«Белая книга. Экономические реформы в России, 1991-2001»

Сергей Кара-Мурза Сергей Батчиков Сергей Глазьев БЕЛАЯ КНИГА Экономические реформы в России 1991–2001

Введение

Эта книга — изложение фактов, говорящих о социально-экономическом состоянии России, в которое она приведена за десятилетие радикальных экономических реформ с 1991 г. по 2001 годы.

Составители не дают толкования этих фактов, каких-либо политических оценок или выводов. Мы даем беспристрастную объективную картину итогов реформирования российской экономики, а выводы пусть делает сам читатель. Наш материал — официальные статистические данные о динамике показателей состояния хозяйства страны и отдельных его отраслей, благосостояния и качества жизни населения.

Мы приводим почти исключительно количественные, однозначно измеримые показатели, объективно характеризующие реальные результаты экономической деятельности и уровень жизни. Это — производство и потребление важнейших товаров и услуг в физическом выражении, показатели состояния здоровья и воспроизводства населения, обладания конкретными материальными благами; а также показатели ресурсовооруженности хозяйственной деятельности, отражающие способность экономики к развитию.

На наш взгляд, фактические данные об уровне производства, темпах обновления основных фондов, о благосостоянии населения свидетельствуют о том, что за период реформ Россию постигла катастрофа. Мы позволяем себе сделать такой вывод только во введении, написанном от имени коллектива, работавшего над материалом. Было бы глупо и нечестно скрывать свою позицию. С этим выводом можно не соглашаться, но полезно иметь в виду, что такая точка зрения существует. Она выведена нами не из какой-то доктрины или неприятия каких-то лозунгов реформы, она сложилась за то время, когда нам пришлось изучить всю социально-экономическую статистику РСФСР и РФ за тридцать лет.

Факт, что за годы реформы страна по уровню социально-экономического развития оказалась отброшенной на десятилетия назад, а по некоторым показателям — в дореволюционный период. Никогда за обозримый период, даже после разрушений от гитлеровского нашествия, не наблюдалось столь продолжительного и глубокого снижения уровня производства почти во всех отраслях отечественной экономики.

Не анализируя в этой книге конкретных экономических причин столь масштабных разрушений, мы, тем не менее, можем с уверенностью констатировать, что они обусловлены потрясшими общество преобразованиями. В отличие от реформ, которые проводятся ради улучшения социально-экономического устройства страны в целях повышения благосостояния граждан, цель преобразований 90-х годов была заявлена как слом старой и построение новой системы социально-экономических отношений. Очевидно, цель это политическая.

Обоснование пути преобразований было крайне идеологизированным. В ход был пущен противоречащий науке и здравому смыслу миф о том, что любая приватизация, вне зависимости от способа ее проведения, ведет к повышению эффективности производства по простой причине преимущества частной собственности над государственной.

Приведенные в настоящей книге данные, к сожалению, говорят о том, что надежды на быстрое восстановление уровня социально-экономического развития страны в рамках политики, рассчитанной на автоматизм рыночной самоорганизации, несостоятельны. Несостоятельны потому, что Россия столкнулась не с кризисом, а с катастрофой, требующей других средств ее преодоления, нежели обычный кризис.

В отличие от кризиса катастрофа разрушает ранее действовавшие механизмы социально-экономического развития. И если выход из кризиса достигается при помощи модернизации уже сложившейся системы экономических отношений, то после катастрофы ее необходимо формировать заново. Поэтому возможности восстановления и развития хозяйства в решающей степени зависят от проводимой политики.

Россия обладает замечательной способностью возрождаться из пепла, восстанавливаться в кратчайшие сроки после социальных катастроф и экономических разрушений. Но каждый раз для этого нужна была концентрация политической воли, мобилизация всех имеющихся ресурсов, единение народа вокруг понятных каждому целей, научно обоснованная программа возрождения страны.

Пока что таких условий у нас не сложилось. Программа экономического роста, разработанная учеными Российской Академии наук в интересах отечественных товаропроизводителей, предполагающая вывод экономики на траекторию быстрого и устойчивого роста на основе структурной перестройки хозяйства, пока что встречает сильное противодействие влиятельных сил, заинтересованных в сохранении нынешнего порядка распределения собственности и национального богатства, сложившихся в результате реформы.

При этом сохраняются и сопутствующие этому порядку негативные явления: массовый вывоз капитала, хронический недостаток инвестиций даже для простого воспроизводства основных фондов, крайне низкая оплата труда, недостаточный для устойчивого экономического роста конечный спрос, свертывание системы социальных гарантий, разрушение научно-производственного и интеллектуального потенциала на фоне обогащения тонкой привилегированной прослойки.

Все это означает закрепление российской экономики на периферии мирового рынка в качестве его «сырьевого придатка» без шансов на быстрое и устойчивое развитие. Для подавляющей части населения это будет означать сохранение крайне низкого уровня жизни, который еще долгое время будет ниже дореформенного.

Правда заключается в том, что эффективность любой социально-экономической модели определяется сложной системой факторов, несводимых к отношениям собственности. Примером служит Китай, который, сохраняя социалистическую идеологию, за исторически короткий срок прошел путь от тоталитаризма культурной революции до современных рыночных институтов. Начав переход к рыночной экономике почти одновременно с нами, Китай за два с половиной десятилетия сумел в 20 раз (!) увеличить объем производства и уровень благосостояния населения.

Эффективность любой национальной модели развития определяется совместимостью институтов экономики с реальными природными и культурными условиями страны. Попытки механического копирования форм, развившихся в совершенно иной культурной среде, никогда не смогут дать хорошего результата.

Слепо копируя чужой опыт и следуя чужим рецептам, мы в итоге оказались далеки от современной модели высокоразвитой социально ориентированной рыночной экономики. В России сформировалась хорошо известная в экономической литературе и широко распространенная в слаборазвитых странах Африки и Азии модель, для которой характерно резкое социальное неравенство, концентрация богатства в немногих руках и нищета большинства населения.

Эта модель характеризуется монополизацией контроля за производством и распределением базовых для национальной экономики продуктов, она лишена конкуренции и, следовательно, стимулов к развитию.

Подобные модели социально-экономического устройства характерны для стран, составляющих периферию формирующейся сегодня мировой экономической системы. Они вполне удовлетворяют интересам транснациональных корпораций и крупного международного капитала, обеспечивая им полную свободу действий по освоению природных и человеческих ресурсов периферии. Разумеется, освоение это носит неэквивалентный характер — в оплату процентов за привлекаемый иностранный капитал, оборудование и технологии периферийные страны вынуждены поставлять на экспорт свои невоспроизводимые природные ресурсы и трудоемкие товары, фактически обменивая свою природную ренту и дешевый труд на интеллектуальную и монопольную ренту, содержащуюся в импортируемых товарах и услугах, финансируя таким образом экономический рост за рубежом.

Именно такая лишенная национально-культурной специфики модель рыночной экономики была навязана России. В течение первого десятилетия своего функционирования она дала мировой экономике более 200 млрд. долл. вывезенного из России капитала и более миллиона первоклассных умов, переехавших для постоянной работы в страны ядра глобальной экономической системы.

Результатом становится закрепление России в качестве лишенного национального суверенитета объекта эксплуатации природных богатств и человеческих ресурсов. Возможности экономического роста в рамках этой модели не превышают 2–3 % в год при благоприятной конъюнктуре на мировых сырьевых рынках. Для подавляющей части населения в рамках такой политики нет перспективы заметно улучшить уровень жизни — нынешнее поколение до конца своих дней будет жить хуже, чем до реформ. С окончательным разрушением большей части отраслей машиностроения и обрабатывающей промышленности в стране установится высокий уровень хронической безработицы квалифицированных кадров и углубится деградация человеческих ресурсов. Следующие поколения будут существенно меньшими по численности, а по среднедушевому уровню доходов окажутся где-то в середине «третьего мира».

Россия обладает большими ресурсами и конкурентными преимуществами, позволяющими нам прервать тенденции деградации и выйти на траекторию быстрого и устойчивого развития. Для этого должна проводиться государственная политика, отвечающая национальным интересам. Вокруг такого проекта вновь сможет консолидироваться российское общество, все населяющие нашу страну народы и национальности.

Специфика текущего момента заключается в его переломном характере. Выбор стратегии сегодня предопределит будущее развитие страны на многие десятилетия. Это связано с особенностями нынешнего состояния научно-производственного потенциала. Если сейчас он позволяет при соответствующей экономической политике выйти на высокие темпы роста промышленного производства (до 10 % в год) за счет загрузки и модернизации простаивающих производственных мощностей, то через несколько лет лавинообразное выбытие устаревшего оборудования «посадит» экономику в объективно жесткие ресурсные ограничения.

Поэтому продолжение деградации научно-промышленного потенциала неизбежно повлечет за собой утрату основных источников современного экономического роста и, соответственно, внутренних возможностей самостоятельного развития российской экономики, закрепляя тем самым ее долговую зависимость и сырьевую специализацию с характерным для них неэквивалентным внешнеэкономическим обменом. Через несколько лет продолжения этого курса выбирать будет не из чего — развитие российской экономики в решающей степени будет определяться извне в зависимости от предпочтений иностранных инвесторов.

С. Ю. Глазьев, С. А. Батчиков

От составителей

Уважаемый читатель!

В этой книге собраны данные о том, как реформа, начатая в СССР (и РСФСР) в 1989–1990 гг. и продолженная в РФ, повлияла на народное хозяйство России, на жизнь населения и страны.

Книга эта белая. Так называют издания, в которых представлены фактические сведения, а не мнения и оценки действительности. Конечно, трудно комментировать цифры, отражающие драматические изменения нашей жизни, и никак не выразить своего отношения к ним, однако мы старались этого добиться. Просим прощения, если это не вполне удалось, но фактические данные достаточно наглядны, чтобы каждый мог судить о них сам, исходя из своих интересов и представлений о добре и зле.

По какому принципу мы отбирали показатели? Различают два типа хозяйственной деятельности, то есть производства и распределения продуктов и услуг. Их отличие сформулировал уже Аристотель. Один тип — натуральное хозяйство или экономия, что означает «ведение дома», материальное обеспечение экоса (дома) или полиса (города). Это — производство и торговля в целях удовлетворения потребностей. Другой тип хозяйства Аристотель назвал хрематистика (сегодня говорят рыночная экономика). Это — хозяйственная деятельность, целью которой является прибыль, накопление богатства.

Реформа в России представляет собой попытку сменить тип хозяйства всей страны — перейти от хозяйства ради удовлетворения потребностей к хозяйству ради получения прибыли. Это сопровождается сменой понятий, в которых нам объясняют экономические явления, а также показателей, в которых измеряются результаты хозяйственной деятельности. При этом возникают трудности в понимании. Люди, которые по привычке продолжают считать, что производство существует ради удовлетворения потребностей, ищут привычных натуральных показателей — сколько собрано зерна, сколько добыто нефти или построено жилья.

Из этого принципа исходило и советское планирование: зная, сколько в будущем году родится младенцев, планировали производство детских колясок. Если же производство ориентировано на прибыль, а не на потребность, то предприятие оценивает платежеспособный спрос. Потребность населения, не обеспеченная покупательной способностью, производителя не интересует.

Поэтому главными показателями становятся не степень удовлетворения потребности, не обеспечение колясками младенцев, а движение денег — рентабельность (прибыльность), накопления, цена денег (кредита), а для страны и государства — валовой внутренний продукт (ВВП), сбалансированность бюджета, размер долга. Все это показатели не натуральные, не абсолютные, а вытекающие из принятой в данный момент экономической теории и системы оценок.

В этой книге мы исходим из того, что с точки зрения общества, отдельной семьи или личности главная цель народного хозяйства — жизнеобеспечение граждан и страны. Другими словами, производство материалов, энергии, изделий и услуг в таком ассортименте и в таком количестве, чтобы были удовлетворены как минимум все жизненно необходимые потребности и гарантировано воспроизводство жизни граждан России, их семей и будущих потомков, народов России и ее самой как независимого государства. В какой степени достигается эта главная цель, можно судить только по абсолютным, не зависящим от теоретических интерпретаций показателям, то есть по показателям натуральным.

Тонна стали или удобрений, выпущенный заводом трактор или поданный в жилище киловатт-час электроэнергии — абсолютные, однозначно понимаемые количества вполне определенных жизненных благ. Они создают условия для существования людей и страны, не зависящие от господствующей идеологии или политического режима.

Разумеется, наличием этих абсолютных благ ни счастье, ни даже благосостояние людей еще не обеспечивается — потребности людей широки и растут безгранично. Когда удобрений, стали и энергии в стране достаточно, мы в нормальном состоянии даже не замечаем этих благ. Иное дело, когда их производство сокращается, и все большее число предприятий или жилищ начинают терпеть их нехватку. Тогда именно эти, критически важные средства жизнеобеспечения становятся для нас главными, а потребности «более высокого уровня» отступают на второй план. Очень большая часть семей российских граждан находится сегодня именно в таком положении, а главное, в таком положении находится Россия как страна.

Поэтому в данной книге представлены именно натуральные показатели производства базовых отраслей — своеобразного «скелета» нашего народного хозяйства. В небольшой книге невозможно представить весь набор даже важнейших производств, но все хозяйство настолько тесно связано в систему, что выбранный перечень критически важных продуктов дает грубую, но в целом верную картину общего состояния дел в хозяйстве России.

В книге представлены почти исключительно данные официальной статистики. В малом числе случаев привлечены также данные из официальных государственных докладов (например, о состоянии здоровья населения РФ), докладов министерств или Центра экономической конъюнктуры при Правительстве РФ. Эти случаи оговорены.

Приведенные данные достаточно надежны. В публичной политике нередки манипуляции со статистикой, но они всегда имеют «точечный» характер — замалчиваются или выпячиваются отдельные цифры, искажается их смысл, дается неверное толкование. Невозможно целенаправленно исказить длинный временной ряд натурных показателей, поскольку все они взаимосвязаны.

Например, чтобы подтасовать за 30 лет сведения о жилищном строительстве, надо было бы все это время вести сложнейшие расчеты ложных показателей производства, экспорта и импорта цемента, оконного стекла, унитазов и т. д. Технически это невозможно — даже если бы правительство по какой-то причине решило вести двойную бухгалтерию в масштабах всего народного хозяйства.

Из огромного количества показателей, отражающих состояние хозяйства и жизнь страны, мы смогли отобрать и привести в книге лишь очень малую часть. Эта часть, однако, вполне отражает главные результаты воздействия реформы на народное хозяйство. Прежде всего потому, что динамика отобранных нами показателей является совершенно типичной.

Можно брать сотни и сотни других товаров, изделий, видов сырья или материалов — и динамика изменений их производства или добычи будет очень близка к той, которая характерна для нашей выборки. В каком-то производстве положение чуть лучше или чуть хуже, но по своему типу диаграмма изменений будет та же самая. Лучше всего дело обстоит в тех отраслях и производствах, которые работают на внешний рынок — в добыче нефти и газа, производстве металлов, удобрений, других энергоемких или грязных производствах.

При отборе примеров мы исходили из двух критериев. Во-первых, брали ключевые, системообразующие производства, то есть такие, чья продукция необходима для работы большого числа других производств или даже всего хозяйства в целом. Это, например, добыча энергоносителей, производство цемента или тракторов, железнодорожный транспорт.

Во-вторых, мы брали производства, которые самым очевидным образом составляют основу жизнеобеспечения людей, населения России. Производство хлеба и молока, электроэнергии и ситца, книг и лекарств, строительство жилья — вот примеры таких производств. В конце концов, первейшая цель хозяйства — обеспечить население страны совокупностью таких жизненно важных благ. По тому, как влияет реформа на их производство, можно судить о ее замысле.

В статистических ежегодниках и сборниках данные, ради экономии места, приводятся в компактной форме в виде таблиц. Мы же, в целях наглядности, представили их в форме графиков, построенных из данных за много лет. Так получились достаточно длинные временные ряды, которые позволяют видеть состояние того или иного производства за 10–20 лет до реформы и в ходе ее проведения — вплоть до 2000 г., а в некоторых случаях и до 2001 г. включительно.

Для части производств данные за некоторые годы отсутствуют (иногда они сообщались в справочниках только за последний год пятилетки или в среднем за пятилетку). В таких случаях приходилось прибегать к экстраполяции и заменять кривую, с ее неизбежными колебаниями от года к году, сглаженной прямой между двумя надежно установленными точками (например, между 1975 и 1980 гг.). Такие участки мы обозначали пунктирной линией. При этом, конечно, теряются нюансы, но на общей форме кривой это не сказывается и выявить общую тенденцию не мешает.

В небольшом числе случаев произошли изменения в методике (например, в классификации категорий продукта), и данные последних лет отличаются от данных, приведенных в старых справочниках. Например, в категорию «электрические машины крупные» после 1991 г. включены виды машин, которые раньше в эту категорию не включались. В результате показатель выпуска машин возрос примерно на треть. В таких случаях мы приняли за правило исходить из классификации новых справочников, хотя при этом данные по годам за предыдущие периоды мы использовать не могли. Из-за этого у нас несколько увеличилось число графиков, имеющих участки с пунктирной линией.

Представляя «жесткие», натурные показатели, мы сопровождали их самыми минимальными комментариями, в которые включили полезные добавочные сведения, чтобы не усложнять этими сведениями графики и не увеличивать число рисунков. Мы избегали построения зависимостей между разными показателями и обсуждения неочевидных процессов и ограничений. Такое обсуждение могло бы быть истолковано как попытка подтолкнуть читателя к определенным выводам.

Составители с благодарностью примут все замечания и указания на ошибки и недочеты, которые могли быть допущены при подготовке материала книги.

Раздел 1 Население России Воздействие реформы на демографические процессы и здоровье населения

Источники:

Статистические ежегодники «Народное хозяйство РСФСР». ЦСУ РСФСР, Госкомстат РСФСР. Москва.

«Российский статистический ежегодник. Официальное издание». Госкомстат России. Москва.

Статистический сборник «Здравоохранение в Российской Федерации». Госкомстат России. Москва, 1993.

Статистические сборники «Демографический ежегодник России». Госкомстат России. Москва.

Государственный доклад «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1992 г.». Министерство здравоохранения РФ, Российская Академия медицинских наук и Госкомитет по санэпиднадзору РФ. Москва, 1993.

Государственный доклад «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1999 г.». Министерство здравоохранения РФ и Российская Академия медицинских наук. Москва, 2000.

Статистический сборник «Краткосрочные экономические показатели Российской Федерации», Госкомстат России. Москва, апрель 2002.

Население РФ на 1 декабря 2001 г. составляло 144,0 млн. человек. Начиная с 1914 г. население на территории, которую занимала РСФСР, а затем РФ, изменялось так, как представлено на графике рис. 1–1.

Рис. 1–1. Население в пределах РСФСР и РФ, млн. чел

Хотя за ряд лет не имеется официальных данных о численности населения РСФСР, общая форма кривой вполне определяется имеющимися точками. Судя по главным параметрам кривой, в советский период не произошло, за исключением периода Великой Отечественной войны, таких демографических катастроф, которые бы заметно сказались на общей динамике численности населения.

То сокращение населения России, которое началось в 1991 г. вместе с радикальной реформой, отражено на графике ниспадающей ветвью, она имеет такой же наклон, как и в период Великой Отечественной войны.

При этом надо отметить, что на годы реформы пришелся значительный приток в РФ беженцев и переселенцев из других бывших республик Советского Союза. За их счет произошло пополнение населения РФ. За 1991–2000 гг. миграционный прирост населения РФ за счет обмена с другими странами составил 1,57 млн. человек. В основном этот прирост вызван большим притоком прибывших в РФ по сравнению с выбывшими при обмене со странами СНГ и Балтии. При обмене с «дальним зарубежьем» баланс обмена отрицательный — количество выехавших за 1991–2000 гг. из РФ превышает число прибывших на 263 тыс. человек.

Обращение к данным о естественном приросте населения России позволяет сделать вывод, что в годы реформы происходит именно демографическая катастрофа. В 1999 г. снижение численности населения произошло в 82 из 89 субъектов РФ. В 1990 г. в РСФСР не было ни одной области, где родилось бы менее 10 детей на 1000 человек населения. В 2000 г. таких областей было 65. С 1 января по 1 декабря 2001 г. население РФ уменьшилось на 781,8 тыс. человек — это существенно (на 103,7 тыс. человек) больше, чем за тот же период 2000 г.

В подавляющем большинстве российских регионов главная причина депопуляции — естественная убыль населения, то есть превышение смертности над рождаемостью. При этом конец 90-х годов был в демографическом отношении очень благоприятным периодом с точки зрения численности женщин возрастов наибольшего деторождения. Динамика естественного прироста, то есть превышения рождаемости над смертностью граждан РСФСР и РФ, представлена на рис. 1–2.

Рис. 1–2. Естественный прирост населения РСФСР и РФ с 1950 г. (на 1000 человек)

Из приведенных на графике данных можно сделать два вполне очевидных вывода. Во-первых, вопреки утверждениям некоторых специалистов по демографии, резкое падение прироста населения, совпавшее по времени с ликвидацией советского государства и сменой общественного строя, вовсе не является следствием перехода к городскому образу жизни и изменения типа семьи. Этот переход (урбанизация), произошел в СССР в 60-е годы, после чего соотношение городского и сельского населения стабилизировалось.

Действительно, урбанизация, как и на Западе, вызвала в РСФСР резкий спад рождаемости в 1960–1970 гг., как это и видно на рис. 1–2. Однако этот спад вовсе не привел ни к повышению смертности, ни к сокращению продолжительности жизни, ни к вымиранию населения. Ставшая в основном городской страной, РСФСР сохраняла стабильную демографическую динамику с ежегодным естественным приростом на уровне около 5 человек на 1000 (то есть около 700 тыс. новых граждан РСФСР в год).

Таким образом, происходящие в России с конца 80-х годов демографические процессы не имеют никакого сходства со снижением рождаемости в западных странах с «обществом потребления». Проведение таких успокаивающих аналогий несостоятельно. Там не наблюдается ни повышения смертности, ни сокращения продолжительности жизни.

Второй вывод заключается в том, что являются ложными настойчиво повторяющиеся утверждения о том, что якобы «вымирание населения началось давно, еще в 70-е годы». В течение 20 лет — с 1968 по 1988 г. показатель естественного прироста населения РСФСР обнаруживает исключительную устойчивость и никакого демографического слома не предвещает.

Показатель естественного прироста представляет собой результат сложения двух величин — числа смертей и числа рождений. Какова была динамика этих величин до перехода к радикальной фазе перестройки и реформы, можно видеть из рис. 1–3.

Рис. 1–3. Рождаемость и смертность в РСФСР и РФ (на 1 тыс. населения)

Этот график не требует комментариев. Надо только обратить внимание на тот всплеск смертности, который начался в РФ после 1998 г., на новом витке реформы.

В Государственном докладе «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1999 г.», представленном Минздравом РФ и Российской Академией медицинских наук, указаны главные причины повышенной смертности населения РФ:

«Долговременное массовое накопление неблагоприятных изменений в общественном здоровье населения в сочетании с воздействием хронически высокого уровня стресса, снижения качества жизни в условиях неудовлетворительного состояния социальной сферы и базовой медицины, недоступности высокоэффективных средств лечения для подавляющей части населения, криминализация общества и рост преступности».

Рост смертности в годы реформы означал значительное сокращение средней продолжительности жизни. Ее показателем является т. н. ожидаемая продолжительность жизни при рождении. В 1986–87 гг. она составляла в РСФСР 70,13 года (у мужчин 64,91, у женщин 74,55). Резкое падение этого показателя произошло в первый год радикальной фазы реформы — 1992. В 1994 г. этот показатель составлял для граждан РФ 63,98 года (57,59 у мужчин и 71,18 у женщин). В 2000 г. ожидаемая продолжительность жизни в РФ составляла 65,3 года.

Одним из самых прямых и быстрых следствий реформы явилось резкое увеличение смертности людей трудового возраста. Согласно данным «Демографических ежегодников России» (1996 и 2001 гг.), в 1990 г. в трудоспособном возрасте в РФ на 100 000 человек населения умерло от всех причин 488,2 человек, а в 1994 г. — 840,8. Особенно сильно это ударило по мужчинам (759,2 и 1323,7 человек соответственно в 1990 и 1994 гг.)[1]

1994 г. оказался самым тяжелым в демографическом отношении. К этому моменту защитные силы людей, находившихся несколько лет в состоянии тяжелого стресса, иссякли, и резко подскочила смертность именно от тех заболеваний или причин, которые связаны с нервным и эмоциональным состоянием человека. Например, за один только 1992 г. на 39,4 % повысилась смертность от язвенной болезни.

После этого пика смертность стала снижаться — как говорят, «реформа подобрала слабых». Население стало приспосабливаться к новым условиям. Однако в последние годы, на новом витке рыночной реформы, рост смертности возобновился — в 2000 году число умерших достигло 1540 на 100 000 человек населения.

Такой скачок смертности не может быть объяснен изменением в возрастной структуре населения, тем более что больше всего смертность повысилась среди людей трудового возраста. Причины смертности, в наибольшей степени влияющие на демографическую ситуацию в России, приведены в табл. 1–1.

Таблица 1–1. Число умерших в РФ по главным причинам смерти, тыс. человек

Из таблицы видно, что главной причиной смертей в РФ являются болезни системы кровообращения. Среди факторов, которые приводят к этим болезням, главенствует артериальная гипертония. Частота ее возникновения, особенно в детском, молодом и трудоспособном возрасте, резко возросла в ходе реформы. В Государственном докладе «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1999 г.» на этот счет сказано:

«Причиной ухудшения эпидемиологической ситуации по артериальной гипертонии в России за последнее время является одновременное воздействие комплекса крайне неблагоприятных социальных факторов, являющихся источником стрессовых напряжений и факторами риска возникновения артериальной гипертонии: падение жизненного уровня большей части населения, психологическая неуверенность в завтрашнем дне, отсутствие механизмов, стимулирующих граждан к поддержанию достаточного уровня своего здоровья, снижение у большинства населения возможностей организации адекватного отдыха, занятий физической культурой и спортом, распространение курения, алкоголизма, наркомании.

Неблагоприятная ситуация усугубляется недостаточной работой органов и учреждений здравоохранения по снижению распространенности артериальной гипертонии… В последние годы резко снизились объемы профилактической работы, ориентированной прежде всего на организованные коллективы, количество которых из-за экономического спада и проводимой реструктуризации промышленных предприятий значительно уменьшилось… Несвоевременная диагностика и неэффективное лечение приводят к развитию тяжелых форм артериальной гипертонии и обусловленных ею сердечно-сосудистых заболеваний».

Важным показателем воздействия реформы на здоровье населения стала вспышка заболеваемости «социальной» болезнью — туберкулезом. В 1990 г. на 100 тыс. населения было 34,2 случая заболевания активным туберкулезом, а в 1999 г. таких случаев было 85,4, а в 2000 г. 90,4. В 2000 г. 45,9 % больных с диагнозом туберкулеза органов дыхания имели запущенную форму заболевания.

В упомянутом выше Государственном докладе «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1999 г.» сказано:

«В 1999 году в России эпидемиологическая обстановка по туберкулезу продолжала ухудшаться. Почти все показатели, характеризующие уровень противотуберкулезной помощи населению, снизились. В целом ситуацию с туберкулезом следует оценить как крайне напряженную… Максимальный уровень заболеваемости населения туберкулезом зарегистрирован в возрастной группе 25–34 года (155 на 100 000)».

Численность больных туберкулезом, состоящих на учете в лечебно-профилактических учреждениях, была в 1990 г. 279,1 тыс. человек, а в 1999 г. — 379,9 тыс. человек. Резко ухудшилось, однако, положение с массовыми медицинскими обследованиями работников (диспансеризацией), которые были важным направлением советской профилактической медицины. Согласно новому законодательству, профилактические медицинские осмотры должны были финансироваться за счет средств ОМС (обязательного медицинского страхования). Однако в Программе РФ по ОМС такие осмотры не были предусмотрены, и средств на них реально не выделялось. Это сразу сказалось на здоровье населения, что красноречиво показывает заболеваемость туберкулезом. В Государственном докладе «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1992 г.» говорится:

«Рост заболеваемости наблюдается при значительном и почти повсеместном сокращении охвата населения профилактическими обследованиями на туберкулез; последнее в значительной мере объясняется дороговизной и перебоями в снабжении рентгенофлюорографической пленкой, реактивами, бакпрепаратами, мединструментарием…

В 1992 г. положение с выявлением туберкулеза усугубилось в связи с тем, что все виды профосмотров, в том числе и на туберкулез, стали осуществляться не из средств госбюджета, а за счет предприятий, учреждений и личных средств граждан. В условиях снижения уровня жизни населения… возникает реальная угроза эпидемических вспышек туберкулеза на различных территориях страны.

Вместе с тем, из-за недостаточного финансирования четко отлаженная и эффективно проводимая ранее система централизованного управления и контроля за деятельностью туберкулезных учреждений в части профилактики, выявления, диагностики и лечения туберкулеза практически перестает функционировать».

Охват населения осмотрами на выявление больных туберкулезом составлял в 1985 г. 75,4 %, а в 1999 г., когда потребность в нем резко возросла, он снизился до 56,9 %.

Красноречивым социальным результатом реформы стала небывалая вспышка заболеваемости венерическими болезнями.

Так, заболеваемость сифилисом выросла с 1990 по 1997 г. в 50 раз. Затем она пошла на убыль, но все равно остается на исключительно высоком уровне. В «Государственном докладе» за 1999 г. сказано:

«Среди причин, приведших к увеличению заболеваемости инфекциями, передаваемыми половым путем, следует указать, прежде всего, на происшедшие изменения социально-экономических отношений, приведших к расслоению населения, повлиявших на поведенческие, в том числе сексуальные, реакции людей…

Рост числа зарегистрированных больных также зависит от недостаточности первичной профилактики среди широких слоев населения, особенно среди подрастающего поколения, что зависит от слабого финансирования этой работы.

Вместе с тем необходимо отметить, что регистрируемый уровень инфекций, передаваемых половым путем, не отражает истинной заболеваемости населения страны, так как коммерческие структуры и организации, а также частнопрактикующие врачи не заинтересованы (в основном по финансовым соображениям) в полной регистрации и сообщении сведений в органы здравоохранения о числе принятых ими больных».

Динамика заболеваемости сифилисом представлена на рис 1–4. Можно предположить, что резкий излом кривой в 1996–1997 гг., необычный для динамики инерционных процессов, связан именно с каким-то изменением в механизме регистрации заболеваний.

Рис. 1–4. Заболеваемость сифилисом в РСФСР и РФ[2]

Тяжелый стресс, вызванный реформой, сказался и на психическом здоровье населения. В «Государственном докладе» за 1999 г. сказано:

«Здоровье населения, в том числе и психическое, является одним из наиболее важных показателей благосостояния государства…

В целом в состоянии психического здоровья и психиатрической службы сохраняются негативные тенденции… По данным эпидемиологических исследований, проведенных в последние годы НЦПЗ РАМН, а также в результате экспертной оценки установлено, что примерно у 1/3 населения России, то есть приблизительно у 52,5 млн. человек имеются психические расстройства различной степени».

Таким образом, причины, по которым столь резко изменилась демографическая ситуация в РФ, являются социальными, то есть они вызваны изменениями в обществе. За рассматриваемый период времени биологическая природа человека не изменилась, а на территории РФ не произошло никаких крупных природных катастроф, которые могли бы повлиять на рождаемость и смертность. Социальные причины роста смертности и снижения рождаемости грубо можно разделить на две группы: первая включает в себя неблагоприятные изменения в условиях жизни людей (доходы, питание, жилищные условия, духовные страдания и др.), вторая — ухудшение системы здравоохранения.

Рассмотрим обе группы причин по отдельности

Здравоохранение

Вследствие большой территории России и низкой плотности населения система здравоохранения базировалась на очень широкой сети лечебных и профилактических учреждений. Поэтому всегда была очень актуальной проблема строительства, реконструкции и оборудования больниц и поликлиник. Масштабы этого строительства поддерживались в РСФСР на довольно высоком уровне. В ходе радикальной реформы это строительство сократилось до чрезвычайно низкого уровня. Это видно на следующих рисунках.

Рис. 1–5. Ввод в действие больниц в РСФСР и РФ, тыс. коек

В результате сокращения строительства больниц в РФ началось ослабление созданной ранее системы. Если в 1989 г. на 10 тыс. населения РСФСР имелось 138,7 больничных коек, то в 1994 г. их осталось 127,4, а в 2000 г. всего 115,9.

Это — очень существенное сокращение, особенно если учесть, что сильнее всего оно ударило по жителям удаленных от больших центров сел и малых городов.

По динамике строительства и ввода в действие и больниц, и поликлиник (рис. 1–6) видно, что на первом этапе перестройки возникла явная тенденция к укреплению системы здравоохранения в стране, что сразу сказалось и на демографических показателях — заметно снизилась смертность и выросла рождаемость.

Рис. 1–6. Ввод в действие амбулаторно-поликлинических учреждений в РСФСР и РФ, тыс. посещений в смену

Резкое прекращение строительства лечебных учреждений при первых же шагах рыночной реформы в 1988 г., не может быть объяснено исключительно экономическими трудностями. Это — следствие кардинального изменения приоритетов государственной политики. С тех пор и до настоящего времени реального изменения в отношении к здоровью населения, судя по состоянию сети лечебных учреждений, не наблюдается.

Практика показала, что сделанные в начале рыночной реформы прогнозы, согласно которым частные медицинские учреждения могут стать в РФ реальной альтернативой для государственной системы здравоохранения, оказались ошибочными.

В негосударственных учреждениях в 1994 г. работало всего 0,63 % врачей, практикующих в РФ. К 1999 г. эта доля выросла до 1,42 %, то есть частный сектор в медицине реально не оказывает на здоровье населения почти никакого влияния.

Особым элементом советской системы здравоохранения были санатории. За несколько десятилетий они зарекомендовали себя и в мнении специалистов, и в общественном сознании как эффективное средство профилактики многих заболеваний и реабилитации пациентов после лечения.

В результате приватизации предприятий, разрушения профсоюзной системы и обеднения трудящихся использование санаториев сократилось. За 1990–1999 годы число пациентов, восстанавливающих здоровье в санаториях и профилакториях с лечением, снизилось в 2,27 раза.

Реформа привела к резкому спаду в строительстве санаториев, которое в 80-е годы велось в очень широких масштабах. Динамика его представлена на рис. 1–7.

Рис. 1–7. Ввод в действие санаториев в РСФСР и РФ, тыс. коек

Практически прекращено строительство учреждений, которые обеспечивали массовые возможности для сочетания отдыха с оздоровлением — домов отдыха. Их ежегодный ввод в действие снизился с уровня около 7 тыс. мест в 80-е годы до 0,35 тыс. мест в 2001 г. Динамика этого процесса показана на рис. 1–8.

Рис. 1–8. Ввод в действие домов отдыха в РСФСР и РФ, тыс. мест

Реформа привела к резкому сокращению строительства домов-интернатов — для престарелых и инвалидов. В условиях значительного ухудшения общего медицинского обслуживания и резкого обеднения большой части престарелых людей это поставило инвалидов и одиноких престарелых в очень тяжелое положение. С конца 70-х годов ввод в действие домов-интернатов в РСФСР составлял 4–5 тыс. мест ежегодно (в 1990 г. 7,2 тыс. мест). С 1996 г. этот показатель колеблется около 0,9–1 тыс. мест, в 2000 г. и 2001 г. он остановился на уровне 1,34 тыс. мест.

Исключительно сильный удар в годы реформ нанесен по отечественной медицинской и фармацевтической промышленности. Многие производства практически прекратили существование, выпуск даже самых необходимых лекарств сократился во много раз. Характерным примером может служить динамика производства сульфаниламидных и салициловых препаратов, уровень которого стабильно рос уже с 70-х годов и которое полностью обеспечивало потребности страны (рис. 1–9).

Рис. 1–9. Производство отдельных видов лекарственных препаратов в РСФСР и РФ, тонн: 1 — салициловые препараты; 2 — сульфаниламидные препараты

В РСФСР было создано большое и вполне современное производство почти всех витаминов и большинства антибиотиков. По своему качеству они соответствовали мировому уровню, а по стоимости были доступны всем слоям населения. В результате реформы производство витаминов упало в 8 раз, а антибиотиков в 4,5 раза (рис. 1–10). На отечественном рынке они заменены импортными препаратами.

Рис. 1–10. Выпуск антибиотиков и витаминов в РСФСР и РФ, тонн: 1 — антибиотики; 2 — витамины

В РСФСР было недостаточно развито производство медицинской техники, некоторые его виды закупались за рубежом. Однако основная масса аппаратуры, освоенной отечественным производством, исправно служила в системе здравоохранения и составляла главную часть ее материально-технической базы.

Во время реформы не произошло модернизации этого производства, освоения новой продукции на базе новых технологий, пусть и импортных. Производство было в основном свернуто.

Типичным примером является динамика производства одного из видов медицинской техники — наркозно — дыхательных аппаратов (рис. 1–11). Почти в 10 раз сократилось и производство электрокардиографов.

Рис. 1–11. Производство наркозно-дыхательных аппаратов в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Семья, материнство, детство

Реформа нанесла тяжелый удар по семье. Резкое обеднение, безработица, вынужденная миграция и утрата жизненных ориентиров подорвали экономические и культурные основания семьи. Эта реакция на реформу была исключительно быстрой. На 1000 населения в 1987 г. было заключено 9,9 браков, в 1990 г. 8,9, а уже в 1992 г. всего 7,1. В 2000 г. число заключенных браков на 1000 населения составило 6,2.

Но главный показатель — это превышение числа браков над числом разводов. На 1000 населения он составлял 5,9 в 1987 г., 5,1 в 1990 г., 4,6 в 1991 г. и только 2,8 в 1992 г. Еще более низкого уровня этот показатель достиг в 1998 г., когда число заключенных браков на 1000 населения всего на 2,4 превысило число разводов. В 2000 г. этот показатель упал до 1,9.

Реформа привела к резкому увеличению числа внебрачных детей — при общем снижении рождаемости. В 2000 г. вне брака родилось 28 % детей (в 1990 г. 14,6 %). В РФ появился большой контингент детей, для которых семья не может служить надежным источником питания и заботы. В то же время были резко ослаблены государственные службы охраны детства.

Исключительно важный в советское время общественный институт — детские ясли и сады — сначала стал объектом идеологической кампании по дискредитации общественной системы воспитания детей, а затем его работа была подорвана вследствие сокращения финансирования.

Вплоть до 1988 г. велась работа по замене ветхих и неприспособленных зданий, строились современные специализированные помещения с оборудованием зеленых зон. По оценке состояния зданий детских дошкольных учреждений в РСФСР, проведенной в 1989 г., подлежало сносу 9 % зданий и капитальному ремонту (с временным переселением учреждения) 23 % зданий. С началом рыночной экономической реформы эта работа была практически полностью остановлена.[3] Характерна динамика ввода в действие детских дошкольных учреждений в РСФСР и РФ, показанная на рис. 1–12.

Рис. 1–12. Ввод в действие детских дошкольных учреждений в РСФСР и РФ, тыс. мест

На здоровье детей и подростков реформа сказалась самым страшным образом — от социального бедствия их организм и психика страдают сильнее, чем у взрослых.

Вот крайнее выражение этого процесса. В «Государственном докладе» отмечено: «Ухудшающееся состояние здоровья детей обуславливает нарастание инвалидизации детского населения. В 1999 г. уровень детской инвалидности составил 205,6 на 10 тыс. детей в возрасте до 16 лет (1997 г. — 160,7; 1998 г. — 199,3)». Таким образом, произошло пятикратное увеличение уровня детской инвалидности: в 1990 г. в РСФСР на 10 тыс. детей было 43,1 инвалидов.

Приведем еще некоторые выдержки из цитируемого доклада о состоянии здоровья:

«Число здоровых дошкольников за последние годы уменьшилось в 5 раз, и при поступлении в школу их количество не превышает 10 %… Отмечено увеличение до 26,5 % детей с дисгармоническим и резко дисгармоническим развитием. Число неготовых к систематическому обучению детей увеличилось в 5 раз…

В последние годы сохраняется неблагоприятная тенденция ухудшения состояния психической адаптации детей и подростков, увеличение у них дезадаптивных форм поведения, включая алкоголизацию, табакокурение, наркоманию и др. виды девиантного поведения…

В 1999 г. заболеваемость гепатитом «В» (ГВ) на 21 % больше, чем в предыдущем году… Начиная с 1994 г. в РФ складывается принципиально новая эпидемическая ситуация по ГВ. Резко изменившиеся социальные условия, искажение представления о жизненных ценностях, снижение нравственного уровня среди молодежи привели к резкому росту заболеваемости ГВ.

Эти негативные процессы резко превысили успех в борьбе с ГВ, достигнутый к началу 90-х годов. Рост заболеваемости обусловлен двумя возрастными категориями: 15–19 и 20–29 лет, вовлекаемыми в наркоманию и неупорядоченные сексуальные контакты…

С начала регистрации в 1994 г. продолжает ежегодно увеличиваться заболеваемость гепатитом «С», по сравнению с 1998 г. она увеличилась на 65,7 %… Основное количество заболевших формируют подростки и лица 20–29 лет… С 1997 г. на некоторых территориях страны отмечается интенсивное вовлечение в эпидемический процесс школьников 11–14 лет».

Добавим, что «неупорядоченные сексуальные контакты» у подростков вызвали рост не только заболеваемости гепатитом «В», но и венерическими болезнями, в том числе сифилисом.

В 1997 г. было выявлено более 2 тыс. девочек до 14 лет, заболевших сифилисом, — в 144 раза больше, чем в 1990 г. Динамика заболеваемости подростков показана на рис. 1–13.

Рис. 1–13. Заболеваемость подростков в возрасте 15–17 лет сифилисом в РСФСР и РФ (выявлено больных на 100 000 населения)

Таблица 1–2. Общая заболеваемость детей и подростков в РФ (на 1000 населения соответствующего возраста)

Ухудшение здоровья детей во многом предопределяется резким ухудшением условий жизни и особенно питания женщин во время беременности.

В «Государственном докладе» говорится: «Продолжает ухудшаться качество здоровья беременных женщин… Резко сократилось число нормальных родов, удельный вес которых составил по России 31,1 %…

В 1999 г. продолжался рост заболеваемости новорожденных детей. В сравнении с 1997 г. заболеваемость новорожденных увеличилась на 15,8 % (сепсисом — на 40,5 %)…»

Динамика этих процессов дана на рис. 1–14.

Рис. 1–14. Состояние здоровья беременных, рожениц, родильниц и новорожденных в РСФСР и РФ

1 — Роды, осложненные анемией, в % от числа родившихся

2 — Родилось детей больными, в % от числа родившихся

3 — Из числа закончивших беременность страдали анемией, %

Доклад фиксирует важный факт: «Складывающийся «бедный» тип питания приводит к возрастанию частоты белково-калорийной недостаточности, проявляющейся у детей и подростков снижением массы тела и низкими ростовыми показателями».

Дело не только в массе тела и росте — нехватка белка наносит удар по всем физиологическим системам организма и по умственному развитию человека.

Одной из важных причин ухудшения здоровья детей в РФ стал тот факт, что реформа подорвала и частично разрушила созданную в 70–80-е годы в РСФСР систему производства и распределения специальных продуктов питания для детей раннего возраста.

В то же время резкое ухудшение социальных условий большинства матерей привело к тому, что значительно сократилось грудное вскармливание. В 1999 г. доля детей в возрасте до 3 месяцев, находящихся на грудном вскармливании, составила всего 41,9 %, а детей в возрасте до 6 месяцев — 27,6 %.

В Государственном докладе «О состоянии здоровья населения России» сказано:

«Питание детей раннего возраста является одним из ключевых факторов, определяющих адекватный рост и развитие детей, их устойчивость к действию неблагоприятных внешних факторов. Нарушения питания в раннем детском возрасте оказывают неблагоприятное влияние на состояние здоровья не только в первые годы жизни, но и в последующие возрастные периоды…

В настоящее время в искусственном вскармливании полностью или частично нуждаются 60–70 % детей первого года жизни… В условиях снижающейся платежеспособности населения многие виды детского питания стали недоступными для большинства потребителей».

Снижение потребления продуктов детского питания подтверждается статистикой как их производства, так и импорта. В Государственном докладе «О состоянии здоровья населения России» приведены такие данные. Импорт детского питания в 1999 г. сократился по сравнению с 1998 г. в два раза, при этом цены на импортные продукты резко выросли. В то же время отечественный выпуск продуктов для детского питания составил, по разным видам продуктов, только от 16 до 21 % от потребности. Таким образом, существенная часть детей раннего возраста была лишена необходимых им продуктов.

Все, однако, помнят, что совсем недавно, в 1990 году, в торговле еще практически не было импортных продуктов детского питания, рождаемость была примерно вдвое выше, чем сегодня, однако дети в целом нормально питались. Заболеваний и дефектов развития, вызванных «бедным типом питания», у них не наблюдалось.

Причина в том, что отечественные предприятия по производству детского питания были в ходе реформы приватизированы и эти продукты, как малорентабельные, сняты с производства.

Вот что произошло, например, с производством сухого заменителя молока, выпуск которого сократился почти в 60 раз (рис. 1–15):

Рис. 1–15. Производство сухого заменителя цельного молока в РСФСР и РФ, тыс. т

Резкий спад имел место и в производстве молочных смесей для младенцев. Это видно на рис. 1–16.

Рис. 1–16. Производство сухих молочных смесей для детей раннего возраста, тыс.т

Лучше обстоит дело в производстве жидких и пастообразных молочных продуктов для детей раннего возраста. В соответствии с федеральной целевой программой «Развитие индустрии детского питания» были построены заводы, обеспечившие потребности ряда регионов. В 1990 г. таких продуктов выпускалось 53,1 тыс. т, а в 1997 г. 62,5 тыс. т. В 1999–2001 гг. их выпуск увеличивался.

Производство сухих продуктов для детского питания на злаковой основе было в годы реформы почти остановлено, но, судя по сообщениям Минздрава РФ, с 1999 г. стало возрождаться на новых предприятиях. Динамика их производства вплоть до 1997 г. дана на рис. 1–17.

Рис. 1–17. Производство сухих продуктов для детского и диетического питания в РСФСР и РФ на злаковой основе, тыс.т

С производством другой обязательной составной части детского питания, мясных консервов, дело обстоит плохо. Старое производство сильно сократилось, а на новых предприятиях, судя по докладу Минздрава РФ, их выпуск до 2000 г. не был налажен. Динамика производства в ходе реформы приведена на рис. 1–18.

Рис. 1–18. Производство консервов мясных детских в РСФСР и РФ, млн. условных банок

Резкое снижение возможностей потребления в массовом масштабе продуктов детского питания усугубилось ухудшением общественного питания в школах. В Государственном докладе «О состоянии здоровья населения России» (2000 г.) говорится:

«Не улучшается положение дел с организацией питания детей, посещающих дошкольные учреждения и школы. Охват школьников горячим питанием в большинстве субъектов Российской Федерации сократился на 20–30 %. Рационы питания обеспечивают потребность детского организма в энергии и белках только на 0–90 %, в витаминах — на 20–40 %. Сокращается вес и объем отпускаемых блюд. Прекращена витаминизация готовых блюд. Не решаются вопросы обеспечения детских и подростковых учреждений йодированной солью… Из-за отсутствия средств во многих школах организовано лишь чаепитие».

Ниже рассмотрим воздействие реформы на главное условие жизнеобеспечения людей — их питание.

Раздел 2 Производство и потребление продуктов питания в РФ

Источники:

Статистические ежегодники «Народное хозяйство РСФСР». ЦСУ РСФСР, Госкомстат РСФСР. Москва.

«Российский статистический ежегодник. Официальное издание». Госкомстат России. Москва.

Статистический сборник «Агропромышленный комплекс Российской Федерации». Госкомстат России. Москва. 1993.

Статистические сборники «Сельское хозяйство в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998; 2000.

Статистические сборники «Торговля в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998, 1999.

Статистические сборники «Цены в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998, 2000.

Статистический сборник «Краткосрочные экономические показатели Российской Федерации», Госкомстат России. Москва, апрель 2002.

Информационно-аналитический сборник «Некоторые проблемы сельского хозяйства зарубежных стран». ВНИИ информации и технико-экономических исследований агропромышленного комплекса. Москва. 1989.

Государственный доклад «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1992 году». Министерство здравоохранения РФ и Российская Академия медицинских наук. Москва, 1993.

Государственный доклад «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1999 г.». Министерство здравоохранения РФ и Российская Академия медицинских наук. Москва, 2000.

Одним из главных аргументов в пользу перехода от плановой системы хозяйства к рыночной было якобы неудовлетворительное обеспечение населения СССР и РСФСР продуктами питания.

В действительности СССР, по оценкам Организации ООН в области сельского хозяйства и продовольствия (ФАО), в середине 80-х годов входил в десятку стран мира с наилучшим типом питания.[4] В 1985 г., по данным ФАО, приведенным в последней сводке этой организации в Интернете, житель СССР в среднем получал в день 105,3 г белка (из них 51,5 г — белка животного происхождения: в мясе 22,2 г, в молоке 15,2 г, в рыбе 9,5 г, в яйцах 4,6 г).

Основой для обеспечения питанием на таком уровне было отечественное сельскохозяйственное производство:

Таблица 2–1. Производство основных продуктов питания на душу населения (в кг) в 1989 году

Таблица 2–2. Потребление основных продуктов питания в США и России (в среднем на душу населения, кг)

Граждане СССР имели основания быть недовольными системой распределения продуктов питания (перебои в снабжении, очереди, неравномерность в поставках некоторых продуктов по регионам и пр.). Кроме того, после достижения уровня питания, удовлетворяющего базовые потребности человека, в обществе возникли новые требования — к разнообразию продуктов, их расфасовке, упаковке и т. д.

Однако восприятие этих недостатков во многом зависело от идеологического давления. Например, в 1989 г. молока и молочных продуктов в среднем по СССР потребляли 363 кг в год на человека, что является исключительно высоким показателем (в США — 263 кг), но при опросах 44 % опрошенных жителей СССР ответили, что потребляют молока недостаточно. Более того, в Армении, где велась особо сильная антисоветская пропаганда, 62 % населения было недовольно своим уровнем потребления молока и молочных продуктов. А между тем их потребление составляло там в 1989 г. 480 кг на человека. И самый красноречивый случай — сахар. Его потребление составляло в СССР 47,2 кг в год на человека (в США — 28 кг), но 52 % опрошенных считали, что потребляют слишком мало сахара (а в Грузии недовольных было даже 67 %).

Как изменилось питание граждан России в результате реформы? Уже в 1992 г. произошло резкое и глубокое ухудшение питания большинства населения. Согласно данным Госкомстата РФ, калорийность продуктов питания, потребляемых в среднем за сутки, снизилась с 2590 (1990 г.) до 2438 в 1992 г. и до 2200 в 1996 г. Исследователи выражают сомнение в достоверности этих данных, поскольку они не согласуются с другими показателями (товарооборот продуктов питания), однако тенденция к понижению калорийности рациона несомненна.

Существенно изменилась структура питания: в калорийности рациона снизилась доля продуктов, богатых белком (и особенно животным белком — мяса, рыбы, молока и яиц), возросла доля картофеля и круп. В 1990 г. продукты животного происхождения давали 35,9 % калорий среднего суточного рациона, а в 1997 г. только 28,3 %.

В 1993 г. был опубликован официальный «Государственный доклад о состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1992 году». В нем говорится: «Существенное ухудшение качества питания в 1992 г. произошло в основном за счет снижения потребления продуктов животного происхождения. В 1992 г. приобретение населением рыбы составило 30 % от уровня 1987 г., мяса и птицы, сыра, сахара — 50–53 %. Отмечается вынужденная ломка сложившегося в прежние годы рациона питания, уменьшается потребление белковых продуктов и ценных углеводов, что неизбежно сказывается на здоровье населения России и в первую очередь беременных, кормящих матерей и детей. В 1992 г. до 20 % детей обследованных групп 10 и 15 лет получали белка с пищей менее безопасного уровня, рекомендуемого ВОЗ. Более половины обследованных женщин потребляли белка менее 0,75 г на кг массы тела — ниже безопасного уровня потребления для взрослого населения, принятого ВОЗ». Это — официальное признание в том, что реформа сломала сложившийся при советском укладе благополучный рацион питания и что в стране возник, как сказано в Докладе, «всеобщий дефицит» питания, ранее немыслимый.

На середине периода реформ уровень питания пересек критическую черту. В 1995 г. по сравнению с 1991 г. потребление (включая импорт) мясопродуктов в целом упало на 28 %, масла на 37 %, молока и сахара на 25 %. В 1996 г. городское население в среднем стало получать менее 55 г белка в день. Здесь надо обратить внимание на исключительно важную вещь: вследствие резкого расслоения по доходам, спад потребления ценных продуктов питания сосредоточился почти исключительно в той половине народа, которая испытывает крайнюю бедность. Значит, в этой половине населения потребление самых необходимых для здоровья продуктов упало до крайне низкого уровня, при котором начинаются физиологические изменения в организме и деградация здоровья!

Насколько неумолима эта угроза для множества граждан, говорит такой небольшой, но красноречивый факт. Известно, что рождаемость в ходе реформы резко упала, женщины отказываются от материнства, во многом из-за того, что опасаются за судьбу ребенка. Понятно также, что те, кто все же решает завести ребенка, делают все возможное, чтобы он родился и рос здоровым. Прежде всего, для этого мобилизуют все возможные ресурсы, чтобы будущая мать во время беременности получше питалась. Несмотря на это, после 1990 г. стало быстро расти число рожениц, которые в момент родов страдали от анемии. Если в 80-е годы анемия к моменту родов наблюдалась у 4–5 % рожениц и это было вызвано в основном индивидуальными особенностями здоровья, в ходе реформы анемия рожениц стала социальной проблемой — в 1999 г. ею страдали 41,3 % рожениц, а в 2000 г. 43,9 %. Причиной ее было плохое питание во время беременности.

Катастрофическое ухудшение питания населения стало следствием резкого снижения покупательной способности зарплаты, пенсий и социальных пособий, которые остаются для подавляющего большинства граждан основными источниками дохода. Изменение покупательной способности зарплаты рабочих и служащих России в сфере питания в разные периоды нашей истории можно оценить следующим образом. Известна средняя зарплата работника в Российской империи, в СССР и в РФ, а также стоимость набора из 9 главных продуктов питания (в этот набор входит по 1 кг каждого продукта — мясо, молоко, рыба, сахар, масло подсолнечное, овощи, мука, картофель — и десяток яиц). Из этого, соответственно, вычисляется число таких наборов, которые работник (рабочие и служащие) может купить на свою месячную зарплату.

Данные по годам — с 1913 г. до сентября 1998 г. — опубликованы в журнале «Экономические стратегии».[5] В 1913 г. работник в среднем мог купить на месячную зарплату 13,25 наборов, в 1924 г. — 13,78. На этот уровень после Великой Отечественной войны вышли в 1952 г., потом он повысился до 28,59 наборов на месячную зарплату в 1985 г. С 1990 г. этот уровень начал быстро снижаться и в сентябре 1998 г. составил 7,20. Таким образом, в среднем работник в России в конце 1998 г. мог купить продуктов питания (в минимальном наборе) почти вдвое меньше, чем в 1913 г. и в четыре раза меньше, чем в 1985 г.

В 2000 г. вышел Государственный доклад «О состоянии здоровья населения Российской федерации в 1999 г.». Питанию как важнейшему условию сохранения здоровья посвящен целый раздел Доклада. В нем говорится: «Структура питания населения характеризуется продолжающимся снижением потребления биологически ценных продуктов питания...»

В разделе I уже обращалось внимание на те сведения о положении с питанием детей, приведенные в этом Докладе. Там вводится фундаментальное положение: в результате реформы в России сложился «бедный» тип питания, так что дети испытывают белково-калорийную недостаточность, в новом поколении наблюдается «снижением массы тела и низкие ростовые показатели».

Надо подчеркнуть, что дело не только в нехватке средств — прекращены и некоторые копеечные программы, которые сохраняли людям здоровье и продлевали жизнь. Вот одно из изменений, которому в Докладе 2000 г. уделено значительное внимание: «Актуальной экологической проблемой является дефицит йода в биосфере, так как более 70 % густонаселенных территорий нашей страны имеют разную степень недостаточности этого микроэлемента. Прекращение йодной профилактики привело к росту в России эндемического зоба и ассоциированных с ним болезней среди больших групп населения, в первую очередь — детей и подростков. Наличие йодного дефицита на 30 % повышает риск развития хронических болезней…» Прекращение йодной профилактики означает, что владельцы приватизированных предприятий просто перестали добавлять капельку йода в поваренную соль — чтобы затем рекламировать и продавать по баснословно завышенной цене соль йодированную.

Изменение питания как проблему здоровья обсуждает академик Российской Академии медицинских наук Б. Т. Величковский в книге «Реформы и здоровье населения страны» (М., 2001). Он пишет: «Ведущим фактором в детской возрастной группе является недостаточное питание. Отсутствие полноценного питания привело к тому, что в 1999 г. 10 % призывников отличались дефицитом веса; более 40 % беременных женщин страдали анемией, а большинство детей и молодежи не получало необходимого набора пищевых веществ и витаминов».

Результатом реформы стал и тот факт, что значительная часть продуктов питания, поступающих в торговлю, фальсифицирована. Масштабы фальсификации, судя по сводкам МВД, огромны. Фальсифицированной водкой травятся миллионы людей — из них ежегодно около 30 тысяч (в 1994 г. 55,5 тыс. человек) кончают смертельным исходом. В советском хозяйстве, работающем для потребления, а не для прибыли, фальсификация не имела смысла.[6]

В результате реформы произошла архаизация всей системы производства и распределения продуктов питания. Прежде всего, резко сократилась доля сырых продуктов, перерабатываемых в пищевой промышленности. В животноводстве идет снижение товарности и регресс в технологии и санитарии. Если производство мяса за годы реформы упало в целом в два раза, то переработка скота на мясокомбинатах — в четыре раза. В целом ряде городов и регионов РФ промышленная выработка мяса вообще прекращена.[7] Скот забивают на подворьях, и мясо продают на дорогах и в подворотнях.

Ниже приведены официальные статистические данные о динамике потребления различных продуктов питания в РСФСР и РФ.

В РСФСР молоко и молочные продукты были важнейшим источником питания и особенно источником ценного белка животного происхождения. В 1990 г. молоко и молокопродукты обеспечивали 17,1 % калорийности среднего суточного рациона.

В результате реформы потребление молока стало быстро снижаться как в абсолютном измерении, так и относительно, в структуре потребляемых продуктов. В 1996 г. молокопродукты обеспечивали 12,5 % калорийности среднего суточного рациона.

На рис. 2–1 представлен график изменения по годам среднего душевого потребления молока и молочных продуктов (в пересчете на цельное молоко). Уже в 60-е годы в РСФСР был достигнут высокий уровень молочного животноводства, так что потребление молока возросло с 255 кг в 1960 г. до 331 кг в 1970 г. Этот уже весьма высокий, по международным меркам, уровень поддерживался до начала 80-х годов, а затем поднялся почти до 400 кг в год.

Рис. 2–1. Потребление молока и молочных продуктов в РСФСР и РФ (в пересчете на молоко) на душу населения в год, кг

Перестройка экономической системы СССР уже в 1990 привела к снижению потребления молока, а радикальная реформа в России вызвала быстрое и резкое падение среднего уровня потребления — до 216 кг в 2000 г. Вплоть до настоящего времени не наблюдается признаков роста — потребление стабилизируется на уровне примерно вдвое ниже, чем в 80-е годы.

На потребление молока повлиял рост розничных цен. При этом закупочные цены выросли гораздо меньше. Поскольку приватизация перерабатывающей промышленности отрезала село от рынка, производство молока стало убыточным и начало свертываться.

Это еще подстегнуло розничные цены. Если брать за стандарт говядину, приняв ее цену за 100 %, то относительное подорожание молока выражается рис. 2–2.

Рис. 2–2. Соотношение потребительских цен на молоко с ценой 100 г. говядины в РСФСР и РФ

(на конец года в процентах): 1 — молоко цельное; 2 — говядина

Развитие, начиная с 60-х годов, современной пищевой промышленности позволило перерабатывать значительную часть молока в ценные цельномолочные продукты питания. Набор этих продуктов в России был весьма широк, цены доступны, и это позволило разнообразить и улучшить структуру массового питания.

Вследствие того, что спрос на молочные продукты был всегда высок, при ликвидации планового хозяйства и либерализации цен именно эти продукты подорожали более всего и стали недоступны для большой части населения. Для сравнения приведем динамику потребительских цен на говядину и кисломолочные продукты (кефир, ряженка и т. п.). Если говядина в результате инфляции подорожала за 1992–1995 гг. в 1338 раз, то кисломолочные продукты — в 21 229 раз. Иными словами, повышение цены на эти продукты было в 16 раз больше, нежели на говядину.

Рис. 2–3. Производство цельномолочной продукции в РСФСР и РФ (в пересчете на молоко), млн. т

В результате на первом же этапе рыночной реформы массовое производство цельномолочных продуктов было свернуто. Оно стало выходить на стабильный режим лишь в 1995–1996 гг. при уровне производства в 4 раза более низком, нежели в последние годы существования советской экономической системы. Современные цельномолочные продукты занимают теперь существенное место лишь в питании небольшой зажиточной части населения Российской Федерации.

На рис. 2–4 видно, что в ходе реформы спад потребления молока и молочных продуктов происходил неравномерно, так что одни регионы оказались затронуты им гораздо сильнее, чем другие. Например, в Москве, где потребление было несколько выше среднего по России, в 1996 г. оно упало ниже среднего, но затем положение выправилось. Напротив, Приморский край испытал очень глубокий спад потребления — в 3,6 раза с 1990 по 1999 г., причем в последние годы этот спад продолжается.

Рис. 2–4. Потребление в разных регионах молока и молочных продуктов (в пересчете на молоко) в РСФСР и РФ на душу населения в год, кг

1 — Россия в среднем; 2 — Москва; 3 — Приморский край

Из широкого набора потребляемых в РСФСР и Российской Федерации молочных продуктов особо выделим животное масло (сливочное и, в меньшей степени, топленое). В традиционной структуре питания в России масло всегда занимало важное место как ценный продукт, уровень потребления которого многое говорил о благосостоянии семьи. Уже в 70-е годы в РСФСР был достигнут высокий и устойчивый уровень потребления масла, и оно как столовый продукт практически вытеснило маргарин.

Дальнейшее повышение уровня жизни в 80-е годы повлекло за собой значительный рост производства животного масла (рис. 2–5).

Рис. 2–5. Производство животного масла в РСФСР и РФ, тыс. т

В результате радикальной реформы уже начиная с 1990 г. наблюдается резкий спад производства.

За годы реформы по сравнению с 1990 г. производство животного масла в России снизилось в три раза, восстановления производства даже в самые последние годы не наблюдается. В некоторой степени спад производства компенсируется импортом, который в настоящее время составляет более половины собственного производства.

С 1990 г. началось быстрое сокращение и потребления сливочного масла — для большинства населения оно становится не по карману как продукт обыденного питания (рис. 2–6).

Рис. 2–6. Розничная продажа масла животного в РСФСР и РФ, тыс. т.

Динамика относительного подорожания сливочного масла в розничной торговле представлена на рис. 2–7 (за стандарт берется говядина, цена которой принята за 100 %).

Рис. 2–7. Соотношение потребительских цен на продовольственные товары с ценой на говядину в РСФСР и РФ, на конец года, в процентах

1 — масло сливочное; 2 — сыр; 3 — говядина (кроме бескостной)

Снижение потребления масла обусловлено соединением двух разных процессов — для большинства масло стало слишком дорого, а состоятельное меньшинство стало переходить на «западный» тип питания. Этот тип питания, как часть культуры, находится под влиянием ряда фобий (преувеличенных страхов), в частности страха перед холестерином. Из-за этого сливочное масло заменяется маргарином. Богатые тоже плачут, но все же главное следствие реформ в том, что сохраняется низкий уровень потребления масла как признак «бедного» типа питания, который в России распространяется и становится господствующим.

Следует отметить также ухудшение качества поступающего в розничную торговлю сливочного масла и большие масштабы его фальсификации (добавления маргарина). В результате выборочных инспекционных проверок, например, в 1997 г. забраковано или снижено в сортности 22,3 % сливочного и топленого масла отечественного производства и 55,7 % импортного масла.

Надо отметить и такую небольшую, но красноречивую деталь. В новых экономических условиях оказалось подорванным даже производство специальных сортов сливочного масла, составлявших гордость российской пищевой промышленности и всегда имевших большой спрос на внутреннем и мировом рынке. На рис. 2–8 показана динамика производства масла в Вологодской области («вологодского масла»).

Рис. 2–8. Производство животного масла в Вологодской области, тыс. т.

В структуре питания в России мясо и мясные продукты занимают по своей важности примерно такое же место, как молоко. В 1990 г. они давали 15 % калорийности среднего суточного рациона, к 1996 г. их доля снизилась до 13,5 % (даже несколько превысив долю молока и молочных продуктов).

Уровень потребления мяса, свойственный развитым промышленным странам, был достигнут в РСФСР в 60-е годы. В 1955 г. он составлял около 40 кг, в 1960 г. около 50 и в 1970 г. около 55 кг на душу. В 1989–1990 гг. этот уровень составлял около 70 кг.

После 1990 г. потребление мяса в России стало быстро сокращаться, признаков стабилизации этого спада не наблюдается (рис. 2–9).

Рис. 2–9. Потребление мяса и мясопродуктов в РСФСР и РФ (в пересчете на мясо, без субпродуктов II категории и жира-сырца) на душу населения в год, кг

Из рисунка видно, что даже в 2000 г., при благоприятной, по сравнению с предыдущими годами, экономической конъюнктуре в РФ, розничная продажа мяса и птицы снизилась и была существенно меньше, чем в 1998 г.

Обеспечение населения мясом в РФ все больше и больше базируется на импорте, и по сравнению с советским хозяйством зависимость питания от поставок из-за рубежа приобрела качественно новый характер. В 1990 г. в РСФСР было импортировано из-за рубежа СССР 787 тыс. т мяса и мясопродуктов (за вычетом экспорта), то есть 5,3 кг на душу населения или около 7,6 % потребления. В 1997 г. в Россию из стран вне СНГ было импортировано 1786 тыс. т мяса и мясопродуктов (за вычетом экспорта), то есть 12,2 кг на душу населения или около 26,5 % потребления. В январе-ноябре 2001 г. из стран вне СНГ было импортировано 1578 тыс. т мяса и мясопродуктов (за весь год около 1,6 млн. т), т. е. зависимость от импорта не снижается.

В результате разрушения системы импортного контроля значительная часть поступающих в Россию по импорту мяса и мясной продукции не соответствует стандартам качества. В 1997 г. было забраковано и снижено в сортности (в процентах от общего количества проинспектированных товаров) 16,8 % импортного мяса и 52,6 % мясных консервов. В 1998 г. 41,7 % импортного мяса, в 1999 г. 70,1 % и в 2000 г. 53,5 %. Доля забракованного мяса отечественного производства в 1998–2000 гг. составляла 7–9 %.

Рис. 2–10 показывает, что по потреблению мяса в Российской Федерации резко выделяется Москва. Здесь в 1990 г. на душу населения потреблялось мяса и мясных продуктов в полтора раза больше, чем в среднем по России. За годы реформы потребление мяса москвичами резко снизилось, но относительно общего уровня РФ оно остается высоким (в 1,6 раз выше среднего).

Рис. 2–10. Потребление мяса и мясопродуктов в РСФСР и РФ (в пересчете на мясо, без субпродуктов II категории и жира-сырца) на душу населения (кг в год) в России и разных регионах: 1 — Российская Федерация в среднем; 2 — Москва; 3 — Нижегородская обл.

Примечательно, что в Нижегородской области, которая при губернаторе Б. Е. Немцове выделялась особенно высокой активностью в проведении радикальной реформы, произошел исключительно глубокий спад в потреблении мяса. В 1985 г. уровень потребления мяса был здесь даже несколько выше среднего, в 1990 г. приближался к среднему, а в 1999 г. среднее потребление мяса в РФ было выше на 28 %.

Отдельно надо сказать о производстве и потреблении свинины (рис. 2–11).

Рис. 2–11. Производство свинины (в убойном весе) в РСФСР и РФ, млн. т

Свиноводство — отрасль интенсивного животноводства, позволяющая с высокой экономической эффективностью производить ценный сорт мяса в промышленных условиях. Особенно интенсивное развитие современных форм производства свинины происходило в РСФСР в 80-е годы. Реформа привела к разрушению отрасли и быстрому откату в уровне производства далеко назад, даже ниже уровня 1960 г.

Кроме того, произошла значительная деградация технологической базы свиноводства и снижение его эффективности. Если в 1986 г. на сельскохозяйственных предприятиях содержалось 85,6 % всего поголовья свиней, то в 2001 г. всего 54,2 % (и еще 1,8 % — в фермерских хозяйствах). 43,2 % свиней содержится теперь на личных подворьях сельских жителей.

Помимо свинины другим продуктом, позволяющим быстро нарастить интенсивное промышленное производство источника ценного животного белка, является мясо птицы.

В РСФСР в 70-е годы была предпринята широкая программа строительства птицефабрик мясного направления и сети заводов по производству комбикормов и их компонентов (антибиотиков, витаминов, белковых добавок и др.). Это позволило за 15 лет увеличить производство мяса птицы почти в три раза.

В ходе реформы эта производственная система была подорвана и почти разрушена. Отечественное производство резко упало (рис. 2–12). Снизилось и качество продукции — в 1997 г. при проверке было забраковано или снижено в сортности 38,9 % проинспектированного мяса птицы отечественного производства (и 34,2 % импортного). Вплоть до 2000 г. органами инспекции при выборочных проверках бракуется или понижается в сортности около трети импортного мяса птицы.

Рис. 2–12. Производство мяса птицы в РСФСР и РФ (в убойном весе), млн. т

Разрушение отечественного производства привело к захвату российского рынка поставщиками извне СНГ. В 1997 г., например, импорт превысил отечественное производство в два раза — тогда в РФ было ввезено 1,14 млн. т мяса птицы, а в 2001 г. импорт мяса птицы составил 1,34 млн. т, что в 1,5 раза больше объемов его производства в РФ.

В ходе урбанизации, которая проходила в СССР с 60-х годов, складывался современный «городской» тип питания большинства населения России. Одним из его важных признаков был рост масштабов промышленной переработки мяса и производства мясных изделий — полуфабрикатов и колбас.

Потребление этих продуктов, облегчающих ведение домашнего хозяйства, стало рассматриваться как необходимое. Недостатки в снабжении ими приобрели даже символический смысл и вызывали острое недовольство населения.

Ускоренный рост их производства начался за несколько лет до перестройки. Выпуск мясных полуфабрикатов был налажен не только на предприятиях пищевой промышленности, но и в системе общественного питания, так что непосредственно в жилых районах была создана сеть т. н. магазинов «кулинарии».

Изменение экономической системы уже на самом первом этапе реформы вызвало удивительно быстрый, обвальный спад производства мясных изделий (это видно на рис. 2–13).

Рис. 2–13. Производство мясных изделий в РСФСР и РФ, тыс. т.: 1 — колбасные изделия; 2 — мясные полуфабрикаты

В результате произошел откат от современного типа питания большинства населения с отказом от потребления мясных изделий промышленной выработки и увеличением затрат времени в домашнем хозяйстве на приготовление пищи из сырых продуктов. Колбасы при рынке стало вдвое меньше!

Следует отметить, что большой регресс в организации домашнего приготовления пищи выражается в резком сокращении не только производства мясных полуфабрикатов, но и вообще в сокращении промышленного производства продуктов, готовых к быстрому употреблению (пищевых концентратов, продуктов из картофеля и др.). На рис. 2–14 показана динамика производства в РСФСР и РФ пищевых концентратов и продуктов из картофеля.

Рис. 2–14. Производство пищевых концентратов в РСФСР и РФ, тыс. т 1 — пищевые концентраты (левая шкала); 2 — продукты из картофеля (правая шкала)

Начиная с 70-х годов в РСФСР наращивалось производство всех тех пищевых концентратов, которые считаются нынче атрибутами «цивилизованного» западного образа жизни — кукурузных и злаковых хлопьев, картофельных «чипсов», сухих супов и т. д. Оставляла желать лучшего упаковка, зато цена была очень умеренной. В ходе реформы отечественное производство было свернуто, и рынок отдан дорогим импортным продуктам.

К числу важнейших продуктов питания, богатых белком, относятся яйца. За советский период после Великой Отечественной войны в стране было создано крупное промышленное птицеводство, и производство яиц в СССР возросло с 7,5 млрд. в 1946 г. до 84,8 млрд. в 1989 г. (в 1913 г. в России в границах СССР было произведено 9,5 млрд. яиц). В 80-е годы в СССР в виде яиц обеспечивалось потребление примерно 10 % белка животного происхождения.

В РСФСР в 1988–1989 гг. производство яиц удерживалось на уровне 49 млрд. В результате реформы производство яиц быстро стало снижаться вплоть до 1996 г. Этот процесс представлен на рис. 2–15.

Рис. 2–15. Производство яиц в РСФСР и РФ (в хозяйствах всех категорий), млрд. шт.

После 1996 г. наметился рост, который продолжается и до настоящего времени (в 2000 г. вышли на уровень конца 70-х годов, а в пересчете на душу населения — на уровень начала 70-х годов). Поскольку импорт и экспорт яиц незначителен, эти данные отражают уровень потребления яиц населением РФ.

В СССР был создан большой океанский рыболовецкий флот, и в 1980 г. улов рыбы на душу населения составлял у нас 36 кг (в США 16 кг, в Великобритании 15 кг). Более 70 % улова в СССР приходилось на РСФСР. За 80-е годы улов рыбы в СССР вырос почти на треть, а в РСФСР достиг к 1987–1988 гг. 56 кг на душу населения. С 1989 г., когда началась рыночная реформа, величина улова стала быстро и резко падать и стабилизировалась в 1995 г. на уровне, в два с лишним раза более низком, чем в конце 80-х годов (рис. 2–16).

Рис. 2–16. Улов рыбы и добыча других морепродуктов в РСФСР и РФ, млн. т

Рыба была и остается важным экспортным продуктом в России и дает значительную валютную выручку. Так, в 1990 г. было экспортировано 491 тыс. т. свежемороженой рыбы (12,2 % от улова). В 1996 г. было экспортировано 1,15 млн. т рыбы (37,6 % улова), на 1,14 млрд. долл. Правда, в тот же год было импортировано 351 тыс. т рыбы. В 2000 г. экспортировано 984 тыс. т рыбы (25,9 % улова).

Качество импортной рыбы и рыбопродуктов в большинстве случаев ниже, чем у отечественной продукции: в 1995 г. было забраковано и снижено в сортности 54,9 % импортной рыбы и рыбопродуктов (24 % отечественных), в 1996 г. 51,8 % импортных продуктов (33 % отечественных), в 1997 г. 34,1 % импортных (47 % отечественных).

В советское время поставляемая отечественными рыбаками свежемороженая рыба была дешевым продуктом массового употребления. При либерализации цен в 1992 г., когда ценообразование стало исходить из критерия максимальной прибыли, рыба подорожала относительно выше, чем мясо.

Если за 1992–1995 гг. розничная цена говядины в РФ возросла в 1338 раз, то цена свежемороженой рыбы (без деликатесной) в 4188 раз — в три с лишним раза больше, чем цена говядины.

Падение улова и повышение цены сопровождается в РФ сокращением потребления рыбы. По сравнению с 80-ми годами оно упало более чем в два раза.

В 1999–2000 г. наметился некоторый рост, и потребление вышло на уровень 1994 г. Этот процесс представлен на рис. 2–17.

Рис. 2–17. Потребление рыбы и рыбопродуктов на душу населения в РСФСР и РФ в год, кг

Потребление кондитерских изделий и сладостей вместо чистого сахара — признак роста благосостояния и перехода к более современному типу питания. Вплоть до 1990 г. в РСФСР наблюдался довольно быстрый рост промышленного производства сладостей (по сравнению с уровнем 1970 г. объем их производства вырос на 45 %). После 1990 г. произошел исключительно резкий, обвальный спад производства сахаристых кондитерских изделий (на 40 % за два года), который продолжился, хотя и медленнее, до 1996 г.

При этом за 1991–1992 гг. одновременно упало и потребление сахара — с 47 кг на душу населения в 1990 г. до 30 кг в 1992 г. (то есть на 36 %). Таким образом, реформа привела к резкому сокращению потребления сладостей и вообще сахаристых веществ в большинстве российских семей, в том числе у значительной части детей.

Рис. 2–18. Производство сахаристых кондитерских изделий в РСФСР и РФ, тыс. т

Надо заметить, что даже сахар-рафинад, который всегда использовался в качестве недорогой сладости и был лишь незначительно дороже белого сахара-песка, стал мало употребляться (и потому производиться) — из-за того, что население стремится сэкономить даже на этой небольшой разнице (см. рис. 2–19).

Рис. 2–19. Производство сахара-рафинада в РСФСР и РФ, тыс. т

Следует добавить, что собственное производство сахара-песка из сахарной свеклы в России снизилось с 1990 г. в два раза, и из стран вне СНГ в РФ сейчас импортируется около 5 млн. т сахара-сырца в год.

Важнейшим продуктом питания в России был и остается хлеб. Всегда он был и наиболее доступным по цене продуктом. В ходе реформы произошло столь непропорциональное повышение цен на хлеб, что положение резко изменилось. Если принять цену килограмма пшеничного хлеба за единицу, то цены на другие продукты изменялись в ходе реформы следующим образом (см. табл. 2–3):

Таблица 2–3. Цены на продукты питания относительно хлеба

Процесс резкого подорожания хлеба относительно других продуктов (точнее, бескостной говядины, которая берется в статистике за стандарт для сравнения) хорошо виден на рис. 2–20. На нем показана цена 1 кг пшеничного хлеба в % от цены 100 г говядины. В последние годы говядина быстро растет в цене, так что прежний разрыв в цене хлеба сокращается.

Рис. 2–20. Соотношение потребительских цен на хлеб пшеничный (1 кг) с ценой 100 г говядины в РСФСР и РФ (на конец года в процентах) 1 — говядина (кроме бескостной); 2 — хлеб пшеничный

Рыночная реформа означала изменение самих принципов ценообразования. В советское время самый главный продукт — хлеб — продавался почти по себестоимости. Реальная (технически обусловленная) себестоимость буханки хлеба на прилавке равна примерно двукратной стоимости пшеницы, пошедшей на изготовление этой буханки (точнее, 2,1 от этой стоимости).

В 1989 г. закупочная цена килограмма пшеницы в РСФСР была 22,7 коп., из нее получалось 1,5 кг хлеба, которые стоили 45 коп.

Весной 2000 г. батон белого хлеба весом 380 г. стоил в Москве 6 руб. Он был выпечен из 250 г. пшеницы. Такое количество пшеницы стоило в декабре 1999 г. на российском рынке 43 коп. (1725 руб. за тонну).

Технически обусловленная себестоимость превращения пшеницы в хлеб с доставкой его к прилавку равна 110 % от стоимости пшеницы, то есть для одного батона она составляла в конце 2000 г. 47,3 коп. Итого реальная себестоимость батона была равна 90,3 коп. А на прилавке его цена была 6 руб. Такой разрыв свидетельствует о монополизации или теневом контроле рынка хлеба, этого важнейшего для общества товара. В отсутствие эффективной системы государственного регулирования хлебный рынок стал источником обогащения за счет населения и товаропроизводителей.

В результате произошло то, чего никак нельзя было ожидать в России, — производство муки и хлеба в большой мере «ушло в тень». По официальной статистике оно сильно сократилось (рис. 2–21), притом что, согласно бюджетным обследованиям, потребление хлебных продуктов снизилось мало.

Рис. 2–21. Производство муки, хлеба и хлебобулочных изделий в РСФСР и РФ, млн. т. 1 — хлеб и хлебобулочные изделия; 2 — мука

В этих условиях получить точные данные о потреблении именно хлеба трудно. Оно маскируется тем, что в статистической таблице «Потребление основных продуктов питания» понятие «хлебные продукты» дается как агрегированное.

Под «хлебными продуктами» понимается широкий спектр: «хлеб и макаронные изделия в пересчете на муку, мука, крупа, бобовые».

В целом, согласно официальной статистике, количество зерна, используемого на пищевые цели, в самой РФ значительно снизилось (см. рис. 2–22). Это также может говорить о крупных масштабах теневого оборота зерна и муки.

Рис. 2–22. Использование зерна на пищевые цели в РСФСР и РФ, включая использованное на выработку муки и крупы (млн. тонн)

Как следует из бюджетных исследований, в сумме потребление «хлебных продуктов» меняется несущественно — со 125 кг в год на душу населения в 1992 г. до 118 в 2000 г. Возможно, хлеб в ходе реформы в какой-то мере заменяется крупами и макаронными изделиями.

При этом значительная часть круп и макаронных изделий для текущего потребления поступает по импорту, в значительной мере теневому. Это видно из того, что в самой РФ производство макаронных изделий и круп в последние годы резко сократилось (рис. 2–23).

Рис. 2–23. Производство макаронных изделий (1, левая шкала) и крупы (2, правая шкала) в РСФСР и РФ, тыс. т

Важное место в питании занимают алкогольные напитки. На рис. 2–24 показана динамика производства и продажи водки и ликеров.

Рис. 2–24. Производство (1) и продажа (2) водки и ликеро-водочных изделий (в натуральном выражении) в РСФСР и РФ, млн. дкл.

Здесь видно исключительно важное изменение, которое произошло в ходе реформ. До 1990 г. производство водки практически совпадало с уровнем продажи. Иными словами, вся продаваемая на рынке водка была произведена легально, с соответствующим контролем качества.

Уже в 1991 г. эти два показателя стали расходиться. Начиная с 1993 г. произошел резкий разрыв — легальное производство упало более чем в два раза — а объем продаж резко возрос при незначительном легальном импорте. После 1996 г. лишь треть продаваемой на российском рынке водки была произведена легально. В 1999 г. этот разрыв сократился, но продолжает оставаться исключительно большим.

Производство коньяка в РФ резко снизилось за годы реформы, но в последнее время уровень производства стал расти (рис. 2–25).

Рис. 2–25. Производство коньяка в РСФСР и РФ (в натуральном выражении), тыс. дкл

Соответственно, колеблется и потребление коньяка, оставаясь на уровне в 2–3 раза более низком, чем в 1990 г.

Резко упало потребление вина, в 4–5 раз по сравнению с 1980 г. Динамика его продажи представлена на рис. 2–26.

Рис. 2–26. Продажа вина в РСФСР и РФ, млн. дкл

Между производством и продажей пива, как и в случае водки, также возникали разрывы, вызванные значительными объемами теневого производства и импорта (рис. 2–27).

Рис. 2–27. Производство (1) и продажа (2) пива в РСФСР и РФ (в натуральном выражении), млн. дкл.

Но главное, надо отметить резкий, в три раза за четыре года (после 1996 г.) рост производства пива в России, а также массовое, включая детей, приобщение к потреблению этого алкогольного напитка.

На этом фоне красноречиво выглядит практически полная ликвидация производства в России кваса — любимого и распространенного ранее дешевого безалкогольного напитка. За один только 1992 г. его производство упало в 6 раз и продолжало падать и дальше (рис. 2–28).

Рис. 2–28. Производство кваса в РСФСР и РФ, млн. дкл

Остается сказать, что к продуктам питания причисляется, несколько искусственно, и табак. Не вдаваясь в эту проблему, приведем динамику производства табака в России (рис. 2–29). В ней интересно то, что в первый момент ликвидация плановой системы привела к взрывному росту производства коммерчески очень выгодного продукта. Но затем это производство было поглощено иностранными компаниями, и отечественный продукт был замещен импортом.

Рис. 2–29. Производство в РСФСР и РФ табака курительного (включая трубочный), т

Раздел 3 Реформа и благосостояние населения

Источники:

Статистические ежегодники «Народное хозяйство РСФСР». ЦСУ РСФСР, Госкомстат РСФСР. Москва.

«Российский статистический ежегодник. Официальное издание». Госкомстат России. Москва.

Статистический сборник «Социальная сфера России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва.1996.

Статистический сборник «Цены в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998.

Сборник «Мнение населения о состоянии социальной сферы и приоритетах ее развития». М., Госкомстат СССР. 1990.

Статистические сборники «Транспорт и связь в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998, 2001 гг.

Статистический сборник «Цены в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998.

Статистический сборник «Сфера услуг в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 2000.

Статистический сборник «Краткосрочные экономические показатели Российской Федерации», Госкомстат России. Москва, апрель 2002.

Материальное благосостояние человека (семьи) зависит прежде всего от соотношения между доходами и ценами на главные жизненные блага. В плановой экономической системе на это воздействует также фактор «очереди» — ограничений, накладываемых административными методами на очередность получения дефицитных благ. После 1992 г. эти ограничения были устранены, и вместо них стали действовать ценовые ограничения.[8]

Учитывая, что для подавляющего большинства населения основным источником дохода по-прежнему остается заработная плата, а для нетрудоспособных — пенсии и социальные пособия, «привязанные» к средней зарплате, мы для представления динамики изменения благосостояния используем показатель покупательной способности средней заработной платы (средней по стране или региону) в отношении какого-то конкретного блага — жилья, хлеба, молока, проезда на автобусе и т. д.

Например, на среднюю номинальную начисленную заработную плату (в РСФСР и РФ) в 1990 можно было купить 95,9 кг говядины, или 1010 литров молока, или 776,9 кг хлеба пшеничного 1 сорта. В 2000 г. на среднюю месячную зарплату можно было купить 38,6 кг говядины, 302,2 литра молока или 220,4 кг такого же хлеба. Поскольку существенным источником доходов для некоторых категорий населения стали доход на капитал и предпринимательский доход, то покупательная способность среднедушевого дохода несколько выше, чем у средней зарплаты.

В ходе реформы кардинальным образом изменился принцип ценообразования. В рыночной экономике материальные блага производятся и предоставляются для обслуживания лишь платежеспособного спроса, а не для потребления «всех слоев населения». Это наглядно отражается в структуре цен. Именно этим были вызваны резкие различия в структуре цен в СССР и на Западе — на Западе предметы первой необходимости были относительно очень дороги, но зато товары, которые человек начинает покупать только при более высоком уровне благосостояния, — дешевы. Хлеб, молоко и жилье очень дороги относительно автомобиля или видеомагнитофона. Этот принцип ценообразования создавал на Западе жесткий барьер, который запирал людей с низкими доходами в состоянии бедности — вынужденные покупать дорогие необходимые продукты, люди не могли накопить денег на дешевые «продукты для зажиточных». Таким образом создавался «средний класс», резко отделенный от примерно трети «бедных».

В СССР, напротив, низкие цены на самые необходимые продукты резко облегчали положение людей с низкими доходами, почти уравнивая их по фундаментальным показателям образа жизни с людьми зажиточными. Таким образом, бедность ликвидировалась, человек ценами «вытягивался» из бедности, и СССР становился «обществом среднего класса». В ходе реформы структура цен кардинальным образом изменилась. Продукты первой необходимости население будет покупать по любым ценам, что побуждает монопольных или вступивших в сговор торговцев взвинчивать цены для извлечения сверхприбылей. В результате хлеб подорожал относительно среднего автомобиля (ВАЗ-2105) примерно в 5 раз, а проезд на метро в 8 раз.

Совершенно по-разному изменились цены на непродовольственные товары. Например, огромный контингент курильщиков не может обойтись без сигарет, причем большинство из них курит относительно дешевые отечественные сигареты. На этот товар абсолютно первой необходимости (как бы мы ни относились к этой слабости), цены за 1991–1999 гг. выросли на 457,5 %, а на джемперы и жакеты — всего на 57,6 %. Еще более необходимый, нежели сигареты, товар — аспирин отечественного производства. К 1995 г. по сравнению с 1991 г. он подорожал относительно магнитофонной кассеты (без записи) в 300 раз. Динамика цен на некоторые товары относительно их же цены 1991 г. представлена на рис. 3–1.

Рис. 3–1. Индексы потребительских цен на непродовольственные товары в РСФСР и РФ (% к 1991 году): 1 — ткани х/б бельевые; 2 — джемпера, свитера, жакет для взрослых; 3 — шампунь; 4 — сигареты без фильтра отечественные

В целом реальная заработная плата работников в РФ составила по сравнению с 1990 г. в 1999 г. 35 % и в 2000 г. 42 %. Следует также отметить, что в 2000 г. по сравнению с 1990 г. зарплата в Белоруссии составила 95 %, а на Украине 27 %.

Изменение типа ценообразования сочеталось в ходе реформы с изменением типа распределения доходов. Регулярный учет распределения рабочих и служащих по уровню доходов начал вестись с 1956 г.

Из табл. 3–1 видно, как основная масса трудящихся передвигалась в зону средних доходов. С 1956 г. в СССР поддерживался стабильный и довольно низкий фондовый коэффициент дифференциации (отношение суммарных доходов 10 % высокооплачиваемых граждан к доходам 10 % низкооплачиваемых) — показатель расслоения общества по доходам.

Таблица 3–1. Распределение рабочих и служащих в СССР по размеру заработной платы (в % к общей численности)

Источник: В. С. Сычева. Измерение уровня бедности: история вопроса. — СОЦИС, 1996, № 3.

В ходе реформы стали быстро нарастать нетрудовые доходы. В официальной статистике они объединены под рубрикой «доходы от собственности, предпринимательской деятельности и другие».

Вот как увеличивалась их доля в денежных доходах населения, согласно данным Госкомстата РФ:[9]

Таблица 3–2. Структура денежных доходов населения в РСФСР и РФ

В результате резкого снижения доли трудовых доходов началось глубокое расслоение населения по доходам. Официальные данные Госкомстата РФ о динамике фондового коэффициента распределения доходов в ходе реформы приведены на рис. 3–2. В СССР в 1991 г., он стал равен 4,5 (в США был равен 5,6). Но уже к 1994 г. в РФ он, по данным Госкомстата, подскочил до 15,1. Официальные данные не учитывают теневых доходов, и в какой-то степени этот пробел восполняют исследования социологов. По данным бюллетеня ВЦИОМ «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения», в январе 1994 г. он был равен 24,4 по суммарному заработку и 18,9 по фактическому доходу (с учетом теневых заработков).[10] В 1999 г. разница в доходах возросла еще больше.

Рис. 3–2. Расслоение общества по доходам в РСФСР и РФ: фондовый коэффициент дифференциации

Сама программа реформы не предполагала механизмов, предотвращающих обеднение населения. Исследователи ВЦИОМ пишут: «Процессы формирования рыночных механизмов в сфере труда протекают весьма противоречиво, приобретая подчас уродливые формы. При этом не только не была выдвинута такая стратегическая задача нового этапа развития российского общества, как предупреждение бедности, но и не было сделано никаких шагов в направлении решения текущей задачи — преодоления крайних проявлений бедности».[11]

В результате реформ в РФ возникла структурная бедность — постоянное состояние значительной части населения. Это — социальная проблема, не связанная с личными качествами и трудовыми усилиями людей. ВЦИОМ фиксирует: «В обществе определились устойчивые группы бедных семей, у которых шансов вырваться из бедности практически нет. Это состояние можно обозначить как застойная бедность, углубление бедности». По данным ВЦИОМ, только 10 % бедняков могут, теоретически, повысить свой доход за счет повышения своей трудовой активности.[12]

Исследователи подчеркивают важную особенность процесса обеднения в ходе реформы — происходит исчезновение «среднего класса» с образованием ничтожной прослойки богатых (к ним относят около 1 % населения) и беднеющее большинство. Академик Т. И. Заславская пишет: «Процесс ускоренного социального расслоения охватывает российское общество не равномерно, подобно растягиваемой гармонике, а односторонне, — все резче отделяя верхние страты от массовых слоев, концентрирующихся на полюсе бедности».[13]

Согласно официальным данным, в 1992–1993 гг. треть населения имела денежные доходы ниже величины прожиточного минимума, затем эта доля несколько сократилась (до 21 % в 1997 г.), а в 1999–2000 гг. резко выросла опять — до 29,1 % в 2000 г. В III квартале 2001 г. численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума составила 39,4 млн. человек (27,2 % от общей численности населения).[14]

Однако в число семей, испытывающих крайнюю бедность, перешли не все категории бедного населения пропорционально. Так, при общей численности населения с доходами ниже величины прожиточного минимума 21 %, в 1997 г. ниже этого порога находилось 38,3 % семей, имеющих детей в возрасте до 16 лет — и 57,4 % семей с 3 и более детьми.

Из возрастных категорий сильнее всего обеднели дети в возрасте от 7 до 15 лет. В 1992 г. за чертой бедности оказалось 45,9 % этой части народа, а в 1997 г. эта доля сократилась до 31,2 %. В последнее время обеднение детей опять усилилось — до 40,3 % в 2000 г.

Чтобы потребление части населения с доходами ниже прожиточного минимума поднять хотя бы до этого минимального порога, требовалось, согласно данным Госкомстата РФ, перераспределить в их пользу в разные годы всего 3,3–3,8 % общего объема денежных доходов. Этого не делалось. В настоящее время глубина обеднения, то есть степень удаления доходов от прожиточного минимума, резко возросла. Если в 1997 г. совокупный дефицит денежного дохода населения с доходами ниже прожиточного минимума составлял 46,3 млрд. руб., то в 1999 г. он вырос до 140,1 млрд., а в 2000 г. составил 194,6 млрд. (5,1 % объема всех денежных доходов).

Здесь надо сделать оговорку. В РФ в ходе реформы обеднело подавляющее большинство граждан, так что у них еще сохранилась данная общим образованием единая культурная основа, один и тот же способ мышления и рассуждения. Подавляющее большинство наших бедных имеют еще жилье, а в квартире свет, водопровод, отопление, книги на полках. Все это «держит» человека. Совсем иное дело — бедность в трущобах типичного капиталистического города. Здесь бедность приобретает новое качество, для определения которого пока что нет подходящего слова в русском языке. Вернее, смысл слова, которым точно переводится на русский язык применяемый на Западе термин, у нас совсем иной. Бедность (poverty — англ.) в городской трущобе на Западе для большинства быстро превращается в нищету, ничтожество (misery — англ.).

Нищета — это бедность неизбывная, когда безымянные общественные силы толкают тебя вниз, не дают перелезть порог. В такой ситуации очень быстро иссякают твои собственные силы, и ты теряешь все личные ресурсы, которые необходимы для того, чтобы подняться. Переход людей через барьер, отделяющий бедность от нищеты — важное и для нас малознакомое явление. Если оно приобретет характер массового социального процесса, то вся общественная система резко изменится.

Опасность сдвига от структурной бедности к крайнему обеднению резко усиливается вследствие резкого расслоения регионов РФ по доходам населения. Одним из принципов советской социальной политики было постепенное выравнивание регионов по главным показателям благосостояния. На общем фоне существенно выделялись столицы — Москва и Ленинград. В ходе реформы региональная дифференциация резко усилилась. Резко нарушились устоявшиеся, стабильные соотношения в социальных индикаторах разных регионов страны.

В 1990 г. максимальная разница в среднедушевом доходе между регионами РСФСР составляла 3,5 раза. В 1995 г. она выросла до 14,2 раза, в 1997 г. была равна 16,2 раза. Например, если в 1990 г. средний доход жителей Горьковской области составлял 72,4 % от среднего дохода жителей Москвы, то в 2000 г. средний доход жителей Нижегородской области составлял всего 18,7 % от среднего дохода москвичей. Этот процесс представлен на рис. 3–3.

Рис. 3–3. Среднедушевые денежные доходы населения в РСФСР и РФ (в месяц, тыс. руб.; 1998 г. — руб): 1 — Российская Федерация; 2 — Москва; 3 — Томская обл.; 4 — Нижегородская обл.

По-другому процесс региональной дифференциации доходов можно представить, взяв за стандарт сравнения средние доходы по РФ (приняв их за 100). В таком случае видно, что если в 80-е годы разные регионы, включая Москву, образовывали довольно компактную по доходам группу, то с началом реформы происходило их быстрое расслоение.

Совершенно по-разному росли в разных регионах масштабы бедности. Еще в 1994 г. численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума, составлявшая в среднем по РФ 22,4 %, колебалась в разных регионах около этого уровня, хотя были уже и резкие отличия (например, в Республике Тыва 66,8 %). Но к 1997 г. регионы по этому показателю стали отличаться очень резко.

Так, за 1994–1997 гг. в областях Северного, Северо-Западного и Центрального районов этот показатель был весьма стабильным, а в Республике Марий Эл он возрос с 22,1 % до 52,7 %, в Республике Алтай с 15,3 до 40,7 %, в Алтайском крае с 22,8 до 45,5 %.

Рис. 3–4. Региональная дифференциация среднедушевых денежных доходов населения (РФ =100): 1 — Российская Федерация; 2 — Москва; 3 — Томская обл.; 4 — Нижегородская обл.

Резко стали различаться регионы по доле нетрудовых доходов в общей сумме среднедушевых доходов. В 2000 г. в Москве среднедушевой доход составлял 9291,3 руб. в месяц, а средняя номинальная начисленная зарплата была 3229,3 руб. То есть отношение «доход/зарплата» было равно 2,88. Рядом, в Московской области, доход был 1908,3 руб., а зарплата 2269,3 руб. — на одну зарплату жило почти два человека. Здесь отношение «доход/зарплата» было равно 0,84. Таким образом, доля зарплаты в общих доходах среднего москвича была в 3,4 раза меньше, чем в Московской области. А в Усть-Ордынском Бурятском автономном округе средний душевой доход составлял в 2000 г. 595,8 руб., а зарплата — 1058,4 руб., отношение «доход/зарплата» было равно 0,56.

Другим фактором расслоения населения РФ по доходам стала резкая дифференциация работников разных отраслей производства и услуг. В РСФСР отраслевые различия в уровне оплаты труда, в общем, соответствовали затратам физических и нервных усилий и корректировались с помощью различных «коэффициентов» и льгот — при всех недостатках такого подхода. В первый же год реформ (уже в 1990 г.) это равновесие было нарушено. За время с 1990 по 1995 г. межотраслевая дифференциация среднего уровня зарплаты возросла с 2,4 до 5,2 раз (а если учесть резко выделяющуюся газовую промышленность, то до 10 раз). В августе 2001 г. средняя начисленная зарплата составляла по РФ в целом 3376 руб., в газовой промышленности 17 397 руб. и в сфере образования 1519 руб.

Динамика этого процесса представлена на рис. 3–5 и 3–6.

Рис. 3–5. Отношение среднемесячной начисленной заработной платы работников образования, науки и финансовой сферы в РСФСР и РФ к среднероссийскому уровню (в %): 1 — образование; 2 — наука и научное обслуживание; 3 — кредитование, финансы, страхование

Рис. 3–6. Отношение среднемесячной начисленной заработной платы работников сельского хозяйства, аппарата органов государственного и хозяйственного управления, сферы финансов, кредитования и страхования в РСФСР и РФ к среднероссийскому уровню (в %): 1 — сельское хозяйство; 2 — управление; 3 — кредитование, финансы, страхование

Как же сказались изменения в структуре доходов и в ценах на доступ к главным жизненным благам? Первое условие благосостояния человека — жилье. Между человеком, имеющим крышу над головой, и бездомным — непроходимая пропасть.

В 1989 г. в РСФСР было 39,2 млн. семей. Из них 63,7 % проживали в отдельных квартирах и 24 % — в индивидуальных домах. 6,1 % семей проживали в коммунальных квартирах, 2,7 % занимали части индивидуальных домов, 3,6 % проживали в общежитиях (97,1 % семей, проживавших в общежитиях, занимали 1 и более комнат). В среднем на одного городского жителя в 1990 г. имелось в РСФСР 15,7 м2 жилплощади.

Жилища государственного, общественного и кооперативного фонда в городах и поселках городского типа были в 1990 г. оборудованы: водопроводом 94 %, канализацией 92 %, центральным отоплением 92 %, газом 72 %, ваннами 87 %, горячим водоснабжением 79 %.

В разделе, посвященном строительству, будут приведены данные о жилищном строительстве в РСФСР и РФ. Во второй половине 80-х годов на учете для улучшения жилищных условий ежегодно стояло около 9 млн. (то есть 25 %) семей, включая одиночек. Нуждающимися в улучшении жилищных условий признавались граждане, имеющие жилой площади 5–7 м2 на одного человека. Ежегодно улучшали жилищные условия 12–17 % от числа стоявших на учете (в 1987 г. 17 %, в 1989 г. 12 %).

Значительную часть жилья для предоставления своим работникам строили в РСФСР промышленные и сельскохозяйственные предприятия. В целом население высоко оценивало деятельность предприятий по обеспечению жильем. При опросе 1990 г. в РСФСР 50,4 % опрошенных считали, что услуги по предоставлению жилья следует развивать предприятиям, а 28,3 % — что их следует развивать местным органам власти. После приватизации предприятия практически прекратили эту деятельность.

В РСФСР улучшить жилищные условия можно было не только через постановку на учет в райисполкоме или в профкоме предприятия, но и путем вступления в жилищно-строительный кооператив, которым государственные строительные организации продавали готовые дома почти по себестоимости, с небольшой наценкой. На этом «первичном рынке» жилплощади 1 м2 стоил в 1986–1987 гг. в Москве 192 руб., что составляло 89 % от средней месячной зарплаты по РСФСР. Таким образом, стандартная квартира из 2 комнат (18 и 12 м2) стоила среднюю зарплату за 3 года (при этом оплата жилья производилась в рассрочку на 15 лет без процента или под очень малый процент). В 1993 г. стандартная квартира из 2 комнат в среднем стоила на рынке в России 15,2 средней годовой зарплаты. В 1994 г. — 26,1 годовой зарплаты.

В результате реформы предоставление государством бесплатной жилплощади резко сократилось, а в большинстве регионов практически прекратилось. В 1990 г. получило жилье 1296 тыс. семей, а в 2000 г. — 253 тыс.

Взамен возник рынок жилья. Ввиду того, что жилье — фундаментальное условие жизни, цены на жилье сразу установились очень высокие, и они продолжают расти. В 1996 г. в среднем по РФ 1 м2 стоил 418 % от средней начисленной заработной платы (при этом квартиры стали предоставляться без полов, окраски и оборудования). В 1999 г. 1 м2 стоил 460 % от средней зарплаты, в 2000 г. 390 %. Если же взять Центральный район РФ (12 областей и г. Москва), то здесь цена 1 м2 была в 1996 г. эквивалентна 595 % от месячной зарплаты в этом районе, а в 1999 г. 617 % — более чем в 6 раз дороже, чем в 1987 г. (относительно зарплаты).

Таким образом, даже однокомнатная квартира размером 40 м2 (с жилой комнатой размером 20 м2) здесь стоила в 1999 г. среднюю зарплату за 20,6 лет. Иными словами, для подавляющего большинства трудящихся доступ к получению жилья стал в результате реформы невозможен. Осознание этого факта приходит не сразу, поскольку процесс смены поколений идет незаметно. Однако в целом общество в РФ начинает неизбежно делиться на два резко различных класса — тех, кто имеет жилье, и тех, кто вынужден прибегать к его найму, ухудшать свои жилищные условия или становиться бездомным. По данным на конец 1993 г., в РФ насчитывалось около 4 млн. бездомных (Информационный бюллетень ВЦИОМ «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения». М., 1995, № 4). По данным МВД, около 4 млн. бездомных насчитывалось в РФ и в 1996 г.

Сразу скажем и о расходах на жилищно-коммунальные услуги — плату за содержание квартиры, водопровод, отопление, горячее водоснабжение и т. д. В РСФСР, как и во всем СССР, основную массу расходов по содержанию жилья несло государство. В 1989 г. на 1 рубль взимаемой с жильцов платы было 6 рублей государственных дотаций. В семейном бюджете рабочих и служащих расходы по оплате квартиры в среднем составляли около 1 %, а со всеми коммунальными услугами — 3 %. Таким образом, конституционное право на жилище включало в себя и его обслуживание по очень низким и доступным для всех ценам.

В ходе реформы это положение резко изменилось, и стали быстро расти цены на указанные услуги. Пока что они далеко не достигли не только мирового уровня, но даже и реальной рыночной цены для России. Тем не менее уже и сейчас содержание квартиры стало для большинства граждан важной статьей семейного бюджета.

Только за 2000 г. плата за жилищные услуги выросла в РФ на 38,6 %, а плата за коммунальные услуги — на 44,7 %.В декабре 2001 г. по сравнению с декабрем 2000 г. жилищно-коммунальные услуги подорожали на 56,8 %. А в планах правительства остается радикальная жилищно-коммунальная реформа с ликвидацией дотаций для большинства граждан.

В среднем по РФ с 1993 по 1997 год цены на жилищно-коммунальные услуги выросли таким образом: квартплата в домах муниципального жилого фонда в 4506 раз, плата за электричество в 629 раз, за водоснабжение и канализацию в 982 раза, за отопление в 1940 раз, за горячее водоснабжение в 2700 раз, за газ сетевой в 3254 раза.

Отсюда видно, что разные виды услуг дорожали в разном темпе — цена на газ поднялась в 5 раз больше, чем на электричество. Но главное, что эти жизненно важные услуги (на деле — неустранимые платы) выросли в цене гораздо больше, чем услуги, без которых в крайнем случае человек может обойтись. Так, косметические услуги выросли за то же время в цене в 450 раз — в 10 раз меньше, чем квартплата.

Другим условием создания и поддержания благосостояния является покупка товаров.[15] Важным показателем уровня жизни является объем товарооборота в розничной торговле и сфере услуг. Согласно официальным оценкам, физический объем оборота розничной торговли в 2000 г. составил 89 % от уровня 1990 г. для продовольственных товаров и 95 % для непродовольственных.

Самый глубокий спад в торговле пришелся на 1999 г. — от уровня 1990 г. в этот год было куплено 75 % продуктов питания и 87 % непродовольственных товаров. Оборот общественного питания снизился к 1998 г. до 33,6 % от уровня 1990 г.

При этом, как и в отношении доходов, произошло глубокое расслоение между регионами по уровню товарооборота (рис. 3–7 и 3–8). Это — важное изменение. Достаточно близкий по структуре и по количественным показателям уровень потребления по территории страны усиливает её «связность», создает единство образа жизни.

Рис. 3–7. Розничный товарооборот на душу населения в разных регионах РФ, тыс. руб.: 1 — Москва; 2 — Санкт-Петербург; 3 — Центрально-Черноземный район

Рис. 3–8. Розничный товарооборот на душу населения в РФ, Москве и Волгоградской области, руб.: 1 — Российская Федерация; 2 — Москва; 3 — Волгоградская обл.

За время с 1990 по 2000 г. разница между регионами в розничном товарообороте на душу населения выросла от 3,1 до 24,4 раз и в объеме платных услуг от 3 до 83,4 раз.

Надо отметить, что в плане потребления в ходе реформы даже Санкт-Петербург лишился статуса «второй столицы» и резко, в 4 раза, отстал от Москвы по розничному товарообороту на душу населения.

Москва так резко вырвалась по уровню покупок, что между нею и остальной частью страны возник недопустимый разрыв в одном из важнейших социальных показателей. Положение столицы как «островка благополучия» дестабилизирует государство.

Чтобы устранить воздействие инфляции на вид графиков, дадим динамику изменения объема покупок населением разных регионов, приводя их к единому стандарту — среднему уровню по РФ (рис. 3–9).

Рис. 3–9. Розничный товарооборот на душу населения в РСФСР и РФ (РФ=100): 1 — Российская Федерация; 2 — Москва; 3 — Ямало-Ненецкий АО; 4 — Волгоградская обл.

Покупки населением потребительских товаров длительного пользования по инерции возрастали до 1994 г. — категориями населения со средними и высокими доходами. Во многом это было связано с резким расширением импорта бытовой техники. Затем они стали быстро сокращаться и упали намного ниже уровня конца 80-х годов.

По сравнению с 1990 г. в 2000 г. уменьшились покупки телевизоров на 50 % (в 2 раза), магнитофонов на 75,3 % (в 4 раза), мотоциклов и мотороллеров на 82,1 % (в 5 с лишним раз). Динамика покупок товаров длительного пользования приведена на рис. 3–10 и 3–11.

Рис. 3–10. Покупка телевизоров РСФСР и РФ, тыс. шт.

Рис. 3–11. Покупка стиральных машин в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Надо отметить, что начиная с 1990 г. имел место значительный теневой импорт бытовой техники и ее продажа на неформальном (черном) рынке. Поэтому в последние годы Госкомстату РФ пришлось пересчитать данные по продаже ряда товаров и в частности телевизоров. Так, в официальном издании Госкомстата РФ «Российский статистический ежегодник. 1994» указан объем продаж телевизоров, равный 2102 тыс. штук, а с учетом теневого оборота он составил 5527 тыс. штук, как это и показано в ежегоднике 1998 г.

Если сравнить динамику покупок различных товаров длительного пользования, то видна тенденция к росту покупок дорогих товаров зажиточной частью населения и сокращению объема покупок товаров массового спроса основными социальными группами. Например, за годы реформы значительно выросли (хотя и с большими колебаниями по годам) покупки автомобилей, но резко снизились покупки велосипедов и мопедов (рис. 3–12).

Рис. 3–12. Продажа основных потребительских товаров длительного использования в РСФСР и РФ, тыс. штук: 1 — легковые автомобили; 2 — велосипеды и мопеды

Повышение благосостояния зажиточной части населения выразилось в годы реформы в довольно резком изменении динамики увеличения числа личных легковых автомобилей. 90 % автомобилей было куплено десятой долей населения, имеющей самые высокие доходы, и еще 9 % — следующей за ней по доходам десятой долей.

Этот процесс шел неравномерно также и по территории РФ. Например, в Брянской области динамика роста числа автомобилей в 1991–1995 гг. даже замедлилась по сравнению с советским временем, и на прежнюю траекторию, начавшуюся в 1970 г., она вышла лишь в 1997–1998 гг. (так что за 1990–2000 гг. число автомобилей в Брянской обл. выросло в 1,8 раза). А в Москве годы реформы стали качественно новым этапом — число автомобилей на 1000 человек выросло в 3,2 раза (рис. 3–13).

Рис. 3–13. Наличие собственных легковых автомобилей на 1000 населения в РСФСР и РФ (на конец года; шт.): 1 — Российская Федерация; 2 — Москва; 3 — Брянская обл.

В 2000 г. впервые за годы реформы началось снижение уровня не только покупок, но и обеспеченности населения товарами длительного пользования. Так, по сравнению с 1999 г. число автомобилей на 1000 домохозяйств сократилось с 28 штук до 27. Поскольку это происходит при очень высоком уровне покупок (1 миллион автомобилей в 2000 г.), это значит, что еще быстрее выбывают из строя старые автомобили, принадлежащие гражданам со средним достатком, — начался ускоренный процесс «деавтомобилизации» бывшего советского «среднего класса». Еще раньше, в 1994 г., началось снижение уровня обеспеченности такими товарами массового пользования, как телевизоры — с 137 штук на 1000 домохозяйств до 124 в 1998–2000 гг.

Важнейшим показателем уровня благосостояния при современном быте является количество потребляемых населением услуг. Присущее городской жизни разделение производства и быта сделало для людей невозможным самостоятельное выполнение очень многих работ по их жизнеобеспечению — эти работы выполняются теперь за плату специализированным производством. В послевоенное время в РСФСР сфера услуг быстро расширялась, однако и эти темпы признавались неудовлетворительными и вызывали нарекания населения.

В ходе реформы произошло резкое, поразительное для таких больших инерционных систем, сокращение объема предоставляемых населению платных услуг. Спад уже на первом этапе реформы составил 4 раза, и сегодня население РФ потребляет в 2 раза меньше платных услуг, нежели в 1980 г. В быте большинства населения произошел огромный регресс (рис. 3–14).

Рис. 3–14. Объем платных услуг населению в РСФСР и РФ (в %, 1980=100)

Такое сокращение официального рынка услуг привело к снижению качества или даже разрушению производственной системы и деградации ее материально-технической базы. Сократилась сеть специализированных организаций, предоставляющих услуги, что сделало их приобретение более трудоемким и еще больше сузило рынок. Это видно из табл. 3–3 и 3–4.

Таблица 3–3. Бытовое обслуживание населения в РСФСР и РФ

Таблица 3–4. Мощность сети организаций бытового обслуживания в РСФСР и РФ

Важнейшим, жизненно важным для современного общества фактором благосостояния людей является возможность перемещаться в пространстве. Пассажирский транспорт является не только важным производством услуг, обеспечивающих жизнедеятельность людей, но и системой, которая связывает страну в единое целое.

В целом пассажирооборот транспорта основного для России вида — междугородного железнодорожного сообщения — сократился в результате реформы с 1990 по 1998 г. с 375,4 до 124 млрд. пассажиро-км, то есть ровно в три раза. Снизился и масштаб перевозки пассажиров (рис. 3–15).

Рис. 3–15. Перевозки пассажиров железнодорожным транспортом междугородного сообщения в РСФСР и РФ, млн. человек

Огромное значение для жителей в основном городской страны, какой стала РФ, имеет пригородное сообщение. До начала 90-х годов объем перевозок пассажиров железнодорожным транспортом пригородного сообщения равномерно повышался, с 1970 по 1990 год этот показатель вырос на четверть. Сокращение перевозок здесь началось с 1991 года и продолжилось вплоть до 1999 (рис. 3–16). Пассажиров пригородных поездов стало в 2000 г. в 2,25 раза меньше, чем было в 1990 году и почти в 2 раза меньше, чем в 1970 г. Удорожание этой услуги привело к тому, что те, кто мог, «пересели на автомобиль», со всеми сопутствующими социальными издержками (большой расход горючего, перегрузка дорог, очень высокий уровень травматизма и др.).

Рис. 3–16. Перевозки пассажиров железнодорожным транспортом пригородного сообщения в РСФСР и РФ, млн. человек

Учитывая размеры территории России (СССР), особое значение в развитии пассажирского транспорта придавалось авиации. В РСФСР быстро возрастало и число авиапассажиров, и средняя дальность поездок. Уже в 70-е годы использование воздушного транспорта стало обыденной частью жизни граждан, особенно тех, кто проживал в отдаленных областях Сибири и Дальнего Востока — цены билетов были доступны средней семье. Объем перевозок пассажиров с 1970 по 1990 год вырос в 2 раза. В годы реформы одной из первых транспортных систем, подвергнутых приватизации, стал Аэрофлот. Объем пассажирских перевозок обрушился поразительно быстро. Число пассажиров, перевезенных воздушным транспортом, сократилось в 4 раза.

Для большинства граждан РФ этот вид транспорта стал недоступен. Многим пришлось отказаться от ежегодных поездок в отпуск на юг и в центр России из-за резкого повышения цен на билеты. Многократно сократились «северные» пассажиропотоки. Так, количество авиапассажиров в Братске и Чите сократилось, соответственно, в 5 и 7 раз.

В условиях реформы аэропорты местного значения сворачивали свою работу. Например, в аэропорту города Вологды за 6 лет количество авиапассажиров упало в 13 раз, а в Йошкар-Оле — в 21 раз.

Следует отметить, что в настоящее время очень большую часть пассажирских перевозок воздушным транспортом составляют зарубежные перевозки, за счет чего сильно выросла и средняя дальность полетов. Единственный аэропорт в стране, в котором рос поток пассажиров, — это международный аэропорт Шереметьево-2 в Москве. К концу 90-х годов он увеличил обороты в 1,4 раза.

Динамика перевозок пассажиров воздушным транспортом представлена на рис. 3–17.

Рис. 3–17. Перевозки пассажиров воздушным транспортом в РСФСР и РФ 1 — перевозки, млн. чел. (левая шкала); 2 — среднее расстояние, км (правая шкала)

В 30 раз сократились за годы реформы перевозки пассажиров морским транспортом. Этот исключительно важный для многих районов России транспорт стал недоступен для основной массы населения, он используется теперь в основном для туристических круизов богатой публики. Динамика объема услуг морского пассажирского транспорта дана на рис. 3–18.

Рис. 3–18. Пассажирооборот морского транспорта общего пользования в РСФСР и РФ, млрд пассажиро-км

Ненамного лучше обстоит дело с использованием массового в прошлом пассажирского транспорта на внутренних водоемах страны — реках, озерах. Сокращение перевозок здесь составило примерно 5 раз (рис. 3–19).

Рис. 3–19. Пассажирооборот внутреннего водного транспорта общего пользования, млрд. пассажиро-км

Надо подчеркнуть, что для многих регионов России, например, Сибири, сообщение по водным путям является жизненно необходимой транспортной системой. Здесь резкое сокращение пассажиропотоков означает не просто снижение уровня благосостояния, а деградацию условий жизни.

Значительно ухудшилось за годы реформы обслуживание населения городским транспортом. Сократилось производство автобусов, резко упало производство вагонов метрополитена. Почти в 20 раз снизился выпуск такого экологически чистого транспортного средства, как троллейбусы (рис. 3–20).

Рис. 3–20. Производство троллейбусов в РСФСР и РФ, шт.

Показательна динамика использования такой характерной для современной городской цивилизации транспортной услуги, как такси. Уже к концу 70-х годов такси стало привычной и обыденной услугой в городах РСФСР, доступной всем социальным группам населения. В результате реформы это производство в сфере услуг было практически ликвидировано (в какой-то, очень небольшой мере оно было заменено примитивным извозом на личных автомобилях). К 2000 г. объем услуг таксомоторного транспорта сократился по сравнению с серединой 80-х годов в 50 раз (рис. 3–21).

Рис. 3–21. Пассажирооборот таксомоторного транспорта в РСФСР и РФ, млрд. пассажиро-км

Важнейшим видом услуг в современном обществе является связь. Самые массовые виды услуг в этой сфере предоставляет почта. Обмен письмами, телеграммами, посылками не просто является важным элементом благосостояния человека и семьи — этот поток «создает общество» и связывает страну в единую систему.

За 70-е годы почтовая и телеграфная связь в РСФСР превратилась в большое производство с очень интенсивным потоком отправлений (5,5 млрд. писем в год). В результате реформы это производство было почти парализовано. Если можно было бы вычесть из числа отправляемых сегодня писем и телеграмм деловые, то мы увидели бы, что личная переписка между гражданами РФ почти прекратилась. Это видно из табл. 3–5 и рис. 3–22…3–25.

Рис. 3–22. Отправление писем и число почтовых ящиков в РСФСР и РФ 1 — отправление писем, млрд. (левая шкала); 2 — число почтовых ящиков, тыс. (правая шкала)

Рис. 3–23. Отправление телеграмм в РСФСР и РФ, млн. шт.

Рис. 3–24. Отправление газет и журналов в РСФСР и РФ, млрд

Рис. 3–25. Отправление почты авиационным транспортом в РСФСР и РФ, тыс. тонн

Таблица 3–5. Объем основных услуг связи в РСФСР и РФ

Следует заметить, что почта сама стала свертывать свою сеть, делая свои услуги еще менее доступными. Сокращение потока писем сопровождается уменьшением числа открытых для клиентов почтовых ящиков (рис. 3–22).

В семь раз сократилось в РФ отправление телеграмм (рис. 3–23). При этом недоступность этого в прошлом очень важного средства связи для подавляющего большинства населения вовсе не компенсируется появлением факса, электронной почты или передачей сообщений через Интернет.

Посылок за годы реформы стало отправляться гражданами РФ в 17 раз меньше. Обмен посылками как особым видом сообщений между близкими людьми, конечно, не может в полной мере быть компенсирован тем, что теперь во всех частях РФ возникло изобилие товаров на витринах магазинов и ларьков.

Резко возросли почтовые расходы при рассылке газет и журналов, в результате чего большое число граждан утратило возможность выписывать привычные в прошлом издания. Ликвидирован очень важный канал распространения продуктов культуры, сократилось благосостояние существенной части населения.

Динамика отправления почты воздушным транспортом представлена на рис. 3–25

Пожалуй, единственным исключением во всей системе массовых коммуникаций является телефонная связь. В годы реформы продолжилось, хотя и с некоторой заминкой в 1992–1995 гг., расширение сети телефонной связи — в том же темпе, как и в 70–80-е годы. Относительно быстрее стало расти число междугородных и международных телефонных разговоров.

Эта динамика представлена на рис. 3–26. При этом междугородная телефонная сеть в 90-е годы быстро модернизируется — почти 80 % ее использует сегодня цифровые системы передачи, 50 % каналов используют оптический кабель.

Рис. 3–26. Показатели развития телефонной сети в РСФСР и РФ 1 — число телефонных аппаратов телефонной сети общего пользования, млн (левая шкала); 2 — предоставлено междугородных и международных телефонных разговоров, млн. (правая шкала)

Важным производством в сфере услуг было общественное питание. В 1990 г. услугами общественного питания пользовались ежедневно 84 млн. человек (более половины населения РСФСР). На предприятиях промышленности, строительства, транспорта и в совхозах, а также в рабочих общежитиях (то есть в тех организациях, которые подверглись приватизации) в 1985 г. было сосредоточено около 40 % мест. В 1990 г. в сфере производства обеспеченность услугами столовых достигла 91 % от норматива (от числа работников, которым по условиям работы требовались такие услуги). Заводская столовая как особый социальный институт была важной частью советского предприятия.

В мнении работников ценность общественного питания, организованного непосредственно на производстве, была весьма высока. В 1990 г. в ходе опроса, проведенного в республиках СССР Бюро социологических обследований Госкомстата СССР, 52,5 % опрошенных в РСФСР отметили, что обеспеченность этими услугами недостаточна и ее следует развивать. 41,3 % опрошенных считали, что эти услуги следует развивать самим предприятиям и ведомствам, а 37,4 % считали, что это могут лучше сделать местные органы власти.

Практически все предприятия давали дотации столовым, работающим на их территории. Оценить размер дотаций сложно (часть их шла через профсоюз, часть скрывалась в самых разных статьях расходов, часть представляла собой прямые поставки продуктов из подсобных хозяйств минуя торговлю). Согласно опросам 1996 г., до сих пор четверть предприятий сохранила у себя подсобные хозяйства, причем 86 % из них продают продукцию своим работникам (по льготным ценам), а 3 % распределяют ее среди работников предприятия бесплатно.

В ходе реформы открылось большое число частных предприятий общественного питания (ресторанов, кафе и т. д.), сохранилось большинство столовых в школах и вузах. Тем не менее в целом число мест в общественном питании сократилось на 2/3. Это произошло за счет свертывания услуг заводских столовых. Парализована или ликвидирована исключительно важная социальная служба.

Населению РФ стали практически недоступны многие виду услуг в сфере отдыха. Резко подорожали и путевки в дома отдыха и на турбазы, и транспорт. В результате, например, число отдыхавших на туристических базах сократилось с 1990 по 1999 г. в 38,7 раз — с 21 млн. человек до 0,54 млн. (в 2000 г. 0,58 млн.).

Система детских оздоровительных учреждений в РСФСР для детей в возрасте 7–15 лет была основана на сети так называемых «пионерских лагерей». Ее аналога в странах Запада не существует. Почти с самого начала перестройки пионерлагеря стали объектом сильной идеологической кампании как институт «тоталитарного общества». Это сразу же резко усложнило выполнение лагерями их оздоровительной функции. Когда началась экономическая реформа, пионерлагеря стали свертывать. Их стало трудно содержать как предприятиям и учреждениям, так и профсоюзам. Самое большое сокращение числа пионерских лагерей произошло на первом этапе реформы, в 1992 г.

В 1990 г. их было 5,3 тыс., в 1991 г. 4,8 тыс., в 1992 г. 3,8 тыс. В 1994 и 1995 гг. сохранялось 3,2 тысячи загородных лагерей. Значительная часть детей начиная с 1991 г. просто остается без загородного отдыха и лишена даже одного-двух месяцев оздоровительного полноценного питания. В 1990 г. в загородных лагерях отдохнуло 3,4 млн. детей, а в 1994 г. 1,6 млн. В дальнейшем положение стало немного выправляться — в 1997 г. отдохнуло 1,77 млн. детей, в 2000 г. 2,18 млн.

Качество жизни современного человека и современной семьи во многом определяется возможностью потреблять продукты культуры, причем в основном своей национальной культуры — покупать и читать книги и журналы, видеть отечественные фильмы, ходить в театры. Все эти блага стали в РСФСР привычной и обязательной частью быта большинства населения.

Реформа нанесла по сфере культуры тяжелый удар. Главное, конечно, в том, что принципиально изменилось качество культурной продукции, ценностная шкала выпускаемой массовой печатной продукции, фильмов, театральных постановок. Однако оценить качественные изменения в данной книге нельзя, поэтому здесь приведены лишь беспристрастные количественные показатели.

Примерно в 4 раза сократился за годы реформы общий тираж издаваемых в РФ книг и брошюр (см. рис. 3–27). Число же издаваемых названий снизилось гораздо меньше — с 51 тыс. в 1985 г. до 30 в 1994 и 48 в 1999 г. Затем число названий выросло в 2000 г. до 60 тыс. Это означает, что у части населения сократился доступ к книгам. Россия, которая в недавнем прошлом относилась к категории «самых читающих» стран, скатывается в число периферийных обществ массовой космополитической культуры.

Рис. 3–27. Тираж изданных книг и брошюр в РСФСР и РФ, млн. экз.

Еще более резким было сокращение тиража издаваемых журналов — к 1994 г. более чем в 15 раз. Впрочем, резкий всплеск тиража издаваемых журналов в конце 80-х годов был временным явлением, порожденным «гласностью» во время перестройки.

Однако и до этого, уже с 70-х годов, в РСФСР поддерживался очень высокий уровень издания этого массового продукта культуры. Динамика тиража журналов представлена на рис. 3–28.

Рис. 3–28. Тираж журналов в РСФСР и РФ, млн. экз.

Вопреки утверждениям о том, что ликвидация советского общественного строя способствовала росту национального самосознания и развитию национальных культур, реальный выпуск культурной продукции на языках народов России сильно сократился. Например, в 1990 г. на лезгинском языке было выпущено газет тиражом 5,2 млн. экз., в 1996 г. этот тираж сократился до 0,44 млн., или в 12 раз, а с 1997 г. данных о выпуске газет на этом языке нет. В 19,6 раза сократился к 1999 г. тираж газет, выпускаемых на тувинском языке и т. д. Тираж книг, выпускаемых на татарском языке, сократился с 1990 г. к 1998 г. в 2,7 раза, а тираж журналов к 2000 г. упал в 17,5 раз. Для примера приведем данные о тираже журналов, выпускаемых на татарском языке (рис. 3–29).

Рис. 3–29. Выпуск журналов на татарском языке в РСФСР и РФ, млн. экз.

В три с лишним раза сократился за годы реформы по сравнению со стабильным уровнем конца 80-х годов выпуск художественных фильмов. Население практически перестало посещать кинотеатры, но и через телевидение публика почти не получает новых отечественных фильмов. Динамика их выпуска показана на рис. 3–30.

Рис. 3–30. Выпуск художественных фильмов в РСФСР и РФ, шт.

Особую точку на этом графике составляет выпуск почти 400 фильмов в 1991 г. Видимо, это связано с единовременным выпуском фильмов «с полки» — тех, которые в советское время не были допущены к прокату по идеологическим соображениям или из-за низкого художественного уровня.

Уже с начала 70-х годов в РСФСР поддерживался очень высокий уровень посещения театров — более 70 млн. в год. Эта сфера культурной деятельности сократилась в результате реформы более чем в два раза. На рис. 3–31 представлена динамика посещения театров.

Рис. 3–31. Посещение театров в РСФСР и РФ, млн. человек

Мы не затрагиваем здесь большую проблему с реформированием всей системы образования в России. Она не сводится к сокращению возможностей для обедневшей части населения получить высококачественное образование, эта проблема имеет фундаментальное и не выражаемое в количественных показателях культурное измерение. Однако и в чисто социально-экономическом плане тенденции неблагоприятны. В докладе Госкомстата РФ сказано: «В 2001 г. наблюдался дальнейший рост приема в государственные высшие и средние профессиональные учебные заведения в основном за счет платного обучения… На условиях полного возмещения затрат на обучение было принято 675,6 тыс. человек, или 53,5 % (в 2000 г. соответственно 553,5 тыс., или 48,5 %)».

Мы оставляем также в стороне важный фактор, определяющий благосостояние граждан, — качество окружающей среды. Несмотря на глубокий спад производства, экологическая обстановка в РФ ухудшается. Так, динамика образования токсичных отходов производства выражается такими числами (млн. т): в 1994 г. 75,1, в 1995 г. 83,3, в 1999 г. 108,1 и в 2000 г. 131,1.

При этом капиталовложения в природоохранные мероприятия снижаются. Ввод в действие станций для очистки сточных вод составил в 1985 г. мощности 2,5 млн. куб. м в сутки, в 1998 г. 0,6, в 1999 г. 0,4 и в 2000 г. 0,2. Системы оборотного водоснабжения, введенные в действие в 1985 г., имели мощность 20,8, а в 2000 г. 0,1 млн. куб. м в сутки. Почти в 7 раз сократился к 2000 г. и ввод в действие установок для улавливания и обезвреживания вредных веществ из отходящих газов (с 19,6 млн. куб. м в час в 1985 г. до 3,1 в 2000 г.).

Раздел 4 Промышленность и строительство

Источники:

Статистические ежегодники «Народное хозяйство РСФСР». ЦСУ РСФСР, Госкомстат РСФСР. Москва.

«Российский статистический ежегодник. Официальное издание». Госкомстат России. Москва.

Статистический сборник «Промышленность России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998.

Статистический сборник «Строительство в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998.

Статистический сборник «Социальная сфера России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1996.

Статистический сборник «Индексы интенсивности промышленного производства (январь 1993 г. — март 2002 г.)». Центр экономической конъюнктуры при правительстве Российской Федерации. Москва. 2002.

Аналитическая справка «Состояние денежно-кредитной системы и расчетов в экономике в 2000 году». Центр экономической конъюнктуры при правительстве Российской Федерации. Москва. 2001.

Статистический сборник «Краткосрочные экономические показатели Российской Федерации», Госкомстат России. Москва, апрель 2002.

В 1930-е годы, в ходе нового этапа индустриализации, Россия (РСФСР) превратилась в промышленно-аграрную страну. Промышленное развитие продолжалось до конца 80-х годов. Этот процесс на последней стадии представлен на рис. 4–1.

Рис. 4–1. Объем производства промышленной продукции в РСФСР и РФ (в сопоставимых ценах, 1980 = 100)

Надо напомнить, что процесс индустриализации начиная с 30-х годов был исключительно интенсивным. Объем продукции промышленности в РСФСР к 1940 г. вырос по сравнению с 1913 г. в 8,7 раз. После войны страна вступила в новый этап индустриального развития, и к 1980 г. объем промышленного производства был в 161 раз больше, чем в 1913 г. Этот рост продолжался в стабильном темпе вплоть до 1990 г., когда вступили в действие законы, отменяющие принципы плановой экономики.

Реформа означала, прежде всего, приватизацию промышленных предприятий — к 1997 г. негосударственные предприятия составляли 95,6 % общего числа предприятий и давали 89,6 % продукции. В наименьшей степени была приватизирована электроэнергетика (61,5 % ее предприятий в 1997 г. были негосударственными).

Вторым важным изменением было расчленение крупных государственных фабрик, заводов и комбинатов. В 1990 г. в РСФСР имелось 26,9 тыс. промышленных предприятий с 23,1 млн. человек промышленно-производственного персонала, в 1997 г. 159 тыс. предприятий с 14,0 млн. человек персонала.

Рассмотрим динамику изменения объемов производства в главных отраслях промышленности.

Энергетика

Производство энергии является фундаментом индустриальной цивилизации и условием существования современной материальной культуры. Возможность извлечения солнечной энергии, накопленной в виде угля и нефти, и превращения ее в механическую работу стала одним из главных факторов промышленной революции. Новым скачком в развитии индустриального типа производства и жизнеустройства стала технология превращения разных видов энергии в электрическую, удобную в распределении и использовании с высокой интенсивностью. Состояние электроэнергетики в большой степени предопределяет уровень и эффективность народного хозяйства любой страны.

В 1917 г. производство электроэнергии в Российской империи составляло 2,2 млрд. квт-часов, и именно создание сети электростанций стало ядром первой большой комплексной программы модернизации народного хозяйства страны — ГОЭЛРО. Первый цикл индустриализации был проведен на энергетической базе с производством в РСФСР 30,8 млрд. квт-часов (1940 г.). В 1960 г. уровень производства был поднят до 197 млрд. квт-часов, после чего происходил быстрый и непрерывный рост.

В 1960–1970 гг. была проведена централизация производства электроэнергии (в 1970 г. до 95,1 %), что резко повысило экономичность и эффективность отрасли. Удельный расход условного топлива на один отпущенный квт-час электроэнергии снизился с 468 г в 1960 г. до 355 г в 1970 г., а с 1980 г. стабилизировался на уровне 312–314 г. Это хороший показатель, не хуже, чем в других развитых странах. В 1985 г. он был равен в РСФСР 312 г, в США 357, Великобритании 340, Франции 357, ФРГ 327 и Японии 324 г. Наилучший результат в РФ был достигнут в 1993 г. — расход 308 г. условного топлива на один отпущенный квт-час электроэнергии (в 1996 г. была изменена методология определения этого показателя, и ряд прервался).

Советский тип хозяйства позволил соединить электростанции и распределительные сети в Единую энергетическую систему — уникальное сооружение, связавшее страну надежными линиями энергообеспечения и давшее большой экономический эффект за счет переброски энергии по долготе во время пиковых нагрузок в разных часовых поясах.

Для обеспечения электроэнергией нового цикла индустриализации и формирования структур постиндустриального хозяйства была начата Энергетическая программа, которая должна была на целый исторический период создать энергетическую базу страны с гарантированным уровнем снабжения, как у самых развитых стран. К началу реформ в конце 80-х годов эта программа была выполнена наполовину.

Прекращение Энергетической программы было одним из первых актов реформы в СССР. Однако Единая энергетическая система оказалась трудно поддающейся расчленению и приватизации в ходе реформы. До сих пор реформа РАО ЕЭС наталкивается на большие политические трудности. Тем не менее электроэнергетика понесла в ходе реформы тяжелый урон.

Прежде всего, произошел резкий спад производства, который лишь в малой степени компенсирован в 2000–2001 гг.

Динамика этого процесса представлена на рис. 4–2.

Рис. 4–2. Электроэнергетика в РСФСР и РФ: 1 — производство электроэнергии, млрд. квт-час (левая шкала); 2 — среднегодовая численность промышленно-производственного персонала, тыс. человек (правая шкала)

В то же время, в результате социальных изменений в этой большой производственной системе и ухудшения технологической ситуации произошел значительный откат в производительности труда. Траектория непрерывного роста производительности труда в электроэнергетике была прервана исключительно быстро, скачкообразно — в первый же год реформы. К настоящему времени она упала значительно ниже уровня 1970 г. и вдвое ниже уровня 1990 г. Этот процесс показан на рис. 4–3 (считая, что численность персонала за 1970–1990 гг. в отдельные годы резко не менялась).

Рис. 4–3. Производительность труда в электроэнергетике РСФСР и РФ (выработка электроэнергии в млн. квт-час. на 1 работника промышленно-производственного персонала)

Однако главное отрицательное воздействие реформы на электроэнергетику заключается в том, что сразу же после 1990 г. резко снизился темп обновления основных фондов отрасли. Если в 1975–1985 гг. ежегодно вводились в действие основные фонды в размере 5–6 % от существующих, то с началом реформ этот показатель стал быстро снижаться и в 2001 г. опустился до уровня 0,8 %.

Машины и оборудование стали стареть, степень износа основных фондов составила в 2000 г. 51,6 % (в 1990 г. 40,6 %). Большая и сложная технологическая система работает на износ и в недалекой перспективе станет давать все более тяжелые сбои и отказы. Предполагаемое расчленение Единой энергетической системы неминуемо еще более снизит ее надежность.

Следует также принять во внимание тот факт, что в ходе реформы произошел общий технологический регресс, в результате которого сильно возросла энергоемкость производства. Так, затраты электроэнергии на производство единицы продукции промышленности к 1996 г. увеличились по сравнению с 1990 г. на 40,8 %. В последние годы положение стало выправляться, но восстановить прежний уровень пока не удалось. В 2000 г. энергоемкость единицы продукции промышленности была на 26,7 % выше, чем в 1990 г.

Рис. 4–4. Коэффициенты обновления (ввод в действие) основных фондов в электроэнергетике РСФСР и РФ (в сопоставимых ценах)

Другим важным условием стабильного развития народного хозяйства и благосостояния граждан является обеспеченность минеральными энергоносителями — нефтью и газом.

Исключительно важное место занимает поэтому нефтедобывающая промышленность. За 70-е годы в РСФСР был создан мощный нефтедобывающий комплекс, так что в 80-е годы добыча поддерживалась на уровне 550–570 млн. т. В годы реформы объем добычи быстро упал до 303–305 млн. т, т. е. в 1,8–1,9 раза.

При этом одновременно происходило падение производительности труда в отрасли. В 1988 г. на одного работника, занятого в нефтедобывающий промышленности, приходилось 4,3 тыс. тонн добытой нефти, а в 1998 г. — 1,05 тыс. т. Динамика показателей добычи и численности работников приведена на рис. 4–5.

Рис. 4–5. Нефтедобывающая промышленность в РСФСР и РФ

1 — объем добычи нефти, млн. т. (левая шкала); 2 — число занятых в отрасли, тыс. чел. (правая шкала)

Таким образом, несмотря на существенный технический прогресс, который имел место в отрасли за десять лет, расчленение большого государственного концерна и передача этой самой рентабельной в российской промышленности отрасли в частные руки привели к падению главного показателя эффективности производства примерно в 4 раза![16] Лишь в 2000–2001 гг., в условиях исключительно высоких цен на нефть на мировом рынке, положение несколько улучшилось (в расчете на одного работника добыто 1,2 тыс. т нефти).

В России сокращается добыча энергоносителей и увеличивается их экспорт. Говорится и о планах постройки новых больших трубопроводов для экспорта — и на Запад, и в Азию. В 2001 г. добыто 337 млн. т нефти, а экспортировано 158,6 млн. т. сырой нефти и 69,2 млн. т нефтепродуктов. То есть экспорт нефти в сыром виде и в виде нефтепродуктов составил 227,8 млн. т, или 67,6 % ее добычи в РФ (при этом в страны СНГ ушло лишь 11 % экспортной нефти).

Для справки: в СССР в 1990 г. было добыто 571 млн. т нефти, экспорт сырой нефти составил 109 млн. т, а экспорт нефтепродуктов 50 млн. т. Таким образом, на экспорт ушло около 27,8 % добытой нефти.

Сравним с 1985 г. Тогда в РСФСР было добыто 542 млн. т нефти, а вывезено (за вычетом ввоза) 185,3 млн. т сырой нефти и нефтепродуктов. Таким образом, в РСФСР для внутреннего потребления в 1985 г. осталось 356,7 млн. т нефти или по 2,51 т на душу населения. В 2001 г. на душу населения в РФ осталось для собственного потребления 109,2 млн. т нефти или 0,76 т на душу населения — лишь 30 % от того, чем располагал житель РСФСР в 1985 г.

Энергоносители, минеральные удобрения и металлы (их тоже можно считать материализованной энергией) являются главными статьями российского экспорта, необходимого для обслуживания внешнего долга. Поэтому возможности снижения экспорта энергоносителей не предвидится.

Таким образом, для внутреннего потребления России остается небольшое количество нефти. В 1999 г. США потребили 1 млрд. тонн нефти, а РФ — около 100 млн. тонн. Положение пока что кажется относительно стабильным потому, что наполовину сокращенное производство не оказывает давления на рынок. Кроме того, в советское время разведано и обустроено большое число месторождений, и пока что многие из них законсервированы, а эксплуатируются самые рентабельные. Это создает иллюзию наличия больших разведанных запасов.

Но в перспективе возможности значительного роста добычи малы, т. к. с конца 80-х годов глубокое разведочное бурение на нефть и газ сократилось к 1998 г. более чем в 5 раз (на нефть — в 4 раза), а эксплуатационное бурение на нефть — в 4,5 раза.

Однако проблема не только в ограниченности резервов нефтедобычи. Перевод энергетики на более дешевый уголь также наталкивается на большие трудности. Добыча угля снизилась за годы реформы резко, примерно в 2 раза к 1998 г. (см. рис. 4–6).

Рис. 4–6. Добыча угля в РСФСР и РФ, млн.т.

В 1999 г. начался прирост добычи, и в 2001 г. она составила 269 млн. т., что, однако, ниже уровня 1960 г. (290 млн. т.).

Экспорт угля из РФ колеблется в районе 14–17 % от производства, а импорт составляет 10–12 % от потребления. При этом в отрасли происходит быстрое выбытие основных фондов (8,8 % в 1996 г. и 7,3 % в 1997 г.) при резком снижении темпов обновления — ввода в действие новых основных фондов.

Коэффициент обновления основных фондов в угольной промышленности, с 1970 по 1985 г. поддерживавшийся на уровне 11–11,5 %, упал к 1994 г. до 2 %, а затем колебался на уровне 2,3–2,4 %.

Рис. 4–7. Добыча угля в Дальневосточном районе в РСФСР и РФ, млн.т.

1 — в Приморском крае; 2 — в Амурской области

Надо отметить, что закрытие шахт и резкое сокращение добычи угля наблюдалось даже в таких регионах, где уголь является основным топливом для теплоэлектростанций и важнейшим ресурсом жизнеобеспечения населения, как, например, в Приморском крае или Амурской области.

Результатом стал тяжелый топливный кризис в Приморье, ликвидированный с большим перерасходом средств.

Конструкционные материалы

Для крупных индустриальных держав производство стали традиционно рассматривается как важный показатель развития экономики. «Железо — фундамент цивилизации».

Сталь является основным конструкционным материалом для машиностроения, и по динамике ее потребления можно судить о развитии машиностроения и строительства, которые в свою очередь определяют инвестиционные возможности экономики. Динамика производства стали в РСФСР и РФ представлена на рис. 4–8.

Рис. 4–8. Производство стали в РСФСР и РФ, млн.т

За 70-е годы производство стали выросло на треть, а затем достигло максимума (94 млн. т) в 1988 г. Начавшаяся в том же году перестройка экономической системы вызвала сокращение производства стали, которое приняло обвальный характер в 1991 г. К 1998 г. уровень производства снизился более чем в два раза (до 43,6 млн. т). В 1999–2000 гг. наблюдалось некоторое оживление производства, хотя об устойчивой тенденции к росту говорить пока рано — в 2001 г. прироста производства стали не было.

Таким образом, производство стали в РФ за годы реформы резко сократилось и, по-видимому, стабилизируется на уровне, значительно более низком, нежели в 70-е годы. Кроме того, черная металлургия в большой мере стала работать на экспорт, так что для внутреннего потребления в народном хозяйстве России остается совсем немного стали. В 1996 и 1997 гг. ежегодный экспорт в страны вне СНГ железа и стали в слитках, полуфабрикатах и прокате составлял 20,5 млн. т. — почти половину отечественного производства. В 1999–2000 гг. экспорт составлял около 23 млн. тонн в год. Со странами СНГ экспорт и импорт были небольшими и примерно уравновешивались.

Столь малое количество стали, идущей на внутреннее потребление в отечественном хозяйстве, является очевидным и неоспоримым признаком того, что одним из главных результатов проводимой реформы стала деиндустриализация России.

На рис. 4–9 представлена динамика производства проката черных металлов. И здесь в результате реформы после 1989 г. объем производства упал к 1998 г. почти в два раза. Хотя положение несколько выправилось в 1999–2000 гг., стабилизация производства происходит на уровне, соответствующем началу 70-х годов.

Рис. 4–9. Производство готового проката черных металлов в РСФСР и РФ, млн. т

На такой металлургической базе существенного роста промышленности, транспорта и строительства ожидать не приходится. В 2001 г. прироста производства проката не наблюдалось.

Снижение вдвое производства рядовой стали и рядового проката уже отражает катастрофические изменения в промышленности большой страны. Однако еще более тяжелый удар нанесла реформа по производству специальных видов продукции черной металлургии — тех, которые обладают особенно высокими техническими качествами и во многом определяют технологический прогресс в отраслях-потребителях.

Науко- и техноемкие металлургические производства пострадали гораздо сильнее, чем традиционное массовое производство. Как пример на рис. 4–10 приведена динамика производства сортовой холоднотянутой стали. Это — необходимый для машиностроения высококачественный материал. Из него, например, производятся подшипники. Хотя в РСФСР к 80-м годам было создано крупномасштабное производство такой стали (в год свыше 2 млн. т), потребности отечественного машиностроения еще удовлетворялись не полностью, и часть необходимой специальной стали импортировалась.

Рис. 4–10. Производство сортовой холоднотянутой стали, включая подшипниковую в РСФСР и РФ, тыс. т

В результате реформы к 1998 г. производство сортовой холоднотянутой стали сократилось в РФ в 8,4 раза.

Особо надо выделить производство чрезвычайно важного для современной промышленности материала — проката из нержавеющей стали. Это важное производство в ходе реформы парализовано почти полностью — его уровень упал с 1990 по 1998 г. примерно в 20 раз. Некоторый подъем производства в 1999–2000 гг. пока что не превратился в устойчивую тенденцию. Ход падения и стабилизации производства можно видеть в табл. 4–1.

Таблица 4–1. Производство проката из нержавеющей стали

Резко, почти в 5 раз, снизилось с середины 80-х годов к 1998 году производство проката с упрочняющей термической обработкой (см. рис. 4–11). В 2000 г. производство слегка возросло и стабилизируется на очень низком уровне — в 2001 г. был даже спад производства на 4 %.

Рис. 4–11. Производство проката с упрочняющей термической обработкой в РСФСР и РФ, тыс. т

Необходимым для строительства высококачественным материалом является упрочненный сортовой арматурный прокат. Его производство на новых прокатных станах быстро наращивалось в РСФСР в 80-е годы. Этот процесс был резко прерван реформой, и производство этого материала стало безостановочно снижаться вплоть до 1998 г., после которого сохраняется на очень низком уровне. Динамика роста и падения производства представлена на рис. 4–12.

Рис. 4–12. Производство упрочненной сортовой арматурной стали в РСФСР и РФ, тыс. т

В принципе сходное положение сложилось и с производством других специальных металлических материалов, в том числе и таких, производство которых как раз предполагалось расширять в ходе модернизации промышленности. Например, увеличение выпуска современных автомобильных покрышек требовало повышения уровня производства металлокорда.

Оно быстро наращивалось и было увеличено за 80-е годы в два раза. Реформа вызвала обвальное падение производства, которое стало расти лишь начиная с 1999 г. (см. рис. 4–13).

Рис. 4–13. Производство металлокорда в РСФСР и РФ, тыс. т.

В условиях кризиса хрупкое социальное равновесие в России и поддержание, хотя бы на минимальном уровне, государственных расходов, в большой степени обеспечивается экспортом нефти и газа. А значит, обеспечивается работой нефте- и газодобывающей промышленности и больших трубопроводов — производственно-транспортной системы, созданной в советское время.

Для поддержания этой системы в рабочем состоянии, не говоря уж о ее развитии, требуются регулярные поставки большого количества труб. За 80-е годы в РСФСР было создано современное трубопрокатное производство. За годы реформы выпуск продукции резко упал. На рис. 4–14 показана динамика производства стальных труб. Несмотря на оживление производства после 1998 г., его объем в 2001 г. существенно ниже уровня 1970 г.

Рис. 4–14. Производство стальных труб в РСФСР и РФ, млн. т

Важным шагом вперед было создание производства труб с улучшенными техническими характеристиками — высокопрочных, а также труб больших диаметров с полимерными покрытиями. Масштабы выпуска таких труб резко возросли во второй половине 80-х годов. Это производство было резко свернуто или почти прекращено в ходе реформы. Динамика его показана на рис. 4–15 и 4–16.

Рис. 4–15. Производство труб нефтяного сортамента высокопрочных в РСФСР и РФ, тыс. т

Рис. 4–16. Производство труб сварных, больших диаметров с полимерными покрытиями в РСФСР и РФ, тыс. т

Надо подчеркнуть, что резкое сокращение производства стали в 90-е годы вовсе не сопровождалось расширением производства альтернативных конструкционных материалов. Одним из направлений технического прогресса в машиностроении и строительстве в последние десятилетия было снижение металлоемкости конструкций за счет замены стали пластмассами и особенно стеклопластиками. Развитие промышленности этих современных материалов и изделий из них было одной из приоритетных задач в научно-технической и промышленной политике СССР. Производство синтетических смол и пластмасс в РСФСР с 1970 по 1989 г. выросло в 2,7 раза. Затем, в результате реформы, произошел обвальный спад. Динамика его представлена на рис. 4–17.

Рис. 4–17. Производство синтетических смол и пластических масс в РСФСР и РФ, тыс. т.

Положение начало выправляться после 1996 г., так что до настоящего времени наблюдается быстрый рост.

В производстве стеклопластиков спад оказался гораздо более глубоким — в 1997 г. его уровень упал по сравнению с достигнутым в 80-е годы в 7 раз. Оживление, наблюдаемое начиная с 1998 г., не столь значительно, как в производстве смол и пластмасс.

Рис. 4–18. Производство стеклопластиков и изделий их них в РСФСР и РФ, тыс. т.

Таким образом, в ходе реформы в России произошло не только небывалое в истории падение производства конструкционных материалов, но и значительное ухудшение структуры их набора. Производство технически более совершенных и эффективных материалов и изделий из них пострадало гораздо сильнее, чем производство традиционной и рядовой продукции. Сокращение производства сопровождается техническим регрессом.

Машиностроение

Во время перестройки один из главных тезисов в новой хозяйственной политике заключался в том, что в советской экономике были недостаточны темпы развития машиностроения. Из-за этого в хозяйстве имел место перерасход ручного труда, людям приходилось работать в относительно тяжелых условиях, а отдача была меньше, чем в странах с более развитым машиностроением. Все это было верно — за истекший до 80-х годов период советское машиностроение не успело насытить хозяйство достаточным количеством машин необходимого технического уровня и ассортимента. Вопрос в том, куда повели дело реформаторы. Улучшила ли реформа обеспечение российского хозяйства машинами или ухудшила?

В ходе реформы происходила деградация гражданского машиностроения, производство в котором сократилось к 1999 г. по сравнению с 1991 г. в шесть раз (без учета производства легковых автомобилей).

В ходе развития отечественного машиностроения происходило, прежде всего, обеспечение хозяйства страны теми ключевыми видами машин и механизмов, которые брали на себя выполнение самых массовых трудоемких работ. Даже и на этих направлениях машиностроение не могло еще удовлетворить самые острые потребности хозяйства за очень короткий, по сравнению с промышленным Западом, срок советской индустриализации. Например, максимум, которого удалось достичь в РСФСР в насыщении сельского хозяйства тракторами, составил всего 12 машин на 1000 га пашни (1988) — при среднеевропейской норме 100–120 машин на 1000 га.

Начатая в 1990 г. реформа парализовала машиностроение России и за десять лет простоя производственных мощностей привела к его глубокой деградации. Крупные машиностроительные предприятия были расчленены, так что число предприятий за годы реформы выросло в 10 раз и колеблется на уровне 54–55 тысяч. Количество рабочих, занятых в отрасли, сократилось в 2,4 раза.

Рассмотрим динамику этого процесса на ряде примеров, выбирая для них именно ключевые (системообразующие) типы машин — те, от производства которых зависят целые отрасли хозяйства.

Первым таким типом машин можно считать те, которые создают энергетическую базу любого производства — обеспечивают его теплом, электричеством, механической силой. Одним из таких ключевых устройств, которыми машиностроение регулярно снабжало народное хозяйство, являются современные паровые котлы. Динамика их производства в РСФСР и РФ представлена на рис. 4–19.

Рис. 4–19. Производство паровых котлов производительностью свыше 10 т пара/час в РСФСР и РФ, тыс. т пара/час

В течение 80-х годов ежегодно в среднем в России выпускалось паровых котлов (с производительностью свыше 10 тонн пара в час) суммарной мощности 45,6 тыс. тонн пара. К 1999 г. объем производства упал до 3,2 тыс. тонн — более чем в 14 раз. В 2000 г. он слегка вырос — до 3,8 тыс. т., что в 13 раз меньше, чем в 1980 году.

Второй важнейший тип энергетических машин — турбины. Динамика их выпуска показана на рис. 4–20.

Рис. 4–20. Производство турбин в РСФСР и РФ, млн. кВт

Соответственно сокращению производства турбин снизился и выпуск генераторов к турбинам. После 1970 г. их ежегодный выпуск, вплоть до реформы, обеспечивал суммарную мощность около 13 млн. квт. Он начал слегка снижаться в годы перестройки, а в 2000 г. составил суммарную мощность 200 тыс. квт, то есть в 65 раз меньше, чем в 70–80-е годы. В 2001 г. он слегка вырос — до 317 тыс. квт.

Резко сократился в годы реформы выпуск машин, которые статистика объединяет в категорию «электрические машины крупные». Этот процесс представлен на рис. 4–21.

Рис. 4–21. Производство электрических машин крупных в РСФСР и РФ, тыс. шт.

В 6–7 раз уменьшилась по сравнению с 70–80-ми годами суммарная мощность выпускаемых ежегодно после 1996 г. двигателей переменного тока — с 20–21 млн. квт до 3 млн. квт. В 2000 г. производство частично восстановилось — до 5,7 млн. квт.

Дизели и дизель-генераторы предназначены для автономного энергоснабжения в сельской местности и удаленных местах (геологоразведка, бурение и т. п.). Их выпуск отечественным машиностроением достиг максимума в середине 70-х годов, а затем, по мере все более полной электрификации хозяйства с питанием от стационарной сети стал снижаться, оставаясь, однако, на уровне производства 20–25 тыс. машин в год. В результате реформы он упал примерно в 10 раз по сравнению с 80-ми годами (см. 4–22).

Рис. 4–22. Производство дизелей и дизель-генераторов в РСФСР и РФ, тыс. шт.

При этом надо подчеркнуть, что именно сейчас Россия втягивается в такое состояние, когда насущно необходимыми станут именно автономные источники энергоснабжения. Это связано не только с острой потребностью в возобновлении массированных работ по разведочному бурению (хотя бы на нефть и газ), но и с деградацией и разрушением стационарных сетей электроснабжения в сельской местности.

Важной системой больших машин являются машины, выполняющие наиболее трудоемкие работы в строительстве (дорожном, жилищном, капитальном и др.) — при выемке, перемещении и планировке грунта, подъеме тяжестей и т. д. Можно сказать в целом, что в этой подотрасли реформа нанесла отечественному машиностроению тяжелейший удар. Вместо той модернизации и обновления моделей, которые планировались начиная с середины 80-х годов, произошло свертывание и производства, и конструкторских разработок.

На рис. 4–23 показана динамика производства одной из главных массовых машин — экскаваторов. Уже к 1975 г. их производство в России вышло на стабильный уровень, позволяющий поддерживать хозяйственную деятельность страны с ее небольшим ежегодным приростом (около 3,5 % ВВП). Этот уровень составлял выпуск 25–27 тыс. экскаваторов в год. Что же произошло в результате реформы? Производство экскаваторов рухнуло обвально, опустившись до 2,6 тыс. в 1999 г. (3,4 тыс. в 2000 г.). При этом существенно уменьшилась средняя емкость ковша производимых экскаваторов — с 0,7 куб. м в 1990 г. до 0,55 во второй половине 90-х годов.

Рис. 4–23. Производство экскаваторов в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Отечественное производство экскаваторов стабилизируется на уровне, абсолютно не соответствующем масштабам страны и ее потребностей, а заместить свое производство импортом нереально из-за скудных валютных возможностей РФ. За 1996 и 1997 гг. импорт экскаваторов за вычетом экспорта составил 802 машины (около 2 % от дореформенного уровня отечественного производства), за 1999 и 2000 гг. импорт экскаваторов за вычетом экспорта составил 1083 машины.

Таким образом, когда будет израсходован ресурс парка экскаваторов, поставленных хозяйству в советское время, будут поневоле резко свернуты и так уже незначительные объемы земляных работ.

Главной большой машиной на строительстве зданий и сооружений являются башенные краны. Динамика их производства в России представлена на рис. 4–24. После того, как в середине 80-х годов было освоено производство кранов нового поколения и объем выпуска был вновь доведен до 2,5 тыс. кранов в год, началась реформа и произошел катастрофический спад производства, которое в 1996–1999 гг. было практически прекращено — в 2000 г. было выпущено 36 штук.

Рис. 4–24. Производство башенных кранов грузоподъемностью 5 т и выше в РСФСР и РФ, шт.

Ненамного лучше обстоит дело и с производством кранов на автомобильномходу — незаменимой массовой машины в строительстве и на транспорте. Начиная с середины 70-х годов в России поддерживался стабильный уровень их производства около 15 тыс. машин в год. В результате реформы это производство было практически свернуто, упав в 1998 г. до 1,1 тыс. Оно стало постепенно восстанавливаться начиная с 1999 г. Динамика процесса представлена на рис. 4–25.

Рис. 4–25. Производство кранов на автомобильном ходу в РСФСР и РФ, шт.

Необходимыми для строительства машинами являются бульдозеры и грейдеры. Их производство понесло примерно такой же урон в результате реформы, как и производство кранов и экскаваторов. Динамика выпуска этих машин показана на рис. 4–26 и 4–27.

Рис. 4–26. Производство бульдозеров в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Рис. 4–27. Производство автогрейдеров в РСФСР и РФ, шт.

При этом надо сказать, что импорт всех этих машин лишь в очень малой степени компенсирует спад производства. В 1996–2000 гг. было продано на экспорт 1461 из произведенных в РФ бульдозеров, а закуплено по импорту 1472. То есть превышение импорта над экспортом за пять лет составило всего 11 машин.

Вообще производство машин для строительства дорог понесло в годы реформы исключительно тяжелый урон.

Если в 1990 г. было выпущено 15,4 тыс. больших машин для дорожного строительства, то к 1996–1997 гг. их выпуск снизился до 1,2–1,3 тыс. Это производство перестало отражаться в публикуемой статистике.

Наконец, самой важной и самой массовой машиной, главным элементом всей технологической системы сельского хозяйства, базой для многих специализированных машин (экскаваторов, бульдозеров и др.) является трактор. Развитие, начиная с 30-х годов, мощного отечественного тракторостроения стало одним из важных условий выхода всего народного хозяйства СССР и РСФСР на уровень, соответствующий жизненным потребностям страны, — как в сфере производства, так и в обороноспособности.

Одним из важнейших результатов реформы 90-х годов, который будет иметь долговременный характер и окажет большое влияние на судьбы России и ее народов, является, несомненно, почти полная ликвидация отечественного тракторостроения. Смотрите рис. 4–28!

Рис. 4–28. Производство тракторов в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Свернуто производство даже тех машин, которые были любимым объектом пропаганды реформаторов, в пику «гигантомании плановой экономики» — производство минитракторов. В 1998 г. их было выпущено в 78 раз меньше, чем в 1993 г. — всего 100 штук на всю Россию (в 2000 г. 500 штук — в 16 раз меньше, чем в 1993 году).

Остановка отечественного производства тракторов лишь в малой степени компенсируется импортом из стран СНГ. Так, за 1996–1997 гг. в РФ было импортировано 18 468 тракторов, экспортировано в СНГ 2956 — в РФ осталось, как превышение импорта над экспортом, 15,5 тыс. тракторов. В 2000 г. превышение импорта над экспортом еще меньше — около 13 тыс. тракторов.

Следует напомнить, что идеологи реформы в СССР и РСФСР загодя начали готовить общественное мнение к ликвидации отечественного тракторостроения. В СМИ и даже в научную литературу был запущен миф о том, что якобы колхозы и совхозы перенасыщены ненужными им тракторами, а их продолжают производить — вот он, дескать, абсурд плановой экономики. Реальность, однако, была такова: в 1988 г. на 1000 га пашни в РСФСР было 10,54 тракторов, в Польше 77, в Италии 144 и в Японии 476.

Заметим, что хотя обычно сельское хозяйство СССР сравнивали с США, в отношении тракторов большим подобием обладает Западная Европа. В СССР основное производство зерновых было сосредоточено в Европейской части, а большие равнинные пространства, подобные американским, имелись лишь в Казахстане. Тем не менее, в целом США имели в 1988 г. 34,4 трактора на 1000 га пашни — в три раза больше, чем СССР. Это огромная разница.

Перед началом сева 2001 г. Минсельхоз РФ доложил, что на 1 марта 2001 г. в сельском хозяйстве России имелось 514,4 тыс. исправных тракторов. В 1986 г. их было 1424 тыс. Сегодня оставшаяся техника работает на износ, который при столь высокой нагрузке ускорился.

Сходное положение возникло в результате реформы и в производстве зерноуборочных комбайнов. Оно было практически парализовано, оживление производства наметилось только в 2000–2001 гг. Динамика выпуска в России приведена на рис. 4–29.

Рис. 4–29. Выпуск зерноуборочных комбайнов в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Важнейшей машиной для всего народного хозяйства страны (как и для обороноспособности) является грузовой автомобиль. Особое значение он имеет в условиях России для сельского хозяйства. С конца 60-х годов производство грузовиков в РСФСР быстро росло и в середине 80-х годов вышло на уровень 700 тыс. машин в год. В ходе реформы произошло резкое падение производства — в 5 раз. В 1999–2000 гг. наблюдалось некоторое оживление производства, но в 2001 г. оно опять сократилось. Динамика его представлена на рис. 4–30.

Рис. 4–30. Производство грузовиков в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Примерно так же обстоит дело и с производством грузовых автомобилей с дизельными двигателями — их выпуск сократился примерно в 4 раза и составил в 2001 г. 43,5 тыс. штук.

Импорт грузовых автомобилей в очень малой степени компенсирует спад производства. Из стран вне СНГ импортируется 5–8 тыс. машин в год, из стран СНГ 8–12 тыс. при сравнимом по масштабам экспорте — в СНГ 8–9 тыс., в страны вне СНГ 4–5 тыс. машин в год.

В целом состояние производства сельскохозяйственной техники примерно такое же, как тракторов и комбайнов. Вот выводы доклада Министерства сельского хозяйства РФ «Научно-техническое развитие агропромышленного комплекса России» (Москва, 2000 г.) о положении в сельскохозяйственном машиностроении: «Объем товарной продукции на предприятиях отрасли сократился почти в 13 раз, в том числе по тракторостроению — в 10, по сельскохозяйственным машинам для растениеводства более чем в 14, по машинам и оборудованию для животноводства и кормопроизводства — в 38, по двигателестроению — в 8, по компонентам машин и запасным частям — в 17, а по использованию производственного потенциала — в 13–25 раз».

Надо подчеркнуть, что на фоне сокращения отечественного производства в РФ идет лоббирование иностранной техники. В 2000 г. импортные комбайны захватили 25 % российского рынка. Это несмотря на то, что, по данным «Ростсельмаша», средняя цена импортного комбайна на нашем рынке составляет 220 000 долл., а российского — 50 000 («Ведомости», 9 июля 2001).

Захват российского рынка зарубежными производителями техники сопровождается сильным идеологическим давлением, формированием отрицательного отношения к отечественным машинам, преувеличением их качественных недостатков при замалчивании важных для российской действительности достоинств.

Так, много говорится, например, что российские комбайны допускают повышенные, по сравнению с американскими аналогами, потери зерна при уборке. Это действительно так, но технические преимущества американских машин оплачены столь непропорционально большим завышением цены (более чем в 4 раза дороже отечественных аналогов), что массовые закупки этих машин становятся нереальными. Российское село может быть обеспечено только отечественными машинами. Их можно и нужно улучшать, но лишь на основе развития собственного машиностроения.

Что же касается потерь зерна, то следует учесть известные данные: на уборке урожая 2000 и 2001 гг. в Северо-Кавказском регионе были использованы арендованные у Турции американские комбайны (с их комбайнерами). В оплату за аренду и работу была отдана треть собранного этими комбайнами зерна. Таким образом, можно считать, что на российских полях американские комбайны допускают потери трети зерна — помимо того, что оставляют безработными российских комбайнеров. У отечественных комбайнов даже второго поколения, которые выпускались в 1972–1985 гг., потери зерна достигали 10–12 %.[17]

Приведем данные еще о некоторых подотраслях машиностроения.

Уже говорилось, какое значение для смягчения нынешнего тяжелого положения России, а также для накопления средств для выхода из кризиса и будущего развития имеют добыча газа и нефти.

Однако в этих отраслях приближается критический период истощения тех месторождений, которые были разведаны и обустроены в советское время (в нефтедобывающей промышленности этот момент наступит позже, но столь же неминуемо, как и в газовой промышленности).

В обозримом будущем равноценной замены выводимым из эксплуатации или малопродуктивным скважинам не предвидится, так как с начала реформы происходило быстрое свертывание разведочного бурения на минеральные ресурсы.

Вести такую разведку мог только мощный государственный научно-производственный комплекс. Приватизация промышленных предприятий и демонтаж отраслевой научно-технической системы парализовали геологоразведку.

Рис. 4–31. Глубокое разведочное бурение на нефть и газ в РСФСР и РФ, тыс. м.

На рис. 4–31 представлена динамика глубокого разведочного бурения на нефть и газ, а на рис. 4–32 — на другие минеральные ископаемые. Хотя масштабы последнего на порядок меньше, чем разведочное бурение на нефть и газ, значение его столь же велико. Здесь объем бурения сократился в 30 раз.

Рис. 4–32. Глубокое разведочное бурение на химическое сырье, минеральные и термальные воды в РСФСР и РФ, тыс. м.

Многократно большие объемы бурения требуются при освоении разведанных месторождений.

До 1991 г. проведение этих работ было обеспечено тем, что Россия располагала высокоразвитым производством турбобуров.

Это производство было в полном смысле слова ликвидировано в первые же два года реформы, и к 1999 г. оно сократилось по сравнению со стабильным уровнем 80-х годов в 130 раз. Динамика этого процесса показана на рис. 4–33.

Рис. 4–33. Производство турбобуров в РСФСР и РФ, тыс. секций

Скажем вкратце о транспортном машиностроении.

Одним из узких мест на транспорте всегда была нехватка товарных вагонов. После расчленения единого планового хозяйства СССР эффективность использования подвижного состава на железных дорогах значительно снизилась.

Если бы в целом не упал так резко объем производства, сегодня экономика испытывала бы исключительно резкий «голод», нехватку вагонов.

Нехватка вагонов остается скрытым ограничением возможностей развития хозяйства, поскольку их производство сильно упало и с 1998 г. остается на очень низком уровне. Если в конце 70-х годов в РСФСР за год производилось около 33 тыс. вагонов в год, то сейчас выпуск держится на уровне около 4 тыс. в год.

Лишь в 2001 г. он поднялся до 6,5 тыс. Экспорт и импорт вагонов носят нерегулярный характер и на положение дел не влияют. Так, в 2000 г. был экспортирован 2471 вагон, а закуплено за рубежом 1843. Динамика производства представлена на рис. 4–34.

Рис. 4–34. Производство грузовых магистральных вагонов, шт.

Производство пассажирских вагонов в ходе реформы также испытало резкий спад (в 3,5 раза), однако после 1998 г. наблюдается его заметный рост (см. рис. 4–35).

Рис. 4–35. Производство пассажирских вагонов в РСФСР и РФ, шт.

Экспорт и импорт пассажирских вагонов невелики. В 2000 году было экспортировано 110 вагонов, а импортировано — 25, т. е. превышение экспорта над импортом составило 85 штук при объеме выпуска 797.

Отдельно стоит сказать о вагонах метрополитена. За годы реформы их производство упало более чем в 10 раз (см. рис. 4–36). Поскольку поступления этих машин по импорту нет, их недостаток ведет к перегрузке и быстрому износу имеющегося в метрополитенах Российской Федерации вагонного парка.

Рис. 4–36. Производство вагонов метрополитена в РСФСР и РФ, шт.

В больших городах метрополитен является главным средством общественного транспорта и осуществляет массовые перевозки пассажиров, поэтому старение его материально-технической базы в скором времени создаст острые социальные проблемы.

В среднесрочной перспективе значительные трудности на железнодорожном транспорте могут возникнуть и из-за резкого сокращения производства тепловозов.

Рис. 4–37. Производство магистральных тепловозов в РСФСР и РФ, секций

В 70–80-е годы ежегодный выпуск этих машин поддерживался на стабильном уровне около 70 секций. Уже в 1991 г. выпуск тепловозов упал до 39 секций, а затем стал очень нерегулярным, в среднем с производством 10–12 секций в год. В 2000 г. он поднялся до 21 секции, а в 2001 г. до 22 секций, но говорить об устойчивой тенденции к росту пока рано. Важно, что за десять лет реформ транспорт уже недополучил очень большое число тепловозов.

Важнейшей («системообразующей») для всего народного хозяйства отраслью машиностроения является станкостроение. Основу его составляет производство металлорежущих станков. Здесь в годы реформы произошел обвальный спад производства — более чем в 10 раз с конца 80-х годов. Динамика этого процесса представлена на рис. 4–38.

Рис. 4–38. Производство металлорежущих станков (включая станки для ремонтных мастерских сельского хозяйства) в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Нередко приходится слышать, что в СССР требовались крупные технологические сдвиги в металлообработке, переход от резания к более прогрессивным способам изготовления металлических изделий. А значит, не было нужды наращивать парк металлорежущих станков. Действительно, назревала технологическая модернизация металлообрабатывающего производства, но деградация станкостроения никак к модернизации привести не может. Столь крупные технологические сдвиги — длительный и сложный социальный процесс, связанный как с постепенной сменой типов оборудования, так и переучиванием работников.

Импорт металлорежущих станков из стран СНГ составил в 1997 г. 5 тыс. штук, а экспорт в страны СНГ — 2 тыс. штук. Импорт из стран вне СНГ в том же 1997 г. был равен 12,4 тыс. штук, а экспорт за рубеж СНГ — 2,6 тыс. штук. При том, что отечественное производство металлорежущих станков составляло тогда 9,4 тыс. штук, это означает, что на рынке РФ наряду с 4,8 тыс. станков отечественного производства находилось уже 17,4 тыс. импортных станков. В 2000 г. на российском рынке было 20,3 тыс. импортных станков против 3,8 тыс. станков отечественного производства.

То есть в ходе реформы отечественные производители оказались в большой степени вытеснены с рынка станков в РФ.

Особо надо сказать о производстве станков высокой и особо высокой точности, а также станков с числовым программным управлением (ЧПУ). Это — технологически наиболее передовая область станкостроения. В 80-е годы она быстро развивалась, так что к концу десятилетия в РСФСР 23 % выпускаемых металлорежущих станков были снабжены ЧПУ, а 11 % относились к категории станков высокой и особо высокой точности. Это производство понесло самый большой ущерб, как видно из рис. 4–39.

Рис. 4–39. Производство металлорежущих станков с ЧПУ в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Если в 1990 г. в РСФСР было выпущено 16,7 тыс. станков с ЧПУ, то в 1996–1999 гг. их выпуск составлял по 100 штук в год — в 167 раз меньше.[18] В 2000 г. производство таких станков выросло в два раза — на сотню штук — и составило 200 станков. В 2001 г. тенденция к росту сохранилась — было выпущено 257 станков с ЧПУ.

Следует подчеркнуть, что речь идет не просто об уменьшении числа выпускаемых станков с ЧПУ, но и о том, что более наукоемкое производство оказалось подорванным в наибольшей степени — при сокращении общего выпуска металлорежущих станков произошла не модернизация ассортимента, не снятие с производства устаревших типов, а, наоборот, технологический регресс — резко уменьшилась доля прогрессивной продукции в общем объеме производства.

Рис. 4–40. Удельный вес станков с числовым программным управлением в общем объеме производства металлорежущих станков в РСФСР и РФ, %

Аналогично, доля станков высокой и особо высокой точности в общем объеме производства металлорежущих станков упала с 22,8 % (1989 г.) до 1,3 % в 1999 году.

Важным направлением модернизации металлообработки в 70–80-е годы была замена резания другими способами обработки — ковкой и прессованием.

С этой целью быстро развивалось производство в РСФСР кузнечно-прессовых машин. С середины 80-х годов выпуск этих машин стал снижаться, а в годы реформы это направление было практически свернуто, и производство машин резко упало — почти в 40 раз. Оживления его не наблюдается до настоящего времени. Динамика этого процесса показана на рис. 4–41. Надо подчеркнуть, что за время реформы был практически прекращен выпуск кузнечно-прессовых машин самого высокого технологического уровня — с числовым программным управлением. В 1990 г. в РСФСР было произведено 370 таких машин, а в 1997 г. в РФ — 3 штуки, в 1998 — 4 шт., а в 1999 г. — 1 штука. В 2000 г. производство несколько выросло — до 5 штук.

Рис. 4–41. Производство кузнечно-прессовых машин в РСФСР и РФ, тыс. шт.

В результате реформы была разрушена важная наукоемкая отрасль машиностроения, предназначенная для разработки и производства автоматических и полуавтоматических линий для металлообработки и машиностроения. К 1985 г. отечественная промышленность вышла на уровень производства 754 комплекта линий, максимума их выпуск достиг в 1987 г. (802 комплекта), а с 1991 г. началось обвальное снижение выпуска. В 1996 и 1997 гг. он составил 29 и 30 комплектов.

Рассмотрим пару примеров из области машиностроения для легкой промышленности. Самое массовое производство в ней — текстильное. В нем две главные операции — прядение и ткачество.

В 70-е годы в РСФСР производилось около 3,5 тыс. прядильных машин в год. Машин улучшенного типа выпускалось в 80-е годы около 2,2 тыс. в год.

С середины 80-х годов ожидалась очередная модернизация этих машин. Однако начавшаяся реформа привела просто к свертыванию производства — выпуск прядильных машин упал к 1998 г. до 3 штук в год!

Спад производства в тысячу раз означает, по сути дела, его ликвидацию.

Заметных изменений не происходит и в самые последние годы (рис. 4–42). Машиностроительное производство, практически остановленное 15 лет назад, потребует для своего возрождения огромных средств. Но отказ от отечественного производства столь массовых машин и переход на их импорт обойдется еще дороже.

Рис. 4–42. Производство прядильных машин в РСФСР и РФ, шт.

Судьба производства ткацких станков аналогична. Наивысшего уровня их выпуск достиг в середине 70-х годов, в ходе модернизации текстильной промышленности. В 80-е годы сохранялся почти стабильный уровень производства — 20–22 тыс. штук в год.

Выпуск ткацких (рис. 4–43) станков за годы реформы упал в 180 раз, и восстановления этого производства не наблюдается.

Рис. 4–43. Производство ткацких станков в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Особенно резко сократилось в ходе реформы производство наукоемких изделий и приборов. Поскольку состояние этих производств во многом предопределяет безопасность страны, ссылки на то, что отечественные изделия не выдерживают конкуренции импортных образцов, несостоятельны — поддерживать производственный потенциал таких отраслей приходится независимо от рентабельности. Так, по сравнению с 1990 г. в 2000 г. сократилось производство персональных ЭВМ в 12 раз, радиоприемных устройств в 15 раз, магнитофонов в 897 раз, телевизоров в 4 раза.

Рис. 4–44. Производство телевизоров в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Отечественная промышленность обеспечивала массовый спрос на телевизоры вполне приемлемого качества при низкой цене и отправляла значительную часть продукции на экспорт.

Решение демонтировать ее вместо того, чтобы улучшить качество (в том числе за счет кооперации с зарубежными фирмами, импорта некоторых компонентов, например, кинескопов), не может быть объяснено разумными экономическими соображениями.

С середины 90-х годов наблюдалась тенденция к сокращению как экспорта, так и импорта телевизоров. Но если экспорт по сравнению с 1997 г. в 2000 г. уменьшился в 40 раз, то импорт — в 2 раза. При этом превышение импорта над экспортом растет непрерывно — в 1997 году оно равнялось 397 тыс. телевизионных приемников, а в 2000 г. уже 609 тыс.

Химическая промышленность

Реформа в разной степени повлияла на различные подотрасли химической промышленности. В целом отрасль испытывает тяжелый кризис. Произошло дробление крупных, связанных единой технологической цепочкой химических комбинатов. С 1980 по 1990 г. число химических предприятий в РФ увеличилось с 579 до 591 — за счет строительства новых заводов. В 1997 г. в РФ действовало 7187 отдельных предприятий. В РСФСР химическая промышленность имела высокий уровень фондовооруженности, фондоотдачи и рентабельности. Еще в 1992 г. уровень рентабельности продукции в этой отрасли составлял 59,6 %, а к 1997 г. он упал до 2,8 %.

Рис. 4–45. Производство серной кислоты в моногидрате в РСФСР и РФ, млн. т.

Рис. 4–46. Производство кальцинированной соды (без поташа) в РСФСР и РФ, тыс. т.

Однако для энергоемкой химической продукции был открыт зарубежный рынок (экспорт ее может рассматриваться как скрытый экспорт энергоносителей). Такими продуктами являются металлы (особенно алюминий), а в химии — удобрения. Возможности экспорта позволили избежать катастрофического спада и в производстве самых массовых продуктов тяжелой химии — серной кислоты и кальцинированной соды. Сокращение их выпуска составило два-два с половиной раза. Начиная с 1999 г. наблюдается рост производства. Динамика приведена на рис. 4–45 и 4–46.

Рассмотрим положение дел, которое сложилось в ходе реформы в производстве и использовании минеральных удобрений. Динамика производства представлена на рис. 4–47.

Рис. 4–47. Производство минеральных удобрений (в пересчете на 100 % питательных веществ) в РСФСР и РФ, млн. т

Сколько же удобрений из произведенного количества остается для внутреннего потребления в РФ? В 1996 г. на экспорт вне стран СНГ было отправлено минеральных удобрений брутто-весом 11,8 млн. т.

Среднее содержание питательных веществ в минеральных удобрениях в 1996 г. составляло 42 %. Таким образом, в страны вне СНГ было продано 5 млн. т удобрений (в пересчете на 100 % питательных веществ) или 51 % от производства. В страны СНГ было продано всего 280 тыс. т. удобрений.

За 2001 г. в страны вне СНГ было экспортировано 21,0 млн. т. удобрений со средним содержанием питательных веществ 47 %. Это эквивалентно 69 % годового производства. Таким образом, большая часть действующего химического производства работает на внешний рынок — хотя, даже работая на полную мощность в конце 80-х годов, промышленность минеральных удобрений далеко не полностью удовлетворяла еще потребности отечественного сельского хозяйства.

В производстве синтетических волокон и нитей, динамика которого показана на рис. 4–48, спад гораздо больше.

Рис. 4–48. Производство синтетических волокон и нитей в РСФСР и РФ, тыс. т.

Это — пример тех секторов, продукция которых интересует иностранных покупателей в меньшей степени, чем энергоемкая и экологически неблагоприятная продукция типа минеральных удобрений.

Рис. 4–49. Производство магнитной ленты в 6,25-мм исчислении в РСФСР и РФ, млн. м.

Выше, на рис. 4–17, была приведена динамика производства синтетических смол и пластмасс. Еще хуже положение с производством магнитной ленты. Потребность в ней велика, и в 80-е годы в РСФСР было налажено крупное производство. Его можно было совершенствовать, приобрести улучшенную технологию и т. д. Вместо этого в годы реформы это производство было просто ликвидировано, и отечественный рынок целиком отдан зарубежным производителям. Динамика этого процесса представлена на рис. 4–49.

Производство потребительских товаров

Хотя идеологическим обоснованием рыночной реформы в большой мере служила концепция структурной перестройки экономики со сменой приоритетов в сторону повышения доли отраслей, производящих потребительские товары, на деле именно они понесли во время реформы самый тяжелый урон. Они в меньшей степени, нежели энергоемкое и экологически более грязное производство тяжелой промышленности, могли рассчитывать на получение своей ниши на мировом рынке.

Конкурировать с массовым производством дешевого ширпотреба в Китае и странах Юго-Восточной Азии для российской легкой промышленности было нереально. Либерализация внешней торговли неизбежно вела к свертыванию отечественного производства.

Наиболее массовым производством в легкой промышленности является текстильное. Производство тканей было довольно хорошо развито уже в дореволюционной России, и целые области (например, Ивановская) специализировались в текстильной промышленности.

После 1970 г. в РСФСР наблюдался небольшой устойчивый прирост выпуска тканей при уже весьма высоком уровне производства. Реформа вызвала тяжелый кризис всей отрасли, производство к 1996 г. упало в 6 раз. Оживление началось после 1998 г., но пока трудно сказать, на каком уровне стабилизируется производство. Динамика процесса приведена на рис. 4–50.

Рис. 4–50. Производство тканей всех видов в РСФСР и РФ, млн. кв.м.

Самым крупномасштабным в текстильной промышленности является производство хлопчатобумажных тканей. В конце 80-х годов оно вышло в РСФСР на уровень выпуска 5,8 млрд. кв. м ткани в год.

Рис. 4–51. Производство хлопчатобумажных тканей в РСФСР и РФ, млн. кв. м.

Реформа вызвала резкое падение производства — к 1996 г. почти в 6 раз. Его заметный рост произошел в 1999–2001 г. — однако всего лишь до уровня, составляющего 40 % от уровня производства 1970 г. Это совершенно не соответствует ни масштабам потребности страны, ни масштабам созданной в РФ производственной базы.

Можно было ожидать, что ввиду трудностей с получением хлопка после развала СССР будет оказана поддержка производству льняных тканей, работающему на сырье, получаемом в нечерноземных областях Центральной России. Этого, однако, не произошло, и выпуск льняных тканей упал в ходе реформы более чем в 6 раз. В самые последние годы здесь не наблюдается даже такого прироста производства, как для хлопчатобумажных тканей.

Рис. 4–52. Производство льняных тканей в РСФСР и РФ, млн. кв.м.

Примерно такой же эффект оказала реформа и на другие подотрасли текстильной промышленности, резко упало производство и шерстяных, и шелковых тканей. В отличие от хлопчатобумажных тканей, здесь и в 2001 г. не наблюдалось устойчивого роста.

Рис. 4–53. Производство тканей в РСФСР и РФ, млн. кв. м

1 — шерстяные ткани; 2 — шелковые ткани

Катастрофа произошла с производством ковров и ковровых изделий. По сравнению с концом 80-х годов здесь производство к 1997 г. упало в 17 с лишним раз. После краткого оживления в 1998–2000 г. оно в 2001 г. вновь сократилось. Взамен отечественного производства в РФ ежегодно импортируется ковровых изделий на 20–30 млн. долларов. Динамика производства представлена на рис. 4–54.

Рис. 4–54. Производство ковров и ковровых изделий в РСФСР и РФ, млн. кв. м.

Столь же резко свернуто отечественное производство кожаных товаров. Кожа в основном стала экспортироваться в виде кожевенного сырья, а взамен стало импортироваться значительное количество одежды из кожи. Фактически речь идет о ликвидации целых отраслей легкой промышленности, которые в 80-е годы удовлетворяли основные потребности населения.

Мы не можем привести здесь динамику производства даже главных потребительских товаров — номенклатура их слишком велика. В общем, судьба всех этих производств схожа — исключением является производство дорогих товаров, предназначенных для удовлетворения платежеспособного спроса сравнительно узкого слоя «благополучного» населения.

Однако и это производство по масштабам невелико ввиду того, что в этой среде покупателей более престижным является приобретение импортных товаров. Приведем примеры производства товаров массового спроса.

Рис. 4–55. Производство кожтоваров в РСФСР и РФ, млн. кв. дм.

1 — хромовые кожтовары; 2 — юфтевые кожтовары

Отечественная обувная промышленность парализована, и никаких признаков ее оживления нет. С 1970 по 1990 гг. в РСФСР поддерживался стабильный уровень производства 350–380 млн. пар в год. Конкретно в 1990 г. выпуск составил 385 млн. пар, к 1997 г. он упал до 33 млн. и держится на этом уровне (2001 г. — 32,2 млн. пар).

К другой части спектра потребностей относится спортивная обувь. И здесь положение не лучше — за годы реформы отечественное производство спортивной обуви сократилось в 20 раз. Какая-то часть состоятельной молодежи покупает импортные товары, какая-то донашивает советские остатки, но все большая и большая часть населения просто исключает из своих потребностей спортивные туфли и лыжные ботинки. Доступных отечественных нет, импортные не по карману. Так наш народ по образу жизни разделяется на два резко различных класса.

Совершенно исключительной по своим социальным последствиям является практическая ликвидация отечественного производства детской обуви. Этот товар массового спроса производился в конце 80-х годов в масштабе более 170 млн. пар в год. К 1998 г. произошел спад до уровня 5,8 млн. пар — в 30 с лишним раз. В 2001 г. выпуск детской обуви подрос несущественно — до 7,8 млн. пар.

Импорт не способен компенсировать этот спад — в 1997 г. всего было импортировано 20 млн. пар кожаной обуви, в 1998 г. — 6 млн., в 1999 году — 4 млн., в 2000 году — 7,2 млн. пар. Из них детская обувь составляет очень небольшую часть. Динамика производства детской обуви дана на рис. 4–56.

Рис. 4–56. Производство детской обуви в РСФСР и РФ, млн. пар

1 — обувь до 24 размера включительно (левая шкала); 2 — обувь спортивная (правая шкала)

Однако кроме того надо отметить и тот факт, что в России были существенно иные традиции изготовления детской обуви, чем на Западе (например, в отличие от западных производителей, отдавалось предпочтение кожаной подошве).

Производство многих важнейших товаров для детей почти полностью прекращено в результате реформы. Пример — производство детских платьев и сорочек, где произошел спад выпуска продукции в 50–60 раз, и это при наличии хорошо налаженного производства и неудовлетворенного общественного спроса (динамика производства приведена на рис. 4–57).

Рис. 4–57. Производство детских платьев и сорочек в РСФСР и РФ, млн. шт.

1 — платья; 2 — Сорочки верхние

Меньшим был спад производства детских трикотажных изделий, в 22,7 раза к 1998 г. (рис. 4–58).

Обращает на себя внимание крутизна спада в 1991–1992 гг. и тот факт, что и в самые последние годы существенного роста выпуска этой продукции не происходит.

Рис. 4–58. Производство детских трикотажных изделий в РСФСР и РФ, млн. шт.

Примерно так же повлияла реформа на производство детских пальто — как меховых, так и из текстильных материалов (рис. 4–59).

Рис. 4–59. Производство детских пальто в РСФСР и РФ, тыс. шт.

1 — пальто, полупальто (левая шкала); 2 — пальто из натурального меха (правая шкала)

По сравнению с концом 80-х годов выпуск пальто и полупальто сократился в 140 раз и продолжает снижаться даже в 2001 г., производство шубок и пальто из натурального меха — в 7–8 раз.

Можно утверждать, что в настоящее время основная масса детей в РФ, как особый контингент потребителей, «вытеснена с рынка».

Приведем данные о производстве других потребительских товаров и влиянии на него рыночной реформы. Вот производство стиральных машин (рис. 4–60).

Рис. 4–60. Производство стиральных машин в РСФСР и РФ, тыс. шт.

В 70-е годы наблюдался спад их производства вследствие перехода к изготовлению машин нового поколения — автоматических. Затем к концу 80-х годов производство вышло на уровень 5,5 млн. штук в год. В ходе реформы к 1996 г. произошло сокращение более чем в 7 раз. Вместо повышения качества под влиянием рыночной конкуренции произошла ликвидация отечественного производства. Существенного роста производства не происходит и в последнее время.

В 80-е годы в РСФСР было создано крупное производство вполне современных синтетических моющих средств. Оно еще не вполне удовлетворяло потребность, так что его продукцию приходилось дополнять импортом, однако отечественная промышленность уже в основном обеспечивала надежный минимум.

Рис. 4–61. Производство синтетических моющих средств в РСФСР и РФ, тыс. т

В первые же годы реформы произошел спад этого производства в два с лишним раза — на уровень ниже 1970 г. В последние годы производство восстанавливается, в основном, уже под торговыми марками иностранных компаний.

Очень важным в условиях России предметом является велосипед. При малой плотности шоссейных дорог для десятков миллионов человек, проживающих в сельской местности, велосипед служит важным средством передвижения. Здесь он стал необходимым техническим устройством, элементом современного образа жизни.

Для молодежи и подростков велосипед — и средство общения, и спортивный инвентарь, и первое сложное изделие, вводящее в мир техники.

В 80-е годы производство велосипедов (без детских) вышло на уровень более 3 млн. штук в год и продолжало расти до 1990 г. включительно.

С началом реформы начался спад, который достиг нижней точки в 1996 г., когда выпуск велосипедов упал по сравнению с 1990 г. более чем в 10 раз.

Динамика производства велосипедов представлена на рис. 4–62.

Рис. 4–62. Производство велосипедов в РСФСР и РФ, тыс. шт.

С 1970 по 1985 г. приведены данные производства велосипедов и мопедов, что несущественно, т. к. мопедов в этот период изготавливалось порядка 5 % от числа велосипедов

Примечание: с 1970 по 1985 г. приведены данные производства вместе велосипедов и мопедов. Это несущественно, т. к. мопедов в этот период изготавливалось порядка 5 % от числа велосипедов.

Еще глубже был спад в производстве детских велосипедов. Это видно на рис. 4–63.

Рис. 4–63. Производство детских велосипедов в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Примерно то же самое можно сказать о мотоцикле. Отличие его от велосипеда в том, что это уже серьезное транспортное средство, требующее от человека весьма сложных знаний и умений и высокой ответственности. Будучи предметом массового использования, мотоцикл сыграл в России важную роль в формировании современного молодого человека и современного образа жизни.

В РСФСР было создано производство мотоциклов с годовым выпуском более 800 тыс. машин в год. В результате реформы это производство практически ликвидировано. Импорт мотоциклов незначителен.

Как предмет широкого пользования мотоцикл исчезает из обихода, что скажется на образе жизни менее обеспеченного большинства населения.

Рис. 4–64. Производство мотоциклов и мотороллеров в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Одной из важных потребностей человека в современном обществе, особенно подростков и молодежи, является занятие спортом. Этот вид занятий даже является обязательным в системе среднего и высшего образования. Для большинства видов спорта необходимым условием таких занятий служит обладание определенными техническими средствами — лыжами, коньками и клюшкой, ракеткой и т. д. Поэтому производство спортивных товаров давно уже стало важной отраслью промышленности.

Реформа погрузила большинство предприятий этой отрасли в глубокий кризис, в результате которого производство многих видов товаров практически прекращено. В качестве примеров на рис. 4–65 и 4–66 приведена динамика производства некоторых из таких товаров.

Рис. 4–65. Производство лыж и хоккейных клюшек в РСФСР и РФ

1 — лыжи, тыс. пар; 2 — хоккейные клюшки, тыс. шт.

Рис. 4–66. Производство детских лыж (1) и ракеток (2) для настольного тенниса в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Важной отраслью является также мебельная промышленность. В РСФСР было не только налажено массовое производство доступной по цене мебели приемлемого качества, но и происходило явное улучшение продукции. Это массовое производство в результате реформы было резко сокращено или свернуто.

Рис. 4–67. Производство стульев и кресел в РСФСР и РФ, млн. шт.

Для примера приведена динамика производства стульев и кресел, а также кроватей. Спад производства и тех, и других — примерно в 7 раз.

Рис. 4–68. Производство кроватей деревянных в РСФСР и РФ, тыс. шт.

В число потребительских товаров следует, с некоторой натяжкой, включить и пиломатериалы. Они учитываются в статистике как строительные материалы, однако значительная их часть используется непосредственно гражданами не в производственной деятельности, а в потреблении — строительстве дач, садовых домиков и др.

Хотя РСФСР являлась крупным производителем пиломатериалов, и эту прибыльную отрасль реформа привела в глубокий упадок — производство снизилось в 5 раз. Динамика его представлена на рис. 4–69.

Рис. 4–69. Производство пиломатериалов в РСФСР и РФ, млн. м3

Наконец, упомянем такие товары массового употребления, как электрические плитки и чайники.

С их производством вполне справлялась отечественная промышленность, которая, к тому же, начала модернизироваться в процессе конверсии ВПК. Однако даже это незаметное и нужное производство, спокойно удовлетворявшее обыденные потребности всего населения, было подавлено реформой.

На рис. 4–70 и 4–71 приведена динамика производства этих товаров.

Рис. 4–70. Производство электроплиток в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Рис. 4–71. Производство электрочайников в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Строительство

Наряду с машиностроением строительство определяет возможности развития экономики. Эта сфера производства тесно связана с промышленностью, которая обеспечивает ее машинами, строительными материалами и энергией. Выше уже были приведены рис. 4–23…4–27, которые показывают, как в ходе реформы сократилось производство важнейших машин для строительства — экскаваторов, башенных кранов, бульдозеров, грейдеров и др.

Здесь кратко осветим положение дел в производстве строительных материалов. Одним из важнейших является цемент. Динамика его производства представлена на рис. 4–72.

Рис. 4–72. Производство цемента в РСФСР и РФ, млн. т.

Производство цемента быстро увеличивалось в 70-е годы и вышло на стабильный уровень с регулярным приростом, достигнув в середине 80-х годов отметки 85 млн. тонн в год. Затем, с началом реформы, производство цемента стало падать (в 3 раза), и его оживление наблюдается лишь в последние годы.

Резко, более чем в пять раз, сократилось в ходе реформы к 1998 г. производство сборных железобетонных конструкций (рис. 4–73).

Рис. 4–73. Производство сборных железобетонных конструкций и изделий в РСФСР и РФ, млн. куб. м.

Заметного роста этой продукции не наблюдается и в самые последние годы.

Поразительно резко, в 6 раз всего за один год реформы (1992 г.), было обрушено производство асбоцементных труб — необходимого материала для строительства. Этот результат показан на рис. 4–74.

Рис. 4–74. Производство асбестоцементных труб и муфт в РСФСР и РФ, тыс. км условных труб

В 70-е годы вышло на стабильный уровень производство оконного стекла. Страна обладала хорошо налаженным экономичным отечественным производством необходимого материала вполне хорошего качества. Реформа его почти задушила — уровень производства упал в 4 раза (см. рис. 4–75).

Рис. 4–75. Производство оконного стекла в РСФСР и РФ, млн. м2 в натуральном исчислении

Производство керамических фасадных плиток сократилось в 7 раз. В 2,5 раза сократилось производство строительного кирпича. Более чем в три раза (с 300 млн. м3 в 1990 г. до 91 млн. м3 в 1997 г.) снизилось производство щебня и гравия, а в целом производство нерудных строительных материалов сократилось более чем в четыре раза (с 713 млн. м3 в 1990 г. до 168 млн. м3 в 1997 г.).

Это состояние производства главных материалов для строительства наглядно показывает, что не только никакого «строительного бума», миф о котором создают некоторые СМИ, не могло произойти в РФ в ходе реформы, но удержать даже крайне низкий планируемый в федеральном бюджете уровень капитального строительства оказалось невозможным.

Плохо обстоят дела и со строительством даже наиболее привлекательных с точки зрения экономической отдачи объектов, отобранных на конкурсах и создаваемых при государственной финансовой поддержке. Это видно из табл. 4–2.

Положение принципиально не изменилось и в самые последние годы. В соответствии с Федеральной адресной инвестиционной программой, в 2001 г. должно было быть введено в строй 525 строек. Из них введено в эксплуатацию 72 стройки, в том числе 55 — на полную мощность и 17 — частично.

Спад в строительстве есть результат сочетания двух процессов — общего экономического кризиса, вызванного реформой и обусловившего резкое сокращение инвестиций и заказов на строительство, и деградации самой отрасли и системы ее материально-технического обеспечения.

В ходе реформы не происходило воспроизводства материально-технической базы строительства, обновления ее основных фондов. А значит, с каждым годом стоимость строительства возрастала, что еще больше снижало возможности инвестиций и создавало порочный круг.

Как был парализован процесс обновления основных фондов в строительстве, видно из рис. 4–76.[19]

Рис. 4–76. Ввод в действие основных фондов в строительстве в РСФСР и РФ, в % к 1969 г., в сопоставимых ценах.

(Данные с 1990 по 1997 г. получены пересчетом из % к предыдущему году, в сопоставимых ценах)

В 1997 г. объем введенных в действие основных фондов строительства был вдвое меньше, нежели в 1971 г., — притом что за последние тридцать лет материально-техническая база отрасли многократно расширилась. Следовательно, при таком малом количестве вводимых в действие новых основных фондов темпы модернизации во много раз ниже, нежели в начале 70-х годов.

Таблица 4–2. Ввод в действие объектов по инвестиционным коммерческим высокоэффективным проектам-победителям конкурсов в 1995–1997 гг., по которым осуществляется государственная поддержка за счет средств федерального бюджета

В результате в ходе реформы в структуре основных фондов строительства резко сократилась доля активной части — машин, оборудования и транспортных средств. В 1990 г. они составляли 60 % балансовой стоимости основных фондов, а в 1995 г. только 32 % — и удерживаются на этом уровне.

В отрасли в ходе реформы резко снизилась степень использования основных фондов, большие производственные мощности строительства стали простаивать незагруженными и деградировать.

Масштабы омертвления основных фондов видны из табл. 4–3.

Результатом реформы в строительстве, с точки зрения удовлетворения общественных потребностей, был резкий спад жилищного строительства. Этот спад, представленный на графике рис. 4–77, является одним из самых наглядных и драматических следствий рыночной реформы.

Рис. 4–77. Ввод в действие жилья в РСФСР и РФ (кв. м на 1000 человек населения)

Уже в 70-е годы в РСФСР поддерживался очень высокий уровень строительства жилья, и он даже повысился в годы перестройки. За пятилетку 1986–1990 гг. было введено в действие 343,4 млн. м2 жилья, а за пятилетку 1996–2000 гг. — 159,7 млн. м2.

Таблица 4–3. Процент использования производственных мощностей по выпуску отдельных видов строительных материалов

Надо отметить, что в строительстве жилья произошла ориентация на удовлетворение потребности именно зажиточной части населения. Это выразилось в значительном увеличении среднего размера построенных квартир — с 54,4 м2 в 1985 г. до 61 м2 в 1992 г. и 76 м2 в 1997 г.

За годы реформы количество построенных за год квартир снизилось почти в 3,5 раза — жилье получили в 3,5 раза меньше семей.

Рис. 4–78. Строительство жилья в РСФСР и РФ предприятиями и организациями всех форм собственности, тыс. квартир

Вторым существенным изменением стало резкое выделение Москвы (и, в меньшей мере, Московской области) как «островка благополучия» в жилищном строительстве на фоне общего для России кризиса, в том числе и во «второй столице», Санкт-Петербурге.

Если с 1985 по 1991 г. жилищное строительство в среднем по РСФСР велось в стабильном темпе, а в Москве даже сокращалось после «бума» 70-х и начала 80-х годов, то в ходе реформы положение резко изменилось.

Рис. 4–79. Ввод в действие жилых домов в Москве и Московской области в сравнении с Россией в целом, в % к 1985 году

1 — ввод в действие жилых домов в Российской Федерации в целом; 2 — ввод в действие жилых домов в Москве и Московской области

Рис. 4–80. Ввод в действие жилых домов в Центральном районе России, тыс. м2 общей площади

1 — ввод в действие жилых домов в Центральном районе за исключением Москвы и Московской области; 2 — ввод в действие жилых домов в Москве и Московской области

Это видно на рис. 4–79 и 4–80. По сравнению с 1990 г. число построенных квартир в расчете на 1000 человек по РФ в среднем сократилось в 2,7 раза, в Приморском крае в 5,7 раз, а в Москве выросло на 18 %.

Особенно разительным становится контраст между Москвой и ее ближайшим окружением — Центральным районом России, в который входят 12 центральных областей и г. Москва.

В целом гораздо более глубоким был спад в строительстве других, нежели жилье, объектов социально-культурного назначения. Как обстоит дело со строительством детских учреждений и объектов здравоохранения, говорилось выше (см. рис. 1–5 и 1–12). Здесь приведем данные о некоторых категориях учреждений культуры.

Так, в ходе реформы резко сократилось строительство зданий для высших учебных заведений.

Рис. 4–81. Ввод в действие высших учебных заведений в РСФСР и РФ, тыс. м2 общей площади учебно-лабораторных зданий

Особенно широкое строительство зданий для вузов велось в 70-е годы (в 1975 г. было введено в строй 518 тыс. м2), но и в 80-е годы вплоть до реформы поддерживался довольно высокий темп ввода в действие новых помещений. Это строительство несколько оживилось в самые последние годы, но ведется в небольших масштабах.

Резко сократилось строительство объектов системы образования. В частности, для модернизации производства необходимо обновление подготовки кадров рабочих специальностей, а значит, строительство сети ПТУ и других учреждений начального профессионального образования. Между тем строительство таких зданий в годы реформы практически прекращено (динамика этого процесса приведена на рис. 4–82).

Рис. 4–82. Ввод в действие учреждений начального профессионального образования в РСФСР и РФ, тыс. мест

Еще больше сократилось строительство зданий для средних специальных учебных заведений — в 6 раз только за три года реформы. Строительство учреждений начального профессионального образования сократилось по сравнению с серединой 80-х годов в 17 раз.

Строительство домов культуры, которые в течение многих десятилетий были уже, казалось бы, неотъемлемой частью общественного жизнеустройства в России, практически прекратилось (рис. 4–83). Старые же здания приватизируются или ветшают.

Рис. 4–83. Ввод в действие домов культуры клубного типа в РСФСР и РФ, тыс. мест

Вопреки утверждениям некоторых политиков и СМИ, реформа привела не к росту, а к резкому сокращению дорожного строительства в РФ. В 1990 г. в РСФСР было введено в действие 42 060,2 км дорог с твердым покрытием, а в 1997 г. лишь 5539,3 км. Положение это не меняется — в 2001 г. было построено 4292,6 км, что в десять раз меньше, чем в 1990 г.

Таблица 4–4. Ввод в действие дорог с твердым покрытием в разных регионах РФ, км

Особый урон с потенциально тяжелыми последствиями нанесла реформа строительству и реконструкции тех объектов инфраструктуры, которые сравнительно быстро изнашиваются и требуют регулярного обновления и замены — водопроводных и канализационных сетей. Так, в целом по РФ строительство водопроводных сетей сократилось в 7 раз. В некоторых регионах этот спад еще более значителен. Это видно из таблицы 4–5.

Ввод в действие тепловых сетей в Российской Федерации сократился в ходе реформы в девять раз — с 1456 км в 1990 г. до 388 км в 1997 г. и до 163,6 км в 2001 г.

В некоторых регионах это строительство почти парализовано, несмотря на аварийное состояние сетей. Так, в Приморском крае в 1997 г. было введено всего 3,8 км, в Хабаровском крае 2,7 км, в Новосибирской области 4,4 км, в Кемеровской 3,3 км и т. д.

Таблица 4–5. Ввод в действие водопроводных сетей в РФ, км

В 80-е годы в РСФСР поддерживался довольно высокий темп ввода канализационных сетей — более 1 тыс. км ежегодно (в 1985 г. 1338,7 км). С началом реформы эти работы стали сокращаться, и в 1994 г. было введено 516 км, а в 1997 г. 274,4 км. В 2001 г. ввод канализационных сетей в РФ составил 170,9 км.

Рис. 4–84. Ввод в действие газовых сетей в РСФСР и РФ, км

На фоне этих областей строительства резко выделяется состояние работ по прокладке газовых сетей. Нарастив в 80-е годы большие мощности и сохраняя возможности привлечения инвестиций, строительные организации Газпрома поддерживали высокий темп роста вплоть до самого конца 90-х годов и стали сокращать объемы лишь в 2000–2001 г. Хотя за многие годы точные данные отсутствуют, все же в общем рис. 4–84 передает динамику этого строительства.

Перспективы восстановления производства

Длительный глубокий спад производства практически во всех отраслях промышленности РФ привел к тяжелой деградации материально-технической и кадровой базы хозяйства. Устарело, разукомплектовано или продано оборудование, расчленены технологические цепочки, ушли квалифицированные рабочие и инженеры. Производственный потенциал, накопленный к началу реформы, все эти годы сокращался, причем от простоя страдало более всего самое совершенное производство наиболее высокого технологического уровня.

Поскольку при этом производственные мощности были загружены в малой степени (см. табл. 4–6), в рамках сохранившегося потенциала возможен некоторый прирост производства, подобный тому, что наблюдался в 2000–2001 гг. Однако возможности его невелики, и оценить их заранее трудно, поскольку после многих лет простоя реальные производственные мощности могут быть намного ниже номинальных, приведенных в табл. 4–6. Основой восстановления производства и обеспечения такого его роста, чтобы оно удовлетворяло жизненно важные потребности страны, могут быть только достаточно полное обновление основных фондов.

Наличие пока что незагруженных мощностей и возможность некоторого наращивания производства скрывает важнейшее обстоятельство — с самого начала реформы резко снизились капиталовложения в промышленность (инвестиции в основной капитал).

Рис. 4–85. Инвестиции в основной капитал отраслей, производящих товары в РСФСР и РФ, в сопоставимых ценах (1969 = 100)

На рис. 4–85 представлена динамика изменения этого показателя. Поскольку после 1988 г. масштаб цен быстро менялся, инвестиции приведены к сопоставимым ценам и даны в относительных величинах, причем за 100 принят их уровень в 1969 г. Из рисунка видно, что в течение 70–80-х годов в РСФСР наблюдался быстрый и непрерывный рост инвестиций.

Таблица 4–6. Использование производственных мощностей промышленных предприятий (%)

Важно отметить, что даже во время наиболее крупномасштабных капиталовложений (1988 г.) их было достаточно только для того, чтобы поддерживать стабильное производство с темпом модернизации, который считался недостаточным. При том сокращении инвестиций, которое произошло после 1990 г., невозможна не только модернизация, но и просто поддержание промышленной инфраструктуры в рабочем состоянии.

Тот прирост инвестиций, который произошел в 2000–2001 гг., совершенно несопоставим с масштабами потерь, понесенных основными фондами за десятилетие. Инвестиции 2001 г. гораздо меньше того, что вкладывалось в основные фонды промышленности в 1969 г.

Соответственно сокращению инвестиций была свернута намеченная на вторую половину 80-х годов программа модернизации основных фондов промышленности. В результате до беспрецедентно низкого уровня упал показатель ввода в действие новых основных фондов и началось их быстрое старение.

За 1991–1999 гг. производственные мощности промышленности сократились на треть. Степень износа производственного оборудования в промышленности достигла почти 70 %, а его средний возраст — 16 лет. Практически треть машин и оборудования в промышленности полностью изношены. К началу 2000 г. только 4 % производственного оборудования в промышленности имело возраст до 5 лет и около 20 % — от 6 до 10 лет, почти 40 % оборудования было старше 20 лет. Средний возраст его в 2000 году равнялся 18,7 лет.

Таким образом, сокращение производства сопровождается регрессом его материально-технической базы. Во второй половине 60-х годов произошло обновление производственной базы, так что еще в 1970 г. ежегодно вводилось новых основных фондов в размере более 10 % от существующих. Новый цикл переоснащения промышленности должен был быть проведен в 80-е годы — и не состоялся. И все-таки в 1988 г. ввод в действие новых фондов составил около 7,5 %. В результате реформы он упал до 1 % и не растет до последнего времени.

Рис. 4–86. Ввод в действие основных фондов промышленности в России (в % к основным фондам).

Данные ЦСУ СССР 1970–1990, Госкомстат РФ — 1991–1999

Так, коэффициент обновления основных фондов нефтедобывающей промышленности составлял в 1970–1985 гг. 11–12,5 %, в 1998 г. — 1,7 %, в 2000 г. 2,9 %; в химической и нефтехимической промышленности в 1970 г. он был 12,1 %, в 1998 г. — 0,5 % и в 2000 г. 0,8 %; в машиностроении и металлообработке в 1970 г. 12,7 %, а в 1998 г. 0,4 % и в 2000 г. 0,7 %. Сильнее всего пострадала легкая промышленность: в 1970 г. ее основные фонды были обновлены на 10,2 %, а в 1999 г. на 0,3 %.

При темпе обновления 1 % в год основные фонды промышленности, включая машины и оборудование, должны работать до их замены 100 лет. Это равносильно полной ликвидации промышленности России.

Примечание составителей. Здесь мы считаем возможным дать одно методологическое замечание, которое поможет читателю сделать из динамики последних двух десятилетий свои прогнозы на будущее.

В последнее время много говорится об экономическом росте, который имел место в 2000–2001 гг. Динамика многих показателей, приведенных в книге, как будто подтверждает такую оценку. На наш взгляд, однако, применять слово «рост» пока что неправомерно. Прежде всего, два года — слишком короткий срок для проявления тенденции к росту.

Но главное даже не в сроке, а в том факте, что отсутствует необходимая и «неумолимая» предпосылка для роста производства — предварительный, начавшийся за несколько лет до этого рост капиталовложений в хозяйство. Чтобы имел место рост производства, необходимо создание новых или модернизация (хотя бы восстановление) старых основных фондов промышленности, сельского хозяйства и транспорта.

Надо при этом подчеркнуть, что даже очень большие инвестиции не могут вызвать немедленного устойчивого роста производства — на превращение инвестиций в дееспособные производственные мощности требуется время. Пока же и роста инвестиций не произошло, так что можно говорить лишь о колебаниях уровня производства в рамках имеющихся производственных мощностей.

Поскольку неиспользуемые мощности устаревают и деградируют, сокращение капиталовложений в течение 90-х годов неминуемо означает и сокращение производственных возможностей. Этот процесс не является наглядным только потому, что даже сократившиеся мощности используются сейчас не полностью. Но невидимый «потолок» является непреодолимым ограничением для настоящего роста экономики, и этот потолок пока что снижается.

Например, в 1990 г. в РСФСР имелись производственные мощности для выпуска 264 тыс. тракторов (в том году было выпущено 214 тыс. и, по данным ЦСУ, производственные мощности были загружены на 81 %). Может ли сегодня быть восстановлен уровень производства 1990 г. без создания новых мощностей? Нет, поскольку, даже по данным Госкомстата РФ, производственные мощности позволяют выпустить только 101 тыс. тракторов в год — в 2000 г. было произведено 19,3 тыс. тракторов при уровне загрузки мощностей 19 % (эти данные представлены на рис. 4–28 и в таблице 4–6).[20]

Аналогично, в 1990 г. в РСФСР имелись мощности для производства 443 млн. пар обуви (было выпущено 385 млн. пар). В 2000 г. было выпущено 32 млн. пар обуви, и при этом производственные мощности были загружены на 29 %. Значит, даже при полной загрузке мощностей максимальный выпуск обуви в РФ мог бы достигнуть в 2000 г. лишь уровня 110 млн. пар — в 4 раза меньше, чем в 1990 г.

Рис. 4–87. Схематическая взаимосвязь между инвестициями в основной капитал, производственными мощностями, созданными на эти инвестиции и уровнем производства в ходе реформы

Эту взаимозависимость можно пояснить следующим условным рисунком (рис. 4–87). Допустим, в отрасль, производящую продукт Х, в 1970–2000 гг. делались капиталовложения в основные производственные фонды в соответствии с кривой 1, которой на рисунке соответствует левая шкала. В ходе реформы, начиная с 1990 г., инвестиции резко сократились. Эта кривая отражает реальную динамику капиталовложений в промышленность, приведенную на рис. 4–85.

Для простоты примем, что капиталовложения в основные фонды для производства продукта Х заключаются в приобретении и установке станков Y. В 1970 г. было установлено 112 станков Y, в 1980 г. 250, в 1990 г. 337, в 2000 г. 80 и т. д. Все остальные материально-технические условия производства продукта Х примем постоянными. Примем также, что один станок Y производит в год 1 единицу продукта Х. Для простоты будем считать, что выбытие мощностей, исчерпавших свой ресурс, происходит путем списания станка Y, отслужившего 10 лет.

Это — приемлемое упрощение, хотя, конечно, некоторые станки выходят из строя раньше, а некоторые служат дольше установленного срока. Реальную динамику изменения всего парка станков можно описать более сложными уравнениями, но сути дела это не изменило бы. Таким образом, станочный парк Y (т. е. производственные мощности для выпуска продукта Х) в каждый момент времени равны числу станков Y, имеющих возраст менее 10 лет.

Предположим также, что в 2002–2010 гг. будет сохраняться уровень инвестиций, равный уровню 2001 г. Исходя из принятых допущений, мы получаем кривую 2 —динамику величины производственных мощностей. В 1980 г. в действии было 1935 станков Y, в 1990 г. 3091, в 2000 г. 1296. Кривой 2 на графике соответствует правая шкала. Эта кумулятивная кривая ограничивает то пространство, в котором и может изменяться уровень производства. В идеальном случае, при полной загрузке производственных мощностей, кривая уровня производства сольется с кривой 2.

До начала реформы обычная степень загрузки имеющихся мощностей составляла 80–90 % мощностей. В нашем условном примере в 1985 г. на 2525 станках Y было произведено 2150 единиц продукта Х — загрузка мощностей составляла 85,1 %, в 1990 г. на 3091 станке Y произведено 2700 единиц продукта Х и т. д. В ходе реформы, в 1991–1992 гг. начался спад производства, гораздо более быстрый, чем выбытие производственных мощностей. Загрузка мощностей резко снизилась.

Динамика производства отражена кривой 3 (ей соответствует правая шкала). Она выражает типичную динамику производства многих отраслей. Видно, что хотя в три последние года на этой кривой обозначился подъем, он может продолжаться лишь до тех пор, пока не упрется в «потолок» производственных мощностей.

Кривая 3 не может пересечь кривую 2. Она может изменяться лишь внутри области, ограниченной кривой 2 (на рисунке эта область для наглядности затенена).

Таким образом, нынешние колебания уровня производства принимать за рост * экономической системы нельзя. Разумеется, оживление производства и повышение степени загрузки имеющихся мощностей являются хорошими признаками, и этому надо всемерно способствовать. Но условием будущего роста станет осязаемый и устойчивый рост капиталовложений в основные производственные фонды и подготовку трудовых ресурсов.

Центр экономической конъюнктуры при правительстве Российской Федерации рассчитывает т. н. Индексы интенсивности промышленного производства. Это сводные данные о среднесуточных объемах выпуска промышленного производства по 235 важнейшим видам продукции, включая изготовление продукции крупными, средними и малыми предприятиями, в том числе совместными. Из данных среднесуточных объемов производства исключена сезонная составляющая и несущественные колебания случайного характера.

Индексы интенсивности промышленного производства рассчитаны в % относительно января 1993 г. На рис. 4–88 показана динамика изменения этого показателя вплоть до конца 2001 г. Из этого графика видно, что оживление экономики в 2000–2001 гг. на деле означало только-только компенсацию того спада после 1994 г., который привел к дефолту августа 1998 г. Оживление производства после сентября 1998 г. произошло за счет эффекта девальвации российского рубля и благоприятной конъюнктуры для импортозамещения.

Рис. 4–88. Помесячная динамика интенсивности промышленного производства в РСФСР и РФ (с учетом сезонной корректировки) в % к январю 1993 года

Эти факторы исчерпали свой эффект к сентябрю 2000 г. Затем, как сказано в докладе Центра экономической конъюнктуры при правительстве РФ, «общий спад промышленного производства был предотвращен благодаря высоким мировым ценам на топливные ресурсы и относительно высокому уровню интенсивности производства в нефтедобывающей, нефтеперерабатывающей и пищевой промышленности».

Возможности для капиталовложений в 2001 г. сократились. В том же докладе сказано: «Сальдированный финансовый результат (прибыль минус убыток) в промышленности за январь-октябрь 2001 года составил лишь 84,6 % от уровня соответствующего периода 2000 года». Следовательно, была упущена возможность сделать крупные инвестиции в отечественную промышленность во время на редкость благоприятной конъюнктуры на мировом нефтяном рынке в 2000 г.

В информационно-аналитической справке «Обозрения» о положении дел в экономике (выпускается «Центром развития», руководитель С. Алексашенко, бывший заместитель председателя Центробанка РФ) от 16 октября 2000 г. было сказано: «Благоприятная внешняя конъюнктура, казалось бы, дает России уникальный шанс — резко увеличить национальные сбережения и профинансировать технологическое обновление производства. Но этот шанс остается исключительно гипотетическим — российский капитал предпочитает искать себе применение за границами страны, интенсивность потоков капитала из России не только не снижается, но и, напротив, возрастает.

По нашей оценке, за первое полугодие валовый отток капитала из России составил 10,9 млрд. долл., что почти на 70 % больше, чем годом ранее, и эквивалентно 10,4 % ВВП России… Во втором полугодии будет происходить увеличение валового оттока капитала из страны, который по итогам года может составить около 25 млрд. долл…»

Таким образом, и в условиях благоприятной конъюнктуры 2000 г. экономика РФ не стала привлекательной даже для отечественных инвестиций и кредитов предприятиям, действующим в сфере производства. Банки предпочитают обращать деньги в иностранные активы. В аналитической справке Центра экономической конъюнктуры при правительстве Российской Федерации «Состояние денежно-кредитной системы и расчетов в экономике в 2000 году» (Москва. 2001) говорится (выделение авторов справки):

«Чистые иностранные активы кредитных организаций за 2000 г. увеличились (на 2,6 млрд. долларов США)… Рост чистых иностранных активов кредитных организаций указывал на общую низкую оценку банковской системой перспективности вложений в российскую экономику и на высокую приоритетность активных операций с менее рискованными иностранными активами… Доля кредитов реальному сектору экономики в совокупных активах банковской системы не превысила 30 %, при этом удельный вес кредитов отечественных банков в общем объеме инвестиций в основной капитал оставался очень низким — 3 %… Высокие риски инвестирования в реальный сектор экономики, а также дефицит надежных финансовых инструментов ограничивали масштабы проводимых кредитными организациями активных операций, что определяло наличие у них значительных объемов свободных денежных средств».

При этом нежелание банков инвестировать в отечественную экономику не было преодолено даже при самом высоком уровне прибыльности отдельных отраслей. Выше говорилось, что в 2001 г. сальдированный финансовый результат (прибыль минус убыток) в промышленности составил лишь 84,6 % от уровня 2000 г. Но вот как обстояло дело в 2000 г. В цитированной выше справке говорится:

«Несмотря на увеличение сальдированного финансового результата в 2000 году (за 2000 год сальдированный финансовый результат по сопоставимому кругу предприятий и организаций составил 175,2 % от его значения за 1999 год), показатель доли убыточных предприятий и организаций в их общем числе в 2000 году существенно не улучшился и, колеблясь в течение года в диапазоне 37,2–41,9 % (в 1999 году — в диапазоне 39,3–44,4 %), оставался очень высоким. При этом сокращение доли убыточных предприятий в экспортноориентированных отраслях (в первую очередь в нефтедобывающей и газовой промышленности, черной металлургии) сопровождалось ростом доли убыточных предприятий в отраслях, ориентированных преимущественно на внутренний рынок».

Но инвестиций не получают и самые прибыльные отрасли промышленности. Возьмем одну только отрасль — энергетику. Вот выпуск «Обозрений» («Центр развития») от 13 ноября 2000 г.: «В этом году потребность в инвестициях в газовую промышленность (по экспертной оценке, около 3,5–4 млрд. долл.) может опередить их фактический объем более чем в 2,5–3 раза… Недавнее приобретение ЛУКойлом 1300 АЗС в США, его же более ранние покупки НПЗ в Румынии, Болгарии и на Украине, а также относительно успешная попытка Газпрома закрепиться на венгерском рынке говорят о том, что среди российских сырьевых экспортеров преобладает стратегия вложения во внешние активы».

Выпуск «Обозрений» от 15 января 2001 г. гласит: «В ближайшие десять лет, по оценкам экспертов, выбытие мощностей в течение 2000–2010 гг. возрастет примерно до 10 млн. кВт в год, а существующие темпы ввода новых мощностей уже не будут покрывать их выбытия. В среднем за предшествующие 10 лет вводились мощности около 1,24 млн. кВт в год, в 1999 г. объем ввода новых мощностей составил, по словам зампреда правления РАО «ЕЭС России» Я. Уринсона, лишь 0,84 млн. кВт, в 2000 г. был введен 1 млн. кВт… По оценкам экспертов, потребность в инвестициях в электроэнергетику в 2001–05 гг. будет составлять от 3,8 до 4,4 млрд. долл. в год, а в 2006–10 гг. возрастет до 8,4–9 млрд. долл. в год, тогда как объем инвестиций в основной капитал снизился с 4,9 млрд. долл. в 1997 г. до 1,1 млрд. долл. в 1999 г., а в 2000 г. может составить лишь 1,3–1,5 млрд. долл.».

Таким образом, к концу 2001 г. промышленность вышла на уровень 1994 г. — и при этом подъем закончился, а после октября 2000 г. даже произошло снижение показателя. Подъем производства в самые последние годы лишь вернул промышленность к «дну» того спада, который произошел в первые три года реформы. Надо помнить при этом, что уровень промышленного производства в 1993 г. составил всего лишь 64,9 % от уровня 1990 г.

Примерно такова же динамика вычисляемого Центром экономической конъюнктуры при правительстве РФ индикатора «качества» структуры промышленного производства. Этот показатель дает представление о соотношении в общем объеме промышленного производства продукции отраслей добычи сырья и отраслей высокой степени переработки. В ходе реформы экономика РФ получила гипертрофированную экспортно-сырьевую ориентацию, и индикатор «качества» резко упал, достигнув своего минимума в августе 1998 г. После этого положение выправилось до уровня 1995 г., а в ноябре-декабре 2001 г. опять слегка сдвинулось к сырьевой ориентации.

Развитие промышленности, особенно ее наукоемких отраслей, зависит не только от инвестиций и обновления основных фондов (прежде всего, машин и оборудования), но и от состояния отечественного научно-технического потенциала.

Речь идет о потенциале как целостной системе, включающей в себя проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок (НИОКР), опытное производство, внедрение новых продуктов и технологических процессов в массовое производство, подготовку соответствующих новым технологиям кадров и т. д. Вся эта деятельность составляет особый «срез» общества, в котором взаимодействует политика, экономика, культура. Что произошло с научно-технической сферой России в результате реформы?

Даже если не рассматривать такие важные для этой сферы, но неуловимые признаки ее состояния, как престиж научно-технической деятельности, настроение работников, их творческое вдохновение, а ограничиться только грубыми количественными показателями, то и в этом случае надо признать, что последствия реформы для нее являются катастрофическими.

Доктрина реформы, исходящая из идеи «разгосударствления» и передачи главных сфер деятельности под стихийный контроль рынка, в отношении науки и техники оказалась несостоятельной. Ни отечественный, ни иностранный капитал в России не смогли заменить государство как главный источник средств и главного «заказчика» НИОКР. Огромная по масштабам и сложнейшая по структуре научно-техническая система России, созданная за 300 лет державным государством, была оставлена почти без средств и без социальной поддержки.

К 1999 г. по сравнению с 1991 г. численность работников в этой сфере уменьшилась более чем вдвое. Ассигнования на гражданскую науку из средств федерального бюджета за это же время снизились в 4,6 раза. С учетом того, что безотлагательно требуется финансировать поддержание научной инфраструктуры (здания, энергия, коммунальные услуги), затраты на собственно продуктивную исследовательскую работу сократились примерно в 10 раз.

Еще больше снизились расходы на обновление наиболее динамичной части основных средств — приборов и оборудования. Если в середине 80-х годов на покупку оборудования расходовалось 11–12 % ассигнований на науку, то в 1996 г. — 2,7 %. Коэффициент обновления основных фондов в отрасли «Наука и научное обслуживание» в 1998 г. составил лишь 1.7 % по сравнению с 10.5 % в 1991 г. План государственных инвестиций на строительство объектов науки не был выполнен ни разу. В проекте бюджета 2000 г. на эти цели выделено в 2 раза меньше средств, чем в 1999 г., и в 4 раза меньше, чем в 1997 г.

СССР был второй научной державой мира, а сейчас в РФ расходы на НИОКР не только в 26 раз меньше, чем в США, но уступают расходам таких стран, как Италия (в 1,6 раза) и Канада (в 1,35 раза). Ни разу не была выполнена 4 %-ная «норма» выделения средств из государственного бюджета, заданная Федеральным законом «О науке и государственной научно-технической политике». В 2000 г., согласно оценкам, объем бюджетных расходов на науку составил 0,28 % валового внутреннего продукта и 1,8 % расходной части бюджета. В 2001 г. доля затрат на исследования и разработки составила 1,16 % валового внутреннего продукта, а бюджетные ассигнования на гражданскую науку — 1,67 % расходной части федерального бюджета.

Начиная с 1989 г., за рубеж на постоянное место жительства выехали около 10 % научных работников. Особенно велика потеря физиков-теоретиков (согласно оценкам, около 40 %). Уезжающие математики составляют 25 % к их ежегодному выпуску лучшими вузами страны.

В начале 1999 г. в РФ насчитывалось 4019 научных организаций. Их средние размеры уменьшились вдвое — вследствие разукрупнения организаций. При этом число научно-исследовательских организаций выросло, но зато резко (в 2.4 раза) сократилось количество конструкторских бюро. Число проектных и проектно-изыскательских организаций, выполняющих исследования и разработки, уменьшилось за годы реформы в 5.5 раза. В ходе приватизации отраслевых НИИ, КБ и НПО многие из них утратили свою опытную базу. Таким образом, в ходе реформы ликвидировались те звенья научно-технической системы, которые ответственны за процесс инноваций на стыке исследования — производство. С исчезновением организаций, занятых внедрением результата разработок в производство, завершился демонтаж существовавшей ранее инновационной системы страны (и в прошлом недостаточно сильной).

Реформа подорвала силу российской науки как одного из важнейших факторов развития страны. Это стало одной из причин нарастающего спада технологического уровня промышленности и снижения доли наукоемкой и технологически прогрессивной продукции. Конкурентоспособность и экономические показатели промышленного производства в этих условиях неминуемо снижаются, и перспективы неблагоприятны, так как быстро восстановить уровень научной деятельности в стране трудно даже при очень щедром финансировании.

Раздел 5 Сельское хозяйство России

Источники:

Статистические ежегодники «Народное хозяйство РСФСР». ЦСУ РСФСР, Госкомстат РСФСР. Москва.

«Российский статистический ежегодник. Официальное издание». Госкомстат России. Москва.

Статистический сборник «Агропромышленный комплекс Российской Федерации». Госкомстат России. Москва. 1993.

Статистические сборники «Сельское хозяйство в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998; 2000.

Статистический сборник «Сельское хозяйство». Госкомстат СССР. Москва. 1991.

Статистический сборник «Сельское хозяйство СССР». Госкомстат СССР. Москва. 1988.

«Развитие животноводства в России (1970–1997 гг.)». Центр экономической конъюнктуры при Правительстве Российской Федерации. Москва. 1998.

Статистический сборник «Регионы России. Официальное издание. 1999». Госкомстат России. Москва. 1999.

Статистический сборник «Цены в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998.

Информационно-аналитический сборник «Некоторые проблемы сельского хозяйства зарубежных стран». ВНИИ информации и технико-экономических исследований агропромышленного комплекса. Москва. 1989.

«О финансовом состоянии коллективных сельскохозяйственных предприятий Российской Федерации за 1991–2000 гг.». Центр экономической конъюнктуры при Правительстве Российской Федерации. Москва. 2002.

«Научно-техническое развитие агропромышленного комплекса России». Министерство сельского хозяйства Российской Федерации. Москва. 2000.

«Краткосрочные экономические показатели Российской Федерации», Госкомстат Российской Федерации. Москва, апрель 2002.

Сельское хозяйство — одна из системообразующих отраслей экономики любой страны. Вне зависимости от почвенно-климатических условий даже самые развитые промышленные страны вкладывают очень большие средства в развитие отечественного сельского хозяйства. Имеющиеся в стране земельные угодья представляют собой бесплатно данную Природой огромную производительную силу. «Труд — отец богатства, а земля — его мать» — этот постулат экономического учения физиократов был включен и в политическую экономию. В сельском хозяйстве земля и растения как огромная химико-биологическая машина работает, используя бесплатную энергию Солнца. Количество этой энергии, поглощенное культурными растениями и превращенное в пищевые продукты, намного превышает энергию добываемого минерального топлива.

Кризис в сельском хозяйстве и спад его производства сразу наносит тяжелый удар по всей экономике, поскольку приводит к потере огромного количества бесплатных природных ресурсов, но эти потери приходится оплачивать при импорте продовольствия.

Большая часть территории России лежит в зоне рискованного земледелия. На больших пространствах урожайность сильно колеблется в зависимости от погодных условий. Тем не менее вплоть до радикальной реформы, начатой в 1988 г., сельское хозяйство РСФСР развивалось с высоким и стабильным темпом. Об этом говорят объективные показатели, не зависящие от идеологических оценок. Реформа привела к тяжелейшему кризису всего сельского хозяйства — и растениеводства, и животноводства. По отношению к уровню 1990 г. в 1998 г. в РФ было произведено 56 % продукции сельского хозяйства, а в 1999 г. 58 %.

Институциональные изменения в сельском хозяйстве в ходе реформы

Реформа означала революционное изменение организации сельскохозяйственного производства и его отношений со смежниками, потребителями и государством. Реформа изменила общественный строй России в части сельского хозяйства и всего жизнеустройства российской деревни.

До начала радикальных реформ, в 1989 г., в РСФСР действовало 12,9 тыс. государственных предприятий — совхозов — и 12,5 тыс. кооперативных предприятий — колхозов (без рыболовецких). В совхозах работало в тот момент 5,6 млн. человек и в колхозах 4 млн. человек. Всего в сельской местности жило 38,8 млн. человек.

Сельскохозяйственные угодья совхозов составляли 119 млн. га, из них посевная площадь 61,5 млн. га, угодья колхозов составляли 85,4 млн. га, из них общественной посевной площади было 52,3 млн. га. Совхозы в 1989 г. произвели продукции сельского хозяйства (в ценах 1983 г.) на 48,8 млрд. руб., а колхозы (с межхозяйственными предприятиями) — на 33,4 млрд. руб. Соотношение продукции растениеводства и животноводства в стоимостном выражении составляло в целом по всем предприятиям 1:1,6 (в совхозах 1:2). В 1989 г. сельскохозяйственные предприятия произвели, в стоимостном выражении, 77,6 % продукции, а личные подсобные хозяйства населения (приусадебные участки, сады и огороды) — 22,4 %.

После интенсивной идеологической кампании по дискредитации колхозов и совхозов как социально-производственных систем в 1992 г. была начата обязательная перерегистрация этих предприятий. К 1 октября 1992 г. прошло перерегистрацию 10,6 тыс. (42 %) предприятий, причем их них 4,5 тыс. (43 %) решили сохранить свой статус колхозов или совхозов. На 1 января 1994 г. перерегистрацию прошли 95 % хозяйств, из них 34 % сохранили свой статус.

В справке Центра экономической конъюнктуры при Правительстве РФ (2002 г.) значение этого шага оценивается так: «На состояние сельского хозяйства существенно повлияла неготовность аграрного менеджмента управлять производством в новых условиях, а также ускоренная, практически не ориентированная на сохранение накопленного в сельском хозяйстве производственного потенциала, реорганизация колхозов и совхозов».

Надо заметить, что «неготовность аграрного менеджмента» — столь же существенный объективный фактор, как и любой другой, и он должен был быть принят во внимание.

Главное, однако, заключалось именно в этой реорганизации колхозов и совхозов, «не ориентированной на сохранение накопленного в сельском хозяйстве производственного потенциала».

К концу 1999 г. в РФ насчитывалось 27 259 предприятий по производству сельскохозяйственной продукции. Из них 3869 колхозов и 1277 совхозов, 1270 государственных предприятий, 3579 товариществ с ограниченной ответственностью, 4542 обособленных подразделений юридических лиц, 1022 обществ с ограниченной ответственностью, 8249 производственных сельскохозяйственных кооперативов, 1466 предприятий иных видов коллективной и коллективно-долевой форм собственности.

Таким образом, прежде всего произошло раздробление и изменение организационного типа более чем 2/3 бывших крупных предприятий — колхозов и совхозов. Значительная часть и ресурсов, и производственной деятельности переместилась из предприятий в мелкое производство — в хозяйства населения и фермерские (крестьянские) хозяйства.

Реформа привела к резкому сокращению объемов производства в сельскохозяйственных предприятиях. В сопоставимых ценах физический объем продукции сельского хозяйства предприятий составил в 1999 г. 37 % от уровня 1990 г., в том числе 44,2 % в растениеводстве и 32,5 % в животноводстве. В 2000 г. физический объем продукции в сельскохозяйственных предприятиях возрос по сравнению с предыдущим годом на 6,5 %.

Изменение характеристик сельскохозяйственных предприятий выглядит так:

Таблица 5–1. Основные показатели деятельности сельскохозяйственных предприятий

Расчленение сложившихся крупных предприятий и их технологической базы — акция, необъяснимая с точки зрения хозяйственной эффективности.[21] В 1999 г. все группы сельскохозяйственных предприятий с численностью занятых до 180 человек, были убыточными (в 2000 г. убыточными были 51 % хозяйств). Это видно на диаграмме рис. 5–1.

Рис. 5–1. Уровень рентабельности или убыточности (-) хозяйственной деятельности сельскохозяйственных предприятий в РСФСР и РФ в зависимости от их размера. 1999 г.

С этими данными тесно коррелирует уровень рентабельности или убыточности предприятий в зависимости от других показателей размера хозяйства. Например, от количества скота — в 1999 г. рентабельными в среднем были только предприятия с поголовьем крупного рогатого скота более 1500 голов, но таких предприятий в РФ осталось всего 3,4 %. В таких предприятиях годовые затраты на одну голову скота составляли 2415 руб., а на фермах с поголовьем до 100 голов — 4685 руб. На крупных предприятиях суточный привес на голову составлял 409 г, а в малых (до 100 голов) — 253 г. Еще более разительно различаются надои на одну корову: в предприятиях, имевших более 1000 коров, надой в 1999 г. составлял 3167 кг, а в тех, которые держали менее 100 коров, — 1601 кг.

Таково положение предприятий. На другом конце спектра сельскохозяйственных производителей находятся хозяйства населения (в основном их представляют приусадебные хозяйства бывших колхозников и рабочих совхозов; кроме того, в эту категорию входят коллективные и индивидуальные сады и огороды).

В единой колхозно-приусадебной системе ее части специализировались, и каждая часть производила то, что позволяло с наибольшей эффективностью использовать наличные ресурсы. Никто не сеял на приусадебном участке пшеницу — так как на больших полях колхоз производил зерно с затратами труда всего 1,2 человеко-часа на центнер. Приусадебное хозяйство специализировалось почти исключительно на картофеле — в 80-е годы почти половина картофеля выращивалась на «сотках». Это культура интенсивная, особых преимуществ ее возделывание на больших полях не имело, поскольку в СССР уборка приходилась на дождливое время и выполнялась в основном вручную.

Когда началось расформирование колхозов и совхозов, «село отступило на подворья». С 1990 по 1999 г. площадь личного приусадебного землепользования выросла от 3,25 млн. га до 6,14 млн. га, а средний размер участка с 20 соток до 40. Резко повысилась доля хозяйств населения в производстве сельскохозяйственной продукции по сравнению с предприятиями. В 1990 г. предприятия производили 73,7 % продукции сельского хозяйства (в фактически действовавших ценах), а хозяйства населения 26,3 %. В 1998 г. предприятия производили 38,7 %, а хозяйства населения 59,2 % продукции. В 1999 г. соответственно 40,3 % и 57,2 %. В 1999 г. хозяйства населения производили 92 % картофеля, в 2000 г. 92,4 %.

Усиление подворья с его низкой технической оснащенностью — признак разрухи. Парадоксально, но здесь рыночная реформа привела к снижению товарности. По сравнению с 1985 годом уже в 1992 году товарность производства картофеля снизилась с 22 до 8 %. На первом этапе перевода скота с ферм на подворья при потере 1 % поголовья коров товарность молока в России упала на 26 %.

В животноводстве идет регресс в технологии и санитарии. Скот забивают на подворьях, и мясо продают на дорогах и в подворотнях. Вот маленькая и весьма типичная выдержка из «Государственного доклада о состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1992 году» (М., 1993):

«Настораживает расширение ареала синантропного трихинеллеза и увеличивающееся число заражающихся… Заболеваемость трихинеллезом, имеющая вспышечный характер, регистрировалась в 40 административных территориях Российской Федерации. Все вспышки трихинеллеза возникли в результате бесконтрольной торговли свининой подворного убоя без проведения санитарно-ветеринарной экспертизы… Прогноз по заболеваемости населения гельминтозами неблагоприятный. Отсутствие лечебных средств сводит на нет многолетние усилия учреждений здравоохранения и санитарно-эпидемиологической службы по оздоровлению очагов гельминтозов. Развитие и интенсификация индивидуальных хозяйств (частное свиноводство, выращивание овощей, зелени, ягодных культур с использованием необезвреженных нечистот для удобрения) приводит к загрязнению почвы, овощей, ягод, инвазии мяса и мясопродуктов» (с. 99).

Объем производства в хозяйствах населения приведен в табл. 5–2.

Таблица 5–2. Производство некоторых видов продукции в хозяйствах населения в РСФСР и РФ

Наконец, особой категорией являются фермерские (крестьянские) хозяйства. На первом этапе реформы они были представлены как главный тип хозяйства на селе в будущей рыночной системе — тогда подчеркивалась именно их природа как фермерских хозяйств. Многих важных черт капиталистической фермы они, однако, за десять лет не приобрели, поэтому к их названию в последние годы добавилось определение «крестьянские».

Основная масса хозяйств (83 %) возникла до 1995 г. (включительно), число вновь созданных хозяйств с каждым годом уменьшается — в 1999 г., например, возникло 2,6 % фермерских хозяйств. В 1996 г. в РФ было 280,1 тыс. таких хозяйств с общей площадью земельных участков 12,0 млн. га. К 2000 г. произошло некоторое укрупнение — число хозяйств сократилось до 261,7 тыс., а общая земельная площадь составила 15,3 млн. га (средний размер земельного участка вырос с 43 до 58 га).

41,6 % всей площади занимают 13 тыс. сравнительно крупных фермерских хозяйств (5 % от общего числа), имеющих более 200 га на хозяйство. 64 % фермеров специализируются на производстве зерновых, 12,9 % — на мясном и молочном скотоводстве.

Фермерские хозяйства завели, в основном, сельские специалисты, их образовательный уровень очень высок — 36,6 % руководителей хозяйств имеют среднее специальное образование и 20,1 % — высшее. 75,4 % из них имеют возраст до 50 лет. Хозяйства, в основном, являются семейными. Согласно изучению 187,6 тыс. хозяйств, в 1999 г. всего в них было занято 235,8 тыс. наемных работников (в среднем 1,3 на одно хозяйство), причем в среднем один работник за год отработал только 43,9 человеко-дня. Затраты на оплату труда с отчислениями на социальные нужды составляли в структуре расходов фермерских хозяйств всего 10 % (1999 г.).

Фермерские хозяйства плохо оснащены техникой — на конец 1999 г. в расчете на 100 хозяйств приходилось только 76 тракторов и 36 грузовиков. Сравнительно невысока и товарность производства — в 1999 г. от общего объема производства в фермерских хозяйствах реализовано лишь 51,9 % зерна и 57,9 % скота и птицы на убой.

Несмотря на значительное увеличение, начиная с 1993 г., площади предоставленных фермерам земельных угодий, соответствующего роста производства сельскохозяйственной продукции в этой системе в общем не происходит. В целом валовой уровень производства в ней очень неустойчив, как это видно из рис. 5–2.

Рис. 5–2. Физический объем продукции сельского хозяйства в крестьянских (фермерских) хозяйствах (верхняя кривая) и объем продукции в расчете на 1 га пашни (нижняя кривая) — в % к 1992 году

Что же касается продуктивности этой категории хозяйств, то в расчете на 1 га пашни она начиная с 1993 г. в основном снижалась и даже в самые урожайные годы еще не вышла на прежний уровень.

Фермеры находятся в трудном финансовом положении. Согласно опросу 1999 г., в 1998 г. 65,8 % хозяйств были убыточными, в 1999 г. — 58,7 %. На грани банкротства постоянно находятся 11–12 % хозяйств.

Причина такого положения в том, что становление нового типа хозяйств в условиях жесткой конкуренции иностранных товаропроизводителей, получающих огромные субсидии, почти невозможно без поддержки государства. По мнению большинства опрошенных фермеров эта поддержка в РФ неэффективна. В табл. 5–3 дана оценка этой поддержки по 8 главным ее составляющим.

Из таблицы видно, что около 80 % фермеров на практике не могут получить той помощи государства, которая является совершенно обычной во всех странах, где фермерские хозяйства представляют собой важный тип сельскохозяйственного производства.

Когда в начале 90-х годов проводилась кампания по «фермеризации» российского села, было сделано немало заявлений о том, что все эти виды государственной поддержки будут оказаны тем гражданам, которые решатся выйти из коллективных хозяйств и совхозов и заведут собственное хозяйство. Бросив фермеров на произвол судьбы, реформаторы подорвали инициативу большой важности.

Таблица 5–3. Меры государственной поддержки крестьянских (фермерских) хозяйств в 1999 году (в % от числа респондентов)

Реформа и экономические условия для ведения сельского хозяйства

Известно, что продуктивное сельское хозяйство в современном мире не может существовать без участия государства. В разных странах оно организуется по-разному. В капиталистических странах основной механизм государственной поддержки — бюджетные субсидии. В СССР главным был государственный механизм планирования цен — как на оборудование и материалы, закупаемые колхозами и совхозами, так и закупочных цен на сельскохозяйственную продукцию. Дотации служили для «тонкой настройки». Так, в 1988 г. дотации на покупку сельским хозяйством удобрений и машин составляли 1,8 млрд. руб., дотации убыточным хозяйствам тоже 1,8 млрд. руб.

Во время перестройки много говорилось, что советское сельское хозяйство дотируется и должно быть радикально реформировано. В какой же степени в то время дотировалось сельское хозяйство стран, которые ставились в пример нашему отечественному?

Таблица 5–4. Бюджетные дотации сельскому хозяйству в зарубежных странах

Надо заметить, что сведения о масштабах государственной поддержки сельского хозяйства в развитых капиталистических странах оставались малоизвестными для широкой публики в годы перестройки и реформы. В 1989 г. ВНИИ информации и технико-экономических исследований агропромышленного комплекса издал сборник «Некоторые проблемы сельского хозяйства зарубежных стран», в котором привел подробную сводку о величине и структуре государственных субсидий и дотаций на Западе. Мы приводим оттуда некоторые данные.

В 1984–1986 гг. в РСФСР использовалось 218,4 млн. га сельскохозяйственных угодий. Если бы сельское хозяйство РСФСР дотировалось в той же степени, что и в Западной Европе, расходы на дотации из госбюджета составили бы 240 млрд. долларов. Даже если взять для сравнения США, где дотации на единицу площади угодий были в пять раз меньше, чем в ЕЭС, все равно для РСФСР они составили бы колоссальную сумму в 48 млрд. долларов в год.

Очевидно, что советское сельское хозяйство получало от государства несравненно меньшую экономическую поддержку, нежели в капиталистических странах. Это надо принимать во внимание при оценке эффективности сельского хозяйства России.

При этом бюджетные ассигнования возрастали во всех западных странах. Данные 1984–1986 гг. о бюджетных дотациях (в процентах к фермерской цене) в развитых капиталистических странах приведены в табл. 5–5.

Таблица 5–5. Бюджетные дотации в производстве разных видов продукции (в % к фермерской цене) 1984–1986 гг.

Источник: Информационно-аналитический сборник «Некоторые проблемы сельского хозяйства зарубежных стран». ВНИИ информации и технико-экономических исследований агропромышленного комплекса. Москва. 1989.

По данным ООН, в 1991 г. общая сумма сельскохозяйственных субсидий ОЭСР составляла 180 миллиардов долларов. Производство разных видов продукции дотируется в капиталистических странах в разной степени — в этом есть элемент государственного планирования. Вот основные данные о бюджете Министерства сельского хозяйства США за 1999–2000 гг. (с его сайта в Интернете / agency/obpa/Budget- Summary/2001/text.htm).

Превышение расходов над приходом консолидированного бюджета Министерства составило в 1999 г. 91,6 млрд. долл. и в 2000 г. 105 млрд. долл. Почти все эти суммы представляют собой прямые, косвенные и скрытые субсидии, льготные ссуды или расходы на реструктурирование ссуд сельскому хозяйству. Во всяком случае, в 2000 г. государственное финансирование сельского хозяйства составило никак не меньше 70 млрд. долларов. Расхождения в оценках связаны с тем, что дотации потребителям на покупку продуктов питания (34,5 млрд. долл.) частично расходуются на покупку импортных продуктов, и эту величину трудно учесть. Но и без того суммы ассигнований огромны.

Для сравнения приведем данные по РФ. В 2000 году на поддержку сельского хозяйства (включая рыболовство) из консолидированного бюджета РФ было выделено 55 млрд. рублей (то есть менее 2 млрд. долларов), что составляло 2,8 % консолидированного бюджета. При этом федеральный бюджет по статье «сельское хозяйство и рыболовство» систематически не исполнялся (в 1995 году исполнение бюджета составило 60,1 % от бюджетного назначения, в 1998 году — 27,1 %, в 2000 году — 86,7 %).

В США бюджетные ассигнования на сельское хозяйство составляют около 40 % валовой продукции отрасли. В РФ в 2000 г. выручка сельскохозяйственных предприятий от реализации продукции, работ и услуг (величина, аналогичная валовой продукции ферм США) составила 140,1 млрд. руб., а бюджетные ассигнования и иное целевое финансирование — 6,4 млрд. руб. или 4,6 %.

Надо отметить, что государственная поддержка производства той или иной сельскохозяйственной продукции на Западе производится и через многие косвенные дотации, не отраженные в табл. 5–5. Например, производство говядины в США поддерживается через огромные (8,8 млрд. долларов в 1986 г.) дотации фермерам на закупку фуражного зерна для скота. В некоторые годы уровень бюджетной поддержки фермеров на Западе поднимается столь высоко, что о каких-то «рыночных механизмах» говорить вообще не приходится — государство содержит фермеров как важную часть национального потенциала, вроде науки или армии. Так, в сезон 1984/85 в ЕЭС дотации на производство сахарной свеклы составляли 142 % фермерской цены.

Кроме того, Запад поддерживает свое сельское хозяйство и с помощью государственного протекционизма, таможенных барьеров, перекладывая таким образом финансирование этой поддержки и на всех потребителей. В документе ООН «Отчет по человеческому развитию. 1994» сказано: «В 1990 г. в Японии и ЕЭС средний дополнительный счет за продукты питания, вызванный протекционистскими мерами, составлял 3000 долларов на семью». То есть, помимо бюджетных дотаций фермеры еще и от каждой семьи получали нерыночную поддержку в размере 3 тыс. долларов!

В РСФСР рентабельность сельскохозяйственных предприятий регулировалась не стихийными рыночными механизмами, а через ценообразование. В послевоенное время было произведено несколько коррекций закупочных цен, и во второй половине 80-х годов существовало равновесие, при котором средний уровень рентабельности (т. е. отношения прибыли к себестоимости реализованной продукции) составлял в 1987 г. у колхозов 19 %, а у совхозов 20 %. В 1989 г. уровень рентабельности у колхозов и совхозов вырос до 37 %. Прибыль производственных сельскохозяйственных организаций и предприятий РСФСР составила в 1989 г. 29 млрд. руб. (прибыль в промышленности — 87 млрд. руб.). Прибыль колхозов составила 10,4 млрд. руб., прибыль совхозов 16,4 млрд. руб.

В 1989 г. 1,6 % (то есть 210) совхозов в РСФСР были убыточными, общая сумма их убытков составила 72,7 млн. руб. Из 12,5 тыс. колхозов убыточными в 1989 г. были 100 колхозов.

Рентабельность производства разных видов продукции была различна, но в условиях планового хозяйства это не приводило к сокращению производства малодоходной или убыточной продукции, т. к. для хозяйства был важен общий результат. Данные по некоторым продуктам для 1989 г. приведены в табл. 5–6.

Таблица 5–6. Себестоимость производства 1 тонны сельскохозяйственных продуктов и государственные закупочные цены в 1989 г., руб.

Из этих данных видно, что наиболее выгодной для колхозов продукцией были зерно и молоко, а яйца были убыточными. Совхозы, наоборот, производили яйца с низкой себестоимостью. Видно также, что государственные дотации для поддержания низких розничных цен давались в основном на картофель, мясо и молоко. Но даже наиболее выгодная для сельского хозяйства продукция — зерно — продавалась по невысокой цене. Для сравнения отметим, что фермерская цена тонны пшеницы в 1987/88 г. была во Франции 207, в ФРГ 244, в Англии 210, в Финляндии 482 доллара.

В первый же год либерализации цен установившееся равновесие было сломано и открыт рынок для импортных сельскохозяйственных продуктов, производство и экспорт которых на Западе субсидируются государством. В 1992 г. правительство России даже оказывало поддержку зарубежным производителям, дискриминируя отечественных! Оно закупило у российского села 26,1 млн. т. зерна по 11,7 тыс. руб. за тонну (что по курсу на 31.12 1992 г. составляло около 28 долларов), а у западных фермеров — 28,9 млн. т. зерна по 143,9 долларов за тонну.[22]

Кроме того, приватизация торговли и перерабатывающих предприятий разорвала единую технологическую цепочку АПК и сделала сельскохозяйственные предприятия беззащитными перед диктатом перекупщиков и переработчиков. Например, овощные базы принимали осенью 1993 г. картофель по цене 30–40 руб. за килограмм при себестоимости 50–70 руб.

В 1998 г., после девальвации рубля, несмотря на ослабление конкуренции со стороны импортных продуктов, средние цены реализации килограмма сельскохозяйственной продукции и розничные цены (они приведены в скобках) выглядели таким образом (в деноминированных рублях): пшеница 0,55 (мука 3,73); молоко 1,27 (5,82); яйца, 10 шт. 4, 45 (14,94). Все эти продукты сельские производители были вынуждены продавать себе в убыток.

В 1997 г., который в целом для экономики считался относительно благополучным (тогда говорили о стабилизации), из 27 тыс. действовавших в РФ крупных и средних сельскохозяйственных предприятий убыточными были 22 тыс. или 82 %. Рентабельность всей хозяйственной деятельности совокупности этих предприятий составила –24 %. Иными словами, затратив каждый рубль на производство продукции, сельское хозяйство России понесло убыток в 24 копейки. А рентабельность животноводства была –35 %. Убыток, который понесло сельское хозяйство от реализации продукции животноводства, составил в тот год 27,3 млрд. деноминированных рублей (в 1996 г. 22,8 млрд. руб., в 1998 г. 25,7 млрд. руб.).

Только в 1999 г. рентабельность хозяйственной деятельности совокупности предприятий стала в целом положительной (+9 %), а число убыточных предприятий сократилось до 54 %. Хотя и тогда реализация продуктов животноводства принесла убыток в 5,1 млрд. руб. который был почти полностью компенсирован бюджетными дотациями в размере 4,9 млрд. руб. Но даже с учетом дотаций поставки на убой, например, крупного рогатого скота имели рентабельность –24 %. В 1999 году оставались убыточными более 53 % сельскохозяйственных предприятий, а в 2000 году — более 54 %.

В этих условиях долги, накопившиеся за сельскохозяйственными предприятиями, достигли в 1999 г. огромной суммы в 184,8 млрд. руб. Из 27,3 тыс. предприятий должниками в том году были 27 тыс. За 1993–2000 годы суммарная задолженность по всем обязательствам (включая задолженность по кредитам банков и другим заемным средствам) выросла в 50 раз и достигла к концу 2000 года 229 млрд. руб., в то время как вся прибыль от реализации сельскохозяйственной продукции составила в 2000 году 15 млрд. руб. Просроченная задолженность достигла 164 млрд. руб. Более 70 % сельскохозяйственных предприятий имели просроченную задолженность по оплате труда работников, величина которой росла на протяжении 1991–2000 годов и в 2000 году составила более 283 % от фонда их заработной платы.

В целом экономическое положение сельскохозяйственных предприятий менялось в ходе реформы так, как представлено на диаграмме рис. 5–3.

Рис. 5–3. Число прибыльных и убыточных сельскохозяйственных предприятий

(Источник: справка «О финансовом состоянии коллективных сельскохозяйственных предприятий Российской Федерации за 1991–2000 гг.». Центр экономической конъюнктуры при Правительстве Российской Федерации. Москва. 2002)

В указанной справке говорится: «Значительную часть балансовой прибыли сельскохозяйственных предприятий составляли бюджетные субсидии, причем их удельный вес увеличился с 43 % в 1992 году до 72 % в 2000 году. Пытаясь преодолеть кризисные явления за счет использования заемных средств, сельскохозяйственные предприятия накопили огромные долги, которые стали едва ли не основным препятствием на пути их дальнейшего реформирования».

Однако в действительности бюджетные субсидии слишком малы, и ниже в справке отмечается: «В 1994 году и за 1996–1998 годы бюджетные субсидии не покрывали убытки сельскохозяйственных предприятий. В 1994 году убыток по абсолютной величине превышал дотации и компенсации из бюджета приблизительно на 10 %, в 1996 году — в 2,7 раза, в 1997 году — в 3,4 раза, в 1998 году — в 4,1 раза».

В настоящее время, несмотря на урожайные годы, сельскохозяйственные предприятия находятся в очень тяжелом финансовом положении. В справке констатируется: «Доля сельскохозяйственных предприятий, имеющих просроченную кредиторскую задолженность, возросла с 42 % в 1993 году до 89 % в 2000 году. Подобная ситуация ограничила приток кредитно-финансового и инвестиционного капитала в отрасль. Просроченная кредиторская задолженность сельскохозяйственных предприятий в 2000 году в девять раз превышала балансовую прибыль, что свидетельствует об отсутствии у большинства сельскохозяйственных предприятий возможности самостоятельно рассчитаться с долгами. В настоящее время примерно у 60 % сельскохозяйственных производителей арестованы счета, и они на протяжении нескольких лет не имеют возможности установить нормальные финансовые отношения с государством, поставщиками ресурсов и покупателями продукции».

Надо подчеркнуть, что государство в ходе реформы не только ушло от бюджетной поддержки сельскохозяйственных предприятий, но резко сузило для них возможность получения кредитов. В справке отмечается: «В настоящее время кредит носит крайне ограниченный характер, занимая в общем объеме заемных средств не более 30 %, что связано с тем, что сельское хозяйство является наиболее рискованной сферой для кредитования. Сельскохозяйственное производство отличается неустойчивостью, носит выраженный сезонный характер, существенно зависит от агрометеорологических условий. Высокие риски ограничивают приток внешних инвестиций».

Оговорки экспертов Центра экономической конъюнктуры при Правительстве РФ несостоятельны. И в СССР, и на Западе сельское хозяйство носит сезонный характер и зависит от агрометеорологических условий, но никакому правительству и в голову не приходило на этом основании лишать кредита отечественных производителей продовольственных продуктов.

В 2000 г. долгосрочное кредитование сельскохозяйственных предприятий банками составило в РФ 1,63 млрд. руб. По сравнению с 1990 г. цены на товары и услуги, покупаемые селом для производственной деятельности, выросли в 23,48 раз. Это значит, что реальная величина кредитов 2000 года в ценах 1990 г. составляет всего 69,4 млн. руб. А в норме долгосрочное кредитование колхозов и совхозов РСФСР Госбанком колебалось в 80-е годы на уровне 5 млрд. руб. (только колхозы в 1986 г. получили долгосрочных банковских кредитов 2,53 млрд. руб.). Таким образом, в 2000 г. масштабы долгосрочного кредитования сельского хозяйства РФ составляют около 1,3 % от уровня 80-х годов. Если учесть, что кредит — это именно рыночный инструмент финансирования, а плановая система ликвидирована, то можно сделать вывод, что в результате «рыночной» реформы отечественное сельское хозяйство просто лишено нормальных источников финансирования.

Важнейшим фактором, сделавшим сельское хозяйство РФ убыточным или почти убыточным, было резкое повышение цен на машины и материалы, закупаемые сельскохозяйственными предприятиями, которые не могли в той же мере поднять на рынке цены на свою продукцию. В справке Центра экономической конъюнктуры при Правительстве РФ «О финансовом состоянии коллективных сельскохозяйственных предприятий Российской Федерации за 1991–2000 гг.» (Москва. 2002) говорится: «Либерализация цен в январе 1992 года послужила причиной сокращения спроса населения на продовольственные товары, опережающего роста цен на промышленные ресурсы по сравнению с увеличением цен на сельскохозяйственную продукцию, частичного вытеснения российских продовольственных товаров на внутреннем рынке за счет расширения продовольственного импорта».

Разрыв цен в ходе реформы быстро достиг огромных масштабов — уже в 1992 г. он стал двукратным — за 1992 год цены на сельхозпродукцию выросли в 8,6 раза, а на покупаемую селом продукцию и услуги — в 16,2 раза. В 1993 г. положение еще резко ухудшилось — разрыв стал трехкратным, в 1998 г. стал равен 4,5. В целом только за 1992–93 гг. закупочные цены на мясо возросли в 45 раз, на молоко в 63 раза, а на бензин в 324 раза, на трактор К-700 в 828 раз и на трактор Т-4 в 1344 раза!

Динамика роста индекса цен, по отношению к 1990 г., на сельскохозяйственную продукцию и в целом на товары и услуги, приобретаемые сельскохозяйственными организациями, представлена на рис. 5–4.

Рис. 5–4. Индексы цен реализации продукции и цен приобретения продукции и услуг сельскохозяйственными организациями в РСФСР и РФ (в разах к 1990 году): 1 — индексы цен реализации продукции с/х организациями; 2 — индексы цен приобретения промышленной продукции и услуг с/х организациями

На двух других рисунках (5–5 и 5–6) показано изменение цен, по сравнению с ценами на сельскохозяйственную продукцию, некоторых из самых главных машин и материалов, которые приходится закупать сельским производителям.

Рис. 5–5. Индексы цен реализации продукции и цен приобретения тракторов и горюче-смазочных материалов сельскохозяйственными организациями в РСФСР и РФ (в разах к 1990 году):

1 — индексы цен реализации продукции с/х организациями;

2 — индексы цен приобретения тракторов с/х организациями;

3 — индексы цен приобретения горючего и смазочных материалов с/х организациями

Рис. 5–6. Индексы цен реализации продукции и цен приобретения машин для растениеводства и минеральных удобрений сельскохозяйственными организациями в РСФСР и РФ (в разах к 1990 году): 1 — индексы цен реализации продукции с/х организациями; 2 — индексы цен приобретения машин и оборудования для растениеводства с/х организациями; 3 — индексы цен приобретения минеральных удобрений с/х организациями

Разрыв в ценах продолжает расти. В упомянутой выше справке Центра экономической конъюнктуры сказано: «В декабре 2001 года по сравнению с декабрем 2000 года цены на природный газ выросли в 1,6 раза; электроэнергию для села и картофелеуборочные комбайны — в 1,5 раза; сложные удобрения, машины для внесения минеральных удобрений — в 1,4 раза; минитракторы, плуги, культиваторы, ремонт тракторных двигателей, запасные части для животноводческого оборудования — в 1,3 раза; уголь, тракторы — в 1,2 раза. За тот же период сельскохозяйственная продукция по оценке Центра экономической конъюнктуры подорожала приблизительно на 13–14 %».

Материально-техническая база сельскохозяйственного производства в РСФСР и РФ

Изменение в ходе реформы экономических условий деятельности сельскохозяйственных предприятий подорвало воспроизводство их материально-технической базы. До этого, особенно начиная с 70-х годов, эта база в РСФСР развивалась очень быстро — село насыщалось техникой и кадрами, энергетическими мощностями и другими основными фондами. Налаживалась система обеспечения и топливом, и удобрениями, развивались новые отрасли промышленности, производящие нужные для села материалы.

Основные фонды колхозов, совхозов и межхозяйственных сельскохозяйственных предприятий РСФСР выросли с 1970 по 1990 г. в расчете на одного работника с 3,7 до 27,3 тыс. руб., а в расчете на 100 га сельхозугодий с 19,3 до 129,8 тыс. руб. При этом и в ходе пятилетки 1985–1990 гг. продолжался быстрый рост основных фондов. За эту пятилетку энергетические мощности в расчете на одного работника выросли с 40,3 л.с. до 50,5 л.с.

По этим основным показателям советское сельское хозяйство вышло в число высокоразвитых. В 1989 г. в СССР на одного работающего приходилось 27 киловатт энергетических мощностей, а в Италии в 1988 г. 23 квт, в Нидерландах 30,5, в Дании 39, в Венгрии 9,5 квт («Сельское хозяйство. Статистический сборник». М.: Госкомстат СССР, 1991. С. 169). Еще сильно различались энерговооруженность труда в сельском хозяйстве у СССР и США, в США на одного работника приходилось 105 квт. Но по этому показателю США выпадали из общего ряда — работники там снабжены избыточными энергетическими мощностями. В расчете на 100 га пашни разница была не так велика — 259 квт в СССР и 405 квт в США. При этом надо отметить, что энерговооруженность 1 работника в сельском хозяйстве РСФСР была примерно на 40 % выше, чем в среднем по СССР.

За 1970–1990 гг. материально-техническая база сельского хозяйства в СССР перешла на качественно новый уровень развития. Она обновлялась даже быстрее, чем в промышленности: в 1990 г. ввод в действие новых основных фондов (без скота) составлял в сельском хозяйстве 7 %, а коэффициент выбытия 3,3 % от наличия основных фондов на конец 1989 г. В промышленности эти показатели были равны 6,0 % и 1,8 %, соответственно.

С 1991 г. практически прекратилось обновление материально-технической базы сельскохозяйственных предприятий. Капиталовложения (инвестиции) в основной капитал в ходе реформы уменьшились по сравнению с 1990 г. в 35 раз и в последние годы остаются в 25 раз более низкими, чем в 1984 г. Динамика этого показателя приведена на рис. 5–7.

Рис. 5–7. Инвестиции в основной капитал сельского хозяйства РСФСР и РФ (в сопоставимых ценах, 1984 = 100)

Государство в ходе реформы практически перестало делать капиталовложения в сельское хозяйство. В 1990 г. государственные ассигнования составили 71 % инвестиций в производственные объекты сельского хозяйства РСФСР (остальные капиталовложения делали колхозы). В 1999 г. доля бюджетных средств в капиталовложениях (и так уже многократно уменьшившихся) составила всего 6,6 %. С 1994 по 2000 годы доля средств для инвестиций в агропромышленную сферу из федерального бюджета сократилась с 12 % до 4 %, из бюджетов субъектов федерации и местных бюджетов — с 16 % до 4 %. При этом доля собственно сельского хозяйства в общих инвестициях в аграрно-промышленный комплекс (АПК) сильно снизилась.

Реформа привела к разрушению цикла воспроизводства материально-технической базы сельского хозяйства. В 1995 г. коэффициент обновления (ввод в действие) основных фондов упал до 0,6 % и в 1999 г. до 0,5 %, а выбытие продолжалось, хотя и с замедлением. Шел и пока что продолжается процесс деградации основных фондов. Выбытие основных производственных фондов в 1999 году в 2,6 раза превышало их поступление в сельское хозяйство. В 2000 г. степень износа основных фондов сельского хозяйства РФ составила 67,9 %. На рис. 5–8 показана динамика этого процесса.

Рис. 5–8. Коэффициенты обновления основных фондов в сельском хозяйстве — ввод в действие основных фондов (без скота) в процентах от наличия основных фондов на конец года, в сопоставимых ценах

Рассмотрим теперь воздействие реформы на состояние основных элементов материально-технической базы сельского хозяйства. Главный материальный ресурс сельского хозяйства — земля, почва.

Для поддержания ее в плодородном состоянии требуются постоянные усилия, в противном случае почва «дичает». Уже выведение из оборота более 30 млн. га посевных площадей, зарастающих сорняками и кустарником, означает большой регресс. На возврат этих угодий в культурное состояние потребуются большие средства.

До начала реформы большой и постоянной, хотя и незаметной работой было известкование (а также гипсование) почв — важная операция. О масштабах ее можно судить по тому, что только за три года (1985–1987) в РСФР было проведено известкование на площади 15 млн. га (всего в России в известковании нуждаются 45 млн. га).

В 70-е годы для обеспечения этой операции было создано крупномасштабное производство известковой и доломитовой муки. В дополнение к этому примерно 10 млн. т этих материалов завозилось в РСФСР из других республик СССР. В ходе реформы это производство было свернуто, и известкование почвы почти прекращено. В 1998 г. известкованию было подвергнуто 0,3 млн. га, а в 1999 и 2000 г. по 0,4 млн. га кислых почв. В 1990 г. было произведено гипсование 159 тыс. га солонцовых почв, а в 1999 г. 2,9 и в 2000 г. 9,2 тыс. га. Динамика производства материалов известкования приведена на рис. 5–9.

Рис. 5–9. Производство известняковой и доломитовой муки для известкования кислых почв в РСФСР и РФ, млн. т.

Прекращены и главные мелиоративные работы — строительство систем для орошения земель и осушения угодий. В 70-е годы были построены крупные оросительные системы, но и в течение 80-х годов вводились крупные площади орошаемых земель, несмотря на активную идеологическую кампанию против мелиорации. В середине 80-х годов на орошенных и осушенных землях производилось 15–16 % всей валовой продукции растениеводства РСФСР. В ходе реформы эти работы прекратились, и лишь в самое последнее время наблюдается некоторое оживление (рис. 5–10).

Рис. 5–10. Ввод в действие мелиорированных земель (орошение) в РСФСР и РФ, тыс. гектаров

Во многих районах России важным направлением мелиорации является осушение почв. Реформа привела к практически полному прекращению этих работ. За пятилетку 1985–1989 гг. было введено в действие 1296 тыс. га осушенной почвы, а за пятилетку 1996–2000 гг. — 29 тыс. га, то есть в 45 раз меньше. Примерно такое же положение сложилось и в других видах мелиоративных работ — их объемы сократились за годы реформы в 20–25 раз, и небольшой подъем после 1998 г. никак не компенсирует возникшего за последние десять лет провала.

Условием плодородия почвы при интенсивном земледелии является регулярное применение минеральных и органических удобрений — для компенсации выноса питательных веществ с урожаем и для поддержания благоприятной структуры почвы. Известно, что естественное плодородие обеспечивает урожайность не выше 7–8 ц зерна с гектара (в 1909–1913 гг. в среднем за год она составляла 6,9 ц). Именно начиная с середины 70-х годов, когда наконец была создана промышленность удобрений, сельское хозяйство РСФСР стало быстро улучшать и экстенсивные, и интенсивные показатели. Динамика производства минеральных удобрений в РСФСР и РФ приведена на рис. 4–47.

В последние советские годы вынос питательных веществ с урожаем и сорняками достигал 124 кг с гектара, а вносилось с удобрениями 106 кг (в 1987 г.). Растениеводство только-только подошло к равновесию.[23] Оно было резко сломано в ходе реформы. Применение удобрений в сельскохозяйственных предприятиях РФ снизилось с 9,9 млн. т в 1990 г. до 1,5 млн. т в 1995 г., а в 1999 г. упало на уровень 1,1 млн. т (в 2000 г. вернулось на уровень 1,4 млн. т). Начиная с 1995 г. количество вносимых в почву удобрений колеблется в России на уровне 15–17 кг/га. Для сравнения заметим, что в Китае в 1995 г. на 1 гектар было внесено 386 кг удобрений.

Россия начинает воспроизводить типичную «двойную структуру» сельского хозяйства «третьего мира» — есть небольшие оазисы относительного благополучия, а остальная земля дичает. В 1987 г. минеральные удобрения получали 74 % площади посева, в 1990 г. 66 %. В 1992 г. уже 60 % площади получили удобрения, а в 1993 г. эта доля упала до 25 %. И с тех пор площадь удобряемых земель почти не повысилась (в 2000 г. она составила 27 % посевных площадей). Динамика поставок минеральных удобрений сельскому хозяйству РСФСР и РФ приведена на рис. 5–11.

Рис. 5–11. Поставка (продажа) минеральных удобрений сельскому хозяйству РСФСР и РФ (в пересчете на 100 % питательных веществ, млн.т.)

В семь раз уменьшилось в ходе реформы и внесение в почву органических удобрений. Во второй половине 80-х годов в РСФСР в колхозах и совхозах ежегодно вносилось 457–465 млн. т органических удобрений, около 3,6 т на гектар пашни.

Это было немного — для сравнения укажем, что в Белоруссии вносилось 15–16 т навоза на гектар. За годы реформы, к 2000 г., внесение органических удобрений в РФ упало до 66 млн. т или 0,9 т на гектар пашни. Динамика приведена на рис. 5–12.

Рис. 5–12. Внесение органических удобрений в с/х предприятиях РСФСР и РФ, млн.т

В докладе Министерства сельского хозяйства РФ «Научно-техническое развитие агропромышленного комплекса России» (Москва, 2000 г.) сказано: «В хозяйствах зачастую используются упрощенные технологии производства растениеводческой продукции, которые отличаются достаточно низким уровнем, что приводит к резкому падению урожайности и технологических качеств сырья. По этой причине резко сократилось производство сильного зерна, сахаристость отечественной свеклы в последние годы на 30–40 % уступает зарубежной, понизилось качество овощей, картофеля.

Причинами нарушения технологий возделывания сельскохозяйственных культур стали: отсутствие необходимой в хозяйствах сельскохозяйственной техники, сокращение внесения необходимых минеральных удобрений в почву более чем в 10 раз, усиление процессов закисления, засоления и эрозии почв из-за сокращения мелиоративных работ, резкого уменьшения вложений в известкование и фосфоритование. В целом по стране 45 млн. га пашни характеризуются повышенной кислотностью, 37 млн. га — низким содержанием фосфора, 63 млн. га — низким содержанием гумуса».

Другим массивным элементом материально-технической базы сельского хозяйства является инфраструктура. Это, прежде всего, дороги и линии электропередач. Известно, что именно в создании современной инфраструктуры отечественное сельское хозяйство сильно отставало от западного — в силу огромной стоимости работ. Это вызывало перерасход средств во время уборки и транспортировки продукции, значительные ее потери. Сеть дорог с твердым покрытием в России по своей плотности просто несопоставима с сетью в других развитых странах — в РСФСР в 1990 г. имелось 23 км дорог общего пользования с твердым покрытием на 1000 кв. км территории. А, например, во Франции 1364, в Англии 1499, даже в Польше 493 км.

Понятно, что малонаселенные области Сибири следовало бы исключить из сравнения. Но и в Центральном районе (12 областей) РСФСР, вполне сравнимом с Францией, было всего 131 км дорог с твердым покрытием, а в исключительно важном сельскохозяйственном Поволжском районе — 82 км. Плохо обстояло дело и с внутрихозяйственными дорогами с твердым покрытием. В РСФСР на 10 тыс. га посевов имелось всего 6 км таких дорог. На Западе грузовики во время уборки приближаются непосредственно к полю, доставляя продукцию в торговую сеть, на переработку или в хранилища без перевалки; в России уборка чаще всего приходится на сезон распутицы, так что продукцию вывозят с поля на тракторных тележках.

Решать проблему бездорожья можно только путем строительства дорог. В 80-е годы для этого были уже накоплены средства и создана система строительных организаций. Начался быстрый рост дорожного строительства. Трудно назвать другую программу, которая была бы прервана рыночной реформой столь резко, как строительство дорог.[24] При этом именно строительство внутрихозяйственных дорог, то есть относящихся именно к инфраструктуре сельского хозяйства, сократилось в наибольшей степени.

В 1986–1988 гг. было построено 43,3 тыс. км таких дорог, в 1990 г. было построено 28,3 тыс. км таких дорог, в 1995 г. 1,9 тыс. км, а с 1998 г. строительство держится на уровне 0,3 тыс. км. Динамика дорожного строительства представлена на рис. 5–13.

Рис. 5–13. Ввод в действие в РСФСР и РФ автодорог с твердым покрытием общего пользования и внутрихозяйственных, тыс. км

Другой важной составляющей инфраструктуры сельского хозяйства являются производственные сооружения, здания, постройки. Их строительство на селе почти прекратилось. В частности, практически прекращено строительство животноводческих помещений (см. рис. 5–14).

Рис. 5–14. Ввод в действие животноводческих помещений в РСФСР и РФ (включая механизированные фермы и комплексы), млн. ското-мест: 1 — помещения для крупного рогатого скота; 2 — помещения для свиней

В 70-е годы велось ускоренное строительство крупных ферм: например, в 1970 г. было введено в действие помещений для содержания крупного рогатого скота на 2,5 млн. ското-мест и помещений для свиней на 2,9 млн. мест. В 1975 г. для 2,8 млн. ското-мест и для 1,7 млн. свиней, соответственно.

К середине 80-х годов такое массовое строительство было завершено. Однако в ходе реформы оно должно было бы возобновиться, поскольку для новых форм хозяйствования требовались фермы другого типа.[25] Этого не произошло. Значительная часть уцелевшего скота переведена на подворья, старые крупные фермы просто заброшены, а новых ферм оптимального размера (на 70 коров для Европейской части России) не строится.

Аналогичное положение имеет место в птицеводстве. В течение 70-х годов ежегодно вводились в строй птицефабрики яичного направления на 6,5 млн. кур-несушек. В 80-е годы велось строительство в масштабах, необходимых для поддержания всей системы с запланированным темпом расширения. Реформа, вопреки декларациям, на деле вовсе не привела к модернизации птицеводства и замене советских птицефабрик более совершенными фермами — строительство было просто прекращено. Его динамика видна на рис. 5–15.

Рис. 5–15. Ввод в действие птицефабрик яичного направления в РСФСР и РФ, млн. кур-несушек

Прекращение большой программы строительства птицефабрик мясного направления, для выращивания цыплят-бройлеров, носит еще более резкий характер — обвал начался с самых первых шагов реформы. В 1975–85 гг. ежегодно вводилось в действие таких птицефабрик на 51 млн. голов птицы. За десятилетие 1991–2000 гг. всего было построено птицефабрик на 20 млн. голов.

Состояние сельского хозяйства в огромной степени зависит от уровня механизации, а значит, от работы других отраслей, обеспечивающих его техникой и материалами. О производстве тракторов, комбайнов и грузовиков сказано в разделе «Промышленность».

Динамика этих производств отражена на рис. 4–28, 4–29 и 4–30. В соответствии со спадом производства, с началом реформы резко сократились поставки всех видов техники селу. Это можно без комментариев видеть на рисунках 5–16…5–18.

Рис. 5–16. Производство тракторов в РСФСР и РФ, тыс. штук

Рис. 5–17. Производство тракторных прицепов в РСФСР и РФ, тыс. шт

Рис. 5–18. Производство доильных установок в РСФСР и РФ, тыс. шт.

Необходимым устройством в сельском хозяйстве, особенно в реальной ситуации с дорогами в России, является тракторный прицеп — саморазгружающаяся тележка. Производство их было налажено в РСФСР уже в 60-е годы, эта техника совершенствовалась и вполне удовлетворяла потребности пользователей. В ходе реформы выпуск ее был практически прекращен.

Другую часть спектра необходимых на селе машин представляют доильные аппараты. Без них не может быть и речи о современном высокопродуктивном молочном животноводстве. Динамика изменений объема производства этих машин представлена на рис. 5–18.

В результате резкого сокращения поставок техники ускорился ее износ и стала быстро расти нагрузка на машины. Процесс приобрел самоускоряющийся характер. Из табл. 5–7 видно, что это ведет к ухудшению состояния растениеводства (из-за нехватки тракторов для пахоты) и заготовки грубых кормов (сена).

Таблица 5–7. Обеспеченность сельскохозяйственных предприятий техникой

В целом в докладе Минсельхоза РФ «Научно-техническое развитие агропромышленного комплекса России» (Москва, 2000) сделан такой вывод: «В дореформенный период в сельском хозяйстве был достигнут относительно высокий уровень механизации сельскохозяйственного производства. Глубокий экономический кризис в стране и АПК, потеря платежеспособного спроса сельскохозяйственных предприятий на технику, слабая протекционистская политика по сохранению рынков сельскохозяйственных машин и оборудования, отсутствие государственной поддержки предприятий тракторного и сельскохозяйственного машиностроения привели к развалу научно-технического и производственного потенциала отечественного машиностроения.

Объем товарной продукции на предприятиях отрасли сократился почти в 13 раз, в том числе по тракторостроению — в 10, по сельскохозяйственным машинам для растениеводства более чем в 14, по машинам и оборудованию для животноводства и кормопроизводства — в 38, по двигателестроению — в 8, по компонентам машин и запасным частям — в 17, а использованию производственного потенциала — в 13–25 раз.

Для ухода за существующим парком машин ежегодно требуется около 30 миллиардов рублей. Фактически расходуется в 4–5 раз меньше».

Перед началом сева 2001 г. Минсельхоз РФ доложил, что на 1 марта в сельском хозяйстве России имелось 514,4 тыс. исправных тракторов. В 1986 г. их было 1424 тыс. В 2000 г. нагрузка на трактор в сельскохозяйственных предприятиях была уже 135 га пашни (в сравнимых, хотя и более благоприятных почвенно-климатических условиях Западной Европы нормальной является такая нагрузка пашни на трактор: в Великобритании — 13, Германии — 8, Италии — 6 га).

В целом приобретение сельскохозяйственной техники в России уже за первые четыре года реформ сократилось более чем на 90 %. Состояние технической оснащенности и его изменение в ходе реформы представлены в табл. 5–8.

Таблица 5–8. Парк основных видов техники в сельскохозяйственных предприятиях РФ (на конец года, тысяч штук)

Динамика воспроизводства в годы реформы машинного парка отечественного сельского хозяйства представлена на рис. 5–19. На нем в качестве примера показана динамика поставок (в советское время) или продаж тракторов и грузовиков сельскому хозяйству — двух важнейших типов техники с наиболее крупными масштабами использования.

Рис. 5–19. Поставки тракторов и грузовиков сельскому хозяйству в РСФСР и РФ, тыс. штук: 1 — поставки тракторов; 2 — поставки грузовиков

На этом рисунке приведены данные о первом этапе реформы — до тех пор, пока по инерции велась и публиковалась статистика таких поставок. Однако влияние реформы обнаруживается вполне наглядно. Речь идет о снижении не на несколько процентов, а во много раз. Это — лишь самая наглядная часть деградации системы обеспечения сельского хозяйства. За ней — общая картина, которую можно дополнять и дополнять новыми штрихами.

Так, за годы реформы было почти ликвидировано производство химических средств защиты растений. Динамика этого процесса представлена на рис. 5–20.

Рис. 5–20. Производство химических средств защиты растений в РСФСР и РФ в 100 %-ном исчислении по действующему началу, тыс. т.

Резкое сокращение использования удобрений и средств защиты растений — явный признак регресса в технологии сельского хозяйства. Регресс этот настолько глубок, что для значительной части отрасли речь идет об архаизации. Признаком этого является снижение потребления электроэнергии в производственных целях (рис. 5–21).

Рис. 5–21. Потребление электроэнергии на производственные цели в сельскохозяйственных предприятиях РСФСР и РФ, млрд. кВт. ч.

Динамика этого показателя говорит о том, что в 1970–1980-е годы сельское хозяйство РСФСР переживало этап быстрой модернизации, который с началом реформ сменился быстрым регрессом.

Свертываются формы интенсивного производства. Возрождаются архаичные технологии — с большими издержками из-за того, что на селе уже практически отсутствует тягловый скот. Возникает никогда не существовавшая система, сочетающая остатки современной электротехники с технологией раннего, «безлошадного» земледелия.

Еще более глубоким оказался спад в использовании необходимых для производства видов топлива — автомобильного бензина и дизельного топлива. Динамика поставок и продаж этих нефтепродуктов приведена на рис. 5–22.

Рис. 5–22. Продажа нефтепродуктов сельскохозяйственным предприятиям РСФСР и РФ, млн.т.: 1 — автобензин; 2 — дизельное топливо

Здесь надо предупредить, что, начиная с 1993 г., Госкомстат РФ сообщает данные о «реализации нефтепродуктов потребителям сельского хозяйства», то есть всем потребителям. А статистика РСФСР публиковала данные о «поставках нефтепродуктов предприятиям Министерства сельского хозяйства», то есть базам, снабжающим колхозы и совхозы.

Однако объем поставок по другим каналам также был весьма велик. Например, в 1985 г. общий объем поставок бензина сельскому хозяйству составил 18,5 млн. т, а через предприятия Минсельхоза — только 7,1 млн. т.

Таким образом, реальное сокращение поставок топлива в ходе реформы существенно больше, чем отражено на графике рис. 5–22.

Резко сократилось и водоснабжение сельского хозяйства: использование свежей воды (не считая расхода на орошение) только за 1995–1999 гг. снизилось с 3,51 до 1,65 куб. км — более чем в 2 раза.

Рассмотрим ниже воздействие реформы на результаты хозяйствования в натуральных показателях в обеих главных отраслях сельского хозяйства, растениеводстве и животноводстве.

Растениеводство

Главный показатель состояния земледелия — производство зерна. Оно является основой питания людей и важным условием для развития животноводства.

За пятилетку 1986–1990 гг. в РСФСР было произведено 521,3 млн. т. зерна (в весе после доработки), что составляет около 720 кг зерна на душу населения. За пятилетку 1996–2000 гг. в РФ произведено 325,7 млн. т. — это около 434 кг зерна на душу населения.

Традиционно считается, что производство 500 кг зерна на душу населения — порог продовольственной безопасности страны. Особенно это важно для таких крупных стран, как Россия, тем более не имеющих достаточно больших валютных ресурсов для массовой закупки продовольствия на мировом рынке.

И сейчас бывают благодатные годы с благоприятными условиями и высокой урожайностью (как например, 2001 г.), но в целом уровень производства неуклонно падает под воздействием непреодолимых для села экономических, социальных и технологических причин.

Это видно на рис. 5–23, где представлена динамика производства зерна в РСФСР и РФ за 1945–2001 гг. Поскольку производство зерна сильно колеблется от года к году в зависимости от природных условий, на график нанесена линия тренда, сглаживающая эти колебания. Она рассчитана как скользящая средняя из 6 точек.

Рис. 5–23. Производство зерна в РСФСР и РФ в весе после доработки, млн. т.

Объем производства зерна и других продуктов растениеводства определяется двумя величинами — посевными площадями и урожайностью. Вся посевная площадь сельскохозяйственных культур в РСФСР возрастала в послевоенное время вплоть до 1980 г., когда достигла почти 125 млн. га.

В 80-е годы были вложены значительные средства в развитие интенсивных технологий, что позволило несколько сократить посевную площадь. Во второй половине 80-х годов посевы занимали 119 млн. га в год и начали сокращаться в 1990 г. с началом реформы — не в силу технологической целесообразности, а по экономическим причинам. Динамика посевных площадей приведена на рис. 5–24.

Рис. 5–24. Посевные площади всех сельскохозяйственных культур в РСФСР и РФ, в хозяйствах всех категорий, млн. га

В 2000 г. посевные площади составили 88,3 млн. га, сократившись по сравнению с 1988 г. на 31,3 млн. га. Таким образом, выведенные за годы реформы из оборота посевные площади составляют 35,4 % от того, что засевается в настоящее время.

Почвенно-климатические условия оказывают огромное влияние и на трудоемкость производства продукции растениеводства, и на ее себестоимость. Это мы наглядно наблюдали и в СССР — для сравнения не надо было ехать в США или Канаду. Колхозы и совхозы на Украине и в Белоруссии были примерно одинаковы и по организации, и по трудолюбию. Но почвы разные, что отражается на издержках производства: в 1989 г. себестоимость тонны зерна была в РСФСР 102 руб., на Украине 69 руб., в Белоруссии 125, в Молдавии 77 руб., а в Латвии 173 руб. Прямые затраты труда на производство одной тонны зерна были в РСФСР на 20 % выше, чем на Украине, но зато в 8 раз ниже, чем в Таджикской ССР. Поэтому сами по себе объем производства и урожайность мало говорят о том, эффективно ли работает сельское хозяйство.

Чтобы верно оценить уровень растениеводства страны, надо учесть т. н. «коэффициент биологической продуктивности» почв. Этот показатель для почв разных стран приведен в книге зам. председателя Госкомитета РФ по земельным ресурсам П. Ф. Лойко «Земельный потенциал мира и России: пути глобализации его использования в XXI веке» (М.: Федеральный кадастровый центр. 2000).

Этот показатель приведен в табл. 5–9. Для России он принят равным 100, тогда в США он равен 187, в Западной Европе — около 150, в Индии — 363, а в Индонезии 523. То есть, при одних и тех же затратах труда и других ресурсов с одного гектара пашни в США получают в среднем в 1,87 раз больше растительной массы, чем в России. С помощью этого коэффициента пересчитана обеспеченность жителей разных стран пахотной землей с одинаковой биологической продуктивностью.

Таблица 5–9. Обеспеченность пахотными землями на одного жителя с учетом биологической продуктивности (оценка на 1995 г.)

С учетом этой поправки посмотрим теперь на качественные показатели растениеводства России (урожайность в ц с физического гектара). Данные об урожайности важнейших культур у стран — крупных производителей продукции растениеводства — приведены в табл. 5–10. Из этой таблицы видно, что урожайность в РСФСР была на уровне стран, обладающих гораздо лучшими почвенно-климатическими условиями для растениеводства — таких, как Аргентина и Бразилия. Да и представление об отставании от США было сильно преувеличено в массовом сознании.

Таблица 5–10. Урожайность важнейших культур, ц/га (1990 г.)

В результате реформы урожайность зерновых в РФ снизилась. Чтобы компенсировать колебания урожайности от года к году, возьмем среднюю урожайность по пятилеткам. Среднегодовая урожайность зерновых за пятилетку 1986–1990 гг. составляла 16,5 ц/га, а за пятилетку 1995–1999 гг. 14,6 ц/га. Это значительное снижение. Некоторые культуры пострадали сильнее других. Так, за пятилетку 1986–1990 гг. средняя урожайность важной в России зерновой культуры, озимой пшеницы, была 28,6 ц/га, а за пятилетку 1995–1999 гг. — 20,4 ц/га.

Таким образом, реформа отрицательно повлияла как на экстенсивный (посевная площадь), так и на интенсивный (урожайность) факторы производства продукции растениеводства в РФ. Оба эти фактора обладают большой инерцией, и быстро выправить положение будет трудно. В 2001 г. посевные площади были увеличены на 4,9 %, благоприятным был год и по погодным условиям, но компенсировать общую тенденцию десятилетия это временное улучшение не может.

Рис. 5–25. Валовой сбор картофеля в РСФСР и РФ, в хозяйствах всех категорий, млн. тонн.

Очевидна тенденция и к снижению производства картофеля — второго по значимости продукта растениеводства в России.

Эта тенденция не так выражена, как в случае зерновых, поскольку производство картофеля почти полностью переместилось «на сотки» — в т. н. «хозяйства населения», и здесь тяжелым ручным трудом обеспечивается стабильная урожайность. В 1985 г. в хозяйствах населения был произведен 61 % картофеля от общего объема по РСФСР, а в 1999 г. 92 %.

Исключительно тяжелый удар нанесла реформа по производству сахарной свеклы. Ее сбор с уровня 37,4 млн. т. в 1989 г. упал до 10,8 млн. т. в 1999 г. — в три с половиной раза.

Рис. 5–26. Валовой сбор сахарной свеклы в РСФСР и РФ, в хозяйствах всех категорий, млн. т.

В последующие два года положение слегка выправилось — до очень низкого уровня 14 млн. т. в 2000 г.

Драматически сложилась динамика производства льноволокна (рис. 5–27). Эта интенсивная отрасль растениеводства стала возрождаться в середине 80-х годов, но начавшаяся реформа обрушила производство — несмотря на то, что в это же время текстильная промышленность стала ощущать нехватку хлопка.

Рис. 5–27. Валовой сбор льноволокна в РСФСР и РФ, в хозяйствах всех категорий, тыс. т.

Одним из важных и долгосрочных факторов регресса растениеводства в РФ становится происходящее в результате реформы разрушение научного потенциала отрасли, а следовательно, деградация селекции и семеноводства, прикладного почвоведения и т. д.

В докладе Минсельхоза РФ «Научно-техническое развитие агропромышленного комплекса России» (Москва, 2000) сделан такой вывод:

«Сокращение бюджетного финансирования научных организаций наглядно видно на примере 22 институтов Российской Академии сельскохозяйственных наук (РАСХН) различного профиля. Расчеты показали, что в целом по всем указанным институтам бюджетное финансирование в 1996 году по сравнению с 1991 годом сократилось в 8,5 раз. В 1999 г. в среднем по системе РАСХН средняя заработная плата составила 629 рублей.

Вызывает серьезную озабоченность обвальное сокращение количества исследователей научно-исследовательских подразделений вузов Министерства сельского хозяйства РФ. Их численность уменьшилась за период 1991–1997 гг. с 6989 до 605 человек, т. е. более чем в 11 раз. Из-за отсутствия финансирования научно-педагогический состав вузов не принимает участия в проведении научно-исследовательских работ.

Большинство сортов и гибридов сельскохозяйственных растений рассчитано на значительный уровень ресурсного обеспечения, которого в настоящее время недостаточно. Нужны новые сорта, но из-за недостатка средств отключены теплицы, фитотроны и другие культивационные установки, а это значит, что срок выведения новых сортов увеличивается как минимум в 3–4 раза…

Сложившееся положение в растениеводстве во многом объясняется еще и значительным ухудшением в последние годы состояния отечественного семеноводства, которое сейчас находится в глубоком кризисе.

В связи с отсутствием у многих хозяйств средств на покупку дорогих семян элиты и I репродукции, ими используются собственные семена, а семена высших репродукций, в том числе и новых, только что районированных сортов, скапливаются на складах ОПХ-элитхозов, НИИСХ, учхозов вузов, селекцентров, а иногда идут на корм скоту или на мельницу. В результате в последние годы одна треть семян высшей репродукции не была реализована элитхозами по прямому назначению, а товаропроизводители потеряли миллионы тонн высококачественного зерна, картофеля, овощей, технических культур».

Животноводство

В ходе реформы животноводство понесло еще более тяжелый урон, чем растениеводство. Как и в промышленности, в ходе радикальной реформы сильнее пострадало производство более высокого уровня передела. В 1990 г. в хозяйствах всех категорий в продукции сельского хозяйства 36,6 % (в действующих ценах) приходилось на растениеводство и 63,4 % — на животноводство. Уже в 1995 г. пропорция стала такой: 53,1 % растениеводство и 46,9 % животноводство. Таким образом, сама структура сельского хозяйства страны сильно изменилась, и характер этих изменений регрессивный.

Основной базой производства продуктов животноводства является поголовье скота и птицы. Это — основные фонды животноводства. Скот и птица — это «биологические машины» для превращения растительного сырья в мясо, молоко, яйца, шерсть. Отправляемый на мясокомбинаты скот является и конечным продуктом животноводства.

Таким образом, количество скота и птицы — первый абсолютный показатель состояния отрасли. Другой фактор — продуктивность скота и птицы — не испытывает столь сильных колебаний, как урожайность, поскольку меньше подвержен влиянию погодных условий.

Важнейшим показателем развития животноводства является поголовье крупного рогатого скота и, в частности, коров. Это база для производства главных продуктов — мяса и молока.

Динамика изменения поголовья крупного рогатого скота в РСФСР и РФ дает красноречивую картину развития большой отрасли отечественного сельского хозяйства в длительном историческом диапазоне и наглядно отражает воздействие рыночной реформы. Эта динамика приведена на рис. 5–28.

Рис. 5–28. Поголовье крупного рогатого скота в РСФСР и РФ в хозяйствах всех категорий (на 1 января, млн. голов)

На этом графике отражены драматические периоды нашей истории в XX веке. Все крупные социальные изменения сразу сказывались на животноводстве. Мы видим спад поголовья в результате I Мировой и Гражданской войн, его восстановление, с существенным приростом, в годы нэпа, затем катастрофический спад в первые годы коллективизации — с 37,6 млн. голов в 1928 г. до 21,4 млн. в 1933 — и очень быстрое восстановление поголовья при изменении устава колхозов — с одновременным укреплением подворий.

Затем наблюдается новый спад поголовья в результате Великой Отечественной войны и потом, с небольшой заминкой в 1953–1954 гг., неуклонный рост до уровня свыше 60 млн. голов в 80-е годы.

То, что произошло с животноводством в ходе реформы после 1990 г., не имеет прецедентов в истории — мы в течение 12 лет наблюдаем безостановочное и быстрое сокращение поголовья — в том же темпе, как за 4 года коллективизации, с той лишь разницей, что нет спасительного изменения и признаков роста. Поголовье скота упало за годы реформы более чем в два раза — на 33 млн. голов, без войны и стихийных бедствий. Мы имеем сейчас крупного рогатого скота существенно меньше, чем в 1916 г. и даже чем в 1923 г., когда страна пережила 9 лет тяжелейших войн.[26]

Надо подчеркнуть важное обстоятельство, которое обычно упускается из виду. Сегодня в РФ меньше скота, чем в 1923 г., а население (значит, и число потребителей продуктов животноводства) с тех пор увеличилось почти в полтора раза (см. рис. 1–1).

Таким образом, в расчете на душу населения тот удар, который реформа нанесла по животноводству, гораздо тяжелее, чем можно судить по уровню поголовья скота.

На рис. 5–29 представлена динамика числа голов крупного рогатого скота, приходящихся на 100 человек. В течение 80-х годов РСФСР вышла на стабильный уровень 40 голов на 100 душ населения. За годы реформы этот показатель упал до 15.

Рис. 5–29. Число голов крупного рогатого скота на душу населения в РСФСР и РФ

Отдельно следует выделить число коров на душу населения. В 1996 г. Россия перешла рубеж, какого даже в войну не переходила, — у нас стало меньше одной коровы на 10 человек.

Рис. 5–30. Количество коров на душу населения в РСФСР и РФ

Перед реформой, в 1988 г., в РСФСР было 1,43 коровы на 10 человек. В 2001 г. уже осталось 0,89 коровы на 10 душ населения, а на 1 января 2002 г. — 0,85 коровы на 10 душ населения. Как мы увидим ниже, это сокращение количественного (экстенсивного) фактора вовсе не компенсируется улучшением качества стада и повышением интенсивности молочного животноводства.

Динамика поголовья свиней испытывает более резкие колебания — хозяйства легче сбрасывают поголовье свиней при изменении конъюнктуры и быстрее наращивают его, когда положение улучшается. После войны в РСФСР свиноводство быстро развивалось — с очень низкого (4,1 млн. голов) послевоенного уровня до стабильного уровня в 40 млн. голов в конце 80-х годов. В результате реформы к 1999 г. поголовье упало до 17,2 млн. Существенного роста пока не наблюдается.

Рис. 5–31. Поголовье свиней в РСФСР и РФ в хозяйствах всех категорий (на 1 января; млн. голов)

Больше всего от реформы пострадало овцеводство. Поголовье овец с 1958 по 1990 г. поддерживалось на уровне более 60 млн., поднимаясь иногда до уровня 67–68 млн. голов. С началом реформы оно стало снижаться, упав от максимальных значений почти в 5 раз — в 2000 г. в РФ оставалось всего 14,8 млн. овец.

Рис. 5–32. Поголовье овец и коз в РСФСР и РФ в хозяйствах всех категорий (на 1 января, млн. голов)

Крупной отраслью в сельском хозяйстве РСФСР стало птицеводство, которое в большой своей части приобрело промышленный, интенсивный характер и стало базироваться на довольно высоких технологиях.

Поголовье птицы быстро росло в послевоенный период, что, наряду с молочным животноводством, позволило решить в стране проблему обеспечения животным белком (в виде яиц и мяса бройлеров). Динамика изменения поголовья приведена на рис. 5–33.

Рис. 5–33. Поголовье птицы в РСФСР и РФ, в хозяйствах всех категорий, на конец года, млн. голов

В результате самых первых шагов реформы поголовье птицы, особенно на современных птицефабриках, зависящих от бесперебойных поставок сложных комбикормов, пришлось резко сократить. На 1 января 1991 г. в РСФСР было 660 млн. голов птицы, а к 2000 г. ее осталось 346 млн. голов.

При этом надо отметить, что больше всего пострадало поголовье в сельскохозяйственных предприятиях, то есть в наиболее продуктивной категории хозяйств. Здесь поголовье птицы сократилось в 2,2 раза. Однако сократилось в 1,4 раза и количество птицы на подворьях населения, а фермеры практически не стали заниматься птицеводством (в 2000 г. они содержали всего 0,5 % общего поголовья птицы в РФ). Примерно в 3 раза сократилось за время реформы и поголовье кроликов — с 3,35 млн. в 1991 г. до 1,12 млн. в 1999 г.

Упомянем еще специфический вид животноводства, играющий, однако, жизненно важную роль для народов Севера России — оленеводство. В начале 90-х годов (на 1 января 1991 г.) в РСФСР имелось 2,26 млн. голов оленей. К 2000 г. их осталось 1,24 млн. Для некоторых регионов резкое сокращение поголовья оленей означало экономическую и социальную катастрофу. Например, в Чукотском автономном округе оленеводство было важнейшей отраслью хозяйства, и здесь в 1991 г. имелась 491 тыс. голов оленей. В результате реформы к 2000 г. насчитывалось лишь 103,5 тыс. голов — почти в пять раз меньше, и сокращение поголовья продолжается.

Рассмотрим динамику производства конечных продуктов животноводства. Важнейший из них — молоко. Создание в РСФСР крупного современного молочного животноводства было одним из важнейших достижений экономической и социальной политики послевоенного периода. В 1945–1946 гг. производство молока в РСФСР составляло 16,6 млн. т. в год — как после Гражданской войны. В 70-е годы производство молока вышло на стабильный уровень 47–49 млн. т, а в 1989 и 1990 гг. его производилось по 55,7 млн. т.

Динамика производства молока начиная с 1970 г. видна из рис. 5–34.

Рис. 5–34. Производство молока всех видов в РСФСР и РФ, в хозяйствах всех категорий, млн. т.

Реформа повлекла за собой быстрый и неуклонный спад производства — оно сократилось до валового уровня 1957 г. Такого низкого уровня производства на душу населения, как в 1999–2000 гг. (220 кг на душу населения), в России не было с середины 1950-х годов, когда РСФСР вышла на уровень производства 280 кг молока на душу населения.

О состоянии мясного животноводства можно судить по рис. 5–35.

Рис. 5–35. Производство скота и птицы на убой в РСФСР и РФ (в убойном весе) в хозяйствах всех категорий, млн. т.

На графике приведена динамика производства скота и птицы на убой начиная с 1970 г. Длительная антиколхозная пропаганда создала в массовом сознании искаженное представление о якобы застойном характере или даже кризисе этой отрасли в РСФСР. Полная историческая панорама позволяет реалистично взглянуть на развитие мясного животноводства как в советский период, так и в ходе рыночной реформы, приведшей к ликвидации крупных сельскохозяйственных предприятий (колхозов и совхозов).

В разделе 2 (Питание) на рис. 2–11 и 2–12 отдельно показана динамика производства свинины и птицы на убой. В 70-е годы была реализована программа становления современного промышленного мясного птицеводства — одной из самых высокотехнологичных отраслей сельского хозяйства. Продержавшись на пике всего три года (1988–1990 гг.), эта отрасль была буквально обрушена реформой. Пришли в запустение новые, недавно оборудованные птицефабрики.

Этот график дает информацию и для потребителя. Реформа означала не просто спад отечественного производства, но и замещение его продукции на российском рынке импортом.

Например, в 1997 г. в РФ было произведено на мясо 0,6 млн. т птицы в убойном весе и поставлено на рынок 0,33 млн. т в готовом виде, а закуплено по импорту 1,15 млн. т (в готовом виде). По ряду качественных параметров отечественная продукция всегда уступала импортной (много нареканий вызывала упаковка и способ складывать ножки у цыпленка).

Однако были и некоторые достоинства: отечественные фабрики были построены, а кадры подготовлены в условиях плановой системы. Она была ориентирована на удовлетворение потребностей, а не на прибыль, и потому в корм птице не добавлялись гормоны и другие стимуляторы роста, вредные для здоровья человека. Сейчас спрос на отечественную продукцию возрос, и наблюдается некоторое оживление производства.

Производство яиц потерпело в ходе реформы относительно меньший урон по сравнению с молоком и мясом. Со среднегодового уровня пятилетки 1986–1990 гг. 47,9 млрд. штук производство снизилось до минимума 31,9 млрд. в 1996 г., затем несколько поднялось.

Динамика этого процесса показана в разделе 2 на рис. 2–15. За время реформы произошло некоторое увеличение доли в производстве яиц хозяйств населения — с 21 % в конце 80-х годов до 30–31 % в 1995–1999 гг. Фермеры этим видом производства практически не занимаются (их доля составляет 0,4 % общего производства яиц в хозяйствах всех категорий).

Резко и безостановочно падает с самого начала реформы производство шерсти — важного сырья для текстильной промышленности. В РСФСР население стабильно обеспечивалось шерстяными тканями отечественного производства, изготовленными из отечественного сырья. В результате реформы обе части этой производственной системы — и животноводство, и промышленность — парализованы.

Следует подчеркнуть, что в результате расчленения СССР отечественная текстильная промышленность лишилась надежного обеспечения сырьем для производства шелковых и шерстяных тканей — и при этом резко сократилось собственное производство шерсти.

Динамика производства шерсти приведена на рис. 5–36.

Рис. 5–36. Производство шерсти в РСФСР и РФ, в хозяйствах всех категорий (в физическом весе, тыс. т.)

Рассмотрим вкратце воздействие реформы на показатели интенсивности производства в животноводстве — продуктивность скота и птицы.

Примечание. К международным сравнениям продуктивности животноводства следует подходить столь же осторожно, как и в растениеводстве, где следует учитывать разницу почвенно-климатических условий. Продуктивность животных, находящихся в разных ландшафтных зонах, неизбежно будет сильно различаться.

Например, исключительно важна скороспелость скота — «производство» крупного рогатого скота в США держится на уровне 105–110 кг убойного веса на голову стада, в Турции на уровне 23–25 кг, в России 65–70. Понятно, что привесы у животных столь разных пород резко различаются. В 1980 г. расход кормов на одну условную голову скота был в РСФСР 25,6 ц, а в США 43,2 ц. Скот в РСФСР в 1980 г. не голодал, и такая разница говорит о том, что породы, разводимые в России и США, существенно различны.

Надой молока на одну корову, который в 80-е годы возрастал в РСФСР в хорошем темпе, уже в 1991 г. существенно снизился и падал вплоть до 1997 г. Снижение надоев составило 21,5 %.

Особенно значительным было падение продуктивности в крупных хозяйствах — на 30 % (с 2781 кг в 1990 до 1950 кг в 1994). После этого положение несколько выправилось, но прежнего уровня надои пока не достигли.[27]

Динамика изменения надоев молока приведена на рис. 5–37.

Рис. 5–37. Надой молока на одну корову в РСФСР и РФ, в хозяйствах всех категорий, кг.

Темпы снижения продуктивности молочного животноводства существенно различаются по регионам. Так, в среднем по РФ надой на одну корову с 1990 по 1998 г. снизился в сельскохозяйственных предприятиях с 2781 до 2282 л, или на 18 %. В Дальневосточном районе снижение надоев составило за это время 32,3 %, а в Магаданской области — 65,3 %! Область, в которой было создано высокопродуктивное молочное животноводство, особенно важное в силу ее удаленности и трудностей завоза молока, понесла тяжелый ущерб в обеспечении населения важным продуктом.

Падение продуктивности молочного скота в пересчете на израсходованные корма является более значительным. Если до 1991 г. увеличение расхода кормов на одну условную единицу крупного рогатого скота приводило к соответствующему росту надоев, то в ходе реформы положение изменилось: расход кормов остался на весьма высоком уровне, а надои и привесы снизились. Так, в 1988 г. на одну голову скота расходовалось 27,2 ц кормовых единиц при среднем надое в РСФСР 2681 кг, то есть 98,6 кг молока на 1 ц кормовых единиц. В 1989 г. этот показатель составил 98,7 кг/ц, в 1995 г. — 74,5 кг/л, в 1996 г. — 75,5 кг/л.

Этот показатель можно представить и в другой форме: расход кормов на производство 1 ц молока. Отдельно для молочного животноводства в сельскохозяйственных предприятиях (то есть без подворий населения и фермерских хозяйств) этот показатель был равен 1,44 в 1990 г. и 1,73 в 1996 г. В 1999 г., после значительного сокращения поголовья, он выправился до 1,48.

На центнер привеса крупного рогатого скота уходило 13,5 ц кормов, а в 1994 г. — 18,9 ц. А на центнер привеса свиней произошел скачок расхода кормов от 8,3 до 12,5 ц.

Учитывая, что корма — основная статья производственных расходов в животноводстве, составлявшая в 1990 г. 82 % всех материальных затрат, такое снижение эффективности их использования приводит к большому удорожанию продукции. Причина этого — снижение породности скота и ухудшение условий содержания.

В два — два с половиной раза вырос падеж скота. В процентах к обороту стада он составлял в 1990 г. для крупного рогатого скота 3 % и для свиней 6,9 %, а в 1995 г. составлял 6 % и 15,5 % соответственно. Некоторое улучшение этого показателя в 1999 г. — до 4,2 % для крупного рогатого скота и 11,5 % для свиней — достигнуто при резком сокращении поголовья и перемещении большой части скота на подворья с огромным повышением затрат ручного труда.

Сильно снизился «выход» мяса в расчете на голову скота в стаде. Он определяется средним весом головы скота или свиньи, реализуемых на убой, — эффективностью откорма. В 70–80-е годы сложилась даже система особых межхозяйственных предприятий — откормочных пунктов, доводящих вес скота до оптимальных кондиций. В ходе реформы эта система была ликвидирована, и хозяйства отправляют на убой скот, не доведенный до наиболее выгодного веса. Если в 70–80-е годы в среднем на реализацию поставлялся крупный рогатый скот весом 350–360 кг, то к 1997 г. этот показатель снизился до 276 кг. В свиноводстве положение примерно такое же.

Сельскохозяйственным предприятиям удалось, после некоторого периода кризиса, восстановить и даже повысить яйценоскость кур-несушек, правда, при значительном сокращении поголовья и производства яиц. В 1990 г. средняя годовая яйценоскость несушек была в РСФСР 236 штук яиц, к 1995 г. она снизилась до 212, а с 1997 г. стала возрастать, достигнув в 1999 г. уровня 248 штук.

Плохо обстоит дело с настригом шерсти, причем снижение ее производства вызвано не только сокращением поголовья овец, но и падением продуктивности. За годы реформы средний настриг снизился на 28 %. И в этом случае падение продуктивности было неравномерным по территории России. Например, в Западно-Сибирском районе, где в дореформенный период был достигнут высокий настриг шерсти, он в отдельные годы реформы падал на 43 %.

Рассмотрим отдельно производство кормов как непосредственно примыкающее к животноводству. Нехватка пастбищ и очень короткий период пастбищного кормления, от которых страдала Россия в начале XX века, сильно сказывались и в течение всего советского периода. В 1991 г. на голову крупного рогатого скота в РСФСР приходилось всего 1,08 га пастбищ. Пастбищных кормов животноводство России получало в 4–4,5 раз меньше, чем в США. В 1990 г. пастбищные корма обеспечивали лишь 11,8 % рациона скота и птицы. По этой причине заготовка сена и производство сочных и комбинированных кормов и кормовых добавок имеет для животноводства России ключевое значение.

Заготовка всех видов сена (включая сеяные травы) снизилась уже в середине 80-х годов, когда был сделан упор на сочные и комбинированные корма, затем несколько выросла и упала примерно в два раза в ходе реформы.

Динамика сбора сена приведена на рис. 5–38.

Рис. 5–38. Валовой сбор сена в РСФСР и РФ (в хозяйствах всех категорий), млн. тонн

В то же время за годы реформы в два с половиной раза сократилось использование зерна в животноводстве (рис. 5–39).

Рис. 5–39. Использование зерна на кормовые цели в РСФСР и РФ, млн. т.

Уже в 1990 г. стало снижаться производство комбикормов при опережающем повышении их цены. Их доля в рационе кормления скота и птицы снизилась за годы реформ с 18 % до уровня 70-х годов (9 %).

Возможности производства комбикормов были в значительной степени подорваны тем, что в ходе реформы резко сократились производство и поставки необходимых кормовых добавок.

Рис. 5–40. Производство комбикорма в РСФСР и РФ, млн. т.

Это касается рыбной муки, белково-витаминных концентратов и т. д., а также химических добавок — азотных и фосфорных (поставки азотных кормовых добавок сократились по сравнению с 1988 г. в 10 раз уже в 1992 г.).

Уже в 1992 г. по сравнению в 1989 г. заготовки упали: сена и силоса на 35 %, кормовых корнеплодов на 69 %, травяной муки на 71 %, производство комбикормов на 35 %, и ценность их снижается. В 1992 г. по сравнению с 1989 г. было поставлено: рыбной муки в 3 раза, шрота и жмыхов в 4 раза, травяной муки в 6,5 раз и мелассы в 15 раз меньше.

Динамика производства некоторых добавок приведена на рис. 5–41 и 5–42.

Рис. 5–41. Производство муки кормовой из рыбы и других морепродуктов, тыс. т.

Рис. 5–42. Производство кормового микробиологического белка в РСФСР и РФ, тыс. т товарного продукта. В 1970 — 169 тыс. т.

Выпуск белково-витаминных добавок упал более чем в 4 раза, азотных кормовых добавок — в 11 раз. Производство добавок для комбикорма, которое стали создавать для ликвидации перекорма зерна, было к 1994 г. почти свернуто.

Обращает на себя внимание спад в производстве кормового белка — важной добавки для кормов в современном животноводстве.

Эта сравнительно новая наукоемкая отрасль была создана в России совсем недавно — в конце 70-х годов. Еще в 1970 г. объем производства составлял всего 169 тыс. т. В результате реформы производство было практически остановлено. Ликвидировано было и производство белково-витаминных добавок — только за 1993 г. объем их производства упал в 20 раз.

Таким образом, в производстве самых важных видов продукции сельского хозяйства в результате реформы в РФ произошел глубокий и затяжной спад — как в количественном измерении, так и в показателях продуктивности.

Реформа подорвала сельское хозяйство относительно сильнее, чем промышленность, что видно по резкому снижению доли села в структуре экономики страны. Если в 1990 г. сельское хозяйство дало 16,4 % ВВП, то в 1999 г. — только 6,8 % (прежде всего из-за резкого диспаритета цен на промышленную и сельскохозяйственную продукцию).

В 1990 г. в сельское хозяйство направлялось 15,9 % всех инвестиций в основной капитал всего народного хозяйства РСФСР, а в 1999 г. в РФ — лишь 3 % (при этом цены на инвестиционные товары для сельского хозяйства резко возросли). В России сложилась небывалая ситуация: в стране происходит деиндустриализация, и в то же время она перестает быть аграрной страной.

То, как шла переориентация экономики на экспортно-сырьевые отрасли, видно из динамики инвестиций, представленной на рис. 5–43.

Рис. 5–43. Инвестиции в основной капитал сельского хозяйства (1) и топливной промышленности (2) в РСФСР и РФ в процентах от всех капиталовложений

Из графика видно, что даже в 1970 г., в момент интенсивного развития топливной промышленности, инвестиции в сельское хозяйство были в 2,5 раза больше, чем в эту сырьевую отрасль. Значительный разрыв в пользу сельского хозяйства поддерживался вплоть до 1990 г. Затем произошел буквально обвальный спад капиталовложений в сельское хозяйство.

Перейдем к рассмотрению того, как повлияла реформа на воспроизводство самих условий сельскохозяйственного производства — экономических, технологических, организационных и социальных.

Изменения в социальной сфере села в ходе реформы

Первым и самым прямым следствием этого изменения стало резкое падение заработной платы работников сельского хозяйства. Динамика ее представлена на рис. 5–44.

Рис. 5–44. Средняя зарплата в сельском хозяйстве в % от средней зарплаты по всем отраслям народного хозяйства РСФСР и РФ

(Источники данных: с 1980 по 1990 г. — статистический ежегодник «Народное Хозяйство РСФСР в 1990 г.» Госкомстата РСФСР, с 1990 г. — Российские статистические ежегодники 98–2001 г. Госкомстата России)

Примечание. На этом графике пришлось соединить два ряда данных: с 1970 по 1990 г. — из статистических ежегодников «Народное хозяйство РСФСР» (Госкомстат РСФСР), с 1990 г. — из Российских статистических ежегодников 1998–2001 гг. (Госкомстат России). Между ними есть небольшая нестыковка, которая, однако, не сказывается на форме кривой.

Поскольку реальная стоимость денег в ходе реформы быстро менялась, зарплата сельских тружеников выражена относительно — в сравнении со средней зарплатой по всем отраслям народного хозяйства РСФСР и РФ.

Надо подчеркнуть, что средняя зарплата трудящихся снизилась по всем отраслям экономики — но у работников сельского хозяйства она снизилась совершенно непропорционально другим отраслям. Это снижение никак не оправдано сокращением производства — по этому показателю сельское хозяйство мало отличается от промышленности. Ничуть не меньше стали в сельском хозяйстве затраты труда работников — напротив, тяжесть труда значительно возросла из-за деградации технологической базы и сокращения использования энергии. Следовательно, в результате реформы произошла глубокая дискриминация работников сельского хозяйства по сравнению с другими отраслями производства.

В январе 2001 г. средняя зарплата в сельском хозяйстве России была 852 руб. в месяц, а у служащих банков и страховых компаний — 13 341 руб., в 16 раз больше (речь идет именно о зарплате, а не о доходах собственников капитала). В 1990 г. средний совокупный месячный доход на душу в семьях колхозников был в РСФСР 175 руб., что составляло 88 % от совокупного дохода рабочих и служащих. По среднедушевому доходу колхозники приблизились к горожанам. При этом доход от колхоза вместе с зарплатой членов семьи и с выплатами из общественных фондов составлял 72,4 % всех доходов семьи колхозника, а доход от личного подсобного хозяйства — 21,5 %.

Сельское хозяйство — это не только производство, но и образ жизни. Здесь, как ни в какой иной сфере, производство и быт людей связаны неразрывно. В 2000 г. в сельской местности в РФ проживало 39,5 млн. человек или 27,1 % всего населения страны. 21,4 млн. человек (54,1 % сельского населения) находились в трудоспособном возрасте.

В течение 70 лет центром жизнеустройства в российской деревне было крупное сельскохозяйственное предприятие — колхоз или совхоз. Реформа подорвала возможности этих предприятий или даже разрушила их. Это не могло не сказаться самым драматическим образом на социальной сфере села.

Важнейшим жизненно важным благом и даже условием жизни является жилье. После войны в РСФСР выполнялась программа интенсивного жилищного строительства, в том числе на селе. Реформа повлекла за собой резкое — в три раза по сравнению с серединой 80-х годов — сокращение жилищного строительства в сельской местности.

Спад продолжается, и в 2001 г. жилья на селе было построено примерно в 2 раза меньше, чем даже в 1970 г. Динамика строительства приведена на рис. 5–45.

Рис. 5–45. Ввод в действие жилых домов в сельской местности, млн. м2 общей площади

Надо к тому же отметить, что за годы реформы в сельской местности выстроено большое количество дач, загородных домов и коттеджей с очень большой, по сравнению с обычными жилищами, площадью. Данных статистика не приводит, однако если учесть эту компоненту, то объем строительства жилищ для сельских тружеников снизится еще больше.

Это видно и из того, как резко возросло строительство домов в Московской области, где сосредоточилось большое количество коттеджей и дач, по сравнению с другими областями Центрального района России.

В 1985 г. общая площадь построенного в сельской местности Московской области жилья составляла 30,3 % площади жилья, построенного в сельской местности всех остальных областей Центрального района. В 1990 г. эта доля сократилась до 22,1 %, а в 1995 г. подпрыгнула до 144 % — почти в семь раз. В 1997 г. эта величина достигла 234,1 % — в Подмосковье строилось в 2,3 раза больше жилья (по площади), чем во всех 11 областях Центрального района.

Основную долю затрат на сельское жилищное строительство в РСФСР несло государство (в 1986–1990 гг. на средства государства было построено 59 % жилой площади). Следующим по важности источником средств были колхозы и совхозы. В 1981–1985 гг. за счет средств самого населения (и кредитов, взятых у государства) было построено на селе 11,8 млн. кв. м жилья, а колхозами и совхозами — 21,7 млн. кв. м. В годы перестройки роль населения несколько возросла: за 1986–1990 гг. за свой счет население построило 15,1 млн. кв. м, а колхозы и совхозы — 21,0 млн. кв. м.

С разрушением сельскохозяйственных предприятий их доля в строительстве упала, как и доля государства. Строительство почти исключительно ведется за счет средств населения и взятых им кредитов. Ход этого изменения виден на рис. 5–46.

Рис. 5–46. Доля жилых домов в сельской местности РСФСР и РФ, построенных населением за свой счет или с помощью кредитов, %

В целом масштабы строительства и реконструкции инфраструктуры российского села в результате реформы резко снизились — за исключением работ по газификации. Это видно из табл. 5–11.

Таблица 5–11. Развитие инфраструктуры села

Строительство других элементов социальной инфраструктуры на селе сократилось в еще большей степени, нежели строительство дорог, линий электропередач и водопроводных сетей. Об этом свидетельствует сравнение данных по строительству объектов социально-культурной сферы в 1990 г. и, в скобках, в 1999 г.

Построено дошкольных учреждений, тыс. мест — 83,7 (2,0); амбулаторно-поликлинических учреждений, тыс. посещений в смену — 17,6 (3,4); учреждений культуры клубного типа, тыс. мест — 90,2 (9,1).

В целом уровень социально-культурного обслуживания в сельской местности значительно снизился. Если в городе в 1999 г. 64 % детей соответствующего возраста пользовались услугами дошкольных учреждений (по сравнению с 1990 г. это означало снижение на 8,5 %), то в сельской местности — только 35 % (это снижение на 37,5 %). Число посещений киносеансов в среднем на одного жителя села сократилось с 14 в 1990 г. до 0,3 в 1999 г. Сильно сократилась на селе сеть районных (по числу коек на 25,3 %) и участковых (на 26,1 %) больниц, более приближенных к деревне, нежели центральные районные больницы.

Ухудшение жизни сельских жителей в результате кризиса сельскохозяйственного производства усугубляется тем, что на селе сворачиваются и многие государственные предприятия и социальные службы, так что сокращается возможность приложения рабочей силы вне собственно сельского хозяйства. В рамках сельского образа жизни произошел значительный переток рабочей силы, и к началу реформы примерно половина работников, живущих в селе, была занята уже не сельским хозяйством. В ходе реформы эти возможности сократились.

На пороге XXI века российское село возвращается к устаревшим низкопроизводительным укладам хозяйства. Сельское хозяйство РФ становится все более натуральным, а образ жизни занятых в нем людей все более архаичным.

Раздел 6 Транспорт

Источники:

Статистические ежегодники «Народное хозяйство РСФСР». ЦСУ РСФСР, Госкомстат РСФСР. Москва.

«Российский статистический ежегодник. Официальное издание». Госкомстат России. Москва.2001.

Статистический сборник «Россия в цифрах 2001. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 2001.

Статистический сборник «Промышленность России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998.

Статистические сборники «Транспорт и связь в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1995, 1998, 2001 гг.

Статистический сборник «Транспорт и связь СССР». Госкомстат СССР. Москва. 1990 г.

Статистические сборники «Цены в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 1998; 2000 гг.

Статистический сборник «Сфера услуг в России. Официальное издание». Госкомстат России. Москва. 2000.

Транспорт — «кровеносная система» страны. Современное индустриальное общество нуждается в перемещении больших масс грузов и пассажиров на большие расстояния по всей территории страны и за рубеж. Особенно велико значение транспорта для России с ее исключительно обширной территорией и удаленностью источников сырья, энергоносителей и промышленных центров.

Транспортная система РСФСР в советский период развивалась как единое целое в масштабах всего СССР. В материально-техническую базу этой системы делались большие капиталовложения: увеличивалась протяженность путей сообщения; строились новые транспортные объекты — дороги, порты, трубопроводы, аэровокзалы и т. п. Грузооборот всех видов транспорта: автомобильного, авиационного, воздушного, водного, морского, трубопроводного — рос стабильными темпами.

В годы реформы транспортная система РФ погрузилась в глубокий кризис. Динамика суммарного объема перевозок всеми видами транспорта представлена на рис. 6–1.[28]

Рис. 6–1. Грузооборот транспорта общего пользования в РСФСР и РФ (млрд. тонно-км)

Произошло резкое сжатие объема всех видов перевозок, изменение их структуры, переориентация с внутрироссийского на международное сообщение, причем в большой мере — на страны вне СНГ («дальнее зарубежье»).

Главной причиной уменьшения грузопотоков стало сокращение промышленного и сельскохозяйственного производства в результате радикальной рыночной реформы и разрыва сложившихся за десятилетия хозяйственных связей между российскими регионами и республиками СССР, представлявшими собой единый народнохозяйственный комплекс.

Тесная связь объемов производства и грузоперевозок видна из динамики обоих процессов, представленной на рис. 6–2.

Рис. 6–2. Динамика грузовых перевозок железнодорожного транспорта и промышленного производства в РСФСР и РФ (1990=1): 1 — объем грузовых перевозок; 2 — промышленное производство

На графике видно, что кривые движения обоих показателей почти в точности совпадают — транспортные потоки вполне соответствуют уровню производства.

Другой причиной, которая связана с первой и образует вместе с нею порочный круг, послужило резкое повышение тарифов на грузоперевозки, которое сделало убыточным многие виды производства и способствовало его спаду.

Кризис, вызванный реформой, проявился и в резком усилении сырьевой ориентации производства и экспорта. Кроме того, в результате разрушения сложившихся в советском хозяйстве производственных связей между регионами увеличилась доля перевозок в международном сообщении. Для транспорта особенно важным было ослабление хозяйственных связей между восточными и западными территориями России. Транспортные потоки, за исключением внешних сообщений, в основном замкнулись внутри регионов.

С начала 90-х годов ежегодные объемы капиталовложений в развитие транспорта быстро снижались. Финансирование развития транспорта к 1999 году сократилось на 60 %. Финансовые ресурсы транспортных предприятий не только не обеспечивают необходимого технического переоснащения, но даже не позволяют поддерживать парк транспортных средств в надлежащем состоянии.

Тяжелое финансовое положение и плохое использование технической базы вызвали ухудшение качественного состояния транспорта. В бедственном состоянии находятся все составляющие системы транспорта — дороги, водные пути, порты, подвижной состав. На железных дорогах десятая часть путей уложена выработавшими свой ресурс или даже дефектными рельсами.

Протяженность путей сообщения железнодорожного и водного транспорта за последнее десятилетие уменьшилась. Длина железнодорожных путей, пригодных для эксплуатации, в 2000 году сократилась почти на 1000 км. по сравнению с 1990 годом, протяженность внутренних водных судоходных путей сократилась почти на 18 500 км, или на 20 %. Еще больше уменьшилась протяженность обустроенных водных путей, т. е. тех, на которых установлены устройства, обеспечивающие безопасность судоходства (бакены, створы и пр.). Так, длина путей, оснащенных знаками судоходности, сейчас меньше в 1,5 раза, чем была в 70-е годы. Кроме того, большинство гидросооружений на внутренних водных путях эксплуатируется более 40 лет, сроки службы основного оборудования и сооружений, работающих под напором, превысили предельный уровень или приближаются к нему.

Портовое хозяйство технически устарело. Более четверти причального фронта и оградительных сооружений находятся в неудовлетворительном состоянии. Две трети российских портов не способны принимать современные крупнотоннажные суда.

В годы реформы сокращается парк подвижного состава транспорта. В конце 90-х годов 18,5 % электровозов, 22 % тепловозов и почти 65 % секций дизель-поездов превысили установленный срок службы. На морском и водном транспорте около 60 % судов имеют возраст свыше 15 лет. В авиации 37 % воздушных судов находятся в эксплуатации 15–30 лет и больше.

Рассмотрим динамику главного показателя работы транспорта — объем перевозок и грузооборот.

Стабильный устойчивый рост грузооборота железнодорожного транспорта, который наблюдался в РСФСР в 80-е годы, с началом реформы сменился резким падением. За 1991–1994 гг. грузооборот упал в 2 раза и опустился на треть ниже уровня 1970 г. В последующие четыре года грузооборот сократился еще на 15 %. Динамика процесса представлена на рис. 6–3.

Рис. 6–3. Перевозки грузов железнодорожным транспортом в РСФСР и РФ: 1 — объем перевозок, млн. тонн; 2 — среднее расстояние, км

В 1999–2000 годы наметился некоторый рост, однако по своим масштабам он несоизмерим с провалом предыдущего десятилетия. Объем перевозок грузов железнодорожным транспортом с 1988 до 1998 г. упал в 2,5 раза.

При этом среднее расстояние перевозок не только не сократилось, но даже выросло, несмотря на наметившуюся регионализацию экономики. Это означает, что объемы перевозок сократились за счет доли товаров конечного потребления, а грузовой транспорт переориентировался на обслуживание экспортных потоков сырья. Несмотря на то, что в 2000 г. объем грузовых перевозок несколько увеличился, он составил немногим более половины от уровня 1970 года.

Структура перевозок железнодорожного транспорта в результате реформы претерпела важные изменения. Они отразили структурную перестройку народного хозяйства РФ. Существенно упала доля перевозок продукции конечных отраслей — машиностроения, легкой, пищевой промышленности, строительных материалов.

Так, доля строительных грузов в общем объеме перевозок сократилась почти на треть, а доля сырья, соответственно, выросла. По сравнению с 1990 годом в 2000-м году сильно увеличились удельные веса перевозок каменного угля, нефтяных грузов, руды и металлов. В 1990 г. главные сырьевые и экспортные грузы (уголь, нефть и руды с черными металлами) в сумме составляли 42,9 % объема железнодорожных перевозок, а в 1999 г. — 58 %. Это означает, что если раньше грузовой транспорт больше обслуживал внутреннюю экономику, обеспечивая транспортировку конечной продукции, то теперь в значительной степени, а иногда и в основном, переключился на экспортные сырьевые потоки.

Грузооборот морского транспорта с начала реформы (после 1988 г.) сократился в 5,4 раза. Динамика его представлена на рис. 6–4.

Рис 6–4. Грузооборот морского транспорта в РСФСР и РФ, млрд. тонно-км.

Российский морской транспорт обслуживает две основные группы грузопотоков — международные и внутренние евроазиатские перевозки, главным каналом которых является Северный морской путь. За годы реформы обе эти составляющие резко уменьшились. Во-первых, Россия отказалась от торговли со многими традиционными внешнеторговыми партнерами (например, Кубой и Вьетнамом), которым продавала и транспортировала конечную продукцию.

Во-вторых, старение и плохое техническое состояние морского торгового флота резко сократили возможности его фрахтования и использования в заграничном плавании. Около 60 % российских морских судов находятся в эксплуатации более 15 лет, а суда такого возраста в большинство иностранных портов не допускаются. Новых морских судов в возрасте до 5 лет в России всего 4 %. Финансовые ресурсы предприятий морского транспорта, 36 % которых являются убыточными, не позволяют пополнять флот и поддерживать его в надлежащем состоянии.[29]

В-третьих, сильно сократились объемы внутренних перевозок по Северному морскому пути.

В результате этих изменений уменьшилось среднее расстояние перевозок (на 40 % по сравнению с 1970 годом). Поэтому объем перевозок грузов сократился меньше, чем грузооборот, — к 2000 году в 4 раза по сравнению с 1990 г.

Объем перевозок грузов сокращался по всем направлениям: как в заграничном, так и в каботажном (внутрироссийском) плавании. Сейчас он в 2,5 раза меньше своего уровня 1970 года.

Динамика объема перевозок представлена на рис. 6–5.

Рис. 6–5. Перевозки грузов морским транспортом в РСФСР и РФ, млн. т.

Причины те же: падение потребности в грузоперевозках в условиях кризиса экономики; нарушение традиционных хозяйственных связей между регионами; плохое техническое состояние флота.

Важнейшая для России «северная составляющая» морских перевозок сократилась наиболее резко: в 1999 году морским транспортом в районы Крайнего Севера завезено в 8 раз меньше грузов, чем в 1991 году. Между тем, эта важнейшая артерия обеспечивает взаимосвязь между западными и восточными районами страны, и ее истощение говорит о деградации северных приграничных территорий России.

Развитие внутреннего водного транспорта в советский период происходило устойчивыми темпами, его грузооборот стабильно рос. В 90-е годы началось резкое его падение, в 1999 году он был в 3,5 раза меньше, чем в 1990. Хотя в 2000 году грузооборот внутреннего водного транспорта несколько увеличился, его величина сейчас меньше уровня 1970 года в 2.5 раза.

Сокращение грузооборота водного транспорта связано не только с падением промышленного и сельскохозяйственного производства, но и с обветшанием подвижного состава, плохим состоянием внутренних водных путей, требующих ежегодных затрат на поддержание их в надлежащем состоянии.

В отличие от морского флота, на внутреннем водном транспорте увеличилось среднее расстояние перевозок (почти в 1,5 раза по сравнению с 1970 г.). Поэтому объем перевозок упал в результате реформы гораздо больше, чем грузооборот, — он сократился более чем в 6 раз. Падение объемов вызвано семикратным сокращением перевозок строительных и лесных грузов, доля которых в общей массе перевозок составляет 65 %. К тому же значительно, в 3,5 раза, уменьшились перевозки нефти и нефтепродуктов наливом, зерна, каменного угля, черных металлов.

Динамика грузооборота видна на рис. 6–6.

Рис. 6–6. Грузооборот внутреннего водного транспорта в РСФСР и РФ, млрд. тонно-км.

Сильно обеднела в общем потоке грузов та их часть, которая направляется на Север. За навигацию 1998 г. в районы Крайнего Севера предприятиями водного транспорта отправлено в 3.5 раза меньше грузов, а за навигацию 2000 года в 3 раза меньше, чем в 1991 году.

Парк грузового речного транспорта обветшал, около двух третей его составляют суда возраста 15 лет и более. Новых речных судов, в возрасте до 5 лет, в РФ всего 5 %.

Динамика перевозок водным транспортом приведена на рис. 6–7.

Рис. 6–7. Перевозки грузов внутренним водным транспортом в РСФСР и РФ: 1 — объем, млн. тонн (левая шкала); 2 — среднее расстояние, км (правая шкала)

В 70–80-е годы в РСФСР быстро росли объемы перевозки грузов автомобильным транспортом. Еще быстрее рос грузооборот этого вида транспорта. Спад во время реформы был примерно таким же, как и в других подотраслях. Динамика его приведена на рис. 6–8.

Рис. 6–8. Грузооборот автомобильного транспорта общего пользования и отраслей экономики в РСФСР и РФ (млрд. тонно-км)

Примерно так же обстоит дело и с грузовыми перевозками воздушным транспортом. В результате скорость перевозки даже самых важных и срочных грузов в РФ резко снизилась. С народнохозяйственной точки зрения это является признаком регресса всей транспортной системы страны.

Динамика перевозок воздушным транспортом представлена на рис. 6–9.

Рис. 6–9. Перевозки грузов авиационным транспортом в РСФСР и РФ (млн. тонн)

В результате реформы произошло резкое падение эффективности использования транспорта. Показателем ее служит интенсивность перевозок — количество грузов и пассажиров, провозимых через километр пути, а также коэффициент использования подвижного состава.

Реформа привела к снижению интенсивности железнодорожного транспорта.

В сфере перевозок пассажиров этот показатель упал почти в 2 раза. В 80-е годы интенсивность перевозок пассажиров стабильно повышалась (на 30 % к 1988 году). В это время использование транспорта сдерживалось, прежде всего, пропускной способностью железных дорог.

Начиная с 1991 года интенсивность перевозок стремительно падала, пропускная способность перестала играть ограничивающую роль, и динамика пассажирского транспорта стала определяться сокращающимся спросом на его услуги. Падение спроса в основном обусловлено ростом цен на железнодорожные билеты и снижением транспортной подвижности пассажиров. В 1999 году интенсивность перевозок пассажиров железнодорожным транспортом была в 1.5 раза меньше уровня 1970 года. В 2000 году интенсивность перевозок пассажиров железнодорожным транспортом была в 1.3 раза меньше уровня 1970 года.

Рис. 6–10. Интенсивность перевозок пассажиров железнодорожным транспортом общего пользования в РСФСР и РФ, тыс. пассажиро-км на один км длины пути

Примерно то же самое произошло с интенсивностью грузовых перевозок. В 70–80-е годы этот показатель в РСФСР стабильно повышался (за 1970–1985 годы он вырос на 36 %). Начиная с 1991 года интенсивность перевозок стремительно падала и за годы реформы снизилась в 2,5 раза. Несмотря на проявившийся в 1999–2000 гг. рост, она все еще остается на четверть ниже уровня 1970 г. Динамика изменения этого показателя приведена на рис. 6–11.

Рис. 6–11. Интенсивность перевозок грузов железнодорожным транспортом общего пользования в РСФСР и РФ, млн. тонно-км на 1 км длины путей

Другим показателем эффективности на транспорте служит доля порожнего пробега. Во время перестройки порожний пробег вагонов часто поминался как свидетельство низкой эффективности плановой системы хозяйства. Однако в ходе рыночной реформы объем порожняка быстро увеличивался (его удельный вес в общем пробеге подвижного состава вагонов к середине 90-х годов достиг 43 %). Произошло значительное падение эффективности использования основных фондов транспорта.

Конечно, сокращение грузоперевозок повлекло за собой ухудшение использования парка вагонов. Но кроме того, причиной было появление разрозненных частных собственников подвижного состава, которое ослабило управление всей системой железнодорожного транспорта. Отсутствие координации, которую раньше обеспечивали государственные транспортные органы, очевидная неспособность мелких транспортных компаний организовать полную загрузку своих вагонов на протяжении всего пути следования привели к росту порожняка. Динамика этого показателя представлена на рис. 6–12.

Рис. 6–12. Удельный вес пробега без груза в общем пробеге подвижного состава вагонов в РСФСР и РФ, %

Важным доводом в пользу реформы была необходимость ускоренной модернизации транспортной системы.

Реформа, однако, привела не к модернизации транспорта, а к его регрессу, так что масштабы применения новых прогрессивных технологий снизились. Пример — перевозки грузов в контейнерах и пакетах.

Это — самые эффективные виды перевозок. Они позволяют с наименьшими затратами связать между собой все виды грузового транспорта — морской, железнодорожный, водный, автомобильный, авиационный. Объемы перевозки грузов в контейнерах и пакетах за годы реформы сократились, соответственно, в 3 и в 5 раз. Динамика изменения этого показателя дана на рис. 6–13.

Рис. 6–13. Перевозки грузов в контейнерах и пакетах железнодорожным транспортом в РСФСР и РФ, млн. тонн: 1 — в контейнерах (левая шкала); 2 — в пакетах (правая шкала)

Как видно из рис. 6–14, почти в полтора раза возрос к 1995 г. удельный вес порожнего пробега подвижного состава автомобильного транспорта, достигнув уровня более 50 %. Этот показатель стал снижаться только в последние годы. В два раза снизилась за годы реформы и интенсивность перевозки пассажиров автомобильным транспортом по дорогам с твердым покрытием.

Рис. 6–14. Удельный вес пробега без груза в общем пробеге подвижного состава автомобилей в РСФСР и РФ (без повременных), %

Резко упал за годы реформы удельный вес использованной пассажировместимости речных и озерных судов — с 60 % в конце 80-х годов до 40 % в 1996 г. В последние годы он несколько вырос (до 48 % в 2000 г.).

Рис. 6–15. Удельный вес использованной пассажировместимости речных и озерных судов в РСФСР и РФ, %

Рис. 6–16. Удельный вес использованной пассажировместимости подвижного состава самолетов и вертолетов, %

То же самое произошло в пассажирских перевозках воздушным транспортом.

В результате реформы подвижной состав стал использоваться менее эффективно, самолеты стали летать менее заполненными, что значительно увеличило издержки транспортных предприятий и создало порочный круг повышения цен и снижения спроса.

Ухудшение технического состояния транспорта, состояния дорожного полотна, резкое падение дисциплины участников дорожного движения вызвало, уже с конца 80-х годов, всплеск травматизма на транспорте. Особенно велико в РФ число погибших на дорогах.

Рис. 6–17. Число погибших в дорожно-транспортных происшествиях на автомобильных дорогах и улицах в РСФСР и РФ, тыс.

В последние годы положение улучшилось и число погибших стабилизируется, однако на очень высоком уровне — 27–28 тыс. погибших в год.

Примечания

1

Стоит заметить, что скачок смертности людей трудового возраста был наибольшим там, где реформа была более быстрой и глубокой. С 1990 по 1994 г. этот показатель (для мужчин) вырос в Москве с 714 до 1508, а в Дагестане с 478,5 до 571,6 на 100 000 населения.

(обратно)

2

Примечание: точка 2001 года дана без деления на муж и жен пол, т. е. общее кол-во больных поделено пополам

(обратно)

3

Из всех объектов социальной сферы промышленных предприятий местные власти во время реформы охотнее всего брали на свой баланс именно детские сады, и значительная часть предприятий этим воспользовалась. Причина в том, что, вопреки Указу Президента о сохранении функционального назначения объектов социальной сферы при приватизации промышленных предприятий, детские сады продавались в частные руки, поскольку их удобное местоположение и структура зданий позволяли приспособить их под доходные рестораны, магазины и т. п.

(обратно)

4

В некоторых официальных справках последних лет даже говорится, что «СССР занимал 7-е место» по качеству питания. Однако подобные оценки строгого смысла не имеют, поскольку точно оценить столь сложный многогранный показатель, как «качество питания», в принципе невозможно. Для нас здесь важно, что в СССР был достигнут тип питания, близкий к медицинским нормам, — тип питания наиболее развитых стран.

(обратно)

5

Полеванов В. Россия: цена жизни. — Экономические стратегии, 1999, № 1, с. 102–103.

(обратно)

6

В начале 80-х годов происходило снижение качества некоторых мясных продуктов — добавление в колбасу субпродуктов, соевого белка и др. Причиной была нехватка сырья и нежелание, из идеологических соображений, пойти на некоторое повышение цен (ввести ценовые ограничения спроса). Однако это было совсем иным явлением, нежели фальсификация — подмена водки низкокачественными и даже токсичными спиртовыми смесями или подмена животного масла маргарином низкого качества.

(обратно)

7

В связи с недавним обсуждением в Интернете опасности проникновения в Россию с импортным мясом возбудителей болезни “коровье бешенство” (или болезнь Кройцфельда-Якоба у человека), участники дискуссии сообщили такие неофициальные сведения: «По данным, которые мы получили в АО “Росмясомолпром”, в Москве, Санкт-Петербурге, Псковской, Тамбовской, Астраханской, Пензенской, Ростовской, Кемеровской, Читинской, Амурской и Магаданской областях, Калмыкии, Дагестане, Северной Осетии, Карачаево-Черкесии и Бурятии промышленная выработка мяса вообще практически прекращена».

(обратно)

8

Утверждение, будто от либерализации цен исчез дефицит потребительских благ, носит чисто идеологический характер. Нехватка (дефицит) в потреблении того или иного блага создается экономическими средствами (ценами) еще более неотвратимо, чем административными. Это наглядно выражается в динамике доступа к таким фундаментальным благам, как жилье и продукты питания.

(обратно)

9

В 1999 г. Госкомстат изменил методику исчисления структуры доходов населения (без объяснения), и доля оплаты труда наемных работников оценивается для 2000 г. как равная 78,2 %. По новой методике пересчитаны также данные за прошлые годы.

(обратно)

10

«Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения». ВЦИОМ. 1995, № 3. Согласно данным ученых РАН, которые учли скрываемые богатыми доходы, реально коэффициент фондов в России в 1996 г. был равен 23. А группа экспертов Мирового банка, Института социологии РАН и Университета Северной Каролины (США), которая ведет длительное наблюдение за бюджетом 4 тысяч домашних хозяйств (большой исследовательский проект Russia longitudinal monitoring survey), приводит коэффициент фондов за 1996 г. — 36,3.

(обратно)

11

Зубова Л. Г. Социальное расслоение в России — «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения». ВЦИОМ. 1995, № 3.

(обратно)

12

Заславская Т. И. Новые данные о доходах россиян — «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения». ВЦИОМ. 1995, № 4. Зубова Л. Г. Представления о бедности и богатстве. Критерии и масштабы бедности — «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения». ВЦИОМ. 1996, № 4.

(обратно)

13

Заславская Т. И. Доходы работающего населения России. Часть вторая. Динамика и дифференциация доходов. — «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения». ВЦИОМ. 1996, № 6.

(обратно)

14

Исследователи доходов населения ставят официальные данные о численности лиц, имеющих доходы ниже величины прожиточного минимума, под сомнение и считают их сильно заниженными.

(обратно)

15

В рамках «натурального хозяйства», для себя, население РФ в настоящее время производит 10 % потребляемых продуктов и услуг.

(обратно)

16

В 2001 г. добычу нефти в РФ вели 12 нефтяных компаний, 110 самостоятельных акционерных обществ и 10 организаций газовой промышленности и геологической разведки недр.

(обратно)

17

Васильев Д. И. Контроль качества обмолота и технологических режимов зерноуборочных комбайнов. — «Контроль и управление технологическим процессом комбайновой уборки зерновых культур». Новосибирск, 1988, вып. 4. При этом причиной потерь было не только качество техники. Потери, по словам автора, возникали в результате «плохой подготовки комбайна, нарушения режимов работы и небрежного отношения к своим обязанностям комбайнера». Это — факторы социокультурные, а не технические.

(обратно)

18

Между приводимыми в статистических справочниках абсолютными и относительными показателями выпуска станков с ЧПУ для 1996–1999 гг. есть небольшие расхождения, но их величина незначительна.

(обратно)

19

В связи с тем, что с начала 90-х годов масштаб цен резко менялся, данные с 1990 по 1997 г. получены путем пересчета в сопоставимых ценах показателя, данного в статистических справочниках как % к уровню предыдущего года.

(обратно)

20

Скорее всего, оценка Госкомстатом имеющихся в наличии мощностей, сделанная в стоимостном выражении, слишком оптимистична — даже для «оживления» основных производственных фондов, которые простаивали в течение более 10 лет, требуются большие усилия и капиталовложения.

(обратно)

21

В последнем отчете Министерства сельского хозяйства США, сказано, например: «По переписи 1997 года в США насчитывалось 1,9 млн. ферм. Они делятся на мелкие семейные с размером реализации до 250 тыс. и крупные, свыше 250 тыс. долларов. Мелкие семейные фермы к началу нового века практически выпали из числа эффективных товаропроизводителей. И хотя таких сегодня в стране абсолютное большинство — 1,6 млн., или 82 %, их вклад в общий доход не превышает 12 %. Если бы не государственная поддержка в размере 1200 долл. на одну ферму, они еще в 1997 году оказались бы в убытке. Эти хозяйства существуют исключительно за счет внефермерской деятельности».

(обратно)

22

Из этого факта видно, что утверждения о неконкурентоспособности колхозов носят чисто идеологический характер и оторваны от реальности. Они не имеют смысла вне социального контекста. Если один товаропроизводитель продает зерно по 28 долларов за тонну, а другой по 143,9 долларов за тонну — то кого мы должны считать более конкурентоспособным?

(обратно)

23

Следует вспомнить, что подготовка к переориентации производства удобрения в СССР на экспорт сопровождалась в конце 80-х годов большой и недобросовестной идеологической кампанией с целью настроить общественное мнение против применения удобрений в сельском хозяйстве («нитратный психоз»).

(обратно)

24

Заметим, что СМИ утверждают совершенно противоположное тому, что происходит на деле.

(обратно)

25

Одним из типичных аргументов в антиколхозной кампании было утверждение, будто колхозные и совхозные животноводческие фермы имеют неоптимальный размер («гигантомания»), так что небольшие частные фермы будут более продуктивны. То есть в программе реформ речь шла о замене больших ферм новыми, «оптимального» размера. А это значит, что должно было начаться крупномасштабное строительство новых животноводческих помещений.

(обратно)

26

Ссылки на то, что в 80-е годы в США тоже произошло сокращение поголовья крупного рогатого скота, несостоятельны, так как природа этого процесса в РФ и США различна. В США в ходе модернизации животноводства был сделан упор на интенсивность производства и резко повышена продуктивность скота. В РФ в ходе реформы сокращение поголовья происходило параллельно с технологическим регрессом и снижением продуктивности.

(обратно)

27

В целом по СССР средний надой молока на корову в колхозах и совхозах составил в 1990 г. 2850 кг. В связи с утверждениями, будто дореволюционное сельское хозяйство было продуктивнее советского, надо уточнить, что средний надой на корову в 1913 г. составлял в России (в пределах СССР) 982 кг.

(обратно)

28

Включая автомобильный транспорт отраслей экономики.

(обратно)

29

Это несмотря на то, что, согласно программе реформ, была проведена приватизация флота, так что почти все грузовые морские перевозки осуществляются предприятиями негосударственной формы собственности (в 1998 их было уже 99 %).

(обратно)

Оглавление

Введение

От составителей

Раздел 1 Население России Воздействие реформы на демографические процессы и здоровье населения

  Здравоохранение

  Семья, материнство, детство

Раздел 2 Производство и потребление продуктов питания в РФ

Раздел 3 Реформа и благосостояние населения

Раздел 4 Промышленность и строительство

  Энергетика

  Конструкционные материалы

  Машиностроение

  Химическая промышленность

  Производство потребительских товаров

  Строительство

  Перспективы восстановления производства

Раздел 5 Сельское хозяйство России

  Институциональные изменения в сельском хозяйстве в ходе реформы

  Реформа и экономические условия для ведения сельского хозяйства

  Материально-техническая база сельскохозяйственного производства в РСФСР и РФ

  Растениеводство

  Животноводство

  Изменения в социальной сфере села в ходе реформы

Раздел 6 Транспорт

Реклама на сайте