«Распад Тюркского каганата. VI–VIII вв.»

Распад Тюркского каганата. VI–VIII вв. (fb2) - Распад Тюркского каганата. VI–VIII вв. 2496K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сабит Садыкович Ахматнуров

Сабит Садыкович Ахматнуров Распад Тюркского каганата. VI–VIII вв

© Ахматнуров С.С., 2015

© ООО «ТД Алгоритм», 2015

Введение

В VI веке представители сравнительно небольшого этноса предгорий Алтая, называвшие себя «тюрк», сумели в относительно короткое время объединить множество тюркоязычных племён и народов. Они объединили тех, кто говорил на одном с ними языке, имел схожую культуру, хотя и с различиями в образе жизни. Сегодня тюрками себя называют около двухсот миллионов людей Евразии от Тихого Океана до Средиземного моря, от Арктики и до Ирана. Они разные. У одних глаза широкие, миндалевидные, у других – узкие. У кого-то волосы чёрные, у других – русые, рыжие; носы прямые высокие или уплощённые, курносые. Антропологические и расовые различия у представителей тюркоязычных народов указывают на сложность процессов этногенеза, а также на то, что этнос и раса – понятия разных систем отчёта (30, с. 357). В определённой мере подобное можно встретить у великороссов, проживающих чуть ли не в тех же границах 1/6 части суши планеты Земля. Случайно ли это?

В отношении этнонима «тюрк» есть множество суждений. Некоторые авторы считают, нельзя так называть народы, жившие до возвышения рода Ашины на Алтае, для которого он стал самоназванием. Также, по их мнению, не следует называть тюрками тюркоязычные народы, образовавшиеся в результате распада Великого Тюркского каганата, а потому на этноним не имеют права большинство современных представителей тюркских народов.

Половец из погребения близ села Квашниковка Саратовской области. XII–XIII вв. Раскопки Саратовского краеведческого музея. Реконструкция Г. В. Лебединской, 1989 г.

По мнению Льва Николаевича Гумилёва (1912–1992) в IX–XII вв. этноним «тюрк» стал общим названием воинственных северных народов, в том числе мадьяров, русов, славян, и имеет скорее культурно-историческое значение без отношения к происхождению (30, с. 257). Получается, тюрков нет – есть тюркоязычные народы, но к тюркам могут принадлежать в том числе русские, славяне, венгры…

Сергей Кляшторный отмечает: традиции и культура Тюркского каганата, были наследованы Уйгурским каганатом, государствами кыргызов, кимаков и кипчаков, Булгарским государством и Хазарским каганатом в Поволжье и на Северном Кавказе. А единство общественного устройства, этнокультурного родства и сходство политической организации этих государств позволяет рассматривать время их существования и преобладания в Великой Степи как относительно цельный историко-культурный период – период степных империй (48). Но Киевский каганат автор не называет в числе государств, образовавшихся после распада Тюркского каганата, западные границы которого доходили до Дуная. Так поступают и многие другие исследователи, хотя трудно объяснить, каким образом обошлось без взаимопроникновения обычаев и культур русов, печенегов, болгар, половцев в том же Днепровско-Донском междуречье. Русским отказывают и в скифских предках те, кто называет народ исключительно потомками славян.

С другой стороны, известный тюрколог прошлого столетия Ахмед Заки Валиди (1890–1970) считал тюрков древнейшим народом, следы которого имеются и в Древнем Египте (25). О том, что древняя азиатская Скифия – Туран, Южная Сибирь есть родина скифов, сарматов, гуннов, аваров, половцев и татар, к которым тюрки имеют самое непосредственное отношение, писал Хади Атласи (7). Садри Максуди Арсал (1879–1957) также в происхождении скифов, саков видел тюркский элемент. Он полагал, что и древние этруски в Италии были прототюрками. Учёному не хватило времени довести исследования до конца, но дело продолжила его дочь – турецкий профессор Адиле Айда, доказавшая тюркское происхождение этрусков (84). Называл скифов предками тюрок и один из первых русских историков в семнадцатом столетии А. Лызлов (66).

Правящих рас, народов с имперским мышлением не так много. В их числе, наряду с персами, греками и римлянами, называют тюрков. Приверженцы экзогамии, тюрки смешивались со всеми этническими группами, встречавшимися на пути, потому так часто они заканчивали тем, что ассимилировали в покоренных массах. Притом их язык обладал удивительной способностью притяжения, и не случайно тюркизмы встречаются во многих языках Евразии (86).

В древних датских хрониках германцы назывались «туркир», а тюркским и германским языкам, в отличие, например, от славянских, присущи закрытые слоги; для немецкого и английского, как у тюрков, характерно придыхание после звуков П и Т, то есть Пх и Тх (105, с. 292–296). К тому же лексику и грамматику (на морфологическом уровне) всех основных индоевропейских языков пронизывают тюркские элементы, делающие эти языки переполненными всевозможными грамматическими исключениями, тогда как грамматика алтайских языков «стабильна, как математические формулы» (84).

Ю. Н. Дроздов также приходит к выводу, что древнеевропейские племена и народы, их имена и отдельные термины в греческих, латинских и арабо-персидских античных и ранних средневековых письменных источниках были тюркоязычными. Но в какой-то период времени, считает он, основная часть европейских народов перешла с тюркского на другие языки, которые теперь называются европейскими (34, с. 352). А по мнению Мурада Аджи, в Центральной Европе даже в XV–XVI вв. тюркский язык ещё играл роль языка межнационального общения (2, с. 163).

Подобную точку зрения косвенно подтверждает профессор А. Клёсов исследованиями в популяционной генетике. Он считает, так называемая «тюркоязычная» гаплогруппа R1b продвигалась в Европу из Южной Сибири, где образовалась 16 тысяч лет назад. На 4–5 тысяч лет прежде там же произошла предшествующая мутация, в результате которой образовался «индо-ираноязычный» гаплотип R1a1 с возрастом 21 000 ± 300 лет. Заселение Европы носителями этих гаплогрупп происходило с соответствующими интервалами. Примерно 4500–4000 лет назад в Европе произошло нечто, в результате чего гаплогруппа R1a1 из Европы практически исчезла. В результате этого она, видимо, стала тюркоязычной. Причём носители R1a1 и R1b1 являются европеоидами. Повторное перезаселение Европы R1a1 произошло в период 2900–2500 лет назад, то есть от начала до середины первого тысячелетия до н. э. и позже. Произошла замена тюркских европейских языков на индоевропейские, что склонило чашу весов в сторону нынешних европейских языков. Замена оставила большое количество тюркизмов в личных именах, названиях предметов, отдельных терминах. Это же относится и к физическому типу населения, поскольку как «праиндоевропейцы» R1a, так и «пратюрки» R1b не только европеоидны, но и вообще принадлежат к одному роду R1 (44–47).

Предполагая вопросы о значительных различиях во внешности носителей R1a1, например, у современных монголоидных кыргызов и скандинавов, вспомним: внешние признаки преимущественно фенотипические и во многом формируются под воздействием внешней среды. Кроме того, они передаются и по женской Х-хромосоме. К примеру, если признак присутствует в обеих женских ХХ половых хромосомах, признак проявится у потомства в 100 % случаев. А у мужчин с его ХY половыми хромосомами такая вероятность меньше в два раза. Не случайно у светловолосых «арийцев» в браках с темноволосыми китайскими, монгольскими, индийскими или средиземноморскими красавицами чаще рождались темноволосые дети, в том числе с карими глазами. Тёмный цвет – доминирующий признак.

Жизнь древних обитателей Евразии изучена недостаточно. Это следствие предвзятого отношения российской и советской академической науки к истории её народов. Чего стоит весьма сомнительная гипотеза об иранском происхождении скифов! Она отсекает десятки миллионов наших сограждан от родства с древним народом, в сущности всех, кроме осетин! Но, к примеру, в китайских источниках, повествующих о древнем государстве центра Азии IV века до н. э. «Динлин-го», нет признаков отождествления светловолосых (рыжих), голубоглазых (зеленоглазых) динлинов с персами. Если б таковые имелись, они нашли бы в них отражение. И древних тюрок китайцы видели рослыми людьми с голубыми, зелёными глазами, светлыми, «красными» волосами, румяным лицом, «имеющих чёрные волосы называли несчастливым» (64, с. 55). А вот как они описывали кочевников племени усунь: «Усуньцы обликом весьма отличны от других иностранцев Западного края [запад Китая. – Прим. автора]. Ныне тюрки с голубыми глазами и рыжими бородами, похожие на обезьян, суть потомки их» (15, с. 190). Русский историк В. П. Васильев в 1859 г. писал, что примерно в VI – начале VII вв. часть обитателей Манчжурии были известны под именем татар. Соседи – «окружавшие их черноволосые племена» – называли татар «жёлтоголовыми» (20, с. 197–198).

Непонятно, на каком основании с середины пятидесятых годов прошлого столетия скифов стали связывать с иранцами. Нет объяснения и тому, куда вдруг исчезли носители иранского языка Великой Степи. Если исходить из гипотезы «иранистов», получается, устремившиеся на запад в начале новой эры 40 тысяч гуннов так напугали миллионы ираноязычных скифов, сарматов, алан и др., что те в одночасье перешли на тюркский язык и влились в их ряды. Только предки современных осетин и таджиков не поддались «уговорам» гуннов…

В этой связи, конечно же, более обоснованной представляется точка зрения М. Закиева (1995), считающего: на обширных территориях Евразии в древности жили предки в основном тех народов, которые населяют её и сегодня. С этой точки зрения в киммерийцах, скифах, сарматах и аланах мы должны искать в первую очередь тюрков, славян и финно-угров, а не ираноязычных осетин, которые оставили следы чересполосно только в Кавказском регионе (36, с. 38–57).

Когда в качестве аргументов в пользу ираноязычия древних скифов приводится, например, топонимика Поднепровья, упускается из внимания знаменитый поход в V веке до н. э. персидского царя Дария I с полумиллионным войском в Северное Причерноморье. Дарий бежал, оставив большую части войска в плену у скифов. И ничего удивительного нет в появлении ираноязычных топонимов в местах, где остались на жительство десятки тысяч персов. Ведь рабства у скифов в той форме, как у греков и римлян, не было, и пленные воины через два-три поколения растворились среди аборигенов, привнеся в их речь иранизмы.

В России часто говорят о славянских корнях русского народа, тем самым как бы подчёркивая принадлежность к европейской цивилизации. Но исследования показали: преобладающая гаплогруппа R1a1 в популяциях поляков, украинцев, белорусов и русских сегодня у алтайцев, шорцев, кыргызов (потомков енисейских кыргызов), таджиков обнаруживается даже с большей частотой, нежели у тех, кого принято считать славянами…

Пора уже согласиться с точкой зрения великих русских евразийцев начала прошлого столетия в той части, что у России своя евразийская цивилизация! Тысячи лет здесь народы удивляли мир не только своею воинственностью, вооружением или древним ювелирным искусством, но литературой, музыкой, художественными произведениями, архитектурой. В VI–VIII вв. тюркскими рунами были выбиты исторические строки на памятных камнях, но одержимые идеей «извечной борьбы Руси со Степью» триста лет твердят об отсталости обитателей Евразии и необходимости всему учиться у европейцев. Не мешает задуматься и над тем, почему уже три тысячи лет никому не удавалось завоевать землю её обитателей, хотя каждые сто, двести или триста лет возникавшие здесь огромные государства распадались на мелкие, часто враждующие между собой племена и княжества. Но всегда находились силы, вновь собиравшие воедино Евразию.

Современная Россия в XIV веке начиналась с Московской Руси и существует более шестисот лет, хотя и заметно уменьшилась в размерах к концу ХХ в. Народы бывших союзных республик сегодня заняты поисками этнической самоидентификации, обвиняя русских в «оккупации», «принуждении» и прочих атрибутах единой империи. Тогда как несколько тысяч лет истории Евразии свидетельствуют, что только в едином государстве её разные, хотя и этнически комплиментарные, по Л. Н. Гумилёву[1], народы жили более или менее спокойно. А распады сопровождались беспощадной резнёй, от которой становилось страшно даже соседям. И сильно заблуждаются те, кто считает, что междоусобные войны в средневековых княжествах русов были менее кровавыми, чем те, что вели между собой степные племена. Тем не менее раз за разом народы Евразии осознавали преимущества жизни в одном большом государстве во главе со «старшим братом», роль которого в определённый период времени брал на себя наиболее сильный этнос. Вот почему представляется интересным замечание Садри Максуди (1928), что способность к общественной организации и созданию государств является одной из ярких особенностей и крупным достижением тюркской цивилизации (84). На протяжении последних двух тысяч лет тюрки несколько раз объединялись в большие государства. В последний раз их объединили русские. В истории никакого другого народа этого не прослеживается. Тем же многонациональным Соединённым Штатам Америки ещё не так много лет, чтобы говорить о подобном явлении.

Внутренняя часть Евразии от Маньчжурии до Карпат, ограниченная с севера непроходимой тайгой, с юга горными хребтами и Великой китайской стеной, представляет определённую этногеографическую целостность. Её народы с разными хозяйственными навыками, религиями, нравами представляли некую общность, хотя содержание её объединяющего начала ни этнографы, ни историки, ни социологи не могли определить (30, с. 252–253). Поэтому межплеменные столкновения никогда не переходили в истребительные войны, и мы не знаем тотального уничтожения населения в периоды даже самых жестоких междоусобиц. Л. Н. Гумилёв предлагал отказаться от первобытного этнического принципа «мы» и «не мы» с его двоичной системой отсчёта, а исходить из реального наличия этнографических регионов, из смены суперэтносов. Такой системный подход в изучении истории Евразии, давая возможность широких обобщений, не мешает точности изучения деталей, составляющих единую картину (там же).

Во что выливается политизация исторической науки, известно. Так, во времена СССР в учебниках можно было встретить утверждения, что даже письменность у тюркоязычных народов появилась благодаря советской власти! Не жаловала советская наука и великороссов, поддерживая евроцентристскую идеологию, согласно которой до времён Петра I русских относили к диким и отсталым «неисторическим народам», отмерив им историю в тысячу лет. Люди в большинстве своём поверили в это и с воодушевлением приняли призывы диссидентов о необходимости развала Советского Союза, с тем чтобы «влиться в общеевропейскую семью народов».

Но, как справедливо заметил известный писатель и публицист Сергей Кара-Мурза в своей книге «Кто такие русские» (2011): «…Люди осознают себя как народ именно в сравнении с другими народами (“иными”), которые оказывают наибольшее влияние на их судьбы. Начиная с XVI века главными “иными” для русских стали народы Запада, в целом – Западная цивилизация. С Запада приходили захватчики, представлявшие главные угрозы для существования России…». Там же он написал, что в 70-е годы прошлого столетия эта система координат вступила в кризис, который возник в сознании наших западников. Их духовным лидером стал академик А. Сахаров, открыто выступивший против СССР. В 1976 г. тот заявил: «Западный мир несет на себе огромную ответственность в противостоянии тоталитарному миру социалистических стран» – и завалил президентов США требованиями о введении санкций против СССР, в том числе о бойкоте Олимпийских игр в Москве в 1980 г. (42, с. 94–95).

Ориентированная на Запад, «русская история» от XVIII века в том числе служила разрушительной силой, способствовавшей распаду Российской империи, Советского Союза. Виноваты и писатели. Вспомним хотя бы Александра Солженицына, по возвращении из США призывавшего «освободиться от среднеазиатского подбрюшья России». Освободились… и не только от Средней Азии, но и от Кавказа, Украины, Белоруссии и Прибалтики. Сегодня уже предлагают освобождение всех от всего, что связывает людей с остатками великих евразийских империй.

Согласно той «истории» тюрки, населявшие огромные просторы Евразии от Орхона до Дуная, назывались извечными врагами русского народа. Тем самым русские априори представлялись захватчиками земель, ранее принадлежавших тюркам, кавказцам и др. А если принять во внимание, что в формировании украинского этноса огромную роль играли половцы, то и они должны называться в числе «извечных врагов». Всё это сегодня подпадает под ст. 282 УК РФ «за разжигание межнациональной розни», но кто-нибудь из историков, по чьим учебникам учатся дети, ответил за разжигание этой розни?

Светловолосые половцы (кипчаки) представляются в образе современных халха-монголов и китайцев. Но если бы это действительно было так, то на Украине сегодня жили бы люди с преимущественно монголоидной внешностью: у воинов и князей Киевской Руси считалось за честь жениться на «красных девках половецких», а половцы «награждали благосклонностью» девушек русов и славян. Монголоидные признаки являются доминантными в смешанных браках! И если б гунны, тюрки, авары, болгары, печенеги, половцы были таковыми, сегодня в южнорусских степях была бы та же картина, что на Алтае, в Саянах, Прибайкалье и в Восточном Казахстане, где когда-то обитали светловолосые, голубоглазые динлины, усуни и другие представители «загадочной белой расы» (31). Те же сибирские татары барабинских степей, алтайцы, хакасы («минусинские татары»), тувинцы, шорцы, якуты имеют выраженные монголоидные черты, какие мало увидишь, например, в Казани, но даже в начале двадцатого столетия в России их ещё именовали «татары». Хотя в древних китайских хрониках татар называют «жёлтоголовыми».

Тюрко-кипчакская история заставляет усомниться во всей индоевропейской теории народонаселения Европы, а потому о ней предпочитают вообще не говорить (2, с. 165). Для России же отрицание роли тюрок в возникновении и становлении государства означает уход от своей истории с соответствующими последствиями. И не надо удивляться, что теперь в уже бывших республиках СССР изучают лишь историю своих этносов, называя сотни лет вхождения в состав Российской империи и Советского Союза годами русской оккупации. Не были в своё время услышаны великие евразийцы П. Н. Савицкий (1895–1968), Н. С. Трубецкой (1890–1938), Л. Н. Гумилёв (1912–1992) и многие другие, писавшие об общей судьбе народов Великой Степи от Тихого Океана до Чёрного моря, о золотоордынских корнях Московской Руси.

Сколько угодно можно рассуждать о внешних врагах в лице американского госдепартамента или европейского союза, но многие положения российских учебников по истории оказывают более разрушительное действие на умы граждан Российской Федерации. Этот «враг» культивирует чувства взаимных вражды и обиды, время от времени проявляющиеся в уличных столкновениях на этнической и религиозной почве. Пытаясь бороться с такими явлениями, правоохранительные органы походят на пожарников, которым приходится тушить пожары, кем-то специально разжигаемые, тогда как «поджигатели», сидя в тёплых кабинетах, продолжают своё чёрное дело.

Историки пишут книги, выступают с экранов телевидения без ответственности за свои высказывания! Даже Куликовскую битву сумели извратить, преподнеся сепаратиста-западника и всего лишь темника Мамая как некого «хана» Золотой Орды. Тот никогда им не был и не мог быть, не будучи чингизидом, а поддерживаемый католическим Западом и враждебной Москве Литвой выступил против Дмитрия Донского и хана Золотой Орды Тохтамыша! «Забыли» и то, что благодаря разгрому Мамая на Куликовом поле в Орде прекратилась двадцатилетняя «замятня» с кровавыми междоусобицами и ежегодной сменой правителей, а Московское княжество продолжало богатеть и собирать земли слабеющей Золотой Орды и её обитателей (8).

Потомки Тюркского каганата, так же как скифов, гуннов, никуда не «исчезли». Они сегодня живут в Российской Федерации, в Казахстане, в Киргизии, на Кавказе, в Украине, в Иране, Турции и других странах. Это официальная история России преподносится вне связи с историей предшествующих государств Евразии, в том числе Тюркского каганата. А потому народы в ней «возникают» и «исчезают» неведомо откуда и куда…

Для лучшего понимания межэтнических взаимодействий Древней Евразии автором и предпринята попытка анализа истории распада Тюркского каганата VI–VIII вв., когда образовалось множество мелких государств, которые обычно рассматриваются вне связи с каганатом.

Часть 1 Возникновение каганата. VI–VIII вв

Глава I Тюркские руны

Через сотню лет после распада Империи гуннов[2] в Евразии образуется новое государство, названное историками Великий Тюркский каганат, или Великий Эль Тюрок[3]. В той или иной политической конструкции оно доминирует в Великой Степи до середины VIII века. Это было крупнейшее государство раннего Средневековья с политическими и торговыми связями с Византией, Персией и Китаем. Историю Тюркского каганата невозможно рассматривать вне распавшегося союза племён гуннов, так же как историю современной России нельзя изучать вне связи с историей СССР, а тот, в свою очередь, вне связи с Российской империей, возникшей на месте распавшейся Золотой Орды, включившей осколки Тюркского каганата…

В России XVIII–XIX вв. история тюрков не особо приветствовалась в научных кругах. Не случайно интерес к тюркоязычным народам империи, в количественном отношении не уступавшим русским, первоначально возник у западноевропейских ориенталистов. В частности, британский историк-ориенталист, дипломат Эдуард Паркер (1849–1926), более двадцати лет работавший в дипломатический миссии в Китае, написал знаменитую монографию по истории татар (тюрок) от I в. до н. э. до XIII в. н. э. под названием «A thousand years of the Tartars».

Первыми русскими учёными жизнь древних тюрков начали изучать Н. М. Ядринцев (1842–1894), К. А. Иностранцев (1876–1941). Занимались этими вопросами известные учёные Н. Я. Бичурин (1777–1853), Г. Е. Грумм-Гржимайло (1860–1936), Н. А. Аристов (1847–1910), В. В. Радлов (1837–1918), В. В. Бартольд (1869–1930). Подъём интереса к изучению истории Великого Тюркского каганата в начале двадцатого века, безусловно, был связан с дешифровкой рунических записей на каменных памятниках тюркским каганам и выдающимся людям. В этой связи можно отметить работы П. М. Мелиоранского (1868–1906), А. Н. Бернштама (1910–1956). Сегодня особый интерес к своей истории проявляют тюркоязычные учёные бывших союзных республик СССР.

Подробное описание жизни тюрок от времён неолита до эпохи распада Восточного Тюркского каганата приводится в монографии Габдельгара Файзрахманова «Древние тюрки в Сибири и Центральной Азии» (99). Автор убедительно доказывает связь и преемственность культуры народов на протяжении сотен лет, от государств Динлин-Го (IV в. до н. э.), Хунну (III в. до н. э.) до Великого Тюркского каганата.

Тем не менее при относительном многообразии сведений о тюрках практически нет работ по истории распада Тюркского каганата и связях его «осколков». Кимакский, Кыргызский, Уйгурский, Хазарский и другие каганаты чаще рассматриваются как некие новые, не связанные с ним государства. Это касается и Киевского каганата, названного историками «Киевская Русь».

Сегодня сложно говорить о единстве тюркоязычного народа, которого, вероятно, не было и в глубокой древности, несмотря на язык, позволявший понимать друг друга людям, которых разделяли расстояния в несколько тысяч километров. В государство, как правило, их объединяла воля и решимость выдающихся личностей. За истекшие две тысячи лет известно не менее четырёх великих государств, возникших на этой земле! Но случайно ли возникали огромные евразийские империи с границами от Тихого Океана до Средиземного моря? В чём причина этнической комплиментарности народов, позволявшая им вставать под единые знамёна?

В древних китайских источниках имеются упоминания о тюрках как отрасли «дома Хунну», основанные на легендах. В одной из них речь идёт, вероятно, о гуннах, истреблённых соседями, когда уцелел лишь 9-летний мальчик, которому враги отрубили руки и ноги, а самого бросили в болото. Там от него «забеременела» волчица. Мальчика враги всё-таки убили, а волчица ушла на Алтай, спряталась в пещеру и родила десять сыновей. Так начинается легендарная история Тюркского каганата. О волчице свидетельствуют и другие сказания (16, с. 212–325).

По мнению Л. Н. Гумилёва, важны детали легенды: «мальчик брошен в болото» – похоже на озеро Балатон, около которого гунны потерпели сокрушительное поражение – от славянского «болото». Волчица, родившая от искалеченного ребёнка десять сыновей, – образ такой же, как «галльский петух» или «английский леопард» королевской династии Плантагенетов. Пещера, в которой скрылись потомки волчицы, – центральная часть Горного Алтая. Наконец, тюркские ханы сами себя считали по духу волками, а слово «ашина» обозначало у них «благородный волк», хотя корень слова и монгольский. Пересказ легенды показателен тем, что свидетельствует об этническом единстве, сохранении традиций гуннов и тюрков, а западный поход Истеми-хана в 555 г. был идейно связан с хуннскими миграциями II века (28, с. 173–174).

Не менее интересную легенду о тюрках в 1252 г. записал арабский историограф Абу Ал-Ала Ибн Хассул в произведении «Книга о превосходстве тюрков над другими воинами и о достоинствах высокого султанского присутствия, да хранит Аллах его высочайшее и пожизненное царское величин и да хранит его государство»:

«…Каждому из своих сыновей: Туру, Саламу и Ираджу он выделил надел из земель, завоеванных на востоке и западе, из своих владений на море и на суше. И достался Саламу Рум и подвластные ему страны до земель арабов. Ираджу …досталась середина четвертого пояса, земли самые ухоженные и благородные. Туру были выделены северо-восточные земли, на самом краю обжитых земель… Салам и Тур выступили против Ираджа, одолели его и убили …И возникла вражда между потомками Тура и Ираджа, которая продолжается и в наши дни и в которой брала верх то одна, то другая партия, припоминая забытые обиды …Из румийцев, потомков Салама, был Искандар, известный как Зу-л-карнайн[4], который совершил поход на Ираншахр… Румийцы владели Ираншахром более двухсот лет и были прозваны удельными царями, пока не появился Ардашир б. Бабак. И был он первым из сасанидских царей, которые затем правили миром до тех пор, пока не появился ислам и не уничтожил их следы, не покончил с их государством и не подверг их унижению, исключая только тех, кто принял веру. Он поступил благоразумно, заключив мир с тюркскими царями, уступив им многие пределы своего царства; и завещав наследникам своего государства придерживаться с ними такой политики. …В мире нет людей более стойких и более настойчивых в достижении целей. В подтверждение их всесилия, величия, гордыни и неиссякающей мощи достаточно вспомнить слова благословенного посланника Аллаха: “Не трогайте тюрков, пока они не трогают вас…”. Рукопись завершена 14-го зу-л-ка’да 649 г. по лунному календарю 27 января 1252 г. н. э.» (1).

К счастью, история тюрков известна не только из легенд или свидетельства древних хроник. Сказания о начале и закате Тюркского каганата выбиты рунами на каменных памятниках над древними захоронениями в верховьях Енисея и Орхона, в Центральной Азии и Поволжье, на предметах быта или написаны в IX–X вв.

Первые известия о находках письменных свидетельств датируются концом XVII в. В 1692 г. амстердамский бургомистр Николай Видзен сообщил о найденных рисунках и надписях, выбитых неизвестным шрифтом на скалах Верхотурья[5]. В 1697 г. Семён Ремезов (1642 – после 1720 г.) с сыновьями составил «Чертёжную книгу Сибири», где сделал топографическую отметку о месторасположении «орхонского камня» с надписями. Пленный шведский офицер Ф. И. Страленберг (1676–1747), отбывавший ссылку в Сибири в 1730 г., сообщил о нахождении им надписей на камнях, состоящих из знаков, напоминающих европейские руны. Тогда древнетюркские письмена получили название «рунических».

