«Немцы на государственной службе России. К истории вопроса на примере освоения Дальнего Востока»

Немцы на государственной службе России. К истории вопроса на примере освоения Дальнего Востока (fb2) - Немцы на государственной службе России. К истории вопроса на примере освоения Дальнего Востока 1224K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Татьяна Семеновна Иларионова

Татьяна Иларионова Немцы на государственной службе России: к истории вопроса на примере освоения Дальнего Востока

Издание осуществлено при финансовой поддержке Министерства регионального развития в рамках Федеральной целевой программы «Социально-экономическое и этнокультурное развитие российских немцев на 2008–2012 годы»

Рецензенты:

Доктор исторических наук, профессор А.А.Герман

Кандидат социологический наук Е.Л.Рябова

Введение

Для понимания феноменологии иностранного участия в осуществлении внешней политики государства в третьих странах, что было характерно для России, когда она начала проводить активный курс как в Европе, так и на Дальнем Востоке в XVII – начале XX века, необходимы оценки большого комплекса исторических проблем, затрагивающих сферу дипломатии, отношений с отдельными странами, миграционных движений, правового развития института подданства, а также анализ личных стратегий конкретных людей, которые как раз и стали воплощением зарождения глобальных процессов на огромном Евразийском континенте.

Как правило, проблемы внутренней и внешней политики страны тесно увязываются с деятельностью собственных подданных, граждан. «Государственная» история (история государства) обычно способствовала выделению подвигов и подвижничества «своих», но не иностранцев. Между тем, очень часто пришлые, не свои, вносили весомый вклад в расширение и укрепление территориальных завоеваний новой родины, в установление внешних границ, в достижение выгодных договоров и контрактов с партнерами извне.

История Российского государства дает пищу для размышлений на эти темы. Прошлое нашей страны наполнено многочисленными примерами поразительной толерантности и открытых возможностей для самых разных людей издалека, которые взамен доброжелательному приему отдавали России талант и энергию, способствовали процветанию нового отечества. Многие из иностранцев стали ключевыми фигурами в развитии судьбоносных для страны процессов, способствовали мощи державы, стояли на страже ее интересов.

Ход освоения российского Дальнего Востока ярко свидетельствует об этом: иностраны – грек, датчанин, швед, серб, а также многочисленные немцы – способствовали установлению отношений с Китаем, Кореей, Японией, их подписи стоят под соглашениями, определяющими по сей день политику в этой части света.

Иностранцы сыграли значительную роль и в заселении дальневосточного края. Наместники, генерал-губернаторы из немцев всячески способствовали внутренней миграции из Центра России, создавали программы нелегкого «пути на Восток», чтобы обширные земли «говорили по-русски», были освоены, преумножали богатства страны.

«Много горя перенесли эти первые русские переселенцы на р. Уссури. При той поспешности, с которой велось переселение, не было времени ознакомиться первоначально с местами переселения и их пригодностью для оседлой жизни. Руководствовались тут известным расстоянием между поселками, дабы сохранить, по возможности, близкую связь между ними, не обращая особого внимания на то, насколько годна местность для земледельческой культуры. Новые переселенцы, с выходом на берег, прямо вступили в борьбу с девственной природой, не зная совершенно ни климата, ни почвенных условий их новой родины.

Прошло много лет горьких испытаний и опытов, пока уссурийский казак начал разбираться в окружающей его природе и научился считаться с новыми условиями жизни. Во многих случаях это повело лишь к сознанию, что он не в силах бороться со стихийными причинами периодически повторяющихся наводнений и полной непригодностью для культуры некоторых местностей. Сознание это отнимало у него энергию к работе, и назревала мысль об избрании новых, более пригодных мест для поселения». Так писал Павел Федорович Унтербергер после службы на посту губернатора Приморской области и перед назначением на пост генерал-губернатора Приамурья [1].

Изучение деятельности иностранцев на государственной службе России началось только в последние годы. Причем, в это вносят свой вклад не только историки, но и юристы, социологии, политологи, государствоведы.

Так, общим проблемам государственной политики России в отношении российских немцев было посвящено диссертационное исследование Е.А.Брюхновой[2], однако в ней анализировались, в основном, события современной нам поры. Диссертация Ю.П.Щеголева была уже более предметной – она посвящена обстоятельствам военной службы иностранцев в Российской империи[3].

Для понимания участия иностранцев в государственном управлении исключительное значение имеет анализ их статуса в России на разных этапах ее развития. Этих работ немного, но каждая из них представляет интерес и послужила для настоящего исследования важным научным материалом. Среди них выделяются статья Е.С.Смирновой и диссертация Н.И.Назаренко, специально посвященные этой теме[4].

Нельзя не отметить и такую работу, как статья М.Ю.Катина-Ярцева о такой совершенно забытой, но ранее бывшей чрезвычайно влиятельной в истории России социальной группе, как балтийско-немецкое дворянство[5]. Для нашей темы это важный сюжет. Прибалтийские провинции Россия присоединила в результате Северной войны и умелой дипломатии немца на государственной службе графа А.И.Остермана. После восшествия на престол курляндской герцогини Анны Иоановны эти «огосударственные» Россией территории дали целые поколения чиновников, которые доминировали в том числе и в дипломатии вплоть до Октябрьской революции. Конец 1720-х гг. стал, таким образом, своего рода поворотным моментом в истории привлечения иностранцев на государственную службу[6].

Становлению дипломатической службы в дореволюционной России особое внимание исследователи стали уделять только с конца 1980-х гг. Ранее эта тема оставалась точкой приложения сил царских чиновников и ученых – до революции наряду с практическими мерами по созданию Посольского приказа, министерства иностранных дел теоретики стремились подвести научное основание под деятельность этого специального вида государственной службы.

По-настоящему открытые исследования становления дипломатической службы стали появляться лишь после начала в СССР перестройки, причем интерес историков концентрировался не только на периоде возникновения дипломатической службы. Авторы, в виду отсутствия обобщающих работ, закономерным образом начинали свои исследования с самых ранних этапов, о которых были достоверные исторические свидетельства – со времен Ивана Грозного. Особый интерес вызывала и эпоха Петра Великого – время реформ, политики открытости, интенсификации контактов с внешним миром. В этом ряду особенно выделяется коллективная монография А.П.Богданова, И.В.Галактионова, М.П.Лукичева и других[7], а также исследования Н.Н.Молчанова[8] и Л.А.Юзефовича[9]. В них иностранцы – дипломаты на государственной службе упоминаются как участники общего процесса модернизации внешнего курса государства; их труд оценивается как часть российской политики, без всякого акцента на то, кем были эти люди и почему они были царями призваны на государственную службу России.

Эта тенденция сохраняется и в последующем, когда ученые стали более пристальное внимание уделять истории дипломатии отдельных государей – Екатерины II, Александра I[10].

Между тем фундаментальные основы обычаев современного взаимодействия различных стран стали совместным «творчеством» Габсбургов, Гогенцоллернов, Бурбонов, и Россия заговорила с ними на одном языке дипломатии, как только установила тесные, постоянные контакты с внешним миром. Немцы на дипломатической службе Российской империи оставили в минувших столетиях свой яркий след. Их деятельность была заметной и эффективной и при строительстве отношений России с выходившими из тысячелетней изоляции Китаем, Кореей, Японией.

Большое значение для исследователя любого аспекта дипломатии России имеет публикация первоисточников по ее истории. К сожалению, в отличие от истории внешней политики, здесь не так много изданных документов, а по истории дальневосточных департаментов дипломатической службы их просто нет. Тем не менее, отдельные важные труды на протяжении 1990-х – 2000-х гг. все-таки были выпущены в свет[11].

Несмотря на это, история дипломатической службы написана: капитальный труд в 5-ти томах был выпущен еще в советское время[12], новые научные издания с современным взглядом на прошлое появились сравнительно недавно[13].

Особого внимания заслуживает обобщающий труд, выпущенный к 200-летию российского внешнеполитического ведомства, где история изложена с точки зрения российского МИДа[14].

Пробелы панорамных исследований проблем дипломатии компенсировались вниманием российских исследователей к отдельным биографиям послов и посланников прошлого. Авторы рассматривали жизнь и деятельность наиболее выдающихся чиновников внешнеполитического ведомства из числа иностранцев, немцев в том числе. Как правило, книги выполнены в жанре исторического популяризаторства, рассчитаны на широкий читательский круг. Тем не менее, эти публикации основывались на архивных документах и заслуживают внимания исследователей. Здесь нужно упомянуть работы А.В.Гаврюшкина, О.Горелова, В.А.Лопатникова, посвященные крупным дипломатам прошлого [15].

К работам биографического характера относятся также и книги А.П.Богданова, А.В.Манько, коллективные монографии под редакцией А.И.Игнатьева[16]. Для нашей темы значительный интерес представляли публикации Г.Л.Кессельбреннера[17] и документы по истории посланника

Петра I на Востоке Флорио Беневени[18] – это издание также давало представление об общей картине участия иностранцев во внешней политике России, а не только в ее продвижении на Дальний Восток.

В этом ряду выделяется особо работа Г.В.Шебалдиной о шведских военнопленных[19]. Она позволяет понять, почему вчерашние враги стали при Петре I его верными подданными, толковыми, деятельными соратниками, выдающимися государственными деятелями. Именно в Сибири многие были после Северной войны в ссылке, здесь до административных высот руководителя многочисленных посольств в Китай, а потом – до поста Иркутского вицегубернатора вырос Лоренц Ланг, когда-то попавший в русский плен шведский инженер, чья деятельная натура в полной мере раскрылась на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири, ставшей ему второй родиной, где он после службы верой и правдой русскому престолу нашел свой последний приют. Л.Лангу в свое время посвятила целую серью статей Т.К.Шафрановская[20].

Из теоретических трудов по внешней политике для настоящего проекта был взят ряд работ по методологии изучения курса государства на международной арене, а также по истории внешнеполитической доктрины России в целом. К сожалению, основные книги, доступные в Российской государственной библиотеке, – это труды 1980-х гг.[21]; современной литературы на этот счет чрезвычайно мало, методологические, теоретические исследования по проблемам развития внешней политики в прошлом присутствуют в монографиях и диссертациях на конкретно-исторические темы, в том числе и в работах по истории отношений России с Германией и со странами Дальнего Востока.

Внимание к себе привлекли те работы последних лет, в которых отсутствует привязка к государственному состоянию нашей страны в прошлом – события рассматриваются как поток во времени, где Первая мировая война или революция воспринимаются как не отгороженные друг от друга виртуальной стеной идеологических концепций катаклизмы, а как факты универсальной истории[22]. Однако наряду с новыми концепциями сегодня свободно уживаются также и прежние подходы: подавляющее большинство работ представляет собой исследования, проведенные в рамках вполне конкретных исторических отрезков времени, где начало и конец этапа ограничен известными событиями на международной арене[23]. Для нашего проекта эти труды имели важное значение – как для выработки собственного взгляда на исторические проблемы, так и для поисков необходимой научной информации, имеющей непосредственное отношение к теме.

В отечественной литературе самое пристальное внимание уделялось и уделяется проблемам военного противостояния держав на Дальнем Востоке. Эти исторические события оцениваются, как правило, в контексте мировой политики, они редко рассматривались только в системе координат дальневосточного региона. И это закономерно: для России с самого момента установления первых контактов с Китаем сразу возникла проблема строительства новых отношений с Западом – именно потому, что при китайском императоре уже действовали миссионеры, купцы, а потом промышленники и военные из Португалии, Ватикана, Франции, Голландии, а в последующем – Англии, США и Германии.

Научная литература по этим проблемам обширна. Ее авторы концентрировали свое внимание на отдельных проблемах военного противостояния на Дальнем Востоке и этапах этой истории. Так, работа Б.Н.Булгорцева посвящена проблемам стационирования русского флота после заключения Пекинского договора[24]. А.Л.Анисимов исследовал противоборство России с США во время второй «опиумной» войны[25]. В целом ряде работ рассматривается кризис 1870-х гг.[26]. Новый взгляд на обстоятельства и события русско-японской войны дается в современных исследованиях, причем в оборот авторы вводят новые архивные источники[27], ищут новые причины той неудачной для России кампании[28].

Опубликованных свидетельств самих участников дипломатического освоения Дальнего Востока в интересах России не так много. Однако они остаются главным материалом для рассмотрения истории отношений между нашими странами. Практически все русские послы из числа иностранцев оставили свои записи – большая часть которых была издана по-немецки или по-голландски на Западе и только потом увидела свет в России. Эти книги не переиздавались с 1950-х – 1960-х гг., а то и дореволюционных лет. Но благодаря тому, что сегодня их тексты можно легко найти в Интернете, они доступны.

Для подготовки книги важнейшими источниками были труды самих «творцов» той истории в XVIII веке – Николая Спафария[29], Избранта Идеса и Адама Бранда[30], Лоренца Ланга[31], чиновников-немцев в XIX – начале XX века, служивших на Дальнем Востоке – А.Н.Корфа[32], П.Ф.Унтербергера[33], Ф.Ф.Буссе[34], профессора Восточного института во Владивостоке Н.В.Кюнера[35].

Глубокими публикациями стали труды молодых корейских ученых, подготовленные на основе российских архивов и выпущенные на русском языке. Этот интерес обусловлен тем, что корейский вопрос для генерал-губернаторов на Дальнем Востоке в конце XIX – начале XX века был чрезвычайно острым[36]. На этом фоне, кстати, заметно практически полное отсутствие трудов китайских коллег, опубликованных на русском языке по проблемам истории и политики Дальнего Востока, – это однозначно свидетельствует о слабых научных связях в области гуманитарных наук между нашими странами.

В литературе на русском языке лишь отдельные издания специально посвящены дальневосточным отношениям России и Германии[37], в основном эти новеллы – в ряду более общих тем, которые разрабатывались отечественными историками. Между тем, представительство Германии на Дальнем Востоке было более чем заметным: эта страна была второй после России, а в некоторые годы и первой по количеству поставок товаров, в том числе и российских товаров, во Владивосток. Об этом свидетельствовала статистика: если в 1895 г. на долю России приходилось 29,9 % всех доставленных грузов, а на Германию – 21,2 %, то в 1897 г. российские корабли доставили 19,1 % грузов, тогда как Германия – 32,9 %[38].

К сожалению, изучение литературы по российско-германским отношениям практически не дает прироста знания о том, почему немцы стремились в Россию и видели возможность осуществления своих планов и жизненных целей именно здесь. Вообще немцы в России на протяжении более чем полвека не рассматривались в контексте межгосударственных отношений, это были разные исследовательские «поля» и разные исторические темы – российско-германские отношения и немцы в России. В первом случае исследователи тяготели (и тяготеют) к поискам универсальных механизмов межстрановых взаимодействий, во втором – к локальной истории, семейным традициям, этнографическому развитию, наконец, судьбе конкретного человека.

Нигде не найти обобщений и связи с широким фоном социальных изменений, с глобальными трансформациями, проявлением которых и стали такие важные, но остающиеся без должной оценки феномены, как миграции отдельных категорий иностранцев, как служба их в чужих странах, чужим государям. В лучшем случае эти исследования концентрируются вокруг проблем культуры и экономики[39], но в контексте государственного управления миграция не рассматривается, этнический фактор не учитывается.

Тем не менее регулярно издающиеся с 1989 г. труды историков по проблемам российских немцев – это значительный интеллектуальный багаж о поселенческой, политической, экономической, культурной истории немцев в России[40]. Исследования активно поддерживаются в рамках ежегодной конференции в Москве, которую проводит Международная ассоциация исследователей истории и культуры немцев России (председатель – профессор А.Герман)[41] и ежегодного семинара в Санкт-Петербурге по проблемам научных и культурных связей России и Германии, на котором речь преимущественно идет о российских немцах – жителях столицы Российской империи и прибалтийских провинций (руководитель – профессор Г.Смагина) [42].

Несмотря на это, единственной работой, посвященной участию российских немцев в исследованиях Дальнего Востока, остается статья В.А.Эриха, доступная в Интернете[43]. Но и его внимание ограничилось лишь перечислением ученых – Г.З.Байера (1694 – 1738 гг.), Д.Г.Мессершмидта (1685 – 1735 гг.), П.С.Палласа (1741–1811 гг.), И.Иерига (ум. В 1795 г.), И.И.Георги (1729 – 1802 гг.), И.Ф.Бакмейстер (ум. 1788 г.), состоявших на российской службе. Статья, тем не менее, содержит богатый фактический материал.

Что касается иностранных источников, то они существенно отличаются от российских. Так, германские публикации в своем подавляющем большинстве – это детальное рассмотрение тех или иных конкретных проблем. Причем, германского ученого в незначительной степени интересуют сугубо экономические или хозяйственные вопросы развитии Китая, России, в первую очередь его интерес – к политическим обстоятельствам внешних связей, к духовному воздействию открытых для контактов стран Дальнего Востока на Европу и ее выдающихся деятелей.

Наконец, в ходе исследования мы обратились к архивным источникам. Речь о фондах Российского государственного архива древних актов (РГАДА). Здесь несколько фондов представляли для исследования темы особую ценность – те, которые содержат материалы первых посольств в Китай и отражают обстоятельства заключения Нерчинского договора. Неисчерпаемым источником для вдохновения историка остаются так называемые «Портфели Миллера» – огромный массив документов, методично собранных неутомимым и компетентным академиком Петербургской академии наук Герардом-Фридрихом (Федором Ивановичем) Миллером (Мюллером). Здесь в систематизированном виде находятся материалы по истории изучения и освоения Сибири и Дальнего Востока, по истории установления отношений с Китаем. Эти материалы находятся также россыпью в документах сибирских органов управления – Сибирской губернии и ее воеводств.

Так кто же действовал на дальневосточном «направлении» русской дипломатии? В круг этих людей входят сотни иностранцев, прежде всего немцев. Это —

российские дипломаты – посланцы в Китай в XVII–XVIII веках: Николай Спафарий; Избрант Идес и Адам Бранд; Лоренц Ланг; Савва Владиславич-Рагузинский;

государевы слуги на дальних рубежах России: Андрей Андреевич Виниус; Яков Линденау; Иван Дмитриевич Бухольц; Афанасий Иванович Бейтон; Селенгинский комендант Якоби;

ученые – исследователи дальних земель по велению царя: Герард-Фридрих (Федор Иванович) Миллер (Мюллер); Иоганн Георг Гмелин; Петер Симон Паллас; Даниил-Готтлиб Мессершмидт; Г.И.Радде; Трауготт Гербер; А.Ф.Миддендорф; Н.Х.Ахте;

адмиралы российского флота в XVIII–XIX веках: Витус (Иван Иванович) Беринг; Георг Вильгельм Стеллер; граф Федор Петрович Литке; Иван Федорович (Адам Йоханн фон) Крузенштерн; Фаддей Фаддеевич Беллингсгаузен;

дипломаты, определявшие политику России в отношении Китая в XIX – начале XX века: министр финансов, премьер министр Сергей Юльевич Витте; министр иностранных дел Николай Карлович Гирс; министр иностранных дел Ламздорф; посол в Пекине М.Гирс; консул в Тяньцзине и Сеуле Карл Иванович Вебер; консул в Токио и Сеуле Алексей Николаевич Шпейер;

специалисты по международно-правовым вопросам МИДа Фридрих Фромгольд (Фромгольд Федорович, Федор Федорович) Мартенс и барон Карл Мартенс;

губернаторы-немцы в Приамурье: Андрей Николаевич Корф; Павел Федорович Унтербергер;

военные на Дальнем Востоке в XIX – начале XX веков Дмитрий Николаевич Корф; Павел-Георг Карлович фон Ренненкампф.

В исследовании их судеб и процессов, которые они олицетворяли, автору помогла поддержка Российского гуманитарного научного фонда и Германского исследовательского общества, а также содружество с проф. д-ром Xайнцем Духхардтом, директором Института европейской истории (г. Майнц, Германия). Всем им большое спасибо.

Как и Министерству регионального развития Российской Федерации за поддержку издания этой книги.

1. Иностранцы на службе России: сферы деятельности, причины поступления на царскую службу, личные стратегии и судьбы

Государственная политика российского правительства в отношении иностранцев, привлекавшихся на службу царю

Огромную сферу идейных, культурных, технических заимствований представляло собой на протяжении тысячелетий государственное управление. Все мало-мальски привлекательные новинки, все совершенствования политической или административной власти сразу или постепенно становились общим достоянием. Управление и организация труда были на протяжении веков и остаются сегодня сферой активных межгосударственных, транскультурных приобретений.

Интеллектуальным лидером в Новое время была Европа: сильным то или иное государство на континенте становилось благодаря тому, что оно начинало лучше управляться – более совершенной становилась его военная организация, а административная власть позволяла возводить на пик общественной пирамиды самых деятельных и способных. Этому учились остальные, они брали новые социальные технологии на вооружение, по успешному примеру строили собственную жизнь.

Эта синхронизация проявляла себя даже там, где главным принципом развития провозглашалась опора на собственные силы, изоляционизм. Удивительно, но факт: европейцы, открывшие Китай, обнаружили там, в этой полностью отрезанной от остального мира стране, императора, императорский двор, провинции со своими провинциальными начальниками… Эта страна по формам своего правления могла сравниваться с французским или австрийским политическими образцами и даже служить им во многих своих качествах примером.

Все это сопровождалось обменом кадрами между государствами. И в России случаев привлечения и использования на благо страны иностранных специалистов на протяжении истории было более чем достаточно. В основном приезжали по приглашению власти люди из Европы. Показательно: лишь немногие из иностранцев действовали здесь в качестве предпринимателей. Основная масса выполняла задания царей и российских правительств, т. е. именно работала на государство. Как государственные «предприятия» осуществлялись морские походы, геодезическая разведка, кругосветные путешествия, научные исследования. Множество иностранцев и их потомков было в российской дипломатии, на военной службе, в губернских администрациях.

Более того, развитие государственной службы в России шло с активным использованием зарубежного опыта. Собственно, по западному образу и подобию формировались «коллегии», впоследствии министерства, распределялись уровни управления и ответственность чиновников.

Интерес ко всему новому, необычному, чужому – один из наиболее сильных стимулов социального развития, какой только знает человеческая цивилизация. Живой интерес к людям издалека возник еще тогда, когда не было развитых средств транспорта и связи. Этот интерес подогревал научные поиски для совершенствования техники, он стал необходимым условием для бурного развития инженерных идей и научных решений, он подготовил социальную инфраструктуру для последующих транскультурных коммуникаций.

В России начало интенсивным контактам с Европой было положено еще в древности. Однако правовое оформление этих связей началось значительно позже – в эпоху первых Романовых. Тогда цари берутся регулировать с помощью издаваемых актов отношения с иностранцами.

Первые царские распоряжения касались упорядочения внешней торговли. Здесь возникало множество проблем, в том числе и таких, которые вели к ущемлению прав как иностранцев, так и русских в ходе ведения дел. Например, 1 июня 1649 г. принимается Именной указ государя и великого князя Алексея Михайловича «О высылке аглицких купцов из России и о приезде им токмо в Архангельску, за многие несправедливые и вредные их для торговли российской поступки, особенно ж за учиненное в Англии убийство короля Карла I»[44]. Этот документ имел не только экономический, но и идеологический характер: англичане становились фактическими ответчиками за политику на своей родине, за события, там происходившие.

Российское государство проводило, таким образом, избирательный курс в отношении иностранцев. И если англичане во второй половине XVII века рассматривались как не совсем желательный элемент, то с немцами отношения строились с самого начала по-другому. Об этом свидетельствует принятая 30 июня 1652 г. Жалованная грамота царя и великого князя Алексея Михайловича жителям города Любека «О свободной им торговле в Новгороде и Пскове, о пропуске их в Москву с товарами по пяти и по шести человек и о платеже им, противу прочих иноземцев, обыкновенной пошлины»[45].

Решения русских царей были направлены не только на конкретных иноземцев, но и на товары, которые они привозили в Россию. 3 июня 1661 г. Алексей Михайлович подписал Именной указ «О запрещении живущим в Москве иностранцам торговать табаком, под опасением жестокого наказания и взыскания денежной пени»[46]. Государство таким образом стремилось поставить под свой контроль разные виды торговых операций, оно имело собственное представление о том, какие заморские товары служат государственному и народному благу, а какие идут во вред.

Появление иностранцев в России, численный рост общины европейцев создавали и другие правовые проблемы. Например, имущественные права приезжих людей был призван регулировать принятый 21 сентября 1653 г. царем Именной указ «Об отписке объезжему голове в казну поместий и вотчин у немцов, некрестившихся в православную христианскую веру»[47]. Речь шла о своеобразной акции в Арзамазском уезде, которая касалась европейцев – Александра Краферта, Александра Томолтона, Юрья Англера и других. Указ предписывал изъять имущество иностранцев, так как они обложили православных крестьян своими поборами. Это имущество передавалось в казну. К документу тесно примыкал и другой – Именной указ 1653 г. (без даты) «О дозволении иноземцам продавать вотчины всем русским подданным христианского закона»[48]. В соответствии с документом, «иноземцам всяких чинов людям, вотчины свои продавать русским людям, а иноземцам некрещеным не продавать».

Однако, в XVII веке постепенно приходит понимание того, что ущемление прав иностранцев в России может приводить и к международным осложнениям. Для предотвращения насилия в отношении людей издалека принимаются правовые акты, один из них – Именной указ от 26 июня 1674 г. «О правеже долга с русских людей прежде иноземцам, а потом русским заимодавцам и об отдаче несостоятельных должников заимодавцам в зажив головою»[49]. Суть документа в том, что русские в первую очередь иностранцам должны были отдавать свои долги, а лишь потом рассчитываться с соотечественниками.

Уже на начальной стадии интенсификации контактов с внешним миром царь и сановники искали и находили сторонников Российского государства из числа иностранцев, высоко ценили услуги, которые те оказывали русской короне. Об этом свидетельствует целый ряд документов, подписанных Алексеем Михайловичем, Иоанном и Петром Алексеевичами в XVII веке. Например, 31 июля 1660 г. Алексеем Михайловичем дается Жалованная грамота амстердамским купцам Данилу и Ивану Бернардам на «право писаться гостьми с посылкой им в дар сорока соболей в знак благоволения за оказанные им услуги российскому в Голландии резиденту Ивану Гебдону»[50]. 6 ноября 1672 г. принимается Именной указ «О посылке к государю грамот, чрез установленную почту, под ведением иноземца Петра Марцелиуса»[51]. А 20 мая 1685 г. подписывается Жалованная грамота торговому иноземцу гостю Томасу фон Келдерману «О титуловании его Московского государства поверенным и чести достойным, за оказанные отцом его и самими им важные России услуги»[52].

Как видно из документов, большинство благорасположенных к России иноземцев, чей вклад был по достоинству оценен царями, были из Голландии и германских княжеств. Так что выбор впоследствии пути Великого посольства Петра Алексеевича был не случаен – он лежал в Голландию через земли немцев.

Иноземцы в эти годы и по-другому начинают использоваться в России. Первое свидетельство о том, что опыт и знания иностранцев можно поставить на службу внутренней политики государства, – это выданная 27 июня 1666 г. Грамота Двинскому воеводе, думному дворянину Ивану Чаадаеву «О всевозможном вспомоществовании полковнику Густаву фон Кампену, отправленному для осмотра на реке Двине алебастровой горы, корабельного леса, мест, пригодных для соловарен и пилки досок, также для сыску различных руд»[53].

И все же охранная функция русского государства всегда присутствовала в отношениях с европейцами. Она проявляла себя в борьбе с нарушителями границы и идеологически вредными, по убеждению российской власти, идеями и нравами. Так, принятая 19 – 29 октября 1649 г. Договорная запись, учиненная в Стокгольме между дворами шведским и российским «О выдаче перебежчиков с обеих сторон, об уплате за перешедших в Россию шведских подданных после Столбовского договора и за другие причиненные шведским подданным убытки, 190 тысяч рублей, и о неприеме на будущее время перебежчиков ни которой из договаривающихся сторон»[54] показывала, что Россия принимала существовавшие тогда обычаи ведения войны и регулирования отношений с иностранцами, оказавшимися в нее вовлеченными. Перебежчикам отказывалось в предоставлении убежища, они, как и русские со шведской стороны, выдавались недавнему противнику.

По этому дипломатическому образцу в последующем стали строиться и отношения с Китаем, откуда в XVII–XVIII веках под владычество русского царя приходили многочисленные перебежчики. Этот принцип действовал и позже – когда в Россию также на Дальнем Востоке тысячами стали переселяться лишенные средств к существованию корейцы: всякий раз за точку отсчета в урегулировании таких трудных гуманитарных проблем брался подписанный межгосударственный договор, после которого миграция запрещалась.

Но, как часто это бывает, делались и исключения. Одним из самых ярких таких исключений стал швед Лоренц Ланг, которого Петр I после Северной войны не отправил на родину, а принял на службу и получил верного, неутомимого помощника, первопроходца, чье имя вписано в историю русско-китайских отношений[55].

Охранная функция Российского государства на самых первых стадиях развития правового регулирования отношений с переселенцами издалека проявляла себя и в защите своего населения от чуждый идеологических влияний, которые могли проявлять себя в самых разных видах. На это был в свое время направлен и подписанный 6 августа 1675 г. Именной указ «О неношении платья и нестрижении волос по иноземному обычаю»[56] – документ запрещал одеваться и причесываться так, как это делали европейцы, проживавшие в Москве или заезжавшие в российские города по торговым делам.

Контроль над иностранцами устанавливался и благодаря тому, что они селились в Москве компактно – в Немецкой слободе, где впервые в 1666 г. в соответствии с Именным указом от 18 мая «О ведомстве в розряде новой Немецкой слободы впредь до Указа»[57] была проведена перепись всех приезжих людей.

Все эти акты заложили последующие «генеральные направления» взаимоотношений с иностранцами – торговыми людьми, резидентами для исполнения поручений за рубежом, учеными и инженерами ради поиска полезных ископаемых в России и создания новой экономики, основанной на принесенном из-за рубежа передовом знании.

На фоне многообразных контактов с представителями государств Европы вполне закономерно возникла потребность их использования на государственной службе. Иностранцы принимаются на службу царю, причем не только как его представители или действовавшие по его поручению люди, а как непосредственные слуги, как рядом находившиеся чиновники. Первый документ о приеме на государственную службу иностранца, найденный нами, относится к 1679 г. (он не датирован) – ко времени государя царя и великого князя Федора Алексеевича. Это Именной указ «О введении иноземцев по прежним Указам в одном Посольском приказе»[58]. Документ свидетельствует, что ранее уже принимались акты, разрешавшие государственную службу иностранцам в Посольском приказе. Здесь же был важный «информационный» повод вернуться к этой теме: голландский переводчик – служащий Посольского приказа попросил разрешения брать иноземцев на службу в другие приказы. Но Именной указ не дозволил этого. То есть иностранцы во второй половине XVII века оставались только толмачами, служили коммуникаторами для русских царей и царедворцев.

Показательно, что менее чем через три десятка лет именно Посольский приказ, именно должность переводчика позволят войти в русскую историю такому выдающемуся иностранцу и «автору» государственной службы Российской империи, как Андрей Иванович Остерман. Как известно, он родился в семье пастора в Вестфалии, учился в Йенском университете, но из-за дуэли должен был бежать в Амстердам, оттуда с рекрутером кадров для русского царя вице-адмиралом К.И.Крюйсом приехал в 1704 г. в Россию. Быстро выучившись русскому языку, Остерман завоевал доверие Петра и в 1707 г. стал переводчиком Посольского приказа, а через три года уже его секретарем. Постоянный советник Петра I, Остерман выдвигал самые разные идеи для совершенствования государственного управления. Именно он создал «Табель о рангах».

Принятый 24 января 1722 г. закон «Табель о рангах», который упорядочивал иерархию должностей, делал сопоставимыми гражданские, воинские и придворные чины, создавал стройную систему службы государю, представлял собой вариант подобных актов германских княжеств и Швеции.

Как свидетельствуют архивные источники, над составлением «Табели о рангах» Остерман работал с 1719 по 1721 гг. Подавляющее большинство должностей, вошедших в «Табель», – транслитерации из немецкого и шведского. Уже одно это предполагало, что государственная служба, организованная по иностранному образцу, будет открыта для приезжих из чужих краев, для тех, кто хочет и может служить русскому государю[59].

А до этого, по свидетельству историка В.Ключевского, в царствование Федора Алексеевича был составлен проект росписи высших чинов и должностей по степеням. Историк описывает вклад иностранцев в развитие государственной службы России: «От царствования Федора Алексеевича остался один странный документ, заслуживающий изучения: это проект росписи высших чинов и должностей по степеням.

Высшие должности, обозначенные в этой росписи, трех родов: военные, придворные и гражданские»[60].

Он подробно передает содержание «росписи». Высших военных сановников – 14: «дворовый воевода», что-то вроде военного министра и вместо начальника походной царской квартиры, «оружейничий», фельдцейгмейстер, два инспектора пехоты и кавалерии («болярин над пехотою» и «болярин над конною ратию», которых не было в прежнем составе московского военного управления), и 10 «воевод» местных «разрядов» или военных округов; среди этих воевод поставлен и «обоих сторон Днепра гетман». Придворные сановники, дворецкий, кравчий, главный чашник и постельничий, существовали и прежде при московском дворе. Ряд гражданских сановников открывается «предстателем и рассмотрителем над всеми судиями царствующего града Москвы», т. е. министром юстиции, с коллегией 12 «заседателей», бояр и думных людей: это Расправная палата, ставшая постоянным учреждением незадолго до составления росписи. За министром юстиции следуют 60 наместников, носивших имена разных городов государства: первое место между ними занимает «наместник володимерской», второе – «наместник новгородской» и т. д. Ряд гражданских сановников оканчивается печатником и думным посольским дьяком. Все эти должности распределены на 34 степени, из которых одни, так сказать, единоличные, a к другим причислено по нескольку сановников: так, первую степень составляет «рассмотритель над судиями» со своими 12 товарищами, a к последней, 34-ой, степени отнесены 20 наместников, печатник и думный посольский дьяк. Кроме того, в росписи удержано и прежнее деление должностной иерархии по думным чинам на бояр, окольничих и думных дворян.

«В составлении росписи, – предполагает В.Ключевский, – участвовал, очевидно, какой-нибудь служивший в Москве грек, может быть, известный в то время переводчик Посольского приказа Николай Спафарий».

Спафарий и Остерман как влиятельные иностранцы, стоявшие у истоков государственной службы России, признаются великим русским историком не только ее творцами, они сами подчинялись ее установлениям, служили верой и правдой стране и государю, давшим им возможность сделать карьеру, осуществить себя.

Ничего необычного в этом не было. Многие дворы Европы, а потом и Востока пользовались услугами иностранцев. Это было даже в определенном смысле обычной практикой тех столетий: специально выискивать чужеземца, брать его на службу, давать ему ответственное поручение с уверенностью, что этот человек многих культур и свободного перемещения по миру, как никто из своих, справится с делом.

Многие государства осуществили собственные «норманские теории» – приглашали к управлению иностранцев, и они помогли созданию национальных государств, ставших затем сильными, а сегодня и вовсе определяющими мир. Не только на Руси были варяги, но и в огромном Китае одна иностранная династия сменяла другую, последняя – Цин – была манчжурского происхождения, и эти «варвары» оказались умелыми управленцами, способствовавшими развитию и благоденствию своего нового отечества.

С этой точки зрения крайне интересны наблюдения Петра Бадмаева – надворного советника из бурят, который написал в 1893 г. специальную записку царю о том, как следует вести политику в отношении Китая. Он указывал, что на протяжении тысячелетий «этот могущественный во всех отношениях народ (китайцы) управляется… большей частью чисто монгольского племени, малочисленного, не образованного по-китайски, не понимающего значения труда, промышленности и торговли, даже совершенно не знакомого с письменами. Одни правители Китая из инородцев, после того, как вполне окитаивались и усваивали цивилизацию, изгонялись из Китая другими инородцами, также необразованными. Таким же образом преемственно овладели Китаем малочисленные, грубые, совершенно необразованные манчжуры, которые и поныне управляют ими. Манчжурская династия совершенно окитаилась, на нее смотрят в настоящее время с неприязнью как сами китайцы, так и монголы и тибетцы, угнетаемые чиновным миром манчжурской династии.

…Если когда-либо управлял ими настоящий китаец, то он все-таки делался властелином Китая совершенно случайно, бывши нередко заурядным предводителем шайки разбойников; или же эти властелины, хотя бывали настоящими китайцами, но были воспитанниками инородцев…»[61].

И Европа постоянно показывала примеры таких человеческих обменов в сфере управления, олицетворявших собой поиск и апробацию самых разных моделей организации государства, службы ему для достижения внутри– и внешнеполитических успехов.

В России особенностью организации государственной службы в сословном обществе было то, что на ее высшие должности принимались только дворяне (за редкими исключениями, которые лишь подчеркивали это правило), а также по повелению императора – иностранцы, которые в своей карьере доходили до самых высоких постов, зачастую концентрировали в своих руках огромную административную власть. Особенно много иностранцев, немцев, прежде всего, было на придворной службе, а также в армии. С середины XIX века все больше выходцев из германских княжеств занимает статские должности.

Организация власти была не только сферой приложения сил практиков из числа иностранцев, но и излюбленной темой научный исследований и предметом преподавательской деятельности профессуры из немцев в различных российских университетах до революции. С течением времени сложились прочные династии специалистов по теории государства и права, чьи труды помогли создать в меру рациональное управление империей. Написанные на прекрасном русском языке, книги этих образованных, неустанных в своей работе немцев – классика отечественной юриспруденции, социологии, истории и философии государства. В ряду этих династий – фамилии баронов Нольде и Корфов, Ренненкампфы, Гессены, Мартенсы, Кизеветтеры, Эйхельманы, Энгельманы…

Немцы в России были переводчиками и публикаторами знаковых трудов, издававшихся в Европе. В числе таких переводчиков – Александр Эмильевич Нольде[62], Игорь Георгиевич Энгельман[63], Сергей Иосифович Гессен[64], Александр Александрович Кизеветтер[65] и многие другие. Владимир Николаевич Ренненкампф познакомил русского читателя с существом реформ Бисмарка[66]. Изучение проблем правового государства – также было данью зарубежному опыту в области юриспруденции[67].

Но они не были простыми «трансляторами» чужих идей. Русская действительность была для этих людей источником творческого вдохновения. Они прекрасно понимали, как там, на Западе, и что тут, в России, и пытались приложить свои силы для совершенствования отечества – Российской империи.

«В России теория народного суверенитета никогда не имела какого-либо значения, ни теоретического, ни тем более практического. Учение же о разделении властей, наоборот, сыграло довольно видную роль, главным образом, под влиянием реформаторской деятельности Екатерины II; императрица сильно увлеклась названным учением, поставив себе целью практическое осуществление идеалов Монтескье, которого она считала своим учителем», – писал Сергей Александрович Корф (1876 – 1924 гг.)[68] – один из признанных теоретиков-государствоведов, профессор Императорского Александровского университета в Гельсингфорсе.

Расцвет творчества российских государствоведов из немцев пришелся на XIX век.

Вот одна из судеб: Иоганн Георг (или, как его звали в России, Иван Егорович) Нейман родился в 1780 г. в г. Марбурге. Юридическое образование получил в местном университете. Поворотным пунктов в судьбе молодого немецкого правоведа стало приглашение его в 1807 г. в Санкт-Петербург для работы в Комиссии составления законов. Во время своей службы в России Нейман приобрел первые знания в области русского законодательства. Познакомился он также со светилом русской юриспруденции того периода М.М.Сперанским, который, будучи товарищем министра юстиции, фактически возглавлял указанную Комиссию. Впоследствии Иван Егорович всегда тепло отзывался о Сперанском. «Поверьте мне, – говорил он на склоне лет, – я за всю свою жизнь не встречал человека умнее Сперанского». В октябре 1809 г. Нейман был назначен на должность профессора российского правоведения и политической экономии Казанского университета[69].

Анализ трудов немцев – специалистов в области государства и права второй половины XIX – начала XX века показывает, что каждый из них сумел найти свою тему. На счету большинства из них – десятки книг, сотни статей.

Истинным знатоком русского национального права был Иван Егорович Энгельман (1832 – 1912 гг.). Его научная биография началась с изучения псковской «демократии»[70]. Эта часть русской истории права открывает ему в последующем все новые и новые горизонты исследования. Значительным вкладом в развитие представлений о взаимодействии России с внешним миром стала его работа об исполнении судебных решений в Российской империи[71], по гражданскому судопроизводству[72]. Некоторые его труды имели переиздания, в том числе о давности по гражданскому праву[73]. Фундаментальной была признана его книга об истории крепостного права в России [74].

Русское государственное право представляло основной интерес и для известного юриста – Николая Карловича Ренненкампфа (1832 – 1899 гг.)[75]. Но в отличие от других правоведов, он был удивительно мобильным, умел откликаться на все значимые общественные события, представлял ту часть юриспруденции, которая делает любое государство живым, развивающимся делом, а не окостеневшим в однажды принятых нормах и правилах. Его волновали вопросы судебной реформы – он был современником и участником ее проведения в России[76], введения городового положения[77], распространения государственных займов[78], формирования первых представлений об экологическом праве[79], в целом положения юридической науки в империи[80]. И это при том, что свою диссертацию Николай Карлович посвятил в 1858 г. проблемам военного права[81]. Его универсализм[82] способствовал труду всей его жизни – созданию юридической энциклопедии – с 1868 г. он выпускает в свет «Очерки юридической энциклопедии»[83], сама энциклопедия будет издана перед самой мировой войной [84]. Он был запальчивым полемистом, свое несогласие со взглядами современников Ренненкампф неизменно облекал в форму книг и брошюр. Такими его разногласия с коллегами Н.Коркуновым[85] и Н.Х.Бунге[86] дошли до нас и доступны современному читателю.

Интерес к военной организации государства, военному праву, международным соглашениям и договорам по итогам войн и конфликтов проявлял на протяжении всей своей жизни профессор Оттон Оттонович Эйхельман (род. в 1854 г.)[87]. К Первой мировой войне он стал признанным экспертом в вопросах международного права по самым разным его направлениям[88]. Он читал обширные курсы лекций по этой тематике, был автором учебных материалов[89]. Везде, где бы ни преподавал Оттон Оттонович – в Ярославле в Демидовском юридическом лицее в 1880-х или в Киеве в Университете св. Владимира в 1890-х гг., его лекции пользовались популярностью среди студентов и вниманием у местной элиты. Он сам был в числе уважаемых граждан Киева. Книги Эйхельмана издавались не только в этих двух издательских центрах[90], но и в Санкт-Петербурге, Москве, Житомире[91]. Наряду с трудами по специальным отраслям права, в своих публикациях он предстает и теоретиком-государствоведом[92], знатоком русской правовой системы[93]. Он был не только «истолкователем» правовых норм, но и автором оригинальных предложений, в частности по совершенствованию нормативной базы тогдашнего университетского образования[94]. Как и другие профессора из немцев, Эйхельман был проводником германского опыта совершенствования законодательства[95].

Представители баронского рода Нольде также внесли свой вклад в становление национального законодательства и популяризацию основ международного права.

Эдуард Федорович Нольде занимался проблемами питейного дела и акцизной системы, рассматривал такие проблемы, как «кабаки и вопрос о сокращении их», «несостоятельность акцизного контроля», «акцизные чиновники», «злоупотребления и акцизный дефицит»[96].

Александр Эмильевич Нольде (1873 – 1919 гг.) служил приват-доцентом юридического факультета Санкт-Петербургского университета. Его темой были своды законов различных эпох, российских народов, губерний [97].

Но самой заметной фигурой в этой династии стал барон Борис Эммануилович Нольде (1876 – 1948 гг.), который прожил большую творческую жизнь и был разносторонним, универсальным государствоведом. Его перу принадлежали и фундаментальные труды по русскому государственному праву[98] и международному праву[99]. Его работы неизменно вызывали полемику, публичные обсуждения, будили общественную мысль[100].

Он чутко реагировал на политические события, которыми была полна его эпоха. Со скрупулезностью истинного ученого он исследовал современность, в том числе и начатки конституционного развития в России[101]. Во время Первой мировой войны он выпустил несколько книг, посвященных анализу текущей правовой международной ситуации[102]. Он поддержал созыв Учредительного собрания в 1917 г.[103]

Б.Э.Нольде был представителем младшего поколения российских государствоведов второй половины XIX – начала XX веков. Он учился у таких своих современников, как Федор Федорович Мартенс (1845 – 1909 гг.), Александр Александрович Кизеветтер (1866 – 1933 гг.), Владимир Матвеевич Гессен (1868 – 1920 гг.). Жизнь каждого из этих профессоров, чьи труды переиздаются до сих пор и являются обязательным чтением для современных отечественных юристов, заслуживает отдельного очерка.

Ф.Ф.Мартенс систематизировал международное право для российского читателя. Делом его жизни стало фундаментальное издание «Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами». Это 14-томный труд (а некоторые из томов имели еще и несколько частей) стал первым полным собранием международных договоров России с иностранными государствами[104]. А.А.Кизеветтер создал историю российского законодательства[105], причем наряду с фундаментальным трудом его отдельные книги были посвящены такими узловым этапам отечественной истории, как эпоха Ивана Грозного[106] и реформы Петра Великого[107].

В.М.Гессен был теоретиком в области государства и права[108], рассматривал отдельные сложные проблемы, в том числе неприкосновенность личности[109], подданство[110], суверенитет[111]. Как и большинство его коллег, В.М.Гессен был либералом и воспринял политические изменения в России в эпоху Николая II с воодушевлением, посвятив ряд ключевых своих работ теории правового государства[112] и конституционному праву в России[113]. В.М.Гессен справедливо считается теоретиком организации государственной службы в России, он создал теорию государственной должности как первоосновы службы государю, установил связь между должностью и управленческими задачами, компетенцией, навыками, ответственностью чиновника[114]. Эта и ей подобные теории способствовали формированию достаточно жесткой конструкции государственной службы, которая развивалась тем не менее под воздействием царских повелений и желаний.

В ряду этих источников выделяется и работа барона Карла Мартенса (1790 – 1863 гг.), который помимо общих представлений об организации дипломатического ведомства дал и практические рекомендации, как именно следует, опираясь на тогда уже сложившиеся международных традиции, европейские, в первую очередь, вести дипломатическую деятельность, устанавливать, поддерживать, развивать или прерывать отношения с другими странами[115].

Как известно, в Россию проникали и другие европейские идеи – анархизм, социализм, марксизм… Профессора из немцев не разделяли этих взглядов. В массе своей это были либералы, не принимавшие коллективизма взамен свободы. Те из них, кто пережил Октябрьскую революцию, стал эмигрантом, уехал в Германию. И книги на русском о России и для России они издавали уже там[116]…

Государственная служба и подданство

Долгие десятилетия вопрос о подданстве того или иного чиновника вообще не являлся обсуждаемым, тем более главным: в России, как и в других абсолютных монархиях, служили не стране, а государю, и по его желанию, и только по его желанию, принимались в армию или в придворную «рать» те или иные чиновники. Лишь с течением времени этот фактор стал играть свою роль, что было связано с внешнеполитическими событиями (такими, как образование Германской империи) и особенностями внутреннего курса (например, Николай II, датчанин по происхождению, женатый на немке, не жаловал иностранцев, делал все, чтобы они принимали российское подданство).

Вряд ли точным является суждение Т.Г.Архиповой, М.Ф.Румянцевой и А.С.Сенина о том, что «конец XVII – начало XVIII в. характеризуется переходом от службы государю к государственной службе»[117].

Полагаем, что это вообще вопрос более поздней эпохи – второй половины XIX века, но никак не конца XVII – начала XVIII веков. При Алексее Михайловиче, как и при Петре I, для самодержца не возникало вопроса, иностранец или русский тот или иной его слуга – важно было, что он был готов исполнять волю царя, действовать в интересах государства. Царь, а не закон, решал, кто будет занимать тот или иной пост, где и какие выполнять поручения. Сам институт подданства предполагал призыв на службу по воле и от имени царя. В России именно институт подданства стал в конечном счете мощным «вызывателем» иностранцев на русскую службу – не государство в лице своих органов и законов определяло въезд в страну тех или иных специалистов, а государь привлекал иностранцев к себе на службу.

Интересно, что в политическом отношении иностранцы занимали уже в это время самые разные позиции: так, руководителем стрельцов в мятеже, поднятом царевной Софьей, был Иван Циклер, которого Петр в последствии казнил[118].

Так что при анализе деятельности того или иного дореволюционного высокопоставленного чиновника, в первую очередь, нужно принимать в расчет его отношения с государем. Например, в служебной биографии Витте их было два – отец и сын, Александр III и Николай II, которые вершили судьбы огромной империи и лично его судьбу. Более непохожих друг на друга людей трудно было себе представить. На всю жизнь образ Александра III сохранился для Витте светлым и близким. В отличие от него Николай казался, и с годами это впечатление усиливалось, непостоянным, коварным, лживым человеком, сделавшим все, чтобы погубить и страну, и свою семью. В «Избранных воспоминаниях» Сергей Юльевич в красках описал катастрофу Ходынки, когда задавленными во время коронации императора оказались тысячи людей, но Николай, несмотря на это, и не подумал отменять торжественные мероприятия, в том числе и бал у французского посланника – как раз в тот момент, когда в Москве стоял стон по погибшим [119]…

«Император Александр III относился глубоко сердечно ко всем нуждам русского крестьянства в частности и русских слабых людей вообще. Это был тип действительно самодержавного монарха, самодержавного русского царя; а понятие о самодержавном русском царе неразрывно связано с понятием о царе как о покровителе-печальнике русского народа, защитнике русского народа». Витте был убежден, что если бы Александр III продолжал царствовать, то «по собственному убеждению двинул бы Россию на путь спокойного либерализма», никогда не ввязался бы в гибельную авантюру русско-японской войны, приближал бы к себе людей, не вызывавших в народе такой глубокой ненависти, как это случилось при его сыне[120].

Среди отвратительных типов, которых приблизил к себе Николай, был, в частности, Трепов – «вахмистр по воспитанию» и «погромщик по убеждению»[121]…

Витте не дожил до 1917 г., он не видел страшного заката империи, укреплению которой отдал столько сил. Однако, его воспоминания – один из наилучших источников для анализа того, почему пала русская монархия. Главная мысль его записей сводится к тому, что в начале XX века царем были избраны не те чиновники, оказавшиеся на ответственных и важных постах.

Царские указы демонстрировали, что основанием для многих решений в отношении пришлых людей во второй половине XVII века было их вероисповедание. Эта правовая новелла – в самых разных актах на протяжении веков. Главной и тогда, и значительно позже – вплоть до

Октябрьской революции – оставалась принадлежность к православию. Даже если иноземец, плохо говоривший по-русски, принимал православную веру, он уже не рассматривался в качестве чужака, он признавался своим. Все охранные действия российского государства в тот период и позже направлены были, прежде всего, против иноверцев. И только Петр I сделал более толерантным российское государство, как и Екатерина II попыталась расширить круг православного сообщества, дозволяя переходить в русское подданство христианам, независимо от конфессиональной их принадлежности[122], хотя, и это уже было сказано, фактор принадлежности к православию оставался ключевым при определении положения иностранцев в России в течение веков.

Показательно, как этот фактор проявлял себя в конце правления Романовых: став самой влиятельной фигурой правительства Российской империи – министром финансов, Сергей Юльевич Витте боролся не на жизнь, а на смерть с другим важным чиновником из немцев – министром внутренних дел В.К.Плеве. И именно вера была для них разделительным рубежом.

Борьбе с Плеве в «Избранных воспоминаниях» Витте уделено много внимания: «Я не сказал государю, что Плеве ренегат из-за карьеры, а я думаю, что не может быть честного человека, меняющего свою религию из житейских выгод. Я также не сказал государю, что Плеве по натуре хам и сделался ярым адвокатом всех дворянских эгоистических тенденций не по убеждениям и не по традициям (его отец еще не был дворянином, а чуть ли не органистом у какого-то польского помещика), а потому что посредством дворянской клики у престола он и сделал свою карьеру. Как ренегат и не русский, он, конечно, дабы показать, какой он «истинно русский и православный», готов был на всякие стеснительные меры по отношению ко всем подданным его величества неправославным»[123].

Сам же Витте, досконально изучив железнодорожное дело, умело наладил финансирование этой громадной отрасли, ввел в Министерстве путей сообщения, пост управляющего которым занял в 1892 г., много новшеств для чиновников. Первым и главным его принципом стала ответственная кадровая политика: новых служащих он набирал, отдавая предпочтение не происхождению и протекции, чинам и выслуге лет, а профессиональной подготовке, знаниям, деловитости. Витте ввел практику принятия по текущим вопросам устных решений[124].

Настоящей легендой стали доклады чиновников Министерства управляющему. «Доклады Витте происходили при весьма любопытной обстановке, – писал его коллега. – У докладчика нет с собой ни бумаг, ни карандаша, и в течение двух часов докладчик и Витте ходят из угла в угол по кабинету и яростно спорят. Витте при этом вводит собеседника в круг своих идей и горячо отстаивает защищаемый им проект. Если Витте сдавался на доводы собеседника, то обыкновенно начинал горячиться и кричать: «Я вас не понимаю, что вы хотите делать», – и после некоторого раздумья: «Ну да делайте, делайте…»[125].

Ключевое для внутренней и внешней политики министерство – Министерство финансов – Витте возглавил 1 января 1893 г. Это было одно из самых крупных министерств по количеству чиновников. При Сергее Юльевиче оно еще более разрослось. В этом, с одной стороны, нашла свое отражение общая тенденция – на протяжении XIX века и особенно в его конце стремительное увеличивалась численность государственных служащих: если в конце XVIII века один чиновник в России приходился на 2250 жителей страны, то в 1909 г. это соотношение стало 1 к 335, т. е. за столетие количество служащих государственных учреждений увеличилось в семь раз! [126]

А с другой, рост министерских чиновников показывал и деятельность самого Витте: не прошло и года его работы на посту главного финансиста страны, как он внес в Государственный совет проект реорганизации и расширения штатов Департамента торговли и мануфактур. И вот департамент, ранее бывший одним из самых малочисленных, становится главным в министерской политике Витте: вместо 58 сотрудников в нем стало уже вскоре трудиться в полтора раза больше человек, а к концу века в нем было уже 150 чиновников, отделений вместо 11 стало 16[127]. Таким способом Витте обеспечил себе базу для проведения собственного курса в смежных сферах – промышленности, сельском хозяйстве, торговле.

Однако, уже на основе приобретенного опыта в железнодорожном ведомстве, он при подборе кадров добился от царя разрешения принимать на службу не тех, у кого были высокие чины и кто мог похвастаться своим происхождением, а людей со специальными знаниями, подчас даже тех, у кого по тогдашним сословным правилам и на службу брать было нельзя.

Витте постиг на протяжении многолетней службы все искусство придворных интриг. Главным источником для такого заключения служат его воспоминания, которые смогла сохранить его вторая жена, вывезя рукопись за рубеж и помешав тем самым царю Николаю II изъять компрометирующие двор записи. Соперниками С.Ю.Витте на протяжении всей его карьеры были другие высокопоставленные чиновники – немцы по происхождению. Так, чтобы занять место министра путей сообщения Витте пускал в ход разные методы компрометации своих соперников – А.Я.Гюбеннета, А.А.Вендриха. Особыми главами в его воспоминаниях стали столкновения с так называемой «Безобразовской кликой» – группой чиновников и общественных деятелей, ставивших под сомнение дальневосточную политику Витте, а также с утвердившимся при дворе бывшим московским обер-полицмейстером Треповым за влияние на царя Николая II.

Борьбе с Плеве в «Избранных воспоминаниях» уделено много внимания. Эти страницы убеждают: немцы в России умели служить, были мастерами искусства оставаться царедворцами, умели идти наверх и в этом стремлении к служебному восхождению мобилизовывать все свои силы, не оглядываясь на нормы морали и даже приличий.

Из «Избранных воспоминаний»: «Плеве имел против меня личный зуб потому, что думал, что я дважды помешал ему стать министром внутренних дел, он был злопамятен и мстителен. Мы с ним расходились и относительно государственной политики (я не говорю – по убеждениям, так как таковых он не имел) по большинству вопросов. Мое убеждение – что русский государь должен опираться на народ. Плеве же считал, что он должен опираться на дворянство»[128].

Особо спорными для обоих чиновников стали политика на Кавказе, а также еврейский вопрос. Вторая жена Витте была еврейкой, развода которой он всеми силами добивался и женившись на которой был долгие годы, вплоть до своей смерти, счастлив. Поэтому политика очередного российского «держиморды» в отношении к евреям ему была отвратительна. Он писал: «Я расходился с Плеве и по еврейскому вопросу. В первые годы моего министерства при императоре Александре III государь как-то раз меня спросил: «Правда ли, что вы стоите за евреев?» Я сказал его величеству, что мне трудно ответить на этот вопрос, и спросил позволения государя задать ему вопрос в ответ на этот. Получив разрешение, я спросил государя, может ли он потопить всех русских евреев в Черном море. Если может, то я понимаю такое решение вопроса, если же не может, то единственное решение еврейского вопроса заключается в том, чтобы дать им возможность жить, а это возможно лишь при постепенном уничтожении специальных законов, созданных для евреев, так как в конце концов не существует другого решения еврейского вопроса, как предоставление евреям равноправия с другими подданными государя»[129].

Особое возмущение вызывали погромы, которые прошли на Юге страны, особенно страшной была кишиневская трагедия. «Я не решусь сказать, что Плеве непосредственно устраивал эти погромы, но он не был против этого, по его мнению, антиреволюционного противодействия»[130]. Так сурово оценивал Витте деятельность коллеги…

Не только Витте ненавидел министра внутренних дел, но и анархисты. Плеве был убит «бомбистом» Сазоновым 15 июля 1905 г.[131].

…Витте был из смешанной семьи, но осознавал себя истинным православным.

Приток иностранцев объективно заставлял меняться ортодоксальное православное общество. Многие семьи иностранцев, веками проживая в России, принимая ее подданство, оставались, например, лютеранами. Сибирский лютеранский священник Вячеслав Пляскин справедливо по этому поводу замечает: «Пятисотлетие истории

Лютеранской церкви в России – это история жизни граждан России, несмотря на их национальное происхождение. Начальная информация о лютеранах в Сибири относится к походам Ермака. В его отрядах были бойцы-лютеране (шведы и немцы), шедшие на Восток во славу новой Родины.

Одной из первых лютеранских общин в Восточной Сибири стала иркутская». Ее составляли офицеры и ученые, находившиеся на службе Российской империи: вице губернатор Иркутской провинции Лоренц Ланг, российский дипломат, укреплявший восточные рубежи, и первый губернатор Иркутской губернии Карл Фрауендорф – самые известные из местных лютеран. В многочисленных российских экспедициях по исследованию Сибири и Дальнего Востока, Русской Америки также были лютеране: Витус Беринг, Мартин Шпанберг, Георг Стеллер, Иоганн Крузенштерн, Иоганн Фишер и многие другие[132].

Для конкретных людей вопрос о конфессиональной и национальной идентификации был не менее сложным и болезненным, чем для государства в его определении, кем для него являются собственные подданные или приехавшие иностранцы. Интересен пример, приводимый Н.С.Андреевой в отношении прибалтийских немцев:

«Так, барон А.Ф.Мейендорф, имевший русскую мать (ее племянником, кстати, был П.А.Столыпин), православный, называл себя немцем. И наоборот, лютеранин барон А.А.Крюденер-Струве считал себя русским. Агент германского Министерства иностранных дел барон Ф. Фон дер Ропп, русский по матери (урожденной Л.Гурьевой), был русофобом и, по собственному признанию, не знал русского языка. Его же супруга, петербургская немка, напротив, хорошо говорила по-русски»[133].

Другим основным требованием, предъявлявшемся к принимаемым на службу, была принадлежность к дворянству. Причем достаточно было быть французским или польским, немецким или английским дворянином, чтобы рассчитывать на благосклонность царя при приеме на службу.

Помимо сословных требований, которые могли смягчаться благодаря «Табели» (был юридически закреплен порядок получения дворянского звания в результате государственной службы выходцами из социальных низов[134]) правоведы из немцев в качестве основного условия приема на государственную службу предлагали рассматривать знания и умения потенциального чиновника. Не удивительно, что в соревновании за должности выигрывали «разночинцы»-иностранцы, у которых на родине были более широкие возможности получения образования.

В 1737 г. была проведена перепись «канцелярских служителей», и в обновленном в 1740 г. списке было учтено 215 чиновников, причем напротив фамилий иностранцев имелись соответствующие записи – откуда они: например, членом присутствия в Фортификационной конторе служил Д.Деколонг «из шляхетства французской нации», в Юстиц-коллегии – асессором Гейсон «из немецких шляхтичей», президентом Академии наук был барон А.Корф «ис курляндских шляхтичей». Для остальных выходцев из-за рубежа, являвшихся разночинцами, отмечалось, что они «из иноземцев», или указывалась национальность: например, советник канцелярии Академии наук Я.Д.Шумахер был «альзацкой нации». О директоре Петербургской почтовой конторы Ф.Аше было написано, что он происходит из «города Бреславля из гражданского чину», о его московском коллеге В.Пестеле – «города саксонского из гражданского чину»[135].

С течением времени необходимость повышать образование чиновников становилась все более и более актуальной. И тут снова именно иностранцы выступали инициаторами открытия всевозможных школ для тех, кто служит или будет служить государю. «К началу XVIII века относится возникновение первого специального учебного заведения, готовившего чиновников для гражданской службы – школы иностранных языков при Посольском приказе. В ней первоначально учились дети подьячих и переводчиков. Школой ведал переводчик Н.Швиммер, а с 1703 г. пастор Э.Глюк [136].

6 августа 1809 г. Александр I подписал Указ «О правилах производства в чины по гражданской службе и об испытаниях в науках для производства в коллежские асессоры и статские советники» (Указ действовал до 1843 г.). В преамбуле Указа отмечалось, что главной причиной низкой образованности чиновников стала возможность «достичь чинов не заслугами и отличными познаниями, но одним пребыванием и счислением лет службы». Отныне, чтобы стать коллежским асессором, помимо выслуги лет, необходимо было иметь высшее образование или сдать экзамены комиссии при университетах по установленной программе. Экзамены вводились по следующим дисциплинам: русский язык, один из иностранных языков, естественное право, римское право, гражданское право, уголовное право, всеобщая история, русская история, государственная экономия, арифметика, геометрия, физика, география, статистика России. Указ требовал для управления «исполнителей сведующих, обладающих твердым и отечественным образованием»[137].

Немецкий философ Г.-Ф.Лейбниц писал в свое время Петру I о том, что для поощрения деятельности профессоров и учителей их следует наделять чинами, которые имеют придворные и служащие государственных учреждений[138]. Как известно, эта практика сохранена в Германии до сих пор (в отличие от России).

К 1755 г. иноземцы на государственной службе России в центральных учреждениях составляли 8,21 %, в местных органах центральных учреждений – 10,34 %, в местном управлении – 1,44 %, в дворцовых учреждениях – 3,1 %[139].

Показательно: служившие в России иностранцы обычно получали более высокие оклады, чем русские чиновники. Это объяснялось тем, что государство платило им высокие ставки как специалистам, а также тем, что иноземцы не имели вотчин[140].

«Многие иностранцы, имевшие дипломы и патенты, свою карьеру в России часто начинали с более высоких должностей: асессорами, советниками… Все эти лица вместе с русскими чиновниками, учившимися за границей, в известной мере содействовали распространению в России опыта западноевропейских государств», – справедливо указывает С.М.Троицкий[141].

Находившиеся на службе в России иностранцы, приняв православие и русское подданство, получив дворянство, по русскому образцу спешили обзавестись землей и крепостными, постепенно сливаясь с представителями своего уровня и общественного положения. Так, сын пленного шведского офицера коллежский асессор

И.Ф.Маменс (Ревизион-коллегия) имел купленных и приданого жены 119 душ, титулярный советник И.Виттиг (контора Бахмутских соляных заводов) сразу же после крещения приобрел 12 душ в слободе Муратовка Бахмутской провинции [142].

Принципиальным является вопрос о статусе иностранных подданных на русской дипломатической службе. В предисловии к книге Избранта Идеса и Адама Бранда «Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695)» М.И.Казанин указывал: «Ознакомление с архивной документацией XVII и начала XVIII в. несколько обогащает номенклатуру дипломатических представителей. Так, Ф. А. Головин был послом, Спафарий – посланником, Идес по тексту статейного списка – посланным, а по тексту верительной грамоты – посланным, поверенным, Игнатий Милованов и Агапит Плотников – гонцами. Но существовали, как мы видели, «легкие гончики» и купцы – дипломатические уполномоченные, не имевшие никаких рангов. Например, Лоренц Ланг сопровождал в 1719–1721 гг. посольство Измайлова в Пекин и остался в качестве «российского агента» в империи Цин. То есть он совмещал дипломатические, торговые и консульские функции.

Можно дать периодизацию своего рода «огосударствления» иностранцев, поступавших на службу царю и русскому Отечеству. На первом этапе, начавшемся с возникновения русского государства, цари по своему усмотрению выбирали себе слуг, им было все равно, откуда человек прибыл, главным было его стремление служить, исполнять поручения лучше всех. Это было принято и при дворе Алексея Михайловича и, особенно, при Петре I. Традицию продолжали императоры и императрицы в XVIII веке. Лишь Великая Французская революция, изрядно напугавшая царизм, а потом и Наполеон что-то «сломали» в этой машине: все государства Европы начинают строить национальные государства, фактор подданства, гражданства начинает все больше играть свою роль, хотя в абсолютистских монархиях все равно все оставалось в руках правящей семьи – она, а не закон, решала, кому где быть, не очень оглядываясь на формальности.

Для России были важны и еще одни «иностранцы» – те, кто пришел в империю вместе со своими землями. Речь о прибалтийских немецких баронах, которые стали российскими подданными после Ништатского мира, когда к России отошли Лифляндия и Эстляндия, и позже, когда в состав империи вошла и Курляндия.

Поскольку Анна Иоановна была курлядской принцессой, она обеспечила продвижение по службе многим «своим» – выходцам из крепких знатных курляндских родов. Это были цепкие люди, которые на полтора века закрепили за собой престижные посты в государственном аппарате, и многие немецкие администраторы на Дальнем Востоке, например, генерал-губернатор Корф в конце XIX века, были как раз из этого слоя «огосударственных» Россией иностранцев. Показательно: ни выходцы из Грузии, ни малороссы – никто по силе своего служебного продвижения не мог сравниться с прибалтийскими баронами.

Немецкое дворянство Прибалтики смогло обеспечить себе многочисленные привилегии и особый статус не только в самих Лифляндии, Эстляндии и Курляндии.

Только возникновение Германской империи в 1871 г. изменило ситуацию в корне. Теперь фактору подданства начинают придавать значение. А балтийское самоуправление постепенно, последовательно сокращается усилиями Петербурга в своем «объеме», выхолащивается. Эти изменения проходили в рамках общих административных реформ Александра II. Тогда же бурной стала общественная дискуссия «западников» и «славянофилов», внутриполитическое острие которой было направлено как раз против привилегий остзейских баронов.

Но окончательно все пошло по-другому с началом Первой мировой войны. Именно она открыто поставила вопрос о подданстве, заставив иностранцев, десятилетиями проживавших и работавших на территории России, сделать окончательный выбор: с Россией они или с Германией.

Вот почему и для анализа службы иностранцев на русском Дальнем Востоке вопрос о подданстве – не основной. Между теми, кто его принял, и теми, кто оставался подданным другого государства, на практике не было «китайской стены».

Заслуживает рассмотрения и еще один вопрос: почему первоначально на русской службе были иностранцы самого разного происхождения – шведы, греки, сербы, а затем в основном стали преобладать немцы в самых разных сегментах управления.

В XVIII–XIX веках основным фактором «комплектования» элиты из иностранцев был территориальный: точно так же, как в советское время сначала выходцы из Грузии «тянули» друг друга наверх, а затем им на смену пришли днепропетровцы, так и до революции не немцы «тянули» немцев, а прибалты – прибалтов, вестфальцы – вестфальцев, пруссаки – пруссаков, европейцы – европейцев – по территории исхода. И только со временем «освоение» сфер общественной и государственной жизни, начатое по территориальному принципу, проявило себя в определенной этнотизации немцами армии, статской и придворной службы. Они приезжали по земляческому, а не по этническому принципу – на родине он играл второстепенную роль. Но именно в России выходцы из разных германских земель постепенно начинают образовывать консолидированную общность, по сути, здесь они становятся немцами.

Многие иностранцы увидели Россию вовсе не с парадной стороны, а как ссыльные, попавшие в Сибирь из-за опалы императоров[143]. Одна из наиболее неординарных судеб – писатель и театральный деятель Август Фридрих Фердинанд фон Коцебу, который после ссылки в Сибирь вернулся в Пруссию, где стал восприниматься как царский шпион и пал от руки террориста[144].

Если посмотреть на проблему более широко, то можно увидеть: всякое новое экономическое развитие, научный прорыв, благодаря которому открывались новые сферы деятельности – хозяйственной, политической, исследовательской, – требовал и новых сил, новых «трудовых ресурсов», способных эту деятельность осуществлять, готовых воспринять изменившиеся реалии и действовать сообразно этим реалиям. Такая внутренняя, «социальная» миграция, когда целые слои населения вдруг меняли свое «ремесло», была характерна для многих эпох: например, в России разночинцы стали символом просвещения, преобразований в деревне, вообще – в общественных отношениях, они артикулировали интересы тех, кто в силу своего малого образования был не способен это делать самостоятельно; при развитии естественных наук в конце XIX – начале XX века вдруг активными стали женщины – именно они идут в физику, едут учиться за рубеж, становятся врачами, открывают для себя работу по защите, говоря современным языком, прав человека, борются за равноправие; социалистическая революция потребовала также тех, кто был готов и мог ее осуществить – и на арену российской политической борьбы вышли многие евреи, абсолютно бесправные в царской империи и выплеснувшие свою энергию в преобразовании общества. Феномен «рекрутирования» определенных социальных групп для новых сфер деятельности наблюдается и сегодня: например, информационные технологии «забрали» молодежь – именно она легко и быстро воспринимает возможности, предоставляемые новой техникой, работает над их совершенствованием, является носителем возникшей философии информационного общества.

В России на определенных исторических отрезках «агентами» многих преобразований выступали иностранцы. Эту обусловливалось, конечно, социальными отношениями: крепостная страна, где человек лично, как раб, принадлежал другому человеку, вырвать из привычного окружения талантливого подданного, послать его учиться, дать ему ответственное дело становилось непосильной задачей даже для царя. И он отдавал предпочтение «готовым кадрам» – немцам.

Иностранцы были неутомимы, целеустремленны, они спать не давали центральному русскому правительству, постоянно направляя свои реляции, ставя новые задачи перед царями, утверждая, что нужно заключать договоры, проводить границу, укреплять военными крепости, решать проблемы перебежчиков и приграничной торговли. Именно эти люди, благодаря своему опыту, видели перспективу и вели отношения с Китаем, как и в освоение Сибири, Дальнего Востока, Арктики, вперед и вперед.

Судьбы иностранцев на царской службе – самый убедительный пример синхронизации усилий стран и народов в политике. Путь к общему миру, с единой шкалой ценностей, устремлений и надежд.

2. Европа по обе стороны дальневосточной границы

Китай в политике Европы

Россия на протяжении всей своей истории тесными связями, общей судьбой была соединена с Западом. Там черпала она новые идеи – от культурных, до политических, там она видела идеалы своего развития, со странами Европы она дружила или насмерть воевала. И в этом проявлялась суть двух половинок единого целого – христианского мира.

Китай пришел в Россию с Запада.

На Западе было страстное увлечение открытой, ранее неведомой империей, ее удивительной культурой, ее, как многим казалось, совершенным государственным устройством. Мода на Китай при европейских дворах определила целую эпоху, когда все сферы общественной жизни во Франции, Голландии, Великобритании, Австрии, Саксонии – от театра и литературы до государственных новшеств и политических дебатов – начинают развиваться под мощным воздействием этой новой, далекой, прекрасной страны.

В России никогда не было такой моды. Если она и была, то только в той степени, чтобы поспеть, не отстать от Запада. Если Китай присутствовал в русских переводах, то это были переводы с французского или немецкого трудов Вольтера и Лейбница. Если китайская тема вдруг появлялась в театре, то как пьеса Гоцци «Турандот». И Екатерина II обустраивала в Царском Селе свой китайский кабинет только потому, что великолепные подобные комнаты, полные изящества, уже были в Шенбрунне – их велела сделать, а потом очень любила Мария Терезия.

Даже новые растения из Китая попали в Россию через Европу. Длинный путь через моря и океаны совершили китайские розы. Эти великолепные цветы стали настоящей страстью австрийских императриц: привезенные на кораблях, они заняли заметную часть парка Шенбрунн и до сих пор вызывают восхищение посетителей дворца.

Г.П.Рылов занимательно пишет о груше, родина которой – Китай. Иезуиты дали ей латинское название – «пирус» – от него произошли все прочие в европейских языках: французское – «пуарье», английское – «пейр», немецкое – «бирне», итальянское – «перо», испанское – «пера»[145]. Чтобы попасть в Россию, груша «совершила» кругосветное путешествие – через моря и океаны, по тверди земной – вновь, уже с нашей стороны, к границе с Китаем.

Китай в Россию пришел с Запада. Вот почему так много имен иностранцев мы находим среди тех, кто осваивал для России Дальний Восток, шел туда по русскому повелению…

Первооткрывателем Китая для Запада был Марко Поло. После своего кругосветного путешествия его «Описание мира» показало Европе, что где-то далеко существуют совершенно фантастические страны, о которых никто до того не имел ни малейшего представления.

Новое «открытие» Китая совершили иезуиты. Выдающуюся роль сыграл итальянец Маттео Риччи, по-китайски Ли Маоту (1552 – 1610 гг.). Живя в Китае, он донес до Европы образ этой далекой страны, дав и Китаю представление о духовной жизни Европы. Книга Риччи о нравах и обычаях китайцев была опубликована в 1615 г. на латыни и затем переведена на многие европейские языки[146].

Она, как и другие свидетельства, вызвала в Европе настоящий восторг, который охватил широкие слои образованных людей в разных странах. Поскольку французские иезуиты составляли большую часть китайской миссии, то их сообщения особенно горячо принимались во Франции. Выдающиеся мыслители, такие как Пьер Байль (1647 – 1706 гг.), Малебранж (1638 – 1715 гг.), Фенелон (1651 – 1715 гг.), Монтескье (1689 – 1755 гг.), Вольтер (1694 – 1778 гг.) и другие, находились в значительной степени под влиянием Китая. Так называемая «практическая философия» китайцев и на этом основанная социальная и политическая система служили им идеалом[147].

«Картина, которую писали иезуиты, – отмечал Вольфганг Франке, – это была большая могущественная империя, пребывающая в благополучии, спокойствии и мире. Во главе стоит честный, просвещенный властитель, который правит при соблюдении предписаний разума и установленных норм государственной этики. Народ управляется на основе законов, высоких и чистых обычаев. Все войны и споры устранены, мир и гармония превыше всего. В противоположность этому раздробленная и находящаяся в постоянных войнах Европа с ее бедностью и нуждой после 30-летней войны представляла собой ужасную картину»[148].

Сообщения иезуитов дополнялись впечатлениями от привезенных товаров: фарфор, лаковые изделия, раскрашенные шелковые ткани, бумажные обои. Все это мгновенно входило в моду, как и садовое искусство, архитектура, театр. Культурные образцы Китая создали в Европе великолепный стиль рококо.

В германском языковом пространстве было два центра китайского вдохновения: Дрезден и Вена. Настоящая китаемания была при венском дворе. Приметы этого увлечения знати были повсюду. Так, первое представление пьесы «Китаец» («Le Chinesi») в 1735 г. было примечательно тем, что в нем одну из ролей сыграла тогда еще 18-летняя Мария Терезия, будущая австрийская императрица[149].

В Германии, прежде всего, Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646 – 1754 гг.) находился под влиянием сообщений иезуитов из Китая. Он состоял в переписке с иезуитом Йоахимом Бови[150], благодаря которой вник в суть учений Лао-цзы, Конфуция и китайской версии буддизма. Эти идеи способствовали развитию идей самого Лейбница об обществе как о едином, постоянно восходящем «со ступени на ступень духовном существе», которое находится на пути прогресса[151]. Библиография на немецком языке об этих взглядах Лейбница чрезвычайно обширна[152].

Иоганн Вольфганг фон Гете (1749 – 1832 гг.) также ощутил на себе сильное культурное влияние Китая. В молодости он был настроен против этого влияния, поскольку поколение «Бури и натиска» отождествляло все китайское с вычурным стилем рококо, но в старости он пришел к признанию литературы Китая, вернее тех немногих текстов, которые он узнал в переводах.

Однако наряду с «китаефилами» в Европе было и немало «китаефобов». Уже в XVII столетии образовалось два совершенно различных европейских представления о Китае: о Китае философов и Китае мужланов. Первая из этих картин была, без сомнения, «продуктом» миссии иезуитов. Вторая – впечатлением купцов, которые имели дело с торговцами и чиновниками страны жестких установлений, презрения к чужестранцам, деспотии.

Этот «другой» Китай отразил в своем «Робинзоне Крузо» Даниэль Дефо. «Китай «Робинзона Крузо» – это страна предрассудков и идолопоклонничества, варварства, примитивности и детского незнания, грязи, ужасающей нищеты и смешной в сравнении с европейской военной системы», – отмечает Вилли Бергер[153].

Очень критическую картину далекой страны нарисовал Гердер. «Китай такой потому, что там нет никакого прогресса, никакого динамичного развития, у него кровообращение как у зверя, который залег на зимнюю спячку, его мораль и законность все время идут по кругу и говорят сотни раз одно и то же, – пишет тот же Бергер о представлениях Гердера в отношении Китая. – Китайская культура в этом кругу без развития остается детской культурой, а китайцы сотни лет остаются детьми вечных законов»[154].

Мода на Китай окончилась с Великой французской революцией. Китаемания как садовое искусство, как искусство внутренних интерьеров была символом знати и богатой буржуазии; революция вырвала социальный фундамент у китаемании[155]. Гегель писал: «История Китая не развивается сама собой… Мы имеем дело со старейшим государством с отсутствием прошлого, государством, которое сегодня так же существует, как и в старые времена. Китай не имеет истории»[156].

Гегель, Монтескье выделяли в устройстве Китая только одну его сущностную черту – деспотию. Не случайно именно так будет в последствии восприниматься все, что лежит на Востоке – через призму отношений иерархии, насилия, несводобы, какие мыслители революционной поры и XIX века видели в Китае.

В России никогда не было такой «любви-ненависти» к Китаю. Это было обусловлено целым рядом факторов, в том числе географических. Две страны граничат друг с другом, и это определяет чувства соперничества, подозрительности и настороженности, какие только бывают у соседей, тесно соприкасающихся друг с другом. Вилли Бергер, безусловно, прав, когда пишет: «Что касается русско-китайских отношений, то они отличались от европейских, во-первых, тем, что они единственные были не морскими, а по суше, и, во-вторых, они были отмечены непосредственно географическим соседством двух огромных держав, которое всегда были обусловлено недоверием, возникшим из-за завоеваний монгольских войск Золотой орды и остаются в политическом отношении латентно напряженными вплоть до наших дней, временами перерастая в кроваво враждебные»[157].

Н.А.Самойлов очень точно указывает, что «увлечение «китайщиной» началось в России с Петра Великого. Находясь в Голландии, Петр видел большое количество китайских и японских фарфоровых изделий повсюду, даже в домах простых людей. Русские посещали фарфоровый кабинет замка Шарлоттенбург в Берлине, китайские комнаты во дворце Шенбрунн в Вене, а в 1716 г. российский император любовался лаковыми комнатами замка Розенберг в Копенгагене. Именно после возвращения из Дании у Петра I появилась идея создания подобного лакового кабинета в России. По его инициативе русские живописцы из адмиралтейского ведомства начали работы по созданию «китайского кабинета» во дворце Монплезир в Петергофе»[158]. Именно поэтому в 1991 г., организуя выставку «Петр I в Западной Европе», ее устроители в Бремене подобрали для показа значительное количество китайских сокровищ, виденных в свое время Петром прекрасных изделий из фарфора, которые до сих пор бережно хранятся в музеях Гамбурга и Бремена[159].

И здесь также одна из причин, почему так много иностранцев на русской службе оказалось вовлеченными в китайскую политику России.

Поразительны судьбы этих иностранцев. Ни один из тех, кто принял предложение царя остаться в России и служить ее дальневосточным интересам, не был человеком из «ниоткуда», все они боролись и противостояли своей судьбе, все они были исполнены стремлений к лучшему, к тому, чтобы быть первыми, выделиться, добиться того, чего они сами желают. Шведа Ланга, оказавшегося в русском плену, грека Николая Спафария, униженного молдавским господарем, датчанина-голштинца Избранта Идеса объединяло то, что они были деятельными, неутомимыми, жадными до нового, умевшими брать на себя ответственность и выполнять порученное. Это были люди дела – вот что привлекало в них русских императоров. Они были другими, не такими, как свои.

Российские императоры и знать увидели Китай их глазами. И как всякое первое впечатление, оно надолго оказало свое воздействие на государственный курс в отношении соседа.

Китай открыли западноевропейцы, они обосновались там, первыми установили торговые связи. В истории этих отношений особую, ключевую роль сыграли христианские миссии, прежде всего миссии иезуитов, при дворе китайского императора. Россия со своими поисками путей в Китай опиралась на информацию, опыт работы в чужой стране, который накопили иезуиты. В Российском государственном архиве древних актов сохранились документы, свидетельствующие о переписке Петра I с главным патером в Пекине Стумфом Килианусом[160]. От него царь ждет и получает сведения о далекой стране.

Именно иезуиты стали первыми толмачами и посредниками на начальных стадиях установления российско-китайских контактов, именно они переводили эти контакты в привычную для европейцев форму договоров, обучая китайцев (и русских) вести дела по правилам и обычаям Европы. Поскольку у истоков российско-китайских отношений стояли иностранцы (греки, шведы, немцы), а с китайской стороны активно действовали иезуиты, то становится ясным: первые связи между Россией и Китаем не были в чистом виде российско-китайскими, это были отношения европейцев с европейцами.

В своей книге Идес и Бранд упоминают трех иезуитов, с которыми они встречались в Пекине: «француз Жан-Франсуа Жербийон (1654–1707 гг.); бельгиец Антуан Тома (1644–1707 гг.), вице-президент трибунала математики, а во время отсутствия Гримальди – президент, т. е. главный астроном китайского двора; португалец Томас Перейра (1645–1708 гг.) музыкант, в последующем был c Жербийоном в Нерчинске. Филипп-Мария Гримальди (1639–1712 гг.) был представителем итальянского аристократического рода, давшего Генуе не одного правителя. Гримальди находился на посту придворного математика и астронома, как до него иезуит Вербиест до него, и забавлял китайского императора Канси гидравлическими механизмами и оптическими эффектами»[161].

Нельзя не согласиться с исследователями, что «участие иезуитов в ранних русско-китайских дипломатических отношениях – поразительный исторический феномен. Иезуиты, преследуемые в обеих странах, сыграли роль посредников в чрезвычайно важных дипломатических миссиях между этими двумя великими державами»[162]. Действительно, во всех русско-китайских переговорах второй половины XVII – первой половины XVIII веков иезуиты принимали самое деятельное участие.

Однако, как показали события первых лет открытия европейцами Китая и особенно последующая колонизация страны, иностранцы не были миротворцами в этой части света. «История колонизации Китая – одна из позорнейших страниц мировой цивилизации»[163].

Китай стал со временем ареной противоборства европейских держав. За его богатства стали сажаться самые разные нации, в том числе и Россия. Это соревнование, в котором призом были просторы страны, трудолюбивое население, произведения искусства и ремесел, начали португальцы, к ним подключились англичане, французы, итальянцы, немцы… Россия, видя этот пример, не могла отстать, она участвовала в гонке на этой дистанции. И способствовала тем самым общим процессам единения мира – драматическим, стоившим многих жизней, имеющих проекцию на сегодняшний день.

Первые русские контакты с Китаем

Движение России на Восток – это подвиг первопроходцев. Героями на этом пути были Ермак[164], Ерофей Хабаров[165], Геннадий Невельской[166], Семен Дежнев[167].

Удивительно, но государственные, официальные посланцы царей исследователями не рассматриваются как первопроходцы. Между тем эти посольства, открывшие для России соседнюю неизведанную страну, никак нельзя отделить от истории освоения огромного края. Лишь О.И.Пожидаева смогла в целом рассмотреть эпоху первых русско-китайских контактов, на основе ее работы можно представить их хронику[168].

• В мае 1618 г. из Томска с целью найти дорогу в Китай и установить с китайской стороной добрососедские отношения направился отряд казаков во главе с Иваном Петлиным. Этот поход увенчался успехом: казаки не

только дошли до Пекина, но и встретились с китайскими чиновниками. Впрочем, с политической точки зрения визит русских в Поднебесную не был плодотворным: китайский император не удостоил русских казаков аудиенции.

• По прошествии малого времени в Китай было направлено официальное посольство, возглавляемое Федором Байковым. Впервые русский царь направил в Поднебесную официальное приветствие. Вышедший из Тобольска 25 июня 1654 г. отряд добирался до границ Китая почти год, а затем несколько месяцев ждал приема со стороны китайских властей.

• Летом 1643 г. В.Д.Поярков и его экспедиция по рекам Алдан, Учур, Гонам, перевалив Становой хребет, достигли Зеи и Амура, оставив описание жизненного уклада народов Приамурья.

• В 1648 г. С.И.Дежнев из устья Колымы по Тихому океану достиг пролива между Азией и Америкой. Это открытие потребовало подтверждения со стороны экспедиции под командованием В.Беринга.

• Поход 1649–1653 гг. Ерофея Павловича Хабарова в Приамурье привел к русскому подданству измученных набегами маньчжуров эвенков и другие малочисленные народы. В 1650 г. на месте небольшого даурского города первопроходцами был основан Албазинский острог, названный в честь даурского князя Албазы.

• С 1655 г. начинается активное заселение Приамурья. Этот же год считается годом создания Амурского казачьего войска. В 1655 г. по указу Алексея Михайловича статус воеводства получает Нелюцкий острог, переименованный в 1659 г. в Нерчинский и получивший в том же году статус города.

Несмотря на пограничные контакты, на известия, получаемые в России о Китае и в Китае о России благодаря иезуитам, никаких дипломатических связей, свидетельствовавших о государственном характере отношений, не существовало. В 1670 г. правитель цинского Китая Канси (Контайши) направил Алексею Михайловичу грамоту, предлагая установить дружеские посольские и торговые отношения. В ответ русское правительство направило в Поднебесную посольство во главе с Николаем Спафарием (Милеску Николае Спэтарул). Его целью было упрочить завоевания российских казаков на Востоке.

Молдавский боярин греческого происхождения Николай Гаврилович Спафарий родился в 1635 г., получил образование в Константинополе и в Италии, овладел эллинским, новогреческим, турецким, арабским, румынским, русским, латинским, итальянским языками. Спафарий-Милеску служил у молдавского господаря, но неудачно участвовал в политических интригах; в наказание за это по приказу господаря ему отрезали нос. Униженный, ставший фактически инвалидом, он бежал сначала в Валахию, затем в 1671 г. в Россию, где получил место переводчика в Посольском приказе.

По повелению российского царя Алексея Михайловича Спафарий в 1675 г. был отправлен в Китай. В Пекин его миссия прибыла 15 мая 1676 г. Китайцы встретили посланцев царя с подозрением. От посланника требовали передать в «мунгальский приказ» (министерство иностранных дел) привезенные Спафарием царскую грамоту и подарки. Но тот твердо отвечал, что «такое домогательство противно обыкновению, существующему у всех европейских дворов»[169].

Резоны китайцев описал историк С.М.Соловьев: «Ему (Спафарию – авт.) объяснили начало обычая: «В старых годах из некоторого государства был у нас посол, даров с собой привез очень много и словесно объявил всякую дружбу и любовь. Наш богдыхан, обрадовавшись, тотчас велел посла и с грамотою взять перед себя; но как начали читать грамоту, оказалось в ней большое бесчестье богдыхану, да и сам посол начал говорить непристойные речи. С тех пор постановлено: брать прежде грамоту у посла и прочитывать, и, смотря по грамоту, богдыхан принимает посла или не принимает»[170].

Китайцы настаивали, говоря, что только после «изучения» иностранных грамот будет приниматься решение, допустят ли посланца к богдыхану или его вышлют из страны. В этих спорах прошло 20 дней. И все это время Спафарий и его свита находились запертыми в предоставленном им доме, под стражей. В конце концов договорились, что царскую грамоту с переводом и подарки русский посланец принесет во дворец и положит в условленное место.

Ссылаясь на французский источник, Д.Н.Бантыш-Каменский так описывает последовавшую церемонию:

«5 июня посланник привез грамоту и подарки во дворец и у самого въезда сошел с лошади подле столба, на котором было написано имя богдыханово; потом, прошедши несколько дворов, в сопровождении своей свиты, вступил в палату, положил грамоту на четвероугольном возвышении, покрытом желтою каймой и окруженном китайцами, а подарки на разные столы. Исполнив сие, не говоря ни слова с ближними людьми богдыхана, возвратился на свою квартиру».

К этому моменту Спафарий уже установил связь с иезуитами у трона китайского императора. Узнав, что русский посланник владеет латынью, император Канси назначил Вербиеста переводчиком переговоров. От него Спафарий узнал, что служба иезуитов при троне китайского императора нелегка. Федринанд Вебриест, как уточнял С.М.Соловьев, «родом из испанских Нидерладнов», говорил Спафарию: «Рад царскому величеству для христианской веры служить и о всяких делах радеть; только жаль мне, что от такого славного государя пришло посольство, а китайцы варвары, и никакому послу чести не дают; подарки, которые присылают к ним от других государей, называют и пишут данью, и в грамотах своих отвечают, будто господин к слуге; говорят, что все люди на свете видят одним глазом, и только они, китайцы, двумя»[171].

В словаре Д.Н.Бантыш-Каменского приводится другая версия переговоров, будто богдыхан, прочитав перевод с грамоты русского царя, сказал своим приближенным: «К отцу моему и моим предместникам таких грамот от белого царя не бывало; надобно беречь оную в казне как самое доброе дело»[172].

Николай Спафарий вывез из Китая самые тяжелые впечатления: «В торгу таких лукавых людей во всем свете нет, и нигде не найдешь таких воров: если не поберечься, то и пуговицы у платья обрежут; мошенников пропасть!»[173].

В своей «Книге, в ней описание первой части Вселенной, именуемой Азия, в ней же стоит Китайское государство» нашли отражение встречи с иезуитами в Пекине:

«Почтем за важное описать китайских советников, которые при дворе богдыхановом за первейших лиц почитаются, то иезуиты-латыняне. В Китае иезуиты поселились с давних времен. То чудно, но истина…

Иезуит Адам Шаль покорил сердце китайского богдыхана мудростью своего ума: иезуит так учен, что безошибочно говорит о будущих солнечных и лунных затмениях, угадывает погоду, составляет календари-леточислители, отливает для китайской ратуши пушки. Богдыхан поставил его главой математического трибунала: в Китае этот чин столь велик, что почитать его потребно превыше самого первейшего князя.

Таков же умом и сноровкой помощник Адама Шаля иезуит Фердинанд Вербиест. Тихо на ухо говорил нам тот Фердинанд Вербиест богдыхановы о нас думы и премногие тайны жизни Китайской страны. Вербиест много учен и разумен, в речениях разных государств и народов силен.

Ради веры Христовой Фердинанд Вербиест, а с ним и иные латиняне, что проживают в Китайщине, возгорелись нам, послу русского царя, душевной любовью. Единоверцы во Христе ругали китайскую идольскую веру. Служа китайскому богдыхану и находясь у него ближним советчиком, Фердинанд Вербиест принял за радость оказать нам тайно подмогу в делах наших. Обещал Вербиест послать через нас в Москву тайное тайн богдыхана – чертеж и описание Китая. Страшно нам такое деяние! Но ум наш мутит любопытство, желаем получить для Руси тот драгоценный чертеж»[174].

«Спафарий дал иезуитам икону Михаила Архангела в серебряном вызолоченном окладе и два подсвечника пред икону», – отмечал историк С.М.Соловьев[175].

В день аудиенции у богдыхана Спафария наставляли, как он должен кланяться китайскому правителю, хотя тот настойчиво говорил, что это – унизительный обычай. Тем не менее обряд был исполнен: встав с ковров, он кланялся перед дворцом, три раза стоя на коленях и девять раз преклоняя голову, что продолжалось около четверти часа.

Китайскому императору Канси было в ту пору всего 23 года. Он позволил ему сесть «в восьми саженях от него». Вся церемония свелась к тому, что посланнику был предложен чай, и после император удалился в свои покои. Спафарий высказал свое возмущение тем, что император не поинтересовался здоровьем русского царя. Но с этого момента ворота дворца распахнулись для посланника. Сопровождавшие его купцы могли открыть торговлю своим привезенным товаром.

В прочие часы посольство снова оказывалось под стражей. С охранниками русские даже дрались. «Посольских и служилых людей никуда не выпускаем, дабы не причинил им кто-либо обиды» – был ответ на жалобы Спафария. Канси присылал посольству свои яства и, наконец, снова пригласил во дворец. На сей раз император повел беседу, задавал самые разные вопросы: «Великий государь, всея России самодержец, белый царь в добром ли здравии, сколько лет, в каком возрасте и сколь давно царствовать начал? Много ли посланнику лет от роду? Учился ли он философии, математике, триугольнометрии и звездословию? Каков путь к Московскому государству? Кто Бог ваш, кому поклоняетесь и в чем состоит ваша вера?»

Все источники указывают, что при ответах на вопросы Спафарий не сдержался, тон его показался китайцам грубым. Д.Н.Бантыш-Каменский пишет об этом так: «К стыду посланника, уверившего богдыхана, что обучался астрономии, на сделанный им вопрос об одной звезде, называемой «золотой гвоздь», он отвечал: «Я на небе не бывал и имен звездам не знаю». Сей грубый и неприличный отзыв был причиной – как должно полагать – неудачного посольства Спафария и явного неудовольствия двора китайского»[176].

Загладить неловкость не удалось. Посланник, для увеселения Канси, приказал четырем россиянам плавать в реке и нырять. Тщетно! После долгих препирательств, он сам для того, чтобы дождаться ответа от императора, был вынужден унизить свое звание и более двух часов стоть на коленях в грязи под дождем, но вместо ответа получил только отзыв президента «мунгальского приказа»: «Богдыхан не хочет ответствовать на государеву грамоту». Богдыхан ссылался на то, что ему не были выданы перебежчики на русскую территорию.

Но самое оскорбительное было припасено напоследок: президент «мунгальского приказа» сказал, что богдыхан может написать грамоту к русскому государю, но только в таких выражениях: «От превысокого Престола пишем к нижнему и смирному месту; дань и ясак, которые ты нам прислал, приняли и для того посылаем к тебе и ко всему государству твоему для службы твоей милость и жалованье»[177].

1 сентября 1676 г. Спафарий покинул Пекин.

Хотя договор с Китаем и не был подписан, посольство Спафария дало свои результаты. Он собрал обширную информацию о Китае, его правительстве, системе управления и политических целях на Дальнем Востоке.

В Москве Николая Гавриловича ждали новые испытания. До его возвращения, 30 января 1676 г., скончался царь Алексей, и престол унаследовал старший из сыновей от первого брака Федор. Покровители Спафария впали в немилость, а сам он был оклеветан, его допрашивали, отстранили от дел. С большим трудом посол смог восстановить свое доброе имя, ему вернули должность, но за службу не наградили.

Оставшиеся годы своей жизни Николай Гаврилович посвятил литературному труду, а также воспитанию детей и племянников[178].

Следующими иностранцами, которые были направлены в далекую и мало приветливую страну были голштинцы Избрант Идес и Адам Бранд. Но между этими официальными посольствами случилось еще одно ключевое событие российско-китайских отношений. Был заключен Нерчинский договор.

Нерчинский договор стал первым в истории Китая документом, подписанным с иностранным государством. Это европейское правило, класть на бумагу государственные обязательства перед другими странами, ранее совершенно были незнакомы и чужды Поднебесной. Ведь общая философия Китая сводилась именно к тому, что он – Срединное царство, что самый главный на Земле – китайский император, что на равных он не может и не будет вступать в переговоры с иностранными властителями, тем более брать на себя обязательства, которые следует потом исполнять.

Обстоятельства заключения этого первого договора были непростыми. Нерчинский договор, как показала история, оказал долговременное влияние на российско-китайские отношения.

Все основное внимание в договоре уделялось линии границы. Об этом – практически весь «Статейный список», как еще называют заключенный 27 августа 1689 г. Нерчинский мирный договор между Россией и Китаем о границах и условиях торговли, который предусматривал, что обширные территории Приамурья отходят к Китаю.

История подписания такого невыгодного для России мира описана многократно. Подробно драматический ход переговоров представил С.М.Соловьев[179]. Великие и полномочные послы царя – ближний окольничий и наместник брянской Федор Алексеевич Головин, стольник и наместник елатомский Иван Остафьевич Власов, дьяк Семен Корницкой подписали его под давлением военной силы. Китайский император Канси не хотел допустить российскую миссию в Пекин – цины организовали нескольких монгольских ханов на военное выступление против русского посольства с целью его полного уничтожения, однако русские это нападение отбили. Тем не менее, переговоры пришлось проводить не в Пекине, куда российское посольство не имело физической возможности добраться из-за возросшей угрозы уничтожения, а в Нерчинске. Но затем и Нерчинск был взят в осаду. Свыше 15 тысяч солдат противника при поддержке артиллерии и речной флотилии не могли быть отбиты полутора тысячами русских стрельцов и казаков без достаточного боеприпаса и продовольствия. А когда крепость сдалась, китайцы определили в первом в истории своей страны договоре ту границу, которая устраивала их, а не русских. В статье 1-й говорилось:

«Река, имянем Горбица, которая впадает, идучи вниз, в реку Шилку, с левые стороны, близ реки Черной, рубеж между обоими государствы постановить.

Такожде от вершины тоя реки Каменными горами, которые начинаются от той вершины реки и по самым тех гор вершинам, даже до моря протягненными, обоих государств державу тако разделить, яко всем рекам малым или великим, которые с полудневные стороны с их гор впадают в реку Амур, быти под владением Хинского государства.

Такожде всем рекам, которые с другие стороны тех гор идут, тем быти под державою царского величества Российского государства. Прочие ж реки, которые лежат в средине меж рекою Удью под Российского государства владением и меж ограниченными горами, которые содержатца близ Амура, владения Хинского государства, и впадают в море и веяния земли посреди сущие, меж тою вышепомянутою рекою Удью и меж горами, которые до границы надлежат не ограничены, ныне да пребывают, понеже на оные земли заграничение великие и полномочные послы, не имеюще указу царского величества, отлагают не ограничены до иного благополучного времени, в котором при возвращении с обоих сторон послов царское величество изволит и бугдыханово высочество похочет о том обослатися послы или посланники любительными пересылки, и тогда или через грамоты или чрез послов тые назначенные неограниченные земли покойными и пристойными случаи успокоити и разграничить могут».

Статья 2-я устанавливала:

«Такожде река, реченная Аргун, которая в реку Амур впадает, границу постановить тако, яко всем землям, которые суть стороны левые, идучи тою рекою до самых вершин под владением Хинского хана да содержитца, правая сторона: такожде все земли да содержатца в стороне царского величества Российского государства и все строение с полудневные стороны той реки Аргуни снесть на другую сторону тоя ж реки».

Наиболее болезненным решением было разрушение крепости Албазин, чему была посвящена статья 3-я Нерчинского договора:

«Город Албазин, которой построен был с стороны царского величества, разорить до основания и тамо пребывающие люди со всеми при них будущими воинскими и иными припасы да изведены будут в сторону царского величества и ни малого убытку или каких малых вещей от них тамо оставлено будет»[180].

Это было унижающее русских решение. Первая осада Албазина была весной 1685 г. Тогда хэйлунцзянская армия подошла к крепости со значительным перевесом сил. Манчжуров было около пяти тысяч пеших воинов и тысячи конницы, сто пушек и запасы пороха, ядер, продовольствия. В Албазине имелось 450 служивых людей, крестьян и купцов, три пушки, четыре ядра к ним и триста мушкетов. На предложение сдать крепость без боя албазинцы ответа не дали. Штурм крепости длился несколько дней. Гарнизон под командованием воеводы Алексая Толбузина отбивал атаки. Защитники говора пошли на переговоры, в результате которых смогли оставить крепость и уйти в Нерчинск. Манчжуры разрушили город.

Но 30 августа 1685 г. отряд служилых и промышленных людей во главе с А.Л.Толбузиным и А.И.Бейтоном приступил к восстановлению острога. Они строили крепость с двойными деревянными стенами, промежутки засыпали землей, обкладывали дерном и обмазывали глиной, чтобы сделать крепость огнеупорной. К началу 1686 г. в восстановленном городе насчитывалось 725 человек, вскоре численность достигла тысячи человек. И вот новое нападение.

В феврале 1686 г. цинские власти были удивлены, узнав о восстановлении города и заселении Приамурья крестьянами и стали готовиться к новому походу. Вторая осада Албазина началась 17 июля 1686 г. Манчжурская армия в составе восьми тысяч пехоты, трех тысяч конницы с сорока пушками снова подошла к крепости. Вторая осада длилась вплоть до поздней осени 1686 г., она принесла огромное количество жертв с обеих сторон[181].

Некоторые современные историки умеют даже поражение обратить в победу. Так, Н.Н.Вавилов в работе «Российско-цинские отношения» утверждает, что только в принятом виде Нерчинский договор открыл возможности широкой торговли с Китаем, стабилизировал обстановку на границе, в то время как совершение Спафарием цинских ритуалов как раз и привело к потере русских позиций на Дальнем Востоке[182].

Между тем на «исправление» ошибок в Нерчинске России пришлось потратить немало сил. И вновь на службу были призваны иностранцы.

Новым «десантом» из иностранцев в 1692 г. молодым царем Петром I были направлены в далекий Пекин коммерсанты – голштинец Избрант Идес «со товарищи», среди которых был его земляк Адам Бранд и в последствии соавтор по описанию этого трудного путешествия. Никаких договоров они с китайцами не заключали, однако привезли бесценную информацию о политическом устройстве восточной империи, ее экономике, культуре, армии. Подарки из Китая заворожили царя и его приближенных: образцы фарфора, шелка, бумаги были лучшими «переговорщиками» в пользу упрочения связей с Китаем и отстаиванием собственных интересов за тридевять земель.

Избрант Идес (1657 – после 1700 гг.), коммерсант, переехал в Россию в 1687 г. Он был уроженцем Глюкштадта в Шлезвиг-Голштинии, и поэтому немецкие исследователи, не колеблясь, считают его немцем. Адам Бранд пишет, что Идес был «германской нации». Однако фамилия «Избрант» говорит специалистам о том, что его предки происходили из Голландии, где эта фамилия (Ysbrant – Айсбрант) достаточно широко распространена. Источники сообщают, что его отец был мелким торговцем и при вступлении в бюргеры Глюкштадта был записан голландцем. Сам Идес в челобитной Петру I пишет, что «родом есмь земли датские». Вольтер называет его датчанином.

М.И.Казанин в предисловии к «Запискам о русском посольстве в Китай (1692–1695)» И.Идеса и А.Бранда сделал обзор источников, проливавших свет на факты происхождения Избранта Идеса[183]. Немалая путаница была с его фамилией. Сам Идес в посвящении книги вице-канцлеру Шафирову подписывается «Eberh D'Isbrand Ides». В русском переводе записок Идеса, опубликованном Новиковым в 1789 г. в Москве, его именуют Эбергардом Избраннедесом, а в российских государственных документах – Елизарием Елизариевичем Избрантом. Вольтер и А. Гордон называли Идеса Ильбранд Ид. Возможно, когда Идес впервые приехал в Россию, у него была голландская фамилия – Айсбрант, которую, однако, писали и произносили уже на немецкий лад – Избрант. Прибавкой «Идес» Избрант, видимо, не пользовался. Например, Бранд, хотя всюду очень корректно именует Избранта «господин посол», прибавки «Идес» не пишет. Избрант стал писать свое имя «Избрант Идес» только после путешествия в Китай. Посвящение Шафирову он подписывает с дворянской прибавкой «де». Источниковеды стали принимать «Избрант» за имя, а «Идес» за фамилию.

Адам Бранд был уроженцем Любека. Ни год рождения, ни год смерти его неизвестны. Еще в молодости он занимался торговыми делами в Москве. Исследователи отмечают, что судя по запискам Бранда, он, как и Идес, плохо владел русским языком[184].

М.И.Казанин пишет, что Идес приехал в Россию молодым человеком и прожил в ней значительную часть своей жизни. Со временем он стал играть видную роль в Немецкой слободе. Именно это способствовало тому, что Петр остановил свой выбор на нем, а после его возвращения из Китая в 1695 г. царь сохранил с ним добрые отношения.

Поехать в Китай была собственная инициатива Идеса. В Российском государственном архиве древних актов сохранилась челобитная Идеса. Он просит за свой собственный счет отправить его в Китай для ведения торговли. Именно торговля дала ему необходимую предприимчивость и активность, какие и требовались для столь сложного предприятия. Она заставляла ездить в другие страны – не только балтийского региона. «Мы можем сделать вывод, – пишет М.И.Казанин, – что Идес торговал с Россией, совершив свое первое плавание в Архангельск в 1677 г., еще в двадцатилетнем возрасте, и продолжал торговые операции много лет. Северогерманские порты, в частности Гамбург, играли тогда большую роль в торговле со странами не только Балтийского и Северного морей, но и Средиземного моря. Возможно, по торговым делам Идес бывал и в Италии, так как на вопрос китайского императора, какими языками он владеет, он назвал также и итальянский»[185].

Петр благосклонно отнесся к идее поездки коммерсанта в Китай. Эта идея, вероятно, обсуждалась и в тесном кругу, потому что царь приезжал в Немецкую слободу и бывал у Идеса, даже обедал у него.

Идес был заинтересован в поездке в Китай. В тот момент его дела были не в лучшем состоянии. Кредиторы из Страсбурга и Гамбурга требовали погашения долгов. Он надеялся, что сможет привезти из Китая такие товары, которые помогут навсегда забыть о финансовых проблемах.

В 1695 г. Идес вернулся из Китая в Москву. Он не был удачлив, как Головин, которого после Нерчинских переговоров с маньчжурами щедро наградили, но и не пострадал так, как Спафарий, который, возвратившись, подвергся преследованиям и вынужден был опровергать выдвинутые против него обвинения.

В переписке и мемуарах сохранились отклики современников на поездку Идеса в Китай. «1 февраля 1695 г., – отмечает в своем дневнике Патрик Гордон, – вернулся из Китая Елизар Избранд, куда он ездил послом». В адресованном в Женеву письме от 1 февраля 1695 г. говорится: «Шурин Сенебье, господин Избранд вернулся из Китая, где он по всему тому, что можно судить, составил себе состояние: люди уверены, что никто из его должников в накладе не останется». Об этом же писал и Лефорт: «Путешествие его [Избранта] было удачным. Пока еще нельзя точно определить его богатство. Он сказал мне, что постарается удовлетворить всех своих кредиторов. Он привез прекрасные драгоценные камни, среди которых есть сапфир ценностью, как говорят, десять тысяч талеров, весом 20 золотников и исключительно хорошего цвета».

Избрант, как пишет Поссельт, «из привезенных из Китая вещей… сделал крупные подарки разным лицам», давал банкеты, на которых каждый раз присутствовал царь. «20 февраля 1695 г., – отмечает Гордон, – Елизар Избрант прислал мне две штуки китайского шелку, шесть маленьких чайных чашек с блюдцами и девять глубоких блюдец различной величины и формы; все из фарфора»[186].

По возвращении из Китая Идес вынашивал мысль об издании своих путевых записок, а быть может, имел и более широкие издательские планы. В 1700 г. Петр I своей Жалованной грамотой предоставил амстердамскому печатнику Ивану Тесенгу монопольное право на печатание в Голландии «земных и морских карт, чертежей, листов, портретов, математических, архитектурных и всяких по военной части книг на славянском, латинском и голландском языках, вместе и порознь, и о привозе оных на продажу в Россию». В ней он отметил, что составление, печатание в Голландии на славянском и голландском языках и ввоз в Россию таблиц, чертежей и книг, касающихся Сибири и китайских владений, уже ранее «предоставлено голштинцу Елизарию Избранту и за ним остается». Эта грамота гласит: «По нашему же великого государя нашего царского величества указу… дана… грамота нашего царского величества Московского государства жителю, голштейнцу Елизарью Избранту, о печатании в Голландской земле и о вывозе в наше царского величества Московское царствие таблиц с написанием в чертежах и в книгах, Сибирскому нашему царствию и Китайскому владению городам и землям и рекам, под нашим, великого государя, нашего царского величества, именованием на славянском и на голландском языках…»[187].

В книге «Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695)», написанной и изданной Избрантом Идесом и Адамом Брандом, путь в Поднебесную был подробно описан. В нее вошли не только впечатления от самого Китая. Авторы скрупулезно представили природу мест, через которые пролегала их дорога, встречи с разными народами.

27 октября 1693 г. посольство прибыло к Великой китайской стене: «27 октября завидели мы по высшим точкам гор несколько сторожевых, башен и в тот же день достигли Великой стены, или Цаган Крим, которая действительно кажется одним из чудес света… Проехав через проход, мы достигли ворот стены. Ворота построены в сторожевой башне высотой примерно 8 саженей, со сводом из тесаного камня и массивными, обитыми железом створками. Сама стена тянется далеко в направлении с востока на запад, пересекает долину и проходит по весьма высоким скалам. Через каждые 500 саженей высоко над этой стеной возвышается сторожевая башня. Основание стены на высоту примерно в сажень сложено из большого тесаного камня, остальная часть – из кирпича и извести. Насколько можно судить, когда-то вся стена была облицована тесаным камнем. За первыми сторожевыми воротами была площадка шириной 100 саженей, и через нее мы попадали к другим сторожевым воротам, от которых в обе стороны опять-таки отходили стены. Стены эти так же, как и первые, шли поперек долины, а на, башне тоже, был караул с полусотней солдат. На первой стене помещалась кумирня, на которой развевались желтые вымпелы и флаги богдыхана и идолов. Толщина стены была не меньше 4 саженей, а высота – больше 6. По стене могли ехать в ряд шесть всадников. Стена была в таком хорошем состоянии, как будто была сделана двадцать или тридцать лет назад, нисколько не разваливалась и не была покрыта плесенью или сорняками, как это часто бывает на старых стенах»[188].

Все было в этих новых местах для российского посольства необычным. «Пройдя вторые сторожевые ворота, мы попали в долину величиной примерно 300 саженей, где увидели несколько больших ив, а по западной стороне у подножия горы – великолепную кумирню. На расстоянии выстрела из мушкета стоит город Халган, окруженный высокой четырехугольной стеной и малолюдный. Меня встретили салютом из трех железных пушек, и здесь, в предместье, я заночевал. Улицы были так полны сбежавшимся народом, что с трудом можно было пробиться. Людей привлекло любопытство, они дивились звукам моих труб и литавр, которые казались им очень странными, так как они ничего подобного никогда не видели и не слышали. Вечером сановник прислал мне привет и приглашение к ужину во дворце богдыхана, где тот останавливался, когда бывал здесь проездом. Придя туда, я встретил помимо сановника также губернатора и главных чиновников города. После того как было выпито несколько чашек чаю, меня угостили прекрасным обедом, да к тому же показали пьесу, сопровождаемую китайской музыкой. Последняя состоит в том, что бьют во всяческие тазы, играют на струнных инструментах. Всем этим создают странный я беспорядочный шум, так что возникает желание бежать»[189].

Описывая трапезу, которой его удостоили местные начальники, Идес замечает: «Китайцам нечему учиться у немецких поваров».

С.М.Соловьев так описывал дипломатическую часть миссии Идеса и Бранда: «Когда Избрант приехал в царствующий град Пежин (Пекин), то его теснотою заставили нарушить обычай, по которому царская грамота отдавалась непосредственно государю, заставили передать ее ближним богдыхановым людям. Когда грамота была переведена, то Избранту объявили выговор от богдыхана за то, что в грамоте царское имя и титул написаны прежде, а богдыхановы после; грамота и подарки отданы были назад. Избрант не хотел их брать, но ему объявили, что в случае его упорства царская грамота будет брошена, а он будет выбит из царства с бесчестием; Избрант взял грамоту и подарки, и тогда ближние люди объявили ему, что богдыхан из-за грамоты с великими государями ссориться не будет и отправит к ним свою грамоту, только титул напишет иначе, чем он написан в русской грамоте, напишет просто: «Белым царям». На это Избрант не согласился; несмотря на то, он был допущен к богдыхану, причем кланялся ему по китайскому обычаю, становясь на колена. Богдыхан был «обличием мунгальским, усы немалые, борода небольшая, черная». Богдыхан жаловал Избранта из своих рук чрез ближнего человека горячим вином и спрашивал у него чрез иезуитов: «Из Московского государства до Французской, Италийской и Польской земель как скоро можно поспеть сухим и водяным путем?» Избрант отвечал, что во Францию можно поспеть недель в десять, в Италию – в двенадцать и в Польшу – в две недели. Избранту было наказано требовать от китайского правительства, чтоб выданы были изменники из сибирских инородцев, освобождены были русские пленники; чтоб богдыхан приказал высылать в Москву серебра доброго пуд по тысяче и больше с своими купчинами, которые покупали бы всякие русские и немецкие товары, какие будут им годны; чтоб приказал высылать дорогие камни, пряные зелья и всякие коренья, которые в Китайском государстве водятся; приказал своим китайцам приезжать в Российское государство со всякими товарами; приказал в Китайском государстве дать место под церковь, которая будет выстроена царскою казною. Кроме того, Избранту было наказано разведать о разных делах, и он, заплатив большие деньги, разведал от иезуита-француза, что богдыхан желает сохранять мир с Россиею; но желает ли пересылаться послами и посланниками и отправлять купчин с своим серебром и товарами, также простых купцов, об этом самом важном для русского правительства деле разузнать ничего не мог, хотя по наказу и разглашал между китайскими купцами о вольной торговле, какую ведут в России иноземцы, и о дорогих русских товарах»[190].

Царь Петр сохранял хорошие отношения с Идесом и после его возвращения из Пекина. В письме Виниусу из Азовского похода (от 21 октября 1695 г.) Петр наказывает передать поклоны Ромодановскому, Тихону Стрешневу, Гавриилу Головкину (это все первые лица в государстве) и Елизарию Избранту и сказать, что письма получены, но отвечать недосуг. Отвечая Петру, Виниус в своем послании от 5 ноября того же года подтверждает, что поклон «Елизарью Избранту передал»[191].

Другие сохранившиеся записи свидетельствуют о светском образе жизни Избранта. «Вечером 14 февраля 1696 г., – записал Гордон, – я ужинал в обществе царя и других лиц у Избранта». 24 января 1697 г., как отмечает тот же Гордон, была отпразднована свадьба Избранта с дочерью видного купца Немецкой слободы Мюнтера. Об этом имеется соответствующая запись того же числа в книгах евангелической церковной общины в Москве: «Повенчаны бывший посол к китайскому королю Эварт Изебрад и Анна Мюнтер»[192].

Собираясь поехать в Китай, Идес добивался звания «купчины», но в резолюции на челобитную не сказано, получил ли он это звание. Бранд называет Идеса коммерции советником в Архангельске. Термин «Commerzien Rath», как объясняет Брикнер, в немецкой литературе того времени обозначал не что иное, как «гость». Однако из документов не видно, чтобы Идесу удалось стать «гостем».

После возвращения из Китая Идес покидает привычную ему торговую деятельность и обращается к промышленной. В этом немалую роль сыграли и сложившаяся к этому времени политическая обстановка, и новые задачи, ставшие перед Россией. Дела Избранта Идеса в 1697–1698 гг. пошли хорошо. Его промышленная деятельность – это судостроение в Воронеже, пороховой завод под Москвой, оружейный завод в Туле – была настолько известна, что к нему посылали мастеров и подьячих для изучения дела, для выяснения норм расхода железа и заводской калькуляции. По-видимому, для того времени заводы Идеса, особенно тульский, представлял собой передовое предприятие мануфактурного типа. Затем он переносит свою кораблестроительную деятельность из Воронежа в Архангельск. В 1700 г. Петр поручил Елизарию Избранту построить в Архангельске пять трехмачтовых торговых кораблей. В августе они были спущены на воду: «Те купецские корабля, которые по имянному его великого государя указу строил у Архангельского города корабельного строения комиссар Елизар Избрант, сделаны тверды и к морскому водному все удобны, против иных из заморских кораблей, которые строят за морем в разных государствах».

Одно из этих судов было продано Елизарию Избранту за 3600 рублей, причем взята с него только половина этой суммы, остальную за его службу в строении кораблей брать не велено».

М.И.Казанин пишет, что Идес был подчинен Адмиралтейскому приказу, возникшему после некоторых административных преобразований из расформированного в 1699 г. Владимирского судного приказа, ведавшего до того корабельными и судостроительными делами. Должность, которую занимал Идес, называлась «комиссар Адмиралтейского приказа», т. е. уполномоченный по кораблестроению.

Избрант Идес умер в 1708 г. в Вологде[193].

А Адам Бранд вскоре после возвращения в Москву уехал за границу и больше никогда в Россию не возвращался. В Любеке он снова взялся за торговлю. Первое издание своих записок о путешествии в Китай Бранд выпустил в Гамбурге в 1698 г.[194].

Но самая удивительная судьба была у шведа Лоренца Ланга. Это был один из многих западноевропейцев, поступивших на российскую службу при правлении Петра I. В качестве специального посланника в 1715 г. он был отправлен в Китай для защиты коммерческих интересов России. Путь его лежал через Тобольск, Томск, Енисейск, Иркутск, а также озеро Байкал, после чего он прибыл в Пекин, где прожил два года. После превосходного рапорта Ланга царь решил в 1719 г. снова направить его в Пекин, но теперь в качестве консула для наблюдения за российскими купцами. Миссия Ланга, однако, прервалась, когда китайский суд отменил торговые льготы России из-за спора по поводу господства над монголами[195].

В 1720 г. Ланг был секретарем чрезвычайного посольства лейбгвардии Преображенского полка капитана Льва Измайлова и последним был оставлен в Пекине в чине «агента Российского для надзирания и управления купечества». В июне 1722 г. Ланг покинул Пекин. А в июне 1727 г. он снова в качестве секретаря сопровождал в Пекин уже посольство графа Саввы Владиславича-Рагузинского, принимал участие в заключении Буринского договора. После этого он вновь отправился в Пекин – с караваном Молокова. Следующая его поездка была в 1731 – 1732 гг. – Ланг был назначен директором второго после заключения Кяхтинского трактата казенного каравана комиссара Молокова. В Пекине ему был оказан хороший прием, Ланг получил аудиенцию у императора, вел успешно торговлю и 8 сентября выехал из Пекина. Наконец, он также возглавлял в качестве директора третий казенный караван комиссара Ерофея Фирсова, а после возвращения из Пекина в июне 1739 г. был назначен вице-губернатором Иркутска.

Архивные источники свидетельствуют о деятельной натуре Ланга: он все время писал в Петербург о необходимости укрепления острогов в русско-китайском порубежье; отбирал и отправлял для работы по описанию незнакомых мест геодезистов с тем, чтобы были составлены карты. Лоренц Ланг похоронен на Немецком лютеранском кладбище в Иркутске[196].

Помимо дипломатических и торговых дел лютеранину Лоренцу Лангу пришлось вплотную заниматься делами православной миссии в Пекине.

Глядя на опыт иезуитов в их деятельности в Китае, Россия также стала использовать православное миссионерство как дипломатический инструмент [197]. Первый миссионерский поход был предпринят в 1685 г. В 1695 г. Тобольский митрополит Игнатий отправил в Пекин верхотурского священника Григория и тобольского диакона

Лаврентия с антиминсом, богослужебными книгами и церковной утварью[198].

Но первая русская духовная миссия появилась в Пекине в 1716 г. Члены миссии нередко нищенствовали, поскольку жалованье им из России порой задерживали на год, а то и больше. Оторванные от родины монахи жили только надеждой вернуться домой. В течение почти ста лет в Китае сменилось восемь духовных миссий[199].

Миссия не оправдала надежд российского правительства: своими промахами в нравственной жизни миссионеры испортили первое хорошее впечатление китайцев о представителях православия. Членам миссии, не имевшим прочного нравственного фундамента, «подвиг жизни среди замкнутых, презиравших европейцев китайцев был очень тяжел, а порою и не выносим»: пьянство, драки, воровство членов миссии становились проблемой межгосударственных отношений. Агенту Лангу было поручено произвести следствие над одним из священников в Пекине и вывезти его в Россию. Наказание в духе времени было весьма жестоким: Ланг подверг виновного в беспутстве архимандрита телесному истязанию и затем в цепях, под стражей на его коште провез по всему пути от Пекина до Петербурга. Последний был судим, лишен сана[200].

Лоренц Ланг также оставил свои записки о поездках в Китай. Э.П.Зиннер позже опубликовал их вместе с очерками других западноевропейцев, путешествовавших по России[201].

С.М.Соловьев особое внимание уделил роли Ланга в посольстве Льва Измайлова. «В 1719 г. Петр отправил к богдыхану лейб-гвардии Преображенского полка капитана Льва Измайлова в чине чрезвычайного посланника, – писал историк. – Измайлов торжественно, с большою пышностью въехал в Пекин и объявил богдыхановым ближним людям, что приехал от его императорского величества с любительною грамотою для подтверждения и возобновления прежней дружбы; что для избежания всяких споров в грамоте находится один богдыханов титул, а императорское величество изволил только подписать высокое имя свое без титулов… Измайлов объявил иезуитам, что если они будут радеть императорскому величеству, то государь отблагодарит за это их общество: позволено им будет посылать письма через Сибирь посредством русских людей и другие многие вольности получат. Иезуиты объявили готовность служить посланнику. На аудиенции богдыхан сказал во всеуслышание, что он хотя имел и имеет древние законы, запрещающие принимать грамоты у чужестранных послов, однако теперь, почитая императора российского как своего равного друга и соседа, оставляет прежние законы и принимает грамоту из рук посланника. Но от коленопреклонения Измайлов освобожден не был. Богдыхан объявил ему, что из дружбы к императорскому величеству он устроил нарочно для него, посланника, пир, на котором присутствуют все знатные люди; спрашивал, знает ли он астрономию или другие какие художества и есть ли при нем люди, умеющие играть на инструментах. Измайлов отвечал, что он астрономии не учился, а музыканты у него есть, которые играют на трубах и на скрипках. Потом богдыхан спрашивал у посланника, какие науки в России, Измайлов отвечал, что есть в России всякие науки и ученые: математики, астрономы, инженеры, архитекторы и другие разные художники и музыканты. Богдыхан спрашивал, не противно ль посланнику, что иезуиты помещены выше его. «Я их держу не чиновными людьми, – говорил богдыхан, – они живут в государстве моем более двухсот лет и никакого другого дела не имеют, кроме религиозного, в чем я им не препятствую; притом это люди ученые и много людей в моем государстве научили разным наукам, и сам я у них математике и астрономии выучился». Спрашивал, не противно ли посланнику, что он разговаривает с ним чрез иезуитов, и передали ли иезуиты, что он оказывает к императорскому величеству любовь. Измайлов отвечал, что довольно слышал от иезуитов о дружбе его к императорскому величеству, что его, богдыханова, милость является ко всем, а особенно к ученым людям, о чем и в Европе известно…

В конференции с министрами Измайлов начал хлопотать о свободной и беспошлинной торговле, требовал, чтобы русские купцы могли иметь свою церковь, чтоб в Китае был русский генеральный консул и вице-консулы по разным городам с правами, какие они имеют во всем свете; такие же права должны получить и китайские подданные в русских владениях. Китайцы отвечали: «У нашего государя торгов никаких нет, а вы купечество свое высоко ставите; мы купеческими делами пренебрегаем, у нас ими занимаются самые убогие люди и слуги, и пользы нам от вашей торговли никакой нет, товаров русских у нас много, хотя бы ваши люди и не возили, и в провожании ваших купцов нам убыток». Измайлов настаивал. К счастию для китайцев, пришло известие, что 700 человек монголов перебежало за русскую границу. Этому случаю обрадовались и объявили Измайлову, что до тех пор не дадут ответа на его предложения, пока не кончится дело о беглецах. С этим Измайлов и должен был выехать из Пекина. Он оставил было там агента Ланга; но и его китайцы поспешили выпроводить, притесняли русских купцов, не слушая представлений Ланга и повторяя, что у них торговля считается делом ничтожным и для нее не стоит русскому агенту жить в Пекине; не пустили и епископа Иннокентия Кульчицкого, назначенного для построения русской церкви и утверждения миссии в Пекине, делали и захваты на русской земле, все жалуясь на невыдачу монгольских перебежчиков»[202].

Один из самых ярких этапов жизни Ланга – участие в посольстве Саввы Лукича Владиславича-Рагузинского.

Владиславич-Рагузинский Савва Лукич, граф Иллирийский (1669 – 1738 гг.), серб на русской службе, торговый и финансовый агент России на Балканском полуострове, чрезвычайный и полномочный посол России в Китай в 1725 – 1728 гг. – тот иностранец, который заключил Буринский и Кяхтинский договоры о разграничении пограничных территорий и торговле между двумя странами, фактически исправив ошибки Головина при подписании Нерчинского договора, в соответствии с которым многие земли оставались «под китайцами»[203]. Кяхтинский договор установил границы и торговые отношения с Китаем на 150 лет.

Российскую дипломатическую службу он начал в Константинополе, где выполнял неофициальные поручения. В 1703 г. впервые посетил Москву, обосновался же в Москве в 1708 г. Был представителем России в Черногории и Молдавии, вел переговоры в Риме и Венеции.

В 1725 г. был назначен полномочным послом России в Китае, как пишет «Википедия», «выполнил свою миссию, известную как посольство Владиславича, с высоким искусством». По возвращении в 1728 г. в Петербург составил для российского правительства подробную записку о цинском Китае. Позднее участвовал в различных переговорах и обсуждениях проблем российско-китайской торговли[204]. Но Кяхтинский российско-китайский трактат стал вершиной политической карьеры Владиславича-Рагузинского.

Почему Петр I поручил ему столь опасную и щекотливую миссию, понять нетрудно. Савва Лукич умел ориентироваться в незнакомой обстановке, был настойчивым и умелым переговорщиком.

12 октября 1725 г. посольство в составе 120 человек выехало из Петербурга. Ровно через год под звуки фанфар и в сопровождении восьмитысячного почетного караула оно въехало в Пекин. Столь торжественный прием со стороны китайского богдыхана Юнчжэна (Савва сравнил его с римским императором Нероном) на фоне предстоящих переговоров, которые не обещали быть легкими, выглядел довольно странно. Вскоре стало ясно, что этот прием – и впрямь восточная хитрость. Через десять дней китайцы показали свое истинное отношение к российскому посольству. 600 воинов под командой трех генералов окружили и изолировали обоз. Посланников поили соленой водой, в их адрес сыпались угрозы, их пытались подкупить.

Китайцы сразу дали понять, что имеют к России территориальные претензии. Обе стороны прекрасно понимали: у посла мало возможностей защищаться, но Владиславич стоял на своем: «Да владеют обе империи всем тем, чем ныне владеют, без прибавки, без умаления». Более того, он настаивал на расширении торговых контактов или хотя бы их восстановлении в прежних масштабах.

После подписания Нерчинского договора 1689 г. русско-китайская торговля активно развивалась. России она была выгодна, и в 1706 г. казна объявила ее государственной монополией. Но китайцы чинили препятствия русским купцам с тем, чтобы они снизили на привозимые товары свои цены. Два года китайские власти не пускали в страну российский караван, отправленный в 1718 г. Когда Рагузинский прибыл в Пекин, следующий российский караван, снаряженный в 1722 г., стоял на границе уже четыре года. Он пробыл там еще два. Все это время Владиславич вел изнурительные переговоры и лишь 1728 г. добился всего, чего хотел.

Подписанный им договор оставался в силе до середины XIX века. Уверенный в том, что для поддержания мира с Китаем российским властям нужно опереться на коренное население – бурят, он настоял, чтобы местная администрация не притесняла их. Ему даже удалось сформировать из бурят 20 казачьих полков. 29 июня 1727 г. Владиславич основал на приграничной речушке Кяхте Новотроицкую крепость. Здесь и завершились российско-китайские переговоры.

«Каким же было вознаграждение?»– задает вопрос Е.Глухарев и сам на него отвечает: «Когда Рагузинский вернулся в Петербург, он увидел, что от петровского гнезда не осталось и следа. Прежние друзья и покровители либо находились в опале, либо умерли. И, тем не менее, Савва еще пытался как-то влиять на политику (к примеру, занялся составлением нового таможенного тарифа), но окружение Петра II и Анны Иоанновны весьма недоброжелательно относилось к проектам выскочек петровских времен. По той же причине не приносили прежних барышей и коммерческие начинания Рагузинского. И все он был награжден чином тайного советника и орденом Александра Невского»[205].

18 июня 1738 г. Савва Лукич Владиславич-Рагузинский умер.

О китайцах Владиславич писал так: «Как можно видеть из всех их поступков, они войны сильно боятся, но от гордости и лукавства не отступают; а такого непостоянства от рождения моего я ни в каком народе не видал, воистину никакого резону человеческого не имеют, кроме трусости, и если б граница Вашего императорского величества была в добром порядке, то все б можно делать по-своему; но, видя границу отворену и всю Сибирь без единой крепости и видя, что русские часто к ним посольство посылают, китайцы пуще гордятся, и, что ни делают, все из боязни войны, а не от любви… Государство Китайское вовсе не так сильно, как думают и как многие историки их возвышают; я имею подлинные известия о их состоянии и силах, как морских, так и сухопутных; нынешним ханом никто не доволен, потому что действительно хуже римского Нерона государство свое притесняет и уже несколько тысяч людей казнил, а несколько миллионов ограбил; из двадцати четырех его братьев только трое пользуются его доверием, прочие же одни казнены, а другие находятся в жестоком заключении; в народе нет ни крепости, ни разума, ни храбрости, только многолюдство и чрезмерное богатство, и как Китай начался, столько золота и серебра в казне не было, как теперь, а народ помирает с голоду…»[206].

Как видим, никакого очарования от Китая у него не было и в помине.

В июне 1727 г. Ланг в качестве секретаря сопровождал в Пекин посольство Саввы Владиславича-Рагузинского и принимал участие в заключении Буринского договора. Буринский договор от 20 августа 1727 г. исправил ошибки Головина, линия границы стараниями серба Владиславича и шведа Ланга была проведена с полным учетом российских интересов. Главным козырем царского посла было то, что многие из земель – предмета межгосударственного спора – оставались неразведанными, поэтому лучше «пополам», чем проводить четкую линию по местам, где никто еще не ходил:

«С северной стороны на речке Кяхте караульное строение Российского империя. С полуденной стороны на сопке Орогойте караульный знак Срединного империя. Между теми караулом и маяком землю разделить пополам». В целом граница от Шабина Дабага до Аргуни прошла так: северная сторона – «Российскому империю да будет. А полуденная сторона Срединному империю да будет».

Статьи Буринского договора вошли в текст Кяхтинского трактата, заключенного 21 октября 1727 г. Под ним – также подпись: «Посол Сава Владиславич Ильлирийской граф, присланной для обновления и вящшаго утверждения мира, которой прежде сего при Нипкове (Нерчинском) между обеими империями заключен был» [207].

«Могу ваше императорское величество поздравить с подтверждением дружбы и обновлением вечного мира с Китайскою империею, с установлением торговли и разведением границы к немалой пользе для Российской империи и неизреченной радости пограничных обывателей, в чем мне помогал Бог», – с радостью доносил о результатах своей миссии посол уже новому императору – Петру II[208].

В своем продвижении на Восток Владиславич руководствовался картами и иными известиями датчанина капитана Ивана Ивановича Беринга, стоявшего во главе русской экспедиции. Результаты экспедиции Беринга отразились на карте Сибири, составленной по поручению графа Владиславича геодезистом М.Зиновьевым (1727 г.) и присланной тогда же в Петербург С.Колычевым, под надзором которого она и была составлена.

18 августа 1726 г. Савва Владиславич направил из Иркутска две реляции. В первой речь шла о получении «от агента Ланга ландкарты, которая по рассмотрении его оказалась недостаточной». Ланг докладывал, что им было принято решение «об отправлении им двух геодезистов Атилова и Свистунова для описания тех земель, рек и гор, которые начинаются от реки Горбицы до паменных гор, а от паменных гор до реки Уды, и между рекой Удой и паменными горами обретаются, и потому при мирном договоре остались без разграничения. О посылке других двух геодезистов Петра Скобельцына и Дмитрия Башанова от вверх по Иркуту плыть из мунгальских степей протекающей, откуда велено им следовать чрез пограничные места до реки Енисея и до реки Абакана».

В реляции Владиславич расточал похвалы агенту Лангу за его «ревность к службе и поведение»[209].

Пограничная проблема была теснейшим образом связана с другой – перебежчиками. Первое соприкосновение двух большим империй сразу показало, что и той, и с другой стороны полно обиженных, ищущих лучшей доли людей, которые в надежде найти убежище готовы бежать в чужих краях. Эта проблема нашла свое отражение уже в Нерчинском договоре.

В статье 4 говорилось: «Беглецы, которые до сего мирного постановления как с стороны царского величества, так и с стороны бугдыханова высочества были, и тем перебещикам быть в обоих сторонах безрозменно, а которые после сего постановленного миру перебегати будут и таких беглецов без всякаго умедления отсылати с обоих сторон без замедления к пограничным воеводам».

А в статье 6 было закреплено: «Прежде будущие какие ни есть ссоры меж порубежными жители до сего постановленного миру были, для каких промыслов обоих государств промышленные люди преходити будут и разбои или убивство учинят, и таких людей поймав присылати в те стороны, из которых они будут, в порубежные городы к воеводам, а им за то чинить казнь жестокую; будет же соединясь многолюдством и учинят такое вышеписанное воровство, и таких своевольников, переловя, отсылать к порубежным воеводам, а им за то чинить смертная казнь. А войны и кровопролития с обоих сторон для таких притчин и за самые пограничных людей преступки не всчинать, а о таких ссорах писать, из которые стороны то воровство будет, обоих сторон к государем и розрывати те ссоры любительными посольскими пересылки»[210].

В договоре эта проблема потому нашла такое большое место, что незадолго до его заключения большой род мятежного эвенка Гантимура перешел на российскую сторону. В архивных документах, в научной литературе и интернет-источниках подробно отражена эта история. От китайцев он, перейдя границу, спасался со своим родом на русской территории, поставив царя в положение выбора: либо вернуть его богдыхану и тем самым пойти на поводу у требований китайцев, либо взять под свое покровительство, поставив русско-китайские и так непростые отношения в еще более серьезное положение. Царь выбрал последнее, и это заметно осложнил русско-китайские отношения последующих лет. Гантимур в 1651 г. добровольно вступил в русское подданство со своим родом. В мае 1670 г. нерчинский воевода Д.Д.Аршинский докладывал в

Сибирский приказ, что в 1667 г. «… из Богдойские земли в Нерчинский острог» окончательно вернулся эвенкийский князь Гантимур со своим родом. Ясак ему был определен «по 3 соболя с человека»[211]. В 1684 г. Гантимур и его сын Катана были крещены, получив имена Петр и Павел. В следующем году они отправились в Москву, но в дороге Гантимур умер, а его сын побывал в Москве, где был возведен в дворянское звание[212].

Избрант Идес писал: «Главой конных тунгусов является князь Павел Петрович Гантимур, или по-тунгусски Катана Гантимур; он родом из округа Нючжу, теперь стар, а когда-то был тайшой и подданым китайского богдыхана. Когда же он попал к нему в немилость и был смещен, то подался с подчиненной ему ордой в Даурию, стал под покровительство их царских величеств и перешел в православие. Этот князь Павел Катана-хан, если потребуется, может привести в течение суток три тысячи конных тунгусов, хорошо экипированных, с добрыми конями и исправными луками. Все это здоровые и смелые люди. Нередко до полусотни тунгусов, напав на четыре сотни монгольских татар, доблестно разбивают их по всем правилам»[213].

На протяжении всей своей службы на границе с перебежчиками имел дело и Лоренц Ланг. Так, в 1723 г. он сообщал из Селенгинска, что имел свидание «с двумя прибывшими из Китая мандаринами, которые объявили ему, что они с тем на границу отправлены, дабы их пославших из Мунгальской степи людей, или точный ответ, зачем они удержаны, в Китай привезти могли». Ланг проявлял чудеса дипломатического искусства, объясняя, что беглецы еще на российской территории не найдены, что китайцы будут о перебежчиках только тогда оповещены, когда сами предъявят соответствующие на то бумаги от богдыхана. В Петербург же он сообщал, что «36 человек из помянутых перебежчиков нашлось, которые при заключении мира Его Императорского Величества подданными не были, да сверх оных еще 47 человек тангуских лам, или попов, которых китайцы из рассуждения вольного их тогда через границу да беглыми посчитать не могут»[214].

9 июля 1724 г. он писал в Петербург, что по известиям комиссара Федора Брейтона «мунгальцы за неотдачу ушедших от них вновь перебежчиков сделали на границы российские нападение в 500 военных людей и взяли в полон подданных российских ясачных иноземцев семь» [215].

Проблему беглых Ланг обсуждал в Пекине во время своей очередной поездки к китайскому богдыхану[216].

В 1725 г. Лоренц Ланг получил от китайских министров письмо, в котором «для вящего укрепления между обеими империями дружества предлагают они российскому министру учредить с обеих сторон пограничные караулы, при которых бы проезжие купцы и всякие люди о себе объявляли и чтобы другим путем не ездили, всех перебежчиков выдать без изъятия; и отложить взаимно спорные дела, дабы чрез то не только дружелюбное постановление оставалось всегда в своей силе, но и вящие бы укреплялись»[217].

Посольство Саввы Владиславич также занималось «правами человека». 18 августа 1726 г. он направил из Иркутска две реляции. В них шла речь «о склонности многих мунгалов перейти в российское подданство, за отягощением от китайцев, которые производя войну против Контайши, содержат армию более нежели из двух сотен тысяч состоящую, и к желаемому миру довести ее не могут». Побуждаемый деятельным Лангом, граф предлагал «учредить от границы до Тобольска почту»[218].

Самым подробным на эту тему найденным нами в Российском государственном архиве древних актов документов была реляция чрезвычайного посланника графа Саввы Владиславича от 31 августа 1726 г., которая поступила в Иностранную коллегию только 3 декабря. В ней говорилось «о выходе из мунгальской земли в российской подданство 943 человек, которые имели бои с догонявшими их мунгальцами и, одолев их, остались кочевать при Тункинском остроге». Русские приняли решение «о неотдаче им тех перебежчиков, дабы не показать чрез то робости пред китайцами»[219].

Проблема перебежчиков оставалась «вялотекущей» до подписания 14 ноября 1860 г. Пекинского договора, когда вновь обе стороны вернулись к урегулированию пограничного размежевания. Однако, и этот акт был далек от совершенства, потому что водное пространство и острова не были разграничены. По Пекинскому договору империя Цин отказалась от своих восточных территорий, передав их России.

3. Немцы в продвижении России на Восток

Дальневосточные исследования иностранных ученых

Государственная политика, в какой бы сфере она ни осуществлялась, нуждается в научном, исследовательском подкреплении. Тем более это было необходимо в отношении территорий, о которых в XVII–XIX веках существовали самые смутные представления. Не удивительно, что в первых рядах тех, кто ступал в неизведанные земли, были самые разные специалисты – географы, ботаники, биологи, этнологи, геологи и т. д. – все те, кто был способен предоставить центральной власти России новую, необходимую для формирования политики на Востоке информацию.

В то время, когда Европа искала дальние страны за морями, снаряжала корабли за океан, Россия прорубала свои новые пути через тайгу, сопки и степи. Эта дорога по суше была намного труднее, дольше, дороже, чем морской путь. Хотя, по европейскому образцу, морские кругосветные плавания для закрепления на дальневосточных рубежах страна поддерживала также, придавала им не меньшее значение, чем дороге в глубь страны.

Научные записи вели практически все послы русского царя в Китай. Многие дипломаты «из свиты» также скрупулезно фиксировали события по пути следования в неведомые земли. Официальные представители интересовались всем: политическим устройством чужих народов, обычаями и традициями, устройством государственных и социальных институтов, природой, животным миром мест, которые они проезжали. Книги не всех этих свидетелей получили широкое распространение. В Европе одними из самым популярных стали путевые заметки Джона Белла – врача шотландского происхождения на русской службе, которые совершил поездку в Пекин в составе посольства Л.Измайлова в 1718–1719 гг. «Белёвы путешествия чрез Россию в разные асиятские земли» неоднократно издавались и на русском языке.

В осуществлении научного освоения пространств за Уралом иностранцы сыграли исключительную роль. Именно они были во главе подавляющего большинства экспедиций, поскольку именно они, получившие современное образование в университетах германских, нидерландских или шведских городов, обладали необходимым стартовым объемом знаний для исследований, владели методикой этих исследований, имели организационные навыки для разведки всего нового и необычного. Благодаря этим иностранцам сложились целые научные школы, были заложены изыскательские традиции, которые протянулись потом во времени и дали нам сегодня основание говорить науке как о явлении тех столетий.

Прибывший в 1686 г. в Нерчинск плавильных дел мастер Лаврентий Нейтор летом 1687 г. смог получить из пяти пудов руды один пуд десять фунтов свинца, а из него в свою очередь первые тринадцать с половиной золотников чистого серебра[220].

Через четверть века уроженец Данцига Даниэль Готлиб Мессершмидт, приехавший в Россию по приглашению Петра I, в 1720–1727 гг. уже руководил научной экспедицией в Сибири[221].

Дальнейшее участие немцев в исследованиях связано с созданием и работой Академии наук. Их интерес был прикован и к Дальнему Востоку. Барон Иоанн Альберт Корф, президент Императорской Санкт-Петербургской академии наук, организовал вторую экспедицию на Камчатку, к берегам Америки, в ходе которой было определено положение Японии относительно Камчатки и открыта возможность сообщения между Северным Ледовитым и Камчатским морями[222]. В 1735 г. Герард-Фридрих (Федор Иванович) Миллер во главе академического отряда Второй Камчатской экспедиции побывал в Нерчинске[223].

По-разному сложились судьбы иностранцев – ученых в России. Некоторые из них стали универсалистами, другие специализировались на отдельных отраслях знания. Наряду с кабинетными теоретиками основная масса была первопроходцами, отправлялась в дальние края для того, чтобы собирать коллекции камней или растений, вести описания мест, где они побывали.

К числу самых разносторонних талантов, осуществивших себя в России и внесших огромный вклад в самые разные области гуманитарной и естественнонаучной сферы, в освоение Дальнего Востока, относится, прежде всего, Герард-Фридрих (Федор Иванович) Миллер (Мюллер), неутомимый собиратель и систематизатор научных данных, какие бы ни попадались ему, умелый организатор, менеджер науки. Он первый, кто собрал начальные документы о русско-китайских отношениях. Все, что только можно было найти в то время, было найдено и составило целостную коллекцию первоисточников для понимания отправных путей двусторонних отношений[224]. Так, путешествие Елизария Избранта (Избранта Идеса) можно проследить по «Портфелям Миллера»[225], как и хронику первых китайских посольств на территории России, торговых дел с Китаем и Японией. Его интересовало буквально все: какой была история города Албазина и в чем причина возникших там между русскими и китайцами ссорах; какие меры весов и длины употребляют в Китае; какую веру там исповедуют; какие обычаи и нравы существуют у его народа и т. д.[226]

После переезда в 1725 г. Россию, Миллер сразу обратил внимание на Сибирь и сопредельные с нею территории. А.Х.Элерт отмечал, что в сфере его страстных увлечений тех лет были Калмыкия, Китай, Тибет, Монголия[227].

К сожалению, это увлечение ученого не нашло своего отражения в солидном сборнике российских и германских ученых, изданном в Санкт-Петербурге к 300-летию со дня рождения Миллера [228]. Между тем именно он составил таблицы, в которых классифицировал провинции, привел число их жителей и ежегодный доход Китайского государства[229]. Впервые на русском языке представил хронологию императоров Поднебесной, как и описание войск этой страны[230]. Значительный объем документов – об установлении границы.

«Портфели Миллера» свидетельствуют: России повезло, что такой человек был у нее на службе, причем – в эпоху перемен: Миллер сформировал огромную научную базу по самым разным направлениям общественных и естественных наук, в том числе и для последующего освоения Дальнего Востока, установления регулярных дипломатических, торговых, человеческих отношений со странами региона. Ученый не просто тщательно, с немецкой пунктуальностью собирал тексты на языках дальневосточных народов и их переводы на знакомые ему европейские языки. Он сам выступал инициатором переводов ранее лежавших без прочтения документов, воодушевлял таких же, как и сам, искателей новых знаний, на изучение языков, составление алфавитов и словарей, систематизацию источников. К числу таких лингвистов относился, в частности, Г.Фишер, который был увлечен монгольским языком[231].

Миллер состоял в переписке с десятками ученых по всему свету, с людьми разных званий, профессий, должностей с единственной целью – собрать сведения в свою и без того обширную коллекцию.

К сожалению, тогдашняя Санкт-Петербургская

Академия наук была пронизана интригами, склоками, подсиживанием. Миллеру не удалось обнародовать и сотой части своих записей. До сих пор его «Портфели» – по большей части неопубликованный и мало изученный архив.

Деятельность таких искателей нового, как иностранец Миллер, до сих пор – раздражающих фактор для поборников «самобытности и державности» России. Достаточно зайти на сайт Фоменко-Носовского, «изобретателей» «новой хронологии»[232], чтобы увидеть, насколько современное историческое сообщество не просто расколото, но и наполнено злобными и вздорными теориями в отношении прошлого собственной страны. Тот факт, что в России в XVIII–XIX веках было много иностранцев на государевой службе, в том числе и в науке, вызывает у этих «историков» приступы бешенства, припадки ксенофобии. Бьют на то, что всегда вызывает самые темные мысли у плохо образованных читающих, – на ущемленное национальное самосознание. Рассуждения о засилии иностранцев, особенно в исторической науке, – великолепная почва для того, чтобы заниматься подтасовками и фальсификациями фактов. Это мошенничество в современной России встречает слабое сопротивление, и общество потребляет эти теории наряду с теориями поп-культуры или теориями скинхедов.

Между тем такой энциклопедист, как Миллер, притягивал к себе подобных себе увлеченных путешествиями и исследованиями людей. В числе близких к нему ученых – Иоганн Георг Гмелин, проехавший в 1733–1743 гг. по Сибири и Камчатке. Это было трудное путешествие, полное опасностей, через безлюдные места, через отдельные поселения, где неприветливо встречали экспедицию, путешествие, потребовавшее многих сил и стоившее здоровья. Гмелин свои труды смог беспрепятственно опубликовать только в Германии, куда он вернулся вопреки приказам Академии[233].

До Миллера и Гмелина в дальние экспедиции выезжали и другие исследователи из числа иностранцев. Даниэль Готлиб Мессершмидт, приехавший по приглашению Петра I в 1720–1727 гг., руководил научной экспедицией в Сибири. Нашел ряд памятников монгольского и тангутского (тибетского) письма, которые передал по возвращении в Санкт-Петербург в Кунсткамеру. Вместе с ним в походе был швед Филипп-Иоганн Страленберг (Табберт), попавший в Россию, как и Лоренц Ланг, как пленный: после Полтавского сражения он оказался в Сибири и примкнул к экспедиции Мессершмидта. Нашел в Приобье выходы черной горючей жидкости – нефти.

Небольшую емкость с нею он преподнес Петру I по окончании экспедиции[234].

Еще одним пионером освоения Дальнего Востока был Густав Иванович (Густав Фердинанд Рихард) Радде. В краеведческом музее Биробиджана ему посвящен отдельный стенд. В этом далеком крае до сих пор чтут первого исследователя Байкала, путешественника по Амуру и Саянам, по истокам рек Енисея, Иркута и Оби[235]. Интересно: среди первых исследователей Дальнего Востока было немало выходцев из Данцига. Радде и Мессершмидт как раз оттуда – земляки.

До Тобольска, Кяхты и Селенгинска на границе с Китаем во время своих путешествий в с 1768 по 1774 гг. добрался Петер Симон Паллас – биолог, географ, геолог, филолог, этнограф. Он составил словарь монгольских народов. До Байкала дошел его сподвижник, товарищ по экспедициям Иоганн Готлиб Георги, который дал подробное описание «великого моря», его флоры и фауны[236].

До границ Монголии и Китая путешествовал и шведский исследователь – академик Санкт-Петербургской Академии наук Эрик (Кирилл) Густавович Лаксман. На Алтае он был с 1764 г., затем исследовал Карелию, после чего с 1771 г. – в Восточной Сибири и в исследованиях Дальнего Востока. В феврале 1789 г. в Иркутске он познакомился с группой японских моряков, спасенных россиянами после кораблекрушения. По их рассказам составил карты Японии, дал описание этой страны. Его сын в последствии совершил плавание в Японию[237].

Если следовать хронологии событий, то следующим в ряду путешественников нужно назвать Трауготта Гербера. Как и Гмелин, он был ботаником, в Сибири собрал большую коллекцию кореньев и семян и фактически «проложил путь» Гмелину к сибирской флоре [238].

Первым ученым, исследовавшим Приамурье, был Александр Федорович Миддендорф. В 1842 – 1845 гг. он возглавлял экспедицию Академии наук в Сибирь и на Дальний Восток. Изучал растительный и животный мир, собрал ценные сведения о многолетней мерзлоте, проводил этнографические исследования, знакомился с языком народов тех мест, где побывал сам, прошел по Зее и Амуру, Шилке и Аргуни. Его многолетние исследования в 1867 г. были опубликованы в книге "Путешествие на север и восток Сибири"[239].

Миддендорф, возвращаясь из своего путешествия по Удскому краю, писал: «В зоогеографическом отношении нам приходилось постоянно вращаться в той чрезвычайно любопытной полосе земли, где лицом к лицу встречаются гербы сибирский и бенгальский: соболь и тигр; где эта южная кошка отбивает у рыси северного оленя; где соперница ее – россомаха – в одном и том же участке истребляет кабана, оленя, лося и косулю; где медведь насыщается то европейскими ягодами, то кедровыми орехами; где соболь гонялся еще вчера за тетеревами и куропатками, доходящими до пределов Западной Европы… а сегодня уже бегает за ближайшими родственниками тетерева Восточной Америки… или крадется за чистокровною сибирской кабаргой»[240].

В чем был особый вклад этих людей в науку России той поры? Все они оставили свои записи, коллекции собранных минералов, гербарии, рисунки, отражающие жизнь местных народов. Наверное, Радде не был первым, кто объехал Байкал, но он первый подробнейшим образом описал это «славное море», заложил основы байкаловедения. И в этом была отличительная черта путешествовавших по российским просторам иностранцев: они все брали на карандаш, ничто не ускользало от их внимательного взгляда наблюдателей.

В 1855 г. состоялась экспедиция по Амуру Ричарда Карловича Маака. Он не только дал в последствии описание своего путешествия, содержащего наряду с географическими сведениями большое число этнографических, метеорологических и других наблюдений, «Маак составил первый атлас Амура, в который вошли географические карты, планы, геологические карты и виды Амура, жителей, их стойбищ, орудий быта и пр. Путешествие Р.Маака имело огромное значение еще и потому, что описание его сравнительно быстро было опубликовано иимело серьезное воздействие на последующие экспедиции»[241].

Второй была экспедиция под руководством астронома Людвига Эдуардовича Шварца. По результатам этой экспедиции был составлен обстоятельный отчет и подготовлена карта Восточной Сибири и Приамурья. За выполненную работу Л.Э. Шварц был удостоен медали и Демидовской премии [242].

Академик Федор Богданович Шмидт, возглавлял с 1859 г. экспедицию Русского географического общества на Сахалин. Шмидт вместе со своими сподвижниками, среди которых был выпускник Дерптского университета Петр Глен, дал первое описание растительного и геологического строения острова, составил первую геологическую карту залива Петра Великого[243]. Глен был увлечен исследованиями, он провел почти два года на Сахалине и был дважды на Амуре. В сентябре 1862 г. в Благовещенск приехал Ф.Б.Шмидт, и Глен вместе со своим руководителем отправился в Петербург. Экспедицией были собраны большие геологические, ботанические и этнографические коллекции[244]. Наряду с такими универсалами в России работало немало и «узких» специалистов: лингвисты, нумизматы, исследователи конкретных дальневосточных народов. Так, коллекции восточных монет увлеченно собирали далекие от Китая и Японии исследователи – Георгий Яковлевич Кер и Христиан Данилович Френ. Кер «придумал» «Академию восточных языков»[245], Френ в 1818 г. при Академии создал Азиатский музей, ставший центром востоковедения в России, он стал его первым директором[246]. Иоганн Иериг посвятил большую часть своей творческой жизни изучению Монголии, составил краткий очерк грамматики тибетского языка и перевел для ряд материалов по литературе, языку и быту монголов и тибетцев[247].

Для освоения Дальнего Востока и установления дипломатических отношений со странами региона принципиальное значение имело знание языков народов региона. Поэтому столько внимания власти и ученые на государевой службе уделяли подготовки переводчиков, затоков культуры, истории, обычаев народов Дальнего Востока. Так, Миллер собирал тексты, переведенные с китайского голландцем Гутманом[248], состоял в переписке с Г.Гейнцельманом, подготовившего в 1739 г. со слов двух японцев, взятых в плен у Камчатских берегов, описание Японских островов[249]. В более позднее время большое значение имели труды и деятельность Николая Васильевича Кюнера, япониста и кореиста, востоковеда-историка и этнографа, знавшего 17 европейских и восточных языков [250].

Академия наук поддерживала и общетеоретические труды. В ряду теоретиков – Готлиб (Теофил) Зигфрид Байер, один из создателей норманнской теории. Байер еще до приезда в Россию опубликовал в Кенигсберге две свои работы по Китаю. Результатом многолетнего труда Г. Байера явилась «Хинейская грамматика», известная также под названием «Китайский музеум», или «Музеум синикум», первый том который был издан на латинском языке в 1730 г. в Санкт-Петербурге в типографии Академии наук. Для подготовки этого издания были специально отгравированы китайские иероглифы[251].

Значительный вклад в разведку новых земель внесли русские кругосветные путешествия и особенно первое из них – под командованием Ивана Федоровича Крузенштерна. В составе кораблей «Надежда» (капитан – Крузенштерн) и «Нева» (капитан – Николай Резанов) находилось значительное количество европейских рекрутов – астрономов, врачей, переводчиков, художников, морских офицеров, матросов. Все они были одержимы своим великим заданием – побывать в неведомых странах, совершить виток вокруг Земли. Экспедиция 26 июля 1803 г. отплыла из Кронштадта, куда вернулась 19 августа 1806 г.

«В плавании в Японию Резанов учил японский язык, надворный советник Фоссе – английский, майор генерального штаба Фридеричи – французский, а д-р Хорнер – русский»[252].

Длительное плавание выявило не самые лучшие человеческие качества у членов экипажей. Скандалы и склоки сопровождали весь путь.

Сложной оказалась и дипломатическая миссия, связанная с заходом в порты Японии. Еще в 1793 г. русская экспедиция под началом Адама Лаксмана смогла договориться с японским правительством о некоторых уступках – одному русскому кораблю дозволялось зайти в гавань города Нагасаки. Этот успех предстояло развить кораблю Резанова. Однако он плохо справился с заданием: полгода его посольство жило на клочке японского берега, огороженном глухим забором, после чего японцы отказались от каких бы то ни было переговоров, не приняли подарков русского императора и передали Резанову грамоту, в которой российским судам запрещалось даже приближаться к берегам Японии[253].

Экспедиция тем не менее собрала огромный научный материал о Дальнем Востоке. Так, входивший в команду Резанова Георг фон Лангсдорф, ученый из Геттингенского университета, нанятый в Дании Николаем Резановым, после плавания написал и опубликовал в европейских и российских журналах множество научных и обзорных статей, а также «Заметки о путешествии русских вокруг Света», изданные в Германии. Он был у Резанова личным переводчиком.

Интересно, как этот немец попал в команду: ранее он изучал медицину, более пяти лет практиковал в госпитале. Собирал коллекции минералов, изучал фауну прибрежья Португалии. Поддерживал контакты с соотечественниками, трудившимися в России. Они-то и сообщили молодому специалисту о подготовке в Петербурге кругосветной экспедиции. Однако штат экспедиции уже был укомплектован. Лангсдорф перехватил корабли И.Крузенштерна в Копенгагене в августе 1803 г. Николай Резанов согласился взять немца в плавание неожиданно быстро, предвидя, что тот станет полезным и как медик-практик, и как переводчик, и как исследователь.

В Петропавловске-Камчатском, когда произошли изменения в составе команды и стало ясно, что в Японию поплывут не все, Лангсдорф остался в команде. По этому поводу в своем письме к президенту Петербургской Академии наук Резанов писал: «Основательность в заключениях Лангсдорфа мне более нравится… Он в трудах неутомим… Кроме природного немецкого языка он знает латынь, французский, английский и португальский. Он и медик практикованный, и надеюсь, что японцам чрез то приятен будет. Ежели торг с ними открыт будет, оставлю его там с несколькими людьми, чтоб поставить твердую российскую ногу, доколе настоящего агента от двора учреждено не будет». Резанов не только включил Лангсдорфа в состав российской миссии в Японию, но своей властью назначил ему чин надворного советника, что приравнивалось к чину капитана второго ранга.

Академик Георг фон Лангсдорф стал особенно известен позже – как основатель Зоологического музея в Петербурге. Его блестящая карьера как раз и началась благодаря плаванию, благодаря работе на Дальнем Востоке, на Камчатке, Сахалине и в Японии. Лангсдорф нашел собственную нишу – ихтиологию и минералогию. Во время плавания он увлеченно занимался новой для Европы наукой – ихтиологией. Ему удалось заручиться расположением японского повара, уговорить его привозить к обеду разнообразных рыб, обитавших в бухте Нагасаки. За полгода Лангсдорф собрал уникальную коллекцию из 400 видов – единственную в Европе. Неутомимый ученый был внимательным собеседником, многое рисовал. Позже эти рисунки Лангсдорф увез в г. Фрейбург, куда он отбыл в начале 1830-х гг. Туда он перевез и многие свои коллекции, собранные на Камчатке и в Японии[254].

Но обобщение трудов экспедиции принадлежит капитану Ивану Крузенштерну. В 1809 г. он опубликовал «Путешествие вокруг света в 1803, 04, 05 и 1806 годах». Уже тогда стало ясно, что противоречий в понимании задач и свершений экспедиции будет немало. Крузенштерн, неприязненно относившийся к Резанову, дал отрицательную оценку итогам дипломатической миссии в Японию, назвав ее провальной. Крузенштерн считал, что Япония не была готова к диалогу с Западом.

Труд Крузенштерна, первая часть которого вышла в свет в 1809-м, а вторая – в 1810 гг., был издан в Англии, Франции, Италии, Голландии, Дании, Швеции и Германии. К описанию путешествия прилагался атлас карт и рисунков, среди которых имелись «Карта северо-западной части Великого океана» и «Карта островов Курильских». Они явились существенным вкладом в изучение географии северной части Тихого океана. Среди рисунков, выполненных членами его команды Тилезиусом и Горнером, есть виды Петропавловской гавани, Нагасаки и других мест[255].

Авторами книг и статей о своих научных открытиях стали и другие иностранцы – члены команды двух шлюпов – Оттон Евстафьевич Коцебу и Вильгельм Готлиб Тилезиус.

После кругосветного плавания начался настоящий исследовательский бум. Многочисленные экспедиции направлялись русским правительством в этот еще мало изведанный регион. Все предприятия такого рода были исключительно государственными: на деньги казны снаряжались корабли и сухопутные транспорты для изучения флоры, фауны, недр Дальнего Востока, для описания обычаев и быта местных народов. Некоторые посланцы осуществляли одновременно и военные, разведывательные функции, особенно важные для обеспечения безопасности русских земель, для укрепления границы.

Так, Николай Христианович Ахте был подполковником Генерального штаба. В феврале 1849 г. с одобрения Николая I возглавил одну из двух специальных экспедиций по «амурскому вопросу» – сухопутную, для исследования состояния обстановки на приграничных с Цинской империей территориях. В 1849–1853 гг. картографировал Средний и Нижний Амур. За три года путешествий ему удалось произвести глазомерную рекогносцировку рек Шилки, Аргуни, Ангары и Лены. Для точного определения российско-китайской границы, а также поиска золота и серебряных руд в Якутии и Амурском крае он и члены его Забайкальской экспедиции исследовали территорию около 3 млн кв. км, общая длина их рабочих маршрутов превысила 20 тыс. км[256].

Естественнонаучную экспедицию в Приамурье возглавлял Леопольд Иванович Шренк. 23 августа 1853 г. он на фрегате «Аврора» вышел из Кронштадта, а 1 июля 1854 г. на корвете «Оливуца» направился в Приамурский край. Путь его лежал по Амуру и его лиману к мысу Лазарева. Сумел осмотреть приток Амура р. Горюн до его истоков. Затем совершил плавание по Амуру, потом по Уссури до устья р. Нор. Многочисленные коллекции по этнографии, зоологии, ботанике и наблюдения по гидрологии, метеорологии, прибывшие вскоре в Академию наук, были в большинстве своем обработаны самим Шренком. Все его труды написаны и большей частью изданы на немецком языке. Некоторые из них изданы на русском языке. Это, прежде всего, работа «Об инородцах Амурского края», являющаяся классической[257]. По словам Л.Я.Штернберга, «Шренк поистине может быть назван Колумбом этнографии Приамурского края». Очень много было сделано Л.И.Шренком и в области зоологии. Велики заслуги его и в метеорологии[258].

Эдуард Владимирович Майдель, как и многие ученые из военных моряков, занимался исследованиями залива Петра Великого, Японского и Охотского морей. В 1872 г. он стал первым заведующим отделения для предсказания погоды при Главной геофизической обсерватории, вел метеорологические и гидрографические работы в Японском море. Затем стал начальником телеграфных и метеорологических станций в портах Восточного океана и производителем метеорологических наблюдений во Владивостоке. Он основал на Дальнем Востоке метеорологическую службу, изучал климат Дальнего Востока, произвел первые точные магнитные определения по берегам Японского моря. В 1894 г. возглавил Отдельную съемку Восточного океана. Под его руководством было закончено картографирование залива Петра Великого. В честь Майделя назван мыс в заливе Петра Великого и мыс на острове Сахалин[259].

Один из рода графов Кейзерлингов – Карл Генрих Теодор Альфред несколько лет был чиновником особых поручений при Приамурском генерал-губернаторе бароне А.Н.Корфе. В этой должности он инспектировал каторжные тюрьмы, объехав самые отдаленные местности Забайкалья и Дальнего Востока, одновременно занимаясь этнологическими исследованиями коренных народов[260].

Удивительный пример государственника и ученого – Федор Федорович (Теодор Фридрихович) Буссе. Он стал первым, кто занял в 1882 г. должность заведующего переселением в Южно-Уссурийский край, пробыл на ней десять лет. Его работа «Переселение крестьян морем в Южно-Уссурийский край в 1883–1893 гг.»[261] была удостоена большой Золотой Константиновской медали Русского географического общества. В 1884 г. он стал первым председателем первого научного учреждения на Дальнем Востоке – Общества изучения Амурского края. Был одним из первых дальневосточных библиографов. Сам проводил археологические разведки и небольшие раскопки. В 1887 г. исследовал бассейны рек Илистой, Арсеньевки и Уссури. Наиболее значительные работы провел в 1893 г. Они привели его к выводу об этнической связи культуры племен илоу, сушеней, мохэ с современным аборигенным наследием.

Имя Буссе занесено на мемориальную доску «Деятели Общества изучения Амурского края» – Приморского филиала Географического общества СССР, открытую вместе с памятным знаком в честь 130-летия русской гидрографической службы на Дальнем Востоке 14 ноября 1987 у здания Приморского филиала Географического общества (Владивосток). Именем Буссе названа сопка и улица (переименованная в советское время в улицу Металлистов) во Владивостоке[262].

Российские военные из немцев на Дальнем Востоке

Несмотря на временами ожесточенное соперничество с европейскими державами за дальневосточные богатства, на русской службе, причем на военной службе, именно в продвижении на Дальний Восток служило множество иностранцев, по преимуществу немцев. Военная служба была одной из наиболее открытых для европейцев. Этому было несколько объяснений.

Во-первых, традиция наемных армий, пришедшая из Европы, активно осваивалась и в России. Впервые в 1663 г. в грамоте царя Алексея Михайловича томскому воеводе И.Бутурлину впервые упомянуто о формировании в Томске «рейтерского полка», составленного по европейскому образцу, во главе с полковником Иоганном Фандергейденом[263].

После Великого посольства Петра I европейцам были открыты самые разные, в том числе и высшие должности в армии. Своим Указом от 1702 г. царь распорядился «о наилучшем учреждении военного штата, яко опоры нашего государства, дабы войска наши не токмо состояли из хорошо обученных людей, но и жили в добром порядке и дисциплине» приглашать иностранцев[264]. В последующем целые династии выходцев из Европы составили костяк служивого сословия в России. Потомственные генералы умножали ее воинскую славу.

Во-вторых, помимо общих стремлений «не отстать» от того, что делали по части строительства армий европейские дворы, была и утилитарная причина столь массового привлечения иностранцев на военную службу. Они больше знали, имели инженерный опыт, были строителями новых вооружений, умели противостоять самым тогда передовым методам ведения боевых действий. Поэтому прием немцев в армию – это знак модернизации, а вернее, создания новой армии России. Не удивительно, что и в продвижении на Дальний Восток принимало участие много немцев. Это были самые разные люди, в разных воинских званиях, у них были разные миссии, оказался и различным их вклад в историю этого великого освоения пространств за Уралом. В этом ряду были и теоретики военного укрепления рубежей, как, например, академик Г.Ф.Миллер, который в 1763 г. выступил с «Рассуждениями» о необходимости войны с Китаем в целях возвращения России земель по течению Амура[265], так и практики этого направления, временами на свой страх и риск предпринимавшие опасные маневры, как это было в конце 1805 г., когда внезапно в Гуанчжоу прибыли русские корабли «Надежда» и «Нева», что вызвало настоящее смятение среди китайских чиновников[266].

Рекрут военных для российских нужд шел во времена Петра и из пленных. Целая плеяда талантливых инженеров и офицеров были взяты на русскую службу после разгрома Швеции. Одним из них был Иоанн Христиан Шничер, шведский капитан, который был у китайских посланников в 1714 г. к калмыцкому Аюки-хану в провожатых[267].

Значительный вклад в развитие армии внес Андрей Андреевич Виниус. Этот голландец, один из самых преданных и последовательных сторонников царя-реформатора, фактически создал в России артиллерию: как теоретик, как изобретатель-практик, как организатор нового рода войск, он заложил все основы для побед русского оружия в войнах, которых добился Петр. Долгие годы по повелению царя он стоял во главе Сибирского приказа, в его ведении была обширная территория за Уралом[268].

Многие документы Российского государственного архива древних актов содержат сведения о деятельности Ивана Дмитриевича Бухгольца, полковник, направленного в Селенгинск и Ургу для военного укрепления российско-китайской границы. Этот человек стал основателем Омской крепости. А в 1725 г. привел в распоряжение посла С.Л.Владиславича-Рагузинского пехотный полк с драгунской ротой в Селенгинск. В 1726 – 1731 гг. управлял пограничными с Китаем территориями, строил новые крепости. В 1731 – 1740 гг. служил на посту селенгинского коменданта[269].

«С Китаем не ладилось, – писал историк С.М.Соловьев о начале XVIII века. – Но приходили известия о металлических богатствах Средней Азии, и Петр, сильно нуждаясь в деньгах, не оставил без внимания эти известия. Сибирский губернатор князь Гагарин донес, что в Сибири, близ калмыцкого городка Эркети на реке Дарье, добывают песочное золото. В 1714 г. отправили туда подполковника Бухгольца, велели ему идти на Ямышь-озеро, где построить крепость на зимовье, а по весне идти к Эркети, овладеть ею и проведывать об устье Дарьи-реки. В начале 1716 г. Бухгольц дал знать, что крепость построена, но к Эркети идти за малолюдством небезопасно и что солдаты от него бегут, ибо в сибирских городах всяких гулящих людей принимают и вольно им там жить. По отправлении этого известия к крепости, где сидел Бухгольц, пришло калмыков более 10000 человек; русские бились с ними 12 часов, отбили, но неприятель стал кругом, пресек сообщение и прислал следующее письмо: «Черен-Дондук господину полковнику послал письмо. Наперед сего Контайши с великим государем жили в совете, и торговали, и пословались, и прежде русские люди езжали, а города не страивали. Война стала, что указу государева о строении города нет и город построен ложными словами, и если война будет, то я буду жить кругом города, и людей твоих никуда не пущу, и из города никого не выпущу, запасы твои все издержатся, и будете голодны, и город возьму; и если ты не хочешь войны, то съезжай с места, и, как прежде жили, так будем и теперь жить и торговать, станем жить в совете и любви». В гарнизоне обнаружилась болезнь, солдаты начали мереть, и Бухгольц 28 апреля, разорив крепость, ушел на дощениках вниз по Иртышу и на устье реки Оми построил другую крепость, где и оставил свое войско»[270]. Так был основан город Омск.

В 1726 г. чрезвычайный царский посланник Савва Владиславич обнаружил во время продвижения его посольства в Пекин, что пограничный Селенгинск совершенно открытым набегам врагов, он писал в Санкт-Петербург «о безоборонном состоянии города, которого место положение всегдашней опасности подвержено от набегов неприятельских, также и Стрелки, в тех весртах от оного находящейся, где караван обретается, разоренный перед сим от разлития реки Селенги». Владиславич вызвал полковника Бухгольца для немедленных работ по укреплению острога. Задача была – «приискание им места для строения крепости и караванных амбаров по правую сторону реки Селенгина горе, защищаемого с двух стороною рекой и каменным утесом, к которому если пристроить от степной стороны стену, то может быть не последнею крепостью».

Бухгольц прибыл со своим полком, на помощь военным был направлен также и «искусный инженер». Строительство города должно было обеспечить «удаление китайцев в стране, которые и сами недавно построили на границе город Наум»[271]. По решению центральной власти крепость была усилена «нужною артиллерийскою амунициею и гарнизоном»[272].

Позже, в 1764 г. этой самой Селенгинской крепостью управлял комендант генерал-майор Якоби, с которым в контакте были другие военные из немцев: генерал-поручик кавалер Шпрынгер и генерал-майор Федор Рендорф[273]. В тот момент наиболее серьезной проблемой военных была остановившаяся торговля с китайской стороной. Китайцы опасались укрепления русских крепостей, и в качестве условия возобновления коммерции выдвигали требование «построенную россиянами крепость освидетельствовать… двоеданцев всех забрать к себе»[274]. Военные пускались в дипломатию для возобновления выгодных контактов, при этом не ослабевая бдительности в отношении тех, кто в любой миг был готов к грабительскому набегу на крепость и близ лежащие земли. Вот как доносил Якоби в Петербург: «Чрез посланного вверх по реке для разведывания… заграничных обстоятельств… получил… известие, что… от границы расстояние езды один день. в том урочище… состоит тысяча членов вооруженных яко для предосторожности от вороватых людей»[275].

Были и другие яркие иностранцы, о деятельности которых сохранились архивные документы. Среди них прапорщик, назначенный в 1740-е – 1750-е гг. управителем Балаганского дискрикта Иркутской провинции Яков Линденау [276]; полковник Вульф управлял по указу Сената учрежденной следственной комиссией сибирских и камчатских дел[277].

В более поздний период для выходцев из Европы привлекательной и престижной была морская служба. На ней раскрылись таланты таких людей, как Витус (Иван Иванович) Беринг, Иван Федорович (Адам Йоханн фон) Крузенштерн, Фаддей Фаддеевич Беллингсгаузен, граф Федор Петрович Литке. В военной истории – имена таких героев дальневосточных сражений, как добровольца в русско-японскую войну, участника сражений при Ляояне и Мукдене барона Дмитрия Николаевича Корфа[278]; адмирала Нидермиллера, командовавшего войсками на КВЖД, которые в двухдневном сражении в 1900 г. наголову разбили айгунскую группировку китайских войск, угрожавшую русскому г. Благовещенску[279], генерал-адъютанта, генерала от кавалерии, командующиего 1-й армией Северо-Западного фронта Павла-Георга Карловича фон Ренненкампфа, который в том же 1900 г. участвовал с казачьим отрядом в разгроме китайцев, взял г. Мергень[280].

Военные со временем стали рассматриваться как необходимый элемент поселенческой политики. В XIX в. такой силой стали дальневосточные казаки, их укоренение в этих отдаленных местах поощрялось государством. Наделение военных людей землей решало множество проблем одновременно: сокращало расходы казны на содержание регулярных формирований, обеспечивало постоянную боеготовность в пограничном регионе, давало гарантию быстрому и заинтересованному освоению пустующих просторов Дальнего Востока, создавало действенную альтернативу нерегулируемому переселению корейцев и китайцев. В 1889 г. было создано самостоятельное Уссурийское казачье войско. Этот проект активно, вопреки сопротивлению Петербурга, поддерживал генерал-губернатор Приамурья Андрей Николаевич Корф. И как только был решен вопрос с отводом земель для новых поселенцев, поток желающих поселиться у границы значительно увеличился[281].

А первым наказным атаман Уссурийского казачьего войска стал Павел Федорович Унтербергер, военный губернатор Приморской области (1888 – 1897 гг.),

Приамурский генерал-губернатор (1905 – 1910 гг.). Он писал о переселении семей забайкальских казаков на реку Уссури, начавшееся с 1858 г. и составивших Уссурийское казачье войско – одну из главных частей первого населения Приамурья: «Уссурийский казак, не щадя здоровья и жизни, – так как многие из них сошли преждевременно в могилу, с честью и славой вынес на своих плечах колонизацию пустынной реки Уссури и тем оправдал надежды, возложенные на него графом Муравьёвым-Амурским».

Действительно, переселение казаков на Уссури было сопряжено с невероятными препятствиями, так как им приходилось передвигаться на плотах и лодках со всем домашним скарбом, а скот гнать берегом, покрытым непроходимой тайгой, по диким недоступным скалам и болотам. И точно такие же великие трудности были для всех первопроходцев.

…С той стороны границы на российские укрепления и разрастающиеся поселения не смотрели сквозь пальцы. Китайцы в приграничных областях создавали свои меры защиты границы. С этой целью в 1870-х гг. была начата китайская военная реформа. Эта реформа велась на иностранные деньги[282].

Дальний Восток шел к войне.

В кровопролитных сражениях исключительную роль сыграли флот, целая плеяда морских офицеров, которые сочетали в себе еще и таланты управленцев, организаторов, хозяйственников, они не только открывали и исследовали новые земли, не только защищали эти приобретения от чужих, но и налаживали там нормальную жизнь, основывали поселения и города для дальнейшего обустройства диких просторов огромного Дальнего Востока.

К числу таких строителей можно отнести Густава Федоровича Эрдмана, вице-адмирала, главного командира портов Восточного океана, военного губернатора

Приморской области и Восточной Сибири. Его заботой был Владивосток – именно его стараниями был сооружен, а затем постоянно укреплялся и содержался в порядке порт, он постоянно совершал инспекционные поездки по окрестным регионам, проверяя состояние других поселений и портов Приморья и Приамурья. Его именем названы остров в бухте Провидения и полуостров в Амурском заливе (ныне – Де-Фриза)[283].

Именем Николая Яковлевича Шкота названы остров, полуостров в заливе Петра Великого, мыс в заливе Св. Ольги, поселок и район. Этот герой обороны Севастополя в Крымской войне в 1854 – 1855 гг. после излечения от тяжелого ранения в 1856 г. получил назначение в Сибирскую флотилию, занимался гидрографическими исследованиями в Охотском и Японском морях, был помощником командующего портов Восточного океана, затем – главным начальником Южных гаваней Восточного океана[284].

Строителем портов Восточного океана был Модест Васильевич Гаккель, по имени которого названы мыс и два острова (Большой и Малый Гаккеля).

В «командах» этих людей были десятки моряков из немцев.

Но особую смелость, мужество и отвагу проявили защитники Дальнего Востока, когда начались сменявшие друг друга вооруженные конфликты и войны начала XX века. В числе героев войны в Китае, русско-японской войны – сотни имен. Назовем лишь некоторые, ставшие известными благодаря стараниям любителей истории русского флота, разместивших свои материалы в Интернете в открытом для интересующихся и исследователей доступе.

Беспримерную храбрость в войне с Китаем 1900–1901 гг. проявили Михаил Андреевич Беренс, Евгений Владиславович Клюпфель, Андрей Августович Эбергард. Все они принимали участие в самых тяжелых сражениях русско-японской войны, были награждены орденами и медалями, другими знаками отличия (Клюпфель, например, за мужество и воинское мастерство в период русско-японской войны был награжден Золотой саблей с надписью «За храбрость». Имел российские ордена Св. Станислава 2-й степени с мечами, Владимира 4-й степени с бантом, Анны 2й степени с мечами, ордена Франции, Японии, Румынии).

Во время русско-японской войны моряки из числа немцев показали свою верность присяге, долгу, продемонстрировали мужество и героизм. Среди героев Цусимского сражения 14 (27) мая 1905 г. – подводник Архибальд Гебхардович Кейзерлинг, Оттон Оттонович Рихтер, морской офицер Мориц Георгиевич Кнюпфер, Юрий (Георгий) Карлович Старк, Александр Оскарович Старк, Федор Андреевич Матисен. Василий Николаевич Ферзен совершил поступок беспримерной храбрости: как командир крейсера «Изумруд», он сумел после Цусимского сражения утром 15 (28) мая 1905 г., в день сдачи остатков русской эскадры, прорвать кольцо японских кораблей и уйти к русским берегам.

Лишь немногие из них пережили затем Первую мировую и остались в России (из названных – только Федор Андреевич Матисен). Все остальные потеряли родину, были вынуждены эмигрировать. Например, Юрий (Георгий)

Карлович Старк, ставший в 1917 г. контр-адмиралом, был на стороне белых, вместе с Колчаком. В 1921–1922 гг. как командующий белой Сибирской флотилией увел ее от наступления большевиков в Гензан и далее – в Шанхай и Манилу (Филиппины), где продал корабли, разделив деньги между членами экипажей. Скончался в эмиграции в Париже[285].

В самом длительном и тяжелом для России сражении за крепость Порт-Артур, которое длилось с 25 июля (7 августа) 1904 г. по 23 декабря 1904 г. (5 января 1905 г.) и ошибки за поражение в котором были возложены не без оснований на командующих – генерала Анатолия Михайловича Стесселя, генерал-майора, командира 27-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Виктора Александровича Рейса и начальника сухопутной обороны Порт-Артура Александра Викторовича Фока, принимало участие множество защитников из числа немцев – подданных России. Многие из них были награждены Георгиевскими крестами.

В судьбах некоторых из них – весь кошмар начала кровавого века России. Например, Роберт Николаевич Вирен. Известный, смелый, бескомпромиссный офицер, адмирал. На Дальнем Востоке в русско-японскую командовал крейсером, потом целым отрядом крейсеров. Прошел японский плен. Затем в Петербурге был на разных высоких должностях. 1 марта 1917 г. после объявления на кораблях и в гарнизоне Кронштадта о переходе власти к Временному комитету Государственной думы в городе вспыхнули матросские беспорядки, сопровождавшиеся расправой над офицерским составом. Одной из первых жертв этих событий стал Р.Н. Вирен. Его полураздетым вывели из квартиры на улицу. Издеваясь и избивая адмирала, матросы довели его до Якорной площади Кронштадта, где закололи штыками[286].

На легендарных кораблях служили немцы в русско-японскую войну. Так, на «Варяге» были лейтенант, старший минный офицер Роберт Иванович Берлинг, лейтенант, старший штурманский офицер Евгений Андреевич Беренс, мичман, вахтенный офицер Александр Николаевич Шиллинг, мичман, вахтенный офицер Дмитрий Павлович Эйлер, мичман, младший штурманский офицер Василий (Владимир) Александрович Балк[287]. За подвиг на крейсере «Варяг» все они стали Георгиевскими кавалерами.

Многие из офицеров на русско-японской оттачивали не только военное мастерство, некоторые внесли свой вклад в развитие техники боя своего времени. Так, Николай Николаевич Шрейбер был специалистом по миннотральному оружию – одному из основных видов вооружения военно-морских сил. В 1905 г. он подготовил важный доклад «Общие замечания о минных заграждениях в Порт-Артуре», сделал ценные предложения по совершенствованию минного оружия.

Другим большим военным специалистом был Иван Иванович Ренгартен. Раненный во время русско-японской войны, он попал в плен, но выдержал все испытания и, вернувшись в Петербург, написал целый ряд трудов по военному делу. Иван Иванович опубликовал свои записки о войне, начиная с обороны Порт-Артура. Он оставил и прекрасные графические художественные произведения. Ренгартен имел целый ряд боевых наград русско-японской войны: в течение одного лишь 1904 г. за мужество был награжден орденами Св. Анны 2-й степени с надписью "За храбрость", Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом, Станислава 2-й степени с мечами и Анны 3-й степени с мечами и бантом. В мирное время за свои труды получил ордена Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Св. Анны 2-й степени с мечами, другие награды[288].

Немцы как российские дипломаты в Китае, Корее и Японии

В самом конце XIX века Россия, не отставая от других европейских держав и США, проводила наступательную, активную политику в дальневосточном регионе.

Во многом это было обусловлено резким изменением ситуации в регионе. После победы в японо-китайской войне 1894 – 1895 гг. Япония заявила о своих серьезных притязаниях на обширные территории Кореи и Южной Манчжурии. В противовес этому Россия в 1895 г. добилась создания Русско-Китайского банка. Затем были заключены с Японией договор о протекторате над Кореей (1896 г.), соглашение с Кореей о русских военных инструкторах, контроле над финансами и учреждении Русско-Корейского банка (1897 г.). Были подписаны конвенции с Китаем об аренде Ляодунского полуострова в марте 1898 г. и договор с Японией о равенстве прав в Корее в апреле 1898 г., а также соглашение с Англией о сферах железнодорожного строительства в Китае в апреле 1899 г.[289]

Ключевым событием стало заключение в 1896 г. в Москве благодаря стараниям Сергея Юльевича Витте секретного Союзного договора между Россией и Китаем. С.Ю.Витте рассматривал укрепление России в Китае в качестве составной части своей концепции развития экономического потенциала страны за счет освоения богатств Сибири и Дальнего Востока.

С китайской стороны договор подписал приехавший на коронацию Николая II глава правительства Великой Цинской империи высокий чиновник Ли Хунчжан, советник и близкий поверенный императрицы Цыси. С российской подписи под договором поставили министр иностранных дел России А.Б.Лобанов-Ростовский и министр финансов С.Ю.Витте.

В соответствии с договором Россия получила право строительства на китайской территории Китайско-Восточной (Китайской Чанчуньской) железной дороги – стратегически важного пути на Дальнем Востоке, по кратчайшему маршруту к Тихому океану.

Необходимость такой дороги обосновал в записке царю Александру III П.А.Бадмаев – один из богатейших людей России, врач тибетской медицины, вхожий во все дома русской знати. Он, как специалист по Востоку, предвидел скорое падение Цинов и настаивал на необходимости экономического проникновения в Китай. Инструментом такой политики и должна была, по его мнению, стать железная дорога. Идею горячо поддержал С.Ю.Витте, он стал «душой» строительства, приезжал в Манчжурию после начала возведения КВЖД, а после ее завершения стал «подлинным полновластным ее правителем»[290] и всего, что с ней было связано.

Союзный договор между Россией и Китаем был примечательным во многих смыслах: впервые на межгосударственном уровне в отношениях между двумя странами предусматривалось осуществление большого экономического проекта. Впервые это экономическое решение оказывалось сердцевиной военно-политического сотрудничества: акт был антияпонским, он предусматривал совместные действия России и Китая в противодействии Японии. Именно в контексте военных мер в статье 4 говорилось: «Для того, чтобы облегчить русским сухопутным войскам доступ к угрожаемым пунктам и обеспечить их снабжение, китайское правительство дает согласие на постройку железнодорожной линии через китайские провинции Амурскую и Гиринскую, по направлению к Владивостоку». Новая дальневосточная магистраль действительно делала мобильными не только воинские подразделения, она в целом оживляла регион: путь до Владивостока существенно сокращался, китайский участок позволял добраться до Тихого океана значительно быстрее, чем раньше.

Статья 4 Союзного договора содержала и такое важное положение: «Соединение этой линии с русскими железными дорогами не может служить предлогом для захвата китайской территории, ни попирания суверенных прав Его

Величества китайского императора»[291]. Это стало основой последующего изменения «судьбы» железной дороги, передачи ее в конечном счете Китаю.

Однако до этого момента прошло значительное время: Японии в начале века русские и китайские войска противостоять не смогли, и Союзный договор не помог. После русско-японской войны 1904–1905 гг. южное направление КВЖД было отторгнуто Японией и названо Южной Маньчжурской железной дорогой (ЮМЖД). После заключенного в 1924 г. Соглашения об общих принципах для урегулирования вопросов между Союзом ССР и Китайской Республикой[292] КВЖД находилась в совместном управлении СССР и Китая.

Все обстоятельства договоренностей по поводу дороги – чрезвычайно больная тема для китайских историков, в чем автор мог лично убедиться во время дискуссий в Пекине с коллегами по проблемам российско-китайских отношений. Дорога явилась следствием коррупционного подкупа китайского чиновника, готового ради денег продать интересы своей страны. Этот подкуп провел С.Ю.Витте, и его воспоминания раскрывают всю эту историю[293]. Китайские же историки только так и трактуют сегодня обстоятельства строительства КВЖД – как попытку царским правительством отторгнуть значительную часть Манчжурии, нарушить суверенитет слабого в военном отношении Китая (как известно, в полосу отчуждения КВЖД Витте ввел регулярные войска, в составе которых также было много офицеров из числа немцев).

Но как был там ни было, КВЖД остается до сих пор единственным совместным мегапроектом, осуществленным нашими станами за всю историю отношений.

В свою очередь, в германской научной литературе – другой взгляд на эти события. Там нашла свое обстоятельное отражение общая история железнодорожного строительства, которая выступает как своеобразные «забег» императоров ради получения выгодных промышленных контрактов в Китае и установления контроля над частями страны. Россия здесь не была в лидерах, более того, Витте был «догоняющим», его усилия по строительству

Транссибирской магистрали и потом Китайско-Восточной железной дороги – это стремление не отстать от Запада, который самым настойчивым образом проникал со своими строительными планами в Китай. Витте потому так остро чувствовал ситуацию, что как европейски образованный человек, как чиновник с большим кругозором видел: нужно участвовать в китайских делах, если хочешь быть сильным в Европе!

Так, для финансирования железнодорожного строительства С.Ю.Витте «придумал» Русско-азиатский банк – этот банк был ему нужен лишь для того, чтобы государство могло беспрепятственно и в то же время как бы не участвуя в строительстве осуществлять это во всех отношениях политическое начинание. Германские источники, в свою очередь, показывают: такие формы – создание «независимых», «негосударственных» банков – были общей практикой европейских государств. И в этом отношении Витте действовал «по-западному». К сожалению, в научной литературе на русском языке история КВЖД рассматривается изолированно от тогдашнего сложного внешнего фона[294]. А Витте, как никто другой, умел связать воедино интересы своей страны на внешнеполитической арене с экономической выгодой.

Эта магистраль была сооружена в рекордные строки, учитывая местность, по которой она прошла, и условия, сопутствовавшие предприятию: всего за семь лет с 1897 по 1903 гг. она соединила Транссиб с Тихим океаном – от станции Манчжурия через Харбин до Суйфыньхэ и от Харбина до Даляня (Дальнего), с ветками: Ляоян – Бэньси, Суцзятунь – Фушунь, Дашицяо – Инкоу, Цзинь-чжоу – Чэньцзытун, Чжоушуйцзы – Люйшунь (Порт-Артур)[295].

Протяженность линии КВЖД от станции Манчжурия на русско-китайской границе до г. Кауньчэнцзы (Чаньчунь) была 1072 версты[296]. Было построено 107 станций – цветущих поселка, в которых были возведены дома для новых жителей. Три крупных города возникло благодаря дороге – Дальний, Манчжурия и Харбин[297].

«Официальным днем рождения Харбина следует считать 23 апреля 1898 г., когда инженер А.И.Шидловский от имени Управления Китайско-Восточной железной дороги заключил с китайскими властями договор на приобретение земельного участка под городское строительство…

В октябре 1902 г. город посетил С.Ю.Витте, в своем докладе царю он предсказал Харбину блестящее будущее. После визита Витте там развернулось интенсивное строительство, и к началу русско-японской войны Харбин уже превратился в крупный промышленный и торговый центр, выполнивший роль тыла русских армий в ходе манчжурской кампании. Движение по КВЖД было открыто в 1903 г.»[298]

Строительство дороги существенно подстегивало развитие событий в регионе. Дальневосточное направление российской внешней политики играет все более и более значимую роль. Многие дипломаты немецкого происхождения смогли именно здесь раскрыть свой талант служению государству. Богатый материал для таких размышлений дают источники, пока плохо исследованные и вообще не обобщенные. Так, по данным «Очерков истории Министерства иностранных дел», до 1902 г. на дальневосточном направлении в ранге послов, поверенных в делах, генеральных консулов, посланников работало на Россию в этих странах до двух третей выходцев из Европы, по преимуществу немцев.

За столетие с 1802 г. в Пекине из 12 высших чиновников немцами был посланник Евгений Карлович Бюцов (с 15 мая 1873 по 13 апреля 1883 гг.) и Алексей Николаевич Шпейер (правда, так и не доехавший до Пекина в 1897 – 1898 гг.). Их предшественниками и преемниками на этом посту были итальянец Артур Павлович Кассини, швед Михаил Николаевич Гирс, греки Александр Георгиевич Влангали и Алексей Михайлович Кумани, с французскими корнями Павел Михайлович Лессар, даже китаец Лев Федорович Баллюзек, проявивший беспримерную храбрость при защите Севастополя в 1853 – 1856 гг.

В Японии из восьми высших русских дипломатов пятеро были немцами: тот же Евгений Карлович Бюцов (с 1 января 1871 по 15 мая 1873 гг.), Кирилл Васильевич Струве (с 15 мая 1873 по 12 января 1882 гг.), барон Роман Романович Розен (с 22 ноября 1877 по 12 августа 1879 гг. и с 4 февраля 1897 по 18 ноября 1899 гг.), Михаил Федорович Бартоломей (с 12 января 1882 по 30 ноября 1882 гг.), Алексей Николаевич Шпейер (с 25 февраля 1896 по 6 ноября 1897 гг.)[299].

В Корее из четырех представителей России с 1885 по 1902 гг. двое было немцев: Карл Иванович Вебер (с 2 апреля 1885 по 18 июля 1895 гг.) и Алексей Николаевич Шпейер (с 18 июля 1895 по 6 ноября 1897 гг.).

Показательно, что в эти же годы – с 1802 по 1902-й – на посту министров иностранных дел сменяли друг друга также представители разного этнического происхождения, из девяти руководителей внешнеполитического ведомства Российской империи трое были немцы: барон Андрей Яковлевич Будберг (с 8 сентября 1802 по 2 декабря 1805 гг.), граф Карл Васильевич Нессельроде (с 12 февраля 1816 по 15 апреля 1856 гг.) и граф Владимир Николаевич Ламздорф (с 25 декабря 1900 по май 1906 гг.[300]).

Сегодня эти яркие фигуры из прошлого становятся иногда действующими лицами исторических реконструкций – научных и художественных. Внимание публики в последние годы к восточной теме было привлечено талантливыми романами Бориса Акунина, где временами на авансцену выводятся российские дипломаты из немцев. Так, в эпизодах второго тома «Алмазной колесницы» в контексте событий 1858 г. появляется барон Кирилл Васильевич Корф, «посланник, действительный статский советник» российского посольства в Токио. Корф в изображении автора выглядит так: барон с «сухими остзейскими губами» и «водянистыми глазами»[301].

Но наиболее яркие карьеры на Востоке в конце XIX века были у непридуманных героев – русского поверенного в делах и генерального консула в Корее Карла Ивановича Вебера и его «сменщика» и коллеги Алексея Николаевича Шпейера. О них ходили легенды, их действия оказывали влияние на межгосударственные отношения. И это влияние ощущается до сих пор.

Кореевед Максим Волков справедливо пишет: «С именем К.И.Вебера – одного из виднейших и авторитетнейших дипломатов своей эпохи – непосредственно связан весь начальный этап истории российско-корейских связей, который без преувеличения можно назвать их «золотым веком». Именно на этот период приходится время наиболее тесного сближения и доверия между двумя странами и их высшими руководителями»[302].

Его статья, как и ряд других исследований, была приурочена к 120-летию установления российско-корейских отношений – дата отмечалась в 2004 г. Ни в одном из биографических описаний упора на происхождение Вебера не делалось. Государственный характер его действий, русские его интересы в современных описаниях совершенно закрывают этническое происхождение дипломата:

«К.И. Вебер родился 5 июля 1841 г. и по своему социальному происхождению являлся представителем среднего сословия. Согласно сохранившимся о нем сведениям, еще в гимназические годы Карл Иванович проявлял особый интерес к изучению истории стран Востока, что в последствии привело его на китайское отделение факультета восточных языков С.-Петербургского университета, который он блистательно окончил в 1865 г.» [303].

А вот строки из всезнающей «Википедии»:

«Он родился в семье из среднего класса, с детства был увлечен историей Азии. В 1865 г. он окончил государственный университет Санкт-Петербурга и сразу же начинает работать в качестве дипломата. Сначала он работал в Пекине, в 1882 г. он стал русским консулом в Тяньцзине. 25 июня 1884 г. он заключил Договор об взаимоотношениях и торговле между Россией и Кореей и в апреле того же года переехал в Сеул в качестве первого российского официального представителя»[304].

И лишь немногочисленные источники в Интернете все же дают информацию о происхождении Вебера: он родился «в зажиточной лютеранской семье в Либаве»[305].

Особый интерес к восточной культуре, языкам, современному политическому развитию далеких стран и народов был, конечно, не случаен: именно в среде европейцев, в том числе и проживавших в России, тем более в прибалтийских, остзейских, провинциях, культивировался этот интерес, «восточные штучки» были в моде, как и труды Гете и Шиллера, как философские труды Лейбница, в которых воспевался Восток с его загадками и образцами для подражания. Именно в этой среде был «кадровый потенциал» российской восточной политики XIX века, именно она поставляла знатоков китайского, японского, корейского языков, именно здесь возникли династии дипломатов, которые в последствии на протяжении десятилетий держали в руках восточную политику империи.

Изучив китайский язык в университете, Вебер пять лет прослужил в Пекине, стал затем консулом в прибрежном Тяньцзине – важной точке, где сходятся торговые и политические пути региона. Именно здесь он вплотную начинает заниматься делами Кореи. Россия, имевшая к тому моменту общую границу с Кореей, принявшая значительное количество корейской бедноты – экономических беженцев, отставала от политики крупных держав в регионе: к моменту тяньцзинской работы Вебера все влиятельные страны уже заключили двусторонние договоры с открывавшейся внешнему миру Кореей: под давлением извне страна была вынуждена выйти из почти трехвекового состояния изоляции и подписать первый международный договор. Он был заключен с Японией в 1876 г. После недолгого перерыва аналогичные договора были заключены с США (1882 г.), Великобританией (1883 г.) и Германией (1883 г.)[306]. Россия обязана была активно действовать в этой части Света, и потому миссия Вебера была более чем ответственной.

Эта работа во многом облегчалась встречным движением самой Кореи. Ее правители искали внешнеполитические альтернативы японской силе, американскому и европейскому напору. Позитивным было именно то, что с Россией Корея имела сухопутную границу, что принимала беженцев (хотя эта политика и менялась от правительства к правительству, от генерал-губернатора к генерал-губернатору). Корея видела в создании альтернативы и во включении России в дальневосточный пасьянс возможность лавирования между коварными партнерами и достижения собственных целей в этой сложной и опасной игре.

Однако были и внутриполитические факторы российско-корейского сближения. После того, как Корея была принуждена открыть свои порты для иностранцев, допустить иностранные миссии в страну, заключить по европейскому образцу договоры с державами, необходимость экономических и социальных реформ стала очевидной. Отчасти, эти реформы проводились под влиянием Японии. Отчасти в основу решений брались китайские ориентиры.

Курс на модернизацию позволил стране «заговорить на языке современности», понятном ее соседям, партнерам, друзьям и врагам.

В июле 1882 г. российский консул в китайском Тяньцзине Карл Иванович Вебер был командирован в Сеул для выяснения условий подписания российско-корейского договора.

О.С.Курбанов пишет, что в отличие от других иностранцев Вебер сразу взял за правило держать непосредственный контакт с королем Коджоном. Это сблизило обоих, способствовало установлению отношений доверия между российским дипломатом и молодым монархом. Тот факт, что Вебер прекрасно говорил на восточных языках, с уважением и знанием дела разбирался в культуре и политике Кореи, только добавлял симпатий к нему со стороны корейского правителя.

7 июля 1884 г. К. И. Вебер и министр иностранных дел Кореи Ким Бёнси подписали двусторонний договор. В договоре, подобно договору между Кореей и Англией, было 13 статей и их содержание было практически идентично. Собственно англо-корейский договор был основой для текстов корейско-германского, корейско-итальянского, корейско-французского договоров[307].

Таким образом, начиная с 1884 г., отношения между Россией и Кореей оформились юридически. В 1886 г. в Сеуле открылась русская дипломатическая миссия, и Вебер получил статус поверенного в делах. С 1888 г. Карл Вебер – генеральный консул России в Сеуле.

Параллельно с дипломатической деятельностью Вебер серьезно занимался корееведением: собирал

географические карты, изучал корейский язык и литературу. Позже, уже вернувшись в Россию, он пишет ряд научных работ, таких как «О корейском языке и корейском чтении китайских иероглифов» (1908 г.), «Пробная транскрипция всех городов Кореи» (1908 г.) и др.[308].

Неподдельный интерес к стране помог ему стать настоящим знатоком восточного менталитета, войти в доверие к королю. По многочисленным свидетельствам, Вебер стал фактически личным другом короля Коджона. Тот сохранил добрые воспоминания о русском консуле на долгие годы, даже после его возвращения в Россию.

1890-е гг. стали тяжелым испытанием для Кореи. За богатства региона вступили друг и другом в сражение не только Англия, Германия, Франция, но и сами дальневосточные нации: Япония, сама едва преодолевшая многовековой изоляционизм, вознамерилась подчинить себе Китай, рассматривая Корею вообще как исконного вассала.

В 1895 г. завершилась война между Японией и Китаем, шедшая в основном на корейской территории. Японские войска, одержавшие безоговорочную победу, оккупировали Корею. Началась насильственная японизация страны. Была полностью изменена система управления, отменены экзамены на ученые степени и должности, ликвидированы сословия.

Видя развитие ситуации, Россия укрепила свое дипломатическое присутствие в регионе. В сентябре 1895 г. Алексей Николаевич Шпейер стал также представлять русские интересы в Сеуле. По инструкции министерства иностранных дел Шпейер, прежде чем отправиться на место нового назначения, должен был посетить столицу Японии в конце ноября.

Трехнедельное его пребывание в Токио не дало ему возможности уяснить настоящее отношение японского правительства к корейскому вопросу. А.Н.Шпейер заметил, что в Японии начинает пробуждаться сознание необходимости сближения с Россией. Но он считал, что японцы задались целью японизировать Корею, преследуя эту цель с лихорадочной поспешностью.

В октябре 1895 г. король Коджон и корейская королева Мин попытались расформировать свои регулярные войска, которые получали военное обучение от японских военных инструкторов. Более того, королева обратилась к русскому поверенному в делах в Сеуле К.И.Веберу с просьбой о помощи[309]. Это стало поводом для прояпонского заговора. Королева была убита, король оказался «под гнетом заговорщиков». Русская сторона признала необходимым оказать ему помощь, освободить из-под стражи, обеспечить безопасность. К.И.Вебер направил одного из своих дипломатов следить за происходящим в королевском дворце с тем, чтобы иметь возможность при необходимости немедленно вмешаться в ситуацию.

9 января 1896 г. король Коджон передал через своего доверенного помощника К.И.Веберу и А.Н.Шпейеру секретное письмо, в котором говорилось, что «горько сетуя на свою судьбу, заявляет, что помощи он ждет только от России и не теряет надежды увидеть при нашем содействии более светлые дни». В заключение Коджон убедительно просил К.И.Вебера и А.Н.Шпейера «помешать японцам разлучить его с наследным принцем, если только дошедшие до него слухи о намерении японцев отправить молодого принца в Японию подтвердятся».

12 января А.Н.Шпейер и К.И.Вебер были приняты Коджоном в торжественной аудиенции, новый поверенный вручил Коджону его верительные грамоты. К.И.Вебер передал управление миссии преемнику Шпейеру. А 28 января Шпейер сообщил в Санкт-Петербург, что необходимы «меры, которые представляются наиболее целесообразными для оказания нашей помощи этой несчастной стране». МИД России дал согласие на оказание такой помощи.

2 февраля король через своего доверенного уведомил русских, что он намеревается на днях вместе с наследным принцем искать в русской миссии убежища от угрожающей его жизни опасности. Коджон это решение принял окончательно, не боялся последствий такого своего шага, «так как, оставаясь во дворце, он рискует еще гораздо больше».

Через несколько дней он попросил у А.Н.Шпейера и К.И.Вебера военной помощи – матросов, которые бы встали на защиту русской миссии в случае осложнения ситуации. И уступая этим настоятельным просьбам, Алексей Николаевич немедленно предложил командиру крейсера «Адмирал Корнилов» Петру Моласу выслать в миссию возможно больший десант. Как только подкрепление прибыло, Шпейер и Молас были приняты Коджоном, а на рассвете 11 февраля король перебрался на территорию русской миссии[310].

После прибытия Коджона в русскую миссию, утром 11 февраля А.Н.Шпейер известил всех иностранных представителей о том, что король, признавая, что из-за сложившихся политических обстоятельств его дальнейшее пребывание во дворце опасно для жизни, решился искать убежища вместе с наследником в русской императорской миссии.

Для России такое развитие событий также могло иметь неприятные внешнеполитические последствия. Из-за корейского короля вполне могло быть военное столкновение с Японией. Но действия Шпейра и Вебера были в конце концов одобрены. Это подтолкнуло и более активный переговорный процесс с Японией. В результате русско-японских переговоров в Сеуле 14 мая 1896 г. был подписан меморандум между Россией и Японией (Сеульский меморандум). Под ним были подписи К.И.Вебера и Комуры Дютаро. В меморандуме было записано следующее:

«1) оба представителя будут советовать королю вернуться в свой дворец, «как скоро исчезнет всякое сомнение в его безопасности»;

2) министры… будут назначены по свободному выбору Коджона;

3) общее число японских жандармов никогда не должно превышать 200 человек для охраны японской телеграфной линии между Сеулом и Фусаном;

4) японские войска могут быть расположены в составе двух рот – Сеуле, в Фусане и Генсане по одной, численность каждой роты не должна превышать 200 человек. Россия может также содержать стражу, не превышающую количества японских войск в тех же местностях»[311].

После переезда Коджона в русскую миссию король смог почувствовать себя в безопасности. Кроме того, это был его первый близкий контакт с русскими войсками, и судя по всему они произвели на него на корейского монарха благоприятное впечатление. Дважды поблагодарив матросов, Коджон отпустил десант и был в восхищении от молодцеватого вида людей, от их выправки. Тогда же он выразил А.Н.Шпейеру свое желание, чтобы русские взялись за обучение и организацию корейской армии. Уже 14 февраля 1896 г. Коджон просил А.Н.Шпейера и К.И.Вебера передать русскому правительству просьбу «поддержать первые шаги, делаемые им… на пути тесного сближения Кореи с Россией»… Он хотел бы «образовать у себя надежный и хорошо обученный корпус войск численностью на первое время до 3000 человек»[312].

«Почти немедленно после этого разговора А.Н.Шпейер телеграфировал русскому посланнику в Японии М.А.Хитрово: «Король просит ходатайствовать о назначении русского советника и инструкторов в корейскую армию». Но 26 февраля 1896 г. министр иностранных дел А.Б.Лобанов-Ростовский сообщил М.А.Хитрово: «Передайте Шпейеру, что мы готовы преподать советы королю, но в виду настоящего тревожного положения вещей находим преждевременным возбуждать вопрос об официальных советниках и военных инструкторах»[313].

В своей книге «История корейско-русских отношений в конце XIX в.» корейский историк Ким Ен-Су приводит некоторые архивные документы в их полном тексте. Вот выдержка из донесения российского поверенного в делах в Сеуле А.Н.Шпейера министру иностранных дел

А.Б.Лобанову-Ростовскому от 30 января 1896 г.:

«… Мирный переворот, произведенный королем при нравственной поддержке императорской миссии, можно считать, таким образом, безусловно и благополучно удавшимся. Народ вне себя от радости и восторга и требует, чтобы ему доставлен был случай видеть короля и выразить ему свои чувства преданности и почтения, но, к несчастью, отрадная картина эта легко может омрачиться серьезными недоразумениями с японцами. Недоразумения эти могут быть вызваны самым незначительным происшествием и при царствующем в столице возбуждении умов предотвратить их также трудно, как и предугадать их возникновение»[314].

В русской миссии король прожил почти целый год. Российская поддержка позволила отстранить от власти японцев, вместо японского в Корее утвердилось русское влияние: был учрежден Государственный совет по образцу российского Государственного совета. В Сеуле открыли русскую школу.

А Вебера отозвали в Петербург. И это оказалось концом его яркой карьеры на Дальнем Востоке. Лишь в 1902 г. он снова оказался в Корее в качестве чрезвычайного посланника, чтобы вручить Коджону, уже ставшему императором, орден св. Андрея Первозванного в связи с сорокалетием его правления.

И Вебер, и Шпейер остаются в истории как посолы нашего расширения на Восток, как инициаторы сближения с великими, но в тот момент слабыми нациями у Тихого океана. Мощное продвижение в эту часть Света Англии, Германии, Америки и России, политика самих дальневосточных наций способствовали нарастанию острых противоречий в регионе. Но такие люди, как Карл Иванович Вебер и Алексей Николаевич Шпейер, были воплощением новых мощных трансграничных и кросс-культурных влияний и взаимодействий. Благодаря таким, как они, начиналась эпоха глобализации.

…Поражение России в войне с Японией в 1904–1905 гг. означало конец ее влиянию в Корее. С 1905 г. Корея стала японским протекторатом, а с 1910 г. – колонией Японской империи[315].

О дальнейшей судьбе Карла Вебера информации практически нет. Вернувшись в Россию, он продолжал служить и заниматься научной деятельностью. Но дата и место его смерти неизвестны.

Но это вовсе не означало ослабления интереса к дальневосточным делам. В Петербурге на самом высоком уровне следили за политическим и военным положением в регионе. Активными участниками формирования российского курса были великий князь Алексей Александрович, министр финансов С.Ю.Витте, военный министр А.Н.Куропаткин, министр иностранных дел В.Н.Ламздорф, министр внутренних дел В.К.Плеве, контр-адмирал А.М.Абаза. Все они приняли участие в одном из ключевых совещаний по корейским делам, которое проводил император Николай II 8 апреля 1903 г.[316]

Более того, с этой точки зрения начинает оцениваться европейская политика. Так, окружение российского императора считало необходимым заключение континентального политического соглашения между Россией и Германией для своего закрепления на Дальнем Востоке. Тогда бы Россия могла: 1) создать на Дальнем Востоке колониальную армию, не увеличивая имперских расходов на вооружения; 2) иметь все экономические выгоды от большей обеспеченности там русских интересов; 3) действовать на Востоке по соглашению с западными соседями; 4) самостоятельно создать благодаря этому выгодные и серьезные соглашения с восточными народами. А Германия могла бы: 1) свести до минимума риск всех европейских политических недоразумений; 2) усилиться на море военным флотом, что дало бы ей возможность обеспечить свой торговый флот и сообщения с колониями; 3) избавиться от тревожной перспективы постоянного возрастания военного бюджета, что очень важно для соображения внутренней политики, в особенности в виду социалистического движения; 4) обеспечить своей обрабатывающей промышленности сбыт товаров в настоящем и развитие его в будущем[317].

Все ощущали – Дальний Восток будет оставаться ареной международного противоборства.

Губернаторы-немцы в Приамурье

Но не только на дипломатическом поприще проявили себя иностранцы в освоении Россией Дальнего Востока. И «по эту сторону» границы – в Даурии, Уссурийском крае, Приамурье, Приморье, на Сахалине многие немцы отдавали свои силы службе Российскому государству.

Так, с 1856 по 1897 гг. из восьми генерал-губернаторов Восточной Сибири, которые в середине XIX века отвечали за управление дальневосточными землями, двое были немецкого происхождения – генерал-адъютант, генерал-лейтенант П.А.Фредерикс (с 1875 по 1880 гг.) и генерал-адъютант, генерал от инфантерии барон А.Н.Корф (с 1884 по 1893 гг.). Из семи военных губернаторов Приамурской области трое – контр-адмирал А.Е.Краун (с 1871 по 1875 гг.), контр-адмирал Г.Ф.Эрдман (с 1875 по 1880 гг.) и военный инженер генерал-лейтенант П.Ф.Унтербергер (с 1880 по 1897 гг.) были немцами[318]. Свою страницу в историю края вписал и Николай Львович Гондатти, шталмейстер Двора его императорского величества с итальянскими корнями, занимавший пост губернатора с 1911 по 1917 гг. [319]

Из двоих военных губернаторов г. Владивостока один был немец – контр-адмирал А.Ф.Фельдгаузен с 1880 по 1887 гг.[320]

После проведенной административно-территориальной реформы генерал-губернаторами Приамурья были генерал-адъютант, генерал от инфантерии барон А.Н.Корф (1884–1893 гг.), инженер-генерал П.Ф.Унтербергер (1905 – 1910 гг.), начальником штаба Приморского военного округа в 1905–1909 гг. был В.Е.Флуг[321]. Из трех начальников острова Сахалин один был немцем – Андрей Иванович Гинце, генерал-майор (1884 – 1887 гг.). С 1916 по 1917 гг. губернатором Сахалинской области был действительный статский советник Федор Федорович фон Бунге[322].

Нужно сказать, что с административной точки зрения край находился в ситуации постоянных реформ. Не устоялись внутренние границы отдельных внутрироссийских территорий, не прекращались поиски наиболее адекватных форм управления этими огромными пространствами.

В целом региональное управление было в нашей стране относительно молодо. «Учреждение для управления губерний Всероссийской Империи» стало плодом деятельности Екатерины II. В 1775 г. она подписала этот документ, определивший новый характер взаимоотношений центральной власти и администрации на местах, меру ответственности «Центра и регионов», дало толчок для многочисленных последующих видоизменений управленческих структур на уровне губерний.

«Наместническое, или губернское, правление, состоявшее из губернатора и двух советников, являлось по мысли Екатерины, главой административной власти; правление управляло наместничеством и имело в своем подчинении все прочие административные органы наместничества; в качестве верхней административной инстанции у правления была частица надзирающей власти»[323]. Губернаторы, по мысли Екатерины, должны были быть не военной, а гражданской властью.

В последующем эти идеи трансформировались. Автором одной из губернских реформ уже начала XX века был министр внутренних дел Плеве. Он указывал в своей записке царю, что за вторую половину XIX века «в страшной мере увеличилось количество разного рода губернских органов управления»; «каждое десятилетие было свидетелем появления все новых и новых присутствий, комитетов, комиссий». В записке перечислялись эти примеры: питейное присутствие (1885 г.), лесоохранительный комитет (1888 г.), портовое присутствие (1891 г.), комитет попечения о народной трезвости (1894 г.), горнозаводское и фабричное присутствие (l 886, 1892 и 1899 гг.), промысловое (1898 г.)…

Вместо того, чтобы концентрировать власть на местах, «жизнь вела государство как раз в противоположную сторону и принуждало правительство создавать все новые органы в губернии».

«Исторически сложилось, писал В.К.Плеве, что ответственным правителем губернии следует быть губернатору, а раз требуется с него ответственность, то нельзя лишать его необходимых для того средств», а, следовательно, требуется: во-первых, освободить его от мелких обременяющих его дел, во-вторых, предоставить ему право участия в решении всех дел всех ведомств, за исключением суда и государственного контроля, в-третьих, учредить целый ряд новых непременных членов, в-четвертых, упразднить некоторые излишние коллегии, дабы не было в губернии глухого проявления протеста против начальника губернии, в-пятых, по отношению к местному самоуправлению следует предоставить губернатору право принимать «меры побуждения». в-шестых же, необходимо учредить губернские советы с особыми при них канцеляриями[324].

Государствовед С.А.Корф в 1910 г., анализируя историю губернского развития в России, отмечал: «С 1861 г. русское правительство стояло лицом к лицу перед дилеммой, начать ли передавать государственные функции самому обществу или продолжать думать и действовать за него. Некоторое время казалось, что правительство пойдет по первому пути, но весьма скоро обществу пришлось почувствовать, что курс начал вновь меняться; уже 70-е гг. стали свидетелем этого, 80-е же вполне подтвердили, что в России продолжало господствовать государство полицейское. Но вместе с тем, после Крымской войны общественные элементы страны все-таки росли, жизнь государства все осложнялась, появлялись новые задачи, новые требования, которые не могли удовлетворяться уже существующим строем административных органов, правительство же, не желая упускать из своих рук ни единой пяди власти, не могло иначе удовлетворять потребностям жизни государства, как создавая все новые и новые органы – отсюда тот необычайный рост различных присутствий, комитетов, комиссий и т. п. Освободиться от этого правительство могло только одним способом – положившись на самодеятельность общества, а этого-то оно упорно не хотело сделать»[325].

Как управлять краем, всегда было особой заботой и тех, кто был поставлен царем на посты губернаторов на Дальнем Востоке.

Много внимания этому вопросу уделял П.Ф.Унтербергер – размещению и устройству административных органов и войск, деятельности канцелярии и делопроизводств. Он выступал сторонником того, чтобы в таком сложном пограничном крае, как Приамурье, власть военная и гражданская подчинялись бы одному руководству. Это обеспечило бы, по его убеждению, большую действенность, способствовало бы устранению всяких разногласий во власти. А во главе должно быть военное лицо, но знакомое с гражданской жизнью[326]. Это в значительной степени шло вразрез с идеями, сформулированными в свое время Екатериной.

Унтербергер писал: «К назначению лиц на различные административные должности в крае следует относиться с особым вниманием, так как своеобразные условия жизни и службы на окраине вызывают необходимость предоставлять большие полномочия также и второстепенным чинам. Для привлечения и удержания служащих дольше на службе в крае, что весьма важно, не следует сокращать пока привилегий, без того незначительных, а наоборот, некоторые привилегии следует даже расширить, в особенности в отношении детей»[327].

В другом месте его книги мы находим: «Тяжелая разъездная служба полицейских чиновников по неблагоустроенным дорогам и вьючным тропам, в особенности в распутицу весной и осенью со всеми последствиями острых и хронических болезней, безустанная работа поселенческих чиновников в летние месяцы во время следования чрез Владивосток партий переселенцев, служба почти без отдыха почтово-телеграфных чиновников при разборке и отправке целых груд за раз приходящих почт на кругосветных пароходах, непосильная работа круглый год в казначействах, оторванность от всего мира чинов, служащих в северных округах во время длинных зим, и тысячеверстные поездки их на собаках за сбором ясака – вот что приходится наблюдать и что характеризует жизнь гражданских чиновников на нашем Дальнем Востоке. Все это убеждало, что условия жизни на этой окраине далеко еще нельзя признать нормальными и поэтому о восстановлении прежних привилегий для служащих ходатайствовал как бывший генерал-губернатор, генерал-адъютант барон Корф, так и занявший после него этот пост генерал-лейтенант Духовский. Представление было удостоено Высочайшего внимания и, волею Государя Императора, прежние привилегии, с известными изменениями, были в 1896 г. восстановлены»[328].

Увы, государственная служба и в таком трудном для жизни и работы крае, как Дальний Восток, не была лишена всех достоинств и недостатков, какие были присущи ей в других регионах страны. Чинопочитание, лицемерие процветало и здесь[329]. Как и воровство. В 1905 г. генерал-губернатором Р.А.Хрещатицкий совершил поездку в Николаевск – в свое время первый русский населенный пункт края, который был основан в 1850 г. капитан-лейтенантом Невельским. Отчет о поездке губернатора составлял его правитель канцелярии А.К.Миллер. Вот что он записал: «По прибытии 4 сего августа в г. Николаевск, генерал-губернатор в тот же день посетил следующие учреждения: городскую управу, тюрьму, городскую больницу, городское полицейское управление, Николаевское ремесленное училище и строящееся для последнего на средства Министерства народного просвещения каменное здание.

В управе его высокопревосходительство предложил городскому голове Курбатову доложить о порядке расходования отпущенной г. Николаевску по высочайшему повелению от 20 августа 1904 г. беспроцентной ссуды в 100000 рублей на покупку для местного населения продовольственных припасов и предметов первой необходимости. Так как по расходам означенной ссуды городской управой не ведется отдельного счета, то голова не мог ответить на предложенный ему вопрос. При посещении мною, по приказанию генерал-губернатора, на следующий день (5 августа) управы, для более близкого ознакомления с городскими сметами и с положением городского хозяйства, я просил г. Курбатова дать мне справку, в виде отдельного счета, расходам, произведенным из упомянутых 100000 рублей. Представленная вследствие сего головой прилагаемая ведомость о продуктах, заготовляемых Николаевской городской управой, составленная в оправдание расходов, произведенных из правительственной ссуды в 100000 рублей, не дает никакого представления об оборотах означенной суммы и прибылях города при продаже заготовленных продуктов…». И дальше усердный Миллер подробно описывал все неприглядное обращение с деньгами из казны и неустройства города[330].

«…В тот же день, – продолжалась запись А.К.Миллера, – я ездил по приказанию генерал-губернатора в находящуюся в 4 верстах от города колонию прокаженных. К моему приезду в колонию прибыли исполняющий обязанности врача колонии Николаевский городской врач Каценеленбоген и председатель хозяйственного комитета колонии уездный начальник Сахаров. В колонии я осмотрел все помещения, в том числе и амбар, где хранятся, между прочим, присланные недавно супругой генерал-губернатора, собранные ее высокопревосходительством пожертвования в пользу колонии, а именно: одежные вещи, белье, съестные припасы и некоторые аптечные принадлежности. Узнав, что часть съестных припасов, приобретаемая для колонии, хранится в городе на квартире у уездного начальника Сахарова, я просил прекратить подобный ненормальный порядок и хранить все в имеющемся при колонии амбаре, так как ездящий в город за этими продуктами фельдшер колонии тратит лишь понапрасну время и отрывается от своих прямых обязанностей. Равным образом я просил врача обязать фельдшера вести письменную отчетность расходуемым им медикаментам, что до сих пор не делается. Служащей в колонии сестры милосердия Томсон, которая вероятно ближе всего познакомила бы меня с нуждами колонии и обиходом прокаженных, я не застал, так как за несколько дней перед тем она выехала в Хабаровск».

То есть крали везде – даже у прокаженных. И среди нечистых на руку были и Курбатов, и Сахаров, и Каценеленбоген[331], и Томсон…

31 октября 1856 г. высочайше было утверждено Положение об управлении Приморской области Восточной Сибири. Признавалось необходимым образовать из приморских частей Восточной Сибири «особую область под наименованием Приморской области Восточной Сибири». Управление Приморской области разделялось на общее и частное. Общее принадлежало Главному управлению Восточной Сибири и военному губернатору области. Местопребыванием военного губернатора определялся г. Николаевск. Частное управление передавалось в руки окружного и земских судов[332].

Дальнейшие административные преобразования края были связаны с внешнеполитическими соглашениями и договорами. В 1858 г. по Айгуньскому договору между Россией и Китаем Приамурье окончательно было возвращено в состав Российской империи. В соответствии с Пекинским трактатом 1860 г. в состав Приморской области были включены земли обширного Южно-Уссурийского края. В 1861 г. были установлены пограничные столбы на крайнем восточном участке границы между Россией и Китаем. Южная граница Приморской области была доведена до реки Туманган и по ее нижнему течению стала проходить и русско-корейская граница[333].

В 1880-х гг. в Приамурье происходит укрепление административного аппарата, вырос штат чиновников, увеличилась численность размещенных здесь войск. Принципиальное значение для укрепления власти имело образование в 1884 г. Приамурского генерал-губернаторства и вступление в эту должность А.Н.Корфа[334].

В состав генерал-губернаторства вошли Забайкальская, Амурская, Приморская области вместе с островом Сахалин и Камчаткой. Центром края стал Хабаровск. Эта территория была в 5,5 раза больше владений Франции в Европе[335]. И Корф стал здесь первым генерал-губернатором.

Барон Андрей Николаевич Корф происходил из немцев – государственных служащих империи. Он родился в 1831 г., был православным[336]. В последующем сделал успешную карьеру Приамурского генерал-губернатора, а в 1887 г. стал еще и наказным атаманом Приамурских казачьих войск[337].

Как указывали Брокгауз и Эфрон, Корф «заботился о поднятии экономического и образовательного уровня края: при нем увеличилась численность, стал быстро колонизироваться Южно-Уссурийский край, началась разработка залежей каменного угля на Сахалине, а также местных лесных и рыбных богатств; были приняты меры к прекращению котикового промысла на Командорских островах и к развитию морских сношений с Китаем, Японией и Кореей. По инициативе Корфа… открыто много школ и развилась миссионерская деятельности между инородцами».

На посту генерал-губернатора Приамурья, вторит этому автор Военной энциклопедии, Корф «проявил выдающуюся энергию и деятельность. Он широко сеял просвещение среди инородцев, организуя для них школы, заботился о колонизации Южно-Уссурийского края, особое внимание обратил на охрану котикового промысла на Командорских островах, содействовал развитию мореходных сношений Европейской России с Дальним Востоком, в целях развития там торговли и промышленности, начал разработку каменноугольных залежей на Сахалине, организовал первые съезды местных деятелей и принимал деятельное участие в разработке плана великого Сибирского железнодорожного пути. Стараясь развить торговые сношения с Китаем и Японией, Корф в то же время зорко следил за их политикою и энергично отстаивал русские интересы на Дальнем Востоке. Умер в Хабаровске 7 февраля 1893 г.»[338]

Корф не стремился действовать единолично там, где можно и нужно было, по его мнению, заручиться поддержкой жителей края. В 1885, 1886 и 1893 гг. он провел три съезда «сведущих людей». Среди участников этих съездов были губернаторы, начальники отдельных воинских частей и лица из различных сфер частной деятельности – купцы, владельцы и заведующие различными промыслами, лица, занимающиеся земледелием, проходчики и другие, знакомые с местными условиями края люди.

На съездах этих организовывались комиссии по разным отделам: по сельскому хозяйству, путям сообщения, промышленности и торговле, по школам и по горному промыслу и золотопромышленности. На съездах разрабатывались и принимались важные для развития края решения. Генерал-губернатор затем ездил по краю и проверял, как решения осуществляются[339].

Однако тот факт, что православный Корф был инородцем, все же сыграл свою роль. В № 192 «Московских ведомостей» от 5 июня 1893 г., то есть уже после смерти Андрея Николаевича, появилась статья некоего господина потомственного дворянина Евстафия Воронца, озаглавленная «Государственные ошибки в Приамурском крае». Ее предварял эпиграф: «Не увлекаюсь самыми лестными и деликатными фразами, когда вижу на деле, что ими прикрывается измена моему Государю и Отечеству». Статья посвящалась деятельности Корфа в Приамурье, генерал-губернатор обвинялся в измене.

Показательно, что защитники покойного генерал-губернатора стремились подчеркнуть: несмотря на немецкую фамилию, Корф был «чисто русским, православного вероисповедания и глубоко религиозным человеком, проникнутым сознанием свято и не кривя душою исполнить возложенную на него волею нашего Державного Вождя трудную задачу по устройству и управлению отдаленным краем в духе чисто русских государственных интересов»[340]. Для немногочисленных биографов Корфа было очень важно, что государь отметил его труд при жизни многочисленными наградами, в том числе бриллиантовыми знаками ордена Св. Александра Невского.

В прессе развернулась полемика по этому поводу, нашлись авторы, которые публично вступились за Корфа. Суть спора была в том, что в обширном крае с разными народами, граничавшем с большими государствами Дальнего Востока, деятельность Корфа не способствовала быстрой христианизации населения. «Барон А.Н.Корф, будучи истинным православным (даже этого не могут простить ему враги, во сто крат предпочитавшие бы укорять его за принадлежность к лютеранству!), честно и открыто осуждал насильственное крещение инородцев», – об этом в защиту Корфа писал князь Эспер-Ухтомский в газете «Гражданин».

В вину Корфу его противниками ставилось то, что «он поступил недостойно русского генерала и боялся Китая, который мог, в случае обуздания лам, заступиться за буддистов на нашей окраине»[341].

Мощная волна миграции обратилась в это время на российский Дальний Восток. С 1878 г. до ранних 1880-х гг. тысячи китайских крестьян из-за внутренней нестабильности на родине переселились в Россию и Центральную Азию. Главным «эшелоном» были экономические мигранты: торговцы, земледельцы, добытчики женьшеня и морепродуктов. Численность китайского населения на Дальнем Востоке быстро росла. К 1885 г. только на юге Уссурийского края насчитывалось около 9,5 тыс. китайцев. В 1890 г. от общего числа населения Владивостока в 14446 человек китайцы составляли 29 % (4193). Российские власти периодически предпринимали попытки высылки китайцев на родину (особенно часто во время восстания ихэтуаней). Однако после русско-японской войны 1904 – 1905 гг. поток китайских эмигрантов хлынул в Россию с новой силой. Согласно официальным данным, в начале второго десятилетия XX в. только в Приморской и Амурской областях трудились около 100 тыс. китайцев. По некоторым данным, к 1917 г., когда в России разразилась революция, на территории нашей страны, по некоторым данным, уже находилось более 1 млн китайцев, многие из которых оказались в дальнейшем вовлеченными в события гражданской войны[342].

Установление общих границ между Россией и Кореей в середине XIX в. и активные контакты между странами вызвали интенсивную корейскую иммиграцию в Россию и, таким образом, появление в ней еще одной национальности, численность которой к концу XX в. достигла 450 тыс. (100 тыс. из них проживало на российском Дальнем Востоке)[343].

В 1869 г. корейская иммиграция стала катастрофической. Из-за сильных дождей в Северной Корее был полный неурожай, а последствием его – голод. Около семи тысяч корейцев покинули свою родину, массы голодных людей переходили границу и оказывались здесь в совершенно беспомощном состоянии. Вернуться назад они не могли – на родине их за своевольный уход в Россию ожидали жестокие кары и казни. Русская администрация прилагала неимоверные усилия к тому, чтобы облегчить участь этих людей, определить на зимовку, прокормить до весны.

«Делалось это частью из сострадания, часть из опасения, как бы не появились между ними повальные болезни, которые могли перейти и на русское население», – писал впоследствии П.Ф.Унтербергер. И тут же замечал: «Наводнение корейцами Южно-Уссурийского края никак не могло входить в наши интересы, а потому начали принимать меры, чтобы пресечь дальнейший их приток»[344].

Но у приграничной администрации, как и у центральной российской власти, никогда не было четкой позиции, что же делать с притоком иностранцев. Верх все время брали субъективные воззрения принимавших в тот или иной момент решения людей. И если Корф противился притоку мигрантов, в частности он категорически выступал против переселения корейцев в Россию, хотя и не вводил формальных запретов, то его преемники на посту генерал-губернатора С.М.Духовский (1893 – 1898 гг.) и Н.И.Гродеков (1898 – 1902 гг.) считали ее весьма полезной для колонизации Приамурья и всячески способствовали улучшению условий жизни корейцев в России, облегчению принятия ими российского подданства[345].

Но затем маятник качнулся снова: занимавший генерал-губернаторский пост с 1905 г. немец Павел Федорович Унтербергер видел в корейцах серьезных экономических конкурентов, которые к тому же плохо поддаются ассимиляции, пытаются «создать внутри России свое государство и, прочно осваиваясь на земле, препятствуют русской колонизации Дальнего Востока». Он писал: «В земледелии китайцы и корейцы далеко опередили русских. Характер их поселений отдельными хозяйствами более отвечает производительности труда, так как поля расположены вокруг жилья… Унавоживание полей при близком расстоянии их от жилья несравненно удобнее, чем при нашем хозяйстве. Наконец, обработка полей и уход за ними при… грядовом способе посева несравненно лучше, чем у нас, и земля не так скоро выпахивается»[346].

«Практикуемый способ ведения хозяйства путем отдачи земель в аренду корейцам, – убежденно писал он, – развращает русское сельское население, которое, отвыкая от самостоятельного крестьянского труда, предается безделью и пьянству»[347].

Поэтому Унтербергер прилагал все усилия для сокращения корейской иммиграции в Приамурский край и не дозволял получения корейцами российского подданства[348]. Правда, это лишь частично помогало сдерживать приток переселенцев из-за границы: в течение 1906 – 1910 гг. число корейских эмигрантов только в Приморской области, по данным того же П.Ф. Унтербергера, увеличилось с 34399 до 50965 человек. И эти данные отражали только число зарегистрированных корейцев. По неофициальной статистике, их насчитывалось не менее 60 тыс.[349]

Герман Николаевич Ким, известный историк корейцев в России, описывает на основе архивных источников разные подходы, существовавшие в российском обществе тех лет к проблеме корейских переселенцев [350].

В 1860 – 1870-х гг. власти стали понимать, какие угрозы несет с собой неконтролируемая миграция. Поселенческая политика в регионе стала оцениваться как элемент обеспечения безопасности России и велась по нескольким направлениям. Одно из них – привлечение на Дальний Восток русских из перенаселенной Европейской части страны. Эта работа шла не очень успешно: к 1881 г. в регионе проживало всего 67,7 тыс. русских.

Важную роль в ускорении переселения были призваны сыграть создание Добровольного флота и установление регулярной морской связи региона с Европейской Россией, а также Закон от 1 июля 1882 г. «О казеннокоштном переселении в Южно-Уссурийский край», куда в 1860 -1870-х гг. направлялся меньший поток переселенцев, чем в Амурскую область[351]. На основании Закона из европейской части России ежегодно должны были переселяться морем за счет казны 250 крестьянских семей [352].

Добровольный флот был создан на народные пожертвования. В 1880 г. рейсом парохода «Москва» было открыто морское сообщение между Одессой и Владивостоком, что положило начало активному притоку переселенцев и новому этапу колонизации[353].

Огромную работу как заведующий переселенческим управлением в Южно-Уссурийском крае вел Федор Федорович Буссе. Этого человека отличали честность, простота и сердечность в отношениях с переселенцами – крестьянами. Он был своего рода энциклопедистом переселенческой жизни: не было такого вопроса у переселенца, какой бы остался без ответа со стороны поставленного на эту работу чиновника Буссе. Кроме того, обстоятельность и ответственность к своему делу позволили Буссе и как ученому понять процессы, наблюдателем и участником которых он был.

26 января 1882 г. были внесены изменения в Правила для поселения. Льготы, предоставляемые ранее всем категориям поселенцев, распространялись теперь только на русских подданных и лишь в особых случаях с разрешения генерал-губернатора Восточной Сибири – на отдельных переселенцев из иностранных подданных.

В сфере таможенной политики первые протекционистские меры были приняты еще в 1867 г. с введением пошлин на иностранный спирт и алкогольные напитки, а дальнейшие шаги в этом направлении были сделаны в 1870 – 1880-х гг.[354]

Среди переселенцев, прибывавших в Приамурье и Приморье, преобладали крестьяне (69,1 %) и казаки (30,2 %). Сельскими жителями было основано 134 селения (38 казачьих и 96 крестьянских). Всех переселившихся на Дальний Восток с 1861 по 1900 гг. включительно крестьян по количеству наделенной земли именовали «стодесятинниками», а по времени поселения в крае – «старожилами».

С 1880-х гг. основная ставка в переселенческом вопросе была сделана на украинские губернии и, прежде всего, на Левобережную Украину[355].

Ю.Н.Осипов, анализируя политику властей по организации переселения русских крестьян на Дальний Восток, особо подчеркивает, что с 1882 г. в ЮжноУссурийском крае переселенцам для устройства на новых местах выдавала-сь ссуда на домообзаводство. Так, с 1882 по 1891 гг. крестьянам было выдано таких ссуд на сумму 813154 руб. (из расчета не более 200 руб. на семью). В связи с несчастными случаями с 1886 г. по 1 сентября 1896 г. крестьяне получили от государства 49980 руб.[356].

Значительную роль в формулировании и проведении этой политики в жизнь сыграл план генерал-губернатора Корфа по преобразованию края. В 1887 г. он предложил целый комплекс мероприятий, рассчитанных на 8 – 10 лет вперед. Программа эта заключалась в следующем: 1) усиление наших морских и сухопутных сил на Дальнем Востоке и усиление военной обороны края; 2) увеличение коренного русского населения, сокращение притока китайцев и корейцев, переселение казаков и поддержание и развитие православия; 3) увеличение средств народного образования в крае; 4) преобразование администрации и судебная реформа; 5) удешевление жизни в крае и поднятие производительности страны в связи с улучшением путей и средств сообщения; 6) охранение дружественных отношений с соседними государствами[357].

В 1890-х гг., рассматривая программу переселения русских в край, администрация Приамурского генерал-губернаторства предполагала на будущее сохранить три вида существовавших ранее переселений крестьян: первый – в Амурскую область сухим путем через Сибирь за собственный счет без всякого пособия от казны; второй – в Приморскую область морем за собственный счет с внесением залога для обеспечения устройства хозяйства по прибытии на место; третий – переселять в Приморскую область морским путем людей с выдачей им от казны долгосрочных, но возвратных ссуд.

С 1900 г. открылось движение по Забайкальской железной дороге, и переселенцы могли доехать теперь до Сретенска, оттуда направлялись далее на пароходах и частично плотах по Шилке и Амуру. Всего с 1892 по 1900 гг. на Дальний Восток прибыло 73724 чел., в том числе в Амурскую область – 25363, в Приморскую – 48361 чел. [358]

Позже генерал-губернатор П.Ф.Унтербергер напишет:

«На местах новой своей оседлости народ продолжительный период времени будет преимущественно производить сырье, которое должно иметь удобные пути к местам сбыта, что, в свою очередь, вызывает необходимость выхода нашего к морскому побережью и обладания на нем непременно собственными портами. Отправлять же сырье на тысячеверстные расстояния по железным дорогам в Европейскую Россию или за границу не выдержит со временем конкуренции и понизит настолько его цену на местах, что производство может сделаться прямо убыточным. Необходимость обладать собственными портами на берегах Тихого океана обусловливается тем, что если порты будут находиться в руках другой державы, то крупная доля барыша, при пропуске через них нашего сырья, останется в руках иностранцев и наше население может быть обречено на прозябание.

При таких условиях можно опасаться, что переселение на Дальний Восток сократиться до минимума и переселенцы из Европейской России направятся в другие страны, где за ними будет обеспечено полностью пользование результатами своего труда.

Но тогда Российское государство, отдавая крупную часть своего избытка народонаселения в чужие страны, ослабит существенно свой рост и, постепенно теряя силу и значение по отношению к другим народам, отойдет в международных сношениях на второй план, со всеми подрывающими благосостояние его жителей последствиями.

По приведенным соображениям, Приамурский край имеет для Империи громадное значение, представляя собою обширный запас земель и естественных богатств для использования их будущими колонистами из Европейской части России»[359].

Значительную роль в поселенческой политике сыграло казачество.

Вопрос о межевании казачьих земель особо остро был поставлен в 1879 г., причем было признано необходимым исключить из наделов все затопляемые пространства, которых после большого наводнения 1872 г. оказалось больше, чем это было указано на планах межевания начала 1860-х гг. По представлению генерал-губернатора генерал-адъютанта барона Фредерикса было признано целесообразным определить казачьим поселениям временные границы их наделов на месте сообразно численности населения. Положение это, рассмотренное Государственным Советом, было утверждено царем в 1879 г.[360]

В 1885 г. вновь вопрос об отводе казакам земель был поднят войсковым правлением Амурского казачьего войска. Высказывалась при этом мысль, что для охраны границы всю пограничную полосу следует отдать под казачьи поселки, «без допущения селиться в промежутках крестьянам, во избежание вредной, как в административном, так и хозяйственном отношениях, чересполосицы».

Принимая затем во внимание, что на большом протяжении берег Амура при наводнениях затопляется, казаки просили, чтобы эта полоса была не менее 25 верст. Это мнение горячо поддержал генерал-губернатор генерал-адъютант барон Корф, также признавший необходимым не допускать вдоль границы заселения земель крестьянами, тем более что китайское правительство начало усиленно заселять часть Манчжурии, прилегающей к границе[361].

Кроме того, Корф установил железное правило: закупка зерновых хлебов для расквартированных в крае воинских частей обязательно производилась на месте, в крае и прямо от земледельцев безо всяких посредников. С этой целью органами управления ежегодно назначались определенные цены на разные сорта зернового хлеба, и по этим ценам местным земледельцам, привозившим зерно в назначенные приемные пункты, деньги уплачивались полностью, с известной скидкой за «сверхкондиционную сортность и влагу»[362].

Корф никогда не забывал и о поощрении казаков, других видных переселенцев. А.И.Коваленко отмечает, что в те годы среди местных уроженцев были редкие исключения – казачьи офицеры, сумевшие самостоятельно достичь высокого положения благодаря способностям и усердию. «Ярким представителем такого служащего был А.М.Бутаков. Он происходил из казачьих детей Забайскальской области. Воспитывался при родителях. В 1862 г., будучи 17 лет от роду, вступил в службу писарем в правление 1-й пешей бригады Забайскальского казачьего войска. В 1867 г. был старшим урядником и столоначальником правления 1-й пешей бригады. В 1872 – 1874 гг. исполнял должность старшего адъютанта Управления атамана III отделения Забайкальского казачьего войска. В 1877 – 1883 гг. в чине сотника заведовал Нерчинскими ссыльнокаторжными. В 1883 – 1884 гг. являлся смотрителем Александровской каторжной тюрьмы на Сахалине. А в 1884 – 1896 гг. был Тымовским окружным начальником, успев потрудиться при трех губернаторах.

Начальник о. Сахалина генерал-майон А.И.Гинце называл сотника Бутакова «самым бдительным и усердным своим помощником»…

Сахалинские губернаторы неоднократно ходатайствовали о выдаче ему единовременного годового оклада жалованья «ввиду многосемейного положения», так как за исправную службу он не получал особого поощрения. Генерал-губернатор А.Н.Корф считал такие ходатайства не только заслуживающими внимания, но и желательными и даже необходимыми, «как в интересах дела, так и согласно справедливости»[363].

Что же касается притока мигрантов из Китая и Кореи, то Корф вплотную первым приступил в начале 1890-х гг. к разрешению «корейского вопроса». В 1886 г. в Хабаровске по инициативе генерал-губернатора был созван 2-ой съезд губернаторов и других представителей местных властей Приамурского края. К этому времени в крае зарегистрированных оседлых корейцев было 8500 человек, а корейцев иностранного подданства – 12500 человек. Помимо этого ежегодно на заработки приходили из Кореи до трех тысяч человек. Решения съезда сводилось к тому, чтобы не допустить дальнейшего переселения корейцев, а переселившихся раньше выселить вглубь территории края. Это, как и соответствующее ходатайство генерал-губернатора Приамурского края А.Н. Корфа, было одобрено Комитетом министров в Петербурге, который решил: «Ныне же воспретить прибывающим в Россию корейцам и другим из китайских и корейских пределов селиться на пограничных с Китаем и Кореей местностях» [364].

Фактически такое решение могло быть принято только в условиях отсутствия специальных правовых актов, которые бы регулировали положение этой массы экономических беженцев. Все изменилось после заключения русско-корейской конвенции о пограничных сношениях, подписанной 8 (20) августа 1888 г. в Сеуле между К.И. Вебером и президентом коллегии иностранных дел Ким Юн Сиком, а также достижения устного соглашения, которые легли в основу мероприятий русских властей в отношении поселившихся в России корейцев и регламентации вопросов корейской иммиграции.

За отправную точку, как и в случае с Китаем за полтора века до этого, был взят заключенный двусторонний российско-корейский договор.

С Кореей, как указывалось, Россия благодаря усилиям К.И.Вебера такой первый общий акт заключила 7 июля 1884 г. Приамурский генерал-губернатор А.Н.Корф, как проводник практической политики в отношении корейцев, предписал разделить всех переселенцев на три категории. К первой были отнесены переселившиеся и осевшие в России до заключения русско-корейского договора 1884 г. Им разрешалось остаться в Уссурийском крае, и они должны были быть приняты в русское подданство. Ко второй категории были отнесены корейцы, переселившиеся и осевшие в России после 1884 г., но желающие принять русское подданство и обязывавшиеся исполнять правила, установленные для первой категории. К третьей категории были отнесены корейцы, временно проживающие в Приамурском крае, т. е. не осевшие здесь, а приехавшие на заработки. Они не имели права селиться на государственных землях. Оставаться же в русских пределах они могли только по получении так называемых билетов на жительство. Переселяться и проживать в России разрешалось тем, кто имел корейские паспорта, которые следовало через месяц обменять на платные годовые русские билеты[365]. Русские билеты – своего рода миграционные карты, предоставлявшиеся за плату.

Вплотную заниматься переселенческой политикой пришлось и Павлу Федоровичу Унтербергеру.

Он происходил из потомственных дворян Симбирской губернии. Его отец Федор Унтербергер и мать Мария Унтербергер, урожденная Рудольф, имели пятерых детей. Павел был старшим[366].

Он родился в 1842 г., в 1864 г. окончил в Санкт-Петербурге Николаевскую инженерную академию по первому разряду и получил высшее инженерное образование. В середине ноября 1864 г. П. Ф. Унтербергер прибыл в Иркутск – столицу Восточно-Сибирского генерал-губернаторства, в состав которого наряду с Енисейской губернией, Якутской областью и Камчаткой входили Амурская и Приморская области. Он был зачислен военным инженером Инженерного управления Восточно-Сибирского военного округа и в общем и целом прослужил военным инженером в Восточной Сибири двадцать четыре года (1864 – 1888 гг.)[367].

В обязанности военного инженера входило обеспечение рабочей силой строительства, и когда в середине семидесятых годов XIX века Инженерному окружному управлению предстояли работы по усилению военного поста Хабаровка, власти пришли к заключению, что для решения этой задачи нужен найм рабочих-строителей в Китае. Реализация плана по найму китайских рабочих на строительство казенных объектов в Приамурье была поручена инженер-подполковнику П. Ф. Унтербергеру, который для этого в 1876 г. совершил большое путешествие в Китай. Ему поручили нанять сто китайцев для работ в Приамурье.

Этот опыт – и строительный, и страноведческий – пригодился ему и тогда, когда в Китае обострилась внутриполитическая обстановка, и было необходимо обеспечить защиту Владивостока. Строительство тогда тоже было под началом Унтербергера. Под его руководством, с его участием были проведены большие фортификационные работы во Владивостоке и в устье реки Амур, проложены грунтовые дороги, построено жилье для военных и переселенцев, проведена телеграфная связь на Дальнем Востоке.

Постоянно приходилось выполнять и функции военного, дипломата. В составе специального отряда в 1871 г. ему пришлось защищать чиновников русского консульства в городе Урге в Монголии, подвергшихся нападению со стороны китайских повстанцев, руководить работами по укреплению территории консульства.

За двадцать четыре года службы в Военном инженерном ведомстве Унтербергер прошел все ступени должностной лестницы – от инженерного офицера до начальника инженеров в Приамурском военном округе, приобрел высокий авторитет специалиста по оборонительным укреплениям Дальнего Востока, с его мнением считались в военном министерстве.

После образования в 1884 г. Приамурского генерал-губернаторства, в которое вошли Приморская, Амурская и Забайкальская области и остров Сахалин, П.Ф.Унтербергер был командирован в Хабаровку для исправления должности заведующего инженерной частью Приамурского военного округа. Через четыре года он стал начальником инженеров округа. Приамурский генерал-губернатор, командующий войсками военного округа А.Н. Корф поддерживал его[368].

В 1887 г. П.Ф.Унтербергер был произведен в первый генеральский чин генерал-майора. За отличную и ревностную службу он был награжден орденами Святого Станислава 3-й и 2-й степеней, Святой Анны 3-й и 2-й степеней и Святого Владимира 4-й и 3-й степеней. А год спустя император назначил П.Ф.Унтербергера военным губернатором Приморской области. На этой должности он пробыл до 27 мая 1897 гг.

Затем он вернулся на Волгу, приняв должность Нижегородского губернатора, тяжело переживал поражение в русско-японской войне.

18 ноября 1905 г. он стал Приамурским генерал-губернатором и пробыл в этой должности до 6 декабря 1910 г.

Он внес свой вклад в строительство железных дорог в регионе. «В конце XIX века, будучи губернатором Приморья, он заинтересованно участвовал в строительстве Уссурийской железной дороги. А после русско-японской войны назрела необходимость довести Сибирскую железнодорожную магистраль до Хабаровска – главного центра Дальнего Востока. Как государственник, радевший об укреплении пошатнувшихся позиций России на тихоокеанских рубежах, Унтербергер был убежден, что постройка Амурской железной дороги является первостепенным делом правительства. Она должна была соединить запад страны с Дальним Востоком, пройти по российской территории, чтобы не зависеть, как КВЖД, от политических и военных обстоятельств соседнего государства», – это оценка труда генерал-губернатора его современниками[369].

Павел Федорович сделал неимоверно много для главного – для того, чтобы край у китайской и корейской границы был заселен, развивался экономически и духовно. Он был убежден: задача государственной важности политики на Дальнем Востоке – скорейшее возможно плотное заселение Приамурского края русским людьми. Его губернаторство совпало с началом столыпинской аграрной реформы, за время проведения которой численность русских здесь росла большими объемами и ускоренным темпом.

Те, кто вместе с ним работали над ее выполнением, всегда подчеркивали, насколько это было трудное дело.

«Адаптация прибывших на Дальний Восток переселенцев происходила с трудом. «Жизнь здесь отличается достаточной суровостью, – сообщал один из первых исследователей Дальнего Востока Д.И.Шрейдер.-…Под небом Южно-Уссурийского края особенно резко сказывается давление окраины. Человек, привыкший жить в европейской России, попадает здесь в совершенно иную обстановку, дышит здесь другим воздухом, видит другое небо и солнце, живет с другими людьми. Здесь встречает его дикая природа побережья великого океана, тяжелые условия жизни, лишение многих элементарных удобств, без которых немыслимо человеческое существование. Тоска по Родине – это яд, отравляющий здесь, на окраине, все существование приезжих людей. Тоска по Родине – это беспрерывное, всепоглощающее страдание, затмевающее все желания, помыслы, чувства»[370].

«Для успешности выписки русских рабочих, – писал в Петербург Унтербергер, – требуются следующие главные условия.

1) Определенные кредиты на несколько лет.

2) Крупные работы.

3) Широкое оповещение в Европейской России, по крайней мере, за 6 месяцев до начала строительного периода, какие работы, в каких местностях, в каком количестве и в какой срок должны быть выполнены, когда будут назначены торги и с какой цены они начнутся» [371].

Особое внимание он уделял проводившемуся в крае железнодорожному строительству. «Опыт службы Заамурской железнодорожной бригады доказал, – горячо аргументировал он свои планы, – что железнодорожные батальоны окупают работой с лишком две трети своего содержания. Проект организации таких работ на части строящейся Амурской железной дороги подробно разработан начальником Воесточно-Китайской железной дороги генерал-лейтенантом Хорватом и начальником Заамурской железнодорожной бригады генерал-майором бароном Роппом» [372].

В своей первой книге «Приморская область. 1856–1898 гг. Очерк» П.Ф.Унтербергер подробно описывает административные меры, которые принимались для организации переселения в суровый край людей из Европейской России: отводились участки земли, принималось в расчет, хотят ли люди единолично вести хозяйство или общиной и т. д.[373] Во втором своем фундаментальном труде «Приамурский край. 1906 – 1910 гг.: Очерки» он сделал обзор своей деятельности за пять лет – это 114 самых разных начинаний и осуществленных проектов, от обследования переселенческого вопроса и отправки экспедиций на разведку новых земель до открытия «лепрозории на Камчатке»[374].

Его книги показывают, что с годами он стал опытным управленцем, они характеризуют его как личность:

«Местная административная власть в Приморской области считала заселение Уссурийской округи казаками безусловно необходимым основывать на свободном выборе переселенцами места своей новой оседлости во всем районе округи: при существующих поселках или в местах еще вовсе не занятых. Побудительные к тому причины были следующие:

1. Новосел, выбравший себе по собственным соображениям и привычкам место для поселения, охотнее принимается за работу по устройству своего быта, легче переносит могущие быть неудачи и спокойнее мирится с недостатками выбранного им самим места, чем если бы он был на него посажен принудительно. Мало того, в последнем случае он склонен даже те неудачи, в которых он сам виновен, относить к неудачно выбранному администрацией месту поселения. Посредством этого явились бы постоянные просьбы и ходатайства о помощи и о пособиях, а также стремление поселившихся искать другие места, более подходящие к их желаниям.

2. Администрация никогда не может так основательно вникнуть в потребности каждого из переселенцев, чтобы считать себя более их самих компетентной в выборе места поселения. Можно сказать больше, если бы даже администрация выбрала лучшее место, чем сами новоселы, но таковое последним не приглянулось бы, то и тогда, в интересах самого дела, следовало бы отдать преимущество выбранному самими переселенцами месту, которое им или по привычкам, усвоенным еще на бывшей родине, или по другим причинам пришлось бы более по душе; и

3. Когда дело идет о заселении края, то на первую очередь при выборе места для новоселов должны быть поставлены не стратегические соображения, а возможно лучшее устройство самих поселений в колонизационном отношении. Тогда новоселы скорее откликнутся на новом месте и благосостояние их будет расти, что в особенности важно в казачьих поселениях, которые должны выставлять в первоочередные части на свой счет обмундированных и снаряженных казаков»[375].

Обустройству, быту казаков он уделял большое внимание. Видел в них силу, способную сделать освоенным Приамурский край. Его стараниями правительство предоставило переселявшимся на Дальний Восток крестьянам право приобретать землю во временное пользование или в полную собственность. Казаки-переселенцы освобождались в течение пяти лет от службы в первоочередных войсках [376].

Современные исследователи дальневосточного казачества отмечают, что у казачества складывалась особая система взаимоотношений с первыми лицами края. За исключением единственного гражданского генерал-губернатора, известного ученого Н.Л.Гондатти, губернаторы были людьми военными, получившими блестящее академическое образование, имевшие в прошлом большой опыт военной службы. Для казаков они одновременно являлись наказными атаманами Приамурских казачьих войск. «В харизматической казачьей культуре генерал-губернаторы были наместниками царя, и к ним формировалось соответствующее титулу отношение. Это были отцы командиры, осуществлявшие неустанную заботу о казачьих делах, службах, семьях»[377].

«Незаурядной личностью, пользующейся заслуженным авторитетом среди казачества был П.Ф.Унтербергер, – пишет А.И.Коваленко. – После девяти лет пребывания в должности Наказного атамана Уссурийского казачьего войска, а затем семи лет Нижегородским губернатором он был назначен генерал-губернатором Приамурского края, командующим войсками Приамурского военного округа и Наказным атаманом Приамурских казачьих войск. П.Ф.Унтербергер успешно занимался административной работой. Решая вопросы по укреплению экономического и военно-стратегического потенциала края, строительству железной дороги, осушению болот, переселению крестьян и наделению землей казаков, он стремился к усилению военной мощи России на Дальнем Востоке. Одновременно Унтербергер отличался знанием жизни простых казачьих семей, проявлял по отношению к ним заботу и внимание. Прощаясь с Уссурийским войском, он сделал пожертвования ряду школ, храмов, посетил семьи подъесаула Савицкого, старейшего уссурийского казака из числа первопоселенцев из Забайкалья отставного зауряд-хорунжего Колышкина, могилу рядового Терентия Лапина, погибшего при охране границы» [378].

После русско-японской войны, когда приток мигрантов из Кореи и Китая увеличился, генерал-губернатор особенно внимательно стал относиться к этому вопросу.

Политика П.Унтербергера в отношении переселенцев из Китая, Кореи и Японии составила целую главу в истории связей России с этими странами. Наблюдая процессы миграции, он приходил к следующим выводам: наплыв переселенцев из-за границы «в корне парализует русскую колонизацию Приамурья и поэтому все мероприятия правительства должны быть направлены к тому, чтобы устранить вредные от этого последствия». С этой целью он предлагал:

1) В первую очередь, во всех казенных предприятиях, концессиях и арендах казенных земель труд корейцев, китайцев и японцев должен быть заменен русским.

2) Ограничения в этом отношении частных предприятий следует начинать в сфере сельскохозяйственной деятельности, во избежание оседания и закрепления корейцев, китайцев и японцев на земле.

3) Безотлагательно следует приступить к решению вопроса с массой незаконно поселившихся на казенных землях[379].

В то же время П.Унтербергер видел, насколько велики различия между дальневосточными народами. На переселение китайцев он смотрел более лояльно. С китайской общиной у него даже установились рабочие контакты, что было важно при розыске преступников или незаконных промысловиков. Когда он сдавал свои дела военного губернатора Приморской области генералу Д.Субботичу, городская дума, отмечая заслуги перед городом, избрала его почетным гражданином Владивостока. Не осталась в стороне и китайская община города, которая преподнесла ему адрес, написанный на шелковой материи на китайском языке. В нем говорилось: «Его превосходительству Павлу Федоровичу Унтербергеру за добродеятельное управление, признательное китайское общество г. Владивостока, 4 мая 1897 г.»[380]

Позже хорошие отношения с китайской общиной ему ставились в вину в Петербурге. 3 апреля 1911 г. в Государственной думе состоялось заседание, на котором обсуждался запрос 30 членов Думы «по поводу неприятия со стороны местных властей Приамурского края надлежащих мер к защите населения от нападения хунхузов». Унтербергеру пеняли за то, что он выселял корейцев-перебежчиков из края, но закрывал глаза на то, что вместо них в поисках работы на российскую территорию проникали китайцы, среди которых было и немало бандитов. В запросе отмечалось, что китайские разбойники совершили несколько налетов на крупные населенные пункты Приамурья, однако глава края не придавал серьезного значения этим фактам и полагал, что население может собственными силами ликвидировать китайский бандитизм[381].

Настоящую озабоченность генерал-губернатора вызывала экспансия японской рыбопромышленности, которая могла иметь не только экономические, но и политические последствия для края. Он указывал в 1908 г. на то, что японцы приобретают все большее влияние на инородцев Дальнего Востока, поскольку арендуя рыболовные участки, продают им спирт, спаивая местное население. Другой негативной стороной японской экспансии, по мнению П.Унтербергера, стало то, что «японцы дают взятки местным властям за нарушение ими рыболовных правил»[382].

Японские представители проникали в русские владения под видом бонз и торговцев, производили съемки, собирали статистические данные и прилагали все старания, чтобы склонять симпатии корейцев на свою сторону и восстановить их против России. В связи со своей деятельностью в пограничных с Россией районах японцы в значительном числе наводнили русское Приамурье, преимущественно Владивосток, и изучили его всесторонне [383].

В связи с этим П.Ф.Унтербергер предлагал принять срочные меры. В общих чертах они заключались в следующем:

1. Запретить японцам проживать и посещать стратегически важные районы края.

2. Запретить фотографирование некоторых объектов и съемку плана местности.

3. Организовать специальное охранное отделение для борьбы со шпионством из специалистов японского языка.

4. Усилить промысловый надзор за деятельностью японцев.

5. Не допускать японских рабочих к промысловым работам в России.

6. Запретить японцам право пребывать в северных районах Приморья[384].

В 1909 г. он представил в Санкт-Петербург проект закона об особых для себя полномочиях. Они

обосновывались растущим влиянием японцев на Дальнем Востоке и сводились к следующему:

1. издавать обязательные постановления о запрещении иностранцам доступ в некоторые районы края;

2. запретить в пределах Приамурского края и территориальных вод России ведение съемок, описаний, измерений без разрешения местных властей;

3. установить в качестве взысканий за нарушение этих предписаний трехмесячное заключение или штраф [385].

Японцы на российском Дальнем Востоке стали первыми, на ком была испытана «технология» депортации в Новейшее время. Согласно проведенной японским торговым представителем своеобразной переписи, в конце XIX века во Владивостоке проживало 572 японца[386]. Увеличение численности общины было связано со строительством в Приморье Уссурийской железной дороги, в 1895 г. русское правительство разрешило въезд на свою территорию жителей островов для работы на строительстве. Со временем японцы «ушли» и в другие сферы деятельности, открыли магазины, парикмахерские, прачечные, мебельные салоны, бордели и т. д. Приток мигрантов из Японии был также связан с внутренними процессами в соседней стране: там в ходе проводимых реформ разорялись массы крестьян, которые искали и не находили себе применения на родине, многие из этих людей видели выход в переселении в Россию. В 1893 г. население Владивостока составляло 41943 человека, из них 16500 были русские, 22000 китайцев, 2600 корейцев, 11 англичан и 750 японцев. Немцев в городе проживало 72 человека[387]. Возникают японские кварталы, люди стараются держаться вместе, организуя этнический бизнес – только из своих и для своих.

С приближением русско-японской войны чувство неприязни и вражды между русскими и японцами проявляет себя во Владивостоке все больше. В городе происходят драки, нападениям подвергаются японские публичные дома и магазины. После начала военных действий японцы были уведомлены о том, что в случае введения в городе военного положения все проживавшие во Владивостоке японцы в течение десяти дней должны будут покинуть город. Тем, кто пожелает остаться в России, было предписано выехать в Хабаровск. Японская сторона указывала на то, что подобное решение нанесет удар не только по японской общине, но и по русскому и китайскому бизнесу, окажет негативное влияние на русско-японские отношения. К этому моменту, по данным японской стороны, в городе постоянно проживало около трех тысяч подданных Страны восходящего солнца[388].

Нет сомнения в том, что Япония, готовясь к войне с Россией, использовала собственных подданных для разведывательных целей. Д.М.Зайцев в своей книге приводит текст секретной инструкции на этот счет. Японцев интересовала «1 – любая информация о русской армии и флоте; 2 – информация о государственных финансах и общей экономической ситуации; 3 – настроения влиятельных политиков; 4 – информация об интригах при дворе и в правительстве; 5 – информация обо всех видных государственных деятелях: например, о положении Безобразова, о том, восстанавливает ли свои позиции партия Витте».

По соображениям безопасности накануне русско-японской войны все работавшие в российских государственных учреждениях японцы были уволены[389].

В работе Т.З.Поздняк, касающейся политики царского правительства в отношении иммигрантов, показано, как в конце XIX – начале ХХ века формировался общий курс с единой целью и методами по удалению из страны представителей враждующих государств. Это был целый комплекс законов и нормативных актов для осуществления административных мер по пресечению деятельности и выдворению из России подданных Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии – по мере того, как эти государства выступали во время Первой мировой войны против России[390]. В начале века это было апробировано на немногочисленной японской колонии во Владивостоке.

11 февраля 1904 г. русская сторона потребовала, чтобы все японцы покинули Владивосток. Эвакуация была осуществлена максимально организованно и в кратчайшие сроки. Японская община была сплочена и хорошо управлялась, именно это и способствовало успешной эвакуации. Русская сторона обеспечила безопасность и содействовала акции [391].

Русские власти прекрасно понимали: несмотря на то, что японцы имеют в России свой бизнес и клиентов, что благодаря этому живут и растят детей, в массе своей это патриоты своей родины, чувство причастности к всему японскому у них чрезвычайно сильно, они ощущают себя как японцы и только как японцы.

Эвакуация японцев была первой репетицией последующих решений в отношении других иностранцев на Дальнем Востоке, в том числе и немцев…

Но еще большее беспокойство у властей края вызывал приток корейцев. Японский и корейский вопросы были в тот момент теснейшим образом связаны друг с другом. Япония намеревалась целиком и полностью подчинить себе это страну на континенте, но, как указывал российский генеральный консул в Сеуле Г.А.Плансон в своих письмах П.Ф.Унтербергеру, серьезным препятствием на этом пути было население полуострова, которое владело землями и предъявляло свои права, поэтому еще в 1906 г. японцами были изданы правила, облегчающие выселение из страны корейцев и на основании этих правил составилась японская акционерная компания, которая имела специальной задачей содействовать к выселению корейцев в Южно-Уссурийский край[392].

Число переходивших российскую границу корейцев продолжало расти. «Корейцы, иностранные подданные, распространялись повсюду в Приамурье, оседали в городах, направлялись на россыпи золотых приисков и самовольно занимали свободные участки казенной земли для земледельческой культуры. Дабы более точно определить количество осевших у нас на земле корейских выходцев, была произведена в Южно-Уссурийском крае в 1906 и 1907 годах их регистрация. Статистическое обследование выяснило, что у нас в 1907 г. проживало, только в одном Южно-Уссурийском крае, 14000 корейцев русских подданных и 26000 корейцев иностранных подданных» [393].

Генерал-губернатор предложил план регулирования миграции. В общих чертах он сводился к следующему:

«I. Установить надзор за прибывающими в Приамурское генерал-губернаторство и проживающими в нем китайцами и корейцами, состоящими в иностранном подданстве согласно особо выработанным правилам.

II. С этой целью усилить канцелярские средства административных органов Приморской и Амурской областей и учредить в них дополнительные должности, 19 полицейских чинов, 8 толмачей и 101 конных и пеших низших полицейских чинов…»

Правила, которые были выработаны для пропуска в Приамурское генерал-губернаторство и проживания в нем китайцев и корейцев, состоящих в иностранном подданстве, сводились к следующему:

«1. Воспрещалось прибытие в Приамурское генерал-губернаторство лицам, одержимым хроническими изнурительными недугами и вообще болезнями заразными, а равно и лицам, неспособным добывать пропитание личным трудом.

2. Китайцы, корейцы могут переходить границу только в указанных пунктах, притом с национальными видами, визированными русским консулом или заменяющим его лицом, и по выборке на годичный срок особого русского билета с уплатой всех установленных при выдаче сего билета денежных сборов.

3. С каждого китайца и корейца (об. пола) при выдаче русского билета взыскивается 4 р. 25к. и гербового сбора 75 к., а всего 5 р. С тех же лиц в возрасте от 10 до 15 лет взыскивается 1 р. 75 к. и гербового сбора 75 к., а всего 2 р. 50 к.

4. Каждый год билеты должны возобновляться, в противном случае взыскивается штраф в размере 5 р.

5. Китайцы и корейцы, не соблюдающие указанных выше постановлений, могут высылаться за границу.

6. Всем лицам и учреждениям в Приамурском генерал-губернаторстве воспрещается держать китайцев и корейцев, не соблюдающих указанных постановлений, в качестве жильцов, арендаторов, постоянных или временных рабочих, допускать их к подрядам и промыслам или принимать их как пассажиров на русские пароходы, совершающие рейсы как в морях, так и на реках, омывающих наши дальневосточные владения. Виновные в нарушении этих правил подвергаются штрафу по 10 р. с каждого китайца или корейца, не имеющего установленного билета или имеющий просроченный билет.

7. Сборы, поступающие при выдаче билетов китайцам и корейцам, зачисляются: гербовый сбор – в доход казны, сбор же от билета и штрафные деньги в специальные средства Министерства внутренних дел. Образуемый и таким путем фонд предназначается на полицейские и врачебно-санитарные расходы, связанные с пропуском и пребыванием китайцев и корейцев в пределах Приамурского края…

8. Из сбора, взимаемого с китайцев и корейцев, отчисляется с каждого билета 20 к. на вознаграждение учреждений и лиц, ведающих выдачей русских билетов.

9. Подробные порядок пропуска в наши пределы китайцев и корейцев, взимания штрафов и расходования их устанавливается инструкцией, издаваемой Министерством внутренних дел»[394].

«По верованию, обычаям, привычкам, миросозерцанию и условиям экономической жизни корейцы совершенно чужды нам и чрезвычайно туго поддаются ассимиляции с русским населением, – писал П.Ф.Унтербергер. – Хотя между ними, по числу обращенных в православную веру, и замечается успех миссионерской деятельности, но это только по наружности, да иначе и быть не может, так как подавляющее большинство осевших у нас земледельцев корейцев не знает русского языка, а из миссионеров только очень немногие знакомы с корейским языком. Устроенные во многих корейских селениях русские школы заводятся корейскими обществами тоже только для вида, большинство же мальчиков обучается корейской грамоте. Постоянным общением с корейцами, приходящими из-за границы на временные заработки, поддерживается у нас живущими корейцами непрерывная связь со своими соотечественниками в Корее, а тем самым и сохраняются старые обычаи и привычки. Браков между русскими и корейцами почти не бывает. Корейка – непригодная жена для русского крестьянина, ибо она совершенно незнакома с нашим крестьянским хозяйством, как домашним, так и полевым. Объясняется это различием пищи у корейцев и у русских и применением различных способов обработки земли»[395].

Генерал-губернатор постоянно колесил по краю. Вот одна из архивных записей о его поездке в июле 1908 г. по Амуру и Зее:

«…Путь от г. Благовещенска до г. Хабаровска (по р. Амуру)

13 июля

с. Благословенное.

Дворов – 240.

Население – корейцы. Переселились в Амурскую область в 1871 г., в числе 465 душ; с течением времени приселялись новые семьи; в настоящее время население с. Благословенного – 1942 души. По-русски говорят очень немногие.

Засеяно до 9217 десятин; в казну зерна не ставят. Возделывают, для продажи, преимущественно пшеницу и овес.

Прививки сибирской язвы сделаны в апреле и мае месяцах. Падежа скота не было.

Имеются две русские школы; одна – женская; в них обучаются: мальчиков 114, девочек 30.

Подлинное подписал: генерал Унтербергер.

Скрепил: генерал-квартирмейстер штаба Приамурского военного округа генерал-майор Дебеш»[396].

Свою позицию по корейскому вопросу генерал-губернатор основывал не только на наблюдениях, которые вел в крае. Еще в 1897 г. он совершил поездку в Корею, был принят королем Коджоном. Его впечатления от страны выразились в неприятии системы управления, которая там была. Именно сложившиеся социальные отношения выталкивали из Кореи в Россию толпы голодных крестьян, которые искали спасения для себя и своих семей. «Испорченность» администрации, по мнению Унтербергера, выражалась в том, что корейские министры, заняв свои должности, старались первым делом обогатиться и представить такую возможность своим родственникам и приближенным. Когда служащие увольнялись, то на их место назначались новые, которые, в свою очередь, сами начинали выжимать из народа все, что только можно, потому что знали: придет новый министр, и им придется уступить место другим. Во всех назначениях царил полный произвол. Интриги велись и при дворе, и повсюду в стране. Народ, привыкший к тому, что у него отбирают большую часть его продукции, трудился настолько, насколько это было необходимо лишь для его пропитания, из опасения, что «лишнее» у него отберут[397].

Унтербергер понимал, что вопрос российского подданства для беженцев «имел только значение обеспеченности их материального положения, на случай же каких-либо политических осложнений, они, вернее всего, стали бы на сторону более сильного и вообще действовали бы не с сознанием, что они русские, а так, как им показалось бы выгоднее»[398].

Свою позицию он обосновывал так: «Если укажут на то, что в состав Российского государства входят миллионы подобных же инородцев, чуждых нам по вере и обычаям, у которых и сознания принадлежности к России может быть не больше, чем у корейцев, однако тем не менее все они считаются русскими подданными, то на это можно возразить, что государство наше, занимая земли, на которых жили эти инородцы с давних пор, понятно обязано было заботиться и об их устройстве. Но вопрос о корейцах стоит совершенно иначе. Это – пришлый народ, который у нас поселился самовольно и относительно которого мы никаких обязательств не имеем, а потому можем действовать так, как того требуют государственные интересы»[399].

«Рассчитывать на то, что корейцы, даже перешедшие в русское подданство и принявшие православие, будут ассимилироваться с русским населением, не имело никакого основания, так как опыт показал, что проживавшие в Южно-Уссурийском крае 40 с лишним лет корейцы, за немногими исключениями, сохранили свою национальность в полной мере и остаются чуждым России народом. Нельзя также было надеяться на лояльность этого элемента в случае войны с Японией или Китаем, напротив, они тогда представят чрезвычайно благоприятную почву для широкой организации врагом шпионства», – это оценка уже современного корейского историка тех процессов, которые во времена Унтербергера протекали на Дальнем Востоке[400].

И можно считать насмешкой истории то, что единственную книгу, посвященную личности генерал-губернатора П.Ф.Унтербергера, написал уже в наше время историк из Кореи – Ли Ханг Джун[401]…

Заключение

Любая тема, касающаяся развития конкретного народа, этнической группы в прошлом или настоящем, – минное поле, на котором легко «подорваться», если неосторожно затронуть больной для многих людей вопрос, невольно преувеличить заслуги одних и принизить подвиги других. Избирая изучение истории в переделах народа, исследователь неизбежно должен считаться с подобным риском.

Вот и эта книга может создать превратное впечатление, будто только иностранцы, немцы участвовали в таком великом цивилизационном «предприятии», как продвижение России на Восток. На самом деле это – отдельные, рассыпанные по страницам истории примеры и судьбы, всего лишь соединенные и рассмотренные вместе. Эти примеры и судьбы – немногочисленны в мощном российском освоении громадных пространств за Уралом. Это освоение потребовало жизней миллионов, среди которых рядом с русскими людьми были люди самых разных национальностей, посланцы разных регионов и, как это ни удивительно, стран.

Автор взяла пример немцев, хотя, нет сомнений, что найдется ученый, который поставит себе целью написать книгу, например, на тему «Корейцы на службе России», «Китайцы на службе России» или «Японцы на службе России», и его будет ждать успех, потому что он также найдет множество примеров взаимовыгодного и долговременного сожительства этих народов в нашей стране.

Но пример европейцев, немцев для нынешней России более чем актуален не только для реконструкции прошлого. Он заставляет вновь и вновь возвращаться к фундаментальным основам государства и искать современные ответы на вечные вопросы о сущности государства, о содержании его связи с другими странами.

И среди этих вопросов, в частности, те, которые касаются пределов государства – не территориальных, а человеческих. Где начинается государство, где оно кончается, если ради его блага трудятся самые разные люди, в том числе и те, которые приехали издалека ради денег, ради славы, ради того, чтобы осуществить личные замыслы и планы, потому что увидели здесь свою родину?

«…Большее могущество создает для народа государство и лучшую возможность продолжительного существования; могут меняться формы государственной организации, но сама организация все же будет продолжать свое существование; лучшим примером в этом отношении является французское государство XIX века, столько раз и притом кардинальным образом менявшее свою внешнюю форму (от империи к королевству и республике и обратно», – писал в свое время государствовед Сергей Александрович Корф[402].

Государство – развивающаяся субстанция. И это движение из вчера в сегодня и завтра обеспечивается разными силами: внутренними ресурсами населения территории, воодушевлением лозунгами и достижениями конкретных талантливых людей, заимствованием технических и гуманитарных новшеств из-за рубежа, рекрутом для решения сугубо внутригосударственных задач толковых, деятельных специалистов извне или использованием труда нужных экономике иностранных чернорабочих.

В современном пестром мире постоянных миграций мы видим результаты взаимных межгосударственных влияний, носителями которых остаются конкретные люди, переменившие страну проживания, пришедшие на службу к другому государству. Эта книга – первая попытка подступиться к теме «Иностранцы на службе России». Подавляющее большинство тех, кто был принят в XVII–XIX веке к себе Россией, усердно работали для укрепления ее мощи, для формирования политики в отношении новых и старых соседей. В случае с Дальним Востоком это был самоотверженный труд в тяжелых, непривычных климатических условиях, среди чуждых народов и нравов. И благодаря этим первопроходцам в значительной степени сама Россия становилась открытой страной с широкими выходами вовне.

«В последнее время, по случаю совершающихся на прибрежье Тихого океана серьезных событий, когда все нации, имеющие политические и торговые интересы в тех краях, стремятся распространить в них свое влияние и стать там твердой ногой, пришлось и нам заняться устройством наших дел на крайнем Востоке и в первую очередь обратить внимание на выдающееся значение, которое имеет для нас лежащая на берегу Восточного океана Приморская область,»– такими словами открывается первая книга о Дальнем Востоке Павла Федоровича Унтербергера[403].

Его труд, как и усилия других прибывших на Дальний Восток людей, не был напрасным: только в период с 60-х гг. XIX в. по 1917 г. численность жителей Дальнего Востока выросла в 5,1 раза[404]. Стремительно двинулась вперед экономика: были построены железные дороги, создавались села, крепли города, росла промышленность, открывались школы, театры, музеи…

Прошлое не повторяется. Тот мир русского Дальнего Востока, какой существовал до Октябрьской революции, уже никогда не вернется назад. История немцев на Дальнем Востоке фактически закончилась с началом Первой мировой войны. Точно так же, как в русско-японскую Дальний Восток спешно покинули японцы, так и после начала войны с Германией во многих российских городах и весях стали теснить немецкие предприятия и собственников, а с началом гражданской войны многие из чиновников империи просто обратились в бегство. Унтербергер, например, эмигрировал в Германию, где умер 1 января 1921 г.

А ведь он состоял почетным гражданином городов Хабаровска, Владивостока и Благовещенска, «почетным старцем» всех станиц Уссурийского казачьего войска. Он имел все ордена – до ордена св. Апександра Невского включительно…[405]

Автор книги не ставила перед собой цели осветить все аспекты большой и неосвоенной темы – службы иностранцев государству, в том числе и на Дальнем Востоке. Книга – шаг на пути ее изучения, шаг к тому, чтобы герои прошлого заняли свое место в пантеоне отечественной истории, к тому, чтобы наше прошлое перестало восприниматься однобоко и узко – так, как это делали советские «конструкторы» прошлого, до сих пор «внушающие нам свои мысли».

Автор надеялась, что книга станет материалом для уроков толерантности. В современной России, где полным-полно желающих на национальных чувствах строить политику, чрезвычайно важно видеть и знать, что наша история – не только наша. Она – плод труда самых разных людей – тех, для кого Россия была отечеством.

Приложение

НА РОССИЙСКОМ ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ:

краткие биографические справки

Агте (Ахте) Николай Христианович (1816 – 1867) – Военный топограф, генерал-майор (1859 г.). В феврале 1849 г. с одобрения Николая I возглавил одну из двух специальных экспедиций по «амурскому вопросу» – сухопутную, для исследования состояния обстановки на приграничных с Цинской империей территория. В 1849–1853 гг. картографировал Средний и Нижний Амур. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999;

Адлер Бруно Фридрихович (Бруно Вильгельм Карл Адольф) (26 октября 1874 – 16 марта 1942) – Этнограф, антрополог, профессор, общественный деятель. В 1910 г. по поручению этнографического отдела Русского музея, где работал, посетил основные музейные центра Дальнего Востока. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Адлер Н. (?) – Владелец торгового дома во Владивостоке, ликвидированного в 1915 г. Источник: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб, 2004.

Альберс Винцент Альфред (1877 – ?) – Сын Густава Альберса. Родился во Владивостоке, рос в Гамбурге. В начале ХХ в. перенял бизнес отца во Владивостоке. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924).-Владивосток: ПКДО общества любителей книги РФ, Изд-во Примполиграфкомбинат, 2002.

Альберс Густав Васильевич (16 августа 1838 – 15 июня 1911) – Вместе с компаньоном Густавом Кунстом основал в 1864 г. во Владивостоке торговый дом "Кунст и Альберс", в 1866 г. – в Посьете, в 1889 г. – в Благовещенске, в 1893 г. – в Николаевске-на-Амуре, в 1894 г. – в Хабаровске, в 1898 г. – в Порт-Артуре, в 1900 г. – в Харбине, в 1913 г. – в Облучье. Всего, кроме головной фирмы во Владивостоке, у торгового дома было 43 филиала и закупочных конторы в России, Германии, Китае и Японии. Помимо оптово-розничной универсальной торговли во Владивостоке фирма "Кунст и Альберс" имела комиссионной, транспортной, банкирской деятельностью, имела техническое бюро, оказывала услуги по установке электрического освещения, поставке всякого рода машин и аппаратов, устройству центрального отопления и вентиляции, систем водопроводов и канализации, оборудованию фабрик и заводов. В 1907 г. созданный компанией первый на Дальнем Востоке России Владивостокский электрический завод красок был удостоен похвального отзыва на сельскохозяйственной выставке в г. Благовещенске, а в 1910 г. ему была присуждена большая серебряная медаль на Одесской выставке. Кроме того, "Кунст и Альберс" стала крупнейшим страховым агентом нескольких страховых обществ и многочисленных пароходных компаний. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999; Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Анерт Эдуард Эдуардович (13 (25) июля 1865 – 25 декабря 1946) – Геолог, исследователь Дальнего Востока. С 1895 г. работал старшим инженером геологической партии на Амурской железной дороге, геологом экспедиции Русского географического общества по исследованию Северной Кореи и Манчжурии, вел разведку полезных ископаемых в полосе отчуждения Китайско-Восточной железной дороги. Внес значительный вклад в изучение геологии, гидрографии, минералогии Сахалина, в 1907 г. организовал по заданию Геологического комитета экспедицию по изучению нефтеносности Северного Сахалина. Автор многих работ по геологии региона. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Анреп-Эльпт Роман Иосифович (30 января 1834 – 26 августа 1888) – Граф. Путешественник. Свои впечатления от Китая и Японии описал в книге «Путешествия по пяти частям света». Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999

Аурнгаммер (?) – Владелец универсального магазина в Николаевске-на-Амуре, ликвидированного в 1915 г. Источник: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб, 2004.

Баганц Федор Федорович (Фридрих Генрих) (17 января 1834 – 21 февраля 1873) – Художник. По заданию Морского министерства совершил два кругосветных путешествия в 1864 – 1865 и 1869 – 1871 гг., рисовал поселения на Амуре. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Байер Готлиб (Теофил) Зигфрид (5 января 1694 – 10 февраля 1738) – Профессор. Один из создателей норманнской теории. Байер был родом из Кенигсберга. Еще до приезда в Россию, в 1718 г. опубликовал две свои работы по Китаю. Результатом многолетнего труда Г. Байера явилась "Хинейская грамматика", известная также под названием "Китайский музеум", или "Музеум синикум", первый том который был издан на латинском языке в 1730 г. в Санкт-Петербурге в типографии Академии наук. Для подготовки этого издания были специально отгравированы китайские иероглифы. Источники: Эрлих В.А. Русскоязычные издания XVIII века о Востоке и российские немцы

РГАДА, Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 1, портфель № 349, ч. 1, ед. хр. 2; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Балк Василий (Владимир) Александрович (1876 – ?) – Мичман, младший штурманский офицер крейсера I ранга «Варяг». Георгиевский кавалер «В воздаяние геройского подвига, оказанного крейсером 1-го ранга «Варяг» и мореходною канонерскою лодкою «Кореец» в бою 27 января 1904 г. с японскою эскадрой». Источники: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901 2.html;

-b968-4375-b931-208cb1f5006e

Баллюзек Лев Федорович (1822 – 1879) – Русский министр-резидент китайского происхождения. В этом качестве работа в Пекине с 24 февраля 1861 по 16 августа 1863 гг. Источник: Очерк истории Министерства иностранных дел. 1802 – 1902. – М., 2002.

Бальдауф Иван Карлович (Иоган Карл Траугот) (1756–1818) – Горный инженер.

Отец поэта Ф.И. Бальдауфа. Службу в горном ведомстве начал с 1793 г. в чине унтер-шихтмейстера. По окончании Горного кадетского корпуса в 1796 г. работал в Нерчинском горном округе. В 1804 г. наблюдал за добычей драгоценных камней на Адун-Челоне (Шерловой Горе), изучал Борзинский соляной промысел. С 1811 г. руководил работами на Ононском оловянном промысле. Убит уголовным ссыльным. Источник:

Бальдауф Федор Иванович (1800 г. – 2 апреля 1839) – Горный инженер и литератор, был начальником горного училища в Верхнеудинске (Улан-Удэ). Родился в семье обрусевшего саксонца на руднике Благодатский Иркутской губернии. Работал горным мастером, педагогом. Жизнь провёл в Забайкалье.

Первым ввёл в русскую поэзию самобытный сибирский «местный колорит».

Автор поэмы «Авван и Гайро», в основе сюжета которой была трогательная любовь русского и тунгуски. Источники:

: f i/about.shtml

Баннер Иоганн фон (Иван Петрович) (1716 – 1765) – Деятель горного дела, архитектор, инженер-фортификатор. В 1752 – 1759 гг. был в Нерчинском горном начальстве. Организовал постройку госпиталя Нерчинского завода. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999

Барбот Де Марни Егор Егорович (1743–1796) – Горный офицер, французский дворянин. В 1776 г. в звании секунд-майора временно управлял Нерчинскими заводами, с 1788 г. – начальник Нерчинских заводов. Выступил инициатором создания минералогического кабинета, Нерчинско-Заводской химической лаборатории. Источник:

Бартоломей Михаил Федорович (?) – Русский посланник в Токио – с 12 января 1882 по 30 ноября 1882 гг. Источник: Очерк истории Министерства иностранных дел. 1802 – 1902. – М., 2002.

Бах Р.Р. (?) – Скульптор. В 1897 г. во Владивостоке был установлен выполненный им бюст адмирала Г.И.Невельского. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Бахманн Иоганн Готфрид (? – после 1754) – Выходец из Саксонии. По контракту поступил на службу в Россию. В должности берг-директора работал на Нерчинском заводе. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Баумгартен В.Ф. (?) – В начале XX в. чиновник Приамурского инженерного управления. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Безе Б.Ф. фон (?) – В 1911 г. делопроизводитель приамурского генерал-губернатора в Благовещенске. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Бейтон Андрей (?) – Балаганский частный комиссар. Участник посольства в Пекин Избранта Идеса в 1692–1695 гг. Источники: Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). – М.: «Наука», 1967; Макаренко В.Г. История высшего образования на Дальнем Востоке России: проблемы периодизации//Дальний Восток России: проблемы социально-политического и культурного развития во второй половине XIX–XX в. – Владивосток: Дальнаука, 2006. – С. 30 – 42:

Белл Джон (1691–1780) – Шотландец, врач, на русской службе с 1715 по 1747 гг. Совершил путешествие из Петербурга в Пекин в 1718–1719 гг. вместе с посольством Л. В. Измайлова. Источник: Белл Дж. Белёвы путешествия чрез Россию в разные асиятские земли… Ч. 3. Спб., при имп. Акад. наук, 1776.

Беллингсгаузен Фаддей Фаддеевич (9 сентября 1779 – 13 января 1852) – Адмирал, мореплаватель, командир гавани, участник первого русского кругосветного путешествия Крузенштерна на шлюпе «Надежда» в 1803 – 1806 гг. Источники: Скальковский В.А. Наши государственные и общественные деятели. – СПб., 1891; Российский биографический словарь. – СПб., 1896–1918; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Бенкендорф Л.А. (?) – Городской голова Благовещенска в 1860 – 1882 гг. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Бен Пауль (?) – В 1880-х гг. служащий фирмы «Кунст и Альберс». Родом из Гамбурга. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Бер С.Э. фон (?) – В 1910-х гг. генерал для поручении при командующем войсками Приамурского военного округа в Благовещенске, генерал-майор. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Берг Оскар Фабианович (? – 18 ноября 1933) – Прапорщик запаса полевых инженерных войск. Георгиевский кавалер «За успешное заложение при защите крепости Порт-Артура в капонире форта № 3 камуфлета, который, будучи взорван в ночь с 12-го на 13-е октября 1904 г., парализовал наступательные действия неприятеля, и за взрыв 18-го октября заложенного им же фугаса, который способствовал отбитию штурма неприятеля на форт № 3». Умер в Вашингтоне. Источники: -orden.nm.ru/ordara4stb1901 2.html:

Бергер М.А. (?) – Гласный городской думы Владивостока в начале XX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Беренс Евгений Андреевич (? – 6 апреля 1928) – Лейтенант, старший штурманский офицер крейсера I ранга «Варяг». Георгиевский кавалер «В воздаяние геройского подвига, оказанного крейсером 1-го ранга «Варяг» и мореходною канонерскою лодкою «Кореец» в бою 27 января 1904 г. с японскою эскадрой». После революции военно-морской атташе СССР в Англии и Франции. Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901 2.html

Беренс Михаил Андреевич (16 января 1879 – 1943) – Морской офицер. Контрадмирал. Служил на эскадре Тихого океана, участвовал в войне с Китаем (1900 – 1901 гг.) и русско-японской войне 1904 – 1905 гг. Плавал на канонерской лодке «Гиляк» и других кораблях, сражался в Порт-Артуре. После Октябрьского переворота покинул флот и в последующем находился на Дальнем Востоке, где присоединился к адмиралу А.В.Колчаку. В январе 1920 г. принял исполнение обязанностей командующего морскими силами на Тихом океане, в ночь на 31 января 1920 г. возглавил уход группы вспомогательных судов с гардемаринами Морского училища и беженцами на борту из Владивостока в Цуругу. Источник:

#BerensEA

Беринг Витус (Иван Иванович) (1680 – 1741) – Капитан флотилии, исследователь Арктики. Источники: РГАДА, Ф. 214, Год 1735 – 1742,

Оп. 1, ч. 8, ед. хр. 37, Пекарский П. История Императорской Академии наук в Петербурге. – СПб., 1870 – 1873; Русский биографический словарь. – СПб, 1896 – 1918; Ципоруха М.И. Покорение Сибири. От Ермака до Беринга. – М.: Вече, 2004.

Берлинг Роберт Иванович (1874 – ?) – Лейтенант, старший минный офицер крейсера I ранга «Варяг». Георгиевский кавалер «В воздаяние геройского подвига, оказанного крейсером 1-го ранга «Варяг» и мореходною канонерскою лодкою «Кореец» в бою 27 января 1904 г. с японскою эскадрой». Источники: -orden.nm.ru/ordara4stb1901 2.html: http://li-k.narod.ru/2006/0144.mht

Берх Василий Николаевич (1781–1834) – офицер, участник кругосветного плавания под руководством И.Ф.Крузенштерна на шлюпе «Нева» в 1803 – 1806 гг. Источники: /:

alphacontent§ion=12&cat=22&task

=view&id=100&Itemid=37

Бирманн Карл Фридрихович (1849, —?) – Чиновник, педагог. Лютеранин. С 1874 г. в Сибири. Работал учителем математики в Красноярской гимназии. В 1884 г. приказом генерал-губернатора Восточной Сибири направлен в Читу для подготовки к открытию Читинской мужской гимназии. Назначен инспектором Читинской мужской гимназии, управлял гимназией и пансионом. С 1885 г. коллежский советник. В 1891–1893 гг. директор мужской гимназии.

Источник:

Бишрехт П.А. (?) – Гласный городской думы Благовещенска в 1902 – 1906 гг. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Бермант (?) – Братья. В низовьях Амура близ Николаевска в 1890-х гг. основали лесопильный завод. Источники: Казарян Э.Э. Дальний Восток России в системе мировой торговли на рубеже XIX–XX веков. – Нижний Новгород: ИСИ ННГУ, 2006. – С. 13.

Бодунген Е.Ф. (?) – В 1913 г. – вице-губернатор Амурской области. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Бойе Ипполит Христофорович (?) – Поручик 7-го Восточно-Сибирского стрелкового артиллерийского дивизиона. Георгиевский кавалер «В воздаяние отличнаго мужества и храбрости, оказанных в делах против японцев в период бомбардировок и блокады Порт-Артура». Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

Бойсман Василий Арсентьевич (1855 – 1905) – Исследователь дальневосточных морей и залива Петра Великого, капитан I ранга. В 1886–1887 гг. совершил переход на Тихий океан на шхуне «Алеут», а потом остался на Дальнем Востоке и был зачислен в Сибирскую флотилию, где командовал миноносцем «Сучена» и исполнял обязанности минера и артиллериста Владивостокского порта. В 1895 – 1898 гг. занимался гидрографическими работами у берегов Кореи, в морях Тихого океана и в заливе Петра Великого. В 1899 г. в чине капитана I ранга был командиром минного крейсера «Гайдамак», затем старшим помощником командира порта Порт-Артур, а в 1900 г. был назначен заведующим всеми миноносцами и канонерскими лодками. В 1902–1905 гг. командовал броненосцем «Пересвет». Во время боя 28 июля был тяжело ранен. Умер 8 сентября 1905 г. в плену в г. Мацуяма (Япония). Именем Бойсмана названы банка и бухта в заливе Петра Великого. Источник: -district.narod.ru/directorv/person/bovsman.htm

Бонсдорф Яльмар Викторович (1869 – ?) – Барон. Принимал участие в гидрографических работах в Восточном океане, в частности в заливе Петра Великого; обнаружил две банки. В 1894 – 1897 гг. плавал па крейсере «Забияка», участвовал в описании материкового побережья Японского моря от мыса Поворотный до залива Ольги. Источник: -

district.narod.ru/directorv/person/bonsdorf.htm

Борман В.Л. (?) – В начале XX в. главный врач городской больницы Благовещенска. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Боссе Федор Эмильевич (9 мая 1861 – 1 сентября 1938) – Контр-адмирал. Будучи капитаном 2-го ранга стал Георгиевским кавалером «За отличный подвиг храбрости, оказанный 25-го февраля 1904 г., при прорыве вверенного ему миноносца «Решительный» сквозь сильнейшего неприятеля в Порт-Артур». Скончался в Лиме (Перу). По другим сведениям – в Ницце (Франция). Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901 2.html.

Бранд Адам (?) – Уроженец Голштинии, занимался торговлей, в 1690-х гг. жил в Москве, участвовал в посольстве Идеса в Китае. Источник: Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). – М.: «Наука», 1967; Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т. 18. Гл. I; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Брейтон Федор (?) – Комиссар в 1720-х гг. на границе с Монголией и с Китаем.

Источник: РГАДА, Ф. 15, Год 1724, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 2, л. 13 об.

Бретшнейдер Эмилий Васильевич (Александр Герман Эмиль) (22 июня 1833 – 29 апреля 1901) – Ботаник, путешественник, синолог. В 1866 – 1883 гг. был врачом при русском посольстве в Пекине. Изучал историю, географию и ботанику Китая. Путешествовал по Японии, Индии, Монголии, издал обзор русских путешествий по Монголии и маршрутную карту Восточной Монголии.

Автор фундаментальных трудов по истории, ботанике и географии Китая и Монголии. Был действительным членом Русского географического общества. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Брикнер И.И. (?) – Промышленник и пароходовладелец в конце XIX в. во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Бринер Юлий Иванович (Юлиус Йозеф) (1849 – 1920) – Крупный предприниматель и общественный деятель Владивостока. Лютеранин. Родился в небольшой деревушке Мерикин в нескольких километрах от Цюриха (Швейцария). Учился в коммерческой гимназии в Женеве. Во Владивостоке появился в 1880 г. Русское подданство принял в 1890 г. С 1896 г. – купец 1-й гильдии Владивостока, потомственный почетный гражданин. Занимался золотопромышленностью, был пайщиком Ново-Удыльского товарищества. Владел транспортно-грузовой компанией «Бринер, Кузнецов и К°». Рыбопромышленник Камчатского района. В 1908 г. начал лесоразработки на Сахалине, продукцию сбывал в Лондон, Шанхай, Австралию. С этого же времени вел разработку свинцово-цинковых рудников в Ольгинском уезде, на базе которых была создана акционерная компания «Тетюхе». Участник Уссурийского горнопромышленного акционерного общества, пайщик спичечной фабрики А. Суворова. В 1914 г. владел Монгугайскими угольными копями на берегу Амурского залива. Коммерческий агент Голландии и Норвегии. По имени Бринера назван мыс. Источники: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб, 2004; Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Будберг Алексей Павлович фон (21 мая 1869 – 14 декабря 1945) – Барон. Один из соратников адмирала А. В. Колчака. С 1897 г. служил на Дальнем Востоке, участвовал в боях в Китае 1900–1901 гг. В 1909 г. был начальником штаба Владивостокской крепости. В 1919 г. – управляющий Военным министерством в Сибирском правительстве А. В. Колчака, с 19 ноября 1919 г. начальник штаба Приамурского военного округа. Эмигрировал в Сан-Франциско. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999;

Бунге Александр Александрович (28 октября 1851 – 19 января 1930) – Военноморской врач, зоолог. Участвовал в экспедициях Русского географического общества по Сибири. В русско-японскую войну 1904 – 1905 гг. был флагманским врачом штаба командира Тихоокеанского флота, участвовал в обороне Порт-Артура. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Бунге Александр Андреевич (24 сентября 1803 – 6 июля 1890) – Флорист-систематик, путешественник, врач, член-корреспондент Петербургской академии наук. Изучал флору Алтая, а также Монголии и Китая (1830 – 1832 гг.). Собранный им во время путешествия по Китаю материал описал в двух книгах. Один из основоположников географо-морфологического метода в систематике растений. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Бунге Федор Федорович фон (?) – Действительный статский советник, губернатор Сахалина с октября 1916 по 11 марта 1917 г. Источник: Маршрутами губернаторов: Документы и материалы. – Владивосток: РГИА ДВ, Информационно– рекламное агентство «Комсомолка-ДВ», 2004.

Бурле (?) – Профессор, преподаватель организованной Л.М.Файглем в 1917 г. в Хабаровске частной музыкальной школы. Источник: Марчишина Т.В.

История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007.

Буссе Екатерина Михайловна (?) – Жена Н.В.Буссе. В ее честь названа станция Екатерининская в Амурской области. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Буссе Николай Васильевич (Вильгельмович) (1828 – 26 августа 1866) – исследователь Дальнего Востока, генерал-майор. Участвовал в экспедиции по Амуру (1849 – 1853 гг.) под руководством генерал-губернатора Восточной Сибири графа Н.Н.Муравьева-Амурского. Был первым начальником Сахалина (1853 – 1855 гг.) и первым военным губернатором Амурской области (1858–1866 гг.). Его именем названы бухта и озеро на Сахалине, гавань в заливе Анива Охотского моря, поселки в Амурской и Приморской областях, станция на р. Уссури. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Буссе Теодор Фридрихович (Федор Федорович) (23 ноября 1838 – 28 декабря 1896) – В 1882 – 1892 гг. – заведующий переселением в Южно-Уссурийский край. Его работа «Переселение крестьян морем в Южно-Уссурийский край в 1883-93 гг.» была удостоена большой Золотой Константиновской медали Русского географического общества. В 1884 г. стал первым председателем первого научного учреждения на Дальнем Востоке – Общества изучения Амурского края. Был одним из первых дальневосточных библиографов. Проводил археологические разведки и небольшие раскопки. В 1887 г. исследовал бассейны рек Илистой, Арсеньевки и Уссури. Именем Буссе во Владивостоке названа сопка и улица. Источники: Буссе Ф.Ф. Забайкальское инородческое войско: Ист. очерк: (Сообщено в общ. собр. чл. Троицкосав. – Кяхт. отд. Приамур. отд. Имп. Рус. геогр. о-ва 28 сент. и 10 окт. 1895 г.). – М.: т-во тип. А.И. Мамонтова, 1897; Буссе Ф.Ф. Переселение крестьян морем в ЮжноУссурийский край в 1883–1893 годах. – СПб.: тип. т-ва «Обществ. польза», 1896; Буссе Ф.Ф. Список слов бытового значения некоторых кочевых народов Восточной Сибири. – СПб.: тип. В. Безобразова и К°, 1880; Буссе Ф.Ф. ЮжноУссурийский край. – СПб.: хромолит. и тип. В. Грацианского, 1880; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Буттенхофер Александр (?) – Сотрудник фирмы «Кунст и Альберс» во Владивостоке в 1900-х гг. Выходец из Выборга. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Бухгольц (Буххольц) Иван Дмитриевич (1671 (или 1672) – 1741 (или 1742) – Генерал-майор, путешественник, основатель Омской крепости. Полковником был направлен в Селенгинск, Ургу, Наум для военного укрепления российско-китайской границы. В 1725 г. привел в Селенгинск в распоряжение посла С.Л.Владиславича-Рагузинского пехотный полк с драгунской ротой. В 1727 г. в свите С.Л.Владиславича-Рагузинского присутствовал при подписании Буринского и Кяхтинского доровогов. В 1726 – 1731 гг. управлял пограничными с Китаем территориями, строил новые крепости. В 1731 – 1740 гг. селенгинский комендант. Источники: РГАДА, Ф. 15, Год 1726, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 5, л. 210 об., 211, лл. 285 об., 286; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1.-М.: «ЭРН», 1999.

Бюцов Евгений Карлович (1837–1904) – Русский дипломат шведского происхождения. В 1856 г. стал секретарем по дипломатической части при генерал-губернаторе Восточной Сибири Н.Н.Муравьеве. Участвовал в переговорах с Китаем, приведших к заключению в 1858 г. Айгунского договора. С 1862 г. работал в дипломатическом и консульских представительствах в Китае и Японии (посланник в Пекине с 15 мая 1873 по 13 апреля 1883 гг.; в Токио – поверенный в делах и генеральный консул (в Иокогаме) с 1 января 1871 по 15 мая 1873 гг.) В 1873–1883 гг. – посланник в Цинской империи. Вместе с Н.К. Гирсом со стороны России и Цзэном Цзицзэ со стороны Китая подписал русско-китайский договор об Илийском крае (24 февраля 1881 г.). По этому договору Илийский край (за исключением небольшого района) отходил Китаю, уточнялась граница в районе озера Зайсан и реки Черный Иртыш. Договор определил порядок решения пограничных вопросов и практически завершил демаркацию российско– китайской границы в ее современном виде. Одновременно было подписано торговое соглашение с Китаем, предоставившее русским купцам целый ряд новых льгот. Собирал предметы китайского искусства. Источник: Очерк истории Министерства иностранных дел. 1802 – 1902М., 2002.

Вальдекер Э.А. (?) – Совладелец торгового дома «Вальдекер и Пеппель» во Владивостоке в начале XX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1,– М.: «ЭРН», 1999.

Вальден А. (?) – Гласный городской думы Владивостока в начале XX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Вальден Оскар (?) – Золотопромышленник, ведший промысел на о. Аскольда в 1860-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток. 2002.

Вальтер И.М. (?) – Заведующий городской телефонной станцией в Благовещенске в начале XX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1,– М.: «ЭРН», 1999.

Ван-Кеерберген Г. (?) – Капельмейстер Сибирского флотского экипажа, преподаватель школы музыкальных воспитанников при оркестре флотского экипажа во Владивостоке в 1890-х гг. (класс флейты). Источник: Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования ita юге Дальнего Востока (1880–1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. уи-т. 2007.

Вебель (?) – Строитель-инженер в юнце XIX в. во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Вебер Карл Иванович (5 июля 1841-?) – Российский ко1юул в городе Тяньцзине (Китай), русский поверенный в делах в Сеуле с 2 апреля 1885 по 18 июля 1895 г. Автор российско-корейского договора 1884 г. Источники: Ким Ен Су. История корейско-русских отношений в конце XIX в, – М.: МАКС Пресс. 2006; Курбанов С.О. Россия и Корея//Россия и Восток. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. унта. 2000.

Вейнерман (?) – В низовьях Амура близ Николаевска в 1890-х гг. основал лесопильный завод. Источник: Казарян Э.Э. Дальний Восток России в системе мировой торговли на рубеже XIX–XX веков, – Нижний Новгород: ИСИ ННГУ. 2006.

Вейрих Генрих Вильгельмович (1828 – 1863) – Ботаник, врач. В 1852 – 1855 гг. участвовал в кругосветном плавании из Кронштадта к берегам Амура на фрегате «Паллада» и шхуне «Восток», а также в первом и втором сплавах русских войск по Амуру. Занимался ботаническими исследованиями Приамурья, Сахалина. Нагасаки. До 1863 г. служил в военном госпитале Николае века-на-Амуре. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1,– М.: «ЭРН», 1999.

Вельтсель Ян Георг (?) – Художник, участник посольства в Пекин Избранта Идеса в 1692 – 1695 гг. В записках Идеса сказано, что он уроженец Шлезвига, а в записках Бранда – уроже14ец Гольдинга в Силезии. Источник: Идее И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). – М.: «Наука», 1967.

Вернер (?) – Совладелец экспедиционной конторы «Книп и Вернер», имевшей свои представительства в Петрограде. Москве, Архангельске и Владивсгоке. Владивостокское отделение конторы было закрыто в 1916 г. Источник: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб. 2004.

Вернер Михаил Антонович (4 декабря 1858 – после 1891) – Военный, журналист и писатель. После плавания на кораблях русского военного флота выпустил книгу очерков о Японии. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Вильман Эдуард-Рихард (28 августа 1882 – 4 апреля 1942) – Поручик 25-го ВосточноСибирского стрелкового полка, Георгиевский кавалер «За подвиг храбрости, оказанный в Порт-Артуре 7-го ноября 1904 г., при отбитии штурма на форт № 3». Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

Виниус Андрей Андреевич (1680-е гг.– 1718) – Голландец. Один из крупнейших сподвижников Петра I по устройству артиллерии. Переводчик, управлял Сибирским приказом. Источники: Словарь русских писателей XVIII века. – Л., 1988; Военная энциклопедия. – М., 1911 – 1915.

Вирен Роберт Николаевич (25 декабря 1856 – 1 марта 1917) – Российский военно-морской деятель, адмирал. В 1902 – 1904 гг. на Дальнем Востоке в составе эскадры Тихого океана в чине капитана 1 ранга командовал крейсером «Баян». После гибели корабля в декабре 1904 г. командовал отдельным отрядом броненосцев и крейсеров Порт-Артура. Награжден орденом Святого Георгия 4-й степени и Золотой саблей «За храбрость». После сдачи крепости японцам попал в плен. После возвращения из японского плена в Россию в 1906 г. служил в Черноморской флотской дивизии и на Балтийском флоте, главного командира Черноморского флота и портов Черного моря. Способствовал восстановлению боеспособности сил флота после революционных потрясений 1905–1907 гг. 1 марта 1917 г., когда после объявления на кораблях и в гарнизоне Кронштадта о переходе власти к Временному комитету Государственной думы в городе вспыхнули матросские беспорядки, стал одной из первых жертв этих событий: «революционные» матросы его полураздетым вывели из квартиры на улицу, издеваясь и избивая, довели до Якорной площади Кронштадта, где закололи штыками. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999; #Vaksmut: -

orden.nm.ru/ordgrg4stb1901 2.html

Витгефт Вильгельм Карлович (2 октября 1847 – 28 июля 1904) – Контр-адмирал (1899 г.). Начальник Морского отдела Штаба главного начальника и командующего войск Квантунской области и Морских сил на Тихом океане (1899–1903 гг.), командующий 1-й Тихоокеанской эскадрой. Погиб во время сражения в Желтом море на флагманском эскадренном броненосце «Цесаревич». Именем В.К.Витгефта названа бухта в Японском море. Источник: #Vaksmut

Витгефт Владимир Вильгельмович (? – 1 марта 1917) – Флота лейтенант. Участник русско-японской войны. Источник: -

orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

Витте Сергей Юльевич (17 июня 1849 – 28 февраля 1915) – Заместитель министра, министр железнодорожного транспорта, министр финансов, председатель Совета министров Российской империи. Деятельный участник русской политики на Дальнем Востоке, внесший решающий вклад в заключение Русско-китайского договора 1896 г., в строительство Китайско-Восточной железной дороги. Источники: Шишов А.В. Витте: Финансовый гений последних Романовых. – М.: Вече, 2004; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1.-М.: «ЭРН», 1999; Витте С.Ю. Избранные воспоминания, 1849–1911 гг. – М.: Мысль, 1991.

Виттенбург П.В. (?) – Геолог. Жил во Владивостоке. Автор монографии о полуострове Муравьева-Амурского, выпущенной в 1907 г. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Владиславич-Рагузинский Савва Лукич, гр. Иллирийский (1670 – 1738) – Граф. полуострове, чрезвычайный и полномочный посол России в Китай в 1725 – 1728 гг., заключивший Буринский и Кяхтинекий договоры о разграничении пограничных территорий и торговле между двумя странами Источники: РГАДА. Ф. 15. Год 1726. Оп. 1. ед. хр. 37. ч. 3; Ф. 15. Год 1726. Оп. 1, ед. хр. 37. ч. 4; Ф. 15. Год 1726. Оп. 1, ед. хр. 37. ч. 5; Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т. 19. Гл. II.

Влангали Александр Георгиевич (1823-19 марта 1908) – Русский посланник в Пекине греческого происхождения с 27 июля 1863 по 11 мая 1873 гг. Источник: Очерк истории Министерства иностранных дел. 1802 – 1902. – М… 2002.

Волкенштейн А.А. (?) – Санитарный врач во Владивостоке в 1902 1907 гг. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Волькенау В.И. (?) – В начале XX в. – начальник 2-го участка Амурского казачьего войска (резиденция – Благовещенск), есаул. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Вольф Фердинанд (Христиан-Фердинанд) Богданович (Бернгардович) (1796 (1797) – 24 декабря 1854) – Декабрист, коллежский асессор, военный врач. Во время Отечественной войны 1812 г., будучи студентом, лечил содаат. Кандидат медицины и хирургии (1814 г.). Служил в военных госпиталях. Член «Союза благоденствия» и Южного общества. друг П. И. Пестеля, осужден на 20 лет. позже срок каторги сокращен. Каторгу отбывал в Читинском остроге (1827–1830 гг.) и Петровском Заводе (1830–1835 гг.). Работал по всем медицинским специальностям в больнице для местных жителей, открытой в Чите по инициативе жен декабристов. Провел в Чите оспопрививание. Интересовался тибетской медициной. Источник: 'person/?id=364

Вольфарт Рудольф (?) – Служащий различных германских фирм в 1880-х гг. во Владивостоке. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Врангель Петр Николаевич (15 августа 1878 – 25 апреля 1928) – Барон. Один из руководителей белого движения. генерал-лейтенант. Участник русско– японской войны, во время которой командовал 2-м Аргунским казачьим полком Забайкальской казачьей дивизии. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН». 1999.

Врангель Фердинанд Фердинандович (16 февраля 1844 – 3 декабря 1919) – Барон. Гидрограф. Автор лоции «Руководство для плавания из Кронштадта во Владивосток и обратно». Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН». 1999.

Вреден Роман Романович (9 марта 1867 – 7 февраля 1934) – Хирург-ортопед, доктор медицины, профессор. В качестве хирурга участвовал в русско-японской войне. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Вульф (?) – Полковник управлял по указу Сената учрежденной следственной комиссией сибирских и камчатских дел. Источник: РГАДА. Ф. 214. Год 1749–1750.0 л. 1,4.8, ед. хр. 820.

Вюнше Генрих (?) – Глава николаевского филиала фирмы «Кунст и Альберс» в 1900– х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток. 2002.

Габлер И.А. (?) – В 1902 г. в Благовещенске открыл мастерскую по пошиву одежды. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гадд Георгий Оттович (14 января 1873 – 30 июня 1952) – Koirrp-адмирал (1930 г.). Во время русско-японской войны участвовал в обороне Порт-Артура, командовал миноносцем «Сильный» (1904 г.). Был в японском плену (1904 – 1905 гг.). Награжден Георгиевским оружием (1914 г.). Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гакбуш П.К. (?) – В конце XIX – начале XX вв. представитель фирмы «Гейтман, Шульц и Гакбуш» в Благовещенске. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гаккель Модест Васильевич (1839 – ?) – Военный инженер. В 1871 г. был послан в Сибирь для строительства укреплений. В 1879 г. произведен в подполковники и назначен на должность строителя портов Восточного океана. Источник: -district.narod.ru/directory/person/gakkel.htm

Гальберг Анатолий Михайлович фон (?) – Полковник 19-го Туркестанского стрелкового батальона, Георгиевский кавалер «За отличия в делах против японцев». Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901 2.html

Гампен Г.П. (?) – Служащий почтово-телеграфного ведомства в Благовещенске в начале XX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гартман Н.И. (?) – В начале XX в. был полицейским надзирателем в Благовещенске. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гауглер Г.К. (?) – В 1902 г. создал в Благовещенске «садовое заведение». Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гаупт Н.А. (?) – В начале 1900-х гг. был страшим помощником командира Владивостокского порта. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гедройц Антон Эдмундович (1848–1909) – Геолог. В 1895–1898 гг. в составе Забайкальской горной партии, руководимой В.А.Обручевым, вел геологические исследования по трассе строящейся железной дороги вдоль реки Шилка от Нерчинска до с. Покровка. В юго-западной части Восточного Забайкалья установил наличие четырех четко выраженных хребтов и дал им названия: Газимуро-Ундинский (ныне Газимурский), Нерчинский, Урулюнгуе-Борзинский (ныне Кличкинский) и Урулюнгуе-Аргунский (ныне Аргунский). Источник:

Гезе Август (?) – Глава отделения в Нагасаки, а затем в Николаевске фирмы «Кунст и Альберс» в 1900-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864–1924). – Владивосток, 2002.

Гейдеман Д. (?) – Владелец экспедиторской конторы, имевшей свои представительства в Петрограде, Риге, Архангельске и Владивостоке, решение о ликвидации которой было принято Особым комитетом по борьбе с немецким засильем и утверждено Советом министров в 1915 г. Источник: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб, 2004.

Гейнцельман Г. (?) – Со слов двух японцев, взятых в плен у Камчатских берегов, составил в 1739 г. описания японского города Зазма и японских островов. Источники: РГАДА, Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 1, портфель № 349, ч. 1, ед. хр. 38; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 2, портфель № 5121, ед. хр. 1 – 8.

Гейгард (?) – Совладелец акционерного общества «Гейгардт и Гей», имевшего свое представительство в Петрограде, Москве и Владивостоке. Общество ликвидировано в 1915 г. Источник: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб, 2004.

Гек Фридоль Фабиан (?) – Вольный шкипер, опытный китобой, который вел промысел в Беринговом и Охотском морях. Источники: Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900; Казарян Э.Э. Дальний Восток России в системе мировой торговли на рубеже XIX–XX веков. – Нижний Новгород: ИСИ ННГУ, 2006.

Гельмерсен К. (?) – В конце XIX в. член Общества изучения Амурского края во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гилленшмидт Яков Федорович фон (? – апрель 1918) – Полковник, ГеоргиевскиИ кавалер «За отличия в делах против японцев 9-го февраля 1905 г., при взрыве моста у ХаИчена». Источник: -

orden.nm.ru/ordqrq4stb1901 2.html

Гильдебрант Яков Апполонович (1842–1915) – МорскоИ офицер. В 1860 – 1865 гг. находился в кругосветном плавании. В 1863 г. в составе экспедиции подполковника корпуса флотских штурманов В.М.Бабкина занимался исследованием залива Петра Великого. В должности старшего офицера корвета «Богатырь» вторично совершил кругосветное плавание, посетив ТихиИ океан. В 1899 – 1900 гг. в звании вице-адмирала был назначен командующим Тихоокеанской эскадрой. В 1907 г. получил звание адмирала и стал членом адмиралтейств-совета. Его именем назван остров. Источник: -district.narod.ru/directorv/person/aildebrant.htm.

Гильденштедт К.Г. – Чиновник канцелярии генерал-губернатора, впоследствии – фермер. На его пожертвования в конце XIX в. были разбиты Адмиралтейский сад, городской парк и сквер во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гинце Андрей Иванович (?) – Генерал-майор, начальник острова Сахалин (14 июля 1884 – 17 октября 1887 гг.) Источник: Маршрутами губернаторов: Документы и материалы. – Владивосток: РГИА ДВ, Информационно– рекламное агентство «Комсомолка-ДВ», 2004.

Гирс Михаил Николаевич (22 июля 1856-27 ноября 1932) – Русский посланник в Пекине шведского происхождения с 8 июня 1898 по 12 июня 1901 г. Источник: Очерк истории Министерства иностранных дел. 1802 – 1902. – М., 2002.

Гирс Николай Карлович (9 мая 1820—14 января 1895) – Министр иностранных дел России. Источник: Энциклопедический словарь Брокгауз и Эфрон. Биографии. – М., 1991.

Глазенап Сергей Павлович (13 сентября 1848 – 12 апреля 1937) – Астроном и геодезист. В 1874 г. был в экспедиции в Восточной Сибири с целью проведения астрономических наблюдений, посетил Японию и Китай. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Глен Петр Петрович (1837 – 1876) – Флорист-систематик, путешественник, исследователь Амура и Сахалина. В 1868 г. издал свои отчеты на русском и немецком языках. Источники:

%20name.htm

Гмелин Иоганн Георг (1720-е – 1750-е) – Химик, путешественник по Сибири и Камчатке, сподвижник Миллера. Источники: Пекарский П. История

Императорской Академии наук в Петербурге. – СПб., 1870 – 1873; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гобль Г.К. (?) – Скрипач, организатор в 1916 г. в Хабаровске частной музыкальной школы. Источник: Марчишина Т.В. История профессионального

музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007.

Гольденштедт В.К. (?) – Архитектор. Работал во Владивостоке в начале ХХ в. По его проекту было построено здание гостиницы «Золотой Рог». Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гольденштедт Карл Георгиевич (? – 1900) – Приехал в Приамурский край в 1870 г. Имея агрономическое образование, в 1899 г. держал ферму, на которой насчитывалось 163 чистокровных коровы, 50 рабочих волов и 6 лошадей. Был назначен чиновником особых поручений при генерал-губернаторе в Хабаровске. Источники: Мизь Н. Г. Океанские вести. – 1999. – № 7. – С. 16–17; Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002; Осипов Ю.Н. Крестьяне-старожилы Дальнего Востока России 1855 – 1917 гг: Монография. – Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2006.

Гондатти Николай Львович (1860 – 5 апрель 1946) – Первый гражданский генерал-губернатор Приамурского края (1911 – 1917 гг.). В 1890 г. совершил поездку в Туркестан, Китай, Японию, Северную Америку. В 1893 – 1897 гг. начальник Анадырской округи, впоследствии – заведующий переселенческим отделом в Приморской области. В 1899 г. за обширный исследовательский труд по Андырской округе был удостоен большой золотой медали Русского географического общества. В 1900 – 1908 гг. – на государственной службе в Сибири. В 1910 г. назначен уполномоченным Комитета по заселению Дальнего Востока начальником Амурской экспедиции. В 1911 – 1917 гг. – Приамурский генерал-губернатор. При нем было завершено строительство железнодорожного моста через Амур, создан «Заповедник кедровая падь» и Южно-Уссурийский отдел Русского географического общества. С декабря 1918 г. служил начальником земельного отдела КВЖД. В июне 1922 г. Приамурский земский собор выдвинул Гондатти на пост временного правителя, но он оказался. Умер в Харбине. Источники: Маршрутами губернаторов: Документы и материалы. – Владивосток: РГИА ДВ,

Информационно– рекламное агентство «Комсомолка-ДВ», 2004;

Горнер Иоганн Каспар (21 марта 1774 – 3 ноября 1834) – Швейцарский астроном из Цюриха, доктор философии. Принимал участие в кругосветном путешествии И.Ф.Крузенштерна на шлюпе «Надежда» в 1803 – 180б гг., побывал в Японии и Китае. Во время пребывания в Китае похитил ночью голову казненного китайского разбойника, чтобы привезти в Европу подлинный китайский череп. Источник:

content&task=view&id=281&Ite

mid=99

Гревениц Владимир Евгеньевич (? – 24 апреля 1916) – Барон. Участник русско-японской войны. Георгиевский кавалер. Источник: -

orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

Гринвальд (?) – Промышленник. С 1891 г. вел промысел морских бобров и котиков в составе «Русского товарищества котиковых промыслов». Источник: Казарян Э.Э. Дальний Восток России в системе мировой торговли на рубеже XIX – ХХ веков. – Нижний Новгород: ИСИ ННГУ, 2006.

Грундман Фриц (?) – Главный бухгалтер фирмы «Кунст и Альберс» во Владивостоке в 1900-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924).-Владивосток, 2002.

Губер К.П. (?) – Генерал-лейтенант, в 1903 г. в Благовещенске занимал пост окружного интенданта приамурского генерал-губернатора. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гутман (?) – Голландец, переводчик с китайского в 1690-е гг. Источник: РГАДА, Ф. 62, Год 1690, Оп. 1, ед. хр. 1,

Гюнтер (?) – Открыла в 1902 г. в Благовещенске кефирное заведение. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Гюргенс Л.Г. (?) – Мировой судья в начале ХХ в. во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Дайке (?) – Предприниматель, ведший в 1860-х гг. свой бизнес в Никольске. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Дамес Петр Степанович (? – 1739) – Управляющий Нерчинским заводом. Служил в шведской армии. В 1712 г. прибыл по приглашению в Петербург, направлен в Даурию. Занимался поисками и разведкой серебряных и иных руд. Управляя Нерчинским (Аргунским) заводом, ввел ряд усовершенствований в плавильный процесс. Совершил путешествие совместно с Д.Г. Мессершмидтом по Даурии (1724). Его именем названо одно из сел современного Нерчинско-Заводского р-на. Источник:

Даттан Адольф Трауготт (22 сентября 1854 – 14 августа 1924) – Сын бедного пастора из немецкой глубинки, со временем стал самым богатым человеком на Дальнем Востоке Российской империи. В 20 лет прибыл во Владивосток, работал в фирме «Кунст и Альберс». После того как основатели бизнеса Кунст и Альберс покинули Владивосток и осели в Гамбурге, был главным распорядителем, а затем и совладельцем фирмы. Принял российское подданство. С 1887 г. исполнял обязанности германского консула в Приамурье. В 1897 г. за отправление многочисленных почетных должностей во Владивостоке был пожалован титулом коммерции советника Российской империи. В 1911 г. получил от царя титул действительного статского советника. В 1913 г. вместе с женой и семерыми детьми был возведен в потомственное российское дворянство. С началом Первой мировой войны обвинен в сотрудничестве с германскими спецслужбами и арестован. После революции уехал в Германию. Источники: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002; Корнилов С. Карьера Адольфа Даттана//Новости.– 2007.– 31 июля.

Дауман Г.И. (?) – Купец 2-й гильдии в Благовещенске, в начале XX в. вел крупную торговлю. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Де-Боде Николай Андреевич (28 ноября 1860 – 9 ноября 1924) – Барон. Получил Георгиевскую звезду «За отличие в боях с японцами с 13-го по 22-е февраля 1905 г.». Источники: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

Дейхман Оскар Александрович (9 июля 1818 – 18 марта 1891) – Горный инженер. Служил на Нерчинских заводах. Помощник и управляющий Петровским заводом (1842–1843 гг.), в 1847 г. управляющий Петровским округом. Исследовал соляные озера Забайкалья. В 1852–1854 гг. занимался устройством паровых машин пароходов «Шилка» и «Аргунь», предназначенных для освоения Амура. В 1869 – 1870 гг. член комиссии по развитию угледобывающей промышленности в Приамурском крае и на Сахалине. Автор нескольких книг о горной промышленности. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Делле П.И. (?) – В 1910-х гг. был управляющим государственным имуществами Приамурского края. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Де-Ливрон Андрей Карлович (1840 – ?) – По окончании Морского корпуса в 1858–1859 гг. совершил переход на Тихий океан. В 1863 г., будучи на корвете «Калевала», принимал участие в описании залива Петра Великого. В 1873 – 1874 гг. находился в эскадре К.Н.Посьета, посетившей Дальний Восток. В

1875 г. руководил работами по промеру глубин порта Владивосток, был начальником штаба Владивостокского порта. В 1880 – 1881 гг., командуя клипером «Стрелок», совершил третье плавание на Тихий океан, занимался гидрографическими работами в Беринговом море. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999; -

district.narod.ru/directory/person/de livron.htm

Демби Г.Ф. (?) – Владивостокский купец. Основал в 1899 г. факторию на о. Сахалин. Источник: Казарян Э.Э. Дальний Восток России в системе мировой торговли на рубеже XIX–XX веков. – Нижний Новгород: ИСИ ННГУ, 2006.

Ден К. И. фон (?) – Офицер флота. Георгиевский кавалер «За Китайский поход 19001901 гг.» Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901 2.html

Дербек Ф.А. (?) – В 1902 – 1914 гг. директор музея Общества изучения Амурского края во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Дитмар Николай Петрович (1821 —?) – Генерал-лейтенант, военный губернатор, наказной атаман Забайкальской области (1864–1874 гг.). Почетный гражданин Читы (1867 г.). В 1865 г. собрал пожертвования и учредил в Чите мужской частный пансион, в котором по программе реальной гимназии обучались мальчики всех сословий и вероисповеданий. В 1866 г. его стараниями на попечительские деньги открыто женское училище, которое в 1871 г. преобразовано в Читинскую женскую прогимназию. Содействовал изданию с 1865 г. первой официальной газеты «Забайкальские областные ведомости». Ввел льготные правила сухопутной торговли с Монголией и Китаем. Источник:

Дитерихс Михаил Константинович (5 апреля 18874 – 8 октября 1937) – Один из руководителей белого движения, генерал-лейтенант. Во время гражданской войны руководил действиями отряда легионеров во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Дикман Вильгельм (?) – Гамбургский торговец, имевший в начале 1860-х гг. лавку в Хабаровке, а затем открывший фирму во Владивостоке. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Дюран (?) – Французский коммерсант, вел торговлю во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Елачич Франц (Лука) (?) – Хорват. Как академический лекарь в 1753 г. с торговым караваном был послан в Китай, собрал там книги для восполнения коллекции Кунсткамеры после пожара 1747 г. Проведя в Китае 3 года, привез 42 книги и 273 предмета – это была первая целенаправленно собранная коллекция предметов из Китая. Источник: Шафрановская Т.К. Поездка лекаря Франца Елачича в 1753–1756 гг. в Пекин для пополнения китайских коллекций Кунсткамеры//Из истории науки и техники в странах Востока. Вып. II. – М.: Изд-во вост. лит., 1961.

Зеест Борис Васильевич (?) – Инженер путей сообщения. В 1907 г. проводил исследования западной части Амурской железной дороги, от Куэнги до реки Урка. С 1909 г. руководил укладкой пути и временным движением на головном участке Амурской железной дороги. С 1910 г. – заведующий временной эксплуатацией головного участка Амурской железной дороги. Источник: =435

Зехтинг Лаврентий Христофорович (Лоренц) (30 ноября 1705 – 28 марта 1772) – Евангелическо-лютеранский пастор. Выполнял с 1740 г. пастырские обязанности среди лютеран от Казани до Нерчинского завода. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Зибольд Филипп Франц фон (17 февраля 1796 – 18 октября 1866) – Путешественник, исследователь Японии. Находясь на службе в голландской компании, попал в Японию, где провел более шести лет. Собрал богатые коллекции минералов, растений и животных. После возвращения в Голландию принял предложение приехать в Петербург, узнав, что русское правительство отправляет в Японию дипломатическую миссию под руководством адмирала Е. В. Путятина. В Петербурге с 1853 г., советник по вопросам отношений с Японией. В 1859 г. Зибольд вновь приехал в Японию, поступил на службу уже к японскому правительству. В 1862 г. окончательно возвратился в Европу, поселился в Бонне, где до самой смерти занимался разбором и описанием своих богатых и разнообразных коллекций, издавая очередные тома по флоре и фауне Японии. Источник:

%20name.htm#Зибольд

Зильгалва Ф.П. (?) – Владелец пивоваренного завода во Владивостоке в начале ХХ в., купец 2-й гильдии. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Зур Густав (?) – В 1880-х гг. служащий фирмы «Кунст и Альберс». Родом из Ютерзена. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924).-Владивосток, 2002.

Идес Избрант (Избрандт Эберхард (Елизар Елизарович) Идес) (1657 —после 1700) – Уроженец Голштинии, коммерсант, в 1687 г. переехал в Россию. В 1692 г. был отправлен Петром I в Китай с торговой и дипломатической миссией. Его миссия была удачной, после нее русско-китайская караванная торговля приняла более регулярный характер. После возвращения из Китая занимался судостроением в Архангельске. Источники: Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). – М.: «Наука», 1967; РГАДА, Ф. 62, Год 1654, Оп. 1, ед. хр. 1; Ф. 62, Год 1654 – 1695, Оп. 1, ед. хр. 2; Ф. 62, Год 1692, Оп. 1, ед. хр. 1; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год 1682 – 1709, Оп. 1, портфель № 133, ч. 4, ед. хр. 314; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год 1682 – 1709, Оп. 1, портфель № 133, ч. 4, ед. хр. 315; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год 1682 – 1709, Оп. 1, портфель № 133, ч. 4, ед. хр. 316; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год 1682 – 1709, Оп. 1, портфель № 133, ч. 4, ед. хр. 317; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год 1682 – 1709, Оп. 1, портфель № 133, ч. 4, ед. хр. 318; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год 1682 – 1709, Оп. 1, портфель № 133, ч. 4, ед. хр. 319; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год 1682–1709, Оп. 1, портфель № 133, ч. 4, ед. хр. 320; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 2, портфель № 478, ч. 3, ед. хр. 21; Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т. 18. Гл. I.

Иериг Иоганн (? – 15 июня 1795) – Работал в Монголии, путешествовал вместе с П.С. Палласом. Составил краткий очерк грамматики тибетского языка и перевел для ряд материалов по литературе, языку и быту монголов и тибетцев, оказав ему большую помощь в общении с ламами. И. Иериг составил и опубликовал первый список монгольских, тибетских и санскритских рукописей и ксилографов, находившихся в Академии наук. Во время путешествия открыл путь из Селенгинска в Иркутск и составил топографическую карту, на которую нанесены озеро Байкал и бассейн р. Селенга и путь от берегов Байкала до Кяхты. Источники: Эрлих В.А. Русскоязычные издания XVIII века о Востоке и российские немцы////;: Шафрановская Т.К. Монголист XVIII в. Иоган Иериг//Страны и народы Востока. Вып. IV. – М., 1965; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

ИессенКарлПетрович (1852–1918) – С 1891 по 1893 гг. в должности старшего офицера крейсера «Адмирал Корнилов» плавал на Балтике и на Дальнем Востоке. На крейсере «Громобой» совершил переход на Дальний Восток. В 1904 г. произведен в контр-адмиралы. В 1905 г. был командующим Отрядом крейсеров в Тихом океане. Георгиевский кавалер. Источники: #Vaksmut: -

orden.nm.ru/ordgrg4stb1901 2.html

Ирман Владимир Александрович (? – 27 октября 1931) – Полковник, участник русско-японской войны. Дважды Георгиевский кавалер: «В воздаяние мужества и храбрости, оказанных при 4-х дневном штурме японцами крепости Порт-Артур, с 6-го по 10-е сентября 1904 г.», «За отличие в делах против японцев». Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901 2.html

Йест Вильгельм (?) – Германский журналист. В 1881 г. совершил путешествие, которое им было позже описано в книге «Из Японии в Германию через Сибирь». Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924).-Владивосток, 2002.

Кампе Генрих (?) – Служащий фирмы «Кунст и Альберс» в 1890-х гг. во Владивостоке и на Сахалине. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924).-Владивосток, 2002.

Каппель Владимир Оскарович (16 апреля 1881 – 25 января 1920) – Военачальник, участник гражданской войны, организовывал сопротивление большевикам в Сибири и Забайкалье. В 1920 г. при отступлении заболел и умер, был похоронен в Чите. Офицеры белых войск перевезли его прах в Иверскую церковь в г. Харбин. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004.

Каппенберг Эрнст (?) – В 1880-х гг. служащий различных фирм Владивостока – Дикмана и «Кунст и Альберс». Родом из Альфреда около Ганновера. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Карстенс Христофор (?) – «Из аптеки лекарь» в посольстве в Пекин Избранта Идеса в 1692–1695 гг. Источник: Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). – М.: «Наука», 1967. "

Кассини Артур Павлович (1835 – 1919) – Граф. Российский дипломат итальянского происхождения. Русский посланник в Пекине с 15 января 1891 по 6 ноября 1897 гг. Источник: Очерк истории Министерства иностранных дел. 1802–1902. – М., 2002.

Кауфман Алексей Михайлович фон (?) – Генерал от инфантерии. Участвовал в подавлении восстания ихэтуаней в Китае в 1900 – 1901 гг. Вновь был направлен на Дальний Восток в начале русско-японской войны. Георгиевский кавалер. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004; -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

Кейзерлинг Альфред (?) – Граф. Занимался предпринимательством на Дальнем Востоке в 1890-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924).-Владивосток, 2002.

Кейзерлинг Архибальд Гебхардович (1882 – 1946) – Граф. Подводник. Служил на Балтике и на Тихом океане. Участник Цусимского сражения на миноносце «Быстрый». Источник:

Кейзерлинг Генрих Гугович (Отто Гуго Ойген Жанно Генрих) (8 июня 1866 – 8 декабря 1944) – Граф. Морской офицер. После выхода в отставку занимался китобойным промыслом. В 1893 г. основал компания «Тихоокеанский китовый промысел графа Г. Г. Кейзерлинга и К°», впоследствии именовавшаяся. «Граф Г. Г. Кейзерлинг и К°». К 1897 г. флот компании насчитывал 9 судов, продукция сбывалась в Японию, Англию, а также на внутреннем рынке. Во время русско-японской войны все суда были конфискованы японцами. Источники: Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900;

Кейзерлинг Карл Генрих Теодор Альфред (13 мая 1861 – 7 апреля 1939) – Граф. С 1888 г. был чиновником особых поручений при Приамурском генерал-губернаторе бароне А.Н.Корфе. Инспектировал каторжные тюрьмы, объехал самые отдаленные местности Забайкалья и Дальнего Востока, одновременно занимался этнологическими исследованиями коренных народов. Источник:

Келлер И. (?) – Пивовар. Наладил в Благовещенске производство пива. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Кене Б.В. – Автор герба Владивостока (1882 г.). Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Кеннан Джордж (16 февраля 1845 – 10 мая 1924) – Американский путешественник, журналист. Пять раз посещал Россию, в Америке считался лучшим ее знатоком. В 1865–1867 гг. как сотрудник телеграфной компании исследовал путь от Берингова пролива до Амура. В 1885–1886 гг. изучал российскую пенитенциарную систему, следуя по сибирскому тракту, посещал тюрьмы, этапы, места ссылки. Интересовался судьбой политических заключенных. Собранные им материалы нашли отражение в очерках, опубликованных в «Сенчури мэгэзин», в книге «Сибирь и ссылка», которая впервые была издана в 1891 г. в США и Англии. За короткое время она была опубликована практически на всех европейских языках, позже переиздавалась неоднократно. В 1901 г. выслан из России. В 1904 – 1905 гг. работал военным корреспондентом в Японии, Корее, Китае. В ноябре – декабре находится под Порт-Артуром в японской армии. Источник:

Кернер (?) – Коммерсант, вел торговлю во Владивостоке в 1870-х гг. Представлял в городе интересы гамбургского коммерсанта и германского консула на Дальнем Востоке Людорфа. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864–1924). – Владивосток, 2002.

Киркгоф (?) – Совладелец торгового дома «Киркгоф и Ниссен» во Владивостоке, который был закрыт в 1915 г. Источник: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб, 2004.

Кирхнер А.В. (?) – В 1902 – 1903 гг. редактировал «Амурскую газету» в Благовещенске. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Клеменц Дмитрий Александрович (14 декабря 1847 – 8 января 1914) – С 1873 по 1880 гг. участвовал в нескольких революционных организациях, был арестован в 1880 г. и сослан в Восточную Сибирь. Пробыл там около 15 лет (последние годы – добровольно), изучая антропологию и этнологию населяющих Сибирь и Монголию народов, неоднократно предпринимая продолжительные путешествия. Принял участие в экспедиции академика В.В. Радлова в 18831898 гг., стал первым геологом в Монголии, подготовил материалы для первой археологической карты Северной Монголии. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004.

Клосс А.М. (?) – Представитель фирмы «Кунст и Альберс» в 1890-х гг. в Благовещенске. Гласный городской думы Благовещенска в 1902 – 1906 гг. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Клосс М.О. (?) – Представитель фирмы «Небель и Ко» в Благовещенске в 1910-х гг. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999; Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Клюпфель Евгений Владиславович (31 января 1860 – 16 марта 1934) – Контрадмирал (1913 г.). Служил на Балтийском флоте и в эскадре Тихого океана. Участвовал в войне с Китаем (1900–1901 гг.) и русско-японской войне (19041905 гг.). Командовал миноносцем «Сердитый» при обороне Порт-Артура. За мужество и воинское мастерство в период русско-японской войны был награжден Золотой саблей с надписью «За храбрость» (1905 г.). Источник: #Vaksmut

Кнауф-Каминская Э. (?) – В 1894 – 1896 гг. управляющая постоянной труппой «Товарищества драматических и оперных артистов» во Владивостоке. В начале XX в. заведовала музыкальной школой в Благовещенске. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999; Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007.

Книп (?) – Совладелец экспедиционной конторы «Книп и Вернер», имевшей свои представительства в Петрограде, Москве, Архангельске и Владивстоке. Владивостокское отделение конторы было закрыто в 1916 г. Источник: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб, 2004.

Кнорринг Федор Иванович (1854 – ?) – Инженер путей сообщения. Работал на Полесской, Южно-Уссурийской железной дороге. Источник:

Кнюпфер Мориц Георгиевич (11 сентября 1882-18 марта 1954) – Капитан 2-го ранга. Во время русско-японской войны участвовал в Цусимском сражении. После гражданской войны в эмиграции. Умер в Лондоне. Источник: #Vaksmut

Козих Константин Петрович (1836 – 23 июля 1912) – Врач, создал в Кяхте первую метеостанцию. Был инициатором лечения местными минеральными водами. Источники: : Барташев А. В.

Памяти К. П. Козиха // Тр. ТКОРГО. – 1912. – Т. 15, вып. 3; Петряев Е. Д. Краеведы и литераторы Заб. – Чита, 1981.

Конрад Кальгер (? – 1924) – Выходец из Швейцарии. Вместе с братом Симоном и сестрой Урсулой в 1905 г. прибыл на Дальний Восток, занимался в животноводством, разводил породистый скот и лошадей. Был убит в 1924 г. Источники: Осипов Ю.Н. Крестьяне-старожилы Дальнего Востока России 1855 – 1917 гг: Монография. – Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2006; Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Конрад Николай Иосифович (1 марта 1891 – 30 сентября 1970) – Востоковед, основатель отечественной школы японистов, профессор. После того, как в 1912 г. окончил китайско-японское отделение восточного факультета Петербургского университета и японское отделение Практической восточной академии, был командирован Русско-японским обществом в Японию для научных занятий. По возвращении преподавал японский язык. Затем снова был в Японии, посетил Корею. После революции остался в СССР, где успешно работал. В 1938 г. был арестован и сослан в Восточную Сибирь, в 1941 г. освобожден. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004.

Конрад Симон (? – 1927) – Выходец из Швейцарии. Вместе с братом Кальгером и сестрой Урсулой прибыл в 1905 г. на Дальний Восток, занимался животноводством, разводил породистый скот и лошадей. Умер во Владивостоке. Источники: Осипов Ю.Н. Крестьяне-старожилы Дальнего Востока России 1855 – 1917 гг: Монография. – Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2006; Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Конрад Урсула (?) – Родилась в Швейцарии. Вместе с братьями Кальгером и Симоном приехала на Дальний Восток в 1905 г., занималась животноводством. После убийства Кальгера эмигрировала вместе с семьей брата в Шанхай. Источники: Осипов Ю.Н. Крестьяне-старожилы Дальнего Востока России 1855 – 1917 гг: Монография. – Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2006; Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Коппель А. (?) – Владелец машиностроительной и судостроительной компаний во Владивостоке в конце XIX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1.-М.: «ЭРН», 1999.

Корба Анна Павловна (1849 – 1939) – Революционерка, народница. В 1883 г. была сослана в Сибирь, находилась в каторжной тюрьме в Забайкалье, с 1892 г. была на поселении в Чите. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2.-М.: «ЭРН», 2004.

Корнельс Эдуард (?) – В 1880-х гг. служащий фирмы «Кунст и Альберс». Родом из Гамбурга. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924).-Владивосток, 2002.

Корф Андрей Николаевич (1831 – 1893) – Барон. Первый генерал-губернатор образованного в 1884 г. Приамурского губернаторства, наказной атаман приамурских казачьих войск и командующий войсками Приамурского военного округа, генерал от инфантерии, генерал– адъютант. Заботился о колонизации края. С целью развития торговли и промышленности организовал первые 3

съезда общественных и промышленных деятелей Дальнего Востока. Принимал деятельное участие в разработке плана строительства Сибирской железной дороги. Выступал за развитие торговли с Китаем и Японией, отстаивал русские интересы на Дальнем Востоке. Похоронен в Хабаровске. Источники: Корф А.Н. Краткий очерк Приамурского края. – СПб.: Воен. тип., 1892; Курбанов С.О. Россия и Корея//Россия и Восток. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000; Фрейман О.З. фон. Пажи за 183 года (1711 – 1894).-Фридрихсгамн, 1894; Военная энциклопедия. – М., 1911 – 1915;

Энциклопедический словарь Брокгауз и Эфрон. Биографии. – М., 1991.

Корф Дмитрий Николаевич (1881 – 1910-е гг.) – Барон. Доброволец в русско-японскую войну, участник сражений при Ляояне и Мукдене. Источник: Бойович М.М. Члены Государственной думы. Четвертый созыв (1912 – 1917). – М., 1913.

Корф Иоанн Альберт (1697–1766) – Барон. Президент Императорской Санкт-

Петербургской академии наук, организатор второй экспедиции на Камчатку, к берегам Америки, в ходе которой было определено положение Японии относительно Камчатки и открыта возможность сообщения между Северным Ледовитым и Камчатским морями. Источник: Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь достопамятных людей российской земли. – М., 1836.

Корф Николай Андреевич (?) – Барон. Подполковник. Служил на Дальнем Востоке. Автор книг о военном положении на Дальнем Востоке. Источник: Северная Корея: Сборник описаний позиций [сост. Корфом и Звегинцовым].-СПб.: Экон. типо-лит., 1901.

Корф Софья Алексеевна (?) – Супруга приамурского генерал-губернатора А.Н.Корфа. Баронесса. Занималась благотворительностью. Организовала в

Благовещенске в 1885 г. дамский комитет, в 1891 г. открыла приют для одиноких и престарелых. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Коцебу (Котцебу) Август Фридрих Фердинанд фон (1791–1819) – Драматический писатель. В России был сослан в Тобольск. После возвращения в Германию подозревался в шпионаже в пользу России, был убит националистически настроенным студентом. Источники: Ровинский Д.А. Подробный словарь русских гравированных портретов. – СПб., 1886 – 1889; Российский биографический словарь. – СПб., 1896 – 1918.

Коцебу Мориц Августович (? – 1861) – Генерал-лейтенант. Участник кругосветного путешествия Крузенштерна на шлюпе «Надежда» в 1803 – 1806 гг., позже сам руководитель кругосветного путешествия. Сын писателя Август Фридрих Фердинанд фон Коцебу, брат Отто Коцебу. Был посланником России в Персии. Источник: /

Коцебу Отто Евстафьевич (30 декабря 1788 – 15 ноября 1846) – Участник кругосветного путешествия Крузенштерна на шлюпе «Надежда» в 1803 – 1806 гг., позже сам руководитель кругосветного путешествия. Сын писателя Август Фридрих Фердинанд фон Коцебу, брат Морица Коцебу. Исследователь Арктики, русской Америки. Совершил три путешествия вокруг света: в 1803–1806 годах с И.Ф.Крузенштерном, с 1815 по 1818 гг. на корабле «Рюрик» (открыл в Тихом океане 399 островов, залив Коцебу и архипелаг Румянцева) и в 1823 – 1826 годах. Описал свое путешествие для открытия северовосточного прохода (СПб., 1821 – 1823) и последнее путешествие вокруг света. Источники: /:

Крамар Иван (?) – Прапорщик в посольстве в Пекин Избранта Идеса в 16921695 гг. Источники: Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). – М., «Наука», 1967.

Краузе Николай Фридрихович (?) – Генерал-майор, командир 1-й бригады 9-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии. Георгиевский кавалер «За отличия в делах против японцев». Источник: -orden.nm.ru/ordqrq4stb1901 2.html

Краун А.Е. (?) – Контр-адмирал. Военный губернатор Приамурской области с 1871 по 1875 гг. Источник: Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900.

Краце О.Д. (?) – Служащий почтово-телеграфного ведомства в Благовещенске в начале XX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

КрузенштернИван Федорович (Адам Йоханн фон) (8 (19) ноября 1770 – 12 (24) августа 1846) – Адмирал, мореплаватель, географ, командир корабля «Надежда». В 1803 – 1806 гг. совершил первое русское кругосветное путешествие. Побывал во многих странах, в том числе в Японии и Китае. О результатах экспедиции написал «Путешествие вокруг света» в 3-х томах. Источники: Иверсен Ю.В. Медали и честь русских государственных деятелей и частных лиц. – СПб, 1877 – 1896; Русский биографический словарь. – СПб., 1896 – 1918; Скальковский В.А. Наши государственные и общественные деятели. – СПб., 1891; Самойлов Н.А. Россия и Китай//Россия и Восток. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000; Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004.

Кубе-Браузер Эрнест Фердинандович (1856 – 1891) – С 1885 г. в чине лейтенанта служил на корвете «Витязь», совершил кругосветное плавание и принимал участие во всех гидрологических и гидрографических исследованиях Тихого океана. Его именем назван остров в бухте Троицы. Источник: htto://khasan-district.narod.ru/directory/person/kube brauser.htm

Кумани Алексей Михайлович (?) – Русский посланник в Пекине греческого происхождения с 16 июля 1886 по 15 января 1891 г. Источники: Очерк истории Министерства иностранных дел. 1802 – 1902. – М., 2002.

Кунст Густав Ивановичем (16 октября 1836 – 10 сентября 1905) – Вместе с компаньоном Густавом Альберсом основал торговый дом «Кунст и

Альберс» в 1864 г. во Владивостоке, в 1866 г. – в Посьете, в 1889 г. – в Благовещенске, в 1893 г. – Николаевске-на-Амуре, в 1894 г. – в Хабаровске, в 1898 г. – в Порт-Артуре, в 1900 г. – в Харбине, в 1913 г. – в Облучье. Всего, помимо головной фирмы во Владивостоке, у фирмы было 43 филиала и закупочных конторы в России, Германии, Китае и Японии. Источник: ДеегЛ. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Кунхард Эгон (?) – Германский журналист, побывавший в 1898. во Владивостоке и описавший город и его немецкий бизнес. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Купер А.К. (?) – Купец 1-й гильдии во Владивостоке в конце XIX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Кюммель Г. (?) – Капельмейстер Сибирского флотского экипажа, преподаватель школы музыкальных воспитанников при оркестре флотского экипажа во Владивостоке в 1890-х гг. (класс скрипки, духовых инструментов). Источник: Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007.

Кюнер Николай Васильевич (14 (26) сентября 1877 – 5 апреля 1955) – Российский японист и кореевед, востоковед-историк и этнограф, свободно владевший 17 языками (7 восточными и 10 европейскими). Окончил восточный факультет Петербургского университета. С 1902 г. профессор Восточного института во Владивостоке. Основные труды по истории, этнографии, истории материальной культуры Китая, Японии и Кореи; исследования и переводы классической исторической литературы, работы по источниковедению и библиографии. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004; Курбанов С.О. Россия и Корея//Россия и Восток. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000.

Лагенрфельд 0.0. (?) – Владелец Владивостокской фирмы по торговле сгущенным молоком и сухофруктами. Фирма закрыта в 1915 г. Источник: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб, 2004.

Лаксман Адам Эрикович (1766 – 1796) – Сын Эрика Лаксмана, поручик. Был отправлен с экспедицией к берегам Японии, чтобы попытаться наладить российско-японские отношения. В 1792–1793 гг. побывал в Японии и добился от японского правительства некоторых уступок для русских – одному русскому кораблю дозволялось зайти в гавань города Нагасаки ежегодно. Источник:

Лаксман Эрик (Кирилл) Густавович (27 июля (7 августа) 1737 – 5 (16) января 1796) – Ученый и путешественник шведского происхождения – химик, ботаник, географ. Член-корреспондент Академии наук. Был пастором в Барнауле с 1764 по 1768 гг. С 1781 г. помощник начальника нерчинских рудников. В 1784 г. основал стекольный завод в Тальцинске; открыл способ получения стекла с применением глауберовой соли. Собирал сведения о флоре и фауне Сибири, путешествовал по территории от областей Крайнего Севера Сибири до границ Китая. Источник:

/%D0%9B%D0%B0%D0%BA%D1%81%D0%BC%D0 % B0%D0%BD%2C_%D0%AD%D1%80%D0%B8%D0%BA

Ламздорф Владимир Николаевич (25 декабря 1844 – 6 марта 1907) – Министр иностранных дел России (1900–1906 гг.), член Государственного Совета (с мая 1906 г.). Граф, гофмейстер. Вся служебная карьера протекала в аппарате МИДа. За границей никогда не служил. При министре М.Н.Муравьеве был назначен товарищем министра, а в 1900 г., после его смерти, получил управление министерством. Его пребывание на этом посту было отмечено оживлением активности России на Дальнем Востоке. Делал ставку на укрепление отношений России с Китаем. Участвовал в этой связи в разработке русско-китайского соглашения 1902 г. Был активным сторонником ограничения влияния России в Китае и договоренности с Японией о сферах влияния на Дальнем Востоке. В результате перед самым началом русско-японской войны был фактически отстранен царем от ведения дальневосточных дел. В бытность его министром был заключен Пекинский мирный договор и конвенция с Китаем об очищении Маньчжурии. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004;

l/lamsdorf.html

Ланг (Ланге) Лоренц (Лаврентий) (Иван Лоренц) (1720-е – 26 декабря 1752) – Швед на русской службе, инженер. С 1712 г. в России. Поступил на службу Петру I, несколько раз исполнял дипломатические миссии в Китае – в 1715–1717 гг. и 1720–1722 гг., в том числе с посольствами С.Л.Владславича-Рагузинского и Л. В. Измайлова. В 1725 – 1727 гг. принимал участие в установлении новой русско-китайской границы и подготовке Кяхтинского договора 1727 г. Был вице-губернатором в Иркутске. Источники: РГАДА, Ф. 62, Год 1719, 0п. 1, ед. хр. 5; Ф. 15, Год 1724, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 1; Ф. 15, Год 1724, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 2; Ф. 15, Год 1726, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 3; Ф. 15, Год 1726, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 4; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год 1709 – 1725, Оп. 1, портфель № 133, ч. 5, ед. хр. 467; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 1, портфель № 349, ч. 1, ед. хр. 8; Ф. 214, Год 1737, Оп. 1, ч. 8, ед. хр. 96; Ф. 214, Год 1740, Оп. 1, ч. 8, ед. хр. 258; Ф. 214, Год 1757, Оп. 1, ч. 8, ед. хр. 1233; Ф. 214, Год 1757 – 1759, Оп. 1, ч. 8, ед. хр. 1273; Ланг Л. Поденная записка пребывания г. Лоренца Ланга, агента, е. в. императора российского при

Китайском дворе. 1721 года'/Северный архив, – 1822. – N»№ 17–23; Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т. 18. Гл. I; Шебалдина Г.В. Шведские военнопленные в Сибири: первая четверть XVIII в, – Москва: РГГУ. 2005; Шафрановская Т.К. Записки Л. Ланга о поездке в Пекин в 1715–1717 гг.//Русско-китайские отношения в XVIII веке. Т. 1. – М.: Наука. 1978.

Лангелютье Иоганн (?) – Гамбургский торговец, вел торговлю во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Лангсдорф Григорий Иванович (Георг Хайнрих) фон (18 апреля 1774 – 29 июня 1852) – Врач и естествоиспытатель, участник первой русской кругосветной экспедиции под руководством Крузенштерна на шлюпе «Надежда» в 1803 – 1806 гг. Побывал в Японии. Впоследствии был член ом-корреспондентом Академии наук в С.-Петербурге, создал этнологическую коллекцию под именем «Крузенштерн». Источники: http;//wv/w.bestreferat.ru/referat-

88059.html: http;//www. iapantodav.ru/arch/iиrnal/0505-05.shtml

Ландсберг Карл (?) – Инженер-строит ель и предприниматель. На о. Сахалин попал после того, как совершил двойное убийство. После отбытия срока наказания остался на острове и занялся предпринимательством. Помогал администрации острова в строительстве дорог и тоннелей. Вел торговлю лесоматериалами. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Лаплас (?) – Французский ресторатор Владивостока в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864–1924). – Владивосток. 2002.

Латернер М.С. (?) – Полковник, организатор во Владивостоке в 1900 г. Общества поощрения изящных искусств. Источник: Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880–1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. у»4-т. 2007.

Лауб В.Р. (?) – В 1900-х гг. преподаватель школы музыкальных воспитанников при оркестре флотского экипажа во Владивостоке, вел хоровой класс и класс теории. Источник: Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография, – Владивосток: Мор. гос. ун-т. 2007.

Лессар Павел Михайлович (1851–1905) – Российский дипломат французсмэго происхождения. В качестве русского посланника был в Пекине с 21 июня 1901– март 1903 гг. 8 апреля 1902 г. подписал в Пекине с представителями китайского МИДа князем Цином и Ваном Вэньшао соглашение о Маньчжурии, по которому Северо-Восточнй Китай признавался «составной частью Китайской империи», а Россия обязывалась вывести оттуда свои войска в течение полутора лет. если «не возникнет смут и образ действий других держав тому не воспрепятствуют», а также возвратить собственникам железнодорожную магистраль Шанхайгуань – Инькоу – Синьминьтин. Умер в Пекине. Источники: Очерк истории Министерства иностранных дел.

httd://гаt.ru-'refeгаt-88059.htmI.Левенштерн Герман Густав фон (Ермолай Ермолаевич) (?) – Участник первого русского кругосоетного путешествия под руководством И.Ф.Крузенштерна в 1803–1806 гг. на шлюпе «Надехща». Побывал в Японит и Китае. Источники: Левенштерн Е.Е. Вокруг света с Иваном Крузенштерном. / Пер. с нем. СПб: ЦКП ВМФ. 2003; Шафрановская Т.К. Посольство Н.П. Резанова в Японию (по неопубликованным материалам дневника Е.Е. Левенштерна)//Народы бассейна Тихого океана. Общество, история, культура. Маклаевские чтения 1993–1994 гг. – СПб., 1994; 1802 – 1902. – М… 2002; )mats.narod.ru/ambassadors/'lessar– pm.html

Леш Леонид Вильгельмович (9 января 1862 – после 1914) – Генерал-лейтенант. Участник русско-японской войны, на пароходе «Киев» прибыл в Порт-Артур, сражался под Ляояном и Мукденом, охранял восстановительные работы на КВЖД. С 1904 г. находился в Манчжурской армии… Имел награды. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004.

Леша (?) – Французский коммерсант, вел торговлю во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Ленни Л. (?) – Англичанин, основавший в 1888 г. во Владивостоке лесопильный завод. Источник: Казарян Э.Э. Дальний Восток России в системе мировой торговли на рубеже XIX–XX веков. – Нижний Новгород: ИСИ ННГУ, 2006.

Либенд Мориц (?) – Врач, участник кругосветного плавания под руководством И.Ф.Крузенштерна на шлюпе «Нева» в 1803 – 1806 гг. Источник: /

Ливен Александр Александрович (Александр Карл Николай) (25 июня 1860 – 23 февраля (8 марта) 1914) – Военно-морской деятель, вице-адмирал. В начале 1902 г. был определен в Квантунский флотский экипаж (Порт-Артур), во время русско-японской войны участвовал в обороне Порт-Артура. 28 июля 1904 г. крейсер под его командованием прорвал строй японской эскадры, но из-за нехватки топлива был вынужден уйти в Сайгон, где был интернирован. После заключения Портсмутского мира с Японией вернулся в Россию, где был награжден золотой саблей с надписью «За храбрость». Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004.

Линдгольм О.В. (?) – Пионер охоты за китами в Беринговом и Охотском морях. По происхождению финн. Имел также во Владивостоке кирпично-бетонный завод «Линдгольм и Ко». Источники: Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856–1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900; Казарян Э.Э. Дальний Восток России в системе мировой торговли на рубеже XIX–XX веков. – Нижний Новгород: ИСИ ННГУ, 2006. – С. 12.

Линденау Яков (? – 1750-е гг.) – Прапорщик, назначенный управителем Балаганского дискрикта Иркутской провинции. Источники: РГАДА, Ф. 214, Год 1747 – 1751, Оп. 1, ч. 8, ед. хр. 727; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 2, портфель № 511, ч. 1, ед. хр. 1 – 12; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 2, портфель№ 511, ч. 1, ед. хр. 2 – 9;

Линденвальд Александр Карлович (?) – Поручик 18-го саперного батальона. Георгиевский кавалер «За мужество и находчивость, проявленные при защите крепости Порт-Артура, 17-го октября 1904 г., когда при натиске японцев, ворвавшихся в капонир форта № 3, видя возможность проникновения их в потерну, соединяющую капонир с фортом, быстро устроил в ней забивку и тем самым преградил возможность проникновения неприятеля на самый форт». Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901 2.html

Линдер Андрей Васильевич (13 февраля 1880 – 27 октября 1952) – Врач, общественный деятель. Жил и работал в Казани. В 1919 эмигрировал в Харбин. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004.

Лунд К. (?) – Капельмейстер Сибирского флотского экипажа, преподаватель школы музыкальных воспитанников при оркестре флотского экипажа во Владивостоке в 1890-х гг. Источник: Марчишина Т.В. История

профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007.

Лундстрем Франц-Август Карлович (4 октября 1865 – 3 сентября 1917) – Лесовод. В 1901 г. младший лесничий и делопроизводитель по земельно-лесной части Нерчинского округа. В 1903–1917 гг. заведующий земельно-лесной части, начальник Нерчинского земельно-лесного округа. Источник:

Людерс Г.Г. (?) – Гласный городской думы Благовещенска в 1902 – 1906 гг. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Людорф Фридрих Август (?) – Коммерсант, благотворитель. Жил и работал на Дальнем Востоке в конце XIX века. Представлял гамбургскую фирму «Годеффрой и сыновья». В 1862 г. в Николаевске стал официально исполнять также функции консула Германии. Источники: Лазарева С.И. Российская благотворительность на Дальнем Востоке и в Манчжурии: сущность и основные этапы развития во второй половине XIX – середине XX в.//Дальний Восток России: проблемы социально-политического и культурного развития во второй половине XIX–XX в. /Труды Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. Сер. Отечественная история. Т. 13. – Владивосток: Дальнаука, 2006; Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Лютш Рудольф Яковлевич (Яков Александр) (19 мая 1854 – ?) – Выпускник восточного факультета Санкт-Петербургского университета. Участник экспедиций в Китай. Собрал коллекцию восточных рукописей. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004.

Люхт (?) – Каравановожатый. Осуществлял в интересах фирмы «Кунст и Альберс перевозки товаров в Монголию». Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Маак О.Э. (?) – Военный инженер. В 1860 г. был на строительных работах во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Маак Петр Карлович (Ричард Карлович; Рихард Отто) (23 августа (4 сентября) 1825 – 13 (25) ноября 1886) – В 1855 г. руководил экспедицией по Амуру, совершенной по решению Сибирского отдела Русского географического общества. Составил первый атлас Амура, в который вошли географические карты, планы, геологические карты и виды Амура, портреты жителей, изображения их стойбищ, орудий быта и пр. Описание его путешествия было опубликовано и имело воздействие на последующие экспедиции. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004;

vos/

Майдель Борис Николаевич (1871-) – Участник русско-японской войны. Источник: Майдель Б.Н. Взрыв японского железнодорожного моста: Воспоминания участника. – СПб.: Журн. «Михайловец», 1906.

Майдель Григорий Густавович (Грегор Вильгельм Юлиус) фон (28 января 1828 – 25 февраля 1876) – Морской офицер. В качестве командира клипера «Джигит» в 1857 г. отправился в кругосветное плавание. Обследовал остров Сахалин, уссурийское побережье, японские берега. Участвовал в заключении договора с Китаем во время военных действий объединенных сил Англии и Франции против Китая. Имел награды. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2.-М.: «ЭРН», 2004.

Майдель Эдуард Владимирович (1842 – 1918) – Исследователь залива Петра Великого, Японского и Охотского морей, генерал-майор корпуса флотских штурманов. С 1874 по 1879 гг. занимался метеорологическими и

гидрографическими работами в Японском море. Являлся начальником телеграфных и метеорологических станций в портах Восточного океана и производителем метеорологических наблюдений во Владивостоке. Фактически был первым руководителем метеорологической службы на Дальнем Востоке. В честь Майделя назван мыс в заливе Петра Великого и мыс на острове Сахалин. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004; Физико-географический очерк Китайского и Желтого морей /Сост. ген. – майор бар. Э. Майдель. – СПб.:: Гл. гидрогр. упр., 1904; -district.narod.ru/directorv/person/maidel.htm

Майер Е.К. (?) – Сестра милосердия на Сахалине. Организовала Дом трудолюбия под опекой Общества попечения о семьях. Источник: Горбунова И.А. Общественное призрение на Дальнем Востоке России (1884 – февраль 1917 гг.). – Хабаровск: ДвАГС, 2004.

Майер Пауль (?) – В 1880-х гг. служащий фирмы «Кунст и Альберс». Родом из Ольденбурга. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924).-Владивосток, 2002.

Мартенс Фридрих Фромгольд (Фромгольд Федорович, Федор Федорович) (1845 -

1909) – В 1880-е гг. известный российский ученый и советник МИДа по международно-правовым вопросам, написал несколько трудов по проблемам Востока, имевших практических характер для российской дипломатии. Источники: Самойлов Н.А. Россия и Китай//Россия и Восток. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000; Иверсен Ю.В. Медали и честь русских

государственных деятелей и частных лиц. – СПб, 1877 – 1896; Биографический словарь… профессоров Санкт-Петербургского университета… 1869 – 1894.-Спб., 1896 – 1898.

Мартос Н.Н. (?) – В 1906 – 1910 гг. помощник приамурского генерал-губернатора, генерал-лейтенант. Попечитель Александро-Ксеньевской общины сестер милосердия Приамурского отделения Красного Креста с 1909 г. Источники: Горбунова И.А. Общественное призрение на Дальнем Востоке России (1884 – февраль 1917 гг.). – Хабаровск: ДВАГС, 2004; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Мартэн Жозеф (1856–1892) – Француз. Инженер-путеец. Прибыл в Россию в 1870-х гг. В 1883 г. путешествовал по северу Забайкалья. Вел исследования на Алтае, в Уссурийском крае, Корее и Китае. Источник:

Матисен Федор Андреевич (1872 – 1921) – В 1900 – 1903 гг. вместе с А.В.Колчаком принимал участие в полярной экспедиции барона Э. В. Толя, командовал судном экспедиции – яхтой «Заря». Участник русско-японской войны: плавал на крейсере «Жемчуг», принимал участие в Цусимском сражении. Совместно с А.В.Колчаком принял командование и готовил к арктическим плаваниям ледокольные экспедиционные суда «Таймыр» и «Вайгач», строившиеся на Невском заводе, а затем вместе с А.В.Колчаком повел их на Дальний Восток. Источник: #Vaksmut

Мейендорф Феофил Егорович (1838 – 1919) – Барон. Генерал-адъютант, генерал от кавалерии. Георгиевский кавалер «За отличия в делах против японцев». Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901 2.html

Мейер Е.Е. (?) – Академик живописи. Написал путевые записки «Письмо с Амура» о поездке на Дальний Восток во второй половине 1850-х гг. Источник:

/%D0%9D%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0 % B0%D0%B5%D0%B2%D1%81%D0%BA-%D0%BD%D0%B0-%D0%90%D0%BC%D1%83%D1%80%D0%B5

Мейстер Александр Рейнгольдович (?) – Полковник, командир 3-й батарей ВосточноСибирского стрелкового артиллерийского дивизиона. Георгиевский кавалер «За Китайский поход 1900–1901 гг.» Источник:

Менар (?) – Французский коммерсант, вел торговлю во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Мессершмидт Даниэль Готлиб (1685 – 1735) – Уроженец Данцига, находился в России по приглашению Петра I. В 1720–1727 гг. он руководил научной экспедицией в Сибири. По возвращении из нее передал в 1728 г. в Кунсткамеру ряд памятников монгольского и тангутского (тибетского) письма. Источники: Новлянская М. Г. Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири (1685–1735). – Л.: Наука, 1970; РГАДА, Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год 1719 – 1727, Оп. 1, портфель № 150, ч. 1, ед. хр. 4; Новый энциклопедический словарь/ Изд.: Ф.А.Брокгауз и И.А.Эфрон: Биографии. Т. 25 – 29. – Пг., 1915 – 1916;

id=2365

Миддендорф Александр Федорович (6 августа 1815 – 16 января 1894) – Первый ученый, исследовавший Приамурье. В 1842–1845 гг. возглавил экспедицию Академии наук в Сибирь и на Дальний Восток. Изучал растительный и животный мир, собрал ценные сведения о вечной мерзлоте, проводил этнографические исследования, знакомился с языком народов тех мест, где сам побывал. В 1867 г. опубликовал книгу "Путешествие на север и восток Сибири". Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004;

Миллер В.О. фон (?) – Служащий по ведомству путей сообщения в Благовещенске в начале XX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Миллер (Мюллер) Герард-Фридрих (Федор Иванович) (1705 – 1783) – Секретарь, Академик Санкт-Петербургской академии наук в 1760-е гг. Путешественник, энциклопедист. Заложил основы документоведения по истории отношений России со странами Дальнего Востока. Источники: РГАДА, «Портфели Миллера» Ф. 199; Пекарский П. История Императорской Академии наук в Петербурге. – СПб., 1870 – 1873; Герард Фридрих Миллер и русская культура = G. F. Müller und die russische kultur: [сборник статей] / отв ред.: Дитмар Дальманн и Галина Смагина. – СПб.: Росток, 2007.

Миллер А.И. – В начале XX в. являлся помощником инспектора инженерной части Приамурского военного округа, генерал-майор. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «эРн», 1999.

Миллер А.К. (?) – правитель канцелярии генерал-губернатора Приамурского края Р.А.Хрещатицкого в 1900-х гг. Источник: Маршрутами губернаторов:

Документы и материалы. – Владивосток: РГИА ДВ, Информационно-рекламное агентство «Комсомолка-ДВ», 2004.

Миллер Александр Яковлевич (1868 – 1940) – Агент, генеральный консул в Урге (Монголия) в 1915 – 1916 гг. Источник:

-ava.html

Михельсон (?) – Бондарь, жил и работал во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Молас Петр (?) – Капитан I рана, командир крейсера «Адмирал Корнилов». Принимал деятельное участие в переезде в русскую миссию в Сеуле короля Кореи Коджона в феврале 1896 г. Источник: Ким Ен Су. История корейско-русских отношений в конце XIX в. – М.: МАКС Пресс, 2006.

Молас Э.С. (?) – Лейтенант флота. Георгиевский кавалер «За отличную храбрость, мужество и самоотвержение, проявленные в бою Владивостокского крейсерского отряда с неприятельскою эскадрою 1-го августа 1904 г.». Источник: -orden.nm.ru/ordqrq4stb1901 2.html

Мольтрехт А.К. (?) – В 1914 – 1917 гг. директор музея Общества изучения Амурского края во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Монсэ Жюль (?) – Французский подданный, основавший в 1881 г. во Владивостоке лесопильный завод. Источник: Казарян Э.Э. Дальний Восток России в системе мировой торговли на рубеже XIX–XX веков. – Нижний Новгород: ИСИ ННГУ, 2006.

Моор В.Г. (?) – Военный инженер. По его проекту в 1891 г. во Владивостоке был построен дом военного губернатора, в 1895 г. – дом военного командира порта. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Мюльберг Евгений Петрович (?) – Подпоручик 12-го Восточно-Сибирского стрелкового Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полка. Георгический кавалер "В воздаяние отличнаго мужества и храбрости, оказанных в делах против японцев в период бомбардировок и блокады Порт-Артура". Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

Нансен Фритьоф (10 октября 1861 – 13 мая 1930) – Норвежский полярный исследователь, путешественник, океанограф, общественный деятель. В 1913 г. совершил путешествие из Норвегии в Сибирь и на Дальний Восток. Из Владивостока возвратился по строящейся Уссурийской и Амурской железной дороге. Источник:

Небель (?) – Владелец торгового дома «Небель и К» в Благовещенске и Николаевске-на-Амуре. Торговый дом закрыт в 1915 г. Источник: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб, 2004.

Нейман Константин Августович (1897–1937) – Военный деятель. Участник Первой мировой войны. С 1917 г. в РСДРП(б), c июля 1918 г. в Красной Армии. Возглавляемая им дивизия вошла в состав НРА ДВР и принимала участие в боях за освобождение Читы от японцев исеменовцев. В 1921 г. возглавил специальный экспедиционный корпус, созданный для разгрома в Монголии частей барона Р.Ф.Унгерна. В дальнейшем занимал ряд командных должностей в РККА, комкор. В 1937 г. арестован и расстрелян. Реабилитирован. Источник:

Нидермиллер А.Е. фон (?) – Адмирал, командовал войсками на КВЖД, участвовал в сражении 2–3 августа 1900 г. с китайцами, когда была наголову разбита айгунская группировка китайских войск, угрожавшая г. Благовещенску. Источник:

Нильсен Кристиан (?) – В 1880-х гг. служащий фирмы «Кунст и Альберс». Родом из Дании. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Ниссен (?) – Совладелец торгового дома «Киркгоф и Ниссен» во Владивостоке, который был закрыт в 1915 г. Источник: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб, 2004.

Нольде В.Э. фон (?) – Старший помощник делопроизводителя приамурского генерал-губернатора в Благовещенске в 1911 г. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Озаль (?) – Французский коммерсант, вел торговлю во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Олигер Николай Фридрихович (2 декабря 1882 – 27 января 1919) – Прозаик, драматург. Жил и работал в Сибири. В 1903 г. некоторое время служил конторщиком пароходного общества в Порт-Артуре. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 2. – М.: «ЭРН», 2004.

Остман (?) – Золотопромышленник, ведший промысел на о. Аскольда в 1860-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Острено Ф.Х. (?) – В 1862 – 1865 гг. осуществлял общее командование портами Восточного океана. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Оффенберг Альберт Генрихович фон (1831 – ?) – В 1874 г. назначен исправляющим должность военного губернатора Амурской области и командующим войсками. Источник:

Паллас Петер Симон (22 сентября 1741 – 8 сентября 1811) -

Путешественник по России, составитель словаря монгольских народов, был в Селенгинске, Кяхте – на границе с Китаем. Источники: Толстой Д.А. Люди екатерининского времени. – СПб., 1882; Русский биографический словарь. – СПб, 1896 – 1918.

Пауль Г.Э. (?) – Владелец фирмы по торговле бакалейными товарами в Благовещенске. Фирма закрыта в 1915 г. Источник: Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. – Спб, 2004.

Пеппель Е.И. (?) – Совладелец торгового дома «Вальдекер и Пеппель» во Владивостоке в начале XX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1.-М.: «ЭРН», 1999.

Перлин А.К. (?) – В начале XX в. городской больницы Благовещенска. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Пеккер Г.Н. (?) – Учитель образцовой школы при Ильинской семинарии в Благовещенске. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Пиллер (?) – Кондитер, вел торговлю во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Плансон Георгий Антонович (?) – Генеральный консул в Сеуле в 1900-х гг. Источник: Ким Ен-Су, Ли Ханг Джун. Политика России в корейском вопросе и проблема переселения корейцев в Приамурский край в начале XX в. – М.: МАКС Пресс, 2006.

Посьет Константин Николаевич (1819 – 1889) – Потомок древнего французского рода Посьета де Россье, переселившегося в Россию при Петре I. По окончании Морского корпуса в 1836 г. плавал на Балтийском и Черном морях. В 1852–1854 гг. в чине капитан-лейтенанта на фрегате «Паллада» совершил переход на Тихий океан и принимал участие в гидрографических исследованиях у восточного побережья Кореи и Южного Приморья. В 18541855 гг. на фрегате «Диана» участвовал в дипломатической миссии контрадмирала Е.В.Путятина в Японии; после гибели фрегата во время землетрясения в бухте Симода вернулся на построенной командой фрегата шхуне «Хеда» в Петропавловск, а оттуда к устью Амура. На баркасе «Надежда» поднялся вверх по Амуру и Шилке и сухим путем вернулся в Петербург; произведен в капитаны I ранга. В 1856 г. командирован с дипломатическим поручением в Японию для передачи японскому правительству шхуны «Хеда» в знак признательности за оказанную русским морякам помощь. В 1871–1873 гг., командуя отрядом из трех судов, вновь плавал в Тихом океане; посетил Южную Америку (Мексику, Бразилию), откуда перешел к берегам Китая и Японии и из Владивостока, через Сибирь, вернулся в Петербург, закончив третье кругосветное плавание. Был награжден всеми высшими орденами Российской империи. По имени Посьета назван залив в заливе Петра Великого, мыс в Карском море, остров в Баренцевом море. Источник: -

district.narod.ru/directory/person/posiet.htm

Пранг Георг Богданович (?) – Горный инженер, химик. В 1838 г. занимался исследованием технического состояния Петровского завода, руководил золотоискательными партиями в Верхнеудинском округе. В 1838 г. получил чин поручика. Заведовал химической лабораторией Нерчинского завода совместно с Г.И.Гессом, составил план ее переустройства. Источники:

Пуле А.Л. (?) – В начале ХХ в. управляющий аптекой лазарета Благовещенска. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

ПфаффиусЕ. (?) – Кяхтинский пограничный комиссар в 1890-х гг. Источник:

Пфаффиус Константин Евгеньевич (1861–1930) – Горный инженер при Амурском генерал – губернаторе. Источники: :

Радде Густав Иванович (Густав Фердинанд Рихард) (27 ноября 1831 – 3 (16) марта 1903) – Путешественник, исследователь Байкала. Совершил на лодке круговой объезд Байкала. Наряду с Палласом и Георги считается зачинателем научного байкаловедения. Родился в Данциге. В 1852 г. приехал в Россию. В 1855 г. – участник знаменитой Восточно-Сибирской экспедиции. В 1857 – 1859 гг. совершил путешествия по Амуру и Саянам, побывал в Тункинских Альпах; обследовал истоки рек Енисея, Иркута и Оби, озеро Косогол. Источники: ;

id=2365

Раден Ф. В. (?) – Барон. Офицер флота. Георгиевский кавалер «За отличия в делах против японцев». Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

Радлов Василий Васильевич (Вильгельм Фридрих) (5 (17) января 1837 – 12 мая 1918) – Этнограф, археолог, педагог, один из пионеров сравнительноисторического изучения тюркских народов. Организовал и возглавил Орхонскую экспедицию в Монголию (1891 г.), в ходе которой были открыты орхоно-енисейские рунические надписи. Радлову удалось найти ключ к чтению более десяти знаков. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006;

/%D0%92%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%BB%D0%B

8%D0%B9 %D0%A0%D0%B0%D0%B4%D0%BB%D0%BE%D0%B2

Радлов Отто Леопольдович (Львович) (27 ноября 1849 – 15 мая 1916) – Военноморской деятель, генерал флота (1913 г.). Во время русско-японской войны командовал отрядом морских транспортов. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006.

Рамбах Петр (?) – Прапорщик в посольстве в Пекин Избранта Идеса в 1692–1695 гг. Источник: Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). – М.: «Наука», 1967.

Рамм Ф.Е. (?) – В Благовещенске занимался огородничеством. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Рейн Николай Готлибович (20 сентября 1870-1 марта 1917) – Контр-адмирал (1916 г.). Во время русско-японской войны на крейсере "Россия" действовал в составе Владивостокского отряда. В 1905 г. – флагманский минный офицер Штаба начальника Отряда судов для охраны Уссурийского края, начальник Партии траления Владивостокского порта. Георгиевский кавалер.

Источники: #Vaksmut; -

orden.nm.ru/ordgrg4stb1901 2.html

Рейнбот Петр Ростиславович (?) – Штабс-капитан 3-й Владивостокской крепостной минной роты. Участник русско-японской войны и обороны Порт-Артура. Георгиевский кавалер. Источник: -

orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

Рейс Виктор Александрович (?) – Начальник штаба Квантунского укрепленного района. Генерал-майор. Участник русско-японской войны. Геогриевский кавалер «В воздаяние отличнаго мужества и храбрости, оказанных в делах против японцев в период бомбардировок и блокады Порт-Артура». Предан суду по делу о сдаче японцам крепости Порт-Артур. Источник: pn/10.html

Рейс Ф.Х. (?) – Служащий почтово-телеграфного ведомства в Благовещенске в начале ХХ в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Рейх Н.И. (?) – В 1911 г. был начальником Приамурского почтово-телеграфного округа. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Рейценштейн Николай Карлович (7 августа 1854 – 27 ноября 1916) – Адмирал (1913 г.). Минный офицер 1-го разряда. Служил на Балтийском флоте, участвовал в

переходах кораблей на Дальним Восток. В январе – марте 1904 г. временно исполнял должность начальника Владивостокского отряда крейсеров, затем вернулся в главную базу Порт-Артур, где принял командование отрядом крейсеров эскадры Тихого океана. За отличия по службе в июле 1904 г. произведен в чин контр-адмирала. 28 июля на «Аскольде» возглавил прорыв из Порт-Артура русских кораблей; его крейсер с боем прошел боевые порядки противника и прибыл в Циндао, где был интернирован до конца войны. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006;

#Vaksmut

Релль Август (?) – Представитель фирмы «Кунст и Альберс» в Порт-Артуре. Родом из Риги. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Ренгартен Иван Иванович (19 октября 1883 – 14 января 1920) – Офицер российского флота. Мичманом был направлен на эскадру Тихого океана и принял участие в героической обороне Порт-Артура. После падения Порт-Артура попал в плен, пытался бежать, осужден японским военным судом к 5-летнему заключению в крепость. Смог вернуться на родину в конце 1905 г. Активно выступал в военно-морской печати. Со времени обороны Порт-Артура вел подробные дневники, создав в них достоверную картину событий на флоте и в стране до 1918 г. Оставил прекрасные графические художественные произведения. Иллюстрировал журнал «Балтийский морской транспорт», сделал эскизы к эпосу «Калевала». Источники: Ренгартен И.И.

Воспоминания порт-артурца. – СПб.: Комис. по заведыванию капиталом им. гр. С.А. Строганова, 1910; #Vaksmut

Ренненкампф Павел-Георг Карлович фон (17 апреля 1854 – 31 марта 1918) -

Генерал-адъютант, генерал от кавалерии. В 1900 г. участвовал с казачьим отрядом в разгроме китайцев, взял г. Мергень. Георгиевский кавалер «За отличную храбрость и распорядительность при преследовании неприятеля, захват с боя Цицикара и занятии Гирина, причем взято 122 орудия». Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006; Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. – М., 1997; .

Рик Адольф Петрович (Николай Генрих Адольф) (26 октября 1851 – ?) – Пивовар. Прусский подданный, родился в небольшом городке Мелдорф на берегу Северного моря. Получив специальность пивовара, в 1873 г. в возрасте 22 лет кругосветным путем прибывает на Дальний Восток России во Владивосток, где и прожил всю свою жизнь с небольшим перерывом на переезд в Николаевск-на-Амуре (1876–1880). Поначалу трудился конторщиком в германских торговых компаниях, а затем с 1881 г. становится самостоятельным купцом 2-й гильдии Владивостока. Источник:

Рик Константин Захарович (1769 —?) – Чиновник Главного управления Нерчинских заводов, берг-гаутман 6-го класса. Неоднократно сопровождал обозы с серебром в Петербург. Возглавлял нерчинско-заводскую полицию, чиновник по особым делам при начальнике заводов. Источник:

Риттих А.А. (?) – Чиновник переселенческого управления из Санкт-Петербурга. В 1900-х гг. инспектировал работу по переселению крестьян на Дальний Восток. Источник: Горбунова И.А. Общественное призрение на Дальнем Востоке России (1884 – февраль 1917 гг.). – Хабаровск: ДвАгС, 2004.

Рихтер Оттон Оттонович (26 июня 1871-?) – Контр-адмирал (1915 г.). Младший флаг-офицер штаба начальника соединенных эскадр в Тихом океане (1893–1896 гг.). Во время русско-японской войны, командуя миноносцем «Быстрый», участвовал в Цусимском сражении. Источник:

#Vaksmut

Розе Ф.Ю. (?) – Врач временного лазарета Красного Креста в Благовещенске, действовавшего с 1 июля по 25 сентября 1904 г. Источник: Горбунова И.А. Общественное призрение на Дальнем Востоке России (1884 – февраль 1917 гг.). – Хабаровск: ДвАГС, 2004.

Розен Андрей Евгеньевич (Адреас Герман Генрих) фон (3 ноября 1799 (1800) – 19 апреля 1884) – Барон, декабрист. В день восстания на Сенатской площади 14 декабря 1825 г. пытался нейтрализовать Финляндский полк, был приговорен к каторге. Отбывал наказание в Нерчинских рудниках. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006.

Розен Г.В. (?) – Барон. По его плану в 1888 – 1890 гг. было построено здание музея Общества изучения Амурского края во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Розен Роман Романович (12 (24) февраля 1847 – 31 декабря 1921 (22 января 1922)

– Барон. Поверенный в делах в Токио – с 22 ноября 1877 по 12 августа 1879 г. и с 4 февраля 1897 по 18 ноября 1899 гг. Источники: Очерк истории

Министерства иностранных дел. 1802 – 1902. – М., 2002; Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006.

Ромберг (Ромберх) Федор (?) – В качестве лейтенанта был участником кругосветного путешествия Крузенштерна на шлюпе «Надежда» в 1803 – 1806 гг. Источник: /

Ропп (?) – Барон, начальник Заамурской железнодорожной бригады генерал-майор. Источник: Унтербергер П.Ф. Приамурский край. 1906 – 1910 гг.: Очерки. – СПб.: Типография В.Ф.Киршбаума, 1912.

Румпетер Карл Август (18 ноября 1849 – 1912) – Пастор. Родился в Лифляндской губернии, получил классическое теологическое образование в Германии, имел ученую степень кандидата богословия. В феврале 1880 г. был назначен на должность дивизионного проповедника Амурской и Приморской областей с местопребыванием во Владивостоке. 28 сентября 1880 г. был введен в должность и прослужил в ней до своей смерти. Источник:

Руперт Вильгельм Яковлевич (1787–1849) – Генерал-губернатор Восточной Сибири (1837–1847 гг.). Из голландских дворян. Службу начал юнкером в конной артиллерии в 1800 г. Во время восстания декабристов был в Зимнем дворце, поддерживал Николая I. В 1826 г. получил чин генерал-майора, 1833 г. – генерал-лейтенанта. Как генерал-губернатор Восточной Сибири занимался улучшением путей сообщения, в том числе строительством дороги вокруг Байкала до Кяхты. Содействовал развитию частной золотопромышленности. Источник:

Рурбах В.Н. (?) – Служащий по ведомству путей сообщения в Благовещенске в начале ХХ в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Сакс В.В. (?) – Механик эсминца «Громкий». Георгиевский кавалер «За отличия в делах против японцев». Источник: -

orden.nm.ru/ordqrq4stb1901_2.html

Сиверс Иоганн (? – 1795) – Ботаник. Служил аптекарем в Барнауле, затем в Кяхте. Участвовал в экспедициях. В 1791–1795 гг. неоднократно выезжал на китайскую границу и в Забайкалье. Источники:

Сидгам Иван (?) – Участник кругосветного плавания И.Ф.Крузенштерна на шлюпе «Надежда» в 1803 – 1806 гг. Помощник доктора Еспенберга. Источники: /

Спафарий Николай Гаврилович (Милеску Николае Спэтарул) (1636 (1635) – 1708) – Молдавский ученый, дипломат, писатель греческого происхождения. В 16531671 гг. на службе у молдавских и валашских господарей. С 1671 г. в России, переводчик Посольского приказа. В 1675 – 1678 гг. возглавлял русское посольство в Пекине. Участник Азовского похода 1695 г. Книги «Путевой

дневник» (издана в 1882 г.) и «Статейный список посольства Н. Спафария в Китай» (1675–1678 гг., издана в 1906 г.) – первые в России описания Китая. Источники: РГАДА, Ф. 62, Год 1675, Оп. 1, ед. хр. 4; Ф. 62, Год 1675, Оп. 1, ед. хр. 5; Ф. 62, Год 1685, Оп. 1, ед. хр. 7; Ф. 62, Год 1654 – 1695, Оп. 1, ед. хр. 2; Ф. 62, Год 1657, Оп. 1, ед. хр. 1; Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т.12. Гл. V; Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь достопамятных людей российской земли. – М., 1836; Русский биографический словарь. – СПб., 1896 – 1918;

Старк Александр Оскарович (24 августа 1878 – 1922) – Капитан 1-го ранга (1916 г.). Во время русско-японской войны на крейсере «Дмитрий Донской» участвовал в Цусимском сражении. Был в японском плену (1905 – 1906 гг.). Источник: #Vaksmut

Старк Юрий (Георгий) Карлович (1878–1950) – Участник Цусимского сражения на крейсере I ранга «Аврора». Контр-адмирал. В 1918 – 1919 гг. сражался на стороне белых у Колчака, в 1921 – 1922 гг. – командующий белой Сибирской флотилией, которую увел в Гензан и далее – в Шанхай и Манилу (Филиппины), где продал корабли, разделив деньги между членами экипажей. Скончался в эмиграции в Париже. Источник:

#Vaksmut

Стессель Анатолий Михайлович (28 июня (10 июля) 1848 – 1915) – Генерал. Во время усмирения боксерского движения в Китае участвовал в походе международного отряда на Пекин. В начале русско-японской войны назначен комендантом крепости Порт-Артура. 2 февраля 1904 г., т. е. через несколько дней после открытия военных действий, на эту должность был назначен генерал Смирнов, а Стессель «временно» стал начальником Артур-Цзиньчжоуского района, с подчинением ему коменданта крепости. Когда в конце апреля 1904 г. Порт-Артур был отрезан от русской армии, фактически уступил власть Смирнову, вступил в переговоры с командиром японской армии, осаждавшей крепость и подписал капитуляцию. Войска были сданы в плен, оружие и припасы были отданы японцам. Спас только свое личное имущество. В 1907 г. был обвинен в предательстве, предан военному суду и приговорен к смертной казни, которая затем была заменена крепостью. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006;

/.

Струве Кирилл Васильевич (Карл Вильгельмович) (1849 – 1907) – С 15 мая 1873 по 12 января 1882 г. – поверенный в делах в Токио, генеральный консул (в Иокогаме), с 3 декабря 1874 г. – министр-резидент; с 1 июля 1876 г. – посланник (в Иокогаме до 1875 г.). Источник: Очерк истории Министерства иностранныхдел. 1802 – 1902. – М., 2002.

Страленберг (Табберт) Филипп-Иоганн (1676–1747) – Пленный шведский капитан, участвовал в Полтавском сражении, был в плену в Сибири, вместе с Мессершмидтом исследовал Сибирь. Обнаружил в Приобье выходы черной горючей жидкости – нефти. Небольшую емкость с нею он и преподнес Петру I по окончании экспедиции. После выхода книги Ф. Табберта «Описание Северной и Восточной части Европы и Азии» (1730 г.) известие о существовании сибирской нефти впервые попало в Западно-Европейскую печать. Источники: Новый энциклопедический словарь/ Изд.: Ф.А.Брокгауз и И.А.Эфрон: Биографии. Т. 25 – 29. – Пг., 1915 – 1916; Татищев В.Н. История российская. Ч. первая, глава четвертая об истории Иоакима, епископа Новогородского//

Тальзатти В. (?) – В 1894 – 1896 гг. управляющая постоянной труппой «Товарищества драматических и оперных артистов» во Владивостоке. Источник: Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007.

Тамм Евгений (1897 – 1947) – Инженер-технолог. В 1894 г. прибыл во Владивосток, работал инженером военных мукомолен Приамурского военного округа, занимался ремонтом пароходов Амурского общества парододства, работал на Уссурийской железной дороге. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006.

Таубе Александр Александрович (9 августа 1864 – 1919) – Генерал-лейтенант (1915 г.), один из руководителей Забайкальского (Даурского) фронта в 1918 г. Участник русско-японской войны. Источник:

Таубер Я.В. (?) – Городской врач в Благовещенске, врач тюремного замка, исполнял обязанности врачебного инспектора Амурской области. В 1903 г. входил в состав правления местной общины сестер милосердия Российского общетва Красного Креста. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Таудбер Я.Л. (?) – Врач временного лазарета Красного Креста в Благовещенске, действовавшего с 1 июля по 25 сентября 1904 г. Источник: Горбунова И.А. Общественное призрение на Дальнем Востоке России (1884 – февраль 1917 гг.). – Хабаровск: ДвАГС, 2004.

Теннер Карл Иванович (Карл Фридрих) (22 июня 1783 – 16 декабря 1859) – Астроном и военный топограф, генерал от инфантерии (1856 г.). В 1805 г. составил маршрутную карту для следования российского посольства во главе с графом Ю.А.Головкиным в Китай. Как участник посольства Головкина, вел географические наблюдения, работал над картами. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006.

Теппан А.Г. (?) – В начале ХХ в. – окружной инженер Амурского горного округа в Благовещенске. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Тизенгаузен Василий Карлович (Вильгельм Сигизмунд) (1779 (1780) – 25 октября 1857) – Декабрист. Был на военной службе, когда в 1824 г. вступил в Южное общество декабристов. После восстания на Сенатской площади 1825 г. отбывал наказание в Читинском остроге. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006.

Тизенгаузен Дмитрий Орестович (12 мартя 1872 – 26 октября 1937) – Барон, государственный деятель. Занимал должности вице-губернатора в Вятской губернии и Якутской области. Во время гражданской войны находился в Китае и Монголии. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006.

Тилезиус Вильгельм Готлиб (Вильгельм-Теофиль Тилезиус фон Тиленау) (1769 -

1857) – Натуралист, художник и путешественник, действительный член Петербургской академии наук. За отличные рисовальные способности был принят в качестве натуралиста в экспедицию И.Ф.Крузенштерна на шлюпе «Надежда» в 1803 – 1806 гг., побывал в Японии и Китае. Источники:

Тилезиус В. Известие о естественном и политическом состоянии жителей острова Нукатива// «Технический журнал», 1806 г. № 3;

-krai.ru/lichnosti/biografii/tilezius.htm.

Тиме Герман Германович младший – (1891 – 8 октября 1935) – Полковник. Участник Первой мировой войны, гражданской войны. С 1922 г. находился в эмиграции в Китае. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006.

Тимм О.К. (?) – В конце XIX – начале XX вв. владелец торгового дома в Благовещенске. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Тирбах Артемий Игнатьевич (6 октября 1892 – 12 декабря 1935) – Участник белого движения, генерал-майор (1920 г.). Участник Первой мировой войны. В 1917 г. участвовал в разгоне Маньчжурского совдепа. Служил в Особом Маньчжурском отряде, осенью 1918 г. возглавил его. Начальник сводной Маньчжурской стрелковой дивизии атамана Г.М.Семенова (до 1920 г.), полковник, затем – генерал-майор. Эмигрировал в Китаи. Источник:

Тир бах Петр Игнатьевич (11 июня 1890-20 марта 1953) – Старший лейтенант (1916 г.). Воспитывался в Хабаровском Амурском кадете го м корпусе. Во время русско-японской войны кадетом в составе Уссурийсгою казачьего полка участвовал в боевых действиях в Маньчжурии. После гражданской войны в эмиграции, жил в Шанхае. Умер в Лос-Анджелесе. Источник: ru s. ru/ЬюсгаОЗ. htm#Va ks mu t

Тироль Павел Петрович (30 марта 1819-12 января 1871) – Kotrrp-адмирал. Родился в Лифляндской губернии, в дворянской семье. В 1862 г. был назначен командиром флотского экипажа в Николаевске. Именем Тироля назван мыс в заливе Посьета. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006; htto://khasan-district.narod.ru/di rectory/persoa-tirol.htm.

Толль В.Ф. (?) – Правитель канцелярии военного губернатора в Благовещенске в 1898 г. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Торсон Конста1ггин Петрович (27 сентября 1793 – 4 декабря 1851) – Декабрист, капитан-лейтенаш-. Совершил кругосветное плавание под командованием Ф. Ф. Беллинсгаузена (1819–1820 гг.). Работал над составлением проектов, касавшихся судостроения, участвовал в работе комиссии для составления сметных исчислений на построение кораблей и фрегатов (1824 г.). Член Северного общества. Арестован, приговорен к 20 годам каторжных работ, позже срок был сокращен до 15 лет. Доставлен в Читинский острог в 1827 г., переведен в Петровский Завод в 1830 г., затем переведен в Селенгинск (1837–1851 гг.). В собственном доме в Селенгинсго совместно с братьями Бестужевыми устроил школу для обучения грамоте и ремеслам детей местных жителей – русских и бурят. Источник: http://'enc/cl.chita.ru-'encvcl/persoa-,?id=3266

Унгерн фон Штернберг Роман Федорович (29 декабря 1885 – 15 сентября 1921) – Барон. Исследователь монгольской истории и культуры. Последователь экстремистских националистических теорий. После октябрьской революции возглавил белогвардейские войсковые части, которые ушли в Монголию, но там потерпели поражение. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН». 2006;

Унтербергер Павел Федорович (Фридрихович) (9 августа 1842 – 12 февраля 1921) – Генерал-майор. Военный губернатор Приморской области с 1 октября 1888 – 27 мая 1897 гг., Нижегородский губернатор. Приамурский генерал-губернатор с 18 ноября 1905 – 6 декабря 1910 гг. Наказный атаман Приамурский азачьих войск. Источники: Курбанов С.О. Россия и Корея//Россия и Восток, – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000; Левенсон М.Л. Правительствующий Сенат. – СПб… 1912; Альманах современных русских государственных деятелей, – (СПб… 1897); Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856–1898 гг. Очерк, – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900;Унтербергер П.Ф. Приамурский край. 1906 – 1910 гг.: Очерки. – СПб.: Типография В.Ф.Киршбаума, 1912; Коваленко А.И. Казачество восточных окраин России: харизматический компоне1 гг м ei гг ал ы I ости//Казаче сг во Дальнего Востока России во второй половине XIX–XX вв.: Ин-т истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН: Хабаровский краевой краеведческий музей им. Н.И.Гродекова. 2006.

Унферцагт Георг Иоганн (1701–1767) – Участник российского посольства в Китай в 1719 – 1722 гг. Источники: Шафрановская Т.К. Записки Г.И. Унферцагта о путешествии в Цинскую империю в 1719–1722 ^.//Русско– китайские отношения в XVIII веке. Т. 1. – М.: Наука. 1978; http;//''miller exp.shtml.

Фабр (?) – Французский коммерсат-. вел торговлю во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Файгль Л.М. (?) – Пианист, организатор в 1917 г. в Хабаровске частной музыкальной школы. Источник: Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007.

Фаленберг Петр Иванович (29 мая 1791 – 13 февраля 1873) – Декабрист, подполковник квартирмейстерской части. Член Южного общества. Арестован, приговорен к 12 годам каторжных работ, позже срок сокращен до 8 лет. Доставлен в Читинский острог в 1827 г., переведен в Петровский Завод в 1830 г. Занимался топографическими съемками, шитьем фуражек и обуви. Автор первого плана Читинского острога, мемуарист. Источник:

Фассе Карл Иоганн (1847 – 1905) – Золотопромышленник. Выходец из Австрии. Служил чиновником телеграфного ведомства во Владивостоке. В начале 1880-х гг. оставил службу и занялся добычей золота на правом берегу Амура. В артели установил своеобразные общинные порядки, чем вызвал недовольство властей. Был арестован. После освобождения уехал в Петербург. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006.

Фельдгаузен А.Ф. (?) – Контр-адмирал. Военный губернатор Владивостока с 1880 по 1887 гг., почетный гражданин Владивостока (с 1886 г.). Выступил инициатором создания газеты «Владивосток» (1882 г.), способствовал открытию Общества изучения Амурского края. Источники: Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Фальк Иоганн Петер (20 января 1732 – 12 апреля (31 марта) 1774) – Шведский путешественник и исследователь, ботаник. В 1768 г. участвовал в академической экспедиции 1768 – 1774 гг., снаряженной Академией в Восточную Россию, под руководством Георги. Источник: Шафрановская Т.К. Конец сибирской экспедиции И.П. Фалька и его записки //Страны и народы Востока. Вып. XV. – М., 1973.

Ферзен Василий Николаевич (14 мая 1858 – 1917) – После получения в 1880 г. первого офицерского чина служил на кораблях русского флота. В 1899 – 1902 гг. морской агент в США. В 1902 – 1905 гг. командир крейсера «Изумруд», командуя которым во время Цусимского сражения сумел утром 15 мая 1905 г., в день сдачи остатков русской эскадры, прорвать кольцо японских кораблей и уйти к русским берегам. Командир Владивостокского порта в 1906 – 1907 гг., в 1907 – 1908 гг. командовал крейсером «Аврора». Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999;

#Vaksmut

Феттер Евгений Евгеньевич (?) – Штабс-капитан Севастопольской крепостной саперной роты. Георгиевский кавалер «За выдающийся подвиг мужества, выказанный при защите крепости Порт-Артура, во время ведения сапы с левого фланга Водопроводного редута, когда, в ночь со 2-го на 3-е сентября 1904 г., при неожиданном нападении неприятеля, он во главе команды сапер и стрелков отразил это нападение и удержал место за собою, продолжая безостановочно работать». Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

Фик Густав Карл Вильгельм (15 мая 1845 – ?) – По получении агрономического образования в середине 1869 г. прибыл в г. Николаевск, а весной 1872 г. переехал во Владивосток, где до 1879 г. состоял в купеческом звании. С 1879 г. занялся земледелием, первоначально взяв в аренду, а затем и выкупив 476 десятин земли на берегу р. Шуфан, куда окончательно переехал в 1880 г. для устройства фермерского хозяйства. В сентябре 1899 г. «за научную разработку вопросов по сельскому хозяйству» награжден малой золотой медалью Министерства Земледелия и Государственных имуществ на Амурско-Приморской выставке в Хабаровске. Источники: Унтербергер

П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900;

Фишер Г. (?) – Лингвист, специалист по монгольскому языку. Источник: РГАДА, Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 1, портфель № 347, ед. хр. 5.

Фишер М.И. (?) – В начале ХХ в. врач в Благовещенске. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Флек (?) – Профессор, преподаватель организованной Л.М.Файглем в 1917 г. в Хабаровске частной музыкальной школы. Источники: Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007.

Флуг Василий Егорович (19 марта 1860 – 3 (5) декабря 1955) – Генерал-лейтенант. Из потомственных дворян Санкт-Петербургской губернии, православный. Участник военных действий в Китае в 1900 – 1901 гг. Участник русско-японской войны. Военный губернатор Приморской области с 21 сентября 1905 по 19 ноября 1909 г. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3.-М.: «ЭРН», 2006; Маршрутами губернаторов: Документы и материалы. – Владивосток: РГИА ДВ, Информационно– рекламное агентство «Комсомолка-ДВ», 2004.

Фок Александр Викторович (?) – Начальник сухопутной обороны Порт-Артура с 20 декабря 1904 г. (2 января 1905 г.). Принимал участие в сдаче японцам Порт-Артура. Был под судом. Источник:

Фоссе Ф. (?) – Надворный советник. Принимал участие в кругосветном путешествии И.Ф.Крузенштерна на шлюпе «Надежда» в 1803 – 180б гг., побывал в Японии и Китае. Член свиты российского посла в Японии Н.П.Резанова. Источник: mid=99

Франк Валерий Александрович (?) – Инженер-механик, участник русско-японской войны. Георгиевский кавалер. Источник: -

orden.nm.ru/ordqrq4stb1901 2.html

Фредерикс П.А. (?) – Генерал-адъютант, генерал-лейтенант. Генерал-губернатор Восточной Сибири с 1875 по 1880 гг. Источник: Унтербергер П.Ф.

Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900.

Фрейман Т.Ф. (?) – Представитель фирмы «Кунст и Альберс» в Благовещенске в 1916 г. Гласный городской думы Благовещенска в 1902 – 1906 гг. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Френц Владимир Николаевич (? – 24 мая 1911) – Основатель шахтерского поселка Сучанский рудник неподалеку от Владивостока, управляющий рудником. Источник:

Фридерици Е. К. (?) – Майор. принимал участие в кругосветном путешествии

И.Ф.Крузенштерна на шлюпе «Надежда» в 1803 – 1806 гг., побывал в Японии и Китае. Член свиты российского посла в Японии Н.П.Резанова. Источник: mid=99

Фриз Джон Корнелиус де (?) – Выходец из Голландии. В 1865 г. с семьей прибыл во Владивосток, открыл торговлю. Основным местом жительства избрал полуостров, вдающийся в Амурский залив. Этот полуостров носит его имя. Источники: Новченкова А. Де-Фриз – человек и полуостров!//Арсеньевские вести.– 2006.– 18 октября; Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924).-Владивосток, 2002.

Фритше Г. (?) – Астроном, географ. В 1873 г. произвел ревизию магнитометеорологических обсерваторий и метеорологических станций. В течение мая – июня 1873 г. прошел от Пекина до Старого Цурухайтуя, проведя геофизические и астрономические исследования. Источники: Фритше Г. Астрономические, магнитные и гипсометрические наблюдения, произведенные в 59 пунктах на пути от Пекина, через Монголию, Нерчинский Завод, Иркутск, Барнаул, Екатеринбург и Пермь в С.-Петербург // Зап. РГО. – 1875. – Т. 6, кн. 1;

Фуругельм И.В. (?) – Контр-адмирал финского происхождения. Военный губернатор Приамурской области с 1865 по 1871 гг. Источник: Унтербергер П.Ф.

Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900.

Хагемайер (?) – Коммерсант, вел торговлю во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Ханзен Гвидо (?) – Служащий фирмы «Кунст и Альберс» во Владивостоке в 1880-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Хансен Вальдемар (?) – Датчанин, служащий фирмы «Кунст и Альберс», директор универмага во Владивостоке. Арестован в 1914 г. по подозрению в шпионаже, позже был освобожден, уехал из России. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Хоммер И.М. (?) – Врач приюта для подкинутых младенцев в Благовещенске в первом десятилетии ХХ в. Источники: Горбунова И.А. Общественное призрение на Дальнем Востоке России (1884 – февраль 1917 гг.). – Хабаровск: ДВаГс, 2004; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Хорнер Йоханн Каспар (1774 – 1834) – В качестве молодого астронома принимал участие в кругосветном путешествии И.Ф.Крузенштерна на шлюпе «Надежда» в 1803 – 1806 гг., побывал в Японии и Китае. Источники: i istoricheskie lichnosti/Adam lohann fon Kruzensh

tern Moreplavatel i uchenjii-3.html; Шафрановская Т.К. Посольство Н.П. Резанова в Японию (по неопубликованным материалам дневника Е.Е. Левенштерна)//Народы бассейна Тихого океана. Общество, история, культура. Маклаевские чтения 1993–1994 гг. – СПб., 1994.

Цабель Ойген (?) – Путешественник по Дальнему Востоку, оставил записки о русских городах региона. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924).-Владивосток, 2002.

Цабель Рудольф (?) – Немецкий журналист, побывавший во Владивостоке в 1880-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового домаа на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Циммерман И.И. (?) – В начале ХХ в. – городской голова Владивостока. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Шандерман А.Ф. (?) – Служащий почтово-телеграфного ведомства в Благовещенске в начале ХХ в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Шварц Алексей Владимирович фон (1874 – 27 сентября 1953) – Участник русско-японской войны и обороны Порт-Артура. За проявленный героизм был награжден орденов Св. Георгия 4-го класса. Участвовал в инженерных работах по укреплению порта Владивосток. В 1910 – 1914 гг. был одним из редакторов «Военной энциклопедии». Источник: Немцы России.

Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006.

Шварц Людвиг Эдуардович (1822 – 18 сентября 1894) – Астроном. В 1855 г. возглавлял одну из двух специальных экспедиций, организованных Сибирским отделом Русского географического общества. По результатам экспедиции составлен обстоятельный отчет и подготовлена карта Восточной Сибири и Приамурья. За эту работу был удостоен медали и Демидовской премии. Источник:

Шверин Константин Константинович (?) – Генерал-майор, участник русско-японской войны, Георгиевский кавалер. Источник:

Шейдеман Александр (?) – Председатель первой на Дальнем Востоке Александро-Ксеньевской общины сестер милосердия Приамурского отделения Красного Креста, открытой 2 июня 1896 г. в Хабаровске. Источник: Горбунова И.А. Общественное призрение на Дальнем Востоке России (1884 – февраль 1917 гг.). – Хабаровск: ДвАГС, 2004.

Шембергфон (?) – Генерал-берг-директор, получивший от Сената привилегии на разработку руд и об учреждении в Сибири горных канцелярий. Источник: РГАДА, 214, Год 1739 – 1740, Оп. 1, ч. 8, ед. хр. 199.

Шернкрейц А.А. (?) – Служащий по ведомству путей сообщения в Благовещенске в начале ХХ в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Шефер (?) – Инженер-капитан русской службы, архитектор во Владивостоке в 1890-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Шефнер Алексей Карлович (1832 – 1891) – Командир транспорта «Манчжур», высадившего во Владивостоке в 1861 г. первый десант. Прослужил на Тихом океане полных 20 лет. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999;

Шеффер Э.И. (?) – Гласный городской думы Благовещенска в 1902 – 1906 гг. Генерал-майор. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Шиллинг Александр Николаевич (? – 21 июля 1933) – Мичман, участник русско-японской войны, вахтенный офицер крейсера I ранга «Варяг». Георгиевский кавалер. Источник: -orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

Шиллингфон Канштадт Павел Львович (Пауль Людвигович) (4 апреля 1786 – 25 июля 1837) – Барон. Ученый, электротехник, востоковед, путешественник. Работал чиновником восточного департамента, изучал языки и историю народов Азии. В 1830–1832 гг. руководил научной экспедицией в Забайкалье и Монголию с целью обследования положения местного населения и состояния торговли у северной и западной границ Китая. Посетил Кяхту (1830 г.) и Нерчинский Завод (1831 г.). Собрал коллекцию китайских, маньчжурских, монгольских и тибетских рукописей. Член-корреспондент Петербургской Академии наук (1828 г.). Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006;

Шкот Николай Яковлевич (1829 – 1870) – Герой обороны Севастополя в Крымской войне в 1854–1855 гг., после излечения от тяжелого ранения в 1856 г. получил назначение в Сибирскую флотилию. В 1857–1853 гг. занимался гидрографическими исследованиями в Охотском и Японском морях на пароходе корвете «Америка» и транспорте «Японец». В 1864 г. – помощник командующего портов Восточного океана, затем – главный начальник Южных гаваней Восточного океана. В 1868 г. – капитан 1 ранга. Его именем названы остров, полуостров в заливе Петра Великого, мыс в заливе Св. Ольги, поселок и район. Источник:

Шмидт Петр Юльевич (23 декабря 1872 – 25 ноября 1949) – Зоолог. Участвовал в ряде научных экспедиций, в том числе в Корейско-Сахалинской экспедиции

Русского географического общества (1900 – 1901 гг.). Автор первого очерка о морской фауне российских вод Дальнего Востока, первой работы по морским промыслам Южного Сахалина. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006.

Шмидт П.П. (?) – ведущий профессор Санкт-Петербургского университета, специалист-китаевед, преподававший в Восточном институте во Владивостоке в 1900-х гг. Источник: Макаренко В.Г. История высшего образования на Дальнем Востоке России: проблемы периодизации//Дальний Восток России: проблемы социально-политического и культурного развития во второй половине XIX–XX в. – Владивосток: Дальнаука, 2006.

Шмидт Федор Богданович (1832 – 1908) – Геолог, палеонтолог и ботаник; академик (с 1899 г.). В 1859 – 1862 гг. был руководителем физического отдела Амурско-Сахалинской экспедиции; вместе с П.П. Гленом и А.Г. Брылкиным изучал флору острова Сахалин, дал первое описание растительного и геологического строения острова. В 1861 г. составил первую геологическую карту залива Петра Великого. Источники: -

district.narod.ru/directory/person/shmidt.htm

Шнейдер Г.К. (?) – Содержал в начале XX в. в Благовещенске кумысное заведение. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Шничер Иоанн Христиан (?) – Шведский капитан, который был у китайских посланников, посетивших в 1714 г. калмыцкого Аюки хана, «в провожатых». Источники: Шничер И.Х. Записки шведского капитана Иоанна Христиана Шничера, который был у китайских посланников, бывших в 1714 году у Аюки хана в провожатых//Ежемесячные сочинения и известия о ученых делах, 1764. – № 11; htpp: // mikv1.narod.ru/catalog.htm

Шпейер Алексей Николаевич (?) – Русский дипломат, временный поверенный в делах России в Токио и в Сеуле – с 18 июля 1895 по 6 ноября 1897 гг. Принимал активное участие в переезде короля Кореи Коджона в ходе столкновений в Сеуле в русскую миссию. Источники: Ким Ен Су. История корейско-русских отношений в конце XIX в. – М.: МАКС Пресс, 2006; Курбанов С.О. Россия и Корея//Россия и Восток. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000; Очерк истории Министерства иностранных дел. 1802 – 1902. – М., 2002.

Шпек Иоганн (?) – Механик и электротехник. Был нанят в Гамбурге фирмой «Кунст и Альберс» в 1890-х гг. для работы во Владивостоке. Источник: ДеегЛ. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Шпенглер (?) – Коммерсант, родом из Тюрингии, вел торговлю во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924).-Владивосток, 2002.

Шперк Б.Э. (?) – В 1916 г. старший фабричный инспектор Амурской области. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Шперк Ф.Ф. (?) – Врач в Благовещенске. Первым стал вести в 1867 – 1875 гг. метеорологические наблюдения. Его книга «Россия Дальнего Востока» стала первым географическим описанием Амурской области. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Шпице Макс (?) – Конфидент фирмы «Кунст и Альберс» в Хабаровске в 1900-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Шпрынгер (?) – Генерал-поручик, ответственный за коммерцию с китайской стороной. Источник: РГАДА, Ф. 15, Год 1764, Оп. 1, ед. хр. 150.

Шрейбер Николай Николаевич (1873 – 1931) – Минный офицер на кораблях. Участник русско-японской войны, главный минер крепости Порт-Артур на эскадренном броненосце «Петропавловск». Участвовал на эскадренном броненосце «Цесаревич» в попытке прорыва эскадры контр-адмирала В.К. Витгефта во Владивосток. После боя в Желтом море 28.07.1904 г. «Цесаревич» и три миноносца были интернированы в Киао-Чао (Циндао). В 1905 г. обобщил боевой опыт в докладе «Общие замечания о минных заграждениях в Порт-Артуре», внеся ценные предложения по

совершенствованию существующих образцов минного оружия. Источник: #Vaksmut

Шрейдер Д.И. (?) – один из исследователей Дальнего Востока в конце 1890-х гг. Источник: Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007.

Шренк Леопольд Иванович (24 апреля 1826 – 8 января 1894) – В 1854 г. возглавлял одну из первых естественнонаучных экспедиций в Приамурье. Доставил в Академию наук многочисленные коллекции по этнографии, зоологии, ботанике, записи по гидрологии, метеорологии, сам обрабатывал эти коллекции. Все его труды написаны и большей частью изданы на немецком языке. Некоторая часть издана на русском языке. Это, прежде всего, работа «Об инородцах Амурского края», ставшая классической и известной всему ученому миру. Источники: Шренк Л.И. Об инородцах Амурского края. Тт… 13. – СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1883–1903; Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006; vos/

Штакельберг Эвальд Антонович (1847-?) – Барон. Контр-адмирал. В сентябре 1902 г. был назначен командующим отдельным отрядом судов, идущих в Тихий океан и по прибытии в Порт-Артур вступил в должность второго младшего флагмана эскадры Тихого океана. Командовал отрядом в составе крейсеров. В сентябре 1903 г. передислоцировал крейсера из Порт-Артура во Владивосток, руководил предвоенной боевой подготовкой отряда. Источник: #Vaksmut

Шталь В.А. (?) – Владелец завода искусственных минеральных вод во Владивостоке в начале XX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Штейн Е.Ф. (?) – Временный секретарь русской миссии в Корее, сопровождал во время коронации Николая II корейского посланника Мин Ен-Хуана в его поездке в Петербург. Источники: Ким Ен-Су. История корейско-русских отношений в конце XIX в. – М.: МАКС Пресс, 2006.

Штейнбах (?) – Коммерсант, вел торговлю во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Штейнберг Карл (?) – Прокурист. Работал в начале XX в. в Хабаровске. Занимался благотворительностью. Источники: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864–1924). – Владивосток, 2002; Горбунова И.А. Общественное призрение на Дальнем Востоке России (1884 – февраль 1917 гг.). – Хабаровск: ДВАГС, 2004.

Штейнгель Владимир Иванович (13 апреля 1783 – 20 сентябя 1862) – Барон. Декабрист, подполковник в отставке. В 1807 г. реорганизовал Иркутское адмиралтейство. В 1809 г. проехал через Забайкалье, побывав на Кутомарских минеральных водах, в Кяхте. В 1811 г. представил проект экспедиции для исследования Амурского бассейна. Участник Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов. Член Северного общества (с 1824 г.). Участник подготовки восстания, один из авторов «Манифеста к русскому народу» и автор «Приказа войскам». Арестован в Москве, приговорен к 20 годам каторжных работ, позже срок был сокращен до 10 лет. В Читинский острог доставлен в 1827 г., переведен в Петровский Завод в 1830 г. Автор многих очерков и книг. Источник:

Штенгель И. (?) – Держал известную в Благовещенске в начале XX в. булочную. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Штолер Карл (1868 – 1937) – Прибыл во Владивосток в 1912 г., глава администрации военного гарнизона на Первой речке. Источник:

Штукенберг Антон Иванович (15 августа 1816 – 7 марта 1887) – Инженер, в 1836–1840 гг. служил в Восточной Сибири, исследовал пути в Забайкальских горах, занимался трассировкой Круго-Байкальской железной дороги. Источник:

Шульц А.А. (?) – В начале XX в. прокурор Владивостокского окружного суда. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Шульц Карл (?) – Первый фотограф Владивостока в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Шульц Михаил (Максимилиан) Федорович фон (? – 1921) – Вице-адмирал. Участник русско-японской войны. Георгиевский кавалер. Источник: -orden.nm.ru/ordqrq4stb1901_2.html

Шульц Филипп (?) – Участник посольства в Пекин Избранта Идеса в 1692–1695 гг. Источник: Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). – М.: «Наука», 1967.

Шуман Н.К. (?) – В 1916 г. – член комитета Переселенческого управления в Благовещенске. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Эбергард Андрей Августович (9 ноября 1856 -19 апреля 1919) – Адмирал (1913 г.). В 1882 – 1884 гг. на корвете «Скобелев» перешел на Дальний Восток в состав Сибирской флотилии. В 1899–1901 гг. командовал канонерской лодкой

«Манчжур», которую перевел с Балтийского моря во Владивосток, плавал в отдаленных районах Охотского моря и Берингова моря. В 1901 г. – командир крейсера 1-го ранга «Адмирал Нахимов», участвовал в войне с Китаем. В 1903 – 1904 гг. – флаг-капитан Штаба начальника эскадры Тихого океана, в 1904 г. командир – эскадренного броненосца «Цесаревич», в апреле назначен флаг-капитаном Морского походного штаба Наместника Его Императорского Величества на Дальнем Востоке. Его именем в 1893 г. был назван мыс (ныне Калгванчхи) на полуострове Корея в Японском море. Источники: Немцы России. Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006;

#Vaksmut

Эверт Алексей Ермолаевич (20 февраля 1857 – 10 мая 1926) – Генерал от инфантерии (1911 г.). Во время русско-японской войны начальник полевого штаба 1-й Маньчжурской армии (с марта 1905 г.). В 1912–1914 гг. командующий войсками Иркутского военного округа и войсковой наказной атаман Забайкальского казачьего войска. Георгиевский кавалер. Источник:

Эгершельд Г.Х. (?) – Командовал винтовым ковертом «Гридень», направленным в 1860 г. для охраны поста во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Эйлер Дмитрий Павлович (11 сентября 1883 – 12 мая 1943) – Капитан 2-го ранга (1916 г.). Во время русско-японской войны на крейсере «Варяг» участвовал в бою с японской крейсерской эскадрой при Чемульпо. Источник: s. m/biogra03,htm#Va ksmut

Эйхвальд Юлий Иванович (1827–1900) – Горный инженер. Служил на различных должностях в Нерчинском горном округе (1863–1868 гг.). Первооткрыватель минерала еремеевита. Источник: htto://encvd.chita.ru/encvd/oerson/?id =3339

Эйхведе Э. (?) – Управляющий владивостокским отделением лесоторговой фирмы «ПДидерихсен и Ко». Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Экстан Э. (?) – В юнце XIX в. член Общества изучения Амурского края во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Эльгас О.Л. (?) – Управляющий фирмой «Виснер и Эльгас» в начале XX в. во Владивостоке. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Эльфсберг (?) – Капитал-лейтенант руссюго флота, китобой в водах Дальнего Востока в 1863 г. Источник: Казарян Э.Э. Дальний Восток России в системе мировой торговли на рубеже XIX–XX веков, – Нижний Новгород: ИСИ ННГУ, 2006.

Эмер А.А. (?) – Служащий по ведомству путей сообщения в Благовещенске в начале XX в. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1,– М.: «ЭРН», 1999.

Энгельм Ф.П. (?) – Kotrrp-адмирал. В 1886 – 1888 гг. был губернатором Приморской области, в 1893 – 1896 гг. – командиром Владивостокского порта. Был избран почетным гражданином Владивостока. Источник: Немцы России.

Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Энквисг Адольф Иванович (?) – Опытный морской офицер, трижды совершил кругосветное плавание, в том числе дважды – на парусном судне «Гиляк». В 1865 г. совершил переход во Владивосток и после непродолжительной стоянки 28 августа того же года отправился в обратный путь. В Китайском море команда транспорта спасла экипаж гибнущего судна, а уже в Балтийском море лично Энквист спас датсюго моряка. Источник: http://www. го sflot.ru/date/12/18.shtml

Эрдман Густав Федорович (29 декабря 1818 – 27 января 1883) – Вице-адмирал. Родился в Дерпте в семье профессора Дерптского университета. С 1875 г. главный командир портов Восточного океана, военный губернатор Приморской области и Восточной Сибири. Постоянно следил за строительством и укреплением порта Владивосток, периодически совершал инспекционные поездки на подведомственные территории и порты Приморья и Приамурья. Его именем названы остров в бухте Провидения и полуостров в Амуреюм заливе (ныне – Де-Фриза). Источники: Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856–1898 гг. Очерк, – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма. 1900,– Приложение С. XX; Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999; http://www. popb. ru/cd/oe rm aa'foto/e nj man. htm

Эрмлер A.A. (?) – В начале XX в. чиновник Приамурского инженерного управления. Источник: Немцы России. Энциклопедия. Т. 1. – М.: «ЭРН», 1999.

Эспенберг Карл Филиппович (?) – Доктор медицины в Эрлангене, надворный советник, в 1797 г. приехал в Россию и по приглашению Крузенштерна принял участие в плавании на «Надежде» в 1803 – 1806 гг., побывал в Японии и Китае. Составил отчет о состоянии здоровья экипажа корабля с некоторыми этнографическими наблюдениями (помещен в 3-ем томе описания плавания Крузенштерна). Источник:

http://www. krygosvetka. ru/in dex.ph p?optk> n =com conte nt&task=viev/& id =2 81 & Ite mid=99

Эссен Николай Оттович фон (11 декабря 1860 – 7 мая 1915) – Барон. Адмирал (1913 г.). С 1902 г. – командир новейшего крейсера 2-го ранга «Новик». Приняв корабль на судостроительном заводе в Германии, перевел его в Порт-Артур в состав эскадры Тихого океана, участник русско-японской войны, обороны Порт-Артура. Георгиевский кавалер. Источники: Немцы России.

Энциклопедия. Т. 3. – М.: «ЭРН», 2006; #Vaksmut Юнгхендель Гуго Георг (1874 – 1923) – Архитектор. Родился в Саксонии, в

Цвиккау. На Дальний Восток России переехал в 1896 г. сразу после окончания университета. Открыл архитектурное бюро во Владивостоке, которое составляло сметы и проекты зданий всех стилей, осуществляло надзор и производство строительных работ, а с 1908 г. вело строительные работы по подрядам из собственных материалов, включая все строительностолярные работы и лепные изделия из цемента и гипса для наружных и внутренних украшений зданий. По его проектам были построены определяющие и сегодня облик «старого» Владивостока оригинальные здания: особняк предпринимателя Ю.И.Бринера по ул. Алеутской, здание Духовной консистории на Пологой 65, торговый комплекс фирмы «Кунст и Альберс» на Светланской, лютеранская церковь Св. Павла и многие другие. Источники: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дома на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002; Якоби Варфоломей Валентинович (1693 – 1769) – Селенгинский комендант в 1760-е гг. Источники: РГАДА, Ф. 15, Год 1764, Оп. 1, ед. хр. 150.

Якобсен (?) – Столяр, жил и работал во Владивостоке в 1870-х гг. Источник: Деег Л. Кунст и Альберс Владивосток. История немецкого торгового дела на российском Дальнем Востоке (1864 – 1924). – Владивосток, 2002.

Примечания

1

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – С. 54.

(обратно)

2

Брюхнова Е.А. Российские немцы в государственной политике России: историко-политологический анализ: Дис… канд. полит. наук / РАГС при Президенте РФ. – М., 2002.

(обратно)

3

Щеголев Ю.П. Иностранцы на военной службе в России в правление Екатерины II: дис… канд. ист. наук / РАГС при Президенте РФ, Кафедра истории российской государственности. – М.: Изд-во РАГС, 2005.

(обратно)

4

Назаренко Н.И. Правовое положение иностранцев в отечественном законодательстве XI – первой половины XVII вв.:: Автореф. дис… канд. юрид. наук: 12.00.01 / Моск. гос. юрид. акад. – М., 2004; Смирнова Е.С. Регулирование правового статуса иностранцев в России до начала XIX века // Журн. рос. права. – 2004.-N 9. – С. 142–151.

(обратно)

5

Катин-Ярцев М.Ю. Балтийско-немецкое дворянство на российской службе. XVII – конец XVIII в. // Вестн. Моск. ун-та. Сер.8. История. – 2000.-N 2. – С. 25–49.

(обратно)

6

Андреева Н.С. Прибалтийские немцы и российская правительственная политика в начале XX века /Российская акад. наук, Санкт-Петербургский ин-т истории; отв. ред. Р. Ш. Ганелин. – СПб.: Миръ, 2008; Балтийские немцы в России: алфавит. словник / [сост., пер. с нем., компьютер. набор, верстка – В. Дизендорф]. – М., 2000; Духанов М.М. Остезейское дворянство на смене веков: Политика остзейс. дворянства в 50-70-х гг. XIX в. и критика ее апологет. Историографии. – Рига: Зинатне, 1986.

(обратно)

7

Богданов А. П., Галактионов И. В., Лукичев М. П. и др. «Око всей великой России»: Об истории рус. дипломат. службы XVI–XVII вв. / [Отв. ред. Е. В. Чистякова]. – М.: Междунар. отношения, 1989.

(обратно)

8

Молчанов Н.Н. Дипломатия Петра Великого. – М.: Междунар. отношения, 1990.

(обратно)

9

Юзефович Л.А. «Как в посольских обычаях ведется…»: [Русский посольский обычай конца XV– нач. XVII в.]. – М.: Междунар. отношения, 1988.

(обратно)

10

Виноградов В.Н. Дипломатия Екатерины Великой // Новая и новейшая история. – 2001.-N 4. – С. 124–148; Виноградов В.Н. Дипломатия Екатерины Великой // Новая и новейшая история. – 2001.-N 6. – С. 109–136; Соловьев С.М Император Александр I: Политика, дипломатия. – М.: АСТ: Астрель, 2003.

(обратно)

11

Михайловский Г.М. Записки. Из истории российского внешнеполитического ведомства. 1914–1920. В 2 кн. Кн.1: Август 1914 – октябрь 1917. – М.: Междунар. отношения, 1993; Леонтьев К.Н. Дипломатические донесения, письма, записки, отчеты, 1865–1872 / М-во иностр. дел РФ, Моск. гос. ин-т междунар. отношений (Ун-т); Сост. Долгов К.М. – М.: РОССПЭН, 2003.

(обратно)

12

История дипломатии. В 5-ти тт. / под ред. А.А. Громыко [и др.]. – М.: Политиздат, 1974.

(обратно)

13

История дипломатии / [сост. А. Лактионов]. – М.: АСТ, 2005; Семенов И.Н. У истоков кремлевского протокола:: история возникновения российского посольского церемониала и нравы Кремля в XV–XVII веках. – Москва: Инкомбук, 2005.

(обратно)

14

Рогожин Н.М. У государевых дел быть указано… / Редкол.: Стегий П.В. (от. ред.); МИД РФ, РАГС при Президенте РФ, Ин-т рос. истории РАН. – М.: Изд-во РАГС, 2002.

(обратно)

15

Гаврюшкин А.В. Граф Никита Панин: Из истории рус. дипломатии XVIII в.-М.: Междунар. отношения, 1989; Горелов О. Последний канцлер Российской Империи: [О А.М. Горчакове (1798–1883)] // Гос. служба. – 2003.-№ 2. – С. 101–109; Лопатников В.А. Канцлер Н.Румянцев. Non Solum Armis: (К 250-летию со дня рождения Николая Петровича Румянцева) // Междунар. жизнь. – 2004.-№ 4–5. – С. 2240.

(обратно)

16

Богданов А.П. Первые российские дипломаты: (Ист. портр.).-

М.: Знание, 1991; Манько А.В. Выдающиеся дипломаты России XVI–XIX веков. – М.: Аграф, 2005; Портреты российских дипломатов: Сб. науч. тр. / АН СССР, Ин-т истории СССР; [Редкол.: А. В. Игнатьев (отв. ред.) и др.]. – М.: Ин-т истории СССР, 1991; Российская дипломатия в портретах / Редкол.: А.В.Игнатьев, И.С.Рыбаченок, Г.А.Санин. – М.: Междунар. отношения, 1992.

(обратно)

17

Кессельбреннер Г.Л. Известные дипломаты России от Посольской избы до Коллегии иностранных дел =: Noted diplomats of Russia from Posolskaya Izba (Ambassadorial Department) to the College for Foreign Affairs / Отв. ред. А. В. Торкунов Noted diplomats of Russia from Posolskaya Izba (Ambassadorial Department) to the College for Foreign Affairs. – М.: Моск. учеб. и картолитография, 1999; Кессельбреннер Г.Л. Хроника одной дипломатической карьеры:: (Дипломат. – востоковед С. Л. Лашкарев и его время). – М.: Наука, 1987.

(обратно)

18

Посланник Петра I на Востоке: Посольство Флорио Беневени в Персию и Бухару в 1718–1725 гг.: [Письма, реляции, журн.] / АН СССР, Ин-т востоковедения; Подгот. текста, вступ. ст., с. 5–31, и коммент. В. Г. Воловникова; Отв. ред. Н. А. Халфи^. – М.: Наука, 1986.

(обратно)

19

Шебалдина Г.В. Шведские военнопленные в Сибири: первая четверть XVIII в. – Москва: РГГУ, 2005.

(обратно)

20

Шафрановская Т.К. О поездках Лоренца Ланга в Пекин // Сов. китаеведение. 1958. № 4. С. 155–159; Шафрановская Т.К. Приобретение в начале XVIII в. китайских книг российским резидентом в Китае Лоренцом Лангом // Страны и народы Востока. Вып. I. М., 1959. С. 295–304 (в соавт. с К.И. Шафрановским); Шафрановская Т.К. Путешествие Лоренца Ланга в 1715–1716 гг. в Пекин и его дневник // Страны и народы Востока. Вып. II. М., 1961. С. 188–206; Шафрановская Т.К. Сведения о Сибири и Монголии в дневниках Лоренца Ланга // Страны и народы Востока. Вып. VIII. М., 1969. С. 40–53; Шафрановская Т.К. Лоренц Ланг и значение его дневников // Скандинавский сб. Вып. XVI. Таллин, 1971. С. 215–224; Шафрановская Т.К. Дневники Лоренца Ланга как историко-этнографический источник (из истории изучения народов Сибири, Монголии и Китая в первой половине XVIII в.). Автореф. дис… канд. ист. наук. Л., 1972; Шафрановская Т.К. Записки Л. Ланга о поездке в Пекин в 1715–1717 гг. // Русско-китайские отношения в XVIII веке. Т. 1. М.: Наука, 1978. С. 487–498 (Комментарии: С. 639–641); Шафрановская Т.К. Лоренц Ланг и связь его с Петербургской Кунсткамерой // Первые Скандинавские чтения. СПб., 1997. С. 170180.

(обратно)

21

Кузнецов А.И. «Наследуя предания, освященные временем…» Из истории

российской внешнеполитической доктрины // Полития. – 2005.-N 4. – С. 15–27; Пашуто В.А., Санин Г.А., Никифоров Л.А. и др. Итоги и задачи изучения внешней политики России: Сов. историография / Редкол.: А. Л. Нарочницкий (отв. ред.) и др.-.: Наука, 1981; Проблемы методологии и источниковедения истории внешней политики России: Сб. ст. / АН СССР, Ин-т истории СССР; Отв. ред. А. Л.

Нарочницкий. – М.: Наука, 1986.

(обратно)

22

Похлебкин В.В. Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах, фактах: [В 3 вып.] / Вып. 1. – М.: Междунар. отношения, 1995; Чернецовский Ю.М. Россия и Советский Союз в мировой политике XX века: Учеб. Пособие/ Санкт-Петербург. ун-т экономики и финансов, Каф. политологии. Ч. 1. Конец XIX века-август 1939 года. – СПб.: Изд-во Санкт-Петербург. ун-та экономики и финансов, 1993.

(обратно)

23

Санин Г.А., Ананян Ж.А., Некрасов Г.А. и др. История внешней политики России, XVIII в.: (От Сев. войны до войн России против Наполеона) / [Рос. акад. наук, Ин-т рос. истории]. – М.: Междунар. отношения, 1998; Орлик О.В., Сытин А.Н., Кузнецова Г.А. и др. История внешней политики России, первая половина XIX в.: (От войн России против Наполеона до Париж. мира 1856 г.) / Редкол.: О. В. Орлик (отв. ред.) и др.; [Рос. АН, Ин-т рос. истории]. – М.: Междунар. отношения, 1995; Орлик О.В. Россия в международных отношения, 1815–1829: От Венского конгр. до Адрианопол. мира / РАН. Ин-т рос. истории. – М.: Наука, 1998; Аветян А.С., Васюков В.С., Георгиев А.В. и др. История внешней политики России (конец XIX-начало XX века): От рус. – фр. союза до Окт. революции / Редкол.: А. В. Игнатьев (отв. ред.) и др.; [Рос. акад. наук, Ин-т рос. истории]. – М.: Междунар. отношения, 1997; Васюков В.С. Внешняя политика России накануне Февральской революции, 1916 – февр. 1917 г. / Отв. ред. А. Л. Нарочницкий; АН СССР, Ин-т истории СССР. – М.: Наука, 1989.

(обратно)

24

Болгурцев Б.Н. Русский флот на Дальнем Востоке (1860–1861 гг.): Пекин. договор и Цусим. инцидент / Рос. акад. наук, Дальневост. отд-ние. – Владивосток: Дальнаука, 1996.

(обратно)

25

Анисимов А.Л. Россия и США во время второй «опиумной» войны. 1856–1860 гг. //Новая и новейшая история. – 2000.-N 4. – С. 29–37.

(обратно)

26

Россия и восточный кризис 70-х годов XIX в.: [Сб. статей / Под ред. И. А. Федосова и др.]. – М.: Изд-во МГУ, 1981; Чернов С.Л. Россия на завершающем этапе восточного кризиса, 1875–1878 гг. – М.: Изд-во МГУ, 1984.

(обратно)

27

Война на море, 1904–1905=: Battle at sea, 1904–1905: хроника событий рус. – яп. войны: [фотолетопись] / [авт. – сост.: К. П. Губер, А. А. Раздолгин, А. А. Тронь; фотоработы: И. В. Бородулин, В Т. Верещагин, А. Г. Рылов] Battle at sea, 1904–1905. – СПб.: Мор. Петербург, 2005; Турмов Г.П. Русско-японская война 1904 – 1905 гг. на почтовых открытках:: (сухопут. сражения): (из собр. ист. музея Дальневост. гос. техн. ун-та): ист. – библиогр. Альбом. – Владивосток: Изд-во ДВГТУ, 2006; Широкорад А.Б. Русско-японские войны, 1904–1945 гг. / Под общ. ред. Тараса А.Е. – Мн.: Харвест, 2003.

(обратно)

28

Добычина Е.В. Внешняя разведка России на Дальнем Востоке, 1895–1904 гг. – М., 2003.

(обратно)

29

Спафарий Н. Г. Описание первыя части вселенныя, именуемой Азия в ней же состоит Китайское государство, Казань, 1910.

(обратно)

30

Избрант Идес, Адам Бранд. Записки о русском посольстве в Китай 16921695. М.:Наука, 1967; Ланг Л. [Записки о Сибири. Фрагмент] // Зиннер Э.П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и ученых XVIII века. – Иркутск, 1968. – С. 105–112.

(обратно)

31

Ланг Л. Поденная записка пребывания г. Лоренца Ланга, агента е. в. императора российского при Китайском дворе, 1721 года. – СевА, 1822, – ч. 3, № 17, с. 329–356; № 18, с. 413–448; № 19, с. 28–46; № 20, с. 85—114; № 21, с. 191–199; № 22, с.5 265–282; № 23, с. 344–364.

(обратно)

32

Корф А.Н. Краткий очерк Приамурского края: По офиц. данным. – Спб.: Воен. тип., 1892.

(обратно)

33

Унтербергер П.Ф. Приамурский край, 1906–1910 гг.: Очерк. – СПб.: тип. В.Ф. Киршбаума (отд-ние), 1912; Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1853 – 1898 гг. – СПб.: Ти7п. В.Ф.Киршбаума, 1900.

(обратно)

34

Буссе Ф.Ф. Список слов бытового значения некоторых кочевых народов Восточной Сибири. – СПб.: тип. В. Безобразова и К°, 1880; Буссе Ф.Ф. ЮжноУссурийский край. – СПб.: хромолит. и тип. В. Грацианского, 1880; Буссе Н.В. Остров Сахалин и экспедиция 1853-54 гг.: Дневник 25 авг. 1853 г. – 19 мая 1854 г. – СПб.: тип. Ф.С. Сущинского, 1872.

(обратно)

35

Кюнер Н.В. Взгляд на современное состояние европейской литературы, в частности географической, о Дальнем Востоке: (Вступ. лекция, произнес. в Вост. инте 23 нояб. 1902 г.). – Владивосток: паровая типо-лит. газ. «Дальний Восток», 1903; Кюнер Н.В. Исторический очерк развития основ китайской материальной и духовной культуры в связи с выяснением роли последней в жизни других народов на Дальнем Востоке. Ч.1. – Владивосток: Типография Восточного института, 1909; Кюнер Н.В. Новейшая история стран Дальнего Востока. – Владивосток: тип. Вост. ин-та. Лит. «Дальний Восток», 1912; Кюнер Н.В. Статистико-географический и экономический очерк Кореи, ныне японского генерал-губернаторства Циосен. Вып.1. – Владивосток: Издание и печать Восточного института, 1912.

(обратно)

36

Ким Ен-Су, Ли Ханг Джун. Политика России в корейском вопросе и проблема переселения корейцев в Приамурский край в начале XX века= Russian's Policy Toward Korea and the Problem of koreah's emigration in Far-Eastern in the early 20th Century / Моск. гос. ун-т им. М. В. Ломоносова, Ист. фак., Каф. истории России XIX-начала XX века. – М.: МАКС Пресс, 2006; Ким Ен-Су. История корейско-русских отношений в конце XIX в. – М.: Макс Пресс, 2006; Ли Ханг Джун. Генерал-губернатор Приамурского края Павел Федорович Унтербергер и его корейская политика/ Московский гос. ун-т им. М. В. Ломоносова, Ист. фак., Каф. истории России XIX – начала XX веков. – М.: МАКС Пресс, 2006.

(обратно)

37

Маркелова Е.В. Эволюция германо-российских отношений в период с февраля 1917 г. по ноябрь 1918 г.:: Дис… канд. ист. наук: 07.00.03.-Владимир, 2006; Сергеев Е.Ю. Политика Великобритании и Германии на Дальнем Востоке, 1897–1903 / РАН. Ин-т всеобщ. истории. – М., 1998.

(обратно)

38

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – Приложение. С. VI.

(обратно)

39

Россия – Германия: диалог культур: Сб. науч. тр. / М-во образования Рос. Федерации. Таганрог. гос. пед. ин-т; Отв. ред. И. В. Голубева. – Таганрог: Изд-во Таганрог. гос. пед. ин-та, 2003; Смагина Г.И. Немцы в России: три века научного сотрудничества. – Спбю: Буланин, 2003; Здравомыслов А.Г. Русские и немцы: культурное взаимодействие//Журн. социологии и социал. антропологии. – 2002.-N 2. -С. 169-1372.

(обратно)

40

Немцы-колонисты в Век Екатерины =: Deutsche Kolonisten und Katharinas Jahrhundert: Сб. док. Рос. гос. архива древ. актов по истории орг. нем. колоний в Поволжье / [Федер. арх. служба России, Рос. гос. архив древ. актов, Обществ. акад. наук рос. немцев; Сост. Е. Е. Лыкова, М. И. Осекина] Deutsche Kolonisten und Katharinas Jahrhundert. – М.: Древлехранилище, 2004; Бурьян Л.К., Супоницкая П.А. История немецких поселенцев в Саратовском Поволжье за первые сто лет: (60-е г. XVIII–XIX в.): библиогр. указ. лит. на рус. яз. – Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004; Гумбатова Т.Ф. Жизнь немцев-колонистов за Кавказом / Евангелическо-лютеранская община и Евангелическо-лютеранская церковь Спасителя г. Баку. – Баку, 2005; Немецкие населенные пункты в СССР до 1941 г.: Справочник / [Сост. В.Ф. Дизендорф]. – М.: Обществ. акад. наук рос. немцев, 2002; Немцы и Оренбургский край: Сб. материалов обл. науч. конф., посвящ. 250-летию Оренб. губернии и 60-летию Оренб. обл. (17 дек. 1994 г.) / [Под общ. ред. А. В. Федоровой] Deutsche und das Orenburger Gebiet. – Оренбург: АО «ДиМур», 1994; Немцы Сибири: история и современность: Материалы междунар. науч. – практ. конф. (Омск, 17–19 апр. 1996 г.) / [Отв. ред. Томилов Н. А.]. – Омск: Омский фил. ОИИФФ, 1997 и др.

(обратно)

41

Немцы России: исторический опыт и современные проблемы самоорганизации: Материалы международной научно-практической конференции. Москва, 29 – 30 октября 2007 г.. – М.: «МСНК-Пресс», 2008; Российское государство, общество и этнические немцы: основные этапы и характер взаимоотношений (XVIII–XXI вв.): Материалы ЧШ международной научной конференции. Москва, 1 – 3 ноября 2006 г./Под ред. А.А.Германа. – М.: МСНК-пресс, 2007; Ключевые проблемы истории российских немцев. Материалы Х-й международной научной конференции Международной ассоциации исследователей истории и культуры российских немцев. Москва, 18 – 21 ноября 2003 г. – М.: ЗАО «МСНК-пресс», 2004 и др.

(обратно)

42

См., например: Немцы в России =: Die Deutschen in Russland: три века науч. сотрудничества: [сб. ст.] / Рос. акад. наук, Ин-т истории естествознания и техники, С.-Петерб. фил., Б-ка Рос. акад. наук; [редкол.: Н. В. Колпакова, Г. И. Смагина (отв. ред.), И. В. Черказьянова] Die Deutschen in Russland. – СПб.: Дмитрий Буланин, 2003.

(обратно)

43

Эрлих В.А. Русскоязычные издания XVIII века о Востоке и российские немцы//htto:///оub/Data/nesib2/erlihw.htm

(обратно)

44

Полное собрание законов Российском империи, повелением государя императора Николая Павловича составленное. Собрание первое. Том I. – Спб., 1830.-С.167 – 169.

(обратно)

45

Там же. – С. 266 – 268.

(обратно)

46

Там же. – С. 531.

(обратно)

47

Там же. – С. 292 – 293.

(обратно)

48

Там же. – С. 308.

(обратно)

49

Там же. – С. 982.

(обратно)

50

Там же. – С. 513 – 514.

(обратно)

51

Там же. – С. 913 – 914.

(обратно)

52

Там же. – С. 669 – 671.

(обратно)

53

Там же. – С. 640 – 641.

(обратно)

54

Там же. – С. 172 – 222.

(обратно)

55

Шебалдина Г.В. Шведские военнопленные в Сибири: первая четверть XVIII в. – Москва: РГГУ, 2005.

(обратно)

56

Полное собрание законов Российском империи, повелением государя императора Николая Павловича составленное. Собрание первое. Том I. – СПб., 1830.-С. 1007 – 1008.

(обратно)

57

Там же. – С. 637.

(обратно)

58

Полное собрание законов Российском империи, повелением государя императора Николая Павловича составленное. Собрание первое. Том II. – СПб., 1830. – С. 231 – 232.

(обратно)

59

Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в. Формирование бюрократии. – М.: Наука, 1974. – С. 185..

(обратно)

60

Ключевский В. Боярская Дума Древней Руси. По изданию 1902 г. // Allpravo.Ru – 2004//

(обратно)

61

Гусев Б. Петр Бадмаев. Крестник Императора, Целитель, Дипломат. – М, «Олма-Пресс», 2000.

(обратно)

62

Лемайер К. Административная юстиция: Понятие охраны субъектив. публ. прав. в связи с развитием воззрений на государство/Пер. с нем. бар. А.Э. Нольде, прив. – доц. С.-Петерб. ун-та; [Предисл.: В. Дерюжинский]. – СПб.: Сенат. тип., 1905; Илберт К.П. Техника английского законодательства: Из кн. «Legislative methods and forms», by sir Courtenay Ilbert. Oxford. 1901: Излож. и пер. бар. Александра Нольде. – СПб.: Сенат. тип., 1907.

(обратно)

63

Эбнер К. Лекции о социальной роли офицера: Чит. в 1901 г. для воспитан. Сен-Сирской воен. шк.: Пер. с фр. 9-го изд./ К. Эбнер, подполк.; Пер., [снабдил предисл.] и изд. кап. 2 ранга И.Г. Энгельман. – СПб.: тип. Мор. м-ва, 1908.

(обратно)

64

Риккерт Г. Философия истории /Пер. с нем. [и предисл.] С. Гессена. – СПб.: Д.Е. Жуковский, 1908.

(обратно)

65

История человечества: Всемир. истори: Полн. пер. с нем. с значит. доп. для России известных рус. ученых: Печ. со стер. Т. 1 / Сост. проф.: Георг Адлер, Карл Арендт, Томас Ахелис [и др.]; Под общ. ред. Ганса Гельмольта. Юго-Восточная и Восточная Европа / / Сост.: проф. д-р Р.ф. – Скала, проф. д-р Г. Циммерер, проф. д-р К. Паули [и др.]; Пер. с нем. под ред. проф. А.Л. Погодина… и проф. А.А. Кизеветтера. – М., [190-?].

(обратно)

66

Ренненкампф В.Н. Конституционные начала и политические воззрения кн. Бисмарка. – Киев: т-во печ. дела и торг. И.Н. Кушнерев и К° в Москве, Киев. отд-ние, 189)0.

(обратно)

67

Правовое государство и народный суверенитет: Речь, сост. проф. В.Н. Ренненкампфом для произнесения на торжеств. акте Новорос. ун-та 1 мая 1908 г. – Одесса: тип. «Рус. речи», 1909.

(обратно)

68

Корф С.А. Русское государственное право. Ч.1. – М., 1915. – С. 39 – 40.

(обратно)

69

Томсинов В.А. Правоведы-иностранцы на службе России. Статья третья. Иоганн Георг (Иван Егорович) Нейман//Законодательство.– 1999.– № 5. – С. 99.

(обратно)

70

Энгельман И.Е. Систематическое изложение гражданских законов, содержащихся в Псковской судной грамоте/ рассуждение. – СПб: Тип. Эдуарда Веймара, 1855; Энгельман И.Е. Очерк внутренней истории Пскова. Соч. А. Никитского. Спб., 1873: Рец.– [СПб.]: тип. Акад. наук, 1875.

(обратно)

71

Энгельман И.Е. Об исполнении иностранных судебных решений в России. – СПб.: тип. Правит. сената, 1884.

(обратно)

72

Энгельман И.Е. Учебник русского гражданского судопроизводства /Курс русского гражданского судопроизводства. – Юрьев: тип. К. Маттисена, 1899; Энгельман И.Е. Учебник русского гражданского судопроизводства. – Юрьев: тип. К. Маттисена, 1904; Энгельман И.Е. Курс русского гражданского судопроизводства. – Юрьев: тип. К. Маттисена, 1912; Энгельман И.Е. Гражданский процесс: Конспект: Полн. и точ. ответы по прогр. Моск. ун-та: С прил. охранит. судопр-ва на 1913-14 T.-М.: Помощь студенту, 1913.

(обратно)

73

Энгельман И.Е. О давности по русскому гражданскому праву: Историко-догматич. Исследование. – СПб.: Судебный вестник, 1868; Энгельман И.Е. О давности по русскому гражданскому праву. – СПб.: Судебный вестник, 1901.

(обратно)

74

Энгельман И.Е. История крепостного права в России/ Пер. с нем. В. Щербы, под ред. [и с предисл.] А[л]. Кизеветтера. – М.: С. Скирмунт, 1900.

(обратно)

75

Ренненкампф Н.К. Русское государственное право: [Конспект]: Сост. применит. к прогр. Имп. Новрос. ун-та по законодат. актам переход. времени, новому Городовому положению и др.: Включены отделы о русских публицист. XVII и XVIII вв., территории, инородцах и иностранцах, истории гос. – Одесса: типо-лит. Штаба Одес. воен. окр., 1909.

(обратно)

76

Ренненкампф Н.К.Еще о сущности судебной реформы и о применении ее в Юго-западном крае.– [Киев]: Унив. тип., ценз. 1866.

(обратно)

77

Ренненкампф Н.К. Публичные лекции о новом городовом положении. – СПб.: тип. А. Траншеля, 1871; Ренненкампф Н.К. Новое городовое положение в его практическом применении: Публ. лекция, чит. 22 дек. 1873 г. – Киев: Унив. Тип., 1874.

(обратно)

78

Ренненкампф Н.К. Какие вредные последствия имеют для нас процентные государственный займы. – М.: Унив. тип., 1882.

(обратно)

79

Ренненкампф Н.К. Какие меры должны быть приняты, чтобы остановить воровское истребление лесов. – Киев: тип. Н. Давиденко, 1885.

(обратно)

80

Ренненкампф Н.К. Судьбы привиллегированных и непривиллегированных

юристов: (К статистике юрид. образования в России с 1863 г.). – СПб: тип.

Правительствующего сената, [1881].

(обратно)

81

Ренненкампф Н.К. История учения публицистов о праве осмотра кораблей во время войны: Дис., напис. для получ. степени магистра общенар. правоведения. – Киев: Унив. тип., 1858.

(обратно)

82

Ренненкампф Н.К. Замечания об обработке у нас общего учения о праве: (По поводу Юридической догматики проф. Капустина и критич. статей проф. Незабитовского): Статья 1.– [Киев]: Унив. Тип., [1869]; Ренненкампф Н.К. История важнейших законодательств. – Киев: изд. студента И. Михнова, 1871.

(обратно)

83

Ренненкампф Н.К. Очерки юридической энциклопедии. – Киев: Унив. Тип., 1868; Ренненкампф Н.К. Очерки юридической энциклопедии. – Киев: Н.Я. Оглоблин, 1880.

(обратно)

84

Ренненкампф Н.К. Юридическая энциклопедия. – Киев Санкт-Петербург: Н.Я. Оглоблин, 1913.

(обратно)

85

Ренненкампф Н.К. Разбор курса по общей теории права приват-доцента С.-Петербургского университета Н. Коркунова. Ч. 1 Спб., 1887. – Киев: Унив. Тип., 1888; Ренненкампф Н.К. Лекции по общей теории права Н. Коркунова: [Ответ автору].-Киев: тип. В.И. Завадского, 1889.

(обратно)

86

Ренненкампф Н.К. Ответ г-ну Н. Б[унге] на письма автору брошюры: «Отчего произошло падение курса вашего бумажного рубля и пр.?» – Киев: тип. Г. Розенталя, 1880; Ренненкампф Н.К. Речь, сказанная в лютеранской кирхе 9 июня при выносе тела председателя Комитета министров Николая Христиановича Бунге. – Киев: т-во И.Н. Кушнерев и К° в Москве, Киев. отд-ние, 1895.

(обратно)

87

Эйхельман О.О. Военное занятие неприятельской страны: Рассуждение по междунар. праву. – Ярославль: тип. Г.В. Фальк, 1879; Эйхельман О.О. Женевская конвенция. Историко-критический разбор соч. профессора Людера.– [СПб.]: тип. В. Безобразова и К°, ценз. 1879; Эйхельман О.О. Военное занятие неприятельской страны: Рассуждение по междунар. праву. – М.: тип. Т. Рис, 1880; Эйхельман О.О. Положение Брюссельской международной «Сахарной конвенции» при современных военных отношениях держав, состоящих членами в этом международном союзе. – Киев: тип. Р.К. Лубковского, [1914].

(обратно)

88

Эйхельман О.О. Конспект лекций по международному праву/ Вып. 2, 4.-Киев: тип. Е.Я. Федорова, 1887; Эйхельман О.О. Введение в систему международного права: Вып. 1.– [Киев]: тип. Имп. Ун-та св. Владимира, Киев. отд-ние т-ва печ. дела и торг. И.Н. Кушнерев и К° в Москве, 1889; Эйхельман О.О. Заметки из лекций по международному праву. – Киев: тип. В.И. Завадского, 1889. Краткий курс международного права: Сост. применительно к новейшим требованиям прогр. Ун-та св. Владимира и Киев. коммерч. ин-та по курсам междунар. права: Листа, Мартенса, Ульяницкого, Эйхельмана и др. – Киев: кн. маг. «Книж. мир» К.К. Семинского, 1914.

(обратно)

89

Хрестоматия русского международного права: Ч. 1–2 / Сост. проф. О. Эйхельман. – Киев: Унив. тип., 1887–1889.

(обратно)

90

Эйхельман О.О. Программа лекций по государственному праву, читанных

студентам второй группы Демидовского юридического лицея в 1880-81 академическом году.– [Ярославль, 1881]; Эйхельман О.О. К вопросу об истории международного права и истории его литературы. – Киев: Унив. тип. (И.И

Завадского), 1885.

(обратно)

91

Эйхельман О.О. Консульское право: Отр. из лекций по междунар. праву. – Житомир: студент И. Курманович, 1886.

(обратно)

92

Эйхельман О.О. Исторический очерк учений о праве и государстве: Из лекций по истории философии права, чит. студентам в Ун-те св. Владимира в 18921893 учеб. – Киев: тип. газ. «Киев. сл.», 1893.

(обратно)

93

Эйхельман О.О. Русское полицейское право: Конспект лекций, чит. студентам юрид. фак. Ун-та св. Владимира в 1898–1899. – Киев: тип. газ. «Киев. сл.», 1898; Эйхельман О.О. Программа курса русского государственного права.-[Киев]: тип. Имп. Ун-та св. Владимира, Киев. отд-ние т-ва печ. дела и торг. И.Н. Кушнерев и К° в Москве, 1889; Эйхельман О.О. Обзор центральных и местных учреждений управления в России и устава о службе по определению от правительства. – Киев: тип. Имп. Ун-та св. Владимира, Киев. отд-ние т-ва печ. дела и торг. И.Н. Кушнерев и К° в Москве, 1890.

(обратно)

94

Эйхельман О.О. Устав императорских российских университетов. Проект для нового Устава императорских российских университетов. – Киев: тип. Имп. Ун-та св. Владимира, АО печ. и изд. дела Н.Т. Корчак-Новицкого, 1909.

(обратно)

95

Энгельман А. Хронологические исследования в области русской и ливонской истории, в XIII и XIV столетиях. – СПб.: тип. Акад. Наук, 1858; Эйхельман О.О. Записка о реформе местных налогов в Пруссии в 1893 г. – СПб.: тип. кн. В.П. Мещерского, 1894.

(обратно)

96

Нольде Э.Ф. Питейное дело и акцизная система. Ч. [1]-2. – СПб: тип. М.М. Стасюлевича, 1882–1883; Шедль К., Нольде Э.Ф. Питейное дело и акцизная система. – СПб.: тип. бр. Пантелеевых, 1883.

(обратно)

97

Нольде А.Э. Очерки по истории кодификации местных гражданских законов при графе Сперанском. – СПб.: Сенатская тип., 1906; Обозрение исторических сведений о составлении свода местных законов западных губерний /Изд. по поруч. Юрид. фак. Имп. С.-Петерб. ун-та: М.Я. Пергамент, проф. и А.Э. Нольде, прив. – доц. – СПб., 1910; Нольде А.Э. К истории составления проекта «Свода степных законов кочевых инородцев Восточной Сибири». – СПб.: Тип. Главнаго упр. уделов, 1911; Нольде А.Э. Один из источников текста Свода гражданских узаконений губерний прибалтийских. – СПб.: тип. т-ва «Обществ. польза», 1913.

(обратно)

98

Нольде Б.Э. Очерки русского государственного права. – СПб.: тип. "Правда4", 1911.

(обратно)

99

Нольде Б.Э. Постоянно нейтральное государство: Юрид. исслед. – СПб.: тип. М.М. Стасюлевича, 1905; Нольде Б.Э. Порядки австрийского парламента. – СПб.: Сенат. тип., 1906; Нольде Б.Э. Очерк международного частного права. – Юрьев: тип. К.Маттисена, 1908.

(обратно)

100

Ивановский И.А. Отзыв о сочинении барона Б.Э. Нольде: «Очерки русского государственного права». С.-Пб. 1911 г., с. 554, составленный засл. проф. И.А. Ивановским. – Пг.: Тип. Имп. Акад. наук, 1916.

(обратно)

101

Нольде Б.Э. Очерки русского конституционного права: [1]-2 / Совет министров Совет министров, 1909;

(обратно)

102

Нольде Б.Э. Начало войны: Опыт дипломат. Истории. – М., Пг.: Рус. мысль, 1915; Нольде Б.Э. Внешняя политика: Ист. Очерки. – Пг.: Юрид. кн. скл. «Право», 1915; Нольде Б.Э. Организация народного хозяйства воюющей Германии. – Пг.: тип. т-ва «Обществ. польза», 1916.

(обратно)

103

Нольде Б.Э. Учредительное собрание и его задачи: [Речь в собр. граждан г. Ранненбурга, Рязан. губ. 14 авг. 1917 г.]. – Пг.: Огни, 1917.

(обратно)

104

Мартенс Ф.Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами. Тт. 1 – 14. – СПб., 1874 – 1905.

(обратно)

105

Кизеветтер А.А. Из истории законодательства в России XVII–XIX вв. – Ростов-на-Дону: Донская речь, 1904.

(обратно)

106

Кизеветтер А.А. Иван Грозный и его оппоненты. – М.: Гросман и Кнебель (И. Кнебель), 1898.

(обратно)

107

Кизеветтер А.А. Петр Великий за границей. – М.: Школа, 1911.

(обратно)

108

Гессен В.М. Общее учение о государстве. – СПб.: Касса взаимопомощи

студентов С.-Петерб. политехн. ин-та, 1909; Гессен В.М. Общее учение о

государстве: Лекции, чит. в С.-Петерб. политехн. ин-те. – СПб.: Касса взаимопомощи студентов С.-Петерб. политехн. ин-та имп. Петра Великого, 1912.

(обратно)

109

Гессен В.М. О неприкосновенности личности. – СПб.: скл. изд. при Юрид. кн. скл. «Право», 1908.

(обратно)

110

Гессен В.М. Подданство, его установление и прекращение: Т. 1. – СПб: тип. «Правда», 1909.

(обратно)

111

Гессен В.М. Проблема народного суверенитета в политической доктрине XVI века. – СПб.: типо-лит. Шредера, 1913.

(обратно)

112

Гессен В.М. Теория правового государства//Политический строй

современных государств. – СПб.: Касса взаимопомощи студентов С.-Петерб.

политехн. ин-та имп. Петра Великого, 1912; Гессен В.М. Теория правового

государства: Ст. из сб. "Политический строй современных государств". – СПб.: Касса взаимопомощи студентов С.-Петерб. политехн. ин-та имп. Петра Великого, 1913.

(обратно)

113

Гессен В.М. Теория конституционного государства: Лекции, чит. студ. Экон. отд. Спб. политехн. ин-та императора Петра Великого. – СПб.: Касса взаимопомощи студентов Спб. политехн. ин-та имп. Петра Великого, 1914; Гессен В.М. Основы конституционного права. – Пг.: юрид. кн. скл. «Право», 1917.

(обратно)

114

См.: Мельников В.П. Государственная служба в России. – М.: Изд-во РАГС, 2005. – С. 55 – 57.

(обратно)

115

Мартенс К. Дипломатия, или Руководство к познанию внешних государственных сношений для посвящающих себя политической службе. – Москва: Тип. Семена Селивановского, 1828.

(обратно)

116

Кизеветтер А.А. Исторические силуэты: Берлин: Парабола,1931.

(обратно)

117

Архипова Т.Г., Румянцева М.Ф., Сенин А.С. История государственной службы в России. XVIII–XX века: Учеб. пособие. – М.: Рос. гос. гуманнит. ун-т, 1999. – С. 15.

(обратно)

118

Peter der Grosse in Westeuropa: Die Grosse Gesandscgaft 1697 – 1698; Überseemuseum Bremen.– Bremen: Edition Temmen, 1991.– S. 22.

(обратно)

119

Витте С.Ю. Избранные воспоминания. – М.: Мысль, 1991. – С. 344 – 346.

(обратно)

120

Там же. – С. 270 – 271.

(обратно)

121

Там же. – С. 454.

(обратно)

122

Именно Указ, данный Сенату Екатериной II, «О дозволении обществу

братства евангелического августинского исповедания приходить в подданство и селиться, яко и прочим христианскаго закона людям» (февраль 1764 г.)

//Законодательство Екатерины II. Т. 1. – М.: Изд-во «Юридическая литература», 2000.-С.975 – 976.

(обратно)

123

Витте С.Ю. Избранные воспоминания. – М.: Мысль, 1991. – С. 321.

(обратно)

124

Корелин А., Степанов С. С.Ю.Витте – финансист, политик, дипломат. – М.: Терра, 1998. – С. 18.

(обратно)

125

Там же. – С. 18 – 19.

(обратно)

126

Мельников В.П. Государственная служба в России. – М.: Издательство РАГС, 2005. – С. 61.

(обратно)

127

Корелин А., Степанов С. С.Ю.Витте – финансист, политик, дипломат. – М.: Терра, 1998. – С. 28 – 29.

(обратно)

128

Витте С.Ю. Избранные воспоминания. – М.: Мысль, 1991.. – С. 395.

(обратно)

129

Там же. – С. 398.

(обратно)

130

Там же. – С. 402.

(обратно)

131

Там же. – С. 406.

(обратно)

132

guest/printversion.php?issue=20.10.2003

(обратно)

133

Андреева Н.С. Прибалтийские немцы и российская правительственная политика в начале XX века. – СПб.: Издательский дом «Мир», 2008. – С. 42.

(обратно)

134

Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в. Формирование бюрократии. – М.: Наука, 1974. – С. 186.

(обратно)

135

Там же. – С. 210.

(обратно)

136

Там же. – С. 269.

(обратно)

137

Архипова Т.Г., Румянцева М.Ф., Сенин А.С. История государственной службы в России. XVIII–XX века: Учеб. пособие. – М.: Рос. гос. гуманнит. ун-т, 1999. – С. 103.

(обратно)

138

Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в. Формирование бюрократии. – М.: Наука, 1974. – С. 269.

(обратно)

139

Там же. – С. 213 – 215.

(обратно)

140

Там же. – С. 260.

(обратно)

141

Там же. – С. 282.

(обратно)

142

Там же. – С. 308.

(обратно)

143

Коттен, Софи (1770–1807). Елисавета Л*, или Нещастие семейства, сосланнаго в Сибирь и потом возвращеннаго.: Истинное произшествие. / Соч. гжи Готтень. – Москва: В Губернской типографии у А. Решетникова, 1810.

(обратно)

144

Коцебу, Август Фридрих Фердинанд фон (1761–1819). Достопамятный год жизни Августа Коцебу, или Заточение его в Сибирь и возвращение оттуда, / Описанное им самим.; С немецкаго перевел В. Кряжев. – Москва: В Университетской типографии, 1816.

(обратно)

145

Рылов Г.П.Груша в Белоруссии// -for-you.narod.ru/history.htm

(обратно)

146

Franke W. China und Abendlsnd.. – Gottingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1962.-

S. 36.

(обратно)

147

Ebenda.– S. 53 – 54.

(обратно)

148

Ebenda.– S. 55.

(обратно)

149

Berger W.R. China-Bild und China-Mode im Europa der Aufklaerung. – Koln [u.a.]: Bohlau, 1990.– S. 185.

(обратно)

150

Eine wissrnschaftliche Akademie für China: Briefe d. Chinamissionars Joachim Bouvit S.J. an Gottfried Wilchelm Leibniz u. Jean-Paul Bignon über d. Erforschung d. Chines. Kultur, Sprache u. Geschichte/hrsg. u. kommentiert von Claudia Collani. – Stuttgart: Steiner, 1989. – S. 14 – 15.

(обратно)

151

Fabritzek, Uwe G. Gelber Drache, schwarzer Adler. – München, Gütersloh, Wien: Bertelsmann, 1973.– S. 70.

(обратно)

152

Das Neueste über China: G.W.Leibnizens Novissima sinica von 1697; internationales Symposium, Berlin, 4. bis 7. Oktober 1997/Wenchao Li… (Hrsg.).– Stuttgart: Steiner, 2000; Eine wissenschaftliche Akademie für China: Briefe d. Chinamissionars Joachim Bouvet S.J. an Gottfried Wilchelm Leidbiz u. Jean-Paul Bignon über d. Erforschung d. Chines. Kultur, Sprache u. Geschichte/hrsg. u. kommentiert von Claudia Collani. – Stuttgart: Steiner, 1989; Hsia, Adrian. Deutsche Denker ueber China. – 1. Aufl. -Frankfurt am Main: Insel-Verl., 1985; Leibniz, Gottfried Wilhelm. Der Briefwechsel mit den Jesuiten in China: (1689 – 1714).– Hamburg: Meiner, 2006; Leibniz, Gottfried Wilhelm. Das Neuesre von China: (1697). – Koln: Dt. China-Ges., 1979; Merkel, Rudolf Franz. Leibniz und China. – Berlin: de Gruyter, 1952; Widmaier, Rita. Die Rolle der chinesischen Schrift in Leibniz'Zeichentheorie. – Wiesbaden: Steiner, 1983; Widmaier, Rita. Leibniz korrespondiert mit China: der Briefwechsel mit den Jesuitenmissionaren (1689 – 1714). – Frankfurt am Main: Klostermann, 1990.

(обратно)

153

Berger W.R. China-Bild und China-Mode im Europa der Aufklaerung. – Koln [u.a.]: Bohlau, 1990.– S. 88 – 91.

(обратно)

154

Ebenda.– S. 123.

(обратно)

155

Ebenda.– S. 21.

(обратно)

156

Franke W. China und das Abendland. – Gottingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1962.– S. 118 – 119.

(обратно)

157

Berger W.R. China-Bild und China-Mode im Europa der Aufklaerung. – Koln [u.a.]: Bohlau, 1990.– S. 12 – 13.

(обратно)

158

Самойлов Н.А. Россия и Китай//Россия и Восток: Учеб. пособие/Под ред. С.М.Иванова, Б.Н.Мельниченко. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000. – С. 241.

(обратно)

159

Peter der Grosse in Westeuropa: Die Grosse Gesandscgaft 1697 – 1698; Überseemuseum Bremen.– Bremen: Edition Temmen, 1991.– S. 158 – 159.

(обратно)

160

РГАДА, Ф. 62, Год 1717, Оп. 1, ед. хр. 1.

(обратно)

161

(обратно)

162

(обратно)

163

Носов Ю.

(обратно)

164

И.Д. изд. Жизнь и деяния Ермака, завоевателя Сибири, Выбранныя из разных писателей как российских, так и иностранных. – Москва: В Губернской типографии у А. Решетникова, 1807; Ципоруха М.И. Покорение Сибири. От Ермака до Беринга. – М.: Вече, 2004.

(обратно)

165

Романенко Д.И. Ерофей Хабаров: Роман. – Хабаровск: Кн. изд-во, Б. г.; Сафронов Ф.Г. Ерофей Хабаров: Рассказ о судьбе русского землепроходца. – Хабаровск: Кн. изд-во, 1983.

(обратно)

166

Алексеев А.И. Геннадий Иванович Невельской, 1813–1876 / Отв. ред. А. И. Крушанов. – М.: Наука, 1984; Болгурцев Б.Н. Рядом с Невельским: [Ист. – биогр. очерки о мор. офицерах-участниках Амур. экспедиции 1849–1855 гг.] / Б. Болгурцев.-Л.: Худож. лит: Ленингр. отд-ние: ЛИО «Редактор», 1990.

(обратно)

167

Никитин Н.И. Землепроходец Семен Дежнев и его время / / Н. И. Никитин; РАН. Ин-т рос. Истории. – М.: РОССПЭН, 1999.

(обратно)

168

Пожидаева О.И. История российско-китайских отношений (1600–1689 гг.). Текст в распоряжении автора.

(обратно)

169

Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь достопамятных людей русской земли.-М., 1836. – С. 323.

(обратно)

170

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т.12.

Гл. V. – М.: Университетская типография, 1851–1879. – С. 595 – 596.

(обратно)

171

Там же. – С. 596.

(обратно)

172

Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь достопамятных людей русской земли. – М., 1836. – С. 323.

(обратно)

173

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т.12.

Гл. V. – М.: Университетская типография, 1851–1879. – С. 599 – 600.

(обратно)

174

-lib.info/book.php?id=1120000240&p=13

(обратно)

175

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т.12.

Гл. V. – М.: Университетская типография, 1851–1879. – С. 600.

(обратно)

176

Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь достопамятных людей русской земли. – М., 1836. – С. 325 – 326.

(обратно)

177

Там же. – С. 328 – 329.

(обратно)

178

(обратно)

179

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т.14. Гл. I. – М.: Университетская типография, 1851–1879. – С. 1028 – 1034.

(обратно)

180

Сборник договоров России с Китаем, 1689–1881 гг. – СПб.: Изд. МИД, 1889.-

(обратно)

181

Горбунова И.А. История Дальнего Востока России в XVII веке: Уч. пособие. – Хабаровск: ДВАГС, 2005. – С. 36 – 37.

(обратно)

182

3.htm

(обратно)

183

Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). Вступит, статья, пер. и коммент. М. И. Казанина. М., «Наука», 1967.

(обратно)

184

(обратно)

185

Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). Вступит, статья, пер. и коммент. М. И. Казанина. М., «Наука», 1967.

(обратно)

186

Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). Вступит, статья, пер. и коммент. М. И. Казанина. М., «Наука», 1967.

(обратно)

187

Власть и пресса в России: К истории правового регулирования отношений (1700 – 1917): Хрестоматия. – М.: Изд. во РАГС, 1999. – С. 10 – 12.

(обратно)

188

Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695).//.

(обратно)

189

Там же

(обратно)

190

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т. 18. Гл. I. – М.: Университетская типография, 1851–1879. – С. 641 – 643.

(обратно)

191

Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692–1695). Вступит, статья, пер. и коммент. М. И. Казанина. М., «Наука», 1967.

(обратно)

192

Там же

(обратно)

193

Там же

(обратно)

194

(обратно)

195

(обратно)

196

htta://

(обратно)

197

Ажинов А. А. Православие на Дальнем Востоке. – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1996; Религия и власть на Дальнем Востоке России:: Сб. док. Гос. арх. Хабар. края / Упр. по делам арх. Администрации Хабар. края. Гос. арх. Хабар. края; [Сост.: Е. Б. Бакшеева, отв. сост. и др.]. – Хабаровск: Част. коллекция, 2001; Христианство на Дальнем Востоке:: Сб. науч. ст. / М-во образования Рос. Федерации. Уссурийс. гос. пед. ин-т; [Отв. ред. О.Б. Лынша]. – Уссурийск: Изд-во ЦГПИ, 2001.

(обратно)

198

Медведев А. Русская миссия в Китае в 1685 – 1745

iT.//

(обратно)

199

Ражев Ю. pervoproxodcev.htm

(обратно)

200

(обратно)

201

Зиннер Э.П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и ученых XVIII века. – [Иркутск]: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1968.

(обратно)

202

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т. 18. Гл. I. – М.: Университетская типография, 1851–1879. – С. 643 – 645.

(обратно)

203

(обратно)

204

=%D0%9A%D1%80%

D0%B0%D1%82%D0%BA%D0%BE%D0%B5+%D0%BE%D0%BF%D0%B8%D1%81%D

0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5&part=1&fromPage=98463

(обратно)

205

Глухарев

E.// gnezda petrova rossiiskii.html

(обратно)

206

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т. 19. Гл. II. – М.: Университетская типография, 1851–1879. – С. 1137 – 1138.

(обратно)

207

Беспрозванных Е.Л. Приамурье в системе русско-китайских отношений XVII – середина XIX в. – Хабаровск: Хабаровское книжное издательство, 1986. С. 288–289.

(обратно)

208

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т. 19. Гл. II. – М.: Университетская типография, 1851–1879. – С. 1139.

(обратно)

209

РГАДА, Ф. 15, Год 1726, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 4, лл. 351, 351 об., 352, 352 об.

(обратно)

210

Сборник договоров России с Китаем, 1689–1881 гг. – СПб.: Изд. МИД, 1889. – С. 1–6.

(обратно)

211

Русско-китайские отношения в XVII в. Т.1. Материалы и док. / Рос. акад. наук. Ин-т Дал. Востока и др. – М.: Памятники ист. мысли, 1998. – С. 274–275.

(обратно)

212

1705 r.

(обратно)

213

htm -1-0-21

(обратно)

214

РГАДА, Ф. 15, Год 1724, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 1, лл. 113, 113 об., 114.

(обратно)

215

РГАДА, Ф. 15, Год 1724, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 2, л. 13 об.

(обратно)

216

РГАДА, Ф. 15, Год 1724, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 1, лл. III об., IV об.

(обратно)

217

РГАДА, Ф. 15, Год 1726, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 3, л. 137 об.

(обратно)

218

РГАДА, Ф. 15, Год 1726, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 4, лл. 351, 351 об., 352, 352 об.

(обратно)

219

РГАДА, Ф. 15, Год 1726, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 5, лл. 209 об., 210.

(обратно)

220

Пожидаева О.И. История российско-китайских отношений (1600–1689 гг.). Текст в распоряжении автора.

(обратно)

221

Новлянская М. Г. Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири (1685–1735). – Л.: Наука, 1970.

(обратно)

222

Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь достопамятных людей российской земли.-М., 1836.

(обратно)

223

2002/artemiev frontier/

(обратно)

224

РГАДА, Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год 1683, Оп. 1, портфель № 130, ч. 12, ед. хр. 2, Год 1684, Оп. 1, портфель № 130, ч. 12, ед. хр. 3, 4; Год 1686, Оп. 1, портфель № 130, ч. 13, ед. хр. 1, Год 1687, Оп. 1, портфель № 130, ч. 13, ед. хр. 2, Год 1688, Оп. 1, портфель № 130, ч. 13, ед. хр. 3, Год 1689, Оп. 1, портфель № 130, ч. 13, ед. хр. 4, Год 1690, Оп. 1, портфель № 130, ч. 13, ед. хр. 5, Год 1691, Оп. 1, портфель № 130, ч. 14, ед. хр. 1, Год 1692, Оп. 1, портфель № 130, ч. 14, ед. хр. 2, Год 1693, Оп. 1, портфель № 130, ч. 14, ед. хр. 3, Год 1694, Оп. 1, портфель № 130, ч. 14, ед. хр. 4, Год 1695, Оп. 1, портфель № 130, ч. 14, ед. хр. 5, Год 1696, Оп. 1, портфель № 130, ч. 14, ед. хр. 6.

(обратно)

225

РГАДА, Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год 1682 – 1709, Оп. 1, портфель № 133, ч. 4, ед. хр. 314, 315, 316, 317, 318, 319, 320.

(обратно)

226

РГАДА, Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 1, портфель № 349.

(обратно)

227

Иванов В.Н. Г.Ф.Миллер – родоначальник научной истории и этнографии

Якутии//Россия и Германия: историко-культурные контакты: Материалы

международной научной конференции. Якутск, 23 – 24 августа 2005 г. – Якутск, 2006.

(обратно)

228

Герард Фридрих Миллер и русская культура/Отв. ред. Д.Дальман и Г.Смагина. – СПб.: Издательство «Росток», 2007.

(обратно)

229

РГАДА, Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 1, портфель № 349, ч. 1, ед. хр. 3.

(обратно)

230

РГАДА, Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 1, портфель № 349, ч. 1, ед. хр. 9 – 12.

(обратно)

231

РГАДА, Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 1, портфель № 347, ед. хр. 5.

(обратно)

232

(обратно)

233

Пекарский П. История Императорской Академии наук в Петербурге. – СПб., 1870 – 1873.

(обратно)

234

Новый энциклопедический словарь/ Изд.: Ф.А.Брокгауз и И.А.Эфрон: Биографии. Т. 25 – 29. – Пг., 1915 – 1916.

(обратно)

235

id=2365;

(обратно)

236

Толстой Д.А.Люди екатерининского времени. – СПб., 1882; Русский биографический словарь. – СПб, 1896 – 1918.

(обратно)

237

(обратно)

238

РГАДА, Ф. 214, Год 1739, Оп. 1, ч. 8, ед. хр. 212; Русский биографический словарь. – СПб, 1896 – 1918.

(обратно)

239

(обратно)

240

Казарян Э.Э. Дальний Восток России в системе мировой торговли на рубеже XIX–XX веков. – Нижний Новгород: ИСИ ННГУ, 2006. – С. 10.

(обратно)

241

vos/

(обратно)

242

(обратно)

243

-district.narod.ru/directorv/person/shmidthtm

(обратно)

244

аkhаlin.ru/boomerаng/Drevesnue/bot%20nаme.htm#Глен

(обратно)

245

Эрлих В.А. Русскоязычные издания XVIII века о Востоке и российские немцы// 2/erlihw.htm

(обратно)

246

(обратно)

247

Эрлих В.А. Русскоязычные издания XVIII века о Востоке и российские немцы// 2/erlihw.htm

(обратно)

248

РГАДА, Ф. 62, Год 1690, Оп. 1, ед. хр. 1.

(обратно)

249

РГАДА, Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 1, портфель № 349, ч. 1, ед. хр. 38; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 2, портфель № 5121, ед. хр. 1.

(обратно)

250

Курбанов С.О. Россия и Корея//Россия и Восток: Учеб. пособие/Под ред. С.М.Иванова, Б.Н.Мельниченко. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000. – С. 374 – 375.

(обратно)

251

Эрлих В.А. Русскоязычные издания XVIII века о Востоке и российские немцы///n e sib 2/erlihw.htm

Портфели Г.Ф.Миллера. Ф. 199, Год – . Оп. 1. портфель № 349. ч. 1, ед. хр. 2.

(обратно)

252

-88059.html

(обратно)

253

/

(обратно)

254

(обратно)

255

Крузенштерн И.Ф. Первое российское плавание вокруг света.-М.: Эксмо, 2009; Крузенштерн И.Ф. Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805, 1806 годах на кораблях «Надежда» и «Нева» / И. Ф. Крузенштерн Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805, 1806 годах на кораблях «Надежда» и «Нева». – М.: Мир кн.: Литература, 2009.

(обратно)

256

(обратно)

257

Шренк Л.И. Об инородцах Амурского края. Тт… 1–3. – СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1883–1903.

(обратно)

258

vos/

(обратно)

259

Физико-географический очерк Китайского и Желтого морей /Сост. ген. – майор бар. Э. Майдель; Под ред. зав. Метеорол. частью ген. – майора И.Б. фон-Шпиндлера. СПб.: Гл. гидрогр. упр., 1904.

(обратно)

260

(обратно)

261

Буссе Ф.Ф. Переселение крестьян морем в Южно-Уссурийский край в 18831893 годах. – СПб.: тип. т-ва «Обществ. польза», 1896.

(обратно)

262

-district.narod.ru/directory/person/busse.htm

(обратно)

263

(обратно)

264

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т. 15. Гл. II. – М.: Университетская типография, 1851–1879. – С. 1344.

(обратно)

265

Бантыш-Каменский Н.Н. Дипломатическое собрание дел между Российским и Китайским государствами с 1619 по 1792 год. Казань, 1882. – С. 378 – 393.

(обратно)

266

Самойлов Н.А. Россия и Китай//Россия и Восток: Учеб. пособие/Под ред. С.М.Иванова, Б.Н.Мельниченко. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000. – С. 259.

(обратно)

267

Шничер И.Х. Записки шведского капитана Иоанна Христиана Шничера, который был у китайских посланников, бывших в 1714 году у Аюки хана в провожатых // Ежемесячные сочинения и известия о ученых делах, 1764. – № 11. – С. 428–440.

(обратно)

268

Словарь русских писателей XVIII века. – Л., 1988; Военная энциклопедия. – М., 1911 – 1915.

(обратно)

269

(обратно)

270

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Книга третья. Т. 18.. Гл. I. – М.: Университетская типография, 1851–1879. – С. 645 – 646.

(обратно)

271

РГАДА, Ф. 15, Год 1726, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 5, л. 210 об., 211.

(обратно)

272

РГАДА, Ф. 15, Год 1726, Оп. 1, ед. хр. 37, ч. 5, л. 285 об., 286.

(обратно)

273

РГАДА, Ф. 15, Год 1764, Оп. 1, ед. хр. 150, л. 2, 2 об.

(обратно)

274

РГАДА, Ф. 15, Год 1764, Оп. 1, ед. хр. 150, л. 2 об.

(обратно)

275

РГАДА, Ф. 15, Год 1764, Оп. 1, ед. хр. 150, л. 4.

(обратно)

276

РГАДА, Ф. 214, Год 1747 – 1751, Оп. 1, ч. 8, ед. хр. 727; Портфели Г.Ф.Миллера, Ф. 199, Год – , Оп. 2, портфель № 511, ч. 1, ед. хр. 1 – 12.

(обратно)

277

РГАДА, Ф. 214, Год 1749 – 1750, Оп. 1, ч. 8, ед. хр. 820.

(обратно)

278

Бойович М.М. Члены Государственной думы. Четвертый созыв (1912–1917). – М., 1913.

(обратно)

279

(обратно)

280

Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. – М., 1997.

(обратно)

281

Уссурийское казачество в политическом процессе на Дальнем Востоке России//

27774.html

(обратно)

282

Ratenhof U. Die Chinapolitik des deutschen Reiches 1871 bis 1945: Wirtschaft, Rüstung, Militar.– Boppard am Rhein: Boldt, 1987. – S. 74.

(обратно)

283

(обратно)

284

(обратно)

285

#Vaksmut

(обратно)

286

Там же.

(обратно)

287

-orden.nm.ru/ordgrg4stb1901_2.html

(обратно)

288

#Vaksmut

(обратно)

289

Ли Ханг Джун. Генерал-губернатор Приамурского края Павел Федорович Унтербергер. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 22.

(обратно)

290

Шикорад А.Б. Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество. – М.: Вече, 2004. – С. 92.

(обратно)

291

Союзный договор между Россией и Китаем//Галенович Ю.М. Россия – Китай: шесть договоров. – М.: Муравей, 2003. – С. 380.

(обратно)

292

Соглашение об общих принципах для урегулирования вопросов между Союзом ССР и Китайской Республикой//Галенович Ю.М. Россия – Китай: шесть договоров. – М.: Муравей, 2003. – С. 381 – 385.

(обратно)

293

Витте С.Ю. Избранные воспоминания. – М.: Мысль, 1991.

(обратно)

294

Андреев Г.И. Революционное движение на КВЖД в 1917–1922 гг./Отв. ред. М. Е. Плотникова, В. С. Познанский. – Новосибирск: Наука: Сиб. отд-ние, 1983.

(обратно)

295

Малухин Л.М… Китайская Чанчуньская железная

дорога//Ийр://шшш. гиЬпсоп. сот/раг1пег. а5Р?а^=(8349Р9А0-Р79В-442А-А771-C1BE1E2FB22C}&ext=0

(обратно)

296

Белов Е.А. Россия и Китай в начале ХХ века. Русско-китайские противоречия в 1911 – 1915 гг. – М.: Институт востоковедения РАН, 1997. – С. 65.

(обратно)

297

Шикорад А.Б. Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество. – М.: Вече, 2004. – С. 94.

(обратно)

298

Самойлов Н.А. Россия и Китай//Россия и Восток: Учеб. пособие/Под ред. С.М.Иванова, Б.Н.Мельниченко. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000. – С. 279.

(обратно)

299

Очерк истории Министерства иностранных дел. 1802 – 1902. – М., 2002.

(обратно)

300

-rel.ru/b150-P-1.php;

(обратно)

301

Акунин Б. Алмазная колесница: В 2-х тт. Т. II. – М..: «Захаров», 2008. – С.

233.

(обратно)

302

Волков М. Русские в Корее: имена и

судьбы//Ийр://шшш. когиз1:огит. огд/РНР/8ТУ. рИр?з1И=34

(обратно)

303

Там же.

(обратно)

304

htta://ru.wikiaedia.ora/wiki/%D0%92%D0%B5%D0%B1%D0%B5%D1%80%2C %D0%9A

%D0%B0%D1%80%D0%BB %D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%

D0%B8%D1%87

(обратно)

305

(обратно)

306

Иларионова Т.С. Деятельный участник русской политики на Дальнем Востоке: дипломатическое попроще Карла Вебера// Этносоциум.– 2008.– № 5 (13). – С. 273 – 280.

(обратно)

307

Курбанов С.О. Россия и Корея. – М.: Ориент, 2000// korea.htm

(обратно)

308

(обратно)

309

Ким Ен-Су. История корейско-русских отношений в конце XIX в. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 13.

(обратно)

310

Там же. С. 19–24.

(обратно)

311

Там же. С. 30.

(обратно)

312

Там же. – С. 33.

(обратно)

313

Там же. – С. 34.

(обратно)

314

Там же. – С. 100.

(обратно)

315

(обратно)

316

Ким Ен-Су, Ли Ханг Джун. Политика России в корейском вопросе и проблема переселения корейцев в Приамурский край в начале ХХ в. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 64.

(обратно)

317

Там же. – С. 45.

(обратно)

318

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – Приложение С. XX.

(обратно)

319

Маршрутами губернаторов: Документы и материалы. – Владивосток: РГИА ДВ, Информационно– рекламное агентство «Комсомолка-ДВ», 2004. – С. 99 – 100.

(обратно)

320

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – Приложение С. XX.

(обратно)

321

Унтербергер П.Ф. Приамурский край. 1906 – 1910 гг.: Очерки. – СПб.: Типография В.Ф.Киршбаума, 1912. – Приложение. С. 37 – 38.

(обратно)

322

Маршрутами губернаторов: Документы и материалы. – Владивосток: РГИА ДВ, Информационно– рекламное агентство «Комсомолка-ДВ», 2004. – С. 99 – 100.

(обратно)

323

Корф С.А. Административная юстиция. Т.1. СПб.: Типография Тренке и Фюсно, 1910.– 67.

(обратно)

324

Там же.– 428 – 429.

(обратно)

325

Там же.– 424 – 427.

(обратно)

326

Унтербергер П.Ф. Приамурский край. 1906 – 1910 гг.: Очерки. – СПб.: Типография В.Ф.Киршбаума, 1912. – с. 403 – 411.

(обратно)

327

Там же. – с. 414.

(обратно)

328

П.Ф.Унтербергер. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – С. 271.

(обратно)

329

«Генерал-губернатор просит иметь в виду при его проезде 665 статью

Устава службы, воспрещающую всякие ценные подношения начальствующим лицам. Щербина,» – вот такая телеграмма «о воспрещении ценных подношений

должностным лицам» ушла из канцелярии генерал-губернатора губернатору

Амурской области 25 мая 1899 г. См.: Маршрутами губернаторов: Документы и материалы. – Владивосток: РГИА ДВ, Информационно– рекламное агентство «Комсомолка-ДВ», 2004. – С. 39.

(обратно)

330

Маршрутами губернаторов: Документы и материалы. – Владивосток: РГИА ДВ, Информационно– рекламное агентство «Комсомолка-ДВ», 2004. – С. 65 – 70.

(обратно)

331

И одному Богу известно, как человек с фамилией средневековых графов земель Центрального Рейна мог оказаться в конце XIX века в лепрозории под Николаевском.

(обратно)

332

Дальний Восток России в материалах законодательства 1856 – 1861 гг. – Вледивосток: Российский государственный исторический архив Дальнего Востока, Информационно-рекламное агентство «Комсомолка ДВ», 2002. – С. 6 – 17.

(обратно)

333

Ли Ханг Джун. Шенерал-губернатор Приамурского края Павел Фридрихович Унтербергер. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 16.

(обратно)

334

Поздняк Т.З. Политика российской власти в отношении иммигрантов на Дальнем Востоке во второй половине XIX – начале ХХ в.//Дальний Восток России: проблемы социально-политического и культурного развития во второй половине XIX

– ХХ в. /Труды Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. Сер. Отечественная история. Т. 13. – Владивосток: Дальнаука, 2006. – С. 45.

(обратно)

335

Корф, барон Андрей Николаевич//Фрейман О.Р. фон. Пажи за 183 года (1711

– 1894). – Фридрихсгамн, 1894.

(обратно)

336

Там же.

(обратно)

337

Корф Андрей Николаевич// Энциклопедический словарь Брокгауз и Эфрон. Биографии. – М., 1991.

(обратно)

338

Корф Андрей Николаевич//Военная энциклопедия. – М., 1911 – 1915.

(обратно)

339

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – С. 272 – 273.

(обратно)

340

Корф, барон Андрей Николаевич//Фрейман О.Р. фон. Пажи за 183 года (1711 – 1894). – Фридрихсгамн, 1894.

(обратно)

341

Там же.

(обратно)

342

Самойлов Н.А. Россия и Китай//Россия и Восток: Учеб. пособие/Под ред. С.М.Иванова, Б.Н.Мельниченко. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000. – С. 277 – 278.

(обратно)

343

Курбанов С.О. Россия и Корея//Россия и Восток: Учеб. пособие/Под ред. С.М.Иванова, Б.Н.Мельниченко. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000. – С. 356.

(обратно)

344

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – С. 110 – 111.

(обратно)

345

Курбанов С.О. Россия и Корея//Россия и Восток: Учеб. пособие/Под ред. С.М.Иванова, Б.Н.Мельниченко. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000. – С. 370.

(обратно)

346

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – С. 136.

(обратно)

347

Ким Ен-Су, Ли Ханг Джун. Политика России в корейском вопросе и проблема переселения корейцев в Приамурский край в начале ХХ в. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 118. 3

(обратно)

348

Курбанов С.О. Россия и Корея//Россия и Восток: Учеб. пособие/Под ред. С.М.Иванова, Б.Н.Мельниченко. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000. – С. 375.

(обратно)

349

Ким Г.И. Переселение в Россию и просвещение корейцев в дореволюционный период//

(обратно)

350

Там же.

(обратно)

351

Поздняк Т.З. Политика российской власти в отношении иммигрантов на Дальнем Востоке во второй половине XIX – начале XX в.//Дальний Восток России: проблемы социально-политического и культурного развития во второй половине XIX–XX в. /Труды Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. Сер. Отечественная история. Т. 13. – Владивосток: Дальнаука, 2006. – С. 45.

(обратно)

352

Осипов Ю.Н. Крестьяне-старожилы Дальнего Востока России 1855 – 1917 гг: Монография. – Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2006. – С. 49.

(обратно)

353

Там же.

(обратно)

354

Поздняк Т.З. Политика российской власти в отношении иммигрантов на Дальнем Востоке во второй половине XIX – начале XX в.//Дальний Восток России: проблемы социально-политического и культурного развития во второй половине XIX–XX в. /Труды Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. Сер. Отечественная история. Т. 13. – Владивосток: Дальнаука, 2006. – С. 45.

(обратно)

355

Осипов Ю.Н. Крестьяне-старожилы Дальнего Востока России 1855 – 1917 гг: Монография. – Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2006. – С. 49.

(обратно)

356

Там же. – С. 52.

(обратно)

357

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – С. 309.

(обратно)

358

Осипов Ю.Н. Крестьяне-старожилы Дальнего Востока России 1855 – 1917 гг: Монография. – Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2006. – С. 52.

(обратно)

359

Унтербергер П.Ф. Приамурский край. 1906 – 1910 гг.: Очерки. – СПб.: Типография В.Ф.Киршбаума, 1912. – с. II.

(обратно)

360

Там же. – с. 51 – 52.

(обратно)

361

Там же. – с. 52.

(обратно)

362

Там же. – с. 99.

(обратно)

363

Коваленко А.И. Казачество восточных окраин России: харизматический компонент ментальности//Казачество Дальнего Востока России во второй половине XIX–XX вв.: Ин-т истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН; Хабаровский краевой краеведческий музей им. Н.И.Гродекова, 2006. – С. 11 – 12.

(обратно)

364

Ким Г.И. Переселение в Россию и просвещение корейцев в дореволюционный период//

(обратно)

365

Там же.

(обратно)

366

Ли Ханг Джун. Генерал-губернатор Приамурского края Павел Федорович Унтербергер. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 14.

(обратно)

367

Альманах современных государственных деятелей. – СПб., 1897.

(обратно)

368

Дубинина Н. Военный инженер П. Ф. Унтербергер

/

(обратно)

369

Левенсон М.Л. Правительствующий Сенат. – СПб., 1912.

(обратно)

370

Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007. – С. 22.

(обратно)

371

Унтербергер П.Ф. Приамурский край. 1906 – 1910 гг.: Очерки. – СПб.: Типография В.Ф.Киршбаума, 1912. – С. 93.

(обратно)

372

Там же. – С. 195.

(обратно)

373

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – С. 67 – б9.

(обратно)

374

Унтербергер П.Ф. Приамурский край. 1906 – 1910 гг.: Очерки. – СПб.: Типография В.Ф.Киршбаума, 1912. – Приложение. С. 46 – 53.

(обратно)

375

П.Ф.Унтербергер. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – С. 102 – 103.

(обратно)

376

Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007. – С. 22.

(обратно)

377

Коваленко А.И. Казачество восточных окраин России: харизматический компонент ментальности//Казачество Дальнего Востока России во второй половине XIX–XX вв.: Ин-т истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН; Хабаровский краевой краеведческий музей им. Н.И.Гродекова, 2006. – С. 11 – 12.

(обратно)

378

Там же. – С. 48 – 49.

(обратно)

379

Унтербергер П.Ф. Приамурский край. 1906 – 1910 гг.: Очерки. – СПб.: Типография В.Ф.Киршбаума, 1912. – с. 94 – 95.

(обратно)

380

(обратно)

381

Синиченко В.В. Правонарушения иностранцев на востоке Российской империи во второй половине XIX – начале XX веков. – Иркутск: Восточно-Сибирский институт МВД России, 2003. – С. 125.

(обратно)

382

Там же. – С. 24.

(обратно)

383

Ким Ен-Су, Ли Ханг Джун. Политика России в корейском вопросе и проблема переселения корейцев в Приамурский край в начале ХХ в. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 115.

(обратно)

384

Синиченко В.В. Правонарушения иностранцев на востоке Российской империи во второй половине XIX – начале XX веков. – Иркутск: Восточно-Сибирский институт МВД России, 2003. – С. 24.

(обратно)

385

Там же. – С. 25.

(обратно)

386

Зайцев Д.М. Японская диаспора во Владивостоке и русско-японская война

1904 – 1905 гг. / Приморская краевая орг. о-ва "Знание" России.-

Владивосток: Приморская краевая орг. о-ва "Знание" России, 2006. – С. 8.

(обратно)

387

Там же. – С. 9.

(обратно)

388

Там же. – С. 20 – 21.

(обратно)

389

Там же. – С. 30.

(обратно)

390

Поздняк Т.З. Политика российской власти в отношении иммигрантов на Дальнем Востоке во второй половине XIX – начале XX в.//Дальний Восток России: проблемы социально-политического и культурного развития во второй половине XIX–XX в. /Труды Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. Сер. Отечественная история. Т. 13. – Владивосток: Дальнаука, 2006. – С. 54–56.

(обратно)

391

Зайцев Д.М. Японская диаспора во Владивостоке и русско-японская война 1904 – 1905 гг. / Приморская краевая орг. о-ва «Знание» России. – Владивосток: Приморская краевая орг. о-ва «Знание» России, 2006. – С. 31.

(обратно)

392

Ким Ен-Су, Ли Ханг Джун. Политика России в корейском вопросе и проблема переселения корейцев в Приамурский край в начале ХХ в. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 112 – 113.

(обратно)

393

Унтербергер П.Ф. Приамурский край. 1906 – 1910 гг.: Очерки. – СПб.: Типография В.Ф.Киршбаума, 1912. – с. 73.

(обратно)

394

Унтербергер П.Ф. Приамурский край. 1906 – 1910 гг.: Очерки. – СПб.: Типография В.Ф.Киршбаума, 1912. – с. 75 – 76.

(обратно)

395

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – С. 114.

(обратно)

396

Маршрутами губернаторов: Документы и материалы. – Владивосток: РГИА ДВ, Информационно– рекламное агентство «Комсомолка-ДВ», 2004. – С. 88 – 89.

(обратно)

397

Ли Ханг Джун. Генерал-губернатор Приамурского края Павел Федорович Унтербергер. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 33.

(обратно)

398

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – С. 116.

(обратно)

399

Там же.

(обратно)

400

Ким Ен-Су, Ли Ханг Джун. Политика России в корейском вопросе и проблема переселения корейцев в Приамурский край в начале ХХ в. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 112.

(обратно)

401

Ли Ханг Джун. Генерал-губернатор Приамурского края Павел Федорович Унтербергер. – М.: МАКС Пресс, 2006.

(обратно)

402

Корф С.А. Русское государственное право. Ч.1. – М., 1915. – С. 42 – 43.

(обратно)

403

Унтербергер П.Ф. Приморская область. 1856 – 1898 гг. Очерк. – СПб.: Тип. В.Ф.Киршбайма, 1900. – С. I.

(обратно)

404

Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока (1880 – 1970 гг.). Монография. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2007. – С. 31.

(обратно)

405

Ли Ханг Джун. Генерал-губернатор Приамурского края Павел Федорович Унтербергер. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 31.

(обратно)

Оглавление

Введение

1. Иностранцы на службе России: сферы деятельности, причины поступления на царскую службу, личные стратегии и судьбы

2. Европа по обе стороны дальневосточной границы

3. Немцы в продвижении России на Восток

Заключение

Приложение Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg