«Политическая теория конвергенции»

Политическая теория конвергенции (fb2) - Политическая теория конвергенции [calibre 2.43.0] 93K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Михаил Владимирович Горунович

Министерство образования Республики Беларусь

Институт парламентаризма и предпринимательства

Кафедра политологии

Курсовая работа

по учебной дисциплине «Политическая идеология»

на тему «Политическая теория конвергенции»

Студент

Горунович Михаил Владимирович

( дата, подпись)

Социально-экономический факультет заочного обучения, 5-й курс,

группа 22121/12

Номер зачетной книжки 275/22816

Место работы и занимаемая должность:

ООО «Дексма», электросварщик

Телефоны:

городской:

мобильный: +375292586656

Руководитель

Ст. преподаватель

Горелик А. А.

Минск 2016

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………...…..….……3

РАЗДЕЛ 1. ПОНЯТИЕ, АНАЛИЗ И СУЩНОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДОКТРИНЫ КОНВЕРГЕНЦИИ……………………………………………...……6

РАЗДЕЛ 2. КРИТИКА И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ КОНВЕРГЕНЦИИ ……………………………………….……………..19

2.1. Критика политической теории конвергенции ………………………………19

2.2. Перспективы развития политической теории конвергенции ………………21

ЗАКЛЮЧЕНИЕ…………………………………………………………….………26

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ…………………………………..…………….……….29

ВВЕДЕНИЕ

Процессы, происходящие в современной политике, и конвергенция (формирование конвергентной политики) – это во всех смыслах не только взаимосвязанные, но и обоюдоострые проблемы. Их соотношение имеет не только ситуационную, но и методологическую, теоретическую, научно-практическую и стратегическую актуальность. Углубленное изучение их взаимосвязи не следует откладывать «на потом», его необходимо признать делом своевременным и естественным.

Идея конвергенции впервые появилась после второй мировой войны как следствие стремления к миру. В начальный период научного поиска многие считали, что термин «конвергенция» произвольно перенесен буржуазными идеологами в область общественных отношений из биологии, где он означает появление у различных организмов сходных признаков под влиянием общей для них внешней среды. Так, в общей теории систем Людвига фон Берталанфи особо подчеркивается общенаучное значение и общеметодологическая роль аналогии и взаимозависимости между теориями подобия и конвергенции. Конвергенция науки как системы знаний и процессов общественной деятельности людей аналогична конвергенции других сфер общества и общественных процессов.

Основываясь на теории подобия, ученые пытаются доказать, что под воздействием современных производительных сил социализм и капитализм приобретают все больше сходных черт, эволюционируют навстречу друг другу, и рано или поздно они должны слиться и образовать некое новое, конвергентное общество-гибрид.

Современный мировой исторический процесс начинает все чаще трактоваться как процесс взаимодействия реформируемого постсоциалистического общества с саморазвивающимся, самоперерождающимся капитализмом. Считается, что такое взаимодействие включает этапы наступления и отступления социализма, этапы деструкции капитализма и яростных всплесков его активного контрнаступления и временных побед. Стараясь разобраться во всех сложных перипетиях этого процесса, общественно-научная мысль Запада в свое время пыталась найти примиренческое объяснение взаимодействию «двух систем». Однако интерес к данной проблеме пропал, как только капитализм победил в «холодной войне» и социализм оказался если не уничтоженным до конца, то отброшенным далеко назад [11].

Идея конвергенции оформилась в работах Дж.Гэлбрейта, У.Ростоу, П.Сорокина (США), Я.Тинбергена (Нидерланды), Р.Арона (Франция), Зб.Бжезинского (Польша) и многих других мыслителей. В СССР в эпоху господства марксистско-ленинской идеологии с идеями конвергенции выступал известный физик и мыслитель – диссидент А. Сахаров.

Объектом курсовой работы выступает совокупность отношений, составляющих сущность политической доктрины конвергенции и основные этапы ее формирования.

Предметом исследования является политическая доктрина конвергенции и политические взгляды ее разработчиков и многочисленных последователей.

Целью настоящей работы является анализ взглядов сторонников политической доктрины конвергенции.

Поставленная цель определила следующие задачи:

1. Рассмотреть понятие и сущность политической доктрины конвергенции;

2. раскрыть политические взгляды критиков политической доктрины конвергенции;

3. рассмотреть перспективы развития политической доктрины конвергенции.

При исследовании были использованы различные справочные и энциклопедические материалы, интернет-ресурсы и др.

При написании работы использовались логический метод исследования, метод анализа политологической, социологической, методической литературы, а также, методы обобщения, сравнения, моделирования.

Структура курсовой работы включает: титульный лист, оглавление, введение, два раздела, заключение и список литературы. Объем курсовой работы, включая список использованной литературы из 15 наименований, – 30 страниц.

РАЗДЕЛ 1. ПОНЯТИЕ, АНАЛИЗ И СУЩНОСТЬ

ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДОКТРИНЫ КОНВЕРГЕНЦИИ

Теория конвергенции (от лат. сonvergere – сближаться, сходиться) объединяет широкий спектр политологических учений и рассматривает в современном цивилизационном общественном развитии тенденцию к сближению и синтезу социализма и капитализма.

Сам термин «конвергенция» заимствован из биологии, где он означает приобретение относительно далекими по происхождению организмами одинаковых свойств и форм благодаря проживанию этих организмов в одинаковой среде. Несмотря на то, что это сходство, зачастую, носило внешний характер, подобный подход позволял решить целый ряд познавательных задач. Подразумевается, что человечество при не совпадающих или противоположных социально-политических системах находится на одном «корабле» Земля, а распространение контактов приводит к взаимному обмену ценностями, поэтому капитализм и социализм обогащаются чертами друг друга и образуют единое «конвергентное» общество [9].

