Нарциссические родители (epub) - Нарциссические родители 1239K (книга удалена из библиотеки) (скачать epub) - Татьяна Михайловна Дьяченко

Опасный нарцисс Книга третья. Нарциссические родители Tатьяна Дьяченко

Редактор Кирилл Олегович Дудкин

© Tатьяна Дьяченко, 2018

ISBN 978-5-4490-4472-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

О книге третьей

В этой книге речь пойдет о родителях-нарциссах. Это самая горячо обсуждаемая тема среди людей, пострадавших от нарциссического насилия. Дети не выбирают родителей. И если их родители оказались нарциссами, то дети оказываются словно запертыми в мрачной тюрьме на долгих восемнадцать лет. В отличие от взрослых жертв, у детей нет выбора, им некуда уйти, они полностью зависимы от своих тиранов-родителей, поэтому они страдают от нарциссического насилия гораздо больше, чем взрослые. А когда после восемнадцати лет выбор появляется, то поврежденный насилием мозг играет с ними злую шутку и не позволяет освободиться от патологических связей.

Как нарциссическое расстройство личности у родителей проявляется в стиле воспитания? Нарциссическая мать, нарциссический отец – кто они, как они воспитывают детей? Каковы отношения в семье, когда один или оба родителя являются нарциссами? Какие роли играют дети в этой семье? Что они выносят из отчего дома? Как последствия насилия в детстве отражаются на судьбе взрослых детей? Что можно сделать, чтобы преодолеть эти последствия? Как общаться с престарелыми родителями-нарциссами? Об этом вы узнаете из этой книги.

Глава 1. Семья, в которой есть родители-нарциссы: как это выглядит

Нарциссические родители: как складываются отношения в семье

(видео 11 частично, с дополнениями)

Мать-нарцисс и отец-нарцисс имеют сходные черты. Оба типа нарциссического родителя не чувствуют ребенка, ни во что не ставят его личность, не имеют к нему ни малейшей эмпатии. Прежде всего, любой родитель-нарцисс рассматривает своего ребенка исключительно с потребительских позиций – как источник энергии, абсолютно зависимый от родителей, как помойную яму, в которую нарцисс-родитель сливает весь свой негатив, как источник статуса в обществе, а во взрослом состоянии – еще и как источник денег, внимания и удовольствий, которые дети должны поставлять родителям пожизненно, по убеждению последних.

Главное отличие нарциссического отца от нарциссической матери состоит в том, какими именно средствами выкачиваются из детей все эти ресурсы.

У матери, родившей и вскормившей ребенка, главным рычагом влияния на него является сильнейшая эмоциональная привязанность ребенка к матери, предопределенная самой природой. Именно по этому эмоциональному каналу нарциссическая мать качает из ребенка энергию, именно эту эмоциональную привязанность в дальнейшем превращает в неизбывное чувство вины и долга перед матерью. Физическая пуповина, когда-то соединявшая новорожденного и мать, у нарциссической матери не разрывается, а превращается в мощную энергетическую пуповину, которая теперь работает в обратную сторону, и по которой мать высасывает из повзрослевшего чада все его соки.

У отца в семье другой статус – добытчика, защитника, главы семьи. И потому три главных рычага влияния на ребенка у нарциссического отца – это материальная зависимость, моральный авторитет и страх перед силой отца.

Дети нарциссических родителей – это психологически травмированные люди. Если для взрослого человека, попавшего под влияние нарцисса, последствия могут быть весьма негативными, то что же говорить о детях, у которых родители – нарциссы? Это влияние оказывается просто разрушающим! Дети нарциссов вырастают с размытыми собственными границами, c низкой или, напротив, гипертрофированной самооценкой. Они не знают, кто они такие, не понимают, что они хотят, какие у них цели и планы; все свое детство они лишь пытаются угодить другим, и испытывают при этом постоянный стыд. Хронические болезни – это также распространенный симптом у детей нарциссической матери; часто болезни связаны с расстройством желудочно-кишечного тракта. Ребенок в итоге такого детства может либо сам стать нарциссом, либо потенциальной жертвой нарцисса. В последнем случае он всю жизнь будет неосознанно привлекать к себе партнеров-нарциссов, друзей-нарциссов, нарциссических мужей, жен, начальников, коллег…

Если в семье только один из родителей является нарциссом, то он подчиняет себе другого и буквально вьет из него веревки, заставляя быть частью своих нарциссических игр.

Если нарцисс – мать, а отец не нарцисс, и при этом не может найти в себе сил, чтобы уйти из семьи, то он становится чаще всего тихим пьяницей, безвольной куклой в руках жены. Он не защищает своих детей, а поддерживает мать, подыгрывая ее «воспитательным» процедурам, чтобы отвести удар от себя. Такой отец-подкаблучник фактически становится еще одним ребенком в семье. Очень редко встречались и такие случаи, когда психологически здоровый отец остается в семье ради ребенка, чтобы смягчить удар, наносимый нарциссической матерью. Он не может уйти и забрать ребенка, поскольку суд обычно не решает этот вопрос в пользу отца. И отец в этом случае принимает решение пожертвовать своим счастьем ради ребенка.

Если нарцисс – отец, а мать не нарцисс, то тогда она становится жертвой своего мужа-тирана. Отец-нарцисс, пользуясь статусом главы семьи, творит домашнее насилие и над женой, и над детьми – причем это насилие может принимать как очень грубые, так и очень тонкие и изощренные формы. И при этом женщине с детьми очень трудно решиться на то, чтобы уйти от мужа, отца ее детей.

Что происходит, если оба родителя – нарциссы? В этом случае мы наблюдаем игру «кто кого перенарциссит». Кто-то один одерживает верх, превращая другого в жертву, или они по очереди меняются местами. Ведь у нарциссов не может быть равных отношений. И если отец-нарцисс остался в семье – это верный признак того, что именно он одержал верх над всеми, именно он подавляет и мать, и детей.

А что, если мать-нарцисс оказалась сильнее? В этом случае отец превращается либо в кого-то подобострастно подчиненного ей, почти что жертву, либо уходит из семьи. Но проблема в том, что нарциссический отец остается опасным для детей и в том, и в другом случае. В роли «лайтового» нарцисса-типа-жертвы он встраивается в нарциссическую иерархию, во главе которой стоит жена, а он не только выполняет ее волю, но и с удовольствием участвует в насилии, высасывая из детей свою долю энергии. Нарцисс-отец, покинувший семью, опасен для детей и после развода тем, что находит способы «доставать» детей, добиваться с ними общения и продолжать качать из них энергию, приобщать к своей нарциссической пирамиде насилия.

Что происходит с детьми, если, например, отец-нарцисс не выдержал давления более сильной нарциссической матери и ушел из семьи? Может получиться так, что дети в итоге попадут под тройной удар. Во-первых, они страдают из-за нарциссической матери. Во-вторых, отец-нарцисс способен портить их жизнь на расстоянии. А в-третьих, женщина-нарцисс по-прежнему притягивает к себе патологических мужчин – так в жизни детей может появиться нарциссический отчим, который может искалечить жизнь детям ничуть не меньше, если не больше, чем родной отец.

А что, если женщина, которая была жертвой мужчины-нарцисса, все же нашла в себе силы расстаться с ним – или же мужчина-нарцисс ее сам бросил? Увы, опасность для детей сохраняется, если мать не преодолела в себе программу жертвы. Отец-нарцисс, гадящий в судьбу детей издалека, и нарциссический отчим, пришедший на смену прежнему отцу-тирану – вот что может угрожать детям, если женщина не проработает свои проблемы до конца.

Нарциссическая мать

(видео 11)

Как мать-нарцисс воспитывает своих детей и каковы последствия такого воспитания? Чем отличается нарциссическая мать от нормальной матери?

Нарциссическая мать не чувствует своего ребенка, не понимает, что ему плохо, игнорирует его чувства, потому что у нее нет эмпатии. Если, например, ребенок плачет, она может сказать: «Ничего, побольше поплачешь, поменьше пописаешь!» или «На обиженных воду возят!». Очень часто такие матери сначала обижают своего ребенка, а потом обвиняют его в том, что он обиделся. Ребенок ничего не может понять: вроде бы жертва – это он, но ему выкручивают мозги таким образом, чтобы он испытывал стыд за свои чувства и потом сам себя казнил за то, что он такой обидчивый.

У таких детей часто бывают суицидные мысли, потому что их никто не слышит, никто не хочет понять, и суицид – это способ для ребенка привлечь к себе внимание и показать, как ему плохо, это крик, обращенный к матери: «послушай меня, пожалей меня!». Но если ребенок признается нарциссической матери в суицидных мыслях, она может с ехидной усмешечкой сказать: «Тебе веревку с мылом принести?» Эрик Бернс называл это «улыбкой висельника»: родители испытывают радость, когда ребенку плохо или больно.

Нарциссическая мать может манипулировать ребенком при помощи страха: «Вот потому, что ты так плохо себя ведешь, я могу умереть», и несчастный ребенок начинает дрожать от страха, что мама умрет из-за него. Очень часто у таких матерей распространена манипуляция при помощи вины: «Папа ушел от нас из-за того, что ты плохо себя вел». Папа, очевидно, ушел из-за нее, а не из-за ребенка, но она переводит стрелки на ребенка, чтобы внушить ему чувство вины и легче управлять им. Как правило, чувство стыда и вины остается у ребенка на долгие годы. Он виноват перед всеми и за все.

Нарциссическая мать постоянно опускает, обвиняет и высмеивает ребенка. Она часто шутит на тему своего ребенка прилюдно, типа: «Посмотрите, наш Коленька всегда все забывает, он такой рассеянный и неуклюжий» или «У нашего Ванюшки все камушки». Ребенок от этого становится социально неадекватным, неуклюжим, еще более рассеянным, потому что слова матери действуют как самореализующееся пророчество. У него формируется программа потенциальной жертвы. Над ним начинают смеяться и взрослые, и дети, он буквально начинает притягивать обидчиков.

Когда ребенок хочет чем-то поделиться с матерью, мать-нарцисс не слышит его, перебивает, ей все равно, что он начал рассказывать что-то очень значимое. Она может его перебить, потому что ее дела для нее важнее – например, ей надо срочно поговорить с кем-то по телефону или проверить почту. После того, как она это сделает, она никогда не вернется к разговору и не переспросит ребенка, что он хотел ей сказать, потому что на чувства ребенка, на его внутренний мир ей, на самом деле, наплевать.

Но и это еще не самое страшное. Мать-нарцисс может начать завидовать своим детям. Она пытается соперничать со своей дочерью как женщина за любовь мужа или других мужчин. Она не хочет, чтобы дочь выглядела лучше ее. Если у дочери появляется молодой человек, она будет пытаться его соблазнить, потому что счастье дочери для нее не значит ничего, для нее главное – ее собственный успех, ее собственные победы над мужчинами.

Кроме того, что нарциссическая мать, как и всякий нарцисс, очень много говорит о себе, ставит себя в пример, рассказывает, какая она хорошая – она еще и все заслуги ребенка приписывает себе. Например, она скажет: «Я вот с тобой позанималась, и ты получил хорошую оценку». Усилия ребенка, его достижения здесь как бы и ни при чем. Она бахвалится своими воспитательными победами перед окружающими, и часто делает это в присутствии ребенка. Ребенок начинает понимать, что сам по себе он ничего не стоит, и он в неоплатном долгу перед матерью. Так формируется созависимость, которую мать потом использует пожизненно, чтобы держать уже взрослого ребенка на коротком поводке и эксплуатировать его.

Нарциссическая мать может говорить, что она любит детей и заботится о них, но все это лишь для того, чтобы получать из них энергию, манипулировать ими. Дело в том, что мать-нарцисс не может любить, ее сердце закрыто. Она говорит, что любит ребенка, но ребенок не чувствует этого. Годам к десяти ребенок перестает любить свою мать, и чувствует вину за это: «Мама столько для меня сделала! А я ее почему-то не люблю…» На этой вине, как на крючке, и держит нарциссическая мать своих детей всю оставшуюся жизнь.

Запомните, вы не виноваты перед вашей матерью за то, что она выполняла свои материнские обязанности. Это именно ее обязанности. Ваши же обязанности состоят в том, чтобы передать все полученное вами вашим детям, не требуя от них за это благодарности. Высшая благодарность для родителей – счастье их собственных детей и гордость за то, что они выросли хорошими людьми и хорошими родителями. И тогда ваша любовь к вашим детям вернется к вам и от них, и от внуков, и вернется безо всяких напоминаний о сыновнем долге.

Нарциссический отец

(автор Кирилл Дудкин)

Как уже было отмечено выше, отец-нарцисс прежде всего пытается использовать свой статус добытчика, защитника, или, как минимум, просто авторитетного главы семьи. Разумеется, отношения в семье бывают разными, и не всегда мужчина занимает в ней ту доминирующую позицию, которая предписана нашим культурным кодом. Но дело в том, что с нарциссом не может быть равенства в отношениях. Поэтому, если отец в семье является нарциссом, то он, как правило, стремится занять в отношениях именно главенствующую позицию – и варианты ролей здесь могут варьировать от грубого и жестокого хама-«пахана», творящего физическое насилие за малейшее непослушание, до рафинированного босса или даже капризного «взрослого ребенка-любимчика», который находится на особом положении, которому все позволено, за которым ухаживают и с которого сдувают пылинки.

Таким образом, нарциссический отец, если он остался в семье, всегда действует с позиции силы или морального авторитета, подавляя и жену, и детей. Как же нарциссические отцы или отчимы используют три своих главных рычага влияния – материальную зависимость, моральный авторитет, страх?

Отец может добросовестно – если смотреть со стороны – вкладывать в детей средства, снабжать их всем необходимым, оплачивать учебу, и вообще обеспечивать безбедную в материальном отношении жизнь. Но нарциссический отец воспринимает такое вложение как инвестицию в банк, которая должна ему вернуться с процентом – причем с огромным процентом. Вложил рубль, получил сто, тысячу, а лучше миллион. И на детей будет обрушено требование: «я обеспечил тебя, теперь ты должен мне по гроб жизни – обеспечить мое безбедное существование». Причем, если детство ребенка длится от силы лет пятнадцать-двадцать (это если учесть оплату учебы в вузе), то возвращать этот долг ребенок будет многие и многие десятилетия – подчас до конца собственной жизни. Неповиновение карается тягостным чувством вины и стыда, которое чаще всего вбивается с детства: «Папа тебе купил велосипед, ботинки, заплатил за кружок, а ты…» – и это повторяется не раз и не два, а при каждом удобном случае. При этом вовсе не обязательно, чтобы вложения отца действительно были такими уж значительными – на низком уровне это может звучать как: «Я в тебя, паразита, всю зарплату вбухивал, водку не на что купить было – так что давай, сынок, расстарайся теперь ради папки!»

Моральный авторитет отца является отличным средством заставить ребенка исполнять ту роль, которую хочется отцу. По сути дела, моральный авторитет используется отцом-нарциссом для решения двух задач: подавить в ребенке волю к сопротивлению вместе с малейшим намеком на собственное мнение (что позволяет нарциссу безбедно качать из жертвы энергию), и обеспечить отцу социальный статус. Воспитать из сына или дочери безропотную и послушную жертву, говорящую как автомат: «Да, папочка!» на любое требование отца, и при этом исполняющую нужную папочке роль идеального бухгалтера/юриста/научного сотрудника/музыканта/спортсмена/офицера/кого-там-еще, кем папа хотел бы видеть своего ребенка – вот цель нарциссического отца высокого полета. Таким результатом можно гордиться: еще бы, он вылепил этого идеального робота сам, своими руками, своими деньгами, своими подзатыльниками – куда вам до меня, такого великолепного отца и профессионала! Восхищение и зависть окружающих – вот та сладкая пища, которую получает взамен нарциссический отец.

Но не все отцы достаточно успешны и образованы, чтобы похвастаться высоким заработком или профессионализмом. А вот физическая сила мужчине дана от природы – он сильнее женщины в большинстве случаев, не говоря уж о детях. И когда отцу-нарциссу не остается ничего другого, то агрессию и силу внутри семьи он пускает в ход без малейшего смущения – ведь здесь он может не опасаться, что жертва ответит ему насилием на насилие. Окрик, переходящий во многочасовой ор. Подзатыльники, переходящие в жестокие побои. Воспитательные процедуры, переходящие в жестокое физическое и моральное унижение. Все это практикуют отцы-нарциссы низкого уровня, превращая жизнь своих детей в ад. Для самих нарциссических отцов низкого уровня творить насилие – это превосходная разрядка, способ выпустить наружу своих демонов, сбросить негатив на слабых и получить энергетическую подпитку от страдания жертв, от наслаждения своей властью. Выносить за рамки семьи подобные скандалы детям запрещается, что лишает жертву всякой моральной поддержки – она остается наедине с насилием со стороны своего нарциссического отца.

И побои – это еще не самое страшное, что может творить в семье отец-насильник, нарцисс или психопат. Потому что случаи сексуального насилия отцов или отчимов над собственными дочерьми и падчерицами – это, увы, не такая редкость, как хотелось бы…

Что же касается отношения нарциссических отцов к повзрослевшим сыновьям, то и здесь прослеживается сходство с нарциссической матерью: как мать может завидовать дочери как женщине, так и отец может завидовать сыну как мужчине. Случай, когда нарциссический отец отбивает у сына девушку, не является чем-то необычным – ведь в нашем культурном коде считается вполне нормальным, если женщина вступает в отношения с успешным мужчиной старше себя. Этим подчас и пользуются стареющие, но завистливые отцы-нарциссы…

Конечно, отношения в семьях и роли, которые играют в них родители, бывают очень разными. Это зависит и от воспитания, и от культурных особенностей страны. Но нарциссы – и, в частности, отцы-нарциссы – действуют по одному шаблону. Так что если отец-нарцисс не может выбрать какую-то одну роль из приведенного списка, он выбирает другую либо ловко комбинирует их.

Дети нарциссической матери: козел отпущения и золотой ребенок

(видео 12)

Нарциссическая мать отличается от нормальной матери тем, что она относится к своим детям по-разному. Дети у матери-нарцисса разделяются на любимчиков и нелюбимых. И это характерный признак нарциссической матери: у таких матерей дети, как правило, неравны. Одних она любит, если это можно так назвать, потому что любить она в принципе не способна. А других она не очень любит, или даже ненавидит, подчас испытывает к ним отвращение. Первые становятся «золотыми детьми», очень ценными, очень престижными, а вторые «козлами отпущения», которые ничего не стоят. К «козлу отпущения» мать-нарцисс может даже испытывать презрение или брезгливость. Мать не дает ему ни заботы, ни внимания, игнорирует, упрекает, осуждает, позорит, высмеивает через сравнение с любимчиком: «Петя, у тебя руки не из того места растут, посмотри на Олю, она все умеет делать».

«Козлы отпущения» страдают, потому что мать их унижает, обижает и эксплуатирует. Фактически они являются жертвами домашнего насилия. «Козел отпущения» изо всех сил старается угодить матери, но это безнадежно – ей никогда и ни в чем не угодить. Что бы он ни сделал, все будет плохо. У такого ребенка очень низкая самооценка, он постоянно виноват. У него размыты собственные границы, он не понимает, что он сделал не так. Ему всегда ставят в пример любимчика. Он завидует любимчику и ненавидит его, потому что тот получает все ресурсы. «Козел отпущения» постоянно пытается доказать матери, что он хороший, чтобы она его похвалила, потому что иначе он и сам не понимает, какой он, не видит своей ценности. Отчаявшись стать хорошим, он принимает решение, что он никуда не годен и толку от него никакого, поэтому часто впадает в депрессию.

Одна моя клиентка сказала: «Я в детстве потеряла свою душу. Моя мать выпила по глоточку ее всю. Я не чувствую, что я сама по себе что-то представляю, я не знаю, кто я… Какой я человек, какие у меня достоинства и недостатки, кем я хочу стать? Что она мне про меня скажет, то я и думаю про себя. Я не знаю, что я люблю, что не люблю, но я знаю, что любит или не любит моя мама». Ее мама завидовала ее красоте (девушка действительно была очень красивой), и делала все возможное, чтобы дочка не выглядела лучше ее. Мать соревновалась с ней в красоте. В этом смысле Мачеха из «Белоснежки и семи гномов» – это идеальный пример нарциссической матери.

Любимчики, или так называемые «золотые дети», получают совсем другое отношение. Мать их обожает, восхищается ими, холит их и лелеет, дарит им подарки, дает деньги, подсовывает лакомые кусочки. Такие дети обычно больше привязаны к матери. Казалось бы, это хорошо для них. Но любимчики тоже страдают, и тоже являются жертвами. У них большая проблема с самоидентификацией. Им не позволено быть тем, кем они хотят быть. Они являются как бы продолжением матери. Они должны соответствовать тем ожиданиям, которые на них возложены. По образу и подобию матери, они начинают всех контролировать и всеми манипулировать с раннего возраста. Взрослея, они не могут понять (как и «козлы отпущения»), что же они хотят, они не могут сделать свой выбор, не могут сами думать и решать, что им делать в своей жизни.

«Золотого ребенка» хвалят, одобряют, его защищают и отделяют от других детей. Его ставят на пьедестал, сдувают с него пылинки, подчас даже все за него делают. Мать предотвращает общение «золотого ребенка» с другими детьми, и создает для него исключительные условия, она считает его особенным. Мать-нарцисс представляет «золотого ребенка» своим друзьям как предмет собственного достижения и гордости. Это воплощение ее мечты, возможно, ее нереализованных возможностей. Она вкладывает много усилий в этого ребенка, и это питает ее эго и ее грандиозный образ. Это смысл ее жизни. Это ее корона на голове. Она смотрит на него и восхищается собой: «Как много я сделала для него, как много достигнуто». «Золотой ребенок» попадает в ловушку долга перед матерью, и вынужден ее благодарить и ублажать до конца жизни.

«Золотой ребенок», как правило, успешен. Но все его достижения получаются за счет остальных детей. Он обычно получает все внимание, время, деньги, все ресурсы, даже наследство. А остальные дети остаются обиженными, разрушенными и подавленными. «Золотой ребенок» обожает мать, защищает ее и видит, как много ею сделано, а «козел отпущения» страдает и пытается заслужить такую же любовь, как и «золотой ребенок». Но ничего у него не выходит.

Таким образом, мать питается энергией страдания «козла отпущения» и энергией восхищения «золотого ребенка». Но и это еще не все: она наслаждается борьбой детей за ее любовь! Когда мать переписывает наследство на одного ребенка, это значит, что и после смерти она продолжает сталкивать детей лбами, и с того света наслаждается их борьбой и страданием.

Дети нарциссической матери вырастают с психологическими проблемами. Оба типа могут стать нарциссами, но для «золотого ребенка» больше шансов стать нарциссом, чем для «козла отпущения».

Взрослые дети нарциссической матери

(видео 13)

Как мать-нарцисс строит отношения со своими взрослыми детьми? Что чувствуют дети? Какие тут возникают проблемы, и каким может быть их решение?

Мать-нарцисс всегда хочет, чтобы ее взрослые дети ее навещали, помогали ей, давали деньги – как же, ведь она столько на них потратила! Дети же, как правило, не хотят с ней встречаться, а если и идут на встречу, то из чувства долга. Когда дети ее не навещают, не приезжают, не пишут, то она начинает стыдить, позорить, обвинять и пытаться привлечь к ответственности: «Ведь я вас выкормила, вырастила, теперь это ваш долг – обо мне заботиться!». Если это не помогает, она начинает давить на жалость: «Я такая бедная, несчастная, одинокая, у меня все болит (я смертельно больна), все меня бросили…». Она может этого и не сказать, но дети это будут чувствовать. Мозг детей настолько поврежден своим несчастным детством, что они так и будут без конца навещать, приезжать, звонить, так и будут пытаться угодить своей нарциссической матери всю оставшуюся жизнь; при этом собственная жизнь, мечты, планы, задачи, семьи постепенно разрушаются. Некоторые дети не могут жениться или выйти замуж, потому что мать требует много внимания, и к тому же влияет на их выбор в любви. Она редко одобряет потенциальных романтических партнеров собственных детей.

Нарциссическая мать – это бездонная дыра, в которую уходит энергия ее детей, подчас на протяжении всей оставшейся жизни. Взрослые дети страдают хроническими заболеваниями, часто связанными с желудочно-кишечным трактом. Они подвержены травматизму: случайно ранят себя, режут себе пальцы, обжигают руки, ноги, попадают в аварии. Это бессознательный механизм, который помогает снизить чувство вины. Чувство вины ведет людей к травматизму как неосознанному самонаказанию. Одна моя клиентка рассказывала, как, возвращаясь от матери на машине, она попала в аварию. Во время встречи мать ее нагрузила огромным чувством вины, она была настолько расстроена и невнимательна на дороге, что авария не заставила себя ждать. Другая клиентка попала в аварию, когда еще ехала на встречу к матери, потому что уже до встречи чувствовала себя подавленной и знала, что ей предстоит выслушивать. И такие аварии не случайны, это пример действия механизмов самонаказания.

Дети родителей-нарциссов годами ждут, что их родители изменятся, полюбят их, скажут что-то хорошее. Одна моя клиентка, шестидесяти лет, ждала этого всю жизнь, и только когда мать заболела болезнью Альцгеймера, поняла, что этого уже никогда не случится… Только сейчас, в свои шестьдесят лет, женщина начала путь к себе, к пониманию нарциссизма и его последствий. Не поздно ли? Не слишком ли большая цена? Она всю свою жизнь лезла из кожи вон, делала не то, что хотела, пытаясь угодить матери, но не получила никакого признания и одобрения.

Другой мужчина всю жизнь ждал, когда мать оценит его за все, что он для нее сделал. После большой ссоры и грандиозных обвинений они перестали общаться, и не виделись около двадцати лет. Мужчина потратил много часов и денег на терапию, чтобы восстановить самоуважение и исцелить травмы детства. Когда он почувствовал, что возвращается к жизни, мать написала ему жалостливое письмо, где говорила, что болеет и, наверно, скоро умрет, что она поняла все ошибки в воспитании, и хочет видеть его перед смертью. Он решил, что она изменилась, и приехал повидать мать. Этот визит аннулировал все результаты терапии: человек вернулся со встречи совершенно раздавленным и истощенным. Мать после первого дня медовых речей опять стала его обвинять и упрекать за все те годы, которые он не показывался. Умирать она, конечно, не собиралась.

Запомните, нарциссы с возрастом не меняются, они становятся только хуже, не ждите ничего от матери-нарцисса. Не ждите, что она вас полюбит или оценит, начинайте строить свою идентичность, свою самооценку, свое понимание себя. Пойдите к психологу, пройдите психологические тесты, это поможет вам понять себя, понять, что вам нравится, что не нравится, чем вы хотите заниматься в жизни. По возможности сокращайте контакты с матерью-нарциссом, не раскрывайтесь, не говорите о своих мечтах и планах, оставайтесь на формальном уровне общения, чтобы она вас не ранила и не лишила мотивации.

Не попадайтесь на крючок жалости. Задача матери (возможно, неосознанная) – это разрушить вашу жизнь, чтобы самой почувствовать себя лучше. Осознавайте, с кем вы имеете дело, поймите, что она использовала вас всю вашу жизнь, выкачала вашу энергию в самые лучшие ваши годы, и продолжает вас использовать. Она вам нанесла глобальный ущерб. Не ваша вина в том, что вы не соответствуете ее ожиданиям. Не пытайтесь получить ее одобрения, не пытайтесь заслужить ее любовь. Лучше всего не контактируйте вообще, любите ее на расстоянии, тогда она скорее найдет себе новую жертву и перестанет качать из вас энергию.

То, что она вас вырастила, еще не означает, что вы должны ей пожизненно платить за это. Вы с ней расплатились своей энергией и несчастным детством. Вы не обязаны посвящать всю свою жизнь матери. У вас есть своя задача и цель в жизни, ваша жизнь имеет гораздо большую ценность, чем одобрение матери. То, что она ваша мать, не является ей индульгенцией за ее насилие, и не является вашим пожизненным обязательством. Вы пришли в этот мир с полным доверием к близким, с жаждой любви и открытым сердцем. Нарциссическая мать убила ваше доверие, вашу любовь, растоптала вашу самооценку, а подчас и закрыла ваше сердце. Поблагодарите ее за жизнь, простите ее и отпустите (мысленно). Старайтесь любить издалека без чувства вины и неоплатного долга.

С нормальной матерью вы не чувствуете ни вины, ни обязанности. Нет чувства неоплатного долга за то, что она вас родила, выкормила и вырастила. Если вы и делаете что-то для нее, то это из чувства искренней благодарности и любви. Вы чувствуете себя принятым, любимым и ценным. Нормальная мать – это ваша опора. Она дает вам поддержку, когда вам это надо, и не вмешивается в вашу жизнь, когда вам этого не надо.

Паразитическая цепочка «Родители – Дети – Внуки»

(видео 62)

Нередко меня спрашивают: если нарциссические родители выкачивают у нас энергию и опустошают нас, значит, мы сами становимся нарциссами? Из кого же мы выкачиваем энергию?

Да, если нарциссические родители выкачали из вас энергию, вы действительно превращаетесь в «черную дыру». И восполнить энергию вы можете, только если вы заберете ее у своих детей. Ваши дети становятся вашими донорами, потому что они ближе всех к вам физически и генетически, потому что у них больше всего чистой энергии жизни, и потому что они больше всех зависят от вас. И вы превращаетесь в постоянно действующий насос: выкачали энергию и жизнь у своих детей – отдали своим родителям.

Задумайтесь: надо ли это вам? Никто, кроме вас, на этот вопрос не ответит.

Помните, что, забирая энергию у ваших детей, вы не только крадете у них жизнь, здоровье, удачу, собственную ценность, будущее. Вы забираете у них энергию ваших неродившихся внуков. Вы выкачиваете жизнь из всех будущих поколений, из всех ваших потомков.

Учтите, что нарциссические родители забирают у своих детей все. Хотите ли вы сами стать таким родителем, и лишить будущего цепочку поколений ваших потомков?

Одна моя клиентка, успешно проработав нарциссические травмы детства, сумела порвать общение со своими нарциссическими родителями. Как только она это сделала, у нее вся жизнь, до этого тусклая и мучительная, головокружительно пошла в гору – она наконец-то нашла хорошую работу, здоровье стало быстро улучшаться, она нашла молодого человека, с которым стала строить личные отношения. Увы, все это продолжалось до тех пор, пока она не пожалела мать и не воссоединилась с ней. После этого она с калейдоскопической быстротой потеряла все в обратном порядке – возлюбленного, здоровье, работу. Лишенная энергии и радости жизни, она стала вызверяться на своего ребенка. Как вы полагаете, что происходит с энергией этого ребенка, и что его может ждать?

Выбор за вами. Желаю вам сделать его правильно.

Глава 2. Нарциссическая мать: истории из жизни

«Я не могу поверить, что все это было со мной»

(видео 238)

Мне пришло письмо от Галины. Оно настолько выразительно, подробно и сильно описывает историю жертвы нарциссических родителей, с описанием психологических и физических мучений, с картиной психосоматических заболеваний, что я – с разрешения Галины – привожу его полностью, выкинув лишь несущественные детали.

«Вы оказываете помощь людям в безысходности, когда им никто не верит, и они уже сами не верят себе. У меня такая же ситуация: я не могу поверить, что все это было со мной, в то, что вижу и чувствую сейчас – это кажется невозможным и невероятным; ощущение, что схожу с ума и умру от всего этого. Даже психолог, у которого я два раза в год прохожу терапию, сейчас не в полной мере верит мне. Поверьте мне Вы, пожалуйста! Я буду писать только конкретные факты, без прикрас и преувеличения.

Ваши видео открыли мне глаза. Вы вслух проговорили мои чувства, которые я всю жизнь в себе давила и пыталась забыть. Сейчас я пытаюсь посмотреть правде в глаза, и мне очень-очень тяжело: что-то внутри сильно сопротивляется, захлестывают страх, боль, обида, вина, гнев и др., а тело ходит ходуном от психосоматической боли. Но знаете, что интересно: во мне отзывается каждое Ваше слово, у меня постоянное осознание – ЭТО ВСЕ ПРО МЕНЯ И МОЮ ЖИЗНЬ. Я даже не знаю, с чего начать, как и о чем писать, но изо всех сил пытаюсь не спрятаться, а справиться со всем этим кошмаром, поэтому и обращаюсь к Вам за помощью, искренне надеясь на понимание и поддержку. Переживаю, что письмо может получиться длинным, прошу простить меня за это.

Начала смотреть Ваш канал примерно десять дней назад. И стало происходить что-то невероятное. Вдруг стали вспоминаться эпизоды моего детства, страшные и невыносимые, хотя принято было считать, что детство у меня было прекрасным, и что я в неоплатном долгу перед всеми (сама помнила о своем детстве в основном то, что мне внушала мать). Со всеми этими вещами, с которыми было просто невозможно жить, я пришла к своему психологу. Она всегда с вниманием относится к моим словам, очень много помогала мне. И на этот раз так же. Но она считает, что сейчас я слишком быстро делаю выводы, называя моих родителей нарциссами, что на это нужны клинические исследования, и что ей непонятно, почему я опять и опять возвращаюсь к ужасу детства. Кажется, что она все сводит на особенности моего восприятия и считает, что у меня вторичная выгода. Но Вы же говорите, что нарциссизм является объективной реальностью, что это не кажется, что нарциссы очень опасны, и что нельзя, изменившись самим, изменить их. Действительно, мы много работали с психологом над детством, и то, что мы проработали в течение этих четырех лет, больше меня не беспокоит. Но мучает все новое и новое. Судя по тому, что я у Вас услышала, это может быть из-за того, что я всегда продолжала общаться с матерью. И только недавно, 22 июня, я решила порвать с ней – благодаря Вам. И испытала невероятный приток сил, здоровья, красоты, уверенности и счастья. Но мой психолог считает, что мне нельзя рвать с ней отношения, так как я из-за своей религиозности потом совершенно изведусь от чувства вины. А я боюсь, что она меня выжрет окончательно. Татьяна, как Вы считаете, что делать с этим общением в моем случае?»

А как думаете вы, читатель? Я отвечу на это в своих комментариях, но, по-моему, ответ очевиден.

«На последнем сеансе психолог работала со мной по технике символдрамы (она часто работает со мной по этой технике, т.к. хорошие результаты). Дала образ луга (оказалось, это образ материнства). Сначала мне представился прекрасный зеленый луг с желтыми цветами, голубое небо с облаками, солнце, и я, маленькая девочка в красивом платье и шляпке, босиком бегу по нему, полная открытости, доверия и любви. И вдруг почувствовала, что ноги у меня разодраны в кровь до мяса, но я даже не ощущаю боли. Зажмуриваю глаза и решаюсь открыть их, предчувствуя, что сейчас увижу что-то ужасное, но оно будет настоящим, а этот луг был лишь иллюзией – тем, что я, видимо, очень сама хотела видеть. Решаюсь и открываю глаза. И вижу полностью выжженное поле, на котором нет ничего живого, везде разложены мины, обломки, мусор, ядовитые железные гусеницы, об которые ноги и разрезаются в кровь. Вдали пожары, боль, крики попавших в капканы, небо затянуто дымкой, нечем дышать и душит угарный газ. И я понимаю – это война. А это мой дом, и я должна быть здесь. А весь этот ужас делают фашисты. Потом увидела слева черную обуглившуюся избушку. Понимаю, что там они и сидят, эти фашисты, и что я должна идти туда. Захожу. За столом сидят с трех сторон трое мужчин. И на заднем плане ходит, занимается своими делами, не обращая на меня внимания, женщина-ночь; у нее нет лица, только черный силуэт, от которого веет смертью, гнилью и могилами. Я села с четвертой стороны стола, напротив них всех. Мужчина слева положил руку на мое плечо, и я поняла, что впервые ощутила тепло, подняла на него глаза надежды; он отвел меня немного левее и на глазах у всех сделал оральное сексуальное насилие, гладя по голове и говоря ласковые слова. Я испытывала ужасный комок чувств: стыд, страх, боль, унижение, но одновременно мне было и приятно, что я хоть кому-то нужна, и что мне достается хоть капелька тепла; от этого было мерзко от себя самой, и разливалось волной по телу непреодолимое чувство вины. Когда он меня отпустил, второй мужчина справа стал измываться надо мной морально, ставить на колени, кричать, унижать, обесценивать, заставлять отказаться от того, что я люблю, что мне нравится, что я считаю важным и правильным. Третий мужчина просто смотрел на все это и бездействовал, отворачиваясь и стыдясь, он был будто полупрозрачный. Когда оба насильника насладились и окончательно обессилили меня, и я даже не могла встать, подошла эта женщина-ночь. У нее не было лица, но почему-то вдруг я увидела, что она слепая, и у нее есть огромная ненасытная пасть со множеством зубов. Она впилась мне в шею, высосав всю кровь и силы, а особенно – все, что касается женского… Убедившись, что я еще жива, она сказала мужикам, чтобы они выкинули меня на улицу, где я долго лежала без сознания. А когда очнулась, пошла убираться в этом выжженном поле – ведь это мой дом. А еще нашла малюсенький кусочек земли, который никто не найдет. И там посадила крохотное семечко, ухаживала за ним, и оно выросло в красивый зеленый росточек.

Когда я вышла из образа, у меня было четкое внутреннее понимание, что я заново пережила свое детство. Сначала Вы назвали мне мои чувства, а потом я увидела их в образной форме. Мне сейчас так невыносимо со всем этим жить, Татьяна. И так нужна Ваша помощь.

Стала анализировать с учетом того, что узнала от Вас – все, что видела в образе, и вообще всю жизнь, детство, боль, ощущения, обрывки воспоминаний… Хочу отметить, что я ничего никогда не могла понять и соединить в своей жизни (и когда буду писать о детстве, это уже с учетом Вашей информации). А теперь, когда узнала от Вас о нарциссизме и т.п., представляете, – ВСЕ СОШЛОСЬ! Наконец-то мои мучительные попытки понять увенчались успехом. Но открылась страшная правда. С которой я не могу жить.

Детство, как я уже писала, считалось, что было у меня замечательное. «Дети в Нигерии голодают, а ты ходишь в красных ботинках», – говорили мне родители. Я росла улыбчивой девочкой, что раздражало их: мать завидовала, отец бесился. А я очень любила жизнь, людей и родителей, постоянно оправдывая их бесконечные ежедневные издевательства: «Мама очень хорошая, просто ее никто не понимает и у нее сложная жизнь», «Папа хороший, он меня воспитывает, заботится о моем будущем». Господь дал мне безупречное послушание, иначе, думаю, они бы просто убили меня в гневе. Но меня было совершенно не за что наказывать, я выполняла абсолютно все, что требовало их больное воображение.

Все мне говорили, как мне так повезло, что у меня такая идеальная семья. Вы бы видели, КАК родители играли на публике. Она смотрела на него влюбленными глазами, он называл ее ласково Ташик и держал за ручку, идя по улице – они будто всегда играли перед невидимой камерой. А какие были семейные фотосессии!

Отец был открытый нарцисс с манией величия, у него было только два лица – душка для окружающих и изверг для домашних. Мать, конечно, он не трогал, она не позволяла, только театрально жаловалась, что он ее обижает. А нас с сестрой она отдала ему на истязания. Безжалостно. Я до сих пор не могу в это поверить, Татьяна. Как это может быть? Он был жесток и бесчеловечен. Глаза его наливались кровью, зубы скалились, волосы приподнимались, орал он неистово. Его ключевая потребность была в признании его как самого умного. Он все время говорил, что все вокруг идиоты, и что его не ценят, долго на работах не задерживался. Поэтому при насилии он кричал, что я дура тупая, что ничего в жизни не добьюсь и т. п. Любил это делать на людях, выйдя во двор, и при моих друзьях делать это со мной. Он совершенно не мог сдержаться, когда был не в настроении. Унижения, обесценивание, орание могло продолжаться несколько часов. Сначала это было до моих первых слез, а потом мне запретили плакать (я до сих пор с большим трудом могу заплакать и очень-очень редко), и это, казалось, вообще никогда не заканчивалось. Я не помню, как и когда это заканчивалось. Я входила в какое-то состояние полузабытья и уже действительно ничего не соображала. Я даже не могу толком вспомнить, что он делал со мной. Я была очень честной и боялась, что меня кто-нибудь спросит, тогда нужно будет сказать всю правду, а мать говорила: «не выноси сор из избы». Я внутренне понимала, что меня убьют. Наверное, поэтому все забывала, не зная, как разрешить эту дилемму. Мне в голову вдалбливали, что Геннадий меня не бьет, пальцем не трогает. Я искренне верила в это. Хотя сейчас понимаю: если он не бил, тогда зачем было меня в этом убеждать? Младшую сестру он истязал безумно, бил до кровавых синяков, она, бедная, кричала, а я не могла ее защитить, очень переживаю об этом до сих пор. (А мать была рядом, тоже изображая, что не может ничего сделать. Я жалела ее. Но сейчас понимаю, что бред все это. Мать-то он никогда и пальцем не трогал. Неужели она ничего не могла сделать?). Сестра была на восемь лет меня младше, и по возрасту у нее еще не было такой саморегуляции, чтобы слушаться его беспрекословно. А за малейшее ослушание он жестоко наказывал. А еще – в гневе что-нибудь ляпнет, и мы должны выполнять его безумные воспитательные идеи: есть овсянку без соли и сахара (а сам рядом колбасу ест), мыться не позднее восьми часов вечера, сидеть ровно за столом, как-нибудь особенно сидеть, стоять, ходить, класть предметы и т. д. Их было бесконечное количество, он их придумывал на ходу, выполнить их было невозможно. А он вспомнит что-нибудь через долгое время и поддаст по полной за ослушание отца.

Скорее всего, это осталось в памяти только потому, что Геннадий ушел из семьи к другой женщине, когда мне было шестнадцать лет. Это было ужасно, больно и жестоко, алиментов он не платил. Но стало возможным открыто говорить, что он был неправ, и я, хотя бы в отношении него, хотя бы чуть-чуть, переставала себя чувствовать сумасшедшей. А когда мне было двадцать пять лет, мать сообщила, что он мне не отец, что я родилась от другого мужчины, за которым она была замужем еще до Геннадия. Тогда мне стало легче жить. Ведь десять лет я ждала, что Геннадий придет, поговорит со мной, скажет, что был неправ, и что у меня появится отец. Но этого не случилось. Мы встретились на похоронах родственницы, где я, радостная (мне было примерно 27 лет), упала в его объятия, думая, что вот, наконец, этот момент. Что он все понял, осознал, и я буду нужна ему… Это было на людях. Он обнял меня, посмотрел картинными глазами философа, и сказал, что обижен на меня, ведь я ему что-то когда-то сказала, а как я могла так подумать о нем? И еще – что ладно, так и быть, он может со мной общаться. Тут я поняла, что прекрасного любящего отца из моей головы просто не существует, его создает мой недолюбленный внутренний мир.

С матерью все ГОРАЗДО сложнее. Я не могу размотать эту историю уже много-много лет. Ничего разобрать не могу! Страшно страдаю от этого. У нее миллион масок и тысячи сыгранных ролей! Она даже на фотографиях выглядит всегда по-разному: актриса советского кино, секс-символ 90-х, любящая мама младенца, образцовая жена, несчастная брошенная женщина, идеальный работник и т. д. Её не поймать за хвост, и она всегда меня обводит вокруг пальца! В основном, играет на жалости и чувстве вины.

Я никогда (!) не чувствовала ее тепла! То, что я воспринимала за тепло и любовь, скорее всего, были те единственные крохи, которыми вообще меня кормили. Я постоянно помню ее руки, красивые, грациозные, которые меня гладят. НО!!! Татьяна! Я ничего не чувствую! У меня в детстве мозг взрывался! И я жутко себя винила, что мать мне все дает, а я, такая бесчеловечная скотина, ничего не чувствую – и ненавидела себя за это. А ее любила. Всем своим детским сердцем. Постоянно жалела, все выполняла и все прощала. Вся моя жизнь свелась к тому, чтобы СПАСАТЬ ее. От людей, от проблем, от нее самой.

Мне казалось, что она никогда меня не любила, что она даже ненавидела. Но она так все обставляла, играла, говорила, что я запуталась окончательно. Даже не знаю, как и о чем писать и рассказывать, Татьяна. В голове у меня два образа: прекрасной и чудесной мамы, которой нужно помочь, и когда, наконец, все будет хорошо, она полюбит меня; и второй – чудовища, который выжрал всю мою жизнь. Я не могу справиться.

Мать была очень красивой женщиной. Нарцисс типа Мэрилин Монро. Красивая и сексуальная, она носила декольте, вольно вела себя и постоянно испытывала проблемы из-за мужчин и связей на работах. Про нее нехорошо мне говорили. Думаю, она много-много изменяла. Сейчас уже, когда сама выросла, это понимаю. На обед приезжали какие-то мужики с цветами, и как-то грязно смотрели на нее сальными глазами, мне было страшно, стыдно и противно. Она искренне признавалась, что делала большое количество абортов и не испытывает ничего особого по этому поводу. Однажды я случайно зашла в комнату и увидела соседа в простыне. Она, конечно, отрицает. Геннадий закрывал на все это глаза, похоже, искренне не замечал: она же восхваляла его, как самого умного. Есть видео домашнее, как она у него под носом на камеру флиртует с мужиком, танцует с ним. А Геннадий рядом, все видит и улыбается, будто так и надо. Это прекрасный пример того, что Вы говорили о внимании нарциссов. Избирательное.

Сестру она свесила на меня с рождения, мне было всего восемь лет. И до сих пор мучаюсь от этого. Это был такой невыносимый груз. Мне было тяжело ее носить, меня постоянно за нее ругали. Она плакала, болела от их издевательств. (Мать говорила, что в младенчестве хотела сбросить ее с балкона, поэтому не гуляла с ней на балконе). Я старалась защитить ее, спрятать, помочь, полюбить… Мы с ней очень любили друг друга. Но когда Геннадий ушел, сестру забрала у меня мать, чтобы быть в пику ему для всех родственников идеальной матерью. А сама калечила ребенка, как могла. А потом они вместе, вдвоем, травили меня. Боюсь, что сестра уже тоже стала нарциссом. Хотя я по-прежнему ее ощущаю, как ту маленькую девочку.

Одета я была как ребенок из детского дома, если не хуже. Мне казалось, что никто вообще мной не занимался, но изображалось куча всего! Делать я должна была невероятно много, особенно за мать. Роль у меня была такая. Когда мы делали семейную расстановку несколько лет назад, то я сказала, что ощущаю себя ее стулом. Сейчас пересматриваю фотографии и вижу, как она реально, как на стул, свешивает на меня руки. Ни на одной фотографии нет у нее к нам с сестрой эмпатии. Будто одна с предметами фотографируется, а сама красуется. Сейчас ощущаю себя еще хуже – унитазом. Она ела жизнь, переваривала, и все эти отходы в меня впихивала, а я должна была выдать ей ощущение свежести. Они называли меня дома «Глаша». Она говорила, что я так похожа на ее маму, что я ей как мама. Я должна была давать ей защиту, понимание и тепло. Она ложилась ко мне на грудь и начинала рассказывать про свои ужасные дела, сексуальные похождения и т. д. Требовала, чтобы я ее оправдала и поддержала, что она молодец и правильно сделала. Когда я сейчас простукиваю чувство вины по Вашему методу, то визуализировалось оно у меня в виде комков навоза с шипами, пропитанными ядом; они распиханы по всему телу, и от них жуткая токсичность, которая травит меня.

Она заставляла меня всегда смотреть в глаза, она делала какие-то особые движения руками, отчего я что-то могла забыть или вспомнить. У меня чувство, что она напихала меня триггерами всякими разными, чтобы выкачивать из меня силы и жизнь.

Она испытывала отвращение ко мне. Иногда не успевала надеть маску несчастной и любящей, и я успевала увидеть это лицо. Она заставляла делать ей массаж вечером, когда я приходила изможденная после тяжелого дня, и я шла как на пытку. Еще и еще просила она массировать ее. Я почти теряла сознание… Ощущение было, что эта спина – как могила с червями, куда уходит вся моя жизнь.

Высмеивала, обвиняла, обесценивала. Фотографировала меня голой, говорила, что у меня ноги короткие и грудь, как вымя у свиньи. Говорила, что я чудовище и что жить со мной невозможно. Называла «мальчик Галя», а потом настоящим мужиком. Я была мужем для нее, когда ушел Геннадий; жизнь стала просто невыносимой. Внушала, что я всегда буду с ней, ведь я и пол мою на коленках; что муж придет, сделает ребенка да уйдет, а мы всегда будем жить здесь. Манипулировала страшно, всегда заставляла делать все, что ей надо; не сделать было невозможно. Она врала, использовала людей. Переворачивала и трактовала по-своему факты и события, мозг взрывался! Меня спасали дневники, где я каждый день тайно делала записи обо всем. И многое-многое другое – практически все, что Вы говорили о нарциссических матерях, можно отнести к ней, даже в отношении примеров Ваших пациентов. Она всегда казалась такой идеальной, что и не подкопаться – от этого мне до сих пор сложно понять, что происходит.

В пятнадцать лет я пошла работать. Всегда училась и работала (на двух, а чаще всего на трех работах). Она давала мне 250 рублей в неделю, и для меня это было нормально. Я крутилась, как могла, до изнеможения. Ведь нужно было не только самой как-то выжить, но и ей денег давать. Я дарила ей очень хорошие подарки, например, золотые сережки, путевку на курорт на несколько дней, хотя была еще совсем ребенком. Я старалась не просто, а невероятно! Ведь вот-вот все будет хорошо, и мы заживем. «Только Катеньку (сестру) вырастим – и будет легче». Она кормила меня «завтраками» всю жизнь, не давая ничего в настоящем, но обещая счастливое будущее.

В двадцать лет я начала болеть. Сейчас, все соединяя, я понимаю, почему это может быть. Она стала стареть. И стала выкачивать из меня все женское: здоровье, силу, красоту. Я была очень красивой и женственной, но ощущала себя больной, страшной, корявой. У меня было много поклонников, но почему-то рядом оставались только нарциссы и психопаты (сейчас понимаю – почему), от которых я постоянно сбегала.

В мои двадцать два мне стало с ней просто невыносимо, она к тому времени уже несколько лет не спала и, похоже, жила на таблетках. Была нервной, непредсказуемой, жалобной. Все процессы обострились. Была непостоянна: то кричала, что я шлюха, то, наоборот, отправляла спать с мужиками. Хотя муж у меня был первым мужчиной. Я планировала побег. Нашла жилье, но волшебным образом, как только я должна была переезжать, она стала жалобно говорить, что у нее никого, кроме меня, нет, и что она не мыслит жизни без меня. Я отказалась от жилья. Второй раз я честно пришла и сказала, что съезжаю. Что тут началось! Я не могу объяснить! Это просто невероятно! Она делала со мной такое! Но не внешне, а как-то внутренне… я не могу объяснить! Отчего мне и самой в это поверить сложно… Исстрадавшаяся, я в полузабытьи, почти теряя сознание, выцарапала кровью острым предметом на руке: «Отпусти меня» (сама потом себе удивилась). И натиск ослаб. Скорее всего, она испугалась, что вены вскрою, и что ее обвинят. А у меня была слишком хорошая репутация. Сбежать мне удалось на третий раз. Я работала летом на Байкале, заработала денег, успела снять квартиру и быстро уехала, пока они с моей сестрой были на отдыхе. Она просто не ожидала, что я после того гестапо еще осмелюсь.

И когда я съехала, то это была сказка! Я была такой счастливой! Хотя это было совсем непонятно: работы толком нет, денег нет, кризис в стране. Я с красным дипломом журналиста работала официанткой. Но я была бесконечно и беспредельно счастлива. Стала задумываться, кто я и чего сама хочу. В этот период покрестилась и приняла Православие. И стала еще счастливее, ведь наконец почувствовала настоящую любовь – в Церкви.

Но чувство вины перед матерью мучило меня зверски, и через восемь месяцев я вернулась домой. Тут начался самый настоящий ад. Передать словами это невозможно, Татьяна. Вы говорили, что нарцисс за побег мстит страшно. Они с моей сестрой уже открыто унижали, смеялись, обесценивали, измывались… Мать воевала против Бога, ведь теперь я служила Ему, а не ей. Там были такие издевательства и скандалы, о которых я боюсь даже задуматься, специально забывала, иначе очень страшно и больно. Закончилось все тем, что она 21 июня села и последовательно доказала, что я сумасшедшая; а еще добавила, что они с Катей вместе, а я не с ними. Это меня убило наповал, ведь я всю жизнь спасала мать, растила Катю, верила, что у нас семья, и все делала, чтобы в ней, наконец, была любовь. И я сильно заболела. Неизвестной болезнью, от которой меня никто не мог вылечить, хотя мой жених показывал меня многим врачам. Я просто медленно умирала, органы переставали функционировать, и никто не мог мне помочь. А мать говорила, что я притворяюсь, чтобы привлечь внимание. И уехала в отпуск с моей сестрой.

В результате, по знакомству меня устроили в пограничное отделение психиатрической больницы. Там мне давали антидепрессанты, которые останавливали деятельность мозга. За месяц мать ни разу не пришла. Потом один знакомый позвонил ей, пристыдил ее, и она явилась. Зашла в кабинет к лечащему врачу, вышла оттуда в слезах. Я была так рада, что мамочка ко мне пришла, что все поняла, и теперь все будет хорошо. Но она, как всегда, поплакала у меня на плече, сказала, что ее обидели, и ушла, даже не спросив про мое здоровье. Я зашла к лечащему врачу. Врач сказала, что я психически здорова, что для оформления документов она поставит мне легкую форму депрессии, но мне ни в коем случае нельзя жить с матерью. Я пыталась объяснить врачу, что маму нужно спасти. А она сказала, что не отпустит меня из больницы к ней, потому что с матерью я просто умру. «А как это? Она же мать, а я ее дочь? Может, ее нужно лечить?» – спросила я. «Нет, лечить ее не надо. Скажем так, твоя мама просто такой человек», – ответила врач. И я долгие годы носила эту фразу в сердце, пытаясь понять, что она имела в виду и не стала тогда мне объяснять. Теперь благодаря Вам, Татьяна, наконец поняла.

Меня забрал к себе в дом жених, теперь мой муж. Но там меня ждал новый сюрприз – свекровь-нарцисс, с которой была отдельная очень длинная история.

На свадьбу моя мать денег не давала, обиделась, что я ее не привлекла. А потом, спустя время, искренне заявила, что она должна участвовать в свадьбе: платье и т.п., и даже в брачной ночи (!); и она не понимает, что это ненормально, что брачная ночь – не ее дело. На свадьбу пришла, была мрачна и нелюдима, поздравлять не вышла, отдельно мне что-то сказала и дала 10 тысяч рублей. А после всем растрезвонила, что я ее обидела перед всеми, чего ВООБЩЕ не было. Я даже представить не могу, как можно было ее обидеть. Но, как я потом поняла, она хотела быть в центре этого события и никак не могла пережить, что в центре была я, и что поздравляли нас с мужем. Жутко страдала из-за этого.

Потом пять лет длилась долгая песня-тягомотина в отношениях. То я приходила просить у нее прощения по своему мучающему чувству вины, то она мне душу изливала. Но важный момент, что мой муж не дал меня в обиду – четко сказал ей, что, если она хоть раз попробует свои штучки, то вообще меня не увидит. И муж всегда был при наших встречах. Внешне она вроде опять ничего не делала. Но внутренне я чувствовала что-то ужасное, будто она ненавидит и мстит мне, будто высасывает все соки, выкручивает жилы, душу выпивает. Я постоянно чем-то болела, был необъяснимый упадок сил, плюс у меня бесплодие неясного генеза. Но так как головой я не могла понять и связать все это, то откидывала все эти мысли, чувства и ощущения, тем более, что с пониманием себя и своего состояния у меня большие проблемы. А надежда, что отношения с мамой наконец будут теми самыми, и что я почувствую от нее тепло, меня толкало к ней вновь и вновь.

И вот произошло то, из-за чего я и стала так внимательно изучать тему нарциссизма. В октябре 2016 года мне поставили подозрение на рак. Я, конечно, с большим трудом это пережила. Долго ждали результатов биопсии. Я переживала, что могу умереть, так и не восстановив отношений с мамой. И я пришла к ней. Без мужа. И совершила роковую ошибку. Я открылась ей, долго разговаривала, изливала душу. Она вроде даже как-то отвечала, мне казалось, что что-то происходит между нами… И… она дала мне деньги. Наполовину оплатила операцию. Я была под впечатлением: вот оно, долгожданное доказательство, что мама меня любит! Но когда я брала деньги, у меня было очень странное тревожное чувство. Но я опять заглушила его. «Мама со мной! Наконец-то!» – ликовала я. «Теперь будет все, как раньше», – улыбалась она. «Теперь мы всегда будем вместе! Столько будем делать! Приходи ко мне в гости, дорогая мамочка, будем разговаривать обо всем на свете», – радостно щебетала я. Она обещалась. Но так ни разу и не пришла. А со мной стали происходить странные вещи, в которые даже трудно поверить.

Операция была простой, но у меня было все сложно. Открывалось кровотечение, были непонятные боли. У меня выпало огромное количество волос, а всегда были длинные и красивые. А еще я все время чувствовала себя старой и больной. Будто у меня климакс и стареющее истасканное тело. Я пыталась мазаться кремами, ходить в салон красоты, но ничего не помогало. Зубы болели, а стоматолог говорил, что они здоровы. Я ужасно выглядела, мешки под глазами, кожа серого оттенка. И совсем нет сил ни на что, как старуха. Болела и отнималась левая часть тела. Так прошло семь месяцев. А в мае этого года произошло просто ужасное – у нас с мужем была напряженная ситуация, в которой я чувствую участницей мать, хотя она, вроде, и не при чем; а на следующий день я заболела. Внезапно началась непонятная сильная боль в животе – во всем, от ребер до ног. И начались хождения по врачам: гинеколог, узист, гастроэнтеролог, ФГС, анализы и т. д. И самое невероятное, что все врачи разводят руками – вы здоровы. А боль невероятная. Полтора месяца жила на таблетках. Мать стала звонить и жаловаться, что она стала стареть и болеть, а у меня на нее была жуткая непонятная злость и агрессия, я винилась за это и заставляла себя разговаривать с ней. А когда оказывалась с ней рядом, она даже не спрашивала, например, что за таблетки при ней я пью. Меня так измотало все это изможденное болезненное состояние за 9 месяцев, что я уже была готова во что угодно поверить. И мне попался Ваш канал, Татьяна, где я узнала себя и всю свою жизнь. А попадание, касательно матери, вообще – 100%. Мы с мужем стали смотреть, анализировать… Все сходится!

Однажды утром, после нескольких дней просмотра видео, я приняла решение, что больше никто и никогда не будет из меня сосать энергию. И вот чудо – в этот день я стала выглядеть хорошо! Прямо мимо зеркала проходила – и взгляд останавливался. И тут начали подымать голову нарциссы прошлых лет, они стали возникать в памяти один за одним, хотя я вообще об этом давным-давно забыла. А один вообще аж написал: как дела, говорит? Я ему: «А ты чего вдруг решил поинтересоваться?» – «Вот хожу и три дня о тебе думаю, надо написать, как ты там». Меня всякие воспоминания из прошлого стали мучить, в том числе детские. И я пошла к своему психологу, с ней мы проработали чувство стыда, с помощью техники символдрамы «сходили» в мой живот и увидели там большого червя, который сосал из меня кровь (кстати, как раз в том месте, где особенно болело), а своими колючими шипами зажал левый яичник. Выгнали червя, проработали возникшие чувства. И что невероятно – у меня совершенно прошла боль! Моментально! Боюсь, что мне никто не поверит. Муж под впечатлением, конечно! Вечер, ночь и утро БОЛИ НЕ БЫЛО вообще! А потом вдруг написала мать. Как чувствовала! Наверное, и правда чувствовала? Хотя она ничего не знала! И не от кого было ей это узнать! И после того, как я прочитала ее смс, испытала все привычные, касательно матери, чувства (вины, стыда, совести, страха и т.д.), боль вернулась. Я перепугалась. Я вдруг поняла, что все это связано. Стала собирать картинку воедино, посмотрела видео про подарки нарциссов – и поняла! Она теми деньгами на операцию проложила ко мне трубу, через которую качала здоровье, силы, красоту, женственность, молодость… Татьяна, может такое быть?

А еще у меня появился страх, как в сказке про Румпельштильцхена, когда за подарок, который делал карлик, ему нужно было отдать ребенка, которого карлик съедал. Я стала чувствовать себя должной отдать ей своего ребенка, и я внутренне знала, что она высосет из него кровь, а потом убьет, как она убила абортами много своих детей. Но мне казались эти мысли странными, и я гнала их от себя. А теперь я вижу, что это все закономерно.

Тогда я решила отдать ей эти деньги и обрубить трубопровод. Целый день перед встречей смотрела Ваши видео и делала упражнения с Вашего канала – на разрыв эмоциональных связей, защиту границ, про рыцаря…

А вечером мы пошли к ним в гости на день рождения сестры. Это все было, как всегда, ужасно. Но я старалась не вступать в эмоциональный контакт, не смотреть в глаза и на провокации не реагировать. А перед уходом спокойно сказала: «Мама, я благодарю тебя за то, что ты тогда помогла мне, теперь я возвращаю тебе деньги». Она сначала надела маску легкой веселушки, мол, это мелочи, да что ты. Я была серьезна и решительна. Тогда она стала пробовать все способы подряд… а потом просто схватила меня за руки. И я почувствовала, что, если бы не муж, который рядом стоял, то она бы избила меня. Я посмотрела ей в глаза и тихо сказала: «Я тебя не спрашиваю». И положила деньги на тумбочку. И тут был решительный удар с ее стороны – жалостливое лицо, которое всегда работает со мной, и я делаю все, что ей нужно. Я ушла. Но это лицо стоит у меня перед глазами. Я страшно мучаюсь и не могу разобраться, что происходит. Зацепила она меня этим лицом. Потом было несколько манипулятивных смс, что я такая-сякая, так долго выстраивали отношения, а я вот так; что она деньги не возьмет, и расценивает их как плевок. Бомбардировала всяко-разно. Но я решила не отвечать, чтобы не ввязываться в эмоциональный контакт.

И знаете, что удивительно? Я стала себя потрясающе хорошо чувствовать. Эффект моментальный!!! Не пью таблетки, хотя ем что попало. Месячные пошли без боли впервые за несколько лет, и я даже не пила обезболивающую таблетку. Ничего не болит! Чувствую себя молодой, сильной, здоровой, красивой, сексуальной! Как никогда! Татьяна! В это не верится! У меня ничего не укладывается в голове.

Меня перекрывают мысли, чувства, переживания. Вина, страх: вдруг это все мне показалось, вдруг я неправильно все вижу, вдруг это все клевета на мать? А может, она просто бедная больная женщина? А я сейчас совершаю страшную ошибку? Ведь она такая жалкая и беспомощная, а я бросаю ее и потом вечно буду расплачиваться за это. А с другой стороны, после этого случая решила слушать свое тело, которое, как Вы говорите, наш помощник. Теперь, как приходит установка в голову, например, «тебя никогда не били», я обращаю внимание на реакцию тела, и чувствую жжение на некоторых участках – ягодице, щеках. Мать же телом я ненавижу, ощущаю ее, как ведьму, которая высасывает из меня все женское, а сама молодеет. А еще – как пустОту. В фильме Тима Бертона «Дом странных детей Мисс Перегрин» (и вообще в фильмах этого режиссера огромное количество мотивов, связанных с нарциссами, наверное, он тоже был их жертвой) были такие чудовища, которые из-за своих злодейств потеряли человеческий облик, внутри у них была зияющая пустота. А чтобы получить человеческое тело и выглядеть, как нормальные люди, они поедали людей, особенно детей. Примерно такое чудовище я видела тогда в образе, о котором писала на первой странице. Мне кажется, что она на расстоянии меня высасывает и крадет мою жизнь. Я чувствую ее всегда с собой рядом, и что я должна ей отдать ВСЕ! Особенно удовольствие – от еды, общения и даже от секса. Я себя ощущаю опутанной трубками, по которым из меня выходят жизненные соки к ней; чувствую, что под левой лопаткой в меня вживлен чип, который контролирует все мои действия и наказывает, если я что-то делаю не так. У меня страх, что я не смогу без нее жить и умру. Мне бывает тоскливо и пусто. Я боюсь, что опять вернусь к ней. А когда я сегодня я посмотрела Ваше видео «Как нарцисс заколдовывает», и решила делать эти автоматические рисунки, то у меня так сильно заболела голова, будто у меня на голове железный обруч с датчиками (в детстве меня заставляли несколько лет и дома и в школе носить ободок, края которого врезались мне в голову). Мне стало плохо. Я чувствовала себя как в тумане, резко отключилась, будто провалившись в сон, начались необъяснимые тошнота, давление, мучения, которые заставляли меня вообще бросить всю эту затею и быстрее бежать к матери, молить о пощаде. Ощущение, что вообще ничего не соображаешь. Стало легче, когда я сказала об этих странных ощущениях мужу, и он поверил мне.

Татьяна, подскажите, как это может быть? Я не схожу с ума?»

Вы не сходите с ума. Она поставила вам крючок вины с раннего детства, укрепила это страхом наказания. Вставила чипы, с помощью которых она управляет вами. И вы просто принимаете ее мысли. То, как вы чувствуете, что не сможете без нее прожить и при отделении от нее настанет расплата – это ее мысли, ее контроль на расстоянии. Она заставляет вас вернуться и отдать ей все ваше здоровье и всю вашу жизнь ей. Это уже доказано сотнями подобных случаев. Я сама такое переживала, пока не порвала все связи с нарциссом.

«Надо ли мне с ней рвать отношения? Мой психолог считает, что мне нельзя рвать с ней отношения, так как я из-за своей религиозности потом совершенно изведусь от чувства вины. А я боюсь, что она меня выжрет окончательно».

Мое мнение другое: никаких контактов! У вас уже было подозрение на рак – это просто сигнал стоп!!! Большими красными буквами.

Мама вас истерзала и физически, и психически. И, по сути, вы сейчас выбираете, что хуже: болеть или сходить с ума от ее голосов. И то, и другое невыносимо. Это самый тяжелый внутренний конфликт по типу «между молотом и наковальней»: избегание – избегание. Вы хотите избежать и того, и другого. Если не можете пока решить, что делать, то скажите себе: «Я временно не общаюсь». Продолжайте смотреть мой канал и делайте техники самопомощи.

Сначала вам надо выйти из шока от того, что вы узнали, и принять то, что случилось. Посмотрите видео «Фазы кризисного процесса», как вести себя на фазе шока. Эти рекомендации помогут вернуться в себя, в состояние «здесь и сейчас».

Делайте простукивание на полярности: это позволяет внутренне понять и принять, что все, что вы чувствуете – это так и было на самом деле. Простукивание на полярности означает примерно следующую схему, когда простукиваются противоречащие утверждения в одной и той же фразе на одной и той же точке (или по очереди, если на парных точках):

«Я не верю себе, этого не могло быть» – «Мое тело все помнит, я не могла это придумать».

«Я не могу без нее, я без нее умру» – «Я не могу жить с ней, она меня выжирает, я с ней умру».

«Я вижу ее жалостное лицо, я чувствую вину, я должна восстановить отношения» – «У меня панический страх восстановить отношения».

«Может, мне показалось? Это неправда, она просто больная женщина» – «Я вижу в ее глазах ненависть, и я чувствую, что она пьет мою душу по капле».

Когда примете решение, то примете и то, что все это было, что вы не придумали. После этого начинайте работать с чувством вины.

Простукивайте эти жалостные глаза, вину за то, что, согласно религии, надо почитать своих родителей, надо с мамой поддерживать отношения. На самом деле, религия не рекомендует общаться с темными силами, чем и является ваша мама. Режьте все трубки, убирайте чипы, крюки.

Но не застревайте в негативе. Дозируйте просмотр видео и выполнение техники простукивания негативных эмоций. Переключайтесь на что-то позитивное: смотрите фильмы, ходите в лес, на природу, относитесь к себе бережно. Например, полчаса посмотрели видео, пятнадцать минут простучали – и на этом программа на день выполнена. Потом, пока завтракаете или идете на работу, думайте, за что вы благодарны жизни, какие у вас хорошие качества. Развесьте свои грамоты, прочитайте хорошие письма, благодарности друзей. Вам надо не только убирать негативные эмоции, но и восстанавливать энергию: делайте медитации, йогу, физические упражнения.

Так вы восстанавливаете свою идентичность. Так вы поймете, кто вы: вы не мамина слуга, вы – индивидуальность. Найдите свой собственный смысл жизни, поймите, зачем вы живете. У вас есть более важные задачи, чем сделать мамочку счастливой. Вы ей ничего не должны после всего того, что вы пережили. У вас есть своя цель в жизни, свое предназначение, которое вы пришли выполнить.

Когда вы поймете свою идентичность и свое предназначение, вы поймете окончательно, что вам не надо поддерживать отношения с мамой. Желаю вам хорошей работы над собой, хороших отношений и счастья!

Нарциссическая мать контролирует даже с того света

(видео 57)

Здесь речь пойдет о том, как нарциссическая мать настолько глубоко проникает в психику, что даже после ее смерти дети чувствуют вину.

Моей клиентке Галине пятьдесят три года. Она очень успешна, работает в международной компании, получает большие деньги. Но у нее куча болячек, и отношения с мужем не ладятся. На терапию она пришла с просьбой помочь решить как раз проблемы в отношениях с мужем. Отношения эти и с самого начала были не очень гармоничные, а после смерти матери стали еще хуже.

Дело в том, что Галина познакомилась с будущим мужем в тот момент, когда мать болела раком. Мать была уже на четвертой, терминальной, стадии рака, а у Галины в отношениях с мужчиной только начинался конфетно-букетный период. Это была ее вторая попытка устроить свое личное счастье, первый брак закончился неудачно. Она не поехала спасать мать в очередной раз, как она уже много раз это делала раньше, а осталась у себя в городе ради того, чтобы построить свое собственное будущее. Приехала Галина к матери уже перед самой ее смертью, и именно в этот момент она ощутила всю свою вину перед мамочкой. Вот это совершенное ею предательство и не дает Галине покоя всю жизнь. «Я предала мать! Я чувствую вину! Вместо того, чтобы ехать к родителям, я сидела и сторожила эти штаны! А мне надо было лететь и спасти ее от рака, возить по клиникам! Эту вину мне никогда не искупить». То, что у матери была терминальная стадия, и она все равно была обречена, Галину как-то не убеждало. Мало того, она совершенно не обращала внимания на то, что ее родная сестра вообще никогда ничего для матери не делала и спасать ее даже не собиралась.

На вопрос: «Где вы чувствуете эту вину?» – Галина ответила: «Во всем теле, с ног до головы. Такое ощущение, что вина заполняет каждую клетку моего тела. Образ вины – эта согбенная обиженная мать. Она живет во мне. Она сидит в моем животе». Кстати, после смерти матери у Галины быстро начал расти живот. На вопрос, не хочет ли она избавиться от вины и от матери в животе, Галина ответила: «Нет, как же я могу предать мамочку, она же моя родная! Я ее уже предала один раз, пусть уж сидит во мне».

С первым мужем мать Галину практически развела, наговаривая всякие гадости про мужа и поучая, что его надо держать в ежовых рукавицах. Только строгость и контроль! – учила мамочка: «Любовь к мужу запри на замок, а ключ потеряй». Какое уж тут может быть личное счастье… Муж, разумеется, сбежал к другой женщине после трех лет мучений. Через пятнадцать лет Галина опять решила попробовать создать семью. Когда мать узнала, что у Гали мужчина, она, даже не видя его, сказала ей по телефону: «Галя, не выходи за него ни в коем случае, ничего хорошего не будет. Ты же знаешь, я всегда права. Я чувствую это, он тебе не пара». Дело в том, что мать всю жизнь считала себя пророчицей; она внушила всем мысль, что она все знает наперед, и тот, кто ее ослушается, будет бедным и несчастным. В это свято верила вся семья, хотя в действительности со стороны матери это было просто способом контроля.

После смерти матери, Галя – взрослая женщина, которой тогда было сорок три года! – впервые ослушалась мать и вышла замуж за этого мужчину. Теперь, в дополнение к чувству вины за «предательство» мамочки, она чувствует еще и непреходящую вину за то, что ослушалась мать.

Страх ослушаться был у нее всегда, с самого раннего детства. И теперь, даже через десять лет после смерти матери, она чувствует страх, что будет наказана. Ей чудится, что мать с того света придет и отомстит ей, воздаст ей по заслугам за ослушание. После смерти матери ей снились кошмары, где мать ее догоняла и жестоко наказывала, живьем закапывая в землю. Со временем кошмары прошли, но осталось фоновое чувство тревоги и вины. «Мать была права, – убивалась Галина, – я же все знала, она же меня предупреждала, что у нас с мужем ничего не получится!».

Я предложила Галине посмотреть мои видео про нарциссическую мать. Они стали для нее шоком и откровением. Галя с ужасом поняла, что ее любимая мамочка – типичный нарцисс, налицо были все девять симптомов! Галя вдруг увидела, что мать всю жизнь ее контролировала, и, по сути дела, разрушила ее жизнь. Для нее стало абсолютно ясно, что она всю жизнь была «козлом отпущения», в то время как ее беззаботная сестра, не желающая тратить силы на мать – «золотым ребенком».

И в процессе консультаций Галина все-таки решила, что больше не хочет быть послушной девочкой, и что пора уже освободиться от матери, которая заполняет чувством вины всю ее душу и даже тело.

Галина прошла терапию. Что интересно, сразу после того, как Галина избавилась от тягостного чувства вины, отношения с мужем улучшились. Я не знаю, как сложится ее жизнь дальше, но надеюсь, что все будет хорошо, и что ее живот теперь станет меньше.

Желаю вам вовремя освобождаться от контроля родителей и жить свою собственную жизнь. Будьте хозяином своей жизни. Даже если ваша мамочка – «пророк», не надо верить всему, что она говорит.

Мать – нарцисс, дочь – пограничник

(видео 124)

Нарциссическая мать обнуляет ребенка, понижает его самооценку и нарушает его границы. Какими могут быть последствия в будущем для здоровья ребенка? Еще один аспект, о котором я хочу рассказать здесь – как нарциссическая мать формирует в своих детях пограничное расстройство личности. Речь пойдет о детстве моей клиентки Галины, той самой, у которой мама-нарцисс «сидела в животе».

Галина во время терапии говорит: «Я ничто, меня нет, вы говорите с пустым местом. Кто меня может полюбить? Меня никто не может полюбить, меня можно только использовать».

Ее муж-нарцисс живет за ее счет, а она это терпит, потому что боится остаться одна. Ведь никто больше ее не полюбит, и в любом случае ее будут только использовать. Так какой смысл менять шило на мыло?

Галина была «козлом отпущения» у мамы. В детстве та ее никогда не хвалила, никогда не приласкала. «Я так стараюсь, а мама меня не любит», – говорит Галина. Но мама считала, что телячьими нежностями можно испортить ребенка. Впрочем, это почему-то не распространялось на сестру – «золотого ребенка».

Мама особенно сильно ругала Галину за школьные оценки по математике и другим точным наукам, потому что сама мама была кандидатом физико-математических наук. И, хотя Галя неплохо училась, мать хотела большего. Ну конечно, ведь нарциссической матери нужно было гордиться своими детьми! Галя часто спрашивала маму:

– Неужели ты так плохо обо мне думаешь?

– А ты докажи, что ты лучше, чем я о тебе думаю, – отвечала мать. – В тебе должна взыграть сатанинская гордость, и ты должна иметь «пять» по математике.

Галина вспоминает, что в пять лет они с подружкой играли в принцесс. Девочки наряжались в длинные платья, делали короны. Маму это бесило:

– Ты только мечтаешь быть принцессой, а надо работать! – и высмеивала ее, рассказывая всем подряд, какая она ленивая принцесса.

Так мать не только ей в лицо говорила свое уничижительное мнение о ней, но и разносила его всем вокруг. Она формировала общественное мнение, что Галя никакая, что она тютя-матютя, ленивая, робкая, играет в принцесс… Мать тем самым грубо нарушала границы Гали, вскрывала их и выставляла ее напоказ. Это приучило девочку к тому, что каждый может нарушить ее границы, когда ему вздумается.

В десять лет Галя влюбилась. Мать высмеяла ее любовь при всех, всем разнесла ее самую сокровенную тайну, трезвонила и насмехалась над ней на всех углах. Это грубейшее и беспощадное взламывание границ, это очень жестокое насилие. А не сказать матери о своей влюбленности Галя тоже боялась, потому что излюбленной фразой родительницы было: «Мать все видит».

Мать ругала Галю за лень постоянно. Мы знаем, что дети нарциссов очень часто страдают отсутствием мотивации, потому что родители лишают их энергии, внушают страх своей критикой; в такой ситуации детям легче ничего не делать, чем что-то делать. А зачем? Все равно ведь ругать будут. Вообще, лень – это хорошо забытый страх.

Бабушка, по всей видимости, тоже нарциссичная, говорила матери: «Из этого ребенка толка не будет, девочка будет никчемная». Вызывали на дом психиатра, мать жаловалась на Галю: «Она ленивая, ничего не хочет». Психиатр, видимо, не разобралась в динамике семьи, не спросила, каковы отношения между родителями и девочкой, а вынесла приговор – поставила тот диагноз, который хотела мать: «полное отсутствие воли». Не знаю, что это за диагноз, я о таком диагнозе в психиатрии никогда не слышала; может, в то время и существовал такой диагноз, а может, мать просто устроила инсценировку. Но с тех пор Гале повесили ярлык, и пинали ее за лень с еще большей силой. Все это делалось под предлогом, что мама хочет Галю исправить и сделать лучше.

Почему же мать так не любила Галю? Потому что Галя была похожа на отца, и не пошла в материнскую породу.

Когда родилась сестра, вылитая мать, все внимание досталось ей, а к Гале претензии усилились только потому, что она «отцовское отродье». Ее заставляли сидеть с младшей сестрой и развлекать ее, и это было единственное, за что она могла иногда получить хотя бы скупую похвалу. Отсюда у Гали и сформировалась программа, что ее всегда используют, и что она может рассчитывать хоть на какие-то крохи внимания только тогда, когда будет делать то, что от нее требуют. В дальнейшем повзрослевшая Галя всегда помогала родителям, ее же сестра на них наплевала, и даже не позвала их на свадьбу. Но при этом все равно мать любила сестру, и все деньги, которые давала ей Галя, мать отдавала сестре. «Приз уходит в другой город», как говорит Леонид Якубович…

Галя вспоминает себя в детстве, и чувствует эту непередаваемую боль и пустоту отверженного ребенка. Ей казалось, что ее просто не существует. Уже в возрасте девяти лет ей хотелось спрыгнуть с четырнадцатого этажа или наглотаться таблеток, настолько невыносимо было ее одиночество и отверженность. В дальнейшем, в возрасте двадцати с лишним лет она пыталась покончить с собой.

Вот именно поэтому Галя и не может бросить мужа-альфонса, который ее только использует. Ведь если он уйдет, ее никто больше не полюбит. Хотя она и так знает, что это никакая не любовь, а использование.

Отец любил Галю, но матери это не нравилось. Ей хотелось расстроить их хорошие отношения с дочерью, и мать пугала Галю отцом: дескать, вот он тебя накажет за твои проступки! И подкрепляла угрозы реальным наказанием, поскольку отец был в полном подчинении у матери. Мать, бывало, нажалуется отцу на Галины двойки по математике и лень, отец бьет Галю, а мать стоит рядом, смотрит и улыбается. Галя даже не обвиняет отца: она знает, что отец бил ее потому, что боялся ослушаться жену. Так что защиты у Гали не было ни от отца, ни от матери. Они оба буквально терзали ее.

Вот такое детство и формирует программу под названием «я никому не нужна, меня никто не любит». Появляется страх одиночества, и человек позволяет манипулировать собой и использовать себя, лишь бы не остаться в этом одиночестве. И это – центральный симптом пограничного расстройства личности, которое и было диагностировано у Галины. Чувство мучительной пустоты, попытки суицида – все это тоже симптомы пограничного расстройства.

Вот почему у нарциссических матерей очень часто бывают дети-пограничники. Мать отвергает ребенка, и у ребенка развивается страх отвержения и ощущение того, что он никому не нужен. А потом такому ребенку нужны годы терапии, чтобы исцелиться. Для любого расстройства личности – ну, кроме психопатов, им вообще ничего не поможет – нужно не менее двух-трех лет интенсивной терапии, проработки всех психологических травм.

Если вы хотите избавиться от этой программы, то вам нужна терапия. Необходимо проработать все детские и последующие травмы и сформировать новую программу: «Меня можно любить просто за то, что я есть, такую, какая есть, а не ради каких-то выгод». И как только вы отработаете страх одиночества и поймете, что вы достойны всего самого лучшего в этой жизни, то тогда вы сможете встретить психологически здорового партнера и построить гармоничные отношения, основанные на безусловной любви и принятии.

Желаю вам счастья в личной жизни

Депрессия у детей нарциссических матерей

(видео 60)

Недавно мне написала девушка Оксана. Она только что вышла из мучительных отношений с партнером-нарциссом, и переживает депрессию, аутоагрессию и расстройство пищевого поведения.

«Когда я начинала смотреть Ваши видео, – пишет Оксана, – мне было очень больно, я несколько раз заплакала от обиды, ибо узнавала свои жизненные ситуации в Ваших описаниях. Я подумала, что, наверно, лучше не смотреть, ибо, вроде как, не нужно делать то, что вызывает у тебя негативные чувства. Потом я поняла, что не Ваши видео тому виной, что эта боль уже сидит у меня внутри, и что отказываться от столь ценной информации все-таки не стоит. Сейчас мне уже просто смешно от этих совпадений того, о чем Вы рассказываете, и моей жизни».

Оксана пишет, что в семье их было пятеро: отец, два брата и мать-нарцисс. Мать была очень болезненной, все время жаловалась на здоровье, постоянно собиралась умирать, очень боялась за свою жизнь, и заставляла всех вертеться вокруг себя. Но на потребности других ей было наплевать. Когда, например, маленькая Оксана была голодна, она боялась обратиться к матери за помощью: «ибо она злилась, что я, молодая и здоровая (в четыре-то года, ага), заставляю ее, и так нагруженную и уставшую (и очень болезненную), делать что-то для себя».

Отец считал, что такие проблемы, как накормить ребенка, должна решать мать, и требовал в таких случаях от жены заняться своими прямыми обязанностями. «Поэтому – пишет Оксана, – к нему я тоже не могла обратиться. Потом я стала просить его не говорить маме, но он, конечно, злился на нее за то, что ребенок ее боится. Они ругались, она на него жаловалась. Она постоянно на всех жаловалась, и я боялась, что и на меня она так же будет жаловаться, боялась тоже стать отравителем ее жизни. Я чувствовала себя эгоисткой, когда говорила о своих желаниях». Мать всем говорила, что все вокруг только и делают, что отравляют ее и без того многострадальную жизнь. «Отравительница жизни» и «эгоистка», Оксана постоянно чувствовала себя виноватой за то, что она вообще чего-то хочет – хочет есть, хочет, чтобы мама ей в чем-то помогла, хочет проводить время в обществе отца и братьев. В конце концов, задавленная чувством вины, она попросту перестала хотеть. Даже потребность в еде пропала, потому что и за это она испытывала вину. И как результат – расстройство пищевого поведения: булемия и анорексия. Свою роль сыграл здесь и впечатавшийся в детский мозг ярлык «отравительница жизни»: что еще может спасти от отравления, как не рвота и воздержание от пищи?

Потребности отца мать тоже игнорировала. Она знала, что у отца серьезные проблемы с сердцем, но преуменьшала их значимость. Отец, как и положено мужчине в нашем культурном коде, наплевательски относился к своему здоровью, бросая все свои дела ради жены. В итоге отец рано умер, и мать, которая раньше было просто немощной, теперь еще стала и безутешной вдовой. И это оказалось самым страшным.

Дети остались совсем без защиты и эмоциональной поддержки. Им было запрещено веселиться, играть, потому что это было «эгоизмом». Теперь надо было только постоянно скорбеть вместе с безутешной вдовой.

Но откуда у мамы Оксаны такой всепожирающий нарциссизм? Оказывается, в собственной семье маму, когда она была маленькой, никогда не любили, несмотря на ее отличную учебу, игру на фортепиано, пение и другие заслуги. Все внимание уделялось ее менее успешной старшей сестре. А сама она так и не добилась признания своей собственной матери, бабушки Оксаны.

Эрик Берн писал, что негативная программа перебрасывается из поколения в поколение «как горячая картошка»: от бабушки – к матери, от матери – к дочери… Долетела она и до Оксаны.

Сейчас Оксана живет с ощущением, что жизнь бессмысленна; она ненавидит себя. «Что я только ни делала из ненависти к себе, – пишет Оксана, – и у меня даже нету желания выходить из этого состояния и как-то работать над собой». Вот так мать заблокировала ее потребности. Депрессия – это и есть отсутствие потребностей, отсутствие энергии, которую выкачала из нее сначала мать, а потом партнер-нарцисс. «Я понимаю, что так неправильно, – пишет Оксана, – но ничего не делаю, чтобы изменить ситуацию. Мне все кажется бессмысленным. Ну поступлю я в институт, ну найду „хорошую“ работу, может быть, даже семью создам, какой в этом толк?»

Что делать Оксане? Понять, что жизнь в любом случае имеет смысл, что жизнь вообще бесценна, и тот опыт, который она сейчас получает, может помочь еще кому-то – например, тому, кто читает эти строки. Это уже большой смысл!

И конечно, Оксане надо пройти терапию психологических травм, прежде всего тех, которые были получены в раннем детстве. Терапия поможет избавиться от чувства вины за свои потребности. Надо проработать все ситуации детства и юности, и разорвать ассоциацию между этими травмами и пищевым поведением. Когда уйдет чувство вины, тогда придет энергия и радость жизни. И тогда – я не сомневаюсь – Оксану ждет счастливая, наполненная энергией и любовью жизнь.

«На маму злиться плохо, а на себя – пожалуйста, сколько угодно»

(видео 60-а)

Оксана продолжает рассказ о маме:

«Из-за прыгающей самооценки мама была то сильным волевым человеком, прошедшим огонь и лед, то потерявшейся девочкой, не сумевшей найти своего счастья и понимания. И отношение к окружающим людям, к своей работе, учебе, семье, менялось так же. У нее не было любимчиков среди детей, ее мнение о нас было тоже непостоянным. Мы все трое по очереди бывали козлами отпущения. Я боялась сделать плохо, сказать лишнее, ошибиться, всегда боялась оказаться на месте козла отпущения. А в другое время мама говорила мне о том, как ей повезло, что она родила дочь, что я – ее главная радость в жизни, ее спасение, что мое появление на свет изменило всю нашу семью в лучшую сторону. А в следующий раз она говорила, что, на самом деле, это благодаря ей мы все встали на ноги, что всё на ней одной и держится. В наших отношениях с мамой никогда не было искренности, они держались на страхе, стыде, чувстве долга.

Я чувствую сильную обиду на мать, которая просто ест меня изнутри, кажется, что от этого чувства вообще никак не избавиться. Например, однажды в детстве она меня целый час за волосы таскала и говорила, какое я ничтожество, ничего не добьюсь в жизни, и вообще умею только веселиться. Никакие мои крики ее не останавливали. Все это случилось из-за того, что я не смогла вспомнить какое-то английское слово. Мне было тогда лет девять. Я долго ревела потом, никак не могла успокоиться. А она с осуждением говорила: «Ну что же ты так плачешь, даже когда отец умер, так не плакала».

С другой стороны, я видела, насколько она несчастна, мне хотелось ее чем-то порадовать, поэтому приходилось льстить. Мама испытывала временную радость, но ведь это не могло сделать ее счастливой. Я понимала, что никакие мои слова, никакие мои действия не облегчат ее жизнь. И я сочувствую ей, и очень понимаю ее – ведь откуда она вообще могла узнать, что такое любовь и искренность, если в ее семье о таком и не слышали? Я же вижу, как она сама страдает, я даже боюсь узнать, что там под ее вечной маской творится. Я не знаю, кто она и какая она».

Когда Оксана посмотрела первое видео про свою депрессию, то написала: «Насчет видео – не описать, что я чувствовала, пока смотрела его. Мне было так стыдно! Мне казалось, что если кто-нибудь узнает об этом, то станет осуждать, винить меня за такое отношение к матери. Мне хотелось все отрицать. Это странно, я же сама Вам все рассказала. А с другой стороны, у меня такая обида на нее, сейчас она выходит наружу в виде аутоагрессии. Вроде как, на маму злиться плохо, а на себя – пожалуйста, сколько угодно».

Что ж, есть в психологии такая теория, которая объясняет депрессию как следствие аутоагрессии. Человек не может направить агрессию на других («вроде как, на маму злиться плохо») и направляет ее на себя («а на себя – пожалуйста, сколько угодно»). Этот выплеск энергии против себя и необходимость противостоять самому себе забирает всю энергию человека без остатка, и на жизнь, на внешние обстоятельства просто не остается никаких сил. Похоже, Оксана подтверждает эту теорию.

То, что Оксане жалко мать – это хорошо; это говорит о том, что у нее не убита эмпатия. Значит, скорее всего, она не нарцисс. А вот чувство вины и стыд – это чувства и мысли, сознательно и расчетливо внушенные Оксане самой матерью. Вина подавляет сопротивление детей, поэтому родители ее и внушают.

Поймите, Оксана, то что она с вами делала – преступление, жестокое насилие над ребенком, который совершенно беззащитен. Когда взрослый совершает преступление против взрослого – есть закон, который защищает жертву. В семье детей защитить никто не может, потому что судьи – это родители, это те же самые преступники, которые творили насилие. И какой же это цинизм: мать обвиняет ребенка в том, что он от ее насилия плачет больше, чем от смерти отца!

Оксана, в тот момент она убивала вас, вашу душу. Сначала она вас таскала за волосы, а потом все нарциссы-мужчины стали вас таскать за волосы и насиловать. Просто посмотрите правде в глаза. Вместо того, чтобы судить убийцу, вы судите и убиваете себя. То, что она с вами делала – это плохо! Пожалейте, пожалуйста, себя. У вас сейчас, благодаря матери, расстройство пищевого поведения, наркотические зависимости, депрессия, аутоагрессия. Вы всю агрессию, которая должна пойти на мать, направляете на себя, на саморазрушение. Разверните эту агрессию, пожалуйста, по адресу.

Что же тут можно сделать? Вам надо сначала проработать вину, потом пойдет гнев, а потом жалость. Именно в таком порядке.

Самый эффективный способ – это, конечно, терапия. Если у вас нет такой возможности, то посмотрите на моем канале этапы переживания травмы, используйте методы самопомощи. Очень эффективен метод эмоциональной свободы (простукивание).

Когда вместо вины начнет подниматься агрессия и гнев на мать – это хороший знак, это значит, что вы на пути к исцелению. Не пытайтесь сдержать этот гнев, он справедлив! Это не означает, что надо колотить мать или орать на нее – нет; но вы имеете полное право гневаться на нее, испытывать то чувство, которое она в детстве запрещала вам испытывать. Гнев пойдет наружу, а не вовнутрь, и перестанет разрушать вас.

Следующий шаг – снять гнев; жить с ним нельзя, иначе и он разрушит вас. И когда вы снимете гнев, поднимется огромная жалость к матери, и встанет вопрос, не стоит ли вам ее простить?

Насчет того, надо ли прощать нарциссическую мать: вы не обязаны ее прощать и поддерживать с ней отношения. Это все равно, как выйти замуж за того, кто вас изнасиловал: будет ли такой союз счастливым? Конечно, нет!

Простить ее можно, но не для нее, а для себя, поскольку обида гложет вас, и поскольку жалость тоже надо проработать и снять, чтобы она вас не разрушила. И делать это можно только после того, когда уйдет гнев.

Пожалуйста, делайте все строго по порядку.

Желаю вам преодолеть все негативные чувства, включая вину и жалость к матери, и избавиться от депрессии, аутоагрессии и расстройств пищевого поведения.

«Мама злится, когда у меня успехи»

(видео 192)

Александра пишет:

«Моя мама всегда активно обсуждает со мной мои проблемы – к этой части моей жизни она проявляет большой интерес! Когда же в моей жизни происходит что-то значимое, радостное, то, к чему я долго стремилась, то, за что я горжусь собой, мама вдруг становится эмоционально недоступной, как глухая стена. Она формально улыбается, формально говорит какие-то слова одобрения, однако это мое достижение она всякий раз ненавязчиво преподносит в таком свете, что это якобы только некая промежуточная ступень, что якобы нечего радоваться и нечем гордиться, пока не сделаны еще какие-то следующие новые важные дела. Причем она нагнетает этакую атмосферу тревожности: мол, впереди-то еще ого-го как много трудностей, так что нечего радоваться! В общем, обесценивает этот мой успех. Причем моя радость и гордость собой ее раздражает и злит, хоть она и старается это скрыть. Недавно обнаружила одно фото, где мы с ней вдвоем. Мне было очень радостно и весело, а она вроде губами тоже улыбается, а в глазах прям раздражение и злость – именно так она обычно реагирует на мою радость в ответ на значимые мои достижения».

Почему же мать так злят достижения собственной дочери? Ведь она должна бы была гордиться и радоваться ее успехам. В конце концов, это можно воспринимать и как успех матери тоже! Откуда же это раздражение?

Прояснить ответ на этот вопрос могут результаты расстановки, которую я недавно провела с одной из моих клиенток. У нее такая же ситуация, как и у Александры. Девушка достигла большого успеха: она похудела килограмм на двадцать, замечательно выглядит, уехала в другую страну и, что самое главное, она там счастлива. И вот она звонит маме, а мама в ответ на радость дочери отделывается равнодушными междометиями и переводит разговор на другое, не желая обсуждать то, что приятно, значимо и важно для дочки.

В расстановке я играла роль нарциссической матери, и мне удалось почувствовать то, что должна чувствовать в такой ситуации мать. Глядя на свою «дочь», я видела в ней свою копию. По определению, копия всегда хуже оригинала. Как, каким образом копия посмела быть лучше оригинала?! Она красивее, она успешнее, она счастливее, но она всего лишь часть меня, и все это должно быть мое! Уж если она и достигла таких высот, то все, чего она добилась, она должна отдать мне, потому что она не имеет на это права. Она – лишь моя копия, а я – оригинал и первоисточник всех ее достижений. И только если она будет стараться изо всех сил, отдавая мне все свои заработанные деньги, всю радость своего успеха, все свое внимание… ну что ж, тогда, может быть, я когда-нибудь и прощу ее за ее успех.

Вот такой бред, совершенно непонятный нормальному человеку, я услышала в голове предполагаемой нарциссической матери. Возможно, кому-то покажется, что это лишь моя иллюзия? Но по обратной связи от моей клиентки, которая подтвердила, что многие фразы, которые я говорила в роли ее матери, многие позы и само выражение лица действительно точно совпадали с реакцией ее матери, я поняла, что то, что я чувствовала – это правда. Именно это и думает нарциссическая мать о своей копии, которая не имеет права быть лучше своего оригинала.

Программа нарциссической матери: «Не живи»

(видео 197)

На видео об Александре «Мама злится, когда у меня успехи», пришел такой комментарий:

«Я постепенно пришла к пониманию, что раздражение и злость мамы в ответ на мои успехи, даже на мою радость и отличное настроение – это как бы часть некой программы НЕ ЖИВИ, которую она мне постоянно транслирует с самого детства. Ведь радость – это и есть ЖИЗНЬ, а она мне все время как бы говорит своей реакцией – „Я не хочу, чтобы ты радовалась, я не хочу, чтобы ты жила“. Эта же программа прослеживается и в специфической расстановке жизненных приоритетов, и в ее советах мне. Их основной посыл, если вдуматься, означает: НЕ ЖИВИ СЕЙЧАС, ОТЛОЖИ ЖИЗНЬ НА ПОТОМ. Успех, счастье, насыщенная радостью жизнь собственных детей, к сожалению, для некоторых родителей невыносимы. Я считаю, что это глубоко несчастные люди, но это не может и не должно служить оправданием для их пагубного влияния на жизнь своих детей».

В самом деле, когда мама говорит: «рано радоваться, еще столько трудностей впереди», она действительно призывает вас отложить всю радость жизни на неопределенное будущее. Когда ваша мама говорит вам, что ваш успех – это всего лишь промежуточная ступень, и нет оснований для радости, она перекрывает вам кран, через который вы получаете счастье от жизни.

У вас, возможно, уже сформировалась устойчивая реакция: не буду-ка я пока радоваться тому, что получается, ведь столько еще надо сделать, только после этого наступит счастье. Так вот – ждать ничего не надо! Ваше счастье вы можете получить прямо сейчас! Вы достойны счастья уже сейчас. Посмотрите, сколько вы уже успели сделать и чего вы уже успели достичь, и почувствуйте гордость за себя. Вам не надо слушать совета ваших родителей, которые хотят отравить ваше счастье своей ложкой дегтя.

Вам надо убрать этот голос из вашей головы и заменить его другим, который говорит: «Я достойна радости, успеха и счастья, и я могу жить и быть счастливой прямо сейчас. Моя жизнь, мой успех, мое счастье не зависит ни от чьих советов, упреков или комментариев, кто бы мне их не делал. Мое счастье, моя радость, моя жизнь во мне. Я живу и радуюсь тому, как много я достигла и сделала. И я достигну еще большего, потому что я разрешаю себе радоваться и жить в счастье. Это мое право по рождению, и я заявляю об этом праве. Прямо сейчас, в эту минуту я соединяюсь с собой. Я чувствую саму себя в себе, я чувствую, как я живу, потому что вся моя душа и все мое тело наполняются радостью жизни. Я живу, я существую, и моя жизнь становится все лучше и лучше».

И вы увидите, как ваша жизнь начнет меняться!

Программа самоуничтожения: «Умри, если не повинуешься!»

(видео 280)

Описанные примеры, когда нарциссическая мать своим поведением транслирует ребенку установку «не живи», как оказалось, могут быть лишь частью куда более серьезных и страшных программ.

Ниже – история о том, как нарциссическая мать закладывает программу самоуничтожения в свою дочь. Кроме того, это еще и рассказ о хорошей работе психолога. Зовут психолога Ольга, и она поделилась со мной этим клиническим случаем:

«Одна моя клиентка – жертва всех нарциссов мира: от мамы до всех мужей и начальников. Мы работали с ней на терапии, «вычищали», как слои луковицы, все её внутренние душевные наслоения от созданных ими программ. И вот дошли мы до самого дна – до самой последней программы. И знаете, что там было? Потрясающее изобретение самих нарциссов: программа на самоуничтожение в случае, если жертва откажется им служить вообще!

Мы работали с образами. Выглядела программа самоуничтожения как девочка 3,5—4 лет, одетая в очень красивое чёрное платьице с блестяшками. Она уже готова была для положения в гроб. И даже это платье было надето на нее обманным путём – она выбрала самое красивое, что было в её воображаемом гардеробе; то есть, ничего красивее ей просто не дали себе представить! Девочка говорила о том, что ей надо умереть, когда скажет мама. Потому что «только так она исполнит правду». А «правда» состояла в том, что девочка якобы ничего не умеет, ни на что не способна, ничего и никогда уже не сможет никому дать. Только вот все люди об этом не знают, а знает об этом только мама. И когда мама скажет…

Вот такие программы – как фильм ужасов… Так самое интересное: оказалось, что именно эта программа и была хранилищем источника сил клиентки. Она всю жизнь в хронических болезнях, и еле тащила ноги по этой жизни. А её собственное вечно-генерирующее солнышко было «запечатано» в этой программе! Так что программа «НЕ ЖИВИ» – это реальный, но не осознаваемый человеком факт».

Все правильно. Образ солнышка, связанный с маленькой девочкой – это жизнь, а девочке сказали «не живи!» – стало быть, источник жизни закрыт. Отсюда и все болезни.

Мать как бы заложила капсулу самоубийства внутрь девочки. Помните, как в фильме «Семнадцать мгновений весны» профессор Плейшнер, идя на опасную встречу, имел капсулу со смертельным ядом на случай, если он попадет к фашистам и его будут пытать? Так вот, в этом случае нарциссическая мать, которая мучает ребенка, и есть та самая фашистка. И она же дает капсулу самоубийства девочке как защиту от самой себя – на случай, если девочка вдруг не захочет больше служить матери.

Получается, что если девочка поверит, что она чего-то стоит, что она что-то может, то тогда она может отказаться служить матери. И вот в этом-то случае, раз она больше не хочет терпеть пытки со стороны матери, она должна умереть. Такая возможность, как выход на свободу, не предусмотрен: от фашистов уйти нельзя, от пыток можно спастись только смертью. А вот если она докажет матери, что и вправду ничего не стоит, никому ничего не может дать, ни на что не способна… Ну что ж, тогда она еще кое-как поживет. Мать, конечно, будет ее терзать, упрекать за ничтожество, откачивать из нее энергию – но дочери хотя бы разрешается жить. По сути, однако, это не разрешение жить, а просто разрешение не умирать на условиях тотального контроля со стороны матери. Как у фашистов: не можешь нам служить – до свидания, газовая камера.

Практически, в описанном выше – вся квинтэссенция нарциссического воспитания: докажи мне свою верность, докажи, что ты ничто – иначе ты умрешь.

Такая же тема наблюдается и у моих клиенток. Верная маме дочка отказывается от своей жизни. У нее нет отношений, потому что мама их не одобрила. У нее профессия, которую она ненавидит, потому что мама ей выбрала самую лучшую со своей собственной точки зрения. У нее куча болезней, потому что у нее всю жизнь постоянный страх перед матерью. У нее диссоциация, потому что только это спасает ее от террора со стороны матери. Но она все равно чувствует вину перед мамой за то, что не дает ей психологического тепла! Она не может предать маму. Она верна ей, доказывая опять и опять, что она ничто. Она верна ей беззаветно, как японские солдаты верны своему императору, и из верности готовы умереть за него. Мать – это ведь как Родина, ее нельзя предать!

Отделение, сепарация от мамы – это длительный и болезненный процесс. У некоторых сепарация так никогда и не происходит – даже после терапии. Конечно, как тут порвешь с мамой, если программа самоуничтожения заложена с трех лет? У некоторых людей наступает улучшение, и они забывают о том ужасе, который был раньше; они вспоминают прежнюю мечту о доброй маме, и вновь вступают с ней в отношения. И так и ходят по этому краю, между жизнью и смертью, демонстрируя маме: мама, я ничто, я тебя люблю, я тебе так верна! Как я посмела подняться высоко и стать лучше, чем ты? Да я лучше умру поскорее!

Недавно ко мне обратилась моя бывшая клиентка. После терапии она полтора года не встречалась с мамой. А когда встретилась – тут же попала в аварию. Сейчас вся в переломах. А счастливая мама долбает свою дочку за то, что с ней постоянно что-то случается. У дочки сразу вернулись все симптомы – депрессия, страх, неуверенность. Конечно, повторная терапия занимает меньше времени. Но зачем вообще возвращаться к нарциссической матери, чтобы потом опять лечиться? Сэкономьте деньги и здоровье на свою жизнь.

Нарциссическая мать – это, по-моему, самая болезненная проблема в нашем обществе. Судя по количеству комментариев в группе и лайков на страницах в соцсетях, именно эта тема находит у людей самый большой отклик.

Верность в дружбе, верность в любви, верность Родине-матери – это самые прекрасные и вечные идеалы, которыми живет человек, которые составляют опору нашего бытия. Но не путайте это, пожалуйста, с верностью нарциссической матери. Она отравляет вашу жизнь, она обманывает вас, примазываясь к вечным ценностям. Такие матери выдают свои патологические личности за то, чему вы якобы должны верно служить, загоняют вас в созданный ими концлагерь и высасывают из вас всю вашу жизнь. На самом деле, они по другую сторону баррикад. Они – это те, кто хочет заставить вас забыть о настоящих ценностях, ловко подменяя их одной единственной: «мать – это САМОЕ святое!». Но настоящая жизнь, настоящие друзья, любовь, Родина, которым следует хранить верность – это ваша жизнь, ваши друзья, ваша любовь, ваша семья, ваше призвание, ваше истинное Я. Выбирайте свою настоящую Родину – себя, свою семью, своих детей, свое дело – и храните верность им. Будьте верны себе. Уходите из концлагеря нарциссической матери.

«Я тебя породила, я имею и полное право тебя убить»

(видео 198)

Письмо Александры о своей матери, которая не радуется ее успехам, вызвало буквально поток комментариев. Подобная ситуация, увы, знакома очень многим. И к сожалению, принимает порой даже более острые формы, чем у Александры. Это история о том, как нарциссическая мать буквально разрушает жизнь своей дочери. Пишет Дарья:

««Повезло» Александре. Вообще, ее мать хотя бы формально улыбается, моя не утруждается даже вежливую улыбку нацепить. Самое ласковое, что я от нее слышала, это: «Ты тупая соплюшка и неудачница». Ее аж трясет от ярости, когда у меня все хорошо.

Уходить от матери пыталась очень много раз, еще лет с двадцати. Но постоянно что-то не срасталось. Нашла работу (очень стрессовую), сняла комнату. В итоге сгорела я за месяц: однажды встала с постели и с ужасом поняла, что ничего не вижу. С работы поперли со скандалом, пришлось вернуться домой. Конечно же, она позлорадствовала; ее надо было видеть, как она сказала: «Я так и знала, что ничего у тебя не выйдет, неудачница». Отец мой тоже тот еще инвертированный нарц. Постоянно мне втирал: «Да куда ты, шалава, денешься от нас?»

Потом оклемалась, восстановила зрение, опять нашла работу. Там на меня навалили просто гору дел. Уезжала из дома в 6 утра, приезжала почти в 11 ночи. Времени даже на душ не было. Причем, приезжала домой, а мать еще умудрялась мне выговаривать: мол, какого хрена ты посуду не помыла? Хотя она дома уже в семь вечера была, а меня вообще никогда там не бывало. Катастрофически не успевала ничего, времени не было даже на сон, при этом получала жалкие копейки. Не выдержала, организм опять сдал. Слегла так, что не могла встать с постели почти год».

Проблемы со здоровьем у Дарьи – психосоматического свойства. Психический стресс воздействует на организм так, что здоровые, в общем-то, органы отказывают и перестают работать. Восстановиться от таких проблем можно, только убрав факторы стресса.

«Повезло познакомиться в тот период с хорошо обеспеченным парнем. Вообще-то он мне не нравился, но он давал деньги хотя бы на еду и лекарства. Когда смогла ходить, начала встречаться с ним. Работать уже не могла, поэтому переехала к нему. Позже вышла за него замуж, но не смогла жить с ним. Пока встречались, не замечала, что он, оказывается, после работы пил каждый день или через день. А когда вышла замуж и съехались, это вскрылось.

Через год вернулась домой опять. Но даже живя дома, я старалась там не ночевать. Ходила по кругу, ночуя у знакомых и друзей, иногда спала в роще недалеко от дома.

Только три года назад мне удалось окончательно съехать. Мой новый парень настоял на том, что из такой психушки надо меня забирать, и перевез к себе. В плане работы я занялась фрилансом. Это решило некоторые проблемы.

После того, как до матери дошло, что у нас серьезно, и мой парень на моей стороне, и что дома я через месяц не появлюсь, ее хватил удар. Но она не оставляет надежд, что мы с ним разбежимся.

И с каждым днем мать все агрессивнее и неадекватнее. Я настолько ее боюсь, что мне постоянно кошмары про нее снятся. До нее только в этом году начало доходить, что она меня потеряла. Пыталась разыграть «добрую мамочку», что раньше на меня всегда действовало, я покупалась. Когда она видела, что я растаяла, ударяла внезапно и очень больно по самым уязвимым местам. Однажды я чуть в психушку не попала. Причем любящая мама для меня – это когда просто с тобой спокойно разговаривают по-человечески, не орут и не оскорбляют.

Сейчас вообще отношусь к ней с очень большой опаской, не верю ни единому доброму слову и поступку, во всем вижу подвох. Когда изредка ее вижу, и она лезет обниматься или что-то еще, мне реально не по себе. Неловко, неудобно, даже противно от ее прикосновений, я бы сказала. Я отшатываюсь от нее.

Я поменяла телефон, никогда сама ей не звоню и не прихожу к ней. Она надыбала номер моего парня и периодически звонит ему, выносит ему мозг, стала напрашиваться ко мне в гости. После моего ухода поникла, начала спиваться. Помочь ей ничем не могу, ей в принципе не нужно никакого нормального общения со мной».

Все закономерно: нарцисс потерял источник энергии и начал сдуваться, разрушаться в том числе и физически.

«В свое время пыталась дать ей очень много любви, тепла и заботы, думала, ей этого просто очень не хватает и поэтому она так себя ведет. Взамен получала очень много высокомерия и презрения с ее стороны. Любые хорошие поступки принимает как должное, не забывая догнать все фразой: «Да ты вообще дерьмо, которое я из себя исторгла, и ты мне всем обязана. Я тебя породила, и я имею полное право тебя и убить. Ты мне должна ноги мыть и воду пить, неблагодарная тварь», и еще много в таком духе. На ровном месте может срываться в крик, полезть драться. Часто врывалась ко мне ночью в истерике, со слезами, что я угробила всю ее жизнь и виновата во всех ее несчастьях.

Не реабилитировалась я до сих пор. Панические атаки, нарушенный режим дня, очень плохой сон, ночные кошмары, депрессия, в общем – это все мое, родное…»

Вот такая жутковатая история. Здесь психология нарциссической матери принимает самые крайние и обнаженные формы: дочь – никто, что-то нелепое, ублюдочное, вышедшее из меня, обязана ползать и молча все сносить.

Очень интересно высказывание этой нарциссической мамаши про дерьмо. Такое я встречала неоднократно у моих клиентов и видела в комментариях. По какой-то причине нарциссические матери имеют очень похожий взгляд на своего ребенка как на собственные экскременты. Акт рождения ребенка, это чудо появления на свет нового человека, они отождествляют с испражнениями, и то, что они испражнили, считают своим. Для них ребенок – это что-то вроде их собственного отростка, который, как бессловесная скотина, должен сносить все побои и платить им за все их проблемы в жизни.

Слава Богу, что Дарье хватило в конце концов сил уйти от таких родителей. Она правильно делает, что старается не поддерживать с ними никаких контактов. Но ей необходимо пройти очень серьезную терапию, чтобы проработать тяжелейшие психологические травмы, нанесенные ей родителями-изуверами. Если по материальным обстоятельствам это невозможно, смотрите мой плэйлист «Техники самопомощи» и прорабатывайте, простукивайте все страхи и обиды, причиненные вам родителями с раннего детства. Тогда вы избавитесь от панических атак, кошмаров и депрессии, наберетесь энергии и здоровья, и будете счастливы!

«Нарциссическая мать разрушила мою семью»

(видео 199)

Иногда из зависти нарциссическая мать готова разрушить семью и счастье дочери. Вот такую историю рассказала мне Наталья.

«Я вышла первый раз замуж, когда мне было девятнадцать лет. А муж старше на десять лет. Работал геологом на Крайнем Севере. Зарплата в советское время 1000 – 1500 рублей в месяц (это очень хорошая зарплата, потому что средняя зарплата в те времена была 100—120 рублей). Машина новая. Квартира. Все, что душе угодно. На море на три месяца. Все, что хочу – все для меня! Баловал. Помогал. Защищал.

В Ленинград поехала, жила с матерью там. Она в этот момент училась там в университете повышения квалификации по партийной линии. И вот мне денег показалось мало, и я послала мужу телеграмму: «Пришли денег». На следующий день получила 500 рублей. Накупила себе шмоток дорогих, хороших. Мать это все видела, губки поджимала. На жизнь жаловалась – плохо живется ей. Я ей еще денег дала.

А через несколько месяцев моя мать вернулась в нашу квартиру. То есть, квартиру мою и ее. Приехал мой муж. Я ушла в душ. Он ждал меня, чтобы идти домой уже к нам. Я выхожу из душа, подхожу к моей комнате, и в приоткрытую дверь слышу, как моя мать говорит ему: «Зачем она тебе? Она глупая! Она никакая! Пока ты работал, она гуляла. А я! Посмотри, какая я! У меня карьера, зарплата 500 рублей. Я еще молодая, стройная. Я хорошая! Вот мы с тобой пара!» Я не могла своим ушам поверить. Открываю дверь – мать встала и вышла сразу. А он мне говорит: «Собирайся быстрее, мы уходим отсюда». Впоследствии мать мне говорила, что это все моя фантазия, что у меня с головой что-то. И я ведь поверила ей! Лечилась у психотерапевта. И мать устраивало, что я слабая и на транквилизаторах. Это удобно было для нее, но… Это уже другая история».

И в конце концов мать все-таки разрушила семью Натальи.

«Так как муж работал полгода на Крайнем Севере, в экспедиции, я была дома одна. Он вернулся домой, и мы поехали на море. Там я забеременела. А когда мы вернулись домой, моя мать, как выяснилось позже, втихаря сказала мужу: «Это не твой ребенок!» А мне сказала, что мой муж втихаря сказал брату матери, моему дяде, что ему нельзя иметь детей. Я не поняла: что это было?

И вдруг внезапно муж уходит из дома. Его не было долго, я не знала, что мне делать, а мать пела в уши: «Сделай аборт, сделай аборт». И вот однажды муж вернулся домой в бешенстве, и ударил меня! Я попала в больницу и потеряла ребенка. Это был конец. Мы развелись. Разводились очень жестко. Он стал холодным и неприступным. А я мучилась и не могла понять, что произошло.

Прошло много лет. Я вышла замуж второй раз. Дочка от второго брака работала в журнале и публиковала рассказы. Я всегда помнила первого мужа, с ним было связано очень много хороших воспоминаний. Я рассказала о нем дочке, и она опубликовала в журнале рассказ – историю нашей любви. Редактору стало интересно, и она попросила опубликовать наше совместное с ним фото. Я разрешила. Нас увидели в журнале. И через 26 лет он нашел меня! Мы с ним долго говорили, и выяснили всю ложь нашей матери. Он так и не женился во второй раз, у него так и не было детей – не мог забыть меня и ту боль, которую причинил наш развод. Как же мать все исковеркала!

Я рассказываю, делюсь с Вами, Татьяна, чтобы другие женщины, может быть, успели проснуться.

Я общаюсь с мамой, когда приезжаю в Россию. И надо видеть, как она крутится вокруг моего мужчины! И так, и эдак, а сказать не может ничего – он не понимает по-русски!»

Желаю вам быть бдительными со своими нарциссическими матерями. Не показывайте, как вам хорошо, как вы счастливы, сколько у вас денег, куда вы ездите. Не оставляйте ее и вашего мужа наедине, чтобы она не испортила вашу репутацию. Не раскрывайтесь!

«Моя мамаша „влюблена“ в моего мужа»

(видео 215)

Это еще один рассказ о том, как нарциссическая мать разрушает личную жизнь дочери, пытаясь соблазнять ее мужа. На эту тему мне пришло уже пять историй и множество комментариев с описанием своих случаев. Я думала, что история про Наталью – это что-то уникальное, но это оказалось весьма распространенным явлением. По правде сказать, то, что рассказали мне мои слушательницы, я никогда даже в кошмарном сне не могла представить.

Алина пишет:

«Спасибо, что делаете такие видео. Дочери таких матерей чувствуют себя лучше, что это не они сумасшедшие, а это их матери такие. И поведение моей матери – один к одному, как в Ваших рассказах…

Еще с детства она мне внушала, что я как жена буду никакая, хотя я по дому все делала и с двенадцати лет еду варила для мамы, чтобы она поела, когда на обед приезжала. Она мне говорила: «Я тебя еще в пеленках прокляла… Надо было тебя еще в пеленках придушить! Сейчас на одну ногу встану, за другую дерну – ни один конструктор не возьмется собирать! Да тебя муж бросит – ты хозяйка никакая… Вот у соседей дети, а ты…»

Сейчас посмотрела ролик про то, как нарциссическая мать разрушила брак дочери… Просто до слёз… Слушаю, как будто рассказ о себе. Моя мамаша была «влюблена» в моего мужа… Явно соблазнять мужа она не пыталась: все ж разница в возрасте тридцать два года не в ее пользу. Но посеять раздор – святое дело. Постоянно меня при нем унижала, оскорбляла, обесценивала постоянно, вмешивалась в мою жизнь. Приедет – шкафы перероет, всё вытряхнет, и начинает морали читать. Или приедет специально, устроит скандал и свалит… А я терпела, не понимала, не могла на место поставить. Я послушная такая, но при этом все равно плохая дочь…

А когда до меня дошло, наконец, я уже была в разводе с мужем, а мамаша продолжала в гости к нему ездить… Мне даже вслух свою догадку было страшно произнести, но потом все больше и больше находилось тому подтверждений.

Например, как к нам в гости ехать – так она вся прихорашивалась, прямо расцветала, аж отец ревновал. А до меня не доходило… Постоянные сравнения вслух при муже, какая она была красавица, не то, что я; какая она хорошая хозяйка, а я – плохая, все у меня не так…

Меня удивило, что бывший муж не приехал на похороны мамашки, а она ж прямо заявляла, что он ей как сын… А потом я узнала, что в один из визитов к нему, уже после моего развода, она-таки объяснилась ему в пламенной любви.

Там зависть была дикая просто – «мне бы твои деньги, уж я бы!» Если у меня платье новое, фасонистое, то она себе такое же заказывала. Я стройная, а у нее масса была килограмм 120, при росте меньше 160. Так она мне все вещала – ты будешь как я, толстая! А вот фиг вам, мамо!

Однажды я чайник себе купила заварочный. Подумала – мать увидит, иззавидуется. Ну и купила ей тоже. Приезжаю домой. Достаю один, показываю. Вижу – уже слезки на колесках – хочет такой же чайник! Достаю второй. Говорю – а это тебе! И что? Радость? Как бы не так! Слезы высохли сразу, на лице злоба. Чайники – дерьмо!

И я ведь помогала ей реально! И деньги, и продукты, и просто физическая работа – все равно мало! Надо всё отдать! Вы правильно объяснили, ведь я же копия, поэтому не достойна ничего, кроме как всё отдать оригиналу!

Такое можно забыть только в результате старческого слабоумия».

Ну, доводить до слабоумия, чтобы забыть, вовсе необязательно. Все негативные воспоминания можно и нужно проработать в терапии, либо с использованием техник самопомощи.

Видимо, нарциссическая мать всегда завидует дочери, когда у той есть муж. У нее свой муж был, но тот, что у дочки – лучше. К вашему мужу у нарциссической мамаши такая же любовь, как и к чайничку у вас. А попробуйте ей его отдать, скажите: «мама, бери моего мужа-то!». Думаете, возьмет? Нет, скажет – «барахло, мне такой не нужен!» Там весь смак в том, чтобы напакостить, сделать дочку несчастной.

Мораль все та же: не показывайте нарциссической матери, как вы счастливы. Прибедняйтесь, говорите, как у вас все плохо, как вам денег ни на что не хватает, как отношения не складываются, как вы страдаете – и большего счастья вы такой матери не доставите! Помните, она вас не любила, не любит, и никогда не полюбит.

Желаю вам освободиться от вины по поводу своей нарциссической матери и быть осознанными. И лучше всего – расставайтесь со своими нарциссическими матерями, потому что своими программами они блокируют вашу энергию, здоровье и счастье.

«Мать заставляла меня работать уборщицей, как рабыню»

(видео 262)

Мне пришел такой комментарий на видео о нарциссической матери. Пишет Ирина:

«Моя мать, когда мне было 17—18 лет, заставляла меня работать уборщицей в Доме Культуры. И это надо было мыть и туалеты после дискотек, и дворником у ДК снег убирать. А зарплату она получала сама! Я к тому времени уже и сама работала, плюс училась заочно. Работала в я детдоме – и за няню, и за воспитателя. Персонала не хватало. Зарплата была у меня очень большая по тем временам. Это был специальный детдом, да и работала я по несколько суток подряд, просто жила там. А ДК был прямо рядом, через дорогу. И я даже не соображала!! Что я как рабыня у нее. А потом я резко встретила своего первого мужа и выскочила замуж. Так ведь она и с него тянула… А потом её лафа закончилась. Потому что она меня развела с мужем, пытаясь выйти за него замуж сама. И потеряла все.

Так теперь она всю жизнь меня упрекает, винит, говорит – мол, как же мы хорошо жили с тобой! Пока у тебя не началось это проститутство – это она так мое замужество называет.

А когда я выходила второй раз замуж, она решила дать деньги. Но как! Она даёт деньги моему парню и говорит ему: «Этой финтифлюшке деньги никогда не давай. Она профукает все!» И все! В один момент подорвала мой авторитет. Она просто в самом начале сломала мне семью. Девушки!! Уходите от таких матерей! Уходите без оглядки и сожалений!»

Нарциссическая мать даже тогда, когда она у вас не крадет, а дарит вам что-то, на самом деле пытается у вас отнять. Все эти подарки – троянские кони. Она вам дарит, чтобы вас опустить, контролировать, или разрушить вашу репутацию, вашу семью и ваше счастье, как это произошло в данном случае. Никакого материнского инстинкта в ней нет, нет и бабушкиного инстинкта, внуки ей тоже не нужны, если только для энергоресурса и статуса. Поэтому от нарциссических матерей лучше бежать, пока они не разрушили всю вашу жизнь.

Ирине сейчас за сорок, и она все-таки время от времени приезжает домой и встречается с матерью, хотя живет при этом в гостинице:

«Ну вот, приехала сейчас к себе домой. Видела ее три раза. Ничего ей не рассказываю о себе. А она очень надеется, что у меня всё плохо. Честно скажу, после встречи с ней и ее долбаным братом у меня случилась паническая атака. Мне пришлось обращаться к специалисту за медикаментозной помощью. Постоянно делаю простукивание, очищение – и как-то легче. Но… Периодически возвращается боль за то, что позволяла так с собой обращаться».

Жертвы нарциссов рано или поздно приходят к такой злости или обиде на себя: «Как я могла так поступать? Что за неуважение к себе!» Надо простукивать еще и эту боль жертвы. И когда вы освободитесь от этой боли, то и простите себя. Что вы могли сделать, когда были ребенком? Даже сейчас, когда вы уже взрослая, и то с матерью-нарциссом ситуация непредсказуемая – она может все так вывернуть, что ты ничего и сделать не можешь. И только потом понимаешь, что попалась на манипуляцию. И в таких случаях всегда есть одно средство – сказать: «Мне это не нравится!», встать и уйти. А когда вы ушли от таких нападок, то это дает вам хороший повод не возвращаться.

Желаю вам освобождения от нарциссов. И тогда ваше здоровье будет улучшаться.

Глава 3. Нарциссический отец или отчим: примеры из жизни

Нарциссический отец-снабженец

(видео 53)

Речь пойдет о нарциссическом отце. В моей практике я особенно обратила внимание на два типа таких отцов: первый тип я назвала «Снабженец», а второй – «Перфекционист».

Кто такой «Снабженец»? Это отец, который, казалось бы, делает для детей все возможное и невозможное. Он обеспечивает их, он покупает им все необходимое, отправляет их в заграничные поездки. С виду – просто золото, а не отец: заботится, общается, проводит время. Но потом он требует от детей полного подчинения, а главное, бесконечной благодарности и признательности. Если дети недостаточно, по его мнению, благодарят его, недостаточно слушаются, подчиняются, проводят с ним время, то отец обвиняет их в черной неблагодарности.

Такой отец был, например, у моей клиентки Гленды. Родители развелись, когда ей был год. У нее самой большие проблемы с личной жизнью – она никак не может найти партнера, все ее бросают; она вкладывает в мужчин много сил, заботится о них, ухаживает за ними, а они сбегают. И это несмотря на то, что девушка, высокая блондинка с идеальными фигурой и кожей, очень красива – просто голливудская модель!

Ее отец после развода очень хотел общаться с детьми, настаивал на равном распределении времени, но добиться этого не смог. Девочка осталась жить с матерью, он мог видеть ее только на выходных. Каждые выходные он угощал ее в дорогих кафе, водил в кукольный театр, покупал игрушки. Когда Гленда выросла, он оплатил ей обучение в юридическом институте, купил компьютер, мебель в квартиру. Прямо сама забота! Только вот все встречи проходили в намеках на то, какой он хороший отец, требовалось постоянное восхищение, неоднократная благодарность. Одного раза было недостаточно, после его благодеяний надо было минимум три раза позвонить и с разных сторон описать, как хорош его подарок, или как она счастлива благодаря той поездке.

Когда они ехали за границу, отец все время любовался собой в зеркало, да так, что было противно на него смотреть. Он без конца рассказывал истории о том, какой он важный и значимый. Все это изрядно напрягало; но получаемые бонусы были так соблазнительны, что отказаться было невозможно. К тому же и выбора у Гленды не было, в детстве она обязана была с ним встречаться. И, хотя теплых чувств к отцу Гленда не испытывала, она научилась притворяться и играть, говорить: «папа, я тебя люблю!», «ты у меня самый лучший папа!», и т. п.

Мать ненавидела отца, и Гленде приходилось выкручиваться: при матери говорилось, что на встрече с отцом все было ужасно, а отцу рассказывалось, какая ужасная мать. И не дай Бог проявить теплые чувства по отношению к противоположному родителю! Чувства приходилось изображать и там, и там, и настоящие чувства показывать было нельзя.

Когда дочка о чем-то просила, отец никогда не делал этого сразу, а начинал выставлять требования и условия. Тем самым он показывал, какой он важный и значимый. Девочка научилась вытягивать из него необходимые вещи другим способом. Она говорила, что у нее чего-то нет, например, хорошего рюкзака, а потом говорила: «Ну ничего, я и с этим похожу, ты и так столько для меня сделал». Сердце отца не выдерживало, и он сам вызывался купить ей нужную вещь. Так Гленда добивалась желаемого манипуляциями. Став взрослой, она сменила тактику, и напрямую заявляла отцу: «Ты мне купишь, а потом будешь обвинять в неблагодарности?» Тот клялся, что не будет обвинять, и уговаривал согласиться на покупку. И когда отец, наконец, покупал требуемое, Гленда делала вид, что снисходит до него, и милостиво соглашалась принять дар, уж если он так этого хочет. Она даже не благодарила; теперь, наоборот, отец благодарил ее за то, что она согласилась принять подарок, и он теперь будет спокоен за нее. Так Гленда научилась избегать обвинений отца.

На встречах с отцом она должна была изображать радость, даже если ей было плохо и не хотелось радоваться. Отец совершенно не понимал ее проблем, и ничего, кроме упреков за свои проблемы, она от него не слышала. Единственное, что он с радостью слушал, это то, как плохо поступает мать, и сочувствовал: «Твоя мать ужасная женщина, она совершенно тебя не понимает, контролирует, критикует, теперь ты понимаешь, почему я от нее ушел. Она нисколько меня не ценила, манипулировала, контролировала». После чего он обязательно что-то покупал Гленде, чтобы облегчить состояние бедной дочурки. Так что жалобы на мать она стала тоже использовать, чтобы получить что-то от отца.

После того, как девушка закончила юридический и стала хорошо зарабатывать, отец сказал: «Я в тебя столько вложил, ты должна меня будешь в старости обеспечивать». Это невероятно взбесило Гленду! Она не просила отца платить за обучение; отец сам уговорил ее поступить в этот вуз, сам буквально всучил эту помощь. А теперь, оказывается, она должна ему, и этот долг может всплыть в любое время! С таким тяжелым чувством долга она и живет.

Отец-снабженец вкладывает в детей, как вкладывают деньги в банк, в надежде получить внимание и восхищение, когда дети маленькие, и получить уход и деньги, когда они взрослые. Чтобы окончательно связать детей по рукам и ногам на всю оставшуюся жизнь, отец-снабженец подкрепляет это упреками в неблагодарности, в том, что они не звонят, не пишут, не встречаются, и подсаживает их на вечное чувство вины и долга.

В отношениях с молодыми людьми Гленда ведет себя так же, как и папа: вкладывает в партнера, а потом попрекает этим. Требует равноценной отдачи, бесконечной благодарности, неиссякаемого восхищения. Молодые люди просто не выдерживают ее натиска и требований, и сбегают.

Моя рекомендация девушкам, у которых отцы оказались нарциссами и «снабженцами»: не принимайте ни подарки, ни деньги от нарциссических отцов, будьте самостоятельными. Его подарки и финансовая поддержка инвалидизирует вас, вы начинаете думать, что ничего сами не сможете, вы живете в постоянной зависимости. Вы вынуждены делать то, что он хочет и притворяться. Вы учитесь манипулировать и использовать. Это ломает вас как личность, снижает самооценку, влияет на ваши отношения с молодыми людьми. Вы не можете построить нормальных отношений. Вы живете не своей жизнью, вы теряете понимание, кто вы, играете роли, а это никогда не способствует гармоничным отношениям. После нарциссических отцов есть риск притянуть к себе подобного партнера, который дает и упрекает, или же самой стать такой – давать и упрекать. Последнее – это как раз вариант моей клиентки.

Нарциссический отец-перфекционист

(видео 54)

Другой тип нарциссического отца – «Перфекционист». Это отец, который все знает и всегда прав. Он считает себя стопроцентно безупречным, и хочет, чтобы его дети были такими же; а если они не такие же, то он им об этом постоянно напоминает. И это напоминание варьирует от намеков до прямых упреков, критики и высмеивания.

Конечно, все это может случиться и у матери, но чаще встречается у отцов-нарциссов.

Я хочу рассказать историю моей клиентки Светланы. Она пришла ко мне с проблемой затяжной депрессии, вызванной тем, что она не может себя реализовать, не может понять, чем она должна заниматься в жизни. Мотивация была очень сильно нарушена. Если она начинала что-то делать, то сразу же появлялась тревога, что она делает это неправильно, а поэтому и делать не стоит.

Работа по методу многократного проигрывания открыла тайну такого поведения – отношение к ней отца. По описаниям Светланы, ее отец обладает по крайней мере шестью признаками нарциссического расстройства. Он совершенно деморализовал мать Светланы и ушел от нее к другой женщине, но впоследствии развелся и с другой. Никто не был достоин его совершенства. Себя он так и называл – «стопроцентным». У него была золотая медаль в школе, красный диплом вуза, сам он был доктором наук – действительно, просто само совершенство! И конечно, он хотел дочери добра, как понимал это он – а в его понимании это означало, что он мог бы гордиться своей дочерью. Только вот в итоге оказалось, что дочь никак не может ему в этом помочь.

Детство Светланы прошло в постоянном страхе совершить ошибку. Отец все время говорил: «Ты сначала подумай, а потом делай». Она думала, думала, и так и не могла понять, а хорошо ли она делает? Ибо, что бы она не делала, она все равно получала нарекания. Она, например, делала уборку в комнате, и вдруг останавливалась: «а хорошо ли я сделала? может, я недостаточно подумала?». В психологии такую болезненную склонность к задержке даже жизненно важных дел называют «прокрастинацией», а в обиходе пользуются словечком «тормозить». В итоге, девочка так «тормозила», что вообще не доделывала уборку и, конечно, получала нарекания – вплоть до того, что иногда ее били ремнем.

Другая фраза, которую часто говорил отец: «Лучше вообще не делать, чем делать нехорошо». Но что такое «делать хорошо»? Критерии хорошего были размыты. Светлана не могла понять, что такое «хорошо» для папы, потому что она никогда ничего хорошо не делала. Правда, девочка закончила школу с серебряной медалью и институт с красным дипломом; видимо, тут критерии «что такое хорошо» были определены достаточно четко. Но что делать дальше? Как быть с работой, чем заниматься? Тут четкие критерии не были заданы. Точно такой же проблемой страдает и сестра Светланы, она тоже не может найти себя в профессии. Обе девочки решили реализоваться в материнстве. У обеих есть дети, и это стало их способом избежать отцовского неодобрения. Светлана любит детей, и родила уже троих.

Увы, отец не одобряет того, что дочери выбрали участь домохозяйки, и считает, что девочки пали ниже своего достоинства. Он по-прежнему хочет, чтобы они реализовались профессионально, и обе сестры чувствуют себя неудачницами. Они вынуждены продолжать искать себя в профессии. Девочки выросли, им уже не нужен папа для того, чтобы их упрекали, они делают это сами. Эта функция встроилась внутрь, теперь они сами глядят на мир глазами папы, и обвиняют себя постоянно и за все. Бесконечное недовольство собой привело Светлану к затяжной депрессии, и радость материнства для нее не в радость, потому что она в своих глазах не соответствует папиным стандартам. И папин перфекционизм переносится на все, что она делает. Светлана казнит себя за то, что она плохая мать, не так носит, не так кормит, не так воспитывает детей. Стоит ей что-то начать делать по дому, как она уже сомневается в себе как в матери, видит в себе недостатки: не так говорит с детьми, порой взрывается…

На самом же деле, Светлана делает то же самое, что всегда делал ее папа: не позволяет быть несовершенными ни своим детям, ни себе. Ее перфекционизм в материнстве – это стремление сделать детей «стопроцентными» детьми, а себя «стопроцентной» матерью. Она боится начать быть хоть кем-нибудь, потому что над ней висит отцовское «лучше не делать, чем делать плохо». Она просто съедает себя изнутри.

В процессе терапии нам удалось обезвредить папины установки, и Светлана ожила. У нее появилась мотивация и энергия, чтобы жить дальше и добиваться своих целей.

Если у вас отец или мать – перфекционист, разрешите себе быть несовершенными. Разрешите себе ошибаться. Чтобы самореализоваться, совершенно не обязательно все делать на 100%. Скажите себе: «Главное, что мне хорошо. Я молодец. У меня все получится. Это моя собственная жизнь, я не обязан соответствовать ожиданиям отца или матери. У меня своя цель и свое предназначение».

Найдите себя: сходите к психологу, разберитесь, какие у вас таланты. Если вам хорошо с детьми, и условия позволяют вам быть домохозяйкой, расслабьтесь и радуйтесь своему материнству – может быть, это и есть ваше предназначение на этой Земле! А если вы выявите иные таланты, то перестаньте сравнивать себя с другими, с вашим «стопроцентным» папой, творите так, как будто никого – слышите, никого! – в вашей области нет, кто бы мог вас судить. Слушайте себя, не смотрите на других, делайте то, что приносит вам удовольствие и где вы не замечаете, как летит время. И тогда – не сомневайтесь! – вас ждет успех.

О насилии со стороны нарциссического отца

В двух предыдущих статьях мы рассмотрели два примера из жизни, характеризующих два «чистых» типа нарциссических отцов. «Снабженец» пользуется своей ролью добытчика и финансового главы семьи, подсаживая детей на чувство вины за вложенные в них деньги и превращая их в источник пожизненных грабительских процентов, обеспечивающих ему безбедное существование. «Перфекционист» пользуется своим моральным авторитетом, пытаясь вылепить из детей послушные ему автоматы, удовлетворяющие его амбиции и грандиозное «эго». Отцы Гленды и Светланы в рассказанных выше историях представляют собой достаточно рафинированные типы нарциссических отцов, которые прибегают к изощренному моральному насилию, сохраняя внешнюю видимость ненасилия: что вы, какое насилие? – они лишь беспокоятся о материальном благосостоянии и профессиональном будущем своих дочерей!

Но в главе 1, в статье о нарциссических отцах, мы указали еще и на третье качество нарциссических отцов, которое они используют для контроля над детьми и домочадцами: превосходство в физической силе, оборачивающееся грубым физическим принуждением и насилием. В моей практике такая форма насилия со стороны нарциссических отцов наблюдается нередко, но обычно не в чистом виде, а в сочетании с другими типами на низкофункциональном уровне. Вы и сами можете увидеть примеры таких отцов в некоторых из приведенных в этой книге историй. Например, в предыдущей главе 2, в истории под названием «Я не могу поверить, что все это было со мной», таким низкофункциональным отцом-нарциссом с претензией на «перфекционизм» был Геннадий, отец Галины. Помните, что рассказывает о нем Галина? Считает себя самым умным, а всех вокруг – идиотами, поэтому нигде на работах не задерживается; свои неудовлетворенные амбиции отыгрывает на детях, подвергая их унизительным и бесчеловечным «воспитательным» процедурам, бесконечному ору, жестоким побоям в сочетании с внушением дочери: «дура тупая, ничего в жизни не добьешься»… Вот он, тупой и жестокий неудачник, однако считающий себя умным и безупречным. Отводит душу в издевательствах над детьми, в возвышении над ними за счет физического насилия, воспитывая из них послушных рабов.

Но есть особый случай физического насилия со стороны отцов и отчимов: это сексуальное насилие над родными и приемными дочерьми. Самый страшный и, к сожалению, достаточно распространенный вид насилия над девочками со стороны отцов-нарциссов, опирающихся на свое превосходство в физической силе и отцовский авторитет. Иногда они творят свое насилие в тайне от жены, а иногда и с ее молчаливого согласия. Именно этот случай нарциссического отца-насильника – отца-педофила – будет рассмотрен в трех следующих статьях.

Нарциссический отец – педофил. Психологический триллер в девяти частях

Это рассказ о третьем типе нарциссического отца – отце-педофиле. О том, как нарцисс постепенно готовит из своей дочери сексуальную рабыню, и о том, как насилие над девочкой влияет потом на ее выбор в любви.

Часть первая. Мой отец систематически занимался моим растлением в детстве.

Анне тридцать лет. Она пришла ко мне на терапию с проблемой в личной жизни. Вот что она пишет в предварительном опроснике:

«В подростковом возрасте мой отец (по всем симптомам подпадающий под описание нарциссического расстройства) занимался моим растлением, систематически склонял меня к сексуальным действиям, и совершал такие действия со мной. Он манипулировал мной. Долгие годы я испытывала чувство вины, мерзостности по отношению к самой себе. Он подавал свои действия под видом того, что он любящий папа, и ничего такого в этом нет. В то же время говорил, что если кто-то узнает (особенно мама), то она будет МНОЙ недовольна. В целом, все это звучит нелогично и бредово, но сейчас я понимаю, что он намеренно создавал такой когнитивный диссонанс, запутывал, что есть хорошо, а что плохо, и, таким образом, заметал следы своих действий.

Чтобы как-то сохранить психологическое здоровье, я на подсознательном уровне начала вытеснять эти воспоминания. Во взрослом возрасте при общении со мной отец никак не упоминал эти эпизоды, и делал вид, что у нас «все пучком». Я тоже делала вид, что ничего не происходило, потому что от мысли о том, что мой папаша – педофил, и меня совращал, меня просто начинает мутить и трясти.

Во взрослом возрасте я не могу построить нормальные отношения с мужчинами потому, что мне встречаются одни нарциссы. Я понимаю, что не смогу наладить свою личную жизнь, встретить подходящего партнера и доверять в целом мужчинам, пока не разберусь в ситуации с отцом».

Как мы видим, долгое время Анна находилась на первой стадии жертвы, когда жертва не знает или не очень хочет знать, что она жертва (смотрите на моем канале видео «Пять стадий, которые проходит жертва в процессе освобождения»). Вслед за отцом она прикидывалась, что ничего не было, и у нее все отлично. А когда она осознала, что с ней произошло, и перешла на вторую стадию, у нее начались проблемы. Это было состояние шока: не хотелось верить в произошедшее, стала наваливаться тревога, депрессия. Но Анна сделала невероятные усилия, и сама справилась с самыми острыми эмоциями на второй стадии. Однако работу над сексуальным насилием она сама не стала проводить, и правильно сделала. Лучше не открывать этот ящик Пандоры самостоятельно.

Анна пишет: «Я работала над своей проблемой самостоятельно. Полгода смотрела Ваш канал, делала все упражнения из плэйлиста „Техники самопомощи“. Выписала все травматические ситуации, которые вспомнила, простукивала их, листы с рисунками сжигала. На какое-то время стало легче. Но полностью справиться не получается. Я не могу вспомнить все. И не могу проработать. Бывают моменты, когда я иду в душ или просто пью кофе, и меня накрывает: я вспоминаю своего отца – и начинаю рыдать»

В процессе работы над собой Анна достигла очень многого, и очень хорошо подготовилась к терапии. Такой клиент, как Аня – мечта психолога! Она – пример мотивированности, ориентированности на цель и осознания того, что она хочет. Она поставила цель избавиться от последствий насилия и стать счастливой как можно быстрее и с наименьшими затратами. И ей оказалось достаточно шести сеансов, что является рекордно коротким сроком для такого тяжелого типа травмы! В процессе терапии она безупречно делала все домашние задания, удаляла все заряды, которые мы нашли. И результат от терапии превзошел все ожидания.

Часть вторая. Как отец-педофил готовил с раннего детства свою дочь к инцесту.

Отец Анны изнасиловал ее в 15 лет. Но до этого он проделал несколько маленьких шагов, чтобы подготовить дочку, обнулить ее сопротивление физическому насилию, снять все защиты, дать понять, что она не может ничего сделать, чтобы противостоять ему, и что она не сможет ни в ком найти поддержку. Одна за другой эти ситуации вскрылись в терапии.

Первый эпизод. Отец в 5 лет неожиданно надрал уши.

Анна говорит: «Я стою в комнате, паркетный пол, большая комната. Он подходит, злобно на меня смотрит, хватает меня за ухо и поворачивает. Что происходит? Почему?! Я в шоке. Я парализована, не могу двигаться. Я не могу понять, за что? – и не могу поверить, что это мой папа мне сделал больно. Я никому пожаловаться не могла, потому что боялась».

Так отец приучал Аню, что он может сделать с ней все, что угодно, в любой момент – и ему ничего за это не будет.

Второй эпизод. Лошадка.

Это произошло, когда Аня уже училась в начальной школе. В одной книжке она нашла картинку лошади, которая ей очень понравилась. Аня взяла книжку, и с картинки срисовала лошадку. Очень довольная своим творчеством, она с гордостью показывает свой рисунок родителям. Мама хвалит, а папа говорит: «Да так любой может. Ты приложила к стеклу и обвела». Девочка протестует: «Я сама рисовала!», а он с презрением бросает: «Ага, найди пять отличий».

Вот так отец учил ее сомневаться в себе, не верить в свои способности, а верить в то, что папа всегда прав.

Третий эпизод. Щекотка

Анна говорит: «Начиная с шести лет он меня щекотал. Я лежу в постели в воскресенье утром и сплю. Залетает папа, ложится в постель рядом со мной и начинает щекотать. При этом у него зверская улыбка на лице. Я его начинаю пинать со всей силы, его это обижает, но он не оставляет меня в покое. У меня перехватывает дыхание, я чувствую безысходность и страх. Это никогда не закончится. Комок в горле, а в груди свинцовая тяжесть. Он знает, что я боюсь щекотки, но продолжает делать. Горло сдавило. Я смеюсь и задыхаюсь. Я прошу отпустить, а он говорит: „Ну признайся, тебе это нравится!“».

Такой аргумент частенько используют родители-тираны, использующие щекотку в порядке забавы над детьми. Отец Анны позднее то же самое скажет и в процессе сексуальных действий с ней: «Тебе же это нравится!». А с шести лет при помощи щекотки он ее приучал, что ее тело ей не принадлежит, он может сделать с ним что угодно. Он учил ее считать неприятные прикосновения приятными, заставлял сомневаться в своих ощущениях. Это и есть газлайтинг, или загашивание: «ты не чувствуешь то, что ты чувствуешь, а чувствуешь то, что я тебе сказал».

В данном случае отец планомерно и умышленно загашивал ребенка, делал ее безропотной жертвой, чтобы в будущем не было проблем использовать ее сексуально, и чтобы при этом легче было внушить, что ей это приятно.

Некоторые даже не нарциссические родители считают, что щекотка – это такое милое развлечение с детьми. Но щекотка против воли – это физическое насилие. Когда вы щекочете детей, а они смеются, это не значит, что они счастливы – это просто рефлекторная реакция. Если они вам говорят: «Прекрати!», а вы продолжаете, то вы просто даете им понять, что их физические границы могут быть нарушены, что слово «прекрати» не работает, и что с ними никто не будет считаться, и у них нет контроля. Вы учите их не верить своим ощущениям, считать неприятное приятным. Учтите: таким милым «развлечением» вы готовите из ребенка жертву будущего сексуального насилия.

Четвертый эпизод. Отец трясет за плечи.

Когда Аня еще работала над своим гневом на отца самостоятельно, когда она делала упражнение по отматыванию связей с ним, у нее вдруг непроизвольно начали дергаться плечи. И вообще по жизни у нее всегда плечи были подняты, голова втянута, ей даже мама замечание делала: «Доча, опусти плечи», хотя Аня не чувствовала, что плечи подняты. В процессе отматывания связей с отцом Анна не могла понять, почему дергаются плечи и почему голова все время вжата. Причина выяснилась позже, уже в терапии. Оказалось, это было из-за того, что отец постоянно тряс ее за плечи. Вот один из примеров:

«Мне 12 лет. Я сижу на кухне спиной к двери, пью чай. Отец подходит сзади, кладет руки мне на плечи, начинает меня трясти и рычит: «Мой дорогой Анютик!»» – когда Аня рассказывает это, у нее начинают непроизвольно дергаться плечи, и одно плечо ведет влево. – «У меня ком в горле, страх, я хочу, чтобы он прекратил, оставил меня в покое, но он не прекращает. Я не вырываюсь, потому что это бесполезно. Я просто терплю и жду, когда это все кончится. Он мне напоминает волка. Он говорит, что это он так любит меня, но у него злое лицо, как у волка, челюсти сжимаются, зубы клацают, мне очень страшно. Я не знаю, кому жаловаться, он все выворачивает на раз-два. Даже если я скажу при людях, что он меня сильно трясет за плечи, он скажет: «Что ты преувеличиваешь, это я тебя так люблю».

Надо сказать, что отец не только тряс меня за плечи, но иногда еще «в шутку» хватал меня сзади за шею и тоже тряс. Поднятые вверх плечи – это была еще и попытка защитить шею».

Этими сеансами своей трясучей «любви» отец планомерно приучал девочку к тому, что насилие называется любовью, что ради папы надо терпеть, и что помощи ждать неоткуда: он все равно все вывернет наизнанку, все равно ей никто не поверит. Сопротивление бессмыссленно.

Пятый эпизод. Силовые приемы.

«Это было в 11 лет. Отец неожиданно кричит: „бросок через бедро!“, хватает и резко кидает меня на диван. Надо пояснить, что мой отец закончил военное училище и много лет работал в силовых структурах. Бросание на диван – это была отработка приема „бросок через бедро“ на мне. Других пригодных снарядов, видимо, он найти не смог. Всегда был очень доволен, когда получалось застать меня врасплох и кидануть как следует. Мне не было больно, но было обидно и страшно».

И все это подавалось как шуточки и веселые игры папы с дочкой: «Девочка должна уметь постоять за себя» – говорил отец. При этом он не учил ее защищаться, он только учил терпеть и мириться с его внезапными атаками, отрабатывая на ней, как на кукле, свои приемы.

Вот так отец постепенно взламывал ее физические границы и приучал ее к тому, что ее тело ей не принадлежит – она безвольная игрушка в его руках. Он постепенно подавлял сопротивление: когда она терпела, он ее поощрял, когда сопротивлялась – наказывал. Оперантное научение – в лучших традиция бихевиоризма.

Шестой эпизод. «Он держит меня за ноги головой вниз».

В дальнейшем шуточки с «броском через бедро» на диван получают развитие. Швырнув девочку на диван, папа переходит к новой процедуре:

«Он перехватывает меня за талию, хватает за ноги и поднимает головой вниз. Я не знаю, что мне делать. Мне страшно. Я прошу его отпустить. Я чувствую безысходность, это никогда не закончится. Я не могу никак это контролировать. Я чувствую, как мне сдавливает горло. Мне страшно. Кровь приливает к голове, и в висках начинает стучать. Я начинаю кричать. Он так держит меня, пока мама не наорет на него: „Немедленно отпусти ребенка!“. Позже он стал это делать, когда мамы не было дома. Я не оказывала сопротивления, просто ждала, как бы это побыстрее кончилось».

Эта стратегия насилия, лишает ребенка опоры. Отец, который должен придать ребенку устойчивости в жизни, фактически полностью ее лишает, выбивает почву из-под ног неожиданной атакой и буквально создает состояние подвешенности.

Если в 6 лет, во время щекотки, Аня еще сопротивляла, пинала отца и говорила «прекрати!» и «отпусти!», то потом девочка поняла, что сопротивление бесполезно – он все равно ее победит, а ее чувствам никто не поверит. Така папа планомерно воспитывал в ней выученную беспомощность, чтобы потом, когда дойдет дело до секса, она и не думала искать помощи и протестовать. Так и произошло: он ее изнасиловал, и она не сопротивлялась.

Часть третья. Сексуальное растление отцом.

После успешно проведенной подготовки по размыванию физических границ девочки, отец, начиная с пятого класса, начал следующую программу воспитания – сексуальное развращение. Это тоже был хорошо продуманный и постепенный процесс. Аня говорит:

«До 5-го класса ничего сексуального не было. А после 5-го класса на каникулах мы с ним первый раз поехали в поезде. Мы были в купе всей семьей – я, мама и папа; но во время последующего короткого эпизода мама либо в окно смотрела, либо на что-то отвлеклась. Отец был в „семейных“ трусах, и встал ко мне так, что из них немного выглянул член. Он сделал это, как и все остальное, украдкой, „случайно“, между прочим. Но даже тогда у меня было чувство, что это не случайно». Так отец приучал девочку к визуальным стимулам сексуального характера, чтобы она привыкла к виду его гениталиев, считала это нормальным и не пугалась. Хотя ничего, кроме отвращения, это у девочки не вызвало.

После того, как Ане исполнилось 12 лет, папа стал дотрагиваться до ее интимных мест. При этом он ей говорил: «Ну признайся, ведь тебе это нравится! Но ты не должна говорить об этом маме. Если ты скажешь, как я приятно гладил тебя, то мама будет недовольна».

При работе над этим эпизодом Аня чувствует огромную вину перед мамой, у нее льются слезы, горло сдавлено: «Я чувствую вину на 9 баллов, мне кажется, что я предала маму». Комок и сдавленность в горле – это невысказанные НЕТ, которые должны были быть предназначены отцу.

Отец говорит девочке, что ей нравится, когда он к ней сексуально прикасается. Он диктует ей, как она должна себя чувствовать. И она начинает верить, потому что с 6-ти лет он ей внушал, что ей нравится щекотка. Навязывая ей те чувства, которые она не чувствует, он еще при этом и навешивает на нее недетское чувство вины за то, что ей это нравится, и поэтому не понравится маме. Это делается для того, чтобы заставить ее замолчать о его развратных действиях. Он фактически перекладывает на нее ответственность за свои действия.

И финальный эпизод случился в 15 лет.

«Мамы дома нет. Он заходит в мою комнату, начинает меня гладить по спине, потом по пояснице, ногам. Просит перевернуться, и продолжает гладить: „Ну тебе же нравится!“. А потом говорит: „Ты же должна меня понять, я же тоже возбуждаюсь. Твоя мама мне не уделяет внимания, она все время на работе, я же живой человек. Сейчас надену резиночку. Хвостик хочет в норку“. Он идет на меня. Я стараюсь увернуться. Он меня уговаривает: „Я же тоже хочу“. Я вижу, что сопротивление бессмысленно. Мне очень больно, у меня все перехватывает спазмом, сдавливает горло. Я вся сжимаюсь. Я хочу плакать, пытаюсь отодвинуться. Я чувствую себя парализованной, я ничего не могу сделать. Он нависает, все во мне протестует, я прошу: „Папа, пожалуйста, не надо!“ Но он как будто безумный. Я чувствую, что для него я не живой человек, он меня не слышит, у него стеклянные глаза. Я не могу противостоять. Мне очень больно, меня сейчас на куски разорвет от этой боли. Я не могу ничего сделать. Я пассивно лежу и жду, когда это закончится, мне страшно».

Аня говорит о своих чувствах после изнасилования: «Я чувствую себя грязной, разобранной по частям, хочется умереть, мерзкое ощущение. Я чувствую себя отвратительно. Я чувствую себя сволочью, я предала маму. Я чувствую вину перед мамой, потому что я веду двойную жизнь».

Мама так ничего и не узнала. Дочка справлялась с этим ужасом одна. Ведь она никому не могла такое рассказать. Но вскоре родители развелись, и они с мамой переехали из квартиры, где все напоминало о насилии. Ане стало легче. А потом… папа при встречах стал вести себя так, как будто ничего не было, как будто ей все приснилось! Как ни в чем не бывало. Может, и правда ничего не было?

А два года назад, когда Анне было 28 лет, отец опять сделал попытку инцеста. Аня рассказывает: «Он надавил мне на жалость, что нужно помочь дедушке с бабушкой. Убраться, помыть окна, все почистить. Дедушка с бабушкой живут в соседнем городе. Мы поехали на машине отца, и уговор был, что вернемся в тот же день. Но после уборки мой отец с дедом выпили. И понятно, что домой везти он меня не собирался. Так что нам оставалось только заночевать. Мы спали в одной комнате. Я на диване, он – на полу на надувном матрасе. Тогда он и начал заводить песню: „А сделай-ка, Анютик, мне массажик!“ Я четко сказала „нет“, отвернулась, прочитала про себя „Отче наш“, чтобы эта гнида ко мне не лезла. И он не лез…»

У девушки тут же срабатывает защитный рефлекс, потому что она уже взрослая, она сильная, она может постоять за себя. Когда она была ребенком, она ничего сделать не могла: ее детская защита была еще не только не сформирована, но и, наоборот, планомерно атрофирована с детства отцом. Ребенок вообще в таких ситуациях не понимает, что происходит, он полностью во власти родителей. Для него родители – это боги, это творцы Вселенной, законодатели, установители порядка и правил. Моральные нормы мы усваиваем от родителей, и девочка думает, что то, что делает папа – это правильно, что так и должно быть, а если что-то не так, то она сама во всем и виновата.

Анализируя все, что делал отец, начиная с 5-ти лет Анны, можно увидеть хорошо выстроенный план. Он уже с пеленок готовил себе дочь как свою секс-рабыню. Сначала приучал к тому, что надо терпеть физическую боль и дискомфорт ради папы, лишь бы он порадовался, называл физическое насилие любовью. Позднее он стал ее сексуально развращать, и, наконец все завершилось изнасилованием, которое практически не встретило сопротивления.

Часть четвертая. Виновата ли дочь в инцесте?

Аня боялась все рассказать матери, потому что чувствовала вину перед ней. Ей казалось, что она совершает преступление против мамы, предает ее, имея связь с отцом.

Дети-жертвы инцеста как бы ведут двойную жизнь. Одна – секретная, тайная, постыдная, которой никто не знает, и в которую они и сами не до конца верят, а вторая – открытая, разрешенная. И образ папы тоже существует в двух вариантах – отец как секс-партнер, и отец как обычный папа. Ребенку надо переключаться между этими двумя режимами и никак не спутать роли, и при этом заглушить свою вину и невынсосимую боль. Такая раздвоенность сознания оставляет глубокий след в душе ребенка. Это создает напряжение, тревогу, депрессию, низкую самооценку, ощущение собственной никчемности и подлости. Папа заставлял дочку жить в постоянной лжи и чувстве вины. В этом смысле однократное изнасилование в детстве со стороны постороннего насильника приносит меньше вреда, чем постоянное насилие у себя дома.

Позднее такая двойственность Ани стала влиять на отношения с мужчинами, что проявлялось в сексуальных проблемах, болезненных ощущениях, напряженности. Мужчины ей попадались в основном нарциссы и психопаты, такие же, как и отец – лживые, манипулятивные и циничные. Они выбирают ее, а она ничего не может сделать. Надо ведь все терпеть, как она терпела ради папы.

Сейчас, когда она все вспомнила и поверила себе, она боится заговорить об этом с отцом. Не видит смысла: он от всего откажется, или скажет, что это она придумала, или что она сама захотела и ей было приятно. Именно так и говорят все педофилы, чтобы оправдать себя и обвинить свою жертву: «Это было по обоюдному согласию, ей было приятно, и она сама захотела». И, по-моему, набоковская Лолита – это просто находка для педофилов: «Ведь бывают девочки, которые сами прыгают на мужчин», «Она же сама виновата».

В романе Набокова Лолита, девочка-подросток, сама соблазняет Гумберта, взрослого мужчину, своего отчима. Но виновата ли Лолита?

Во-первых, она уже была лишена девственности до него другим педофилом, взрослым мужчиной. То есть, уже в силу этого она не виновата. Если бы девочка не переживала сексуального опыта, то ей бы и в голову не пришло такое. Когда ребенок ведет себя сексуально распущенно, это значит, что он уже пострадал. И его надо спасать и лечить от травмы изнасилования или совращения.

Во-вторых, Гумберт сам влюбился в девочку, поскольку педофилом был уже давно – его тянуло к девочкам, похожим на его несчастную школьную любовь. Педофилия здесь выступает в качестве попытки закрыть незавершенный гештальт подросткового возраста, вернуть себе ту и овладеть той, которая разбила его сердце. Гумберт увидел сходство Лолиты со школьной подругой, и влюбился. Он даже женился на матери Лолиты, чтобы быть с девочкой. Это значит, что у него уже был план соблазнения. Он очень хитро сманипулировал ситуацией, нажал на некие психологические кнопки, чтобы девочка сама ответила на его скрытые сигналы.

Даже в случае активно соблазняющей Лолиты, Гумберт, и только он, является единственным виновником! До 18-ти лет ребенок ни в чем не виноват. Вся ответственность лежит на взрослом – по закону. Даже при полном согласии подростка, даже при инициативе девочки. В конце концов, у кого больше развит самоконтроль? У подростка или у взрослого? Или мужчины —это настолько не контролирующие себя животные, что не могут устоять перед сексуальными провокациями ребенка?

У Анны сначала были сомнения: а может, она все-таки виновата, и ей это на самом деле нравилось? Но, как выяснилось в терапии, не было даже намека на какие-то приятные чувства. Она поняла, что ощущение, что ей якобы приятно, у нее сложилось из слов отца: «Ну сознайся, тебе же приятно!». Он внушил ей эту мысль. А на самом деле, в тех ситуациях она испытывала отвращение, протест, боль и страх, она умоляла отца остановиться – но он ее не слышал. Он был как одержимый. Так кто тут виноват?

Если вас в детстве соблазнил к сексу взрослый, даже если вам было приятно – это не ваша вина. У подростка бушуют гормоны, сексуальные чувства ищут выход, а степень контроля еще невелика. Девочка не понимает, что с ней происходит, особенно если совратитель подходит так мягко и ласково, как это делал отец Анны перед тем, как ее изнасиловать.

Почему же Анна чувствует вину? Потому что это чувство вдолбил ей отец. Он говорил ей, что ей приятно, чтобы заставить ее поверить, что она сама этого хотела, и чтобы она чувствовала вину перед мамой. Чувство вины внушается насильником, чтобы правда не раскрылась, чтобы закрыть жертве рот.

И отцу это удалось. Анна забыла об инцесте, чтобы не чувствовать вину – это был защитный механизм, который она включила, чтобы заглушить непереносимую боль. Но когда она стала работать над темой личной жизни самостоятельно, стала искать ответы, почему она не может найти нормального партнера, то память об инцесте стала возвращаться и упорно стучаться в дверь, а вместе с памятью стали возвращаться и чувство вины, и депрессия – вечный спутник вины. Воспоминания стали навязчивыми. После этого она и обратилась за помощью. Терапия помогла понять всю ситуацию адекватно, избавиться от вины и от всего болезненного заряда, связанного с инцестом.

Некоторые спрашивают: а можно ли проработать сексуальное насилие в детстве, не возвращаясь в воспоминания? Я не знаю таких методов, и считаю, что только работа с травмой, с реальной ситуацией может помочь от нее освободиться. И это лучше делать в терапии. Когда вы пытаетесь избавиться самостоятельно, возможно два негативных исхода.

Первый вариант. Вы можете вообще ничего не почувствовать, вспоминая насилие, потому что в момент травмы вы диссоциировались, отделились от своего тела и своего «Я», чтобы не чувствовать боли. И, проходя ситуацию, вы как бы смотрите на себя со стороны. На самом деле, боль по-прежнему живет в вашем теле и отнимает у вас энергию, жизненные силы, лишает вас здоровья – но вы этого не чувствуете, будучи разъединены с телом. В терапии надо ассоциироваться и соединиться с собой, прожить эту боль опять, и только потом отпустить. Пока вы диссоциированы, вы не можете расстаться с болью. Это все равно, что дом стоит, а хозяин смотрит на него с улицы. Вы же не можете сделать уборку, не войдя в дом и не посмотрев на грязь.

Второй вариант. В процессе проработки вас могут захлестнуть чувства, с которыми вы не сможете справиться. Воспоминания могут быть шокирующими, а эмоции слишком сильными. И тут есть опасность погрузиться в депрессию, и, как следствие, могут возникнуть суицидные мысли. Такие мысли очень часто присущи детям, переживающим инцест. А когда вы, уже будучи взрослой, вспомните все, что с вами произошло, то вместе с ужасом воспоминаний эта тяга к суициду может подняться тоже. И с этим шутить нельзя – вам нужен профессиональный помощник! Поэтому или вообще не трогайте эту тему, или идите к специалисту.

Анна сделала очень правильно, что пришла с этой темой в терапию. А вся предыдущая работа над собой – отмотка связей, простукивание на ненависть к отцу, простукивание ситуаций, связанных с физическим насилием – была хорошей подготовкой к терапии, благодаря чему ей хватило шести сеансов, чтобы справиться с этой трудной травмой и выйти на совершенно другой уровень жизни.

Часть пятая. Как общаться с отцом, который насиловал в детстве?

Если вы начали работать над собой, осознали, что произошло, то общаться с отцом-насильником как прежде становится невозможным.

Анна пишет: «После того, как я начала работать над собой, я прекратила всякие контакты со своим отцом, и вообще не общаюсь с ним уже полгода. Он заблокирован в телефоне, whatsapp, соцсетях. Везде. Недавно приходили сообщения, что „абонент пытался дозвониться“».

Это она сделала правильно, и я ее полностью поддерживаю. Потому что ее папа не только не раскаялся – он продолжает ее разрушать морально, и даже пытался опять вступить в сексуальный контакт.

Аня спрашивает: «У меня такой вопрос, который меня напрягает: я с ним не общаюсь, но он время от времени появляется во сне. Я просыпаюсь разбитая, и день испорчен. Что мне делать с этой ситуацией?»

Надо прорабатывать эти сны, так же, как и реальные ситуации, при помощи метода эмоциональной свободы, и удалять все неприятные чувства из сна. Делать упражнение на разрыв связей, а потом в медитации изменить сон. Перед сном представляйте, что вы защищены от этих кошмаров защитным куполом синего цвета.

«А еще один вопрос: мне нужно выработать стратегию поведения при возможной встрече с моим отцом. Что делать, если мы встретимся, и он потребует объяснений, почему я с ним не разговариваю?»

При встрече с ним, как и с любым нарциссом, лучше притвориться что вы его не знаете, и пройти мимо. Никакой коммуникации.

Анна говорит: «Я ушла „по-английски“ – не отвечаю, не пишу, и т. д. Чувствую, что если скажу прямым текстом, то он начнет выворачивать факты, и еще скажет, что я сама к нему приставала и сама виновата. Конечно, я могу поступить по-другому: многозначительно и брезгливо на него посмотреть и сказать: „Ну, ты-то знаешь, почему!“ – и уйти. Пусть репу чешет».

Что же делать с папой-педофилом?

1. Если вас мучает чувство вины перед отцом за то, что вы с ним не общаетесь – то я снимаю его с вас! Вы имеете полное право уйти по-английски, ничего не объясняя. Это не тот папа, с которым стоит выяснять и поддерживать отношения. Правильно, что Анна не хочет с ним встречаться и объяснять – отец, как все нарциссы, все вывернет наизнанку и вовлечет ее в дискуссию, обольет ее грязью и сделает ее же виноватой. Вы не обязаны заботиться о чувствах того, кто никогда этого не делал в отношении вас.

2. Если он вас преследует, то можно сказать ему, почему вы с ним больше не общаетесь: «Ты совращал и насиловал меня все детство. Ты мне нанес огромный вред, который я осознала только недавно. Я отказываюсь с тобой общаться. Если ты это не принимаешь, то мы будем общаться в суде. Я сегодня же иду и пишу заявление». И сразу уходить, не оставляя место дискуссиям. Правда, Анна на это предложение отреагировала так: «С моим отцом тема суда не пройдет: он подполковник полиции, сейчас уже на пенсии, но сможет не только вывернуться в суде, но и обвинить меня в клевете. Да еще потребовать моральную компенсацию… уж я-то его знаю. А вот то, что я могу рассказать родственникам и знакомым, людям, мнение которых значимо для него, может его напугать». Ну что ж, значит, есть то, чего ее отец боится больше, чем суда – разоблачения и позора. Это и должно быть аргументом. Страх стыда и позора – базовый страх всех нарциссов, какими бы юридически подкованными они ни были.

3. Если еще остается боль, обида, желание мести, то можно написать ему письмо. Напишите в нем все свои чувства, выразите все свое желание отомстить. Пролейте свой праведный гнев на страницы письма. И напишите такое письмо девять раз. Но не отправляйте, пока не напишите все девять писем. А вот десятое письмо уже можно отправить. Это в том случае, если вы хотите, чтобы он знал, что вы все знаете и все помните. Это десятое письмо, скорее всего, будет безмоциональным – просто изложение фактов и вашего решения, что вы от него хотите. Эмоциональные письма посылать не надо, потому что это втянет его в дискуссию с вами, а вас – в негативную энергетическую воронку, вы потеряете много энергии, и ничего все равно не добьетесь.

Часть шестая. Нужно ли прощать и любить отца-педофила?

Вы не обязаны его прощать. Прощать и любить такого отца даже вредно. Несвоевременное прощение ведет ко многим психологическим и психосоматическим проблемам. Раннее прощение может означать отрицание того вреда, который вам был причинен, а значит, подавление эмоционального заряда, вытеснение его в тело и на окраины сознания, поддержание программы жертвы.

Подавляющее большинство моих клиенток, страдающих от упорной депрессии, как раз были жертвами сексуального насилия в детстве, но вытеснили этот факт из сознания. Депрессия в подростковом возрасте, в период гормональной перестройки, наступившая после изнасилования, ассоциируется с гормональной перестройкой. Позднее гормональный сдвиг становится триггером, запускающим депрессию. Во время беременности и после родов, а также при менопаузе у таких женщин опять может наступить депрессия. Однако проработка сексуального насилия в подростковом возрасте помогает женщинам избавиться от нее.

Повторю: вы не обязаны прощать. Но если после работы над собой, терапии, после того, как вы пройдете через все стадии жертвы, внутреннее прощение произойдет, то это будет для вас огромным достижением. Спонтанное прощение – это диагностический маркер того, что вы отпустили эту ситуацию и эмоциональный заряд ушел, а вы полностью свободны от него. Обычно это происходит на последнем этапе переработки травмы – на стадии реабилитации.

Как понять, простили вы или нет? Некоторые прощают на словах, потому что прошли тренинг, на котором им это посоветовали, или прочитали книгу, в которой написано, что надо прощать. Но это нездоровое прощение; это, на самом деле, не прощение, а подавление всех своих чувств. Другие прощают только потому, что еще не прочувствовали, что произошло; во время насилия их выкинуло из тела, они были диссоциированы, и у них нет сильной боли, нет эмоций. Это не прощение, а отрицание.

Истинное прощение приходит тогда, когда эмоциональный заряд обнаружен, а потом обезврежен. Тогда вы сможете простить естественным путем, без давления, без старания. В этом случае нет опасности вытеснения, диссоциации, депрессии и других проблем, связанных со слишком ранним прощением. Прощение после того, как все чувства ушли, освобождает от всех связей с виновником ваших бед, от всех зависимостей от него. В этот момент такое прощение очень полезно для вас и вашей будущей жизни.

Часть седьмая. Нужно ли общаться с отцом-насильником?

Прощение не значит восстановления отношений. Иногда в процессе прощения может возникнуть опасная иллюзия, что, раз вы его простили, то можно встретиться, и все будет в порядке. Не рекомендую! Помните, что отец-педофил – это преступник, гуляющий на свободе. Он знает, что он совершил преступление, и он боится наказания. Преступнику надо вас убедить продолжать молчать. И он попытается держать ваше сознание под контролем – обвиняя, запугивая, понижая вашу самооценку, манипулируя и выкручивая сознание, показывая свою всесильность и безнаказанность. Это вас введет в смятение, недоумение, чувство вины, это может отбросить вас назад в своей работе над собой и над своим личным счастьем. Прощайте его в душе, заочно, а не очно.

А если, скажем, отец признался и раскаялся? Даже в этом случае общаться не советую. Если вы будете встречаться и продолжать отношения, то это может запустить эмоциональные триггеры и программу жертвы. Это отнимает много энергии и препятствует вашей жизни. И тем более не отдавайте педофилу на воспитание своих детей! Бывали случаи, когда отцы, растлевающие дочерей, продолжали делать то же самое с внучками и даже с внуками.

Я не думаю, что человек, осознанно соблазнявший свою дочь и насиловавший ее, может вдруг исправиться и раскаяться. Что-то очень сильно повреждено в голове у такого человека.

Если ваш обидчик признал свою вину и полностью раскаялся в своем злодействе, а также готов компенсировать это любыми средствами, то компенсацию принимайте, а общение опять же не рекомендую. Триггеры могут вернуть вас в те же эмоции. Ваше принятие его раскаяния и его компенсации за нанесенный вред – это и так много. Этого чрезвычайно великодушный жест с вашей стороны, потому что никакие компенсации не могут быть достаточными за тот урон, что он вам нанес.

Конечно, наверно, и тут есть исключения. Кто знает – может быть, вы, например, почти что причислены к лику святых, и находитесь на такой огромной духовной высоте, что способны не только прощать, но и любить всей душой своего насильника, и говорить: «Прости ему, Господи, ибо не ведает, что творит», как это делал Иисус Христос на кресте, когда прощал своих убийц. Но я пока в своей практике таких людей еще не встречала. Правда, есть такие, которые искренне считают, что они находятся на таком уровне. Если вы именно так про себя и думаете, то задайте себе вопрос: «А не является ли это защитным механизмом рационализации, когда вы интерпретируете свой детский страх не послушаться папочку своими высшими духовными качествами, и объясняете себе свое вынужденное общение с ним своим якобы великодушием?» Вспомните все ужасы, которые вы пережили в детстве. Вы действительно ничего не чувствуете? Если чувствуете боль, то прощения не произошло, не обманывайтесь. Если вспоминаете, и боли нет, то обратите внимание вот на что: вы со стороны смотрите на себя или изнутри? Если со стороны, то вы диссоциированы с травмирующей ситуацией, а вовсе не простили насильника.

Если вы даже не работали со своей травмой, почти не помните, что произошло, не придаете этому никакого значения и продолжаете спокойно общаться с отцом-насильником – то это далеко не прощение. Можно сказать, что вы даже не начинали эту работу, вы еще даже не открывали этот черный ящик.

Отрицание проблемы может дать вам ощущение стабильности и даже благополучия, но вы на самом деле просто вытесняете свою травму, находитесь на первой стадии жертвы, когда жертва не понимает, что она жертва. Возможно, для кого-то это и есть лучший способ жизни. Выбор всегда за вами. Взвесьте все плюсы и минусы. Если вы начнете эту работу над собой – обратной дороги нет, забыть уже не удастся. Надо будет пройти через боль и страх, через ужас, отвращение и гнев. И через все это прийти к истинному освобождению, к более здоровой жизни – как физически, так и психически.

Анна отпустила все обиды на отца, он ей теперь кажется этаким мелким шутом, но она с ним общаться не собирается, и правильно делает.

Даже после шести сенасов терапии, напоследок, в процессе системных расстановок по Хеллингеру, она обнаружила, что символически он все еще сидит у нее на шее, и его трудно оттуда сбросить. Она увидела его в виде черта или беса, сидящего на плечах. Когда она его спросила, почему он сидит на ней, он сказал:

– Далеко вижу, хороший обзор, да что такого? С тебя не убудет, чё тебе, жалко, что ли? Поделись со мной своими успехами и талантами, молодостью и красотой!

– Ты свои таланты развивай и свою красоту создавай!

– Зачем мне свои? Я твоими питаться буду, ты такая вкусная и сладкая!

Очевидно, что паразитическое намерение у отца не прошло. Он и не собирается слезать с ее шеи. В процессе исцеляющего диалога ничего не помогает его согнать. Когда Анна скидывала его с шеи, он появлялся опять. Он, как легион бесов, плодился, и опять забирался ей на плечи.

Дальнейшие расстановки показали, что эта программа уходит на несколько поколений назад. И бес, сидящий на плечах – это символ мужского паразитизма в роду. Это программа насилия и использования слабых.

Анне полегчало только после того, как она воззвала к имени Господа. Божественная защита позволила ей освободиться от отцовской бесовщины. С поддержкой Отца Небесного она почувствовала себя, наконец, защищенной так, как никогда не чувствовала себя защищенной с биологическим отцом-педофилом.

Так Анна в своем психологическом пространстве создала образ воображаемого отца – Бога, который ее принимает, любит ее безусловно, поддерживает и защищает от всех паразитов и насильников.

Часть восьмая. Нужно ли наказывать отца-педофила?

Если честно, закипает гнев от таких жутких историй про отцов-педофилов, и хочется их всех кастрировать! Как родной отец мог все детство планомерно растлевать и насиловать дочь?! Как таких земля носит, и они безнаказанно себе живут-поживают, да еще и тянут из взрослых дочерей внимание, требуют любви и поддержки? Почему им все сходит с рук?

Очень хочется привлечь отца-педофила к ответственности.

Как только вы перешли на вторую стадию жертвы – то есть, вы осознали, что с вами сделал отец; а потом поднялись еще выше, на третью стадию, и поняли, что это его, и только его вина, а не ваша – то появляется желание наказать! И это очень справедливое чувство. То, что с вами сделал отец, это не любовь папочки, а инцест, сексуальное насилие, уголовное преступление, по которому насильник должен нести суровое наказание.

Ведь отец, который должен быть опорой и защитой дочери, становится самым главным преступником против нее! Он лишает дочь не только девственности, но и самооценки, шанса на счастье в личной жизни. Он открывает широкие ворота к будущему насилию над дочерью, использованию ее другими мужчинами. Он на корню разрушает личность дочери.

В случае отца Анны есть еще одно отягчающее обстоятельство: ее отец – военный, полицейский, сотрудник силовых структур, тех самых, которые должны бороться с преступлениями. Анна считает, что это очень важно: «Потому, что это реальная проблема нашего общества. Это не просто сантехник Вася за счет дочери решает свои проблемы, нет – это человек, профессия которого связана с тем, чтобы защищать людей от преступников. То есть в рабочее время он образцовый сотрудник и защитник, а в свободное – преступник, насилующий собственную дочь. И все шито-крыто».

Что же тут можно сделать?

Если есть свидетели и доказательства, то лучше всего подать в суд. В России сроки давности за сексуальное насилие над детьми отменены. Даже через 20 лет папа-педофил может совершенно законно угодить в тюрьму. Не пишите ему ничего и не предупреждайте, не угрожайте, а сразу обращайтесь в суд. Пусть это будет для него неожиданным сюрпризом. Не давайте ему времени подготовиться и продумать линию защиты, сочинить свою очередную ложь. Но при этом вам для лучшего результата надо проработать все негативные чувства. Вам надо как можно лучше отработать свои эмоции. Это обычно создает благоприятный фон для судебных дел, и тогда все решается в вашу пользу.

Но проблема в том, что такие случаи по прошествии времени невозможно доказать. Все физические раны зарубцевались, а душевные раны недоказуемы. У нас же презумпция невиновности… Папа добровольно вряд ли признается. Хотя сам прецедент и судебное разбирательство может поднять эту тему в обществе и открыть глаза на недопустимость насилия, опозорит отца-насильника.

Другой метод – это рассказать о происшедшем всем родным, всем его друзьям и знакомым. Для нарцисса репутация очень важна. И обвинение его в гнуснейшем из преступлений, раскрытие его позорной правды будет означать конец его грандиозного образа. На мой взгляд, публичный позор – это самое страшное для него наказание.

Почему дети несут в себе тайну папиной «секретной любви» всю свою жизнь с самого детства? Они не говорят ни матери, ни другим членам семьи. Им стыдно признаться, им кажется, что это их вина, потому что им это нравилось, как убеждает их насильник. Но мы уже знаем, что вины ребенка в сексуальном насилии нет, даже если ему это нравилось. Молчание – это слишком тяжелая ноша. Это не та ноша, которую вы должны нести на себе – ее надо отдать родителям. Взрослые должны были решать эту проблему, когда вы были девочкой. Поэтому раскрытие этой тайны не только накажет педофила, но и снимет тот неподъемный груз, который вы несете.

Я предложила Анне рассказать обо всем матери. Она сначала не хотела рассказывать, потому что отец ее запугал. Девушка до 30-ти лет чувствовала вину перед мамой за то, что чуть ли не сама его соблазнила. Она не хотела осложнять и без того сложную жизнь мамы. У нее было такое чувство, что она как будто бы папина любовница, и отец с ней изменяет матери. Анна молчала все эти годы, пытаясь убедить саму себя, что этого не было. А после терапии она нашла в себе силы и призналась матери в том, что сделал с ней отец. Мать абсолютно ничего не знала, потому что все происходило в ее отсутствие. После того, как Аня поделилась с мамой, у нее с плеч как будто камень свалился. Ей больше не надо было нести этот груз на себе. Мама поддержала дочку, и перестала допытываться, почему Анна перестала общаться с отцом и даже с его родителями. Не все матери такие понимающие – некоторые, чтобы защитить себя, будут, как и сами насильники, отрицать вину мужа и обвинять жертву. Если нельзя рассказать матери, поделитесь с любым другим близким человеком, который вас поймет и поддержит.

У Анны вариант подать в суд не получил одобрения, потому что отец, у которого большие связи в юридических инстанциях, на суде вывернется. Но пришла идея рассказать все дедушке, отцу отца, еще более матерому нарциссу, единственному человеку, которого папа боится. Это она собирается применить как самую тяжелую артиллерию и последнее оружие на случай, если отец не отвяжется и будет настаивать на общении.

Конечно, только вы сами можете оценить, какой метод выбрать.

А что делать, если ваш отец – психопат или параноик высокой степени выраженности, социально опасный тип? Стоит ли говорить ему, что вы все помните, знаете, стоит ли рассказывать родным и угрожать его засудить? На мой взгляд, это небезопасно. Он может начать действовать на опережение – например, начать судиться с вами, выставляя себя жертвой вашей жестокости, чтобы деморализовать вас. А может, еще и того хуже, попросту расправиться с вами так, чтобы вы замолчали навсегда. Если у вас такой отец, то не пытайтесь его наказывать и выводить на чистую воду. Здесь надо просто спасаться: прикидываться, что вы ничего плохого не помните и благодарны за свое счастливое детство. Заметайте все следы и скрывайтесь, чтобы он вообще ничего о вас не знал и не смог бы вас найти.

Независимо от того, какую стратегию наказания вы выберете, вам надо работать над своими чувствами и травмой. Когда вы отпустите всю свою боль и простите отца (это я рекомендую делать не раньше пятой стадии, смотрите мое видео на ютубе «Полная свобода и созидание – Пятая стадия освобождения жертвы»), то эта боль возвратится ему назад. Педофил накажет себя сам. Прощение – это мощная сила. Справедливость есть. Жизнь все расставляет на свои места. Вам нечего бояться. Отпустите эту боль и искренне простите садиста, искренне пожелайте ему добра.

Когда вы чувствуете боль и ненависть к вашему обидчику-садисту, вы как будто держите натянутую резинку. Один конец у вас, а второй у него. Резинка натянута, так же, как и ваши нервы. А когда вы отпускаете свою боль, то вы как будто отпускаете свой конец резинки, и она выстреливает назад. И что, как вы думаете, будет чувствовать папа-садист? Резинка хлопнет ему по лбу. Ему станет очень больно и плохо, потому что ему не за что больше дергать.

Освобождайтесь от боли, отдавайте назад всю его грязь, и забирайте себе всю свою ценность, который он вас лишил. И вы сможете все преодолеть и стать успешными и счастливыми. Все у вас в жизни получится.

Часть девятая. Жизнь после разрыва с отцом: «Я планирую сделать из своей жизни конфетку!»

Когда Аня поняла, что все ее проблемы в жизни идут от насилия в детстве, она начала действовать. Во-первых, она порвала с отцом всякие отношения, а во-вторых, стала сама упорно работать над собой и делать техники освобождения от насилия. Когда она обратилась ко мне, то в терапии она уже проделала большую часть работы. Мы только проработали самые забытые и травматичные моменты.

После всей проведенной работы к ней пришло осознание, что ее отец, изображавший из себя на службе слугу закона – это преступник-педофил. Она имеет полное законное право с ним не общаться. Это понимание принесло большое облегчение и освободило массу энергии.

Через месяц после терапии Анна пишет о своих достижениях:

«Я ж упорный человек)). Решила, что нужно как следует пройти ваш онлайн-курс «Стань денежным магнитом». Я сейчас прорабатываю ограничивающие убеждения про деньги и творческие способности, потому что темы лошадки, «любой так сможет», «ты плохой продажник» и прочая ерунда для меня до сих пор актуальны.

Когда проходила онлайн-курс, то делала мышечный тест-диагностику. Он показал, что у меня отжирают энергию и финансовое благополучие мой отец и моя бывшая подруга.

Когда я делала медитацию на прощение, это был жутик! Надо было представить, что человек, которого я прощаю, выходит из леса на поляну. Так вот, во время медитации отец не вышел, а еле прихромал, его всего дергало, на лице был нервный тик и конвульсии, он выглядел как зомби. В целом вид у него был такой, что было ясно, что дела у него идут не очень. Энергетической подпитки, видать, не хватает. Хавчик ушел, кушать нечего))).

Потом я проделала девять раз задание с автоматическим рисунком на разные программы, и девять медитаций на уничтожение программ. И мне стало совсем хорошо: появилось очень много энергии. Мышечный тест показал, что энергию больше никто не жрет.

Когда я прошла курс «Денежный магнит», дела у меня прямо пошли))). Удалось оперативно купить новый ноутбук, на запчасти продать старый (хотя я просто на помойку планировала его отнести, ведь это был подарок моего бывшего-нарцисса).

А дальше там, в курсе, говорится, что нужно «раскачать каузальное тело»».

Каузальное тело – это поле причин и следствий. Если вы начинаете что-то делать в направлении цели, пусть даже маленькими шажками, то поле возможностей становится активным и работает на вас. Энергия действия от вас запускает благоприятную волну, идущую к вам: складываются обстоятельства, вас замечают люди, к вам идут деньги.

«Ну, я так поняла, что это значит – нужно что-то начать делать)). И вот результаты.

1. Я написала девушке-блогеру (давно на нее подписана в инстаграм) и предложила сделать сделать дизайнерскую работу бесплатно для ее нового курса. Дизайн – это мое новое хобби, это не профессия. И я сделала. Она обещала прорекламировать мои услуги, и что пост будет на этой неделе.

2. В тот же день мне написала хозяйка кафе, в котором я буду проводить мастер-класс по дизайну, чтобы уточнить детали. Мы все согласовали, и я предложила ей тоже сделать дизайн в ее кафе. Бесплатно. Она была в шоке))). В итоге она записалась ко мне на мастер-класс, угостила обедом, и без моих просьб написала обо мне рекламный пост для своих 4700 подписчиков.

3. Пока я делала дизайнерские работы в кафешке, моим мастер-классом заинтересовалась девушка-бармен, и сказала, что тоже, скорее всего, придет. Она прямо вдохновилась, сказала, что мои работы выглядят «просто потрясающе», и это то, чему хочется учиться! Честно скажу: когда они с хозяйкой кафе выражали радость и восторг, у меня аж глаз чуть не выпал – я же все еще работаю с программой «такую лошадку любой нарисует»))).

4. Где-то в промежутке всех этих событий мне написала девушка-корреспондент. Это вообще ржака))). Я Вам как-то вскользь упоминала, что в декабре набралась смелости и провела первый мастер-класс по дизайну в том самом кафе. На мастер-класс пришло два человека. Так вот, спустя полтора месяца выяснилось, что одна из моих учениц устроилась в одну из местных газет. И ей поручили написать статью о ком-то из местных мастеров. И она решила написать обо мне))). Честно скажу, я была в шоке))). Сегодня я давала ей интервью. Спросила ее, давно ли она работает в этой газете, а она мне говорит: «Да вот, две – две с половиной недели как устроилась». У меня челюсть на пол чуть не упала! Потому что примерно в это время я как раз и начала работать с курсом денежного магнетизма))). В общем, числа 15-го февраля информация обо мне как мастере дизайна будет запущена в массы))).

5. Также мою статью о дизайне опубликовала у себя в блоге самая большая он-лайн школа дизайна в России. Что тоже приятно, и явный плюс в копилочку моей экспертности.

6. Кафе еще не давало расширенную афишу моего мастер-класса, а только упомянуло его в анонсе мероприятий на февраль. Тем не менее, на мастер-класс уже записалось три человека (в целом у меня шесть мест). Думаю, после подробного поста, который будет за пару дней до МК, остальные места тоже будут заняты. Также было два запроса: на следующий мастер-класс (девушка не может прийти на этот, но в следующем бы поучаствовала), и на индивидуальные занятия по дизайну. Но пока на уровне запроса. В любом случае, я думаю, что это хороший знак.

7. Я хочу сделать дизайн для самой большой сети кофеен нашего города. В инстаграме подписалась на девушку, которая у них главный менеджер. Ну, я в комментариях набралась смелости и написала, что я – Аня, «занимаюсь дизайном, люблю кофе, хочу набраться смелости и предложить вам дизайн для вашей кофейни». Она сказала, что они всегда за сотрудничество с творческими людьми, и в личном сообщении отправила мне телефон их главного маркетолога. Завтра утром составлю свое предложение, отберу подходящие работы и отправлю ей.

8. Еще меня стали достаточно часто сопровождать скидки.

9. Я запостила экземпляры своих работ и рекламу о своих услугах в инстаграмм, и мне сразу же написала девушка, которая заинтересовалась моей работой. Она мне опатила через пэй-пэл. Деньги пошли!

Я прямо перед тем, как предложить творческое сотрудничество, свои услуги, сделать рекламу, обьявить о новом мастер-классе, сначала простукиваю ограничивающие убеждения и страхи, а потом только делать начинаю».

Это очень хороший метод – освободиться от негативного заряда, прежде чем начинать действовать. Метод эмоциональной свободы (простукивание) позволяет это сделать быстро, буквально за 2—3 сеанса по 15 минут. Тогда энергия действия становится позитивной и формирует положительный результат.

«В целом, я могу сказать, что итоги хорошие.

1. У меня денег привалило, я чувствую движение и вижу цель.

2. На примере кафе я отработала навык работы для реального заведения, а не просто хобби для себя. Мне удалось хобби сделать заработком. Я занимаюсь тем, что нравится, и получаю деньги! Пару месяцев назад я бы не смогла так «внаглую» себя рекламировать незнакомым людям, да еще и в такие большие сети кофеен))).

3. Я познакомилась с тремя (!) – а для меня, как интроверта, это много – интересными людьми за очень короткий срок. И эти люди – искренние, нормальные, не нарциссические личности. Сейчас я чувствую, что, хотя я – интроверт, но мне стало намного проще общаться с людьми, в том числе незнакомыми. В детстве-то отец мне говорил: «Ты не от мира сего. Ты не умеешь общаться с людьми». Бывший молодой человек-нарцисс тоже всячески подчеркивал, какой он общительный и сколько у него знакомых, а я «такая социопатка» (скорее всего, он имел ввиду «социофобка»).

4. После того, как я предложила свое сотрудничество некоторому количеству людей, мне уже не страшно и не стыдно продвигать себя дальше. Стало постепенно отваливаться папино «ты продажник не очень». Может, так некрасиво говорить, но я оцениваю это как нехилый плевок в сторону папы, который мне часто говорил: «Идеи-то у тебя есть, но продажник ты слабый», «Ты не сможешь сама зайти на рынок со своим творчеством и увлечениями, только если тебе помогу я. У меня-то вон какие способности к продажам». И я в это верила. А сейчас я знаю, что сама себя могу двигать. Причем весьма успешно. Мне не нужна нарциссическая «помощь».

В общем, процессы идут.

Сейчас еще начала работать с Вашей книгой «Как зажечь звезду любви». Я планирую сделать из своей жизни конфетку!».

Сексуальное насилие над ребенком: как мать делает из своей дочери жертву сексуального насилия?

(видео 69, частично)

Сексуальное насилие – это самое сильное насилие по шкале страданий жертвы; оно оставляет самые серьезные последствия.

Если девочку насилует или совращает отчим, отец или другой член семьи, то это еще хуже, чем однократное изнасилование незнакомцем, потому что это продолжается длительное время, девочка не может пожаловаться и получить помощь. Она даже попросту не знает, что это неправильно – ведь это же делает ее папа!

Как это отражается на ее жизни?

Обычные проблемы повзрослевших девочек, переживших сексуальное насилие в детстве – это депрессии, страхи, фобии, тревожность, обсессивно-компульсивный синдром, посттравматическое расстройство, психологические расстройства личности. Став женщинами, они не могут построить близкие отношения с мужчинами, и становятся жертвами насилия, в том числе и сексуального. Тяжелые последствия наступают и для физического здоровья: желудочно-кишечные расстройства, гинекологические проблемы, повышенное давление, в некоторых случаях даже раковые заболевания.

Чем раньше было совершено сексуальное насилие, тем тяжелее последствия для ребенка. Даже если девочка не помнит эпизод насилия, ее тело помнит это всю жизнь.

Как мать-нарцисс делает из девочки жертву сексуального насилия? Эмоциональная холодность и отстраненность матери является причиной дефицита тактильных ощущений и эмоционального тепла у ребенка, которым пользуются насильники. Кроме того, нарциссическая мать грубо нарушает границы дочери: для нее ничего не стоит взять вещи дочери, ворваться в ее комнату, ударить ее, унизить. В результате девочка вырастает с отсутствием представления о собственных границах. Она не знает, что это такое, потому что их никто никогда и не соблюдал.

Одна моя клиентка, Александра, стала жертвой сексуального насилия в семь лет. Отчим, в отличие от матери, был ласковым, улыбался, играл с ней, гладил ее по головке, и с самого начала у них установились близкие эмоциональные отношения. Но у Александры было смутное чувство, что между ними было что-то запрещенное. Она долго не могла вспомнить, что же делал с ней отчим. В терапии она смогла это вспомнить. Оказалось, что отчим был импотентом, но совращал семилетнюю девочку, заставлял ее раздеваться и ласкать его, потому что это его возбуждало. Он признавался ей в любви и говорил, что он живет с ними из-за нее, а не из-за мамы. Когда девочка пыталась сопротивляться, то он ей говорил, что она должна слушаться его. А слушаться взрослых ее всегда учила мать, которая говорила, что слово отчима – закон. Поэтому Саша не могла протестовать. Матери она пыталась намекнуть, но напрямую сказать не могла, ведь отчим запретил ей говорить, чтобы не расстраивать маму; это был их секрет. К тому же, девочка боялась ругани матери, которая обвиняла Александру во всем и всегда.

Девочка, воспитанная нарциссической матерью, не знавшая ни тепла, ни ласки, ни одобрения, испытывала смешанные чувства. С одной стороны, ей был приятен тактильный контакт с отчимом: это одно из базовых ощущений маленького ребенка, которое необходимо, чтобы чувствовать себя защищенным. Ей было приятно и слышать комплименты отчима, потому что ей никто и никогда их не говорил. Она чувствовала, что хоть кто-то ее любит и одобряет. С другой стороны, ей было противно видеть голое тело взрослого мужчины и участвовать в его играх. Ее преследовало ощущение стыда, вины, и страха, что мать все узнает. Но у нее не было представления о границах дозволенного. Чтобы справиться с этими смешанными чувствами, она стала заставлять раздеваться свою младшую сестру, и очень на нее злилась, когда та пыталась сопротивляться. Когда мать это увидела, то наказала Александру, жестоко избив ее за такое обращение с сестрой. Что касается Саши, то у нее в голове царила полная путаница. Почему то, что она делает с сестрой, наказуемо, а то, что делает с ней отчим – нет?

Понимала ли мать, что со старшей дочерью делают то же самое, что она делала с сестрой? Саша ведь отказывалась оставаться один на один с отчимом, не хотела фотографироваться с ним, участвовать в совместных мероприятиях. Она отводила глаза, когда они находились рядом. Очевидно, что мать что-то подозревала: она тревожно поглядывала то на дочь, то на мужа, подглядывала в щелку, когда девочка оказывалась один на один с отчимом. Она устраивала сцены ревности, когда муж уделял слишком много внимания старшей дочке. В глубине души Саша хотела, чтобы мать вмешалась и спасла ее, но знала, что помощи ждать бесполезно.

А ведь маме было достаточно сопоставить сексуально-агрессивное поведение дочери по отношению к старшей сестре и избегающее поведение по отношению к отчиму, чтобы сделать выводы и спасти дочь от этого ужаса! Но мама закрыла глаза на тревожные сигналы, встала на сторону мужа, и отдала дочь ему на заклание.

Во взрослом возрасте у Александры возник целый букет проблем со здоровьем – пищеварение, поджелудочная железа, желчный пузырь. Это было последствием насилия над телом и того, что Александра, лишенная возможности высказаться о происшедшем, приняла всю вину на себя.

Девушка буквально стала магнитом для насильников. От некоторых ей удалось убежать, от других – нет. Одним из насильников стал ее первый молодой человек, другие подхватили эстафету.

Родители, если вы видите аномальное поведение ребенка, надо бить во все колокола! Не надо бить дочку! Надо выяснять, почему она себя так ведет. Мать не хотела видеть, что ее муж совращает ребенка, обвиняла дочь в том, что она ревнует маму к отчиму и хочет избавится от него. Девочка оказалась наказана за то, что делал с ней отчим. Отчиму не было никакого наказания, а ей было, и очень жестокое. С этого момента Саша поняла, что ей в этой жизни рассчитывать не на кого, поддержки нет нигде.

Однажды ко мне пришла мать троих детей, после того, как вскрылось, что ее дочки были изнасилованы в возрасте четырех-пяти лет собственным отцом. Это выяснилось, когда девочек повели на обследование к гинекологу: они боялись идти к врачу, и рассказали все бабушке. Бабушка заявила на зятя, и его посадили. И как вы думаете, почему женщина обратилась ко мне? Оказывается, она была возмущена предательством матери, и волновалась за состояние мужа-тирана! А ведь ей тоже порядком доставалось от него – и бил, и насиловал, и унижал. Эта жертва Стокгольмского синдрома жалела своего тирана и страшно переживала за него. Ей было невыносимо думать о том, как ему плохо и больно, когда его насилуют в тюрьме – ведь педофилов, как известно, в местах заключения не жалуют… После всего, что случилось, она переживала больше за него, чем за собственных дочек, которым он испортил жизнь. Оказалось, что она обо всем знала с самого начала. Она знала, что муж насиловал дочек, но ничего не сделала: «Он ведь это сделал только один раз. А потом ведь перестал…». И, видимо, чтобы наградить его за хорошее поведение, родила ему еще одного ребенка.

Когда мужа посадили, женщина стала ходить по всем инстанциям, чтобы вызволить из тюрьмы кормильца, объясняя это тем, что он исправился, и что решение суда несправедливо: ведь «судьи наказали всю семью, лишив нас дохода». Когда муж, благодаря стараниям жены, вернулся-таки из заключения раньше срока, то совершил еще одну попытку изнасилования своей уже повзрослевшей дочери. Более странного поведения матери я еще не встречала. Видимо, тиран ей настолько повредил мозг, что она не ведала, что творит.

Есть и еще один вариант реакции матери: она считает девочку, которую насилует отец или отчим, своей соперницей, и начинает ее обвинять в кокетстве, в соблазнении мужчины, начинает ее ненавидеть и ревновать. Опомнитесь, матери! Ваш ребенок, даже если ему 16 лет, не может быть ответственным за сексуальные действия мужчины. Не обвиняйте ее. Это же ваша дочь! Ваша обязанность – защитить ее, обеспечить ей безопасность в собственном доме. Сделайте выбор в пользу дочери, а не в пользу извращенца. Мужчина, который совершает преступление против ребенка, никогда не составит вашего счастья. Он педофил, а не мужчина. Даже если вы и пытаетесь в это не верить и все отрицать, эта мысль будет сверлить ваш мозг всю вашу оставшуюся жизнь. И вы будете знать, что вы виноваты в несчастьях дочери.

Пожалуйста, не игнорируйте тревожные сигналы: развязное сексуальное поведение дочки, избегание ею отца, жалобы на него! Ведите ребенка к врачу и детскому психологу. Ищите помощи. Вам объяснят, что происходит. Есть методики, которые помогают выяснить, было ли насилие или совращение. Не ставьте свое личное счастье выше, чем счастье своих детей. Возьмите на себя ответственность, а не перекладывайте ее на ребенка. Не оставляйте девочку одну в таком горе.

Дорогие девушки и женщины! Если с вами в детстве произошло сексуальное насилие в собственном доме, и ваша мать знала об этом и не защитила вас, вы имеете полное право не общаться с матерью. Совершенное против вас – тягчайшее преступление, в котором ваша мать – соучастник и подельник преступника.

Как понять, было ли сексуальное насилие в детстве? Терапия травмы сексуального насилия

(видео 69, частично и с дополнениями)

Иногда психоаналитиков обвиняют в том, что они создают ложные воспоминания о сексуальном насилии у клиентов, и те придумывают насилие там, где его не было. Это правда, такое бывает. Но это происходит в случае, когда психоаналитик задает вопросы, провоцирующие такие воспоминания, типа: «Он тебя трогал? Он тебя раздевал?» Такие вопросы действительно могут создать ложные воспоминания. Это закрытые вопросы, предполагающие ответы «да» или «нет».

А когда задаются открытые вопросы, типа: «Что произошло?», «А что было дальше?», тогда ложные воспоминания создать почти невозможно. Именно такие вопросы и надо задавать, чтобы узнать, что случилось на самом деле. В процессе терапии по методу многократного проигрывания я задаю как раз такие открытые вопросы, и поэтому уверена, что воспоминания женщин не фальшивы.

Случаев сексуального насилия в детстве очень много. Гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Такое встречается и у довольно успешных девушек. Проблемы, с которыми они обращаются к психологу, всегда похожи: это проблемы во взаимоотношениях с мужчинами. Этих взаимоотношений либо вообще нет, либо они завязаны на насилии и использовании. Когда эпизод насилия в детстве прорабатывается, то проблема решается. И это второе подтверждение того, что воспоминания не фальшивы. Ведь если причина проблемы устраняется, то устраняется и проблема. Значит, насилие и было этой причиной.

Почему девочки забывают и отрицают насилие? Здесь я вижу несколько основных причин.

1. Страх. Насильники запрещают говорить о том, что произошло: «не говори никому!», и запугивают ребенка, угрожая расправой.

2. Стыд. Педофилы подкупают свою жертву, дают ей конфеты, игрушки. Девочкам становится стыдно, что они продались за игрушки или сладости, и они стараются это забыть.

3. Вина. Отчим/отец говорит: «Не говори маме, ей не понравится, что я люблю тебя больше, чем ее». Девочка думает, что она «заставила» папу изменить маме, что она предательница, и она старается стереть это из памяти.

4. Непроговоренные воспоминания. Когда насильник запрещает говорить о его действиях, то это воспоминание не регистрируется в речевых центрах мозга, не подкрепляется вербально. То, что не проговорено, быстрее забывается.

5. Загашивание. Насильник ведет себя так, как будто ничего не произошло, отрицает насилие, то есть загашивает ребенка, внушает сомнение в правильности восприятия, убеждает ребенка в том, что его воспоминания неверны.

6. Отсутствие поддержки. Мать тоже не верит в то, что происходит с ребенком. Это ведь табу в обществе! В такое невозможно поверить. Девочка сомневается в себе, и начинает думать, что ей это все приснилось.

Независимо от того, помнит девочка о сексуальном насилии или нет, последствия его разрушительны как для ее психики, так и для здоровья. В дальнейшем этих девушек покупают, используют и насилуют другие мужчины.

Последствия сексуального насилия в детстве могут быть отсроченными. У некоторых это проявляется в подростковой депрессии, у других – в послеродовой депрессии, у третьих депрессия накатывает в климаксе, у четвертых через несколько лет после травмы начинается посттравматическое стрессовое расстройство, которое запускается специфическими триггерами (рассказами, фильмами, книгами).

Да, иногда воспоминания действительно начинают наплывать, когда вы смотрите фильмы, видео, читаете книги или статьи про сексуальное насилие. Это может указывать на то, что вы пережили подобное, хотя это еще не факт, что это именно ваши воспоминания. И все же, если вы чувствуете отчетливые физические ощущения, сильные эмоциональные реакции, то, скорее всего, насилие было. Чтобы разобраться, лучше всего пройти терапию.

Даже если это выдуманные воспоминания, но они вас волнуют, то это все равно содержание вашей психики, это может негативно влиять на вас, и с этим надо работать. Эти воспоминания могут оказаться частью родового сценария, которые вы переняли как информационную матрицу от своих предков. В этом случае рекомендую системные расстановки по методу Хеллингера.

Александра, о которой я рассказывала в предыдущей статье, прошла терапию, и ей это далась ей нелегко. Девушка ощущала сильную физическую и душевную боль. И это было первым подтверждением того, что ее история не была выдуманной. А когда мы проработали ситуацию насилия, то у нее как будто открылся неисчерпаемый источник энергии, изменилось отношение к себе, к мужчинам. Это второе подтверждение того, что ее воспоминания соответствуют действительности. Проблема решается при устранении причины, и в данном случае очевидно, что причиной было насилие. И эти воспоминания не были иллюзией.

Одна клиентка с проблемами в пищевом поведении – у нее была анорексия – рассказала, что в детстве отец, когда напивался, заставлял ее делать оральный секс. Девочке было семь лет. Отец к тому же обзывал ее «толстой коровой». У девочки был стыд за свою полноту и отвращение ко всему, что попадает в рот, наступал рвотный рефлекс, что и стало причиной затяжной анорексии. Она начала спать с мальчиками с тринадцати лет, а впоследствии стала алкоголичкой. Мать не верила, что отец мог это сделать с собственной дочерью, и считала, что та все выдумала. В процессе терапии девушка не сразу вспомнила этот эпизод. Он всплыл сам. И в нем было много боли, тошноты, позывов к рвоте, отчаяния и отвращения к себе. Проработка травмы принесла облегчение симптомов анорексии. И это тоже указывает на то, что девушка ничего не придумала. Во-первых, налицо яркие физические ощущения в процессе проработки, а во-вторых, мы видим облегчение симптомов после проработки ситуации насилия. Это означает, что эпизод насилия и был причиной анорексии. Удаление эмоционального заряда из травматического события – это работа с причиной. Убрали причину – меняется следствие, возвращается здоровье, приходит исцеление.

Другую девочку в четыре года изнасиловал собственный отец. Она все это вытеснила из памяти. Будучи взрослой, в первую ночь с мужчиной она оказалась не девственницей. Она не могла это объяснить. Поначалу в терапии она вспомнила начало эпизода, вспомнила, как отец ее трогал, а самого момента насилия не помнила. Потом она вспомнила момент после насилия: кровь, грязь, слезы, причитания бабушки. Там была очень сильная физическая боль. Но сам процесс насилия ускользает из ее памяти. Видимо, сама девушка настолько не хочет разочароваться в отце, что сознание не пускает ее в самый болезненный момент. На отца у нее нет никакой злости или обиды. Это тревожный знак того, что гнев подавлен и эмоции заморожены. В таком случае полное выздоровление под сомнением. Причина до конца не проработана.

Одна женщина в пятьдесят четыре года обратилась ко мне потому, что ей не помогали лекарства от депрессии, она была госпитализирована, но психбольница лишь ухудшила ее состояние. Мы провели первый курс сеансов, и только к их концу она смогла вспомнить, что была изнасилована в восемнадцать лет. Но депрессия все равно не проходила. Дело сдвинулось с мертвой точки тогда, когда она смогла проговорить о том, что ее в двенадцать лет насиловал отчим. Она не говорила об этом никогда и не с кем. Это был их секрет. Отчим давал девочке деньги и покупал молчание, и это продолжалось в течение двух лет. Очень трудно после запретов, поставленных близкими взрослыми, вообще найти доступ к подобным воспоминаниям, настолько сильно они подавлены. Женщина вытеснила из памяти эти события, считая, что они не связаны с депрессией. Но как раз после проработки сексуального насилия депрессию как рукой сняло.

Депрессия – это выученная беспомощность, отсутствие контроля, чувство вины и собственной никчемности. Девочка, переживающая насилие, испытывает все эти чувства. Женщины в два раза чаще болеют депрессией, чем мужчины. И я думаю: а не сексуальное ли насилие над девочками создает такую диспропорцию?

Девушки, если у вас в детстве было изнасилование, не ждите, что это само пройдет – в данном случае время ничего не лечит! Вам нужна терапия, независимо от того, как давно это случилось. И если вы освободитесь от травматического заряда, то вы сможете полностью исцелиться, и вернете себе и здоровье, и счастливое будущее.

Надо ли выстраивать отношения с нарциссическим отцом, чтобы построить отношения с мужчинами?

(видео 126)

Мне пишет Оксана:

«Татьяна, у меня такой вопрос. Я вот работала с психологами. С двумя. И от них обоих слышала, что я не могу построить взаимоотношения с мужчинами, потому что у меня не простроены взаимоотношения с отцом, он же первый мужчина в моей жизни! И пока не построю хорошие взаимоотношения с папой, то хороших взаимоотношений с мужчинами не видать мне, как своих ушей. Но если он нарцисс, то как с ним жить? А то, что я от него ушла, стала жить, снимая отдельную квартиру, это, как они мне говорят, просто бегство от проблемы, которое её не решает».

Я как раз считаю, что надо вовремя уходить от родителей и жить отдельно, даже если они не нарциссы. Это называется эмансипация, а не бегство от проблемы. И на мой взгляд, вы правильно сделали, прекратив общение с отцом-нарциссом. Бегство от проблемы – это как раз оставаться при отце и прикидываться, что все нормально, делая хорошую мину при плохой игре. Вы имеете право не общаться, с тем, кто над вами издевался в детстве.

«Вторая женщина-психолог сказала мне, что нужно сделать визуализацию, что мой папа якобы на самом деле не бил маму, не издевался; и представили мы с ней, что всё у нас в семье было хорошо, и мне всё показалось. Но по моим ощущениям, и по всему тому, что я почерпнула из Ваших лекций, я пришла к выводу, что выход может быть только один: желательно его навсегда убрать из своей жизни, и всё».

В совете психолога, с которым общалась Оксана, есть здравое зерно: в определенный момент надо действительно внутри себя переписать сценарий жизни, в котором отношения с родителями благополучны. Но только внутри себя! Потому что вовне это сделать невозможно; надо просто отказаться от мечты построить здоровые отношения с нарциссами. И самое главное: прежде чем переписывать сценарии, надо сначала освободиться от негативного заряда. Так просто от визуализации хорошего вместо плохого негативные программы отношений с мужчинами не уйдут. Более того, если вы будете визуализировать позитивные отношения с отцом, не убрав негативный заряд, вы будете продолжать то же самое психологическое насилие над собой, которое совершал над вами ваш отец. Вы хотите вашу бурлящую болью, разрывающую вас изнутри травму закрыть железной крышкой, и поверх нее насадить цветочную клумбу. Вы представляете, сколько вашей энергии уйдет на то, чтобы удерживать эту крышку, убеждая себя, что все хорошо? Это путь в никуда, точнее, в серьезные психологические заболевания.

Вам надо работать со своими травмами, которые вам причинил отец-нарцисс. Вам надо прорабатывать все обиды, страхи, стыд и вину, которые он вам внушил – в том числе и вину за то, что вы не общаетесь со своими родителями. Кроме того, надо убрать весь негативный заряд, связанный с неудачными отношениями с мужчинами в прошлом. Для этого нужна терапия травмы, а не просто консультация или гештальт-подход. Если пока нет возможности пойти на терапию – делайте простукивание, он же метод эмоциональной свободы (хотя это менее эффективно, чем терапия, потому что самому человеку крайне сложно поднять глубоко запрятанные негативные воспоминания). Только после этого вы можете создать себе другой сценарий вашей прошлой жизни, где у вас был любящий и понимающий отец. Посмотрите в моих видео метод переписывания сценария, там описано, как это делать. Если вы, уже после того, как проведете эту работу, все-таки захотите встретиться с отцом-нарциссом, то не ждите ничего хорошего от этой встречи. Надо просто устанавливать свои границы, причем очень жестко.

Но я не советую встречаться с отцом-нарциссом не только до, но и после терапии. В моей практике были случаи, когда после терапии люди не общались со своими мучителями несколько лет, а потом все-таки встретились – и вся терапия шла насмарку. Если вы не будете больше общаться с отцом-нарциссом, у вас есть гораздо больше шансов на счастливые отношения в будущем.

«Отец над нами издевался, а психолог предложила мне принять это и простить его, и понять, что, может быть, в прошлых жизнях душа мамы, чтобы пройти необходимые уроки на земле, попросила папу вести себя с ней именно так. И папа, из любви к ней, согласился быть таким плохим, чтобы помочь пройти эти уроки. А мне легче от этого не стало… Ведь на самом-то деле он издевался… Да и как строить с ним хорошие взаимоотношения? Он же ко всему придирается, он злится постоянно, горит буквально ненавистью если не к нам, то к другим людям. Его если слушать, так это постоянное нытье, или обвинения, или агрессия. А психологи мне сказали, что я ещё и финансовое благополучие перекрываю себе своим нежеланием общаться с отцом. Что, дескать, родителей даёт Бог, и раз Он дал мне такого отца, значит, мне нужно научиться вести себя с ним так, чтобы у нас были хорошие отношения. Бог ведь по силам даёт задачи. Я правильно поняла, что это в принципе невозможно – добиться нормальных, хороших отношений с отцом-нарциссом?»

Денежные потоки действительно могут быть связаны с отцом, но не обязательно. Можно сделать расстановку на тему: «отец, денежный поток и вы», и вы увидите, есть здесь связь или нет. Если такая связь есть, то прямо на расстановках ее можно и проработать. Можно, например, установить связь с родом отца, минуя его самого; в этом отношении расстановки по Хеллингеру дают хорошую альтернативу реальным отношениям с родственниками-нарциссами.

Бог действительно дает вам испытание по силам. И это испытание заключается в том, чтобы научиться сказать «нет» и установить свои границы. Вы – тоже одно из творений Бога, несущее его частицу, и Бог вовсе не хочет вашего оскорбления и унижения своего прекрасного божественного начала в вас. Если же вы, не проработав свои травмы, будете заставлять себя принять и простить отца, то вы будете это делать из позиции жертвы. Чем это отличается от тех издевательств, которым подвергал вас отец?

После терапии и расстановок, вы, вполне возможно, поймете, какой урок папа вам преподносил, и простите его. Возможно, такой урок действительно есть; и вам надо было что-то изменить в себе. Ну так вы и пройдете тот урок, который должны были пройти – на внутреннем уровне. Ваш внутренний план гармонизируется, и вы преодолеете негативную программу отношений. Ваши отношения станут складываться гармонично и на внешнем уровне. Но для этого вовсе не обязательно встречаться и общаться с папой.

Восстановление отношений с нарциссическим отцом: что из этого получается

(видео 166)

В предыдущей статье Оксана спрашивала, стоит ли восстанавливать отношения с нарциссическим отцом в надежде на то, что это поможет решить жизненные проблемы. Эта тема вызвала большое обсуждение и множество комментариев. Одним из них стала история Людмилы, которую я хочу привести здесь. Что бывает, когда взрослые дети восстанавливают контакт с нарциссическим отцом?

Людмила пишет:

«У меня была как раз такая ситуация – я работала с психологом, и решила восстановить отношения с отцом. Я думала, что «не будет мне личного счастья, пока не наладятся с отцом отношения», психолог в этом меня поддерживала. Я лет с тринадцати чувствовала свою ответственность за то, чтобы отношения состоялись, и пыталась их наладить. Мама мне внушала, что это всё потому, что я не умею общаться с отцом. Всякий раз мои попытки заканчивались плачевно. Этот раз не стал исключением: кроме морального опустошения и разочарования я от восстановления контакта ничего не получила.

У меня диабет первого типа, на инсулине уже одиннадцать лет. Я чувствую, что мой контроль диабета мог бы быть лучше, если бы я могла быть более устойчивой к стрессам и конфликтам. После того, как с кем-то поссорюсь, или даже просто понервничаю на работе, часто, бывает, съедаю что-то лишнее, а мне этого категорически нельзя. Я очень чувствительный человек и эмоциональный, и сейчас мне это действительно мешает. Предполагаю, что моя тревожность родом из детства, и хотя на сознательном уровне я вроде всё понимаю, но всё равно до конца не справляюсь с эмоциями.

Что касается детства, то там было всё сложно. Отец – стопроцентный нарцисс, по Вашим описаниям. У меня был младший брат, «золотой ребенок», любимчик, и тоже, кажется, нарцисс. Я была в роли Золушки, а в моей личной терминологии – помойного ведра. Я – старшая сестра, поэтому на меня возлагалась вся ответственность за бытовую помощь: мыть посуду, полы по три раза в день (мне было 6—8 лет тогда), и т. п. «Труд облагораживает», говорил папа. Я вела хозяйство, ходила в магазин лет с 9-10-ти. Также нужно было ни с кем никогда не ссориться, особенно с братом, и даже круче – нельзя было улыбаться, когда у папы плохое настроение, и нельзя было не улыбаться, когда хорошее. Не вовремя улыбнёшься – подзатыльник и «что ты лыбишься!». У меня было «милое» домашнее прозвище – Жучка. Так меня называл папа в редкие минуты хорошего настроения. В моменты плохого он меня игнорировал, и я куда-нибудь удалялась и пряталась – в комнате, в душе. Брата, маму он бил при мне.

Я всю школьную свою жизнь засыпала не раньше часа ночи – боялась, что папа маму убьёт, пока я сплю. Про это я молчала и плакала в подушку. Никто в семье не знал, что я не сплю, и таким наивным образом стараюсь спасти ситуацию. Папа всегда считал, что брат – это его сын, а мне он говорил: «Ты не моя дочь, вся в мамочку». Или: «Мне такая дочь как ты, не нужна». Какая – такая? не очень понятно, поэтому я полжизни прожила с мыслью, что во мне есть какой-то чудовищный дефект, и любой мужчина сбежит от меня через три месяца. От папы в мою сторону основной эмоцией было презрение или отвращение. Не помню ни разу, когда мы просто бы с ним разговаривали, или он спросил бы меня, например, «как дела?». Это либо был наезд и ор, что я «плохая дочь, вся в мамочку», либо это было самовосхваление – рассказы о том, как он велик и прекрасен. Но 90% времени это был игнор.

После работы с психологом и восстановления отношений, он сказал мне прямым текстом: «ты мне неинтересна». А полностью я прервала отношения недавно, когда он мне поставил ультиматум: «Ты должна своего сына привозить ко мне по выходным, мы с женой будем с ним играть и воспитывать (ребенку 5 лет), а ты сама будешь уезжать. Ты – дефективная женщина, ни на что не способная, из ребенка растишь тряпку, а я выращу мужика. А если будешь сопротивляться – лишу тебя родительских прав». После этого больше не общаемся».

Заметим, что перед нами еще один пример отца-нарцисса, опирающегося на грубое физическое насилие в сочетании с претензией на моральный авторитет: уж он-то «знает», как воспитывать детей!

«В детстве было так, что папа у нас – деспот, а мама такая добрая жертва. Но после просмотра Ваших видео я стала подозревать, что и мама тоже – нарцисс, только лайтовый относительно папы. Ей тоже свойственно самовосхваление и драматизм в отношении своей особенности (я такая талантливая, а все вокруг тупые козлы), а также сложно с эмпатией. Маму я любила без памяти, и всем старалась ей помогать, в том числе тем, чтобы ничего у неё не попросить, чтобы не создать каких-то финансовых сложностей и неудобств. Когда они развелись, мне было сказано, что если я с отцом встречаться не буду, то он не будет платить алименты. А маме ведь и так тяжело нас тащить одной. Поэтому я встречалась, а потом болела и плакала. Обмен гадостями между мамой и папой происходил через меня. Пять минут встречи не проходило без того, чтобы папа не начал свою любимую песню «ты – как твоя мамочка, передай своей мамочке то и это…» Также он обещал отсудить у неё брата, а я была посредником в этих угрозах и переговорах. Мама считала, что подруги ей не нужны, раз есть я, поэтому все свои эмоции она изливала мне – как страшен мир, а мужики козлы, и папа урод, как тяжко жить. Доходило до страшных вещей, типа рассказов про секс и аборты. Всё это мне приходилось слушать и её утешать, при этом в моих проблемах она мне не помогала. Ответом на мои жалобы было: «Как вы мне надоели! Ты же знаешь, как мне трудно, только тебя мне и не хватало». Поэтому со всеми своими заботами я пыталась с переменным успехом справляться сама.

Сейчас я счастливо замужем, у меня есть сын от первых отношений. Муж его усыновил, и мы все живём в любви. Я много работала над собой, обращалась к психологу, но всё-таки, видимо, детскую историю до конца не проработала. В Ваших видео читаю свою историю, и они мне многое проясняют. Хотелось бы, если это, конечно, возможно, освободиться от старых переживаний».

История, как говорится, без комментариев. А от старых переживаний освободиться, конечно, можно, и мы это обязательно сделаем.

Глава 4. Нарциссическая бабушка

Нарциссическая бабушка Веры

(видео 139)

Это история из детства моей клиентки Веры. Сейчас ей тридцать лет. Вот что она рассказывает о своей бабушке.

«Когда мне было пять лет, бабушка приходила помогать моим родителям. Она меня забирала на день до вечера, и я была у нее в квартире. У бабушки была одна главная задача – накормить ребенка. Я хотела, чтобы бабушка со мной поиграла, чтобы мы что-нибудь вместе построили, порисовали, но она не хотела играть, а хотела кормить меня. Она меня спрашивает:

– Ты хочешь сосиски или котлеты?

А я не хочу есть, зову ее поиграть, но она настаивает. Чтобы прекратить ее настойчивый вопрос, я говорю:

– Хочу котлеты, – хотя мне равно, что есть. Я-то в свои пять лет понятия не имею, что котлеты надо готовить дольше, что это затруднит бабушку.

Бабушка уходит в кухню, я прихожу и хочу ей помочь, хочу побыть вместе с бабушкой, поучаствовать, но она говорит: «Ты порежешься, обожжешься, иди в комнату». Бабушка все приготовила, и я поела, все вроде хорошо. Бабушка веселая, наконец-то накормила, и я рада, что вызвала улыбку бабушки. «Может сейчас она со мной поиграет?» Но бабушка стала убирать в кухне».

Приходят мама, папа, дядя. И тут прежде веселая бабушка меняется в лице, начинает охать, вздыхать и делать вид, что очень устала:

– Я устала, приготовила паровые котлеты.

Мама спрашивает:

– Почему ты не взяла сосиски в холодильнике?

– Но ребенок захотел котлеты!

Мама набрасывается на Веру:

– Как же так ты могла, ты заставляешь бабушку готовить, эгоистка, избалованный ребенок! Бабушка устала, почему ты не можешь есть то, что тебе на стол поставили? Заставляешь ей тебе готовить котлеты, теперь она устала!

Когда Вера проговаривает это на терапии, она до сих переживает горечь этого момента, и эти обвинения звучат у нее в ушах.

Бабушка смотрит на Веру осуждающе, мол, «да уж, ты меня замучила своими требованиями». Девочка в шоке: из нее просто вырвали ответ, она не знала, что котлеты надо готовить, а сосиски нет, ей этого не сказали, а теперь она виновата. Она полностью сконфужена, не понимает этой игры. У нее такое впечатление, что ей не сказали какие-то правила, по которым все играют, и она постоянно проигрывает. Бабушка ее предала, родители позорят ни за что, ни про что. Они нашли козла отпущения – маленького ребенка, чтобы свалить на него всю вину. «Я чувствую безысходность, меня обвиняют в том, что я избалована» – говорит Вера на терапии.

Ей обидно, что ее никто не защищает, все сплотились против нее. «Это нечестно. Они меня позорят, и бабушка меня не защищает».

Та боль до сих пор сидит во взрослой женщине. Это и предательство со стороны бабушки, и игнорирование со стороны матери, для которой она вообще была нежеланным ребенком. Сейчас подобную ситуацию она проигрывает с вышестоящим начальством: все играют в непонятную игру, ее подставляют, и она виновата.

Другой случай, подобный этому, произошел тоже в пять лет, когда они ехали в автобусе. Они стоят, и вдруг освобождается сиденье; бабушка толкает ее на сиденье, а сама по-прежнему стоит. Вера упирается, она считает, что лучше ей постоять, а сесть должна бабушка. Но бабушка все равно заталкивает ее на свободное сиденье. Делать нечего, Вера залезает на сиденье, бабушка отвлекается. А на Веру все смотрят осуждающе.

«Женщины говорят мне:

– Как тебе не стыдно! А ну-ка слезай, уступи место бабушке».

Вера пытается слезть, но бабушка ее придавила, не давая двинуться, и никак не реагирует на слова окружающих, делая вид, что ничего не происходит. «Мне обидно, что они мне это говорят. Мне стыдно, что они меня обвиняют, и она меня не защищает. Хочется провалиться сквозь землю. Бабушка меня подставила».

Только в терапии Вера поняла, что бабушка ее предала. При проговаривании этого эпизода на терапии она чувствует усталость и боль в ушах, так мучают ее эти слова. Вера не понимает и того, почему все женщины так говорят, они же видели, что бабушка заставила ее сесть. И снова вокруг нее идет какая-то непонятная игра, в которой она крайняя. Это тоже воспринимается как предательство.

Еще один случай, уже из подросткового возраста Веры. Бабушка приехала в гости, когда Вере было уже двенадцать лет. Она, как нормальный подросток, хотела слушать музыку и играть в компьютерные игры. Ей не хотелось сидеть подле бабушки, которая, к тому же, ее столько раз подставляла. А бабушке хотелось, чтобы Вера разговаривала с ней и рисовала ей открытки «Бабушка, я тебя люблю». Вера в возрасте пяти лет действительно рисовала открытки и писала на них «бабушка, я тебя люблю», когда эта любовь еще не была убита, но с тех пор утекло немало времени, и бабушка немало потрудилась над искоренением этой любви. Но она хочет, чтобы Вера, как в детстве, восхищалась ее кашей, ею самой, чтобы рисовала ей картинки… У нее в голове сидит образ маленькой девочки с бантиками.

– Почему ты не рисуешь мне картинки? Почему ты смотришь телевизор, эти иностранные глупости?

– Я не хочу рисовать картинки.

Бабушка раздражается, демонстративно уходит, у нее начинает болеть голова, сердце и далее по списку. Когда приходят мама и папа, то ругают Веру:

– Как ты смеешь обижать бабушку? Надо старших уважать!

«Я чувствую безысходность, – говорила Вера на терапии, – меня заставляют любить бабушку». И подобные ситуации взрослая Вера притягивает к себе до сих пор. Вина непонятно за что, внушенная в детстве, превращает ее в жертву манипуляторов уже во взрослой жизни.

В этой истории не было откровенных унижений и криков, но зато была подлость и подстава исподтишка. Бабушка создавала свой великий героический образ страдающей бабушки, которая все делает для внучки. И при этом хотела, чтобы внучка ее любила несмотря ни на что. Но в двенадцать лет это уже было слишком поздно.

Если ваши родители – нарциссы, то не отдавайте своих детей им даже на лето. Цена может быть слишком высока.

Желаю вам успешного воспитания.

Бабушка программирует внука на тюрьму

(видео 141)

После видео, посвященного нарциссической бабушке, я получила много интересных писем и комментариев от моих слушателей. Тема оказалась актуальной. Некоторые из писем я хочу привести здесь.

«Добрый день! Сейчас стараюсь прервать отношения с такой бабушкой (живем, слава Богу, отдельно). В детстве она, например, специально провоцировала деда, чтобы он меня бил за то, что я с ней якобы разговариваю как-то не так. Нынче она периодически звонит, строит невинные глазки и спрашивает: „Алена, ты что, обиделась? На что? Приезжай, я тебе варенье сварила…“ Мне противно каждый раз это слушать, прямо до истерики, после каждого звонка по два дня в себя прихожу, ярость и слёзы. Как быть? Просто не брать трубку? На меня такого деструктивного влияния даже мужик-нарц не оказал. А эта восьмидесятилетняя фурия клюёт и клюёт…»

Реакция Алены понятна: с самого детства у нее сформировалась условная реакция на бабушку как на источник страха, боли, зла. Я бы советовала вообще разорвать всякие контакты.

Бабушки-нарцисски могут даже еще худшую свинью подложить внукам. Одна клиентка, по имени Раиса, рассказывает, как ее свекровь побила двухлетнего сына и запрограммировала его на тюрьму.

Раиса, ее мать и двое детей приехали к свекрови погостить в отпуск. Маленький Сережа, очень подвижный мальчик, что-то набедокурил – то ли пролил, то ли уронил. Бабушка его отшлепала по попе. Когда ребенок заплакала, Раиса взяла его на руки, прижала к груди, и сердце ее разрывалось от жалости к малышу. Но сказать свекрови что-то поперек она побоялась. А бабка уже остыла, подошла к внучку, и, улыбаясь, полезла целоваться:

– Сережа, а ну-ка обними бабушку!

Сережа, не будь дурак, взял, да и влепил этой бабушке по лицу. Раиса в душе ликовала: наконец-то кто-то может ей воздать по заслугам. Но свекровь рассвирепела и стала визжать, обвиняя Раису, что та не наказала ребенка за то, что он ударил бабушку по лицу.

Этот ужасный ор продолжался полтора часа. Уйти было невозможно: была ночь, они приехали из другого города, уходить на ночь глядя с детьми они не решились. Раиса со своей матерью вынуждены были слушать это и еще кучу всякой грязи, которую свекровь на них вылила. Она обвиняла их обеих во всех тяжких грехах: в том, что плохо воспитывают детей, что не уважают ее, что они такие подлые и низкие. Она несколько раз проорала про маленького Сережу: «По нему тюрьма плачет! Это потому, что ему все позволено!». Как будто, если они будут его бить его так же, как и она, тюрьма по нему не будет плакать! Она припомнила все свои подарки молодым, обвинила мать Раисы, что они ничего не подарили, что воспитание у Раисы никакое… А Рая всегда была послушной и уважительной к старшим, ее мама так учила. У Раисы просто волосы дыбом вставали, как такое можно говорить, у ее матери язык отнялся. Женщины просто сидели и молчали. Наутро они собрались уезжать. Но у свекрови настроение было уже как нельзя лучше. Она сказала им обеим:

– Мне надо памятник золотой поставить, что я вас тут терплю.

После этого лета Рая плакала целый год.

У бабушки Сережа был «козлом отпущения», потому что он был шустрый и юркий. Первый внук Андрей был рассудительным, любил читать книжки и заниматься в огороде с бабушкой, он был «золотым ребенком». У дедушки-нарцисса, свекра Раисы, были другие приоритеты: Сережа был любимым, а Андрей – козлом отпущения. Вот так оба внука были и «козлами отпущения» и «золотыми детьми», и, когда они приезжали домой, то дрались не жизнь, а на смерть. Раиса не понимала, в чем дело, ведь она их растила в любви и согласии. Через месяц-два постоянной драки мальчишки приходили в себя, но каждый раз после отпуска их было не узнать. Бабушка и дедушка успевали за отпуск сделать свое дело, натравив мальчиков друг на друга. Дедушка говорил Андрею, «какой Сережа молодец, не то, что ты». А бабушка говорила Сереже, «какой Андрей молодец, не то что ты».

Что интересно, что, когда Сереже исполнилось тринадцать лет, у него начались проблемы с милицией. Милиция буквально охотилась за ним, хотя он ничего серьезного не совершал. Ну лазил по крышам, ну сидел с друзьями во дворе; но милиционеры почему-то всегда придирались только к нему. И Раиса поняла, что начала работать бабушкина программа. По определенной методике мы работали над этой программой, и нам удалось смягчить судьбу ребенка: он выпал из внимания милиции и перестал попадать в такие ситуации.

Вот так нарциссическая бабушка может загасить ребенка и даже испортить ему всю судьбу.

Как нарциссические бабушки настраивают внуков против родителей

(видео 142)

У нарциссических бабушек есть еще один любимый прием: это настраивание внуков против родителей. Когда вы отдаете своих детей на воспитание нарциссическим бабушкам или посылаете их отдыхать к ним на лето, вы рискуете испортить со своими детьми отношения. Иногда это может случиться не прямо сейчас, а позднее, когда дети вырастут.

Вот какую историю описывает одна слушательница в комментариях к видео про бабушку. «Бабушка-нарцисс использует ложь, притворство, театральные слезы и истерики. Ее дочь в возрасте примерно до двенадцати лет на это велась, и ненавидела свою мать за то, что она „обижает“ бабушку. После двенадцати дочь постепенно прозрела, начала понимать, что такое лицемерие. Мама много чего рассказала дочке из своего детства о выходках бабушки, и после этого дочку от бабушки отвернуло. Она не хочет с ней общаться, попытки манипулирования видит еще лучше, чем мама. А раньше, когда была маленькая, никаких объяснений и слушать не хотела, считала мать плохой, а бабушку хорошей».

Эта история закончилась хорошо. Но иногда дети не прозревают, и продолжают плохо относиться к матери и в подростковом, и во взрослом возрасте. Почему? Потому что для бабушки внук – это «золотой ребенок», ему все позволено, бабушка его на руках носит, а мать – это по-прежнему «козел отпущения». В итоге, будучи жертвой с детства, такая мать становится жертвой собственных детей. Во-первых, дети чувствуют поддержку бабки и льготы, связанные с ее любовью; а в вторых, дети видят, что мать не сопротивляется, и начинают испытывать к ней такое же пренебрежение, как и бабушка. В этом и состоит большая опасность того, чтобы отдавать ваших детей на воспитание бабушкам-нарцисскам. Если бабушка ваших детей – нарцисс, то лучше изолировать от нее детей, или свести общение до минимума и только в вашем присутствии. А если уж живете с бабушкой-нарцисской вместе, то давайте ей отпор, не показывайте свою слабость перед детьми, а показывайте свою силу. Маленькие дети не всегда правильно разбираются, кто прав, кто виноват, но они видят сильного и встают на его сторону, потому что это – инстинкт выживания.

Для того, чтобы сопротивляться и противостоять, не обязательно орать на зловредную бабушку в присутствии детей; просто вам надо настойчиво не соглашаться быть ее жертвой, и говорить ей, что то, как она с вами обращается, это неправильно, что так делать плохо. Называйте вещи своими именами. Но помните – предварительно вам надо избавиться от страха. Если бабушка жалуется на внуков, никогда не спускайте ситуацию на тормозах – надо обязательно поговорить с ребенком и разобраться в ситуации.

Одна клиентка, по имени Ольга, рассказывала, что свекровь, с которой они и виделись-то раз в год, умудрялась настраивать ее детей против нее, когда они вместе с отцом приезжали к его матери летом. Когда дети возвращались домой, то в подробностях рассказывали матери, как бабушка о ней плохо отзывается. А Ольге было страшно сказать что-то поперек свекрови, испортить отношения, стыдно возразить ей.

Я ей порекомендовала использовать методику девяти писем: в этой методике ты пишешь письмо обидчику, высказывая ему все, что накопилось у тебя на душе, но не отправляешь; затем пишешь следующее, и тоже откладываешь в стол, и так далее. Обидчику ты отправляешь только девятое письмо; в процессе написания предыдущих писем у тебя выходят все эмоции, и в девятом письме остаются голые факты. Когда Ольга написала восемь писем, она потеряла всякий страх и чувство вины перед свекровью. Девятое письмо, которое она отправила свекрови, было написано вполне спокойно, но в жестком тоне, с перечислением всех фактов злословия свекрови за спиной Ольги. В письме была четко высказанная угроза свекрови: если еще одно плохое слово будет сказано детям в адрес матери, то детей свекровь больше не увидит. Свекровь всегда была напористой и подавляющей, писала в письмах Ольге очень много указаний, распоряжений, обвинений, и так далее. Но после последнего письма Ольги тон письма свекрови сразу изменился: она стала плакать, умолять не забирать детей, и причитать: «какой же надо быть бесчувственной, чтобы лишить детей бабушки и дедушки». Но Ольга даже глазом не моргнула и не выказала никаких сантиментов. Она сказала свекрови: выбор за вами, либо вы меня почитаете как мать, либо вы не увидите внуков. После этого проблемы закончились. Бабка стала превозносить перед детьми мать, лишь бы не потерять контакт с внуками.

Чтобы сохранить контакт с детьми, не отдавайте их бабушке-нарциссу, иначе вы можете потерять детей. Если вы не можете прервать контакт, то не будьте жертвой в отношениях с бабушкой. Защищайте себя, показывайте детям на своем примере, как надо отстаивать свои границы, и дайте понять, как надо относиться к вам.

Уважение к вам детей зависит от вашего уважения к себе.

Не дайте бабушкам и дедушкам разрушить ваши отношения с детьми, демонстрируйте уверенное в себе поведение, будьте примером для детей. Желаю вам гармоничных отношений в семье.

Глава 5. Судьба «козла отпущения»: программа жертвы

Как нарциссическая мать программирует детей на ревность и измены

(видео 58)

Галина в семье была «козлом отпущения», а ее сестра – «золотым ребенком». Мать-нарцисс всегда хвалила младшую сестру Лену, независимо от ее поступков, и всегда унижала и обвиняла Галю: «Вот Лена у нас кремень, вот это характер! А Галя – тютя-матютя, лапша, за себя постоять не умеет». Интересно, что, когда Галя слушалась мать, выполняла все ее требования, это нисколько не ценилось, и всегда находились причины ее обвинить; зато, когда не слушалась Лена, это вызывало восхищение: «Вот это характер!». Кстати, замечено, что нарциссы очень любят таких людей, которые могут им противостоять.

Галю обвиняли в том, что ее вокруг пальца обвести ничего не стоит; зато, когда Лена обводила мать вокруг пальца, это ей ставилось в заслугу: «Надо же, какая боевая, вот ведь как обвела меня вокруг пальца. Кремень!».

Любой выбор Лены одобрялся: оденет ли она какую-то несуразную кофту, получит ли двойку – все было предметом восхищения. Галя же хорошо училась, выполняла все родительские поручения – и была словно падчерица из сказки.

Галина очень любила мать, во всем ее слушалась, очень хотела ей понравиться, но у нее ничего не получалось. Всю жизнь она надеялась, что мать ее оценит, и, когда выросла, по-прежнему пыталась заслужить любовь матери (это большая и, увы, типичная ошибка детей родителей-нарциссов). Она практически содержала родителей, давала деньги на лечение, приезжала, помогала. Галина один раз уже спасла мать от рака, хлопотала о больницах, договаривалась с врачами, за все платила – и все равно получала одни насмешки и нарекания, и все равно во всем была виновата. Когда родители приезжали посидеть с ребенком, чтобы она могла пойти работать, мать говорила ей: «Ты скинула на меня ребенка, свинья ты неблагодарная!» И это при том, что Галя работала не покладая рук, чтобы родители ни в чем не нуждались.

От младшей сестры ничего не требовалось – наоборот, все деньги, полученные от Гали, отдавались ей. Она была любимица, она была «бедная несчастная мать двоих детей». Сестра для родителей палец о палец не ударила, и прямым текстом послала всех родных подальше, попросту игнорируя родителей – но о ней мать говорила с восхищением и расхваливала ее перед соседями. Весь подъезд восхищался необыкновенной – со слов матери – девочкой. Лена, между тем, даже не позвала мать на свадьбу; и та, умываясь слезами, продолжала восхищаться боевой доченькой.

Из такой семьи Галина вышла с программой ревности и измены. Ревность была порождена постоянным сравнением с сестрой. А где в близких отношениях есть ревность, там измена становится неизбежным злом. После первых же романтических отношений у Гали начала работать программа, полученная в детстве: «Ты хуже, а другая – лучше. Ты тютя, а она кремень».

Программа ревности и использования обычно и запускается при романтических отношениях. Первые же отношения формируются по этому наброску, полученному из семьи. И раз женщина считает себя хуже, а другую лучше, то измена мужа не заставляет себя ждать. Пережитая измена закрепляет программу ревности и цементирует ее – и женщине уже не выбраться. Женщина боится, что она недостаточно хороша, а другая более достойна любви. Она уверена, что с ней можно жить, только если от нее есть польза и выгода (как это было в детстве) – ведь все ее используют и обводят вокруг пальца. Эти чувства и создают сценарий жизни, при котором партнеры изменяют друг другу и используют друг друга. Все убеждения и установки женщины идут под знаком ревности и измены со стороны мужчин, под грифом «Используй меня, но будь со мной». Она думает про себя: «Я тютя, я недостаточно хороша, я недостойна любви, меня все только используют, а она достойна, потому что она смелая. Меня не любят, а ее любят». Если она так и не думает, то это все равно фоном сидит в ее подкорке.

Притягивает ли вас к уже готовым подлецам и изменщикам, потому что это тот тип отношений, который вам знаком, который вы называли любовью в своей семье? Или нормальный мужчина начинает вести себя так под действием вашей программы? Тут не вполне понятно; скорее всего, и то, и другое. Но вы все время проигрываете один и тот же сюжет. Декорации меняются, актерский состав разный, даты спектакля разные, а сценарий один.

Кстати, тот же сценарий реализуется и у мужчин. Я просто взяла конкретный пример с Галиной, потому что ко мне чаще приходят на терапию женщины.

Когда Галина выходила замуж второй раз, она была уже заранее настроена на то, что муж ей изменит. Она как будто бы жила в ожидании – вот сейчас пройдет время, он увидит, какая я некрасивая (как будто раньше он ее не видел!), вот он получит от меня все, что ему нужно, и свалит. «Меня же невозможно любить просто такую, какая я есть на самом деле. И у него пойдут женщины»… И спустя какое-то время муж действительно начинал гулять.

Когда мы начали работать с Галиной над ее проблемами, пришедшими из детства, она вдруг впервые начала осознавать, что она уже взрослая женщина и может жить своей жизнью. Она поняла, почему она разошлась с первым мужем (ведь это мать все время жужжала ей в уши: «разводись!»), и почему у нее не ладится с другим мужем. Весь гнев, который должен был быть направлен на мать, она сливала на своих мужей. То есть, Галина использовала защитный механизм интроекции – перенаправления агрессии. При проработке вины и гнева у нее начались астматические симптомы, кашель, задыхание – вот откуда, оказывается, появилась ее астма! Она поняла, насколько нарциссическая мать искалечила ей жизнь.

При работе по методу многократного проигрывания над чувством ревности к сестре у Галины появилось понимание, откуда она получила программу измены. При проработке чувства использованности матерью она поняла, почему ее используют мужчины. Проработка ревности и обиды к мужу помогает сменить программу и сценарий жизни. Негативные чувства – это тот носитель, на котором записана программа. Когда мы убираем носитель, программа больше не воспроизводится. Либо муж перестанет гулять, либо они разойдутся, и она создаст новые здоровые отношения. Отношения, основанные на доверии и безусловной любви, без предательства, измен и использования.

«Любовь к мужу запри на замок, а ключ потеряй». Наставления нарциссической матери

(видео 59)

Как нарциссическая мать разрушает личное счастье детей и формирует им программу нелюбви и несчастья в личных отношениях – об этом рассказ ниже.

Нарциссическая мать в глубине души не хочет, чтобы ее дети были счастливы в любви. Даже если она говорит, что любит ребенка и хочет ему счастья, на самом деле это не так. Она завидует детям: если у детей в семье счастье, ей надо его разрушить. Это аксиома, надо ее принять, и не искать в действиях матери-нарцисса какие-то другие мотивы.

Я продолжу рассказ о Галине, у которой «мама сидела в животе». Слава Богу, мы ее оттуда вынули. Однако психическая атака на личную жизнь Галины со стороны матери шла по многим направлениям.

Во-первых, мама постоянно ей говорила, что муж ей не пара, что он ее не любит и использует, что он женился по расчету. День и ночь она подстрекала Галину развестись, хотя у них был маленький сын. Про второго мужчину мать, даже не видя его, приказала ни в коем случае не выходить замуж: «Счастья тебе не будет с ним». Она пыталась изобразить из себя великую пророчицу, а на самом деле маскировала свою зависть. Она говорила: «ты же знаешь я всегда права». Но послание, которое она транслировала, было такое: «Счастья в личной жизни тебе не видать – в смысле, вообще не видать, ни с кем. Я страдала – и ты страдай. У меня не было счастья, и у тебя не будет, не вздумай быть лучше, чем я». Вот это и есть истинное сообщение и наставление нарциссической матери.

Во-вторых, как я уже говорила в теме про ревность, она, сравнивая дочек, формировала программу предательства, измен и использования. Она говорила, что Лена, младшая, молодец и кремень, а Галина – тютя, и ее любой вокруг пальца обведет. Она использовала Галину напропалую, и носилась с Леной как с писаной торбой – за Галин счет. Галина с детства получила программу ревности и убеждение, что она не достойна любви, а другая достойна. Что ее можно только использовать, а любить невозможно.

В-третьих, мать с раннего детства внушала, что мужчин любить – себя не уважать. Она дословно и многократно повторяла: «Любовь к мужу запри на замок, а ключ потеряй». То есть просто прямым текстом программировала на нелюбовь – не люби и не давай себя любить! Она сама не любила мужчин как класс, и внушала дочкам, что мужчины – это грязные животные, изменщики, алкоголики и т. п.

В процессе терапии с Галиной выяснилось, что как только она выходит замуж, у нее сразу включается программа отвержения мужчины. Она перестает за собой следить, начинает много есть, ходит в одном халате, как ее мама. Оказалось, что за таким поведением стоит страх. И это страх того, что вдруг мужчина ее полюбит, а она и не знает, как себя вести. Она знает, как вести себя в условиях холодной войны, нелюбви, борьбы, скандалов, но не знает, что такое любить. У нее не было такой программы, ее никто не любил. Она не знает, что делать, когда любишь и когда тебя любят. Этот страх был открытием для Галины. Оказывается, своим поведением она, отталкивая мужа, просто стремилась сбежать из незнакомой для себя ситуации! И с момента свадьбы сразу включалась мысль: «Он меня просто использует, и потом будет спать с другими женщинами и уйдет к другой». И она уже заранее ненавидела мужа.

Мать сама была несчастна в браке. Муж преклонялся перед ней, считал ее пророчицей, делал все, что она скажет. Мать была горда тем, что она держит его в ежовых рукавицах, как ее учила бабушка. Но рукавицы были настолько ежовые, что муж заводил себе любовниц, и мать от этого страдала. В свою очередь, мать получила такую программу от своей матери. Видимо, в роду у матери женщины сильно пострадали когда-то от мужчин, и, чтобы выжить, выработали такую программу – «ежовых рукавиц» и «потери ключей». Предкам по материнской линии, возможно, это помогло в свое время в голодные времена: тут не до счастья и любви, а лишь бы выжить. Теперь программу передают как горячую картошку. Эта аналогия предложена Эриком Берном. Матери горячо держать картошку в руках, она передает дочке, дочка внучке и т. п. По мнению мамы и бабушки, Галина была плохой наследницей семейной программы, выбивалась из строя, потому что она была добрая и сочувствующая, а не наглая и грубая, как все остальные женщины. Потенциально она не могла держать мужа в ежовых рукавицах. А не дай Бог, еще и будет любить, или ее будут любить – это уже никуда не годится! Ну-ка, обратно в строй!

Но теперь, по гениальному пророчеству мамы, муж Галины обводит ее вокруг пальца, а она добросовестно реализует предсказание. Она сама обеспечивает и кормит своего мужа. Он сидит у нее на шее, и еще за ее счет обеспечивает своих детей от другого брака. Собственно, то же самое делала и мать с ней. Галя явно не соответствует маминым и бабкиным ожиданиям, не может держать мужа в ежовых рукавицах. Но Галина все равно живет с ним, несмотря на то, что ее это жутко бесит. Она орет на мужа, кроет его самыми грубыми эпитетами, ненавидит его детей, но не разводится. Почему? Она, хотя и не отдает себе в этом отчета, но пытается до сих пор доказать маме, что она не тютя и не лапша, пытаясь постоять за себя, заставить мужа прекратить обводить ее вокруг пальца, построить его. На самом деле, все наоборот: он ее как обманывал, так и обманывает, хоть заорись.

Галине надо понять, что, по большому счету, матери-то и самой не удалось построить мужа – он от нее гулял. То есть то, что она ненавидела в дочке («размазня, лапша, тютя»), за что она ее обвиняла, было в самой матери. И это зеркало кричало ей: «Ты тютя!» Стыд, позор и унижение, которые она испытывала, были невыносимы, их надо было куда-то сбросить. По механизму проекции нарциссы проецируют свои недостатки на других, и долбают других за эти самые недостатки. Так же и мама долбала Галю за свою собственную несостоятельность. Так что у Галины нет никакой надобности что-то кому-то доказывать.

Программа будет работать до тех пор, пока Галя не поменяет сценарий, пока она не откажется от держания мужей в рукавицах, пока не признает мужчин как класс, не поймет, что можно любить мужчин, что можно быть любимой. Пока не поймет, что быть доброй и ласковой – это хорошо, а строить мужа и держать его в ежовых рукавицах – это плохо.

Может ли Золушка встретить принца?

(видео 80)

Дочки нарциссических матерей часто говорят такую фразу: «Я была Золушкой в своей семье». У меня уже несколько случаев с одним и тем же сценарием: с двенадцати лет девочка все дома делает, присматривает за младшими, и не получает никакой оценки своего труда, ни единого доброго слова… Почему дочка становится Золушкой? Может ли она построить счастливую семейную жизнь, как это описано в сказке?

Все эти женщины обратились ко мне с одной и той же проблемой: нет счастья в личной жизни, в дополнение к этому – депрессия, тревоги и куча соматических болезней.

Например, Оксана говорит, что с двенадцати лет она стала помогать маме по дому. А потом поправляется: «Нет, это мама помогала мне, а не я ей». Оксана делала все, чтобы ее похвалили. На ней были все генеральные уборки, она готовила, стирала, убирала. Но при этом мама ее всегда ругала; иногда, правда, хвалили, но редко. Оксана говорит: «Я ждала этих слов одобрения как манны небесной. Ради этих слов – „молодец, спасибо“, – готова была в лепешку разбиться. В двенадцать лет я уже была хозяйкой, и по выходным устраивала семейные обеды, принимала гостей. Я украшала салаты, к гармонии стремилась. Всегда просила скатерть, накрывала стол красиво, салфетки, приборы». Она и сама не знает, как она выучилась делать такие красивые обеды каждые выходные; видимо, это была природная тяга к красоте и гармонии. Отчим же был человеком из деревни, ему эта красота была не нужна, его это даже раздражало. Ему бы на газетке рыбку порезать… Он никогда не оценивал усилий девочки. Мама, хоть и любила красоту, тоже не очень-то радовалась усилиям девочки, потому что приняла сторону отчима. Оба смеялись над Оксаной: «Ты ж у нас голубых кровей! Ты не от мира от сего». И обязательно отчим находил, к чему придраться и крикнуть на девочку. Что-то не по нем – он бросал ложку в суп, да так, что брызги во все стороны. Оксана вскакивала, убегала и плакала в своей комнате. Никто никогда ее не успокаивал. Наревевшись, Оксана шла на кухню и мыла посуду за всеми. Так она все детство готовила, накрывала, убирала, и не получала никакого одобрения.

В своих личных отношениях Оксана прошла через серию нарциссов, а последний ее партнер оказался психопатом, который ее бил, душил, и так далее. В принцессы ей выбиться не удалось.

Оксане пятьдесят три года. Она занимается терапией, и я думаю, что у нее есть все шансы встретить наконец-то принца, но не нарциссического.

(видео 166)

Эта история о том, что бывает, когда взрослые дети восстанавливают контакт с нарциссическим отцом.

Людмила пишет в комментариях к обсуждению, стоит ли общаться с нарциссическими родителями:

Другая женщина, Тамара, уроженка Грузии, с четырех лет думала, что она не родная дочка, что ее удочерили, настолько разительно отличалось отношение к ней родителей по сравнению с ее сестрой – «золотым ребенком».

Тамара пишет: «С двенадцати лет я все делала, готовила, убирала, ухаживала за курами, свиньями, полола на огороде. Мать с сестрой ничего не делали, только лежали и ели». И все это Тамара делала, чтобы понравиться матери, получить хоть капельку внимания, любви, хотя б одну улыбку… Никогда. Ничего. В семнадцать лет у нее не было ни туфель, ни платья, ничего, кроме школьной формы и тапочек. «Зовут гулять, а я говорю, мне не в чем, ничего у меня нет. А мать с сестрой дорогие наряды модные покупают. Хвалили только сестру – какая она красивая, умная. А мне платья зачем? Все равно все лавры доставались сестре». Хотя Тамара – женщина изумительной красоты!

Такое впечатление, что сказка «Золушка» – точнее, ее начало – просто списана с этой семейки. Тамара всю жизнь очень хотела услышать похвалу от матери. Интересно, что мать стала хвалить ее только тогда, когда Тамара, посмотрев мои видео, стала запугивать мать тем, что перестанет с ней общаться, и та останется одна. Но это случилось недавно, а пока Тамара не «построила» свою мать, та так и продолжала обзывать и обвинять свою дочку. Тамаре пятьдесят лет, и отношений с мужчиной у нее нет, она никогда даже замуж не выходила, и уже не хочет. Она очень больная женщина, у которой пять серьезных хронических заболеваний.

Все эти женщины, прошедшие в детстве через рабство в духе Золушки, став взрослыми, попадают в такое же семейное рабство. Они находят мужчин, которые их так же используют, унижают, загашивают, как это делали родители в детстве.

В отличии от любимой сказки, девушки-Золушки принцессами не становятся, они принцев не встречают. Если и появляется принц, и удается немного потанцевать на балу, то потом карета превращается в тыкву, лошади в мышей, а принц – в чудовище, то есть в нарцисса или психопата. Вот таким, увы, должен быть реальный конец сказки: не прекрасный принц, а чудовище. У Золушки очень мало шансов встретить доброго и порядочного мужчину. Программа детства настолько сильна, что она остается в этой роли со всеми своими партнерами.

Что же делать? Надо избавляться от этой программы. Лучше всего, конечно, терапия или расстановки, а лучше и то и другое. В данном случае техники самопомощи может быть недостаточно: в подсознании Золушки есть подавленные программы или воспоминания, которые ушли настолько глубоко, что самой ей их не обнаружить.

Дорогие Золушки! Не ждите принца, и не бросайтесь в объятья тем, кто покажется вам избавлением от злой мачехи. Работайте над собой, избавляйтесь от своего проклятья – программы Золушки. И тогда у вас будут все шансы построить счастливую личную жизнь.

,

Глава 6. Судьба «золотого ребенка»: патологическая зависимость

Судьба любимчика нарциссической матери

(видео 83)

Это продолжение истории Галины, у которой «мать сидела в животе». Галина была «козлом отпущения» и «тютей», а ее сестра Лена – любимицей, про которую мать говорила: «кремень, боевая, с характером».

И что же случилось дальше с этим «кремнем»? Рассказывает Галина.

«Вот что случилось дальше с моей сестрицей. Сначала она вышла замуж за Валерия, хорошего русского парня, он ее любил безумно. Но Лена считала, что это недостойно ее королевского величества. Она через брачное агентство познакомилась с немцем по имени Адольф, который был старше ее на 14 лет. Сестре было тогда 24, а Адольфу, соответственно, 38 лет. Они знакомятся, очень быстро вспыхивают бурные чувства, по крайней мере, с ее стороны. Жених кажется весьма недурным собой, высоким интересным мужчиной, к тому же очень состоятельным. По крайней мере, входивший тогда в моду шестисотый «мерс» у него имелся. И Лена клюнула мгновенно. Если не на самого Адольфа, то на «мерс» точно. Безо всяких колебаний она оставляет Валерия – текущего мужа – и рвет когти в Германию. Вся семья, включая меня, не говоря уж о маме, была вне себя от волнения. Мужик-то незнакомый! Мало ли что может случиться! Но все окончилось благополучно – свадьбой. Мать, правда, рвала на себе волосы, не зная, что предпринять, умоляла Лену не совершать столь опрометчивого шага. Все было напрасно. Она была непреклонна, как скала – я выхожу за него замуж, и точка. Правда, на свадьбу маму так и не пригласила.

Вышла. Это был не брак, а тихий ужас. Она стала пробовать на Адольфе свои штучки, которые шли в ход с Валерием, но все было напрасно. Он был не из тех“ – Адольф, на самом деле, оказался из тех же, что и сама Лена, то есть из нарциссов, только покруче ее. – „На самом деле, денежки у него водились, конечно, и немалые. Но не для моей сестры, разумеется. Кроме того, там обнаружился еще какой-то его внебрачный сын, и «несчастного Адольфа» вынуждали платить ему алименты и общаться с мальчишкой. Отношения у сестры с моим новоиспеченным зятем были ужасными. Она давила – он давил в ответ, она высказывала претензии – он ей в два раза больше в ответ. Гулял он от нее страшно. Например, мог с утра пораньше в пятницу уехать в соседнюю Чехию и прогулять там с проститутками все выходные. А Лену оставить драить квартиру, печь пироги. Классические немецкие 3К – кюхен, киндер, кирхен (кухня, дети, церковь). Воспитанный отцом-нацистом, он отличался удивительным хамством и пристрастием к спиртному. Этот «весьма состоятельный» мужчина официально оказался абсолютно нищим безработным, правда, это была только отмазка для властей.

Несмотря ни на что, Лена родила от него дочь, а пятью годами позже – сына. Она все еще надеялась мужа перевоспитать. Он и руку на нее поднимал, и ножи она прятала, чтобы он не пырнул случайно ее или детей. Жадный он был до невменяемости. Словом, после рождения сына Лена не выдержала и сбежала. На отдельную квартиру. Они развелись в конце концов.

Через год Лена знакомится с Хансом, ее нынешним мужем. Он жил в том же доме, где она снимала квартиру. Она рассказывает, какой Ханс порядочный, и как преданно и верно ее любит. Все так. Но сама она изменяла ему много-много-много раз. Сейчас уж не знаю, успокоилась ли… Долгое время она была жутко влюблена в какого-то босняка, даже собиралась бросить Ханса и принять… ислам… да-да, хотела быть мусульманской женщиной. Я тогда поржала и посоветовала ей пойти на курсы, чтобы научиться правильно носить хиджаб… Она серьезно подумывала стать двадцать пятой женой в его гареме.

С давних пор с легкой маминой руки повелось: Ленин муж хороший, Галин – плохой, кто бы он ни был. Лена – прекрасная суперзаботливая мамаша, которой просто жутко не повезло с отцом ее детей, бедняжка, она так настрадалась и через столько прошла. Только Лена могла такое выдержать!!! А Галя – мать поганая, ради мужниных штанов готова родного сына бросить».

И несмотря на такое отношение матери, несмотря на то, что была любимицей, которой прощалось все, Лена все равно завидовала Гале и ее успехам по работе.

Эта история показывает, что, несмотря на все комплименты, на одобрение матери, Лена по-прежнему несчастна в браке. Позиция любимчика никак не прибавляет ей счастья. У нее – типичная программа односторонней любви. Кроме того, у «золотого ребенка» есть больше шансов стать, по образу и подобию матери, нарциссом, а такого удела и врагу не пожелаешь.

Так что если вы – «козел отпущения», а ваши брат или сестра – любимчики, то не завидуйте, а пожалейте их, чтобы они вам не говорили. Глубоко в душе у них полно проблем. У вас гораздо больше шансов иметь сохранную психику, и после проработки проблем создать свое личное счастье.

Страшная судьба «золотого ребенка»

(видео 84)

Это продолжение истории Тамары, уроженки Грузии, которая была Золушкой в своей семье, и ее сестры – «золотого ребенка».

Тамара была очень смышленая девочка, уже в четыре года она научилась читать. И в те же четыре года у нее закрались сомнения в том, что она родной ребенок у родителей – уж слишком разительно отличалось отношение к ней родителей от отношения к ее сестре. Она даже искала свидетельство о своем рождении и, когда нашла, очень удивилась, что она не приемыш. Мама и папа развелись, когда Тамара была в третьем классе. Сестру мама любила, а Тамару ругала, унижала и била. «А сестру не била, сестра была красивая, самая хорошая, ой, какие волосы! – все говорили. На фоне этого я была некрасивая. Говорили – это что? это кто? Я и думала, что неродная дочка. Вы меня откуда взяли? – думала» — писала мне Тамара.

Тамара пыталась заслужить материнскую ласку, отлично училась, делала все по дому, закончила школу с золотой медалью. После школы уехала из дома и стала работать на ферме, чтобы хоть как-то заработать и приодеться – ведь мать ей не давала ничего. Но мать к ней сама приехала, а потом подтянулась и сестра. Они привыкли, что Тамара все делает, и уже не могли без нее жить. Обе не работали и сидели на Тамариной шее. Тамара, как обычно, и работала, и покупала продукты, и готовила, и убирала. Здесь, на ферме, мать и сестра вели себя не очень вызывающе, потому что зависели от нее.

Через два года Тамара решила поступать в университет, и договорилась с матерью, что та будет работать, пока Тамара не выучится. «Пожалуйста, пять лет давай мне деньги на дорогу и покушать» — попросила Тамара. Она сама нашла матери очень хорошо оплачиваемую работу. Но после того, как мать устроилась на работу и стала содержать ее, отношение к Тамаре резко изменилось. Один раз, когда девушка задержалась из университета, потому что просидела в библиотеке, и поздно вернулась домой, мать обрушилась на нее с обвинениями и стала называть ее проституткой, которая шляется неизвестно где. Когда Тамара стала оправдываться, мать ударила ее по лицу. Подскочила сестра и тоже стала ее бить. Обе орали: «Ты проститутка!» — и били ее по телу, по голове, рукам, ногам. Тамара собрала сумку, ушла к подруге, и там потеряла сознание. Подруга вызвала скорую. Врач констатировал у опухшей от синяков девушки сотрясение мозга. Вызвали полицию, но Тамара ничего не сказала про мать с сестрой. Ее положили в больницу на десять дней; а после больницы, совершенно случайно, Тамара встретила бывшую соседку, и та приютила ее на все пять лет учебы.

Личной жизни у Тамары-студентки не было, она все время и силы тратила на учебу. К тому же, по обычаям Грузии, репутация девушки и ее семьи крайне важна для потенциальных женихов. Тамару же из семьи выгнали, и мать с сестрой поносили ее имя на всех углах. Если уж родные обзывали ее проституткой, то о какой репутации могла идти речь! Так Тамара замуж и не вышла.

А вот сестра замуж вышла, потому что забеременела. Та самая сестра, которая обзывала Тамару проституткой, нагуляла ребенка до замужества.

Что же дальше было с сестрой? Тамара рассказывает.

«Бедная моя сестра, лучше бы она не выходила замуж. Мама ненавидела зятя. Она говорила, какой он плохой, не работает, денег не приносит. Сестра поверила, что он плохой и что он из плохой семьи, и вернулась к матери с ребенком, которому было девять месяцев. Мама увезла сестру с ребенком в деревню, хотела найти ей хорошего парня. В 27 лет девочку увезла в деревню. Ни одного нормального дома, ни одного дерева, людей почти нет. Волки по ночам воют и приходят к дому, сестра боялась, что ребенка утащат. Так они жили в деревне и все время ругались. Это продолжалось два года. Один раз они сильно поругались, мама взяла сумку и уехала в Тбилиси – делай что хочешь. А сестра к жизни сама не приспособлена, ничего делать не умеет, денег нет, да еще и с ребенком. Неделю она ходила и просила помощи по деревне, а мать была эту неделю в Тбилиси. И сестра повесилась».

Как думает Тамара, мать специально довела ее сестру до суицида, хотя, на первый взгляд, предположить такое трудно – ведь сестра была «золотым ребенком». Но нарциссическая мать не любит никого, ни «золотого», ни «козла отпущения». Золотой ребенок – это просто медаль на шею матери, подтверждение ее достижения. Логичнее было бы думать, что медалью и гордостью матери суждено было быть умнице Тамаре; но для матери-нарцисса, видимо, внешние данные оказались важнее.

На похоронах мать сказала: «У меня была только одна дочка, и она умерла, убирайся отсюда, я тебя знать не хочу!» – и это было сказано так, как будто Тамара, а не мать, довела сестру до суицида.

Тамару это, конечно, поразило: она осталась у матери единственной дочерью, и мать ее выгоняет! И она ответила матери: «Мама, я всегда пыталась тебе доказать, что я хорошая. У меня золотая медаль, красный диплом, сейчас у меня хорошая должность, меня уважают. Раз у тебя нет дочки, у меня нет матери».

После похорон мать Тамары боролась за внука, чтобы отец не забрал ребенка, и сделала все, чтобы внук остался с ней. Бабка вырастила его; но орала на него, как и на Тамару, и так же унижала, как и свою дочь. В семнадцать лет он от нее ушел, чтобы никогда больше с ней не видеться, а потом уехал в Испанию. Когда женился, то привез невесту к деду, которого почти не знал, хотя бабка рядом жила. Он даже не заглянул к ней. Свадьба состоялась в доме деда, и бабки на свадьбе не было.

Из этой истории видно, что судьба «золотого ребенка» не только так же печальна, как и «козла отпущения», но может оказаться даже трагичнее и страшнее.

Позже, конечно, мать передумала, поскольку у нее не осталось никого, из кого бы она могла пить кровь. Она решила восстановить отношения с Тамарой, объявившись в ее доме бедной и несчастной старушкой, чтобы пить кровь из нее. Тамара сбежала от матери во Францию и прекратила с ней все контакты. Но мать научилась пользоваться интернетом и нашла ее по социальным сетям; и стала по скайпу каждый день костерить и размазывать свою дочь. Тамара не может прекратить этот контакт, но смогла, по крайней мере, поставить на место и запугать мать, поставив свои условия и определив свои границы. Правда, серьезные болезни Тамары сильно обострились именно после нового появления матери в ее жизни.

Вера. История «золотого ребенка» (в тринадцати сериях)

(видео 200—213)

Это история «золотого ребенка», которую рассказала нам Вера. Помимо того, что здесь мы увидим во всех подробностях, какие на самом деле беды и проблемы обрушиваются на голову «золотого ребенка», эта история еще очень интересна и анализом поведения матери Веры, которая оказалась просто энциклопедией патологий нарциссической матери.

Серия первая. Когда мне стукнуло семнадцать, мать изменилась в одночасье.

«Я пережила все стадии шока, пока смотрела Ваши видео: я узнала в них свою мать! Я всегда была любимицей своей мамы, маминой дочкой, прилежным ребенком, она мне все прощала, без конца хвалила, восхищалась мной».

Как мы уже знаем, матери-нарциссы могут хвалить детей и восхищаться ими, заботиться о них, но дети все равно не получают любви как энергии (см. истории про нарцисса Владимира в книгах второй и четвертой). Это отражается на психическом и физическом здоровье детей, о чем и говорит дальше Вера:

«Странным было только одно: я всё время болела, а она меня без конца лечила». Это значит, что отток энергии от Веры шел даже тогда, когда она этого не осознавала.

«Все изменилось в одночасье, когда мне было семнадцать, и я уже морально перестала в ней нуждаться: свои друзья, парень, учеба. И тут она заболела чем-то непонятным: что-то с шеей, остеохондроз, голова кружится, „в больницу не поеду, ты должна за мной ухаживать и все по дому делать, как я все делала“ (я тебе – ты мне)».

На мой взгляд, причина, по которой мать изменилась за один день, заключается в том, что мать стала понимать: интересы дочери переключились на сверстников. Это нормально для такого возраста, но для матери дочь, видимо, перестала быть таким послушным донором, которым была раньше. Мать не смогла перенести того, что она больше не центр внимания, что ее источник энергии уходит от нее. И началась либо психосоматика (реальная болезнь, вызванная психологическими проблемами), либо расстройство соматических симптомов (так это сейчас звучит в американской классификации DSM-5). Последнее раньше называлось соматоформное расстройство, а еще раньше, во времена Фрейда – истерия: когда симптомы есть, а никаких медицинских оснований к тому нет. И то, и другое свойственно людям с истерическим расстройством личности.

«Я школу еле тащила; у меня дислексия, плюс я все время чем-то заболевала: то у меня операция на мениске, то мононуклеоз, то гланды вырезают – короче, разваливаюсь по частям по непонятной причине в таком молодом возрасте. А мать как будто и не хотела, чтоб я ее вообще закончила. Сама она не работает с тех пор, как меня родила, отец нас содержит, хотя они развелись, когда мне было десять». То есть, мать живет на алименты. Возможно также, что мать изменилась оттого, что поняла: после того, как дочери исполнится восемнадцать лет, отец перестанет платить деньги, и она потеряет источник существования. А до этого она была доброй, чтобы отец не отобрал ребенка – источник денег, курочку, несущую золотые яйца. То есть, за поведением матери, вполне возможно, скрывается банальный корыстный интерес.

«Она как озверела: все должна ей делать я, чужих она в доме не потерпит (домработниц)». Ну еще бы! Домработницам-то нужно будет платить из своего кармана.

«Самое интересное, что всю жизнь она все делала за меня. Если я пыталась что-то сделать по дому, она говорила: „я сама, я сама“, и все за мной домывала. Когда ей стало лучше, она стала меня без конца винить, как я за ней неправильно ухаживала, как я ей хамила, какая я бессовестная, монстр и так далее». Можно представить, каким дополнительным шоком было для Веры учиться работе по дому, которую до этого ей просто не давали делать.

«Я не спала ночами, так как в любую минуту она могла мне начать кричать: „Вера, мне плохо!“, и я испуганно мчалась в комнату, боясь, что она где-то там упадет в обморок, разобьется и умрет. И вот однажды после шести месяцев всего этого ада я сидела с друзьями, и они предложили мне гашиш. Я думала, что это меня хоть как-то отвлечет, но не тут-то было… Меня накрыла дикая волна ужаса и страха, мне казалось, что я умираю – и тут я начала повторять слова своей матери, которые я все время слышала. Я стала говорить своему парню: „Петя, я умираю, Петя, я умираю“, с той же интонацией, как мать; и я не могла остановиться, при том, что я сразу поняла, что я говорю ее фразу! До этого момента я даже не догадывалась, насколько глубоко все эти слова заседают у меня в голове».

Я думаю, гашиш ослабил сознание и актуализировал программу, которую ей подсадила мать – программу «Я умираю». И эта программа как раз и есть синоним программы «НЕ ЖИВИ», которую любит передать своим детям нарциссическая мать. «Не живи» в прямом смысле: Вера в свои двадцать четыре года буквально рассыпается от разных болезней.

Эту программу надо отдать матери назад. Как это сделать, показано в моем видео «Отдай мое, возьми свое. Как отпустить партнера» – вы можете найти его на моем канале в плэйлисте «Техники самопомощи».

Серия вторая. Наутро я проснулась с деперсонализацией

«Короче, у меня начались панические атаки. И потом, на фоне страха я так загналась, я испытывала такое чувство вины, у меня так крутились все эти обзывательства в голове – какое я чудовище – что я решила подавить в себе все отрицательные эмоции. Наутро я уже проснулась с деперсонализацией.

Я чувствовала себя не собой, как-то странно, себе чужой. В итоге, я попала в отделение неврозов. На антидепрессантах мне стало легче, и я начала понимать, что это с ней что-то не то, и вины здесь моей особо нет. Я приехала домой и поговорила с мамой. Попросила ее больше меня не обзывать при ссорах, а говорить просто по делу, конструктивно, потому что из-за этого у меня появляется чувство вины, и я начинаю в себе все подавлять, и у меня начинается деперсонализация. Я попросила маму помочь мне, а не топить, но не тут-то было! Мать помочь не хотела».

Деперсонализация — это проявление такого защитного механизма, как диссоциация. Деперсонализация относится к разряду диссоциативных расстройств. Это чувство разъединенности с собой или окружением. Может восприниматься как ощущение нереальности происходящего, отсутствие контроля над собой или чувство, что ты находишься вне тела. При этом есть осознание, что это просто чувства, а не реальность. Чтобы не чувствовать эмоциональной боли, человек рассоединяется с собой. Мозг не может переработать настолько болезненную информацию. Это бывает при серьезных травмах, при домашнем насилии. В данном случае Вера не могла принять свою вину, двойственность матери, боль от такого резкого изменения ее поведения, и приняла сознательное решение подавить эмоции.

С точки зрения энергетической психологии это выглядит таким образом, как будто человек, чтобы не чувствовать боли, как бы выходит из себя, выходит из пространства «здесь и сейчас». Душа как бы вылетает из тела, некоторые люди даже могут видеть себя со стороны: слишком больно находиться в своем теле! Деперсонализация – это когда человек «не в себе» в самом буквальном смысле.

Хорошо, что Вера обратилась за помощью. Если у вас нет такой возможности, вы в подобной ситуации можете сделать упражнение, которое поможет вам вернуться в состояние «здесь и сейчас». Это упражнение вообще полезно делать в ситуации стресса, грозящего потерей контроля над собой.

Упражнение заключается в следующем. Вы смотрите на то, что вас окружает, и говорите себе: «Я вижу стены. Я вижу стол. Я вижу лампу. Я вижу потолок. Я вижу полки. Я вижу книги» – все, что вы видите в данный момент, вы называете себе. Потом вы называете свое имя и фамилию, и говорите себе про себя основные факты. В случае с Верой это звучало бы так: «Я Вера Такая-то. Мне семнадцать лет. Я учусь в такой-то школе. Я живу по такому-то адресу, в таком-то городе, в такой-то стране. Я люблю делать то-то и то-то» – и вы перечисляете все, что вы любите делать. Тем самым вы возвращаете себе свою личность, приглашаете себя в свое тело.

И конечно же, чтобы избежать диссоциации, не следует отключать эмоции! С эмоциями надо работать. Если бы Вера в своей ситуации проработала свое чувство вины – простучала методом эмоциональной свободы, проговорила, прорисовала, каким-то образом избавилась бы от него… в конце концов, даже просто наорала бы на мать! – она бы избежала состояния деперсонализации.

Состояние деперсонализации может длиться от нескольких минут до нескольких лет, и принимать хронический характер. В последнем случае хроническое состояние деперсонализации может приводить к расстройствам личности, среди которых в наиболее тяжелом случае возможно диссоциативное расстройство личности – человек имеет более одной личности, находящихся в одном теле и сменяющих друг друга. К менее тяжелым относятся амнезия (диссоциативная фуга), когда отключение памяти о неприятных событиях может приводить к частичной или полной потере памяти, вплоть до того, что человек забывает, кто он.

Чтобы избежать состояния деперсонализации самому, делайте описанное выше упражнение. Если же вы видите угрозу возникновения такого состояния у другого человека, ему можно задавать вопросы в той же последовательности: «Что ты видишь? Где ты находишься? Какое сегодня число?», и так далее, переходя далее к вопросам о личности: «Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Где ты работаешь? Что ты любишь?». Ваша задача – возвратить человека в состояние «здесь и сейчас».

Серия третья. «Это что, я в твоем неврозе виновата?!»

Итак, Вера пришла из психбольницы, где лечилась от невроза и деперсонализации, и попросила мать не обзывать ее больше и помочь ей восстановиться. И какова же реакция матери?

«Тут начался самый ад! Мать взъярилась: „Это что, я в твоем неврозе виновата?!“, и при каждой ссоре начинала меня обзывать с удвоенной силой! Она как осатанела, и просто начала все делать наоборот! Все время говорила: „Ты и правда на голову больная!“ Я не могла понять, что с ней происходит, как такое можно говорить своему ребенку с неврозом?! В итоге, у меня начало разваливаться просто все: жуткая аллергия, бронхиты один за другим, опять подвернула ногу, от разборок с ней все время болел живот».

Вот оно, подтверждение моих предположений о том, что мать была вампиром всегда, даже когда Вере казалось, что мама была доброй и любящей. Она вытягивала из дочери жизненную энергию, когда та была маленькой, незаметно; теперь она стала вытягивать ее откровенно и остервенело. Мать была в отчаянии: ведь дочь уже перестает быть такой послушной девочкой, и алименты скоро прекратятся!

Вера пишет: «Когда я думала, что хуже уже не будет, началось самое страшное. Отец мне перевел деньги и сказал, что это только мне, а не ей; а мать себе все забрала, и мне выдала, сколько считает нужным. Я ей сказала, что это мои деньги. И тут она на меня набросилась, начала меня трясти за куртку и кричать: „Что ты за дрянь! Это мои деньги!“»

Вот здесь, по-моему, и есть проявление истинных чувств этой матери: ребенок для нее – всего лишь деньги, которые можно получить от бывшего мужа.

«Я еле отошла от этого шока, но через полгода насилие повторилось. Мы пришли из поликлиники, где мне сказали, что, если я не перееду, у меня откроется астма, потому что у нас квартира заплесневела, и у меня началась аллергия и бронхиты. Я вся в слезах, плачу, говорю: „Что же делать?“ А мать меня игнорирует. Я стала плакать и кричать от отчаянья еще больше: „Почему ты меня не слышишь?“, а она развернулась, схватила меня за руку, и давай выталкивать из ванной и тащить в комнату с криком: „Не ори на мать!“ Я стала отбиваться от нее полотенцем, она разрыдалась и убежала в комнату. Я не могла прийти в себя. У меня остался синяк».

В итоге Вера опять загремела в клинику с неврозом. Там она пообщалась с психологами и попыталась понять: что с мамой вообще такое происходит? Как она из любящей мамы превратилась в такое чудище? «Они сказали, – пишет Вера, – что обзывательства – это способ оставить меня при себе. Тут я окончательно запуталась. Начала рыться в интернете, нашла статью про „заботливую мать“, а теперь и про мать-нарцисса… Я не знаю, чему верить: тому, что происходит сейчас, или тому, что было до этого? От того, что у меня теперь два взгляда на нее, у меня опять началась деперсонализация и разъезжается крыша. Я морально к ней привязана, я просто не могу в это поверить, и не понимаю, что мне делать… Меня страшно жрет вина. Я даже сейчас Вам пишу и чувствую, что делаю что-то плохое. Если у Вас есть для меня какой-то совет, подскажите, пожалуйста. И, судя по описанному, она точно нарцисс? Заранее спасибо».

После дополнительных вопросов, которые я задала Вере, оказалось, что все девять симптомов нарциссического расстройства личности (НРЛ) у мамочки есть, и они были даже до ее чудесного превращения в мегеру, просто это было скрыто от Вериных глаз. Скорее всего, Вера просто не отслеживала эти звоночки в свой адрес.

И сомневаться не надо! Надо принять, что мама – нарцисс, и понять, что мама никогда не изменится. Надо понять и принять, что мама на самом деле никогда не любила Веру, просто по определению нарциссизма: у нарциссов нет способности любить. Я согласна с психологами: мамины обзывательства – это способ парализовать жертву и заставить ее подчиниться с тем, чтобы оставить при себе. Так обычно делают насильники. Но мама хочет не просто оставить Веру при себе, а использовать ее как средство дохода! Внушить ей вину, чувство долга за все то, что мать для нее делала с детства, и поставить ее впоследствии себе на службу до конца дней. Сначала – чтобы отдавала деньги отца, а потом, когда Вера пойдет работать – чтобы точно так же содержала мать, как это раньше делал отец.

НРЛ – это неадаптивное расстройство, то есть нарцисс часто не осознает, что действует вопреки своим интересам. Мать хочет заставить Веру работать на себя, но лишает ее здоровья, то есть той способности, которая по идее должна приносить ей деньги. Как непредусмотрительно!

Вере для начала надо понять, что такие отношения ее разрушают, и надо принять решение эмоционально отрываться от матери, переставать зависеть от нее. При таком количестве психосоматических заболеваний, деперсонализации, неврозе Вера нуждается в психотерапии, которую надо будет пройти после того, как она разорвет отношения с матерью.

Серия четвертая. «Я уж точно не менее талантлива, чем ты, если не более!»

В этой серии мы разберем симптомы нарциссизма у матери Веры. Но в основном эта серия посвящена зависти. Зависти нарциссической матери, которая не может простить, что ее дочь более талантлива, чем она.

Когда я стала спрашивать у Веры о поведении матери в детстве, то картина стала прорисовываться более ясно, и Вера пришла к выводу, что если мать – нарцисс, то слегка скрытый, или просто скрытый. Просмотрев девять симптомов нарциссизма, Вера нашла у матери примеры поведения на каждый симптом еще из своего детства.

1. Чувство собственной значимости и уникальности: «Прежде всего, она вечная страдалица, все ее должны жалеть, она героиня, у нее самые жуткие болячки».

2. Отсутствие эмпатии: «Абсолютно безжалостна к остальным; проблемы других для нее – ничто, а когда она кого-то жалеет, я вижу, как ей нравится, что другой страдает».

3. Потребность в преувеличенном восхищении: «ее надо по сто раз благодарить за одно и тоже».

4. Преувеличение собственных достижений: все достижения Веры мать приписывала себе.

5. Высокомерие: «У нее такое высокомерие, что для нее все люди вокруг – дерьмо, все ее разочаровывают и обижают, и она ни с кем почти не общается, только со мной» (здесь присутствуют еще и параноидные симптомы, такие, как повышенная обидчивость).

6. Манипуляции: «Манипулирует в хвост и в гриву: все ее вокруг кормят, оказывают какие-то услуги, а она уверена, что все ей должны. Всем вокруг внушает чувство вины, на всех вешает ярлыки, взывает к чужой совести. Еще она жутко мстительная: мстит с какой-то особой яростью, вершит правосудие над ее обидчиками» (месть – это тоже параноидная черта).

7. Чувство власти: «Уверена в том, что я ей по гроб жизни должна; что, раз она меня родила и со мной дома сидела, то у нее особые права на меня».

Вера продолжает:

«Мне было лет тринадцать, это еще до ее превращения в монстра. Когда я приходила из школы и начинала трепаться с подружками по телефону, она влетала в комнату с криками: „Ты почему опять говоришь с подружками, а не со мной? Я одна, у меня никого нет, ты должна общаться со мной!“ Это были какие-то первые звоночки, которые я даже не знала, как воспринимать. Так-то она никогда не орала, была типа вся такая добренькая».

8. Зависть: «Зависть у нее мега-ядовитая. Радуется чужим несчастьям, но совершенно не радуется чужим успехам. Когда я была маленькая, она приписывала мои успехи себе, а как я выросла, она стала со мной соперничать и завидовать. Например, она писала стихи, но ей пришлось публиковаться за свой счет; я переживала всегда за нее. А тут я познакомилась случайно с издателями, почитала им свои, и они меня бесплатно опубликовали и пригласили на поэтический вечер. Я пригласила маму, думала, что, может, она бы со всеми познакомилась и ее бы тоже опубликовали. В итоге, мы сходили на вечер, они с ней не нашли общего языка, мне опять же за нее было обидно. А она мне с такой завистью и выдала: „Вот как бывает! Одни бьются со своими талантами и ничего добиться не могут, а другим так легко все даётся… А я уж точно не менее талантлива, чем ты, если не более!“ Я вообще охренела! Я ведь реально за нее переживала, хотела помочь, притащила на эту встречу – и осталась виновата».

Отсюда мораль: не помогайте нарциссам! Когда вы им помогаете, это может вызвать их зависть, и вы же еще и пострадаете.

История Веры – это далеко не первое подтверждение зависти нарциссической матери к дочери. Увы, это типичное явление.

Когда дочка была маленькой и послушной, она была «золотым ребенком» и находилась в безопасности. Кроме того, был еще и второй ребенок – «козел отпущения», который брал весь удар на себя. А когда Вера стала лучше матери, та не смогла ей этого простить. Как уже многие мои клиенты и зрители говорили, «нарциссической матери не нужен успешный и здоровый ребенок». Она может его простить, только пока он хуже матери, или кладет все свои достижения и деньги к ее ногам; и то не факт, что она будет удовлетворена. Ей чем больше даешь, тем больше требований.

Желаю Вере освободиться от иллюзий по поводу «доброй мамы». Надо поверить в то, что мать ее не любит и никогда не любила, просто по определению ее диагноза: нарциссы не умеют любить. И надо понимать, что нарциссическая мать на самом деле такова, какова она в самые свои худшие моменты. Надо отрываться от нее эмоционально и отрабатывать чувство вины. Вере лучше всего это делать в терапии.

Серия пятая. Я не расту, а она не стареет

Если в предыдущей серии мы говорили о зависти нарциссической матери к успеху дочери, то здесь мы увидим, как то же самое чувство поворачивается другой стороной: оказывается, можно просто не дать дочери расти и добиваться успехов, и использовать ее как пищу, чтобы самой оставаться молодой.

Вера все никак не может поверить, что ее мать – нарцисс, хотя та ее уже довела и до психбольницы, и до других больниц. Но чего же хочет мать, о чем она сама мечтает?

Вера пишет: «Она ждёт идеальной любви, прекрасного принца, но никто не соответствует этому званию». Это тоже симптом нарциссического расстройства личности: фантазии о невероятном успехе, идеальной любви, которой они никогда не могут найти. «А насчет молодости и красоты, – говорит Вера, – я вообще молчу. Она по нескольку лет смакует, как ей кто-то из молодых людей сделал комплимент, как она молодо выглядит; какие ее ровесницы старухи, а она девочка. Да еще и флиртует с моими молодыми людьми, а меня называет ревнюкой.

Сейчас я понимаю, что источник ее молодости – это я. Это просто как в сказке про старуху, которая срезала волшебные волосы принцессы Рапунцель, чтобы обрести молодость». Старуха похищает ребенка и внушает ей, что мир отвратителен и ужасен, и что ей нельзя ни с кем встречаться. Она заключает девочку в башню с одним лишь окном, чтобы сохранить в тайне от мира магическую силу волос Рапунцель. Эту магическую силу старуха использует, чтобы оставаться вечно молодой, выдавая себя за настоящую мать принцессы и умело манипулируя воспитанницей. Наверно, все подобные сказки написаны про нарциссических матерей.

Вера пишет: «Я вся больная, а она якобы вся больная, бегает козлом и ухаживает за мной, и все время это смакует с двойной выгодой. Это звучит так: „я в пятьдесят лет бегаю как девочка, ухаживаю за тобой, кто из моих ровесниц-развалюх так носится?“. Еще один момент: я выгляжу очень маленькой, лет на шестнадцать, хотя мне двадцать четыре, и чувствую себя так же. Я заболела сразу после школы, в итоге у меня к двадцати четырем годам ни образования, ни профессии, ни здоровья, ничего, и ей на это наплевать… И где-то в душе она, кажется, этому рада: как будто я не расту, а она не стареет! Меня эта мысль просто приводит в ступор, но это, кажется, так и есть».

Здесь очевидно, что мать просто по капле выпивает жизнь из собственного ребенка.

Я бы еще сравнила мать с колдуньями из фильма-сказки «Звёздная пыль». Колдуньи Ламия, Мормо и Эмпуса, узнав о девушке-звезде, собрались втроем съесть её сердце, чтобы вновь стать молодыми. Отличие только в том, что Вера – это родная дочь своей матери.

Для нарциссов, как и для истериков, очень важен собственный имидж – как они выглядят. Они хотят быть вечно молодыми; старость для них – это ужас.

Помните «Портрет Дориана Грея»? Дориан Грей поменялся местами со своим портретом, вершил свои жуткие дела, и портрет старел, а Дориан оставался таким же молодым и прекрасным. Так же и мать Веры: она вершит свои сатанинские дела и молодеет за счет ребенка.

Для нарциссов мучительно видеть, как взрослеют дети – это говорит им об их возрасте. Помните, как в фильме «Ирония судьбы», когда Женя Лукашин сказал матери, что ему уже тридцать четыре, она ответила: «С твоей стороны бестактно напоминать мне о моем возрасте»? Мама Жени совсем не похожа на нарцисску, и сказала это, скорее, в шутку; но в устах нарцисса эта фраза смертельно серьезна – просто вопль души!

Чтобы не стареть, нарциссы могут делать детей инфантилами, тогда их отношения застревают на фазе «маленький ребенок – молодой родитель». Кроме того, они делают детей инфантилами и для того, чтобы те никуда не ушли от них и поставляли ресурс – энергию, деньги, обслуживание. И получается двойная выгода: и ресурс есть, и выгляжу хорошо, и ребенок мой маленький – вот какая я молодая!

Вере надо поверить, что мать ее не лечит, а калечит. Она изолирует ее от всего мира, чтобы никто не знал, какая Вера красивая и талантливая, и чтобы выкачивать из нее силы и молодость. Вере надо поверить, что она не виновата в сложившейся ситуации, и она ничего не должна своей матери. Она – не источник ресурсов матери, а самая настоящая принцесса, и достойна свободы, и у нее есть право на счастье и настоящую безусловную любовь.

Серия шестая. Все ее болячки передаются мне

Да, мы видим, как нарциссическая мать живет за счет ребенка. И она не только забирает его энергию и молодость, но сбрасывает на своего ребенка все свои болезни – а дочь забирает их на себя.

Мать все время сидела с маленькой Верой дома, потому что девочка болела. Вера пишет:

«Моя мать всегда прикрывалась моими болезнями, чтобы не ходить на работу. Сама она тоже часто болеет, и все – абсолютно все! – ее болячки передаются мне, только не сразу, а через какое-то время: у нее появились гнойники, потом у меня; у нее остеохондроз – у меня потом стало зажимать в плече; у нее плохо с животом – у меня стало то же самое. Это до смешного! Но от анализа происходящего мне становится просто страшно. Она всегда радуется, когда мне это передается, из серии: «а теперь мы будем лечиться вместе, раздели со мной мою боль».

Картина такая: вот со мной более-менее все хорошо, я начинаю жить своей жизнью; ей начинает это не нравиться, она чем-то заболевает и тянет мое внимание и всю мою жизнь на себя. Я за ней ухаживаю, через некоторое время я заболеваю тем же или чем-то другим, и она начинает бегать вокруг меня козлом, радостно за мной ухаживая и внезапно выздоравливая через некоторое время. И так по кругу. Наверно, если бы я была «козлом отпущения», как моя сестра, мне было бы легче, так как я бы не испытывала к матери столько добрых и теплых чувств. Я с самого рождения живу с розовыми очками, и отодрать их пока особо не удается.

Правда, ухаживать за мной ей быстро надоедает, и она всем видом начинает показывать, как она устала и как ей надоело за мной ухаживать. Я так живу уже двадцать четыре года, и никак не могу понять, что за чертовщина тут происходит?

В итоге на данный момент я полностью от нее зависима. У меня развалилось буквально всё здоровье к двадцати четырем годам: я на костылях, постоянно заражаюсь, иммунитета ноль. К тому же я привязана к ней эмоционально, и эта эмоциональная зависимость на данный момент пугает меня намного больше».

Это бывает у слишком эмпатичных людей, которые тянут на себя болезни других. Они настолько вживаются в проблемы других, что сами начинают страдать от них.

А еще у меня появилось было подозрение, что у матери присутствует так называемый «делегированный синдром Мюнхаузена», когда мать, специально делая ребенка больным, таскает его по больницам и иногда даже заставляет делать операции, чтобы получить сочувствие у врачей и выставить себя героической спасительницей. Но Вера опровергает это предположение, говоря, что мать не таскала ее по больницам – наоборот, она ограничивалась самолечением.

«Например, у меня с детства было что-то с кишечником: меня без конца рвало от копченой рыбы и некоторых других продуктов. У нас дома это случалось часто, и кончилось тем, что лет в тринадцать для меня стало нормой, что меня рвет как минимум раз в два месяца. Мать никак не реагировала: ну, типа, это норма, так как у Веры больной живот. А почему больной живот – на деле никто не знает, так как по-настоящему моим здоровьем никто не занимался, к врачу не водили, обследований не было. В итоге, когда мне было шестнадцать, я сама напросилась на обследование; мне выписали лекарства, посадили на диету, и сразу все стало намного лучше.

У нее скорее реакция на все мои болячки и страдания – это холодность; она даже радуется – типа, «это норма, Вера у нас болезненная». Какая это, нафиг, норма!

А вот дома она меня лишний раз оставляла посидеть, вместо какого-то целенаправленного лечения. Например, с простудой я сидела дома по три недели – типа, «еще рано выходить, надо долечиться, вот опять заболеешь, лечить тебя не буду». А все лечение было – это какие-то капли в нос да микстура, и в основном сидение дома. Вызывали на дом врача только ради справки, а потом его рекомендациям она никогда не следовала, так как как «все врачи – идиоты». В больницы я попадала случайно, каждый раз уже в экстренном состоянии, если честно».

С энергетической точки зрения здесь все понятно: мать пожирает ее молодость и красоту, и взамен сливает на нее все болячки. Потому и радуется, что перебросила свои проблемы на нее. Здесь поговорка «не плюй в колодец, пригодится воды напиться» не работает. Мать плюет и плюет, а колодец все дает и дает, и еще считает, что он во всем виноват и кругом должен. И ведь у меня уже столько видео про нарциссических матерей, в которых я объясняю, что вы им ничего не должны – но Вера не верит! Она не верит, что мать – нарцисс, хотя сама перечислила все девять ее нарциссических симптомов. А поскольку Вера не может этого принять, то и не может оторваться от матери хотя бы эмоционально. Если бы она оторвалась, то перестала бы давать ей энергию.

Желаем Вере осознать происходящее, оторваться от матери, восстановить свое здоровье и выйти из этой башни, куда ее заточила мать, как колдунья заточила принцессу Рапунцель.

Серия седьмая. Я – «золотой ребенок», но мне не легче

Кому же больше повезло (или, точнее сказать, не повезло) из детей нарциссической матери: «золотому ребенку» или «козлу отпущения»?

Вера говорит: «Если моя мать все-таки нарцисс, а я ее «золотой ребенок», то мне, как видите, не легче, чем «козлу отпущения». Хоть мать никогда не жаловала мою сестру, но у той и здоровье отменное, и она полностью самостоятельная. На меня же в семье все шишки, та же моя сестра на меня гонит, что я лентяйка, никто и ничто. Я б на нее посмотрела, как бы она кем-то стала, будь она на моем месте, а я на ее.

В нашей семье среди родственников картина такая: моя мать тащит на своем горбу меня, лентяйку, дохлую Веру. Никто не догадывается, что происходит на самом деле. Никто и представить себе не может, что я просто аккумулятор к ней. Я чувствую себя каким-то донором, как в фантастических фильмах, где делают свои клоны-копии, чтоб потом за их счет себе жизнь продлевать».

И вот такое донорство при том, что Вера – это «золотой ребенок»! Получается, что «козлы отпущения» в более выгодной позиции: они имеют больше шансов безо всяких метаний оторваться от матери-нарцисса, потому что в отношении себя ничего хорошего не видели. «Золотой ребенок» запутан, он совершенно не понимает, что происходит: ведь мама его так любила, так много для него делала, как же можно ее предать и расстаться с ней? Мать делает эти узы неразрывными, создает симбиотическую связь. Как у сиамских близнецов, сросшихся телами, могут быть общие органы, так же срастаются нарциссическая мать и ее любимец, только на эмоциональном энергетическом уровне. Так что мать наносит не меньший вред «золотому ребенку», а, возможно, даже больший, потому что этот ребенок находится еще и на огромном крючке созависимости. В одном видео я уже рассказывала, как выросший «золотой ребенок» заканчивает жизнь суицидом (смотрите в этой главе статью «Страшная судьба золотого ребенка»). Казалось бы, у «золотого ребенка» больше привилегий, но взамен возникает очень сильная патологическая связь с нарциссической матерью, основанная на этих привилегиях.

Когда Вера стала простукивать отношения с матерью, ей стало очень плохо. «У меня была такая тревога, и страх меня гнет, и больше я не делала. Может, это вина? Я, честно, не знаю, что со мной происходило, но я испугалась. Когда попробовала отматывать и разрывать связи с матерью, крутилась минут десять, пока вообще уже с ног не свалилась, и этот моток вокруг меня только немного уменьшился; и опять жуткое чувство вины, но не такое адское, как после простукиваний». Это Вера рассказывает, как она применяла метод эмоциональной свободы и технику разматывания связей, видео по которым вы можете найти на моем плэйлисте «Техники самопомощи».

То, что испытывает Вера при попытке самостоятельно отработать связи с матерью, говорит о том, что мать поставила сильный запрет на сепарацию с ней, и не дает Вере выйти из симбиотической связи. Послание: «Ты – мой орган, ты – мой придаток! Если ты уходишь, то ты умираешь!» – вот что транслирует нарциссическая мать, поэтому-то Вере так плохо. Ведь если у человека вырезают орган – например, аппендицит или желчный пузырь, – то этот орган становится уже не живым. Такая же программа внедрена и ребенку нарциссической матери: если он отрежется от нее, он уже не жилец.

Когда я провожу терапию, мои клиенты, дети нарциссических матерей, видят эту связь с матерью как пуповину с кровеносными сосудами, кровь по которой течет и туда, и обратно. Я бы сравнила ребенка нарциссической матери с печенью: печень принимает все яды и токсины, очищает кровь и возвращает ее хозяину чистой. Вот такая же роль в данном случае и у ребенка. И ведь если печень вырежут, то ни печень, ни хозяин не выживут по отдельности; поэтому мать и не хочет отпустить ребенка, а ребенок не может от нее оторваться.

У Веры появляется паника при простукивании (то есть при использовании техники эмоциональной свободы), потому что она, как печень, боится умереть. Когда есть такая сильная симбиотическая связь, и вы так сильно любите свою мамочку, надо быть осторожным при сепарации. Прежде всего, надо понять, что если вам кажется, что вы не выживете без матери, то это потому, что вся ваша сила осталась у нее. Она ее забрала, она вас обокрала и сделала вас несамостоятельным придатком, органом. Она украла вашу жизненную силу, а сама слила в вас, как в помойную яму, все болезни. Чтобы без проблем отделиться от матери, надо сначала забрать себе всю свою силу и отдать ей всю ее грязь. Мысленно скажите: «Отдай мою силу и забери всю свою грязь». И представляйте, как вы забираете у нее свою ценность и силу, в виде предмета, а ей отдаете весь ее негатив.

Более подробно, как это делать, можно посмотреть в моем видео «Отдай мое, возьми свое. Как отпустить партнера» на плэйлисте «Техники самопомощи».

Почему мать так делает? Скорее всего, такая же связь у нее была с ее собственной матерью, и та тоже из нее выпивала здоровье: ведь мать сама болезненная, и сразу заболевает, как только девочка начинает быть самостоятельной. Но зато и сразу становится здоровой, когда заболевает дочь! Отдав все своей матери, она присосалась к собственной дочери, и для нее это – инстинкт выживания.

Такие болезни «для привлечения внимания» указывают на то, что у матери, возможно, еще и истерическое расстройство. Истерики склонны к соматизациям ради получения внимания как вторичной выгоды болезни. А у Веры, по моим наблюдениям, болезни работают как первичная выгода: это заглушение своей боли. Когда психика не выдерживает эмоциональной боли, тело берет на себя эту боль.

Если вы хотите понять, о чем говорят ваши болезни, понять их не только вторичные, но и первичные выгоды, то предлагаю мой онлайн-курс «Первичные выгоды болезни».

Желаю вам понять, что вы не придаток вашей матери, не ее печень, вы не должны фильтровать ее грязь. Вы – отдельный человек со своими собственными мозгами и со своей целью в жизни! Желаю вам оторваться от матери и построить свою собственную счастливую жизнь.

Серия восьмая. Моя мать как маленькая девочка

Иногда нарциссическая мать в отношениях с детьми любит меняться ролями и начинает играть маленького ребенка.

Вера пишет: «Мать моя иногда говорит: «Я как-то все время чувствую, что ты моя мама, а я твоя дочка». Мне сейчас двадцать четыре, но мать это говорила и тогда, когда мне было десять лет.

Она, как маленькая девочка, советуется со мной по всем важным вопросам. Вытягивает из меня все время информацию; думать ей самой просто лень, так она пользуется моими мозгами и в хвост, и в гриву. Я должна ей все время что-то искать в интернете, она же не умеет им пользоваться. А когда я ей показываю, как пользоваться компьютером, и говорю: «запиши каждый шаг, чтоб потом по записям делать» – так она же ничего не записывает! А потом с чистого листа требует, как маленький ребенок, чтоб ее заново обучили. Аргументирует она это возвратом долга: «Я же тебя учила читать, теперь ты меня учи!». При этом учиться не хочет.

И она все время, во всех сферах жизни, начиная с ремонта и кончая судом, делает так, что все ее взрослые проблемы решаю я. И что самое интересное, когда я все сделаю, она с легкостью присуждает мои заслуги себе. Я как теневой слуга какой-то! Она вообще одна никогда не жила, и как я понимаю, за нее все эти функции выполняли родители. А потом она перелезла на моего отца. А как он ушел – то на меня.

Например, ремонт в том году. Отец дал мне денег на ремонт и сказал: «Вера, ты взрослая; вот тебе бюджет, все контролируй сама, ты должна в него влезть». Наступил день покупок материалов. Я составила доскональный список товаров в надежде, что она сама сделает все замеры; и вдруг – мы, оказывается, собираемся ехать в магазин, ничего не замерив. Я говорю: «Как мы едем без замеров?» Она мне: «Ремонтник кашляет, не хочу его в дом тащить». Я вообще офигела, говорю: «И что дальше? Как ты без замеров поедешь, что ты будешь покупать?» В итоге я настояла, ремонтник приехал, сделали замеры. Вы прикиньте: ей пятьдесят лет, она в прекрасном уме и здравой памяти, и не понимает, что без замеров ехать и покупать материалы нет смысла!

В магазине я все считала, записывала, выбирала самые бюджетные товары, смотрела соотношение цены и качества. А она решила отпустить ремонтника раньше времени, хотя мы еще не выбрали вещи, в которых разбирается только он, типа всяких труб и шлангов.

И уже потом, когда приехали домой, я слышала, как она рассказывала своей подруге, как она сама придумывала весь дизайн – хотя по факту 80 процентов дизайна придумала я. Я возмутилась. Она взбесилась: «Ты только о себе думаешь! Это мы вместе придумывали!».

А потом она бабушке рассказывала, как она, держа в руках две копейки, провернула этот ремонт, и все опять с особым трагизмом и героизмом – как будто это реально она! И вообще она Жанна Д’Арк. Я ей говорю: «Да это я все ходила, считала, что ты все себе опять присвоила?!» А она разрыдалась, и со словами: «А что же тогда делала я?» – убежала».

Здесь мы видим прекрасную иллюстрацию того, что нарциссы находятся на дооперациональном уровне когнитивного развития, как дети пяти-шести лет. Они не видят связь причины и следствия, логические операции не развиты. Смотрят на ситуацию только со своей точки зрения, что называется эгоцентризмом. Поэтому-то мама и уверена, что она все сама сделала, от силы – они вдвоем.

Это напоминает мне историю нарциссического отца, который не давал алиментов на детей бывшей жене, привез один раз за десять лет мешок морковки, брал детей на лето, скидывая их своим родителям, а потом утверждал, что они с бывшей женой равноценно вкладывают в детей. Нарциссы не умеют посмотреть на ситуацию с точки зрения другого, объективно оценить свой и чужой вклад. Операция сравнения им недоступна. Поэтому им и кажется, что они и в самом деле делают все сами.

Маленькие дети при виде проблемы не решаются взяться за нее самостоятельно, опасаясь, что их заругают, или что они не справятся, и прячутся за взрослых, предоставляя им решать взрослые дела. Так же поступают и нарциссы. Мать Веры заставляла дочь решать все взрослые дела, потому что боялась с ними не справиться; а когда Вера справлялась, легко присваивала себе все лавры. Посмотрите в первой книге главу 3, статьи, посвященные мышлению нарцисса: «Нарцисс – это шестилетний ребенок» и «Логика нарцисса».

Так что, когда вы общаетесь с нарциссами, надо понимать, что логики у нарциссов нет, и объяснять им что-либо не имеет смысла; не надо им что-то доказывать – это бесполезно. Можно обращаться с ними так же, как с маленькими детьми, просто сказать: «Ты хвастаешься, и это плохо, я пожалуюсь твоей маме». Один раз Вера так и сделала – и это помогло, мать притихла!

Серия девятая. Я запретила себе плохие эмоции

Это рассказ о том, почему нельзя говорить нарциссическим родителям о то, что вас ранит, и как запрет на чувства может привести к серьезным проблемам.

У Веры в семнадцать лет произошла деперсонализация, потому что она запретила себе чувствовать (об этом рассказано во второй серии истории про Веру). Но когда она стала вспоминать свое «золотое детство», оказалось, что запрет на чувства был поставлен матерью гораздо раньше.

«Началось это лет с тринадцати, когда я приходила из школы усталая. Учиться мне было трудно; я училась в специализированной английской школе, при том, что у меня была дислексия». Дислексия – избирательное нарушение способности к овладению навыком чтения и письма при сохранении общей способности к обучению. Это проявляется в том, что ребенок не понимает, что он читает, плохо пишет, и все, что связано с письменной речью, для него является огромной проблемой. Добавьте к этому обучение в специальной языковой школе, и вы поймете, какая колоссальная нагрузка легла на ребенка.

«Я сидела молча. Просто была усталая, с перекошенным лицом, и не хотела разговаривать – хотелось просто помолчать. И тут началось постоянное моральное насилие; мать все время говорила мне: „Что у тебя с лицом? Почему у тебя кривое лицо опять? Какое у тебя злое лицо! Не хочу видеть твою злую рожу, злую морду, злые глаза! Какая ты надутая, неприятная!“».

У матери Веры здесь включался механизм проекции: она проецировала собственную злость и черствость на дочь.

Нарциссическая мать питается эмоциями детей, и ей надо, чтобы они по ее щелчку включали радость. Позитивные эмоции, когда ребенок на энергетическом подъеме – это энергоресурс нарцисса. Причем эта энергия должна идти только в одном направлении – от ребенка к матери. Мать не понимает, что у ребенка энергия на нуле, и нужно в такой момент поддержать дочь, дать ей любовь – как обычно и бывает в нормальных отношениях.

Я как-то наблюдала, в семье знакомых моих друзей, отношения нарциссического отца и сына. Родители у мальчика развелись, ребенок жил с матерью, но отец – что довольно нетипично для нарцисса – их всем обеспечивал: платил за обучение, давал деньги, покупал одежду, да еще и платил алименты. При встрече с отцом – а они встречались один-два раза в неделю – мальчик был веселым, старался смеяться и веселить отца. Он был все время на подъеме: с энтузиазмом рассказывал, что было в школе, как он хорошо побеждает на олимпиадах, какие сложные задания он выполняет, как он играет на музыкальных инструментах – просто идеальная картинка любящего и позитивного сына! Но при этом почему-то мальчик не хотел отвечать отцу на смс-ки и звонки; на встречах с отцом у него возникали сильные нервные тики, и в преддверии встречи он часто заболевал и пропускал ее. Видимо, ребенок, подавляя свою вину перед отцом за все предоставленные подарки, деньги и обучение, «включал счастье» и ставил себе запрет на негативные чувства, а расплачивался за это тиками и болезнями. Болезнь здесь идет по принципу вторичной выгоды – избежать встречи. У Веры деперсонализация произошла по принципу первичной выгоды – через физическую боль отвлечься от боли эмоциональной.

«Короче, я должна была все время с ней общаться, веселить ее и быть в хорошем настроении – такой придворный шут. Сначала я просто офигевала: неужели не видно, что человек не в духе, не надо его трогать? Но она все время меня винила моими же эмоциями: они должны были исчезнуть! В итоге, в тот роковой вечер, крутя все это в своей голове, я запретила себе плохие эмоции. Наутро, когда я хотела было ей что-то ответить грубое, я быстро зажала себя и подменила плохие эмоции хорошими». Это такой защитный механизм – реакция формации, когда подменяешь одни эмоции другими. Понятно, что такие подмены чувств не проходят бесследно ни для психического, ни для физического здоровья. И очевидно, что причина такого защитного механизма в данном случае была в запрете со стороны матери на негативные чувства.

«К середине дня у меня началась деперсонализация. Я была какая-то не такая: вроде я, а вроде что-то не так, я – это не я. К концу года я попала в отделение неврозов. Мне попался очень хороший врач, он сказал, что мне надо поговорить с матерью и попросить говорить конструктивно, по делу, без криков, потому что от криков и обзывательств у меня наступает деперсонализация. Но когда я поговорила с ней, она стала еще хуже, и принялась обвинять меня в том, что я сумасшедшая. И это, как Вы говорили, диагностический маркер».

Да, я говорила, что, если вы просите нормального человека прекратить ранящее вас поведение, он прекращает. А нарцисс – наоборот: не только не прекращает, а еще и использует это против вас. И это – диагностический маркер нарциссизма.

«Так вот, мать начала кричать. Каждый раз при ссорах она еще с большей яростью кричала мне: „Ты больная, ты чудовище, у тебя не в порядке с головой!“. Представляете, опять по самому больному! Я ей говорю, как мне плохо, а в итоге даю ей нож в руки, чтоб она меня им зарубила».

Мораль этой истории в том, что нарциссическим родителям, как и любым нарциссам вообще, не надо говорить, что именно вас ранит: они будут использовать это против вас. Если уж вы общаетесь, то используйте в конфликтных ситуациях разрыв контакта, говорите: «Мне это не нравится!», и уходите. А лучше – уходите из дома и начинайте свою новую жизнь. Тогда и энергия восстановится, и выучитесь на кого-нибудь, и вернете свою жизнь себе, перестанете быть молодильным яблочком для матери.

Серия десятая. Месть матери: «Ты будешь выносить за мной судно»

Здесь мы расскажем о том, как нарциссическая мать мстит дочери и заставляет ее платить за тот уход, что оказывала ей в детстве.

Когда Вере исполнилось семнадцать лет, и она стала более самостоятельной, мать заболела. Болезнь матери возникла по механизму вторичной выгоды – добиться внимания дочери, вернуть ее назад. Родители были в разводе, но отец обеспечивал мать с дочерью, и мать, конечно же, не хотела терять источник денег.

«Я ухаживала за ней день и ночь. Отец говорит: «Как же ты все одна? Давай наймем сиделку или домработницу». Я говорю: «Мама не хочет». Тогда у меня были пару раз признаки тахикардии, но панических атак еще не было. У нее по ночам кружится голова, а я вздрагиваю от каждого звука и бегу к ней.

Она до туалета якобы не могла дойти. Я выносила за ней судно. Я думала – ну ладно, если ей так плохо. А потом я увидела, что ей стало лучше, она уже и ходит, а опять меня заставляет это делать. Я взбесилась и сказала: «Уж до толчка ты как-нибудь доберешься!».

Она всю жизнь любит говорить фразу: «я за вами всеми тут дерьмо выгребаю», ну это было в переносном смысле, в плане уборки; а тут она мне так отмстила в прямом смысле, что называется, зуб за зуб. И я сразу поняла, что что-то тут не чисто, но мешало только чувство долга.

Я ее спросила: «Ты за взрослым человеком когда-нибудь мыла судно с фекалиями?» А она мне: «Да, за тобой мыла, когда ты на даче траванулась». А мне тогда было лет одиннадцать, это было один раз. Мне тогда реально плохо было, а туалет там выгребной, на улице. И я вспомнила, как она демонстративно показывала, как ее тошнит, пока она мое судно моет. А мне было так неудобно; я бы сходила сама в туалет, если бы могла. Так она это запомнила, и выставляет теперь счет с процентами…

Короче, я была уже на грани нервного срыва. У меня выпускные классы, отец мне еще подарил карту в фитнес, чтобы я, наконец, окрепла, а в итоге все насмарку. Я так хотела пойти в спортзал, а она мне все изгадила! У меня сил не было просто никаких, и я стала весить 35 кг при росте 150 см; хоть и рост маленький, но выглядела я скелетом.

И при том, что я ноги еле волочила, она все время меня дергала: «Вынеси помойку, почему ты не выносишь каждый день? Почему я должна мыть посуду? Меня тошнит». Я была просто в ярости: она тянула из меня все соки. Ее никто не навещал, и я стала ей сиделкой».

Вот теперь стало понятно, почему мать не хотела домработницу. Во-первых, дочь стала эмоционально отрываться от нее, уже не посвящала ей всего своего внимания и энергии. Следовательно, по мнению матери, дочь должна была расплатиться за эту несусветную наглость – хотеть иметь свою жизнь. А во-вторых, ей хотелось отомстить дочери за те неудобства, которые она испытывала, ухаживая за ней в детстве.

Вот так нарциссическая мать, да еще и с параноидными чертами, мстит своей дочери. И это любимице, золотому-то ребенку!

Люди у меня спрашивают: как же быть? Ведь мать так больна, как ее покинуть?

Вы судите о нарциссах по своим моральным принципам; а они-то сами ведь ничем не гнушаются. Только вдумайтесь: мать мстит ребенку за то, что ухаживала за ним в детстве! И я не удивлюсь, если окажется, что вся эта болезнь матери была лишь спектаклем, чтобы сохранить дочь при себе, не дать ей выйти замуж и не остаться одной без средств к существованию.

Конечно, каждый сам выбирает, оставаться с такой матерью или нет; но надо быть осознанным и понимать, что вина перед матерью вам искусно навязана, чтобы парализовать вашу волю. Ваша энергия уходит, ваша жизнь проходит мимо!

А если вы вырветесь из этой паутины, то сможете восстановить себя, и тогда вы увидите, что вы ей ничего не должны.

Серия одиннадцатая. Прекрасный принц матери

История Веры – это просто энциклопедия всех патологий нарциссической матери. Этот рассказ – о том, как мать отказывается видеть, что ее мужчина совращает ее дочь. И даже более того: принимает его сторону, а не защищает дочь.

Поскольку мать Веры страдает нарциссическим расстройством личности, у нее есть характерный симптом – фантазии об идеальной любви.

«Я с детства была наслышана про этого ее принца на белом коне. И вот она была просто уверена, что, как только они разведутся с отцом, у нее начнется новая жизнь!

Когда они разошлись, мне было десять лет. Сестра с отцом сразу съехали, мы остались вдвоем, и я думала: наконец-то в доме не будет постоянных ссор. Мама больше не будет плакать от моего хама-отца, и будет у нас не жизнь, а сказка. Я была в предвкушении знакомства со своим идеальным новым папой, байками о котором я кормилась с самого детства.

Он пришел к нам домой. Я сидела на полу, а он вдруг ко мне наклоняется и говорит: «А у тебя всегда голова такая жирная?» Я обалдела! Я была такая красивая, так наряжалась, а он говорит такое маленькой девочке при первой встрече!

Потом он пару раз оставался ночевать, и вот что было. Они были в ванне; то есть, он лежал в ванне, а она рядом просто сидела на табуретке и с ним трепалась. Я стучусь, чтобы спросить через дверь, какую колбасу я могу доесть. В ответ слышу его голос: «Заходи!» – ну я и приоткрыла дверь; он на меня заигрывающе смотрит, а в ванне даже нет пены. Я удивилась и закрыла дверь; и ведь моя мать его послушалась, и, когда я на нее потом дико посмотрела, начала смущенно улыбаться, как бы оправдывая его – мол, все нормально. Это был первый звонок.

Потом я постучалась к ним в спальню опять что-то спросить, он опять: «Заходи!». Лежит голый, прикрыл кусочком одеяла только это самое, бедра голые. Мать начала его целиком одеялом закрывать, а он скидывает. Я обалдела от этой мерзости и вышла.

Потом я стала захлопывать у него перед носом дверь. Нет, он не лез ко мне, но он мне был уже тупо неприятен. Он сказал об этом матери. Она, полная ярости, вбежала ко мне в комнату; я думала, она меня ударит (это маленькую десятилетнюю девочку!). Она тогда сдержалась, но я видела, что она хотела это сделать. Начала меня отчитывать – мол, почему я его прогоняю? Офигеть! Да если б я его не прогоняла, один Бог знает, чем бы это для меня закончилось! Бог поберег. Потом он якобы из-за меня ушел. И она считает, что я ее оставила без личной жизни. Она напрочь ничего не хотела видеть.

Потом через пару лет она его опять притащила. Мне было лет тринадцать, и он меня увидел. А я тогда вообще не красилась, но у меня от природы ресницы черные и губы яркие. Он сказал моей матери, что я, мол, так крашусь, что выгляжу как шлюха.

А она мне это передала зачем-то с таким удивленным лицом, типа, я не поняла к чему он это? Говорит: «Ну, я ему по морде за это, конечно, дала». Не знаю, дала она ему, не дала – но она, конечно, понимала, что что-то не так; однако ж вытесняла это всеми силами из башки».

Этот «принц» — нарцисс самого высокого полета, который, как и Владимир (смотрите книгу вторую, глава 2), ни от кого не скрывает свои похождения, и прямо на глазах у матери развращает девочку. Вот так они и подбираются к малолетним жертвам. Обычно идет такая схема: сначала они ведут разговоры о сексе, потом показывают картинки, потом открывают свои части тела (наш «принц» с этого начал, видимо, считал, что первые две фазы необязательны), потом прикасаются, и, когда девочка уже созрела, в кровь пошли гормоны, она полностью готова, тогда и переходят в наступление. Потом нарцисс обвиняет ее саму в том, что она его соблазнила. А нарциссическая мать подчиняется гипнозу еще более сильного нарцисса, и готова пожертвовать своей дочерью, лишь бы удержать мужчину.

На моем канале есть видео «Последствия сексуального насилия в детстве», предлагаю его вам посмотреть, чтобы узнать, что потом происходит с жертвами таких игр.

Слава Богу, у Веры оказалось больше здравого смысла, чем у матери, и она не стала жертвой сексуального насилия!

К сожалению, поведение матери Веры типично для нарциссических матерей. Они готовы закрывать на все глаза и верить сомнительным партнерам, подставляя своих детей.

Вот и оцените свое детство, если у вас была нарциссическая мать: должны вы ей что-нибудь или нет? Виноваты в чем-нибудь или нет?

Серия двенадцатая. «Ты мне всю личную жизнь испортила!»

Почему мать еще и обвиняет дочь в неудачах личной жизни? Ее «прекрасный принц», более сильный нарцисс, чем она, пытался развратить Веру, и мать делала вид, что ничего не видит. А вот когда он ушел… оказалось, что Вера сломала матери личную жизнь.

Вера пишет:

«Каждый раз на его лице, когда он был рядом с матерью, была жуткая скука, и он, наверно, поэтому хотел привлечь кого-то третьего, например, меня. Но она считает, что он был ее идеальной любовью, и все жалеет, что она не сопротивлялась родителям и женилась на отце. А он, бедный, несчастный, так ее любил! Якобы он все время был из-за нее в депрессиях, и она себя за это винит.

Может, он и был в депрессиях, но еще он меняет баб тоннами и умудряется жить за их счет.

Как-то он матери предложил за него заплатить. Представляете ее возмущение? Это же только она может за чужой счет жить всю жизнь! Вот бумеранг!

Короче, пару лет назад он опять вдруг появился… Это мне уже двадцать два было.

Пришел и кричит: «А принцесса выйдет?» – это типа я. Опять ему нужна я. Я не собиралась выходить. Но потом он меня вытянул: ему, видите ли, очень нужен был комп, и мать опять вокруг скачет: «Ну Вера, ну дай комп!». Ну я, дура такая, думаю – надо ради мамы быть с ним повежливей, столько лет прошло. Она же на меня нагрузила чувство вины за разрушенную личную жизнь! И я, зажав все свое отвращение и здравый смысл, пошла с ним любезничать, улыбалась, все делала по компьютеру.

Но он принял это за призыв, прикиньте! Вот всегда надо слушать свою интуицию и свой здравый смысл! Он начал просить у меня мой номер телефона или «ВК» («ВКонтакте»), причем с таким видом, что я ему чем-то обязана.

Ну, я дала мобильный. Это все было при матери, она меня просто вынуждала его дать, типа: «Ну че ты, Вера, ну дай ему мобильный!». Он был очень недоволен, что остался без моего «ВК». Я-то сразу поняла, что он фотки мои жаждал. Он в тот же вечер ушел, а утром выяснилось, что он всю ночь строчил матери, чтобы та дала ему мою почту. И она, такая растерянная, мне это говорит. Я говорю: «Нет, извини».

В итоге, ночью он мне шлет какой-то стих с сексуальным подтекстом, я сразу иду к матери и показываю ей. А она мне показывает, что он ей прислал такой же текст; и в этот момент мне приходит еще смс-ка от него, а ей через минуту та же.

До нее, наконец, доходит; она вся в слезах. Мне ее реально было очень жалко, я тогда думала, что это только он подонок, не понимая, что она-то не лучше.

Но потом началось просто что-то страшное. При каждой ссоре она меня обзывала, с дикой яростью говорила, что я больная и чудовище, к месту и не к месту. Я не вымыла какую-то посуду, она ворвалась и начала меня трясти за ногу, и я видела, что она хочет меня ударить. Я прямо видела, что она хочет со мной подраться.

Последним ударом было возвращение ее принца. Она говорит: «Вчера Васька прилетел с самолета с подарками, такой счастливый, а я даже не смогла его впустить, потому что ты у меня тут больная на голову сидишь. Я знаю только одно: ты мне всю личную жизнь испортила! Ничего построить не дала!» Я опять виновата, а он святой.

И она мне мстит по полной программе за свою личную жизнь».

Мать мстит Вере потому, что ее прекрасный принц проявлял больший интерес к дочери, чем к ней. Он в присутствии матери скучал, а на Веру сразу зажигался. И не привела она его не потому, что дочь больная, а потому, что дочь – соперница. Вот за это она ей и мстит. Видимо, она сама чувствует, что ему не столько она сама нужна, сколько дочь.

«Она вообще всем кругом яростно мстит. Отцу на фото глаза иглами выковыряла, а я эту чернуху за диваном нашла. У него весь бизнес рухнул, теперь работает обычным продавцом. Мне просто страшно: в чьих я лапах?»

Видимо, все должны ответить за ее разрушенную личную жизнь, включая отца. Ну и потом, когда мать перестала получать алименты, он ей уже больше стал не нужен, и она на нем решила отыграться. Теперь отец даже не сможет помочь дочери.

Но я уверена, что, когда Вера восстановит свои границы, разорвет связи с матерью, перестанет отдавать ей энергию, то сможет восстановить здоровье, сможет уйти от матери и начать свою собственную жизнь, а не сидеть в башне как заложница-Рапунцель. Сказка хорошо закончилась, и Вера сможет вырваться из этого плена иллюзий о том, кто же такая ее мама.

Серия тринадцатая. «Вера-ревнюка»: мать флиртует с моим парнем

В прошлой серии мы видели, как нарциссическая мать ревнует дочь к своему мужчине (умудряясь при этом закрывать глаза на то, что он ее развращает). Здесь мы увидим оборотную сторону этого «соперничества»: нарциссическая мать заставляет ревновать собственную дочь, переключая на себя внимание молодых людей. Так что же, на нарциссических родителях природа отдыхает?

Вера пишет про мальчика, который ей нравился в детстве. Это был сын школьной подруги матери. Мать, соответственно, знала его с самого рождения. «Это был первый мальчик, который мне нравился. Мы ходили к ним в гости с самого моего рождения, у нас с ним разница шесть лет. И вот мне было лет шесть, ему, наверно, где-то двенадцать, и мы играли в комнате. А в соседней комнате сидели матери и смотрели фильм. И вот моя мать начала с ним откровенно заигрывать. У меня, если честно, вообще нюх на это дело с самого детства, и я всегда вижу, кто куда флюиды посылает. И я это увидела, и мне стало так больно – я видела, что он на это ведется. Она с ним откровенно флиртовала, сверкая коленками. Я вижу, как он все время вертится, хочет туда пойти, и во мне такая ревность и обида взыграла…

Я ему сказала: «Я сейчас в туалет, а ты подожди меня в комнате, не выходи в гостиную». В итоге, я из туалета слышу, как моя мать, смеясь, ему говорит: «По-тихому выходи, пока эта зануда Верка не видит, хоть посмеешься с нами!». Мне стало так больно, что я вышла и разрыдалась, он меня успокаивал. А мать потом всем рассказывала, какая я ревнюка страшная.

В итоге, скорее всего, после этого случая у меня то же самое каждый раз происходит с парнями: я их начинаю страшно ревновать, и пытаюсь их посадить от всего мира в мешок, захватить их душу своим вниманием и ревностью. В итоге, я абсолютно несчастна сама. Я даже не хочу никаких отношений, чтобы не испытывать эту страшно болезненную ненормальную ревность».

У Веры присутствуют признаки пограничного расстройства личности. У пограничников отношения могут идти по двум сценариям: либо это захват и контроль, из страха, что их бросят – это тревожная или амбивалентная привязанность; либо это отказ от отношений, чтобы предотвратить боль отвержения – это тревожно-избегающая привязанность. Посмотрите мое видео про то, какие типы привязанностей при каких расстройствах возникают.

У Веры, похоже, проявляются оба типа сценариев и привязанностей в различных ситуациях. Вере надо в терапии проходить как раз эти ситуации, начиная с раннего детства, и убирать негативный заряд.

«Потом в подростковом возрасте я свыклась, и начала ее подкалывать, что она педофилка; ее это очень забавляло. Но теперь я понимаю, что веселиться тут нечего, потому что очередь опять дошла до моих ровесников.

И еще был случай с сестрой Катей. Когда ей было где-то двадцать пять, она пришла к нам в гости с женихом. Парню было лет тридцать, матери сорок пять. Мать вдруг выносит энциклопедию Фукса по эротике, и начинает ему весело показывать: якобы, это же высокое искусство! Почему именно эту книгу, среди стольких других книг по искусству? В итоге, в конце вечера он нажрался, и, пока нас не было в комнате, стал ей говорить, какая она молодая и привлекательная женщина. А она ему: «Вы с Катей пришли, вы с Катей и уйдете!». Типа, она здесь ни при чем. Видимо, это как раз случай провокации?».

Вот так нарциссы любят закрутить и запутать жертву своими провокациями, а потом прикинуться ангелами. И жертвы часто думают, что они и в самом деле сами виноваты, и не понимают, что их просто умело спровоцировали.

«Короче, потом она, вся сальная и красная, весело рассказывала, как он совсем сдурел, начал лезть на нее, и было видно, как ей это нравится; она вспоминала его комплименты пятьсот раз». И все это при собственной дочери, у которой она и отбивала парня! Никакой эмпатией, никаким, даже малейшим, тактом тут и не пахнет.

«В итоге, в следующий раз, когда Катя опять его притащила, не предупредив нас, мать подняла домофон и сказала: «Я плохо себя чувствую, у меня месячные, почему ты пришла не одна?». На что этот парень проорал ей в трубку: «При чем тут ее месячные, я ее трахать не собираюсь!»

Он тоже лепит, что в голову придет. Но он тем самым либо спалил ее тайные желания, либо это было его тайное желание после ее провокации, я не знаю. В итоге, мать была очень оскорблена. А чего она хотела после Фукса?! Вот бред!

Другой случай. Ко мне должен был прийти парень. А она говорит: «Да, я сразу заметила такого симпатичного у подъезда». Ему было шестнадцать, ей сорок шесть.

Потом я привела другого парня, а он ей, видимо, внешне не понравился. И она все время ходила и говорила мне про него гадости. Такое чувство, что она себе жениха выбирает! А тут зимой ее на рынке назвали моей бабушкой, так у нее была такая ярость: «Как он смел!» Она же моя подружка, девочка. А тут еще Катя приехала, такая красивая. А она же «козел отпущения», всегда в толстых уродах у нее ходила. Я за нее так порадовалась: она похудела, похорошела. А мать после ее ухода говорит: «Ну это вообще! Катя выглядит лучше меня!»». Еще бы не возмутиться! Мы же помним, что у нарциссической матери дочь должна быть ее блеклой копией.

Вообще, у нарциссической матери, похоже, нарушены все естественные программы поведения, заложенные эволюцией. Согласно эволюционной теории, родители жертвуют собой ради детей, проявляют альтруистическое поведение, хотят, чтобы их дети нашли достойную пару, чтобы внуки были здоровы и успешны, чтобы гены родителей (бабушек и дедушек) передавались следующим поколениям, и их род продолжился. В этом смысл эволюционного подхода. Мы хотим продолжения себя, распространения своего генетического материала, и поэтому мы заботимся о детях. Но у нарциссов эти базовые природные законы не работают. Они хотят удовольствия только для себя, и им плевать на продолжение рода. Ведь если мать отбивает молодых людей у дочерей с целью переключить на себя внимание – то, стало быть, до своих потомков ей дела нет?

В нарциссических семьях очень часто род прекращается, дети не могут создать семью или становятся бесплодными, потому что в отношении детей со стороны родителей действует такая установка: «вы живете, чтобы нам было хорошо». Правит бал эгоистическая паразитическая концепция: «вы нам должны вернуть то, что мы вам дали», а не наоборот, как должно быть по законам эволюции: «мы живем ради вас, мы дали вам, а вы давайте своим детям, чтобы род продолжился».

Выходит, что нарциссы – это ошибка природы, и эволюция на них отдыхает? Нарциссическая мать не позволяет дочери быть счастливой, создать отношения, она не хочет, чтобы ее род продолжался. Ей надо, чтобы дочь обслуживала только ее, и поставляла ей молодых людей для флирта и самоутверждения в собственной красоте.

Желаю вам вырваться из нарциссической вампирической паутины, и строить свою новую счастливую жизнь со здоровым и любящим человеком! Желаю вам начать новый здоровый род, где вы будете заботиться о своих потомках, а не о своих паразитических родителях!

Глава 7. Как вырваться из капкана нарциссических родителей

Как нарциссические родители создают программу безденежья. Родители-киллеры и программа порчи

(видео 184)

«Почему у меня нет денег?». Этот вопрос клиенты и слушатели задают мне часто.

Я хочу рассказать одну такую историю программы безденежья, сформированной в человеке собственными родителями. Но это нечто большее, чем просто отсутствие в ребенке способности притягивать деньги. Это история о родителях-киллерах, которые убивают своих собственных детей, и не только своим игнорированием или насилием, а и в самом прямом смысле слова.

Мне пишет Галина:

«Самое странное, что после просмотра Ваших видео стала вспоминать, что моя мать творила, и тут вспомнилось такое, что здесь и писать как-то не ловко. То, о чем Вы рассказываете в видео, это ещё „цветочки“, по сравнению с тем, что делала она». Про «ягодки» и будет рассказано ниже. «Почему я столько лет её прощала? Почему я забыла всё это? Как будто мне в память и в душу сделали укол „заморозки“».

Дети нарциссов и психопатов часто чувствуют себя замороженными. Они не могут сами себе поверить. Они отказываются верить, что такое могли с ними сделать их собственные родители, и отключают свои чувства. Отказ чувствовать боль, причиненную родителями, и приводит к состоянию общего наркоза, «замороженности».

Галина продолжает:

«Самая моя большая проблема – это замороженность во всём, а в вопросах денег так и вовсе полное бездействие. До двадцати трех лет все было по-другому. Я зарабатывала так, что и квартиры покупала, и новую машину, и гаражи, и даже яхту за границей. Всегда был свой бизнес, всегда много денег. Мать «паслась» рядом и тоже в тратах не стеснялась, на мои деньги ни в чем себе не отказывала. Потом мой отец устроил мне настоящую «травлю», объявил всем, что я всё это наворовала, всех кинула, обманула, и поэтому мне нужно объявить бойкот. В общем, травили меня не по-детски. Угоняли у меня машину, хотели убить, устраивали взрыв машины на полном ходу, бандитов насылали, имущество отнимали, порчу наводили!

Пришлось уехать за границу и прожить там семь лет. Когда я вернулась в Россию, отец продолжил травлю и лишил наследства. Перед смертью нарочно всё подарил и продал чужому человеку. После этого я совсем перестала деньги зарабатывать. Сколько потребуется сеансов, и с какой частотой, чтобы меня разблокировать/разморозить в отношении денег? Этот вопрос связан с суммой, которую мне необходимо иметь, чтобы пройти у Вас такую терапию. Заранее благодарю!»

Ответ на вопрос Галины зависит от того, насколько глубока психологическая травма и каковы особенности индивидуальной психики человека: кому-то достаточно шести сеансов, кому-то и двадцати мало.

Здесь мы видим, что родители создали программу финансового неблагополучия, причем так, что она каким-то образом связана со смертью. Для Галины, скорее всего, работает установка: «если я имею деньги, то родители меня разоряют и убивают». И ее сильный страх понятен: ведь ее хотели убить и физически, и энергетически. Поэтому для нее стоит мощный блок на деньги: лучше их не иметь, это безопаснее. В терапии придется прорабатывать именно эту связь.

Что такое порча? Это не эзотерика и не мистика, а, на мой взгляд, вполне реальный факт. Я придерживаюсь информационно-энергетического взгляда на природу мысли и эмоций: слово – это информация, а чувство – это энергия. Я вижу порчу как сильную информационно-энергетическую структуру пожелания зла, записанную на энергетическом носителе – чувстве ненависти. Сочетание негативной мысли и сильного чувства ненависти – это мощная разрушающая энергия; сама по себе мысль без чувства не была бы столь разрушающей. В данном случае пожелание разорения и смерти ребенку было наложено на чувство ненависти.

Мысль, соединенная с чувством, всегда становится действующей силой. Это верно как в отношении позитивных мыслей и чувств, так и негативных. Сила мысли матери и отца очень велика. Не случайно в старину на все серьезные дела испрашивали родительского благословения. Сомнения матери приводят ребенка, даже взрослого, к сомнениям в себе и создают нестабильность в жизни. Что уж говорить о совершенно четкой мысли пожелания смерти и нищеты, высказанной родителями! Видимо, Галина, не давала им достаточно денег, и это привело родителей к такой степени ненависти.

Случай, когда патологические родители наводят порчу своему собственному ребенку, желая его смерти, не единичны. Я уже это слышала от моих зрителей или клиентов по крайней мере раз десять. Причем это не предположения, а реальные случаи, когда или кто-то из родственников рассказывал о пожеланиях и проклятиях родителей, или же сами родители признавались в этом. В одном из случаев порча привела к множественным заболеваниям женщины, от которых она безуспешно пытается вылечиться медицинскими средствами.

Может ли помочь терапия? Да, терапия многократного проигрывания хорошо работает для таких ситуаций; в процессе терапии клиент начинает обнаруживать эти негативные структуры, видеть их в виде образов, и освобождаться от них. Бывают порчи, идущие по роду; в этих случаях хорошо помогают расстановки. Вот только недавно в Москве мы работали с такой ситуацией, когда порча или проклятие было сделано в восьмом поколении (!). Есть очень характерные признаки таких энергетических воздействий, и хорошо видно, как это отражается на всех членах семейной системы. После расстановки появляется такое облегчение, как будто ушел груз веков.

Я могу предложить еще один вариант работы с программой запрета на деньги: это мой восьмичасовой онлайн-курс на финансовое благополучие. Но тут вам надо работать самим над своими проблемами, прорабатывая все эти программы.

Как вырваться из капкана нарциссических родителей?

(видео 183)

Я часто получаю письма от взрослых людей, которые живут со своими нарциссическими родителями и не могут их покинуть. Они бы и хотели уйти, но не могут. И не из жалости к родителям, а потому, что у них самих нет ни сил, ни здоровья, ни средств, ни работы. Они как будто оказались в капкане: и жить с родителями невозможно, и уйти от них никак. Как же из этого капкана вырваться?

Вот одно из таких писем:

«Как быть, если приходится жить с нарциссами-родителями? Теперь мне понятно, почему они, имея возможность, не приобрели еще одну квартиру. Они не хотели отпускать меня от себя, делая зависимой на всю жизнь. Я всю жизнь жила с чувством вины и обязанности перед родителями, даже ребенка своего поставила на второй план. Ходила как зомби, особенно после родов. Несколько попыток суицида. Да и сейчас особо не рада жизни. А после того, как узнала всю правду, впала в сильную депрессию. Но нужно из нее выходить, сына спасать. Хотя потеряла здоровье и силы. Не знаю даже, как восстановится, и ведь не отпустят так просто. Раньше я хоть работала, а сейчас совсем нет сил работать, ослаблена настолько, что вроде и не инвалид, а работать не могу… Головные боли, сильная слабость, очень быстрая утомляемость. Подскажите, с чего начать и что делать?»

Почему у вас нет сил, когда вы живете с нарциссами? Потому что у вас постоянно откачивают энергию. Вы думаете, что вы не можете уйти, потому что вы такая слабая, а на самом деле вы такая слабая, потому что вы с ними. Они вас обвиняют, стыдят, позорят, запугивают, и через это уходит ваша энергия. Обычно нарциссы изолируют жертву, чтобы полностью управлять ею, поэтому у жертвы и нет внешнего источника восполнения энергии. А что в таком случае надо делать в первую очередь? Надо опять восстанавливать былые связи с внешним миром или находить новые!

В идеале, вам надо начать с терапии и проработать депрессию. Вам нужна поддержка извне. Когда сил совсем нет, то надо искать помощь, лучше всего у специалиста. Когда вы прорвете блокаду и найдете внешние контакты, пойдет приток энергии, и силы прибавятся.

Если нет возможности пройти терапию, то восстановите связи с друзьями, вступите в группу самопомощи, найдите кружки или секции по вашим интересам. Например, вы, возможно, когда-то любили танцевать или рисовать – запишитесь на такие курсы. Когда вы занимаетесь искусством, вы активируете правое полушарие, и оно работает как батарейка, повышая уровень энергии: серотонин повышается, депрессия снижается. Так же работают физические упражнения и йога. Даже если у вас нет сил на физическую активность, делайте упражнения хотя бы по пятнадцать минут в день, пойдите на прогулку быстрым шагом, это тоже повышает уровень серотонина. Солнечный свет, поддерживающее общение, повторяющиеся движения (вязание, вращение вокруг своей оси, танец) – это все естественные источники серотонина, которые помогают бороться с депрессией. Если вы будете все это практиковать, то вы поднимите свой энергетический уровень настолько, чтобы перейти на следующий уровень и начать разрыв связей.

На следующем этапе начинайте простукивания, отрабатывайте чувства страха, вины, стыда, обиды. Так вы уберете все крючки, за которые они вас держат. Отрезайте мысленно все связи между вами и ими. Посмотрите мой плейлист на ютубе «Техники самопомощи» – там вы найдете методы, как отрезать связи, отдавать им их негатив, возвращать себе свою ценность, восстанавливать свои границы. Так вы начнете соединяться с собой, понимать, кто вы есть на самом деле, выходить из иллюзорного мира, созданного вокруг вас нарциссами. Вы поймете, что вы достойны другой жизни, что вина и обязанность – это не ваши чувства, а чувства, навязанные нарциссами.

Когда вы возвратитесь в себя, вернете свою ценность, наполнитесь энергией, то у вас появится решимость и откроется путь к свободе. Вы сможете вырваться из этой тюрьмы и построить свою новую счастливую жизнь и для себя, и для своего сына.

Надо ли помогать престарелым нарциссическим родителям?

(видео 61, 65)

Очень часто я получаю такие вопросы: но разве это не бессердечно – не помогать своим старикам? Я ведь чувствую беспокойство из-за их старости, их самочувствия. Но это – с одной стороны. А с другой – от одной мысли об общении с абьюзерами, которые тебя ломали всю жизнь, становится больно.

Что же делать? Не помогать старикам и мучаться чувством вины? Или помогать и страдать от общения с нарциссом?

Для начала отдайте себе отчет, с какой целью вы хотите помогать. Чтобы избежать обвинения родителей, стыда перед обществом, осуждения окружающих? Или вам действительно невыносимо их жалко? Или это ваш моральный принцип, от которого вы не можете отказаться?

Я предлагаю сместить фокус с ожидания их старости на отработку своих негативных чувств. На это надо потратить время. Месяца два-три на это обычно уходит. В течение этого времени я крайне не рекомендую вступать с ними в контакт. Если у вас есть сильный страх осуждения, страх, что с ними что-то случится и вы себе не простите, то нужно его проработать. Если вам невыносимо жалко родителей, то работайте с жалостью. А может быть, сильнее всего у вас чувство гнева или обиды? Тогда прорабатывайте эти чувства. Начинайте с самого сильного чувства, и прорабатывайте их в порядке снижения их силы.

Обычно, когда вы проработаете вину, начинает подниматься здоровый гнев. Это будет индикатором вашего выздоровления. Я имею в виду гнев без оглядки, без чувства вины за гнев. Вы имеете полное право чувствовать гнев на родителей, которые испортили вам жизнь. Дальше надо отпустить весь гнев. Подчеркиваю, не подавить и забыть, и сказать себе «я не злюсь», нет. Тут должна быть проделана серьезная работа. Лучший вариант, конечно – терапия. Если нет финансовых возможностей – смотрите техники самопомощи.

Мой опыт работы с клиентами показывает, что проработка чувств сама по себе иногда меняет ситуацию. Может все повернуться так, что вам не придется и беспокоиться за ваших родных, все разрешится само собой.

Если вы избавились от всех негативных чувств (стыда, страха осуждения, вины, гнева, обиды, жалости), а ситуация еще не разрешилась, задайте себе вопрос, хотите ли вы заботиться о своих престарелых нарциссических родителях?

Если вы до сих пор хотите это делать, или это ваш непоколебимый моральный принцип – отдавайте себе отчет, что, как только вы начнете это делать, все ваши былые негативные чувства, весь ваш опыт страданий может вернуться снова. Нарциссы не меняются, тем более престарелые, они становятся только хуже. Если выхода все равно нет, то будьте готовы отказаться от своей жизни, удачи, успеха и посвятить жизнь родителям. Потому что они подключатся снова и будут опять качать из вас энергию.

Как я уже говорила, если вы помогаете своим престарелым нарциссическим родителям, то есть приходите к ним, приносите еду, моете полы, а то и, того хуже, вообще живете с ними, то ваша энергия уходит, они ее просто из вас выкачивают. Нарциссы съедают вашу удачу, здоровье, любовь, всю вашу жизнь.

Но, возможно, вы все равно не в силах прекратить контакты, и вам их жалко, и вы считаете своим долгом им помогать. Что же делать? К тому же бывают ситуации, когда не общаться невозможно. Одна из моих клиенток пишет:

«Нарцисс-бабуля (самая красивая))) сломала шейку бедра, и теперь сидит у нас с мамой на шее, не без удовольствия издеваясь над нами, и считая при этом, что это мы над ней издеваемся. Что делать? Совет „сдайте в дом престарелых“ не надо давать, пожалуйста».

Кстати, последняя фраза – тоже довольно-таки нарциссическая. Зачем обращаться ко мне, если вам мой совет не нужен? Но я попробую его все-таки дать.

Итак, как сберечь энергию, если вы вынуждены общаться с престарелыми родителями-нарциссами?

Старайтесь как можно меньше отдавать энергию: эмоционально не вовлекаться ни в какие споры, ни в какие обсуждения, ничего не доказывайте, не переубеждайте. Не делитесь своими секретами, душевными переживаниями. Сократите общение до формальных обязанностей.

Знайте, что нарциссические родители вас не любят, потому что у них нет того места, которым можно любить, они просто на это не способны. Самое главное – не пытайтесь заслужить любовь своих родителей. Помните, это невозможно. И еще, надо понимать, что ваша забота о них нисколько не прибавит вам очков в их глазах, и не заставит их вас любить и принимать – только добавит претензий.

Итак, что же делать? Как только начинается претензия, и ваша мать (к примеру) начинает наезжать, вставайте и выходите. Делайте это каждый раз. Наберитесь смелости, наглости, и прекращайте нападки нарциссов. Устанавливайте свои границы. Придумайте какую-нибудь кодовую фразу, например: «мне это не нравится, я ухожу», и всегда на их агрессию и претензии реагируйте одинаково. Через 10—14 сеансов по принципу оперантного научения они перестанут это делать. Это та же система дрессировки, что и при общении с собаками. Это не значит, что они изменятся внутри. Не обольщайтесь, не надейтесь и не раскрывайтесь опять в надежде заслужить любовь мамы. Просто вы сможете до каких-то пределов сдерживать их негатив, и немножко снизить вред, наносимый ими вам. До конца вы, конечно, не сможете обезвредить это общение, и на все эти «дрессировки» все равно уходит много энергии, которая могла бы пойти на ваше развитие.

И еще один совет: поднимите свою значимость в глазах родителей. Согласно иерархической теории насилия, чем выше ваше социальное положение, тем больше у вас контроля, и тем меньше шансов стать жертвой, и наоборот. Помните: равных отношений с нарциссами не бывает. Либо вы выше их, либо ниже. Если ниже – вы жертва, из вас качают энергию. Если выше, это не означает, что качать энергию надо вам, но вы, по крайней мере, не позволите это делать другим и будете в состоянии контролировать их поведение.

Возможно, вы и в самом деле человек значимый и состоявшийся, но в общении с родителями вы словно возвращаетесь в ситуацию детства и теряетесь перед ними, чувствуете себя маленьким и зависимым. Так вот, эту ситуацию надо менять. Дайте своим родителям понять всю высоту вашего реального социального статуса.

Можно даже приврать. Покажите, какие у вас важные проекты, как вас ценят уважаемые люди. Вскользь продемонстрируйте, какие у вас связи. Например, вы обедаете, а мать начинает вас прессовать, опускать, обвинять. Сделайте вид, что вам кто-то звонит, и выйдите из комнаты. Вернитесь и сообщите, что вам звонил такой-то и такой-то важный человек. Легенду сочините заранее. Мать устыдится, что такого важного и занятого человека (вас) она хотела так унизить. Или придумайте что-нибудь еще для поднятия собственной важности в ее глазах. Вот так и чередуйте: тренинг как с собаками и поднятие значимости.

В телефонных разговорах с родителями-нарциссами ссылайтесь на свою значимость, дайте понять, какой у вас серьезный период на работе, используйте побольше научных терминов, незнакомых им; это будет держать их в состоянии неопределенности и лишать ощущения безраздельной власти. То есть, вам следует создавать собственный грандиозный образ по их же методу. Конечно, это противно, но это позволит держать вам родителей-нарциссов под контролем.

Ну и, конечно, помогает запугивание. Рассказывайте истории, как другие дети бросают родителей за то, что те их достают и унижают. Дайте понять, что расскажете всем какой-то компромат. И так далее.

И если вы будете практиковать все эти методы постоянно, то… они, конечно, могут из вас самих сделать нарциссов! А что вы хотели? Вы же сами отказались от самого безопасного и нравственно честного способа – прекратить общение. Теперь вам надо выживать рядом с нарциссами, и, как это ни мерзко – пользоваться их же методами, врать, запугивать; но зато вас на какое-то время оставят в покое. Вы хотя бы сможете снизить потери своей энергии, контролировать ситуацию до тех пор, пока не сумеете прервать общение.

Но, ради Бога, будьте осторожны со своими детьми! Не сделайте с ними того же, что с вами сделали родители.

Как преодолеть чувство вины перед нарциссическими родителями?

(видео 68)

Несмотря на то, что я постоянно пытаюсь донести до своих клиентов, слушателей и читателей, что никакой вины, никакого долга перед нарциссическими родителями не должно быть, русским людям это трудно понять. Долг перед родителями глубоко сидит в нашей культуре, в самых ее корнях.

В Америке, например, родители запросто выставляют повзрослевших детей из дома, это нормально: «Дорогой, ты теперь большой мальчик, давай ищи работу, снимай квартиру, встретимся на Рождество». Пусть не всегда, но в основном это происходит именно так. Одна моя американская студентка написала эссе о том, за что она благодарна жизни: «Меня родители держат у себя дома, хотя многие родители выставляют своих детей». Интересно, как бы вы восприняли такое признание? Мне первый раз оно показалось бредом. Но здесь, в Америке, действительно ребенок в восемнадцать лет – уже сам по себе, и, соответственно, у детей нет такого чувства вины и долга перед родителями, как в нашей культуре. Здесь легче прекратить контакты с нарциссическими родителями. Родители в свою очередь не ждут от детей того, что те должны их содержать; они знают, что должны сами о себе заботиться в старости, и копить на дом престарелых или сиделку, дети их старость оплачивать не будут. Америка – более индивидуалистическая культура с независимой Я-концепцией.

Русские – это более коллективистская культура с взаимозависимой Я-концепцией. Я не собираюсь утверждать, что какая-то из этих культур лучше или хуже, они просто разные, и каждая из них имеет свои плюсы и минусы. Но для нас важно то, какое следствие это имеет с точки зрения взаимодействия поколений. В России родители помогают своим великовозрастным детям, а дети должны заботиться о своих родителях. Причем взаимозависимая Я-концепция очень сильно замешана на чувстве совести и долга: я тебе столько сделал, так имей совесть, сделай мне столько же! То есть забота о родителях у нас в культуре, в крови, и эта забота замешана более на чувстве долга, чем на действительном желании помочь. И русскому человеку очень трудно согласиться с мыслью, что он ничего не должен родителям. В России даже существует статья закона, обязывающая взрослых детей платить алименты нетрудоспособным родителям только за то, что те их кормили и растили.

Детям нарциссических родителей в России приходится еще труднее, потому что, в дополнение к культурным ценностям, сами нарциссические родители используют вину как основной рычаг контроля. Дети нарциссических родителей виноваты всегда и во всем по определению. Я опоздала – ты виноват, вывел меня из себя. Я забыла кошелек – ты виноват, отвлек меня. Отец ушел – это твоя вина; если бы ты вел себя хорошо, то не ушел бы. Нарциссические родители постоянно подчеркивают великое значение своей помощи, своих денег, вложенных в вас, показывая вам, что вы просто паразиты. С такими хорошо промытыми мозгами трудно понять, что это была не помощь, это было использование.

Но посмотрите трезво на свое детство. Что это было – детство, или постоянный страх и вина?

Многие жертвы нарциссических родителей на сеансах терапии сравнивают родителей с фашистами («меня допрашивали как в гестапо», «я жила как в концлагере»). И я согласна с этой аналогией: сходство в том, что в обоих случаях мы имеем постоянное легализованное издевательство. Как фашисты качали из детей кровь, так и ваши родители-нарциссы качали из вас энергию жизни. Это то же самое. Как фашисты били и унижали свои жертвы, так и ваши родители били и унижали вас. Даже если они не били детей физически, эмоциональные раны ничуть не слабее, а в чем-то и сильнее, потому что тело заживет, а душа болит всю оставшуюся жизнь, вызывая букет болезней. Они, как в концлагере, морили вас голодом – выдавали по крохам свое внимание. И потом, после такого обращения, они говорят: «Мы тебя вырастили-выкормили, а ты, свинья неблагодарная?!». Это все равно, как если бы надсмотрщик концлагеря сказал бы: «Будь благодарна, что мы тебя не убили, и давали кров, одежду и еду, чтобы ты не подохла». Стали бы вы в этом случае чувствовать вину по отношению к своим мучителям, желание помогать им, давать им деньги только за то, что они вас кормили баландой, давали койку под дырявой крышей и полосатые лохмотья? Они держали вас полуживыми, чтобы использовать вас. Вы им ничего не должны!

Еще один образ подсказала Ирина Попова: «Они вырастили-выкормили? Но коров, свиней, предназначенных на убой, тоже кормят и растят. На ферме животным дают кров, еду, возят их к врачу, заботятся о них, а потом их убивают и едят». Отличие животных, предназначенных на убой, от детей родителей-нарциссов в том, что детей обгладывают постепенно, пока они живые. Если воспользоваться аналогией между плотью животных и жизненной энергией детей, то последних не убивают сразу; им дают нарастить мясо, а потом отожрут кусочек, еще дадут восстановить потерянные части, а потом опять поглодают. Не одним махом, а постепенно, всю жизнь. То есть это более жестокий вид убоя, хотя выглядит он более цивилизованно. И вина здесь – очень хороший крючок, на котором сидят дети.

Так что, пожалуйста, срывайтесь с крючка. Как преодолеть это бесконечное чувство вины? Лучше всего – это терапия. Прочитайте эту книгу, прослушайте все мои видео, изучите тему про нарциссов, поймите, какой урон они вам нанесли. И освобождайтесь от чувства вины. Поймите, что это не та вина, которая возникает у обычных людей в ответ на собственное аморальное поведение, плохой поступок. Это не ваша собственная вина. Эта вина внушена вам родителями, чтобы лучше вами управлять.

Делайте упражнение по простукиванию каждый день, пока не пройдет вина.

Еще одно короткое упражнение. Прямо сейчас почувствуйте вину, вспомните, как вас виноватили – где вина в теле? На что похожа? Как ощущается? Сделайте глубокий вдох, и на выдохе выдуйте ее, как будто надуваете шарик. И еще раз, и еще раз. А теперь отпустите шарик высоко-высоко в небо, и пусть он летит к солнцу, и пусть на солнце вина лопается и сгорает.

Если говорить технически, то преодолеть вину за то, что вас вырастили-выкормили, можно, просто высылая деньги престарелым родителям. Вы тем самым снимете с себя груз вины за то, что они вас родили и давали кров, еду, одежду, образование и т. п. По сути, они ведь больше ничего вам и не давали, только материальные вещи. Ну так и вы им отдавайте только сыновний долг, положенный по закону! Все квитанции сохраняйте на всякий случай, вдруг они судиться с вами начнут. Пусть это будет небольшая сумма, но это будет символ расплаты за свой долг.

Долг, который был вам внушен вашими родителями, но которого на самом деле никогда не было.

Как быть с нарциссическими родителями, если нельзя рвать системные связи?

(видео 63)

Проблема отношений с нарциссическими родителями имеет еще и системный аспект, если смотреть на нее с позиций семейной системы, как, например, она сформулирована Хеллингером.

С одной стороны, согласно Хеллингеру, надо всех в семейной системе принимать, и каждый должен быть на своем месте. Но с другой стороны, с нарциссическими родителями лучше не общаться. Как же эти две крайности увязать?

С нарциссической матерью, например, действительно лучше не общаться, но связи с материнским родом как раз и можно восстановить через системные расстановки по Хеллингеру. Этот метод позволяет работать с системой семьи дистанционно, не привлекая к непосредственному общению всех ее членов.

Как же быть с вашей нарциссической матерью? Примите ее, выскажите ей благодарность за вашу жизнь, которая пришла к вам через нее, в процессе расстановок – но не общайтесь. Расстановки – это прекрасный вариант компенсировать разрыв связи на системном уровне.

Но иногда бывает в расстановках и так, что мать сама выходит из системы. Тогда можно восстановить связь с материнским родом через других родственников.

У меня был такой случай, что женщина установила связь с родом матери через тетушку, которую она любила, и тетя ее любила. Можно это сделать и через мужчин материнского рода – дядю, дедушку.

Описанное выше относится и к случаю, когда надо восстановить связь с нарциссическим отцом и его родом.

Как справиться с нарциссической матерью?

(видео 179)

Это реальная история успеха, которую мне написала Мария:

«Моя мама – нарцисс и наседка в одном лице. С детства меня программировала, чтобы, как только школу закончу, сразу уходила из дома замуж. Говорила, что все наследство будет младшему, потому что он мальчик, что мальчику нужно делать карьеру, в него и все ресурсы семьи инвестировались. А меня хотели просто выгодно выдать замуж, чем раньше – тем лучше. Так что мама, с одной стороны, послала меня без средств к существованию выживать за счет мужчин, а с другой стороны, лезла во все мои отношения с мужчинами, обесценивала меня у них на глазах, кокетничала с ними, давала им добро на обесценивание меня.

А если кто-то действительно мне встречался, кто по-настоящему мог бы меня полюбить, наседка сразу же включалась и делала все, чтобы я в эти отношения не вступала. Если я пыталась двигаться в направлении самостоятельности от мужчин, она меня опять же газлайтила: мол, от меня толку не будет, да и зачем мне работа, да и куда я без такого хорошего парня? – сама не проживу. Если бы я не порвала с ней отношения, так и тянулось бы дальше. Только сейчас понимаю, что мои страдания доставляли маме радость.

Ваши видео мне очень помогли понять маму. Я попала на Ваш канал уже на стадии, когда несколько лет прорабатывала в себе все чувства, на которых она меня удерживала. В моем случае, самое сильное было – надежда, что она когда-нибудь меня полюбит, пожалеет, посочувствует. Ваши видео мне помогли понять, что этого никогда не случится. Они мне помогли понять, что же на самом деле маме от меня нужно. Потом была проработка гнева.

В итоге появилось принятие. Не путать с любовью! Принятие ситуации и принятие мамы, какая она есть. Принятие того факта, что она не изменится, и что она от меня хочет, чтобы я страдала. Я же сама страдать не желаю. Но и маму не изменишь. И вот тогда уже осталось только проработать мамину созависимость. Мама привыкла получать дозу.

Где-то год назад, когда чувство долга и прочее были уже проработаны, я прекратила общение. С детства я очень много болела ангинами, была очень худая. Так вот, мне удалось набрать 10 кг веса за год без общения с мамой.

И благодаря Вашим видео, я нашла к ней ключик. Я начала использовать советы Татьяны по общению с нарциссами. Стала строить разговор с ней так, пускать его в такое русло, чтобы она испытывала от разговора дискомфорт. По телефону и на расстоянии это делать проще, чем при личных встречах. Личные встречи я категорически не собираюсь повторять. Но на любую попытку обесценить я стала в ответ проходиться по её больным местам и без угрызений совести. На её обиженный голос я стала делать вид, что не заметила в голосе обиды, и старалась эмоционально не вовлекаться. Хватило нескольких таких коротких разговоров с перерывами в месяц молчания, чтобы поставить ее на место.

Если она желает мне страдания, я это принимаю уже без эмоций – это тот самый заветный ключик, которого мне так не хватало. Вот я и успокоила её: я ей сказала, что у меня все очень плохо, беспросветно плохо, и я даже не могу ей позвонить, потому как мой мужчина очень нервничает и срывается, когда видит меня с телефоном. И это на маму подействовало как успокоительное. Она поняла, что я в хороших и надежных руках, и контролировать меня ежедневно не обязательно».

Сердце матери успокоилось, когда она убедилась, что есть надежный человек, который заставляет дочь страдать. А сердце Марии успокоилось, когда она окончательно убедилась в том, чего же так сильно хотелось матери и что она из себя представляет.

Желаю и вам понять, что хочет от вас нарциссическая мать. Не питайте иллюзий, не пытайтесь заслужить ее любовь, примите ее такой, какая она есть, как это сделала Мария. И обходной маневр, который придумала Мария, возможно, может сослужить службу и вам: покажите нарциссической матери, как вы страдаете, и она успокоится.

Как справиться с нарциссической матерью: продолжение истории Марии

(видео 180)

Как же выглядели те самые разговоры Марии с матерью, которые заставляли мать чувствовать дискомфорт? Вот некоторые примеры.

«Мама: «А почему ты удалила меня с «одноклассников»? Опять, что ли, обиделась?»

Я: «Нет, что ты, я не обижалась. Во-первых, я ими не пользуюсь. Во-вторых, меня стали добавлять в друзья какие-то совершенно мне незнакомые бабушки из неизвестно каких деревень и каких областей. Я не хочу, чтобы незнакомые мне бабушки от скуки смотрели на мои фотографии».

Мама: «Хм, бабушки…»

В данном случае по поводу слова «бабушки» в мамином голосе звучала явная обида. Понятно, что речь шла о ее сверстницах, дальних знакомых и подругах подруг. Слово «бабушки» ей слышать было неприятно, и то, что я не начала оправдываться и делать ей комплименты, оставило у нее изрядный осадок после разговора. Я должна была сказать: «Я не имела ввиду тебя, да ты-то у нас молодая, выглядишь шикарно, бегаешь как девочка». Но я такого не сказала. После таких разговоров периоды молчания между звонками увеличиваются.

Другой пример: я пытаюсь вести разговор на нейтральную тему о выборах в Америке. Вроде как ни я, ни она не живем в Америке, тема вроде как нейтральная. Мама перебивает и пытается меня увести на тему моей личной жизни: «Вот твои брат и сестра уже давно пришли к тому, чтобы интересоваться только своей личной жизнью, а не политикой».

Я: «Меня не интересует, к чему пришли мои брат и сестра. И мне неинтересно слушать про твоих одноклассниц, совершенно мне незнакомых женщин, какие они глупые и как у них поэтому всё плохо. Но я из вежливости слушаю. И ты меня не перебивай, тоже могла бы и послушать, хотя бы из вежливости».

Мама очень обиженным голосом: «Как это тебя не интересует, к чему пришли твои брат и сестра?!» И еще обиженнее: «Я тогда даже и не знаю, о чем вообще с тобой разговаривать!»

Я, прикидываясь, что не заметила ее обиды, ласковым голосом: «Ничего страшного, тогда поговорим в другой раз, когда будешь знать, о чем разговаривать».

Но такие разговоры в любом случае неприятны и бессмысленны. Это как перетягивание каната. В результате, она будет долго думать и искать новый подход. Например, после разговора о брате, она побежала к брату и уговорила его послать мне 100 евро на банковский счет в качестве подарка на день рожденья. Что я воспринимаю с её стороны как этакий немой упрек: «как ты плохо думаешь о брате, а он о тебе помнит!». Ну, я брата поблагодарила лично, без мамы в качестве посредника. Но и маме перезванивать не стала. Увеличивала периоды между такими вот разговорами.

И теперь хочу звонить только по праздникам, с поздравлениями, и не более.

За такие подарки, за которые потом всегда просят обратную услугу, стараюсь не чувствовать себя должной. Я о подарке не просила. Иногда она пытается высылать деньги по праздничным случаям, но потом, уже спустя несколько недель, начинает с меня требовать устроить им отдых на море. Брат заплатит за билеты. А я должна им устроить отдельную пустую квартиру на пляже, при этом еще и на условии, что мы не будем встречаться и я не буду им мешать, ведь папа же меня на дух якобы не переносит. Ну и мне такие их отпуска очень неприятны. Я раньше им пару раз устраивала, заканчивалось для меня это очень плохо. Неприятно помогать им с отпуском, потому что она использует эту возможность для обесценивания меня в кругу, в котором мне жить. Она хочет, чтобы мой нынешний нарцисс встречал их в аэропорту, вез в квартиру своих родственников, что пустует на пляже, чтобы устанавливал им там интернет. После таких отпусков я еще со своим нарциссом должна потом полгода за услугу расплачиваться. Плюс мама с ним против меня объединяется. И это очень энергозатратно.

Поэтому я просто начала отказывать. Хоть высылай деньги, хоть не высылай, я не обязана возвращать долг. Это не моя проблема. Я не чувствую себя должной. И так постепенно я отучала маму посылать мне деньги, потому что игнорировала ее попытки манипуляций. Так что приходится избавляться от чувства долга даже за её денежные переводы. Иногда я, бывало, злилась, и даже просила её перестать мне деньги перечислять, но это было пару лет назад. Она все равно продолжает. Так что тут лучше сводить общение, как говорится, к минимальному минимуму».

Мария – молодец; ей удалось избавиться от чувства долга даже за денежные переводы, что удается далеко не каждому. Она использовала метод оперантного научения: перестала давать матери вознаграждения за ее звонки, переводы, и прочие поползновения. Вознаграждением в данном случае были не только слова благодарности или оказанные услуги, но раздражение, попытки отказаться от денежных переводов, попытки что-то объяснить. Для нарцисса это в любом случае канал обратной связи, по которому он получает энергию – если не восхищения, так раздражения и страдания. А вот когда Мария просто перестала реагировать на звонки и переводы от матери, она лишила ее действия вознаграждения и подкрепления, и те угасли сами собой.

Возможно, опыт Марии пригодится и вам. Удачи вам и здоровья!

Как отключить мамин голос в голове: продолжение истории Марии

(видео 181)

Мария пишет:

«Я смогла справиться с мамой, убедив ее, что я страдаю по полной программе, и стало гораздо легче. Но остался её голос в моей голове. Мамин голос сводил меня с ума. Я надеялась, что она когда-нибудь умрет, и тогда этот голос из моей головы исчезнет. Мне было страшно за такие мысли, и я винила себя за это, но ее голос был просто пыткой. Не помогало ничего, не помогало даже прекращение общения, голос в моей голове ныл и зомбировал: позвони! Все это еще и работало как кран для оттока энергии, поэтому мне надо было его перекрыть.

И в какой-то момент у меня все же получилось отключить ее голос! Она мне посылает мысль: «Позвони!» А я не звоню. Пока в какой-то момент не почувствую, что она мне больше ничего не посылает. Несколько дней не слышу её голос – и звоню. Почему звоню? Мотивация такая: чтобы избежать разборок с родственниками, какая я плохая дочь, потому что, если я совсем не звоню, то родственники будут обвинять».

Мария уже многого достигла. Но вот тут я вижу следующий уровень развития, на который ей предстоит подняться: перестать реагировать на «летающих обезьян», как их называет Джерри Уайз, то есть на свиту нарцисса, которые стремятся восстановить ваши отношения. Лучше всего прекратить общаться с друзьями или родственниками, которые вас обвиняют в бесчувственности и пытаются заставить восстановить отношения с нарциссом.

На уровне реального общения Мария каждый раз разговор строила так, чтобы у матери остался неприятный осадок, а сама бы она не вовлекалась эмоционально. При этом она постепенно увеличивала паузу между звонками. Но ей нужно было донести до мамы: «не надо на расстоянии посылать мне мысли». И сделать это в такой форме, чтобы мама перестала бы делать это добровольно. Какой же она нашла ключик?

«В последний разговор я ей прямо сказала, что она мне сильно докучает, когда мысленно ноет и мысленно меня зомбирует. То, что я это слышу в моей голове, мне это не нравится. Звонить я буду, но только тогда, когда сама могу, когда у меня есть время и возможность. Она согласилась. И голос пропал! Теперь я понимаю, что, если иногда появляется её голос – это не галлюцинация! Надо не реагировать. Так она почувствует, что на вас не действует её магия мысли, и найдет себе новую жертву. Моя мама стала вампирить по скайпу бывших одноклассниц, и от меня отстала. То, что она использует силу мысли, я не ставила ей в упрек. Вообще, любая конфронтация тут бесполезна. Вы абсолютно правы, что нарциссы уходят довольными, если их похвалить и послать к „более компетентной“ жертве. Я восхитилась её силой мысли, сказала, что я всегда это чувствую, и рада бы ей позвонить, да не могу, ведь муж-то деспот. То есть, убила двух зайцев: показала, что я страдаю, что и надо маме, а также дала ей понять, что силой мысли она меня принудить не может, но сделала это в такой форме, чтобы она не перешла в нападение, а наоборот. И после этого я перестала слышать в голове её голос. К этому времени мама уже и так отвыкла от ежедневного общения, стала искать „более компетентные“ жертвы».

Трудно, конечно, поверить. Люди здравомыслящие и технически образованные могут сказать: чепуха, фантазия, передачи мысли на расстояние не существует, телепатия – это выдумка! Но таких случаев, о которых я уже рассказывала, и о которых мне продолжают писать люди, слишком много, чтобы это игнорировать и считать неправдой. Здесь же очень интересно вот еще что: Мария использовала метод оперантного научения для мамы даже на дистанции! Она перестала подкреплять ее приказы на уровне мысли своими действиями: во-первых, перестала звонить в ответ на ее мысленный зов, а во-вторых, перестала вовлекаться в мысленный диалог и давать ей энергию, вместо этого прерывая контакт. Когда мы не даем энергию, мы не даем подкрепления этому поведению.

Процесс был постепенным. Теперь звонки по плану: только поздравление с днем рождения и смс-ка на Новый Год. И больше Мария не страдает.

Вот такой метод отключения маминого голоса в голове. Вы можете даже ничего не говорить ей самой, она может отрицать, что пытается воздействовать на вас мысленно. Но смысл ваших действий в любом случае в том, чтобы не давать ответной реакции. Не отвечайте на ее мысленный зов! Не вовлекайтесь в мысленный диалог!

И тогда ваша мама не будет лишать вас жизненных сил; вы будете здоровы, спокойны, и нарциссы будут отваливаться от вас и вашего окружения.

«Цветы из-под асфальта тоже иногда пробиваются!»

Уже когда версталась эта книга, мне пришло письмо от Валерии. Это поразительная история успеха показывает, как правильно выстроенная работа над собой, правильно построенная защита своих границ и поддержка близких позволяет дочери вырваться из капкана нарциссической матери даже при том, что дочь продолжает жить с ней вместе!

Валерия пишет (я сохраняю ее стиль и пунктуацию):

«Спасибо ОГРОМНОЕ Вам за Ваши лекции на ютюбе!!! Они мне помогли правильно выстроить отношения с матерью-нарциссом, которая живет с нами (у меня счастливая семья и двое деток).

С самого детства она внушала мне мысль, что я никто и зовут меня никак. И что меня надо было «выскребсти» (сделать аборт) вместе с моим братом. Дословно: «Шестнадцать абортов сделала, и вас надо было выскребсти!» Это я слышала много раз. Я помню это где-то с трех лет. Повторялось это с завидной регулярностью.

Еще у меня был отчим, с моих девяти месяцев. Его сейчас уже нет в живых. Я ненавидела его… дальше троеточие… Не хочется даже вспоминать…

Сейчас, когда, несмотря ни на что, я стала счастливой, она жутко мне завидует и бесится, что ей не удалось меня уничтожить. Хотя, если честно, ей УДАЛОСЬ меня уничтожить. Но мне УДАЛОСЬ «воскреснуть» из пепла и стать СЧАСТЛИВОЙ!!!

На это письмо меня сподвигло последнее Ваше видео «Полная свобода и созидание. Пятая стадия освобождения жертвы». Слушаю, и каждое слово отзывается: все в точку!!! Еще раз ОГРОМНОЕ СПАСИБО за Ваши лекции!!! Поскольку и ВЫЖИТЬ, и СПРАВИТЬСЯ, и, главное, СТАТЬ СЧАСТЛИВЫМ ЧЕЛОВЕКОМ и ОБРЕСТИ ВНУТРЕННЮЮ СИЛУ – все это действительно возможно!!! СПАСИБО!!!»

Валерия говорит о серии моих видео, посвященных пяти стадиям, которые проходит жертва в процессе освобождения от насилия. Последнее видео про пятую стадию как раз и называется «Полная свобода и созидание. Пятая стадия освобождения жертвы». Вы можете найти эти видео на моем канале.

Это письмо меня поразило. Как женщина, не разъезжаясь с матерью (!!!), пусть и к сорока годам, но смогла добиться такого успеха в личной жизни?! Обычно у жертв нарциссических родителей восстановление и расцвет в новой жизни наступает только после разрыва отношений с родителями – по крайней мере, только тогда, когда они уже не живут вместе, не видятся каждый день.

Я могу лишь предположить, что Валерия от природы оказалась очень психологически устойчива, и своих ресурсов у нее оказалось достаточно, чтобы преодолеть все трудности в отношениях с нарциссической матерью. Я предположила также, что, наверно, она как минимум прошла терапию или использовала другую профессиональную помощь, и спросила ее о том, каким образом ей так удалось прорваться? На что Валерия отвечает:

«Это был долгий и сложный процесс! И я смогла выйти замуж только в 38 лет. Первый ребенок – в 40, второй в 41 год! К психологу не обращалась. Но различной информацией по психологии интересуюсь: читаю, смотрю видео. Также мне помогли различные техники по нейролингвистическому программированию, трансерфингу реальности, визуализации желаний (есть интересная книга, я ее прочитала лет двадцать назад: Вадим Зеланд «Яблоки падают в небо»).

Вылезти из-под ПРЕССА матери-нарцисса – это практически чудо. Я думаю, что мне удалось невозможное.

Моему брату это, к сожалению, не удалось – его сейчас уже нет в живых… Он старше меня был на 10 лет. Всю жизнь он жил как неприкаянный. Сначала круглосуточный садик, потом школа-интернат, с 15-ти лет техникум в другом городе – с нами он практически не жил. У него были золотые руки, но вот жизнь как-то не складывалась. Мать все время говорила: «Хоть бы его Бог прибрал, непутевого!» Лет десять назад он шел с работы на свою съемную квартиру поздно вечером, на него напали трое и убили. Бог прибрал, как и хотела мама…

Знаете, мы у нее оба были «козлами отпущения». Мать всегда говорила, что если бы у нее не было детей, то она была бы свободна и счастлива.

И только сейчас я научилась выстраивать правильные взаимоотношения с матерью. Раньше были постоянные скандалы. Но я проработала кучу информации по нарциссам и по тому, как с ними сосуществовать без вреда для себя, хотя это сложно – это жуткие энергетические вампиры, просто на грани одержимости!

Из Ваших лекций я осознала, что она не воспринимает меня как дочь, и поняла, почему это происходит. Она никогда не желала мне счастья. Не хотела, чтобы я вышла замуж. Потом, когда я забеременела вторым ребенком, скандалила со мной и требовала, чтобы я сделала аборт. Было много всего… Но сейчас я не испытываю какого-то серьезного негатива по отношению к ней. Я оставила это бесполезное противостояние в прошлом. Я понимаю, что нельзя позволять себя втягивать в эту черную воронку, которую пытается закручивать нарцисс.

Лет до 25-ти я чувствовала полную собственную беспомощность. Из меня как будто были выкачаны все жизненные силы; ну, и куча комплексов, ВБИТЫХ в меня матерью и отчимом – что я никто, что у меня никогда ничего не получиться…

Но знаете, что еще мне помогло из всего этого выкарабкаться? Это вера в Бога. Когда я была маленькая, я понимала, что у меня нет ни одного близкого человека рядом, что мне не с кем поделиться, что я никому в этом мире не нужна. И лет с 12-ти я поверила в Бога. Я не знала, кто он, какой и т. д. (это было советское время, и в нашей семье разговоров на эту тему тоже не было). Я представляла Бога в виде женщины, и называла ее Боженька (в женском роде). Эти внутренние молитвы мне заменяли общение с матерью – той, которую я хотела бы иметь. И эта вера меня держала на плаву в детстве».

Получается, что Валерия, при эмоциональном отсутствии родителей, создала воображаемую мать-Боженьку, и это помогло ей уцелеть.

«Да и сейчас вера – основа моего внутреннего стержня и системы координат. Я не особо воцерковленный человек, я скорее хожу в церковь тогда, когда возникает внутренняя потребность. Я вообще считаю разделение людей по вероисповеданиям искуственным. Бог один, а кто и как его называет – дело двадцатое. И еще: знаете, я успела получить хорошее «советское» образование, которое научило думать и самообразовываться, извините за тавтологию. Когда закончила университет и начала работать, я с удивлением стала обнаруживать, что у меня все получается, что меня уважают и ценят люди. Все это постепенно стало мне возвращать веру в себя и собственные силы. Хотя окончательно расправить плечи мне удалось только к годам к тридцати – тридцати пяти.

Я могу сказать одно… Когда достигаешь САМОГО ДНА, у тебя есть выход: либо сдохнуть, либо оттолкнуться от этого дна и начать подниматься вверх, осознав, что ТВОЯ ЖИЗНЬ – В ТВОИХ РУКАХ!!! И Вы не представляете, какой внутренний потенциал сейчас во мне! И я стараюсь дать своим детям то, чего не было у меня в детстве.

И муж меня поддерживает. У него прекрасное чувство юмора. На все наезды со стороны моей мамы, на все ее нападки и попытки устроить скандал на ровном месте он отвечает примерно так: «Теща, да ты успокойся – что ж ты с утра-то на голодный желудок скандалишь? Ты покушай, попей чайку, у тебя настроение сразу улучшится!» И его броню ей не удается пробить.

А еще, знаете, что: у меня прекрасная свекровь, очень умная женщина, которая ко мне относится как к дочке родной (у нее два сына, а дочки нет).

Я с помощью Ваших видео научилась ставить блок на попытки нарушить мои границы. Я твержу как попугай одну фразу: «Не вмешивайся – это моя семья!!!» И когда я повторила это раз в двадцатый, это сработало – как условный рефлекс! И на мое удивление, скандалы прекратились (хотя попытки их устроить периодически происходят). Просто я перестала пытаться доказать, что «я не верблюд», и перестала ждать от нее одобрения (это тоже важно!!!).

На данный момент матери 75 лет. И я, к счастью, сумела решить свои внутренние проблемы и научилась с ней вести себя правильно. Я не позволяю ей нарушать свои границы, не откровенничаю с ней, не делюсь своими планами. Общение с ней я сохранила на чисто формальном уровне.

Но зато сейчас я выношу из всего этого полезные уроки. Я неплохо разбираюсь в людях, все важные решения в жизни принимаю очень взвешенно, умею преодолевать трудности – в общем, получила хорошую закалку характера.

Я счастлива в настоящем, и у меня много планов на будущее. Я перестала воспринимать мир враждебным, начинала понимать, что живу в мире ВОЗМОЖНОСТЕЙ. А когда ты это понимаешь – ты становишься творцом своей жизни.

Первая половина моей жизни была трудной и сложной – зато сейчас сплошные дивиденды)))

И по итогу – я стала сильной, вынеся из своей прошлой жизни целый рюкзак УРОКОВ. Я собрала свое счастье по крупицам, и дорожу тем, что у меня есть!!! И Ваши лекции мне очень помогли разложить в голове все по полочкам по этой проблеме. Спасибо!!!»

Еще одно подтверждение недюжинной силы духа и психологического здоровья Валерии – умение самостоятельно искать помощь, даже такую как простую, как книги и видео. Ведь есть люди, которым ни видео, ни техники самопомощи, ни тренинг не помогают – и даже терапия не помогает! Они либо в силу генетических предрасположенностей, либо в силу сильной травматизации в детстве, либо в силу собственного выбора – так и остаются в положении жертвы. А Валерия смогла открыть свои внутренние ресурсы, решила покончить с вечной ролью во всем виноватой жертвы. Ее хотели закатать в асфальт, и практически закатали – а она не согласилась с этим, пробилась, и из режима жертвы перешла в режим создателя. Став создателем, она сама создала свое счастье! И мы ее от всей души поздравляем с этим.

Сама она закончила свое письмо поразительными по убежденности словами:

«Цветы из-под асфальта тоже иногда пробиваются!!!»

«У меня пелена упала с глаз: я поняла, что мама – нарцисс»

Еще одна история успеха, о которой я хочу рассказать, удивительна тем, как многолетняя жертва нарциссических родителей может внезапно проснуться и самостоятельно освободиться от своих оков буквально за неделю.

«Меня зовут Антонина, мне 36 лет, и я проснулась после Ваших видео.

Вот пишу… Решалась на это неделю, и сомневалась, стоит ли. Я подозреваю (да нет, уверена!), что я – ребенок двух нарциссов. Я плохо помню свои первые 20 лет жизни. Двадцать!!!

В 19 лет и 9 месяцев я уехала после трех курсов инъяза в Германию по программе обмена студентов, на год в немецкую семью. И с этого момента я впервые как-то начала себя осознавать и помнить. Правда, видимо, когда ушла от мамы и папы нарциссов, то включила программу саморазрушения – у меня началось жуткое компульсивное переедание. Но я всегда была счастливым человеком! Надо сказать, всегда была солнышком, вечно смеющейся, вечным позитивчиком и энерджайзером. Удивляюсь сейчас, КАК».

Я предполагаю, что программа переедания включилась на фоне чувства вины перед родителями за то, что позволила себе лучшую жизнь. Нарциссы завидуют собственным детям, и это заставляет детей чувствовать вину.

«Год в немецкой семье – и я поступила в университет на переводчика здесь, в Германии. А дальше – отношения с парнем-нарциссом! Это были ужасные три года… Постараюсь быть краткой. Я какая-то терпила по натуре (при этом я вечный революционер и несдавака, странное сочетание!), терплю до последнего, потом – вулкан и взрыв. В общем, в какой-то момент в моей жизни всегда включался инстинкт самосохранения, что ли, и я понимала, что так дальше нельзя, и начинала отходить от человека. Тяжело, но заставила себя отвыкнуть за год от нарцисса, и ушла… Ушла опять же в семью нарциссов. Я познакомилась с моим нынешним мужем, и он нормальный, но его мама, папа и даже сестра – ахтунг!»

Дети-жертвы нарциссических родителей чаще всего встречают в качестве романтических партнеров таких же нарциссов, по подобию родителей. Но иногда происходит наоборот: они находят партнера по собственному подобию, и вступают в отношения с такой же, как и они, жертвой нарциссических родителей. И этот вариант гораздо лучше, вы друг друга понимаете и поддерживаете. Однако он имеет побочный эффект в виде страданий не только от собственных родителей, но и от свекров, а также втягивания партнера в свою драму с родителями. Встретить психологически здорового человека без травматического опыта возможно после проработки программы жертвы и созависимости.

«Тут мы уехали жить к нему (с Восточной в Западную Германию), я через год родила первую дочь, еще через год вторую. И тут произошло вот что: я была так замотана с погодками, что не заметила, как из меня сделали тряпку (я сама это позволила, я всю ответственность беру на себя, никого не виню!). Поначалу его родители меня любили и говорили: «ах, как счастлив наш сын», а потом потихоньку стали меня обесценивать, загашивать – и так тонко и постепенно, что я этого не понимала. Я же видела, что люди меня любят, а при этом они то там заронили во мне сомнение, то сям заронили – и я через четыре года была зашуганной, с опущенными плечами, неухоженной и с плюс 40 кг веса. Вообще-то после беременностей я возвращалась в свой вес 58—60 кг, но 5 кг осталось после второй беременности, и тут мне начали говорить: «ах, ты не похудела, ты не работаешь, муж вас содержит», или: «дети, дом есть у вас благодаря вашему папе!» Тут как раз я забеременела в третий раз, и было тяжело. Беременная, с жутким токсикозом, я ездила по магазинам и выбирала всякие плитки, кухни, мебель… Я и так-то чувствовала себя физически уязвимой, так еще и ничтожеством полным. В общем, перед родами впервые я сорвалась и нагрубила родителям мужа, была попытка отстоять свои границы. Два месяца после этого я не общались с его родителями (муж, кстати, такой же раненый с детства, и не мог ни себя, ни меня толком отстоять).

Родила – началось потихоньку общение. Так его родители выкрутили все так, что я еще и прощения попросила (это же для меня привычный сценарий, ниже о своей шикарной маме напишу)».

Попытка ублажить нарциссических свекров – это то поведение, которые вы развили в собственной семье, оно воспитывается нарциссическими родителями. Из родительской семьи вынесен урок: «Я должна ладить с людьми, иначе меня не будут любить. Лучше плохой мир, чем хорошая война. Надо уметь сглаживать конфликты и не показывать свои эмоции». Все эти правила внушают родители, чтобы им было удобно вами управлять. А когда вы доходите до точки кипения (ведь невозможно быть сливным бачком постоянно!), и вы хотите постоять за себя, то вам внушают: «Какая ты скандальная, обидчивая, не умеешь ладить!». Чтобы избежать конфликтов, вы наступаете на свое чувство собственного достоинства, и позволяете себя размазывать теперь уже в угоду родителям мужа.

«Когда исполнилось 9 месяцев третьему ребенку, я вдруг поняла, что опять на мне едут, и я опять проваливаюсь куда-то, и хочется покончить с собой (это только ощущение безысходности было; дети, муж – мое богатство, никогда бы я ничего подобного не сделала). Сорвалась, вывалила свекрам кучу дерьма, сказала все, что думаю о них, и прервала общение. Вот уже четыре года живу в спокойствии, были попытки опять помириться с их стороны – я сказала им свое твердое НЕТ! через мужа».

У Антонины, несмотря ни на что, видимо, сильный инстинкт выживания. Первый раз она, следуя ему, выскочила из собственной семьи, потом сумела порвать с партнером-нарциссом, и в конце концов поняла, что надо спасаться от свекров. Ее просто выбросило из отношений с ними. Это говорит о природной силе и внутреннем знании, что быть в таких отношениях – это плохо; и это несмотря на то, что мозг и внушенные родителями установки говорили о том, что надо быть покладистой, заставляли сомневаться в себе. Надо всегда слушать свой инстинкт! Он не врет, он позволяет вам выжить.

«Я понимала, что что-то не так, я копалась в себе, я считала себя полным дерьмом, не умеющим строить отношения. В последний год я каким-то чудом наткнулась на Ваши видео в ютубе о нарциссах, и у меня земля поплыла под ногами… Все окружение у меня – нарциссы, либо это более-менее адекватные друзья мужа и их жены-нарциссы! Это надо еще уметь так притянуть все к себе. После Вашего видео я составила список людей, которые меня обесценивают – их оказалось двадцать три!!! И список поддерживающих меня, с которыми мне комфортно – их трое!!!».

Причина, по которой вы притягиваете нарциссов – это выученное поведение и привычка, вынесенная из семьи. Если вы жили с нарциссами первые двадцать лет вашей жизни, вы даже не знали, что обесценивание и унижение – это ненормально. Нет критики поведения нарциссов, а есть только желание со всеми ладить, которое очень хорошо считывают нарциссы. Они хотят всегда держать при себе такой добровольно отдающий себя ресурс.

«За последний год были унижения меня со стороны этих жен друзей, других родственников мужа – все доказывали мне, что я полное дерьмо. Я плакала до судорог в желудке, не понимала, что со мной не так. Ведь я хотела меняться и не знала, ЧТО не так!!! Я и так подстраиваюсь под всех, идеальный угодник – и все равно мордой об асфальт. Сейчас-то я, после Ваших видео, понимаю, что именно поэтому и мордой об асфальт, потому что вечная жертва!

Инстинкт самосохранения спасал меня: я, по крайней мере, научилась просто уходить от таких людей. Да, порвала с тетями мужа и с женами друзей, отстранилась.

Хочу сказать, что Ваши видео о нарциссах я смотрела весь год, но мысль, что моя мама такая, мне ни разу за год не пришла в голову! Это сейчас кажется так удивительно – как можно быть такой слепой?

И тут я полетела 2-го января 2018 года в Украину к родителям на шесть дней, и потом забрала маму к себе на три недели в гости. Ну то, что мама в Украине морщила нос, когда я ходила к ее нелюбимой соседке, и все мне втолковывала, что не надо дружить с ее дочерью – это было нормально для меня, привычно. Но когда она приехала ко мне – тут начался ад. Она с ТАКИМ напором критиковала ВСЕ! Провод от телевизора висит у нас слишком низко, надо спрятать куда-то; здесь это не так, там то не так… Она, видите ли, приехала проверить, как живут ее дочери! (сестру я тоже перетащила в Германию, и она живет в счастливом браке недалеко от меня).

Это было с таким гонором, пафосом! И такие мелочные придирки каждый день… Я молчала, лишь бы маму не расстроить, и чтобы ей было бы у меня комфортно. И я не знаю, почему меня в конце концов так прорвало, ведь были вещи похуже той последней фразы, которая переполнила чашу терпения. Например, было и такое, когда в 31 год мне мама сказала перед моим мужем, чтобы я его не обижала, а то она меня может ударить! Я: «Нет!» Она: «Могу, ведь Я ТВОЯ МАТЬ!»… Это было такое унижение, у меня до сих пор дрожь, когда пишу об этом.

Так вот, ее последняя фраза. Она была просто НЕОЖИДАННОЙ. Мы посмотрели фильм, заказали еду специально к нему, я ей купила итальянское мороженое, был прекрасный вечер. И тут она идет спать и выдает: «Чем сидеть вот там в ютюбе, вы бы лучше занимались своим ребенком!» А ребенок плохо написал тест и тройку принес, первый год гимназии тяжелый после начальной школы. И в ютюб я зашла впервые при маме! Но в маме включилась учительница и по жизни, и по профессии, и – вуаля. Она еще отчитывала за что-то. Я просто напряглась, сразу почему-то почувствовала, что мне 10 лет, четко почувствовала, хотя не могу вспомнить конкретную ситуацию из жизни в том возрасте.

Я ответила: «Мама, не отчитывай меня, мне не десять лет уже!» Тут мама включилась еще больше, и критика посыпалась. Я спокойно, но с нажимом уже сказала: «Мама, давай мы как-нибудь с мужем сами разберемся!» И тут мама, которая такого сопротивления не ждала и к нему не привыкла, начала просто все дерьмо лить и бить на чувство вины: «Разбирайтесь! Только делайте что-то, чтобы ваш ребенок не плакал». А дочка сама расстроилась, что после оценок 1 и 2 она получила 3 (в Германии обратная система оценок: 1 – как у нас 5). Тут я уже не сдержалась и сказала, что ей почему-то не мешало, когда мы в детстве с сестрой плакали.

При этом все трое девочек у нас – принцессы наши любимые, что у меня, что у мужа. Я сделала много ошибок, переняв какие-то мамины фразы из детства. НО! Как только они родились, я себе слово дала, что я их буду обнимать, облизывать, заласкивать, залюбливать, и не буду холодной и неприступной, как мама. Я с ними часто разговариваю (и это плюс того, что я не работаю, и у меня на деток много времени!), мы ходим вместе шопиться, в кафе, делаем киновечера, ходим играть в теннис, возим на занятия флейтой и рисование. Танцы им были неинтересны – так мы сразу ушли оттуда. Я стараюсь преувеличенно слушать и слышать их, делать то, что не делали по отношению ко мне. Они у нас, правда, не избалованные, и знают, что они могут попросить, а на что будут помогать копить. Обычные любимые детки со своим мнением, интересами, характерами!

Мама, вся из себя обиженная, ушла наверх. Утром она уехала к сестре (так было договорено сразу), и больше я ее просто к себе не взяла. Сестра ей сказала, что я не готова пока общаться, так там столько страданий было и обид, и рыданий, и что какая я плохая дочь… И она, в конец обиженная, улетела домой.

И в этот день я почему-то опять открыла ютуб и посмотрела почему-то Ваши видео! Это был шок: у меня пелена упала с глаз, я поняла, что мама – нарцисс, что она никогда меня не любила и не полюбит! Это, правда, был шок, я так рыдала, как ребенок! Я в жизни своей так не плакала, это было очень страшное осознание, что я никогда не узнаю, как это – мамина любовь, принятие, участие. Но это было такое облегчение, что она исчезла из моей жизни.

Вы очень доступно объясняете, я передать не могу, КАК у меня откликнулось.

Я посмотрела в тот день всего четыре Ваших коротких видео – и откуда-то пришли воспоминания из детства. Это было так невыносимо больно! Я не психолог, я не знаю, как обьяснить все то, что произошло, но воспоминания из детства начали просто наваливаться на меня».

Несмотря на то, что Антонина избавилась от многих нарциссов, по отношению к самому главному нарциссу своей жизни – своей матери – она находилась на первой стадии жертвы, когда жертва не осознает, что она жертва, и что она подвергается насилию. И не случайно она ничего не помнит из своего детства. Дети вытесняют воспоминания, чтобы снять конфликт между тем, что маму надо любить, и тем, что ее любить невозможно. Жертва на этой стадии диссоциируется от своих воспоминаний. Когда Тоня стала смотреть мои видео и услышала те сюжеты, которые были похожи на ее детский опыт, воспоминания стали подниматься и стучаться из подвалов подсознания в сознание. И она перешла на вторую стадию, когда жертва осознает, что это было насилие и что она жертва, и у нее наступает состояние шока. Когда она плакала, то это была та самая тоска, та самая боль, тот самый страх, все те самые чувства, которые до сих пор были подавлены.

И вслед за этим пришло принятие и облегчение. Это значит, что произошел переход на третью стадию, когда жертва понимает, что в этих отношениях ничего хорошего не будет. Происходит освобождение от Стокгольмского синдрома – проходит любовь к своему насильнику и исчезает зависимость от него. Поэтому у Антонины и пропало чувство вины. Вот так быстро, в течение считанных дней, она прошла три стадии освобождения от насилия! Но этому предшествовал целый год изучения темы, так что семена были посеяны, нетерпимость к насилию уже была сформирована. И хорошо, что сначала это понимание пришло в отношениях с чужими людьми. Ей дано было время для осознанного созревания чувства собственного достоинства, которое раньше было инстинктивным.

«У нас семья была: мама, папа, я и младшая сестра (она меня младше на два года). Мама и папа учителя, преподавали у нас в сельской школе, и у меня просто не было продыха: дома тирания, и в школе тирания, мамин глаз везде. Самые ранние события я не помню, естественно. Но помню мамин рассказ, что, когда папа загулял впервые и ушел из семьи, мне было 8 месяцев, и она отвезла меня к своей маме за 70 километров, и я ее видела один раз в две недели, когда она приезжала на выходные – остальное время она работала в школе. Полгода я была без мамы, это тоже, наверное, как-то не очень хорошо для ребенка. Потом папа вернулся в семью, но, видимо были обиды и скандалы, и я была очень травмирована, потому что мама мне со смехом рассказывала: «Ой, ты всегда была такая неженка! Когда мы ссорились, или стоило на тебя накричать немного, ты как в тумане начинала куда-то идти, ударялась о кроличью клетку или забор и падала, отключалась». И я себя не жалела как-то, я и вправду считала, что – вот же ж, блин, люди с нервами, а я желе и неженка! Этот рассказ я услышала где-то в 8—10 лет, и с тех пор я свои слезы никому не показываю, да и позволяю расплакаться себе раз в два года где-то.

Я помню вечные унижения, особенно при посторонних: «Ты же знаешь, где лежит лозина (розга)?!» – и это мне было 12 лет, и в гости к нам пришел парень, который мне нравился…

А розга лежала акациевая, с огромными колючками… Маме доставляло удовольствие бить меня, я прямо видела, как она бесится: она подлетала и лупила меня рукой или полотенцем. Я не помню эти побои, но помню обиду и жгучую ненависть, которая во мне поднималась. Моя сестра говорит сейчас, что, поскольку она боялась маму и не восставала против нее, не перечила, мама сейчас, видимо, полегче к сестре относится. А я постоянно восставала: она бьет, я стою и не плачу – это ее так бесило! Я не показывала, что меня можно сломать, хотя в душе я, конечно же, была сломана.

Папа на уроках обзывал меня при всем классе идиоткой, и бросал от нервов дневник мне в голову через весь класс. Это в десятом-то классе! Идиоткой я точно не была, все хвалили меня всегда, и школу я с золотой медалью закончила. Когда мне было 28 лет, и у него была очередная любовница, а я защищала маму, он угрожал мне, что знакомые дядьки придут ко мне и к моим детям с пистолетом (я тогда прилетела из Германии и гостила с детьми у мамы в Украине), и заявил, что отказывается от меня и своих внуков: сказал, что я ему не нужна такая.

Я не понимала, какой я должна стать. Я с детства понимала, что какая-то не такая, какой меня хотят видеть! В 10 лет я нашла у родителей книгу Успенского «Как усовершенствовать самого себя», и читала ее, выписывая все, старалась следовать написанному, чтобы быть хорошим человеком.

«Дуб-дерево, идиотки, мне с вами стыдно ходить, вы как нищенки одеты» – это самые нормальные слова папы. И при всем при этом я к нему лучше отношусь, чем к маме! Он ведь говорил и слова любви мне. Я знала, что я папина дочь, что он меня хоть как-то любит. Я всегда это чувствовала! Он и сейчас продолжает меня загашивать и обесценивать, но он все же попросил у меня за все прощения, за то, что обижал меня! И, конечно, это не вернет здорового детства, но его любовь я и вправду чувствовала. Мама же просто игнорировала. Она вообще ни разу не извинялась за свою жизнь ни перед кем! Она была такой холодной, что просто ужас, я ее жутко боялась, и после каждого ее срыва мы с сестрой ходили к ней и просили у нее прощения! Это был ад, я понимала, что это неправильно, но такой был сценарий примирения. Мама все время мне говорила: «Таня (сестра) добрее, а ты вовкулака!» В общем, на ее фоне папа был хорошим родителем!

В университет на первом курсе мама отдала мне на зиму свою старую кожаную куртку, а себе купила новое пальто. Я была просто бомжом, да еще на модном инъязе; молчу уже о том, как мне зимой было холодно, и как я не вылезала из простуды три месяца. Надо мной уже преподаватели посмеивались: Тоня, вылечитесь, наконец!

Я очень не люблю вспоминать школьные и студенческие годы…

Даже в Германии, когда я училась и сама себя обеспечивала, и – да, были голодные пару лет, – мне все же было лучше! Я знала, что если вернусь домой, то опять будут унижение, нищета, мамины насмешки, а тут хоть есть шанс…

Отношение родителей НЕМНОГО изменилось, когда я вышла замуж. Муж программист, и живем мы хорошо. Я начала делать дорогие подарки. Я сделала маме кухню и ванну, которых у нее не было, а она о них всегда мечтала (ушла куча денег, чтобы сельскую хату с туалетом на улице превратить в красивый дом). Мы с сестрой взяли их в отпуск «олл-инклюзив» в Хорватию – они были в восторге! Ездили с ними на лыжи в Австрию и Швейцарию, поехали с родителями во Францию, показали им немного мир. Я привозила внучек к родителям каждое лето на месяц-два, все покупала там на свои деньги, и на два месяца устраивала родителям праздник и отпуск. Я просто отпустила то, что было, и решила о них заботиться, не ожидая любви и признания, честно. Я просто не могла жить хорошо, чтобы при этом мои родители в нищете жили. Я каждый месяц помогаю им материально. И поэтому отношение чуть лучше, но иногда я вижу такую злость и зависть у мамы в глазах, что у меня у самой в глазах аж темнеет от ужаса…»

Вот это очень интересная общая тенденция, которая наблюдается у выехавших за границу детей украинских нарциссических родителей. В моей практике таких случаев уже с десяток. Дочка едет за рубеж, с большими трудностями устраивается, живет впроголодь, особенно поначалу, но считает себя обязанной отдавать все деньги, себе в ущерб, нарциссическим родителям. Ну конечно, они же на Украине! Там же война и разруха. При этом родители вместо благодарности осыпают нерадивую дочь обвинениями по принципу старухи из «Золотой рыбки»: «А почему только корыто? Почему не новая избушка?»

Зачем это делают родители? Это привычный прием – заставить ребенка служить им с помощью чувства вины. Они использовали детей в детстве, выкручивая им мозг: «Я так страдаю, мне так плохо, и в этом виновата ты, и ты должна свою вину искупить». Тот же рычаг родители используют и в отношении взрослых детей. И дети, чувствуя жалость к родителям и свою вину (ну они же всегда во всем виноваты по жизни!), стараются изо всех сил компенсировать недовольство родителей и ублажить мамочку в надежде получить хоть какие-то крохи любви.

Дочка думает: «Ну, вот сейчас я ее свожу на курорт „все включено“, и она скажет что-то доброе, покажет, что любит меня». Но этого не происходит. Мать боится, что, если она одобрит дочь, та и стараться не будет, и содержать ее не будет. Поэтому вместо любви одни упреки.

Вообще-то, это совершенно нормально – помогать родителям, которые живут в нужде. Нормальные дети, достигшие процветания, легко и с радостью помогут родителям, если те в этом нуждаются. Но это не значит, что дети должны содержать и катать по круизам трудоспособных родителей, отказывая во всем себе и своим детям! С точки зрения системных расстановок и эволюционной теории, родители должны желать детям и внукам процветания, прежде всего, ради продолжения и процветания всего рода. Родителям нет смысла ни с эволюционной, ни с практической, ни с нравственной точки зрения замыкать поток изобилия на себя, грабя собственных детей и внуков. Но на нарциссических родителях эволюция отдыхает. Они хотят себе все и сразу, и после нас – хоть потоп.

«После Ваших видео я сейчас просто приняла, что мама меня не любила, не полюбит, и ЭТО ДАННОСТЬ, ТАК И ЕСТЬ, И ТОЧКА! Я не стала впадать в жалость к себе: АХ ПОЧЕМУ СО МНОЙ ТАК? Я просто приняла, и все.

И у меня откуда-то появилась энергия и драйв. Я пошла на фитнес, и первые 5 кг ушли вообще от ничегонеделанья, просто мне было легко, что мамы больше нет в моей жизни. Как пиявку оторвала от себя. За два дня стало легко, за неделю жизнь как будто изменилась. Мир стал светлее, что ли».

Жертвы нарциссов часто страдают лишним весом. Это, видимо, защитная подушка, сдерживающая удары. А с другой стороны, это символическая тяжесть вины, которую они на себе несут, сгибаясь от обвинений родителей. Когда Антонина сбросила этот груз вины, ее тело тут же стало легче и вес легко стал уходить.

«Мне стали сниться другие сны. С детства мне снились сны, где я должна была убежать или защищаться, и я не могла кричать НИКОГДА, чтобы на помощь позвать. Тут был первый сон за тридцать шесть лет, когда на меня нападал мужчина, и я смогла кричать: «НА ПОМОЩЬ!» Я проснулась с таким классным ощущением свободы, передать не могу!

Но это же все только начало. Я сто-о-олько информации узнала на Вашем канале! Это была моя окончательная сепарация в 36 лет! И у меня больше нет чувства вины! Просто все подошло к моменту, когда мама та-а-ак достала, что я больше вот эту вселенскую вину не чувствую. Но агрессия есть, и я агрессивненько так защищаю свои границы».

Сон очень показательный. В работе с жертвами нарциссических матерей эта тема часто встречается. Пока вы под воздействием матери-нарцисса, то снятся сны о монстрах, которые преследуют, и во сне вы беспомощны, и сделать ничего не можете. Когда происходит освобождение, то во снах появляются силы управлять ситуацией, и вы видите помощь и выход. Это хороший диагностический маркер того, что идет освобождение от насилия.

Это классное чувство свободы, которое испытывает Антонина, и отсутствие желания наказать мать, отсутствие надежды на то, что мама вот-вот все поймет и исправится, означает, что Антонина, перепрыгнув через четвертую стадию, когда идут навязчивые мысли в духе «может, я неправа? может быть, не все так было плохо?», сразу вышла на пятую стадию – стадию полного и окончательного освобождения.

«Но проблем сейчас вагон и маленькая тележка. Я где-то внутри всегда знала, что нормальная я, хотя никогда себя не любила, и не знаю, как это делать. Люди вокруг всегда нас с сестрой хвалили и говорили родителям: «Таких девочек, как у вас, редко найдешь!»

То есть были же положительные отзывы всегда! Но я настолько потеряла себя… Я не знаю, кто я, какая я, что я умею. Ощущение полной пустоты и ничтожества.

Я очень критично искала у себя признаки нарцисса, ведь у меня оба родителя нарциссы. Они же у нас лучшие в селе, по их мнению! При том, что мы жили в нищете, там всегда было столько гонора, столько зависти и ненависти к другим людям, но в то же время чувства превосходства над ними. Они лучше других? А чем??? Вся же жизнь в заднице, извините!

Я, наверное, боюсь, что Вы скажите мне, что я нарциссическое дитя нарциссических родителей. Ведь нарциссическое расстройство не вылечить!».

Чтобы понять, нарцисс вы или нет, посмотрите серию видео «Как узнать, нарцисс я или нет». У жертв нарцисса тоже может быть ощущение пустоты. Это оттого, что их ценность забрали нарциссы. Рекомендую проделать упражнение «Возьми свое, отдай мое», и другие техники по разрыву связей с нарциссами, которые можно найти в плэйлисте «Техники самопомощи».

«Сейчас все стало намного лучше, когда просто убрала токсичный круг людей из своей жизни. А как жить дальше, не знаю!»

Антонине предстоит большая работа над собой, но первый и самый главный шаг сделан – это отрыв от нарциссичекой матери. То, что ей всегда говорил инстинкт, она наконец-то услышала. Она разрешила себе больше не подчиняться матери и не зависеть от нее. И мы ее от всей души поздравляем! Не каждый это может сделать – к сожалению, очень многие женщины отказались от своей жизни, любви, семьи, детей, карьеры в попытке заслужить любовь мамы. Они не смогли сказать НЕТ матери и ДА себе, а посвятили себя своей маме.

Теперь Антонине надо найти опору в самой себе, почувствовать собственную силу, которой у нее очень много. Надо раскрыть свой потенциал, не оглядываясь на родителей, и ни в коем случае не скатиться назад в обвинение себя.

Чувство растерянности – это нормальное состояние, когда вы освобождаетесь от нарциссов, потому что вы теперь в новом мире, к которому вы не привыкли. Несмотря на то, что он более светлый и радостный, вы не знаете, как тут жить. У вас еще нет в этом мире друзей, вы не знаете, как общаться ассертивно. На все это нужно время. Здесь главное – не испугаться этой пустоты и не вернуться обратно в мир стрессов и драмы. Если удастся удержаться, то тут вас ждет самый настоящий взлет и успех, ваша энергия будет направлена на ваше развитие и преображение. Все начнет получаться, вы увидите, как много в мире возможностей, как много можно сделать для себя, для своей семьи, для людей. Здоровье начнет возвращаться, деньги начнут умножаться, дети станут более спокойными и радостными, муж будет счастлив.

Когда вы освободились, вам надо найти себя. Каждый день задавайте себе вопрос: что я люблю, что мне нравится, что я умею лучше всего, куда я хочу сегодня пойти, что я хочу сегодня сделать для себя? Чего я хочу по жизни достичь? И ответы будут приходить. Ваше «Я» вместо того, чтобы служить нарциссам, начет возвращаться к себе домой. Рекомендую посмотреть видео на моем канале: «Как вернуть свою идентичность», «Соединенность с собой и сила присутствия» и другие видео в плэйлисте «Техники самопомощи». Восстанавливайте свои порушенные границы. Ну и, конечно, самый лучший способ избавиться от травматических завалов детства и найти под этими обломками себя – это терапия.

«И злость, агрессия немного есть на родителей. Я написала много, у Вас наверняка и времени нет, чтобы читать весь этот бред. Но я как будто систематизировала немного свою жизнь, выревелась, пока писала».

Я уверена, что «этот бред» поможет многим просыпающимся и даже непроснувшимся. Злость и агрессия на родителей – это нормально, а на определенном этапе даже необходимо, чтобы не скатиться назад. Но от них тоже надо избавляться для того, чтобы стать полностью свободной.

Меня часто спрашивают: сколько надо времени, чтобы пройти через все стадии освобождения от состояния жертвы? Эта история меня поразила стремительностью преображения: фактически Антонина перестала быть жертвой нарциссической матери за неделю. Это рекорд! Хотя к этому рекорду Тоня шла целый год, изучая информацию и освобождаясь от других нарциссов.

Желаем Антонине удержаться на этой высоте и выстоять перед атаками нарциссической матери, которая будет пытаться вернуть себе вышедший из повиновения ресурс.

«П. С. Записала себе много Ваших техник, буду делать (техника простукивания помогла в первый же день, трижды за день простукиваю, очень помогает).

Ваш канал мне в помощь, там еще столько не просмотренных мною видео!!!»

Стоит ли звать маму на свадьбу?

(видео 216)

Стоит ли звать нарциссическую мать на свадьбу? Вот вроде вы с ней порвали отношения, а тут жених говорит – «Ну пригласи маму на свадьбу, это же не по-человечески».

Мне пишет Ольга:

«Моя мама – нарцисс, причём как тут сказали, это можно сравнить с четвертой степенью рака: она безнадёжна.

В двадцать пять лет я ушла из дома, и вот уже полтора года моя мама со мной не общается, обвиняя меня во всех смертных грехах, настраивая против меня родных и некоторых друзей. Где-то год назад я перестала ждать положительной динамики в поведении мамы. Я не скрываю, что вырваться мне удалось только с помощью психотерапии. Я все ещё работаю над остатками негативного влияния моей мамы, но я уже наладила свою жизнь. Я занимаюсь любимым делом, я встретила любимого мужчину, с которым у меня здоровые! отношения, я вырвалась из круга бесконечных скандалов и упрёков, я смогла справиться с периодом жуткого безденежья! Я счастлива!»

Ольга – молодец, и она хороший пример того, что у дочерей нарциссических родителей, которые вырвались из лап своих мам и пап, налаживается абсолютно все, и в довольно короткие сроки!

«Но возникает вопрос о том, знакомить ли моего жениха с моей мамой, звать ли её на свадьбу, возможно ли её общение с моими будущими детьми? Стоит ли пытаться наладить хоть какие-то более или менее нормальные отношения? Скажите, что Вы об этом думаете?»

Представьте себе, что хирург вырезал вам раковую опухоль, а потом вы пришли к хирургу и говорите: «Как-то я не очень себя хорошо повел по отношению к опухоли, вырезал ее – верните-ка мне ее на место, чтобы мне на душе было спокойнее». Как вам такой вариант?

Я думаю, ни в коем случае не надо восстанавливать контакт с матерью, если вы уже вырвались из ее паутины. Вся ваша терапия пойдет прахом. К сожалению, это подтверждено уже многими случаями – и из моей практики, и из практики других психологов. Вы вернетесь туда же, где были. Она снова подключится к вам и будет откачивать ваши ресурсы. И есть вероятность того, что разрушит вашу карьеру, здоровье и вашу семью.

Обычно мать начинает наговаривать новоявленному зятю на собственную дочь. Это самый легкий вариант: она пытается переманить зятя на свою сторону в своем бесконечном осуждении дочери, портит ее репутацию в глазах мужа, указывает на недостатки.

Самый тяжелый вариант – это когда мать начинает флиртовать с зятем, а то и того хуже – говорить, что он должен развестись с дочерью и жениться на ней. Прочитайте истории про то, как мама разрушила семью дочки (смотрите в этой книге главу 2, статьи «Нарциссическая мать разрушила мою семью» и «Моя мамаша влюблена в моего мужа»). Причем одна и та же мать может использовать оба приема: не получится соблазнить несостоявшегося зятя, так наговорит на дочь гадостей и разрушит ее брак (смотрите в той же главе 2 статью «Мать заставляла меня работать уборщицей как рабыню»).

Уже только на первое такое видео я получила пять личных историй подобного типа, когда мать переманивала мужа. Это не случайность – это закономерность. Нарциссическая мать завистлива, и не прощает вам вашего успеха, тем более в той области, где сама она никогда его не может достигнуть – счастье в личной жизни. Это очень высокий риск. Так что не зовите маму на свадьбу, не знакомьте с мужем, не давайте ей на съедение своих детей. Они будут страдать точно так же, как и вы.

Используйте свою энергию, которая освободилась после терапии и избавления от нарциссической семьи, на то, чтобы построить свою новую семью, свою новую карьеру, свое новое благополучие, свое новое счастье.

Что делать с ненужными подарками нарциссической матери?

(видео 227)

Пишет Алевтина:

«А вот как быть, если мать-нарцисс постоянно дарит ненужные носки и легинсы, причём на три размера больше (своего, кстати, размера); и ведь знает, что на шерсть у меня аллергия, но дарит именно шерстяные? Не принимать – это скандал, принимать (а передаёт она их через родственников моего мужа) – упреки от них в моём дурном характере. Не без участия матери они такие выводы делают. Она ведь жалуется, что я такая, и вот ещё такая, и даже такая. Лично с ней не контактирую много лет, так мать нашла обходной путь через родственников мужа, а там ей ещё и приятный бонус в виде восхищенных слушателей. Испортила полностью мои отношения со свекровью, расписывая меня монстром, и в конце ужасного рассказа про меня ей плачется: «вот, передайте ей подарок», собранный или из последних сил, или на последние деньги. Давит на жалость.

Вещи, конечно, можно просто выбросить или отдать нуждающимся, но они лишь предлог, чтобы пожрать энергии на халяву, а отношения у меня с людьми испорчены из-за её наговоров».

Я бы рекомендовала не принимать подарки от родственников мужа. Просто говорите: «Отдайте туда, где взяли, им нужнее, она же это на последние деньги купила, из последних сил выбивалась, я не могу принять такую жертву». И каждый раз отдавайте их назад, будьте непреклонны и непоколебимы! На восьмой-четырнадцатый раз они прекратят передавать вам подарки, по принципу оперантного научения.

Вам необходимо проработать все негативные чувства, связанные с подарками: обиду, злость, страх, что мать испортит вам репутацию (она уже ее вам испортила, чего тут бояться?), потому что она и разводит вас на эти чувства, она ими питается.

Следует также проработать чувства, связанные с тем, что вы испортили отношения с родственниками мужа: досаду, злость, обиду, страх порванных отношений. Сейчас вы у них враг, и вы втянуты в эту эмоциональную борьбу. Сейчас вся борьба матери с вами идет через них. А вам надо прервать эту цепочку по откачке вашей энергии. Когда вы будете свободны от чувства вины, то родственники мужа – если они нормальные люди – перестанут вас обвинять. Если вы выйдете из этой игры, то заряд борьбы переместится в отношения между матерью и родственниками мужа, и они получат возможность все увидеть своими глазами. Если родственники – психологически здоровые люди, то, в конце концов, они поймут, с кем имеют дело.

А если они сами такие же, как мать, то вам и не надо с ними общаться. И тогда даже хорошо, что отношения испорчены!

Занимайтесь своей жизнью, стройте свою семью, и счастья вам в отношениях с мужем!

Как гиперопекающие родители воспитывают жертву тирана

(видео 137)

В чем сходство и в чем различие нарциссических и гиперопекающих родителей? Нужно ли от них защищаться также как от нарциссических родителей?

«Классический случай – когда кто-то из родителей нарцисс, а в итоге женщина, выросшая в такой семье, сама вступает в отношения с нарциссами. Но нигде не читала про гиперопекающих родителей, а они же тоже готовят жертву для хищника! Границы смазаны, страх, что сама ничего не сможет без помощи родителей, инфантильность. Нарцу достаточно изобразить заботливого родителя, как включается программа подчинения (это мой случай). Как выстраивать отношения с такими родителями? Стоит ли тоже рвать эту связь? Они же искренне переживают и любят».

Вот такую тему подняла одна моя слушательница в нашей группе. Ее поддержала другая участница:

«Мне знакома эта тема – у мамы были такие родители, они ее опекали, помогали, холили и лелеяли, она их боготворила… Я ребенком росла в любви и гармонии тоже благодаря им. Первый раз мама вышла замуж удачно, но из-за ее инфантильности после шести лет брак распался, мне тогда был один год. До сорока лет моя мама не знала, кто такие алкоголики, и что существуют плохие люди в принципе. Ее второй муж – нарцисс махровый. Первостатейный. Мама была привязана к родителям эмоционально до самой их смерти, повзрослела только тогда, когда их не стало, только тогда она взяла ответственность за свою жизнь, наконец. Как сама говорит, в пятьдесят пять лет. Я тоже не знаю, как правильно выстраивать свои отношения с мамой, мы дружны и поддерживаем друг друга. Но я вышла замуж за нарцисса. Я долго не могла решиться рассказать родителям хотя бы часть правды о наших отношениях с мужем. Но потом рассказала и сказала, что хочу уходить. Я выбрала самый приемлемый для меня способ уйти от нарцисса. Но мама сразу все раскритиковала. Сказала – сиди дома, мы с папой сами все сделаем. А теперь я вообще не хочу, чтобы они вмешивались. Теперь ко всему добавляется бесконечная паника и тревога моей мамы, которую надо успокаивать и останавливать».

Гиперопекающие родители оказывают бесконечную финансовую поддержку уже взрослым детям, они боятся, что их великовозрастные чада умрут без их денег, без их еды. Им кусок в горло не лезет, когда ребенок голодный. Они постоянно все делают за взрослых детей – приходят к ним домой, убирают, готовят, контролируют их здоровье, водят к врачам, проверяют, не проспали ли дети на работу, и так далее. Они берут ответственность за внуков и становятся им родителям.

Чем это плохо? Почему же такие дети гиперопекающих родителей привлекают нарциссов, ведь родители любят своих детей?

Прежде всего потому, что во всем помогая детям, они принимают за них решения. Они это делали с самого детства, и это отключает у детей лобные доли мозга, ответственные за принятие решения. Они становятся неспособными решать проблемы и находить выход в обычных жизненных ситуациях. Родители их этому не научили, потому что все это делали сами. Поэтому такие дети в будущем находят партнеров, которые, подобно родителям, за них все решают, контролируют их, с которыми им не приходится самим принимать решения. В этом родители гиперопекающие и нарциссические сходны.

Когда мать делает домашнее задание за ребенка, она ему говорит не словами, а действиями: ты тупой, ты не можешь справиться. Возможно, родители очень любящие и теплые, и делают все это из любви, тем самым помогая ребенку чувствовать себя лучше в классе; но в долгосрочной перспективе, результат прямо противоположный. Дети начинают сомневаться в себе: а смогу ли я сделать это сам? При этом их никто не унижал, не оскорблял. Разрушения психики ребенка от гиперопеки могут быть не менее серьезными, чем от нарциссического насилия.

Часто гиперопекающие родители, помогая ребенку, этим дают ему понять, что он-то никакой ценности не представляет, он им помочь ничем и никогда не сможет, его вклада в семью никакого нет, то есть сообщают ему о том, что от него толку нет и он может только брать, но не давать. Этим приучают ребенка к патологическим односторонним отношениям.

Гиперопекающие родители, по сути дела, инвалидизируют детей. Мало того, заваливая детей подарками и связывая по рукам и ногам своей помощью, гиперопекающие родители создают в детях чувство неоплатного долга перед родителями, из-за которого дети еще больше начинают подчиняться родителям. Это, по сути дела, форма пожизненного контроля над ребенком, что напоминает нарциссический контроль.

Кроме того, гиперопекающие родители находятся в постоянной тревоге, эта тревога передается детям, и дети из-за родительской тревоги тоже становятся неуверенными и сомневающимися в себе. Они тоже могут быть неуспешными и лишенными мотивации, ведь родители всегда сомневались в них. Одна из участниц обсуждения говорит: «их любовь может быть настолько удушающей, что жить с ними – это еще хуже, чем жить с мужем-нарциссом».

Гиперопекающие родители не могут принять, что ребенок вырос, им кажется, что он пропадет без них; и они постоянно нагоняют тревогу. Это такие родители, которые не изменили своего поведения в процессе роста ребенка, и создали двухстороннюю зависимость длинною в жизнь. Так происходит не только инвалидизация, но и инфантилизация ребенка.

Но как вести себя с такими родителями? Обрывать, что ли, отношения? Или все-таки оставаться в отношениях с ними?

С такими родителями, так же, как и с нарциссическими, надо решительно обозначить своим границы и сказать: «у меня своя жизнь, и я буду делать так, как считаю нужным». Причем сделать это надо после того, как вы проработаете все свои страхи, а не до того. Надо работать над страхом оказаться без родительской поддержки, страхом, что вы не справитесь, страхом их обидеть, страхом, что они без вас не выживут и умрут.

Отличие гиперопекающих родителей от нарциссов в том, что у них должна быть эмпатия, а значит, теоретически они могут вас понять. Надо сесть вместе с родителями и поговорить с ними по душам. Объясните им, какой вред они вам наносят своей гиперопекой и сверх-тревогой, предложите им пойти на терапию, чтобы они проработали свою тревогу и перестали и вас душить своей любовью, и сами тревожиться за вас. Возможно, здесь сработает запугивание по принципу: «Вы портите мне жизнь, программируете меня на неудачи, что я буду делать, когда вы умрете? Я пойду стоять на паперти? Ты хочешь, чтобы я в шестьдесят лет оказалась у разбитого корыта? Это не помощь, это инвалидизация!» Если родители эмпатичные, то они поймут вас. Может быть, они не смогут сразу исправиться, но поймут.

А вот если эмпатии нет, то это, возможно, не гиперопекающие, а хорошо скрывающиеся нарциссы, проверьте их на все симптомы. Возможно, их опека – это вариант нарциссического расширения за ваш счет. Если ваши родители нарциссы, то они будут в гневе, что вы отвергли их помощь – это один из верных маркеров нарциссизма.

Но если ваши родители не гневаются, но и не понимают того, что вы им говорите, если они не хотят работать со своей тревогой, и все равно не меняются, то такие отношения препятствуют вашему дальнейшему развитию, и их надо сводить до минимума.

Возможно, хорошим способом будет поменять роли, когда вы возьмете опеку над родителями, а не наоборот. Для многих родителей это является сигналом, что вы выросли, и они успокаиваются на ваш счет и оставляют вас в покое. Только будьте осторожны, не сделайте их самих такими же инфантильно-зависимыми от вас.

Обычно гиперопекающие родители, если они не нарциссы, после того, как почувствуют вашу силу, отступаются. Некоторые из них сами так и говорят: вот когда я увижу, что могу тебе доверить твою собственную жизнь, то прекращу в нее вмешиваться.

Не берите от них деньги – это повод вас контролировать и вмешиваться в вашу жизнь. Не спрашивайте у них, как поступить в трудных ситуациях. Становитесь независимыми. Принимайте решение и ставьте перед фактом. Тогда они поймут, даже не поймут, а почувствуют, что вы уже выросли, и перестанут о вас тревожиться.

Послесловие к книге третьей

Мать дает человеку жизнь. Для каждого ребенка на Земле нет человека важнее, чем мать. Отец дает опору и защиту той семье, в которой растет ребенок – и нет для ребенка защитника сильнее, авторитетнее, мудрее и могущественнее, чем отец. Родители знают все и могут все – в этом каждый ребенок уверен с рождения. Для каждого малыша на родителях свет сходится клином в буквальном смысле слова: родители, подобно всезнающим и всемогущим божествам, стоят во главе его Вселенной.

Ответственность родителей перед ребенком огромна – столь же огромна, сколь ответственность богов перед своим детищем. Согласно законам природы, родители посвящают свою жизнь своим маленьким детям бескорыстно, отдавая им ту любовь и внимание, которые они когда-то получили от своих родителей. Мы отдаем свой сыновний и дочерний долг следующему поколению – как родительский долг нашим детям, не ожидая от них благодарности. Самой лучшей благодарностью для родителей станут достойные дети, которые столь же бескорыстно отдадут свой родительский долг своим малышам.

Но в этой книге вы познакомились с другими родителями. Если родитель несет в себе яд нарциссизма, его воздействие на жизнь ребенка может оказаться поистине катастрофическим. Родители-нарциссы являются нарушением законов природы, поскольку нарцисс в принципе не способен давать кому-либо что-либо бескорыстно – в его мире просто не может быть бескорыстных отношений. Нарцисс живет за счет энергии своих жертв – и нет для него более доступной, ресурсной и лакомой жертвы, чем собственный ребенок, полный чистой энергии и абсолютно зависимый от родителей. Ребенка нарциссическая мать воспринимает как свой орган, как свое продолжение, а то и как свое испражнение. Ребенок, по мнению такой матери, обязан до конца жизни кормить ее своей энергией, и не имеет права на собственную жизнь. Отец-нарцисс вкладывает деньги в своего ребенка как в банк, ожидая многократной прибыли – деньгами, статусом, заботой, или же самоутверждается за его счет. Мать-нарцисс готова отдать свою дочь в качестве сексуальной жертвы своему любовнику, лишь бы заполучить последнего в свое пользование.

Повзрослевшие дети родителей-нарциссов обязаны, по мнению родителей, отдать им все – свое счастье, свой доход, свою невесту или своего жениха, своих детей, свои достижения. Если они откажутся служить – их ждет смерть: через программу самоуничтожения, заложенную родителями, или через бесконечные унижения от осуждения окружающих, или через программу проклятия, а то и через физическое покушение. И нет для нарциссических родителей большей радости, чем видеть несчастье своих детей – страдания детей подпитывает их энергией!

Судьба детей нарциссических родителей может быть очень несчастной. «Козлы отпущения» привыкают к своему ничтожеству, не знают любви, получают программу хронической «золушки», и могут на всю оставшуюся жизнь стать жертвой других патологических типов – нарциссов, психопатов, насильников и паразитов. «Золотые дети» вырастают, искривленные и искалеченные завышенными ожиданиями, которые возложили на них родители-нарциссы. И те, и другие могут и сами стать нарциссами, выстраивая психологическую защиту против родителей. И те, и другие не знают себя, не понимают границ своей личности, не представляют себе гармонических отношений, не знают своих истинных устремлений. Они знают лишь одно – служить своим родителям, и подчас бросают им под ноги всю свою жизнь в тщетной надежде, что мама или папа когда-нибудь все-таки полюбят их… Если только такие дети не уйдут из жизни раньше в результате суицида или болезни, спасаясь из концлагеря, который выстроили им нарциссические родители.

У детей нарциссических родителей, если они так и несут в себе полученную из детства программу, очень мало шансов построить счастливую семью, им почти невозможно рассчитывать на построение гармоничных отношений, на личную самореализацию, на счастливую жизнь. Если такие дети сами становятся родителями, то есть большой риск того, что они перенесут ядовитые семена нарциссизма или нездоровой жертвенности вместе с моделью патологических отношений на своих маленьких детей.

Но выход есть. К счастью, это надежный и проверенный выход, исцеливший уже очень многих людей.

Если ваши родители – нарциссы, то лучшим решением будет разорвать с ними не только эмоциональные связи, но и отношения. Как бы тяжело это ни казалось, как бы ни осуждали вас окружающие, не надо продолжать такие отношения и пытаться заслужить любовь своих престарелых родителей, отказываясь от своей жизни.

Далее вам необходимо будет проработать программу нарциссической травмы, полученной в детстве – желательно, с помощью психолога. Поверьте – как бы изранены вы ни были в детстве, для вас все возможно, если вы пройдете терапию, поверите в себя, и вернете себе свою жизнь, отобранную у вас родителями-нарциссами!

И если вы сами стали родителями – сделайте все возможное, чтобы создать дома безопасную среду для развития детей. Уберегите их от встреч с нарциссическими бабушками и дедушками. Они могут разрушить внуков, так же, как и вас. К сожалению, даже если вы сами не нарцисс, это еще не может служить гарантией того, что ваш ребенок не заразится нарциссизмом от ваших родителей. Этой теме посвящена следующая, четвертая книга.

А если вы только готовитесь вступить в отношения и только мечтаете стать родителями – сделайте все возможное для того, чтобы не вступать в отношения с нарциссом! О том, как избежать таких отношений, и как быть, если вы в них уже находитесь, читайте в книге пятой.

И, наконец, помните: если вы постоянно встречаете нарциссов среди своих партнеров, друзей, соседей, коллег (подобным ситуациям посвящена книга шестая этой серии) – возможно, это все-таки работает та программа, которую заложили в вас ваши нарциссические родители. Чтобы избавиться от нее, надо работать с травмами детства.

А если вы не можете найти в себе силы переступить через внушенные вам моральные установки, чтобы противостоять нарциссам и прочим патологическим типам (об этом мы планируем рассказать в последующих книгах этой серии), то и эти установки, скорее всего, с детства внушены вам родителями, которые таким образом отключали вашу самозащиту, чтобы им было удобнее пользоваться вашей энергией. Преодолев травмы детства, вы найдете и выход из сложных моральных сомнений.

Желаю вам преодолеть все трудности и отменить родительскую программу, убрать истинную причину ваших проблем. И тогда все в вашей жизни изменится, и вы станете счастливыми, здоровыми и успешными.

Серия книг «Опасный нарцисс»

Автор: Татьяна Дьяченко. Книга написана на основе видеоматериалов YouTube-канала «Кризис как подарок», содержащихся в плэйлисте «Нарциссическое расстройство личности» (более 300 видео).

Редактор: Кирилл Дудкин. Систематизация материалов и компоновка книги, полная редакция текста, запись текста с видео с редактированием, автор отдельных связующих фрагментов и материалов.

КНИГА ПЕРВАЯ: Введение. Нарциссическое расстройство личности: теория и проявления.

КНИГА ВТОРАЯ: Нарциссы о себе. Можно ли помочь нарциссу?

КНИГА ТРЕТЬЯ: Нарциссические родители.

КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ: Нарциссические дети.

КНИГА ПЯТАЯ: Романтические отношения с нарциссом.

КНИГА ШЕСТАЯ: Нарциссы вокруг нас.

КНИГА СЕДЬМАЯ: Другие расстройства личности: как отличить их от нарциссизма. Истории из жизни.

КНИГА ВОСЬМАЯ. О морали, сомнениях и счастливом будущем:

– Как понять, что я не нарцисс?

– А как же любовь к ближнему? Христианская мораль и спасение (от) нарцисса

– Эпилог. Счастливая жизнь после нарцисса

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg