«Апокалипсис в мировой истории. Календарь майя и судьба России»

Игорь Николаевич Шумейко Апокалипсис в мировой истории: календарь майя и судьба России

2012 год, конец света, календаря майя и другие новости (Сатирическая увертюра)

Вообще-то индейцам майя было за что мстить. То, что сейчас называют величайшим в мировой истории геноцидом(уничтожение индейцев), первые 40 послеколумбовых лет не дотягивало до просто «геноцида», даже до «бесчеловечных убийств», так как испанцы не признавали новооткрытых существ собственно людьми, «потомками Адама». Хотя наличие у индейцев души было в 1537 году признано папой Павлом III (как следствие: разрешено было их крестить), даже и после этого на известном Вальядолидском диспуте Хуан де Сепульведа все же настаивал на отсутствии у индейцев разума, а предъявляемые оппонентами, как доказательства, города ацтеков и майя считал построенными по инстинкту, буквально как у пчел, муравьев и термитов.

Но самое главное, сегодня самое часто запрашиваемое в Интернете, интеллектуальное достижение майя еще предстояло открыть. Предстояло найти, прочитать их календарь и… понятное дело, сильно обеспокоиться. Сработала подложенная майя бомба с часовым… точнее — с календарным механизмом. Собственно сам «календарный механизм» и стал бомбой: фактом своего бескомпромиссного окончания 21 декабря 2012 года, он поверг в ужас цивилизацию бывших победителей, наследников Кортеса.

Если точно, сей акт мести свершился в 1960 году, когда во время прокладки автомагистрали на юге Мексики, рабочие обнаружили каменную таблицу с частично стертым текстом. Расшифрованные надписи и оказались календарем майя, заканчивавшемся в 2012 году не без участия майянского бога — Болона Октэ, ответственного за войны и смены миров…

По мере приближения смертельной даты мировая паника нарастает. Сегодня на сайте (одном из сотен, обращенных к теме «Конец света») 2012god.ru для общего удобства запущен уже «обратный отсчет».687 дней 16 часов 47 минут 03 секунды до гибели мира оставалось в момент, когда я глянул на мрачную, коричнево-багровую заглавную страницу этого сайта. Понятно, само считывание, осознание строки цифр «счетчика», на который поставлена наша Вселенная, убавило остающийся запас еще на несколько секунд, а списывание, вставление в этот текст — еще почти минуту…

Сегодня каждый метеорит, комета, астероид из Каталога, каждый градус глобального потепления… каждое заявление Ахмадинежада, Ким Чен Ира рассматривается «нашей цивилизацией» сквозь призму всеобщего конца. Но… собственные откровения Старого Света: Апокалипсис, Старшая Эдда, Книги Сивилл, Ванга, даже бестселлерный Нострадамус — от простановки точной конечной даты уклонились. Майя же…

Варианты в красках

Эсхатология, учение о конце света, есть в каждой религии. У зороастрийцев бог-творец Ахурамазда отвел существованию Вселенной всего 12 000 лет. И отмашка «время пошло» была уж давно!! Первые 3000 лет создавался духовный мир. Еще 3000 лет — «материалы»: небо, вода, земля и наконец, человек. Нам остается, собственно 3000 лет, считая от первой проповеди Заратуштры… и, считая строго, к моменту, когда Ницше написал, а Гитлер вложил в каждый солдатский ранец «Так говорил Заратуштра», флажок на часах уже должен был упасть.

В зороастрийском конце света, как в пятизвездочных отелях — «все включено»: тотальная зима, мир под властью дракона Ажи-Дахака, потом очищение в огне — взойдут сразу несколько светил, с неба прольется расплавленной бронза. Потом возрождение и ашу— порядок уже незыблемый.

А неторопливые индусы дают жизни Вселенной (сутки Брахмы) = 8 640 000 000 лет, делящихся на 2000 махаюг (великих юг, периодов). Которые, в свою очередь, разбиваются на четыре юги: 1) сатьяюга — Золотой век, 1 728 000 земных лет; 2) третаюга — Серебряный век, 1 296 000 лет; 3) двапараюга — Медный век, 864 000 лет и 4) калиюга — Железный век, 432 000 лет… Сейчас — Железный век, до конца света — 400 000 лет. А приметы его… ну такое вы не пропустите:

…языки пламени скроют солнце… небо запылает… поднимется великий ветер, огонь утихнет… Безликое, лишенное запаха; вкуса, касанья, весь мир наполняя гулом, звучное пребудет пространство…

При всей причудливости образа (жизнь Вселенной = сон Брахмы, потом его глаз откроется, и конец…), однако Сутки Брахмы, 8,64 млрд. лет — единственная из религиозных моделей, как-то, хотя бы по порядку величин совпадающая с сегодняшней научной моделью расширяющейся Вселенной, родившейся в Большом Взрыве13,7 млрд. лет тому назад.

Древнескандинавский конец света, Рагнарек, описан в «Старшей Эдде»: мировой пожар, потом холод, три зимы без лета, мрак и потоп. Причина его: наступление времени Волка Фенрира, глотающего солнце. Бог Один будет биться с Волком. Ледяная река Эливагар отодвинется южнее, холод и мрак расширят бездну Тиннуап (мировой водоворот). После конца — мир возродится… Тут видны следы вечной борьбы северян-скандинавов с холодом, а река Эливагар дает простор сопоставлений с Гольфстримом, холодным Лабрадорским течением.

У индейцев Киче бог страха Хуракан наводит потоп и льет с неба горящую смолу, потом мрак, днем и ночью сильные дожди.

С тем, что миру грозит огненная гибель, согласны и буддисты, по представлениям которых конец света наступит после пришествия спасителя Майтреи. Средневековый ученый-энциклопедист Бируни в трактате «Индия» так передает их легенды: «У буддистов — огонь, семь солнц восходят одно за другим. Потом огонь покидает мир, сильный ветер, который вызывает дождь. Потоп. Из пены образуются ракушки, с ними соединятся души, и после спада воды — новые люди».

Три «авраамические» религии, Христианство, Ислам, Иудаизм, самые близкие друг другу на уровне письменных источников, и самые конфликтующие на уровне адептов, в эсхатологии сходятся в главном: конец света — кульминация истории. Точный его срок не познаваем человеком в принципе. Христиане чтут: «О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один»(Евангелие от Матфея 24, 36). Комментарий мусульман: «Многие люди спрашивали своих Пророков (Мир Им)когда наступит Судный день — об этом сказано в Коране, но… «Тебя спрашивают, но истинное время знаю толькоД а ты должен постоянно напоминать людям об этом»». Тора — аналогично. Талмуд (условно говоря, комментарий к Торе) в трактате «Санедрин» вроде и допускает цифры: «6000 лет будет существовать мир, 1000 лет продлится разрушение…», но и там: «Да сгниют кости тех, кто подсчитает конец». Сами цифры тут, 6000 и 1000 — суть просто помноженная на тысячу главная иудейская пропорция 6:1, выводящая к шаббаду, субботе… Хотя получающаяся сумма членов этой пропорции, 7000 лет — в определенный момент навела немало страха на христиан, о чем еще будет сказано.

Точными датами занимаются… дружно и согласно осуждаемые всеми тремя авраамическими религиями — звездочеты, астрологи. При общей слабости — от королей до крестьян — к гороскопам и прочему «колдовству», христианство, например, всегда строго осуждало, а иногда и поднимало волну жесточайших репрессий против «гадателей, чревовещателей и т. д.».

У «правильных» христиан, мусульман, иудаистов (то есть мы исключим самые одиозные секты, отпочковывающиеся от этих трех мировых религий) есть только признаки…причем почти все они, так сказать, «социально ориентированы»: казни, скорби, война Гога и Магога, воскрешение Псы (Иисуса), увеличение числа богатых (некому подать исламскую милостыню Закъят), увеличение относительного к мужчинам числа женщин… Т. е. для этих религий важны социальные, политические движения людей, а не галактик, комет, планет (вне игры даже сегодняшняя примадонна — концесветная планета Нибиру).

И снова к майя. В основе комбинации, толкающей нас в зловещую дату 21 декабря 2012 года, когда закончится «наша» эпоха пятого Солнца, лежат системы счета майя: «цолкин» или «тоиаламатль» с основанием 20 и 13. Насчет появления 20 ученые соглашаются, что это — сумма пальцев рук и ног (проверьте!). А далее, восхождение мысли похожее на наше, «авраамическое»: от недели человеческой — к божественной, где день = 20 х 20 = 400 лет.

13 богов правят по 400 дней, потом придет бог разрушения Болон Окте и наше пятое Солнце закончится. И хотя сама суть нашей «авраамичности» — строжайшее единобожие, сам изначальный импульс совпадает с индейским. Желание как-то соразмерить, масштабировать человека и Бога, ведет от осязаемого человеческого цикла — недели, через замену человеческого дня на… год, на 400, 1000 лет — к Божественному Году, к вселенским эпохам. Разница только в исходной базе сравнения, неделе: у нас семидневка, у майя — 13-дневка.

К главному их козырю — точности расчета, превосходящей наши календари, следует добавить и важнейшую идею, скачок в развитии абстрактной мысли — цифру 0, обозначавшуюся у майя пустой раковиной устрицы или улитки. Европа при всех пифагорейцах и прочих — нуля не знала. Еще один философический финт майя: их ноль обозначал также и бесконечность.

И главное. Связь календаря с религией — наверно одна из самых изначальных, вошедшая в саму психическую ткань человеческих обществ. Потому-то радикалы времен Французской революции и обрушили «григорианское» изделие — годовой календарь, а наши, во времена «пятилетки безбожия» отказались даже от семидневной недели — ввели пятидневки.

Потому сегодня Интернет изнемогает под потоком запросов и скачивания «откровений», вроде этого: «Закончится тринадцатое четырехсотлетие в день 4 Ахав 3 числа месяца К'анк'ин, случится…и нисхождение Болон Окте в……» (о 21 декабря 2012).

Пытаются вникнуть, собрать портреты тех 13 богов майя, понять: отчего ты, Болон Окте, такой злой и противный… когда это просто — костяшки на счетах. Вот, кстати и образ: сколько там в старых магазинных счетах спиц по девять костяшек каждая? 8, кажется, значит, и здесь есть свой предел: 99 999 999. «Конец арифметики».

«Апокалипсисы, Армагеддоны» и прикладная математика

Ученые, изучающие механизмы человеческих коммуникаций водят понятие: «самосбывающиеся прогнозы». Простейший пример: скажет некто авторитетный, что Банк X скоро рухнет — вкладчики услышат, побегут снимать деньги, и Банк X действительно зашатается, может, и рухнет.

Вспоминая свою когдатошнюю прикладную математику, приведу определения: 1) «Система с положительной обратной связью», неустойчивая, в которой внешний импульс вызывает действие того же направления, и 2) «Система с отрицательной обратной связью» действие вызывается противоположноевнешнему толчку, стремящееся не усилить, а наоборот — скомпенсировать его. Так что кибернетика, как раздел прикладной математики говорит вполне определенно, в нашем случае: «Слухи слухами, угрозы угрозами, но главное, — какого рода Система — Общество, на которую они устремлены».

Особенности российских «Апокалипсисов»

Когда в России «календарь кончался» прошлый раз, тоже ходили настроения, побудившие некоторых не засевать с осени 1491 года поля, что местами привело и к голоду: вот вам уже и один из четырех всадников Апокалипсиса, тот, который «всадник на коне черном»— аллегория голода!

Календарь тогда вела только Церковь, и наступавший 1492-й по принятому исчислению от сотворения мирабыл 7000 годом. Дело не только в юбилее, сам календарь, Пасхалия и отсчитываемые от нее недели: «Страстная», «Фомина»… были рассчитаны только до 7000 года, плюс по многим рукописям гуляла приписка: «Сие лето на конце явися, в оньже чаем всемирное торжество пришествие Твое». Ничьей вины не было, расчет Пасхалии — обычная человеческая работа: цепь арифметических вычислений и их запись на тогдашний «носитель» — пергамент. Вот и записали их — по 1492-й, а ту приписку в конце можно извинить («человеческое, слишком человеческое»).

Потом уже, намучившись с 1492-м, по решению Московского Собора, Пасхалию, календарь, продлили сразу аж до 2492-го! Вроде как: «Ну… теперь уж с большим, запредельным запасом», отодвинули проблему за горизонт, аж в Космос— ан глядь: вот уже и больше половины этого отмеренного с запасом срока прошло.

Потом, после 1492 (7000) года, наши соотечественники пугались еще и: 7007, 7070, 7077 годов. Опричнину в частности с ними увязывали. Интересный получается феномен: цифры, столь любимые в автомобильных номерах («крутые», «блатные» номера), получаемые в ГИБДД за совсем отдельные деньги, в календарях — пугали.

Сам 1492 год причастен к своеобразной игре слов: вместо конца этого света, был открыт — другой, Новый Свет, Христофором Колумбом(в его ФИО и «Свет Христа», и, кажется, «Голубь»)…Правда, у «открытых»-то индейских аборигенов начался и вполне реальный конец света: тот самый геноцид.

По-своему красив и российский пример: в 1492-м совершенно бешеными темпами, с весны по зиму, по приказу Ивана Третьего, напротив Ливонской твердыни Нарвы, был выстроен Ивангород. (В этом замечательном городе мне доводилось выступать, рассказывать свои истории — в уникальном месте: через реку в 100 метрах высятся Нарвский замок и Ивангородская крепость). Так вот, выстроен Ивангород был в тот самый 1492 год— безупречно, «на века». Перефразируя Рональда Рейгана: «Есть вещи пострашнее конца света».

Заканчивая сию немного вольную апокалиптическую увертюру, я еще раз заглянул на сайт 2012god.ru. «Обратный отсчет»: нам осталось 684 дня, 22 часа, 38 минут, 15 секунд…

М-да… Где-то через 190 дней, можно было б запустить и программу реформ Явлинского. Помните, «500 дней»?Меня так всегда интересовало: «А что? А если б запустить?» Вот и случай проверить: теперь-то… летом 2011-го, когда останется «500–510 дней ДО…»— кто будет особо возражать?

Не утаю и краткий рассказ о своем личном опыте столкновения с концом календаря. В детстве я гостил в деревне у деда Симы… Всем книгам, журналам, газетам он предпочитал отрывные календари. Знаете, наверно, эти ежегодные собрания человеческой мудрости с Полезными Советамина каждый день, Интересными Фактами, Рецептами окрошки, стихами (особенно любим составителями был Аполлон Майков). Аккуратные такие томики серой бумаги на широкой железной скобке. Читая их по своему вольному графику, не совпадавшему с официальным течением дней, дед Максим не использовал качество, анонсированное в их названии: «отрывные…». Сохранял, помню и закладки из конфетных фантиков. Но при всем почтении, относился он к тем «энциклопедиям» вполне рационально, и… перечитав их несколько раз, относил в дощатый туалет на краю огорода. Вбитый гвоздь без шляпки, наверно и был под них приспособлен: столь удобно натыкался под железную скобку очередной томик…

И вот, в один из дней, перед выходом из сего заведения, я и узрел: настоящий конец календаря. Под вороненой скобкой — лишь миллиметровые полоски, корешки. Ни «дня»-листка не осталось…

Воспоминание о той давней драме позволяет мне более снисходительно отнестись и к концу календаря майя…

Но если серьезно, то важным интеллектуальным импульсом к созданию этой книги стал мой журналистский багаж, беседы с учеными, ведущими специалистами в тех сферах, откуда и ожидают ударов — «исполнения приговора» индейцев майя и многих других «пророков», о чем и будет идти в книге речь.

Примерный эскиз этой книги я опубликовал в форме развернутой статьи в «Московском комсомольце» (2 марта 2011 года) и уже через несколько дней редактор Айдер Муждабаев сообщил, что ему звонили, что меня разыскивает управление кадров МВД. Оказалось, они просили прочесть лекцию на тему статьи — в видах повышения психологической устойчивости и получения информации для ответов подчиненным по поводу «конца света». В какой-то день в связи с реформой и переаттестацией там собралось достаточное количество работников, начальников из регионов, и я опробовал свои идеи и доводы уже в рамках устного общения. Интерес к эсхатологии, вопросы аудитории, наших мили— поли— цейских (в самые-самые дни их метаморфозы) — дали мне хороший запас впечатлений…

В этой книге вестниками настоящего Знания, среди множества (всего лишь) Мнений, я надеюсь, станут две сквозные рубрики: 1) «Эксперты и духовидцы» и2) «Рутений. Штрихи к коду».

1) Удивительное разнообразие «апокалиптических» сюжетов, от индейцев майя до шальных астероидов и масонских заговоров, потребует привлечения самых различных персон — носителей научного знания или метафизического опыта. Ученые, выдающиеся администраторы, церковные иерархи, писатели… люди, которых, на первый взгляд, невозможно объединить в какой-либо «ареопаг», в какую-либо организацию, касту. Единственное, что их сближает меж собой и выделяет из множества коллег, — то, что в определенные моменты они являлись авторами важных, сбывшихся прогнозов. С кем-то мне довелось общаться лично, с кем-то — изучая их труды. Одни из них довольно известны, другие — заслуживают гораздо большей известности.

Однажды, для журнала, где некоторое время главредствовал, я придумал рубрику «Духовная экспертиза», предшественницу, как легко догадаться, спецрубрики этой книги, и открыл ее беседой с архиепископом Орехово-Зуевским Алексием, викарием Московской епархии (ныне он — архиепископ Костромской и Галичский). И значительная часть откликов, «обратной связи» журнала пришлась именно на рубрику «Духовная экспертиза». Этот опыт, наряду с собравшимся довольно солидным «файлом» бесед с ведущими учеными нескольких отраслей науки, дает надежду на интерес читателя и этой книги.

Среди «экспертов» — такие ученые, как многолетний вице-президент РАН академик Георгий Сергеевич Голицын, профессор Сергей Петрович Капица, замдиректора Института океанологии РАН Леопольд Исаевич Лобковский. Среди «духовидцев»— лица, дающие предсказания на основе мистического знания или интуиции.

С одним из лучших администраторов России и градоначальников Москвы (конец XIX — начало XX века) князем Владимиром Михайловичем Голицыным я беседовать, разумеется, не мог. Но его праправнук, профессор Михаил Владимирович, передал мне одну из реликвий рода Голицыных, тайно сберегавшуюся 70 лет. Это «Предсказание судьбы СССР», записанное в 1932 году князем Владимиром Михайловичем и сбывшееся через многие годы с потрясающей точностью. Яимел честь первым опубликовать это «Предсказание…», в журнале «Моя Москва», «Литературной…» и «Независимой газете» и еще во многих СМИ, и включил его в книгу «Голицыны и вся Россия» (2008 г.). В данном случае князь Владимир Михайлович — «эксперт», использующий свой административный, научный опыт, но еще и/или «духовидец», точность его предсказания говорит и неком тайнозрении. Правда, сегодня термин «духовидец» часто толкуется, а иногда и переводится в значении, близком к «спириту», приверженцу спиритизма, но это издержки эпохи, которая, опять же, если верить «спиритам», скоро закончится, так что: «2012-й — все спишет!»

2) «Рутений. Штрихи к коду». Название этой рубрики я перенес из 2007 года. Так называлась моя тогдашняя, впрочем, недолго терпимая редакцией, авторская колонка в «Литературной газете». Мини-эссе — примеры Россиепознания в неожиданных фактах или сопоставлениях. Заглавие составилось из:

— штрихи к коду(игра словосочетаний: штрихи к портрету и штрих-код)

— рутений— элемент таблицы Менделеева, главный памятник России (Ruthenia — лат. Россия) в мире элементов мироздания.

Имена очень немногих стран увековечены в таблице: есть полоний — Польша (стараниями Марии Склодовской-Кюри), америций — Америка (заслуга Гленна Сиборга, Чикагский университет). И очень хорош для иллюстрации многих наших тенденций этот рутений (Россия), открытый русским химиком Карлом Клаусомв 1844 году.

Итак, структуру этой книги можно свести к трем частям:

1) Картина сегодняшней «апокалиптической» ситуации, эсхатологический компот из всех отраслей науки и всех сортов шарлатанства. (Сатирическая увертюра; Глава 1. Наука манипулирования наукой; Глава 2. Настоящий месяц-катастрофа).

2) Реальные сегодняшние угрозы и настоящие ученых, их изучающие. (Глава 3. От всемирной «ядерной зимы» до глобального потепления; Глава 4. Lebensraum и Великая (Энергетическая) хартия вольностей; Глава 5. Расходящиеся по миру волны цунами; Глава 6. Эсхатология в лицах).

3) Русские и советские «Апокалипсисы», от конца света 1492 года до исчезновения СССР. (Глава 7. Русский, хорошо обжитой Апокалипсис; Глава 8. От мировых катастроф — к мировым заговорам и революциям; Глава 9. Апокалипсис — «персонально для СССР»; Глава 10. Гонка Потребления; Глава 11. Пиарщику врат зари.)

Наиболее полно будет описан крах СССР. В общественно-политической картине этого «Апокалипсиса» впервые будут выявлены следующие факторы: уравнение страха («Уравнение с неизвестным числом неизвестных»)и гонка потребления, ранее не рассматривавшиеся в перечнях причин смерти страны.

И в дополнение к общеполитическим тенденциям будет приложен взгляд современника-очевидца («Пиарщик у врат зари»), внешторговца («Где-то в Финляндии»), и поэта («Геополитический джаз»).

Глава 1. Наука манипулирования наукой

Механизм рождения сенсаций

Для начала сравните два варианта:

1) цель науки — поиск истины;

2) цель науки — удовлетворение потребностей общества.

Помните ли начавшуюся в период примерно поздней перестройки критику науки: «…не всегда еще служащей потребностям общества»?Нынешняя реформа РАН (Российской Академии наук) — это примерно о том же. О банальном вроде бы факте, что наука даст большую отдачу, если будет ориентирована на потребности общества. Да и на Западе политкорректные стандарты тоже весьма разрушительно прошлись по башням из слоновой кости, изрядно «нагнув» науку к этим самым потребностям. Это есть даже философический, по-моему, казус: ставя компасом потребность, подразумевая главным инстинкт потребителя, забывают, что сами потребности, давно уже — объект манипуляции и формируются рекламой. Получается: «Реклама — двигатель науки»?!

Это и отправляет часть научного сообщества щекотать мозг потребителя (тоже — потребность) разными «армагеддонами», сообразно своим «научным направлениям». «Экологи-утеплители» Эл Гора. «Сменщики магнитных полюсов» (снятие защитного магнитного поля = глобальное выжигание Земли). «Кометно-астероидные снайперы», специализация: Апофис, комета Галлея, планета Нибиру, которую сейчас и связывают с концом календаря 21 декабря 2012-го. А в списке, собранном мною для комментария академику Голицыну, еще «облако звездной пыли», подкрадывающаяся «черная дыра», и все на наши головы…

Ближе к теме книги: наука, запряженная потребностями, а значит и рекламой — приобретает тенденцию сползания к обслуживанию, в том числе примитивной щекотке мозгов заказчика, потребителя. Но, вообще-то, за этим стоит и более общий парадокс: наука тогда лучше служила интересам общества, когда она служила, высокопарно говоря, — поиску истины. Есть, конечно, небольшая часть научных работ прикладного характера, но основные, «фундаментальные» достижения науки… кто, какой министр, император, премьер-министр, или какая партия или «Общество потребителей» могло «заказать», то чего пока нет? Например, Рентгену: «Открой-ка нам излучение твоего имени!» Или упоминавшемуся мной в разговоре с академиком Голицыным Ньютону… ну кто бы заказал «бином Ньютона» или «закон всемирного тяготения»? Была ли какая-нибудь потребностьв электроэнергии до открытия электричества? Как это вообще может выглядеть, «заказ: открой нам, то чего нет»?

В правильном варианте, наука не служит, а скорее — формирует потребности обществ. Но это тема отдельного исследования, а пока перед нами та часть научного сообщества, что и поставляет, производит сегодня 99 %новостей. Огляните еще раз заголовки газет, «заманки» порталов Интернета…

Планета Нибиру, или Как сочинить космический детектив?

В хорошем детективе разоблаченный убийца должен оказаться кем-то из заранее очерченного круга, а не сваливаться на читателя неизвестно откуда. Как известно, главный потенциальный исполнитель убийства декабря-2012, — планета Нибиру. Но где же она пряталась и прячется до сей роковой даты? На это есть красивая гипотеза.

«Нибиру, или Земля-2»

…Данная композиция прямо показывает, что по орбите Земли (Земля вращается по третьей орбите) вокруг Солнца движутся ДВЕ планеты: Земля и еще какая-то планета. Солнце смотрит на Землю, размер (масса) которой меньше, чем у планеты, находящейся за спиной. Загадочная планета расположена диаметрально противоположно нам, за Солнцем, поэтому мы ее не видим! Очевидно, египтяне старались увековечить информацию, полученную от Неферов, поэтому она сохранилась не только на стенах захоронений Долины царей, но и в космогонии неопифагорейца Филолая, утверждавшего, что на орбите Земли за Солнцем, которое он называл Хестна (центральный огонь), находится подобное Земле тело — Земля-2 (Антиземля, Глория, Антихтон, Гор и т. д.)…

Невидимый участок пространства за Солнцем, учитывая солнечную корону, равен десяти диаметрам лунной орбиты или 600 диаметрам Земли. Среднее расстояние от Земли до Солнца — 149 600 000 км, соответственно расстояние от Солнца до Антиземли то же самое, так как она находится на орбите Земли за Солнцем. Экваториальный диаметр Солнца равен 1 392 000 км или 109 диаметрам Земли. Следовательно, места, куда может спрятаться загадочная планета, более чем достаточно. Американские астронавты, высадившиеся на Луну, не могли увидеть этой планеты, для этого им пришлось бы улететь раз в 10–15 дальше. В свою очередь, наша с вами современная наука вовсе не опровергает, а наоборот — поддерживает эту теорию, говоря, что, если наложить точки либрации (точки Лагранжа) на систему Солнце — Земля, то в точке L3 может находится Антиземля.

Признаем безусловную красоту этой модели. Главный по всем книгам, начиная с учебника «Природоведения», источник света, тепла, энергии, жизни — оказывается, прячет за собой смерть, Анти-Землю, планету Нибиру. К тому же возможны поясняющие модели даже для тех, кому сложно представить модель нашей Солнечной системы. Например, большой-болыпой хоровод вокруг Елки. И если Елка достаточно большая и мощно светится, то вам невозможно увидеть участника хоровода, идущего ровно по ту сторону.

Единственный минус этой модели. Так хитро упрятав планету Нибиру, нужно же объяснить: как она сможет выйти на авансцену этого апокалиптического детектива (убить нашу планету)? Вдруг неимоверно ускориться, пролетев половину земной орбиты, нагнав Землю? Или наоборот — замереть в своей «точке Лагранжа», подождав полгода нагоняющую Землю? Даже и самые смутные воспоминания о физике 7-го класса, или собственные опыты со швырянием камней — подскажут вам, что для приведения этой интриги в действие, там же, за Солнцем, должен появиться некто с массой, сравнимой или даже превышающей планетную, и, собрав в кулак все галактические силы, как-то исхитриться пнуть эту Нибиру, так что бы она…

Холодная смерть — через теплую

Моей «рыночной» гипотезе происхождения научных сенсаций лучше всех соответствует «катастрофа переключения Гольфстрима». Сейчас по разной солености и, соответственно, удельному весу воды, холодное Лабрадорское течение и Гольфстрим, «пересекаются», ну… как ветки на схеме метро: на разных глубинах. Далее глобальное потепление: таянье льдов, опреснение воды, отсечение Лабрадорским течением — Гольфстрима, вымерзание Европы…

Главное в этой коллизии (холодная смерть через теплую) — срок! Все озоново-дырные, парниковые сценарии никак не дают нужной скорости. Даже фокусник Эл Гор признавал, что «парниковая модель» грозит затоплением, например, Англии через 8000 лет. А вот «переключение Гольфстрима» принесет гибель Европе в течении… 5–7 лет!

Все тектонические, геологические, галактические процессы происходили для массового потребителя— в ином измерении. У миллионнолетних «новостей» сегмент рынкаузок: альтруисты, люди, думающие о дальних-дальних потомках. Например, тема долгих научных споров: теория дрейфа континентов. Так или иначе, но тут: километр/тысячи лет. «Нет, ты мне дай Австралию, наезжающую на Индокитай со скоростью «Ниссана»! — говорят от лица потребителя расфасовщики сенсаций в СМИ.

О горнем и ЭлГорнем

Беседы с такими учеными, как академик Голицын с одной стороны, а с другой — недавние викиликсовы разоблачения шайки «глобальных утеплителей» американского экс-вице-президента Эла Гора — наталкивают на продолжение размышлений. Легко раскритиковать «материальные потребности общества»— как кандидата в «двигатели науки», особенно когда сами эти потребности…,их зависимость от рекламы стали столь очевидны…

Но, раскритиковав, что можно сказать в утвердительном смысле? Как мне кажется, еще очень недооценена роль религии. Если уж признается, что учеными, наукой движет — «любовь к истине», то тут разворачивается простор для обсуждения. Значит, побудительный момент — привнесен. Откуда? Не в лоне ли религии сформировалась сама идея истинно сти/не-истинности чего-либо?

Так получается, что в этой, отнюдь не политэкономической книге, к понятию «потребности» внимание будет обращено еще раз, в своеобразной истории «холодной войны». Но даже и рассматривая «гонку потребностей» как одну из причин катастрофы Советского Союза, признавая исключительную важность уровня материальных потребностей, все же будет отмечена их вторичность и подверженность манипуляциям. Здесь же достаточно обратить внимание на сугубую конкретность потребностей.

А «истина» — это высокая степень абстракции, вошедшая в первобытное сознание сначала в форме «религиозной истины».

А уж в организационном плане связь науки и религии доказуема и легко проверяема… Создание первых университетов Церковью — неоспоримый факт. Конечно, сложен и долог путь от королевского духовника, каноника Робера де Сорбона (основателя Сорбонны) — до, допустим, обоих ученых, Нобелевских лауреатов Жолио-Кюри (выпускников той самой Роберовой Сорбонны).

Главная сложность в том, что давая первотолчок науке, поиску истинности, — религия запускает и процесс, со временем «откусывающий» у нее, у религии, изрядные куски мировоззренческого круга.

И, может, совсем не случайно популярным символом средневековых ученых, усвоенным потом и розенкрейцерами, был пеликан, по древней легенде — кормящий птенцов своим телом. До сих пор (наверняка вы встречали на различных эмблемах) символ науки: контур наклоненной реторты, это, по происхождению — графическая стилизация, это клюв кормящего средневекового пеликана… (факт, вроде бы уже достаточно исследованный).

Да, конечно, многие ученые, вроде нашего Мечникова, стали воинствующими атеистами. А в пределе этой тенденции лежит и вовсе… популярный «аргумент» недавней поры: «Наука сделала ракету — Гагарин полетел в космос — Бога нет!»

Но ведь полная «победа птенцов» — съедание ими своего «пеликана» (опустение реторты) грозит утерей первого импульса поиска истины, грозит такой… ЭлГоризациейнауки, что тут даже и сам Нобелевский комитет, как выяснилось — не надежа.

О терминах, цифрах и Пифагоре

Хотя сегодняшнее хождение терминов позволяет использовать практически как синонимы слова «Апокалипсис» и «Армагеддон», «апокалиптический» и «эсхатологический»… несколько коротких определений, надеюсь, лишними не окажутся.

Апока́липс (от греческого αποκάλυψις — откровение) Иоанна Богослова — название книги, завершающей Новый Завет и Библию. Апостол Иоанн описывает второе пришествие Иисуса Христа, сопровождаемое многими катаклизмами и чудесами, поэтому слово «апокалипсис» употребляют как синоним конца света, гибели Земли, Вселенной, человечества.

