«Культурная психоделическая традиция - наука внутренних перемен»

Культура безумия

Степан Романович Петросян

Культурная психоделическая традиция - наука внутренних перемен.

Аннотация

Это второе издание книги «Культура безумия», в которой автор несколько пересмотрел свои взгляды и ограничиться обзором исторического и психологического аспектов данной темы, не обсуждая текущие социальные обстоятельства.

Содержание

 От автора, предисловие ко второму изданию  ВСТУПЛЕНИЕ  АБСТРАКТНОЕ МЫШЛЕНИЕ  ВОЗНИКНОВЕНИЕ ГОМИНИДОВ  УТРАТА РАЯ  ИЗМЕНЕННЫЕ СОСТОЯНИЯ СОЗНАНИЯ  СМЫСЛЫ  САМОАНАЛИЗ  ГОЛОД  ИСТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЙ  КОНТРКУЛЬТУРА  ТРАНСПЕРСОНАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ  ПСИХОДЕЛИЧЕСКИЙ ОПЫТ  ИСТОРИЯ ОДНОГО РАСТЕНИЯ  БЕЗУМИЕ  ИНОЕ

От автора, предисловие ко второму изданию

     

     Несколько лет назад, когда я начал записывать свои первые наблюдения, связанные с психоделическим опытом, мне казалось, что его пользу трудно переоценить, поскольку речь идет о природных средствах, стимулирующих религиозные переживания. Убедившись в этом лично. я был уверен, что растительные галлюциногены в ближайшее время могут стать полезным элементом культурной традиции, способствующей росту самосознания людей.

     Сейчас я лучше понимаю, насколько сложна проблема наркотиков, и не берусь рассуждать о сроках ее решения. В новом варианте брошюры, которая раеьше называлась "Культура безумия", я решил ограничиться обзором исторического и психологического аспектов данной темы, не обсуждая текущие социальные обстоятельства.

     

     Если вы намеренно избираете меньшее, чем то, на что вы способны, то я предупреждаю вас: вы будете глубоко несчастны до конца своей жизни... (А. Г. Маслоу)

     

ВСТУПЛЕНИЕ

     Человек - существо противоречивое: его желания спорят между собой, а возможности закованы в слабость. Понимающий свою противоречивость предвидит страсти и вовремя направляет их силу в созидательное русло, но лишь уделив должное внимание внутреннему диалогу загадочным собеседником в глубине души.

     Желающий измениться всегда в поисках того, что незаметно изнутри вмешивается в его судьбу через его же слова и поступки. На отвоеванной у собственной глупости территории он строит новые представления о себе, чтобы не повторять старых ошибок. Избегающий внутренних перемен боится самокопания и живет суетой или догмой, охраняя сложившееся состояние сознания от любых изменений.

     Но все мы - странники в мире смысла. Мы путешествуем из одних представлений в другие. Таково свойство абстрактного мышления - всегда предполагать Иное. Судьба человека - искать Иное. Поэтому ниже пойдет речь об истории возникновения способности меняться, об особенностях самоанализа, о привычках, которые неразрывно связаны с человеческим счастьем и наказанием - с рефлексией.

     Благодаря абстрактному мышлению, люди замечают недостатки существующего положения вещей и обречены на вечное беспокойство, которое заставляет их искать перемен, выдумывая всевозможные приспособления для жизни - язык, одежду, орудия труда... Так возникает культура. Словно лестница ступенька за ступенькой она уводит людей из тьмы незнания и страха в светлый мир здравомыслия и радости. Культура защищает от опасностей, в том числе и от внутренних. Шагая по этой лестнице, люди осознают собственное безумие и учатся с ним справляться.

     Корень безумия в противоречиях, которые легли в основу самой драмы человеческого сознания. Очевидная необходимость и столь же очевидная невозможность знать правду о себе сводят человека с ума. Безумие - это момент хаоса в процессе личностного перерождения. Явление иррациональное и даже сверхъестественное. В обыденном состоянии личность защищает себя от вторжения из бессознательного. В моменты безумия такое вторжение как раз и происходит. Когда, покинув одну систему представлений, человек еще не обрел новую картину мира, его поступки мотивирует тень. Лишь культура всегда помогала ему сохранять спокойствие в таких обстоятельствах. При внимательном культурном отношении встреча с внутренним хаосом становилась целебным обновляющим переживанием, способным освободить человека от неосознанной мотивации и свойственных ей жизненных неудач.

     Глубоко интимные бредовые интерпретации неизбежно присутствуют в мыслях каждого и проникают в поступки, когда вместо того, чтобы внимательно изучать внутренний мир, человек любыми способами старается о нем забыть. Хороший хозяин содержит в чистоте каждый угол своего дома, и, наверное, нам позволено произвольно менять состояние сознания как раз для того, чтобы мы лучше знали себя и умели достойно переживать собственную противоречивость.

     Что может быть прекраснее возможности отвлечься от внутренней драмы, погрузившись в среду социальных взаимодействий, в атмосферу суеты и занятости любимым делом? Но если человек боится непознанного в себе, если он отказывается от этой схватки, он выращивает в себе зло - страх и слабость. Лишь в борьбе за самообладание, он научится управлять страстями и только так сможет в полной мере насладиться жизнью.

     Подлинное пробуждение начинается с того момента, когда люди осознают присутствие Иного в своем сознании и наделяют сверхъестественными чертами этого внутреннего Собеседника. Наука внутренних перемен - это путь познания нераскрытых сторон личности. В таком случае, в добрый путь!

АБСТРАКТНОЕ МЫШЛЕНИЕ

     Отражение - общеизвестное свойство материи, которое можно заметить всюду. Это не просто реакция объекта на внешнее воздействие. Отражение - это взаимосвязь, а вселенная - лабиринт взаимосвязей. Люди замечают это тоже благодаря отражению, то есть, благодаря способности наблюдать (отражать) собственное отношение к переменам внутри себя и снаружи. Это свойство называют абстрактным мышлением. Принято считать, что появление такой способности обеспечило развитие речи у древнейших предков человека - антропоидов или гоминидов.

     Абстрактное мышление или "представленность" отражаемого самому субъекту иногда ощущается как присутствие внутреннего наблюдателя, созерцающего личную драму индивида. Это ощущение таинственно и мистично. В определенных ситуациях внутренний наблюдатель открывается как надличностный или трансперсональный полюс сознания, который подчиняет интересы Эго. Такая способность дает людям возможность менять себя и окружающий мир: абстрактное мышление позволяет им осуществлять продуктивную деятельность.

     Теоретически абстрагирование (от латинского abstractio - отвлечение) означает особую внутреннюю свободу внимания, позволяющую мысленно вычленить фрагмент из общей картины восприятия для отдельного рассмотрения. Результатом абстрагирования является абстракция - "отвлеченное" от частных проявлений общее свойство предметов или явлений. Такая умственная операция требует особой скорости ментальных функций. По мнению некоторых ученых, именно скорость мышления отличила гоминидов от остальных зверей.

     Среди гипотез о возникновении человека общеизвестна эволюционная теория, согласно которой происхождение древнейших людей выглядит как доисторический процесс научения животных самообладанию. Звери не способны осознать собственную вовлеченность в сложившийся порядок вещей: изменить способ охоты, соперничества или общения с подобными себе. Однако гоминиды - предположительные предки людей загадочным образом усложнили повадки: они стали мечтать и осуществлять мечты. Появление языка дало им возможность конструировать представления виртуально - в личном и коллективном воображении независимо от непосредственно наблюдаемой реальности.

     Своеобразную модель эволюции сознания человекообразных можно увидеть на примере развития вычислительных машин, в основе действия которых заложен тот же принцип рефлексии - отражение сигнала. Мощность компьютера увеличивалась благодаря повышению скорости процессора. Высокая частота сигналов, осуществляющих информационные взаимодействия, позволяла усложнять задачи, сокращала время, требующееся на их решение. Возможно, как раз изменение скорости ментальных функций повлекло формирование нового типа мышления у гоминидов. Определенные и весьма специфические перемены в их деятельности могли повлиять на проводниковые свойства биологической ткани мозга и тем самым способствовать раскрытию воображения. А именно - появление привычки употреблять психоактивные растения...

     Растворение в экстатическом переживании и последующее пробуждение от грез в новом качестве осознания себя - эта незатейливая игра зверей-наркоманов могла приучить их наблюдать и называть события внутреннего мира. Озадаченные таким опытом, гоминиды сделали его своей привычкой, своим образом жизни, превратив существование в бесконечный внутренний диалог, в игру с самим собой. В то же время их разум стал похож на поле сражения, где столкнулись противоречивые желания, мечты и реальность.

     Согласно этой гипотезе, люди - беспокойные существа, когда-то измученные самонаблюдением до такой степени, что устыдились собственной наготы и даже перестали есть растения, с помощью которых приобрели свое человеческое счастье и наказание - рефлексию. Здесь уместно упомянуть ветхозаветные предания о том, что в своем саду Создатель вырастил загадочное растение, плоды которого лишили Адама и Еву счастливого неведения о себе. Прежде они не стеснялись наготы, не мучились сомнениями и страстями. Но стоило отведать Запретный плод, и все переменилось: покой инстинктивного разума сменило изнурительное безумие самосознания - безумие осознания собственной противоречивости.

     Когда животное перестает подчиняться инстинкту оно сходит с ума, ведь инстинкт - это "ум" животного. К примеру, безумен зверь, который не боится огня: вместо того, чтобы бежать от пламени, он подходит к пламени и берет горящую палку... Разве это не безумие? Разве предки человека не были безумны? Они могли быть совсем не похожи на современных обезьян, но, кто бы это ни был, они стали людьми, научившись, благодаря абстрактному мышлению, преодолевать стереотипы мышления, научившись сходить с ума.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ ГОМИНИДОВ

     Вероятно, именно склонность к экспериментам с собственной психикой отличила гоминидов от остальных животных. Зная, как изобилует растительный мир психоактивными веществами, можно предположить, что эволюционные изменения мыслительных функций у человекообразных происходили не без участия этих растений. По мнению некоторых ученых, галлюциногены, содержащиеся в грибах, явились как раз тем природным агентом эволюции, который оказался в пищевом рационе любознательных зверей, оценивших возможность периодически менять восприятие реальности. Известно, что воздействие этих веществ необычайно оживляет воображение человека. Мощнейшие усилители ментальных процессов - так охарактеризовал галлюциногены известный психиатр С. Гроф (Области человеческого бессознательного, 1989), имеющий богатый опыт в исследовании психоделических препаратов (дословно в переводе с греческого - psyche - душа, delic - расширять).