В 1875 г. русскому путешественнику и учёному Н. М. Ядринцеву в долине реки Орхон удалось найти две грандиозные трехметровые каменные стелы с высеченными надписями, посвященными (как выяснилось впоследствии), тюркскому полководцу Кюль-тегину и Бильге-кагану.

Учёные-лингвисты всего мира заинтересовались тем, что написано на древних памятниках, но долгое время их не могли прочитать. Только потрясающее открытие датского учёного, профессора Копенгагенского университета Вильгельма Людвига Томсена (1842–1927) в конце XIX века дало ключ к расшифровке монументальной руники. 25 ноября 1893 г. на конференции Королевской Академии наук он представил доклад о дешифровке рунических текстов! С этого времени тюркские руны заговорили.

Памятник древней тюркской письменности. Минусинский региональный краеведческий музей им. И. М. Мартьянова

В. Л. Томсен использовал оригинальную методику чтения древних текстов справа налево, выяснил количество букв-знаков в алфавите. При выявлении гласных и согласных ему удалось установить знаки, выражающие гласные звуки. Датский ученый нашёл в текстах стел две группы знаков, встречавшихся с неизменным постоянством. При расшифровке эти знаки оказались воплощением «тенгри» и «тюрк» – слов, раскрывающих имя «неизвестного» народа, создателя рунической письменной культуры. Ими явились тюрки, чего прежде не допускали ни русские, ни западные ученые. Вильгельм Томсен нашёл, что в одном из памятников часто фигурирует имя Кюль-тегин, в другом – Бильге-каган; после того как знаки раскрыли свои тайны, ученому, владевшему одним из диалектов тюркского языка, не составило особого труда прочесть весь текст монументов. С этого времени начинается наука тюркология (35).

В 1894 г. на заседании Российской Академии наук было заслушано сообщение академика В. В. Радлова о полном освоении и переводе «Памятника в честь Кюль-тегина». В 1899 г. увидел свет вариант перевода П. М. Мелиоранского (71).

Памятники Кюль-тегину и Бильге-кагану найдены были на расстоянии километра друг от друга и составляли единый погребальный комплекс. Сюда же входил особый каменный храм, от которого остались руины, стелы высотою более 3 метров с высеченными эпитафиями с описанием истории тюркского народа. Размеры храма в основании составляли 10,25 м х 10,25 м (14). Строился он, вероятно, таким образом, что в нём можно было проводить ритуальную службу!

Одновременно с научными изысканиями проводились и поисковые работы. В 1891 г. найден «Онгинский памятник», чуть позднее в бассейне реки Селенга – памятник в честь Тюньюкука.

Находки способствовали более энергичному и интенсивному исследованию обнаруженных раритетов духовной культуры тюрок.

Серебряная чаша из Иссыкского кургана с рунической надписью. -news/archae-news

В какое-то время в науке утвердилось мнение, что начало появления рунического письма у тюрок следует датировать периодом не ранее VI–VII вв. н. э. Что связывали как с возникновением этноса, так и с событиями, о которых повествовалось на памятниках. Считалось, руническое письмо было взято у согдийцев с сильно изменённым арамейским алфавитом. Но в 1969 г. казахские археологи недалеко от г. Алма-Аты обнаружили курган с захоронением скифского царевича V века до н. э. – периода Пазырыкского захоронения на Алтае. Из множества найденных золотых и серебряных вещей наибольший интерес вызвала серебряная чаша с рунической надписью. Расшифровал её сотрудник Института археологии и этнографии НАН Азербайджана Заур Гасанов. Прочитана она на основе фонетики орхоно-енисейских надписей из 26 знаков. То есть тюркское письмо существовало параллельно арамейскому и могло иметь независимое происхождение.

Об этом свидетельствуют и китайские летописи III века до н. э., где говорится: «народ кангюй (канглы) писал “поперёк” – горизонтальной строкой – в отличие от китайской традиции вертикального расположения текста» (89).

О тюркском письме говорят другие источники. В книге Эдварда Томаса «Будда. История и легенды»[6] есть фраза со ссылкой на Лалитавистару[7]: «Мальчик берет табличку для письма, спрашивает, какой азбуке собирается его учить учитель, и перечисляет шестьдесят четыре начертания, включая письмена китайцев и гуннов». Иногда подчеркивается индийское происхождение хуннской письменности (29).

Известный специалист в изучении истоков тюркской письменности казахский профессор Алтай Аманжолов считал, что палеографические и фонологические связи рун свидетельствуют о длительной эволюции тюркского письма. А какие-то его формы могли существовать ещё две и более тысяч лет назад (4, с. 307–308).

Рунические надписи, прорисовка. Хакасский национальный краеведческий музей им. Л. Р. Кызласова

Выражение «тюркское письмо» в смысле «поперечное» в китайских летописях повторяется часто и, судя по всему, имело широкое хождение, функционируя наравне с китайским или индийским. Тюркские каганы использовали рунику. Они, как их предшественники гунны, и в переписке с окружающими государями не особо церемонились в выборе письма, уверенно полагая, что те их поймут.

По внешнему виду тюркское слоговое письмо напоминало германские руны. Каждый знак обозначает либо гласный звук, либо согласный, либо удвоенный согласный с подразумеваемой между ними гласной. Не имея соединительных знаков, буквы следовали одна за другой и выстраивались в виде клинописи. Выйдя далеко за пределы азиатского региона, своего расцвета оно достигло в VII – первой половине IX вв.; последняя хронологическая граница использования – XI век – затрагивает зону обитания енисейских кыргызов (35).

Орхонские надписи о Кюль-тегине, Бильге-кагане и Тоньюкуке получили жанровое определение историко-героических поэм, в то время как енисейские тексты в соответствии с целевой направленностью жанра – оплакать горестными словами усопшего и почтить его память – были квалифицированы в качестве эпитафийной лирики (там же).

И. Л. Кызласов многообразие рунических текстов делит на следующие группы: I. Эпитафийные надписи, которым наиболее ярко соответствует группа енисейских памятников. II. Межевые надписи, опорным для которых служит текст Кара-кургана. III. Надписи-названия, состоящие из названия того или иного объекта местности. IV. Молитвенные надписи. V. Послеобрядовые надписи, когда сакральные надписи наносились во время или в знак свершения обряда. VI. Покаянно-уничижительные надписи. VII. Хвалебные надписи. VIII. Посетительские надписи, содержащие личные имена. IX. Надписи-заклинания, вероятно применявшиеся в обрядовой практике. Х. Пояснительные надписи, вырезанные на древних предметах и по содержанию соответствующие назначению изделий. XI. Владельческие надписи. XII. Благопожелательные надписи (61, с. 180–207).

Наиболее полная классификация древнетюркских письменных памятников по месту их обнаружения принадлежит С. Г. Кляшторному, дополненная казахским профессором А. Каиржановым (35).

Стела с надписями в честь полководца Тоньюкука.

1). Орхонские, обнаруженные на территории Северной Монголии, в бассейнах рек Орхон, Толы и Селенги.

2). Енисейские: памятники-эпитафии долины Енисея, подразделяемые на две подгруппы: Тувинскую и Минусинскую. Их более 150, значительная часть которых представляет надписи на намогильных стелах, получивших в науке соответственно жанровой специфике название «эпитафийной лирики», а также надписи на скалах, золотых и серебряных сосудах, монетах;

3). Ленско-Прибалтийские: 16 кратких надписей на скалах, бытовых предметах (плохо сохранившиеся, поэтому чтение их затруднительно), а также большое количество «руноподобных знаков», найденных в Прибайкалье и верхнем течении р. Лены;

4). Алтайские: одна стела и наскальные надписи, а также около 50 надписей на серебряных сосудах, извлеченных из захоронений;

5). Прииртышская надпись на костяном амулете-олене (V–IV вв. до н. э.).

6). Восточно-туркестанские: тексты на бумаге из Мирана и Дуньхуана, среди которых особой художественностью выделяется «Irg бiтig» («Ырк битиг» – «Книга гаданий», «Книга знамений»), а также четыре надписи на стене древней постройки в Турфане, две надписи в пещерных храмах, надпись на бронзовом зеркале.

7). Среднеазиатские, подразделяемые на:

● семиреченские руны – 12 надписей на надмогильных камнях из долины Талас, надписи на монетах, бытовых предметах и деревянной палочке; три наскальные рунические надписи в долине р. Или; сюда же относится прототюркская руноподобная надпись на серебряной чаше из Иссыкского кургана V–IV вв. до н. э.;

● ферганские памятники: 17 кратких надписей на керамике и металле; документ на коже из архива с горы Муг;

● сырдарьинские руны: две тюркские рунические надписи на глиняных предметах (руническая надпись на глиняной «печати» и руническая надпись на глиняном сосуде VI–VII вв., р. Сыр-Дарья). Все три подгруппы памятников относятся к эпохе Западного Тюркского каганата.

8). Восточно-европейские памятники, также подразделяемые на три группы:

● донецкие: надписи на двух баклажках из Новочеркасска, знаки Маяцкого городища, знаки на кирпичах из Саркела;

● дунайские: надписи на серебряных сосудах из г. Надьсентмиклош и ряд мелких надписей на металле;

● поволжская надпись на черепе быка».

Таким образом, недостатка в древних письменных источниках об истории Великого Тюркского каганата не было, но было отсутствие интереса исследователей и писателей к освещению далёкой истории, из-за чего она малоизвестна широкой публике в России.

Глава II Распавшаяся Империя гуннов

К III в. н. э. на евразийских просторах вместо одного хуннского народа выделяются его четыре ветви (29).

1. Северные хунны, перемешавшиеся в Сибири с уграми, «неукротимые и дичающие вдали от культурных центров», уходят далеко на запад.

2. Юебань – хунны, подвергшиеся сильному влиянию согдийской культуры.

3. Хунно-сяньби – смешанные роды в Халхе и Чахаре; этнический субстрат, из которого выработались позднее тюрко-язычные и монголо-язычные племена.

4. Китайские (южные) хунны – находившиеся в процессе ассимиляции, которая закончилась к V в. н. э.

Империя гуннов. /

После распада в V в. державы Аттилы на западе гунны продолжили жизнь в рамках других этнических целостностей. Там образовалось множество враждующих между собой племенных образований; потомки гуннов, смешиваясь с представителями иных племён, принимали другие этнические названия. Допускается участие гуннов и в этногенезе западноевропейских народов, в том числе бавар, бургундов, тюрингов (2, с. 147–163). В чём не приходится сомневаться, так это в том, что за восемьдесят лет доминирования в Европе генетически они там «наследили» немало. И, возможно, неслучайно потомки «германцев» – союзников гуннов в IV–V вв. – отмечены историей как хорошие солдаты.

Вот как описывал тот период истории Восточной Европы известный русский учёный Дмитрий Иванович Иловайский (1832–1920). «…Сличая свидетельства источников, особенно известия Прокопия, Агафия и Менандра, с другими писателями, мы видим, что две главные ветви болгар, утургуры и кутургуры, были племена гуннские по преимуществу. Мы приходим к убеждению (совершенно согласному с источниками), что по разрушению царства Аттилы гунны не думали пропадать куда-то на восток или проваливаться сквозь землю. Соединенные на время могучею волей и энергией этого замечательного человека, они потом утратили господство над Германским миром, снова разделились и продолжали жить отдельными племенами, будучи известны византийским и латинским писателям под разными племенными названиями, как то: болгар, кутургуров, утургуров, ультинзуров, буругундов, савиров и т. п.» (40, с. 322).

В оставленной хуннами центрально-азиатской части Великой Степи в III в. объединяются остатки тюркоязычных сяньбийцев (хуннов, принявших этноним сяньби), племена теле, жужани и некоторые другие. Среди них особенно выделяются родственные хуннам племена жужаней, получившие в западных источниках этноним авары (обры). Хотя некоторые авторы придерживаются иной точки зрения и считают, что у жужаней не было единого предшественника, а сложились они как орда вольных кочевников-казаков из разноплемённых пиратов в степном «море» (100).

Остатки хуннов здесь стали союзниками жужаней. Вместе с тюрками Алтая они занимали подчинённое положение в союзе и, согласно китайским хроникам, «добывали железо для жужаней», то есть платили им дань изделиями из железа. В силу каких-то до конца не выясненных причин жужани начали движение на запад. Возможно, из-за плохой организации они оказались не в состоянии удержать в повиновении многочисленные племена и были вытеснены с занимаемых территорий. А может быть, в силу тех же причин, какие с древнейших времён, начиная с ариев, скифов, сарматов, двигала кочевниками в их неуклонном продвижении на запад и поисков лучшей жизни. Когда в 552 г. тюрки под началом кагана Бумына разгромили основные силы авар, те ушли в Предкавказье, а позже ещё дальше. В Приазовских степях под их властью оказались гуннские племена барсилов, савиров, оногуров. На определённое время авары становятся главными действующими лицами исторических событий юго-востока Европы, покоряют болгарские племена, предков славян – антов – и выходят к границам Восточной Римской империи.

Здесь представляется интересным мнение профессора Петра Михайловича Золина о возможно непростом созвучии названия славян-дулебов, о которых говорится в «Повести временных лет» с тюркским родом Дуло. Их, согласно «Повести временных лет», «примучивали» авары, придя в Причерноморье. Появление в Тюркском каганате рода Дуло заставляет обратить внимание на дулебов. Дальнейшая судьба самого рода неизвестна, но ряд правителей Болгарии значатся по происхождению из него (38). В связи с этим несколько иначе может представляться процесс славянизации тюрок-болгар на Дунае. Возможно, речь должна идти об изменении языка народа под влиянием окружения и принятии христианства, так как другая часть болгар ушла в волжско-камское междуречье, сохранив тюркский язык.

Современные исследователи указывают, что на землях бывшей римской провинции Паннонии, где когда-то располагалась ставка гуннских царей, авары во главе с каганом Бояном создают государство. Около 626 г. «совместно со славянами» они осаждают Константинополь, но византийцам удалось уничтожить славянскую флотилию, и авары потерпели чувствительное поражение. Указывая, что славяне активно участвовали во многих аварских походах авторы будто «забыли» о русах, россомонах, когда пишут о союзных войсках аваров и славян. Особенное недоумение вызывает «славянская флотилия», уничтоженная у берегов Константинополя! Если бы речь шла о русах – признанных мореходах, – вопросов бы не возникало. Но «славяне-мореходы» в начале VII века вызывают сомнения. Нет ли здесь ошибок в переводах с невольным предпочтением желаемого действительному? Тот же Константин Багрянородный писал о выгоде для Византии враждебных отношений между пачинакитами и росами, но не славянами (9, с. 41).

Собственно аваров в каганате было не более 100 тыс. Большинство составляли народы других племён. Например, Феофилакт Симокатта сообщал: когда в 601 г. на реке Тиссе византийцы разгромили аварское войско, среди пленных только пятая часть оказалась аварами, половина – славянами (101, с. 178). Предполагают постепенную ассимиляцию тюркоязычных авар многочисленными славянами. Только возникает очередной вопрос: откуда там многочисленные славяне? И случайно ли Д. И. Иловайский предлагал гуннов называть славянами, так как те «вдруг возникают» с распадом державы Аттилы (40, с. 322).

С другой стороны, указывается, что авары и болгары оттеснили предшественников славян от Черноморского побережья, что заставило их занять лесную полосу между Днепром и Днестром. А затем уйти на запад до Тиссы, вверх по Дунаю, в междуречье Вислы и Одера (32, с. 488–491).

Ещё труднее объяснить, почему скромные земледельцы славяне, о которых до этого практически не упоминалось хронистами, интенсивно осваивают земли, прежде подвластные гуннам? Может быть, действительно в Причерноморье под названием «гунны» пришли потомки голубоглазых (зеленоглазых) светловолосых (рыжих) динлинов, усуней, кипчаков, юэчжэй и других племён Центральной Азии, которых китайцы из-за густой растительности на теле называли «рыжими дьяволами, лицом похожими на обезьян». Потому и лица у них были в многочисленных шрамах, о чём писали современники: им приходилось сбривать волосы, оставляя только усы, неприспособленными для этого кинжалами. А славяне отпускали бороды и не брили голову. Получается, не так уж и бездоказательна принятая в своё время в штыки русскими учёными гипотеза профессора Д. И. Иловайского о гуннах-славянах.

Если носителями гаплогруппы R1a1, которая преобладает сегодня у поляков, украинцев, белорусов и русских, были в том числе гунны, становится понятной картина быта, архитектура жилищ в описании посетившего в 448 г. главную ставку Аттилы византийского историографа Приска Панийского. Он увидел там дома, какие строили в России чуть не до XX столетия. Причём Приск не говорил о каких-либо существенных внешних различиях между греками, гуннами или германцами, отличавшихся между собой преимущественно одеждой. Что вполне объяснимо: греки не носили штанов, не брили бороды.

Разгром, учинённый гуннами в Европе, создал им на западе репутацию головорезов и диких разбойников, а китайские авторы характеризовали хуннов как народ, наиболее культурный из всех варваров (29, с. 245–246). И в Западной Европе гунны оставили свои следы. Одни бургунды чего стоят. Эти «германцы» пришли с берегов Байкала, считает Мурад Аджи. О том, что во французской Бургундии когда-то говорили по-тюркски и писали рунами, можно узнать в музеях Бургундии, указывает автор. А римский Папа Григорий в 592 г. после заключения мира с лангобардами (тюрки-кипчаки, обосновавшиеся на севере Италии) объявил Римскую Церковь «Тюркской Церковью». Теперь забыты и древние тюркские курганы, что остались в Южной Англии со времён Аттилы, где были найдены оружие гуннов и золотые ювелирные украшения с фигурками алтайских оленей. Хотя «кровь кипчаков не остыла в жилах англичан: они даже чай пьют по-прежнему – с молоком, любят коней, скачки. А их соседи уэльсцы и шотландцы не терпят оставшиеся от тюрков обычаи англичан» (3, с. 140–147). Представляется справедливым и следующее его замечание: «…Утвердившаяся ложь не принесла счастья никому: ни славянам, которым надели не их шапку, ни тюркам, с которых их шапку сняли» (2, с. 104).

В мировой истории не раз бывало, когда побеждённые принимали этноним победителей. А часто, наоборот, воинственные победители со временем растворялись среди многочисленных побеждённых народов, меняя этноним. Ведь детей победителей, рождённых женщинами побеждённых народов, воспитывали матери. Они учили их говорить, прививали культуру. Потому в работах исследователей часты недоразумения, когда народы, как в сказках, «вдруг возникали» и также «вдруг исчезали». Некоторым и вовсе давались этнонимы, к которым они имели, может быть, не самое большое отношение. Неслучайно жители современного Татарстана вплоть до ХХ века называли себя «булгар халык», что в переводе с тюркского языка – булгарский народ. Украинцы не согласны с тем, что великороссы называют себя русскими и т. д.

У гуннов не запрещались браки с антами, венедам, россомонами и др. Позже, подобное происходит с аварами, болгарами. Так, тюрко-болгары превратились в славяно-болгар за Дунаем. В свою очередь, часть гуннских племён, называемых греками «акациры», обитавших в степях между Доном и Северным Прикаспием, вошли в число предков хазар и волжских булгар.

Начиная с Иордана (VI в.) многие авторы, изображают древних славян, как народ, обязательно находившийся в зависимости от кого бы то ни было (18, с. 100). Но признание «старшим братом» кого-либо в корне отличается от рабства! В античные времена и в раннее средневековье лучше кочевников никто воевать не умел. Они и занимали доминирующее положение в союзах племён. Называть это рабством неверно.

Алексей Бычков (2007) пишет: «Взаимодействие обоих войск, славянского и аварского, было скорее таково, что авары при совместных военных предприятиях, как народ кочующий, имевший отменных коней, составляли конницу, славяне же – пешее войско. Допускаем, что там, где было невыгодно вступать в бой всадникам, посылали в первых рядах славян, как бывает, например, при осадах городов, но в открытом поле, где конница была намного эффективнее, чем пехота, сомнительно, чтобы славяне бились в первых рядах». Нельзя говорить о рабстве славян и потому, что даже во время аварского верховенства у них образовалась княжеская власть (18, с. 113–114). А кочевые народы, создававшие устойчивые государства, либо становились правящей верхушкой этого государства, либо переходили к осёдлости (94, с. 605). Как бы то ни было, в VI в. наблюдалось активное взаимодействие тюркского, славянского и россомонского этносов.

Последнее упоминание аваров в письменных источниках относится к 822 г., когда они потерпели сокрушительное поражение от Карла Великого и окончательно сошли со сцены истории.

Хуннами Юебань назвали кочевников, обитавших близ Согда[8] и подвергшихся влиянию древней земледельческой культуры Средней Азии. Они воспользовались ослаблением жужаней и распространились на всё Семиречье. Но их самостоятельность была уничтожена телеутами, ответвившимися в 487 г. от жужаней. В свою очередь, телеутов в 495–496 гг. завоевали эфталиты. О загадочном народе под условным названием «эфталиты», в V–VI вв. создавшем могущественное государство в Центральной Азии, имеются самые противоречивые сведения, в том числе о его происхождении и языке. Очевидно, часть хуннов здесь смешалась с согдийцами Центральной Азии. От них отделились так называемые белые гунны (эфталиты), которые в V веке и создадут государство, куда войдёт Северо-Западная Индия, части Средней Азии, Восточного Ирана и Афганистана (94). На тюркоязычность эфталитов указывают древние китайские источники, дворцовые историки Византии. В арабских источниках их без оговорок называют тюрками (85). Весомую роль во времена Великого Тюркского каганата здесь играли другие потомки хуннов, племена чуюе, чуми, чумгунь и чубань.

Хунно-сяньби — этнический субстрат, из которого «выработались позднее тюрко-язычные и монголо-язычные племена». В середине II в. ослабленные нескончаемыми войнами с китайцами и междоусобной борьбой Северное Хунну было окончательно разгромлено ярким вождём союза сяньбийских родов Таншихаем. Он выгнал хуннов из Джунгарии за Тарбагатай, выдавил динлинов за Саяны, обеспечив монгольскому элементу преимущественное положение в Халхе и Чахаре. Часть хуннов признала старшинство молодого вождя, и приняла этноним «сяньби». Только уже в III в. сяньбийцы утратили появившиеся у них зачатки государственности и рассеялись по Халхе. Их южные вожди подверглась влиянию китайской культуры, признали себя вассалами китайского императора.

Сяньбийцы отличались от хуннов образом жизни и языком, хотя те и другие вели преимущественно кочевое хозяйство. Сяньбийцы находились на стадии военной демократии первобытнообщинной формации, и классов у них ещё не было. По замечанию Л. Н. Гумилёва, роды и племена у них легко распадались и вновь возникали с невероятной быстротой, впитывая в себя осколки распавшихся племён и людей, тем самым меняя этническое лицо. Возникали хунно-сяньбийские, тибето-сяньбийские или окитаенные сяньбийские племенные образования. При этом сяньбийцы нередко начисто забывали о своём родстве. Хотя они пользовались монгольским языком, диалекты сильно разнились, а заимствования из тюркского и китайского эти различия усугубляли (29, с. 257–258).

Так образовалось ханство табгачей, в китайской транскрипции – «тоба». Табгачи отличались от других сяньби обычаем тунгусов заплетать косу. Это обычай не монгольский, и народ табгачей находился под значительным влиянием более культурных в то время соседей – тунгусов. В отношении языка табгачей до настоящего времени ведутся споры лингвистов. Одни относят его к монгольскому, другие – к тюркскому. Джастин Уинтл прямо называет табгачей тюркским племенем (97, с. 71–79).

Китайские (южные) хунны. После падения ханьской династии в Китае наступает «Период раздробленности» 220–586 гг. В это время активизируются южные хунны из тех, кто остался в Китае. Их шаньюи жили в китайской столице. Для управления народом там назначались временные правители. В 304 г. под предводительством Лю Юаня хунны вновь утвердились в среднем течении реки Хуанхэ. Этот внук предпоследнего шаньюя южного Хунну по материнской линии принадлежал к одной из китайских императорских династий и получил прекрасное аристократическое образование. Вокруг Лю Юаня сплотились остатки хуннов, не желающих мириться с подчинённым положением в империи, мечтавших о возрождении государства Хунну. Его провозгласили великим шаньюем, а сам он в 308 г. объявил себя императором, дав начало китайской династии Хань (17, с. 207–208). Лю Юань отогнал сяньбийцев от китайских границ.

В 316 г. армия хуннов вторгается в долину реки Вэй, разгромив государство Западная Цзинь. В долине реки Хуанхэ многие из этих хуннов постепенно переходят к оседлому образу жизни, перенимая китайскую культуру. В 386 г. уже сами хунны оказываются разбитыми племенем тоба, вождь которых основывает китайскую династию Северная Вэй с центром в провинции Шаньси. Тоба также перенимают китайские обычаи, переходят к оседлому образу жизни, постепенно ассимилируясь в китайском обществе, как чуть не все кочевые предшественники, начиная с далёкого прошлого времён династии Чжоу 1054–771 гг. до н. э. (97, с. 71–79).

Когда тюркам, к которым Эдуард Паркер причислял и хуннов, в очередной раз удалось занять трон китайских императоров, они с политической точки зрения не сделали ничего выдающегося, но династия Тоба-Вэй (386–550 гг.) признавалась весьма респектабельной полукитайской династией. Что примечательно, потомки тюркских шаньюев, становясь во главе китайских династий, считали, что тюркские племена должны быть раздроблены, изолированы друг от друга, в ином случае они могли «перевернуть с ног на голову весь Китай» (74).

Глава III Великий Тюркский каганат

Великий Тюркский каганат (Великий Эль тюрок) в конце VI в.

На отдалении многих сотен лет сложно говорить о жизни древних народов, особенно если отрывочные письменные свидетельства противоречивы, составлялись в угоду кому-либо или откровенно выдумывались. Но старые и современные географические карты представляют собой серьёзный исторический документ, и великое переселение народов II–V вв. оставило на ней свой неизгладимый след в топонимах и этнонимах, когда тюркская культура стала доминировать от Байкала до Альп.

В Средние века, завоевав чуть не половину обитаемого мира, тюрки словно ушли из истории. Покидая Великую Степь, они превращались в «новый» народ либо сливались с другими, «тая как снег на солнце» (2, с 39–44).

История становления и начало распада Тюркского каганата достаточно полно освещена в надписях на каменных памятниках Великой Степи от Орхона до Волги. В значительной мере она содержится в Большой надписи в честь великого тюркского полководца Кюль-тегина, на обнаруженной Н. М. Ядринцевым каменной стеле в долине реки Орхон. Поэтический перевод Надписи на русском языке сделал замечательный поэт, драматург и переводчик Анатолий Васильевич Преловский[9].

Достаточно небольших комментариев из древних источников (преимущественно китайских), чтобы у читателей Надписи возникла картина исторических событий той далёкой эпохи, образ жизни, веры людей в Вечное Синее Небо, культура народа, необходимость следования законам.

1

Когда вверху возник свод Неба голубой, а бурая Земля раскинулась внизу, меж ними род людской был утверждён и жил. Тот род людской сперва хранил Бумын-каган, А Истеми-каган продолжил труд его. Они закон и власть – весь тюркский каганат — крепили, берегли, держали высоко.

