перевозок 10-18 пассажиров на большие расстояния - до 11000 км. Кроме того, предусмотрено дальнейшее развитие семейства, которое будет включать: вариант на 90-100 мест с удлиненным фюзеляжем; вариант на 50-55 мест с укороченным фюзеляжем; транспортный самолет с боковой грузовой дверью для перевозки генеральных грузов на поддонах и в контейнерах; военно-транспортный самолет с задним грузолюком и рампой; варианты специального назначения. Самолеты семейства смогут эксплуатироваться в широком диапазоне климатических и метеорологических условий, в любое время суток, с хорошо и плохо оснащенных аэродромов, в том числе со сложными воздушными подходами, расположенных в густонаселенных районах и в горах на высотах до 3000 м.

10 июня Указом Президента Украины Л.Д.Кучмы министром промышленной политики назначен А.К.Мяли-ца, ранее работавший Генеральным директором Харьковского государственного авиационного производственного предприятия.

2001 финансовый год киевский аэропорт Борисполь закончил с чистой прибылью 45.64 млн. гривен. Было отправлено и принято 1 млн. 537 тыс. пассажиров (1 млн. 478 тыс. - на международных рейсах, и 58 тыс. - на внутренних). Это на 10% больше, чем в 2000 г.

31 мая авиакомпания «Сибирь» пополнила ряды авиаперевозчиков, выполняющих регулярные рейсы между Москвой и Киевом. Теперь каждую пятницу в 11.40 ее Ту-154 будет отправляться из московского аэропорта Домодедово в аэропорт столицы Украины Борисполь, откуда в 13.40 будет уходить обратно. Авиакомпания заявляет, что прибывающим и убывающим из Москвы в Киев гарантирована удобная стыковка рейсов в сибирские города. Актуальность таких полетов обусловлена исторически сложившимися экономическими связями между Украиной и сибирским регионом России, а также значительным количеством уроженцев Украины, работающих и проживающих сегодня в Сибири.

Календарь «АиВ»

130 лет назад, 1 июля 1872 г., родился пионер авиации француз Луи Блерио.

120 лет назад, 27 июля 1882 г., родился один из первых английских авиаконструкторов Дж. Де Хевилленд.

110 лет назад, 9 июня 1892 г., родился авиаконструктор Н.Н.Поликарпов.

110 лет назад, 23 июля 1892 г., родился конструктор авиадвигателей В.Я.Климов.

85 лет назад, 26 июня 1917 г., родился конструктор авиадвигателей П.А.Соловьев.

70 лет назад, 28 июня 1932 г., образован Всероссийский институт авиаматериалов (ВИАМ).

50 лет назад, 3 июня 1952 г., совершил первый полет вертолет Ми-4.

50 лет назад, 3 июля 1952 г., совершил первый полет вертолет Як-24.

30 лет назад, 25 июня 1972 г., совершил первый полет спортивно-пилотажный самолет Як-50.

20 лет назад, 17 июня 1982 г., совершил первый полет вертолет Ка-50.

6 мая вышло Распоряжение правительства России о переводе лизинговой компании «Ильюшин-финанс» (ИФК) 1,5 млрд. руб. под программу закупки у Воронежского авиастроительного объединения 10 самолетов Ил-96. Эти лайнеры оснащаются новыми комфортабельными пассажирскими салонами, усовершенствованными двигателями ПС-90А и БРЭО, включающем жидкокристаллические индикаторы. ИФК также рассматривает возможность закупки у Ульяновского авиационного комплекса «Авиастар» до семи экземпляров Ту-204.

27 мая агентство «Интерфакс-АВН» сообщило со ссылкой на президента Иркутского авиационного производственного объединения А.Федорова, что поставка в Индию многофункциональных истребителей Су-30МКИ начнется в первых числах июня. В строгом соответствии с графиком, всего до конца года индусы получат 10 таких самолетов. Машины будут доставлять в разобранном виде челночными рейсами. Начиная с 2004 г., в Индии должно быть развернуто лицензионное производство Су-30МКИ, предполагающее выпуск более ста истребителей.

На следующий день зто же агентство распространило информацию о подписании Ташкентским авиационным производственным объединением контракта на поставку в Индию трех новейших самолетов-заправщиков Ил-78МК. В отличие от известных воздушных танкеров Ил-78, новая машина не имеет грузового люка в хвостовой части фюзеляжа.

На фото: Российский Су-30МКИ выполняет демполет на авиашоу «Аэро Индия 2001».

4 июня в интервью корреспонденту агентства «Интерфакс-АВН» генеральный директор Авиационного комплекса имени С.В.Ильюшина Виктор Ливанов сообщил, что во второй половине текущего года будет проведен конкурс по выбору двигателя для нового российско-индийского транспортного самолета МТА. Планируется, что самолеты для индийских ВВС будут оснащаться двигателями западного производства, и в тендере, вероятно, примут участие компании Pratt amp; Whitney, General Electric и Rolls-Royce. Двигатели для российских самолетов будут также выбирать на условиях конкурса, но среди российских производителей. В частности, уже поступило предложение от АО «Пермские моторы» по установке на самолет нового двигателя ПС-9 со взлетной тягой 10200 кгс и удельным расходом топлива 0,599 кг/кгс ч.

Справка «АиВ». Транспортный многоцелевой самолет МТА - совместная российско-индийская разработка на базе проекта Ил-214. Самолет рассчитан на перевозку 18500 кг грузов на дальность 2500 км с крейсерской скоростью 750-870 км/ч. Параллельно с транспортным разрабатываются морской патрульный, спасательный, медико-эвакуационный и пассажирский (до 130 мест) варианты самолета. Эскизный проект планируется завершить в первом квартале 2003 г. Разработку ведут, с одной стороны, АК им. С.В.Ильюшина и ОАО «Иркутское авиационное производственное объединение», с другой - Hindustan Aeronautics Limited. Объем работ распределяется пропорционально долям финансирования программы российской и индийской сторонами в соотношении 53:47, соответственно.

16 мая в Сеуле подписан контракт между PC К «МиГ» и министерством обороны Южной Кореи на поставку в 2002-2003 гг. для местных ВВС 23 легких самолетов Ил-103. (Самолеты выпускаются входящим в РСК «МиГ» авиазаводом в подмосковных Луховицах). Общая сумма контракта составляет 9 млн. USD. Половина ее пойдет в счет погашения части государственного долга России перед Южной Кореей, а оставшиеся $4,5 млн. поступят «МиГу». Согласно контракту, техническое обслуживание и мелкий ремонт поставленных самолетов будет производить корпорация LG International. Для этого ей предстоит создать дополнительные мощности в своем сервисном центре в аэропорту Ким-по близ Сеула, где сейчас налажено обслуживание ранее закупленных вертолетов Ка-32 и Ми-17.

22 мая в США на авиабазе Эдварде (штат Калифорния) состоялся первый полет технологического демонстратора ударного беспилотного летательного аппарата Boeing Х-45А, который разработан в рамках программы UCAV (Unmanned Combat Air Vehicle). Это первая в мире беспилотная система, изначально предназначенная для нанесения ударов по наземным целям. Самолет находился в воздухе 14 минут, достигнув высоты 2300 м и скорости 360 км/ч. В ходе полета проверены основные летные характеристики и управляемость аппарата с наземного пункта управления. Х-45А разработан знаменитым отделением «Phantom Works» - создателем таких известных самолетов, как U-2, SR-71, F-117 и других.

Машина построена с использованием технологии «стеле», что предполагает наличие внутреннего отсека вооружений. По компоновке самолет напоминает стратегический бомбардировщик В-2, но имеет гораздо более скромные размеры (размах крыла - около 12 м). Программа UCAV предполагает создание БПЛА с довольно мощным «интеллектом», который позволит ему самостоятельно решать многие задачи. Например, распознавать цели, уходить от атак противника, взаимодействовать с другими ЛА, применять оружие. Ожидается, что в результате реализации этой программы ВВС и ВМС США в 2010-15 гг. получат полноценные боевые БПЛА. В настоящее время Пентагон собирается использовать их для решения двух задач: подавление противовоздушной обороны в начальной фазе конфликта (в т.ч. ЗРК типа С-300 всех модификаций и С-400 «Фаворит») и нанесение ударов по целям, прикрытым сильной ПВО. В дальнейшем спектр возложенных на них задач планируется расширить. В ВВС США считают, что при близкой боевой эффективности самолет, созданный на базе Х-45, будет вдвое дешевле F-16CJ и втрое - JSF. Кроме того, UCAV гораздо менее требователен к системе обслуживания и условиям базирования.

На фото: общий вид Х-45А и рабочее место его пилота

По сообщению пресс-службы компании Sikorsky Aircraft Corporation, 22 марта возобновились летные испытания военного варианта вертолета S/H-92. Ранее этот экземпляр уже налетал 221 час, после чего прошел комплекс доработок. На нем усилили вал несущего винта, доработали систему управления, увеличили размеры грузовой кабины, перекомпоновали электрооборудование, изменили конструкцию хвостовой балки и установили многофункциональные дисплеи в кабине летчиков. Теперь вертолет способен перевозить до 5 т груза, 19 пассажиров или 22 десантника. К настоящему времени общий налет 3 опытных экземпляров вертолетов семейства S/H-92 превысил 1000 часов, а в программе, помимо США, участвуют Тайвань, Бразилия, Испания, Китай и Япония.

В мае завершились наземные испытания модернизированного противолодочного самолета Ил-38В (другое обозначение Ил-38Н). Машина оснащена новым прицельно-поисковым комплексом «Новелла», разработанным петербургской холдинговой компанией «Ленинец». «Новелла» включает радиолокационную станцию, телевизионно-тепловизионную подсистему, инфракрасный датчик, радиогидроакустическую систему, магнитометр и систему радиоэлектронной разведки. Работа по модернизации находящихся на вооружении почти 35 лет Ил-38 предусмотрена программой вооружений России до 2010 г #9633;

30 мая в Самаре завершились испытания первого Ту-154М. соответствующего европейским требованиям к уровням шума и навигационному оборудованию. Один модернизированный лайнер уже заказала авиакомпания «Уральские авиалинии», которая планирует использовать его на линии Екатеринбург-Барселона. До конца года Самарский авиазавод, входящий в ОАО «Туполев», намерен выпустить еще три аналогичных Ту-154М.

Правительство Москвы планирует оказать финансовую поддержку РСК «МиГ» при освоении производства Ту-334. Пять таких лайнеров намерена приобрести авиакомпания «Атлант-Союз», 25% акций которой принадлежат правительству Москвы.

В 2002 г. начались поставки первых экземпляров истребителя Euro-fighter EF-2000 Typhoon в ВВС стран-участниц программы: Великобритании, Германии, Италии и Испании. В ходе авиасалона ILA-2002 было обьявлено о наличии твердых заказов на производство 620 таких самолетов в течение последующих 15 лет и опциона еще на 90 машин. #9633;

На фото: первый «Еврофайтер» ВВС Великобритании.

27 мая эксперты военных ведомств Грузии и Чехии обсудили возможность модернизации 10 учебно-тренировочных самолетов L-29, состоящих на вооружении грузинских ВВС. Еще 6-7 самолетов этого типа Грузия рассчитывает приобрести в Чехии по льготным ценам. При необходимости самолеты планируется использовать в качестве боевых машин.

Игорь Величко/ Ростов-на-Дону, Ростислав Мараев/ «АиВ»

КОЛОСС НА СТАЛЬНЫХ НОГАХ

За оказанную помощь при подготовке статьи редакция выражает искреннюю признательность В.К .Авдиенко, Д .Е.Болтенкову, И. А.Волкозубу, В.Н.Гончарову, В.В.Лисняку, amp;.Р.Михееву, А.И .Моцарю, В.Д .Паеескому, В.Петренко, А.В.Рыбалке, А.П.Савченко, В.В.Сафину, А.Столярову.

Зарождение милевского крана

Идея применить вертолет в качестве летающего крана появилась вскоре после начала массового использования винтокрылых машин. Первые специализированные вертолеты-краны «Хьюз» ХН-17, «Мак-Доннелл-120» и «Омега» SB-12 появились в 1950-е гг. в США. Вслед за ними за дело взялась фирма И.Сикорского, разработки которой оказались значительно удачнее предшественников. Сначала на базе тяжелого транспортного S-56 был создан экспериментальный S-60, конструкцию которого максимально оптимизировали для достижения наибольшей весовой отдачи: вместо фюзеляжа применили тонкую балку, использовали легкое трехопорное шасси. Развитием этой концепции стал S-64, предъявленный миру в 1962 г., на котором даже не стали устанавливать капоты двигателей. Вертолет мог перевозить на внешней подвеске 9 т на расстояние 85 км, а грузоподъемность его поздних модификаций была доведена до 12 т. Машина вошла в число лучших разработок знаменитой компании, она выпускалась до 1973 г. и была растиражирована почти в 100 экземплярах. S-64 благополучно эксплуатируются и в наши дни, выполняя самые разные работы в различных уголках планеты.

В Советском Союзе тоже проявлялся немалый интерес к вертолетам-кранам. Сначала в этой ипостаси применяли Ми-4, а с появлением в 1957 г. могучего Ми-б и его стали активно задействовать в подобных операциях. Использование «шестерки» позволяло радикально сократить сроки монтажно-строительных

работ и давало впечатляющий экономический эффект. Решение создать на его базе специализированный воздушный кран сулило еще большие выгоды и, кроме того, позволяло получить такую машину быстро, относительно дешево, увеличить ее надежность, существенно упростить задачу промышленности при налаживании серийного выпуска и облегчить освоение в эксплуатации.

Работы над новым аппаратом, получившим обозначение В-10, начались в соответствии с Постановлением Совмина СССР от 20 февраля 1958 г. Перед ОКБ-329*. которое возглавлял М.Л.Миль, стояла задача создать специализированный вертолет-кран, способный перевозить на внешней подвеске грузы, размеры которых не позволяли транспортировать их внутри Ми-6. Вертолет должен был доставлять 12 т на 250 км и 15 т на более близкие расстояния. Разработкой В-10 руководил заместитель главного конструктора Н.Г.Русанович. Ведущим конструктором сначала назначили М.Н.Пивоварова, продолжавшего заниматься Ми-6. Когда объем работ по «десятке» существенно возрос» вертолет получил «своего» ведущего, которым стал Л,Н.Бабушкин. Проектирование сопровождалось различными исследованиями, в том числе продувками моделей в аэродинамических трубах.

Машину предполагалось использовать как в народном хозяйстве, так и в Вооруженных Силах. Требования военных существенно отразились на ее облике. Прежде всего следовало создать фюзеляж с достаточно объемной грузовой кабиной, предназначенной для размещения группы сопровождения и системы обогрева спецгрузов, которые предстояло перевозить на внешней подвеске. В итоге кабина вмещала до 28 человек либо до 3 т груза, который можно было загружать через заднюю боковую дверь с помощью стрелы с лебедкой. Для одновременного отрыва колес шасси от земли, а также устранения возможности крена и скольжения вертолета на взлетно-посадочных режимах среднюю часть фюзеляжа вместе с силовой установкой (СУ) и главным редуктором (следовательно и осью несущего винта) повернули на Г 30' вправо относительно вертикальной плоскости кабины экипажа. Кабина была отклонена вверх на 4я 15' от строительной горизонтали, что обеспечило горизонтальное положение ее пола в крейсерском полете.

Уже в процессе проектирования В-10 поступило задание на перевозку крылатых и баллистических ракет. Эйфория, царившая в умах государственных лидеров от обладания ракетно-ядерным оружием, оказывала влияние на большинство авиационных разработок конца 1950-х гг. Конструкторы для спасения своих тем от закрытия старались в той или иной степени привести свои разработки в соответствие с политической модой. Милевская фирма занималась тематикой, входившей в мероприятия по обеспечению мобильности ракетных войск. Создавалась целая система ракетно-вертолетных комплексов на базе Ми-6** и В-10, способных перевозить тактические и оперативно-тактические ракеты на облегченных пусковых установках.

В-10 следовало наделить способностью наруливать или садиться на свою «ношу», а также обеспечить заведение груза под вертолет своим ходом или при помощи тягача. Это привело к появлению уникального «длинноногого» шасси, выполненного по схеме «лесовоз». При обжатых амортизаторах клиренс составлял 3,75 м, колея более 6 м, база свыше 8 м. Для сохранения горизонтального положения кабины экипажа на стоянке правые стойки выполнили на 300 мм короче левых за счет различной длины подкосов.

Опытный Ми-10 впервые поднялся в воздух. 15 июня 1960 г.

Использование на В-10 динамической системы Ми-6 и его силовой установки с точки зрения достижения максимальной весовой отдачи оказалось неоптимальным. Еще больше ухудшили ситуацию фюзеляж и тяжелое шасси. Поэтому если американцы на S-60 добились увеличения грузоподъемности на 25% относительно базового S-56, то милевцы надеялись на 10, максимум 20%.

Первоначально предполагалось зацеплять груз, находившийся под вертолетом, подтягивать его с помощью лебедки к фюзеляжу и фиксировать расчалками между опорами шасси. Для этого внутри фюзеляжа в зоне редукторного отсека к силовым шпангоутам крепилась ферма с грузовой лебедкой ЛПГ-7 и восьмикратным полиспастом, обеспечивающим подъем и опускание грузов. Управлять гидрозахватами можно было из кабины пилотов и с земли с помощью переносного пульта. Когда поступило задание обеспечить перевозку крылатых ракет, конструкторы решили установить, кроме лебедки, дистанционно управляемые гидроподъемники, позволявшие поднимать с земли контейнеры и технику массой до 12 т, оборудованные четырьмя ответными узлами. Для перевозки грузов и техники, таковых не имевших, предусматривалась подвеска на гидрозахватах между опорами шасси специальной унифицированной платформы размерами 8,5x3,6 м, весившей 1340 кг. Она оснащалась лебедкой ЛПГ-3, съемными трапами для въезда колесной и гусеничной техники, в незагруженном состоянии ее можно было перемещать по аэродрому на своих колесах. Для обеспечения аварийного покидания вертолета при полете с платформой под кабиной экипажа решили установить раздвижную телескопическую шахту. В-10 также оснастили применяемым на Ми-6 узлом внешней тросовой подвески грузоподъемностью 8 т. Чтобы пилоты со своих рабочих мест могли видеть груз, вертолет снабдили телевизионной установкой, камеру которой разместили под фюзеляжем, а монитор - над приборной доской летчиков.

Особенности конструкции В-10 грозили возникновением земного резонанса. И только большой опыт, накопленный при создании Ми-4 и Ми-6, позволил ми-левцам решить эту сложнейшую задачу.

Испытания

Благодаря использованию агрегатов Ми-6 проектирование завершилось в 1959 г. К лету следующего года был построен первый прототип вертолета (заводской №04101). Перед началом летных испытаний машина получила обозначение Ми-10. На ней отсутствовала шахта аварийного покидания, а на всех стойках шасси стояло по одному колесу, причем передние колеса были самоориентирующиеся. 15 июня 1960 г. Ми-10 впервые поднялся в воздух под управлением ведущего л етч и ка - исп ытател я фирмы Р. И. Капреляна. В дальнейшем во время заводских испытаний вертолет пилотировали, в основном, Г В.Алферов и Б.В.Земсков.

Испытания проходили успешно. Уже в четвертом полете Ми-10 отправился в перелет протяженностью 3000 км, который благополучно завершил, выполнив несколько посадок для дозаправки. Милев-ские летчики выяснили возможности вертолета по перевозке различной техники, а для определения его ЛТХ при транспортировке на платформе крупногабаритных грузов выполнили полеты со специальным контейнером. Параллельно в ЦАГИ на третьем экземпляре Ми-10 (№ 04103) проводились статиспытания.

К сожалению, в мае 1961 г. при перелете из Казани в Москву машина 04101 потерпела катастрофу. Когда вертолет находился в районе г.Сасово, экипаж обнаружил падение давления масла в главном редукторе, и командир летчик-испытатель П.А.Ануфриев решил идти на вынужденную посадку. Заметив маленькую лужайку на краю болота, он завис над ней, приказав штурману-радисту С.Клепикову высадиться и осмотреть площадку. Тот увидел, что левые опоры шасси находятся над болотом и «добро» на посадку не дал. Экипаж был вынужден искать другое место для аварийного приземления. При переходе в горизонтальный полет давление масла упало до нуля.

Перетянуть через пролегавшую поперек курса насыпь удалось, дальше шло кочковатое ржаное поле, на которое и пришлось садиться. Машина с высокой горизонтальной скоростью коснулась земли, пробежала более 300 м, налетела на небольшой бугорок, опрокинулась и загорелась. Спастись удалось только Клепикову, получившему незначительные травмы. На месте катастрофы погибли второй летчик В.П.Михайлюк, борттехник Т.М.Аруин, техник А.А.Мысловский. Командир скончался следующим утром в райбольнице.

Через час о катастрофе стало известно М.Л. Милю. Вскоре он вместе с инженером НИИ ВВС А.М.Загорданом и военным представителем в ОКБ Г.П.Чернышевым прибыли на Ми-4 к месту трагедии. В процессе расследования установили, что катастрофа произошла из-за поломки привода маслонасоса в главном редукторе.

Вскоре к испытаниям подключили второй опытный Ми-10 (заводской №04102). Кроме доработанной маслосистемы редуктора, вертолет оснастили сдвоенными колесами на всех стойках, а снаружи фюзеляжа, в районе рабочих мест летчиков, установили тросы с мягкой оболочкой для облегчения аварийного покидания машины на земле. В дальнейшем эти доработки были внедрены и на серийных Ми-10.

9 июля 1961 г. машину 04102 впервые продемонстрировали публично на воздушном параде в честь Дня Воздушного Флота СССР. Вертолет доставил к гостевым трибунам аэродрома Тушино домик геологической партии, в котором открыли торговую точку. 23 сентября экипаж Земскова на этой машине установил абсолютный мировой рекорд грузоподъемности, подняв 15103 кг на высоту 2200 м. В тот же день экипаж Алферова поднял 15 т на 2326 м.-

Клиренс шасси Ми -10 составил 3,75 м

Шахта аварийного покидания в сложенном положении (вид снизу)

В декабре 1961 г. вертолет предъявили на Государственные совместные испытания (ГИ). Однако он к ним допущен не был, т.к. заказчик потребовал увеличить ресурс двигателей и редуктора, оснастить Ми-10 новыми лопастями несущего винта* и передними опорами шасси с обтекателями. После внесения этих изменений в конструкцию, пришлось проводить дополнительные заводские испытания Ми-10, и 1-й этап ГИ удалось начать лишь через год. Вертолет поступил в ГК НИИ ВВС, где для работы с ним была назначена бригада во главе с ведущим инженером С.Х.Атабеняном. В ее состав также вошли: ведущий летчик А.Г.Солодовников, борттехник В.Д.Пирогов, второй летчик Н.В.Разомазов, помощник ведущего инженера В.А.Ермолаев.

В ходе ГИ отрабатывалась перевозка различных грузов с использованием всего арсенала специальных средств Ми-10. Так, проводилась транспортировка на платформе автомобилей, автобусов, автоцистерн, заезжавших на нее своим ходом. Перевозились также железнодорожные контейнеры и другие несамоходные объекты, которые затаскивались бортовой лебедкой. Крупногабаритные грузы создавали существенное аэродинамическое сопротивление в полете. Наиболее заметным его источником стал «домик геологов», имевший ответные узлы под гидрозахваты и транспортировавшийся без грузовой платформы. На заключительном этапе ГИ состоялись посадки на режиме самовращения несущего винта. Испытания велись очень интенсивно и в основном завершились в начале 1964 г. -раньше установленного срока,

В целом, по результатам ГИ Ми-10 получил положительную оценку. Была подтверждена его способность перевозить грузы массой до 15 т, с габаритами 20x3.5x5 м (при крестообразной форме груза шириною до Юм) как на гидрозахватах, так и на платформе. Однако испытатели выявили и ряд недостатков вертолета. Основной проблемой стал высокий уровень вибрации, особенно проявлявшийся на малых скоростях. Высказывались и другие претензии. В частности, выяснилось, что по установленному в кабине «телевизору» хорошо наблюдать лишь за раскачкой груза в полете при транспортировке его на тросовой подвеске. А вот во время работы с грузами на висении и земле он малоэффективен, поэтому, чтобы видеть под вертолетом хоть что-то, летчику приходится высовываться из форточки едва ли не по пояс. Благодаря высокому шасси, кабина экипажа оказалась на уровне третьего этажа, откуда открывался великолепный обзор. Однако при взлете и посадке по-самолетному вертолет угрожающе раскачивался на своих «ходулях». Подвеска грузов на гидрозахватах оказалась весьма неудобной операцией и требовала значительного времени. Не вызвала энтузиазма у военных и необходимость оснастить широкую номенклатуру техники, спецконтейнеров и т.п. ответными узлами под них.

Летом 1965 г. на милевской фирме прошло совещание работников КБ и представителей ГК НИИ ВВС, на котором обсуждались итоги испытаний и пути совершенствования Ми-10. Выработанные мероприятия стали основой программы доводки вертолета, выполнение которой растянулось до 1967 г, За этот период многие проблемы были решены. В частности, отказались от одновременной установки лебедки и гидроподъемников одинаковой грузоподъемности, что позволило повысить весовую отдачу Ми-10. Однако полностью одолеть главный недостаток вертолета - высокую вибрацию - не удалось, и она оставалась характерной особенностью «десятки» на протяжении всей истории машины.-

Правая задняя опора шасси и гидрозахват

Левая задняя опора шасси. Гидрозахват демонтирован

Правый топливный бак

Один из гидрозахватов для подвески грузовой платформы

Нижняя часть фюзеляжа серийного Ми-10

Международное признание

В 1965 г. советское правительство решило впервые продемонстрировать свои вертолеты на XXVI авиакосмическом салоне в Ле Бурже. При подготовке к международной премьере на Ми-10 №04102 демонтировали хвостовую пяту, «зашили» пространство между основными подкосами всех опор шасси, их стойки «одели» в обтекатели, а саму машину перекрасили. 1 июня Ми-6, -8 и -10 отправились из Подмосковья в перелет дальностью 7 тыс. км., маршрут которого пролегал через 6 европейских стран. Экипаж «десятки» возглавлял Земсков, а до границы СССР группу сопровождал еще один вертолет под управлением Алферова. Дозаправки осуществлялись в Смоленске, Витебске, Варшаве, Берлине, Копенгагене, Брюсселе. Так как проход над территорией ФРГ был запрещен, лететь пришлось через Данию и Голландию, при этом впервые такие большие вертолеты прошли над морем. Для этого воспользовались 20-километровым коридором, пролегавшим рядом с зонами стрельб западногерманской ПВО. Радиолокационное сопровождение группы до ее выхода на сушу велось с советского теплохода «Иван Ползунов».

В Ле Бурже в тот год собралось около 350 машин-экспонатов, из них 24 аппарата вертикального взлета. Ми-10 наряду с Ми-6 и тяжелым транспортным самолетом Ан-22 стал одной из самых ярких «звезд» салона. Во время полетов «десятка» демонстрировала транспортировку на грузовой платформе автобуса «ЛАЗ», в то время как S-64A так и не показал свои возможности к неудовольствию организаторов. Во время статического показа на платформе Ми-10 устанавливался кинопавильон, в котором демонстрировались документальные фильмы о советских вертолетах.

Второй опытный Ми-10 в одном из первых полетов

Второй опытный Ми-10 доставил «домик геологов». Тушино, 9 июля 1961 г.

Второй опытный Ми-10 во время подготовки к Парижскому авиакосмическому салону транспортирует автобус ЛАЗ

Французский авиационный журнал «Авиасьон магазин» писал: «Одной из крупных сенсаций салона был показ русских вертолетов… Демонстрация… была настолько величественной, что заставляла забыть о «тяжеловесности» этих машин. В особенности это касается Ми-6 и Ми-10». А вот цитата из американского журнала «Экономист»: «Американская промышленность не может противопоставить что-либо советскому Ми-6 с его 120-ю пассажирами или «летающему крану» Ми-10, который может нести 15 т груза… на платформе, зажатой между аистовыми ногами шасси». Швейцарский «Интеравиа» так отозвался о милевских машинах: «При создании большого Ми-6 и «летающего крана» Ми-10 были решены такие инженерные проблемы, к которым до сих пор не осмеливаются приблизиться конструкторы западных фирм».

Так как правительство СССР решило начать продажу за рубеж новых вертолетов, то М.Л.Миль получил разрешение показывать «все» и отвечать на любые вопросы. В первый же день выставки он поручил конструкторам М.А.Лейканду и А.К.Котикову посетить американские павильоны и пригласить заокеанских коллег в гости. Те быстро откликнулись. Ми-10 им представлял Котиков, владевший английским. Американцев поразила советская открытость, но, попав в кабину, они стали по привычке украдкой фотографировать рабочие места экипажа. Их пилотам разрешили полетать на Ми-6, при этом они отмечали низкий уровень вибраций. В ответ милевским летчикам предоставили возможность попилотировать Bell-47 и один из вертолетов Сикорского. Апофеозом «парижской оттепели» стало организованное Милем и американцами застолье, которое провели в натянутом под длинноногой «десяткой» шатре.

На следующий год из Западной Европы поступило приглашение провести демонстрационное турне Ми-6 и Ми-10 по ряду стран. 7 марта 1966 г. пара вертолетов (Ми-10 пилотировал Земсков) отправилась из Шереметьево в очередное путешествие. Совершив посадки для дозаправок в Витебске, Вильнюсе, Варшаве, Берлине, Копенгагене, Бингунде, группа прибыла в Роттердам, где 12 марта должны были состояться демонстрационные полеты. Но голландцы предоставили только два варианта груза: слишком большой в 27 т и слишком маленький в 1 т. Пришлось ограничиться 20-минутным полетом над городом и общением с журналистами. Пресса отказ от полета с грузом однозначно оценила, как неудачу советской миссии. Но 14 марта вертолеты перелетели в Амстердам, где на Ми-10 было выполнено несколько эффектных полетов с закрепленным на грузовой платформе 12-тонным бульдозером «Каттерпиллер». Эта демонстрация заставила местные газеты изменить тон своих статей. В итоге голландцы купили через «Авиаэкспорт» одну «десятку», которую вскоре перепродали американцам. В США вертолет прошел 170-часовые испытания и получил высокую оценку.

Создатели Ми-6/-10 получили достойное признание и на родине. Звания лауреатов Государственной премии удостоены: М.Л.Миль, В.П.Ланисов, А.В.Некрасов, М.А.Лейканд, М.Н.Пивоваров, Д.Т.Мацицкий, П.А.Соловьев, Д.М.Чума-ченко, Л. Н. Марьин, ГП.Калашников, И.П.Эвич, О.В.Успенский. В 1966 г.

М.Л.Милю было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Второй опытный Ми-10 в советской экспозиции на XXVI авиакосмическом салоне в Ле Бурже

Посетители салона заходят в кинопавильон, доставленный Ми-10

Второй опытный Ми-10 в Амстердаме. 1966 г.

Модификации

14 января 1965 г. совершил первый полет специально подготовленный для установления мировых рекордов вертолет Ми-10Р. Он был максимально облегчен и оснащен доработаным шасси от Ми-6 с обтекателями основных стоек, а также хвостовой опорой со сдвоенными колесами. 26 мая экипаж В.Колошенко установил на этом вертолете первое достижение, подняв 5-тонный груз на высоту 7151 м. 28 мая экипаж ПВ.Алферова на этой машине установил сенсационный абсолютный рекорд грузоподъемности, подняв 25105 кг на 2840 м. В качестве основного груза использовали специально изготовленную металлическую болванку, которую закрепили под фюзеляжем. В общей сложности на Ми-10 и Ми- ЮР удалось установить 8 рекордов.

В 1965 г. проводились испытания Ми-10РВК, который стал единственным ракетно-вертолетным комплексом, включавшем Ми-10 и доведенным до летного состояния. На внешней подвеске транспортировалась пусковая установка 9П116 с крылатой ракетой 4К95. Взлетная масса всего РВК достигла 44,6 т, при массе пусковой - 12 т. После посадки система подготавливалась к пуску за 5 мин. Дальность стрельбы составляла 200 км. В связи со снятием ракет 4К95 с вооружения работы по Ми-10РВК прекратились в том же году.

Милевцы хорошо понимали, что конструкция Ми -10 не оптимальна для - летающего крана», основным эксплуатантом которого должен был стать Аэрофлот. Учитывая выработанные ГосНИИ ГА требования, ОКБ в 1964 г. приступило к разработке «коротконогой» модификации. Это позволяло рассчитывать на повышение экономических характеристик машины при незначительных затратах на ее создание. Конструкторы использовали опыт применения Ми-4 и Ми-6 на строительно-монтажных работах. Существенным недостатком этих машин являлось то, что летчики не могли со своих рабочих мест видеть подвешенный груз и место его установки. Поэтому один из членов экипажа выполнял обязанности оператора: расположившись у входной двери или центрального люка, он подавал сигналы своему командиру. После установки детали приходилось сбрасывать тросовую подвеску, что не исключало повреждения ее самой и возводимой конструкции. Достаточно трудоемкой операцией получалась доставка и повторная подцепка подвески на вертолет. Внимательно отнеслись милевцы к достижениям американцев, внедренным на S-64A. Весовая отдача этой машины достигала почти 50%, а в ее кабине находилось развернутое в сторону груза место летчика-оператора, с которого был обеспечен прекрасный обзор.

Ракетно-вертолетный комплекс Ми-10РВК

Постановщик радиопомех Ми-1 ОПП

Первый прототип Ми-10К переделали на опытном производстве милевской фирмы из третьего серийного вертолета №5680202К. Руководил работами ведущий конструктор АХСерман. Машину оснастили новым шасси и БРЭО, топливными баками меньшей длины, предприняли ряд дополнительных мер по снижению массы конструкции. В итоге пустой Ми-10К стал более, чем на полторы тонны легче своего «длинноногого» предшественника. Однако грузоподъемность вертолета при этом немного снизилась. Его модернизированная система внешней тросовой подвески была рассчитана максимум на 11,8 т. Работать с большой концентрированной нагрузкой не позволяла прочность конструкции. Под носовой частью Ми-10К, на месте шахты аварийного покидания, разместили хорошо остекленную дополнительную кабину, в которой находилось развернутое против полета рабочее место. При проведении строительно-монтажных и погрузочных работ в нее переходил пилот-оператор, который управлял вертолетом,прекрасно наблюдая груз и место его установки.

Первый полет опытного Ми-10К состоялся 6 сентября 1966 г. Вскоре начались Государственные испытания в Гос-НИИ ГА, которые проводила бригада под руководством инженера В.И.Маслова. В этот период машину использовали для монтажных работ в Ленинграде и Дагестане, а в Москве вертолет, пилотируемый Ф.И.Белушкиным, поднял радиобашню, освобождая место под строительство 10-этажного жилого дома, и перенес ее на стадион «Строитель». Проведение этой операции без применения «летающего крана» потребовало бы около 1,5 месяца. В 1967 г. Ми- 10К с успехом демонстрировался на Парижском авиасалоне. Во время работы выставки с его помощью был демонтирован заводской мостовой кран с 11-тонными фермами.-

Рекордный вертолет Ми-10Р

Второй опытный Ми-10, переоборудованный в носитель универсальной полевой лаборатории Ми-10УПЛ

ГИ продолжались до 1968 г. Они позволили сделать вывод, что при выполнении целого ряда работ применение вертолета обходится на 50% дешевле, чем башенных кранов, требует на 70% меньше рабочей силы и позволяет решить задачу на 70% быстрее. Тем не менее, разворачивать серийный выпуск Ми-10К сразу не стали. Военное влияние, оказанное на машину при ее рождении, теперь сказывалось самым негативным образом. Испытывая недостаток энерговооруженности, Ми-10 мог взлетать с грузом на платформе, используя разбег, а «кран» такой возможности был лишен. В итоге его нормальную взлетную массу пришлось ограничить 37 т, и весовая отдача по сравнению с базовой машиной снизилась, составив 31%. По-прежнему существенной проблемой оставался высокий уровень вибрации. Высказывались и другие замечания, в частности, требовалось улучшить условия работы пилота-оператора. Доводка вертолета растянулась на несколько лет, после чего последовало решение о его серийном производстве.

В 1966 г. одна серийная «десятка» была переоборудована в опытный вертолет радиоразведки (пеленгатор) Ми-10ГР «Гребешок». Он предназначался для определения местоположения передающих радиостанций, для чего оснащался специальным подвесным контейнером с опускаемыми антеннами.

В том же году проводились испытания Ми-10УПЛ. Такое обозначение получил вертолет №04102, временно приспособленный для транспортировки на гидрозахватах универсальной полевой лаборатории.

В 1970 г. завершилось создание вертолета-постановщика помех Ми-10ПП. Он предназначался для обеспечения боевых действий фронтовой авиации путем создания помех наземным РЛС противника. Машина оснащалась подвешенным на гидрозахватах контейнером СТ-9000 «Степь» массой 7125 кг. Внутри него находились три помеховые станции «Букет», которые воздействовали на РЛС обнаружения и наведения ракет, вызывая засветку индикаторов, и восемь ответно-передающих станций «Фасоль» для создания имитационных помех (при их работе в режиме «увода» на экране у оператора РЛС появлялось сразу несколько ложных меток). В грузовой кабине вертолета были созданы рабочие места операторов РЭБ, а также установлена система энергоснабжения аппаратуры, размещавшейся в контейнере. В 1970-80 гг на Ростовском и Конотоп-ском авиаремонтных заводах в постанов-щики помех переоборудовали большинство военных «десяток». Стоил модернизированный вертолет 7 млн. рублей - почти в 6 раз дороже исходного варианта.

Опытный экземпляр Ми-10К

Топливный бак и задние опоры шасси серийного Ми-10К

В 1970 г. начались полеты на летающей лаборатории Ми-10, оснащенной форсированными двигателями Д-25ВФ мощностью 6500 л.с, усиленной трансмиссией и новым оборудованием.

Серийный выпуск

Решение о серийном производстве Ми-10 было принято еще в 1961 г., но его развертывание все время откладывалось, и не только по техническим причинам. Значительное влияние на это оказало постепенное снижение интереса к ра-кетно-вертолетным комплексам. И все же 5 марта 1964 г. строивший Ми-6 Ростовский завод №168* приступил к выпуску «десятки», получившей заводской индекс «изделие 60». Руководил предприятием в то время Д.М.Чумаченко.

Первый серийный вертолет с заводским №4680101К построили за полгода. 10 сентября 1964 г. его поднял в воздух Калрелян. Постепенно темп выпуска увеличивался, хотя в целом оставался невысоким. В 1965 г. сборочный цех покинули две машины второй серии - 5680201К и 0202К, в 1966 г. -еще две третьей (0301К и 0302К) и три четвертой (0401 К, 0402К и 0403К). В 1967 г. завод, построив машины 0404К и 0405К, завершил выпуск четвертой серии и начал пятую. В 1968 г, со стапелей сошли «десятки» шестой серии, а в 1969 г. - седьмой, самой многочисленной. Практически в каждой серии вносились незначительные изменения в конструкцию. Например, начиная с вертолета №66800402 для облегчения покидания борта в аварийных ситуациях были внедрены сбрасываемые двери.-

* Ныне АО «Роствертол».

Заводские номера Ми-10 можно без особого труда расшифровывать. Например, №4680101К означает: 4 - год выпуска (1964); 68 - две последние цифры номера завода; 01 - номер серии; 01 - номер машины в серии; К - кран. Эта буква появилась для облегчения работы с технической документацией на предприятии, которое одновременно выпускало Ми-6 и Ми-10. Впоследствии она вызвала определенную путаницу при указании типа вертолета даже специализированными авиационными изданиями. Так, Д.Гри-нюк в статье журнала «Крылья Родины» о музее Центра боевого применения авиации Сухопутных войск пишет: «Гигантский Ми-10К на высоком шасси…» .

Выпуск Ми-10К начался в Ростове 23 марта 1974 г. В процессе подготовки к нему была доработана система управления вертолета и увеличена подвесная кабина, а в следующем году на Ми-10К внедрили системы гашения вибраций и колебаний груза на внешней подвеске. На вертолетах с серийными №№ 04121 - 04135 не устанавливались обтекатели килевых балок, а некоторые из них оснащались керосиновыми обогревателями КО-50, которые монтировались по правому борту.

В 1977 г. один из авторов - тогда студент ХАИ, проходя со своими однокурсниками практику на Ростовском заводе, застал в сборочном цехе один из последних выпущенных «летающих кранов». Нам удалось осмотреть машину и даже оценить «удобство» перехода из основной кабины в подвесную. В то время практически вся производственная оснастка «десятки» была демонтирована и складирована в цехах. На летно-испытательной станции находился один Ми-10, за полетами которого нам посчастливилось наблюдать.

По данным МВЗ, всего в Ростове выпустили 55 вертолетов Ми-10 различных модификаций. По документам «Роствер-тола», Ми-10К было построено 17 экземпляров (в 1976 г. сдали 7 и в 1977 г. - 10). Известно также, что ростовчане переделали два «длинноногих» вертолета в «кашки», еще 3-4 «десятки» передали МВЗ для создания на их базе опытных машин и 20 переоборудовали в постановщики помех.

«Лишний» вертолет

В отличие от наших дней, во время поступления «десятки» в войска, вертолетные полки входили в состав не армейской авиации Сухопутных войск, а Воен-но-Воздушных Сил. По мере выпуска Ми-10 распределялись буквально по несколько экземпляров, а иногда и по одному, в отдельные вертолетные полки (ОВП), уже эксплуатировавшие Ми-6. В общей сложности ВВС могли получить не более 33 Ми-10.

Первыми ознакомились с необычной машиной экипажи Луганского центра, где начинал свою службу и Ми-6. Среди строевых частей лидировал в освоении тяжелых вертолетов полк, находившийся в Торжке, на базе которого позднее создали знаменитый Центр боевого применения и переучивания летного состава армейской авиации. Скорее всего, дальнейшее географическое продвижение «десятки» шло с запада на восток (в СССР, как правило, первыми новую технику получали части, непосредственно противостоящие странам НАТО). Самым западным был 239-й Отдельный гвардейский ВП, дислоцированный на восточногерманском аэродроме Брандис. В 1968-75 гг. в его составе насчитывалось до четырех Ми-10. Известно также, что вертолеты этого типа поступили в 51-й ОГВП (Александрия Кировоградской обл.), 181-й ОВП (Джамбул, Казахстан), 280-й ОВП (Каган, Таджикистан), 112-й ОВП (Нерчинск, Читинская обл.), 825-й ОВП (Средне-Белая, Амурская обл.), а также в полки, расположенные в польской Легнице, белорусском Кобрине, и некоторые другие части.

Перед внедрением в серию Ми-10К получил увеличенную подвесную кабину

Передние опоры шасси и подвесная кабина серийного Ми-10К

Экзотическая машина по пилотажным и эксплуатационным характеристикам несколько отличалась от Ми-6, к тому же обладала рядом неприятных особенностей. По стандартной методике взлет на груженом вертолете следовало выполнять с коротким разбегом, при этом даже во время движения по грунтовой ВПП машина вела себя достаточно пристойно. Однако учебные полеты часто выполнялись на пустых Ми-10, и в этих случаях аппарат ощутимо раскачивался. При посадках с пробегом изредка происходили «шимми» передних колес. Поэтому в войсках на незагруженных Ми-10 старались выполнять взлет-посадку вертикально, что в общем снижало уровень подготовки экипажей для действий в боевых условиях. В крейсерском полете «десятка» была менее устойчива, чем Ми-6. Висевший на платформе груз не только создавал заметное аэродинамическое сопротивление, но при попадании в облака грозил обледенеть и попросту «свалить» машину. В этих случаях экипажам предписывалось как можно быстрее выйти из опасной зоны, а в критической ситуации воспользоваться аварийным сбросом платформы. С подвешенным грузом «десятка» почти в два раза уступала Ми-6 в крейсерской скорости. И, конечно же, все экипажи указывали на тряску вертолета. П-к Н.А.Вол-козуб, которому доводилось руководить полетами в Луганске, отмечал, что во время полетов при радиопереговорах летчиков Ми-10 всегда можно было отличить от их коллег с Ми-6 по сильно вибрирующему голосу.-

Первый серийный Ми-10

Ми-10 из 3-й эскадрильи 51-го ОГВП. Александрия, начало 1970-х гг.

Ми-10 из Северной группы войск. Польша, аэродром Легница, конец 1960-х гг.

Основной задачей Ми-10 считалась перевозка грузов, не помещавшихся в Ми-6. В процессе боевой подготовки, в том числе на крупномасштабных учениях, экипажи отрабатывали транспортировку с помощью платформ различных образцов техники: грузовых автомобилей, ра-ведывательно-дозорных машин, бронетранспортеров, передвижных радиостанций и т.п. Иногда «десятки» привлекались для оказания помощи местным гражданским властям. Например, экипажи 112-го ОВП занимались перевозкой опор ЛЭП.

Осталось в истории Ми-10 и участие в реальных боевых действиях, выпавшее на долю вертолетов 181-го ОВП. В январе 1980 г. эта часть была переброшена из Джамбула в Афганистан, где основной ее базой стал Кундуз. По материалам, предоставленным В.Д.Паевским, отряд «десяток» остался в Союзе, и лишь весной одна машина пополнила состав воюющего полка. Возглавлял экипаж командир отряда к-н Кузнецов. Вертолет использовался, прежде всего, для перевозки крупногабаритных грузов. К сожалению, служба его оказалась недолгой. Летом того же года, во время рейса Кундуз-Маймане, Ми-10 потерпел катастрофу. В том полете перевозили на платформе автозаправщик МАЗ-500ТЗ, который сопровождал солдат-водитель, находившийся в грузовой кабине «десятки». Вертолет удалился от Кундуза всего на 20 км, когда отказал один двигатель. Экипаж сбросил платформу и попытался совершить аварийную посадку по-самолетному на подвернувшуюся площадку. Она оказалась усеянной валунами, покрытой ямами и промоинами, что для «длинноногого» Ми-10 стало роковым обстоятельством. Влетев в одну из промоин, вертолет сломал передние стойки шасси,скапотировал, разрушился и сгорел. Еще во время касания земли из него выпрыгнули летчик-штурман и солдат, но они, как и остальные члены экипажа, погибли. Точную причину отказа двигателя установить не удалось, хотя высказывалась версия о попадании в него пули из ДШК.

Ему на замену из Джамбула прибыла вторая «десятка». По воспоминаниям бывшего главного инженера по вертолету и двигателю 73-й Воздушной армии п-ка Ю.М.Гнилицкого, этот Ми-10 находился в Афганистане дольше предшественника и был возвращен в Союз после трагического инцидента. Не позднее 1984 г. в одном из полетов машина была обстреляна снайперами. Прямым попаданием из «бура» был убит борттехник. Некоторые элементы оборудования вертолета получили повреждения. Его перегнали в Джамбул, где устранили все неисправности.

В целом Ми-10 оказался в ВВС «лишней» машиной. Об основном его предназначении, столь сильно повлиявшем на конструкцию, вскоре почти забыли. Узкая специализация, отличавшиеся от Ми-6 летно-технические характеристики, очень маленький парк требовали выработки особой тактики применения и ставили под сомнение боевую ценность «десятки». И все же в 1970-е гг. для вертолета нашлось достойное занятие - он освоил очень важную специальность постановщика радиопомех. Начинка контейнера «Степь» включала типовые советские авиационные станции РЭБ, которые хоть и отличались капризным нравом, но при высоком уровне подготовки наземного и летного персонала позволяли эффективно решать поставленные задачи.

Постепенно транспортные машины стали отправлять в Ростов и Конотоп, откуда они возвращались в всйска уже в новом качестве и с новым обозначением Ми-10ПП. При этом вертолеты часто меняли прописку. Так, единственная «десятка» 51-го ОГВП после переоборудования в Конотопе оказалась не в Александрии, а в далеком Нерчинском 112-м полку. По свидетельству бывшего командира этой части п-ка В.К.Авдиенко, в состав одной эскадрильи входил отряд Ми-10ПП. Боевой подготовкой по профилю руководил зам. комполка по РЭБ. Вертолеты возили контейнеры, подвешиваемые непосредственно на гидрозахватах. Комплект платформ сохранялся, и при необходимости постановщики помех использовались для транспортных перевозок. Весной 1983 г. в 112-й ОВП из Конотопа должен был прибыть очередной Ми-10ПП (№8680603К), но 16 мая при перелете он потерпел аварию. Машиной управлял экипаж ст. л-та А.А.Ильчука. Во время прохождения участка маршрута Орел-Кустанай загорелась лампочка системы сигнализации о пожаре одного двигателя и сработала система пожаротушения- Действуя согласно инструкции, командир принял решение совершить вынужденную посадку на мес* тности. Во время пробега вертолет опрокинулся, произошел срез вала редуктора, а все еще работающий двигатель выключила СЗТВ\ Экипаж не пострадал, но вертолет был разбит. Позднее 112-й ОВП получил сверх штата не менее двух Ми-10ПП.-

Остатки Ми-10 из 181-го ОВП, потерпевшего катастрофу под Кундузом. Лето 1980 г.

На месте аварии Ми- 10ПП иэ 112-го ОВП. Весна 1983 г.

Помимо Нерчинска, Ми-10ПП эксплуатировались в Брандисе, Кобрине, а также в 825-м ОВП, который был переброшен из Средне-Белой на расположенный недалеко от Хабаровска аэродром Гаров-ка-2. По воспоминаниям служившего на той же авиабазе. А.В.Рыбалка, к середине 1980-х гг. в состав 825-го полка входила эскадрилья постановщиков помех, в которой сосредоточили вертолеты, ранее состоявшие на вооружении частей, расположенных в западных округах и группах войск. Очевидно, к тому времени на китайской границе собрали все боеспособные Ми-10ПП.

По имеющимся сведениям, эксплуатировались «десятки» в ВВС до 1989 г., после чего стали списываться и поступать на разделку. При этом их отдельные агрегаты и системы находили применение в качестве запчастей для другой техники. Так, спецконтейнеры 112-го ОВП были переданы в 36-й ОСАП («придворный» полк читинской 23-й ВА), где их начинка использовалась для поддержания в исправности аппаратуры РЭБ самолетов Ан-12ПП. Два «длинноногих» Ми-10 попали в экспозиции музеев в Монино и Торжке, а один был установлен на постамент в Гаровке.

СЗТВ система защиты турбины винта Была внедрена во время доводки Ми-6 для предотвращения выхода в "разнос» свободной турбины. Подробнее см. «АиВ», №1'99, стр. 12-13

Ми-10К немало потрудились на прокладке магистральных трубопроводов

Ми-10К на аэродроме Ростовского авиазавода

С каких только площадок ни приходилось работать Ми-10К

Кран в поднебесье

Своего рода прологом к эксплуатации Ми-10К в подразделениях Аэрофлота стали работы, выполненные летчиками МВЗ и Гос-НИИ ГА на опытной и первых серийных машинах. О некоторых уже упоминалось выше, среди других выделим «археологическую» миссию экипажа В.П.Колошенко, который вытащил из болота Нивий мох под Новгородом обнаруженный местными поисковиками Ил-2, сбитый в годы Великой Отечественной войны. После реставрации этот штурмовик был установлен на территории ильюшинской фирмы.

В Аэрофлот Ми-10К стали поступать в середине 1970-х гг. Они использовались только тремя летными отрядами: 223-м, расположенным в Ухте (Коми АССР), 255-м. находившимся в Тюмени, и подразделением из подмосковного Мячиково. Большинство выпущенных «летающих кранов» распределили между ухтинцами и сибиряками (примерно по 7-8 машин). Кроме того, как минимум один такой вертолет попал в краснодарский ВНИИ ПАНХ.

По свидетельству длительное время работавшего в Ухте В.Митина, среди всех имевшихся там милевских машин «десятка» выделялась особой трудностью в эксплуатации. Вибрация колотила Ми-10К, в полете иногда вываливались приборные доски, лопались шпангоуты, проваливался гидроблок. Порой казалось, что довести машину до «ума» не удастся. Однако благодаря хорошему взаимодействию МВЗ, ростовского завода и эксплуатантов, вертолет довольно быстро превратился в достаточно надежный «воздушный кран». И хотя в крейсерском полете вибрация оставалась значительной, на висении ее уровень был существенно снижен, что позволило очень успешно использовать Ми-10К на различных стройках.

Например, в 1975-80 гг. ухтинские экипажи провели более 50 сложных монтажей с экономическим эффектом свыше 1 млн. руб. Среди выполненных ими работ выделялись установка 70-м ретрансляционной вышки на маршруте газопровода Надым-Ухта и опор ЛЭП-500 при прокладке линии через Волгу в районе Костромы. В тот же период тюменские авиаторы приняли участие в реконструкции старых уральских заводов, где провели ряд буквально ювелирных операций. Так, экипаж Н.Бабинцева и наземная бригада монтажников установили на заводе по ремонту горно-металлургического оборудования в Верхних Уфалях двенадцать наддуваемых вентиляционных шахт, каждая из которых весила около 10 т. Конструкции высотой с трехэтажный дом устанавливались в давно построенные производственные корпуса, впритык к действующему технологическому оборудованию. При этом 7 шахт вертолетчики доставили внутрь цехов, для чего пришлось использовать длинные 35-метровые тросы.

Ми-10K во время монтажа очередного объекта

Замена хвостового винта на Ми-10К из 255-го отряда

На счету экипажей «десяток» были и вовсе уникальные достижения. В 1980 г. ухтинское подразделение «летающих кранов», которым руководил очень известный пилот лауреат Государственной премии СССР Т.Мальцев, впервые в мировой практике применило одновременно два вертолета для монтажа тяжелых металлоконструкций. Собранная на земле и закрепленная на поворотных узлах 100-м ретрансляционная мачта, весившая 40 т, затем была поднята в вертикальное положение двумя Ми-10К. В следующем году аналогичную работу провели в Тюменской области.

По оценкам ГосНИИ ГА, себестоимость монтажных работ с применением Ми-10К оказалась в 1,5 раза ниже, чем с использованием Ми-б. Увеличению эффективности «десятки» способствовало внедрение передовых технологий и различных приспособлений. Так, уже в начале 1980-х гг. арсенал дополнительных средств для работы с внешней подвеской пополнился «крюком-самозахватом», позволявшим подцеплять груз без помощи такелажников, «ловителем» для безлюдного монтажа, системой азимутальной ориентации груза.

Однако «десятка» давала возможность не только добиться впечатляющего экономического эффекта - в историю вертолета вошли операции, благодаря которым удалось сохранить памятники культуры и техники, а также уникальные природные комплексы. Например, когда было принято решение возвести телевышку на одной из вершин Ильменского хребта (недалеко от Миаса), под угрозой уничтожения оказались гектары реликтового леса местного заповедника. Для решения задачи традиционными способами требовалась прокладка дороги, вырубка большой площадки под наземную сборку конструкций, взрывные работы. Собрать вышку без столь варварских технологий позволил Ми-10К, которым мастерски управлял тюменский экипаж во главе с А.Марченко.

Несмотря на врожденные недостатки, «десятка» прекрасно подходила для огромных территорий СССР. Небольшой парк вертолетов успешно справлялся с многочисленными заявками, поступавшими из различных регионов страны. Приличная перегоночная дальность, хорошее навигационное оборудование позволяли быстро перебрасывать машины с одной стройки на другую, выполняя перелеты днем и ночью. На газетных и журнальных полосах то и дело появлялись сообщения об очередном «деянии» Ми-10К. То в Челябинске на крыше гостиницы установлен здоровенный рекламный экран, то в Харькове и Минске смонтированы телевышки, то со 150-метровой трубы ТЭЦ в Бирюлеве снят технологический кран. Надо сказать, что далекие путешествия были выгодны отрядам, так как при плановой социалистической экономике зарплата зависела не столько от количества и качества выполненной работы, сколько от проведенных в воздухе часов.

С распадом СССР развалилась и когда-то самая большая в мире авиакомпания Аэрофлот. Ее региональные подразделения стали превращаться в самостоятельные предприятия, и у «десяток» появились новые владельцы. На месте 223-го и 255-го отрядов возникли авиакомпании «Комиавиатранс» и «Тюменьавиатранс». Чтобы выжить в сложных условиях, технику стали сдавать в аренду. Так, в 1992 г. тюменский Ми-10К оказался в распоряжении компании Skytech, штаб-квартира которой расположена в Брюсселе. Обзавелась «летающим краном» и российская фирма «Взлет», созданная при НПО ГосНИИ «Аэронавигация».

В последние 10 лет в биографию Ми-10К вошли новые интересные работы. Например, «Скайтех» очень успешно использовала свою «десятку» для установки радиомачт в Альпах. В 1999 г. принадлежащая «Взлету» машина, которой управлял экипаж С.В.Петухова, совершила перелет из подмосковного Солнцево в Ростов-на-Дону, где с ее помощью установили на колокольню кафедрального собора огромный позолоченный купол. В 2001 г. вертолет «Комиавиатранса» перенес на детскую площадку поселка Вой-Вож отлетавший свой срок Як-40, у которого перед транспортировкой демонтировали крыло и горизонтальное оперение. В том же году тюменцы водрузили на Кременчугской телевышке новую антенну.

Тюменский Ми-10К доставляет к месту установки элемент вентиляционной системы

Ми-10К в отдаленных северных и таежных районах использовались не только по своему прямому назначению, но и для

доставки групногабаритных грузов

Этот Ми-10К в начале 1990-х гг. работал в районе Брюсселя

Ми-10К компании Skytech эксплуатируется до сих пор

Экипаж Ми-10К на своих рабочих местах

Однако в целом интенсивность эксплуатации Ми-10К существенно снизилась, и причиной тому стало не только ухудшение общеэкономической ситуации. В новейшие времена особую актуальность приобрел вопрос продления сроков службы машин. Первоначально для Ми-10К были установлены следующие ресурсы: до 1-го капитально-восстановительного ремонта - 1000 ч (3 года), назначенный - 3000 ч (15 лет). Затем сроки продлевались, но и они стали истекать. Чтобы продолжить эксплуатацию Ми-10К, необходимо проведение определенных работ, в том числе замены ряда агрегатов (лопастей несущего винта, редукторов, двигателей). Однако изыскать возможности для финансирования этих мероприятий российским авиакомпаниям оказалось весьма сложно, и с 2000 г. «десятки» начали утилизировать. Причем, в Ухте первой на слом пошла самая новая машина RA-04135.

Технически поддержать в исправности небольшой парк Ми- 10 - задача вполне реальная. Для этого можно использовать запасы агрегатов уже не летающих Ми-6 армейской авиации Сухопутных войск России. Пока доступ к такому источнику нашла только компания «Взлет». В конце 2000 г. ее вертолет перелетел на аэродром Егорлыкская (Ростовская обл.) к месту базирования 325-го отдельного транспортно-боевого ВП. На складах этой части после перевооружения с Ми-6 на Ми-26 остался запас разного «добра», столь необходимого для продления жизни «десятки». 23 декабря на Ми-10К заменили лопасти несущего винта. Машина снова приобрела рабочую форму, и в 2001 г. с ее помощью были установлены детали многотонной вытяжной вентиляции на крыше здания Центральной избирательной комиссии в Москве.

Вместо эпилога

История Ми-10 близится к завершению. В свое время этот уникальный летательный аппарат сыграл заметную роль в укреплении позиций СССР как великой вертолетострои-тельной державы. Выпущенный небольшой серией, он не нашел достойного применения в ВВС, зато оказался очень важным, а порой незаменимым технологическим средством на грандиозных советских стройках. Разработав Ми-10К, МВЗ получил бесценный опыт создания тяжелых вертолетов-кранов. Увы, полностью реализовать его на современном этапе пока не удается, ведь Ми-26К уже многие годы остается лишь проектом.

Краткое техническое описание транспортного вертолета Ми-10 и вертолета-крана Ми-10К

Экипаж - три человека: левый летчик (командир), летчик-штурман и борттехник. На Ми-10К - четыре человека: два пилота, пилот-оператор (при проведении краново-монтажных работ) и бортинженер.

Фюзеляж - цельнометаллический полумонокок переменного сечения, с плоской нижней частью. Состоит из носовой, центральной частей, хвостовой и концевой балок. Носовая часть вмещает кабину экипажа. В ее полу находится люк для аварийного покидания, закрытый створками и панелями, сбрасываемыми при помощи ручки и специального механизма. На Ми-10К в этом месте находится переходной люк а подвесную кабину. Центральная часть фюзеляжа развернута вправо относительно строительной вертикали вертолета на Г 30' и включает входной тамбур и грузовую кабину. На левом борту между шп.№№2 и 4 расположена входная дверь, в стенке шп.№5 - дверь для перехода из тамбура е грузовую кабину, на правом борту между шп, №№ 22 и 25 - задняя двухстворчатая дверь, в стенке шп.№ 35 -дверь для выхода а хвостовую балку, в силовом полу между шп.№№ 15 и 17 - круглый люк диаметром 1000 мм для внешней подвески грузов. Грузовая кабина имеет длину 14040 мм. Между шп. №№6 и 28 по бортам предусмотрена установка съемных откидных сидений на 28 человек: по правому борту - три трехместных и четыре одноместных, по левому - четыре трехместных и три одноместных. Над потолком центральной части фюзеляжа размещены двигательный и редуктор-ные отсеки, а также контейнер расходного топливного бака. Для осмотра редуктора и двигателей в потолке сделаны два люка.

Хвостовая балка состоит из набора шпангоутов, стрингеров и работающей обшивки. Внутри, вдоль верхней части балки, проходят хвостовой вал трансмиссии, а также тросы управления стабилизатором и хвостовым винтом. Между шп. №№15 и 16 установлены узлы крепления стабилизатора и сделаны вырезы под его лонжерон. Для прохода внутри балки имеется настил из листового дюралюминия. Хвостовая балка соединяется с центральной частью фюзеляжа по стыковочным шпангоутам при помощи 71 стального болта.

Концевая балка состоит из трех частей: килевой балки, фиксированного руля и сьемного обтекателя. К ее шп.№7 крепится промежуточный редуктор. Для подхода к нему в стенке лонжерона килевой балки имеется овальное отверстие. Фиксированный руль несимметричного профиля, дюралюминиевый со стороны хвостового винта и с полотняной обшивкой с противоположной стороны. В верхней часта с левой стороны имеются «жабры» для подачи воздуха, охлаждающего промежуточный редуктор.

Несущий винт (НВ) состоит из втулки и пяти лопастей. Благодаря шарнирным соединениям лопастей с корпусом втулки обеспечивается возможность махового движения их относительно горизонтальных шарниров, колебательного движения в плоскости вращения относительно вертикальных шарниров, а также поворот лопастей вокруг осевых шарниров. Колебания лопастей в плоскости вращения винта гасятся гидравлическими демпферами. Для повышения устойчивости движения лопастей и улучшения характеристик вертолета втулка имеет «компенсатор взмаха».

Лопасть НВ - цельнометаллическая, со стальным трубчатым лонжероном, на котором крепится 21 отсек, не имеющий жесткой связи между собой. Хвостовые части отсеков выполнены с сотовым заполнителем. Лопасть прямоугольная в плане. Хорда - 1000 мм. Лопасть имеет геометрическую крутку, изменяющуюся по линейному закону. Использованы два типа профиля: NASA-230M от 0-го до 18-го отсека и скоростной профиль ЦАГИ от 19 до 21 -го отсека. Лопасть снабжена системой сигнализации повреждения лонжерона.

Хвостовой винт АВ-63Б-Х65 или АВ-63Б - толкающий реверсивный, изменяемого в полете шага с горизонтальными шарнирами. Имеет 4 деревянные трапециевидные лопасти с металлической оковкой, которые крепятся к корпусу втулки хвостового винта с помощью шарниров.

Шасси Ми-10 четырехстоечное, позволяет производить взлет и посадку на грунт с травяным покровом, бетонированную или другую подготовленную площадку. Оно имеет клиренс 3,75 м. Состоит из двух передних и двух главных опор с жидкост но-газовыми амортизаторами. Правые опоры выполнены на 300 мм ниже левых. Каждая передняя опора состоит из амортизационной стойки рычажного типа, пяти подкосов, образующих ферму, и двух спаренных ориентирующихся колес 950x250В К2-1 12. Давление в камерах колес - 4,7 кг/смг. Пространство между двумя подкосами каждой передней опоры закрыто обтекателями, причем в левом встроена лестница. Каждая главная опора состоит из пирамидальной сварной фермы, верхнего и V-образного нижнего подкосов, амортизационной стойки и двух спаренных тормозных колес 1230x260В КТ 115, Давление в камерах колес - 6,5 кгс/смг.

Четырехопорное шасси Ми-10К имеет клиренс по основным опорам 1,65 м. Каждая передняя опора состоит из амортизационной стойки, двух подкосов и сдвоенных колес 595x185 мм К2-116. Каждая главная опора включает амортизационную стойку, 5-стержневую ферму и сдвоенные тормозные колеса 950x350 КТ 54. Хвостовая опора Ми-10К состоит из амортизатора, двух трубчатых подкосов и литой магниевой пяты. Ее узлы крепления оснащены резиновыми демпферами.

Двигательная установка включает два маршевых турбовальных двигателя Д-25В, имеющих мощность 5500 л.с, диаметр 572 мм, длину 2737 мм, массу 1243 кг, назначенный ресурс 6000 ч. Двигатели установлены над грузовой кабиной симметрично относительно продольной оси с наклоном вперед вниз на 0* 44 28" к оси фюзеляжа. Каждый двигатель крепится к фюзеляжу при помощи кронштейнов и регулируемых стоек. Двигатели работают независимо друг от друга, что позволяет производить полет с одним работающим. Каждый двигатель имеет автономную маслосистему с маслобаком емкостью 25 л и маслорадиатором. Общая емкость 45 л. Во входном тамбуре установлен турбогенератор АИ-8.

Топливная система состоит из пяти баков: расходного, двух подвесных и двух дополнительных (на Ми-10К - 4 дополнительных). Дополнительные баки устанавливаются на полу грузовой кабины на специальных ложементах. Общий запас топлива составляет 8230 кг или 10620 л (11660 л на Ми-10К). Заправка производится через горловины баков или централизованно.

Трансмиссия передает мощность от свободных турбин двигателей к несущему и рулевому винтам, вентилятору и вспомогательным агрегатам, расположенным на главном редукторе. Состоит из главного, промежуточного и хвостового редукторов, хвостового вала, тормоза несущего винта и системы привода вентилятора. Главный редуктор Р-7 понижает число оборотов и передает крутящий момент от двигателей на вал НВ, хвостовой вал и вентиляторную установку. На нем имеется 4 привода для гидронасосов, 2 привода для генераторов противооб ледените л ьной системы, привод к датчику тахометра и 3 запасных привода. Кроме того, установлен тормоз НВ. Главный редуктор имеет самостоятельную маслосистему, включающую два работающих параллельно маслонасоса, прокачивающих горячее масло через 2 масло ради агора. Общее количество масла примерно 235 л. Р-7 крепится к фюзеляжу при помощи редукторной рамы, имеющей 4 основных и 4 прицепных стальных подкоса.

Хвостовой вал передает крутящий момент от главного редуктора через промежуточный к хвостовому редуктору. Состоит из 11 звеньев: 9 установлены на 8 опорах до промежуточного редуктора и 2 - от промежуточного до хвостового на одной опоре. Промежуточный редуктор передает крутящий момент от главного редуктора к хвостовому, понижает число оборотов, обеспечивает наклон оси двух последних звеньев хвостового вала под углом 47" в соответствии с конструкцией концевой балки. Имеет две системы смазки емкостью 7 л. Хвостовой редуктор передает крутящий момент от промежуточного к хвостовому винту и понижает число оборотов. В нем смонтирован механизм управления шагом хвостового винта. Имеет 2 маслосистемы емкостью 26 л.

Вентиляторная установка предназначена для охлаждения мас-лорадиаторов двигателей и главного редуктора, генераторов проти-вообледенительной системы, стартер-генераторов, воздушного компрессора, гидронасосов, выхлопных труб двигателей, а также для подачи воздуха в систему вентиляции грузовой кабины. Она смонтирована позади двигателей в развале между выхлопными трубами с приводом через карданный вал от главного редуктора. Количество проходящего через вентилятор воздуха регулируется изменением угла установки лопаток его направляющего аппарата.

Управление вертолетом относительно трех осей осуществляется изменением величины и направления силы тяги НВ и изменением величины силы тяги хвостового винта. Продольное и поперечное управление осуществляется ручкой, отклоняя которую летчик с помощью включенных в систему гидроусилителей через автомат перекоса изменяет наклон равнодействующей силы тяги НВ. Путевое управление осуществляется педалями путем изменения общего шага хвостового винта, а, следовательно, и его тяги. Управление вертолетом -двойное (на Ми-10К третье управление установлено в подвесной кабине, может отключаться выключателем на щитке согласования в кабине экипажа). Проводка управления - смешанная, в основном жесткая. Тросы применены в управлении тормозом трансмиссии и останова двигателей, а также стабилизатором и хвостовым винтом на участке в конце центральной части фюзеляжа и хвостовой балке. На вертолете установлен трехканальный автопилот АП-31В, стабилизирующий машину по углам тангажа, крена и курса (на Ми-10К дифференциальный 4-канальный АП-34Б 2 серии, обеспечивающий стабилизацию по крену, курсу, тангажу и высоте). В систему управления включены двухкамерные гидроусилители БУ-32А и БУ-ЗЗА (РП-28), являющиеся одновременно рулевыми приводами автопилота. Для создания необходимых усилий на ручке управления, а также снятия этих усилий на установившихся режимах в систему ручного управления установлены пружинные механизмы загрузки.

Изменение тяги НВ осуществляется ручкой объединенного управления «шаг-газ» путем изменения общего шага НВ и режима работы двигателей, при этом происходит соответствующее изменение угла установки стабилизатора. Наряду с этим имеются рычаги раздельного управления двигателями, позволяющие опробовать каждый двигатель без изменения общего шага НВ, а также устанавливать необходимый режим работы в случае полета на одном работающем двигателе. Для автоматического поддержания заданных оборотов НВ в системе управления двигателями установлен стабилизатор оборотов (СОВ) с исполнительным элементом - комбинированным агрегатом управления КАУ-30Б.

Гидросистема включает основную, дублирующую и вспомогательную , Основная и дублирующая предназначены для питания всех гидроусилителей. Вспомогательная обеспечивает: работу стеклоочистителей, цилиндров регулировки сидений летчиков, цилиндра управления поворотными лопатками вентилятора, отжимает фрикцион ручки «шаг-газ», питает систему гидрозахватов, обеспечивает открытие и закрытие трапов-капотов СУ и замка внешней подвески (на Ми-10К, помимо этого, обеспечивает открытие задней створки подвесной кабины, работу гидродемпфера в цепи ножного управления, питание гидромуфт включения управления в подвесной кабине). Главные агрегаты гидросистем вместе с гидроаккумуляторами и гидробаками объединены в гидроблок ГБ-1. В каждую гидросистему входят: насос HLUC2C, гидроаккумулятор (в основной два), автомат разгрузки насоса с обратным и предохранительным клапанами, фильтры грубой и тонкой очистки, электроманометр ДИМ-240 (240К), эле ктро гидр о к ран и др. Переключение с основной на дублирующую гидросистему автоматическое, при падении давления в основной. Для проверки гидросистемы на земле на левой стороне фюзеляжа между шп.№№16 и 18 установлена панель подсоединения гидроагрегата аэродромного обслуживания (для Ми-10К в основной системе; имеется электронасос 465 МТБ, работающий от аэродромного ист очника электропитания, турбогенератора АИ-8 или, в исключительных случаях, от бортового аккумулятора). Общая емкость гидросистемы 150 л масла АМГ-10. Рабочее давление 120-155 кгс/смг.

Воздушная система служит для торможения колес шасси и подачи сж:атого воздуха в электромагнитные краны для управления лентами! перепуска воздуха из компрессоров двигателей. Сжатый воздух пюд давлением 50 кгс/смг находится в двух баллонах, в качестве которых используются полости верхних подкосов главных опор шасси. Пополнение воздуха производится компрессором АК-50Т, установтенным на левом двигателе. Емкость системы 75 л.

Протгивообледенительная система (ПОС) служит для защиты от обледенения лопастей НВ, хвостового винта, воздухозаборников (ВЗ) двигателей и стекол кабины экипажа, НВ, ВЗ и два стекла кабины летчиков имеют электрические противообледенители. Питание их нагревательных элементов осуществляется переменным током от генераторов СГС-90/360. Аналогичная защита от обледенения применена 1и на хвостовых винтах АВ-63Б серии 02, а на винтах АВ-63Б установтена жидкостная ПОС.

Электрооборудование предназначено для обеспечения работы эле ктро механизмов и электрокранов, пилотажно-навигационной, радио-, юигнальной и осветительной аппаратуры, приборов контроля СУ, системы запуска двигателей, а также ПОС, Источниками постоянного тока являются: 2 стартер-генератора СТГ-12ТМ, 2 аккумуляторные батареи 12САМ-55 и турбогенератор АИ-8. Источниками переменного тока - 2 генератора СГС-90/360, преобразователи ПО-300О (ПО-750А) и ПТ-500Ц.

Радиооборудование состоит из радиосвязного и радионавига-ционнопо. Радиосвязное обеспечивает связь с землей и между вертолетами, а также внутреннюю связь. На машинах до №6680202К применены связные коротковолновые радиостанции «Аргон С», на последующих - «Неон», на Ми-10К - «Карат М». На вертолетах до №7680501К установлены командные УКВ-радиостанции РСИУ-4В (Р-801В), на остальных - РСИУ-5В (Р-802В), на Ми-10К - Р-860-2. Все «десятки» оснащены самолетными переговорными устройствами СПУ-7. «Аргон С» имеет лучевую антенну, установленную по правому борту на стойках передних и главных опор шасси (на Ми-10К вдоль хвостовой балки). Машины с радиостанциями Р-802В оснащены антеннами АШС-1, которые установлены сверху фюзеляжа полевой стороне между шп.№№28 и 29,Радионавигационное оборудование предназначено для вождения вертолета по приводным и широковещательным радиостанциям и радиомаякам. Включает автоматические радиокомпасы АРК-Ю или АРК-9, радиовысотомеры РВ-УМ или РВ-3. Направленная антенна АРК-Ю размещена сверху фюзеляжа между шп, №№33 и 34, ненаправленная - снизу фюзеляжа с правой стороны между шп. №№30 и 35.

Приборное оборудование включает группу пилотажно-навига-ционных приборов и приборов контроля за работой двигателей, трансмиссии и других систем вертолета. Указатели приборов размещены на приборных досках летчиков и борттехника.

Транспортное оборудование включает грузовую платформу, гидр о захваты, устройство для наружной тросовой подвески и т.п. Грузовая платформа имеет размеры полезной площади 8530x3542 мм, оборудована тремя колесами, четырьмя опорами для установки ее на землю при загрузке, тремя сьемными трапами для погрузки техники. В полетном положении трапы крепятся по бортам платформы на специальных кронштейнах. На платформе имеется 92 швартовоч-ных кольца и 4 узла с шаровыми наконечниками под замки гидрозахватов. На левой стороне расположен узел крепления лебедки ЛПГ-3, обеспечивающей затягивание груза на платформу. В комплект таке-лажно-швартовочного оборудования платформы входят. 5-кратный полиспаст, швартовочные тросы и сетки, строповочные кольца, серьги с роликами, колодки, сетка-настил и домкраты, которые размещаются в специальных контейнерах.

Гидрозахваты предназначены для крепления под вертолетом крупногабаритных грузов или платформы. Представляют собой систему подвески, состоящую из восьми силовых гидроцилиндров, удерживающих груз от перемещения во всех направлениях. На фермах главных ног шасси установлены две трехстержневые пирамиды задних гидрозахватов. Передние гидрозахваты в зависимости от груза крепятся или к узлам на шп,№5 центральной части фюзеляжа, или к узлам в верхней части амортстоек передних опор шасси. Замки захвата грузов представляют собой клещи со сферическими впадинами на внутренних сторонах щек, в которые входит шаровый наконечник узла, укрепленного на грузе или платформе. Гидрозахваты и гидроцилиндры имеют регулируемые по длине наконечники, обеспечивающие подцепку различных грузов. Управление гидрозахватами - электрогидравлическое, осуществляется переключателями с переносного пульта. Гидросистема гидрозахватов является частью вспомогательной гидросистемы вертолета. При перелетах без грузов гидрозахваты фиксируются специальным приспособлением. Предусмотрен аварийный сброс груза в полете.

Устройство для наружной тросовой подвески и транспортировки крупногабаритных грузов массой до 8000 кг размещено под потолком грузовой кабины на узлах шп.№№14 и 18. Состоит из силовой рамы, замка-вертлюга, грузового каната с крюком-карабином для стропов и наконечником под рычаги-захваты замка. Натяжение троса обеспечивается механизмом МПТ-2. Управление замком-вертлюгом - злектрогидравлическое, осуществляется кнопками на левой ручке «шаг-газ», или вручную при необходимости.

Бортовая погрузочная стрела с электролебедкой ЛПГ-2 обеспечивает подъем и погрузку грузов массой до 200 кг внутрь грузовой кабины. Смонтирована у задней двери на правом борту между шп.№№22и25и может поворачиваться вокруг вертикальной оси.

На Ми-10К устройство внешней троссовой подвески обеспечивает подцепку грузов массой до 11,8 т, транспортировку их по воздуху и быструю отцепку на месте доставки. Его основными элементами являются: замок с гидроцилиндром, электролебедка ЛПГ-3, комплект грузовых канатов с крюком или электрозамком ДГ-65, замок-сцепка и др. Для аварийного сброса установлен пиротехнический тросоруб. Управление - электрическое, дистанционное из подвесной кабины и рабочего места левого летчика.

ИСПАНСКИЕ ЛЕТЧИКИ-ДОБРОВОЛЬЦЫ В ВВС РККА

Михаил Жирохов/ г. Комсомольское Донецкой обл. Фото предоставлены Сергеем Вахрушевым

В «АиВ», №5'01 была опубликована статья МЖирохова «Испанские авиаторы на Восточном фронте»,рассказывающая о боевой работе испанцев в составе люфтваффе. Сейчас - продолжение темы.

Хосе Сирухеда во время гражданской войны в Испании

В годы второй мировой войны сотни тысяч бывших испанских бойцов-республиканцев воевали плечом к плечу с солдатами союзных армий практически на всех фронтах и внесли свой вклад в разгром фашизма. В Красной Армии тоже сражалось несколько тысяч добровольцев с Пиренеев. Большинство из них оказалось в партизанских и диверсионных отрядах, однако были испанцы в действующей армии, на флоте и, конечно, в авиации. Поиск информации о них, как и о других иностранцах, кроме французов, воевавших в составе ВВС РККА, связан с большими проблемами: испанцы были разбросаны по разным подразделениям, практически все взяли советские имена и фамилии. Поэтому сведений о них удалось найти немного, в основном это фрагментарные упоминания в мемуарах ветеранов. Надеюсь, что данная статья станет лишь первым шагом в изучении этого аспекта истории воздушной войны на советско-германском фронте и привлечет внимание других исследователей.

По-разному попали испанские летчики в Советский Союз. Самую большую группу эвакуировали в 1939 г. из французских лагерей, Большинство республиканских пилотов обладало хорошей подготовкой и богатым боевым опытом, были среди них и несколько асов. С началом Великой Отечественной они предложили свои услуги новой родине. Советское командование планировало организовать «испанскую» эскадрилью или даже полк, но от этой идеи быстро отказались и большую часть авиаторов направили в партизанские отряды. Причиной такого решения стали, прежде всего, политические соображения: Испания объявила себя нейтральной страной.

Все же в конце июля 1941 г. из испанцев сформировали разведывательную авиационную спецгруппу, которую курировал НИИ ВВС. В нее вошли летчики: Франсиско Мероньо, Фернандо Бланко, Хосе Паскуаль, Антонио Ариас, Мануэль Леон, Висенте Бельтран, Гарсия Кано, Хуан Ла-рио, Ладислао Дуарте, Франсиско Бенито, Альфредо Фернандес Виньялон, Доминго Бонилья; штурманы Хосе Игнасио Агинага, Дамьян Макайя и Рамон Моретонес; механик Хесус Ривас Кон-сехо и радиоспециалист Анхел Гусман. Базировалась группа в глубоком тылу - на Урале (к сожалению, точного места пока установить не удалось) и располагала 12 трофейными самолетами: потри Ju 88, Do 215, Bf 110 и Bf 109. Руководили переучиванием испанцев на эту технику м-р В.И.Хомяков и к-н Капустин, которые в свое время воевали в республиканских ВВС, а командовал группой один из лучших советских летчиков-испытателей Ф.Ф.Опадчий. На его долю выпала единственная авария, произошедшая в группе. В конце октября во время проверки подготовки экипажа Ju 88 в составе штурмана Агинага и летчика Леона на взлете возник пожар. Опадчему и Леону удалось остановить самолет и благополучно выбраться из кабины, а вот Агинага сильно пострадал, сломав ногу, он не смог вовремя покинуть горящий самолет. В госпитале ему частично ампутировали обе ноги. В последствии его наградили орденом Отечественной войны.

В начале ноября 1941 г. подготовка группы завершилась, и ее в срочном порядке отправили на фронт под Москву. Но ни единого разведвыле-та испанцы так и не сделали. Все они были определены в находившуюся в Быково 1-ю истребительную авиабригаду, вооруженную МиГ-3, Як-7 и И-15бис. Оставшихся не удел штурманов Макайя и Моретонеса направили в АДД. Оба воевали на ДБ-ЗФ и совершили несколько десятков вылетов в глубокий тыл рейха. В начале 1942 г. при ночном налете на Кенигсберг бомбардировщик Макайя был сбит огнем ПВО. Экипаж спасся и попал в плен. Немцы передали испанца франкистам, и вскоре его расстреляли в тюрьме Барселоны, Моретонес достойно отвоевал всю Великую Отечественную и был награжден орденом Отечественной войны.

В 1-й авиабригаде испанские летчики числились с 7 ноября 1941 г. по 25 июля 1942 г. Воз-

душных боев им пришлось провести очень мало, так что побед, как и потерь было немного. О самом боевом эпизоде этого периода пишет в своих мемуарах Антонио Ариас. «На очередное патрулирование мы ушли в паре с командиром эскадрильи к-м Федоровым 26 ноября. Пролетая по намеченному маршруту, увидели тройку Ю-88. Перемахнув на большой высоте через линию фронта, преодолев заслон зенитных батарей, они вышли в наш район и взяли курс к Москве. Мы развернулись в сторону вражеских бомбардировщиков. На какое-то время, однако, нас опередила пара «Яков» … Уже после первой их атаки строй «Юн-керсов» стал распадаться. Один Ю-88 развернулся в нашу сторону. Его маневр оказался совершенно непонятным. Возможно, он принял нас за своих… И когда он, пролетая на высоте около 7000 м, оказался над Детчино. сначала Федоров, а потом и я открыли по нему огонь… «Юнкере» покачнулся. Через минуту-другую из мотора начало выплескиваться пламя, и бомбардировщик понесся к земле. Он был уже неуправляем…».

В июле 1942 г. командование решило всех испанцев 1 -й авиабригады раскидать по различным частям, при этом некоторых отправили в партизанские отряды. Мероньо, Бланко и Бельтран попали в 960-й ИАП. который базировался под Тулой. Полк входил в состав 125-й ИАД под командованием Героя Советского Союза Торопкина. Правда, назвать это подразделение полком могли только советские политработники: на момент прибытия испанцев 960-й ИАП располагал всего двумя (!) самолетами МиГ-1 и И-16, на которых десяток летчиков посменно несли боевое дежурство. Однако даже в таких условиях испанцы провели несколько результативных боев. Так, в октябре 1942 г. Меро-ньо на МиГ-1 и к-н Ампилогов на И-16 были подняты по тревоге на перехват одиночной «рамы». В районе села Бориково Ампилогов пушечной очередью отправил FW 189 на землю. Вернувшись на свой аэродром, он в отчете отметил действия ведомого, который фактически «загнал» немца под его удар.-

Бойцы республиканской Испании в одном из французских лагерей для

интернированных

Разведчик Do 215, изучавшийся в НИИ ВВС . Предположительно использовался для тренировок испанских летчиков

Мануэль Хисберт

Ладислао Дуарте

23 февраля 1943 г. на личные сбережения жителей Тулы для 960-го ИАП были приобретены Ла-5. Этими самолетами вооружили эскадрилью, получившую имя Героя Советского Союза Александра Чекалина, которую возглавил к-н Мероньо. В его подчинении оказались и два других испанских летчика полка. Необходимо отметить, что Мероньо стал комэском отнюдь не случайно - в республиканских ВВС он командовал эскадрильей 6/21 на И-16.

В марте полк отправили под Курск. К тому моменту эскадрильей «Александр Чекалин» стал командовать к-н Белов. Ее основной задачей стало прикрытие Курска и станции Щигры. Первый бой на этом участке фронта эскадрилья провела, отражая налет восемнадцати Ju 88 на Щигры. При этом пара Мероньо-Васин сковала 5 «Мессершмиттов» прикрытия, позволив остальным летчикам вплотную заняться бомбардировщиками. В результате все «Лавочкины» вернулись на свой аэродром, а противник потерял один «Юнкере». Победу одержала пара к-н Белов - л-т Бельтран.

Вскоре отметился и Мероньо. Он в паре с комэском был поднят на перехват одиночного разведчика Ju 88. Немецкий летчик пытался уйти, но «Лавочкины» взяли противника в «клещи», не оставив ему никаких шансов. Следующий бой Мероньо провел в паре с Васиным. Они дежурили на аэродроме в готовности №1 и были первыми подняты на перехват большой группы «Юнкер-сов», идущих к Курску. Пока взлетала остальная эскадрилья, Мероньо и Васин расстреляли по одному самолету. Увлекшись, они не заметили истребители прикрытия, за что пришлось поплатиться. Оба советских истребителя были сбиты. Васин погиб, а раненый Мероньо еле успел воспользоваться парашютом. После четырех месяцев лечения он был списан с летной работы и направлен в авиаучилище на Северном Кавказе, где служил до окончания войны. Бланко и Бельтран сражались в эскадрилье «Александр Чека-лин» до Победы, которую встретили в Братиславе. К тому времени общий счет побед Бельтрана, включая одержанные в Испании, достиг 20 (по всей видимости, в это число вошли и одержанные в группе).

Еще двое испанцев из «московской группы» л-ты Хосе Паскуаль и Доминго Бонилья попали в июле 1942 г. в 788-й ИАП 102-й И АД ПВО в Воронеже. Распределили их в эскадрилью к-на Козлова (впоследствии Герой Советского Союза), вооруженную Як-1. С августа полк принимал участие в Сталинградской битве. Тогда же впервые отличились и испанцы. В один из дней две пары Капустин-Паску-аль и Башкиров-Бонилья вылетели на разведку в район Самофаловка-Калач. Уже возвращаясь на аэродром, они обнаружили группу из 20 Ju 87 под прикрытием 6 Bf 109. Не раздумывая, они бросились в бой. Два бомбардировщика были сбиты сразу, однако тут навалились «мессеры», к тому же, у «Яков» заканчивалось топливо, и советские летчики стали выходить из боя. Увы, без потерь не обошлось: м-р Капустин в лобовой атаке сбил вражеский истребитель, но и сам получил смертельное ранение. Остальные три самолета благополучно вернулись на аэродром. По всей видимости, в этом бою Паскуаль одерживает свою первую победу. Стоит сказать, что погибший командир полка Капустин Иосиф Григорьевич в 1938 г. воевал в Испании и одержал там две победы.

В другом бою в небе Сталинграда Башкиров и Паскуаль сбили по одному Ju 87 и смогли расстроить всю группу немецких самолетов. Однако гораздо больше вылетов советские летчики выполняли на прикрытие собственных бомбардировщиков. В одном из них в октябре 1942 г. задачей эскадрильи Козлова стало сопровождение группы Ил-2 из 208-го ШАП. При подходе к цели советским истребителям пришлось столкнуться с большой группой Bf 109. Хотя 5 «мессеров» остались догорать в бескрайних степях, два штурмовика тоже были сбиты. В экипаже одного из них погиб испанец Ансельмо Сепульведо (в Испании летал на СБ-2).

Сложил свою голову здесь и Хосе Паскуаль. В последнем для летчика боевом задании участвовала вся эскадрилья (5 самолетов). Им пришлось вступить в неравный бой с тремя девятками Ju 87 под прикрытием Bf 109 (всего около сорока самолетов). Начало боя сложилось удачно - сразу удалось сбить несколько пикировщиков. Но вскоре запылал самолет Башкирова. которому удалось спастись на парашюте. Прикрывая ведущего. Паскуаль атаковал пятерку «мессеров». По воспоминаниям ветеранов эскадрильи, Хосе успел сбить троих, но и сам погиб. За этот подвиг (а Башкиров к тому же был комиссаром полка) испанского летчика посмертно наградили орденом Ленина. Бонилья продолжал воевать в полку и закончил войну в Берлине, имея не менее 5 воздушных побед.

Известны некоторые подробности биографий еще трех испанских летчиков из 1-й авиабригады. Хуан Ларио прошел всю войну и в 1945 г., летая на «Спитфайре» Mk.IX, участвовал в боях над Польшей и Германией. Два его соотечественника попали в 130-ю ИАД: Ладислао Дуарте - в 740-й полк, а Антонио Ариас -в 964-й. Позже, в феврале 1943 г.. в 964-й ИАП прибыли еще три испанских летчика: Мануэль Хисберт, Хосе Гомес и Хулиан Диас. На вооружении полка находились, в основном, самолеты западного производства - сначала Р-40 «Томагаук», затем «Харрикей-ны» и Р-39 «Аэрокобра». К моменту прибытия испанцев большинство летчиков этой части были неопытными недавними выпускниками училищ, и республиканским добровольцам пришлось выступать в качестве наставников. Поначалу полк прикрывал «Дорогу жизни», а впоследствии летчики сражались над Белоруссией и Польшей. Ариас закончил войну в Восточной Пруссии, имея на своем счету 25 побед. После войны остался жить и работать в Минске, после распада СССР уехал в Испанию, где и умер в 1996 г. Дуарте тоже благополучно прошел всю войну, закончив ее под Кенигсбергом, где одержал последнюю свою победу, сбив Ju 88.

При работе над статьей удалось найти сведения об испанских летчиках, воевавших в других частях. Так, в Сталинградской битве отличился Антонио Гарсия Кано, который 12 октября 1942 г. в паре с В.Чуприковым сбил Не 111. Заметив место вынужденной посадки, летчики вернулись на свой аэродром, взяли связной У-2 и пленили немецкий экипаж. Во время боев под Курском Кано воевал в 573-м ИАП 101-й ИАД, где служил и его земляк Луис Негра. Летали они на «Яках». Известно, что 6 июля 1943 г. они в составе четверки истребителей участвовали в отражении налета группы Не 111 и Ju 88 на железнодорожный узел Валуй-ки. Советские летчики заявили о четырех сбитых самолетах, и вполне вероятно, что, по крайней мере, одну победу одержал Кано (ведомый мл. л-т Т.Шевченко). По итогам боев Кано присвоили звание капитана и назначили заместителем командира эскадрильи. Свою последнюю победу он одержал в 1945 г. (к сожалению, точная дата неизвестна), сбив над Польшей в паре со ст. л-том Авериным разведчик Ju 88. Войну закончил в Германии.

Истребитель Р-40В, воевавший на Ленинградском фронте

Летчики 964-го ИАП. Крайний справа - Хосе Ариас

Под Курском в 181-м ИАП сражались Антонио Урибе и Эухе-нио Прието. Они попали в СССР еще детьми и в 1940-41 гг. учились летать в одном из подмосковных аэроклубов. С началом войны в составе группы своих соотечественников (еще 7 человек: Рубен Ибаррури, Игнасио Агиррегоикоа, Хосе Луис Ларра-ньяга, Луис Лавин, Рамон Сианка, Томас Суарес и Антонио Лу-кумберри) прошли ускоренные курсы в Борисоглебском училище летчиков и в ноябре 1941 г. попали на фронт. Урибе погиб под Курском, прикрывая группу Ил-2, успев сбить два истребителя противника. Позднее, при форсировании Днепра в сентябре 1943 г., огнем ПВО был сбит и Прието. Совершив вынужденную посадку, он попал в плен. Однако через два месяца бежал и войну закончил в своем полку в Чехословакии. Был награжден орденами Красного Знамени и Красной Звезды. В 1957 г. вернулся в Испанию, где умер в 1986 г.

В боях под Курском отличился и Хосе Санчес Монтес. Летать он начал еще под Москвой, правда, на транспортных самолетах, затем добился перевода в истребительную авиацию. В боях на Курской дуге сбил четыре самолета. Так, 13 {или 12?) июля в составе четверки «Яков» в районе Прохоровки он вступил в бой с большой группой Ju 88 под прикрытием Bf 109 и сбил с ведомым по одному бомбардировщику. Вскоре испанец был ранен, К сожалению, сведений о его дальнейшей судьбе пока найти не удалось.

Необходимо отметить, что наибольшая концентрация испанских летчиков в частях ВВС РККА на одном участке фронта наблюдалась во время Курской битвы. Интересно, что с другой стороны фронта воевала франкистская «голубая дивизия», в составе которой находилась истребительная эскадрилья. Довелось ли землякам встретиться в бою, до сих пор остается неизвестным.

По имеющимся данным, большинство испанских летчиков-истребителей советское командование направили в части ПВО. Наиболее примечательным был 439-й ИАП, в составе которого в 1944 г. числилось 9 испанцев: Хосе Руис Химе-нес, Фернандо Буэнаньо Агилера, Амадел Три-льо Диас, Андреас Фьерро Марин, Хулиан Диас Исккьердо, Франциско Гомес Хуан, Антонио Ариас, Эстебе Хосе Сирухеда и Мануэль Хисберт, причем 2-я эскадрилья этого полка имела неофициальное название «испанской», так как из 10 летчиков 5 были испанцами. Этот полк войну провел под Ярославлем, вооруженный Як-7б, а ближе к концу был перевооружен на «Аэрокобры». В составе 142-й И АД ПВО под Горьким летали на Ла-5 Хоакин Карильо. Хуан Эгигури и Блас Передес. В 101-й И АД в 826-м ИАП под командованием м-ра Столяра в 1944-45 гг служили Луис Лавин и Антонио Лукумберри.

В начале 1942 г. в составе 481-го ИАП 8-го ИАК в районе Баку находились шесть испанских летчиков: Браво Фернандес, Хоакин Диас Сан-тос, Хосе Карбонель, Пальярес, Исидоро Нехера и Мануэль Сараус. Сараус (23 победы в Испании» включая групповые) погиб в 1942 г. во время тренировочного полета, столкнувшись со своим ведомым сержантом Ряпишевым. В 1943 г. в воздушном бою в районе Грозного погиб Нехера. Остальные испанцы 481-го ИАП дослужили до дня Победы. Кстати, именно они сопровождали «Дуглас» Сталина во время его перелета на Тегеранскую конференцию.

Как уже упоминалось, среди испанских летчиков были не только истребители, но и бомбардировщики и довольно большое количество летчиков транспортных самолетов. Дело в том, что часть испанцев не смогла полностью закончить курс обучения и поэтому их в срочном порядке переводили на У-2. На этих тихоходных бипланах они поддерживали связь «большой земли» с многочисленными партизанскими отрядами. Часто испанцы были летчиками-связниками в действующей армии. Так, например, Хосе Креспильо числился в составе танковой части (к концу войны пересел в кабину истребителя). По крайней мере, двое летчиков, воевавших на У-2, погибли: Холкин Карильо, Франсиско Бенито. Были среди них и пилоты, добившиеся значительных боевых успехов. Например, Карлос Гарсия Аюсо совершил за годы войны около ста полетов за линию фронта.

Внесли свой вклад испанцы и в освобождение Европы. Недалеко от озера Балатон в октябре 1944 г. погиб летчик Ил-2 л-т Селестино Мартинес.

К концу войны многие испанские летчики стали инструкторами в летных училищах. Например, м-р Мануэль Ороско Ровира считался одним из лучших инструкторов по тактике ночного боя.

Демобилизовали испанских летчиков из рядов ВВС СССР в 1948 г. в экстренном порядке. Дело в том, что два испанца, служивших на Северном Кавказе (к сожалению, доподлинно установить, в 481-м или 961-м ИАП, на данный момент не удалось), угнали в Турцию По-2 или Як-11. После этого случая испанцам сначала запретили летать, а потом досрочно уволили в запас. Только единицы остались на военной службе.

В 1960-е гг. часть из них была направлена на Кубу, оказывать помощь «в укреплении завоеваний революции». Среди них находился имевший богатый боевой опыт (кроме гражданской войны, прошел всю Великую Отечественную) Ладислао Дуарте. К тому времени он уже давно работал на Горьковском автозаводе и приложил немало усилий для становления авторемонтных предприятий молодой республики. Некоторые летчики вернулись во франкистскую Испанию, где их совершенно не преследовали.

Практически никого из героев этой статьи уже нет в живых. Ценность их вклада в общую победу трудно переоценить: к началу войны это были уже обстрелянные воздушные бойцы, которых так не хватало в ВВС РККА. Они были беспредельно преданы новой родине, за которую сражались и умирали.

Автор выражает признательность за оказанную помощь в подготовке статьи и предоставленные материалы С. Вахруше-ву, И.Гэрдельянову, А.Котлобовскому и И.Сеидову.

ПИОНЕРЫ: ЧЕЛОВЕК И САМОЛЕТ

Сергей Дуленко/ Днепропетровск, Александр Котлобовский/ Киев Фото предоставлены С. Дуленко

Окончание. Начало в «АиВ», №2 '2002

Итак, 4 февраля 1942 г. шеф-пилот «Глостера» Г Сэйер приступил к опробы-ванию «Пионера» с двигателем W.1A. Как обычно, он начал с рулежек и проверки управляемости на полосе и сразу же отметил, что новый движок работает тише, чем W. 1. Спустя почти две недели, 16 числа он вновь поднял борт W4041/G в воздух. В отличие от первой серии испытательных полетов, вторая оказалась более проблемной. Осмотр двигателя после 2 ч 20 мин налета показал, что увеличение тяги сказалось на нем не в лучшую сторону. Так, из-за воздействия повышенных температур хвостовая часть сопла в отдельных местах деформировалась, а тепловое расширение лопаток турбины привело к задеванию за корпус двигателя. Специалисты «Пауэр джетс» немедленно забрали W. 1А на фирму, где в течение 10 дней доводили его «до ума».

Однако в очередном полете, состоявшемся 24 марта, с двигателем впервые произошло ЧП. На высоте 9000 м летчик отметил внезапное изменение тона его работы и вибрацию. Он немедленно сбросил обороты и начал снижение, направив самолет к Эджхиллу, где и совершил удачную посадку. При осмотре обнаружилось, что разрушилась одна из лопаток турбины, а несколько других получили повреждения. Новый ремонт затянулся до лета.

2 июня во время следующей попытки покорения высоты вышел из строя баростат, что привело к потере тяги, однако на этот раз серьезной опасности не возникло. 6 июня Сэйер вновь пошел на штурм злополучных 9000 м и достиг их (точнее, 9150 м) за 28 минут. На этой высоте он приступил к выполнению скоростной «площадки», но тут двигатель выбросил пламя и заглох. Летчик вновь проявил свое мастерство и по-планерному посадил «Пионер» на своем аэродроме. Причину нашли быстро: на большой высоте от мороза разорвало маслопровод, и двигатель перестал получать смазку. W.1A вновь сняли с самолета и отправили в ремонт, Чтобы впредь подача масла не прерывалась, маслопровод буквально обвили вокруг двигателя, тепло которого стало гарантом от повторения инцидента.

Полеты возобновились только 27 сентября. В тот день вновь предстояла работа на большой высоте, и во время ее набора в очередной раз отказала масло-система. Сэйер сразу развернулся на Эджхилл и совершил успешную посадку, лишь слегка задев поверхность ВПП левой законцовкой крыла. Этот полет для Сэйера на «Пионере» стал последним -вскоре он погиб при испытании истребителя Хоукер «Тайфун», который выпускался серийно в том числе и на фирме «Глостер». Для программы Е.28/39 это была большая потеря. Его напарник Майкл Донт (Michael Daunt) был знаком с ходом работ над новой машиной, поэтому ему поручили дальнейшие испытания. Между тем, ремонт «Пионера» завершился, и, начиная с 6 ноября, Донт выполнил на нем 3 полета.

Примерно тогда же руководство Министерства авиапромышленности высказалось за показ реактивной техники строевым пилотам RAR для чего опытный G.40 перелетел в Фарнборо. Там несколько военных летчиков совершили на нем ознакомительные полеты. К концу года самолет с W.1A налетал 25 часов. Таким образом, ресурс и этого двигателя был исчерпан. Его демонтировали, а планер в ожидании нового изделия «Пауэр джетс» -двигателя W.2/500 тягой 545 кгс - вернули на «Глостер».

В это время в Брокуорте завершалась сборка второго прототипа «Пионера», получившего бортовой номер W4046. Ждали лишь, когда компания Уиттла поставит для него двигатель W.2B, считавшийся серийным изделием. Мотор поступил в феврале 1943 г., без промедления был установлен на самолет, который тут же отправили в Эджхилл. 1 марта его поднял в небо новый испытатель - Джон Грирсон (Grierson). Майкл Донт был переведен на другую работу - испытания изделия F.9/40 - прототипа знаменитого «Метеора». В последующие две недели Грирсон совершил 12 полетов без каких-либо происшествий, достигнув скорости 664 км/ч, что, кстати, значительно превосходило требования контракта SB/3229.

Вскоре к полетам на W4046 подключили и Донта. Связано это было с предстоящим показом новой авиатехники высшему руководству страны во главе с самим Черчиллем. Известно, что начальство обычно весьма скептически относится ко всякого рода новациям, поэтому, показывая ему новый самолет, нужно стремиться не просто убедить, а удивить его, а лучше - ошеломить. Если подобное случается, то перед счастливчиками сразу же открываются радужные перспективы, широкие горизонты и зеленые улицы. Естественно, для такого ответственного дела нужен был опытный Донт.

17 апреля Донт перегнал «Пионер» из Эджхилла в Хэтфилд, совершив первый трансбританский перелет на реактивном самолете. Лидировщиком для W4046 в этом рейсе выступил один из «Тайфунов». Навстречу им из Хэтфилда была поднята пара «Спитфайров», которые быстро нашли гостей и заняли место в общем строю. В этот момент Донт выполнил трюк, который заранее оговорил с колле-гой-лидировщиком - дал двигателю полный газ. «Пионер» быстро скрылся из глаз изумленных летчиков «Спитфайров». Когда они подходили к Хэтфилду, механики уже закатывали «Пионер» в ангар. Черчилль был в восторге, развитие реактивной техники получило мощную поддержку в британских «верхах».

3 мая W4046 перелетел в Фарнборо, где на него установили новый экземпляр W.2B с увеличенной до 690 кгс тягой (первый выдавал только 545 кгс). С этим двигателем самолет, как говорится, без сучка и задоринки отлетал 50 часов в течение трех месяцев. В тот период, 24 июня, Грирсон достиг на нем максимальной высоты 12850 м. Причем Джон был облачен в высотный костюм, а перед стартом полчаса дышал чистым кислородом. После полета он, как и другие летавшие на «Пионере» пилоты, отмечал, что с подъемом на высоту эффективность поперечного управления самолетом ухудшается, а само отклонение элеронов затрудняется.

30 июня в очередной полет на W4046 отправился скуадрон-лидер Дэйви (Davie). Когда он набрал 11280 м, элероны практически перестали реагировать на усилия летчика, а вскоре ручку управления заклинило окончательно. Самолет перевернулся на спину и вошел в штопор. Дэйви изо всех сил пытался открыть фонарь и покинуть машину, но большая перегрузка не позволила этого сделать. Однако на высоте около 10000 м «Пионер» ускорил вращение, и центробежная сила выбросила пилота из кабины, фонарь которой Дэйви пробил головой. Раненый, но не потерявший сознания летчик сумел раскрыть парашют и воспользоваться имевшимся у него аварийным баллоном с кислородом. Причина происшедшего оказалась до обидного простой: перед полетом механики смазали узлы навески элеронов не специальной незамерзающей смазкой, как им предписывалось, а обычным техническим вазелином, который при низких температурах превращается в некое подобие цемента. Не даром говорится - в авиации мелочей нет!

Самолет W4041/G во время испытаний в Фарнборо. 1944 г.

«Пионер» готовится к очередному вылету

Итак, в распоряжении конструкторов и испытателей остался единственный -первый - экземпляр «Пионера». Полеты на нем, оснащенном двигателем W.2/500, возобновились незадолго до потери W4046. К 29 июня состоялся уже 21 полет, которые выполнили как Донт, так и Грирсон. На следующий день в Бар-форд, где проходила эта серия испытаний, доставили скоростное крыло типа Е, ранее предназначавшееся для второго прототипа самолета. После его установки, начиная с 7 июля, на машине W4041/G была выполнена серия летных экспериментов, выявившая увеличение скорости сваливания, правда, на относительно небольшую величину - 6,5 км/ч. 31 октября «Пионер» вновь оказался в Фарнборо. Там он снова подвергся доработкам: для улучшения продольной устойчивости на стабилизатор установили два небольших киля.

9 марта 1944 г. началась завершающая стадия летных испытаний «Пионера», в ходе которой самолет налетал 10 часов и достиг скорости 755 км/ч, наибольшей на то время в Великобритании. 26 апреля W.2/500 сняли с борта, а в июле установили новый W.2/700 тягой 772 кгс. Тогда же на самолет вернули старое крыло. Вновь в небо «Пионер» поднялся 25 августа, а 5 сентября с ним произошло очередное ЧП, последнее в его летной карьере. На высоте около 10000 м от перепада давлений разрушился фонарь кабины, осколки которого повредили хвостовое оперение. Тем не менее, самолет благополучно вернулся на аэродром. В сентябре и декабре вновь менялись двигатели, но цели программы Е.28/39 уже были достигнуты, и в самом конце 1944 г., после выполнения более 240 полетов, испытания самолета прекратили. «Пионер» из категории наиболее передовых образцов техники перешел в разряд музейных экспонатов. Летом 1945 г. он красовался на Оксфорд-стрит в Лондоне на выставке, посвященной победе в войне. А 26 апреля 1946 г. вместе с двигателем W. 1 он занял достойное место а Научном музее британской столицы, где пребывает до сих пор.

Если говорить о совместном детище Уиттла и Картера в целом, то нет сомнений, что это был вполне удачный экспериментальный самолет. Проведенный на нем комплекс испытаний дал много ценного материала для дальнейшего развития реактивной авиации, в частности, для создания серийного реактивного истребителя Gloster Meteor. Работы Уиттла определили и развитие реактивных самолетов в США. В апреле 1941 г. берега туманного Альбиона посетила американская делегация во главе с командующим ВВС армии генерал-майором Арнольдом, которую англичане ознакомили с еще не летавшим на тот момент «Пионером». Пораженный увиденным генерал тут же предложил британцам рассмотреть вопрос о продаже лицензии на производство W. 1 в США. В результате за океан ушла не только необходимая документация, но и один из «живых» двигателей Уиттла. На этой базе американцы построили свой образец ТРД - General Electric С Туре 1. Его дальнейшее развитие - Туре 1-А -установили на первый американский реактивный самолет Bell ХР-59 Aircomet, совершивший свой первый вылет 1 октября 1942 г.

А что же сам Фрэнк Уиттл? С одной стороны, он достаточно успешно продвигался по служебной лестнице и встретил окончание войны в звании эйр-комманде-ра, т.е. бригадного генерала. Но, с другой стороны, у него хватало и неприятностей: его постепенно вытесняли из той сферы деятельности, у истоков которой он стоял. Причем это был процесс во многом объективный. Как только сомнения в перспективности новой силовой установки отпали, для развертывания широкомасштабных промышленных работ потребовалось привлечение солидных средств и производственных мощностей.

Ничего подобного у «Пауэр джетс» не было. Тем более, что по распоряжению Кабинета министров доступ к технической документации на двигатели Уиттла, кроме «Ровера», получили «Роллс-Ройс» и «Де Хэвилленд». «Ровер», как мы уже знаем, выпустила два экземпляра двигателя W.2B, однако они были признаны не очень удачными, и вскоре эта компания «сошла со сцены». Более успешные двигатели W.2/500 и W.2/700 - это уже продукция «Роллс-Ройса». «Де Хэвилленд» поступила, может быть, умнее всех: дождалась, пока другие набьют себе достаточно шишек, а затем на основе их опыта создала известный двигатель «Гоблин».

Полеты «Пионера» - на большой скорости, без винта - производили большое

впечатление на зрителей

Прототип W4041/G с установленным вторым, «скоростным» комплектом крыла

Оба гиганта авиаиндустрии в подтверждение тезиса Маркса об «акулах капитализма» объединенными усилиями решили «съесть» несчастную «Пауэр джетс». Длительная подковерная борьба, в которой, кстати, Уиттл был совершенно неискушен, завершилась полной победой большого бизнеса. В 1944 г. Черчилль подписал указ о национализации «Пауэр джетс». У фирмы изъяли всю производственную базу, а ее саму преобразовали в Национальный газотурбинный исследовательский центр. Все это стало для Уиттла большим ударом, и в январе 1946 г. он был вынужден покинуть фирму, им основанную. Последовавший сильный нервный срыв уложил Фрэнка в госпиталь, и это послужило поводом для командования RAF принудительно уволить его со службы.

Правда, новое лейбористское правительство, понимая, что с заслуженным человеком обошлись нехорошо, решило «подсластить пилюлю», наградив Уиттла медалью Даниэля Гаггенгейма и денежной премией в 100000 фунтов стерлингов. Деньги изобретатель разделил среди сотрудников «Пауэр джетс», долгие годы трудившихся рядом с ним. В 1948 г. последовало новое «подслащение»: король Георг VI даровал Фрэнку рыцарское звание, и с тех пор его стали называть сэр Уиттл. Новоиспеченный сэр работал советником, консультантом, продолжал изобретать. Для нефтедобывающей компании Shell он создал буровую установку с принципом работы, основанном на его ранних разработках. В 1976 г., так и не погасив в себе чувства обиды, он переехал в США, где стал профессором Военно-морской академии в Аннаполисе. В этот период своей жизни он получил огромное количество всевозможных почестей и наград, но обрел ли душевный покой, не знает никто. Сэр Фрэнк Уиттл ушел в лучший мир 9 августа 1996 г., всей своей судьбой подтвердив библейскую мудрость: «Не бывает пророка без чести, разве только в отечестве своем и в доме своем».

За оказанную помощь авторы выражают признательность А.Н.Николаеву и Е. К. Хавило.

ИСТОРИЯ ОДНОГО ЭКСПОНАТА

Сергей Вахрушев/ ИркутскФото автора

В последние дни 1989 г. в экспозиции Монинского авиамузея появился новый экспонат - бомбардировщик-торпедоносец ДБ-3. Описывать вновь этот ильюшинский самолет, его роль и значение в истории советских ВВС на страницах специализированного авиационного журнала для соответствующих читателей дело, по меньшей мере, бестактное и неблагодарное.

Появление ДБ-3 в Монино довольно скоро привлекло внимание немецких и американских специалистов, оценивших, по словам сотрудников музея, стоимость работ по восстановлению экспоната в 10 млн. долларов. Еще бы! Человеку, мало-мальски сведущему в авиации, нетрудно было понять, что перед ним не макет и не «реплика», а самая настоящая машина, причем с конкретным заводским №391311. А ведь после войны не сохранили ни одного ДБ-3!

Но наши любители авиации ДБ-3 почему-то проигнорировали (монография С.Мороза «Крылатый крейсер империи» вышла только в 1997 г.). А тогда и почтенные журналы, и вновь созданные авиационные сборники увлеченно описывали едва ли не каждую заклепку немецких, английских, американских и прочих машин, большинство из которых не имело никакого отношения к советской истории. Отчасти это можно было объяснить снятием табу на технику врагов как давних, так и потенциальных, а отчасти и недоверием к «экспонатам» времен второй мировой, выставленным в Монино. Достаточно было увидеть «псевдореплики» - И-16, МиГ-3, БИ-1. Нелепо камуфлированный двухместный Ил-2, хоть «от рождения» и одноместный, все же был настоящим. Это документально подтверждал музейный стенд о его реставрации.

А вот «безродный» ДБ-3. очевидно, внушал нашим авиалюбителям чувство уважительного сомнения (вроде, «живой», но откуда он взялся?). Из письма - запроса дирекции Иркутского авиазавода (исх. N24527 -1989 г.) в архивы МО и ЦГАСА:

«…Восстановленный самолет найден на месте вынужденной посадки, в 100 км от г. Комсомольска-на-Амуре. Предположительно вылетел из района Хабаровска. Вынужденная посадка на лес была совершена из-за пожара и остановки правого двигателя. Осмотр выявил наличие на правой мотогондоле, консоли крыла и стабилизаторе небольшого диаметра пробоины, которые тянулись цепочкой только понизу справа. Подобные повреждения отсутствовали на нижней левой консоли крыла, стабилизаторе и мотогондоле и позволили предположить, что возникли они не при посадке, а от огня (из стрелкового оружия. - Авт.) с земли. По отсутствующим створкам люков, очевидно, срезанных при посадке, можно судить, что стрелок и штурман покинули бомбардировщик до приземления. При осмотре места, где покоился ДБ-3, не было найдено человеческих останков, захоронений, документов, бортовых пулеметов, НЗ и части приборов. Возможно, экипаж уцелел и снял с бомбардировщика оружие, документы и ценное оборудование. Во время реставрационных работ установлен серийный номер машины №391311. Найдены бирки агрегатов с указанием места и даты изготовления - «Московский авиационный завод №39 им. т. Менжинского, 09.1938 г.». На редукторе сохранилась бирка «Тип АК-87 № 5819, серия 1.07.1940 г.». Можно сделать вывод, что время гибели самолета - 1940 или 1941 г. (исходя из моторесурса). Первоначально самолет имел коричнево-зеленый камуфляж сверху и голубой снизу. Позднее, в полевых условиях, бомбардировщик был перекрашен в серебристый цвет. На киле, фюзеляже, верхних и нижних поверхностях крыла нанесены красные звезды с черной окантовкой. Сохранились следы ремонта силового набора фюзеляжа и замены обшивок на зализах стабилизатора и киля…».

…Таежную находку хотели восстановить в облике Ил-4 для своего «территориального» музея работники Комсомольского авиазавода. Из тайги ДБ-3 вытаскивали вертолетом, и в воздухе фюзеляж самолета переломился пополам. Части все же доставили на завод, но использовать их не пришлось: из Заполярья привезли обломки настоящего Ил-4, выпущенного в Комсомольске во время войны. Он и был реставрирован для экспозиции. А расчлененный и разбитый ДБ-3 отправили на заводскую свалку. И здесь судьба будто сжалилась над ним. За четыре года так и «не дошли руки» отправить его в переплавку. А в начале 1988 г. он попался на глаза командированным специалистам Иркутского авиазавода. Эту информацию довели до группы молодых инженеров, которые авиацией интересовались не только по долгу службы. Они получили фотоснимки «металлолома» и сразу поняли, какая ценность может уйти в печь в любой момент. Вышли на дирекцию с инициативой восстановления самолета, который, по замыслу, должен был стать первым натурным экспонатом заводского музея. Идею не отвергли, но уж эти извечные «отсутствие средств» и производственные проблемы! ДБ-3 надо было спасать. В то время еще существовал достаточно эффективный путь воздействия на руководство - через комсомол. По той же линии удалось увлечь идеей сотрудников Монинского музея, благо, тогдашний его директор, генерал-лейтенант авиации в отставке С.Я.Федоров в 1939-40 гг. сам воевал в Китае с японцами на ДБ-3.

Таким образом, в плане ИАПО появился пункт о восстановлении бомбардировщика, теперь уже в виде заказа ВВС. Этот пункт изрядно озадачил руководство - как без чертежей, которые и в архивах-то уже, наверное, не сохранились, не имея специалистов с опытом реставрационных работ, возродить самолет, строившийся полвека назад? «Беспокойный молодняк» вызвали к главному инженеру «на ковер» практически в полном составе -проявили инициативу, голубчики, прокукарекали - теперь засучивайте рукава. Приказом по заводу образовали временный комплексный молодежный коллектив (ВКМК), куда и вошли все «затейники и баламуты». Надо отдать должное и главному инженеру Ф.Р.Кугелю - после начала работ ВКМК стал постоянным объектом его внимания и заботы, а его влияние не раз помогало разрешать многочисленные проблемы как внутри завода, так и в работе с «партнерами не по зубам» - московскими чиновниками, военными.

30 мая 1988 г, на авиазаводе в Комсомольске-на-Амуре были подписаны накладные №№4085 и 4086 «на отпуск материалов на сторону - в количестве 8 агрегатов самолета ДБ-3 безвозмездно». Многострадальный самолет покинул свалку. Вскоре в сборочном цехе ИАПО, по соседству с новенькими красавцами Су-27УБ, за загородкой появилась мрачная груда потемневшего металла, раздражавшая грязью и ржавчиной привыкший к чистоте персонал. По окончании рабочего дня около нее появлялись фигуры в разномастных робах и вновь оглашали притихший было цех визгом пневмодрелей и треском клепальных молотков. Местные остряки уверяли, что по вечерам здесь работает филиал психиатрической клиники, где дают «отвести душу» тем ее обитателям, которые возомнили себя авиастроителями. Пусть позабавляются - от настоящих самолетов они изолированы.

ДБ-3 на заводской свалке в Комсомольске-на-Амуре

Приборная доска летчика до реставрации

ДБ-3 во время реставрации в цехе Иркутского АПО

Восстановление решили начать с фюзеляжа - он был наиболее разрушен. По остаткам переплета козырька пилота, гнездам креплений торпедной подвески и найденным биркам был уточнен тип самолета - ДБ-ЗТ. На киле сохранился заводской номер - 391311. При осмотре появились некоторые предположения о причине гибели самолета. Расчищая агрегаты от полувекового мусора, обнаружили позеленевшую пуговицу с «крылышками» и трехлинейную пулю. Впрочем, она могла быть из собственного боекомплекта, а многочисленные мелкие пробоины в самых разных местах могли появиться не только от пуль, но и в более поздние годы. Куда подозрительнее выглядели несколько «факелов», которые были только «на брюхе». Собственно, самолет на них и лежал, и те, что не пострадали при посадке, сохранились довольно хорошо. «Факелы» представляли собой очаги повреждений диаметром по 15-20 см, в каждом из которых обшивка имела около десятка пробоин различной длины {1 -4 см), но примерно одинаковой ширины (около 5 мм). Два таких «факела», в частности, приходились на правую мотогондолу и фюзеляж, где явно начался пожар. Похожие следы доводилось видеть после выстрела зарядом рубленых гвоздей. Охотники-таежники, не имевшие нормальных патронов, часто пользовались ими. Опытный охотник мог превратить рубленые гвозди или подобные железки в заряд, пригодный для использования и против птицы, и против зверя. Различие было в размерах обрубков, их количестве и обжимке передней кромки заряда, дававшей при выстреле либо «шрапнельный» разброс (против птицы), либо направленный «факел» (против крупного зверя). «Придавленный» низкой облачностью к верхушкам леса, №391311, очевидно, стал жертвой «факелов». Судя по количеству попаданий, стрелявших было несколько. Кто это мог быть? В те годы в дальневосточной тайге, особенно у побережья, были не только советские охотники. Из Кореи и южного Сахалина пробирались японцы - от кадровых шпионов до обычных браконьеров, там хозяйничали китайские контрабандисты, совершали вылазки из-за Амура бывшие белоказаки-семеновцы. Вся эта публика хорошо знала тайгу, ненавидела Советы и стреляла снайперски.

Судя по местам пробоин, пилот мог быть ранен. Поняв, что дотянуть до аэродрома не удастся, принял решение садиться на лес. Чтобы не рисковать жизнями штурмана и стрелка, приказал им покинуть самолет. Штурман и стрелок, скорее всего, добрались до места посадки. Чтобы вывести из строя пулеметы, как требовал устав, достаточно было снять с них затворы. Но летчики предпочли взять и ШКАСы и патроны с собой - очевидно, они рассчитывали, что бой продолжится на земле. Командир борта 391311 был прекрасным летчиком - на лес посадил машину мастерски, Как рассказывали комсомольчане, осматривавшие самолет в тайге, повреждения для такой посадки были минимальными. Большую их часть, к сожалению, они сами и создали позже. И если оторванный хвост можно было без особых проблем восстановить по «останкам», более или менее сохранившим первичные контуры, то от характерной тупоносой кабины штурмана остались изуродованные профили и обшивочные лохмотья. Пришлось немало поломать голову, раскрывая логику далеких предшественников. Главный принцип - никакой халтуры!

Чем явственнее вырисовывались характерные контуры ДБ-3. тем больше одолевало сомнение по одному «пунктику» договора с Монино, предусматривавшему «изготовление самолета в варианте ДБ-Зф»! Ведь «ф» в индексе бомбардировщика коренным образом меняла его и снаружи, и изнутри, превращая в Ил-4! А Ил-4 уже были, пусть и с уровнем реставрации, оставлявшим желать много лучшего, но были! По меньшей мере, два: один в качестве памятника защитникам Заполярья, второй - авиастроителям Комсомольска. ДБ-3 не было ни одного! К тому же, у какого творца поднимется рука портить подлинник ради копии?! Однако в скором времени ожидалась монинская комиссия для ознакомления и контроля за ходом работ. По плану, к ее прибытию фюзеляж должен был быть, в основном, завершен. После недолгих дебатов в ВКМК единодушно приняли решение - «заложить свою голову» и форсировать работы в варианте ДБ-3, дабы к генеральскому приезду обратной дороги не было.

Генерал-лейтенант горячо не одобрил «самодеятельность», но обратной дороги действительно уже не было - ДБ-3 ностальгически поблескивал остеклением только ему присущих турелей и, очевидно, пробуждал в душе С.Я.Федорова воспоминания о первых боевых вылетах. К тому же, другой московский гость, п-к Мамич поддержал позицию заводчан, что этот экспонат для музея будет не менее, если не более ценным. И генерал «сдался». Даже рассказал, как воевал на ДБ-3 с японцами, как маленьких и худых китайских стрелков, прикрывавших нижнюю полусферу, для страховки пристегивали стропой за ремень, чтобы они в горячке боя «не вышли на улицу вместе с пулеметом через люк». Теперь ДБ-3 получал официальное право на жизнь, а реставраторы - возможность более спокойно и основательно работать.

Основательность была необходима, т.к. качественная реставрация предполагала максимальное восстановление «мелочевки», а она была, пожалуй, самым «зловредным» и «неблагодарным» производством. Какой-нибудь маленький лючок, который на самолете почти и незаметен, требовал изрядно повозиться с петлями-замками, установкой и подгонкой. За это время кто-то успевал приклепать солидный кусок обшивки, и результаты труда психологически воспринимались не очень приятно. Бывали случаи просто комично-досадные. Довелось как-то изготавливать обтекатель клапана слива конденсата. Размерами он чуть больше крышки трехлитровой банки, только верх сферический. Чтобы выколотить вручную эту «фитюльку» и заменить для нее на крыле анкерные гайки под современные винты, ушло времени столько же, сколько на то, чтобы шесть черновых отливок превратить в шесть лопастей. По известному закону через пару дней при разборке очередного агрегата, в его обломках обнаружилась «родная» крышка. Естественно, на самолет она уже не попала.

Штурманская турель смотрит в тайгу

Погрузка восстановленного ДБ-3 в «Антей»

Поражала добротность материалов. Бомбардировщик, пролежав полвека в тайге, отнюдь не превратился в проржавевшую развалину. Даже тонюсенькая обшивка в 0,5 мм на законцовках крыла выстояла. Рыжий оксидный слой украшал, в основном, трубчатые лонжероны крыльев, стойки шасси и , естественно, содержимое мотогондол. Но под этим слоем сталь ХМА показала «потомству пример»! Незабываемое впечатление оставила разделка отверстий заклепок в трубчатых лонжеронах крыла. Вроде простенькая работа - высверлить трехмиллиметровую заклепку и увеличить диаметр на 0,5 мм - на поверку оказалась не всегда «по зубам» самым прочным инструментам.

Комбинированные сверла с режущими кромками из знаменитого победита, которые «грызли» почти все и вся на современнейшем Су-27УБ, редко выдерживали до десятка отверстий на древнем ДБ-3. А как авиастроители 30-х ухитрялись обеспечивать приличное качество клепки в длинном трубчатом лонжероне, явно пользуясь только поддержкой-пикой? Ведь не было тогда заклепок с односторонним подходом! Дедовский инструментарий заставил всерьез призадуматься внуков-технологов. В конце лета 1989 г. самолет был состыкован. Впервые даже для воссоздателей ДБ-3 предстал не набором агрегатов, а настоящей боевой машиной из прошлого. В «закрытый» цех правдами и неправдами зачастили «экскурсанты». Начались тихие конфликты с любителями сувениров и чрезмерно любопытными. О «филиале лечебницы» теперь никто не вспоминал. Уже шли работы по отделке интерьера и прокладке рулевых тяг, когда из архива ильюшинского КБ пришли чертежи Ил-4, датированные 1942 г. В ВКМК по ним проверили «сомнительные места» и слегка загордились - расхождений практически не было. Разве что рули да элероны обшиты не полотном , а дюралем - ведь самолету «стоять веки вечные».

Окрасить самолет решили в первоначальный камуфляж. Да, это не ошибка, а вторая загадка ДБ-ЗТ №391311. Он был первоначально камуфлирован, а уже затем окрашен «серебрянкой», причем достаточно небрежно, явно в полевых условиях. Коричневая и зеленая краска проглядывала в местах пожара, ободранных при посадке, ее «запылы» сохранились на внутренних поверхностях укромных мест типа лючков, ниш, стыков рулевых поверхностей. И этому тоже есть объяснение. Если принять во внимание время выпуска машины, то можно предположить, что самолет первоначально предназначался для экспорта в Китай. Поставляемые серебристые и светло-серые советские бомбардировщики китайцы потом были вынуждены камуфлировать собственными силами. Вероятно, с какой-то партии они заказали наносить маскировочную окраску и опознавательные знаки сразу (аналогичные работы в это же время проводил московский завод №1 на И-15 бис, предназначенных для республиканской Испании). Затем по каким-то причинам Китай был отменен, и самолет оказался на Дальнем Востоке, где снова был перекрашен в уставную «серебрянку». Итак, №391311 покрылся коричнево-зелеными разводами. А на руле поворота появилась белая цифра «12» -число постоянных участников реставрации -одна из немногих вольностей, которые позволил себе ВКМК.

15 декабря 1989 г. на аэродроме ИАПО приземлился «Антей». На нем вновь разобранный ДБ-3 должен был последний раз подняться в воздух. Однако полетать ему довелось побольше - из-за непогоды и организационных неурядиц пришлось погостить на аэродромах под Ярославлем и Тверью. И лишь несколько дней спустя музейный самолет прибыл, наконец, в Чкаловскую. Оттуда на трейлерах - в Монино.

Перевозка крыльев не создала особых проблем, а вот из-за моторов пришлось понервничать. На железнодорожном переезде лопасти винтов лишь какой-то сантиметр не достали до поездных электропроводов. Но куда опаснее оказалась многокилометровая полоса обледенелых ухабов, в которую превратилась к вечеру растаявшая днем проезжая часть. Стойки, на которых висели мотогондолы, раскачивало так, что явственно слышалось, как трещат сварные швы. Жутковато становилось при мысли, что оснастка не выдержит, и агрегат, массой без малого в тонну, рухнет на дорогу. Но здесь обошлось. А урон понесли там, где не ждали. Последним с аэродрома увозили фюзеляж. Уже темнело, и до прихода трейлера возле него оставили часового. Когда вернулись - никого не было. Из кабины исчезла сделанная под довоенную аптечка, а с козырька - зеркало заднего вида вместе с подлинной арматурой.

Когда ВКМК прощался со своим детищем, директор музея заметил, что ДБ-3 следовало бы поставить рядом с Ил-2, судьба которого схожа с историей № 391311. Об Ил-2 его реставраторы собрали архивные материалы, и стенд с ними стоял возле машины. Теперь вот и иркутянам надо бы позаботиться о «своей» машине и дело довести до конца. В Монино как раз приехала съемочная группа тогдашней программы «Служу Советскому Союзу!» на принятие присяги очередной «музейной ротой». Сюда бы и вставить «горячий» материал о новом пополнении музея. Может, кто из телезрителей и вспомнил бы о бомбардировщике, пропавшем перед войной в дальневосточной тайге. Снимать договорились на следующий день, но это было воскресенье, и телевизионщики приезжать передумали.

В понедельник заводчане улетели в Иркутск. По прибытии начались изыскательские работы. Были разосланы запросы в архивы, «братьям-моделистам», отправлена заметка в «Комсомольскую правду». В мае пришел ответ из Подольского архива Министерства обороны: «…установлено в районе Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре в период по июль 1941 г. дислоцировались части 53-й авиационной дивизии, полки которой имели на вооружении самолеты ДБ-3… Документов по учету личного состава и материальной части полков и дивизии на хранении не имеется, в связи с чем определить принадлежность самолета не представляется возможным». И далее рекомендовали обратиться в ЦГАСА. Позднее откликнулся и ЦГАСА - мол, ничего не нашли, обращайтесь в Подольск. Но самый потрясающий документ пришел спустя пять месяцев (!) из редакции «Комсомольской правды». Дословно: «Спасибо за внимание к газете. К сожалению, мы не можем опубликовать вашу заметку Редакция уже располагает материалом (?!) на подобную тему. С уважением, редактор отдела пропаганды В.Ларин». В стране набирала обороты перестройка, и «подобной темой», надо полагать, была отечественная история, из которой в то время «Комсомолка» обильно выуживала дежурные сенсации, набирая популярность. Отделу пропаганды в пылу политических разоблачений было не до «старого железа».

Нижеприведенные строки - из той, неопубликованной заметки 1990 г. Она попала в печать только в 1992 г., в последний номер прекратившей существование советской «Авиации и космонавтики» и практически не увидела свет. Строки эти ничуть не потеряли своей актуальности, но теперь звучат, как реквием: «Эта статья - попытка все-таки довести дело до конца. Сейчас со многих документов снят гриф секретности, и, может быть, теперь найдут что-нибудь об этом самолете работники архивов, чуть более увлеченно (или менее равнодушно) относящиеся к своему делу Может, вспомнят что-то ветераны 53-й авиадивизии, служившие на Дальнем Востоке в 1940-1941 гг., и вернется из небытия экипаж ДБ-ЗТ №391311?… Будет ли когда-нибудь у нас аэрокосмический музей, где уникальные экспонаты могли бы содержаться достойно? Проходят годы, вопрос остается открытым, а безжалостное время и нищета наша -материальная и духовная, губят то немногое, что удалось сохранить и восстановить».

Автор на фоне ДБ-3, ставшего экспонатом музея ВВС в Монино

Пять лет назад с ДБ-ЗТ удалось увидеться. Самолет из ангара был выселен, и о том, что во время реставрации все старались сделать «по-настоящему», думалось с грустью. «Веселые художники», изуродовавшие в конце 80-х «Сопвич-трип-лан» и Ил-2, добрались и до него - коки винтов расписали красным, на звездах зачем-то нарисовали белую окантовку. После восстановления турели штурмана и стрелка действовали, даже пулемет ШКАС имелся. Теперь они были основательно законопачены для герметичности, и стоявший на улице в подмосковной сырости самолет напоминал простуженного старика, обмотанного шарфом. Старика-ветерана, защищавшего родину в молодости, а теперь влачившего жалкое существование.

ПАНОРАМА

ХРАМ, ПОСВЯЩЕННЫЙ АВИАТОРАМ

5 сентября 2001 г. Блаженнейший Владимир, митрополит Киевский и всея Украины, благословил посвятить будущий храм «Святителя Иоасафа Белгородского» труженикам гражданской и военной авиации. Этот храм будет построен в Киеве на Интернациональной площади, недалеко от АНТК им. O.K. Антонова и авиазавода «Авиант». Не случайно строительство первого в Украине храма авиаторов определено именно на этом месте. Достаточно вспомнить историю авиации, чтобы глубоко почувствовать незримую связь и действие Промысла Божия во времени. Наш храм сооружается в центре незримой окружности, охватывающей территории бывших Куреневского и Сырецкого аэродромов, связанных с именами прославленных первопроходцев авиации, таких как Игорь Иванович Сикорский и Петр Николаевич Нестеров.

Удивительно то, что Сикорский совершил первый полет на четырехмоторном гиганте «Илья Муромец» 10 декабря (23 декабря н.ст.) 1913 г., в день памяти Святителя Иоасафа Белгородского, канонизированного (причисленного к лику святых) в этот же день двумя годами раньше. Не случайно он провел испытания этого самолета в день памяти Святителя Иоасафа и не случайно назвал свой биплан в честь преподобного Ильи Муромца. Игорь Сикорский был глубоко религиозным человеком, воспитанным в благочестивой христианской семье. Его отец Иван Алексеевич, знаменитый профессор психиатрии, был духовным чадом святого праведного Иоанна Кронштадского. Сам Игорь Иванович много способствовал развитию православной церкви в США и поддерживал ее не только материально. Он написал ряд книг («Невидимая встреча», «Эволюция души» и «В поисках Высших Реальностей»), относящихся к наиболее оригинальным произведениям русской зарубежной богословской мысли.

Имеет наш храм и преемственность в истории Православной Церкви. В 1899 г. пионер российского воздухоплавания Александр Матвеевич Кованько обратился в Священный Синод Русской Православной Церкви с просьбой считать Пророка Божьего Илию покровителем воздухоплавателей и авиаторов и в честь его построить церковь. В 1900 г. храм был освящен «во имя небесного покровителя воздухоплавателей и авиаторов Святого Пророка Божия Илии». Особенностью первой в мире «авиационной» церкви были установленные на ее стенах доски из черного камня, на которых золотом были начертаны имена погибших российских покорителей неба с датами трагедий. К сожалению, в 20-х годах уникальный храм был разграблен и снесен.

Необходимо написать несколько слов и о самом Святителе Иоасафе Белгородском. 8 сентября (21 сентября н.ст.) 1705 г. в праздник Рождества Богородицы во время Литургии в семье Горленко родился первенец и наречен был именем Иоаким. Эта семья проживала в Полтавской губернии в небольшом уездном городе Прилуки. Дед Святителя Дмитрий Лазаревич Горленко

был казачьим полковником Прилуцкого полка, а отец - бунчуковым товарищем (хранителем знамени) при гетмане. Мать будущего Святителя Мария Даниловна Апостол была дочерью гетмана Данилы Апостола. В 18 лет, закончив учебу в Киево-Могилян-ской Духовной Академии, Иоаким принял монашество и был наречен Иоасафом. Проходя различные послушания в Академии, он после рукоположения в священники служил в Киевском Софийском соборе. Затем был назначен игуменом Мгарского монастыря под Полтавой и архимандритом Троице-Сергиевой Лавры. Эти две обители Святитель полностью восстановил, практически отстроив заново и обновив в них духовную жизнь. В 1748 г. архимандрита Иоасафа рукоположили в сан епископа. В этом же году Святитель Иоасаф отслужил в Белгороде свою первую Литургию архиерейским служением. 10 декабря (23 декабря н.ст.) 1754 г. в возрасте 49 лет, прославившись многими чудесами, после соборования, исповеди и причастия Святитель тихо предал дух свой Богу.

Начиная с 10 декабря (23 декабря н.ст.) 1999 г, у нас регулярно проходят богослужения пока во временном Алтаре. В будущем возведем церковь и рядом с ней построим культурно-духовный центр авиации и космонавтики, в котором будут класс авиамоделирования, библиотека, компьютерный класс, авиакосмический музей, актовый и спортивный залы, гостинные комнаты. Мы также планируем соорудить мемориал выдающимся отечественным авиаторам: И.И. Сикорскому, П.Н. Нестерову и O.K. Антонову. Надеемся, что современные авиаторы не останутся равнодушными к нашим начинаниям и по мере возможности окажут помощь и поддержку в создании храмового комплекса, посвященного авиации. #9633;

Настоятель храма священник Сергий Тарасов

«ABIACBIT-XXI» И УКРАИНО-РОССИЙСКОЕ ПАРТНЕРСТВО

Владимир Ковтун, начальник Управления авиапромышленности Министерства промышленной политики Украины

Планируется, что Ан-70 и Ту-334 будут показаны на киевском авиашоу

14 сентября в Киеве откроется третий авиакосмический салон «ABiacBiT-XXI». Регулярное проведение в столице Украины международных выставок такого масштаба является убедительным свидетельством интеграционных устремлений отечественного авиапрома. Развитие транснационального сотрудничества является одной из наиболее сильных современных тенденций в мировой промышленности. Все больше ведущих самолетостроительных предприятий объединяются с целью эффективного достижения поставленных целей. Ведь авиационная отрасль требует больших объемов финансирования, разветвленной кооперации с большим количеством фирм-поставщиков комплектующих изделий, дорогих материалов, полуфабрикатов, технологического оборудования, научного обеспечения. Вместе эти проблемы решать легче. Поэтому будущее авиационной промышленности Украины на ближайшие десятилетия видится в участии в международных консорциумах, корпорациях, в объединении финансовых средств и совместном поиске рынков сбыта. Мы постоянно прилагаем усилия для укрепления уже существующих связей и налаживания новых.

Необходимо отметить, что главными партнерами украинских предприятий являются многочисленные фирмы, заводы, институты Российской Федерации. В этом году они существенно расширят свое представительство на «Авиасвите». Наше сотрудничество в значительной мере обусловлено исторически. Так, в кооперацию по созданию и производству самолетов марки «Ан» в течение десятков лет были вовлечены сотни предприятий со всех уголков СССР, большинство из которых составляли российские. В настоящее время эти связи базируются на одинаковом понимании долгосрочных интересов, близком уровне технологического развития, схожем экономическом положении, единой системе стандартов и многих других не менее важных факторах.

В части фундаментальных исследований и научно-технического обеспечения НИОКР предприятия авиапрома Украины нередко обращаются к мощным научно-исследовательским организациям России. Среди наших постоянных партнеров: по аэродинамике и прочности - ЦАГИ, СибНИА; по силовым установкам - ЦИАМ; по материалам - ВИАМ, ВИЛС; по бортовому оборудованию - НИИ авиационного оборудования, автоматических систем, радиосвязи и других; по летным испытаниям, безопасности полетов, сертификации - ЛИИ, ГосНИИ ГА. ГосНИИ «Аэронавигация», Авиарегистр МАК, а также институты МО РФ. Один только этот список свидетельствует, что украино-российское сотрудничество в области самолетостроения носит не ситуативный, а стратегический характер. В настоящее время оно развивается, в основном, в направлении концентрации интеллектуальных, материальных, финансовых ресурсов путем создания корпоративных объединений предприятий Украины и России.

В качестве прообраза таких объединений можно рассматривать зарегистрированное в Москве в 1996 г. закрытое акционерное общество «Международный консорциум «Средний транспортный самолет». Оно создано для осуществления эффективной совместной научно-исследовательской, производственно-хозяйственной и внешнеэкономической деятельности при проектировании, постройке, испытаниях, сертификации, реализации на внутреннем и внешнем рынках самолета Ан-70 и его модификаций. Сегодня, когда этот самый перспективный в мире ВТС завершает испытательные полеты, ведется работа по его запуску в производство на киевском авиазаводе «Авиант» и на омском ПО «Полет», а также по кооперации на ряде других российских предприятий. В общей сложности для Украины и России планируется построить 229 экземпляров Ан-70.

Важным результатом совместной работы украинских и российских самолетостроителей стало создание пассажирского регионального лайнера Ан-140. Продажи таких машин будут осуществляться через единый украинско-российский центр, создание которого планируется завершить в ближайшее время. Авиазаводы в Харькове и Самаре, где производятся Ан-140, будут вести согласованную ценовую политику. Еще одним примером альянса авиастроителей наших стран стало совместное предприятие «Сибирские самолеты Антонова», на котором важнейшую роль играют АНТК им. О.К.Антонова и Новосибирское АПО. Эта структура взяла на себя ответственность за производство, сбыт и послепродажное обслуживание Ан-38.

Важнейшее направление украино-российского сотрудничества лежит в области авиационного двигателестроения. Так, запорожское ОАО «Мотор Оч» обеспечивает двигателями ТВЗ-117 и Д-136 абсолютное большинство выпускаемых в России вертолетов. Это же предприятие и московское ПО «Салют» являются главными участниками в совместном производстве первого в мире серийного винтовентиляторного двигателя Д-27, разработанного ЗМКБ «Прогресс». Как раз сейчас интересные перспективы открываются перед новым семейством двигателей АИ-22 и АИ-222, созданным в Запорожье. Первый из них установлен на учебно-боевом самолете Як-130, второй - на региональном лайнере Ту-324. На других российских перспективных самолетах Бе-200 и Ту-334 нашли применение новые версии двигателя Д-436. Напомню, что лайнер, разработанный туполев-ской фирмой, в Украине будет выпускаться заводом «Авиант».

Без самого широкого участия российских предприятий не обходится выпуск практически ни одного серийного самолета или двигателя в Украине. Существенная часть материалов и комплектующих для них поставляется из России, а в структуре цены готовых изделий доля российских предприятий часто значительно превышает половину.

Можно привести множество других примеров, свидетельствующих о положительном опыте сотрудничества украинских и российских самолетостроителей. Однако утверждать, что в настоящее время оно развивается без проблем, значит выдавать желаемое за действительное. Границы, существующие между двумя государствами, зачастую являются источником многочисленных трудностей. Так, совместное производство требует многократного перевоза через границы различных комплектующих изделий и отдельных агрегатов. За каждое пересечение пограничных зон обеими странами взимаются платежи с производителей, что приводит к неоправданному удорожанию готовой продукции. В конечном счете это снижает конкурентоспособность наших изделий.

В результате недостаточного уровня украино-российской интеграции в области самолетостроения не только ухудшается имидж наших предприятий, но и затрудняется процесс продвижения общей продукции на внешние рынки.

Объединяя усилия в создании новых образцов авиационной техники, предприятия Украины и России сталкиваются и с другими объективными трудностями, но партнеры постоянно ищут и, главное, находят пути их преодоления. Надеюсь, «Авиасвит» поможет им.

АВИАСАЛОНЫ ILA - НЕДОСТРОЕННЫЙ МОСТ МЕЖДУ ВОСТОКОМ И ЗАПАДОМ

Андрей Совенко/ «АиВ»

Новейший МиГ-29М2 так и не появился на салоне

Те, кто давно читает «АиВ», помнят, что проводимые в Берлине авиакосмические салоны ILA традиционно находят на страницах журнала наиболее полное отражение. Связано это, прежде всего, с одной важнейшей идеей, которую организаторы ILA вот уже лет 10 золотыми буквами пишут на знамени салона. ILA -мост между Востоком и Западом, место, где аэрокосмические фирмы разных стран могут встретиться, чтобы объединить усилия в совместной работе над конкретными программами и наполнить реальным содержанием процесс общеевропейской интеграции. Вместе с ростом популярности этой идеи рос и авторитет берлинского форума, который к середине 1990-х гг. совершил огромный скачок от уровня обычной региональной выставки на третью ступеньку в мировом рейтинге авиасалонов.

Но похоже, что звездный час берлинских авиашоу миновал, чему имеется несколько явных признаков. Во-первых, как никогда слабый состав демонстрировавшихся летательных аппаратов, подавляющее большинство которых было выставлено разве что для развлечения праздной публики. Во-вторых, некоторые солидные фирмы, например, Boeing и SAAB, блиставшие на предыдущих ILA, на этот раз воздержались от участия в салоне. В-третьих, представительство восточноевропейских фирм оказалось довольно ограниченным, особенно в смысле натурных летательных аппаратов. В итоге ILA-2002 больше напоминал местечковое мероприятие, призванное ублажить добропорядочных немцев и убедить в том, что на их деньги создаются самые лучшие в мире самолеты. Кстати, этот тезис пропагандировался с такой силой, что вопрос «а так ли это на самом деле?» казался просто неуместным.

Надо сказать, что после того, как в декабре прошлого года Европа сделала выбор в пользу разработки транспортного самолета собственной конструкции А400М, т.е. де-факто отказалась от сотрудничества по программе Ан-7Х, неприезд в Берлин некоторых украинских организаций был предопределен. А вот Россия планировала гораздо более широкое участие, чем получилось. Накануне выставки директор "Авиаэкспосервиса» профессор Александр Воинов в интервью газете Show News сказал, что российский авиапром покажет в Берлине амфибию Бе-103, легкий многоцелевой самолет Ан-38, машину общего назначения Ил-103, многофункциональный истребитель МиГ-29М2 и учебно-тренировочный МиГ-АТ. Причем каждый из этих аппаратов должен был появиться на салоне с вполне определенной целью. Так, РСК «МиГ» серьезно надеялась, что знакомство с новейшим вариантом «двадцать девятого» подтолкнет заказчиков на модернизацию МиГ-29, эксплуатируемых в настоящее время в Европе, а таких более сотни.

Но ничего этого не случилось. Причина, из-за которой названные самолеты не участвовали в выставке, очень красноречиво показывает, как на практике обстоят дела с пресловутым западно-восточным мостом. Над ними нависла угроза конфискации в пользу Швейцарии за неуплату российского долга. Швейцарская фирма Noga ранее уже предприняла ряд вполне законных, по оценке западной прессы, действий для возвращения своих денег. Так, на прошлогоднем салоне в Ле Бурже она впервые попыталась экспроприировать российские самолеты. Тогда россияне, что называется, еле унесли ноги, и на этот раз руководство авиапрома РФ, не получив от организаторов салона необходимых гарантий, решило не испытывать судьбу, самолеты оставило дома, сделав ряд гневных публичных заявлений. Например, на пресс-конференции «Рособоронэкспорта», один из руководителей российской делегации Александр Денисов расценил действия фирмы Noga как «юридический терроризм». Причем многие в Берлине с ним были согласны. Но в итоге на ILA-2002 прилетели только те российские аппараты, которые с юридической точки зрения нельзя отобрать в счет государственного долга, и Бе-200, к которому в Европе проявляется повышенный интерес.

Пытаясь понять, какой же смысл руководители промышленности Запада вкладывают в понятие сотрудничества с Востоком, мы с Александром Ларионовым побеседовали с двумя довольно высокопоставленными ее представителями. Оба текста интервью приведены здесь же. Их анализ позволяет сделать, по крайней мере, два важных вывода.

Первый: Запад не допускает возможности самостоятельного выхода нашей авиатехники на серьезные рынки. Они обязательно хотят вести нас туда за руку. Конечно, речь идет далеко не о бескорыстной помощи со стороны более удачливых коллег. А если говорить совсем прямо - о постановке всей промышленности Востока в зависимость от управленческих решений Запада, превращении ее в придаток западных компаний и ликвидации как потенциального глобального конкурента. Этот вывод подтверждается и публикациями в местной прессе, которая вопрос «быть или не быть России на мировом рынке?» однозначно ставит в зависимость от того, насколько крепко она будет дружить с европейским аэрокосмическим концерном EADS.

Второй вывод: несмотря на все раздувание щек, Западу пока трудно обойтись без опыта, накопленного предприятиями Востока в целом ряде важных авиационных технологий. Яркое свидетельство тому - настойчивые попытки заключить сепаратные сделки с российскими и украинскими фирмами, задействованными в программе Ан-70. Особенно Европу интересует редуктор для мощного турбовинтового двигателя и многоопорное шасси для самолета А400М. Однако такой вариант не устраивает нашу промышленность. Как сказал в Берлине первый заместитель Генерального директора Российского аэрокосмического агентства Валерий Воскобойников: «Мы предлагали Европе полномасштабное сотрудничество по аналогичному самолету, но нам отказали. Теперь на различные частные предложения, имеющие цель получить наши технологии, предприятия России и Украины ответят отказом. Таково требование межправительственного соглашения».

По разным причинам, в том числе и ввиду значительного технического риска, программа создания А400М до сих пор не начата. При этом снизить его, согласившись на равноправное сотрудничество с Украиной и Россией, Европа не считает возможным. Наряду с причинами, изложенными в интервью, обратим внимание еще на одно важное обстоятельство: огромное желание EADS (куда входит Airbus Military) уменьшить свою зависимость от колебаний рынка гражданской авиатехники за счет увеличения доли военных программ. А400М обещает стать самым большим единичным контрактом за всю историю европейской авиапромышленности, и обладание им позволит EADS решить многие свои проблемы. Очевидно, в преддверии этих радужных перспектив представители «Эрбас Милитари» в Берлине не особенно обращали внимание на текущие трудности. Они говорили не больше-не меньше - о новом «стандартном глобальном» транспортном самолете, высказывая намерение продать не менее 1380 экземпляров А400М, из них только в США - 750 штук! Здесь хочется поставить не один, а много восклицательных знаков и выразить самое искреннее восхищение оптимизмом тех, кто не может пока набрать и 196 заказов. А попутно приходится заметить, что свой будущий успех эти оптимисты не собираются делить с промышленностью Восточной Европы. Тем временем последняя, хоть и с меньшей помпой, но тоже делает свое дело - на салоне было объявлено о том, что у Ан-70 появился первый зарубежный заказчик: в 2006-08 гг. три машины поступят в ВВС Чехии. Вот таким на сегодня представляется берлинский мост между Востоком и Западом - так сказать, недостроенным. Как будто бы и возводят его с обеих сторон бывшего «железного занавеса», искренне хотят поскорее завершить работу, но вот реальной смычки пока не получается. Готовые участки пути обрываются как раз над тем местом, где начинается самая глубокая пропасть -пропасть экономических интересов. Когда на одну чашу весов ложится прекрасная современная идея европейской интеграции, а на другую -древний, даже первобытный, но такой понятный принцип «своя рубашка ближе к телу», последний неизменно побеждает. По крайней мере, на сегодняшний день. А как будет завтра, покажет ILA-2004.

Интервью старшего вице-президента EADS по Центральной и Восточной Европе Клауса Бергнера (Klaus Bergner)

- Не могли бы Вы охарактеризовать политику, проводимую EADS в Восточной и Центральной Европе?

- Я отвечаю за маркетинговую политику EADS в этом очень интересном для нас регионе. После объединения фирм из Франции, Испании и Германии EADS занимает второе место в мире по обороту после «Боинга», который в прошлом году достиг 30 млрд. евро. Причем 80% нашей продукции - гражданская, а у «Боинга» военные и гражданские программы находятся в соотношении 50 на 50, что дает им возможность разрабатывать новые технологии при помощи денег из военных программ. Мы тоже пытаемся повысить долю военных и других программ, в которых заказчиком выступает государство. Из восточного региона в прошлом году EADS получила заказов почти на полмиллиарда евро, причем, не считая «Эрбас». Это заказы на вертолеты» региональные самолеты ATR, средства связи.

Конечно, мы знаем, что в Восточной Европе существует авиационная промышленность с большими возможностями. Наша задача - подключить ее к сотрудничеству с нами. Например, s прошлом году мы продали Польше 8 транспортных самолетов CASA, и частью сделки была покупка одного из польских предприятий. Мы также можем передать восточным фирмам работу либо вступить с ними в партнерские отношения, чтобы делать что-то совместно. Например, в Румынии мы создали совместное предприятие для ремонта и выпуска вертолетов. Особенно широкие возможности привлечения новых партнеров открывают программы А380, А400М, а также создания европейской спутниковой системы навигации «Галилео», так как в них еще не все работы распределены. Главный принцип налаживания сотрудничества - разделение риска. Каждый должен вложить в общую программу свои деньги и пропорционально их доле получить работу. Кроме того, новый партнер должен открыть свой рынок для совместной продукции, потому что производить есть смысл только тогда, когда можно продать. Например, А380 еще нет, но мы уже имеем на него 97 твердых заказов.

- Значит ли это, что принятие на себя обязательств по закупке общей продукции является обязательным условием участия в совместной программе?

- Конечно, закупки умножают шансы на участие. Но не обязательно закупать именно этот продукт. Можно, например, участвовать одновременно в нескольких программах, при этом в одной закупок не делать совсем, а в другой закупать больше.

- На салоне объявлено о новом направлении деятельности EADS - участии в программе Бе-200. В связи с чем возник интерес к этой амфибии?

- Во-первых, мы никогда не работали в области гидроавиации, а во-вторых, нам хочется сотрудничать с российской промышленностью. Мы рассмотрели все существующие программы России и пришли к выводу, что Бе-200 - очень интересный продукт. Кроме того, его создатели думают и действуют по тем же принципам, что и мы. Мы понимаем друг друга. Судя по всему, они построили хороший самолет, которому сейчас нет конкуренции. Мы должны его детально изучить, и в случае, если будет принято положительное решение, использовать для продвижения Бе-200 на рынки с помощью нашей системы продаж, сложившейся по всему миру, и другие маркетинговые возможности. Кроме того, мы можем выполнить финансовую поддержку серийного производства. Наша задача - превратить одиночный Бе-200 в систему, которую можно продавать. Сегодня клиент не будет покупать самолет только потому, что он хороший. Ему можно продать только комплекс, предусматривающий послепродажный сервис, запчасти по фиксированной цене, обучение кадров, финансовую поддержку и т.д.

- Вы будете предлагать заказчикам Бе-200 в существующем виде, т.е. с запорожскими двигателями и российской авионикой? *

- Пока это не ясно. Мы определимся, когда узнаем, кто является потенциальным покупателем Бе-200. На самолете могут устанавливаться разные типы двигателей и оборудования по выбору заказчиков. Это обычная практика.

- Все это очень напоминает историю двухлетней давности, связанную с фирмой «Антонов» и программой Ан-7Х. Тогда европейские специалисты тоже начали с изучения самолета, однако дальше не пошли.

- «Антонов» - совсем другое дело. Мы провели исследования Ан-70 по заказу нашего государства. Оказалось, что это очень хороший самолет. Между нами и специалистами «Антонов» тоже не было проблем. Но речь шла о создании единого ев-росамолета, и 8 разных стран выставили к нему свои требования. Причем главные требования были не технические, а экономические: они хотели, чтобы их фирмы получили долю работы пропорционально количеству заказанных ими машин. Поскольку Ан-70 был уже более-менее готов, то в случае его выбора работы для них было бы меньше. А вы знаете, какая сейчас безработица? Только в Германии 4 миллиона человек! В такой ситуации деньги, которые платят налогоплательщики, отдать за границу абсолютно невозможно!

- Но такая позиция приводит к тому, что Вы повторно платите за самолет, который уже создан!

- Мы платим первый раз. За Ан-70 заплатили другие.

- А не произойдет ли нечто подобное с Бе-200?

- Тут ситуация другая - мы входим с Бе-200 в рынок, не имея заказчиков, которые бы лоббировали интересы своей промышленности. Мы ищем заказчиков совместно и разделяем риск как партнеры.

- EADS объявила также о намерении изучить Ми-26.

- К этому вертолету проявлен интерес со стороны ВВС Франции и Германии, у которых машины такого класса нет. Наше подразделение «Еврокоптер» получило поручение изучить Ми-26 и дать рекомендации: использовать ли существующий вертолет, модернизировать его или построить совместно с МВЗ им. Миля новый подобный вертолет.

- франция и Германия собираются закупать большие вертолеты?

- Сейчас это еще не определено.

Интервью коммерческого директора Airbus Military Ричарда Томпсона (Richard Thompson)

- Каково современное состояние программы самолета А400М?

- Сегодняшнюю ситуацию можно описать следующим образом. В декабре прошлого года Airbus Military подписал контракт на поставку 196 самолетов с OCCAR - организацией, действующей от имени правительств европейских государств-участников программы в качестве покупателя совместно создаваемого самолета. Кроме официальных стран-участниц (Германии, Франции, Великобритании, Италии, Испании и Бельгии), OCCAR выступает также от имени правительств Турции и Португалии. Это своеобразный мост между Airbus Military и правительствами. Одна из его функций состоит в том, чтобы проблемы, возникающие у правительств, не мешали промышленности создавать самолет. И сегодня, если выделение средств на программу в Германии превратится в проблему, я подчеркиваю - если, то ее будет решать OCCAR. Это не будет проблема «Эрбас Милитари». То есть, трудности такого рода не обязательно помешают выполнению контракта, хотя, если количество заявок будет меньше 196, могут возникнуть некоторые трудности в организации производства самолета.

Как представитель промышленности я знаю, правительство Германии уже трижды обсуждало вопрос о финансировании программы А400М. На сегодняшний день утверждена стратегия, согласно которой вложение первой части денег состоится в 2002 г., а второй - в следующем. Полагаю, что такое решение позволит нам избежать серьезных проблем. В настоящее время программа А400М еще не начата, но мы надеемся, что старт работам будет дан уже в скором времени.

- Насколько мы понимаем, главная проблема сегодня состоит в том, что Германия пока не в состоянии выделить деньги на все 75 заказанных самолетов, а может профинансировать строительство только 40 машин. Как Вы будете действовать в случае, если деньги на недостающие экземпляры А400М так и не будут выделены?

- Все страны, а не только Германия, могут в любое время изменить количество заказываемых самолетов. Такая возможность контрактом предусматривается. Но в этом случае страна должна внести некоторую компенсацию, призванную покрыть издержки на создание самолета. Каким образом будет производиться эта компенсация, нас не касается, вопрос будет решаться на уровне правительств и OCCAR.

- А если Германия не сможет выплатить компенсацию?

- В таком случае мы не сможем работать по программе. Ведь в этом случае OCCAR не будет располагать достаточными средствами для выполнения контракта с нами.

- То есть на сегодня количество заказов на А400М ограничивается 161 экземпляром, и это ставит запуск программы под угрозу. Не могли бы Вы назвать минимальное число заказов, которое вообще сделает разговоры об этом самолете бессмысленными?

- Такого критического количества не существует. Меньшее число заказов означает всего лишь более высокую стоимость каждого серийного самолета, большее число - наоборот. Поэтому все зависит от решения стран-партнеров, от того, сколько они готовы заплатить за самолеты. Но минимальной цифры не существует,

- Значит ли это, что Вы можете сделать сколь угодно мало самолетов, хотя бы и один?

- Конечно. Если за него заплатят. А стоить он будет очень дорого. Но если серьезно, программа сможет развиваться нормально, если будет заказано хотя бы 150 самолетов или чуть больше.

- Почему на данном этапе Вы говорите только о заказах со стороны стран-партнеров по программе и не уделяете внимания экспорту?

- Это не так. Мы рассматриваем возможность экспортных поставок. Но мы не можем брать на себя какие-либо обязательства и принимать заказы извне до полного запуска работ по программе. Тем не менее, мы представляем свой самолет в различных странах, которые заинтересованы в нем. Среди них Канада, Австралия, Швеция, Норвегия - это только начало. Существует также интерес со стороны США. Однако, во-первых, эти страны еще не готовы принять решение о покупке А400М, а во-вторых, мы еще не готовы предоставить им полноценное предложение, поскольку программа прежде всего должна быть запущена в Европе.

- Можно рассказать подробнее о перспективах А400М в США?

- Относительно США в «Эрбас Милитари» разрабатывается долгосрочная стратегия, предусматривающая различные подходы, а не только предложения по экспорту готового самолета. Например, возможна кооперация с американской промышленностью. Мы не думаем, что США будет нуждаться в А400М в самое ближайшее время, но такая потребность может появиться в будущем.

- Теперь хотелось бы затронуть вопрос об отношении «Эрбас Милитари» к авиационной промышленности России и Украины.

- Программа А400М развивается по коммерческим законам. Россия и Украина, как и любые другие страны, имеют шанс принять в ней участие в качестве поставщиков отдельных видов оборудования, систем, например, шасси. Украинские и российские предприятия имеют хорошие технологии, богатый опыт в определенных областях, где они вполне могут конкурировать с западными компаниями. У них есть много плюсов, и я не вижу причин, почему бы им не выиграть это соревнование. Вообще, мы открыты для сотрудничества.

- Видите ли, если бы «Эрбас Милитари» работал в тесной кооперации с Россией и Украиной, это сразу дало бы 200 дополнительных заказов на самолеты для ВВС этих стран.

- Дополнительное количество заказов сегодня не является определяющим фактором для развития работ по нашей программе. Мы долгое время - 2 года - изучали возможность работы с «Антонов» над самолетом, прототипом которого был бы Ан-70. Однако оказалось, что он требует многочисленных доработок для соответствия требованиям Европы, а это требует вложения больших средств. В итоге мы решили отказаться от сотрудничества в этом направлении. В данный момент мы готовы с интересом рассмотреть российские и украинские предложения лишь по шасси и двигателям.

Чехия, страна НАТО, станет первым зарубежным владельцем Ан-70

Канцлер ФРГ Шредер уверен в большом будущем программы А400М

Индийские «Темпесты» из 10-й АЭ на аэродроме Хальвара, Пенджаб. Сентябрь 1947 г.

ПЫЛАЮЩИЙ ИНДОСТАН

Александр Котлобовский/ Киев, Михаил Жирохов/ г. Комсомольское Донецкой обл.

Фото предоставлены авторами

В течение последних месяцев редкий выпуск теле новостей обходится без тревожных сообщений о назревании очередного военного конфликта между Индией и Пакистаном. После второй мировой войны эти страны неоднократно воевали между собой, изнутри их сотрясали восстания, В этих событиях заметную роль играла авиация. Кроме того, индийские и пакистанские летчики участвовали в многочисленных боевых столкновениях вне своего региона. Обо всем этом читайте в новой серии статей.

Часть 1 Британский лев уходит

Великое переселение

Хотя Британская империя по завершении второй мировой войны оказалась в рядах победителей, дни ее уже были сочтены. Крах германского нацизма и японского милитаризма дал толчок усилению борьбы за независимость в английских колониях, многочисленные представители которых в годы войны получили в руки оружие и набрались боевого опыта. Особенно это относится к Индии, выставившей на фронты наибольший колониальный контингент. Национально-освободительное движение на Индостанском полуострове приобрело столь широкий размах, что уже в 1947 г. на месте единой британской колонии были образованы два новых государства - Индия и Пакистан, флаги которых были подняты 15 августа одновременно в Дели и Карачи.

Обе страны получили статус доминионов и формально еще находились в подчинении британской короны, но в истории населяющих их народов уже наступил новый этап. Начался он с великого переселения. Дело в том, что в основу обоих государств был положен конфессионный признак: в Индии должны были проживать приверженцы индуизма, буддизма и сикхи, а в Пакистане - правоверные мусульмане. А в бывшей колонии все проживали вперемешку, хотя и компактными общинами. После объявления независимости миллионы мусульман снялись с насиженных мест и, вняв призыву первого генерал-губернатора Пакистана Мухаммеда Али Джинны, двинулись в новые края. Навстречу им направились миллионы индусов. Повсюду стали вспыхивать межэтнические и межрелигиозные конфликты, начались массовые погромы и убийства, число жертв которых, по некоторым оценкам, достигло 3 миллионов человек.

В этой ситуации и индийское, и пакистанское правительства обратились к Лондону за помощью в переброске переселенцев. Командование RAF привлекло к этой работе базировавшиеся на полуострове 10-ю и 31-ю транспортные эскадрильи, летавшие на «Дакотах» (Douglas DC-3). На помощь им из метрополии прибыло звено из трех «Йорков» (Avro «York»). До 20 октября 1947 г. англичане перевезли более 20000 человек1 при этом «Дакоты» налетали 5926 ч, а «Йорки» - 294 ч.

Затем к делу приступили британские гражданские авиакомпании, выставившие 27 пассажирских самолетов, в основном, «Дакот». Лишь одна машина была другого типа - Bristol-170 Wayfarer. За период до 30 ноября, работая с делийского аэропорта Палам, они перевезли 40500 человек. Особенно отличились два экипажа авиакомпании «Уэстминистерс Эйруэйс», перебросив на своих DC-3 за эти 42 дня 4363 пассажира и почти 100 т багажа. За более чем 650 летных часов было покрыто 153338 км. В один из рейсов уэстмини-стерская «Дакота» взяла на борт аж 69 человек - возможно, это рекорд для данного типа самолета за все время эксплуатации. Правда, из салона пришлось демонтировать кресла и прочие лишние в данном случае элементы бытового оборудования. Этот нехитрый прием увеличения пасса-жировместимости применялся и на самолетах других авиакомпаний. Например, на «Уэйфарере» за 9 дней было перевезено 1105 человек плюс багаж из расчета 20 кг на каждого. В эвакуационных перевозках приняли участие также индийские авиакомпании. При этом они, в отличие от англичан, потеряли в авариях и катастрофах несколько воздушных судов.

В начале декабря одна из крупнейших для своего времени эвакуационных операций завершилась. И хотя общее число перевезенных по воздуху людей не превысило и ста тысяч, что на общем фоне выглядело как пресловутая капля в море, но эти люди были спасены благодаря самоотверженной работе авиаторов.

Новые ВВС

Создание новых государств предполагало и формирование национальных вооруженных сил, в т.ч. ВВС. Однако начинать эту работу «с чистого листа» вовсе не требовалось. Еще 1 апреля 1934 г. в Карачи было сформировано звено из 4 легких разведчиков-бомбардировщиков West-land «Wapiti», укомплектованное как индусами и сикхами, так и мусульманами под командованием британских офицеров. Тем самым было положено начало Королевским Индийским ВВС (RIAF - Royal Indian Air Force). Через четыре года подразделение достигло размеров эскадрильи и стало именоваться 1-й АЭ (No.1 Sqn. RIAF). Часть базировалась в г. Амбала и привлекалась для выполнения полицейских функций. За годы второй мировой войны численность RIAF достигла 10 эскадрилий, летавших буквально на всем -от рухляди начала 1930-х гг. до «Спитфайров» и «Харрикейнов». Под командованием англичан эти силы сражались с японцами в Бирме, патрулировали прибрежные воды и действовали против мятежных племен. К моменту образования Индии и Пакистана RIAF располагали 10 боевыми эскадрильями, а также вспомогательными и учебными частями. Личный состав насчитывал более 9000 человек, причем немусульман было вчетверо больше, чем мусульман. Самолетный парк состоял из 473 единиц, в том числе 13 «Спитфайров» (в авиашколе), 158 «Темпестов» Mk.ll , 78 «Дакот», 118 «Харвардов», 78 «Тайгер мотов» и 28 «Остеров» Mk.V/VI.

Разделить все это добро предполагалось следующим образом. Индии должно было отойти 123 «Темпеста», Пакистану-35, «Дакот» - 46 и 32 соответственно, «Харвардов» - 89 и 29, «Тайгер мотов» - 62 и 16, «Остеров» - 18 и 10. Согласно плану, все «Спитфайры» оставались в Индии. Личный состав разделялся в два этапа. На первом передислоцировались целые части в случае, если в этом нуждалось конфессиональное большинство их служащих. На втором представители национальных и религиозных меньшинств могли перебраться либо в Индию, либо в Пакистан в индивидуальном порядке. Интересно, что при всем подъеме национального самосознания войсками продолжали руководить англичане, и даже более того - у индусов и пакистанцев сохранялся общий верховный главнокомандующий - британец фельдмаршал Клод Окинлек.

К сожалению, реализовать, наверное, справедливый план раздела на практике не удалось - помешал усиливавшийся межрелигиозный антагонизм. В связи с нараставшей конфронтацией в княжестве Кашмир индусы всячески препятствовали передаче самолетов соседу. В результате пакистанские ВВС (RPAF - Royal Pakistan Air Force) получили гораздо меньше, чем им полагалось - всего 16 «Темпестов», 4 «Дакоты», 12 «Харвардов» и 7 «Тайгер мотов», и это несмотря на поддержку самого Окинлека.

Индийские «Темпесты» с опознавательными знаками раннего образца

Индийский «Спитфайр» Mk.lX из летной школы в Хакимпеде, переделанный там в учебный самолет

Постоянное вмешательство фельдмаршала привело лишь к тому, что премьер-министр Индии Джавахарлал Неру 30 ноября 1947 г. добился у Лондона ликвидации поста верховного главнокомандующего.

Пакистанцы стали срочно закупать авиатехнику в Англии. Они приобрели два тяжелых бомбардировщика Handley Page НР-57 «Halifax», два транспортника Bristol-170 «Fretghter» (упоминавшийся «Уэй-фарер» был пассажирским вариантом этого самолета), 24 «Темпеста», 4 «Дакоты», 8 «Харвардов» и 3 «Тайгер мота». К концу 1948 г. RPAF состояли из 3 эскадрилий - 5-й АЭ, 6-й АЭ и 9-й АЭ и насчитывали 220 офицеров и 2112 рядовых и унтер-офицеров. Командовал ими британский эйр-вайс-маршал (генерал-майор) Перри Кин, среди офицеров также было много англичан.

Глядя на активность соседей, индусы тоже сделали ряд приобретений на туманном Альбионе: более 20 «Темпестов», 6 реактивных De Havilland DH-100 «Vampire» и 4 тяжелых бомбардировщика Consolidated В-24 «Liberator». Параллельно с процессом формирования в индийских ВВС началась реальная работа. Так, уже в сентябре 1947 г 10-я АЭ перебазировалась в штат Пенджаб и целый месяц выполняла разведполеты, отслеживая передвижение колонн беженцев. Однако это была лишь разминка. Настоящие испытания ждали индийских и пакистанских авиаторов впереди.

Кашмирская война

В колониальные времена на индийских территориях британская администрация осуществляла свою власть при посредничестве традиционных правителей -махараджей. Когда настало время разделении. им принадлежало решающее с пиво при определении новой госпринадлежности. Как правило, религиозные пристрастия правящих династий совпадали с таковыми у большинства подданных, поэтому особых проблем не возникало. Но в Кашмире сложилась иная ситуация. В этом княжестве с преимущественно мусульманским населением англичане, проводя политику «разделяй и властвуй», предоставили индусам большие преимущества, из-за чего там постоянно вспыхивали мятежи. Отчаявшись навести в Кашмире порядок, колониальные власти за 7,5 млн. рупий (около 380 тыс. USD) продали его махарадже соседнего княжества Джамму. Объединенное княжество стало называться Джамму и Кашмир, и к моменту обретения Индией независимости правящая династия там была индуистская, а 77% населения - мусульмане. Летом 1947 г. они подняли очередное восстание, жестоко подавленное властями. В ответ Пакистан сразу после своего образования прервал снабжение княжества, намереваясь принудить его правителя присоединиться к Карачи. Более того, 22 октября в Кашмир с территории Пакистана вторглись отряды пуштунского ополчения, которые уже на четвертый день подошли к местной столице - городу Сринагар. Шансы индусов сохранить власть таяли с каждым часом, но вмешаться в конфликт Дели не мог - формально Джамму и Кашмир было независимым государством.

Все изменилось вечером 24 октября, когда махараджа Хари Сингх подписал договор о присоединении княжества к Индии на правах субъекта федерации. Пуштуны же, вместо того, чтобы без промедления штурмовать столицу и сменить власть до того, как индийская армия соберется в поход, принялись грабить соседние деревни и убивать «неверных» (угодное Аллаху дело!). Подаренные таким образом пару дней индусы использовали для подготовки всех наличных сил и уже на рассвете 27 октября наладили «воздушный мост» в Сринагар. К его осуществлению были привлечены 16 «Дакот» из 12-й АЭ, а также несколько - из состава других подразделений ВВС. Этого было явно недостаточно, и кабинет Неру «призвал под знамена» дополнительно до сотни гражданских воздушных судов, тоже, главным образом, «Дакот». В первый же день в осажденный город отправились 22 военных и 6 коммерческих самолетов. Они доставили подразделения 1-го Сикхского полка, а также боеприпасы. В последующие дни по воздуху были переброшены штаб и части 161-й бригады, горные пушки, предметы снабжения. Бои шли вокруг города, посадочная площадка насквозь простреливалась, но индийские авиаторы успешно выполнили приказ своего командования, перебросив к вечеру 30 октября 1527 человек.

«Воздушный мост» действовал с высокой интенсивностью вплоть до 27 ноября, когда произошла некоторая стабилизация обстановки вокруг Сринагара. За это время в осажденную столицу было совершено 704 рейса. Затем большую часть гражданских самолетов с линии сняли.

Генерал-губернатор Пакистана, едва узнав о прибытии в Кашмир индийских войск, приказал армии выбить их оттуда. Однако руководившие войсками британцы отказались это сделать, да еще и пригрозили Джинне, что прикажут всем английским офицерам покинуть ряды Вооруженных сил молодого исламского государства. В итоге армия Пакистана перед Сринагаром не появилась, зато к пуштунам присоединилось около 50 тысяч из числа уцелевших после летних «разборок» местных повстанцев. Это войско установило контроль над северной частью княжества, объявило там о создании т.н. «Свободного Кашмира» и обратилось к Карачи с просьбой о вводе регулярной армии. Конечно же, Джинна согласился.

Между тем, давление на пуштунов со стороны индусов возрастало. Их авиация перешла от транспортных перевозок к непосредственному боевому воздействию на противника. Первыми за это дело взялись несколько «Харвардов», базировавшихся на сринагарском аэродроме - они уже с 27 числа выполняли вылеты на разведку и бомбометание. На следующий день ближе к району боевых действий, на аэродромы Амбала и Амритсар, были переброшены «Темпесты» 10-й АЭ. До конца октября они штурмовали позиции пуштунов у н.п. Патан и поддерживали индийское наступление у н.п. Барамула. И все же названные аэродромы находились далековато от поля боя, по этой причине «Темпесты» могли оказывать поддержку своим войскам в течение всего лишь нескольких минут. Поэтому 30 октября непосредственно в Сринагар из Хакимпедской летной школы перелетели два «Спитфайра» F. Mk.VIII и без промедления подключились к штурмовке конвоев противника на дороге Ури-Барамула. Топливом они заправлялись прямо из баков «Дакот», продолжавших грузовые перевозки в осажденный город. Кроме того, транспортники летали в н.п. Мирпур и Котли, гарнизоны которых также оказались в окружении. При выполнении этих рейсов 30 октября ВВС Индии понесли первую боевую потерю: пропала без вести «Дакота» флайт-лейтенанта Мендозы из 12-й АЭ, на борту которой находились 24 человека. Обломки самолета были обнаружены лишь в 1980 г на склоне хребта Пир-Панджал.

Одна из пакистанских «Дакот» над горами в Кашмире

«Харварды» ВВС Пакистана в летной школе в Рисалпуре

3 ноября пуштуны, ощутив силу ударов авиаторов, предприняли попытку радикально решить проблему, атаковав аэродром в Сринагаре. Это нападение удалось отбить лишь благодаря отчаянному сопротивлению индийского гарнизона и поддержке «Спитфайров», взлетавших под перекрестным огнем. На помощь им из Амритсара пришли «Темпесты». Кроме того, индийская авиация продолжала работать по позициям, местам дислокации, мостам и путям снабжения противника. Индусы наращивали свои силы в регионе: в Амритсар перебросили 7-ю и 8-ю эскадрильи на «Темпестах», причем несколько машин из 7-й АЭ 5 ноября прибыли в Сринагар. В дальнейшем в кашмирской столице была организована ротация самолетов и экипажей. 5 числа RIAF понесли очередную потерю - над территорией Пакистана огнем с земли был сбит «Спитфайр» флаинг-офицера (ст. л-т) Рама, который выпрыгнул с парашютом и оказался в плену.

Начиная с 7 ноября, индийские авиаторы поддерживали успешно развивавшееся контрнаступление 161-й бригады, нанося удары на всю глубину обороны пуштунов и повстанцев вплоть до территории Пакистана. Об активности их боевой работы можно судить хотя бы поданным, относящимся к 10-й АЭ. Со 2 по 13 ноября летчики эскадрильи выполнили около 300 боевых вылетов, сбросили 9072 кг бомб, выпустили 500 неуправляемых ракет (НАР) и 26000 снарядов калибра 20 мм. После захвата 13 числа городов Махури и Ури пути снабжения повстанцев были, наконец, перерезаны, и активность авиации в этом секторе снизилась.

В ходе короткой передышки индусы перегруппировали свои силы и 16 ноября начали новое наступление - на этот раз на территории Джамму, где мятежники при поддержке пакистанцев добились определенных успехов. Авиация вновь оказала поддержку наземным силам, и к 27 ноября в руках повстанцев оставались лишь города Бхимбар, Пунч и Раджаури. Как только наступил декабрь, 10-я АЭ перебралась на новый полевой аэродром прямо в Джамму и приняла участие в поддержке наступления пехоты 19-й бригады и танков Центральноиндийского кавалерийского полка на Раджаури. После падения города эскадрилья, наряду с другими, приступила к обстрелам и бомбардировкам осажденного Пунча. Единственную потерю 10-я АЭ пережила 1 декабря: огонь с земли лишил ее «Темпеста» флайт-лейтенанта Круза, который попал в плен. Но с началом января погода испортилась, выпало много снега, и самолеты RiAF оказались прикованными к земле. В воздушной войне наступила пауза.

Возникает вопрос: а чем же в этот период занимались ВВС Пакистана? Их истребители так и не появились над полем боя, и причин тому несколько. Во-первых, пакистанская армия официально в войне не участвовала (да и сама война не была объявлена), а руководство страны заявило, что оно не желает эскалации конфликта. Во-вторых, против этого выступили англичане. В-третьих, ввиду явного численного превосходства индусов пакистанцы боялись потерять то немногое, чем располагали. И, наконец, нельзя сбрасывать со счетов то обстоятельство, что практически все индийские и пакистанские летчики знали друг друга, вместе воевали против японцев, многие даже дружили. Поэтому и те, и другие не очень-то стремились «скрестить шпаги».

Тем не менее, в описываемый период и RPAF не скучали без дела. От колониальных времен Пакистану досталась беспокойная Северо-Западная провинция -вотчина пуштунских племен, крайне воинственных и неоднородных, признававших авторитет только Кабула. Однако по итогам англо-афганской войны 1878-80 гг. провинция отошла к Британской империи. От Афганистана ее отделила т.н. «линия Дюранда», с 15 августа 1947 г. ставшая афганско-пакистанской государственной границей. К новой власти часть пуштунов относилась еще хуже, чем к старой. Воспользовавшись событиями в Кашмире и уходом туда лояльных к Карачи племен, оставшиеся подняли очередное восстание. С декабря 1947 г. пакистанские ВВС приступили к противоповстанческой деятельности. «Темпесты» 5-й АЭ были переброшены в Пешавар, откуда до конца года успели совершить 47 боевых вылетов. Их поддержали «Дакоты» из 6-й АЭ и две еще остававшиеся в регионе британские эскадрильи - 10-я и 31 -я.

А в Кашмире события продолжали развиваться стремительно. Воспользовавшись вынужденным бездействием индийской авиации, повстанцы овладели несколькими населенными пунктами. Однако, как только потеплело, индусы при поддержке своих «Темпестов» сумели восстановить положение. 16 марта случилась потеря и в 7-й АЭ: при атаке одного из мостов был сбит истребитель флаинг-офицера Сингха. Летчик погиб. 24 апреля «Темпесты» из Амритсара разрушили несколько важных мостов через реку Ки-шанганага, которые вели из Пакистана в глубь Кашмирской долины. Благодаря этому успеху индусы продолжили свое наступление, также поддержанное авиацией. При этом 7-я эскадрилья недосчиталась еще одной машины, ее летчик, флаинг-офицер Райт, приземлился на парашюте в расположении своих войск.

Постепенно конфликт в Кашмире перерастал в настоящую войну - пакистанские части все больше втягивались в бои, применяли артиллерию и другое тяжелое вооружение, и вскоре оказались перед фронтом наступавшей от Сринагара 161-й индийской бригады. На это направление индусы перебросили «Темпесты» из состава 10-й эскадрильи. Перед их экипажами поставили задачу подавления пакистанских орудий, однако выполнить ее оказалось непросто - артпозиции были прикрыты многочисленными зенитками: 40-мм «Бофорсами» и 94-мм «Виккерсами». В результате их огня несколько индийских самолетов получили повреждения.

В этот момент на сцену вновь вышла индийская транспортная авиация. Она приступила к снабжению по воздуху 101-й бригады, окруженной пакистанскими войсками в недавно захваченном Пунче. Поскольку аэродром там был слишком коротким, все грузы, вплоть до артиллерийских орудий, сбрасывались на парашютах. А так как рассеивание было слишком большим и часть драгоценных грузов терялась, то работать приходилось много -совершать до 35 самолето-вылетов в сутки. По причине отсутствия в RIAF фронтовых бомбардировщиков «Дакоты» применялись и в этом качестве, принимая на борт 250-фунтовые бомбы (113,5 кг), которые сбрасывались через боковую дверь. «Темпесты» также принимали участие в боях на этом направлении, которые сильно затянулись - Пунч деблокировали аж в последней декаде декабря 1948 г.

В оккупированной части Кашмира, на отрогах Гималаев, пакистанцы основали высокогорные посты у н.п. Астор, Скарду, Чилас и Гилгит и организовали их снабжение по воздуху. К этой работе привлекли «Дакоты» б-й АЭ, а позже к ним присоединились оба «Галифакса». Поначалу пакистанцы пытались организовать у постов посадочные площадки, однако 23 апреля в результате налета индийских «Темпес-тов» многие постройки были разрушены, а ВПП перепаханы бомбами. Пришлось летчикам RPAF ограничиться парашютным сбросом грузов, подобно тому, как это делали индусы в Пунче. Во время этих рейсов экипажи «Дакот» работали на высотах, в два раза превышающих освоенные ранее, ориентирование вели по горным пикам, а летали не только днем, но и ночью, опасаясь вездесущих индийских истребителей. По этой причине «Галифак-сы» отправлялись в полет с полностью снаряженными стрелковыми установками. Пик активности 6-й АЭ пришелся на август 1948 г., когда в ходе 45 вылетов с ее самолетов было сброшено 100 т различных грузов. В свою очередь, индусы также оборудовали высокогорные форпосты - в Каргиле и Лехе, но связали их наземными путями снабжения, которые с воздуха прикрывали истребители всех задействованных в Кашмире эскадрилий.

Летом 1948 г. пакистанская авиация продолжала боевую работу по усмирению беспокойных пуштунских племен. При этом накал борьбы неизмеримо возрос. В помощь 5-й АЭ в Пешавар перебросили недавно сформированную 9-ю АЭ на «Темпестах», летчики которой только за 3 дня с 18 по 20 июня совершили 119 боевых вылетов. Добавилось работы и индусам: в ходе летних и осенних наступательных операций их истребители, применяя НАР, разрушали пакистанские позиции, а пушечным огнем «поливали» отступавших бойцов противника.

День 4 ноября выдался запоминающимся для ВВС обеих новообразованных стран - тогда состоялся единственный в той войне воздушный бой. Пара индийских «Темпестов» из 7-й АЭ под управлением скуадрон-лидера (майора) Масал-ламани и флайт-лейтенанта Догры во время патрулирования встретила пакистанскую «Дакоту» флайт-лейтенанта До-гара и попыталась принудить ее к посадке. Как развивались дальнейшие события, ясно из воспоминаний самого Догра: «Ранним утром 4 ноября погода была прекрасной, а наше настроение - превосходным. Пропетляв над долиной, где хозяйничали индусы, я сбросил на парашюте груз на песчаное ложе у Скарду Довольный, я на обратном пути передал управление флаинг-офицеру Джагдживану, чтобы немного передохнуть. Мы были где-то над Чиласом, когда заметили пару «Темпестов» выше нас. Поначалу я принял их за наши самолеты - они иногда крутились над смежными районами. Только когда истребители подошли ближе, я разобрался в их принадлежности и сразу взял управление на себя. Летчики «Тем-пестов» по радио приказали мне следовать к ближайшему индийскому аэродрому, но я не прореагировал. Приказ повторили трижды, однако я по-прежнему не отвечал. Тогда индусы пригрозили, что собьют меня и выпустили три очереди, показав, что они вооружены. Не считаясь ни с чем, я на полном газу стремился быстрее добраться до узкой части долины.

От моих уклонительных маневров находившихся в самолете армейцев уже выворачивало. Не представляя реальной ситуации и думая, что я просто хочу блеснуть летным мастерством, они пришли требовать от меня успокоиться. Когда же до них дошло, что я борюсь за их жизни, они быстро вернулись на свои места. Члены моего экипажа Джагдживан и Дин заняли наблюдательные посты у открытых дверей. В этот момент один «Темнеет» взял небольшое превышение и пошел в атаку. Он выпустил длинную очередь из «двадцатимиллимет-ровок», смертельно ранив Дина и лишив сознания Джагдживана. Но я уже добрался до узкого «горлышка» долины и приказал радисту Мохсину стать у астролюка и толкать меня каждый раз, как он увидит истребители, собирающиеся с нами расправиться. Я получил три толчка и трижды, сбросив газ наполовину, полностью выпустив закрылки и взяв «лево руля», удачно избегал гибели. Я снизился настолько, что почти касался поверхности реки. Чувствуя себя в относительной безопасности, я крикнул индусам: «Уж если вы не взяли меня сейчас, то и дальше вам меня не взять!». Похоже, они согласились с этим и отвалили. Все столкновение длилось минут двадцать-двадцать пять». За этот бой Догра первым в ВВС Пакистана получил орден «Звезда храбрости». Он дослужился до звания эйр-коммодора (бригадного генерала) и ушел в отставку в 1968 г.

Военные действия в Кашмире прекратились 31 декабря 1948 г. после длительных переговоров под эгидой ООН. За па-кистанцами остались северная и северозападная части княжества, за индийцами - южная и юго-восточная вместе с Кашмирской долиной и Джамму. Тем не менее, обе стороны остались недовольны достигнутыми результатами и не отказались от своих претензий. Новый военный взрыв был лишь вопросом времени.

Подводя итоги действий авиации, можно сказать, что для исхода операций они были очень важными, а в некоторых случаях - определяющими. Именно благодаря эффективной авиаподдержке индийцы добились многих территориальных приобретений. При отсутствии таковой, как показали зимние бои, успех зачастую сопутствовал противнику. За все это RIAF заплатили относительно невысокую цену: в боях и летных происшествиях было потеряно 5 машин и 5 членов экипажей. Достойную помощь военным оказали индийские гражданские авиакомпании. Правда, только за 1947 г. они потеряли в происшествиях 9 самолетов. Что касается пакистанцев, то в Кашмире они применяли лишь транспортную авиацию. Их «Дакоты» и «Галифаксы» совершили 437 вылетов и перевезли 500 т различных грузов, что явилось одним из важных условий удержания высокогорных постов. Одним словом, обе стороны должным образом оценили роль авиации в боевых действиях и стали наращивать свою воздушную мощь, готовясь к новым конфликтам…

- 

Истребитель Hawker Tempest Mk.II

Несомненно, что наиболее современными самолетами ВВС Индии и Пакистана в период обретения независимости этими странами были истребители Tempest Mk.II - дальнейшее развитие семейства британских истребителей Tempest фирмы Hawker.

В отличие от своего более известного собрата Tempest Mk.V, оснащенного 2180-сильным двигателем Napier Sabre II жидкостного охлаждения и прославившегося в боях над Европой в 1944-45 гг., герой нашего повествования разрабатывался под двигатель воздушного охлаждения Bristol Centaurus V мощностью 2300 л .с. Его первый прототип поднялся в воздух 28 июня 1943 г.

Первоначально, еще в 1942 гм планировалось производить самолеты на фирме Gloster, но ко времени завершения испытаний она была полностью загружена выпуском истребителя Hawker Typhoon и готовилась начать производство реактивного истребителя Meteor собственной конструкции. Поэтому строительство развернули на фирмах Hawker и Bristol, которые получили заказ на 1800 и 330 «двоек» соответственно. Первая серийная машина была выпущена в сентябре 1944 г. Окончание военных действий в Европе привело к сокращению заказа, в результате чего Hawker выпустила 402 самолета, a Bristol - только 50. Серийные «двойки» оснащались двигателями Bristol Centaurus V, более удобными для эксплуатации в тропиках, чем двигатели жидкостного охлаждения, поэтому новые самолеты решили использовать в войне против Японии. Шесть таких самолетов прошли войсковые испытания в условиях жаркого климата с апреля по август 1945 г. в Хартуме (Судан), после чего было принято решение об отправке 50 штук Tempest Mk.II в Британскую Индию. Ни один из них не успел принять участие в боях до капитуляции Японии.

После войны Tempest Mk.II находился на вооружении семи эскадрилий Королевских Британских ВВС: 3 -на территории оккупированной Германии и 4 - в Индии. Эксплуатация * двоек» в Европе завершилась в 1949 г., когда две эскадрильи перевооружились на реактивные «Вампиры», а третья была отправлена в Гонконг, а затем в Сингапур и Малайю, где воевала против местных партизан до 1951 г. Базировавшиеся в Индии самолеты впоследствии были распределены между ВВС Индии и Пакистана. В 1948 г. Индия дополнительно купила с баз хранения военной техники в Великобритании 89 «Темпестов», а Пакистан - 24. После снятия «Темпеста* с вооружения Британских ВВС Индия в 1951 г. приобрела еще 20 таких самолетов, а Пакистан в

1951-52 гг. - 21 машину. Примерно в 1953-54 гг. обе страны вывели «Тем-песты» из «первой линии», переведя на роль учебных, а в конце 1950-х гг. сняли с вооружения,

«Темпесты» ВВС Пакистана. Для обеих воюющих сторон это был основной тип истребителя

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

19.05.2010

Оглавление

ПАНОРАМА

Календарь «АиВ»

КОЛОСС НА СТАЛЬНЫХ НОГАХ

ИСПАНСКИЕ ЛЕТЧИКИ-ДОБРОВОЛЬЦЫ В ВВС РККА

ПИОНЕРЫ: ЧЕЛОВЕК И САМОЛЕТ

ИСТОРИЯ ОДНОГО ЭКСПОНАТА

ХРАМ, ПОСВЯЩЕННЫЙ АВИАТОРАМ

«ABIACBIT-XXI» И УКРАИНО-РОССИЙСКОЕ ПАРТНЕРСТВО

ПЫЛАЮЩИЙ ИНДОСТАН

Часть 1 Британский лев уходит

Реклама на сайте