     При употреблении небольших доз обостряется зрение, слух, обоняние, увеличивается чувствительность опорно-двигательной системы. Возможно, это было первой причиной, стимулировавшей интерес животных к галлюциногенным растениям. В дальнейшем, благодаря пищевой стимуляции воображения, сформировалась способность наблюдать за внутренними психологическими событиями, что могло помочь гоминидам развить речевые функции.

     Впервые эти идеи высказал американский исследователь Теренс Маккенна. В конце 80-х годов двадцатого века в одной из научных статей он предположил, что катализаторами качественного развития мыслительных способностей у антропоидов могли быть псилоцибиновые грибы. В 1993 году Маккенна опубликовал книгу, где обосновывает эти предположения и, в частности, пишет:

      "В поисках причинного агента, способного обеспечить синергию познавательной активности и тем самым сыграть определенную роль в возникновении гоминидов, исследователи могли бы давным-давно обратиться к растительным галлюциногенам, не будь мы так склонны упорно избегать идеи о том, что нашему высокому положению в иерархии природы мы как-то обязаны влиянию растений или каких-то других естественных сил..." (Food of The Gods, 1992, с. 78).

     В научной литературе есть данные о диких гориллах, которые откапывают и поедают корни кустарника ибога, после чего поведение обезьян значительно меняется (растение содержит ибогаин - сильный галлюциноген). Однако наиболее доступен для животных псилоцин и псилоцибин, встречающийся в нескольких десятках видов грибов. Чтобы получить хорошо заметный эффект человеку достаточно съесть 5 граммов сушенного грибного вещества; то есть 2-3 гриба, если речь идет о тропическом stropharia cubensis, или 2-3 десятка мелких грибов типа psilocybe semilanceata, растущих в северных широтах.

     Ссылаясь на ранние научные публикации Т. Маккенны (1988), известный российский математик и философ В. В. Налимов в книге "Спонтанность сознания" неоднократно останавливает свое внимание на этой гипотезе: "Если мы готовы сколько-нибудь серьезно отнестись к роли галлюциногенных растений в развитии спонтанного воображения, то нам придется признать, что и в непосредственно окружающей нас Природе предусмотрительно заложено нечто нужное для эволюционного толчка". (М., 1989 г., с. 230).

     В состоянии экстатического опьянения скорость анализа восприятия такова, что мгновение становится вполне наблюдаемой реальностью. Внимание успевает задержаться на деталях, которые прежде оставались незамеченными. Возможно, именно это помогло гоминидам научиться ловко управлять звуком собственного голоса. Американский этнограф Марлин Д. Риос в конце 80-х годов пишет книгу "Растительные галлюциногены", где так же предполагает, что эти растения сыграли важную роль в эволюции Гомо сапиенс как вида: "Отдельные виды психотропных растений, с которыми экспериментировали еще с ранних времен, могли стимулировать речь и общение, благодаря необычному восприятию реальности. А это, в свою очередь, стимулировало их дальнейшее употребление". (1990, с. 13).

     Язык, имеющий особенность все время видоизменяться, со временем становился главным инструментом развития сознания древних людей, отменяя необходимость физиологической стимуляции мыслительных процессов. Но до отказа от галлюциногенов было еще очень далеко: с накоплением знаний возникала традиция сакрального и лечебного применения этих веществ - шаманизм. На определенном этапе осознавания себя древние люди стали поклоняться экстатическому переживанию, а растения, вызывающие экстаз, почитать как священные.

     Однако по мере усложнения социального устройства племен групповое употребление галлюциногенов уступало место их санкционированному использованию служителями религиозных культов. Вещества, вызывающие познавательное экстатическое опьянение, с некоторых пор стали использовать лишь "посвященные". Постепенно история о том, как зверь научился играть с рассудком, окруженная мифами и спрятанная в метафоры, превратилась в тайну.

УТРАТА РАЯ

     Архаичное мироустройство, основанное на поклонении экстатическим переживаниям, существовало, по мнению историков, более 50 тысяч лет. Первобытный шаманизм стал своеобразной колыбелью цивилизации, источником основополагающих мифов и первых религий. Наскальная живопись, обнаруженная на юге Алжира, в местности, именуемой Тассилин-Аджер, датируется периодом позднего неолита. Сохранившиеся фрески изображают танцующие человеческие фигуры, покрытые грибами; в руках они держат те же грибы. Т. Маккенна полагает, что за 12 тысяч лет до нашей эры здесь мог быть тот самый "Рай", утрата которого породила известный мотив мифологии - идею безвозвратно ушедшего периода изобилия, партнерства и социальной гармонии.

     По мнению некоторых исследователей, матриархат - одна из возможных моделей культуры Партнерства. Традиции лечебного и магического использования галлюциногенных трав и грибов изначально поддерживались женщинами, так как они занимались сбором растений и лучше знали их действие. Предполагается, что Партнерские модели общества предшествовали Владыческим; впоследствии конкурировали с ними и были вытеснены. Цивилизация, возникшая на останках Архаичного, - "мужская" культура отличалась повышенной агрессивностью, поскольку применяла охотничьи повадки во внутривидовых взаимоотношениях. В период расцвета мужской культуры Владычества могли произойти коренные перемены в традиции потребления опьяняющих зелий: использование галлюциногенных растений стало привилегией особой касты людей, а широкое распространение получили успокаивающие, обезболивающие и снимающие усталость средства (опий, алкоголь, кока, эфедра и другие).

     Архаичная духовность подразумевала чувственную, интимную веру в сверхъестественное, возникавшую из непосредственного экстатического опыта. Окруженные загадочной природой, вовлеченные в бесконечный процесс ее изучения, древние люди доверяли голосу Иного, который звучал изнутри особенно отчетливо, когда употребляли священные растения. Вокруг использования этих трав и грибов возникали ритуалы, формировались системы ценностей и знания, объясняющие природные взаимосвязи. Но главный источник их переосмысления - личное трансцендентное переживание на определенном историческом этапе оказалось под запретом: ритуалы шаманизма, его мироощущение и сам экстатический опыт стали восприниматься как что-то примитивное и порочное. Антрополог М. Добкин де Риос, известная своими исследованиями этнических групп, традиционно употреблявших галлюциногены, пишет следующее:

      "В тех обществах, где люди считают непосредственное восприятие единственным верным путем, ведущим к знанию, подобные растения принимают с восторгом и трепетом. Как только среди людей оказываются религиозные функционеры и начинают проповедовать доктрины относительно сверхъестественного и того, как к нему приблизиться, галлюциногены либо совсем исчезают из употребления, либо становятся привилегией элиты"... (Растительные галлюциногены, с. 213-214)

     Понимание древнейшей взаимосвязи между использованием галлюциногенных растений и ростом самосознания человека едва ли могло удержать властителей и жрецов от соблазна убрать эти зелья от простого народа. Наверно поэтому с развитием государственности все большее распространение получали средства, опьяняющий эффект которых вовсе не способствовал раскрытию воображения, зато превращал людей в выносливую и покорную рабочую силу.

     Если расценить употребление психоделических растений как стартовый толчок для возникновения языка и культуры, то люди уже давно научились обходиться без этих средств. Если же рассматривать галлюциногены как природные инструменты, раскрывающие воображение, то без них рефлексия должна слабеть, а исторический отказ от их использования мог способствовать закрепощению самосознания людей. Ведь чем активнее внутренний диалог, тем легче человек обретает новое качество обладания собой.

     Без углубленной метафизической рефлексии, которую обеспечивало экстатическое опьянение, будучи почитаемой культурной традицией, религиозное мироощущение потеряло свою чувственную основу, и самоанализ перестал быть чем-то важным и сокровенным.

ИЗМЕНЕННЫЕ СОСТОЯНИЯ СОЗНАНИЯ

     Различные фазы засыпания и пробуждения, сексуальные эмоции, гипноз, длительное одиночество, гипервентиляция организма (перенасыщение крови кислородом) или, наоборот, задержки дыхания, болезни, воздействие ядов и психоактивных веществ, обморок и кома - все это вызывает изменение характера мышления, глубины и способа самосознания. Перестройка важных смысловых комплексов, связанная с узнаванием чего-либо, также влечет ощутимое изменение сознания. Измененным можно назвать сознание людей, переживающих влюбленность, вдохновение, катарсис и многое другое.

     Новые теории сознания, получившие распространение в конце двадцатого века (теория Ч. Тарта, К. Мартиндейла, А. Дитриха и другие), представляли индивидуальное сознание как упорядоченную комбинацию физиологических и ментальных процессов которая обеспечивает существование организма - контроль над собой. Однако ученые подчеркивали неясность базисных представлений о структуре самой реальности. Сознание может быть представлено как объективная информационная программа скрыто существующая в Природе. В этом случае человеческая способность мышления представляется как способ взаимодействия с этой программой.

     Способность видеть ту или иную систему смысловых связей между отраженными образами действительности зависит от активности мышления, то есть скорость психических процессов определяет состояние сознания. Если главная жизненная задача индивида - совершенствовать управлением организмом и его поведением, то стремление меняться должно быть присуще человеку изначально, и нормальным, обыденным, бодрствующим состоянием его сознания следует считать постоянное обновление смысловых структур. Видимо, поэтому опьянение так привлекательно для человека - воздействие психоактивных веществ непосредственно связано с качеством мышления, которое определяется скоростью протекания ментальных процессов.

     Представление о сознании, как о процессе прохождения различных психических состояний под воздействием внешних и внутренних факторов, является общим для исследований в этой области. В то же время само понятие сознания остается спорным. Однозначное определение дать невозможно, поскольку речь идет о самой загадочной области человеческого опыта. Противоречивые суждения базируются в своей основе на позициях идеального и материального толкования мира.

     Согласно идеалистическому толкованию, существующий мир - это система взаимосвязей - информационное поле смыслов и команд, организующих реальность и на уровне мельчайших частиц и на уровне социальных процессов... Другое мнение гласит, что материя (атомы, молекулы, клетки и организмы) - единственно существующий мир, а взаимосвязи между элементами, из которых состоит материя, существуют лишь в воображении человека и не могут быть названы действительностью или особой реальностью, существующей изначально (как мир идей у Платона). В зависимости от способа толкования мира исследователи называют сознанием либо смыслообразующую и мотивирующую функцию человеческого мозга, либо - общее виртуальное пространство природы, куда люди способны заглядывать мысленно, благодаря возможности моделировать картину мира в уме, то есть благодаря абстрактному мышлению и языку.

     Зная принципы работы компьютерных сетей, трудно отрицать существование гораздо более сложных моделей в природе. Если в уме человека раскрываются двери виртуального пространства, то сознанием следует называть не только смыслообразующую функцию мозга или информационное поле, мотивирующее индивида, а саму действительность, как систему отношений... В начале ХХ века К. Г. Юнг назвал эту действительность "коллективным бессознательным", подразумевая, в частности, что мир осознанный подчиняется людям, а мир еще не осознанный управляет ими.

     "Современная культура, - писал в автобиографии Юнг, - в своей бесконечной рефлексии, оказалась еще не готовой к восприятию идеи бессознательного и всего, что из нее следует, несмотря на то, что уже полстолетия живет с нею бок о бок. Признание того универсального и основополагающего факта, что психика в существе своем имеет два полюса, - впереди". (Воспоминания, сновидения, размышления, с. 172)

     Возможно оборотная сторона видимого физического мира - одно единое сознание, а в уме человека - его индивидуальная интерпретация, возникающая в результате попыток отразить верные смысловые взаимосвязи, существующие между предметами и явлениями в действительности. Функция мозга, в таком случае, накапливать (запоминать) личный опыт чтобы лучше "считывать", то есть понимать это объективное Сознание. И самое удивительное свойство человеческого ума - мистический опыт - это способность к непосредственному диалогу с тем Целым, частью которого является индивид. Из этого внутреннего диалога возникла и развивается культура.

СМЫСЛЫ

     Идеи и смыслы поразительным образом влияют на поведение, характер, настроение людей, на их самочувствие. Информация управляет физиологическими процессами организма: внушение может сделать человека нечувствительным к боли, вызвать рвоту, понизить давление... Когда человеку собираются сообщить что-то ужасное, ему предлагают сесть, потому что всем хорошо известно состояние слабости, вызванное нежелательной перестройкой смысловых связей (как это происходит после узнавания плохих новостей). Когда же сообщают что-то очень хорошее, усталость исчезает в одно мгновение...

     Cамочувствие человека зависит не только от удовлетворения физиологических потребностей, но и от смыслов его существования, от того интереса и воодушевления, которым они "заряжены". Умение лечить тело через сознание - древнее ремесло, которым пользуются и по сей день. Психосоматическая медицина незаметно присутствует в повседневной жизни людей, когда они делятся проблемами с друзьями, когда избавляются от страхов, когда приобретают надежды и во многих других случаях со здоровьем происходят гораздо более значимые перемены, чем кажется. Поэтому важно жить с интересом к Миру, с хорошим настроением, которое начинается со смыслов, организующих волю человека. Залогом здоровья можно считать ментальную гигиену - правильный выбор представлений об окружающей действительности и активный самоанализ, направленный на создание, поддержание и корректировку жизненного плана.

     Структура взаимоотношений Эго и надындивидуального смыслового комплекса в сознании человека (даже если оно неосознанно), по сути, определяет саму человеческую личность, ее направленность и основные черты. Эго-центрированный менталитет не терпит более значимой ролевой позиции в окружающем его поле смыслов. Но когда пространство личных интересов пронизывает нечто трансцендентное личности (любовь, дети, переживания связанные с воздействием искусства), человек понимает ограниченность Эго-конструкции и выстраивает иной алгоритм самосознания. Мышление становится биполярным, и прежде изолированное собственное существование воспринимается уже как сопричастное общему полю смыслов.

     Недоверие к метафизическому смысловому комплексу часто делает людей жестокими и далекими от задач внутреннего роста, невротически одержимыми собой. После драматического осознания того, насколько индивид безразличен социуму, его взаимодействие с обществом происходит с позиций мировоззрения, противопоставляющего интересы человека интересам окружающих его людей и "общежития" в целом. Но достаточно нащупать более отстраненную позицию осознания, чтобы убедиться в отсутствие четкой границы между этими полюсами - конфронтация субъекта и объекта носит условный характер до тех пор, пока люди не подстраивают свои "внутренние" интересы в унисон "внешним". Совпадение этих интересов позволяет разрушить стену между личностью и обществом. Покидая пределы Эго, внимание индивида объединяется с коллективным сознанием, и человек открывает надындивидуальное измерение собственного существования. Такой опыт помогает сформировать нормальное, созидательное стремление к богатству, славе и росту своего влияния в мире.

     Посвятив много лет исследованию психики одаренных, удачливых и счастливых людей, американский ученый Абрахам Маслоу утверждал, что их способность к переживанию экстатических состояний сознания ("пиковый" опыт) - необычайно важное свойство человека: "...Восприятие действительно может подниматься над Эго, быть бескорыстным и неэгоцентричным. Для самореализующихся людей это нормальное явление, а у среднего человека это происходит периодически, во время пиковых переживаний... Многочисленные авторы, пишущие на темы эстетики, религии, творчества и любви, единодушно определяют эти переживания не только как изначально ценные, но и как ценные настолько, что ради этих мимолетных моментов стоит прожить всю жизнь". (там же, с. 111-112)

     В 70-х годах ХХ века австрийский ученый В. Франкл создал особое направление психоанализа - логотерапию. По Франклу, обретение надындивидуального смысла существования - необходимая ступень развития личности, без которой человеку грозит "экзистенциальный вакуум" - ощущение пустоты и бессмысленности существования. Спасительным смыслом может стать любовь к другому человеку, рождение ребенка, увлекательное дело, но главный биологический смысл лежит глубже: в личном интимно-религиозном отношении к миру. В одном из интервью журналу "TIMES" Франкл выразился следующим образом:

     "Мы движемся не к универсальной, а к личной, глубочайшим образом персонализированной религиозности, с помощью которой каждый сможет общаться с богом на своем собственном, личном, интимном языке" (Психотерапия и религия, с. 3).

     "Мы нуждаемся в новых типах досуга, - пишет в другой статье В. Франкл, - которые дадут нам возможность созерцания и размышления. Для этого человек должен иметь мужество остаться один... Я за то, чтобы судить о каждом индивидууме с точки зрения той уникальной "расы", которая представлена им одним. Иными словами, я за личное, а не расовое различение" (Экзистенциальный вакуум: вызов психиатрии, с. 12)

     Мистический опыт возможен в процессе перестройки важных смысловых структур личности. В случае употребления галлюциногенов подобная личностная трансформация происходит за счет изменения качества мыслительных процессов, когда ранее неосознаваемые образы внутреннего мира становятся яркими и устойчивыми. В такие мгновения целостная, зрелая личность видит особую реальность, где житейская диалектика обращается примирением и подчинена одному вектору - стремлению к общему одушевленному бытийному Началу. Возможно, смысловое пространство, открытое уму человека, - живая структура, центр которой содержит нечто абсолютно привлекательное, стимулирующее нравственный закон, любовь и интерес к жизни. Это Нечто непостижимо и необъяснимо, но оно приносит пользу, когда человек пытается понимать и объяснять его.

САМОАНАЛИЗ

     В будничной ситуации человек отождествляет себя с той ролевой позицией, которую удобнее занять в каждом конкретном случае. Занимая определенную ролевую позицию (относительно автономную систему смысловых взаимоотношений), человек подчиняет свое поведение законам данного "наблюдательного пункта". Например, разговаривая с родителями, человек находится в личностно-ролевой позиции Сына или Дочери, следуя стереотипам поведения, свойственным данной смысловой конструкции. Находясь одновременно в нескольких качествах, человек вынужден занять отстраненную позицию, которая позволит ему исполнять несколько ролей одновременно (задача, особенно сложная для детей и подростков). Известно, что наиболее устойчивый самоконтроль достигается через формирование особой личностно-ролевой позиции, подчиненной надындивидуальному полюсу жизненных смыслов. Человек демонстрирует лучшие свои качества, находясь в данной ролевой позиции.

     Сознание индивида психологи иногда сравнивают с лучом прожектора, который блуждает в бесконечном внутреннем пространстве и всегда освещает лишь часть отраженной реальности, когда из нее вызываются те или иные представления для их дальнейшего осмысления. В то же время в "неосвещенной" бессознательной области остается основная часть накопленного опыта. Иными словами, психологическая реальность индивида содержит собирательный образ или индивидуальную интерпретацию объективной действительности (в ее историческом измерении), но эта внутренняя модель Мира никогда не видна целиком, хотя активно существует в сознании каждого.

     Увеличение скорости мыслительных процессов подобно изменению освещенности внутреннего пространства, когда проявляются прежде незаметные закономерности и взаимосвязи между отраженными образами. Поэтому в состояниях опьянения растительными галлюциногенами часто происходят инсайты - озарения, интимные догадки. После пика переживаний освобожденное внимание приобретает феноменальную способность по нескольким незначительным деталям составить целостное представление о том или ином объекте исследования. Таково познавательное свойство личностной трансценденции, которым пользуется шаман, когда принимает священное снадобье и, спустя некоторое время, возвращается в обыденное состояние сознания с предсказанием.

     Известно, что значительная категория людей не озадачены собственным развитием. Творческий поиск их житейских маршрутов был остановлен еще в детстве, когда психологические травмы, связанные с трудностями социальной адаптации, нарушили честный внутренний диалог из-за страха перед душевной болью. Поверхностный самоанализ мешает им остановить внимание даже там, где видна очевидная польза перемен (например, сохранение здоровья). Для таких людей психоделический опыт может стать важным помощником в преодолении личностной слабости.

     Поскольку галлюциногенные растения активизируют ментальные функции, их употребление тревожит "осиные гнезда" подсознания - подавленные влечения, комплексы, нерешенные проблемы и связанные с ними страхи. Однако, несмотря на всю сложность самопреодоления (конфронтация с собой неизбежна на пути внутренних перемен), психологические кризисы, возникающие в процессе использования этих средств, следует считать закономерными этапами интеграции вытесненного опыта в структуру личности.

     Изменения, происходящие после знакомства с сакральным аспектом психоделических переживаний, по мнению некоторых специалистов, ведут к формированию наиболее устойчивого типа мышления, ориентирующего людей на решение задач личностного роста и гуманистические ценности в целом. Рассматривая проблемы насилия и других проявлений человеческой деструктивности, многие психологи отмечают, что трансцендентный опыт ("пиковые" переживания, "обнажающая" терапия и т.д.) снимает болезненное напряжение внутриличностной драмы и способствует перерождению агрессии в "здоровое" самоутверждение, в силу воли, в избирательную враждебность, необходимую для защиты.

     По известной философской метафоре (А. Гугенбюль-Крейг), тень человека возникает лишь в Свете от самого факта человеческого присутствия. Она становится тем светлее, чем яснее себя осознает человек. Зло там, где отсутствуют самосознание и потребность внутреннего роста. Добро, соответственно, в желании становится лучше, в частности, в желании совершенствовать поведение таким образом, чтобы добиваться своих целей, не причиняя вреда себе и другим людям.

ГОЛОД

     Как известно, опьяняющие зелья применяются особенно часто в случаях душевной травмы или психологической несостоятельности человека. Насколько эффективен подобный способ компенсации недостатка положительных эмоций? Следует ли считать склонность к опьянению естественной потребностью человека, достойной культурного и ритуального оформления? Если ответственно отнестись к экстатическому опьянению как к архаичному способу самоисследования или самолечения душевных изъянов, можно ли извлечь невостребованную пользу из того, что долгое время считалось "дьявольским искушением"? Эти вопросы всегда смущали человека, охраняющего идеалы собственной независимости от окружающей его Природы.

     Есть разные рецепты, как жить без опьяняющих зелий. Есть даже "общества трезвости" и богатый исторический опыт государственных программ, направленных на тотальное вытрезвление граждан. Но почему-то симпатичнее другой идеал - идеал человека, обладающего чувством меры, осознающего собственные привычки и отличающего пользу от вреда. То есть людям нужна культура использования измененных состояний сознания. Такая культура способна исправить невротические отношения между человеком и психоактивной пищей.

     Культура употребления опьяняющих средств всегда была своеобразным индикатором психологической зрелости и глубины самосознания. Механизм формирования зависимости от психоактивной пищи подобен механизму возникновения любой привычки. Управлять им столь же свойственно человеку, как и пользоваться в кризисные моменты социальной адаптации.

     Экстатические переживания важны для разрядки психологического напряжения, освобождения от раздраженности, злобы и всего, что мешает видеть ясно, когда, устав от житейских проблем, внимание слабеет и замыкается в пределах Эго. Конечно, зло в человеческой слабости, а не в растениях или веществах, которые из них получают. Зло в неспособности или в нежелании быть лучше. Хотя алкоголь и другие наркотики иногда служат злу, их нельзя считать его причиной. Причина одержимости - поверхностный самоанализ.

     Ответственное погружение в хаос личного бессознательного позволяет добиваться нового качества осознания себя, и достоинство человека, видимо, в том, чтобы никогда не отказываться от внутренних перемен, преодолевая слабость в поиске новых представлений о себе и о жизни. Каждому свойственны ошибочные алгоритмы самоанализа, неосознаваемые установки поведения, бредовые интерпретации событий... Исследование этих "подводных камней" ведет к целебной личностной трансформации, и галлюциногенные растения могут быть хорошими помощниками в подобной внутренней работе.

     Как известно, психоделическая терапия показала высокий результат при лечении алкоголизма, тяжелых психических травм, суицидальных наклонностей, депрессий и неврозов, тяжелых форм наркомании, криминальных и некоторых шизоидных расстройств личности. Галлюциногены использовали в своей работе известные врачи, психологи и психиатры (А. Столл, А. Хоффер, Х. Осмонд, Ф. Прокслер, Б. Аронсон, С. Гроф, Р. Метцнер, А. Дейкман, А. Хастингс, Д. Хьюстон, Д. Халф, Л. Лешан, Д. Сингер, Т. Робертс, Д. Фейдмен, Д. Гоулмен, Э. Эрриен и другие).

     Жизнь - циклическая деятельность по добыванию приятных ощущений. Вокруг того, что причиняет человеку удовольствие, он любит создавать ритуал, стереотип поведения, привычку. Сама личность, в какой-то степени, - привычка мыслить и действовать определенным образом... Поэтому к людям возвращается древнейшая традиция соприкосновения с тайными дверями сознания, где привычные понятия раскрываются в калейдоскоп смыслов, и можно лично удостовериться, что ни одна из философий не ошибочна. Все учения описывают лишь фрагменты Бытия; будучи объединенными, они могут дать приблизительное представление о загадочной Действительности.

     В глубине души человека, в центре лабиринта смыслов находится Нечто, невыразимо прекрасное... В нем отражается картина совершенного мира, где все умеют радоваться жизни и люди не боятся друг друга. Там становится ясно, что человек разумный создан как человек счастливый. Несчастным его делает только слабость мышления, которая преодолима благодаря растениям, когда-то пробудившим любознательного зверя от внутренней слепоты.

ИСТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЙ

     Еще несколько веков назад ученые обратили внимание, что действие определенных психоактивных веществ весьма загадочно, и понятие "токсический психоз" лишь прикрывает комплекс неизученных явлений, имеющих непосредственное отношение к особенностям здоровой психики человека. Одним из первых исследователей, признавших познавательный потенциал экстатического опьянения, был американский философ и психолог Уильям Джемс. В начале ХХ века он предположил, что "...Наше нормальное, или, как мы его называем, разумное сознание представляет лишь одну из форм сознания, причем другие, совершенно от него отличные, формы существуют рядом с ним, отделенные от него лишь тонкой перегородкой... Наше представление о мире не может быть полным, если мы не примем во внимание и эти формы сознания". (Многообразие религиозного опыта, с. 302)

     Период активного изучения растительных галлюциногенов начинается с конца XIX века, когда германский фармаколог Льюис Левин после путешествия по Америке привез в Берлин бутоны мексиканского кактуса пейот (пейотль). В 1897 году химик Артур Хефтер впервые синтезировал и испытал на себе чистый мескалин (алкалоид пейота). А в 1927 году ученик Л. Левина доктор Курт Берингер (знакомый с Г. Гессе и К. Г. Юнгом) опубликовал первый в истории отчет о результатах использования мескалина в психотерапевтической работе.

     После Второй Мировой войны ряд психологов и психиатров занялись изучением амидов лизергиновой кислоты, синтезированных еще в 1938 году швейцарской фирмой "Сандоз". Открытое Альбертом Хофманом вещество первоначально предполагалось использовать в акушерстве и гинекологии как средство для сокращения мышечных тканей, а также для лечения мигрени. После лабораторных испытаний на животных ЛСД сочли неперспективным препаратом, и лишь в апреле 1943 года А. Хофман обнаружил галлюциногенные свойства этого соединения, получив высокую дозу при случайном контакте с веществом.

     Эффект ошеломил исследователя, и он поделился своими впечатлениями с коллегой. После собственного яркого психоделического опыта А. Столл организовал первое научное изучение ЛСД с добровольцами и пациентами в цюрихской психиатрической клинике, а в 1947 году опубликовал подробный отчет. С этого момента галлюциногены стали предметом пристального внимания огромного числа специалистов из самых разных областей знания - от физиков и врачей до философов и деятелей искусства.

     В 1954 году английский писатель-философ Олдос Хаксли в книге "Врата восприятия" посвящает немало строк описанию действия растительных галлюциногенов: "Выпасть из рамок обычного восприятия, увидеть на несколько бесконечных часов внешний и внутренний мир таким, какими они воспринимаются прямо и непосредственно Высшим Разумом, - такой опыт неоценим для каждого, и особенно - для интеллектуала..." (Врата Восприятия, с. 375)

     С историей развития психофармакологии и этномикологии (науки, изучающей традиции употребления грибов) связаны имена английских исследователей Гордон и Валентины Уоссон. Им принадлежит открытие шаманских грибных культов в горах Мексики. В 50-х годах Г. Уоссон передал образцы stropharia psilocybe cubensis А. Хофману, который в 1957 году выделил из этих грибов псилоцибин - вещество, по действию почти неотличимое от ЛСД.

     В 1954 году американский ботаник Ричард Шульц опубликовал работу, в которой впервые описал традиции коренных жителей Верхней Амазонки, использующих в ритуальных и лечебных целях ДМТ-содержащие растения. Последующие десятилетия Р. Шульц возглавлял исследования в Гарварде, где в то время уже работал Тимоти Лири, в дальнейшем - главный проповедник контркультуры.

     Медицинское направление психоделических исследований представлено работами психологов и психиатров, которые использовали галлюциногены для изучения и лечения различных расстройств личности. Термин психоделики предложил канадский психиатр Хэмфри Осмонд - один из первых исследователей ЛСД. В 1968 году пионеры психоделической терапии - А. Хоффер и Х. Осмонд опубликовали книгу New Hope for Alcoholics (NY, 1968), где были изложены основные принципы этого метода.

     В конце ХХ века исследователи уже хорошо изучили воздействие псилоцибиновых грибов и ЛСД. Оказалось, что отличить эти вещества друг от друга по характеру действия довольно трудно. Псилоцибин действует быстрее - 5-6 часов (ЛСД - 8-12 часов). "Псилоцибин - пишет С. Гроф, - чистый алкалоид, выделенный из мексиканских священных грибов, похож по своему действию на ЛСД. Как исследователи в условиях контролируемого эксперимента, так и опытные эксперты с трудом различали эти вещества, разве что по более быстрому действию псилоцибина..." (Путешествие в поисках себя, с. 309).

     В 60-х годах ЛСД-25 легально производился несколькими фармакологическими компаниями в США и Европе, был доступен квалифицированному персоналу и числился в списке экспериментальных лекарств как психотерапевтическое средство. В Праге, где также проводились активные исследования, любой заинтересованный человек имел возможность при поддержке профессионала познакомится с экстатическими переживаниями. Количество научных работ, связанных с изучением психоделиков, стремительно росло, и уже в середине 60-х годов употребление галлюциногенов вышло за пределы психиатрических лечебниц.