На Алтае к середине шестого столетия род Ашины настолько окреп, что их вождь Бумын отказался платить дань жужаням, доминировавшим в то время. В 545 г. его признают «старшим братом» племена уйгуров, и уже в первом бою объединённое войско одерживает победу на жужанями. Те бегут на запад в Причерноморье, а далее через Карпаты на Дунай, где их называю «авары». В Центральной Азии создаётся новый союз племён, принявших этническое самоназвание «тюрк».

Китайцы их называли «ту-кю», расшифрованное синологами как «тюркют», в переводе «сильный». К тюркам прибывает посольство Западного Вэй, что означало признание государства китайцами.

Вскоре под знамёна Бумына встаёт большинство тюркоязычных и монголоязычных племён. Его провозглашают Иль-каганом. Вторым лицом в государстве становится командующий западным крылом войск Истеми-ябгу, которого после смерти Бумын-кагана именуют также каганом, а на востоке стал править сын Бумына-кагана, принявший титул Кара Иссык-каган.

Памятник в честь принца Кюль-тегина. VIII в., бассейн реки Орхон: «Имевших головы они заставили склонить, имевших колени они заставили преклонить».

Но правил Кара Иссык-каган недолго. Уже в 553 г. на престол заступает его младший брат Мугань-каган и тоже правит всего лишь до 555 г., хотя за эти два года тюрки на востоке покорили сильные племена монголоязычных татабов, киданей и вышли к Жёлтому морю.

2

Мир с четырёх углов врагами полон был. Тогда Бумын-каган и Истеми-каган пошли войной на всех, кто тюркам жить мешал, и покорили всех, и усмирили всех. Кто голову имел – заставили склонить, колени кто имел – заставили согнуть. Вперёд – на Кадыркан[10], к Темир-Капыгу[11] – вспять ходил народ кёк-тюрк и расселялся там.

Истеми-каган установил контроль на западе от Алтайских гор, подчинил тюркоязычные племена до Аральского моря. Ему покоряются племена Средней Азии, находившиеся под властью эфталитов, и с объединённым войском он вторгается в Северную Индию. В 558 г. Истеми-каган выходит к берегам Итиля (Boolgar, Волга) и далее на Кавказ.

К этому времени укрепляется самосознание народов, принявших этноним «тюрк». Легенду о происхождении рода Ашины узнал каждый, кто стал называть себя тюрком. Хотя слово «ашина» происходит от монгольского «шоночино» – волк, этот символ лёг в основу этнического самосознания тюрков (99). В ходу был и другой термин – «народ кёк тюрк», в переводе на русский «небесные тюрки»[12].

Немалое значение имело обладание караванными путями, по которым шли товары, в первую очередь шёлк из Китая через Иран на запад, до Византии. Прежде основная часть товаров оседала у персидских купцов, непомерно повышавших цены на шёлк, перепродавая грекам (79). Но северные китайские царства Бэй-Чжоу и Бэй-ци именно шелками платили тюркам за мир, которые те получали в избытке и сами стремились продавать их. Потому их политика персов явно не устраивала.

Истеми-каган направил посольство в город Константинополь во главе согдийским купцом Маниахом. В переговорах с императором Юстинианом I Великим (527–565) был заключён военный договор против персов. В 571 г. в союзе с Византией тюрки начинают войну с Персией за контроль над Великим шёлковым путём. В результате южная граница устанавливается по реке Амур-Дарья. В последней четверти VI в. тюрки овладевают Боспором (Керчь) и осаждают Херсонес. Огромное государство получило название Великий Тюркский каганат. Болгарские племена утургуров и кутургуров, унногундуров низовий Кубани, Дона, Днепра и хазары в большинстве своём вынуждены были подчиниться правителям новой волны завоевателей с востока. Более того, в лице хазар там они обрели верных сподвижников (30, с. 204).

Со смертью Истеми-кагана «младшая родня» пришла к власти в Великом Тюркском каганате, границы которого деяниями его основателей простирались уже от Жёлтого моря на востоке до Чёрного моря на западе. Они и начинают «управлять не так, и поступать не так». Разбогатевшая тюркская аристократия ведёт праздную жизнь, прельщаясь благами китайской, иранской, греческой цивилизаций, отрывается от нужд своего народа. Как часто бывает, богатство, жадность и зависть вызывают вражду между людьми, приводя к междоусобным стычкам.

4

На погребенье их – оплакать и почтить — с восхода шёл союз бёклийских степняков, с других углов земли – тибетцы, татабы, табгачи шли сюда, отуз-татары шли, уч-курыкане, рим, кидании – не счесть народов, что влеклись на погребальный сход: так тюркский каганат был славен и силён, так был каган его силён и знаменит.

5

Но позже власть взяла их младшая родня: сначала братья их, за ними сыновья. И младший норовил не так, как старший, жить — и поступать не так, и управлять не так. И сыновья взялись не по-отцовски жить — и управлять не так, и поступать не так. Негоднейший каган негодного сменял, безумный принимал у глупого свой трон. И те, кто доводил законы до людей, все были как один – слабы и неумны.

6

Все беки, весь народ, не уважая власть, табгачам предались – посул, обман и лесть табгачских ловкачей поссорили их всех. Со старшим младший жил в разоре и вражде, со всеми все дрались, друг друга не щадя. Табгачам удалось так тюрков расслоить, что стал каган никем и стал народ ничем: мужским потомством он табгачам стал рабом и женским – о, печаль! – врагам рабыней стал. Знать тюркская, предав народ свой и себя, забыла имена и титулы свои, но, у табгачей взяв их имена взаймы, полвека им была как верная слуга…

Аристократы людей своего сословия называли «ар», «эр», «ир» (в зависимости от диалекта), ниже по социальной лестнице стоял «будун» (свободный народ), в том числе «кара будун» (чёрный народ). Свободный народ ещё именовался «кадаш», «кэдэш». И наконец, на самой нижней ступени социальной лестницы были «кеше», «киши» (человек). Такое разделение закрепилось на многие века и перешло в терминологию русских дворян, называвших, к примеру, официанта «человек».

Тем временем в китайских царствах происходят события, изменившие многое. В 580 г. умирает могущественный император Северной Чжоу, незадолго до этого подчинивший Северную Ци. Ему наследует душевнобольной сын, который понуждает свою супругу к самоубийству. За императрицу вступается отец – знаменитый генерал Ян Цзянь, правитель удела Суй; вводит войска в столицу Северной Чжоу и заставляет царедворцев назначить его регентом слабоумного императора. А затем и вовсе свергает того, основав новую императорскую династию Суй (589–618).

Ян Цзянь родился в семье аристократов смешанных тюрко-китайских кровей. Взойдя на престол под именем императора Вэньди, он начал решительные преобразования с целью возрождения Китайской империи, основательно растерявшей в «Период раздробленности» 220–589 гг. Начал с реформ в армии, раздав землю солдатским семьям по примеру надельной системы, бытовавшей ранее в Северной Вэй. Укрепил Великую китайскую стену для защиты от нападений с севера. Чиновников стал подбирать в соответствии с их способностями, а не на основании семейных связей. Будучи сам воспитанником буддийской монахини император Вэньди, поддержал распространение буддизма.

Таким образом, когда у тюрков начались междоусобицы, за Китайской стеной происходило укрепление и централизация власти с реформами в армии и бюрократическом аппарате, а основателем новой китайской династии вновь становится император с тюркскими корнями.

Особый интерес вызывают слова в Надписи о расслоении тюрков в результате усилий китайской дипломатии: «…Табгачам удалось так тюрков расслоить, что стал каган никем и стал народ ничем…». Во все времена правительства враждующих государств в тех случаях, когда кто-то не мог диктовать условия с позиций силы из-за слабости в военном отношении, предпринимали дипломатические ходы, в том числе вызывая в народах недовольства своими правителями. Так было полторы тысяч лет назад в отношении Тюркского каганата, такое мы видим в современной мировой дипломатии. Ничего не меняется!

Правителей Тюркского каганата подкупали золотом, шелками и другими предметами роскоши. Расслоение общества вызывало отчуждение правящей аристократии от народа с нежеланием простых тюрков сражаться за интересы ставших ненавистными родовых, племенных князей и старшин. Народ беднел, государство слабело.

Нельзя не учитывать и фактор расстояний Тюркского каганата. Даже в XIX–XX вв. с развитием железнодорожного сообщения, телеграфа, авиации не просто было управлять огромной территорией Российской империи, Советского Союза. А в VI–VII вв. это кажется невозможным. По мнению Л. Н. Гумилёва, завоевав огромную территорию, населённую многочисленными и храбрыми народами, тюркские ханы оказались в зависимости от лояльности своих подданных, и особенно это проявилось на западе, где основатели Великого Тюркского каганата оказались в ничтожно малом количестве (30, с. 124). В 581 г. распадается единое государство: на Восточно-Тюркский каганат и Западно-Тюркский каганат.

Западному кагану принадлежали земли от Крыма до Алтая. Здесь также большую силу обретали племенные вожди, не желавшие подчиняться единому правителю. Они враждуют и между собой. Тем не менее в 593 г. западному кагану как-то удалось вновь объединить обе части Великого Тюркского каганата. Вероятно, поэтому промежуток истории Евразии с 552 по 630 гг. называют периодом первого Тюркского каганата. Последние пятьдесят лет его существования отмечены бесконечными восстаниями и междоусобицами; уже в 604 г. единое государство ещё раз делится на западную и восточную части.

А в Китае вновь происходят перемены. Правитель царства Тан генерал Ли Юань (также с тюркскими корнями) при поддержке Восточно-Тюркского кагана свергает императора суйской династии и провозглашает себя императором Гаоцзу, дав начало китайской династии Тан (618–907). Благодаря Гаоцзу и особенно его сыну – Ли Шиминю (император Тайцзун) Китай занимает достойное место на карте мира (97, с. 90–93).

В 630 г. войска Тан при поддержке уйгуров громят армию восточных тюрков, забыв, благодаря кому свергли прежнюю династию. После чего правители Восточного каганата на долгие годы утратили независимость, признавая себя вассалами империи Тан, называемой тюрками страной «Табгач».

В 635 году на западе вождь болгар-унногундуров Кубрат нанёс поражение аварам и в союзе с кутургурами, утургурами окончательно изгнал их из северного Причерноморья, создав своё государство, названное историками Великой Болгарией.

В период с 630 по 678 гг. восточные тюрки и часть западных под властью танских императоров неоднократно восставали, но безуспешно. Наконец, в 679 г. началось самое большое восстание, продолжавшееся до 681 г. Возглавил восстание бек Кутулуг, провозгласивший себя Ильтериш-каганом. Он сумел избавиться от китайской зависимости, вновь объединил тюрко-язычный мир в государство, в основе которого лежал единый язык и письмо. Начался период второго Тюркского каганата.

8

Но сверху небеса, а снизу Мать-земля сказали тюркам: «Вы не смейте погибать! Да не исчезнет род – да будет жив народ!» — так Небо и Земля их обязали быть. Мне Ильтериш-каган великий был отцом, а Ильбильге-катун мне матерью была. Их Небо, поддержав в деяньях с высоты, возвысило и сил для подвигов дало.

9

Семнадцать было их, с кем мой отец-каган начала начинал – к ним в горы, в дерби, в глушь отважные стеклись, чтоб сверху хлынуть вниз. Семнадцать было их, а семьдесят сошлось. И Небо им дало отвагу, дерзость, мощь, и были все они как волки, а враги — как овцы; смельчаки вели за боем бой, Объединяя всех, как вдохновлял отец. И стало их семьсот – отважнейших мужей. Тогда-то мой отец стал возрождать народ: утративших закон – к законам приобщал, привыкших в рабстве жить – от рабства избавлял. Пересоздал людей отец мой: дал им цель, и доблесть в них развил, и предков им внушил любить и почитать, и государство дал, и беков обучил родами управлять.

Но положение каганата оставалось сложным: вожди крупных племенных союзов стремились к самостоятельности. Сильными соперниками в борьбе за власть в Западно-Тюркском каганате стали враждебно настроенные тюргеши[13], на севере набиравшие силу кыргызы. На юге угрожали китайцы династии Тан.

В памятнике перечисляются племена и государства, с которыми пришлось воевать Ильтериш-кагану, добиваясь централизации власти и восстановления единого государства. Здесь уже практически нет упоминаний о племенах западнее Урала. Там начиналась своя история, о которой речь впереди.

10

И если справа[14] нас табгачи стерегли, то слева Баз-каган токуз-огузов гнал на нас; не счесть врагов: кыргызов, курыкан, киданей, татабы, отуз-татар – все к нам… И сорок семь отец походов предпринял, и в двадцати боях поверг врагов своих, чтоб тюрков оградить от ярых вражьих сил, чтоб в тюрках возродить и честь, и жажду жить. Так Небо помогло отцу: он усмирил всех, кто ходил на нас зорить и брать в полон. Имеющих вождей он их вождей лишил, имеющих закон закона он лишил. Кто голову имел – заставил он склонить, колени кто имел – заставил он согнуть. Восстановил наш эль мой доблестный отец — народу дав закон, сам к предкам отлетел. Был предан он земле, и ряд балбалов[15] встал над ним, чтоб знали все, кого он побеждал.

Далее составитель Надписи переходит к описанию жизни и деяний непосредственно Бильге-кагана и его брата Кюль-тегина, вновь повторяя, как важен Закон для единого государства, которому все обязаны следовать.

11

И властвовать потом стал Капанан-каган, мой дядя, он отца стал продолжать в делах. Возвысил тюрков он, ужесточил закон и укрепил, как мог, мужающий народ: как пешему – коня, богатство тюркам дал, из малых тюрков он в великие возвёл.

12

При дяде я тогда стал шадом – мне в удел был дан народ тардуш, то было время войн. Вперёд – к Яшыл-огюз[16]и до земли Шантунг ходили мы войной; к Темир-Капыгу – вспять водили мы войска; перевалив Кёгмен[17], в страну кыргызов мы ходили воевать. Я в двадцати пяти походах побывал, в тридцати больших сраженьях воевал. Имеющих вождей и государство мы лишили и того, и этого навек: кто голову имел – заставили склонить, колени кто имел – заставили согнуть.

16

Когда я принял власть, ко мне пришёл народ, что пеш и наг бродил по четырём углам. «Возвышу тюрков я!» – сказавши так, пошёл войною я на всех, кто тюркам жить мешал. Налево я ходил – огузов усмирять, направо я ходил – табгачей разорять, вперёд – киданей бить и татабыцев жечь… Двенадцать раз в поход войска я поднимал!

Здесь в Записи чёткая картина расселения тех или иных народов, какая довольно путано представлена хронистами более поздних времён.

17

Был волею Небес удачлив я в боях, и милостью Небес я тюрков возродил — готовых погибать я к жизни возвратил. Нагого я одел, дал пешему коня, богатством наградил былого бедняка. Умножил свой народ – с ним в племенной союз сплотил соседей всех: так я Добро творил. Все силы положив для этого ж, мой брат, любимый младший брат, отважный Кюль-тегин, помог нам обрести невиданную власть, а сам ушёл от нас, не насладившись ей.

18

В семь лет осиротел, а в десять лет уже он именем мужским был назван: «Кюль-тегин», подобная Умай[18], мать счастлива была, что он мужчиной стал, что воином он стал. В свои шестнадцать лет мой младший брат ходил с войсками, что водил наш дядя, и в боях он подданных и власть кагану добывал. К согдийцам мы пошли и шесть их округов разбили, а когда табгачский Онг-тутук[19] к нам тысяч пятьдесят копейщиков привёл, мы встретили врага, как тюркам надлежит. Он пешим в бой вступил, отважный Кюль-тегин, и Онг-тутука взял в полон со свитой всей: так, в панцырях, их всех к кагану приволок… Мы истребили тех, кто посягнул на нас.

23

Решив согдийцам дать закон и власть, пошли чрез реку Йенчу к Темир-Капыгу мы: все смуты прекратив, установили мир. Но тут народ тюргеш вновь сделался врагом, и, зная, что к нему нескоро подойдём, он кенгересов[20] стал теснить и избивать. Коней поистощив в походах, были мы слабы и голодны – изнурены войной. Тогда-то, осмелев, друзья, врагами став, то там, то здесь на нас набегами пошли. Чтоб избежать беды, я брату дал отряд — И Кюль-тегин умно преследовал врага, и, улучив момент, он бой тюргешам дал. На белом скакуне по кличке Алп-Шалчы ворвался Кюль-тегин в тюргешские ряды — и многих потоптал, и многих поразил, и множество в полон тогда он захватил.

Но мало было покорить стремившихся к самостоятельности племенных вождей, приходилось непрестанно следить за сохранением Закона и порядка на подвластных территориях, предотвращать междоусобные конфликты, усмирять выходивших из подчинения вождей. Так, в 715 г. восстали западные тюрки, карлуки, татабы, кидании, уйгуры и др.

24

И снова был поход, и снова Кюль-тегин был впереди, когда Кушу-тутка бил: всё воинство его развеял Кюль-тегин, а всё его добро доставил к нам в орду.

«…Доставил к нам в орду» – из этих строк следует, что основу тюркской государственности VII в. составляла орда. То есть ставка кагана в центре военизированной системы управления союзными и подчинёнными народами.

Верховным божеством тюрок и древних монголов было Вечное Синее Небо – хан Тенгри. Корни представлений о Тенгри лежат в глубине веков. В отличие от религиозных учений пророков с их последователями они происходят естественным путём на основании народного мировоззрения. Вполне определённо можно говорить о возникновении представлений о едином Боге Небесном около 2500 лет назад. О том свидетельствуют описания жизни хуннов в китайских источниках. Тенгри – это сердце тюркской культуры, это невидимый Дух во Вселенной, создатель всего живого на Земле. Культ Тенгри – это вера в Вечное Синее Небо, место обитания неперсонифицированного Великого Духа Небесного. Тенгриане выделяли три зоны Вселенной – небесную, земную (срединный мир) и подземную. По их убеждению небесный мир, в свою очередь, делился на 9 ярусов, где обитали божества. На верхнем невидимом ярусе находился Великий Дух Неба – Тенгри. Другие божества – Йер-суб, Умай, Эрлик, Земля, Вода, Огонь, Солнце, Луна, Воздух, Облака, Ветер, Смерч, Гром и Молния, Дождь, Радуга – занимали подчиненное положение (13, с. 6–7).

Христианская вера в Бога Небесного первоначально утвердилась в городе Византий на берегу Босфора, куда император Константин I Великий перенёс ставку из в погрязшего в разврате языческого Рима.

В 312 г. греки пригласили тюрков-священнослужителей для чтения молитв от имени Бога Небесного. С этого времени в Византии появляются равносторонние тенгрианские кресты, тюркский язык становится «языком солдат», ставших основной воинской силой Восточной римской империи, считает Мурад Аджи (2014). Первые символы древних христиан – рыба и агнец – уходят в прошлое. Греки начали молиться Тенгри, а в 325 г. назвали новую веру «греческим христианством», объявив императора Константина наместником Бога на земле. Но ещё ранее армяне на Кавказе переняли у кипчаков символы Тенгри и начали строить священные храмы с основанием в виде крестов. Такие же древние фундаменты храмов III–V вв. археологами обнаружены в Средней Азии. До начала строительства таких храмов в Римской империи христиане молились в синагогах (3, с. 105–132).

Удивительное дело, но с приходом тюрков на Кавказ в III–IV вв. святой Георгий «увидел» в небе знамение креста. Император Константин Великий (IV в.) также «видел» знамение с крестом и надписью «Сим побеждай», после чего крест стал символом христианства в Европе. Есть своя легенда и у шведов, король которых уже в XII веке «видел» в небе золотой крест, ставший символом и знаменем страны. Всё это очень похоже на легенды. В Скандинавии древние символы тюрков встречаются всюду, а споры о «русах» теряют смысл, если представить, что туда пришли гунны или их потомки во времена Средневековья (там же, с. 286).

Не исключается, что представители гаплогруппы R1a1 пришли в Скандинавию значительно раньше, может быть 2900–2500 лет назад, о чём говорилось выше. Их потомков, возможно, в IX веке и пригласил хазарский каган в качестве наёмников, посулив земли Киевского каганата.

Каган у тюрков являлся представителем Неба на земле. Ему подчинялись племенные, родовые вожди каганата – беки, у каждого из которых имелась своя орда и воины. Глава племени, входящего в каганат, назывался ещё эльтебером, как производное от слова «эль» – государство. У кагана имелся аппарат управления, где высшие государственные должности занимали, как правило, представители рода Ашина (70, с. 266–277).

Тюркские каганы из рода Ашина сумели объединить подавляющее большинство тюркоязычных племён, хотя были в этом союзе и говорящие на других языках, в том числе потомки монголоязычных сяньби и кидани.

Тюркский Эль стал государством народа с чёткими обязанностями и правами каждого (кроме рабов), нёс в себе черты Афинского государства, только с различиями: афинское общество было рабовладельческим, а тюркское – ранней формой сложения примитивных феодальных отношений с сохранением патриархального рабства (99, с. 103).

О внешнем облике тюрок того времени сегодня существует множество противоречивых суждений. Можно предположить, к середине I тысячелетия н. э. в восточной части Тюркского каганата в значительном количестве появляется монголоидный расовый тип. Это не означает, что он стал преобладающим. Хотя тёмный цвет волос, глаз, низкий рост у человека – признаки доминантные и распространяются быстро. Следует также принимать во внимание монголоидные черты самодийцев и части финно-угорских народов, участвовавших в этногенезе тюрков.

В наше время живущие у Байкала русские девушки нередко выходят замуж за бурятских парней, и наоборот. И в тех и в других случаях рождаются красивые дети с монголоидными чертами. Подобное можно увидеть в деревнях Иркутской области, где более ста лет совместно проживают потомки татарских переселенцев столыпинских реформ и буряты. На праздниках гости часто удивляются тому, что по внешнему облику бурятские мальчики и девочки поют татарские песни, пляшут татарские танцы… Дело в том, что рождённые от смешанных браков, но воспитанные в преимущественно татарском окружении они идентифицируют себя этническими татарами. В восприимчивости культур, вероятно, имеет значение и принадлежность к одной алтайской языковой семье.

Тем не менее, согласно китайским источникам, среди енисейских кыргызов даже в XI в. ещё преобладали светловолосые, а у тувинцев в некоторых районах республики таких людей много и сегодня. Лучше всего о внешних расовых признаках в прошлом свидетельствует смешанный физический тип тюркских каменных статуй, найденный в Великой Степи от Монголии до Причерноморья. Среди них нередко встречаются изваяния скорее европеоидного, чем монголоидного облика (23, с. 177). Вероятно, поэтому современники Аварского каганата в Европе не упоминали о наличии у тех монголоидных признаков, хотя отдельные восточные черты у аваров могли иметь место, если учесть, откуда они пришли. Скорее всего, это проявлялось у столь незначительного их числа, что древние авторы не обратили внимания. Так было и с гуннами, хотя некоторые современные исследователи и горят желанием видеть в них типичных монголов.

Благодаря совершенству металлургических технологий тюрки обладали не только лучшей для тех времён латной конницей, многие воины уже защищали себя более удобной железной кольчугой. Сабли из высокопрочного железа стали главным оружием ближнего боя для всадников. Они давали большие преимущества коннице над воинами с прямыми мечами.

Преобладание кочевого уклада в хозяйственной жизни не мешало части народа из числа входивших в состав каганата племён заниматься земледелием. Они жили в селениях, занимались отгонным скотоводством, возделывали землю, выращивали пшеницу, ячмень, просо, коноплю и рожь (60, с. 25). Продовольствием обеспечивали также охота и рыболовство. Немалый доход приносил контроль над большей частью Великого Шёлкового пути. Купцы за проезд платили определённую пошлину. В том числе за обладание этими возможностями вспыхивали мятежи отдельных вождей, желавших избавиться от зависимости.

25

Народ карлуков[21] был стремителен и смел, но, сделавшись врагом, нам долго досаждал. Мы двинули туда отборные войска и в местности Тамаг вступили с ними в бой. Тридцатилетний мой отважный Кюль-тегин на белом скакуне по кличке Алп-Шалчы был, как всегда в боях, всех впереди – рубил, колол, разил врага и устали не знал. Двух воинов подряд он поднял на копьё… Карлуков разметав, мы покорили их.

Период с 722 по 741 годы в истории второго Тюркского каганата считается относительно спокойным. В 727 г. заключён мир с Китаем, согласно которому тюрки получали ежегодную плату в 100 тыс. кусков шёлка (99, с. 101). За спокойствие на границах платили персидские, византийские правители.

В 731 г. в возрасте 47 лет[22] умирает непобедимый Кюль-тегин.

30

Оплакать и предать достойного земле кидани к нам пришли и татабы пришли — тех и других сюда Удар-сенгун привёл. Каган табгачей нам прислал свои дары, где золота не счесть и серебра не счесть, — всё это к нам в орду привёз Исьи Ликенг. Тибетский к нам каган вельможу отрядил. С той дальней стороны, где солнечный закат, согдийцы к нам пришли – привёл их Ненг-сенгун. Бухарцы к нам пришли – их вёл Огул-таркан. Каган тюргешей, сын благословенный мой, и мой народ «он кок» прислали тамгачей, то были: Макарач и с ним Огуз-Бильге. А от кыргызов был чур Ынанчу-Тардуш. Чтоб Кюль-тегину храм надгробный возвести, чтоб Кюль-тегину столп искусно написать, каган табгачей к нам племянника послал — и прибыл Чанг-сенгун, и мастеров привёл (63, с. 81–97).

В 734 г. отравили самого Бильге-кагана, а после смерти его сына Йоллыг-тегина в 742 г. между тюркскими племенными вождями начинаются кровавые междоусобицы, приведшие к окончательному распаду государства в 744 г. Формируются новые самостоятельные каганаты.

Говоря об истории второго Тюркского каганата нельзя обойти вниманием выдающегося государственного деятеля Тоньюкука, которого называют идеологом тюрков. Он был главным советником Бильге-кагана. Когда каган решил построить крепостную стену вокруг своей столицы и начать возводить храмы Будде и Лао-Цзы по примеру китайцев, советник напомнил ему, что тюрки, когда сильны, идут вперёд; когда слабы – уклоняются и скрываются, чтобы избежать пленения… «Сверх сего учение Будды и Лао-Цзы делает людей человеколюбивыми и слабыми, а не воинственными и сильными», – говорил он (16, с. 265).

Надпись Тоньюкука на Онгинском камне стала крупным политическим документом эпохи восстановления Тюркского каганата с обвинением тех, кто забыл заслуги его и Ильтериш-кагана. В нём он обвинял тех, кто предал хана и отдался Китаю. Считают, текст надписи памятника сочинён самим Тоньюкуком при жизни (99, с. 99).

Выбитая на «каменных книгах» руническим письмом история Тюркского каганата в полной мере свидетельствует о культуре тюрков. Во многом благодаря этим «книгам» потомки имеют сведения о деяниях народа. Уже само наличие письменности предполагает определённую систему образования, благодаря которой можно было обучать людей грамоте. Жанровое многообразие рунических надписей свидетельствует о литературном языке каганата, в основе которого, по мнению С. Г. Кляшторного, лежал диалект рода Ашина (49, с. 51).

Но, как признают историки, сила тюрков была в армии, основу которой составляла конница. Воины, обученные с раннего детства, в совершенстве владели оружием. Особенно хорошо, как древние скифы и гунны, они стреляли из лука; на полном скаку лошади попадали стрелой в цель, находящуюся не только спереди, но сзади, со всех сторон. Обладатели самого совершенного оружия дальнего боя и мобильностью всадники тех времён получали огромные преимущества над пешими армиями земледельческих народов.

Это хорошо усвоили арабы. Основатели мусульманского мира оказались небольшими любителями воевать, но Аббасидский халифат нуждался в воинах. Распавшаяся империя тюрков становится основным их поставщиком. В ход пошли товарно-денежные отношения: богатые арабские властители за большое вознаграждение получали в свои армии тюркских наёмников. В это же время в Великой Степи с успехом развивается работорговля. Карлуков, кимаков, кыпчаков, кыргызов, огузов, тогуз-огузов, тюргешей, хазаров приводят на рынки Багдада, Самарканда и других городов. Тюркские рабы, «самые красивые и лучшие из всех», стоили очень дорого. Это были самые дорогие рабы Средневекового мира! Воинов из этих рабов называли «гулямами». Именно гулямы дослуживались до высоких постов в арабских войсках. Они же становились главными участниками дворцовых переворотов или теми, кто подавлял восстания в Халифате, как, впрочем, в Иране или Китае. О том речь дальше.

Часть 2 Государства, образовавшиеся после распада Тюркского каганата

Глава I Уйгурский каганат

В III–IV вв. уйгуры входили в союз племён «гао-гюй»[23]. В 742 г. они с карлуками и басмалами восстали против власти тюркского кагана. С окончательным падением Восточно-Тюркского каганата уйгуры под руководством Бильге основали своё государство, заняв доминирующее положение в Центральной Азии. Он принимает титул Кюль-Бильге-кагана, но признаёт себя вассалом империи Тан. К тому времени уйгуры находились под влиянием культуры Китая, заимствовали китайскую административную систему, стали их верными союзниками.

В 747 г. во главе каганата становится сын Кюль-Бильге-кагана по имени Маянчур, хотя для этого ему пришлось подавить недовольство и сопротивление удельных властителей и помогавших им киданей. Ведущими, но не господствующим племенами в каганате были тогуз-огузы. Они не просто подчинили басмалов и карлуков, а приняли их в свою среду как равных. Также шесть телеских племен – буту, хунь, тайырку, тонгра, сыче и киби – в правах и обязанностях были приравнены к тогуз-огузам (86).

Уйгурский каганат.

В середине VIII в. границы Уйгурского каганата на востоке уже распространялись до Манчжурии, на западе охватывали Джунгарию. Кыргызы, потерпев поражение, признали старшинство уйгур и платили дань соболями. Маянчур создаёт постоянную армию, опытные воины которой побеждают практически во всех битвах, укрепляя власть уйгур. Союз с империей Тан на первых порах принёс немалую выгоду уйгурам, особенно после того, как его правители оказали поддержку императорскому дому в подавлении восстания и в освобождении от мятежников столицы Лоян.

В 755 г. один из крупнейших военачальников китайской армии Ань-Лушань, выходец из благородной тюркской семьи, воспитанный на согдийской культуре, во главе сильного отряда тюрков поднял мятеж против императорской власти и захватил обе столицы – Лоян и Чанъань. За помощью император обратился к уйгурам. Маянчур послал в Китай сына.

После победы тот вернулся, чтобы участвовать в походе против взбунтовавшихся кыргызов. В 761 г. в Северном Китае снова вспыхивает гражданская война. Император, опередив предводителей восставших, которые собирались обратиться к уйгурам, вновь заручился поддержкой последних, заплатив золотом. Бегю-каган (Идигань) (759–779) лично во главе профессиональной армии вступил на территорию империи и в течение восьми лет восстанавливал там порядок, спасая династию Тан. Тем вновь за это пришлось платить, но ещё больше китайцы заплатили за то, чтобы спасители ушли. Тюрки неохотно уходили с китайских земель…

Бегю-каган ежегодно получал богатые дары шёлком и монетами, которые наряду с выгодной пограничной торговлей и возможностью контролировать караванные пути сослужили немалую роль в процветании уйгурского государства. Строились города, развивались ремёсла, совершенствовалась система управления, многое в которой перенималось у китайцев.

Исследователями подчёркивается высокий уровень культурного развития в государстве уйгуров (56, с. 52–54). На местах стоянок строились настоящие города, развивалась торговля.

Уйгурские укрепления VIII–IX вв. в Туве.

Так возник «беловатый лагерь дворец» с крепостными стенами у чиков на территории современной Тувы (67). В последствие там возникает целая линия оборонительных сооружений из крепостей с глинобитными и каменными сооружениями, вероятно служивших защитой в противостоянии с кыргызами (57, с. 66–80). Со временем сложилась обширная городская инфраструктура – столичный город Хара-Балгас (Орда Балык) на берегах Орхона, административные центры, провинциальные города и военные крепости для обороны от внешних противников. По степени урбанизации в IX веке каганат не уступал многим обществам, достигшим так называемой цивилизационной стадии (22).

Наряду с традиционным кочевым хозяйством тюрков здесь развивалось земледелие, разнообразные ремёсла. Значительную роль в каганате играли согдийские мигранты, которые во множестве оседали в городах и участвовали не только в торгово-экономической деятельности, но и культуре. Со временем они стали контролировать торговые связи с Китаем, Индией, Арабским халифатом, выступая в роли посредников. В столице функционировал огромный рынок, имевший международное значение. Наряду с племенными органами управления в регионах создаётся сеть провинциальных чиновников, исполнявших государственную службу.

Постепенно древние тюркские руны заменяются согдийским письмом, привнесённым торговцами из Согда[24], писавшими амбарные книги, расписки и торговые договоры. На его основе создаётся особая уйгурская письменность. Это письмо вертикальное, пишется сверху вниз, по направлению налево. Оно оказалось более совершенным в сравнении с древним руническим письмом, способствовало распространению грамотности. Позже на нём будут созданы известные всему миру научные труды. Например, «Диван Лугат ат-тюрк»[25] Махмуда Кашгари (1029–1101) (69). Для овладения письмом функционировали обучающие школы.

На рубеже VIII–IX вв. в Евразию с востока и запада начинают проникать религиозные учения. Буддийские, христианские, мусульманские проповедники вступают в соперничество за умы народов, проживающих на земле от Дуная до Тихого Океана. И, надо отметить, многие из них добивались успеха, предлагая стройные системы взглядов на происхождение жизни на земле и правила поведения в мире. Вероучения, пришедшие на смену мировоззрений кочевников с культом Тенгри, легко ложились на их представления о главенстве Неба над всем, что есть на земле и в небесах, так как теперь становились чётко прописанными.

В 762 г. Бегю-каган, пребывая в танской столице, открыл для себя манихеев – последователей синкретической религии, составленной из вавилонско-халдейских, иудейских, христианских, буддийских и др. религиозных учений. Основателем её был Мани (216–276) из города Мардине в Вавилонии. Проповедники манихеев сумели очаровать кагана философией и взглядами на жизнь. Он пригласил их в свою столицу – роскошный по тем временам город, обнесённый крепостными стенами.

Манихейство становится официальной религией государства, но распространяется преимущественно среди уйгурской элиты, тогда как простой народ в большинстве оставался привержен культу Вечного Синего Неба и языческим традициям. Манихейство представляло собой смесь сказаний и ритуалов. В его основе лежало пессимистическое учение об изначальности зла с неприятием жизни, отрицанием семьи. Ритуалы нередко сопровождались сексуальными оргиями и распутством; жестокостью отличались его последователи.

В Синьцзяне и Ганьсу распространялись и другие религиозные учения, в частности несторианское христианство. Найдены также иудейско-персидские документы в Кашгарии на иврите, датируемые 800 годом.

Сохраняя союзные отношения с китайской династией Тан, уйгурская армия ведёт длительную войну с Тибетом. Но постепенно с самими китайцами отношения ухудшались. Там императорское окружение стало выражать недовольство сложившимися торгово-экономическими отношениям с уйгурами, более походившими на отступные за сохранение союза. В обмен на дорогие шелка в империю отправляли скот и лошадей, в большинстве своём не нужных китайцам. Это было не чем иным, как скрытой данью за лояльность. При такой системе обмена скота на шелк, например, лошадь оценивалась в два раза больше своей настоящей цены.

Благополучие Уйгурского каганата продолжалось недолго. На рубеже VIII–IX вв. восстают карлуки, но были разгромлены. А в 816 г., когда уйгурская армия вела очередные боевые действия с Тибетом, в тылу у них вновь подняли восстание кыргызы, потерпевшие двадцатью годами ранее сокрушительное поражение при подобном восстании. Одной из причин этого восстания называют неприятие кыргызами, так же как и карлуками, манихейства в качестве государственной религии каганата. Это воспринималось как покушение на основы родовых традиций и разрушение семьи последователями Мани. На этот раз кыргызы сумели освободиться от вассальной зависимости, сформировав собственное государство.

В 841 г. уже вся Халха[26] и столица уйгуров в Каракоруме оказались в руках кыргызского хана. Слабостью уйгур воспользовались китайцы, выдавив их из Ордоса. Тех, кто нашёл приют в Маньчжурии, разгромили кыргызы. Захват Орду-Балыка привел к уничтожению каганата, расселению уйгуров в разных направлениях и быстрому опустению городов. К 861 г. от некогда великого Уйгурского каганата осталось два небольших княжества на северо-западе Китая в нынешних провинциях Ганьсу и Турфане.

В Х веке часть уйгуров в Ганьсу называли «сары-уйгуры» или «уйгуры с жёлтой головой». Вероятно, это были татары, в результате продвижения ислама вытесненные на восток из бассейна Среднего Тарима. Имя «отуз-татар»[27] выбито в Большой надписи в честь Кюль-тегина.

После того как тангуты уничтожили самостоятельность уйгурского княжества в Ганьсу, татары могли смешаться с истинными уйгурами. К XI веку осталось одно небольшое уйгурское княжество, просуществовавшее до рождения Чингисхана. Возможно, эти отуз-татары и закладывали основы культуры монгольской империи и поставляли ей административные кадры. Потому неслучайно подавляющее большинство подданных империи Чингисхана в последующем называли «татары».

Благодаря тангутскому нашествию в 1028 г. сохранилось богатое собрание полотен и многоязычных манускриптов (преимущественно китайских и тюркских) в пещере, служившей убежищем в Дуньхуане[28]. Эти сокровища были обнаружены в 1900 г. и находятся сегодня в Британской национальной библиотеке. Там хранятся и тысячи страниц рукописей, большая часть которых до сих пор не опубликована. Написаны они в самых разных жанрах, в форме заметок и деловых писем, в том числе документ, найденный в городе Урумчин, о продаже девушки-рабыни за сто кусков золота, датируемый VIII веком (14, с. 54). Есть и сказки, религиозные трактаты, в большинстве переведённые с китайского языка и санскрита. Памятники письменности косвенно указывают, что было много грамотных людей, принадлежащих к разным этническим группам, и не только среди духовенства и политической элиты, но и среди рядового населения каганата (62, с. 99–118).

При знакомстве с образцами юридических документов тех времён приходится поражаться, насколько развита была правовая система уйгур. Там присутствовали почти все виды торговых и кредитных операций, характерных для современности. Существовал, например, даже термин «tьє», обозначавший понятие «процент» (84).

Уйгуры создали новое по тем временам общество. В одном городе здесь могли проживать манихеи, буддисты, христиане, последователи культа Тенгри. На улицах проповедовали мусульмане, иудеи и представители других учений. Но принятие манихейства элитой общества отделило их от народа. Губительным последствием манихейства стало разрушение семьи и её вырождение наряду с ослаблением единства общества. К середине IX в. Уйгурский каганат как значительное государство остаётся в прошлом истории.

Глава II Кыргызский каганат

Енисейскими кыргызами называют тюркоязычный народ, сложившийся в Минусинской котловине из саянских динлинов и предков современных хакасов – гяньгуней – в IV–III вв. до н. э. В древних китайских источниках о динлинах написано: «жители вообще рослы, с рыжими волосами, с румяным лицом и голубыми глазами. Чёрные волосы считались нехорошим признаком, а с карими глазами почитались потомками Ли Лина [китайский военачальник – прим. авт.]» (16). Древние хакасы имели «орлиный нос, русые волосы и голубые глаза, были отважны и мужественны» (17, с. 268).

Реконструкция мужского костюма эпохи бронзы, выполненная А. Л. Петренко. Кожа, бронза. Минусинский региональный краеведческий музей им. И. М. Мартьянова

К середине VI века одновременно с возникновением Тюркского каганата в Минусинской котловине появляется сильное государство во главе с вождём рода кыргыз (100). По расовой принадлежности древних кыргызов относят к европеоидам. Антропологический тип обитателей Саяно-Алтая того времени убедительно подтверждён современными археологическими находками в древнейших захоронениях VI–III вв. до н. э. Пазырыка и Укока.

О высоком уровне развития народов Южной Сибири раннего средневековья свидетельствуют не только необычайно высокая технология обработки железа, но и культура земледелия. В захоронениях археологи нашли жерновок ручной вращающейся мельницы. Об использовании кыргызами ручных мельниц сообщают и китайские источники (21, с. 25). Широко использовалось орошение, для чего прорывались каналы до 10–15 км длиной. От каналов в поля отходили узкие канавы; по мере необходимости они открывались или перегораживались большими камнями. При всём том кочевое скотоводство имело значительно большее значение в хозяйствовании древних кыргызов, нежели земледелие (14, с. 151).

Но известны крепостные сооружения кыргызов, города с остатками дворцов и административных зданий, возведённых из сырцового кирпича или дерева. Так, в Западной Сибири обнаружены тюркские курганы с кладками из сырцового кирпича, датированные концом I – началом II тысячелетия (72). В дельте реки Уйбат раскопаны останки столичного города кыргызов. Сохранилась крепостная стена длиною 259 метров (59, с. 144).

В делопроизводстве, в отличие от уйгуров, кыргызы продолжали пользоваться орхоно-енисейским руническим письмом. Как у многих народов распавшегося Тюркского каганата, в мировоззрении доминировала вера в Вечное Синее Небо, в верховенство Духа Тенгри над всем, что есть на Земле и в небесах. При этом почитались и младшие божества, «хозяева» гор, лесов, воды.

Хозяйство средневековых кыргызов. Железные наконечники к плугам, железные серпы, крючки, стремена и другие предметы лошадиной сбруи. Минусинский региональный краеведческий музей им. И. М. Мартьянова

Развивалась металлургия с кузнечным делом. Остатки поселений кузнецов тянутся непрерывной цепью вдоль побережья Енисея и его главных притоков. Изделия из железа в Саяно-Алтае становились источником накопления богатств в руках племенной знати от их продажи, что вело к расслоению общества.

Несмотря на длительное сопротивление тюркам Ашина, кыргызы всё же вошли в состав Великого Тюркского каганата с сохранением относительной самостоятельности (67, с. 36). Кыргызские правители стремились к проведению своих интересов и ограничивались в отношениях с сюзереном выплатой дани, проводя независимую политику в отношениях с соседями. Достоверно известно, что они имели дипломатические отношения с империей Тан, обмениваясь посольствами (64, с. 56).

С падением Тюркского каганата в 744 г. кыргызы обрели независимость. Но уже в 758 г., потерпев болезненное поражение, вынуждены были признать старшинство уйгурского кагана и были отрезаны от свободных отношений не только с империей Тан, но с Восточным Туркестаном, Семиречьем и всей Средней Азией (11, с. 128).

Границы кыргызского государства в VIII веке на севере простирались от Абаканского хребта Западного Саяна до Байкала вдоль реки Ангары. На юге кыргызы и союзные им племена продолжали соперничать с уйгурами, построившими линию укреплений на территории современной Тувы. В 820 г. кыргызский вождь из рода Яглакар начинает большую войну, которая длилась двадцать лет и закончилась в 840 г. полной победой кыргызов над последним уйгурским каганом Чжан-Синем (14). Далее они захватывают всё Присаянье, Алтай, северо-восток Казахстана до среднего течения Иртыша на западе и устье Селенги на востоке.

Это было государство с авторитарным правлением. Административный аппарат делился на шесть категорий: министры, проконсулы, комиссары, резиденты, генералы и дакан. Всего было семь министров, три «проконсула», десять «комиссаров», пятнадцать резидентов и неизвестное количество генералов и тарханов (74, с. 178–182).

До начала Х века сохраняется гегемония кыргызских правителей на значительной части земель, некогда подвластных тюркским каганам. С течением времени, как это часто бывало в средневековых государствах, с усилением удельных князей ослабевает центральная власть. Часть кыргызов по неизвестной пока историкам причине покидает многие земли Центральной Азии. Но столица каганата остаётся в Минусинской котловине (12, с. 47–48).

Следует заметить, тенденция продвижения на запад племён и народов из центра Азии можно отследить на протяжении многих сотен веков, начиная с древних сарматов и гуннов. Вряд ли это можно связать только с возникновением неблагоприятных климатических условий, засухой или похолоданием в Великой Степи. Возможно, имело значение перенаселение, в результате которого небогатые растительностью предгорные степи не могли прокормить большое количество скота. На западе они смешивались с обитавшими там аборигенами, а их потомки становились малоспособными сопротивляться новой волне кочевых мигрантов с востока – непревзойдённых воинов, с детства приученных сражаться верхом.

К концу XI в. светловолосых кыргызов в центре Азии остаётся не так много и среди них начинает преобладать монгольский элемент. Но даже в XIII веке в Европу приходят «монголы», возглавляемые светловолосым ханом Батыем, великим полководцем Чингисхана, рыжим Субэдэем. Да и сам потрясатель вселенной обладал высоким ростом, светлыми волосами и голубыми глазами; вплоть до 1215 г. в роду Чингисхана все его дети и внуки рождались светловолосыми, а род Борджигинов слыл голубоглазым (78, с. 10–16).

На востоке усиливаются кидане – потомки древних монголоязычных дунху. Впервые под этим этнонимом они выступили в 479 г. В начале Х века их вождь Амба-гань покоряет значительную часть Монголии, а в 907 г. вторгается в Китай, объявив себя императором (17, с. 271). Кыргызам приходилось воевать не только с киданями, но и с найманами. Будучи расселёнными на огромных территориях, они чаще оказывались в малом числе и не могли оказать достойного сопротивления превосходящим силам противника. Начинается бегство тюрок на запад с оставлением земель монголоязычным племенам бассейна Амура и Манчжурии (11, с. 128). В XI в. известно лишь небольшое княжество кыргызов в Минусинской котловине, сохранявших государственность до конца XIII века, когда окончательно распалось под натиском монголов (43). Его воины пополняют войска империи «Менгэ Эль»[29], созданной Чингисханом.

Глава III Кимакский каганат

В китайских источниках упоминается племя «яньмо», обитавшее на северо-западе современной Монголии. Яньмо называли в числе предков кимаков. Начиная с середины VII века кимаки (имаки, каи) с кипчаками, в большинстве своём расселяются к северу от Алтайских гор до средних течений Иртыша и Тобола, на запад до Урала, на юг до бассейна реки Сырдарья. Это был период ослабления Великого Тюркского каганата, когда его вожди попали в зависимость от китайских императоров. В том числе, нежелание подчиняться китайцам, вероятно, побуждало к продвижению на запад. В начале VIII века на востоке они граничили с кыргызами, на юге с карлуками и тогуз-огузами. Кипчаки селились западнее кимаков. Хотя, кипчаками могли называть часть кимакских и других тюркских племён, в том числе древних татар, как обитателей степи «Дешт-и-Кыпчак». Так, Гали Еникеев (2012) считает средневековых татар предками современных татар, башкир и других тюркских народов (39, с. 91–99).

В Х веке араб Ибн Хаукаль на своей карте отметил, что кипчаки, кимаки, огузы кочевали в степях севернее Аральского моря. И другие арабские источники свидетельствую о тесных контактах и совместных кочёвках этих племён (53, с. 63). Отдельные орды располагались по берегам Каспийского моря. Фирдоуси в великой книге царей «Шахнамэ» называет море Кимакским.

До распада Тюркского каганата вождь кимаков носил титул «шад-тутук», позже его уже называют более высоким титулом «ябгу».

Из-за отсутствия достоверных сведений в источниках и упоминаний в большой и малой Надписях в честь Кюль-Тегина о противостоянии каганам тюрков можно предполагать, что кимаки и кипчаки активно не участвовали в восстаниях за независимость. Или же, находясь на достаточно большом удалении от столицы Тюркского каганата, могли чувствовать себя относительно свободными. Но в середине IX века после распада Уйгурского каганата к кимакам присоединяется часть племён, подчинённых прежде уйгурам. С этого времени начинаются набеги на тогуз-огузов, печенегов с последующим подчинением их. Вождь союзного объединения племён, где кимаки играли роль «старшего брата», принимает титул кагана, завершив таким образом строительство единого государства Западной Сибири и Северного Казахстана от Алтая до Южного Урала.

Культура и образ жизни в Кимакском каганате мало отличались от таковых у других кочевых тюркоязычных народов, прежде входивших в состав Великого Тюркского каганата. Та же вера в Вечное Синее Небо с культом Тенгри, поклонение Солнцу, Луне, Земле, духам огня, воды, гор и лесов с почитанием духов предков. Как для пратюркской, и для древней тюркской эпохи характерны погребения по обряду трупоположения в сопровождении животного (коня, барана) или без него, и кыргызские могилы с захоронением сожжённых человеческих костей под каменными выкладками (91, с. 62–88).

У кипчаков курганы насыпались из камня или обкладывались ими, умершие укладывались головами на восток, рядом также головой на восток помещали целые туши коня или конские чучела с ногами, отчленёнными по колена. Кони нужны были для «быстрого переезда» из одного мира в иной. Но с течением времени погребальные ритуалы менялись при смешении различных племён и этносов. Каменные насыпи стали заменяться простыми земляными. Менялась и ориентировка: сначала коней – головами на запад, затем и самих покойников. Только один этнографический признак Кимакского каганата оставался неизменным: это возведение святилищ, посвящённых культу мужских и женских предков. Этот обычай имел место и тогда, когда кипчаки пришли в южнорусские степи. Причём, если в VI–IX веках у тюрков и уйгуров в аналогичных святилищах от каменных оградок с памятником умершему ставились в ряд «балбалы» – камни, символизировавшие убитых им врагов, – кипчаки ограничивались квадратными оградками из битого камня и щебня. Над ними ставили памятные стелы и памятники-статуи. Каменные статуи часто обрабатывались только спереди, очерчивая лицо, руки и атрибут кочевника в виде ремня на животе. На женских статуях выделялись груди (80, с. 36, 46).

Изваяние мужчины из гранита. Найдено на берегу Енисея в устье р. Сайгдан (Тува). Эпоха раннего средневековья. Минусинский региональный краеведческий музей им. И. М. Мартьянова

Монументальные памятники и стелы, в том числе раннего скифского времени, до настоящего времени археологи находят над древними захоронениями от Саяно-Алтая, Монголии и китайского Синьцяна до Западной Европы. Они имеют стилистическое сходство, причём как возведённые в эпоху бронзы, так и в эпоху железа (52, с. 68). Обычай огораживать памятники над захоронениями сохранился в современной России.

Общественный строй кимаков идентифицируется как раннефеодальное общество. Столица каганата располагалась в городе Имакия на Иртыше. Кимаки вели полуоседлый образ жизни, о чём свидетельствовал в XII в. араб ал-Идриси. Кроме кочевого хозяйства они занимались земледелием, сеяли пшеницу, ячмень и даже рис. Строили хорошо укреплённые города. Казахские археологи тщательно исследовали останки таких городов и пришли к выводу: кимаки прошли обычный для кочевых народов путь развития от временных стойбищ кочевых аристократов до оседлых поселений и городов. Весь каганат делился на 11 или 12 уделов. Худуд-ал-Алама писал об 11 управителях, уделы которых передавались по наследству. Они находились в вассальной зависимости от кагана, являясь его военачальниками. За службу получали удельные владения. У них, в свою очередь, в подчинении были более мелкие управители – племенные и родовые вожди и старшины, составлявшие аристократическую верхушку каганата (53, с. 98–107).

Со временем удельные правители богатели, стремились к большей самостоятельности и захвату земель, а рядовые кочевники чаще беднели. В результате центральная власть ослабела, начались междоусобные войны и деление некогда единого каганата на отдельные племена и межплеменные союзы. Усиливаются кипчаки и на рубеже X–XI вв. становятся полностью независимыми.

Кипчаки (половцы) в некоторых древних источниках именовались «жёлтые», или «шары»[30]. Многие исследователи отмечают, что кипчаки были белокурыми и голубоглазыми, связывая их происхождение с динлинами, обитавшими в степях Южной Сибири конца I тысячелетия до н. э. (80, с. 41).

В Х веке начался массовый исход тюркоязычных народов на запад, на юг и заселение оставленных ими земель в Монголии и Прибайкалье монголоязычными племенами. До конца не выяснено, с чем это связано. В числе причин исхода называют давление китайцев или усиление монголоязычных племён. Но это не объясняет причин прежнего расселения тюркоязычных народов на землях более благоприятных для обитания человека на западе, начавшееся за сотни, а может быть, и тысячи лет до описываемых событий. Сомнительным представляется движение тюркоязычных гуннов («Великое переселение народов») и захват ими чуть не всей Европы в античные времена, как «бегство 40 000 гуннов, разбитых китайскими войсками». В результате «бегства» гунны завоевали Европу! Не объяснить подобным образом и экспансию тюрков, возглавляемых родом Ашины в середине VI века с подчинением тюркоязычных и других племён, обитавших в степях от Урала до Чёрного моря после распада империи гуннов. Ещё сложнее так объяснять возникновение Государства тюрок-сельджуков в X–XI вв.

В начале XI века кипчакские орды двинулись на запад. В это время, как отмечает известный специалист по истории кочевников Светлана Плетнёва, входившие в состав феодального государства «жёлтые кипчаки» вновь переходят на более низкую стадию экономического и социального развития. Подобный переход характерен для кочевников, попадавших в аналогичные ситуации, когда они начинали завоевательные походы. В южнорусских степях их называют половцами. Здесь половцы встречаются с тюркоязычными печенегами, хазарами, огузами, булгарами, а также со славянами и другими народами. Антропологическое обследование черепов кочевников X–XIII вв. в тех регионах показывает, что население внешне почти не отличалось от жителей этих степей VIII – начала Х веков (80, с. 44).

С. Плетнёва считает, что кипчаки и кимаки быстро смешались с обитавшими до них этническими группировками и «через одно-два поколения изменились физическим и отчасти культурным обликом». Надо полагать, стали европеоидами… Она не считает, что половцы были преимущественно светловолосыми, указывая: «…среди половцев были и отдельные белокурые особи, однако основная масса тюркоязычных с примесью монголоидности кимако-кипчаков была черноволосой и кареглазой» (80, с. 41).

Никаких объяснений причин, по которым «основная масса тюркоязычных “особей”» должна была иметь примесь монголоидности, автор не приводит, используя известный приём советской науки – «так должно быть». Но если учитывать доминирование монголоидных расовых признаков в смешанных браках, вряд ли физический облик обитателей южнорусских степей с приходом туда монголов мог измениться в сторону европеоидных черт. Правильнее было бы предположить: здесь со времён Великого Тюркского каганата, а может быть, с эпохи скифов и Великого переселения народов обитал один и тот же антропологический тип людей. А в начале XI века половцы заняли доминирующее положение в степях Восточной Европы. Отсюда преимущественный антропологический тип! Потому столь редки у антропологов находки монголоидных признаков в черепах из могильников южнорусских степей.

Половец из Квашниково XII–XIII вв. Реконструкция Г. В. Лебединской, создана в 1989 г. Погребение близ села Квашниковка Саратовской области. Раскопки Саратовского краеведческого музея.

Пришлые кипчаки-половцы вступили в широкий культурный и этнический контакт с местными аборигенами, в том числе с потомками гуннов, россомонов и славянами. К концу XI века они уже доминируют в степях до Дуная. Северная граница «Поля Половецкого» проходила на Левобережье – в междуречье Воркслы и Орбели, на Правобережье – в междуречье Роси и Тясмина. На юге включала северокавказские, приазовские, крымские и причерноморские степи (93, с. 91).

За 200 лет обитания в восточно-европейских степях быт кочевников половцев мало менялся. Археологи находят те же захоронения по типу «трупоположения» с оружием и трупами животных. Над могилами умерших ханов насыпали курганы из камня, земли, возводили святилища с каменными статуями. Половецкие статуи отличаются хорошим качеством резьбы, моделировки человеческой фигуры. Найдены стоячие, сидячие, поясные изображения с руками и без рук, с фоном и без него. Большое число женских статуй, которые количественно даже преобладали, свидетельствует о высоком положении женщин в половецком обществе.

Основным типом половецкого жилища были войлочные юрты на телегах и на земле, глинобитные дома. Какая-то их часть, по-видимому, проживала в подвластных им крымских городах. Из одежды обращают внимание высокие кожаные сапоги, края которых достигали середины бедра. В половецком захоронении середины XIII в. у села Заможное в Украине обнаружены останки мужчины возраста 40–50 лет, мощного телосложения и ростом 180 см. Одет был в богатый кафтан, украшенный цепочкой из электровой проволоки. Найдены три шёлковых пояса, золотые перстни, а в правой руке зажат символ власти – золотой стержень из кручёного золота. По левую сторону от покойника лежало оружие: сабля, колчан со стрелами, костяное налучье, нож для правки стрел, щит, кольчуга и шлем. В состав погребального инвентаря входили также: кресало в шёлковом мешочке, серебряная позолоченная курильница. (55, с. 143–144).

Такие же сапоги носили древние скифы задолго до начала нового летоисчисления или саянские кыргызы. В захоронениях находят деревянные ковши с золочёными ручками, бронзовые котлы как символы власти кочевников. Можно предположить, что одежда кочевых обитателей Великой Степи мало менялась от скифских времён до половцев.

Котёл кочевника с ручками, на ножках. Национальный музей Республики Тыва им. Алдан Маадыра. Фото М. Чооду

Непросто складывались взаимоотношения русов с половцами. Большинством исследователей подчёркивается антагонизм земледельческой Руси с кочевниками.

Начало такому суждению, возможно, было заложено в русских летописях. Писались и переписывались они христианскими монахами, воспитанными на неприятии безбожников, каковыми для них являлись кочевники.

Кроме того, в междоусобицах князей Киевского каганата чаще основной воинской силой становились призванные на помощь той и другой стороной половецкие князья, с какими киевские состояли в родственных отношениях. Страдал от этих войн в первую очередь простой народ, который видел злых кочевников, разоряющих их селения, а не княжеские раздоры. Это запечатлелось в сознании, пересказывалось в сказаниях и былинах.

На самом же деле судьба половцев куда более трагична, нежели тех, кто писал древние русские летописи. Отказавшись подчиниться тем, кого назвали «монголы», с нашествием хана Батыя часть половцев ушла дальше на запад, сначала в Венгрию, а затем в Болгарию.

Другая их часть задолго до этого практически растворилась в русском обществе, принимая православное крещение. Немало половецких воинов влилось в монгольское войско, став ордынскими казаками. Так или иначе, как этнос половцы-кипчаки потеряли свою историю.

Глава IV Государство тюрок-сельджуков

К концу Х века влияние кимаков на тогуз-огузские племена начинает ослабевать. Их вожди ведут борьбу за независимость, в том числе выступают против своего вождя, формально подчинявшегося кимакскому кагану. Глава одного из огузских племён Сельджук ибн Тугак создаёт племенной союз, впоследствии получивший название «держава Сельджукидов».

По свидетельствам арабов, отец Сельджука по имени Тугак слыл выдающимся полководцем хазарского кагана, и будущий основатель сельджукского государства воспитывался при дворе. В результате каких-то причин его отец поднял бунт, о чём свидетельствует запись в книге Абу Ал-Ала Ибн Хассула от XIII в.: «Поранил царя мечом и ударил булавой…» и покинул дворец (1).

После разрыва с хазарами тогуз-огузы набрали значительную силу и отказались подчиняться кагану кимаков. К огузам присоединилась часть кипчаков, туркмены и карлуки. Сельджук создаёт постоянное войско, начав завоевательные походы в Хоросан[31], Гурган (Ургенч), в Северный Афганистан и Западный Иран. Основу войска составило туркменское ополчение и карлуки, жившие на землях от среднего течения Сырдарьи до Джунгарского Алатау, между озерами Иссык-Куль и Балхаш до отрогов Тянь-Шаня.

Карлуки в IX в. представляли значительную силу Семиречья. После распада Уйгурского каганата они создали своё государство. Их кочевья тянулись на огромные расстояния от долины Таласа до Тарима в Восточном Туркестане, контролировали здесь караванные пути. В наши дни селения с названием «Карлук» встречаются даже в Иркутской области. С падением Уйгурского каганата вождь карлуков с титулом Билке Кюл Кадыр-хан обосновался в Кара-Орде, объявленной столицей нового каганата. Он объединил карлуков, чигилей, ягма и тюргешей в единое государство, позже названное Караханидским каганатом по имени основателя династии ханов – Абдул-Керим Карахана. Карлуки и чигили сыграли важнейшую роль в образовании Караханидского государства, а высшие посты военачальников занимали наиболее воинственные тюрки ягма. Историки считают: карлуки наряду с хазарами сумели сдержать натиск ислама на север, сохранив приверженность культу Вечного Синего Неба. Тем не менее последователи пророка Мухаммада постепенно распространяли своё влияние в Средней Азии.

Объявление Сельджуком ислама государственной религией, возможно, стало одной из причин разрыва с иудейской Хазарией. Следует признать, в целом ислам дал толчок к расцвету культуры, искусства средневекового востока и научным достижениям того времени. И сегодня большая часть человечества пользуется арабскими цифрами. Даже алгебра[32] пришла из арабского востока, а с именем математика аль-Хорезми (умер в 850 г.) впоследствии связали прикладной метод отчёта алгорифм. Авиценна перевёл труды Аристотеля, во многом сохранив их от забвения во мраке средневековой Европы. Именно на Востоке первыми поняли гениальность трудов античного мыслителя. Араб Ибн аль-Хайсам (965–1038) в книге «Сокровище оптики» подарил миру идею очков и телескопа[33]. Философ аль-Фараби (870–950) синтезировал идею эманации со сферической моделью строения мира Аристотеля и Птолемея. Считается, даже «аль-ке голь» [34] изобрёл арабский алхимик Рагез как способ получения чистого спирта.

Как оказалось, принятие новой религии благоприятно сказалось на пассионарном подъёме тюрок-сельджуков. Их наступление стало столь неожиданным и стремительным, что за считанные десятилетия была создана империя Сельджукидов, простиравшаяся от левобережья Амур-Дарьи и Каспийского моря до Средиземного моря. Имели значение и политические усилия сельджуков. Так, поддержав династию Саманидов в Мавераннахаре[35] в соперничестве с карлуками, они заставили Караханидский каганат присоединиться к сельджукам. Затем приходят в Хорезм, в Хорасан – вассалам государства Газневидов – и расселяются на землях современной Туркмении. Хорасан включается в состав Сельджукидов. Под властью некогда могущественных Газневидов остаются только их владения в Афганистане и Пенджабе.

О Газневидах следует рассказать отдельно. В 962 г. выходец из тюркских гулямов[36], полководец Алп-тегин, попал в опалу саманидского двора. Он бежал в город Газну в Хорасане (на территории нынешнего Афганистана) и создал своё независимое княжество. В 977 г. его преемник Себук-тегин основывает государство, названное государством Газневидов. В дальнейшем с глубокой иранизацией газневидского двора, где основным языком стал персидский, и принадлежностью большей части населения к иранскому миру тюрки отошли в нём на вторые позиции. К концу правления султана Махмуда (998–1030) государству Газневидов будут принадлежать земли от Ирака и Каспийского моря до реки Ганг в Индии, а Газна превратится в огромный город, по количеству населения равный Багдаду.

В 1043 г. сельджукская армия во главе с Тогрул-беком и Чагри-беком вторглось в пределы Хорезма и приступила к осаде столичного Кята. В конце концов хорезмская знать и измученные голодом горожане выразили покорность сельджукам. После чего Хорезм входит в состав государства Сельджукидов. Лишь через сто лет в 1157 г. после смерти сельджукского султана Санджара вновь приобретёт независимость Хорезм, заявив о себе как об империи в Центральной Азии, а хорезмшахи объявят себя светскими владыками мусульманского мира. Но до этого было ещё далеко…

В 1055 г. Торгул-бек захватил Багдад. Вожди сельджуков начинают именовать себя «султанами»[37] и усиливают экспансию на запад, вторгаясь в Армению, Грузию, во владения Византии. Власть Сельджукидов признают правители Азербайджана. В 70-е годы XI века правитель Шададитов в Азербайджане Фадлун III сумел восстановить независимость, но в 1086 г. сельджукские войска во главе с полководцем Бугаем осадили столичную Гянджу. Несмотря на ожесточённое сопротивление местного населения, сельджуки захватили город, правитель Фадлун III был пленён, и таким образом был положен конец столетнему царствованию здесь династии Шададитов.

В 1071 г. армия сельджуков во главе султана Алп-Арслана в битве при Малазгирте (Манцикерте) к северу от озера Ван в восточной части Малой Азии разбила византийскую армию, которой командовал император Роман IV Диоген, открыв дорогу для беспрепятственного продвижения на запад. Сельджуки утверждаются на большей части Анатолии, а в 1072 г. захватывают Сирию и часть Палестины.

Во времена правления султана Малик-шаха (1072–1092) Сельджукская империя достигла наивысшего могущества.

Они прочно обживаются в Малой Азии, основав столицу неподалёку от Константинополя в Изнике (Никея). Но в 1097 г. крестоносцы I крестового похода вынудили сельджуков оставить город и перенести столицу г. Конья (Икониум) в центральной части Малой Азии. В 1176 г. султан Килидж-арслан II наголову разбивает армию византийского императора Мануила I Комнина, после чего наблюдались относительно стабильные отношения между сельджуками и византийцами.

Государство Сельджуков в период правления султана Малик-шаха.

Мир окончательно понял, что завоевание сельджуков – это не случайный эпизод. Малая Азия стала тюркской, хотя была этнически и культурно смешанной проживавшими там разными народами. С древних времён здесь жили арабы, армяне, греки, евреи и другие народы. Тюрки в Малой Азии стали называть себя «сульджуками Рума» в отличие от «Великой империи сельджуков» в Иране и в Ираке. С началом завоевательных походов крестоносцев Византия вынуждена была затрачивать огромные усилия на отражение католиков-крестоносцев, а потому мирные взаимоотношения с Сельджукидами имели для неё огромное значение. Она так и не смогла оправиться от разграбления Константинополя в 1204 г. рыцарями IV крестового похода и последующей латинской оккупации с 1204 по 1261 гг. (102).

Тюркская аристократия, получая крупные земельные владения, стремилась к самостоятельности. Потребовалась чёткая система управления разрастающимся государством. Создавая административный аппарат, султаны стали опираться на иранскую чиновную знать, имевшую опыт государственного управления в городах. Так, в правление султана Малик-шаха известен везир Абу Али Хасан Туси (Низам аль-Мульк), ставший автором знаменитого трактата об управлении «Сиасат-наме». Он выступил инициатором реформ, направленных на усиление государственного контроля и справедливого управления. Его взгляды на то, что несправедливость во власти ведёт к деградации общества, актуальны и сегодня (73).

Сельджуки Рума разделились на несколько эмиратов. Эмират Данишмендидов контролировал земли северной и центральной частей Малой Азии. Эмиры Салтукиды правили в Эрзеруме, на юго-востоке обосновались Артукиды и так далее. С течением времени усиливающиеся эмиры утрачивали желание беспрекословно подчиняться центральной власти. В первую очередь отошли дальние восточные правители в Ираке, Иране.

Конец независимости сельджукского Рума наступил 1243 г. с приходом войск потомков Чингисхана, которые вначале покорили государства-преемники сельджуков в Иране и Средней Азии, затем вышли к Средиземному морю. Когда в Египет, где правили мамлюки[38], прибыл один из отрядов войска «монголов» Хулагу, им переводчики не потребовались (92, с. 42). Татары монгольской империи разговаривали на одном языке с мамлюками.

Потомкам остаётся удивляться тому, с какой лёгкостью тюрки сумели подчинить государства Индии, Ирана, Кавказ и арабский восток, приняв господствовавшую там исламскую религию, став основой воинских формирований мусульман.

Глава V Печенеги и мадьяры

Племенное объединение печенегов кочевало в заволжских степях северо-восточнее хазар между мадьярами, кипчаками и огузами. Считается, в это объединение входили и какие-то угорские народы. Относительно происхождения этнонима «печенег» существуют разные точки зрения. Возможно, он происходит от имени племенного вождя Бече, а может, от слова «печэнэк», что в переводе с татарского языка означает соломинку, сухую травинку, подчёркивая преимущественный цвет волос народа. Византийцы их называли «пацинаками» или «пачинакитами».

С ослаблением Хазарского каганата в конце IX в. печенеги приходят на его земли. В целях защиты каган договорился с огузами. Те разгромили печенежское войско. Обратившись в бегство, печенеги двинулись на запад и остановились в пределах Днепро-Донского междуречья восточнее владений венгров (мадьяр), где те обосновались по приходу из Южного Урала.

Византийский император и писатель Константин Багрянородный (905–959) называл венгров турками. Они стали союзниками хазарского кагана, который дал их вождю в «жёны благородную хазарку» (9, с. 15–16). Район расселения венгров назван Этелькез, или Ателькуза, что в переводе и означает «Междуречье». О том же сообщается в «Повести временных лет». Материальная культура венгров в период их обитания в Ателькузе, несмотря на ряд отличительных черт, имела салтово-маяцкие[39] черты. Этим, вероятно, объясняется трудность вычленения её специфики и этнической атрибуции как венгерской. Основой хозяйственного уклада было кочевое скотоводство и плужное земледелие, то есть полукочевой быт. Современный венгерский язык сохранил группу слов аланского и болгаро-тюркского происхождения (93, с. 24–29).

В 898 г., воспользовавшись ситуацией, когда войско венгров было в походе, печенеги опустошают стоянки мадьяр, не жалея женщин и детей. Впоследствии те вынуждены были уйти через Карпаты в Подунавье, а печенеги сделались фактически единственными хозяевами приднепровских, донских степей. Малоактивная беднейшая часть печенегов осталась в прежних кочевьях, подчинясь огузам, и самостоятельного значения здесь они уже не имели (80, с. 14–15).

Константин Багрянородный в книге «Об управлении империей» писал, что страна печенегов состояла из восьми фем (орд), четыре из них находились на левобережной стороне Днепра, а другие четыре – на правобережной стороне. Он отмечал: «От Руси Печенегия отстоит на один день пути». Фемы возглавлялись выборными «архонтами» и состояли из сорока частей (по пять на фему), управлявшихся «архонтами» более низкого порядка. Наследование власти велось не от отца к сыну и не от старших братьев к младшим, а от старших к младшим двоюродным братьям, что утверждалось законом и древним обычаем. (9, с. 155).

В 915 г. печенеги появляются у границ Киевского каганата. «В лъето 6423. Придоша печенъзи первое на Русскую землю, и сотворише миръ со Игорем, и придоша к Дунаю» (77, с. 31). Дальнейшие взаимоотношения русских и печенежских князей («архонтов») складывались по-разному. Источники свидетельствуют о неизменном проникновении их в дела друг друга, в том числе участие в междоусобицах на той или иной стороне.

Но русо-печенежские отношения определялись не только в Киеве или печенежском стане, а также в Константинополе. Часто позиция Византии оказывалась решающей в этих отношениях (93, с. 48). Выгода Византии практически всегда была тогда, когда русы и печенеги находились в состоянии войны друг с другом. Вот как к этому относился византийский император: «…Знай, что и у царственного сего града ромеев, если росы не находятся в мире с пачинакитами, они появиться не могут ни ради войны, ни ради торговли, ибо когда росы с ладьями приходят к речным порогам и не могут миновать их иначе, чем вытащив свои ладьи из реки и переправив, неся на плечах, нападают тогда на них люди этого народа пачинакитов» (9, с. 39).

Тем не менее в войне русов с Византией в 944 г. печенеги выступают союзниками князя Игоря. Участвуя в походе на Константинополь, они возвратились с богатыми дарами, которыми император откупился за прекращение похода. Впоследствии печенеги получали дары из Константинополя уже за нападения на русов и других соседей, играя весьма значительную роль в истории восточно– и центрально-европейских народов и Византии. Особенно страдали от печенегов венгры и болгары (там же, с. 41).

В середине Х века Хазарский царь Иосиф в письме испанскому еврею сановнику арабского (кордовского) халифа Хасдаю ибн Шафруте рассказывал о печенегах бегло, не упоминая того, что к тому времени они фактически захватили территорию каганата и расселились на ней, плотно окружив враждебным полукольцом домен самого кагана. При этом царь ещё и приврал, сообщив, что все печенеги платят ему дань (80, с. 18). Впоследствии именно печенеги уничтожили Хазарский каганат, разрушив его экономику. В 965 г. киевскому князю Святославу в союзе с печенегами оставалось лишь нанести завершающий удар в окончательном разгроме Хазарии.

Теперь уже Киевский каганат становится объектом печенежских набегов. Значительная доля вины на том лежит на князе Святославе. Затеяв войну на два фронта – против Хазарии и Византии, – он не просчитал возможностей печенегов. После разгрома Хазарского каганата те уже не беспокоились за свои тылы и могли предпринять активные действия против Киева. Нет ни малейшего сомнения также в том, что Византия теперь с печенегами согласовывали свои действия против русов. Политика империи «разделяй и властвуй» проявлялась здесь в полной мере.

В 969 г. печенеги совершили неожиданный набег на Киевское княжество, когда там отсутствовал Святослав с войском. Дело чуть не закончилось падением города. Спас положение черниговский князь Претич, оказав помощь горожанам. По возвращению из похода князь Святослав отогнал печенегов далеко в степь. Вскоре же они заключают мир и участвуют в совместном походе на Византию.

Памятник Святославу Игоревичу. Скульптор Вячеслав Клыков

Этот поход оказался трагическим для Святослава. Вначале византийские войска окружили и разбили войско печенегов, а затем и дружинников Святослава. Князь Святослав заключил сепаратный мир с императором. Этого не простил хан Куря и в районе днепровских порогов разгромил возвращавшиеся войска Святослава. Погиб и сам князь, из черепа которого Куря приказал сделать чашу для питья. Этот обычай кочевников Великой Степи прослеживается от древних скифов.

Согласно летописным описаниям и византийским сведениям князь Святослав со своими воинами мало отличался от печенегов, ведя, по существу, кочевой образ жизни. Носил такие же усы, брил голову и в быту был так же неприхотлив. У печенегов продолжались и другие степные традиции, проявлявшиеся в золотой и серебряной посуде, ювелирных изделиях, оружии. Разве что утратился классический звериный стиль в украшениях, сменившись своеобразным орнаментом и смешением восточного рисунка с византийским искусством. В погребениях сохранялись скифские и тюркские традиции по обряду трупоположения, хотя и головой на запад, а не на восток. Иногда для захоронения использовались старые скифские катакомбы. Над погребениями знатных воинов и вождей устанавливались каменные изваяния (93, с. 64–65).

Последующие пятьдесят лет русо-печенежские отношения характеризуются периодами взаимной вражды, сменявшиеся миром и совместными походами против общих врагов, в том числе участие в борьбе наследников за великокняжеский престол. Последнее крупное столкновение печенегов с русами отмечено летописью 1036 годом под Киевом, где одержали победу войска князя Ярослава Мудрого (77, с. 102).

С тех пор имя печенегов всё реже упоминается в источниках. Часть их интегрировалась в другие кочевые племена, в первую очередь половецкие, огузские. Другие сели на землю, растворяясь в русском населении. Причём начиналось это много ранее. К примеру, в 979 г. во времена правления в Киеве Ярополка Святославовича: «Пришёл Ярополку печенежский князь Илдея, отдаваясь ему в службу. Ярополк же приял его милостиво, дал ему городы и волости и имел его в чести великой» (90, с. 54).

Нельзя исключать и возможность и другого варианта межэтнического взаимодействия, когда в результате синтеза этнического суперстрата и субстрата возникает новая общность. Русы Поднепровья в VIII веке существенно отличались от народа Киевского каганата периода распада на независимые княжества в XI–XII вв. К этому времени потомки разбойников-мореходов, тюрок и славян не только сели на землю, но стали неплохими всадниками, усвоив навыки кочевников. Это представляется очевидным, если отказаться от привычки связывать печенегов, как позже половцев, с образом современных халха-монголов. Не случайно нет сколько-нибудь значимых антропологических подтверждений их причастности к современному монгольскому этносу, кроме образа жизни кочевников от времён древних скифов. Но историки не называют скифов монголами…

Араб ал-Бекри в XI веке писал, что главнейшие из племён севера говорят по-славянски, потому что смешались со славянами, и в числе их называл печенегов и русов (54, с. 39).

Глава VI Хазарский каганат

О хазарах известно со времён европейской империи гуннов IV–V вв. н. э. В период становления Великого Тюркского каганата они поддержали Истеми-кагана и участвовали в походе на Грузию и Азербайджан (6, с. 146–152).

История возникновения и таинственного исчезновения Хазарского каганата – могущественного государства Евразии – до сих пор вызывает интерес исследователей. В ней много тайн и противоречий, которые не поддаются объяснению, а письменные свидетельства не могут их объяснить. Археологические находки дали не так много, хотя участие в палеографических, археологических экспедициях начала 60-х годов прошлого столетия позволили Льву Николаевичу Гумилёву сделать важные для изучения истории хазар выводы. В том числе то, что в XIII–XIV вв. долины низовий Волги залили воды Каспийского моря и наносы преобразовали её облик. Почему археологи и не могли обнаружить остатки столичного города хазар Итиля.

Хазарами называют потомков гуннов и сармат, которые после распада гуннской державы в степях между Тереком и Волгой соседствовали с болгарским племенем барсилов. Позднее они слились в единый народ. Кочевой быт хазар с исчерпывающими сведениями о народе освещён в письме хазарского царя Иосифа сановнику халифа Абдрахмана III Хасдаи ибн Шафруту в Испанию от Х века. Они были прирождёнными всадниками, питались мясом, кобыльим и верблюжьим молоком. Постепенно происходил процесс перехода к земледелию, а население делилось на оседлых и кочевых людей. Важное, может быть определяющее, место в экономике занимала торговля. Хазария утвердила контроль над важнейшими путями международной торговли из Европы в страны Передней Азии, Причерноморским рынкам. В период расцвета власть хазарского кагана простиралась на Северный Кавказ, Крым, Волжскую Булгарию, а в даннической зависимости были восточнославянские союзы племён: поляне, северяне, вятичи и, по-видимому, славяне-анты (93, с. 30–31).

Государство это следует рассматривать как один из осколков Великого Тюркского каганата, где доминирующим этносом стали тюрки во главе с ханами из рода Ашина. Со временем в его состав включаются аланы, болгары, буртасы, мадьяры, печенеги, марийцы. Его образование стоит в непосредственной связи с историей Западно-Тюркского каганата, а именно с обретением независимости в результате смуты 630-х гг. либо после его падения в конце 650-х годов. Но Хазария до конца оставалась верной тюркским ханам, а после смерти последнего Западно-Тюркского кагана они приняли его потомков, оставили за ними хазарский престол (5, с. 241).

Первой столицей нового государства стала крепость Семендер, построенная у берегов Терека для предотвращения вторжений из Закавказья ещё в период становления Великого Тюркского каганата. Это крепость со стенами из саманного кирпича. Со временем Семендер превратился в цветущий город, по свидетельствам современников не уступавший богатством и многочисленностью населения Итилю. Сады и виноградники Семендера были известны всему Ближнему Востоку. Жилищами служили палатки и деревянные дома с горбатыми кровлями (30, с. 174).

Карта хазарской экспансии (по С. А. Плетневой). -history.com/chapter_014.htm

В 723 г. нескончаемые нападения арабов вынудили хазарского кагана перенести свою ставку на берега Волги. По арабским источникам и письму царя Иосифа сановнику Хасдаи ибн Шафруту, Итиль был большим городом на острове и берегах Волги. С правым берегом остров соединялся мостом.

В VIII веке хазары уже далеко не просто кочевники – они практикуют отгонное скотоводство, садоводство, земледелие и рыболовство с охотой, живя по берегам Волжской дельты и Терека. Неслучайно, когда в результате резкого подъема уровня воды в Каспийском море в середине Х в. хазары потеряли около 2/3 своей территории, преимущественно пахотных земель и садов, экономика Хазарии приходит в упадок (30, с. 16–24).

К VIII веку Хазарский каганат превращается в мощную державу, остановившую натиск арабов и объединившую практически всю Юго-Восточную Европу. Хазары устанавливают определённый порядок в степях от Аральского до Чёрного морей, чем способствуют развитию караванной торговли. Богатеют купцы-посредники на транзитной торговле. В большинстве своём ими оказались евреи, которых в Хазарии было не так много (37, с. 164–165).

Караванная торговля между Китаем и Европой оказалась в руках евреев-рахдонитов[40], позволявшая наживать огромные богатства. Как бывает в таких случаях, те, кто имели финансовую власть, возжелали обладать властью политической.

Евреи пришли в Закавказье двумя путями. Когда в конце V – начале VI вв. в Персии разразилась междоусобная война, там они в поддержке каждой из противоборствующих сторон разделились на два лагеря. Вельможа Маздак, предложивший шаху новую систему управления страной, развернул массовый террор против защитников «мрака» с близкой манихейству теорией мироустройства. В итоге он был повешен. Примкнувшие к маздакитам евреи бежали на Кавказ. Но не только они оказались в Хазарии. Основной путь эмигрантов из Персии пролегал не через северокавказские степи, а через Малую Азию и Чёрное море к устью Днепра, в Русию и Европу, где уже были колонии западной ветви евреев, оставшихся после распада Западной Римской империи (32, с. 560–565).

В Западной Европе того времени большое значение принимал ссудный процент и добавочная стоимость, легшие в основу зарождения новых экономических отношений, базировавшихся на капитале. Если в рабовладельческих государствах с древних времён взаимоотношения рабов с их владельцами складывались на основе силового принуждения, теперь людей обращали в долговую зависимость. Нечто подобное происходило и в Хазарском каганате. Только через несколько столетий человечество осознает, что долговая зависимость формирует не менее рабскую психологию у народа, нежели рабство в прямом смысле этого слова.

Двести лет после бегства из Персии евреи жили между Тереком и Сулаком в соседстве с хазарами, в дружбе, не навязывая своих обычаев и религиозных взглядов. Когда арабы начали войну на Кавказе, они вместе отражали их натиск, понимая, что в случае поражения грозила гибель мужей и продажа в рабство жён и детей. Когда мощь арабов временно угасла из-за внутренних усобиц, хазары перенесли военные действия сначала в Азербайджан, а потом в Армению (721–722 гг.). И здесь им помогали евреи. Их вождь с тюркским именем Булан отличился в походе, чем добился особого уважения и восстановил еврейские обряды для своего народа (32, с. 569).

Несомненно, совместное проживание разных народов приводило к смешению этносов; дети от смешанных еврейско-хазарских браков и даже сами евреи в Х веке уже называли себя хазарами. Арабы различали «чёрных» и «белых» хазар (81). Л. Н. Гумилёв вводит два термина: «иудео-хазары» и «тюрко-хазары» (30, с. 292).

Когда в V веке Приск Панийский писал об одной из народностей, покоренных гуннами, которую называл «акацирами», скорее всего, речь шла об «ак-хазарах», или «белых хазарах» (в отличие от «черных» кара-хазар). Не исключено, арабы под «белыми» хазарами подразумевали светловолосых тюрков с Алтая. Так же, как историки выделяли «шаров» (саров) или «шары-кипчаков», отмечая их светлые волосы (80, с. 47). И неслучайно на Руси кипчаков называли половцами. Половый в русском языке означает палевый, изабелловый или бледный, белесовато-соломенный цвета, как полова (33).

Хазарское государство имело хорошо структурированную систему управления. На верхней ступени находилось два человека: каган и его заместитель – бек (93, с. 31). Так продолжалось до начала IX века, когда иудей бек Обадия совершил государственный переворот. В результате кагана лишили фактической власти, оставив формальным главой государства. Титул «бек» применяли теперь только для внутреннего употребления, а в сношениях с иностранцами бек стал именоваться царём или маликом (6, с. 280–281). От смены власти выиграли не хазары и не хазарские евреи, а приезжие иудеи, еврейская община в целом. Они и организовали переворот, сохранив при этом легитимный принцип. Законный хан из рода Ашина стал иудеем, то есть перешёл в веру матери и был принят в иудейскую общину. Всё это произошло благодаря тому, что тюркские вожди сохраняли обычай многожёнства, женились на прекрасных еврейках, а сыновья их, оставаясь тюркскими царевичами, становились членами иудейской общины (32, с. 580–584).

С принятием иудаизма в качестве государственной религии в Хазарский каганат стали стекаться иудеи из разных стран. Вновь прибывшие евреи, гонимые в христианских и мусульманских странах, быстро заселили целые кварталы хазарских городов. Каганат превратился из тюркского государства в еврейско-тюркский. Основную массу составляли тюрки, а правили ими, по сути, евреи. Несогласные с таким положением дел племенные вожди хазар выступили против власти, и в степях между Волгой и Доном вспыхивает гражданская война с религиозным оттенком. Сначала хазарские цари покупали себе сторонников нового порядка среди мадьяр, огузов и печенегов, а позже перешли к использованию наёмного войска из мусульман, в том числе для подавления недовольства среди собственного народа (6, с. 406–407).

Таким образом, в Хазарии создалось правительство, не отражавшее интересов большинства народа, рассматривая его лишь как источник получения доходов. По характеру хозяйства и быту хазары находились на том же уровне развития, что и соседние с ними русы, но с той существенной разницей, что киевская военно-демократическая верхушка сумела слиться со своим народом. А правительство Хазарии сделало ставку на союз с иранскими купеческими кругами, и пропасть между царём и народом не заполнялась, а углублялась.

В 872 г. в Тегеране шииты захватили власть и вторглись в Юго-Восточное Каспийское побережье, лишив хазарских иудеев удобного караванного пути и поставок наёмников из Гурганджа. Началась война Хазарии с мусульманами. Для этой войны хазарский царь пригласил варягов, в частности дружину Хельги (Олега), посулив раздел Восточной Европы и поддержку в захвате Киевского каганата. Конунг Олег в 882 г. овладел Смоленском и Киевом, а уже к 885 г. подчинил себе бывших данников Хазарии северян и родимичей. С той поры варяги из Киева платят хазарскому царю «дань кровью», посылая подчинённых ими славяно-русов умирать за торговые пути рахдонитов (30, с. 314).

Следует заметить, война хазар с арабами началась задолго до этого и в целом продолжалась чуть не столетие. Мусульмане были остановлены войсками Хазарского кагана в продвижении на север. А в 732 г. после одной из побед хазар будущий император Восточной Римской империи Константин V (741–775) женился на хазарской принцессе. Их сын стал императором Львом IV (775–780), известным под именем Лев Хазар.

Но государство, утратившее доверие и поддержку своего народа, обрекает себя на гибель. В конце IX века на западе от Хазарии созревают условия для возникновения нового государства. Торговый путь «из варяг в греки» успешно соперничает с волжским путём «из варяг в хазары». Быстро растут города на этом пути, в особенности Киев. Князья Олег (879–912) с Игорем (912–945) сумели объединить вокруг себя разные племена, в том числе народы, не желавшие власти еврейского царя-узурпатора. От Хазарии отлагается Волжская Булгария, печенеги заключают союз с Киевом. Против хазар выступают огузы, и только горцы иранского Мазендарана остаются на службе хазарского малика.

В 965 г. печенеги в союзе с киевским князем Святославом Игоревичем окончательно разгромили Хазарию. Впоследствии часть хазар приняла ислам, а их потомки позже растворились в Золотой Орде, государственной религией которой во времена хана Узбека стал ислам. Иудейская верхушка, вероятно, бежала к единоверцам на Кавказ, а терские хазары-христиане устремились к бродникам на Дон, принеся им технологию производства саманного кирпича для строительства зданий (6, с. 406–407).

На Дону смешению хазар-христиан с крещёными князем Владимиром русами не препятствовало ничего. К тем временам основным разделяющим фактором этносов становились не столько различия способов хозяйствования, сколько принадлежность к вере, которая приводила к определённому единообразию культуры народов. А потому нетрудно предположить, что бродниками называли в том числе наследников древних хазар (30, с. 179).

Впоследствии они вступают в борьбу с новыми пришельцами с востока – половцами – и воюют с ними даже после того, как те стали союзниками и родственниками русских князей. Неслучайно в известной битве на Калке в 1223 г. бродники помогали монгольскому полководцу Субэдэю против объединённого войска русских и половцев. Во времена Золотой Орды бродников начинают называть тюркским словом «казаки». Но как этнос сформировались они значительно раньше. По мнению историка казачества Евграфа Савельева (1860–1927), их предки были и в авангарде войск Аттилы (87).

Глава VII Волжская Булгария

После распада европейской державы гуннов в низовьях Днепра, Дона в Предкавказье возникает государство, получившее название «Великая Болгария». В него входят потомки распавшейся гуннской державы, том числе россомоны и анты и пришедшие сюда новые тюркские и угорские племена из-за Урала. Хотя есть мнение, что родственные гуннам болгары имеют историю даже более древнюю, нежели сами гунны в Европе. Вот что свидетельствует по этому поводу Булгарская летопись[41] Гази-Барадж тарихи: «…Булгары, подчинявшиеся кара-масгутам, примкнули к Булюмару при поднятии им родного асского стяга Бараджа в виде войлочного Шатра красного цвета с пучком разноцветных лент над ним». Булюмар – вождь гуннов Баламир, а кара-масгутами болгары иногда называли скифов и сарматов Причерноморья (26, с. 11).

Согласно своду этих летописей современные русские и булгары являются потомками древних волго-уральских народов – «сакланов», пришедшими тысячи лет назад из глубин Азии. Здесь они смешались с финно-уграми. Одна часть сакланов сохранила язык и название «сакланы» (славяне), другая часть влилась в финно-угорские народы, а третьи стали называться булгарами (26, с. 14–21).

В начале VI в. их именуют «гунно-болгары». В VI–VII вв. болгары проживали совместно с хазарами и аланами. Во многом общей была их культура, известная в археологии как салтово-маяцкая. Её памятники свидетельствую, что одним из основных хозяйственных занятий народа было земледелие и оседлое скотоводство (93, с. 18).

Хан болгар-унногундуров Кубрат воспользовался ослаблением Западно-Тюркского каганата и расширил владения. В 610 г. он посещает Константинополь и заручается поддержкой византийского императора, после чего заявляет о независимости от Западно-Тюркского кагана. В Причерноморье возникает новое государственное образование. В период наивысшего рассвета этому государству принадлежали земли вокруг Азовского моря, Крым, современная Воронежская область и Приднепровье, в том числе приграничная крепость, впоследствии названная Киевом.

Кубрат принадлежал роду Дуло, тогда как хазарские правители были из рода Ашина. Враждебные отношения у них сложились ещё во времена Западно-Тюркского каганата, а с его ослаблением противостояние обострилось. В 619 г. хан Кубрат принял крещение, что усилило его позиции в Причерноморье.

Это было время «возникновения» здесь многочисленного славянского этноса или славянизации тюркоязычных и других народов. Исследователи до сих пор не могут найти единые корни этногенеза славян. Кочевники же в массовом порядке оседают на земле, чему в немалой мере способствовали необычайно благоприятные климатические условия для земледелия. Хан Кубрат объединяет довольно разные в этническом отношении народы, формирует сильное войско, способное на равных воевать с могущественными аварами. К 632 г. западные границы Великой Болгарии достигли Альп. Здесь они начинают открытую войну с Аварским каганатом. Родной брат хана Кубрата по имени Шамбат выступил во главе объединённого отряда, в том числе: «…булгар, анчийцев и сакланов-русов на врага. Ему удалось быстро разгромить авар и захватить их страну». Помогали Шамбату и предки башкир, называвшие себя «хонтурчы» (26, с. 14–21). Он отгоняет аваров дальше на запад и в Паннонии основывает ставку. Кубрат принимает титул кагана.

Великая Болгария в период наивысшего могущества. R.Kh. Bariev – Bulgar history Synopsis – TurkicWorld

В это время Западно-Тюркский каганат распадается окончательно; на востоке тюрки попадают в зависимость танским императорам. И даже с началом второго Тюркского каганата после победы тюрков Ильтериш-кагана над китайцами дальние западные земли остались вне влияния тюркских каганов.

После смерти Кубрата у болгар начались раздоры. Великая Болгария распадается на две части. Тем воспользовались хазары, разгромив в сражении войска его преемников Аспаруха и Шамбата. В 60–70-х годах часть болгар во главе с ханом Аспарухом откочевала через восточно-европейские степи за Дунай. Здесь болгары становятся опасными соседями для Византии. Их воины не раз осаждали Константинополь. В 811 г. хан Крум разгромил войска императора Нисефора I, а из его черепа по тюркскому обычаю приказал сделать кубок для питья. В правление христианина царя Бориса I (852–889) на Дунае тюрко-болгары окончательно превращаются в славяно-болгар.

Другая часть болгар, вероятно так же со славянами (сакланами), уходит на север, на среднюю Волгу до Камы, где образует своё государство. Границы Волжской Булгарии совпадали с границами расселения так называемых именьковских[42] племён, а название реки Волга могло сложиться позже из прочтения русскими латинских букв названия народа на европейских языках «Boolgar».

Именьковцы. Реконструкция жилища V–VII вв. н. э. Национальный музей Республики Татарстан

Они пришли на земли, где много веков до них обитали другие тюркоязычные и финно-угорские племена. С приходом болгар здесь складывается раннефеодальное государство «Волжская Булгария», откуда народ начинают именовать «булгары». Сильная военно-племенная знать булгар подчиняет местные племена, а значительная часть их народа полностью переходит к оседлому земледелию, которым занимались аборигены. Только могущество хазарских каганов было ещё столь велико, что правители Волжской Булгарии первоначально предпочитали войне с ними уплату дани.

В начале Х века завязываются тесные торгово-экономические и политические отношения между булгарами и Арабским халифатом. Арабы в Средние века стались главными торговыми посредниками между странами Востока и Запада. На большей части Евразии в качестве основной денежной единицы использовался арабский серебряный дирхэм. Булгарские правители были свидетелями культурного расцвета и военного могущества арабского Востока под знамёнами ислама. Стройное религиозное учение с верой в единого Бога, где нет границ между сакральными и мирскими нормами, давало возможность объединения народа и совершенствования государственного устройства. Мусульманская наука и культура раннего средневековья ушла далеко вперёд по сравнению с европейской. Книги в Халифате переписывались от руки, но существовали в невиданном для европейцев количестве, и вплоть до начала крестовых походов наука арабского востока была самой передовой в мире (27, с. 45).

И вот в 922 г. в столицу Булгар прибывает посольство халифа во главе с Ибн Фадланом (51, с. 121–148). Царь Альмуш, заручившись поддержкой халифа в противостоянии Хазарскому каганату, признаёт своё государство зависимым от Халифата. Ислам становится государственной религией большинства волжских булгар в отличие от ставших православными болгар дунайских. Во второй половине Х в. Волжская Булгария окончательно освободилась хазарской зависимости. Кроме столицы Булгара растут города Биляр, Жукотин, Сувар и другие центры ремесла и торговли. Налаживаются торговые отношения с Ближним Востоком, Китаем, Арменией, устанавливается прямой сухопутный путь с Киевом.

Одновременно с обретением независимости ухудшаются отношение с киевскими князьями. В 985 г. князь Владимир направляет войско во главе с дядей по матери Добрыней и конницей союзных огузов на Волгу, чтобы заставить волжских булгар платить дань. Поход для русов оказался неудачным. Добрыня рапортовал: «…Обутые в сапоги болгары дань давать не будут, надо искать лапотников».

Археологами выявлено более 2 тыс. булгарских памятников X–XIV вв. Среди них около 190 городищ и более 900 селищ. Письменные источники тех времён называют Волжскую Булгарию страной городов. Город Булгар, или «Великие Болгары» в русской терминологии, располагался на обрывистом берегу полноводной Волги в 30 км от впадения Камы. По размерам он был в три раза больше Парижа тех времён. В центре возвышался ханский дворец и Соборная мечеть. Имелись общественные бани с водопроводом, канализацией и централизованным отоплением, где горячий воздух по специальным ходам под полами подогревал их. Следует заметить, подобное отопление зданий отмечено было у гуннов в Южной Сибири ещё более двух тысяч лет назад[43]. В городе чеканится собственный дирхем.

Волжская Булгария стала крупнейшим производителем пшеницы, мехов, кожи, изделий из металла и других предметов. Сапоги «булгари» были известны всему миру. Город Булгар становится центром торговли между Востоком и Западом. Наивысшего расцвета Булгарская держава достигла в период царствования эмира Габдуллы Чельбира (1178–1225). Численность населения могла составлять 1,5–2 млн. человек. Сегодня потомками волжских булгар считают жителей Татарстана и Чувашии.

В XII в. обостряется соперничество за владение волжским торговым путём с Владимиро-Суздальским княжеством. Постоянная военная угроза вынудила булгар перенести столицу вглубь страны в город Биляр. Совершаются набеги как с одной, так и с другой стороны. В 1219 г. булгары захватили и разграбили Устюг, но уже в 1220 г. русскими разграблен Ошель и некоторые другие камские города.

Город Биляр, реконструкция.

Кроме военных столкновений с русскими князьями булгары постоянно подвергались нападениям кочевников. Поэтому города строились с защитными сооружениями, рылись глубокие рвы, возводились мощные крепостные стены. Военное искусство булгар оказалось достаточным, чтобы отразить нападение монгольского экспедиционного корпуса в 1223 г., после того как те разбили объединённое войско русских и половецких князей на р. Калка. Воины Чингисхана под стенами Биляра потерпели, может быть, единственное своё поражение. Болгары взяли большое число пленных, которых затем обменяли на баранов в издевательском соотношении 1:1. Этого им не простили, и в самом начале похода на Запад хан Батый в 1236 г. полностью разрушил столицу Биляр, после чего он уже не восстанавливался. Были захвачены и другие города Волжской Булгарии, а в 1240 г. как самостоятельное государство она прекратила своё существование, попав под власть Золотой Орды.

Лишь с распадом Орды здесь вновь рождается самостоятельное государство, известное в истории как Казанское ханство.

Глава VIII Киевский каганат

Многие современные исследователи, указывая на участие неславянских племён россомонов и славян-антов (полян) в этногенезе древних русов, «не замечают» гуннов: «…Потомки антов в IV в., победивших совместно с россомонами и гуннами готов, к началу IX в. имеют свой “каганат”, то есть суверенное государство с центром в Киеве и царя по имени Дир» (30, с. 303).

Ещё в VI веке Иордан писал о «вероломном народе россомонов», который помог гуннам в IV в. разбить готов, тем не менее в формировании древнего русского государства и даже в разгроме готов главными действующими силами теперь называют антов и их потомков. Что, мягко говоря, не совсем верно. То, что готы незадолго до пришествия в Восточную Европу тюркоязычных гуннов разгромили антов, уничтожив при этом десятки их вождей, истории известно, но упускается из внимания большинством исследователей. Россомоны также не не были главными силами, покончившими с владычеством готов в Причерноморье. Ими стали гунны, и вековое их присутствие не могло здесь не сказаться, в том числе не обошлось без них и формирование новых этносов! Плюс позже двести лет Тюркского каганата…

Имеет место и противоположная точка зрения, согласно которой именно тюрки являются основателями Киевской Руси (96). А Д. И. Иловайский, как уже отмечалось, вовсе относил гуннов и русов к славянским племенам. Называл гуннов славянами и Евграф Савельев (87). Подобное разночтение, вероятно, происходит из-за того, что история VII–IX вв. южнорусских степей слабо освещена не только в византийской историографии, где её народы называли скифами или сарматами, но и в других источниках того времени. Только в IX веке проявляется «Русь», громко заявив о себе нападением на Константинополь.

Со второй половины IX века начинают официальную русскую историю. О том писал в конце XIX века Д. И. Иловайский, сетуя на живучесть «варяжской» легенды происхождения Руси, почерпнутой из начальной летописи от 862 г.

«…Целый ряд почтенных тружеников науки потратил много учёности и таланту на то, чтобы объяснить, обставить эту легенду и утвердить её на исторических основаниях; напомним уважаемые имена Байера, Струбе, Миллера, Тунмана, Стриттера, Шлецера, Лерберга, Круга, Френа, Буткова, Погодина, Куника. Тщетно являлись им некоторые противники и с большим или меньшим остроумием возражали на их положения; каковы: Ломоносов, Татищев, Эверс, Нейман, Венелин, Кеченовский, Морошкин, Савельев, Надеждин, Максимович и др. В области русской историографии поле оставалось доселе за системой скандинавоманов; назовём труды Карамзина, Полевого, Устрялова, Германа, Соловьёва…» (40, с. 8, 75).

Но, отказываясь от норманнской гипотезы происхождения Руси, он впадает в другую крайность, помещая гуннов и россомонов в славянский этнос. Такая точка зрения вызывает не меньшие сомнения.

Представляется возможным рассматривать Киевский каганат как один из осколков окончательно распавшегося в середине VIII века Тюркского каганата и «Великой Болгарии». Термин же «Киевская Русь» искусственный, введён историками спустя много веков после упадка Киева (88, с. 70).

В течение первых трёх третей IX века в Северном Причерноморье доминировали русы, о чём указывают византийские источники, называя их кочевниками (27, с. 41). Сложнее обстоят дела с их происхождением. Пока известно лишь то, что они не были славянами.

Россию отгородили от сотен и тысяч лет истории народов, проживавших на земле от Чёрного моря до Тихого Океана, начав историю государства с эпохи Средних веков. Но те, кого сегодня называют русским народом, не могли свалиться с небес или выйти из болот и лесов только в девятом столетии новой эры! И в этногенезе народа, конечно же, участвовали не только славяне, происхождение которых до сих пор для учёных остаётся задачей со многими неизвестными. В том числе не определено время их поселения в Европе и география занимаемых мест в первых столетиях христианского летоисчисления. Многочисленные славяне «возникают» как-то сразу и вдруг за распадом европейской Империи гуннов. А. А. Шахматов (1864–1920) предполагал, что имели значение балтские предки славян, которые двинулись к Дунаю вслед за готами (19, с. 8). В этом случае возникает вопрос: каких славян-антов разгромили готы в южнорусских степях?

Сегодня ни один специалист не отрицает того, что в образовании древнерусской народности участвовало несколько различных этносов и название «Русь» имеет изначально неславянские корни. Есть непреложный факт, что в Х в. современники описывали русов и славян как два разных этноса! Так, Константин Багрянородный отделял Русь от славян, потому что она сама отличала себя от подчинённых ими славянских племён. Обычаи русов также резко разнились с таковыми у славян. Особенно явно это проявляется в описанном арабами погребении руса, которого хоронили по обряду трупоположения в «могиле, подобной просторному дому», куда помещали одежду и украшения покойного, монеты, ритуальную пищу и напитки, а также одну из любимых женщин (27, с. 16–17). Но известно, что так хоронили тюрки!

Русы брили голову, оставляя клок волос на темени, славяне стригли волосы в кружок. Русы жили в военных посёлках и «кормились» военной добычей, часть которой продавали хазарским иудеям, а славяне занимались земледелием и скотоводством (6, с. 289–295).

На враждебные отношения русов и славян указывают арабские авторы конца VIII – начала IX вв. Русы были прекрасными мореходами. Но так как арабы никогда не поднимались по Волго-Балтийскому пути выше Волжской Булгарии, некоторые исследователи делают вывод, что описываемые ими русы не могли быть варягами и жить на северо-западе Восточной Европы.

Е. С. Галкина считает, что в образовании «Русского каганата» принимали участие русы, аланы, славяне и праболгары. Притом русы составляли социальную верхушку государства. После удара мадьяро-оногуро-хазарского союза «Русский каганат» распался на отдельные племена, одни из которых мигрировали, другие остались на месте, но подчинились хазарам (27, с. 309).

По нашему мнению, наиболее вероятными предками древних русов в значительно большей мере, нежели славян, следует называть россомонов, о которых писал Иордан. Только вновь возникает вопрос: кто они – россомоны? Откуда в IV веке появились в Подонье и Приднепровье?

В качестве одного из возможных ответов хочется привести отрывок из поэмы современного кыргызского поэта Чоро Тукембаева «Россомоны и динлины»:

«…Первым долгом, Асгард[44] воздвигнут на пупе Земли Для торговли ценным товаром, Чтоб из Китая по Оби ходили корабли Через Арктику к англичанам. Там их нарекли викингами, или норманнами европейскими, А в Евразии – динлинами, то есть кыргызами енисейскими. Те голубоглазые динлины — Мощные высокие блондины — Среди азиатов выделялись статью И восьмидесятитысячной ратью! И числом такое же ополчение Защищало от врагов свои владенья. Когда святая рать по степи скакала На белых, вороных конях, Вся Азия сотрясалась и дрожала От грохота в своих домах И кротко провожала взглядом Войска под сине-красным флагом. Их песня на непонятном языке, Летя над степью стройными рядами, Оглушающе звенела в голове Своими неазиатскими ладами. Так с Азии на запад[45] устремлённо Реяли сине-красные знамёна… …Сначала мечом Англию покорил, Её тогда звали Гардарикой, Поэтому викинг стал владыкой, И Страну Саксов на юге разгромил[46], И сжал Европу в ладони От Арктики до Булони! Так ведает «Сага об Инглинах» О поражении Каролингов. Вот как гены задали кузькиной маме, В начало вложили, даже под замками! Вот так их гены побелели! Что отразилось в плоти, в теле. Вот потому-то рождаются на свет у них Фотомодели среди корявых и дурных…» (104).

Вот так, по мнению поэта, из центра Азии в Европу пришли рослые голубоглазые блондины! За романтическими строками поэмы можно увидеть то, что сегодня проявляется не только в легендах, но в исторической науке, подкреплённой открытиями генетиков. Согласно результатам тех исследований гаплогруппа R1a1 в результате мутаций у человечества впервые появилась в Центральной Азии и разносилась потомками по миру – на Юг в Индию и Персию (вернее туда, где позднее возникли государства), на Запад, на Север, в том числе в Скандинавию. А потому в Индии жили не доноры, а реципиенты R1a1 (47).

Не противоречит это и своду Булгарских летописей Гази-Бараджа, согласно которой русы и булгары являются потомками древних «сакланов», пришедших тысячи лет назад из глубин Азии. Представители R1a1 в тех или иных процентных соотношениях сегодня составляют значительную часть населения Польши, Белоруссии, Украины, России, Шотландии, стран Скандинавии, севера Индии, Ирана и Пакистана. Но более всего эта гаплогруппа выявляется у алтайцев, шорцев, кыргызов и таджиков.

На основании изучения ДНК останков древних людей из археологических находок и генофонда современных людей обнаруживается несомненная генетическая связь населения восточного ареала андроновской культуры (Саяно-Алтай, Семиречье) с территорией Ирака, Ирана, Афганистана, Индии (24, с. 147–166). Видимо, неслучайно в древних китайских источниках обитатели Саяно-Алтая представлялись высокорослыми блондинами. А в некоторых более поздних источниках китайцы называют непосредственными предками русских центрально-азиатских усуней. Вот почему в поэме Чоро Тукембаева, возможно, ближе к истине отражена древняя история великого народа в сравнении с той, какой со времён царя Петра I придерживается официальная историческая наука в России.

В средневековой литературе сохранились лишь отрывочные сведения о славянах. Из чего можно сделать вывод, что они не участвовали в значимых исторических событиях начала тысячелетия. А вот тюрков, после распада государства которых образовался Киевский каганат, не балуют вниманием уже современные исследователи. Потому попробуем понять их участие в становлении и жизни Киевского каганата.

О том, что «Киевская Русь», так же как и Хазария, практически во всех древних источниках называлась государством во главе с каганом, повторять нет необходимости. И, чтобы не смешивать Киевскую Русь с Московской Русью, чего так не любят в современной Украине, предлагается называть её «Киевский каганат», что верно и с исторической точки зрения.

Этногенез любого народа – сложный процесс, в котором неизменно участвуют разные племена, в том числе враждебные и союзные. Воины завоеватели могут уйти или погибнуть в следующих сражениях, оставляя детей, рождённых женщинами завоёванных народов. В том числе так распространялся генотип R1a1 по планете. Ведь признак этот передаётся через мужскую Y-хромосому, которой нет у женщин. Детей чаще воспитывают матери. Они учат их говорить, прививают знания и культуру. Так возникает народ, предки которого по материнской линии в прошлом не сумели противостоять завоевателям, но в нём уже течёт кровь тех самых завоевателей. В Евразии этот процесс с определённой периодичностью происходил не единожды и не дважды…

Конечно, бывало и так:

«…Допустим, у царя родились детки От турчанки, монголки и еврейки. Эти мамки научат деток ещё в утробе Друг друга ненавидеть, враждовать и жить во злобе И порвут на части государство, В ход пустив интриги и коварство…» (104).

Тем не менее, если у множества «мамок» одного потерпевшего поражение народа рождаются сильные дети от воинов-завоевателей, они будут воспитаны в материнской культуре. Возможно, и поэтому кочевники с востока неизменно растворялись в многочисленных завоёванных ими народах на западе.

Когда-нибудь учёные объяснят причины стремления обитателей центра Азии осваивать новые земли, отрываясь от образа жизни далёких предков, не только бегством от похолодания, засухи или более сильных соперников. Там, откуда они уходили, оставались менее пассионарные, по Л. Н. Гумилеву, люди, предпочитавшие спокойную размеренную жизнь неизвестностям судьбы вдали от родины. И нет ничего удивительного в том, что антропологические черты большинства современных обитателей Саяно-Алтая и прилегающих к Китаю с Монголией земель сегодня имеют отчётливые монголоидные признаки. Они доминантные, усиливались с каждым поколением у тех же центрально-азиатских кыргызов, предки которых ещё тысячу лет назад китайскими историографами изображались светловолосыми и голубоглазыми.

В XI–XII вв. монголоязычные племена вытеснили или подчинили немногих оставшихся тюрок в Ордосе и Прибайкалье. Менялись антропологические особенности обитателей Саяно-Алтая и восточных казахских степей. Но в эпоху Тюркского каганата с берегов Орхона ещё шёл древний генетический дрейф, разносящий признак на окраины ареала популяции. И степные богатыри в походах на запад награждали местных красавиц своей благосклонностью, а появлявшиеся потомки наследовали пассионарность отцов (32). Потому и несостоятельны попытки современных историков, археологов найти монголоидные признаки, например, у хазар лишь на основании того, что в одной из древних хроник описан эпизод, когда в 627 г. хазары совместно с византийцами осаждали Тбилиси, грузины вынесли на стену города тыкву, нарисовав на ней лицо тюркского кагана. Вряд ли можно называть это научным подходом. Нет сегодня у исследователей достоверных фактов, указывающих на монголоидные признаки у кочевников в Восточной Европе периода VI–IX вв., не говоря уже о более ранних пришельцах с востока.

В середине X века княгиня Ольга (правила с 945 по 962 гг.) приняла власть в Киеве и немедленно заключила договор с Византией, разорвав отношения с Хазарским каганатом, которому Киев в то время платил дань. В 957 г. она крестилась и, получив поддержку в Константинополе, начала войну против Хазарии. Уже в 965 г. её сын, юный князь Святослав Игоревич (правил с 945 по 972 гг., но вначале регентом была его мать), с печенегами и огузами захватил хазарские города Итиль, Семендер и Саркел на Дону (там же).

По другой версии, усиливающиеся огузы в 965 г. в союзе с киевским князем Святославом разгромили Хазарию. Русы после победы ушли, огузы остались на её земле (6). В дальнейшем, как уже говорилось выше, ушли и огузы, основав государство Сельджуков.

Скандинавские варяги, в своё время приглашённые хазарским царём, фактически узурпировали власть в русских княжествах. Но во времена регентского правления княгиней Ольгой там меняется этническая принадлежность правящей верхушки. Об этом свидетельствуют имена членов её правительства. Если старшее поколение носит ещё скандинавские имена, то у младшего – славянские. Таким образом, власть сосредотачивается в руках либо славян, либо ославяненных русов. Славянский элемент восторжествовал над норманнским и над россомонским, сохранив от последнего только само название: «поляне, яже ныне рекомая русь» (30, с. 326–327)

С принятием в 988 г. Киевским каганатом православного христианства в качестве государственной религии ситуация меняется ещё более. Церковь становится великой объединительной силой, ставшей впоследствии даже выше княжеской власти. Те же кочевники, принимая православную веру, становились подданными русских князей. Ярким примером тому служат взаимоотношения с новой волной кочевников – половцами, занявшими к началу XI века доминирующее положение в степях Восточной Европы.

Несмотря на принятые в русской литературе красочные картины антагонистических отношений Руси и кочевников, к XII веку половцы и русские составляли единую этносоциальную систему. При этом число русских достигало 5,5 млн, а половцев – несколько сотен тысяч (82). С половцами русские князья умели договариваться даже лучше, чем между собой, а народ, как и княжеские отпрыски, с великим удовольствием женился на «красных девках половецких». Их потомки становились запорожскими слободскими казаками.

По версии Александра Лудова (2014), казачество в Северном Причерноморье существовало во все исторические периоды, в том числе кай-саки, то есть царские скифы, в описании Геродота. Хотя автор выводит этноним «половцы» от места их обитания – в поле, а не полового цвета волос, он называет их прямыми потомками античных саков и сако-масагетов. Лингвистически в этнониме «кипчаки», предполагая его двухкорневую основу, во втором корне «чаки» Лудов видит искажённое традиционное название скифов – «саки». Первый корень «кай» «кий», «кав» и «кив» могут нести одинаковую смысловую нагрузку, означая принадлежность к царскому роду. Так, у древних арийских племён царская титулатура обозначалась словами «кив», «кав», «кави». Таким образом, по мнению автора, «греческие касаки или кивчаки грузинских летописей, арабские касаки и кипчаки персидских авторов есть не кто иные, как казаки, известные на Руси под прозвищем половцев и касогов» (65).

В том числе и крещёные потомки тюрко-хазар в XI в. отказались от своего этнонима и стали называть себя сначала по-славянски бродниками, а потом по-тюркски казаками. «Тогда этноним «хазар» сохранился за потомками евреев, но лишь до конца XI в., когда этнос исчез с исторической арены» (30, с. 292).

Чтобы лучше понять, почему Лев Николаевич Толстой утверждал, что Россию создало казачество, стоит обратиться к родственным взаимоотношениям половцев и Рюриковичей. Оказывается, чуть не все Рюриковичи Киевского каганата, состояли в родственных связях с половецкими князьями!

После смерти великого князя Ярослава Мудрого в 1054 г. начались обычные междоусобицы, связанные со смертью сильного правителя, с привлечением конницы половцев. Сын Ярослава Мудрого женится на Анне Половецкой. Она родила ему Ростислава и трёх дочерей: Янку, Ирину и Евпраксию – будущую императрицу Священной Римской империи.

В 1078 г. на дочери половецкого хана Осолука женился внук Ярослава Мудрого, легендарный князь Тьмутараканский и Черниговский Олег Святославович, двоюродный брат Владимира Мономаха. От неё он имел четырёх сыновей: Глеба, Святослава, Всеволода и Игоря. В 1094 г. ещё один внук Ярослава Мудрого, киевский князь Святополк Изяславович, скрепил мирный договор с Тугор-ханом женитьбой на его дочери Елене, которая родила от него четырёх сыновей: Мстислава, Изяслава, Ярослава, Брячислава – и двух дочерей: Предславу (будущую королеву венгерскую) и Сбыславу (будущую королеву польскую).

Владимир Мономах женил своего сына Юрия (впоследствии Долгорукий) на дочери половецкого хана Аепы Осеневича. От неё Юрий имел 11 сыновей: Ростислава, Андрея Боголюбского (вторая жена которого была половчанкой), Святослава, Ивана, Бориса, Глеба, Мстислава, Василько, Ярослава, Михалко, Всеволода (сват хана Юрия Кончаковича) – и двух дочерей: Елену, жену Олега Святославовича, мать князя Святослава (на три четверти половца), и Ольгу – жену Ярослава Галицкого, от которого она имела сына Владимира и дочь Евфросинью Ярославну, жену князя Игоря Святославовича Новгород Северского. И так далее. Уже в 1223 г. Мстислав Мстиславович Удалой женился на дочери знаменитого половецкого хана Котяна. Их дочь была выдана замуж за Даниила Галицкого, который в свою очередь женил одного из своих сыновей на дочери половецкого хана (65).

Похоже, «извечная борьба Руси со Степью» протекала преимущественно в княжеских постелях и в умах историков, а ко времени формирования Золотой Орды в Северном Причерноморье уже непросто было сказать, кто есть русские, а кто половцы. Почему и не стоит выдумывать причины союза русских и половецких князей, выступивших совместно против монгольского экспедиционного корпуса на реке Калке в 1223 г.

Уместно отметить, что междоусобные войны кочевников со времён распада Великого Тюркского каганата были не менее кровавыми, чем таковые между русскими князьями. И, когда появилась сила, способная всех объединить, нашлись её сторонники и противники. Казаки-бродники тогда приняли сторону новых кочевников с востока, решивших в очередной раз объединить Великую Степь. Половцы же стали одними из тех, кто не пожелал признать «старшим братом» ханов империи Чингисхана.

Идея «извечной борьбы Руси со Степью» явно искусственного, надуманного происхождения (76, с. 39). Не было в то время в степи никакого единства. Когда же в русских княжествах появилась объединяющая религия, усилились процессы метисации земледельцев и разрозненных степняков, лишённых такой силы. Кочевники южнорусских степей принимали стройную систему христианских взглядов на жизнь, её культуру, оседая на земле. Даже сын хана Кончака, Юрий, был крещён. Кроме того, практически до середины XIII в. половцы были союзниками русских князей и в противостоянии с католическим Западом, интересы которого представляли венгры с поляками, а позже Литва.

Наконец, воспеваемая сотни лет писателями и поэтами любовь простого русского народа к необъятным степным просторам, лошадям и лёгкость освоения казаками в XVII–XVIII вв. земных пространств современной России от Чёрного моря до Тихого Океана служат ярким подтверждением родства великороссов со степняками. С признанием этого родства триста лет ведётся борьба в исторических публикациях, в средствах массовой информации западно-ориентированными представителями русской интеллигенции и, к сожалению, Русской православной церковью. Церковь в изложении истории Древней Руси некритично полагается на мнение летописца Нестора, многие утверждения которого уже давно признаны, мягко говоря, ошибочными. Но официальные историки остаются привержены евроцентристски ориентированному изложению русской истории, прописанному ещё в XVIII веке западными учёными, когда казаков – создателей России – назвали сбродом бежавших от бояр и помещиков крестьян и холопов.

Глава IX Татары

.

Второй по численности этнос современной России имеет, пожалуй, ещё более запутанную историю, нежели великороссы. До середины XVIII века 3/4 её территории на европейских картах обозначалась «Grande Tartarie». То есть на карте Евразии были «Московия» и «Большая Татария», притом более половины населения России в петровской переписи 1710 г. составляли татары. Возникает вопрос: куда они подевались?

Академик Василий Владимирович Бартольд (1869–1930) указывал, что в рассказах о монгольских завоеваниях у китайцев, у мусульман и на Руси завоеватели именовались «татарами» (11, с. 128). Также и немецкий востоковед Юлиус Геннрих Клапрот (1783–1835) писал, что те, кого назвали «монголами», на самом деле являлись истинными татарами (17, с. 174).

В конце XIX века Эдуард Паркер к татарам относил хуннов и тюрок, хотя этноним «татары» до II века н. э. и не встречался. В итоге двадцатилетних исследований Э. Паркер пришёл к заключению, что между указанными тремя народами существовала некая этнографическая связь. Он объединил «все народы, стреляющие из лука», называя их «татарами» (74, с. 7–25).

В XIII–XV вв. подданных монгольской империи и в русских летописях называли «татары», «татарове». Но в советской исторической науке древним татарам места не нашлось, а называли так преимущественно потомков волжских булгар. Руководством компартии была принята особая версия истории татар России (1944–1946) и наложен запрет на татарские исторические произведения: «О роде Чингыз-хана», «Идегэй», «Караца» («Карачу»), «Сборник летописей Кадыр-Али бека» и многие другие. Культивировалось мнение, что казанские татары являются исключительно потомками булгар. Нарушение запрета квалифицировалось как «антисоветская агитация и пропаганда», и предусматривалось максимальное наказание, вплоть до расстрела. В официальной романовской истории России утвердилась теория, согласно которой предки небольшого народа скотоводов халха, не имевшего опыта государственного устройства и своей письменности, в Средние века покорили полмира (39, с 9–10).

Одна из европейских карт Великой Татарии середины XVIII в.

Для объяснения русских летописей и памяти народа, в которых оставались «татары», было изобретено название нового этноса – «монголо-татары». Хотя, если за термином видеть татар империи «Менгэ Эль», это не противоречит истории…

Попытаемся обозначить древних татар в истории Великого Тюркского каганата. Смерть его основателей «оплакивали» в числе многих и вожди отуз-татар — тридцати татарских племён. Так повествует Большая надпись памятника Кюль-тегину.

«…На погребенье их – оплакать и почтить — с восхода шёл союз бёклийских степняков, с других углов земли – тибетцы, татабы, табгачи шли сюда, отуз-татары шли, уч-курыкане, рим, кидании – не счесть народов, что влеклись на погребальный сход: так тюркский каганат был славен и силён, так был каган его силён и знаменит» (63, с. 81–97).

Надпись VIII века свидетельствует именно о тридцати татарских племенах, а не о каком-то собирательном понятии «татары» у тюркоязычных народов. Другое дело, что впоследствии большинство подданных империи Чингисхана стали называть татарами.

В китайских источниках упоминаются «татары» и «татани». Это не означает, что речь шла о разных племенах, хотя татанями могли именовать какое-то из татарских племён. Татарами называли группу племён степи Шато между Монгольским Алтаем и Тянь-Шанем, откуда они могли кочевать на восток, вплоть до Манчжурии. Летописцы указывают на совместные действия в конце X веке тюрок-шато и татар против восставших в Китае, отмечая, что древние татары искусны в стрельбе, имели множество верблюдов и лошадей (20).

В анонимной персидской географии Х века «Худуд ал-Алам» татары указывались как «соседи и союзники токуз-огузов» (уйгур), а Восточный Туркестан назван «страной токуз-огузов и татар» (50, с. 132). После распада Тюркского каганата часть татар могла откочевать из Туркестана далеко на запад вместе с огузами, кимаками и кипчаками, обосновавшись в Поволжье.

Если основные места обитания древних татар близки к таковым у племён уйгуров, нет ничего удивительного, что культура и языки их близки (98). Вряд ли язык средневековых татар Чингисхана отличался от уйгурского. Как и современный язык казанских татар мало отличается от языка уйгур Синьцян-уйгурского автономного района Китая. Это объясняет, почему основатели монгольской империи писали более совершенным уйгурским письмом в сравнении с древним руническим. На нём велось делопроизводство. Тогда как на языке халха государственных документов монгольской державы не найдено, а «Сокровенное сказание» («Тайная история монголов») написано китайцами и переведено с языка иероглифов уже после её распада.

Несоответствие признанной в официальной истории версии о монголо-татарах прослеживается и в описаниях внешнего облика тех, кого называют «татаро-монголами». Напомним, в VI–VII вв. татар окружавшие их черноволосые племена называли «жёлтоголовыми» (20, с. 197–198). А ещё ранее в тех же местах обитали усуни, которых китайцы считают предками современных русских. И это не противоречит открытиям современной ДНК-генеалогии. «Жёлтоголовыми» называли и кипчаков-половцев. И, что не удивительно, таковым был род борджигинов, где родился Чингисхан.

Марко Поло после путешествия в ставку «потрясателя Вселенной» писал: «Китайцы по природе своей без бород, татары же, сарацины и христиане – с бородами». По поводу избрания Чингисхана он же написал: «…Случилось, что в 1187 г. татары выбрали себе царя, и звался он по-ихнему Чингиз-хан, был он человек храбрый, умный и удалой; когда, скажу вам, выбрали его в цари, татары со всего света, что были рассеяны по чужим странам, пришли к нему и признали государём» (83). Как видим, современник Чингисхана и очевидец тех событий народ монгольской империи именовал не иначе как «татары», не допуская двусмысленностей.

Все те «эпитеты», которыми награждали татар советские писатели или историки, возможно, отражали их действительные качества. Они были злыми, даже очень злыми, и беспощадными к врагам. Разве добрые могли справиться с армиями могущественных персидских царей Кира и Дария в VI–V вв. до н. э. или в IV–V вв. н. э. завоевать Европу, а в XIII в. обосноваться в половине обитаемого мира?!

Ровно те же эпитеты сегодня слышат русские от «западных партнёров». В современной Европе жив страх перед обитателями степей от Тихого Океана до Чёрного моря, закрепившийся с древних времён у людей чуть ли не на генетическом уровне. Это надо понимать и не удивляться тому, что «Россию не понимают». Именно русские сегодня получают «всеевропейскую любовь», которая аккумулировалась там более двух тысячи лет. До сих пор попытки на равных жить в общеевропейском доме, несмотря на то что «окно» прорубил ещё царь Пётр I, оканчивались неудачно.

Если учесть, что треть аристократических фамилий Российской империи ордынских корней и чуть не все князья-рюриковичи с половецкими генами, сомнения могут быть только у людей, не озабоченных поисками своих корней, – у тех, кого называют «не помнящими родства». Династия царей Романовых действительно имела другие корни. В том, что великороссы не имеют отношения к скифам и тюркам, и пытались убедить народ историки-политики династии Романовых, отмерив ему «одну тысячу» лет истории, лишив двух тысяч предшествующих лет. Продолжили эту политику советские идеологи, будто специально зарождая неприязнь к тем, кто сумел объединить большую часть осколков распавшейся империи Чингисхана – у народов союзных республик. Противопоставляя русский народ тюркам Центральной Азии и Кавказа, они создавали предпосылки к распаду Советского Союза в ХХ столетии. Вот почему тюрки там с воодушевлением восприняли освобождение от «русского ига». Чего добиваются историки современной России, продолжая стоять на сомнительном утверждении о некоем противостоянии Древней Руси тюрками Великой Степи, непонятно. Так как именно великороссов следовало бы называть потомками великих татар прошлого! Дело ведь не в этнонимах, а в деяниях, мыслях, в общности территории, наконец.

Послесловие

В пятилетнем возрасте, не умея читать, я срисовывал буквы из ветхой, потрёпанной годами и многочисленными читателями книги Льва Николаевича Толстого в ученическую тетрадь. Тем произведением была повесть «Казаки», которую прочёл позже. Может быть, это мистика, но теперь отчётливо понимаю, почему гениальный писатель называл казаков создателями России. Более того, понимаю и то, почему они оказались забыты…

Родным языком древних запорожских, слободских, донских, яицких и других казаков был татарский (тюркский). На нём меж собой во многих казачьих семьях общались и в XIX столетии, а потомки казаков-нагайбаков по-татарски говорят и сегодня. И вовсе не случайно до середины XVIII века территория современной России от Дона до Тихого Океана на европейских картах обозначалась как «Великая Татария». Этноним «татары» достался в наследство преимущественно потомкам Волжской Булгарии, тогда как настоящими татарами следовало бы называть тюрок и казаков Российской империи. А русский народ, пожалуй, даже более достоин этнонима великих татар, нежели те, кого сегодня так называют. Но так случилось, что этнографы с историками видели лишь славянские корни в происхождении русского народа без тюрок, а главное, не утруждались историей неожиданного возникновения в VI веке многочисленных славянских племён в Восточной Европе после распада Империи гуннов.

Критический анализ первоисточников и произведений разных авторов, писавших о значимых событиях в Евразии от начала первого тысячелетия н. э., показывает явное преувеличение вклада славян в мировую историю. Когда историографы VII–XI вв. писали о русах, они не имели в виду славян, чётко определяя место этих народов. По-настоящему о славянах заговорили лишь в последние триста лет. Средневековые же историографы значительно больше внимания уделяли тюркам, присутствие которых отмечено во всех частях Евразии от Тихого Океана до Средиземного моря.

Сегодня славяне в Европе не признают русских этнически близким народом, так же как русские не признают родства с тюрками. В то же время в России упорно ищут национальную идею и этническую самоидентификацию там, где её сложно найти, продолжая игнорировать идеи великих евразийцев начала прошлого столетия. Многие исследователи зациклились на постулатах западных европейцев восемнадцатого столетия, которые написали русскую историю. Евроцентристски ориентированные историки и политики отказывают русскому народу и в собственной евразийской цивилизации, заставляя смириться с ярлыком «неполноценности» относительно западных ценностей.

Как много людей у нас знают, что писал один из основателей Евразийства князь Н. С. Трубецкой?

К примеру:

«…Между русским с одной стороны и бурятом или самоедом – с другой различие очень велико. Но характерно, что между этими крайними точками существует целая непрерывная цепь промежуточных переходных звеньев. В отношении внешнего антропологического типа лица и строения тела нет резкой разницы между великорусом и мордвином или зырянином; но от зырянина и мордвина опять-таки нет резкого перехода к черемису или вотяку; по типу волжско-камские финны (мордва, вотяки, черемисы) близко сходны с волжскими тюрками (чувашами, татарами, мещеряками); татарский тип так же постепенно переходит к типу башкир и киргизов, от которых путём таких же постепенных переходов приходим к типу собственно монголов, калмыков и бурят. Таким образом, вся Евразия в вышеупомянутом смысле этого слова представляет собой географически и антропологически некое единое целое… Евразия по самой своей природе оказывается исторически предназначенной для составления государственного единства» (95, с. 41–42).

Задолго до современных открытий в области ДНК-генеалогии князь сумел проследить антропологические связи между народами России, основываясь на географическом изменении признаков. Но сторонникам евроцентризма очень хотелось видеть русских европейцами! Примерно так, как на Украине сегодня хотят быть «Европой». Отрицание тюркского связующего элемента между великой китайской цивилизацией и англо-саксонским европейским миром привёл к тому, что все упоминания о тюрках стали считать «пантюркизмом», применяя карательные меры в отношении тех, кто в двадцатом столетии писал об их деяниях. Тем не менее тюркские корни великороссов спрятать не удаётся.

Противостояние Запада с Россией возникло задолго до появления этого государства. Виною тому тюрки, гунны с их ещё более дальними предками – скифами. Кто-то скажет, так можно вспомнить историю до неандертальцев. Можно! Но как объяснить, почему великие империи Евразии неизменно возникали примерно в одних границах? Случайно?

Вряд ли можно назвать случайным в большей части совпадение границ Скифских царств, Империи гуннов, Великого Тюркского каганата, Золотой Орды или Российской империи и СССР.

Краткий обзор исторической судьбы «осколков» Тюркского каганата показал, что, даже будучи разделёнными, его обитатели играли значительную роль в формировании государств на евразийском континенте. Так же как невозможно отрицать, что тюркоязычные гунны за восемьдесят лет доминирования в Европе не оставили свой след, в том числе генетический. Предки тюрок становились основателями многих императорских династий Китая. Ираном поочерёдно правили тюрки-газневиды, тюрки-сельджуки, тюрки Хорезма. В Средние века они сядут на троны в Алжире, Дамаске, Каире, Константинополе, Багдаде, Пекине и Дели, а с XIV века начнёт формироваться Османская империя.

Монархи государств от Тихого океана до Средиземного моря стремились заполучить степных воинов в свои армии.

Великие русские полководцы – Суворов, Кутузов, адмирал Ушаков, генерал Ермолов и другие, – не говоря уже о казаках, имели тюркские корни, о которых так не любят вспоминать в официальной истории. Когда историки говорят о завоевании казаками Сибири, возникает вопрос: кого они завоёвывали? Стычка Ермака с ханом Кучумом свидетельствует только об одном из племенных вождей Сибири, не согласившемся признать верховенство белого царя, от лица которого казаки пришли в Сибирь. Правильнее было бы говорить не о завоевании, а о возвращении казаков в места обитания древних предков.

В IX–XII вв. многие кыргызы, кипчаки, огузы, татары, курыкане и другие тюркские племена покинули Южную Сибирь, Прибайкалье, Монгольский Алтай, уйдя на запад, на юг и на север. Возвращение их потомков оказалось практически бескровным, и осваивались они в условиях суровой Сибири на удивление легко, без особых проблем.

Аборигены признавали казаков «старшими братьями», как было всегда в Великой Степи: наиболее сильные племена и этносы признавались «старшими». В ином случае её обитатели перебили бы друг друга, не оставив следа; русы и тюрки далеко не самые миролюбивые народы.

С распадом Тюркского каганата Великая Степь превращается во враждующие между собой под разными религиозными знамёнами каганаты.

Воюет православный Киевский каганат с иудейской Хазарией и с исламской Волжской Булгарией.

Манихеи Уйгурского каганата проигрывают стойким последователям культа Вечного Синего Неба – кыргызам.

Мусульмане Сельджукиды на юге Евразии создают огромную державу от Индии до Средиземного моря.

При этом тюрки-сельджуки воюют со всеми, в том числе с арабами, мусульманами Хорезма, газневидами в Иране, христианами Византии.

В XII в. и новые государства Евразии распадаются на мелкие княжества и племена. Исключение составляли Волжская Булгария и Хорезм. Так продолжалось до рождения человека, названного ЮНЕСКО человеком второго тысячелетия. Не касаясь этнических корней светловолосого голубоглазого Чингисхана, о которых ведутся ожесточённые споры, остановимся на составных частях огромной империи, созданной им и его потомками. Первое, что бросается в глаза на картах при сравнении Тюркского каганата с империей Чингисхана, это повторение их границ на просторах Великой Степи. Различие в том, что один из его внуков по имени Хулагу включил ещё в состав империи государства, принадлежавшие тюркам-сельджукам в Иране, Афганистане и Малой Азии.

Естественен вывод: Чингизиды сумели в очередной раз объединить тюркоязычных обитателей Евразии и подчинённые ими народы от Тихого Океана до Средиземного моря. То есть не завоевали, а именно объединили! Что далеко не одно и то же. Объединяются в чём-то похожие или этнически комплиментарные народы, хотя и с различиями в культуре, образе жизни. А завоёвываются, как правило, народы с иной культурой и мировоззрением, всеми силами сопротивляющиеся завоевателям. Говорить же о реальном военном противостоянии тем, кого назвали монголами, не приходится хотя бы потому, что не желающие подчиняться редко сопротивлялись более одного месяца.

Внуки «потрясателя вселенной» выполнили его волю: «Идти так далеко, пока не встретишь последнего тюрка…».

После распада Тюркского каганата удельные правители находились в поисках верований, позволяющих объединять народ и подчинять жизнь строгим правилам поведения, к которым призывали практически все мировые религии. И так получилось, что тюрки становились христианами, мусульманами, иудеями, буддистами, манихеями и др., что явно не способствовало их единству. Принимая разные верования, они практически добровольно вливались в другие этносы или участвовали в формировании новых народов; ничто так не разъединяло людей средневековья, как различия в верованиях. Религиозные войны были наиболее кровопролитными. Даже последователи христианской веры, будучи раздёлёнными на католиков и протестантов, десятками тысяч вырезали друг друга.

Монгольская империя.

Гений Чингисхана состоял и в издании свода законов Яса[47], где были чётко прописаны правила жизни с равноправием всех религий и людей, признающих Единого Бога Небесного. Случайно или целенаправленно, но Чингисхан сумел на уровне Закона преодолеть межрелигиозную вражду и в очередной раз объединил тюркоязычный мир под едиными знамёнами. В XIII веке, наверное впервые в истории человечества, люди из Европы могли беспрепятственно и без опасений за свою жизнь путешествовать до Китая, бурными темпами развивалась торговля. После того как один из его потомков, хан Узбек, в Золотой Орде объявил ислам единой государственной религией и начал гонения на представителей других верований, в некогда могущественном государстве пошёл раскол.

Сегодня русский народ есть наследник великих евразийских империй! Было бы нелепо это отрицать: другие просто не просматриваются! Не стоит русским навязываться в «братья» славянам Восточной Европы. Надо оставить тем их славное славянское прошлое. Известно, в семье бывают старшие и младшие. У татар даже слова для их обозначения разные. Если старшего брата зовут «абый», младшего – «энекеш» с соответствующим отношением друг к другу. Наивно ждать, например, от поляков желания стать «младшим братом» России. Они, как и многие другие, уже избрали «старшим» американцев.

Понятно, непросто избавиться от воспитываемого триста лет чувства неполноценности и раболепия перед западным миром, но делать это придётся. У народа должна наконец проснуться собственная гордость с осознанием, кто он есть на самом деле и кем были его великие предки на протяжении последних трёх тысяч лет в Евразии! Поможет и девальвация в современном мире так называемых западных ценностей.

Главное – это победы скифских царей две с половиной тысячи лет назад, которые продолжили гунны. Придётся вспомнить и тысячелетнее господство тюрок в Великой Степи от V до XIV вв. Не на пустом месте образовались Российская империя, и, конечно же, вклад «братьев-славян» в этот процесс далеко не самый большой. Русскому народу, как преемнику прошлых евразийских государств, придётся терпеть и неприязнь западного мира. Там всегда раздражала скрытая сила Евразии, которая в конце ХХ века, казалось, уже закончилась в лице России, но нет! Не получилось пока.

Список литературы

1. Абу Ал-Ала Ибн Хассул. Книга о превосходстве тюрков над другими воинами и о достоинствах высокого султанского присутствия, да хранит Аллах его высочайшее и пожизненное царское величин и да хранит его государство.

2. Аджи М. Европа, тюрки, Великая Степь. – М.: АСТ, 2007. – 407 с. – (Историческая библиотека).

3. Аджи М. Великая Степь. Приношение тюрка. – Москва: АСТ, 2014. – 671 с.: ил. – (Все тайны истории).

4. Аманжолов А. С. История и теория древнетюркского письма. – Алматы: ЗАО «Издательство “Мектеп”», 2003. – С. 307–308.

5. Артамонов М. И. История хазар. 2-е изд. СПб.: Изд-во «Лань», 2001. – С. 241.

6. Артамонов М. И. История хазар. Л., Изд. гос. Эрмитажа, 1962. – С. 280–281; 406–407.

7. Атласи Х. М. Себер тарихы. (История Сибири. На тат. яз.). – Казан, 1911.

8. Ахматнуров С. Дмитрий Донской. – Ростов н/Д.: Феникс, 2011. – 268 с.: ил. – (Наша история).

9. Багрянородный Константин. Об управлении империей. / Под ред. Г. Г. Литаврина и А. П. Новосельцева. М., 1989. С. 15–16; 39; 41; 155, 297.

10. Багрянородный Константин. О фемах и о народах. М., 1899. // Цит. по Гумилёв Л. Н. Открытие Хазарии. – М.: Айрис-пресс, 2013. – С. 247. – (Библиотека истории и культуры).

11. Бартольд В. В. Сочинения Т. V. М.: Наука, 1968. – С. 128, 559.

12. Бартольд В. В. Сочинения. Т. VIII. – М.: Наука, 1973. С. 47–48.

13. Безертинов Р. Н. Тэнгрианство – религия тюрков и монголов: Научно-популярное издан., 2-е изд., доп. – Н. Челны. Аяз, 2000, Казань, Слово, 2004 – 448 с.

14. Бернштам А. Н. Социально-экономический строй орхоно-енисейских тюрок VI–VIII веков. – М.-Л., 1946. // Цит. Г. Файзрахманов. Древние тюрки в Сибири и Центральной Азии. Институт истории Академии наук Татарстана. Панорама-Форум, 2000, № 24 – Специальный выпуск.

15. Бичурин Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т. I–III. М.-Л., 1951–1953. Т. 2, с. 190.

16. Бичурин Н. Я (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Изд-во Академии наук СССР, Москва – Ленинград, 1950. // Урянхай. Тыва Дептер. Антология научной и просветительской мысли о древней тувинской земле и её насельниках. Об Урянхае – Танну-Туве, урянхайцах – тувинцах, о древностях Тувы (II тысячелетие до н. э. – первая половина XX в.). Составитель С. К. Шойгу. – М.: Слово 2007, т. 1, с. 212–325; 265).

17. Бичурин Н. Я. Записки о Монголии. – Самара: Издательский дом «Агни», 2010. – 404 с.

18. Бычков А. А. Происхождение славян. – М.: Олимп: АСТ: Астрель, 2007. – 252 с.

19. Бычков А. Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства. – Доп. и перераб. изд. – М.: Астрель: Олимп, 2010. – 605 с.: 16 л. ил.

20. Васильев В. П. История и древности восточной части Средней Азии от X до XIII века, с приложением перевода китайских известий о киданях, джуржитах и монголо-татарах. // Записки Императорского археологического общества. Т. XIII. СПб. 1859. С. 197–198

21. Васильев В. П. Китайские надписи на орхонских надписях в Кошо-Цайдаме и Карабалгасуне. // Сб. трудов Орхонской экспедиции Российской Академии наук. Вып. III. СПб. 1897. С. 25.

22. Васютин С. А. Уйгурский каганат – цивилизационная альтернатива пасторальным империям Центральной Азии I тыс. н. э. Вестник Томского Государственного педагогического университета, Выпуск 11, 2011.

23. Ванштейн С. И., Крюков М. В. Об облике древних тюрков. // Тюркологический сборник. – М., 1966. С. 177.

24. Волков В. Г., Харьков В. Н., Степанов В. А. Андроновская и тагарская культуры в свете генетических данных. // Труды Томского областного краеведческого музея им. М. Б. Шатилова. – Томск, 2012. – Т. XVII. – C. 147–166.

25. Вэлиди А. З. Тэрек-татар тарихы. (История тюрко-татар. На тат. яз.). – Казан, 1915.

26. Гази-Барадж тарихы // Джагфар тарихы. Т. 1. Оренбург 1993 г. С. 11;14–21. // Цит. Трусов С. В. Двойственность истории булгар. -peoples/92-bulgary-chast2.html

27. Галкина Е. С. Русский каганат. Без хазар и норманнов. – М.: Алгоритм, 2012. – 336 с. – (Наша Русь).

28. Гумилёв Л. Н. Три китайских царства. – М.: Алгоритм, Эксмо, 2008. – 272 с. – (Китайский марафон).

29. Гумилёв Л. Н. Хунну. Хунны в Китае. – М.: Айрис-пресс, 2012. – 624 с.: с ил. – (Библиотека истории и культуры).

30. Гумилёв Л. Н. Открытие Хазарии. – М.: Айрис-пресс, 2013. – 416 с.: ил. – (Библиотека истории и культуры).

31. Гумилёв Л. Н. Динлинская проблема. Пересмотр гипотезы Г. Е. Грумм-Гржимайло в свете новых исторических и археологических материалов // Известия Всесоюзного Географического общества СССР. 1959. № 1.

32. Гумилёв Л. Н. История Евразии. – М.: Алгоритм: Эксмо, 2009. – 1072 с. – (Классика русской мысли).

33. Даль В. И. Толковый словарь русского языка: современное написание. – М.: Астрель: АСТ Хранитель, 2008. – 757 с.

34. Дроздов Ю. Н. Тюркская этнонимия древнеевропейских народов. М., 2008. – С. 352.

35. Жетписбаева Б. А. Древнетюркская литература Учебник. Алматы 2006.

36. Закиев М. Татары: Проблемы истории и языка. (Сборник статей по проблемам лингвоистории; возрождения и развития татарской нации). Казань, 1995. – С. 38–57.

37. Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Горган и Поволжье в IX–X вв. М., 1962. – С. 164–165.

38. Золин П., 2009. //

39. Еникеев Г. Р. Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было. – М.: Алгоритм, 2012. – 400 с. – (Евразия Льва Гумилёва).

40. Иловайский Д. И. Начало Руси. – М.: Алгоритм, 2012. – 368 с. – (Подлинная история Руси).

41. Иностранцев К. Хунну и гунны // Труды тюркологического семинара. Вып. I. – Л., 1926).

42. Кара-Мурза С. Г. Кто такие русские. – М.: Алгоритм: Эксмо, 2011. – С. 94–95.

43. Киселёв С. В. Древняя история Южной Сибири. – М., 1951. С. 564.

44. Клёсов А. А. Гаплотипы группы R1a1 на постсоветском пространстве. Вестник Российской Академии ДНК-генеалогии. Т. 1, № 5. С. 947–957;

45. Клёсов А. А. Древние («неиндоверопейские») гаплотипы гаплогруппы R1a1 в северо-западном Китае,

46. Клёсов А. А. Древнейшие восточноазиатские гаплогруппы R1a. Вестник Российской Академии ДНК-генеалогии. Т. 2, № 5. С. 879–890.

47. Клёсов А. А. Ещё одно доказательство перехода ариев (гаплогруппа R1a1) в Индию и Иран с Русской равнины ();

48. Кляшторный С. Предисловие к I тому «История татар. Народы степной Евразии в древности. Казань»: Изд-во «Рухият». 2002. – 552 с.

49. Кляшторный С. Г. Древнетюркские рунические памятники как источник по истории Средней Азии. – М., 1964. – С. 51.

50. Кляшторный С. Г. Государства и народы Евразийских степей. Древность и средневековье. СПб. – 2000. – С. 132.

51. Ковалевский А. П. Книга Ахмеда Ибн Фадлана о его путешествии на Волгу в 921–922 гг. Статьи, перевод и комментарии. Харьков, 1956. – С. 121–148.

52. Кубарев В. Д. Памятники каракольской культуры Алтая. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2009. – С. 68.

53. Кумеков Б. Е. Государство кимаков IX–XI вв. по арабским источникам. Алма-Ата, 1972. – С. 63; 98–107.

54. Куник А., Розен В. Известия Ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах. Т. I, СПб., 1878 // Цит. Гумилёв Л. Н. Открытие Хазарии. – М.: Айрис-пресс, 2013. – С. 39. – (Библиотека истории и культуры).

55. Куприй Н. М. Погребение знатного половецкого воина на берегу Утлюкского лимана // Проблемы исследования памятников археологии Северского Донца. Луганск, 1990. С. 143–144. // Цит. по Толочко П. П. Кочевые народы степей и Киевская Русь. – СПб.: Алтейя, 2003. – С. 96–98. – (Серия «Славянская библиотека»).

56. Кызласов Л. Р. Культура древних уйгур (VIII–IX вв.) // Степи Евразии в эпоху Средневековья. М.: Наука, 1981. С. 52–54.

57. Кызласов Л. Р. Средневековые города Тувы // Советская археология. 1959. № 3. С. 66–80.

58. Кызласов Л. Р. Древняя Тува (от палеолита до IX в.). – М.: Изд-во МГУ, 1979. – 211 с.

59. Кызласов Л. Р. История Южной Сибири в Средние века. – М., 1984. – С. 37–38; 144.

60. Кызласов Л. Р. Первый Тюркский каганат и его значение для истории Восточной Европы. // Татарская археология. 1997. № 1. С. 25.

61. Кызласов И. Л. Рунические письменности евразийских степей. – Москва: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1994. – С. 180–207.

62. Кызласов И. Л. Материалы к ранней истории тюрков. IV. Образованность в эпоху рунического письма // Российская археология. 1999. № 4. С. 99–118.

63. Кюль-тегин. Большая надпись в честь Кюль-тегина. // Цит. С. К. Шойгу. Скифо-хунно-тюркские корни тувинской судьбы в кн.: Урянхай. Тыва Дептер. Антология научной и просветительской мысли о древней тувинской земле и её насельниках. Об Урянхае – Танну-Туве, урянхайцах – тувинцах, о древностях Тувы (II тысячелетие до н. э. – первая половина XX в.). Т. 1 – С. 81–97.

64. Кюнер И. В. Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока. М.: Изд-во восточной литературы, 1961. С. 55–56.

65. Лудов А. Казаки и половцы. Мифы и реальность. /.

66. Лызлов А. И. Скифская история, СПб, 1776 // Урянхай. Тыва Дептер. Антология научной и просветительской мысли о древней тувинской земле и её насельниках. Об Урянхае – Танну-Туве, урянхайцах – тувинцах, о древностях Тувы (II тысячелетие до н. э. – первая половина XX в.). Т. 1, с. 119–125.

67. Малов С. Е. Памятники древнетюркской письменности Монголии и Киргизии. М.; Л.: АН СССР, 1959. – 447 с.

68. Малов С. Е. Памятники древнетюркской письменности. М.-Л., 1951.

69. Махмуд ал-Кашгари. Диван Луга тат-Турк / Перевод, предисловие и комментарий З.-А. Ауэзовой. Индексы составлены Р. Эрмерсом. – Алматы: Дайк-Пресс, 2005. – 1288 с.

70. Мелиоранский П. Об орхонских и енисейских надгробных памятниках с надписями // Журнал министерства народного просвещения. 1938. № 6 – С. 266–271.

71. Мелиоранский П. М. Памятник в честь Кюль-тегина. – СПб., 1899.

72. Могильников В. А. Курганы с сырцовыми выкладками на юге Западной Сибири. // Вестник археологии, антропологии и этнографии. Вып. 2, 1999.

73. Низам ал-Мульк. Сиасат-намэ. – С. 14–15. // Цит. по Усанов Р. Т. Идея ненасилия в этических насилиях таджикских мыслителей X–XII вв. Автореф. диссерт. на соиск. учён. степени канд. философ. наук. Душанбе, 2006.

74. Паркер Э. Татары. История возникновения великого народа / Пер. с англ. Т. Е. Любовской. – М.: ЗАО Центрполиграф, 2008. – 223 с. – (Загадки древних цивилизаций).

75. Паркер Э. Татары. История возникновения великого народа / Пер. с англ. Т. Е. Любовской. – М.: ЗАО Центрполиграф, 2008. – С. 7–25. – (Загадки древних цивилизаций).

76. Пархоменко В. А. Следы половецкого этноса в летописях. – Проблемы источниковедения. М.-Л., 1940, сб. 3, с. 39.

77. ПВЛ. Ч. 1. – С. 31–102.

78. Пензев К. А. За китайской стеной. – М.: Алгоритм, 2008. – С. 10–16. – (Китайский марафон).

79. Пигулевская Н. В. Византийская дипломатия и торговля шёлком. – «Византийский временник». Т. I (XXVI), 1947.

80. Плетнёва С. Половцы. – М.: Ломоносов, 2014. – 216 с. – (История. География. Этнография).

81. Плетнёва С. А. Хазары. М.: Наука, 1976. – 96 с.

82. Попов А. И. Кыпчаки и Русь. – Уч. зап. ЛГУ. Сер. историч. наук, 1949, вып. 14.

83. Поло Марко. Книга о разнообразии мира. / Пер. Минаева И. М., М., 1955. // http: //

84. Предисловие к книге С. Максуди. История Тюркского права. Издательство «Фэн», Казань, 2002.

85. Пулат Захидов. Эфталиты .

86. Рахманалиев Р. Империя тюрков. Великая цивилизация. М.: Рипол, 2009. – 742 с.

87. Савельев Е. История казачества с древнейших времен до конца XVIII века. Историческое исследование в трех частях, 2010. /

88. Смирнов А. С. История Южной Руси. – М.: Алгоритм, 2008. – С. 70.

89. Сулейменов О. Аз и Я. Ч. 2. Я (Шумер-наме). – Алма-Ата, 1975 // Скифо-хунно-тюркские корни тувинской судьбы. Введение С. К. Шойгу в кн. Урянхай. Тыва Дептер. Антология научной и просветительской мысли о древней тувинской земле и её насельниках. Об Урянхае – Танну-Туве, урянхайцах – тувинцах, о древностях Тувы (II тысячелетие до н. э. – первая половина XX в.), Т. 1. С. 59.

90. Татищев В. Н. История Российская. Т. 2. М., 1964. – С. 54.

91. Тетерин Ю. В. Таштыкские памятники Хакасско-Минусинского края: Сб. науч. тр. / Под ред. С. П. Нестерова; Хакас. гос. ун-т им. Н. Ф. Катанова, Новосиб. гос. ун-т. Новосибирск, 2007, 2007. – С. 62–88.

92. Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды: Извлечения из сочинений арабских. Т. 1. СПб.: Типография императорской Академии наук, 1884. // Цит. по Еникеев Г. Р. Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было. – М.: Алгоритм, 212. – С. 42.

93. Толочко П. П. Кочевые народы степей и Киевская Русь. – СПб.: Алтейя, 2003. – 160 с. – (Серия «Славянская библиотека»).

94. Тойнби А. Дж. Постижение истории; пер. с англ. Е. Д. Жаркова. – М.: Айрис-пресс, 2010. – 640 с. – (Библиотека истории культуры).

95. Трубецкой Н. С. Наследие Чингисхана: Взгляд на русскую историю не с Запада, а с Востока. – М.: Алгоритм: Эксмо, 2012. – С. 41–42.(Подлинная история России).

96. Тюньдешев Г. А. (Харамоос). Тюрки – основатели Киевской Руси или огузская (русская) ханская династия Ашина, основателя правящего рода на Руси (810–1519 гг.). – Абакан: ООО «Книжное издательство «Бригантина», 2008. – 84 с.

97. Уинтл Д. История Китая; пер. с англ. М. Д. Гольдовской. – М.: АСТ: Астрель, 2008. – 288 с.

98. Усманов М. А. Жалованные акты Джучиева Улуса XIV–XVI вв. Казань: КГУ, 1972.

99. Файзрахманов Г. Л. Древние тюрки в Сибири и Центральной Азии. Казань, Мастер Лайн, 2000 – 188 с.

100. Файзрахманов Г. Древние тюрки в Сибири и Центральной Азии. Институт истории Академии наук Татарстана. Панорама-Форум, 2000, № 24 – Специальный выпуск.

101. Феофилакт Симокатта. История; пер. С. П. Кондратьева. М., 1957. С. 178.

102. Финкель К. История Османской империи: Видение Османа: [пер. с англ.] / Кэролайн Финкель. – М.: АСТ, 2010. – 829 с.: 16 л. ил.

103. Харитонович Д. Э. Научный комментарий книги Постижение истории / А. Дж. Тойнби; пер. с англ. Е. Д. Жаркова. – И.: Айрис-пресс, 2010. – 640 с. – (Библиотека истории культуры).

104. Чоро Тукембаев. Россомоны и динлины.

105. Чудинов В. А. «Тюркская основа германских языков» // Материалы международной научно-практической конференции «Проблемы управления-2006». ГУУ, вып. 6, М., 2006, с. 292–296.

106. Ядринцев Н. М. Отчёт о поездке в Монголию и вершины Орхона. // Известия Восточно-Сибирского отделения Русского географического общества. Т. ХХ. 1901. Вып. 4.

Примечания

1

Комплиментарность – положительная (отрицательная) – ощущение подсознательной взаимной симпатии (антипатии) особей, определяющая деление на «своих» и «чужих». (Гумилёв Л. Н. История Евразии. – М.: Алгоритм: Эксмо, 2009. – С. 1064. – (Классика русской мысли).

(обратно)

2

Империю гуннов историки стыдливо именуют «союзом племён и народов», будто Российская империя, назвавшись Советским Союзом, изменила свою имперскую суть.

(обратно)

3

«Эль» в переводе с тюркского языка – государство.

(обратно)

4

Зу-л карнайн – «двурогий» в переводе с арабского, прозвище Александра Македонского.

(обратно)

5

Тура – приток реки Тобол

(обратно)

6

«Эдвард Томас. Будда: История и легенды»: ЗАО Центрполиграф; Москва; 2003.

(обратно)

7

Подробное описание жизни Будды Шакьямуни. Жил в VI–V вв. до н. э.

(обратно)

8

Согд – историческая местность в Средней Азии, занимавшая часть территории современного Узбекистана и Таджикистана.

(обратно)

9

Анатолий Васильевич Преловский. Родился 19.04.1934 в г. Иркутске – 23.12.2008, Москва. Поэт, драматург, переводчик. Работал в геологических партиях, скотогоном в Монголии. Окончил историко-филологический факультет Иркутского университета и Высшие сценарные курсы при ВГИК. Редактор Иркутской студии кинохроники, литсотрудник газеты «Огни Ангары» (Братск). Переехал в Москву. Первые стихи опубликованы в газете «Советская молодежь» (Иркутск, 1952). Публиковался в журналах «Свет над Байкалом», «Молодая гвардия», «Сибирские огни», «Дружба народов», «Нева», «Знамя», «Юность», «Смена», «Новый мир», «Дальний Восток», «Урал». Первая книга «Багульник» (Иркутск, 1957). Автор книг: «Просека» (1959), «Берега» (1960), «Лестница» (1965), «Черная работа» (1966), «Дальний свет» (1970), «Вековая дорога» (1979) и др. Переводчик с языков народов Сибири. В 1991 г. в журнале «Звезда Востока», № 6, опубликован его поэтический перевод «Большой надписи в честь Кюль-тегина».

(обратно)

10

Кадыркан – горы Большой Хинган.

(обратно)

11

Темир-Капыг – вероятно, «Железные Ворота» в знаменитой каменной стене Дербента, опускающейся к морю. Это легендарное имя города известно из сказок Шахразады.

(обратно)

12

КЁК, КYК – небо, синий, голубой.

(обратно)

13

С VI в. тюркское племя тюргешей занимали Чу-Илийское междуречье и контролировали большую часть караванных путей в Семиречье.

(обратно)

14

Справа – на юге.

(обратно)

15

Камни и скульптуры, символизировавшие убитых врагов.

(обратно)

16

Яшыл-огюз («зелёная река») – тюркское название реки Хуанхэ.

(обратно)

17

Кёгмен – гряда гор и местность в Западных Саянах.

(обратно)

18

Умай – женское божество тюрков, богиня-мать, олицетворение плодородящего начала.

(обратно)

19

Онг-тутук – принц Ли Дан, главнокомандующий китайской армией во время войны тюрков против Китая в 701–702 гг., будущий император Китая (цит. Урянхай. Тыва Дептер, ч. I – С. 89).

(обратно)

20

Кенгересы – тюркское племя, жившее по среднему течению р. Сырдарьи.

(обратно)

21

Карлуки – тюрки Семиречья в Средней Азии.

(обратно)

22

У древнетюркских племён при определении возраста человека внутриутробная жизнь плода считалась как прожитый год (примечания – Урянхай. Тыва Дептер. – С. 97).

(обратно)

23

Гаогюй – в переводе с китайского языка «высокие телеги».

(обратно)

24

Согд, Согдиана – историческая область в долинах рек Зеравшан и Кашкардарья.

(обратно)

25

Махмуд Кашгари (1029–1101). Его знаменитая книга «Диван» – своего рода древняя тюркская энциклопедия. В ней собран и обобщен обширный историко-культурный, этнографический и лингвистический материал. В этом памятнике тюркской культуры прописаны этические ценности и нормы поведения, специфическое мировосприятие тюркских народов в XI веке.

(обратно)

26

Халха – историческое название северной части Монголии.

(обратно)

27

Отуз-татары, или утуз-татары – тридцать татарских племён.

(обратно)

28

Дуньхуан – город и оазис в китайской провинции Ганьсу.

(обратно)

29

«Менгэ Эль» – в переводе с тюрк. «Вечное государство». «Пожалуй, в истории самое распространённое определение любой державы – “вечное”. Например, “Москва – Третий Рим, будет стоять вечно”, или Вечный город Рим». См. Еникеев Г. Р. Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было. – М.: Алгоритм, 2012. – С. 33. – (Евразия Льва Гумилёва).

(обратно)

30

Сары – жёлтый, в переводе с татарского языка.

(обратно)

31

Хоросан – северо-восточная провинция Ирана.

(обратно)

32

«Аль-джабр» – в переводе с арабского «воссоединение», «связь», «завершение». Раздел математики, который можно грубо охарактеризовать как обобщение и расширение арифметики.

(обратно)

33

Ибн аль-Хайсам – за основу зрительно восприятия он принял построение в глазу по основам оптики образа внешнего объекта.

(обратно)

34

«Аль ке голь» – в переводе с арабского «чистая сущность».

(обратно)

35

Междуречье рек Амударья и Сырдарья с городами Самарканд, Бухара и др.

(обратно)

36

Гулямы – тюркские профессиональные воины в войсках Халифата. Считают, первыми гулямами стали карлуки.

(обратно)

37

Султан – правитель, наделённый верховной властью.

(обратно)

38

Мамлюки составляли большинство воинов Египетской армии XIII в.

(обратно)

39

Археологическая культура железного века. Салтовский могильник в Харьковской области Украины и Маяцкое городище в Воронежской области.

(обратно)

40

Рахдониты – знающие дороги, в переводе с персидского языка.

(обратно)

41

Булгарская летопись XIII в. Гази-Барадж тарихы, входящая в свод сеида Джагфара, составленный в 1680 г. его секретарем Бахши Иманом. Одной из наиболее интересных летописей свода Джагфара является летопись, составленная в первой половине XIII в. (1229–1246) эмиром Гази-Бараджем.

(обратно)

42

Племена обитавшие земли от р. Сура до нижнего течения р. Белая в IV–VII в. н. э. Предполагают, эта культура генетически связана культурами Поднепровья.

(обратно)

43

Развалины дворца начала первого тысячелетия, где для отопления использовался горячий воздух под полом от установленных снаружи печей, были обнаружены в 1941 г. археологами Л. А. Евтюховой и В. П. Левашовой недалеко от города Абакан.

(обратно)

44

Асгард – г. Минусинск, недалеко от которого на юге Кашгар – Страна Турок: точь-в-точь как «Саге об Инглинах». На всей планете есть только один горный хребет, который ориентирован с северо-востока на юго-запад, – это Саяны, Алтай и Тянь-Шань. Поэтому именно этот хребет упоминается «Саге об Инглинах» (Чоро Тукембаев).

(обратно)

45

Из-за потепления климата в IX веке Один вынужден был увести народ из Асгарда – Великой Швеции – на запад в Холодную Швецию (см. «Сагу об Инглинах»), где потомки – нынешние шведы и норвежцы, – потеряв ориентацию, забыли, где земля предков (Чоро Тукембаев).

(обратно)

46

Так написано в «Саге об Инглинах». Но до того из Китая в Англию на ладьях по Оби и Арктике (Чоро Тукембаев).

(обратно)

47

Яса (Яза) – предписание, в переводе с татарского языка.

(обратно)

Оглавление

Введение

Часть 1 Возникновение каганата. VI–VIII вв

  Глава I Тюркские руны

  Глава II Распавшаяся Империя гуннов

  Глава III Великий Тюркский каганат

  1

  2

  4

  5

  6

  8

  9

  10

  11

  12

  16

  17

  18

  23

  24

  25

  30

Часть 2 Государства, образовавшиеся после распада Тюркского каганата

  Глава I Уйгурский каганат

  Глава II Кыргызский каганат

  Глава III Кимакский каганат

  Глава IV Государство тюрок-сельджуков

  Глава V Печенеги и мадьяры

  Глава VI Хазарский каганат

  Глава VII Волжская Булгария

  Глава VIII Киевский каганат

  Глава IX Татары

Послесловие

Список литературы Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg