«Когда любовник моложе (отрывки из книги)»

Лилия Гущина

Когда любовник моложе

(отрывки из книги)

На моем плече рыдала девушка - улетел голубой шарик, ушел к другой жених. В общем, ничего нового, ничего из ряда вон. За исключением одной, но ужасно обидной и непонятной подробности - та, другая, "совсем же..."(всхлип) "уже старая..."(всхлип) " ей же..." (тройной всхлип) " уже далеко за тридцать пять!". Я пыталась утешить, как могла. Мол, ситуация, наоборот, замечательная, прямо-таки на заказ, и никакая это не подлая подножка судьбы, а как раз заботливо подстеленная ею соломка, на тот случай, который вовсе и не случай, а правило, когда лет эдак через двадцать тебе в твои собственные почти сорок покажется, что все хорошее навсегда кончилось и никакого просвета впереди нет ,кроме того, что в конце тоннеля, .и вот тогда-то сегодняшняя боль обернется надеждой., надежда обернется верой., а вера, как миленькая, куда ж ей, голубушке, деваться коли процесс пошел, обернется любовью, да такой, что ты еще спасибо скажешь и отчалившему жениху и его непотопляемой подруге. Примерно такой прогноз, в порядке бреда.

- Вот, именно, бреда - вдруг перебила меня дождливая экс-невеста и даже слегка распогодилась. О чем вы (то есть я)? Какие оборотни в соломе двадцать лет спустя? Ничего подобного она судьбе не заказывала, а заказала дорогой портнихе свадебное платье. Там по замыслу шея, там плечи. Разве в сорок бывают шея и плечи? И, видимо, представив чью-то конкретную ветошь в подвенечном топе ( уж не мою ли?), по-школьному прыснула..

В дверях моей квартиры торчала записка с лепетом и

подснежником, еще одну я добыла из тапочка. Потом из мыльницы, холодильника, кофемолки, кармана халата. И, наконец, на зеркале обильно истекало карминовой кровью ( прощай, стойкий "Макс-Фактор"№836) сердце, пронзенное стрелой. .Я посмотрела через него на ту самую "совсем же уже старую, далеко за тридцать пять" женщину, на ее конченую шею, на ее приговоренные плечи. Женщина посмотрела на меня, и мы дружно заревели...

После чего для всех нас, неизлечимых плакс и лунатичек, я села писать эту книгу. Такую же до слез жизнерадостную.

. Л. Г.

ВМЕСТО УВЕРТЮРЫ

-Сколько вам лет ?

- Мой муж восьмидесятого года рождения

- Больная, я спрашиваю, сколько лет вам?

- А я и отвечаю - муж восьмидесятого года рождения

Это было у моря, где ажурная, как вы помните, пена, в последних числах бархатного сезона, в час лирического заката, когда приличная публика отдыхает на открытых террасах, потягивая "Кинзмараули". На пустынном пляже тусовались чайки и сидел молодой человек, стилизованный под позднего Леннона, с рюкзаком, бахромой на джинсах и свежей ссадиной на щеке. Откуда-то донеслось пение. "Ни о чем не жалею, ни о чем никогда не жалею" утверждало хрипловатое контральто и не поверить ему было невозможно... Золотая нить голоса привела к балкону. На балконе стояла женщина. Она допела. Дневное светило погасло.

- Кроме любви твоей для меня нет солнца! - неожиданно для себя процитировал молодой человек.

Женщина улыбнулась и кивнула.

За балконной дверью время шуршало приливами и квитанциями, кукарекало, курлыкало, куковало, смешивало Мендельсона с Шопеном в пропорции один к двум, тикало, щелкало, звенело. Кто б его еще замечал! Рай - это отсутствие времени. Но однажды под блаженный балкон приблудило торговку благовониями. Она шаманила над ларем, извлекая коробочки и футляры, открывала их, обнажая бархатное лоно с причудливыми флаконами из стекла густых драгоценных тонов.

Какая женщина устоит?

И вот они уже ворожат на пару и тигриные тельца пчел в наркотическом обмороке валяются вокруг. Наконец, выбор сделан.

- А это никак сынок ваш будет? - вдруг ухмыльнулась торговка навстречу юному мужу. - Похож, похож.

И тут же смылась вместе с оплаченным товаром.

Любовники изумленно смотрели друг на друга и порвалась серебряная цепочка и осыпался каперс.

Женщина впервые заметила, что, действительно, годится своему спутнику в матери, и не дело им кувыркаться во влажных простынях: его ждут голенастые ангелы в роликах и плеерах, ее - чаепития с домашним вареньем на кухне в красный горох. Он же увидел перед собой даму, уже немодной модели, без тормозов, хотя и в хорошем состоянии, растаможена, торг уместен...

Дальнейшие события всем известны. Женщина повесилась на шелковом шарфе, ее партнере по томному танцу между ужином и ложем. А молодой человек ослепил себя пряжками от ее хитона, о которые столько раз укалывал пальцы, расстегивая их в спешке желания:

- Кроме любви твоей для меня нет солнца!

РАЗМЫШЛЕНИЕ ПЕРВОЕ: ЦВЕТЫ ЗАПОЗДАЛЫЕ

" 3 апреля днем на Крещатике появились две дамы в шароварах, этой сенсационной новинке в дамском мире. Вокруг них быстро образовалась большая толпа. Стали раздаваться нелестные возгласы по адресу модниц. Дамы поспешили укрыться в ближайшем подъезде, откуда отправились домой в экипажах. Из этого можно предположить, что мода быстро привьется в России. Многие, особенно мужчины, предвещают ей грандиозный успех"

( " Киевский телеграф" 1903 г. )

Возможно, я ошибаюсь и так было всегда. Просто в ханжескую эпоху моей юности ровесники старательней прятали своих пожилых, "далеко за тридцать пять" подруг. Опять же ячейка, кодекс, квартирный вопрос. Или, возможно, здоровый эгоизм молодости отсеивал информацию, как еще ненужную. Но сегодня среди моих сверстниц и дам смежного поколения неравные связи приобрели масштабы эпидемии. Почти у каждой был или есть бой-френд, в чью коляску она вполне могла заглядывать по дороге в школу. Эти романы чаще полулегальные, даже когда для конспирации нет никаких видимых причин. Их не встретишь в обнимку на улице. В зрительный зал они просачиваются на начальных титрах. В автобусной давке она не устраивается непринужденно на его коленях. Он не обнимает ее на эскалаторе. Почти тот же зажим, что и у гомосексуальных пар. Вроде не запрещено, но попробуй, расслабься, и тут же какая-нибудь тетка, мощная, как Мамаев курган, по-бэтээровски развернется всем корпусом и смачно сплюнет вслед.

Даже в нормальной компании легкая передозировка в непринужденности и приветливости обращения заставит помнить о тождестве пола или разнице лет. У традиционных сексменшинств социальная дискриминация отлита в выпуклую юридическую форму брачного табу. Здесь же нет откровенных гражданских гонений: сочетайтесь, плодитесь, устраивайте грандиозные шоу, дарите белые пароходы, навещайте в местах лишения свободы. Но кладбищенское тире всегда будет стоять между. Из ее жизни будут вычитать его жизнь и сообщать результат, как безнадежный диагноз, и всегда кухонные аналитики отыщут массу мелких утилитарных резонов в основании этого мезальянса.

Даже у раскованной прессы при соприкосновении с этой темой возникает извинительная интонация. Мол, и так бывает, и ничего тут, товарищи, страшного нет. Но любовь не нуждается ни в чьих оправдательных вердиктах. Она сама - наше единственное оправдание.

А камень в меня первым пусть бросит тот, кто никогда не ложился в постель без цели зачатия.

ВИОЛЕТТА АРТУРОВНА

( ЛИРИЧЕСКАЯ АППЛИКАЦИЯ)

Широкополая шляпа, перчатки, духи. В моем пролетарском районе таких не водилось:

- Лапушка, почему ты сидишь на ступеньках?

- Я потеряла ключи

- Но девочкам нельзя сидеть на холодных ступеньках. У меня есть кресло. Оно удобней.

Мы подружились.

Ее звали Виолетта Артуровна. Она преподавала французский, курила "Яву" в твердых пачках и молола кофе ручной кофемолкой. После десятка угрюмых напоминаний в диапазоне от "ваша очередь" до "а еще образованная" выходила мести подъезд в фартуке поверх нейлонового пеньюара. Она открыла для меня Бодлера, гомосексуализм Чайковского и рецепт лукового супа.

Среди причин ее переезда на нашу окраину во дворовых пересудах фигурировали растление несовершеннолетних и политическая неблагонадежность. Любопытно, что штатные поселенцы воспринимали родной район как ссыльную зону.

Когда Виолетта Артуровна проходила мимо полночной скамейки, гитарное бренчанье стихало и вслед раздавалось:

- Мадам, как по-французски будет вафля? Неужели- минет!

- Дайте девушке спокойно дожить до пенсии, - лениво обрывал шутника Лимонадный Джо, чьи волосы отрастали после дембеля. Он натурально предпочитал ситро "Агдаму", но вместо кольта носил десантский нож и по-самурайски дрался ногами .

Она всегда возвращалась одна. У нее не бывало гостей. Но порой от моего настойчивого стука ее квартира немела и затаивалась, что указывало на существование некой личной жизни.

Осенью Лимонадный Джо на ком-то женился. Виолетта Артуровна бросила курить и начала брать частные уроки вокала. Жильцы написали жалобу. Участковый пригрозил штрафом и взял расписку о соблюдении строгого регламента (замечу, что магнитофоны орали здесь исключительно на подоконниках, а кровавые семейные сцены разыгрывались на свежем воздухе). Теперь ее нестойкое сопрано сетовало в рамках установленного режима:

Зачем же так любить меня клялись вы,

Боясь людей, боясь людской молвы.

Год спустя, возвращаясь заполночь с первой студенческой вечеринки, я услышала какую-то возню на своей лестничной клетке. Пьяный в стельку Лимонадный Джо пытался одолеть три финишные ступеньки. Он заваливался набок , цепляясь за перила подтягивался, восстанавливал частичную вертикаль и снова рушился вниз, но уже пядью выше.

За трудным восхождением из дверной рамы спокойно наблюдала Виолетта Артуровна в прозрачном пеньюаре без фартука...

Сейчас ей наверное за семьдесят. Недавно я столкнулась с ней в филармонии. Она была загадочно-печальна и, обмахиваясь пластмассовым веером, спросила: нет ли у меня знакомого художника на предмет обучения живописи и где достать колонковые кисти.

-------------- ----------------- ------

Когда-то раннее списывание женщины в половой утиль имело под собой реальную почву. Мы быстро старели. Вернее, изнашивались из-за нещадной эксплуатации. Человечество отвоевывало у природы и друг у друга земные пространства, что требовало обильного потомства. В женщине ценился ее плодоносный потенциал. Раньше начнет - больше родит. А мужское семя - оно без срока годности.

И надрывались по скрипучим люлькам невесты, заранее оплакивая свою каторжную долю.

Краток был бабий век на Руси. В русских сказках и царь и купец и крестьянин всегда матерый вдовец при юных дочках и сыновьях. И никогда наоборот. Может, и впрямь давние русичи были такими богатырями, что ни конь, ни баба не выдерживали под ними и версты? Сколько же нас, милых, недолюбленных, под голубцами и плитами, по часовням и жальникам, стертым с беспамятной земли!

СПЯЩИЕ КРАСАВИЦЫ

Лирическая аппликация

Летом 1562 года все подъезды к Москве были забиты каретами, колымагами, санями, рыдванами, повозками с хрупким грузом - две тысячи красавиц везли отовсюду на ярмарку царских невест. Иван Васильевич пожелали третий раз ожениться. Конкурсное жюри из думных дьяков и кремлевских лекарей вело жестокую отбраковку. Ни изъяна, ни червоточинки не должно быть на теле очередной государыни и, Бог даст, матери наследника.

От претендентки не требовалось ни знатной родословной, ни богатого приданого, а лишь безупречные фактура и здоровье. Американские индейцы еще спокойно пасли своих бизонов, контуры материка желтели лишь на пеленках Колумба, а у нас уже любая девка, одаренная природой, могла очутиться на троне. Вот вам и демократия!

Правда, с женихом были некоторые нелады. Гуляли темные слухи о лихих кутежах, о краденых красавицах, о крытых рогожей телегах, что выкатывали в предрассветный час из кремлевских ворот и кружили над ними несытые вороны. Но не твоя это, девонька, кручина. Замуж ходить - не хороводы водить. А там - кто его знает? - может, будешь сидеть в белокаменных палатах, закусывать вековые меды печатным пряником, да слать родне дорогие гостинцы. А тот, что обломал все кусты под окнами, уже дремлет в овраге, убаюканный кистенем.

После последней фильтрации остались три девушки. Одна из них купеческая дочь Марфа Собакина. Теперь слово было за государем. Красавиц развели по опочивальням. Туда, по древнему сценарию должен войти жених и выбрать ту, чьи прелести, якобы случайно явленные в метаниях сна, покажутся ему соблазнительней.

За первой дверцей лежала Марфа.

Сквозняк колыхнул свечи в изголовье. Хрустальная слезинка замерла в испуге на краю сомкнутых ресниц:

- Эту, - без колебаний произнес приговор Иоанн.

Гуляли с размахом. А к концу свадебного веселья новобрачная вдруг взяла и преставилась. Завистники извели, отравило ли голубку гнилое дыханье державного маньяка - кто ж теперь сведает! Так и похоронили в венчальной парче и жемчугах. И осталась бы от Марфы лишь строчка у Костомарова, когда б не Великая Октябрьская революция, прости ее Господи.

В Кремле расчищали территорию для новых владык. Сносили старинные соборы. А заодно, в поисках драгоценностей, вытряхивали из домовин белые косточки хозяек. Вскрыли и Марфин гроб. Вскрыли - и обомлели. Как живая лежала на своем трехсотлетнем ложе средневековая девочка и не знали мародеры какому из чудес поражаться сильней - ее нетленности или ее красоте.

А в 1792 году во Франции та же чернь оторопело пялилась внутрь другого развороченного саркофага:

- Такую я б и сейчас ... - присвистнул, храбрясь, какой-то безусый санкюлот.

Мраморная кожа божественной Дианы тут же почернела. То ли в результате химической реакции. То ли от гнева. Прежде чем столкнуть тело слишком моложавой фаворитки Генриха II в общую яму практичный гаврош срезал локон. Цвета воронова крыла, без единого седого волоска.

Марфа Собакина, Диана Пуатье... Две женщины из одного века, две его жемчужины, чью красоту, забыв от восхищения о своих служебных обязанностях, не тронула даже смерть.

Когда б они встретились в то единственное десятилетие, что провели вместе на этой земле, метресса французского короля, которая родилась на полстолетия раньше будущей невесты государя всея Руси, могла бы без натуги сойти за очаровательную мамашу очаровательной дочурки.

Я представляю, как они синхронно подходят к окнам своих спален. Одна за венецианским стеклом видит аллеи с павлинами и скульптурами, павильоны с парочками и с шедеврами, гобеленовые лужайки с оленями, пастушками, и клавесинами в кустах, фонтаны с зеркальными карпами - парадиз-коктейль Ренессанса, твою мать! Другая сквозь мутную слюду различает лишь заревые пятна площадных костров, где котлы со смолой, где крючья да колья, где плахи да колеса, где песьи головы, где стон да хохот.

-Ты снова плакала во сне, душа моя!

Обеих фуникулер судьбы за секунду равную взгляду доставил на самый верх людской пирамиды. Но одну для счастья, а другую на погибель. Без помазанья и обетов герцогиня Валентинуа, одногодка матери короля, хозяйничала в стране, которую благодарный любовник вместе со всей своей жизнью отдал в ее полное распоряжение. Законная жена и царица Марфа не правила ни единого часа ни на перине, ни на троне.

Сотни изображений Дианы оставили нам кисти и резцы. Единственный фамильный портрет Марфы дошел до нас в виде копии. Разумеется, не с оригинала, а со сделанного в свою очередь художником М.Л. Шафом карандашного рисунка. Эта копия копии надежно заперта от праздных глаз на архивные запоры и затворы.

Не многовато ль черно-белых рифм, маэстро?

...Обугленного морозом последнего обидчика Дианы зарыли в землю ее северной сестры. А прядь, кстати, он успел выгодно продать в 1795 году какой-то недорезанной роялистке с шепелявым акцентом креолки.

------------- --------------------- ----------------

Еще начало соседнего века омрачено ранней женской смертностью и дурной сохранностью. Не зря у А.С. Пушкина молодые герои от Дубровского до Онегина, в основном, сироты. А бригадирши Ларина и Миронова, которым по самым грубым прикидкам нет и сорока, величаются "старушками".

С другой стороны, на бумаге-то величал, а сам по молодости, да и после, весьма и весьма очаровывался сорокалетними и того дряхлей сиренами. В первых рядах претенденток на титул загадочной пожизненной любви Александра Сергеича значатся Екатерина Карамзина( рожд.1780 г.), императрица Елизавета Алексеевна ( рожд. 1779 г.), Авдотья Голицына (рожд. 1780 г).

Ишь, путаник!

В знаменитом письме к 36-летней Каролине Собаньской (год рожд.1794), написанного, между прочим, в день Святого Валентина - это раз, и по поводу десятилетней годовщины их первой встречи - это два ( не забыл! Редкие сердечные даты застревают в мужской памяти), есть строчки " А вы, между тем, по-прежнему прекрасны. Но вы увянете, эта красота когда-нибудь покатиться вниз как лавина". Это не угроза. Это не предупреждение. Это лисьи скачки под лозой. Это мольба. Это заклинание. Это самоутешение:

- Потерпи, безумец, потерпи еще чуть-чуть, и она подурнеет, она непременно подурнеет, не смеет не подурнеть, и ты стряхнешь с себя мучительное наваждение.

Каролина не подурнела.

После мрачного предсказания влюбленного поэта, она вскружила голову язвительному Сент-Беву и парочке виконтов. Собрала приличный урожай разноязыких сонетов. До семидесяти лет не знала недостатка в самых блистательных поклонниках и до девяноста четырех не утратила вкус к куртуазной жизни: имела ложу в " Гранд опера" и не отказывала себе в ежедневном бокале шампанского под ковшик черной икры.

Пушкинские строки из послания к Каролине Собаньской, слегка подправленные, перекочевали потом в " Каменного гостя":

- Пройдет еще лет пять иль шесть, все будут называть тебя старухой.

Это дон Карлос внушает 18-летней Лауре! Под могучим влиянием классика я в свои благоуханные двадцать четыре на целых полтора года списала себя в половой архив.

Выходит, что и гении порой покорны стереотипам?

Они начали потрескивать по швам, когда отменили крепостное право и обучили дам азам контрацепции к великому негодованию графа Толстого.

Уже моя прабабка до глубокого климакса перемигивалась с деревенскими парубками. А чтобы прадед не рыскал по ригам и сеновалам, подливала в квас крутой слабительный отвар. Когда она в соломе и сиянии возвращалась к утренней дойке, у него не было сил даже на мат.

С появлением кухонных комбайнов, спирали и Джейм Фонды справедливость восторжествовала окончательно. Теперь у нас от первого до последнего акта гражданской регистрации есть три возраста - девочка, девушка, молодая женщина. А бывшим ровесникам хочется при встрече немедленно уступить место в общественном транспорте.

Из двух зеркальных союзов: женщина-юноша, мужчина-девушка - второй куда менее гармоничен, а в сексуальном плане еще и ущербен. Биологический факт - мужчина фонтанирует где-то до тридцати. Потом напор заметно слабеет. Сначала хочется всегда и беспредметно. Проблема заключается не в эрекции , а в ее маскировке. На пляже загорает в основном спина, рубашки носятся на выпуск , а вместо, извиняюсь, где-то сердца - пламенный мотор. Ах, беспечная юность, впалые щеки, пластиковые стаканчики, звездное небо, ясельные песочницы, первый визит к венерологу!

Постепенно бешеный галоп превращается в ровную иноходь: жена, любовница, онанизм в ванной. Иногда на десерт бисквитная крошка, подобранная у коммерческого киоска, на трамвайной остановке, среди экспонатов бесплатной выставки народных ремесел, куда забрели с приятелем в похмельном кураже. Но однажды, буксуя в сантиметре от парного крупа, мужчина в панике понимает, что по-настоящему хочет холодного пива. И больше ничего.

Нервничать не из-за чего - нормальный, запланированный природой отток энергии. Пора заняться каким-нибудь общественно-полезным трудом. Посадить дерево, выкопать траншею, сделать карьеру, постирать, в конце концов, носки. Какое там! Начинается лихорадочный поиск искусственных стимуляторов. Он традиционно завершается тугим капканом какой-нибудь курсистки из Курска. Которая в свою очередь обречена на бегство с уланом или инструктором по плаванию.

Поскольку у прекрасного пола процесс течет в совершенно противоположном направлении.

Темперамент при паспортизации можно смело возводить в десятую степень, чтобы получить его величину двадцать лет спустя. С царственной медлительностью лотоса распускается в нас желание, его огненный цветок.

- Мадам, уже падают листья, - утверждает господин в котелке, смесь гробовщика и шпика, бадиком нагребая жухлый ворох.

- Взвейтесь кострами, синие ночи, - оттесняет его босяк, с пластикой конокрада, чиркая спичкой.

И что прикажете делать с этим веселым пламенем на нижних этажах, когда штатный пожарник, в трусах и каске плесневеет под неразгаданным кроссвордом?

Неудовлетворенный мужчина активизируется. Он сочиняет, покоряет, изобретает, баллотируется, огибает экватор. Неудовлетворенная женщина вянет и заболевает. А запусти в спальню солнечный зайчик и лучшие швейцарские клиники по реставрации голливудских звезд заиндевеют от зависти. Могла ли природа допустить стратегическую ошибку, вычерчивая эротические графики полов, с их обратной симметрией подъемов и спусков? Однозначно, нет.

В совпадении чувственных пиков у нас, зрелых, и у них, едва возмужалых, - ее родительское благословение. А прочих и не спрашивают.

Само собой, в альпийском маршруте либидо случаются и отклонения. Так, некая Марта, служанка пастора Глюка в семнадцать обиходив драгунский полк только порозовела от удовольствия. А к сорока, в чине российской императрицы предпочитала альковным развлечениям алкоголь. Но тоже в лошадиных дозах. Четверть государственного бюджета тратилось на дворцовые пьянки. Вот тебе и национальный порок: на халяву они и немцы будь здоров как горазды!

Или, например, мой прадед. В молодости не отличался, а в преклонные лета зажеребцевал. Каждое утро будил прабабку петушиным ором:

- Глянь, дура, стоит - хоть топором руби!

Или того хлеще: заляжет возле колодезной тропы. Самого, сморчка, не видать, один малиновый корень над травой покачивается. Представляете?

РАЗМЫШЛЕНИЕ ВТОРОЕ: В КРУГУ РАСЧИСЛЕННЫХ СВЕТИЛ

"Трудовая артель грузовых извозчиков в канун Светлой Пасхи решила воспретить своим членам ругаться. Нарушители подвергаются штрафу. В первый раз - 25 копеек, во второй раз - 50 копеек, а в третий раз ругань обходиться еще дороже - такие члены исключаются из артели. Результаты получились хорошие. Ни один из членов не исключен. Штрафных же денег набралось 31 рубль 75 копеек.

Эти деньги решено пожертвовать городской больнице."

( " Саратовские губернские ведомости"1900 г.)

Норма обслуживает конвейер. Ей некогда разводить антимонии и создавать экибану. Снизиться темп, возникнет пробка, упадет рождаемость. Для кого тогда будут дымить заводы, вырубаться леса, выкачиваться реки? Кому продавать товары, скармливать лекарства, кого, в конце концов, хоронить? Другими словами, на ком делать деньги? Все прочие творения природы для счастья ни в чем не нуждаются, кроме отсутствия человека.

Поэтому норма не слишком мудрит: пол разный, стандарты не нарушены, контекст располагает, оба кандидата созрели для скрещивания - этого довольно, чтобы свинтить из них пару. Раз-два и в дамках: плодитесь, дети мои, и размножайтесь. Незначительное изменение внутренних параметров вроде квартиры в другом районе, факультета в другом корпусе, пропущенной электрички, испорченной погоды, потерянного телефона, отмененной вечеринки и место "Игрека" легко занимает "Зет". Без всякого ущерба для содержания. Как в мыльной опере, где прямо посредине эпизода Хуана или Эдуарда по каким-то техническим причинам вдруг начинает играть другой актер. А Роза или Мария, не моргнув и глазом, продолжает выяснять с ним, прерванные рекламной паузой, отношения.

С точки зрения сохранности вида это и продуктивно и рационально. Норма должна править бал, иначе начнется демографический бардак. Ее союзы на общих основаниях возникают, на общих основаниях существуют, на общих основаниях рушатся.

И чудненько.

Парадоксальные пары не сшить на автомате. Они изделия ручной вязки. Здесь простого совпадения тел в пространстве и их притяжения друг к другу недостаточно. Не всякий молодой мужчина отважиться на роман с дамой "далеко за тридцать пять", даже если там, внутри, при виде ее и заплясали язычки пламени. Не всякая матрона захочет скакать через этот костер, даже в честь Ивана Купалы. Нужны добавочные векторы силы, чтобы одолеть диктатуру нормы и прежде всего в самих себе. Кстати, очень полезное, можно сказать, созидательное упражнение.

Развитие человечества и есть история непрерывного возведения и ломки устоев. Будь иначе из-под новобрачных и поныне выдергивали бы для судебной экспертизы простыни, длинноногие мулатки не шлялись высокомерно по подиумам, а неразведенные жены пачками ссыпались под колеса, мешая четкому функционированию железнодорожного транспорта.

В творческой пользе нарушений я впервые убедилась на личном опыте где-то за четыре месяца до своего официального рождения. Как сейчас вижу: я - внутри мамы, мама внутри общежития, а оно внутри одной из белых июньских ночей. Я веду себя, как примерный зародыш, тише воды, ниже травы. Мама готовится к экзамену по сопромату. В каждом вузе , на каждом факультете есть такая дисциплина, о которой говорят " сдал и можно жениться" Или выходить замуж. У мамы в технологическом институте пропуском в ЗАГС считается сопромат - сопротивление материала. Я слушаю мамин бубнеж и не понимаю, чего тут сложного? Есть материалы, они сопротивляются, и правильно делают. Потому что, чем сильнее сопротивляешься, тем больше уважают. Меня занимает другое: я сама уже материал или еще нет? Надо проверить.

Экзамен только завтра, но мама уже полгода замужем. Именно поэтому на ее койке пластом лежит ее младшая сестра, в перспективе - моя родная тетя. Она легла сюда сразу после регистрации маминого брака и вставать не намерена. Эта дремучая девица из деревни Гущенки Вятской губернии уверена, что оккупация кровати помешает папе стать окончательным мужем маме и он в конце концов разозлиться и бросит ее. Как славно, что даже в общежитиях есть чердаки!

Мама зубрит, тетя спит вольготным деревенским сном на своем посту и обе не слышат, как в окно стучит копытом Медный всадник. Наверное, хочет подарить маме на счастье подкову. Она ей была бы очень кстати и я изо всех сил лягаю маму в живот. Мол, подними же глаза, к тебе гость. Но мама их не поднимает, а наоборот, опускает - не померещилось ли? Я лягаю еще разок, теперь от досады - всаднику надоело барабанить и он исчез. Потом повторяю третий раз на "бис" для специально разбуженной тети. Ей приходится признать свое поражение и снять блокаду. Вот вам и аномалия: будь я законопослушным эмбрионом, нас с мамой еще два месяца втискивали бы в стенку или сталкивали на пол .

Христос, между прочим, начал нарушать земные законы гораздо раньше и глобальней, непорочно зачавшись, и потом занимался этим всю свою солнечную жизнь. С неплохим, согласитесь, результатом.

Но вернемся на землю к нашим секс-неформалам.

Например, Кундера считает , что в жизни каждого нормального мужчины была женщина много старше его и связь эта хранится на дне души, как жемчужина. Тогда как Монферан сужает круг ценителей осенних пейзажей до нервических утонченных натур. Думаю, оба перегибают палку, но с разных концов: не столько и не только.

Лично я насчитала девять характерных типов ненормативного союза в рамках нашей темы: 1) личность и полуфабрикат или "Парковая зона"* 2) киндер-сюрприз или " Страсти по Фрейду" 3) учительница и ученик или " Внеклассные часы" 4) " Жиголо по-русски" 5) гадкий утенок или " травмпункт" 6) таланты и поклонники 7) поэт и муза

РАЗМЫШЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ: ПАРКОВАЯ ЗОНА

I. ОМЛЕТ ИЗ РОКОВЫХ ЯИЦ

"Вчера в придорожной канаве по улице Монастырской был обнаружен новорожденный младенец мужскаго пола. Его матерью оказалась гувернантка семьи присяжного поверенного Михальского. Доставленная в участок девица Евдокия Климова плачет и не дает никаких показаний".

( " Самарский день" март 1906 г.)

Есть женщины роковые и есть фатальные. Это не две большие разницы. Это две очень большие разницы. Роковая сотворена на погибель мужского рода. Как ангел небесный прекрасна, как демон, коварна и зла. Ее лунные пальцы унизаны перстнями с ядом, под ее матрацем нож для колки льда, на плече лилия. После столкновения с ней от смельчака останется обглоданный скелет, как после стаи пираний или паппараци. Он об этом догадывается, а то и знает наверняка. Но спешит в расставленные сети.

У экрана телевизора или над книгой - ах, леди Винтер, леди Винтер - я и сама мечтала прицепить свои салазки к вашим алмазным саням. Чтобы однажды также спокойно откинуться на подушки кареты или поднять тонированные стекла - " трогай!"

и не оглянуться на выстрел. Какая разница, кому на этот раз не повезло? Все равно обречены оба.

Но, увы!

Салазки давным-давно заржавели, а госпожи Вамп из меня так и не вышло. Не я, они поворачивали ключ в зажигании и не притормаживали, чтобы вернуть забытый на сиденье зонтик. Не помогла даже перекись. Джентльмены, как выяснилось, предпочитают не всех блондинок подряд, а тех, что сделаны на фабрике грез, конкретно в Лос-Анджелесе. В жизни же блондинки нарасхват только в эмиратах, да и то не роковые, а сговорчивые. Может, стоило податься в политику?

- Напрасные хлопоты, милочка.

- Почему, миледи?

- Потому что, милочка, чем ни занимайся, во что не перекрашивайся, все равно рокового в тебе не больше, чем в зубной пасте.

- А в той, с глянцевой обложки?

- И в ней тоже.

- А в ком оно есть?

- А ни в ком. Во всяком случае, здесь.

Где-то на третьем утраченном зонтике я вняла внутреннему голосу и поставила крест на карьере демонической женщины. Накладно и течет за воротник. А вот одна моя знакомая никак не желает проститься с магическим образом, несмотря на регулярные обломы. Она немного похожа на Шарон Стоун. Видимо, сходство обязывает.

В дамской кампании Шарик душка и лапка. Но стоит появиться мужчине и ее сразу переклинивает. Она то щурится, как снайпер, то смотрит в упор, не мигая, как дуло. Говорит намеками, пьет не закусывая, облокачивается грудью на спинку стула, танцует сольный танец с элементами стриптиза под "Патетическую" Людвига ван Бетховена. Ее настроения меняются, как наши премьер-министры. Она то хохочет, то мрачнеет, то рвется на крышу читать стихи.

* Парковая - не от "парка", т.е. городского сада. А от "парки", т.е. богини, что прядет нить человеческой жизни. Впрочем, парк здесь тоже не лишний.

Мужчина, если он не полный дебил, понимает - бабу можно брать голыми руками. Достаточно произнести пароль:

- Ка-к-кая вы!

- Какая?

- Катасра...стра...трафическая !

Она начинает стонать и дышать с присвистом, как астматик, уже на этапе верхней одежды. Пуговицы сыпятся на пол. Бюстгальтер повисает на люстре. Туфли торпедируют торшер. С рычанием разгрызается узел галстука. В постели с первой же секунды царапается и воет пожарной сиреной, гася в партнере все желания, кроме одного - обломать этой секс-бомбе инфернальные ногти и вырубить звук.

Владельцы автомобилей высовываются из окон. Соседи стучат по батареям.

К тому же, непонятно: с чего , собственно, дамочка так надрывается, когда сама еще в колготках, а у него заклинило зиппер? Однозначно либо нимфоманка, либо психопатка, либо сопрет деньги.. Вот вляпался-то...

- Женщина, я вас боюсь, - говорит наутро любовник, с располосованной, как у хлыстовца, спиной, украдкой пальпируя бумажник. Она щуриться, наблюдая борьбу страха и страсти в его душе, и улыбнувшись левым углом рта, правым выпускает клуб сизого дыма.

Страх регулярно побеждает - любовник исчезает навсегда.

Шарик мне симпатична. Вне демонического амплуа она печет обалденные пирожки. С ней можно подурачиться и посплетничать. Но на месте мужиков я бы тоже давала липовые телефоны и юркала в подворотню при встрече. Спина-то одна.

Убедить Шарика не рядиться в этот шутовской прикид - мартышкин труд. То, на чем психоаналитики зарабатывают бабки, друзья зарабатывают шишки. Навсегда испортишь отношения, вот и все. Она же верит только льстивым зеркалам, где колпак с бубенчиком из-за прищура выглядит шляпкой от Шанель. Но вам я позволю дать выстраданный совет: протестируйте себя на манию демонизма. Мысль о себе самой " ах, эта женщина неотразима и опасна" - и есть основной симптом. Змея не прикидывается безобидной ящерицей, даже когда мирно греется на солнышке. Ящерица не пытается выдать себе за змею, даже когда раздувает капюшоном зоб. Они естественны в любой своей реакции, чего и нам с тобой желают.

Словом, настоящая роковая женщина - выдумка мужчины. Его трусливая греза, запертая в клетку кадра или посаженная за свинцовую решетку строк. Безопасная, как рукоблудие, и рентабельная, как винзавод. Она будоражит нервы и кровь, но не может причинить вреда автору, который накроет простыней лицо своего воскового двойника, разоренного и погубленного белокурой бестией, завяжет тесемки на папке с рукописью, и отправиться в казино, где и спустит за зеленым сукном состояние реальной жены. Земля ей, страдалице, пухом.

Нет и не было на свете живой интриганки, аферистки, шпионки, разбойницы, авантюристки, пиратки, из которой любовь не сумела бы свить веревки и завязать морским узлом.* Вот и получается, что роковая женщина сродни снежному человеку. Все слышали, все читали, кое-кто даже вроде бы видел, но никому не удалось познакомиться лично.

Зато роковой мужчина - вовсе не творение тщедушного женоненавистника или сочинительницы бульварных хитов, в синих чулках с подвязками под гестаповским кожаным плащом. Он существовал взаправду, этот коварный соблазнитель, маркиз де Огород, серийный секс-монстр. Благодаря ему аисты в режиме "нон-стоп" сгружали на пороги почтенных семейств и царевых воспитательных домов писклявые свертки. Бордели и монастыри ритмично пополняли анемичные барышни со знанием французского и крепкотелые прачки с невыветренным запахом сеновала. Графини изменившимся лицом бежали к пруду, купчихи к крутым волжским берегам, по которым туда-сюда сновали пароходы с пристреленными бесприданницами.

Распознать в ту пору негодяев было легко: это все те, кто пытался наладить контакт с намеченной жертвой в обход родителей и мужей. Плюс гусары, кудрявые приказчики модных лавок и, конечно же, меланхолические денди, занесенные прямиком из салонов и из-за кулис в глушь забытого селенья. Но когда и где женщина спасалась от объятий маркированного мерзавца, а не падала в них, бурно волнуясь бюстом? Особенно, если заранее была информирована о его дурной репутации. Для успешной карьеры дон Жуана мужчине не нужны ни внешность, ни ум, ни искусный секс, ни даже богатство: заморочил головы двум-трем простушкам, широко разрекламировал успех, и тут же образуется очередь из жаждущих быть соблазненными. А еще лучше погубленными. Это же так красиво - лежать в гробу среди белых роз в свадебном платье и слушать шепот " ах, такая молодая, такая интересная..."

Да и кто мог авторитетно предостеречь? Маменька, мадам де Сталь, духовник?

- Обрати внимание на этого джентльмена. Будешь за ним, точно за каменной стеной.

- В смысле, как в Бастилии? Благодарствуем, без надобности. Организуйте-ка мне лучше того красавчика с моноклем и синей бородкой.

- Но это же знаменитый аферист, виршеплет и садист. У него в шкафу вместо вешалок - скелеты жен.

- Тем боле.

* см. в " Амурной галерее" : Маргарет Гертруда Целле ( Мата Хари) и Шейндля-Сура Лейбова Соломониак ( Сонька Золотая Ручка)

В начале нынешнего - ох, простите, - теперь уже прошлого века к ним присоединились братья Люмьер. Теперь и малютка в кружевных панталончиках навскидку отличала мерзавца от порядочного господина: лакированный зачес, фрак, запонки, сигары, выдает себя за графа Монтекристо, мерси-пардон, а сам злостный игрок или беглый каторжник. И тут же начинала строить ему конкретные глазки.

Ну что с нами, горючими мотыльками, будешь делать?

Но по Европе уже бродил призрак сексуальной революции. Тип соблазнителя начал заметно мельчать: коммивояжер с крысиным ядом, механизатор с начальным средним, сутенер с золотыми фиксами и кастетом из перстней, тенор с кабацким репертуаром. Надо заметить, что и эти обмылки были загружены клиентурой по горло.

Я не знаю, как и почему призрак вдруг взял и материализовался. Возможно, это был единственный радикальный способ вытащить человечество из демографической пропасти, в которую ее столкнула парочка мозгляков во френчах. Законные роженицы без помощи невенчанных сестер вряд ли справились бы с восстановительными работами. Сухой закон до и внутри брака был отменен. Половые гангстеры были обезоружены и вытеснены с легализованного рынка безобидными амурными клерками.

А после того как выяснилось, что и "киллеры любить умеют", что и малолетке по силам в два счета уложить профессионального душегуба на обе лопатки, роковой мужчина, как отдельный вид, навсегда канул в небытие. Тут бы и затормозить. Но в некоторых невезучих странах феминистки вошли в раж и мужиков, вообще, застращали до потери пульса.

Какие внебрачные связи?!

Они, бедолаги, и с женами-то спят при свете. Не из эротических соображений, а чтобы впотьмах не подсунули левую бабу. Потом засудит до смерти, обберет до нитки и хрен кому докажешь, что эта подколодная змея сама заползла под одеяло. Там теперь с этим строго. К уголовно наказуемым сексуальным домогательствам причислены и игривый присвист при встрече, и приглашение на ленч, и поздравительная открытка, и поданное по личной инициативе пальто, и уступленное в транспорте место. К физическим травмам из-за несанкционированного ухаживания, которые грозят приставале крупным штрафом, относятся бессонница, головная боль, расстройство желудка, снижение иммунитета, плохое настроение. Не слабо, да? Представляете, какая-нибудь ихняя малышка невзначай перепила, обкушалась бик-маками, нашарилась непонятно с кем по кустам. Наутро проснулась - голова трещит, живот крутит, платье в подозрительных пятнах и хочется швырнуть за окно связку гранат. Кто виноват? Ясно кто - тот эротоман, что год назад пропустил вперед в служебном лифте. Что делать? Вчинить голубчику иск.

Может у американок всегда хорошее настроение оттого, что они знают, как поднять его в случае чего сотенкой-другой тысяч баксов. Которые потратят на коллекцию вибраторов и видеокассет о сексуальных маньяках. Хорошо, что нашим соотечественникам в национальном масштабе такая контрацепция все равно не по карману, а юриспруденции не по зубам. Потому что пугливый, как лань, самец под паранджой - это никак не мой идеал. Потому что я хочу, чтобы незнакомцы без страха подавали мне руку на ступеньках трамвая, оборачивались вслед и, чтобы мне не требовалось каждый раз, когда приспичит вытаскивать из кладовки раскладушку для адвоката. Вот тут я искренне благодарна своей тихоходной державе, что на этой беговой дорожке нам не удалось догнать, а, тем более, перегнать Америку и надеюсь ( скрестите, россиянки, пальчики) этого никогда не случиться.

Не давайте крупных сумм в долг, не прописывайте на своей жилплощади, пользуйтесь контрацептами и никакой вольный стрелок не сможет причинить вам реального вреда.

Так что, гуляйте, девочки, гуляйте, вдовушки, гуляйте бабоньки! Вам не страшен серый волк..

Хотя, вру. Есть экземпляр, по-прежнему пока еще способный всерьез и надолго испоганить и покалечить жизнь женщины. Он, действительно, очень опасен. Поскольку вычислить этого гада практически невозможно: никаких специфических черт. Им может оказаться кто угодно - патриот, тихоня, буддист, психоаналитик, миллиардер, пацифист, сезонный рабочий, кинолог и даже депутат Госдумы. Его единственная примета: клеймо - тьфу! - штамп в нашем паспорте. Этот непобежденный ни временем, ни цивилизацией рок-мэн ... правильно, - юридически оформленный муж.

II. ВОДА, ОГОНЬ И МЕДНЫЕ ТРУБЫ

Фатальная женщина, в отличии от роковой, не миф. Она существует в натуральную величину. Встреча с ней не корежит мужскую жизнь, но меняет. И порой очень круто.

Внутри жизни образуется судьба.

Не каждому человеку судьба дается при рождении. В основном, к метрике прилагается биография, один из ее завизированных эпохой вариантов, ну скажем:

пажеский корпус, кузина на качелях, юнкерское училище, фронт, одесский порт, корабельный трюм, парижский кабак, полотенце через согнутую, словно от ранения, руку:

- Чего изволите?

- Ах, боже мой, Владимир Андреевич, это вы?

- Нет-с, не я, Марья Кирилловна. Никак не я-с... Так чего изволите?

детский дом, ремесленное училище, девушка с веслом, фронт, плен, репатриация, лагерь, амнистия, дворничиха с метлой на парковой аллее:

- Прости, мать, тут до войны стояла такая, стриженая, в маечке... комсомольская богиня... Марусей еще звали... Нет?

- Шагай отсюда...сыночек

-Ты чего, мать?

-Ничего...Ба-а-гиню ему, в майке! А как насчет м...вошки в трусах? Не желаете ? Ишь, ба-агиню ему вынь да положь, ошметоку каторжному! ...и нечего тут...мусорить тут!.. ходят тут...золотая рота... потом статуи пропадают. Ба-агиню!..

- С кем это ты, Мария?

школа, институт, однокурсница, целина, в мокрых палатках спят друзья, конструкторское бюро, хрущеба, холодильник, телевизор, теща на раскладушке, трешка до зарплаты, " когда фонарики качаются ночные", пивной ларек, кукиш внутри расколотого ореха, громыханье кастрюль :

- Ты только посмотри на себя, посмотри - в кого ты превратился! А меня в кого превратил! За что, Господи, ну за что?

- Не плачь, М-м-м-аша. Я - Д-д-дубровский!

----------------------------------------------------------------------

Кого затруднит проставить годы под этими трафаретами?

Биография - рельсы. Рельсы между двумя датами.

По рельсам катит состав, внутри - каждый и все. Вместе - поколение. Скопом погрузили в вагоны, кого куда, от люксов до теплушек, скопом и везут. Где положено станция с кипятком, где положено платформа с оркестром, где положено мост с террористами.

Судьба - дорога. По ней человек идет сам.

Можно заблудиться, можно замерзнуть, можно споткнуться, можно выбиться из сил. На то и дорога. Но в поезде нет вишневого клея, нет орлов и куропаток, и в нем не цветут над кладами папоротники. Набрел, отрыл, откинул кованую крышку, а там - твои ноты, твои рифмы, твои краски, твои формулы, твои мачты, твои материки, твои звезды. Распоряжайся, не сочти за труд. Или всего-навсего бумажка с адресом, спичечный коробок с телефоном.

Кому что.

Например, для того, кто родился наследником, править страной - это биография. А отречься ради женитьбы на какой-то мисс Симптон или пани Жаннет от британского, как Эдуард VIII, или русского престола, как Великий князь Константин Александрович, - это уже судьба.

Мне очень нравится один почтенный анекдот. Чета Клинтонов тормозит у бензоколонки:

- Вон за того парня я чуть не вышла замуж

- Тебе повезло, Хилари, что мы встретились. Иначе ты была бы женой простого заправщика

- Нет, Бил, это ты был бы простым заправщиком. А я - женой президента.

Фатальная женщина - это огниво. Свалиться с неба в пясть счастливчика, который чиркнет об него из баловства или по малой нужде: трубка, костерок. И вдруг ветер пронесется, гром прокатится, молния оглядит округу аж до горизонта и впечатается в грунт стрелкой из " казаков-разбойников" .

Мол, тебе туда.

Кто-то струхнет, швырнет тунгусский компас в кусты и заскачет леткой-енкой по шпалам, опять по шпалам за хвостом своей электрички.

А кто-то вдохнет, выдохнет, точно перед нырком, и двинется в указанном направлении. Совершать то, о чем прежде и помыслить не смел. Жить так, как прежде не снилось и в самом рискованном сне.

Мисс Фатум может сопровождать своего протеже. Может по-английски отстать за шаг до триумфальной арки. Может вообще не сдвинуться с места. Открыла дверцу, выудила из клетки тамбура комок ( сплошное сердце в перьях ), подкинула в воздух - и баста. Дальше сам маши крыльями или что там у тебя вместо них.

Мисс Фатум идеальная повитуха при трудных родах личности, особенно, творческой. Промыть глаза художнику, прочистить уши музыканту, настроить голосовые связки поэту. При этом мисс Фатум не нянька, не наставница, не дрессировщица. Она сама по себе. Как вода или огонь. Разве воде или огню, для того чтобы напоить или согреть, нужны какие-то усилия? Или в них есть стремление, сознательная потребность спасать кого-то от жажды и холода?

Там где нет напряжения и жертв, нет и ожидания благодарности.

III. ДОЛГОВЫЕ ЯМЫ ЛЮБВИ

Верный способ кардинально избавиться от мужчины - поставить его на счетчик благодарности. Посей в нем чувство неоплатного долга перед тобой, каждый день всучивай новые займы, чтобы он понимал: пока вы вместе, его долг будет неуклонно расти, - и однажды непременно пожнешь свободу. Страх, вина и непогашенный моральный вексель - вот три рифа, о которые косяками разбиваются любовные лодки. Но мы почему-то упорно держим их за маяки.

По силе гнета на хрупкую мужскую психику это наше вечное ожидание благодарности, неважно, заявленное или скрытое, я б сравнила с ежеминутным требованием эрекции, как доказательства любви. Представьте состояние того, чья ширинка находится под неусыпным контролем подруги: едва прикоснулась будь добр! - обеспечить напор. Иначе бровь надломит укоризненный вопрос " ты меня больше не хочешь?". И бедняга тужится, зарабатывая комплекс, язву, в развитии - импотенцию с прободением. А как прикажете отвечать? " Хочу, но не могу"? Или " могу, но не тебя"? Что в лоб, что по лбу.

Отсюда их, непонятная нам, неприязнь к сюрпризам, особенно, трудоемким. Эта неприязнь - аверс медали " За непрошенные заслуги". Ее реверс - полная собственная профнепригодность к работе дедом Морозом.

Проиллюстрирую.

-Ты в курсе? Дэвид Копперфиль в Москве. Вот это да!

Как отреагирует на такую, самую вскользь поданную реплику вдрызг влюбленная женщина? Тут же разобьет копилку, метнется в кассу, в случае нужды наскребет по сусекам, по ломбардам, по родне. Потом будет месяц млеть и лукаво улыбаться, предвкушая. Чтобы в премьерное утро торжественно подать заветный билет на десертном блюдечке вместе с кофе в постель. И получить взамен не восторженное "ах, дорогая, ты настоящая волшебница", а резкое " кто тебя просил? лично я сегодня занят". И горькие слезы над клочками праздника под осиное жужжанье электробритвы в ванной. Слишком громкое для хорошего прибора... Да, слишком громкое. Поэтому, наверное, раздражение. И, вообще, такую жесткую, как у него, щетину удобнее брить лезвием. Тройным, плавающим, с запасными блоками насадки, в красивой упаковке фирмы " Жиллет", где есть и пенка, и тоник, и крем. Причем начинать надо немедленно:

-Милый, я скоро вернусь!

При перемене мест действующих лиц и исполнителей получается совсем другое кино.

Стартовая реплика " Ух ты! Дэвид Копперфильд в Москве..." повисает в воздухе, как знаменитый маг. Не от лени или скупости партнера. Просто он не летучая мышь, чтобы улавливать инфразвук. А намеки, риторические восклицания для мужчины те же запредельные волны. В качестве сигнала к конкретному шагу не воспринимаются.

Повторение рекламной фразы в разных вариациях за завтраком в течение пары недель приведет к тому, что афиши с фейсом этого потомка наперсточника с одесского привоза начнут вызывать у мужчины смутное беспокойство и антипатию. По его мнению, ничем извне не спровоцированную. А значит, его личную. А значит, самую что ни на есть объективную, которая не подлежит ни сомнению, ни обжалованию. И когда накануне женщина, собравшись с духом, у него почти открытым текстом поинтересуется в каком ряду завтрашние места на мистическое шоу валютного колдуна и брать ли бинокль, в ответ совершенно естественно прозвучит, что этого козла есть смысл рассматривать только в оптический прицел. Здесь, как и в первом варианте, вступает оркестр: гуденье, всхлипы, клацанье, сморканье, хлопок, щелчок.

И, наконец, финальные титры.

Не знаю, как кому, а мне кажется, что мужской гнев в обеих ситуациях праведней женской обиды. Трудно осчастливить паралитика, демонстрируя ему свою маневренность или подталкивая инвалидную коляску к дансингу для совместного танца. Ну, отсутствует в их организме фермент межполовой благодарности! От-сут-ству-ет. Куда полезней это усвоить, чем пришивать рыбе крылья или учить птицу дышать под водой. Подохнут и только.

Кстати, эта неспособность к нравственному насилию над собой ради признательности - одно из редких свойств мужской натуры, которое я вовсе не причисляю к изъянам. Иногда оно принимает грубые, даже свинские формы, не без того. Но это уже нервное.

Мой знакомый, вполне порядочный молодой человек, встречался с девушкой, которую когда-то убедили, что в нетерпеливого жениха мужчину превращает строго ограниченный ( ниже пояса - ни-ни) доступ к телу, а в несокрушимого мужа ( так вот ты какой, цветочек аленький!) умопомрачительная брачная ночь, которую запомнил бы навсегда. Первая часть операции " Навеки твой" удалась как по нотам. Гештальт есть гештальт. Через год интенсивного петтинга они поженились, и распаленный новобрачный не отказался бы вступить в законные права тут же, на регистрационном столе.

Но невеста припрятала во втором рукаве более экстравагантный вариант основополагающего соития..

Она решила отдаться на руинах заброшенной церкви. Совы, нетопыри, фрески, чьи-то вздохи, шорохи, стоны, задутая ветром свеча и юная не то панночка, не то виллиса в одной фате и в лунном свете:

- Хома, возьми меня, Хома...

Такое, действительно, не забудешь.

Молодожен был уже готов на все. Руины так руины. И буквально вознесся со своей добычей на закорках по строительным лесам на купольный обод реставрируемого собора.

Улет и впрямь получился фирменный. В финале ( еще один настоятельно рекомендуемый профессиональными невестами финт) девушка минут на пять замерла в модельной позе, изображая посторгазменный обморок. И, наконец, медленно открыла глаза...

Она была совершенно одна. Как тонкая рябина, как во поле береза, как на голой вершине сосна.

Потом приятель признавался мне, что в эту ночь впервые за много месяцев заснул безгрешным сном младенца. А разбуженный гамом застолья, долго не мог сообразить по какому поводу народ спозаранку веселиться.

Ярославну сняли со стены плача штукатуры. Она торчала из люльки, всклокоченная, в потеках туши и строительной трухе, словно настоящая ведьма из ступы, что возвратилась с дикого шабаша на Лысой горе.

Они развелись. Он даже не пытался оправдаться. И ложь и правда выглядели одинаково оскорбительно:

- Солнышко, прости дурака за глупую шутку. Я больше никогда не брошу тебя ради прикола на крыше, на скале, на пирамиде, на телевышке, на высоковольтном столбе. Я тебя нигде ни ради чего не брошу. Хотя бы потому, что больше не собираюсь за тобой никуда карабкаться.

- Счастье мое, честное слово, я не нарочно. Мне было так хорошо, что я на самом деле совершенно забыл о твоем существовании. И не могу обещать, что такое не повториться.

Самой мне вплотную довелось столкнуться с этой их родовой чертой в возрасте десяти месяцев. Ею и открылся бездонный перечень правил противопожарной безопасности при трении о соседнюю солнечную систему. Я тогда только-только научилась ходить и моя первая самостоятельная вылазка в свет закончилась полной потерей равновесия. Представьте себе, душевного: во дворе что-то сосредоточенно рыл полуторагодовалый мачо. Может, стратегический окоп, может, ловушку для мамонта, но скорей всего, могилу для какой-нибудь чересчур назойливой девицы.

Ну и чем завоевать мускулистое сердце землекопа? Обсосанными пустышками, обгрызенными погремушками, застиранными ползунками? От отчаяния я почти без пауз плакала, писала, и съела мамину губную помаду. Озарение пришло внезапно. Вот тормоз! Конечно же, ему надо подарить одного из роскошных петушков на палочке, которыми торгуют цыганки на привокзальной площади. Не помню, знала ли я тогда, что этот жертвенная птица - мой астральный знак. Наверное, да. Младенцы в курсе всего. Таким образом, угощение заурядным леденцом обретало символический смысл . Мол, милый мой, я вся твоя.

... Неотразимый могильщик был на своем рабочем месте. Я протянула ему красный, похожий на выщербленное страстью сердце, леденец. Он запихнул его за щеку без отрыва от производства. А как же наша, теперь неизбежная любовь? А вот так! - и меня со всего маху треснули лопаткой по протянутой руке. Шрамик на мизинце был первый. Он там и по сейчас..

Большинство моих сестер после такого горького урока навсегда меняют тактику - не всучивают с кондачка лакомство, а демонстративно смакуют его, пока объект, захлебываясь слюной, не запросит пощады и угощения. Что не спасает их от программной травмы, пускай и с незначительной отсрочкой. Я же ( спасибо лопатке) докопалась до формулы: все, что ты делаешь без принуждения и по собственной инициативе, ты делаешь для себя. Поэтому наслаждайся процессом, не ожидая и тем более не требуя от невольных статистов оваций.

С тех пор моя жизнь - сплошное удовольствие.

Иногда я забываюсь. Но получив штрафной удар лопаткой, быстро прихожу в сознание.

В очищенном виде это несварение мужским желудком благотворительных котлет скорее происходит от самодостаточности, чем от несовершенства. Претензии на дивиденды с любви, в каком бы выражении мы их не рассчитывали получить - в дензнаках ли, в свадебном марше ли, в монополии на чужое тело, в градусах страсти - равно содержат в себе элемент проституции. Формула " я - тебе, ты - мне" останется формулой торговой сделки, куда ее не засунь: в грязный номер борделя или в увитую розами беседку под луной.

И, знаете, какая эврика меня осенила? Они скупы на внекалендарные подношения и подвиги во имя любви не из-за вульгарной прижимистости и не из-за того, что им не даны " души прекрасные порывы". А из-за того, что они панически боятся нашей цепкой благодарности. Благородные жесты обходятся им слишком дорого.

Притормозил, подбросил, донес до вагона чемоданы. Посидела, подумала, сорвала стоп-кран. Вернулась, разыскала, плюхнулась на сиденье:

- Я согласна.

- Простите, не понял?

- Дурачком-то не прикидывайтесь, гражданин! Все вы отлично поняли - я согласна.

- На что?

- На все!..

Конечно, на панель идут не от хорошей жизни. Пока есть нищета (материальная, государственная, социальная) женщина будет защищаться от нее всеми доступными ей средствами. А их в ее распоряжении - раз, два и обчелся. "Два" у каждой свое, а "раз" - это долговые расписки любви, доведенные за века до образчиков каллиграфии.

Когда-нибудь мы их обязательно сожжем к энтой матери. Все до единой. Тем более, что на современном рынке ценных бумаг они не котируются. И, как велено, простим должникам нашим их и свои прегрешения. Без всяких аннексий и контрибуции Возможно, это произойдет не завтра. Но уже сейчас можно начинать тренироваться. По чуть-чуть. Хотя бы перестать совершать те подвиги во имя любви, которые, как нам мерещится, достойны награды. Их очень легко распознать среди по-настоящему бескорыстных телодвижений - ими всегда хочется кому-то похвастаться. Вот, мол, какая я клевая. Это пока предмет благодеяний рядом и соответствует. Но стоит ему сместиться по оси координат влево, рекламная формулировка тут же дополняется горьким " а он-то, он - скотина неблагодарная".

Делайте лишь то, что тяжелее заставить себя не делать. Если уже успели наломать дров, попробуйте, по крайней мере, сложить из них цивильную поленицу.

Вашими стараниями получен диплом, престижная профессия, высокооплачиваемая должность? Чтобы было что на вас тратить.

Научили читать и писать, развивали интеллект, пичкая умными книгами, таская по музеям и концертам? Чтобы при общении скулы не сводило зевотой.

Холили, скребли, наряжали? Чтобы не стыдно было на людях показаться.

Родили детей? Ну, дорогие мои, если сохранение беременности, если расставление запятых в приговоре " казкккккказнить нельзя помиловать" зависело от чьего-то согласия или отказа , если теперь не прошибает холодный пот при мысли, что этого мальчика или этой девочки запросто могло бы не быть, и бог с ним, с непутевым папашей, если вы до сих пор отводите ему роль непорядочного заказчика, а себе обманутого исполнителя, я могу посоветовать одно - не заикайтесь об этом при детях. Не поймут.

Логично добиваться компенсаций за нанесенный ущерб. А любовь, со всеми ее безднами, ущельями и пропастями, все-таки принадлежит графе " прибыль", а не " урон". Так ведь?

Бухта Афродиты

(лирическая аппликация)

От биологической девственности я избавилась, как от молочных зубов, в положенный природой срок, без особого пафоса и сожалений. За складками ее нежелезного занавеса ждал мир, из-за которого, собственно и затевалась эта жизнь. Расстаться так же естественно с гражданским целомудрием мне не удалось. В юности, когда все равно с чего начинать, когда время щедрым пространством лежит у ног, а земной шар вращается легко и послушно, как барабан на детской спортплощадке, дальше Брестской крепости меня не пускали. Из-за политически неграмотного ассоциативного мышления. На каком-то комсомольском субботнике я попыталась расчистить снег вместо дворницкой лопаты транспарантом с портретом члена Политбюро, предназначенным для парадных шествий.

Никакого диссидентства в этом не было.

Было уже упомянутое образное восприятие мира и был " Агдам", разлитый твердой рукой факультетского комсорга. Этой же рукой он и настучал куда следует. Чрезвычайное собрание однокурсников потребовало моего изгнания из своих рядов и дополнительного праздника труда по реставрации правительственного лика. Верхние инстанции заменили высшую меру на пожизненное заключение в черный список , что автоматически лишало меня молодой радости географических открытий. После пары провальных попыток, я смирилась, утешившись тем, что Пушкина тоже держали взаперти, Колумб умер в долговой тюрьме, а у моей соседки по коммунальной квартире после возвращения из Болгарии прекратились месячные.

Теперь, поколение спустя, границы распахнулись. Факультетский комсорг стал владельцем турфирмы и по старому знакомству оперативно оформил за двойной тариф загранпаспорт. Но горизонт утратил былую эластичность, фамильярно сокращая дистанцию. Я осознала это, когда наткнулась в бульварной газетке на снимки мужских членов разной конфигурации с краткой характеристикой владельцев.

Так, например, тонкий с заостренным концом фаллос по прозвищу " бамбук московский" принадлежал, согласно инструкции по херомантии, зализанному хаму со склонностью к мордобою и криминальному бизнесу. А крепкий с грибной шляпкой " жабистый табурет" рвался на свободу из гульфика добродушного бабника с крестьянской хваткой и купеческими замашками..

Похожий на дубину народной войны "инпичмент" обременял собой художественную натуру холерика.

Понятно, что я тут же напрягла память. Но никакие титанический усилия не воскресили для ностальгической сверки инструменты любви соавторов моей интимной биографии. Родинки, жесты, шрамы, пломбы, вырез ноздрей, запах подмышек - пожалуйста! - как живые, а этот орган - хоть убей! Помню только , что был. Практически у каждого. Э-э, матушка, да вам не трактаты по амурологии писать, а работать вахтером в общежитии, сказала я себе, и в порыве раскаяния назначила несколько аварийных рандеву. На которых и обнаружила, что классификация, данная в газете, далеко не полная, и поняла, что составление действительно энциклопедического каталога - напряженный труд целой жизни. Я не против, только где ее, эту целую жизнь теперь взять?

Решительно негде.

Вот почему свое первое чужеземье я выбирала гораздо придирчивей , чем первого мужчину

Египет отпал сразу.

Не страна, а какая-то контора ритуальных услуг. Мертвые муравейники пирамид с сушеными личинками фараонов и веселыми скелетами грабителей. Мрачные сфинксы с проваленными носами сифилитиков. Низкое солнце, хищные боги со свернутыми шеями, бесшумные крокодилы. Из окостенелого открытого рта царицы торчит, покачиваясь, балетная головка змеи. Искусство бальзамирования достигло мистических высот. Трупы и выглядят и пахнут лучше живых туристов.

Едва не соблазнил Париж.

Карта города из дореволюционной энциклопедии заманивала в свою паутину, словно сотканную прихотливыми перстами Парки из золотых нитей дорогих моему сердцу судеб. Вот в розовом нарядном гробу, как дорогая кукла в коробке, дремлет Сара Бернар - до вечернего спектакля еще целая вечность. А на краю тротуара, точно на краю пропасти, как всегда не решаясь ступить на булыжник мостовой, в гимназической пелерине застыла дочь профессора Цветаева. В ее руке заветный билет в ложу "Комеди Франсез". Сегодня дают "Орленка" Ростана: она увидит боготворимую Сару в роли боготворимого мальчика, сына боготворимого Бонапарта! За Марининой спиной Жозефина прикрепляет к корсажу свежий букетик фиалок, купленный у цветочницы, и шоколадный негритенок проносит мольберт за девушкой в горностаевой мантии: Мария Башкирцева возвращается с урока живописи. Она останавливается, чтобы послушать уличную шансонетку с аккордеоном. " Ни о чем не жалею, ни о чем никогда не жалею", - утверждает хрипловатое контральто и не поверить ему не возможно. Эдит сдвигает меха и по земле начинает барабанить монетный дождь: франки, су, пистоли, луидоры, ливры, наполеондоры, сантимы и даже один сребреник со славянской вязью. Надо думать, от Анны Ярославовны Рюрикович-Капетинг, королевы Франции. В общем, свет ночной, ночные тени, тени без конца.

Милые, притягательные, сплетенные в странное мистическое кружево.

Но где гарантия, что явь не прорвет эту невесомую пряжу и не обрушится на меня грохотом, огнями ,толчеей современной столицы, в которой сказочны только цены? Шанс пообщаться с реальными французами меня не возбуждал. Я твердо уверена, что их офигительная слава главных дамских угодников планеты ни что иное, как великий блеф.

На каком, позвольте узнать, основании?

Залатанные рыцари скакали куда-то во весь опор сквозь средние века вроде бы совершать подвиги в честь Прекрасной Дамы. А на самом деле ловко сваливали под благопристойным предлогом из дому на поиски приключений. При этом не забывали пристегнуть к поясу ключ от железных памперсов, в которые закатывали, как в консервные банки, воспетые прелести жен. До Палестины без компаса и карты добираться ого-го сколько: буераки, реки, раки, пустыни, оазисы, миражи, смазливые трактирщицы, торговые караваны, винные погреба. Пока туда, пока обратно. А забытая подруга прела в сыром замке под стенанье трубадуров и писк летучих мышей, обморочно мечтая почесаться.

Вот и вся куртуазия.

Думаю, примерно тогда и пустили в высокородных спальнях глубокие корни оральный и аннальный секс. Но эти завоевания с трудом укладываются в номинацию " суперкавалер".

А как быть с маркизом де Садом и шевалье Барба-Блю, он же Синяя борода ? Ни один другой европейский народ не создал сказочный персонаж, помешанный на женоубийстве. Реальные, без сомнения, были повсюду. Но ими не баюкали детей, впечатывая образ в пластилиновое сознание. Стоит ли после этого удивляться, что именно галантные галлы сожгли свою национальную, прямо скажем, героиню, уязвленные фактом, что страну, битком набитую тренированными на турнирах рыцарями, спасла деревенская девка. Да к тому же убежденная весталка. Они же запретили престолонаследие по женской линии. И - надо же!- не поленились затеять целую революцию лишь бы лишить единственную королеву права наряжаться за их счет, шарахнув по ее лилейной шейке гильотиной!

Когда дело касается кошелька, тут французы, действительно, вне конкурса. Не зря Александр Сергеевич в " Маленьких трагедиях", каждая из которых посвящена одному из семи смертных грехов, Прелюбодеяние закутал в испанский плащ, а Скупость оформил, как французскую подданную

Раскрой тамошнего любого классика. Где, где земные приметы небесной любви или дьявольской страсти? Где обрывы, грозы, омуты, разбойный свист, святые каторжанки, грешные монахини ,состояния в камине, усадьбы в огне, составы под откос ,револьвер в кармане гимназической шинели, где? Нету. Вместо них векселя, проценты, закладные, поддельные завещания, ломбардные квитанции, долговые расписки. Сплошная бухгалтерия в маске любовного романа. Королева и та дарит любовнику побрякушку, презентованную супругом. Хорошо еще не его бритвенный прибор!

Оставим в покое литературу.

На московской парти мне представили сына парижского банкира. Дети банкиров, тем более иномарочные, не рассыпаны горстями даже по столичным гостиным. Затеялся флирт. Финансовый отпрыск пригласил меня в театр. Что ж, лиха беда начало! Я не против культурных мероприятий, особенно, на первых тактах. Хотя , если честно признаться, почти всегда томлюсь в ожидании антракта и окончательного занавеса. Только несколько минут, когда мягко и медленно меркнут люстры, микшируя шелест, шепот, покашливание, всплески нетерпеливых хлопков, только эти несколько минут неизменно завораживают меня. Но в театре Мимики и Жеста эти магические шумы отсутствовали. Поскольку и актеры и зрители, за вычетом нашей интернациональной пары, были глухонемыми. Я дипломатично отсидела спектакль, решив, что это - забавная оплошность не сориентированного в чужой среде иностранца. Утром позвонила хозяйка парти:

- Ну как прошло погружение в подводное царство ?

- Откуда ты ...

- Он всех туда таскает. Знакомый администратор бесперебойно снабжает контрамарками. Других знакомых администраторов пока не завел. Немного экзотично, зато не накладно... И репертуар у труппы обширный.

Нет, я не страдаю франкофобией и не отказываюсь категорически от встречи с Лютецией. Я непременно посещу этот хвастливый город с горластой птицей на гербе. Но не сейчас. Немного позже... Платиновой старухой с платиновой картой, чтобы после финального кутежа, подписывая астрономический счет, заказать на десерт вон того, с родинкой в матовой выемке между ключиц, и навсегда запереться с ним в отдельном номере на Пер-Лашез.

Не прошла и кандидатура Америки.

В последние годы ее экспортировали к нам в таком объеме, что я всерьез опасалась обнаружить на месте страны выскобленную экскаваторным ковшом каверну карьера с карликовой статуэткой Свободы в малахитовой лужице на дне. Правда, оттуда пробивались сквозь толщу световых лет голоса друзей. Но знаем мы эти бредбериевские фокусы! А еще перспектива столкнуться где-нибудь над океаном с шалой баллистической ракетой, выпущенной из расстегнутой ширинки президента и с уголовным преследованием в некоторых штатах орального секса. Мне это надо?

Может, поклониться гробу Господню?

Но он без малого два тысячелетия пуст. Он пуст, а сердце полно. Слишком полно и капризничает как перевозбужденный младенец, отталкивая материки, расплескивая моря. Ну чего, чего ты, неразумное, хочешь?...

- Happy birthday, - поздравил таможенный чиновник, взглянув на дату в паспорте.

Я улыбнулась и ступила на землю Кипра.

Знакомство с островом началось с Кикского монастыря. Расположенный в горах, он имел вполне грузинский облик с поправкой на неконфискованное имущество .В тысячелетнем колодце внутреннего дворика плавали крупные звезды. Монастырь славился иконой Божьей матери, по преданию писанной евангелистом Лукой. Образ укутывал непроницаемый покров. Заглядывать под него запрещалось под страхом слепоты и прочих небесных кар. Чудотворная икона покидала свой киот только в годы смертной засухи и тогда крестный ход поднимался на вершину горы, лик обнажали и спасительный дождь начинал накрапывать еще до того, как процессия возвращалась к монастырским вратам

По слухам богородица была благосклонна к паломникам и не оставляла без внимания их мольбы и молитвы.

Всю дорогу к монастырю я лихорадочна рылась в душе в поисках достойного желания. Но там бренчала сплошная мелочь годная для ресницы на щеке или ночного промелька метеорита. Меланхолические глюки типа каннской ветви, открытого счета в швейцарском банке и британской короны имели свое скромное обаяние, но к ним ,наверняка ,прилагался такой контекст, что мало не покажется. Мир во всем мире, вечная молодость и вакцина от СПИДа слишком масштабно, не по чину.

Может, ограничится новым корытом?

По возвращении я опрокинула неразбавленный фужер виски. Какой конфуз. Вот тебе и частые вибрации, высокие материи, тонкие миры, бисерные браслеты (гуляйте мимо, господин Картье! ). Вот тебе и полжизни за рифму, беседы о русской культуре, приют для бездомных собак!

Там, в храмовой тишине, вместо смиренной просьбы пилигрима, вместо робкого ходатайства трепетной души из горла рвануло в небо рекетирское, незавизированное сознанием и оттого еще более стыдное, отраженное зеркальными стеклами пуленепробиваемой галактики, где черные смокинги, белые яхты, "лиловый негр им подавал пальто", рвануло зло и хрипло, как бандит от усыпленного конвоя, требование:

- Д А -А - А Й !

Через сутки маршрутное такси доставило меня в бухту Афродиты.

Она начиналась за срезом серпантина и с террасы придорожного периптума ее бликующая синь заставляла щуриться. Я потягивала терпкое деревенское вино и с каждым глотком все отчетливей вырисовывался на горизонте силуэт галеры с отборными рабынями в трюме. Их вылавливали по всему свету арканами и сетями, добывали огнем и мечом, закидывали на коней и плечи. И падали на красную глину, на белые камни, на черную землю их братья и отцы. И домовитые птахи хлопотливо выдергивали из стрел перья для утепления гнезд.

Каждая пленница стоила горсти жемчужин, стада коров, амфоры розового масла. Но напрасно гребцы напрягали каменные мышцы. На сей раз этот хрупкий товар не попадет на невольничий рынок.

... Шторм утихнет к рассвету и розовое море на пенных ладонях прилива вынесет на берег единственную сохраненную стихией девочку. Над ней, золотистой, длинноногой, нездешней, склонится юный бронзовый, вполне античный эллин:

- Ю из рашен ?

Спрашивали меня, сегодняшнюю. Древний, как сама бухта, грек сидел за моим столиком и пытался контактировать. Пара на берегу спряталась в раковину. Старик повторил вопрос. Я кивнула. Похоже, на этом его познания в английском были исчерпаны. Мои, кстати, тоже. Он наполнил мой бокал. Я выпила. Он положил передо мной мандарин. Я съела. Он протянул мне сигареты. Я закурила. Он взял мою руку и прижал к своим дохристианским чреслам.

Я опешила.

Сначала - от негодования, потом - от восхищения. Под ладонью буйствовала жизнь! В таком возрасте у самых бодрых моих сограждан в этой зоне нащупывается лишь нитевидный пульс катетера.

Но прости, неукротимый грек, мне пора. Я назначила свидание и не хочу опоздать.

На пустынном пляже тусовались чайки. Моя модернизированная версия постанывала за валуном. Но и вы были правы, любезный профессор Н.А.Кун: " ... около острова Киферы родилась Афродита, дочь Урана, из белоснежной пены морских волн. Легкий ласкающий ветерок принес ее на остров Кипр. Там окружили юные оры вышедшую из утренних вод богиню любви. Они облекли ее в золототканую одежду и увенчали венком из цветов".

Народы яростно спорят о месте рождения единого бога, себя, цивилизации. Эти пальмы первенства, измочаленные в лоскуты, вывалянные в грязи, залитые кровью, помоями и слезами давно утратили товарный вид.

О том, где явилась на землю Любовь, не спорит никто.

Я разделась. И, когда море, шурша галькой, обвило щиколотки, всем существом выдохнула единственное ненайденное накануне желание:

- В О З Ь М И !

РАЗМЫШЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ: СТРАСТИ ПО ФРЕЙДУ

У психологов, наверняка, есть свои профессиональные толкования, унылые, как анатомический муляж. Что-нибудь за эдипов комплекс с подливой из инцеста. Протокольный язык озвучит это как "сублимацию противоестественного сексуального влечения к матери". Противоестественное, значит, противное естеству. То есть природе, которая суть инстинкт, неиспорченный разумом.

В моей семье природу представляют кошка Шура и кот Саня, ее первенец. Производство потомства у них поставлено на поток .И если уж докапываться до корней инцеста, это будут корни райского саженца. Кем доводиться Адам Еве как не родной матерью? Личное живое ребро, плоть, так сказать, от плоти.

Вот и получается, что своим возникновением род человеческий обязан этому самому гонимому противоестественному влечению.

Теперь об Эдипе и его пресловутом комплексе. Я требую посмертной реабилитации!

Освежим сюжет.

Давным-давно, в еще юной Греции некий Лай, правитель Фив, проштрафился перед богами и ему назначили погибнуть от руки сына .К моменту оглашения приговора детей у Лая еще не было и он попытался избежать наказания мирным путем, отлынивая от супружеских обязанностей. То сошлется на недомогание, то на усталость, то вообще пробормочет что-то невнятное про небеса и усмирение плоти. А у самого ладони уже в мозолях, как у гребца.

Жена, темпераментная, как и положено южанке, Иокаста, раздосадованная внезапным целомудрием супруга, напоила его. Ну а пьяный мужчина, известно дело, вон чему не хозяин.

Переспали. И, как часто случается после долгого поста, женщина сразу забеременела. Едва младенец родился, жизнелюбивый Лай проколол ему нежные ножки и бросил на пустынной скале.

Новорожденного подобрали пастухи и усыновила приличная, но бездетная пара, назвав Эдипом, что означает "колченогий ". Найденыш вырос и в полном согласии с проклятьем в нелепой случайной стычке грохнул папеньку, не ведая, что творит. Наверняка, подданные не особенно скорбели об утрате: принудительное воздержание дурно влияет на характер личности, как частный, так и государственный. О трупе быстро забыли.

Зато Эдипа, который сразу после убийства неопознанного папаши совершил подвиг, а именно, спас родные Фивы от террора, благодарные граждане пожелали видеть своим правителем. Для чего и женили на царской вдове. Исключительно ради соблюдения буквы закона, почти фиктивным браком. Жених никакого патологического влечения к новобрачной не испытывал. Надо, значит, надо. Но Иокаста, истомленная монашеской жизнью с кастрированным страхом покойником, обрушилась на свежего мужа весенним половодьем.

Какого мужчину не очарует ликующее желание?

В общем, их союз оказался на редкость счастливым, они прожили в любви и согласии двадцать лет и обросли симпатичным потомством. Зачем помешали хорошим людям? Не выплыви правда наружу, все были бы целы и невредимы. Бедная женомать не сунула голову в петлю. Сыномуж не выколол себе глаза. Государство не лишилось мудрого руководителя. А заспанный Фрейд не нюхал подгузники своих пациентов, но весело стучал молоточком по их непокалеченным коленкам.

Но мне приятна эта история отсутствием у продвинутых предков возрастного ценза.

Юному Эдипу сватают весьма зрелую матрону с самыми благими намерениями. Не усматривая в очевидной разнице лет никакого препятствия или неудобства. Весь сыр-бор разгорелся по поводу инцеста. Причем по поводу именно данного варианта " мать-сын". Отцам же в античном мире не возбранялось жениться на дочерях, а порой и просто рекомендовалось. Так, лучезарный Адонис, возлюбленный самой Афродиты, был радостным следствием кровосмесительной связи царя Кинира с дочерью Миррой. И ничего. Никакого материала для Эсхила, ни над кем не кружили когтистые богини мести эринии.

Я задала себе законный вопрос - почему?

Чем брак матери с сыном опасней брака отца с дочерью, что его так шугались раскованные эллины?

И поняла - появление такого позволения было бы полной катастрофой! Отцы не так и падки до собственных дочерей. Им хватает чужих. А матерям, этим только дай волю, только намекни на шанс наконец-то пожизненно приковать к себе ненаглядное чадо... Не для плотских утех - спаси и сохрани! - а ради абсолютной власти, ради неделимого права кормить, кутать и любоваться. Но сыновьям и без того слишком часто приходиться всю судьбу положить на сражение за свою независимость. Чтобы в итоге убедиться, что никакие лавры, деяния, победы, седины не освобождают от неумолимой опеки. Без всяких дополнительных уз женщина умудряется бессрочно держать сына на коротком поводке пуповины. Уже незримой, но крепости стального троса.

Потому что он - единственный мужчина, отданный судьбой в ее полное распоряжение. Крохотная копия того, кто носится неведомо где, куда-то без конца уплывает, не звонит, не пишет, возвращается усталый, но довольный, с расширенным кругозором, колониальным загаром и распыленным по свету семенем, чтобы сменить исподнее и наспех проглотить годами подогреваемый ужин. Чья верность - до первого качка посторонних бедер. А принудительная благодарность не превышает суммы, назначенной судом при бракоразводном процессе.

Все, что задолжал оригинал, возмещает маленький заложник. Сначала добровольно, в согласии с инстинктом самосохранения, потом - вынужденно, вопреки этому инстинкту. Женщина как империя. Все, что ей дается, по ее мнению, принадлежит ей раз и навсегда - чужая ли душа, тело, жизненные ли обстоятельства, в которых ей удобно. Всякое посягательство, даже если оно неотвратимо и вписано в законы природы, вызывает бурное негодование и сопротивление. Куда? Почему? Кто позволил? Немедленно положите на место! Это же мое!

Ну а про похищение того, кто еще вчера с воплем цеплялся за подол, не отпуская ни на шаг, кто целиком слеплен из ее кровных клеток и дней - и говорить нечего. Екатерина 11 считала, что понравиться свекрови гораздо труднее, чем править страной. Даже если свекровь - ангел, а страна Россия.

Ах, если бы было можно, не спуская с рук, донести сыночка от первой колыбели до последней!

Главную Матерь мира изображают либо с грудным младенцем , либо уже у Его искупительного креста. А где внушительный кусок их совместного бытия, как минимум до подросткового периода, раньше которого ребенок по собственной воле не удаляется за орбиту родительского притяжения? Нету.

Какой намек содержит эта монтажная склейка? Что для выполнения своей миссии на земле мужчина должен как можно раньше оторваться от благодатных колен? Или что для истинной матери сын, даже такой, навсегда остается беспомощным младенцем ?

Но у младенцев нет никаких физиологических или душевных надобностей, для удовлетворения которых ему бы требовалась, помимо матери, какая-то иная женщина. Так что ступайте , деточка, домой пока не стемнело и не нужно, вдобавок ко всем причиненным неудобствам, вас еще и провожать.

I. КИНДЕР - СЮРПРИЗ

Я бы выделила два беспощадных типа материнской любви, чьи плоды в целях самосохранения лучше не трогать, как бы румяно и безопасно они не выглядели. Первый тип я бы назвала "еврейская мама", второй - "русская мать", когда б не опасалась обвинения в антисемитизме и русофобии одновременно. Притом, что испытываю к обеим нациям глубокие дочерние чувства и не могу отделить одну кровь от другой, когда порежу собственный палец. Но кто про это поверит? Во избежание обойдусь нейтральными " маменька" и "мамаша". Или еще можно " няня" и " телохранительница".

Стратегия и тактика первой состоит в методичном внушении сыну ощущения его взрослой несостоятельности. В которой, собственно, она и сама искренне и непоколебимо уверена. Действия второй основаны на убеждении во враждебности и несовершенстве мира, который караулит ее чадо за отчим порогом.

Первая, дуя на ссадину, ласково укорит:

- Вот видишь, мой мальчик, а посоветовался бы с мамой и ничего бы не случилось...

Вторая, прежде чем перебинтовать и смазать, отыщет, волоча за руку орущую улику, того, кто вырыл яму, сгрузил кирпичи, посадил дерево, построил дом, проложил рельсы на пути ее сына и разберется со злоумышленником.

Няня ( маменька) знает, что ребенку надо. Телохранительница ( мамаша) знает, что ребенку не надо. Одна - пасет, другая - спасает.

Мамаша не против ранней женитьбы, поскольку в сражении со всем белым светом без подмоги не обойтись. Единственное право, оно же почетная обязанность, обретаемое в браке с таким сыном - это не жалея жизни охранять и защищать драгоценный объект, нести дозорную службу, поднимать ночную тревогу, лить кипящую смолу, держать круговую оборону до прибытия главной силы.

Впрочем, долго ждать не придется. Мамаша всегда рядом. Даже если, по

счастливому недоразумению, вы окажетесь в разных концах города, вам

не избежать ежедневных визитов. В самые непредсказуемые часы. В

независимости от того, раннее ли утро на дворе или поздний вечер,

расслабухи типа ванны с пеной или кресла с пультом вам категорически

не положены. Вас должны заставать либо за стиркой( желательно,

вручную), либо за мясорубкой, либо в обнимку с пылесосом. Мусорное

ведро или пакет с продуктами в руках ее сына навсегда испортят вашу

репутацию.

Зато в случае его несанкционированной задержки вам не придется

скучать у окна. В паре с мамашей вы прочешете весь город, а заодно

узнаете все адреса и явки его друзей и подруг, начиная с ясельного

возраста. Но, где бы ни обнаружилась пропажа, никаких пощечин и сцен

вам не позволят. Потому что - сами виноваты: от хороших жен не

бегают. Кстати, и во всех прочих неприятностях, грехах и болезнях

сыночка(включая отдаленные последствия родовой травмы) всегда

будете виноваты вы. Потому что он по определению - жертва. Вот только

чья?

У маменьки - иначе.

Какая женитьба, хоть ранняя, хоть поздняя ! Младенцы не женятся, младенцев совращают. И совершенно понятно, что особы, способные на такое, не обеспечат ни режима питания, ни гигиены и однажды, возможно, очень скоро, ее мальчика, голодного, с гастритом или даже язвой, нестрижеными ногтями, в одном носке, без носового платка задвинут в фургон равнодушные санитары с папиросами в зубах и неразбавленным медицинским спиртом в желудках:

- Мама, вам плохо?

И капается корвалол, и отменяется свидание, и отключается телефон, и не дозвонившиеся подруги постепенно рассасываются замуж. Личную жизнь сыновья маменьки обретают, как правило, после тридцатилетнего рубежа, отчаянным рывком, часто в режиме глубокого подполья до факта регистрации, о которой информируют письмом без почтовой марки. Чтобы дольше шло. Но печаль в том, что даже если его доставят по адресу на почтовой карете, запряженной сомнамбулической клячей или не доставят вовсе - это ничего не изменит.

В одном зоопарке белого медведя держали поначалу в очень тесной клетке. Зверь денно и нощно мыкался по ней, грезя о бескрайних снегах. Наконец, его переселили в просторный вольер. Но он продолжал тоскливо раскачиваться в незримых границах покинутой конуры. Что - медведь! У меня есть знакомый. Родился и вырос в частном секторе с удобствами во дворе. Сейчас он при деньгах и при коттедже с коммуникациями внутри. Там стоит даже видеомагнитофон. Но расслабиться в комплексном удовольствии дано не каждому - на месте унитаза зияет патриархальная дыра.

Примерно тот же самый механизм срабатывает и в нашем случае. Великовозрастное дитя вырывается из отеческого загона на бескрайние луга беспризорной любви - и попадает в кабалу собственного стереотипа.

На бытовом уровне это голубоглазая вера в то, что демонстрация удовлетворения от хлопот по его всестороннему обслуживанию и есть вершина женского счастья. Он ждет похвалы и поощрительной улыбки за во время смененные трусы, с аппетитом съеденный ужин, чистые уши и разве только не приносит горшок для освидетельствования здорового функционирования перистальтики и умиления цивилизованными привычками.

Правильней всего этот подарок судьбы спеленать, упаковать в ивовую корзину и отправить по желтому Нилу вдогонку за письмом. Потому что при согласии на вторичное усыновление он и сам однажды дезертирует. Бессознательно перетаскивая на новую территорию старую клетку, осмысленно-то беглец жаждал совсем иных результатов! Кстати, это еще одно загадочное свойство человеческой натуры: сформулировав цель, мы тут же начинаем стремительно двигаться в обратном направлении и делать все возможное, чтобы никогда ее не достичь.

Ну, например, разведенная женщина твердо намерена жить ради ребенка, ради его светлого будущего и полноценного настоящего. Для чего:

* а) пресекает на корню любые попытки вражеского пола официально утвердиться в ее постели, паспорте и хозяйстве. Об эту скалу постоянно разбивается миф о неликвидности невест с приплодом. Разбивается и тут же воскресает. Хотя я, например, не встречала мужчин, которых от желанной подруги отпугнули бы дети. Иногда их наличие даже дополнительное очко в ее пользу. Зато женщин, отстреливающих претендентов на счастье совместного воспитания потомства, мне попадалось сколько угодно.

б) вкалывает без роздыху, пока дитя скучает на продленке

в) рыдает ночами напролет в подушку, зарабатывая неврастению, досрочные морщины и щитовидку

г) отравляет своей прогорклой желчью юные грезы о любви. Эти токсины циркулируют по крови в виде искусственного страха или цинизма, обрекая ребенка на завтрашние межполовые катастрофы.

Ну и так далее.

В результате его светлое будущее складывается в основном из неоплатного долга и чувства вины перед великомученицей, хворой от непосильных трудов, раннего климакса и нервного истощения, с растоптанной судьбой, у которой никого, кроме тебя, сынок, хотя могла бы, могла и сидела бы сейчас с тем, в летной куртке, на его даче под гудящей пчелами липой...

- Мама, сидите как есть под торшером и не травите моей жене единственную душу!

Место, где няниным питомцам удается скрыться и обрести если не покой, то хотя бы волю, это .заоблачные сферы духа, музыки, мысли, где нерастраченная сексуальная энергия преобразуется в творческий ток, а неискоренимый инфантилизм в свежий взгляд. Там им и место.

Сынов телохранительницы отличает несокрушимое убеждение в своей безнаказанности, они отличный материал для лепки диктаторов, полководцев, политиков и тому подобного криминального перечня. А это тоже далеко не пирожки с повидлом. Те из них, что потоньше прячутся в катакомбы алкоголя, оставляя наружи бесчувственное тело, вокруг которого и развертываются крупномасштабные боевые операции.

Я знаю лишь один проверенный рецепт приготовления из тех и других безвредных партнеров - никогда не включать их в основное меню своей личной жизни. Только в качестве гарнира или приправ.

Перевернем тему на другой бок.

У каждого ребенка есть мать. Она - первая фатальная женщина в его судьбе. Из восприятия ее, из отношений с ней, из реакции на нее, из отталкивания и притяжения, из обожествления и свержения, из обид и прощений, из лжи и откровений формируется стереотип мужского поведения с нашим братом. Это норма, а не отклонение.

Когда сын - не зимний плод, к началу гормонального куража в его крови матери между тридцатью и сорока. При условии щадящего режима - дивный возраст. Фаза плавных линий и острых желаний, где грозовая духота разрешается озоновой доминантой, молнии обвивают радугу, спрессованный дурман стога прячет внутри и змею и пасторальную парочку.

Неплотно закрытая дверь в ванну, неплотно запахнутый халатик, кружевное облачко трусиков, пойманное прищепкой и детская любовь обретает чувственные обертона. Сами по себе они не опасней утренней эрекции, когда не караулить у кровати с бейсбольной битой наготове. Комплекс и его онкологическая форма - патология - всего лишь затравленный инстинкт, с накаченными сопротивлением мускулами.

Шахматовская партия

(лирическая аппликация)

* " На последнем представлении "Жизни за царя" в театре приключился такой казус : во время исполнения сцены Сусанина с поляками в четвертом действии из верхнего яруса раздались душераздирающие крики. Тот час же спектакль был прерван. Оказалось, что один из зрителей не выдержал предстоящей сцены мученичества Сусанина и истерически заплакал. Ввиду этого инцидента дирекцией решено впредь ставить оперу Глинки с купюрами"

( из " Санкт-Петербургских ведомостей" за 1897г.)

Закат усадебного века. В овальных залах еще не взломан паркет. Еще целы фамильные библиотеки. Еще не срублены липовые аллеи и не сорваны с петель кованые ворота, из которых выезжают дагерротипные экипажи. Но уже бестужевки хирургическими ножницами срезают косы и вспарывают в анатомичке трупы. Кавалеры коченеют от прозекторского лепета подруг и, сглатывая спазмы, предлагают вместо руки и сердца папиросу и прокламацию.

Лев Николаевич еще не рванул на велосипеде по железнодорожной терке из своего пряничного скита. Но уже не в силах с былой лихостью засеивать окрестные деревни бастардами и начинает понемногу блажить. В вегетарианском гневе колесует за прелюбодеяние одну жену и пришпиливает к вечности другую, пока Софья Андреевна прыгает с книжных шкафов в напрасной надежде на выкидыш.

Уже серебрится, оседая на пальцы, морозная пыльца кокаина и входят в моду самоубийства, значительно облегченные и театрализованные серийным производством револьверов:

- Надеюсь, мадам, теперь вы осознали как жестоко ошибались, обращаясь со мной, точно с мальчишкой, годным для перелистывания нот и ловли по кустам вашего несносного шпица!

И щелкают курки от невыносимого блаженства юных терзаний и мелькают среди мраморных крестов стройные незнакомки под черной вуалью и с красной розой.

Туберкулез еще зовется чахоткой и льнет к утонченным натурам, пряча под интересной бледностью каторжное нутро. Самая прекрасная его жертва, Мария Башкирцева, уже свела с ума своим дневником, подсвеченным очарованьем ранней гибели, впечатлительную российскую молодежь. А также навела литературных критиков на мародерскую мысль о продуктивности неестественной смерти для гениев и их славы, взятую на заметку и позднее широко внедренную в практику еще безусым Тамерланом.

Еще не опечатаны границы и менее экзальтированная публика лечит все эти грудные болезни последнего неращепленного века , от легочных до сердечных ,на каком-нибудь модном курорте. Например, Бад-Наугейме, привлекательном своей дешевизной и неразбавленным кислородом.

Сюда в мае 1897 года привезут Сашу Блока, академического отпрыска с обликом юного демона. Шекспир в подлиннике, любовь в литературных переводах, в коробке скребется майский жук, в снах - теостерон.

Сюда же прибудет действительная статская советница Ксения Михайловна Садовская, ровесница матери, смесь Офелии и Гертруды. С невыносимо синими глазами, сладкими духами и белым платьем, которое натягивалось на груди, когда она слишком усердно налегала на легкие весла.

Гимназист восьмого класса был сражен. Сразу и навсегда.

Гортанная хохлушка не была профессиональной охотницей на хрупких херувимов. Трое родов за десять лет замужества, подорванное ими здоровье, хворые дети, высокопоставленный супруг, каренинского кроя, - да тут и для нормального адюльтера с трудом отыщется место и уж вовсе не до возни с наэлектризованными подростками.

Кого другого отвадила бы в два счета:

- Зубрите, деточка, латынь, пока родители не отшлепали вас за куры почтенным курортницам.

Но за неловкими ухаживаниями - ежеутренние розы на крыльце, теневой конвой, шелест и хруст в зарослях ольхи за рамами спальни - скрывалось нечто, чему Ксения Михайловна не могла сопротивляться. От растерянности поначалу помыкала, тиранила, манила, отталкивала, пела романсы, била зонтиком по руке, плескала на завороженного гребца водой, вспугивая озерных лебедей, вела себя то как кокотка, то как курсистка. В общем, вполне нелепо и влюблено.

Матерый соблазнитель уже кушал бы в номере арбуз и торжествовал победу. А незакаленный трубадур и без того помраченный рассудком, получая то ожег, то остуду , окончательно утратил ориентиры, нарекал остолбенелую матушку "Оксаной" и крал из ее несессера флакон за флаконом мятное полоскание для рта.

Между мужем и пажом зияла сорокалетняя пропасть.

Именно эту , а не собственную разницу в возрасте требовалось прежде всего преодолеть супруге тайного советника Садовского. Ради чего? На самый нетрезвый взгляд отношения не имели никакой перспективы , кроме шушуканья, смешков за спиной, поджатых губ, " барыня нынче не изволят принимать"..

Шарахаться зеркал, стыдиться людей, бояться барышень, чтобы в итоге неизбежно оказаться брошенной и забытой ? Пряная прель наркотически щекочет ноздри юнцов , а зрелый мужчина от нее морщится и чихает. И, внятно объяснив себе все это, Ксения Михайловна тут же совершила головокружительный прыжок.

За что с нас до сих пор причитается.

Теперь оба сияли при встрече. Она взяла его, не поранив, что вряд ли удалось бы неловкой сверстнице - слишком нежный объект со всеми признаками гемофилии, болезни принцев и лириков. Крохотная царапина и от трепетного эльфа не осталось бы и мокрого места. Он же был цел, невредим и прокрадывался на заре в свою комнату, чтобы обрушиться на постель мертвым молодым сном, несомненно полезным для потрясенного ростом организма. Развейся и угасни этот роман естественным путем, возможно, русская поэзия обрела бы своего северного Лорку, чувственного и живого. А не гранитного Нарцисса в снежной маске символизма. Я бы, например, не возражала. Кого-кого, а торжественных импотентов нам хватает.

Но не вышло.

Оказалось, что юный любовник, сам того не ведая, женат. Самым фатальным и нерасторжимым из всех земных браков - на собственной матери. Первый ребенок у Александры Андреевны Блок родился мертвым. Второй и последний, Сашура, был ее единоличным божеством и делиться им она ни с кем не собиралась. Тем более с ровесницей, которая соперница вдвойне - и ублажит, и убаюкает, и опьянит, и перекрестит. К тому же, характер у Александры Андреевны был еще тот. И нервишки пошаливали.

Истеричка, с эпилептической пеной, деспотичная, высокомерная, неуправляемая, приправленная Достоевским, Ницше и цыганским хором - я бы к такой свекрови приговаривала за особо тяжкие преступления. Нетрудно вообразить ее реакцию на эротический дебют наследника! Совратительнице нанесли визит, далеко не светский, и васильковым очам, еще невоспетым, посулили серную кислоту, сибирский ландшафт и медные пятаки.

Ксения Михайловна зажмурилась : трое малюток , спотыкаясь, бежали за катафалком, - и упаковала багаж.

Ее тонкий силуэт окутали клубы паровозного пара.

Потерянного пажа с закушенным ртом и прощальной розой в петлице увели с платформы. Позволили двойную порцию мороженого с пивом. Посмеялись " надо же, пленил многодетную барыню!". Извинились за неуместное веселье. Снова посмеялись " чем потчевала-то - лафитом или ландышевыми каплями?". И ,наконец, примирительно вздохнули " куда деться, возрастная физика и может так оно и лучше, чем публичный дом, где безобразия и болезни".

Опрощение и насмешка - лучшее лекарство от юной лихорадки. Ладьи, лебеди, луна превратились в плоскую литографию на облупленной стене рублевого номера. Хриплая шарманка всосала волшебные напевы Лореллеи, зажевала и выплюнула ржавым сгустком легочной мокроты. Сыну остудили и жар лба и жар чресл.

Последний эффект закрепился особенно прочно: через год после свадьбы Люба Менделеева-Блок оставалась девственницей.

Муж ей поклонялся - и не хотел.

Тот, кто рвал в нетерпении неподатливые крючки, скатывался в бурьян оврага, стесывал в кровь локти и колена о днища бад-наугеймовских лодок и это никак не гасило эфирного свечения вокруг сексапильной курортницы, теперь внушал юной жене, что плотское желание есть дьявольское извращение.

Оскопленная любовь в супружеской спальне искала на потолке рифмы. Изгнанная страсть с желтым билетом фланировала по Невскому в ожидании клиентов.

Бедная внучка автора периодической таблицы! - она была органичным сочетанием земных элементов, а ее приковали к ледяному трону морочить голову и морозить придатки, вместо того, чтобы делать детей. Есть от чего завернуться в синий плащ и умчать на лихаче в сырую ночь с площадным скоморохом.

Пройдет девять лет. Очередная весна. Очередной запой. На этот раз поэт облюбует загородную привокзальную ресторацию. Где вялые лакеи в засаленных фраках, хмельной гвалт, дрянное вино, липкие столы и штатная проститутка в "шикарной" широкополой шляпе. Она давно приметила постоянного посетителя, но не подсаживается. Слишком много пьют-с, до трех бутылок за вечер, в одиночку, без закуски и вид больно мрачный, точно с панихиды...

Сегодня ей повезет. Почти сразу дачный котелок украдкой кивнет на выход. Не теряй равновесия, девочка! За широким окном на платформе тонкий силуэт внезапно окутают клубы паровозного пара. Дежа вю..

Русская поэзия? Вам извещение на гениальный реквием по первой любви. Распишитесь в получении:

И перья страуса склоненные

В моем качаются мозгу,

И очи синие, бездонные

Цветут на дальнем берегу

А вам, Александра Андреевна , извините, шах.

Три года спустя будет поездка в Бад-Наугейм, совсем некстати вплетенная в супружеское примирительное путешествие, и уже откровенный рецидив ностальгии по синеокой тени, и лебединый клин стихов, и ложное известие о смерти Ксении Михайловны. Видимо, ничего более радикального утомленная непрерывными битвами за сына матушка придумать уже не могла.

Сашура хмыкнет и пожмет плечами:

- Старуха умерла? То-то новость... ну да земля ей пухом.

Александр Блок очнется на рассвете в слезах:

Жизнь давно сожжена и рассказана.

Только первая снится любовь

Как бесценный ларец перевязана

Накрест лентою алой как кровь

А в уже непмановской Одессе скончается сумасшедшая нищенка и в ее жалких лохмотьях обнаружат тонкую пачку писем влюбленного гимназиста , перевязанную розовой лентой. Единственное, что сохранила сквозь всю жизнь. Что захотела сохранить.

Вам мат, Александра Андреевна.

РАЗМЫШЛЕНИЕ ПЯТОЕ: МУЖЧИНА ПОД ФОНАРЕМ

I. БЕЛЫЙ ТАНЕЦ

Когда-то " жиголо" назывался платный партнер для танцев. Он нанимался заведением, чтобы непарные леди не теребили вдоль стены платочки, а расслаблялись по полной программе. Полной настолько, насколько позволяли кошелек, здоровье и воображение. Танец - это почти любовный акт, публичный петтинг. И, кстати, удобный предлог пощупать и оценить товар. Достаточно нескольких па для хорового вердикта всех пяти органов чувств. Ахнули, завибрировали - и к концу вечера разогретая консумантка грузила арендованное тело в свой автомобиль. Равнодушно зевнули - и у ее столика склонял набриолиненный пробор следующий неотбракованный кандидат.

Думаю, этот рынок не страдал от кризиса перепроизводства или падения спроса.

Представьте, что вы - единоличная владелица заводов, газет, пароходов. Выдержанная, как коллекционный коньяк, вдова при алмазных копях или нефтяных скважинах. Ну, на крайний случай, просто обеспеченная и одинокая. Вокруг роятся претенденты с твердым намерением хоть завтра посолить утреннюю брачную яичницу слезами счастья или цианистым калием. Рисковать не хочется. Хочется ясности и удовольствий, застрахованных от топора под мышкой и горничной на бильярде. По конкретной цене, с непросроченной годностью и идеально отрегулированной системой управления.

И тогда ты прыскалась сенсационными духами восходящей Шанель, отпускала шофера, опускала верх кабриолета и с ветерком подруливала к дверям, за которыми пружинистые мачо выгибали дугой остеохондрозные позвоночники в мехах и бриллиантах

- Мадам?..

- Пожалуй, вон тот, брюнет с профилем.

- Да, мадам.

- Или нет. Лучше блондин с прядкой.

- Да, мадам.

Черт побери! Вот это фактура - брови до середины висков, янтарные ирисы и повадки гепарда, волосы пока без проплешин, старательно замазанных гуталином.

Его, только его!

- Отличный выбор, мадам. Рудольфо - наш лучший экземпляр.

Томное танго, эксцентричный фокстрот, воздушный вальс, дыхание внутри уха, колено между бедер, ладони на линии копчика:

- Ах, кружите меня, кружите!

А после, десятилетия спустя, лорнируя в темном лоне кинозала экран, где роковой красавчик в чалме и смокинге, с кальяном и мундштуком обкуривал навзничь одну героиню за другой по сценарию и несметные толпы за пределами съемочного павильона, ты хитро косилась бы на бледных от экстаза соседок. И вспоминая - что? - ох, разное! ах, сладкое! эх, давнее! - вдруг озвучивала их немой восторг, заглушая стрекот тапера, не жалея вздутых золотоносных жил на шее:

- Браво, дарлинг, браво, Валентино!

Еще неизвестно, кто и по сейчас заваливает могилу Рудольфо Валентино букетами: дряхлые фанатки первого голивудского секс-символа или посыльные цветочных магазинов, за чьи услуги на эру вперед расплатились благодарные клиентки ресторанного жиголо.

Далекие времена, далекие нравы!

Кино обрело звук и цвет, жиголо утратили свою стыдливую обертку. К чему эти старомодные птичьи ритуалы в эпоху виртуальных сношений и боингов? Захотела тамошняя vip-вумен развлечься - позвонила в контору, пролистала каталог со снимками манекенов, сделанных по образу и подобию наличного ассортимента*, выбрала, оплатила и получила товар на согласованный срок по указанному адресу. А там - хочешь танцы танцуй, хочешь на хлеб намазывай. Импортный жиголо сегодня - обычный покупной любовник.

Если вдуматься, странное получается сочетание "покупной" и " любовник". Вроде щедрого скряги, искреннего политика, горбоносого боксера. А как по-другому? Никак. Это для продажной женщины в активном словаре живой великорусской речи целый ушат хлестких имен, привитых и собственных, с четкой градацией по стоимости (от полной с горкой потребительской корзины до стакана гнилого портвейна) и по месту обитания ( от фирменного флета до дальнобойной обочины): метресса, гетера, куртизанка, кокотка, дама полусвета, камелия, содержанка, женщина легкого поведения, путана, проститутка, блудница, бабочка ночная, лоретка, гулящая, публичная, уличная, шлюха, падшая женщина, непотребная девка, просто девка, блядь панельная, шалава, шалашовка, потаскушка, подстилка, давалка, дешевка, плечевая...Уф!

А что мы имеем для инакополых коллег? Корректное "мальчик по вызову". Ну и " жиголо" с " альфонсом" - невнятные заграничные лейблы на родном самопале. Которые его не опускают, а даже, напротив, облагораживают. Сивуха, но с маслиной и через соломинку. Чем же вызвана такая крутая дискриминация, причем на уровне языка, который, как известно, не груши околачивает, а определяет особенности национального сознания, а так же его помутнения? Тем, что для нас это явление чистый импорт и ни к чему оделять его гражданством отечественного словца? Или, может, тем, что у него слишком необъятный масштаб с тугими археологическими корнями?

II. СИДИТ ДЕВИЦА В ТЕМНИЦЕ, А КОСА НА УЛИЦЕ

Где-то там, в летописных сумерках Московии, томились на жарких перинах в натопленных горницах бронированных теремов безымянные, никем не учтенные царевны. Заоблачное происхождение обрекало их на безмужье и заточенье. В родительских землях ровни не было, а заморские королевичи свататься, прямо скажем, не ломились. За семью затворами, за семью запорами созревали и хирели горемыки, серчая на мух и мамушек за жужжанье и небылицы, в коих на каждую женскую единицу царского рода приходилось по доброму молодцу с серым волком в придачу.

Ни молодца, ни волка, ни завалящего Кощея Бессмертного на худой конец. Угар, калории, и одурь.

Но не зря же шастала под решетчатыми оконцами шустрая челядь, всякие там конюшие да сокольничие. Но не зря же стерегли заветное крыльцо косой сажени стрельцы. С них, поди, и начинали. А чтобы в решительный миг у голубя сизокрылого от страха не обмякало ( застукают с поличным, закатает кат с ласковой улыбкой рукава - мало не покажется) тягали боярышни из ларцов камешки, выклянчивали для подпольных лад дополнительные милости. То есть, всячески радели и поощряли.

Полагаю, папеньки тоже были не законченные изверги и до конкретных признаков не сильно лютовали. Да и отяжелеет какая дурища, не рвали, грянув оземь мономахову шапку, волосы в отцовской туге. Ассамблей, балы, рауты, слава те Спаситель, еще в нескором будущем. Тогда пускай правнуки-реформаторы и выкручиваются, как знают, пускай затягивают на дочках корсеты, пускай сплавляют на скорую руку неразборчивым женихам. Пока же охальника на плаху, егозу - в монастырь, выкреста на чей-нибудь порог. И - хлюп! - ни сафьянового башмачка на корме, ни прорехи в ряске.

Возможно, все было иначе. Но вот, к примеру, Софья Алексеевна, сестра и соперница Медного всадника, оказалась на воле, вылетев из кремлевской клетки, уже при готовом дружке. Это с ее-то внешностью укрупненного

* вот ведь как бережет мужской мир мужскую репутацию С нами небось без всяких церемоний, живьем и в любых ракурсах.

Л.И. Брежнева в кокошнике!

Нехилую лепту в выведение особой породы рысаков "фаворит российский" внесла Софья-Августа-Фредерика Ангальт-Цербская, в замужестве - Романова, в крещении - Екатерина, в истории - Великая. За всех царевен, законопаченных в домовину Домостроя, отгуляла внучатая невестка. Не их ли плотное любопытное кольцо незримо оберегало ее от козней, ков и напастей?

Славная была баба, даром, что немка.

Не мешала грешное с праведным, трон с койкой. Не в смысле, что не елозила голым задом по главному креслу государства и занималась любовью в строго отведенных для интима местах. А в смысле, что охотно пользовалась всеми женскими привилегиями - обольщаться, ревновать, страдать от измен, быть брошенной. Там - правила, здесь - любила. И без горностаевой мантии была голой и уязвимой, как и все мы, грешные.

Одним мановением пухлого пальчика могла уничтожить обидчика - и никому никогда не мстила. Не сажала коварных изменщиков на колы, не закапывала живьем в землю, не замуровывала в кельи. Поплачет, посетует и отпустит ветреника с миром. А то и деньжат подкинет на свадьбу и обзаведение. Уволенных же в отставку не по собственному желанию осыпала такими виноватыми щедротами - Ротшильды отдыхали.*

Так поступала и в молодые, и в зрелые, и в старческие годы. Подданные рангом куда ниже императрицы Всея Руси не цацкались ни с намеченными, ни с использованными наложницами: заартачится - свяжут, схалтурит - высекут, опостылеет - вышвырнут. И пусть молится и ставит благодарственные свечки во здравие вельможного насильника за сохраненную жизнь!

Но женское естество Екатерины отторгало эти вторичные мужские признаки власти. Любопытно, что приговор сладострастной садистке, знаменитой Салтычихе завершает царственное повеление впредь именовать " сие чудовище мущиною". Не "нелюдью", к примеру, или " зверем". Есть над чем поразмыслить, а ?

Я все к тому, что ряды гвардейского спального корпуса Екатерины Алексеевны пополняли волонтеры, а не рекруты. Поместья, титулы, алмазные табакерки были искренними презентами, а не вмененным налогом и в начале правления и сорок лет спустя. Считай ровесник государыни ( пять лет тьфу!) Григорий Орлов упаковался ничуть не хуже зачатого на полстолетия позже Платона Зубова.

Кто интуицией, кто мозгами доходил до понимания, что одной крайней плотью не удержать могучую покровительницу. Оне желают пут и вздохов. Своих собственных. Отчего ж не расстараться? Любой каприз за ваши деньги. Тем более, что и усилий особых не требуется. Никто не запудрит женщине мозги лучше, чем она сама. Главное, не мешать.

Отсюда и специфика российского фаворита. Всякий испытает спесивое превосходство перед зажатыми товарищами, когда свирепая клыкастая овчарка захлебывается при виде избранника счастливым визгом . А если не овчарка, а если хозяйка одной шестой части вполне обитаемой суши? От одного этого можно свихнуться и - полюбить.

И зверя, и женщину.

Именно в этом месте - следите за руками! - довольно почти неуловимого движения, крохотного смещения, чтобы уже брал фаворит мзду не за техническое обслуживание, не за эротический массаж эмоций, а за позволение эти эмоции и чувства на себя изливать.

При сокращении нагрузки до механики без виньеток, хоть и с повышенным окладом, мальчик начинал дуться, капризничать, требовать объяснений, загонять лошадей. Один к одному нынешние носители брюк и великих замыслов, с которыми за неимением казны, владений, сундука с чинами подчистую делимся теми крохами, что владеем, в обмен на покой и волю. Систематически лишаясь и того и другого и третьего.

Таким образом, с поправкой на неисчерпаемость материальных и гормональных ресурсов, София-Августа. вела себя вполне в формате менталитета и, пожалуй, в этой области ее старания обрусеть увенчались самым полным успехом.

III. СПАЛЬНЫЙ КОРПУС

Историки с ехидством или снисходительным пониманием (у титанов свои слабости) отмечают, что, чем старше становилась Екатерина, тем моложе - ее галанты. В действительности их возраст стабильно держался в рамках третьего десятка. Разрыв увеличивался в одностороннем порядке. За этим, смею предположить, скрывалось не старческое сладострастие, а суровый диктат незаурядного темперамента. И гуманизм. До самой смерти германскую кровь русской царицы пенило двенадцатибальное либидо. Следуй Екатерина синхронно и нормам возрастной цензуры и требованиям естества, подножие ее трона усеяли бы трупы истощенных фаворитов.

По одной из версий Александр Ланской, самый юный и самый любимый из сонма царских амуров, умер от злоупотребления, между прочим, экологически чистыми, без химии (других не было) возбудительными снадобьями. Двадцатидвухлетний организм не вытягивал без допинга полувековую любовницу.

Тут очень уместно хмыкнуть:

- Само собой, не вытягивал. Кровать - не дыба, одного усердия и сноровки мало. Может, у молодогвардейца на трухлявую нимфоманку элементарно не стояло. А подкинь звонкое полено - и тяга вот она и дым из трубы и каша в горшке и душа в теле.

Сашенька Ланской завещал похоронить себя в том уголке царскосельского парка, где чаще всего любила гулять

* Куда все кануло? Говорят, материя не исчезает, а только меняет формы. В таком случае,

нам досталась материя с отчетливо выраженным суицидальным комплексом. Иначе, чем объяснить, что несметные богатства с маниакальной настойчивостью превращаются в несметные долги?

Екатерина. Он был православным и вряд ли лукавил за шаг до кончины. Ради чего? Не ради же янтарного катафалка, чтобы чернеть внутри сплющенной мошкой. И, кстати, все свое громадное состояние отписал императрице, не оставив многочисленной родне ни полушки. Вернул, можно сказать, госимущество. Причем в целости и сохранности, без положенных на утряску и усушку потерь. И за четыре года своего "случая" ни разу ни о чем не попросил коронованную подругу. Не ввязался ни в одну околотронную интригу. Чем здорово обескураживал и бесил дворцовую публику: ты фаворит или монах? Ежели монах - ступай в скит, ежели фаворит - изволь соответствовать: опекай, верши, благотельствуй, вероломствуй, красуйся, расточай. Не желал.

Голову на отсечение не дам, но по всем приметам это был обоюдоострый роман.

Ну почему, почему при такой возрастной комбинации Его непременно обвинят в меркантильности, а Ее в цинизме или патологии? Отчего-то никто не сомневается в ответных чувствах розовой Ульрики к ветхому Гете, черноглазой смолянки к тучному Тютчеву, плодородной Уны к годному в деды Чаплину. Но чем хуже русская императрица, которой скупой на похвалу власти народ присвоил звание " Великая", советника раздробленного герцога, женатого дипломата-стихотворца или тщедушного Пьеро кинематографа? Где проигрывает им иностранка, которой по деяниям простили и акцент и подозрительную смерть законного правителя и супруга? (Емелькин обрядовый бунт не в счет. Это как драка на свадьбе. Без бунта на Руси ни одно порядочное царствование не обходилось. Кроме того, у нас - только свистни, только намекни, что есть повод для дебоша! Тут же заржут кони под Сулою, поплывут по Волго-Донскому каналу расписные челны и на корму флагмана обопрется локтями о ботфорт, снятый с протухшего оригинала для пущего сходства, очередной самозванец).

Да полноте, о чем мы? Велик ли труд ослепить, покорить, присушить к себе недоросля, чумного от великолепия, впечатлений и перспектив!

Но и поведение самой Екатерины не вписывается в плоский образ похотливой старухи: оперативные царедворцы напрасно одергивали камзолы на своих протеже. На полгода заперлась соломенная вдова в покоях, оплакивая преждевременную утрату с таким отчаянием, что приближенные всерьез опасались за государственный рассудок. Предположим, что это монархические голубые слюни , святочные рассказы из серии " Сиротка Ваня Рюриков в лапах жестокосердых бояр". Хотя, действительно, А.Д. Ланской был погребен в царскосельском саду, а строки о потере сердешного друга из писем Екатерины Вольтеру не по державному жалобны.

Но вот факт повесомей и прощальной просьбы фаворита и крупных порфироносных слез: кто-то разрыл лирическую могилу и надругался над останками. Ворон ворону глаз не выклюет. При условии, что оба ворона черные. Разумеется, не все екатерининские птенчики были альбиносами.. Разное способно возбуждать на монаршьем ложе. Кто-то, наверняка, гнушался дебелой вакханкой, но не осмеливался высвободить затекшее плечо из-под гранитного храпа. Ничего, ночи с лихвой окупались днями. Оба партнера были удовлетворены.

Но cvot licet yvi...что дозволено доярке, не дозволено буренке. Сбалансированная и дезинфицированная на вершине, как это обычно и бывает, идея фаворитизма, скатываясь вниз по иерархической лестнице, собрала всю грязь с сословных ступенек. И у подножья, в массовом, тиражированном варианте, она закрепилась как беспредельное, ничем не возмещаемое паразитирование сильного пола на теле слабого. Время лишь видоизменяло формы. От приданого, должного обеспечить беззаботное существование или заткнуть холостяцкие бреши какого-нибудь хлыща до ряби турецких виз в загранпаспорте одной из сотен тысяч российских челночниц Елены Горчаковой. Лены, Ленки, Лу, чьи рысьи глаза, итальянский бюст и осиная талия лишали дара речи весь факультет журналистики воронежского университета. Включая декана, отставного политрука в берете барбудос.

Она умерла тридцати пяти лет от инфаркта, надорванная сумками, хроническим недосыпанием, таможней, рэкетом. Последнюю партию привезенного ею товара муж сдал оптовикам за бесценок. Он был работником умственного труда и совершенно не умел торговаться.

Ее диплом, если мне не изменяет память, назывался "Прием абсурда в очерке и фельетоне".

ОРФЕЙ И ЭВРЕДИКА

( лирическая аппликация)

Дэниел, режиссер из Оклахомы, приехал в Россию по приглашению одного столичного театра для постановки "Орфея и Эвридики". А заодно и по зову сердца, заочно плененного нашей курганной родиной. Он был сед и холост, таращил незамутненные глаза семимесячного младенца и неутомимо улыбался, что придавало лицу лучистый оттенок дебилизма, характерный для большинства интуристов.

Дэниел не был дебилом. Но был американцем. И, видимо, отчасти отождествлял себя с мифологическим певцом, сошедшим за отмороженной подружкой в сумрачные дебри Аида, чтобы вернуть ее на солнечную земляничную поляну.

Не иначе это подал голос неугомонный ген предка-конквистадора, чья миссионерская ряса когда-то подметала некрещеный материк, выводя индейцев на свет божий. И вывела. Практически подчистую.

Мы пересеклись в тот момент, когда Дэниел уже отведал новгородской медовухи в ресторане " Детинец", декорированном под монастырскую трапезную, нащелкал пленку сувенирных суздальских церквей и, околдованный этой патриархально-экспортной Русью, решил до начала репетиций самостоятельно зачерпнуть вдохновения из ее глубинных истоков. Где-то примерно в районе Смоленской губернии.

Какой кастальский ключ с васнецовской Аленушкой на мокром камне он надеялся там отыскать, загружая багажник водкой " Золотое кольцо" и чипсами? Чудились ли ему резные терема с высокими оконцами и в каждом по солистке хора им. Пятницкого с капроновой косой и в сарафане, жалобное курлыканье колодезного журавля, смуглые иконы в тусклых окладах, длиннобородые старцы с посохом, " скажи мне, кудесник, любимец богов.."? А черт его знает, каким лотошным хламом бывают нашпигованы эти инопланетные головы!

Я согласилась составить Дэниелу компанию, уверенная, что паломничество будет лаконичней греческих эпитафий. И не ошиблась. На первой же боковой от магистральной трассы версте коренастый "Мустанг" по самое брюхо увяз в вековой луже.

Близился полдень.

Из окна пришибленной избы отрешенно смотрела на нас древняя, как искомая Русь, старуха. На бревнах курили мужики. Дэниел, не покидая заблокированного салона, протянул на спасительный берег увесистый пакет с магарычом. Мужики скрылись в избе. Больше мы их в этой жизни не увидели.

Понемногу начинало смеркаться.

Я обучала Дэниела одной очень извилистой и очень музыкальной матерной фразе, когда на краю топи сгустилась оконная старуха с лопатой и тачкой и начала мелиорационные работы. Онемевший Дэниэл наблюдал в зеркальце заднего обзора за ее потусторонней фигурой и возней. Много через час автомобиль, хрустя щебнем, раком выполз из летейских вод на сушу. Старуха сосала чипс. В избе пели "Дубинушку". Пели с душой:

Эх, дубинушка, ухнем!

Эх, зеленая сама пойдет!

Подернем, подернем,

Да у-у-у-у-у-у-у-хнем!

Солнце закатилось и тьма закрыла землю.

Я посмотрела на Дэниела и пристегнула ремень безопасности. Он осадил взмыленного "Мустанга" только у шереметьевского трапа. По слухам, в Америке Дэниел скоропостижно женился на первой встречной русской эмигрантке. Спектакль добил какой-то французский режиссер. Его предок участвовал в наполеоновском походе. Так что, несмотря на медовуху и экскурсию по музею деревянного зодчества, повторного ностальгического отступления на Смоленскую дорогу не произошло и в Рождество благополучно состоялась премьера.

IV. РЫБКА, РЫБКА, ГДЕ ТВОЯ УЛЫБКА...

По идее, сейчас в нашей стране амазонок повсюду должны пастись коммерческие табуны волооких жеребцов, а их владельцы кушать манго в гавайских гамаках, невзирая на критические дни и климактерические ночи экономики. В индустрии по обслуживанию основного инстинкта всегда твердая валюта и стойкий курс. Однако, экскорт-услуг для состоятельных господ навалом, а состоятельные дамы брошены на произвол судьбы и не знают, где добыть одноразового, в стерильной упаковке чичероне. К примеру, на презентацию, на пикник, в морской круиз или при бессоннице в качестве безопасного транквилизатора. С гарантированным отсутствием нежелательных побочных эффектов. Не звонить же по объявлениям типа " молодой человек, способный на все, постарается на вас", или " у бедного студента есть чем успокоить богатую женщину", или " два часа - и ты в раю"

Когда же припекает, пытаемся решить проблему по-старинке, влипая в вечные вязкие истории, хорошо если без откровенной уголовщины.

Первый раз осознанная нужда в очищенном от токсичных примесей сексе настигла меня велюровым вечером августа. Я переживала реанимационный период, в который обычно попадает женщина после сокрушительной страсти. Над солнечным сплетением зияла сквозная обугленная дыра. Но остальное неповрежденное пространство тела было не в курсе и требовало продолжения банкета. К тому же близились регулы, когда во мне и без особых обстоятельств просыпается прапрабабушка, легендарная маркитанка, после свидания с которой самые лихие гусары на сутки выбывали из строя.

Мысль о тесном контакте с мужчиной выше пояса закупоривала дыхание. Низы же подло взбрыкивали, отстаивая свое конституционное право на самоопределение вплоть до полного отделения.

Конфликт нарастал.

Правительственную резиденцию осаждала возбужденная толпа. Чумазые гамены из трубочек обстреливали жеваной бумагой сквозь орнамент ограды неподвижных ажанов. Плескалось вино. Пылали костры. По кустам клубились парочки:

- Это бунт?

- Нет, сир, это - революция.

Просвистел и брызнул стеклянными слезами первый булыжник. В пробоине возник солдат. Разбитная торговка выкрикнула скабрезность и заголила подол. Солдат сорвал карабин. Торговка попятилась. Солдат вытянул ремень. Торговка замерла. Солдат расстегнул обе ширинки, на галифе и кальсонах, и в спущенных штанах, словно курортник в аттракционном мешке, упрыгал под улюлюканье черни в глубину зрачков.

А мои глаза, зеркала моей же души, астральные колодца, окна обсерватории, две трудолюбивые пчелы над божественным бутоном планеты, мои глаза продолжали с новым потребительским интересом изучать шариковый дезодорант.

Ну, нет!

Уж лучше посох и сума, уж лучше клюка и котомка, уж лучше слега и лукошко, уж лучше трость и саквояж, уж лучше стек и цилиндр, с обвязанным вокруг тульи шарфом. И чтобы распластался по ветру. И чтобы повис на мыльных удилах ковбой. И конь встал, как вкопанный. И рухнула в бронзовые руки. А по утру распрямилась бы высокая рожь, свято сохраняя грешную тайну. В общем, раз-два-три-четыре-пять, я пошла искать, кто не спрятался - тому и карты в руки.

Не спрятался никто.

Я блуждала по городу, точно по гигантскому секс-шопу. Готовая к немедленному употреблению продукция двигалась мне навстречу. В южных хорошо вентилируемых шортах, в литых джинсах, пятнистом камуфляже, сицилийском адидасе, тематической коже, ностальгическом лавсане. Она охотно откликалась на зов. Но поднимая взгляд к ценникам, я тут же шарахалась в сторону, как испуганная лошадь: в мутной капле на лабораторном стекле под микроскопом резвились накачанные гонококки; участковый на корточках посреди гулкой жилплощади составлял протокол; на кухне, тыча " Примой" в блюдце, нудил неудачник; по столу расплескивалось пиво на разлив вместо кофе по-турецки; в ванной мечтательно плавал труп. Моча в раковине. Носки на батарее. Оборванные струны. Хоровое, бля, пение.

У последнего на обратном пути коммерческого киоска я окончательно поняла, что мой короткометражный идеал - глухонемой наездник без дурных наклонностей, готовый сразу после контакта раствориться без осадка, как шипучий аспирин "Упса", в окружающей среде не обитает. И сделала выбор в пользу "Абсолюта". Водка подействовала. Через час мне уже ничего не хотелось, кроме крыльев и ливерной колбасы. А завтра, а через неделю? Нельзя же постоянно глушить природу алкоголем. Так недолго и спиться. А ведь одного содержательного сеанса хватило бы на месяц с гаком.

Тут передо мной, как лист перед травой, встал животрепещущий вопрос: почему даже в развитых странах отсутствуют публичные дома по обслуживанию прекрасного пола? Фирмы с предварительными заказами есть, кустарный промысел есть, а стационара - нет.

Возникали разные варианты ответа, но они громоздились на котурны социума, традиции, вывертов психики. Первопричина же, по моему опыту и убеждению, всегда либо простодушно прозаична, либо угрюмо примитивна.

Несколько примеров.

Пример первый. Крестовые походы. Историки внушают нам, что в канун прошлого миллениума рыцари взгромоздились на коней и отправились к черту на кулички, потому, что душа болела за Святую землю, где хозяйничала разная безыдейная нечисть. Ага, четыре века и ухом не вели, а тут вдруг прониклись и всполошились. Хрестоматийные враки! Просто истина слишком не аппетитна и для дистиллированных уст ученых и для издателей Вальтер Скотта.

К одиннадцатому веку феодалы понастроили себе родовых замков с типовыми сортирами-балкончиками, откуда все отходы плюхалось прямиком в крепостной ров. Однажды он совместными усилиями хозяев и слуг наполнялся до краев. Тогда по простецки, всем кагалом, отправлялись погостить на годик-другой к вассалу или брату по ордену, пока природа на халяву не выполнит ассенизаторские работы. Но случались накладки: Зигфрид едет по нужде к Манфреду, а тот тоже до ветру к Зигфриду.

-Гиви!

-Фима!

Теперь они уже вместе скачут к Готвальду. А он тоже не дурак на тему выпить-закусить.

-Гиви!

-Фима!

-Али, пся крев!

И так далее, покуда не выяснялось, что вся местная геральдика в сборе, а следовательно, все замки пусты и все рвы полны. Последним подтягивался король:

- Вы куда это, хлопцы, намылились?

Не лепить же помазаннику прямым текстом "мол, ищем, где б опростаться, Ваше Величество". Какой-то некомильфо получается.

- Да вот, государь, турки, морды жидовские, совсем распоясались. Гадят, хачики, без зазрения на Святую землю. Требуется их разъяснить.

- А-а...ну, с богом!

Тут-то и начинали трубить герольды, и скрипеть перьями летописцы: " В лето 1096 от рождества Христова решили благородные рыцари заступиться за Гроб Господний..."

Второй пример. Диктаторы и завоеватели. Давно и не мною подмечено, что все они почти поголовно коротышки с карликовым пенисом, в который и пытаются вшить, как урки перед волей, земной шар. А еще почему-то графоманы. Между этими двумя изъянами есть какая-то крепкая связь, но я пока не разобралась - какая.

Здесь не могу удержаться и не рассказать в двух словах историю в духе О.Генри. Муж моей соседки вернулся из тюрьмы с гроздью этих шариков в члене. Порадовать верную подругу. Она тоже приготовила сюрприз наспринцевалась корой дуба. Чтобы, значит, " совсем как у целки". Не помню, удалось-таки верблюду пролезть в игольное ушко? Кажется, тоже нет. Ночь любви переросла в варфоломеевскую со скандалом, мордобоем, милицией и оскорблением при исполнении. В больнице соседку загипсовали уже почти всю и назначили содовые ванночки. Для размягчения. Через месяц выписалась и сразу к мужу на свидание в зону. Вернулась счастливая и беременная.

Третий пример. Оральный секс. Буквально в каждом руководстве по интиму женщин уговаривают расстаться, наконец, с пуританством, эротическим невежеством и эгоизмом и совершить увлекательное путешествие на банановые острова орального секса. Авторы снабжают нас кучей компетентных инструкций по безболезненной адаптации в тропическом поясе. Трогательными уловками по преодолению языкового барьера - "вообрази, что это - эскимо". Подробным путеводителем, чтобы ненароком не заплутали. Но нигде мне не встретился ключевой совет, не нам, строптивым, а им, настойчивым:

- Мыться надо, господа, мыться!

Не после, а до. Можно и дважды. Сначала в целях гигиены и облегчения взаимопонимания, потом из соображений конспирации или индивидуального комфорта.

Вроде не бином Ньютона. Даже пальцы, которые только направляют процесс в нужное русло, настоятельно рекомендуется после туалета тщательно ополаскивать, прежде чем засовывать их в рот. Тем более, в чужой. А может, мужчины так заморочены нашей непредсказуемостью, так до самого погружения не уверены в окончательном согласии, что боятся, а вдруг, пока они плещутся в душе, подруга возьмет и передумает? В любом случае, до тех пор, пока это элементарное решение задачи не придет на ум нашим тарзанам, женщины будут ссылаться на мнимые комплексы, заливаться старательным румянцем, увиливать и темнить. Потому что это проще, чем вести с ощетиненными мужами санитарно-просветительские беседы.

С этим оральным сексом вообще сплошные непонятки. Какой, скажите, дрессировщик засунет голову в пасть постороннему льву? Оно и знакомому не каждый решится. Тем более бесплатно или ( что совсем уже нелепо) за свои же деньги. А это всего лишь голова. Мужчины же готовы доверить свой самый важный и хрупкий орган буквально кому ни попадя, позволяя распоряжаться им по своему усмотрению. Но мало ли какая блажь может накрыть нашего брата в экстремальной ситуации . Вдруг возьмет и померещиться , что кастрация единственный надежный способ застолбить за собой данный экземпляр. Пуркуа не па? Не перевелись еще среди нас декабристки, для которых главное иметь любимого рядом. Хоть мумифицированным, хоть заспиртованным, хоть оскопленным. Все равно его не брошу, потому что он хороший.

Или сработает жевательный рефлекс при ощущении зимней свежести во рту, рекомендованной институтом гигиены имени Ауэрмана. Или из мутных глубин подсознания всплывет дедушка Фрейд, в тине и пиявках, и гулко шепнет, мол, вот он знак мужской изначальной полноценности и женской дефективности. Тут челюсти сами собой - клац! - и " тятя, тятя, в наши сети".

Нет, решительно у сильного пола инстинкт самосохранения утрачен. И пусть его.

Пример третий. Глубоко личный. В студенчестве я была помешана на Цветаевой. Тонула, раскалывая стеклянные от стужи чашечки тюльпанов, в кладбищенских сугробах Елабуги. Курила "Беломор". Таскала вместо сумочки офицерский планшет. Тосковала по опечатанному архиву. Спускала стипендию на серебряные кольца. Осуждала Анастасию за долголетие. И, молитвенно раскачиваясь, читала цветаевские стихи. Читала без удержу кому угодно и где угодно. В театральном буфете, в общественном сортире, в университетских закоулках и после первых же вечерних процедур в палате инфекционной больницы, куда попала с астраханской желтухой, заработанной на помидорных плантациях.

Как всегда, заведясь с пол оборота, я неслась от строфы к строфе, словно отцепленный вагон с горы. Меня не тормозили. Но и слушали, в основном, с трамвайными улыбками, точно околесицу городской дурочки. Я же обращалась исключительно к грузной пожилой даме, мысленно нареченной Анной Андреевной. Сходство с Ахматовой, действительно, имелось. Она величественно восседала на краю кровати в китайском неказенном халате и с замкнутым строгим лицом. Внешняя реакция на мою декламацию отсутствовала. Но я-то чувствовала, что там, под скульптурной оболочкой бушуют ответные стихии и пульсирует мысль.

Я пела. Она внимала. Пока на клетку с моим голосом не набросили шаль. Проще говоря, дежурная медсестра выключила свет. Последнее, что я видела, засыпая, была монументальная фигура на фоне окна.

Утренний обход застал "Анну Андреевну" в той же царственной позе. Сквозь марево нерассеянной дремоты я различала над ее лбом легкое свечение.

- Ну, как наше самочувствие? - обратился к ней врач.

И тут моя херсонесская ундина, моя царскосельская императрикс, разомкнув уста, произнесла сначала густым биндюжным басом:

- Мужичка бы, а?

Потом продекламировала взволнованным школьным фальцетом:

Я хожу по росе,

Я в ней ноги мочу

Я такая ж как все,

Я ебаться хочу.

И вскинула руку в пионерском салюте.

Мужичков ей прислали сразу двоих вместе с каретой скорой помощи психоневралгического диспансера.

Уверена, что ни я, ни Цветаева к этому не причастны.

Пол-литра "Абсолюта" вышибли из моих мозгов, как вышибла червивая падалица из напудренного парика Ньютона закон тяготения, разгадку древнего рыночного перекоса: публичных домов для дам не существует потому, что ни один самый безотказный самец не способен пахать в потогонном режиме при любом настроении и самочувствии. Эрекцию не имитируешь. Ну, что ж, на нет и суда нет. Давайте, мои хорошие, хотя бы попристальней рассмотрим те распространенные типы нелицензированного жиголо ,которые предлагает нам родная флора-фауна и попробуем понять, как правильно ими пользоваться, чтобы были мы, овцы , и сыты и целы.

Итак, совершив экскурс в историю и глянув окрест, мы выяснили, что были и есть мальчики в русских селеньях, которые совсем не против обеспечивать себе сладкую жизнь, благодаря первичным половым признакам. Я бы выделила два самых урожайных на сегодняшний день сорта: "рашен классик" и "рашен модерн".

V. ЖИГОЛО "РАШЕН КЛАССИК"

В нашем половом ландшафте вроде одуванчика. И не цветок, и не сорняк. Примета полосы - желтеет и там и сям. Демократичен и непривередлив. Чем получается, тем и берет: деньгами, провизией, обслугой, койко-местом. Главное, чтобы взамен не требовали ничего, кроме присутствия. Вот только ... за что я так, одуванчик-то? Из него и салат тебе, и венок, и даже, пожалуйста, вино. От него никаких хлопот или огорчений. И глаз веселит. Нет, одуванчик здесь решительно ни при чем.

Жиголо марки "рашен классик" вездесущ, но как таракан, и цепок, но как клещ.

Обзавестись им гораздо проще, чем потом от него избавиться. Таракана ты прихлопнешь тапком, клеща выковырнешь пинцетом. При встрече же с этим паразитом сердце тут же начинает щемить и обливаться кровью, вместо того, чтобы снабжать ею разные органы, в том числе и мозг. Рука тянется не к парабеллуму, а к шарфу, намотанному вокруг голой шеи так, что за пазуху, наверняка, намело сугроб. Какие тапки-скальпели, против кого?

Он и головку-то держит с трудом. На регистрации по рассеянности оба кольца надел себе на палец. Посланный в магазин без четкой письменной инструкции, возвращается через сутки с пустыми руками и в чужом пиджаке. С инструкцией укладывается в неделю, но с тем же результатом.

Мыла, правда, не ест.

Зато обременен плохо скрытыми талантами типа искусства и пребывает в непрерывном творческом поиске, оформленном как отпуск за твой счет. К славе, в смысле семейного бюджета, равнодушен. Произведения носят откровенно некоммерческий характер, то есть понятны и интересны самому автору и потомкам. Но тезисы нобелевской речи на всякий пожарный имеются.

Тягу к творчеству может заменять тяга к спиртному, философии и политике на уровне " Боря, ты не прав!" .

Основная профессия неразборчива. Периодически делится с тобой проектами быстрого обогащения. Каждый тянет в случае удачи лет на десять с конфискацией, а в случае провала на увесистый мешок тротила по месту прописки. С трудом, но удается отговорить. После чего долгое время о деньгах стараешься не заикаться и по возможности поддерживать в нем ощущение материального благополучия.

Годам к сорока "рашен классик" в состоянии разогреть борщ и котлеты, заткнуть разбитое окно подушкой и привести из детского сада ребенка, пусть не своего, но хотя бы правильного пола. Для тебя загадка, как этот марсианин дотянул до вашего знакомства и аксиома, что покинутый тобой он обязательно пропадет. Натрескается-таки мыла, одичает и будет рыться в городской помойке, исклеванный воронами, искусанный непривитыми псами, с навеки разбитым сердцем.

Но если под напором судьбы ты все же решишься на отчаянный шаг, тут-то и начнется стремительный процесс кафкианских превращений. Сиреневый туман улетучится, скулы отвердеют. В тебя вперятся пустые глазницы истукана, запястье захрустит в каменных тисках:

- Молилась ли ты на ночь, донна Анна?

От толчка качнулся, рухнул и, словно глиняная копилка, развалился на куски. А оттуда во все стороны прыснули членистоногие. Самый крупный забрался в кресло, сидит, усы шевелятся, ножка на ножке, пепел на палас, в лицо дым и мерзости. Ущипнула себя - не пропал. Запустила в оборотня его же чернильницей - по-вурдалачьи заверещал и летучей мышью вылетел в форточку.

Но ночь призраков продолжается.

Теперь в комнате неизвестная гражданка с хозяйственной сумкой. Роется в шкафах, в ящиках стола. Пересчитала носки, проверила пуговицы на рубашках, замоченные трусы отжала и сложила в целлофановый пакет. После нее останется запах твоих же духов и судебная повестка.

Здесь самое опасное надолго потерять сознание.

Одна моя знакомая потеряла и очнулась на собственной кремации. Спасибо, заклинило створки и муж от понятного нетерпения поднял такой крик, что даже мертвецки пьяный слесарь, принесенный для ремонтных работ, которого не воскресил ни нашатырь, ни ледяное обливание, подал признаки жизни в виде мата. Чем думаешь дело кончилось? Экс-покойнице был предъявлен счет за напрасные расходы.

Так что не удивляйся, когда нобелевская речь после незначительной правки легко трансформируется в исковое заявление о разделе имущества, которое нельзя приватизировать или как-нибудь иначе документально закрепить за конкретным владельцем. Потому что, то которое можно - давным-давно обрело своего единственного и законного хозяина. Вот этого предприимчивого господина в шарфе. Разве вы не знакомы?

- Думаю, что нет.

По дороге из суда домой рекомендую купить свечи и вино. Во-первых, созерцание пламени успокаивает и настраивает на философский лад. Во-вторых, в квартире ( когда успел? Ты же и туда и обратно на такси!) лампочки срезаны вместе с патроном, свинчены смесители, откручены розетки и т .д. Надеюсь, не найдя в ванной старенькую мыльницу, ты, наконец, расслабишься и от души рассмеешься.. И тогда в ответ раздастся петушиное пение. Доброго утра, подруга, и - прозит!

К сожалению, жиголо " рашен классик" настолько растворен в окружающей среде, что отличить его от других до попытки избавления, как энцифалитного клеща до укуса, практически невозможно. Той или иной его докризисной приметой наделены слишком многие близлежащие товарищи мужского рода. На то он и "классик".

МАРКИЗ ДЕ САД РУССКОЙ ПОЭЗИИ

У одного, обязанного быть гражданином, поэта есть стихотворение " Женская доля".Советские школьники учили его наизусть:

Зной нестерпимый, равнина безлесная ,нивы, покосы да ширь

поднебесная.

Солнце нещадно палит.

Бедная баба из сил выбивается, столб насекомых над ней

колыхается

Жалит, щекочет, жужжит.

Приподнимая косулю тяжелую, баба порезала ноженьку голую.

Некогда кровь унимать.

Слышится крик от соседней полосоньки. Баба туда.

Растрепалися косыньки.

Надо ребенка качать.

Слеза ли, пот у нее над ресницами, право сказать мудрено.

В жбан этот, заткнутый грязной тряпицею, канут они все равно.

Вот она губы свои опаленные жадно подносит к краям.

Вкусны ли, милая, слезы соленые c кислым кваском пополам?

Попробуем воскресить бытовой контекст полуторавековой давности ,внутри которого автора настигло вдохновение.

Итак, жаркий июльский полдень. Холостой помещик возвращается с охоты или конной прогулки. Иначе с чего вдруг его занесло на поля? Не специально же явился за творческим возбуждением от зрелища рабского труда! Внимание барина привлекает молодая крестьянка. От зноя и боли в порезанной ноге у нее, видимо, на секунду потемнело в глазах и она замерла с опростанной для кормления грудью. Куда попало кусают ревнивые оводы, по загорелой икре стекает алая струйка крови, растрепанные косы рассыпались по плечам.

И как ни старается пиит, но чахоточная чувственность в его взгляде заметнее, чем сострадательная горечь. Тем более, что уверен - справится бабонька, не впервой. Сейчас хлебнет кваску, сконцентрируется : младенца к груди, подорожник на рану, косу в руки - и пошла, и пошла, и пошла.

Интересно, что ответила крепостная мадонна на умильно-садистский вопрос " вкусны ли, милая, слеза соленые" ? Не кручинься, барин, ступай себе домой, пиши свои гневные вирши, все будет о,кей: и дитя мое сыто, и хлеба твои скошены. Или послала откуда родился?

...Минул век. Сочинитель поменял тело, переобулся в "саламандру", пересел с коня в автомобиль, и , разминая ноги у запертого шлагбаума по пути на литфондовскую дачу, вновь встретился со своей героиней. Ее тоже отредактировала эпоха: оранжевая роба, перманент, круглосуточные ясли, вместо серпа - молот. И снова над благоустроенным сочинителем зароились рифмы:

И когда я вижу вас над рельсами

С ломами тяжелыми в руках

В сердце моем боль звенит надтреснуто:

Как же это вам по силам, как ?!

Каков был ответ гражданину поэту на этот раз - я не сомневаюсь нисколько.

Декорации другие, сюжет прежний. Женщина - вкалывает, мужчина созерцает. Я вовсе не в укор. Не к тому, чтобы российские стихотворцы с повышенным уровнем гражданственности в крови кинулись, отпихнув ремонтниц и жниц, чинить дороги или вязать снопы. Избави Боже! Нам здесь все-таки жить. Я, во-первых, об удивительном голографическом свойстве литературы прорастать из плоскости текста ослиными ушами истины, которые сам автор в упор не видит. Во-вторых, опять и опять о том, что синдром жиголо давно и несокрушимо обосновался на скрижалях генного кода родного соседнего пола.

И этот синдром подсказывает нашему мужчине, что перво-наперво надо отловить правильную щуку, лягушку, лебедя или золотую рыбку. Отловил и сиди себе потом на печи да поплевывай. Хочешь, вверх, в потолок. Хочешь, вниз, на нерасторопную дуру в чешуе. Милое дело! Особенно с тех пор, как отменили статью о тунеядстве и развели в государственных территориальных водах непуганые косяки золотых рыбок. Любых сортов и размеров. Которым, в основном, "далеко за тридцать пять"

Пока мужья заворачивали в засаленные бумажки самолеты. Пока гоняли от тайги до британских морей составы с быстрорастворимым рафинадом. Пока усваивали, что не во все счетчики можно вставить жучок, а товарный оборот совсем не замкнутая кривая между банком, ночным супермаркетом и пунктом приема стеклотары. Пока они после первых нокаутов капитализма отлеживались на диванах, отсиживались в погребах, эмигрировали в запои, пока-пока-покачивая перьями на шляпах и шепча судьбе " кыш, проклятая". Пока длились все эти "пока", жены без суеты заканчивали бухгалтерские курсы, штудировали буквари цивилизованной торговли, постигали отличие политической экономии от экономической политики и обеих от рыночной экономики. И вот уже у портнихи свое ателье, у посудомойки - бистро, у вахтерши - частная школа секьюрети, у дворничихи - индивидуальное сыскное агентство. Ну и так далее.

Ах, как резвились мы поначалу в этих изумрудных водах! Ах, белый танец - черный нал, первые нелатаемые колготки, первые неталонные деликатесы, первые спальные вагоны, первый триумфальный круиз по аквариумам бутиков. В линялом свитерке, застиранных джинсах, стоптанных сабо. Как сияла навстречу, как сама плыла с полки на ладонь невесомая туфелька, сшитая из розовых лепестков и лунных нитей:

- Молодой человек, простите, а 38-ой есть?

- Эта модель стоит триста баксов.

- Я спросила не о цене, а о размере. Или у вас он в долларах?

Не хмурься, начинающий халдей. Моя плебейская пятка не замарает аристократический испод этой красавицы. Вот подследники. Вот деньги. Сдачи не надо. И упаковывать ничего не надо. Пусть на мне не кринолин. Пусть на улице слякоть. Я не хочу переобуваться. И позволь дать тебе благодарный совет? Еще много переспелых золушек явится сюда за своими хрустальными башмачками, которыми их когда-то несправедливо обнесли. Постепенно твое холопское ухо навострится улавливать спрятанный в лохмотья шелест банкнот. Но не порть им праздник преображения ламинированной улыбкою и проницательной угодливостью. Прибереги их на потом. А начинай непременно с реплики " эта модель стоит триста баксов". Договорились?

VI. ЖИГОЛО " Рашен модерн".

На всякую золотую рыбку есть свой старик с неводом, дурак с коромыслом, и, конечно же, сопляк с сачком. Который и без спецснаряжения обречен на удачу. Потому что стоит нам обрасти мало-мальски приличной чешуей как тут же начинаем мотаться по отмели с выпученными глазами в поисках того, кого, наконец-то, осыплем всеми сухопутными благами. В благодарность за решение не потрошить брюхо, нафаршированное валютной икрой. Чтобы можно было уже не зазря эту икру метать, закатывать, экспортировать, а прибыль вкладывать в гуманные руки. Которые не спасли жизнь - тоже мне, подвиг! - а не отняли ее, что гораздо трогательней.

Ну чего, спрашивается, не сидится нам в перламутровых чертогах? Позавтракала устрицами и на мечтательную прогулку в коралловую рощу. Пообедала креветками и на корабль, где в трюмах охлажденный ром и можно без разрешения сколько угодно крутить штурвал. А для флирта после ужина из лангуст есть субмарины с расплющенными об иллюминаторы матросиками. Какое там! Без сетей, как без пряников.

Может потому, что наяву начало историй о рыбаках и рыбках выглядят не по сказочному душевно? Не он тебя выловил, а , скажем, ты подобрала его, мокрого, на обочине, забыв о том, что в дождь на шоссе голосуют или серийные убийцы или роковая любовь. Что, в принципе, одно и тоже. Или выковырнула из подземного перехода, где он пел почти не фальшивя твой любимый романс насчет заветной звезды. Или вообще ни с того ни с сего вдруг застала себя в чужой футболке на собственной кухне за приготовлением кофе на две персоны, одна из которых плещется под душем, насвистывая " Let It Bi". Набрать "02"? Или правильнее "03"? Или же поторопить вокалиста ( кофе стынет) и - let it bi ?

Кто знает, а вдруг этот найденыш - правительственная награда судьбы за все былые ранения и муки. Никто, никогда не пожирал тебя такими несытыми глазами, не согревал на батарее банные полотенца, не признавался на полном серьезе, что уже давно анонимно бредит тобой и готов купить ценою жизни ( правда, не уточнил - чьей) ночь твою. Причем по предоплате. Совсем как тот юный египтянин из " Египетских ночей". А может, это он и есть? Как там у Пушкина?

Его ланиты пух первый нежно оттенял,

В его очах восторг сиял,

Страстей неопытная сила

Кипела в сердце молодом...

Приметы сходятся. Точно, он.