Последователи пролетарской идеологии марксизма – ленинизма считали, что между капитализмом и социализмом принципиально не может быть ничего общего. Идея вечной борьбы социализма и капитализма, вплоть до окончательной победы коммунизма на всей планете, пронизывала всю социалистическую и, отчасти, буржуазную политику.

После двух мировых войн во второй половине ХХ столетия складывается идея о единстве современного мира в рамках индустриального общества. Теорию конвергенции в различных модификациях поддерживали в своих разработках П. Сорокин (1889-1968 гг), Дж. Гэлбрейт (р. 1908), У. Ростоу (р. 1916), Р. Арон (1905-1983 гг), Зб. Бжезинский (р. 1908) и другие западные теоретики. В СССР с идеями конвергенции выступал А. Сахаров. Он неоднократно обращался к руководству страны, призывая покончить с «холодной войной», вступить в конструктивный диалог с развитыми капиталистическими странами для создания единой цивилизации с резким ограничением милитаризации. Руководство СССР проигнорировало обоснованность подобных идей, изолировав А. Сахарова от научной и общественной жизни.

Теории конвергенции в своей основе гуманистичны. Их возможность обосновывает вывод о том, что развитие капитализма, который был критически осмыслен коммунистами в XIX-XX вв., претерпел очень много изменений. Индустриальное общество, сменившееся в 70-е гг. постиндустриальным, а в конце столетия информационным, приобрело много сторон, о которых говорили идеологи социализма. В то же время многие моменты, являющиеся программными для социализма, не были реализованы на практике в СССР и других социалистических странах. Например, жизненный уровень в странах социализма был гораздо ниже, чем в развитых капиталистических странах, а уровень милитаризации – гораздо выше [13, с. 193].

Достоинства рыночного общества и трудности, возникающие при социализме, позволяли предложить уменьшение конфронтации между двумя социальными системами, увеличить порог доверия между политическими системами, добиться ослабления международной напряженности и уменьшения военного противостояния. Эти политические меры могли бы привести к объединению потенциала, который накопили страны капитализма и социализма, для совместного развития всей цивилизации Земли. Конвергенция могла бы осуществляться через экономику, политику, научное производство, духовную культуру и многие другие сферы социальной действительности.

Политическая доктрина конвергенции исходит из методологии технологического детерминизма, согласно которой развитие общества непосредственно определяется наукой и техникой независимо от характера производственных отношений. Ее сторонники утверждают, будто научно-техническая революция привела к созданию «индустриального общества», имеющего два варианта – «западный» и «восточный». По их мнению, все государства, относящиеся к «индустриальному обществу», стремятся рационально эксплуатировать природные богатства, поднимать производительность труда, чтобы повысить жизненный уровень населения и создать строй всеобщего материального благополучия. Для «индустриального общества» с этой точки зрения характерно не только быстрое научно-техническое развитие, но и отсутствие антагонистических классов. Преодолев былую стихийность, оно развивается на плановых началах, в нем отсутствуют экономические кризисы, сглажено социальное неравенство. Понимая под «западным вариантом» «индустриального общества» современный государственно-монополистический капитализм, буржуазные идеологи приписывают ему те свойства, которые на деле присущи только социализму. Это говорит о вынужденном признании силы и жизнеспособности социалистического строя, который сравнительно недавно изображался буржуазными идеологами исторической аномалией и недолговечным, обреченным на провал экспериментом. Реальному же социализму приписываются черты, которые в действительности свойственны капитализму: эксплуатация человека человеком, социальные антагонизмы, угнетение личности. Буржуазные идеологи не только преднамеренно стирают качественное различие между двумя противоположными социальными системами – капитализмом и социализмом, но и пытаются доказать незаконность и ненужность революционного перехода от одного к другому. В этом и состоит основной социально-политический смысл антикоммунистической концепции «единого индустриального общества», являющейся одной из главных составных частей политической доктрины конвергенции. По мысли буржуазных идеологов, под воздействием научно-технического прогресса и в «западном» и в «восточном» вариантах «индустриального общества» будто бы неизбежно возникают сходные признаки и черты, их накопление в конечном итоге должно привести к синтезу двух систем, к возникновению «единого индустриального общества», объединяющего преимущества социализма и капитализма и исключающего их недостатки [9].

Приоритет в разработке теории конвергенции принадлежит американскому экономисту Уолтеру Бакингему. В 1958 г. в книге «Теоретические экономические системы. Сравнительный анализ» он сделал вывод о том, что «реально действующие экономические системы становятся все более сходными, чем различными <…> Синтезированное общество позаимствует от капитализма частную собственность на орудия и средства производства, конкуренцию, рыночную систему, прибыль и другие виды материальных стимулов». Из социализма, по мнению Бакингема, в будущую конвергентную экономическую систему перейдет экономическое планирование, рабочий контроль над условиями труда, справедливое равенство в доходах населения [11].

Впоследствии к этим выводам пришли и основатель эконометрии Рагнар Фриш, голландский экономист-математик, председатель Комитета планирования развития ООН Ян Тинберген, американский институционалист Джон Гэлбрейт. В своей книге «Новое индустриальное общество» Гэлбрейт утверждает, что достаточно освободить социалистическую экономику от контроля со стороны государственного планового аппарата и коммунистической партии, чтобы она стала как две капли воды похожа на «капиталистическую экономику без капитализма» [3].

Первопроходцами идеи конвергенции различных политических систем называют Питирима Сорокина и Збигнева Бжезинского. Однако содержание, вкладываемое ими в это понятие, весьма различно при всей своей внешней схожести. И при внешней схожести биографий обоих авторов: оба славяне, а в глобальных масштабах почти земляки. Оба стали гарвардскими профессорами и известными американскими учеными (если о Сорокине часто говорят как о российско-американском или русско-американском социологе, то никто, кажется, не рискует называть Бжезинского политологом польско-американским.) Хотя, вполне возможно, именно личностно-биографические и психологические различия вызвали к жизни не бросающиеся в глаза, но существенные отличия в самом духе, которым проникнуты их представления о конвергенции [7, с. 73].

П. Сорокин внес значительный вклад в разработку теории конвергенции. В частности, он отмечал, что будущее общество «не будет ни капиталистическим, ни коммунистическим». Оно явится «неким своеобразным типом, который мы можем назвать интегральным». «Это будет, – утверждал Сорокин, – что-то среднее между капиталистическим и коммунистическим порядками и образами жизни. Интегральный тип будет объединять наибольшее число положительных ценностей каждого из ныне существующих типов, но свободных от присущих им серьезных недостатков» [4, с. 35].

В 1965 г. американское издание «Бизнес уик», характеризуя теорию конвергенции, писала – «Сущность этой теории состоит в том, что происходит совместное движение навстречу друг другу, как со стороны СССР, так и со стороны США. При этом Советский Союз заимствует у капитализма концепцию прибыльности, а капиталистические страны, в том числе США, - опыт государственного планирования». «В то время как СССР делает осторожные шаги в направлении капитализма … многие западные страны одновременно заимствуют те или иные элементы из опыта социалистического государственного планирования. И вот складывается весьма любопытная картина: коммунисты становятся менее коммунистическими, а капиталисты – менее капиталистическими по мере того, как две системы все ближе и ближе приближаются к какой-то средней точке» [2, с. 15].

Идеи сближения и как бы взаимопроникновения двух различных общественных политико-экономических систем, обоснование сходности условий их существования авторы и сторонники теории конвергенции пытались использовать в целях осуществления политики «наведения мостов», но более простая и популярная ортодоксальность «или-или», к сожалению, до сих пор побеждала.

Главная причина кажущегося поражения теории конвергенции состояла в том, что она применялась в целях прямо противоположных тем, для которых изначально предназначалась. Вместо того, чтобы предотвращать сомнительные псевдонаучные сравнения капитализма и социализма, данная теория использовалась для противопоставления СССР и США. В результате СССР бессмысленно, во вред всем, в том числе и России, разрушен. США в итоге также нанесен непоправимый вред, который в перспективе будет нарастать с трудно предсказуемыми последствиями [14, с. 40].

В действительности СССР и США имели свои сравнительные относительные и абсолютные достоинства и недостатки, которые можно было комбинировать так, чтобы достоинства усилить, а недостатки уменьшить. Теперь, как признается все большим числом россиян, во многих случаях России придется восстанавливать прежние достоинства СССР труднее и дольше, чем некогда они создавались.

Закономерно, что само появление теории конвергенции и ее быстрое развитие с середины 1950-х гг. совпало с периодом идеологического и военного противостояния двух общественно-политических систем – социализма и коммунизма, представители которых боролись между собой за передел мира, пытаясь насадить, нередко военным путем, свой порядок во всех уголках планеты. Противостояние, помимо отвратительных форм, которое оно принимало на политической арене (подкуп лидеров африканских стран, военное вмешательство и т.д.), несло человечеству угрозу термоядерной войны и глобального уничтожения всего живого. Передовые мыслители Запада все больше склонялись к мысли, что безумному соревнованию и военной гонке надо противопоставить нечто такое, что примирит две враждующие социальные системы. Так родилась концепция, согласно которой, заимствуя друг у друга все лучшие черты и тем самым сближаясь друг с другом, капитализм и социализм смогут ужиться на одной планете и гарантировать ее мирное будущее. В результате синтеза должно появиться нечто среднее между капитализмом и социализмом. Его назвали «третий путь» развития [12].

Вот как писал Дж.Гэлбрейт об объективных условиях конвергенции капитализма и социализма: «Конвергенция связана прежде всего с крупными масштабами современного производства, с большими вложениями капитала, совершенной техникой и со сложной организацией как важнейшим следствием названных факторов. Все это требует контроля над ценами и, насколько возможно, контроля над тем, что покупается по этим ценам. Другими словами, рынок должен быть не заменен, а дополнен планированием. В экономических системах советского типа контроль над ценами является функцией государства. Но ведь уже давно есть теория «субсидиарного» (вспомогательного) государства, которое берется за решение только тех задач и выполняет те функции, где рынок терпит фиаско и неэффективны действия гражданского общества. В США это управление потребительским спросом осуществляется менее формальным образом корпорациями, их рекламными отделами, агентами по сбыту, оптовыми и розничными торговцами. Но разница, очевидно, заключается скорее в применяемых методах, чем в преследуемых целях.

В 1960–70-е Гэлбрейт становится общепризнанным идеологом либерально-реформистской экономической мысли США обосновывает концепцию трансформации капитализма, главную отличительную черту которого Гэлбрейт определяет как господство техноструктуры.

Техноструктура – совокупность большого числа лиц, владеющих относительными специализированными знаниями: ученых, инженеров, техников, адвокатов, администраторов. Техноструктура монополизировала знания, требуемые для принятия решений, и оградила процесс принятия решений от владельцев капитала; превратила правительство в свой “исполнительный комитет”. Ее основной положительной целью является рост фирм, а средством – осуществление контроля над общественной средой, в которой протекает деятельность фирм, что, означает применение власти во всем объеме: над ценами, издержками, поставщиками, потребителями, обществом и правительством.

Категорию техноструктуры Гэлбрейт, счел применимой и к плановой социалистической экономике. Несмотря на то, что управленческая структура социалистических предприятий устроена гораздо проще, чем структура западных корпораций, внутри советского предприятия существовала та же необходимость коллективного принятия решений на основе сведения воедино знаний и опыта многочисленных специалистов [10].

Крупные промышленные комплексы навязывают свои требования организации производства в известной мере независимо от политики и идеологии. Будучи приверженцем курса разрядки и мирного сосуществования в политике, Гэлбрейт полагал, что общность природы крупных предприятий в капиталистической и социалистической экономике обусловливает тенденцию к конвергенции (схождению) двух экономических систем.

По-иному рассматривает перспективы развития социализма и капитализма французский экономист Ф. Перру. Перру отмечает важность таких объективных неустранимых явлений, как процесс обобществления производства, возрастающая потребность в планировании производства, необходимость сознательного регулирования всей экономической жизни общества. Эти явления и тенденции проявляются уже в условиях капитализма, но свое осуществление получает лишь в обществе, освобожденном от оков частной собственности, при социализме. Современный капитализм допускает частичную реализацию указанных тенденций, пока и поскольку это совместимо с сохранением основ капиталистического способа производства.

Французский ученый пытается доказать близость двух систем наличием внутри них аналогичных противоречий. Констатируя тенденцию современных производительных сил к выходу за пределы национальных границ, к всемирному разделению труда, экономическому сотрудничеству, он отмечает тенденцию к созданию «всеобщей экономики», объединяющей противостоящие системы, способной удовлетворить потребности всех людей [10].

Французский социолог и политолог Р. Арон (1905–1983) в своей теории «единого индустриального общества» выделяет пять особенностей:

1. Предприятие полностью отделено от семьи (в отличие от традиционного общества, где семья выполняет, помимо прочих, хозяйственную функцию).

2. Для современного индустриального общества характерно особое – технологическое разделение труда, обусловленное не особенностями работника (что имеет место в традиционном обществе), а особенностями техники и технологии.

3. Промышленное производство в едином индустриальном обществе предполагает накопление капитала, тогда как традиционное общество обходится без подобного накопления.

4. Исключительное значение приобретает экономический расчет (планирование, система кредитования и пр.).

5. Современное производство характеризуется огромной концентрацией рабочей силы (идет образование промышленных гигантов) [10].

Эти особенности, как считает Арон, присущи и капиталистической, и социалистической системам производства. Однако их конвергенции в единую мировую систему мешают различия в политическом строе и идеологии. В связи с этим Арон предлагает деполитизировать и деидеологизировать современное общество.

Индустриальной системе внутренне не присуща способность обеспечить покупательную силу, достаточную для поглощения всего, что она производит. Поэтому она полагается в этой области на государство. В экономических системах советского типа также ведутся тщательные подсчеты соотношения между объемом получаемых доходов и стоимостью товарной массы, предоставляемой покупателям.

И, наконец, индустриальной системе приходится полагаться на государство в деле обеспечения обученными и образованными кадрами, которые стали в наше время решающим фактором производства. То же имеет место и в социалистических индустриальных странах» [1].

Говоря об условиях возникновения теории конвергенции, ее сторонники указывали на наличие по обе стороны «железного занавеса» и ряда других общих черт, свойственных современному им периоду: единое направление научно-технического прогресса, сходство в формах организации труда и производства (например, автоматизация), общие для развитых стран демографические процессы, многочисленные параллели по линии урбанизации, бюрократизации, массовой культуры и пр. Отмечались и прямые взаимовлияния, например, усвоение западными правительствами и крупными фирмами определенных элементов советского опыта планирования.

Политической причиной возникновения теории конвергенции стали геополитические результаты второй мировой войны, когда на карте мира появились полтора десятка социалистических стран, тесно связанных между собой. Их население составляло свыше трети всех живущих на Земле. Формирование мировой социалистической системы привело к новому переделу мира – взаимному сближению ранее разобщенных капиталистических стран, разделению человечества на два полярных лагеря. Доказывая необходимость их сближения и реальную возможность конвергенции, некоторые ученые приводили в пример опыт Швеции, добившейся впечатляющих успехов как в области свободного предпринимательства, так и в сфере социальной защиты населения. Полное сохранение частной собственности при ведущей роли государства в деле перераспределения общественного богатства казалось многим социологам Запада воплощением подлинного социализма. При помощи взаимного проникновения двух систем сторонники этой теории намеревались придать социализму большую эффективность, а капитализму – гуманистичность [15, с. 187].

Идея конвергенции оказалась в центре внимания после появления в 1961 г. известной статьи Я.Тинбергена, выдающегося голландского математика и экономиста, лауреата первой Нобелевской премии по экономике (1969). Он обосновывал необходимость преодоления разрыва между «богатым Севером» и «бедным Югом», считая, что, разрабатывая проблемы развивающихся стран, поможет исправлению пагубных последствий колониального угнетения и внесет свой посильный вклад в оплату долгов бывшим колониальным странам со стороны прежних метрополий, включая его собственную страну. В 1960-е гг. Тинберген являлся консультантом Всемирного банка, ООН и ряда стран «третьего мира», в 1966 г. стал председателем Комитета планирования развития ООН, оказав значительное влияние на формирование международной стратегии развития в 1970-е гг. [14, с. 43].

Французский ученый и публицист М. Дюверже сформулировал свой вариант конвергенции двух систем. Социалистические страны никогда не станут капиталистическими, а США и Западная Европа – коммунистическими, однако в результате либерализации (на Востоке) и социализации (на Западе) эволюция приведет существующие системы к единому устройств – демократическому социализму.

Парсонс в докладе «Система современных обществ» утверждал: «Отдельные политически организованные общества должны рассматриватся как части более широкой системы, характеризуемой как разнообразием типов, так и функциональной взаимозависимостью. Социальная стратификация в СССР подобна стратификации в других современных обществах. В СССР и США современные тенденции действуют в направлении сведения обоих обществ в единую систему» [10].

По его мнению, США и СССР имеют относительно однородную общину – в лингвистическом, этническом и в религиозном отношениях. Другими сходствами являются аналогия в структурах и типах между правительственной бюрократией и крупными организациями в производстве, возрастающий технический и профессиональный элемент в промышленной системе.

Идея синтеза двух противоположных социальных систем – демократии западного образца и российского (советского) коммунизма – развивалась П.Сорокиным в 1960 г. в статье «Взаимное сближение США и СССР к смешанному социокультурному типу». Сорокин, в частности, писал о том, что дружба капитализма с социализмом наступит не от хорошей жизни. Обе системы находятся в глубоком кризисе. Упадок капитализма связан с разрушением его основ – свободного предпринимательства и частной инициативы, кризис коммунизма вызван его неспособностью удовлетворять элементарные жизненные потребности людей. Спасение СССР и США – двух лидеров враждебных лагерей – во взаимном сближении [5, с. 17].

При этом саму концепцию коммунистического – то есть советского – общества Сорокин считает глубоко ошибочной. Экономика такого общества и его идеология есть разновидности тоталитаризма, по его мнению, к такому положению России привело кризисное состояние (в котором страна находилась перед революцией), завершившееся тоталитарной конверсией. Однако ослабление критической ситуации ведет к восстановлению институтов Свободы. Следовательно, если в будущем удастся избежать кризисных состояний, то коммунистический режим в России неизбежно придет в упадок и рухнет – поскольку, говоря образно, коммунизм может выиграть войну, но не может выиграть мир.

Но суть конвергенции не только в политических и экономических переменах, которые должны наступить после падения коммунизма в России. Суть ее в том, что системы ценностей, права, науки, образования, культуры этих двух стран – СССР и США (то есть этих двух систем) – не только близки друг к другу, но и как бы движутся одна навстречу другой. Речь идет о взаимном движении общественной мысли, о сближении менталитетов двух народов.

Он рассматривает идею конвергенции с точки зрения дальней перспективы, когда в результате взаимного сближения «господствующим типом общества и культуры, вероятно, будет не капиталистический и не коммунистический, а тип который мы можем обозначит как интегральный». Этот новый тип культуры явится «объединенной системой интегральных культурных ценностей, социальных институтов и интегрального типа личности, по своему существу отличающихся от капиталистического и коммунистического образцов» [8, с. 39]. Словом, конвергенция вполне может привести к образованию смешанного социокультурного типа.

Таким образом, если теория конвергенции в том виде, в каком преподносил ее П.Сорокин, проникнута духом «интегрализма», не только духовно близкого, но и генетически родственного космистским идеям «всеединства», «процессования» или «планетарного сознания», то в изложении Зб.Бжезинского, даже в тот период, когда он не успел еще разочароваться в этой теории, она отражает скорее тот «дух фронтира», что свойствен современным американским астрополитическим концепциям и доктринам, или же «америкоцентризм» и «миссионизм». Однако, как ни парадоксально, именно «конвергенциальные» идеи Зб.Бжезинского послужили некоему ренессансу духа русского космизма в советской научной среде [7, с. 78].

В СССР сторонником теории конвергенции был академик А.Д.Сахаров, посвятивший данной теории книгу «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» (1968). Сахаров неоднократно подчеркивал, что является не автором, а лишь последователем теории конвергенции: «Эти идеи возникли как ответ на проблемы нашей эпохи и получили распространение среди западной интеллигенции, в особенности после второй мировой войны. Они нашли своих защитников среди таких людей, как Эйнштейн, Бор, Рассел, Сцилард. Эти идеи оказали на меня глубокое влияние, я увидел в них надежду на преодоление трагического кризиса современности» [14, с. 43].

Подводя итоги, следует отметить, что теория конвергенции претерпела определенное развитие. Первоначально она доказывала образование экономического сходства между развитыми странами капитализма и социализма. Это сходство она видела в развитии промышленности, технологии, науки.

В дальнейшем теория конвергенции стала вместе с тем прокламировать растущее сходство в культурно-бытовом отношении между капиталистическими и социалистическими странами, такие как, тенденции развития искусства, культуры, развитие семьи, образования. Отмечалось происходящее сближение стран капитализма и социализма в социальном и политическом отношениях.

Социально экономическая и социально политическая конвергенция капитализма и социализма стала дополняться идеей конвергенции идеологий, идеологических и научных доктрин.

РАЗДЕЛ 2. КРИТИКА И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ

ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ КОНВЕРГЕНЦИИ

2.1. Критика политической теории конвергенции

На протяжении десятилетий теория конвергенции подвергалась сначала антикапиталистической, а потом антисоциалистической разрушительной критике на том основании, что она якобы не достигает поставленных целей – поглощения капитализма социализмом, как и наоборот – социализма капитализмом. Так, в 1969 г. в Лондоне был издан сборник статей американских советологов «Будущее советского общества». В заключительной статье сборника профессор социологии Принстонского университета Аллен Кассоф пытается рассмотреть перспективы развития Советского Союза. Смысл его выводов сводится к следующему: непредубежденному наблюдателю бросается в глаза не столько разница между советской и западной моделями индустриального общества, сколько их подобие. Но несмотря на внешнее сходство нужно говорить о социалистическом варианте индустриального общества, отличном от капиталистического. Поэтому Кассоф убежден: нет оснований рассчитывать, что Советский Союз неизбежно станет похожим на Запад, что произойдет конвергенция. В свою очередь Збигнев Бжезинский деловито и трезво отмечал: пока что сходство между двумя лагерями обнаруживается только в одежде, галстуках и обуви. Конечно, этого маловато даже для начала. Но, с другой стороны, достаточно ли таких поверхностных наблюдений, чтобы поспешить с выводом: «Я не верю в теорию конвергенции», – прямо говорил Бжезинский. Аналогичную точку зрения выразили в своих работах Г.Фляйшер, Н.Бирнбаум, П.Дракер и др. [10].

Таким образом, в общественных науках Запада длительное время сталкивались две противоположные оценки происходящих изменений. Первая – это теория конвергенции, которая оценивает эти изменения как процесс встречного движения капитализма и социализма в результате близости их индустриальных основ. Вторая – это теория дивергенции, которая базируется на противоположных оценках и доказывает нарастающую противоположность систем капитализма и социализма [10].

При этом сегодня уже можно говорить о том, что теория конвергенции как учение, обосновывающее мирное сосуществование двух систем (капитализма и социализма), возможность и необходимость сглаживания экономических, политических и идеологических различий между капитализмом и социализмом и их последующий синтез в некое «смешанное общество», после своего почти 25-летнего падения (в конце XX – начале XXI вв.) вновь начинает доминировать.

Возникшая несколько позже концепция «социализма с человеческим лицом» своими методологическими корнями «уходит» в теорию конвергенции. Эта теория как руководство к действию продолжает оказывать влияние на европейцев и в XXI в. Либеральный капитализм в его первозданном виде их уже не устраивает. Именно поэтому в ведущих европейских странах – Франции, Великобритании, Германии и Италии на смену консервативным правительствам пришли социалисты и социал-демократы. Здесь уместно вспомнить, что в 1999 г. тогда еще президент США Билл Клинтон выступил с инициативой создания Общественного политического центра, который, объединив лучшие умы Америки, стал бы связующим звеном между правительствами и умеренными движениями Запада и Азии. Задача нового объединения заключалась в формировании «всемирной экономики с человеческим лицом». Это предполагало внедрение в рыночную экономику принципов социальной справедливости. «Третий путь» по-американски призван был утвердить руководящую роль США в мире в XXI столетии.

Теория дивергенции, противоположная теории конвергенции, в свою очередь утверждает, что между капитализмом и социализмом гораздо больше различий, чем сходств. И эти различия со временем усиливаются, никакого перетекания или смешения между этими системами быть не может.

Существует и третья теория (так называемая концепция модернизации), в соответствии с которой две общественно-политические системы могут соединиться, но прежде они должны сильно видоизмениться, причем несимметричным образом: социализм должен приблизиться к идеалам рыночной экономики.

Здесь нельзя не сказать и о парадоксальной концепции Френсиса Фукуямы. Основываясь на теории конвергенции и исторических изменениях, происходивших в СССР, он сделал вывод о том, что с крахом коммунизма как исторически значимой общественной системы, из мировой истории удаляется последнее глобальное противоречие – противоречие между двумя системами. Фукуяма признал, что мир становится монополярным, поскольку ценности либеральной демократии теперь торжествуют там, где они ранее отрицались. Но, во-первых, признавая ценности либерализма, многие ученые и политики настаивают на сохранении многополярного мира (Е.М.Примаков, А.Д.Некипелов, С.Ю.Глазьев). Во-вторых, нужно признать и ценности планомерного устойчивого развития. Это признание происходит под влиянием глобального кризиса, продемонстрировавшего глубину объективно существующих противоречий рынка [14, с. 43].

Сочетание планомерности процессов конвергенции с их турбулентностью, характерное для условий глобального кризиса, отнюдь не упрощает эти процессы, а наоборот, резко усложняет. Однако становится все более очевидно, что конвергенция – реальный процесс, в котором находят форму движения многие объективно существующие противоречия общественного развития. Прежние представления о конвергенции требуют уточнения, а сам процесс – глубокого и всестороннего изучения.

2.2. Перспективы развития политической теории конвергенции

Возможность совместной деятельности открывала бы новые горизонты в сфере развития научного потенциала производства, повышения уровня его информатизации, в частности компьютеризации. Можно было бы сделать гораздо больше в области экологической защиты. Ведь экология не имеет государственных границ. Природе и человеку все равно, в какой системе политических отношений загрязняется вода и воздух, земля и околоземное пространство. Атмосфера, недра земли, Мировой океан – это условия существования всей планеты, а не капитализма и социализма, правительств и депутатов.

Развертывание конвергенции могло бы привести к сокращению рабочего дня у подавляющего большинства работающих, выравниванию доходов у разных слоев населения, расширению сферы духовных и культурных потребностей. Специалисты считают, что образование изменило бы свой характер и произошел бы переход от знаниецентристского уровня к культуроцентристскому. В принципе, теоретическая модель общества в пределах конвергенции по содержанию приближается к коммунистически-христианскому пониманию, но с сохранением частной собственности.

Политическая теория конвергенции была задумана как одна из «научных» основ глобальной стратегии империализма, направленной на подрыв изнутри экономических, политических и идейных устоев социализма. Орудием достижения этих контрреволюционных целей выступают правый и «левый» оппортунизм и ревизионизм. За последнее время теория конвергенции подвергается критике со стороны ряда буржуазных политиков и идеологов. В ряде случаев эта критика ведется с еще более правых антикоммунистических позиций, причем сторонники конвергенции обвиняются в отказе от «активной борьбы с коммунизмом». Спекулируя на тенденциях, которые способствуют разрядке международной напряженности, упрочению принципов мирного сосуществования государств с различным общественным строем, буржуазные политики и идеологи ведут поиск новых концепций. Таково, например, выдвигаемое требование «свободного обмена информацией и идеями», беспрепятственного распространения в социалистических странах буржуазной идеологии и «массовой культуры», что, как и теория конвергенции, имеет своей целью подрыв основ социализма [9].

За последние годы теория конвергенции получила новое развитие. Буржуазные идеологи спекулируют на необходимости решения экологической, демографической и других глобальных проблем современности. Грозящие человечеству глобальные опасности порождают якобы единое глобальное сознание, свободное от идеологического и классово-партийного содержания. Раздаются настойчивые призывы к созданию новой, внеклассовой «экологической», «глобальной» этики, при этом объявляются устаревшими принципы государственного суверенитета и национальной безопасности. По словам американских социологов, суверенитет – это пиджак, который стал человечеству мал и превратился в «смирительную рубашку», анахронизмом стала и борьба двух систем, развертывается «глобальный процесс конвергенции», предполагающий «отказ от приоритета национальной безопасности». «Новый гуманный мировой порядок» строится на принципах «наднациональности» и «надкультурности» [9].

Ряд буржуазных и мелкобуржуазных социологов предсказывают возникновение мирового «экосоциалистического общества», основанного на свободной конкуренции и свободном предпринимательстве. Американский политолог Д. Вильгельм предсказывает усиление мировой экономической интеграции в рамках «международной смешанной экономики», включающей как капиталистические, так и социалистические государства. По его словам, социалистические страны останутся социалистическими лишь в течение нескольких десятилетий, безуспешно пытаясь строить «чистый социализм», а затем полностью включатся в «глобальную систему социального предпринимательства», ведущую роль в которой будут играть многонациональные корпорации [9].

Призывы к новому мировому политическому и экономическому порядку мотивируются необходимостью создания экологически эффективной «глобальной гомеостатической системы», представляющей собой на деле диктатуру многонациональных корпораций. Буржуазные идеологи пытаются выработать гарантии жизнеспособности капиталистической системы перед лицом глобальных проблем, затрагивающих жизненные интересы человечества в целом. СССР и страны социалистического содружества выступают за широкое международное сотрудничество в решении этих проблем, для чего необходимы мирное сосуществование государств, разрядка международной напряженности, разоружение.

Признавая реальность и чрезвычайную важность общечеловеческих интересов, прежде всего в сохранении мира и решении экологической проблемы, марксизм-ленинизм считает, что общечеловечность, или глобальность, в наше время неизбежно выступает в социальном качестве, т. е. не ведет к ликвидации социально-классовой структуры, идеологических различий, национальных особенностей, государственного суверенитета.

Демократизация стран бывшего социализма расширяет основу для воплощения идей конвергенции в наши дни. Многие специалисты считают, что в конце XX в. общество подошло к рубежу кардинальной смены культурных форм. Тот способ культурной организации, который опирается на индустриальное производство и национально-государственную организацию в политической сфере, уже не может развиваться дальше такими темпами, как сейчас. Это связано с ресурсами природы, тотальной угрозой уничтожения человечества. В настоящее время разграничение между странами капитализма и постсоциализма проходит не по линии политического устройства, а по линии уровня развития.

Подводя итоги, следует отметить, что в общественных науках Запада длительное время сталкивались две противоположные оценки происходящих изменений. Первая – это теория конвергенции, которая оценивает эти изменения как процесс встречного движения капитализма и социализма в результате близости их индустриальных основ. Вторая – это теория дивергенции, которая базируется на противоположных оценках и доказывает нарастающую противоположность систем капитализма и социализма. Существует и третья теория (так называемая концепция модернизации), в соответствии с которой две общественно-политические системы могут соединиться, но прежде они должны сильно видоизмениться, причем несимметричным образом: социализм должен приблизиться к идеалам рыночной экономики.

Можно констатировать, что в современной Республике Беларусь одной из основных проблем является поиск основы для нового развития и демилитаризации, без которых цивилизованное развитие общества просто невозможно. Поэтому возможности современной конвергенции проходят через проблему создания условий для восстановления цивилизованных отношений в постсоциалистических странах. Мировое сообщество просто обязано создать для этого благоприятные условия. Основными элементами современной конвергенции принято считать правовое государство, становление рыночных отношений, развитие гражданского общества. К ним можно добавить демилитаризацию и преодоление национально-государственной изолированности в содержательной деятельности. Наше государство не может не стать полноправным субъектом мирового сообщества в самом обширном культурном контексте. Нашей стране нужна не гуманитарная помощь и займы, идущие на потребление, а включенность в глобальную мировую систему воспроизводства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, теория конвергенции – буржуазная апологетическая теория, пытающаяся доказать неизбежность сближения капитализма и социализма и создания единого по своей социальной сущности общества-гибрида. Термин «конвергенция» заимствован из биологии, где он обозначает процесс образования сходных признаков и функций в строении живых организмов в результате приспособления их к идентичным условиям среды.

Политическая доктрина конвергенции исходит из методологии технологического детерминизма, согласно которой развитие общества непосредственно определяется наукой и техникой независимо от характера производственных отношений. Ее сторонники утверждают, будто научно-техническая революция привела к созданию «индустриального общества», имеющего два варианта – «западный» и «восточный». По их мнению, все государства, относящиеся к «индустриальному обществу», стремятся рационально эксплуатировать природные богатства, поднимать производительность труда, чтобы повысить жизненный уровень населения и создать строй всеобщего материального благополучия. Для «индустриального общества» с этой точки зрения характерно не только быстрое научно-техническое развитие, но и отсутствие антагонистических классов. Преодолев былую стихийность, оно развивается на плановых началах, в нем отсутствуют экономические кризисы, сглажено социальное неравенство. Понимая под «западным вариантом» «индустриального общества» современный государственно-монополистический капитализм, буржуазные идеологи приписывают ему те свойства, которые на деле присущи только социализму. Это говорит о вынужденном признании силы и жизнеспособности социалистического строя, который сравнительно недавно изображался буржуазными идеологами исторической аномалией и недолговечным, обреченным на провал экспериментом. Реальному же социализму приписываются черты, которые в действительности свойственны капитализму: эксплуатация человека человеком, социальные антагонизмы, угнетение личности. Буржуазные идеологи не только преднамеренно стирают качественное различие между двумя противоположными социальными системами – капитализмом и социализмом, но и пытаются доказать незаконность и ненужность революционного перехода от одного к другому. В этом и состоит основной социально-политический смысл антикоммунистической концепции «единого индустриального общества», являющейся одной из главных составных частей политической доктрины конвергенции.

Теория конвергенции претерпела определенное развитие. Первоначально она доказывала образование экономического сходства между развитыми странами капитализма и социализма. Это сходство она видела в развитии промышленности, технологии, науки.

В дальнейшем теория конвергенции стала вместе с тем прокламировать растущее сходство в культурно-бытовом отношении между капиталистическими и социалистическими странами, такие как, тенденции развития искусства, культуры, развитие семьи, образования. Отмечалось происходящее сближение стран капитализма и социализма в социальном и политическом отношениях.

Социально экономическая и социально политическая конвергенция капитализма и социализма стала дополняться идеей конвергенции идеологий, идеологических и научных доктрин.

В общественных науках Запада длительное время сталкивались две противоположные оценки происходящих изменений. Первая – это теория конвергенции, которая оценивает эти изменения как процесс встречного движения капитализма и социализма в результате близости их индустриальных основ. Вторая – это теория дивергенции, которая базируется на противоположных оценках и доказывает нарастающую противоположность систем капитализма и социализма. Существует и третья теория (так называемая концепция модернизации), в соответствии с которой две общественно-политические системы могут соединиться, но прежде они должны сильно видоизмениться, причем несимметричным образом: социализм должен приблизиться к идеалам рыночной экономики.

Демократизация стран бывшего социализма расширяет основу для воплощения идей конвергенции в наши дни. Многие специалисты считают, что в конце XX в. общество подошло к рубежу кардинальной смены культурных форм. Тот способ культурной организации, который опирается на индустриальное производство и национально-государственную организацию в политической сфере, уже не может развиваться дальше такими темпами, как сейчас. Это связано с ресурсами природы, тотальной угрозой уничтожения человечества. В настоящее время разграничение между странами капитализма и постсоциализма проходит не по линии политического устройства, а по линии уровня развития.

В современной Республике Беларусь одной из основных проблем является поиск основы для нового развития и демилитаризации, без которых цивилизованное развитие общества просто невозможно. Поэтому возможности современной конвергенции проходят через проблему создания условий для восстановления цивилизованных отношений в постсоциалистических странах. Мировое сообщество просто обязано создать для этого благоприятные условия. Основными элементами современной конвергенции принято считать правовое государство, становление рыночных отношений, развитие гражданского общества. К ним можно добавить демилитаризацию и преодоление национально-государственной изолированности в содержательной деятельности. Наше государство не может не стать полноправным субъектом мирового сообщества в самом обширном культурном контексте. Нашей стране нужна не гуманитарная помощь и займы, идущие на потребление, а включенность в глобальную мировую систему воспроизводства.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Буртин, Ю. Россия и конвергенция. Идеи А.Д.Сахарова вчера, сегодня, завтра / Ю. Буртин [Электронный ресурс]. – Режим доступа: :81/october/1998/1/burtin.html. – Дата доступа: 15.01.2016.

2. Джеффрис, В. Интегрализм П.А.Сорокина: новая общественная наука и реконструкция человечества / В. Джеффрис // Социологические исследования. –2000. – № 11. – С. 14–17.

3. Добреньков, В.И. История зарубежной социологии. Теория конвергенции / В.И. Добреньков, А.И. Кравченко [Электронный ресурс]. – Режим доступа: . – Дата доступа: 15.01.2016.

4. Долгов, А.Ю. П.А.Сорокин и американское социологическое сообщество: взгляд через переписку / А.Ю. Долгов // РЖ «Социология». ИНИОН РАН. – 2010. – № 2. – С. 33–37.

5. Долгов, А.Ю. Переписка Питирима Сорокина: проблема взаимодействия науки и власти / А.Ю. Долгов // ПолитЭкс. – 2010. – № 1. – С. 16–19.

6. Евгеньев, В.А. Образы США и СССР в Концепции мировой политики Збигнева Бжезинского / В.А. Евгеньев // Политические исследования. – 2003. – № 1. – С. 184–189.

7. Жданов, В.Л. Теория идеологической конвергенции. Взгляды П. Сорокина и Зб. Бжезинского / В.Л. Жданов // Обозреватель. – 2013. – № 7. – С. 73–79.

8. Ковалев, В.А. Теория революции П.А. Сорокина и российский политический процесс / В.А. Ковалев // ПолитЭкс. – 2009. – № 2. – С. 35–39.

9. Конвергенции теория // Яндекс. Словари. БСЭ [Электронный ресурс]. – Режим доступа: /~ книги/БСЭ/Конвергенции%20теория. – Дата доступа: 24.04.2014.

10. Концепции / Теория конвергенции [Электронный ресурс]. – Режим доступа: . – Дата доступа: 15.01.2016.

11. Модели и реалии «постсоциалистического» общества. Cудьба конвергентных теорий и поиски нового синтеза [Электронный ресурс]. – Режим доступа: -modeli-i-realii-postsocialisticheskogo-obshhestva.html. – Дата доступа: 15.01.2016.

12. Поздняков, А.В. Стратегия российских реформ / А.В. Поздняков [Электронный ресурс]. – Режим доступа: . – Дата доступа: 15.01.2016.

13. Политология. Словарь / Под ред. В.Н. Коновалова. – М.: РГГУ, 2010. – 400 с.

14. Силантьев, В. Теория конвергенции: генезис и современные реалии / В. Силантьев, Г. Россинская // Экономика и управление: научно-практический журнал. – 2013. – № 3. – С. 39–43.

15. Тихонравов, Ю.В. Геополитика / Ю.В. Тихонравов. – М.: ИНФРА-М, 2000. – 298 с.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg