«Педагогика. Книга 1: Общие основы: Учебник для вузов»

Иван Павлович Подласый Педагогика. Общие основы

От автора

Приступаем к изучению главной, но не совсем обычной для учителя науки – педагогики. В чем же ее необычность? Во-первых, педагогика чрезвычайно сложная, может быть, самая сложная из известных наук. Доказывать очевидное нет особой необходимости: человек есть высшее достижение природы, ее венец. Может ли быть простой наука, изучающая воспитание человека? Во-вторых, наша наука противоречивая, неоднозначная, диалектическая. Мало сказать, что каждый человек имеет свое мнение о воспитании, он может опровергнуть чуть ли не любое утверждение, приведя «противоположные» примеры, и будет по-своему прав. И среди великих мыслителей нет единодушия в оценках этой стороны человеческой и общественной жизни. Сотни диаметрально противоречивых утверждений встретятся нам в работах философов, педагогов, политиков, государственных деятелей, пожелавших оставить беспристрастной истории свои труды. Кому верить? Почему? В-третьих, наша наука необъятная, что без доказательств вытекает из предыдущего. Эвересты педагогических книг написаны, а необходимость изучать проблемы воспитания осталась. Наконец, педагогика как наука интересна не только предметом изучения, но и историей развития, с ее прозрениями, открытиями, драмами человеческих судеб, бесчисленными тупиками и заблуждениями.

В добрый путь, пытливые ученики! Позвольте объяснить, как составлен учебник, дать несколько советов, как организовать самостоятельную работу.

Учиться сегодня надо основательно, экономно, быстро. Чтобы стать педагогом, мастером своего дела, одних фактических знаний мало. Нужно научиться профессионально мыслить, а затем и действовать. Работа с учебной книгой – первый шаг в нужном направлении. Успешной она будет лишь в том случае, если мы с вами будем единомышленниками, научимся понимать друг друга. Основой понимания станут проверенные жизнью принципы продуктивной педагогики. Что для этого требуется? С нашей стороны – ясное, научное, доступное и интересное изложение. Удел студента – нелегкий познавательный труд, который нужно постараться сделать максимально продуктивным. Без этого ни в одном серьезном деле результата не достичь, и кто боится труда, тот сам себя лишает удовольствия познавать истину.

Обучение строится по испытанной классической схеме изложения материала с последующим закреплением и контролем качества усвоения. Для этого все темы разделены на блоки. Блок представляет собой часть знаний и умственных действий, вызывающих заранее намеченное развитие познавательного процесса. Излагаются знания по принципу укрупненных дидактических единиц: такая структура позволяет усвоить логику и главные идеи изучаемого материала, вырабатывает умения причинно-следственного мышления. Познакомьтесь с типами блоков и присмотритесь к их условных обозначениям:

ИБ – информационный блок;

РБ – расширяющий блок;

ПБ – проблемный блок;

СБ – ситуационный блок;

БС – блок самоконтроля;

КБ – корректирующий блок.

Все темы завершаются итоговым тестом, составленным согласно требованиям обучающего контроля. Выполняя его, вы еще раз повторяете основные положения темы. Кроме того, предлагаются примерные темы курсовых и дипломных работ, чтобы помочь вам лучше подготовиться к экзамену для получения профессии – учитель.

Основные знания курса изложены в информационных блоках (ИБ). Их компактность достигается путем структурирования информации, вычленения стержневых идей, использования логических и графических схем, точных и кратких формулировок.

В состав ИБ органично вплетены расширяющие блоки (РБ), дополняющие и конкретизирующие отдельные положения, разъясняющие наиболее трудные для понимания и усвоения сведения. Расширяющие блоки сопровождают и «оживляют» теоретическую информацию, содержат яркие, запоминающиеся факты, примеры. Изучать РБ не обязательно, но очень полезно.

Проблемные блоки (ПБ) призваны будить мысль, подталкивать к собственным выводам, для которых уже накоплены необходимые знания. Как правило, здесь обсуждаются наиболее жгучие, спорные вопросы современности. Ищите, размышляйте, ошибайтесь. Ошибка, вовремя замеченная, исправленная, самостоятельно проработанная, для интеллектуального развития может дать гораздо больше, чем готовые, взятые без труда выводы.

«Идеи мирно уживаются в голове, но вещи тяжело сталкиваются в жизни», – заключил на склоне лет Ф. Шиллер. Вот почему так важно поразмыслить и над практическим применением теории: знает не тот, кто безошибочно отвечает, а тот, кто правильно применяет. Попытка разобраться в конкретной педагогической ситуации на основе полученных знаний должна быть логическим завершением познавательного акта. И если теория не выдерживает проверки практикой – это плохая теория, кто бы и сколько бы ни уверял нас в обратном. Не пропускайте ситуационные блоки (СБ), в них вы найдете материал для обратной связи: жизнь – теория; теория – жизнь.

Блоки самоконтроля и корректирующие (БС, КБ) предназначены для проверки правильности понимания главных идей, обеспечения прочности усвоения. В них использованы различные способы стимулирования ответов, преимущественно средства безмашинного программирования. Не упускайте возможности беспристрастно проверить себя, ибо одно из главных качеств педагога – профессиональная уверенность.

В трех частях нашего учебника применены три различных способа тестирования на понимание и усвоение материала, чтобы вы освоили их и без дополнительного изучения были готовы использовать на практике.

Обратите внимание и на новые для учебной литературы так называемые диагностические индексы, сопровождающие каждую тему. Они выведены путем статистического анализа результатов изучения материала контрольными группами студентов. Первый индекс – показатель минимально необходимого времени (МНВ), за которое учебный материал можно прочитать только один раз, показатель усвоения при этом обычно не превышает 25–30 %. Второй индекс характеризует среднестатистическую трудность изучаемого материала в условных единицах. Сопоставление первого и второго индексов определяет общее время, необходимое для усвоения материала с коэффициентом усвоения не ниже 0,7. Планируйте свое обучение по этим ориентирам.

Второе издание учебника подготовлено с учетом изменений, происшедших в отечественной и мировой педагогике. Российская

Федерация стала страной с рыночной экономикой, стабилизировались общественные отношения, положительные перемены произошли в сфере воспитания и образования. В этой связи некоторые положения, значимые для переходного периода развития педагогики и школы, пересмотрены и уточнены.

Сегодня в высшей школе вводится европейская кредитно-трансферная система (ECTS). Учебник адаптирован к новым требованиям. Изучая по одной книге в семестре, вы постепенно наберете необходимые зачетные кредиты.

В трех книгах нового учебника вы обнаружите новые темы. Среди них и такие, которые за последние триста лет в педагогике не обсуждались. Принципиально изменен подход: идем не от педагогики к человеку, как прежде, а от человека к педагогике. На наших глазах происходят разительные перемены во взглядах на воспитание, изменяется к нему отношение, появляются необычные сценарии поведения людей. Новые реалии определяют наши пути. Наука, опирающаяся на примеры из прошлой жизни, перепевающая на все лады песни былых времен, сегодня не нужна. Мы живем здесь и теперь, и педагогика должна соответствовать нашей жизни.

Вы учитесь по современному и к тому же наиболее полному в Европе учебнику. Он выполнен в манере интерактивного обсуждения проблем, где вам отводится главная роль. Ваши размышления, самостоятельные выводы, а затем и полновесные знания – главная цель нашего общего дела.

Благодарность всем, кто принимал участие в обсуждении и подготовке учебника. Особая признательность профессору Б.И. Коротяеву (Луганск), сделавшему вместе со своими студентами тщательную перепроверку диагностических индексов.

Тема 1 Человек как предмет воспитания

ПБ

Каждая наука моделирует «своего» человека для решения своих задач. Образно говоря, философия соткала его из этических качеств, анатомия – из мышц и сухожилий, физиология – из рецепторов и нервов, психология – из характера и темперамента.

А что же педагогика? Какой человек у нее?

Над этим много думал К.Д. Ушинский. В педагогике нового времени он предпринял попытку выделить в человеке те свойства и качества, которые оказывают решающее влияние на его обучение, воспитание, развитие. Свое понимание человека как существа, формируемого воспитанием, наш великий педагог задумал обобщить в «Педагогической антропологии» (от греч. ant – человек), но успел подготовить лишь первых два тома с выразительным названием – «Человек как предмет воспитания» (вышли отдельными книгами в 1867 и 1869 гг.). В анализе К.Д. Ушинского человек предстает перед нами прежде всего обладателем психологических качеств, влияющих на его воспитание в наибольшей степени. Убедительно показав силу воздействия психологических факторов, К.Д. Ушинский привязывает педагогику к психологии. Его «психологический человек» начинает занимать все более заметное место в педагогических теориях, вытесняя многогранного, целостного, социально-этического человека, в котором психологическое начало отнюдь не главное. Собственно педагогические, социальные, этические, экономические, экологические и многие другие влияния, определяющие воспитание человека, учитываются явно недостаточно. Постепенно многосторонний, целостный, духовный человек вместе с проблемами его жизни, местом и значимостью в ней воспитания исчезает из педагогики.

Педагоги «пристают» к человеку со своим воспитанием, как бы позабыв, что он существо разумное, самостоятельно регулирующее свою жизнь. Не потрудившись узнать, сколько и какого

воспитания требует человек, как оно влияет на его дальнейшую жизнь, как отражается на доходах и судьбе, педагоги смотрят лишь на память и мышление. Человек и его жизнь сквозь воспитание не просматриваются. Нет ответов на важнейшие вопросы: что дает воспитание, когда и на какие воспитательные центры необходимо влиять, пытаясь оказывать человеку помощь. Никто не знает механизмов воспитания, не может объяснить, как оно происходит, сколько воспитания нужно человеку.

Спустя 140 лет после откровений К.Д. Ушинского мы вновь начинаем педагогику с обсуждения проблемы человека и его жизни. Смотрим на него во всеоружии современной науки, сравниваем, изменился ли он, остался ли прежним. Пытаемся представить человека в целостных моделях, отвечающих последним достижениям науки, понять на новом витке развития общества и педагогики, что же он собой представляет как предмет воспитания.

ИБ «Существо без перьев»

Как аксиому принимаем связь – человек и воспитание неразъединимы. Без воспитания нет человека. Без человека нет воспитания. Человек – предмет воспитания. Воспитание – предмет человека. Человек – продукт воспитания. Воспитание – продукт человека. Жизнь и счастье человека в руках двух сил — природы и воспитания. В согласии между собой эти силы выводят его на вершину благоденствия. При рассогласованности их действия он остается существом с нереализованными возможностями.

Рассматривать проблему и отвечать на главные вопросы – как происходит воспитание человека и что мы об этом знаем, начинаем с чтения итогового протокола заседания мирового научного сообщества за период с Х в. до нашей эры и до конца ХХ в. новой эры по проблеме «Что такое человек?»

Что мы знаем о человеке? Насколько в начале ХХ! в. наши знания прочны и объективны? Позволяют ли выстроить непротиворечивую теорию воспитания? Добиться в согласии с ней запроектированной продуктивности? Сложные и главные вопросы. В педагогике ХХ в. они возникали постоянно, но остались нерешенными. Логично, что в начале нового века окрепшая наука пытается понять то, что не удалось предшественникам. Интерес к проблемам человека обостряется, предпринимается очередная попытка выжать знания о нем под жестким прессом, подытожить и упорядочить их, чтобы у нас были более веские основания для правильных педагогических действий.

Задавая вопросы о человеке, хотелось бы узнать о нем главное. А главное для педагога – изменился ли человек за то время, сколько его знает современная наука? В ответе на этот вопрос – многие разгадки педагогики: если человек не изменился, следовательно, неизменными с древнейших времен остаются и закономерности его воспитания. Их надо принимать как данность и, не мудрствуя лукаво, переносить на реалии сегодняшнего дня. Если же человек изменился, посмотреть, в чем выразились эти изменения, как повлияли на развитие его ума и нравственности. Раздвинулись или сузились пределы, выросли или уменьшились возможности воспитания? Изменилась ли сущность главных законов постижения человеком знаний, опыта, морали? Только не будем подменять глубинную сущность этих вопросов замечаниями – вроде: когда не было книг, люди учились не так, как теперь.

Если особых изменений в человеке не произошло, если его очень немногие «новые качества» являются лишь мутациями, возникшими вследствие приспособления к новой среде и не затронувшими самую сущность человека, мы вынуждены будем сделать вывод, что и законы его развития, воспитания и обучения остались без изменений, признать правоту мудрецов, живших прежде нас и знавших о человеке больше нашего.

Начнем рассуждать вместе. И чтобы не сбиться с курса, будем все время сомневаться, спорить, проводить параллели, порой самые неожиданные. Не зря говорится – все познается в сравнении. Зато выводы у нас будут правильные.

Я сделал для себя такой жесткий вывод: в воспитании нет прогресса. Не поняв до конца сущности человека, оно не смогло приспособиться к удовлетворению его нужд. Продвижения вперед нет, а если что-то и появляется с претензией на новизну, то всегда торжествует древняя истина: новое – это хорошо забытое старое. Каким было воспитание, таким оно и осталось по своей сути. Некоторые философы и педагоги полагают, что в наше время значительно ослабло его влияние, исчезла былая сила, и прежде всего потому, что утрачены важные знания о человеке. Следовательно, анализ воспитания всегда надо начинать с анализа проблем человека. Более совершенное воспитание возможно только на новой парадигме, выстроенной на более совершенных представлениях о человеке.

Надежды педагогики на то, что психология поможет разрешить проблему человека, не оправдались. Целостный человек как предмет воспитания, благодаря стараниям психологов, в педагогике утерян. Можно бесконечно удивляться, как и почему она отдала на откуп свою исконную проблему несозревшей пока и смутно представляющей свою цель психологии. Но факт остается фактом – «психологический» человек оказался непонятным и недоступным для реального педагогического анализа, тем более практического воспитания. Психологи представили его нам как синтетическое существо, состоящее из психических явлений, процессов, состояний, эдаким носителем всевозможных комплексов, с которыми нужно бесконечно бороться. Настоящего человека в подобных представлениях не больше чем в пластмассовой кукле. Пускай же пока психологи ищут предмет своей науки и пытаются собрать из осколков своих туманных представлений целостного человека, а мы без их помощи начнем исследовать, что же он собой представляет как носитель, цель, средство и продукт воспитания.

Существует огромное количество определений человека, начиная с того, что это «существо без перьев, не умеющее летать» и завершая суперсовременными – «существо, расшифровавшее свой генотип» и даже – «существо бессмертное». Последнее, разумеется, намекает на перспективы клонирования.

Наиболее часто о человеке говорят, что он:

• существо прямоходящее (homo erectus);

• существо разумное (homo sapiens);

• существо сознательное (homo noeticus);

• существо-мастер (homo habilis);

• существо, умеющее смеяться (Аристотель);

• обезьяна, которая смеется;

• существо доверчивое;

• мера всех вещей (Протагор);

• трудолюбивое животное;

• иррациональное животное (Фрейд);

• существо приспосабливающееся (Достоевский);

• существо, устроенное наподобие машины (Ламетри);

• мыслящий тростник (Паскаль);

• животное слабое, способное к размножению (Гельвеций);

• человек – двуногое животное, лишенное перьев (Платон);

• существо моральное (homo ethos);

• существо, создавшее искусственный интеллект (homo computer);

• существо, которое имеет душу;

• существо, способное задавать вопросы;

• общественное существо;

• общественное животное (Д. Толанд);

• существо, производящее оружие (Б. Франклин);

• существо, владеющее языком;

• существо, способное к трудовой деятельности;

• носитель самосознания;

• невидимая сущность;

• атом государственного целого (Демокрит);

• существо, которое можно воспитать;

• существо, умеющее выстраивать ассоциативные цепочки;

• личность;

• духовная сущность;

• носитель идей (Платон);

• вместилище души (Аристотель);

• общественное животное (Аристотель);

• существо благоразумное (Эпикур);

• существо греховное;

• существо, испорченное прогрессом;

• божье создание (Августин);

• существо между миром животных и миром ангелов (Фома Аквинский);

• существо верующее;

• существо, уничтожающее все вокруг (homo barbarus);

• микрокосм (Помпонацци);

• великое чудо (Помпонацци);

• существо, пребывающие между ангелом и демоном (Фома Аквинский);

• существо между ангелами и животными (Мирандола);

• существо, стремящееся быть собственником (Макиавелли);

• существо свободное (Рафаэль);

• существо трудолюбивое (Д. Бруно);

• индивидуалист и эгоист (Гоббс);

• существо дисциплинированное (Локк);

• продукт воспитания (Гельвеций);

• носитель собственного интеллекта (Гольбах);

• существо добродетельное (Сен-Симон);

• то, что сделало из него воспитание (Кант);

• творец собственного «Я» (Фихте);

• создатель орудий (homo faber) (Н.А. Бердяев);

• размышляющий человек – просто испорченное животное (Руссо);

• существо, которое ощущает собственное бытие как проблему (Фромм);

• живое существо, которое может сказать «Я» (Фромм);

• животное, подобное другим (Тейяр де Шарден);

• животное, способное обещать (Ницше);

• даже вечность вложил Творец в их (людей. – И.П.) сердца (Екклезиаст);

• человек есть существо, которое погребает (Н.Ф. Федоров);

• носитель сословных традиций (Гегель);

• существо, расшифровавшее собственный генотип;

• видимая и невидимая натура (Сковорода);

• человек – играющее животное (Ч. Лэм) и т. д. и т. п.

Совершенно невообразимый конгломерат определений появился, когда дополнительные основания для выведения сущности человека стали искать в самом человеке. Здесь пригодилось все: как он ест, спит, как одевается, рассуждает, как относится к животным и т. п.:

• человек есть то, что он ест (Л. Фейербах);

• человек есть то, как он одет (расхожая мысль);

• человек есть то, что он из себя сделал (Ларошфуко);

• человек – это поступок (Фучик);

• ценность человека познается после его смерти (индийское изречение);

• человека выказывает власть (Питтак);

• человек есть существо, недовольное самим собой и способное себя перерастать (Н.А. Бердяев);

• человек есть существо противоречивое и парадоксальное, совмещающее в себе полярные противоположности (Н.А. Бердяев);

• человек – это его вкус (расхожее мнение);

• земля имеет кожу. У этой кожи есть болезни. Одна из них называется – человек (Ф. Ницше);

• земной человек – это слабая душа, обремененная трупом (Эпиктет);

• человек – это величайшая скотина в мире… (В. Ключевский);

• отличительное свойство человека – желать непременно все начинать сначала. (Гете);

• человек – самое тщеславное из животных, а поэтому – самое тщеславное из людей (Гейне);

• ничего нет более жалкого и более великолепного, чем человек (Плиний Старший);

• человек – самое злополучное и хрупкое создание и тем не менее самое высокомерное (Плиний Старший);

• и раскаялся Господь, что создал человека на земле, и воскорбел в сердце своем (Бытие, 6);

• человек и очень ограничен, и бесконечен, и мало вместителен, и может вместить вселенную (Н.А. Бердяев) и т. д.

Эти определения взяты из многих источников. Из-за огромного количества материала, собранного для этой книги, ссылки сведены до минимума. Идея автора – иметь достаточные основания для корректного анализа.

РБ

Зачем нам это знать?

Немного расширим и прокомментируем отдельные определения. И прежде всего зададимся вопросом – чем объясняется постоянный интерес к проблеме человека? Не чем иным, как постоянным изменением места человека в окружающем мире и, следовательно, необходимостью постижения непрерывно меняющейся человеческой сущности.

Что только ни делалось для этого за истекшие 4 тысячи лет! Но постичь сущность человека никому не удалось. Слабая наука додумалась лишь до того, чтобы разделить человека на «сферы», которыми по отдельности могли бы заниматься ученые. Грубо говоря, преуспели: медики получили тело, биологи с физиологами – клетки, педагоги – … А что получили педагоги?.. Чем занимались философы?

РБ

Знаем или предполагаем?

Поостережемся называть знанием все, что написано о человеке. Истина одна, и ее следует искать.

Принято начинать с истоков. Только где эти истоки? Смутно мерещатся в тумане тысячелетий доисторические цивилизации – Древняя Греция, Шумер, Египет, Индия. Долетевшие до нас микроскопические осколки их мудрости плохо воспринимаются современными знатоками человека: блажь все это, говорят они, мистика и мракобесие. А наука верит фактам. Вот расшифруем геном – поймем. Расшифровали, но не поняли, и что с этим делать дальше, никто не знает. Узнали попутно, что геном мыши на 80 % совпадает с геномом человека. Приблизило ли нас это знание к разгадке тайны человека?!

Уже в ранней греческой философии пытались постичь человека. Но дальше того, что он «микрокосм» – существо, не уступающее по сложности самой Вселенной, – не пошли. Исходную идею софистов сформулировал Протагор (ок. 490–410 до н. э.), который утверждал, что человек есть мера всех вещей: «существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют». Поворот от космологических сюжетов к антропологической проблематике осуществили софисты и Сократ (470–399 до н. э.).

Сократ попытался обнаружить объективное содержание человеческого сознания, надеясь выйти на сущность человека. Но дальше изречения «Познай самого себя» не пошел и он, умнейший из людей.

Поиски Сократа продолжил Платон (428–348 до н. э.), который попытался посмотреть на человека абстрактно, как бы с высоты птичьего полета, что по силам только тому, кто сам не есть человек. Человек же на все смотрит по-человечески и все измеряет по своим меркам. Поэтому ему никогда не выйти за пределы человеческого понимания. Платон вышел за пределы чувственного мира и многообразия изменчивых вещей и сделал вывод о существовании неизменного, сверхчувственного мира идей. В человеке, как и во всем сущем, он обнаруживает две сферы: бессмертную, единую и неделимую душу, которая является идеальной сущностью человека, и смертное, тленное тело. Платон определяет природу человека с точки зрения того, каким он должен быть, и потому большое внимание уделяет воспитанию, призванному изменить природу человека и его предназначение.

Аристотель (384–322 до н. э.), как суровый логик, преуспел в познании человека еще меньше, потому что брал его таким, каков он есть в действительности, и человек этот ему так не понравился, оказался таким несовершенным, что философ с отвращением требует совершенствования природной организации человека, признавая ум и интеллектуальную деятельность высшей формой жизни.

«Ищу человека», – отвечал Диоген, бродивший ярким солнечным днем с зажженным фонарем, на вопрос любопытных, что он ищет. «А мы тогда кто?», – удивлялись простофили.

Поиски сущности человека зашли в тупик. Наступило долгое историческое затишье. «Не знаем и никому не советуем размышлять на эту тему, ибо тайна сия велика есть», – отвечали церковники своим прихожанам.

Размышлять о человеке позволено было только посвященным. И они старались, как могли. Что-то объясняли, но больше, кажется, скрывали или нарочно излагали в таких выражениях, чтобы простой смертный ничего уразуметь не мог. Поясню этот момент.

После сенсационных предположений современной науки, которая говорит о существовании на Земле многих цивилизаций и об абсолютных знаниях, дарованных Всевышним первым земным людям, уже не кажутся бессмысленными действия отцов Церкви, инквизиции, стремящихся затормозить распространение знания. Прежние цивилизации погибли потому, что не сумели правильно распорядиться эти знаниями. Они попали в руки несовершенных людей и привели в конечном итоге к печальным последствиям. Цивилизации погибли. Вероятно, и тогда, как теперь, все, что открывают ученые, превращается в оружие, которое всегда почему-то оказывается в руках наименее достойных представителей рода человеческого. Понимаем: знание без нравственного смысла – меч в руках сумасшедших.

О том, что Земля вертится, знали те, кому было открыто знание, и до Галилея. Не было открытием для посвященных в тайну и прозрение Д. Бруно, равно как и все другие последовавшие после научные открытия. Но знали древние хранители и о несовершенстве человека, о том, что слабый «мыслящий тростник» весьма склонен лелеять свои амбиции, принимать быстрые и неправильные решения, действовать сослепу, опрометчиво и неразумно. Умножая знания, оскудевший нравственно человек только приближает свою кончину и неизбежную гибель всей цивилизации. Такие примерно предположения возникают у нас после знакомства со старинными философскими и религиозными трактатами, истолкованием которых заняты сегодня целые научные сообщества. Герменевтика (искусство толкования текстов) как научная отрасль утверждается, а при действительно прогрессивном развитии знаний о человеке она не должна была появиться вообще.

Нас часто удивляет как бы наивность древних истолкований человека. Вот пример, который приводится в учебниках педагогики и которым хотят показать, какими несовершенными были знания в древности, как плохо они преподавались детям. Средневековый ученый-монах Алкуин, знавший ответы на все вопросы, пытается помочь ученикам схоластической школы постичь сущность человека. Приводим фрагмент из «Словопрения высокороднейшего юноши Пипина с Альбином схоластиком». Ставил вопросы и отвечал на них, разумеется, сам Алкуин:

Пипин. Что такое человек?

Алкуин. Раб смерти, мимо идущий путник, гость в своем доме.

Пипин. На что похож человек?

Алкуин. На плод.

Пипин. Как помещен человек?

Алкуин. Как лампада на ветру.

Ответы-символы, ответы-загадки: в них и мудрая печаль, и недосказанность, и неопределенность. Алкуин сравнивает человека с лампадой на ветру, пламя которой может и разгореться, и погаснуть, обогреть и обжечь, оно изменчиво и эфемерно. Он – гость в этом мире. Различный в разных обстоятельствах. Именно это и мешает рассмотреть его поближе.

Что можем добавить мы к этому определению во всеоружии современных научных знаний? Мало и даже почти ничего.

Ответы средневековых знатоков мудрости также полны высокого смысла и неопределенности. Из них следует, что человек подобен Богу. Он венец Его Творения. Несовершенство человека вызвано не каким-то изъяном Божьего промысла, а злоупотреблением свободой воли, дарованной человеку Всевышним. Отсюда главная задача человеческого воспитания – добровольное ограничение его свободной воли через самое доступное человеку – подчинение плоти духовному началу, однако это и самое трудное для человека: лишь отдельные люди из сонма живущих возвысились до выполнения первой части завета – есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть.

В средние века повышается внимание к духовной жизни человека, ее постижение становится основой философии воспитания. Но недосказанность существует, она видна невооруженным глазом. Трудно понять, читая трактаты: лукавили, темнили объяснители или сами мало что понимали по причине утраты истинных знаний?

В учении Августина Блаженного воплощаются и идеи неоплатонизма, и христианский дуализм низшего (земного) и высшего (божественного) порядка. В философии Фомы Аквинского христианская концепция связывается с учением Аристотеля. И если Августин, следуя платоновской традиции, считал душу независимой от тела и отождествлял ее с человеком, то Фома Аквинский уже рассматривает человека как единство тела и души. «По закону своей природы, – писал он, – человек приходит к умопостигаемому через чувственное, ибо все наше сознание берет свой исток в чувственных восприятиях» [1] .

Подобная трактовка встретила решительное противодействие уже в эпоху Возрождения, когда стала утверждаться идея, что человека нужно изучать в условиях его реальной жизни. Символом этого утверждения стало знаменитое высказывание Монтеня: «Души императоров и сапожников скроены по одному и тому же образцу». Идеи античности возрождаются в творчестве таких знаменитых человековедов, как Николай Кузанский, Леонардо да Винчи, Томас Мор, Данте, Монтень, Кампанелла. Красной нитью через их сочинения проходит идея целостности человека и его органической связи с Вселенной. Сегодня она имеет большое количество приверженцев среди философов и педагогов, несмотря на то, что многие века безжалостно критиковалась и извращалась.

Значительные изменения в осмыслении проблемы человека и формировании современных взглядов произошли в XVII в., который не без оснований называют «веком разума» или «веком гениев». Мыслителей этого периода также волнует сущность человека, его предназначение, взаимоотношения с природой и обществом, его пороки и добродетели, наклонности и страсти, проблемы преодоления низменного в человеке и возвышения его природных добродетелей путем воспитания.

Английский мыслитель Ф. Бэкон (1561–1626) считал, что цель науки состоит в принесении пользы человеку, а французский ученый Р. Декарт (1596–1650) дополнил его заключение призывом, чтобы сам человек получал достоверное знание о себе с помощью своего собственного разума.

Соединение мыслящего и протяженного, двойственность человеческой сущности наиболее точно выразил французский математик и религиозный философ Б. Паскаль (1623–1662). Человек – тростник, писал он, но это «мыслящий тростник», и все наше достоинство заключается в мысли. Ею мы должны возвышаться, а не пространством и продолжительностью, которых нам не наполнить.

Такое понимание сущности человека положило начало новому подходу к воспитанию. Если средневековая система воспитания, освященная церковью, выступала хранительницей традиций, то зарождающаяся новая – стремилась к развитию заложенных в человеке способностей.

Основные положения философско-педагогической системы эпохи Просвещения были сформулированы выдающимся английским мыслителем Д. Локком (1632–1704). Мыслитель не увлекается новыми формулировками сущности человека, а больше размышляет о его воспитании, и тем не менее мы не находим у него ответа на два важнейших вопроса, которые в то время занимали умы просвещенных мыслителей: 1) какое положение занимает человек в природе? 2) как соотносятся мысленное и протяженное, душа и тело? Вопрос о том, считать ли душу существующей до или позже первых зачатков организации жизни в теле, или же одновременно с ними, мыслитель предоставил тем, кто больше об этом думает и знает. А вот мысли его о воспитании как главном средстве улучшения человеческой природы действительно интересны [2] .

За Локком пошли немногие. Среди них Д. Толанд (1670–1722), к творчеству которого почти не обращаются теоретики воспитания. В работе «Пантеистикон» он также подчеркивает, что человек – часть природы. Отвечая на вопрос, откуда человек родом, Толанд, может быть, с излишней образностью отмечает: «Солнце мне – отец, земля – мать, мир – отечество, все люди родные». Сущность человека, по его мнению, проявляется в том, что он животное общественное, которое не может ни хорошо, ни счастливо, ни даже вообще жить без помощи и содействия других.

Развивая идеи Локка и Толанда, достаточно оригинальное объяснение природы человека дает английский философ и врач Д. Гартли (1705–1757) в сочинении «Размышление о человеке, его строении, его долге и упованиях». Человек, считает он, состоит из тела и духа. Тело подвластно внешним чувствам, дух же является действующей силой, первопричиной и включает ощущения, идеи, удовольствия, страдания и произвольные движения. Бог является творцом и управителем мира и поведения человека.

Материалистическую трактовку сущности человеческой природы дает известный английский химик и философ Дж. Пристли (1733–1804). Он выступил против общераспространенного мнения о том, что человек состоит из двух независимых субстанций – материи и духа. «Я скорее думаю, – отмечает философ, – что весь человек единообразного состава и что … способности, называемые духовными, являются результатом такой органической структуры как структура мозга». Важнейшей характеристикой человека является способность ощущения, восприятия и мышления. Способность мыслить является «свойством нервной системы или, скорее, мозга».

Англичанин А. Коллинз (1676–1729) убеждал, что человек – разумное и чувствующее существо, и более того, существо, детерминированное разумом и чувствами, т. е. подчиненное необходимости. Об этом нужно помнить, определяя стратегию и тактику его воспитания.

Свою лепту в объяснение сущности человека вносит и выдающийся шотландский мыслитель Д. Юм (1711–1776) в специальном «Трактате о человеческой природе». Он не без оснований достаточно критически оценивает попытки философов предшествующих эпох проникнуть в человеческую сущность и говорит о необходимости создания единой науки о человеке, которая «должна быть доведена до величайшей степени точности». Юм объясняет сложно, о душе, например, он говорит, что она есть не что иное, как система или ряд различных перцепций, причем все они соединены, но лишены какой-либо тождественности. Человек всего лишь связка или пучок различных восприятий, следующих друг за другом с непостижимой быстротой и находящихся в постоянном течении, в постоянном движении. Юм рассматривает человека не в контексте окружающей природы, а как существо познающее, что имело огромное педагогическое значение.

Перенесемся теперь в не менее просвещенную Францию и послушаем тамошних мудрецов. Первым по времени среди просветителей стоит Ж. де Ламетри (1709–1751) – один из самых противоречивых, но, безусловно, талантливых и оригинальных мыслителей XVIII в. Трактат «Человек-машина» снискал ему славу, известность, но гораздо больше принес неприятностей. Проблему человека Ламетри рассматривает, опираясь на четкие исходные теоретические позиции. Познать природу человеческой души, утверждал он, просто невозможно, особенно если мыслить ее как абстракцию, как некую самостоятельную субстанцию. Принципиальной для ученого является следующая мысль: «Душа и тело были созданы одновременно, словно одним взмахом кисти». При этом душа является активным началом тела. Ссылаясь на древних философов, Ламетри выделяет растительную, чувственную и разумную душу.

Концепцию человека Ламетри можно представить в виде следующих основных положений. Во-первых, человек рассматривается как часть природы: между человеком, животными и растениями нет пропасти; все они – различные проявления материи, самым совершенным выражением которой является человек. Во-вторых, особая природная организация человека воплощена в его теле, которое есть «заводящая сама себя машина, живое олицетворение беспрерывного движения». В-третьих, взяв в руки «посох опыта», мы можем найти душу как бы внутри органов тела. Чрезвычайно интересно замечание Ламетри о том, что человек по своей природной организации стоит ниже животных и помещение его в один с ними класс делает ему честь. Превосходство над животными человеку дает воспитание.

Французский философ Э. де Кондильяк (1715–1780) создает еще одну оригинальную концепцию человека, допуская существование материальной и духовной субстанции, истинная сущность которых не поддается познанию. Тело есть протяженная субстанция, а душа – субстанция, которая ощущает. Само по себе оно не воздействует на душу и не является причиной ее ощущений, оно лишь повод для них или причина того, что порождает душа. И наши органы чувств – «лишь окказионально источник наших знаний».

Наиболее полное отражение проблема человека нашла в творчестве К.А. Гельвеция (1715–1771). В своем труде «О человеке» (1773) он берет на себя смелость создать целостную концепцию человека. Но с какой целью? Когда философ изучает людей, размышляет Гельвеций, его предмет есть их благо. Это благо зависит как от законов, при которых они живут, так и от воспитания, которое они получают. Познать человека, чтобы его правильно воспитать, – истинная и благородная цель.

Человека Гельвеций определяет как природное существо, имеющее только одно начало – физическую чувствительность. Человеческая душа есть тоже не что иное, как способность ощущать, и поэтому является элементом природной организации.

Больше других ученого занимает вопрос о причинах умственного неравенства людей. Не от силы тела, не от свежести органов и не от большей или меньшей тонкости чувств зависит то или иное умственное превосходство. Философ видит две причины неравенства умов: различное стечение событий и более или менее сильное желание учиться. Даже явление гениальности не смущает философа, более того, талант как дар природы порождает леность и небрежность, мешает в учении. Гениальный человек чаще всего – дело случая и гениальным становится благодаря воспитанию.

Социальная человеческая сущность также обусловлена природной организацией. По мнению Гельвеция, в человеке безраздельно господствует гедоническое начало, т. е. наслаждение есть единственный предмет желания людей. Человек стремится к самосохранению, желает себе добра, и только это направляет его социальное поведение. Чтобы внушить людям любовь к добродетели, пишет Гельвеций, достаточно подражать природе. Удовольствия указывают на ее требования, страдания – на ее запреты, и человек послушно ей повинуется.

К числу характеристик сущности человека Гельвеций относит эгоизм, себялюбие и индивидуализм, которые являются вечными чертами человеческого характера и движущими силами общественного развития. Заключение, к которому он приходит, проанализировав природную организацию человека, следующее: «Воспитание нас делает тем, чем мы являемся» [3] .

Мысль о человеке как части природы была доведена до абсолюта самым влиятельным деятелем французского Просвещения Ж. – Ж. Руссо. В трактате «Эмиль, или О воспитании» Руссо попытался создать персонифицированный идеал естественного человека. Его Эмиль представлял некую идеальную норму мужчины, а София – образец идеальной женщины. Женщина по своим природным способностям, считал Руссо, равна мужчине, однако каждый из них выполняет предначертания природы и уготованную им особую роль. Руссо много говорит о различиях в природном предназначении мужчины и женщины, но не забывает об их природном единстве.

Он настойчиво подчеркивает мысль о совершенстве природной организации человека (у природы ошибок не бывает), но это вовсе не означает, что люди равны по своим природным задаткам. Каждый от рождения наделен особым темпераментом, определяющим его склонности и характер; каждому отведено свое место в мироздании, и надобно лишь найти его, «чтобы не портить общего порядка». Руссо однозначно говорит о том, что разнообразие умов и дарований создано самой природой. Люди способны развиваться в дурном или хорошем направлении. Принцип совершенствования человека, отстаиваемый Руссо, сформулирован четко – следовать своим природным наклонностям [4] .

Существом между ангелом и животным назвал человека итальянский философ Пико делла Мирандола. Созданный Богом человек стоит в центре мира, не будучи ни земным, ни небесным. Он может опуститься до животного уровня или стать богоравным. Пребывание между ангелом и зверем – это данный ему диапазон существования. Если человек будет развивать свою способность к познанию и самопознанию, он станет ближе к ангелам. Если будет жить инстинктами, станет опускаться все ниже. Человек, учил Мирандола, – скульптор своего собственного образа, он является тем, что он как мастер сам из себя сделал. В этих словах – вера в возможности человека и его здравый смысл, своего рода обобщенная программа воспитания, усовершенствования его духовности.

Вольтер (1694–1778) не согласен ни с чем и ни с кем, считая взгляды философов на проблему человека глупыми и тенденциозными. «Один говорит: человек – душа, сопряженная с телом… Другой уверяет, что человек – тело, в силу необходимости мыслящее». Однако ни тот, ни другой не доказывает этих положений. И Вольтер предпринимает попытку, исследуя человека, отделаться «от предрассудков философа».

Что представляет собой его беспристрастная концепция? Прежде всего знаменитый мыслитель иронизирует по поводу загадочности человека, полагая, что ее вообразили, дабы доставить себе удовольствие ее разгадать. Он критикует Б. Паскаля за попытку представить человека дурным и жалким, но, с другой стороны, считает, что нельзя преувеличивать его совершенство (им обладает только Бог) и что притязания на более совершенную природу, которая нам не дана, весьма заносчивы и дерзки. Человек, по мнению Вольтера, занимает место в природе более высокое, чем животные, которых он напоминает своей конституцией, и более низкое, чем другие существа, которым он уподобляется своей способностью мыслить.

Поиронизировав вволю над своими оппонентами, Вольтер благополучно завершает свои сочинения ничем по существу вопроса [5] .

Немецкий философ Г.Э. Лессинг (1729–1781) наряду с понятием «человек» употребляет понятие «человечество», резонно полагая, что оно появляется лишь тогда, когда эта общность осознается. По мнению другого немецкого мыслителя И.Г. Гердера (1744–1803), человек – результат эволюционного развития природы, плод «игры природы». По этому поводу он говорит, что от камня к кристаллу, от кристалла к металлам, далее к растительному миру, от растений к животным, от них к человеку – всюду мы видели, как совершенствовалось форма их организации, как вместе с ней разнообразнее становились силы и инстинктивные стремления созданий природы и как, наконец, все они объединились в образе человека. Каждый человек неповторим и уникален. Если внешне он похож на других, то внутри он – особое существо, не соизмеримое ни с каким другим. Несмотря на то, что человек – часть природы и его цель находится в нем самом, Гердер все же называет его «искусственной машиной», одаренной врожденными склонностями, ибо он формируется благодаря искусственным приемам и является итогом человеческого воспитания.

Примерно о том же говорит и Г.Ф. Мейер (1718–1777). Он видит задачу философии в формировании «породистого» или «благородного человека», который бы органически сочетал способность к ясному и отчетливому мышлению со знанием общих принципов истины добра и красоты. Акцент необходимо сделать не на развитии внутренних сил души, а на возможность их развития и воспитания под влиянием индивидуального и общего исторического опыта.

И. Кант (1724–1864) во «Всеобщей естественной истории и теории неба» (1755), отметив глубочайшую пропасть между душой и телом, все же приходит к выводу, что человек получает понятия и представления от впечатлений, которые Вселенная через тело вызывает в душе. Связь между душой и телом мешает развитию человеческих способностей, и из всех существ именно человек меньше всего достигает цели своего существования. Если силы человеческой души тормозит грубая материя, с которой они связаны, то совершенство самой материи тем больше, чем дальше она находится от Солнца.

Своеобразным художественным воплощением концепции человека является философская драма И.В. Гете (1749–1832) «Фауст», замысел которой сложился в 90-х годах XIX в. Уже в прологе автор обозначает две противоположные позиции по вопросу о том, что такое человек и в чем смысл его существования. Первая изложена Мефистофелем, который дает уничтожающую характеристику человеку, утверждая, что разум, вызывающий чувство гордости как «отблеск божественного света», чаще всего употребляется человеком лишь для того, чтобы «из скотов скотиной быть». Гуманистическая позиция, пронизанная верой в человека, высказывается Господом: «Чистая душа в своем исканье смутном сознаньем истины полна». Здесь намечено оптимистическое разрешение данного противоречия. Гете уверен, что человек обязательно найдет дорогу к истине, но… для этого ему необходимо выйти из своей человеческой оболочки, т. е. возвыситься над самим собой, что невозможно.

ИБ Невидимая и видимая натура

Отдельно выделим и рассмотрим концепцию человека, предложенную философом Григорием Сковородой (1722–1794). Долго странствовал он по Петербургам, заграницам, городам и весям южной России и Украины, зорко вглядываясь в нашего человека. Немцы, англичане, французы, греки, с которых лепились портреты человека иноземными философами, жили в других палестинах. А человек, между прочим, зависит и от места, куда поместила его природа, и потому нам ближе наш человек. Пойдем к нему вместе со Сковородой, которого называли Сократом на Руси. Сократа же, как известно, особенно занимали вопросы, как рождается мысль, как извлекается истина, как сделать так, чтобы человек эту истину поскорее уразумел.

А надо сказать, что в те времена, когда он жил, в Афинах появились странствующие учителя, называвшие себя софистами – учителями мудрости. Они обещали научить каждого, хорошо заплатившего за обучение, разбираться в делах государства, познать себя и свои возможности, овладеть искусством красноречия.

Продавали свой труд за деньги Архимед, которого правитель Сиракуз держал при себе в советниках, Евклид и Аристотель, приглашенные к царскому двору.

Сократ ни к кому в учителя не нанимался, полагая, что «продавшийся» учитель не свободен в своих поступках и вынужден поступать против совести. А против совести он идти не хотел.

Ф. Рабле, большой знаток греко-римских авторов, набросал портрет Сократа: «С виду это был смешной и неуклюжий старик. Нос у него был картошкой, глаза – как у быка, одевался он кое-как, вечно зубоскалил, вечно посмеивался. Короче говоря, дурень дурнем, а уж известно, какой из дурня толк. Но это казалось только с первого взгляда. На самом деле Сократ был самый мудрый из всех тогдашних мудрецов. Шутя и посмеиваясь, он высказывал такие глубокие мысли, какие в ту пору еще никому не приходили в голову. Сократ был всегда весел, всегда спокоен и считал сущим пустяком многое такое, из-за чего другие люди столько трудятся, плавают по морям, сражаются…»

За свою жизнь Сократ не написал ни строчки. За него это сделали его ученики, среди которых были Платон и Ксенофонт.

Главным педагогическим изобретением Сократа была его «майэвтика», что в буквальном переводе с греческого означает «повивальное искусство» – метод диалектического спора. Как повивальная бабка помогает при рождении ребенка, так и учитель облегчает роды мысли и способствует появлению на свет великого чуда – самостоятельного суждения юной души. Хорошего учителя Сократ называл «акушером мысли».

Сократ придумал эвристический диалог. Один задает вопрос – другой на него отвечает. Все дело в искусстве спрашивать – в учении правильно задавать вопросы. А спросить надо так, чтобы собеседнику было интересно, удивительно и познавательно.

Ксенофонт («Воспоминания») передает беседу Сократа с молодым человеком Евтидемом, считавшим себя знатоком мудрости и лелеявшим мечту занять государственный пост. Имея в виду это намерение Евтидема, Сократ завел с ним разговор о справедливых и несправедливых делах.

Обсуждение этого вопроса Сократ предложил начать с изображения на песке двух граф – «справедливость» и «несправедливость». Евтидем согласился. Тогда Сократ спросил его, куда занести ложь. Естественно, Евтидем занес ложь в графу «несправедливость», туда же пошли обман, воровство, насилие, похищение людей для продажи в рабство и т. п.

Сократ задает новый вопрос – справедливы ли обман, ложь, насилие и другие подобные поступки, когда они совершаются на войне против неприятеля. Евтидем после некоторых колебаний признал их справедливыми. Тогда Сократ предложил все поступки, внесенные в графу «несправедливость», перенести в графу «справедливость».

Обостряя противоречия, Сократ заставляет юношу взглянуть на, казалось бы, самоочевидные истины с различных сторон и приводит пример. Отец заболевшего ребенка, не желающего принимать лекарство, обманывает его, подмешивая к пище лекарство и тем самым заставляет его принимать. Будет ли такого рода ложь несправедливым поступком? В равной мере, будет ли справедливым поступок человека, который, видя отчаяние своего друга и опасаясь, как бы тот не покончил жизнь самоубийством, крадет или силой отнимает у него оружие? Евтидем согласился, что все эти поступки следует считать справедливыми. Но теперь все противоречит первоначальному определению. Запутавшемуся в противоречиях Евтидему Сократ напоминает дельфийское изречение: «Познай самого себя» – и рекомендует осознать свои силы, прежде чем браться за государственные дела.

В старых учебниках педагогики беседы подобного типа так и названы – «сократическими».

Аргументация Сократа впечатляет. Мысль его точна, логика безупречна. О словах и говорить нечего – настоящие перлы. «И всякое знание, отделенное от справедливости и другой добродетели, представляется плутовством, а не мудростью». В глазах Сократа науки о человеке обладают огромным преимуществом перед науками о природе. Основной тезис великого философа: «Никто не ошибается добровольно». Сократ говорил: «Есть только одно благо – знание. И только одно зло – невежество. Богатство и знатность не приносят никакого достоинства».

В конце концов эвристические беседы сослужили Сократу плохую службу. Ведь с их помощью так легко насаждается вольнодумство и свободомыслие. По ложному доносу некоего Милета Сократ был привлечен к суду якобы за совращение молодежи, которую он призывал лишь к умеренности и справедливости. Его приговорили к смертной казни; не дожидаясь ее, он выпил яд. Когда Сократ взял чашу с цикутой, один из его учеников воскликнул: «Ты умираешь невиновным!» – «Разве ты хочешь, чтобы я умер виноватым?» – возразил Сократ. Случилось это в 399 г. до н. э.

ГОРДИМСЯ !

Спустя много веков на Руси появился свой Сократ – Григорий Сковорода. Учил он, как и Сократ, мудрости, истине, добру. Не занимал никаких постов, но был так знаменит, что еще в конце XVIII в. благодарные потомки издали его биографию «Житие Сковороды», которая печаталась в Петербурге, Москве и Киеве.

Родился Сковорода в 1722 г. на Украине, под Лубнами. Закончил философское отделение Киевской академии. Затем отправился странствовать по свету – учиться и учить. Исходил пешком Венгрию, немецкие земли, Польшу, южно-восточные области Российской империи. Слушал лекции в ряде европейских университетов. На родину вернулся «наполнен ученостью, сведениями и знаниями».

Начал учительствовать в Харькове. Но… отказался от жалованья: «удовольствие учить – больше оклада…» Начальство и коллеги не поняли. Пришлось уйти.

Молва за Сковородой ходила и добрая, и худая. «Многие хулили его, некоторые хвалили, все хотели видеть его», – напишет потом его биограф М. Ковалинский. Другой биограф – Срезневский уточняет: «Он мог бы составить себе подарками большое состояние. Но что ему ни предлагали, сколько ни просили, он всегда отказывался, говоря: «Дайте неимущему», а сам довольствовался простой серой свитой» (свита – верхняя одежда из грубого сукна. – И.П.).

Свое педагогическое кредо Сковорода выразил словами: «Учитель – не учитель, а только служитель природы». Понимай так: учитель должен развивать то, что заложено в человеке природой. Недаром свою первую лекцию по благонравию в Харьковском училище он начал словами: «Весь мир спит… Спит, глубоко протянувшись… А наставники… не только не пробуждают, но еще поглаживают: «Спи, не бойся, место хорошее, чего опасаться!»

Такие взгляды, понятно, не нравились. Незыблемой истиной считалось вдалбливание знаний в непокорного отрока. Считалось, что природа здесь не причем: всему виной лень-матушка.

Выдающийся мыслитель ясно и предельно четко излагает идею природосообразности воспитания. «Любое дело имеет успех, – пишет Г. Сковорода, – если природа способствует. Не мешай только природе и, если хочешь, уничтожай преграды, будто очищая ей путь. Клубок сам от себя покатится с горы: убери лишь камень, лежащий на пути. Не учи его катиться, а только помогай. Не учи яблоню родить яблоки: уже сама природа ее научила… Учитель или лекарь… – лишь слуги природы, единой настоящей врачевательницы и учительницы. Будет так: кто хочет чему-то научиться, должен к этому родиться. Не от человека, а от природы суть всего» [6] .

«В крайней бедности переходил Сковорода… из одного дома в другой, учил детей примером непорочной жизни и зрелым наставлениями… Проживши несколько времени в одном доме, где ночевал в саду под кустарником, а зимой в конюшне… пускался дальше. Никто, во всякое время года, не видел его иначе, как пешим», – писал о Сковороде один из его биографов Т. де Кальве.

Великого философа больше других занимали проблемы человека. Он, как и многие нынешние философы, придерживался мнения, что первичные, божественные, некогда данные людям знания о человеке постепенно, но неуклонно терялись. Даже в Древней Элладе, где они были несравненно более высокими, от настоящей мудрости мало что осталось. «Они не знали, как и ты, человека, ухватившись через слепоту свою не за человека, а за обманчивую тень его, и этот их человек – вранье, отвел их от истины… Не надейся на свое знание, а слова пророков не считай пустыми. Не все то ошибочное, что тебе не понятное. Ерундой тебе кажется, так как не понимаешь. Не щеголяй своей прозорливостью… Чем кто глупее, тем более гордый и напыщенный» [7] .

«Не диво дорогу найти, – размышляет философ дальше, – и никто не хочет искать, каждый своим путем бредет и другого ведет, в том-то и трудность. Проповедует о счастье историк, благовестит химик, извещает путь счастья физик, логик, грамматик, землемер, воин, откупщик, часовщик, знатный и незнатный, богат и убог, живой и мертвый… Все на седалище учителей сели: каждый себе науку эту присвоил… Да их ли это дело учить, судить о счастье? Это удел апостолов, пророков, священнослужителей, богомудрих проповедников и просвещенних христианских учителей, которых общество никогда не лишено… Из всех сотворений лишь человек остался для духовности, да и в нем самом портной взял одежду, сапожник сапоги, врач тело; только властитель тела остался для апостолов» [8] .

Согласно учению Сковороды весь мир, и человек в том числе, состоит из двух натур: одна – видимая, другая – невидимая. Цель жизни человека – познание этих натур, познание природы и самого себя. Усовершенствование человека, пишет Г. Сковорода, зависит от того, насколько он осознал и познал невидимый мир своей собственной духовной сущности. Счастье человека – в постижении самого себя. «Да и чем отличается от скотины и зверей человек, который не познал себя?» – спрашивает Сковорода, и на его вопрос нет ответа. Самопознание равнозначно постижению истины. Оно доступно каждому человеку, а потому каждый человек может быть счастливым. Но беда в том, что большинство людей заботится не о внутреннем самоусовершенствовании, а о материальных благах и богатстве. «Имеем глаза те, которыми ничего не видим, и ноги, которые не могут ходить, и такие же руки, лишенные ощущения, язык и уши такого же состава. Вот как хорошо понимаем, что такое человек» [9] .

Множество других – ярких, категоричных, порой излишне резких, но чрезвычайно метких и отточенных формулировок человека рассыпано по произведениям философа. Мы еще вернемся к ним.

…На склоне жизни поселился Сковорода на хуторе у брата. Накануне своей смерти вечером он спокойно гулял по саду, потом сказал: «Завтра я умру». Лег и умер, завещав написать на могиле: «Мир ловил меня, но не поймал».

Понимай, как знаешь.

ПБ Душа и духовность

Воспитанный человек отличается от невоспитанного лишь одной, но главнейшей особенностью, – духовностью. Ни сила и развитие психофизиологических процессов, ни все другие качества, особенности жизни и деятельности, включительно с объемом приобретенных знаний, уровнем профессиональности и общественным положением, не характеризуют воспитанности. Определяющей характеристикой человека воспитанного есть надлежащее развитие духовной жизни, сформированность духовной культуры. Уровни воспитанности соотносятся только с уровнями постижения духовного, степенью приближенности к высочайшему образцу.

Все, что мы скажем о человеке, опираясь на какой-то характерный признак, которого нет у животного, будет правильным. Однако главное, что выделяет человека из мира всех других живых существ, – душа. В человеке объединяются две субстанции – телесная видимая и духовная скрытая. Тело человека изменяется на протяжении его жизни, но душа остается неизменной.

Наука о душе существует с древнейших времен: в определенные периоды человеческой истории она то становилась господствующей, то отбрасывалась как необъективная. Признание души – краеугольный камень всех философских теорий, всех теоретических и практических подходов. Первое, о чем просили нового профессора средневекового университета студенты, – рассказать о его отношении к душе. «Говорите нам о душе», – требовали они до тех пор, пока не становилось понятным, кто перед ними.

Несмотря на то, что вопросы духовности, души не сходят со страниц всех трактатов о человеке, устоявшихся определений этих понятий нет. «И сотворил Бог человека по образу Своему… и стал человек душею живою…» (Быт., 1:2). «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдохнул в лицо его дыхания жизнь, и постоянный человек душой жив» (Быт., 2:7). Нет свидетельств, что все было именно так, но никто не докажет и противоположного. Вообразим, что у человека нет души. Тогда надо объяснить, чем живое тело отличается от мертвого. Как только жизненная сила – душа оставляет тело, оно уже не имеет никакой ценности. В живом теле есть душа, а в мертвом нет.

Дух (лат. spiritus – дух, дыхание) – первооснова жизни. Душа (лат. anima)  – нематериальная, независимая от тела бессмертная сущность, которая дается человеку при рождении. Душа не рождается и не умирает. Она никогда не возникала и никогда не исчезнет. Она первородная, вечная, всегда сущая и бессмертная. Она не гибнет, когда умирает тело.

С этим согласны не все. Интересную мысль развивает профессор С.П. Поляков в своей книге «Атрисное строение материи» (М., 1999). Душа – это то, что остается жить после смерти тела. Профессор представляет душу сгустком энергии, накопленной человеком во время жизни. Какая жизнь – такая и душа. После смерти тела душа некоторое время продолжает жить в просторах Вселенной.

РБ

Об одном эксперименте

Выход души, если это действительно сгусток энергии, можно попытаться зафиксировать. Канадская ассоциация врачей дала определение смерти, ставшее общепризнанным. Это момент, когда пациент находится в бессознательном состоянии, не реагирует ни на какие раздражения, а мозговые колебания, которые фиксируются прибором, дают прямую линию. Опираясь на него, группа канадских ученых решила экспериментальным путем проверить факт существования души. «Если существует источник жизненной энергии, – поставил вопрос ректор Виндзорского университета профессор Д. Ледди, – то что же она собой представляет? Проблема состоит в том, что душа не локализована в каком　то определенном месте. Она находится в теле везде, и ее нет нигде». Во время многих физических смертей авторитетная комиссия под руководством знаменитого кардиохирурга У. Бигелоу так и не смогла зарегистрировать выход души. Но это не подорвало общей уверенности в ее существовании.

Попытки экспериментально подтвердить факт существования души продолжаются. Японские исследователи провели чрезвычайно тонкий эксперимент, который подтвердил существование души, и попытались даже взвесить ее. Тело человека, который должен вот вот умереть, помещали в специальную камеру и выполняли точное взвешивание. После регистрации смерти через определенное время проводили повторное взвешивание. Во всех случаях тело становилось более легким. Разница в весе до и после смерти, по мнению японских ученых, и составляет вес души. По разным оценкам он колеблется от 3 до 6 г. Наиболее часто получаемое значение 3,1428 г (значение сакрального числа Пи), и это не может не наводить на определенные размышления. Но в самом ли деле вышла душа или произошло что-то другое – никто не знает. В печати периодически появляются сенсационные фотографии, на которых будто бы зафиксирован момент выхода души. Несмотря на сильное впечатление от их просмотра, ничего определенного сказать нельзя.

Попытка зафиксировать «выход» души по кирлиановому свечению тоже предпринималась. Известно, что наш мозг, являясь электрохимической системой, испускает свечение, которое можно зафиксировать с помощью приборов. К сожалению, ни М. Кирлиан, ни другие ученые пока не смогли увязать спектр и интенсивность этого свечения с состояниями организма, работой мозга. В опытах с умирающими людьми удалось установить, что свечение прекращается вместе с умиранием мозга.

РБ

Ведическое учение

В одной из самых мудрых книг, которые только существуют в мире, – древнеиндийских «Ведах» даются исчерпывающие ответы на все вопросы, которые относятся к духовной сущности и духовной жизни человека. Полагают, что в «Ведах» изложено абсолютное знание, данное Всемирным Разумом людям как подробная инструкция для их земного существования. Долго эти знания передавались в неизменном виде от поколения к поколению, и никаких сомнений в их справедливости не возникало. И лишь когда Земной Разум стал слабеть, понес большие и непоправимые потери, появились ложные толкования «Вед», искривленные и несовершенные знания. К нам долетели осколки когда-то великой Истины, которую мы уже не способны ни постичь, ни осознать, ни применить. Ведические знания, в значительно сокращенном и упрощенном виде, легли в основу Библии, Корана и других религиозных книг.

В «Ведах» рассказывается, что душа человека находится в его сердце. Она есть источник жизненной энергии. Энергия души разливается по всему телу, и это называется сознанием. Благодаря тому, что сознание разносит энергию души по всему телу, мы можем ощущать большее или меньшее наслаждение в любой части тела.

В ведической литературе пишется, что по величине душа равняется одной десятитысячной части диаметра волоса. Фактически она атомарная. Прогресс науки не помог выявить душу. Ученый-материалист никогда не сможет ее локализовать. Знания надо брать готовыми, из «Вед», авторитетнейшего источника. То, к чему современная наука с такими огромными потугами в конце концов доходит, там уже давно изложено.

Духовная душа невидима для наших глаз, так как она атомарная. После разрушения тела, которое состоит из крови, костей, жира и т. д., она продолжает жить. Гераклит считал душу материальной частицей; нынешние исследователи больше воображают ее сгустком энергии, волной.

Множество других интересных сведений о душе можно почерпнуть из ведической литературы. Маловероятно, чтобы все это было мистификацией. Духовная жизнь – главное для человека. Сохранение высокого уровня духовности – важнейшее направление деятельности государств, сообществ, отдельных людей. Только это называется прогрессом. Усовершенствование того, что у людей и животных является одинаковым (пища, сон, секс, средства защиты), не является признаком человеческой цивилизации, не является прогрессом. И если поставить вопрос, много ли счастья принес людям «цивилизованный» XX в., придем к одному ответу: лишь духовный прогресс – единственный достойный внимания и совершенствования смысл человеческой культуры.

Насколько люди осознают свое собственное «Я», свою духовность – настолько они и прогрессивны.

РБ

Что такое жизнь?

Прекрасные рассуждения на эту тему можно встретить у М. Норбекова в его книге «Опыт дурака, или Ключ к прозрению» (СПб., 2002). Как же просто и целесообразно все устроено!

Тело – это сосуд, в котором находятся разум, душа, дух (рис. 1).

Рис. 1 . Единство трех сил, поддерживающих жизнь человека

Разум и душа – это два антагониста, они вечно борются друг с другом.

Разум содержит знания и жизненный опыт. Высшая цель разума – стремление к абсолютному порядку. Его задача – сберечь жизнь любым способом, упорядочить и сохранить информацию и опыт.

Душа – бесконечный взрывной хаос. Душа строит дворцы, воздушные замки, готова сжечь себя ради любви, разрушить все, что хранит разум. Она оторвана от земли и живет чувствами, в то время как разум живет расчетом и логикой.

Дух – это третья сила, возникающая из антагонизма души и разума. Он сдерживает и гармонизирует их. Дух живет познанием. Высшая цель духа – познать абсолютную истину. Гибель души или разума приводит к гибели духа.

Единство трех сил поддерживает в человеке жизнь. Их задача – быть друг для друга противовесом и находиться в равновесии. Дух чахнет, когда познание жизни прекращается. Человек по сути своей становится похожим на животное, со свойственными ему потребностями.

И в связи с этим возникают вопросы: что же подлежит воспитанию – душа, разум, дух? Их целостность? А может, только душа и тело? Или только разум?

РБ

Духовные параллели

Если рассматривать взгляды на душу наших соотечественников, они почти ничем не отличаются от взглядов древних философов. Больше всего душой занимались профессора Киево-Могилянской академии. И. Гизель (1600–1683), преподававший здесь философский курс, детально разработал учение о чувственной душе. Гизель, как и Локк, исходил из того, что человеческий разум не имеет ничего готового, априорного и является «чистой доской». Чувственное познание им рассматривается как первая и самая главная ступень познавательного процесса, а с ним неразрывно связано и интеллектуальное познание, поскольку основой деятельности разума являются данные органов чувств.

В трактате еще одного видного профессора Академии Стефана Яворского (1658–1722) – «Психология» чувствующей душе также уделяется особое внимание. Эта книга соответствует трем книгам Аристотеля «О душе». Анализируя чувственную душу, Яворский указывает, что она является органичной, материальной, имеет потенции познания и намерения. Яворский считал, что разум дан человеку Богом. Но при этом разумная душа связана с телом и зависит от потенций чувственной души. Она формируется не до возникновения тела, а в самом человеческом теле. Являясь высшим видом души, разумная душа без тела не является совершенной, только с ним она составляет единое целое, хотя продолжает существовать после гибели тела.

Духовность, писал Сковорода, – главное в жизни каждого человека и общества в целом. Надо восстанавливать в обществе непреложные законы духовности. Чем же еще человек отличается от животного, как не духовной жизнью? Это единственная разница между ними. Если люди находятся на уровне собак, то можно ли рассчитывать на согласие между ними? Заприте несколько собак в комнате и посмотрите, как через определенное время они начнут грызться между собою. К счастью, Всемирный Разум не допускает понижения духовности ниже определенного критического уровня. Главная практическая задача воспитания в том и состоит, чтобы эту критическую грань отдалять, делать людей духовными.

Вчитаемся в пророчества Сковороды: «Тленный кумир ограниченный, закрытый теснотой. Духовный же человек свободен. В высоту, вглубь, вширь летает без границ. Не мешают ему ни горы, ни реки, ни моря, ни пустыни. Предвидит отдаленное, просматривает скрытое, заглядывает в прошлое, проникает в будущее, ходит по поверхности океана, входит через закрытую дверь. Глаза его голубиные, орлиные крылья, быстрота оленя, львиная отвага, верность горлицы, признательность аиста, незлобивость ягненка, скорость сокола, журавлиная бодрость. Тело его – бриллиант, изумруд, сапфир, яшма, фарсис, хрусталь и рубин. Над головой его летает седмица божьих птиц: дух вкуса, дух веры, дух надежды, дух милосердия, дух совета, дух прозрения, дух чистосердечности. Голос его – голос грома. Неожиданный как молния и громкий как буревей. Где хочет, дышит» [10] .

Обязанность государства – проявлять заботу о том, чтобы детей учили, как стать духовными людьми. Человеческое общество без духовности – общество животное. «Совершать беззаконие означает: духовное превращать на плотское, а Божье дело – на человеческие и физические сплетни» [11] . Если религия и педагогика, которые главными стоят на страже духовности, приходят в упадок, то люди в скором времени становятся полуживотными. Наше образование построено так, что дети не получают наставлений по вопросам, касающимся важнейших духовных принципов жизни. А это, как видим из ежедневных примеров, очень опасно для существования общества.

«Веды» пишут: «В ученых кругах пришли к выводу, что самая благородная цель процесса познания состоит из аскетизма, изучения Вед, осуществления жертвоприношений, пения гимнов и благодетельности, находит выражение в трансцендентных описаниях Господа, высказанных в завершенных стихах». Ведическое знание называется «шрути» – «то, что было услышано». Отсюда главный метод ведического образования – устная передача и дословное запоминание знаний. Догматическое образование, которое так неосмотрительно подвергают критике невежды, было в определенном смысле идеальным, максимально способствовало сохранению и передаче абсолютного знания. Духовные истины надо вкладывать молодым людям в головы так, чтобы они не подвергались сомнению, не вызывали никаких дискуссий и возражений, крепко сохранялись в продолжение всей жизни. Там, где полуграмотные педагоги сеют ненужные сомнения, не прорастают зерна неопровержимых истин. Ученик может усомниться в том, сколько деревьев в лесу, хорошо или плохо освещена улица, но он никогда не должен сомневаться в главном – необходимости быть человеком. Это должно запоминаться так же, как дважды два – четыре.

Сущность воспитания в ведическом учении проста. Люди не хотят бед, несчастий, страданий, но те приходят. Если кому-то суждено быть счастливым, он будет им, поэтому не следует ради призрачного материального счастья расточать жизнь. От судьбы никто не убежит. Люди не знают, что их радости и неудачи определены типом полученного ими от природы тела. А потому воспитание должно подводить человека к осознанию реалий жизни, духовного восхваления, которое позволяет достойно переносить и ликование, и страдание. Человек приходит на Землю с пустыми руками, с пустыми же он и уходит. Так для чего превращать свою жизнь в ужасный кошмар, стараясь загрести больше? Вот о чем надо постоянно говорить в школе.

В ведической цивилизации мальчики с самого рождения воспитывались как ученики, которые дали обет доброчестия. Они ходили в гуркули – школы духовного учителя, где в них воспитывали умение владеть собой, привычку к чистоте, правдивость, честность по отношению к окружающим людям, другие важные духовные качества. Воспитывалось презрение к богатству, чрезмерному накоплению вещей. Богатыми должны были быть лишь духовные храмы, где служат большим богам.

В чем смысл жизни человека? Зачем он приходит в этот мир? Что нам известно о сущности человеческой жизни? Не более того, что схематически изображено на рис. 2. Человек рождается, ходит в школу, работает, создает семью, умирает. И это все, чего он может ждать от жизни? Нет, в жизни человека должно быть что-то большое, величественное, достойное человека. Он должен подняться над своим примитивным существованием, выйти за пределы простой обыденности. Правильное воспитание при поддержке всего общества и его духовных ячеек способно вывести человека из тьмы никчемной жизни, пусть даже освещенной тысячами телевизионных экранов.

Рис. 2. Смысл жизни

Человеку предназначено быть счастливым в жизни. Но люди не понимают, где искать и как получить счастье. «Счастье в сердце, сердце в любви, любовь же в законе вечного… Не ищи счастья за морем, не проси его у человека, не странствуй по планетам, не волочись по дворцам, не ползай по земному шару, не болтайся по Ерусалимам… Многочисленные телесные потребности ожидают тебя, и не в них счастье, так как сердцу твоему нужно лишь одно, и там Бог и счастье, оно недалеко. Близко. В сердце и душе твоей. Какая польза сидеть при всяком благосостоянии среди красивых уголков своим телом, если сердце брошено в глубочайшую тьму недовольства… Вспомните сказанное мной это слово: «Чем кто больше согласен с Богом, тем он больше мирный и счастливый». Вот это и означает: «жить по натуре». Кто же не скажет этого: «жить по натуре». И эта ошибка есть путь всей погибели, если кто, смешав рабскую и господствующую натуру в одну тождественность, выбирает себе поводырем вместо прозорливой или божественной слепую натуру животного. Это настоящее неуважение, незнание Бога, непознание мирного пути, странствие путем несчастья, которое ведет в царство тьмы, в жилье неспокойных духом» [12] .

Для счастливой жизни на земле, своего предназначения, человека надо долго, настойчиво, осмысленно и квалифицированно готовить, воспитывать, развивать, формировать. «Создание человека – это второе рождение. Оно бывает не тогда, когда содомский человек из плоти и крови, как будто из болота и грязи горшок, поднимается, слепляется, получается, вырабатывается, стоит, ходит, сидит, махает; глаза, уши, ноздри имеет, двигается и гордится, будто обезьяна; шутит и много говорит, как римская Цитерия, ощущает, как кумир; мудрствует, как идол; нащупывает, как подземный крот; ощупывает, как безглазый; гордится, как безумный; изменяется, как месяц; беспокоится, как сатана; паучится, как паутина; голодный, как пес; жадный, как водная болезнь; лукавый, как змей; ласковый, как крокодил; постоянный, как море; верный, как ветер; надежный, как лед; рассыпчатый, как порох; исчезает, как сон… Этот каждый человек фальшивый: тень, тьма, пар, тлень, сон… Если же бывает прямое создание человека? Тогда, когда (наступает) второе рождение. Не испытывай удивление с этими словами и помни эти слова: «Вам следует родиться с Высшего»» [13] .

Жизнь в этом мире сводится к страданиям и к борьбе за их прекращение. И люди почитают эту борьбу за счастье. Но настоящее счастье может быть лишь в душевном мире. Материальное счастье непрочно. Люди, которые этого не хотят знать, несчастны.

Сущность жизни человека, согласно «Ведам», в наслаждении, а вместо этого мы страдаем, ведем неустанную борьбу за существование: все борются против всех – и что от этого имеют? Ничего. Страдают и умирают. Критерии нравственности современные люди больше выводят из принципов меркантилизма. Такие понятия, как благо, счастье, добро и прочие, часто отождествляются с понятием пользы. Лишь выстроив жизнь на настоящей научной основе, ею можно будет наслаждаться. Воспитание готовит человека к наслаждению жизнью. В этом его главная сущность и назначение. Ни для чего другого воспитание не нужно. Все остальное – паскудное и злобное – придет к нам и без воспитания.

В странах наибольшей ведической ориентации (Япония, Китай, Индия) стараются сохранять традиции духовности, хотя это и нелегко, дополняют ее (но не изменяют) новыми технологическими нововведениями и достижениями научно-технического прогресса. Усиление интереса к духовной культуре предков положено в основу государственного реформирования образования и воспитания в этих странах. Китайский профессор педагогики Ван Цай-гуй пишет: «Утверждение, что мы должны отвергнуть их (старинные духовные трактаты. – И.П.) как анахронизм, – ошибочное. Классические книги не учат людей жить по-старому, так как в них нет технических или практических знаний. Вы читаете их не для того, чтобы узнать что-то о давности, а потом применить к современному обществу, – их ценность состоит в отображении духа китайской культуры. Китайские классические каноны учат жизни на метафизическом уровне. И они ни в коем случае не противоречат модернизации Китая».

Не так давно в Японии группа модернистски настроенных педагогов захотела ввести в школах новый курс этики, который будто бы лучше соответствует духу современности. Но общественность страны восстала против этого нововведения и заставила правительство вернуться к учебнику духовности XVII в. Там, где правильно понимают и ценят духовность, проблем в воспитании людей и функционировании общества значительно меньше.

То, что люди духовные живут дольше и качество их жизни более высокое, – установленный наукой факт. Духовные ценности и уровень физического здоровья взаимосвязаны. Наше здоровье на 20 % обусловлено генетикой, на 20 % – социальным положением (питание, условия жизни и работы), на 50 % – тем, как человек сам к себе относится (способностью понимать себя, самопознанием, духовностью), и лишь на 8—10 % – медпомощью. Сама природа побеспокоилась, чтобы уровень духовности на Земле не очень снижался. Воры, завистники, плохие люди, к счастью, живут недолго. Преждевременно стареют люди с отрицательными особенностями характера. Так, по наблюдениями специалистов, раньше других стареют люди со злым, недружелюбным характером, в особенности те, кто занимается неправедными делами. У людей добрых, честных, открытых долго сохраняются молодость, энергия, хорошее расположение духа.

Люди верующие, религиозные, согласно американским научным источникам, живут в среднем на 20 лет дольше. Да и у нас, в российской глубинке, на Украине, в Белоруссии мы еще видим добрых, кротких, высоконравственных бабушек и дедушек, которые, несмотря на все невзгоды, свалившиеся на них, живут при ясном уме и добром здравии 90—120 лет.

Итак, в педагогике человек – это существо, рожденное для воспитания, посредством которого оно обретает счастливую жизнь. Воспитание – путь очеловечения. Все, кроме данного природой, человек приобретает путем воспитания.

ИБ Поиски новых путей

Развитие науки о человеке мы видим на протяжении всего XIX и почти всего XX в. Перепевы философских положений прежних веков украшают страницы новых книг, с той только разницей, что человек преимущественно рассматривается в контексте созданного им научно-технического прогресса. Прогресс ли это, нам вскоре предстоит узнать.

Отечественная наука ХХ в. во многом отставала от западной. Мы верили в марксистские идеи, и если заблуждались, то чистосердечно.

Приведем без комментариев определение человека, данное президентом Философского общества СССР, председателем Центра наук о человеке И.Т. Фроловым: «Человек – субъект общественно-исторического процесса, развития материальной и духовной жизни на Земле, биосоциальное существо, генетически связанное с другими формами жизни, но выделившееся из них благодаря способности производить орудия труда, обладающее членораздельной речью и сознанием, нравственными качествами» [14] . Мысль эта на все лады перепевалась академиками бывшей Педагогической академии, вследствие чего общество и школа потеряли правильные ориентиры развития.

Западная философия пыталась поймать сущность человека, опираясь на новейшие научно-технические достижения. Проводились серьезные исследования в области генетики, медицины, психологии, нахождения в космосе, разрабатывались способы модификации поведения людей, влияния на него различных факторов и условий. Обращались к учению древних тайных доктрин и учений (в связи с этим возникла даже наука о толковании текстов – герменевтика). Все это, естественно, больше света проливало на сущность человека. Но на точности формулировок это отразилось мало.

Надеялись на психологию. Но надежды не оправдались. Разработка и внедрение в научный лексикон понятия «личность» нисколько не прояснили сущности человека. Человек затерялся в тумане искусственных построений. Метод восторжествовал, сущность пропала. Оказывается, личность – это тот же человек, но какой-то не такой, наделенный особыми качествами. Бесконечные споры об этих качествах, поиски границы между человеком и личностью, интересные, может быть, только отдельным людям, нашли свое отражение на страницах педагогических книг и даже на практике – в школах.

Прорыв начался во второй половине ХХ в., когда ученые за рубежом и в нашей стране стали открыто обсуждать темы, относящиеся к альтернативной науке. Появились многочисленные истолкования явлений, в том числе из области человеческого поведения, которые пытались объяснить и ввести в научный обиход. Жизнь после смерти, телекинез, телепатия, полтергейст, монстры, вампиры, космические пришельцы, вундеркинды, программируемые особи и многое другое из разряда этих явлений потребовали пересмотра основ наших знаний.

РБ

Наука и паранаука. Кому верить?

Скажем несколько слов о жизни человека, его особенностях, возможностях, предназначении, исходя из достижений современной паранауки (греческое слово рага означает возле, рядом, около).

В основе ее – учение об энергиях, особых излучениях, пронизывающих Космос и нашу Землю, торсионных полях, особенных волнах анф и других, могущих существовать, но пока экспериментально не подтвержденных явлениях и процессах. Но есть ученые, которые верят паранауке. Все устроено совсем не так, говорят они, как объясняет Эйнштейн. И атом не такой, как мы выучили в школе, и материя соткана по-другому. Главное в жизни Вселенной, Земли и человека – энергетика, сотни больших и малых полей, пронизывающих каждого из нас и в конечном итоге определяющих наши состояния и поведение в каждый момент времени.

Однако из этого выберем то, что имеет прямое отношение к воспитанию.

Внедрение тонких и точных методов анализа позволяет получить данные об атомно-молекулярном строении человеческого организма. Сведения, добытые учеными, свидетельствуют о колоссальных возможностях, заложенных природой прежде всего в центр интеллектуальной и духовной деятельности человека – мозг.

В последние годы представления об организации работы человеческого мозга подвергаются интенсивному переосмыслению. Появляются работы нового плана, связывающие воедино процессы, происходящие в Космосе, с процессами, происходящими на Земле и в человеке [15] .

По современным представлениям, мозг содержит порядка 1010 клеток. Эти клетки специальным образом соединены между собой. Но главное не в их числе и соединениях, а в том, что каждая клетка получает программу, которая организует ее работу. То есть если нарисовать общую схему новых представлений, то в их основе будет программированная работа мозга. Мозг есть носитель и организатор работы программ. Каждую секунду органы чувств человека посылают в мозг приблизительно 100 млн единиц информации, которая обрабатывается множеством пакетов программ мозга.

В мозгу человека их несметное множество – на все случаи жизни. Большинство из них (до 90 %) заблокировано и может быть разблокировано только целенаправленным воздействием. Есть, например, программы борьбы со всеми вирусами, которые могут встретиться человеку.

Примером может служить разблокировка программы быстрого счета, которая имеется у каждого человека. У слесаря из Липецка В.А. Некрасова сначала все было, как у всех. Потом начались странности. Закончилось тем, что в 1991 г. он за одну секунду в присутствии комиссии устно извлек корень тысячной степени из числа 2456791391731844… (всего в числе 547! цифр). На проверку полученного ответа (3,51875983694706…) с помощью компьютера вместе со временем составления специальной программы ушло несколько дней. Некрасов пояснил, что числа ответов являются его взору «в виде цифр в шарах». В 1974 г. Бханданта Висичара в Бирме прочел наизусть 16 000 страниц буддийских текстов. Американка Барбара Мур за 19 дней исполнила по памяти 1852 песни.

Программы могут блокироваться извне, а могут быть закрыты и самим человеком. Например, засоряя язык ругательствами, блатными выражениями, человек блокирует свою языковую программу, ухудшает свой интеллект.

Примеры детей – «маугли» свидетельствуют о том, что в «сквозной» программе работы мозга записана эволюция вида от зарождения жизни на Земле до совершеннолетнего человечества. Возникшие условия жизни переводят программу ребенка – «маугли» на участок «зверь», что дает ему возможность жить среди зверей. Биологическая сущность сохраняется, а человек исчезает.

Если действительно так происходит, то и подходы к человеческому воспитанию должны быть изменены. Мы теперь яснее видим его механизмы, которые были для науки тайной за семью печатями.

Определяя человека субъектом и объектом воспитания, мы, подобно другим отраслям знаний, вырываем его из контекста всех отношений, оставляя лишь те, которые считаем важными для воспитания.

В каждой науке, будь то технологическая отрасль или другой какой аспект обыденной жизни, человек является тем, что интересует именно данную отрасль, носителем именно тех качеств и свойств, на изучении и эксплуатации которых развивается данная отрасль науки и практики. Как целостность человек, таким образом, теряется.

Будем ли учить клонов?

Отрасли науки тем временем продолжают накапливать все новые сведения о сферах человеческой натуры. Больше других впечатляют достижения генетики. Расшифровка генома человека, попытки клонирования – несомненное достижение, способное кардинально повлиять на пересмотр знаний о человеке. И в этой связи вопрос – будем ли воспитывать клонов? – уже не звучит фантастически.

Вспомним. В январе 2001 г. британская фемида разрешилась наконец законом о невозможности полного клонирования человека. Отдельные органы производить можно, а вот в целом человека нельзя. Но темпы клонирования млекопитающих набирают обороты. А законы Великобритании совсем не обязательны для выполнения в Германии или Японии.

А начиналось все буднично. Шла обычная исследовательская работа. В Виргинии (США) 16 февраля 1999 г. методом бесполого размножения получен теленок Джефферсон, в Индии был на подходе клонированный буйвол, в Японии – корова. Но этого ученым показалось мало: они намерены приступить к клонированию человека. И речь идет не только о личном желании пионера в этой области профессора Р. Сида, но и о согласии достаточно крупной группы научных светил. Запахло неслыханными деньгами, и тут уже не до этических рассуждений о добре и зле.

В 1997 г. в США зарегистрирована компания «Клонэйд». Управляет ею таинственная Б. Бужелье, доктор биологии, появился и первый заказ от супружеской пары, пожелавшей клонировать свою умершую дочь…

Сегодня существуют два прямо противоположных взгляда на клонирование человека: первый – можно, второй – «искусственно созданные люди» ни при каких условиях не должны появляться на свет. «Запретить всякое вмешательство, преследующее цель создать человеческую особь, идентичную другой – живущей или мертвой» – так звучит первая статья дополнительного протокола к Европейской конференции о правах человека. О своем желании поставить под ним подписи первыми заявили 19 стран. России, Германии, Бельгии, Великобритании среди них пока нет. И хотя официальная позиция этих стран соответствует духу принятого постановления, вопрос находится «в стадии изучения». За введение полного запрета на исследования, связанные с возможностью клонирования человека, высказался научный совет при министерстве просвещения Японии. 27 государств вошли в XXI в. с запретом на клонирование человека. Среди них США, Франция, Италия, Греция, Латвия. Аналогичной позиции придерживаются в Индии, Китае, Индонезии – странах, потенциально способных клонировать человека.

Пока суд да дело, официальные и подпольные лаборатории бесполого размножения людей наращивают темпы. «Рано или поздно клонирование людей станет реальностью. Вопрос только в том, что необходимы правила, регулирующие эту сферу» – к такому выводу пришли участники научного семинара «Генная инженерия и человеческая ответственность», организованного в рамках Всемирного экономического форума, проходившего в Давосе.

Но если нельзя, а очень хочется, можно сыграть и без правил. Когда клоны появятся среди нас, вернемся к правилам. Все равно изменить ничего уже будет невозможно. «Кто знает, может среди нас уже бегают клоны?» – читаем в одном популярном журнале. В мире тотального оболванивания ни от политиков, ни от военных, ни даже от ученых нельзя ожидать, что они скажут правду.

Д. Коэн, один из руководителей французского центра геномики, убежден, что клоны будут созданы. «Не знаю, когда это произойдет, но не нахожу это ужасным», – заявил он. Ученый вместе со своими единомышленниками из многих стран советуют своим правительствам принять решение о предоставлении лицензий на разработку технологий клонирования человека.

В нашем отечестве в декабре 1998 г. был создан «Комитет по защите клонирования и бессмертия». Среди активистов – несколько биологов и специалистов по геронтологии. Они считают, что клонирование людей в России должно быть взято под государственный контроль. Предлагается создавать новые научные центры, осваивать технологии, чтобы не оказаться в хвосте мирового прогресса.

Заведующий лабораторией в Институте биологии гена, член-корреспондент РАН Л. Корочкин говорит: «Ни о каком «копировании» людей речи быть не может. Ведь клон – еще не значит точная копия. А на характер проявления генов будут воздействовать и организм приемной матери, и уж тем более окружающая среда, в которой будет расти младенец. Кроме того, чтобы появился на свет один или два клонированных ребенка, нужно подсадить эмбрион 200 или 300 женщинам. Часть зародышей погибнет, другие родятся уродами…»

Но вернемся в лабораторию «Клонэйд». Здесь вовсю кипит работа. И на разговоры вокруг клонирования никто не обращает внимания. США, несмотря на мораторий, позволяют частной компании производить эксперименты. Объяснение простое – иначе фирма или переберется в другую страну, или уйдет в подполье, а вместе с ней «уплывут» и денежки.

По прогнозам, шансы на успешное осуществление клонирования не превышают 1 %. И тем не менее, хотим мы того или нет, а оно становится реальностью, что подтверждается стремительным ростом частных инвестиций, которые, по некоторым сведениям, превысили в 2000 г. вклады в самые прибыльные отрасли экономики.

Что ж это за люди такие – клоны? Что они несут в себе? Поддаются ли обучению? Какое место отводится им в человеческом обществе? Вопросов много, и все они нравственного порядка.

Пока живых клонов никто не видел. А те, кто об этом что-то знает, молчат. Но о многом можно догадываться, если проанализировать схему клонирования и процесс нормального размножения человека. В процессе нормального размножения будущему человеку передается полный набор генов, необходимых для роста и развития всех его органов и систем. При клонировании особь выращивается из части выделенных генов. Скорее всего в сохранившихся тканях, откуда берется материал для клонирования, присутствуют только гены, отвечающие за физический рост биологической массы. При соответствующих условиях из них удастся вырастить похожий на первоисточник физиологический объект.

А вот будут ли развиваться из неполных «генных пакетов» сложнейшие мозговые структуры, отвечающие за интеллектуальную и духовную жизнь будущего существа, – вопрос открытый. Скорее всего, нет.

Если клонирование людей станет реальностью и клоны, выращенные в лабораториях, ступят на мостовые наших городов, общество столкнется с неразрешимыми проблемами.

Может, до этого дело и не дойдет. Возможно, ученые ограничатся более скромными подвигами. Пока клонированные животные не живут долго. Недавно клонировали гаура (вымирающий вид быков). Детеныш прожил всего 48 часов. Умерла и овечка Долли. Пока результаты не оправдывают тех средств, которые на них тратятся, а громкие заявления о намерении дать миру второго Христа, Эйнштейна, Ленина, «вернуть» родителям умершую дочь – рекламные трюки, призванные повысить популярность компаний и суммы инвестиций.

Медики считают, что генетическая информация может и должна использоваться для профилактики и лечения различных заболеваний. В этом смысле невозможно обойтись без такой новой технологии, как клонирование отдельных клеток, необходимых, например, для наращивания кожи при лечении ожогов, выращивания отдельных органов для замены ими пораженных болезнью.

27 декабря 2002 г. телевидение объявило о рождении первого клонированного ребенка. Компания «Клонэйд» добилась положительного результата. Через несколько дней поступило сообщение о рождении клона № 2. Глава компании Брижит Буаселье заявила, что человеческие клоны № 3, 4, 5 появились на свет в январе 2003 г. О появлении таковых в Австралии заявили в феврале 2004 г., а потом выяснилось, что над доверчивыми простаками пошутили.

ИБ Интегральная диагностика

Такое название иногда дают научно-практическому направлению, целью которого является изучение человека путем сведения его отдельных качеств к своеобразному общему знаменателю – интегрированному свойству.

Но как бы глубоко мы ни изучили строение частностей, в целом человека мы не познаем. Это возможно только методом перехода от целого к частностям. Можно предложить и более изощренный вариант: некая часть целого сперва изучается как обособленная система наивысшего приоритета, затем следует синтез результатов по всем выделенным частям одинакового порядка, наконец, соотнесение целого с частями и частей с целым. Если, например, выделить несколько ведущих сфер человека, то сперва нужно исследовать их все поочередно, поставив во главу угла первую, затем вторую и т. д. Поскольку между ними нет иерархии и мы не знаем, что в человеке чему подчинено, это не совсем лишенный смысла подход. Так мы получим вначале связи между отдельными частями, а затем и с целым. Посмотрим, что мы сможем выжать из этого подхода.

Сначала нужно вычленить стержневое качество (свойство) человека, на которое, как на каркас, мы сможем «нацеплять» все другие качества и рассматривать их в соединении между собой. Так постепенно представим себе целое.

СБ

Теория хороша, пока не столкнулась с жизнью

Какое же качество (свойство) человека составляет его внутреннюю сущность? Нет ответа на этот вопрос ни в философии, ни в психологии. Пока ничего лучше древних откровений не придумано. Из них следует, что стержневым качеством человека, его внутренней натурой является агрессивность. «Мы должны вынести над собой один и тот же приговор: мы злы, были злыми и будем злыми», – заявил Сенека. На сотни ладов повторили эту мысль философы новых времен. «Что производят люди, живучи вместе? Азот, т. е. истребляют друг друга» (П. Чаадаев). «Стоит ли возмущаться тем, что люди черствы, неблагодарны, несправедливы, надменны, себялюбивы и равнодушны к ближнему? Такими они родились, такова их природа, и не смириться с этим – все равно, что негодовать, зачем камень падает, а пламя тянется вверх» (Ж. Лабрюйер). «Всяк старается во что бы то ни стало любой ценой, то есть всякими подлыми средствами, всплыть на поверхность среди общего бедствия. Всяк думает только о себе, и опять-таки о себе, и всегда только о себе» (Малле дю Пан). «Терпимости не существует. Ей нет места в сердце человека, но по древней заплесневелой привычке все, захлебываясь и брызгая слюной, бормочут о ней. Нетерпимость – это все для себя и ничего для других… Такова основа природы человека» (М. Твен). «Богатый, сильный меж людей в моих глазах всегда злодей» (Д. Свифт). «Род человеческий, дрянной по своей натуре, стал еще хуже под влиянием цивилизованной жизни» (Де Шамфор).

Остановимся на этом. Агрессия, говорят и современные психологи, лежит в основе ключевых стремлений человека – к власти и деньгам. Личная выгода для человека всегда на первом месте.

Одним из косвенных доказательств превалирования агрессивного начала в человеке есть жадное стремление людей наблюдать сцены жестокости, насилия, смерти. Телевидение никогда бы не посмело сливать агрессию с экрана, если бы люди не хотели этого. Те, кто делают подобную продукцию, действуют без промаха – полные залы им обеспечены всегда. Казалось бы, чего проще – нажми кнопку и отключись. Ан нет. Предпочитаем бесконечно хулить влияние аморального телевидения на воспитание, а сами прилипаем к тлетворному экрану.

Путь к власти и деньгам в цивилизованном мире прокладывается хорошим воспитанием. Получая его как средство для достижения своих подсознательных устремлений, человек возвышается над другими. Покорять соперников манерами и эрудицией, вероятно, благоразумнее, чем силой оружия. Но воспитание обеспечивает власть и богатство только в системе цивилизованных отношений. Варвар предпочитает действовать проще. Именно воспитанием сглаживается первобытная агрессивность, приобретается человеческое измерение жизни. И все же почему агрессивность и жестокость являются ведущими свойствами человека?

Ответ прост. Если Всевышний сделал человека повелителем тварей земных, как об этом пишет Библия, то программа власти, подавления и насилия изначально должна превалировать над всеми другими его программами. Что было бы с человеком, снабженным лишь программами подчинения, доброты и альтруизма? Вряд ли он сумел бы выстоять в суровой, не прекращающейся борьбе за выживание. Не ясно только, повелевал ли Господь человеку вести непримиримую борьбу с себе подобными, внутри вида. Думается, это не запрещалось, чтобы не размяк человек, не ослабел инстинкт самосохранения. Природный отбор – главный принцип существования. Потому вся человеческая история – одна бесконечная война. Как же мало в ней значит отдельная жизнь! Мы постоянно твердим об утрате ценностей, забывая о том, что главная ценность в мире – человеческая жизнь.

РБ

Почему бьется сердце?

Вы не сумеете ответить на этот вопрос и нигде не найдете на него ответа. Зачем же стремиться к далекому, не умея объяснить близкое? Я думаю, мы знаем ответы на многие важнейшие вопросы, но никак не можем найти подходящих слов. Мысль изреченная есть ложь.

Но вернемся к нашим попыткам как-то приблизиться к пониманию сущности человека, сводя к общему знаменателю его разнообразные свойства, о которых известно уже немало. Задача актуализируется с каждым днем, ведь жизнь выдвигает все новые запросы на использование человеческого потенциала. Для выживания в созданных самим человеком условиях цивилизации ему требуется существенно повысить коэффициент воспитанности, и прежде всего в сфере интеллектуальной деятельности.

Известный афоризм «человек есть мера всех вещей» наиболее полно раскрывает свой истинный смысл только в высокотехнологичном и свободном демократическом обществе, где каждый имеет возможность реализовать свои способности и достичь оптимального социально-психологического комфорта. Чем технологичнее общество, тем больше обращается оно к потенциальным возможностям людей, их активности, творчеству.

Возрастающее взаимодействие общества, технологий и человека привело к серьезному обострению противоречий между научно-техническим прогрессом и человеческими возможностями. Обнаружилось, что человек, создавая новую, так называемую «антропогенную природу» (Ч. Шухерт, А. Вернадский) и все больше изменяя ее в нужном для себя направлении, мало что изменил в своей собственной биологической природе, отличающейся, как известно, стойким консерватизмом. Более того, растущая «биомасса» человечества ведет к усреднению его интеллектуального потенциала, его творческих потенций и вообще к сокращению общего числа высокоодаренных людей на Земле (Е. Шахназаров). Расчет на евгенику [16] пока еще не состоятелен, реальная отдача отодвигается на многие десятилетия. Отсюда единственной альтернативой может служить отбор наиболее способных и одаренных от природы людей для выполнения той или иной социальной роли.

Нужна новая, более совершенная концепция отбора, отличающаяся от традиционной системным подходом, сущность которого – исследование не поверхностных, а глубинных уровней личности, включающих в себя свойства нравственного, психологического, физиологического, биохимического и даже генного срезов. Именно они определяют базисную основу психики, интеллекта, способностей, таланта, поведения, здоровья человека.

Под интегральной диагностикой человека будем понимать выполненное с позиций целостности и общности комплексное соединение его свойств и качеств.

Какую сферу человека выделить в качестве главной? Несомненно, биологическую (генетическую), а к ней присоединяются по принципам иерархического соподчинения духовная, социальная и воспитательная.

Их соотношение оказывает прямое воздействие на все другие характеристики человека, а все вместе они находятся в единстве и взаимообусловленности (табл. 1).

Логика диагностической модели человека выстраивается на принципе природосообразности. Суть последнего, напомним, сводится к тому, что в соотношении биологического и социального начал в человеке приоритет стойко принадлежит первому. По оценкам исследователей (Ш. Ауэрбах, Г. Айзенк, Д. Адамс, В. Мют), степень природного в интеллекте колеблется в пределах 70–80 %. В сложном процессе регулирования человеческих способностей ведущая роль остается за природой, проводящей «политику» естественного отбора в течение тысячелетий, мало реагируя на усилия человека в этом направлении. И вряд ли такое соотношение изменится в ближайшем будущем. Достаточно сказать, что генетический код, выработанный в древние эпохи, так и остался в первобытном состоянии. А богатое разнообразие биологического мира – лишь многочисленные вариации на одну и ту же тему [17] .

Признавая объективную реальность и подчиняясь ей, следует постепенно совершенствовать человеческую природу путем познания законов природы-творца. Современные возможности евгеники, медицины и педагогики уже сегодня позволяют идти в воспитании не только в русле, очерченном природой, но и вносить в нее существенные коррективы.

Рассчитав объем, последовательность и тщательность подобранных воспитательных влияний, можно путем систематических упражнений достаточно эффективно воздействовать на все уровни личности, включая и глубинные. Образующиеся при этом системы вновь приобретенных условно-рефлекторных связей создают вторичную природу человека в виде социального опыта. Условные связи нового порядка в тесном взаимодействии с безусловными позволяют в значительной мере расширить общий диапазон возможностей человека в борьбе за прогресс и выживание.

Таблица 1 [18]

Комплексная диагностика человека

Большинство названных показателей (кроме духовных) могут быть оценены, а некоторые даже измерены. Имеются и математические модели всевозможных комбинаций и сочетаний основных свойств и качеств, которые могут быть «проиграны» на ЭВМ в реальном или «сжатом» времени. Осталось, кажется, обеспечить только надежность исходной информации. Человек состоялся?

Интегральная диагностика – это почти вершина современной теоретической педагогики. Такого уровня мы достигли на основе традиционных представлений, попытавшись соединить их с новыми открытиями. Только видим, что знания наши если и не совсем ошибочные, то пока весьма неполные и упрощенные. Человек, каким он предстает перед нами в философских учениях, неизмеримо богаче и сложнее. Может быть, именно то, что мы мало знаем и плохо учитываем его самые тонкие, потаенные свойства, не позволяет нам достичь существенного прогресса в воспитании? Все настойчивее стучатся в нашу жизнь новые идеи, основанные на иных представлениях о человеке, предлагаемые, в том числе, и неофициальной наукой. На них и предстоит выстраивать новую парадигму человеческого воспитания.

Сколько раз так было! Как только мы делаем мажорный заключительный аккорд, всегда находятся веские против него минорные нотки.

РБ

«В узкую дверь войдете…»

Так пишет Библия о жизненном пути человека, вероятно, понимая под этими словами тесные рамки его существования. Выражение немногим понятно и истолковывается в различном смысле. Суть его, на наш взгляд, в том, что человеку предоставлен узкий корридор для существования, познания и самореализации. В масштабах Вселенной это всего лишь тоннель, внутри которого проходит траектория жизни человечества и каждого отдельного человека. Удел человека – познать законы жизни и следовать указанным путем. Шаг влево, шаг вправо, вверх или вниз выводит его за пределы допустимого, ведет к непоправимым последствиям и гибели. Спастись он может, только возвратившись в ту точку, с которой началось его неверное движение.

В немыслимо узком биологическом диапазоне функционирует наш организм. Температура тела 36,6 °C. Градус выше, градус ниже – уже некомфортность. Жестко запрограммированы и другие параметры: частота пульса, дыхания, кровяное давление, соотношение красных и белых кровяных телец, количество делений клеток, десятки других жизненно важных показателей и функций человеческого организма. Глаза видят только в том диапазоне, который им определил Всевышний. Уши из необъятного мира звуков выделяют частоты 20 Гц – 20 кГц. И этого достаточно.

К строению человеческого организма приспособлено потребление энергии, в том числе объемы еды и питья. Здесь мы выходим уже за биологические рамки существования и говорим, что свобода воли, рассуждение и понимание, нравственность даны человеку для того, чтобы он свободно входил в уготовленную ему дверь и не застревал бы в ней, распертый самодовольством. Нравственность человека – это то, что не позволяет брать верх над физиологией.

Закон «узкой двери» действует безотказно, жестко, без исключений.

Наша Земля тоже ограничена рамками существования. Повышение температуры всего на один градус нарушит энергообмен между голубой планетой и Космосом, наступят необратимые изменения. Можно приводить сколько угодно примеров, свидетельствующих о том, что развитие по указанной Всевышним траектории гарантирует нормальную жизнь, отклонения от нее грозят погибелью. Поэтому говорить о человеке, рассматривать его сущность, анализировать его возможности мы должны только в связи с предназначением человека, уготованным ему путем движения к истине. Свобода воли, дарованная человеку, порождает дерзновенное желание выйти за узкие пределы существования. А это рождает противоречия, столкновения, конфликты – столь нужную людям и миру активность. В конечном итоге все, только в новом качестве, возвращается на круги своя.

РБ

Прожили ли они столько лет?

Под таким названием религиозный журнал «Сторожевая башня» (2003. № 5) опубликовал подборку свидетельств о продолжительности человеческой жизни. Согласно первоначальному замыслу Бога человек должен бы жить вечно. Первый человек, Адам, был создан для вечной жизни при условии, что будет слушаться Бога (Быт., 2:15–17). Но Адам ослушался и лишился такой возможности. Он постепенно умирал в течение 930 лет и в конце-концов возвратился в землю, из которой был взят (Быт., 3:19). Дольше всех жил дед Ноя Мафусаил – 969 лет. «Всех же дней Ноевых было девятьсот пятьдесят лет, и он умер», – говорится в Библии (Быт., 9:29). Средняя продолжительность жизни представителей десяти поколений от Адама до Ноя превышала 850 лет (Быт., 5:5—31).

До Потопа продолжительность человеческой жизни составляла около 1000 лет, после – резко снизилась. Так, Авраам прожил всего 175 лет (Быт., 25:7). А спустя примерно 400 лет после смерти этого верного Богу патриарха пророк Моисей писал: «Дней лет наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет; и самая лучшая пора их – труд и болезнь» (Пс. 89:10).

У греческих философов речь идет уже о «семи седмицах» продолжительности жизни человека, а кому Бог дал больше, тот может считать себя избранным. На сегодняшний день положение практически не изменилось.

Расшифровка генома человека не дала окончательного ответа на вопрос о продолжительности жизни. Некоторые ученые полагают, что прожить 300 лет современному человеку вполне возможно.

РБ

Портрет современника

Под этой рубрикой собраны всевозможные сведения, касающиеся жизни и особенностей поведения современных людей, почерпнутые из различных источников. Большей частью – это результаты социологических опросов и исследований, выполненных в различных частях света. Из них постепенно складывается сложный, весьма противоречивый портрет современного человека. Судите сами.

…Американские психологи вывели формулу счастья. Она появилась после результатов опроса, в котором приняло участие более 1000 человек. Ставилась задача определить, какие именно факторы наиболее важны для того, чтобы люди чувстввовали себя счастливыми. В результате получилось: Х = Р + 5Е + 3Н, где Х – гипотетический уровень счастья; Р – личностные качества человека (умение приспособиться, внешность и проч.); Е – особенности его жизни (уровень, здоровье, общение с людьми, финансовое благополучие); Н – чувства высшего порядка (самооценка и амбиции).

Что ж, вполне здраво. Помните, сколько недоставало до полного счастья Шуре Балаганову, известному герою «Двенадцати стульев»? По данной формуле все сходится.

…Злоупотребление едой и питьем приводит к проблемам со здоровьем. Число жертв ожирения за последние 10 лет в США удвоилось. И как следствие, диабетом страдает каждый 12-й взрослый в этой стране.

…Большинство американцев считают семью наиболее важной частью своей жизни. 96 % опрошенных заявили, что семья «важна» или «очень важна» для них. На втором месте – здоровье (90 %), на третьем – работа (73). Отношения с друзьями оказались на четвертом месте (70 %), деньги на пятом (67), религия – на шестом (65). Любопытно, что чем старше житель США – тем большее значение для него имеют друзья и религия.

…«Наш образ жизни, а также влияние внешних условий дают о себе знать после 40, когда становятся заметнее признаки старения» – такова основная мысль отчета о конференции по проблемам продолжительности жизни Национального института геронтологии (США). У людей старшего возраста 80 % недугов скорее обусловлены тем, что они годами пренебрегали своим здоровьем.

…«Юные американцы удручающе невежественны», – пишет нью-йоркская «Дейли ньюс». 11 % из них не смогли найти на карте мира

Америку. Половина понятия не имеет, где находится штат Нью-Йорк. Только 71 % из них знали, где расположен Тихий океан.

…Всемирная Организация Здравоохранения утверждает, что малоподвижность стала одной из 10 причин смерти и нетрудоспособности в мире. Сидячий образ жизни удваивает риск сердечных заболеваний, диабета, ожирения. Шанс заболеть раком кишечника, гипертонией, остеопорозом, депрессией и повысить уровень холестирина в крови тоже выше.

…Проведенное на Украине в феврале 2003 г. социологическое обследование молодых семей показало, что более 80 % из них не хотят обзаводиться детьми, свыше 73 % – не готовы к воспитанию детей.

…В Чикагском университете провели исследование, чему хотят учиться взрослые люди. Оказалось, что больше всего их интересует собственное здоровье; на втором месте стоит познание людей, т. е. как общаться, ладить, располагать к себе, убеждать, как сделать человека лучше, не нанося ему обиды и не вызывая с его стороны негодования.

…Кто виноват в том, что взрослые не могут управиться со своими проблемами, не способны оказать надлежащее внимание своим детям? Терпеть от несовершенства взрослых, страдать приходится прежде всего им.

К физическим наказаниям чаще всего прибегают родители-неудачники (35 %), алкоголики (22), психически неуравновешенные (12), матери-одиночки (8), отчимы и мачехи (4), воспитатели детей-сирот в государственных заведениях (3,5), учителя (2 %). Из числа родителей, которых воспитывали ремнем, почти половина прибегает впоследствии к насилию над собственными детьми.

Ранжированный список приоритетных желаний людей (по материалам исследований). Люди хотят:

• лидера (независимого, привлекательного, умного, способного генерировать свежие идеи и великолепно говорить);

• масштабных программ;

• ясных, понятных, коротких лозунгов;

• сильной власти;

• порядка;

• справедливости;

• первостепенного обеспечения жильем и питанием;

• защиты;

• надежных ориентиров;

• бережного отношения к нравственным ценностям;

• очевидных, конкретных, близких результатов;

• твердого следования провозглашенным целям;

• не столько свободы, сколько равенства;

• баланса интересов различных социальных групп;

• заманчивых обещаний (увы!).

…Исследования ученых Падерборнского института кибернетики показали, что половина взрослых людей не улавливает смысл произнесенных фраз, если они содержат более 13 слов, а дети семилетнего возраста с трудом понимают фразы более чем из восьми слов.

«Лично мне пришлось добрую треть века брести на ощупь в этом дремучем мире, прежде чем передо мной стала проясняться та истина, что человек в 99 случаях из 100 ни в чем не осуждает себя, независимо от того, прав он или не прав» (Д. Карнеги).

«Добрая половина нынешних стрессов возникает потому, что мужчины и женщины ошибочно полагают, будто они равны и имеют одинаковые потребности и желания. Любая концепция, построенная на равноправии полов, стоит на шаткой почве…» (Алан и Барбара Пейс).

Как же нам следует поступать в воспитании, имея перед собой столь сложный и противоречивый «портрет» современного человека? Как соединить в целое свои знания и как их использовать, чтобы не упустить из виду наиболее существенное в человеке, сохранить сердцевину? Это одна из основных проблем философии и педагогики.

БС Итоговый тест

Найдите правильные и ошибочные утверждения

Неправильные ответы: 3, 4, 13, 14, 28.

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

1. Генетика и педагогика.

2. Использование открытий молекулярной биологии в педагогике.

3. Педагогические проблемы клонирования.

4. Нейролингвистическое программирование в педагогике.

5. Мозг и воспитание.

6. Коррекция наследственных программ.

7. Наследственные и приобретенные программы в жизни человека.

8. Интегральная диагностика человека.

9. Ценности жизни и воспитание.

10. Перспективы человека.

Тема 2 Воспитание как предмет человека

СБ

Если поближе присмотреться к связи «человек – воспитание», то окажется, что значимость последнего сильно преувеличена. Мало кто назовет сегодня воспитание решающим условием жизненного успеха. На воспитание в XXI в. смотрят иначе, чем во времена К.Д. Ушинского или даже творившего совсем недавно В.А. Сухомлинского. Стремительный бег времени сильно изменил наши прежние представления об этом. И кому же, как не молодым людям, которых на каждом шагу попрекают невоспитанностью, не чувствовать строгой взыскательности этого понятия? Посмотрим на воспитание философски – глазами правды жизни. Призывают человека – будь воспитанным, образованным. А он все чаще спрашивает – зачем? Общество, учителя, родители, ученики все больше расходятся в оценках значимости воспитания. С каждым днем педагогам работается все труднее. Совершенно очевидно – мы не успеваем за жизнью, путаясь в определениях, оставленных нашими предшественниками. Но не будем опускать планку ниже уровня, который при известном напряжении можно преодолеть.

ИБ Теория и практика

Что такое воспитание, если посмотреть на него глазами древних мудрецов? Это всего лишь естественная потребность человека развиваться духовно и физически, и как неотъемлемая часть жизни она предоставляется человеку по факту его рождения. Каждый использует данный ему шанс стать человеком: кто хочет и может – использует его для роста и возвышения; кто не хочет или не может – прозябает на задворках. Смотри на вещи просто, учит Екклезиаст, и будет тебе все понятно. Смотришь с издевкой, с подковыркой – и дьявол позабавится с тобой.

Представления о воспитании сейчас основательно запутаны. Всевозможные теории выглядят как колеса, обогнавшие телегу: они давно впереди, а телега сзади. Но что такое теория без подтверждающей ее практики? Пустые домыслы. Вместо того чтобы двигаться к свету, дающему рост, хитроумными выдумками зашториваем окна истины. И вот уже в воспитании человек представляется особым существом, рассматриваемым в системе каких-то специфических связей и отношений, субъектом или объектом, судя по месту, которое он занимает.

Что это за субъекты и объекты? Большинство ученых, употребляя эти слова к месту и не к месту, по существу и без, совершенно потеряли воспитанника, а вместе с ним и смысл воспитания. Уже мало кто помнит, когда, как и почему эти термины появились в философском обороте (а возникли они в гуманистических концепциях XVII в. для обнажения их сущности как «субъект-субъектные» отношения, и только).

Использование этих терминов для построения педагогической теории ничем не оправдано. Как бы лихо ни закручивалось, все это пустой звук, ибо место ученика и учителя в педагогическом процессе остается неизменным.

Сегодня нам импонируют мысли философов-просветителей XVIII в. по этому поводу. Они рассматривали ребенка в качестве объекта и в качестве субъекта педагогической деятельности. «Объектность» его, с их точки зрения, проявляется не в том, что он должен изменяться в соответствии с требованиями учителя (субъекта), а в том, что его сущность детерминирована природной организацией (мысль, близкая к современным представлениям о «запрограммированности» человека).

Педагог, по мнению просветителей, должен не просто воздействовать на объект своего труда (ученика) и изменять его по своему усмотрению, а изучать детскую природу и соотносить с ней свои воздействия. Такое понимание «объектности» ребенка должно было защищать его от произвола учителя. Ребенок и в современном воспитании выступает как объект. Но прежний смысл утерян; казенщина и абстракционизм слышатся в этом слове нашим студентам и учителям.

Слова, лишенные конкретного педагогического смысла, не проясняют, а лишь затемняют и без того скрытую от нас сущность.

От того, что мы назвали извечные педагогические действия технологиями, ничего не изменилось.

Современный кризис образования, пишет Н.В. Гусева, чаще всего связывают с несовершенством методов обучения и воспитания, проблемами управленческого плана и в связи с этим предлагают соответствующие способы выхода из кризиса – развитие новых педагогических технологий, демократизация управления и т. п. В результате воспитание и обучение строится как процесс технологический, в котором обучаемые и воспитуемые являются объектами. Ребенок в таком педагогическом процессе представлен формально, он отстранен от дела и собственного человеческого смысла. И чем дальше мы будем уходить от его интересов, тем заметнее будет кризисное состояние сферы воспитания. Выход усматривается в том, чтобы преодолеть «отстраненность» человека, восстановить его целостность, т. е. сделать его полноценным участником воспитательного процесса. Для этого необходимо, чтобы не только учитель, но и ученик участвовали в выборе цели деятельности, средств ее достижения, оценке результатов и т. д. [19]

Ученые все больше чувствуют несостоятельность традиционного подхода к воспитанию. Он не соответствует реалиям жизни и вместо того, чтобы прояснять пути гармонизации воспитания и жизни, уводит все усилия в русло непродуктивных словопрений и малообоснованных методик.

По мнению В.С. Возняка, современная педагогика, рассматривающая воспитание как процесс воздействия на человека, мыслит его в роли объекта. Признание того, что человек – не только объект, но и субъект воспитания, ничего не меняет, ибо гуманизм как таковой несовместим с представлением о человеке в качестве объекта чего бы то ни было. Рассмотрение отношений между учителем и учеником как субъект-субъектных не предполагает никаких принципиальных изменений. Это связано с тем, что настоящим субъектом педагогического творчества, учащим, воспитывающим, изобретающим новые формы педагогического общения, остается учитель, а его отношение к ученику как субъекту – всего лишь фраза. На самом деле произошло только переименование объекта в субъект, сущность воспитания не изменилась.

Подлинным субъектом истинного педагогического процесса В.С. Возняк называет само содержание общения, атмосферу общительности, сотрудничества, контекст живых субъект-субъектных отношений. Субъект педагогической деятельности многоместен и межсубъектен, он есть нечто незримое, лишенное предметности. Претензии В.С. Возняка к современной педагогической теории и практике совершенно обоснованны [20] .

Появилась новая генерация педагогов, которые не хотят потворствовать дальнейшему размыванию теории и умножать наукоподобные несуразицы. Профессор Л.Ц. Ваховский, например, полагает, что внешние изменения, происходящие сегодня в образовании, чаще всего не сказываются на представлениях о сущности педагогического процесса. Значительная часть педагогов традиционно рассматривают воспитание как процесс, посредством которого решаются задачи социума. Цель воспитания определяется как превращение объективного требования общества в субъективную норму поведения. Популярен такой взгляд на воспитание, который предполагает, что общественное должно быть представлено в индивидуальном. Как следствие, на фоне гуманистической риторики широкое распространение получают педагогические концепции адаптивного типа, имеющие целью максимально непротиворечиво приспособить индивида к существующим социальным условиям.

Отрадно отметить, что в последнее десятилетие значительно усилился интерес ученых к философско-педагогической проблематике, что привело к оформлению в нашей стране особой отрасли знаний – философии воспитания, которая способна изменить глубинные представления о педагогической действительности. В переосмыслении сущности человека как предмета воспитания, его места в педагогическом процессе, в обосновании новых мировоззренческих, аксиологических и методологических идей наша система образования нуждается ничуть не меньше, чем в новых педагогических технологиях [21] .

Не в новой терминологии открывается нам понимание сущности человека и смысл его воспитания. Не в вымышленных схемах следует искать пути практической гармонизации воспитания с жизнью. Все это только уводит от истины. Истина же, учили мудрецы, имеет простой язык. Чем яснее думаем и проще пишем, тем больше смысла.

Множество составляющих

Что есть воспитание? В самом общем смысле — приспособление к среде и условиям существования. Если человек приспособился к среде, в которой он существует, он воспитался. Не суть важно, под влиянием и с помощью каких сил это ему удалось, сам ли он дошел до осознания наиболее целесообразного поведения, или ему помогли.

Мы знаем, что воспитание многолико. Это и процесс, и результат действия множества внешних и внутренних сил. Мы отыскали пока самые крупные среди них, но еще слабо представляем себе, как они увязаны в целостном процессе, как взаимодействуют. Отдельные характеристики воспитания, выделенные преимущественно по его назначению, не совсем правильно передают общий смысл этого явления. Чаще всего подчеркиваются следующие значения.

• подготовка к жизни;

• «очеловечение» подрастающих поколений;

• социализация;

• приобщение к человеческой культуре;

• гуманизация среды;

• духовное возвеличивание;

• становление личности;

• общение;

• приобщение к ценностям.

Воспитание как предмет человека чрезвычайно сложно по своей сути и разнообразно по формам проявления. Объясняется это тем, что в каждую историческую эпоху оно характеризуется особыми, соответствующими своему времени целями, задачами, методами, способами контроля. У каждого народа воспитание – значительная и существенная часть социокультурного процесса. В этом качестве оно уходит корнями в историко-культурный опыт людей, их духовные традиции.

Воспитание готовит подрастающие поколения к жизни в обществе, вооружает навыками поведения в определенных условиях, приспосабливает к изменяющемуся миру. В несколько суженном «школьном» понимании его главная задача – «подключение» подрастающих поколений к человеческим ценностям, к отечественной и мировой культуре, введение подрастающих поколений в мир экономики, искусства. Назначение воспитания в превращении существа Homo sapiens в человека культурного, нравственного – Homo ethos. Это означает, что цели воспитания совпадают с целями культуры, поэтому оно изначально рассматривается как «окультуривание» и освящено идеями гуманизма.

В традиционных, открывшихся людям признаках воспитания много составляющих. Еще больше непонятного, непознанного. Непростые вопросы возникают в связи с новыми взглядами на человека, его происхождение, появление на Земле, назначение; в связи с устройством и функционированием «центра воспитания», источниками воспитательной силы.

ПБ

Сомнения автора

Если мы встанем на непопулярную пока точку зрения, что человек приходит в этот мир идеально воспитанным, совершенным от природы, неиспорченным и ангельски чистым, то наши традиционные взгляды на воспитание подвергнутся суровому испытанию. На чем основаны последние? На идущих из глубины веков предрассудках о том, что человек – существо греховное, агрессивное, изначально испорченное, и только воспитание, по возможности жесткое и суровое, делает его человеком. Каких только сравнений не придумано педагогами: ребенок – это и дикий зверь (Гербарт), и кривое дерево (Коменский), и вредное существо (Дистервег), и опасное животное (Корчак) и т. д. До мозга костей он испорчен уже в утробе матери, и только воспитанием можно его исправить.

Начинаем исправлять. Чистое существо переделываем по своим представлениям, образу и подобию. Не удивительно, что от нашего вмешательства оно становится еще хуже. В его наследственной программе разблокируются (активизируются) худшие подпрограммы, соответствующие реалиям современной земной жизни вообще и того конкретного региона, где человек появился на свет в частности. Это ли воспитание? Сделает ли оно человека действительно совершенным? Ответы наши, естественно, не будут однозначными. Традиция уже не отступит от однажды начатого. Общество и отражающая его интересы школа сделают все, чтобы изменения были минимальными и осуществлялись по кругу.

А ведь задумано Всевышним, кажется, было иначе. Через воспитание каждый человек и общество в целом должны совершенствоваться, возвышаться. Эта утопическая мысль – улучшение нравов и переустройство общества посредством воспитания – еще не совсем выветрилась из лучших умов человечества и время от времени возникает из прошлого.

Следуем проторенным путем. Ищем земное оправдание, приводим реальные доказательства, не замечая, что воспитанием делаем человека все хуже, обрезаем ему крылья, приземляем до ничтожного существа. К воспитанию изначально, мне кажется, нужно подходить иначе. Считать входящее в жизнь человеческое существо не испорченным до мозга костей, а белым ангелом. Учиться у детей, а не учить их. Кто у кого должен учиться, мы у крестьянских детей или они у нас, – спрашивал еще Л. Толстой, но его вопрос остался без ответа.

Реалии, скажете вы, жизнь, которую надо принимать такой, как она есть. Но справедливо и другое. Пока мы будем принимать ее такой, как она есть и проектировать через воспитание в будущее, она не изменится никогда. Что же нам делать, заблудившимся среди двух сосен?

В реальных условиях и вопросы будем задавать реальные; пронесем на пути воспитания наивную детскую мысль о совершенстве и самодостаточности родившегося человека.

ПБ

Пути воспитания

Можно ли гуманизировать человеческие отношения насилием? Многие скажут – нет, и будут правы, многие скажут – да, и тоже будут правы. Дело в том, что среди множества характеристик воспитания, которые в совокупности составляют его сущность, в последнее время все чаще подчеркивают его принудительный характер. В воспитании подрастающих поколений, которым свойственна «дикая резвость» (выражение Гербарта), непокорность и неподатливость, нельзя обойтись только гуманными средствами. Для блага общества и молодых людей их поведение часто приходится исправлять насильственными методами. С этой точки зрения воспитание есть принуждение хотя бы уже потому, что ученик – это материал для работы учителя, которая во многом связана с нормативными предписаниями, предполагает формирование нравственности, сознания и поведения по образцу.

«Из всех насилий, творимых человеком над людьми, убийство – наименьшее, тягчайшее – воспитание», – писал М. Волошин. С высказыванием поэта вряд ли согласится педагог, и тем не менее оно не лишено философского смысла. Бесспорно, воспитание – это насилие. Но, в отличие от других его форм, оно не во вред, а во благо; оно нравственно оправданно, поскольку своей целью ставит пробуждение в подрастающем человеке внутренней силы личности и свободы. Иными словами, воспитание есть благородное принуждение во имя формирования в человеке способности противиться насилию.

Воспитание – это такое «насилие», результатом которого должна стать свободная личность, и плодотворно оно лишь в той мере, в какой обращено к духовной жизни учащегося. Его главное назначение состоит во вхождении человека в духовную реальность, «в поток» науки, искусства, литературы, из которых слагается культура каждого времени, отмечают И.Н. Сиземская и Л.И. Новикова [22] .

Главная и понятная цель всякого индивидуального воспитания – формирование опыта личного поведения. Не абстрактного обобщенного понимания, как следует себя вести, а именно личного опыта – умения конкретно действовать в возникшей ситуации. Воспитанием формируются привычки. Мы уже знаем, что тремя главными путями может развиваться процесс формирования привычек: первый связан с получением удовольствий, второй – с осознанием необходимости, а третий – это путь насилия и принуждений. Известно и то, что первый непрочен и опасен, ибо набор удовольствий и их действие ограничены. Под удовольствиями примитивного человека понимается удовлетворение простых физиологических потребностей. Оно формирует пагубные привычки, ведущие к разрушению организма, деградации.

Потребность в зрелищах, развлечениях – того же поля ягода. Проведены наблюдения, в ходе которых установлено, что перед просмотром телесериала зрители находятся в состоянии предстартового характера и выброс гормонов у них несколько увеличен (усиливается сердцебиение, учащается пульс, повышается давление, сужаются сосуды). В процессе просмотра фильма индекс напряжения, который перед просмотром сериала достигал 320 (в норме он имеет значение 65—150), опускается до 190–200, сердцебиение становится более резким, пульс замедляется, давление снижается, сосуды расширяются. То же самое у футбольных болельщиков. Это и есть общий физиологический механизм становления привычек.

Второй путь – осознание необходимости быть воспитанным – мы должны признать наиболее правильным во всех отношениях и наиболее созвучным с гуманистическими взглядами. А третий – путь насилия – рассматривать не будем вовсе.

ПБ

Какое воспитание нужно человеку?

Наивный вопрос – конечно, хорошее. Однако не будем спешить безоговорочно принять это расхожее мнение. «От всякого воспитания, мой друг, спасайся на всех парусах», – призывал

Вольтер, приводя веские доказательства его бесполезности и даже вреда.

«В великой мудрости – великая печаль, – утверждает Екклезиаст. – Кто увеличивает знание, тот увеличивает и страдание». Как известно, род людской проигнорировал это предостережение, но последователи древнего мудреца отмечали справедливость этой формулы во все времена. Сегодня с новой силой задается вопрос – сколько же воспитания нужно человеку? Ведь оно беспредельно, а жизнь ограничена. И к тому же, когда основные истины жизни человек усваивает, а усваивает он их очень рано и быстро, его начинают пичкать вымышленными, иллюзорными идеями, уводящими мысли и чувства от необходимого и достаточного для среднего человека объема необходимых представлений.

«Знания расширяют и умножают наши потребности, а чем меньше человеку требуется, тем проще его удовлетворить», – размышлял в 1705 г. английский писатель Бернард Мандевиль. «…Образование – начало благосостояния, а благосостояние не всем предназначено», – отметил 150 лет спустя французский историк и политик Адольф Тьер.

Англичанин Гоббс, относивший знание к одному из видов власти, все же считал, что «знание – небольшое могущество». Определяя место образования в воспитании, его современник и соотечественник Локк предвидел реакцию на свою неожиданную точку зрения: «Вы, может быть, удивитесь, что я ставлю учение на последнее место, особенно если я скажу вам, что придаю ему наименьшее значение. Это может показаться странным в устах книжного человека и тем более похожим на парадокс, что обычно главным образом вопрос обучения вызывает оживленнейшее обсуждение, когда речь идет о детях, и почти только этот вопрос и имеется в виду, когда люди говорят о воспитании. Я вовсе не отрицаю, что обучение наукам очень способствует развитию и добродетели, и мудрости в людях с хорошими духовными задатками, но необходимо также согласиться с тем, что в других людях, не имеющих таких задатков, оно ведет лишь к тому, что они становятся еще более глупыми и дурными» [23] .

А вот размышления французского психолога конца XIX в. Г. Лебона, представителя эпохи, открывшей массам широкую дорогу к знаниям: «.Образование в состоянии значительно изменить людей и непременно должно улучшить их и даже создать между ними равенство…

Многие знаменитые философы, в том числе Г. Спенсер, без труда доказали, что образование не делает человека ни более нравственным, ни более счастливым, не изменяет ни инстинктов, ни его наследственных страстей и даже, если дурно направлено, причиняет более вреда, нежели пользы.

Наша современная воспитательная система превращает во врагов общества тех, кто получил это воспитание… Вместо того чтобы подготавливать людей для жизни, школа готовит их только к занятию общественных должностей, где можно достигнуть успеха, не проявляя ни малейшей инициативы и не действуя самостоятельно. Огромная масса дипломированных осаждает в настоящее время все официальные посты, и на каждую даже самую скромную официальную должность кандидаты считаются тысячами. Так как число избранных ограничено, то неизбежно возрастает число недовольных, и эти последние готовы принять участие во всякого рода возмущениях.» [24]

Подкрепление своим выводам Г. Лебон находит у своего соотечественника И. Тэна: «Во всех трех стадиях учения – в детском, отроческом и юношеском возрасте – теоретическая и школьная подготовка с помощью книг стала длиннее и обременительнее. При этом не принимаются во внимание последующие годы и обязанности, которые выпадают на долю взрослого человека, – одним словом, ни реальный мир, куда должен вступить юноша, ни окружающее его общество, к которому он должен заранее приспособиться, ни житейские столкновения, к которым юноша должен быть заранее хорошо подготовлен, укреплен и вооружен (иначе он не в состоянии будет ни устоять, ни защищаться), не принимаются в расчет этой системой воспитания. Наши школы не дают своим ученикам такой подготовки, более важной, чем всякая другая, не снабжают его необходимой твердостью здравого смысла, воли и нервов» [25] .

РБ

Об интеллигентной молодежи

«Утверждение, что средняя школа не имеет влияния на выработку миросозерцания, пожалуй, не совсем верно. Такое влияние существует, но чисто отрицательное», – это уже оценка русской школы начала века из статьи А. Изгоева «Об интеллигентной молодежи»: «В школе ребенок себя чувствует как во вражеском лагере… В представлении ребенка школа – это большое зло, но, к несчастью, неизбежное. Его нужно претерпеть с возможно меньшим для себя ущербом: надо получить наилучшие отметки, но отдать школе возможно меньше труда и глубоко спрятать от нее свою душу. Обман, хитрость, притворное унижение – все это законные орудия самообороны. Учитель – нападает, ученик – обороняется…»

Результат следующий: «…Средний массовый интеллигент в России большею частью не любит своего дела и не знает его. Он – плохой учитель, плохой инженер, плохой журналист, непрактичный техник и проч. и проч. Его профессия представляет для него нечто случайное, побочное, не заслуживающее уважения. Если вспомнить, какое жалкое образование получают наши интеллигенты в средних и высших школах, станет понятным и антикультурное влияние отсутствия любви к своей профессии и революционного верхоглядства, при помощи которого решались все вопросы. История доставила нам слишком громкое доказательство справедливости сказанного. Надо иметь, наконец, смелость сознаться, что в наших государственных думах огромное большинство депутатов. не обнаружили знаний, с которыми можно было бы приступить к управлению и переустройству России», – пишет А. Изгоев в своих размышлениях об интеллигентной молодежи.

Воспитание бесполезно?

А что говорят наши современники о школьном воспитании, его влиянии на судьбу человека? Почти то же самое – во многих случаях воспитание бесполезно, ибо уводит человека от реалий жизни, ломает или коверкает его судьбу, делает его не самим собой.

Формирование человеческой личности начинается с зачатия. Если каждый человек внимательно посмотрит на себя и попытается разобраться в своих мыслях, он увидит, что он не имеет ничего собственного. Взгляды, мысли, убеждения, вкусы, привычки, даже заблуждения и пороки – все это принадлежит не ему, а сформировалось благодаря подражанию или было позаимствовано в готовом виде.

Новорожденный, как пустой сосуд, принимает в себя все, чем его наполняют родители и семья. У безнравственной семьи ребенок растет безнравственным. В воспитании подрастающих поколений в наше время большое значение приобрели средства массовой информации, которые в погоне за популярностью и прибылью отравляют сознание детей, пропагандируя секс, насилие, извращения, алкоголизм и наркоманию как средства «высшего наслаждения».

Об условных рефлексах, формируемых воспитанием, о протекании их мы будем говорить далее.

СБ

Осознается ли воспитанность?

Следующий вопрос, который мы обсудим, звучит тоже весьма просто и даже наивно – осознается ли человеком воспитание? Чего в нем больше – осознанного или неосознанного?

Известно, что сознанием управляет тонкая оболочка человеческого мозга и оно составляет едва ли несколько процентов всей психической жизни человека. Тем не менее, в сознании усматривается фундаментальная характеристика жизни человека. Именно благодаря сознанию человек способен свое «Я» выделить из окружающей его среды, обособить свой внутренний мир, представить свою субъективность как предмет осмысления, практического преобразования. Его сознание интегрирует многообразные явления в подлинно целостный способ бытия.

У человеческого сознания много характеристик. Самые важные для воспитания:

• активность, характеризующаяся наличием цели и устойчивой деятельности по ее достижению;

• интенциональность (лат. intentio – стремление), т. е. направленность на какой-либо предмет;

• рефлексивность (лат. reflexio – обращение назад) – самопознание, осознание человеком самого себя.

Добавим еще, что сознание всегда мотивировано, преследует какие-то жизненные цели и ценности, обусловлено потребностями человека. Ни на что не направленного сознания не существует.

Рефлексивное сознание может проявляться как самопризнание, самоуважение, самоконтроль. Самопознание – это нацеленность человека на познание своих физических (телесных), душевных, духовных возможностей и качеств, своего места среди других людей. Оно выступает основой самооценки, которая включает в себя знание шкалы ценностей – по ней человек может оценить себя. Самооценка бывает адекватной (реальной, объективной) или неадекватной, которая, в свою очередь, может быть заниженной или завышенной. Самопознание есть основа развития самоконтроля и саморегуляции человека. Самоконтроль проявляется в осознании и оценке субъектом собственных действий, психических состояний, в регуляции их протекания. Самосознание связано с уровнем притязаний человека. Американскому психологу У. Джеймсу принадлежит формула самоуважения, самооценки человека: самооценка = успех/уровень притязаний. В свое время Л.Н. Толстой высказал мысль о том, что человек – это дробь. В числителе ее – то, что человек собой представляет, в знаменателе – то, что он о себе думает.

Состояния сознания преимущественно определяются уровнем интеллекта. Обычно выделяются наивное, рациональное, обыденное, мистическое, рефлексивное, а также патологическое состояния.

Главные задачи воспитания – развитие рационального сознания, поскольку именно оно дает наиболее правильную оценку окружающего мира и помогает человеку приспособиться к нему.

Основная часть нашего мозга функционирует в бессознательном или подсознательном режиме. Это означает, что большинство процессов обычно не осознается. Например, выделение желудочного сока, регулирование температуры, включение и выключение других программ, отвечающих за жизнедеятельность, не регулируется сознанием. Что было бы с человеком, если бы ему приходилось каждый раз включать сознание, когда, например, потребуется прочистить глаза от пыли? Каждую секунду в мозг человека от органов чувств поступает приблизительно 100 млн единиц информации и едва лишь 1 % ее требует участия сознания.

В сфере бессознательного выделяют:

•  подсознательное – те представления, желания, действия, устремления, которые ушли в настоящее время из сознания, но могут появиться вновь;

•  собственно бессознательное – то, что ни при каких обстоятельствах не становится сознательным.

Какое место занимает бессознательное в воспитании?

Весьма скромное. Все, чему подрастающего человека нужно обучить, приспосабливая его к жизни, сперва проходит через сознание, а потом оседает в неглубоком подсознании в виде эталонов целесообразного поведения. Гипертрофированное раздувание учения З. Фрейда (1856–1939) о подсознательном и перенесение его рекомендаций о лечении комплексов неполноценности на школу совершенно необоснованно.

Известно, что люди отличаются индивидуальными особенностями, которые обусловлены не только генетическими структурами, но и воспитанием людей. Подчеркивая уникальность психики каждого человека, швейцарский психолог К. Юнг утверждал, что ни одно автономное психическое содержание не является внеличностным, или объективным. Объективность, внеличность – это категории сознания. Все же автономные психические факторы имеют личностный характер. Психическая структура выступает как знак человека, выражает его индивидуальность.

Все это совершенно справедливо, а для воспитания бесполезно. Все люди должны быть воспитаны одинаково. Пускай у них будут разными знания, квартиры, машины, но воспитаны в главном все должны быть одинаково и на должном уровне. Эта констатация выталкивает нас в область норм воспитания, которые мы вскоре рассмотрим.

По своей сущности психическая структура представляется движущимся, текущим процессом. Тем не менее, для нее характерна определенная целостность, включающая комплекс довольно устойчивых признаков: инстинкты, рефлексы, темперамент, чувствительность, способности, мотивации, установки. Все эти признаки определяют свойственный данному человеку ход мыслей и поведения, когда он приспосабливается к различным жизненным ситуациям. «Воспитатель должен стремиться узнать человека, каков он есть в действительности, со всеми его слабостями и во всем его величии, со всеми его буднишными, мелкими нуждами и со всеми его великими духовными требованиями. Воспитатель должен знать человека в семействе, в обществе, среди природы, среди человечества и наедине со своей совестью; во всех возрастах, во всех классах, во всех положениях, в радости и горе, в величии и унижении, в избытке сил и в болезни, среди неограниченных надежд и на одре смерти, когда слово человеческого утешения уже бессильно. Он должен знать побудительные причины самых грязных и самых высоких деяний, историю зарождения преступных и великих мыслей, историю развития всякой страсти и всякого характера. Тогда только будет он в состоянии почерпать в самой природе человека средства воспитательного влияния, а средства эти громадны!» – писал К.Д. Ушинский.

ИБ Понятие «норма» в воспитании

Норма (от лат. norma – руководящее начало, норма, правило) – это нечто постоянно существующее и неизменное. Нормальным обычно считается то, с чем соглашается большинство людей, что соответствует установленному образцу. Бесспорное, устоявшееся, образцовое, типичное, общепринятое – это тоже характеристики нормы.

Трудно даже представить, сколько опровергнуто аргументов в многовековой дискуссии о том, что есть норма, что есть отклонение от нее и где проходит граница между ними. Конечно, если человек убил или украл и вина его доказана, здесь отклонения от нормы очевидны, но такие случаи встречаются не часто. Массовое явление – незначительные проступки, поведение «на грани», которое можно повернуть как в лучшую, так и в худшую сторону.

Понятие нормы весьма зыбко, подвижно. То, что еще вчера считалось ненормальным, вызывало осуждение, сегодня может стать нормой, а завтра опять выйти за ее пределы. Старшее поколение педагогов еще помнит, как осуждались мини-юбки школьниц, теперь на их длину никто не обращает внимания, привыкли. Не могло быть и речи когда-то, чтобы ребенок не уступил место взрослому, неуважительно к нему отнесся, не прислушался к замечаниям. Теперь это печальная норма нашей жизни. Во всех сферах жизни, в том числе и нравственной, произошло замещение прежних норм новыми. Старшее поколение считает, что все переменилось к худшему. Поэтому так болезненно переживается падение нравов. Впрочем, нормы всегда были причиной конфликтов между поколениями – пожилые и молодые смотрят на одно и то же разными глазами прежде всего потому, что они по-разному воспитаны и жили в неодинаковых условиях. Трагедии из этого делать не следует до тех пор, пока нормы остаются в известных и безопасных пределах, пока они не угрожают нормальному течению жизни.

Нормы – это правила общепринятого и ожидаемого поведения. «Нормы ограничивают и контролируют нас так незаметно, что мы с трудом осознаем их существование» [26] , – пишет американский психолог Д. Майерс.

Норма воспитания – золотая середина. Дети, выросшие в условиях постоянных ограничений, часто становятся бездушными, жестокими людьми. В их поведении легко усматривается агрессивность, перенесенная из безответного детства во взрослую жизнь. Если потакать всем капризам ребенка, он легко может превратиться в маленького тирана семьи. Из таких детей нередко вырастают эгоистичные, истероидные натуры, неспособные к упорному труду, лишенные самокритики, живущие по принципу – лишь бы сейчас было хорошо. Все в меру – это и есть норма воспитания.

Абсолютная норма – такая же абстракция, как «идеальный человек». В реальной жизни нам не отыскать его. Основой практической оценки нормы является ее пригодность к обычным условиям существования. Норма – то, что определяет жизнь большинства в существующих реалиях. Изменяются реалии – пересматриваются нормы.

Норма не может быть субъективной. Неверно, что норма – это мнение отдельного человека. Нет, это как раз одобряемый и поддерживаемый большинством людей образ жизни, деятельности, человеческих отношений. Когда в Японии вспыхивает очередная дискуссия о модернизации школьного воспитания, именно большинство требует сохранить все, как было раньше, – учебник по этике не переиздавался в этой стране уже несколько столетий.

Оценивая поведение других, мы чаще всего основываемся на своих личных мнениях о хорошем и плохом. Подвержены этому и учителя. Одни педагоги тяготеют к постоянным общечеловеческим нормам, другие – руководствуются существующими в их жизни критериями. То, что для одного воспитателя не выпадает из нормы, для другого может показаться вопиющим нарушением. Для одних важнее всего соблюдение общих правил, для других – поведение в конкретной ситуации. К тому же и поступки детей мы оцениваем по взрослым нормам, часто забывая соотнести их с периодом развития, хотя знаем: что не позволительно школьнику, естественно для трехлетнего ребенка. Поведение ребенка с малых лет оценивают по взрослым меркам: не выполнил, например, своего обещания, значит, лжец, будь тебе хоть 4, хоть 14 лет.

Сказать, что поведение ребенка нормальное или ненормальное, – значит ничего не сказать. Вот пример. Ребенок ведет себя тихо, скромно, незаметно, никого не обижает. Норма? Трудно сказать, пока не поймем, что за этим скрывается. Может быть, душевная тонкость, благородство, большая внутренняя культура, а может, и чрезвычайная робость, застенчивость, отсутствие собственного мнения, страх, «бесхребетность».

Нельзя умолчать и о том, что в современной педагогике понятие «норма» часто выступает синонимом понятий «средний», «обычный», «ничем не примечательный». Спросите учителей, какой он – «нормальный» ученик, и чаще всего услышите, что норма – это середина между крайними отклонениями. Чаще всего так называемые «нормальные» дети – это средний тип. Но если следовать этой логике, то каждый, кто обращает на себя внимание, – ненормальный, и в эту категорию попадут миллионы. Педагогика должна определиться, за кого она. До сих пор все ее теории были направлены на «среднего» воспитанника, а усилия практиков, руководствовавшихся ими, – на воспитание «нормального» человека. Всеми силами некоторые учителя пытаются яркую, самобытную, неординарную личность свести до уровня безликого, серого существа. К этому ли нужно стремиться? «Средних» людей быть не должно. Педагогика для «средних» должна отойти в прошлое. Новая ветвь науки – коррекционная педагогика – рассматривается как педагогика личностно-ориентированно-го воспитания для «ненормальных» детей. Пусть их будет больше, и пусть они вырастут нормальными, а не средними людьми.

С древнейших времен воспитание направляется на то, чтобы сформировать человека в соответствии с принятой в данном обществе и в данное время нормой. Достижение нормы – главная практическая цель любого воспитания. Воспитание достигло цели, когда воспитанник соответствует принятому образцу, становится носителем общепринятого стандарта жизни, деятельности, поведения.

Из этого обобщения можно сделать несколько выводов:

• нормы выражают главные ценности, цели и задачи воспитания;

• они подвижны, изменчивы, поскольку цели и задачи воспитания не остаются неизменными на различных этапах и в разное время общественного развития;

• главная задача школьного воспитания – довести развитие и воспитание каждого ученика до установленной общественной нормы.

Как же все-таки установить норму воспитания? Не иначе, как на основании теоретических представлений о характерных для каждого возраста особенностях протекания нервных процессов возбуждения и торможения, содержании и направленности главной деятельности, ее целях и способах их достижения в том или ином возрасте. С одной стороны, эти представления являются итогом обобщения опыта детского поведения, с другой – результатом научных открытий. Предложены различные подходы к установлению нормы воспитания. Среди них: исторический, социологический, статистический, практический. Но ни один из них не является бесспорным и надежным.

Общим подходом к установлению нормы является стандартизация. Это процедура выделения главных признаков и сведения их в итоговый документ – стандарт. Примером может быть действующий Государственный стандарт образования. Государственного стандарта воспитания еще нет, но и он будет создаваться по тому же принципу. Сегодня приходится руководствоваться разработанной более 30 лет назад «Примерной программой воспитания школьника». Положенные в ее основу общечеловеческие ценности, христианские заповеди – не укради, не убей, не обманывай, не нарушай слово, уважай старших и др. – безусловно сохраняются и в наши дни. Естественное течение жизни дополнит его новыми особенностями, но основу сегодня, как и в прошлом, составят вечные ценности воспитания. Практика воспитания без боязни ошибиться должна опираться на них постоянно. Учитель поступит совершенно правильно, взяв за норму воспитания формирование общечеловеческих ценностей. В основе нормы – общечеловеческие правила поведения (честность, вежливость, уважение к старшим, верность слову, уважение прав другого). Если они существенно нарушаются, это уже отклоняющееся поведение.

Поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой, – в этом основная, хотя и не вся суть христианской любви как общечеловеческой ценности. Кроме этой ценности в догматах христианской веры выделяются: верность поставленной цели; способность к состраданию; участливость; чувство надежности, безопасности; убежденность; стремление сотрудничать с другими; мужество; упорство в достижении цели; энтузиазм, активное отношение к жизни; справедливость; вера; верность; чувство товарищества; способность прощать; дружелюбие; вежливость; великодушие; готовность прийти на помощь; святость; честность; стремление; инициативность и находчивость; оптимизм; доброта; любовь; преданность в дружбе; послушание; терпение; миролюбие; настойчивость; радостное воспитание жизни; готовность уповать на Бога; целеустремленность; способность к раскаянию; умение не падать духом; уважительное отношение к окружающим; чувство ответственности; почтительность; способность к самодисциплине; мудрое отношение к своему достоянию; чувство благодарности; готовность доверять; надежность; бескорыстие; мудрость; поклонение Богу.

В старых трактатах по воспитанию понятия целей и задач употреблялись мало, зато нормы проходят красной нитью через всю историю школы. Воспитателя Я.А. Коменский сравнивал с садовником: и тот, и другой стоят на страже нормы. Садовник обязан выпрямлять криво растущие деревья, воспитатель – отклоняющееся поведение детей. В результате общество (сад) формируется нормально.

Чтобы ответить на вопросы, кем и как создаются нормы, следует выделить уровни формирования требований к воспитанию. Их несколько: методологический, политический, административный, педагогический, социальный, корпоративный.

На методологическом уровне нормы выводятся из общечеловеческих ценностей, идеалов и целей воспитания.

На политическом уровне требования к воспитанию формируются в программных документах перспективного развития общества, его экономики, социальной сферы. В общих чертах задаются требования к воспитанности, образованности, уровню развития людей, способных поддерживать и воплощать в жизнь намерения политиков, руководства страны.

Административные нормы конкретизируют намерения политиков, воплощая их в социальный заказ – государственные документы, законы и положения.

На педагогическом уровне происходит преобразование общих положений в практически выполнимые задачи. Создается теоретическая и технологическая поддержка для их реализации, решение проблемы переводится в практическую плоскость.

Общество чутко реагирует на происходящие изменения и, в свою очередь, корректирует социальный заказ на воспитание. Под давлением общественности цели, задачи, нормы пересматриваются, уточняются.

Не намерены выпускать из своих рук воспитание и корпоративные объединения – политические партии, финансовые группы, представители бизнеса, религиозные объединения. Все хотят устанавливать свои нормы, свое видение воспитания, развернуть его направленность в выгодную для себя сторону. Если политическая партия, торговая компания вдруг расщедрилась на телевизор или компьютерный класс – будьте уверены, это не бескорыстно. Взамен потребуют скорректировать воспитание. Все окупится будущей прибылью. Борьба за умы и души граждан ужесточается. Примирить всех обязано государство, установив железной рукой общие стандарты воспитания и образования.

Однако нормы, проектируемые разными институтами, не всегда и не во всем совпадают. Это большая общественная и педагогическая проблема. Педагоги находятся в очень сложном положении, не понимая толком, чего же хочет общество, какого человека и для каких целей необходимо формировать в школах, для какого будущего, каких норм перспективного общественного поведения придерживаться. «Ввиду невозможности дать строгое научное толкование понятию человеческой нормы, – пишет В.П. Кащенко, – за нормальное признается просто среднее и в то же время наиболее часто встречающееся значение» [27] .

РБ

Отклоняющееся поведение

Перейдем теперь к непосредственному практическому выделению педагогической нормы воспитания и прежде всего попытаемся ответить на вопрос – какое поведение школьников считать нормальным, а какое – выпадающим из нормы, отклоняющимся.

Общим признаком отклоняющегося поведения является неадекватное, т. е. неправильное, неестественное, лишенное смысла реагирование ребенка на возникшую ситуацию. Что бы мы сказали о взрослом, который поет частушки во время похорон или читает заупокойную молитву на свадьбе? Только то, что он неадекватно реагирует на ситуацию, его поведение не отвечает ситуации. Это означает, что поведение ребенка нужно рассматривать в неразрывной связи с ситуацией, конкретными условиями. Укради ребенок конфету, и мы его осудим, но если это сделает голодный мальчик-беженец, не каждый осмелится осуждать его. Если будем брать в единстве поведение и ситуацию, сделаем меньше ошибок. Обычно учитель видит последствия, т. е. само отклоняющееся поведение, но мало или ничего не знает об условиях, его вызвавших. Отсюда масса недоразумений. Каждый студент приведет примеры ошибок своих учителей. Каждый побывал в ситуации, когда учитель не понял, не разобрался, не захотел понять, почему возник тот или иной поступок, наказал несправедливо. Детей это особенно ранит, их ответом часто становится уже преднамеренное отклоняющееся поведение.

Свобода поведения в норме всегда адекватна ситуации. Подрался ребенок, защищая свое достоинство, – это норма. Так сложилась ситуация. Но если ситуация не требовала тех или иных его действий, изменения формы поведения – это уже отклонение. Поэтому главное, что необходимо внушать детям, – вести себя сообразно условиям. Кричать, когда нужно кричать, бегать и прыгать, когда есть для этого причина, нагрубить насильнику – тоже норма. Вчитайтесь, что пишет Я. Корчак: «Теоретизируя, мы забываем, что обязаны учить ребенка не только ценить правду, но и распознавать ложь, не только любить, но и ненавидеть, не только уважать, но и презирать, не только соглашаться, но и возмущаться, не только подчиняться, но и бунтовать».

Не менее важно знать, к чему привязывается норма, – возраст ребенка. Здесь все совершенно очевидно – что позволено пятилетнему, осуждается в поступке девятилетнего, что может первоклассник, запрещено выпускнику. Возрастная норма – наш спасательный круг. Сущее бедствие – завышение норм. Представьте себе ученика, сотканного из одних достоинств или одних недостатков. Все в меру, все в сочетании, все в гармонии – это и есть норма.

В психологии и педагогике опробован статистический метод установления нормы, основанный на обработке значительного количества наблюдений. Математики доказали, что для определения нормы и ее описания достаточно знать два показателя — среднюю арифметическую (X) и так называемое стандартное отклонение (б). Значение последнего не зависит ни от единиц измерения, ни от общего числа случаев. Закон нормального распределения показывает, что существующие отклонения от некоторой средней величины, как в сторону увеличения, так и в сторону уменьшения, будут равноудалены (рис. 3).

Путем многократных проверок установлено, что в пределах (+б) и (-б) находится 68 % всех случаев, или по 34 % с каждой стороны. За этими пределами, т. е. в интервале (+2б) и (-2б), находится еще 32 % случаев, или по 16 % с каждой стороны.

Рис. 3. Нормальное распределение

Такое понимание нормы широко используется при определениях, например, умственной одаренности и отсталости. Американская ассоциация по изучению умственной неполноценности признает четыре уровня умственной отсталости, которые устанавливаются по стандартному отклонению. Если его значение находится в пределах -2б, это классифицируется как легкая степень умственной отсталости, – 3б дает уже средний уровень неполноценности, – 4б – тяжелую и 5б – глубокую умственную неполноценность.

Этим методом могли бы воспользоваться и мы, если бы удалось выделить и описать параметры нормального поведения. Но учителю-практику он не поможет. Ведь нужно знать Х – средний показатель нормы, вычислить его как среднюю арифметическую величину из составляющих. Никто пока в точности не знает, из каких компонентов складывается нормальное поведение школьников. Нет даже однозначных названий для его качеств, не говоря уже о единицах измерения. Поэтому отложим применение этого метода до лучших времен, а пока возьмем его хотя бы для того, чтобы утверждать, что параметрам, которые мы установим для нормального поведения, будет соответствовать в общем и целом 68 % учеников, остальные – статистическая норма отклонений разной тяжести.

Обратимся к педагогическому пониманию нормы поведения. В центре поставим свободу ребенка. Он по праву рождения свободен в своих действиях и поступках. Ему никто и ничего не может запретить. На собственном опыте ему предоставляется возможность учиться, как нужно поступать, выяснять для себя, какое поведение будет наиболее выгодным для него. Он должен выбирать сам. Норма – обоснованность выбора.

Японцы никогда ничего не запрещают детям, а только предостерегают – это может быть опасно, это очень опасно. Дальше действуй, как хочешь. Набравшись синяков и шишек, ребенок очень скоро начинает понимать, что предостережения не были напрасными. К 10 годам он уже не просто понимает своих родителей, а чтит их за то, что подсказывают ему, как правильно жить. Так же воспитывают и в школе.

Равного свободе выбора по силе воздействия метода нет. Особенно тогда, когда он поддерживается всеми другими методами воспитания. В западном мире на помощь призывают закон. Права человека (ребенка в частности) гарантируют ему очень широкий диапазон личного поведения. Ученик может приходить в класс, уходить, когда захочется, может отвечать, а может отказаться, может пить, курить, глотать наркотики. Никто не вправе ограничивать его права. И он это знает.

Но поступать, как ему вздумается, он может только теоретически. Практически он зажат общественными нормами, законом. Американцы говорят: «Ваше право курить заканчивается там, где начинается мой нос». «Ваше право опаздывать, – говорит американский учитель, – заканчивается перед дверью нашего класса. Опаздывайте, если хотите, но мы не намерены из-за вас нарушать работу». Такой подход, когда нормы поведения не навязываются, а поддерживаются обществом, достаточно эффективен. Смогли же американцы существенно снизить количество курильщиков, сообща навалившись на проблему и призвав на помощь закон.

В таком подходе – уважении прав и свобод ребенка, с одной стороны, и необходимости согласовывать свое поведение с другими, у которых тоже есть права, – с другой, и заключается смысл нормального поведения. На этом стоит гуманистическая коррекционная педагогика. Не запрещать, не наказывать как бы по личной прихоти будет учитель-гуманист, а выражать в своих требованиях к ребенку общественную необходимость вести себя так, чтобы не мешать другим людям, не ограничивать их прав и свобод. Если один громко кричит, он своим криком нарушает права других детей на тишину во время занятий. Поразмыслив, мы признаем необходимость перестройки в этом направлении и нашей воспитательной системы.

«Не кричи!» – требует учитель. Почему не кричать, недоумевает ученик. Ему хочется кричать. Он имеет право кричать. Требование учителя он воспринимает как его личную претензию, как необоснованную придирку. Но если учитель скажет: «Своим криком ты нарушаешь мои права, права других детей», ребенок вынужден будет притормозить, он интуитивно почувствует, что права собственности, права многих людей нарушать нельзя. Наш ученик традиционно воспринимает замечания учителя как его личные претензии. Перестановка акцентов с личного на общественное меняет это отношение.

Учитель скажет прямо: «Я выражаю тебе не свои личные претензии, а требование других людей. Если ты будешь нарушать их права, они могут тебе этого не простить».

ИБ Отход от «чистого листа»

Понимая, что новое рождается из старого, никогда не отрицая его полностью и продолжая нормативы научного поиска, попытаемся осторожно соединить давно усвоенное с новым, ибо известно, что все революционные попытки внедрить кавалерийским наскоком новое всегда заканчиваются провалом. Идеи должны созреть и овладеть массами.

Посмотрим на сердцевину человеческого воспитания, его основу, господствующую в мире главную парадигму.

В свое время, руководствуясь гуманными соображениями, Ж.Ж. Руссо и его последователи придерживались гипотезы, что новорожденный ребенок есть «tabula rasa – чистый лист», на который в дальнейшем жизнь наносит свои письмена. Эта гипотеза была положена в основу воспитательных систем большинства стран, в том числе и у нас. А если подумать, то так ли это на самом деле? Верим, что ребенок чист и непорочен, его воспитание нужно начинать с самого начала. Создаем для этого школы и действуем. Задачи педагогики выглядят понятными и простыми – внедрить в сознание подрастающих поколений необходимую (и чего греха таить – желательную для старших) информацию относительно этики, эстетики, морали, правил поведения, системы ценностей, личных реакций, программ и алгоритмов действия в определенных ситуациях.

А если предположить, что новорожденный не «чистый лист», то что же получится? То, что все не совсем так, точнее совсем не так. Авторитет Ж.Ж. Руссо, конечно, высок, только концы с концами не сходятся. Если бы его гипотеза была правильной, то применение в воспитании всех детей одинаковых слов, книг, средств и методов завершалось бы формированием тождественных, одинаковых как гвозди, взрослых. Но взрослые почему-то все очень даже разные. Воспитанные одинаковым «конвейерным» способом они, хотя и имеют определенное сходство в знаниях и способах выражения, обнаруживают поразительное несходство во всех куда более важных для вхождения в социум качествах. Организаторы воспитательных систем, желающие создавать одинаковых (чаще всего в покорности режимам и правительствам) граждан, недоумевают: проектировали «гвозди», а получили «цветы», среди которых нет и двух одинаковых. Но от Руссо не отступают, продолжая насаждать тоталитарное воспитание.

Все эти попытки «создать» одинаковых людей, отталкиваясь от идеи «чистого листа», лучше всего свидетельствуют о том, что реакции и поведение человека, законы его физиологии и работы мозга являются запрограммированными. Человек не имеет «свободы воли» и очень часто, думая, что размышляет, на самом деле выполняет определенную программу. Это – один из выводов, к которому пришли в своих научных поисках представители молодой науки — этологии (др. – греч. ethos – обычай, характер поведения и logos – учение, наука о поступках, поведении людей).

Этологи задаются вопросом: размышляет человек на самом деле или же выполняет унаследованную программу действий, которая не осознается? Наблюдения подтверждают существование и функционирование наследственных программ. С помощью экспериментов установлено, какие именно части программ группового и индивидуального поведения стадных животных аналогичны имеющимся у человека, в каком возрасте и как их действия обнаруживаются ярче всего, в каком – трансформируются в другие программы.

Заметим, что не только выводы этологов указывают на запрограммированность поведения человека. Другие науки тоже выдвигают свои аргументы в пользу этого тезиса. Общий итог их поисков сводится к тому, что новорожденный подчиняется генетически унаследованным программам не только в своих физиологических реакциях и работе органов чувств, но и в выборе способа действий, социального поведения.

Исходя из этих знаний, педагогика должна создавать новую теорию и на ее основе разрабатывать иные технологии воспитания. Следует отказаться от предположения, что социальное поведение есть результат семейного и школьного воспитания, накопленного личного опыта. Глубинные причины человеческих поступков нельзя понять и объяснить, опираясь только на эти предположения. Воспитание состоит не в заполнении «чистого листа» образцами нужного социального поведения, а в активизации нужных участков наследственной программы в соответствии с принятыми целями, представлениями о воспитанном человеке, образцами достойного поведения.

Наследственные программы будут реализовываться по своим законам, хотим мы того или нет. В нашей воле – лишь направлять их развитие.

Если мы встанем на этот путь, все станет понятным и теория получит логическую стройность: по воле Всевышнего, ребенок все с собой приносит в этот мир. В будущем он станет таким, каким создадут его обстоятельства и целенаправленные действия по разблокированию нужных программ. Отсюда – программа действия профессиональных воспитателей, если общество пожелает пользоваться их услугами и в будущем.

ИБ Кризиса воспитания нет

Никакого кризиса воспитания, о котором пишут в последнее время, нет. Есть просто переход на новые модели поведения. Человек приспосабливается к развивающейся по новым сценариям жизни, изменившейся среде существования. Вряд ли это следует называть кризисом. Мы отстаем в оценках, не понимаем логики событий и, чтобы оправдать свою ограниченность и нерасторопность, сетуем на резкость перемен. Тоска по прошедшему, боязнь будущего – это и есть кризис. Забыли, что главный закон жизни – вечное движение. И человек создан для того, чтобы сознательно изменять эту жизнь, проектировать свое будущее. «Время дурное: ну что ж, на то и человек, чтобы улучшить его», – писал Т. Карлейль.

В расхожих определениях кризис воспитания связывают с падением нравов, крушением моральных основ, забвением человеческих ценностей. Им пугают настоящее и будущие поколения, предрекая неминуемую гибель общества и цивилизации.

Проблема нравственности появилась, и от нее не уйти. Абстрагироваться от действительности мы не можем, надо понять, что происходит на самом деле, и попробовать найти лучшее решение.

Наш мозг, испорченный традиционными представлениями о воспитании, пока не может найти ответа на самый, казалось бы, простой вопрос – что такое мораль? «Звездное небо надо мной, и нравственный закон во мне» – остались загадкой и для Л.Н. Толстого. Но когда мы примем врожденные идеи, наложим их на современную картину работы мозга и процесс формирования человека, все постепенно встанет на свои места.

Никакой морали, никакой нравственности нет. В программах человека есть только сценарии целесообразного поведения, которые извлекаются по необходимости, как туфли из ящика в зависимости от погоды. Что в данный момент требуется, то человек и берет, находит в самом себе. Никакого критерия нравственности не существует, есть только критерий целесообразности. Если нет крепких запретов вплоть до угрозы смертной казни или кипения в аду, человек руководствуется только соображениями собственной корысти.

Убийство сыном своего отца или матери – это морально или нет? Предвидим реакцию, но если мы вспомним факты из истории человечества, когда племя оставляло у костра с трехдневным запасом пищи престарелых родителей, а само шло дальше искать пропитания, вы уже не будете столь категорично отрицать факт человеческого (а значит, субъективного) толкования морали. Можно привести тысячи подобных примеров, которые докажут, что мораль – всего лишь определенное соглашение следовать определенному типу поведения, закрепления и сохранения устоявшихся норм. Правы были коммунистические идеологи, когда остро критиковали буржуазную мораль как способ закрепления власти, имущественного неравноправия. То же, кстати, можно сказать и о коммунистической морали.

Г. Спенсер (1820–1903) выразился весьма едко о действующих в одном и том же государстве в одно и то же время двух кодексах морали: «Ненавидь и губи своих собратьев-людей, раздается повеление в эту минуту; люби своих собратьев-людей и оказывай им всякую помощь, слышится новое повеление в следующую минуту. Пускай в ход все средства для обмана, говорит один кодекс; будь правдив и верен в слове и в деле, говорит другой кодекс».

Без комментариев приведем мысли известных людей о морали:

«Необходимо уничтожить мораль, чтобы освободить жизнь» (Ф. Ницше);

«Жизни не следует приписывать смысла, ибо именно это неизбежно приводит к выводу о том, что жить не стоит» (А. Камю);

«Нет морали, есть обстоятельства»;

«Природа не знает морали. У нее есть непреложные законы развития, которым покорно следует все существующее на Земле, и только одно звено этого существующего – человек – изобрело для себя особые законы совместного бытия, с одной стороны, помогающие его выживанию, с другой же – ограничивающие возможности этого выживания целым рядом запретительных барьеров и рогаток, которые далеко не всегда доступны логическому осмыслению» (В.Г. Гитин);

«Обзор напрасно сделанных за более чем двухтысячелетний период времени попыток отыскать для морали прочную основу доказывает, что совсем не существует естественной морали, а она всецело представляет собой нечто искусственное, некое средство, изобретенное для того, чтобы лучше сдерживать своекорыстный и злой человеческий род, и что она поэтому необходимо пала бы без поддержки позитивных религий. Так как не имеет никакого внутреннего удостоверения и никакой естественной основы»; «проповедовать мораль легко, обосновать ее трудно» (А. Шопенгауэр).

Обобщая мысль о том, что в одном и том же месте, в одно и то же время действуют диаметрально противоположные представления о воспитании, мы вынуждены прийти к выводу, что воспитания как объективного явления тоже не существует, разве что в самом общем смысле – ребенок способен к воспитанию и в нем нуждается. А направленность воспитания – нечто совсем иное: каждый тянет в свою сторону; кто победил, тот и прав.

Эти выводы не нужно путать с тем, что мораль как общепринятый сценарий поведения нужна, она служит залогом стабильности развития в обществе, ее оберегают и воспитывают. Со сменой общественных формаций одна мораль заменяется другой. Долгожители заметили, что за неполных 80 лет в российском обществе мораль сменилась дважды: от утверждения «человек человеку – друг, товарищ и брат» до совершенно противоположного – «человек человеку – волк». А в принципе, никакой морали во вселенском масштабе не существует. Не заложена она и в программах человеческого поведения. Там, скорее всего, присутствуют всевозможные модели или сценарии будущих действий, которые выберет главная программа. Вероятно, их много, как говорится, на все случаи жизни. Люди об этом не знают. Но у кого-то происходит разблокирование программ или перепрограммирование, и миру является новый сценарий возможного поведения – сперва он сильно раздражает нас, потому что не вписывается в прежние представления, в устоявшиеся стереотипы морального поведения.

Морали нет. Есть некое представление о том, что хорошо и что плохо. А еще есть естественное желание сохранить все как было. Программы тяготеют к покою, они инертны, плохо перестраиваются. Для смены необходима энергия, нужны усилия, а их либо нет, либо нет желания их прилагать. Все просто.

Непросто лишь ответить на главный вопрос – что же мы будем воспитывать у подрастающих поколений. Ответим мы на него правильно только в том случае, если определим, какая жизнь ждет тех, кто сегодня собирается в школу. А пока отметим лишь то, что от воспитания в его современном виде следует уходить. Хуже не будет. Единственное, от чего следовало бы застраховаться, это от скорых решений и радикальных перемен. История утверждает, что все они – только к худшему. Нужно действовать осторожно и осмотрительно, подталкивая людей к тому лучшему будущему, которое мы хотим выстроить методами нового воспитания.

Появились условия, которые требуют перестройки человеческого поведения. Они взяли нас в тиски со всех сторон, требуют введения новых программ, в том числе и выживания, иных сценариев взаимоотношений между людьми. Вот они, новые реалии.

1. Увеличение количества живущих на Земле людей, которое уже в несколько раз превысило критическую отметку. Согласно закону народонаселения Мальтуса могут хорошо жить, не мешая природе и получая с минимальными усилиями все необходимое для жизни, не более 1 млрд человек. Пусть этот закон излишне строг, но все же в XXI в. Земля вошла с населением 6 млрд человек. Что происходит при огромном скоплении людей, постоянно наблюдает тот, кто живет в большом городе. Модели поведения ожесточаются, люди вынуждены отвоевывать жизненное пространство, вступать в схватки за всякого рода блага. В этих условиях даже такая вечная и неоспоримая моральная ценность, как человеческая жизнь, дешевеет с каждой минутой. Выживать становится все труднее.

2. Доходы значительной части населения земного шара стали неправедными, богатство и благосостояние больше не зарабатываются честным трудом поколений. Насилия, грабежи, воровство, обман – обычные формы поведения людей (даже целых государств) в современном мире. Если бы речь шла об отдельных случаях, то с ними здоровая часть человечества могла бы справиться. Забытый в советские годы лозунг – разделяй и властвуй – снова в ходу, насильственное поведение становится нормой.

3. Люди обретают все большую независимость друг от друга. Около 70 % сегодня живет в городах, где межличностные и общественные связи весьма слабы. То, что человека фактически никто не знает, позволяет ему жить и действовать, не обращая ни малейшего внимания на окружающих. Уже не в кино, а наяву разгуливают по улицам нагие мужчины, беременные шестиклассницы мямлют у доски правила правописания. Живут кто как понимает и как хочет. Педагоги остерегаются делать замечания – так и проще, и безопасней.

4. Люди все больше теряют личную ответственность друг перед другом, никто никому ничем не обязан. Отчуждение между родителями и детьми нарастает. Общество превращается в простой конгломерат индивидов. Процессы, происходящие в нем, мало кому интересны. Каждый занят собой, выстраивая жизнь по собственному усмотрению. Даже выбор власти в стране уже малого кого интересует. На выборы и демонстрации приходит все меньше людей. Люди все чаще полагаются только на собственные силы и возможности.

5. Усиливаются космополитические тенденции, с телеэкранов это преподносится как более высокое качество жизни. Быть гражданином мира становится все моднее. Молодежь теряет патриотические качества, любовь к своей стране, своему народу. Даже малую родину – естественную основу привязанности каждого человека к месту рождения – и то забывают. Родина там, где хорошо, где больше платят – сегодня расхожий девиз. Уже мало кто понимает, как это можно отдать жизнь за Родину. За деньги – понятно, но за идею? Печальный пример Украины: 70 % выпускников средних школ заявляют о своем намерении эмигрировать.

6. Растет число психически ущербных людей. Известно, что параметры жизни у них искривляются, ведь только в здоровом теле здоровый дух. Мораль больного человека очень опасна, так как модифицирует моральность окружающих людей. Какая жизнь уготовлена для сотен тысяч заболевших СПИДом, подвергшихся эпидемиям рака или туберкулеза?

7. Утрачено сдерживающее влияние религии. Расползание сект, объединений, непрекращающаяся межконфессиональная борьба не только не способствуют укреплению морали, но до основания расшатывают прежние ценности. Награбив, богачи строят церкви. Грешники сползаются в монастыри, чтобы каяться на глазах у доверчивой публики. Нет сегодня таких грехов, которые церковь не сняла бы за большие деньги. Религиозный бизнес – страшная примета нашего времени.

8. Начавшаяся и пока вяло текущая Третья мировая война не оставляет молодежи надежд на стабильную жизнь. Мрачные прогнозы будущих войн за нефть, пресную воду, среду обитания мало кого вдохновляют. Крепнет психология жизни одного дня. Самоубийства среди молодежи достигли критической отметки.

9. Глобализация неизбежна, и темпы ее нарастают. Создается новый мир, с иными правилами игры, требующий немыслимых сценариев поведения.

Вот они, новые параметры, задающие моральные отношения в обществе. Вот они, новые ориентиры нового воспитания. Не считаться с ними нельзя.

СБ

Жизнь, общество, школа, дети

Спроектируем общие тенденции мирового развития на отечественную школу и своих детей. Поскольку люди обеспокоены нестабильностью, неизвестностью, отношения между ними характеризуются повышенной напряженностью. Среди общих причин, ее породивших, больше других ощущаются экологические, техногенные, социальные, экономические, информационные, моральные, бытовые. Их комплексное воздействие на человека приводит к тому, что он чувствует себя незащищенным; не может ничего изменить, ни на что повлиять; остается лишь во всем подчиняться, ко всему приноравливаться. Везде в мире эта картина примерно одинаковая. За мнимым благополучием граждан богатых западных стран – те же проблемы отчуждения и безысходности. Жестокие вспышки насилия, бунты, терроризм, религиозная и межнациональная нетерпимость – закономерный результат распрямления туго сжатой пружины человеческого напряжения. Если ученик 2 класса, как это случилось недавно в одной американской школе, хладнокровно расстреливает из ружья своих одноклассников, это уже не игра. Тут сработал защитный механизм снятия напряженности: ребенок таким способом хотел в одночасье освободиться от гнетущих его переживаний, одолеть которые иначе он не в силах.

Экологическая напряженность становится сегодня чуть ли главным источником острых социальных проблем. Богатые американцы из-за ураганов и наводнений вынуждены оставлять свои города на побережье океана и перебираться в глубь страны. Западная Европа утопает в наводнениях, смерчах, пожарах, землетрясениях. Терпит от стихии и наша страна. Мрачные прогнозы еще больше дезорганизуют настроение людей.

Бандитизм и терроризм – почти повседневная норма нашей жизни. Дети, испытавшие силу разрушительной стихии, побывавшие в заложниках у террористов, вкусившие хлеба беженца, смотрят на жизнь уже недетскими глазами. Все отчетливее напоминают о себе обездоленность и беспризорность. Длительная реабилитация и коррекция требуются для возвращения детей к нормальной жизни.

Первыми в экологическом аспекте не выдержали изменения условий жизни растения и животные. Сотни тысяч видов исчезают безвозвратно у нас на глазах. Человек еще держится, но и он теряет свою жизнестойкость. Дети родятся ослабленными, несут в себе неблагоприятную наследственность, плохо поддаются воспитанию в семье и школе. Сказываются законы улицы.

В плане педагогики среди наиболее существенных факторов усиления школьной напряженности выделим:

1.  Общее состояние общества. В переходный период оно значительно ухудшилось. И хотя непосредственной угрозы жизни людей нет – хватает еды, одежды, энергии, – люди испытывают дискомфорт, напрягают свои силы без нужды, устают физически и морально. В этом видятся и недостатки прошлого воспитания, не сумевшего сформировать у людей главное — разумные потребности и способность управления своими инстинктами.

2.  Забвение норм христианской морали. Грубо растоптан вечный кодекс гуманизма, разрушены основы духовной жизни, нравственного здоровья. Рано или поздно людям придется возрождать забытые ценности, вспомнить о долге, грехе, стыде – без этих атрибутов совести трудно рассчитывать на улучшение ситуации.

3.  Перегруженность негативными эмоциями. Человек больше не чувствует удовольствия от жизни. Его дни проходят в ожидании худшего. Тревожность, обеспокоенность, нервозность стали обычными спутниками повседневного существования большинства людей. Частые и резкие колебания эмоциональных состояний создают реальную угрозу здоровью.

4.  Разобщенность людей. Напряженность исчезает или существенно снижается, когда люди объединены, защищают и поддерживают друг друга. Расслоение общества по многочисленным признакам ведет к обособленности социальных групп, их взаимному отчуждению.

5.  Несогласованность воспитательных влияний. Цели, которые ставят социальные институты, формирующие человека, не совпадают, плохо согласуются между собой. Школа, семья, средства массовой информации, органы власти, правосудия, политические и религиозные организации действуют разобщенно, вызывая сумятицу в умах, раздоры и противоречия.

Давно известно: школа – зеркальное отражение общества. Все процессы в общественной жизни, их положительные или отрицательные последствия немедленно переносятся на школу, оседают и в ней закрепляются. Хорошо взрослым – хорошо детям. Неблагоприятные перемены в жизни взрослых больнее всего бьют по самым беззащитным, неокрепшим детским душам, по школам, где создается свой комплекс условий для возникновения и увеличения напряженности. Пока будет плохо в обществе и семье, будет плохо и в школе. Не бывает, чтобы в замкнутой системе в одном месте было хорошо, а в другом – нет. Общий упадок нравственности создает бесчисленные проблемы и бедствия во всех сферах жизни.

Общественная напряженность неизбежно порождает школьную . Она ощущается как состояние неуравновешенности, неопределенности, неустойчивости, незащищенности. Ей в одинаковой мере подвержены и учителя, и ученики. Если отношения между ними, вместо стабильного и безопасного состояния, балансируют на грани разрушения и неизвестно, куда повернут завтрашние события, – это уже напряженность. Неуютно в такой школе всем. Поведение детей становится все более неуправляемым и непредсказуемым.

Они все остро воспринимают, переживают и, не понимая сложности возникающих проблем, интуитивно ощущают общую атмосферу, реагируют на ситуацию так, как подсказывают им их чувства, и напрасно хотим мы видеть их другими. Они, как принято говорить, суть продукт своей семьи, своей эпохи.

Чего же мы хотим от них? Согласно данным исследований, показатели психических расстройств у 7—15-летних школьников постоянно повышаются и в некоторых регионах достигли угрожающих величин. За последние 5 лет смертность подростков вследствие самоубийств возросла на 70 %. 25 % из них имеют опыт употребления наркотических и токсикоматических средств, знают вкус алкоголя. Стремительно растет число детей с отклоняющимся поведением. Для многих это в будущем станет причиной их неудавшейся судьбы. Но это в будущем, а пока таким неестественным, нервным поведением ученик реагирует на терзающую его душу напряженность, пытается одним разом сбросить с себя всю накопившуюся тяжесть проблем. Нестандартное поведение – это естественная защитная реакция ребенка в мире жестокости и безнравственности.

В педагогическом смысле отклоняющееся поведение детей – это нарушение установленных норм, принятых правил поведения. Но не только видимыми и неблаговидными действиями оно характеризуется. Здесь отражается прежде всего нравственное отношение к жизни, ее стиль, стержень, моделирование, построение. Страшно не то, что ребенок что-то сделал не так. Страшно то, что за этим стоит. А стоят теперь чаще всего уже не детские шалости и действия по недомыслию, а глубокая и ранняя внутренняя испорченность.

Мы долго успокаивали родителей и общественность – не надо-де особо тревожиться: с детьми происходит то же, что когда-то происходило с нами. Этапы становления и развития человека не изменились. Трудности с воспитанием всегда были и будут. Все так, но ведь никогда прежде не было столько трудностей, а их последствия не были такими тяжелыми.

На рост школьной напряженности сильно влияет ускорение темпа жизни. Стремление взрослых успеть, опередить другого в конкурентной борьбе за выживание жестоко калечит детскую жизнь. Непомерные нагрузки с раннего детства, конечно, не способствуют прежнему плавному развитию. Сейчас при приеме документов в школу требуют, чтобы поступающие в 1 класс читали со скоростью 60 слов в минуту и решали задачи с двумя арифметическими действиями. И хотя официально такой отбор первоклассников не предусмотрен, многие дети вынуждены напряженно трудиться, чтобы попасть в престижную школу, лицей или гимназию. Возрастают школьные нагрузки, продолжительность учебного дня, объемы домашних заданий, все заметнее ослабляя детский организм.

По данным профессора С.Р. Вершловского, проводившего социологическое обследование по заказу Министерства образования

Российской Федерации, многие ученики испытывают серьезные психофизиологические нагрузки в школе, жалуются на физические недомогания: сонливое состояние, раздражительность, головные боли, боли в желудке, бессонницу. Учатся с интересом лишь около 26 % детей. Ходят в школу по необходимости – 30 %. Для многих из них школа, по их выражению, – мука, казарма, тюрьма.

Похоже, мы только и делаем, что ужесточаем жизнь детей. Теперь уже совершенно очевидно, что школьная напряженность есть главная причина возникновения всевозможных отклонений детского поведения. Но причина эта многолика; она в условиях быта, поведении их родителей, отношениях с учителями, тысячах мелочей реальной жизни.

Появившиеся недавно исследования (Б. Спок, 1990; А. Гармаев, 1999) связывают отношение ребенка к миру с его внутриутробным развитием. Это прежде всего запечатление зародышем душевных сил матери, ее морального состояния, которое проявляется в отношениях к отцу, собственным родителям, людям. Мама либо добра и приветлива, либо у нее уже нет сил терпеть, и тогда она срывается в досаду, обиду, раздражение, гнев. Все эти состояния запечатлеваются ребенком и откладываются в неспособности любить, заботиться, терпеть. Естественно, что такие дети будут нервны, истеричны. Чуть что потребуй – начинается плач, упрямство, гнев. У такого ребенка нет сил быть в добром расположении к людям, и в 5–7 лет он твердит свое «Я сам», упорствуя на своем.

Причин возникновения напряженности множество – от внутренних до внешних, от врожденных до приобретенных. И все они – скрытые и явные – действуют сообща.

Каждый ребенок – это центр, обнесенный множеством кругов. Самый близкий к нему первый круг – родители, бабушки и дедушки, братья и сестры; второй – родственники и близкие люди; третий – школьный класс, друзья во дворе и в школе; четвертый – школа, улица, микрорайон; пятый – поселок, деревня, город; шестой – страна; седьмой – все человечество. Каждый из них является источником напряженности и одновременно источником борьбы с нею. Эти круги генерируют настолько противоречивую информацию, оказывают такое взаимно противоположное давление, что взрослые теряются в этом поле так же легко, как дети. Только за собой они этого не признают. Мы присвоили себе право поправлять детей, и поправляем.

Мы и раньше знали, что ребенок окружен многими сферами, но представляли себе их воздействие в основном положительным, что не всегда так: в равной степени оно может быть и отрицательным. Вопрос в том, чего больше в каждый конкретный момент – напряженности или умиротворения. Если мы сумеем ответить на него, скажем, каким вырастет ребенок.

Ребенок постоянно находится в силовом поле противоположных, противонаправленных линий. Что делать? К какому «берегу» пристать – не ясно. Не получая поддержки, любви и заботы, он часто совершенно случайно оказывается там, где ему никогда не хотелось быть, где он себя не мог представить. Но шаг сделан, и возврата нет: своими неокрепшими силами он неспособен разорвать опутавшую его паутину дурного.

Механизм распространения дурного в школе – как грипп: один чихнул, десять заболело. Так же разносятся вредоносные вирусы курения, сквернословия, хулиганства, неуважения к старшим и др. Когда-то с этим боролись сурово: от зачинщиков тут же избавлялись. Теперь нельзя этого сделать – школе пришлось бы избавляться от всех.

ИБ

Программирование судьбы

Если попытаться отыскать главные положения, на которых основывается современная теория воспитания, то либо придется признать, что это не научные истины, а вольные допущения, либо, применив сито строгого научного анализа, признать, что их вовсе не существует. Есть мнения, авторитетные, веские, хорошо изложенные, но это всего лишь мнения, из которых выведены постулаты, на которые мы опираемся, но ни один из них не вытекает из глубинных экспериментальных исследований, а поэтому проверить его невозможно: не за что ухватиться. Только опыт, наблюдения, практика служат весомым доказательством.

Различные истолкования при этом просто неизбежны. Возникают взгляды, мнения, субъективные определения, оценки и предположения. Истинность или ложность их проверить невозможно. Поэтому и наше мнение, если оно останется лишь мнением, ничем не отличается от мнений предшественников, ничем не лучше и не хуже их.

Преимущество изложенного в данном учебнике подхода в том, что он опирается на новые объяснения жизни человека, деятельности его сознания, факты существования и функционирования программ мозга, которые нашим предшественникам не были известны.

Пытливый студент уже раскусил нашу точку зрения. Мы больше верим старинной науке о человеке и его воспитании, совсем мало – ее более поздним вариациям, представляющим не что иное, как отход от истинных знаний и приумножение заблуждений. Верим новейшим экспериментальным исследованиям человеческого мозга и всеми силами пытаемся соединить мудрость веков с достижениями науки сегодня. Истина стыкуется великолепно.

Наш мозг – огромное хранилище программ, выбирая которые, человек может приспособиться к жизни в любой точке Вселенной, где позволяют условия существования. Жизнь человека обеспечивают программы, часть из которых автоматически запускается при его рождении (инстинкты), часть активизируется внутренними (природными) или внешними (социальными) факторами. Так ли это на самом деле, никто не знает, но наука утверждает, что все так и есть.

Если мы принимаем это исходное положение в качестве постулата (обоснованного предположения), получаем основания для совершенно отличного от традиционного объяснения воспитания, его механизмов и разработки практических технологий.

Воспитание состоит ни в чем ином, как в разблокировании нужных программ или, лучше сказать, в перепрограммировании человека на нужное ему (или обществу) поведение для жизни в определенных условиях. Воспитание есть программирование жизни человека. Осуществляется оно путем последовательных небольших активизаций имеющихся программ, которые постепенно, если их наращивать, приводят ко все большим изменениям и могут достичь уровня коренных преобразований. Классическая цепочка, выведенная из жизненных наблюдений, прекрасно раскрывает этот процесс: поступок – привычка – характер – судьба. Совсем незначительные усилия требуются для осуществления поступка; если они повторяются и наращиваются, происходит формирование привычки, при дальнейшем наращивании имеют место большие изменения, что находит свое отражение в характере. От характера до судьбы – рукой подать. Вот и получается, что воспитание – это программирование судьбы.

Цепочка не дает сбоя никогда, ни при каких условиях. Программа действует четко, следствия ее выполнения неотвратимы.

На клеточном уровне происходит следующее. Наш мозг состоит из миллиардов нейронов, каждый из которых может сцепляться с другими, образуя связи. Целенаправленным воспитанием и обучением создаются все новые и новые связи между нейронами, и чем больше таких связей установлено, тем развитее мозг. Сила интеллекта человека, уровень его развития и воспитания прямо пропорциональны количеству новых, установленных с помощью обучения и воспитания связей. В этом смысле установление межнейронных связей можно отождествлять с более понятной процедурой – разблокированием программ.

С помощью данного определения легче объясняется все, что происходит в воспитании, становится понятно, почему достигаются те или иные результаты. Все в конечном счете сводится к количеству усилий, потраченных на программирование жизни. Возможно, уже совсем скоро мы сумеем дать все относящееся к этому программированию в количественных показателях и оперировать ими, отметая бессмыслицу, которой обросло воспитание человека.

БС Итоговый тест

Найдите правильные и ошибочные утверждения

Все ответы – да.

Примерные темы курсовых и дипломных работ

1. Анализ практики воспитания (на конкретных примерах).

2. Представления о воспитании учеников, родителей, учителей.

3. Воспитание как программирование поведения.

4. «Чистый лист»: за и против.

5. Сценарии жизни и воспитание.

6. Воспитание как приспособление к условиям существования.

7. Цели воспитания в информационном обществе.

8. Вызовы современного мира и воспитание.

9. Современная мораль и воспитание.

10. Формирование ценностей у подрастающих поколений.

Тема 3 Педагогика – наука о воспитании

ИБ Предмет педагогики

Полагают, что свое название педагогика получила от др. – греч. paidos – дети и agoge – вести, что дословно paidagoges означает детоводитель. Педагогом в древней Греции называли раба, который в буквальном смысле слова брал за руку ребенка своего господина и сопровождал его в школу. Учительствовал в этой школе нередко другой раб, только ученый. Работа учителя оплачивалась на месте в зависимости от того, какой урок заказывал ученик – за одну или за две драхмы.

Постепенно слово «педагогика» стало употребляться в более общем смысле для обозначения искусства «вести ребенка по жизни», т. е. воспитывать его, обучать, направлять духовное и телесное развитие. Часто рядом с именами людей, ставших впоследствии знаменитыми, по праву стоят и имена воспитавших их педагогов. Со временем накопление знаний привело к возникновению особой науки о воспитании детей. Теория очистилась от конкретных фактов, сделала необходимые обобщения, вычленила наиболее существенные отношения, стала наукой о воспитании и обучении детей.

Такое понимание педагогики сохранилось вплоть до середины ХХ в. В отечественном учебнике для педагогических институтов 1954 г. еще, например, писалось: «Самым распространенным определением педагогики, сложившимся еще на заре ее развития и сохранившимся до наших дней, явилось такое определение: педагогика есть наука о воспитании детей» [28] .

И только в последние десятилетия сомнения развеялись окончательно – в квалифицированном педагогическом руководстве нуждаются не только дети, но и взрослые, так как понимают, что добиться хочется многого, а воспитания недостает. Исторических примеров множество: главным мотивом, побудившим когда-то прусского короля Фридриха пригласить к своему двору Вольтера, было желание пополнить образование, получить интеллектуальный импульс для более содержательной жизни. Александр Македонский – достойный ученик Аристотеля: «Не меньше я обязан учителю своему, как и отцу: от отца я получил жизнь, а от Аристотеля то имею, что жизнь мою хорошо прожить могу». Непреклонный авторитет своего учителя Сенеки признавал своенравный Нерон. «…Сам же Сенека, – пишет К.Д. Ушинский, – был одной из главных причин ужасной нравственной порчи своего страшного воспитанника» [29] .

Понятие воспитания здесь употребляется в самом широком смысле, включая образование, обучение, развитие. Но расширение пределов понятия «воспитание» вступает в противоречие с историческим названием науки. Поэтому в мировом педагогическом лексиконе все чаще употребляются новые названия – андрогогика (от греч. andros – мужчина и agoge – вести) и антропогогика (от греч. anthropos – человек и agoge – вести). Андрогогикой сегодня называют науку об образовании взрослых, чтобы выделить ее из педагогики, которую по-прежнему называют наукой о воспитании детей.

Во все времена педагоги искали лучших путей помощи людям в реализации данных им природой возможностей, формировании новых качеств. Тысячелетиями по крохам накапливались необходимые знания, одна за другой создавались, проверялись и отвергались педагогические системы, пока не остались самые жизнестойкие, самые полезные. Развивается наука о воспитании, главной задачей которой становится накопление, систематизация научных знаний о воспитании человека. К нынешнему времени таких знаний накоплено достаточно много, они систематизированы и структурированы, что позволяет называть педагогику наукой о закономерностях передачи необходимого опыта вступающим в жизнь поколениям.

Но споры вокруг вопроса, является ли педагогика наукой, не утихают, несмотря на то, что никто не оспаривает ее предмет – воспитание и наличие достаточно четко сформулированных закономерностей. Дело в том, что главное назначение науки – познание истины. Познает ли объективную истину сама педагогика или же пытается приспособить открытия других наук для разработки собственных методов воспитания человека?

Являются ли системы, формы организации воспитательного процесса объективной истиной или это только феномены практической деятельности, которые могут в принципе быть любыми? Задаваясь такими вопросами, приходим к выводу, что педагогика принадлежит к числу так называемых нормативных наук или искусств (употребляется также название «квазинаука»), в отличие от «чистой» фундаментальной науки.

Размышляя о назначении науки, Д.И. Менделеев пришел к выводу, что у каждой научной теории есть две конечные цели – предвидение и польза. Не является исключением из общего правила и педагогика. Ее функция – познавать законы воспитания, образования и обучения людей и на этой основе указывать педагогической практике лучшие пути и способы достижения поставленных целей. Теория вооружает педагогов-практиков профессиональными знаниями об особенностях воспитательных процессов людей различных возрастных групп, социальных образований, умениями прогнозировать, проектировать, осуществлять учебно-воспитательный процесс в различных условиях, оценивать его эффективность. Новейшие методики обучения, образования и воспитания сначала рождаются в педагогических лабораториях.

При определении науки о воспитании будем исходить из положения, что есть конкретное общество на определенном этапе исторического развития и есть воспитание, направленность и уровень которого объективно отражают уровень этого развития. И хотя педагогика занимается «вечными» проблемами, ее предмет конкретен – это воспитательная деятельность, осуществляемая в учебно-образовательных учреждениях, социальных институтах, семье. Педагогика рассматривается как прикладная наука, направляющая свои усилия на оперативное решение возникающих в обществе проблем воспитания, образования и обучения; выполняющая социальный заказ. Она развивается быстрее или медленнее в зависимости от потребностей и поддержки общества.

Источники развития педагогики: многовековой практический опыт воспитания, закрепленный в образе жизни, традициях, обычаях людей, народной педагогике; философские, обществоведческие, педагогические и психологические труды; текущая мировая и отечественная практика воспитания; данные специально организованных педагогических исследований; опыт педагогов-новаторов, предлагающих оригинальные идеи, новые подходы и технологии воспитания в быстроизменяющихся условиях.

СБ

Есть ли в педагогике изобретения?

Небезынтересный, оказывается, вопрос – есть ли изобретения в педагогике? Люди изобрели все – от гвоздя до компьютера. А методология воспитания и обучения кем-то созидалась?

Мы знаем изобретателя. Всевышний создал человека и предписал ему пожизненную повинность – воспитание души и тела, совершенствование самого себя и своих отношений к другим, к природе и всему сущему в этом мире. Это, видимо, и есть основная сфера педагогических изобретений. Другой нет. Совершенствоваться будем до бесконечности, ибо бесконечно разнообразны пути человека в этой жизни, и нет одного решения, правильного во все времена. Учитель – продолжатель дела Творца, и в этом его высшее назначение среди людей.

ИБ Возникновение и развитие

Как одна из наук о человеке, педагогика зарождалась в недрах философии и долгое время развивалась как ее органическая часть. В дополнение к сказанному выделим наиболее крупные периоды в развитии науки, завершившиеся перестройкой педагогических парадигм (от др. – греч. paradeigma – образец, эталон). Парадигма – господствующая теория, положенная в основу решения теоретических и практических проблем.

Античность и Средневековье

Практика воспитания своими корнями уходит в глубинные пласты человеческой цивилизации, но наука о воспитании сформировалась значительно позже, когда получили развитие такие науки, как геометрия, механика, астрономия. Она по всем признакам принадлежит к числу молодых отраслей знания.

Наступило время, когда образование стало играть весьма заметную роль в жизни людей. Обнаружилось, что общество прогрессирует быстрее или медленнее в зависимости от того, как в нем поставлено воспитание и обучение подрастающих поколений. Появилась потребность в обобщении опыта в деле воспитания, в создании специальных учебно-образовательных учреждений в целях подготовки молодежи к жизни.

Уже в наиболее развитых государствах древнего мира – Китае, Индии, Египте, Греции были предприняты серьезные попытки вычленения теоретических начал воспитания.

Колыбелью европейских систем воспитания стала древнегреческая философия. Виднейший ее представитель Демокрит (ок. 470–530 гг. до н. э.) создал обобщающие труды во всех областях современного ему знания, не оставив без внимания и воспитание. Его крылатые афоризмы, пережившие века, полны глубокого смысла: «Природа и воспитание подобны. А именно, воспитание перестраивает человека и, преобразуя, создает природу»; «Хорошими людьми становятся больше от упражнения, чем от природы»; «Учение вырабатывает прекрасные вещи только на основе труда».

Теоретиками педагогики были крупные древнегреческие мыслители Сократ, его ученик Платон, Аристотель, в трудах которых глубоко разработаны важнейшие идеи и положения, связанные с воспитанием человека, формированием его личности. Доказав свою объективность и научную состоятельность на протяжении веков, эти положения выступают в качестве аксиоматических начал педагогической науки. Своеобразным итогом развития греческо-римской педагогической мысли стало произведение «Образование оратора» древнеримского философа и педагога Марка Квинтилиана (35–96), которое долгое время было основной книгой по педагогике. Наряду с сочинениями Цицерона его изучали во всех риторических школах.

В Средневековье церковь монополизировала духовную жизнь общества, направляя воспитание в религиозное русло. Зажатое в тисках теологии и схоластики образование во многом потеряло свободу и прогрессивную направленность античных времен. Из века в век оттачивались незыблемые принципы догматического обучения, просуществовавшего в Европе почти двенадцать веков. Среди деятелей церкви были блестяще образованные для своего времени философы: Тертуллиан (160–222), Августин (354–430), Аквинат (1225–1274), создавшие серьезные педагогические трактаты.

Открытия иезуитов

Взгляды на средневековую педагогику и школу, сформированные в советские времена, понемногу меняются под влиянием новой, ранее недоступной специалистам информации. И вот уже в совершенно новом свете пред нами предстает апостол средневековой церкви Игнатий Лойола (1491–1556), которого совсем недавно иначе как инквизитором и мракобесом не называли. У нас есть все основания чтить наследие этого выдающегося педагога: общеобразовательную школу в ныне существующем ее виде придумали иезуиты. Все, что в ней есть хорошего и плохого, принадлежит Лойоле и его последователям.

В 1522 г. Лойола пишет книгу «Духовные упражнения». Когда ее много позже издала на русском языке Славянская библиотека в Париже, один из российских читателей воскликнул: «Не может быть, чтобы это были те самые знаменитые «Духовные упражнения!» Это обыкновенная методичка». Но в форме изложения тоже заключалось новшество будущего основателя ордена иезуитов.

Лойола понял, что должен стать учителем. В 30 лет он сел за школьную парту, а через два года его первый школьный учитель Жером Ардевол отправил его студентом в университет Саламанки. Через восемь лет он получил степень доктора теологии в самом влиятельном университете мира – в Сорбонне.

Вернувшись в колледж Св. Варвары, Лойола организовал религиозно-педагогическое братство. Если бы его официальные церковные власти признали сразу, возможно, мы никогда бы ничего не услышали больше об иезуитах. Но их на первых порах преследовали неудачи, которые сплотили единомышленников в организацию с очень жестким уставом. «Мы должны не только одинаково говорить, но и одинаково мыслить, насколько это возможно», – говорил Лойола. Одним из главных врагов ордена иезуитов стала Реформация, одним из главных способов борьбы против нее – школа. Так, в середине XVI в. родилось новшество: типовые школьные программы. Первая университетская программа была составлена иезуитами после смерти Лойолы – в 1586 г.

Типовые программы иезуитов потрясли современников тем, что регламентировался – впервые в истории – весь учебный процесс: как и о чем говорить на уроке, как разрешать те или иные спорные вопросы, как учить географии или иностранным языкам. Классные журналы и записи преподавателей проверялись, на уроках бывали инспектора; сами программы были к тому же оптимальными. Для современников Лойолы, да и для нас остается загадкой, как в них могли сочетаться блестящие достоинства обучения и абсолютная несвобода.

Иезуиты сделали еще одно открытие: оказывается, школами и университетами можно управлять – проводить общую образовательную политику, создавать единое образовательное пространство. Старинные вольные университеты не раз пытались восстать против подобных новшеств. В 1554 г. богословы Сорбонны заявили, что орден иезуитов «опасен по отношению к религии… и вообще более способен к разрушению, чем к созиданию». Но было уже поздно. Независимые университеты отныне жили в страхе, что им навяжут преподавателей-иезуитов, а вместе с ними – что-нибудь «типовое».

В 1551 г. Игнатий Лойола обратился к братьям с письмом, в котором подчеркивал необходимость организовывать учебные заведения ордена для мирян по всей Европе. В этом же году была основана Римская коллегия, где иезуиты учили юношей языкам, на следующий год – Немецкая коллегия для студентов-протестантов из Германии, в 1575 г. – Греческая коллегия для юношей из Восточной Европы.

В 1581 г. папский легат в России Антоний Поссевино даже вел переговоры с Иваном Грозным, чтобы тот в обязательном порядке посылал на учебу в Рим российских отроков. Но Грозный предложение проигнорировал. В 1579 г. открылась коллегия в Вильно, в 1582 – Полоцке, в 1584 – Несвиже, в 1606 – Луцке, в 1608 – Львове, в 1612 – Орше, в 1614 – Каменец-Подольске, в 1617– Перемышле, в 1623 – Бресте. Так же стремительно появлялись школы во всех странах мира, в том числе в Японии, Индии, Китае.

Обучение в них было очень дорого. Лойола же настаивал на абсолютной бесплатности образования. В те времена считали, что хорошая школа бесплатной быть не может. Иезуиты доказали, что может. Они приезжали в новый город, привозили с собой учебники, напечатанные в типографиях «Общества Иисуса» программы и готовы были на следующий же день открыть школу. Учителя-иезуиты первыми стали работать с родителями своих подопечных. Учебные предметы были так тонко идеологизированы, что дети сами делали нужные наставникам выводы. Именно иезуиты ввели в школьный быт обязательные утренники, вечеринки, смотры художественной самодеятельности и праздники на свежем воздухе.

Впервые в истории массовой школы (а свою школу орден иезуитов видел всеобщей и массовой) детей для обучения старались набирать из разных социальных групп, следуя идее, что школьный класс должен представлять общество в миниатюре. Учеников делили на звенья, назначали звеньевых. Лучших сажали на почетное место, награждали знаками отличия, пробуждая тщеславие и желание выделиться. Золотые и серебряные медали за успехи в учебе – тоже изобретение иезуитов.

Слабых тянули и подбадривали, сильных – умели поставить на место. Главным принципом было: жизнь не начинается после школы, школа – это и есть жизнь. Она хороша тем, что все ситуации взрослой жизни – любви, дружбы, ненависти, предательства, доносов – здесь можно прожить и как бы проиграть заранее, но менее болезненно, под наблюдением опытных учителей.

Силу иезуитской педагогики оценил и К.Д. Ушинский: «Тайна силы иезуитской педагогики… заключалась в том, что иезуиты не ограничивались одним учением и поверхностным наблюдением, но прежде всего старались покорить своему влиянию душу воспитанника. Они в этом случае не отступали от своего правила и не были слишком разборчивы на средства» [30] .

«Дело воспитания – единственное, в котором мы могли бы поучиться у иезуитов, – написал в 1905 г. русский публицист, – но все же было бы печально, если бы всюду детей воспитывали так, как они». Автор не мог представить, какой станет российская школа еще до конца века…

Педагогика эпохи Возрождения

Эпоха Возрождения дала целый ряд ярких мыслителей, педагогов-гуманистов, провозгласивших своим лозунгом античное изречение «Я – человек, и ничто человеческое мне не чуждо». В их числе голландец Э. Роттердамский (1466–1536), итальянец В. де Фельтре (1378–1446), французы Ф. Рабле (1483–1553) и М. Монтень (1553–1592).

Педагогике долго пришлось снимать скромный угол в величественном храме философии. Только в XVII в. она выделилась в самостоятельную науку, оставаясь тысячами нитей связанной с философией. Педагогика неотделима от философии уже хотя бы потому, что обе эти науки занимаются человеком, изучают его бытие и развитие.

Выделение педагогики из философии и оформление ее в научную систему связано с именем чешского педагога Я.А. Коменского (1592–1670). Его главный труд «Великая дидактика», вышедший в Амстердаме в 1654 г., – одна из первых научно-педагогических книг. Многие из высказанных в ней идей и сегодня не утратили актуальности и своего научного значения. Предложенные Я.А. Коменским принципы, методы, формы обучения, например принцип природосообразности, классно-урочная система, вошли в золотой фонд педагогической теории. «В основе обучения должно лежать познание вещей и явлений, а не заучивание чужих наблюдений и свидетельств о вещах… Слух необходимо соединять со зрением и слово – с деятельностью руки»… Необходимо учить «на основании доказательств посредством внешних чувств и разума»… Разве не созвучны нашему времени эти обобщения великого педагога?

В отличие от Я. А. Коменского, английский философ и педагог Дж. Локк (1632–1704) сосредоточил главные усилия на теории воспитания. В своем труде «Мысли о воспитании» он излагает взгляды на воспитание джентльмена – человека уверенного в себе, сочетающего широкую образованность с деловыми качествами, а изящество манер с твердостью убеждений.

Непримиримую борьбу с догматизмом, схоластикой и вербализмом в педагогике вели французские просветители XVIII в. Д. Дидро (1713–1784), К. Гельвеций, П. Гольбах (1723–1789) и особенно Ж.Ж. Руссо (1712–1778). «Вещей! Вещей! – восклицал он. – Я никогда не перестану повторять, что мы придаем слишком много значения словам: с нашим болтливым воспитанием мы и делаем только болтунов».

Демократические идеи французских просветителей во многом определили творчество швейцарского педагога И.Г. Песталоцци (1746–1827). «О, любимый народ! – восклицал он. – Я вижу, как ты низко, страшно низко стоишь, и я помогу тебе подняться!» Песталоцци сдержал свое слово, предложив учителям прогрессивную теорию обучения и нравственного воспитания учащихся.

И.Ф. Гербарт (1776–1841) – крупная, но противоречивая фигура в истории педагогики. Кроме значительных теоретических обобщений в области психологии обучения и дидактики (четырехзвенная модель урока, понятие воспитывающего обучения, система развивающих упражнений), известен работами, ставшими теоретической базой для введения дискриминационных ограничений в образовании широких масс трудящихся.

«Ничего не постоянно, кроме перемен», – учил выдающийся немецкий педагог Ф.А. Вильгельм Дистервег (1790–1886), занимавшийся исследованием многих важных проблем, но более всего – изучением противоречий, внутренне присущих всем педагогическим явлениям.

Широко известны педагогические труды выдающихся русских мыслителей, философов и писателей В. Г. Белинского (1811–1848), А.И. Герцена (1812–1870), Н.Г. Чернышевского (1828–1889), Н.А. Добролюбова (1836–1861). Во всем мире признаны провидческие идеи Л.Н. Толстого (1828–1910), изучаются труды Н.И. Пирогова (1810–1881). Все они выступали с резкой критикой сословной школы и призывом к коренному преобразованию дела народного воспитания.

ГОДИМСЯ!

Учитель русских учителей

Мировую славу русской педагогике принес К.Д. Ушинский (1824–1871). О нем следует сказать особо.

Прожил он недолгую, но удивительно плодотворную жизнь. То же, что Коменский в Моравии, Песталоцци в Швейцарии, совершил Ушинский в России – переворот в теории и в педагогической практике. Ушинский разделил судьбу своих великих предшественников, испил, как и они, полную чашу гонений, преследований, зависти. Удивительное постоянство обнаруживает судьба, когда захочет кого-то возвеличить: высокие помыслы сочетает со слабым здоровьем, в хилом теле поселяет дух титана, век дает недлинный и трудный.

Отец Ушинского – отставной подполковник, участник войны 1812 г., служил царю и отечеству в Туле и Полтаве, а затем в Олонце, Вологде. 2 марта 1824 г. в Туле у него родился сын. Вскоре семья Ушинских переехала на Украину в Новгород-Се-верский, куда отца назначили уездным судьей.

Здесь на берегу Десны провел свои отроческие годы будущий педагог. Учился в гимназии, куда должен был отправляться каждое утро за четыре версты. Незабываемое, чудесное время. О годах учения Ушинский вспоминает тепло. Особенно восторгался юный ученик своим директором, профессором И. Гиляковским. «Нет сомнения, – напишет он позже, – что многое зависит от общего распорядка заведений, но главное всегда будет зависеть от личности непосредственного воспитателя, стоящего с глазу на глаз с воспитанником; влияние личности воспитателя на молодую душу составляет ту воспитательную силу, которой нельзя заменить ни учебником, ни моральными сентенциями, ни системой наказаний и поощрений».

В 1840 г. Ушинский поступает на юридический факультет Московского университета. Учится блестяще. Но «здоровье его, – вспоминает историк Ю. Рехневский, – уже тогда было очень ненадежным, и городская жизнь действовала на него пагубно. В конце академического года, он, обычно, бледный, худой и харкая кровью, собирался с земляками на родину, в Малороссию, которую очень любил.»

В 20 лет Ушинский закончил университет и был оставлен для подготовки магистерского экзамена. В июне 1844 г. Совет университета присудил ему степень кандидата юриспруденции, и Ушинский продолжил научную стажировку.

Ему уже 22. О педагогике – главном деле своей жизни – пока не сказано ни слова. Мысли есть, но Ушинский не решается их высказывать: присматривается, сравнивает, проверяет себя еще и еще.

В 1846 г. его назначают исполняющим обязанности профессора камеральных наук по кафедре энциклопедии законоведения, государственного права и науки финансов в ярославский Демидовский юридический лицей. По своему значению лицеи шли сразу за университетами, их было немного: Царскосельский под Петербургом, в нем учился Пушкин; Нежинский на Украине, его закончил Гоголь; Ришельевский в Одессе.

Началась педагогическая деятельность. Доступность изложения трудных вопросов, строгая логика доказательств, вежливое отношение к ученикам вскоре сделали имя молодого профессора самым популярным в лицее. А его блестящий труд «О камеральном образовании» (1848) выдвинул Ушинского в первые ряды ученых того времени.

Ушинский глубоко изучает философию, штудирует языки, овладевает английским, французским, немецким; читает в оригинале Декарта, Руссо, Дидро, Гольбаха, Бэкона, Милля, Канта, Гегеля; пытается найти ответ на очень занимавший его в то время вопрос: что такое сознание?

Не всем нравится независимость и оригинальность мышления молодого профессора. Попечитель лицея П. Демидов пишет, что Ушинский имеет «большое дарование и отличные знания, но с большим самолюбием…» К тому же неосторожен в речах, резок в суждениях. Едва не потеряв рассудок от травли и мелочных придирок, Ушинский в сентябре 1849 г. подает начальству лицея прошение об отставке.

Он унижен, но не сломлен. Перебивается переводами, обзорами в журналах. Только через полтора года с большим трудом ему удается устроиться на должность столоначальника департамента иноземных вероисповеданий с окладом 400 рублей в год. В этой скучнейшей из должностей Ушинский пробыл до 1 января 1854 г.

Ушинский серьезно анализирует общественные отношения и приходит к выводу, что очень многое зависит от воспитания. Как и другие выдающиеся педагоги, он видит пути общественного переустройства в совершенствовании школьного дела. Вскоре Ушинского приглашают преподавателем русской словесности в Гатчинский сиротский институт; в 1885 г. назначают инспектором классов.

Однажды, осматривая комнаты, он обратил внимание на два больших шкафа. Что в них было – никто не знал, ибо шкафы эти уже 20 лет стояли опечатанными. Ушинский попросил сторожа открыть их и обнаружил целое сокровище: полное собрание педагогической литературы, наследство бывшего инспектора института, ученика Песталоцци Е. Гугеля. По свежим следам прочитанного Ушинский пишет страстную, едва ли не лучшую свою статью «О пользе педагогической литературы».

Статья имеет огромный успех. Ушинский воодушевлен, горячо принимается развивать свои педагогические взгляды. Он пишет обо всем. Нет, пожалуй, ни единого вопроса, которого бы он не коснулся глубоко, критически, заинтересованно.

Приходит к выводу – нет, не так надо учить. Надо знать все о тех, кого хочешь научить. «Если педагогика хочет воспитать человека во всех отношениях, то она должна прежде узнать его тоже во всех отношениях». Диагноз Ушинского точен. Рекомендации выверены и бесспорны: сделать учебную работу по возможности интересной для ребенка, не превращая ее в развлечение. Надо учить интересно, легко, даже весело, но серьезно и глубоко.

Ушинского, уже известного и знаменитого педагога, приглашают занять должность инспектора классов Смольного института благородных девиц. Но его нововведения не понравились. Обвинения в вольнодумстве, непочтительном отношении к начальству, безбожии и даже аморальности так и сыплются со всех сторон. Да, Ушинский был несдержан, но глубоко прав. «Все русское образование отдали в руки идиоту и безуверу…», – написал он по поводу назначения адмирала Е. Путятина министром просвещения.

Просто уволить Ушинского было нельзя – слишком большую популярность приобрело его имя в России. Нашли «благовидный» предлог: по состоянию здоровья направить для лечения и изучения школьного дела за границу. Фактически это было изгнание, длившееся 5 лет. Ушинский посетил Швейцарию, Германию, Францию, Бельгию и Италию. За границей написал ряд великолепных педагогических сочинений и среди них выдержавший 187 переизданий учебник «Родное слово». Более 10 млн экземпляров книг Ушинского вышло до революции. Тогдашний министр просвещения Д. Толстой и его чиновники сделали все возможное для дискредитации учебника. Некто А. Филонов в брошюре «Плоды педагогической озлобленности» написал: «Народ, родители возмущаются против вашей книги…»

Главное сочинение Ушинского «Педагогическая антропология» начало печататься в 1867 г. Уже через год вышел первый том «Человек как предмет воспитания», спустя некоторое время – второй, третий остался незавершенным…

В педагогической системе Ушинского ведущее место занимает учение о целях, принципах, сущности воспитания. Он подмечает простой закон-парадокс: «Воспитание, если оно желает счастья человеку, должно воспитывать его не для счастья, а приготовлять к труду жизни». Воспитание, совершенствуясь, может далеко раздвинуть пределы человеческих сил: физических, умственных и нравственных. Но «как бы ни были чисты и возвышенны цели воспитания, оно должно иметь еще силу, чтобы достичь этих целей».

Руководящая роль принадлежит школе, учителю. «В воспитании все должно основываться на личности воспитателя, потому что воспитательная сила изливается только из живого источника человеческой личности. Никакие уставы и программы, никакой искусственный организм заведения, как бы хитро он ни был продуман, не может заменить личности в деле воспитания».

Шаг за шагом Ушинский пересматривает всю педагогику, требует полного переустройства системы образования на основе новейших научных достижений: «.одна педагогическая практика без теории – то же, что знахарство в медицине». На основе последних данных психологии составляет подробнейшие рекомендации о методах выработки наблюдательности, внимания, воли, памяти, эмоций; раскрывает пути реализации дидактических принципов сознательности, наглядности, систематичности, прочности; строит концепцию развивающего обучения.

Ушинский намного опережает свою эпоху в понимании роли трудового воспитания: сломав лед устоявшихся взглядов, предлагает сделать труд полноценным воспитательным средством.

Ушинский умер в два часа ночи 3 января 1871 г., занимаясь правкой третьего тома «Педагогической антропологии». Прожил 47 лет. Похоронен на кладбище Выдубецкого монастыря в Киеве на берегу Днепра под старым каштаном.

Педагогическая мысль в Новом Свете

В конце XIX – начале ХХ в. интенсивные исследования педагогических проблем были начаты в США, куда постепенно смещается центр педагогической мысли. Не отягощенные догмами инициативные покорители Нового Света без предубеждений приступили к исследованиям педагогических процессов в современном обществе и быстро достигли ощутимых результатов.

Были сформулированы общие принципы, выведены закономерности человеческого воспитания, разработаны и внедрены эффективные технологии образования, обеспечивающие каждому человеку возможность сравнительно быстро и достаточно успешно достичь запроектированных целей.

Виднейшими представителями американской педагогики являются Дж. Дьюи (1859–1952), чьи работы оказали заметное влияние на развитие педагогической мысли во всем западном мире, и Э. Торндайк (1874–1949), прославившийся исследованиями процесса обучения, созданием прагматически приземленных, но весьма действенных технологий.

В нашей стране хорошо известно имя известного американского педагога Б. Спока. Задав публике, на первый взгляд, второстепенный вопрос: что в воспитании детей должно превалировать – строгость или доброта, он всколыхнул умы далеко за пределами своей страны. За этим простым вопросом стоит ответ, какой быть педагогике – авторитарной или гуманистической. Ответ пока не очевиден. Б. Спок ищет его в своих книгах «Ребенок и уход за ним», «Разговор с матерью» и др.

Послеоктябрьские поиски

Русская педагогика послеоктябрьского периода пошла по пути собственного осмысления и разработки идей воспитания человека в новом обществе. Активное участие в творческих исканиях новой педагогики принял С.Т. Шацкий (1878–1934), руководивший Первой опытной станцией по народному образованию Наркомпроса РСФСР. Авторами учебных пособий по педагогике, в которых по-новому ставились и решались задачи социалистической школы, были П.П. Блонский (1884–1941), написавший «Педагогику» (1922) и «Основы педагогики» (1925), и А.П. Пинкевич (1884–1939), «Педагогика» которого вышла в те же годы.

Известность педагогике социалистического периода принесли работы Н.К. Крупской, А.С. Макаренко, В.А. Сухомлинского. Теоретические поиски Н.К. Крупской (1869–1939) концентрировались вокруг проблем формирования новой советской школы, организации внеклассной воспитательной работы, зарождающегося пионерского движения. А.С. Макаренко (1888–1939) выдвинул и проверил на практике принципы создания и педагогического руководства детским коллективом, методики трудового воспитания, изучал проблемы формирования сознательной дисциплины и воспитания детей в семье. В.А. Сухомлинский (1918–1970) сосредоточил свои исследования вокруг моральных проблем воспитания молодежи. Многие его дидактические советы и меткие наблюдения применимы сегодня в новой школе в условиях построения рыночных отношений в нашем обществе.

ИБ Основные категории педагогики

Педагогические понятия, выражающие научные обобщения, принято называть также педагогическими категориями. К ним относятся воспитание, обучение, образование. Наша наука широко оперирует и такими категориями, как развитие и формирование.

Выделяются по меньшей мере пять вариантов (аспектов) содержательной трактовки педагогических категорий. Каждую из них следует рассматривать как:

• общественную и личностную ценность;

• объективно существующее явление;

• реальный процесс;

• организованную систему;

• достигнутый результат.

Если следовать этой логике, можно достичь ясности и глубокого понимания сущности. Но тогда педагогика разрастается до невообразимых размеров своей тематики. Памятуя об огромной сложности категорий, будем рассматривать их в каждом конкретном случае под углом практической значимости для педагогической работы.

Воспитание – это целенаправленный и организованный процесс формирования личности. В педагогике это понятие употребляется в широком и узком социальном смысле, в широком и узком – педагогическом.

Социальный смысл воспитания

В широком социальном смысле воспитание – это передача накопленного опыта от старших поколений к младшим. Под опытом понимаются известные людям знания, умения, способы мышления, нравственные, этические, правовые нормы, словом, все созданное в процессе исторического развития духовное наследие человечества. Каждый пришедший в этот мир приобщается к достижениям цивилизации, что достигается воспитанием. Русский корень «питать», от которого образовано слово «воспитание», прекрасно передает его жизненную необходимость, а приставка «вос», означающая восхождение («вверх», «в высоту»), указывает на превосходство воспитанного человека.

Человечество выжило, окрепло и достигло современного уровня развития благодаря воспитанию, благодаря тому, что выстраданный предшествующими поколениями опыт использовался и приумножался последующими. История знает случаи, когда опыт терялся, жизненесущая река воспитания пересыхала. Люди оказывались отброшенными в своем развитии далеко назад и вынуждены были заново, с большим трудом восстанавливать утраченные звенья своей культуры.

Исторический процесс развития общества неопровержимо доказывает, что больших успехов в своем развитии всегда достигали те народы, у которых воспитание было поставлено лучше, ведь это своего рода двигатель общественного прогресса, а потому – это всеобщая и вечная категория.

Многие философы, анализируя законы, управляющие общественной жизнью, устанавливают объективную связь между воспитанием и уровнем развития производительных сил общества, т. е. соответствие направленности, объема, характера воспитания уровню развития производительных сил и типу производственных отношений, поэтому воспитание имеет конкретно-исторический характер.

Смена типа общественно-экономической формации влечет за собой смену методов воспитания. Социальные условия жизни также изменяют его характер, влияние на сознание и поведение людей.

С делением общества на классы воспитание приобретает классовый характер. Оно начинает служить господствующему классу, становится дорогим удовольствием, недоступным для всех людей, превращается в орудие дискриминации, средство возвеличения одних за счет других.

Вместе с тем каждая новая социально-экономическая формация, возникая на обломках старой, несет в себе историческую преемственность культур, а значит, и некоторые признаки воспитания, характерные для прежних периодов развития.

Однако в литературе по воспитанию можно найти множество разноречивых суждений на эту тему. Например:

1. Общих черт воспитания нет, потому что для каждого общественного строя характерны свои цели, формы и методы воспитания.

2. Все, чем характеризуется воспитание, а именно наличие целей, передача накопленного опыта, организация воспитания, соответствие его уровня уровню производительных сил и производственных отношений, – одинаково для всех общественно-экономических формаций.

3. Общим для всех исторических типов воспитания является забота о всестороннем развитии личности.

4. Помимо физического ухода, самой элементарной функции, воспитание в любой формации передает подрастающему поколению определенную сумму знаний, общечеловеческого опыта, готовит их к определенной роли в общественно-производственной жизни, формирует поведение.

5. Производя материальные блага, люди создают уклад своей жизни, в сфере общественных отношений формируется и сам человек как социальное существо.

6. При всех принципиальных различиях воспитательной деятельности свойственна четкая цель: сформировать личность определенного типа, выработать у нее желаемые качества (моральные, умственные, эстетические и др.).

Суммируя все эти представления, увидим, что: 1) некоторые признаки воспитания, прежде всего его назначение, неизменны; 2) определенные компоненты воспитательного процесса отличаются подвижностью и динамикой; 3) во все времена существует отвечающая требованиям норма воспитания (воспитанности).

Рассмотрев понятие воспитания в широком социальном смысле, мы мало прояснили его конкретно-социальную, а тем более педагогическую сущность. Дело в том, что воспитанием – передачей накопленного опыта – занимаются не только профессиональные педагоги в специально созданных учебно-воспитательных учреждениях. В современном обществе действует целый комплекс институтов, направляющих свои усилия на воспитание: семья, средства массовой информации, литература, искусство, трудовые коллективы, органы правопорядка. Поэтому общее понятие воспитания нуждается в сужении и конкретизации.

В узком социальном смысле под воспитанием понимается направленное воздействие на человека со стороны общественных институтов с целью формирования у него определенных знаний, взглядов и убеждений, нравственных ценностей, политических ориентаций, подготовки к жизни.

При таком понимании воспитания возникает ряд непростых вопросов: какой же из общественных институтов более других ответствен за судьбы воспитания; правильно ли винить только школу и педагогов в нередких еще неудачах воспитания, если возможности и сила воспитательного воздействия многих социальных институтов превосходят скромные возможности учебно-образовательных учреждений?

Не требует особых доказательств вывод о том, что успех воспитания может быть достигнут только путем жесткой координации действий всех причастных к воспитанию социальных институтов. При отсутствии таковой человек подвергается сильным односторонним влияниям, способным деформировать общую цель воспитания. Координаторами воспитательного воздействия в хорошо организованном обществе выступают учебно-воспитательные учреждения, управляемые высококвалифицированными педагогами.

Педагогический смысл воспитания

В широком педагогическом смысле воспитание – это специально организованное, целенаправленное и управляемое воздействие коллектива, воспитателей на воспитуемого с целью формирования у него заданных качеств, осуществляемое в учебно-воспитательных учреждениях и охватывающее весь учебно-воспитательный процесс.

В узком педагогическом смысле воспитание – это процесс и результат воспитательной работы, направленной на решение конкретных воспитательных задач.

В педагогике, как и в других социальных науках, понятие воспитания часто используется для обозначения составных частей целостного воспитательного процесса. Говорят, «физическое воспитание», «эстетическое воспитание».

РБ

Кому верить?

Можно составить не одну педагогическую книгу из одних только определений воспитания. Тысячи их зафиксированы в литературе, но потребность разобраться в этом вопросе не исчезла. Один мудрец, утверждали в старину, не мудрее другого. В каждом утверждении есть доля истины.

Некоторые авторы ограничивают воспитание социализацией, определяя его как направленные действия, посредством которых индивиду сознательно стараются привить желаемые черты и свойства (И.С. Кон). Другие считают, что воспитание – это сознательное, целенаправленное формирование человека или социальной группы, ведущее к возникновению устойчивых механизмов регуляции поведения и деятельности (В.И. Гинецинский). Третьи сводят его к формированию потребностей личности и социально приемлемых способов их удовлетворения (П.В. Симонов, П.М. Ершов). М.С. Каган видит в воспитании «восхождение к субъективности»; Г.С. Батищев – «непрерывное становление целостности, предоставление человеку возможности самоопределиться»; Б. Битинас рассматривает воспитание как приобщение к ценностям и т. д.

Выберем наугад еще несколько определений.

Вряд ли кто будет сомневаться в том, что законодатель должен отнестись с исключительным вниманием к воспитанию молодежи, так как в тех государствах, где этот предмет находится в небрежении, сам государственный строй от того терпит ущерб (Аристотель).

Под воспитанием в самом общем значении этого слова следует разуметь совокупность всех усилий, употребляемых для приспособления (каждого нового поколения) к тому общественному строю, к которому его призывает поступательное движение человечества (К. Сен-Симон).

Под воспитанием понимают разные вещи. В узком смысле этого слова под воспитанием понимается обычно то или иное преднамеренное и систематическое воздействие взрослых на поведение детей и подростков. Но воспитывают не только отдельные лица, воспитывает весь семейный, весь школьный уклад. Воспитывает улица, воспитывают общественные учреждения, вся окружающая обстановка, весь окружающий строй. Воспитывают события (Н.К. Крупская).

Воспитание в том заключается, что более взрослое поколение передает свой опыт, свою страсть, свои убеждения младшему поколению. Именно в этом и заключается активная роль педагогов (А.С. Макаренко).

Человек может стать человеком только путем воспитания. Он – то, что делает из него воспитание (И. Кант).

Мы рождаемся слабыми – нам нужна сила; мы рождаемся беспомощными, – нам нужна помощь; мы рождаемся бессмысленными – нам нужен рассудок. Все, чего мы не имеем при рождении и без чего не можем обойтись, ставши взрослыми, дано нам воспитанием (Ж.Ж. Руссо).

Воспитание – великое дело: им решается участь человека (В.Г. Белинский).

Воспитание есть воздействие одного человека на другого с целью заставить воспитываемого усвоить известные нравственные привычки (Л.Н. Толстой).

Воспитание значит питание способностей ребенка, а не создание тех новых способностей, которых в нем нет. Целью всякого воспитания должно быть создание деятельной личности в лучших идеалах общественной жизни, в идеалах истины, добра и красоты (В.М. Бехтерев).

Уже Демокрит высказал мысль, что подлинное воспитание по глубине своего воздействия на человека «подобно природе»; оно «перестраивает человека и, преобразуя, создает ему вторую природу». Мысль о воспитании как о второй природе, втором и главном рождении человека, тысячекратно повторялась во всевозможных вариантах. Не отрицаем мы ее и сегодня, подчеркивая, что воспитание является средством неограниченных возможностей совершенствования человека.

Воздержимся от рассмотрения новых материалов, их немало. Удивимся еще раз: какое же сложное явление воспитание, если за многовековую историю человечества не выработан даже общий взгляд относительно его пользы, вреда или бесполезности.

А можно ли составить полное и непротиворечивое определение воспитания? Можно. Только оно займет всю книгу, и никто не захочет ее читать.

ИБ

Обучение

Это следующая основная категория педагогики. В наиболее общем значении – работа над собой с целью приобретения знаний. Иногда обучением называют приобретение опыта, что происходит постоянно и в любых условиях. Для ускорения процесса изобретены учебные заведения, в которых обучение поручается специально подготовленным людям – педагогам.

В «школьном» понимании обучение – это специально организованный, целенаправленный и управляемый процесс взаимодействия учителей и учеников, направленный на усвоение знаний, умений, навыков, формирование мировоззрения, развитие умственных сил и потенциальных возможностей учеников, закрепление навыков самообразования в соответствии с поставленными целями.

Основу обучения составляют знания, умения, навыки (сокращенно ЗУНы), выступающие со стороны преподавателя в качестве исходных (базовых) компонентов содержания, а со стороны учеников – в качестве продуктов усвоения.

Знания – это отражение человеком объективной действительности в форме фактов, представлений, понятий и законов науки. Они являют собой коллективный опыт человечества, результат познания обьективной действительности.

Умения – готовность сознательно и самостоятельно выполнять практические и теоретические действия на основе усвоенных знаний, жизненного опыта и приобретенных навыков.

Навыки – компоненты практической деятельности, проявляющиеся в автоматизированном выполнении необходимых действий, доведенных до совершенства путем многократного упражнения.

Сообщая обучаемым те или иные знания, педагоги всегда придают им необходимую направленность, формируя как бы попутно, а на самом деле весьма обстоятельно важнейшие мировоззренческие, социальные, идеологические, нравственные и другие установки. Поэтому обучение имеет воспитывающий характер. Точно так же мы должны признать, что в любом воспитании всегда содержатся элементы обучения. Обучая – воспитываем, воспитывая – обучаем. Области понятий «воспитание» и «обучение» частично перекрываются.

Обучение детей является обязательным в большинстве стран мира. Касаясь истории данного вопроса, отметим, что дела с обязательным обучением молодежи не всегда обстояли так гладко, как теперь. По свидетельству «Энциклопедического словаря» Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона, впервые обязательное обучение было введено в середине XVII в. в Массачусетсе и Коннектикуте (США). Король шведский Карл ХП в 1686 г. запретил неграмотным вступление в брак. Закон Иосифа II об обязательном обучении в Австрии (1774) скоро обратился в мертвую букву. В Дании обязательное обучение введено в 1814 г., в Пруссии – в 1819 г. В России вопрос обсуждался с 1874 по 1894 г. без видимых результатов.

Образование – результат обучения; в буквальном смысле означает формирование образа хорошо обученного, воспитанного, интеллигентного человека. Образование — система накопленных в процессе обучения знаний, умений, навыков, способов мышления, которыми овладел обучаемый. Именно система, а не объем (набор) разрозненных сведений. В настоящее время наличие огромного объема знаний, накопленных человечеством, не позволяет утверждать, что человек когда-нибудь сумеет овладеть ими в полном объеме даже после очень длительного обучения. Получение образования свидетельствует лишь об овладении заданным объемом систематизированных знаний, умений в определенной области и достижении необходимого для выполнения профессиональных действий уровня самостоятельного мышления.

Главный критерий образованности — системность знаний и системность мышления, проявляющиеся в том, что человек способен самостоятельно восстанавливать недостающие звенья в системе знаний с помощью логических рассуждений. В древнем афоризме «Образование есть то, что остается, когда все выученное забывается» – большая доля истины.

Немало людей поражают нас феноменальной памятью, знанием огромного количества конкретных фактов. Начитанность, энциклопедическую осведомленность нередко принимают за образованность. Это не соответствует действительности, если человек не способен устанавливать причинно-следственные связи, если у него нет собственных мыслей. Далеко не каждого окончившего школу или даже университет можно считать образованным, как нельзя считать необразованным и того, кто не получил высшего образования, особенно если учесть, что образование – это не то, что дается, а то, что берется, добывается каждым самостоятельно. «Развитие и образование ни одному человеку не могут быть даны или сообщены. Всякий, кто желает к ним приобщиться, должен достигнуть этого собственной деятельностью, собственными силами, собственным напряжением. Извне он может получить только возбуждение…» [31] , – резюмировал А. Дистервег.

В зависимости от объема полученных знаний и достигнутого уровня самостоятельности мышления различают начальное, среднее и высшее образование. По характеру и направленности – общее, профессиональное и политехническое.

Общее образование дает знание основ наук о природе, обществе, человеке, формирует мировоззрение, развивает познавательные способности. Получение общего образования завершается пониманием основных закономерностей развития процессов в окружающем человека мире, приобретением необходимых каждому человеку учебных и трудовых умений, разнообразных практических навыков. Объем и направленность общего образования регулируются государством, в развитых странах общее образование (оно же среднее) обязательно.

Профессиональное образование вооружает человека знаниями, умениями и навыками в определенной профессиональной области. В начальных допрофессиональных и профессиональных учебных заведениях (ССУЗы, производственные училища, школы мастеров) готовят рабочих высокой квалификации, в средних и высших профессиональных учебных заведениях – специалистов средней и высшей квалификации для различных отраслей народного хозяйства.

Политехническое образование знакомит с основными принципами современного производства, вооружает навыками обращения с простейшими орудиями труда в повседневной жизни.

РБ

Приведем несколько определений образования, данных в разное время разными людьми.

Следует подчеркнуть разницу между обучением и образованием. Обучение есть творческий процесс. Всю жизнь «образуется» личность человека, ширится, обогащается, усиливается и совершенствуется (А.В. Луначарский).

«Воспитание», «образование» и «обучение» – перекрещивающиеся понятия; их объемы частично совпадают. Соотношение между ними не стабильно, а исторически изменчиво, как изменчивы сами явления, которые в этих понятиях отражаются (В.Е. Гмурман, Ф.Ф. Королев).

О отцы, матери и все вы, от коих зависят дети! Войдите в подробнейшие разыскания разности между воспитанием и научением: пекитеся ваших чад прежде воспитывать, потом научать (Г.С. Винский).

Результатом обучения и воспитания является образование, которое выражает уровень общей, политической и специальной подготовки человека, результат усвоения им определенной суммы знаний, умений и навыков (Г. Базанов).

Образование человек получает лишь в определенные периоды своей жизни (Г.И. Щукина).

Л.Н. Толстой, много сделавший для российского просвещения, несколько раз и в различных вариантах обращался к смыслу педагогических категорий. Его взгляды оригинальны: «…Воспитание … не есть предмет педагогики. Ее предметом должно и может быть только образование… Воспитание – принудительное, насильственное влияние одной личности над другою с целью создать такого человека, который представляется хорошим… Отличие воспитания и образования только в насилии, право на которое оставляет за собой воспитание. Воспитание есть образование насильственное. Образование свободно … Воспитание и образование нераздельны. Нельзя воспитывать, не передавая знания; всякое же знание действует воспитательно…» [32]

Как узнать образованного?

О том, чем отличается образованный человек от необразованного, размышлял еще Я.А. Коменский. «Наблюдай за его действиями и движениями, за его речью и даже молчанием, равным образом – за его походкой, посадкой, осанкой, глазами, руками и за всем, относящимся к нему: всюду будут просвечивать приличие, достоинство и любезность; всюду он будет верен сам себе; во всем изящен и аккуратен. Хочешь познакомиться с ним в деле? Все плавно идет под его рукой, так как всякое дело поведет он разумно, по предварительном здравом обсуждении. Хочешь слышать его речь? Он может дельно рассуждать о чем угодно, не обнаруживая ни в чем постыдного невежества. Если, напротив того, ему надо молчать, то даже самое молчание он сумеет смягчить благоразумием и приличием, чтобы и из молчания его ты мог чему-либо научиться. Если он вращается между людьми – одно удовольствие на него смотреть. Если ему когда-либо придется жить без сообщества людей, никогда он не будет чувствовать себя одиноким, так как он полон серьезных мыслей и утешения в работе. В жизни он так ведет себя по отношению ко всему доброму и злому, что на деле обнаруживает, что он умеет различать вещи и может распознавать полезное от бесполезного. Идет ли все по его желанию – он не заносится, не гордится, не становится высокомерным. Впадает ли он в несчастье – он все тот же: не опускается, не падает духом, не отчаивается. Одним словом, «кто мудр, тот приспособится ко всевозможным обычаям» – говорит поэт. А мы скажем: кто мудр, тот всюду сумеет быть полезным и будет подготовлен ко всяким случайностям» [33] .

Образованные народы в избытке имеют все…

Проследим обстоятельное сопоставление образованных народов с необразованными, которое сделал Я.А. Коменский. Его слова следует огромными буквами писать в парламентах и ассамблеях.

1. Образованные люди суть истинные люди, т. е. человечны по своим нравам; варвары же отличаются скотской грубостью или же зверской жестокостью, так что, кроме человеческого образа (если только они говорят, а не ревут), едва ли и признаешь в них что-либо человеческое.

2. У хорошо образованного народа, там все идет, как часы; если затронута одна часть, приводятся в движение и все остальные: одно колесико толкает другое, и все определяется числом, мерой и весом. У варваров же все похоже на развязанный сноп или песок без цемента.

3. В образованном народе все служат друг другу, каждый на своем месте выполняет то, что полезно ему и другим. У варваров же никто не считается с потребностями другого: все делается вразброд, а потому один другому мешает, и получается общая сутолока.

4. У образованных народов все стихии мира несут людям дань, и даже самые недра земли не могут скрыть от них свои сокровища (металлы, драгоценные камни и минералы). У необразованных все пропадает без пользы: они не умеют ни подчинять себе природу, ни сосать ее грудь, ни даже пользоваться ею тогда, когда она сама изливает на них дары свои. Отличнейший климат, плодороднейшая земля, удобнейшие для судоходства реки остаются без использования.

5. Образованные народы не дозволяют ни одному клочку земли пустовать, никакому материалу пропадать бесполезно. Деревья и хворост, камни и щебень, даже песок и уличную грязь они подбирают и находят всему этому известное употребление. У необразованных же, смотришь, ничто не возделывается, сор и грязь, кругом все гниет и разлагается.

6. Отсюда у первых даже самые бесплодные по своей природе области, не представляющие ничего, кроме песка, или скал, или болот и мхов, так хорошо обрабатываются, что кажутся раем. У необразованных же народов даже страны, сами по себе имеющие вид рая (где, как кажется, само небо вступило в брачный союз с землею), засоряются отбросами и теряют свою прелесть.

7. Вот почему образованные народы в избытке располагают не только всеми необходимыми для жизни предметами, но и различными удобствами, даже роскошью; тогда как необразованные едва имеют средства влачить жизнь, питаясь по-звериному сырой пищей.

8. Образованные, заботясь и о будущем, обеспечивают себе все необходимое в жизни, даже для непредвиденных случаев, какие могут их постигнуть: неурожая, нападения врагов, моровой язвы или иных болезней. Они своевременно противопоставляют им благоустроенные житницы, арсеналы, аптеки. У варваров же не существует никакого разумного попечения о жизни, здоровье, безопасности; живут они изо дня в день, от случая к случаю; все у них необдуманно и случайно.

9. Народ образованный обнаруживает изящество своего ума красивой и изящной одеждой, так как все и каждый, малый и великий, знатный и незнатный одеваются если не изысканно, то во всяком случае опрятно; тогда как необразованные ходят нагими или полунагими, в лохмотьях и рубищах, грязные и истощенные.

10. Образованный народ имеет великолепные многолюдные города, полные произведениями искусств и ремесел. У необразованного вместо городов пустыри, а если он что-нибудь и называет городом, то это не более как жалкие лачуги.

11. Образованные народы, связанные узами закона, содержат свои области, а в них города, села, дома … никому нельзя безнаказанно их переступать. У народов же необразованных … место свободы занимает своеволие: кому что вздумается, тот то и делает, не зная ни в чем никакой узды.

12. Отсюда у первых все безопасно, безмятежно, тихо и спокойно, а у последних господствуют кражи, разбои и насилия; а потому нет истинной безопасности, и все полно козней и страхов.

13. У народа истинно образованного даже среди сельских жителей нет деревенской грубости: до того все проникнуто городской утонченностью нравов. У необразованных, наоборот, и горожане суть те же селяне, и сам город по нравам – не что иное, как настоящая деревня.

14. Люди, принадлежащие к образованному народу, приветливы к пришельцам, ласково указывают дорогу, вежливы к тем, кто к ним обращается, остерегаясь причинить им какую-либо неприятность. Варвары же или отталкивают от себя незнакомцев, или сами бегут от них и, во всяком случае, отпугивают их от общения с собой своими гнусными нравами.

15. У образованных народов ленивые люди и здоровые нищие нетерпимы; их даже вовсе нет, так как каждое государство держит всех своих граждан в порядке и печется о своих бедных. У варваров – целые полчища ленивых людей, которые, поддерживая свое существование нищенством или воровством и грабежами или существуя и в нищете и голоде, производят различные смуты и бедствия. И если с этим злом и борются, то только с помощью силы; и тогда начинается сплошная каторга, угнетения, казни и истязания.

16. Образованные, находя удовольствие в свободных науках и искусствах, охотно занимаются ими, ни одного из них не выпуская из поля зрения. Они исчисляют звезды и измеряют небо, землю, пропасти и невесть что, не желая, чтобы где бы то ни было, хотя бы в отдаленнейших областях земли, воды, воздуха, что-либо происходило ими не понятое. Они стараются также узнать: бег веков, как далеко отстоим мы от начала мира, как скоро мы можем ожидать его конца, чтобы, имея перед глазами прошедшее, лучше располагать настоящим на пользу будущего.

Необразованные [не только] всего этого, а даже и самих себя не знают, не задумываясь о том, откуда они пришли сюда, куда пойдут, что происходит с ними или вокруг них; а потому они несведущи в прошедшем, неразумны относительно настоящего, не приготовлены ни к чему, что предстоит в будущем.

17. Образованных услаждает лира Орфея, и они охотно предаются божественной музыке, чтобы, пленяясь сладостью звучной гармонии, тем лучше всюду ей внимать по примеру Давида и Соломона. Необразованные же – ослы в музыке; если услышишь между ними какие-либо звуки, то разве – нестройный гам пьяных или дикие гиканья неуклюжих плясунов.

18. Наконец, образованные живут между собой мирно, исполненные света, разума, благой воли и чистой совести, довольные Богом и собой и радуясь своим сокровищам. Необразованные, не обладая ничем внутри самих себя, всецело предаются одной внешности и, гоняясь вместо вещей за призраками, становятся предметом насмешек, чахнут и, наконец, гибнут [34] .

Формирование и развитие

Философский смысл этих категорий мы уже рассмотрели. Педагогика также прибегает к их использованию, хотя и не так часто и не в таком объеме, как они того заслуживают. Обычно педагогика довольствуется и завершается своим предметом – «воспитанием». Но зачем нужно воспитание, как не для развития и формирования человека в соответствии с намеченными целями? В этой связи, вне сомнения, педагогика должна смелее включать «формирование» в сферу своего непосредственного предмета.

Формирование — процесс становления человека под воздействием всех без исключения факторов: экологических, социальных, экономических, педагогических и т. д. Воспитание – один из важнейших, но не единственный фактор формирования личности. Сформированность подразумевает уровень, достигнутый человеком, некую законченность, завершенность, достижение уровня зрелости.

«Формирование» – еще не установившаяся педагогическая категория, несмотря на уже довольно широкое ее использование. Смысл ее то чрезмерно сужается, то расширяется до безграничных пределов. В педагогической литературе прежних лет понятие формирования нередко употреблялось для обозначения неуправляемых, случайных воздействий на личность. Например, автор пособий по педагогике П.Н. Груздев [35] предлагал называть формированием – «воздействие различных условий на людей независимо от сознательной деятельности».

Неопределенны границы применения в педагогике еще одного общенаучного понятия — развитие. Синтезируя наиболее устоявшиеся определения, приходим к выводу, что развитие – это процесс и результат количественных и качественных изменений человека, связанных с переходами из одного состояния в другое, восхождением от простого к сложному, от низшего к высшему. В человеческом развитии проявляется действие универсального философского закона взаимоперехода количественных изменений в качественные, и наоборот.

Развитие личности – сложнейший процесс объективной действительности. Для углубленного изучения этого процесса современная наука пошла по пути дифференцирования составных компонентов развития, выделяя в нем физическое, психическое, духовное, социальное и другие стороны. Педагогика преимущественно изучает проблемы духовного развития личности во взаимосвязи со всеми другими компонентами.

Итак, развитие человека – это:

К числу основных педагогических категорий некоторые исследователи предлагают отнести и такие достаточно общие понятия, как самовоспитание, педагогический процесс, педагогическое взаимодействие, продукты педагогической деятельности, педагогические технологии, инновации и др. Признавая эти понятия важными компонентами педагогической теории, будем рассматривать их в контексте изучения специальных вопросов.

Соотношение между выделенными педагогическими категориями представлено в виде условной схемы (рис. 4). Конечно, в живом педагогическом процессе взаимосвязи между ними намного сложнее, чем в теоретических построениях.

Рис. 4. Педагогические категории

К слову сказать, отчаявшись построить адекватные реальной действительности модели, отдельные педагоги призывают не признавать различия между воспитанием, образованием и обучением, отказаться даже от педагогических понятий, чтобы сплошь и рядом не употреблять одни вместо других. Несостоятельность такого подхода раскритиковал Л.Н. Толстой еще в 1862 г.: «Есть много слов, не имеющих точного определения, смешиваемых одно с другим, но вместе с тем необходимых для передачи мыслей, – таковы слова: воспитание, образование и даже обучение» [36] . Нет сомнений в том, что по мере накопления новых знаний в педагогике будут создаваться все более совершенные научные дефиниции, использование которых приведет к более четкой дифференциации педагогических факторов, а значит – и к улучшению педагогического руководства процессами обучения, образования, воспитания.

ИБ Наука и педагогическая практика

Понимание педагогики как искусства продержалось многие столетия, не отказались от него и сегодня. В предисловии к своей книге «Человек как предмет воспитания» (1867) К.Д. Ушинский подчеркнул: «.Из сказанного вытекает уже само собой, что педагогика не есть собрание положений науки, но только собрание правил воспитательной деятельности». Далее уточнил: «Педагогика – не наука, а искусство: самое обширное, сложное, самое высокое и самое необходимое из всех искусств. Искусство воспитания опирается на науку. Как искусство сложное и обширное, оно опирается на множество обширных и сложных наук; как искусство, оно, кроме знаний, требует способности и наклонности, и, как искусство же, оно стремится к идеалу, вечно достигаемому и никогда вполне недостижимому: к идеалу совершенного человека» [37] .

Спустя 140 лет накопившая знаний педагогика уже не соглашалась с почетным местом в ряду искусств. Миллионы учителей успешно решали проблемы воспитания, все больше опираясь не на полет фантазии, а на научные разработки и рационально обоснованные технологии. Это не могло не отразиться на определении педагогики, которая получила двойной статус – наука и искусство. Такое определение неплохо согласовывалось с действительностью и устраивало как ревнителей приоритета педагогического искусства, так и приверженцев логики, ратовавших за создание строгой, очищенной от неопределенностей педагогической теории.

Неизвестно, сколько продержалось бы такое определение, если бы в наше время дотошные исследователи не поставили вопрос ребром – каково же соотношение науки и искусства в педагогике? Наука, как и искусство, могут быть только полноценными. Вот почему, с исчерпывающей ясностью определяя статус педагогики, приходится подчеркивать ее приоритеты. Если пальма первенства остается за искусством, то педагогика – всего лишь собрание советов, правил и рекомендаций по осуществлению не поддающегося логике учебно-воспитательного процесса. Педагогика как наука должна содержать все компоненты строгой научной теории, выдвигая на первый план системный подход и логику познания своего предмета с применением объективных научных методов. Ее выводы должны носить характер строго зафиксированных зависимостей (закономерностей).

Сегодня уже никто не подвергает сомнению научный статус педагогики. Спор перешел в плоскость соотношения науки и педагогической практики. Слишком неоднозначными оказываются реальные достижения воспитателей: в одном случае они обусловлены глубокими знаниями и умелым применением педагогической теории, в другом – успех приносит высокое личное мастерство учителя, искусство педагогического воздействия, чутье и интуиция. В последние десятилетия особенно остро ощущалась несогласованность между школьной практикой и педагогической наукой. Последней доставалось за то, что она не снабжает практику прогрессивными рекомендациями, оторвана от жизни, не успевает за быстротекущими процессами. Словом, колеса теории обогнали телегу практики. Учитель перестал верить науке, наметилось отчуждение практики от теории.

Вопрос очень серьезный. Похоже, мы стали забывать, что подлинное мастерство учителя, высокое искусство воспитания опирается на научные знания. Если бы можно было достигать высоких результатов без знания педагогической теории, это означало бы ненужность последней. Но так не бывает. Кое-какой мостик через ручей или простую хижину можно построить и без специальных инженерных знаний, выстроить современные сооружения без них нельзя. Так и в педагогике. Чем сложнее задачи приходится решать воспитателю, тем выше должен быть уровень его педагогической культуры. Все достижения – от науки, и только провалы – от ее отсутствия.

Но развитие педагогической науки автоматически не обеспечивает качество воспитания. Необходимо, чтобы теория переплавлялась в практические технологии. Пока сближение науки и практики идет недостаточно быстро, многие важные научные знания не востребованы практикой. По оценкам специалистов, разрыв между теорией и практикой по некоторым направлениям достигает 10–15 лет.

Подтверждает это и опыт учителей-новаторов, внедривших в широкую практику зачастую не самые новые, а всего лишь хорошо известные научные разработки. Вот что говорил по этому поводу педагог В.Ф. Шаталов: «Если вы глубоко вникните в то, что мы делаем, поймете: все это уходит корнями в нашу классическую педагогику. Есть только элемент совершенствования, улучшения. Ничего более. Я не пытаюсь даже в малейшей степени противопоставить нашу работу всему тому, что достигнуто педагогикой на всем ее протяжении, тысячелетиями» (Учительская газета, 7 окт. 1986 г.).

Педагогика быстро прогрессирует, оправдывая свое название самой диалектичной, изменчивой науки. В последние десятилетия достигнуты ощутимые успехи в ряде ее областей, прежде всего в разработке новых технологий обучения. Современные компьютеры, снабженные качественными обучающими программами, успешно справляются с задачами управления учебным процессом, что позволяет достигнуть высоких результатов с меньшими затратами энергии и времени. Наметился прогресс и в области создания более совершенных методик воспитания, технологий самообразования и самовоспитания. В инновационных учебных заведениях создаются благоприятные условия для более быстрого проникновения в практику новых научных разработок. Научно-производственные комплексы, авторские школы, экспериментальные площадки – заметные вехи на пути положительных перемен.

О педагогической науке

Определенную отрасль знаний называют наукой, когда соблюдаются следующие необходимые условия:

• четко выделен, обособлен и зафиксирован собственный предмет;

• для изучения применяются объективные методы исследования;

• зафиксированы объективные связи (законы и закономерности) между факторами, процессами, составляющими предмет изучения;

• установленные законы и закономерности позволяют предвидеть (прогнозировать) будущее развитие изучаемых процессов, производить необходимые расчеты.

Нетрудно заметить, что все перечисленные требования в отношении педагогики в той или иной степени соблюдены. Но именно мера соблюдения требований характеризует уровень развитости науки.

Многие теоретики, следуя принципам классификации наук, установленным немецкими философами Виндельбандом и Риккертом, относят педагогику к так называемым нормативным наукам. Причина этого – в особенности познанных педагогикой закономерностей. До последнего времени они во многом остаются широкими заключениями, выражающими общие тенденции развития педагогических процессов, что затрудняет их применение для конкретного прогнозирования – ход процесса и его результаты можно предсказать лишь в самых общих чертах. Выводы педагогики отличаются большой вариативностью, неопределенностью. Во многих случаях она лишь устанавливает норму («учитель должен, школа должна, ученик должен»), но не обеспечивает достижение этой нормы научной поддержкой.

В этой связи понятно, почему не снимается с повестки дня вопрос о соотношении науки и педагогического мастерства. Нормы, даже установленные на основе анализа сущностей педагогических явлений, – это всего лишь абстрактные истины. Наполнить их живым смыслом способен только думающий педагог. Наука не может и не должна опускаться до разбора каждого конкретного случая, ее задача обобщать. Но до какого предела?

Вопрос об уровне теоретизации педагогики, т. е. о том пределе, при котором она еще не упускает из поля зрения человека, но и не слишком возвышается в абстракциях, превращаясь в собрание мертвых схем, очень актуален. Попытки делить педагогику на теоретическую и нормативную (практическую) восходят к прошлому веку. «В том, что касается средств, – читаем в монографии начала ХХ в., – педагогика – наука теоретическая, так как ее средства заключаются в знании законов, которым подчинена физическая и духовная природа человека; в том же, что касается целей, педагогика есть наука практическая» [38] .

В процессе продолжающейся и ныне дискуссии о статусе педагогики были предложены различные подходы к анализу и структурированию накопленных знаний, оценке их уровня и степени зрелости самой науки. Для нас важен тот факт, что большинство исследователей во всем мире считает обоснованным и правомерным выделение из обширной области педагогических знаний теоретической педагогики, содержащей базовые научные знания о закономерностях и законах воспитания, образования, обучения. Главными компонентами системы научной педагогики являются также аксиомы и принципы. Через конкретные рекомендации и правила теория соединяется с практикой.

ИБ Система педагогических наук

Педагогика – обширнейшая наука. Изучаемый ею предмет настольно сложен, что отдельная, даже очень широкая наука не в состоянии охватить все ее связи и опосредования. Пройдя длительный путь развития, накопив информацию, она превратилась к настоящему времени в разветвленную систему научных знаний. Поэтому современную педагогику правильнее называть системой наук о воспитании.

Систему педагогической науки, как и любую другую, можно анализировать по различным признакам в зависимости от направленности изучения и желания получить ответы на те или иные вопросы. Нас интересует общая архитектура педагогической науки, поэтому для начала изберем простой критерий – последовательность связей педагогических отраслей, изучающих воспитание человека на протяжении его развития и формирования. Общая структура системы педагогических наук в виде разветвленного дерева представлена на рис. 5. Отрасли, ее составляющие, получили статус самостоятельных научных дисциплин.

Фундаментом педагогики является философия, в частности, та ее часть, которая специально занимается проблемами воспитания, получившая название философии воспитания,  – область знаний, которая использует в воспитательной практике идеи различных философских систем. Одна из задач философии воспитания, как ее определяет английский философ А. Брент, состоит в том, чтобы определить критерий и разработать принципы, позволяющие выявить суть предмета и методов воспитания [39] .

Рис. 5. Древо педагогики

Появившаяся из мощного древа науки о мудрости ветвь философии воспитания интенсивно покрывается педагогическими листьями. Сегодня теоретики уже спорят, кому ближе новая наука – философии или педагогике. Все чаще в педагогических исследованиях приводятся философские обоснования, способствующие согласованию теории с реалиями жизни. Появились интересные сочинения, в которых ученые пытаются осмыслить, что происходит в мире, в каком направлении он развивается и что в связи с наступающими переменами следует менять в образовательно-воспитательных системах. Проблемы философии воспитания в нашей стране исследуют Н.Д. Никандров, Б.С. Гершунский, Н.С. Розов, П.Г. Щедровицкий, Б.С. Лихачев и другие ученые [40] .

Современная философия, как известно, неоднородна. Противоборствующие до сих пор учения материализма и идеализма заставляют педагогов определять свои позиции и выбирать путь познания педагогической действительности – материалистический или идеалистический. Философия указывает педагогике общий подход к познанию, исследованию педагогических явлений и процессов. Поэтому философию с ее идеями целостности и системности, методами структурного анализа принято считать методологической основой педагогики (от лат. methodos – прием, способ, путь). Немало современных педагогических систем созданы на эклектической основе – соединении идей и подходов различных философских течений, например, экзистенциализма, прагматизма, неопозитивизма и др. Большой интерес для современного воспитания представляют древние философские системы. Изучение их дает ответ на вопрос, что является постоянным, неизменным в воспитании, а что носит временный характер.

Развитие воспитания как общественного явления, историю педагогических учений исследует история педагогики. Принцип историзма – важнейший принцип развития любой науки: понимая прошлое – заглядываем в будущее. Исследование того, что уже было, сопоставление его с настоящим не только помогают лучше проследить основные этапы развития современных явлений, но и предостерегают от повторения ошибок прошлого, делают более обоснованными прогностические предложения.

Общая педагогика – базовая научная дисциплина, изучающая общие закономерности воспитания человека, разрабатывающая общие основы учебно-воспитательного процесса в воспитательных учреждениях всех типов. В общей педагогике выделяются два уровня: теоретический и прикладной (нормативный). Традиционно общая педагогика содержит четыре больших раздела:

1) общие основы,

2) дидактика (теория обучения),

3) теория воспитания,

4) школоведение.

Названные разделы в последние десятилетия настолько разрослись, что стали отдельными отраслями знаний. Например, школоведение рассматривается теперь чаще в рамках самостоятельной научной дисциплины — педагогического менеджмента.

Дошкольная и школьная педагогики составляют подсистему возрастной педагогики. Здесь изучаются закономерности воспитания подрастающего человека, отражающие специфику учебно-воспитательной деятельности внутри определенных возрастных групп. Возрастная педагогика, как она сложилась к настоящему времени, охватывает всю систему среднего образования. В ее компетенции – закономерности учебно-воспитательного процесса в профессионально-технических учебных заведениях, особенности воспитания в средних учебных заведениях всех типов и получения среднего и высшего образования через систему вечерних (сменных, заочных) школ или с помощью сети Интернет (дистанционное обучение). Завершается оформление самостоятельных педагогических дисциплин, отражающих специфические особенности воспитания в отдельных возрастных группах или типах учебно-воспитательных учреждений — дошкольной педагогики, педагогики профтехшколы, производственной педагогики, анропедагогики (педагогики обучения взрослых) и др.

Среди отраслей, занимающихся педагогическими проблемами взрослых, быстро прогрессирует педагогика высшей школы. Ее предмет – закономерности учебно-воспитательного процесса, протекающего в высших учебных заведениях всех уровней аккредитации, специфические проблемы получения высшего образования в современных условиях, в том числе и по компьютерным сетям.

Педагогика последипломного образования в тесном содружестве с педагогикой труда занимается проблемами повышения квалификации, а также очень острыми сейчас вопросами переквалификации работников различных отраслей народного хозяйства, освоения новых знаний, приобретения новой профессии в зрелом возрасте.

Военная педагогика исследует особенности воспитательных процессов в специфических условиях.

В подсистеме социальной педагогики выделяются такие отрасли, как семейная, превентивная, реабилитационная, коррекционная, профилактическая и др.

Люди с различными нарушениями и отклонениями в развитии попадают в сферу действия специальной педагогики. Вопросами обучения и воспитания глухонемых и глухих занимается сурдопедагогика, слепых — тифлопедагогика, умственно отсталых — олигофренопедагогика.

Особую группу педагогических наук составляют так называемые частные, или предметные, методики, исследующие закономерности преподавания и изучения конкретных учебных дисциплин во всех типах учебно-воспитательных учреждений. Методикой преподавания своего предмета должен превосходно владеть каждый педагог. Есть и методика преподавания педагогики, согласно требованиям которой составлен данный учебник.

В последние десятилетия все отрасли педагогики пошли по пути создания частных технологий, отличающихся от традиционных методик максимальной конкретизацией путей и способов достижения заданных результатов.

Педагогика и другие науки

Наука едина, потому что изучаемое ею знание целостно.

Педагогика, будучи частью изначально единой науки, развивается в тесной взаимосвязи с другими научными направлениями. Сегодня практически не найти науки, от которой педагогика не брала бы хотя немного для исследования своего предмета и не отдавала взамен свои наработки по проблемам обучения, образования, воспитания, управления. Философские науки (науковедение, социология, этика, эстетика и др.) помогают педагогике определиться со смыслом и целями воспитания, правильно учитывать действие общих закономерностей человеческого бытия и мышления, снабжают оперативной информацией о происходящих в науке и обществе переменах, тем самым помогая корректировать направленность воспитания.

Наиболее тесная и непосредственная связь имеется у педагогики с биологией человека. Анатомия, физиология, генетика составляют основу для понимания биологической сущности человека: его физического строения, генетического происхождения, развития высшей нервной деятельности, первой и второй сигнальных систем, функционирования органов чувств, опорно-двигательного аппарата, сердечно-сосудистой, дыхательной и других систем.

Особое значение для педагогики имеет ее связь с психологией, изучающей закономерности развития психики человека. Психологию главным образом интересует развитие психики, а педагогику – эффективность тех воспитательных воздействий, которые приводят к намеченным изменениям во внутреннем мире и поведении человека. Каждый раздел педагогики находит опору в соответствующем разделе психологии: в дидактике, например, больше опираются на теорию познавательных процессов, а теория воспитания больше учитывает личностные феномены, предлагаемые психологией. Интеграция наук привела к возникновению пограничных отраслей — педагогической психологии и психопедагогики.

Несмотря на теснейшую связь, педагогика и психология – отдельные науки, имеющие каждая свой предмет. Нет психолого-педагогической науки, как об этом часто говорят. Психология оказывает определенную помощь науке о воспитании, но отвечать на главные вопросы педагогики, что и как воспитывать, она не берется. Психология раскрывает механизмы психической деятельности, а педагогика учитывает их, разрабатывая свои технологии.

Очевидны связи педагогики с историей и литературой, географией и антропологией, медициной и экологией, экономикой и археологией. Даже наука о внеземных цивилизациях может помочь нам в понимании педагогических проблем. Человек, сфера его обитания, его жизни, условия развития интересуют педагогов профессионально, помогая постичь свой предмет во всех его связях.

У наук, имеющих совершенно различные и, казалось бы, очень далекие области исследования, находится немало точек соприкосновения, из которых часто и возникают новые перспективные направления, связывающие науку в одно целое. Таковы, например, отрасли, возникшие на стыке педагогики с точными и техническими науками, – кибернетическая, математическая, компьютерная педагогики, суггестология и др. Сегодняшняя педагогика как одна из главных наук о человеке – на острие интеграционных преобразований.

РБ

Сколько есть педагогик?

В последнее время педагогиками начинают обозначать весьма далекие от традиционной науки области. Естественно, при часто неразборчивом употреблении первичный смысл постепенно теряется. Мы уже почти привыкли к словосочетаниям «педагогика Макаренко» и «Вальдорфская педагогика», Можно согласиться с «педагогикой сотрудничества», «Педагогикой толерантности» (название специального журнала), «продуктивной педагогикой», «личностно-ориентированной педагогикой» и рядом других, относящихся к магистральным направлениям науки и практики. Постепенно привыкаем и к таким названиям, как «педагогика личности», «педагогика общения», «педагогика семьи», «онтопедагогика» (onto – о сущем в человеке), «инвайронментальная педагогика» (от англ. environment – окружение, среда).

С некоторой осторожностью примем «педагогику частных случаев», которая за рубежом уже претендует на статус отдельной отрасли знания. Согласно последним данным, лишь около трети всех детей находятся в пределах так называемой «стандартной нормы», проще говоря – подходят для обучения в типовой школе, которая не менялась с давних времен. Многим ученикам такая школа не подходит, многие дети не находят своих школ. В результате – обоюдное отчуждение. Возникают частные педагогические коллизии.

Обучение (воспитание) по принципу частных случаев за рубежом используется преимущественно в высшей школе юридического, медицинского, психологического профилей. Нестандартное обучение применяется в управлении бизнесом, образованием, в проблемно-ориентированных областях, т. е. тех социальных и естественных науках, которые имеют отношение к очень сложным и трудно контролируемым явлениям. Например в экологическом образовании частные случаи понимаются как обучающий инструментарий, парадигма, способ исследования.

Но совсем не к месту такие, например, словосочетания на обложках книг, как «педагогика учебной книги», «педагогика бизнеса», «педагогика политической и предвыборной борьбы», «педагогика выживания», «педагогика как теория воспитания», «педагогика риска», «педагогика успеха» и т. п. «Экзотических» определений педагогики тоже хватает. Например: «Педагогика – это наука о процессах социального развития личности человека»; «Педагогика – это в значительной мере практическая психология»; «Педагогика – это наука об общении» и т. п.

ИБ Педагогические течения

В педагогической науке до сих пор нет общего взгляда на то, как надо воспитывать детей. Как и прежде, существуют два диаметрально противоположных взгляда на воспитание:

1) воспитывать детей надо строго, в страхе и смирении;

2) воспитывать детей нужно добротой и лаской.

Если бы жизнь категорически отвергла какой-то из этих подходов, он уже давно остался бы лишь историческим свидетельством. Но жизнь поддерживает и требует обоих подходов. В одних случаях большую пользу обществу приносят люди, воспитанные в жестких правилах, с суровыми взглядами на жизнь, люди с упрямыми характерами и неуступчивыми позициями. В других – обществу необходимы люди мягкие, уступчивые, интеллигентные, богобоязненные.

Но воспитание даже в одной и той же системе сменяется то более суровым, то более мягким по отношению к подрастающим поколениям. Если справедливо утверждение, что земные дела проектируются на небесах, а осуществляются на Земле, то доля воспитания здесь весьма велика, и колебания от гибкого, гуманистического до жесткого, авторитарного вполне возможны. Существует предположение, что перед войнами, задолго до их возникновения, нарушается баланс рождаемости девочек и мальчиков – последних появляется на свет значительно больше. Может быть, и с воспитанием та же картина: задолго до грядущих перемен подготавливаются нужные для них люди.

Мистики в воспитании много. Наука тонких материй и эфемерных энергий, какой она становится теперь, не может категорически отрицать существования тех явлений, которые нам непонятны или которые не вкладываются в созданные нами системы. Возможно, следующие поколения будут рассматривать воспитание прежде всего с позиций духовной жизни и им откроется больше, чем открывается нам.

Но вернемся к диаметрально противоположным взглядам на воспитание. Воспитание человека зависит от будущего, к которому его готовят. Если это будущее ничего хорошего человеку не сулит, то выжить он сможет, только пройдя суровую школу. Естественно, для безоблачного будущего нет нужды в слишком суровом воспитании. Получается, что более или менее жесткий характер воспитания – вовсе не прихоть, а ответ на вызов жизни. В зависимости от того, в каких условиях живут люди, для какого будущего они готовят своих детей, какую политику приходится им проводить непроизвольно и, может быть, независимо от их воли, вырабатывается характер воспитания, который постепенно закрепляется в традициях. В зажиточных обществах преобладают гуманистические тенденции воспитания; в обществах, которые ведут постоянную борьбу за выживание, преобладает жесткое воспитание, основанное на авторитете старшего и подчинении младшего.

Но традиция тем и опасна, что цепко удерживает метод воспитания в принятых ранее рамках. Уже кажется, и воспитание можно было бы смягчить, но традиция не позволяет. В условиях мировой нестабильности, войн, экологических бедствий, социальных конфликтов хотелось бы воспитывать детей помягче, и опыт для этого имеется, и сердцем мы склоняемся к тому, но трезвый рассудок предупреждает – хочешь жить лучше, готовься к худшему, к сценарию завтрашнего дня. Вот почему вопрос, как воспитывать детей, есть вопрос не столько науки, сколько самой жизни.

Авторитарное воспитание (от лат. autoritas – предписание, приказание, власть) имеет давнее и довольно убедительное определение. Ближе к новому времени немецкий педагог И.Ф. Гербарт обосновал положение о том, что ребенку от рождения присуща «дикая резвость», и потребовал от воспитания беспощадной суровости. Убедительными приемами воспитания он считал угрозы, надзор, наказания и запреты. Для детей, которые нарушали порядок, советовал вводить штрафные журналы. Отдельное помещение в школе должен был занимать школьный карцер. Советы Гербарта принимались и одобрялись, по его рекомендациям начали работать многие учебные заведения в Европе: учеников оставляли без обеда, ставили в угол, секли розгами, помещали в школьные карцеры, исключали из учебных заведений.

Громкий протест против такого воспитания раздался со стороны Ж.Ж. Руссо, выдвинувшего идею свободного воспитания. Руссо и его последователи призывают уважать ребенка, не притеснять, не наказывать, а убеждать, стимулировать в человеке стремление к самостоятельному развитию. Со временем идеи Руссо превратились в практическое течение, получившее название гуманистической педагогики.

Отечественная педагогика тоже сделала значительные уступки в пользу детей. Однако сегодня открыто говорится, что, следуя привлекательным посулам, мы больше потеряли в воспитании подрастающих поколений, чем приобрели.

Гуманизм (лат. humanus – дружелюбный, человечный) представляет собой целостную концепцию, признающую человека высочайшей ценностью мира. Главным положением ее является защита достоинства личности, признание ее прав на свободу, счастье, проявление своего дарования, создание для этого соответствующих условий. Гуманизм – совокупность идей и ценностей, которые утверждают универсальную значимость человеческого бытия в целом и каждой личности в отдельности. Как система ценностных ориентаций гуманизм получает атрибут общественного идеала.

Гуманистическая педагогика – система научных теорий, которая утверждает воспитанника в роли активного, сознательного, равноправного участника учебно-воспитательного процесса. Согласно ее главным положениям конечная цель воспитания состоит в том, чтобы каждый воспитанник мог стать полномочным субъектом деятельности, познания и общения, стал свободной, самодеятельной личностью, развивающейся соответственно своим возможностям. Степень гуманизации воспитательного процесса определяется тем, насколько он создает предпосылки для самореализации личности, раскрытия всех ее естественных задатков.

Гуманистическая педагогика сориентирована на личность. Ее определяющие признаки: смещение приоритетов на развитие интеллектуальных, моральных и других сфер личности вместо овладения объемом информации и формирования заданных умений; сосредоточение усилий на формировании свободной, активной, мыслящей и действующей личности, гражданина-гуманиста, способного делать обоснованный выбор в разнообразных учебных и жизненных ситуациях; обеспечение надлежащих организационных условий для успешной переориентации учебно-воспитательного процесса.

Гуманизацию учебно-воспитательного процесса следует понимать как отказ от авторитарной педагогики с ее давлением на личность и отрицанием возможности установления нормальных человеческих отношений между педагогом и учеником; как переход к личностно-ориентированной педагогике, которая придает абсолютное значение личной свободе и деятельности ученика.

Гуманизировать педагогический процесс – значит создать такие условия, при которых ученик не может не учиться или учиться ниже своих способностей, не может остаться равнодушным наблюдателем воспитательных дел, быть вне школьной жизни. Гуманистическая педагогика требует приспособления школы к ученикам, обеспечения атмосферы комфорта.

Гуманистическая педагогика требует:

• человеческого отношения к детям;

• уважения их прав и свобод;

• выдвижения к ним взвешенных требований;

• уважения позиции воспитанника даже тогда, когда он отказывается выполнять эти требования;

• уважения права воспитанника быть самим собой;

• доведения до сознания воспитанника конкретных целей его воспитания;

• ненасильственного формирования нужных качеств;

• отказа от телесных и других наказаний, унижающих честь и достоинство воспитанника;

• признания права личности на полный отказ от формирования тех качеств, которые противоречат ее убеждениям (гуманитарным, религиозным и др.).

Первая статья Всеобщей декларации прав человека гласит: все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и в своих правах. Они наделены умом и совестью и должны поступать между собою по законам братства. Усматривая в воспитанниках независимых, а не униженных и безропотных людей, воспитатель не будет злоупотреблять властью более сильного, а станет бороться за лучшее в них вместе с ними.

И уже два десятка лет мы пытаемся перестроить воспитание на этих прекрасных призывах. И где же наш свободный, гуманный, воспитанный человек? Кажется, за разговорами о гуманизации мы упустили не одно поколение, растратили много хорошего, что было в традициях нормального семейного и школьного воспитания.

РБ

Педагогика М. Монтессори

Выстроенная на идеях свободного природосообразного воспитания, эта авторская система получила широкое признание сначала в Италии, а со временем и во всем мире. Интересна история ее создания. Доктор медицины и психиатр Мария Монтессори искала пути развития умственно отсталых детей, достигла определенных успехов и пришла к выводу, что методы, предложенные ею в этой области, можно применять и к нормальным детям.

Сопоставив свои фактически реабилитационные методы с методами, которые применялись в школах, она резко раскритиковала последние за невнимание к внутреннему миру ребенка, черствость, заформа-лизованность, низкую эффективность. Опираясь на гуманистические идеи, она разделяла взгляды приверженцев свободного воспитания, считая, что воспитание должно идти вслед за желаниями ребенка, приспосабливаться к нему.

В авторском пансионате для умственно отсталых детям предоставлялась полная свобода для «самовыражения, самовоспитания и самообучения». Нынешний инспектор сказал бы, что дети были брошены там на произвол судьбы, без педагогического руководства, занимались, кто чем хотел. Но это только внешнее впечатление. Самовоспитание, самообучение, самореализация ребенка под квалифицированным педагогическим присмотром (не путать с руководством) ничуть не хуже воспитания, жестко направляемого педагогом.

По Монтессори, воспитательное заведение должно стать «исследовательской лабораторией», где происходит изучение психической жизни ребенка. Здесь же выводы воспитателя реально воплощаются в виде практической схемы воспитания, идущего вслед за ребенком. Используются такие подходы, пособия и методы, которые помогают раскрываться природе ребенка, содействуют его самовоспитанию и самообразованию.

Первые эксперименты, начавшиеся в 1907 г. в дошкольных учреждениях, дали неплохие результаты, и уже через три года движение за создание «школ Монтессори» охватило всю страну. Весьма привлекательным принципом новой системы было «единение» школы с семьей в деле воспитания и развития детей. В «Домах малышей» детям предоставлялась возможность самостоятельного выбора тех материалов для занятий, которые больше всего отвечают их потребностям. Воспитанию сенсорной культуры как основы для дальнейшего развития более сложных функций уделялось первостепенное внимание. Для усовершенствования зрения, слуха создавались специальные дидактические материалы, помогающие детям самостоятельно находить ошибки, что фактически подтверждает положение современной науки, которая требует сосредоточенности детей во время занятий, тренирует наблюдательность, терпение, волю.

В «Домах малышей» учебно-воспитательный процесс осуществлялся по установленному распорядку: день начинался с упражнений «для повседневной жизни», в которых формировались навыки самообслуживания. Детей приучали вежливо разговаривать, правильно сидеть, стоять, есть, пить, приветствовать взрослых и т. п. Нежеланные поступки детей осуждались и постепенно искоренялись. Воспитательный процесс подчинялся религиозным предписаниям, в его структуре значительное место отводилось изучению слова Божьего.

Воспитательные заведения по системе Монтессори в России появились в 1913 г. (школа Ю. Фаусек). Впоследствии апробация этого опыта шла с переменным успехом: интерес к нему то исчезал, то снова появлялся. Многие педагоги высказывались в том смысле, что воспитание по Монтессори фактически ничем не отличается от его хороших образцов, существующих в традициях каждого народа. В последний раз интерес к нему у нас вспыхнул в 1990–1996 гг., исследователи дошкольного воспитания расхваливали его на все лады, но недолго, поскольку развитие ребенка в системе Монтессори детерминировано искусственно созданными для него объектами и мало соотносится с реальной действительностью. Почти полностью исключен главный источник детского развития – игра. Все направлено на развитие активности ребенка, но что такое активность без знаний, без развития?

Все же главное преимущество системы – уважение к ребенку, к миру его мыслей и желаний – очень важно для гуманистической перестройки воспитания.

РБ

Нужна ли нам вальдорфская педагогика?

Давайте вспомним. Жил в Германии философ эклектических взглядов Р. Штайнер (1861–1925). Что-то позаимствовал из одной философской системы, что-то из другой. Стал утверждать, что человек триедин, т. е. состоит из тела, души и духа, своими идеями сумел увлечь руководство табачной фабрики «Вальдорф-Астория», и оно снабдило его деньгами на устройство учебного заведения. В 1919 г. в Штутгарте была открыта школа для детей фабричных рабочих, где Штайнер так поставил дело, что вскоре заговорили о «Вальдорфской педагогике».

Главная ее цель – воспитание тела, духа и души. Согласно Р. Штайнеру каждый ребенок приходит на Землю с определенной миссией. Дать возможность осуществиться этой миссии (в чем ее смысл – неизвестно) – главная задача школы. С воспитанием тела у него все ясно, а вот воспитание духа у Штайнера очень смахивает на формирование немецкого характера, превосходств арийца, т. е. здесь следует читать – немецкий дух. Под эту цель подгонялась вся система мероприятий, создавалась весьма эффективная технология.

Вальдорфская педагогика, безусловно, пошла дальше современных ей систем в понимании процесса воспитания, а концептуальные ее положения, изложенные в очищенном теоретическом виде, весьма привлекательны. Попытаемся оценить их значимость для современного воспитания и ответить на вопросы – можно ли без изменений, искажения смысла и в полном объеме реализовать их в современной российской народной школе (табл. 2).

Таблица 2

Вальдорфская педагогика, спроектированная на современные реалии

Вот что получилось у нас при попытке наложить вальдорфские идеи и технологии на наши реалии. Вы не потеряли времени, если согласились с этим и будете всегда применять важнейшее условие анализа и отбора технологии.

Но ведь важны не столько средства, сколько цели, а главная цель вальдорфской педагогики – развивать способности, а не усваивать знания. Ее кредо – отказ от власти над детьми. Задача учителя – помогать ребенку в его духовном самоопределении, создавать максимальные условия для развития и укрепления его индивидуальности. Если у вас те же цели, задачи, педагогическое кредо – присмотритесь к этой технологии повнимательнее.

Со времени внедрения вальдорфской технологии прошло почти 100 лет. Объем и сложность изучаемых в школе знаний возросли минимум в 10 раз. Все, что изучается нынешним школьником, необходимо для правильного понимания жизни и приспособления к все усложняющимся условиям существования. Важен продукт – знание как опора в жизни, как результат развития.

Р. Штайнер принимал в школу детей после 7 лет. А мы, как видно не от хорошей жизни, норовим с 6, а то и с 5, иначе не успеть. В первом классе у Р. Штайнера изучались только чтение и пение, ритмика и вязание спицами. Захотят ли наши заказчики, чтобы их чада два года обучались этому?

Письмо и арифметика начинались во втором классе, дроби изучались в четвертом, десятичные – в пятом, проценты в шестом. В седьмом начинались алгебра, начала физики и геометрии. Экономика, химия шли в восьмом, в девятом добавлялись экология и история, в десятом – политика и обществоведение. В одиннадцатом и двенадцатом изучались литература, история культуры. Содержание изучаемого материала в целом не составляло и пятой части того, что предлагается нашим школьникам сегодня.

Мы можем только мечтать о предметах, которые предлагались детям в вальдорфской школе: пение, рисование, вязание, орнаментовка, вышивка, оркестр, работа с деревом и металлом, столярное дело, драматургия, керамика, скульптура, переплетное дело, импровизация. С первого класса изучались два иностранных языка.

Учились дети, кто как мог и как хотел. Можем ли мы позволить себе такую роскошь сегодня?

Самопознание, саморазвитие индивидуальности, раскрепощение собственного «Я» – вещи, конечно, архиважные. Но только не для современных реалий и не для наших условий. Конечно, если вы хотите, чтобы ребенок вместо навыков грамотного изложения своих мыслей приобрел опыт самопознания, его обязательно надо отправить в вальдорфскую школу. Только в будущем вы должны быть готовы к тому, что он сядет у дороги с протянутой рукой. Самосозерцанием на жизнь сегодня не заработать.

Кстати, о всех этих модных ныне системах освобождения «Я», самовыражения и прочем. Как они согласуются с общечеловеческими принципами и ценностями?

Конечно, Р. Штайнер мечтал не о той свободе, не о том самопознании и раскрепощении, какие мы имеем теперь. В лучшие времена воспитание всегда направлялось на подавление своего несоизмеримо большого «Я», приспособление человека к социуму, уважению других людей, не того «Я», которое освобождает человека от человеческого, а того «Я», которое делает его человеком, – цель правильного воспитания в духе христианских добродетелей.

Вряд ли нашим современникам подойдут и методы, которыми пользовались вальдорфские педагоги. Для выживания в суровом, неприветливом мире они вряд ли подходят.

Традиции российской педагогики позволяют решать насущные проблемы лучше самых известных педагогических систем мира. Зачем же искать заморские решения, слушаться советчиков из-за океана, которые наших проблем не знают и не понимают. Зачем бездумно переносить к себе «ихние» новации?

БС Итоговый тест

Найдите 7 ошибочных утверждений.

КБ

Неправильные ответы – 1, 5, 6, 10, 14, 24, 26.

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

1. Система современной педагогики.

2. Главные педагогические теории.

3. Цели отечественного образования в XXI в.

4. Цели воспитания современного человека.

5. Педагогика и философия.

6. Педагогика и психология.

7. Педагогическая теория: проекция на практику.

8. Преемственность педагогических систем.

9. Народная педагогика и современность.

10. Современные мировые педагогические концепции.

Тема 4 Механизмы воспитания

ПБ

Впервые в истории новой педагогики подойдем к рассмотрению механизмов воспитания, знание которых – первооснова любой профессиональной деятельности.

Знания, которые мы привлечем для освещения данного вопроса, достигают абсолютной (1,00 по нашим диагностическим индексам) сложности. На первом этапе достаточно общего представления, постепенно будем достраивать теорию, по-своему способствуя исчезновению еще одного белого пятна на ее поле.

ИБ Положения философии, биологии, психологии

Расшифровка генома человека, создание клонированного существа пока ничем не помогли педагогам. Центр воспитания не обнаружен, не обнаружены и гены, отвечающие за воспитание, обучение. Поставлены лишь новые вопросы, на которые по-прежнему нет ответов.

Среди них главнейшие: самодостаточен ли человек для реализации заложенной в нем потенции; в чем он нуждается извне; что способен извлечь из себя? В становлении духовного мира человека природа лишь подспорье, а воспитание главное? Определяется ли духовность человеческая готовым набором программ или же только уровнем их активизации? А затем и производные вопросы, которые для современных педагогов звучат несколько странно: что есть мораль в информационном обществе? Нужна ли она человеку в традиционном ее понимании? Что есть ценности в современном мире и какие из них актуальны сегодня? Поскольку существует множество возможных сценариев жизни и поведения, то какие программы должны быть разблокированы воспитанием, а какие подавлены? Должен ли человек согласовывать свою жизнь с жизнью других людей, следует ли формировать его как общественное существо?

Много вопросов ставит перед нами жизнь, и ни один из них не решается, пока нет ясности, нет теории, указывающей пути к успеху. Поэтому сосредоточим усилия на рассмотрении механизмов воспитания (обучения, образования), попытаемся понять, как и что происходит, когда человек формирует себя собственными усилиями или же с помощью других людей – внешним воспитанием. Используем для этого новейшие знания наук о человеке и прежде всего – философии, физиологии, биологии, генетики, психологии, медицины.

Из философии возьмем известное этой науке утверждение – познай самого себя. Его приписывают Сократу, и смысл его настолько актуален, что мы находим это изречение на протяжении всей истории человечества.

«Знающие себя мудрые» (Притчи).

«Если не познаешь сам себя, …выйди» (Песнь песней).

«Познай в себе человека» (Сковорода).

«Прислушивайся к себе лучше…» (Библия).

«Дух Божий живет в нас…» (Библия).

Все эти изречения могут означать только одно: человек есть мера всех вещей. Все, что ему нужно, находится в нем самом. Все необходимое в этот мир он привносит с собой.

Значит, не просто воспитание нужно человеку. Ему нужны подталкивание, подсказка, помощь – как понять себя, как определить, какие силы дремлют в нем, как их лучше направить на собственное благо и благо других. Нужна внешняя ориентация на разблокирование нужных программ. Без Божьей и человеческой помощи отрок будет долго искать правильный путь в этой жизни. Бывает, что многие не находят его или находят на склоне лет, когда ничего уже изменить нельзя. Для этого и существует воспитание-помощь.

Найди истинного Учителя и следуй за ним, больше всего опасайся ложных поучений, не все, что тебе говорят, принимай, думай больше сам – старинные советы, не утратившие своей актуальности и сегодня. Древнеиндийская мудрость гласит: «Дитя непременно научится есть без мудрого учителя, но не научится мыслить и понимать окружающий мир без разумного слова. Без пищи дитя умрет на двадцатый день. Без разума оно подвержено гибели в каждый миг своей жизни».

Из физиологии мы возьмем учение И.П. Павлова об условных рефлексах. Условный рефлекс возникает следующим образом. В то время, когда животное получает пищу, которая вызывает деятельность рефлекса, предъявляется раздражитель, избранный для ассоциативного возбуждения рефлекса.

Одновременное предъявление условного раздражителя и безусловного (пищи) повторяется много раз, пока ассоциация упрочится настолько, что условный раздражитель начинает самостоятельно вызывать ту же реакцию. Возникает так называемая условная рефлекторная связь.

Действие условных рефлексов у человека существенно отличается от образования и действия их у животного и по своей сути сравнимо с механизмом «запуска» в работу той или иной группы программ мозга. И тем не менее эти механизмы не до конца осознаны педагогами. Сегодня многие известные в науке знания о чувствах человека высвечиваются все новыми гранями.

Чувством номер один называют обоняние, несмотря на то, что через нос в мозг человека попадает не более 2 % информации из внешнего мира. Хотя человек способен различать немногим больше пяти тысяч запахов (собака – в десять раз больше), информация, передаваемая ими, имеет для него первостепенную важность. Возможно, именно запахи активизируют и запускают программы, помогающие человеку определиться, где он находится. Американский астронавт Эдвин Олдрин долго не мог избавиться от поразившего его запаха лунной пыли. В старинной легенде о Евшан-зелье повествуется, как запах помог вернуть давно покинувшему родные края человеку чувство родины.

Ученые и сегодня спорят, как человек воспринимает запахи. Есть химическая теория, согласно которой запах – это результат присутствия в воздухе конкретной концентрации молекул пахнущих веществ. Их воспринимают рецепторы, которых у человека свыше 800 млн. К тому же каждый тип клетки имеет собственную связь с головным мозгом. Волновая теория запахов их возникновение и передачу связывает с возбуждением и колебаниями атомов ароматических веществ. Теории современные уходят своими корнями в древность.

Более двух тысяч лет назад Лукреций Кар в сочинении «О природе вещей» выдвинул стереохимическую гипотезу восприятия запахов. Он считал, что на небной части ротовой полости есть маленькие поры разнообразных форм и размеров. Запах ощущается тогда, когда пахнущие вещества совпадают по форме с порами и входят в них.

Переложив его воззрения на современную теорию программируемого мозга, можно утверждать, что органы чувств человека могут пропустить только определенный спектр (диапазон) запахов, а дальше программы определят все, что с ними связано, запустят новые подпрограммы, которым эта информация будет важна. Иными словами, проникнув в клетку мозга, ароматические частички активизируют определенные участки программ, где запах идентифицируется, т. е. становится обоняемым. Возникшая иррадиация клеток, распространяясь, находит отклик в тех участках программ, которые отреагируют на ее запрос. Известно, что именно запахи вызывают наиболее сильные ассоциации и могут активизировать давно угасшие связи.

Вероятно, то же самое происходит и с восприятием зрительной и слуховой информации. В мозг проникают кванты внешнего мира, программы их анализируют и идентифицируют, возникает информация, которая, распространяясь по программе, переводит ее участки в новые состояния.

Следует обратить внимание на то, что глаз видит только небольшой участок светового спектра, ухо слышит звуки в небольшом диапазоне, нос может различать запахи известной направленности и силы. О чем это говорит? О том, что из множества программ активизировались при рождении только те, которые необходимы для жизни в земных условиях. Совершенно непонятно, для чего человеку могло бы понадобиться различать, например, 100 тыс. запахов, видеть и слышать в ультрафиолетовом или инфракрасном диапазоне. Для чего ему нужен сверхбыстрый счет или замедление ритма сердца?

Высказывается мысль, что человек мог бы вместо клонирования себе подобных направить усилия на самосовершенствование не столько путем вмешательства в генную программу, сколько увеличением диапазонов нашего ощущения внешнего мира. Возможно, когда к нашим чувствам прибавятся новые, когда мы посмотрим на мир глазами кошки, почувствуем его запахи носом пса, услышим инфразвуки Космоса ушами летучей мыши, нам откроется больше, мы поумнеем и подобреем. Может быть, к нам возвратится то, что потерялось в программах нашего мозга.

Что нового для понимания механизмов воспитания предлагает нам психология? Она описывает человека через психические процессы, состояния. Сотни разнообразных объяснений, противоречащих друг другу, – таков пока общий результат усилий психологов по изучению личности [41] .

Использовать в качестве базисных основ воспитания эти лоскутные теории не только невозможно, но и рискованно. Предмет воспитания – целостный человек – в них утерян. Чем поможет педагогам, например, теория личности Кречмера и Шелдона, где характер психических реакций человека увязывается с его физической конституцией? Высокие и худые люди, утверждают исследователи, обладают заторможенной психикой и склонны к робости и одиночеству; сильные и мускулистые, наоборот, имеют динамичную психику и отличаются стремлением к доминированию, властвованию [42] . Для педагога все они – воспитанники. Должен ли он сделать вывод, что возможности воспитания этих людей уже заранее предопределены природой?

Психологи предложили несколько теорий (концепций, моделей) соотношения различных элементов, уровней и систем психической структуры, которые можно использовать для объяснения отдельных аспектов воспитания. К наиболее значимым можно отнести психоаналитическую З. Фрейда и аналитическую К. Юнга.

Человеческая психика, согласно З. Фрейду, включает в себя сознательное, бессознательное и предсознательное, причем эти области находятся между собою в состоянии динамического взаимодействия. Для первых двух систем — сознательного и бессознательного – характерна борьба, определяющая психическую жизнь человека. Результатом этой борьбы выступает каждый душевный акт и человеческий поступок.

Для воспитания прежде всего имеет значение система бессознательного. Именно она служит источником всех психических сил и энергий личности. Эта система получила обозначение «Оно».

В психике человека наличествуют скрытые представления, которых человек не осознает. Они проявляются в оговорках, ошибках памяти и речи, забывании и т. д. Считается, что для диагностики воспитания ошибки представляются очень существенными. Затянувшиеся паузы, обмолвки воспитанника могут свидетельствовать о некоторой неискренности его суждений, о скрытых и неосознанных его стремлениях. На этом построены многие диагностические тесты.

Характеризуя бессознательное как «закономерную неизбежную фазу процессов, которые проявляет наша психическая деятельность», Фрейд выделяет такие его особенности, как:

• оно – несловесное (невербальное);

• «оно никогда не умирает», не теряет своей динамической силы и энергии;

• ему закрыт прямой доступ в сознательное;

• по динамике своего образования бессознательное есть вытесненное, формирующееся на протяжении всей жизни человека без всякого участия сознания;

• законы его функционирования отличаются от законов сознательной деятельности; бессознательное «как бы не обращает внимания» на смену дня и ночи, рождения и смерти, живет «все-временно» – сразу прошлым, настоящим и будущим [43] .

Вот тут, кажется, Фрейд, сам того не сознавая, говорит о самом главном – о никогда не умирающих идеях, хранящихся «всевремено» в глубинных программах мозга.

По своему содержанию бессознательное представляет у него внутреннюю стихию психических процессов, «кипящий котел» инстинктов, аффектов, эмоций, влечений, на основе которых формируются разрозненные группы эмоциональных переживаний и даже целостные их группы – комплексы. Решающую роль в образовании комплексов играют влечения. Именно они составляют основной фонд бессознательного. Влечения подразделяются на две группы:

•  влечения «Я», цель которых – самосохранение индивида;

•  сексуальные влечения (libido), цель которых – продолжение рода; они рождаются вместе с человеком и ведут свою не угасающую жизнь в его психике.

Бессознательное как психическая структура в психоанализе Фрейда представляется не чем-то низшим, темным и аморальным в социально-психологическом смысле, а тем, что способно нести сознательное и даже творческое начало.

Второй пласт психики по Фрейду — «Идеал-Я» или «Сверх-Я» – источник психической силы и энергии для взаимодействия с реальностью, с явлениями моральной и культурной жизни. «Сверх-Я» формируется под влиянием социальной среды и запретов. Принимая на себя функции нравственного сознания, оно оценивает поступки и душевные акты личности с точки зрения добра и зла. К его проявлениям можно отнести «внезапное пробуждение совести» у человека, возникновение «безотчетного чувства вины», строгости и презрения к себе. Выступая цензором, веления которого выполняются вытеснением, «Сверх-Я» обнаруживает себя как моральная и даже «гиперморальная» психическая сила, которую сознание не может преодолеть. В практике воспитания психические феномены «Сверх-Я» осуществляют нравственный контроль за поведением. Зачастую в психической структуре личности происходит столкновение нравственных и прагматичных суждений.

В качестве третьего пласта психической структуры личности Фрейд называет « предсознательноеЯ». Оно находится между «Сверх-Я» и «Оно» (бессознательным), связывая их как посредник. Здесь психические переживания подвергаются как бы двойной цензуре. Принцип наслаждения, который господствовал в бессознательном, уступает место принципу психической жизни — реальности. Он оценивает уместность и возможность выполнения того или иного действия, мотивируемого потребностями «Оно». Пройдя цензуру, психические элементы получают вербальное (словесное) оформление и только после этого переходят в сознание. Не прошедшие испытание «принципом реальности» психические элементы (например, асоциальные, эгоистические потребности, агрессивные, сексуальные влечения) вытесняются вновь в систему бессознательного. Таким образом все, что находится в сознании или может войти в него, строго регламентируется [44] .

Запомним последний вывод. Для понимания механизмов воспитания он очень важен.

«Предсознательное Я» включает в себя процессы мышления и памяти, которые осуществляют селективный отбор желаний, влечений бессознательного и соответствующих им идей, сообразуясь с реалиями внешнего мира. Для практики воспитания психические процессы, происходящие в предсознательном, имеют особое значение. Во-первых, они способствуют психической ориентации в определенной воспитательной ситуации, пространственно-временных рамках общения и реальных условиях; во-вторых, влияют, и весьма существенно, на диалоговую информационную фазу воспитания. Включая механизмы фильтрации, они обеспечивают регистрацию и даже кратковременное запоминание той небольшой части информации, которая в данный момент наиболее существенна [45] .

Между системами «бессознательного», «Сверх-Я» и «предсознательного» просматриваются зоны конфликтов, которые будут дестабилизировать личность, если «Я» неспособно восстановить согласие между ними. Конфликты приводят к фрустрациям – таким психическим состояниям, которые сопровождаются отрицательными эмоциями и переживаниями. Фрустрации побуждают «Я» снимать напряжение с помощью разного рода «выпускных клапанов», к которым относятся механизмы психологической защиты – подавление, отвергание, вытеснение, сублимация, реактивное обучение, проекция, рационализация.

Все эти механизмы имеют значение в воспитании, но наиболее значимы – сублимация, проекция и рационализация. Сублимация как разновидность вытеснения состоит в том, что личность ориентирует свои действия и поведение на достижение другой цели взамен той, которая была поставлена первоначально, но оказалась недостижимой. При этом замещение цели приносит личности удовлетворение. Проекция, состоящая в наделении других людей собственными чувствами, не приемлемыми с точки зрения «Сверх-Я», может найти проявление в контактной фазе воспитания. Доброжелательность, улыбка, небольшой наклон головы нейтрализуют возможные негативные эмоции. Рационализация – поиск удобных причин для оправдания невозможности совершить те или иные действия – в воспитании встречается часто.

Как, откуда и каким путем может получить человек жизненно необходимые для самоутверждения своего «Я» положительные импульсы? Ответ на поставленный вопрос дает открытый З. Фрейдом бессознательный психологический механизм, получивший название инфантилизма (лат. infantilis – младенческий, детский). Суть его заключается в том, что человек как бы снимает с себя ответственность за свою судьбу, делегируя свои права реальному или вымышленному лицу. Ребенок психологически чувствует себя более комфортно, чем взрослый. Он более стрессоустойчив, поскольку неосознанно перекладывает на взрослого принятие жизненно важных для него решений. Отсюда признание авторитета взрослого и готовность выполнять его распоряжения. Отсюда и та сила, которая движет воспитанием. Взрослые тоже подвержены инфантилизму, вручая Богу свою жизнь и судьбу. При этом Бог выполняет функции отца по отношению к человеку, а постоянные молитвы служат средством общения с ним.

Интерес представляет взаимодействие психических структур в воспитании. Разум позволяет дать описание ситуации, чувства – ее оценку, воля выступает источником предписания. В зависимости от конкретных жизненных обстоятельств на первый план выходит тот или иной фактор, тогда мы говорим, что воспитанник размышляет, взволнован или усилием воли заставляет себя делать то, что совсем не хочется.

Психологи описывают различные «Я» человека, на которые должно опираться воспитание. Обратим внимание на два уровня его проявления и функционирования.

«Я» – образ – это то, что воспитанник сам о себе думает, его представление о самом себе. У нормального человека это знание обязательно является положительным – воспитанник обязан представлять себя лучше, чем он есть на самом деле. Самооценка здесь носит осознанный характер и выступает в форме самоуважения.

Реальное «Я» – это то, что есть на самом деле. Здесь на первом плане уже не знание, а оценка, причем, как правило, не осознаваемая и не всегда положительная. В последнем случае мы имеем дело с комплексом неполноценности. Это неосознанное чувство, как утверждают психологи, движет человеком сильнее, чем осознанная оценка, и нередко приводит к сверхнормальному стремлению к самоутверждению.

Проблема соотношения «Я» – образа и реального «Я» имеет ярко выраженный педагогический аспект, существенно значимый с точки зрения повседневного воспитания. Поскольку «Я» воспитанника не совпадают, важно знать реальное «Я», определяющее уровень его воспитанности и отражающее действительное, а не воображаемое отношение к проблемам.

Все здесь и правильно, и неправильно. З. Фрейд рисует нам свое понимание работы и взаимодействия мозговых программ. В части общих рассуждений с ним можно согласиться. Но ничего конкретного для воспитания из них не следует. Если его (воспитания) главная задача – помочь подрастающему человеку активизировать нужные программы, то все решается предельно конкретно: какие программы, какого именно поведения нужны самому человеку и окружающим его людям. Общими ориентациями вроде всестороннего и гармонического развития здесь не обойтись. А конкретные свойства – привычки поведения, особенно несложного, формировать мы научились, даже если не понимаем во всех тонкостях действия всех механизмов.

Более плодотворным для воспитания представляется подход К. Юнга, и не только потому, что он описывает функционирование здоровой психики. Основным проявлением психической структуры личности, по его мнению, выступает не либидо, а психическая энергия как таковая. Под этим Юнг подразумевает более или менее определенно выраженные и оформленные душевные побуждения или силы, энергия которых рождается из взаимодействия противоположностей [46] .

Подчеркивая своеобразие психической энергии, ее несводимость к биохимическим процессам мозга, Юнг настаивает на ее личностной природе, которая, однако, не творится человеческим индивидуумом по произволу, а, напротив, сама преобразует его в процессе пробуждения сознания. При этом в качестве фундамента психики индивида, придающего определенную форму ее содержанию, выступает коллективное бессознательное, составляющее наиболее глубинный уровень бессознательного и существенно отличное от личностного бессознательного [47] .

То, что Юнг называет «коллективным бессознательным», педагоги не так давно стали назвать «социальным наследованием», а в старой философской терминологии – «врожденными идеями», содержащимися в глубинных пластах мозга.

Выделяются такие особенности коллективного бессознательного по Юнгу:

10. наследуется личностью;

11. не основано на личном опыте и не развивается индивидуально;

12. содержание в основном представлено архетипами (буквально первичными моделями, предшествующими формами), которые лишь вторичным образом становятся осознаваемыми.

Архетипы (греч. arche – начало, главенство и typos – форма, отпечаток, образец) – «…врожденные идеи или воспоминания, которые предрасполагают людей воспринимать, переживать и реагировать на события определенным образом. … Врожденной здесь является именно тенденция реагировать эмоционально, когнитивно и поведенчески на конкретные ситуации – например, при неожиданном столкновении с родителями, любимым человеком, незнакомцем, со змеей или смертью» [48] .

Архетипы являются бессознательными образами инстинктов, или образцами инстинктивного поведения, и выступают как априорные формы психической деятельности людей. Архетипов столько, сколько типичных жизненных ситуаций. «Бесконечное повторение отчеканило этот опыт на нашей психической конституции – не в форме заполненных содержанием образов, но прежде всего как форм без содержания, представляющих только возможность определенного типа восприятия и типа действия» [49] , – пишет К. Юнг.

В ряду множества архетипов, описанных Юнгом, стоят мать, ребенок, герой, мудрец, божество Солнца, плут, Бог и смерть. Вот некоторые: мудрец — персонификация жизненной мудрости и зрелости (символ – пророк); Бог – конечная реализация психической реальности, спроецированной на внешний мир (символ – солнечное око).

Архетипы Юнга – это именно то недостающее звено, которое помогает нам перекинуть мостик от результатов современных научных исследований до отвергнутых в прошлом врожденных идей. Мы усматриваем в них веское и независимое подтверждение выводов, которые будут изложены ниже и которые должны сильно повлиять на перестройку наших взглядов на воспитание. Расхождения между представлениями Юнга и отстаиваемыми в данной книге положениями касаются отдельных частей, но не картины в целом. Мы вернемся к врожденным идеям, с помощью которых попытаемся объяснить механизмы воспитания. Здесь же заметим, что врожденные идеи выражают общее свойство глубинных программ мозга, архетипы же сводятся только к «первичным моделям», которые располагаются на базисе врожденных идей ближе к предсознанию, т. е. врожденные идеи глубже, универсальнее архетипов.

Активизация архетипа, полагает Юнг, происходит тогда, когда возникает ситуация, соответствующая данному архетипу. Тогда, подобно инстинктивному влечению, он, вопреки разуму и воле, прокладывает себе путь. Чем не рассмотренная выше модель проникновения запаха через поры? В мозг проникли кванты ситуации, запускается соответствующая программа анализа и сопоставления, выводы и сила воздействия которой на соседние участки будет пропорциональна силе раздражителя. Архетип ожил и активизировался в виде определенного поведения человека.

Полагаем, что опора воспитания на врожденные идеи, архетипы, в частности, не требует новых доказательств. Образы коллективного бессознательного проявляют себя во всех типичных ситуациях мышления, деятельности, поведения людей. Если бы их не было, человеку каждый раз приходилось бы создавать новые образцы, чего природа, естественно, допустить не может. Признав наличие врожденных идей, мы должны будем перестроить воспитание. Нам следует осознать, какими способами легче всего освобождаются нужные человеку и обществу в данный момент архетипы, каким способом они быстрее и легче деактивируются, когда необходимость в них исчезает. Вопрос следует ставить так: каким образом освобождается воспитанность, а не формируется (вталкивается) в человека.

Следует отметить, что Юнг связывает архетипы со спонтанным, непроизвольным проявлением нравственных эмоций, к примеру, такого эмоционально-ценностного феномена, как совесть. Очень часто моральная оценка какого-либо действия или поведения индивидом не осознается. Она может функционировать без участия сознания на уровне символического образа, вызванного определенным архетипом. При этом поведение не может быть идентифицировано как правильное или неправильное, доброе или злое. Символический образ может указывать только на возможную нечистоту или аморальность какого-либо действия или поступка. При этом между совестью (моральной реакцией) и нравственным кодексом (моральным законом) происходит столкновение. Истинная совесть, по мнению Юнга, может возвышаться над моральным кодексом и не подчиняться его решениям. В большинстве же индивидуальных случаев, отмечает К. Юнг, совесть проявляется как моральная реакция на действительное или замышляемое отклонение от нравственного закона. А поскольку эта моральная реакция в лучшем случае лишь частично осознанна, то при всей своей моральности она не может претендовать на этическое значение. Это значение совесть приобретает тогда, когда она рефлексивна, т. е. включена в сознательное. При коллизиях долга и совести следует отдавать предпочтение внутреннему голосу совести как первичному, более древнему феномену, авторитет которого всегда стоял выше человеческого рассудка. Слышится главное в рассуждениях Юнга – прислушивайся к себе, человек, войди в свой храм.

Коллективное бессознательное неразрывно связано с личностным бессознательным. Интегрирующий центр этой структуры, архетип единства и целостности, Юнг обозначил как «самость». Она призвана объединять все противоречивые взаимодействия, выражать целостность личности. Становление «самости» происходит в процессе индивидуализации. По мнению Юнга, «самость» можно представить в виде геометрического символа, кратного четырем и имеющего круговую структуру с гипотетическим центром между сознательным и бессознательным. «Самость» объединяет четыре системы психики: «Я», «Персона», «Тень», «Образ женщины и мужчины».

Система «Я» составляет малую часть психики. Это центр сознания, куда стекается весь поток осознаваемых психических переживаний. Для сознания характерны узость, дискретность, степень ясности и малое информационное содержание [50] .

Психические процессы, связанные с социальным статусом личности, принятым ею по отношению к другим людям, Юнг включил во вторую систему психики, обозначив ее как «Персона». Эта система отвечает за адаптацию к внешнему социальному миру. Результатом этой адаптации становятся социальные роли, которые играет личность.

Существенное значение приобретают и неосознанные, спонтанные психические воздействия, исходящие из внутреннего мира человека. Их проявление связано с наличием в психической структуре еще одной системы, которую К. Юнг назвал «Тенью». Она представляет собой личностное бессознательное и включает восприятия, «которые либо потеряли свою силу и оказались забытыми, либо из-за слишком малой интенсивности никогда не достигали сознания…» [51]

Эти дремлющие психические силы обладают большой динамикой и могут привести личность либо к росту, либо к катастрофе. Все зависит «от подготовленности и установок сознания». Личность никогда не может «перепрыгнуть» через собственную Тень или «обмануть» ее. Напротив, признание собственной Тени необходимо личности для осознания собственного несовершенства. Для воспитания «показать» человеку его Тень, т. е. его возможное идеальное состояние, очень полезно. Тогда он лучше осознает светлые стороны своей личности.

Тень, входящая в личностное бессознательное, неразрывно связана с коллективным бессознательным – самой глубинной системой психики личности. Эта система, по мнению К. Юнга, включает в себя многочисленные архетипические образы, в том числе и такие, как Анима и Анимус (образы женщины и мужчины). Выступая как архаичные формы психических феноменов, образы Анимы и Анимуса каждый раз воспроизводятся в индивидуальной структуре личности. Анима представляет собой автономный архетипический образ в мужской личности, воспроизводя в его психической структуре женское начало. Анимус – это первообраз мужчины в психике женской личности.

Положения Юнга легли в основу личностной типологии. Выделены мыслительный, эмоциональный, ощущающий и интуитивный типы личности. Каждый из них ориентирован в своей деятельности на соответствующие психические функции и по-разному подвергается воспитательным влияниям.

Мыслительный тип личности более склонен анализировать информацию, требователен к своим наставникам, предпочитает скрывать свои эмоции и чувства.

Эмоциональный тип, напротив, подвержен своим эмоциям и легко поддается эмоциональному влиянию воспитателя, товарищей, группы. Он идет на компромиссы, но обидчив и пользуется этими средствами воздействия на товарищей.

Ощущающий тип быстро ориентируется в ситуации, уверен в себе, реалистичен и не склонен заниматься деятельностью, которая не обещает практических результатов.

Интуитивный тип долго размышляет при принятии решений, склонен к колебаниям, сомнениям, проявляет беспокойство.

Эти доведенные до конкретных образов типы показывают, что программирование или освобождение программ может происходить (и практически происходит) неодинаково у всех людей. Можно предположить, что это определяется не столько внешними обстоятельствами, сколько особенностями строения и пропускной способностью каналов связи. Вялый мозг с расстроенными программами, набитый, как чулан или чердак, всякой чепухой (по выражению Ушинского), естественно, не может работать четко и надежно; накапливающиеся из поколения в поколение расстройства не улучшают состояние программ. Появление талантов и гениев как раз и обусловлено тем, что мозг как саморазвивающаяся система сумел освободиться от негодного груза, произвел самопрограммирование и перестройку, что дает человеку возможность взглянуть на жизнь проще и зорче.

Из медицины мы возьмем только факты, объяснить которые пока наука не может.

Первый. Что такое шизофрения? Патология или норма? Не торопитесь с ответом. Сегодня все большее число специалистов считает это не болезнью, а особым видом мозговой деятельности, при котором мозг предельно обнажен и восприимчив к космическим влияниям. Человек находится на постоянной связи с Космосом. Видимо, это такое необычное переживание, что человек не может совладать с собой. Себе и нам он кажется непонятным. Мозг нормального человека настолько оброс защитой и в прямом смысле – непробиваемыми пластами умерших клеток, а в переносном – леностью, что вступать в общение с мировым информационным полем уже не в силах.

Мы мало пока в этом смыслим. Но то, что на наше воспитание, учение, развитие влияют энергетические поля Вселенной, под воздействием которых запускаются или блокируются определенные программы работы мозга, отрицать не можем.

Много непонятного связано и с амнезией – потерей памяти. Этот феномен без конца эксплуатируют западные сериалы, выдавливая слезы у слабонервных. Медики констатируют это состояние, но сути его не понимают. Между тем все становится понятней, как только мы представим себе мозг огромным вместилищем иерархически увязанных между собой программ. Под влиянием различных раздражителей одни программы могут быть заблокированы, другие разблокированы. Только и всего. Помнит – не помнит, знает – не знает, поступает так или иначе, думает, говорит, действует – следствия хитросплетений программ. У каждого это происходит индивидуально.

Наш главный вопрос – как добиться желательного нам разблокирования нужных программ?

В газете «Сегодня» (31 окт. 2002 г.) сообщается, что некий Ричард Кунда из замбийского города Ндола обладает уникальной способностью точно назвать день недели любого события, происшедшего когда-либо. В присутствии специального жюри он определил, что 1 мая 1873 г. была среда, 18 ноября 1835 г., когда на территории Замбии можно было наблюдать солнечное затмение, выпало на вторник. Понятно, что у человека каким-то образом разблокировались программы быстрого счета. Но под влиянием каких факторов это произошло?

Или такой факт. В раскопках могил древних племен майя найдены останки человеческих голов со скошенными на уровне носа черепами. Предполагают, что специальную трепанацию черепа могли делать для усиления связи с Космосом и разблокирования нужных программ.

Появляются сообщения, что после каких-то сильных потрясений (удара молнии, шока, клинической смерти) у людей появляются свойства, которых раньше не было. Значит, в клетках нашего мозга заложено знание, нужно лишь суметь его извлечь.

Пример талантливых детей свидетельствует о том, что у них разблокирована одна или несколько смежных программ, определяющих их более активную ориентацию на определенном участке окружающего мира.

Объединенные вместе и рассмотренные под одним углом зрения все эти факты, модели и теории различных наук позволяют заключить, что все главное для воспитания происходит на всех иерархических уровнях одной общей программы жизни. Постоянно актуальные программы держатся ближе – в сознании, те, которые используются реже, опускаются ниже – в предсознание и подсознание. А сверхсознание, или «Сверх-Я», если и существуют, то как собственная программа самоконтроля.

ИБ Врожденные идеи

В глубинных пластах нашего сознания заложена генная память, где закодирована информация обо всем, что было, есть и будет с человеком. Это до предела свернутые информационные образования врожденных идей.

В Европе XV–XIX вв. ни один постулат науки не вызвал таких ожесточенных споров и таких разногласий, как эта самая теория «врожденных идей». Ученые понимали: здесь скрыты фундаментальные основания человеческого бытия и воспитания, но проблема осталась открытой; каждый остался при своем. В результате дальнейшее развитие науки о человеке пошло бессистемным путем и привело к лоскутным, противоречивым результатам, так и не озарившись принципиальным решением. Может быть, мощный луч новых научных открытий проникнет чуть глубже в пучину человеческого бытия?

Идеи – это продукты идеального, духовного. Но где берутся, откуда возникают они? Прежняя педагогика выводила их из ощущений. Но действительность этого не подтверждает. У человека априори множество идей, знаний, понятий, которых раньше не было в его ощущениях. Известен научный факт: грудные дети спят по 16–18 ч в сутки и, по утверждению ученых, почти все время видят сны, реагируя на это улыбкой, плачем, движениями тела, т. е. еще не окунувшись в этот мир, новорожденные у человека и животных имеют информацию, как действовать в нем.

Знания появляются из врожденных идей в человеческой голове тогда, когда благодаря приложенным усилиям возбуждается резонанс, на который наше сознание откликается появлением новой для него информации. Приобрести знания означает лишь одно – поставить на неизвестном опознавательный знак, который введет его в сознание. Знания и знаки – однокоренные сущности.

Известно, что одни и те же идеи, знания, формы поведения повторяются в поколениях, как бы «выныривая» в различные периоды времени. Из истории цивилизаций известно, например, что одни и те же научные открытия совершались многократно, явление электричества, как утверждают знатоки прежних цивилизаций, открывалось не менее 100 раз.

Все необходимое для жизни в этом мире человек уже принес с собой. В глубинных слоях нашего мозга в закодированном виде дожидаются своего часа вся необходимая информация и программы ее актуализации. Как только создаются условия – нужные структуры перемещаются из зон крепкого сна в зоны активного действия, и безразлично, как все это называть – разблокированием программ, перепрограммированием, воспитанием, рекапитуляцией идей, развитием духа, нравственным восхождением.

Теория «врожденных идей» – первая и главная в старинной науке – осталась непонятой. Несколько раз в истории цивилизации она возникала, обсуждалась и снова забывалась. В философии XVII–XVIII вв. ее развивали такие выдающиеся умы, как Р. Декарт, Н. Мальбранш, Г. Лейбниц. После к ней возвращались по разным поводам и в XIX, и даже в XX в., но никто не сумел приспособить ее к нуждам практического воспитания. Идея «чистой доски» оказалась более понятной, она хорошо уживалась с обыденным сознанием, религией, господствующей парадигмой. Но там, где много размышляют о воспитании, пытаются понять его механизмы, источники воспитательной силы, рано или поздно приходят к идее Творца – к существованию врожденных идей.

Дж. Локк был одним из самых ожесточенных критиков теории «врожденных идей». Он категорически утверждал, что у человека нет и не может быть никаких врожденных принципов и его душа есть tabula rasa без всяких знаков и идей, и в качестве доказательств приводил ряд аргументов. Во-первых, люди устроены так, что с помощью собственных природных способностей они «могут достигнуть знания и прийти к достоверности без таких первоначальных понятий или идей». Во-вторых, нет принципов, которые бы признавались всем человечеством. В-третьих, противоречиво утверждение, что в душе имеются отпечатки истины, которые она не осознает, но которые определяют характер познания. Локк говорит: «Запечатлевать… означает не что иное, как способствовать тому, чтобы некоторые истины были осознаны». По его мнению, не являются врожденными и нравственные правила, так как они нуждаются в доказательстве, да и добродетель одобряют не потому, что она врождена, а потому, что полезна. Даже идея Бога не является врожденной, хотя более всего может считаться таковой. Это объясняется тем, что человечество не всегда имело понятие о Боге.

Теория врожденных идей выгодна тем, кто желает править людьми. «Обладать авторитетом диктатора принципов и наставника неоспоримых истин и понуждать других на веру принимать за врожденный принцип все, что может служить целям учителя, – это немалая власть человека над человеком» [52] . Нетрудно заметить, что данное объяснение имеет и педагогический подтекст, поскольку содержит намек на несовершенство традиционной системы образования и воспитания.

Врожденной, по мнению Локка, является лишь способность познавать, а потому знание – вещь всегда приобретенная. Но если от рождения у человека нет никаких идей и его душа подобна чистому листу бумаги, то что же составляет сущность человека? На это он отвечает, что существенным элементом человеческой природы являются чувственные реакции и действия, которые он называет простыми идеями ощущений. К ним он относит прежде всего удовольствие или наслаждение, неудовольствие или страдание, и происходят они в зависимости либо от состояний нашего тела, либо от мыслительных способностей. Они связаны между собой и могут вызываться одними и теми же предметами.

Остроумный и тонкий Э.Б. Кондильяк также пренебрежительно относился к теории врожденных идей и даже упрекал Локка за то, что тот напрасно потратил столько усилий для ее опровержения. По мнению исследователей, Кондильяк доводит понятие Локка о «чистой доске» до крайности. Действительно, с одной стороны, он утверждает, что природные дарования являются мнимыми; от рождения человек подобен статуе, лишенной каких бы то ни было идей, и его сущность есть не что иное, как то, что он приобрел в ходе эволюции. Природа дала человеку только органы ощущения, и единственное преимущество, которое дается человеку при рождении, – это лучше или хуже приспособленные к восприятию органы. В связи с этим Кондильяк говорит о неодинаковой активности способностей у разных людей и наличии двух видов дарований: одни приобретаются посредством насилия над органами, другие являются следствием счастливого их расположения от природы. Поэтому можно говорить и о двух видах изобретательности – таланте и гении. Талантливый человек обладает особенностями, которые есть и у других людей; он более других способен сочетать идеи одной науки или искусства. Гениальный человек обладает свойствами оригинальными и способен изобретать новые искусства или науки [53] .

Философы, и среди них весьма видные, немало колебались: с одной стороны, влияние чувственного опыта очевидно и выстроенные на этом основании теории кажутся логичными, с другой – если чувственному опыту не за что зацепиться, то как он может вызывать какие-то преобразования и даже рост в человеческом сознании? Среди колеблющихся был большой знаток человеческой природы К. Гельвеций, который в своей работе «О человеке» писал, что «душа есть не что иное, как наша способность ощущать, и вот почему, как это доказал Локк и как вытекает из опыта, все наши идеи получаются нами через наши ощущения» [54] , но тут же автор спешит себя поправить и объясняет этот тезис по-другому: «Это следует понимать, что ощущения являются катализатором, ускорителем вытягивания из подсознания необходимых идей: то, что сами ощущения оказывают содействие рождению идей в сознании и возникновению знаний, не подлежит сомнению и признается как материалистами, так и идеалистами. Получая одни и те же самые ощущения от одних и тех же предметов, он (ребенок. – И.П.) вспоминает о них, и воспоминания эти тем ярче, чем чаще повторяется влияние предметов на них. Их влияние следует рассматривать как важнейшую часть его воспитания» [55] . И далее: «Человек рождается невеждой: он не рождается дураком и не без усилий даже становится им» [56] .

Впрочем, скоро автор уходит от высокой теории и свои усилия сосредоточивает на практике человеческого воспитания. Больше всего его занимает вопрос: являются ли различия между людьми следствием природы или воспитания? Ответ однозначен: это следствие воспитания. Но какого бы совершенства ни достигло воспитание, не надо думать, что оно сделает гениальным, любого, кто способен его получить. С помощью воспитания можно вызвать соперничество между гражданами, приучить их к вниманию, раскрыть сердца для гуманизма, а ум – для истины, сделать из граждан если не гениальных, то добродетельных и понимающих людей. «Квинтилиан, Локк и я твердим: неравенство ума есть результат известной причины и эта причина – различия в воспитании» [57] .

Категорически не отрицает наличия у человека врожденных идей и Д. Дидро. Он полагает, что человек рождается со способностью приобретать знания с большей легкостью и удовольствием, чем все другое в жизни. С его точки зрения, душа – ничто без тела, и все идеи идут от тела к душе, а не наоборот. Поэтому их нельзя рассматривать как разнородные субстанции.

Собственный оригинальный взгляд на теорию врожденных идей был у Гердера. О них он говорил лишь как о «предрасположении к восприятию», соединению и развитию определенных ассоциаций и образов. Таким образом, врожденный характер имеют лишь задатки внутренних способностей, которые не самодостаточны.

Принципиально и обстоятельно теорию «врожденных идей» отстаивали Р. Декарт, Н. Мальбранш, Г. Лейбниц. Я.А. Коменский поддерживал ее безоговорочно. И для нас его свидетельства самые ценные: «Интеллект сам по себе ничего не понимает, и, лишь будучи приложен к вещам, он озаряется вещами и озаряет вещи… В нашем уме от природы заложены контуры всей вселенной и всей гармонии мира. Поэтому не очень удачно Аристотелево сравнение ума с чистой грифельной доской, хотя не лучше и ее сравнение с закрытой книгой у одного из новых писателей (Герберта). Тот заставляет понимать ум как чисто пассивную потенцию, этот – как уже законченный акт; но ум ни то ни другое, а нечто среднее между этими крайностями: он активная потенция, актуализируемая своей собственной силой, но под воздействием внешних объектов … Следовательно, нет необходимости что-либо привносить человеку извне, но необходимо развивать, выяснять то, что он имеет заложенным в себе самом, в зародыше, указывая значение всего существующего» [58] . Вспомним и Сенеку: «Врождены нам семена всех наук, а Бог, как учитель, выводит способности из таинственной глубины» (О благодати. IV. 6).

К.Д. Ушинский также не отрицал идеи врожденного ума. На вопрос о пределах воспитания он отвечает: «Придавая большое значение воспитанию в жизни человека, мы тем не менее ясно осознаем, что пределы воспитательной деятельности уже даны в условиях душевной и телесной природы человека и в условиях мира, среди которого человеку суждено жить» [59] . И далее: «Мы уверены, что воспитание, совершенствуясь, может далеко раздвинуть пределы человеческих сил: физических, умственных и нравственных» [60] .

К этому вопросу К.Д. Ушинский возвращается многократно, последовательно растолковывая свое понимание реализации врожденных идей.

Философия и педагогика ХХ в. совсем отказались от идеи врожденного ума, предпочитая твердо стоять на позициях возникновения знаний из чувственного опыта.

Вот как начинается книга «Новая дидактика» (М., 2001) одного из современных теоретиков педагогики В.К. Дьяченко: «Источник всех наших знаний в конечном итоге – опыт» (с. 7). Из этого постулата выводятся дальнейшие положения, выстраивается теория. Да нет же! Хоть коллективный, хоть индивидуальный, хоть свой, хоть чужой – все же не опыт источник наших знаний. Знания уже есть, с ними человек рождается. Опыт их только запускает, активизирует, актуализирует. Чем больше опыта, тем больше в сознании идей активизируется.

В дополнение к изложенным аргументам рассмотрим новые вопросы.

Первый. Может ли человек, не имеющий никакого опыта, но достигший половой зрелости, зачать ребенка? Да, к этому он призван природой. Опыта нет, он ничего пока не видел и не знает, жил в какой-нибудь непорочной Сермии. А умение каким-то образом возникло. Откуда же?

Второй. Под влиянием определенных факторов, приводящих к блокированию отдельных программ мозга, возникает потеря памяти (амнезия). Как объяснить то, что, несмотря на привычные условия жизни, действие одних и тех же раздражителей и имеющийся опыт, память не возвращается, знания не возобновляются? Значит, не опыт руководит нашим интеллектом?

Третий. У многих насекомых и некоторых видов животных потомство ничему не учится у родителей. Их ростом и развитием руководит инстинкт. Почему же мы утверждаем, что не инстинкты, а только опыт приводит к возникновению знания у человека? Инстинктов у нас более чем достаточно, они точно действуют и ведут нас по жизни. Там, где кончается инстинкт, начинается действие сознательно приобретенного знания. Знание – продолжение инстинкта. Опыт – помощник, но не источник.

Четвертый. Известно, что в истории постоянно повторяются одни и те же события. На вопрос, чему нас учит история, Б. Рассел отвечал: она учит нас тому, что ничему не учит. Люди ведут себя всегда одинаково. Почему же молчит накопленный многими поколениями опыт?

Пятый. Поговорим о слабоумии, которое называют наследственной болезнью. Мозг вялый, недееспособный. Предлагай ему любой опыт, в любых объемах – разве возникнут знания? Больные клетки не могут нормально функционировать, извлекать знания, примерно так же, как больная печень не может выделять желчь. Пища (как и опыт) здесь помогает мало.

Шестой. Скажите, откуда черпают свои сюжеты фантасты? В повседневной жизни они не могут наблюдать то, о чем пишут. Значит, они извлекают их из себя, удивляя нас их правдоподобностью.

Седьмой, последний. Известно, что компьютер по скорости и качеству выполнения конкретных действий может посрамить даже очень способного человека. Обыграла же машина в шахматы самого экс-чемпиона мира. В пределах заданной человеком области ЭВМ демонстрирует фантастические результаты. Посмотрите хотя бы на компьютерную графику, оформление кинофильмов, послушайте сочиненную машиной музыку. Все, что придумал и задал человек, – машина выполнит, но генерировать новую идею она не сможет никогда.

Если нет ясных представлений о механизмах обучения, о том, что и как происходит в мозгу обучающегося, невозможно правильно организовать практический процесс, сделать его подвластным нашей воле, добиться требуемой эффективности. Даже в XXI в. еще были представления, что часть знаний из головы учителя каким-то образом «переходит» в головы учеников. В.К. Дьяченко так и пишет: «… это уже нечто материальное, физическое, это звуко-знаковое взаимодействие, которое имеет строение и разные формы, посредством которых знания (мысли, идеи, теории, взгляды) из голов обучающих могут «перейти» в головы учащихся. Переход содержания образования от учителей с помощью устной или письменной речи к учащемуся представляет собой процесс обучения…» [61]

Пока ни одним из известных методов не удалось обнаружить «перехода» знаний из одной головы в другую. Это педагогическая метафора, но мысль интересная. «Переход» возможен, но только в каких-то еще непонятных нам условиях и с применением каких-то особых энергетических способов взаимодействия мозга, а не с помощью страдающего сильными потерями и искажениями звуко-знакового взаимодействия. Известно, что в секретных лабораториях проводятся опыты по «пересадке» знаний, но они пока не дали результатов. Гипотеза возникла не вчера: если знаниями «промодулировать» энергетические излучения мозга учителя и привести их в соприкосновение с энергетическим полем ученика, то при достаточной силе излучения поле индуктора (учителя) «пробьет» поле реципиента (ученика) и модифицирует его, т. е. «наполнит» знаниями. Мощное излучение индуктора принудительно перестраивает мозговые программы ученика и заставляет управляемое ими сознание входить в резонанс с волнами учителя, что и приводит к «пересадке» знаний. Гипотеза весьма заманчивая, и, может, кому-то посчастливится сделать удачный эксперимент.

То, что мы знаем сегодня о механизмах появления знаний в сознании человека, позволяет говорить не об их «готовой пересадке» с помощью средств речевого или письменного общения, а лишь об активизации соответствующих структур мозга звуковыми или световыми сигналами. Все происходит таким примерно образом. Есть мозг ученика, способный от природы постичь доступное ему знание. При этом совершенно безразлично, дано ли оно природой, т. е. хранится в его структурах (гипотеза 1), или же приобретено в процессе жизни: первоначальные сведения по законам ассоциативной связи генерируют новые знания (гипотеза 2). Поступающая от учителя информация, проходя по каналам связи, достигает определенных участков мозга и активизирует подходящие программы, переводя их из состояния «незнание» в состояние «знание». Уровень активизации зависит от силы раздражителя. Чем она выше, чем выше готовность мозга ее воспринимать, чем выше возможность декодировать и перевести в новые состояния, тем выше уровень знания (понимания, усвоения, запоминания).

Если это заключение правильно, то получается, что все в обучении делается верно с древних времен: создаются опоры (каркасы, решетки, структуры), на которые можно «наложить», «навесить» новые знания, создаются более мощные каналы связи, повышающие уровень сигналов, способных вызвать необходимый уровень возбуждения клеток.

Существует «порог ощущений». Он создает тот критический уровень взаимодействия, выше которого сила раздражителя не может повышаться без опасения разрушить структуру клеток-рецепторов.

Всевышний создал людей неравными. Понять промысел Божий смертному не дано. Мы не равны изначально прежде всего по своей способности обучаться. У одного мозг крепкий, работоспособный, у другого – слабый, инертный. Между крайностями – крохотная точка каждого, кто пришел в этот мир.

Зачем же пытаться обучить того, кто не способен учиться? Его удел предопределен от рождения – занятие простым ремеслом. Высшая радость познания ему недоступна. Зачем же идти против воли Всевышнего, насильственно пытаясь внедрить знание в души неспособных его уразуметь?

Учащийся – тот, кто ищет ученья. Тот, чей мозг палим жаждой активизации, кто пытается утолить эту жажду любыми способами. У разных людей пылают огни различных желаний. Нужно ли непременно воспитывать всех одинаково?

Нельзя согласиться с расхожим мнением, что сегодня в негодность пришла вся учебно-воспитательная система. Ничего подобного. Все как всегда. Кто хочет – учится, кто не хочет или не может – не учится. Так было и будет. Возможности для тех, кто ищет знаний, существенно возросли. Выбор средств, технологий сейчас очень большой – на любой вкус. Надо только дать человеку свободу выбора, и он сам выберет то, к чему влечет его натура.

Если мы примем эту гипотезу как данность, механизмы воспитания покажутся нам не такими уж запутанными. Главная задача педагогики – соотнести природную потенцию человека с условиями его жизни и воспитания, дать прогноз уровня его развития, открыть пути диагностирования достигнутых изменений.

В свете новых исследований механизмов человеческого воспитания вытекает ряд уточнений относительно его сущности и особенностей. А именно: воспитание – не передача опыта, а его рекультивация (восстановление) в зависимости от возникающих условий жизни; что она от него потребует, то и будет введено в актуальные программы деятельности. Можно сказать, воспитание – это перевод из подсознательного в сознательное нужных образцов форм поведения.

В принципе, как первая, так и вторая гипотезы мало что изменяют в наших представлениях о практической организации воспитания: каковы затраты труда человека на свое воспитание, такова и степень его воспитанности.

ИБ Как происходит процесс воспитания

Для понимания механизмов воспитания следует предварительно выяснить многие вопросы. Например, о том, существует ли у человека центр воспитания? По предположениям, таковой должен бы быть в мозге, но не обнаружен, что означает только одно: человек в целом и есть центр воспитания. «Предметом воспитания» назвал человека К.Д. Ушинский. Сначала надо знать о нем все, а потом уже воспитывать, советовал он. Воспитанию, развитию и формированию подлежат весь человек, все его клетки, структуры, их свойства. Нет ни одного атома ни вовне, ни внутри человека, который не принимал бы в этом участия. По заложенным природой программам происходит внутреннее становление человека. Внешнее и внутреннее развитие синхронизированы. У младенцев не растут седые волосы, у стариков нет молочных зубов. Как происходит это?

Механизмы воспитания, возможности и пределы человеческого развития – тайна за семью замками. В педагогической литературе эти вопросы никогда не ставились, потому что никто на них ответить не умеет. Получалось так: воспитание существует как данность, жизненная необходимость, естественный процесс. Педагоги вторгаются в него на каком-то этапе жизни человека и пытаются направить его дальнейшее течение по своему усмотрению. При этом никто не знает главного – где и как зарождается воспитание, как происходит развитие процесса, что им движет, каковы его пределы? Образно говоря, корабль судьбы человеческой уже плывет, когда на него вскакивают пираты и заставляют изменить курс. Ваш ребенок не такой, как нужно, мы будем корректировать его поведение, говорят в школе. При этом никто не знает, совпадают ли применяемые наружные методы воспитания с внутренними механизмами развития человека и пойдут ли они ему на пользу.

Развитие педагогики в XX в. убедило: сколько ни совершенствуй надстройку, сколько словесных химер относительно воспитания ни выстраивай, без понимания его глубинных механизмов ничего не добиться.

Наш мозг содержит программы сознания, предсознания и подсознания. В программах сознания накапливается актуальная информация. Объем сознания невелик, примерно 1–3 % общей емкости всех программ. В предсознании, которое занимает примерно 10–15 % общей емкости, содержится вся информация, которая может понадобиться человеку для жизни в земных условиях. Здесь хранятся образы всех форм поведения, которые могут понадобиться человеку, всех возможных ролей, которые он может сыграть в своей жизни, всех способов удовлетворения потребностей. В подсознании, занимающем не менее 80 % общей емкости программ, содержится информация, которая может понадобиться ее носителю для существования в любом уголке Вселенной.

Воспитание, которое, напомним, понимается здесь в самом широком смысле, включая обучение, образование и даже развитие, состоит в приспособлении человека к окружающей действительности и сводится к извлечению и закреплению в сознании требуемой модели поведения, включающей знания, умения, способы мышления и деятельности. Представим себе первобытного человека, его окружение и способ жизни. В сознании актуализированы только программы поведения, соответствующие условиям. Все остальные не востребованы, дремлют в глубинах предсознания и подсознания.

Давайте пофантазируем. Если бы современный ребенок, зачатый родителями в XXI в., родился по воле Провидения в XXI в. до новой эры, что бы с ним было? Ничего особенного. В первые дни были бы активизированы программы соответствия тем условиям, и жизнь пошла бы своим чередом. Ужасы телевидения, жестокости и насилия, среди которых выросли его родители и которые безусловно где-то зацепились в генной программе, будут иногда являться в кошмарных сновидениях. А что было бы (или будет при клонировании), если ребенок, зачатый от родителей XXI в. до новой эры, родится в информационном обществе XXI в. среди небоскребов? Ровным счетом ничего. Будет выбрана соответствующая программа, и жизнь пойдет по начертанному сценарию. Причем произойдет это само собой, независимо от ничьей воли. Ни родители, ни учителя, ни школы не смогут оказать на актуализацию программы значительного влияния. Жизнь в ее многообразных проявлениях – сильнее всего. А человек – существо приспосабливающееся.

Задача воспитания, в современном понимании, состоит в том, чтобы помочь приспособиться человеку к сложным условиям современной жизни. Только вот беда: понимаем мы эту жизнь неодинаково, каждый по-своему, воспринимаем субъективно, объясняем скорее неправильно и направляем воспитание по собственному усмотрению. Воспитание чаще всего уводит от реалий жизни, чем приближает к ним. Нужно ли такое воспитание?

Идем дальше и попытаемся объяснить, что же происходит с программами сознания, предсознания и подсознания дальше. Можно нарисовать следующую картину. При возникновении нежелательной жизненной ситуации возникает внутренний дискомфорт. Кванты ситуации, назовем их так, подобно частичкам запаха проникают в мозг, где программы сразу же сопоставляют то, что имеется, с тем, что ожидалось. Рассогласованность между данными требует устранения. Нервные импульсы ищут структуры, которые в кратчайшие сроки могут снять напряжение и выровнять систему. Обычно системе не хватает запаса актуального поведения, хранящегося в невостребованных до этого программах, чтобы отреагировать на новую ситуацию. Посылается запрос в глубокие слои хранящих информацию клеток. Сигнал проникает в толщи мозговых клеток пропорционально приложенным усилиям – только невероятно высоким напряжением можно заставить глубинные слои активизировать программы.

Программы с содержащейся в них информацией как бы всплывают на поверхность, поближе к переходной зоне (в предсознание). Здесь они хранятся до следующего подкрепления. Если такового не будет, значит, поведение выровнялось, запрос больше не поступает, программа тонет в пучине предсознания. Если же поступают постоянные сигналы о востребованности информации (мозг бьется в поисках выхода), программы из предсознания переходят в сознание. Здесь они продолжают жизнь, во-первых, на востребованном уровне, во-вторых, до тех пор, пока существует в них потребность. Потребности организма постоянно меняются. Сначала – биологические, естественные, затем – более высокие. На этом принципе работают и современные компьютеры длительного использования. Они снабжаются программами защиты, которые приостанавливают выполнение всех других программ, если возникает угроза выхода машины из строя, вследствие перегрева, например.

Объем сознания невелик, и когда оно заполняется актуальной информацией, места для других программ не остается. Аналогия с современным компьютером полная. Ненужная или невостребованная информация сначала вытесняется в предсознание (буферную зону), затем в нижние слои предсознания – долговременную память, где и продолжает храниться. Но на этот уровень хранения переходит только нужная информация, значение которой осознано, которая усвоена прочно, что может быть связано с частотой ее востребованности. Программы из долговременного (но не глубинного) хранилища можно извлекать с относительно небольшой затратой сил (на припоминание).

Можно попытаться представить себе образную модель «единицы информации» в программе. Скорее всего она напомнит нам «молекулу» базисной информации («чистой» идеи), к которой по мере надобности присоединяются конкретные образы. Современные исследования говорят о том, что в предсознании существуют обобщенные образы (точнее идеи) того, с чем может столкнуться человек, например, образы «человек», «птица», «компьютер». А сознание конкретизирует их, уточняя каждый раз, что за человек, что за птица. Существуют образы соединений знаков, могущих образовывать буквы. Требуется всего лишь распознать их. В процессе распознавания конкретные образы «присоединяются» к общим, молекула растет, человек развивается.

Используем современные знания об архетипах и стереотипах. Архетипы мы определяли, а стереотипами назовем опоры, матрицы, образцы восприятия и поведения для часто повторяющихся ситуаций. Известно, что понятие «стереотип» (от греч. stereos – твердый и typos – отпечаток) впервые использовал американский ученый У. Липпман. Образно говоря, стереотип – это то, что затвердело, стало прочным от долгого употребления.

Выделяют возрастные, социальные, поведенческие и другие стереотипы, на которые опираются чаще других. Понятие стереотипов и архетипов мы будем полнее использовать для объяснения современных проблем и технологий воспитания, в частности, при рассмотрении вопроса о прочности нравственных принципов, формировании навыков, привычек поведения, знаний и умений.

Здесь же отметим, что в быстроизменяющемся и нестабильном мире с непредсказуемым будущим рискованно формировать прочные стереотипы. Ведь известно, что сначала они окажутся в краткосрочной, а потом перейдут в долгосрочную память, где и осядут до востребования и со временем будут оказывать обратное действие – держать человека в подчинении, поскольку образуются привычки, избавиться от которых непросто.

Особенно прочно усвоенные связи вначале становятся стереотипами, а потом архетипами. Чем прочнее информация, чем более сильные связи существуют между ее частями, тем дольше она может сохраняться как целостное образование, которое легко актуализируется. Очевидно, стереотипы не опускаются в глубокие слои сознания, они дремлют где-то на краешке, их требованиям наш организм подчиняется бессознательно. Прочно сформированные стереотипы становятся привычками поведения. При возникновении соответствующих условий человеку не нужно всякий раз напрягаться для морального поступка, каждый раз решать вопрос – нужно ли? Необходимое действие или опыт поведения возникают автоматически. Если они отвечают реалиям жизни, находятся в ладу с моральными принципами, это и есть то, что называется воспитанностью.

Мы не говорим здесь ни о плохих, ни о хороших стереотипах. Они различаются только по моральным критериям, принятым в обществе на определенной ступени его развития. Современные критерии воспитанности пытаются примирить вечные общечеловеческие ценности с требованиями сегодняшнего дня.

Содержащиеся в мозговых программах идеи активизируются селекционными программами сознания, срабатывающими под воздействием поступающей от органов чувств информации. Условная модель (рис. 6) показывает взаимодействие программ различного уровня при воспитании. С помощью органов чувств происходит восприятие реальной действительности. В мозгу человека создается ощущение, которое дает толчок интеллектуальной деятельности, благодаря чему оно начинает осознаваться. Осознание и последующее понимание происходит с помощью специальных программ. Мозг ищет, на что опереться, перебирая свои возможности и извлекая наиболее подходящие идеи. При простых раздражениях он устанавливает простые ассоциации и таким образом идентифицирует воспринятые ощущения, соединяет их с имеющимися знаниями, умениями, навыками, размещает их в незаполненных ячейках памяти. Одновременно включается механизм мышления, который ищет существенные связи новых идей с известными. Чем глубже объяснение ощущений, которое старается дать наш мозг, тем более сложные ассоциации он устанавливает между актуальными, т. е. имеющимися в сознании, знаниями и «врожденными идеями», находящимися в виде стерео-и архетипов в подсознании. Чем сильнее импульсы-запросы, тем глубже проникают они в предсознание, тем более сложные базисные, корневые системы идей-знаний активизируют. Возникает резонанс, благодаря которому базисные знания взаимодействуют с актуальной информацией. В ответ на поступивший вызов возникает новая программа, которая как бы всплывает к верхним слоям предсознания. В пластах, близких к сознанию, она ожидает новых запросов-подкреплений. Если последние присылаются, в сознании появляются новые знания, но новыми их можно назвать лишь только условно. Они уже были, только в виде неопознанных, неясных образов-представлений. Сила мозгового процесса заставила их подняться в сознание и там вступить в ассоциативные связи с актуальными знаниями. Тем самым человек осознал неясное.

Рис. 6. Взаимодействие программ

Чтобы иметь силу посылать импульсы-запросы достаточной мощности, мозг должен быть крепким, сформированным, развитым. Чем выше уровень его развития, тем глубже проникает запрос. Известно, что работающий мозг потребляет много энергии. Вот почему так важно для него нормальное функционирование периферийных органов, вырабатывающих энергию, – легкого, сердца, желудка, печени.

При рассмотрении механизмов воспитания уместно выделять формирование простых и сложных актов поведения. В основе простых лежит механизм рефлекторной связи. Чтобы научить человека привычно действовать по нужной схеме, надо обучать его выполнять, не раздумывая, привычную последовательность команд (действий). Для этого достаточно создать цепочку из стимулов и реакций.

Принципиально иной механизм задействован при воспитании сложных схем поведения, требующих участия интеллектуальной составляющей. Здесь все основывается на участии сознания и происходит по схеме: стимулы – оценочные суждения – действия. Именно оценочные суждения типа «нужно» – «не нужно» задают работу программ. Определяющее значение при этом имеют сила и «чистота» запроса. По аналогии с техническими процессами можно предположить, что чем чище связь, чем меньше она «зашумлена» посторонними сигналами, тем быстрее и легче идет ее выделение и упрочение. Xорошо выделенная, четкая связь формируется намного быстрее и прочнее, чем та же связь, сопровождающаяся отвлекающими сигналами.

Как использовать все это для повышения качества воспитания и образования? Во-первых, выделять чистые связи какой угодно длины, но независимые от сопровождающих шумов. Бывает, что сопровождающая связь улавливается намного сильнее главной. В литературе описано огромное количество фактов, когда что-то главное сопровождалось случайным, малозаметным, совершенно ненужным, которое становилось главным при воспроизведении.

Природа распорядилась мудро. То, что используется каждый день, подвергается тренировке и закреплению. А то, что встречается редко, приходится вспоминать, активизировать, выравнивать. Новое, извлеченное на поверхность необходимостью, достигает силы несомненно за счет того, что стало ненужным, менее актуальным и стало вызываться реже. В этом месте воспитание увяжем не только с объемом сознания, но и со временем. Человек, скажем, в сутки способен выполнить некоторое максимальное количество действий. Больше нельзя. Мозговым программам в принципе все равно, какие операции будут выполняться, и в воле человека направлять работу в заданном направлении, но есть предел, есть верхняя граница.

Не побоимся ошибиться: длина суток и объем активных зон мозга как-то связаны. Не может мозг носить в себе одновременно множество активных зон. То, в чем нет необходимости, затухает, ослабевает, стирается. Таков закон жизни.

И Механизмы возникновения знаний

В словаре русского языка С. Ожегова (с. 813) сказано: «Удивление – впечатление от чего-нибудь неожиданного, странного, непонятного». Xорошо написано, правильно. Дети не удивляются новому. Они удивляются только необычному, когда имеющийся образ сравнивается с образом-эталоном, хранящимся в программе.

О чем это говорит? Если бы дети удивлялись всему, что они видят впервые, это могло бы подтверждать, что никаких знаний у них нет, что освоение начинается с «чистого листа». А если это не так, то учить, воспитывать, развивать нужно иначе. Возможно, сосредоточиться следует лишь на сопоставлении и противопоставлении возможных сценариев поведения, оценивая в понятных для детей критериях преимущества и недостатки различных вариантов. Учить самому главному – делать выбор.

Трудно отказываться от привычных схем. Ни у кого не хватит сил сразу и радикально перестроить систему обучения и воспитания. Но для начала следует хотя бы приуменьшить пыл в таких действиях, как раннее обучение чтению, навязывание детям взрослой картины жизни, организация учебно-воспитательного процесса на наглядно-предметной основе и т. д. Следует пересмотреть гипертрофированное представление об интересе как движущей силе детского познания. Придется иначе взглянуть на тысячи больших и малых вопросов. И все это вызвано таким «пустяком» — дитя уже все знает и без нас.

Жизнь никогда не прекратится именно потому, что человек может извлекать из самого себя любую информацию, гарантирующую выживание, если только у него есть возможность трезво разобраться в ситуации. Недавно появились исследования, показавшие, что люди гибнут в катастрофах и кораблекрушениях от испуга, вызванного негативным моделированием будущей ситуации. Многие люди, в том числе и молодые, сегодня уходят из жизни не от недостатка пищи, а от страха перед будущим. Вот о чем в первую очередь должно заботиться гуманное воспитание – помочь раскрыться нужным программам, чтобы сделать правильный выбор будущего поведения.

Специалисты считают, что анализ «запредельных» случаев поведения лучше всего помогает прозревать науке. Как вытекает из нашей модели, напряжением воли, которое очень сильно возрастает в условиях острой нужды, посылается запрос в глубинные слои клеток, где хранится вся необходимая для выживания во всех потенциально возможных ситуациях информация. В зависимости от силы импульса-запроса сигнал достигает пластов определенной глубины. Актуализация скрытой информации пропорциональна приложенным усилиям. Только невероятно высоким напряжением можно заставить сгенерировать глубинные слои.

Такой в общих чертах представляется нам картина механизмов, запускающих и поддерживающих человеческое воспитание. Насколько она достоверна (или ошибочна), покажет перестройка воспитательного процесса.

РБ

Энергия и информация Космоса

Согласно современным представлениям окружающий мир состоит из материи, энергии и информации. О материи нам кое-что известно. Об энергии, точнее о силовых, энергетических полях, которые окружают и пронизывают нас, мы знаем крайне мало.

То, что мы знаем сегодня о Вселенной, ошеломляет. Больше всего поражают ее размеры и строгая организация. Все подчинено точным, универсальным законам. В недрах Вселенной зарождаются энергии, которые, как первопричина, влияют на все процессы природы, общества, человека.

Вселенная – и в этом, кажется, теперь уже никто не сомневается – имела начало. Блестящие и всеобщие законы, управляющие материальной и энергетической Вселенной, свидетельствуют о наличии Творца, волей которого создана эта в наивысшей степени совершенная организация. Своим совершенством природа обязана Высшему Разуму.

К идее Творца в конечном итоге пришли все выдающие ученые планеты. Вот свидетельства виднейших.

И. Ньютон (1643–1727). «Удивительное устройство Космоса и гармония в нем могут быть объяснены только тем, что Космос был сотворен по плану всевидящего и всемогущественного Существа. Вот мое первое и последнее слово».

Г. Эрстед (1777–1851). «…любое фундаментальное исследование Природы заканчивается признанием существования Бога».

А. Ампер (1775–1836). «Убедительнейшим доказательством существования Бога есть очевидная гармония тех средств, которыми поддерживается порядок во Вселенной, благодаря чему живые существа находят в своем организме все необходимое для поддержания жизни, размножения и развития своих физических и духовных способностей».

А. Коши (1789–1857). «Я – христианин, это означает, что я верю в божественность Xриcта, как верили Коперник, Декарт, Ньютон, Паскаль, Фарадей… как верили почти все великие астрономы, физики и математики прошлого».

М. Планк (1858–1947). «С какой бы стороны мы ни смотрели, между наукой и религией нет никаких противоречий. Именно в наиболее решающих моментах здесь наблюдается полное согласие. Они не отвергают одна другую – как многие думают сегодня, – а дополняют и обусловливают друг друга. Бог для верующего находится в начале пути, а для физика – в конце».

А. Эйнштейн (1879–1955). «Каждый глубокий исследователь обязательно должен обладать ощущением близким к религиозному, ибо не может же он себе представить, что невероятно тонкие взаимозависимости, наблюдаемые им, задуманы им впервые. В бесконечной Вселенной открывается безграничный Разум».

Академик РАН Н.П. Бехтерева, долгое время возглавлявшая Институт мозга, писала: «Всю свою жизнь я посвятила изучению самого совершенного органа – человеческого мозга. И пришла к выводу, что возникновение такого чуда невозможно без Творца. Эволюция мозга, как ее рисовали антропологи, практически нереальна».

Энергетика Высшего Разума – доказанный факт. Это проявление некоторого трансцендентного (недоступного пониманию) всеобщего энергетического принципа. Некоторые ученые полагают, что он проявляется при формировании и поддержании в рабочем состоянии всех объектов Вселенной, включая людей. Энергия – это Божий Дух, благодаря которому живет и развивается человек, его духовная и информационная основа. Каждый человек находится в процессе энергообмена со Вселенной и ее Творцом. От каждого из нас зависит, куда и какие запросы мы направим, что извлечем из безграничных сокровищниц информации, сколько жизненных и творческих сил мы почерпнем. Все доступно всем, только далеко не каждый способен понять, чего он хочет.

Разработаны многочисленные модели энергообмена между мозгом и Вселенной. В главном сомнений нет, хотя многие важнейшие принципы остаются смутно угадываемыми. Например, не удалось пока выявить энергетический центр организма, найти «антенны», настроенные на энергетические каналы, понять механизмы взаимодействия энергетических полей. Множество проектов, один фантастичнее другого, описаны в специальной литературе. Просто невероятно, чтобы такое множество умных людей могло ошибаться одновременно.

Поведение любого живого существа соответствует его информационной и энергетической структуре. Если физическое, эмоциональное и информационное поведение человека расходится с программой, заложенной в его информационном поле (записи на спирали ДНК), происходит деформация энергетического (информационного) поля, что, в свою очередь, отражается на физической составляющей человека. Любое заболевание начинается с повреждения энергетической оболочки – биополя. То есть сначала поражается дух, а потом тело. Xотя бесспорно и другое: в здоровом теле – здоровый дух как свидетельство взаимодействия материи с энергией.

Древние мудрецы первопричиной всех болезней считали нарушение энергообмена между человеком и Космосом. Лечение строилось на коррекции энергетических полей всего организма и отдельных его структур. Xирургическому лечению подлежали только очевидные телесные повреждения, которые древние целители, применяя три средства – слово, травы и минералы, лечили очень искусно. Любые раны затягивались на глазах.

Современная наука доказала, что вокруг Земли существует энергетическая, облекающая Землю «мыслящая» оболочка, созданная биополями всех людей, которые жили на ней раньше и живут теперь. В.И. Вернадский назвал ее ноосферой (от греч. noos – разум и sphaira – область, окружение, среда). Она является информационным полем Земли, потому что несет в себе информацию о процессах возникновения и развития человеческого сознания.

Следовательно, «энергетический» человек как бы вписан в энергоинформационное поле Вселенной. Энергия вокруг нас – это энергия внутри нас. Может быть, именно поэтому человек называет себя «микрокосмом». И не столько по причине его сложности и организации, сколько по причине мгновенного подключения к необъятному запасу космической энергии и фактического содержания всего этого запаса «в себе». Omnia mea mecum porte («все свое ношу с собой») – древнейший афоризм греков. То есть человек носит в себе столько, сколько ему дано по мыслям его, меркам и делам.

Многие ученые пришли у к выводу, что процесс мышления – это результат взаимодействия информационного поля человека с информационными полями Вселенной и той среды, в которой он живет. Исследования, направленные на установление зависимости научных открытий от места их осуществления (среды), установили что в мощных информационных средах – крупных научных центрах, лабораториях, где работает много умных людей, число открытий гораздо выше и вероятность их высока. Тут скорее «умнеют» люди, раскрываются таланты, вырастают крупные ученые. Налицо эффект «подпитки» энергией общего информационного поля.

Многими учеными процесс мышления рассматривается как взаимодействие мозга с «банком данных», находящимся в информационном поле Земли. В 1994 г. была присуждена Нобелевская премия американскому психологу Экслу за разработку гипотезы о механизмах взаимодействия мозга человека с информационным полем Земли. Мозг выполняет функцию акцептора (захватчика мыслей), а не их продуцента (производителя), т. е. не мыслит самостоятельно, а воспринимает и обрабатывает чужие мысли, выдавая их за свои. С генерированием простых мыслей мозг справляется самостоятельно: не стоит обращаться в космический банк, чтобы решить вопрос, съесть яблоко сейчас или оставить на вечер. Но, когда речь идет о действительно высоких продуктах мысли – гипотезах, теориях, концепциях, без участия информационного банка Вселенной не обойтись. Многие ученые раскрыли «кухню» своей творческой работы. Получается всегда одно и то же: после титанических мыслительных усилий наступает озарение и нужные выводы появляются внезапно. Но яблоки падают на головы не всем. Эйнштейн в ответ на вопрос, как он открыл теорию относительности, ответил, что много над ней думал. Нужно настроиться на поиск. Стучите и откроется вам, говорит Библия. Ищите и обрящете. Эксл объясняет, что гениальность – это постоянная хорошо налаженная связь с информационным полем. Глубоко верующие люди также утверждают, что они находятся на связи с Высшим Разумом.

Соотносятся ли эти сведения с «врожденными идеями», механизмами воспитания и формирования человека, которые мы пытаемся обосновать? Вполне. Более того, без опоры на энергоинформационный обмен они выглядят надуманными построениями. Энергия, информация, программы, их актуализация, замещение и сохранение – все это смысловые фантомы нового мышления, подпитываемого Космосом.

БС Итоговый тест

С какими утверждениями вы не согласны? Почему?

КБ

Действуете правильно. Успехов!

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

1. Педагогические аспекты расшифровки генома человека.

2. Врожденные идеи: философско-педагогический анализ.

3. Врожденные идеи и новые достижения науки.

4. Механизмы мозговой деятельности и воспитание.

5. Новые идеи о механизмах воспитания: критический разбор.

6. Стерео　 и архетипы в воспитании.

7. Нравственность будущего общества.

8. Ценности и критерии воспитания.

9. Энергоинформационные поля и воспитание.

10. Информационная среда воспитания.

Тема 5 Аксиомы и принципы педагогики

ИБ Вечные истины

Школа начинается с учителя… Воспитание неотделимо от личности воспитателя… Сначала учитель, потом наука… Эти истины известны всем. Тысячекратно повторяются они в различных вариациях, и нет ни одного педагога, который утверждал бы обратное. Коменский и Руссо, Песталоцци и Ушинский оставили нам свидетельства наличия в педагогике некоторых общих положений, идущих из глубины веков. Все опираются на них как на нечто само собой разумеющееся. Из этого следует, что многие фундаментальные положения воспитания были известны и практически использовались уже тогда, когда самой педагогики не было и в помине.

Когда-то в более суровые времена люди не могли позволить себе легковесного отношения к знаниям. Незнание, игнорирование знания означало – смерть. Выживали лишь те знания, которые подтверждались. Вместе с ними выживали и люди, опирающиеся на истину. Истина переживала века, ложь и заблуждения отвергались.

«Все науки, сколько их есть на свете, имеют один и тот же паспорт, без которого они считают себя немыслимыми: стремление к истине! Каждая из них, – писал А.П. Чехов, – даже какая-нибудь фармакогнозия, имеет своей целью не пользу, не удобства в жизни, а истину». Закон движения к истине простой: сколько проселками ни плутай, а на дорогу выходить надо. К желанной цели создания эффективной технологии современного воспитания нас приведет путь, являющийся безошибочным во все времена, – путь логики, объективности, расчета. Вступая на него, крайне важно начать движение в правильном направлении. Генеральная ревизия наших знаний, без которой не обойтись при создании современных воспитательных технологий, начинается с осмысления начал, задающих стратегию обновления.

Когда совершается прорыв в новую технологию, неизбежно возникает вопрос – на каком теоретическом фундаменте удалось получить недоступные ранее результаты? Обычно предполагается, что это, как правило, новые открытия, и мало кто думает, что не менее революционные преобразования могут быть достигнуты путем переосмысления и применения уже известных знаний. Новый угол зрения иногда предпочтительнее новых знаний. В педагогике так много вечных и великих, но забытых или невостребованных знаний, что открывать новые нет смысла. Может быть, пришло время повнимательнее присмотреться к тому, что мы давно знаем.

Наука покоится на великих истинах, для которых не существует срока давности. Краеугольным камнем преемственности научных знаний является принцип, согласно которому глубинная сущность явлений остается неизменной. Сегодня с нами и вокруг нас происходят те же процессы, что происходили всегда. Б. Прус говорит об этом в «Фараоне» так: «Сколько за три тысячи лет сменилось в Египте династий и жрецов, сколько городов и храмов превратилось в развалины, на которые наслоились новые пласты земли! Все изменилось, кроме того, что дважды два – четыре, что треугольник – половина прямоугольника, что луна может закрыть солнце, а кипящая вода выбрасывает камень в воздух. В преходящем мире остается неизменной только мудрость».

Педагогические знания идут из глубины веков, сначала как опыт, позже как теоретически очищенные обобщения, в наши дни – как неопровержимо действующие закономерности. А все вместе взятые знания опираются на свод самоочевидных истин – аксиом. Аксиома (греч. axioma – положение, принимаемое без доказательств) – это истинное суждение, которое при построении научной теории принимается в качестве исходного положения и кладется в основу доказательства ее других положений. Аксиомы вытекают из практики. В истории науки многократно подчеркивается мысль, что деятельность человека миллиарды раз должна была приводить его сознание к повторению одних и тех же логических фигур, чтобы эти фигуры могли получить значение аксиом, т. е. аксиомы могут быть сформулированы только в результате апробации и длительного обобщения в ходе развития познания. С одной стороны, они подводят итог достигнутому, с другой – служат исходным уровнем дальнейшего продвижения вперед.

Система научного знания может быть построена и без аксиом. Но на определенном этапе своего развития она естественно приходит к формулировке аксиоматических положений. Есть, однако, и исключения. Существуют теории, для которых аксиоматические положения изобретаются apriori. Это относится в первую очередь к различным математическим теориям, предмет изучения которых выходит за пределы реально наблюдаемых явлений.

Долгое время в науке господствовало утверждение, что аксиома – это такая истина, которую невозможно доказать, а потому она принимается только «на веру». Но, как утверждал академик В.М. Глушков, аксиома – это только определенная всеми принимаемая условность, при которой утверждение исходит из того, что все, чего нельзя доказать в рамках одной системы, можно доказать в рамках другой [62] . Философы предостерегают от ошибочного толкования очевидности аксиом. Термин «аксиома» применялся уже Аристотелем (384–322 до н. э.) в качестве истинного начала, в силу ясности и простоты не нуждающегося в доказательстве. Впоследствии ясность и простота ошибочно истолковываются как очевидность. «Неудовлетворенность такого определения аксиомы заключается в том, – пишет Н.И. Кондаков, – что требование «очевидности» носит субъективный характер, так как то, что одному кажется очевидным, для другого очевидным не является» [63] .

На основе аксиом сейчас построены, за небольшим исключением, все научные теории, и в первую очередь математические. Каждая научная теория строится из конечного числа аксиом, из которых с помощью определенных, заранее обусловленных правил могут быть получены истинные выводы, сформулированные на языке данной теории. Научная теория в этом случае состоит из: 1) множества необходимых истинных положений-аксиом и 2) множества истинных положений, которые выводятся из них логическим или другим путем.

Конечно, аксиоматический метод, как и любой другой отдельно взятый, ограничен в своих возможностях. «Аксиоматика является несовершенным, – пишет известный аргентинский науковед М. Бунге, – но лучшим из имеющихся в нашем распоряжении способов формирования теории, потому отказ от аксиоматики по причине ее ограниченности аналогичен призыву отказаться от продолжения человеческого рода из-за несовершенства его представителей» [64] .

Какие же педагогические выводы следуют из приведенных философских положений?

Первый. В процессе длительного исторического развития педагогической теории и практики выкристаллизовался ряд положений (утверждений), сущность которых постигнута в глубине веков и остается неизменной до наших дней. Подтверждаясь вновь и вновь, эти положения стали самоочевидными истинами, не требующими доказательств, и должны быть приняты в качестве аксиом.

Второй. Современная педагогическая теория настолько окрепла, что ей под силу формулировать аксиоматические положения, открывающие новый этап развития теории.

Третий. Сейчас очевидно, что построение полноценной научной педагогической теории возможно лишь при условии, что часть ее положений будет введена аксиоматическим методом. Нельзя бесконечно доказывать то, что было само собой разумеющимся уже во времена Платона и Аристотеля.

Четвертый. На фундаменте из аксиоматических положений развивается надстройка – сеть логических утверждений, выводимых доказательным путем с помощью теоретического анализа, моделирования, эксперимента и т. д.

В теоретической педагогике до последнего времени избегали термина «аксиома», предпочитая ему другие – опыт, традиции и т. д. Отмечены лишь отдельные попытки формулирования педагогических аксиом и представления части теории в аксиоматическом виде. Фактически же не найдется ни одной фундаментальной работы по обобщению и систематизации добытых наукой знаний, где бы не подтверждались общие для всех времен и народов основания. Отсутствует лишь слово «аксиома». Никто не отрицает дошедших до нас из глубины веков главных педагогических утверждений; каждый, анализируя их, может убедиться, что они стали краеугольными камнями более поздних открытий и новых теорий. Это ли не доказательство уже давно начатой и приносящей плоды аксиоматизации педагогики?

ИБ Аксиоматический метод в педагогике

Чтобы аксиоматизировать содержание какой-либо отрасли знания, необходимо изложить его основные идеи некоторым упорядоченным образом. Поразмыслим о методе, с помощью которого вводятся аксиомы в педагогику. Совершенно очевидно, что процесс разработки их не может быть произвольным, а должен обосновываться научно в соответствия с логико-философскими и педагогическими требованиями. Разработать и правильно применить такой метод отнюдь не легкая задача. На первых порах приходится прибегать к заимствованию методов из других развитых наук.

Аксиоматический метод – это метод построения какого-нибудь раздела науки или какой-либо науки в целом, при котором из всех истинных утверждений раздела (или науки) избирается некоторое подмножество из числа этих утверждений, кладется в основу раздела в качестве исходных положений (аксиом), из которых затем логическим путем выводятся иные истинные утверждения этого раздела или научной теории [65] . Важнейшие качества аксиоматического метода – непротиворечивость, независимость и в ряде случаев полнота создаваемой на основе его системы аксиом.

Аксиоматический метод предъявляет три главных требования к порядку построения аксиоматических теорий.

Во-первых – четкое определение главных понятий, которые будут использованы в системе аксиом, а затем и теорем. Точнее речь скорее идет даже не о понятиях, а о терминах, используемых в системе аксиоматических построений. Эти термины должны быть однозначными, точными, конкретными, обозначать всем известное и на понятном языке. Они вводятся без специальных доказательств и определений.

Во-вторых – правильное конструирование аксиом из первичных утверждений. Набор терминов должен быть объединен логическими взаимосвязями, причем это объединение не может быть нестрогим, а тем более – произвольным. Связь фиксируется однозначно, чтобы и толкование ее было только однозначным.

В-третьих – правильное выведение из системы аксиом дальнейших следствий. Последние появляются путем введения все новых, более сложных объектов на основе первичных понятий и терминов, с помощью явных определений.

Перечисленные требования аксиоматического метода сформулированы для построения строгих формально-математических теорий; конечно, не во всем объеме они могут быть приняты для построения системы педагогических аксиом, но в главном, если педагогика претендует на статус научной теории, отступать от них она не должна.

Важность аксиоматического метода для построения научной теории трудно переоценить. Он облегчает организацию и систематизацию научного знания, позволяет быстрее выявить внутреннюю, логическую связь между отдельными разделами теории, четко вычленяет исходные положения и положения, получаемые из аксиом, приучает к точности и строгости суждений. Неоспоримым преимуществом аксиоматического метода является то, что он представляет собой ценнейший инструмент научного исследования, отыскания новых закономерностей, позволяет выявить в теории, подвергающейся аксиоматизации, те руководящие идеи, которые часто затемняются второстепенными деталями и которые без него было бы нелегко выделить.

Готова ли педагогика к внедрению аксиоматического метода?

Первый шаг его применения – упорядочение опорных понятий и терминов. Выделены ли они? Бесспорно. Многовековая практика и относительно молодая теория достаточно прочно освоили опорные понятия и термины. Их сравнительно немного: воспитание, обучение, образование, развитие, формирование, учение, преподавание, учебно-воспитательный (педагогический) процесс, ученик, учитель, школа, класс, учебный предмет, интеллектуальное развитие, духовное развитие, физическое развитие, деятельность, интерес, упражнение, система, метод, форма и некоторые другие. Нельзя пока утверждать, что обозначаемые терминами понятия все педагоги понимают однозначно. Многие из них сами по себе обозначают чрезвычайно широкий класс объектов, и, естественно, при поименном их перечислении первоначальный смысл понятия может быть утерян или не соответствовать контексту. Например, термин «школа» определяет все типы существовавших и существующих школ. С одной стороны – в этом сила всеобъемлющего характера понятий, с другой – заключенная в них нестрогость создает большие трудности для аксиоматизации педагогической теории. Путь преодоления противоречия – применение опорных терминов и обозначаемых ими понятий на высоком уровне абстракции, где термины могут использоваться безотносительно к смыслу. Особенности педагогической терминологии таковы, что очень трудно «чисто» применять требования аксиоматического метода к построению системы педагогических аксиом.

Понятия (термины) компонуются в аксиоматические положения с помощью связей (связок). Их роль в формально-математических аксиоматических теориях играют знаки, символы. Наиболее употребимы такие знаки, как: с – знак включения одного множества в другое, знаки для соединения высказываний (∧, ∨, ∃, ∀ – конъюнкции, дизъюнкции, импликации, отрицания, общности квантора), знаки для обозначения логической связи между высказываниями и др. Все общепринятые обозначения могут быть использованы для формализации педагогической теории. Вначале необходимо договориться о символическом обозначении первичных терминов и понятий, тогда аксиомы педагогики будут записаны в виде формально-логических выражений. Для каждого раздела педагогики могут быть созданы специальные обозначения с целью конкретизации применяемых понятий и выражений.

ИБ Формализация аксиом

Хорошо организованная наука стремится сделать свою теорию компактной, обозримой, удобочитаемой. Это достигается путем «свертывания» информации, представления части ее в символической, знаковой форме. К необходимости использования знаковых обозначений приближается и педагогика. Знак своей чувственной наглядностью облегчает логические операции, делает более продуктивным процесс мышления. Формализация педагогической теории – необходимый этап в развитии системы знаний, свидетельствующий о ее качественном совершенствовании.

Необходимость сокращенного представления части педагогической теории сильно подхлестывают попытки электронного моделирования педагогических явлений, направленные на познание глубинных закономерностей учебно-воспитательного процесса и нахождение более эффективных способов управления им. Ни сегодня, ни в близком будущем ЭВМ еще не смогут понимать все оттенки человеческой мысли, выраженные словами. Возникает острая необходимость формализации высказываний таким образом, чтобы они несли как можно больше информации, оставаясь компактными и понятными не только для людей, но и для машин. Поэтому разработка правил «свертывания» педагогических знаний и символики для их записи – важная практическая задача. Аксиоматические положения, записанные в свернутом виде, вводятся в память ЭВМ и составляют банк информации. При выведении новых заключений, проектировании учебно-воспитательных систем машина опирается на базу данных, проверяя, не противоречат ли они имеющимся научным положениям.

Символика (греч. symbolon – символ, знак, условное обозначение) – это система специально созданных знаков (символов) для обозначения объектов, мыслей, чувств, идей. Символика позволяет в сокращенном виде фиксировать различные сложные и длинные высказывания, наглядно раскрывает структуру взаимосвязей, является мощным средством международного педагогического сотрудничества.

Ниже представлена система символов (табл. 3) для формализации педагогических высказываний и сокращенной записи взаимосвязей. Часть обозначений позаимствована из международного языка математической и кибернетической педагогики. Опытная проверка подтвердила целесообразность формализованной запаси части педагогических высказываний. Система находит применение и в студенческой практике обработки больших массивов информации, составлении опорных схем (конспектов).

Таблица 3 Система символов

Система условных сокращений для записи некоторых педагогических понятий может быть, например, такой:

В – воспитание; Р – развитие; Рд – духовное развитие; Рф – физическое развитие; У – ученик; Уч – учитель; О – обучение; Ш – школа; Уп – упражнение; М – метод; И – интерес; Ж – жизнь, практика; З – знания; Зс – знания систематизированные (образование); П – привычка, понимание; С – способности; Д – деятельность; Ф – форма; Ст – система; Мш – мышление и т. д.

Разрабатываются символьные средства и условные обозначения в соответствии с возможностями электронно-вычислительной техники. Поэтому обозначения могут быть различными, важно соблюсти логику связей, которая всегда должна оставаться неизменной.

ИБ Система аксиом

Системой педагогических аксиом назовем упорядоченную совокупность основных положений, имеющих ясный, достаточно строгий (однозначный) смысл. Система педагогических аксиом должна включать относительно небольшое количество аксиоматических положений. Показателем полноты аксиоматической системы служит взаимно перекрещивающееся использование первичных педагогических понятий. Чрезвычайно важно, чтобы аксиомы не содержали противоречивых суждений и чтобы в последующих аксиомах не отрицалось то, что утверждалось в предыдущих. Следует также обратить внимание на независимость аксиом: не должны употребляться термины-синонимы или термины, обозначающие однородные понятия. Например, в них не должно быть понятий «высшая школа», «средняя школа», «профессиональная школа» и т. д. Общая связь выражается одним достаточно абстрактным понятием, для которого избран соответствующий термин.

Выделение аксиом – результат прогресса научной теории, но наука не останавливается в своем развитии. Поэтому не может быть раз и навсегда установленной, окончательной системы аксиом; всегда возможны более совершенные (более строгие) уровни аксиоматизации.

В аксиомах выражены общечеловеческие ценности воспитания. Чтобы пройти через века, социальные формации и политические системы, идея должна быть истинной, свободной и возвышенной, иначе она умирает вместе со своей формацией в соответствии с конкретно-историческим характером воспитания. В этом ценность аксиоматизации. Она заставляет задуматься над многими непростыми вопросами, например о том, изменился ли человек за последние тысячелетия, подчиняется ли воспитание все тем же незыблемым законам, имеющим, как и законы природы, общий, независимый от социально-экономических систем характер.

Сколько же и каких нужно свидетельств, чтобы постулируемые утверждения были признаны аксиомами? На этот вопрос нет однозначного ответа. Порой достаточно одного свидетельства, в другом месте не убеждают и десятки. Педагогические аксиомы могут быть изложены на одной странице и могут составлять тома. Чтобы подчеркнуть древнейшее происхождение многих педагогических истин, обратимся к древним источникам, среди которых сочинения Конфуция, Платона, Аристотеля, Плутарха и других мыслителей [66] . Доказательства истинности выдвинутых в них положений находим в сочинениях философов и педагогов новых и новейших времен, в ежедневной школьной практике. Читая древние книги, трудно отделаться от мысли, что и для писавших их эти положения были сами собой разумеющимися, аксиоматическими. Современно звучат они и сегодня, в начале XXI в.

Примерами аксиоматических являются следующие утверждения.

Аксиома 1. Духовное и физическое развитие человека органически взаимосвязаны; это единый процесс.

Формализованная запись: Рд∧Рф***0∀У→0 (Духовное и физическое развитие, достигаемое при обучении, для всех учеников единый процесс).

«Кроме того посылают мальчиков к учителю гимнастики, чтобы крепость тела содействовала правильному мышлению и не приходилось бы из-за телесных недостатков робеть на войне и в прочих делах» (Платон. Т. 1. С. 208–209).

«… – Каким же будет воспитание? Впрочем, трудно найти лучше того, которое найдено с самых древнейших времен. Для тела – это гимнастическое воспитание, а для души – мусическое» (Платон. T. 2. С. 155), т. е. изучение словесности, поэзии, музыки.

«Да я замечал, что занимающиеся только гимнастикой становятся грубее, чем следует, а занимающиеся одним только мусическим искусством – настолько мягкими, что это их не украшает» (Платон. Т. 3. С. 196).

«Стало быть, кто наилучшим образом чередует гимнастические упражнения с мусическим искусством и в надлежащей мере преподносит их душе, того мы вправе были бы считать достигшим совершенства» (Платон. Т. 3. С. 198).

«Речь зашла о женщинах, и мы решили, что их природные задатки следует развивать примерно так же, как и природные задатки мужчин, и что они должны делать все мужские занятия как на войне, так и в прочем житейском обиходе» (Платон. Т. 3. С. 458).

«…Поэтому человек без нравственных устоев оказывается существом самым нечестивым и диким, низменным в своих инстинктах…» (Аристотель. Т. 1. С. 18).

Аксиома 2. Обучение и полученные знания – основная причина развития человека. Формализованная запись: 0∧Зс→→Р∀У (Обучение и систематизированные знания являются основной причиной развития для всех учеников).

«В этом главнейшее воспитательное значение мусического искусства: оно всего более проникает в глубь души и всего сильнее ее затрагивает. Ритм и гармония несут с собой благообразие, а оно делает благообразным и человека… Кто в этой области воспитан как должно, тот очень остро воспримет разные упущения, неотделанность или природные недостатки. Его раздражение или, наоборот, удовольствие будут правильными, он будет хвалить то, что прекрасно, и, приняв его в свою собственную душу, будет питаться им и сам станет безупречным, а безобразное (постыдное) он правильно осудит и возненавидит с юных лет, раньше чем сумеет воспринять разумную речь, когда же придет пора такой речи, он полюбит ее, сознавая, что она ему свойственна по воспитанию» (Платон. Т. 3. С. 186).

«Значит, не во впечатлениях заключается знание, а в умозаключениях о них, ибо, видимо, именно здесь можно схватить сущность и истину, там же – нет» (Платон. Т. 3. С. 284).

«Кто не знает истины, а гоняется за мнениями, у того искусство речи будет, видимо, смешным и неискусственным» (Платон. Т. 1. С. 200).

«Иметь мнение – значит рассуждать, а мнения – это словесное выражение, но без участия глагола и обращенное не к кому-то другому, а к самому себе, молча» (Платон. Т. 2. С. 219).

«Научное знание – такое знание, которое приводит к пониманию основ (причин) необходимости существования данной вещи» (Аристотель. Т. 1. С. 18).

«Развитие знания о предмете приводит к возникновению понятия о предмете: понятие предмета раскрывает его существенные черты» (Аристотель. Т. 1. С. 45).

«Всякое размышление есть определение или доказательство. Именно доказательство и отправляется от известного начала и находит некое завершение в виде вывода или заключения» (Аристотель. Т. 1. С. 19).

«Этические добродетели достигаются путем воспитания» (Аристотель. Т. 1. С. 129).

«Есть только одно благо – знание и только одно зло – невежество» (Сократ).

Аксиома 3. Воспитание готовит людей к жизни. Формализованная запись: В→Ж∧Д∀У (Воспитание является основой для практической деятельности для всех учащихся).

«Наихудшее, чему может научиться молодежь, – легкомыслие. Ибо последнее порождает те удовольствия, из которых рождается порок» (Демокрит).

«…Знание прекрасно и способно управлять человеком, так что того, кто познал хорошее и плохое, ничто уже не заставит поступить иначе, чем велит знание, и разум достаточно силен, чтобы помочь человеку» (Платон. Т. 1. С. 241).

«Ведь правильное воспитание и обучение пробуждает в человеке хорошие природные задатки, а у кого они уже были, благодаря такому воспитанию они становятся еще лучшими и вообще, и в смысле передачи их своему потомству, что наблюдается у всех живых существ» (Платон. Т. 3. С. 212).

«И я думаю, мы сказали бы, что от воспитания в конце концов завысит вполне определенный и выраженный результат: либо благо, либо его противоположность» (Платон. Т. 3. С. 214).

«Но если хорошие люди становятся хорошими не от природы, то, значит, они достигают этого путем обучения» (Платон. Т. 1. С. 397).

«Да, если его (человека. – И.П.) счастливые природные свойства надлежащим образом развиты воспитанием, он действительно становится кротчайшим и божественнейшим существом. Но если человек воспитан недостаточно или нехорошо, то это – самое дикое существо, какое только рождает земля» (Платон. Т. 1. С. 241).

«Нет ничего сильнее знания … Знания – это и справедливость, и рассудительность, и мужество» (Платон. Т. 1. С. 247).

«Поэтому необходимо путем воспитания изменять природу человека, обучая его правилам (добродетели. – И.П.), справедливости и долгу» (Сюнь-Цзы. Т. 1. С. 230).

«Воспитание нуждается в трех вещах: в даровании, науке, упражнении» (Аристотель. Т. 2. С. 92).

Аксиома 4. Упражнения – всеобщее средство развития человека во всех отношениях. Формализованная запись: Уп —∣→∣О∀У (Упражнение является основным фактором развития для всех учащихся).

«Я говорю и утверждаю, что человек, желающий стать достойным в каком бы то ни было деле, должен с ранних лет упражняться, то забавляясь, то всерьез, во всем, что к этому относится» (Платон. Т. 3. С. 111).

«Еще удивительнее, однако, обстоит дело с нашими знаниями: мало того, что какие-то знания у нас появляются, а какие-то мы утрачиваем и, следовательно, никогда не бываем прежними и в отношении знаний, – такова же участь каждого вида знания в отдельности. То, что называется упражнением, обусловлено не чем иным, как убылью знания, а упражнение, заставляя нас вновь вспоминать забытое, сохраняет нам знание настолько, что оно кажется прежним» (Платон. Т. 3. С. 139).

«Все хорошие, благородные навыки можно развить в себе упражнением, а особенно нравственность» (Платон. Т. 1. С. 385).

«Все способности делятся на врожденные, приобретаемые навыком и приобретаемые через обучение (например, способность к искусствам). И чтобы иметь одни из этих способностей – те, которые приобретаются навыком и разуменьем, необходимы предварительные упражнения, а для способностей другого рода и способностей к претерпеванию такие упражнения не необходимы» (Аристотель. Т. 1. С. 239).

«Приходилось ли тебе наблюдать, как люди с природными способностями к счету бывают восприимчивы, можно сказать, ко всем наукам? Даже все те, кто туго соображает, если они обучаются этому и упражняются, то хотя бы они не извлекали из этого для себя никакой иной пользы, все же становятся более восприимчивыми, чем были раньше» (Платон. Т. 3. С. 336).

«В упражнениях обычно развиваются как способности, так и недостатки» (Цицерон).

Аксиома 5. Важнейшей движущей силой обучения является интерес. Формализованная запись: И —∣→∣О∀У (Интерес является основным фактором обучения для всех учащихся).

«Свободнорожденному человеку ни одну науку не следует изучать рабски» (Платон. Т. 1. С. 349).

«Поэтому, друг мой, питай детей своих науками не насильно, а играючи, чтобы ты лучше мог наблюдать природные наклонности каждого» (Платон. Т. 1. С. 349).

«Правда, если тело насильно заставляют преодолевать трудности, оно от этого не делается хуже, но насильственно внедренное в думу знание непрочно» (Платон. Т. 1. С. 349).

Аксиома 6. Понимание и осмысление знаний – условие эффективного обучения. Формализованная запись: П→→0∀У (Понимание является причиной успешного обучения для всех учащихся).

«Процесс обучения развивается по схеме: от неясного, но более доступного, к понятному и более осмысленному» (Аристотель. Т. 1. С. 38).

«Чередованием вопросов и ответов ставят предмет в гораздо более понятном, доступном и конкретном виде» (Платон. Т. 1 С. 329).

«Под конец нужно в главных чертах напомнить слушателям обо всем сказанном» (Платон. Т. 2. С. 207).

«Знания же нельзя унести в сосуде, а поневоле придется, уплатив цену, принять их в собственную душу и, научившись чему-нибудь, уйти либо с ущербом для себя, либо с пользой» (Платон. Т. 1. С. 195).

«Всякое знание и всякое обучение основано на некотором уже ранее имевшемся знании. Это становится очевидным при рассмотрении всякого ученья и обучения, ибо как математические науки, так и каждое из прочих искусств приобретается именно таким способом» (Аристотель. Т. 1. С. 179).

«А между тем всякое изучение проходит через предварительное знание всех (предпосылок) или некоторых: и изучение – через определения, ибо части, составляющие определения, можно знать заранее, и они должны быть доступны, и то же можно сказать и об изучении через наведение» (Аристотель. Т. 1. С. 92).

«Если только учиться и не стремиться к размышлениям, то от этого мало будет проку. А если только размышлять и не учиться, то это приведет к возникновению сомнений и непостоянства» (Конфуций. Т. 1. С. 195–196).

Аксиома 7. Личность учителя – важнейшее условие обучения. Формализованная запись: У —∣→∣0∀У (Учитель – важный фактор обучения для всех учеников).

«Чти мать, как бога. Чти отца, как бога. Чти учителя, как бога» (Конфуций. Т. 1. С. 91).

«Наилучшее воспитание молодых людей заключается не во внушениях, а в явном для всех осуществлении в собственной жизни того, что внушается другому» (Платон. Т. 1. С. 202).

«А потом, когда посылают детей к учителям, велят учителю гораздо больше заботиться о благонравии детей, чем о грамоте или игре на кифаре» (Платон. Т. 1. С. 266).

«Если кто учит чему-нибудь, убеждает он в том, чему учит или нет? – Убеждает лучше всякого другого» (Платон. Т. 1. С. 266).

«Но к красноречию надо относиться так же, как ко всякому средству состязания. Ведь они (учителя) передали свое уменье ученикам, чтобы те пользовались им по справедливости» (Платон. Т. 1. С. 270).

«Если приступают к воспитанию люди, не стоящие воспитания, и пользуются им не по достоинству, – какие, скажите, родятся от них помыслы и мнения» (Платон. Т. 1. С. 275).

«Учителя, которым дети обязаны воспитанием, почтеннее, чем родители, которым дети обязаны лишь рождением: одни дарят нам только жизнь, а другие – добрую жизнь» (Аристотель. Т. 1. С. 392).

Аксиома 8. Наследственные задатки являются фактором развития человека. Формализованная запись: С —∣→∣Р∀У (Способность – фактор развития дли всех учащихся).

«Человеку, наделенному способностями сверх обычного, можно сообщить высокие и глубокие принципы. Но человеку со слабым умом нельзя сообщить высоких и глубоких принципов» (Конфуций. Т. 2. С. 227).

«Способность познавать все – это врожденное качество человека» (Сянь-Цзы. Т. 2. С. 227).

«Способность к знанию – это прирожденный дар, благодаря которому приобретают знания, но это еще не само знание, подобно тому как видят солнце, обладая способностью видеть» (Поздние моисты IV–III вв. до н. э. Т. 2. С. 220).

«Действительно, в ком столь же остры ум, сообразительность и память, как у этого юноши, те по большей части впечатлительны и норовисты, они носятся стремительно, как порожние триеры, и по природе своей скорее неистовы, чем мужественны, а более уравновешенные, те как-то вяло подходят к ученью, их отягощает забывчивость» (Платон. Т. 2. С. 227).

Аксиома 9. Воспитание есть образование привычек. Формализованная запись: В →→П∀У (Воспитание является причиной образования привычек у всех учащихся. Привычка достигается посредством воспитания).

«Усвоение преподанного зависит от привычек слушателя, какие у нас сложились привычки, такого изложения мы и требуем, и то, что говорят против обыкновения, кажется неподходящим, а из-за непривычности – более непонятным и чуждым, ибо привычное более понятно» (Аристотель. Т. 1. С. 97).

«Одни не воспринимают преподанного, если излагают математически, другие – если не приводят примеров, третьи требуют, чтобы приводились свидетельства поэта. И одни хотят, чтобы все излагалось точно, а других точность тяготит или потому, что они не в состоянии связать (одно с другим), или потому, что считают точность мелочностью» (Аристотель. Т. 1. С. 97–98).

«Учитель оказал: «По природе все люди сходны между собой, привычки и воспитание делают людей отличными друг от друга… Лишь высшая мудрость и крайняя глупость неизменимы»» (Сюнь-Цзы. Т. 1. С. 194).

ИБ Аксиомы Я.А. Коменского

Под аксиомами Я.А. Коменский понимает двоякие вещи. В первом значении – это врожденные идеи, запечатленные в нашем мозгу. Они активизируются воспитанием – всеобщим средством «пробуждения разума». Если научиться разумно расспрашивать восьмилетнего ребенка о любой части философии, то услышим на все разумный ответ, потому что свет разума, если умеешь им пользоваться, есть мера всех вещей (Протагор). Во втором значении аксиомы для Коменского – истины, принимаемые без новых доказательств.

Примеры.

Аксиома 1. Пренебрежение воспитанием есть гибель людей, семей, государств и всего мира.

Аксиома 2. Приобретенные в семье пороки ведут позже к мучительным трудностям в школах, церквах и общественной жизни.

Аксиома 3. Всего тщательнее надо воспитывать тех, на кого другие возлагают свои надежды, например, детей знати, государей.

Аксиома 4. Основа доброго воспитания в том, чтобы все научились понимать, чем отличается человек от животного, чем отличается добрый человек от злого, ученый от неученого, мудрый от глупого и, наконец, чем земная жизнь отличается от будущей и путь, ведущий к блаженству, от пути, уводящего к погибели [67] .

ИБ Принцип природосообразности

Воспитание как ускоритель развития врожденной потенции личности основывается на фундаментальном принципе природосообразности. В самом общем виде он означает отношение к человеку как части природы, опору на его природные силы и создание для его развития условий, почерпнутых из природы. Античная наука даже мысли не допускала, что воспитание человека может быть оторвано от его природных оснований. В Древнем Риме хорошо помнили эту истину. Цицерон ораторствовал: «Если будем следовать за природой, как за вождем, никогда не заблудимся». Я.А. Коменский после нескольких веков забвения возродил идею природосообразности, раскрыл ее значение в воспитании во всем ее блеске. Его логика безупречна, доказательства точны и убедительны. Перелистаем страницы «Великой дидактики», где принцип природосообразности воспитания изложен во всей полноте [68] .

Точный порядок воспитания, и притом такой, который не в состоянии были бы нарушить никакие препятствия, следует заимствовать у природы. Если мы намереваемся искать средства против недостатков природы, нам приходится искать их не где-либо, а в самой природе. «Совершенно справедливо, что искусство (воспитания. – И.П.) сильно не чем иным, как только подражанием природе… Как только это будет точно осуществлено, созданное искусство (воспитания. – И.П.) будет протекать так же легко и свободно, как легко и свободно протекает все природное» [69] .

Шаг за шагом рассматривает Я.А. Коменский природные основания воспитания, и везде они согласуются со здравым смыслом и научной логикой.

Природа ничего не предпринимает несвоевременно. Она тщательно приспосабливается к удобному времени. Птица, намереваясь размножать поколение, приступает к этому делу не зимой, когда все сковано морозом и окоченело, и не летом, когда от жары все раскаляется и слабеет, и не осенью, когда жизнеспособность всего вместе с солнцем падает и надвигается зима, опасная для птенцов, но весною, когда солнце всему возвращает жизнь и бодрость. И вместе с тем она поступает постепенно. Садовник не сажает растений зимой (так как сок в это время остается в корне и не поднимается для питания саженца), и не летом (потому что сок уже распределен по ветвям), и не осенью (так как сок устремляется к корню), но весной, когда сок начинает распространяться из корня и оживляет верхние части дерева.

Природа подготавливает себе материал, прежде чем начинает придавать ему форму. Так разумный строитель, прежде чем начинать строить здание, свозит бревна, камни, известь, железо и другие необходимые материалы, чтобы впоследствии из-за недостатка материалов не замедлилась работа или не пострадала прочность здания. Так же садовник, прежде чем начинать посадку, старается иметь наготове сад, отводки, саженцы и всевозможные инструменты, чтобы не быть вынужденным искать во время работы то, что ему необходимо, иначе он погубит весьма многое.

Природа избирает для своего воздействия подходящий предмет или, по крайней мере, сначала надлежащим образом его подготавливает, чтобы он стал подходящим. Птица кладет в гнездо, на котором ей надо сидеть, не что угодно, но такой предмет, из которого можно было бы высидеть птенца, т. е. яйцо. Садовник: 1) выбирает самый здоровый отводок плодоносного дерева; 2) переносит его в сад и умело сажает в землю; 3) однако, пока не увидит, что он пустил корень, не обременяет его привитием нового черенка; 4) прежде чем привить новый черенок, отрезает прежние ветки, мало того, удаляет пилою в некоторых местах часть самого ствола, чтобы никакая часть сока не могла утечь куда-либо в другое место, кроме как для питания привитого черенка.

Природа не смешивает своих действий, выполняет их по отдельности, в определенном порядке. Например, когда природа создает птенца, то в одно время формирует кости, кровеносные сосуды, нервы, в другое – плотные мускулы, в третье – покрывает кожей и опять в особое время одевает перьями и, наконец, учит летать и пр.

Всякое свое действие природа начинает изнутри. Например, у птицы природа формирует вначале не когти, перья или кожу, а внутренности. А наружные части после, в свое время. Так дерево, питающееся орошающим его небесным дождем или соком из земли, впитывает эту пищу не через внешний покров коры, а через поры внутренних частей. Поэтому садовник обыкновенно поливает не ветви, а корень. И животное переваривает пищу для питания не внешними органами, а желудком, который переваренное распространяет по всему телу. Поэтому если воспитатель юношества таким же образом больше всего будет занят корнем знания, т. е. интеллектом, то разумная жизненная сила легко перейдет в ствол, т. е. в память, и, наконец, появляются цветы и плоды: свободное пользование языком и опытность в делах.

Всякое формирование природа начинает с самого общего и кончает наиболее особенным. Например, намереваясь произвести из яйца птицу, природа не создает и не формирует сперва голову, глаз, перо или коготь, а согревает всю массу яйца и движением, вызванным теплотой во всей массе, образует кровеносные жилки, так что возникает уже общее очертание всей птицы (именно то, что должно превратиться в голову, крылья или ноги), и затем только постепенно развиваются отдельные члены, пока не завершится их полное развитие. Подражая этому, строитель вначале или в уме составляет себе общую идею всего здания, или вырисовывает на бумаге проект, или даже делает деревянную модель и согласно этому закладывает фундамент, затем выводит стены и, наконец, покрывает крышей. И только после этого заботится о тех второстепенных вещах, которыми заканчивается постройка дома: о дверях, окнах, лестнице и др. Наконец, он присоединяет украшения, картины, скульптуру, занавеси и пр. Подобным же образом садовник берет только образ дерева, т. е. черенок; сколько почек на нем, столько же может вырасти впоследствии главных ветвей.

Природа не делает скачков, идет вперед постепенно.

Начав что-либо, природа не останавливается, пока не доведет дело до конца.

Природа тщательно избегает всего противоречивого и вредного.

Природа никогда не использует негодного.

Природа так располагает материю, чтобы она стремилась к форме.

Например, садовник считает нужным позаботиться о том, чтобы растение, получив необходимую влагу и жизненную теплоту, благополучно росло. Плохую поэтому заботу о детях проявляют те, кто насильно принуждает их учиться. В самом деле, чего надеются этим достичь? Если едят без аппетита, вводя при этом все-таки в желудок пищу, то в результате это вызовет только тошноту и рвоту и, по меньшей мере, плохое пищеварение, нездоровье. Напротив, если еда вводится в желудок под влиянием чувства голода, то он воспринимает ее с удовольствием, хорошо переваривает и успешно обращает в сок и кровь. Поэтому и говорит Сократ: «Если будешь любить знание, будешь много знать», и Квинтилиан: «Стремление к учению определяется волею, принудить которую нельзя».

Природа производит все из основ незначительных по величине, но мощных по своему качеству. Так, то, из чего должна образовываться птица, свертывается в каплю и окружается скорлупой, чтобы ее легко можно было носить в утробе и согревать при высиживании. Однако это по своему качеству содержит в себе птицу, потому что потом из заключенной в нем жизненной силы сформируется тело птицы. Например, дерево какой угодно величины целиком заключается как в зерне своего плода, так и в черенке последнего побега своих ветвей. Таким образом, если последний посадить в землю, то из него благодаря внутренней действующей силе снова вырастет целое дерево.

Природа переходит от более легкого к более трудному. Например, образование яйца начинается не с более твердой части, скорлупы, а с желтка; последний сначала покрывается кожицей и только впоследствии – скорлупой. Так, птица, готовясь к полету, сначала приучается становиться на ноги, потом двигать крыльями, затем размахивать ими, наконец, при более сильных движениях подниматься и уж тогда вверять себя воздушному простору.

Природа не обременяет себя излишне, она довольствуется немногим. Например, из одного яйца она не выводит двух птенцов, удовлетворяясь удачно выведенным одним. К одному стволу садовник прививает не несколько черенков, а один, и если считает ствол достаточно крепким, то два.

Природа не спешит, а продвигается вперед медленно. Чтобы быстро высидеть птенцов, птица ведь не бросает яйца в огонь, а чрезвычайно медленно согревает их естественным теплом и впоследствии, чтобы птенцы быстрее подросли, не обкармливает их пищей (ведь она бы этим скорее их уморила), а кормит понемногу и осмотрительно, давая столько пищи, сколько может переварить неразвитая еще способность пищеварения. Садовник не добивается от растения, чтобы оно в первый же месяц выросло или чтобы в первый же год приносило плод. Поэтому он не каждый день им занимается, не каждый день поливает его, не ускоряет его согревания, разводя возле него огонь или осыпая негашеной известью, а довольствуется тем, что растение орошается с неба и согревается солнцем.

Природа ничего не вызывает насильно наружу, кроме того, что, созрев внутри, само стремится выйти. Ведь природа не заставляет птенца покидать яйцо ранее, чем его члены правильно сформируются и укрепятся; не заставляет его летать ранее, чем он оперится; не выгоняет его из гнезда ранее, чем он научится летать, и пр. Так, дерево не дает отростков ранее, чем сок, поднимаясь от корня, не заставляет их расти; не дает раскрываться почкам ранее, чем образовавшиеся из сока вместе с цветами листья стремятся развернутся свободнее; не сбрасывает цвета ранее, чем охваченный им плод не покрывается кожицей; не дает плоду падать ранее, чем он созреет.

Природа всячески себе помогает. Например, у яйца нет недостатка в своем жизненном тепле; однако отец природы, Бог, предусматривает, чтобы этому теплу помогли или теплота солнца, или перья сидящей на яйцах птицы. Когда птенец выйдет из яйца, мать, пока это необходимо, согревает и всячески развивает и укрепляет его для всего, что нужно ему в жизни.

Природа не производит ничего такого, польза чего не стала бы вскоре очевидной. Создает ли она птичку, скоро становится ясным, что крылья даются ей для полета, ноги – для беганья и пр. Возникает ли что-либо на дереве, все это имеет свое полезное значение, вплоть до шелухи и пушка, покрывающих плод, и пр.

Природа действует во всем единообразно. Например, каково происхождение одной птицы, таково происхождение и всех птиц, мало того – всех животных, измененное лишь некоторыми побочными обстоятельствами. Так и в растениях: как одна былинка рождается и вырастает из своего семени, как одно дерево сажается, дает ветви и цветет, так это происходит повсюду и всегда со всеми другими растениями и деревьями. И каков на дереве один лист, таковы и все остальные, и какими листья бывают в этом году, такими же они будут и в следующем году и всегда.

Природа никогда не делает ничего бесполезного. Например, создавая птицу, природа не дает ей ни чешуи, ни плавательных перьев, ни жабр, ни рогов, ни четырех ног и ничего такого, что ей не будет нужно, а дает только голову, сердце, крылья и пр. Дереву природа не дает ушей, глаз, перьев, волос и пр., а лишь кору, лыко, сердцевину, корень и пр. И тот, кто желает, чтобы поле, виноградник, сад давали плоды, засевает их не сорной травой, не крапивой, не чертополохом и не терновником и пр., а благородными семенами и растениями.

Природа ничем не пренебрегает из того, что является полезным в будущем для того тела, которое она создает. Например, создавая птицу, она не забывает ни головы, ни крыла, ни ноги, ни когтя, ни кожи – словом, ничего, что относится к сущности данного рода птицы, и т. п.

Природа ничего не творит без твердого основания, без корня. Растение не растет кверху, пока не пустит свой корень вниз, а если попытается это сделать, то ему придется завянуть и погибнуть. Вот почему разумный садовник даже и посадки не производит, пока не убедится в том, что черенок уже пустил корень.

Основания должны быть заложены глубоко. Природа пускает корни глубоко. Так, у животного природа скрывает жизненные органы глубоко в теле. И дерево тем крепче стоит, чем глубже пускает корни; если его корни находятся только под наружным слоем почвы, то его легко можно вырвать. Природа все производит из корня и более ниоткуда. Ибо, сколько на дереве ни появляется древесины, коры, листьев, цветов, плодов – все это рождается только от корня. Хотя дождь и идет сверху, а садовник поливает снизу, необходимо, чтобы вся эта влага прошла через корни, а затем только разлилась по стволу, ветвям, отросткам, листьям и плодам. От корня у дерева является все, и нет необходимости приносить со стороны и прививать ему листья и ветви.

Природа находится в постоянном движении вперед, никогда не останавливается, никогда не берется за новое, бросая начатое, но продолжает прежде начатое, расширяет его и доводит до конца. Например, при формировании зародыша то, с чего начинается развитие – голова, нога, сердце и пр., – все остается и лишь доводится до совершенного развития. Посаженное дерево не теряет первоначально выросших ветвей, но заботливо продолжает давать им жизненный сок, чтобы они ежегодно могли получить новые ветви.

Природа все соединяет постоянными связями. Например, когда она образует птенца, она все связывает: один член – с другим, одну кость – с другой, нерв – с нервом и пр. Так, в дереве из корня вырастает ствол, из ствола – сучья, из сучьев – ветви, из ветвей – отростки, из отростков – почки, из почек – листья, цветы, плоды и, наконец, новые отростки и т. д. Так, если и тысяча было бы суков, ветвей, листьев, плодов – все это составляло бы одно и то же дерево.

Природа сохраняет пропорцию между корнем и ветвями в количественном и качественном отношениях. Ибо как корень развивается под землей сильнее или слабее, так в большей или в меньшей степени развиваются на поверхности земли и ветви. У животного наружные органы развиваются в равном соотношении с внутренними. Если внутренние органы находятся в хорошем состоянии, то и наружные приобретают хороший вид.

Природа сама себя оплодотворяет и укрепляет постоянным движением. Птица не только согревает яйца насиживанием, но и ежедневно поворачивает их во все стороны, чтобы они везде нагрелись равномерно. А когда птенец вылупится из яйца, мать, пока он не окрепнет, заставляет его упражняться в частых движениях, раскрывая у него клюв, расправляя крылья, вытягивая ноги, приводя его в движение, приподнимая и пытаясь научить его различным образом ходить и летать.

Чуждое есть то, что не свойственно натуре того или другого ученика. Как у трав, деревьев, животных есть различные природные особенности – с одними нужно обращаться так, с другими – иначе и нельзя пользоваться для одних и тех же целей всем одинаково, – так существуют подобные же природные способности и у людей. Встречаются счастливцы, которые все постигают, но нет недостатка и в таких, которые в определенных предметах удивительно непонятливы и тупы. Иной в спекулятивных науках – орел, а в практической мудрости – осел с лирой. Иной в музыке туп, а в остальном способен к обучению. У других подобное положение имеет место с математикой, или с поэзией, или с логикой и пр. Что здесь делать? Куда не влекут способности, туда не толкай. Бороться с натурой – напрасное дело.

Учитель есть помощник природы, а не владыка, ее образователь, а не преобразователь, поэтому если он видит, что кто-либо из учеников принимается за что-либо без достаточных к тому способностей, то пусть не подгоняет его вперед в твердой уверенности, что этот недостаток в другой части дела будет восполнен, как это обыкновенно и бывает. Ведь если у дерева оторван или отрублен один сук, то остальные растут сильнее, так как к ним направляется вся жизненная сила. И если никого из учеников не будут к чему-либо принуждать против воли, ничто не будет вызывать у них отвращения и притуплять силу ума; каждый легко будет идти вперед в том, к чему его (по велению высшего провидения) влечет скрытый инстинкт, и затем на своем месте с пользой послужит Богу и человеческому обществу.

Как для посева и посадки требуется некоторое искусство и опытность, так и для воспитания требуется надлежащая подготовка воспитателя. У неопытного садовника, засевающего сад растениями, большая часть растений обыкновенно погибает, а если что вырастает счастливо, то это происходит скорее благодаря случаю, чем искусству. Предусмотрительный же садовник действует искусно, хорошо зная, что, где, когда и как нужно делать или не делать, так что у него ни в чем не бывает неудачи.

БС Итоговый тест

Найдите правильные и ошибочные утверждения

КБ

Все ответы: да.

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

1. Смысл воспитания в ведической философии.

2. Воспитательные технологии Древнего Египта.

3. Древний Шумер – колыбель образовательных систем.

4. Китайская грамота.

5. Аксиомы отечественного воспитания.

6. Вечные истины и проблемы воспитания.

7. От аксиом – к теории воспитания.

8. Аксиомы, принципы, законы воспитания.

9. Совершенный человек – продукт воспитания.

10. На пути к совершенному воспитанию.

Тема 6 Развитие и формирование человека

ИБ Глубинный смысл

О развитии и формировании человека педагоги пишут неохотно. Предпочитают говорить лишь о том, что является бесспорным и к чему трудно придраться. Все заканчивается, как правило, констатацией общих мест еще и потому, что развитие и формирование выходят за пределы традиционной педагогики, которую многие продолжают понимать как науку о воспитании детей.

Рассмотрим традиционно-педагогические представления. Развитие определяется как процесс, как результат количественных и качественных изменений человека, становление его как биологического вида и как социального существа. Биологическое в человеке характеризуется физическим развитием, включающим в себя морфологические, биохимические, физиологические изменения. А социальное находит выражение в психическом, духовном, интеллектуальном росте.

Если человек достигает уровня развития, который позволяет считать его носителем сознания и самосознания, способным на самостоятельную преобразующую деятельность, такого человека называют личностью. Понятие «личность», в отличие от понятия «человек», – социальная характеристика, указывающая на те его качества, которые формируются под влиянием общественных отношений, общения с другими людьми. Как личность человек формируется в социальной системе путем целенаправленного, продуманного воспитания. Личность определяется мерой присвоения общественного опыта, с одной стороны, и мерой отдачи обществу, посильного вклада в сокровищницу материальных и духовных ценностей – с другой. Чтобы стать личностью, человек должен в деятельности, на практике проявить, раскрыть внутренние свойства, заложенные в нем природой, сформированные жизнью и воспитанием.

Развитие человека – сложный, длительный, противоречивый процесс. Изменения в нашем организме происходят на протяжении всей жизни, но особенно интенсивно меняются физические данные и духовный мир в детском и юношеском возрасте. Развитие не сводится к простому накоплению количественных изменений и прямолинейному поступательному движению от низшего к высшему. Характерная особенность этого процесса – диалектический переход количественных изменений в качественные, преобразующие физические, психические, духовные характеристики личности.

Движущая сила развития – борьба противоречий. Последние уподобляются тому «вечному двигателю», который дает неисчерпаемую энергию для постоянных преобразований и обновлений. Противоречия – это столкнувшиеся в конфликте противоположные начала. Человеку не приходится их искать или придумывать, они возникают на каждом шагу как следствие изменения потребностей, порождаемых развитием. Человек «соткан» из противоречий.

Различают внутренние и внешние противоречия, противоречия общие (универсальные), движущие развитием человеческих масс, и индивидуальные – характерные для отдельно взятого человека. Универсальный характер имеют противоречия между возникающими под влиянием объективных факторов потребностями человека (начиная от простых материальных и кончая высшими духовными) и возможностями их удовлетворения. Такой же характер имеют и противоречия, проявляющиеся в нарушении равновесия между организмом и средой, что приводит к изменению поведения, новому приспособлению организма. Внутренние противоречия возникают на почве «несогласия с собой» и выражаются в индивидуальных побуждениях человека, а внешние – стимулируются силами извне, отношениями человека с другими людьми, обществом, природой. Одно из основных внутренних противоречий – расхождение между возникающими новыми потребностями и возможностями их удовлетворения. «Хочу» – «могу», «знаю» – «не знаю», «можно» – «нельзя», «есть» – «нет» – типичные пары, выражающие постоянные противоречия.

Что же нас не удовлетворяет в традиционном педагогическом понимании развития? О том, что воспитание является лишь средством для достижения глобальных целей жизни человека – его развития и оформления в нечто целостное (формирование), известно давно. Древняя философия говорит о развитии как процессе и формировании как цели, подразумевая под этим смысл человеческой жизни. Понять это нам трудно, потому что такие «пустяки», как цель человеческой жизни, предназначение и путь человека, нас давно уже не занимают. Смотрим поверхностно и отвечаем не задумываясь: да, процессы такие идут, существуют условия и факторы, от которых они зависят, но какой смысл заложен в этих процессах, представляем себе весьма смутно. На первый взгляд, все просто. Человек растет, изменяются пропорции его тела, обретают новые свойства его психические процессы – это и есть развитие. Со временем появляются более-менее законченные представления, возникает картина мира, человек приобретает устойчивые взгляды и привычки – мы полагаем, что он сформировался.

В этом ли весь смысл? Старинная философия, к которой многие питают гораздо большее доверие, отвечает – нет, все не так просто. Названные моменты важны и необходимы, но это лишь произвольным образом выделенные вехи на пути жизни.

Развитие человека предполагает прежде всего его духовное совершенствование. Смысл развития – в духовном возвеличении.

Развитие и его результат – сформированность, духовность – присущи только человеку. У растений и животных есть только «рост». Этим же словом можно обозначить и физическое развитие человека, под которым понимается рост, увеличение его тела и всех органов. Если ребенка кормить молоком и хлебом, его тело будет расти согласно законам природы. Достигнув пределов, обусловленных генетическими программами, рост прекратится, человека можно считать сформированным физически. Но разовьется ли в этом теле духовное начало, каких пределов оно достигнет и на какой отметке сформированности остановится – вопрос вопросов.

Процесс физического развития человека проходит известные фазы. Рождается человек, достигает зрелости, вершины физического развития, затем уходит в лучший мир. Процессы физического и духовного развития не совпадают по времени. Духовность – поздний плод, но выращивать его начинают с детства.

Низшие организмы растут по своим генетическим программам. И если мы применяем к ним слово «развитие», то это совсем не то, что подразумевается в человеке. Перед березой или крысой природа не ставит задачу понимания мира и всего в нем происходящего, осознания себя и своего места в этом мире. Всевышний даровал такую возможность лишь человеку. Она внедрена в его жизненную программу в виде врожденных идей с той целью, чтобы человек, непрестанно развиваясь, работая над собой, возвышался, становился богоподобным. Возможность непрерывного и бесконечного развития, дающего все новые витки формирования, высвобождение все более высоких потенций – вершина человеческого в человеке.

Опираясь на такие представления, будем постепенно уходить от нынешнего упрощенного понимания развития и формирования, схематического и зачастую неверного описания высокого смысла этих процессов, где педагогам фактически отводится роль пассивных созерцателей. Если развитие – не простое накопление количественных и качественных изменений в организме человека под влиянием многочисленных факторов, а прежде всего и важнее всего – духовное возвеличение человека, педагогика должна искать пути активного влияния на этот процесс.

В былые времена духовное развитие общества направлялось и контролировалось мудрецами, позже – церковью. Школа занималась низшими элементами развития – формированием памяти и ума. Душу школьные учителя старались не тревожить. Сегодня картина иная. Что делать с духовностью и кто ответственен за нее, никто не знает. Духовенство не может иметь той власти, которую оно имело прежде, школа не считает ее своей задачей, а так называемое «искусство» уничтожает ее последние ростки.

Из глубин ведической философии идет утверждение, что бездуховный человек мало чем отличается от животного. Его тело может достичь крупных и даже совершенных форм. Но назвать это создание человеком можно, только поняв, что творится в его душе. Долг каждого человека – осознать свое изначальное положение по отношению к Богу и действовать соответственно ему. Человеческая форма жизни дана нам не для того, чтобы тяжело трудиться, а для того, чтобы достичь совершенства. Если мы не стремимся к этому, подгоняемые законами природы, то вынуждены будем трудиться в поте лица. В последние дни нынешнего века люди, словно вьючные ослы, должны будут надрываться на работе только за кусок хлеба. Этот процесс уже начался; с каждым годом работать все тяжелее, плата за труд все меньше. Человек создан не для тяжелой работы, как животное, и если ему не удастся исполнить свой долг человека, законы природы заставят его переселиться в более низкие формы жизни [70] .

Удивительные и необычные для нас слова. Давно в педагогике развитие не связывалось с духовным началом. Но, поразмыслив, мы придем к выводу, что только это и имеет значение.

Без духовного движения человек и цивилизация останавливаются в своем развитии. «Забота об удобствах для материального тела ценой забвения первейшей жизненной потребности – возрождения своего утраченного духовного «Я» – не принесет нам высшего блага. Ладья человеческого тела построена таким образом, что должна продвигаться к духовной цели … Мы – живые существа, склонные к падению, и потому наше существование проходит через две фазы. Одна называется материальным существованием, исполненным страданий рождения, смерти, старости и болезней, а другая – духовным существованием, вечной духовной жизнью, исполненной блаженства и знания» [71] .

Разумеется, никому нельзя навязывать ту или иную философию. Свобода воли дарована человеку именно для того, чтобы он путем самостоятельных размышлений приходил к истинному заключению. Но связь между развитием человека и уровнем его духовного становления очевидна. Достичь высокого уровня развития, т. е. сформироваться, означает прежде всего состояться духовной личностью.

В Средние века подобная мысль доминировала. «Что толку в богатствах, если, приобретая их, губишь душу?» – вопрошали теологи. Развитие человека связывалось с его божественным предназначением; судьба – с достигнутым им уровнем духовного развития. Аксиоматичный характер имело утверждение о том, что достижение совершенства возможно только на пути приобщения к Богу. Человек еще до своего рождения располагает необходимыми знаниями и принципами, запечатленными в его душе. Дальнейшая его земная жизнь должна быть направлена на развитие заложенных природой высоких стремлений. Подавлять их в себе считалось грехом.

Но далеко не все люди достигают духовных вершин. Многие прозябают в своем существовании, даже не пытаясь понять, что и почему с ними происходит. Назначение воспитания в том и состоит, чтобы указать человеку путь к себе, мобилизовать его силы для духовного роста и самосовершенствования.

В эпоху Возрождения всё еще пытались возродить основы древней мудрости, утверждая, что каждый человек самоценен и неповторим. В философско-педагогической мысли в обновленном виде появился идеал духовно и физически развитой личности, которая обращала свои надежды и к Богу, и к себе самой. Выдающиеся мыслители эпохи Возрождения Ф. Рабле (1494–1553), М. Монтень рассматривали человека как наивысшую ценность и предложили новые подходы в понимании его развития. В этот период провозглашался принцип «самости» человека, несущего личную ответственность перед Богом.

Философия нового времени ушла в прагматизм. Воинствующий материализм вкупе с атеизмом отодвинули духовность на задворки как ненужную химеру на пути прогресса, который представлялся бесконечным продвижением в науке, технологии, накоплении материальных благ и богатств, с неизбежностью железного катка растаптывая представления о человеке и смысле его жизни. Человек все больше скудеет духовно. Даже лучшие представители рода человеческого не придумали ничего лучшего, как истолковать в материальном плане суть древнего изречения: «смыл жизни в наслаждении».

Они сориентировали прогресс в ложном направлении. И вместо того, чтобы наслаждаться, нынешний человек вынужден страдать. Все борются за существование, страдают и умирают. Поэтому такая жизнь не является наслаждением. Но, построив свою жизнь на духовной основе, вы сможете насладиться ею [72] .

Новейшая философия, отражая духовное оскудение современников, и вовсе упростила проблемы развития. Представители различных философских течений по-разному объясняют этот во многом непознанный процесс, а именно: развитие человека – процесс неуправляемый, спонтанный; происходит оно независимо от условий жизни, детерминировано «врожденной потенцией», фаталистически обусловлено судьбой, в которой никто и ничего изменить не может. Материалистическая философия трактует развитие как свойство живой материи, присущее ей изначально благодаря свойственному материи движению и самодвижению. В развитии уничтожается старое и созидается новое. В отличие от животных, пассивно приспосабливающихся к жизни, человек создает средства существования трудом.

Условия и факторы

Совершим небольшой экскурс в историю. Впервые вопрос о факторах формирования человека становится предметом философско-педагогических исследований в XVII в. В это время зарождается научная педагогика, основоположником которой является Я.А. Коменский. Он исходил из идеи природного равенства людей и наличия у них природных дарований, нуждающихся в развитии. Воспитание и образование, по Коменскому, как раз и должны способствовать совершенствованию человеческой природы.

Многоаспектность и сложность проблемы факторов развития личности попытался осмыслить Локк. В своем философско-педагогическом сочинении «Об управлении разумом» он признает наличие различных природных способностей у людей. Важнейшим средством их развития считает упражнение и опыт: «Мы рождаемся на свет со способностями и силами, позволяющими делать почти все, но только упражнение этих сил может сообщить нам умение и искусство в чем-либо и вести нас к совершенству» [73] .

Философ полагал, что даже такие преимущества, как природные дарования, в большей своей части являются продуктом упражнения и практики, а различия в разуме и способностях людей обусловлены не столько природными задатками, сколько приобретенными привычками.

Определяющим фактором человеческого совершенствования Локк признает воспитание. Вот высказывание философа по этому поводу: «Я думаю, что в отношении природных дарований люди во все времена были одинаковы. Мода, обучение и воспитание вносили значительные различия в разные периоды существования разных стран и создавали большие различия в отношении искусств и наук между поколениями» [74] . Традиционное воспитание не выполняет своих функций и направлено скорее на унижение человека, умаление достоинства его природы. Истинное обучение и воспитание, по мнению Локка, должно упражнять ум.

Роль социальных факторов в развитии человека он явно недооценивает; не видит существенных различий между естественным состоянием и гражданской организацией общества и приходит к выводу о неизменной природе человека; фактически утверждает индивидуалистический атомизм, который разбивает человеческое общество на фрагменты. Каждый «играет себе на руку», а потому люди – не общество, а «случайная коллекция человеческих атомов, каждый из которых идет собственной дорогой».

В отличие от Д. Локка, Д. Пристли находит различия между естественным и общественным состоянием людей чрезвычайно существенными. Человек, лишенный общественных связей, не способен к совершенствованию, ибо от поколения к поколению делает то же самое, что делал другой. Условия для совершенствования создаются в обществе разделенного труда, в котором каждый может сосредоточиться на предмете, отвечающем его способностям, что позволяет достичь большего совершенства. В результате способности всех находят свое полное применение.

Незаменимость социальной среды как фактора формирования личности подчеркивал Д. Толанд. По его мнению, ни один человек не может жить ни хорошо, ни счастливо, не может жить без помощи и содействия других. Толанд верит в могущественность образования и воспитания, а потому предлагает предоставить одинаковые возможности всем людям в отношении образования, путешествий, общения.

Французский философ Ж.О. Ламетри полагает, что факторами, влияющими на формирование человека, являются его природная организация, среда обитания (климат), социальная среда и воспитание. При этом определяющее значение в становлении принадлежит природе. «Мы получаем ценные качества только благодаря ей, – пишет Ламетри, – мы обязаны ей всем, что мы из себя представляем» [75] .

Отметим попутно, что Ламетри был одним из немногих, кто полагал, что на развитие личности влияет климат. Он может помочь человеку улучшить свою породу или, наоборот, – выродиться.

Природные задатки, по Ламетри, определяют все качества человека. Есть люди, которых природа более щедро наделила своими дарами. Но если человека изолировать от общества, не дать образования и воспитания, преимущества его природной организации не смогут реализоваться. С помощью упражнений человека можно научить чему угодно. У многих последователей великого француза можно найти повторение его метафорической формулы соотношения природных задатков и воспитания: надо делать, чтобы с помощью образования и воспитания «отшлифовался необделанный алмаз нашего ума» [76] ; одно без другого не представляет никакой ценности.

Наиболее четко разные позиции, касающиеся соотношения факторов формирования личности, обнаружились в полемике французских философов К.А. Гельвеция и Д. Дидро. В трактате «Об уме» Гельвеций выясняет, что могут сделать для развития ума природа и воспитание. Природу он рассматривает как силу, одарившую человека всеми чувствами. Различия в природной организации людей существуют лишь в том смысле, что у них по-разному организованы органы чувств. У людей, которых Гельвеций называет нормально организованными, умственное превосходство не связано с большим или меньшим превосходством чувств. Более тонкие чувства, по его мнению, могут повлиять не на обширность ума, а на род его способностей – сделать одного ботаником, другого историком.

Чем же на самом деле обусловлено умственное неравенство людей в среднем нормально организованных? Гельвеций склонен объяснять существующие различия причинами духовного порядка, и прежде всего воспитанием и формой правления. Итогом его размышлений на эту тему стала всем известная формула: «Тем, чем мы являемся, мы обязаны воспитанию».

Среди других факторов влияния Гельвеций обращает внимание на «стихийных воспитателей»: климат, форму правления, место, занимаемое молодым человеком в свете, его социальное положение – бедность или богатство, друзья, прочитанные книги. Появление всех этих «воспитателей» определяется у него случаем [77] .

Д. Дидро подвергает сомнению мысль Гельвеция, что все различия между почти одинаково организованными индивидами зависят от воспитания. Огромную роль, по его мнению, в развитии ребенка играют естественные наклонности, которым нельзя препятствовать. В противном случае, указывает Дидро, вы получите посредственность. Не согласен он и с преувеличением случайности в формировании характера: это противоречит тезису о всемогуществе воспитания. Выставлять воспитание исключительной причиной различия умов, основой гениальности, таланта и добродетели, а успех воспитания и формирования характера предоставить случаю – значит обращать все в ничто, а заодно – высмеивать или восхвалять воспитателей.

Дидро не признает общество особым фактором развития личности. С его точки зрения, древнейшей формой социального бытия людей является «естественное состояние», когда все отношения между ними регулировались только естественными законами, особой роли общества в формировании человека он не видит [78] .

Ж.Ж. Руссо выделил три основных воспитательных фактора: природу, людей и окружающие вещи. Природа развивает способности и чувства ребенка, люди учат, как ими пользоваться, воспитание со стороны вещей способствует обогащению опыта. Определяющим фактором он считает природную организацию. Разнообразие умов и дарований создано самой природой, а потому не следует менять характер ребенка или подавлять его природные качества. Их надлежит развивать как можно более. Руссо был противником принуждения по отношению к ребенку, дабы не помешать саморазвитию его природных способностей. Управлять поведением детей он предлагает при помощи «ига необходимости», которое более жестко и неумолимо, чем внешние правила поведения. Главное предназначение воспитания состоит в том, чтобы следовать за саморазвитием детской природы, а высшее искусство наставника – уметь ничего не делать с ребенком. Отрицательно Руссо относится к возможностям культуры и общества в формировании человека, полагая, что это искусственные образования, способные извратить человеческую природу [79] .

Ф. Вольтер говорит о том, как воспитанный среди природы «естественный человек» был сломлен «цивилизованным» обществом. В разрешении проблемы формирования личности Вольтер не был оригинален, считая, что человек всецело определяется воспитанием, примерами, правительством, под власть которого попадает, и случаем. Конечно, он не сбрасывает со счетов и предрасположенность души. Склад души, а не положение делает человека счастливым [80] .

Вопрос о факторах формирования личности занимал и И. Канта. Он исходил из того, что важнейшим фактором формирования личности является воспитание, необходимость которого обусловлена тем, что от природы человек не является добродетельным и имеет лишь задатки совершенного существа. Следовательно, совершенство и добродетель нужно воспитывать. Говоря о воспитании, Кант учитывает некую раздвоенность человека, принадлежащего одновременно к чувственно воспринимаемому (феноменальному) миру и к миру «вещей в себе» (ноуменальному). Принадлежность к первому делает его игрушкой причинности, т. е. законов природы и установлений общества, принадлежность ко второму обеспечивает ему свободу. Задача воспитания состоит в формировании такого человека, который бы в своей жизни руководствовался не соображениями внешнего порядка, а долгом. Именно поэтому в качестве меры воспитания Кант определяет максиму: не сравнение воспитанника с другим человеком (какой он есть), а сравнение с идеей (человечества), каким должен быть человек [81] .

Вот собственно и весь диапазон мнений лучших умов человечества об условиях и факторах, определяющих развитие и формирование человека. Философы рангом пониже и временем поближе к нам всего лишь уточняли мысли своих великих предшественников, иллюстрировали их примерами. В итоге мировая философия пришла к выводу, что главными факторами, определяющими развитие человека, являются природная организация и воспитание. О влиянии на этот процесс общества, среды в широком понимании, климата, правительства, политики мнения разделились. Уже в новые времена философы стали обращать внимание на то, что многое зависит от активности самого человека, от объема и характера выполняемой им деятельности, направленной на самоформирование, воспитание самого себя.

Продолжая изучение человеческого развития в XIX – ХХ вв., исследователи установили ряд важных зависимостей, выражающих закономерные связи между процессом развития и его результатами, с одной стороны, и причинами, влияющими на них, – с другой. В отечественной педагогике и психологии ощутимых результатов в изучении развития школьников добились П.П. Блонский, Л.С. Выготский, Г.С. Костюк, С. П. Рубинштейн, А.Р. Лурия. Заметный след в науке о развитии оставили зарубежные исследователи Л. Термен, Э. Геккель, Ф. Мюллер, И. Шванцара.

Требовалось прежде всего ответить на главный вопрос: почему разные люди достигают различного уровня развития, от каких условий зависят этот процесс и его результат? Длительные исследования позволили вывести общую закономерность: развитие человека детерминировано внутренними и внешними условиями. К внутренним относятся физиологические и психические свойства организма, к внешним – окружение человека, среда, в которой он живет и развивается. В процессе взаимодействия с внешней средой изменяется внутренняя сущность человека, формируются новые взаимоотношения, что, в свою очередь, приводит к очередному изменению. И так без конца. Соотношение внешнего и внутреннего, объективного и субъективного бывает разным в различных формах проявления жизнедеятельности личности и на различных ступенях ее развития.

Связь природных условий и форм человеческого развития выражает биогенетический закон, открытый Э. Геккелем и Ф. Мюллером, согласно которому онтогенез (индивидуальное развитие) представляет собой краткое и быстрое повторение (рекапитуляцию) филогенеза (развитие вида). Имеются в виду повторения тех стадий развития вида, которые наблюдаются в развитии зародыша. Некоторые психологи и педагоги пытались расширить содержание данного закона на весь процесс индивидуального развития человека. Действительно, факты, говорящие о том, что человек в его индивидуальном развитии отчасти повторяет развитие предков, бесспорны. Однако это не означает, что сокращенное повторение наследованных качеств присуще всем признакам организма (есть признаки, которые возникают вследствие приспособления его к условиям жизни), а поэтому трактовать сложнейший процесс человеческого становления как простое «копирование» развития предков не совсем корректно. Формулировка закона, закрепившаяся в педагогике 30—70-х годов прошлого века (онтогенез повторяет филогенез), неверна именно по причине произвольного и упрощенного истолкования фактов. В развитии человека всё тоньше, сложнее. Нельзя согласиться с немецким психологом В. Штерном, считавшим, что младенец сначала находится на стадии млекопитающего, затем на стадии обезьяны, на втором году достигает элементарного человеческого состояния и только в зрелом возрасте достигает стадии современной ему культуры.

ИБ Наследственность

Сегодня педагогика утверждает что процесс и результаты человеческого развития детерминируются воздействием трех генеральных факторов – наследственностью, средой и воспитанием. Схема, заимствованная у И. Шванцары, так иллюстрирует это взаимоотношение. Базу (рис. 7) образуют врожденные и унаследованные предрасположения, обозначенные обобщающим термином «наследственность». Врожденные и унаследованные предрасположения развиваются при воздействии главных внешних влияний – среды и воспитания. Взаимодействие названных факторов может быть либо оптимальным (равносторонний треугольник АВС), либо при переоценке того или иного внешнего слагаемого (вершина С1 или С2) негармоничным. Возможно, что врожденная и унаследованная базы недостаточно развиваются средой и воспитанием (треугольник АВС3). Тогда данная схема должна одновременно демонстрировать, что ни один фактор не действует самостоятельно, что результат развития зависит от их согласованности.

Рис. 7. Взаимодействие факторов развития

Природное (биологическое) в человеке – это то, что связывает его с предками, а через них – со всем живым миром. Отражение биологического — наследственность, под которой понимается передача от родителей к детям определенных качеств и особенностей. Носители наследственности – гены (греч. ge-nos – род, происхождение). Современная наука доказала, что свойства организма зашифрованы в своеобразном генном коде, хранящем и передающем информацию о свойствах организма. Генетика расшифровала наследственную программу развития человека, однако использовать эти данные для управления развитием и формированием человека пока не представляется возможным.

Наследственные программы развития человека включают детерминированную и переменную части, определяющие то общее, что делает человека человеком, и то особенное, что делает людей столь непохожими друг на друга. Детерминированная часть программы обеспечивает продолжение человеческого рода и видовые задатки человека как его представителя, в том числе задатки речи, прямохождения, трудовой деятельности, мышления. От родителей к детям передаются и внешние признаки: особенности телосложения, цвет волос, глаз и кожи. Жестко генетически запрограммированы сочетание в организме различных белков, группа крови, резус-фактор. Унаследованные физические особенности предопределяют видимые и невидимые различия людей.

К наследственным свойствам относятся также особенности нервной системы, обусловливающие характер протекания психических процессов. Изъяны, недостатки нервной деятельности родителей, в том числе и патологические (психические расстройства, болезни – например, шизофрения), также могут передаваться потомству. Наследственный характер имеют болезни крови (гемофилия), сахарный диабет, некоторые эндокринные расстройства – карликовость, например. Отрицательное влияние на потомство оказывают алкоголизм и наркомания родителей.

Вариантная часть программы обеспечивает развитие систем, помогающих организму человека приспособиться к изменению условий его существования. Обширнейшие незаполненные области наследственной программы представлены для последующего дообучения. Каждый человек дополняет эту часть программы самостоятельно. Этим природа предоставляет ему исключительную возможность для реализации своей потенции путем саморазвития и самосовершенствования. Таким образом, необходимость воспитания заложена в человеке природой. Жестко запрограммированных наследственных признаков хватает для выживания животному, но не человеку.

Педагогический аспект исследований закономерностей человеческого развития охватывает изучение таких проблем, как наследование интеллектуальных, специальных, социальных, моральных (духовных) качеств.

Чрезвычайно важен вопрос о наследовании интеллектуальных качеств. Что наследуют дети – готовые способности к определенному виду деятельности или только предрасположения, задатки? Рассматривая способности как индивидуально-психологические особенности личности, как условия успешного выполнения определенных видов деятельности, педагоги отличают их от задатков — потенциальных возможностей для развития способностей. Анализ фактов, накопленных в экспериментальных исследованиях, позволяет ответить на поставленный вопрос однозначно — наследуются не способности, а только задатки.

Унаследованные человеком задатки или реализуются, или нет. Все зависит от того, получит ли человек возможности для перехода наследственной потенции в конкретные способности, обеспечивающие успех в определенном виде деятельности. Удастся ли индивиду развить свой талант – зависит от обстоятельств: условий жизни, среды, потребностей общества, наконец, от спроса на продукт той или иной деятельности человека.

Особенно острые споры вызывает вопрос о наследовании способностей к интеллектуальной (познавательной, учебной) деятельности. Педагоги-гуманисты исходят из того, что нормальные люди получают от природы высокие потенциальные возможности для развития своих умственных и познавательных сил и способны практически к неограниченному духовному развитию. Имеющиеся различия в типах высшей нервной деятельности изменяют лишь протекание мыслительных процессов, но не предопределяют качества и уровня интеллектуальной деятельности. Генетик Н.П. Дубинин считает, что для нормального мозга нет генетической обусловленности вариаций интеллекта, а распространенное мнение, будто бы уровень интеллекта передается от родителей к детям, не подтверждается результатами научных исследований.

Вместе с тем педагоги всего мира признают, что может быть неблагоприятная для развития интеллектуальных способностей наследственность. Отрицательные предрасположения создают, например, вялые клетки коры головного мозга у детей родителей-алкоголиков, нарушенные генетические структуры у наркоманов, некоторые психические заболевания.

Многие педагоги, опираясь на новейшие исследования, считают доказанным факт наличия интеллектуального неравенства людей и первопричиной его признают биологическую наследственность. Задатки к познавательной деятельности, предопределяющие воспитательные и образовательные возможности, наследуются людьми в неодинаковой мере. Из этого делается вывод, что человеческая природа не поддается усовершенствованию, интеллектуальные способности остаются неизменными и постоянными. Улучшение человека через генетику не достигается, лишь воспитание способно его облагородить.

Понимание процесса наследования интеллектуальных задатков предопределяет практические пути воспитания и обучения людей. Современная педагогика делает акцент не на выявлении различий и приспособлении к ним воспитания, а на создании равных условий для развития имеющихся у каждого задатков. Большинство зарубежных педагогических систем исходит из того, что воспитание должно следовать за развитием, помогать вызреванию того, что заложено в человеке от природы, и поэтому должно быть лишь приспособлено к задаткам и способностям человека.

В определении специальных задатков нет особых разногласий между представителями различных педагогических систем. Специальными называются задатки к определенному виду деятельности. Установлено, что дети, обладающие специальными задатками, достигают более высоких результатов и продвигаются в избранной области деятельности более быстрыми темпами. При сильной выраженности таких задатков они проявляются в раннем возрасте, если человеку предоставляются необходимые условия. Специальными задатками являются музыкальные, художественные, математические, лингвистические, спортивные и др.

РБ

Гены или протеины?

Как хорошо все было выстроено еще пару лет назад: гены – носители наследственности, каждый ген отвечает за что-то в организме человека. Для создания новых видов, иных свойств нужно перестраивать гены. После расшифровки генома человека оказалось, что все далеко не так просто. Ген же неисчерпаем, как и атом.

Выяснилось, что один и тот же ген не отвечает за какую-то отдельную патологию, что гены работают во взаимодействии. Для понимания основ жизни нужно идти глубже – к протеинам, которые представляют собой кодируемые генами химические соединения. Ученые считают, что именно протеины делают человека человеком. В организме человека вырабатывается приблизительно 250 тыс. видов протеинов, формулы которых и особенности функций неизвестны. Кроме того, протеины способны вступать в различные химические реакции, взаимодействовать друг с другом и без участия генов. Значительная часть генов человека (у человека их 30–40 тыс.) «молчит», находится как бы в «спящем» состоянии. Ученые не понимают их функций, многие оценивают их как «генетический мусор», составляющий 95 % общего количества генов.

Можно предложить следующий ответ на сомнения. Человек – уникальное творение Бога. Условия в различных точках Вселенной существенно различаются между собой. В зависимости от условий, куда человек помещается, в мозгу активизируются те или иные программы, соответствующие условиям обитания. Они формируют сценарии приспособления к среде. Естественно, это требует различного функционирования организма, прежде всего его генетического приспособления. Вот почему активизируются только востребованные гены, а другие ждут своего часа как не востребованные. Возможно, на каком-то витке жизни возникнут и для них благоприятные условия. Это еще раз говорит о том, что человек все, что нужно для жизни, добывает из себя.

РБ

Как училась ваша бабушка?

От наследственности нам никуда не деться. Она – цепь, намертво приковавшая человека к своему роду. О наследственности известно многое. Например, курение родителей может привести к легочным заболеваниям у детей. Что это действительно так, подтверждает исследование, проведенное группой медицинских работников Великобритании.

Опросив 15 126 учеников из 65 школ, они обнаружили, что на частый кашель жалуются 42 % мальчиков, у которых курит хотя бы один из родителей, и 48 %, у которых курят оба родителя. Не меньше страдают от вредной привычки родителей и девочки.

Особенно пагубно на здоровье детей сказывается курение матерей.

А в анналах русской истории зафиксирован такой факт. В 1722 г. Петр I издал закон «О свидетельствовании дураков в сенате». В нем без обиняков государь заключает, что «…от браков с дураками доброго наследия к государевой пользе надеяться не можно». По современным данным, при слабоумии одного из родителей вероятность рождения слабоумного ребенка достигает 25–30 %. Большой риск!

Австрийские педагоги Ф. Геккер и И. Циген изучали, как передаются от родителей к детям музыкальные задатки. С этой целью они обследовали около 5 тыс. лиц и сделали следующие выводы.

Если оба родителя музыкальны, то среди их детей: музыкальных – 86 %; мало музыкальных – 6 %; совсем не музыкальных – 8 %.

Если оба родителя не музыкальны, то среди их детей: музыкальных – 25 %; мало музыкальных – 16 %; совсем не музыкальных – 59 %.

Если один родитель музыкален, а другой – нет, то среди их детей: музыкальных – 59 %; мало музыкальных – 15 %; совсем не музыкальных – 26 %.

Многократно проводились исследования передачи математических, художественных, литературных, технических, ремесленнических задатков. Вывод всегда один: ребенок появляется на свет с предрасположением к превалирующим у родителей качествам.

Какова наследственность у высокоодаренных детей? Этим вопросом задался американский исследователь К. Термен. Было проведено обследование 180 детей, отобранных из 250 тыс. школьников США путем психологических испытаний. Оказалось, что они уже при рождении имели вес выше нормы, раньше обычного начали ходить и говорить; у них раньше других прорезались зубы; болели реже; продолжительность сна была на 30–60 мин. больше. Они обнаруживали большую инициативу к обучению и с удовольствием ходили в школу. 29 % от общего числа отобранных знали грамоту до 5 лет, 5 % – до 4 лет, 9 человек – до 3 лет. 80 % одаренных детей происходят из культурных, образованных семей. На семьи малообученных родителей приходится лишь 1–2 %. Среди родственников одаренных детей большое количество писателей, ученых, государственных деятелей.

После публикации (конец XIX в.) книги Ф. Гальтона «Наследственный гений» приобрели популярность изыскания, которые должны были подтвердить наследственность таланта и показать, как это происходит. К счастью, глобальные закономерности установлены не были, но исследователям удалось собрать большой материал об интеллектуальной связи поколений.

Сам Ф. Гальтон приходится по матери двоюродным братом Ч. Дарвину. Внук Ч. Дарвина, Френсис, стал известным физиком, его дед, Эразм, был выдающимся врачом.

Прабабка Льва Толстого Ольга Трубецкая и прабабка А.С. Пушкина Евдокия Трубецкая были родными сестрами.

Благодаря тому, что в Западной Европе в прошлые века аккуратно велись церковные книги регистрации рождений, удалось установить, что пять крупнейших представителей немецкой культуры – поэты Шиллер и Гельдерлинг, философы Шеллинг, Гегель и физик Макс Планк – состояли в родстве. Иоганн Вант, живший в XV в., был их общим предком.

В генеалогическом древе И.С. Баха пятьдесят шесть музыкантов, из них двадцать – превосходных. В поколении швейцарских математиков Бернулли в течение двух веков появилось 14 крупных ученых. Высокой «плотностью талантов» отличаются семьи Тициана, Ван Дейка, Штрауса, Кюри.

Достаточно ли одних врожденных задатков, чтобы ребенок успешно продвигался в учебе? Это, говоря математическим языком, условие необходимое, но недостаточное. Конечно, если дитя получит от родителей хорошие задатки, они существенно облегчат ему дальнейший прогресс развития в определенной области.

Как проходят обычную школу высокоодаренные дети? Почти все «перешагивают» через класс, а иногда и через два-три.

Например, Илья Фролов, ставший студентом университета в 14 лет, в четвертом классе овладел программой пятого, а из восьмого сразу перешел в десятый. В 1968 г. в Киевском университете появился двенадцатилетний студент Саша Дворак. Он учился в обычной средней школе в Макеевке, но за год успевал закончить два класса. Сестра Саши Таня в семь лет училась во втором классе, после его окончания – сразу в четвертом, из пятого перешла в седьмой. Школу окончила с золотой медалью.

Регулярно газеты приносят нам вести о «несовершеннолетних» студентах. Одному из очередных «вундеркиндов» всего 14 лет. В Казанском государственном университете на физическом факультете начал учебу самый юный студент этого вуза Айрат Журавлев. На вступительных экзаменах, представ перед комиссией с аттестатом о среднем образовании, Айрат поверг всех в смущение: он все знал, хотя ему полагалось учиться только в восьмом классе.

Учебу в школе Айрат начал с шести лет. За год самостоятельно изучил программу третьего и четвертого классов, экстерном сдал экзамены за седьмой. При этом занимался на физфаке, живо интересовался техническими изобретениями, читал фантастику, сам пробовал силы в этом жанре. Его брат Шамиль также досрочно закончил школу: в 13 лет начал учиться в выпускном классе.

Москвич Савелий Косенко в 11 лет стал студентом МГУ. До этого возраста его жизнь сопровождалась напряженным умственным трудом. Начал читать в двухлетнем возрасте. В три года свободно оперировал четырьмя арифметическими действиями. К пяти годам прочитал всего Жюль Верна, в семь лет писал программы на домашнем компьютере. Когда его сверстникам пришло время идти в школу, он экстерном сдал экзамены за пять классов. Школьную программу одолел к десяти годам.

Мама Савелия, математик-программист по специальности, вовсе не стремилась сделать из своего ребенка вундеркинда. Просто, удовлетворяя его природную любознательность, объясняла ему все, о чем он спрашивал, рассказывала, что знала сама. До школы была единственным наставником для сына. Благо, что ее единомышленником стал муж, преподаватель физики одного из московских вузов. Посторонняя помощь понадобилась маме лишь в последний год перед школой, да еще при подготовке в вуз. Когда же Савелий стал студентом, ее беспокоило только то, что далеко добираться до университета, а сын еще такой маленький…

Будущим родителям небезынтересно узнать, как отразятся их школьные успехи на потомстве. К. Петерс, сравнив школьные отметки в трех поколениях, выяснил, что средние оценки детей тем ниже, чем ниже были оценки обоих родителей. Приведем одну из таблиц К. Петерса:

Только не принимайте эти данные за фатальное предзнаменование. Развитие личности не определяется только наследственностью, как пытаются убедить нас приверженцы так называемого биогенетического направления в педагогике. Это очень важный, но не единственный фактор, оказывающий влияние на результаты формирования человека, определяющей роли он не играет.

РБ

Когда ребенок более умный

После того как в печати были опубликованы выводы американского профессора А. Зайнца, многие пересмотрели свои взгляды на количество детей в семье. Профессор доказал, что единственный ребенок в семье, который общается только со взрослыми, набирается ума значительно быстрее, чем тот, у кого есть братья и сестры. Младший из детей уступает в развитии старшему, если только между ними нет разницы в 12 лет.

Отечественные ученые из института психологии РАН установили другую закономерность. Согласно их выводам дети, чьим воспитанием занимались родители, более интеллектуальны, чем те, кого растили бабушка с дедушкой. Зато именно из любимых внуков чаще появляются талантливые художники и артисты. Установили психологи и верность старой истины о детях гениев: отпрыски очень умных никогда не достигают родительских вершин, а очень глупых всегда поднимаются над их уровнем.

РБ

Дети Индиго

Каких только гипотез и теорий не предложено для объяснения того, что происходит с современной молодежью. Согласно одной из них критические ситуации в ее среде обусловлены «генетическими мутациями», которые происходят постоянно, но в последнее время их число и тяжесть вызванных ими отклонений значительно выросли. Рождается все больше нездоровых детей. Становясь родителями, они наращивают генетические отклонения. Отсюда неутешительный вывод: спустя малое время природа человека может измениться до неузнаваемости.

Примерно в том же русле рассуждают и педагоги новой формации, которые строят свои выводы на расшифровке генома человека. Обоснования тому или иному поведению они ищут в генных сочетаниях человека. Согласно исследованию, проведенному сотрудниками института психиатрии при Лондонском королевском колледже (2002 г.), преступные наклонности и тяга к антиобщественному поведению предопределяются генетически. Используя статистику и новейшие методы генного анализа, ученые установили, что люди с неактивным геном моноаминоксидазы (МАО) становятся преступниками в 9 раз чаще всех остальных. «Генетическая структура, связанная с пониженным уровнем активности МАО, характерна примерно для трети населения Земли, – пишет один из авторов исследования, профессор Т. Моффитт. – Но лишь недавно выяснилось, что если с ребенком, имеющим этот тип генетического строения, плохо обращались, то, скорее всего, из него вырастет вор или убийца. Результаты исследования также объясняют, почему не все дети из трудных семей становятся преступниками: определенные гены защищают их от стрессов и психологических травм».

Мрачные предположения разделяют не все исследователи. Очень порадовала теория (скорее гипотеза) Л. Кэррол и Д. Тоубер, сулящая человечеству благополучный исход. Они утверждают, что сейчас на Земле рождается новая генерация детей, которые имеют необычный темно-синий цвет ауры. Детей с аурой цвета индиго так и называют – Дети Индиго [82] . Для них характерны необычные отличительные качества. Они приходят в этот мир с ощущением своей царственности; не сомневаются в своей значимости, однако теряются, соприкасаясь с консервативными системами, где вместо проявления творческого мышления строго соблюдаются традиции и консерватизм поведения; лучше других видят новые рациональные способы сделать все по-иному; обладают строгим рациональным мышлением, руководствуются в своих поступках больше головой, чем сердцем. Эти дети приходят с готовым набором правил ментальной визуализации и знают, что, если что-то наметят, это будет им принадлежать.

Дети Индиго рождаются на всех континентах. В мире их насчитывается больше 600 тыс. Для них не существует языковых барьеров, в развитых странах создаются интернаты, где их обучают и изучают. Ученые полагают, что именно такие дети будут определять будущее земной цивилизации.

Социальное наследование

Кроме биологической наследственности существенное влияние на развитие человека оказывает социальная наследственность, благодаря которой новорожденный человек активно усваивает социально-психологический опыт родителей и тех, кто его окружает (язык, привычки, особенности поведения, нравственные качества и т. д.). Понятие социального наследования ввел в научный оборот генетик М.П. Дубинин.

Особенно важен вопрос о наследовании моральных задатков. Ведущим положением советской педагогики долгое время было утверждение о том, что эти качества личности не наследуются, а приобретаются в процессе взаимодействия организма с внешней средой. Считалось, что человек не рождается ни злым, ни добрым, ни щедрым, ни скупым, а тем более ни злодеем или преступником. Дети не наследуют моральных качеств своих родителей, в генетических программах человека не заложена информация о социальном поведении. Каким станет человек, полностью зависит от среды и воспитания. Расшифровывая генетические программы, ученые не обнаружили там генов добра или зла, агрессии или покорности, равно как и других генов, причастных к нравственности.

Тогда почему многие серьезные ученые придерживаются теории «врожденного зла»? И справедлива ли пословица «Яблоко от яблони недалеко падает»? В западной педагогике доминирует утверждение о том, что нравственные качества человека биологически обусловлены. Люди рождаются добрыми или злыми, честными или лживыми, природой человеку дается драчливость, агрессивность, жестокость, алчность (М. Монтессори, К. Лоренц, Э. Фромм, А. Мичерлик и др.). Основанием для таких выводов служат данные, полученные при изучении поведения человека и животных.

Если наука признает наличие инстинктов и рефлексов у животных и людей (И.П. Павлов), а инстинкты наследуются, то встает вопрос: почему их наследование людьми должно приводить к действиям, отличным от действий животных? Так перебрасывается мостик от поведения животных к поведению человека, которое в целом ряде случаев признается инстинктивным, рефлекторным, основывающимся не на высшем сознании, а на простейших биологических рефлексах. Вопрос этот очень сложный, и к его решению нужно подходить с большой осторожностью. Тем не менее в последнее время все более определенную, хотя и осторожную позицию о генной обусловленности социального поведения заняли и отечественные ученые. Академики П.К. Анохин, Н.М. Амосов и др. открыто высказываются в пользу наследственной обусловленности нравственности человека и его социального поведения.

Человек как биологический вид подвергся незначительным изменениям за историю своего развития – еще одно веское доказательство жесткой генной регламентации человеческой сущности. Изменение вида человека может произойти, когда ученые получат средства для практического вмешательства в генный код. Что таят в себе подобные попытки – благо или зло, и к чему они могут привести, сейчас трудно предположить.

РБ

Ломброзо прав?

Почему одни люди совершают преступления, а другие нет? Этот вопрос давно волнует человечество. Еще в 70-х годах XIX в. врач одной из итальянских тюрем Ч. Ломброзо на основе своих изысканий заявил, что преступниками не становятся, а рождаются. Неблагоприятная наследственность – основная причина преступного поведения. Прирожденного преступника легко отличить от остальных уже по внешнему виду. У него сплющенный нос, редкая борода, низкий лоб, огромные челюсти, высокие скулы, приросшие мочки ушей и т. п. Люди с преступными наклонностями не чувствительны к боли, у них чрезвычайно острое зрение, они ленивы, склонны к оргиям, их неодолимо влечет к совершению зла ради самого зла. Им присуще желание не только лишить жизни свою жертву, но и истерзать ее, упиться кровью.

Ломброзо разработал детальную таблицу признаков «врожденного преступника», которую настоятельно советовал использовать. Путем обследований и измерений физических особенностей подозреваемых решается вопрос – с прирожденным ли преступником или нет столкнулось правосудие. Прирожденного преступника следует «измерить, взвесить и повесить», остальных можно перевоспитывать.

Отношение к теории Ломброзо неоднозначное. Его пылкие последователи развивают и достраивают учение, так как совершенно уверены в его правильности. Оппоненты осторожны и не склонны поддаваться эмоциям. Безусловно, утверждают они, какая-то связь между внутренним миром человека и его наружным обликом есть, но не все так просто.

Основой теории Ломброзо послужило положение о том, что в сфере социальной жизни, как и в природе, действует принцип выживания наиболее приспособленных. Если он верен, значит, общество бессильно искоренить преступность, повлиять на наследственность преступника, изменить его поведение.

Успехи генной инженерии уже позволяют исправлять некоторые нарушения в наследственной программе человека, но дойдет ли дело до реконструкции «генов преступности», пока не известно.

ИБ Влияние среды

Человек развивается только в процессе социализации, т. е. общения, взаимодействия с другими людьми. Вне человеческого общества его духовное, социальное, психическое развитие происходить не может.

Людьми родились, но ими не стали

Сейчас мы перейдем к грустным фактам. Они как бы специально предоставляются нам природой для выявления законов человеческого развития. Сказка о Маугли – не досужий вымысел от начала до конца. Судя по фактам, зафиксированным в истории человеческой цивилизации, эти события могли иметь реальную почву. В старинных преданиях сохранилось немало рассказов о людях, вскормленных и воспитанных животными. Что в них правда, а что вымысел – теперь уже не узнать. Но основатели Рима Ромул и Рем, вскормленные волчицей, Маугли, воспитанный в звериной стае, литовский мальчик, выросший в медвежьей берлоге, о чем рассказал Э. Кондильяк в 1754 г., вполне могли существовать. Известно 15 случаев вскармливания человеческих детенышей волками, 5 – медведями, один случай – павианами, другими породами обезьян – не менее десяти. Один ребенок был вскормлен леопардом, один – овцой.

В 1920 г. в Индии доктор Синг обнаружил в волчьем логове вместе с выводком волчат двух малышей. Это были девочки, одной из них на вид было лет 7–8, другой – года два. Младшую назвали Амалой, старшую – Камалой.

И как ведет себя дикий зверь в городской квартире, точно так же поначалу вели себя и вывезенные из джунглей дети. Ходили и бегали на четвереньках, причем только ночью, днем спали, забившись в угол и крепко прижавшись друг к другу. Младшая девочка скоро умерла, так ничему и не научившись, старшая прожила около 10 лет.

Все эти годы доктор Синг вел подробный дневник наблюдений за Камалой. Училась она с большим трудом. Два года учили ее стоять. Через шесть лет Камала начала ходить, но бегала по-прежнему на четвереньках. Четыре года ушло на заучивание первых шести слов. Через семь лет лексикон девочки расширился до 45 слов, а еще через три года – до ста. Дальше языковой прогресс не пошел. К этому времени Камала полюбила общество людей, перестала бояться яркого света, научилась есть руками и пить из стакана. Достигнув примерно семнадцатилетнего возраста, по уровню своего развития она была как трех-четырехлетний ребенок.

Вторая история произошла еще раньше, в начале XIX в. Участники ее – английский психолог Г. Итард и «дикий мальчик из Эйвейрона», получивший имя Виктор. Итард увидел мальчика в Париже. Его поймали в лесу и показывали в клетке на рыночных площадях как «неведомый экземпляр животного». На вид ему было лет 11, и он мало чем напоминал человека. Итард взял мальчика в свою семью.

Очень трудным был путь Виктора к людям. Через два года «дикое существо» стало «почти нормальным ребенком». (В кавычках приводятся дословные выражения Г. Итарда из книги «Дикий мальчишка из Эйвейрона», выпущенной в 1801 г.). Он стал ласковым, жил в доме Итарда подобно другим его обитателям, научился читать, но не умел… говорить. Свои желания выражал с помощью жестов и символов, дополняемых двумя-тремя звуками.

В 1825 г. в Германии обсуждалась нашумевшая история с участием некоего Гаспара Гаузера, которого ребенком замуровали в погребе, где он прожил долгие годы, питаясь бросаемой туда пищей. После того как узник был, наконец, оттуда извлечен, он оказался физически совершенно неразвитым, истощенным, но мало чем отличался от своих сверстников по уму, уровню психического развития. Тоже загадка и немалая – почему не пострадали его умственные способности? Объяснение, скорее всего, следующее. Отзвуки человеческой жизни все же долетали в замурованный погреб. Да и еду кто-то приносил регулярно. Известно также, что человеческие чувства в условиях заточения настолько обостряются, что улавливают малейшие сигналы, доходящие извне. Мозг осмысливает их, стараясь понять происходящее. Как теперь не согласиться с врожденными идеями?

Следующая история – почти совсем свежая. Опубликовала ее газета «Комсомольская правда» в 1983 г. «Шесть лет прожила один на один с джунглями индонезийская девушка Имаяти. В 1977 г. во время рыбной ловли суденышко, на котором находилась 10-летняя дочь рыбака, было буквально превращено в щепки налетевшим штормом. Девочку, как и других членов команды, считали погибшей. Каково же было удивление рыбаков, когда они увидели в устье одной из речушек Южной Суматры купающуюся девушку в одной набедренной повязке из листьев. Говорить она не умела. Родители Имаяти утверждают, что это их дочь».

Новые Маугли были обнаружены в 1985, 1989 гг. и даже в 2002-м. Недавно в джунглях нашли мальчика, которого назвали Джоном. Ему, как полагают, семь лет. Он не умеет говорить, зато способен быстро бегать и легко перемахивать с ветки на ветку. Трудно дается Джону познание человеческой жизни. И ложка непривычна, и одежда не удобна, и твердая пища не нравится, хотя зубы у него на редкость крепкие. А вот посидеть на руках у ласковых попечителей детского дома в Бужумбуре, столице Бурунди, он очень любит.

Вместо комментариев вчитаемся в слова Г. Итарда: «Появляясь на земном шаре физически слабым и не обладая врожденными идеями, будучи не в состоянии подчиняться основным законам своего существования, определившим его главенствующее положение во вселенной, человек лишь в обществе может добиться того исключительного положения, к которому его предназначила сама природа. Не будь цивилизации, он оказался бы одним из самых ничтожных и неразумных животных … человек всегда только то, что из него делает общество…»

ИБ Ближняя и дальняя среда

Реальная действительность, в условиях которой происходит развитие человека, называется средой. На формирование личности влияют разнообразные внешние условия, в том числе географические, социальные, школьные, семейные. По интенсивности контактов выделяются ближняя и дальняя среды. Когда педагоги говорят о влиянии среды, то имеют в виду прежде всего среду социальную и домашнюю. Первую относят к отдаленному окружению, вторую – к ближайшему. В понятие «социальная среда» входят такие общие характеристики, как общественный строй, система производственных отношений, материальные условия жизни, характер протекания производственных и социальных процессов и некоторые другие. Ближняя среда – это семья, родственники, друзья.

Каково же влияние среды на формирование человека?

Единства здесь среди педагогов, стоящих на различных методологических платформах, нет. Точнее говоря, огромную важность среды признают педагоги всего мира. Не совпадают их взгляды лишь в оценке степени влияния среды. Как известно, абстрактной среды не существует. Есть конкретный общественный строй, конкретные условия жизни человека, семья, школа, друзья. Естественно, человек достигает более высокого уровня развития там, где близкое и далекое окружение предоставляет ему наиболее благоприятные условия.

Огромное влияние на развитие, особенно в детском возрасте, оказывает домашняя среда. В семье обычно проходят первые, решающие для становления, развития и формирования годы жизни человека. Ребенок обычно довольно точное отражение той семьи, в которой он растет и развивается. Семья во многом определяет круг его интересов и потребностей, взглядов и ценностных ориентаций, предоставляет условия для развития природных задатков. Нравственные и социальные качества личности также закладываются в семье.

Нынешняя семья переживает не лучшие времена. Растет число разводов и неполных семей, растет число социально обездоленных детей. Кризис семьи, по мнению специалистов, стал причиной многих негативных общественных явлений, и прежде всего первопричиной роста преступности среди несовершеннолетних. Значительное число правонарушений в стране совершается подростками и молодыми людьми в возрасте 14–18 лет.

СБ

Задумаемся над грустной таблицей

Обратимся к материалам исследований. Приведем таблицу, составленную французским исследователем Г. Леем, где он прослеживает влияние социальных факторов на появление умственно отсталых детей, число которых продолжает увеличиваться и в нашей стране. В таблице обобщены результаты обследования бытовых условий 150 нормальных и 150 слабоумных парижских детей.

ПБ

Что важнее – среда или наследственность?

Как в теоретическом, так и в практическом плане небезынтересен и такой вопрос: что оказывает большее влияние на развитие человека – среда или наследственность? Мнения специалистов разделились. Приверженцы так называемого биогенного (биогенетического) направления в педагогике безусловное предпочтение отдают наследственности, социогенного (социо-генетического, социологизаторского) – среде. Многие исследователи пытались установить точные количественные пропорции влияния среды и наследственности на развитие человека и получили очень противоречивые результаты, свидетельствующие лишь об одном: доля участия исследуемых факторов в развитии разных людей неодинакова. Влияние среды, по оценкам представителей социогенного направления, может достигать 90 %; влияние наследственности, считают сторонники биогенного направления, отнюдь не менее значимо – 80–90 %. Большее доверие вызывают взвешенные оценки, игнорирующие крайности. Например, английский психолог Д. Шаттлеворт (1935) пришел к следующему заключению по поводу влияния основных факторов на умственное развитие:

64 % приходится на наследственные влияния;

16 – на различия в уровне семейной среды;

3 – на различия в воспитании детей в той же семье;

17 – на смешанные факторы (взаимодействие наследственности со средой).

Разумеется, наука стремится к точности, это ее цель, но вряд ли даже самые скрупулезные вычисления будут полностью соответствовать действительности. Развивается каждый человек по-своему, и «доля» влияния наследственности и среды у каждого своя. То, в каких пропорциях переплетутся действующие причины и к какому результату приведет их взаимодействие, зависит и от многих случайных факторов, действие которых ни учесть, ни измерить нельзя.

ИБ Развитие и воспитание

Влияние наследственности и среды корректируется воспитанием. Оно – главная сила, способная дать обществу полноценную личность. Эффективность воспитательного воздействия заключается в целенаправленности, систематичности и квалифицированном руководстве, а слабость в том, что оно основывается на сознании человека, требует его участия, в то время как наследственность и среда действуют бессознательно и подсознательно. Этим определяются роль, место, возможности воспитания в формировании человека.

Роль воспитания оценивается по-разному, причем диапазон оценок очень широк – от утверждения его полной бессильности и бессмысленности (при неблагоприятной наследственности и плохом влиянии среды) до признания его единственным средством изменения человеческой природы. Истина, как обычно, находится между крайностями. Лозунг «воспитание может все», с которым неоднократно выступала педагогика, себя не оправдал. Воспитанием можно добиться многого, но полностью изменить человека нельзя. В судьбы людей воспитание вносит различную лепту – от самой незначительной до максимально возможной. «Воспитание сможет сделать многое, но оно не безгранично. С помощью прививок можно заставить дикую яблоню давать садовые яблоки, но никакое искусство садовника не сможет заставить ее приносить желуди», – написал В.Г. Белинский.

Воспитание подчиняет развитие человека намеченной цели. Целенаправленное и систематическое влияние воспитателей приводит к образованию новых, заранее запроектированных условно-рефлекторных связей, которые иными путями созданы быть не могут. Одна из важнейших задач правильно организованного воспитания – выявление склонностей и дарований, развитие в соответствии с индивидуальными особенностями человека, его способностями и возможностями. Специальные исследования показали, что воспитание может обеспечить развитие определенных качеств, только опираясь на заложенные природой задатки. Воспитание детенышей обезьяны в одинаковых условиях с ребенком показало, что они, имея те же контакты с людьми, получая хорошее питание и уход, не приобретают ни одного психического качества, свойственного человеку (исследования Н.И. Ладыгиной-Котс).

Воздействуя на развитие человека, воспитание само зависит от уровня развития. В этом и состоит сложная диалектика их взаимоотношений как цели и средства. Эффективность воспитания определяется уровнем подготовленности человека к восприятию воспитательного воздействия, обусловленного влиянием наследственности и среды. Люди поддаются воспитанию неодинаково – от полного неприятия воспитательных требований до абсолютного подчинения воле воспитателей. Существующая «сопротивляемость воспитанию» как противодействие внешней силе, исходящей от воспитателей, определяет конечный результат. Поэтому главную роль играют конкретные ситуации и взаимоотношения людей в воспитательном процессе.

Сила воспитательного воздействия зависит от ряда условий и обстоятельств. Л.С. Выготский (1896–1934) обосновал закономерность, согласно которой цели и методы воспитания должны соответствовать не только уровню развития, уже достигнутому ребенком, но и «зоне его ближайшего развития». Он выделяет два уровня умственного развития:

1) уровень актуального развития;

2) зона ближайшего развития.

На первом уровне ребенок выполняет задания самостоятельно; на втором – не может с ними справиться, а поэтому разрешает проблему с помощью взрослых. Только то воспитание признается хорошим, которое идет впереди развития. Задача воспитания состоит в том, чтобы создать «зону ближайшего развития», которая в дальнейшем перешла бы в «зону актуального развития». Формирует личность воспитание, ведущее за собой развитие, ориентирующееся на процессы, которые еще не созрели, но находятся в стадии становления.

ИБ Деятельность

Влияние наследственности, среды и воспитания на развитие дополняется еще одним чрезвычайно важным фактором— деятельностью личности, т. е. всем многообразием занятий человека. Из глубины веков дошли до нас наблюдения: скажите мне, что и как делает ребенок, и я скажу вам, каким он вырастет; ни один бездельник еще ничего не достиг; сколько пота – столько и успеха; человек – кузнец своего счастья; кто рано встает, тому Бог дает; по труду – и честь; творение указывает на творца и т. п. Словом, очевидна прямая связь между результатами развития и интенсивностью деятельности. Это еще одна общая закономерность развития, которую можно сформулировать так: чем больше трудится человек в определенной области, тем выше уровень его развития в этой области. Разумеется, пределы действия этой закономерности не безграничны, а определяются «сдерживающими» факторами – способностями, возрастом, интенсивностью, организацией труда и др.

В процессе деятельности происходит всестороннее и целостное развитие личности человека, формируется его отношение к окружающему миру. Чтобы деятельность привела к формированию запроектированного образа личности, ее нужно организовать и разумно направить. В этом самая большая сложность практического воспитания. К сожалению, нередко оно не может предоставить возможностей для развития, и воспитанники лишены самого необходимого – активного участия в общественной, трудовой, познавательной деятельности, обречены на пассивное созерцание и затверживание готовых истин.

Основные виды деятельности детей и подростков – игра, учение, труд. По направленности выделяются познавательная, общественная, спортивная, художественная, техническая, ремесленническая, гедонистическая (направленная на удовольствие) виды деятельности. Особый ее вид – общение.

Деятельность может быть активной и пассивной. Даже самый маленький ребенок проявляет себя как активное существо. Он предъявляет требования к взрослым, сверстникам, выражает свое отношение к ним, предметам. В дальнейшем под влиянием среды и воспитания активность может как повышаться, так и снижаться. Можно привести сколько угодно примеров, когда человек занят, много работает, но все это без желания, без настроения, как говорится, спустя рукава. Разумеется, такая деятельность к высоким результатам не ведет. Хорошее развитие обеспечивается только активной, эмоционально окрашенной деятельностью, в которую человек вкладывает душу, реализует свои возможности, выражает себя как личность. Такая деятельность приносит удовлетворение, становится источником энергии и вдохновения.

Активность в обучении позволяет школьнику быстрее и успешнее осваивать социальный опыт, развивает коммуникативные способности, формирует отношение к окружающей действительности, обеспечивает его интеллектуальное развитие. Для нее характерна не только потребность решать познавательные задачи, но и необходимость применять полученные знания на практике. Трудовая активность стимулирует быстрое и успешное формирование духовного и нравственного мира личности, определяет готовность много и успешно трудиться.

Все проявления активности имеют один и тот же постоянный источник — потребности. Многообразие потребностей порождает многообразие способов их удовлетворения. Показать растущему человеку полезные, максимально ослабить ложные направления активности – постоянная и одновременно сложная задача воспитания, потому что потребности и мотивы деятельности в период интенсивного становления очень подвижны и переменчивы. На различных возрастных ступенях должны оперативно меняться виды и характер деятельности. Школьное воспитание не всегда успевает за этими переменами, а должно успевать, чтобы не допускать необратимых последствий.

Активность самого человека – непременное условие развития его способностей и дарований, достижения успеха. Какие бы прекрасные воспитатели ни опекали ребенка, без собственного труда он мало чего достигнет. К.Д. Ушинский отмечал, что ученик должен учиться сам, а педагог должен дать ему материал для учения, руководить учебным процессом. Следовательно, при правильном воспитании школьник не столько объект педагогического воздействия, сколько субъект, т. е. активный участник собственного воспитания.

Активность личности, как и деятельность, имеет избирательный характер. Развитие ее происходит под воздействием не любых влияний, а главным образом тех из них, которые выражают потребности человека, обращены непосредственно к его личности, опираются на его собственное отношение к действительности. «Главное дело воспитания как раз в том и заключается, – писал С.Л. Рубинштейн, – чтобы тысячами нитей связать человека с жизнью – так, чтобы со всех сторон перед ним вставали задачи, для него значимые, для него притягательные, которые он считает своими, в решение которых он включается. Это важней всего потому, что главный источник всех нравственных неполадок, всех вывихов в поведении – это та душевная пустота, которая образуется у людей, когда они становятся безучастными к окружающей их жизни, отходят в сторону, чувствуют себя в ней посторонними наблюдателями, готовыми на все махнуть рукой, – тогда им все становится нипочем» [83] .

Активность личности не только предпосылка, но и результат развития. Воспитание достигает цели, когда ему удается сформировать общественно активную, инициативную, творческую личность, приносящую радость себе и другим. Разумная, педагогически выверенная организация деятельности школьника обеспечивает активность во всех ее проявлениях. Ставить подрастающего человека в позицию активного деятеля, вооружать его такими способами, которые дают возможность активного приложения сил, изучать его личностное своеобразие, всемерно раскрывать его потенциальные задачи – таковы функции воспитателя, разумно направляющего процесс развития.

ИБ Формирование духовности

Древняя индийская мудрость гласит: «Дитя непременно научится есть без мудрого учителя, но не научится мыслить и понимать окружающий мир без разумного слова. Без пищи дитя умрет на двадцатый день. Без разума оно подвержено гибели в каждый миг своей жизни». Под разумом подразумевается не ум, а духовность.

Формирует ли духовность школа? Странный вопрос, подумаете вы и будете неправы. Школа учит. Дает образование. Но образование, даже самое лучшее, как известно, это лишь одна из ступеней на пути формирования, и, может быть, не всегда самая высокая. Обученный и даже образованный человек, прошедший современную школу, не всегда бывает сформирован.

Конечно, если вы не согласны с постулатом о том, что формирование заключается в духовном возвышении человека, вы не примете и дальнейших выводов. Кажется, это самоочевидная истина даже для закоренелого атеиста, однако не все философы и педагоги склонны отводить приоритет в формировании духовному началу. Куда проще свести проблему к соматическому или интеллектуальному развитию, изредка вставляя слова о развитии «высших функций». Только уразуметь, чем отличается рост животного или растения от «развития» человека, в таком контексте невозможно.

Предельно обнажим нашу мысль. Развитие человека на 90 % сводится к духовному развитию, где знаниям, умениям, способам мышления и деятельности отводится не самая главная роль. Душа, духовность – высшая цель развития.

Мы уже говорили о том, что в нашем современном обществе нет органа, ответственного за развитие духовности. Церковь, испокон веку стоявшая на страже духовности, сегодня сама переживает острый кризис и решать проблему не может. Что же остается? Семья, школа, власть. Разумеется, мы можем рассчитывать на повышение духовности, если под руководством мудрых духовных учителей всем миром навалимся на проблему и начнем борьбу с уничтожающей нас бездуховностью.

В школе этому может способствовать перестановка акцентов с овладения утилитарными, малоценными и ненужными знаниями на усвоение общих принципов и правил жизни. Мы должны понять – есть истины, необходимые всем, и есть знания, предназначенные лишь для некоторых. Общеобразовательная школа формирует знания, нужные всем. Это означает, что уже со 2 класса нужно вводить предмет о жизни, который будет пронизывать и объединять всю школьную программу от начала и до конца обучения. В нашем представлении, это должен быть предмет «Человек, его жизнь и счастье».

Предлагать ввести в перегруженную школьную программу еще один курс ни один трезвомыслящий человек не будет. Не в дополнение – вместо. Выбросить все ненужное, что изучается теперь. Оставить только необходимое – читать, писать, четыре правила арифметики, философию жизни. А дальше – кому сколько и чего понадобится. Ограничений нет.

Сегодня время как бы сжалось. Газеты, радио, телеэкраны ежеминутно обрушивают на нас множество сообщений о войнах, наводнениях, техногенных катастрофах, эпидемиях, приучая сознание к обыденности всех этих явлений. Школьник регулярно наблюдает убийства, по 3–4 раза за киносеанс, в цвете и со стереозвуком. Такие вещи, как гибель человека, стали заурядными, психика с юных лет приучается к ним.

Мы переживаем определенный период человеческого развития, и никуда нам не деться от его сдвинутых стандартов, от того, что сегодняшние дети не похожи на представителей старших поколений, что средства массовой информации завалили нас мусором повседневности. В общем, хотим мы того или нет, человек нового времени гораздо более информирован и гораздо менее терпим, чем поколения его предков. Постепенно произойдет привыкание, адаптация человеческой души в этих условиях, душа научится самозащите, но пока надо самим выстраивать барьеры, завоевывать так называемую «духовную безопасность», о которой сегодня пишут и говорят все больше.

Это и будут новые элементы ежедневного воспитания поведения, опираясь на которые и вплетая которые в преподавание нового предмета как атрибуты естественной жизни, можно постепенно идти к созданию духовных продуктов более высокого порядка.

БС Итоговый тест

Найдите 8 ошибочных утверждений.

КБ

Неправильные ответы: 1, 2, 3, 12, 15, 19, 22, 25.

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

1. Развитие современного человека.

2. Сравнительные показатели развития детей в регионах России.

3. Формирование духовности в школьном возрасте.

4. Коррекция генетических программ.

5. Новые грани духовности в современном мире.

6. Современное решение «вечных» проблемы воспитания.

7. Народная мудрость как учебный предмет.

8. Философия в школе.

9. Гениальные и одаренные дети.

10. Российский интеллект.

Тема 7 Особенности развития

ИБ Гендерные различия

Зависят ли воспитание, развитие и формирование людей от пола? Одинаково ли развиваются девочки и мальчики? Нужно ли их учить и готовить к жизни по однотипным программам? На эти вопросы педагогика знает ответы. Просто время такое, что на них не требуется отвечать. Сегодня женщины в Европе имеют одинаковые с мужчинами права и свободы, за которые они так упорно боролись. Поэтому даже разговоры на тему дифференциации развития по половому признаку могут расцениваться как дискриминационные со всеми вытекающими последствиями, не говоря уже о действиях. Негласно считается, что гендерные различия в развитии если и имеются, то совсем незначительные, и в ходе практики на них не следует обращать внимания. Проблема как бы закрыта. После октябрьского (1917 г.) переворота в нашей педагогике ее, кажется, никто и не поднимал. То, что до революции девочек и мальчиков обучали и воспитывали раздельно, посчитали блажью, недостойной внимания новой власти. А то, что в более древние времена женщин к образованию вообще не допускали или делали это в исключительных случаях, иначе как мракобесием не называли.

Между тем почти все люди на уровне здравого смысла понимают – все здесь не так просто. Можно, конечно, пойти против истины, «отменить» неравенство полов перед обществом и законом, но различное предназначение их никто ни оспорить, ни отменить не может. Бог создал мужчину и женщину, предписал им различные роли, предполагающие особенности воспитания, развития и формирования. Не нами придумано: что хорошо для мужчины, плохо для женщины, и наоборот. Не станем напоминать многочисленные религиозные поучения и ограничения, касающиеся роли и места женщины в семье и обществе, и не будем оспаривать то, что судьба женщины была действительно тяжелой. Общественная мораль нового времени пошла на большие уступки, облегчив ее. Только, как всегда, не сумели найти разумную меру.

Сегодня педагоги большинства цивилизованных стран, словно бы прозрев, как самоочевидную истину провозглашают – мальчиков и девочек, юношей и девушек необходимо воспитывать по-разному, потому что в жизни им придется играть неодинаковые роли. Напоминают, что это очень хорошо понимали в обществах, существовавших прежде. Сокрушаются, что в последние десятилетия девочек и мальчиков стали обучать сначала в одних школах, а затем и в одних классах. Горюют, что в результате больше проиграли, чем выиграли: женщины получили не только права, но и дополнительные обязанности, в том числе и обязанность тяжелого, изнурительного физического труда.

Причины отказа от раздельного обучения известны всем. Определяющую роль здесь сыграли утрата знаний, амбициозное стремление человека не ожидать милостей от природы, борьба женщин за равные права. Заманчиво звучали призывы об эмансипации, равенстве, отмене старых обычаев, наступлении новой эры свободного человечества. Педагогика подхватила: воспитывать всех вместе и одинаково, мужчина и женщина имеют одинаковые права на образование, долой ненавистную дискриминацию по половому признаку, да здравствует общая для всех школа! Куда как заманчиво. А тут и экономическое обоснование подоспело. Дешевле, проще, общие школы, одни и те же книги. Дольше других нововведений продержалась старая позиция – учительствовать в школах разрешалось преимущественно мужчинам. Женщины допускались только на роли классных дам, обучать в народных школах им разрешили много позже.

Постепенно о различии полов стали забывать. На всех уровнях общественной жизни функции мужчин и женщин выровнялись. Мужчины с удовольствием отказались от многих своих исконных ролей и обязанностей, а женщины, может быть, и хотели бы вернуться к прошлому, но кайло железнодорожницы, кирка строительницы, лопата колхозницы намертво приковали их к новому статусу.

В результате общего школьного воспитания получили то, что имеем, – женоподобных мужчин и мужеподобных женщин, некий средний пол, путь которого в будущее ведет в никуда.

В 80-х годах XX в. гендерные различия привлекают внимание генетиков, психологов, философов, социологов, но почти не интересуют педагогов. Для них вопрос закрыт. В пылу дискуссий о проблемах образования и воспитания, его содержания, технологий, оценки качества забываем об ученике, а ученик наш, помимо прочих особенностей, еще и индивид определенного пола. Перед нами мальчик и девочка, потом юноша и девушка, позже мужчина и женщина, а формируем мы их как бесполых существ. Между тем различий между полами (особенно в пубертатный период) предостаточно на всех уровнях, о чем свидетельствуют работы Ж. Пиаже, К. Хорни, Р. Сабирова, А.Г. Хрипковой, Д.В. Колесова и других исследователей.

Подробно изучены физиологические, интеллектуальные, нравственные, эмоциональные, поведенческие различия мужчин и женщин. Опираясь на многочисленные результаты исследований, сегодня можно создать полный портрет мужчин и женщин во все периоды их развития и формирования, увидеть, насколько нецелесообразным, неоправданным и не соответствующим природе является предложенное нашей «бесполой» школой педагогическое влияние. Попытки обобщения достижений современной науки в вопросах различия полов в связи с воспитанием сделаны в отечественной и зарубежной педагогике. Видя всевозрастающий интерес общества к этим вопросам, активизировались журналисты: англичане А. Мойр и Д. Джессел выпустили интересную книгу «Brain and sex: the real difference between men and women» (Мозг и пол: существенные различия между мужчиной и женщиной).

Осмысливая тему, было очень трудно определить общую схему сравнения, где бы различия между школьниками обоих полов прослеживались естественно и четко. После бесчисленных переделок оказалось, что схема такая не нужна совсем, поскольку все становится очевидным и без позиционного сравнения. Однозначен и вывод: «бесполая» школа не отвечает ни природным склонностям, ни целям и потребностям развития мальчиков и девочек. После констатации каждой гендерной особенности достаточно поставить связку «следовательно», чтобы прийти к логическому заключению о необходимости больше опираться на особенности пола при решении воспитательных проблем.

Общие видовые характеристики

• Генетические программы мужчины и женщины различаются между собой. Очевидные физиологические различия обнаружены в сфере зрения, слуха, осязания, обоняния, протекания познавательных и эмоциональных процессов.

• Зрение. Задняя часть оболочки глазного яблока имеет 130 млн клеток в форме палочек – фоторецепторов, обеспечивающих восприятие черно-белого изображения, а также 7 млн конических клеток, воспринимающих цветовую гамму. Основой конических цветовых клеток является Х-хромосома. У женщин таких хромосом – две, у мужчин – одна. Поэтому женщины ярче воспринимают все краски мира. Женский глаз по сравнению с мужским имеет большую площадь белка, что обеспечивает ему большую возможность воспринимать и отправлять сигналы. Женщины способны охватить взглядом сектор в 45° со всех сторон – слева, справа, вверху и внизу. У мужчин «туннельное» зрение, объясняющее их способность четко и ясно видеть то, что расположено перед ними.

Нетрудно понять в этой связи, что проводить наглядное обучение мальчиков и девочек с помощью одинаковых средств нерационально.

• Слух. Программы слуха у женщин функционируют лучше, чем у мужчин, и настроены на восприятие высоких частот. Однако мужчины могут безошибочно определить, откуда доносится звук. Женский мозг обладает способностью классифицировать звуки и принимать решение относительно каждого из них. Поэтому женщины могут одновременно слышать все звуки своих детей, разговаривать между собой, варить обед и следить за передачей по телевизору.

Девочки в классах могут выполнять несколько работ одновременно – например, слушать поэму, рисовать или вязать.

• Осязание. С момента рождения девочки гораздо более чувствительны к прикосновениям, чем мальчики. Чувствительность кожи взрослой женщины в десять раз выше чувствительности кожи мужчины.

• Обоняние. Чувство обоняния у женщин развито сильнее, чем у мужчин, в среднем на 20 %. Женщина может протестировать состояние иммунной системы мужчины в течение трех секунд после встречи с ним. Ее нос определяет наличие феромонов (половых гормонов) и особый мужской запах. Мужчина же ничего не почувствует… кроме запаха ее духов.

Стоит ли воспитывать в классах общие для мальчиков и девочек эстетические понятия и чувства о красивом и безобразном, приятном и неприятном?

• Мозг. Мозг мужчины на 200–350 г тяжелее женского. В мужском мозге содержится в среднем на 4 млн больше мозговых клеток. Однако тесты IQ показывают, что мужчина и женщина имеют примерно одинаковый средний балл интеллекта – около 120. Степень умственной одаренности у женщин примерно на 3 % выше, чем у мужчин.

И этот признак указывает на необходимость раздельного обучения: темпы усвоения различных наук и разделов программы мальчиками и девочками могут существенно различаться.

• От 15 до 20 % мужчин имеют феминизированный мозг. У 10 % женщин – мужской склад ума. Можно считать, что это закрепленное в генетическом фонде следствие совместного обучения.

• В мозгу мужчины правое и левое полушарие отвечают за различные, четко определенные функции. У женщин разница между полушариями выражена не столь однозначно, их функции менее дифференцированы.

• Женский мозг в некоторых участках так называемого мозолистого тела (отвечающего за межполушарные связи) имеет больше нервных клеток. Это дает основание предположить, что у женщин лучше происходит синтез информации. Синтез лежит в основе интуиции, анализ – в основе логики. Это в какой-то степени объясняет наличие загадочной «женской интуиции».

Эксплуатация этой особенности в воспитании может значительно облегчить понимание проблем: пусть каждый пол подходит к ним по-своему .

• Женщины наделены тонкой интуицией. По выражению лица другого человека они способны более точно, чем мужчины, угадать его настроение. Они замечают более 10 разных эмоциональных состояний собеседника – стыд, страх, отвращение и т. д.

• На генетическом уровне мужчины имеют более развитое правое полушарие, отвечающее за распознавание и анализ зрительных и слуховых образов, форм и структуры предметов, за сознательную ориентацию в пространстве, что позволяет мыслить абстрактно, формировать отвлеченные понятия.

Весьма важная для обучения особенность: «мужские» программы подготовки будут более рациональны, строги и кратки, чем «женские».

• На генетическом уровне женщины имеют более развитое левое полушарие, отвечающее за образное восприятие, обеспечивающее регуляцию речи, письма, счета, интуитивного мышления.

Весьма важная для обучения оособенность: «женские» программы школьного образования будут более эмоциональными, чем «мужские».

• У мужчин программы «язык» и «эмоции» не находятся в постоянной взаимосвязи, включение одной не тянет автоматически активизацию другой, как у женщин, что позволяет мужчинам разделять профессиональную деятельность и сферу чувств.

• Мужские программы поведения в большей степени снабжены «оперативно-практической» информацией. Они настроены на достижение цели, построение карьеры, завоевание социального статуса, власти.

• В программе жизни женщины больше места отводится родовой, «консервативной» памяти, домашнему очагу, общению, любви, гармонии в семье.

Разве можно не учитывать этот зов природы в воспитании девочки?

• Генетические программы в части продолжительности жизни мужчины и женщины идентичны. Различная средняя длительность их жизни обусловлена условиями и способом жизни.

• В современных условиях женщины живут несколько дольше, но процессы старения у них протекают быстрее.

• Женщина запрограммирована на продолжение рода. Этим объясняется то, что жировой ткани в теле женщины – 23 %.

• Жировой ткани в мужском теле только 11 %.

• Мужской организм на 1 кв. м поверхности тела сжигает большее количество калорий, чем женский (30-летний мужчина – 40 кал, женщина в том же возрасте – 37 кал).

• Назначение мужчины – обеспечить пространство и условия для жизни. Поэтому мужчины агрессивны. В их организме содержится больше веществ, провоцирующих гнев.

• По своей природе женщина – существо покорное, зависимое, склонное к приспособлению. Аномалии в ее поведении и развитии обусловлены преимущественно неправильным воспитанием.

Отсюда вывод: для устранения аномалий нужно организовать природосообразное воспитание.

• Продолжению рода в жизни женщин подчинено все. Поэтому они спокойнее реагируют на стрессы, выделяют меньше адреналина и давление у них не скачет так резко, как у мужчин.

• Женщины более чувствительны к боли, но и более терпеливы.

• Паралич тела у мужчин в 3 раза чаще вызывает нарушение функций речи, у женщин более тесное взаимоотношение полушарий головного мозга позволяет здоровому отделу принять на себя функции пораженного.

• В первые пять недель после зачатия все существа – женского пола. Природа свято оберегает женское начало жизни. Только на шестой неделе часть эмбрионов начинает приобретать мужские признаки.

• Пропорция рождения вечна и нерушима: на 100 девочек рождается 105 мальчиков. Ко времени достижения брачного периода количество юношей и девушек выравнивается. Из этого следует, что мальчики более слабые существа и гибнут по разным причинам чаще, чем девочки.

• В нормальных условиях новорожденные мальчики по росту и весу превосходят девочек. Теперь это общее правило подтверждается не всегда.

• Мальчики чаще рождаются недоношенными.

• В генетическом коде мужчины заложено, что его рост в среднем на 10 % выше роста женщины, примерно на столько же процентов мужчина больше весит. Физической силой мужчины значительно (до 30 %) превосходят женщин.

• Женщины превосходят мужчин выносливостью. В этом нетрудно угадать все ту же задачу продолжения рода.

• Объем легких мужчины больше на 20 %, интенсивность работы сердца на 15 %.

• У женщин ярче выражена социальная ориентация.

• Мужчины более склонны к обособлению.

• Женщинам легче выразить свои чувства, чем мужчинам.

• Женщины чаще улыбаются и смотрят собеседнику в глаза, мужчины чаще избегают прямого взгляда.

• Чувство обоняния у женщин развито сильнее, чем у мужчин, в среднем на 20 %.

• Женское начало призвано обеспечить продолжение рода, а поэтому больше ориентировано на консервативные признаки, обеспечивающие большую устойчивость и приспособление.

• Женский организм требует сна в среднем на 1 ч больше, чем мужской.

• Мужской мозг, в отличие от женского, не настроен на то, чтобы замечать детали и анализировать визуальные сигналы.

Поэтому обучение математике мальчиков и девочек должно строиться различным образом.

• Мозг женщины «запрограммирован» на одновременное управление несколькими делами, мужчина же может заниматься только одним делом в данный момент. Его программы анализа функционируют более целенаправленно.

• Деятельность полушарий мозга мужчины более дифференцирована. Это дает мужчинам известные преимущества: они в большей степени обладают логическим и пространственным мышлением, легче составляют и читают диаграммы, графики, карты, схемы, планы и т. п.

«Переделать» путем воспитания ни женщин, ни мужчин невозможно. Нужно следовать курсом природы. В мире уже имеется опыт создания «мужских» и «женских» вариантов книг, карт, планов.

• Разброс параметров мозга у мужчин больше, чем у женщин. Представителей «крайних подгрупп» – гениев и дураков среди мужчин значительно больше.

• Математическими и техническими способностями чаще наделены мужчины.

Пусть они этим и занимаются, развивая способности в «мужских» классах.

• Мужчины превосходят женщин по скорости и координации движений, ориентации в пространстве.

• У женщин более ловкие руки, больше скорость восприятия, счета, памяти, а также беглость речи.

• У женщин более тонкий музыкальный слух. Они значительно реже фальшивят, воспроизводя мелодию. Их превосходство достигает соотношения 6:1 по сравнению с мужчинами.

Дошкольный период

• Новорожденные мальчики по росту и весу превосходят девочек.

• Уже через несколько дней после рождения девочки проявляют больший интерес к лицам и людям, чем мальчики.

• Девочки начинают говорить раньше мальчиков.

И обучать их можно начинать раньше.

• Родители говорят с новорожденными девочками чаще и больше, чем с мальчиками. В дальнейшем это сказывается на умении женщин моментально находить общие темы с малознакомыми людьми.

• Девочки легче сосредоточиваются и больше обдумывают свои действия.

• Мальчики действуют не задумываясь. Отсюда склонность к дракам.

• Мальчики менее склонны к чтению и обычно позже девочек делают первые попытки самостоятельного чтения.

• Среди мальчиков наблюдается втрое больше случаев дислексии, то есть нарушений навыков чтения.

• Мальчиков следует чаще поощрять, тогда их успехи будут расти.

• Воспитанию хуже поддаются девочки.

• До 6 мес. мальчикам требуется более продолжительный сон, чем девочкам.

• Уже с колыбели у девочек больше нарядов, чем у мальчиков.

• Девочки раньше приобретают двигательные навыки, ходить начинают в 11–12 мес.

• Мальчики начинают ходить позже – спустя 12–14 мес.

• Среди детей, страдающих энурезом (непроизвольным ночным мочеиспусканием), 90 % – мальчики.

• Случаев жестокого обращения с животными и сверстниками среди мальчиков в 15 раз больше, чем среди девочек. Это дает основание некоторым ученым утверждать, что мальчики в 15 раз превосходят по жестокости девочек, что вызывает большие сомнения.

• Игры мальчиков и девочек этого возраста существенно различаются по направленности, содержанию, предметам игры. Так, природа готовит мужчину и женщину к выполнению разных ролей, способствует формированию необходимых функций полов.

Зачем же ей мешать?

• Мальчики лучше ориентируются в пространстве, быстрее собирают разрезные картинки.

• У мальчиков более развита способность к творческой деятельности. Для новой игрушки они, как правило, придумывают новые игры.

• Девочки стараются новые игрушки приспособить под старые хорошо знакомые игры, что вытекает из консервативного начала женской природы.

• Мальчики чаще бывают леворукими, чем девочки. Кроме того, они свободнее владеют левой рукой, что объясняется ведущей ролью правого полушария их мозга.

Школьный период

• Девочки-школьницы задают втрое больше вопросов, чем мальчики, любят сопровождать свою речь оборотами «не правда ли?», «разве не так?».

• Девочки школьного возраста растут быстрее мальчиков. Рост девочек прекращается обычно после первой менструации, мальчики растут до 18 лет.

• Физиологически девочки созревают примерно на 3 года раньше мальчиков.

Зачем же их держать в школе так долго?

• Юноши отличаются повышенной вспыльчивостью. В возрасте 15–24 лет юноши в 6 раз чаще попадают в передряги, кончающиеся смертельным исходом, в 4 раза чаще провоцируют дорожные происшествия, и погибает их в 3 раза больше, чем женщин того же возраста.

• Иностранные языки школьницы усваивают лучше – быстрее, качественнее, легче.

Обучение языкам следует дифференцировать. Это можно сделать уже сейчас, без какого-либо изменения устоявшегося порядка. Класс делить не поровну, а на мальчиков и девочек. Но учительствовать у мальчиков должен мужчина.

• Школьницы чаще извиняются и пространно объясняются, не заканчивая начатой мысли.

• Девочки-школьницы предпочитают не говорить о своих желаниях прямо и легче идут на компромисс. Мальчики в своих суждениях более решительны и чаще занимают однозначную позицию.

• При решении задач мальчики предпочитают объему качество, девочки – количество.

• Мальчики более склонны к предметно-инструментальной деятельности и легче овладевают навыками работы с различными веществами, инструментами и материалами.

• Девочки предпочитают работать с вербальной (словесной) информацией, достигая при этом более высоких результатов, чем мальчики.

• Девочки более склонны к изучению гуманитарных предметов, мальчики – естественных.

Профилизация, дифференциация и индивидуализация обучения помогут полнее учесть эти особенности без нарушения устоявшегося порядка.

• Мальчики более склонны к самостоятельной исследовательской деятельности. Они предпочитают решать проблему, а не действовать по шаблону.

• Девочки отдают предпочтение готовым алгоритмам, табличным способам получения результата.

Отсюда следует, что «женские» и «мужские» курсы математики, физики, биологии, языков более уместны, нежели специализированные курсы для математиков и гуманитариев. Никому не возбраняется выбирать для себя то, что ему хочется. Но педагоги должны видеть дальше.

• Юноши больше философствуют, отдают предпочтение логике.

• Девушкам больше нравятся психология, литература, изучение тем, выходящих на личность, на семью, бытовые ситуации.

• Мальчики предпочитают диалог, дискуссию.

• Девушки склонны к монологам, предпочитают слышать и выражать себя.

• Мальчики предпочитают область возможного – отсюда интерес к виртуальности и компьютерным технологиям, к фантастике.

• Девушки – более рациональны и прагматичны. На свой выбор (предмета изучения, компьютера, будущего партнера и т. д.) они смотрят под прагматическим углом зрения, насколько он способствует достижению цели.

• Мальчики предпочитают открытое соперничество, решение споров в открытой борьбе.

• Девочки склонны к коварству, предпочитая хитрую и скрытую борьбу.

• Мальчики свои чувства выражают открыто.

• Девочки скрывают свои чувства и намерения, могут долго выжидать, чтобы отомстить обидчику.

• Мальчикам следует давать четкие, однозначные указания, девочки способны понять намек.

Для воспитания в этом скрыто многое: методы «мужского» и «женского» воспитания следует дифференцировать.

• Девушки более устойчивы в «женской роли».

• Юноши лучше реагируют на изменение окружающей среды благодаря активности и практическим действиям.

• В возрасте 17–24 лет женский гардероб насчитывает в среднем на 44 предмета больше, чем мужской.

Послешкольный период

• Системное мышление и видение проблем у женщин отсутствует. Женщина никогда не изобретет самолет, но прекрасно скопирует его детали по готовым образцам.

• Все научные открытия сделаны мужчинами.

• В сфере новых информационных технологий женщинам отведена роль операторов.

• Лучшие повара, портные и даже няни – мужчины.

• Женщины в 2 раза чаще мужчин страдают депрессией.

• Три четверти всех случаев мигрени приходится на долю женщин.

• Мужчины, когда их прерывают, смущаются довольно редко и спокойно продолжают излагать начатую мысль.

• Бесстрастность и полное спокойствие – маска, за которой мужчина прячет свои чувства. Это позволяет ему чувствовать себя хозяином в любой ситуации.

• Женщины в 3 раза чаще пользуются телефоном и говорят в среднем на 20 мин дольше мужчин, которые кончают общение в среднем за 6 мин.

• Суставы у женщин обладают большей подвижностью и гибкостью.

• Женщины чаще любят сладкое, мужчины – соленое.

• В зрелом возрасте среди пациентов психиатрических клиник вдвое больше мужчин.

• Мужчины больше подвержены стрессам, срывам, у них более слабая гормональная защита. Среди мужчин больше суицидов.

• Среди страдающих сезонной депрессией 85 % составляют женщины.

• Цель женщины при разговоре – сам разговор, цель мужчины – решение проблемы.

• Мужчины более разговорчивы, чем женщины, особенно перед аудиторией. Вообще мужчины охотнее говорят сами, нежели слушают собеседника.

• Мужчина обычно слушает внимательно только в течение 10–15 с. Затем начинает слушать самого себя и ищет, что бы добавить к предмету разговора.

• Когда говорят двое мужчин или две женщины, то частота перебивания ими друг друга примерно одинакова. Но когда разговаривают мужчина и женщина, то мужчине свойственно перебивать женщину в 2 раза чаще.

• Примерно одну треть разговора женщина собирается с мыслями, пытаясь восстановить направление разговора, которое было в тот момент, когда ее перебили.

• В отличие от женщины, мужчина чаще ориентирован на восприятие деталей, а не на образ в целом.

• Мужчины чаще видят различия, женщинам ближе видение сходства.

• Женщины в основном ориентированы на настоящее, мужчины – на будущее.

• У мужчин доминируют отрицательные эмоции и контроль над ощущениями, в отличие от женщин, живущих своими ощущениями, переживаниями, при отсутствии контроля над ними.

• Мужчины принимают решения самостоятельно, женщины обращаются за советом. В последнее время ситуация меняется, что говорит о некоторой феминизации мужчин, рожденной современным воспитанием.

• Сопротивляемость женского организма действию алкоголя гораздо слабее мужского, потому что ферменты, разлагающие алкоголь, у них вдвое менее активны, чем у мужчин.

• 59 % женщин и 44 % мужчин любят подолгу смотреться в зеркало.

• Мужчины предпочитают красный цвет, женщины – голубой.

• Женский организм реже подвергается атеросклерозу, так как эстрогены сдерживают сужение кровеносных сосудов и облегчают удаление из печени холестерина. Мужчины, не имея такого защитника, вдвое чаще получают инфаркты.

• Женщина-водитель безопаснее для окружения, она гораздо аккуратнее ведет себя за рулем.

• Жизненные интересы женщины богаче и разнообразнее, мужчины круг своих интересов ограничивают в основном работой, политикой, спортом.

• Женщины чаще говорят от первого лица. Мужчины предпочитают безличную форму.

• На 10 осужденных приходится 9 мужчин.

• Четверо из пяти заикающихся – мужчины.

• Четверо из пяти токсикоманов – мужчины.

• 56 % мужчин и лишь 27 % женщин обращают внимание на красивых представителей противоположного пола.

• За свою жизнь мужчина поглощает 25 т пищи и 37 тыс. л жидкостей. Женщина – 22 т пищи и 33 тыс. л жидкостей.

• 87 % мужчин и лишь 52 % женщин поставили счастливую семейную жизнь на первое место в шкале ценностей.

• Храпят 48 % мужчин и только 22 % женщин.

• На бессонницу жалуются 42 % мужчин, 23 % из них принимают снотворное.

• Ухудшение слуха у мужчин начинается с 32 лет, у женщин – с 37.

• Зрение падает у женщин с 35 лет, у мужчин – с 45.

• Женщины чаще страдают кариесом зубов.

• 69 % семейного бюджета в руках женщин.

• Облысение – проблема мужчин. У женщин же после выпадения волос, как правило, вырастают новые.

• Женщины на поддержание своего здоровья тратят денег на 20 % больше, чем мужчины. Болеют чаще, хотя и в более легкой форме.

• Женщины составляют лишь пятую часть зрителей на стадионах, меньше интереса проявляют они и к спортивным телепередачам.

• Современная российская женщина слишком перегружена: 86 % женщин после работы принимаются за уборку в доме, 79 % занимаются детьми, 96 % – стиркой.

• Женщины чаще, чем мужчины, просыпаются ночью (44 и 29 %), им чаще снятся кошмары.

• Мужчины в 3 раза чаще пытаются кончить жизнь самоубийством.

• Женщины чаще выступают инициаторами разводов.

• 38 % женщин и только 18 % мужчин выжимают до конца тюбик зубной пасты.

• Пульт дистанционного управления телевизором в руках держат 55 % мужчин и только 34 % женщин.

• 72 % женщин считает, что от жизни надо получать как можно больше удовольствий, такой же позиции придерживаются 45 % мужчин.

• 82 % мужчин и только 22 % женщин с первой попытки могут поставить свое авто у самого бордюра. Тест на въезд в пустой парковочный бокс почти такой же – 71 %: 23 %.

Такие далеко не полные и, может, не во всем верные представления о гендерных различиях подталкивают к выводам, которые в старинной педагогике считались естественными и не вызывали сомнений, – девочек и мальчиков следует готовить к выполнению предписанных им функций и предназначенных ролей, опираясь на заложенные природой особенности их организма и связанные с этим особенности развития и формирования. Современная образовательно-воспитательная система нарушает эти предписания по многим позициям:

• обучает всех одинаково, преимущественно по «правополушарному способу»;

• предлагает для изучения одинаковые курсы и предметы в одних и тех же объемах, на одинаковых уровнях;

• осуществляет учебный процесс преимущественно по репродуктивной схеме;

• не учитывает гендерных особенностей восприятия и обработки информации;

• не готовит к выполнению предписанных природой ролей и функций в жизни;

• не дифференцирует воспитательный процесс.

Короче говоря, гендерные различия, как естественная основа достижения более высоких результатов развития, или совсем не учитываются, или учитываются явно недостаточно. Далеко ушли бы спортивные тренеры, если бы мальчиков и девочек готовили к достижению высоких результатов одинаково и в общих группах. При совместном обучении и воспитании теряются потенциальные возможности и мальчиков, и девочек. Впрочем, ни для кого не секрет, что мальчики страдают больше. Больше отличников обычно среди девочек, медалистов – тоже, учеников «примерного поведения» среди мальчиков можно пересчитать по пальцам в любой школе. Мальчики в современных школах имеют менее благоприятные условия для развития своих достоинств. В прессе уныло констатируется, что процент мужчин с высшим образованием в стране ниже, чем женщин, что они имеют более низкий уровень общего развития.

Как это может быть? История свидетельствует однозначно: наука и культура во все времена и века создавались в основном мужчинами. Их мозг лучше приспособлен для управления логикой жизни. Древние давали дельный совет – каждому свое. Негоже мужчине соревноваться с женщиной, негоже и женщине посягать на мужские занятия. Пускай грации выбирают свою «мисс», а мужчины демонстрируют свою удаль в спортивной борьбе.

Еще не так давно ни у кого не было сомнения, что учителем должен быть мужчина. Даже в женских гимназиях учительствовали только мужчины. Считалось, и не без оснований, что воспитательная роль женщины иссякает к семилетнему возрасту детей, после чего мальчика следовало передавать в крепкие мужские руки. Сегодня в отечественной системе образования трудится 92 % женщин. Получив современное «бесполое» воспитание, они имеют равные с мужчинами и даже большие права, хотя в сущности остались женщинами со своей логикой, направленностью ума, способами ведения хозяйства. Для воспитания юношей в наше непростое время, требующего ума, мужества, силы, самостоятельности, женских качеств школьных учительниц недостаточно. В школу нужно вернуть мужчину.

Если с этим призывом все более или менее согласны, то с вопросом, следует ли разделять мальчиков и девочек и вести их раздельное воспитание, согласны далеко не все. Революции не жаждет никто, понимая ее несбыточность, предлагается лишь что-то отчасти поменять: «Искусственное разделение учащихся по половому и гендерному признакам, на наш взгляд, неразумно (см. работы психологов на тему социализации подростков), но учитывать особенности пола и реалии современного образования необходимо (например, наличие специальных классов – кадетских, профильных, профессиональных, спортивных, хореографических). С этой точки зрения «гендерное», с учетом различий и связанных с этим особенностей (восприятия, познания, усвоения и т. п.), преподавание ряда дисциплин – вполне актуально и возможно» [84] , – пишет Р. Сабиров.

Чувствуя большой важности государственную проблему и понимая, что так просто ее не решить, теоретики и практики обдумывают различные варианты. Своими мыслями по этому поводу только за последние два года поделилось больше учителей, чем за весь советский период совместного обучения мальчиков и девочек [85] . Р. Сабиров обозначил выход из ситуации, который можно упрощенно назвать так: женщина в школе остается, но ей надо придать еще больше маскулинных (т. е. мужских) качеств. Начинать нужно с самодиагностики гендерного фактора у самого учителя. Ему следует научиться применять свои природные качества в работе с учениками трех гендерных типов – мальчиков, девочек и некоего бесполого существа – андрогина. Педагог-профессионал, знающий гендерную психологию и педагогику, сможет добиться такого соотношения в себе маскулинности, фемининности, андрогинности, которое позволит ему наилучшим образом соответствовать диапазону реальных особенностей учеников [86] .

Анкета по определению маскулинных (фемининных) качеств (по тесту Г. Айзенка и Г. Вильсона) может содержать вопросы:

• вам по душе деятельность, связанная с тяжелыми физическими нагрузками? (да/нет);

• в школе вы предпочитали гуманитарные, а не точные науки? (да/нет);

• вы любите читать романтические истории? (да/нет);

• вас интересует, как работают моторы и другие механические устройства? (да/нет) и т. д.

Анкетные данные могут быть представлены в диагностической карте личностных качеств учителя.

Учитель должен хорошо знать, какой ученик сидит перед ним, – с маскулинным типом мышления или фемининным, чтобы дать ему «нужную» книгу, «удобное» сочинение.

Диагностировать школьников можно также с помощью анкетирования с вопросами «фемининными», «маскулинными» и «андрогинными». Обязательно обращается внимание на то, что биологический пол и гендерная маркировка могут не совпадать (у девушки, например, маскулинный тип мышления). Здесь следует учитывать, что старшеклассники в этом возрасте взаимозависимы в гендерном плане (девушки интересуются мужским типом поведения и мышления, юноши – женским).

Учебные программы должны содержать гендерноокрашенные темы: «мужской и женский характеры», «мужской тип поведения», «кодекс чести», «интим», «чтение женское и чтение мужское», «традиционная культура и феминистская субкультура», «мужская экспрессия», «взгляд на мироустройство», «женское письмо в мужском тексте», «биография писателя сквозь призму психоанализа», «дом», «семья», «вне дома», «путешествия». Круг чтения тоже может меняться: для девушек предлагаются произведения женской тематики (книги М. Митчелл, Ж. Санд, Ш. Бронте, Р.Н. Гюнтекин, К. Маккалоу, А. и С. Голон, Ю. Друниной, Л. Васильевой, Ю. Мориц, В. Тушновой); для юношей – мужской тематики (произведения Э. По, Э. Хемингуэя, Э.М. Ремарка, Д. Сэлинджера, С. Лема, Дж. Джерома, К. Кизи, Р. Олдингтона, А. Азимова, К. Кларка, Дж. Лондона, А. Франса, М. Зощенко, Я. Гашека, А. Аверченко, М. Твена, Ф. Искандера и др.). Учитель вообще может написать авторскую программу: чисто маскулинную (например, для юношей кадетского, профессионального, спортивного классов), фемининную (для девушек спецклассов), маскулинно-фемининную.

Оценивание на уроках также должно быть гендерным – с учетом того, что может юноша (девушка) и чего не может по своим природным данным. Непременно учитываются: темп развития, будущая социальная роль, обращенность задания к тексту художественного произведения и личному читательскому опыту.

Различия должны быть и в методике преподавания.

Маскулинный способ преподавания отличается тем, что учитель:

• ведет занятия в форме лекций и семинаров традиционного, классического характера, коллоквиумов, «круглых столов», дискуссий, диспутов, творческих отчетов, конференций;

• предлагает виды учебной деятельности: конспектирование с использованием опорных схем и сигналов, сообщение, подготовку и защиту доклада (реферата) с элементами исследования, написание (конструирование) «мужского» сочинения, комментирование текста с точки зрения проблемности и поиска «тайны», рецензирование «новых» произведений, анализ текста с точки зрения теории автора;

• использует методические приемы на основе свободы выбора, открытости, активности, обратной связи, идеальности (по технологии А. Гина): привлекательность цели, «удивление», отсроченная отгадка, фантастическая добавка, поиск ошибки, вопросы к тексту, пересечение тем, метод Шерлока Холмса, мозговой штурм.

Фемининный способ преподавания литературы отличается тем, что учитель:

• проводит занятия в форме лекции-диалога, семинара-импровизации, «круглого стола», дискуссии, диспута, урока-концерта, урока-самопрезентации, урока-спектакля (или урока с драматизацией), ток-шоу, тренинга, беседы;

• использует такие виды учебной деятельности, как аудирование, конспектирование, сообщение, чтение докладов, написание «женского» сочинения, изложения, комментирование текста с точки зрения теории «смерти автора», анализ текста, выразительное (эмоционально-эмпатийное) чтение, ролевое чтение, рецензирование, написание очерков, описание, зарисовка;

• использует такие методические приемы, как обратная связь, привлекательность цели, «удивляй», отсроченная отгадка, пресс-конференция, пересечение тем, особое задание, поиск ошибки, театрализация, введение в роль, взаимоопрос.

Немаловажен в «гендерном» преподавании и выбор учебника. Очевидное преимущество нынешнего в том, что он – универсален, т. е. рассчитан и на юношей, и на девушек. Но учебники литературы рассчитаны скорее на девушек, на фемининное восприятие литературы. Может быть, в этом – одна из причин того, что ребята не хотят туда заглядывать.

Что сказать? Можно лишь спросить – зачем ломать хорошо проверенное и надежно работающее старое, чтобы, возвращаясь к нему как эталону, латать несовершенное новое? Не проще ли вернуть классы мужские и женские со всеми вытекающими из такого подразделениями особенностями воспитания? Призыв к учету маскулинности и фемининности хорош лишь на бумаге. В реальном же классе в работе всегда сохраняется подтекст андрогина.

СБ

Есть ли у женщины душа?

Вселенский церковный собор, состоявшийся в XVII в., обсуждал эту проблему всесторонне и обстоятельно. После долгих словопрений, перекрестных допросов и тайного голосования существование некоего подобия души у женщин было признано перевесом в один голос. Но примерно половина служителей церкви осталась при своем мнении – души у женщины нет. Не правда ли – любопытная тема для клириков того времени?

СБ

Обнаженность женщин погубила Рим

Попалась на глаза газетная заметка, где устами специалиста по стрессам профессора НИИ Министерства культуры Л. Китаева-Смыка утверждается: «Было бы полезно, если бы современные женщины не оголялись так вызывающе». Приводятся устрашающие данные о возникновении стрессов, следствием которых являются мужское бессилие, супружеская неверность и распад семей. Устами профессора сообщается радикальный рецепт спасения: «…Прекратил бы разврат директивно. Правительство, церковь, интеллектуальная элита должны объединиться и принять закон, запрещающий обнаженку ради выживания … К сожалению, власть сама поражена симптомами вырождения – гомосексуализмом, сребролюбием, гедонизмом. Это очень напоминает времена упадка Древней Греции и Рима, где тоже царила обнаженность. А потом на месте римлян поселились более жизнеспособные христиане».

Тем временем полуобнаженные мамаши ведут в школы своих чад, где их встречают полуодетые учительницы. Трудно детям постигать науку, списывая с доски формулы, полускрытые бюстом декольтированной наставницы.

Есть ли здесь проблема? Как ее решать?

ИБ Развитие и возраст

То, что развитие физическое и духовное тесно связано с возрастом, понимали уже в глубокой древности. Эта самоочевидная истина не требовала особых доказательств: больше прожил человек на свете – стал выше ростом и крепче телом. С возрастом приходит мудрость, накапливается опыт, умножаются знания. Каждому возрасту соответствует свой уровень физического, психического и социального развития. Разумеется, это соответствие справедливо лишь в общем и целом, развитие конкретного человека может отклоняться в ту или другую сторону.

Для правильного управления процессами развития педагоги делали попытку классифицировать периоды человеческой жизни, знание которых несет важную информацию для посвященных. Есть целый ряд разработок периодизаций развития (Коменский, Горлок, Левитов, Ванек, Шванцара и др.), причем число их достигло десятков, так как пока невозможно построить систему, которая опиралась бы только на один критерий и была бесспорной. Не станем вникать в теоретические тонкости выбора критерия. Остановимся на анализе периодизации, которая сейчас признается большинством педагогов.

Периодизация основывается на выделении возрастных особенностей. Возрастными особенностями называются характерные для определенного периода жизни анатомо-физиологиче-ские, психические и духовные качества. Сущность возрастных особенностей наглядно раскрывается на примере физического развития человека. Рост, прибавление веса, появление молочных зубов, их смена, половое созревание и другие биологические процессы совершаются в определенные возрастные периоды с небольшими отклонениями. Поскольку биологическое и духовное развитие человека тесно связано между собой, то соответствующие возрасту изменения наступают и в психической сфере. Происходит, хотя и не в таком строгом порядке, как биологическое, социальное созревание, проявляется возрастная динамика духовного развития личности, что служит основой для выделения последовательных этапов человеческого развития и возрастной периодизации.

Полные периодизации развития охватывают всю человеческую жизнь с наиболее характерными стадиями, неполные (частичные, урезанные) – только ту часть жизни и развития, которая интересует определенную научную область. Для общей педагогики наибольший интерес представляет периодизация, охватывающая жизнь и развитие человека школьного возраста. В современной науке принята следующая периодизация возраста человека от рождения до 18 лет:

1. Младенчество (1-й год жизни).

2. Преддошкольный возраст (от 1 до 3 лет).

3. Дошкольный возраст (от 3 до 6 лет):

– младший дошкольный возраст (3–4 года);

– средний дошкольный возраст (4–5 лет);

– старший дошкольный возраст (5–6 лет).

4. Младший школьный возраст (6–7—10 лет).

5. Средний школьный возраст (10–15 лет).

6. Старший школьный возраст (15–18 лет).

Нетрудно заметить, что основу педагогической периодизации составляют стадии физического, психического и духовного развития, с одной стороны, и условия, в которых протекает воспитание, – с другой.

Если объективно существуют этапы биологического созревания организма, его нервной системы и органов, а также связанное с ним развитие познавательных сил, то разумно организованное воспитание должно приспосабливаться к возрастным особенностям, основываться на них. Игнорирование или отрицание природных ступеней развития неизбежно приводит к ошибочному утверждению возможности усвоить любой социальный опыт, любые знания, практические навыки и умения в любом возрасте, при подборе и применении соответствующей методики. В связи с ускорением темпов социального развития, широкой доступностью к различным информационным источникам возможности человека несколько возрастают, но далеко не беспредельно. Возраст цепко удерживает развитие и диктует свою волю. Закономерности, действующие в этой области, жестко лимитируют его возможности.

«Все подлежащее усвоению должно быть распределено сообразно ступеням возраста так, чтобы предлагалось для изучения только то, что доступно восприятию в каждом возрасте» [87] , – писал Я.А. Коменский.

Учет возрастных особенностей – один из основополагающих педагогических принципов. Опираясь на него, учителя регламентируют учебную нагрузку, устанавливают объемы занятости различными видами труда, определяют наиболее благоприятный для развития распорядок дня, режим труда и отдыха. Возрастные особенности обязывают правильно решать вопросы отбора и расположения учебных предметов и учебного материала в каждом предмете. Они обусловливают также выбор форм и методов учебно-воспитательной деятельности.

Акселерация

Отмечая условность и известную подвижность выделенных периодов, обратим внимание на новое явление, приведшее к пересмотру границ между некоторыми возрастными группами. Речь идет о так называемой акселерации, получившей широкое распространение мире. Акселерация (от латинского acceleratio – ускорение) – это ускоренное физическое и отчасти психическое развитие в детском и подростковом возрасте. Биологи связывают ее с физиологическим созреванием организма, психологи – с развитием психических функций, педагоги – с духовным развитием и социализацией личности. У педагогов акселерация ассоциируется не столько с ускоренными темпами физического развития, сколько с рассогласованием процессов физиологического созревания организма и социализацией личности. Педагогическая интерпретация акселерации представлена на рис. 8.

Рис. 8. Акселерация

До 50—60-х годов XX в. физическое и духовное развитие детей и подростков было сбалансированным. На рисунке это показывает кривая 1, выражающая общую тенденцию нормального физиологического и социального созревания. В результате акселерации, наступившей в середине 70-х годов, физиологическое созревание организма (кривая 2) начинает опережать темпы умственного, психического, социального развития (кривая 3). Образуется несоответствие, которое можно выразить так: тело растет быстрее, чем созревают психические функции, являющиеся основой интеллектуальных, социальных, нравственных качеств. К 13–15 годам у девочек, а к 14–16 годам у мальчиков, живущих в средних регионах нашей страны, физиологическое развитие организма в основном завершается и почти достигает уровня взрослого человека, чего нельзя сказать о духовном развитии. Выросший организм требует удовлетворения «взрослых» физиологических потребностей, в том числе половых, социальное развитие отстает и вступает в конфликт с бурно прогрессирующей физиологией. Возникает напряжение, приводящее к значительным психологическим перегрузкам, подросток ищет пути его устранения и выбирает такие, которые подсказывает его неокрепший ум. В этом основные противоречия акселерации, создавшей немало трудностей как для самих подростков, не умеющих совладать с происходящими в них переменами, так и для взрослых – родителей, учителей, воспитателей. Если с чисто техническими проблемами акселерации – обеспечением школ новой мебелью, учеников одеждой и т. п. как-то справились, то в области нравственных последствий акселерации, в первую очередь в сфере бесконтрольных половых контактов среди несовершеннолетних со всеми вытекающими отрицательными последствиями, проблемы остались.

О темпах акселерации говорят следующие сравнительные данные. За четыре десятилетия длина тела у подростков увеличилась в среднем на 13–15 см, а вес – на 10–12 кг по сравнению с их сверстниками 50-х годов. Из учебного пособия по педагогике, изданного в 1950 г., позаимствована первая часть представленного на рис. 8 графика, где отражены связи между компонентами физического развития (ростом и весом) детей и подростков середины XX в. [88] График дополнен данными конца 90-х годов. Сравнение показателей позволяет получить наглядное представление о темпах акселерации (рис. 9).

Рис. 9. Темпы акселерации

Среди основных причин акселерации назовем: темпы ускорения жизни, улучшение материальных условий, качества питания, медицинского обслуживания, ухода за детьми в раннем возрасте, искоренение многих детских недугов. Указываются и другие причины – радиоактивное загрязнение среды обитания человека, ведущее на первых порах к ускорению роста, а со временем, как показывают опыты с растениями и животными, к ослаблению генофонда; уменьшение количества кислорода в атмосфере, что влечет за собой расширение грудной клетки и рост всего организма. Вероятнее всего, акселерация обусловлена комплексным воздействием многих факторов. С середины 80-х годов акселерация во всем мире пошла на убыль, темпы физиологического развития несколько упали, но в начале XXI столетия она снова дала о себе знать, однако темпы ее в разных регионах оказались разными.

Параллельно с акселерацией отмечается явление ретардации (от лат. retardatio – задерживаться, запаздывать) – отставание детей в физическом развитии, которое обусловливается нарушением генетического механизма наследственности, негативным влиянием на процесс развития, начиная с момента зарождения, канцерогенных веществ, неблагоприятной экологической среды, превышением радиационного фона. Наблюдаются отставания не только в физическом, но и в психическом развитии.

Официальные теории акселерации

Если вы желаете глубже вникнуть в это явление, познакомьтесь с теориями (скорее гипотезами) его возникновения и развития.

1.  Гелиогенная, объясняющая ускорение в физическом развитии детей повышенным влиянием на организм солнечного излучения.

2. Теория урбанизации, связанная с развитием городов, в которые переселяется все большая часть населения развитых стран; условия жизни в городах более комфортные.

3. Теория гетерозии (греч. heteroisis – изменения, превращения) объясняет процесс акселерации разломом социальных, религиозных, национальных и кастовых границ, вследствие чего имеют место браки между людьми различных национальностей. Это влечет за собой определенные изменения, генетические преобразования.

4. Теория комфортности. Процесс социально-экономического развития в условиях научно-технического прогресса характеризуется улучшением условий жизни людей (питания, быта, медицинского обслуживания и т. д.).

5. Теория облучения, согласно которой процессы расщепления атомных ядер, атомная энергетика привели к увеличению радиационного фона на земле. Полагают, что радиация в умеренных дозах положительно влияет на ускорение биологических процессов на клеточном уровне.

ИБ Неравномерность развития

Исследования в области человеческого развития выявили ряд важных закономерностей, без учета которых невозможно организовать эффективную учебно-воспитательную деятельность. Практическая педагогика опирается на закономерности физического развития.

1. В молодом возрасте физическое развитие человека идет быстрее и интенсивнее; по мере того как человек становится старше, темпы развития замедляются.

2. Физически ребенок развивается неравномерно: в одни периоды быстрее, в другие – медленнее.

3. Каждый орган человеческого тела развивается в своем темпе; в целом части тела развиваются неравномерно и непропорционально.

С физическим неразрывно связано духовное развитие, в динамике которого также есть значительные колебания, обусловленные неравномерностью созревания нервной системы и развития психических функций. Исследования показывают, что существенные отличия между людьми выражаются прежде всего в уровнях интеллектуальной деятельности, структуре сознания, потребностях, интересах, мотивах, нравственном поведении, уровне социального развития.

Общие закономерности духовного развития.

1.  Между возрастом человека и темпами духовного развития проявляется обратно пропорциональная зависимость: чем ниже возраст, тем выше темп духовного развития; с возрастом темп духовного развития замедляется.

Размышляя о таинствах человеческого развития, Л.Н. Толстой писал: «От пятилетнего ребенка до меня – только один шаг. От новорожденного до пятилетнего – страшное расстояние. От зародыша до новорожденного – пучина. А от несуществования до зародыша отделяет уже не пучина, а непостижимость». Великий знаток человеческой природы чувствовал то, что ученые впоследствии доказывали строгими научными методами.

1. Духовное развитие людей протекает неравномерно. При любых, даже самых благоприятных условиях психические функции и свойства личности, лежащие в основе духовных качеств, не находятся на одном и том же уровне развития. В отдельные периоды развития возникают более благоприятные условия для развития отдельных качеств, некоторые из этих условий имеют временный, преходящий характер.

2. Существуют оптимальные сроки для становления и роста отдельных видов психической деятельности и обусловленного ими развития духовных качеств. Такие возрастные периоды, когда условия для развития тех или иных качеств оптимальны, называются сензитивными (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, В.А. Крутецкий). Причины сензитивности – неравномерность созревания мозга и нервной системы и то обстоятельство, что некоторые свойства личности могут формироваться лишь на основе уже сформировавшихся свойств. Большое значение имеет и приобретаемый в процессе социализации жизненный опыт.

Почему не овладели нормальной человеческой речью дети-Маугли? Ответ ясен – был упущен сензитивный период, отведенный природой для формирования этого качества. Если ребенок к определенному времени (обычно к 1,5–2,5 года) не овладел речью, то с каждым днем наверстывать упущенное будет все труднее. Точно так же можно сказать о всех других качествах – физических, психических, социальных, нравственных. Более сложные из них не могут развиваться до тех пор, пока не сформированы те, что служат основой. Скажем, задержка с прямохождением влечет за собой цепную реакцию в развитии двигательного и вестибулярного аппарата. Сензитивные периоды развития хорошо изучены. Под пристальным контролем педагоги должны держать периоды формирования интеллектуальных, нравственных, социальных качеств (младший и средний школьный возрасты). Недавно американские психологи установили, что возраст от 6 до 12 лет – лучший сензитивный период для развития навыков решения проблем. Упущен этот период – и человеку будет очень трудно овладеть приемами творческого мышления на высоком уровне.

3. По мере развития человека его психика и духовные качества приобретают устойчивость, постоянство, сохраняя в то же время пластичность и возможности компенсации. В этом проявляется сложнейшая диалектика человеческого развития: с одной стороны, психическое развитие представляет собой постепенное перерастание психических состояний в черты личности, с другой – их всегда можно изменить в лучшую сторону, были бы созданы надлежащие условия и осуществлены адекватные действия (И.П. Павлов). На пластичности нервной системы основаны действие воспитания и возможности компенсации: слабые психические функции могут быть компенсированы более сильными, но не менее важными качествами. Например, слабая память может компенсироваться более высокой организацией познавательной деятельности.

РБ

Для кого закон не писан

Нет правил без исключения. Чудеса в человеческом развитии не редкость. Моцарт с четырех лет играл на клавесине, в пять – сочинял музыку, в восемь – написал первую сонату и симфонию, в одиннадцать – оперу. Глинка, в семи-восьмилетнем возрасте развешивая в комнате тазы, устраивал «малиновый» перезвон. У Римского-Корсакова, когда ему было два года, проявились музыкальный слух и память. Трехлетний Репин вырезал из бумаги лошадей в различных позах, в шесть уже рисовал красками. Серов трех лет лепил, шести – рисовал с натуры и, по его словам, с детства вглядывался в лица: как глаза расставлены, как черты лица составляются. Пушкин начал сочинять стихи, будучи семи-восьмилетним мальчиком.

Вундеркинд (нем. Wunder – чудо и Kind – ребенок) – дитя, наделенное редкими дарованиями, намного опережающее своих сверстников в развитии. «Ах, эти мне «Wunderkinder»! Сколько я их встречал и сколько раз обманулся! Так они часто летают праздными и ненужными ракетами! Полетит, полетит светло и красиво, а там и скоро лопнет в воздухе и исчезнет! Нет! Я уже теперь никому и ничему между нами не верю! Пускай наперед вырастут, и окрепнут, и докажут, что они не пустой фейерверк!..» – столь неодобрительно отозвался о них Л.Н. Толстой. Причины, надо сказать, у него на то были веские. Биографы отмечают, что писателю изрядно досаждали сами «подающие надежды дарования» и их многочисленная родня.

Конечно, одаренность вундеркиндов впечатляет. Вы смогли бы за минуту и 28,8 с без применения каких-либо вспомогательных средств извлечь корень 13-й степени из числа, состоящего из 100 цифр? Или же за 43,8 с разложить любое четырехзначное число на сумму квадратов четырех чисел? Речь идет о мировых рекордах Вима Клайна. Маленьким мальчиком он начал упражняться в вычислениях. В двенадцать лет за два дня выучил наизусть логарифмы всех чисел от 1 до 100. Его цель – установить новый мировой рекорд: извлечь корень 73-й степени из 500-значного числа.

Что говорит о вундеркиндах современная наука? Лишь то, что они ничем другим, кроме раннего проявления способностей в определенной области, от других нормальных детей не отличаются. Одаренный ребенок на решение тех задач, которые он перед собой ставит, тратит много меньше времени и сил, чем любой другой, причем положительные эмоции от успеха легко компенсируют энергетические затраты. На специальных испытаниях одаренные дети демонстрируют высокие способности лишь в какой-нибудь узкой области.

Но с обычной меркой подходить к вундеркинду все-таки нельзя. Попробуйте «приставить» ее хотя бы к четырехлетнему первокласснику Саше Улановскому. Не подойдет! Незаурядные способности мальчика проявились очень рано, и ему в порядке исключения разрешено учиться в школе. В полтора года он знал всю азбуку, в три – прекрасно читал и считал. У Саши – необычная память. Прочитав любой текст из букваря, он тут же дословно пересказывает его. Если класс затрудняется ответить на какой-либо вопрос, выручит Саша.

В предыдущем издании этой книги мы обратили внимание на необыкновенный талант восьмилетней ученицы одной из ялтинских школ Ники Турбиной. Она сочиняла стихи, и не просто хорошие, а для восьмилетнего ребенка – гениальные. Выберем один наугад.

Рождение стихотворения

Тяжелы мои стихи,

Камни в гору.

Донесу их до скалы,

До упору.

Упаду лицом в траву,

Слез не хватит.

Разорву строку свою,

Стих заплачет.

Болью врежется в ладонь

Крапива.

Превратится горесть дня

Вся в слова.

Эти стихи были написаны, когда Ника Турбина была еще совсем маленькой. В новом издании мы сохраняем их, хотя поэтессы уже нет среди нас: она покончила жизнь самоубийством в 2001 г. Увы, ранимы таланты и беззащитны.

Послушаем шестилетнего «расширителя проблем» Сашу Селезнева. «Расширитель проблем» – так сам Саша ответил на вопрос: «Кто такой философ?» Музыкальные, математические, даже литературные дарования… – к ним уже привыкли. Но ребенок – философ?! Согласитесь, это необычно.

Журналист Е. Глушаков подробным образом описал в «Комсомольской правде» свою беседу с мальчиком.

«Саша, что такое погода?» – задаю вопрос. Размышление длится две-три секунды: «Погода – это импульс природы». И, должно быть, опасаясь, что такое энергичное определение мне не понятно, добавляет: «Ну, понимаешь, – какова атмосфера…» Спрашиваю дальше: «Что такое горе?» Саша мгновенно отвечает: «То, чего нельзя поправить». К стремлению почувствовать границы Сашиных возможностей начинает примешиваться желание услышать ответ на нечто для меня самого неясное: «Что такое душа?» Ответ по-детски безапелляционен: «Душа – главный орган человеческого организма». «Саша, а нравственность?» – «Свой идеал». «Это, должно быть, в отличие от морали, общественного идеала, – соображаю я и продолжаю спрашивать. – Теперь скажи, что такое совесть?» – «Совесть – это когда человек познает себя и то, что он делает». – «Что такое гордость?» – «Гордость – это когда человек выпячивает себя больше, чем надо, и выдвигает себя за пределы своей жизни»…

Когда Сашу привезли в Москву и психологи проверили его интеллектуальные способности по специальным тестам, ничего особенного в его развитии обнаружить не удалось. В экспериментах Саша показал высокую норму, и только. Чуда не было.

Похоже, В. Блейк был прав:

Игрушкам детства – свой черед,

А зрелый опыт – поздний плод.

ИБ Трижды изменившийся школьник

Младший школьный возраст

В шестилетнем возрасте ребенка ждет первая крупная перемена в жизни. Переход в школьный возраст связан с решительными изменениями в его деятельности, общении, отношениях с другими людьми. Ведущей деятельностью становится учение, изменяется уклад жизни, появляются новые обязанности, новыми становятся и отношения ребенка с окружающими.

В биологическом отношении младшие школьники переживают период второго округления: у них по сравнению с предыдущим возрастом замедляется рост и заметно увеличивается вес; скелет подвергается окостенению, но этот процесс еще не завершается. Идет интенсивное развитие мышечной системы. С развитием мелких мышц кисти появляется способность выполнять тонкие движения, благодаря чему ребенок овладевает навыком быстрого письма. Значительно возрастает сила мышц. Все ткани детского организма находятся в состоянии роста.

В младшем школьном возрасте совершенствуется нервная система, интенсивно развиваются функции больших полушариев головного мозга, усиливается аналитическая и синтетическая функция коры. Вес мозга в младшем школьном возрасте почти достигает веса мозга взрослого человека: в среднем до 1400 г. Быстро развивается психика ребенка. Изменяется взаимоотношение процессов возбуждения и торможения: торможение становится более сильным, но по-прежнему преобладает процесс возбуждения; младшие школьники в высокой степени возбудимы. Повышается точность работы органов чувств. По сравнению с дошкольным возрастом чувствительность к цвету увеличивается на 45 %, суставно-мускульные ощущения улучшаются на 50, зрительные – на 80 % (А.Н. Леонтьев).

Познавательная деятельность младшего школьника преимущественно проходит в процессе обучения. Немаловажное значение имеет сфера общения. Быстротекущее развитие, множество новых качеств, которые необходимо сформировать или развивать у школьников, диктуют педагогам строгую целенаправленность всей учебно-воспитательной деятельности.

Восприятие младших школьников отличается неустойчивостью и неорганизованностью и в то же время остротой, свежестью, «созерцательной любознательностью». Младший школьник может путать цифры 9 и 6, мягкий и твердый знаки с буквой «р», но в то же время живо воспринимает окружающую жизнь, которая каждый день раскрывает перед ним что-то новое. Малая дифференцированность восприятия, слабость анализа отчасти компенсируются ярко выраженной эмоциональностью восприятия. Опираясь на нее, опытные учителя постепенно приучают школьников целенаправленно слушать, смотреть, наблюдать. Первую ступень школы ребенок завершает тем, что восприятие, будучи целенаправленным, усложняется, углубляется, становится более анализирующим, дифференцирующим, принимает организованный характер.

Внимание младших школьников непроизвольно, недостаточно устойчиво, ограничено по объему. Поэтому весь процесс обучения и воспитания подчинен воспитанию культуры внимания. Школьная жизнь требует от ребенка постоянных упражнений в произвольном внимании, волевых усилий для сосредоточенности. Произвольное внимание развивается вместе с другими функциями и прежде всего – мотивацией учения, чувством ответственности за успех учебной деятельности.

Мышление у детей начальной школы развивается от эмоционально-образного к абстрактно-логическому. «Дитя мыслит формами, красками, звуками, ощущениями вообще», – напоминал учителям К.Д. Ушинский, призывая опираться на первых порах школьной работы на эти особенности детского мышления.

Задача школы первой ступени – поднять мышление ребенка на качественно новый этап, развить интеллект до уровня понимания причинно-следственных связей.

В школьный возраст, указывал Л.С. Выготский, ребенок вступает с относительно слабой функцией интеллекта (сравнительно с функциями восприятия и памяти, которые развиты гораздо лучше). В школе интеллект развивается, как ни в какое другое время. Здесь особенно велика роль школы, учителя. Исследования показали, что при различной организации учебно-воспитательного процесса, при изменении содержания и методов обучения, методики организации познавательной деятельности можно получить совершенно разные характеристики мышления детей младшего школьного возраста.

Развивается оно во взаимосвязи с речью. Словарный запас нынешних четвероклассников насчитывает примерно 3500–4000 слов. Влияние школьного обучения проявляется в значительном обогащении словарного запаса ребенка, но и прежде всего – в приобретении исключительно важного умения устно и письменно излагать свои мысли.

Большую роль в познавательной деятельности школьника имеет память. Естественные возможности школьника первой ступени очень велики: его мозг обладает такой пластичностью, которая позволяет ему легко справляться с задачами дословного запоминания. Сравним: из 15 предложений дошкольник запоминает 3–5, младший школьник – 6–8. Его память имеет по преимуществу наглядно-образный характер. Безошибочно запоминается материал интересный, конкретный, яркий. Однако ученики начальной школы не умеют распорядиться своей памятью и подчинить ее задачам обучения. Немалых усилий стоит учителям выработка умений самоконтроля при заучивании, навыков самопроверки, рациональной организации учебного труда.

Становление личности маленького школьника происходит под влиянием новых отношений со взрослыми (учителями) и сверстниками (одноклассниками), новых видов деятельности (учения) и общения, включения в целую систему коллективов (общешкольного, классного). У него развиваются элементы социальных чувств, формируются навыки общественного поведения (коллективизм, ответственность за поступки, товарищество, взаимопомощь и др.). Младший школьный возраст предоставляет большие возможности для формирования нравственных качеств и положительных черт личности. Податливость и известная внушаемость школьников, их доверчивость, склонность к подражанию, авторитет, которым пользуется учитель, создают благоприятные предпосылки для формирования высокоморальной личности. Основы нравственного поведения закладываются именно в начальной школе, ее роль в процессе духовного воспитания и социализации личности огромна.

Начальная школа должна включать своих воспитанников в разумно организованный, посильный для них производительный труд, значение которого в формировании социальных качеств личности неоценимо. Работа, которую выполняют дети, имеет характер самообслуживания, помощи взрослым или старшим школьникам. Хорошие результаты дает сочетание труда с игрой, в которых максимально проявляются инициативность, самодеятельность, соревновательность ребят. Стремление к яркому, необычному; желание познать прекрасный мир чудес; испытания, двигательная активность – все должно удовлетворяться в разумной, приносящей пользу и удовольствие игре, развивающей у детей трудолюбие, культуру, навыки коллективных действий, разностороннюю активность.

Средний школьный возраст

Средний школьный возраст (от 11–12 до 15 лет) – переходный от детства к юности. Он совпадает с обучением в школе второй ступени (5–9 классы), характеризуется общим подъемом жизнедеятельности и глубокой перестройкой всего организма. Душевный мир подростка Н.К. Крупская характеризовала психологией полуребенка-полувзрослого: в своем развитии он уже «ушел» от детей, но еще не «пристал» к взрослым. Период трудный как для самого подростка, так и для окружающих его людей.

В этом возрасте происходят бурный рост и развитие организма. Наблюдается усиленный рост тела в длину (у мальчиков за год отмечается прирост на 6—10 см, а у девочек до 6–8 см). Особенно интенсивно растут мальчики 15 лет (за два года прибавляют в росте 20–25 см), девочки – 13 лет. Продолжается окостенение скелета, кости приобретают упругость и твердость. Значительно возрастает сила мышц. Развитие внутренних органов неравномерно, рост кровеносных сосудов отстает от роста сердца, что приводит к нарушению ритма его деятельности и учащению пульса. Легочный аппарат развивается недостаточно быстро, хотя жизненная сила (емкость) легких возрастает до 3400 см3. Дыхание подростка учащенное. Неравномерность физического развития сказывается на их поведении: они излишне жестикулируют, движения их порывисты, говорят быстро.

Характерная особенность подросткового возраста — половое созревание организма. У девочек оно начинается с 11 лет, у мальчиков – с 12–13. Половое созревание вносит серьезные изменения в жизнедеятельность организма, нарушает его внутреннее равновесие, вызывает новые переживания.

Продолжается развитие нервной системы, возрастает роль сознания, улучшается контроль коры головного мозга над инстинктами и эмоциями. Однако процессы возбуждения все еще преобладают над процессами торможения.

Восприятие подростка целенаправленнее, планомернее, организованнее, чем восприятие младшего школьника. Иногда оно отличается тонкостью и глубиной, иногда, как заметили психологи, поражает своей поверхностностью. Определяющее значение имеет отношение подростка к наблюдаемому объекту. Неумение связывать восприятие окружающей жизни с учебным материалом – характерная особенность учеников среднего школьного возраста.

Характерная черта внимания учеников среднего школьного возраста – его специфическая избирательность: интересные уроки или интересные дела увлекают подростков, и они могут сосредоточиться на одном материале или явлении, но легкая возбудимость, интерес к необычному часто становятся причиной непроизвольного переключения внимания. И здесь оправдывает себя такая организация учебно-воспитательного процесса, которая не порождает у подростков желания и возможностей отвлекаться на посторонние дела.

В подростковом возрасте происходят существенные сдвиги в мыслительной деятельности. Мышление становится более систематизированным, последовательным, зрелым; изменяется соотношение между конкретно-образным мышлением и абстрактным в пользу последнего, появляется новая черта – критичность. Подросток не опирается слепо на авторитет учителя или учебника, стремится иметь свое мнение, склонен к спорам и возражениям. Средний школьный возраст – наиболее благоприятный для развития творческого мышления. Чтобы не упустить возможности сензитивного периода, нужно предлагать ученикам решать проблемные задачи, сравнивать, выделять главное, находить сходные и отличительные черты, причинно-следственные зависимости.

Развитие мышления происходит в неразрывной связи с изменением речи подростка. В ней заметна тенденция к правильным определениям, логическим обоснованиям, доказательным суждениям. Чаще встречаются предложения со сложной синтаксической структурой, речь становится образной, выразительной; идет интенсивное нравственное и социальное формирование личности.

Но мировоззрение, нравственные идеалы, система оценочных суждений, моральные принципы, которыми школьник руководствуется в своем поведении, еще не приобрели устойчивости, их легко разрушают мнения товарищей, противоречия жизни. Правильно организованному воспитанию принадлежит решающая роль. В зависимости от того, какой нравственный опыт приобретает подросток, будет складываться его личность.

Особое значение в нравственном и социальном поведении подростков играют чувства. Они становятся преднамеренными и сильными (у младших школьников импульсивные). Свои чувства подростки проявляют очень бурно, иногда аффективно. Особенно сильно проявляется гнев. Многие педагоги и психологи считают подростковый возраст периодом тяжелого кризиса. Это объясняет упрямство, эгоизм, замкнутость, уход в себя. Подростковый возраст называют даже возрастом катастроф, поэтому важно бережно относиться к духовному миру, проявлению эмоций подростков.

Исследования внутреннего мира подростков показывают, что одна из самых серьезных проблем среднего школьного возраста — несогласованность убеждений, моральных идей и понятий, с одной стороны, с поступками, действиями, поведением– с другой. Намерения обычно благие, а поступки далеко не всегда благовидные.

Нравственные идеалы и моральные убеждения подростков складываются под влиянием различных факторов и поэтому очень разнообразны. Наряду с положительно ориентированными качествами встречается немало ошибочных, незрелых и даже аморальных представлений. Подростки-мальчики склонны выбирать своим кумиром сильных, мужественных, смелых людей. Притягательными могут для них стать не только книжные пираты и разбойники, но и местные хулиганы, которых «даже милиция боится». Подражая им, подростки, сами того не понимая, переходят ту опасную грань, за которой смелость оборачивается жестокостью, независимость – подлостью, уважение к себе – насилием над другим. У нынешних девочек-подростков также немало ложных идеалов. Исследования показывают заметное смещение акцентов с традиционно-положительных моральных ценностей на мнимые, ложные и даже антисоциальные. Некоторые из них не осуждают проституцию, спекуляцию, тунеядство, гордятся знакомством с правонарушителями.

К концу подросткового периода перед школьниками реально встает проблема выбора профессии. Большинство подростков правильно понимают смысл честного и добросовестного труда, ответственно подходят к будущему. Но исследования последних лет подтверждают, что инфантилизм, безразличие, социальная незрелость заметно прогрессируют. Все больше подростков, не желающих связывать свою будущую жизнь не только с трудом в сфере материального производства, но и с трудом вообще. Идеал честного труженика утратил привлекательность.

Перестройка воспитательной работы со школьниками среднего возраста – важнейшая и сложнейшая из нынешних задач. Педагогам нужно глубоко осмыслить особенности развития и поведения современного подростка, суметь поставить себя на его место в противоречивые условия реальной жизни. Это верный путь преодолеть прогрессирующее отчуждение подростков от учителей, школы, общества. Ученик среднего школьного возраста вполне способен понять аргументацию, убедиться в ее обоснованности, согласиться с разумными доводами. Демократизация школьной жизни, свободный выбор коллектива, занятий по душе, предметов для изучения, учебного заведения – все это создает благоприятные условия для самовыражения подростка, отстаивания значимых для него убеждений, взаимопонимания со сверстниками и взрослыми, что в конечном итоге должно положительным образом сказаться на формировании нравственных и социальных качеств.

Проблемы подросткового возраста

Ни один метод воспитания не поможет, если у педагога с подростком не сложились доверительные отношения. Думать об этом надо заранее.

Все дети в переходном возрасте производят переоценку ценностей: мама уже не кажется самой красивой и доброй, папа – самым сильным и удачливым, учительница далека от идеала. К этому надо относиться спокойно – современный подросток за неделю получает больше информации, чем они в его возрасте получали за месяц. Меняются люди, нормы социального поведения, уровень жизни, все видится по-другому. Акцент общения резко смещается в сторону сверстников, из дома – на улицу, в школу, в места общения.

Ни педагогам, ни родителям не надо впадать в панику. Есть ряд правил, которых следует придерживаться, чтобы сохранить равновесие.

1. Будьте ровными в общении, подчеркивайте, что вы относитесь к подростку как взрослому и самостоятельному человеку.

2. Будьте приветливы с его друзьями, не вмешивайтесь в их жизнь; не старайтесь их развеселить.

3. Никогда не выступайте с суждениями о современной моде, прическе, косметике.

4. Не пользуйтесь его жаргоном.

5. Не носите слишком модную одежду и обувь.

6. Когда подросток просит вас высказать свое мнение о его внешности, не уходите от ответа, постарайтесь помочь ему приобрести привлекательный вид.

7. Не вторгайтесь в его мир без приглашения; ему трудно и без вас.

Хотим мы того или нет, но приходится предоставлять подростку

больше свободы и ответственности, подготовляя к взрослой жизни. Пределы и детали этой свободы, меру ответственности с ним надо обсудить. Он нуждается в советах, и надо, чтобы за ними он шел прежде всего к родителям и учителям, рассчитывая на понимание и поддержку. Если вы хотите приучить его к ответственности за свои поступки, не пытайтесь избавлять от наказания за безобразия, в которых он участвовал. Постарайтесь разобраться в подлинных мотивах каждого поступка. Не скрывайте от него свою обеспокоенность возникшими проблемами. Ищите вместе выход из создавшейся ситуации.

Сдерживайте эмоции при выборе наказания – оно должно быть соразмерно вине. Не забывайте о поощрениях подростка, когда он того заслуживает. Помните: энергия и молодые силы, не находящие применения в полезных занятиях, могут стать взрывоопасными.

Старший школьный возраст

В старшем школьном возрасте в основных чертах завершается физическое развитие человека: заканчивается рост и окостенение скелета, увеличивается мышечная сила, способность выдерживать большие двигательные нагрузки. Устанавливается кровяное давление, ритмичнее работают железы внутренней секреции, заканчивается первый период полового созревания. Усиленная деятельность щитовидной железы, вызывающая у подростка повышенную возбудимость, значительно ослабляется. Продолжается функциональное развитие головного мозга и его высшего отдела – коры больших полушарий. Идет общее созревание организма.

Юношеский возраст – это период выработки мировоззрения, убеждений, характера и жизненного самоопределения. Юность – время самоутверждения, бурного роста самосознания, активного осмысления будущего, пора поисков, надежд, мечтаний. «В огне, оживляющем юность, отливается характер человека. Вот почему не следует ни тушить огня этого, ни бояться его, ни смотреть на него как на нечто опасное для общества, ни стеснять его свободного горения, а только заботиться о том, чтобы материал, который в это время вливается в душу юности, был хорошего качества», – писал К.Д. Ушинский [89] .

У старшеклассников обычно ярко выражено избирательное отношение к учебным предметам. Потребность в значимых для жизненного успеха знаниях – одна из самых характерных черт нынешнего старшеклассника. Это определяет развитие и функционирование психических процессов. Восприятие характеризуется целенаправленностью, внимание – произвольностью и устойчивостью, память – логическим характером, мышление – более высоким уровнем обобщения и абстрагирования; постепенно оно приобретает не только теоретическую, но и критическую направленность.

Юность – период расцвета умственной деятельности. Старшеклассники стремятся проникнуть в сущность явлений природы и общественной жизни, объяснить их взаимосвязи и взаимозависимости. Почти всегда этому сопутствует стремление выработать собственную точку зрения, дать свою оценку происходящему, что не всегда сходна с общепринятой, поскольку добыта собственным трудом, напряжением мысли. Самостоятельность мышления в этом возрасте приобретает определяющий характер и крайне необходима для самоутверждения личности. Взрослые, учителя часто безапелляционно отвергают наивные, односторонние, незрелые заключения, создавая своей бестактностью предпосылки для конфликтов и недоразумений.

Если в подростковом возрасте мальчишки больше всего ценят физическую силу, то старшеклассники уважают интеллектуальные качества. Больше других ценятся живость ума, находчивость, умение остро чувствовать проблему, быстро ориентироваться в материале, необходимом для ее решения. Авторитетом в классе пользуются ученики, имеющие проницательный ум, способные за видимыми фактами находить скрытые причины, предвидеть, строить смелые предположения. Отметим в этой связи, что в юношеском возрасте развивается умение комплексной оценки человека. Кумиром становятся гармонически развитые люди, у которых качества ума сочетаются с физической развитостью, внешней привлекательностью, хорошими манерами. «Примерка» к себе стимулирует процесс самовоспитания, который у многих приобретает силу, устойчивость и целенаправленность.

Нравственные и социальные качества старшеклассников формируются ускоренными темпами, чему способствует не только сензитивный период нравственной зрелости, но и новая обстановка: изменение характера деятельности, положения в обществе и коллективе, интенсивность общения. Более отчетливыми становятся моральные понятия, оценки, крепнут этические убеждения. Чувство взрослости становится глубже и острее. Появляется стремление к индивидуальности, которая у некоторых молодые людей приобретает гипертрофированную форму. Любым способом им хочется обратить на себя внимание, утвердить свою самобытность. Отсюда потеря чувства меры, демонстративное увлечение модным в данный момент, порой совсем не безобидным. Здесь окажут помощь терпимость и заинтересованная помощь взрослых.

В юношеском возрасте появляется усиленный интерес к этическим проблемам. Первая любовь не только вносит сильные переживания в жизнь молодых людей, но и заставляет практически решать многие непростые вопросы. Некоторые педагоги считают, что именно характер разрешения этических ситуаций служит критерием морального развития личности. В этом возрасте высок интерес к «вечным» проблемам: смысла жизни, счастья, долга, свободы, ответственности. В последнее время некоторые молодые люди проявляют повышенный интерес к религии. Постепенно растет внимание к эзотерическим проблемам.

У старшеклассников усиливаются сознательные мотивы поведения. Важное значение имеют статус (положение) личности в коллективе, характер общения и отношений между членами коллектива. Коллектив шлифует и корректирует качества личности, формирует те черты, которые культивируются в нем, способствуя появлению как негативных, так и позитивных качеств. В последнее время возросла роль неформальных молодежных организаций, программы которых привлекают старшеклассников. У них усилилось критическое отношение к действительности, повысились критерии оценок и требований к учителям и взрослым. Оценка, снисхождение в этом возрасте в расчет не принимаются.

Жизненные планы, ценностные ориентации школьников, стоящих на пороге выбора профессии, отличаются резкой дифференциацией по интересам и намерениям, но совпадают в главном – каждый хочет занять достойное место в жизни, получить интересную работу, хорошо зарабатывать, иметь семью. В последние годы произошла переоценка «престижности» профессий, а переход к новым экономическим условиям хозяйствования в стране еще больше повысил остроту всегда волновавшего молодежь вопроса. Хорошей профессией называют ту, где можно реализовать свои способности и хорошо заработать.

РБ

Что обещают звезды?

За время существования астрологии сделаны меткие наблюдения. Как следует из восточного возрастного гороскопа, вся жизнь человека состоит из 13 жизненных периодов, каждый из которых символизирует то или иное животное или птица. Так, период от рождения ребенка до года (младенчество) именуется возрастом Петуха; от года до 3 лет (раннее детство) – Обезьяны; от 3 до 7 лет (первое детство) – Козы (Овцы); от 7 до 12 лет (второе детство) – Лошади; от 12 до 17 лет (подростковый возраст) – Быка (Буйвола, Вола) и, наконец, от 17 до 24 лет (юношеский возраст) – Крысы (Мыши).

Особенности возраста Козы (от 3 до 7 лет). Этот возраст считается одним из самых трудных. Наступление его легко заметить по поведению ребенка: маленький спокойный карапуз вдруг превратился в капризного, истеричного ребенка. Нельзя в этом возрасте стремиться к наращиванию физической силы, нельзя закаливать волю ребенка.

Основной задачей физического развития и развития в целом является игра и еще раз игра (ловкость, координация). В «Козочке» присутствует неуправляемая задиристость, боевитость, драчливость. Особо не поощряйте их, но и не препятствуйте им. В этом возрасте эмоции ребенка малоуправляемы – он способен плакать, ликовать, ныть, блаженствовать – и все делает очень искренне.

Главное здесь – постижение окружающего мира, начало речи. Как человек научится говорить до 7 лет, так и будет разговаривать всю жизнь – общайтесь с ним, как со взрослым. На природе изучайте с ним основы ботаники, зоологии, геологии. «Коза» – никудышный и упрямый ученик. Не насилуйте его, главный механизм его учебы – игра. Девочки в этом возрасте гораздо серьезнее, и отношение к ним должно быть более взвешенным.

Особенности возраста Лошади (от 7 до 12 лет). В этом возрасте проявляются все истинные способности человека, и уже видно, что за человек растет. Период игр и развлечений сменяется жаждой деятельности и продвижения вперед. Ребенок становится школьником и в этот период приобретает навыки на всю жизнь. Здесь велика роль родителей, которые должны так организовать жизнь ребенка, чтобы он сам выучился максимальному количеству нужных дел.

Основное сейчас – учеба, цель – научиться учиться. Родители и учителя должны четко себе представлять, что переход от беззаботной дошкольной жизни, где главным механизмом учебы была игра, к системной и регламентируемой во времени учебе – сложная, тяжелая для ребенка ломка устоявшейся жизни и психического состояния. Поэтому как минимум, хотя бы в первый месяц занятий в школе, первоклассник должен ощущать контроль и заинтересованную родительскую помощь в соблюдении непривычного для ребенка школьного режима.

Особое внимание следует уделить правильному планированию внеурочного времени. После уроков необходим отдых, желательно на воздухе (около часа), затем обед и послеобеденный сон. И только после этого – приготовление домашнего задания. Самостоятельно, но под контролем взрослых, не более двух часов с перерывами. Затем помощь по дому, прогулка и только после этого – телевизор, чтение или другая работа. В семье, где установить такой режим для первоклассника по тем или иным причинам невозможно, лучший выход – определить его в группу продленного дня.

Школа, секции, кружки, студии, помощь по хозяйству и т. д. – вот основные направления деятельности ребенка в возрасте Лошади. Не следует давить на ребенка – это вредно и опасно, дайте окрепнуть его воле. Если упрямца необходимо переубедить, – обращайтесь к совести ребенка. Приучайте на личном примере. Не пытайтесь гасить его темперамент, а если действия его становятся разрушительными, направьте их в полезное русло, нагрузите работой. Знайте, что мальчикам в этом возрасте кажется, что у них много друзей, но настоящими друзьями остаются отец, мать, другие члены семьи. Делая из мальчика мужчину, не пытайтесь делать солдата – никаких приказов, только мотивированные объяснения и посильные требования.

Девочки в возрасте Лошади отличаются от мальчиков тем, что вместо логического мышления обладают эмоциональным, вместо воли – боевитостью. Они более управляемы, легче усваивают родительские наставления, отличаются большей сообразительностью. Они, безусловно, лучшие ученицы, так как более внимательно слушают и учатся, а не пытаются, как мальчики, до всего дойти самостоятельно.

Возраст Лошади – один из ответственнейших периодов в жизни ребенка, когда учеба и хозяйство, физическая сила и закалка, обучение всему на свете, а главное – самостоятельности являются неотъемлемой и строго контролируемой родителями сферой жизни школьника, особенно первоклассника.

Особенности возраста Быка (от 12 до 17 лет). Если в возрасте Лошади ребенок находился больше под влиянием родителей, то в возрасте Быка он как бы прорывает семейную оболочку и попадает под влияние сверстников и различных социальных групп. Поэтому считается, что в 12 лет детство заканчивается и начинается юношеский период жизни.

Как и прежде, школьники ходят в школу, занимаются спортом, музыкой, спят, едят, а между тем в них зреют новые люди. Родители всматриваются в своих чад и часто не понимают, почему их дитя становится равнодушным, недовольным или неблагодарным. Не все знают, что хамство подростков, безжалостность их оценок, примитивность и грубость их вкусов и суждений, убожество лексикона – это своего рода защитная реакция подростка (как толстая шкура Быка), вступающего в мир реальных человеческих отношений. В этом возрасте вместо целеустремленного, познающего школьника возникает юный мыслитель-логик, а иногда и циник, с сопутствующими этим категориям свойствами неполноценности и манией величия.

Открытость и простота возраста Лошади сменяются небывалым упрямством в возрасте Быка, а родители из главных авторитетов превращаются в обычных, ничем не примечательных людей. Их место занимает общество сверстников со своими требованиями, нормами поведения и своим отношением к жизни. И родители, и учителя понимают, что опасность не в самом существовании подростковых объединений, они неизбежны. Беда современного общества в том, что они бесконтрольны и открыты дурным влияниям.

Важная задача педагогов и родителей – оградить нравственно неокрепшего человека от влияния худших членов подростковых объединений. Это непросто сделать, потому что подросток склонен больше верить товарищам, а не родителям и учителям. Остается испытанный способ – отвлечение: участие в спортивных секциях, технических и гуманитарных кружках, конкурсах, олимпиадах, хозяйственной работе.

Основной задачей возраста Быка следует считать развитие потенциальных способностей. Мечтать и строить планы на будущее, стремиться к их реализации – истинное призвание старшего школьного возраста. Проблему создает и половое созревание. Врачи не советуют начинать сексуальную жизнь в этом возрасте, ибо она снизит тот самый потенциал, который так необходим в будущем. Обращение к логике и здравому смыслу подростка – один из самых действенных способов предостережения.

Говоря об особенностях поведения девочек в возрасте Быка, следует отметить, что внешние проявления у них во многом тождественны мальчишеским – упрямство, грубость, непослушание. Однако у них значительно меньшая потребность в создании замкнутых групп. И если мальчики меняют ориентацию с семьи на социум, то девочки по-прежнему ориентируются на семью и школу. В этом возрасте к ним приходит первая любовь. И хотя любовь в возрасте Быка это непрочное чувство, неуправляемое, романтическое, быстро проходящее, все же почувствовать его силу девочка может и начнет глубже понимать свое назначение в жизни. Девочек этого возраста отличает хорошо сформированная, разумная, крепкая воля; они всегда добьются своего; родители и учителя не должны пытаться переломить их силой.

ИБ Учет индивидуальных особенностей

В человеческом развитии проявляется общее и особенное. Общее свойственно всем людям определенного возраста, особенное отличает отдельного человека. Особенное в человеке называют индивидуальным, а личность с ярко выраженным особенным – индивидуальностью. Совокупность интеллектуальных, волевых, моральных, социальных и других черт личности заметно отличает данного человека от других. Природа щедро одарила человеческий род: на Земле не было, нет и не будет двух совершенно одинаковых людей. Каждый человек — единственный и неповторимый в своей индивидуальности.

Возникновение индивидуальных особенностей (различий) связано с тем, что каждый человек проходит свой особый путь развития, приобретая на нем различные типологические качества высшей нервной деятельности, своеобразие ощущений, восприятия, мышления, памяти, воображения, интересов, склонностей, способностей, темперамента, характера. Индивидуальными особенностями обусловлено формирование человека как личности.

Должны ли в воспитании и обучении учитываться индивидуальные особенности? Казалось бы, ответ на этот вопрос должен быть однозначно положительным, но это не так. Среди специалистов есть серьезные разногласия. Первая точка зрения – массовая школа не может и не должна учитывать индивидуальность, приспосабливаясь к каждому отдельному ученику. Все дети должны получать одинаковые «порции» учительской заботы. Никаких различий не должно быть в воспитании прилежных и ленивых, одаренных и неспособных, любознательных и ничем на свете не интересующихся. Человек, окончивший тот или иной тип учебного заведения, характеризуется одинаковым для всех стандартом обученности и воспитанности, принятым в данном заведении.

Вот что писал в связи с этим Гегель: «Своеобразие людей не следует ценить слишком высоко. Напротив, мнение, что наставник должен тщательно изучать индивидуальность каждого ученика, сообразоваться с нею и развивать ее, является совершенно пустым и ни на чем не основанным. Для этого у него нет и времени. Своеобразность детей терпима в семейном кругу, но в школе начинается жизнь по установленному порядку, по общим для всех правилам. Тут приходится заботиться о том, чтобы дети отвыкали от своей оригинальности, чтобы они умели и хотели исполнять общие правила и усваивали себе результаты общего образования. Только это преобразование души составляет воспитание» [90] .

Отечественная педагогика стоит на иных позициях – воспитание должно максимально опираться на индивидуальность. Индивидуальный подход как важный принцип педагогики заключается в управлении развитием человека, основанном на глубоком знании черт личности и условий жизни. Педагогика индивидуального подхода имеет в виду не приспособление целей, содержания обучения и воспитания к отдельному школьнику, а приспособление форм и методов педагогического воздействия к индивидуальным особенностям с тем, чтобы обеспечить запроектированный уровень развития личности. Индивидуальный подход создает наиболее благоприятные возможности для активизации познавательных сил, склонностей, дарований каждого. В индивидуальном подходе особенно нуждаются «трудные» воспитанники и дети с ярко выраженной задержкой развития.

Считается, что индивидуальный подход хорошо сочетается с идеями гуманизации воспитания. Но практически реализовать его требования в условиях групповой (коллективной) формы воспитания очень трудно. Если добавить к этому гендерные особенности, о которых уже шла речь, становится понятно, что реализация принципа индивидуального подхода в воспитании становится все более проблематичной.

Способный, но ленивый

Хотите узнать, на какие типы делил учеников Я.А. Коменский? Перелистаем «Великую дидактику».

«…У одних способности острые, у других – тупые, у одних – гибкие и податливые, у других – твердые и упрямые, одни стремятся к знаниям ради знания, другие увлекаются механической работой. Из этого трижды двойного ряда способностей возникает шестикратное сочетание их.

…Во-первых, есть ученики с острым умом, стремящиеся к знанию и податливые; они, преимущественно перед всеми другими, особенно способны к занятиям. Им ничего не нужно, кроме того, чтобы предлагалась научная пища.

…Во-вторых, есть дети, обладающие острым умом, но медлительные, хотя и послушные. Они нуждаются только в пришпоривании.

…В-третьих, есть ученики с острым умом и стремящиеся к знанию, но необузданные и упрямые.

…В-четвертых, есть ученики послушные и любознательные при обучении, но медлительные и вялые.

…В-пятых, есть ученики тупые и, сверх того, равнодушные и вялые. Их еще можно исправить, лишь бы только они не были упрямыми.

…На последнем месте стоят ученики тупые, с извращенной и злобной натурой: большей частью эти ученики безнадежны… Почву бесплодную, говорит Катон, не следует ни обрабатывать, ни трогать.

…Сущность сказанного сводится к следующему высказыванию Плутарха: «Какими дети рождаются, это ни от кого не зависит, но чтобы они путем правильного воспитания сделались хорошими – это в нашей власти». Да, в нашей власти, говорит он. Так садовник из любого живого корня выращивает дерево, применяя в необходимых случаях именно свое искусство посадки…» [91]

Ода двоечнику

Долгие годы считалось, что первая ступень, где проявляются таланты, – это предметные олимпиады для школьников. Но статистика показывает, что среди бывших победителей математических олимпиад нет ни одного доктора наук. Олимпиады оказались скорее тестом для выявления «интеллектуальных спортсменов», а не людей, способных двигать науку вперед. По-настоящему одаренный ребенок редко бывает отличником. Например, 30 % учеников, отчисляемых из американских школ за неуспеваемость, – это дети, у которых показатель IQ больше 130. Одаренные дети, достигающие 150 баллов по шкале IQ, опережают сверстников по возрасту на целых четыре года.

Шевели мозгами

Видный современный педагог Тони Бьюзен окончил университет Британской Колумбии в Канаде. Получил диплом с отличием по психологии, английскому языку, математике и естественным наукам. Потом стал профессором этого университета. В актовой лекции, которую он ежегодно читает студентам-первокурсникам, звучат такие слова: «В школе я тысячи часов потратил на изучение математики. Тысячи часов – на изучение литературы и языка. Тысячи часов – на изучение естественных наук, географии и истории. Потом я спросил себя: сколько часов я потратил на то, чтобы изучить, как работает моя память? Сколько часов я потратил на то, чтобы изучить механизм зрения? Сколько часов я изучал, как следует учиться? Сколько часов я изучал, как работает мой мозг? Сколько часов – природу мышления и то, как оно влияет на мое тело? Ответом было – нисколько. Другими словами, меня в действительности не учили тому, как работать головой».

Поняв это, Бьюзен начал усиленно заниматься педагогикой (на западе эта дисциплина носит название «психология обучения»). Потратил много времени на изучение ее тайн. А потом написал восемь прекрасных педагогических книг, которые стали бестселлерами в западном мире. Благодаря им, молодые люди полюбили педагогику и стали ее усиленно изучать. Одна из книг называется «Работай головой» (Buzen T. Use Your Heed) и служит введением в курс психологии обучения. «Человек, – говорится в ней, – запомни: самое главное в жизни – уметь учиться».

БС Итоговый тест

С какими утверждениями вы не согласны? Почему?

КБ

Все ответы – да.

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

1. Учет гендерных особенностей в воспитании.

2. Анализ мирового опыта гендерного воспитания.

3. Функции мужчины и женщины в современном обществе.

4. Гендерные учебные программы и курсы.

5. Ориентация на андрогина: за и против.

6. Возможности ученика в информационном обществе.

7. Акселерация и ретардация.

8. Ускорение темпов духовного развития в школьном возрасте.

9. Использование сензитивных периодов развития.

10. Талантливые и одаренные дети.

Тема 8 Идеалы воспитания

ПБ Мечта о совершенном человеке

Что такое жизнь? Для чего жить? К чему должно стремиться воспитание? Каким оно должно сделать человека? На эти вечные вопросы уже есть множество ответов, но необходимость ставить новые не исчезла. Мы, конечно, можем искать ответы на них в пластах старинной мудрости, но на сей раз обратимся к Л.Н. Толстому, для которого поиски смысла жизни были вечным вопросом, оставшимся без ответа. «Жить в положении Соломона, Шопенгауэра – знать, что жизнь есть глупая, сыгранная надо мной шутка, и все-таки жить, умываться, одеваться, обедать, говорить и даже книжки писать. Это было для меня отвратительно.» [92] , – писал великий строптивец, никогда не следовавший общепринятым стереотипам. Следуя умом за вечным смыслом, чувствуя развитой душой то, что невозможно выразить словами, Л.Н. Толстой, как он сам признавался, несовершенно, неточно и неполно сказал: «жизнь – это любовь., стремление к благу того, что вне человека, которое остается в человеке после отречения от блага животной личности». Она – «сама жизнь; но не жизнь неразумная, страдальческая и гибнущая, но жизнь блаженная и бесконечная. Это есть сама радостная деятельность жизни.» [93]

Вопрос «Для чего жить?» предельно обнажен и у Ф.М. Достоевского. Ответ достоин великого ума – «абсолютное самосовершенствование впереди, в идеале». Сделаться человеком нельзя разом, а надо «выделаться в человека», ставя себе перед глазами лучшие образцы рода человеческого [94] . Выделим из приведенных мыслей два понятия – «животная личность» и «идеал», на который нужно равняться, чтобы «выделаться в человека». Первое определяет нам неразвитого, невоспитанного человека, второе – то, чем он может и должен стать.

Философы всех времен и народов единодушны в оценке назначения идеала.

• Идеал – не что иное, как кульминационный пункт логики, подобно тому, как красота – не что иное, как вершина истины (В. Гюго).

• Без идеалов, т. е. без определенных хоть сколько-нибудь желаний лучшего, никогда не может получиться никакой хорошей действительности (Ф.М. Достоевский).

• Основная идея всегда должна быть недосягаемо выше, чем возможность ее исполнения (Ф.М. Достоевский).

• Ценность идеала в том, что он удаляется, по мере того как мы приближаемся к нему (М. Ганди).

• Наш идеал – кастрированное, лишенное телесности, отвлеченное существо, наш идеал – это цельный, действительный, всесторонний, совершенный, образованный человек (Л. Фейербах).

• Наши навыки все более возрастают, и, в конце концов, вероятно, человек будет выполнять все, ничего не сознавая, и превратится в мыслящее животное. Разумность приближает нас к животному состоянию (Г. Лихтенберг).

Воспитания, ни к чему не стремящегося, не существует. Оно всегда имеет цели, независимо от того, осознаются они или нет. Но прежде целей необходимо иметь представление о том, к чему нужно стремиться. Представления о совершенном человеке аккумулируются в идеале. Будучи понятым и принятым, он начинает играть мобилизующую роль в деятельности, направленной на достижение высшей цели. Воспитательный идеал – это образ совершенного человека, на формирование которого держит курс воспитание; это недостижимый образец, к которому стремится и никогда не доходит воспитание. Это горизонт, который имеет свойство отдаляться при приближении к нему; это мечта, созданная лучшими умами человечества.

Из идеала выводятся общие цели воспитания. Их невозможно ни осознать, ни сформулировать в отрыве от представлений о совершенном человеке. Но при этом неизбежно возникает вопрос: как далеко от реальности должен отстоять идеал? На каком расстоянии от звезды можно воспользоваться ее свечением? Если утверждать, что идеал – богоподобный человек, значит – произносить бесполезные слова. Теоретически – как недоступная вершина человеческих устремлений – такой идеал может и должен существовать, но воспользоваться им в практике это невозможно. Если идеал слишком отдаленный – вывести цель воспитания из него нельзя, при большой конкретизации, наоборот, он слишком приближается к реальному образцу, теряет привлекательность далекой, почти достижимой цели.

Речь идет о разумной отдаленности идеала, о мере идеализации. Не лишено смысла предложение использовать понятие практического (реального) идеала, под которым понимается обобщенный образец воспитанного в соответствии с принятыми представлениями человека. Реальный идеал отражает принятые в данном обществе и в данное время представления о таком человеке.

Какова основа реального идеала? Дискуссии по этому вопросу привели к одному более-менее приемлемому для всех ответу: в основу практического идеала, задающего цели школьного воспитания, должны быть положены общечеловеческие ценности. В них зафиксировано то, что сложилось как норма в определенный период процесса исторического развития общества и человека.

Однако даже вечные ценности не остаются неизменными. Они могут быть прочтены и поняты, как и две тысячи лет назад, но вкладывает в них современный человек современное ему представление о мире, в котором живет, и о социальной среде, в которой он вращается. Меняются времена, иными становятся представления о человеке и о том, что из него должно сделать воспитание. Меняются ценности, меняются нормы, а с ними и идеалы воспитания. При этом вполне естественны и объяснимы определенные запаздывания образовательно-воспитательных систем, когда ценности уже сменились, стали иными, а школа их еще не осознала, не приняла, не отразила в своих программах.

Инертность образовательно-воспитательных систем может быть и благом, и злом. То, что наша отечественная система до сих пор не отказалась от вчерашних идеалов и продолжает функционировать на ценностях социалистической школы, благо для общества. Трудно представить, что могло бы произойти, начни она сокрушать все подряд на следующий день после смены курса нашей жизни. Но если она и через 20 лет будет продолжать движение в том же направлении, проигнорировав новые реалии, то несомненно станет тормозом прогресса.

Совсем свежим примером может служить «Моральный кодекс строителя коммунизма», который был принят в качестве главного ориентира социалистического воспитания. К слову сказать, набор ценностей в нем был достаточно обоснованным. Знатоки без труда узнавали среди них большинство христианских заповедей. При конструировании современного идеала мы вновь будем обсуждать их, отстаивая целесообразность для ориентации современного воспитания. Сейчас подчеркнем лишь, что слишком большим оказалось расхождение между реальной жизнью и декларируемыми образцами, слишком далеко разошлись идеалы с практикой. При таком противоречии всегда побеждает жизнь.

Забегание вперед, попытки разрешать проблемы прежде, чем созрели условия для их решения, тоже не сулят ничего хорошего. Если воспитание, не разобравшись в сущности выбранных идеалов, запускает механизм их реализации и через некоторое время устанавливает, что оно на ложном пути, – это трагедия не одного поколения. Может быть и так, что идеалы определены верно, но нет ясности в формулировке целей воспитания, нет теории, способной осветить путь практике. В таком случае школа вовремя не получает необходимые технологии, ее идеал не «работает», оставаясь лишь благим намерением.

Получается, что идеал – это не столько вопрос теории, сколько практики, точнее ее возможностей. Да и где, скажите, взять учителей, способных воплотить мечту о будущем?

В стабильном обществе идеалы совершенствуют очень осторожно. США, Япония, Великобритания, например, не меняли свои образовательно-воспитательные устремления почти с момента основания. Устоявшиеся идеалы – мощные традиции – общественная поддержка системы воспитания – процветающее общество. Так, определившись с идеалами, общество сохраняет и совершенствует самое себя. В этом – назначение идеалов, смысл общественной функции воспитания, прямых и обратных взаимосвязей межу обществом и воспитанием.

Идеал устанавливается в нескончаемых спорах, острой борьбе мнений, и чем больше людей принимает участие в этом, тем шире палитра выбора. Попытки ограничить количество участников «специалистами» не выдерживают ни правовой, ни этической критики – воспитание касается всех людей, и никто не должен иметь монополию на определение его будущего. В мире зафиксировано множество попыток государственного, идеологического, партийного или корпоративного определения идеалов и вытекающих из них целей воспитания. Американский политолог Н. Пастуович, касаясь проблемы реформирования систем образования, пишет: «Совершенно наивно, думать, что в обществе, составленном из групп с конфликтующими интересами, политически доминирующая группа не попытается контролировать образование в попытке сохранить существующее разделение власти. Такая попытка будет более успешной, если она скрыта. И это делает «скрытую программу» универсальным феноменом» [95] .

Определение воспитательного идеала начинается с ответов на острейшие жизненные вопросы – к чему идет общество, насколько долгий путь ему предстоит пройти к достижению запроектированного состояния, какой человек должен соответствовать модели перспективного общественного развития, что он должен знать и уметь, носителем какой морали должен быть. Исходя из этого устанавливается образец воспитанного человека, задается «мера воспитания», т. е. объем необходимых для человека и общества привитых воспитанием норм.

Мы должны знать, и не только в общих чертах, каким будет наше общество через 10–15 лет. Только опираясь на просчитанные модели будущего, можно обоснованно судить, к какой жизни нужно готовить усевшихся сегодня за школьные парты малышей, какие качества формировать у будущих членов общества, чему их обучить, чтобы годы школьного обучения не считались потерянными для жизни.

Стратегические разработки параметров государства Российского на период 2010–2020 гг., когда ученики нынешней начальной школы вступят в реальную жизнь, в открытой печати пока не появлялись. В этих условиях нам остается опереться на модель идеального современного общества, которое описали американские политологи А. Инкелес и А. Смит еще в 1974 г. По мнению авторов, современное общество должно усвоить [96] :

• открытость новому опыту;

• готовность к социальным переменам;

• понимание разнообразия мнений и установок окружающих, готовность формировать и отстаивать свое мнение;

• энергичный поиск факторов и информации, на которых можно основать свое мнение;

• ориентацию во времени на настоящее и будущее, а не на прошлое;

• чувство влиятельности, т. е. убеждение, что человек может влиять на свое окружение;

• ориентацию на долгосрочное планирование как в общественных делах, так и в личной жизни;

• веру в основном в предсказуемость окружающего мира, в то, что на народ и институции можно положиться в исполнении их обязанностей;

• уважение к техническим умениям, принятие их как основы для распределения благ;

• большее уважение к формальному образованию и подготовке, стремление достичь высокого уровня образовательных и профессиональных стандартов;

• уважение к достоинству других;

• понимание логики производства и промышленности.

Используя этот далеко не бесспорный перечень условий, можем проанализировать, насколько далеко или близко отстоит наше общество от идеала общественного развития на уровне требований XXI в., понять, каких граждан будущего должна готовить образовательно-воспитательная система. Идеалы ее – не блажь и не забота одних лишь педагогов, это заказ общества. «Современным» общество станет тогда, когда воспитание справится с задачей формирования «современного» человека.

ИБ Приобщение к ценностям

Какие ценности являются общечеловеческими? Наиболее простой и убедительный ответ – ценности, которые принимаются подавляющим большинством живущих на земле людей.

Как их выделить? Существуют ли ценности в абсолютном понимании? Если они установлены, то где, в каких документах, каких книгах «прописаны»?

В древнейших книгах зафиксированы первые попытки определения общих для всех людей нравственных оснований жизни и поведения. Со временем они проверялись, уточнялись, дополнялись, совершенствовались, пока не превратились в систему писаных норм. Фундамент их составлен из непреходящих положений, которые называются общечеловеческими ценностями. Они не связаны ни с конкретным обществом, ни с культурой, ни даже с конкретным историческим периодом и действуют в жизни людей подобно нерушимым законам природы.

Платон, Аристотель, другие великие философы древности стремились обосновать облик идеального человека как средоточение фундаментальных ценностей. Основой их признавалась добродетель. В Древней Греции сложилось понятие «калокагатии» – идеала физического и нравственного совершенства.

Китайский философ Конфуций (551–479 гг. до н. э.) понятие добродетели раскрывает через синтетическое качество «жэнь», которое проявляется в таких более понятных людям характеристиках человека, как справедливость, верность, искренность. Из этого качества Конфуций выводил свой идеал воспитания «благородного мужа», причем воспитание, по его мысли, должно играть в становлении данного качества более важную роль, нежели происхождение.

В древнеегипетской «Книге мертвых» о добродетельном человеке сказано: «Я делал то, о чем говорят люди, чем довольны боги; я удовлетворил бога тем, что он желает; я давал хлеб бедным, воду жаждущим, одежду нагим, переправу тому, кто не имеет лодки…» Красной нитью проходит понятие добродетелей сквозь законы Хаммурапи и Солона, Библию, Коран, Домострой.

Исключительная роль в сохранении общечеловеческих ценностей принадлежит религии. Как бы ни ругали современные историки и философы церковь, инквизицию, как бы отрицательно ни относились к религиозным войнам и крестовым походам, по большому счету всегда проявляется только то, что благодаря служителям Бога средний человек сохранил человечность, не одичал совсем, не опустился до скотского прозябания. Человек так слаб, соблазны вокруг него настолько сильны, что требуется поистине титанический труд священнослужителей, чтобы жестокое, склонное к необдуманным действиям существо держать в рамках человеческого подобия.

В Декалоге – десяти заповедях, которые, по преданию, Бог передал людям через пророка Моисея – четыре определяют отношение человека к Богу, шесть регулируют отношения между людьми. Заповеди были записаны на двух отдельных скрижалях и переданы так: чти отца твоего и мать твою; не убей; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй; не возжелай добра ближнего твоего.

Христианство дополнило эти заповеди учением о любви к ближнему, сущность которого изложена в Нагорной проповеди Иисуса Христа. Поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой, – в этом суть христианской любви как общечеловеческой ценности. Коран утверждает то же самое: «Аллах любит тех, кто делает добро; Аллах с теми, кто терпеливо сносит (трудности); не делай зла другим и тебе не сделают зла; если творишь добро, творишь добро для своей собственной души; если творишь зло, делаешь это самому себе». Блаженный Августин формулирует эту мысль так: «В главном – единство, в спорном – свобода, во всем – любовь».

Умеренность как ценность одобряется христианской религией. Согласно Еванглию материальная бедность нравственно предпочтительнее богатства, отягощающего человека земными заботами и отвращающего его от Бога: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в Царство

Божие» (МК. 10:25). Апостолы понимали, что при отсутствии развитого сознания избыточные материальные блага ведут к разложению общества и даже к гибели цивилизации.

Среди вселенских, вечных, проверенных тысячелетиями принципов добра – бескорыстная любовь, всепрощающая искренность, всеобъемлющая доброта, неподкупная честность, спокойная мудрость, сокровенная истина, смирение, помощь, подвижничество.

Детальный набор и разбор человеческих ценностей предлагается в современной книге «Навстречу жизни». Она обращена к молодым христианам и к тем, кого авторы хотели бы привлечь к христианству. Главный раздел «Нравственные ценности христианства» занимает почти 100 страниц [97] .

Главы книги носят названия основных ценностей: верность поставленной цели; способность к состраданию; участливость; чувство надежности, безопасности; убежденность; стремление сотрудничать с другими; мужество; упорство в достижении цели; энтузиазм, активное отношение к жизни; справедливость; вера; верность; чувство товарищества; способность прощать; дружелюбие; вежливость; великодушие; готовность прийти на помощь; святость; честность; стремление; инициативность и находчивость; оптимизм; доброта; любовь; преданность в дружбе; послушание; терпение; миролюбие; настойчивость; радостное воспитание жизни; готовность уповать на Бога; целеустремленность; способность к раскаянию; умение не падать духом; уважительное отношение к окружающим; чувство ответственности; почтительность; способность к самодисциплине; мудрое отношение к своему достоянию; чувство благодарности; готовность доверять; надежность; бескорыстие; мудрость; поклонение Богу.

Оставим эту информацию без комментариев. Вопрос о том, какой набор ценностей следует предлагать вступающему в жизнь человеку, всегда можно решить. Школа должна возвратиться к духовному воспитанию подрастающих поколений и в качестве первого шага ввести уроки духовности. В основу программы должны быть положены общечеловеческие ценности с комментариями и практическим руководством в современной жизни. Вспомним, российская дореволюционная школа имела большой и положительный опыт изучения Закона Божьего, который вводился со 2 класса и изучался несколько лет. Пусть теперь это будут философия, где на доступном каждому ребенку уровне будут излагаться законы жизни и непреходящие ценности, формироваться главные для человека знания.

Для верующего выбор ценностей облегчается основной книгой той или иной религии. В обстоятельной работе «Образовательная деятельность русской православной церкви: проблемы освоения наследия» [98] прокомментировано более 800 пособий для занятий по Закону Божьему, которые так или иначе связаны с воспитанием христианских ценностей. В них аккумулирована житейская мудрость народов. Педагоги также могут использовать их с большой выгодой для дела воспитания.

Воспитание молодежи в духе религиозных ценностей во все века и у всех народов считалось непременным условием ее социализации.

Сравнительно недавно в списке общечеловеческих ценностей появилось понятие «свобода» и сразу же взбудоражило умы. В принятой Генеральной Ассамблеей ООН (в 1948 г.) «Всеобщей декларации прав человека» первая статья провозглашает: «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах». Свобода, равенство и братство провозглашались, как известно, и раньше – во времена французской революции, в Конституции СССР 1936 г., есть они и в Российской Конституции 1993 г. Весь вопрос в том, как провозглашенные нормы соотносятся с реалиями жизни. Свобода в современном мире – понятие условное. Это легко понять хотя бы из факта материальной зависимости людей. Не может быть свободен человек, если он не свободен экономически, если зависит от работодателя или системы. И хотя в современных цивилизованных странах человек имеет достаточные основания для развития своих способностей и дарований, поскольку его труд вознаграждается материально и морально в соответствии с производительностью, он ограничен в своих возможностях. К тому же обывательские оценки человека строятся на учете его материального благополучия. Отношение к человеку соответственно его материальным ценностям – бездуховный цинизм, попирающий свободу личности.

Сегодня поднимается вопрос о воспитании и профессиональных (корпоративных) ценностях – своеобразном кодексе работника, принадлежащего к определенной корпорации. Сущность их хорошо иллюстрирует клятва Гиппократа, которую приносят врачи. Заходит речь и о том, чтобы педагоги давали клятву в русле системы профессиональных ценностей.

Свои мнения по этой проблеме высказали ведущие российские ученые Н.Д. Никандров, М.В. Богуславский, Л.И. Новикова и др. Предельно обобщенно рассматривает вопрос В.А. Караковский. Его набор ценностей — человек («абсолютная ценность»), семья, труд, знания, культура, отечество, земля, мир [99] . Овладение ими должно составлять сердцевину воспитания современных школьников.

Несколько иной набор ценностей выделяют авторы «Прогностической концепции целей и содержания образования»:

стремление к истине; социальное благополучие общества; социальная справедливость; нравственные гуманистические нормы; приобретение знаний; уважение к умельцам и талантам; порядочность в крупном и в мелочах; собственное достоинство; ценность личности; здоровье свое и окружающих; сохранность природы и возможность ею наслаждаться; социальная активность; нравственное здоровье коллектива и общества; ценность других народов, их специфики и культуры; доброжелательность в отношениях и взаимопомощь; гуманистическая направленность научно-технического прогресса.

Авторы понимают, что «перечень не исчерпан и система открыта» [100] .

Американская исследовательница П. Уайт из всего спектра ценностей делает упор на «гражданских добродетелях», выделяя в них надежду, уверенность; мужество; самоуважение, самопочитание; дружбу; доверие; честность; порядочность, воспитание гражданственности [101] .

Традиционно большое внимание уделяют ценностям английские педагоги. Как следует из аналитического обзора группы английских исследователей [102] , актуальными являются следующие группы ценностей:

• фундаментальные «либеральные» ценности свободы, равенства и рациональности;

• духовные ценности как интегративное качество, своего рода отношение к миру;

• моральные ценности, объединяемые различением добра и зла;

• экологические ценности;

• ценности политической демократии, прежде всего гражданственность;

• ценности искусства;

• ценности здоровья и здорового образа жизни.

Авторы подчеркивают необходимость интегрального подхода к воспитанию этих ценностей и формированию целостной личности. Это полностью совпадает и с требованиями отечественной педагогики, в основе которой – всестороннее развитие личности, комплексный подход к воспитанию.

Шотландским Консультативным советом по куррикулуму (англ. curriculum – содержание обучения вместе с его методами и формами) предложен документ по проблеме ценностей: подчеркивается, что «ценности пропитывают всю образовательную деятельность», «не всегда усваиваются сознательно» и «вряд ли мы достигнем полного согласия относительно ценностей» [103] . К ним в документе относятся ценности учения; уважение к себе и забота о себе; уважение к другим и забота о них; чувство принадлежности; социальная ответственность. Вопрос ставится в конкретном плане: как в школе в рамках совместной деятельности воспитывать необходимые человеку и обществу ориентации.

Система воспитания должна соответствовать реально функционирующей в обществе системе ценностей. Можно утверждать, что воспитание человека в духе их есть решение проблемы целей воспитания. И в то же время, приняв существующую систему ценностей и сориентировав на нее воспитание, мы рискуем никогда не возвыситься в общественном и личном развитии. Неужели в качестве образца мы примем ценности мафиозно-коррумпированного общества, распространяемые ныне?

В растерянности остановились педагоги и перед таким вопросом – должны ли традиционные ценности уступать дорогу новым? Несколько прояснить его помогло исследование Дж. Гасфилда, в частности интересен его вывод о том, что для развития страны опора на традиционные ценности имеет самое положительное значение. К тому же это не ведет ни к застою, ни к консерватизму там, где требуется модернизация. Свои выводы

Дж. Гасфилд подкрепил изучением «японского чуда», которое могло произойти только на основе традиционных ценностей [104] . Появились исследования, доказывающие, что достижения развитых стран (например, Германии, Великобритании) также обусловлены соблюдением традиционных ценностей, а отсталость некоторых стран причинно предопределена неправильными или заниженными ориентирами. Может быть, и не все верно в столь категоричных заключениях, но что-то есть. Считать, что давность тех или иных ценностей дает основание для их абсолютизации, значит входить в противоречие с реалиями жизни.

Развитие рыночных отношений в России также пытаются объяснить отличием ее ценностей от ценностей западного мира. Р. Шейерман утверждает, что ценности индивидуальной свободы сформировались на равнинах Запада. А в городах Древней Руси привился иной культурный опыт, основанный на ценностях взаимной зависимости и равенства [105] . Такой подход разделяется и другими авторами. И.Н. Ионов, например, рассматривая различие российской и западной цивилизаций, пишет, что «в Европе получили развитие городские, буржуазные ценности, в России – общинные, коллективистские. Европеец решал свои проблемы, развивая расчетливость и своекорыстие, русский – утверждая уравнительные коллективистские идеалы» [106] .

Как видим, вопрос о ценностях, составляющих основу воспитательного идеала, достаточно запутан. Убежден, школа должна остановиться на кратком наборе наиболее важных, действительно общечеловеческих ценностях и повести решительную борьбу с бездуховностью, обступившей нас со всех сторон.

СБ Следствие иллюзий

Современная школа и направляющая ее развитие педагогика в вопросах идеалов и ценностных ориентаций оказались на распутье. Совершилась относительно спокойная революция, но оттого, что не было стрельбы и разрухи, значение происшедших перемен в нашей жизни не умаляется. Жизнь повернула в другое русло, и ни причин, ни виновников перемен искать не стоит. Надо выстраивать идеалы в новой системе координат, тщательно отобрать все лучшее из прошлого, отказаться от ненужного, принять настоящее.

Начинать, думается, следует снизу, идти «от жизни». А потому присмотримся к ценностным ориентациям современной молодежи. Возможно, это именно тот случай, когда устами младенца глаголет истина.

Исследования выявляют здесь довольно большой диапазон расхождений. Вероятно, они отражают истинное состояние дел: молодежь «раздергана», неоднородна во взглядах, оценках, действиях. Поэтому разброс ценностей находится в спектре от примитивных до возвышенных.

Опросы показывают, что понятия «ценности» и «идеалы» осознаются далеко не всеми молодыми людьми. Многие вообще не понимают их смысла. Значит, надо упрощать эти понятия, снижать их до уровня представлений молодых людей – безотносительно к тому, с дипломами они или без.

Профессор Б. Битинас выделяет три системы ценностей: 1) трансцендентных, 2)социоцентрических, 3)антропоцентрических. К первым относятся: душа, бессмертие, вера, любовь, надежда, покаяние и т. п. Ниже стоят: свобода, равенство, братство, труд, мир, творчество, гуманизм, согласие и т. п. Базовые ценности воспитания составляют: самореализация, автономность, удовлетворение, польза, откровенность, индивидуальность [107] .

Современные исследователи выделяют пять уровней сформированности сознания, связывая этот процесс с возрастом.

Первый уровень – эгоцентризм, характерный для ребенка, требующего от окружающих внимания, заботы, любви. Актуальными для него являются слова «я», «мне», «я сам». При переходе на второй уровень возрастает значение заботы о ближних – родителях, родственниках.

Для второго уровня приоритетные ценности и потребности – это ценности и потребности семьи. Дальнейшее расширение сознания связано с жизнью в обществе, пониманием принадлежности к своему народу, нации, родине.

Благодаря осознанию этого факта (что бывает не всегда) человек переходит на третий уровень – гражданской активности, патриотизма, национального самосознания. Его волнуют семейные или личные ценности, но к ним добавляются и новые.

Четвертый уровень – это уровень способности понимания других людей, осознание своей принадлежности к человечеству и того факта, что человечество – единый взаимосвязанный организм. Главным принципом, характерным для этого уровня, должно быть «золотое правило» Христа: не делай другим того, чего не желаешь себе.

Пятый уровень сознания человека характеризуется пониманием того, что Вселенная – единый организм, а Земля – его часть. Высший Разум царит над всем. Из такого понимания проистекает отношение к жизни, самому себе.

Запишем уровни кратко:

1– й уровень: эгоцентрических ценностей, самоутверждения;

2– й уровень: семейных (родственных) ценностей;

3– й уровень: общественных, гражданских, национальных ценностей;

4– й уровень: общечеловеческих ценностей;

5– й уровень: универсальных ценностей (духовного, расширенного сознания).

По этим характеристикам и будем анализировать ценностные ориентации современной молодежи.

Но об этом после, а сейчас окунемся в недалекое прошлое. Небезынтересно сравнить ценности, которым отдавали предпочтение школьники 80-х годов прошлого века с ценностями нынешней молодежи. Благодаря тому, что в Советском Союзе шло планомерное изучение этого вопроса, есть возможность сравнить результаты научных исследований. В книге «Формирование личности старшеклассника» под ред. И.В. Дубровиной (М., 1989) находим данные социологических опросов. Сделаем поправку на необходимое в то время корректирование результатов в сторону их улучшения. Но если хотя бы половина из них соответствует действительности, то сравнение прежних ценностей с нынешними не в нашу пользу. Оценка производилась по 5-балльной системе.

Каковы же направленность ценностных ориентаций (ЦО) и их содержание у юношей и девушек старших классов?

Юноши 9 класса в наибольшей степени ориентированы на «интересную работу» (4,86) и «хороших и верных друзей» (4,85). Среди ведущих ценностей, определяющих «ядро» их ЦО, отмечена «счастливая семейная жизнь» (4,72), «познание» (4,69), «здоровье» (4,67), «уверенность в себе» (4,64). Достаточно высоко оцениваются «любовь» (4,57), «активная, деятельная жизнь» (4,56).

Менее значимы для юношей «творчество» (4,18), «самостоятельность» (4,17) и «независимость» (4,06), «общественное признание» (4,01). Практически нет ориентации на «материальную обеспеченность» (3,90), «равенство» (3,79), «красоту» (3,69). На последнем месте по значимости оказываются «удовольствия» (3,20).

У девушек-девятиклассниц первые места отведены ценностям, связанным с «интересной работой» (4,86) и «счастливой семейной жизнью» (4,80). Лидирующее положение занимают также «хорошие и верные друзья» (4,66), «познание» (4,60), «любовь» (4,56) и «уверенность в себе» (4,31).

Середину иерархической структуры ЦО у девушек занимают «красота» и «здоровье» (4,39), «самостоятельность» (4,34), «активная деятельная жизнь» (4,32). «Равенство» (4,18), «общественное признание» (4,15), «материальная обеспеченность» (4,07), «независимость» (4,01) и «удовольствие» (3,50) не являются, по мнению девушек, основными целями жизни человека.

В 10 классе происходят некоторые изменения в содержании структуры ЦО прежде всего у юношей, у которых ориентация на «интересную работу» уступает место ориентации на «хороших и верных друзей» (4,78) и «здоровье» (4,78). Лидирует также «активная деятельная жизнь» (4,62) и «любовь» (4,60).

Ценность «интересная работа» (4,47) вместе с другими – «уверенность в себе» (4,46), «творчество» (4,38), «познание» (4,31), «счастливая семейная жизнь» (4,26) – занимают среднее положение в структуре ЦО юношей.

Далее как малозначимые следуют: «независимость» и «самостоятельность» (4,18), «равенство» (4,10), «материальная обеспеченность» (4,00), «общественное признание» (3,90), «красота» (3,88), «удовольствие» (3,41).

В отличие от юношей, у девушек-десятиклассниц ценности «интересная работа» (4,86) и «любовь» (4,86) – доминирующее. В качестве главных целей жизни у девушек определены «счастливая семейная жизнь» (4,80), «здоровье» (4,77) и «хорошие и верные друзья» (4,73).

Середину иерархической структуры ЦО у девушек 10 класса составляют: «уверенность в себе» (4,60), «познание» (4,54), «активная деятельная жизнь» (4,40) и «материальная обеспеченность» (4,87). Остальные ценности не определяют жизненную позицию девушек-десятиклассниц.

Согласно полученным данным у юношей старших классов преимущественная ориентация – на «хороших и верных друзей», «здоровье» и «активную деятельную жизнь»; девушки ориентированы прежде всего на «интересную работу», «любовь» и «счастливую семейную жизнь».

Каковы особенности ЦО у учащихся раннего юношеского возраста? Полученные данные позволяют представить иерархическую систему жизненных ценностей, характерных для всей совокупности учащихся данного возраста. В общей иерархии доминирует ценность «сохранение мира между народами» (как условие благополучия каждого). Она получила высший балл абсолютно у всех обследуемых школьников. Напротив, «жизненная мудрость» (зрелость и здравый смысл, достигаемые жизненным опытом) никак не была оценена школьниками. И если «сохранение мира между народами» для всех советских школьников – абсолютная ценность, то «жизненная мудрость» для учащихся даже старших классов не являлась личной ценностью.

Среди других ценностей по всей выборке максимальную оценку и, следовательно, первое место занимает «интересная работа» (средний балл 4,81). Кроме нее в основную группу ценностей, определяющих главную ориентацию школьников, входят «хорошие и верные друзья» (4,76), «здоровье» (4,73), «счастливая семейная жизнь» (4,71) и «любовь» как физическая и духовная близость с любимым человеком (4,68).

Середину иерархической системы занимает большая группа ценностей, которые в глазах старшеклассников имеют существенное по сравнению с главными целями жизни значение. Эту группу составили: «уверенность в себе» (4,56), «познание» (4,55), «активная деятельная жизнь» (4,41), «самостоятельность» (4,33), «творчество» (4,20), «равенство» (4,18), «красота» как переживание прекрасного в природе и искусстве (4,13), «общественное признание» (4,11), «независимость» (4,10), «материальная обеспеченность» (отсутствие материальных затруднений) (4,08).

Последняя в структуре ЦО ценность «удовольствие» (много развлечений; жизнь, полная удовольствий, приятное проведение времени) – набирает всего 3,55 балла.

По содержанию ценностных ориентаций учащихся разделили на два типа. Первый тип объединяет 17,1 % учащихся (из всей выборки это 10 %). В него входят в равном количестве ученики 9 и 10 классов, юноши и девушки. При определении содержания данного типа ценностных ориентаций оказалось, что учащиеся имеют такую иерархию ценностей: «любовь» (5,00), «здоровье» (4,94), «хорошие и верные друзья» и «счастливая семейная жизнь» (4,94), «интересная работа» (4,83), «уверенность в себе» и «равенство» (4,60), «познание» (4,55), «самостоятельность» и «активная деятельная жизнь», «красота» (4,50), «независимость» (4,33), «творчество» (4,27), «общественное признание» (4,22). У них низкая ориентация на «материальную обеспеченность» (3,7) и «удовольствия» (3,55).

Второй тип ЦО имеют 21,5 % школьников (14 % из всей выборки). Наивысшую оценку здесь получила ценность «здоровье» (4,96). Высокие оценки также даются «хорошим и верным друзьям» (4,88), «материальной обеспеченности» (4,84), «любви» (4,76), «независимости» (4,72), «познанию» (4,68), «уверенности в себе» (4,64).

Менее значимыми ценностями для учащихся данной группы представляются «красота» (4,52), «активная деятельная жизнь» (4,48), «самостоятельность» (4,44), «удовольствия» (4,4), «общественное признание» (4,36), «равенство» (4,32). Последнее место в иерархии ценностей занимает «творчество» (4,16). Таким образом, для учащихся второго типа ЦО характерны ориентация на здоровье, хороших друзей, материальную обеспеченность.

Наибольшего внимания заслуживают учащиеся, которые при ранжировании ценностей применяют большой диапазон оценок, т. е. относятся к группе с высокой степенью дифференциации. Эти учащиеся имеют хорошо сформированную и развитую структуру ЦО. По содержанию ценностей, входящих в структуру ЦО, их также можно разделить на два типа. В общей классификации ЦО – это третий и четвертый типы.

Третий тип составляют 27,1 % (из общей выборки – 17 %), в котором учащиеся 9 и 10 классов, юноши и девушки, представлены в равном количестве. По содержанию ценностных ориентаций эта группа отличается тем, что наиболее высоко оценивает «интересную работу» (4,76), «хороших и верных друзей» (4,68), «познание» (4,52), «любовь», «счастливую семейную жизнь» и «творчество» (4,44). Более низкие места в иерархии ценностей занимают: «здоровье», «активная деятельная жизнь» (4,23), «уверенность в себе» (4,12). Еще менее важны «красота», «равенство» (3,80), «самостоятельность» и «независимость» (3,76), «общественное признание» (3,64). Низкая ориентация в этой группе учащихся на ценности «материальная обеспеченность» (2,96) и «удовольствия» (2,72).

Четвертый тип ЦО составили 34,3 % учащихся (по выборке это 20 %). Различий между количеством учеников по классам и полу нет. Иерархическая структура ЦО учащихся данной группы отличается тем, что у них отмечена высокая ориентация на такие ценности, как «уверенность в себе» (4,80), «хорошие и верные друзья» и «счастливая семейная жизнь» (4,76), «здоровье» (4,72). Высоко оцениваются «интересная работа» (4,64), «любовь» (4,6) и «материальная обеспеченность» (4,48). Незначимые ценности: «познание» и «активная деятельная жизнь» (4,00). Ниже идут «самостоятельность» (3,80), «равенство» (3,64), «независимость» и «общественное признание» (3,56), «удовольствия» и «красота» (3,20). «Творчество» вообще не получило оценки.

Какие выводы можно из этого сделать? Ситуация, на первый взгляд, вполне благополучная. Молодежь под чутким руководством Коммунистической партии растет нравственно чистой, уверенной в себе и завтрашнем дне. Все же советская система воспитания чутко отреагировала на получившие широкий общественный резонанс данные социологического опроса старших школьников. В планы воспитательной работы были внесены коррективы по тем позициям, которые сочли менее благополучными по сравнению с другими. Школы и учителя начали упорно работать по формированию недостающих качеств. Омрачало умы и души советских учителей лишь то, что уже невооруженным глазом были видны трещины между «отлакированными» рапортами и реалиями жизни. До общего кризиса с активным участием «благополучной» молодежи оставалось каких-нибудь 10 лет.

Сегодня окраска ценностных ориентаций молодежи существенно иная, и по некоторым позициям краски заметно сгущены. Не хватает нынешним социологам ни подготовки, ни инструментария, чтобы за внешней бравадой несозревших молодых людей разглядеть растерянность и незащищенность. Их так легко принять за сформировавшиеся качества, особенно если подходить с установкой о повальном снижении нравственности.

Опросов среди молодежи проводится много и на всевозможные темы. Верить большинству выводов нельзя: нет глубины и системности. Налицо недостатки необъективных социологических исследований, которые в наше время зачастую выполняют чьи-то заказы или преследуют другие цели.

Одной из наиболее распространенных методик изучения ценностей и ценностных ориентаций молодежи является свобода «выбора», когда респондентам предлагается список понятий, из которых нужно выбрать наиболее значимые для них, приоритетные. Когда исследование хорошо подготовлено, учтены и устранены многочисленные факторы, могущие исказить результаты, можно надеяться на объективные выводы. Когда, например, американская школьная служба «Гайденс», вот уже 50 лет предлагающая подросткам неизменный список понятий — внешность, честность, успех, образование, семейная ответственность, престиж, свобода, соблюдение закона, собственность, власть, здоровье, равенство, деньги, творчество, любовь, просит каждого определиться, что для него важнее, выводам можно верить. Но когда ни с того, ни с сего, без соблюдения преемственности и даже понимания смысла, подростка спрашивают, чему он отдает предпочтение – сексу или стабильности в государстве, то такие опросы выявляют лишь неграмотность их составителей.

В одном из исследований (Е.А. Помыткин, 1999) старшеклассникам предлагалось выбрать главные ценности из следующего списка:

• разнообразные удовольствия;

• семейное благополучие;

• социальная справедливость;

• верность;

• признание и популярность;

• выгодный брак;

• порядок в стране;

• доброжелательность;

• власть и влиятельность;

• послушные дети в семье;

• взаимопонимание между гражданами;

• помощь тем, кому она необходима;

• личная безопасность;

• спокойная старость;

• благополучие страны;

• гармония с природой.

Как и следовало ожидать, налицо весь спектр мнений. Сравнить и сопоставить ничего нельзя. Это означает, что подобные методики слабо выявляют ценностные ориентации школьников и не дают верных представлений. Правильнее было бы, сохраняя набор ценностей неизменным (хотя бы тот, что зафиксирован в приведенном исследовании), сравнивать их с результатами сформированности у современной молодежи. Если же предлагаются новые ценности, вопрос остается открытым.

Единственное правильное заключение о молодежи, и учащейся молодежи в частности, состоит в том, что она растерянна, лишена нужных ориентиров и твердого руководства. А когда дети растут без строгости, без твердых жизненных установок, они чувствуют себя незащищенными, инфантильными. Заброшенность, вседозволенность, безразличие взрослых плодят толпы эмоционально напряженных, лишенных уверенности в себе молодых людей, неспособных объективно оценить мир и свое в нем пребывание.

ИБ Теоретические споры

Есть ли вообще ценности? Оказывается, горячо обсуждался и такой вопрос. Сторонники возникшей в конце XIX в. так называемой репродуктивно-апологетической теории воспитания (К.Н. Ярош, И.А. Сикорский, В.Ф. Динзе и др.) в качестве «крупнейшего и существеннейшего недостатка» отечественного образования указывали на его космополитизм (оторванность от национального), отрицая само понятие общечеловеческих ценностей, заявляя, что это «только пустые слова, обманчивые и вредные фразы, которые вносят путаницу в мысли, а ссылки на общечеловеческие идеалы служат обыкновенно удобной маской шарлатанам» [108] . Главная беда русской школы, по их мнению, состояла в том, что она «поддалась всяким чуждым интернациональным течениям, идущим извне, властно захватывающим ее, насильно оторвавшим от отечественных родных устоев, по возможности, парализовав их. Все предметы в ней лишались национальной своей основы и преподавались… имея в виду не русских учеников, а какую-то космополитическую молодежь» [109] . Ценности, как из этого следует, могут быть только национальными.

Но что такое национальные ценности? И выше ли они общечеловеческих? Выводы, к которым склоняется мировая педагогика по этому вопросу, отрицательные. Общечеловеческие ценности ставятся выше национальных, поскольку они признаются большинством людей во всех странах мира.

Этот вывод нельзя смешивать с требованием придавать воспитанию национальный характер. Оно было всегда актуальным для российской школы, важность его не снижается и в условиях рыночных преобразований. Выводы многих исследований показывают, что в условиях интенсивного обмена между странами усиливаются космополитические тенденции, способствующие снижению национальных чувств, стиранию национальных особенностей.

Уже К.Д. Ушинский выдвигает требования усилить внимание ко «всему русскому» в программах и учебных пособиях. Его идеи поддерживают и развивают П.Ф. Каптерев, М.М. Рубинштейн, С.И. Гессен. Подчеркивая своевременность поставленных К.Д. Ушинским вопросов, они особо отмечали правомерность выдвижения им родного языка в качестве стержня национального воспитания. Воспитание непременно должно быть национальным.

Должна ли быть национальной и педагогика? Нет. В своей теоретической части она, как и другие науки, имеет общечеловеческий характер (с чем был согласен и К.Д. Ушинский), а потому не является чисто национальным феноменом. Поскольку характеристики антропологического развития человека в различных цивилизациях и регионах практически идентичны (возрастные особенности, психолого-физиологические детерминанты), возможно создание общей теории воспитания, в которой «средства развития общечеловеческих свойств будут общечеловеческими» [110] .

В начале ХХ в. проблема соотношения общечеловеческого и национального была переведена в практическое русло и тотчас значительно обострилась. Достаточно рельефно выявилась тенденция поставить во главу угла традиционные российские ценности. Сторонники такого подхода, выдвигая требование «заменить копию с немецкой школы школой настоящей, русской», объясняли неудовлетворительное состояние системы образования в России полным отсутствием в ней национального самосознания, что лишает школу «всякого твердого устоя, который мог бы направлять ее по верному незыблемому руслу» [111] .

Источником создания подлинно национальной школы должен стать сам русский народ – его история, дух и традиции (т. е. примерно то, что сейчас определяется терминами менталитет, ментальность). Непременным условием успешного национального воспитания является общий политический, экономический и культурный подъем России. В этой благоприятной среде окрепнет самосознание русских, расцветет народное творчество, актуализируется богатое культурное наследие, а все это вместе создаст фундамент для русской школы. Ее задача будет состоять в том, чтобы сформировать «активную нацию», способную к самоопределению.

Ситуация, которая обсуждается сегодня, уже возникала в начале XX в. Сто лет назад много писалось о кризисе традиционных ценностей воспитания. М.Н. Богуславский раскрывает все перипетии этой борьбы: «Начало XX в. было отмечено резким ростом неудовлетворенности педагогической общественности положением дел в сфере российского образования. Ситуация однозначно расценивалась как кризисная, а выход из нее виделся многим на путях создания в противовес существующей «подлинно национальной» общеобразовательной школы» [112] .

Начинать все же нужно с национальных ценностей. Академик Н.Д. Никандров по этому поводу пишет: «Здесь сразу же возникает проблема соотношения наших, российских, ценностей и ценностей общечеловеческих. Разумеется, можно философствовать и теоретизировать в любом направлении. Но если взять реальную жизнь, я с трудом представляю себе, чтобы воспитание сразу же опиралось на общечеловеческие ценности. Жизнь, родина, добро для ребенка начинается всегда с его ближайшего окружения. Лишь потом начинается постепенное расширение его горизонта. Между прочим, именно так ставится вопрос в Конвенции о правах ребенка (1991), где об образовании сказано, что оно должно быть направлено на «воспитание уважения к родителям ребенка, его культурной самобытности, языку и ценностям страны, в которой ребенок проживает, страны его происхождения и к цивилизации, отличным от его собственной» (ст. 29). Поэтому, может быть, не стоит так часто и так бездумно повторять слова об отвлеченных общечеловеческих ценностях, а чаще думать о ценностях наших российских?» [113]

ПБ

Ревизия ценностей

Старый строй рухнул. Образовалась ценностная пустота, которую без разбору начали заполнять всем, что попадало под руку. Коммунистические ценности, в которых многие не без основания разочаровались, оказались непригодными для проектирования воспитания новой России. Многим понравились ценности капиталистические.

Но, спросим себя, может ли страна, народ в одночасье отказаться от духовного наследия, формировавшегося отнюдь не в последние несколько десятилетий? Можно ли не учитывать особенности российского духа, или, как теперь говорят, российского менталитета? Вновь во весь рост поставлен вопрос – на каких ценностях и в стремлении к какому идеалу надо воспитывать подрастающие поколения?

Опираться прежде всего надо на то, что всегда отличало россиян: соборность (коллективизм), взаимопомощь, щедрость души, предпочтение духовных ценностей материальным. Это не ортодоксальные лозунги, призывающие к растворению индивида в массе или отказу от мирских благ. Они жизненны и составляют альтернативу индивидуализму, конкуренции, накопительству, которые проповедуются как новые реалии с высоких трибун и в средствах массовой информации. Следуя им, идем в никуда, потому что такие призывы уже доказали свою бесперспективность. Все начинается с внутреннего мира человека, им же все и завершается. «Жадный пустит в ход все средства, продажный все продаст. Человек, в коем Бога нет, превратит всю жизнь в тайное и явное преступление. Внешнее само по себе не обеспечит человеку ни духовности, ни духовного спасения. Никакой государственный строй не сообщит человеку ни любви, ни доброты, ни чувства ответственности, ни благородства» [114] , – писал И.А. Ильин.

ПБ

Почему ценности меняются

В прошлом люди жили в соответствии с традиционными религиозными и моральными устоями. Однако ситуация быстро меняется, а в последние годы изменения идут чрезвычайно высоким темпом. На вопрос, почему это происходит, большинство

исследователей отвечают, что изменения ценностных ориентаций отражают перемены в области жизни, экономики и технологий.

«Что в жизни самое важное?» Такой вопрос был задан 50 тыс. человек в 60 странах. Специалисты института Гэллапа, проводившие опрос, на первое место вывели самые важные ценности – «счастливая семейная жизнь» и «хорошее здоровье». В богатых странах работа считается не самой важной ценностью в жизни, зато в развивающихся странах это всегда на первом месте. Чем выше уровень благосостояния в стране, тем больше люди думают о здоровье, счастливой семейной жизни и возможностях самовыражения.

Не обесцениваются ли ценности? Широкие эксперименты по исследованию данного вопроса дают однозначный ответ – ценности трансформируются существенно, но – в худшую сторону. По мнению профессора Р. Ингельхарда (Великобритания), общество движется к нормам, дающим людям больше свободы для удовлетворения сексуальных потребностей и для самовыражения. Эти магистральные линии движения, добавим мы, существенно искривляют траектории в других плоскостях человеческих отношений. Сотрудники института Гэллапа опросили более 30 тыс. жителей в 16 странах – как они относятся к рождению детей вне брака? Как к нормальному явлению к этому относятся более 90 % жителей отдельных частей Западной Европы и менее 15 % жителей Индии и Сингапура. Рождение детей вне брака и распад семьи называются очевидными признаками нравственного упадка.

Среди прочих называются:

1) спад уважения к властям в промышленно развитых странах;

2) халатное отношение к работе;

3) грубое поведение;

4) нарастание агрессивного и деструктивного поведения.

Насколько ценна человеческая жизнь? На этот вопрос, согласно данным Института глобальной этики, 40 % опрошенных назвали «уважение к жизни» в числе пяти важнейших ценностей.

«Какая проблема в стране самая главная?» Отвечая на этот вопрос, большинство людей в Соединенных Штатах сказали, что обеспокоены упадком морали и изменением отношений к семье. На вопрос, что нужно сделать для возрождения утраченных ценностей, был ответ – необходим пример правительства. Не могут и не будут утверждаться правильные ценности среди широких слоев населения, если «верхушка» общества их игнорирует. 68 % опрошенных считают поведение федеральных чиновников США неблаговидным и даже предосудительным с точки зрения нравственности.

Сегодня в правительственных, деловых и религиозных кругах большинства стран уделяется недостаточное внимание поддержанию высоких моральных норм. Это вызывает у населения недоумение и замешательство. Вследствие слабого контроля распространяется волна насилия, растут цены, повышается стоимость услуг здравоохранения, процветает игорный и наркотический бизнес. Растет неверие в порядочность тех, кто стоит у руля.

ИБ Воспитательный идеал для XXI в.

«Неизвестно, доживем ли до понедельника, – пошутил учитель, записывая предложенную тему для обсуждения, – а вы предлагаете идеал на целое столетие». Можно ли обсуждать столь отдаленный идеал в наше непредсказуемое время? Оставим без ответа этот вопрос: толстые монографии предлагают смотреть не ближе, чем на сто лет вперед. В этом есть определенный теоретический, но слабый практический смысл. Естественно, идеал должен быть постоянным, величественным, зовущим к свершениям не одно поколение учителей и учеников. Только жизнь, какой она видится в прогнозах хотя бы через 20 лет, заставляет призадуматься: на смену неспешному течению времени пришли стремительные превращения, требующие быстрой смены стереотипов мышления и поведения. Думается, философия и педагогика должны ограничиваться более близкими практическими идеалами с опережением не более чем на 10–15 лет. Сам идеал от этого ничего не теряет, зато появляется возможность своевременной коррекции представлений. Зрелая наука должна взвешенно относиться к своим выводам.

Вспомним К.Д. Ушинского. Он ссылается в определении идеала воспитания на высказывание британского логика Милля и отмечает, что тот не отважился признать окончательной целью жизни человеческое счастье, как это следовало бы из его научной теории, «образование идеального благородства, воли и поведения». «Приступая к святому делу воспитания детей, – писал К.Д. Ушинский, – мы должны глубоко сознавать, что наше собственное воспитание было далеко не удовлетворительно, что результаты его большею частью печальны и жалки и что, во всяком случае, нам надо изыскивать средства сделать детей наших лучше нас… Но, конечно, важнее и полезнее всех этих открытий и изобретений, часто не делающих человека ни на волос счастливее прежнего, потому что он внутри самого себя носит многочисленные причины несчастья, было бы открытие средств к образованию в человеке такого характера, который противостоял бы напору всех случайностей жизни, спасал бы человека от их вредного растлевающего влияния и давал бы ему возможность извлекать отовсюду только добрые результаты» [115] .

Российский идеал воспитания никогда не был особенно изменчив. В каждую историческую эпоху он дополнялся соответствующими своему времени особенностями, но основы его оставались незыблемыми. Общественное благо как высшая цель воспитания в нем оставалось всегда.

В наше прагматическое время понятие «благо» употребляется либо в философском смысле, либо с оттенком иронии. О воспитании благодетельного человека говорится в исключительных случаях, хотя все понимают, что более емкого понятия, выражающего отношение человека к самому главному в жизни, трудно отыскать. Здесь мы обратим внимание на непопулярную ныне ценность – благо Родины и потребуем поставить ее на почетное место в ряду других. По зрелому размышлению, мы должны повторить древнюю истину: личное благо каждого зависит от общественного и государственного. Лелеяние индивидуальных амбиций мы должны исключить из состава идеала как качества, ведущего человека в никуда и обрекающего его на изоляцию от общества.

Итак, благо Родины есть:

• государственная независимость, возможность россиян свободно творить свою политическую, хозяйственную и религиозную жизнь;

• объединение всех людей, живущих в России, независимо от места проживания, церковной принадлежности, социального положения, в одну общность, объединенную едиными устремлениями и высоким патриотизмом;

• справедливое государственное устройство, поддерживающее порядок в обществе и в то же время обеспечивающее личные права и свободы каждого гражданина, способствующее развитию и проявлению его способностей, направленных на общественное и общее благо;

• справедливое общественное устройство, при котором исключается и становится невозможной борьба между отдельными группами в обществе;

• высокий уровень развития народного хозяйства и справедливая его организация, обеспечивающая материальное благосостояние всех граждан, исключающая элементы эксплуатации;

• расцвет духовной культуры: науки, искусства, образования, обеспечивающий выход на передовые позиции в мире;

• высокий религиозно-моральный уровень населения;

• высокий уровень здоровья народа, сведение к минимуму заболеваний и смертности.

Все другие качества человека выводятся как производные из представления о главном – благе народа, Родины, и могут быть описаны с любой степенью детализации.

Сколько же ценностей следует сохранить в практическом идеале? Ясно одно: надо сосредоточиться на наиболее важных, базовых ценностях. Опять же – каких? Заимствовать набор ценностей из какого-то одного источника, по-видимому, не удастся по вполне прагматической причине: разброс мнений велик.

Сегодня, когда пишут – «общечеловеческие ценности», многие фактически читают – «западные ценности». Но в 1993 г. американец С. Хантингтон, проведя анализ ста сравнительных исследований о ценностях в различных странах, заключил, что западные ценности имеют самый низкий статус в мире [116] .

Значит, нам очень внимательно следует относиться к ценностям западного мира.

Сейчас популярна идея многообразия культур при принятии большинством некоторых фундаментальных ценностей. Это может быть, например, «мозаика» ценностей, хотя базовый набор такой «мозаики» спорен [117] .

ХХ в. наряду с телефоном, телевизором, пылесосом, автомобилем, космическим кораблем и атомной бомбой создал новую структуру человеческой личности. Философы называют ее «человек-масса». Для кого же тогда выстраивать идеал? Для массы? Или для отдельных групп населения, на которые все больше расслаивается общество? Эти вопросы у нас будут возникать постоянно, и решать их следует прежде всего. Дальше– больше, и цепочка их удлиняется. Будет ли наша школа снова сословной, какой она была в прошлом веке? Захотят ли богатые и бедные иметь общий идеал? Захотят ли следовать одному и тому же образцу частные, государственные школы, корпоративные, религиозные учебно-воспитательные заведения? Что примирит всех? И найдет ли в себе силы государство для блага всех железной рукой направлять воспитание своих граждан? Будет ли принят стандарт воспитанности, где четко будет определено – без достижения необходимого ее уровня гражданином стать нельзя?

Итоговый тест

С какими утверждениями вы не согласны? Почему?

КБ

Все ответы – да.

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

1. Реальный идеал современного человека.

2. Общечеловеческие ценности и воспитание.

3. Добродетели как основа духовного воспитания.

5. Будущее Российской Федерации и цели воспитания.

6. Уроки духовности в школе.

7. Формирование гражданских качеств.

8. Общечеловеческие и национальные ценности в воспитании.

9. Идеал воспитания для школы 20-х годов ХХ1 в.

10. Расслоение общества: изменение идеалов.

Тема 9 Цели воспитания

ИБ Источники целей

Цель воспитания – это то, к чему оно стремится, то будущее, на достижение которого направлены его усилия. Любое воспитание – от мельчайших актов до широкомасштабных государственных программ – всегда целенаправленно. Целям подчиняется все: содержание, организация, формы и методы воспитания. Поэтому проблема целей воспитания относится к числу наиболее важных в педагогике. Вопросы, к чему должны стремиться школы и воспитатели в своей практической деятельности, каких результатов добиваться, можно назвать ключевыми.

Выделяют общие и индивидуальные цели воспитания. Цель воспитания выступает как общая, когда она выражает качества, которые должны быть сформированы у всех людей, и как индивидуальная, когда предполагается воспитание определенного (отдельного) человека. Гумманистическая педагогика выступает за единство и совмещение обоих видов целей.

Цель выражает общую устремленность воспитания. При практическом осуществлении она выступает как система конкретных задач. Цель и задачи соотносятся как целое и часть, система и ее компоненты. Поэтому справедливо и такое определение: цель воспитания – это система решаемых воспитанием задач.

Задач, определяемых целью воспитания, обычно много – общих и конкретных. Но цель воспитания в пределах отдельно взятой воспитательной системы всегда одна. Не может быть, чтобы в одном и том же месте, в одно и то же время воспитание стремилось к различным целям. Цель — определяющая характеристика воспитательной системы. Именно цели и средства их достижения отличают одни системы от других.

В современном мире существует многообразие целей воспитания и соответствующих им воспитательных систем. Каждая из них характеризуется своей целью, равно как и каждая цель требует для реализации определенных условий и средств. Широк диапазон различий между целями – от незначительных изменений отдельных качеств до кардинальных изменений личности.

Цели воспитания следуют из идеальных представлений о воспитании, они реальны, практичны. В их формировании находят отражение объективные причины, практические возможности. Закономерности физиологического созревания организма, психическое развитие человека, этапы духовного роста, достижения философской и педагогической мысли, уровень общественной культуры задают общую направленность целей. Возможности педагогической системы также влияют на постановку целей.

Но определяющим фактором является идеология – политика государства. Она, в свою очередь, зависит от ряда факторов: общественного строя, правящих партий, классового состава общества и т. д. В определении целей воспитания редко достигается баланс желаний различных слоев общества, не существует и единства взглядов. Обычно цели узурпируются сильнейшими группами и направляются на обслуживание их интересов, т. е. воспитание и его цели имеют ярко выраженную классовую направленность. Хотя теперь не существует классов, на борьбе интересов которых выстроили свою теорию классики марксизма, зато выраженное расслоение общества налицо. Поэтому и классовая направленность воспитания сохраняется. Интересы изгоев общества она не учитывает.

Философия воспитания знает немало случаев, когда цели воспитания маскируются туманной фразеологией, чтобы скрыть от людей их истинную сущность. Провозглашаются политические лозунги о доступности качественного образования для всех, пишутся конституции и законы, где все это якобы закреплено, но практически получить хорошее воспитание ребенку из бедной семьи весьма проблематично. По последним данным ЮНЕСКО, более 30 % детей школьного возраста на Земле не получают школьного воспитания.

Обратим внимание на то, что нет ни одного государства, даже самого демократичного, где цели школьного воспитания не направлялись бы на укрепление сложившихся общественных отношений, были бы оторваны от политики и идеологии правящего класса. «Подчини школу и управляй миром!», – призывал И. Лойола. Его последователи крепко запомнили эту формулу.

Сегодня, однако, не все педагоги отводят воспитанию пассивную роль – следовать за идеологией и политикой, отражать их диктат в педагогических системах. Воспитание не должно обслуживать ни государства, ни правительства, его вечное предназначение – делать людей лучше, добрее, совершеннее. Хорошо, если цели государства и общества совпадают с таким пониманием. История человеческих цивилизаций знает немало свидетельств, когда политику направляли умные и достойные деятели, сумевшие обратить воспитание на пользу всему народу. Тогда государства процветают, а народы благоденствуют. Примером стабильной и взвешенной воспитательной политики в Европе может служить Германия. Ее государственные деятели со времен Бисмарка не устают повторять: все, чего достигла страна, создано воспитанием. Немецкий народ воспитал немецкий народный учитель.

Гораздо более часты случаи, когда воспитание направляют не философы и интеллигенты, а малообразованные, амбициозные, жестокие правители. Тогда на трудности жизни накладывается еще и насильственное воспитание. Печальна и бесперспективна судьба искалеченных таким воспитанием людей. Бунты, революции, общественные потрясения и личные трагедии – закономерное следствие узурпированного низкими умами воспитания. Воспитание, если им правильно распорядиться, способно создать лучшее будущее, а при неправильном использовании его сил и возможностей – свести на нет, разрушить и уничтожить даже то, что было достигнуто. Примеры нам не понадобятся, вы сами легко свяжете все, что происходит в мире, с воспитанием.

Одна из важнейших забот нормально функционирующего государства – поставить цели и создать условия для воспитания, гармонизирующего отношения между человеком и обществом. При таком понимании стремление власти монополизировать воспитание будем считать гуманным и направленным во благо страны, общества, каждого человека. Отсюда состав триединой цели – гармонизация отношений в системе человек, общество, государство.

Этот взгляд разделяют не все философы и педагоги. В мировой педагогике сформировалось течение, отрицающее любую зависимость воспитания от политики и идеологии. Его представители ратуют за выведение целей воспитания только из общечеловеческих законов жизни, потребностей, прав и свобод человека. Воспитание, считают они, это своеобразная религия, и как религия оно должно быть независимым. Человек не может рассматриваться как средство для достижения цели: он сам – эта цель.

Такова в общих чертах связь между воспитанием, его целями, государственной идеологией и политикой.

ИБ Закон цели воспитания

История педагогики – это длинная цепь зарождения, реализации и отмирания целей воспитания, а также осуществляющих их педагогических систем. Из чего следует, что цели воспитания не являются раз и навсегда заданными, как не существует и формально-абстрактных целей, пригодных для всех времен и народов. Цели воспитания подвижны, изменчивы, имеют конкретно исторический характер.

История общественного развития подтверждает, что произвольное выведение целей воспитания недопустимо. При их выборе и формулировке необходимо опираться на объективные закономерности развития природы, общества, человека. И хотя субъективизма, недодуманности, произвола в решении данного вопроса тоже хватает, наука пытается определить условия и факторы, от которых зависит обоснованная постановка целей воспитания.

Каковы эти условия и факторы? Кроме идеологии, политики государства, важное значение имеют потребности общества. В общем смысле, цель воспитания выражает исторически назревшую потребность общества в подготовке подрастающего поколения к выполнению определенных общественных функций. При этом чрезвычайно важно уяснить, действительно ли потребность назревшая или только предполагаемая, кажущаяся. Многие воспитательные системы терпели крах именно потому, что опережали свое время, не учитывали реальностей жизни, пытались воспитанием преобразовать жизнь людей. Но лишенное объективности воспитание не выдерживает реалий действительности, и удел его заранее предрешен.

Цели воспитания в конечном итоге всегда отражают достигнутый уровень развития общества и изменяются с изменением способа производства.

История знает следующие типы общественно-экономических формаций: первобытно-общинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую, посткапиталистическую (рыночную). Социалистическую учитывать не будем по причинам ее недолгого существования и нереализованности заложенных в ней идей.

При первобытно-общинном строе классового деления не было. Все дети получали одинаковую трудовую подготовку: их обучали охоте, рыбной ловле, изготовлению одежды. Воспитание было призвано обеспечивать существование людей, его цель – вооружать человека опытом выживания, т. е. знаниями и умениями, необходимыми в суровой повседневной жизни. Специальных воспитательных учреждений не было, школы только зарождались.

При рабовладельческом строе воспитание стало особой функцией государства. Появились специальные учреждения, занимающиеся воспитанием. Наличие двух классов привело к появлению различий в характере цели воспитания. Она становится дуалистической. В воспитание детей рабовладельцев входила подготовка их к роли господ, наслаждающихся искусствами, приобщающихся к наукам. Они должны были вести захватнические войны с целью порабощения других народов и приобретения богатств, уметь защищать свои государства. Воспитание (если его можно так назвать) детей рабов заключалось в подготовке их к выполнению приказаний господ. Детей приучали к труду, смирению и покорности.

На примере античного воспитания видим, что и там классовый характер общества породил классовую дифференциацию целей воспитания. В соответствии с этим велась подготовка к жизни, дифференцировалось мировоззрение, формировалась психология.

При феодализме цели воспитания также остаются дифференцированными: для детей феодалов – рыцарское воспитание, для детей крестьян – трудовое, в «школе» под открытым небом. Первые наслаждаются искусствами и науками, овладевают «рыцарскими добродетелями», вторые в большинстве своем никаких учебных заведений не посещают.

Капиталистический строй характеризуется наличием в основном двух классов – буржуазии и пролетариата. Характер развития производства, для которого требуются уже более образованные работники, вынуждает правящий класс создавать систему учебных заведений, формирующих знания рабочих. Одновременно с этим буржуазия дает хорошее воспитание своим детям, чтобы они были в состоянии осуществлять управление государством, направлять развитие экономики, общественных процессов. Организуется сеть частных привилегированных учебных заведений. Классовая дифференциация и дуализм целей воспитания по-прежнему сохраняются.

На смену раннему (классическому) капитализму пришел развитой капиталистический строй, называемый посткапиталистическим (рыночным, демократическим и т. п.), характеризуемый более высоким уровнем развития производственных отношений. В русле исторического процесса попытку построения социализма и коммунизма в нашей стране также можно рассматривать как не увенчавшийся успехом способ перехода к более совершенным общественным отношениям.

Как видим, цель и характер воспитания соответствуют уровню развития производительных сил и типу производственных отношений, свойственных каждой общественно-экономической формации.

Но не только способом производства определяются цели воспитания. Немаловажное влияние на их формирование оказывают и другие факторы: темпы научно-технического и социального прогресса, экономические возможности общества, уровень развития педагогической теории и практики, возможности учебно-воспитательных учреждений, воспитателей, учителей и т. п.

Из этого можно сделать вывод, что цель воспитания определяется потребностями развития общества и зависит от способа производства, темпов социального и научно-технического прогресса, достигнутого уровня развития педагогической теории и практики, возможностей общества, учебных заведений, учителей и учеников.

Многообразие целей

Поражает не столько число целей воспитания, сколько разнообразие подходов, концепций, взглядов и мнений, послуживших основанием для тех или иных формулировок целей.

Борьба вокруг целей воспитания разгорелась уже в античном мире. Древние мыслители соглашались, что целью воспитания должно быть воспитание добродетелей. Но что считать добродетелью? По этому вопросу мнения расходились. Платон отдает предпочтение воспитанию ума, воли и чувств. Аристотель говорит о воспитании мужества и выносливости, умеренности и справедливости, высокой интеллектуальности и моральной чистоты.

Я.А. Коменский безгранично верил в силу воспитания. Эпиграфом сочинения «Материнская школа» он взял слова Цицерона: «Основа всего государства состоит в правильном воспитании юношества». Он считал, что воспитание должно быть направлено на достижение трех целей: познание себя и окружающего мира (умственное воспитание), управление собой (нравственное воспитание) и стремление к Богу (религиозное воспитание).

Дж. Локк полагал, что главная цель воспитания — сформировать джентльмена, человека, «умеющего вести свои дела мудро и предусмотрительно», деятельного и инициативного, обладающего острым умом и практическими навыками.

К. Гельвеций утверждал, что в основу воспитания должна быть положена «единая цель», которая может быть выражена как стремление к благу общества, т. е. к удовольствию и счастью наибольшего количества граждан. Задача воспитателя – раскрыть их сердца для гуманности, а ум для истины и сделать, наконец, из них здравомыслящих и чувствующих людей, сформировать патриотов, прочно связать в их сознании идею личного блага с идеей блага национального.

Ж.Ж. Руссо твердо стоял на позициях подчинения цели воспитания формированию общечеловеческих ценностей. Задача воспитания – создать человека. «Жить – вот ремесло, которому я хочу учить его (воспитанника). Выходя из моих рук, он будет – соглашаюсь с этим – не судьей, не солдатом, не священником: он будет прежде всего человеком; всем, чем должен быть человек, он сумеет быть, в случае необходимости, так же хорошо, как и всякий другой, и, как бы судьба ни перемещала его с места на место, он всегда будет на своем месте…»

И. Песталоцци говорил, что цель воспитания — развить способности и дарования человека, заложенные в него природой, постоянно их совершенствовать, чтобы таким образом обеспечить «гармоническое развитие сил и способностей человека».

И. Кант на воспитание возлагал большие надежды и видел его цель в том, чтобы готовить воспитанника к завтрашнему дню: «Дети должны воспитываться не для настоящего, но для будущего, возможно, лучшего состояния рода человеческого, т. е. для идеи человечества, и сообразно его общему назначению». Последователь Канта немецкий педагог Ф. Рейн несколько конкретизирует эту цель: «Воспитание должно выработать из воспитанника истинно хорошего человека, восприимчивого ко всему заслуживающему внимания, умеющего с пользой работать для своего народа, человека добросовестного и искреннего, глубоко религиозного».

И. Гербарт целью воспитания считал всестороннее развитие интересов, направленное на гармоническое формирование человека. Идеал воспитания — добродетельный человек. Рассматривая эту цель как вечную и неизменную, он имел в виду воспитание людей, умеющих приспосабливаться к существующим общественным отношениям, уважающих установленный правопорядок.

Русские социал-демократы предложили миру свое видение целей воспитания. В.Г. Белинский писал о воспитании борца с крепостничеством и царизмом. А.И. Герцен был убежден, что цель воспитания – подготовка свободной, деятельной, гуманной, всесторонне развитой личности, борющейся с общественным злом. Н.Г. Чернышевский ставил перед воспитанием благородную цель – подготовить человека общественного, идейного, прямого и честного, с разумной долей эгоизма, под которым он понимал своеобразное сочетание личного с общественным.

«Мы смело высказываем убеждение, – писал К.Д. Ушинский, – что влияние нравственное составляет главную задачу воспитания, гораздо более важную, чем развитие ума вообще, наполнение головы познаниями» [118] .

В русской дореволюционной педагогике цель воспитания выводилась из трех начал – православия, самодержавия, народности. Автор дореволюционного «Курса педагогики, дидактики и методики» А. Тихомиров так определяет цель воспитания: «Разумный и добрый человек – вот незыблемая и бесспорная цель воспитания, как понимает ее и слово Божие, и здравый смысл народа». Таких же взглядов придерживался и педагог М. Демков. «Громадную роль в жизни людей играют религия и нравственность. Нравственное поведение человека во многом зависит от влияния этих культурных факторов. Укрепление их влияния составляет задачу нравственно-религиозного воспитания» [119] . Народность – важное требование русской дореволюционной системы воспитания. В учебнике по педагогике, вышедшем в 1913 г., ясно сказано, что молодое поколение надо воспитывать для общества. «Создать свободных и полезных членов общества, делающих ему честь своими делами, повышающих его силу, улучшающих его качество, – в этом существенная цель всякого воспитания, начиная с примитивнейшего военного и кончая сложным культурным» [120] .

ИБ Цель советской школы

Среди непреходящих целей воспитания есть одна, похожая на мечту, выражающая наивысшее предназначение воспитания — обеспечить каждому человеку, появившемуся на свет, всестороннее и гармоническое развитие. Ее отчетливую формулировку встречаем у философов и педагогов-гуманистов эпохи Возрождения, но корнями своими эта цель уходит в античность. В разное время в понятие всестороннего гармонического развития вкладывался различный смысл.

Педагоги-гуманисты эпохи Возрождения Ф. Рабле, М. Монтень в содержание всестороннего развития включали культ телесной красоты, наслаждение искусством, музыкой, литературой. Такое воспитание мыслилось уже не только для избранных, но и для более широкого круга людей. У социалистов-утопистов Т. Мора, Т. Кампанеллы, Р. Оуэна, Сен-Симона, Ш. Фурье эта идея приобретает иную направленность. Они выдвинули идеал формирования личности в условиях освобождения от частной собственности на средства производства, впервые потребовали включения в процесс всестороннего гармонического развития труда, соединения воспитания с трудом. К. Гельвеций и Д. Дидро, развивая эту идею, включили в понимание всестороннего развития умственное и нравственное совершенство. А.И. Герцен, В.Г. Белинский и Н.Г. Чернышевский считали, что проблема всестороннего воспитания народа может быть полностью решена только после уничтожения экономического и политического гнета.

Более 70 лет наша отечественная школа развивалась под влиянием идей К. Маркса и Ф. Энгельса, которые цель воспитания в будущем коммунистическом обществе выводили из экономических законов и типа общественных отношений. Они считали, что при коммунизме будут уничтожены классовые различия, во всех областях жизни человечество достигнет высокого уровня развития, будут стерты различия между умственным и физическим трудом, и тогда можно будет ставить цель всестороннего и гармонического развития людей.

Классики марксизма исходили из предпосылки, что будущее человечества во многом зависит от воспитания подрастающих поколений, а потому ставили перед революционным пролетариатом важнейшую задачу – бороться за новые требования в области воспитания и образования, за новую систему народного образования. «Коммунисты не выдумывают влияния общества на воспитание; они лишь изменяют характер воспитания, вырывают его из-под влияния господствующего класса» [121] , – писал К. Маркс.

В.И. Ленин в работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» дал следующее определение цели коммунистического воспитания: «… переходить к уничтожению разделения труда между людьми, к воспитанию, обучению и подготовке всесторонне развитых и всесторонне подготовленных людей, людей, которые умеют все делать» [122] .

Ленинское определение цели коммунистического воспитания как формирования всесторонне развитой личности было положено в основу государственной политики первого в мире социалистического государства. На протяжении всего его существования эта цель оставалась неизменной.

Из социалистического прошлого отечественная образовательно-воспитательная система должна сделать необходимые выводы, взять лучшее, что в нем было, отказаться от того, что даже за 80 лет не прижилось на российской почве. Если из истории не извлекать уроки, она повторяется, но в худшем варианте.

Что же произошло, почему в советской школе оказалась недостижимой цель всестороннего гармонического развития? Вспомним закон цели: школа и общество неотделимы, способ производства определяет цели, которые затем начинают оказывать обратное влияние – школа создает общество и проектирует будущие процессы в нем. Все, что происходит в обществе, немедленно проектируется на школу. Путь, пройденный советской школой, зеркально отражает путь, пройденный страной. Здесь и большие достижения, и немалые провалы.

Состояние школы, в котором она оказалась в середине 80-х годов прошлого столетия, отражает кризисное состояние общества, руководимого однопартийной командно-административной системой. В числе главных причин позже назовут искажение марксистско-ленинской концепции социализма, повлекшее за собой ориентацию школы лишь на государственные интересы в ущерб развитию потребностей личности. Начавшаяся в апреле 1985 г. перестройка высветила это противоречие, показала нецелесообразность односторонней ориентации воспитания, потребовала повернуть учебно-воспитательный процесс к человеку, создать условия для полноценного развития и реализации его личных планов и устремлений. Но было уже поздно, противоречия настолько обострились, а кризисные процессы зашли так далеко, что потребовалось коренным образом пересматривать фундаментальные основы развития общества, а вместе с ними и воспитательные концепции.

Большим недостатком школы, превращенной в государственное бюрократическое учреждение, стала унификация воспитания, приведшая к всеобщему усреднению. Единообразие и единомыслие лишили учебные заведения, учителей и учеников способности к саморазвитию, самоопределению и самосовершенствованию. Оказалась выхолощенной первоначально великая цель.

«Подменяя подлинное движение лозунговым забеганием вперед, политика ставила перед школой глобализированные цели – либо не реализуемые на данном этапе общественного развития (средний всеобуч, обучение шестилеток и т. д.), либо вовсе не свойственные общеобразовательной школе (массовая профессиональная подготовка учащихся). Эти цели, рассчитанные на повсеместное внедрение, не были подкреплены ни научным обеспечением, ни необходимым финансированием, кадровыми и прочими ресурсами» [123] .

Убеждаемся еще раз, что там, где цели опережают уровень общественного развития, где для их реализации не созданы надлежащие условия, неизбежны провалы в достижении целей.

ИБ Цель современного воспитания

Определить и однозначно очертить ее очень трудно по многим причинам. Даже на втором десятке лет построения рыночного капитализма в нашей стране нет четких представлений о траектории движения России в современном мире, целях общественного развития, не исследованы и не описаны хотя бы главные его параметры в ближайшие десятилетия. Без этого, согласимся, невозможно проектировать, какие люди понадобятся в Российской Федерации через 10–15 лет, к жизни в каком обществе нужно готовить ребятишек, усевшихся сегодня за школьные парты, как вовремя заметить и скорректировать общую цель их воспитания с тем, чтобы окончившие школу органично вписались в будущее. Спроектировать цели воспитания становится все труднее.

Пока мы видим лишь пестрый калейдоскоп всевозможных преобразований. Интенсивному изменению подвергается все, что только может быть изменено в целях лучшего приспособления системы к рыночным требованиям. Это означает, что современный выпускник средней общеобразовательной и высшей школы должен быть инициативным, самостоятельным, мобильным, готовым правильно отреагировать на любой вызов жизни – таковы требования сегодняшнего дня.

Среди множества всевозможных формулировок целей воспитания нас по-прежнему подкупает своей емкостью всестороннее и гармоническое развитие личности. Цель – с которой наше общество и школа сроднились, цель – по воплощению которой в жизнь мы стоим ближе всех в мире.

Рождена эта цель верой в могущество человека и его воспитание.

В нашей стране традиционно в качестве главной цели учебно-воспитательного процесса выдвигается подготовка высококвалифицированного специалиста, способного с наибольшей эффективностью работать во благо государства. Гуманистический подход требует, чтобы в качестве цели рассматривалось создание предпосылок для самореализации личности. Для этого должна быть изменена система ценностных ориентаций и акценты смещены на удовлетворение потребностей личности, создание предпосылок для реализации ее потенциала.

Сегодня главная цель средней общеобразовательной школы – способствовать умственному, нравственному, эмоциональному, трудовому и физическому развитию школьника, создавать предпосылки для приобщения к общечеловеческим ценностям, обеспечивать возможности для самореализации, раскрытия потенциальных возможностей, творческих способностей, достижения успеха. Подразумевается, что реализация цели осуществляется с учетом личных и общественных потребностей, в среде гуманистических отношений, на основе закономерностей интеллектуального и духовного формирования человека и с опорой на возрастные возможности. Установка на развитие личности растущего человека придает «человеческое измерение» таким целям школы, как выработка у молодых людей осознанной гражданской позиции, готовности к жизни, труду и социальному творчеству, участию в демократическом самоуправлении и ответственности за судьбу страны и человеческой цивилизации.

При разумном подходе должна сохраняться и преемственность целей. Мы имеем свою, исторически сложившуюся, национальную систему воспитания, и менять ее на какую-то другую бессмысленно. Сделать правильный вывод можно, только развив систему в соответствии с теми новыми целями и ценностями, которые стоят перед личностью и обществом.

В последнее время появились альтернативные формулировки целей воспитания. Характерной особенностью их является то, что они привязаны не к обществу и школе в целом, а к определенному типу учебных заведений. Сейчас школы в России различаются большим разбросом параметров. То, что подходит одним, может быть лишено смысла в других. Здесь очень важно правильно совместить соотношение «местных» целей с задачами национального воспитания.

Свое видение целей предлагает В.Д. Шадриков. Целью школы (правда, автор говорит о «лучших школах», не раскрывая, впрочем, этого понятия) «может стать воспитание добродеятелей и добродетелей» [124] . Мы уже обсудили употребление понятия «добродетелей» в качестве общей цели воспитания и пришли к выводу, что возвращаться к нему не следует. Придется очень долго объяснять его содержание, что неизбежно приведет к утрате главных ориентиров. Философы и педагоги уже поняли, что неопределенность и размытость целей – зло даже большее, чем их недостаточная обоснованность. Вот почему большинство отечественных педагогов поддержало краткое определение цели воспитания, изложенное в «Национальной доктрине образования»: в соответствии с гуманистическими идеалами главной целью учебно-воспитательного процесса в школе должно стать создание предпосылок для самореализации личности.

Установлено, что от качества формулировки цели зависят ее понимание и реализация. Если цель задана понятно, непротиворечиво и так, что ее достижение можно проверить, то реализация ее существенно облегчается. Четко обоснованная цель обычно так же четко указывает и на средства, с помощью которых ее можно достигнуть.

Чтобы цель «работала», она должна быть задана диагностически так, чтобы ее компоненты были вычленены, ясно описаны, не повторяли друг друга. Тогда остается лишь разработать соответствующие критерии и создать соответствующие технологии.

Задачи, выделяемые в цели воспитания – интеллектуальное, физическое, трудовое, эмоциональное и моральное воспитание, носят общий, абстрактный характер. Опираясь на подобные формулировки, мало чего можно достичь. Поэтому задачи, которые ставятся и разрешаются в практическом процессе, должны быть разложены на простые, конкретные, однозначно сформулированные компоненты. Хотя конкретизация целей и задач – тоже отнюдь не благо. Выделением узких, строго ограниченных направлений воспитания никогда не удается достичь той широты, которой характеризуется по-настоящему воспитанный человек. К тому же количество таких задач чрезмерно возрастает и приобретает ту же нечеткость, что и задачи, сформулированные в обобщенном виде. Отсюда – проблема оптимизации формулировок целей и задач.

СБ

Маятник качнулся в другую сторону

Сделаем сравнительную оценку состояния воспитанности молодежи 80-х годов прошлого века и начала нынешнего. Чтобы понять, где мы находимся на шкале возможных состояний воспитанности, сравним главные документы, в которых отражены ценности. В качестве первого документа примем Моральный кодекс строителя коммунизма (в СССР) [125] . Второй (вымышленный) документ озаглавим «Моральный кодекс строителя капитализма (личного)» и представим его полной противоположностью первого. Когда-то нам говорили, что коммунизм – полная противоположность капитализму. Теперь мы взглянули на него другими глазами, и вот что получилось (рис. 10).

Рис. 10. Сравнение систем

Поведение людей на каждом шагу, в каждой точке времени и пространства показывает, что в жизни произошли разительные перемены. Попытаемся смоделировать и наглядно определить, в каком месте воспитательного пространства мы находимся. Будем считать, что коммунистические идеалы – одна крайность, капиталистические – другая. Между ними – широкий спектр потенциальных состояний общества и воспитания. К идеалам коммунизма наше общество пыталось приблизиться, но практически прошло менее половины нужного расстояния. Так же недостижима и другая крайность – полный индивидуализм, доведенные до предела антагонистические отношения. Сегодня общество и воспитание вступили на этот путь, пытаются выровнять и закрепить ситуацию в соответствии с требованиями рынка и конкуренции.

ИБ Задачи воспитания

Цель воспитания, как система, распадается на общие и конкретные задачи. Глубинная перестройка общества и школы, вызвавшая пересмотр и переориентацию целей воспитания, породила множество противоречий в определении конкретных задач воспитания, которые не только не устранены, но и стали еще острее. Поэтому нам придется рассматривать как традиционные для общей цели всестороннего и гармонического развития задачи, так и новые, вызванные к жизни рыночными процессами, принятыми концепцией и национальной (федеральной) программой развития образования в стране.

Традиционными для отечественной воспитательной системы являются следующие ее компоненты: умственное (интеллектуальное), физическое, трудовое и политехническое, нравственное, эстетическое (эмоциональное) воспитание.

Умственное воспитание направлено на развитие интеллекта, познавательных возможностей, склонностей и дарований личности. Его главная задача – вооружить обучаемых системой знаний основ наук. Получает поддержку идея продуктивного образования – вооружение школьников необходимыми для осуществления их личных планов и намерений знаниями, умениями и навыками, опираясь на которые, они смогут реализовать свою жизненную стратегию. С этим связана намеченная профилизация старшей школы [126] .

Большинство философов и педагогов по-прежнему отводят школе главную роль в формировании основ мировоззрения – системы взглядов на природу, общество, человеческие ценности, труд, смысл жизни, познание. Оно предполагает глубокое понимание явлений природы и общественной жизни, формирование умения объяснять эти явления, определять свое отношение к ним: сознательно строить свою жизнь, органически сочетая идеи с делами.

Сознательное усвоение системы знаний содействует развитию логического мышления, памяти, внимания, воображения, умственных способностей, развитию склонностей и дарований.

Задачи умственного воспитания следующие:

• усвоение определенного объема научных знаний;

• формирование мировоззрения;

• развитие умственных сил, способностей и дарований;

• развитие познавательных интересов;

• развитие потенциальных возможностей личности;

• формирование познавательной активности;

• развитие потребности постоянно пополнять свои знания, повышать уровень общей и специальной подготовки;

• вооружение учащихся методами познавательной деятельности.

Непреходящая ценность умственного воспитания как важнейшей задачи школы сомнению не подвергается. К сожалению, его содержание по инерции все еще направляется не на развитие личности и удовлетворение ее запросов, а на усвоение суммы знаний, умений, навыков. Из сферы образования иногда выпадают такие важнейшие его компоненты, как передача опыта различных видов деятельности, эмоционально-ценностного отношения к миру, опыта общения и т. д. Все еще недостаточное внимание уделяется приобщению школьной молодежи к общечеловеческим ценностям, созданию условий для самореализации каждого. В результате утрачивается не только гармоничность, но и целесообразность образования.

Общественные деятели и ученые обеспокоены непрекращающейся ныне идеологизацией образования, деформацией истинного содержания научных знаний, уводящей молодые умы в субъективизм идеологических противостояний. Педагоги требуют коренной перестройки содержания образования, структурирования основных идей и знаний, облегчающее их понимание и практическое применение.

Реализация задач интеллектуального воспитания должна осуществляться с учетом личных и общественных потребностей, в среде гуманистических отношений, на основе закономерностей духовного формирования человека, с опорой на возрастные возможности.

Физическое воспитание – неотъемлемая составная часть почти всех известных миру воспитательных систем. Современное общество, в основе которого лежит высокоразвитое производство, требует физически крепкого молодого поколения, способного с высокой производительностью трудиться на предприятиях, переносить повышенные нагрузки, быть готовым к защите Родины. Физическое воспитание способствует выработке у молодежи качеств, необходимых для успешной умственной и трудовой деятельности.

Задачи физического воспитания следующие:

• укрепление здоровья, правильное физическое развитие;

• повышение умственной и физической работоспособности;

• развитие и совершенствование природных двигательных качеств;

• обучение новым видам движений;

• развитие основных двигательных качеств (силы, ловкости, выносливости и др.);

• формирование гигиенических навыков;

• воспитание нравственных качеств (смелости, настойчивости, решительности, дисциплинированности, ответственности, коллективизма);

• формирование потребности в постоянных и систематических занятиях физкультурой и спортом;

• развитие стремления быть здоровым, бодрым, доставлять радость себе и окружающим.

Систематическое физическое воспитание начинается с дошкольного возраста, физкультура – обязательный предмет в школе. Существенным дополнением к ней служат разнообразные формы внеклассной и внешкольной работы. Физическое воспитание тесно связано с другими составными частями воспитания и в единстве с ними решает задачи формирования гармонически развитой личности.

Трудовое воспитание и политехническое образование – два взаимосвязанных аспекта. Трудно себе представить современного человека, не умеющего плодотворно трудиться, не владеющего знаниями об окружающем его производстве, производственных отношениях и процессах, применяемых орудиях труда. Трудовое начало воспитания – важный, выверенный веками принцип всестороннего развития личности.

Труд в процессе воспитания выступает как ведущий фактор развития личности, как способ творческого освоения мира, обретения опыта в различных сферах деятельности, как неотъемлемый компонент общего образования, в значительной мере центрирующий общеобразовательный материал, как часть физического и эстетического воспитания.

Политехническое образование направлено на ознакомление с основными принципами производства, усвоение знаний о современных производственных процессах и отношениях. Его главные задачи – формирование интереса к производственный деятельности, развитие технических способностей, нового экономического мышления, изобретательности, начал предпринимательства. Правильно поставленное политехническое образование развивает трудолюбие, дисциплинированность, ответственность, готовит к осознанному выбору профессии.

Благоприятное воздействие оказывает не любой, а лишь производительный труд, в процессе которого создаются материальные ценности. Он характеризуется:

• материальным результатом;

• организацией;

• включением в систему трудовых отношений всего общества;

• материальным вознаграждением.

Несомненно, с организацией производительного труда школа испытывает большие трудности, а с переходом на новые условия хозяйствования они не только не снижаются, но, наоборот, увеличиваются. В школах по-прежнему преобладает утилитарный учебно-производственный труд. Часто это лишь формальный придаток к учебе, средство искусственной профессионализации общего образования. Такой труд слабо связан с целью всестороннего и гармонического развития личности, перспективными тенденциями современного производства, интересами и запросами школьников. Воспитательное значение его невелико. Кризис «трудовой подготовки» в школе становится все более очевидным. Свой вариант решения проблемы предлагают санкт-петербургские ученые под руководством академика Е. Башмакова: превращение всех предприятий населенного пункта в своеобразные школьные классы для получения реальной трудовой подготовки выпускников, так называемый проект САS (City as school).

Перестройка школы требует эффективного решения задачи трудового воспитания. Труд в школе, в том числе и познавательный, должен представлять собой целенаправленную, осмысленную, разнообразную деятельность, имеющую личностную и социальную направленность, учитывающую возрастные психофизиологические особенности учеников. Переосмысление назначения и характера школьного труда вызвало к жизни новые нестандартные подходы, включающие целый ряд альтернатив: от полного отказа от производственного и даже учебного труда школьников до организации школьных кооперативов, малых предприятий, фирм, других бизнес-структур, представляющих собой хозрасчетные предприятия, действующие по всем законам рыночных отношений. При этом внедряются новые технологии трудового воспитания, осуществляется его дифференциация, улучшается материальная база, вводятся новые учебные курсы.

Нравственное воспитание включает в себя моральные аспекты, т. е. исторически сложившиеся нормы и правила поведения человека, определяющие его отношение к обществу, труду, людям. Нравственность – это внутренняя мораль, мораль не для других – для себя.

Нравственные понятия и суждения отражают сущность морали, дают возможность понимать, что хорошо, что плохо, что справедливо, что нет, переходят со временем в убеждения человека, проявляются в его действиях и поступках, которые становятся определяющим критерием его нравственного развития. Нравственные чувства – это переживания человеком своего отношения к нравственным явлениям, и возникают они в связи с соответствием или несоответствием его поведения требованиям общественной морали, побуждая его к преодолению трудностей, стимулируя освоение мира по меркам добра и красоты.

В основе нравственного воспитания подрастающего поколения лежат общечеловеческие ценности, т. е. непреходящие моральные нормы, выработанные в ходе исторического процесса, и новые принципы и нормы, возникшие на современном этапе развития общества. Непреходящие нравственные качества – честность, справедливость, долг, порядочность, ответственность, честь, совесть, достоинство, гуманизм, бескорыстие, трудолюбие, уважение к старшим. Из качеств, рожденных требованиями сегодняшнего дня, выделим интернационализм, уважение к государству и его символике, органам власти, законам, Конституции, патриотизм, дисциплинированность, гражданский долг, требовательность к себе, неравнодушие к событиям, происходящим в стране, социальную активность и, как всегда, милосердие.

Нравственное воспитание лежит в основе духовного развития человека. От простого соблюдения общепринятых норм и требований до глубокого осознания ценностей и потребности подчинить свою жизнь духовному возвеличению пролегает долгий, непростой путь. Разумеется, современная, во многом утилитарная и прагматичная школа не ставит своей главной задачей духовное развитие человека, не концентрирует особо на этом свои усилия. Однако уходить от этой проблемы она не должна. Многие педагоги, философы, священники небезосновательно полагают, что в школу нужно вернуть изучение если не Закона Божьего, то основ вечной мудрости – философии. Думается, второй вариант наиболее приемлем для России. Автор данного учебника предлагает ввести в учебные планы интегрированный курс духовного направления «Человек, его жизнь и счастье».

Эмоциональное (эстетическое) воспитание – еще один базовый компонент цели воспитания и воспитательной системы, обобщающий развитие эстетических идеалов, потребностей и вкусов у воспитанников. Задачи эстетического воспитания условно можно разделить на две группы – приобретение теоретических знаний и формирование практических умений. Первая решает задачи приобщения к эстетическим ценностям, вторая – активного включения в эстетическую деятельность.

В задачи приобщения входят:

• формирование эстетических знаний;

• воспитание эстетической культуры;

• овладение эстетическим и культурным наследием прошлого;

• формирование эстетического отношения к действительности;

• развитие эстетических чувств;

• приобщение человека к прекрасному в жизни, природе, труде;

• развитие потребности строить жизнь и деятельность по законам красоты;

• формирование эстетического идеала;

• формирование стремления быть прекрасным во всем: в мыслях, делах, поступках, внешнем виде.

Включение в эстетическую деятельность предполагает активное участие каждого воспитанника в созидании прекрасного своими руками: занятия живописью, музыкой, хореографией, участие в творческих объединениях, группах, студиях и т. п.

Эстетическое воспитание в современной школе пока не соответствует требованиям развития эмоциональной сферы личности. Современная концепция общего среднего образования и федеральная программа развития школы предполагают новые пути его улучшения. Стройное здание эстетического воспитания, которое предстоит построить в школе, должно опираться на фундамент искусства. Школа не продвинется вперед на пути гуманизации до тех пор, пока предметы художественного цикла не займут достойного места в образовательном процессе, пока не пойдут от них лучи человеческой душевности и духовности на другие предметы, на жизнь школы.

Полноценное духовное развитие школьников тесно связано с эмоциональным воспитанием, немыслимо без глубокого развития чувств. Сегодня нас тревожит отчуждение молодежи от культуры, снижение образовательного уровня, эмоциональная бедность, неадекватная оценка своего и чужого поведения, откровенное игнорирование общечеловеческих ценностей. В связи с этим цели и задачи воспитания необходимо регулярно пересматривать, чтобы поспевать за реалиями жизни.

Перечень задач современного воспитания, несмотря на все попытки минимизировать его, имеет тенденцию к расширению. Как бы мы ни старались выбросить из него аспекты национального, идеологического, экономического, экологического, полового воспитания – ничего не получится: они находятся как бы на стыках традиционно выделяемых компонентов воспитания. Если задачи выделять не для отдельных составных его частей, а для системы в целом, то их структура будет несколько иной. Предлагаем ее, сохраняя преемственность между традиционными положениями отечественной педагогики и новыми требованиями.

1.  Духовное и нравственное воспитание:

• развитие представлений о духовной жизни человека, путях обретения духовности;

• воспитание моральных понятий, суждений, чувств и убеждений;

• усвоение привычек духовного и нравственного поведения;

• привитие навыков делать моральный выбор в жизненных ситуациях;

• воспитание ответственности за сделанный выбор, за свои поступки;

• развитие потребности постоянного морального самоусовершенствования.

2.  Интеллектуальное воспитание:

• усвоение обязательного минимума практических и мировоззренческих знаний;

• развитие познавательных сил, способностей и дарований учеников;

• удовлетворение запросов, потребностей обучаемых;

• развитие потребности учиться, постоянно пополнять свои знания.

3.  Физическое воспитание :

• понимание связи между телесным и духовным;

• укрепление здоровья, содействие правильному физическому развитию;

• формирование потребности и привычки постоянно следить за своим физическим и духовным развитием.

4.  Трудовое воспитание :

• понимание назначения человека, смысла и направленности его труда;

• формирование привычки много и настойчиво работать;

• привитие ответственного отношения к любой работе;

• воспитание готовности несколько раз поменять работу на протяжение жизни.

5.  Эстетическое воспитание :

• формирование представлений о связи духовного и эстетического;

• привитие навыков гуманного отношения к людям;

• развитие готовности прийти на помощь;

• воспитание привычек культурного поведения;

• формирование небезразличного отношения к жизни;

• развитие эстетичных чувств, вкусов;

6.  Экологическое воспитание :

• формирование представлений о вечной гармонии человека с природой;

• приобретение необходимых знаний об окружающей среде;

• воспитание ответственности за свои поступки по отношению к природе;

• привитие навыков жить в согласии с природой;

• формирование готовности прийти на помощь природе.

7.  Правовое воспитание :

• развитие представлений о духовных началах власти, законов;

• усвоение необходимого объема правовых знаний;

• формирование ответственного отношения к своим обязанностям;

• развитие навыков уважения прав и свобод других людей.

8.  Половое воспитание :

• понимание духовного смысла продолжения жизни;

• воспитание ответственности за свой выбор и свои поступки;

• воспитание ответственности за свою семью и будущих детей.

9. Эконо мическое воспитание :

• развитие представлений о духовном смысле жизни, ее материальной стороне, о превалировании духовного над материальным;

• усвоение знаний о действии экономических законов;

• формирование правильных оценок себя, своих возможностей, своего места в жизни;

• привитие навыков планирования карьеры, профессионального роста.

10.  Политическое воспитание :

• овладение знаниями о политической системе государства;

• формирование патриотизма, чувства ответственности перед обществом;

• формирование готовности делать взвешенный политический выбор;

• привитие навыков жизни и поведения в гражданском обществе.

11.  Гражданское воспитание :

• понимание ведущей идеи, объединяющей людей в многонациональном и поликультурном обществе;

• принятие гражданственности как общего для всех закона жизни;

• овладение знаниями о гражданском обществе;

• подготовка к жизни в гражданском обществе.

Возвращаясь к рассмотренному выше соотношению между общечеловеческими и национальными ценностями, подчеркнем, что национальные ценности составляют как бы общую основу, фон, на котором идет формирование общечеловеческих ценностей. Национальное подразумевается всегда, оно не выступает отдельной составной частью цели воспитания, но необходимо присутствует в каждой воспитательной задаче. Образно говоря, это «дух» российской воспитательной системы.

ПБ

Назад в пещеры, или профессорские слезы

Едете вы в свой родной город. Сожгли 200 л бензина, а конца пути не видно. Как вдруг выходит на дорогу человек, поднимает руку и вежливо так говорит: «Стойте, приехали. Дальше идите пешком. Сейчас ваша машина выбросит в атмосферу последний критический миллиграмм дыма. Наступит вселенская катастрофа. Все погибнет. Выбирайте». Если вы не унесете вовремя ноги, то скорее всего услышите: «Ты рехнулся, философ? Мне надо ехать, и я поеду, и будь что будет».

Сотни раз проигрывался этот сюжет в аудиториях с вопросом, оставит ли человек свою машину перед лицом очевидной опасности? Ответ всегда один – нет. Так мы устроены. Мы будем ехать. До конца. После нас хоть потоп. Даже геенна огненная не остановит сегодня человека.

Смехотворными выглядят попытки лишить людей того, что стало частью их жизни. Да еще надеяться на то, что все это они сделают добровольно, внимая разумным доводам, и остановятся, не достигнув роковой черты. Ведь известно, что люди легко верят тому, чего страстно желают (Вольтер); что не слово, а несчастье есть учитель глупцов (Демокрит), а потому все равно будут стоять у обочины с поднятой рукой.

Ответ на вопрос, чем должно заниматься воспитание, совершенно ясен. Одна из его важных задач — сдерживание человека, получившего в свои руки мощнейшие средства. Среди первостепенных задач – формирование разумной меры потребления благ. Если говорить о сверхзадаче, то современное воспитание должно способствовать возвращению человека к развилке той дороги, на которую он вступил, выбрав путь всепожирающего прогресса. Если с помощью воспитания мы разовьем в нем потребность самоограничения, умение довольствования малым, мы, безусловно, сделаем людям добро и подтвердим необходимость воспитания.

Плата за прогресс – это не только сотни тысяч погибающих ежедневно на планете людей, но сонмища мятущихся, потерявших смысл жизни существ. То, что называют прогрессом, на самом деле величайшее заблуждение. То, к чему пришло человечество, вовсе не рай, с которым носились утописты всех времен, а регресс, деградация, угасание: движемся вверх по лестнице, ведущей вниз, вплотную приближаясь к закату.

На пути своего прогрессивного развития все цивилизации получили гораздо меньше того, что они потеряли. В мнимом выигрыше, возможно, остались единицы, проиграли все.

Что понимают обычно под прогрессом люди? Для одних – это мобильные телефоны и ядерные станции, для других – современные автомобили и телевизионные программы, третьи увяжут его с кока-колой, четвертые сочтут за него отделанную под «евроремонт» квартиру, пятые увидят его в высокой сельхозтехнике, шестые. Найдутся и такие, кто прогрессом назовет развитие науки, распространение грамотности, возможность получать и распространять любую информацию. Медики прогрессом почтут клонирование, астрономы – открытие воды на Марсе, педагоги – внедрение технологии развивающего обучения. Куда как чудно! Знаем больше, передвигаемся быстрее. Завтра будет лучше, чем вчера.

Цена, которую пришлось заплатить за прогресс, непостижима никакими доступными человеку мерками. В природе ведь ничего не возникает из ничего. Согласно закону сохранения энергии, сколько прибывает в одном месте, столько исчезает в другом. Сколько получили, столько потеряли. Только получили ненужное, а утратили основное.

Для построения, скажем, мобильной связи пришлось истребить миллионы тонн естественных ресурсов: добыть железо и редкие металлы, вырастить кристаллы, получить пластмассы, построить передатчики, опутавшие землю вредоносными лучами, освоить электроэнергию, на производство которой тратятся невосполнимые ресурсы Земли и т. д. Удовольствие, конечно, но какой ценой? И так ли оно необходимо?

Создав сеть атомных станций, человек сделался заложником неуправляемых процессов, ведь каждую минуту может наступить ядерный конец света. И зачем понадобилось столько энергии? Замысел был как бы благородный – для облегчения тяжелого физического труда, но последнего сколько было на Земле, столько и осталось. Подсчеты показали, что более 90 % электроэнергии тратится на производство и поддержание средств производства той же электроэнергии. Чтобы добыть уголь, нужна электроэнергия, чтобы добыть электроэнергию, уголь нужно сжечь на тепловой станции. Выплавленный металл уходит на постройку машин для добычи руды. Где тут выигрыш? Только вред – прямой и очевидный. От прогресса остаются пустыни и земля, которая уже ни питать человека, ни поить его, ни растить, ни защищать не может.

Что там у нас дальше такого прогрессивного? Чтобы произвести продукты питания, которые Земля раньше давала с избытком и с минимальными затратами труда, приходится производить удобрения, строить химкомбинаты, сжигать газ, электроэнергию, расходовать воду, развивать транспортные сети. В результате в атмосферу выбрасываются миллионы тонн свинца и прочих вредных веществ, которые отравляют среду обитания человека. В бессилии мы опускаем руки перед реальной угрозой экологического коллапса. Где же тут прогресс?

Может быть, прогрессом назовем пластиковые бутылки, в которых продают так называемую питьевую воду? Вода становится непригодной для питья, запасы ее истощаются, в некоторых регионах уже нет. Гомо-варвар близок к уничтожению первоосновы земной жизни. И вот уже, ничтоже сумняшеся, тратит огромные средства, чтобы хоть как-то очистить отравленную воду, подать ее в города. И опять же для очистки нужны реагенты, энергия, новые ресурсы природы. Цена прогресса растет в геометрической прогрессии. В самом ближайшем будущем человечество будет занято поисками пресной воды. Пластиковая бутылка, к слову, будет разлагаться 300 лет, отравляя землю и воду продуктами распада. Проекты транспортировки айсбергов для получения чистой питьевой воды куда как заманчивы, но вряд ли человек под кайфом чадного газа скоро сообразит, что вода ему уже не поможет.

А на горизонте уже маячат продавцы воздуха. В больших мегаполисах появился и такой бизнес. Пророчества Нострадамуса о людях в скафандрах, видимо, относятся к ожидаемому в близком будущем человеку в маске и защитном костюме. Представляете, как романтично будут знакомиться люди, прикасаясь масками друг к другу? И не говорите, что прогресс несет в себе только негатив.

Для нас уже совершенно отчетливо видна перспектива заката. Те, кто искушал простаков лозунгом: мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее – наша задача, исходили из больного предположения: то, что есть, уже никуда не денется. Дерзай, человек, минимум тебе обеспечен всегда. Построим гидроэлектростанцию, осветим города и села, проведем радио, включим телевизор. Заманчиво. Только, как всегда, просчитались, не обратили внимания на такие пустяки, как родничок под горой, ручеек за селом, рощица в овраге.

Впереди прогресса шло скудоумие, забвение вечных заповедей. Если человек позволит себе сдвинуть хоть одну песчинку в построенном Всевышним храме природы, пишут в шумерском клинописном тексте, быть беде. Человек может что-то одолжить, чтобы тут же вернуть. Закон Творца строг: и в природе, и в человеке нет ничего лишнего, ненужного.

Что движет прогрессом? Думается, не благое намерение сделать людей счастливыми. Скорее всего – алчность, жестокость, стремление к власти и наживе людей, корпораций, государств.

За последние 20 лет не появилось ни одного оптимистического прогноза развития и жизни на Земле. Один мрачнее другого, под всеми реальные основания, которым трудно не поверить. Тенденции разрушения становятся необратимыми. Вопрос в том, найдет ли в себе силы человечество и его лидирующие сообщества, к числу которых принадлежит и Россия, правильно оценить достигнутое и перспективы развития.

Человечеству нужно притормозить

Воспитание должно способствовать решению данной задачи. Как оно может это сделать? Простым, естественным путем – ограничением неуемной страсти людей к приобретению все новых благ. Как известно, конца всему этому нет и не будет. Человек так создан. Во все времена философия, религия и воспитание учили его довольствоваться малым, полагая, что невозможно обойтись только без необходимого.

Воспитание должно формировать разумную меру потребления

Мысль старая, как мир. Вспомним библейские призывы к самоограничению, строгие посты, направленные против чревоугодия, общественную нетерпимость к пьянству и разврату. Вспомним традиции российского дворянства, когда иметь несколько костюмов считалось расточительством, мотовством, вызовом общественному мнению. Даже самый «крутой» барин шил себе праздничный фрак едва ли не на всю жизнь.

В начале 50-х годов прошлого века, когда трезвомыслящими учеными были сделаны прогнозы дальнейшего развития жизни на Земле в условиях сохранения набравших уже тогда силу неблагоприятных тенденций, в мире началось движение за разумное потребление благ. Школа обязана была прививать будущим гражданам необходимые способы мышления и деятельности для ограничения их желаний. Не оказался в стороне от мирового движения и СССР, где также началась реализация данного проекта. Программа построения коммунизма содержала строгие предписания по этому вопросу. Но непрекращающееся соперничество держав перекроило все эти начинания. Амбиции перевесили; западный образ жизни стал привлекательным и для нас.

Сейчас нужно найти силы пересмотреть траекторию жизни. Воспитание должно было направлено на формирование человека сдержанного, экономного, рационального, который довольствуется малым.

Да, это трудно, многие сочтут, что даже – невозможно. Проблема затрагивает всех и сразу же переходит на бытовой уровень. Как? У меня не будет машины, мобильного телефона, интернета? Но приходится чем-то жертвовать, выбирать – или смерть с мобильником в руках в чаду собственной машины, или жизнь вполне достойная, но без излишеств и ненужных вещей.

Что должен сделать алкоголик, если хочет жить? Одно из двух: или погибнуть, или вернуться к тому, с чего начинал, – к трезвому образу жизни. Третьего не дано. Найдите человека, который бы этого не понимал. Но продолжаем тешить себя иллюзией: когда-де нужно, тогда и остановимся.

То же самое и с воспитанием: мы будем его направлять, потакая настроениям большинства, или все же сделаем, может быть, последнюю попытку гармонизации отношений человека со средой обитания, заплатив за прозрение чудовищную цену, лишившись половины, по прогнозам ООН, населения страны. Давайте поставим в перечень главных задач воспитания и разумное самоограничение, поможем себе справиться с проблемами самоуничтожения.

Основы новой духовности

Отчетливо видно, что основы прежней духовности разрушены, что она явно изживает себя. Значит, пришло время заняться вопросами, что есть духовность в наше время, какие здесь ориентиры надлежит принять людям в XXI столетии.

Вспомним: в Советском Союзе в основу духовности был положен атеизм, который отрицал религию и ее ценности. В капиталистическом мире придерживались религии, которая постепенно становилась атрибутом чисто внешним, не задевающим, как и атеизм, душу человека. Для создания глубинно духовных основ было неприемлемо ни то, ни другое.

Атеизм породил лицемерие, ханжество, безразличие к себе и окружающим, леность мысли, себялюбие и другие пороки, что привело к бездуховности людей и развалу империи. Сегодня эту проблему мы пытаемся решать, возвращаясь к религии. Правительства и средства массовой информации постсоветских государств, дабы заполнить «духовный» вакуум, стали ее насаждать, олигархи бьют поклоны, президенты ходят в храмы, люди замаливают грехи, повернув свое сознание к «новому духовному источнику».

И все же это не выход. Религия постепенно вырождается, распадаясь на многочисленные конфессии, направления и секты, одинаково неспособные дать людям основы для духовного развития.

Духовность может быть основана на двух несовместимых понятиях — вере и знании. Духовность, основанная на вере, может быть и высокой, и правильной, но этого недостаточно для человека разумного. Ему еще непреложно нужна духовность, основанная на знании. Есть только одно благо – знание и одно зло – невежество, читаем у древних.

Духовность, основанная на вере, доступна всем. Знать ничего не нужно, объяснять причинно-следственные связи не положено, следует верить всему, что говорит кумир. Духовность, основанная на знании, доступна только развитым умам. Необходимо все понимать, рационально объяснять, что происходит в мире с человеком, почему именно так происходит и не может иначе. Это рациональная духовность, которая ведет к осознанию истины и Творца.

Основу ее составляют знания. Человек, понимающий свое назначение, свое место в жизни, свою миссию и пришедший к необходимым выводам не на основании веры, а в результате знания, может быть назван духовным. Ибо что такое духовность, как не признак сознания человека, вместившего в себя систему понятий, явлений, законов, критериев, знаний о своем происхождении и предназначении, которые побуждают его строить собственную жизнь и действовать в соответствии с результатами самосознания. Глобальные изменения духовной сущности могут произойти только при условии раскрытия космического назначения человека.

Как обрести новую духовность? Постепенным освоением все новых и более высоких элементов знания, нащупыванием пути, который введет человека в храм истины, поможет отыскать себе подобных.

Это может произойти скоро, может растянуться на века, а может не произойти никогда. Все зависит от того, как поведут себя правительства, общества, люди, созданные ими системы воспитания.

Профессор С.П. Поляков пишет, что обретение новой духовности будет происходить очень болезненно, с большими жертвами, но иного пути у человечества нет [127] . Особенно болезненно этот процесс будет происходить в постсоветских государствах и странах третьего мира. Здесь обретение новой духовности станет второй ломкой, которая будет сопровождаться бесчисленными потерями.

«Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всеми животными, пресмыкающимися по земле» (Быт. 1:28), – сказано в Библии. Выполняя библейские заповеди, люди плодились, размножались, брали верх над всем живущим, обеспечивали материальную сторону жизни за счет природы, нещадно разрушая ее, и пришли к глобальным кризисам в социальной сфере, экологии, экономике, энергетике, душе.

На наших глазах создаются видимые очертания будущего мира, в котором будут жить новые поколения людей, опирающихся на новые духовные ценности и ориентиры. Процесс глобализации будет сопровождаться:

1. Формированием единого информационного поля Земли.

2. Созданием единого языка (прежде всего научного) для глобального общения.

3. Созданием единой экономики, которая будет управляться единым финансовым объединением.

4. Выработкой единых культурных критериев для всех жителей Земли при сохранении этносной самобытности.

5. Обеспечением единой политической доктрины для всех государств.

6. Переводом государств третьего мира в экономические колонии с целью физического уничтожения невежества и подъема уровня развития сознания и воли подданных до уровня развитых стран.

7. Отмиранием слоев общества с низким уровнем развития сознания и воли.

8. Постижением всеми гражданами Земли назначения биологической жизни и собственно себя для целей Вселенной при земной жизни и в жизни после смерти.

9. Освоением заблокированных программ мозга, раскрывающих безграничные возможности по созданию материалов с заданными свойствами, овладением энергетикой эфира, безынерционным перемещением, передачей мыслей на расстояние.

Как следствие этого, возрастет число природных катастроф, которые будут наносить материальный ущерб, уносить человеческие жизни. Возникнут новые или изменят свой облик старые болезни, против которых будет бессильна классическая медицина.

Создается опасное неравновесие: избыточность материальных благ и отсутствие четкой идеи о предназначении человека, что ведет к потере у молодежи желания работать над собой, развивать самосознание и волю, вследствие чего она все глубже скатывается в трясину наркотических иллюзий.

Телесные наслаждения кладутся сегодня в основу бездействия, главное – «убить» время.

Молодой человек, не приученный с детства к усидчивости во время учебы, к постижению неизведанного, ощущает дискомфорт, тревогу, собственную ничтожность, а потому уходит в наркоту, игорные дома и пр. Психологи неосознанно, а корыстные люди вполне сознательно создают условия, удовлетворяющие потребность молодежи в отключении сознания, неуклонно растет число увеселительных заведений, казино, секс-клубов.

Процесс глобализации ведет к четкому расслоению общества на элиту и маргиналов.

Растет число людей, у которых раньше раскрываются сензитивные способности, ускоряются биологические процессы: быстрее окостеневает скелет, быстрее идет умственное развитие. Нынешние дети уже в 5 классе соображают на уровне десятиклассников прошлого века. Найдены многочисленные способы ускорения обучения, которые должны сокращать путь к познанию основ мироздания.

Но это не для всех. Маргиналов незачем тащить в новый мир, простую работу могут выполнять и роботы.

По прогнозам, к 2010 г. в развитых странах более половины всех работающих будут заняты в сфере информационных технологий.

Подвергаются ревизии устоявшиеся стереотипы в фундаментальной науке, философии; разрабатываются принципиально новые подходы к процессу обучения детей во всех областях знания; создаются системы поиска необходимой информации по заданным направлениям, избавляя учащихся, инженеров, ученых от рутинной работы и бесполезной траты времени.

ИБ Зарубежные концепции

Методологической основой педагогики остается философия. Основными педагогическими концепциями, опирающимися на соответствующие философские направления, являются прагматизм, неопозитивизм, экзистенциализм, неотомизм, бихевиоризм.

Прагматизм (греч. pragma – действие, практика) – философско-педагогическое направление, выступающее за сближение целей воспитания с практической деятельностью. Основатели прагматизма Ч. Пирс (1839–1914) и У. Джемс (1842–1910) претендовали на создание новой философии, стоящей вне идеализма и материализма. Идеи их позже развил Дж. Дьюи (1859–1952). Он привел их в систему, которую предпочитал называть инструментализмом.

Основные положения этой системы следующие. Школа не должна быть оторвана от жизни, а обучение – от воспитания. В учебно-воспитательном процессе необходимо опираться на собственную активность учеников, всемерно ее развивать и стимулировать. Воспитание и обучение осуществляются не в теоретически отвлеченных формах, а в процессе конкретных дел, где дети не только познают мир, но и учатся работать вместе, преодолевать трудности и разногласия. В основе учебно-воспитательной работы должны лежать интересы ребенка: «…Мы должны стать на место ребенка и исходить из него. Не программа, а он должен определять как качество, так и количество обучения» [128] .

В 60-е годы философия прагматизма и опирающаяся на нее педагогика потеряли свою популярность. Прикладная направленность учебно-воспитательного процесса в соответствии с идеями Дж. Дьюи привела к снижению качества обучения и воспитания. В условиях научно-технической революции возникла потребность в людях с более упорядоченными знаниями и принципами поведения. Это привело к пересмотру и модернизации классического прагматизма, который в 70-х годах ХХ в. возродился под флагом неопрагматизма.

Методологические установки Дж. Дьюи были дополнены новыми принципами, приведены в соответствие с новыми тенденциями понимания воспитания как процесса социализации личности.

Главная сущность неопрагматической концепции воспитания сводится к самоутверждению личности. Ее сторонники (А. Маслоу, Э. Келли, К. Роджерс, С. Хук и др.) усиливают индивидуалистическую направленность воспитания. «Источники роста и гуманности личности, – пишет А. Маслоу, – лежат только в самой личности, они ни в коей мере не созданы обществом. Последнее может только помочь или препятствовать росту гуманности человека, подобно тому как садовник может помочь или помешать росту куста роз, но он не может определять, чтобы вместо куста роз рос дуб» [129] .

Человек не нуждается в поисках оснований своих действий вне самого себя, вне собственных размышлений и оценок. Окружающие его люди, их мнения, общественные нормы и принципы не могут служить опорой для выбора, ибо их функция состоит в контроле и критике поведения, а потому только мешают самовыражению и росту человека. Иными словами, неопрагматисты отстаивают полную свободу в поступках и оценках личности. В такого рода поведении они видят источник ее активности и оптимизма, поскольку в своих действиях она ничем не связана, руководствуется лишь своими желаниями и волей [130] .

Несмотря на критику, неопрагматизм остается ведущим направлением американской педагогики, получает все более широкое распространение и в других странах западного мира.

Неопозитивизм – философско-педагогическое направление, пытающееся осмыслить комплекс явлений, вызванных научно-технической революцией. Зародившись в недрах классического позитивизма на этических идеях Платона, Аристотеля, Юма, Канта, оно постепенно окрепло и получило широкое распространение на Западе. Нынешний педагогический неопозитивизм чаше всего именуется «новым гуманизмом». Применительно к некоторым его направлениям также употребляется термин «сциентизм» (англ. science – наука). Виднейшие представители его – Дж. Вильсон, А. Харрис, Л. Кольберг и др.

Главное положение педагогики неопозитивизма следующее: воспитание должно быть очищено от мировоззренческих идей, ибо социальная жизнь в условиях научно-технического прогресса нуждается в «рациональном мышлении», а не в идеологии. Сторонники его выступают за полную гуманизацию системы воспитания, видя в ней главное средство утверждения в жизни общества справедливости как высшего принципа отношений между людьми. Нужно преградить путь конформизму и манипулированию поведением личности, создать условия для свободного самовыражения, для осуществления человеком обстоятельного выбора в конкретной ситуации и тем самым предупредить опасность формирования унифицированных форм поведения. Основное внимание в сфере воспитания нужно уделять развитию интеллекта.

Сторонники сциентизма верят не чувствам, а логике и убеждены, что лишь с помощью рационального мышления как главного критерия зрелости человек сможет проявить способность к самореализации, к общению с другими членами общества. Человек сам программирует свое развитие, которое оказывает обратное воздействие на его социальный опыт, а потому в воспитании главное внимание должно быть уделено развитию человеческого «Я».

Педагогика неопозитивизма не лишена плодотворных идей. Ее влияние ощущается в перестройке воспитательных систем многих стран, в том числе и нашей, принявшей новую концепцию среднего образования, где намечен поворот к гуманизации школы, освобождению учебных заведений от чрезмерной государственной опеки.

Экзистенциализм (лат. ехistentia – существование) – влиятельное философское направление, признающее личность высшей ценностью мира. Существование человека как «Я» предшествует его сущности и творит ее. Каждая личность – неповторима, уникальна, особа. Каждый человек – носитель своей нравственности. В современном мире человеческое существование находится под постоянной угрозой; сохранять, развивать и реализовывать свое «Я» становится все труднее. Согласно экзистенциалистам человек всегда одинок, изолирован, обречен на существование во враждебной ему среде. Общество наносит колоссальный ущерб его нравственной самостоятельности, поскольку социальные институты нацелены на унификацию личности, ее поведение. Теория воспитания не знает объективных закономерностей, однако претендует на всеобщность, а у каждого человека свое субъективное видение мира, он творит его таким, каким хочет видеть.

Педагогика экзистенциализма отличается пестротой направлений. Объединяет их общее недоверие к педагогической теории, к целям и возможностям воспитания. Воспитание мало чем помогает: человек есть то, что он сам из себя делает. Отсюда курс на крайний индивидуализм, на то, чтобы уберечь уникальность личности от разрушения внешними силами. Не нужны программы, нет необходимости изобретать особые методы и приемы воспитания, быть может, следует подумать и об отказе от школ. Жизнь, природа и интуиция – великие силы, помогающие воспитанникам и их наставникам безошибочно определять пути их самореализации. Тенденция к умалению значения воспитания в процессе формирования человека характерна для всех направлений экзистенциалистской педагогики.

По мнению экзистенциалистов, самобытности человека особенно вредит коллектив: он превращает его в «стадное животное», нивелирует, подавляет его «Я». Французский экзистенциалист Г. Марсель без обиняков заявляет: «Было бы нелепостью думать, что воспитание масс возможно. Только индивид, точнее говоря личность, поддается воспитанию. Вне этого остается место лишь для дрессировки» [131] .

Виднейшие представители современной экзистенциалистской педагогики Э. Брейзах (США), У. Баррет (Великобритания), М. Марсель (Франция), О.Ф. Больнов (Германия), Т. Морита (Япония), А. Фаллико (Италия) и др. центром воспитательного воздействия считают подсознание: настроения, чувства, импульсы, интуиция человека – это главное. А сознание, интеллект, логика имеют второстепенное значение. Нужно подводить личность к самовыражению, естественной индивидуальности, к чувству свободы. «Воспитатель, – пишет немецкий педагог Э. Шпрангер, – подводит молодого человека не к какому-либо делу, не к успеху в жизни, не к политической партии, а, если можно так сказать, к самому себе, т. е. к тем областям своего внутреннего мира, где он начинает слышать таинственные и священные голоса». Здесь ясно обнаруживается еще один подтекст экзистенциалистской педагогики – религиозный.

Учителю педагогика экзистенциализма отводит весьма своеобразную роль. Он обязан прежде всего заботиться о создании свободной атмосферы, не ограничивая процесс самовыражения личности, помогать ученику обрести устойчивую «внутреннюю нравственность», обучая искусству смотреть в себя. Правила педагогической деятельности простые: меньше наставлений, больше дружеского участия; протяни руку помощи тем, кто ищет духовную опору в жизни; предоставь каждому право идти своим путем в меру отпущенных ему природой способностей; не упускай случая «вызвать очищающий бунт против самого себя»; посрамляй этикой логику и т. п.

Неотомизм – религиозное философское учение, получившее название от имени католического богослова Фомы Аквинского (1225–1274). Средневековый схоласт прославляется как апостол прошлого и пророк будущего, а религия – как вечная и главная философия, направляющая человеческое бытие и воспитание. Неотомисты признают существование объективной реальности, но ставят ее в зависимость от воли Бога. Мир есть воплощение «Божественного разума», а теология – высшая ступень познания. Сущность мира не постижима наукой, ее можно познавать, только приближаясь к Богу, «сверхразумом». Науке доступен клочок материального мира, окружающего человека. Поэтому нужно совершенствовать «истинное образование», которое состоит в приобщении к культуре на основе религиозных ценностей, воспитании веры в Бога, приближающей человека к высшему проявлению разума. В области воспитания наука и религия должны взаимодействовать и дополнять друг друга: науке отводится область земных естественных явлений, религии – духовных идей, идущих от Бога и не подчиняющихся законам природы.

Развернутое изложение педагогической концепции современного неотомизма дал признанный глава неотомизма Ж. Маритен. Видные представители католической педагогики – У. Каннингам, У. Макгакен (США), М. Казотти, М. Стефанини (Италия), В. фон Ловених (Германия), Р. Ливигстон (Великобритания), Е. Жильсон (Франция). Основные положения педагогики неотомизма определяются «двойственной природой» человека. Человек – единство материи и духа, а потому он одновременно индивид и личность. Как индивид он – материальное, телесное существо, подчиненное всем законам природы и общества. Как личность он обладает бессмертной душой – органом «сверхсуществования», возвышается над всем земным и подчинен только Богу. Наука бессильна определить цели воспитания. Это может сделать только религия, знающая истинный ответ на вопрос о сущности человека и смысле жизни. Главное – душа, следовательно, воспитание должно непременно строиться на приоритете духовного начала.

Педагогика неотомизма стоит за воспитание общечеловеческих добродетелей: доброты, гуманизма, честности, любви к ближнему, способности к самопожертвованию и т. п. Только эти качества могут спасти нашу несущуюся к самоуничтожению цивилизацию. Мир, основанный на двух противных человеческой природе принципах – погоне за наживой и голой утилитарности, – умножает нужду и рабство. Система, обращающая людей только к земному, придает их деятельности нечеловеческое содержание и дьявольское направление, ибо конечная цель этого бреда – помешать человеку вспомнить о Боге [132] . Цель воспитания выводится из христианской нравственности, религиозных положений о смирении, терпении, непротивлении Богу, который всех испытывает, но по-разному: одних – богатством, других – бедностью, и против этого нельзя бороться. Ближняя цель – христианское совершенствование человека на земле. Дальняя – забота о жизни в потустороннем мире и спасении души.

В содержании образования нужно четко разграничивать «истины разума и истины веры». Эта формула, по выражению Ж. Маритена, должна быть «начертана золотыми буквами над входом в любое учебное заведение». Религия пронизывает все предметы учебного плана, от арифметики до зоологии. «Конечно, не существует католической химии; тем не менее на уроках химии, которая преподается в католической школе детям-католикам католическим учителем, налицо будет сознание наличия Бога и благоговение перед ним… Католический преподаватель никогда не позволит себе настолько увлечься своими пробирками, чтобы забыть о возвышенном» (У. Макгакен).

Для обращения в свою веру неотомисты используют обострившуюся экологическую ситуацию; преподнесенные на конкретных фактах идеи находят отклик у все большего числа людей. Неудивительно, что сеть учебных заведений религиозного характера постоянно расширяется. Особенной популярностью католические школы пользуются в Италии, Португалии, Испании, Ирландии, Бельгии, Франции, ФРГ, Польше и многих других странах.

Бихевиоризм (англ. веhаvior – поведение) – психолого-педагогическая концепция технократического воспитания, базирующегося на новейших достижениях науки о человеке, использовании современных методов исследования его интересов, потребностей, способностей, факторов, детерминирующих поведение. Классический бихевиоризм, у истоков которого стоял американский философ и психолог Дж. Уотсон, обогатил науку положением о зависимости поведения (реакции) от раздражителя (стимула), представив эту связь в виде формулы S – R. Необихевиористы (Б.Ф. Скиннер, Э. Толмен и др.) дополнили ее положением о подкреплении, вследствие чего цепочка формирования заданного поведения приобрела вид «стимул – реакция – подкрепление».

Таким образом, главная идея необихевиоризма применительно к воспитанию заключается в том, что человеческое поведение – управляемый процесс. Оно обусловлено применяемыми стимулами и требует положительного подкрепления. Чтобы достичь заданного эффекта воспитания, нужно подобрать действенные стимулы и правильно их применить. Будучи психологом-экспериментатором, Б.Ф. Скиннер достиг выдающихся успехов в дрессировке животных и пришел к убеждению, что выработка заданного поведения у людей должна идти тем же путем. При этом нет необходимости признавать наличие «разумности», «умственных способностей», «понимания», необязательно даже предполагать, что «мотивация» представляет собой какую-то внутреннюю силу и становится поэтому обязательным условием для воспитания и обучения. Достаточно придерживаться схемы «стимул – реакция – подкрепление» и принципов «оперантного обусловливания», чтобы в заданные сроки и с заданной силой сформировать требуемое поведение. Скиннер считает анахронизмом «донаучные», как он их называет, взгляды на воспитание, согласно которым поведение человека обусловлено желаниями, характером, дарованиями. Это химеры, не имеющие реальной силы. Значение имеют лишь действия – ответные реакции на применяемые стимулы. Скорость достижения требуемого поведения регулируется факторами подкрепления – положительного или отрицательного, обеспечивающего повторяемость действий. Вне системы подкрепления люди вообще ничего не делают или делают очень мало. Молодежь, по мнению Скиннера, стремится к знаниям не как к орудию преобразования мира, а ради карьеры. Подкрепляя это стремление, можно достичь нужного поведения. Положительные факторы подкрепления вызывают «активное участие человека в жизни, освобождая его от скуки и депрессии, делая его тем самым счастливым» [133] . Отрицательные факторы подкрепления выявляют наличие условий, которых человек старается избежать, что также сказывается на формировании типа поведения.

Оперантное поведение, считает Скиннер, – это подлинно свободное поведение, поскольку его контролирует сама личность. Критерий моральности связан с системой подкрепления, с одобрением или неодобрением поступков человека. Моральные качества человека, будь то храбрость или трусость, преступность или добродетель, также полностью определяются обстоятельствами, стимулами подкрепления. Соответственно и моральное совершенствование человека заключается в умении наилучшим образом приспособиться к окружающей среде, причем характер этого приспособления ничем не отличается от приспособления биологических организмов к природе.

Следуя тезису Скиннера о том, что современное общество должно опираться на «рациональное мышление», сторонники технократических тенденций ориентируются на воспитание человека, идеал которого соответствовал бы требованиям индустриального общества. Процесс воспитания, развивающийся в соответствии с рекомендациями сторонников необихевиоризма, ориентирован на то, чтобы в стенах учебных заведений создать атмосферу напряженной умственной деятельности, управляемой с помощью рациональных алгоритмов, всемерно стимулировать индивидуальную деятельность, соперничество в борьбе за высокие успехи, воспитывать качества «индустриального человека» – деловитость, организованность, дисциплинированность, предприимчивость. Важное место в организации и осуществлении учебно-воспитательного процесса отводится электронно-вычислительной технике.

Рационализм возник из объединения идей различных философских направлений, в которых субстанция человека – это рациональная природа; она всегда, везде и всюду одинакова, образование должно ее высветить и подчеркнуть. Его цель – познание истины путем абстрагирования с помощью мышления. Правда и истина имеют объективную основу. Поэтому содержание образования не должно быть упаковано в «сентименты» профессоров. Для сбережения чистоты истины знания должны быть отделены от политики и бизнеса. Истина – над всем. Философия рационализма нацелена на воспитание элиты. Активно пропагандируют и продвигают в практику ее идеи Ньюмен, Флекснер, Барзун, Адлер.

Инструментализм главное внимание тоже уделяет рационализму человека. Но если для сторонников рационализма «ratio» (разум) – цель обучения, то для сторонников инструментализма – это средство для решения всех проблем. Инструментализм не стремится к познанию объективной истины, поскольку познать ее невозможно. Целью воспитания должно быть вооружение человека средствами (инструментами) для жизни и выживания. Мысль и дело всегда взаимосвязаны, а правда – не постоянна, переменчива. Правда – то, что человек видит мир, в котором он живет. Истина проявляется в ценностях, а они многообразны. Поэтому воспитание должно быть демократичным, предоставлять свободу каждому идти своим путем. Среди приверженцев философии инструментализма можно назвать Бока, Хука, Ортегу-и-Гассета, Перкинса.

Цели воспитания в зарубежной педагогике

В отличие от отечественной педагогики, всегда характеризовавшейся некоторым монизмом и глобализмом целей, западная придерживается курса умеренности, практичности, достижимости. В этом ее сила и ее слабость. Запад не смог дать миру ни Царскосельского лицея, слывущего непревзойденным эталоном учебного заведения, ни первого прорыва в космос, подготовленного отечественной школой, но и не допустил крупных провалов в решении обновляющихся задач воспитания.

Какие же цели выдвигаются в современной педагогике развитых стран? Судя по обилию теоретико-философских платформ, каждая предлагает свое решение вопроса.

Прагматическая педагогика отстаивает цели, выведенные из жизни. Американская школа пошла за Дж. Дьюи, сумевшим доказать необходимость прагматического воспитания и предложить созвучные прогрессу и интересам широких слоев населения цели воспитания. Их Дж. Дьюи не выдумывает, он берет готовыми из жизни. Воспитание, по его мнению, не может быть средством подготовки человека к жизни, оно – сама жизнь. К будущему ребенка готовить нельзя, ибо нельзя предвидеть, как сложится его жизнь. Жизнь очень сложна и многогранна, в ней много противоречий. Воспитание должно объединять людей, нужно воспитывать молодежь в духе социального мира и согласия.

Система воспитания Дьюи предстает в качестве решающего средства улучшения социальной среды, изменения типа общества без революционных преобразований. «Школа может создать в проекте такой тип общества, который нам хотелось бы осуществить. Влияя на умы в этом направлении, мы постепенно изменили бы характер взрослого общества» [134] .

Не противоречат ли эти положения основной методологической установке Дьюи о природной, генетической уникальности личности с ее врожденными способностями, которые могут лишь в большей или меньшей степени проявляться? Нет. Эта установка – исходная в прагматической педагогике. «Истинное воспитание не есть что-то налагаемое извне, а рост, развитие свойств и способностей, с которыми человек появляется на свет» [135] .

Соединив исходные посылки об уникальности человека и главной цели его воспитания – подготовке к жизни, Дьюи приходит к выводу, что воспитание должно обеспечить рост человека в практической сфере, рост его опыта, развитие практического ума. Суть воспитания он видит в реконструкции опыта, которая определяет направление для дальнейшего развития опыта. «Воспитание – это рост, – пишет Дж. Дьюи, – и оно не подчинено никакой внешней цели. Оно – само цель» [136] .

В качестве одной из важнейших Дж. Дьюи выдвигает задачу пробуждения и развития внутренней активности человека, направленной на достижение жизненных целей. Эта установка соединяется с развитием индивидуальных качеств поведения личности. Хорошая цель – та, которая исходит от самих воспитуемых, но при этом совпадает с требованиями извне и заключает себе предпосылки для конструирования тех поведенческих установок, которые соответствуют демократическому обществу.

Методологические установки Дьюи по вопросам целей воспитания разделяют современные американские теоретики А. Комбс, К. Роджерс, Т. Браммельд и другие видные педагоги. Они согласны, что ценность воспитания зависит от того, в какой мере оно способствует росту личности, помогает ей найти ответы на возникающие повседневные проблемы, а главное – указывает, как лучше приспособиться к данной ситуации, выжить в ней. Представление о том, как формируются цели на современном научном языке, дают выдержки из работ западных специалистов. «Максимальное развитие рациональной автономной личности, понимание ею того, что разумно в определенных условиях, – вот наша главная задача» (П. Херст). «Фундаментальная цель воспитания состоит в развитии личности с определенной структурой познания и мотиваций, т. е. личности, которая способна служить утверждению более справедливого общества» (Л. Кольберг). «Воспитание и образование имеют в виду не только дать знания, но и изменять, регулировать позиции, эмоции, желания, поступки людей… воспитание учит человека как жить». «Воспитание должно готовить людей к хорошей жизни, в которой они могут выполнять определенную роль, совершать полезные дела» (М. Уорнок). «Главная цель образования – готовить зрелую, целостную личность» (Р. Финли). Обобщая эти мысли, приходим к выводу, что генеральную цель воспитания прагматическая педагогика видит в самоутверждении личности.

Новогуманистическая педагогика, развивающаяся на основе неопозитивизма, цель воспитания видит в формировании интеллектуальной личности. Большое влияние на современную трактовку целей оказали работы известного немецкого педагога и психолога Л. Кольберга, возглавившего направление на развитие познавательно-ценностной ориентации (^gmt^e-develop-mental value education) личности. Находясь в значительной мере под влиянием идей Дьюи и Пиаже, он утверждает, что воспитание должно быть направлено на развитие сознательной организационной структуры личности, позволяющей анализировать, объяснять и принимать решения по важным моральным и социальным проблемам. Тем самым система воспитания направлена против конформизма, ибо ее задача – развивать у каждого способность к самостоятельным суждениям и решениям.

В перечень задач воспитания, выдвигаемых неогуманистами, не включается трудовая подготовка молодежи. Она мешает развитию интеллекта, отнимая силы и время обучаемых. Не все, однако, согласны с такой постановкой вопроса. Например, американский философ Р. Деннеки считает, что в этом случае образование отрывается от воспитания, подход к образованию приобретает релятивистский характер, т. е. умаляется роль истины, и все образование подчиняется сиюминутным, чисто практическим интересам.

Педагогика экзистенциализма ставит своей целью вооружение человека опытом существования. «Воспитание – это разнообразные виды становления, формирования, выбора, борьба человека за то, чтобы кем-то стать… Цель всего процесса воспитания состоит в том, чтобы научить человека творить себя как личность» [137] . Приоритет в воспитании, по утверждению педагогов-экзистенциалистов, принадлежит самовоспитанию. «Воспитание и образование – это процесс саморазвития или самовоспитания так же, как процесс получения человеком знаний о мире одновременно есть процесс формирования его самого» [138] , – пишет один из представителей экзистенциалистской концепции воспитания К. Коулд.

Основное внимание в экзистенциалистских концепциях воспитания уделяется отдельной личности, анализу ее внутреннего мира, определяющего характер всех поступков и действий человека, его моральный выбор. Помочь человеку сделать моральный выбор, обосновать его – одна из центральных задач научной методологии воспитания.

В 50—60-х годах ХХ в. в европейских странах и США возникли новые варианты экзистенциалистского педагогического целеполагания, среди которых видное место занимают взгляды немецкого философа и педагога О.Ф. Больнова. Ядром его учения служит концепция нравственного воспитания. Основу для нравственного, подлинно человеческого поведения Больнов усматривает в простых нормах нравственности, которые остаются неизменными, как бы ни различались между собой этические системы. Именно возрождение простых норм нравственности должно составлять сегодня главную цель воспитания. «Одна из первых и необходимых задач, которую поставила перед нами современная ситуация, состоит в осознании простых добродетелей, которые во всех этических и политических системах составляют необходимое основание человеческой жизни» [139] . Три фундаментальные добродетели – доверие, надежда, благодарность, заложенные в природе человека, составляют ядро той системы добродетелей, которая должна формироваться воспитанием. К числу простых форм нравственности, также формируемых воспитанием, Больнов относит доброту, чувство долга, честность, надежность во всех жизненных обстоятельствах, благоговение, глубокое уважение, смирение, скромность, внимание к жизни другого человека, готовность ему помочь, терпимость к его слабостям и несовершенствам.

Педагогика неотомизма выступает за формирование богобоязненной личности. Согласно учению педагогов-неотомистов необходимо проявлять заботу об обеих сторонах человека – теле и душе, но главное – душа, следовательно, воспитание должно строиться на приоритете духовного начала. Только опираясь на этику религии, можно воспитать в ребенке истинные добродетели, сделать людей нравственными, убедить их, что существуют ценности, превышающие материальное благополучие.

Чтобы человек мог состояться как личность, процесс его обучения должен быть органично связан с нравственным воспитанием, с формированием у молодого поколения таких моральных качеств, которые помогали бы занять достойное место в обществе, самостоятельно делать моральный выбор, определять линию поведения, свою жизненную позицию.

Школы бывших стран социалистической ориентации (Польши, Венгрии, Румынии и др.) никогда не ставили перед собой цель всестороннего и гармонического развития человека. Большинство стран ограничивало свои воспитательные устремления менее глобальными целями, решением важных, но все же суженных, приземленных, прагматических задач. В начале 90-х годов XX в. под влиянием демократических преобразований, произошедших в этих странах, цели воспитания пересмотрены. Большей частью взят курс на западные образцы воспитательных систем, отличающихся практицизмом и утилитаризмом. Появились учебные заведения, реализующие альтернативные цели. Пересмотрена государственная политика в отношении учебных заведений, которым предоставляется большая свобода в выборе целей, содержания, организации учебно-воспитательного процесса. Влияние религиозных ценностей, отражающих устремления педагогики неотомизма, в таких странах, как Польша, Румыния, Литва, Эстония, стало определяющим.

Своеобразные пути решения важнейших гуманистических проблем предлагают необихевиористы. В качестве главной цели воспитания они выдвигают задачу формирования «управляемого индивида». Управляемый индивид – это хороший гражданин, «процветающий и поддерживающий систему, принимающий права и обязанности демократического общества, патриот своей общины, штата, государства, мира» [140] . Главным моральным качеством, формируемым у молодежи, должно быть чувство ответственности как важное условие жизнестойкости социальной системы. Особое значение придается ответственности и дисциплине в процессе труда. Учебные заведения должны строго следить за соблюдением принятого распорядка работы, воспитывать привычку к упорному труду, решению сложных задач, чтобы «каждый смог в будущем соответствовать занимаемому в обществе месту». Воспитание в технократической системе уподобляется социальному механизму, с помощью которого в учебных заведениях внедряются в практику представления об идеале личности индустриального и постиндустриального общества.

ПБ Стратегия выбора

Чтобы верить, что школьное воспитание в ближайшие десятилетия удастся преобразовать на основах добра, любви и милосердия, нужно быть безнадежным оптимистом. Общество продолжает сползать в моральную пропасть, и конца этому пока не видно. «Потерянные поколения» 80—90-х годов ХХ в. сами становятся воспитателями, кого и как они будут воспитывать, нетрудно предположить. Видимо, правильным решением будет отказаться на время от утопических целей воспитания и предложить школе прагматические, созвучные нынешнему дню и нашему уровню воспитанности цели, реализуя которые, можно начинать подъем к высшим целям, основанным на общечеловеческих ценностях.

Остановимся на авторской концепции данного учебника, положения которого получили поддержку специалистов при определении отечественной воспитательной стратегии для XXI в. Конечно, главный вопрос в том, какой мы хотим видеть Россию, ее граждан в начале будущего столетия. Ответов на него столько, сколько желающих высказаться по этому поводу. Всем хочется видеть наше общество демократичным, сплоченным, экономически крепким, а его граждан – носителями высоких нравственных ценностей. Но мир изменяется, и мы изменяемся вместе с ним. Ценности определяются людьми, а люди формируются на принятых ими ценностях. В наступившем веке, по всем предположениям, они будут иными.

На вопрос о том, какими будут главные человеческие ценности в XXI в., прагматичный ответ звучит так: максимальное приспособление к изменившимся условиям существования, направленное на приобретение знаний и умений, помогающих человеку выжить. Главная ценность – человеческая жизнь будет напрямую зависеть от приобретения опыта самосохранения и поведения в альтернативных условиях, взаимоисключающих ситуациях, где человеку на каждом шагу придется делать очень непростой выбор.

В конце XX в. развитие наук кардинально изменило наши представления о мире, обществе, ценностях, морали. Совершенно сместились главные ориентиры – понятия о добре и зле. Если для Земли смещение полюсов пока еще только виртуально, в общественной жизни и морали оно уже произошло. Противоборствующие философские учения доказывают – то, что во все времена считалось добром, теперь выступает как зло, а оное есть не что иное, как добро. Кому верить? Массы людей лишились опоры, вступили в антагонистические отношения, заняли альтернативные позиции, доводящие до вооруженных конфликтов. Процесс нарастает, в новом тысячелетии прогнозируется обострение ситуации.

Особенно остро скажется на воспитании людей нарастающая огромными темпами информатизация. Человечество уже выпустило джинна из бутылки, узаконив право каждого человека свободно распространять и получать любую информацию. Сегодня и в будущем каждый человек, любая группа может открыто высказывать и пропагандировать любое мнение, навязывать любую философию, проектировать любое поведение и образ жизни. Тщетно надеяться, что к средствам информатизации, окружившим невидимой паутиной земной шар, будут допущены только высоконравственные люди. Жить человеку в этом мире будет очень непросто. Особенно сложно будет тем, кто вступает в жизнь и попытается в ней что-то понять. Учитывая реалии, необходимо воспитывать людей так, чтобы уметь анализировать происходящее, учить их жить в условиях информационного перенасыщения, ожесточенной войны идей, идеологий, клановых интересов, пропаганды примитивных, низменных форм поведения.

Чтобы понять опасность неконтролируемого «размывания мозгов и душ», достаточно посмотреть, какие книги выпускаются сейчас для молодежи. Власти оказались в плену ими же созданных законов вседозволенности и проблемой этой не занимаются, бизнес ожесточается в предвкушении сверхприбылей. Последняя надежда на школу, которая выведет куда нужно, и педагога, который все поправит.

Удел нынешнего и будущего человека — делать выбор. Уже сегодня он ежедневно, ежечасно, ежеминутно вынужден делать их массу, начиная с философских обоснований своего существования, поведения и деятельности и заканчивая видом транспорта, одежды, мыла, пуговиц. Научить человека делать гуманный, обоснованный, приносящий благо обществу и самому человеку выбор – вот главная и универсальная цель воспитания. Выбор ценностей и приоритетов, способа и качества жизни, поведения и деятельности содержит в себе эта цель.

Наиболее ясное представление о том, что происходит с нами и вне нас, когда мы выбираем, дает теософия. Прежде всего согласимся с ее положением, что человеческая жизнь протекает в основном в двоичном коде – «да» или «нет». В диапазоне между этими крайностями – большая гамма конкретных ситуаций, в которых человек совершает выбор.

Теософы считают свободу выбора стратегическим законом Вселенной, который руководит развитием сознания человечества.

Этот закон дан людям, чтобы они возвышались в своем интеллектуальном развитии; сделав правильный выбор, человек обретает верные ориентиры, жизнь его улучшается, тогда как неправильный выбор зачастую ведет к регрессу и гибели.

Быть или не быть? Если быть, то как? Если не быть, то почему? Люди не делают и шага без выбора: что выбрал, то имеешь, что получил, с тем и живешь. Проявляя свою свободную волю, человек выбирает социализм или рынок, авторитаризм или демократию, выбирает между техническим или гуманитарным образованием, выбирает супругу, работу и жизнь. Природа ждет от него только выбора, все остальное она уже сделала сама. Вы выбрали поезд – дальнейшее от вас уже не зависит, остановки и конечная точка уже определены. Вам предстояло только выбрать. С какого бы конца мы ни подходили к этому – все в своей первооснове имеет выбор. Рабство, наркомания, пьянство, проституция, бедность, болезни и смерть – следствия однажды сделанного выбора.

Жестокие властители всегда начинают с того, что лишают людей свободы выбора. Лишение выбора – это крайнее проявление авторитаризма, подавление свободной воли, сознания и активности людей. Авторитарные школы, существующие при таких режимах, подавляют личность, лишают ее права быть самой собой, мыслить и действовать самостоятельно. Лишение свободы выбора – верный путь сохранения раз и навсегда установленного порядка. В этом и большое преимущество, и большое зло. И первое, и второе могут быть поняты только много времени спустя. Когда инквизиция всеми способами сдерживала развитие познания, свободомыслия и традиций, она делала это с полным пониманием последствия этого. Все мы – рабы свободного выбора, вся наша жизнь подчинена сободе выбора.

Но человек для того и имеет ум, чтобы видеть, из какого источника он черпает. Если он это видит и понимает, его выбор становится обоснованным и правильным. Но для этого нужно долго и терпеливо воспитывать. Управление выбором – цель такого воспитания.

Принятие решения – результат сделанного выбора. Это видимая часть айсберга, оформление длительных размышлений, брошенный жребий и сожженный мост. За этим следует поступок. Выбор, совершенный человеком, это путь, по которому он пройдет, стратегия его жизни. Здесь уместен пример с политиками, которых мы выбираем, порой не делая отбора. Вот и получается, что много званых, но мало избранных.

Откажемся от употребления словосочетания «правильный выбор», поскольку никто не может объяснить, что это значит.

Выбор, который делает человек, должен быть всесторонне обоснованным. Это значит, что путем анализа должны быть «проиграны» все возможные альтернативы развития событий и достигнутых результатов и выбран оптимальный для данных условий и времени. Чтобы сделать обоснованный выбор, человек должен привлечь всю силу своих знаний, весь потенциал своего ума. Неразвитый ум, лишенный прочной моральной основы, выбора сделать не может, операции анализа и синтеза для него недоступны. Единственное, на что он способен, это принять сиюминутное решение, продиктованное поверхностными обстоятельствами. При этом не оцениваются даже самые близкие последствия.

Значит, школьное обучение должно быть направлено на то, чтобы дать ученикам необходимые для выбора знания, развить в необходимом объеме их нравственную и интеллектуальную сферу, научить прагматичным алгоритмам принятия решений. При таком подходе становится очевидной бесполезность изучения «предметов».

Почему так трудно дается выбор человеку? Главным образом потому, что к тому моменту, когда он выходит из-под опеки родителей и выбор обязан делать сам, он уже обладает установившейся системой привычек, стереотипов мышления, деятельности, поведения. Анализ требует большого напряжения, а сопряженный с ним выбор – отказ от установившихся стереотипов. Чтобы обрести новое, нужно пожертвовать старым, избавиться от него, а это возможно только через разрушение прежней формы с ее содержанием. Можно бесконечно говорить о доброте, но как только надо пожертвовать чем-то лично, совершить доброе дело, сразу становится ясно, как непросто это дается человеку.

Выбор – это сокращенное обозначение закона отрицания отрицания. Следствие этого закона – постоянное обновление, все новый и все более совершенный выбор.

С умением делать выбор человек не рождается, оно воспитывается. Сформировать это умение – важнейшее из того, что может и должно сделать воспитание. Почему люди не умеют делать обоснованный выбор, почему ошибаются? Потому что должным образом не воспитаны. Никто и никогда у нас эту проблему не поднимал, ничего в этом плане не делалось. В результате – напичканная отрывками мало нужных сведений масса, желающая брать, хватать, потреблять. Те, которые не могут отдавать, а только берут, примитивны по своей сути, какими бы они ни потрясали дипломами и в какие бы одежды ни рядились.

Выбор – это не только нравственный, но и эмоциональный поступок. Человек должен его выстрадать, глубоко пережить. Пример. Человек занемог. Ему нужно проанализировать свое состояние, свои возможности и сделать выбор. Чаще всего он предпочитает таблетку. Но она имеет то же свойство, что и обман – помогает сиюминутно. Вполне уместно в этой ситуации было бы потерпеть, организм сам справится с болезнью. Нет страдания, не будет и стратегического результата. Современный человек так отвык от терпения, что в критических случаях просто не может обойтись без таблеток. А вот пример из области обучения. Как поступить – начать изучение иностранного языка под гипнозом, во сне или путем длительного, терпеливого труда? Результат предсказать нетрудно – не пожертвовав ленью, не добьешься и результата. Наша неразвитая натура сопротивляется жертве, но без нее нет движения вперед. Обучая умению делать выбор, нужно попутно формировать и эмоциональные основания, сопровождающие процесс выбора.

Подведем некоторые итоги.

Генеральная цель воспитания – формирование человека, способного делать выбор, жить в мире соперничающих альтернатив. Человек выбирающий – вот краткое определение будущего типа личности. Человек выбирающий – совершенная и приспособленная к реалиям жизни личность. Формирование альтернативного поведения, управление выбором, формирование умений сделать правильный выбор – прагматичные задачи воспитания. Это демократично, гуманно. Человек сам оценивает свои намерения, сам делает выбор, сам ответственен за его последствия. Воспитание открывает глаза подрастающему человеку. Воспитатели вместе с воспитанниками анализируют возможные варианты и последствия выбора, помогают в выборе жизненного пути.

А дальше – пусть каждый действует по-своему. Уже известно – никакие увещевания, никакие запреты, никакое насильственное формирование должного поведения не дают результатов. Человек стремится делать все по-своему и примет наши доводы только тогда, когда мы убедим его отказаться от своих.

Все великое просто. Цель формирования выбора обоснованного поведения смещает акценты с решения современных задач – трудового, эмоционального и т. д. воспитания на воспитание главного человеческого свойства – умения анализировать информацию и делать выбор, подчинять достижению этой универсальной, стратегической и одновременно прагматичной цели весь учебно-воспитательный процесс. Пусть все в воспитательном процессе остается пока по-старому, но рассматривается по-новому – что оно дает подрастающему человеку для обоснованного выбора, для счастливой жизни. Что дает математика, чем поможет литература, куда сориентируют биология и химия, какими конкретными умениями анализировать и делать выбор вооружат история, обществоведение, экономика и право? Под таким углом зрения многое засверкает новыми гранями.

Цель воспитания в столь сложной, прагматичной жизни должна быть одновременно достаточно стратегической и достаточно конкретной, чтобы каждый человек мог убедиться в ее важности и необходимости. Выбор как цель соответствует этим требованиям. Она достаточно технологична для разложения на четкие, конкретные задачи, достижение которых можно проверить. Естественно, ее сущность, объем и направленность будет постоянно корректировать жизнь.

Вернемся в практическую плоскость воспитания человека выбирающего. В наших школах об этом пока не помышляют. Почти все построено на авторитетных указаниях относительно усвоения некоторой суммы сведений из разрозненных предметов. Польза большинству людей от этого невелика. Выбирать из огромного потока информации не учат: изучай все подряд, авось что пригодится. Интеллектуалам они тоже мало что дают: не благодаря школе, а вопреки ей они научаются самостоятельно анализировать ситуации и делать обоснованный выбор.

Традиционно наша школа продолжает стоять на запретах, который исключает выбор. Чем больше запрещаем, тем хуже для тех, кто запрещает. Запрещая, учитель становится врагом ученика, а нужно, чтобы они были друзьями. Это доказывает история развития человечества, история развития каждого человека, это, наконец, мы должны заключить из «достижений» школы последнего десятилетия.

Мы все время познаем ученика. Зачем и сколько можно? Каким бы он ни был, выбор делать он не умеет. Молод еще. А все остальное неважно – способности, темперамент, характер. Один скорее сообразит, другой – медленнее. Только и всего. Помогать нужно всем – и тугодумам, и быстросоображающим. Всем важно и небезынтересно знать, как жить безбедно, уберечься от болезней, найти друзей, создать семью, получить работу. Ответы на бесконечные «как» основываются на анализе многих альтернатив, выборе оптимальной стратегии, принятии решения. На правильность решения должны «работать» приобретенные знания: способы мышления, этические знания об общественном устройстве, истории страны и человечества, мудрости жизни, правовые, экономические, педагогические.

Много заложено в каждом человеке, и многое зависит от того, что он выберет, как распорядится жизнью. И кто же прежде всего должен задуматься о пробуждении человека, если не сам человек, его близкие и воспитатели? Педагог поможет, направит, приободрит.

Стоит вспомнить в этой связи действие еще одного закона – причины и следствия. Суть его предельно проста: что заслужил, то и получи. В действовавших ранее воспитательных системах этому моральному положению придавалась главенствующая роль. Еще недавно мы, например, знали: кто не работает, тот не ест. Налицо причина и следствие. Воспитанники тоже должны знать жизненные причинно-следственные связи, знать, что одна причина может иметь несколько следствий. Например – духовное и нравственное оскудение человека приводит к тому, что хлеб не родится, исчезают леса…

Если хотите, чтобы с вами обращались хорошо, обращайтесь с людьми так же. Неужели практическое следование этой истине менее значимо, чем умножение многочленов? Сколько и каких бедствий еще нужно, чтобы понять, что нам нужно возвращаться к первоосновам, а не лелеять в школах академическую чушь. Мгновенных результатов не будет. Но условия для блага и добра нужно создавать уже сегодня.

Для реализации любой цели нужны условия. Воспитание как пробуждение души нужно, чтобы создать условия в ментальном мире воспитанника, к которому потянутся нужные мысли. Особых условий для переориентации целей воспитания создавать не нужно, все необходимое уже есть. Разруха начинается в умах, начинается тогда, когда никто не дает себе труда подумать.

У цели, заданной через выбор, немало преимуществ перед современными размытыми и нежизнеспособными формулировками.

1. Эта цель достаточно широка и достаточно прагматична. Подчинив ей направление школьного воспитания, мы сближаем воспитание с жизнью, делаем его практически полезным для человека. Научить каждого делать обоснованный выбор, принимать самостоятельные и взвешенные решения – значит сформировать личность инициативную, жизнеспособную.

2. Цель изменяет не соответствующее нынешнему времени содержание учебно-воспитательного процесса, чего без новой парадигмы воспитания достичь невозможно. Не удивительно, что, пытаясь сформировать гармонически развитую личность, наша воспитательная система долгие годы не может выйти из созданного ею же тупика и продолжает по инерции наращивать сумму знаний, не давая ответа на главный вопрос – зачем это нужно. В общеобразовательной школе должны изучаться только те предметы, которые необходимы каждому для формирования стержневых качеств личности – этика, логика, история, язык, литература, психология, социология, право. Все остальное – в объемах, продиктованных выбором учеников и их родителей. Школа формирует личность до 17–18 лет, пока достаточно пластична нервная система, пока продолжается сензитивный период формирования самоопределения, жизненных планов и ориентаций личности, т. е. основой воспитания становится управляемое педагогом самовоспитание.

3. Программы учебно-воспитательного процесса, всех школьных предметов изменяются и разгружаются. Свободное время школьника – неприкосновенный резерв для его саморазвития. Учебные курсы – только интегрированные. Учебники создаются на конкурсной основе. Первый и главный среди них – «Человек, его жизнь и счастье».

4. Очевидно, что искалеченные прежними социальными и образовательными системами родители уже не способны направлять воспитание своих детей. Эту обязанность должно взять на себя государство, обеспечив достойное моральное воспитание своим подрастающим гражданам. Приоритетность воспитания – превыше всего, иначе само государство прекратит свое существование. Допуск в классы должны получить только мудрые, преданные делу люди, которые ведут базовый процесс догматично, без отсебятины и «творчества». Потенциал тех нескольких десятков человек в стране, еще способных понять, что происходит с нами и куда мы должны идти, нужно использовать в воспитании.

БС Итоговый тест

Найдите безошибочные утверждения

КБ Размышлять весьма полезно!

Примерные темы курсовых и дипломных работ

• Гуманизация воспитания.

• Гуманитаризация воспитания.

• Трудовое воспитание в современной школе.

• Демократизация воспитания.

• Духовное и нравственное воспитание.

• Экологическое воспитание.

• Гражданское воспитание.

• Профессиональное образование.

• Подготовка к выбору профессии.

10. Выбор как воспитательная стратегия.

Тема 10 Педагогический процесс

ИБ Система и структура

Поскольку педагогика – наука о воспитании, то понятия «воспитательный процесс», «воспитательная система» легко отождествляются с понятиями «педагогический процесс», «педагогическая система». Выясним сначала смысл понятия «педагогическая система», в которой протекает педагогический процесс.

В наиболее общем представлении педагогическая система (ПС)  – это определенный порядок в расположении и связи всего, что составляет воспитание. Важнейшей характеристикой педагогической системы является ее устойчивость. Если некоторая совокупность элементов ею не обладает, это уже не есть система. «Педагогическая система – очень устойчивое и прочное объединение элементов» [141] .

Следует обратить внимание на многофункциональность понятия, чтобы четко представлять себе, о чем будет идти речь. Понятие «педагогическая система» многолико и используется в различных значениях. Нередко оно персонифицируется и применяется для характеристики плодотворной научной и практической деятельности крупных педагогов. Например – педагогическая система Я.А. Коменского, К.Д. Ушинского, А.С. Макаренко, В.А. Сухомлинского.

Когда говорят о педагогической системе общеобразовательной, профессионально-технической, высшей школы, образования взрослых и т. д., то мы видим употребление данного понятия уже в ином смысле – для обозначения и характеристики вертикального среза педагогической деятельности в зависимости от рассматриваемого уровня образования.

Нередко понятие «система» применяют для характеристики деятельности конкретного учебного заведения (например, система естественно-математического лицея) или даже отдельного, чем-то прославившегося преподавателя (система учителя В. Палтышева, система директора В. Караковского).

В теоретической педагогике это понятие применяется для общей характеристики и оценки интегративно понимаемой учебно-воспитательной деятельности и понимается как упорядоченная совокупность взаимосвязанных компонентов, характеризующих в наиболее общем, инвариантном виде все составляющие этого процесса.

Структура (лат. structum – взаимосвязь составных частей; строение) – это расположение элементов в системе и взаимосвязи между ними. Понимание связей позволяет решать проблемы организации, управления и качества педагогического процесса. Связи в педагогической системе отличаются от таковых в других динамических системах. Целесообразная деятельность педагога выступает в органичном единстве со значительной частью средств труда (а иногда и со всеми ими). Объект – он же и субъект. Результат процесса находится в прямой зависимости от взаимодействия педагога, применяемой технологии, деятельности ученика.

Какова же структура педагогической системы?

В наиболее общем представлении педагогическая система – это единство трех составляющих: ученика, педагога, предмета (рис. 11).

Рис. 11. Структура педагогической системы

Ученик (учащийся, школьник, студент, слушатель и т. д.) – лицо, ищущее знаний, воспитания, развития. Учитель (наставник, мастер, профессор и т. д.) – лицо, обладающее знаниями о предмете, владеющее методикой обучения. Предмет изучения – природа, общество, знания в определенной области, школьная наука, тема и т. д. В более общем виде, когда предметом становятся воспитанность, сформированность или их элементы, его можно было бы назвать сферой вожделений (старинное выражение).

То, что происходит в педагогической системе, можно описать следующим образом. Ученик желает овладеть предметом – чему-то научиться, приобрести более высокий уровень развития, воспитанности. Чаще всего он ищет учителя, который обладает знанием предмета, заключает с ним договор о сотрудничестве (помощи). Начинается процесс, целью которого становится познание сущности предмета.

Можно ли свести педагогическую систему к двум составляющим? Обойтись, скажем, без учителя? Можно даже к одному. Обучение, развитие, формирование возможно и без участия учителя. Тогда учителем становятся природа, общество, труд, жизнь. Сам человек становится для себя учителем, развивая себя. А если он лишен не только учителя, но и предмета, то все необходимое он извлекает из себя, т. е. становится источником познания.

Однако процесс познания без учителей – очень длительный, трудный, не гарантирующий успеха. Чтобы его ускорить, придуманы школы, где помощь жаждущим познания оказывают профессионалы. Путь к овладению предметом многократно сокращается, минимальный успех гарантирован.

Современные структуры педагогической системы более детализированы. «Структура любой педагогической системы (античной или средневековой, буржуазной или социалистической), – отмечает профессор В.П. Беспалько, – представляется в настоящее время следующей взаимосвязанной совокупностью вариантных элементов: 1 – учащиеся; 2 – цели воспитания (общие и частные); 3 – содержание воспитания; 4 – процессы воспитания (собственно воспитание и обучение); 5 – учителя (или ТСО – технические средства обучения); 6 – организационные формы воспитательной работы» [142] . Каждый компонент системы – сложное, относительно обособленное образование, и поэтому может быть разложен на составляющие его элементы с любой степенью детализации.

Есть основание считать предложенную автором структуру ПС неполной. Важными компонентами ПС, не сводимыми к выделенным, являются также «результаты (продукты)», «управление учебно-воспитательным процессом», «технология». Они просматриваются в представленной на рис. 12 модели ПС. Цели соотносятся с результатами, образуя замкнутый цикл. Полнота совпадения цели с результатами служит надежным критерием эффективности педагогического процесса. Управление, объединяющее компоненты ПС, также является относительно самостоятельным компонентом, поскольку имеет свои цели и структуру и основывается на мониторинге.

Рис. 12. Педагогическая система (современная интерпретация)

Системообразующим компонентом ПС все чаще называют технологию учебно-воспитательного процесса, выделяя ее в отдельный узел процессуальных факторов. При таком подходе ПС – устойчивый организационно-технологический комплекс, обеспечивающий достижение заданной цели. Следует подчеркнуть, что педагогическая система всегда технологична. По этому признаку легко отличить ПС от произвольного «набора» составных частей. Технологичность – внутреннее качество системы, определяющее ее возможности и подчиненное весьма строгой организационной (и управленческой) логике.

Педагогическая система создается для осуществления педагогического процесса. Они неразъединимы. Система создается для процесса, процесс осуществляется в системе. Сущностью их является практическая реализация целей воспитания всеми необходимыми для этого средствами. Можно выстроить и другие определения, только в них всегда будет присутствовать латинское слово processus – прохождение, продвижение. Педагогическим процессом назовем развивающееся взаимодействие воспитателей и воспитуемых, направленное на достижение заданной цели и приводящее к заранее намеченному изменению состояния, преобразованию свойств и задатков воспитуемых. Иными словами, в педагогическом процессе социальный опыт переплавляется в качества личности.

В педагогической литературе прежних лет употреблялось понятие «учебно-воспитательный процесс». Исследования П.Ф. Каптерева, А.И. Пинкевича, Ю.К. Бабанского и др. показали, что это понятие – суженное и неполное, не отражающее сложности процесса и его главных отличительных черт — целостности и общности. Обеспечение единства обучения, воспитания и развития на основе целостности и общности составляет сущность педагогического процесса. В остальном термины «учебно-воспитательный процесс» и «педагогический процесс» тождественны.

Рассмотрим педагогический процесс как большую систему, объединяющую отдельные ее компоненты. В ней воедино слиты процессы формирования, развития, воспитания и обучения вместе со всеми условиями, формами и методами их осуществления. Общая система не сводима ни к одной из своих подсистем, какими бы большими и самостоятельными они ни были. Теория сделала большой шаг вперед, представив педагогический процесс как динамическую систему, которая позволяет анализировать многочисленные связи и отношения между компонентами, следовательно, управлять педагогическим процессом на практике.

Педагогический процесс как система не идентичен системе протекания процесса. В качестве систем, в которых осуществляется педагогический процесс, выступают система народного образования в целом, школа, класс, учебное занятие и др. Каждая из них функционирует в определенных условиях: природно-географических, общественных, производственных, культурных. Есть и специфические для каждой системы условия. К внутри-школьным условиям, например, относятся материально-технические, санитарно-гигиенические, эстетические.

Чтобы анализировать педагогический процесс как систему, необходимо установить критерий анализа, в качестве которого может выступать любой достаточно веский показатель этого процесса, условий его протекания или величины достигнутых результатов. Важно, чтобы он отвечал целям изучения системы. Анализировать систему педагогического процесса по всем теоретически возможным критериям нет никакой нужды. Исследователи выбирают только те, по которым просматриваются наиболее важные связи, обеспечивается познание неизвестных ранее закономерностей.

Какую цель преследует, например, студент, впервые знакомящийся с педагогическим процессом? Естественно, он намеревается прежде всего понять общее строение системы, взаимосвязи между ее главными компонентами. Поэтому и критерий выделения должен соответствовать намеченной цели. Для выделения системы и ее структуры воспользуемся известным в науке критерием рядоположенности, позволяющим выделить основные составляющие. Не забудем, что при анализе мы всегда имеем наложенные друг на друга (или подразумеваем такое наложение) систему педагогического процесса и систему, в которой он осуществляется. В качестве последней будет выступать «школа».

Компоненты системы, в которой протекает педагогический процесс, – педагоги, воспитуемые, условия воспитания. Сам он характеризует цели, задачи, содержание, методы, формы взаимодействия педагогов и воспитуемых и достигаемые при этом результаты. Они-то и есть образующие систему компоненты – целевой, содержательный, деятельностный, результативный.

Целевой компонент процесса включает многообразие целей педагогической деятельности: от генеральной – гармонического развития личности – до конкретных задач формирования отдельных качеств. Содержательный компонент отражает смысл, вкладываемый как в общую цель, так и в каждую конкретную задачу, а деятельностный — взаимодействие педагогов и воспитуемых, их сотрудничество, организацию и управление процессом, без которых не может быть достигнут конечный результат. Этот компонент в литературе называется еще процессуальным, организационным или организационно-управленческим. Результативный компонент процесса отражает эффективность его протекания, характеризует достигнутые сдвиги в соответствии с поставленной целью. В современной педагогике в этом плане все чаще употребляется понятие «продукт».

Педагогика заметно продвинулась в своих поисках, научившись представлять системы в виде различных моделей. Моделирование, как мощный познавательный метод, используется для общего представления явлений и процессов и для детального их рассмотрения.

Немало моделей педагогического процесса создано специально для анализа связей между компонентами системы. Особое значение имеют информационные, организационные и коммуникативные связи ; не менее важное место занимают связи управления и самоуправления (регуляции и саморегуляции) и, разумеется, базовые причинно-следственные связи. Например, анализ недостаточной эффективности педагогического процесса позволяет более обоснованно проектировать будущие изменения, избегать повторения допущенных ошибок. Небесполезным оказывается учет глубинных связей, например, генезисного характера, исторических тенденций, традиций в обучении и воспитании.

Последние десятилетия в развитии педагогической теории характеризуются стремлением выделять функциональные связи между объектами педагогических систем, используя для их анализа и описания формализованные средства. Ощутимые результаты это приносит пока лишь при изучении простейших актов обучения и воспитания, характеризующихся взаимодействием минимального числа факторов. При попытках функционального моделирования более сложных, приближающихся к реальным, многофакторных педагогических процессов очевидна чрезмерная схематизация действительности, не приносящая заметной пользы познанию. Этот недостаток упорно преодолевается: используются более точные формализованные описания процесса, в педагогические исследования внедряются разделы современной математики, осуществляется моделирование процессов с помощью современной вычислительной техники.

Чтобы яснее представить себе педагогический процесс, необходимо уяснить слагаемые системы народного образования в целом. В этом отношении заметную роль играет подход, предложенный американским педагогом Ф. Кумбсом в 70-х годах прошлого века. Основными компонентами системы образования он называет:

1. цели и первоочередные задачи, определяющие деятельность систем;

2. учеников, обучение которых – основная задача системы;

3. управление, осуществляющее координацию, руководство и оценку деятельности системы;

4. структуру и распределение учебного времени и потоков учеников в соответствии с различными задачами;

5. содержание – основное, что школьники должны получить от образования;

6. преподавателей;

7. учебные пособия: книги, классные доски, карты, фильмы, лаборатории и т. д.;

8. помещения, необходимые для учебного процесса;

9. технологию – все приемы и методы, используемые в обучении;

10. контроль и оценку знаний: правила приема, оценка, экзамены, качество подготовки;

11. исследовательскую работу для повышения знаний и усовершенствования системы;

12. затраты показателей эффективности системы [143] .

Мало чем отличается наполнение системы образования, сложившейся в нашей стране. И.П. Раченко [144] выделяет в ней следующие компоненты:

1. цели и задачи, определяющие деятельность системы;

2. содержание обучения и воспитания;

3. педагогические кадры, обеспечивающие реализацию целей и задач содержания обучения и воспитания;

4. научные кадры, обеспечивающие научно обоснованное функционирование системы, непрерывное совершенствование содержания и методов организации обучения и воспитания на уровне современных требований;

5. ученики, обучение и воспитание которых – главная задача системы;

6. материально-техническое обеспечение (помещения, оборудование, технические средства, учебные пособия и др.);

7. финансовое обеспечение системы и показателей ее эффективности;

8. условия (психофизиологические, санитарно-гигиенические, эстетические и социальные);

9. организация и управление.

Каждый из выделенных компонентов может быть разложен на более простые. Аналитики рассматривают место и роль каждого, изучают их взаимосвязи. Если компоненты выделяются недостаточно четко, не имеют определенных границ, то понятно, как трудно получить объективную картину процесса. Те же учитель и ученик только на первый взгляд стоят по разные стороны баррикады, на самом деле они участвуют в общем процессе, дополняют и взаимообусловливают деятельность друг друга. Ученик учится так, как его учит учитель, а учитель учит так, как позволяют способности ученика и его собственные.

Однако вернемся к целостности педагогического процесса, которая, как отмечалось, является одной из основных его характеристик. Данный процесс представляет собой не механическое соединение процессов. Здесь аспекты воспитания, обучения, развития, формирования переходят в качественно новое образование, подчиняющееся своим закономерностям. Сложная диалектика отношений внутри педагогического процесса заключается:

1. в единстве и самостоятельности процессов, его образующих;

2. целостности и соподчиненности входящих в него обособленных систем;

3. наличии общего и сохранении специфического.

В чем же специфика отдельных компонентов, образующих целостный педагогический процесс? Она обнаруживается при выделении доминирующих функций – обучения и воспитания. Но каждая из названных выполняет и сопутствующие им функции: воспитание несет в себе не только воспитательную, но и развивающую, и образовательную функции, а обучение немыслимо без сопутствующего ему воспитания и развития. Диалектика взаимосвязей налагает отпечаток на цели, задачи, содержание, формы и методы осуществления органически неразрывных процессов, при анализе которых приходится выделять доминирующие характеристики. Так, в содержании обучения превалирует формирование научных представлений, усвоение понятий, законов, принципов, теорий, оказывающих впоследствии большое влияние и на развитие, и на воспитанность личности. В содержании воспитания преобладает формирование убеждений, норм, правил, идеалов, ценностных ориентаций, установок, мотивов и т. д., но в то же время формируются представления, знания, умения. Таким образом, оба процесса ведут к главной цели – формированию личности, но каждый способствует достижению ее присущими ему средствами.

Специфика процессов отчетливо проявляется при выборе форм и методов достижения цели. Если в обучении используется преимущественно строго регламентированная классно-урочная форма работы, то в воспитании превалируют более свободные формы – общественно полезная, спортивная, художественная деятельность, целесообразно организованное общение, посильный труд. Различаются и единые в своей основе методы достижения цели: если обучение использует преимущественно способы воздействия на интеллектуальную сферу, то воспитание, не отрицая их, воздействует на мотивационную, эмоциональную, волевую сферы.

Имеют свою специфику и методы контроля и самоконтроля. В обучении, например, обязательно применяются устный контроль, письменные работы, зачеты, экзамены. Контроль за результатами воспитания менее регламентирован. Информацию педагогам здесь дают наблюдения за ходом деятельности и поведения учеников, общественное мнение, объем выполнения намеченной программы воспитания и самовоспитания, другие прямые и косвенные характеристики.

Все это более-менее видимые контуры педагогической системы. Но самого главного глазами не увидишь. Педагогам приходится прилагать немало труда, чтобы соединить все в плавном, согласованном процессе. Мало выстроить систему вообще. Надо понять ее развитие, увидеть по составляющим ее элементам уходящее прошлое, настоящее, грядущее, осмыслить систему в ее диалектическом развитии. Тут уже на смену неуклюжей, грубо сколоченной теории приходит соприкосновение сердец. Если такое пойдет, результат будет. Если нет – останется бездушная, казенная схема.

ИБ Закономерности

В закономерностях, напомним, отражаются объективные, необходимые, существенные, повторяющиеся связи. Даже без специального исследования можно заключить, что в столь сложной, большой и динамичной системе, как педагогический процесс, проявляется большое количество разнообразных связей и зависимостей.

Для изучения определенного типа связей выстраиваются системы, в которых они проявляются наиболее отчетливо, для чего приходится «поворачивать» систему, высвечивая в ней новые грани. Общее представление о важнейших связях педагогического процесса дает система, выделенная по интегративному критерию на уровне крупных блоков.

Среди общих закономерностей педагогического процесса выделяют:

1.  Закономерность динамики педагогического процесса. Величина всех последующих изменений зависит от величины изменений на предыдущем этапе. Это значит, что педагогический процесс как развивающееся взаимодействие между педагогами и воспитуемыми имеет постепенный, «ступенчатый» характер: чем выше промежуточные достижения, тем весомее конечный результат. Следствие действия закона видим на каждом шагу – тот ученик будет иметь более высокие общие достижения, у которого были более высокие промежуточные результаты.

2.  Закономерность развития личности в педагогическом процессе. Темпы и достигнутый уровень развития личности зависят от:

• наследственности;

• воспитательной и учебной среды;

• включения в учебно-воспитательную деятельность;

• применяемых средств и способов педагогического воздействия.

3.  Закономерность управления учебно-воспитательным процессом . Эффективность педагогического воздействия зависит от:

• интенсивности обратных связей между воспитуемыми и педагогами;

• величины, характера и обоснованности корректирующих воздействий на воспитуемых.

4.  Закономерность стимулирования. Продуктивность педагогического процесса зависит от:

• действия внутренних стимулов (мотивов) учебно-воспитательной деятельности;

• интенсивности, характера и своевременности внешних (общественных, педагогических, моральных, материальных и др.) стимулов.

5.  Закономерность единства чувственного, логического и практики в педагогическом процессе . Эффективность учебно-воспитательного процесса зависит от:

• интенсивности и качества чувственного восприятия;

• логического осмысления воспринятого;

• практического применения осмысленного.

6. З акономерность единства внешней (педагогической) и внутренней (познавательной) деятельности . Эффективность педагогического процесса обусловливается:

• качеством педагогической деятельности;

• качеством собственной учебно-воспитательной деятельности воспитуемых.

7.  Закономерность обусловленности педагогического процесса. Течение и результаты учебно-воспитательного процесса обусловлены:

• потребностями общества и личности;

• возможностями (материально-техническими, экономическими и др.) общества;

• условиями протекания процесса (духовными, моральными, санитарно-гигиеническими, эстетическими и др.).

Следует предостеречь от ошибочного представления, будто изложенными закономерностями исчерпываются связи, действующие в педагогическом процессе. Последних гораздо больше, к изучению глубинных связей исследователи еще только подступают.

ИБ Этапы педагогического процесса

Нетрудно заметить, что педагогические процессы не отличаются особым разнообразием, часто происходят по одной и той же схеме. Это объясняется многими причинами. Во-первых, ограниченностью средств воздействия на человека. Как можно на него повлиять? Добрым словом, дружеским участием, призывом, внушением, подзатыльником, розгой. Все. А если исключить промежуточные стадии влияния, останется слово, пример и розга. Во-вторых, восприимчивостью (или невосприимчивостью) человека к воспитательным влияниям. Здесь выбор средств еще беднее, обычно используется то, что дает самый быстрый результат. В-третьих, невозможностью решить все проблемы сразу. Постепенность приучения обязывает каждый новый акт выстраивать по одной и той же схеме: объяснение, упражнение, результат. Поэтому педагогические процессы имеют циклический характер.

Современная теория в развитии всех педагогических процессов обнаруживает одни и те же этапы. Этапы – это не составные части, а последовательности развития процесса. Главными можно назвать: подготовительный, основной, заключительный.

На этапе подготовительном создаются надлежащие условия для протекания процесса в заданном направлении и с заданной скоростью; решаются следующие важные задачи: целеполагание, диагностика условий, прогнозирование достижений, проектирование развития процесса.

Сущность целеполагания (обоснования и постановки цели) состоит в том, чтобы трансформировать общую педагогическую цель, стоящую перед системой народного образования, в конкретные задачи, достижимые на заданном отрезке педагогического процесса в конкретных условиях. Целеполагание всегда «привязано» к конкретной системе осуществления педагогического процесса – школе, классу, уроку и т. д. На этом этапе функционирования педагогического процесса выявляются противоречия между требованиями общей педагогической цели и конкретными возможностями контингента учеников учебного заведения и т. д., намечаются пути разрешения этих противоречий в ходе процесса.

Поставить правильную цель и определить задачи невозможно без диагностики. Педагогическая диагностика (греч. diag-nostikos – способный распознавать) – это исследовательская процедура, направленная на «прояснение» условий и обстоятельств, в которых будет протекать педагогический процесс. Ее главная цель – получить ясное представление о тех причинах, которые будут помогать или препятствовать достижению намеченных результатов. В процессе диагностики собирается необходимая информация о реальных возможностях педагогов и учеников, уровне их предшествующей подготовки, условиях протекания процесса и многих других обстоятельствах. Первоначально намеченные задачи корректируются по результатам диагноза: очень часто конкретные условия заставляют их пересматривать и приводить в соответствие с реальными возможностями.

За диагностикой следует прогнозирование хода и результатов педагогического процесса. Сущность его заключается в том, чтобы заранее, предварительно, до начала оценить возможную результативность процесса в конкретных условиях. Применяя научное прогнозирование, мы можем узнать о том, чего еще нет, заранее теоретически взвесить и рассчитать параметры процесса. Осуществляется оно по довольно сложным методикам, но затраты на получение прогнозов окупаются, поскольку педагоги получают возможность активно вмешиваться в ход педагогического процесса, не дожидаясь, пока он окажется малоэффективным или приведет к нежелательным последствиям.

Завершается подготовительный этап скорректированным на основе результатов диагностики и прогнозирования проектом организации процесса, который после окончательной доработки воплощается в план, всегда «привязанный» к конкретной системе. В педагогической практике применяются планы руководства учебно-воспитательным процессом в школе, воспитательной работы в классе в целом, проведения отдельных мероприятий, уроков и т. п. Таким образом, план – это своего рода итоговый документ, в котором точно определено, кому, когда и что нужно делать.

Этап осуществления педагогического процесса (основной) можно рассматривать как относительно обособленную систему, включающую в себя важные взаимосвязанные элементы: постановку и разъяснение целей и задач предстоящей деятельности; взаимодействие педагогов и учеников; использование намеченных методов, средств и форм педагогического процесса; создание благоприятных условий; осуществление разнообразных мер стимулирования деятельности школьников; обеспечение связи педагогического процесса с другими процессами. Эффективность его зависит от того, насколько целесообразно все эти элементы связаны между собой, не противоречит ли их направленность и практическая реализация общей цели или друг другу. Так, в ходе педагогического взаимодействия осуществляется оперативный педагогический контроль, призванный играть стимулирующую роль. Но если его направленность, объем и цель не подчинены общей цели, направленности процесса, множеству других конкретных обстоятельств, контроль из стимула может превратиться в тормоз.

Важную роль на этом этапе играют обратные связи. Обратная связь — это основа качественного управления процессом, ее развитию и укреплению каждый педагог обязан придавать приоритетное значение. Опираясь на нее, удается найти рациональное соотношение педагогического управления и самоуправления деятельностью со стороны воспитуемых, ведь педагогический процесс – в значительной степени система саморегулирующая, поскольку занятые в ней люди обладают собственной волей и свободой выбора. Оперативная обратная связь способствует своевременному введению корректирующих поправок, придающих педагогическому взаимодействию необходимую гибкость.

Завершается цикл этапом анализа достигнутых результатов (заключительный) . Зачем это нужно? Чтобы в будущем не повторять ошибок, неизбежно возникающих в любом даже очень хорошо организованном педагогическом процессе, чтобы в следующем цикле учесть неэффективные моменты предыдущего. Анализируя – обучаемся. Взыскательный анализ и самоанализ – верный путь к вершинам педагогического мастерства.

Особенно важно понять причины неполного соответствия хода и результатов процесса первоначальному замыслу, определить, где, как и почему возникли сбои. Практика подтверждает, что больше всего ошибок появляется тогда, когда педагог игнорирует диагностику и прогнозирование процесса и работает «впотьмах», надеясь достичь положительного эффекта «на ощупь». Кроме разочарований, неудовлетворенности, потери времени и интереса такой процесс ученикам ничего дать не может.

РБ

Мониторинг

Педагогический процесс нуждается в постоянном наблюдении с целью своевременной коррекции его развития в нужном направлении. Для этого применяется мониторинг (англ. monitoring – отслеживание методом постоянного наблюдения) – система непрерывного отслеживания развития и продуктивности педагогического процесса по специально выделенным параметрам и принятым критериям. Уровни мониторинга: государственный, региональный, школьный. Естественно, параметры и критерии различных уровней не могут быть одинаковыми. Если государство обеспокоено общими и стратегическими показателями, то в конкретном учебном заведении нужно знать, почему произошли отклонения в намеченном течении процесса и что нужно сделать, чтобы вернуть его в нормальное русло. Обычно сигналом для коррекции процесса служат данные диагностических (тестовых) срезов.

Рассмотрим организацию мониторинга на уровне средней общеобразовательной школы. В его основе – представления о том, к чему стремится конкретное учебно-воспитательное учреждение и какими путями пойдет к намеченной цели. Как известно, учебные заведения теперь относительно свободны в проектировании своих целей и, подстегиваемые рыночными запросами, не стремятся прикрыться общим призывом – дать всем ученикам прочные знания на высоком уровне. Цели могут существенно отличаться, исходя из того, что люди выбирают. В рыночных условиях учебные заведения идут навстречу требованиям и запросам учеников, поэтому стремятся дать привлекательные для заказчиков цели. Вот пример формулировки: «Гимназия дает общее фундаментальное образование для научных занятий. Тем самым создаются необходимые предпосылки для подготовки по другим профессиям с повышенными интеллектуальными требованиями. Преподавание определяется этой задачей на всех ступенях, но в особенности на старшей ступени гимназии».

Цели задают диапазон мониторинга педагогического процесса. Выделяются его существенные параметры, по которым ведется отслеживание: общая успеваемость учеников; качество знаний; мотивация учебного труда; темпы продвижения к цели; обеспечение условий для саморазвития и т. д. Частота мониторинговых срезов определяется текущей ситуацией. Практика больше склоняется к еженедельным мониторинговым срезам и принятию по полученным данным оперативных решений.

Для надлежащего и эффективного мониторинга требуется соответствующее материально-техническое обеспечение. Разработаны и уже кое-где применяются автоматизированные комплексы сбора и анализа информации – это мощные компьютерные базы, в которые ежедневно вводится текущая информация, прежде всего достижения всех учеников по всем выделенным параметрам. Работают они по принципу электронного классного журнала. Все сведения вводятся учителями в классный компьютер, включенный в общешкольную сеть. Информация автоматически анализируется и выводится на дисплеях администрации в сравнительных и сопоставимых показателях: одного взгляда на столбцы и графики достаточно, чтобы понять, что улучшилось и что ухудшилось за истекший период. Сведения, интересующие учащихся, выводятся на классные мониторы. Это графики успеваемости, данные о темпах продвижения в учебе, резервах времени и т. п. Если ситуации типичные, компьютер выдает подсказки – что нужно сделать для введения отклонившихся параметров в запланированное русло. Частные случаи требуют нестандартных решений.

К сожалению, профессиональный анализ педагогического процесса во многих учебно-воспитательных заведениях обрастает формализмом и бумажной круговертью. Это лишь усложняет работу администрации и педагогов. Если в школе не знают, для чего нужен мониторинг, не понимают его смысла и назначения, не имеют технических средств для автоматического сбора и анализа информации – лучше повременить с внедрением этого новшества.

ИБ Педагогические инновации

Инновации (англ. innovation – нововведение, новация) – это изменения в системах. Об инновациях можно говорить на всех уровнях: государственном, региональном, школьном. В педагогической системе под инновациями следует подразумевать нововведения, улучшающие ход и результаты учебно-воспитательного процесса.

В современной педагогике понятие «инновационный» стало означать «нетрадиционный», т. е. нечто отличное от того, что было.

Получается, что традиции – это как бы устарело, а вот инновации – и ново, и современно. Думается, это не совсем так.

Понимание сущности педагогических инноваций весьма противоречиво. В «Профессиональной педагогике» (М., 1997. С. 497), например, читаем: «Инновации – комплексный процесс создания, распространения и использования нового практического средства (новшества, нововведения) в области техники, технологии, педагогики, научных исследований». Думается, инновации нельзя сводить к созданию средств; инновации – это и идеи, и процессы, и средства, и результаты, взятые в единстве качественного совершенствования педагогической системы.

Читаем далее: «Под инновацией вообще следует понимать комплексный процесс создания, распространения и использования новых средств удовлетворения общественных потребностей, связанных с требованиями той социальной среды, в которой нововведения осуществляются» [145] . Автором педагогическая инновация рассматривается как «особая организация деятельности и мышления, которые направлены на организацию нововведений в образовательном пространстве, или же на процесс усвоения, внедрения и распространения нового в образовании» [146] . Оставим это без комментариев.

Видимо, и с инновациями у нас не все в порядке. Новые парадигмы, концепции, инновации, инвестиции, государственный стандарт, альтернативные учебные планы, школы нового типа и… унылая констатация снижения качества образования. Какие уж тут инновации.

РБ Инновации и технологии

Рассматривая отличия технологии от методики, профессор А. Кушнир отмечает, что технология отличается своей воспроизводимостью результатов, отсутствием многих «если»: если талантливый учитель, талантливые дети, богатая школа… Уже стало привычным, что методика возникает в результате обобщения опыта или изобретения нового способа представления знаний. Технологию же проектируют, исходя из конкретных условий и ориентируясь на заданный, а не предполагаемый результат.

При этом уже на уровне оценки задания технолог опирается на точные характеристики, механизмы известных процессов, прецеденты. Известные процессы реализуются в качестве аргументов формулы успеха, а прецеденты уникальных результатов – в качестве источника новых аргументов и формул. Проектирование учебных технологий, в отличие от методического «обобщения опыта», не знает заключения «невозможно». Для технолога это лишь вопрос времени и затрат.

Технолог опирается исключительно на хорошо известные, апробированные, обоснованные, не вызывающие сомнения факты. Он не экспериментирует, он имеет дело с точно предсказуемым результатом. Технология не допускает вариативности, ее главное назначение – получить гарантированный результат, она всегда проста в своем ключевом решении. Понимание его открывает смысл всего остального, выстраивающегося в систему взаимно необходимых элементов. Легкая перестраиваемость, заменяемость приемов, принципов работы – признак отсутствия и технологичности, понимаемой как оптимальность алгоритма достижения конкретной цели, и системности как органичной увязанности технологии с контекстом реальной ситуации – социальным заказом, материально-технической базой и т. д.

Это своего рода казус, что каждый второй учитель работает в поисково-исследовательском режиме, усиливая тем самым неопределенность исхода школьной жизни ребенка.

Можно бесконечно гордиться академизмом российской школы, уповать на гражданское мужество и преданность профессии российского учителя, поражаться многообразию авторских систем и методик, но нельзя топтаться на месте в вопросе собственно педагогического содержания школьной эволюции [147] .

РБ Инновации и эффективность ПС

Остановимся на некоторых принципиальных характеристиках ПС и процессов, в ней проистекающих. Будем исходить из положения, что каждая конкретная модификация ПС имеет вполне определенные свойства и возможности достижения запроектированного результата, жестко обусловленные конкретными характеристиками системы. Применительно к дидактическому процессу, протекающему в ПС, профессор В.П. Беспалько формулирует это утверждение как «закон сохранения» и называет его «первым и единственным в дидактике законом», утверждающим, что «каждый дидактический процесс обладает вполне определенными принципиальными возможностями по качеству формирования у учащихся знаний, умений, навыков за заданное время» [148] .

Это означает, что если мы хотим получить результаты обучения и воспитания заданного уровня и качества, то должны позаботиться о соответствующей ПС, функционирование которой обеспечит нужную направленность и интенсивность педагогического процесса. Таким образом, более высокая продуктивность учебно-воспитательного процесса всегда есть следствие совершенствования педагогической системы.

В каких пределах, однако, может изменяться продуктивность системы? Насколько значительными могут быть отклонения результатов в «наихудшей» и «наилучшей» из них? Ответив на эти вопросы, мы получим представление о принципиальных возможностях ПС и о том, стоит ли тратить силы и средства на модернизацию ПС, будет ли прирост продуктивности, окупятся ли затраты повышением результативности.

Это очень сложные проблемы, и к их разработке мировая наука только приступает. Пока не удается свести к «общему знаменателю» чрезвычайно многоплановые показатели «затраты» и «результат» и перевести проблему в экономическую плоскость начисления рентабельности. Интуитивные и субъективные оценки очень легко оспорить, и продуктивность здесь видится лишь в накоплении «мнений».

Общая максимальная эффективность любой ПС – 100 %. Понимается как полное достижение поставленных целей, если последние не ниже уже достигнутого уровня, посильны для воспитанников, лежат в зоне их «ближайшего развития». Посмотрим еще раз на структуру ПС (см. рис. 10), которая одинакова как для «плохой», так и для «хорошей» ПС. Упростим ее до отношения учитель – обучаемые, общий вывод которого нам уже известен: примерно 50 % зависит от учителя, 50 % – от учащегося (индивидуальные флуктуации не учитываются). Следовательно, эффективность «наихудшей» ПС, когда, скажем, учитель полностью бездействует, но система функционирует, не может быть ниже 50 %.

Считается, что коэффициент полезного действия традиционной ПС не превышает 60 %. Это означает, что чуть более половины питомцев школа выводит на более-менее полное овладение программой.

Сегодня учеными исследуются очень узкие аспекты ПС, от улучшения которых, вне связи со всеми остальными, мало что зависит. Фактически в каждом локальном исследовании предлагается «рецепт» глобального повышения эффективности системы, опирающийся на интенсификацию отдельных факторов (реже группы факторов), которым приписывается гипертрофированная роль. Если бы это было так, то благодаря поискам и беспрерывному «наращиванию» суммы конкретных факторов конечная эффективность ПС уже давно бы достигла тысяч процентов: ведь ни один исследователь не называет показатель прироста эффективности по его методике меньше, чем на 5—10 %. К сожалению, этого не может быть. От иллюзий значительного совершенствования ПС в результате частых инновационных «инъекций» следует решительно избавляться. Улучшения здесь даже в самых благоприятных случаях не могут превысить нескольких процентов, если вообще будут.

Еще одно принципиальное замечание. Из общей теории известно, что систему нельзя одновременно улучшать по нескольким параметрам. Попытки такого рода всегда обречены на неудачу. Вот почему следует критически рассматривать действия реформаторов, направленные на обновление всей педагогической системы. Правильный путь – вводить новое постепенно и, только убедившись в его полезности и всесторонне проверив, думать о следующих шагах. Как свидетельствует опыт, все вновь образованное сначала функционирует хуже старого. Ведь нужно привыкать, перестраиваться, преодолевать инерцию. Достижения, если они есть, появляются за счет либо повышения напряженности труда, либо стартового энтузиазма. Часто применяются облегченные критерии или двойные стандарты. Однако беспорядочность инноваций вредна. Создавая иллюзию преобразований и продвижения вперед, они часто разрушают и без того непрочный фундамент педагогической системы, ведут к ее ухудшению.

О беспорядочности инновационного процесса, охватывающего науку и школу, писал журнал «Народное образование» (1997. № 5).

«…Не находите ли вы, что наши попытки вывести школу из кризиса носят некий беспорядочный, конвульсивный характер? В этом смысле школа по-прежнему остается зеркальным отражением общества. Политики, экономисты, социологи на все лады твердят о глубочайшем кризисе, о том, что страна на грани полного развала. Но нет у политиков мощной конструктивной идеи, и ее сегодня заменяет мельтешение многочисленных партий, фракций, фондов, ассоциаций. Так и в педагогике: нет у нас фундаментальной научной концепции, педагогической теории, способной преодолеть кризис образования. И если школа не погибла, если еще способна жить, развиваться и учить детей, то только в силу консервативной своей природы.

Не отсутствие ли фундаментальной идеи (теории, концепции, подхода – назовите как угодно!) привело к хаотическому инновационному поиску? Каждая «отдельно взятая» школа делает отчаянные попытки преодолеть общий кризис. Ни в коей мере не стремясь бросить тень на инновационный процесс, мы в то же время не имеем права не подвергать его постоянному и глубокому социально-педагогическому осмыслению. А коли так, задумаемся: не сыграло ли с нами злую шутку всеобщее эйфорическое отношение к творческой свободе? В погоне за «новой школой» мы уже наоткрывали гимназий и лицеев в три раза больше потребности, наработали несметное количество авторских школ, программ, концепций. На всех перекрестках без умолку трубим о личностно-ориентированном образовании, о человеко-центристском подходе, гуманизации, гуманитаризации и т. д. И вот уже пожинаем первые плоды этой энергичной риторики, за которой, увы, теряются дети. Около двух миллионов ребят ежегодно выталкивается за порог нашей гуманизированной, «личностно-ориентированой» школы. Из массовых школ гимназии и лицеи буквально «выкачивают» более или менее способных ребят. Безудержное стремление к инновационным моделям привело к тому, о чем пишет академик Г. Глейзер: «Ваш ребенок не соответствует школе» – таков ответ многих педагогов родителям. Стоп, дальше ехать некуда! «Личностная ориентированность» на поверку оказывается во многих случаях ничем иным, как педагогическим чванством, равнодушием к тем детям, с которыми трудно, которые требуют дополнительных усилий, на что так щедры, так отзывчивы были учителя старших поколений.

Вездесущая статистика выдала ошеломляющую цифру – только 14 % здоровых ребят выходят из стен школы. В связи с этим академик А. Баранов пишет о реальной угрозе будущему нации. Мы все это прочли и не схватились за голову, Министерство общего и профессионального образования РФ не созвало немедленно чрезвычайный съезд учителей и ученых, чтобы в мощном мозговом штурме ответить на вопросы: кто виноват и что делать? Вместо этого с эпическим спокойствием мы продолжаем множить число лицеев, гимназий, авторских программ и методик, т. е. ставить тысячи латок на нашем теоретически ветхом образовательном кафтане. И вот мы имеем то, что имеем: на последней коллегии министерства звучали тревожные факты: в Иркутской, Кировской и других областях в школах по 8–9 уроков, а в Москве уже и 10. В 42-й школе (лицее!) подмосковного города Люберцы у пятиклассников по 8 уроков в день, подростки приходят домой бледные, анемичные и вместо активной детской жизни валятся на диван с бессилием немощных старичков. А сколько в стране таких лицеев, подобных люберецкому?! Не делаем ли мы детей заложниками нашей творческой свободы, инновационных поисков, а то и просто педагогических и директорских амбиций? Кому нужна школа выпускающая из своих стен больное невротическое поколение?..»

РБ

Пути совершенствования ПС

Главных путей совершенствования педагогической системы два: интенсивный и экстенсивный. Первый предусматривает развитие ПС за счет внутренних резервов, второй основывается на привлечении дополнительных мощностей (инвестиций) – новых средств, оборудования, технологий, капиталовложений и т. д.

Возможности интенсивного развития ПС считаются исчерпанными: за тысячелетия существования школы уже все испробовано, все испытано. Участь нынешних педагогов – повторяться, опускаясь через потерю первооснов, забвение. Некоторые теоретики высказывают мысль, что очень скоро инновации в педагогике будут означать только одно – назад к прошлому, к разумному, взвешенному воспитанию, к облагораживающей духовности, ровной системе без новаций и рывков.

Западная школа развивается экстенсивным путем, наращивая количественные характеристики педагогического продукта преимущественно за счет новых информационных технологий, перераспределения времени на различные виды учебной деятельности, дифференциацию и индивидуализацию классной работы. Улучшается ли при этом качество педагогического продукта – вопрос открытый: большинство независимых экспертов высказывает на этот счет сомнения.

Своеобразным выходом являются так называемые «интегрированные инновации» (синергетические), открывающие возможности соединения интенсивного и экстенсивного путей развития ПС. Это требует тщательного исследования тех неиспользованных резервов ПС, которые появляются «на стыках» разноплановых, разноуровневых и разнохарактерных педагогических подсистем и их компонентов. Подкрепив «узкие» места новейшими технологиями, действующими согласованно и в одном направлении, можно попытаться улучшить общую эффективность ПС. Тогда инновации будут выглядеть не надуманными «извне» мероприятиями, а осознанными преобразованиями, проистекающими из глубинных потребностей и знания системы.

Какие проблемы чаще всего оказываются объектами инноваций? Все те же: как повысить мотивацию учебно-воспитательной деятельности; увеличить объем материала, изучаемого на уроке; ускорить темпы обучения; устранить потери времени и т. д. Внедрение более продуманных методов, использование активных форм учебно-воспитательного процесса, новых технологий обучения и воспитания – постоянные области разработки инновационных идей. Если под таким углом зрения посмотреть на инновационные призывы, то окажется, что никаких существенно новых аспектов они не содержат. Зачастую нет и новых «рецептов» решения старых проблем. По большому счету, подлинно инновационными мы признаем лишь те идеи, которые основываются на новом знании о процессах человеческого развития, предлагают не использовавшиеся ранее теоретические подходы к решению педагогических проблем, конкретные технологии получения высоких результатов.

Анализ большого количества общих и частных инновационных проектов по критерию соответствия уровню разработанности предлагаемых идей (по принципу известно-неизвестно) и использования их в педагогической практике (по принципу было-не было) позволяет отнести к общим педагогическим инновациям:

• Не новую, но постоянно актуальную и далеко не исчерпавшую себя общую идею и практическую технологию оптимизации учебно-воспитательного процесса, охватывающую систему педагогической науки и педагогической практики.

• Гуманистическую педагогику во всей совокупности ее теоретических положений и практических технологий.

• Основанные на приоритетах духовности и новых идеях о механизмах воспитания подходы к организации и управлению педагогическими процессами.

• Технологии, основанные на применении новых идей и средств информатизации, массовой коммуникации.

Главные направления инновационных преобразований в педагогической системе:

• педагогическая система в целом;

• учебные заведения;

• педагогическая теория;

• учитель;

• обучаемые;

• педагогическая технология;

• содержание;

• формы, методы, средства;

• управление;

• цели и результаты.

По глубине преобразований в этих подсистемах можно судить о сущности, качестве и целесообразности инновационных нововведений, что позволяет выделить следующие их уровни:

•  низкий, к которому относятся инновации, предполагающие изменения в виде необычных названий и формулировок;

•  средний – изменение форм, не затрагивающее сущностей;

•  высокий – изменяющий систему или ее главные компоненты по существу.

Нетрудно заметить, что лишь последний являет собой научную и практическую ценность. Остальные только дезориентируют педагогическую теорию и практику, принося дивиденды разве что инициаторам самих «инноваций». Процентное соотношение, складывающееся сегодня между приведенными выше уровнями, пока не изменилось и составляет, по некоторым оценкам, 80:17:3.

ИБ

Инновационная педагогика

Сегодня всерьез говорится о зарождающейся новой науке, основной задачей которой является реорганизация всей учебно-воспитательной системы на основе инновационных преобразований.

Инновационная педагогика (так мы ее условно назовем) требует замены парадигмы воспитания. Парадигма, как было сказано ранее, это господствующая теория, положенная в основу решения теоретических и практических проблем. По мнению инноваторов, классическая педагогическая теория безнадежно устарела, строить на ней воспитание нынешних и грядущих поколений нельзя.

Особенно достается советской педагогике, идеи которой все еще питают отечественную систему образования и воспитания. Полагают, что ее методологические основы остались неизменными, несмотря на период ожесточенной борьбы между сторонниками идеализма и материализма в педагогике. Первые – дискредитировали и погубили, вторые – до конца не осмыслили и не достроили. Теперь мы на распутье и с новой силой ведем споры – к какому берегу пристать, по какой педагогике воспитывать подрастающую смену?

Если возвращаться в русло мирового развития педагогической мысли, то прежде всего следует возродить методологическую основу классической педагогики – принцип природосо-образности Я.А. Коменского. Советская педагогика, как мы помним, объявила его «идеалистическим» и заменила маловразумительным требованием учета возрастных особенностей школьников.

Принцип природосообразности как системообразующий является в педагогике принципом научным, а не идеологическим. Педагогика должна избавляться от идеологии и выстраивать свою линию только на основе знаний о человеке, его формировании и воспитании; воспитательный процесс не должен быть заложником конъюнктурных политических амбиций и зависеть от властей предержащих. Воспитание подрастающих поколений – слишком серьезное дело, чтобы ставить его в зависимость от идеологических установок.

Первым инновационным направлением в педагогической теории назовем принцип природосообразности.

Я.А. Коменский сформулировал его просто: «Как у трав, деревьев, животных есть различные природные особенности – с одними нужно обращаться так, с другими иначе и нельзя пользоваться для одних и тех же целей всем одинаково, – так существуют подобные же природные способности и у людей. Встречаются счастливцы, которые все постигают, но нет недостатка и в таких, которые в определенных предметах удивительно непонятливы и тупы. Иной в спекулятивных науках – орел, а в практической мудрости – осел с лирой. Иной в музыке туп, а в остальном способен к обучению. У другого подобное положение имеет место с математикой или поэзией, или с логикой и пр. Что здесь делать? Куда не влекут способности, туда не толкай. Бороться с натурой – напрасное дело. И если никого из учеников не будут к чему-либо принуждать против воли, то ничего и не будет вызывать у учеников отвращения и притуплять силу ума; каждый будет идти вперед в том, к чему его (по велению высшего провидения) влечет скрытый инстинкт, а затем на своем месте с пользой послужит Богу и человеческому обществу» [149] .

Ему вторит и Дж. Локк: «Бог наложил определенную печать на душу каждого человека, которая, подобно его внешнему облику, может быть немного исправлена, но вряд ли можно ее целиком изменить и превратить в противоположное. Поэтому тот, кто имеет дело с детьми, должен основательно изучить их натуры и способности при помощи частых испытаний (!), следить за тем, в какую сторону они легко уклоняются и что к ним подходит, каковы их природные задатки, как можно их усовершенствовать и на что они могут пригодиться» [150] .

И.Г. Песталоцци, развивая эту тему, писал: «Конечная цель любого научного предмета заключается в основном в том, чтобы совершенствовать человеческую природу, развивая ее в максимально высокой степени. Не развитие науки, а развитие человеческой природы через науку является. священной задачей. Поэтому не человеческая природа должна быть приведена в соответствие с научными предметами, а научные предметы с человеческой природой» [151] .

Чего достигает теория, возвращаясь к принципу природосообразности? Прежде всего ясного понимания возможностей обучаемых, объективных оснований их качественного обучения. В этой теории нет места домыслам и субъективизму: есть тысячекратно подтвержденные опытом положения, которые остаются неопровержимыми.

СБ

Опровергая заблуждения

Одним из недостатков нашей педагогической теории является выпячивание сверх меры приоритетности знаний и образования в ущерб физическому, нравственному, трудовому воспитанию. При этом трудно объяснить, зачем больному невоспитанному человеку с неопределенными моральными устоями нужны эти самые знания.

Причиной кризиса педагогики, по мнению В. Кумарина, стал конфликт между ложной философской гипотезой о врожденном равенстве умов (Декарт, Гельвеций, Маркс и др.) и принципом природосообразности, другими словами – противоречие между одинаковыми школьными программами, рассчитанными на мифическую «одинаковость умов», и далеко не одинаковыми способностями (врожденными) детей к усвоению тех или иных учебных предметов [152] .

Обнаружив признаки ухудшения здоровья школьников, падения нравственности, психической неуравновешенности, педагоги ряда западных стран спешным порядком возвращаются к старым классическим методам воспитания. Немецкий профессор Л. Гурлитт считает, что «культура, полученная ценой физического калечения, ничего не стоит и куда вреднее некультурности. Нельзя считать целью жизни – уродливого подготовления к ней – то, что делает непригодным к самой жизни. Все наше воспитание, если оно выращивает нам столько физических калек, узкогрудых, близоруких, малокровных, нервных, а потому и безвольных и раздраженных людей, идет по ложной дороге, и все, что вынуждает идти по этому пути ошибок, должно быть немедленно и с корнем вырвано из жизни народов» [153] .

СБ

Конец развивающего обучения?

Руководитель образовательного проекта «Новая Россия» профессор А. Кушнир весьма скептически смотрит на возможности господствующей ныне педагогики «развивающего обучения» решить проблемы подрастающих поколений, предлагая повести их в завтрашний день «на старой, доброй, природосообразной народной педагогике».

Предполагаемая стратегия развития отличается от ориентаций «развивающего обучения» прежде всего тем, что сосредоточивает усилие на формировании тех структур, которые к началу учебы в школе уже хорошо развиты, включая процессы и только зарождающиеся. Последние втягиваются в ритм жизни уже хорошо развитых, обретая в их контексте динамические характеристики высокого уровня. Это психологический аспект стратегии. Социальный аспект – это встраивание деятельности ребенка в ценностно-мотивационный и операционно-инструментальный состав хорошо развитой деятельности взрослого. Здесь та же логика – высокая динамика и продуктивность взрослой жизни обеспечивают предметность и высокий стандарт жизнедеятельности ребенка.

Генетическая цепочка психофизических и личностных новообразований обладает колоссальной устойчивостью, поэтому их ломка требует огромных усилий и влечет за собой потери временные и качественные. Нагромождение абстрактно-понятийных пирамид снижает психоинтеллектуальные функции ребенка, заставляет школу идти какое-то время против инноваций…

ИБ

Вторым направлением инновационной перестройки в пе дагогике назовем переход к гуманистическим моделям в структуре отношений учитель – ученик.

Посмотрим, который из двух учителей поступает гуманно. В первом случае перед нами учитель требовательный, подчас суровый, но любящий и уважающий детей. В своей воспитательной работе он руководствуется девизом – никаких поблажек, ребенок должен расти нормально и поступать правильно. С мудрой терпеливостью воспринимает он детские капризы, шалости и нарушения порядка. Страдает от обид, но даже самого испорченного не оставит без внимания. Поддержит, протянет руку помощи, разумно поправит его. В этом, по его разумению, и заключается гуманное отношение к ребенку, главные условия его саморазвития и самореализации. Однако со стороны, в оценке других людей, он – не гуманист.

Во втором случае учитель не наказывает, не журит, но и не помогает детям. Он ровен, спокоен, дает свободу, старается их ни в чем не ограничивать, действует правильно и бесстрастно, как автомат, следуя педагогическим наставлениям. Прослыть ретроградом ему не хочется, хотя он прекрасно понимает, что без ограничений серьезное воспитание детей не мыслится. В глазах других такой учитель выглядит гуманистом.

Где тут логика? И не следует ли в основу практического воспитания положить такой определяющий принцип, как реальная помощь детям? Если действенной помощи нет, воспитание нельзя назвать гуманным. Школа, где незащищенных, оставленных без помощи детей больше, чем благополучных, негуманна по своей сути.

Почему же установки гуманистической педагогики с таким трудом прививаются на почве авторитарных и тоталитарных школьных систем?

Почему, несмотря на всю привлекательность и продуктивность идей гуманистической педагогики, она так и не вошла в повседневную практику, не стала фундаментом для построения педагогических систем?

Потому что, с позиций гуманизма, конечная цель воспитания состоит в том, чтобы каждый воспитанник мог стать полномочным субъектом деятельности, познания и общения, стать свободной, самодостаточной личностью.

Гуманистическая педагогика сориентирована на смещение приоритетов на развитие психических, физических, интеллектуальных, нравственных и других сфер личности вместо овладения объемом информации и формирования определенного круга умений и навыков; сосредоточение усилий на формировании свободного, мыслящего гражданина-гуманиста, способного делать свой собственный обоснованный выбор в различных учебных и жизненных ситуациях.

Гуманизировать этот процесс – значит создать такие условия, в которых учащийся не может не учиться или учиться ниже своих возможностей, не может оставаться сторонним наблюдателем школьных дел, семейных, общественных. Гуманистическая педагогика требует приспособления школы к учащимся, обеспечения комфорта и «психологической безопасности».

Практика гуманистической школы уже выработала конкретные формы и методы инновационной деятельности:

1. Дифференциация учебно-воспитательной деятельности.

2. Индивидуализация процессов воспитания и обучения.

3. Создание благоприятных условий для развития наклонностей и способностей каждого воспитанника.

4. Формирование гомогенных классов и параллелей.

5. Комфортность учебно-воспитательной деятельности.

6. Психологическая безопасность, защита учащихся.

7. Вера в учащегося, его силы и возможности.

8. Принятие учащегося таким, каков он есть.

9. Обеспечение успешности обучения и воспитания.

10. Изменение целевой установки школы.

11. Обоснованность уровня развития каждого ученика.

12. Исключение заочного обучения (экстерната) как такого, что не обеспечивает «духовных встреч с учителями».

13. Переориентация внутренних личностных установок учителя.

14. Усиление гуманитарного образования.

Гуманистическую педагогику трудно оценивать статистически. Однако установлено, что аутентичность, эмпатия и безусловное одобрение положительно коррелируют с развитием обучаемых и отрицательно – с жесткой дисциплиной и негативным отношением к школе.

РБ

Учитель гуманизма

Его имя – Карл Роджерс. Родился он в США (1902 г.). В школе как малоспособный подвергался унижениям со стороны учителей, но это только укрепило его в стремлении посвятить себя в будущем педагогическому труду. Учился у знаменитого Дж. Дьюи; потом работал учителем, был ласков с учениками, жил их жизнью; понял, что всегда побеждает добро; убеждал коллег стать на его позицию, и вскоре образовался вокруг него кружок гуманистической ориентации, превратившийся со временем в крупнейший исследовательский центр.

Свои педагогические взгляды Роджерс изложил в книге «Freedom to learn for the 80\'s», в которой утверждает, что основой изменений в поведении человека является его способность расти, развиваться и обучаться, опираясь только на собственный опыт. Передавая ему чужой опыт, можно лишь создать атмосферу, способствующую облегчению (facilitation) развития.

Создателя такого облегчения сегодня называют «фасилитатором». От него требуется только одно – четко дать понять воспитаннику, что его любят, им интересуются, им занимаются; что есть эмпатия – способность проникновения в мир чувств другого, одобрение личности воспитуемого. Только в этих условиях личность может изменить свое поведение, самостоятельно принять то или иное решение.

К. Роджерса не удовлетворяют следующие положения традиционной педагогики:

1. Учитель обладает знаниями, учащийся ожидает их усвоения.

2. Основные элементы – уроки и экзамены. Урок – доминирующая форма, а экзамен определяет уровень приоритетных знаний.

3. Учитель является руководителем, обучаемый – подчиненным. Оба подчинены школьному руководству. Контроль всегда направлен вниз.

4. Учитель как авторитет является центральной фигурой. Он вызывает удивление как эрудит или неуважение как диктатор, но всегда в центре.

5. Появляется минимальное взаимное доверие учителя и обучаемого. Учитель не надеется, что учащийся будет хорошо работать без его постоянного контроля. Учащийся не верит в честность и компетентность учителя.

6. Учитель верит, что обучаемым лучше всего руководить, держа его периодически или постоянно в чувстве страха. Теперь нет такого количества физических наказаний, как раньше, но публичная критика, высмеивание и постоянный страх перед повторением ошибки действуют намного сильнее. Этот страх возрастает по мере продвижения по ступенькам образования, потому что обучаемый теряет всегда больше.

7. Обучаемые не определяют ни целей, ни содержания, ни методов образования, не имеют права выбирать учителей. Учитель также не имеет права голоса.

8. В школе место не для личности, а для интеллекта.

Вместо традиционной модели образования К. Роджерс (1983) предложил новую – РСА (Person Centered Approach – концентрация на личности), которая содержит 9 основных положений:

1. Главное условие: фасилитатор имеет достаточно уважения к себе и к воспитанникам, чтобы понять, что они, как и он сам, думают о себе, учатся для себя. Если это условие выполняется, становятся возможными другие аспекты модели РСА.

2. Фасилитатор разделяет с другими ответственность за обучение и воспитание.

3. Учитель руководствуется собственным опытом.

4. Обучаемый выстраивает и развивает свою собственную программу самостоятельно или совместно с другими. Он выбирает направление собственного обучения с полным осознанием ответственности за последствия своего выбора.

5. В классе постепенно создается климат, облегчающий учение. Вначале им руководит фасилитатор. Со временем обучаемые создают его и поддерживают сами. Взаимообучение становится доминирующим.

6. Все направлено на поддержание постоянного учебно-воспитательного процесса. Содержание обучения, хотя оно и важно, отступает на второй план. Результат измеряется тем, сделал ли обучаемый заметный шаг вперед.

7. Самодисциплина заменяет внешнюю дисциплину.

8. Обучаемый сам оценивает уровень обученности и воспитанности, собирает информацию от других членов группы и педагога.

9. В таких благоприятных условиях учебно-воспитательный процесс имеет тенденцию к углублению, быстрому продвижению и связи с жизнью. Это происходит потому, что направление обучения является личным выбором, обучение – собственной инициативой, а личность (с ее чувствами, наклонностями, интеллектом) полностью сориентирована на саморазвитие.

В гуманистически ориентированной школе налицо много новых элементов, сопровождающих ученика на всем протяжении его обучения. Появится возможность:

• принимать участие в выборе того, что он сам хочет и будет изучать;

• находить выход для своего творчества;

• быть более экспрессивным в своих чувствах, мыслях, делах;

• развивать доверие к себе и ожидать одобрения своих действий;

• открывать, что учиться интересно;

• ждать, когда наступит время идти в школу;

• любить и уважать учителей так, как они любят его;

• находить в школе место для своих увлечений;

• развивать свои знания о способах и источниках накопления знаний;

• открывать, что некоторые вещи очень трудны для изучения и будут требовать усилий, концентрации и самодисциплины;

• открывать, что такое обучение дает большое удовлетворение;

• выполнять задания совместно с другими, овладевая навыками социального поведения.

Учителем-фасилитатором может быть не каждый. Кандидат на такую роль должен ответить на следующие сформулированные К. Роджерсом вопросы.

1. Сможешь ли ты позволить себе вторгнуться во внутренний мир растущей и развивающейся личности? Сможешь ли, не будучи судьей и критиком, войти, увидеть и оценить тот мир?

2. Сможешь ли позволить себе полную искренность с молодыми людьми, сможешь ли идти на риск открытых, экспрессивных, взаимных отношений, в которых обе стороны могут чему-то научиться?

Отважишься ли быть собой в интенсивных групповых отношениях с молодежью?

3. Сможешь ли открыть заинтересованность каждой личности и позволишь ли ей развивать ее независимо от того, чем это закончится?

4. Сможешь ли помочь молодым людям сберечь одну из наиболее ценных особенностей – заинтересованность собой и окружающим миром?

5. Сможешь ли проявлять творчество в создании для молодежи благоприятных условий познания людей, опыта, книг, других источников, возбуждающих их интерес?

6. Сможешь ли воспринять и поддержать сумасбродные и несовершенные мысли, сопровождающие творческое обучение, творческую деятельность? Сможешь ли воспринять неординарные мысли своих воспитанников?

7. Сможешь ли помочь воспитанникам стать интегрированной целостностью с чувствами, проникающими в идеи, и идеями, проникающими в чувства, экспрессией, захватывающей личность?

«Если кто-то каким-то чудом ответит «да» на большинство этих вопросов, – заключил К. Роджерс, – то он сможет облегчить жизнь своим школьникам, поможет развитию широких возможностей молодых людей».

ИБ

Третье направление инновационной перестройки педаго гики основывается на приоритетах духовности и новых идеях о механизмах воспитания. Сформулируем его как постулат, ответив на старый философский вопрос: «Кто есть ученик – сосуд, который требуется наполнить, или факел, который нужно зажечь?» Человек, зажженный правильным воспитанием, есть факел. Примитивно обработанный воспитанием человек есть сосуд, наполненный некоторым набором разнообразных сведений. Отсюда понятия «высокого» обучения духовными учителями одаренных умов и «низкого» – заполнения оперативной программы отрывками случайных сведений людьми, случайно оказавшимися на учительском месте. Что мы имеем сегодня в нашей системе всеобщего среднего и вседоступного высшего образования, решайте сами, а пока сделаем следующие выводы.

• Человек предназначен для достижения высшей цели.

• Воспитание помогает человеку осознать свою цель и назначение, оценить свои потребности и возможности.

• Назначение воспитания – подготовить человека к возможно лучшей жизни.

• Утилитарная цель воспитания – помочь человеку приспособиться к среде и условиям существования.

• Человека следует воспитывать, одновременно активизируя множество программ различного уровня, относящихся к уму и памяти.

• Расширение программ идет в качественном и количественном направлениях и существенно зависит от выбранного пути и способа управления.

• Качество воспитания связано с развитием интеллекта, количество – с заполнением ячеек памяти.

• Генетический ум является фундаментом интеллектуального развития.

• Возможности ума и памяти в значительной степени обусловлены природой и гендерными различиями.

• Развитие интеллекта осуществляется путем «извлечения» идей.

• Развитие памяти осуществляется путем «заполнения» программ.

• Основа – ум, а память осуществляет актуальное обслуживание интеллектуальных программ.

• Развитие памяти мало отражается на качестве интеллекта.

• Воспитание, насилующее память, малопродуктивно.

• Обучение высокого уровня происходит при развитии ума, на низком уровне преимущественно заполняются программы памяти.

• Программы интеллекта – главные, памяти – вспомогательные.

• Что развивать – ум или память, или то и другое, в каких объемах и пропорциях, задается целевой функцией воспитания.

• Существуют области и уровни знаний, для формирования которых следует использовать пути «извлечения» и «заполнения».

• Путем «извлечения» генетических идей формируются законы, принципы, причинно-следственные зависимости, важные выводы и заключения, лежащие в основе объективного знания – логики природы, общества, человеческой жизни. Это предметы: теософия, объективная философия, логика, астрономия, естествознание.

• Путем «заполнения» памяти происходит запоминание языка, терминологии, времени и места событий. Это относится к изучению родного и иностранного языков, географии, истории, литературы.

• Воспитание интеллекта путем «извлечения» требует большого ума и мастерства учителя. Ценность произведенного продукта очень высокая.

• Принудительное заполнение программ памяти – относительно простое занятие. Учительствовать могут все. Общая продуктивность невысока.

ИБ

Четвертое направление инновационной перестройки педагогики связано с применением новых средств массовой коммуникации. Сегодня мы находимся лишь в начальной стадии грядущих преобразований, пытаясь применить для совершенствования дидактического процесса интерактивные компьютерные программы, средства накопления, хранения и обработки информации, дистанционного обучения и т. д. Однако все они работают на основе старых представлений: с помощью компьютерных программ знания стремятся «запихнуть» в сознание, а не высвободить их оттуда. На этом пути особенных прорывов больше не предвидится.

Могут возрастать скорости передачи данных, совершенствоваться методы обработки информации, но ни органы чувств, ни мозг человека не могут работать быстрее. Зачем читать километрами, если думаем мы метрами? Но дело даже не в этом. Насильственно внедряя информацию с помощью все более изощренных средств, мы заставляем мозг проделывать двойную работу: сперва он перекодирует эту информацию по своим глубинным программам, а потом извлекает ее из себя же. Вместо точно направленных вопросов опытного учителя идет поток сведений, сильно возбуждающих чувства и не способных возбудить мысль.

Современная информационная техника предлагает чудеса обработки сигналов, но с мастерством учителя ей никогда не сравняться.

ИБ

Пятое направление инновационной перестройки педа гогики – беспрерывно текущая оптимизация. Разработку ее возглавил в начале 70-х годов Ю.К. Бабанский. Под его руководством в стране развернулось массовое движение по совершенствованию учебно-воспитательной системы, достигнуты результаты, значимые для отечественной педагогики и школы.

Оптимизация (лат. optimum – совокупность наиболее благоприятных условий) – процесс выбора оптимального из множества возможного. В такой сложной, динамичной, многоплановой иерархичной системе, как педагогическая, существуют тысячи вариантов организации учебно-воспитательной деятельности, направленной на достижение намеченных целей. И лишь один будет оптимальным в конкретных условиях. Отыскать его можно путем сравнения и оценки имеющихся альтернатив.

Под оптимизацией можно понимать и степень соответствия ПС тем целям, для достижения которых она создана. Оптимальность, достигнутая для одних условий, почти никогда не имеет места при других условиях, поэтому понятие оптимизации всегда конкретно применительно к поставленной задаче.

Принцип оптимальности предъявляет требования разумности, рациональности, чувства меры в применении всех элементов учебного процесса; зовет к максимально возможным результатам при минимально необходимых затратах времени и усилий [154] .

Необходимо различать теоретическое и практическое направления оптимизации. В теоретическом аспекте – это расчет, сравнение, сопоставление вариантов. В практическом – инновация, реорганизация, перестройка ПС, приведение ее в оптимальное для решения поставленных задач и имеющихся конкретных условий состояние.

Решение задач начинается с выбора критерия оптимальности – признака показателя, на основании которого производится оценка возможных альтернатив развития процесса, их сравнение, выбор наилучшего. Вопреки требованиям логики, чтобы критерий содержал только один параметр, в педагогике он всегда получается комплексным, поскольку не удается развести причины и следствия процессов, одновременно текущих в педагогической системе.

«Оптимальным, – пишет академик Ю.К. Бабанский, – мы считаем процесс обучения, отвечающий одновременно следующим критериям: а) содержание, структура и логика функционирования его обеспечивают эффективное и качественное решение задач обучения, воспитания и развития школьников в соответствии с требованиями государственных учебных программ (теперь говорят – государственного стандарта. – И.П.) на уровне максимальных учебных возможностей каждого школьника; б) достижение поставленных целей обеспечивается без превышения расходов времени, отведенных действующим учебным планом для классных занятий, а также без превышения максимальных норм времени, установленных школьной и трудовой гигиеной для домашних занятий учащихся и учителей, что одновременно должно предупредить факты переутомления учителей и учащихся» [155] .

Известно, что высоких результатов можно достичь другим путем – перегрузкой учителей и учащихся, а это ведет к снижению работоспособности, ухудшению здоровья. Оптимальным критерием можно считать такой учебно-воспитательный процесс, который протекает без перегрузки учащихся и учителей, но работающих в то же время с максимально возможной для них отдачей.

Напомним, что в соответствии с прежними нормами, которых пока никто не отменял, школьники должны затрачивать на домашнюю работу не более 1 ч в 1 классе, 1,5 ч – во 2 классе, 2 – в 3–4 классах, 2,5 – в 5–6 классах, 3 ч в 7 классе, 4 ч в 8—10 классах. Сегодня, когда здоровье большинства обучаемых ухудшилось, эти нормы можно корректировать только в сторону снижения.

Итак, в качестве основного критерия оптимизации учебно-воспитательного процесса применяются во взаимосвязи два показателя:

• получение максимально возможных (реально достижимых) в данных условиях результатов в образовании, воспитании и развитии учащихся;

• соблюдение установленных нормативов затрат времени на классную и домашнюю работу учащихся данного возраста и учителей.

Методологической основой оптимизации является системный подход, который требует рассматривать все компоненты педагогического процесса в единстве их взаимосвязей, опираясь на общую теорию управления сложными динамическими системами. Оптимизация основывается на философской категории «меры», без гиперболизации тех или иных компонентов педагогической системы, завышения или занижения темпов деятельности, сложности обучения и т. д.

К основным методологическим требованиям оптимизации ПС относятся:

1. целостный охват процедурой оптимизации всей системы;

2. опора при выборе оптимального варианта на всю систему закономерностей учебно-воспитательного процесса;

3. последовательный учет возможностей оптимизации всех компонентов системы;

4. рассмотрение оптимизации как постоянно текущего инновационного процесса со все более высокими задачами и более совершенными технологиями их разрешения.

Последнее из требований означает, что оптимизированная в некотором отношении ПС уже не будет оптимальной через какое-то время: изменение условий, возникновение новых факторов нарушит установленное равновесие, и все придется начинать сначала. В этом вечное противоречие педагогического процесса и движущая сила его прогресса.

Как видим, с одной стороны, оптимизация предполагает приспособление педагогического процесса к имеющимся условиям, с другой – сама создает новые условия и требует его приспособления к ним. Тут нет противоречия, поскольку оба процесса идут во взаимосвязи. Но педагог стремится сделать их оптимальными для более успешной реализации цели.

Практически оптимизация начинается с того, что по определенным критериям оценивается достигнутый уровень обученности, воспитанности, развитости учащихся по классам и школе. Как правило, он ниже объективно возможного. (Если этот уровень всех удовлетворяет, оптимизации быть не может: цель достигнута, улучшать больше нечего.) Затем проектируется возможный уровень роста результативности через некоторое время (как может и должен успевать конкретный ученик, как вести себя и т. д.). После этого применяется (внедряется) система учебно-воспитательных мер, призванная обеспечить намеченные изменения. В итоге происходит сравнение процессов и достигнутых результатов с оптимально возможными, сопоставление затрат времени на домашнюю и внеклассную работу с нормативами, усилий учителей и учащихся, делается вывод о степени оптимизации.

Разумеется, без постоянного мониторинга ни ставить, ни разрешать оптимизационные задачи невозможно.

Оптимизация реализуется через систему способов, которая органически вытекает из закономерностей и принципов учебно-воспитательного процесса и носит характер конкретных мер. Способом оптимизации Ю.К. Бабанский называет такую взаимосвязанную деятельность учителя и учеников, которая ориентирована на максимально возможной в данной ситуации эффективности обучения при соблюдении установленных гигиеной нормативов затрат времени (или даже меньше их), т. е. без перегрузки школьников и учителей [156] .

Известны следующие уровни деятельности школы, педагогов и учащихся – недостаточный, критический, доступный и оптимальный. Для обеспечения последнего применяются такие способы оптимизации учебно-воспитательного процесса, как:

1. Комплексный подход как общее требование предотвращения односторонности в проектировании, планировании, внедрении, мерах практической деятельности, оценках результатов.

1. Конкретизация задач с учетом особенностей (назначения, возможностей и т. д.) педагогической системы.

2. Выбор оптимального варианта содержания учебно-воспитательного процесса с помощью выделения главного, межпредметной и междунаправленческой координации, построения рациональной структуры содержания.

3. Выбор тех методов и форм учебно-воспитательного процесса, которые позволяют наиболее успешно решать поставленные задачи в установленное время.

4. Осуществление дифференцированного и индивидуального подходов к слабоуспевающим, наиболее подготовленным и всем остальным обучаемым.

5. Рациональное сочетание управления и самоуправления учебно-воспитательной деятельностью, оперативное регулирование и корригирование ее течения. Постепенное превращение обучения в самообучение, а воспитания в самовоспитание.

6. Анализ результатов учебно-воспитательного процесса и затрат времени на их достижение по установленным критериям оптимальности и в соотношении затраты – продукты.

Если вкратце подытожить основные педагогические действия по оптимизации учебно-воспитательного процесса, получим:

• комплексирование и конкретизацию задач;

• генерализацию (выделение главного);

• межпредметную и междунаправленческую координацию;

• выбор вариантов на основе их сравнительной оценки;

• дифференциацию и индивидуализацию учебно-воспитательного процесса;

• гуманизацию;

• создание необходимых условий;

• сочетание управления и самоуправления;

• мониторинг;

• оперативное регулирование и корригирование процесса;

• оценку его итогов по установленным критериям;

• переход к более сложным проблемам;

• постоянность и постепенность инновационного процесса.

Слабым местом современного инновационного процесса является отсутствие ответа на вопрос – что он дает учителям и учащимся? В опыте оптимизации 70—80-х годов ХХ в. были получены такие ответы:

1. Методика оптимизации обучения помогает учителю научиться комплексно решать задачи образования, воспитания и развития школьников.

2. Вооружает учителя умением изучать реальные учебные возможности школьников и учитывать их при планировании уроков.

3. Учит постоянно выделять главное, существенное в содержании учебного материала, избирать рациональную последовательность основных элементов урока.

4. Формирует умение выбирать эффективные методы и средства обучения.

5. Учит дифференцированному подходу к слабоуспевающим, наиболее подготовленным, всем остальным учащимся.

6. Учит избирать оптимальный темп обучения.

7. Формирует умение создавать необходимые условия для успешного обучения.

8. Учит экономно расходовать время и усилия учеников и учителей.

9. Открывает простор для развития творчества учителей.

В целом же методика оптимизации учебно-воспитательного процесса является реально доступной для каждой школы, каждого учителя. Овладение ею поднимает общий уровень педагогической культуры учителей, позволяет во взаимосвязи воспринимать категории, закономерности и принципы педагогики, руководствоваться ими в наилучшем для данной ситуации подходе к организации учебно-воспитательного процесса.

Оптимизация учебно-воспитательного процесса возможна лишь при овладении основными педагогическими знаниями, умениями, ведущими закономерностями и принципами педагогики, при понимании задач образования, воспитания и развития учащихся, технологий организации коллективной, групповой и индивидуальной деятельности. Избрать оптимальный вариант процесса можно, только зная систему в целом и каждый ее элемент в отдельности, иначе можно дискредитировать идею оптимизации, которая опирается, как правило, на опыт передовых учителей, но не ограничивается этим, а является качественно новой системой мер, направленной на повышение эффективности педагогического процесса.

Исследования показывают, что учителя, успешно оптимизирующие учебно-воспитательный процесс, овладевают такими личностными качествами, как

• творческий стиль мышления;

• мобильность мышления;

• конкретность мышления;

• системность мышления при умении выделить главное;

• чувство меры в принятии решений и в действиях;

• контактность в общении и чувство такта;

• опыт проектирования процесса;

• навыки мониторинга.

БС Итоговый тест

Найдите 8 ошибочных утверждений.

КБ

Неправильные ответы: 5, 10, 11, 19, 20, 25, 29, 30.

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

1. Взаимодействие процессов, текущих в педагогической системе.

2. Компьютерное моделирование педагогического процесса.

3. Мониторинг педагогического процесса.

4. Интегрированные (синергетические) инновации.

5. Эффективность педагогических систем.

6. Современная природосообразная педагогика.

7. Гуманизация воспитания.

8. Приоритет духовности в воспитании.

9. Средства массовой коммуникации и воспитание.

10. Оптимизация педагогической системы.

Тема 11 Педагогические исследования

ИБ Модель «человек – воспитание»

Главным для современной педагогики является вопрос о том, как изучать человека познающего, развивающегося, рожденного для воспитания, приобретающего благодаря ему человеческий облик. Чтобы обоснованно подходить к этому вопросу, необходимо сначала в самом общем виде представить себе, как соединяются и взаимодействуют между собой главные силы – человек и воспитание, которые мы вынуждены были условно разъединить.

Из классической науки известно, что человеческий мозг может удовлетворительно оперировать с объектами, количеством не превышающими 7 ± 2. Теоретическое познание, разумеется, может выходить за эти пределы, но на практике увеличение числа переменных никак не отразится: педагог не сможет одновременно контролировать значительное число параметров процесса. Поэтому число переменных сделаем равным 7.

Обоснованным доказательством любой модели древние философы считали самоочевидность. Когда все просто и очевидно, не требуется никаких искусственных доказательств. На этом основаны великие законы жизни. К человеку отнесем три вопроса: с чем пришел? чего хотел? как распорядился отпущенным ему веком? К воспитанию также отнесем три вопроса: в какой среде жил? каких учителей имел? насколько был деятельным? Это главные переменные модели. Их шесть. Седьмая будет представлять итог взаимодействия человека со своим воспитанием.

Построим общую модель «Человек в воспитании» (рис. 13). Человек в ней задан тремя главными характеристиками: возможностями, потребностями и временем жизни. Воспитание представлено учителями, средой и собственной активностью (деятельностью) человека. Наложение воспитания на человека дает пирамиду конечного продукта (итога жизни). Наглядно можем себе представить, что получается из человека при различном сочетании выделенных характеристик, какой рукотворный памятник он сам создает самому себе.

Возникшая в результате теоретического анализа соединения человека с собственным воспитанием пирамида повергла в сомнения.

Рис. 13. Модель «Человек в воспитании»

Случайно ли она у нас возникла? Возможно, это символ. Начертано ведь, что раскрытие тайн земного бытия произойдет через пирамиды (намекается на египетские пирамиды, назначение которых еще не понято). Возможно, они и в исследовании тайн воспитания тоже помогут нам.

В представленную модель укладывается разрешение всех частных вопросов. В ней находит свое место любая частная переменная, выделенная для человека или воспитания, любая локальная модель, объясняющая образование отдельного качества, все мыслимые вариации взаимодействий с воспитательным эффектом.

Может быть, не всем будет понятно выделение учителя в качестве базисной переменной. Почему учитель, а не школа, средства массовой информации и т. п.? Потому что за каждой судьбой стоит учитель. С кем поведешься, от того и наберешься, гласит народная мудрость. Средства массовой информации безлики и бездушны. Духовного общения с их помощью не происходит. Именно поэтому многими отвергаются способы «вне-контактного» обучения – через интернет, дистанционное или заочное образование. Нет духовной связи с учителем, следовательно, нет духовного развития. Чтобы преодолеть этот недостаток, используем методы интерактивного обсуждения.

РБ

Дифференциация – тупиковое направление

Разумеется, можно сколь угодно дробить главные характеристики на составляющие, только это мало продвинет науку вперед. Сегодня философы говорят, что скоро наука будет знать все ни о чем, намекая на дифференциацию и изучение все более частного. Видимо, мы уже подошли к тому пределу, когда направления и методы научного анализа, основанные на расчленении целого, в педагогике следует приостановить как тупиковые, отдаляющие нас от человека и его формирования.

Смысл, логику и процесс воспитания, которые почему-то рассматриваются вне человека, стараются постичь дифференцированно, логикой самой педагогики. В результате создано невообразимое количество компонентов, в совокупности якобы характеризующих воспитание. Например:

Сферы морали. Вежливость, грубость, манеры, мода, общение, отклоняющееся поведение, этикет, нравы, обычаи, действия, деяния, мотивы, намерения, побуждения, цели и т. д.

Типы поступков. Героизм, инициатива, подвиг, подвижничество, почин, пример и т. д.

Составные части морали. Вина, грех, долг, достоинство, отверженность, навыки, пережитки, раскаяние, самооценка, совесть, благодарность, воздаяние, доверие, ритуал, санкции, табу, традиции, стыд, честь и т. п.

Человек и общество. Взаимопомощь, дисциплина, дружба, индивидуализм, интерес, конформизм, репутация, солидарность, филантропия, эгоизм и т. д.

Общественное сознание. Добро, зло, идеал, смерть, сознание, справедливость, убеждения, чувства…

Ценностные категории. Благо, добродетель, счастье…

Моральные принципы. Апатия, атараксия, волюнтаризм, догматизм, нигилизм, скептицизм, фанатизм, фарисейство, фетишизм, формализм…

Мировоззренческие категории. Гуманизм, интернационализм, национализм, патриотизм, оптимизм, пессимизм, фатализм…

Идейно-общественные качества. Бдительность, зазнайство, косность, мещанство, пошлость, принципиальность, цинизм, чванство…

Характеристики честности человека. Верность, вероломство, демагогия, измена, клевета, лицемерие, правдивость, честность…

Отношение к себе и другим. Вежливость, великодушие, верность, высокомерие, гордость, грубость, зависть, ревность, самолюбие, тщеславие, чванство, чуткость, честолюбие…

Моральные чувства. Гордость, зависть, любовь, ненависть, ревность, страх, стыд…

Принципы религиозной морали. Аскетизм, вина, грех, искупление, раскаяние…

Поставим лишь один вопрос: как соединить все это между собой и в одном человеке? Нет такой модели. И человек, и его воспитание ускользают от нас все дальше.

ИБ Методология исследования

Сделаем ряд замечаний, относящихся к изучению педагогических явлений и процессов.

Первое: соединим человека с воспитанием и будем изучать их в неразрывной связи.

Фактически это означает, что за исследованием любого частного вопроса будем видеть общий смысл. Если наука берется за разрешение частных вопросов, предварительно не разрешив общих, то неминуемо она будет натыкаться на них. Такова логика. Можно сколь угодно глубоко изучать детали, но если мы не знаем, как они увязаны в общем процессе, мы ничего не добьемся. Пустая трата сил и времени. Это означает, что в любом исследовании должна быть соблюдена четкая иерархия общего и частного, главных и конкретных факторов и условий. Идем от общего к частному и только изредка – наоборот.

Второе: поищем надежные свидетельства.

Пишут, что в одной из обсерваторий древнего мира наблюдения за небом велись на протяжении 1400 лет. Каждую ночь астрономы, сменявшие друг друга, записывали в книгу наблюдений все, что они видели. Миллионы сведений анализировались, сопоставлялись, открывались законы движения небесных тел, циклы и ритмы – все, чем владеет современная наука.

Если человек – это микрокосм, не уступающий по сложности макрокосму, то наблюдения должны вестись и за ним в различных условиях тысячи лет. Они и велись, но сведения, дошедшие до нас, несистематичны и противоречивы. Современная наука пытается их осмыслить, «склеить», понять. Но Вселенная вечна, а человек живет 60–70 лет. Он – песчинка, свеча на ветру, а поэтому многие философы склоняются к выводу, что следует познавать лишь стратегические законы, управляющие бытием человечества, а не зацикливаться на жизни отдельных поколений, тем более отдельного человека.

Третье: разберемся, что есть педагогика, и определим ее место.

Если бы педагогика была лишь искусством, ей достаточно было бы перенимать опыт мастеров воспитания и распространять его в своей сфере. Как наука, педагогика придерживается законов научного исследования – совокупности спланированных, организованных и реализованных процедур, следствием выполнения которых является новая информация о ходе и результатах воспитания в определенных условиях. С помощью научных исследований педагогика обогащается знаниями о человеке. Его изучают многие науки, но каждая под своим углом зрения. Какую между ними считать главной, зависит от вопроса, ответ на который мы хотим получить. Возьмем, к примеру, человеческий поступок. Физиолог опишет его как сочетание процессов возбуждения и торможения. Психолог расскажет о том, как психические характеристики человека повлияли на этот поступок. Поэт по-своему отреагирует на него. Теолог или философ пространно расскажут о призвании человека и тех причинно-следственных связях, которые, вероятно, послужили основанием для поступка. И лишь педагог ответит на вопрос, какой смысл для человека имеет его поступок, почему он его совершил, какие последствия это будет иметь для его духовного роста и формирования.

Какое из этих объяснений истинное – не имеет значения, но если они правильные, то должны согласовываться между собой, чтобы из этого можно было составить целостную картину. Осознание наличия различных уровней и способов объяснения, дополняющих друг друга, устраняет вопрос, с какой точки зрения рассматривать человека в педагогике – теологической, философской или педагогической. Нужно брать информацию, полученную из данных каждой науки, чтобы уразуметь, какого человека и в каких связях она изучает. Как бы педагогика ни старалась, она не сможет объяснить цели человеческого существования, сущность жизни человека, его призвание. Она исследует связи и зависимости в пределах своего предмета – воспитания и образования.

Четвертое: отдадим педагогике педагогическое.

Так уж получалось, что педагогика на протяжении всего своего развития постоянно искала опору в других науках. Сначала это было скромное место в величественном храме философии. Потом отделилась, чтобы спустя много веков понять опрометчивость скороспелых решений.

Едва сделала свои главные открытия физиология, педагогика начала искать в них основу для объяснения воспитания. Со временем выяснилось, что физиологические процессы – лишь малая доля в формировании человека.

К.Д. Ушинский увел педагогику в психологию, полагая, что она обеспечит тот крепкий фундамент, на котором можно выстроить объективную педагогическую теорию, даст ключ к пониманию и руководству воспитанием, превратит педагогику из искусства в науку.

Однако ожидания его не оправдались, потому как эффективность воспитания зависит вовсе не от суммы психологических знаний и не от того, что воспитатели знают о видах и особенностях памяти, специфике перцепции и апперцепции, интериоризации и экстериоризации.

Все эти атрибуты психики имеют определенное место, но постичь механизмы формирования духовности, моральности, процессов «очеловечения», опираясь на них, невозможно. Пригодность психологических знаний заканчивается там, где начинаются явления иного уровня. Без знаний о целостном человеке педагогика сползает на уровень все более детального описания психических процессов, а практика воспитания, основывающаяся на ней, – к принудительному регулированию их хода, усиления одних и торможения других влечений, об истинных причинах и функциях которых воспитатель не имеет ясных представлений.

Итак, признавая важность положения К.Д. Ушинского – чтобы воспитывать человека, надо его знать, – уточним: знать человека как целостное духовное существо.

Напомним, что в начале минувшего века уже высказывались опасения относительно неумеренной психологизации педагогики. Философ и педагог Г. Мюнстерберг писал: «Поворот к психологии должен быть выполнен с огромной осторожностью и умеренностью, если мы не хотим утратить большее, чем приобрести… Если учитель научится смотреть на ребенка с психологической точки зрения, то не будет ли этим уничтожено естественное отношение, которое основывается на любви, сочувствии и личном интересе? … Мы не должны дурачить себя. За одним лишь изучением психологических фактов, природы ребенка и биологии ученика очень часто происходило печальное разочарование…» Не только научно неправильно, но и опасно «…рекомендовать набор из нескольких психологических законов для объяснения моральных требований», так как «…психологический способ описания и объяснение душевных явлений… даже не естественный и не наиболее приближенный к жизни способ передачи душевных переживаний». И как вывод: «Пока под психологией понимаются просто мертвые книжные знания, она не поднимает личного интереса родителей и учителей. Если же она превращается в соответствующий действительности практический взгляд, если ученик и ребенок рассматриваются как комбинация элементарных психических функций и все сводится к научному вычислению, тогда непосредственное личное отношение человека к человеку очень легко может от этого пострадать. … Возрастает опасность, что применение психологических знаний может оказаться ненужным и даже не совсем безопасным. … Поэтому желание, чтобы учителя изучали психологию, может стать опасной модой…» [157]

Чрезмерная психологизация педагогики, наблюдаемая ныне, должна уступить место взвешенному использованию психологических знаний.

Пятое: несмотря на сложности, будем применять только объективные методы.

Каждого студента, а тем более вступающего в науку специалиста рано или поздно непременно заинтересует ряд вопросов: как добываются знания? как рассматривался тот или иной предмет в истории науки? можно ли отыскать более совершенные способы извлечения объективной информации? Ответы на них корректируют движение в мире знаний, и чем глубже копает исследователь, тем объективнее он анализирует систему, способствуя установлению истины.

Известно, что ход размышлений исследователя, пути, которые привели его к определенным заключениям, решающим образом сказываются на качестве последних.

Способы познания объективной реальности принято называть методами исследования. С их помощью каждая наука добывает информацию об изучаемом предмете, анализирует и обрабатывает данные, включается в систему знаний. «Часто говорят, и недаром, – писал И.П. Павлов, – что наука движется толчками, в зависимости от успехов, делаемых методикой. С каждым шагом методики вперед мы как бы поднимаемся ступенью выше, с которой открывается нам более широкий горизонт с невидимыми ранее предметами» [158] .

Объективность и надежность научных выводов зависят и от общего подхода к пониманию сущности изучаемых явлений. Методологической основой исследования педагогической действительности является философия воспитания, особенно ее раздел, относящийся к познанию, – гносеология. Общий метод научного познания, требования которого носят универсальный характер, выполняет направляющую функцию.

Методы научного исследования тесно связаны с объектом познания. Средства извлечения информации должны соответствовать специфике изучаемого предмета. Это означает, что каждая наука разрабатывает свои собственные методы, отражающие особенности изучаемых ею явлений.

Какими же особенностями науки о воспитании обусловлены методы педагогических исследований?

Характерная черта педагогических процессов — неоднозначность их протекания. Результаты обучения, образования, воспитания, развития зависят от воздействия многих причин. Достаточно изменить влияние одного-двух факторов, чтобы результаты существенно различались между собой. Стохастический (неопределенный, неоднозначный) характер педагогических процессов ограничивает возможности применения известных в науке методов исследования, вынуждает педагогов прибегать к различным способам для извлечения объективной информации.

Педагогические процессы характерны своей неповторимостью. В области естественных наук (физики, скажем, или химии) исследователь может многократно повторять эксперимент, используя одни и те же материалы и создавая константные условия. В результате он приходит к однозначному заключению – связь между исследуемыми факторами или существует, или ее нет. Педагог такой возможности лишен. При повторном исследовании он уже имеет дело фактически с другим «материалом», да и условия почти никогда не удается соблюсти прежними. В результате тавтология характеристики испытуемых меняется необратимо. Учитывая это обстоятельство, педагоги формулируют свои выводы весьма корректно, понимая относительность условий, в которых они получены.

Подчеркнем еще одну особенность педагогических процессов: в них участвуют люди всех возрастов, начиная с младенцев. Педагогические исследования должны быть спланированы и проведены так, чтобы не нанести малейшего вреда здоровью и развитию испытуемых и чтобы получить положительный учебно-воспитательный эффект. Эксперименты, противоречащие этическим и правовым нормам, запрещены.

Компенсировать переменчивость педагогических процессов и сделать объективные выводы можно только одним способом – многократно увеличивая число наблюдений. В общественных науках, к которым относится и педагогика, выводы делаются в обобщенной форме.

Шестое: венец познания – установление закона.

Конечная цель любого педагогического исследования – выявление порядка, регулярности в изучаемом процессе, т. е. установление закономерности, которую можно определить как факт наличия постоянной, необходимой взаимосвязи между явлениями.

Науковеды пытаются уточнить пределы этой категории, установить различия между понятиями «закономерность» и «закон». Говорят, закономерность – это не до конца познанный закон или закон, пределы действия которого и форма еще не установлены. Часто понятие «закономерность» употребляют для обозначения такой связи между явлениями, особенностью которой является массовость. Им пользуются также для обозначения определенного порядка в явлениях объективной действительности. Именно в таком значении оно применяется в педагогике.

Закон – это строго зафиксированная закономерность. Философы определяют его как внутреннюю постоянную и необходимую связь между явлениями, процессами или системами. Подчеркивается также, что научный закон отражает объективные, существенные, необходимые, общие, устойчивые и повторяющиеся при определенных условиях связи между явлениями действительности.

Закономерности и законы максимально «уплотняют» знания, сокращают объем информации, которым владеет наука, путем укрупнения, сведения единичных зависимостей к существенным отношениям. Сводя разнообразие явлений к существенным отношениям, закономерности и законы одновременно как бы упрощают знания, проясняют их, придают им более рациональную форму, удобную для хранения и передачи, благодаря чему человечество может оперировать несравненно меньшим количеством информации, но более высокого качества.

Диалектический путь познания истины состоит в установлении закономерностей и законов. Познать закон – значит понять его действие. Объяснить закон – значит ответить на вопрос, почему то или иное явление действительности не может быть другим, чем оно есть. Отменить закон нельзя, его можно совершенствовать и правильно использовать.

Научные законы классифицируются по критерию общности в зависимости от того, на какой круг явлений распространяется их действие. К первой группе принадлежат законы, сфера действий которых сравнительно узкая, это так называемые конкретные, специфические законы. Вторую группу составляют общие законы, сфера действия которых достаточно широкая, не ограничивается одним или несколькими видами явлений. Третью группу составляют всеобщие законы материального мира, действие которых проявляется во всех областях.

Научные законы различаются и по другим признакам. Например, законы, определяющие связи между явлениями во времени, в пространстве, законы динамические, статические; законы, выражающие функциональные, вероятностные, статистические связи. Законы делятся также на количественные и качественные. Первые допускают выполнение математических действий для расчетов изменений тех процессов, на которые они распространяются. Вторые количественных манипуляций не допускают. Подчеркнем, что объективность закона не зависит от формы выражения. Если он правильно отражает связь, не имеет значения, в какой форме она выражается.

На какую философию будем опираться?

Любое научное исследование опирается на определенную совокупность теорий, положений, концепций, составляющих его основу.

Объективной основой для разработки педагогических идей является философия. Она определяет общий подход, направленность, указывает метод познания педагогических явлений, а потому называется методологической основой педагогики. Методология – это «система принципов и способов организации и построения теоретической и практической деятельности» [159] . В педагогике, как и в других науках, методология – организующее начало исследований.

Как известно, каждый педагог «пристает» к одному из направлений философии. Принятие одних и отрицание других идей определяет главное направление его поисков. Если он материалист, толкование педагогических явлений и событий будет, естественно, только материалистическим. Экзистенциалист, неотомист, бихевиорист придадут своим поискам, гипотезам и выводам такую направленность, которая согласуется с их положениями философии. Фашизм, национализм, шовинизм тоже имеют свою «педагогику», свою «философию». Наиболее запутанными являются исследования, выполненные на эклектической основе, т. е. на случайным образом «надерганных» положениях из различных философских концепций. Если к изучению «предлагается» человек, мораль которого рассматривается в религиозном плане, образ мыслей – материалистический, а менталитет – шовинистский, то этот монстр не должен выходить за пределы «умствований» в педагогических лабораториях.

Педагоги нуждаются в объективной методологической базе. Философы всех направлений признают таковым системно-структурный подход как универсальное направление научного анализа, согласно которому все, что подлежит изучению, рассматривается как обособленная система, в пределах которой проводится исследование интересующих педагогов качеств и характеристик. Для всех педагогических систем установлены общие свойства: гибкость, динамичность, вариативность, адаптивность, стабильность, прогностичность, преемственность, целостность. Системно-структурный подход – главный принцип рассмотрения педагогических теорий, технологий, инноваций.

Большие педагогические системы составляются из меньших, выступающих подсистемами (компонентами системы), т. е. организованы по иерархическому принципу. Например, педагогический процесс включает: цели, педагогов, учеников, методы, формы, средства, которые, в свою очередь, являются сложными системами, имеют свои подсистемы.

К числу важных методологических принципов, направляющих развитие педагогических исследований, относятся личностный и деятельностный подходы. Первый утверждает личность главной ценностью воспитания, требует признания ее уникальности, интеллектуальной и нравственной свободы, права на уважение. Второй принцип исходит из того, что формируется и развивается личность только в деятельности и требует такой организации последней, чтобы все и каждый в отдельности получили максимальные условия для развития своих способностей и дарований.

РБ

Кризис теории

Обострялся кризис постепенно, но неуклонно: наука не то что опережает практику, как ей надлежит, а даже не успевает за ней. Педагогика тоже перестала выполнять прогностическую функцию и сегодня как наука и практика плетется в хвосте событий. По-прежнему глубоко не изучаются вопросы, какая жизнь будет завтра, каким будет общество и человек, для чего его готовить, как обучать, как модифицировать образовательно-воспитательную систему соответственно запросам времени.

То, что было правильным и непротиворечивым еще вчера, на новом витке развития уже не кажется бесспорным и требует нового осмысления.

ИБ Традиционные методы

К традиционным методам педагогических исследований относятся наблюдение, изучение опыта, первоисточников, анализ школьной документации, изучение продуктов ученического творчества, беседы.

Наблюдение – наиболее доступный и распространенный метод изучения педагогической практики. Под научным понимается специально организованное наблюдение исследуемого объекта, процесса или явления в естественных условиях. Главные его отличия в том, что: 1) определяются задачи, выделяются объекты, разрабатывается схема наблюдения; 2) результаты обязательно фиксируются; 3) полученные данные обрабатываются; 4) сопоставляются с известными и перепроверяются с помощью других методов.

Для повышения эффективности наблюдение должно быть длительным, систематичным, разносторонним, объективным, массовым. Подчеркивая важность метода наблюдения, необходимо указать и на его недостатки. Оно не вскрывает внутренние стороны педагогических явлений, не обеспечивает полную объективность информации, а потому чаще всего применяется на начальных этапах исследования в сочетании с другими методами.

Изучение опыта – еще один издавна применяемый метод педагогического исследования. В широком смысле означает организованную познавательную деятельность, направленную на установление исторических связей воспитания, вычленение общего, устойчивого в учебно-воспитательных системах. С его помощью анализируются пути решения конкретных проблем, выводятся взвешенные заключения о целесообразности их применения в новых исторических условиях. Поэтому данный метод нередко называют историческим.

Он тесно смыкается с другим методом — изучением первоисточников, называемым еще архивным. Тщательному научному анализу подвергаются памятники древней философии, письменности, культуры, законодательные акты, проекты, циркуляры, отчеты, доклады, постановления, материалы съездов и конференций и т. д. Изучаются учебные и воспитательные программы, уставы, учебные книги, расписания занятий – словом, материалы, помогающие понять сущность, истоки и ход развития той или иной проблемы.

Сюда же примыкает и изучение передового опыта творчески работающих педагогических коллективов, отдельных учителей, которые заставили критически отнестись к господствующим в педагогической науке и практике взглядам, по-новому подойти к решению кажущихся бесспорными вопросов. Вспомним, как всколыхнули педагогическую мысль оригинальные методические находки донецкого учителя В.Ф. Шаталова. Его система обучения включает сотни педагогических приемов, многие из которых действовали вопреки методическим рекомендациям и устоявшейся практике. Результаты, достигнутые Шаталовым, подтолкнули педагогов к размышлениям, совершенствованию технологии обучения.

Чем глубже и разностороннее анализ передового опыта, тем больше ценных идей извлекают исследователи.

В процессе научно-педагогических исследований изучают школьную документацию, характеризующую учебно-воспитательный процесс. Источники информации здесь классные журналы, протоколы собраний, расписания учебных занятий, правила внутреннего распорядка, календарные и поурочные планы учителей, конспекты, стенограммы уроков, где содержится масса объективных данных, помогающих устанавливать причинно-следственные взаимосвязи изучаемых явлений. Например, можно получить ценные статистические данные для установления зависимости между состоянием здоровья и успеваемостью, качеством расписаний и работоспособностью учащихся и т. д.

Изучение продуктов ученического творчества: домашних и классных работ по всем учебным предметам, сочинений, рефератов, отчетов, результатов эстетического и технического творчества – о многом скажет опытному исследователю. Большой интерес представляют и так называемые «продукты свободного времени», «хобби-занятий». Индивидуальные особенности учеников, наклонности и интересы, отношение к делу и своим обязанностям, уровень развития старательности, прилежания и других качеств, мотивы деятельности – лишь небольшой перечень воспитательных аспектов, где можно с успехом применять этот метод, который также требует тщательного планирования, корректного использования, умелого сочетания его с другими.

К традиционным методам педагогических исследований относятся беседы, диалоги, дискуссии, где выявляются отношения людей, их чувства, намерения, оценки, позиции. Исследователи всех времен получали из них такую информацию, какую никакими другими способами получить невозможно. Педагогическая беседа как метод исследования отличается целенаправленной попыткой исследователя проникнуть во внутренний мир собеседника, выявить причины тех или иных его поступков, получить информацию о его нравственных, мировоззренческих, политических и других установках, его отношение к интересующим исследователя проблемам. Но беседы – сложный и не всегда надежный метод. Поэтому он применяется чаще всего как дополнительный для получения необходимых разъяснений и уточнений по поводу того, что осталось неясным при использовании других методов.

Чтобы повысить надежность результатов беседы и снять неизбежный оттенок субъективизма, применяются:

• четкий, продуманный с учетом личности собеседника план беседы;

• обсуждение интересующих исследователя вопросов в различных ракурсах и связях;

•  варьирование вопросов, постановка их в приятной для собеседника форме;

• умение использовать ситуацию, находчивость в вопросах и ответах.

Заметим при этом, что искусству беседы тоже нужно долго и терпеливо учиться. Ход ее с согласия собеседника может записываться. Современные технические средства позволяют делать это незаметно для испытуемых, но правдивости информации это способствует мало.

Разновидность беседы, ее модификация — интервьюирование перенесено в педагогику из социологии, однако используется редко и не находит широкой поддержки среди исследователей. Интервьюирование обычно предполагает публичное обсуждение; исследователь придерживается заранее заготовленных вопросов в определенной последовательности. Ответы тоже почти всегда готовятся заранее, но не всегда бывают правдивыми. Поэтому, применяя интервьюирование, как и беседы, не следует забывать предостережение древних: язык человеку дан не только для того, чтобы излагать свои мысли, но и для того, чтобы их скрывать.

ИБ Педагогический эксперимент

Эксперимент (лат. experimentum – проба, опыт, испытание) в педагогике – это научно поставленный опыт преобразования педагогического процесса в точно учитываемых условиях. В отличие от методов, регистрирующих то, что уже существует, эксперимент в педагогике носит созидательный характер. Экспериментальным путем пробивают себе дорогу в практику новые приемы, методы, формы учебно-воспитательной деятельности.

Эксперимент – это по сути строго контролируемое педагогическое наблюдение, с той разницей, что экспериментатор наблюдает процесс, который он сам планирует и осуществляет.

Педагогический эксперимент может охватывать группу учеников, класс, школу или несколько школ. Осуществляются и более широкие региональные эксперименты. Исследования могут быть длительными или краткосрочными в зависимости от темы и цели.

Педагогический эксперимент требует обоснования рабочей гипотезы, разработки исследуемого вопроса, составления детального плана проведения, строгого его соблюдения, точной фиксации результатов, тщательного анализа полученных данных, формулировки окончательных выводов.

Научной гипотезе, т. е. предположению, подвергающемуся опытной проверке, принадлежит определяющая роль. Эксперимент проводится для того, чтобы проверить возникшую гипотезу. Исследования «очищают» гипотезы, устраняют одни, корректируют другие, пока не будет установлена или опровергнута связь между исследуемыми факторами, раскрыты законы развития тех или иных явлений.

Надежность экспериментальных выводов зависит от соблюдения условий эксперимента. Все факторы, кроме проверяемых, должны быть тщательно уравнены. Если, например, проверяется эффективность нового приема, то условия обучения необходимо сделать одинаковыми как в экспериментальном, так и в контрольном классе. Принимая во внимание большое количество влияющих на эффективность учебно-воспитательного процесса причин, соблюсти указанное требование на практике довольно трудно.

Эксперименты классифицируют по направленности, объектам исследования, месту и времени проведения и т. д.

В зависимости от цели различают:

•  констатирующий эксперимент, при котором изучаются существующие педагогические явления;

•  проверочный, уточняющий эксперимент, когда проверяется гипотеза, созданная в ходе осмысления проблемы;

•  созидательный, преобразующий, формирующий эксперимент, в процессе которого конструируются новые педагогические явления.

Чаще всего все эти виды эксперимента составляют неразрывную последовательность. Констатирующий эксперимент, называемый иногда также методом срезов, направляется обычно на установление фактического состояния исследуемого объекта, констатацию исходных или достигнутых параметров. Главная его цель – зафиксировать реалии, которые будут исходными для преобразующего эксперимента; его цель – создать и проверить эффективность новых методов, которые могут, по замыслу экспериментатора, повысить достигнутый уровень. Обычно для достижения устойчивого педагогического эффекта требуются длительные созидательные усилия; рассчитывать на немедленный прогресс в воспитании и развитии не приходится.

По месту проведения различают естественный и лабораторный эксперименты. Естественный – это научно организованный опыт проверки выдвинутой гипотезы без нарушения учебно-воспитательного процесса. Этот вид эксперимента избирается в том случае, когда есть основания предполагать, что сущность нововведения необходимо проверять только в реальных условиях и что ход и результаты его не вызовут нежелательных последствий. Объектом естественного эксперимента чаще всего становятся планы и программы, учебники и учебные пособия, приемы и методы обучения и воспитания, формы учебно-воспитательного процесса.

Среди модификаций естественного эксперимента выделим параллельный и перекрестный эксперименты. Из названия их нетрудно понять, что они собой представляют.

Если нужно проверить какой-либо частный вопрос или если для получения необходимых данных нужно обеспечить особо тщательное наблюдение за испытуемыми (иногда с применением специальной аппаратуры), эксперимент переносится в специально созданные исследовательские условия и называется лабораторным. В педагогических исследованиях он применяется нечасто. Конечно, естественный эксперимент ценнее лабораторного, так как он ближе к реальной действительности. Однако в связи с тем, что здесь берутся естественные факторы во всей их сложности, возможность избирательной и точной проверки роли каждого из них резко ухудшается. Приходится идти на дополнительные затраты и переносить исследование в лабораторию, чтобы влияние неконтролируемых факторов и побочных причин свести к минимуму.

РБ

Экспериментальная педагогика

Осознав силу эксперимента, педагоги-исследователи конца XIX – начала ХХ в. связывали с ним большие надежды, уповая на то, что его волшебным ключом удастся открыть двери педагогической истины. Родилось мощное исследовательское течение, получившее название «экспериментальная педагогика».

Толчком к тому послужили эксперименты А. Сикорского по изучению умственного утомления школьников с помощью учета ошибок в диктантах (1879), Эббингауза по запоминанию материала (1885), исследования круга представлений школьников, выполненные Холлом (1890), изучение интеллекта учеников, начатое Бинэ и Саймоном (1900), изучение типов представлений у школьников (Штерн, Нечаев, Лай), памяти у детей (Бурдон, Ист, Мейман) и другие интересно задуманные, часто изящно выполненные опыты. И хотя результаты этих исследований значительного влияния на педагогическую практику не оказали, была получена возможность проникнуть с помощью эксперимента в сложнейшие проблемы воспитания.

Не осталось, кажется, ни одной области, где бы педагоги не пытались применить эксперимент, вплоть до исследования нравственной сферы и процессов, происходящих в коллективах. Распространился так называемый метод определений: ребенок давал определение нравственному понятию или называл его по признакам. Для выяснения представлений использовались методы оценки поступков литературных героев, метод недописанных рассказов и басен, из которых нужно было «вывести мораль». В начале 30-х годов ХХ в. был широко распространен метод коллизий, т. е. решение жизненных затруднений, из которых нужно было находить выход. Иногда для облегчения давались готовые решения с разными установками: враждебной, нейтральной и положительной – одну из них надо было выбрать. Для изучения настроений и интересов детей и подростков применялся метод анонимных записок: в специальный ящик в школе ученики опускали записки с вопросами. Анализ их показывал направленность интересов школьников, настроение, уровень развития.

Экспериментаторы немало сделали для развития педагогической науки. Их вклад мог быть и бол ьшим, если бы они не ограничивались констатацией фактов, а использовали силу созидательного эксперимента. Большинство их открытий не нашло практического применения.

Экспериментальная педагогика, несмотря на недостатки и методологическую ограниченность, сыграла положительную роль в развитии педагогической науки, укреплении ее статуса. Многие связи, зафиксированные ею, вошли в золотой фонд педагогической теории.

РБ

Преданья старины глубокой

Обычно пишут, что методы эксперимента педагогика позаимствовала у естественных наук. Вряд ли это соответствует действительности. Когда в Х в. до н. э. Ликург поставил социально-педагогический эксперимент, естественных наук не было и в помине. А произошло тогда вот что.

Около 30 веков назад на полуострове Пелопоннес, самой южной части современной Греции, существовало могущественное государство Спарта. Случилось так, что трон государства унаследовал несовершеннолетний сын царя Харилай. Править страной он не мог, и поэтому вся государственная власть перешла в руки его дяди и опекуна Ликурга, весьма наблюдательного человека, который много времени и сил отдал изучению естественных явлений, сделав ряд смелых выводов. Если верить легенде, однажды Ликург продемонстрировал опыт, наглядно подтверждающий силу воспитания. Он отобрал у ощенившейся суки двух щенков и посадил их в глубокую яму, куда никто из людей не входил. Воду и пищу спускали вниз на веревке. Двух других щенков из того же помета он оставил расти на свободе. Пусть проходят курс «собачьей науки» в жизни. Когда щенята выросли, Ликург в присутствии большого скопления народа велел выпустить на виду у собак зайца. Как и следовало ожидать, щенок, выросший на свободе, погнался за зайцем, догнал его и задушил. А щенки, выросшие в яме, бросились наутек.

В историю Ликург вошел как автор законов, которые считались образцом человеческой мудрости, о чем свидетельствует хотя бы тот факт, что они без всяких изменений применялись в течение многих столетий. Граждане Спарты должны были вести здоровый и умеренный образ жизни, до самой смерти быть военнообязанными, не уделять особого внимания быту, обедать только в общественных столовых, воспитывать детей в государственных школах под руководством опытных наставников.

Древний историк Геродот повествует еще об одном эксперименте, который провел древнеегипетский фараон Псамметих из XVI династии. Однажды богоравный властелин пожелал узнать, какой народ древнее. С этой целью он распорядился отдать на воспитание пастуху двух новорожденных мальчиков простого звания. Ему было строжайшим образом запрещено говорить в присутствии детей и не допускать посторонних. (В другом варианте легенды говорится, что пастух был глухонемой.)

Дети должны были жить в уединенной хижине, и только пастух имел право в строго определенные часы навещать их, чтобы покормить молоком и пр. В остальном дети были предоставлены сами себе. Весь этот жестокий эксперимент понадобился, чтобы выяснить, на каком языке дети произнесут первое слово. Это должно было означать, что народ, на языке которого заговорят дети, и есть самый древний.

Когда эту историю рассказали студентам и спросили, на каком языке заговорили дети, не все сразу ответили правильно, а одна девушка наивно спросила: «А на каком?» Вот к чему привела невнимательность при изучении определения «воспитание».

Двадцать веков спустя аналогичный эксперимент, только в более широких масштабах, поставил правитель Индии Джелаль-ад-дин Акбар. У него тоже возник спор с придворными, на каком языке говорили «первые люди». Поступил он так же, как и фараон, повелев отобрать у матерей 12 только что родившихся детей и поместить их в уединенную башню. Чтобы малютки не погибли, распорядился приставить к ним немых кормилиц. В течение 12 лет дети не должны были слышать ни единого слова. Срок истек. Акбар решил устроить детям публичное испытание. В качестве экспертов были приглашены знатоки всех языков: евреи, персы, индусы, арабы, халдеи и др. Однако задуманного результата получить не удалось – дети не умели говорить ни на одном языке, издавали лишь нечленораздельные звуки, а между собой общались с помощью телодвижений, мимики и жестов.

Кто посмеет после этого утверждать, что воспитание – пустяк?

ИБ Тестирование

Слово «тест» в переводе с английского означает задачу, испытание. Тестирование – это целенаправленное, одинаковое для всех обследование, проводимое в строго контролируемых условиях, позволяющее объективно измерять характеристики и результаты обучения, воспитания, развития учащихся, определять параметры педагогического процесса. От других способов обследования тестирование отличается точностью, простотой, доступностью, возможностью автоматизации.

Тестирование – далеко не новый, но до последнего времени мало применяемый в отечественной педагогике метод. В 80– 90-е годы прошлого века исследователи начали изучать индивидуальные различия людей, что привело к возникновению так называемого испытательного эксперимента с помощью тестов (А. Дальтон, А. Кеттел и др.). Применение их послужило толчком для развития психометрического метода, основы которого были заложены Б. Анри и А. Бине. Измерение успехов в учебе, интеллектуального развития, степени сформированности других качеств с помощью тестов стало неотъемлемой частью широкой учебно-воспитательной практики. Психология, предоставив педагогике инструмент для анализа, тесно с ней соединилась, и отделить тестирование педагогическое от психологического невозможно.

Если говорить о чисто педагогических его аспектах, укажем прежде всего на использование тестов успеваемости. Широко применяются тесты элементарных умений – чтение, письмо, простейшие арифметические операции; различные тесты для диагностики уровня обученности – выявления степени усвоения знаний, умений по всем учебным предметам.

Обычно этот метод исследования сливается с практическим тестированием текущей успеваемости, выявлением уровня обученности, контролем качества усвоения учебного материала.

Итоговый тест содержит большое количество вопросов и предлагается после изучения крупного раздела учебной программы. Выделяются два вида тестов: скорости и мощности. По тестам скорости у испытуемого обычно не хватает времени для ответов на все вопросы – ведь нужно отвечать быстро и правильно; по тестам мощности у каждого такая возможность есть – здесь скорость не имеет значения, важны глубина и основательность знаний. Большинство школьных тестов составляется для проверки достигнутого уровня обученности и функционирует в режиме «щадящего» контроля.

В отличие от тестов, задания тестового типа используются для текущего контроля и содержат небольшое количество вопросов, обычно 5– 10. В практике применяется много разновидностей тестовых заданий.

Приведем примеры по курсу теоретической педагогики, рассматривая которые, попытайтесь дать правильные ответы.

1. Задания, требующие конкретных коротких ответов на вопросы, начинающиеся со слов кто, где, когда, что, а также почему, как и т. д.

Пример. Что показывает коэффициент умственного развития?

2. Задания, в которых надо заполнять пропуски.

Пример. Тестирование – обследование, проводимое в и позволяющее

3. Тестовые задания с выбором ответа.

Пример. Можно ли отделить педагогическое тестирование от психологического? Ответы: 1. Да. 2. Нет. 3. Условно. 4. Не знаю.

4. Тестовые задания с усложненным выбором ответа.

Пример. Какие тесты служат для диагностики успеваемости?

Ответы: 1. Интеллектуальные. 2. Диагностические. 3. Обученности. 4. Классификационные. 5. Аналитические.

Известны и другие способы организации тестовых заданий. Например, задания на определение соответствия, последовательности; задания на умение выявить, распознать, отыскать определенный объект, классифицировать по заданным признакам и т. д.

РБ

Педология

Применение тестов в советской педагогике 20—30-х годов прошлого века прочно ассоциируется с педологией (греч. paides – дети и logos – понятие, учение). Так тогда назвали вооруженную новыми исследовательскими методами, основанными на тестировании, науку о детях, намерившись поставить ее на место старой описательной педагогики. Первые педологи (в их числе были такие известные педагоги, как П.П. Блонский, Г.С. Костюк, Г.С. Залужный, Н.К. Корнилов, Г.С. Фортунатов и др.) развили бурную деятельность по преобразованию педагогической теории и практики на педологической основе. Школьников начали подвергать различным обследованиям. У многих были обнаружены серьезные отклонения в умственном развитии, выявлены различные недостатки в понимании и практическом применении получаемых в школе знаний и умений. Им предписывался особый режим обучения, быстрыми темпами пошло увеличение спецшкол для детей с отклонениями в умственном развитии.

Постановлением ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе наркомпросов» (1936) педология была объявлена лженаукой. Тестирование, составляющее ее основу, признано антинаучным методом, использование тестов запрещено. В правах восстанавливалась описательная педагогика, начавшая постепенно приобретать лозунговый, декларативный характер. Основным источником дальнейшего развития педагогики на последующие десятилетия стало изучение и обобщение передового опыта учителей и классных руководителей. Западная педагогика, не испытавшая идеологических гонений, развивала тестовый метод и довела его до совершенства.

По нынешним запоздалым оценкам, некомпетентное партийное вмешательство во внутренние законы развития науки поставило советскую педагогику в условия самоизоляции, вывело из мирового процесса, что неблагоприятным образом сказалось на дальнейшем развитии педагогической теории и практики.

РБ

Коэффициент интеллекта

Впервые идею тестов выдвинул английский биолог Ф. Гальтон. Ему же принадлежит заслуга создания техники изучения индивидуальных различий на основе использования статистического метода. В своих исканиях он опирался на работу «Социальная физика» (1835) А. Кетле – одного из создателей современной статистики. Кетле показал, что формулы теории вероятности позволяют обнаружить факт подчинения поведения людей некоторым закономерностям.

Начиная с 1905 г. французский психолог А. Бине в сотрудничестве с врачом Т. Саймоном провели серию экспериментов по изучению умственных способностей людей разных возрастов. Проведенные на многих испытуемых (и тем самым подчиненные статистическим критериям) эти эксперименты превратились в тесты для определения уровня умственного развития. Индивидуальные различия испытывались уже не сами по себе, а в их отношении к возрастному ряду. Так возникла метрическая шкала интеллекта Бине – Саймона, которая стала первым стандартизованным тестом не только по унификации заданий и процедур их выполнения, но и по оценке полученных показателей. Это побудило ввести понятие умственного возраста МА (Mental Age) в отличие от хронологического возраста СА (Chronological Age). Их несовпадение считалось показателем либо умственной отсталости (МА ниже СА), либо одаренности (МА выше СА).

В 1912 г. немецкий психолог В. Штерн ввел понятие «коэффициент интеллекта», сокращенно IQ (англ. Intelligence Quotient), как показатель интеллектуального развития: IQ = МА/САх100. Коэффициент указывает на опережение или отставание умственного возраста относительно хронологического (паспортного). Средний уровень коэффициента интеллекта для подавляющего большинства людей колеблется около отметки 100 баллов.

РБ

Как стать умным

В американских школах проводят общее тестирование на интеллект и специальное – по предметным знаниям. Тест на IQ включает несколько критериев: определение числового, логического, художественного, пространственного интеллекта. Минимальный показатель IQ ниже 100, максимальный же рекорд приближается к 200, но окончательно пока не установлен.

Исследования в области IQ выявили немало любопытных подробностей. Установлено, например, что математики и шахматисты намного опережают по IQ все остальное человечество. А гуманитарии всегда проигрывают технарям: в споре физиков и лириков первые побеждают.

Попробуйте выполнить фрагмент теста на IQ:

1. Вставьте пропущенную букву: Б, Д, Ж, Й…

2. Подчеркните лишнее слово: селедка, дельфин, акула, скат, палтус, камбала.

3. Вставьте слово, пропущенное в скобках: гигант, (…) – нагреватель.

4. Вставьте слово, которое заканчивает первое слово и начинает второе: скор (…) (ключ: цветок), вам (…) (ключ: торжество).

5. Какой из городов не находится в Англии: Кардифф, Лондон, Ливерпуль, Оксфорд, Глазго.

6. На сеансе спиритизма медиум вызвал Брежнева, Годунова, Ежова и Жданова. Кого он вызовет следующим – Сталина, Троцкого, Ибаррури, Хрущева или Мао Цзэдуна?

Если вы за 3 мин правильно ответили на 3 вопроса из 5, у вас с интеллектом все в порядке. Если на все 5 – ваши способности явно выше средних. Если ни на один, не расстраивайтесь.

(Правильные ответы: 1. М (переход через две буквы по алфавиту); 2. Дельфин – млекопитающее, остальные – рыбы; 3. Титан; 4. Пион, пир; 5. Глазго; 6. Ибаррури (начальные буквы фамилий по алфавиту).

РБ

Служба тестирования

В 1947 г. в США был организован Центр педагогического тестирования, который разрабатывает измерители и процедуру оценки достижений школьников, проводит исследования, докладывает Конгрессу данные о качестве образования, дает прогноз состояния интеллектуального потенциала страны. Сейчас такую работу начали и другие страны. Изучая достижения школьников и оценивая их, специалисты получили возможность определять тенденции развития системы образования и вносить коррективы. Например, в Англии на основе данных, полученных в 70—80-х годах, были введены единые требования к подготовке школьников по всем учебным предметам, практически собран государственный стандарт образования.

Следующим шагом стало создание при ЮНЕСКО Международной Ассоциации по оценкам результатов обучения, которая занялась исследованиями достижений школьников разных стран. Наша страна в этой работе участия не принимала, никаких сравнительных данных о своем интеллектуальном потенциале мы не имели, варились, что называется, в собственном соку.

В апреле 1989 г. начались исследования уровня подготовки учащихся двадцати стран. Участником этой работы стала и наша страна. Для начала был проведен пилотажный эксперимент в Тульской области (1990 г.). Учащимся городских и сельских школ было предложено пройти тестирование по математике, естественным предметам и географии. Стояли две задачи: получить данные о подготовке учащихся 10—13-летнего возраста и сравнить их с аналогичными данными, полученными в других странах. Установлено, что наши школьники не только не отстают от своих сверстников в других странах, но по многим показателям их превосходят. К сожалению, времена изменились и результаты тоже.

Сегодня наша страна стоит перед необходимостью создания национальной службы педагогического тестирования, главной задачей которой является разработка общенациональных тестов обученности и организация тестирования выпускников учебных заведений. Только в этих условиях может быть введен и успешно реализован государственный стандарт образования, решены другие важные вопросы образовательной политики государства. Начат эксперимент по программе так называемого Единого экзамена.

ИБ Изучение групповых процессов

Процессы воспитания, образования, обучения имеют коллективный характер. Наиболее часто применяемые методы их изучения — массовые опросы участников, проводимые по определенному плану. Вопросы могут быть устными (интервью), письменными (анкетирование). Широко используются шкалирование и социометрические методики, сравнительные исследования. А поскольку эти методы проникли в педагогику из социологии, их называют еще социологическими.

Анкетирование – метод массового сбора материала с помощью специально разработанных опросников. Анкетирование основывается на предположении, что человек откровенно отвечает на заданные ему вопросы. Однако, как показывают исследования эффективности данного метода, эти ожидания оправдываются примерно наполовину, что резко сужает диапазон применения его, подрывает доверие к объективности полученных с его помощью результатов.

Педагогов анкетирование привлекает возможностью массового опроса учеников, учителей, родителей, дешевизной методики, а также возможностью автоматизированной обработки собранного материала. Пройдя через первые неудачи и разочарования, педагогическое анкетирование избавилось от иллюзий и многих недостатков.

Сейчас широко применяются различные типы анкет: открытые, требующие самостоятельного конструирования ответа, закрытые, в которых ученикам приходится выбирать один из готовых ответов; именные, требующие указывать фамилию испытуемого, анонимные, обходящиеся без нее; полные и урезанные; пропедевтические и контрольные и т. д. По принципу так называемой «полярной» анкеты с балльной оценкой составляются опросные листы для самооценки и оценки других. Например, при исследовании качеств личности в опросные листы вносят 5-балльную шкалу:

организованный 5 4 3 2 1 неорганизованный

трудолюбивый 5 4 3 2 1 ленивый

одаренный 5 4 3 2 1 малоспособный

Количество баллов в таких анкетах может быть разным. Часто применяются 12-балльные шкалы, имеющие по 6 градаций положительного и отрицательного проявления исследуемого признака:

минимальное -6 -5 -4 -3 -2 -1 0 +1 +2 +3 +4 +5 +6 максимальное.

Опрашиваемый обводит кружочком соответствующий балл по принципу: 5 – очень организован; 4 – организован; 3 – чаще организован, чем неорганизован; 2 – неорганизован; 1 – очень неорганизован.

Главную проблему составления качественных анкет можно обозначить так: какой вопрос – такой ответ. Задавая, например, ученику прямой вопрос: «Сколько времени ты тратишь ежедневно на приготовление домашних заданий?» – составитель анкеты уже провоцирует определенный тип ответа. Кто из нерадивых учеников, работающих не в полную силу, признается в своей лени? Наши воспитанники прекрасно знают, какие ответы удовлетворят наставников, а поэтому анкетные опросы чаще дают не реальную, а иллюзорную картину. Избавиться от этого недостатка можно двумя способами: применением непрямых, завуалированных вопросов, чтобы учащийся не догадался, о чем хочет узнать составитель анкеты, или же предоставлять возможность ученикам давать расширенные ответы на общие вопросы. В первом случае анкета разрастается до необъятных размеров и мало кто хочет ее заполнять, во втором – напоминает сочинение на заданную тему. Обработка анкет в обоих случаях затрудняется, метод теряет одно из своих существенных преимуществ.

Кроме профессиональных исследователей, анкетами охотно пользуются учителя и классные руководители для изучения самых разнообразных вопросов. Но не стоит применять «самодельные», слабо разработанные анкеты, лучше отдать предпочтение профессионально составленным в сочетании с другими методами исследования.

Метод изучения групповой дифференциации (социометрический) позволяет анализировать внутриколлективные отношения. Школьников просят ответить на вопросы типа: «С кем бы ты хотел… (пойти в туристический поход, готовиться к экзаменам, сидеть за одной партой, играть в одной команде и т. п.)». На каждый вопрос дается три «выбора»: «Напиши сначала фамилию того, с кем бы ты более всего хотел быть вместе; потом фамилию того, с кем бы ты хотел быть, если с первым этого не получится, и, наконец, третью – в соответствии с теми же условиями». В результате у одних членов коллектива – наибольшее число выборов, у других – наименьшее. Появляется возможность обоснованно судить о месте, роли, статусе, позиции каждого члена коллектива, выявлять внутриколлективные группировки и их лидеров. Метод позволяет делать «срезы», характеризующие различные стадии формирования отношений, виды авторитета, состояние актива. Едва ли не главные его преимущества – возможность представить полученные данные в наглядной форме с помощью так называемых матриц и социограмм (рассматриваются в курсе психологии), а также количественная обработка результатов.

ИБ Количественные методы

Окружающий человека мир имеет две стороны – качественную и количественную. Качество – это совокупность свойств, указывающих, что представляет собой предмет, чем он является. Количество определяет размеры, величину этого качества. Качество традиционно раскрывается через описание признаков, количество отождествляется с мерой, числом.

Анализируя качество, исследователь определяет, к какому классу уже известных явлений принадлежит данное и в чем его специфика. Затем устанавливает причинно-следственные зависимости между явлениями. Задача количественного анализа сводится к измерению и счету выявленных свойств. Разрешая ее, ищут ответ на вопрос, сколько качества входит в установленную меру.

Освоение мира начиналось с качественного познания. Человек без особых трудностей постигал качественное своеобразие вещей, успешно пользуясь полученными знаниями. Но вскоре практика потребовала выявления у одинаковых в целом вещей различных свойств и сравнения разнокачественных величин по общему свойству, что привело к необходимости измерений и вычислений.

Качественное и количественное в явлениях окружающего мира неразрывно связаны. Оторванное от качества количество, фетишизированное в ущерб количеству качество являются односторонними характеристиками и дают о предмете искривленное, неполное представление.

Педагогическая наука до недавнего времени оставалась на качественном уровне. В ней хорошо просматривается эмпирическая часть, отражающая богатейший материал наблюдений и экспериментов; есть теоретические обобщения, завершающие систематизацию материала. Но нет пока третьей, логической части, характеризующей развитую науку, – математической (структурной). Дополняя качественные представления о своем предмете формализованными обобщениями, педагогическая теория приобретает необходимую строгость и устойчивость.

На пути количественного исследования педагогических явлений стоит немало препятствий. Наверное, самое слабое среди них – традиции. Педагоги, сформировавшиеся на описательной науке, противятся неизвестному количественному подходу. Среди гораздо более крупных «камней преткновения» – природа и характер педагогических явлений. Они неметричны. Точнее, неметричными они нам кажутся, потому что у нас нет пока их измерителей, математический аппарат не приспособлен для анализа явлений такой сложности, как педагогические. Преодолевается это препятствие двумя способами: с одной стороны, попытками представить явления в таком упрощенном виде, который доступен для анализа традиционными математическими методами, с другой – разработкой и применением новых способов формализованного описания.

Необходимо различать два основных направления в использовании количественных методов в педагогике: первое – для обработки результатов наблюдений и экспериментов, второе – для моделирования, диагностики, прогнозирования, компьютеризации учебно-воспитательного процесса. Методы первой группы хорошо известны и достаточно широко применяются. Пальму первенства здесь держит освоенный исследователями статистический метод. В его пределах широко применяются следующие конкретные методики.

Регистрация – выявление определенного качества у явлений данного класса и подсчет количества по наличию или отсутствию данного качества (например, количество успевающих и неуспевающих учеников).

Ранжирование – расположение собранных данных в определенной последовательности (убывания или нарастания зафиксированных показателей), определение места в этом ряду изучаемых объектов (например, составление списка учеников в зависимости от числа пропущенных занятий и т. п.).

Шкалирование – присвоение баллов или других цифровых показателей исследуемым характеристикам. Этим достигается большая определенность. Известны четыре основные градации измерительных шкал:

• шкалы наименований (или номинальные);

• шкалы порядка (или ранговые);

• интервальные шкалы;

• шкалы отношений.

Шкалы наименований – самые «слабые» шкалы. Числа и другие обозначения в них используются чисто символически. Они по сути представляют собой наименования какого-либо класса объектов. Их единственная математическая характеристика – принадлежность: принадлежит ли исследуемый объект к данному классу или нет. Примерами номинальных шкал можно считать классификации по различным признакам – список специальностей, перечисление характеристик обучаемых, наименование причин неуспеваемости и т. д.

В порядковых ( ранговых) шкалах устанавливается порядок следования, отношения «больше» – «меньше», общая иерархия. Примерами их применения служит ранжирование типа «выше ростом», «больше пятерок», «меньше пропусков» и т. д.

«Сильные» шкалы — интервальная и шкала отношений – обладают всеми положительными качествами «слабых» шкал; интервальная при этом предусматривает определенные расстояния между отдельными (двумя любыми) числами на шкале, а в шкале отношений определена еще и нулевая точка (точка отсчета). Шкалы термометров, вольтметров, конечно, «сильные».

Все более мощным преобразующим средством педагогических исследований становится моделирование. Научная модель – это мысленно представленная или материально реализованная система, которая адекватно отображает предмет исследования и способна замещать его так, что изучение модели позволяет получить новую информацию об объекте. Моделирование – это метод создания и исследования моделей. Главное его преимущество – целостность представления информации. Моделирование основывается на синтетическом подходе: вычленяют целостные системы и исследуют их функционирование.

Большинство созданных ныне педагогических моделей относятся к дидактическим. Воспитательные процессы, куда прежде всего необходимо направить гносеологический луч моделирования, исследуются здесь явно недостаточно. Причиной тому – невероятная сложность воспитания, сотни факторов, влияющих на его результаты, а также вполне объяснимый страх перед формализацией, грозящей вылиться в сухую математизированную теорию, приложить которую к реальной практике будет невозможно.

Моделирование в дидактике успешно применяется для решения следующих задач:

• оптимизации структуры учебного материала;

• улучшения планирования учебного процесса;

• управления познавательной деятельностью;

• управления учебно-воспитательным процессом;

• диагностики, прогнозирования, проектирования обучения.

Моделирование, несомненно, метод плодотворный и служит он трем полезным целям:

•  эвристической – для классификации, обозначения, нахождения новых законов, построения новых теорий и интерпретации полученных данных;

•  вычислительной – для решения проблем с помощью моделей;

•  экспериментальной – для эмпирической проверки (верификации) гипотезы с помощью оперирования с теми или иными моделями.

Недостаток моделирования в том, что, несмотря на всю его привлекательность, а также возможность охватить систему в целом, приходится прибегать к условным схемам, вводить много допущений. В результате появляются модели, не имеющие ничего общего с моделируемой действительностью, искажающие ее. Исследовать их – пустая трата времени и сил: нужно сначала доказать истинность модели.

Математизация педагогики несет в себе огромный гносеологический потенциал. Она не только избавляет науку от одностороннего качественного описания, но и позволяет строго ревизовать достигнутое, предоставляя для этого объективные методы проверки и более совершенный язык. Для полного успеха формализации должны быть непременно соблюдены важные условия: ясная непротиворечивая гипотеза, основанная на доказанных наукой положениях; следующая за ней модель, включающая необходимое число переменных; «проигрывание» этой модели, а затем заполнение ее экспериментальными фактами, отшлифованными объективной мерой. Эта последовательность составляет логическую цепочку диалектических переходов от явления к его математическому описанию.

РБ

«Размытые» множества

Для построения формализованных педагогических теорий сегодня используются новейшие разделы математики: матричный и факторный анализы, теория игр, массового обслуживания, управления сложными системами, динамическое программирование, микроанализ. Приведем пример новой математической теории, с которой еще мало знакомы педагоги, но которой, судя по всему, открывается большое будущее именно в педагогике.

Как известно, в педагогике нет категорических утверждений типа «да» – «нет», нет ярко выраженного «черного» и «белого». Вся ее действительность – тысячи полутонов всех оттенков, характеристики, расположенные между не всегда четким минимумом и максимумом. Для описания этой реальности требуется особая математика, где бы фигурировали не грубые дискретные переходы, а плавные изменения: «меньше», «чуть меньше», которые, тем не менее, можно было бы описать на строгом языке, чтобы ЭВМ могла оперировать ими как изменяющимися величинами.

Теория «размытых» множеств разработана более полусотни лет назад американским ученым Л. Заде. На ее языке удается описать довольно аморфные представления, которых так много в педагогике. Например, утверждение «молодой» на языке теории нечетких множеств будет записано так: 0,1/15 + 0,9/20 + 1,0/25 + 0,7/30 + 0,2/40 + 0,1/50. Числа 15, 20, 30, 50 означают возраст. Молодому может быть и 15, и 20, и даже 50. Каждому возрасту «привешены» меры близости. Для 15 лет мера невелика – всего 0,1 так же, как и для 50. Зато для 25 лет она максимальна 1,0. Можно пойти дальше – вычислить утверждение «очень молодой». Оно будет выглядеть так: очень молодой = молодой2 (молодой в квадрате). «Не очень молодой и не очень старый» = (молодой)2 (старый)2. Дряхлый – очень-очень старый = (старый)4.

Алгебра Л. Заде имеет свои правила, с помощью которых происходит объединение и разъединение множеств, концентрация и разложение элементов, уменьшение или увеличение нечеткости. На ее языке удается количественно описывать различные педагогические утверждения.

Попробуем, пользуясь ею, сделать анализ понятий «морально воспитанный» и «морально невоспитанный». Как известно, сформированность этих качеств у человека зависит от многих факторов.

Простейшая связь прослеживается между возрастом и сформированностью моральных качеств. При этом большинство педагогов приходит к выводу, что основные моральные качества человека должны быть на надлежащем уровне сформированы уже к 15-летнему возрасту, т. е. до 9 класса общеобразовательной школы.

Так вот, «морально воспитанный» языком теории нечетких множеств будет записан так: 0,1/1 + 0,2/2 + 0,3/4 + 0,4/4 + 0,5/5 + 0,6/10 + 0,7/12 + 0,8/13 + 0,9/14 + 1,0/15 + 1,0/20 + 1,0/25 + 1,0/35 + 1,0/40 + 1,0/50. Числа 1—50 означают возраст (годы). Числа 0,1–1,0 означают меру близости. Для 1 года эта мера незначительна (всего 0,1). Для 15 лет должна быть максимальной (1,0) и уже не снижаться с возрастом. Если этот фактор (возраст) скорректировать другими факторами, влияющими на моральную воспитанность человека, получим хотя и очень громоздкую, но все же математическую запись процесса. Объем вычислений для современных скоростных ЭВМ не является препятствием. Если мы правильно смоделируем процесс, то получим количественные значения моральной воспитанности учеников на разных этапах формирования этого качества в зависимости от интенсивности влияния разных факторов.

БС Итоговый тест

Правильно или неправильно?

КБ

Учимся победно!

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

1. Моделирование воспитания.

2. Модернизация традиционных методов педагогического исследования.

3. Психологизация педагогики: за и против.

4. Новые методы педагогических исследований.

5. Педагогическая теория и практика. Где они расходятся и почему?

6. Открытия фундаментальных наук и педагогика.

7. Современный педагогический эксперимент.

8. Единый экзамен в России: первый опыт и перспективы.

9. Количественные методы в педагогике.

10. Эксперименты по обучению животных.

Тема 12 Современный педагог

ИБ Педагог в современном обществе

Человек, осуществляющий учебно-воспитательный процесс и достигающий запроектированных результатов, это педагог. В университетах и академиях педагогов величают профессорами, в школах – учителями, училищах – мастерами и т. д. Звания подразумевают наличие требуемого уровня профессионального мастерства. Можно сказать и так: учитель (педагог, преподаватель, наставник, мастер) – человек, имеющий специальную подготовку и профессионально занимающийся педагогической деятельностью. Здесь следует обратить внимание на слово «профессионально». Непрофессионально воспитанием занимаются почти все люди, но только учителя знают, что, где и как нужно делать, способны действовать в соответствии с педагогическими законами, нести в установленном порядке ответственность за качественное исполнение своего профессионального долга. При этом не принимается во внимание ни вероятностный характер результатов педагогического труда, ни влияние значительного количества педагогических факторов на эффективность обучения и воспитания, ни отдаленность проявления формируемых качеств личности.

Человек, вставший за учительский стол, ответствен за все, а поэтому должен знать и уметь все, что относится к его профессиональной компетенции. Именно ответственностью за судьбу каждого ученика, подрастающего поколения, общества и государства характеризуется учительская должность. Какими будут результаты труда педагогов сегодня – таким будет наше общество завтра. Трудно представить себе другую деятельность, от которой так много зависит в судьбе каждого человека и всего народа.

Педагогический труд относится к самым сложным видам человеческой деятельности. Но большинство людей смысл его не до конца понимают, ограничиваясь внешними, видимыми характеристиками учительского труда. Многое проясняется, если поставить вопрос так: чем отличается педагог от других специалистов, не учителей? Только ли дипломом педагогического вуза?

Пригласим в класс инженера. Он начнет объяснять школьникам основы своей науки, сообразуясь со здравым смыслом. Скорее всего он будет просто копировать своих преподавателей: объяснять, давать упражнения, вызывать к доске, ставить оценки и т. д. На первый взгляд создается видимость нормальной педагогической работы. Но только на первый, и только видимость. От настоящего учительского труда она отличается так же, как детская игра в школу от самой школы. Учитель знает, как учить, как управлять познавательным процессом. Это всегда на первом плане. Умение учить и научить – гораздо важнее знания предмета. Конечно, математике может обучить только знающий математику. Но сколько компетентных математиков оказались никудышными учителями и ничему не смогли научить своих учеников.

Великие педагоги всех времен и народов владеют высочайшим искусством извлекать знания из самого ученика, умело направляя свои вопросы-стрелы в глубины психики и вызывая разблокирование нужных программ. Об этом нам напомнил А. Дистервег, написавший: «Плохой учитель преподносит истину, хороший учит ее находить». Извлечение знаний из самого человека издревле считалось высоким искусством, требовавшим от учителя больших знаний и мастерства. Таким оно и осталось. «Воспитание есть выведение на поверхность нашего существа бесконечных истоков внутренней мудрости», – написал Р. Тагор.

Только поднимаются до понимания учить, опираясь на возможности человека, сегодня лишь отдельные специалисты.

Наступили новые времена, повлекшие изменение отношения к воспитанию, потребовавшие иных стилей педагогической деятельности. Педагоги больше не извлекают знаний из самого человека, а, согласно действующей теории, заполняют информацией «пустые сосуды», «наносят письмена на чистые доски». Учительская профессия стала массовой, а при массовом производстве высокое индивидуальное мастерство отступает на второй план, уступая место технологии.

Искусство не терпит суеты. Извлечение знаний – процесс хотя и высококачественный, но неспешный, затратный, малопродуктивный. В прошлом немногие обучающиеся могли позволить себе роскошь неспешного учения. Современная жизнь потребовала резко ускорить этот процесс, что отрицательно сказывается на качестве мышления. Так и действуем сегодня, пытаясь совместить несовместимое: обеспечивать широкую информированность учеников во всех направлениях и научить их самостоятельно мыслить, решать проблемы. Но любой предмет сегодня настолько обширен, что если только пересказать информацию, к нему относящуюся, то на воспитание мышления уже не останется времени.

Современное общество вполне ощутило на себе все преимущества и недостатки такого подхода. Конфликтующие цели – информированность и качество мышления – примирить пока не удается. Вытягиваем одно, теряем другое. Поэтому формирование общественного заказа на объем и качество педагогических услуг превратилось в огромной важности государственную проблему. К ней присоединились другие, зачастую непосредственно не относящиеся к деятельности учебных заведений и труду учителей. Завязался тугой узел, и от того, как общество сумеет его распутать, будет зависеть его дальнейшее развитие.

В правильно организованном обществе педагог занимает высокое положение. Со времен Платона известно, что судьба каждого государства в руках учителей, определяющих воспитание молодежи. Работа с молодежью издавна считается самой сложной, требующей выдающихся личностных качеств и специальной подготовки. Велика ответственность педагога перед народом. Его трудом формируются люди, определяющие настоящее и будущее страны.

К учителям общество всегда предъявляет большие требования. Высокое качество воспитания и образования молодежи – это тот минимальный объем требований, который не должен нарушаться нигде, никогда и ни при каких условиях. По учителям всегда определяли, к чему идем. Достаточно вспомнить, какое отношение к учителям было в нашей стране хотя бы во времена Великой Отечественной войны и в послевоенный период. Их берегли, несмотря на разруху, платили высокую зарплату, создавали нормальные бытовые условия. Благодаря их качественному, требовательному труду мы быстро восполнили громадные потери, а в 80-е годы занимали вторую ступеньку в мировом образовательном рейтинге, пропуская вперед лишь Японию.

Почему начат разговор о месте и роли учителя в современном обществе? Здесь все, кажется, понятно и давно известно. В принципе все осталось по-прежнему, никто не отменял высокой ответственности учителя перед обществом и требовательного отношения общества к учителю. На практике же видим значительные перемены, которые должна осмыслить политика и педагогика, чтобы понять, что происходит с воспитанием и учительством, какова направленность происходящих трансформаций.

Современное общество существенно отошло от прежних представлений о воспитании и предписало нынешним педагогам много новых, порой несвойственных их званию функций и ролей. Рыночные реалии существенно трансформировали сегодня отношение к образованию, вызвали формирование новых требований к образовательно-воспитательной системе.

Если принципы декларируются неизменными, то практика уже существенно от них отошла. В связи с новым пониманием воспитанности и отношения к ней изменились место, роль, функции школ и педагогов. Жизнь в очередной раз преподнесла нам еще один из возможных сценариев развития отношений между обществом и школой.

1.  Образование стало не то что доступным для всех людей, но даже обязательным и не ниже установленного уровня (у нас – среднее). Фактически многих заставляют учиться против их воли. В этом противоречие. В старинных фолиантах находим оценки: не более 20 % людей способны к интеллектуальной деятельности, 80 % уготована простая работа, требующая минимального усвоения ремесленнических навыков. Думается, в этом соотношении ничего не изменилось. Образование для всех, в том числе и для не желающих его получать, искажает первоначально ясную картину отношений педагога и ищущего его услуг ученика. Тут и поставим вопросы: всем ли людям нужно образование, какое воспитание требуется простому человеку с его весьма скромными запросами и возможностями? Отвечать на эти вопросы нужно во всеоружии человеческой мудрости.

Сегодня любой человек может получить столько образования, столько пожелает. Доступ к знаниям открыт для всех. Предела совершенствованию нет. Стучи, и откроется тебе. Будь активным, действуй, развивайся, выстраивай храм собственной души, возводи свою пирамиду жизни свободно, без принуждения. Знание, насильственно внедренное в душу, непрочно и по сути своей аморально, потому как получается, что человек не пришел сам к необходимости обладания им, а вынужден выполнять чью-то волю.

2. В том, что образовательные услуги продаются, ничего нового нет. Учителя всегда брали за них плату. Беда в том, что из-за беспринципности и низких моральных качеств отдельных педагогов фактически продаются не высокие продукты учительского труда, а сертификаты об образовании. Но если аттестаты и дипломы, а не фактическая образованность становятся пропуском на верхние ступени иерархий, то тяжелым трудом по формированию себя многие заниматься не желают. Изначально правильный принцип: умные, образованные люди должны вести за собой остальную часть человечества – искажен. Если образование сулит привилегии, тут же находятся индивиды, способные добыть «образование» любой ценой. Сертификат об образовании становится предметом вожделения нечестных, нахрапистых натур. Естественно, такие тенденции искажают деятельность педагогов до неузнаваемости.

Тут уже не столько педагоги, сколько общество должно понимать всю опасность полуграмотности, поверхностного скольжения по предметам, липовых подтверждений воспитанности. Проблема эта давно не сходит со страниц газет и журналов, с каждым днем обостряется, а мы понимаем, что оказались заложниками примитивных манипуляций образованием. Куда выведут нас неграмотные? Под их управлением новые чернобыли просто неотвратимы. Недавно на Украине на скамье подсудимых оказались руководители Ровненской АЭС, купившие, как было установлено, свои дипломы на одесской толкучке. Но если подделка и продажа документов – простая и примитивная уголовщина, то «ползучая коррупция» в педагогической среде – жуткое явление, следствием которого будет неизбежная деградация общества.

3.  Профессия педагога стала массовой, что неизбежно отразилось на качестве. Ни в одном обществе никогда не было избытка педагогов. Был и есть постоянный дефицит: чтобы заполучить педагога-мудреца, нередко затевались войны. Вспомним, что и русский царь взял в качестве военного трофея серба Янковича для обустройства школ. Современное общество обеднело настоящими учителями. Наиболее талантливые из них уходят в высокооплачиваемые сферы деятельности. Педагогический корпус неизбежно пополняется слабоподготовленными людьми.

Низкий престиж профессии больно ударил по всем параметрам воспитательной системы. Островки высокого интеллекта и духовности в стране можно сосчитать по пальцам. Возможно, и их достаточно, ведь избытка хороших школ тоже никогда не было. Но во все времена в хорошо организованных обществах выпускники ведущих учебно-воспитательных заведений занимали видные посты в государствах. Сегодня картина иная: для выкачивания денег с доверчивых появились сотни суррогатных заведений, качество обучения в которых обратно пропорционально их числу. Выпускники ведущих вузов страны часто не могут найти работу, применить свои способности и знания.

4. Нельзя умолчать и о том, что университетами, академиями, институтами названы сегодня весьма посредственные учебные заведения, против которых бывшие техникумы и профтехучилища выглядят грандами. Потребитель желает «престижных» специальностей. В угоду ему открываются факультеты, где обычные рабочие профессии «подкрепляются» дипломами о высшем образовании. Трехмесячных курсов с избытком хватало для подготовки бухгалтера, счетовода, кассира, медсестры, пожарника, парикмахера, шофера, швеи, повара, гостиничного администратора. Теперь выпускники именуются менеджерами, экономистами, дизайнерами, визажистами, модельерами, инженерами всевозможных направлений, оставаясь по сути на уровне ремесленников. Произошла девальвация: неграмотность и полуграмотность при внешнем блеске серьезно исказили сегодня традиционные представления о человеке с высшим образованием.

Трансформацию взаимоотношений общества и педагогов можно проследить и по другим направлениям и везде увидеть перемены, которые не всегда к лучшему. Заметна обеспокоенность качеством воспитания, увеличивается дефицит интеллекта. Нет достаточного потенциала для проведения широкомасштабных инновационных преобразований. Раздаются серьезные предостережения: не уделяя должного внимания воспитанию и образованию, рискуем отстать от остального мира. «Низкое состояние культуры и нравственности, рост преступности сделают бесплодными, бесполезными все наши усилия в любой области. Нам не удастся реформировать экономику, науку, общественную жизнь, продвинуть перестройку, если наша культура будет находиться на нынешнем уровне», – констатировал в свое время Д.С. Лихачев.

РБ

Школьные будни

Из-за причин, изложенных выше, отношения учителей с учениками неизбежно ухудшились. Нередко школу называют опасным местом для ребенка, а учителя – источником отклоняющегося поведения (как теперь говорят, девиантного).

По данным Министерства образования и науки Российской Федерации, постоянные конфликты с учениками отмечают 37 % учителей. Примерно столько же (33 %) конфликтуют с учителями. Грубость и жестокость учителей отмечают более 30 % учеников и 15 % их родителей. Вместе с тем 60 % учителей считают, что семья самоустранилась от воспитания детей.

По данным профессора С.Р. Вершловского, проводившего социологическое обследование, дети испытывают серьезные психофизиологические нагрузки в школе, жалуются на различные физические недомогания: сонливое состояние, раздражительность, головные боли, боли в желудке, бессонницу. Учатся с интересом лишь около 26 % детей. Ходят в школу по необходимости – 30 %. Для многих школа, по их выражению, – «мука», «казарма», «тюрьма».

Как следствие, показатели психических расстройств и заболеваний в группе 7—15-летних школьников постоянно повышаются и в некоторых регионах достигли уже угрожающих величин. За последние 5 лет смертность подростков от суицидов (самоубийств) возросла на 70 %. 25 % подростков имеют опыт употребления наркотических и токсикоматических средств, большинство из них узнали вкус алкоголя и наркотиков в 10—11-летнем возрасте. Стремительно растет число детей с отклоняющимся поведением. Для многих это в будущем станет причиной неудавшейся судьбы.

Коллегия Министерства образования и науки РФ (1997), рассмотрев проблемы школьной дезадаптации, воспитания детей с отклонениями в развитии и поведении, констатировала:

– от 15 до 50 % здоровых детей испытывают различные трудности в школе;

– 40 % детей подвергаются насилию в семьях и столько же – в школах;

– 95 % социально дезадаптированных детей имеют психические отклонения;

– лишь 10 % детей, нуждающихся в психокоррекционной помощи, могут ее получить;

– около миллиона детей школьного возраста в России оказались вне образовательной системы, возвратиться в нормальное русло и стать полноценными гражданами они смогут лишь после эффективной педагогической реабилитации.

В российских школах, утверждает профессор Д. Левитес из Мурманска, процветает педагогическое насилие: постоянное давление на ученика, основанное на приказах, запретах, нотациях, ограничениях, принуждениях, упреках; навязывание ценностей, убеждений, норм поведения; подавление инициативы, желаний, стремлений. Оно бывает прямым – через учителя и косвенным – через родителей, одноклассников, администрацию, других взрослых и детей [160] .

Традиционно еще многие наши учителя относятся к ученику без должного уважения. Возможно, это специфика нашего менталитета и ничего особенного в этом нет. Привыкли. Но подход все же нужно менять, если мы хотим, чтобы ребенок воспринимал себя серьезно. Ведь совершенно очевидно, что, смирившись с этим в начальной школе, он уже не будет особенно напрягаться, чтобы ответственно взрослеть.

Если ребенок не справляется с требованиями, его унижают и наказывают. Это вызывает протест и враждебность к воспитателю, поскольку ребенок не может сохранить собственное достоинство. Протест невозможен – он будет направлен против педагога, чье поощрение ребенок хочет получить. Потому до поры до времени он таит и копит обиды. Так формируется внутренний конфликт, который отнимает много сил. Чуточку доброты – и эти силы будут направлены на созидание.

Не учителя, а врачи констатируют: сегодня среди детских неврозов преобладают дидактогенные, т. е. неврозы, случившиеся по вине учителей. Другими словами – это результат низкого профессионализма педагогов. Профессионально непригодным педагог Ш. Амонашвили считает каждого десятого учителя начальной школы. Комментируя его оценку, директор школы из Казани сказал, что в его школе, наоборот, только 10 % профессионально пригодных учителей. Что и говорить, тяжкое обвинение. Страдают дети. Им очень трудно с некомпетентным, а порой и агрессивным учителем.

Сама по себе школа, говорят медики, «в невроз не вгоняет». Это всегда вина конкретного человека – недоброго, раздраженного, морально ущербного, некомпетентного. Считанные секунды нужны, чтобы испортить жизнь ребенку. Если учитель говорит: «Ты лодырь, лентяй, грязнуля, негодяй, по тебе тюрьма плачет» – этого достаточно, чтобы надолго ранить впечатлительного ученика. Боязнь учителя, учения, школы, нежелание что-либо делать, неверие в свои силы – очевидное следствие дидактогении. Когда черствость и безразличие проникают в школу, они становятся причиной многих бед.

Сегодня остро стоит проблема агрессивности в обществе. Напряженность, условия жизни отражаются и на школьных отношениях. От педагога, сосредоточенного на своих бытовых проблемах, постоянно пребывающего в состоянии повышенного стресса, тревожного, закомплексованного, конфликтного, нельзя ожидать заботы об учениках, внимательного, гуманного отношения к ним. Если добавить, что большинство учителей – женщины, которым присуща повышенная эмоциональность, быстрая утомляемость, нервозность и конфликтность, то станет понятно, почему нашим детям не всегда комфортно в их обществе.

Исследования подтверждают, что конфликтность в школах растет. Школа становится опасным местом для ребенка. Среди причин повышенной агрессивности и конфликтности педагогов в первую очередь следует выделить:

• падение престижности образованности и воспитания в целом, связанные с переоценкой ценностей, отчуждением и духовным опустошением подрастающих поколений;

• рост отклонений в нравственном и эмоциональном здоровье детей, что не может не отражаться на здоровье учителей и их отношениях с учениками;

• увеличение числа детей с задержкой развития, низким уровнем интеллектуальных способностей, слабой памятью, диспропорцией развития первичных и вторичных потребностей; такие дети требуют повышенного внимания, индивидуального подхода, что также отражается на эмоциональном состоянии учителей;

• снижение уровня жизни, низкая заработная плата, неадекватная объему и трудности педагогического труда;

• сегодняшние учителя – это вчерашние ученики с комплексами, характерными для школы упадка 90-х годов, в которой они готовились к жизни; свое видение мира, общества, понимание ценностей они сегодня прививают своим ученикам;

• субъективными причинами повышенной агрессивности учителей являются их индивидуальные особенности, склонность к конфликтам, психологический климат в семье и коллективе, личные проблемы, комплексы, заболевания, индивидуальный стиль поведения, уровень общей культуры и др.

Все это сказывается и на общем климате школьной жизни, а от «духа школы», как известно, зависит очень многое, но прежде всего то, как сложатся у ребенка отношения с ней и учителями.

В одном из исследований (О. Бовт, 1997) изучалось, как связаны между собой уровень агрессивности педагога и корректность его взаимоотношений с учениками и коллегами. Были обследованы 144 педагога (все женщины) севастопольских школ № 12, 16, 21. Высокий уровень агрессивности обнаружен у 30,6 % из них, средний – у 47,2, низкий – у 22,2 %. У учительниц с высоким и средним уровнем агрессивности отмечен деструктивный характер отношений с учениками, склонность к необдуманным поступкам, бесплодным дискуссиям, провоцированию конфликтных ситуаций.

Выходит, ученикам есть с кого брать пример не только на улице, во дворе или дома, но и в школе. Чего же мы от них хотим? Соблюдения каких нравственных норм? Проблема чрезвычайно острая, и решать ее надо целым комплексом продуманных мероприятий, начиная с возрождения престижности воспитания, роли учителя в обществе и кончая повышением требований к кандидатам на учительские должности, обследованием их нравственных, психических и физических качеств.

Факты можно продолжить. Все они отражают реальную жизнь и свидетельствуют о происшедших переменах. Последние существенно деформируют наши традиционные представления о воспитании, школьной жизни. Требованиями жизни и ничем иным обусловлены взгляды на воспитание, требования к педагогам, пересмотр их функций и профессиональных обязанностей. Писать о том, что было, ориентировать на светлый образ вчера еще всенародно чтимого учителя, почти бесплатно исполняющего свою высокую миссию просвещения, не позволяет ситуация.

ИБ Требования к педагогам

Общественные функции учителя, необходимость быть на виду самых беспристрастных судей – своих воспитанников, родителей, общественности предъявляют повышенные требования к его личности и моральному облику. Требования к учителю – это императивная система профессиональных качеств, определяющих успешность педагогической деятельности.

Прежде всего следует иметь в виду, что практическая педагогическая деятельность лишь наполовину построена на рациональной технологии. Другая половина ее – искусство. Поэтому первое требование к профессиональному педагогу – наличие педагогических способностей. При таком подходе мы сразу вынуждены поставить вопрос: существуют ли специальные педагогические способности? Знатоки педагогического труда отвечают на него утвердительно.

Педагогические способности – это качество личности, интегрированно выражающееся в склонностях к работе с детьми, любви к ним, удовольствии от общения с ними. Часто педагогические способности сужаются до умения выполнять конкретные действия – ставить вопросы, выслушивать ответы, извлекать информацию, направлять ход мыслей, правильно говорить, организовывать учащихся и т. п. Выделены главные группы способностей.

1.  Организаторские. Проявляются в умении учителя сплотить учащихся, занять их, разделить обязанности, спланировать работу, подвести итоги сделанному и т. д.

2.  Дидактические. Умение подготовить учебный материал, наглядность, оборудование; доступно, ясно, выразительно, убедительно и последовательно изложить тему; стимулировать развитие познавательных интересов и духовных потребностей; повышать учебно-познавательную активность и т. п.

3.•  Перцептивные, проявляющиеся в умении проникать в духовный мир воспитуемых, объективно оценивать их эмоциональное состояние, выявлять особенности психики.

4.  Коммуникативные. Умение учителя устанавливать педагогически целесообразные отношения с учащимися, их родителями, коллегами, руководителями учебного заведения.

5.  Суггестивные заключаются в эмоционально-волевом влиянии на обучаемых.

6.•  Исследовательские проявляются в умении познать и объективно оценить педагогические ситуации и процессы.

7.  Научно-познавательные сводятся к способностям усвоения научных знаний в избранной отрасли.

Все ли эти качества одинаково важны в практической деятельности педагога? Оказывается, нет. Научные исследования последних лет выявили «ведущие» и «вспомогательные» способности. К ведущим, по результатам многочисленных опросов, относятся педагогическая зоркость (наблюдательность), дидактические, организаторские, экспрессивные, остальные можно отнести к разряду сопутствующих, вспомогательных.

Вопрос о педагогическом призвании не сходит со страниц педагогической печати. В одной из новых книг читаем: «К сожалению, и по сей день в педагогических вузах при наборе студентов не проводится диагностика их педагогической одаренности, берут всех, кто выдержит общеобразовательный конкурс. Вот почему в школы и другие учебно-воспитательные учреждения попало много людей заведомо профессионально ущербных, что отрицательно, а порой просто губительно сказывается на их учениках и воспитанниках» [161] .

Конечно, в идеальном случае педагогической работой должны заниматься люди, имеющие к ней призвание, одаренные и способные. Но эта профессия стала массовой. Где взять сотни тысяч одаренных педагогов? Многие специалисты склоняются к выводу, что отсутствие ярко выраженных способностей может быть компенсировано развитием других важных профессиональных качеств – трудолюбия, честного отношения к своим обязанностям, постоянной работой над собой.

Талант, призвание, задатки следует считать важной предпосылкой успешного овладения педагогической профессией, но отнюдь не решающим ее качеством. Сколько кандидатов в учителя, имея блестящие задатки, так и не состоялись как педагоги, и сколько поначалу малоспособных окрепли и вознеслись к вершинам педагогического мастерства. Педагог – это всегда великий труженик.

Важными профессиональными его качествами признаны: трудолюбие, работоспособность, дисциплинированность, ответственность, умение поставить цель, избрать пути ее достижения, организованность, настойчивость, систематическое и планомерное повышение своего профессионального уровня, качества своего труда и т. д.

Через эти требования педагог реализуется как работник, выполняющий свои обязанности в системе производственных отношений.

На наших глазах происходит заметная трансформация учебных заведений в производственные учреждения, предоставляющие «образовательные услуги» населению, где действуют планы, контракты, случаются забастовки, развивается конкуренция – неизбежный спутник рыночных отношений. В этих условиях особую важность приобретают человеческие качества педагога, которые становятся профессионально значимыми предпосылками благоприятных отношений в учебно-воспитательном процессе. В ряду этих качеств человечность, доброта, терпеливость, порядочность, честность, ответственность, справедливость, обязательность, объективность, щедрость, уважение к людям, высокая нравственность, оптимизм, эмоциональная уравновешенность, потребность в общении, интерес к жизни воспитанников, доброжелательность, самокритичность, дружелюбие, сдержанность, достоинство, патриотизм, религиозность, принципиальность, отзывчивость, эмоциональная культура и многое другое.

Обязательное для учителя качество — гуманизм, т. е. отношение к растущему человеку как высшей ценности на земле, выражаемое в конкретных делах и поступках. Гуманные отношения слагаются из интереса к личности учащегося, сочувствия ему, помощи, уважения к его мнению и особенностям развития, высокой требовательности к учебе, озабоченности развитием его личности. Учащиеся видят эти проявления и следуют им сначала неосознанно, постепенно приобретая опыт гуманного отношения к людям.

Учитель – это всегда активная, творческая личность, организатор повседневной жизни школьников. Пробуждать интересы, вести учащихся за собой может только человек с развитой волей, где личной активности отводится решающее место. Педагогическое руководство таким сложным организмом, как класс, детский коллектив, обязывает воспитателя быть изобретательным, сообразительным, настойчивым, готовым к са мостоятельному разрешению любых ситуаций. Педагог – это образец для подражания, побуждающий учащихся следовать за ним, равняться на него.

Профессионально необходимыми качествами учителя являются выдержка и самообладание. Профессионал всегда, даже при самых неожиданных обстоятельствах (а их бывает немало), обязан сохранить за собой ведущее положение в учебно-воспитательном процессе. Никаких срывов, растерянности и беспомощности учащиеся не должны чувствовать и видеть. Еще А.С. Макаренко указывал, что учитель без тормозов – испорченная, неуправляемая машина. Нужно это помнить, контролировать свои действия и поведение, не опускаться до обид, не нервничать по пустякам.

Душевная чуткость в характере учителя – своеобразный барометр, позволяющий ему чувствовать состояние учащихся, их настроение, вовремя приходить на помощь тем, кто в ней больше всего нуждается. Естественное состояние педагога – профессиональное беспокойство за настоящее и будущее своих питомцев, личная ответственность за их судьбы.

Неотъемлемое профессиональное качество учителя — справедливость. По роду своей деятельности он вынужден оценивать знания, умения, поступки учащихся. Поэтому важно, чтобы его оценочные суждения соответствовали уровню развития школьников. По ним они судят об объективности воспитателя. Предубежденность, предвзятость, субъективизм учителя вредят делу воспитания. Воспринимая учащихся сквозь призму собственных оценок, необъективный педагог становится пленником схем и установок. Отсюда до обострения отношений, конфликта, невоспитанности, сломанной судьбы – рукой подать.

Воспитатель обязан быть требовательным – прежде всего к самому себе и к ученикам. Это важнейшее условие его успешной работы. Однако требовательность должна быть разумной, должна предъявляться с учетом возможности развивающейся личности.

Нейтрализовать напряжение, присутствующее в педагогическом процессе, помогает воспитателю чувство юмора. Недаром говорят: веселый педагог обучает лучше угрюмого. В его арсенале шутка, прибаутка, пословица, удачный афоризм, дружеская подковырка, улыбка – все это позволяет создать в классе положительный эмоциональный фон, заставляет школьников посмотреть на себя и на ситуацию с комической стороны.

Отдельно следует сказать о профессиональном такте педагога как особого рода умении строить свои отношения с воспитанниками. Педагогический такт – это чувство меры в общении с учащимися, это концентрированное выражение интеллекта и общей культуры воспитателя. Сердцевиной педагогического такта выступает уважение к личности воспитанника. Понимание воспитуемых предостерегает учителя от бестактных поступков, подсказывает ему выбор оптимальных средств воздействия в конкретной ситуации.

Личностные качества учителя неотделимы от профессиональных. К последним обычно причисляют качества, приобретаемые в ходе получения подготовки, освоения знаний, умений, способов мышления, методов деятельности. Среди них: владение предметом преподавания, методикой преподавания предмета, психологическая подготовка, общая эрудиция, широкий культурный кругозор, педагогическое мастерство, владение технологиями педагогического труда, организаторские умения и навыки, педагогический такт, педагогическая техника, владение технологиями общения, ораторское искусство и др.

Научная увлеченность – обязательное качество учителя. Само по себе оно не имеет непосредственного значения, но без него невозможен процесс нравственного воспитания. Научный интерес помогает учителю формировать специфический интерес к своему предмету, быть в курсе дел в своей области, учить видеть учащихся ее связь с общим ходом развития знаний.

Любовь к своему труду – качество, без которого не может быть педагога. Слагаемые его – добросовестность и самоотверженность, радость при достижении желаемых результатов, постоянно растущая требовательность к себе и к своей квалификации.

Личность современного учителя, воспитателя во многом определяется его эрудицией, высоким уровнем культуры. Кто хочет свободно ориентироваться в современном мире, должен много знать, быть носителем высокой личной культуры.

СБ

Трансформация требований

Чем ближе к нашему времени, тем выше требования общества к учителю. У В. Сухомлинского, творившего в 70-е годы, на первое место выдвинут воспитательный аспект деятельности учителя. Каким бы «очищенным» от воспитания не было обучение, считал он, оно является прежде всего средством нравственного формирования человеческой личности. Не может и не должно быть обучения, «не причастного» к воспитанию. Учитель воспитывает не только идеями, заложенными в знаниях, но и тем, как он их несет в класс. В обучении взаимодействуют не только умы участников – душа учителя соприкасается с душой ученика.

Есть в процессе обучения особая магия. Она – в напряжении воли учителя и воли ученика; и надо почувствовать сопротивление материала, чтобы ощутить особую прелесть полученного результата.

Сопряжение трех величин: «учитель – предмет – ученик» – таит в себе опасность. От того, как складываются отношения в системе «учитель – ученик», в значительной степени зависит «судьба» предмета: нельзя любить математику, не испытывая симпатий к учителю математики.

Методические ухищрения, конечно, важны, без них к уму нынешнего ученика не достучишься. Но есть вещи и поважнее: «От живого, страстного, хотя и несовершенного в своих качествах, – от живого и жизнь идет. Учитель – не ангел с крылышками, и не с херувимчиками имеет он дело. От ангела до ненавистного всем человека в футляре, склеенном из предписаний начальства, – один шаг. Не ангел, не душа в футляре, не особого рода существо, будто специально рожденное для поучений, а также исправления несчастных детей, – живой, земной, грешный человек, понятный детям и в достоинствах своих, и в пороках, нескованный – распахнутый для детей». Эти проникновенные строки об учителе написал С. Соловейчик. Спешим согласиться с ним безоговорочно, присовокупив лишь одно примечание: страстью и человечностью не заменить науку, но сделать последнюю доступной, осязаемой, зримой для ребенка можно… лишь страстью и человечностью.

Побывавший в учительской шкуре Н. Гоголь оставил нам образ симпатичного чудака, который, надо думать, был понятен и близок ребятам: «…То же я должен вам заметить и об учителе по исторической части. Он ученая голова – это видно, и сведений нахватал тьму, но только объясняет с таким жаром, что не помнит себя. Я раз слушал его: ну, покамест говорил об ассириянах и вавилонянах – еще ничего, а как добрался до Александра Македонского, то я не могу вам сказать, что с ним сделалось. Я думал, что пожар, ей богу! Сбежал с кафедры и что есть силы хвать стулом об пол. Оно, конечно, Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать? От этого убыток казне».

РБ

Кому идти в учителя

Если бы вы пришли в отборочную комиссию в начале позапрошлого века и заявили, что желаете попробовать свои силы на учительском поприще, у вас бы внимательно ощупали голову. Конечно, не для того, чтобы убедиться в ее наличии, и не для того, чтобы узнать, нет ли у вас жара.

Врач будет искать на вашем черепе «педагогическую» шишку.

Дело в том, что значительную популярность в те времена приобрела френология (греч. phren – ум, разум и logos – понятие, учение), созданная австрийским врачом Ф. Галлем. Эта «наука» утверждала, что существует тесная связь между наружной формой черепа, умственными и моральными качествами человека. Ф. Галль и его последователи вполне серьезно полагали, что усиление какого-либо психологического свойства влечет за собой развитие определенного участка мозга. В этом месте мозг «давит» на череп и выпирает на нем бугор.

Галлисты выделили бугры влюбчивости, религиозности, музыкальности и др.

Бугор любви к детям расположен на затылке. У кого он более развит – стало быть, тому идти в учителя.

Пощупайте свой затылок, уважаемый студент. Нашли шишку? Тогда немедля реализуйте свое педагогическое призвание. Беритесь за воспитание. А чтобы вам легче давалось это многотрудное дело, представьте, что дети чужие. Чужих учить легче.

А теперь шутки в сторону. Любовь к детям – основа основ учительского дела. Тому, у кого не лежит душа к юному племени, заказано идти в учителя. Страшные узурпаторы выходят впоследствии из таких людей. Однажды они как бы случайно забредут в школу, по недоразумению осядут в ней до конца дней своих и потом всю жизнь мучаются сами и мучают своих учеников.

Ну, а как насчет других качеств? Одной любви к детям, даже самой искренней, конечно, мало. Обратимся за ответом к науке.

Перечень качеств, предъявляемый к какой-либо профессии, принято называть профессиограммой, которая для учителя – одна из самых обширных. Хотите ознакомиться с ней, а может, и «примерить» ее на себя?

Первые профессиограммы советского учителя были составлены в 20—30-е годы XX в. энтузиастами НОТ. В одной из них находим следующие требования:

• физическое здоровье;

• уравновешенность характера;

• наличие развитой воли;

• предприимчивость, инициатива;

• организаторские способности и навыки;

• достаточное общее образование и хорошее знание своего предмета;

• стремление пополнить умственный багаж новыми сведениями и быть в курсе дела;

• знакомство с основными течениями современной рефлексологии, педагогики и методики;

• знакомство с методикой своего предмета;

• знание своего ученического коллектива(группы, аудитории);

• социально-экономическая и политическая подготовка;

• интерес к общественной жизни и активное участие в ней;

• ясное и отчетливое осознание целей и задач проводимой работы;

• знакомство с родственными формами политико-просветительной работы;

• внимательное и любовное отношение к учащимся;

• образцовое поведение учителя в смысле дисциплинированности, аккуратности, опрятности, коллективизма, чувства долга, любви к делу, добросовестности, отсутствия лицемерия и т. д.

А вот отрывок из профессиограммы учителя 80-х годов: владение методикой и методами обучения и воспитания; общая эрудиция и педагогическое мастерство; знание психолого-педагогических основ обучения и воспитания; коммунистическая убежденность и целеустремленность; владение ТСО и новейшими методами обучения; любовь к детям, умение понять детей; знание методов коммунистического воспитания и умение их применять; коммунистическая целеустремленность, убежденность и настойчивость; оптимизм, вера в человека; умение поставить цель, избрать пути ее достижения; умение распределять свое время, ценить чужое; систематическое и планомерное повышение идейно-политического и специального уровня; борьба за повышение производительности труда; способность к собственному творчеству; высокие моральные качества; активное участие в общественной жизни; личный пример во всем; выполнение правил социалистического общежития.

Если сравнить профессиограммы – заметим, что одни требования исчезли, другие появились. Среди «исчезнувших» качеств – крепкое здоровье. Так и тянет спросить: что, оно больше не требуется учителю? А оптимизм, вера в человека тоже отжили свое? Нет, конечно. Эти качества опущены скорее всего «из экономии».

В 80-годы наметилась тенденция к превалированию качеств, связанных с умениями организовать, управлять, прогнозировать, планировать обучение и воспитание, вести эти процессы в соответствии с достижениями науки и передовой практики.

Как видим, «визитная карточка» современного учителя заполнена до отказа самым мелким шрифтом.

Все хорошо, пока мы смотрим на учителя и его дело «взрослыми» глазами. Мы отлично понимаем друг друга. Даже готовы кое-что друг другу простить. На мелкие промахи просто не обращаем внимания.

А дети? Каким они видят учителя?

Неподкупная, чистая детская душа фальшивить не способна, еще не научилась. В ней учитель отражается таким, какой он есть. Зоркое, беспощадное зеркало. Мгновенно зафиксирует все хорошее и не очень.

К учителям приступают с особой меркой. Учитель для юной личности – человек без изъяна.

Хотите в этом убедиться?

Тогда ознакомьтесь с 20 важнейшими качествами учителя конца прошлого века и скажите, какое из них вы бы поставили на первое место? На второе?

1. Организованность

2. Дисциплинированность

3. Трудолюбие

4. Аккуратность

5. Вежливость

6. Скромность

7. Доброта

8. Справедливость

9. Требовательность

10. Знание предмета

11. Умение излагать материал

12. Умение организовать работу

13. Мастерство обучения

14. Чуткость

15. Доброжелательность

16. Нравственная чистота

17. Доверие к учащимся

18. Образцовое поведение

19. Авторитет учителя

20. Непримиримость к несправедливости

Ответили? А теперь слово ученикам, точнее вчерашним ученикам. Из тысяч ежегодно опрашиваемых студентов-первокурсников примерно 85 % стабильно отдают первое место такому качеству, как справедливость. Требовательность занимает второе место. Знание предмета – третье. В первую десятку входят нравственные качества учителя: доброта, доверие к учащимся, вежливость, скромность, простота, чуткость, организованность, нравственная чистота.

Характерно, что образ учителя у его учеников изменяется от класса к классу.

В начальной школе это – идеал, требования его – закон. Что бы там ни говорили дома, категорическое «а Марья Ивановна сказала так» моментально снимает все проблемы. Увы, идеализация учителя продолжается недолго и имеет тенденцию к сокращению во времени. Помимо всего прочего сказывается влияние дошкольных учреждений: дети видят в учителе того же воспитателя детсада.

…Ученики 3 класса пишут сочинение на тему «Учитель». Интересно, чего они пожелают учителям, на какие качества обратят внимание.

Сельские школьники единодушно согласились, что их учительница – превосходный мастер своего дела. У многих ребят к этому времени уже складывается свой образ учителя. Большинство видит в нем самого доброго человека. Под добротой наши третьеклассники понимают конкретные поступки: не ставит двойки, не задает домашних заданий на воскресенье, отвечает на все вопросы, хвалит за хорошие ответы, говорит родителям больше хорошего, чем плохого, «…чтобы мама, придя домой после родительского собрания, не сердилась».

Небезынтересно отметить, что качества хороший и добрый отождествляются: хороший обязательно добрый, добрый – всегда хороший. Кроме того, учитель должен быть умным – «чтобы все знал и сразу отвечал на все вопросы». Он любит детей, а дети любят его. Учитель – самый справедливый человек: ставит правильные, заслуженные оценки и лучшим ученикам в конце четверти «не подставляет оценок, которых у них не было». Весьма ценится сдержанность, «чтобы не кричал, не разобравшись», «выслушивал ответы до конца». А кроме того, аккуратный (подразумевается красота учителя, вкус в одежде, прическе), умеет интересно рассказывать, вежливый, скромный, строгий («чтобы ученики боялись и любили (!) учителя»), знает материал («а не так, чтобы ученики исправляли на доске ошибки»), ласковый, как мама, бабушка, веселый, как сестра, требовательный («потому что я могу учиться на «4» и «5», а учитель не спрашивает, мало требует, я и не учусь»); 15 учеников из 150, писавших сочинение, хотели бы, чтобы учителя не ставили двоек в дневник за то, что забыл форму или тапочки, сломал ручку, вертелся на уроке, «а то мама сердится и даже бьет».

Пяти-, шести-, семиклассники отвечали на анкету. Был в ней и такой вопрос: «Что бы ты хотел пожелать своим учителям?» К подобным вопросам отношение специалистов неоднозначное. Многие считают их неуместными. Но, с другой стороны, разве не следует уважать мнение учащихся, считаться с ним, принимать в расчет, даже если оно расходится с оценками коллег и администрации, даже если оно несправедливое или ложное?

Учащиеся очень осторожно «намекали» на недостатки своих учителей. Больше всего на нравственную черствость, несправедливость, нежелание считаться с классом. «Почему она такая красивая и одевается красиво, и прическа красивая, и с родителями разговаривает вежливо и с улыбкой, а на уроке с нами как станет кричать», «не нравится недоверие к учащимся, грубое отношение, когда сам плохо объясняет, а от учащихся требует, когда унижает». Осуждают учителей, которые «выделяют отличников», а на слабых не обращают внимание. Не любят, «когда о недостатках и проступках говорят перед всем классом».

Новые рыночные отношения существенно изменили оценки труда учителей и требования к ним. Неизменной осталась лишь простая истина: хороший учитель тот, у кого хотят учиться.

ИБ Учитель, рынок, технология

Обратимся к профессиональным аспектам деятельности педагога в свете современных реалий. Все еще переживаем бурный период переосмысления подходов, отказа от социалистических традиций и стереотипов, вплотную подходим к пониманию того, что воспитательный труд в своем общем виде только спецификой отличается от других видов общественно полезного труда, имеет свой продукт, свои технологии и их рыночную стоимость. Овладение технологиями становится приоритетным как при овладении педагогической профессией, так и при оценках качества и стоимости образовательно-воспитательных услуг. По всем признакам, XXI в. станет веком педагогов-прагматиков, потребует жестких объективных оценок всех параметров учебно-воспитательного процесса и его продуктов, введет практическую деятельность в узкие рамки выполнения договорных отношений. Как ни печально уходить от романтически-мечтательных описаний гармонически развитой личности, готовиться нужно к выполнению реально достижимых проектов, в которые будут вложены деньги и на которых будут выстраиваться реальные планы каждого человека и общества в целом.

На рынок труда учитель выставляет свой профессионализм, в основе которого доскональное знание педагогических технологий. Непременное условие развития рыночных отношений в сфере педагогических услуг – гарантии высокого качества продукта. Вкладывая деньги, потребители захотят получать именно то, что заказали. И не будем утешать себя, что мы знаем лучше, чему нужно обучать и какие качества воспитывать. Если наш заказчик с помощью образования собирается решать свои проблемы, мы ему будем помогать своей профессиональной деятельностью, которая все больше напоминает оказание услуг. Знания для человека сегодня приобретают конкретный, прагматичный, продуктивный смысл как источник дохода и жизнеобеспечения.

Во всем мире высокий уровень образования, воспитания, развития – дорогая роскошь. А потому спрос на мастеров грамоты большой, стоимость их профессиональных услуг высокая.

Чтобы чувствовать себя уверенно на рынке труда, учителю необходимо знание как минимум трех принципиально отличающихся между собой технологий: продуктивной (предметно-ориентированной), щадящей (личностно-ориентированной), технологии сотрудничества (партнерства).

Современный учитель должен быть готов выполнить любой рыночный заказ – от высокоэффективного обучения до элементарного педагогического присмотра. Технологии в работе учителя уже ближайшего будущего будут определять успех на 80 %, индивидуальное мастерство – только на 20 %. Будущая педагогика тяготеет к обезличиванию, т. е. услуги ее все меньше зависят от педагога. Завтрашний учитель многим представляется как продавец педагогических услуг, а ученик – покупатель у прилавка. Технология в личностном исполнении педагога сегодня – продукт рыночных отношений.

Поскольку педагогическое мастерство, свобода действий отступают на второй план, учителю прежде всего необходимо доскональное знание базисной технологии и умение работать по жесткой схеме без отступлений и отсебятины. Иначе гарантировать заказанный результат невозможно. Под этим углом перестраивается вся система подготовки учителей, изменяется отношение к педагогическому мастерству.

На близком горизонте уже просматривается новый тип их отношений с учениками. Исходя из рассмотренных выше представлений о человеке, отношении людей к обучению и воспитанию, выделим три группы учеников, имеющих существенно различные возможности, направленность и мотивацию.

• Высокоодаренные личности, ищущие воспитания с возвышенной целью, удовлетворяющие с помощью учителей и школ неуемную жажду новых знаний, духовного роста. Их мало, не более 1–2 % от общего числа людей.

• Способные к воспитанию люди, с достаточными возможностями и запросами. Хорошие учителя могут поднять их, внушить высокие и благородные истины. Эти люди способны к получению высшего образования и занятию высоких должностей, таких не более 15–18 %.

• Обычные средние люди с недостаточными для получения высшего образования возможностями и умеренными запросами к жизни, способные к выполнению различных дел, занятиям ремеслами. Таких большинство – 80 %.

Этим типам учеников соответствуют и типы педагогов:

• Мастера, способные максимально развивать одаренных учеников, направляя процесс на извлечение знаний.

• Педагоги, ведущие развивающе-сообщающее обучение, обладающие достаточными способностями и запросами.

• Педагоги, наполняющие головы средних учеников конкретными знаниями, умениями, необходимыми для выполнения профессиональных дел.

Практически в нашем обществе уже обособились эти типы учеников и педагогов. Если уровень ученика совпадает с достаточным для него уровнем педагога, осложнений не предвидится, значит, ученик нашел своего учителя, учитель – своего ученика. Однако таких совпадений пока мало; многие недовольны друг другом, отсюда множество проблем. Их поможет разрешить рынок, где каждый обязан будет конкретно определиться, какого уровня образовательная услуга ему требуется, какого учителя следует искать. Ошибок и взаимных претензий должно стать меньше.

Незаметно наше общество расслоилось по образовательным возможностям, и хотя ученики и учителя пока не всегда занимают отведенное им место, процесс отхода от «средней» школы начался, и теперь весьма важно поставить в его основу не денежный, а интеллектуальный критерий.

ИБ Профессиональный потенциал педагога

Большое значение, как видим, имеют не изолированные качества педагога, а их комплекс, целостность. Системный характер учительского мастерства отражается в понятии профессиональный потенциал педагога (ППП), преимущество которого в том, что оно объединяет в себе многие разноплановые и разноуровневые аспекты подготовки и деятельности учителя.

Профессиональный потенциал (лат. potentia – (скрытая) возможность; мощность) – главная характеристика педагога; это совокупность объединенных в систему естественных и приобретенных качеств, определяющих способность педагога выполнять свои обязанности на заданном уровне. Ее можно определить и как спроектированную на цель способность педагога к ее реализации; при этом, соответственно, речь идет о соотношении намерений и достижений. Профессиональный потенциал может быть определен и как базис профессиональных знаний, умений в единстве с развитой способностью педагога активно мыслить, творить, действовать, воплощать свои намерения в жизнь, достигать запроектированных результатов.

Профессиональный потенциал определяется как система естественных и приобретенных в процессе профессиональной подготовки качеств:

ППП = Пнеп + Пчип + Пдсп + Пдпд,

где ППП – профессиональный потенциал педагога;

Пнеп – неизменяемая часть потенциала, обусловленная общими врожденными способностями личности;

Пчип – частично изменяемая (прогрессивная) часть потенциала, обусловленная естественными специальными способностями личности, развитием последних в процессе профессиональной подготовки и практической деятельности;

Пдсп – компонент потенциала, добавляемый специальной подготовкой в вузе;

Пдпд – часть потенциала, приобретаемая в процессе практической деятельности педагога.

Система ППП содержит структурные части, под которыми понимаются крупные направления (аспекты) подготовки учителей и их профессиональной деятельности. Компоненты могут быть выделены по направлениям научных исследований, разрабатывающих проблему профессионального потенциала педагога.

Общая структура понятия «профессиональный потенциал» достаточно сложна и многопланова. С одной стороны, она содержит в себе соотношение ориентации как наклонности к педагогической деятельности и действительной ситуации деятельности. При таком подходе подчеркивается значение приобретенной и естественной способности к занятиям педагогической деятельностью. С другой – отражает отношение педагога к профессиональной деятельности; это значит, что одних способностей мало для качественного выполнения профессиональных обязанностей. С третьей – трактуется как возможность выполнять свой труд на уровне требований, налагаемых профессией, в сочетании с индивидуальным пониманием сущности педагогического процесса стилем учебно-воспитательной деятельности. С четвертой стороны, ППП – это концентрирование приобретенных качеств, т. е. система знаний, умений, навыков, способов мышления и деятельности, полученных в процессе подготовки.

Ближайшим по отношению к ППП общим понятием является профессионализм – способность рассчитывать течение педагогических процессов, предвидеть их последствия, опираясь на знание общих обстоятельств и конкретных причин. Иными словами, профессионализм – это умение мыслить и действовать профессионально.

Понятие профессионального потенциала помогает разобраться в иерархии других его составляющих, сделать правильное выделение общих условий и конкретных факторов.

Общими структурными компонентами педагогического профессионального потенциала являются интеллектуальный, мотивационный, коммуникативный, операционный (собственно профессиональный), творческий. Культурный гуманистический, деятельностный и другие компоненты, обычно выделяемые в педагогических пособиях, должны рассматриваться как общие условия, в которых протекает профессиональная деятельность педагога.

ИБ Трансформация функций

Педагогическая функция – предписанное педагогу направление применения профессиональных знаний и умений. Конечно, главными направлениями приложения педагогических усилий являются обучение, образование, воспитание, развитие, формирование учащихся. В каждом из них учитель выполняет множество конкретных действий, так что функции его часто спрятаны и не всегда подразумеваются явно. Все же, посмотрев в корень педагогического дела, мы установим, что лежит в основе профессиональной педагогической деятельности, и выясним, что главная функция учителя – управление процессами обучения, воспитания, развития, формирования.

Не учить, а направлять учение, не воспитывать, а руководить процессом воспитания призван учитель. И чем он отчетливее понимает эту свою главную функцию, тем больше самостоятельности, инициативы, свободы предоставляет своим ученикам. Настоящий мастер своего дела остается в учебно-воспитательном процессе как бы «за кадром», за пределами свободно осуществляемого учениками, а на самом деле управляемого педагогом выбора.

Сегодня в педагогический словарь проникло понятие «менеджмент» (англ. management – руководство, управление), обозначающее искусство управления процессами в различных системах. То, что делает учитель, иногда за рубежом и у нас называют «педагогическим менеджментом», а самого педагога – «менеджером» (воспитания, обучения, развития, роста потенциала и т. п.), что, впрочем, никак не влияет на содержание его труда.

Чтобы выяснить, в чем характерная особенность и своеобразие труда учителя, исследователями реализованы десятки моделей. Рассмотрим одну из них, основанную на признании педагогического управления главной функцией учителя. Для конкретизации ее используем понятие «педагогический проект», под которым будем понимать любое задуманное и доведенное до конца дело – урок, классный час, изучение темы или раздела, викторину, олимпиаду, школьный праздник, акт милосердия, экологическую экспедицию. Всеми этими делами педагог обязан управлять, и чем больше тонкого, вдумчивого, грамотного управления, тем меньше ошибок, тем выше эффективность.

Первая функция педагога, возникающая на стадии замысла проекта, – целеполагание. Цель, как известно, ключевой фактор педагогической деятельности, она идеально предвосхищает и направляет движение труда учителя и его учеников к общему результату. Сущность управленческого процесса и заключается в том, чтобы координировать действия по линии совпадения цель – результат, сводя к минимуму неизбежные рассогласования в силу высокой динамичности и непредсказуемости поведения участников. Управление процессом обучения основывается прежде всего на знании учащихся: уровне их подготовленности, возможностей, воспитанности, развития. Это достигается диагностированием. Без знания особенностей физического и психического развития школьников, уровня их умственной и нравственной воспитанности, условий классного и семейного воспитания и т. д. нельзя ни осуществить правильной постановки цели, ни выбрать средства ее достижения. Вот почему педагогу следует в совершенстве владеть прогностическими методами анализа педагогических ситуаций. Эти методы в большинстве случаев повторяют методы научного исследования, рассмотренные выше.

В неразрывной связи с диагностированием осуществляется прогнозирование (греч. prognosis – предвидение, предсказание, основанное на данных). Оно выражается в умении учителя предвидеть результаты своей деятельности в конкретных условиях и, исходя из этого, определять ее стратегию, оценивать возможности получения педагогического продукта заданного количества и качества. Педагог, не умеющий заглядывать вперед, не понимающий, к чему он стремится, уподобляется бредущему наугад путнику, который может достичь цели только случайно.

Получив диагноз и опираясь на благоприятный прогноз, профессиональный педагог приступает к составлению проекта учебно-воспитательной деятельности. Проективная функция заключается в конструировании модели предстоящей деятельности, выборе способов и средств, позволяющих в заданных условиях и в установленное время достичь цели, выделении конкретных этапов ее достижения, формировании на каждом частных задач, определении форм оценки результатов и т. д.

Диагноз, прогноз, проект становятся основанием для разработки плана учебно-воспитательной деятельности, составлением которого завершается подготовительный этап педагогического процесса. Учитель-профессионал не позволит себе войти в класс без продуманного во всех деталях, конкретного, обеспеченного реальными ресурсами плана. Не суть важно, каков его объем. Важно, чтобы он обязательно был. Более того, учителя-мастера составляют не один, а несколько вариантов плана, опасаясь, что не все существенные факторы учтены при диагностировании, прогнозировании и проектировании процесса, что развитие последнего может внезапно пойти и по другому, не просчитанному пути. Для неуправляемого развития в человеческих отношениях достаточно малейшей неопределенности.

Диагностика, прогнозирование, проектирование и планирование – педагогические функции, выполняемые учителями на каждом этапе учебно-воспитательной деятельности.

На этапе реализации намерений учитель выполняет информационную, организационную, оценочную, контрольную и корректирующую функции.

Организационная связана в основном с вовлечением учащихся в намеченную работу, сотрудничеством с ними в достижении намеченной цели. Сущность информационной функции ясна по определению. Учитель – главный источник информации для обучаемых. Он знает все обо всем, а своим предметом, педагогикой, методиками и психологией владеет в совершенстве.

Контрольная, оценочная и коррекционная функции, объединяемые иногда в одну, необходимы педагогу прежде всего для создания действенных стимулов, благодаря которым будет развиваться процесс, происходить намеченные изменения. Учителя все отчетливее понимают, что не понукание и принуждение ведут к успеху. В работе с непростыми современными школьниками нужно искать и использовать более изощренные стимулы. При контроле, оценке качества протекания процесса не только выпукло проявляются достижения учащихся, но становятся более понятными и причины неудач, срывов, недоработок. Собранная информация позволяет скорректировать ход процесса, вводить действенные стимулы, использовать эффективные средства.

И наконец, на завершающем этапе любого педагогического проекта учитель выполняет аналитическую функцию, главным содержанием которой является анализ сделанного: какова его результативность, почему она ниже намеченной, где и почему возникли неувязки, как избежать их в дальнейшем и т. д.

Многообразие функций, выполняемых учителем, привносит в его труд атрибуты многих специальностей – от актера, режиссера и менеджера до аналитика, исследователя и селекционера.

Кроме непосредственно профессиональных функций он выполняет еще функции общественные, гражданские, семейные.

РБ

Инновационные функции

То, что мы скажем о современном учителе, начинающем работать в рыночных условиях, иначе как инновацией назвать трудно, настолько все это отличается от традиционного представления по многим параметрам. Когда мы рассматривали общие функции учителя, то видели перед собой больше учителя советской школы, его должностные обязанности и требования к их выполнению.

Сегодня на наших глазах формируется новый тип учителя – специалиста, работающего в рыночной экономике и подчиняющегося ее законам. Иными стали функции учителя, его отношение к труду, общение с учениками, хотя качества учителей всех времен и народов, как всегда, неизменны. Это духовность и благочестие, требовательная любовь к ученикам, ответственность, знание своего предмета, умение преподавать (учить и воспитывать), терпение, характер. Другое дело, что в зависимости от условий выдвигались и другие требования, может, не менее необходимые, но однозначно менее важные.

Какие же специфические качества педагога формируют рыночные условия? Многое прояснится, если послушаем ответы нынешних учеников и студентов на вопрос, какими качествами должен обладать педагог? Главные, согласно данным исследования, распределились так:

1) престиж (рейтинг) педагога;

2) знание предмета;

3) умение научить;

4) гарантия качества;

5) юмор (приятность общения);

6) ответственность;

7) требовательность;

8) уважение к ученику (умение наладить контакт);

9) терпение;

10) умеренная стоимость педагогической услуги.

Нетрудно увидеть, что романтически-возвышенное представление об учителе, бытовавшее в советской школе, уступило место прагматичному, суровому и требовательному взгляду на учителя как специалиста, который продает на рынке свои услуги. От него больше не требуется ни справедливости, ни подвижничества, ни мастерства, ни любви к детям. Он просто обязан выполнить взятые на себя обязательства, обеспечить получение продукта заданного количества и качества в соответствии с контрактом. Весьма чувствителен потребитель педагогических услуг на рынке к уровню квалификации учителя. Престиж учителя – так условно обозначено это качество – имеет первостепенное значение. Во весь рост, как и во все времена, встают вопросы: Кто твой учитель? У кого учился ученик? Насколько серьезный педагог стоит за его спиной? Каков рейтинг его как специалиста? Первым шагом востребованности рейтинга педагога становится прием в высшие учебные заведения только по его рекомендации.

РБ

Учитель и духовность

Среди инновационных направлений деятельности современного педагога – забота о духовном формировании растущего человека. Мы уже поняли, что бездуховность – чрезвычайно опасное направление в развитии общества. Никакие знания не спасут нас в мире вседозволенности и жестокости.

Большая часть нынешних учителей родом из страны воинствующего атеизма, где слово «духовность» если и произносилось, то только в негативном смысле и как устаревшее понятие. «Духовность» считалась синонимом божественности, символом трансцендентальности мира. Не придавал этому понятию ясности и богословский словарь, в котором духовность определялась как «неуловимая сущность», «живое начало». Естественно, и по закону, и по жизни ни один педагог не должен был размышлять о духовном.

Примерно в 70-х годах прошлого века это слово незаметно появилось сначала в психологическом, а затем и в педагогическом словаре. При этом решающую роль сыграли западные философские и культурологические работы, в которых понятие духовности использовалось весьма широко. В отечественной интерпретации духовность начали отождествлять с отдельными аспектами психической жизни – «духовная культура», «духовные интересы», «духовная атмосфера», а со временем расширили на всю внутреннюю жизнь человека. На таком понимании духовного воспитаны многие поколения отечественных педагогов. «Духовность, – разъяснял М. Каган, – это субъективность личности, проявляющаяся в служении людям, обществу, в заботе о них» [162] .

Если вы, уважаемый студент, согласились с выдвинутой на предыдущих страницах точкой зрения о том, что формирование человека есть возвышение его прежде всего в духовном смысле, то отношение педагога к духовности, ценностям жизни подлежит серьезным изменениям. Мы должны не только понять умом, но и укрепиться в убеждении, что только жизнь духовная достойна человека, только на пути духовного совершенствования людей ожидают благоприятные перемены. Это означает, что мы должны преобразовать все школьное воспитание на духовной основе, поставив во главе влияние духовного учителя наравне с духовной семьей.

Естественно, прежде чем выступить в роли духовного наставника, педагог будет воспитывать себя. Только обогатив себя знаниями, расширив свое миропонимание и мироощущение, приняв в душу свет вечных истин, он будет способен влиять на своих воспитанников.

Однако уже сегодня для педагогов, которые осознают всю важность проблем, возникают непростые педагогические вопросы:

• как обеспечить ребенку полноценное духовное развитие;

• как обеспечить постижение полной гармонической картины мира;

• как сформировать понимание того, что мир – это не только то, что мы видим и слышим;

• как заложить фундамент для понимания многогранности и полноты мира, где есть место высшим законам духовности и морали;

• как вызвать у ребенка интерес к самому себе и подвигнуть его на духовное самосовершенствование.

Когда идея овладеет массами, найдутся и пути ее реализации. Сегодня, может быть, еще рано рассматривать в деталях возможные способы решения. Их много, включая народные обычаи, мифы, легенды, сказки, пласты философской мудрости. Все это богатство возникло на понимании совершенства Вселенной и человека нашими предками. На протяжении тысячелетий они осуществляли воспитание, ориентируясь отнюдь не на материалистическое понимание мира. Значительное, если не главное место отводилось невидимому для человека миру тонких энергий, как его называет современная наука. Мир духов, а не реальностей признавался главным, а духовность была как бы предпосылкой, пропуском в понимание этого таинственного мира. Много в нем для нас, современных людей, оскудевших духовно, – таинственного, необычного, непонятного.

В наше время по причине рациональной, а не духовной сущности человека не дано понять того, что постигается лишь хорошо развитой душой. Педагоги, как и все незрячие, будут ощупью, но с верой и ответственностью относиться к тонким энергиям. Может быть, нам следует, как графу Л.Н. Толстому, идти вслед за детьми: они верят сказкам, преданиям, легендам и долго не хотят отказываться от естественного состояния души. Пусть же учитель учится у детей. Возможно, это кратчайший путь постижения главного в человеке.

Не вызывает сомнений, что мы должны идти от видимого мира, его зримой и слышимой сущности, к осознанию существования иных, более тонких материй. Примеры можно найти весьма убедительные. Известно, например, что зло (дурной поступок или недоброе слово) – не что иное, как сгусток вибрации отрицательной энергии, которая имеет свойство возвращаться к своему первоисточнику. Посеешь ветер – пожнешь бурю. Болезнью ли, несчастьем или неудачей, но обязательно получишь назад то, что посеял. Посеешь добро – получишь сторицей. Будь добрее, умей прощать. Духовность и мораль всегда неразлучны.

Сопоставьте, как разительно расходятся эти наставления с теми, что мы сейчас прививаем молодым: будь самостоятельным, независимым, умей за себя постоять, не спускай обидчику и т. п. Не прощаем, умножаем негативную энергетику. А дальше что?

Думается, вставая на путь приоритетности духовного в воспитании, нужно внимательнее, бережнее, ответственнее отнестись к главному и пока еще не окончательно утраченному богатству – народной обрядовой культуре, обычаям, традициям. Пережили они века – значит, по-настоящему важны. Ни выдумывать, ни изобретать ничего не надо: все есть, все было. Есть ли другая программа воспитания, более близкая к жизни?

РБ

Завидная должность под солнцем

Сколько помнят себя люди, был среди них Учитель, есть и будет, пока светит солнце. Судьба каждого человека хотя бы чуточку побывала в его руках. Теплыми лучами учительского сердца согрета наша многострадальная планета. Все светлое в этой жизни от него – бескорыстного слуги истины, мудрости, добра, братства, мира.

Только со временем начинаем мы понимать что омрачающая в детстве нашу радость «тирания» учителей была направлена нам во благо. Ясно видим – все наши успехи, равно как и неудачи, берут начало с колыбели, над которой стояли два самых близких человека – мать и учитель. Немногие должности на свете способны соперничать с учительской во влиянии на судьбы людей, государств и всего человечества.

«Чти учителя, как Бога», – приказывал отец, отдавая сына в школу. Наставлению этому, хранящемуся в древнеегипетских папирусах, более двух с половиной тысяч лет. Многое с тех пор изменилось, но не изменилось призвание учителя – сеять разумное, доброе, вечное.

Те государства в истории человеческой цивилизации вырывались вперед, где были лучше школы и учителя. Любое их преуменьшение почти всегда заканчивалось плачевно: государства хирели, нравы ухудшались. Вроде бы и незаметный человек учитель, но достаточно свести его с пьедестала и тем самым подорвать у людей веру в истину, личным представителем которой он выступает, как тут же поднимает голову и начинает свое разрушительное действие невежество, отбрасывая все достижения цивилизации назад, к пещерам. Крепись, учитель!

Возможно, эти слова покажутся несколько высокопарными. Но разве не благодаря учителям мы познаем Вселенную и самих себя? Разве не Циолковский указал людям дорогу в космос? Разве не Сократ был учителем человечества?

Разве не о такой роли учителя мечтал М. Горький: «Если бы вы знали, как необходим русской деревне хороший, умный, образованный учитель! У нас в России его необходимо поставить в какие-то особенные условия, и это нужно сделать скорее, если мы понимаем, что без широкого образования народа государство развалится, как дом, сложенный из плохо обожженного кирпича! Учитель должен быть артист, художник, горячо влюбленный в свое дело, а у нас – это чернорабочий, плохо образованный человек, который идет учить ребят в деревню с такой же охотой, с какой пошел бы в ссылку. Он голоден, забит, запуган возможностью потерять кусок хлеба. А нужно, чтобы он был первым человеком в деревне, чтобы он мог ответить мужику на все вопросы, чтобы мужики признали в нем силу, достойную внимания и уважения, чтобы никто не смел орать на него, унижать его личность, как это делают у нас все: урядник, богатый лавочник, поп, становой, попечитель школы, старшина и тот чиновник, который носит название инспектора школ, но заботится не о лучшей постановке образования, а только о тщательном исполнении циркуляров округа…»

Да, было и такое. Хорошо, что прошло.

В уставе Львовской братской школы 1586 г. было записано: «Дидаскал или учитель сея школы мает быти благочестив, разумен, смиренно мудрый, кроток, воздержливый, не пьяница, не блудник, не лихоимец, не сребролюбец, не чародей, не басносказитель, не пособитель ересям, но благочестиво поспешитель, образ благий во всем себе представляющий не в ситцевых добродетелях, да будут и ученицы, яко учитель их».

Учителя должны быть образцом простоты – в пище и одежде, бодрости и трудолюбия – в деятельности, скромности и благонравия – в поведении, искусства разговора и молчания – в речах; должен подавать пример «благоразумия в частной и общественной жизни».

С профессией учителя совершенно несовместимы лень, бездеятельность, пассивность. Хочешь изгнать эти пороки из учащихся, прежде избавься от них сам. Кто берется за воспитание юношества, тот должен познаться и с ночным бодрствованием, с тяжким трудом, избегать пиров, роскоши и всего, «что ослабляет дух».

Я.А. Коменский требовал, чтобы учитель внимательно относился к учащимся, был приветливым и ласковым, не отталкивал их от себя своим суровым обращением, а привлекал их отеческим расположением, манерами и словами. Учить нужно легко и радостно, «чтобы напиток науки проглатывался без побоев, без воплей, без насилия, без отвращения, словом, приветливо и приятно».

«Плодотворным лучом солнца для молодой души» называл учителя К.Д. Ушинский. Он предъявлял к народным наставникам исключительно высокие требования и считал, что учитель должен иметь глубокие и разносторонние знания, твердые убеждения. Без них нельзя стать настоящим учителем: «Главнейшая дорога человеческого воспитания есть убеждение, а на убеждение можно действовать только убеждением». Всякая программа преподавания, всякая метода воспитания, как бы хороша она ни была, не перешедшая в убеждение воспитателя, остается мертвой буквой, не имеющей никакой силы в действительности.

РБ

Свидетельские показания

Все мы прошли через руки учителей. Бережно лепили они податливый воск наших душ. Знали: одно-единственное неверное прикосновение по ошибке иль недомыслию – и человек навсегда останется с отметиной.

Тяжело писать о жестоких учителях, о постыдных нарушениях педагогической этики, но взывают к гласности судьбы несчастных, и можно ли молчать о неблаговидных фактах, даже если бы они случались раз в тысячу лет?

Увы, случаи жесткого обращения с учениками не редкость.

Старый капитан на Миссисипи (он не был профессиональным учителем, и потому одним позорным пятном меньше) хвастался:

«Ну, это ты брось! Раз я сказал, что обучу человека речному делу, значит обучу. Можешь быть уверен – я его либо выучу, либо убью». М. Твен, написавший эти строки, знал о «педагогических приемах» речного волка не понаслышке.

Не был профессиональным учителем и отец маленького Никколо Паганини. Если верить А. Виноградову, приобщение будущего великого музыканта к игре на скрипке происходило следующим образом: «Начался первый урок скрипичной игры. Маленький человек с трудом понимал отца. Отец раздражался и на каждый промах сына отвечал подзатыльником. Потом взял со стола длинную квадратную линейку и стал ею пользоваться во всех случаях, когда сын делал ошибку. Он легкими и почти незаметными ударами бил его по кисти до кровоподтеков. К тому времени, когда вернулась с покупками Тереза Паганини, синьор Антонио был уже в полной ярости. Он запер мальчика в чулане и велел ему играть первое упражнение».

А вот несколько взятых почти наугад литературных свидетельств.

Н. Помяловский рисует нам яркие типы «бурсацких» педагогов.

«…Лобов, прихлебывая из оловянной кружки, просматривал нотату и назначал по фамилии, кому к печке для сечения, кому к доске на колени, кому коленами на ребро парты, кому без обеда, кому в город не ходить. Потом он стал спрашивать учеников, поправляя отвечающего, когда он отвечал не слово в слово, и запивал бурсацкую премудрость круто заваренным квасом.

После экзаменации пяти учеников он стал дремать и, наконец, заснул, легенько всхрапывая. Отвечавший ученик должен был дождаться, пока не проснется великий педагог и не примется опять за дело. Лобов никогда уроков не объяснял – жирно, дескать, будет, а отмечал ногтем в книге с энтих до энтих, представляя ученикам выучить к следующему, то есть классу.

Ударил звонок, учитель проснулся и после обычной молитвы удалился.

Второй класс, латинский, занимал некто Долбежин. Долбежин был тоже огромного роста господин; он был человек чахоточный и раздражительный, и строг до крайности. С ним шуток никто не любил; ругался он в классе до того неприлично, что и сказать нельзя. У него было положено за священную обязанность в продолжение курса непременно пересечь всех, и прилежных и скромных, так, чтобы ни один не ушел от лозы,»

Науке известно все: кто изобрел паровоз, кто поднял в бескрайние просторы Вселенной первый космический корабль. Но она не знает имени человека, который первым начал совмещать обучение с поркой. Имена недоброй памяти экспериментаторов не вписаны в летопись педагогики, но их опыт дополняется все новыми примерами новаторского поиска и смелого эксперимента.

«…Пушар был очень маленький и очень пьяненький французик, лет сорока пяти. А нас, воспитанников, было у него всего человек шесть; из них действительно какой-то племянник московского сенатора, и все мы у него жили совершенно на семейном положении, более под присмотром его супруги, очень манерной дамы, дочери какого-то русского чиновника. Пушар вошел в классную комнату, подошел к нашему большому дубовому столу, за которым мы все шестеро что-то зубрили, крепко схватил меня за плечо, поднял со стула и велел захватить мои тетрадки.

– Твое место не здесь, а там, – указал он мне крошечную комнатку. Ты не смеешь сидеть с благородными детьми, ты подлого происхождения и все равно, что лакей.

И он пребольно ударил меня по щеке…»

Это уже Ф. Достоевский рассказывает о своем первом столкновении с обучением.

Испил горькую чашу невежественного обучения и А. Герцен. Его учитель не бьет, не кричит, но и не учит.

«…Женевец был человек лет сорока, седой, худощавый, с юными голубыми глазами и со строгим благочестием в лице. Он был человек отлично образованный, славно знал по-латыни, был хороший ботаник. В деле воспитания мечтатель с юношескою добросовестностью видел исполнение долга, страшную ответственность; он изучал всевозможные трактаты о воспитании и педагогии от «Эмиля» и Песталоцци до Базедова и Николаи; одного он не вычитывал в этих книгах, – что вернейшее дело воспитания состоит в приспособлении молодого ума к окружающему, что воспитание должно быть климатологическое, что для каждой эпохи, – так, как для каждой страны, еще более для каждого сословия, а может быть, и для каждой семьи, – должно быть воспитание…»

Мы уже упоминали о дидактогении. Это, так сказать, общее название всего дурного в школе. А если поподробнее, то дидактогения (греч. didaktikos – поучительный, genos – род, происхождение) означает умышленное или непроизвольное (рожденное обстоятельствами) действие педагога, приводящее к отрицательному эффекту. Оно может выражаться поступком, словом, жестом, мимикой и т. д.

Дидактогения – явление древнее. Еще в старину поняли ее пагубное влияние на обучение; поняли, что грубое, бездушное отношение учителя к ученику непременно приведет к отрицательным последствиям. Дидактогения – уродливый пережиток прошлого.

Теперь в школах вроде бы не бьют, не унижают, не оскорбляют, а дидактогения… осталась.

Ю. Азаров рассказывает об учительнице, которая на уроках главное место отводила «порядку»: «дети, сесть!», «дети, руки!», «выровняться!», «дети, ноги!»… Несколько лет подряд учительницу ставили в пример: она-де владеет классом, умеет организовать ребят, «держит класс в руках». Вот это «держать в руках» наиболее точно характеризует сущность дидактогенического метода.

Болью проникнуты слова педагога Ш. Амонашвили, без устали призывающего преобразовать дело обучения на началах гуманности. В одной из статей он вспоминает свои школьные годы, о том, с каким волнением и предчувствием неладного раскрывал возвращенную учителем тетрадь. Красные линии в ней никогда не приносили радости: «Плохо! Ошибка! Как не стыдно! На что это похоже! Вот тебе за это! – так озвучивалась голосом моего педагога каждая красная черточка. Ошибки, обнаруженные им в моей работе, всегда пугали меня, и я был не прочь выбросить тетрадь или, в лучшем случае, вырвать из нее зловещую страницу, заполненную этими, как мне казалось, бранящими меня знаками педагога. Порой я получал тетрадь, которая была испещрена не просто черточками, птичками (в сказках птички обычно вещают о чем-то хорошем, радостном, таинственном), а вдоль каждой строки были проведены волнистые линии, как искривленные от злости нервы моего учителя. Если в этот момент, когда он исправлял мою работу, я оказался бы рядом, то, наверное, такими же красными полосками он украсил меня самого…»

«Но почему я тогда называюсь «учеником», если должен выполнять все задания только без ошибок? – думал я в детстве. Неужели учителя всего мира сговорились между собой охотиться и тешиться над ошибками своих учеников? Тогда можно предвидеть, как мы, дети, их баловали: ежедневно мы в своих рабочих и контрольных тетрадях допускали, по всей вероятности, несколько миллионов ошибок! …Учитель! – взывает Ш. Амонашвили. Если ты хочешь усовершенствовать и преобразовать свою методику воспитания на началах гуманности, то не забывай, что ты сам когда-то был учеником, и добивайся того, чтобы твоих воспитанников не мучили те же самые переживания, что мучили тебя».

РБ

Идеальный педагог

Существенно проясняет ситуацию понятие «идеальный педагог» – образец профессионала, носитель гражданских, производственных и личностных функций, сформированных на наивысшем уровне. Структура педагогического потенциала, выраженная через понятие идеального педагога, представлена на рис. 14.

Следует обратить внимание на динамизм педагогических качеств. Оставаясь неизменными по названию, они постоянно наполняются новым содержанием. Поэтому конкретные особенности качеств идеального педагога должны подвергаться время от времени критическому анализу, иначе, окостенев в своем развитии, они будут выглядеть архаично и малопривлекательно для острых в своем восприятии действительности учащихся и студентов. Но дело не только в этом. Существенным недостатком до сих пор было то, что качества идеального педагога выступали абстрактными ориентирами и завышенными притязаниями. Теперь же, спроектированные как составляющие профессионального потенциала педагога, они перестают быть благими пожеланиями, поскольку выступают как цель его подготовки. Задавая последнюю диагностически, т. е. так, чтобы ее компоненты можно было честно определить, измерить и проверить, получаем реальную программу формирования педагога.

Мастерство учителя

Если посмотреть на программу профессионального потенциала педагога практически, то здесь на первый план выдвигается интегральное качество – учительское мастерство. Определений педагогического мастерства столько, сколько желающих высказаться по этому поводу. Поражает то, что в любом из них подчеркивается неведомая грань многообразного умения, именуемого мастерством. Мастерство – это «высокое и постоянно совершенствуемое искусство воспитания и обучения, доступное каждому педагогу, работающему по призванию и любящему детей. Педагог – мастер своего дела – это специалист высокой культуры, глубоко знающий свой предмет, хорошо знакомый с соответствующими отраслями науки или искусства, практически разбирающийся в вопросах общей и особенно детской психологии, в совершенстве владеющий методикой обучения и воспитания» [163] .

В педагогической теории исторически сложились два подхода к пониманию учительского мастерства. Первый связан с пониманием методов педагогического труда, второй базируется на утверждении, что личности педагога, а не методу принадлежит ведущая роль в воспитании. Но, поскольку метод неотделим от личности педагога, никакого противопоставления тут нет, разница только в том, под каким углом зрения рассматривается мастерство.

Чтобы овладеть мастерством, надо многое уметь, знать законы и принципы воспитания, его слагаемые, правильно пользоваться эффективными технологиями учебно-воспитательного процесса в каждой конкретной ситуации, диагностировать, прогнозировать и проектировать его на заданном уровне.

«Все в нашем педагогическом деле, – пишет профессор Ю.П. Азаров, – в конечном счете решает мастерство. Но каким трудным и долгим обычно для учителей бывает путь к мастерству» [164] .

Существует мнение, что подлинным мастером может стать лишь талантливый человек с определенным наследственным предрасположением. Учителем надо родиться. Есть и другие утверждения: массовая профессия не может стать привилегией особенно одаренных. Почти все люди (за исключением отдельных) наделены самой природой качествами воспитателей. Задача состоит в том, чтобы научить педагогическому мастерству.

«Разве мы можем полагаться на случайное распределение талантов? Сколько у нас таких особенно талантливых воспитателей? – спрашивал А.С. Макаренко. – И почему должен страдать ребенок, который попал к неталантливому педагогу? И можем ли мы строить воспитание в расчете на талант? Нет. Нужно говорить только о мастерстве, т. е. о действительном знании воспитательного процесса, о воспитательном умении. Я на опыте пришел к убеждению, что решает вопрос мастерство, основанное на умении, на квалификации» [165] .

Исследуя различные аспекты психологии труда учителя, профессор Н.В. Кузьмина утверждает, что по-настоящему талантливых учителей не более 12 %, основная масса – это мастера, сумевшие хорошо овладеть приемами обучения и воспитания и добивающиеся благодаря этому эффективности в работе.

Мастерство учителя выражается прежде всего в умении так организовать учебный процесс, чтобы при всех, даже самых неблагоприятных условиях добиваться нужного уровня воспитанности, развития и знаний учащихся. Настоящий учитель всегда найдет нестандартный ответ на любой вопрос, сумеет по-особому подойти к ученику, зажечь его мысль, взволновать. Такой учитель глубоко знает свой предмет, перспективы развития той науки, основы которой преподает, современную литературу, новости культуры и спорта; умеет проанализировать международные события, быть в курсе периодики, которой интересуются воспитанники. Бывает и так, что учитель хорошо знает и любит свой предмет, но умением увлечь учащихся не обладает. Значит, ему не хватает педагогического мастерства.

Итак, мастер – это учитель, в совершенстве владеющий современными методами преподавания.

Можно ли этому научиться? Опыт показывает, что можно. Большинство учителей при желании и должных условиях в состоянии овладеть современными приемами обучения. Путь к этому нелегок, требует напряженного систематического труда, включающего наблюдение за работой мастеров, самообразование, изучение специальной литературы, внедрение в собственную практику новых методов преподавания, самоанализ. Механически перенимать опыт других бессмысленно.

Искусство учителя особенно проявляется в умении учить на уроках, добиваться от своих подопечных усвоения программного материала именно на уроке, в то время как домашнее задание остается способом углубления, закрепления, расширения объема знаний. Секрет успеха опытного педагога состоит в умении управлять работой учащихся, как бы дирижировать всем процессом накопления знаний.

Важным показателем мастерства является умение учителя активизировать обучаемых, развивать их способности, самостоятельность, пытливость, заставлять думать на уроке, используя для этого разнообразные методы и приемы.

Следующая составная часть педагогического мастерства – способность эффективно проводить воспитательную работу в процессе обучения, формировать у школьника высокую нравственность, чувство патриотизма, трудолюбие, самостоятельность.

Учитель, не владеющий мастерством, как бы навязывает знания, не активизируя мысль, самостоятельность учащихся.

Чтобы найти путь к выработке у них положительных эмоций, существуют довольно простые приемы: смена методов работы, динамизм самого учителя, интересные примеры, остроумные замечания и т. п. Не следует повторяться, нужно находить оригинальные способы. А все вместе дает успех, способствует росту симпатии к учителю, устойчивому интересу к его предмету.

Одним из важных признаков педагогического мастерства является высокий уровень педагогической техники учителя. Учитель-мастер, владея всем арсеналом педагогических средств, выбирает из них наиболее экономные и эффективные, тогда достижение цели дается без оптимальных усилий, ведущих к усталости.

«Педагогическая техника – это комплекс знаний, умений, навыков, необходимых педагогу для того, чтобы эффективно применять на практике избираемые им методы педагогического воздействия как на отдельных воспитанников, так и на детский коллектив в целом. Владение педагогической техникой является составной частью педагогического мастерства, требует глубоких специальных знаний по педагогике и психологии и особой практической подготовки» [166] .

Конечно, самое главное качество педагога – умение владеть искусством общения с детьми, выбирать нужный тон и стиль общения, иметь индивидуальный подход к обучаемым. Здесь необходимы простота, естественность, как можно меньше назидательности, панибратства, снисходительности.

Составной элемент педагогической техники – умение воспитателя управлять своим вниманием и вниманием учащихся, ведь он постоянно имеет дело с большой группой детей, с большим количеством выполняемых ими операций; все это он должен держать под контролем, по внешним, даже незначительным признакам поведения определять душевное состояние ученика.

Составной частью педагогической техники является и чувство темпа в действиях, умение соразмерять его с решением поставленных задач: учителя или спешат, или запаздывают, что в любом случае снижает эффективность педагогического воздействия.

Большую группу в системе педагогической техники составляют приемы выразительного показа воспитателем своего непосредственного отношения к тем или иным действиям обучаемых, проявлениям моральных качеств. Здесь педагог не может оставаться равнодушным: радуется хорошим поступкам своих воспитанников, огорчается плохими. Его переживания всегда воспринимаются ими как реальная оценка их действий: просьба, осуждение, одобрение, приказ. Педагог «играет» всегда одну и ту же роль, т. е. самого себя, и преследует только одну цель – правильно влиять на воспитанников.

РБ

Макаренковские альтернативы

Пожалуй, никто так страстно не убеждал педагогических теоретиков заняться всерьез вопросами мастерства, как А.С. Макаренко. Выступая в Высшем коммунистическом институте просвещения, он говорил: «Теория должна разработать педагогическую технику, она должна повернуться лицом к практике. Ко мне приходит молодежь, окончившая советские вузы, она тоже не вооружена педагогически. Они знают и психологию, и физиологию, и педагогику, и другие науки и даже «премудрости» педагогики, а пусти их усмирить двух расшалившихся ребят, и они не знают не только как им поступить, а как подойти к этим ребятам. И в конце концов в работе опираются на ходячий, чисто мещанский, так называемый, «здравый смысл».

Большая бедность в педагогической методике – в технике, и поэтому окончившие педагогические вузы ничего не знают, как надо говорить с учеником, нет умения сидеть, стоять, не знают, как надо пройти по лестнице. Вы скажете, что это пустяк… А я утверждаю, что в педагогике это не пустяк» [167] .

В подготовительных материалах к «Педагогической поэме» Макаренко пишет: «Наудачу достаю с полки одну из книг по педагогике. Я не могу это сделать наудачу потому, что во всех книгах по педагогике о воспитателе говорится одно и то же» [168] , а именно: чуткий, добрый, любящий детей, энтузиаст с сердцем, переполненным любви даже к самому испорченному ребенку. Его возмущал столь неделовой подход к труду педагога. Он считал, что «сердце воспитателя» не должно использоваться в качестве регулятора отношений детей, иначе он не только быстро состарится, но не проживет и 35 лет. Эта «система добрых сердец» приведет не только к ханжеству, но очень скоро осложнится борьбой за симпатии детей, за титул «наиболее любимого учителя», а потому великий педагог предлагает «посмотреть на воспитателя как на человека труда, на рабочего» [169] .

Проблема мастерства связывалась у него с проблемой рационализации труда воспитателя. «Нельзя же допустить, – говорит он, – чтобы наши нервы были педагогическим инструментом, нельзя допустить, что мы можем воспитывать детей при помощи наших сердечных мучений, мучений нашей души. Ведь мы же люди. И если во всякой другой специальности можно обойтись без душевных страданий, то надо и у нас это сделать» [170] .

А.С. Макаренко говорит о том, что педагогическое мастерство заключается в постановке голоса воспитателя, владении мимикой лица, умении быть веселым, сердитым, шутить.

«Воспитатель должен себя вести так, чтобы каждое движение его воспитывало, и всегда должен знать, чего он хочет в данный момент и чего он не хочет. Если воспитатель не знает этого, кого он может воспитывать?» [171] Так, в одном из своих очерков Макаренко рассказал об учителе словесности М.В. Нестерове, который обладал могучей силой влияния на ребят. Рассказывая им о героических событиях, он предпочитал простую и тонкую речь, очень редко прибегал к открыто эмоциональному слову, зато в мимике было столько эмоций (восхищения, осуждения, сомнения), столько сдерживаемой силы души, что ученики не могли оторваться от его лица.

РБ

Мастерство педагогического общения

Педагогическое общение – это установление контакта педагога с учащимися в воспитательных целях. Его можно определить и как профессиональное воздействие педагога на учащихся, имеющее определенные педагогические функции и направленное (если оно полноценное) на оптимизацию учебно-воспитательной деятельности.

Важнейшее значение для техники педагогического общения имеют овладение культурой речи ( в том числе дикцией, интонацией, орфоэпией), выработка правильного дыхания, постановка голоса. Совершенствовать мастерство устной речи необходимо не только потому, что по специфике работы учителю приходится много говорить, но и потому, что выразительное слово помогает более эффективным методам педагогического воздействия [172] .

Педагогу нужно научиться управлять своим голосом, лицом, держать паузу, позу, жест. «Я сделался настоящим мастером только тогда, когда научился говорить «иди сюда» с 15–20 оттенками, когда научили давать 20 нюансов в постановке лица, фигуры, голоса», – признался А.С. Макаренко.

Большое внимание проблемам педагогического общения уделяют современные американские педагоги. В книге Дж. Брофи и Т. Гудда «Отношения учителя и ученика» анализируются особенности «субъективного» общения учителя, проявляющиеся в избирательном отношении к ученикам. Например, установлено, что педагоги чаще обращаются к школьникам, вызывающим у них симпатии (безразличные им ученики оказываются обойденными вниманием); лучше относятся к «интеллектуалам», к более дисциплинированным, исполнительным. Пассивно зависимые и «растяпы» идут на втором месте, а независимые, активные, самоуверенные совсем не пользуются учительским расположением.

Существенное влияние на эффективность общения оказывает внешняя привлекательность школьника. В одном из экспериментов, в котором приняли участие 400 учителей, им для оценки были предложены «личные дела» учеников. Требовалось определить уровень интеллекта школьников, отношение их к учебе, к сверстникам, их жизненные планы. Секрет был в том, что всем давалось одно и то же «личное дело», но к нему были приложены две разные фотографии – привлекательная и непривлекательная. Что было дальше, догадаться нетрудно: «привлекательным» детям при прочих равных условиях приписывались более высокий интеллект, лучший статус в группе и т. д.

Выяснилось также, что:

• учителя непроизвольно стремятся больше обращаться к тем ученикам, которые сидят за первыми партами;

• оценивают их достижения более высокими баллами;

• предпочитают учеников, у которых красивый почерк;

• выделяют и тех, кто опрятнее одет;

• учителя-женщины более высокие оценки ставят мальчикам;

• учителя-мужчины несколько завышают оценки симпатичным ученицам и т. д.

В зависимости от стиля педагогического общения выделены три типа учителей: проактивный, реактивный, сверхактивный. Первый инициативен в организации общения, индивидуализирует свои контакты с учениками, его установка меняется в соответствии с опытом. Он знает, чего хочет, и понимает, что именно в его поведении способствует достижению цели. Второй гибок в своих установках, но внутренне слаб. Не он сам, а школьники диктуют характер его общения с классом. У него расплывчатые цели и откровенно приспособленческое поведение. Третий склонен к гипертрофированным оценкам учеников, выстраиванию нереальных моделей общения. Если ученик чуть активнее других – он бунтарь и хулиган, если чуть пассивнее – лодырь и кретин. Столь мнимые оценки заставляют такого учителя и действовать соответствующим образом: то и дело впадая в крайности, он подгоняет под свои стереотипы реальных учеников.

Если общение для учителя не естественный, не радостный процесс, а тяжелое бремя, ему надо уходить из школы, делают вывод Дж. Брофи и Т. Гудд.

Невербальное педагогическое общение

Кроме главного оружия педагога – слова, в его арсенале – целый набор невербальных (неречевых) средств общения.

Экспрессивно-выразительные движения – это зрительно воспринимаемое поведение учителя, где особую роль в передаче информации играют поза, мимика, жест, взгляд. Исследования показали, что при неподвижном или невидимом лице учителя теряется до 10–15 % информации. Обучаемые очень чувствительны к взгляду учителя. С помощью глаз передаются самые точные сведения о состоянии, поскольку сужение и расширение зрачков не поддается сознательному контролю. Сердитое, мрачное состояние учителя заставляет зрачки сужаться, лицо становится неприветливым; учащиеся чувствуют дискомфорт; эффективность работы снижается.

Установлено, что «закрытая» поза учителя (когда он как-то пытается занять как можно меньше места в пространстве); «наполеоновская» поза; стоя (руки, скрещенные на груди); сидя (руки упираются в подбородок и т. п.) воспринимаются как недоверие, несогласие, противодействие, критика. «Открытая» поза стоя (руки раскрыты ладонями вверх); сидя (руки раскинуты, ноги вытянуты) воспринимаются как доверие, согласие доброжелательность, психологический комфорт. Все это, разумеется, учащимися воспринимается бессознательно.

Характеристики голоса относятся к просодическим и экстралингвистическим явлениям. Энтузиазм, радость, недоверие обычно передаются высоким голосом, гнев, страх – довольно высоким, горе, печаль, усталость – мягким и приглушенным. Вспомните, как раздражали вас в школе визгливые или скрипучие голоса некоторых наставников, и вы поймете, что голос может стать заметным препятствием для занятия педагогическим делом. Кое-чего можно достичь самовоспитанием, но радикально здесь помочь нельзя.

Скорость речи также отражает учительские чувства: быстрая речь – взволнованность, беспокойство; медленная – угнетенное состояние, высокомерие, усталость.

К таксическим средствам общения относятся поглаживание, прикосновение, рукопожатие, похлопывание. Доказано, что они являются биологически необходимой формой стимуляции, особенно для детей из неполных семей, которым педагог нередко замещает недостающего родителя. Погладив по голове шалуна или обиженного, вы иногда достигаете большего, чем всеми средствами вместе взятыми. Право на это имеет не каждый педагог, а только тот, кто пользуется доверием воспитанников. Здесь особую силу имеют статус, возраст, пол учащихся и учителей.

К проксемическим относится ориентация учителя и учащихся в момент обучения и дистанция между ними. Норма педагогической дистанции определена следующими расстояниями:

• персональное общение учителя с учащимся – от 45 до 120 см;

• официальное общение в классе – 120–400 см;

• публичное общение при выступлении перед аудиторией – 400–750 см.

Особенностью педагогического труда является постоянный разрыв дистанции общения, что требует от педагога приспособления к изменяющимся условиям и большого напряжения.

ИБ Педагогическая квалиметрия

О педагогической квалиметрии у нас заговорили в начале 70-х годов прошлого века. Термин «квалиметрия» (лат. qualis – какой, какого качества и metor – мерить, измерять) означает направление педагогических исследований, главным содержанием которых являются измерения и оценки педагогических параметров и характеристик. Но в своем основном значении «квалиметрия» употребляется редко. Гораздо употребительнее аналогичное ей понятие – «квалификация», которым обозначается область педагогического исследования, направленного на диагностирование специфически профессиональных качеств педагогов, совокупность которых называется профессионализмом, мастерством, новаторством, а методика их оценки традиционно именуется аттестацией.

Анализ проблемы свидетельствует, что вопросы, которые теперь относятся к области педагогической квалиметрии, решались всегда, но только на качественном уровне, без использования количественных методов.

Отдельного рассмотрения заслуживает соотношение квалиметрии и аттестации учителей – изучение педагогов с целью установления соответствия занимаемой должности и присвоения им одной из квалификационных категорий. В «Положении о порядке аттестации учителей» разъясняется, что аттестация педагогических работников учебно-воспитательных учреждений проводится в соответствии с целью активизации творческой профессиональной деятельности, стимулирования профессионального образования, повышения мотивации качественного труда, профессиональной ответственности за результаты обучения и воспитания.

Аттестация учителей основывается на принципах демократичности, систематичности, коллегиальности, морального и материального поощрения, стимулирования дальнейшего образования, гласности.

Квалификация служит механизмом обеспечения аттестации, является ее необходимым инструментарием, исследовательским средством.

Как диагностировать и измерять педагогический профессионализм?

Общий подход к установлению уровня педагогической квалификации основывается на выделении составных частей этой характеристики. Затем осуществляется диагностирование и оценивание каждой составляющей, выводится общий показатель.

В зарубежной педагогике показателями педагогического мастерства выступают наиболее значимые и измеряемые характеристики педагогической деятельности; например, результаты обучения, исполнение педагогом своих должностных обязанностей, количество нарушений и конфликтов с учащимися, родителями, администрацией и т. д.

Этим же путем идут и отечественные исследователи квалиметрических проблем. Предложено несколько систем оценки профессиональных качеств педагога. С 20-х годов ХХ в. берет начало традиционная система признаков педагогической квалификации:

• идеологические характеристики педагога;

• научно-теоретическая подготовленность;

• методика преподавания предмета;

• психолого-педагогическая культура;

• общая культура.

В последнее время наблюдается тенденция выделения все более конкретных составляющих педагогического профессионализма. Например, Н. Портнов выделяет следующие критерии аттестации для педагогов России [173] :

• качество знаний обучаемых по предмету, их воспитанность;

• запас фактических знаний по предмету;

• умение пользоваться полученными знаниями (грамотно писать, решать задачи и т. п.);

• понимание сущности процессов и явлений в природе и обществе;

• степень самостоятельности учащихся, умение приобретать знания;

• уровень знакомства учащихся с важнейшими машинами, механизмами, принципами их работы, практическая подготовленность учащихся;

• отношение учащихся к делу, поведение в школе и вне ее, активность в общественно полезной трудовой деятельности, эстетическая и физическая культура.

Нетрудно заметить, что ни один из этих показателей не касается непосредственно педагога: его мастерство устанавливается опосредованно, по результатам обученности школьников. Подобный подход мог бы быть доказательным только при условии тщательного фиксирования исходного уровня обученности и воспитанности учащихся. Зафиксировав по завершении обучения конечное его состояние и сопоставив его с исходным, мы могли бы оценить профессионализм педагога. Но диагностика начального и конечного уровней в наших учебных заведениях пока не проводится, а поэтому и показатели педагогического профессионализма пока не «привязаны» к надежному основанию.

Известно также, что результаты обучения и воспитания зависят не только от учителя. Значительное влияние на них оказывают и другие факторы; вклад педагога в конечную результативность, по некоторым оценкам, не превышает 15–48 %; очевидно, он и не может быть выше хотя бы потому, что обученность лишь наполовину зависит от педагога (одно дело – одаренный ученик, другое – слабый по способностям). Что бы мы сказали о профессионализме врача, получившего безнадежного больного?

Понимая эти противоречия, исследователи ищут способы прямых измерений педагогического профессионализма. Для этого, в частности, увеличивается количество диагностируемых показателей, чтобы максимально всесторонне охарактеризовать деятельность учителя.

Дополнительно изучаются:

• работа учителя по повышению своей квалификации (закончил курс ИПК, прошел переподготовку и т. п.);

• качество уроков и внеклассной деятельности (подготовка и проведение);

• эмоциональность и занимательность воспитательных дел;

• умение осуществлять индивидуальный подход к учащимся в процессе обучения и воспитания;

• осуществление индивидуальной помощи семье в воспитании и перевоспитании детей.

Оценивая профессионализм и труд учителя, важно учитывать такие его личностные качества, как добросовестность, педагогический талант, уважительное отношение к коллегам и обучаемым, трудолюбие, активность, терпимость к критике, личная дисциплинированность. Справедливость этих пожеланий не вызывает возражений, за исключением «пустяка» – как это все определить? Н. Портнов, в частности, советует учитывать отзывы родительского комитета, представителей общественности. Объективность оценок достигается двумя путями: там, где возможно, на основе документальных данных, а качество учебного процесса – экспертным путем, проведением контрольных работ, анализом уроков и внеклассных дел, осуществляемых квалифицированными специалистами и методистами.

СБ

Практика снова отвергла?

Ни одна из педагогических проблем не вызывает столь острой реакции учительства, как проблема аттестации. «Учительская газета» (1992, № 41–45) в статье «Положение о порядке аттестации учителей» писала: «Однако критерии аттестации, как общие, так и дифференцированные, отсутствуют. Выделение всем известных общих требований к учителям (знание предмета, стремление к новаторству, этика и т. д.) практически ничего не дает, возможны субъективизм, необъективность. Особенное недовольство вызывает требование проводить собеседование, т. е. фактически сдавать экзамены. На практике это может превратиться в прямое издевательство над учителями. Достаточно пройти курсы при ИПК и сдать там необходимые зачеты, ничего больше в этом плане требовать нельзя. Совсем недопустимо вводить процентные соотношения в вопросе, сколько в школе должно быть разных категорий учителей. Название «учитель 2-й категории» унижает достоинство, может быть, лучше – «старший учитель», как во многих странах мира».

РБ

Оценка труда учителей в США

В 1950 г. в Атлантик-Сити на ежегодном заседании Американской научно-педагогической ассоциации был образован комитет по изучению критериев эффективной деятельности учителей, ставший инициатором издания капитальных квалиметрических трудов, среди которых «Руководство по исследованию педагогической деятельности» (1971), «Энциклопедия педагогической оценки» (1985) и др.

Наиболее распространенным методом изучения труда американского учителя является рейтинг (оценочная шкала), главная цель которого – определение соответствия учителя занимаемой должности при проведении аттестации и переаттестации. Разновидностями оценочных шкал являются оценочные листы, предназначенные для измерения трех составляющих учительской деятельности: средств обучения, руководства классом и дисциплинированности. Вот начало такого листа, который заполняют студенты-практиканты [174] .

Оценочный лист

Студент _________________ Номер ______________________

Учитель _________________ Количество повторных уроков __

Количество уроков ________ ____________________________

Использование примеров

1. Начинал ли учитель с простых примеров?

2. Перешел ли он затем к сложным?

3. Были ли его примеры понятными?

4. Отвечали ли примеры уровню знаний и жизненному опыту обучаемых?

5. Правильно ли учитель связывал примеры с главной мыслью, которую они должны иллюстрировать?

6. Проверял ли учитель, как учащиеся поняли главные идеи урока?

Для оценки труда учителя широко используются тесты, в частности «Национальные учительские экзамены» и «Программа экзаменов в педагогическом образовании», с помощью которых измеряются профессиональные знания, умственные способности и общая культура педагогов. Тесты широко используются и для отбора будущих учителей. С их помощью определяют профессиональную пригодность личности. Интересна новинка: специальные тесты-модули используются, чтобы установить, с какой возрастной группой сможет наиболее плодотворно сотрудничать будущий педагог.

Одним из наиболее распространенных инструментов для измерения труда учителя в классе является метод «Анализ взаимодействия», разработанный Н. Фландерсом, фрагмент которого приводится ниже.

Исследователь выделил такую переменную, как «непрямое (косвенное) влияние учителя». Оно определяется как отношение времени урока, отведенного на поощрение, применение идей, постановку вопросов и т. д., к количеству времени, используемого на чтение лекций, указание, замечание.

Среди других исследований данного направления выделим: систему регистрации поведения учителя и учащихся в классе через каждые 3 с урока (М. Хоуг); классификацию педагогов по уровню их доброжелательности (К. Витал); применение графиков для обработки результатов наблюдений; анализ поведения учителя во времени (В. Олсон); применение символов для быстрой регистрации поведения учителя и учащихся (Л. Паккет); внедрение видеотехники для анализа педагогической деятельности и т. д.

Как видим, измерение и оценка труда учителя широко проводятся в США, педагоги часто с недоверием относятся к такого рода аттестации, потому что их карьера находится в руках того, кто производит тестирование.

Аттестация учителей

В тех странах, где используются тесты, вопросы аттестации педагогов решаются сравнительно просто. Постоянное тестирование учащихся и учителей за рубежом является обычной и привычной процедурой, отработанной до мелочей. Нет сомнения, что со временем и мы придем к использованию педагогического тестирования. Многое поможет решить Единый экзамен, к апробированию которого с большой осторожностью приступают в нашей стране.

Значительное распространение за рубежом получила методика определения уровня педагогической квалификации, авторство на которую заявляют специалисты различных стран, поскольку эта методика постоянно совершенствуется. Показателем квалификации является профессиональный индекс, вычисляемый по формуле

где Ип – профессиональный индекс; Тк – результаты тестирования, проведенного в конце периода обучения; Тн – результаты тестирования, проведенного в начале периода обучения; О – обучаемость учащихся.

Нетрудно заметить, что чем больше разность Тк – Тн, тем выше индекс Ип, определяющий вклад педагога в конечный результат. Показатель обучаемости (О) по-разному трактуется исследователями.

Каждый педагог отлично знает, как много зависит от состава учащихся. Случается, выдающийся мастер в слабом классе достигает относительно скромных результатов (хотя для этого класса они отличные); сильный подбор учащихся всегда гарантирует успех педагогу любой квалификации. Обучаемость – интегрированный показатель, компонентами которого выступают способности обучаемых к овладению конкретными знаниями, умениями, темпы обучения, «удельный показатель усвоения», «внутренняя сопротивляемость обучению», некоторые другие. Из формулы следует – обучаемость тем выше, чем ниже значение профессионального индекса. Для обучения сильных учащихся высокое мастерство не всегда необходимо. Но если показатель обучаемости низкий, а учитель достиг выдающихся результатов, он – настоящий мастер.

В основу новой (1992–1993) аттестации учителей Российской Федерации, как и предыдущей, положена двухзвенная модель. Квалификационный показатель устанавливается на основе двух компонентов – стажа работы и полученных поощрений (фиксированных наград).

Исследования влияния длительности работы в учебном заведении на уровень квалификации не подтверждают ни прямой зависимости, ни существенной корреляции между этими факторами. Рост профессионализма больше всего наблюдается в первые 5–8 лет педагогического труда, а поэтому и педагога на этом отрезке его карьеры следует стимулировать больше всего. Далее повышение педагогического мастерства замедляется, а под конец учительской жизни прекращается совсем. Правда, чем дольше трудится педагог, тем больше опыт, который заключается в накоплении стереотипов деятельности и поведения, профессиональных навыков и привычек, что помогает в «стандартных» ситуациях, но тормозит внедрение нового.

Итак, следует еще разобраться – благо или зло являет собой опыт в нынешних условиях.

Еще меньше коррелируют с уровнем педагогического мастерства так называемые фиксированные награды (должности, звания, награды, поощрения и т. д.). Снимем шляпу перед педагогами, подкрепляющими свой статус высокопроизводительным трудом. Но «привязываться» только к этому показателю при аттестации нецелесообразно.

Надежность двухзвенной модели очень низкая, около 20 %. Практически это означает, что большинство педагогов получает неправильную оценку своего профессионального уровня. Три четверти необъективно аттестованных педагогов – таков «урожай» предшествующих аттестаций.

Раньше, в 1990 г., была предложена, как полагаем, более перспективная 6-звенная модель аттестации педагогов [175] . К числу важнейших критериев педагогической квалификации относятся следующие, взятые в пропорциях:

1. Качество учебных занятий – 70% (В1 = 0,70)

2. Мнение учеников – 5% (В2 = 0,05)

3. Мнение родителей – 5% (В3 = 0,05)

4. Оценка администрации – 5% (В4 = 0,05)

5. Оценка коллег – 5% (В5 = 0,05)

6. Самооценка педагога – 10% (В6 = 0,10)

Квалификационный индекс (Ки) рассчитывается по формуле:

Ки = В1Ф1 + В2Ф2 + В3Ф3 + В4Ф4 + В5Ф5 + В6Ф6, где Ф1 – Ф6 – факторы (компоненты) педагогической квалификации, В1 – В6 – вес (пропорции) влияния выделенных факторов.

Теоретическая проработка модели показала, что, несмотря на простоту, модель обеспечивает достаточную надежность результатов. Использовать модели более высоких порядков, чем модель взвешенной суммы, нецелесообразно из-за того, что измерения недостаточно точны, а исходные данные недостаточно надежны.

Качество учебной работы определяется по результатам 5–6 учебных занятий. Этим обеспечивается первое преимущество методики – оперативность. Принципиальный вопрос здесь состоит в том, насколько обоснованно можно судить о качестве работы учителя по результатам нескольких уроков.

Даже при очень придирчивом подходе трудно не согласиться – от качества кладки отдельных кирпичей зависит прочность всего здания. Поэтому в качестве гипотезы выдвинуто предположение: между результатом отдельного урока и общей эффективностью обучения есть тесная взаимосвязь.

Экспериментальным путем предстояло выяснить количественную величину связи отдельных занятий с общей эффективностью обучения. Помог статистический анализ. Были собраны данные о результатах экзаменов по различным предметам (общая эффективность обучения) и качеством отдельных уроков по этим же предметам. Величина связи, вычисленная по критерию Пирсона, находится в пределах 0,89—0,96, что указывает на тесную зависимость общих результатов от конкретных достижений. Возможно, на большем статистическом материале коэффициент этой связи придется корректировать. Но нет сомнений в том, что по эффективности отдельных уроков можно обоснованно судить о качестве труда учителя. Непременное условие здесь – случайный выбор урока, исключающий «показушную» подготовку к нему учителя и школьников. Вполне надежную информацию дают 5–6 контрольных замеров.

Следующий по значению фактор педагогической квалификации – самооценка педагогом качества своей работы, уровня профессиональных знаний и умений. Этот критерий – скорее нравственный, призванный скорректировать в пользу учителя не всегда бесспорные выводы проверяющих, улучшить атмосферу квалификационных испытаний. Но как быть с учителем, самооценка которого окажется ниже объективной? Скромность тут должна уступить место трезвой оценке профессиональных качеств. Кстати, вес данного фактора (0,10) в семь раз ниже объективного вывода о качестве учебных занятий, поэтому он не может существенно изменить общую квалификационную характеристику, даже если педагог выставит себе максимальные оценки.

Мнения учеников, администрации, коллег и родителей оцениваются весовыми коэффициентами по 0,05. Надо сказать, что эти группы требовали сделать их мнение решающим, мотивируя это различными, большей частью эмоциональными доказательствами, что еще более убеждает в том, что мнения надо учитывать очень осторожно. Родители и школьники не могут объективно оценить обоснованность дидактических действий педагога, но характеристику по принципу «нравится – не нравится» дают довольно правильно. И с ней не считаться нельзя. По сравнению с прежним подходом ущемлены права администрации, но сожалеть об этом не стоит – слишком не обоснованными, а часто предвзятыми были решения чиновников, от опеки которых нужно решительно освобождаться. При объективном подходе центр учительских устремлений автоматически смещается в нужном направлении – служить делу, а не начальству.

Рис. 15. Модель определения квалификации

Надежность предложенной модели – около 80 %. Она положена в основу нынешней аттестации учителей России.

Еще более совершенными являются 8-и 10-звенные модели аттестации (рис. 15). Надежность первой – свыше 80 %, второй – около 90 %.

РБ

Экспертиза учебных заведений

При аттестации педагогов, как шило из мешка, вылезает ее индивидуалистическая направленность. Конечно, педагоги высшей квалификации «весят» много, но продукт педагогического труда – это все же результат коллективных усилий.

Категория профессионализма учителя должна проектироваться на категорию учебного заведения, и наоборот. Недопустимо, чтобы слабый учитель имел более высокую категорию (и зарплату) в учебно-воспитательном заведении низшего уровня, чем его более опытный коллега в другом коллективе.

При разработке критериев оценки категорийности учебно-воспитательных заведений исследователям пришлось изучить множество мнений. Для педагогов старшего поколения это «видимые» показатели: уровень дисциплинированности учащихся, количество и оборудование кабинетов, интерьер школы, состояние пришкольного участка, качество обучения, наличие музея, комнаты актива и т. д. Почти не брались во внимание такие параметры, как квалификация педагогов, текучесть кадров, количество книг в библиотеке, их читаемость, читательские запросы обучаемых, уровень демократизации школьной жизни, моральный климат в коллективе, отношения учителей с родителями, отношение учащихся к школе, внедрение новых технологий, дальнейшая судьба выпускников школы, ряд других показателей.

Для определения категории учебного заведения разработана компьютерная экспертная система «Категория». Более 60 характеристик требуется ввести в систему, прежде чем она выдаст итоговый результат. Главный принцип ее в том, что параметры берутся не в абсолютном значении, а рассчитываются на одного учащегося или педагога.

На первый взгляд, мало кому придет в голову отдать преимущество небольшой сельской школе перед городской новостройкой. Но уже первые сравнения по площади учебного заведения на одного учащегося показывают, что сельская школа имеет по этому показателю лучшие условия и претендует, следовательно, на более высокую категорию.

Выделяют шесть категорий учебно-воспитательных заведений: 1 – наивысшая, 2 – высшая, 3 – высокая, 4 – выше средней, 5 – средняя, 6 – ниже средней. Нет и не может быть заведений низкой категории. Экспертная система определяет каждую категорию по всем критериям. Школа может занимать ведущие места по одним показателям и безнадежно отставать по другим. Общий итог выводится путем усреднения конкретных показателей. Поскольку они уже нормированы (т. е. сведены к расчетам на одного учащегося и учителя), отпадает необходимость выделять вес отдельных критериев.

В заключение ЭВМ распечатывает «паспорт школы» (рис. 16), в котором выделено 20 важнейших параметров, определен уровень каждого из них. Этот паспорт – своего рода напоминание педагогам, родителям, учащимся о проблемах, которые следует решать прежде всего, стремясь к повышению категории.

Рис. 16. Паспорт школы

РБ

Учителя такие разные…

Педагог В.Н. Сорока-Россинский оставил нам меткие наблюдения учительских типов или, как он писал, «пород».

«Породы» педагогов – это разные стили их личности, их характеров, которые надо знать, чтобы учесть их особенности в роли воспитателей. Каждый педагог должен определить, какой он «породы»; надо, чтобы и директора школ знали, чтобы не возлагать на слабых бремени неудобоносимого, а с сильных побольше спросить.

Начнем с той категории учителей, которую условно назовем теоретистами, потому что у них теория, идея всегда преобладает в ущерб реальному миру вещей. Алфавитный список учащихся они запоминают скорее, чем самих учеников… Сильная сторона таких преподавателей – хорошее знание методики своего предмета, постоянная работа над собой в своей специальности, добросовестная подготовка к урокам. Учитель такого типа просто боится идти в класс, не будучи во всеоружии знаний; принципиален, глубоко убежден в правильности исповедуемых им идей, требователен к себе и другим, и эта требовательность нередко переходит у него в нетерпимость к инакомыслящим, педантизм. Наиболее сильны теоретисты в объяснении нового материала. Они не станут повторять учебник, а подадут его как-то по-своему, горячо, убедительно, с силой, способной заразить своей убежденностью.

Но, будучи сильными в теории, в знании методических приемов, они часто бывают слабы в практике. Неумение ориентироваться в мире реальном часто приводит их к прожектерству или к открытию уже известного. Из таких педагогов нередко получаются методисты, которые пишут неплохие книги по методике, но сами приличного урока дать не могут. Не всегда ладятся у них и отношения с учащимися, ведь для него они – всего лишь объект обучения, делятся на любимчиков – хорошо успевающих, на нелюбимых – отстающих, с которыми без раздражения такой учитель не может говорить, и на остальных – однообразную, мало интересную массу.

Педагоги-реалисты, в противоположность теоретистам, хорошо разбираются в мире вещей и людей; тонко чувствуют настроение ребят, умеют вместе с ними радоваться, горевать, жить их интересами. В теории учитель-реалист не силен, его методика вытекает главным образом из практики, из результатов труда, а не из книг, поэтому он обычно затрудняется методически обосновать свои приемы. На уроке лучше всего ему удается не объяснение (тут он лишь толково передает своими словами содержание учебника), а опрос; его такт, чувство меры, знание особенностей каждого превращают урок в оживленную интересную беседу. Очень хороши такие педагоги и в работе с отстающими. Дисциплина у них строится на сознательности учеников, на умении управлять жизнью коллектива, не навязывая ему своей воли, не подавляя его самостоятельности своим авторитетом.

Слабым местом в работе педагогов-реалистов является неумение теоретически обосновать свой опыт и выделить в нем самое главное, а потому всегда есть опасность разменяться по мелочам. Иногда близкие отношения с детьми приводят к некоторой фамильярности со стороны последних и, следовательно, к ослаблению дисциплины. Бывает и так, что, заботясь об учащихся, стремясь облегчить их трудности, такие воспитатели «занянчивают» свои классы, прибегают к чужой помощи и опускают руки, если ее не окажется.

Педагоги-утилитаристы сходны с реалистами в умении хорошо ориентироваться как в вещах, так и в людях. Для них весь мир – лишь материал, а учащиеся – объект обучения, успеваемости и дисциплинированности. Это эклектики, не брезгующие никакими рецептами, если они сулят им быстрый эффект. Например, могут приравнять школьную науку о языке к простому справочнику по правописанию и пунктуации. Их конек – не объяснение нового материала и не опрос, которые зачастую превращаются в «допрос с пристрастием» для вылавливания нерадивых, а закрепление и повторение пройденного путем разнообразнейших упражнений. Тут они действительно мастера: их учащиеся, как из пулемета, выпаливают любые определения и правила, пишут диктанты весьма грамотно, сочинения по литературе – слово в слово по учебнику.

Утилитаристы – мастера на всякого рода оформление. Их документация, тщательно составленные под диктовку методиста планы всегда на должной высоте; стенгазеты в их классах блещут шрифтами, вырезками из журналов, красочными узорами, за которыми трудно бывает заметить трафаретность их содержания. Такие своих воспитанников знают очень хорошо, главным образом со стороны их недостатков, и дисциплина у них обычно хорошая, потому как основана на недремлющем оке такого педагога, хорошем знании нрава и слабостей каждого.

И наконец, есть «порода» учителей, к которой принадлежат педагоги-артисты, те, кого эллины называли вдохновителями. В чистом виде они крайне редки, и мы назовем их интуитивистами: ведь главное их свойство – способность действовать по вдохновению, наитию, интуиции. В этом их сила, в этом и слабость. Они воспринимают мир как нечто общее, единое, свойственное всему живому, отсюда их тонкое чутье и понимание сущности другого человека. Таких школьники любят с первого раза. Учителя-интуитивисты могут с большим подъемом вести любой урок. История у них похожа на серию увлекательных фильмов, география – на путешествия по странам, природоведение позволяет каждому почувствовать себя Тарзаном или Маугли. Особенно удаются таким учителям уроки повторения: они ничего не умеют делать по-старому, все у них выходит как творческие композиции, импровизации, в таком же русле работают и их ученики.

Но наряду с этим у интуитивистов имеются и отрицательные стороны, и прежде всего – зависимость от настроения. А способность творчески вести урок, отвлекаться и увлекаться иногда приводят к тому, что они плохо готовятся к урокам. Если учителям этого типа пройти школу самовоспитания, самодисциплины и критического к себе отношения, они станут тем, чем должны быть – артистами в преподавании и истинными «вдохновителями» школьников.

К сожалению, у нас есть еще и беспородные, что, впрочем, не мешает им быть добросовестными преподавателями и чуткими воспитателями. Я сомневаюсь лишь в одном: могут ли они быть предметом подражания, могут ли они увлекать и вести за собой своих питомцев?

БС Итоговый тест

Правильно или неправильно?

КБ

Победное завершение обучения.

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

1. Педагогическая деятельность: наука и искусство.

2. Педагог в современном обществе.

3. Рыночные трансформации педагогических отношений.

4. Трансформация требований к педагогам.

5. Учитель на рынке педагогических услуг.

6. Учитель и технологии.

7. Продуктивный учитель.

8. Инновационные функции учителя.

9. Педагогическая квалиметрия.

10. Статистический портрет современного педагога.

Примечания

1

Антология мировой философии. В 4 т. М., 1969. Т. 1. С. 827.

2

См.: Локк Д. Мысли о воспитании // Соч. в 3 т. Т. 3. М., 1988.

3

Гельвеций К.А. О человеке // Соч. в 2 т. Т. 2. М., 1974.

4

См.: Руссо Ж. – Ж. Эмиль, или О воспитании. М., 1978.

5

См.: Вольтер. Философские письма // Филос. соч. М., 1988.

6

Сковорода Г. Познай в себе человека. Львов, 1995. С. 108–109.

7

Сковорода Г. Указ. изд. С. 192.

8

Там же. С. 253–255.

9

Там же. С. 95.

10

Сковорода Г. Указ. изд. С. 380.

11

Там же. С. 385.

12

Сковорода Г. Указ. изд. С. 267–306.

13

Там же. С. 379.

14

Фролов И.Т. О человеке и гуманизме. М., 1989. С. 61.

15

См., например: Поляков В.П. Разумная жизнь Вселенной. М., 2000.

16

Евгеника – наука, касающаяся вопросов искусственного улучшения «породы» человека. Позднее это учение было использовано фашистами для оправдания античеловеческих опытов в концентрационных лагерях.

17

Рейвиш А. Эволюция генетики. М., 1967.

18

* ЖЗЛ – жизненная емкость легких.

** ЧСС – частота сердечных сокращений.

*** КД – кровяное давление.

**** ЦНС – центральная нервная система.

19

См.: Гусева Н.В. Три философских очерка об образовании. М., 1992.

20

См.: Возняк В.С. Метафизика рассудка и разума: опыт несистематической самокритики. Киев, 1994.

21

См.: Ваховский Л.Ц. Западноевропейская философия воспитания эпохи Просвещения. Луганск, 2000.

22

См.: Проблемы современного воспитания в философском контексте / Педагогика. 1999. № 2.

23

Локк Д. Мысли о воспитании // Соч. в 3 т. М., 1988. Т. 3. С. 407, 512.

24

Цит. по Ваховский Л.Ц. Философия воспитания западной цивилизации в эпоху Просвещения. Дисс. … д-ра. пед. наук. Харьков, 2002. С. 113.

25

Там же. С. 114.

26

Майерс Д. Социальная психология. СПб., 1998. С. 237.

27

Кащенко В.П. Педагогическая коррекция. Исправление недостатков характера у детей и подростков. М., 1994. С. 27.

28

Шимбирев П.Н., Огородников И.Т. Педагогика. М., 1954. С. 38.

29

К.Д. Ушинский. Человек как предмет воспитания. М., 1946. С. 19.

30

Ушинский К.Д. Собр. соч. В 11 т. М., 1948–1952. Т. 2. С. 48–49.

31

Дистервег А. Собр. соч. М., 1961. Т. 2. С. 68.

32

Толстой Л.Н. Собр. соч. В 22 т. М., 1983. Т. 16. С. 33–38.

33

Коменский Я.А. Избр. пед. соч. М., 1982. Т. 2. С. 8–9.

34

Коменский Я.А. Избр. пед. соч. М., 1982. Т. 2. С. 9—11.

35

Груздев П.Н. Вопросы воспитания и обучения. М., 1949. С. 14.

36

Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. М., 1936. Т. 8. С. 211.

37

Ушинский К.Д. Человек как предмет воспитания. М.; Л., 1946. С. 10, 25.

38

Лапшин И. И. История педагогических теорий. СПб., 1912. С. 10.

39

См.: Brent A. Philosophical Foundations for the Curriculum. London– Boston, 1988. P. 12.

40

См.: Гершунский Б.С. Философия образования для ХХ1 в. М., 1999.

41

См., например, Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. СПб., 2000.

42

См.: Годфруа Ж. Что такое психология / Пер. с франц. Т. 2. М., 1992.

43

См.: Фрейд З. Некоторые замечания относительно понятия бессознательного в психоанализе. М., 1994.

44

См.: Фрейд З. Психоанализ и русская мысль. М., 1994.

45

См.: Роуз С. Устройство памяти. От молекул к сознанию / Пер. с англ. М., 1995.

46

Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени / Пер. с нем. М., 1994.

47

См.: Юнг К.Г. Аналитическая психология: прошлое и настоящее. М., 1995.

48

Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. СПб., 2000. С. 200–201.

49

Юнг К.Г. Указ. изд. С. 77–78.

50

Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. М., 1994. С. 277.

51

Юнг К.Г. Указ. изд. С. 125.

52

См.: Локк Д. Опыт о человеческом разумении // Соч. в 3 т. М., 1985. Т. 1. С. 96—118.

53

См.: Кондильяк Э.Б. Опыт о происхождении человеческих знаний. Соч. в 3 т. М., 1980. Т. 1.

54

Гельвеций К. Соч. в 2 т. Л., 1974. Т. 2. С. 74.

55

Гельвеций К. Указ. изд. С. 20.

56

Там же. С. 14.

57

Там же. С. 68.

58

Коменский Я.А. Избр. пед. соч. М., 1982. Т. 2. С. 252–253, 273.

59

Ушинский. К.Д. Человек как предмет воспитания. М., 1946. С. 14.

60

Ушинский К.Д. Указ. изд. С. 19.

61

Дьяченко В.К. Новая дидактика. М., 2001. С. 356.

62

См.: Глушков В.М. Основы математической логики. Киев, 1961.

63

Кондаков Н.И. Логический словарь. М., 1971. С. 15.

64

См.: Бунге М. Философия физики. М., 1975. С. 188.

65

Кондаков Н.И. Логический словарь. М., 1971. С. 18.

66

Отрывки текстов приводятся по источникам: Антология мировой философии. М., 1969–1972. Т. 1–4; Платон. Сочинения. Т. 1–3. М., 1970–1974; Аристотель. Сочинения. М., 1975–1980. Т. 1–4 и др.

67

Коменский Я.А. Избр. пед. соч. М., 1982. Т. 2. Пампедия.

68

Коменский Я.А. Избр. пед. соч. В 2 т. М., 1982. Т. 1.

69

Там же. С. 316, 318.

70

Шрила Прабхупада. Наука самоосознания. М., 1991.

71

Шрила Прабхупада. Указ. изд. С. 25–26.

72

Шрила Прабхупада. Указ. изд. С. 56.

73

Локк Д. Об управлении разумом. Соч. в 3 т. М., 1985. Т. 2. С. 202.

74

Там же. С. 240.

75

Ламетри Ж.О. Трактат о душе // Соч. М., 1976. С. 208.

76

Там же. С. 207.

77

См. Гельвеций К.А. Об уме // Соч. в 2 т. М., 1973. Т. 1.

78

См. Дидро Д. Опыт о достоинстве и добродетели // Соч. в 2 т. М., 1986. Т. 1.

79

См. Руссо Ж.Ж. Избр. соч. в 3 т. М., 1961. Т. 1.

80

Вольтер Ф. Филос. соч. М., 1988.

81

См.: Кант И. Метафизика нравов // Соч. в 6 т. М., 1964. Т. 1.

82

См.: Кэррол Л., Тоубер Д. Дети Индиго / Пер. Т. Белина. Киев; М., 2002.

83

Рубинштейн С.Л. Принципы и пути развития психологии. М., 1959. С. 140–141.

84

Сабиров Р. Наука – «бесполой школе» // Народное образование. 2002. № 6. С. 49–88.

85

См.: Маленкова Л. В одном классе – два разных мира // Народное образование. 2002. № 1; Ерофеева Н. В классе мальчики и девочки… Как их учить // Народное образование. 2001. № 2; Козловская Г.П. Совместное обучение привело к нивелировке полов // Народное образование. 2002. № 1.

86

Сабиров Р. Указ. изд.

87

Коменский Я.А.  Великая дидактика / Избр. пед. соч. М., 1982. Т. 1. С. 329.

88

См.: Смирнов М.Т. Начальный курс педагогики. М., 1950. С. 37.

89

Ушинский К.Д. Человек как предмет воспитания. С. 221.

90

Гегель. Соч. М., 1946. Т. VII. С. 82.

91

Коменский Я.А. Великая дидактика / Избр. пед. соч. М., 1982. Т. 1. С. 309–311.

92

Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. М., 1957. Т. 23. С. 29.

93

Толстой Л.Н. Указ. изд. Т. 26. С. 394.

94

Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. в 30 т. М., 1982. Т. 24. С. 47–49.

95

Pastuovic N. Problems of reforming educational systems in postcom-munist countries // International review of education. V. 39. 1993. № 5. Р.410.

96

Inkeles A., Smith A. Becoming modern. L., 1974.

97

Навстречу жизни: о Христе и о тебе. Библейская миссия (ФРГ); Славянская евангельская ассоциация (США), 1993.

98

См.: Аннотированный справочник учебно-методической литературы / Сост. О.А. Павлова; Под общ. ред. протоиерея Б.И. Пивоварова. Кн. 1. Новосибирск: Православная Гимназия во имя преподобного Сергия Радонежского, 1996.

99

Караковский ВА. Стать человеком: Общечеловеческие ценности – основа целостного учебно-воспитательного процесса. М., 1993.

100

См.: Примерное содержание воспитания школьников: рекомендации по организации системы воспитательной работы общеобразовательной школы / Под ред. И.С. Марьенко. М., 1976. С.49.

101

См.: White P. Civic virtues and public schooling: educating citizens for a democratic society. N.Y.; L., 1996.

102

Values in education and education in values / Ed. by J. Halstead and M. Taylor. L., 1996.

103

См.: Values in education: an SCCC paper for discussion and development. Dundee: Scottish Consultative Council on the Curriculum, 1991.

104

См.: Gusfield J.R. Tradition and modernity: misplaced polarities in the study of social change // American journal of sociology. V. 74. 1967, № 4.

105

См.: Перспективы гуманитарного образования в средней школе: Доклады Российско-Американской конференции / Под ред. М.С. Мацковского и Р. Шейермана. М., 1992. С. 137.

106

Российская цивилизация и истоки ее кризиса: Учеб. пособие. М., 1994. С. 14.

107

См.: Битинас Б. Процесс воспитания. Приобщение к ценностям. Вильнюс, 1995.

108

Ярош К.Н. Современные задачи воспитания. Харьков, 1893. С. 19.

109

Мусин-Пушкин А.А. Среднеобразовательная школа в России и ее значение. Пг., 1915. С. 141.

110

Каптерев П.Ф. Новая русская педагогия, ее главнейшие идеи, направления и деятели. СПб., 1914. С. 145.

111

Мусин-Пушкин А.А. Указ. изд. С. 140.

112

Общечеловеческие и национальные ценностные ориентации отечественной педагогики (начало XX в.) // Педагогика. 2000. № 4.

113

Никандров Н.Д. Общечеловеческие ценности и воспитание // Педагогика. 1997. № 6.

114

Ильин И.А. Наша задачи. Историческая судьба и будущее России. Статьи 1948–1954 гг. М.,1992. Т. 2. С. 40.

115

К.Д. Ушинский. Человек как предмет воспитания. М., 1946. С. 20, 21.

116

Huntington S.Ph. The clash of civilizations? / Foreign affairs. V. 72. 1993. № 3. РР. 22–49.

117

См.: Гершунский Б.С. Менталитет и образование. М., 1996.

118

Ушинский К.Д. Человек как предмет воспитания // Собр. соч. Т. 2. М., 1948. С. 557.

119

Демков М.И. Курс педагогики. Ч. II. М., 1916. С. 6.

120

Начальный курс педагогики. М., 1913. С. 4.

121

Маркс К. Коммунистический манифест // Полн. собр. соч. Т. 4. С.443.

122

Ленин В.И. Детская болезнь «левизны» в коммунизме // Полн. собр. соч. Т. 41. С. 33.

123

Концепция общего среднего образования // Учительская газета, 23 августа 1988 г.

124

Философия образования и образовательные политики. М., 1993. С. 39.

125

См.: КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. Т. 8. М., 1972.

126

См.: Подласый И.П. Продуктивная педагогика. М., 2003.

127

См.: Поляков С.П. Путь осознания вечности. М., 2002.

128

Дьюи Дж. Школа и ребенок. М.; Пг., 1923. С. 8.

129

Maslow A. Some basic proposition of growth and self. Washington, 1978. P. 36.

130

См.: Шварцман К.А. Философия и воспитание. М., 1989.

131

Marcel G. Les hommes contre l\'humain. P., 1951. P. 12.

132

См.: Maritain J. Art et scolastique. P., 1920.

133

Skinner B. Reflections on behaviorism and society. N.Y, 1978. P. 5.

134

Дьюи Дж. Введение в философию воспитания. М., 1922. С. 52.

135

Дьюи Дж., Дьюи Э. Школа будущего. М., 1922. С. 6.

136

Dewey J. Democracy and education. N.Y., 1934. Р. 59.

137

Greene M. Existencional encounter for teacher. N.Y., 1967. P. 4.

138

Could C. Philosophy and Education. N.Y., 1976. P. 21.

139

Bolnow O.F. Einfache Sittlichkeit. Gottingen, 1974. S. 9.

140

Behavioral modification in education. Chicago, 1973. P. 8.

141

Беспалько В.П. Слагаемые педагогической технологии. М., 1989. С. 6–7.

142

Беспалько В.П. Указ. изд. С. 7.

143

Кумбс Ф. Кризис образования. М., 1970. С. 18.

144

Раченко И.П. НОТ учителя. М., 1989. С. 214.

145

Богданова И.М. Педагогическая инноватика. Одесса, 2000. С. 17–18.

146

Там же. С. 18.

147

См.: Кушнир А. Новая Россия подрастает // Народное образование. 1997. № 8.

148

Беспалько В.П. Указ. изд. С. 136.

149

Коменский Я.А. Избр. пед. соч. М., 1955. С. 300–301.

150

Локк Дж. Пед. соч. М., 1939. С. 104.

151

Песталоцци И.Г. Избр. пед. произв. В 3 т. М., 1965. Т. 3. С. 216.

152

Кумарин В. Школу спасет педагогика. Но – природосообразная // Народное образование. 1997. № 8.

153

Кумарин В. Указ. изд. С. 76.

154

См.: Педагогика / Под ред. Ю.К. Бабанского. М., 1983.

155

Бабанский Ю.К. Оптимизация процесса обучения. М., 1977. С. 60.

156

Бабанский Ю.К. Указ. изд. С. 243.

157

Г. Мюнстерберг. Психология и учитель. М., 1997. С. 14–86.

158

Павлов И.П. Полн. собр. трудов. М.; Л., 1936. Т. 1. С. 23.

159

Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 365.

160

См.: Левитес Д. Педагогическое насилие / Педагогика. 1998. № 12.

161

Психология и педагогика / Сост. А.А. Радугин. М., 1996. С. 294.

162

Каган М. О духовном // Вопросы философии. 1985. № 9. С. 127–132.

163

Педагогическая энциклопедия в 4 т. М., 1965. Т. 2. С. 739.

Рис. 14. Идеальный педагог

164

Азаров Ю.П. Мастерство воспитателя. М., 1971. С. 164.

165

Макаренко А.С. Собр. соч. М., 1958. Т. 5. С. 233–234.

166

Педагогическая энциклопедия. М., 1968. Т. 4. С. 258.

167

Из архива А.С. Макаренко. Львов, 1969. С. 144.

168

Макаренко А.С. Полн. собр. соч. М., 1968. Т. 1. С. 657.

169

Макаренко А.С. Указ. изд. С. 660.

170

Там же. Т. 5. С. 268.

171

Макаренко А.С. Избр. пед. соч. М., 1977. Т. 1. С 321.

172

См.: Азаров Ю.П. Мастерство воспитателя // Народное образование. 1974. № 1. С. 41.

173

См.: Положение о порядке аттестации учителей // Педагогический вестник. 1992. № 23.

174

Student\'s Guide to Microteaching. Ottawa, 1978. P. 72.

Система Фландерса позволяет фиксировать не только события в классе, но и их последовательность. В результате регистрации «единиц поведения учителя» определяются особенности взаимодействия учителя с классом. Фландерс убежден, что его метод «суммирует» то, что учитель делает в классе, и позволяет обоснованно описывать его поведение.

175

Подласый И.П. Пусть нас рассудит компьютер // Народное образование. 1990. № 8.

Оглавление

От автора

Тема 1 Человек как предмет воспитания

ПБ

ИБ «Существо без перьев»

ИБ Невидимая и видимая натура

ПБ Душа и духовность

ИБ Поиски новых путей

ИБ Интегральная диагностика

БС Итоговый тест

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

Тема 2 Воспитание как предмет человека

СБ

ИБ Теория и практика

ИБ Понятие «норма» в воспитании

ИБ Отход от «чистого листа»

ИБ Кризиса воспитания нет

БС Итоговый тест

Примерные темы курсовых и дипломных работ

Тема 3 Педагогика – наука о воспитании

ИБ Предмет педагогики

ИБ Возникновение и развитие

ИБ Основные категории педагогики

ИБ Наука и педагогическая практика

ИБ Система педагогических наук

ИБ Педагогические течения

БС Итоговый тест

КБ

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

Тема 4 Механизмы воспитания

ПБ

ИБ Положения философии, биологии, психологии

ИБ Врожденные идеи

ИБ Как происходит процесс воспитания

И Механизмы возникновения знаний

БС Итоговый тест

КБ

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

Тема 5 Аксиомы и принципы педагогики

ИБ Вечные истины

ИБ Аксиоматический метод в педагогике

ИБ Формализация аксиом

ИБ Система аксиом

ИБ Аксиомы Я.А. Коменского

ИБ Принцип природосообразности

БС Итоговый тест

КБ

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

Тема 6 Развитие и формирование человека

ИБ Глубинный смысл

Условия и факторы

ИБ Наследственность

ИБ Влияние среды

ИБ Ближняя и дальняя среда

ИБ Развитие и воспитание

ИБ Деятельность

ИБ Формирование духовности

БС Итоговый тест

КБ

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

Тема 7 Особенности развития

ИБ Гендерные различия

ИБ Развитие и возраст

ИБ Неравномерность развития

ИБ Трижды изменившийся школьник

ИБ Учет индивидуальных особенностей

БС Итоговый тест

КБ

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

Тема 8 Идеалы воспитания

ПБ Мечта о совершенном человеке

ИБ Приобщение к ценностям

СБ Следствие иллюзий

ИБ Теоретические споры

ИБ Воспитательный идеал для XXI в.

Итоговый тест

КБ

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

Тема 9 Цели воспитания

ИБ Источники целей

ИБ Закон цели воспитания

ИБ Цель советской школы

ИБ Цель современного воспитания

ИБ Задачи воспитания

ИБ Зарубежные концепции

ПБ Стратегия выбора

БС Итоговый тест

КБ Размышлять весьма полезно!

Тема 10 Педагогический процесс

ИБ Система и структура

ИБ Закономерности

ИБ Этапы педагогического процесса

ИБ Педагогические инновации

РБ Инновации и технологии

РБ Инновации и эффективность ПС

БС Итоговый тест

КБ

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

Тема 11 Педагогические исследования

ИБ Модель «человек – воспитание»

ИБ Методология исследования

ИБ Традиционные методы

ИБ Педагогический эксперимент

ИБ Тестирование

ИБ Изучение групповых процессов

ИБ Количественные методы

БС Итоговый тест

КБ

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ

Тема 12 Современный педагог

ИБ Педагог в современном обществе

ИБ Требования к педагогам

ИБ Учитель, рынок, технология

ИБ Профессиональный потенциал педагога

ИБ Трансформация функций

ИБ Педагогическая квалиметрия

БС Итоговый тест

КБ

СБ Примерные темы курсовых и дипломных работ Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg