«Памятник А.В.Суворову (Биография московского памятника)»

ОТ АВТОРА

Москва, Москва!., люблю тебя как сын, Как русский, — сильно, пламенно и нежно!

М. Ю. Лермонтов

Чтобы создать настоящий памятник в Москве, надо любить этот город, надо глубоко чувствовать неповторимую прелесть его древней кольцевой застройки, уют его старых площадей и бульваров, улиц и переулков, почти неправдоподобную, особую, чисто московскую гармонию разноликих и разновозрастных усадеб и особняков, домов и построек.

«Москва — колдунья, она может заставить тебя в миг забыть обо всём, что искажает ее черты. Она бывает так неописуемо хороша, ну хотя бы в мае, когда в московские белые ночи непрозрачный сумрак окутывает золотые купола и дивной свежестью тянет из Александровского сада. А разве не чудо наш город в дни погожей осени, когда мешаются багрец и золото, а Москва-река отражает густосинее небо, и мосты кажутся висящими в воздухе, и все дома с медным пожаром зари в окнах заслуживают охраны государства? Бывают счастливые дни и зимой, когда город кружевеет инеем, а пушистый снег ручается своей нежностью и белизной, что никогда не станет кошмаром сугробов, непролази и гололеда» — читаем мы у Юрия Нагибина в статье «О Москве с надеждой и любовью»

Памятник, воздвигнутый в Москве, должен усиливать очарование древней русской столицы. Мастеру, нашему современнику, взявшемуся за нелегкую задачу создания памятника, надо обладать не только незаурядным талантом, но и огромным художественным и нравственным тактом, чтобы, не разрушая прошлого, органично вместить новый памятник в неповторимый облик Москвы.

Эти и многие другие проблемы и задачи встали перед московскими мастерами — скульптором О. К. Комовым и архитектором В. А. Нестеровым, которым предстояло создать памятник А. В. Суворову. Он стал первым памятником в Москве, увековечивающим в бронзе великого русского полководца.

А. В. Суворов родился 13 ноября 1730 года. «Бережно хранит Москва память об Александре Васильевиче Суворове. Здесь он родился и вырос, поступил на военную службу, избрав для себя тот нелегкий жизненный путь, который вел его к вершинам мировой славы.

В столице немало памятных мест, связанных с жизнью и деятельностью Суворова. Именем деда полководца — И. Г. Суворова, генерального писаря лейб-гвардии Преображенского полка, соратника Петра I, названа Суворовская улица у Преображенской площади, где стоял его дом. Дом отца, В. И. Суворова, поручика того же полка, находился на Арбате, близ Серебряного переулка. Здесь прошло раннее детство Александра. Затем Суворовы поселились в Покровской слободе. Недалеко от их дома, за рекою Яузой, располагалась обширная слобода лейб-гвардии Семеновского полка. Впоследствии в этом полку служил Суворов. Он нес караульную службу в Головинском дворце в Лефортове. Неоднократно назначался Суворов на недельные дежурства в Лефортовский госпиталь, где находились на излечении солдаты и офицеры полка. С конца 60-х годов XVIII века, приезжая в Москву, Суворов останавливается в доме отца на Большой Никитской улице (ныне улица Герцена). С 1775 года этот дом перешел ему по наследству» Ь На доме установлена мемориальная доска. В Москве память а Суворове увековечена и в названии бульвара, идущего от Арбатской площади до Никитских ворот. В 1950 году он был назван Суворовским (бывший Никитский) в связи со 150-летием со дня кончины полководца. В конце Суворовского бульвара за современным пятиэтажным домом стоит церковь Федора Студита, близ которой похоронена мать А. В. Суворова.

Его отец, Василий Иванович Суворов, был крестником Петра I. В 1722 году его определили денщиком к царю. Он знал иностранные языки и числился не только денщиком, но и переводчиком. Возможно, что способности к изучению различных языков были унаследованы А. В. Суворовым от отца. Высоко почитавший до конца своих дней полководческую деятельность Петра Великого, А. В. Суворов знал ее не только по книгам и воинским уставам, но и из рассказов отца и его друзей. В. И. Суворов достиг в конце жизни звания генерал-аншефа, был кавалером ордена Андрея Первозванного и других российских орденов, членом Военной коллегии и сенатором. Он не прочил сыну военной карьеры, к тому же тот в детстве был болезненным и хилым ребенком. Однако ранняя его склонность к «военной премудрости», почитание знаменитых военачальников и полководцев, начиная с Александра Македонского, Юлия Цезаря, Ганнибала, определили его жизненный путь. По обычаю того времени «недоросль Александр Васильев сын Суворов» в 1742 году был зачислен мушкетером в лейб-гвардии Семеновский полк.

А. В. Суворов, своим примером опровергая русскую пословицу «Солдат спит, а служба идет», тщательно готовил себя к будущей военной службе и физически, и постигая различные науки. На действительную военную службу Суворов был зачислен капралом в тот же Семеновский полк в 1748 году. И с тех пор он прослужил в русской армии до самых последних дней. Войска, руководимые А. В. Суворовым, одержали победы более чем в шестидесяти сражениях и боях.

Как гениальный полководец Суворов проявил себя в двух русско-турецких кампаниях. Победы в сражениях при Туртукае, Козлудже, Кинбурне, Фокшанах, Рымнике, беспрецедентный штурм крепости Измаил со всей силой раскрыли выдающийся военный талант А. В. Суворова. Но в царствование Павла I, фанатичного сторонника прусской военной системы, полководец в звании генерал-фельдмаршала был уволен со службы на шестьдесят восьмом году жизни без права носить мундир. В 1797 году он прибыл в место своей ссылки. В тридцати пяти километрах от города Боровичи, в новгородских лесах, в селе Кончанском поселился опальный фельдмаршал. На горе Дубихе он построил двухэтажный летний домик с открытой галереей, знаменитую «суворовскую светелку», в которой коротал дни тягостного бездействия и одиночества. Жизнь казалась конченой, но впереди были новые сражения и победы.

К концу XVIII века обстановка в Европе стала напряженной. Против буржуазной Франции в 1798 году объединилось несколько государств, в их числе была и Россия. Союзники обратились к русскому императору с просьбой поставить во главе войск А. В. Суворова. Павел I был вынужден возвратить полководца из ссылки.

В 1799 году Суворов отправился в свой последний, легендарный Швейцарский поход. Войска под его командованием в тяжелейших условиях, когда гибель и капитуляция казались неизбежными, сумели нанести французским войскам ряд серьезных поражений. Это был подвиг, поразивший современников. За Швейцарский поход Павел I пожаловал Суворову звание генералиссимуса.

По распоряжению императора началась подготовка к созданию памятника в честь великого полководца. Павел I нетерпеливо следил за тем, как президент Академии художеств Шуазель-Гуфье осуществлял его «повеление» о создании статуи Суворова в невской столице, подобно тому, как в Древнем Риме воздвигались статуи военачальников-триумфаторов. Среди проектов «высочайшее» одобрение получил проект скульптора М. И. Козловского. 5 мая 1801 года, через год после смерти А. В. Суворова, памятник был торжественно открыт.

Почти два столетия отделяют работу М. И. Козловского от работы О. К. Комова, который, продолжая традиции русской скульптуры, создал новое решение образа полководца.

* * *

Предлагаемая читателю работа имеет свою небольшую предысторию. С московским скульптором Олегом Константиновичем Комовым автор этих строк познакомился в начале 60-х годов. Многие замыслы художника рождались на его глазах. Но с течением времени с сожалением приходилось сознавать, что процесс творчества от эскиза до окончательного решения и воплощения в материале целого ряда памятников Комова, такой важный и интересный в работе скульптора, проходил бесследно.

В моей домашней библиотеке хранится чудесная книга искусствоведа Д. Е. Аркина «Медный всадник». Она восстанавливает перед читателем сложный путь создания в XVIII веке французским скульптором Э.-М. Фальконе знаменитого памятника Петру I. Не ставя перед собой задачу соизмерять художественную ценность работы О. К. Комова со многими знаменитыми предшествующими произведениями русской монументальной скульптуры, следует признать, что создание в Москве памятника А. В. Суворову — значительная работа современного советского изобразительного искусства. Было бы досадным упущением не рассказать об истории создания этого памятника, особенностях его художественного замысла и воплощения. Автор книги заранее просит читателей видеть в ней в первую очередь свидетельство очевидца и зрителя, которого вместе с читателем скульптор пригласил в свою мастерскую в период работы над памятником.

ЗАМЫСЕЛ

О радость! Муза! Дай мне лиру, Да вновь Суворова пою! Как слышен гром за громом миру, Да слышит всяк так песнь мою! Побед его плененный слухом, Лечу моим за ним я духом…

Г. Р. Державин

«Здесь лежит Суворов» — такую надпись мы видим на плите, вмурованной в пол центрального собора Александро-Невекой лавры в Ленинграде, а над ней склонились полковые знамена русской армии суворовских времен.

Существует легенда, впрочем исторически не проверенная, есть и другие версии, что эти слова сочинил Гаврила Романович Державин. В разговоре он посоветовал Суворову именно так просто, без всяких пышных титулов и званий, написать на его могильном камне, добавив при этом: «Ведь Суворова всякий знает».

И действительно, имя Александра Васильевича Суворова сохранилось в памяти народа как вечный символ мужества.

В изобразительном искусстве русскими и зарубежными мастерами было создано много произведений, посвященных Суворову. Это и большие многофигурные композиции на исторические темы, такие, как картина В. И. Сурикова «Переход Суворова через Альпы в 1799 г.», скульптуры и памятники, живописные портреты, мозаика, рисунки, миниатюры. Все они, многие из которых уже хрестоматийные произведения, сразу ложатся солидным грузом на творческую фантазию любого художника, работающего над образом Суворова. Поэтому в решении этой темы необычайно труден первый шаг. Надо избежать повторений. У художника должно сложиться свое понимание образа Суворова — оригинальности и неповторимости его личности, необычности его внешнего облика,

Скульптору это сделать нелегко еще и потому, что достаточно ограничен круг художественных средств, которыми он располагает, чтобы в обобщенном образе представить целую жизнь, все хитросплетения судьбы Суворова. Ему необходимо всем своим творческим существом войти в историческую ткань эпохи — в быт, культуру, искусство того времени, в «золотой век» русского классицизма.

В своих поисках художественного образа О. К. Комов опирался не только на обширный иконографический материал, но и на многие биографические и литературные источники.

Суворов был необычайно яркой личностью. Его воинские подвиги, любовь к простому русскому солдату, острословие уже при жизни создали ему легендарную славу. «Горжусь, что я русский!» — эти слова Суворова можно взять эпиграфом в его знаменитой книге «Наука побеждать». Короткие как выстрел афоризмы о русском воинском искусстве, собранные в ней, были сочинены полководцем на протяжении его долгой и трудной военной службы. «Надо бить умением, а не числом», «Тяжело в ученье — легко в походе», «Каждый воин должен понимать свой маневр», «Сам погибай, а товарища выручай», «В кабинете врут, а в поле бьют», «Солдат дорог!» — эти и многие другие его выражения стали народными пословицами и поговорками. В этом удивительном по своей силе документе отразились внутренний дух самого Суворова, его принципы, его отношение к простому солдату. Эта маленькая книжка дает огромный материал художнику для верного постижения взглядов полководца.

А. В. Суворов был широко образованным человеком. Он в совершенстве знал фортификацию, математику, историю, философию, несколько иностранных языков. Большую часть жизни он посвятил обучению и воспитанию солдат. Выступал против жестокости и бесконечной муштры в войсках. Дворянские круги не принимали передовой военной системы Суворова. При царском дворе над ним насмехались и в то же время его боялись. Суворов остро, до болезненности, переживал и то и другое. Его реакция на отношение к нему окружающих была подчас неожиданной.

В книге «Александр Васильевич Суворов» К. М. Осипов пишет: «Нет сомнения, что по самой сущности своей Суворов обладал глубоко оригинальной натурой, которой тесны были рамки условностей и предрассудков дворянского круга. Долголетнее пребывание среди солдат развило в нем новые привычки, которые с точки зрения «высшего общества» рассматривались как чудачества. В большинстве случаев подобная оригинальность резко порицалась под влиянием общепринятых правил. Однако Суворов сознательно давал простор особенностям своей натуры.

Они выделяли его из толпы других офицеров. Они создавали ему популярность в солдатской среде. Наконец, в условиях неприязни к нему правящих сфер они создавали вокруг него некую атмосферу безнаказанности, предоставляли ему хоть какую-нибудь независимость суждений и действий.

С течением времени этот последний мотив сделался преобладающим. Известность его стала очень большой. Солдаты любили его и без причуд и, конечно, не за причуды, а за его военные качества, за то, что он не бросал их зря под пули, а вел кратчайшим путем к победе, деля с ними на этом пути все опасности. Но недоброжелательство вельмож росло по мере роста его славы, и Суворову все труднее становилось отстаивать свою систему и свои принципы. В связи с этим он все чаще укрывался, как щитом, своими причудами.

— Я бывал при дворе, но не придворным, а Эзопом, Лафонтеном: шутками и звериным языком говорил правду. Подобно шуту Балакиреву, который при Петре благодетельствовал России, кривлялся я и корчился. Я пел петухом, пробуждал сонливых; я хотел бы иметь благородную гордость Цезаря, но чуждался бы его пороков,

Причуды Суворова, надеваемая им на себя маска простака и чудака — это искусная маскировка его неизменной фронды к правящим кругам. К этому можно добавить, что иногда Суворов пользовался своей репутацией чудака, чтобы извлечь из нее конкретную пользу. Так, желая ввести в заблуждение шпионов, он объявлял, что штурм или поход начнется, «когда пропоют петухи», а затем задолго до рассвета самолично кричал петухом»

Д. Н. Вантыш-Каменский так описывал А. В. Суворова в его зрелые годы: «Князь Александр Васильевич Италийский, граф Суворов-Рымникский, среднего роста, взви-листый, сухощавый, имел лицо, покрытое морщинами, большой рот, взгляд быстрый и часто грозный, волосы седые как лунь; был жесток и сострадателен, горд и доступен, снисходителен и склонен к насмешкам; скор во всех своих действиях: никогда не ходил, а бегал; не ездил верхом — скакал».

В обширной историко-библиографической литературе о Суворове есть и такие необычные для исследований о жизни великих полководцев труды: «Жизнь и подвиги светлейшего князя Италийского графа А. В. Суворова-Рымниксного русского народного героя. С приложением анекдотов и рассказов современников о Суворове» (М.: Сытин; 1901) и «Суворов-поэт» В. А. Алексеева (СПб., 1901). Уже сами названия этих работ говорят о его самобытности и незаурядности.

Напомним, что первый памятник полководцу был сооружен в Петербурге на южной границе Марсова поля близ Мойки. В дальнейшем он был перенесен на его нынешнее место в центре Суворовской площади, «лицом» к Неве. Это лучшее творение замечательного русского скульптора М. И. Козловского. Когда видишь поставленную на цилиндрический постамент легкую фигуру воина, всю в движении, с занесенной в воздухе шпагой, с развевающимся на шлеме плюмажем, то невольно представляешь аллегорию бога войны Марса. «Подготовительные рисунки показывают, — писал о процессе работы скульптора искусствовед В. Н. Петров, — что Козловский уже с самого начала работы над статуей обратился к языку аллегории. Он желал создать не портрет, а символическое изображение, в иносказательной форме прославляющее Россию и ее великого полководца… В соответствии с принципами классицизма, требовавшего отказа от индивидуальной формы, образ Суворова идеализирован и героизирован. Но, жертвуя внешней портретной точностью, скульптор сумел раскрыть и выразить самые существенные черты душевного облика национального героя»

В 1873 году в Петербурге был открыт памятник Екатерине II, созданный скульптором М. О. Микешиным. Вокруг пьедестала памятника расположены девять фигур, изображающих наиболее знаменитых деятелей екатерининского времени. Их выполнил А. М. Опекушин, автор знаменитого памятника А. С. Пушкину в Москве. Среди этих девяти известных России людей есть и фигура А. В. Суворова, детально передающая внешнее сходство полководца с дошедшими до нас многочисленными иконографическими материалами. Это уже другая линия художественного воплощения в монументальном искусстве образа Суворова, прямо противоположная концепции, избранной М. И. Козловским.

На протяжении XIX века ясно обозначились две определенные скульптурные трактовки облика полководца. Всем последующим поколениям скульпторов и художников, которые стремились изобразить Суворова, естественно, приходилось их учитывать.

Чтение биографии А. В. Суворова первоначально пробуждает у Комова желание сделать скульптурный портрет полководца. Художник создает живую, почти жанровую работу, в которой энергия и своеобразная динамика в пластической передаче фигуры Суворова вполне соответствуют самому стилю жиэни и деятельности русского генералиссимуса. Так появляется в 1967 году небольшая скульптурная композиция в бронзе «А. В. Суворов».

Уже в этом раннем своем произведении Комов представил зрителям свою художественную концепцию понимания образа полководца. Острота ума, «быстронравие», как говорил о себе сам Суворов, творческая активность, гармоническое соединение тонкого расчета с размахом и удалью — эти черты стали у скульптора решающими в трактовке облика полководца. Комов уловил миг, момент из всей стремительной жизни полководца. Он будто откинул перед нами полу походной палатки, и мы увидели Суворова без кафтана, в легкой, облегающей его стройную, сухую фигурку рубашке. Перед Суворовым — маленький столик на изящных гнутых ножках, на нем карта, и он, оперевшись на этот столик руками, склонился над ней — подтянутый, решительный, веселый, весь в азарте мыслей и связанных с ними быстрых боевых действий. Именно такой человек был непобедим на поле боя, выносил все испытания… и писал стихи. Вся композиция, проработанная в мельчайших деталях, вместе с тем выглядела цельно, как-то по-особенному грациозно, что невольно связывало ее с традициями искусства XVIII века, а сам облик полководца вызывал в памяти фигуру Вольтера. Эта работа была показана на многих выставках и сейчас находится в коллекции Третьяковской галереи.

В композиции «А. В. Суворов» Комов нашел главное — пластическую характеристику образа полководца. В дальнейшей работе над памятником скульптору необходимо было углубить ее социальную значимость и вместе с тем сделать так, чтобы не потускнели новизна и живость при передаче внешнего облика полководца.

Композицию «А. В. Суворов», исполненную в 1967 году, и памятник А. В. Суворову на площади Коммуны отделяют пятнадцать лет. За это время скульптор создает монументальные образы многих выдающихся личностей — Андрея Рублева, Дмитрия Донского, И. Е. Репина, М. К). Лермонтова, М. Е. Салтыкова-Щедрина, К. Э. Циолковского, И. В. Курчатова, Ю. А. Гагарина и С. П. Королева, А. А. Иванова. Памятник А. Г. Венецианову в Вышнем Волочке был удостоен Государственной премии СССР, а памятник А. С. Пушкину в городе Калинине — Государственной премии РСФСР имени И. Е. Репина.

Последовательное развитие замыслов мастера от создания живых, острых своими характеристиками скульптурных композиций к значительным монументальным произведениям можно наиболее полно проследить в работе Комова над образом А. С. Пушкина. К воплощению в скульптуре образа поэта он подошел, увлеченный темой декабристов. Небольшая двухфигурная композиция скульптора «Пушкин и Пущин» передает сложную атмосферу, предшествовавшую подготовке восстания на Сенатской площади. После этой работы Комов полностью сосредоточивает свое внимание на образе поэта, и он становится для скульптора не только олицетворением своей эпохи, но и воплощением самой творческой природы художника, сложных, подчас трагически неразрешимых проблем, встававших перед ним.

Комов создает скульптурные композиции «Белая ночь», «Пушкин и Гончарова», памятники Пушкину в Молдавии и в селе Болдине. Во всех этих работах отчетливо проявляются особенности художественного дарования Комова, самые сильные его стороны — всестороннее изучение натуры, умение заметить и передать такие детали, в которых наиболее ярко раскрывается понимание замысла художника и созданный им образ. Язык его композиций лаконичен и строг, лишен случайностей и незавершенных мест. Целое проверяется в частностях, частности продуманно соотнесены с целым. Согласованность, особенная плавность и певучесть линий пластики Комова придают каждой его работе человеческую теплоту. В работах Ко мола мы чувствуем редкое и счастливое соответствие твои ческой манеры скульптора некоторым ярким особенностям пушкинской поэзии. Научиться этому невозможно это может быть заложено лишь в природе самого таланта художника.

Все эти качества и особенности творческой манеры 0. К. Комова самым лучшим образом сказались и при создании памятника А. В. Суворову.

ИСПОЛНЕНИЕ

Ваша кисть изобразит черты лица моего — они видны, но внутреннее человечество мое сокрыто.

А. В. Суворов

На площади Коммуны в Москве был установлен закладной камень с надписью: «Здесь будет сооружен памятник великому русскому полководцу Александру Васильевичу Суворову. Заложен 18 мая 1950 г.» Выбор этого моста сделай не случайно. Еще в 1777 году Екатерина II купила в этом районе двор и устроила там Инвалидный дом для старых офицеров и солдат, сподвижников П. С. Салтыкова, а позже П. А. Румянцева-Задунайского и А. В. Суворова. Этот дом впоследствии был перестроен Л И. И. Жилярди, Д. И. Жилярди, А. Г. Григорьевым, и здесь находился Екатерининский институт благородных Девиц. Ныне здесь размещается Центральный Дом советской Армии имени М. В. Фрунзе, а рядом — парк I гостиница ЦДСА. В 1934–1940 годах на самой площади Коммуны было сооружено по проекту архитекторов Кю С. Алабяна и В. Н. Симбирцева здание Центрального театра Советской Армии, а в 1965 году недалеко от театра построено здание Центрального музея Вооруженных Сил СССР. Таким образом весь этот район непосредственно стал связан с культурно-просветительной деятельностью Советской Армии, а в ретроспективе имел прямое отношение и к воинам Суворова.

К 250-летию со дня рождения Александра Васильевича Суворова Министерство культуры СССР объявило конкурс на лучший проект памятника полководцу. После двух туров конкурса в 1980 году дальнейшая работа над памятником была поручена скульптору О. К. Комову и архитектору В. А. Нестерову.

От первоначальных вариантов памятника до установки его на постаменте Комов постоянно работал как над совершенствованием общей композиции, так и над «шлифовкой» самых мельчайших деталей. Это был каждодневный и упорный труд мастера, который, приближаясь к своему завершению, был все более напряженным и ответственным.

Памятник А. В. Суворову для Москвы по своему общественному значению подобен таким работам, как, например, памятник Юрию Долгорукому на Советской площади, созданный скульпторами С. М. Орловым, А. П. Антроповым, Н. Л. Штаммом, и памятник М. И. Кутузову работы Н. В. Томского, установленный на Кутузовском проспекте перед музеем «Бородинская панорама». Оба произведения выполнены в форме конной статуи. Это обстоятельство в значительной мере побудило Комова искать иные художественные приемы для своей работы. Он останавливается напортретном исполнении фигуры и всего облика Суворова. Выбор такого решения объясняется самоа творческой манерой скульптора, который во всех своих работах стремится к узнаваемости, добивается портретного сходства с оригиналом.

С самого начала скульптор сосредоточивает свое вникание иа изображении лица А. В. Суворова — самой ответственной и наиболее сложной чаете всей скульптуры. Верный своему принципу создавать изображение «ломка на основе самых подлинных материалов и первоисточников, Комов тщательно изучает всю огромную иконографию Суворова, использует в своей работе его посмертную маску. Скульптор старается в первую очередь опираться только на факты, а затем уже на их основе делать какие-либо обобщения, выводы, художественные аллегории. Он решает изобразить Суворова в период его наивысшей славы, таким, каким он был в последнее десятилетие своей жизни. С этой точки зрения использование посмертной маски полководца для работы над портретным сходством играет большую роль. Но впоследствии, решая проблемы создания художественного образа н переводя маленькую гипсовую фигуру в большие размеры, он все более совершенствует свою работу, стремясь преодолеть мертвенность фактического слепка.

Для каждого памятника очень важен характер общего контура, охватывающий в целом и скульптурную и архитектурную части работы, как говорят специалисты — знаков ость ансамбля. Поиск этого контура начинается сразу. В данном случае сама фигура создается Комовым портретно, приблизительно в две натуры человеческого роста, около 4 метров. Предполагается и пьедестал делать около 4 метров высотой. Первоначально он проектируется квадратным в сечении и по своему характеру напоминает пьедестал знаменитого памятника М. И. Кутузову скульптора В. И. Орловского, установленного перед зданием Казанского собора в Ленинграде. Фигуру Кутузова скульптор активно развертывает в пространстве: фельдмаршал делает шаг вперед, переступая границу пьедестала, его правая рука со шпагой чуть откинута назад, а левая — с подзорной трубой — высоко поднята в повелительном жесте. Сама фигура, окутанная широкой драпировкой, заполняет все пространство над квадратным основанием постамента.

Комов по-иному решает скульптурный облик Суворова, предпочитая не разворачивать фигуру в пространстве, а, наоборот, сделать ее собранной, плотной, как бы сжатой внутренним волевым напряжением, и вместе с тем спокойной, уравновешенной, классической в своих пропорциях.

От квадратного в сечении пьедестала, так же как и от обводной ленты с барельефами, Комову пришлось отказаться. Сделанная им фигура не соответствовала конфигурации пьедестала, и уже в проекте стала очевидна эта явная художественная неорганичность. Возникла идея пьедестала-цилиндра, которую и стали осуществлять скульптор и архитектор, опираясь на традиции М. И. Козловского. И тогда сразу появилась естественная связь между скульптурой и постаментом, монумент приобрел гармонически уравновешенный контур, хорошо читающийся с разных точек обзора.

В первоначальном варианте памятника Комов решил делать фигуру Суворова без изображения какой-либо специальной драпировки, подчеркнув тем самым особую свободу и раскованность, которые были так характерны для полководца. Однако когда он в макете установил фигуру на постамент, то она стала выглядеть слишком легковесно, плохо стояла на пьедестале и не вполне соответствовала характеру монументальной скульптуры. Дальнейшие творческие поиски привели Комова к мысли «одеть» фигуру в плащ. Это придало всей скульптуре необходимую устойчивость, сделало контур самой фигуры Суворова неразрывно и органично слитой с цилиндрическим пьедесталом.

Именно этот вариант памятника в 1980 году был утвержден для окончательной доработки, исполнения в материале и установки на площади Коммуны.

Начался новый, очень напряженный этап работы. Скульптор полностью прорабатывает все детали, вплоть до самых мельчайших, а это порой может и улучшить и ухудшить, а в некоторых случаях и существенно изменить первоначальный замысел.

Комов говорил автору этих строк, что как раз на этот период, когда уже многое сделано, глаз устал и пригляделся, очень важно сохранить свежив силы и постараться от стадии к стадии улучшать исполнение и художественный образ всей работы. В это время надо уже в полном объеме учитывать, как памятник будет выглядеть в материале, в данном случае в бронзе.

Если сравнить утвержденную модель и окончательный вариант, то на первый взгляд, отмечая тщательную шлифовку деталей, например, ордена, линии эфеса шпаги, ботфорт, заметен и целый ряд более существенных исправлений, сделанных скульптором. Изменилось положение правой руки, держащей подзорную трубу. Пальцы рук вытянулись, охватив, более длинный и горизонтально развернутый ствол трубы, так что вся эта деталь скульптуры стала живее и конструктивно крепче. Шпага скрылась в складках одежды, и эта сторона памятника стала более обобщенной, не снизив выразительности образа. Комов изменил рисунок верхней части жилета и весь его проработал горизонтальными складками так, чтобы зритель мог явственно ощутить силу мышц человеческого тела.

Всего один орден, и не случайно, среди многочисленных русских и иностранных высших наград, которыми был отмечен полководец, выбрал и изобразил скульптор на груди Суворова. Это орден святой Анны, которым он был награжден в 1770 году. С тех пор он стал любимейшей наградой полководца. Часто, готовясь к бою, Суворов надевал только один этот орден, девизом которого было «Любящим справедливость, благочестив и веру».

Самые важные изменения были внесены в черты лица Суворова. Комов глубоко и мастерски прорабатывает лоб, брови, глазницы, скулы, нос, рот, подбородок. Внимательно вглядываясь в лицо при осмотре памятника, видишь, как меняется его выражение: от дружеской улыбки до грозного сарказма. В своей работе скульптор художественно точно передает сам характер великого русского полководца, что делает это произведение по-особому новаторским и отличным от работ его знаменитых предшественников.

Эта модель памятника и была рекомендована к отливке. Параллельно с работой над скульптурой архитектор В. А. Нестеров вел разработку архитектурного решения всего монумента и прилегающей к нему территории. Место для памятника было определено уже давно. Но в поисках ракурса фигуры по отношению к самой площади Коммуны возникли новые варианты. Один из них — поставить памятник перед зданием Центрального театра Советской Армии. С одной стороны, такое решение делало возможным не только обзор скульптуры, но и перспективы площади, переходящей в простор удаляющегося от нее Самотечного бульвара. От этого решения пришлось отказаться, так как предварительные прикидки показали, что сам памятник будет неудачно восприниматься и «потеряется» на фоне грандиозного фасада Центрального театра Советской Армии. В конечном итоге было решено установить памятник точно на месте закладного камня и развернуть его «лицом» по направлению к зданию театра.

Архитектор тонко почувствовал основной, образно-эмоциональный замысел скульптора — создать памятник, опирающийся на традиции не только современного искусства, но и на богатые традиции русского классицизма первой трети XIX века. В. А. Нестеров следовал за таким решением еще и потому, что в архитектуре площади Коммуны заметную роль играет здание бывшего Екатерининского института, построенное в стиле русского классицизма. Ориентир на этот стилистический «камертон» сказался в первую очередь на архитектурном решении постамента памятника. Горизонтальные членения плинта и основного цилиндра, создание карниза на пьедестале, деталь, которая уже более двадцати пяти последних дет не встречалась в памятниках столицы, придали одной из важнейших архитектурных частей монумента необходимую стройность и красоту. Сам пьедестал-цилиндр сделан иа цельного красного гранита. Вся окружающая памятник территория спланирована Нестеровым просто и вместе с тем оригинально и органично, под стать самой скульптуре Суворова. Сравнительно большая площадка вымощена каменной брусчаткой и отдаленно напоминает воинский плац-парад. Окружена эта площадка невысоким парапетом, сделанным из серого. гранита и облицованным темным мрамором. На подходе к памятнику справа и слева установлены стволы пушек (по три в ряд), которые удачно завершают его архитектурный ансамбль.

14 февраля 1982 года состоялся монтаж всего памятника, в котором приняли участие скульптор О. К. Комов и архитектор В. А. Нестеров, а также наблюдавший и помогавший авторам памятника по поручению Министерства культуры СССР народный художник СССР В. Е. Цнгаль, работники Мытищинского завода художественного литья имени Б. А. Белашовой, руководители, мастера, бригадиры и рабочие Главмоспромстройматериалов и Глав-мосинжстроя, коллектив СУ 37 треста по строительству набережных и мостов Главмосннжстроя.

С самого утра работа шла слаженно и организованно. Сначала монтировали пьедестал, состоящий из двух цельных, тщательно обработанных частей. Затем на него уложили две половины карниза, причем соединения всех деталей постамента между собой делали с помощью асбеста, а не свинца, как это часто бывает, чтобы избежать в будущем белых подтеков на пьедестале. В два часа дня с помощью подъемного крана начали устанавливать скульптуру на постамент. Эта работа, с учетом подгонки, выверки, отработки угла поворота скульптуры на постаменте, заняла около одного часа, и к трем часам дня фигура А. В. Суворова застыла на пьедестале.

Комов еще раз «почистил» всю скульптуру, тщательно проверил ее разворот к пространству площади, а также все тональные отношения при дневном свете, снял появившиеся на бронзе за счет шероховатой поверхности металла неприятные оттенки.

Подходили к концу работы по сооружению памятника А. В. Суворову, который намечено было открыть накануне Дня Советской Армии и Военио-Морского Флота,

ОТКРЫТИЕ ПАМЯТНИКА

Никогда самолюбие, часто послушное порывам скоропреходящих страстей, не управляло моими деяниями. Я забывал себя там, где надлежало мыслить о пользе общей.

А. В. Суворов

Памятник А. В. Суворову был открыт 17 февраля 1982 года. Автор хорошо помнит этот день. После того как была разрезана лента и спало покрывало, оркестр исполнил Государственный гимн СССР. Выступившие на открытии памятника говорили о выдающемся вкладе полководца в теорию и практику военного искусства.

Время не властно над славой Суворова. «…Все чаще и чаще мы вспоминаем беспримерные подвиги наших соотечественников, называем их имена. Открывая памятник Суворову, наш народ отдает благодарную дань потомков великому соотечественнику. Имя Суворова дорого и близко всему русскому народу. И особенно нам, москвичам, ведь он наш земляк. Во всех своих деяниях он немыслим без народа, без своих «чудо-богатырей». Это они, солдаты русской армии, вместе со своим полководцем вписали в книгу истории нашей Родины не одну золотую страницу.

Суворов воспитал замечательное поколение русских солдат и полководцев. Его ученики во главе с фельдмаршалом Кутузовым разгромили войска Наполеона в Отечественной войне 1812 года.

Имя Суворова, как пример беззаветного служения своей отчизне, незримо присутствовало во всех наших победах в годы Великой Отечественной войны…

Суворов и теперь восхищает нас, москвичей, всех советских людей. И нам, рабочим Москвы, образ Суворова дорог еще и тем, что он вобрал в себя все лучшее, что есть в русском человеке: пламенный патриотизм, ненависть к поработителям, веру в силы народа, несгибаемую стойкость и волю к победе…» — сказал на открытии памятника машинист метрополитена Герой Социалистического Труда А. М. Белов.

В этот день перед памятником Александру Васильевичу Суворову прошли торжественным маршем воинские подразделения и московские суворовцы, были возложены живые цветы.

Еще один памятник украсил Москву. Он органично вписался в планировку всей площади Коммуны. Неподалеку от нее расположен современный спортивный комплекс «Олимпийский», идея создания которого также созвучна взглядам Суворова, — ведь именно он впервые ввел в русской армии для солдат физическую зарядку и придавал большое значение закалке и воспитанию выносливости воинов.

Среди московских памятников, открытых в последние годы, работа Комова выделяется глубиной, высокой профессиональной культурой, сдержанностью и тактичностью в выборе и использовании художественных средств, выразительностью и точностью найденных деталей, подчеркнутой традиционностью и художественной связью с русской скульптурой конца XVIII — начала XIX века. Скульптор говорит: «Незазорно работать, используя традиции, но чувство эпохи сохранить необходимо для характеристики образа. Для воплощения образа Суворова важны традиции искусства и архитектуры того времени. Иначе может получиться произведение вне времени, неубедительное для современного зрителя».

ИЗ ОПЫТА РАБОТЫ НАД ПАМЯТНИКАМИ

Удаляясь от памятника и оглядываясь назад, мы долго видим ладную фигуру знаменитого русского полководца и под стать его краткому слогу лаконичную надпись на пьедестале: «Александр Васильевич Суворов. 1730–1800».

О. К. Комов.

В этой маленькой статье я делюсь своими мыслями, рожденными долголетней практикой работы над монументальной скульптурой. К сожалению, до некоторых истин мне пришлось доходить самому, ценой многих ошибок и потерь. Таких потерь и у меня, и у моих коллег могло бы быть меньше, если бы более разработанной была теория изобразительного, в том числе монументального искусстиа, если бы наша искусствоведческая наука и критическая мысль активнее обобщали уже накопленный положительный опыт, делая его достоянием начинающих скульпторов.

Значение изобразительного искусства в окружающем нас мире, в формировании подлинно человечной среды непрерывно повышается. В наше время, когда широко развернулось строительство городов, возросла и роль монументальной пропаганды. Усилилась любовь народа к изобразительному искусству. Выставочные валы полны зрителей. Быстро раскупаются книги о художниках. Каждый город хочет иметь памятники и монументально оформленные здания.

Вузы выпускают вполне профессиональных мастеров, но монументалистов все-таки мало, потребности в них полностью пе удовлетворяются. Поэтому зачастую в монументальную пропаганду ошибочно привлекаются полупрофессионалы и просто непрофессионалы. Это приводит к снижению общего уровня искусства. А в результате во многих колхозах и совхозах, поселках городского типа стихийно, где надо и где не надо, расставлены бетонные фигуры детей, спортсменов, рабочих, крестьян. Слишком еще много примитивных и грубых по исполнению надгробий над захоронениями погибших защитников родины. Более того, встречаются очень слабые в художественном отношении цементные скульптуры Ленина. Такое положение, конечно, надо исправлять. Опошленные, штампованные изделия не могут заменить собою настоящие произведения искусства.

Если неудачную картину мы можем снять со стены и не показывать зрителю, то неудачный памятник остается на века немым укором той эпохе и тем людям, которые его создали. Много есть хороших книг об изобразительном искусстве и архитектуре, но очень мало сделано по разработке теории и исследованию наиболее удачных монументов. Скульпторы и архитекторы нуждаются в пособии, излагающем основные принципы градостроительства и постановки памятников.

В этой связи хотелось бы сказать несколько слов об учебно-организационных вопросах. Я пришел к выводу, что если бы у скульпторов помимо этюдной и выставочной практики была бы и монументально-архитектурная практика, а также теоретическая подготовка, то мы избежали бы многих просчетов при создании монументов.

Некоторые искусствоведы и художники считают, что объявление широких конкурсов всегда должно приводить к оптимальным результатам и что соревнование является наилучшим стимулом для творческой работы. К сожалению, это не всегда так. Сплошь и рядом от многоступенчатых туров конкурса хиреют авторские замыслы даже очень талантливых художников. И вместе с тем авторы, которым по их интересам и склонностям поручаются работы без конкурсов, нередко блестяще справляются е заданием, делая его спокойно, без нервозности конкурсной борьбы.

Бывают случаи, когда некоторые скульпторы берутся за темы в которых онн некомпетентны, Мие думается, что авторы должны хорошо анать своя слабые стороны, чтобы не совершать промахов н в то же время максимально развивать свои сальные стороны.

Кстати н еще один фактор, влияющий па работу скульптора при создании монумента. Это доверие заказчика к профессиональному авторскому коллективу. Чем больше доверия, тем лучше результат. Заказчик, естественно, должен интересоваться ходом работ. Но он должен также прислушиваться к мнению авторских коллективов и художественных советов, не навязывая скороспелых я непродуманных решений, которые калечат подчас интересный и оригинальный авторский замысел. Так, например, в Рязани некоторое время тому назад мне было поручено спроектировать памятник К. Э. Циолковскому. Городские власти, не считаясь ни с авторским коллективом, ни с решением художественного совета Министерства культуры РСФСР, установили памятник не в найденном для него оптимальном месте, а произвольно — на одном из углов, образуемых пересечением улиц, на фоне витиеватой я громоздкой архитектуры театра. В результате получилась нелепая комбинация, которая отрицательно влияет на восприятие памятника, образа великого ученого.

Несколько слов о существе искусства монументальной скульптуры, памятника. Живет памятник долго, я его воздействие на людей огромно, хотя подчас оно проходит как бы незаметно. Памятник не только увековечивает великих людей. В концентрированной художественной форме он выражает большие идеи, отражает исторические события, идеалы народа н государства. Таковым мне видится памятник Минину и Пожарскому в Москве. Несмотря на то, что он создан более полутора веков назад, он отражает самое высокое человеческое чувство любовь к године,

Естественно, что язык такого рода произведений должен быть возвышенным, освобожденным от случайностей и бытовизма, И основе памятника лежит образ, к чем он оригинальнее и ярче, тем памятник удачнее, художественнее, а следовательно, и популярнее, нужнее людям. Одной из основных особенностей такого рода сооружений является их долговечность. Воздействуя на современников, они тем не менее обращены в будущее, и их зада-ча — увековечить в камне и бронзе то или иное событии или личность для грядущих поколений. Сменяются эпохи, идеалы, художественные вкусы, а наиболее выразительные монументы стоят и не стареют и продолжают воспитывать людей. Чем значительнее идея, заложенная в памятнике, тем он более любим народом и популярен.

Другой особенностью памятника как разновидности монументального искусства является его связь с окружающей средой — природной и архитектурной. Причем эта связь приобретает художественное значение, становится одним из условий выразительности памятника. Взаимосвязь монумента и среды зависит от многих факторов. Один из главных — фон, на котором он проецируется. Так, например, выразительность многих портретных памятников зависит от окружающего пейзажа и застройки желательно той эпохи, когда жил изображенный. Например, памятники М. И. Кутузову и М. Б. Барклаю-де-Толли Б. Орловского, в значительной степени проиграли бы, если бы за ними не находился Казанский собор — здание, построенное в их эпоху.

В настоящее время среди некоторых периферийных архитекторов бытует странная мысль, что, мол, монумент должен быть градообразующей единицей и стоять обязательно на пересечении улиц, имея при этом обязательно большие размеры. На мои взгляд, это ошибочная и вредная точка зрения, возникшая от непонимания сути градостроительства.

Совместная работа скульптора с архитектором в создания памятника, в достижении его органической связи со средой. Между обоими мастерами должно быть полное взаимопонимание и общность взглядов на искусство. Многие замыслы и проекты терпели ярах от весов местности архитектора и скульптора, от расхождения их взглядов.

Памятник надо рассматривать целиком, как единый организм, состоящий из акульи туры и архитектуры, но не как скульптур с подведенным год нее постаментом. Вместе е тем в памятнике (я не говорю о стелах и колоннах) конечно же решающее значение имеет скульптура.

Верно найденный масштаб, точное соотнесение памятника с окружением — необходимейшее условие при вписании его в среду. Одной из самых распространенных ошибок является несоблюдение масштаба, как правило, в сторону увеличения размеров скульптуры. Здесь многое зависит от тактичности и чувства меры. Памятник не должен кричать. ои должен притягивать зрителя, но не подавлять его.

Пьедестал и подходы к памятнику должны работать на скульптуру, ъ не забивать ее и не противоречить ей, что иногда случается у неопытных скульпторов и архитекторов.

Таким образом, содружество скульптора и архитектора, единство их взглядов и художественных устремлений — важнейшая предносылка успеха при создании памятника. Основа взаимосвязи памятника с архитектурой»

н природным окружением не внешняя, не формальная, а внутренняя, духовная, образная. Если этого нет, то можно даже хорошей скульптурой, поставленной не на месте, испортить окружающую среду, как и наоборот, плохим, неподходящим окружением убить хорошую скульптуру.

В монументальной скульптуре на протяжении многих веков сложились замечательные традиции. История мирового искусства содержит для нас много поучительного. Она является питательной почвой и для развития советского искусства. Эти традиции необходимо беречь. Разумеется, мы их одухотворяем нашими идеалами, подчиняем нашим целям и потому не только храним, но и развиваем. Вместе с тем без опоры на опыт мирового, а также н советского искусства, в котором уже сложились свои замечательные реалистические традиции, нам не решить задачи сегодняшнего дня, не добиться высокой художественной культуры, при которой только и можно говорить о создании прекрасной и человечной среды. И потому обидно видеть, когда некоторые молодые художники подходят к своим задачам легковесно, игнорируют великий опыт советского и мирового прошлого и занимаются бесплодным оригинальничанием, далеким от подлинных целей искусства. Это грустное явление прослеживается на молодежных выставках, особенно при отборе работ на экспозицию. В последнее время появилось большое количество вторичных произведений, неумелых «цитат» и стилизаций, подделок под прошлое.

За целые столетия было выработано несколько типов решений памятников, их, по сути дела, не так уж и много. Здесь дело зависит от артистичности авторов, их мастерства. Не существует, вероятно, точных рецептов, но соблюдение общих принципов монументального искусства обязательно. Эти принципы касаются общественной значимости, идейно-образной содержательности произведений этого искусства, призванных сделать окружающий нас мир радостным и прекрасным.

Оглавление