КОНТРКУЛЬТУРА

     Тимоти Лири (1920-1996) - американский психолог в начале 60-х годов добился разрешения на самостоятельные исследования галлюциногенов. Будучи профессором Гарвардского университета, специалистом в области клинической психологии, Т. Лири разрабатывал теорию "социальных игр", когда ему довелось испытать действие псилоцибиновых грибов. Дальнейшая судьба ученого была неразрывно связана с психоделиками.

     Лири и его коллеги Ральф Метцнер, Ричард Альперт (Рам Дасс) и Фрэнк Баррон предлагали псилоцибин добровольцам, лицам, осужденным к тюремному заключению, а также студентам и теологам, пожелавшим лично оценить сакральную ценность этих растений. Организовывались групповые сеансы, и желающих становилось все больше. Несмотря на то, что деятельность исследователей была направлена на создание безопасных условий проведения психоделических сеансов и профилактику деструктивного поведения в целом, в адрес Т. Лири и его коллег часто звучали обвинения в пропаганде веществ, которые в результате самодеятельных экспериментов могли стать причиной нервных расстройств и самоубийств среди определенной части населения.

     В конце 60-х годов психоделики оказались в официальном списке запрещенных наркотических препаратов, и во многих странах открытые исследования были свернуты. Тимоти Лири подвергался преследованию со стороны властей. После обыска в 1965 году его приговорили к 30 годам тюрьмы и 30 тысячам долларов штрафа за хранение марихуаны. Исполнение приговора отложили, но на рождество 1968 года снова был обыск, и история с коноплей повторилась. На этот раз Лири оказался в тюрьме. После побега и повторного заключения Лири был освобожден в 1976 году и обосновался в собственном небольшом коттедже в Лос-Анджелесе. До глубокой старости он продолжал эксперименты с психоактивными веществами и занимался проектами компьютерных сетей. Здесь же он и умер 6 июня 1996 года, превратив собственные похороны в празднование "дня рождения".

     Написанные Т. Лири и его коллегами работы являются руководством для организации путешествий во внутренних пространствах. Наиболее известная книга - "Психоделический опыт: руководство к Тибетской Книге Мертвых" (1964) знакомит читателей с возможностями использования восточных духовных практик в состояниях расширенного восприятия. В качестве модели для описания психоделических переживаний Лири выбрал "Бардо Тедол" - древний тибетский трактат "науки об умирании".

     Другой американский ученый-биолог, доктор медицины Джон Лилли, стал известен как специалист в области необычных состояний сознания. Эксперименты с ЛСД убедили этого исследователя в сходстве психоделических переживаний с психическими проявлениями, возникающими в результате длительного одиночества и сенсорной изоляции организма человека. В 70-х годах Д. Лилли пишет книгу о своих исследованиях ЛСД, где, в частности, сообщает: "Я глубоко убежден, что опыт высоких состояний сознания необходим для выживания человеческого вида..." (Центр Циклона, с. 14). В той же книге Лилли предупреждает об опасности поверхностного отношения к использованию галлюциногенов, приводя примеры собственного неосторожного обращения с ЛСД и драмы своих коллег-единомышленников.

     В последние десятилетия двадцатого века особой популярностью пользовались книги американского антрополога Карлоса Кастанеды, рассказывавшие, в частности, о традициях коренных жителей Центральной Америки, применявших растительные галлюциногены в магических целях. К этому времени в научном мире уже сформировалось представление о том, что использование этих растений могло послужить отправной точкой для возникновения различных религиозных направлений, позднее забывших о своих психоделических корнях.

     В 90-х годах ХХ века доктор философии, специалист в области религиоведения Хьюстон Смит (Университет Беркли) следующим образом оценивал возможности использования галлюциногенов в сакральных целях: "При соответствующем психическом состоянии и в соответствующих условиях психоделики могут вызвать религиозные переживания, неотличимые от переживаний, происходящих спонтанно... Могут ли химические вещества быть полезными помощниками веры, это другой вопрос. Использование пейота коренной американской церковью указывает на то, что это возможно. Антропологи положительно характеризуют эту церковь, отмечая среди прочего, что ее подопечные менее подвержены алкоголизму, чем остальное население. Следовательно, психоделики могут способствовать религиозной жизни, но лишь в контексте истинной веры (подразумевая убежденность, что вызываемые ими переживания истинны) и дисциплины (то есть постоянной тренировки воли в стремлении реализовать воспринятое в измененном состоянии сознания в обыденной, повседневной жизни)". (цитата из книги Р. Уолша и Ф. Воон "Пути за пределы Эго", М., 1996, с. 109-111)

     Теренс Маккенна - американский исследователь, специалист по этноботанике и шаманизму, стал известен в конце двадцатого столетия, благодаря гипотезам об участии галлюциногенов в происхождении человека. Маккенна родился в 1946 году в США. Его младший брат Деннис (в соавторстве с ним Теренс написал свои первые книги) - известный химик, обладатель нескольких научных степеней.

     В 1965 году Т. Маккенна учился на искусствоведческом факультете университета Беркли. После участия в демонстрациях и столкновениях студентов с полицией Т. Маккенна уезжает из США и много путешествует. По обвинению в контрабанде гашиша власти объявляют розыск Маккенны. Несколько лет он вынужден скрываться, странствуя по Малайзии.

     В 1972 году Маккенна перебирается в Канаду, откуда организует экспедицию за растительными галлюциногенами в Южную Америку. Путешествуя по Амазонии, вместе с братом Деннисом и старыми калифорнийскими приятелями, они обнаружили множество грибов stropharia cubensis и испытали их действие на себе. Этот опыт послужил источником для нескольких научных открытий, которые принадлежат братьям Маккенна, и доступно изложены в книге Т. Маккенны "Истые галлюцинации".

     Дальнейшая судьба исследователя была связана в основном с научной и писательской деятельностью. "Невидимый ландшафт" (1975) знакомит читателя с теорией времени, поясняющей тенденцию ускорения социальных процессов. В книге "Пища Богов" Маккенна излагает свои идеи об участии психоделических растений в происхождении гоминидов и подробно характеризует действие различных галлюциногенов.

     Среди специалистов, изучавших воздействие галлюциногенов в период официального запрета, необходимо упомянуть российского мыслителя, доктора технических наук, профессора В. В. Налимова (1910-1997), который одним из первых заметил идеи Т. Маккенны: "Как человек обрел воображение? Почему этот путь пройден за сравнительно короткий промежуток времени? Достаточно обоснованного ответа на эти вопросы нет. Но есть все же одна любопытная, хотя и чисто умозрительная гипотеза, описанная в статье Мак-Кенна (McKenna, 1988). Согласно этой гипотезе, употребление нашими предками некоторых видов грибов и других психоделических растений раскрыло спонтанность воображения..." (Спонтанность сознания, М., 1989, с. 211).

     В философском очерке, написанном в соавторстве с Жанной Дрогалиной (супругой), В. В. Налимов сообщает: "Психоделики изменяют состояние сознания человека. Изменяют радикально, открывая новое видение мироздания... Медитация - это тоже воздействие тела, определенным образом тренируемого, на состояние сознания. Действие LSD, правда, сильнее". (На грани третьего тысячелетия, М., 1994, с. 57-58). Под словом медитация обычно подразумевают разнообразные упражнения, обеспечивающие фокусировку ума на определенной теме или отстраненное наблюдение за общей картиной психической реальности (в том числе, различные методики дыхания, специальные упражнения для тела, сенсорная изоляция организма, работа со сновидениями и другое).

     В конце ХХ века наблюдалось особое оживление вокруг идеи доверия к использованию психоделических растений в целях поддержки интереса к самоисследованию и мотивации личностного роста. Известный мыслитель Клаудио Наранхо в одной из работ по культурологии сообщал следующее:

      "Интерес к галлюциногенам, объединяющий шаманизм с современной культурой и новаторской психотерапией, свидетельствует о доверии к глубокой спонтанности психики со стороны лиц, стремящихся к психоделическому опыту, и тех, кто оказывает им поддержку. Независимо от утверждения, что врачи и другие специалисты изучали в основном дополнительные возможности использования этих веществ (для раскрытия их мощного целебного потенциала было сделано совсем немного), историки получат возможность по достоинству оценить их вклад в дело разрушения патриархального социального эго за последние десятилетия. Мы не в праве недооценивать их влияние на первооткрывателей контркультуры, которая, в свою очередь, оказала решающее воздействие на формирование современных течений в нашей культуре" (Агония Патриархата, В., 1995, с. 169-170).

     Благодаря изучению галлюциногенов в двадцатом веке происходила переоценка представлений о значении опьяняющих зелий для жизни человека в целом. Зависимость от них прежде воспринималась негативно как свидетельство душевного разлада или психологической несостоятельности. Но постепенно возникало новое представление о смысле природного присутствия психоактивных веществ. Становилось очевидным, что нет нужды противопоставлять культурные установки естественным наклонностям человека. Тончайшим образом гармонизируя их, люди могут стать счастливее.

ТРАНСПЕРСОНАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ

      Трансперсонализм возник на базе гуманистической психологии (К. Роджерс, Э. Фромм, Р. Мэй, В. Райх, В. Франкл, Ф. Перлз, А. Маслоу и др.) в конце 60-х в Соединенных Штатах Америки. Методология этого направления исследований строится на базе юнгианской концепции "коллективного бессознательного", допускающей самобытное живое существование того Целого, частью которого является индивидуальное бытие.

      Холистический принцип, лежащий в основе трансперсонального мировосприятия, был сформулирован философом Я. Смэтсом еще в 20-х годах двадцатого века. Сметс понимал Целое как центральное философское понятие, синтезирующее в себе объективное и субъективное, материальное и идеальное. Принцип холизма (от гр. holos - целый, весь) означает особое отношение к действительности, основанное на представлении о том, что Целое всегда больше, чем сумма его частей. В определенном смысле, речь идет о недогматизированной, биологически обусловленной религиозности человека.

     Работы известных ученых ХХ века (В. Гейзенберга, Д. Бома, Г. Бейтсона, И. Пригожина, Р. Шелдрейка, В. Налимова и других) позволяют представить модели реальности, допускающие трансцендентное присутствие единого информационного поля, программирующего действительность на разных уровнях организации материи. Основываясь на этих гипотезах, трансперсональная психология рассматривает сознание конкретного человека как функцию, обеспечивающую включенность индивида в это общее семантическое пространство мира.

     Создателями новой психологии принято считать американских исследователей Абрахама Маслоу, Энтони Сутич и Станислава Грофа. Первый номер журнала "Transpersonal Psychology" вышел в 1969 году. Основные теоретические моменты и принципы терапевтического подхода этого направления сформулировал А. Маслоу (1908 - 1970). В шестидесятые годы в сотрудничестве с Э. Сутич он добивался признания гуманистической психологии, а в конце шестидесятых поддержал становление трансперсонализма.

     А. Маслоу считал, что люди обладают врожденной программой личностного роста и соответствующими стремлениями к ее осуществлению. Высшая функция психической деятельности человека - самоактуализация происходит, когда удовлетворены базисные человеческие потребности. Маслоу расположил их в строгой последовательности: физиологические нужды, потребность в безопасности, потребность в любви, потребность в самооценке и потребность в самоактуализации. При этом исследователь подчеркивает, что ни одна из основных потребностей не может быть отменена при развитии другой - более высокой: любовь не живет там, где нет элементарного чувства безопасности; человек, не знающий чувства любви к себе, не дорастет до самооценки и потребности личностного роста. Только самоактуализированные люди, демонстрируют стойкость при отсутствии удовлетворения более низших потребностей.

     Важным наследием ученого является исследование опыта людей, у которых были спонтанные мистические (пиковые) переживания. В своих работах А. Маслоу показал, что подобные "пиковые" переживания часто оказывались благотворными для испытавших их индивидов: впоследствии они выказывали отчетливую тенденцию к самореализации или самоактуализации. Соответственно, способность к экстатическим переживаниям следует рассматривать, скорее, как признак более здоровой личности, а не психического расстройства:

      "Все пиковые переживания (помимо других своих функций) способствуют устранению внутреннего раскола личности, разобщенности между индивидами, конфликта между индивидом и миром, ведущего к утрате единства мира. Поскольку одним из аспектов психического здоровья является интеграция, то каждое пиковое переживание является шагом к здоровью и, само по себе, есть момент полного здоровья".(Toward a Psychology of Being, 1968, p. 254).

     Другой известный ученый Станислав Гроф - один из основателей Международной Трансперсональной Ассоциации. Ему принадлежит, наверно, самый богатый опыт в области исследования экстатических переживаний, вызываемых с помощью психоделиков и холотропного дыхания (перенасыщение крови кислородом, которое также используют для достижения измененных состояний сознания). С. Гроф известен своей интерпретацией родовой травмы, которая, по мнению ученого, определяет характерные особенности психики человека.

     Впервые действие галлюциногенов С. Гроф испытал на себе в 1956 году в Праге под руководством профессора Г. Рубичека. Как признается исследователь, этот опыт изменил всю его дальнейшую жизнь. С группой коллег С. Гроф долгое время работал над изучением психотерапевтического потенциала ЛСД, и имел возможность всесторонне изучить его воздействие.

     Психоделические вещества С. Гроф рассматривает как "катализаторы мыслительных процессов", а экстатические переживания - как проявление скрытых СКО - систем конденсированного опыта. На первой стадии исследований были обнаружены необычные свойства памяти человека. Согласно предположениям ученого, самым глубинным переживанием людей является дородовое ощущение "абсолютного комфорта". Сознание эмбриона вплоть до родовой травмы связано с материнским сознанием, испытывает полную растворенность в окружающем мире (в случае "хорошей матки", т. е. нормального протекания беременности) и может служить маяком того абсолютного душевного комфорта, к которому всю жизнь интуитивно стремится человек.

     Эта гипотеза подтверждается дальнейшими выводами о формирующем характере родовой травмы, которая является психической матрицей каждого человека. На заключительных стадиях созревания плода ощущение единства с окружающим сменяется для него сильнейшей внешней агрессией (маточными схватками). Четыре последовательных этапа родов - базовые перинатальные матрицы (БПМ) - во многом определяют особенности дальнейшего психического развития индивида. Человек, хорошо выношенный и благополучно рожденный, имеет более отчетливые воспоминания о глубинном чувстве абсолютного комфорта. Таким людям в большей степени свойственны повышенный психофизический тонус, альтруизм и открытость трансцендентным переживаниям. В другом случае, тяжелые роды или травмы во время беременности портят психическую матрицу и, как правило, обрекают человека на негативное восприятие жизни, преобладание депрессивных и невротических реакций. Дальнейшее формирование психики происходит согласно представлениям традиционного психоанализа. Биографический опыт метафорически смешивается с неосознаваемыми воспоминаниями о родовой травме, формируя специфику личности.

     С. Гроф подчеркивает, что родовая травма - лишь метафора, удобная для преодоления личностной трансформации. В то же время, эта метафора имеет под собой конкретный опыт, символическое обращение к которому успешно применяется в психотерапии.

ПСИХОДЕЛИЧЕСКИЙ ОПЫТ

     Главная особенность опьянения галлюциногенами в изменении качества мышления. "Почти все специалисты, изучавшие действие психоделиков, - сообщает С. Гроф, - пришли к заключению, что их лучше всего рассматривать как ускорители или катализаторы ментальных процессов... Эти препараты, таким образом, раскрывают и делают доступным непосредственному восприятию широкий диапазон обычно скрытых явлений, относящихся к неотъемлемым способностям человеческого ума и играющим важную роль в нормальной психической деятельности". (Области человеческого бессознательного, М., 1995, с. 47)

     Употребляемые в одних и тех же условиях психоделики всегда оказывают различное действие. Это происходит потому, что психоделические переживания разыгрываются в обстоятельствах, стабильность которых весьма относительна. Изменчивы условия сознательного существования человека и подвижны структуры подсознания: они вызываются из памяти постоянно возникающими ассоциациями. Поэтому, отправляясь в путешествие по внутренним пространствам, человек всегда открывает незнакомый маршрут.

     Общие закономерности динамики психоделических переживаний в случае приема псилоцибина или ЛСД следующие: сперва их действие вызывает ощущение внутреннего распада и даже исчезновения (символическая смерть Эго). Затем на фоне глубокого транса, когда все кажется не имеющим никакого значения, возникают яркие образы, выстраиваются цепочки смыслов, и наконец, происходит их соприкосновение с пробуждающейся личностью. В эти моменты можно рассчитывать на незабываемые интимные озарения, наполняющие существование человека радостью.

     Устойчивые, экзистенциально значимые галлюцинации возникают очень редко и, как правило, под действием высоких доз. Сюжеты видений и переживаний весьма разнообразны. Это могут быть абстрактно-эстетические и биографические образы, исторические, мифологические, мистические и религиозные переживания, а также фантастические образы будущего. Французская писательница антрополог Клодин Бреле Руэф в книге "Сакральная медицина" описывает действие псилоцибиновых грибов следующим образом:

     "...Происходит разрыв, нарушение всех ощущений. Они становятся мета-восприятием, будто человека неожиданно погрузили в живую спираль галактики и в область первоначального взрыва Вселенной, имеющей множество измерений. Он уже не знает, кто же он на самом деле. Он скользит в дыхании богов и видит прозрачный, проявляющийся мир. Он видит насквозь даже собственные органы. Он преисполнен чувства божественного экстаза. Возможно, это экстаз совершенного знания, вечного и настоящего. Он распадается на части для того, чтобы возродиться радостью..." (Claudine Brelet-Rueff, "Les Medicines Sacrees", Paris, 1991, p.170).

     С. Гроф организует сеанс как "путешествие" под руководством ситтера или психотерапевта, который не принимает препарат, а следит за комфортом переживающего и в случае необходимости помогает ему. Психоделическая сессия состоит из трех этапов: ряд подготовительных бесед с изложением теоретических и практических основ метода; второй этап - сам сеанс приема препарата и третий этап - обсуждение результатов сессии через день или два после возвращения в обыденное состояние сознания. Гроф рекомендует провести от 15 до 100 сессий с использованием псилоцибина или ЛСД в зависимости от величины принимаемых доз и индивидуальных особенностей человека.

     Непосредственно психоделический сеанс организуется в комфортной обстановке, желательно за городом. Большую часть времени после начала действия препарата "путешественник" проводит лежа или полулежа, имея возможность в любой момент надеть наушники с качественным звучанием специально подобранной музыки. Психологи трансперсональной ориентации приводят целый список авторов, произведения которых подходят для подобных занятий, и неоднократно упоминают, что музыка является важным элементом психоделической сессии.

     В первые часы действия препарата лучше всего надеть наушники с соответствующей музыкой и не открывать глаза до того момента, пока действие вещества не начнет ослабевать. Обычно часа или двух такого прослушивания бывает вполне достаточно для приобретения новой целостности восприятия. Во время наиболее активных переживаний разговоры сводятся к минимуму. Важно иметь возможность воспользоваться душем или туалетом, а "проводник" обязан обеспечить отсутствие посторонних внешних вмешательств в ход сеанса. Его помощь заключается также в умении помочь понять и устранить причину негативных эмоций человека. Если к моменту ослабления действия препарата внутреннее перерождение не произошло, Гроф рекомендует воспользоваться методикой холотропного дыхания, которое также активизирует процессы мышления, необходимые для завершения личностной трансформации, или провести повторный сеанс в ближайшие дни.

     Важный момент психоделической сессии (как и сеанса холотропного дыхания) - это телесно-ориентированные техники, которые помогают устранить физический дискомфорт. Сюда входит и легкий массаж, и специальные зажимы рук для удобства отреагирования мышечного напряжения переживающего, и многое другое (подробнее - The Stormy Search for the Self, 1990, S. Grof).

     Во время сеанса полезно также иметь под рукой альбомы по искусству или фотографии: их следует рассматривать в заключительные часы действия препарата, когда все тревоги позади. Метафоричность мышления после преодоления пиковых переживаний такова, что восприятию мельчайших художественных деталей присуща катарсическая глубина.

     Третий этап психоделической сессии по Грофу, как уже было сказано, заключается в обсуждении впечатлений и обычно проводится на следующий день после сеанса (на сессиях по холотропному дыханию - спустя полтора-два часа после окончания процесса дыхания).

     Когда галлюциногены употребляются в неподходящей ситуации и без понимания специфики их действия, внутриличностный конфликт может спровоцировать опасное поведение, поскольку экстатические переживания связаны с серьезным противостоянием своим комплексам, неудовлетворенным желаниям и нерешенным проблемам. В состоянии паники люди могут оказаться во власти собственных иллюзий, не заметив элементарных доказательств их неправдоподобности. Разрешение подобных ситуаций легче всего происходит в откровенном, дружеском разговоре (прохладный душ также способствует устранению негативных эмоций).

     Не так просто быть наблюдателем спектакля, происходящего в воображении под действием галлюциногена. В то же время, быть наблюдателем - это все, что требуется для благополучного приобретения психоделического опыта. Одиссей просил своих спутников привязать его к мачте корабля, чтобы услышать голоса Сирен, мимо которых проплывал корабль путешественников. Все остальные заложили уши воском, так как никто не мог противостоять этому зову. Возможно, метафора имеет прямое отношение к использованию растений, изменяющих сознание, о которых древние греки хорошо знали. Некоторые современные люди, экспериментируя с галлюциногенами, могут пережить нечто подобное. Конечно, "путешественника" не надо привязывать, ему достаточно иметь рядом опытного проводника, который будет следить за безопасностью переживаний.

     Марихуана и другие психоактивные продукты конопли - наиболее распространенные галлюциногены слабого действия. Смола каннабиса содержит более 60 психоактивных компонентов, некоторые из которых (в частности, Дельта-9) классифицированы специалистами как малые психоделики. Потребляемые в небольших количествах лекарственные настойки (отхаркивающего и антибиотического действия), сушеные соцветия, листья конопли, а также твердый гашиш при курении вызывают специфическую ментальную активность, располагающую к самоанализу или наблюдениям. При употреблении сверхвысокой дозы каннабиса происходят более длительные и глубокие изменения восприятия и сильные эмоциональные реакции, сравнимые с действием ЛСД, псилоцибина или мескалина. Известны случаи, когда у неопытных людей острая передозировка марихуаной вызывала обморок.

     Как показывает опыт, между человеком и каннабисом иногда устанавливаются продолжительные личные взаимоотношения, именуемые привычкой или зависимостью. Многие полагают, что длительное употребление этого растения не причиняет вреда организму и может быть охарактеризовано не только как допустимая культурная традиция, но и как важная составляющая психического и физического здоровья человека.

ИСТОРИЯ ОДНОГО РАСТЕНИЯ

     Саnnаbis sativа - конопля родом из Центральной Азии. Предполагают, что именно отсюда растение распространилось на восток: в Индию и Китай. Из Индии каннабис перекочевал в Северную Африку и в Испанию, откуда, благодаря мореплавателям, попал в Америку.

     Семена и снадобья, приготовленные из каннабиса, находят в раскопках евразийских культурных слоев более чем трехтысячелетней давности. В частности в Сибири, в склепах высокопоставленных мумифицированных особ были обнаружены табакерки с перетертыми соцветиями растения. Семена конопли нашли и в древнеегипетских захоронениях третьего тысячелетия до новой эры.

     Восточная культура хранит наиболее архаичные письменные свидетельства о конопле. Гашиш в древнем Китае использовался как обезболивающее средство и как лекарство от кашля и поноса. Пятнадцатым веком до нашей эры датированы свидетельства китайских врачей об употреблении конопли как средства, снимающего боли ревматического характера и подагры. Чуть позже каннабис стали использовать как лекарство от нервных расстройств.

     В Индии конопля получила признание в качестве сакрального средства. О гашише упоминается в древнем индийском эпосе: более сотни псалмов "Ригведы" (1500 лет до н. э.) посвящено описанию свойств знаменитого напитка из конопли - indracarana (пища богов), который, как считают некоторые исследователи, заменил легендарную сому - ритуальное галлюциногенное снадобье, состав которого до сих пор не известен.

     Конопля была хорошо известна в Античном мире. Хирург Доскорид, использовавший каннабис для анестезии, упоминает о его способности вызывать "доставляющие удовольствие фантомы и образы" (для обезболивающего эффекта необходимы сверхвысокие дозы гашиша, при которых проявляются галлюциногенные свойства смол конопли). Благодаря Геродоту, существует описание обрядов очищения у скифов, которые, укрывшись в шатрах, бросали на раскаленные камни семена конопли и вдыхали пары "вызывающие радость" (5-4 в. до н.э.). Опьянение каннабисом описывали также Демокрит и Гален.

     Легенды о конопле и ее употреблении можно найти во многих религиях: в синтоизме (Япония) конопля использовалась для изгнания злых духов, а также для воссоединения супругов и укрепления брака; в индуизме - конопля священное растение, которое Шива приказал принести с Гималаев для "наслаждения и просвещения человека"; в буддизме коноплю употребляют в качестве пищи и в ритуальных целях; последователи Заратустры (Персия, 5-6 в. до н.э.), эссены (Древний Израиль -1 в. до н.э.), исламские суфии, копты (первые египетские христиане) и другие религиозные общины знали о целебных и сакральных свойствах этого растения.

     Как утверждает немецкий этнограф Гюго Обермейер, курение конопли при помощи трубок было известно древним германцам и галло-романцам в первом веке до новой эры. По всей видимости, за официальной европейской историей скромного текстильного растения скрывается глубокая сакральная и медицинская традиция, связь с которой была потеряна в период средневековой "охоты на ведьм". Интересен тот факт, что впервые конопля (древнейшее и весьма распространенное растение) была введена в классификацию лишь в 1753 году (К. Линней), другая разновидность была описана Ламарком в 1783.

     Как пишет Джек Херрер в своем исследовании о конопле ("The Emperor Wears No Clothes", NY, 1995), ранние христианские общины поощряли употребление "... исцеляющих трав, которые мудрый человек не должен избегать" (Католическая Библия, Сирах 38:4). Но церковная система, сформировавшаяся позже в Средневековой Европе, была репрессивно настроена к медицинским и сакральным языческим традициям. Законодательные гонения начались в XII столетии, когда инквизиция запретила употребление конопли в Испании, и в XIII веке во Франции. В 1484 году Папа Иннокентий VIII объявил каннабис дьявольским зельем. Для жителей Западной Европы в то время были разрешены следующие медицинские средства: ношение маски птицы (для излечения язв), кровопускание пинтами и квартами (от пневмонии, простуды или лихорадки) и молитва с просьбой об исцелении. Запрет на медицинское использование конопли был снят только в ХV веке.

     С древнейших времен европейцы выращивали каннабис для производства парусов, веревок, одежды и других целей. Вблизи портовых городов часто разрастались целые поля конопли, так как волокна этого растения прочны и водоустойчивы. Конечно, имело место использование каннабиса в сакральных, медицинских и релаксационных целях, но в период Новой эры данные об этом обычно скрывались официальной культурой, убежденной в порочности подобных традиций.

     После колонизации Индии и вторжения Наполеона в Египет в Европе оживает интерес к психоактивным свойствам каннабиса. В конце XVIII века лейб-медик императора привозит в Париж целую коллекцию различных сортов гашиша, а еще через полвека на берегу Сены появился специальный "Клуб Хасгашишей" - небольшое общество литераторов и артистов, увлекавшихся употреблением продуктов конопли. Члены этого клуба - Ш. Бодлер, Т. Готье, П. Верлен, Рембо, О. Бальзак, А. Дюма и другие. Благодаря им гашиш стал широко известен в европейской культурной традиции.

     В 1839 году английский врач У. Шонесси, член Королевской Академии Наук, опубликовал работу об успешном применении каннабиса в качестве анальгетика при лечении ревматизма, судорог и конвульсий. Тогда же в Европе и Америке возрождается медицинское использование конопли: настой из листьев и соцветий служил как антиспазматическое и снотворное средство, а легкое конопляное масло применялось для снятия воспалений.

     Некоторые исследователи полагают, что разновидности каннабиса произрастали в Новом Свете и до вторжения европейцев, однако, точных данных об этом нет. Достоверная история конопли на американском континенте начинается с XIV века, когда испанцы привезли "травку" в Перу и Чили. С 1611 года коноплю начинают возделывать в штате Вирджиния. Текстильные и лекарственные свойства каннабиса были хорошо известны первым американским президентам (правительство выплачивало дотации фермерам, выращивающим коноплю). Опьянение коноплей хвалили Г. Торо, Г. Мелвилл, Ф. Ладлоу и другие американские писатели и философы.

     В начале XX столетия в США курение конопли было распространено в основном среди наемных мексиканских рабочих. От них же берет начало общеизвестное название марихуана (marijuana). Среди белых американцев интерес к каннабису возрос во времена сухого закона 1920 года. Когда морфий и кокаин исчезли из аптек, конопля еще некоторое время оставалась легальной.

     До 1937 года продукты каннабиса предписывались как основной препарат для лечения астмы, мигрени, герпеса, артрита, ревматических болей, дизентерии, бессонницы, различных неврологических расстройств и других заболеваний. В 1937 году большинство американских штатов запретили марихуану, как наркотическое средство, хотя лекарства из конопли и сигареты еще можно было приобрести по рецепту в аптеках (для курения при астме). В 1941 году препараты каннабиса были исключены из фармакопеи США. Ответные меры последовали и со стороны восточного блока коммунистических стран. Протокол о международном контроле за наркотическими средствами, среди которых теперь числилась и марихуана (до этого боролись с опием и кокаином), был подписан в 1948 году в Париже.

     Однако, начиная с пятидесятых годов на Западе интерес к растительным галлюциногенам начал стремительно расти. Отчасти, благодаря открытиям психологов и распространению новых теорий естествознания, отчасти, в связи с изменением самого качества жизни людей, отношение к опыту необычных состояний сознания постепенно менялось.

БЕЗУМИЕ

     В различных уголках планеты среди уцелевших общин архаичного жизненного уклада до сих пор сохранились традиции использования растительных галлюциногенов в ритуальных, лечебных и магических целях. Употребление психоделических растений и грибов подразумевает встречу с высшими силами и у сибирских, и у африканских шаманов, и у американских индейцев. Практически во всех этнических группах, использующих или когда-то использовавших психоделики, применение этих веществ носило ритуальный характер. Только у аборигенов Новой Гвинеи (племена Кума и Каимби) не существует никакой системы верований, связанной с галлюциногенами, хотя они собирают несколько видов псилоцибиновых грибов и употребляют их круглый год.

     Антропологи характеризуют культуру племен Кума и Каимби как: "...гедонистическую, связанную с рядом нерелигиозных действий, направленных на самовозвышение, демонстрацию своих достоинств, осуществление контроля над женщинами и увеличение поголовья свиней. Погоня за славой и превосходством одного члена племени над остальными, антагонизм между мужчинами и женщинами, противостояние между молодыми и старыми и деление на родственников и чужаков - все это главные черты общества кума и каимби. Эти черты являются почвой для совершенно уникального использования галлюциногенных грибов, когда их употребление - лишь одно из средств достижения культурных целей, не связанных с религией". (Marlene Dobkin De Rios, Plant Hallucinogens, 1990, p. 90 ).

     У туземцев Новой Гвинеи наблюдалось странное поведение некоторых людей, спровоцированное употреблением галлюциногенов. Во всех остальных этнических группах, где вера в сверхъестественное - важная составляющая самоанализа человека, использование психоделических растений подобные явления не вызывало. Поведение отдельных новогвинейцев, возникавшее после употребления псилоцибиновых грибов, было названо "грибным бешенством" (Mery Reay, 1960), хотя оно больше напоминало спектакль, чем временное помешательство.

     Несмотря на то, что опьяненные грибами аборигены вооружены и агрессивны, не было зафиксировано ни одного убийства, совершенного новогвинейцами в подобном состоянии. "Безумцы" придерживаются определенных правил - не причиняют боль и увечья и внимательно следят за собственной безопасностью, потому что родственники часто связывают буйных собратьев и оставляют на ночь в вдалеке от дома под каким-нибудь кустом.

     Антрополог Мэри Ри расценила эти традиции как узаконенные формы проявления склонностей, на которые наложен запрет в обыденной жизни. Сами туземцы подобные происшествия называют "случайной неприятностью", необходимой для выяснения родственных отношений и прощения обид. "Бешенству" подвержена лишь десятая часть взрослого населения племени (30 человек из 313). Еще 8% подобным образом реагировали на употребление грибов в прошлом, но потом изменили свое отношение к психоделическому экстазу. Антропологи Айм и Вэссон (1965) обратили внимание на тот факт, что дети, поедающие грибы вместе со взрослыми, не проявляют признаков отклонений в поведении.

     Касательно употребления галлюциногенов в цивилизованных странах известно, что, экспериментируя с высокими дозами, некоторые люди также впадали в состояния, напоминающие временное помешательство. Действие психоделиков связано с анализом собственных эмоций и, что принципиально, со способностью им противостоять. Поэтому тяжелее всего эти переживания даются импульсивным людям, плохо контролирующим выражение своих чувств. Проявление скрытых психических отклонений неизбежно при использовании галлюциногенов, однако, специфика психоделического кризиса такова, что позволяет человеку наблюдать собственное "безумие", анализировать образы и переживания, возвращая фрагменты вытесненного опыта в структуру целостной личности.

     "В общих чертах процесс заключается во временном ухудшении психического здоровья, за которым наступает разрешение и переход на более высокий уровень функционирования. - пишет американский психиатр Роджер Уолш, - С этой точки зрения то, что казалось просто психическим расстройством и болезнью, можно переинтерпретировать как ступень в развитии и личностном росте". (Paths Beyond Ego, с. 51).

     "Психоделики опасны для тех, кто боится испугаться..." - говорил в одном из интервью Т. Маккенна. Глубинные эмоции, томящиеся в подсознании с момента родовой травмы, обладают необычайной силой, поэтому в состояниях транса обычная тревога может вызвать кошмарные переживания. Преодоление возникающего кризиса требует от человека иной раз предельной выдержки и самообладания, но приносит самое настоящее освобождение - начало новой жизни в ином качестве. А. Маслоу пишет об этом так: "И вот парадокс - то, что было болезненным, патологическим и "низменным", становится частью самого здорового и "возвышенного" аспекта человеческой природы. Погружение в "безумие" пугает только того, кто не до конца уверен в своей нормальности..." (Toward a Psychology of Being, 1968, с. 258].

     Психологические кризисы, возникающие у некоторых людей в процессе употребления галлюциногенов могут выражаться в ощущении неполноценности собственного бытия, например, когда привычный внутренний мир человека обнаружил свою иллюзорность, но альтернатива прежним смысловым связям еще не найдена. По мнению А. Маслоу, единственный рецепт от подобной понятийной путаницы - образование. Оно дает главное - уверенность в выборе, необходимость которого часто становится очевидной в процессе углубленного самоисследования. Если этой уверенности нет, личностная позиция человека демонстрирует неустойчивость, а для близких людей его поведение кажется странным.

     Согласно имеющимся данным, случаи затяжной кризисной реакции на прием галлюциногена крайне редки. Негативные психические процессы при этом носят временный, обратимый характер и устраняются посредством проведения дополнительного психоделического сеанса или с помощью методик холотропного дыхания (С. Гроф, 1989). Раскол осознающего ядра на конфликтующие субличности (шизофрения) или общая потеря чувства собственной идентичности связаны со слабостью мышления, препятствующей преодолению стереотипных схем самоанализа. Поскольку ментальная активность, определяющая глубину абстрагирования, значительно увеличивается под действием галлюциногенов, в состояниях экстатического опьянения человек имеет возможность наблюдать прежде неосознаваемые события внутреннего мира. Таким образом, вскрывая проблемные места личности, психоделические переживания не просто разыгрывают неразрешенную драму личного опыта, а формируют новую позицию "наблюдателя", на которую он в дальнейшем сможет отойти в кризисные моменты для сохранения психической целостности.

     Душевное здоровье достигается не подавлением симптомов внутренней борьбы, а через их кризисное преодоление. Будучи острым и драматичным переживанием, психоделический опыт приносит важные перемены личности. Кто более здоров? Тот, кто предпочитает не тревожить свое подсознание, превращая его в склад нерешенных личных проблем, или тот, кто стремится осознать вытесненный материал, невзирая на все трудности такого пути?

     В целом, психоделическая культурная традиция помогает человеку развенчать патологический ужас перед возможностями собственной психики. Сектантство и религиозный фанатизм невозможны там, где люди знакомы с интимным мистическим чувством, с непосредственным переживанием личностной трансценденции. Ведь сознание индивида способно совершать невероятные путешествия в безграничном поле смыслов, которое открывается человеку в моменты забвения Эго.

ИНОЕ

     Радость и печаль разрывают сердце путника на пути к примирению. Добродетель, ум, талант, красота, молодость и здоровье с ужасом взирают на глупость и грязь человеческого существования, на подлость и жестокость, нищету, болезни и смерть. Между этими берегами течет река жизни, а человек, обреченный понимать и предвидеть, плывет с детского берега радости на берег печали, не в силах изменить курс. Но впереди он еще не раз откроет жизнь заново, вновь обретая любовь к суете. Перерождение снимет с его души старые одежды, когда от их великолепия останутся лишь неврозы, чтобы человек дожил до лучших времен, дожил до Иного. Приходя, Иное открывает новый горизонт и внушает жажду перемен, соблазнив мечтой о лучшем, обнажив низость настоящего.

     Мир, который ласков для человека... Он уже на пороге. Все богаче, свободнее и веселее жители настоящего. Все меньше тех, кому стоило рассудка познание жизни. Все больше здравомыслящих - предпочитающих радость честного существования страху людей, живущих с помощью обмана. Все когда-то понимают: даже если настоящее в чем-то несовершенно, что может быть ценнее возможности спокойно жить в мечтах о лучшем мире, в мечтах об Ином.

     В людях земная жизнь максимально сконцентрирована и динамична. Сознание распято на противоречиях: сила противостоит слабости, радость - горю. Измученные житейской противоречивостью, люди увлечены деятельностью, которая помогает им стать счастливее. Но в то же время... Иное побуждает человека делать сверхъестественное естественным и практичным. Иное усложняет и умножает свое бытие, развиваясь от примитивных форм жизни к рефлектирующим организмам, уже способным перемещаться в космосе.

     Люди по-разному переживают Иное в себе: их отношения с этим "чужаком" внутри всегда составляли предмет споров и междоусобиц. Однако, и в набожности, и в своем богоборчестве люди одинаково служат тому, что всегда будет оставаться за пределом их понимания, возбуждая веру и недоверие - теизм или атеизм. Представление о чем-то сверхъестественном и целеполагающем (по отношению к судьбе человека) необходимо для формирования правильных схем самоанализа. Данное смысловое средоточие превосходит по важности комплекс индивидуальных интересов, и отождествление с ним позволяет преодолевать стереотипы мышления, в то время как, отсутствие такого образа или отказ в доверии к его внутреннему присутствию, наоборот, мешает человеку "вырастать" из собственной слабости. Лишенный личной, интимной веры в сверхъестественное, человек не может занять надличностную ролевую позицию и не видит себя со стороны.

     Издревле биологически врожденный мистицизм облекался в самые разные системы представлений, чтобы, освобождаясь от них, люди создавали новые доктрины вокруг того же чувства собственной сопричастности игре высших сил. Иное для человека то Бог, то дьявол, то просто случайность, в которой много нераскрытых закономерностей. Но в сознании каждого есть область иррационального Нечто, где живет главная драма жизни и смерти. Здесь последняя внутренняя граница Эго. Здесь "Я" встречает Иное... Оно предстает внутреннему взору мозаикой из картин личной памяти, когда загадочный проектор освещает из глубины души человеческую судьбу.

     Вера в сверхъестественное возникает из тьмы животного разума вместе с актом удивления. В каком-то смысле, вера и есть обнаженное удивление человека Миру, открытость ему, готовность его познания. В свете подобных представлений культура напоминает инструмент для освоения новых измерений человеческого опыта - своеобразный корабль, снаряжаемый в эволюционное путешествие. Какие бы законы природы ни раскрыл человек, в какую бы галактику ни добрался, его путь освещает Иное. Иное управляет случайностью.

22

Степан Петросян: «Культурная психоделическая традиция»

Фильмы и книги о наркотиках: /

Реклама на сайте