Армагеддон(от Αρμαγεδών, греческого прочтения древнееврейского названия горы Мегиддо) — место последней битвы добра со злом в конце времен, близ горы Мегиддо. Христианство, ислам, иудаизм называют Армагеддоном и саму эту последнюю битву, и весь период конца света. По некоторым версиям, выбор места связан с тем, что и самая первая битва зафиксированная в истории человечества, в XV веке до н. э. (26 апреля 1457 года или, по другим версиям, в 1502 году до н. э.), в которой египетский фараон Тутмос III разбил коалицию ханаанских царей, произошла здесь, близ Мегиддо. В современной терминологии эту гору можно назвать «командной, господствующей высотой на главной операционной линии между Палестиной и Сирией, шире: между Египтом и Азией».

Эсхатология— учение о последних вещах, о конечной судьбе мира и человека. По мнению историков церкви, эсхатология — первый, или один из первых догматов христианства.

Одно из первых предположений о конце света в 7000 году (от сотворения мира) было высказано еще в первые века христианства. Так как 1000 лет пред Богом, «яко день един» (Пс. 89, 5; 2 Петр. 3, 8), то значит 7 дней творения предвещают, что и простоит этот мир 7 дней. А семь божественных дней — это и есть 7000 земных лет, после которых — Апокалипсис, второе пришествие.

Нумерология, буквально — «учение о цифрах». Фактически, это паранаука, имеющая, правда, подобно другим паранаукам (астрологии, алхимии) значительные исторические заслуги в развитии собственно наук. Нумерологией также называют различные системы гадания по именам, фамилиям, и вообще словам, в которых каждой букве приписывается определенная цифра натурального ряда. С нумерологией связано многое, называемое сегодня суеверием, приметами: четность/ нечетность цветов в букете, цифра «13»…

Нумерологией пытаются определить характер, предсказать будущее, выбрать лучшее время для принятия решений и действий.

В нумерологии за каждым однозначным числом закреплены определенные свойства, понятия и образы. Нечетные числа говорят о процессах начала и созидания и считаются женскими, а четные — о процессах завершения и созревания и считаются мужскими.

0 — ничто;

1 — единица, основа счета;

2 — билатеральная симметрия организмов, дихотомия многих номенклатур;

3 — трехмерность материального мира, 3 точки опоры для устойчивого равновесия, трехкомпонентная теория цветового зрения;

4 — 4 стихии древнего мира (Средиземноморье, Греция), 4 темперамента, 4 вкуса;

5 — связано с 5 пальцами на руке — восточная пентатоника, а также у цивилизаций Древнего Востока — 5 вкусов, 5 цветов, 5 стихий; пентаграмма;

6 — шесть граней пчелиных сот, гексаграмма из двух треугольников;

7 — 7 металлов древности, 7 «планет» древности (наблюдаемых невооруженным глазом, в том числе Солнце и Луна), 7 нот, 7 цветов радуги Ньютона;

8 — знак бесконечности (оо), повернутый на 90°;

10 — основание десятичной системы счисления;

12 — дюжина — первое число с многими делителями (2,3,4,6), 12 месяцев в году, 12 знаков Зодиака, 12 часов на циферблате;

13 — «чертова дюжина»;

Ну и самое «чертово» число, 666 — нумерология взяла из Апокалипсиса Иоанна Богослова (из 13-й его главы, кстати).

Пифагор

«Отцом нумерологии» часто называют Пифагора, утверждавшего, что числа содержат и скрывают в себе тайну Вселенной: «Числа правят миром». Выражаемые числами идеи абсолютны, неизменны и совершенны. Но идеи подчас туманны, сокровенны — а числа-то наглядны, вот они, натуральный ряд, к услугам, и, похоже, это постулированное Пифагором соответствие одного другому и запустило процесс манипуляций, уже две с половиной тысячи лет приковывающий внимание значительной части людей. Напоминаю. Сам внешний повод написания этой книги — ситуация «конца света». Земля, человечество, Вселенная погибнут, потому что номер года по нашей системе счисления, 2012— совпал с номером года на булыжнике индейского календаря!

Даже именем своим Пифагор («тот, о ком объявила Пифия») связан с гаданием, предсказанием… Его отцу, Мнесарху, рождение сына предсказала Пифия в Дельфах, добавив, что Пифагор принесет столько пользы и добра людям, сколько не приносил и не принесет в будущем никто. Геродот называл Пифагора «величайшим эллинским мудрецом». Жизнь Пифагора связана со многими легендами, представляющими его в качестве совершенного мудреца, «великого посвященного» в таинства греков, египтян и вавилонян.

Пифагор не был математиком, ученым в нынешнем понимании, скорее я сравнил бы его с известным сообществом «энциклопедистов» XVIII века. Диоген перечисляет названия книг, приписываемых Пифагору: «О воспитании», «О государстве» и «О природе». Дошли до наших дней и некоторые пифагорейские предписания:

• Воздерживайся от употребления в пищу бобов.

• Не поднимай то, что упало.

• Не прикасайся к белому петуху.

• Не ломай хлеба.

• Не шагай через перекладину.

• Не размешивай огонь железом.

• Не откусывай от целой булки.

• Не ощипывай венок.

• Не сиди на мерке в одну кварту.

• Сердца не ешь.

• Не ходи по большой дороге.

• Не дозволяй ласточкам жить под крышей.

• Вынимая горшок из огня, не оставляй следа его на золе, но помешай золу.

• Не смотрись в зеркало около огня.

• Когда встаешь с постели, сверни постельное белье и разгладь оставшиеся на нем следы твоего тела.

В том числе и на основании вышеперечисленных предписаний, Пифагор создал своеобразную, но устойчивую этическую систему, а из своих учеников создал некое тайное общество, подобие религиозного ордена, братства посвященных, единомышленников, почти обожествлявших своего учителя. Этот орден фактически даже на недолгое время пришел в Кротоне (область Великая Греция на юге Италии) к власти. Однако в практической политике пифагорейцы оказались не сильны. Числа, может и «правят миром», но Пифагоровы численники с городом Кротоном не управились, и в конце VI в. до н. э. Пифагору пришлось удалиться в другой греческий полис Метапонт, где он и умер.

Отсутствие письменных трудов Пифагора Ямвлих комментирует так: «Замечательно также их упорство в неразглашении учения… Филолай первым из пифагорейцев опубликовал три нашумевшие книги, которые, как говорят, Дион из Сиракуз купил за сто мин по указанию Платона, когда Филолай впал в крайнюю нужду.

И еще о тайной механике нумерологического оредена. Ямвлих: «У них также был замечательный обычай приписыватъ все Пифагору и нисколько не присваивать себе славы первооткрывателей».

Потому и ходят версии, что самую знаменитую в истории математики теорему «Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов» верные ученики приписали Пифагору (а доказана она кем-то из них, или даже еще в Вавилоне, за 1000 лет до Пифагора). Как бы то ни было, а нумерология вошла в саму подоснову многих сегодняшних апокалиптических теорий, прогнозов, и в таком качестве — она буквально заполнила собою все нынешнее медиапространство.

«Числа правят миром»— красивый постулат. (Хотя лично мне больше нравится Гераклитово «Всем управляет молния», или, вариант — «Миром управляет молния»).

И все опровержения нумерологмческих прогнозов делаются на основе подобных же нумерологических построений. То есть, что «числа правят миром»— это как бы общепризнано, обсуждаемо сегодня только — какони «правят миром».

Плюс к всепроникающей нумерологии — этот самый, неоднократно уже упомянутый в моей книге парадокс подчинения науки потребностям (сенсационности), который неизбежно ведет к общему понижению уровня этих теорий. Специально не скачивал (жаль ноутбукова диска), но почти уверен, что в Интернете скоро найдутся построения вроде:

— Знаменитый «кризис 1998 года». Как известно, курс доллара тогда скакнул за 3 дня в 3 раза (с 6 до 18 рублей/доллар), так? — Да… Теперь (барабанная дробь)… 1998 при делении на 3, дает (тишина в студии), ровно… 666!

Далее, можете проверить и легко развить этот результат: к пришествию марсиан, башне Николы Теслы, Стоунхеджу, рисункам пустыни Наска, тайне Грааля, мировому заговору.

И опровержения пифагоровской нумерологии (есть, кстати, есть уже и целая библиотека работ, опровергающих теорию относительности Эйнштейна), эти опровержения в век ориентации на потребности, сенсации, тоже могут свестись к уровню… ну допустим:

— Знаменитая «теорема Пифагора», оказывается, была ложно приписана древнегреческому ученому!!.. «Пифагоровы штаны — на все стороны равны», а ведь, как хорошо известно, в Древней Греции вообще не было штанов! Одежду этого покроя, так хорошо различимую на чертеже пифагоровского прямоугольного треугольника — принесли с собой германцы и славяне. И поэтому можно утверждать…

Павел Глоба, осьминог Пауль и «парадокс предсказателя»

Уверен, что эффект сгущающегося Апокалипсиса, крепчающего Армагеддона в год написания этой книги, 2011 — й, заметен уже невооруженным взглядом. В апреле-мае в СМИ широко распространилось обращение нашего, наверно, ведущего предсказателя, астролога Павла Глобы. Его расчеты, его звездочтение привели в итоге к дате конца света — вполне солидарной с концом каменного майянского календаря:

Здравствуйте, дорогие друзья!

Вот и сбылось мое давнее предсказание. Конец света неизбежен и очень близок. Столетиями ясновидящие и пророки все, как один, указывали на одну и ту же дату — 21.12.2012. Пятнадцать лет назад я сказал, что звезды пророчат две великие катастрофы, сумма дат которых и подтвердит дату Судного дня. Мое пророчество сбылось!

Выживут немногие. Ужасные природные катаклизмы и аномалии сотрут с лица земли 80 % человечества. Благодаря современным технологиям и возможностям, небольшая часть людей все же сможет уцелеть.

Ответьте на несколько вопросов и узнайте, удастся ли выжить Вам? Услуга абсолютно бесплатная, регистрация по номеру телефона используется только для предотвращения спама

Ваш Павел Глоба.

Далее прилагались отзывы клиентов:

Очень подходит, ни один гороскоп до этого не был настолько точным!

Иришка 28.05.2011

Это что-то. Теперь я поняла, почему мы с парнем ругались. Спасибо!!!

Кристина 23.05.2011

Очень интересно и многое совпадает.

Нурлан 21.05.2011

Я в шоке. Сходится на 98 %. Мне понравилось.

Кучеровская Елена Васильевна 17.05.2011

Спасибо, очень полное и во многом сходится, на 99 %.

Андрей 16.05.2011

Не согласен с тем, что переменчив в чувствах. А в остальном время покажет.

Светлана 12.05.2011

Спасибо это здорово все точно обо мне вы только подтвердили все домыслы моего характера. Вы молодец!

Ольга 10.05.2011

Похоже на правду!

Кирилл 07.05.2011

Все-так как я и предполагал. Но думал, более точно пойму проблему из-за которой никак не клеится у меня на местах работы!

Владимир 02.05.2011

Очень многое сходится. Спасибо, что это не обман.

Ирина 01.05.2011

Спасибо!!! Это правда мой гороскоп! Прочла, как посмотрела в зеркало!

Татьяна 27.04.2011

Спасибо за гороскоп, всю правду рассказали и подсказали как судьбу свою строить.

Джагиаев Роман Мурманович 17.04.2011

Примерно в этот же период, в одной беседе на Радио России Санкт-Петербург я сравнил (или просто сопоставил?) Павла Глобу с не менее популярным его коллегой и тезкой — осьминогом Паулем. А чуть позже, когда один из слушателей поинтересовался: не страшно ли мне насмешничать над «владыками судеб», я задумался над неким, как мне показалось, «парадоксом предсказателя».

Ведь, получается, все заигрывания с Судьбой сводятся к двум желаниям:

1) узнать;

2) попробовать подправить, улучшить.

Люди, от купцов до королей, платили астрологам за то, чтобы узнать, и приплачивали за то, чтобы изменить. То есть клиент и без всякого там Роджера Бэкона понимал, что «знание — сила»— и платил. Но деятельная человеческая натура не могла остановиться на первой ступени, полученном «знании»(купленном гороскопе), и пыталась как-то переиграть приговор, улучшить звездный расклад. Как в том предсказании Павла Глобы: конец света — концом, но… небольшая часть людей все же сможет уцелеть… обращайтесь…(И далее — список обратившихся, довольных клиентов, некий портфолио астролога.)

И наиболее парадоксальным, странным мне показалось, что плательщик не чувствует взаимоисключаемости услуги-1 и услуги-2. Ведь если есть какая-то объективная зависимость человеческой судьбы от звездного расклада, то тут уж ничего поменять нельзя. А если можно, то это же конец гороскопам!

Или остается вообразить вещателя, автора гороскопа, трепетно ждущего своего копеечного гонорара — соперником самого бога Саваофа, ворочающим и свергающим звезды с небес?

Хорош, показателен один русский пример «работы с гороскопом». Историки до сих пор обсуждают тот изумительный случай 1575 года, когда царь Иоанн Грозный как бы «отрекся от престола». Он объявил своего верного слугу, потомка касимовских князей татарина Симеона Бекбулатовича — Великим князем всея Руси, сроком на одиннадцать месяцев. Сам же Иоанн назывался в этот год «князь Московский». Сохраняя у себя всю реальную власть, Иоанн Грозный при этом прилюдно кланялся Симеону Бекбулатовичу, прислуживал ему за столом, на глазах у бояр и иностранных дипломатов называл себя: Ивашкой, холопом царя и Великого князя вся Руси Симеона Бекбулатовича.

Дело в том, что астрологи Иоанна Грозного предсказали на тот 1575 год смерть царя всея Руси. И Симеон Бекбулатович был отправлен под этот удар. Но год прошел, никто не умер, Иоанн вернул себе царский титул, поблагодарив Симеона Бекбулатовича, одарив его городом Тверью в удел, и… продолжил покупать новые гороскопы, наверно даже и не оштрафовав астрологов за свои «накладные расходы»: бесполезное переименование и переделку царских грамот.

Что мне показалось характерным в случае с главным предсказателем 2010 года — осьминогом Паулем? Видеозаписи осьминожьих исследований, подплывания к ящикам с кормом и флагами стран, чьи сборные должны были играть на чемпионате мира по футболу — до сих пор суперпопулярны в Интернете. И посреди всей юмористической, зрелищной шумихи вполне различим был требовательный голос: «А ну-ка, пусть наука разъяснит нам этот феномен!» И десятки вышедших «объясняющих» газетно-журнальных статей — свидетельство этого заказа потребителя.

Действительно, как подсчитали владельцы океанариума, осьминог Пауль за год с лишним выдал, кроме результатов игр чемпионата-2010 еще десятки прогнозов, верными из которых оказались 70 %. «Чистота эксперимента» в доступном обывателю понимании была соблюдена: «Ведь само телевидение показало, как осьминога выпускали на работу — ДО начала матчей! Вариантов выбора у него было два, методом «случайного тыка», угадывая, можно выйти на 50 %. А тут 70 %! Ученые, давайте, объясняйте!».

Это и есть — глас потребителя. В упрощенном, слегка карикатурном виде, это тот самый — «заказчик науки», о котором шла речь в прошлой главе, жующий потребитель, не видящий, насколько же его «личные потребности» — простая сумма результатов мировых рекламных кампаний.

И конечный результат «научных объяснений» в случае, например, «тайны осьминога Пауля» тоже им, потребителем, фактически уже заказан, предопределен. «Наука» должна его развлечь, пробормотать свои формулы, но в итоге обязательно признать, что есть все же там, «за горизонтом», некая… тайна. И зелененькие пришельцы, и летающие тарелки, и «параллельные миры», и в Лох-Нессе и в пустыне Наска — что-то там все ж такое есть…

И что ж тут остается, объяснять уважаемому потребителю, «заказчику» — эту самую теорию вероятностей? Что даже если монета пять раз подряд упала «орлом», то и перед шестым «экспериментом» вероятность «орла» — те же 50 %? И в «сенсации осьминога Павла» — нет даже и темы для обсуждения…

Так что, если вдуматься в сегодняшнюю ситуацию, наука, нагибаемая к потребностям заказчика, взяла на себя:

1) роль поставщика сенсаций, новостей-страшилок, соседствуя в СМИ со спортом, светской хроникой. (Помните, один чеховский персонаж любил, что бы ему после обеда чесали пятки);

2) роль придворного льстеца. Это очень хитрый психологический момент. Ученый в конце статьи, даже разъяснив все как следует по своей теме — должен оставить намек, признать, что есть в этом вопросе еще и некая тайна. И жующий потребитель доволен: «И ты академик, и я, офисный работник, одинаково — всего не знаем. Есть тайны…»

Да, конечно, тайны, непознанное — всегда было и есть. Но тайна, как товар, в нынешней попсовой связке со всякими… Лox-Нессами, это не пружина в мозгах, а растекающийся по ним клей.

Заодно выдам и профессиональную тайну своих коллег-журналистов. Если случается, что ученый эксперт стоит за ясность, и на «тайны» его не развести, то редакция легко дополняет его статью — маленьким «врезом», примечанием: «Но есть и другие мнения. Вот Павел Глоба считает… и у Нострадамуса…». И это воспримется как единый продукт. Более того, это и есть — единый продукт. И сегодня академик Жорес Алферов вполне совместим, монтируем с Вангой и осьминогом Паулем.

Об исходных точках подобной тенденции еще будет сказано. А ее крайние проявления — рост мощи «лженаук», существующих уже вообще вне законов мироздания, подвластных только законам PR и маркетинга. Глава Комиссии РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований академик Эдуард Кругляков ведет свой перечень:

— Поклонники «энергоинформационных технологий» лечат людей либо нерегистрируемыми излучениями, либо радиоволнами, которыми и без них пронизан весь эфир. Под видом обработанной с применением самых передовых очищающих технологий коммерсанты продают обычную воду из-под крана. Периодически на свет выглядывает археолог-окулист широкого профиля Эрнст Мулдашев… В 2008 году российский научный журнал опубликовал заведомую абракадабру, убедительно показав, почему лжеученые получают не только звания академиков различных доморощенных академий, но и вполне настоящие должности и звания. А также финансирование из госбюджета (…)

Дополнить сокрушающегося академика хочется в любимом формате канала «Евроньюс» — «без комментариев».

В Центральном Доме журналиста в Москве под эгидой Ассоциации «Живая Земля» прошло заседание «круглого стола» на тему: «Что готовит год 2011-й?» Ученые, астрологи и прочие специалисты из самых различных сфер огласили свои прогнозы на ближайший год. Если верить им, нас ждет немало сюрпризов в области экономики, политики и даже погоды.

Ректор московской Академии астрологии Михаил Левин:

— Кризис в России завершится примерно к октябрю следующего года… Несмотря на то, что в стране много денежных ресурсов, финансовое положение будет нестабильным, так как расходы будут неэффективными. Эту нестабильность мы заметим в первой половине года, но по-настоящему она проявится только к концу года… Крупных политических перемен грядущий год не принесет, но возможны многочисленные акции массового протеста. Манежная — это только начало. Выборы пройдут «по расписанию», хотя возможны и «неожиданные сюрпризы». А вот лето обещает быть «горячим» — в смысле технологических аварий.

Лидия Неведомская, астролог и сопредседатель оргкомитета «Живая Земля»:

— События в будущем году станут развиваться в ускоренном режиме. Особо следует сказать о Москве. У нынешнего мэра Сергея Собянина очень тяжелая ситуация в гороскопе. Москвичей ждут жесткие, властные решения. В конце марта — начале апреля могут возникнуть аварийные ситуации. В мае возможны новые молодежные выступления. Еще один «жесткий» период — первая половина августа… Если вы планируете делать денежные запасы, то лучше всего сделать именно в 2011 году. В следующем, 2012-м, высока вероятность «обломов» с кредитами и т. д.

Шаман из Тувы Андрей Дондуков:

— В целом год Кролика (или Зайца) будет более позитивным и спокойным, чем год Тигра. Но расслабляться не стоит. Ведь и у Тигра, и у Зайца основная стихия — металл, а действующий элемент — дерево. Металл, как известно, разрушает дерево. Поэтому комбинация негативная. Однако все же год менее деструктивный, чем предыдущий. Тотальное же улучшение произойдет только в 2013–2014 годах. А сейчас лучше занять консервативную позицию.

Ольга Павловская-Хохлова, доктор психологических наук, академик РАЕН и разработчик метода структурно-волновой аналитики:

— Сейчас мы вступили в спектр инфракрасного излучения, а это соответствует концу 20-х годов прошлого столетия, когда был свернут нэп. В первые дни июля приключится очередной обвал финансовой системы. На смену антикризисной программе может прийти государственное планирование. В 2013 году нас ожидает новый кризис, возможно введение продуктовых карточек… Ситуация с урожаем из-за засух тоже непростая, его лучше заготавливать впрок… Денежные знаки в привычном для нас виде будут постепенно изыматься из обращения, мы будем переходить на систему пластиковых карт и прочих электронных устройств. Но люди пока к этому не готовы.

В ближайшее время трудно придется лесозаготовительным, строительным, туристическим и авиакомпаниям. Финансовый обвал ждет нефтяных и газовых олигархов. Затронет кризисная ситуация и спецслужбы. Позитивные тенденции возможны в таких областях, как физика, приборостроение, медицинская диагностика, образование, юриспруденция. В них можно вкладывать деньги… Кроме того, Москву летом могут ожидать перебои с электроснабжением, возможны масштабные отключения электроэнергии (…)

Нет, одно все же примечание к этому списку будет. Тут упоминался месяц август, действительно случай немного особый, о нем в следующей главе…

Глава 2. Настоящий месяц-катастрофа

Итак, индейцы майя, вырубившие в камне свой календарь по 21 декабря 2012 года, поселили в умах современного человечества страх именно перед этим месяцем, вдобавок еще и последним в нашем календаре. Здесь я написал — «последним» (а не — «Последним»), в смысле простого, обычного окончания календарного года, а не окончания истории человечества. Но многие сотни миллионов землян, согласно опросам общественного мнения в десятках стран, уже проставили для себя «последний» как «Последний», считая декабрь 2012 года — концом всего.

Так что перед переходом к августу, действительно особому апокалиптическому месяцу, нужен был хотя бы один абзац об этом, индейско-вознесенном декабре. Если идти от имени, то в нем сидит — десятка, «декада». То есть, у окрестивших декабрь именно так древних римлян он был десятым месяцем в годовом цикле, начинавшемся, как и у многих арийских народов, 1 марта. Декабрь у них был самым обычным, ничем не выделенным месяцем, даже совпадение его порядкового номера «10» не соотносило его «круглостью», «юбилейностью», совпадением с основанием «нашего», десятичного исчисления… ибо у древних римлян были, как нетрудно догадаться — «римские цифры». Единственно, что на декабрь, как раз на последнюю декаду, приходился праздник Сатурналий.

И теперь, наконец, месяц, который должен бы вызывать гораздо большие страхи — август. Уникальная частота катастроф, приходящаяся на этот месяц, замечена и интенсивно в последние годы обсуждается.

Список этих катастроф переходит (увы — постоянно пополняясь) из статьи в статью, и поэтому, обращаясь к череде «августовских статей», необходимо учитывать и фиксировать даты публикаций.

Статья Алексея Турчина «Катастрофы в августе» («Увеличение числа катастроф в августе имеет рациональные причины…») — дата публикации 12 августа 2009 года.

Из статьи Елены Яковлевой («Российская газета»): «Август уже страшно называть «черным» и «трагическим»… Но этот август снова принес ошеломительные катастрофы — падение самолетов, управляемых асами, авария на Саяно-Шушенской ГЭС и цепочка других трагедий, как будто кто-то включил…» — дата публикации 18 августа 2009 года.

Но ранее других к августовскому анализу обратилась статья Андрея Ваганова «Уничтожить Вселенную — и нас вместе с ней». Дата публикации 24 августа 2006 года. Андрей, редактор одного из лучших в стране научно-популярных изданий, приложения «НГ-наука» к «Независимой газете», по роду работы — собеседник многих ведущих ученых. Именно его статья и задала серьезный, не «жарено-сенсационный» тон обсуждения. Главная его мысль: «Техногенные катастрофы невозможно рассматривать в отрыве от социальных факторов». Далее цитирую:

«Официальный сайт Министерства по чрезвычайным ситуациям РФ, например, в своем прогнозе на год отмечал последний месяц лета как наиболее потенциально опасный в отношении техногенных катастроф. И это не простое совпадение — всему есть рациональное объяснение. В августе — пик перевозок всеми видами транспорта и одновременно наиболее опытные и подготовленные кадры уходят в отпуск, зачастую рейсы выполняют резервные экипажи летчиков или путейских бригад. Недаром психологи подтверждают: август — самый «расслабленный» месяц. Этот человеческий фактор намеренно используют и те, кто планирует теракты (…)»

И хотя статья автора этой книги была все же первой в череде «августовско-катастрофных» — Игорь Шумейко, «Время увядания и катастроф. Восьмой переломный месяц» («Независимая газета») — дата публикации 2 августа 2001 года, должен признать, что подобного развернутого анализа технических, экономических и социальных факторов у меня не было.

Был рассказ о странном, невероятном поведении Плиния Старшего во время гибели Помпеи (знаменитое извержение Везувия 24 августа 79 года), о пророке Иеремии, о некоторых «мистических совпадениях», о взятии Иерусалимского храма (29 августа 73 года), плюс — некий портрет императора Августа — эпонима этого зловещего месяца. Описывая современные катастрофы, я, конечно, затрагивал гибель «Адмирала Нахимова» и почти синхронный тройной удар августа-2000: подлодка «Курск», пожар на Останкинской башне, взрыв в переходе на метро «Пушкинская» — на момент выхода моей статьи, 2 августа 2001 года, это был последний кровавый урожай августа предыдущего, 2000 года.

Это и объясняет относительно больший у меня удельный вес античных августовских катастроф. Тогда еще не произошли многие черные события, еще не было нелепого крушения Ту-154 «Пулковских авиалиний» 22 августа 2006, двойного подрыва смертниками самолетов 24 августа 2004 года, еще почти десятка терактов, дикой аварии на Саяно-Шушенской ГЭС…

Это, надеюсь, извинит мой тогдашний несколько отстраненный, «философствующий» тон.

Герои годового круга. Август, месяц катастроф

1. Месяцеслов

Как известно еще из природоведения, наклон земной оси подарил странам, расположенным на широтах выше тропиков, ярко выраженный годовой цикл: времена года. Эта наклоненная ось, словно касанием волшебного жезла породила и в самом психическом составе человека подобную цикличность. Здесь, выше тропика Рака и родились все известные цивилизации, и цивилизация вообще, в самом расширительном значении этого слова. Все остальные полосы Земли (по-гречески: климаты) — были освоены (колонизированы) уже сформировавшимся человеком цивилизованным.

Суточный цикл, день-ночь, борьба за выживание понятны и дикарям, и животным. Но годовая цикличность, неотменимая реальность «календаря внутри», запустила такой душевный и мыслительный процесс, что и вывел «дарвиновскую» борьбу («закон джунглей»), на другой уровень, породив цивилизацию, прогресс и т. д.

Племена, не знавшие времен года, не узнали и многого остального, хотя, может, и наслаждались безраздельным временем. Воспринимая его, наверное, как вечность, даже при своих 20 годах средней продолжительности жизни.

Недооцененный этнографический шедевр. Ученая экспедиция 1950-х годов тщательно поработала в одном джунглевом племени. Записали все их тотемные понятия, обычаи. И между прочим, выяснилось, что тому племени вообще была неизвестна связь между половым актом и деторождением… Тут сразу — побоку весь реестр той новооткрытой «культуры»: каменные топоры, скребки, костяные иглы, «…и прочая аппаратура». Не лучше/не хуже аналогичного добра, нарытого в Европе… Но чтоб осознать, внутренне замерять, хотя бы девятимесячные интервалы нужно иметь внутри этот «психологический календарь».

Единство природы человека цивилизованного нигде не проявляется так ярко, как в цикличном восприятии времени. Эмоциональный образ месяца, времени года, прорастающего сквозь предыдущий сезон и умирающий, растворяющийся в последующем. И эта удивительная, всепроникающая двенадцатеричность… От вавилонских двенадцати созвездий к двенадцати коленам Израиля, двенадцати апостолам, двенадцати паладинам Карла Великого… двенадцати Блока…

Двенадцатеричность — отдельный парадокс истории. И, похоже, — старейший из них. Вроде ничто не препятствует разбиению суток подобно метру, килограмму в удобнейшей десятичной системе — но даже и современные ученые разводят руками…

Единственный в истории опыт введения десятичных суток и десятичных секунд принадлежит стране — автору и хранителю метрических эталонов. Введенное 24 ноября 1793 года (вместе с теми самыми «термидорами» и «брюмерами») десятеричное измерение суток и часов просуществовало до 7 апреля 1795 года. Заметьте: месяцы, («брюмеры» и т. д…) просуществовали до 1804 года. Наполеон отменил их, коронуясь, как бы «расплевываясь» с революцией. А десятеричные секунды прожили лишь 2 года. Двенадцатеричное, основанное еще в Древнем Вавилоне на сопоставлении (это лишь одна из гипотез) размеров солнечного диска и его дневного пути по небу — устояло.

«Кажется в самой природе времени, нечто располагает к двенадцатеричному счислению»— это говорят уже сегодня французские физики Одуан и Гино — крупнейшие авторитеты в сфере метрологии.

2. Август как месяц

Август — перелом года, месяц увядания, усталости и катастроф. Публицистика уверяет, что это — только для России и только с недавних пор. Август-2000 вроде бы подтверждал это: под землей (переход под Тверской), под водой («Курск»), над землей (Останкинская башня).

Августовские катастрофы повлекли в 2006 году и вполне рациональное объяснение: отпуска — увеличение пассажиропотоков, плюс — увеличение нагрузки на пилотов/наземников из-за их отпусков. Террористические атаки в одном августе — приурочивались к подобным же в прошлых годах. Вполне правдоподобно, но все же не покрывает весь «августовский феномен». Далее — об иррациональной составляющей.

31 августа 1986 г. у Новороссийска при идеальной погоде и видимости гибнет «Адмирал Нахимов» — сотни томов расследований дают совершенно замечательный результат: никто (проверьте) не назовет вразумительно причины этой крупнейшей катастрофы.

Август — Саяно-Шушенская ГЭС. Внутреннее ожидание августовских несчастий у нас настолько сильно, что в августе 1997 года, когда не случилось ни путча, ни дефолта, настоящей всероссийской трагедией стала гибель в автокатастрофе далекой экс-принцессы…

Большевизм, сам являвшийся болезнью, неким синдромом цивилизационной «усталости», в себе нес уже, как вторую производную, «усталость от усталости». Как сообщает «Краткий курс истории КПСС», партию едва не погубил партийный кризис, так называемый «Августовский блок 1912 года. Это за 79 лет до последнего коммунистического августа.

А вот и счет Ахматовой к месяцу августу: «Опять подошли «незабвенные даты»,/ И нет среди них ни одной не проклятой».

Впрочем, и лицо/олицетворение всех ее несчастий, творец проклинаемых дат— Троцкий — был зарублен в другом августе… Какая то была по счету попытка? — Устал опасаться?

Это времяощущение обыгрывалось как штамп еще в XIX веке. «Вянет лист проходит лето. Осень золотится. Юнкер Шмит из пистолета хочет застрелиться…»

Не только российский феномен. В подтверждение тезиса о психологическом единстве человека цивилизованного, вспомним пророка Иеремию, стихи 20–21, глава 8 «…кончилось лето, а мы не спасены… хожу мрачен, ужас объял меня».

Ведь, картина нашей осени (листопад, улетающие птицы, и т. д.) и близко не сопоставима с осенью палестинской, но едина психическая структура, циклическое ощущение времени.

29 августа 73 года — римляне взяли штурмом и уничтожили Храм иудеев, маркировавший собой — эпоху «Второго Храма». (Первый Храм — Соломона, а Третий Храм по богословскому определению — тело Христово). Об иерусалимском победителе Тите Флавии Веспасиане сообщают разное. Таинственную его болезнь, выражавшуюся в периодических оцепенениях и упадке сил, унесшую его в 42 года, связывали то с мистическим влиянием разрушенного Храма, то с чарами иудейской царевны Береники. И Светоний, вроде никогда не снисходивший до еврейских источников, путавший, как известно христиан и «…иудеев, волнуемых Хрестом», пишет, что Тит, отменно владевший всеми видами оружия в том последнем бою в Иерусалиме «двенадцатью стрелами поразил двенадцать врагов». Такая лобовая, просто невероятная для светониевого стиля символичность. Или тема целой диссертации: «Как эта азиатская двенадцатеричность просочилась на страницы римской истории?»

А через шесть лет, став императором, Тит получит зловещий, но и самый знаменитый в истории «салют». 24 августа 79 года Везувий сжег и покрыл пеплом три веселых римских города: Помпеи, Геркуланум и Стабии (что-то вроде Жуковки, Барвихи и Никол иной Горы для древнеримской элиты [1]). Все исторические книги повторяют, что знаменитый Плиний

Старший погиб то ли изучая работу вулкана, то ли спасая население. Но в письме-отчете его племянник, Плиний Младший сообщает Тациту о необъяснимой усталости и апатии великого римлянина. Приплыл старший Плиний — ученый и командующий флотом, — к помпейским берегам действительно для наблюдений и помощи, но вдруг…

Племянник, и сам изумляясь, рассказывает, как зайдя в дом поспешно собирающегося друга, Плиний попросил «…приготовить себе ванну, потом подать обед в спальню, может(гадает Плиний Младший), желая приободрить Помпониана своей притворной беспечностью…а между тем из Везувия подымался громадный столб огня, блеск которого только увеличивался вследствие окружающей темноты… номой дядя вправду заснул, и пришлось его будить, так как дверь спальни засыпало пеплом и пемзой и весь дом колебался от ужасных толчков. Для защиты от падающих камней и пемзы на головы привязали подушки… решили отправиться на берег моря, но здесь было еще страшнее и ужаснее. Здесь мой дядя лег на разостланный платок, приказал подать холодной воды и выпил ее… Угрожающее пламя и запах серы обратили всех в бегство… опираясь на двух слуг дядя приподнялся, но тотчас же упал. Я подозреваю, густой дым задушил его. Когда, наконец, на третий день стало светло, его тело нашли совершенно неповрежденным. Он скорее напоминал спящего, чем мертвого».

Что еще добавить по этой теме? И самое мощное в истории Земли (той части истории, что наблюдается человеком) извержение вулкана — это 27 августа 1883 г., Кракатау, Индонезия.

Все вышесказанное, подобранные факты о влиянии августа, особого, переломного месяца. Далее — об эпониме: Августе-императоре.

3. Август — гражданин и принцепс

При жизни и при власти многие императоры давали свои имена городам или месяцам. Но часто преемники, посреди гор разбитых статуй и сорванных памятных табличек, приказывали: «Восстановить все, как было до…!». Например, октябрь делал своим месяцем беспредельно жестокий и наглый Домициан (Представьте: была бы у нас Великая Домициановская Социалистическая революция), один из тройки знаменитых безумцев, свергнутых и убитых: Домициан, Каллигула, Нерон.

Кстати, «подшефный» месяц последнего — апрель. (Но тоже не удержался, а то бы — привет «Нероновским тезисам Ленина», Союзу демократических писателей «Нерон»).

Но история сохранила только июльи август. И если Юлия Цезаря можно назвать неким эскизом Сверхчеловека, поражающего мерой своего личного гения, то Август — это правитель мира, создатель нашего цивилизационного круга. Не только в том дело, что он прекратил Столетнюю гражданскую войну, к которой можно приложить и эпитет Мировая, по размаху. В каком-то смысле Августа можно назвать «государственным, политическим Предтечей», политическим аналогом Иоанна Крестителя, вопиявшего: «приготовьте пути Господу! Прямыми сделайте стези его». Каким бы ни назвать, («таинственным», «мистическим», «метафизическим»?) тот способ передачи информации, но юноша, приемный сын Цезаря, стоя посереди Форума, будто услышал этот «глас вопиющего» в далекой палестинской пустыне. Создал мировую империю — под будущую мировую религию.

Именно «кесарь Август» — как написано в Евангелиях, — издал и тот приказ о переписи населения, что привел Святое семейство в Вифлеем.

А что было делать с такими вассальными царями как Ирод? Собственно, до Римской империи, до Августа, вся ойкумена была зоопарком подобных Иродов, грызущихся меж собой. Именно Август и его друг и лучший полководец Марк Агриппа, навели порядок, «построили» их, оставив каждому лишь небольшие зазоры внутренней автономии.

И если корчивший из себя примерного иудея, соблюдавший все гастрономические (в том числе насчет свинины) предписания царь Ирод использовал эту автономию — для убийств, в том числе сыновей и жены, что ж его право! Тут остается лишь августейшаяирония. Вот письмо Августа Агриппе: «…получается, лучше быть свиньей Ирода, чем сыном Ирода». Эта строка, и все письмо — эмоционально, согласитесь! — предваряет будущую позицию Понтия Пилата, с умыванием рук и ответом, не снисходящим до объяснений кровожадной толпе: «Что я написал — то написал!». А еще и пилатовское «Что есть Истина?!»

Наши атеистические брошюрки были, в общем-то, правы, злорадно отмечая, что римская античная религия по поводу загробной жизни, загробного воздаяния просто несет чушь и сумбур. Действительно, при таких четко проработанных иерархии богов, сфер их ответственности, космогонии, богослужебных ритуалах, при таких грандиозных памятниках и храмах, древнеримские «рай» и «ад» не очень отличались от зулусских, готтентотских. А когда Вергилиев Эней, попав на «тот свет», видит ряды фигур римских героев и полководцев, это, мое впечатление: ну чисто музей мадам Тюссо.

Читавшие те атеистические брошюрки (и даже тома), наверняка вспомнят и тот удивительный тон, прямо-таки сладострастного злорадства, с каким сообщалось: «древнеримская религия выродилась в сухой, обезличенный культ государства и личности императора»…Словно этот древнеримский провал как-то оправдывал не только нашу «пятилетку безбожия», разрушенные храмы, но даже и, допустим, глупость генсека, коллективный маразм Политбюро, дефицит колбасы…

По-моему, тут был и какой-то подтекст, посыл в сторону духовно фрондирующей интеллигенции, дескать: для движения мировой религиозной мысли — что ваш Цезарь с Августом, что Хрущев с Брежневым…

Об именах. Гай Цезарь Октавиан Август. По римским правилам первое имя — личное, второе — родовое (по нашему — фамилия). «Цезаря» он получил по завещанию усыновившего его Гая Юлия Цезаря. Третье имя (и все последующие) можно уподобить нашим кличкам, почетным эпитетам. Октавиан = «бывший Октавий», т. е. усыновленный, взятый из рода Октавиев.

Ради отца его, Гая Юлия Цезаря, впервые в Риме было придумано обращение на «Вы», был увековечен сам способ появления на свет (кесарево сечение). Его имя стало титулом: кесарь, кайзер, царь. Но сын его, Октавиан, словно чувствовал, что его ждут еще более славное поприще и титул.

Четвертое имя ему предлагали взять «Ромул» — в честь основателя Рима, но как-то сошлось, что «Август» — будет оригинальнее и возвышенно-многозначительнее.

Augusta— обрядовые места, августейшие, освященные авгурами, высшими жрецами, от которых «инаугурация» и проч.

Augere(глагол) — увеличивать, или быть возвеличенным богами.

А происхождение самого Augusta— спорно. Или auctus увеличение (благ). Или: avium gestus gustusve— полет, кормление птиц, по которым гадали эти жрецы.

Может, историки осудят меня за упрощение и схематизацию, но кажется, что судьба Августа (принцепса), это: три развилки, три точки жизни, когда ему пришлось мучительно гадать, выбирать.

Первое гадание. Смерть Цезаря. Убийц его Рим носит на руках. Денежную часть наследства Цезаря прибрал Марк Антоний. Усыновленный восемнадцатилетний юноша решает биться за наследство, и, получается шире — за наследие. И он идет наперекор только что восстановленной республике.

Второе гадание. Три войны позади. Он — член Второго Триумвирата, вступает с Лепидом и Антонием в Рим. Он дольше всех противился проскрипциям (массовым казням), но когда дело решилось, повел их беспощаднее всех, так что идущие на казнь приветствовали Антония, но проклинали Августа.

Тут думаю, со Сталиным аналогия. Зиновьев с Троцким начали террор раньше Сталина, но проводили его как бы артистически, кривляясь на митингах, то расстреливая заложников тысячами, то милуя. Короче, самовыражались. В то время Сталин, «кремлевский клерк», просто присматривался к стране, к людям, общественным слоям. Прикидывал нужность/ вредность их в будущей империи. Далее известно…

Третье гадание. Антоний с Клеопатрой мертвы. Столетняя гражданская война окончена. Восстанавливать республику? А ничего другого в Риме пока и не было. Цезарь, как и Сулла — «работал по временной схеме». Или попытаться создать что-то новое? Этот диспут с участием Мецената и упоминавшегося Агриппы историки воспроизводят как эпохальный спор, вкладывая в уста оппонентов все мыслимые доводы pro et contra республики. Тогда и был сделан выбор. С этого года, 31-го до христианской эры, римляне считают период империи, (сначала называвшейся Принципатом).

Его месяцем хотели сделать сентябрь, месяц его рождения, но вышло все опять глубже и многозначительней. «Августом», следующим за июлем — месяцем отца, стал месяц его первого консульства, и, оказалось — месяц его смерти.

О происхождении его имени здесь и говорилось, чтоб обратить внимание к следующему. Август гадал свою судьбу, боролся за нее, но получается, и сама история как бы гадала по Августу, как авгуры по поведению птиц.

Лучший из августовых поэтов, Вергилий, напишет, среди прочего IV Эклогу, обратившую в христианство, как утверждают, сонмы образованных язычников:

Век обновленья ждет: Мир первых дней и правда — у порога, И новый отрок близится с высот.

Предсказавший, что Дева родит Чудесного Младенца, Вергилий (пророком в библейском смысле его, язычника, назвать нельзя), в Средние века почитался за некоего… литературного Предтечу. Хотя нашлись историки «пригасившие» многозначительность этой Эклоги. Подобно тем нашим злорадникам, что развенчивали римский культ, отыскали и отрока, которому посвящено стихотворение: оказалось, действительно, был такой Вергилиев друг — Азиний Поллион, «…у которого родился сын и т. д.». Но ведь не менее реальны и те сонмы прочитавших Вергилия и крестившихся — то есть, по христианскому определению: спасенных. Спасенных, получается, благодаря его Эклоге…

Светоний в знаменитом жизнеописании сообщает о последних часах Августа: «…он спрашивал, нет ли в городе беспорядков из-за него. Попросив зеркало, он велел причесать ему волосы и поправить отвисшую челюсть. Вошедших друзей он спросил, как им кажется, хорошо ли он сыграл комедию жизни? И произнес знаменитые заключительные слова:

Коль хорошо сыграли мы, похлопайте И проводите добрым нас напутствием.

Напутствием — куда? И что означает эта озабоченность в последние минуты? Порядок в городе, прическа…

Иисусу в это время — около 14 лет. До начала Его служения, до «явления Его народу» еще долгие годы. Однако Он уже совершил два упомянутых в Евангелиях путешествия по империи. Одно — грудным младенцем. Тревожное бегство в личную провинциюАвгуста — Египет. Именно с Августа и до скончания Римской империи Египет был личной «вотчиной» императоров, вне всех будущих переделов провинций с Сенатом. Получается, младенцем Иисус был «в гостях» у Августа.

Далее, до возраста служения, до тридцати лет — покрывало тайны. За одним только исключением. Путешествие с родителями в Иерусалим на Пасху. Тут картина уже другая — полное умиротворение. Родители, возвращающиеся в праздничной толпе, хватились Его лишь «…прошедши же дневной путь». Вот, кажется мне — неожиданное, но удивительно верное свидетельство порядка, «уровня криминогенности» в тогдашней римской провинции. Родители вернулись и нашли Его в Храме, тихо беседующего с раввинами.

И что интересно крайне: «похлопали» бы участники той ученой беседы в Храме, если бы до них дошла реплика человека построившего великую империю и спрашивающего, хорошо ли он сыграл комедию жизни!..

Дороги государства спокойны и ждут апостолов. Самое знаменитое, как оказалось, в мировой истории средство платежа: «динарий кесаря»(кесаря Тиберия, наследника Августа), он же «сребреник», 1/ 30часть Иудиного «гонорара» — пока еще не отчеканен…

Вот что, на мой взгляд, должно было сказать о самом «апокалиптическом» месяце и его «крестном отце». Далее прилагается статистическая выборка.

Список основных катастроф августа:

24 августа 79 г. н. э. — извержение Везувия.

28 августа 1883 г. — взрыв вулкана Кракатау.

1 августа 1914 г. — начало Первой мировой войны.

27 — 31 августа 1917 г. по ст. стилю — корниловский мятеж.

Август 1918 г. — начало испанки в смертельной форме в Бордо.

13 августа 1930 г. — падение крупного метеорита в Бразилии.

В ночь с 31 августа на 1 сентября 1939 г. — провокация на польской границе, начало Второй мировой войны.

20 августа 1940 г. — убийство Троцкого.

31 августа 1941 г. — покончила с собой Марина Цветаева.

1 августа 1944 г. — варшавское восстание.

6 августа 1945 г. — атомная бомба в Хиросиме.

8 августа 1948 г. — генетика объявлена лженаукой.

29 августа 1949 г. — испытание первой атомной бомбы в СССР.

12 августа 1952 г. — в СССР произведено испытание первого советского прототипа водородной бомбы мощностью 400 килотонн.

13 августа 1961 г. — начало строительства Берлинской стены.

Август 1964 г. — «инцидент в Тонкинском заливе». Повод к Вьетнамской агрессии США.

20 августа 1968 г. — ввод советских войск в Чехословакию.

15 августа 1971 г. — Никсон отказал Франции в обмене долларов на золото, крах Бреттонвудской системы.

11 августа 1979 г. — в авиакатастрофе погибла команда «Пахтакор».

2 августа 1980 г. — взрыв бомбы в Болонье, 85 человек погибло.

12 августа 1982 г. — Мексика объявила дефолт.

20 августа 1982 г. — Ливанская война.

10 августа 1985 г. — радиационная авария на АПЛ К-431 проекта 675, находившейся у пирса № 2 судоремонтного завода ВМФ в бухте Чажма.

12 августа 1985 г. — авиакатастрофа в Японии — погибло 520 человек.

21 августа 1986 г. — на озере Ниос лимнологическая катастрофа, которая унесла жизни 1700 человек.

31 августа 1986 г. — гибель корабля «Адмирал Нахимов».

7 августа 1987 г. — столкновение поездов в СССР погибло 107 человек.

16 августа 1988 г. — крушение пассажирского поезда на перегоне Бологовского отделения Октябрьской железной дороги.

2 августа 1990 г. — вторжение Ирака в Кувейт.

8 августа 1991 г. — Варшавская башня обрушилась во время замены одной из растяжек.

19 августа 1991 г. — ГКЧП.

27 августа 1992 г. — катастрофа Ту-134 в Иваново.

14 августа 1992 г. — начало абхазо-грузинской войны.

26 июль — 7 августа 1993 г. — денежная реформа в РФ.

4 августа — 7 августа 1995 г. — операция «Буря». Армии Хорватии и боснийцев уничтожают Республику Сербская Краина и Республику Западная Босния.

6 августа 1996 г. — операция «Джихад» — штурм Грозного отрядами чеченских боевиков в августе, Хасавюртовские соглашения.

31 августа 1997 г. — Париж, гибель принцессы Дианы.

7 августа 1998 г. — взрывы посольств США в Африке, совершенные в Найроби (столица Кении) и Дар-эс-Саламе (столица Танзании).

17 августа 1998 г. — дефолт России.

7 августа 1999 г. — вторжение боевиков в Дагестан, начало второй чеченской войны. Отставка премьера Степашина.

8 августа 2000 г. — теракт в подземном переходе на «Пушкинской».

12 августа 2000 г. — затонула подлодка «Курск».

27 августа 2000 г. — в Останкинская башне произошел сильный пожар.

14 августа 2001 г. — Ми-26 потерпел крушение в Чечне.

8 август 2002 г. — смерч, грязевые потоки в Новороссийске, 130 чел погибло.

19 августа 2002 г. — вертолет Ми-26 сбит в Чечне (погибло 127 человек, объявлен национальный траур).

20 августа 2002 г. — взрыв в доме № 32 по улице Академика Королева в Москве.

30 августа 2002 г. — Ан-28 врезался в скалу.

Август 2003 г. — волна жары в Европе.

14 августа 2003 г. — «блэкуат» (отключение электричества) в Нью-Йорке.

20 августа 2003 г. — катастрофа Ми-8 на Камчатке. Погибли 20 человек, включая губернатора Сахалинской области Игоря Фархутдинова.

28 августа 2003 г. — блэкаут в Лондоне.

30 августа 2003 г. — затонула подлодка К-159.

Август 2003 г. — смертник подорвался в военном госпитале в Моздоке, погибло 50 человек.

24 августа 2004 г. — взрыв смертницами двух самолетов ТУ-154.

31 августа 2004 г. — террористический акт у станции метро «Рижская», совершенный террористкой-смертницей.

10 августа 2005 г. — крушение пассажирского вертолета в Финском заливе.

14 августа 2005 г. — авиакатастрофа под Афинами 14 августа 2005 (рейс 522 Helios Airways) — крупнейшая в истории Греции и Кипра.

24 августа 2005 г. — крушение перуанского Боинга-737.

21 августа 2006 г. — взрыв на Черкизовском рынке.

22 августа 2006 г. — катастрофа рейса Пулково-612 самолета Ту-154, совершавшего перелет из Анапы в Санкт-Петербург.

29 августа 2005 г. — ураган «Катрина» достиг юго-восточного побережья США в районе штатов Луизиана и Миссисипи.

1 августа 2007 г. — в 18:05, в час пик, обрушился мост в Миссисипи.

13 августа 2007 г. — авария «Невского экспресса»

Август 2007 г. — начало кредитного кризиса в США.

8 августа 2008 г. — война в Южной Осетии.

20 августа 2008 г. — авиакатастрофа самолета McDonnell Douglas MD-82 в мадридском аэропорту Барахас.

24 августа 2008 г. — авиакатастрофа под Бишкеком, Боинг-737.

16 августа 2009 г. — катастрофа «Русских витязей», взрыв МВД Ингушетии.

17 августа 2009 г. — взрыв на Саяно-Шушенской ГЭС.

Август 2010 г. — пожары, жара и смог в Центральной России, наводнения в Пакистане, сель в Китае.

Далее — три главы о реальных сегодняшних угрозах и настоящих ученых, их изучающих.

Глава 3. От всемирной «ядерной зимы» до «глобального потепления»

«Ядерная зима», «глобальное потепление», а еще и «астероидная угроза»— эти темы, попав в самый фокус общественного внимания, еще долго не покинут его. Они поддерживают необходимый баланс мирового страха, нарушенный было после отмены предыдущей опасности — полномасштабной атомной войны СССР — США и последующей «ядерной зимы» (всеобщей гибели от изменения климата Земли в сторону резкого похолодания).

Интересно, что еще древние, угадывали в паре Небо — Земляактивную, мужскую роль именно Неба. Уран, бог Неба — муж Геи, богини Земли. Все наиболее важные динамичные перемены — приходят с небес. И сегодняшние проблемы, угрозы и страхи еще более подчеркивают эту активную роль — мироколицы (старорусское название атмосферы).

Ведущий геофизик России и мира

По замечательному совпадению, а механика этого совпадения будет «разоблачена» чуть далее, директор Института физики атмосферы (ИФА) РАН, академик, многолетний член президиума РАН, Георгий Сергеевич Голицын — главный в России и один из ведущих в мире научных авторитетов по теме как новых, так и старых угроз человечеству.

Он входил в число 12 экспертов ООН, и знаменитая резолюция Генеральной Ассамблеи ООН об опасности ядерной войны ввиду последующей «ядерной зимы», была принята благодаря, в том числе, и его исследованиям.

Именно его Институт физики атмосферы РАН, запрашивал Президент Путин (это было письмо от Администрации Президента): подписывать ли России Киотский протокол?

Мне довелось опубликовать более дюжины бесед с академиком Голицыным, написать статью о нем в Энциклопедию «Люди Тысячелетия». Плюс в моей книге «Голицыны и вся Россия»(а Георгий Сергеевич принадлежит древнему роду князей Голицыных), ему посвящена глава: «Его сиятельство, академик…».

25 апреля 2005 года Европейский Союз наук о Земле присвоил Георгию Сергеевичу высшую свою награду: медаль Альфреда Вегенера.

А в 2007 году, когда президент Путин вручал ему в Кремле орден, он ответил: «Служу России… как и все 600 лет — все поколения Голицыных!».

В 2008 году исполнилось 600 лет российского служения династии князей Голицыных, переезда в Москву внука Великого князя Литовского Гедимина, князя Патрикея Наримунтовича. Сегодня Голицыны — это четыре российских академика, восемь докторов наук, изобретатели, художники, музыканты, инженеры. Моя книга «Голицыны и вся Россия» открывала в одном популярном издательстве серию «Великие династии», и при всем понятном интересе к фельдмаршалам, дипломатам, правителям страны, боярам и воеводам… научные заслуги Голицыных не остались в тени. Самая значительная из статей-откликов — Льва Аннинского — была в журнале «Наука и жизнь» (№ 12, 2008), да и в нескольких телепередачах ведущие интересовались именно работами Георгия Сергеевича Голицына.

Научная карьера академика Голицына началась с одного предсказания международного уровня, громко, на весь мир подтвердившегося в октябре 1969 года на астрономической конференции в Техасе. Георгий Сергеевич предсказал, какими окажутся важнейшие параметры атмосферы Венеры. В мире ученых «высшим шиком» считается «открытие на кончике пера», то есть без помощи громоздких технических замеров, лабораторных исследований — с помощью чистого гения. И так совпало, что буквально через пару недель после доклада академика Голицына на международной конференции в Техасе первые в истории человечества исследования атмосферы Венеры, с помощью космических кораблей и радиотелескопов полностью подтвердили его расчеты.

С тех пор Георгий Сергеевич — желанный гость в американских университетах. Его принимал президент США Буш (старший). Известный ученый Карл Саган называл себя популяризатором работ академика Голицына.

Когда-то Голицын боролся против «спасения Каспия». Помните, гигантский поворот (чуть ли не за четверть всего тогдашнего госбюджета) северных рек: водохранилища должны были накрыть и практически уполовинить Русский Север, а собранная водица — «спасти Каспий». Тоже вполне достойная модель «конца света», ну или «конца изрядного участка Земли», но модель наша, Минводхозовская, как говорят уменьшенная копия, в масштабе примерно 1/150 (такую часть земной поверхности могли погубить азартные минводхозовцы). Но академик Голицын дал точный, сбывшийсяпрогноз колебаний уровня злосчастного моря, предсказал, что скоро уровень Каспия начнет подниматься, и… когда это произошло, был приглашен в «Научный совет», занимавшийся уже борьбой с угрозой повышения уровня Каспия. Где, кстати, встретил и своих давних визави, в прошлом «борцов с падениемуровня», готовых к освоению новых бюджетов, теперь — на строительство дамб по берегам Каспия.

Георгий Голицын как-то прокомментировал целый «файл концов света» — самых «смертельных угроз человечеству» — собранных мною в СМИ, Интернете. Не все комментарии я со своим когдатошным дипломом прикладного математика мог уяснить, но в целом выводы, поверьте, вполне оптимистические. Правда, касается это анализа естественнонаучных «угроз»: уровень океана, температура атмосферы, траектории комет, астероидов… А ведь одна из версий ККМ («конца календаря майя») — окончание времени как такового, с этим, сами понимаете, сложнее…

Сквозь невидимые миру сенсации

Сегодня «главным подозреваемым» в конце света является «глобальное потепление». Удобный случай рассмотреть поближе саму апокалипсическую индустрию.

Важность фильма «История одного обмана, или Глобальное потепление»(российское развитие работы британской студии WAGtv), прошедшего не так давно на ОРТ, в том, что авторы со всей научной, даже юридической основательностью вычислили первоисточник всей «потепленческой» кампании: группу (а по некоторым пунктам фильма, можно сказать и банду)Эла Гора, американского экс-вице-президента, теперь — Нобелевского лауреата. Самые первые разоблачения подтасовок, искажения научных данных появились тогда на Викиликсе — они и составили «доказательную базу» британского и российского фильмов. Авторы выявили и предшественника «глобально-потепленческого» обмана, припомнив «озоновофреоновую угрозу планете», когда лица и организации, запугавшие озоновыми дырами и тоже возможной гибелью человечества, дали в итоге стратегический милиарднодолларовый выигрыш американским производителям бесфреоновых холодильников и пшикающих баллончиков.

Одно из путешествий с академиком Голицыным «в мир глобальных угроз» было ближе всего к теме упомянутого фильма. «Киотский процесс». Здесь, правда, научный интерес академика развернулся в сторону наиболее актуальную, прямо совпадающую с российским национальным интересом.

Справка.

В декабре 1997, в Киото подписан «Протокол к Рамочной конвенции ООН об изменении климата». Протокол вступает в силу — по ратификации его странами, суммарный выброс парниковых газов которых превысит 55 % мирового. Главным «мотором» первого в истории глобального соглашения стала «старая Европа», прежде всего, Англия, Голландия, Германия, Франция.

Киотский протокол определяет для каждой страны из «Списка № 1» (38 промышленно развитых государств) квоты на эмиссию парниковых газов на период 2008–2012 годов. России установлена квота в 100 %) от уровня выбросов 1990 г., или 3 млрд. т в год. А 15 государств «старого» Евросоюза суммарно должны сократить свои выбросы по сравнению с уровнем 1990 г. на 8 %>. Далее… из-за обвала промышленности действительный размер эмиссии Россией парниковых газов упал более чем на 40 %), и в настоящее время составляет 2,1 млрд. т в год.

Значит, по алгоритму Киото, Россия в 2008–2012 гг. сможет продавать «излишки», квоты на выброс другим странам. «Парниковыми» «врагами» в Киото признаны 6 газов, главный из которых, конечно — углекислый.

С 2007 г. в Евросоюзе официально действует система торговли квотами на эмиссию углекислого газа (и пяти других «парниковых» газов). Для 12 000 предприятий определены квоты, в случае превышения — штраф, (или покупка сертификата на дополнительные выбросы у тех, кто выбросил меньше, чем имел право). России нужно создать системы учета эмиссии, механизмы для торговли «излишками».

Ну и наконец… цены. Вся страна следит за ценой нефтяного «барреля», скоро, возможно, будем следить за ценой «углекислого». Сейчас это $10–13 за тонну. Экспертных прогнозов движения цены, как и по нефти, полно: предсказывается и снижение, и рост… до $20/тонну. То есть наш «углекислый» доход, в случае правильных и доказательных измеренийот 5 до 100 миллиардов долларов. НО…

Главный анекдот Киото

Сколько лет перебирали на всех уровнях эти наши гипотетические доходы от продажи киотских квотна выбросы «парниковых газов», и никто (!) не поинтересовался сугубо второстепенным, служебным моментом: а как, собственно считают выбросы парниковых газов? Могу пересказать этот истинный «анекдот» Киото, напомнивший лично мне XVII съезд ВКП(б) и апокрифическую фразу И.В. Сталина.

В киотском случае это звучало так: «Неважно сколько углекислоты выбросят, важно — как посчитают». Как, вы думаете, считают по протоколам Киото? По многим космическим замерам дается общепланетная цифра выбросов (в общем, вполне достоверная), затем страны технически оснащенные дают справки: замеры своих выбросов. Остальное, разность между общепланетным и частным, замеренным отдельными странами считается как ответственность тех стран, что «подписали Киото», но не смогли замерить и доказать свой собственный объем выброса. Другой процедуры просто нет. Неподготовленному читателю, может, и трудно поверить в столь прямой и… простойалгоритм, но это так: «Не смог замерить, доказать свои выбросы — принимай общепланетный уровень». Интуитивно все понимают: наши леса — главный мировой фильтр, очищающий атмосферу планеты. По логике Киото, мы должны получать за это огромные деньги. Но песню «Широка страна моя родная, много в ней лесов, полей…»к Киотскому протоколу не подошьешь. Замерять свой уровень выбросов — нужно ставить сеть обсерваторий (с Хьюлет-Паккардовскими хроматографами и т. д.), более миллиона долларов каждая. На Бельгию таких хватит 3–4. России дать сводку, признаваемую в том числе и потенциальными плательщиками! — нужны сотни таких станций.

Ответ ИФА РАН Голицына был — асимметричным. Передвижная лаборатория. Обязательно в первых вагонах поезда (подымаемая пыль глушит точность приборов), движимая обязательно электровозом (выхлоп тепловоза тоже исказит замеры, эта подробность еще всплывет в нашем рассказе). Авторы Георгий Голицын и Николай Еланский назвали ее «ТРОЙКА» (Транспортируемая Обсерватория Исследования и Контроля Атмосферы). Ее приборы, международные калибровочные средства обеспечили нужное, признаваемое качество данных. ТРОЙКА «крестит» Россию по маршрутам: Москва — Владивосток, Мурманск — Сочи. Обсерватория вошла в международные сети наблюдений Global Atmospheric Watch (GAW) и Network for Detection of Stratospheric Change (NDSC), используется для валидации международных научных спутниковых систем контроля атмосферы США и Европы…

При господствующем на земле переносе воздушных масс с Запада на Восток, непрерывные замеры дают потрясающую картину того, как общий клин загрязнения, тянущийся языком от Европы, — постепенно сужается, истончается над Сибирью. Процесс очищения виден на картах, выстроенных по замерам ТРОИКи, совершенно наглядно! Над Биробиджаном было засечено огромное превышение концентрации озона, дальнейший мониторинг показал траекторию: муссоный перенос из Японии, источник — их автомобильный парк.

Да. С экологией видно, как и с демократией — не все просто. Наши автомобили «грешат» элементарным угарным СO 2, а высокотехнологичные японские, как оказалось — летучей органикой. Рядом, на улицах города вроде все нормально, а последствия — в верхних слоях атмосферы.

И не менее «красивый» пункт официального отчета «ТРОИКи»:

— Показано: высокое содержание метана летом над Западной Сибирью почти целиком вызвано его эмиссиями из увлажненной почвы и болот. То есть — опровергнуты оценки экспертов о значительных утечках природного газа при его добыче и транспортировке из-за использования Газпромом устаревших технологий и оборудования…

Предыстория. Как-то одну группу наших ученых наняли (дали грант ЕС) оценить российский, западносибирский выброс метана (тоже парниковый газ из «Киотского списка»). Те и насчитали 40 мегатонн/год, и определили, что это — выброс в местах добычи природного газа, из «дырявых» наших газопроводов.

Институт ИФА РАН Георгия Голицына, институт Планка (Германия), возглавляемый Нобелевским лауреатом, другом Голицына и России Крутценом, сразу бросились опровергать. Их расчет, пока тоже теоретический, был: 6 мегатонн/ год. И вот замеры ТРОИКи доказали правоту Крутцена — Голицына: 6 мегатонн, и не из дырявых газпромовских труб, а из болот! Последнее утверждение (источники выброса) всякий помнящий термин градиентможет представить: точные замеры приводят по нарастанию концентрации к месту выброса газа.

Есть, кстати, о чем тут задуматься. Ошибка в 6,7 раза… Те, насчитанные за грант ЕС, 40 мегатонн — тоже своего рода «топливо» для работы антироссийской машины. «Научно-экологическое» подкрепление другой экспертной оценки, например, мадлен-олбрайтовской: «Несправедливо, что все богатства Сибири принадлежат русским». Как-то тревожно: Ученыхнам часто преподносят: «надежа», последняя инстанция, эксперты, совесть нации…А вдруг у некоторых из научного оборудования остались только… долларометры и грантоскопы?

Та история имела еще одно характерное следствие. Нашу чудо-ТРОИКу захотели купить страны, прежде всего с большой территорией: США, Австралия, Канада. И тут с нашими американскими глобально-экологическими наставниками вышел полный конфуз. ТРОИКу, как было сказано, нельзя перевозить тепловозами. И настолько все привыкли к американским поучениям по «чистым, экологичным технологиям», что как-то и забыли об одном, по сути, сенсационном факте: железные дороги США до сих пор не электрифицированы! То есть, отстают от технико-экологического уровня советских дорог 1960-х годов! Еще — прекрасный повод задуматься о мотивах многолетних попреков грязным российским технологиям.

Эксперты и духовидцы

Академик

Георгий Голицын

— Георгий Сергеевич, расскажите, пожалуйста, о начале своей научной карьеры.

— В университете, курса примерно с четвертого, я стал слушать лекции замечательного профессора Станюковича. В то время, в середине 50-х, как раз разворачивалась наша программа по термоядерному синтезу, и Станюкович был приглашен консультантом в Институт атомной энергии. Водородная тема требовала изучения различных свойств плазмы, а моя дипломная работа была посвящена некоторым из них. За этой работой следил академик Леонтович, который был главным теоретиком проекта и которого я считаю одним из своих учителей. Он и рекомендовал меня академику Александру Михайловичу Обухову, который дал мне некоторые задания. Тогда я был на последнем курсе, собирался идти в аспирантуру, но несколько колебался и в результате пошел к Обухову в Институт физики атмосферы, о чем за 45 лет работы ни разу не пожалел.

— Это было в…

— 1 февраля 1958 года. Институт был создан за два года до того. Академик Обухов в самом начале моей работы сказал: «Я хотел бы видеть вас геофизиком самого широкого профиля»… что в конечном счете и произошло. У меня есть работы по атмосфере Земли и других планет, по климату, по последствиям масштабной ядерной войны, в последние годы — по физике Земли, по землетрясениям, вулканизму. Ну а формальные шаги следующие: в 61 году защитил кандидатскую диссертацию, в 71-м — докторскую, с 79-го года — член-корреспондент, с 87-го — академик и с 1988-го по 2001-й — член Президиума РАН. Преподаю: один семестр в МГУ, один в МФТИ. Было несколько международных постов и званий. Из важных упомяну… Дважды избирался я членом Объединенного Научного Комитета, который управляет Всемирной программой исследования климата. А в 92–97 гг. был председателем научного совета Международного Института прикладного системного анализа, который занимается как раз глобальными процессами, управлением, социальным развитием. Расположен в Вене.

— Не на Голицын-штрассе, случайно?

— Нет… (Георгий Сергеевич улыбается), не на Голицын-штрассе [2]. Институт, если точнее, под Веной расположен.

— Еще достаточно интересной была работа в научном совете Нэшнел лэборатори Норт-Вест Пасифик. Крупный исследовательский центр, они постепенно от военно-стратегических работ перешли к окружающей среде.

— Георгий Сергеевич, а эта история с «ядерной зимой»…

— Последовательность была примерно следующая. Международный Совет Научных Союзов выпустил два больших тома о возможных последствиях ядерной войны, в подготовке которых я участвовал. Климат, атмосфера, почвы, воды… и социальные последствия. Этим очень озаботилась ООН, и в 87-м году была создана группа из 12 экспертов, от СССР был я. И по нашим трудам в декабре 88-го года была принята резолюция Генеральной Ассамблеи ООН. Хотя, если точно, то сам термин «ядерная зима» американский и более ранний. В 83 году Академия наук СССР проводила семинар по последствиям войны. А у меня тогда уже были работы о пыльных бурях на Марсе, и я стал разрабатывать модель для атмосферы Земли в случае больших объемов дыма и пыли. И выходило, что атмосфера будет сильно прогреваться, поверхность — остывать. Циркуляция атмосферы, конечно, изменится, испарение с поверхности океанов упадет, и т. д. В сентябре 83-го года все эти предсказания были опубликованы в Вестнике Академии наук. А в конце октября примерно на эту же тему вышла статья американских моих коллег и хороших знакомых. Я в это в время был в Стокгольме, там было некое мероприятие с участием короля по некоторым предметам, которые не затрагивает Нобелевская премия: математика, геофизика… Заседаем там, и вдруг звонок из Америки. Звонил такой… Карл Саган, знакомый мой хороший, он первый приветствовал мои исследования по атмосферам планет. Он и сообщил об этой теме.

— А о вашем предсказании климата на Венере…

— Планетами я занимался лет пятнадцать. Помню, в 1964 году наш директор Обухов сказал, что будет в Тбилиси конференция по общей циркуляции атмосферы, и предложил посмотреть по литературе, что известно по атмосферам других планет. Мы дали общий обзор, но меня этот вопрос заинтересовал и в 68–69 годах удалось набросать контуры такого общего подхода к моделированию климата: состав атмосферы, давление, количество солнечного излучения, размеры, скорость вращения планеты. И на основе подобных данных предсказать скорости ветров, разности температур и прочее. И с этим я был отправлен в октябре 1969 года на астрономическую конференцию в Техас. И там я докладываю, и о ветрах, и о том, что разница температур между экватором и полюсами очень мала. И тут произошло… как бы, такое «научное чудо». Выступает американский радиоастроном, с последними данными. Сложно объяснять технику, но, короче, они измерили излучение на большой базе, у них один радиотелескоп был в Бостоне, другой — в Сан-Франциско. Удалось определить, какое излучение идет от разных частей планеты: полюса, экватор светлой и темной части планет. И произошло полное подтверждение теории практикой, прямо на месте, в процессе этой конференции. Ну а когда в 1975 году наши отправили корабль на Венеру, подтвердилось и все остальное. В 1977 году американцы меня пригласили посетить Гарвардский университет и Корнельский, где работал Карл Саган. Слух о моем приезде разнесся по Штатам, стали приглашать во все центры, удалось посетить и обсерваторию на Гавайях, в Колорадо, НАСА в Вашингтоне. Тогда у них формировалась группа по Юпитеру — Сатурну и они очень настойчиво звали работать. Но сами понимаете, сколько инстанций на это должны были дать «добро».

— Еще есть популярная тема, тот техасский астероид, что шестьдесят пять миллионов лет тому назад подкосил динозавров.

— Эта тема как раз подробнее разработана у Сагана. Хотя модель поведения атмосферы тут близка к упомянутой «ядерной зиме». Упал астероид диаметром 10 км, воронка на полуострове Юкотан — 200 км. Энергия взрыва около 10 000 мегатонн, громадное количество пыли. Следы этой пыли найдены по всей планете, опознаются они по элементу иридию. Возникли гигантские пожары, следы их тоже найдены. Пыль по нашим расчетам, могла висеть около двух лет. Уже через несколько месяцев произошло существенное охлаждение поверхности, и по расчетам американских палеонтологов, вымерли все животные весом более 25 килограмм.

— То есть, отбор произошел не по принципу: ящеры-млекопитающие, а по… весовой категории? Ах, ну да, ящеровая мелочь-то выжила… И какова вероятность повторения? Через какие интервалы? (Тут, похоже, интервьюрующий рассчитал, что его-то вес — в 3,1 раза превосходит вычисленный порог выживания).

— Мы сейчас говорили о катастрофе 65-миллионолетней давности. Предыдущий был 380 миллионов лет назад. Были и еще раньше. Сейчас организован исследовательский центр мониторинга в США, идут исследования и в России, изучены орбиты всех вероятных «гостей»…

— … и…

— Можно сказать, что в ближайшие сто лет вероятности столкновения с такими небесными телами нет.

— То есть можно ли эту цифру понять так, что при современном уровне техники, мы просчитали все движущееся в округе на сто лет полета. И если даже что-то появится, узнаем за сто лет?

— Скажем, за десятки лет — уж совершенно точно.

— Ну, за такой-то период можно, наверное, успеть ракеты запустить, взорвать, отклонить… и даже блокбастер об этом в Голливуде снять, со сверхприбылями по случаю актуальности.

— Вспомнилось еще по поводу пыли этой и дыма. В военном аспекте нужно было изучить ее свойства: как отражает, как рассеивает, как поглощает солнечную радиацию. И на полигоне под Звенигородом наш институт организовал испытания. Жгли самые различные материалы и изучали свойства в диапазоне от ультрафиолета до теплового излучения. И было около сотни материалов, которые определял нам Институт гражданской обороны в Балашихе, разные совершенно: ель сухая и ель сырая, горение открытым пламенем и тление… В числе того, что нам поставлял этот институт, была и так называемая «городская смесь».

— Материалы, приближенные к реальным условиям?

— Да. Дерева около 80 %, бумага, нефтепродукты, материя, пластик, и даже, простите, мясо.

— О боже!

— К 1989 году мы завершали эту работу, и тут как раз — война в Заливе. И те же задымления. И падение температуры там было: вместо обычных 45–25 градусов, и многие эффекты, что предсказывались, тогда подтвердились. Тогда была и организована советско-американская экспедиция. В Таджикистане она работала по проблемам пыли в атмосфере, и материалы ее стали широко известны. Кстати, в этом сентябре, в Париже пройдет международная конференция по пылевому загрязнению атмосферы. Главным организатором ее будет моя бывшая аспирантка, ныне профессор университета в Колорадо Ирина Соколик. Сейчас она в мире является главным специалистом по пыли.

— Георгий Сергеевич, а расскажите, пожалуйста, о глобальном потеплении и всех опасностях, грозящих с этой стороны. Имеет ли Ваш институт отношение к разработке Киотского протокола?

— Вообще наш институт занимается процессами формирования климата Земли. Работа ведется методами численного моделирования, в контакте со многими институтами Германии, Франции, США. Солнечная радиация, облачность — один из самых сложных вопросов. На это у нас даже есть американский грант. Эта деятельность вносит понимание: что такое климат, как он меняется в связи с деятельностью человека. В этом смысле мы связаны с разработкой Киотского протокола. Хотя основные действующие лица там — политики. Интересной была наша совместная с Германией работа по закономерностям колебаний уровня Каспия. Я ведь был активный противник идеи поворота рек, когда этот проект всерьез грозил нам. Предупреждал, что скоро уровень начнет повышаться, как, собственно и произошло. В девяностых годах я был председатель некоего совета при Росводхозе, когда разрабатывалась концепция защиты — уже от подъема уровня.

— Эта работа помогла выявить какие-то природные циклы? Это я к «глобальному потеплению» подвожу

— Нет. Никакой цикличности, кроме годового цикла, на Земле нет. Ну, за исключением циклов солнечной активности, и квазидвухлетнего внутреннего цикла, или явлений связанных с Эль-Ниньо — это циклы четырех, шести-семи лет. Других выраженных циклов нет, и все изменения связаны с внутренней динамикой, или изменением состава атмосферы, что уже связано с деятельностью человека. Это большое международное поле деятельности, в мире существует около тридцати моделей, предсказывающих контуры развития ситуации.

Реально по нашей с немцами модели рассчитано и подтвердилось: а) количество осадков, выпадающих по всему миру, выросло на 10 % б) количество дождливых дней, наоборот сократилось. Следственно, наводнений и засух станет больше… Другой крупный сдвиг, изучение которого мы инициировали — это поведение вечной мерзлоты. Восстановлена карта температур среднемесячных, в том числе поверхности океана, начиная с 1860 года. Среднеглобальная температура повысилась на 0,7 градуса. Основные изменения — зимние, слякотные, что мы хорошо замечаем. Северные районы, Сибирь теплеют гораздо сильнее. Вот хороший пример. В 1990 году Буш-старший устраивал международную конференцию. Я там был научным консультантом, а в составе нашей, советской делегации был зампред Госплана Троицкий. И я, пользуясь разными паузами, пытался, выполняя долг ученого, посвятить его в некоторые расчеты. Он слушал, а потом мне так проникновенно: «Ты меня не учи. Если бы не эти теплые зимы, в СССР просто не хватило бы топлива»… Техногенные факторы в атмосфере — это повышение доли углекислоты, метана, фреонов и еще немного закиси азота. Несмотря на озоновые дыры над полюсами, у поверхности его концентрация растет, что весьма плохо для растительности. Американцы оценивают свои потери от озоновых аномалий в сельском хозяйстве в 10 миллиардов в год. В прошлом году и у нас было большое беспокойство, что из-за пожаров концентрация озона сильно повысилась, мне приходилось много интервью давать по этому поводу.

— Георгий Сергеевич, и есть еще один очень интересный переход. От «физики атмосферы» — к «метафизике атмосферы», если можно так выразиться. Сфера ваших исследований издревле считалась еще и сферой Божественного. «Иже ecu на небеси». Мысли ученых, лидеров науки, уже два-три века — важный аргумент в споре верующих с атеистами. И Ваше мнение о религии будет стократно интересным.

— Религия, это, прежде всего, моральные ценности. Я, кстати, уже лет шесть состою членом диссертационного совета Свято-Тихоновского Православного института. И еще, при Первой градской больнице, которая до 1917 года звалась Голицынская, в память вклада нашего семейства… так вот сейчас там есть сестричество. Это кроме религиозного воспитания — примерный эквивалент медицинского техникума, сестры там воспитываются в духе христианского служения, и в больнице выполняют самую тяжелую работу. И нужна была им какая-то помощь, они обратились к Лихачеву. А Лихачев в Ленинграде и пожилой уже человек, он рекомендовал им меня. Связи какие-то тогда с Правительством Москвы были, помочь им мне удалось. И обратились они ко мне с просьбой войти в попечительский совет. Загруженность у меня тогда была очень большая, но сестры говорят, что больница — Голицынская, что в девизе ее записана, что существует она «иждивением рода князей Голицыных»… пришлось стать председателем. А почетным председателем там — Святейший, и много раз нам приходилось заседать бок о бок. Так что благотворное влияние религии для меня несомненно.

— А что скажете о соотношении науки и религии? Все помнят, со школы, про «мракобесов, что делали науку прислужницей религии». То есть, наука — такая самостоятельно выросшая лошадка. Которую может оседлать, а может и нет — поп. Например, атеиста Мечникова — оседлать не удалось. А наука, выходит — самозародилась из каких-то «…хозяйственных нужд». Положим, Архимед, рычаги, площади посевов, электричество и т. д. Но ведь есть примеры научного поиска без какого-либо практического резона. «Любовь к истине», — говорят в лагере материалистов. А что есть истина? И уж тем более — «…любовь к истине»… Любовь!

— Ну конечно, религиозные требования, моральные, помогают в бескорыстном служении науке, истине. И многие великие ученые — религиозные люди. Можно сказать, что в косвенном смысле религия помогает науке.

— А в прямом? В началах разных наук вынесены первичные понятия и аксиомы. Но сама идея — истины, истинности чего-либо? Что было первым: религиозная или научная истина? Например, Ньютон выводил закон всемирного тяготения, практически тогда бесполезный, но помогающий раскрыть божественную мудрость устройства мира…

— Ну, закон всемирного тяготения и тогда имел значение, скажем, для мореплавания. Но думаю, да, Игорь, ты прав… Ньютону помогала идея, что мир — творение Господа Бога, и должны быть какие-то общие закономерности.

Глава 4. Lebensraum и великая (энергетическая) хартия вольностей

Намек в заглавии на некую однопорядковость политики Lebensraum im Osten (нем. — «жизненное пространство на Востоке») и этой уже почти пресловутой Энергетической хартии. А сложность здесь в том, что некоторые стереотипы въелись в сознание настолько, что многие европолитики, да и наши сторонники «открытых обществ», пожалуй, совершенно искренне считают отказ России ратифицировать Энергетическую хартию недопустимым эгоизмом, попыткой давления…

Глава Евросоюза (Председатель Европейской комиссии) Жозе Мануэль Баррозу: «Не дадим сегодня энергоресурсам расколоть Европу, как раньше ее раскалывал коммунизм».

Юрий Вдовин, либерал, эколог, специалист по справедливому распределению ресурсов: «…ратификация договора Энергетической хартии (ДЭХ) неоднократно откладывалась. Формальных причин и поводов выдвинуто достаточно, но главное, видимо, в том, что для России, к сожалению, энергоресурсы превращаются в единственное средство поддержания себя в виде влиятельной международной силы, способной влиять на иностранных потребителей энергоресурсов благодаря их зависимости от наших поставок нефти и газа. Ратификация же ДЭХ вводит этот документы в правовую базу РФ и во многом уравнивает партнеров по договору и ослабляет возможность энергетического шантажа(курсив мой. — И.Ш.)…Других способов подъема благополучия в экономике страны и повышения ее авторитета в мире нынешняя власть не хочет знать, потому что это требует реальных, а не имитационных реформ в экономике, что, в свою очередь, требует и реальной демократизации страны, а не суррогата в виде идиотской суверенной демократии (…)»

Действительно, как России быть хорошим энергопартнером, без дрейфа в энергомонополисты, энергошантажисты? Ведь продавать-то нефтегаз нужно Евросоюзу, где хотим или нет, сложились определенные ценности, фобии. Если просто назвать их стереотипами, предвзятыми штампами — делу это не поможет…

Тут нужен пример, действительно неожиданный, резко расширяющий мыслительные горизонты. Мне еще в 2005–2006 годах довелось публиковать материалы о самом, пожалуй «святом бизнесе» для Европы — альтернативной энергетике. О мощном триумвирате: Германе Шеере, Клаусе Тиссене и нашем Нобелевском лауреате академике Жоресе Алферове, более других продвинувших солнечную энергетику. О генеральной идее Шеера — создании аналога МАГАТЕ — «Международного агентства по возобновляемой энергии». Сегодня Герман Шеер, создатель IRENA (латинская аббревиатура «Международного агентства по возобновляемой энергии») — принимает совершенно заслуженные поздравления. Агентство работает, тысячи и тысячи солнечных батарей — работают…

Но вот какая цифра времен моей работы над альтернативно-энергетическими статьями мне запомнилась более всего. Она проверяема, да и вообще — очевидна. Одна и та же солнечная электростанция в России в самом среднем исчислении будет давать в 2 раза меньше энергии, чем в Германии.

Это самый объективный показатель: удельная энергия солнца, приходящаяся на квадратный метр в Германии и России.

И еще информация — тоже на уровне буквально учебника «Природоведения», пятого, кажется, класса. Энергия ветров, рожденных также от неравномерного прогрева солнцем атмосферы — убывает с Запада на Восток. Поэтому в Европе, особенно в приморской Европе можно ставить ветростанции. А вот до городов Сибири (Кызыл, Иркутск, Красноярск…) — господствующие атлантические ветры доходят столь ослабленными, что главная их проблема — смог. Даже самые малые загрязнения воздуха при многонедельном безветрии накапливаются шапками над городами.

Итог этого — признаю — странного экскурса в «Природоведение»: если подсчитать точнее (и это будет необходимо сделать!), то окажется, что солнечной и ветровой энергией Россия в сравнении с Европой сильно обделена. Наверное, на два-три порядка. (Есть же еще такое понятие: извлекаемая энергия.)

Но что такое наши нефть и газ? — Та же солнечная энергия, только сконденсированная и сбереженная за миллионы лет! Вот до какого убийственно простого вывода пока не доходила европейская мысль. Вот прекрасное новое поле для применения еще Гуго Гроциевого «Естественного права»! — Ничто мне не препятствует свести всю энергетическую коллизию к следующей простой аналогии. У г-на X ящик сгущенного молока, а у г-на Y — цистерна цельного молока. Y говорит: молоко настолько важный особый, жизненный продукт, что в его владении не должно быть место шантажу, монополизму, и потому: давай обеспечим << равный доступ» к твоему ящику сгущенки!

А г-н X, возражает: «Моя сгущенка!» — получая за это обвинения в «сгущеночном эгоизме», «сгущеночном монополизме», «сгущеночном шантаже». И так у всех СМИ навязывается в зубах термин «сгущенка», что все просто забывают (и г-н X, к сожалению, тоже), что «сгущенка» — это все же молоко. Которого у г-на Y — целая цистерна.

Единственная хитрость в том, что Энергетическая хартия своим 18-м параграфом вроде бы признает «национальный суверенитет над природными ресурсами». Они только требуют право на покупку, грубо говоря — трубы. Но и трижды суверенные ресурсы под землей будут бесполезны, если выход из этой «подземной кладовой» окажется в чужих руках.

В конце концов — метан есть и на Юпитере! И все его отличие от метана, горящего в вашей конфорке, — это наличие газпромовской трубы…

Суверенитет вполне может остаться побрякушкой для аборигенов, вспомните: в то же самое десятилетие Большого выкручивания рукнам навязывали не только ДЭХ, но и СРП (Соглашения о разделении продукции). Печальной памяти «Проект Сахалин». В эпоху колониализма этому соответствовало другое памятное название — «Концессии»: Земля ваша, можем и флагштоков с вашими государственными флагами натыкать на каждые три метра, но законодательство ваше здесь приостанавливается, получайте долю натурой и уж сквозь наш забор даже и не подглядывайте. Африка, Латинская Америка могут многое вспомнить об «эпохе СРП».

Кстати, эту «Великую Энергетическую хартию вольностей» — не ратифицировала и Норвегия, тоже хозяин изрядного запаса углеводородов («сгущенки» — в нашем нарочито приземленном, бытовом примере).

А если уйти от этой «бытовухи», то можно совершенно основательно заявить: труба Газпрома — это переносчик углеводородов, бывшей солнечной энергии. Но и солнечные, ветровые электростанции, тоже, по сути — переносчики солнечной энергии.

И если б вы установили правило, что каждый второй ветряк, каждая вторая батарея — отдадут свою электроэнергию России, тогда можно говорить и о вашем доступе к газпромовской трубе. В аналогичных объемах, в пересчете на те же килокалории солнечной энергии.

Ну ладно, Ирак, имевший ранее программу «Нефть в обмен на продовольствие», сейчас имеет — «Нефть в обмен на демократию».

Но нам-то предлагают: «Газ — в обмен на справедливость»! Так справедливо ли будет напомнить вам о других формах той же энергии?! Кстати, для Норвегия (тоже хозяин больших запасов сгущенки) находятся оправдания.

Еще раз — Юрий Вдовин, либерал, эколог, специалист по справедливому дележу энергии:

— Вот тут-то Россия и апеллирует к Норвегии — она тоже не ратифицирует договора. Однако тут много неприличного лукавства. Норвегия действительно не ратифицирует договора. Но Норвегия — демократическое правовое государство. С давними традициями. И мотивация своего отношения к ратификации Договора у нее абсолютно убедительная, не угрожающая ни демократии, ни правам человека, ни рыночным отношениям ни в самой Норвегии, ни в странах Европейского Союза. Меняющиеся на демократической основе норвежские правительства сделали выбор не ратифицировать этот документ. В МИДе Норвегии корреспонденту газеты Aftenposten (22 ноября 2006) сказали, что Хартия открывает возможности для заключения частными фирмами договоров о сотрудничестве, которые могут противоречить норвежской конституции. Иначе говоря, нефтяные компании могут использовать, руководствуясь договором и Хартией, международный арбитраж вместо норвежского суда. Именно это может противоречить норвежской конституции. Но при этом следует помнить, что, в отличие от России, Норвегия является частью внутреннего рынка ЕС, входит равноправным и равнообязанным членом в его единое экономическое пространство и, кроме того, как член ВТО, Норвегия автоматически своими торговыми обязательствами не противоречит, а полностью соответствует в своей деятельности идеям Договора к Европейской Энергетической хартии. Поэтому формально иностранные инвесторы защищены от возможной дискриминации со стороны норвежских нефтяников и газовиков.

Ситуация с Россией совершенно другая. ЕС беспокоит, что Россия все больше и активнее использует свои энергетические ресурсы в политических целях, что противоречит основной идее Хартии. Кроме этого, страны ЕС обеспокоены и тем, что добыча энергетических ресурсов в России не самая экологически безупречная(курсив мой. — И.Ш.). И климатические изменения в мире все больше беспокоят сообщество стран ЕС. Обоснованно или не обоснованно — пока второй вопрос. Во всяком случае, именно поэтому ЕС хочет, чтобы Россия открыла свои энергетические рынки для инвестиций иностранных компанийи содействовала бы внедрению их современных и экологически более приемлемых технологий(курсив мой. — И.Ш.)и при этом гарантировала бы им юридическую защиту.

Все это было особенно заметно во время последней встречи ЕС и России в Лахти, в октябре, если следовать записям, сделанным представителем испанского МИДа. Эти записи оказались в корзинах для мусора и стали, таким образом, достоянием прессы. Согласно этим записям, канцлер Германии Ангела Меркель указала на то, что, когда Путину напоминают о ратификации договора, он «переводит стрелки» на Норвегию.

Именно тем, что нами не подписан Договор, можно объяснить и «войны» на Сахалине с ТНК ВР, и вокруг «Ковыкты». Конечно, может, договор с ВР и требовал коррекции, но главное все-таки не в этом, а в потенциальной утрате возможности политического давления на потребителей и партнеров по бизнесу.

Монополизм — вот суть и двигающий мотив набирающей обороты реанимации идеи возврата статуса сверхдержавы для теперешней власти в России, живущей традиционными советскими категориями конфронтации с демократическим миром. Так сладко вспомнить, как мир трепетал в страхе перед непредсказуемой советской ракетно-ядерной сверхдержавой! (…)»

Прослушали «эксперта по экологии и справедливости»? Курсивом я выделил еще один важный пункт претензий. Экология, действительно, тесно связана с энергетикой. И отступить, следуя сути высказанных (не только экспертом Вдовиным!) претензий сейчас придется далеко, вплоть до знаменитого «Киотского протокола».

Вот в чем перекличка этой и предыдущей глав книги. Ученый, геофизик действительно с мировым именем, академик Георгий Голицын и его коллега Нобелевский лауреат Крутцен ответили, разоблачили эколого-политическую авантюру, с «насчитанными» за грант ЕС 40 мегатонн в год якобы российских загрязнений. Научный мир признал этот ответ — Юрию Вдовину, «эксперту по экологии и справедливости». Мимоходом в том сюжете высветилась и проблема до сих пор НЕэлектрифицированых американских железнодорожных магистралей, уступающих технолого-экологическому уровню советских железных дорог 1960-х годов.

Но какая проблема остается? Пропорциональное освещение этих фактов в СМИ. Завтра очередная команда «грантуемых ученых» заявит о выбросах из наших газопроводов: ртути, мышьяка… и далее со всеми остановками по таблице Менделеева — согласно пожеланиям «грантующего». И будет это разнесено, озвучено сотнями СМИ и напрочь заглушит, например, то, о чем вы сейчас прочитали. Это ведь, получается, тоже: загрязнение, медиа— и мозгового пространства граждан. Но это уже по части другого направления — театра военных действий «холодной войны».

Вот и решайте, правомерно ли то сближение в заглавии: Lebensraum и Энергетической хартии? И яростные пропагандисты последней — кому соответствуют из числа пропагандистов первой?

Глава 5. Расходящиеся по миру цунами

Если кто-то составит список главных угроз, потенциальных причин глобальных катастроф, то «цунами» войдут если не в первую пятерку, то в дюжину точно. Недавняя катастрофа в Японии только подтверждает сей трагический рейтинг. В 2005 году заместитель директора Института океанологии РАН имени П.П. Ширшова, академик Европейской Академии наук, профессор Леопольд Исаевич Лобковский предложил мне познакомиться поближе с его «Теорией клавиш»(рабочее название) и популярно изложить ее в прессе. Наблюдался некий парадокс: работы ученого с мировым авторитетом, предсказавшего на тот момент знаменитое Суматранское цунами 2004 года и последовавшие «афтершоки», регулярно публиковались в мировой научной прессе, в нашем «Вестнике Академии наук», но не попадали в нашу широкую прессу.

А «достучаться» до наших чиновников ему велел долг не только ученого, но и гражданина. Раз в год у нас заседает «Морской кабинет» — примерно тот же Совет министров, но целиком посвященный проблемам наших морей и прибрежных территорий. И результаты работ российских ученых, исследователей цунами должны быть учтены в «поднимающемся с колен» строительстве на Дальнем Востоке. Необходимо было напомнить на фоне гремевшего в мировых СМИ Суматранского цунами — напомнить и о замолчанном цунами 1952 года, когда волна высотой 15 метров смыла целиком наш город Северо-Курильск. Тогда погибло — эти сведения мне тоже дали в Институте океанологии РАН — около 10 000 человек(!) — и только расходящиеся по стране, как по воде круги слухов… (поворачивающему реки социализму было не с руки выдавать информацию о некоторых, еще имеющих место, попытках реванша Природы, о каком-то там ревизионистском или троцкистском цунами). Но если серьезно, то после Северо-Курильска в СССР была создана сеть оповещения о цунами…

Материалы нескольких наших бесед с профессором Лобковским, и приданные несколько папок схем и уравнений, я, как мог, популярно изложил в «Независимой газете», в отдел «НГ-наука». На страницах этой книги я могу это сделать несколько подробнее, начав со знаменитой теории «дрейфа материков» Альфреда Вегенера, каковая позволяет взглянуть не только на цунами, но и на мировое распределение зон тектонической и вулканической активности.

1. «Дрейф материков». История и предыстория.

Концепция тектоники литосферных плит, включившая в себя более раннюю гипотезу «дрейфа материков» Альфреда Вегенера, сразу же, в 1960-х годах, обрела ярых противников и сторонников. На всех континентах (неподвижных или дрейфующих) — «фиксисты» и «мобилисты» повели научный спор, быстро проникший в сферу массового сознания. Когда же через много лет дрейф континентов был безоговорочно доказан, зарегистрирован методами космической геодезии и теория тектоники плит заняла свое место рядом с законами Ньютона и Ома — интерес СМИ к этой теме стал естественно снижаться.

Но в СССР тот спор получил свою специфику: «фиксисты» (противники теории «дрейфа») заручились партийно-государственной поддержкой, и в результате — «мобилисты» начали плавно дрейфовать в сторону «антиматериализма, антимарксизма», и далее — «к берегам», где ранее уже побывали… кибернетики и генетики… И, тем не менее, именно у нас, в СССР, где сторонники фиксистскойгеосинклинальной теории, оказавшейся позднее ложной, сформировали мощнейшую (количественно) школу, а работы в новом плитотектоническом направлении развивались лишь в двух-трех немногочисленных научных коллективах, именно здесь и была разработана концепция, существенно развивающая фундаментальное учение мобилизмаи приводящая к самым удивительным, в том числе и практическим, жизненно важным результатам.

2. Развитие теории литосферных плит

Для начала напомним общепринятую сегодня парадигму мобилизма: основные геологические процессы на Земле определяются взаимодействием нескольких крупных литосферных плит с горизонтальными размерами порядка нескольких тысяч километров и толщиной порядка 100 км, которые перемещаются в горизонтальном направлении со скоростью нескольких сантиметров в год в первом приближении как жесткие тела.

Подавляющее число сильных землетрясений, более 90 %, возникает в местах перехода от океанов к континентам, в зонах субдукции, где океанская плита пододвигается под континентальную окраину или островную дугу, а затем погружается в мантию Земли. Классические зоны субдукции: западные окраины Южной и Северной Америк, Алеутская островная дуга, Курило-Камчатская дуга, Японская и Филиппинская островные дуги, Зондская островная дуга, включающая Суматру. Сильные землетрясения возникают здесь из-за внезапного высвобождения упругой энергии, накопленной в результате трения литосферных плит. Наряду с упомянутыми зонами конвергенции (схождения) плит, существуют и зоны дивергенции (спрединга) литосферных плит, где они отодвигаются друг от друга, а возникающее между ними пространство заполняется магмой, при охлаждении образующей океаническую кору. В результате образуются новые океаны или окраинные моря. Таким путем, например, в течение последних 130 млн. лет возник современный Атлантический океан.

Средняя скорость конвергенции плит примерно 50 мм/год. В случае достаточно быстрой Индийской плиты, субдуцирующейся под Суматру — 65 мм/год. Другой рекордсмен в этой смертельной гонке — район Курило-Камчатской дуги, под которую еще быстрее погружается Тихоокеанская плита.

Как известно, Вегенера на его идею дрейфа материков натолкнул рисунок берегов Южной Америки и Африки, совпадающих как фрагменты пазла. Открытие доктора физико-математических наук Леопольда Лобковского так же имело зрительный прообраз.

«Клавиши»

Если всмотреться в границы упомянутых плит на батиметрической карте дна Мирового океана, то вы увидите не строгие линии раскроя, но (продолжая образ) скорее — бахрому. То есть края материковых плит разрезаны на почти правильные лепестки, линии разломов перпендикулярны границе плиты. Впрочем, автору, Леопольду Лобковскому, больше «пришелся» другой образ — клавиши. То есть на океаническую плиту наползает не крышка — но клавиатура рояля. Эти блоки-клавиши, хорошо различимые на картах, имеют ширину 100–150 км. Кажется, всего лишь еще один образ! Но… главное, как мне кажется, в модели Лобковского — вычленение работающей единицы, блока, как бы выделение — кванта землетрясенческой энергии. Не вся плита, площадью порою с четверть планеты — но малая часть ее, полоска шириной 100 км, разбитая на блоки по 150–100 км — истинный источник землетрясений и цунами. Разломы между этими гранитно-базальтовыми блоками: осколки, осадочные породы, — труха, сыпучая фракция между жесткими телами. Блоки, получается — накапливают упругую энергию — изолированно. А когда скальная порода не выдерживает, в зоне наибольшего трения возникает срыв: передовая подводная часть блока «выстреливает» в область океана как упругая пружина. Такое смещение примерно на 10 метров создает мгновенный удар снизу по грандиозному объему воды. На поверхности океана возникает динамический «горб» высотой порядка 10 м и шириной около 100 км. Но это не все. Тыловая часть зоны напряженного состояния при «выстреле» часто испытывает погружение и перед «горбом» возникает небольшая впадина. Огромная одиночная волна расходится в обе стороны, как 26 декабря 2004 года: к Суматре и в сторону Шри-Ланки. На той стороне, где впереди была водная впадина, цунами предшествовал отлив. Океан отступил на сотни метров, волна цунами пришла через 5 минут. А со стороны «горба» волна идет сразу и отлив ей не предшествует. Эта схема действует практически во всех случаях возникновения цунами. Скорость распространения волны — 800 км/час в открытом океане. Под действием сил трения волна теряет скорость, но приобретает более острую форму, начинает сужаться, увеличивает свою амплитуду. Финальная стадия цунами — заплеск волны на берег с образованием гребня, как на знаменитой картине Хокусая.

«Эксперты и духовидцы»

Научный приоритет «клавишной концепции Лобковского» был утвержден в серии статей, опубликованных в ведущих отечественных и зарубежных журналах в 80 — 90-х годах прошлого столетия, а недавняя Индийская (Суматранскя) катастрофа лишь проиллюстрировала его убийственную правоту. Но главная тема нашей беседы с Леопольдом Исаевичем — практическое применение его модели.

Л. И. Лобковский: В декабре 2004 к северу от Суматры «выстрелило» сразу несколько блоков, этот «аккорд» вызвал образование огромного очага землетрясения и гигантского цунами. Блоки по разным причинам «срабатывают» вместе, особенно часто это бывает, когда субдукция не ортогональная, а косая. В этом случае «клавиши» не могут деформироваться независимо, так как они сжимаются еще и вдоль дуги, и если один блок «выстреливает», он увлекает за собой и все остальные. Это напоминает принцип домино, он и лежал в основе сильнейшего землетрясения с гипоцентром у северной оконечности о. Суматра, что явилось причиной возникновения 1300-километрового очага землетрясения с магнитудой (логарифм выделенной энергии) больше 9 (…) Н

На приведенной в «Независимой газете» схеме было показывал, как из 4 клавишных блоков один уже «разрядился» и отступает в сторону океана. Три других находятся в стадии накопления напряжений, движутся в обратном направлении. Совместная их разрядка — страшной силы природный аккорд. Математическое моделирование по клавишной схеме проводится в рамках механики упруго-пластической среды. На его основе можно создать долгосрочный прогноз землетрясений и цунами. Речь идет о частоте примерно в 100–150 лет. В северной половине Зондской островной дуги вся накапливаемая здесь в течение примерно 150 лет конвергентная энергия мгновенно выделилась при землетрясении 26.12.2004 г. Теперь к северу от Суматры в этой части дуги возможны перераспределения напряжений, афтершоки, но подобной силы землетрясения здесь можно не опасаться еще 100–150 лет.

В 1965 году в Алеутской дуге в результате «выстрела» нескольких «клавиш» образовался длинный очаг сильнейшего землетрясения. Огромное цунами накрыло Гавайи, докатилось до Курил, Камчатки. Другой пример, сильнейшее Чилийское землетрясение в 1960 году. Тогда также имел место сейсмический «аккорд» из 7 «клавиш», образовался очаг длиной около 1000 км. Цунами пошло с юго-востока на северо-запад, через 5 часов захлестнуло Гавайи, затем Курилы и весь Тихий океан. Эти два события практически идентичны произошедшему 26 декабря 2004 года в Индийском океане, однако в последнем случае катастрофа была наиболее крупной из всех, поскольку ее возникновению способствовал наиболее длинный очаг.

Естественно я тогда спросил:

— Леопольд Исаевич, на ваших картах отмечены основные очаги сильнейших землетрясений и цунами. И какие «сейсмические бреши», участки, которые на очереди после Суматры?

— Долгосрочный прогноз, на 100–150 лет достаточно хорошо обоснован. Например, в обозримом будущем произойдет крупное землетрясение в районе Токио, «Токийский блок» приближается к критическому состоянию. Мы не обращались напрямую к японскому правительству, но даем такой прогноз в вышедшей недавно (2004 г.) книге «Современные проблемы геотектоники и геодинамики» (авторы: Л.И. Лобковский, А.М. Никишин, В Е. Хайн). Мы, кстати, сделали в 1991 году своевременный и точный прогноз о критическом состоянии блока, включающего японский г. Кобе, где в 1995 году произошло крупное землетрясение.

3. Ближе к России

С позиций клавишной модели, следующие катастрофические землетрясения и цунами ожидаются в районе центрального звена Курило-Камчатской островной дуги и в районе Каскадных гор на Западном побережье США и Канады, что делает тему работ Лобковского значимой общенационально. База нашего Тихоокеанского флота, нефтегазовые проекты у Сахалина…

По землетрясениям существует три категории прогнозов.

Первый, долгосрочный, шаг на 100 лет — базируется на исследовании зон субдукции. Второй — среднесрочный, с шагом в несколько лет. В его основе — процессы, непосредственно связанные с подготовкой очага. Элементы трансформации напряжений, предварительные подвижки плит, форшоки — предварительные толчки. Когда очаг назревает, соседние с ним «клавиши» начинают смещаться по боковым разломам. Краткосрочныйпрогноз — мечта всего человечества. Им занимаются с древнейших времен, исследуя поведение животных накануне землетрясения: собак, кошек, мышей, змей и т. д. Чувствуя дрожь в воде, косяки рыб уходят на глубину. Змеи выползают на открытое пространство, ориентируясь по их поведению, китайцы несколько раз предсказывали землетрясения, и достаточно удачно. Счет по двум недавним китайским катаклизмам: 20 к 300 000. То есть, два одинаковых примерно по силе землетрясения, в одном случае был удачный прогноз, и правительственное решение по эвакуации — 20 погибших! В другом случае решения по эвакуации не было… Надо добавить, что между ними были и несбывшиеся прогнозы — а любому правительству сложно решаться на частые эвакуации. Ведь помимо землетрясений на животных похожим образом могут действовать геофизические аномалии, погодные изменения, колебания грунтовых вод, масса других признаков. Сегодня четких критериев определения землетрясения за день-два нет, это вопрос будущего (…)

В январе 2005 года в Институте океанологии им. П.П. Ширшова РАН под председательством вице-президента Российской Академии наук, академика Николая Лаверова, прошел расширенный Ученый совет, где была признана огромная важность концепции Лобковского, реализации ее прогностических возможностей. Но, по-моему, самое важное и самое сложное ожидается в работе связки: научный прогноз — правительственное решение. Не только повышение точности предсказания (месяц, день, час) — но и система работ по прогнозам каждого уровня.

Вот, может неожиданный, но зато и самый известный случай сочетания долгосрочного и краткосрочного предупреждения. Библия. По первому указанию — Ной строил ковчег 120 лет. А по второму — начал погрузку он «и сыновья его, и жена его, и жены сынов его», и все упомянутое зверье — за семь днейдо начала Всемирного потопа. Идеальный пример: по долгосрочному прогнозу ведутся плановые, может столетние работы, закладываются строительные нормативы, по краткосрочному — эвакуационные мероприятия.

Как свидетельствует расшифровка данных с американского спутника, пролетевшего по трассе через Индийский океан вскоре после катастрофы у острова Суматра, он «почувствовал» и зарегистрировал аномалию волн в океане. Должная реакция на это наблюдение дала бы заблаговременное оповещение о приближающемся цунами для многих населенных пунктов на побережьях Индии, Шри-Ланки, Африки, что значительно снизило бы число жертв катастрофы.

Кроме недавно появившейся возможности предупреждения цунами с помощью спутников, существует традиционная система, основанная на донных сейсмографах и датчиках давления, которые могут передавать информацию о землетрясениях и цунами по кабелю или радиоканалу. Подобные системы — реальность, их устанавливают и используют в своих сейсмически активных зонах американцы и японцы.

В настоящее время разворачивается большая международная программа по созданию современной сети прогноза и предупреждения о землетрясениях и цунами в Индийском океане. Для России абсолютно необходимо в срочном порядке развернуть детальные исследования и мониторинг в зоне огромной «сейсмической бреши», расположенной к югу от Северо-Курильска и к северу от острова Уруп, где, согласно модели Лобковского, сильно сжатые клавишные блоки тихо и незаметно готовят природную катастрофу, подобную произошедшей в Индийском океане.

Представьте наш типичный дальневосточный рельеф: горы, сопки, сходящие к морю — при оповещении хотя бы за час подняться вверх по склонам не так уж сложно. Работай такая сеть в 1952 году, и 10 000 северокурильчан остались бы, может, и бездомными — но живыми…

Глава 6. Эсхатология в лицах

Так, немного стилизуясь под звучание популярных рубрик («История в лицах»…), я обозначаю главу — перечень персон, чьи предсказания конца света вызвали наибольшие отклики. Хотелось начать с громких имен, великих ученых, Непера, Ньютона, но предыдущая, «суматранская» глава напомнила о праотце Ное. Тогда, в серии газетно-журнальных публикаций я, помнится, привел его, что у журналистов называется — для «оживляжа».

Не помню, чтобы профессор Лобковский очень обрадовался такому сравнению, но нужно же было привлечь именно широкое внимание к проблеме, да и какая-то наличествовала общность угрожавшей стихии — вода… Но теперь, введя этот сюжет в книгу, я задумался, перебрал по хронологической лестнице все возможные варианты и убедился: действительно, патриарх Ной — самый первый в мировой истории из числа объявлявших конец света. В современных терминах — «архетип».

А ситуация с Ноевым объявлением о всемирном Потопе, строительством ковчега — «архетипическая ситуация». И может — теперь уже моя гипотеза — потому человечество так склонно верить прогнозам о конце света, что самый-самый первый из них, прогноз Ноя, оказался точным, сбывшимся?!

Библейский рассказ не останавливается на подробностях, но основываясь на Послании Апостола Павла (Евреям, гл. 11, 7) богословы, как например Властов, говорят о «…мире, укорявшем Ноя и ругавшемся над ним в продолжении лет построения ковчега».

Вот и первые не поверившие первому из пророчеств о конце света. Далее перейду к череде великих ученых, предрекавших всеобщую гибель.

Джон Непер (англ. John Napier, 1550–1617) — шотландский барон, математик, богослов. Окончил курс в Сент-Эндрюсском университете, путешествовал по Европе, женившись, поселился в родовом замке Мерчисон, и, став тихим шотландским домоседом, осчастливил мир, изобретя логарифмы, опубликовав первые логарифмические таблицы. Значение этого шага сегодня нужно пояснять, но еще 30 лет тому назад, до появления «калькуляторов» — логарифмическая линейка была главным инструментом инженера, ученого, позволяя делить, умножать большие числа. Лаплас сказал: «Непер изобретением логарифмов продлил жизни астрономов, упростив их вычисления». Только представьте, что до открытия Непера, астроном, из своего рабочего дня 5–6 часов — делил/ умножал «в столбик» 15-значные числа.

Но большую часть своей жизни шотландский барон посвятил толкованию богословских книг. По собственным его словам, истолкование пророчеств составляло главный предмет его занятий, а математика была вспомогательным средством или отдыхом.

Неперова книга «А plaine discovery of the whole revelation of S. John etc.», (толкование Апокалипсиса) выдержала несколько изданий в Эдинбурге и Лондоне, во Франции и Германии, и имела несравненно больший успех, чем все его работы по логарифмам. Книга-толкование Непера — серьезный математический трактат, разделенный на теоремы, сформулированные им, и последующие доказательства. Эти теоремы и доказывали: папа Римский = антихрист (в протестантской Шотландии это конечно был «хит»), что упоминаемая в Апокалипсисе саранча — турки и арабы, и что… конец света наступит в интервале между 1688 и 1700 годами!

Лично мне видится в Неперовом сюжете некий уточненный математически-богословский юмор, или даже сарказм. Одной рукой творец таблиц логарифмов «продлевает жизни» людям, освобождая от рутинных вычислений, другой, недрогнувшей рукой богослова — он пресекает эти жизни, ставит общий и окончательный предел. «Господа! После 1688-го вам что-либо вычислять с помощью моих логарифмических таблиц, или без — будет уже не нужно!» Но… тут образуется еще одна цепочка «апокалиптических» дат. Помните, как в 7000 году (1492-м от Рождества Христова) вместо конца этого света — был открыт Свет Новый (Колумбом). Точно так и 1688 год, последний по вычислению Непера, стал годом триумфа другого великого британского математика — Исаака Ньютона.

В этом году Ньютон был избран в парламент от Кембриджского университета и стал участником самой знаменитой в его истории сессии. Ведь 1688 — это еще и год так называемой «Славной революции»: парламентское собрание избрало английским королем Вильгельма III, оставив за собой управление государством. Формула «Король царствует, но не управляет» родилась именно тогда, и вообще-то, без большой натяжки 1688-й можно считать годом рождения Великобритании в ее нынешних политических очертаниях. То есть опять, вместо конца — рождение… Ну а роль самого Ньютона, примкнувшего в парламенте к партии тори, ознаменовалось анекдотом, не менее славным, чем «Славная революция». Дело в том, что как зафиксировано, в течение той знаменитой сессии, единственными произнесенными словами Ньютона была просьба закрыть окно, ввиду сквозняка. Биографы говорят, что боязнь публичного слова составляла одну из основных черт характера Ньютона.

Его вклад мировую эсхатологию — толкование книги пророка Даниила (по принятой библейской классификации — четвертая пророческая книга Ветхого Завета). Больше чем подчиненный ему Английский Монетный двор, больше чем все «биномы…» и «законы…» его имени, Исаака Ньютона интересовала эта таинственная книга.

Великим богословским трудом Ньютона называют (а нигилисты, вульгарные материалисты XIX века повторяют это с насмешкой): «Замечания на книгу пророка Даниила и Апокалипсис св. Иоанна» (англ. Observations Upon the Prophecies of Daniel and the Apocalypse of St. John).

Собственно, насмехались над этим герои Чернышевского — вослед Фридриху Энгельсу, в знаменитой «Диалектике природы» писавшему:

— … мы не ошибемся если станем искать крайние степени фантазерства, легковерия и суеверия… у того направления, которое чванясь тем, что пользуется только опытом… дальше всех ушло по части оскудения мысли. Эта школа господствует в Англии. Уже ее родоначальник, прославленный Фрэнсис Бэкон (далее следует выразительный уничижительный абзац)…Точно так же и Исаак Ньютон много занимался толкованием Откровения Иоанна. Поэтому неудивительно… — и далее Энгельс возлагает ответственность за спиритизм середины XIX века («духовыстукивания») на… богословские работы Ньютона.

Ньютоновы книги: «Историческое прослеживание двух заметных искажений Священного Писания«, «Краткая хроника», «Хронология древних царств», посвященные более частным вопросам, потребовали огромных трудов и времени, тщательного изучения практически всей предшествующей богословской литературы. В частности, для доказательства позднейшей интерполяции, вставки слова в текст Писания Ньютону пришлось доказательно процитировать все предшествующие источники из корпуса богословских трудов. Что же касается самой даты конца света, то непосредственно в его книгах она не названа. Но в одном из писем 1704 года, хранящемся в Иерусалиме, он упомянул, что конец света произойдет в 2060 году (по другому толкованию: не раньше 2060-го).

Далее, в этот своеобразный трэнд (объявляемый конец — упирающийся в начало), по-моему, прекрасно ложится и еще одно рождение. В 1688 году родился швед Эммануил Сведенборг (Svedenborg, 1688–1772) — ученый, теософ и один из самых знаменитых духовидцев («визионеров») в мировой истории.

Доктор философии, автор книг стихов, инженер, создатель системы каналов и шлюзов, соединивших Стокгольм с Гетеборгом и нескольких механизмов для транспортировки артиллерии. В Европе были изданы его труды: «О началах натуральной философии», «Наблюдения и открытия касательно железа и огня», «Новая метода для определения географических долгот на земле и море», «Искусство строить доки и новая метода для устройства плотин», «Искусство определять механическую силу кораблей», «Разные наблюдения над минералами, огнем и расположением гор», «О сталактитах Бауманова грота». Его считают творцом кристаллографии. Сведенборг предварил теории Дальтона и Берцелиуса, прежде

Гершеля открыл место нашей Солнечной системы в Млечном Пути и раньше Лагранжа показал, что отклонения планетных орбит имеют свойство через определенные промежутки времени возвращаться к норме.

Подобно Неперу и Ньютону, Сведенборг так же видит себя, прежде всего, богословом. Подробнейший комментарий двух первых книг Пятикнижия (стих за стихом) по новому переводу, сделанному самим Сведенборгом с еврейского текста, составил его книгу «Arcana Coelestia» (Лондон, 1749–1756). Полное заглавие: «Небесные тайны, находящиеся в Св. Писании, или в Слове Господа, с диковинами, виденными Сведенборгом в мире духов и в небе ангелов».

То есть, в отличии от Непера и Ньютона, чье богословие в чем-то сродни их логарифмам и «биному Ньютона», богослов Сведенборг еще и визионер, прочно причисленный к спиритуалистической философии. Он подробно описывает, как ночью человек в ярком сиянии явился и представился ему: «Я Бог, Господь, Творец и Искупитель. Я избрал тебя, чтобы объяснить людям внутренний и духовный смысл Писаний. Я буду диктовать тебе то, что ты должен писать».

В теософии Сведенборга оригинальным моментом является непризнание дочеловеческого и сверхчеловеческого происхождения ангелов и демонов. Ему «увиделось», что те и другие — это люди, эволюционировавшие, сообразно своей вере и жизненному поведению в ангелов или диаволов. Наиболее прославил визионера Сведенборга случай 19 июля 1759 года, когда он во время обеда в Гетеборге с ужасом поведал о страшном пожаре, который начался в Стокгольме и вплотную приблизился к его дому. Как вскоре было установлено, бедствие, и впрямь охватившее шведскую столицу, развивалось практически идентично описанию Сведенборга.

Обратите внимание на изящную параллель в жизни Сведенборга: инженер соединяет Стокгольм с Гетеборгом системой каналов и шлюзов. Духовидец соединяет те же Стокгольм с Гетеборгом, можно сказать, каналом своего видения.

Уже упоминалось, как персонажи романа Чернышевского (повторяя издевку Фридриха Энгельса) от души смеются над наивным Ньютоном, угробившим две трети жизни на толкование Библии. Но этот Ньютонов, как выражаются, «мировоззренческий факт», из истории не вычистить. Равно и то, что великий Гуттенберг создал книгопечатание только для более широкого распространения Библии и комментариев к ней. Ознакомьтесь с биографией гения. Ему, автору изобретения, просто и в голову не приходило, что его печатный станоккогда-то может использоваться для каких-то других целей! Если вдуматься, то сегодня… печатая разные научные книги по кибернетике или просто «Плэйбой» и телепрограммные журналы с кулинарными рецептами и философскими поучениями от «звезд телесериалов», и прочую глянцевую галиматью, мы ведь используем гутенбергов «аппарат для размножения оттисков Библии и богослужебной литературы».

Гармоничное равнососедство в великих и не самых великих головах научного и духовидческого подхода иссякает именно в том XVIII веке, многими определяемом как корень всех революций. И дело не только в яростных агитаторах Вольтере, Дидро, Руссо. Даже и такой уравновешенный философ как Иммануил Кант выступает с добросовестной, но резкой, остроумной и уничижительной критикой системы Сведенборга (книга «Грезы духовидца, поясненные грезами метафизика», 1765). А факты вроде «чуда» (или «фокуса») со стокгольмским пожаром, собраны и попали в широкий обиход благодаря как раз Канту. И на сегодня в числе «интересантов», поклонников Сведенборга (даром, что основателя кристаллографии, строителя шлюзов и доков) — справочники приводят характерный список… Уильям Блейк, Сэмюэл Колридж, Оноре де Бальзак, Шарль Бодлер, Адам Мицкевич, Ральф Уолдо Эмерсон, B.C. Соловьев, Уильям Батлер Йейтс, Карл Густав Юнг, Август Стриндберг, Хорхе Луис Борхес, Чеслав Милош, Арнольд Шенберг…Писатели, поэты.

Это в общем согласуется с тем фактом, что основы всех человеческих наук, искусств заложены людьми, приносившими обеты и жертвы Аполлону, музам, харитам, нимфам и прочая… Ведь сегодня обо всех наисовременнейших делах и проблемах мы говорим в терминах Аристотеля, Евклида, Пифагора… Чем-то мне это напоминает расставание с детством. Как подсчитано разными исследователями, 75–85 % всей своей жизненной информации, запаса понятий, слов мы воспринимаем в возрасте до 5–6 лет, то есть, в период, когда мы верим в реальность Деда Мороза и Снегурочки…

И уж поскольку логарифмы Непера, Ньютонова механика и дифференциальное исчисление лежат в самом фундаменте нашей технологичной цивилизации — стоит задуматься о духовном мире их творцов (а просто пользоваться телевизорным пультом, как подтвердили опыты, прекрасно могут шимпанзе и макаки).

Вот настоящий источник «скрежета зубовного» всех атеистов: идее Бога они противопоставляют «прогресс», «развитие человека», «новые безграничные возможности наук и технологий»…но сами-то эти науки, получается, — щедрый подарок им от ученых людей, согласных с сэром Исааком Ньютоном: «Библия содержит в себе больше признаков достоверности, чем вся светская история». Откуда и это раздражение, прорывающееся в книжке, почти весь XX век бывшей «нашей Библией» — «Диалектике природы» Фридриха Энгельса:

— Если притяжение, напыщенно названное Ньютоном всеобщим тяготением и рассматривается как существенное свойство материи, то где источник непонятной тангенциальной силы?..

О насмешке Энгельса над тем, что Ньютон занимался толкованием Библии, я упоминал, его раздражение можно увидеть даже в такой формулировке во Вступлении: «Важнейшие математические методы дифференциальное и интегральное исчисление — Лейбниц и, может быть… Ньютон». Это при том, что еще к середине XVIII века было установлено, что дифференциальное и интегральное исчисление, без всяких «может быть» Ньютон разработал раньше Лейбница.

И далее — небольшой сюжет о той версии создания мира, которую разделяли создатели нашего современного технологического, научного благополучия.

«…и налил Бог ванну, и включил Бог люстры»

Вот несколько стихов из первой главы книги Бытия. Начало Библии, так называемый «Гимн творения»:

3И сказал Бог: да будет свет. И стал свет.

4И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы.

5И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один…

9И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так.

10И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями. И увидел Бог, что этохорошо…

16И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды;

17и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю,

18и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что этохорошо.

19И был вечер, и было утро: день четвертый.

20И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной.

А вот один из популярных комментариев доктора богословия Генри Геллея.

Глава 1:2 до 2:3. Семь дней творенья

Были ли это 24-часовые дни или более продолжительные периоды времени, мы не знаем. Слово «день» имеет многие значения. В главе 1:5 слово деньупотребляется для обозначения света. В 1:8,13 оно как будто бы означает 24 часа. А в 1:14,16 оно как бы означает 12 часов дня… В таких местах Писания, как Иоиля 3:18; Деяния 2:20 и Иоанна 16:23 «тот день» возможно обозначает всю христианскую эру. В таком месте, как 2 Тимофею 1:12, выражение это как будто бы относится ко времени после второго пришествия Христа. А в Псалме 89:5 и во 2 Петра 3:8 «у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день», имеет еще иное значение.

Главу эту нельзя назвать научным учебником, но ее согласованность с биологическим и зоологическим познанием нашего времени поразительна. Первый день — 1:2–5Свет. Свет, вероятно, был включен в «небе и земле», которые были сотворены «в начале». Но поверхность земли еще находилась во тьме, потому что охлаждающаяся поверхностная кора земли еще была покрыта кипящей водой, извергающей густой слой тумана и газов, заславший свет солнца. Свет и последовательное чередование дня и ночи были установлены на поверхности земли по мере охлаждения земли и уменьшения тумана, что позволило проникновению света на землю. Все же солнца еще не было видно до четвертого дня.

Третий день — 1:9-13. Земля и растительность. Земная поверхность до этого времени, по всей вероятности, была вся покрыта водой. Недавно сформированная тонкая поверхность земли была гладкой, как жидкий шар. Но при охлаждении земной поверхности, которая становилась толще, она начала коробиться, в результате чего начали появляться острова и континенты земли. Земля еще не орошалась дождем, но густые туманы орошали и освежали недавно сформированную землю, которая все еще содержала много тепла. Всюду на земле преобладал тропический климат, способствующий в огромной мере росту растительности, что после многих чередующихся затоплений произвело угольные пласты.

Четвертый день — 1:14–19. Солнце, луна, звезды. Возможно, что они были сотворены «в начале». В «первый день» их свет пробивал земную темноту (1:3), хотя они еще не были видны. А теперь, при уменьшении плотности облаков, в результате дальнейшего охлаждения земли, они стали видимы на земле. С этого времени на земле стали чередоваться сезоны года, так как земная поверхность перестала выделять свою теплоту и стала зависимой от теплоты солнца, единственного источника тепла…

Седьмой день — 2:1–3. Бог почил. Но не вполне (Иоан. 5:17), лишь от трудов, которыми был занят при творении. Покой этот является основой субботы (Исх. 20:11). Он имеет мистическое отношение к вечности (Евр. 4:4,9). Число «семь», применяемое при сотворении мира, не поддается нашему разумению (…)

Видите, как заботливо доктор Гелл ей объясняет, почему солнце луна, звезды, день/ночь созданы в четвертый день, хотя свет — был уже в первый. Ведь это надо же знать, какие необозримые горы тупой ерунды выстроились, были изданы-переизданы, в том числе и в нашу «пятилетку безбожия», на ловле подобных «противоречий Библии». Но по мне, так самое главное, что делает книгу Бытия самым важным текстом в истории, уверенно разрезающим ее, историю, пополам — это полная бескомпромиссность в оценке творимого мира. Вы только представьте, что в это же время этим самым морям, луне, солнцу, звездам, деревьям и рощам, горам… — поклонялись как божествам. Да что — «в то время»! — и сегодня огромное количество людей составляют, читают гороскопы, вопрошают и заискивают перед «звездами». Но книга Бытия, объясняя сотворение мира на языке древних «примитивных» пастухов, сугубо в пределах запаса их слов и понятий — безапелляционно показывает, как Творец создает эти самые моря, горы, луну, звезды — ну точь-в-точь, как хозяин обустраивает дом.

Почему я и позволил себе дать такой заголовок: Творец действительно наливает моря — прямо, как ванну, расставляет светила — как люстры. И важнее всех научных согласований, вроде геллеевских — этот простой, прямой довод, прекрасно понятный и древним пастухам (первой аудитории), и в то же время — революционно обрушивающий целый мир наивной мифологии и невнятных прарелигий:

— Ну, согласитесь, глупо же молиться налитой ванне и развешенным люстрам!

И ведь это важнейшее в истории человечества свидетельство Единобожия пытались затемнить, произвести ветхозаветный рассказ от якобы схожих древневавилонских и прочих космогоний, где бог Мардук выезжает на бой с древним драконом Тиамат (аллегория изначального Хаоса) — на колеснице! Потом Мардук рассек Тиамат, и… одну ее часть он взял и сделал небесным сводом, другую…И эту вавилонскую картину начала Вселенной критики Библии упорно называли первоисточником для книги Бытия.

Но в том-то и главное, на мой взгляд, что в Библии доразделения на ночь и день, небо и землю, сушу и море… — за кадром, допервого стиха первой главы, первой книги (Бытие), стоит главное разделение: на Вселенную и — трансцендентного, непредставимого Бога-Творца. Представить Которого лихо выруливающим на колеснице — равно Его отрицанию.

Задумаемся, как эта режущая точность Библии сохраняется и в переводе на наш русский язык. Солнце, луна, звезды — «светила». Четкая отглагольная функциональность. Только: светить, — а не предсказывать будущее, нести человеческие качества, наполняя и сегодняшнюю желтую прессу, вроде:

…Плутон — это неисчерпаемый ресурс энергии, мощь атомного ядра, «бульдозер» реконструкции мира… справедливость (Сатурн) и товарищество (Уран)… — это я скачал из тьмы сегодняшних предсказаний.

Аналогии «светилам»: рыбацкое «грузило», «жевала» насекомых…

Греко-русский пассаж

Ученые гадали, отчего бесспорно самый одаренный в истории человечества народ — древние греки, отметившись гениальными озарениями во всех сферах наук и искусств, не сделали и шага в направлении создания целостной научной картины, связного непротиворечивого мировоззрения, в общем, не сделали всего того, что в XVI–XX веках запустило машину прогресса, научно-технической революции.

Это как раз и связано с тем, что культы, истории богов, от Зевса до каких-нибудь дриад — разнились в каждом полисе (Зевс, Афина дорийские, отличались от беотийских, фокейских и т. д.). Греческая религия без религиозной истины не запустила гонку борьбы и за научные истины.

Казалось бы: «Ну что ему Гекуба!» Но, по-моему, этот феномен заслуживает хотя бы краткого рассмотрения вследствие определенной исторической цепочки: религия и характер древних греков наложили отпечаток и на принимаемое ими христианство — то есть на православие. А уж это православие принял другой, тоже не совсем бесталанный народ, к которому мы имеем счастье принадлежать. Многие века наши предки представлялись: «Я такой-то. Греческого закону»,т. е. православный. И некоторые наши черты, предметы гордости или сокрушений, становятся чуть более знакомыми. И кратко они перечислены в книге-энциклопедии «Частная и общественная жизнь греков» Поля Гиро:

— Тот факт, что эта религия могла пережить столько столетий среди самых неблагоприятных обстоятельств, объясняется в значительной степени ее слабым влиянием на житейскую мораль, на характеры и на страсти. Ей несвойственно было стремление к неограниченному господству, которым она не могла бы пользоваться долгое время над умами, противившимися всякому продолжительному стеснению; она никогда не доводила до крайних логических выводов власть, которою ее облекало всеобщее признание современников.

То, что в религии греков было точного и определенного, носило чисто внешний характер и не имело отношения ни к теогонии, ни к философии, ни даже часто к морали; эту религию можно было примешивать ко всем актам политической и общественной жизни; она — согласно с общим духом греческой нации — приспособлялась ко всему. Религиозные мифы какого-нибудь одного государства не были обязательными для всех греков; мифы соседней страны могли даже противоречить им. Нападения, которым религиозные мифы подвергались, например, в театрах, не имели важного значения…

То же самое замечается отчасти в Греции и в настоящее время. Мало заботясь о догматах, греки, по-видимому, легче всех других народов мирятся с религиозными верованиями, отличающимися от их собственных; но в некоторые моменты они проявляют величайшую антипатию к иностранным религиям, особенно, если эти последние задаются целями пропаганды…

Учения не играют при этом ни малейшей роли, и никто не занимается ими; православная церковь также не способствует распространению этой ненависти; но весь народ, без постороннего влияния, испытывает ее во имя своей истории, никогда не отделявшей национальных интересов от национальной религии(курсив мой. — И.Ш.).

Афинская религия была суеверна, ее верования не имели метафизического основания, но они ничем не могли быть разрушены, потому что поддерживались коренными свойствами афинского народа. Эта религия, приспособленная к человеку, избегавшая крайностей, требовавшая мало усилий и сопровождавшаяся снисходительной моралью, успокаивала, как житейские тревоги, так и заботы о высшем мире…

Он (грек) чувствовал себя хорошо среди этих прекрасных вымыслов, а рассуждения философов доказывали ему, что если все вероятно, то ничто не достоверно (…)

О самых-самых первоисточниках

Возможно кому-то покажется интересным, но «Апокалипсис», «Откровение Иоанна» — не всегда являлся главной «апокалиптической» книгой. («Апокалиптической» — в современно-обиходном значении: «Где про конец света»).

Г.П. Федотов в книге «Об антихристовом добре» (1926 г.) суммирует: Апокалипсис Иоанна отнюдь не лежит в основе святоотеческой традиции, как можно было бы думать, исходя из современных представлений. Не все отцы церкви принимают Апокалипсис как каноническую книгу (напр., св. Кирилл Иерусалимский), и большинство подходит к антихристу не от новозаветных текстов, а от пророчества Даниила (гл. 7). Впрочем, Буссе, по-видимому, прав, считая, что миф об антихристе развивается в христианской церкви в значительной степени независимо от Священного Писания, на основе какой-то эзотерической, вероятно, иудейско-мессианской традиции, не закрепленной ни в одном из дошедших до нас памятников (…)

Св. Григорий Богослов (†389 г.), св. Василий Великий (†379 г.) и св. Григорий Нисский († 394 г.) хотя и цитируют Апокалипсис, но только по частным вопросам. Архиепископ Константинопольский Иоанн Златоуст (†407 г.) и епископ Кирский Феодорит (†457 г.), внесшие свой вклад в христианскую эсхатологию, ни разу не ссылались на Откровение Иоанна. А св. Кирилл, архиепископ Иерусалимский (†386 г.), в «Учении об антихристе» выражает даже намек на апокрифическое происхождение Апокалипсиса: «Антихрист будет царствовать только три с половиною года. Заимствуем сие не из книг апокрифических, но у Даниила».

Влияние эсхатологических представлений иудаизма на таковые же в христианстве сказалось, прежде всего, на толковании Книги пророка Даниила. Так св. Ипполит Римский пишет: «Все любящие истину, исследовали слова Даниила тщательно; и прочитавши их бегло, не могли бы сказать, что они лишены внутреннего смысла». Но по свидетельству архиепископа черниговского Филарета, толкование Ипполита Римского на Книгу пророка Даниила является «первым опытом толкования в христианской церкви». Отсюда следует вывод, что Ипполит здесь имеет в виду лишь иудейские толкования. Мнения Иринея и Ипполита о происхождении антихриста из колена Данова, о пришествии Илии пророка в конце мировой истории, о длине мировой истории в 6000 лет, о наступлении «мессианского царства» длиною в 1000 лет также иудейского происхождения.

Эксперты и духовидцы (Сергей Петрович Капица)

Сергей Петрович Капица — российский и советский ученый, популяризатор науки, ведущий программы «Очевидное — невероятное», главный редактор журнала «В мире науки». Доктор физико-математических наук, главный научный сотрудник Института физических проблем им. П.Л. Капицы, профессор, автор 4 книг, многих статей, изобретений и открытия.

К общеизвестному факту, что Сергей Петрович сын великого ученого, Нобелевского лауреата Петра Капицы, следует добавить, что по материнской линии он внук А.Н. Крылова, русского математика и кораблестроителя, и внучатый племянник известного французского биохимика В.Н. Анри (Крылова).

Наше знакомство началось, когда Сергей Петрович пригласил меня выступить по материалам моей книги «Вторая мировая Перезагрузка» на заседании Никитского клуба [3], президентом которого он является со дня основания.

Я докладывал о некоторых новых взглядах на историю XX века, проблеме оценки степени виновности европейских стран в развязывании мировых войн, принципах Ялтинской системы. А вот выступление самого профессора Капицы перекликалось с темой этой книги: будущее планеты, закономерности развития человеческой популяции, перспективное прогнозирование.

Через пару месяцев нас, как делегацию Никитского клуба пригласили выступить, практически повторить свои выступления — на Европейском деловом конгрессе [4](Канны, июнь 2010). Яеще раз прослушал его доклад, оценил впечатление, произведенное на аудиторию, и в «кулуарах» конгресса, а затем и по дороге домой получил некоторые комментарии Сергея Петровича

При всей сенсационности, доклад профессора Капицы вполне доказателен. Рассматривая человечество как открытую эволюционирующую систему, Сергей Капица использует сложные математические методы. Именно он, один из основоположников клиодинамики, — впервые доказал факт гиперболического роста населения Земли до 1 г. н. э. В его книгах: «Парадоксы роста: Законы развития человечества» (2010), «Общая теория роста человечества: сколько людей жило, живет и будет жить на Земле«(1999) — нет града гигантских астероидов, Апофиса и планеты Нибиру, поджаривания Земли глобальным потеплением. Зато есть доказательный прогноз ближайшей остановки роста населения планеты. Важнейший его тезис: сегодня человечество находится в состоянии демографического перехода— уникальный процесс, никогда ранее человечеством не переживаемый. Характеризуется он прекращением взрывного роста и стабилизацией численности населения. Принципы расширенного воспроизводства для человечества больше не действуют (а «расширенное воспроизводство» являлось доминантой человеческой истории все изученные тысячи лет) и в этом смысле оно не эволюционирует не из-за ресурсных ограничений, а из-за внутренних причин.

По мере смены численного роста, как меры развития, со всей остротой встанет вопрос о качественных изменениях роста, определяемых в первую очередь, развитием культуры — образования и медицины, науки и техники. На смену экстенсивному сырьевому и силовому развитию пришел приоритет инновации, интеллектуализации и информатизации общества. Ввиду глобализации современной науки и межнационального характера производства при интенсивном обмене технологиями очевидно, что развитие может происходить только при действенном международном сотрудничестве.

С другой стороны, следует отметить современное состояние и ослабление влияния государства в России, распад и криминализацию общества, и несформированность долговременных целей страны. Это привело практически к полному отсутствию поддержки образования и наукоемкой промышленности и совершенно не отвечает требованиям нового развития, по существу оставляя страну без будущего. После сохранения России как единого государства, вопрос об альтернативе развития и перехода к современной парадигме роста качества жизни и населения становится главной проблемой, стоящей перед страной (…)

То есть, профессор Капица отмечает, что СССР удачно участвовал в соревновании с миром, когда это соревнование замерялось количественными параметрами (тонны выплавленной стали, количество атомных подводных лодок…). Соревнование по качественным параметрам с теми же участниками — неизмеримо сложнее. И здесь за профессором Сергеем Капицей — не только его книги и статьи! Как ведущий научный сотрудник, преподаватель с 1956 года лучшего советского и российского ВУЗа — Московского физико-техническо-го института (МФТИ), легендарного «Физтеха», Сергей Петрович немало сделал для этого самого «качественного роста интеллектуального потенциала страны». Через несколько месяцев после нашей беседы пришло очередное тому подтверждение: лауреатом Нобелевской премии по физике за 2010 год стал Константин Новоселов — выпускник Физтеха. Правда, работающий сегодня в Англии — а это как раз вторая сторона тенденции, небрежение государства. И это уже не спишешь только на временный недостаток средств. Потому что и сегодняшняя вполне затратная «инновация», введение пресловутого ЕГЭ — это огромный шаг в сторону понижения качества интеллектуального потенциала нации. Профессор Капица, как и многие наши ученые, подчеркивает: вместо того чтобы учить думать, ЕГЭ просто накачивает человека, как шарик, сугубо справочными данными…

Сергей Петрович об этом не упоминал, но в течение наших бесед мною чувствовался постоянный дополнительный «закадровый» аргумент: опыт его великого отца. Сегодня довольно широко внедрен такой объективный показатель — индекс цитирования. И как недавно писала «НГ-Наука», сегодня самым главным советским достижением является физика. А конкретнее — работы научных школ Льва Ландау и Петра Капицы.

Для меня это торжество человеческого гения всегда имело еще и зрительный образ — знаменитую картину Кустодиева. Как он, рисуя «образ русской науки», выбрал из многих тысяч тогдашних корифеев двух молодых людей, по сути — аспирантского возраста: Петра Капицу и Николая Семенова.

В 1921 году — угадать будущих двух наших Нобелевских лауреатов? Заглянуть на 40 лет вперед! Вот уж «Очевидное — невероятное», даже — «непостижимое»! Не мог я об этом не спросить сына героя этой картины.

С.П. Капица: «Кустодиев в то время рисовал русских знаменитостей… Шаляпина, например. И решил: дай-ка нарисую будущее русской науки. И два бойких молодых человека попали на его картину. В то время Николай Семенов и Петр Капица предложили способ измерения магнитного момента атома в неоднородном магнитном поле. Предугадать важность этой работы, опубликованной в 1922 году, было действительно сложно. Кустодиев шел от какого-то образа, внутреннего зрения. Да, это еще одна иллюстрация того, что интуиция играет важную роль во всех отраслях человеческой деятельности…»

И завершу сюжет «Эксперты и духовидцы» несколькими высказываниями великого русского ученого, Нобелевского лауреата Петра Леонидовича Капицы, немного перекликающимися с темой этой книги:

— Средства массовой информации не менее опасны, чем средства массового уничтожения. Так же, как войну нельзя вести без оружия, так же ее нельзя вести без пропаганды — это основное условие для коллективных действий людей.

— Трагедия нашего правительства <в том>, что, как и у большинства правительств мира, наука выше их <понимания>, они не умеют отличать знахарей от докторов, шарлатанов — от изобретателей, фокусников и черных магов — от ученых (1935 г.).

— В основе творческого труда всегда лежит чувство протеста и недовольства. Только если ученый недоволен научной теорией, а инженер недоволен машиной или процессом, они будут искать новые возможности. По-видимому, в этом причина того, что так называемый «плохой характер» часто присущ творческим работникам. Если наши чиновники для порядка и своего удобства хотят создать тип ученого «пай-мальчика», то можно заранее сказать, что им это не удастся. Нельзя же так искажать природу, чтобы лев и баран совмещались в одном звере (1956 г.).

— Ошибки не есть еще лженаука. Лженаука — это непризнание ошибок. Только поэтому она — тормоз для здорового научного развития (1941 г.).

— При правильной оценке даже по ошибке можно судить о силе ума человека. Ошибки бывают банальные, их делают обычные люди. Но бывают и гениальные…И первый признак большого человека — он не боится ошибок. Ни у себя, ни у других. А мелкий человек только и думает и говорит <что> об ошибках людей (1935 г.).

Глава 7. Русский, хорошо обжитой апокалипсис

Апокалипсис, конец света, или почти синонимический в современном словоупотреблении Армагеддон (последняя битва в истории Вселенной) — события мирового оспариваемого, обсуждаемого, близкого, далекого, но все же — будущего. Но в российском менталитете несколькими годовыми кольцами отложились Апокалипсисы, уже имевшие место, ставшие чем-то знакомым, привычным. И ладно Наполеона объявляли Антихристом, а его вторжение — Армагеддоном, потом ведь последовала все же некая команда «отбой тревоги!». Гитлер, Сталин — тоже назывались Антихристами, и тоже потом «амнистировались».

А вот для некоторых непримиримых старообрядческих толков церковная реформа Никона (для многих и все последующее царствование Петра Первого), стали так и неотмененным, наступившим концом света. Вот в чем разница, например, с главным апокалиптическим ньюсмейкером 2011 года, американским проповедником Гарольдом Кемпингом (с ним еще будет повод встретиться на страницах этой книги), назначившим конец света на 21 мая 2011 года, в 18:00 по лос-анджелесскому времени. А в ответ на многочисленные припоминания о ранее им уже назначавшемся конце света 6 сентября 1994 года — Гарольд Кемпинг объяснил, что тогда ошибся в расчетах, но вот теперь у него более совершенный алгоритм.

Но наши старообрядческие проповедники, объявлявшие о грядущем конце света, впоследствии говорили отнюдь не «извините, ошибочка вышла», а — «да, конец света наступил, только надо уяснить себе, в чем же его истинные приметы, проявления». Это ведь сегодняшние апокалиптические видения подстегнуты, в основном, документальными фильмами по предмету «гражданская оборона» — о поражающих факторах ядерного взрыва, ужасах бактериологического и химического оружия… или анонсами ученых, вроде тех героев второй главы, предрекающих удары астероидов, цунами, потоп и прочие, грубо физические, события материального мира.

Но надо суметь понять и ужас других: земная кора не расплавилась, кислород не исчез, солнце по-прежнему восходит, радиационный фон в норме, физически жить вроде можно продолжать, но… поменяли Часослов, крестным ходом пошли противосолонь, крестятся троеперстно, «аллилуиа» возглашают трегубо… и для кого-то это такой же кошмар, как и подымающийся ядерный гриб за окном. Причем, кошмар, длящийся уже 350 лет, — а кто говорил о конкретных, тем более — щадяще-коротких сроках? Кому-то выпало самосожжение в таежных скитах, а кому-то и — четвертый век ходить, работать, жить, не снимая… как бы «духовного противогаза». Эту мою «карантинную» картинку подкрепляют бесчисленные свидетельства того, как, например, сибирские раскольники кормили новых переселенцев, но потом — выбрасывали оскверненную посуду.

Раскол

О необходимости церковно-обрядовой реформы, унификации богослужебных книг с накопившимися разночтениями, говорили еще при Иване Грозном на Стоглавом соборе 1551 года и некоторые шаги были тогда предприняты. Вернулись к этому вопросу сто лет (и одну Смуту) спустя. В 1653 году патриарх Никон приступил к «книжной справе». Некоторые церковнослужители, в том числе протопопы Аввакум, Даниил, Иоанн Неронов, епископ Коломенский Павел, предложили брать за основу древнерусские книги, а Никон решил — греческие, принятые среди южных славян и на Украине (из-за чего и говорят, что в обрядовом смысле — это Украина присоединила Россию). Назвав эту стадию пока еще только спором, можно действительно, как сторонники нумерологии, подвести Расколк дате о трех шестерках, к 1666 году. Начавшийся в тот год Церковный собор перешел уже к казням и ссылкам противников реформы (выполнявшихся, правда, руками Монастырского приказа). Раскольники побежали в леса Поволжья, европейского Севера, в Сибирь, многие покинули Россию. Ну и дальше — самые мрачные картины: массовые самосожжения и казни сожжением, в том числе и протопопа Аввакума.

Но, со временем — один из парадоксов русской истории — эти самые «мракобесы», живущие в обстановке наступившего, по их мнению, конца света, вдруг становятся самыми успешными и богатыми бизнесменами России. Александр Солженицын считал церковные реформы XVII века одной из самых серьезных трещин в духовном мире русского народа, сказавшейся в 1917 году. И действительно, мультимиллионеров-старообрядцев, финансировавших партию большевиков, мы можем посчитать реальным подтверждением тех солженицынских слов. Возможно, их помощь революционерам помогла свержению царя, которого они так и не стали считать «своим царем». И весь государственный строй, при котором они добились высшего материального успеха, получается, все время оставался для них враждебным, «антихристовым». Известны династии старообрядцев Морозовых, Гучковых, Рябушинских, Щукиных, Кокоревых… это еще самый поверхностный список фамилий, далее будет повод обратиться и к чуть более подробному.

Богатейшие люди России, талантливейшие организаторы, бизнесмены… но с точки зрения этой книги интереснее посмотреть на них именно как на «обживателей русского Апокалипсиса». Выразительный пример организации жизни в условиях конца света. И пример более чем значительный — речь идет о миллионах наших соотечественников.

Сначала они считали Антихристом патриарха Никона, позже утвердилось мнение, что Никон — только предтеча Сатанаила. Началом массового раскола и репрессий считают Церковный собор, начавшийся в 1666 году. Первая из предсказанных старообрядцами дат конца света — Пасха 1669 года. Люди бросали дома и уходили в леса, исповедовались друг у друга, пели заупокойные службы, ложились живыми в гробы и «запощевались» до смерти.

Вторым Антихристом, теперь еще более очевидным, стал царь Петр. Теперь к 1666 году прибавляют 33 года, срок земной жизни Христа (1666 + 33 = 1699). И в том году Петр I возвращается из долгого зарубежного путешествия, 25 августа 1699 года, за шесть дней до нового года, начинавшегося тогда 1 сентября. Портрет Петра, осеняемого языческой богиней Минервой — икона Антихриста, а введенный Петром подушевой налог, равный 70 гривнам — змей с семью головами. В принятом Петром I титуле imperator зашифровано число Антихриста 666 (Откр. 13, 18), правда, если считать без буквы «М», которая вставлена царем для сокрытия своей истинной природы. Но массовые самоубийства были не только в никоново-петровскую эпоху. Даже в 1897 году «во время первой всероссийской переписи населения 25 старообрядцев, живших на хуторах близ Тирасполя, добровольно дали замуровать себя в склепах и закопать в могилах, лишь бы не быть переписанными, что, по их понятиям, означало принятие «антихристовой печати».

В XVII веке старообрядчество разделилось на два толка: поповцы, признававшие необходимость духовенства и всех церковных таинств, и беспоповцы, отрицавших в целом церковную иерархию. Одним из центров «поповцев» стало Заволжье, где на реке Керженец основано было около сотни раскольничьих скитов. Отсюда староверы, переселившиеся дальше, в Сибирь, вынесли прозвище «кержаки».

Беспоповцы преимущественно селились на Севере, в Карелии, Поморье. Выговская пустынь в верховьях реки Выг близ Онежского озера стала столицей «Выгореции» — беспоповского квазигосударства.

Весьма колоритно описана в романе Алексея Толстого «Петр Первый» эта Выгореция, ее глава, бывший посадский человек из города Повенца Андрей Денисов. И самый выразительный момент: изумление заехавшего сюда царя Петра, вдруг увидевшего… вместо общины нищих беглецов, тощих фанатиков — мощнейшее хозяйство, где добывают руду, плавят железо, строят флот, доходивший до Шпицбергена, имеют сельское хозяйство и прядильные мануфактуры, с производительностью, ради которой Петр и затевал все свои великие дела и войны. То есть, выговцы прекрасно делали все то, что он еще только мечтал насадить в России с помощью иностранных инженеров!

По быстро найденному компромиссу выговцы стали платить двойную подать, снабжать квалифицированной рабочей силой (рудознатцы, литейщики, кузнецы) царские Олонецкие заводы, столь необходимые для продолжения Северной войны. Практичный царь Петр оценил выговских старообрядцев, их трудолюбие и организаторский талант и предоставил им полную свободу в отправлении религиозного культа. «Ладно, креститесь двумя перстами… хоть одним»— говорит царь Петр в толстовском романе.

Выгореция стала не только экономическим, но и культурным центром Русского Севера, с крупнейшей библиотекой. Брат и преемник Андрея — Семен Денисов написал «Историю об отцах и страдальцах соловецких», о восьмилетней осаде старообрядцев в Соловецком монастыре.

В следующие два столетия старообрядческие общины двигались в различных направлениях. Выгореция, центр беспоповцев приняла умеренный, «поморский толк». Отделились от них федосеевцы и филипповцы, проповедовавшие самосожжение и самоуморение. С самосожжением, как крайней формой противостояния соглашались и «нетовцы»(Спасово согласие).

И заволжско-сибирские «поповцы» разделились на подчинившихся официальной церкви, с сохранением старой обрядности, и «белокриницких», ориентировавшихся на зарубежный Белокриницкий монастырь. От «белокриницких» откололись «беглопоповцы», принимавшие «беглых», то есть ушедших из официальной православной церкви священнослужителей.

Но при всех разделениях сохранялась главная общая черта, позволяющая классификаторам религий записать старообрядцев в «эсхатологические общины». Ожидание конца света — главная особенность их мировоззрения. Хотя, строго говоря, и выверяя значения всех грамматических форм, здесь нельзя ограничиться словом «ожидание». Многие старообрядцы считают, что конец света уже и наступил, ведь появление в мире Антихриста (Никона или Петра Первого), это, строго говоря — признание уженаступившего Апокалипсиса, конца света. И тут мысль их пошла дальше: бессмысленно угадывать и сличать внешние концесветные признаки, «небо, свернувшиеся, как свиток», или… подлетающие астероиды из утренних интернет-новостей.

Самое главное в Апокалипсисе: есть спасшиеся и неспасшиеся, «сыновья погибели». И человеку остается только трудиться и наблюдать по результатам труда: успех — значит ты, возможно, угоден Богу, неудачи —… ну ты сам должен понять, что это значит. Ты проклят, приятель.

Но таким образом получается, что каждая лишняя порция твоего трудолюбия, дополнительный час дневной работы — это твой единственный шанс увидеть явственные признаки спасения души. А дворцы, икра, шампанское, яхты, — это так, приложение к спасению души.

И самое замечательное, что наши старообрядцы, которые в своем отношении к иностранцам, «немцам», можно сказать, были — «русские в квадрате», обходили их, как зачумленных, считали оскверняющим даже находиться неподалеку… они-то и сформировали наш, русский эквивалент «протестантской этики», которую западноевропейцы признают духовным базисом капитализма, основой успеха.

Трудолюбие, умеренность, трезвость. И если взять самого ультрапротестанта, Кальвина, то основной его довод окажется абсолютно схожим со староверческим. Конец света уже пришел. Или еще придет, это абсолютно неважно, потому что есть предопределение. Уже обозначено меньшинство спасенных, и то большинство, которое погибнет. Все. Тебе только остается выходить на свою пашню и по всходам, по результатам пытаться узнать свою судьбу.

И теперь о самих этих всходах. «Апокалиптических», эсхатологических всходах на русской почве. Иначе говоря, о результатах хозяйствования русских старообрядцев.

По сведениям различных исследователей, собранным в книге И.А. Кириллова «Правда старой веры» (Барнаул, 2008), до 60 % русских капиталов принадлежало старообрядцам и выходцам из старообрядческой среды. Они — главные российские благотворители и меценаты. В самом кратком перечислении справочники называют купцов, банкиров и промышленников:

Бугров Николай Александрович — крупнейший нижегородский купец, хлебозаводчик.

Громов Василий Федулович — лесопромышленник, меценат, учредитель Российского общества садоводства, один из основателей Санкт-Петербургской консерватории.

Гучковы, Федор Алексеевич, Ефим Алексеевич, Иван Алексеевич — крупные фабриканты-мануфактурщики в XVIII–XIX веке.

Ковылин Илья Алексеевич — московский купец.

Кокорев Василий Александрович — предприниматель, меценат.

Кузнецов Матвей Сидорович — предприниматель, фарфорозаводчик.

Марковы, Григорий Маркович, Константин Григорьевич, Федор Григорьевич, Павел Константинович — купцы, меценаты, благотворители, общественные деятели, владельцы торговых домов, заводов, пароходов, граждане посада (потом города) Мелекесс Самарской губернии в XIX — начале XX века.

Морозовы — род купцов и промышленников XVIII–XXI веков.

Рябушинские — династия российских предпринимателей.

Сироткин Дмитрий Васильевич (1865–1946) — председатель совета Всероссийских съездов старообрядцев белокриницкого согласия, крупный судовладелец, дважды избиравшийся городским головой Нижнего Новгорода

Трындины — первые русские оптики, известные промышленники, купцы и меценаты…

И теперь совсем немного об одной персоне из этого внушительного, но далеко не полного списка. Более на слуху, конечно, фамилии Морозовых, Рябушинских, Гучковых, а мы выберем… — Кокорева Василия Александровича.

Работать начал в семейном деле — небольшой солеварне в Костромской губернии. Один из основателей нефтяной промышленности в России.

Кокорев в письме императору Александру III (1883 год): «В настоящее время существует в Баку более 200 заводов, ежегодно по Каспийскому морю и Волге развозится 35 миллионов пудов нефти, почти каждая изба крестьянская пользуется более удобным освещением, и множество волжских пароходов, вместо лесоистребления, отапливается нефтью, а снижение цен на нефть дало ежегодную многомиллионную экономию промышленности и казне».

В 1859 году построил в Сураханах под Баку первый в России керосиновый завод. Пригласил для работ Д.И. Менделеева, по предложению которого ввел круглосуточную перегонку нефти, освоил производство эмалированных бочек, организовал нефтеналивную морскую перевозку и проложил нефтепровод от завода к берегу моря. То есть, реализовал модель современной нефтяной промышленности.

На все ключевые посты назначал рабочих-мастеров только из России.

Создав «Закаспийское торговое товарищество», развернул обширную торговлю со Средней Азией и Персией. В Персии с 1850 года работал созданный Кокоревым Московский торговый дом, ставший главным поставщиком металлов.

Учредил акционерное общество Волжско-Каспийское пароходство «Кавказ и Меркурий».

В 1870 году создал Волжско-Камский коммерческий банк, который до 1917 года оставался крупнейшим по размерам капитала банком в России.

Вместе с П.П. Губониным построил уральскую горнозаводскую дорогу.

Создал: «Русское общество пароходства и торговли» (1856); Волго-Донскую железную дорогу (1858); Товарищество Московско-Курской железной дороги (1871); Общество Уральской железной дороги (1874).

Один из учредителей Московского купеческого банка.

Основал «Северное общество страхования и склада товаров с выдачей варрантов» — освоен еще один новый вид бизнеса, страхование.

Создал Северное телеграфное агентство (1870), став, получается, первым «медиамагнатом» в России.

Инициатор проведения конки — конно-железной дороги, связавшей центр Москвы через Мясницкую с тремя вокзалами на Каланчевской площади.

Построил в Москве крупный гостинично-складской комплекс, неофициально названный «Кокоревское подворье» (1865), предшественник нынешних бизнес-центров, стоимостью более 2,5 миллиона рублей. Одно из первых зданий Москвы, получившее электрический свет (1883), «Кокоревское подворье», стало крупным культурным центром, привлекшим таких людей, как художники Крамской, Верещагин, Репин, Поленов, Васнецов, композиторы Чайковский, Аренский, писатели Мельников-Печерский, Мамин-Сибиряк.

Сегодня здесь бизнес-центр «Царев сад».

В 1862 г. на средства Кокорева был разбит липово-вязовый бульвар от Лубочного переулка до Болотной площади, один из немногих бульваров и скверов Москвы, устроенных за частный счет.

Открыл первую Московскую публичную картинную галерею (1862) в Трехсвятительском переулке.

Открыл приют под Вышним Волочком для малоимущих студентов Академии художеств, названный впоследствии «Академической дачей».

Член Комитета по оказанию помощи голодающим (1867).

Накануне Русско-турецкой войны 1877–1878 годов финансировал и экипировал военную миссию генерала Черняева на Балканах.

Содействовал распространению «Военного займа».

На рождественском банкете 27 декабря 1857 г. выступил с речью против крепостнического рабства — «тормоза прогресса». Текст ее, ходивший в списках, дошел до крестьян, так что последовавшее через три года освобождение сопровождалось слухами, что это Кокорев с друзьями-купцами Алексеевыми, Солдатенковым — просто выкупил крестьян.

Опубликовал в «Русском Вестнике» и «Русском Архиве» серию статей, вызвавших интерес всей России.

На закате жизни, в 1887 году, Кокорев пишет книгу «Экономические провалы», в которой дает оценку экономическим событиям за полвека. Анализируя экономические неудачи России, Кокорев доказывает, что они являются, как правило, результатом слепого копирования зарубежного опыта: «Печалование о расстройстве русских финансов объемлет в настоящее время все сословия; все чувствуют, как в наших карманах тают денежные средства и как неуклонно мы приближаемся к самому мрачному времени нужд и лишений».

По-моему, неплохой пример для завершения этого апокалиптического сюжета. Староверы. Община, сформированная чувством «конца света», «аутсайдеры», тайно собиравшиеся по окраинам страны с паролем: «Антихрист уже здесь». Гонимая секта, ставшая хозяином экономики державы. И вот — ее верный адепт, поморский крестьянин, вышедший, говоря по-нынешнему, в супер-олигархи, но… сохранивший это изначальное «эсхатологическое чутье», пишущий о… мрачном времени нужд и лишений— за 30 лет до 1917 года.

Русский ответ Авадону, или Как казаки антихристово войско далеко послали

Соответствуя давно сложившейся практике самого расширительного понимания «апокалиптичности», в этой книге упомянуты, отчасти, надеюсь, и разъяснены, самые различные толки о «концах света». Что же касается непосредственно комментариев к тексту Апокалипсиса святого Иоанна Богослова, то имеет смысл обратиться не к тонкостям богословских споров Дионисия Александрийского, Евсевия Кесарийского, Ефрема Сирина… а напрямую к истолкованиям, комментариям XX века, делающим именно эту новозаветную книгу актуальнее любых политических сводок, Деклараций Ассамблей ООН, докладов Генсека НАТО…

Именно с одним из подобных толкований Апокалипсиса реально, безо всяких натяжек (впрочем, судить читателю) связан один из самых славных и весело-отважных эпизодов русской истории.

Итак, существует без малого двухтысячелетняя литература, традиция истолкования текста последней книги Библии и Нового Завета — Апокалипсиса. Вряд ли уже возможно подсчитать, сколько всего написано комментариев от пергаментных книг до песен на лазерных дисках, посвященных например, апокалиптическому «числу зверя» 666…

В шестой главе являются те самые четыре всадника Апокалипсиса: первый на коне белом, второй на коне рыжем, третий на коне вороном, четвертый на коне бледном. В восьмой главе, когда вострубил третий Ангел, «звезда, горящая подобно светильнику» упала на третью часть рек и воды сделались горьки, и многие люди от этого умерли… «имя сей звезде Полынь».

Православный комментатор «Толковой Библии» 1911 года А.П. Лопухин поясняет: «Можно полагать, что воды были отравлены ея горечью не на каком-то пространстве… но по всей земле эта горечь… произвела большую смертность людей. Все это трудно представимо для нас и нашего времени… Это — событие будущего времени…»И какой же дружный вздох ужаса и благоговения перед Апокалипсисом пронесся по всему миру в апреле 1986 года, когда через все препоны атеистической цензуры пробились первые комментарии, что место, где стояла взорвавшаяся атомная станция, сделавшая радиоактивными часть «рек и источников вод» называется Чернобыль, в буквальном переводе — «Полынь».

Но это пока все — хорошо известная история, пример того, как многозначительна и важна для людей каждая буква Апокалипсиса. А вот его следующая, девятая глава — напрямую приводит нас к еще одному русскому переживанию конца света.

В девятой главе по звуку трубы пятого Ангела (в комментариях часто: «Пятая труба») «… помрачилось солнце и воздух от дыма из кладезя. И из дыма вышла саранча на землю и дана была ей власть… и сказано было ей, что бы не делала вреда траве земной и ни какой зелени, и ни какому дереву, а только одним людям…».

Православный комментатор «Толковой Библии» 1911 года А.П. Лопухин не приводит ближайших военно-политических аналогий, за этим следует обратиться к комментарию, изданному наибольшим в мире тиражом, американского протестантского пастора Генри Геллея. Его «Библейский справочник», самое распространенное на Западе издание такого направления, появилось в СССР в Перестройку практически первым.

Генри Геллей, комментарий к 9-й главе Апокалипсиса:

Глава 9:1-11. Пятая труба. Армия демонической саранчи.

Это армия ужасных чудовищ в виде саранчи, соединяющей вместе вид коней, скорпионов, львов и людей, вышла из бездны (9:1, 2, 11), управляемая Авадоном или Аполлионом, который был дьяволом или одним из его ангелов. Это означает скорбь адского происхождения, которая уже подходила… Предполагают, что демоническая саранча дает пророческую картину распространения магометанства или же период тяжкого времени в последнее время, или то и другое.

Магометанство. В седьмом столетии по Р.Х., магометанство, как приливная волна, охватило Восточную Азию и уничтожило христианство в Юго-Западной Азии и в Северной Африке, в Евфратской и Нильской долинах, в восточных и южных частях Средиземного моря, а также в странах библейской истории, — в странах, где родилась и возросла Библия, в странах, где Божьи откровения о Себе и человечестве были приняты и закончены… Первый христианский мир в этих странах был уничтожен одним ударом магометанского меча — и магометанство было основано… После того, как христианство в Азии и Африке было уничтожено, магометане пошли на Европу. Испания пала в 711 году по Р.Х. Потом они пошли во Францию, где в Туре потерпели поражение: магометанская армия была разбита Карлом Мартеллем, дедушкой Карла Великого, в 732 году по Р.Х. Это была одна из решающих битв всех веков. Если бы не та победа, то христианство было бы совершенно истреблено с лица земли.

Здесь некоторые события, которые, возможно, указывают на то, что пятая труба относится к магометанству.

«Саранча» (9:3). Аравия, преимущественно, была страной саранчи. В Аравии возникло магометанство.

«По виду своему саранча была подобна коням, приготовленным на войну; и на головах у ней как бы венцы, похожие на золотые, лица же ее — как лица человеческие; и волосы у ней — как волосы у женщин, а зубы у ней были, как у львов; на ней были брони, как бы брони железные, а шум от крыльев ее — как стук от колесниц, когда множество коней бежит на войну» (9:7–9).

Это хорошее описание магометанской армии, состоящей из свирепых, неотступных всадников, известных своими бородами, длинными волосами, как у женщин, с желтыми тюрбанами на голове, которые выглядели как золотые и одетые в железные панцири.

«Дым из бездны» (9:2, 3). Из этого дыма вышла саранча. Дым затемнил солнце и небо.

Это, возможно, относилось к лжеучителям, которые затемнили и развратили Церковь во время магометанства, что отразилось на поклонении изображениям, мощам и святым. Это идолопоклонстводегенерированной и отступнической церкви было на руку Магомету. Его девизом было разрушение идолов.

«Чтобы не делали вреда траве земной, и никакой зелени» (9:4). Магометане не трогали деревьев, травы и всей растительности, потому что Магомет так приказал. Для живущих в арабских пустынях деревья и растительность были благословением.

«Мучить пять месяцев» (9:5). Пять месяцев — это нормальная продолжительность жизни саранчи, от мая месяца до сентября, около 150 дней. Приблизительно, в период с 630 по 787 гг. по Р.Х., магометане пытались победить мир. Год за день толкование (Иезек. 4:6), будет составлять 150 лет. Во время Харуна-аль-Рашида (786–809 гг. по Р.Х.), в самом зените своего могущества и славы, могометане оставили свою идею покорения мира и начали культивировать мирные отношения с другими народами.

Глава 9:12–21. Шестая труба.

Армия состоящая из 200 000 000 евфратских всадников

Ужасно выглядевшие чудовища, смесь человека, коня, льва и змея, извергающие огонь, дым и серу.

Возможно, это также предсказанная история магометанства, исполнение которой в будущем.

Арабыуправляли магометанским миром на протяжении 400 лет (630 — 1058 гг. по Р.Х.).

Туркипришли после них, и господствовали почти до наших дней. Эта труба, вероятно, показывает на турецкое магометанство.

«Евфрат» (9 — 14), откуда были выпущены всадники армии шестой трубы. В 1057 г. по Р.Х., огромные орды турок из Центральной Азии появились на берегах реки Евфрат. В своем движении на Запад, они заменили арабов в управлении магометанским миром.

Турки были более жестокими и нетерпимыми, чем арабы. Их варварское обращение с христианами в Палестине привело к крестовым походам (1095–1272 гг. по Р.Х.), почти к трехсотлетней войне с перебоями, в которой европейские христиане пытались освободить Святую землю от магометан.

«Головы как у львов, и изо рта их выходил огонь, дым и сера» (9:17). Восточная Римская империя (395 — 1453 гг. по

Р.Х.) со столицей Константинополь, на протяжении столетий (630 — 1453 гг. по Р.Х.) была бастионом борьбы Европы против магометанства. Но в 1453 году по Р.Х. ее завоевали турки.

Во время Константинопольской битвы (1453 г. по Р.Х.), артиллерия впервые употребляла черный порошок, что дало победу туркам: «огонь, дым, сера» (9:17).

Затем последовала другая угроза европейскому христианству. Победоносные турки направились в Центральную Европу, но потерпели поражение около Вены, в 1683 году по Р.Х., от польской армии под командованием Яна Собеского. Как после битвы под Туром (732 г. по Р.Х.), здесь, во второй раз, почти после 1000 лет, Европа вновь была спасена от магометанства.

«На час, и день, и месяц, и год» (9:15), может, говорит об определенном намеченном времени. Но если взять один год за день, то 365 плюс 30 плюс 1 равны 396, что значит 396 лет. С 1057 г. по Р.Х., когда турки перешли Евфрат, до нападения на Константинополь (1453 г. по Р.Х.), прошло 396 лет.

«Умерла третья часть людей» (9:18). Это могло относиться к падению Восточной Римской империи (1453 г. по Р.Х), а последний остаток, «треть» Римской империи, захвачен турками (…)

Итак, по господствовавшему в Европе представлению, зафиксированному вышепроцитированным Генри Геллеем, турецкое нашествие рассматривалось как конец света. Апогей его — 1683 год, осада Вены почти 200-тысячной армией султана Мехмеда IV.

Первые татарские разъезды появились у стен столицы 10 июля 1683 года, 14 июля началась осада. Турецкий командующий опубликовал ультиматум:

— Мы пришли к Вене с такими его (султана) победоносными войсками, что земля не сможет их вместить, с намерением взять этот город и высоко поднять слово Аллаха… Если станете мусульманами, то уцелеете. Если, не став ими, сдадите крепость без боя, мы выполним волю Аллаха: никому не будет причинено ни малейшего вреда, все будете жить в безопасности и мире… Если же будете сопротивляться, тогда по милости Всевышнего Вена будет могущественной силой падишаха завоевана и взята, а тогда никому не будет пощады и никто не спасется… вы будете вырезаны, ваши дома будут разграблены, а ваши дети пойдут в полон(..)

В Вене началась паника, император Леопольд I бежал со всем двором, бросив столицу на произвол судьбы. Об этом можно прочесть в любом учебнике по истории, но далее, в книге, сейчас читаемой вами, будет впервые предъявлена связь того пан-Европейского Апокалипсиса, его «антихриста», султана Мехмеда IV… — с некоторыми русскими событиями и свойствами русского менталитета. Судите сами.

Письмо запорожских казаков турецкому султану Мехмеду IV.

Запорізькі козаки турецькому султану… Ти — шайтан турецький, проклятого чорта брат і товариш, і самого Люципера секретар! Який ти в чорта лицар, коли голою сракою їжака не вб’єшь? Чорт викидає, а твоє військо пожирає. Не будешь ти годен синів християнських під собою мати, твого війська ми не боїмося, землею і водою будем битися з тобою. Вавілонський ти кухар, Македонський колесник, Ієрусалимський броварник, Олександрійський козолуп, Великого й Малого Єгипта свинар, Армянська свиня, Татарський сагайдак, Каменецький кат, Подолянський злодіюка, самого гаспида внук і всього віту і підсвіту блазень, а нашого Бога дурень, свиняча морда, кобиляча сука, різницька собака, нехрещений лоб, хай би взяв тебе чорт! Отак тобі козаки відказали плюгавче! Невгоден єсі матері вірних християн!

Числа не знаєм, бо календаря не маєм, місяць у небі, рік у книзі, а день такий у нас, як і у Вас поцілуй за те оськуди нас!..

Пiдписали: Кошовий отаман Іван Сірко зо всім кошом запорізьким.

Пояснения:

Блазень — шут.

Броварник — пивовар.

Їжак — ежик.

Кат — палач.

Козолуп — тот, кто обдирает козьи шкуры.

Кош — здесь: запорожские казаки.

Люцепер — Люцифер (дьявол).

Лицар — рыцарь.

Мати — иметь.

Рiзницька собака — собака мясника.

И, конечно, строки: «Армянська свиня, Татарський сагайдак, Каменецький кат, Подолянський злодпока» — имеется в ввиду не уничижение Армян, Татар, жителей Каменца, Подолии — а как раз, наоборот, пародия на присутствие этих, тогда подвластных султану областей в его титуле, то есть — вызов султанскому доминированию в указанных регионах.

Есть и второй вариант этого письма, опубликованный в 1894 году ученым Д.И. Эварницким «Ответ Чигиринских козаков», еще более неполиткорректный.

Сразу же предвижу возражение: Это письмо — апокриф, анекдот. И действительно, в канцелярии султана никогда не было зарегистрировано такого письма от козаков.

Мой ответ. Существует такой жанр обращения: «Открытое письмо». Например, «Письмо» какого-нибудь политика, ученого — какому-нибудь президенту, вроде письма академика Сахарова — генсеку Брежневу. Подобные письма отправляется не в канцелярию президентов, генсеков, султанов (где их могут просто скрыть) — а в редакции газет, и с этого момента они становятся — фактом публичной истории!

Так вот это «Письмо запорожских козаков» стало необычайно популярным, ходило в списках по всей Европе на немецком, польском, украинском и русском языках. Было издано брошюрой в Германии в 1683 году! А год тот, напомню — год крайней точки турецкого нашествия, «Апокалипсиса». И германское издание «Письма…»в 1683-м году имело к этому самое прямое отношение: эдакий «Боевой листок», выводящий из равновесия султана и подбадривающий защитников Вены: не бойтесь, за вас сейчас стоит целая европейская коалиция, а вот эти запорожцы в одиночку доходили до Стамбула, и бросили султану Мехмеду IV столь веселый вызов. Читали это письмо и на турецких территориях, особенно в подвластных туркам православных Молдове, Валахии, Болгарии, Сербии, Черногории, Греции.

Так что козацкие «Письма…» — фактв жизни тогдашней Европы. И, говоря уже в современных, рекламно-пиарных терминах, позиционирование,т. е. перекладывание «Письма Запорожцев» с полки «анекдоты» на полку «факты европейской истории» — пусть будет маленьким вкладом сегодняшнего писателя, потомка тех козаков.

Для усиления моих доводов, необходимо сказать и о боевом подкреплении «Письма…». Ведь теоретически, подобный уничижительный вызов мог прийти и от датчан, ирландцев (у этих тоже неплохо с юмором), от жителей Американских колоний. В общем, от тех, кому армия «антихриста» Мехмеда IV никогда не грозила. Но в данном (козацком) случае…

Французский фортификатор, военный ученый Боплан писал о козаках:

— Они остроумны и проницательны, предприимчивы и великодушны, не жадны к богатству, но чрезвычайно ценят свою свободу; сильные телом, они легко переносят жар и холод, голод и жажду. На войне выносливы, отважны, храбры и даже легкомысленны — так как не ценят своей жизни…

Таких лодок в течение двух-трех недель козаки могут изготовить до 100. В каждую садится 50–70 человек. На бортах укрепляются 4–6 небольших пушек. В каждой лодке квадрант (для определения направления пути). Снарядившись таким образом, плывут по Днепру; впереди атаман с флагом на мачте… и через 36–40 часов козаки оказываются уже в Анатолии!..

Напали на Синоп, роскошный город, завоевали здешний замок, истребили гарнизон, сожгли большой турецкий арсенал — корабли, галеры, галионы.

В… 1615 году козаки собрались еще в больший поход на самый Константинополь — «окурить мушкетным дымом цареградские стены». Вышли на берег между двумя константинопольскими портами Мизевной и Архиокой и дотла сожгли их. Турецкие корабли догнали их уже около устья Дуная. Заметив погоню, козаки перешли в наступление, напали на турецкие галеры и разгромили турок. Самого турецкого адмирала, раненого, взяли в плен; он давал за себя 30 тысяч выкупа, но так и умер в неволе. Другие турецкие корабли обратились в бегство. Несколько галер козаки захватили, привели их к Очакову и здесь сожгли их на глазах у очаковских турок, издеваясь над ними. Затем напали на Очаков, захватили стада и беспрепятственно возвратились домой.

В следующем году козаки взяли и сожгли Кафу — главный рынок невольников, отобрали и отпустили на волю громадное количество пленников… осенью того же 1616 года отправились в новый поход на море. Плыли на Самсун, но ветер отнес их к Трапезунту. Высадившись, прошли по берегу до Трапезунта, взяли этот город, разграбили и сожгли его. На них напала турецкая эскадра, под начальством генуэзского адмирала Цикали-паши, но козаки разгромили их, взяли три галеры и потопили (…)

И так перед началом каждого козацкого «сезона» султан умолял Польшу, Москву: повлияйте, не пускайте казаков! Просил крымских татар препятствовать, сам высылал войска и флот — с которым, между прочим, боролась, с переменным успехом вся Европа! Немного ранее, в знаменитой морской битве при Лепанто (где Мигель Сервантес потерял руку) — с турками бились Испания, Венеция, княжества Италии, Папская область. Настоящий крестовый поход — вся Европа несколько лет лихорадочно строила флот. А козаки… в одиночку… вяжут камышовые лодки, тащат их сквозь узкое горло Днепровского лимана, который, казалось, перекрыть так просто! То, что сегодня в стратегии называется «ассиметричный ответ»! Султан готов платить, и платит всем, кто может повлиять, оставить казаков в Сечи — но тем никак не сидится. («А иначе какой же ты в чорта лыцаръ?!»).

А в 1683 году, вслед за своими «Письмами…» козаки явились в Вену и самолично, в войске Яна Собесского, освободившем город от осады султана Мехмета… — кого вся Европа опасалась как «Антихриста» (еще раз напомню истолкование, дошедшее и до «Библейского справочника» XX века)!

Каковому «Антихристу» и было отвечено: «Вавілонський ти кухар, Люципера секретар, Олександрійський козолуп, Великого й Малого Єгипта свинар! плюгавче! поцілуй за те оськуди нас!..»

Поскольку речь именно о русскихответах «Апокалипсису», необходима справка. И во время этих славных походов и «Писем…», и ранее и позже, козаки звались русские. «Я — русский украинец» — звучало примерно, как «Я русский сибиряк (волжанин, уралец)». И только с середины XIX века, известная группа заинтересованных лиц, финансируемая из Австро-Венгрии (из когда-то освобожденной Вены) начала раскалывать единый народ, превращая сугубо топографический, уточняющий термин «украинец» (живущий на краю) — в национальный.

Конечно, это совершенно отдельная тема, которой посвящены множество книг, в том числе и моя «10 мифов об Украине», где много примеров такого рода:

В Церкви Гроба Господня в Иерусалиме серебряная доска, антиминс. Дар с выгравированными на нем словами: «Подаянием ясновельможного его милости пана Иоанна Мазепы, российского гетмана». И ведь это Мазепа пишет не в Москву, царю Петру, а в Иерусалим, можно сказать, исповедуясь самому Господу Богу!

И как это объясняет Михаил Грушевский, «отец украинской самостийности»? Автор главной «Истории Украины», ныне украшающий собой 50-гривенную купюру? Дословно, под подписью «Мазепы, российского гетмана»— у Грушевского идет следующий комментарий: «Российского» в значении «руського», того, что теперь называется украинским…(это грушевское «теперь»— после начала этой галицайско-австрийской самостийной кампании превращения части русских в украинцев).

Так что автор сей книги имел все права занести козацкий случай — в каталог «Русских ответов Апокалипсису». Случай увековеченный к тому же на одной из лучших и самых веселых русских картин (Илья Репин, «Запорожцы пишут ответ турецкому султану»).

Другие Апокалипсисы, другие расчеты

В «Сатирической увертюре» я уже упоминал парадоксы 1492 (7000-го от сотворения мира) года, когда вместо конца этого света, вдруг был Христофором Колумбом открыт — другой, Новый Свет (а у «открытых» индейских аборигенов начался реальный конец света — геноцид). Когда бешеными темпами, с весны по зиму 1492-го по приказу Ивана Третьего был построен Ивангород, прочно, «на века» (перефразируя Рейгана: «Есть вещи пострашнее конца света»). От наших вероучителей был усвоен важный признак конца света: захват мусульманами православного царства, и в 1453 г. турецкий султан Мухаммед II яростным штурмом взял столицу и последний город Византии — Константинополь, наш Царьград, Второй Рим. Летописцы, зафиксировав это, уверенно предрекли, что до скончания мира осталось 40 лет (40 — древняя русская единица счисления).

В работе A.B. Каравашкина и А.Л. Юрганова «Опыт исторической феноменологии. Трудный путь к очевидности» (2003), описана атмосфера тех дней:

— Чем ближе был 1492 г., тем сильней накалялась атмосфера: даже обнаружение ереси («жидовствующих») в Новгороде в 1487 г. отвечало духу времени, о котором Иосиф Волоцкий сказал с огорчением: «…вси о вере пытают». Новгородские еретики мрачно намекали на исход Суда Божьего: «Только изойдут лета, и мы-де и будем надобны». Главный гонитель ереси, новгородский архиепископ Геннадий, завидуя испанской инквизиции, мечтал о расправе с инакомыслящими еще до Второго пришествия. В 1490 г. на церковном соборе еретики были осуждены и многие из них сурово наказаны. Во время одного из публичных наказаний еретиков сравнивали с воинством сатаны, который, по эсхатологическим представлениям, должен явиться незадолго до Страшного суда (…)

А далее… мир благополучно (кроме, опять же, индейцев) разойдясь с 7000 годом, стал готовиться к другим «напрягающим» датам. Но к облегчению уцелевших добавилось и некое чувство… «разочарованием» его конечно, назвать нельзя. Скажем так: «послевкусие несостоявшегося Апокалипсиса».

В пересказе (упрекавшего его за это Иосифа Волоцкого), митрополит Зосима якобы говорил: «А что то Царство Небесное? А что то второе пришествие? А что то въскресение мертвым? Ничего того несть, — умер кто ин, то умер, по та места и был».

В 1493 году архиепископ Геннадий Новгородский составил новую Пасхалию, еще на 70 лет. В пояснительной записке архиепископ Геннадий сформулировал и правила составления вечной Пасхалии, впервые вычислив «великий миротворный круг» (532-летний период с которым числа Пасхи повторяются). Но, характерная деталь: алгоритм вечной Пасхалии оставался — только как сугубая математическая абстракция. Такой психологический феномен, люди считали, что до поры, по какую рассчитана Пасха, конец света не наступит. (Вот ведь, такого-то числа апреля или мая записано — Светлое Христово Воскресение. Какой тут может быть конец света?) Но… вечнаяПасхалия широко опубликованная, запущенная в массы, могла бы быть понята как некое отрицание Апокалипсиса, а это ведь книга Нового Завета, святого апостола Иоанна Богослова. Потому она и осталась достижением математикаГеннадия Новгородского, а в церквах была распространена его 70-летняя Пасхалия.

И снова бег времени угрожающе приблизил страну к «концу времен», потому и в 1540 году будущий митрополит Макарий поручил священнику новгородского Софийского собора Агафону составить Пасхалию на тысячу лет. Т. е., по 2492 год.

Теперь Церковь, учитывая эту тонкую «апокалиптическую диалектику», заявила: «Сей круг великий миротворный индиктион конца не имать, да на то плошитися не подобает». То есть не надо быть уверенными, что до истечения этой 1000-летней Пасхалии конец светане может наступить.

Но благодаря запомнившемуся геннадиевскому 70-летнему вычислению, в сознании народа тогда отложились, как бы сегодня сказали «огненными цифрами отпечатались»— две даты: 7070 или 7077 — равно подходящие для Апокалипсиса. И грянувшая в 1565 (7073) году «Опричнина» — как раз и попала в эту «вилку», и многими современниками рассматривалась именно в этом свете.

Апокалипсис Иоанна (царя)

Да, теперь речь пойдет не о святом апостоле Иоанне Богослове, а об Иоанне Грозном, повелителе, устроившем Апокалипсис в одном отдельно взятом царстве. Случай тяжелый во многих смыслах, а историографу приходится еще и иметь дело с долгой традицией то жутких разоблачений царя Ивана, то откровенной игры с ним в поддавки: и казнил-то он — ровно столько, сколько потом перечислил в своем «Синодике опальных», и Ливонскую войну начал — за выход к Балтийскому морю. Последнее, памятное по всем учебникам истории, да и сегодня сохранившееся (проверял в Википедии), особенно умиляет. Когда еще от великого его деда, Ивана Третьего у России было балтийское побережье от Ивангорода до реки Сестры, почти равное сегодняшнему российскому владению 2011 года, и даже превосходящее советский выход к Балтике до 1940 года, когда у нас не было и Ивангорода. Ливонская война этого побережья Россию как раз и лишила. Но это все отдельная история, а по русскому Апокалипсису времен Ивана Грозного я ограничусь цитатами из упоминавшейся работы A.B. Каравашкина и А.Л. Юрганова «Опыт исторической феноменологии. Трудный путь к очевидности» (2003), где убедительно показывается именно эсхатологическое понимание правления Ивана Грозного. Добавлю, что Юрганов — ученик профессора Кобрина, одного из ведущих специалистов по периоду Опричнины:

— Сами современники Ивана Грозного связывали его действия со Страшным судом. А. Шлихтинг рассказывал о типичной реакции людей на действия царя: «Всякий раз как тиран приглашает кого-нибудь явиться в Александровский дворец, тот идет как на Страшный суд, откуда ведь никто не возвращается». Когда же Грозный приблизился к Новгороду, «новгородцы не узнали об этом раньше, чем он находился на расстоянии мили от города; тогда-то они стали кричать, что для них наступает Страшный суд»…

Анализ источников показал, что большинство описанных опричных казней так или иначе связано с водной средой (река, озеро, вода в котле и т. д.). Андрей Кесарийский в толкованиях на Апокалипсис, хорошо известных на Руси, именно в контексте последних времен замечал, что водная среда знаменует собой неверие… Старец Филофей: «Воду же глаголют неверие»… Обратим внимание на основной способ умерщвления людей в Новгороде в январе 1570 г. Датский посланник Яков Ульфельд сообщает: созвал царь «великое множество людей в Новгород под тем видом, якобы хотел с ними о важных делах говорить, куда когда пришли, велел всем собраться на мост, при городе стоящий, который мы ежедневно видали, а как скоро взошли на оный, бросил всех стремглав в реку, побил и потопил многие тысячи людей». Новгородский летописец описал точнее, что именно произошло: повелел царь «приводити <…> владычних бояр и иных многих служивых людей и жен их и детей, и повеле их пред собою горце мучити и люте и безчеловечне, всякими различными муками; и по многих неисповедимых горких муках, повеле государь телеса их некоею составною мукою огненною поджигати, и своим детем боярским повеле тех мученных людей за руки, и за ноги, и за головы, различно, тонкими ужи привязывати по человеку к санем конским, и быстро влещи за санми на великий Волховский мост, и повеле их с мосту метати в реку Волхов… И таково горе и мука бысть от неукротимыя ярости царевы, паче же от Божия гнева, грех ради наших…».

Река и мост испытания — древнейшие образы индоевропейской мифологии. В индийском варианте — это река Вайтарани, протекающая в царстве бога Ямы: в ее кипящие соленые волны падают грешники и опускаются в находящееся под нею место мучений. У греков речным перевозчиком в царство мертвых был Харон, у русских — архангел Михаил… Никиту Фуникова пытали именно водой: «…телохранитель, схватив чашу… и с сильной яростью они поливают его то холодной, то теплой водой, пока он не испустил дух».

Эсхатологические взгляды царя на опричнину особенно ярко выразились в символике Опричного дворца Ивана Грозного. Первоначально Опричный дворец намеревались строить в Кремле — между церковью Рождества Богородицы и Троицкими воротами. Но 1 февраля 1566 г. случился пожар, который уничтожил отчасти митрополичий двор и целиком двор Владимира Андреевича. Царь принял решение поставить двор «за городом, за Неглиною, меж Арбацкие улицы и Никитцкие, от полого места, где церкви великомученник Христов Дмитреи да храм святых апостол Петра и Павла, и ограду камену вкруг добру повеле зделати». Дворец строился летом-осенью 1566 г.; 12 января 1567 г. царь переселился в него. Жил он в нем до 3 февраля, пока не отправился по монастырям. Вернувшись, царь чаще пребывал в Александровой слободе. Редко наезжая в столицу, он останавливался, видимо, не в Кремле, а во дворце. Каковы же были функции этого дворца?

Подробное и единственное описание Опричного дворца находим у Г. Штадена: «Великий князь приказал разломать дворы многих князей, бояр и торговых людей на запад от Кремля на самом высоком месте в расстоянии ружейного выстрела; очистить четырехугольную площадь и обвести эту площадь стеной; на 1 сажень от земли выложить ее из тесаного камня, а еще на 2 сажени вверх — из обожженных кирпичей; наверху стены были сведены остроконечно, без крыши и бойниц». Почему дворец царя не был снабжен хотя бы элементарной фортификационной защитой?.. (курсив мой. Далее авторы реконструировали план Опричного дворца. — И.Ш.):

Поиск типологически родственной структуры привел нас к описанию Града Божьего, которое дается в 40-й и последующих главах пророческой книги Иезекииля, имеющей, как известно, особое, прообразующее, значение для христиан. В описании видения обнаруживается одна поразительная деталь: в Граде Божьем, имевшем форму квадрата, тоже было только трое ворот: на север, на юг и на восток; западные ворота отсутствовали!.. В видении Иезекииля описываются «последние времена», когда, пройдя многие испытания, выпавшие на долю Израиля, Господь наконец соединится со своим народом, войдя через восточные врата в Град Божий…

Таким был замысел царя, в котором угадывается символическое толкование Горнего Иерусалима, с которым, как прообраз, сопоставим Град Божий, описанный Иезекиилем… Современники-иностранцы неслучайно переводили слово «опричники» как «избранные»… Штаден, описывая пожар во время нашествия полчищ Девлет-Гирея, отмечал психологические основания решения царя: «Тогда всемогущий Бог послал эту кару, которая приключилась через посредство крымского царя, Девлет-Гирея. С этим пришел опричнине конец, и никто не смел поминать опричнину под следующей угрозой: виновного обнажали по пояс и били кнутом на торгу»… Уничтожение Опричного дворца, построенного во образ Града Божьего, — сильнейшее потрясение для царя, ибо в этом он увидел знак того, что Бог не благословляет опричнину(…).

После этой цитаты из книги A.B. Каравашкина и A.Л. Юрганова, перейдем к массовой, околоисторической литературе, где давно перебрасывается сюжет о каком-то «Новом Ковчеге» Ивана Грозного. Читателю, возможно, попадался завлекательный анонс: «Зачем Иван Грозный строил Новый Ковчег?» Похоже, это есть симбиоз двух историй эпохи: Опричного дворца на Арбате и «флота Ивана Грозного». Цитированная выше работа Каравашкина и Юрганова показывает, что своеобразным мистическим Ковчегом спасения Грозного был его Опричный дворец. А вопрос «флота Ивана Грозного» довольно запутан, ищут следы, спорят о нем — не меньше чем о знаменитой «библиотеке Ивана Грозного». Надежным считают свидетельство Джерома Горсея, английского дипломата, во времена Годунова — английского посланника в России, а в обсуждаемый период — представителя английской торговой «Московской компании», выполнявшего, однако, многие поручения Грозного и королевы Елизаветы:

— Он (царь) послал за мной и сказал, что окажет мне честь, доверив значительное и секретное послание к ее величеству королеве Англии, ибо он слышал, что я умею говорить по-русски, по-польски и по-голландски. [Он] задал мне много разных вопросов и был доволен моими быстрыми ответами; спросил меня, видел ли я его большие корабли и барки у Вологды. Я сказал, что видел.

— Какой изменник тебе их показал?

— Слава их такова, что люди стекались посмотреть на них в праздник, и я с толпой пришел полюбоваться на их странные украшения и необыкновенные размеры.

— А что означают твои слова «странные украшения»?

— Я говорю о тех скульптурах львов, драконов, орлов, слонов и единорогов, которые так искусно сделаны, богато разукрашены золотом, серебром и диковинными цветами и прочим.

— Хитрый малый, хвалит искусство своих же соотечественников, — сказал царь стоявшему рядом любимцу. — Все правильно, ты, кажется, успел хорошо их рассмотреть; сколько их?

— Ваше величество, я видел около двадцати.

— Скоро ты увидишь их сорок, не хуже, чем те. Я доволен тобой. Ты можешь, не сомневаясь, рассказать многое об этом в чужих краях, но ты изумился бы еще больше, узнав, какие бесценные сокровища украшают их внутри. Говорят, королева, моя сестра, имеет лучший флот в мире?

— Это так, ваше величество.

— Какова разница с моим?

– [Ее корабли] обладают силой и мощностью, с которой они пробиваются через великий океан и бурные моря.

— Как они устроены?

— Искусно, они острокилевые, не плоскодонные и их обшивка настолько толста, что ее невозможно пробить пушечным выстрелом(…)

Еще этот флот часто увязывают с известным планом Ивана Грозного перебраться на ПМЖ в Англию. Попадалась мне и работа, где оспаривалась плоскодонность этого флота как «русофобский вымысел Горсея». Хотя, если глянуть на место сосредоточения этой удивительной эскадры — Вологда… до Белого и Балтийского морей — только волоком, для чего плоскодонные суда как раз более приспособлены. А вот что дальше стало бы с этими разукрашенными речными гигантами? — Темная история. Отвечая своим студентам, я часто говорю: лучшие царствования в истории России, это — Александра Третьего и Ивана Грозного, до разгона Избранной Рады и смерти царицы Анастасии. А худшее царствование — это Ивана же Грозного, после разгона Рады и смерти царицы… Тогда-то и грянул один из «русских Апокалипсисов», спасения в котором царь чаял в Опричном дворце, отстроено по «библейскому чертежу».

Конец света 1812 года

Следующий Антихрист, обрушившийся на Россию, Наполеон, несколько лет перед этим упорно нанизывал на себя новые и новые апокалиптические признаки. Во-первых, на нем багровым отсветом лежало буйное десятилетие французских революционеров, атеизм, террор, новое антицерковное летоисчисление («брюмеры», «термидоры»…), гильотина. Хотя он-то как мог и умерял те крайности, врачевал «язвы». Вторым признаком Антихриста считали необычайную военную удачливость Наполеона. Тогда ведь и всякое искусство, уходящее за привычные пределы, объяснялось сделкой с дьяволом. И Николо Паганини подозревался — слишком виртуозен, и Жанна д’Арк, и Микеланджело.

Интересно, однако, сопоставить: все лучшие знаменитейшие полководцы христианского мира: Густав Ваза, Фридрих Великий, Тюрен, Конде, наши Румянцев и Суворов — показывали величайшее искусство, рисуя на картах свои маленькие шедевры, но…именно, что «маленькие». Христианская эра, словно наложила на все войны некую систему ограничений, кодекс, вроде недавнего «Договора об ограничении стратегических наступательных вооружений». Такие походы, чтобы стрелочки на полглобуса… стирание и создание империй — все это осталось в гомерической эпохе Александров Македонских, Цезарей. А в Христианскую эру подобные походы — дело язычников, нехристей: Атиллы, Чингисхана, Тамерлана.

Наполеон впервые вышел на тот древний языческий масштаб войн, но главное, говоря по-современному, «европообразующее государство», Священную Римскую империю — уничтожил именно он. «Повелитель мира», или просто нарушитель «европейского равновесия», он был всем непривычен, внемасштабен, и даже Гете (публично) пробормотал что-то с намеком на божественность, сверхреальность Наполеона. Таковы были предпосылки.

Вообще, 1812 год — один из самых ярких русских «Апокалипсисов», выявляющих суть народного характера. В церквях простолюдины слышат проповеди об Антихристе — ранее ни один агрессор не «поднимался» на такую ступень. Интеллигенция, редко посещавшая церкви, иронично относившаяся к проповедям «батюшек», занялась в кабинетах своими собственными вычислениями. Но… действенность, жертвенность, геройство объединили тогда всех.

А по поводу тех интеллигентских вычислений — наш гений Лев Толстой, «Война и мир», том третий:

«Пьеру было открыто одним из братьев-масонов следующее, выведенное из Апокалипсиса Иоанна Богослова, пророчество относительно Наполеона. В Апокалипсисе, главе тринадцатой, стихе восемнадцатом сказано: «Зде мудрость есть; иже имать ум да почтет число зверино: число бо человеческо есть и число его шестьсот шестьдесят шесть».

И той же главы в стихе пятом: «И даны быта ему уста глаголюща велика и хульна; и дана бысть ему область творити месяц четыредесять два». Французские буквы, подобно еврейскому число-изображению, по которому первыми десятью буквами означаются единицы, а прочими десятки, имеют следующее значение:

abcdefghik.. 1..m..n..o..p..q..r..s..t.. u…v w.. x.. y.. z

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110 120 130 140 150 160

Написав по этой азбуке цифрами слова L’empereur Napoleon, выходит, что сумма этих чисел равна 666 и что поэтому Наполеон есть тот зверь, о котором предсказано в Апокалипсисе. Кроме того, написав по этой же азбуке слова quarante deux (сорок два по-французски. — И.Ш.)то есть предел, который был положен зверю глаголати велика и хульна, сумма этих чисел, изображающих quarante deux, опять равна 666, из чего выходит, что предел власти Наполеона наступил в 1812 году, в котором французскому императору минуло 42 года. Предсказание это очень поразило Пьера, и он часто задавал себе вопрос о том, что именно положит предел власти зверя, то есть Наполеона, и, на основании тех же изображений слов цифрами и вычислениями, старался найти ответ на занимавший его вопрос. Пьер написал в ответе на этот вопрос: L’empereur Alexandre? La nation Russe? Он счел буквы, но сумма цифр выходила гораздо больше или меньше 666-ти. Один раз, занимаясь этими вычислениями, он написал свое имя — Comte Pierre Besouhoff; сумма цифр тоже далеко не вышла. Он, изменив орфографию, поставив z вместо s, прибавил de, прибавил article 1е и все не получал желаемого результата. Тогда ему пришло в голову, что ежели бы ответ на искомый вопрос и заключался в его имени, то в ответе непременно была бы названа его национальность. Он написал Le Russe Besuhoff 51» и, сочтя цифры, получил 671. Только 5 было лишних; 5 означает «е», то самое «е», которое было откинуто в article перед словом L’empereur. Откинув точно так же, хотя и неправильно, «е», Пьер получил искомый ответ; L’Russe Besuhof, равное 666-ти. Открытие это взволновало его. Как, какой связью был он соединен с тем великим событием, которое было предсказано в Апокалипсисе, он не знал; но он ни на минуту не усумнился в этой связи. Его любовь к Ростовой, антихрист, нашествие Наполеона, комета, 666, Pempereur Napoleon и l’Russe Besuhof — все это вместе должно было созреть, разразиться и вывести его из того заколдованного, ничтожного мира московских привычек, в которых, он чувствовал себя плененным, и привести его к великому подвигу и великому счастию (…)»

Вообще говоря, роману«Война и мир» посвящено бессчетное количество исследований и везде тема масонства Пьера Безухова освещена с должной корректностью. Яне хочу специально вводить графа Толстого в контры с такой внушительной организацией, но вместе с тем мне кажется важным и очень интересным один до сих пор пропускавшийся исследователями поворот сюжета. Пьера пригласили в дом его покойного наставника Иосифа Алексеевича (как можно понять из романа, одного их ведущих масонов в тогдашней России), разобрать его книги. Впитывая всю мудрость покойногоучителя, он по прежнему напряженно занимается вычислениями — «идентификацией Наполеона» и обдумывая план своего покушения на «Антихриста», приносит пистолет.

Потом будет плен Пьера Безухова, «сближение с народом», Платон Каратаев… А пока вдруг появляется родной брат пьеровского учителя, спившийся бывший моряк Макар Алексеевич…

«В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.

— Они оробели, — сказал он хриплым, доверчивым голосом. — Яговорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? — Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.

Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что-то торжественное.

— К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! — кричал он.

— Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… — говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.

— Ты кто? Бонапарт!.. — кричал Макар Алексеич.

— Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.

— Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? — кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. — На абордаж!

— Берись, — шепнул Герасим дворнику.

Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери (…)

Вскоре в доме появляется и первый француз, тот симпатяга, капитан Рамбаль. — Пьер хотел отойти, что бы скрыться… но в это самое время он увидел из отворившейся двери кухни высунувшегося Макара Алексееича с пистолетом в руках. С хитростью безумного Макар Алексеич оглядел француза и, приподняв пистолет, прицелился. — На абордаж! — Француз обернулся на крик и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного… раздался выстрел (…)

Пьер, забыв свое конспиративное намерение скрыть знание французского языка, спросил офицера, не ранен ли он, а потом заступился и за несчастного Макара Алексееича. «… Офицер схватил того за воротник. Макар Алексееич распустив губы, как бы засыпая, качался, прислонившись к стене…»Далее — знаменитая сцена, Пьер с Рамбалем выпивают, Пьер рассказывает о своей любви, скрыв только имя Наташи Ростовой… В моем сокращенном пересказе все это может и странно, но в оригинале — фрагмент просто потрясающей психологической достоверности, одна из вершин мировой литературы. Даже жаль, что наши учебники, сформировав известную галерею «второстепенных персонажей романа «Война и мир», помогающих душевному развитию главных (капитан Тушин, Платон Каратаев…) — как-то забыли этого симпатичнейшего и нашенского из наших — Макара Алексеевича. У него вон и брат — масон высшего градуса, президент ложи, а он — простой моряк и пьяница. И тоже ведь как-то, по-своему вычисляет «Антихриста», хрипло вопрошая всех подряд: — Ты кто? Бонапарт!..

Вот что должно было стоять между точным масонским расчетом Пьера Безухова, спланированным покушением на «Антихриста», и последующим его «сближением с народом»… Сыграна хорошая пародияна покушение, на планы и «апокалиптические расчеты» Пьера. Пуля, предназначенная императору Наполеону — летит в капитана Рамбаля, и не попадает из-за инстинктивно бросившегося Пьера. Это пьяно-безумное «покушение» Макара Алексеевича как бы подводит черту под всяческими расчетами и планами, и далее… в Москве начинается нечто совсем иррациональное.

И не только на уровне Пьер Безухов — капитан Рамбаль. Нет, и на уровне царь Александр — Наполеон, Россия — Франция (Европа) в те августовско-сентябрьские дни торжествовала некая иррациональная стихия. Идиот Растопчин, получив еще 6 июля приказ об эвакуации, оставляет Москву набитой воинским снаряжением, продовольствием. Собрав 2,5 миллиона пожертвований на нужды армии, он оставляет все закупленное имущество Наполеону.

Далее. Все повторяют, что «великий пожар, жертва Москвы» — уничтожил все припасы, «обрек Наполеона на голод». — Но напрягите воображение, представьте, гдедержали тогдапродовольствие? (Холодильников в 1812 году не было). — Так вот… подвалы, погребауцелели практически все. Наполеон в письме Александру специально отметил этот пункт, обрисовывая положение сторон, и почти не преувеличивая, говорил, что провианта ему хватит до весны. Он еще храбрился, бедняга, цеплялся за реальность, рациональные законы войны, по которым выходило, что он — абсолютный победитель. А факт заключается в том, что 2 сентября в Москву вошла Великая Армия (это был еще и вполне официальный термин наполеоновских «Бюллетеней Великой Армии…»), а вышла — жалкая толпа.

Произошедшее при Бородино и в сентябре 1812 года в Москве — абсолютно иррационально и, действительно, апокалиптично. Наполеон был и остался военным гением, и доказал это еще неоднократно (его зимнюю кампанию 1814 года во Франции большинство военных историков, в том числе и Энгельс, считают вершиной воинского искусства, мирового и наполеоновского). Но именно эта иррациональность (или божественная рациональность?) поведения русских — лишила его «Великой Армии».

«Грабежи и мародерство — разложили воинскую дисциплину»? — А то, наверно, в Турине, Милане, Франкфурте, Лиссабоне, Мадриде — не грабили? И пожары были, правда, конечно, не такие, как московский. И Сарагосу почти сровняли с землей. Но ранее, пограбив в Вене, армия Наполеона выходила дальше — побеждать пруссаков и грабить уже Берлин.

Что еще говорят? — Ах, да. «Зима», этот старый, но все еще повторяемый анекдот.

Зимний анекдот

Я ни в коем случае не первооткрыватель этой темы. Мало того, роль вечного мальчика, замечающего: «А король-то голый» — по-своему утомительна, поэтому рад сообщить, что еще один из героев войны 1812 года, партизан, генерал Денис Давыдов, многие годы посвятил сопоставлению климатических сводок осени 1812 года и достоверно опроверг «фактор генерала Мороза». Но это труд серьезный, а я в этом «апокалиптическом сюжете» ограничусь лишь своими тезисами.

— НЕ БЫЛО в 1812 году вообще никакой ЗИМНЕЙ КАМПАНИИ!

«Наполеоновский финиш», Березина — был… 25 ноября!. А переломная битва при Малоярославце, по сути, последняя битва, после которой шли только стратегические «пятнашки», шлепки догоняющих — бегущему Наполеону, та была вообще… 24 октября! Проверьте.

Да, военные историки, фигурально, условно деля периоды войн на: зимние и летние кампании, к ним иногда прибрасывают эти «демисезонные» месяцы. Но вы представьте настоящую зимнюю кампанию 1807 года, с боевыми декабрем, январем, февралем, которую Наполеон уже вел в Польше, и в Восточной Пруссии… Тогда, совсем недалеко, просто по соседству с Березиной, проходило в мороз и пургу — кошмарнейшее сражение при Прейсиш-Эйлау, одна из самых кровавых «ничьих» Наполеона с русскими. И было это — 26 января (!) 1807 года…

И теперь представьте, мог ли быть фатальным сам по себе… октябрьско-ноябрьский «мороз 1812 года»! При Березине, кстати, проблемой французов был рухнувший мост. Будь это действительно зима — спокойно перешли бы по льду.

Бросив армию, в кибитке на дороге в Париж с Коленкуром, Наполеон, «по горячим следам» признавал: НЕ мороз, а его растянутые коммуникации, разорванные казаками, стали причиной поражения! (Фактор Бородинского надлома он вообще старался оставить «за кадром».)

И только позже, он, а более всего — его апологеты и пропагандисты, начнут выдвигать фактор Зимы. И весь мир подхватит: «Эх! Заморозили такого гения!» Да и мы сами 200 лет повторяем за Пушкиным:

Гроза двенадцатого года. Настала — кто тут нам помог? Остервенение народа, Барклай, ЗИМА, иль русский Бог? — Но у Пушкина хотя бы сохраняется вопросительный знак в строке.

Дело не в том, что бездумно повторяя: «зима 1812 года», мы обкрадываем настоящих героев, это по-моему, более широкий феномен, имеющий как раз непосредственное отношение к «апокалиптичности» 1812 года.

Через 60–70 лет после описываемых событий знаменитый художник Верещагин выпускает целую книгу по войне 1812 года: не только его картины, но и более сотни страниц сопроводительного текста, его добросовестные выписки из записок очевидцев, работ историков — в рамках описания событий составивших сюжет его картин. И…

…И вот он, Верещагин, великий художник-баталист, прекрасно изучивший ход боевых действий, тем не менее, рисует «партизан» — могучих русских мужиков с топорами, раздвигающих ветви могучего русского леса, заваленного мощным слоем русского снега! («Не замай! Дай подойти!»— называется картина, украшающая все учебники истории). Причем, партизаны, их подвиги — были. Но не было только, просто не могло быть в октябре того могучего слоя снега! А с начала ноября — французов уже не было в русских губерниях, война перешла в Литву-Белоруссию.

А вот и прямой очевидец, совершивший с Наполеоном весь поход 1812 года и уж точно — самый знаменитый из всех писателей, бывших при пожаре Москвы, (кстати, еще и «основоположник реализма»), Анри Стендаль пишет: «Было бы ошибкой думать, что зима в 1812 году наступила рано, напротив, в Москве стояла прекраснейшая погода. Когда мы выступили оттуда 19 октября, было всего три градуса мороза, и солнце ярко светило»(«Жизнь Наполеона»). И стендалевская характеристика наших предков: «…патриотизм и настоящее величие… деспотизм русского самодержавия совсем не принизили народ духовно… Не воззвания и не награды воодушевляют русских солдат на бой, а приказания святого угодника Николая. Маршал Массена рассказывал в моем присутствии, что русский, когда рядом с ним падает смертельно раненный его земляк, настолько уверен в том, что он воскреснет у себя на родине, что поручает ему передать привет своей матери».

По-моему, это — важное свидетельство, описание тех, ктовоевал в 1812 году с «Антихристом». Но… — далее уже моя небольшая гипотеза: нам-то ведь и самим порой уютно в мире наших мифов. Нам как-то приятнее представить в ряду с теми могучими бородатыми мужиками-партизанами — такого же могучего и бородатого… Деда Мороза! Тут уж мы не жадничаем, готовы разделить и с ним, с Дедушкой Морозом — славу победы. Потому-то (так я объясняю этот феномен) — нет и особой волны опровержений на «зиму 1812 года», и не очень вспоминают работы Дениса Давыдова. И в пушкинской гадательной, с вопросительным знаком строке, чаще соглашаются с тем, что: «зима», а не с последним в списке вариантов («Русский Бог»).

Кстати, это как-то, согласитесь, совмещается и с главным официальным лозунгом, подытожившим 1812 год. На фронтонах всех храмов, воздвигнутых в честь той победы стояли слова из Библии: «Не нам, не нам, но Имени Твоему!» Это и есть пример высокого, христианского смирения народа, пережившего очередной свой Апокалипсис.

Идентификация участников Армагеддона-1812

Чем еще можно проиллюстрировать «апокалиптичность 1812 года»? Подберем некоторые характеристики Наполеона из работы Тарле:

— К религии он относился как к политическому средству (instrumentum imperii); в молодости… не раз высказывался в антихристианском духе, а во время египетской экспедиции, ради ее успеха думал даже о принятии мусульманства, вместе со своей армией. Если в нем самом и были некоторые зародыши мистицизма, то последний носил на себе суеверный характер и всегда имел отношение к его личности. По-видимому, он долго не решался развестись с Жозефиной, «принесшей ему счастье», по чисто суеверным соображениям. Однажды он хотел собрать в Париже еврейский синедрион, но не решился на это, когда ему сказали, что такое собрание должно предшествовать концу мира (…).

И в подтверждение реальности египетско-мусульманско-го пассажа в этой цитате из Тарле добавлю: преемник Наполеона в Египте, французский главнокомандующий Клебер действительно принял ислам (хотя все равно был убит исламским фанатиком Сулейманом, возможно, не поверившим в это «обращение»).

А в России наполеоновская Великая Армия намеренно оскверняет храмы, срывает иконы, в кремлевских Архангельском и Успенском соборах устраивая кухню и конюшню, перед оставлением Москвы с огромнейшими трудами снимает крест с колокольни Ивана Великого. Генерал-интендант Дюма: «Император захотел украсить им церковь Инвалидного дома в Париже, и сам наблюдая за работой, сердился на то, что «проклятые галки, тучами носившиеся над колокольней, как будто хотели защищать свой крест!»»

А офицер гвардии, шедший рядом с Наполеоном, вспоминает, как тот воспринял донесение, что путь к Березине отрезан:

«Видя, что Бонапарт стал шевелить своей палкой, я подумал, что он хочет ударить ею полковника (привезшего донесение. — И.Ш.);но в эту минуту он, с широко расставленными ногами, откинулся назад и, опираясь левою рукою о палку, со скрежетом зубов, кинул к небу свирепый взгляд и поднял кулак!(курсив мой. — И.Ш.). Настоящий крик бешенства вырвался из его груди, он повторил свой жест угрозы и прибавил короткое и выразительное слово… само по себе составляющее богохульство. Уверяю вас, что в жизнь мою я не видел более ужасного выражения лица и всей фигуры!»

А вот уже с другой стороны, с изнанки — сам Наполеон (на острове Святой Елены) рисует картину мира в случае своей победы в 1812 году:

«Русская война должна бы была быть самая популярная в новейшие времена: это была война здравого смысла и настоящих выгод, война спокойствия и безопасности всех; она была чисто миролюбивая и консервативная. Это было для великой цели, для конца случайностей и для начала спокойствия. Новый горизонт, новые труды открывались бы, полные благосостояния и благоденствия всех. Система европейская была бы основана, вопрос заключался бы уже только в ее учреждении. Удовлетворенный в этих великих вопросах и везде спокойный, я бы тоже имел свой конгресси свой священный союз. Это мысли, которые у меня украли. В этом собрании великих государей мы обсуживали бы наши интересы семейно и считались бы с народами, как писец с хозяином.

Европа действительно скоро составила бы таким образом один и тот же народ, и всякий, путешествуя где бы то ни было, находился бы всегда в общей родине. Ябы выговорил, чтобы все реки были судоходны для всех, чтобы море было общее, чтобы постоянные, большие армии были уменьшены единственно до гвардии государей и т. д. Возвратясь во Францию, на родину, великую, сильную, великолепную, спокойную, славную, я провозгласил бы границы ее неизменными; всякую будущую войну защитительной;всякое новое распространение — антинациональным;я присоединил бы своего сына к правлению империей; мое диктаторствокончилось бы, и началось бы конституционное правление…

Потом мои досуги и последние дни были бы посвящены, с помощью императрицы и во время царственного воспитания моего сына, на то, чтобы мало-помалу посещать, как настоящая деревенская чета, на собственных лошадях, все уголки государства, принимая жалобы, устраняя несправедливости, рассевая во все стороны и везде здания и благодеяния…»

Замечаете, Наполеон рисует 1812 год — именно как последнюю битву истории, то есть… Армагеддон. Установление «вечного мира», единого общего государства, наверно и правительства, или европейского надправительства, все это — верные признаки «конца света», «царства Сатаны», обыгрываемые вплоть до сегодняшнего популярного фильма «Омен»… И, получается, русские угадали Антихриста — кто, подгоняя его имя под «666», кто, обходясь без этого. Типично русский ответ — на все развернутые страницы стройных комароносо-неподтачиваемых доказательств (например, выгоды единого мирового правительства)… — пристально посмотреть, да не на сами формулы-доказательства, а в глаза автору и сказать: «А ведь ты врешь, паскуда!». И русской удачей, правда, очень редкой, бывало услышать сокрушенное: «Да, вру».

В этой, как и некоторых других главах книги, я, преимущественно, пытался сказать о «внутреннем Апокалипсисе», об апокалиптических бурях в душе участников событий. Но надо признать, что существует давняя традиция отыскивать внешние, физические, зримыезнамения «конца света», то самое «небо свернувшееся, как свиток». Какое небывалое, или скажем — редкое физическое явление могло бы приблизиться к этому в 1812 году? Кроме знаменитой «кометы 1812 года» — небесного объекта, появившегося в феврале 1812 года, как говорили — «в предупреждение»?

Без сомнения — это сентябрьская буря в Москве, буря, объединившаяся с пожаром, вызвавшая его. Москвичи помнят ураган 1998 года, и еще пару — однако, все они, как правило, сопровождаются столь же сильными ливнями. А ураган 1812 года был сухим, сильнейший ветер перебрасывал головешки и даже горящие доски через Москва-реку (пожар, как считается, начался в Замоскворечье). В Москве и ранее случались пожары, но сила и скорость того были действительно необычными. Французский генерал-интендант Дюма: «Шум пожара можно было уподобить только реву волн — это была настоящая буря в огненном море. Мы стали бивуаком на опушке леса, откуда смотрели на это истинное подобие ада. Весь громадный город представлял одну сплошную огненную равнину, пылали небо и весь горизонт».

А русская армия в ту ночь совершала главный, как признается военными историками, маневр войны 1812 года, так называемый «Тарутинский фланговый марш-маневр». Продолжая движение на восток, пройдя Москву от Киевской до Казанской дороги, и пройдя по последней до Бронниц, армия резко поворачивает на юг и, обходя Москву, идет в сторону Калужской губернии. Подобные по рисунку маневры ночью — опасны, запрещались тогдашними военными теоретиками. Ночной маневр, да еще со сменой дорог — угроза хаоса. Армия при тогдашних коммуникациях и связи могла просто потеряться, разбрестись, заблудиться и утром в таком разбросанном состоянии — быть добита противником. Но… Московский пожар помог нашим совершить этот сложнейший маневр. В 80 километрах от тогдашней границы Москвы, русская армия прошла той ночью в свете пожара. И если французы чувствовали себя, как вспоминал генерал Дюма — в аду, то русские (издали) — видели ад и догадывались, ктотам сейчас «изжаривается».

Глава 8. Национальная психология и свобода от «свобод»

Предыдущая глава, надеюсь, показала некоторые особенности русской эсхатологии, нашего восприятия Апокалипсиса. Ближе к завершению книги будет сказано и о советской эсхатлогии, не совпадающей, да и не обязанной совпадать с русской.

Некие юмористические ощущения.

Вышерассмотренный пример «Апокалипсиса 1812 года» рисует картину народа, уверенно идущего под водительством Судьбы. Ведание, ведение своего будущего — как бы разлито во всем народе, потому, кстати, Отечественная война 1812 года и убедила Льва Толстого в стихийности хода истории вообще. А это стихийное, разлитое во всем народе знание, или чувство (интуиция): что и как надо делать… — оно, по-моему, имеет одно интересное следствие: у нас нет такого уж сверхпиетета перед отдельными «пророками», личностями, вещающими о будущем. Их, «вещих», конечно, почитают или опасаются, но… наравне с прочими колдунами, и берегинями, чародеями, ведьмами (тоже по происхождению — «ведающими»). Их власть — не абсолютна, и у настоящего «добра молодца» всегда есть возможность потягаться, исхитриться и победить «вещунов». Это, подчеркну, — отнюдь не строгий тезис, а некоторое ощущение, базирующееся на примерах… вплоть до школьного. Оттолкнуться можно и от известного стихотворения Пушкина: «Как ныне сбирается Вещий Олег…» («Вещий» — Олег и по летописям)

Главное значение слова «Вещий» по Далю: «Человек, кому все ведомо, и кто вещает будущее, прорицатель, предсказатель…».

Но, задумаемся: знаменитая (сюжет повторен, что некоторых сбивает, и в позднейшей исландской саге о викинге Орваре Одде) смерть Олега — о чем нам говорит? Олег не знает своего будущего, спрашивая волхвов, а потом еще и не может воспользоваться полученным предсказанием. Странная тут вырисовывается «Битва экстрасенсов»? На мой взгляд, здесь и проступает некая амбивалентность «вещунства» на Руси. Это НЕ библейские пророки, которые не могут ошибиться в принципе. И Олег, получивший прозвище «Вещий», согласно летописям, после похода на Царьград, не получил с ним в придачу чего-то определенного, каких-то регалий.

Князей-полководцев жаловали, бывало, и получше: «Храбрый», «Удалой», как Мстислава, «Невский» как Александра… А стать однокоренным с… «ведьмой», которая что-то там вроде знает, и ее вроде побаиваются, но которая при случае… сама сядет и на лопату, показывая молодцу, как правильно попасть в печь… Знание, «разлитое в народе» — не позволяло так уж возноситься вещунам и… вещуньям, проворонившим даже и кусок сыра…

Девятьсот пятьдесят лет НЕ вместе (1054 год — Великое разделение церквей)

Теперь необходимо упомянуть о некоторых элементах нашей национальной психологии, ее фундамента (с момента самой «закладки»), который и повлиял на наше специфическое восприятие «конца света». Подробнее это изложено в книге «Большой Подлог, или Краткий курс фальсификации истории»(Алгоритм, 2010).

В поисках самых первых разделительных пунктов с нашими давними оппонентами, снимая археологический слой за слоем, доходя до самых первых трещин, расходящихся континентов, так или иначе придешь к великому разделению церквей 1054 года. И потом к двум важнейшим событиям уже разделенной истории, довершившими в XIII веке этот раскол, оформившими его и сделавшими, похоже, необратимым:

1) 1204 год. Четвертый крестовый поход вдруг весьма неожиданно развернулся в сторону союзника по первым трем. Внезапно был захвачен богатейший город тогдашнего мира — православный Константинополь. Именно его богатства легли в основу европейских банковских домов, и прежде всего ломбардских. Историки давно зафиксировали следующий вывод (или обвинение): католический Запад в ту эпоху не делал различия между мусульманами, язычниками и схизматиками (так они называли православных). Но… есть еще один уникальный момент, доселе исследователями как-то не отмечаемый. Ведь мусульманам, по всем крестоносным планам грозило: только лишь отнятие Иерусалима, Святой Земли!..Никогда НЕ планировалось идти дальше, например: уничтожать Мекку, Медину, Дамаск, окатоличивать арабов! А вот православие по римским планам — должно быть уничтожено полностью (как исповедание). На него крестоносные походы шли не за овладение однимопределенным пунктом, а по всему фронту: от Новгорода до Константинополя. Вот о каком парадоксе я предлагаю задуматься, восстанавливая историческую картину.

2) Выбор Александра Невского, 1240–1251 гг.: «Союз на Востоке — оборона на Западе». Я привязываю этот выборк 1240–1251 годам, от первого отраженного Александром крестового похода на Северную Русь — до поездки его в Орду, братания с сыном Батыя Сартаком. Выбор важнейший для формирования нашей идентичности, по сути решивший, что вот: на этом месте будет Россия, а не еще одна Польша. Об этом будет отельный рассказ.

Одна из гипотез, наиболее часто повторяемых в конце XX века, объясняла различие «цивилизированной Европы» и «дикой Азии» — наследием Римской империи. Суммирующий тезис этой гипотезы часто формулировался так: «Куда только дошли римские легионы, где установилось римское право — там и правопорядок, там и выросла демократия».

Понятно, «…куда только дошли римские легионы»— несколько запальчивый образ, все же в виду имелись регионы твердого, устойчивого и долговременного римского правления. Но… переводя на современные географические титулы: до Ирана, Азербайджана те «римские легионы» доходили, но Сирия, Ливан, Турция, половина Ирака, Иордании, Армении и вся Северная Африка — как раз и были зонами устойчивого многолетнего римского правления. А вот Восточная Германия, Силезия, Польша, Скандинавия, наоборот: там эти «римские легионы» даже «не ночевали».

Не стоит абсолютизировать (тоже популярная версия) и «римское право, как основу западноевропейской цивилизации, демократии, правовых государств…»и, в конечном (и самом важном для некоторых) счете, — материального благополучия. Римским-то оно зовется — от «Рима Второго». Именно константинопольский римский император Юстиниан кодифицировал и передал миру то, что называется теперь «римское право». Те, кого мы привычно именуем: «византийцы», в действительности откликались на обращение: «ромеи» (римляне). А вот на территориях тогдашних Италии, Германии, Британии, Франции как раз в это самое время бродили и только-только рассаживались варвары. А юридический процесс, например, в районе тогдашнего Рима Первого, представлял собой короткую перепалку какого-нибудь Лангобарда или Вандала, а потом — поединок, для выяснения правоты. Юридическими атрибутами и аргументами тогдашнего «перво-римского права» были: дубины, палицы, мечи…

Это все она, политкорректность вынуждает тот простой и ясный факт, что европейская цивилизация создана христианством — обходить кругами (в угоду то ли мусульманам, толи атеистам). И на этих кругах перебирать: римские легионы, римское право. Христианство создало «Европу», христианство же ее и разделило, разделившись само, и вот в этом самом разделе интересно заметить следующее, вынесенное в титул главы: девятьсот пятьдесят лет НЕ вместе (1054 год — Великое разделение церквей).

Малая коллекция российских альтернатив

Начну с того, что, возможно, покажется парадоксом. Возвышение римских пап, если добраться до самых-самых пред-предпосылок, было вызвано их захолустным, окраинным положением в период становления христианства. Доказательства? Да вы откройте самую обычную карту «Путешествия апостолов», что прилагается почти к каждому изданию Евангелий, и гляньте на города, где проповедовали апостолы. На Востоке: Антиохия, Афины, Эфес, Фессалоники, Милет, Родос, Атталия, Александрия, Сидон. На Западе — только Рим… Говорят: «Все дороги ведут в Рим»? — возможно, — Но НЕ дороги апостолов! И общий вид карты подтверждает: роение христианской жизни — на Востоке. И только где-то далеко, там, за западной околицей — один-одинешенек Рим.

Те города, удостоенные посещения апостолов, стали именоваться «апостольскими кафедрами». Причем некоторые из них были (и оставались) совершенно ничтожными в экономическом, политическом значении, по численности населения. До великого разделения еще почти тысяча лет, но первый из предопределенных шагов уже сделан…

Следующий, двести лет спустя, шаг к разделению церквей — это первые ереси и борьба с ними. Как ни странно — ведь в этой борьбе с гностицизмом, арианством Запад и Восток были абсолютно едины. Но и в этой совместнойборьбе, был сделан следующий шаг к будущему разделению. Дело в том, что главными в спорах с еретиками были не метафизические аргументы — а сугубо исторические.

Например, александрийский заумник Арий, отец самой опасной из ересей — арианства, отрицал единосущность Троицы в таких хитроумных метафизических построениях, разобраться в которых могли, что тогда, что сейчас — считанные десятки людей. Но еще тот Арий, оказывается, писал популярные песни (!), в которые и вставлял свои краткие лозунги. Песни уже без всякой метафизики, но, наверное, с немалым «драйвом». Поразительный факт — ведь это за тысячу семьсот лет до мормонской рок-группы «Осмондс», до американских поющих телепроповедников, до Рона Хаббарда и прочая! Почти все германские племена приняли христианство — в арианской… аранжировке. Два Вселенских церковных собора яростно боролись с Арием и арианством.

И поскольку аргументы в спорах, как упоминалось, были в основном исторические: какой апостол? Где? Что? Когда говорил? — по поводу, например, единосущности Троицы — то резко поднялось значение тех самых «апостольских кафедр», которые раньше ничем в церковной иерархии не отличались от обычных — епископских. Так епископы апостольских кафедр и выделились, стали патриархами.

И когда — это уже третий шаг! — Римская империя окончательно разделилась, почти по ровной прямой линии (представить которую на современной карте можно проведя отрезок от столицы Слободана Милошевича — до столицы Муаммара Каддафи), в Восточном государстве остались: Константинопольский, Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский патриархи, а в Западном только — Римский. Такие разнородные обстоятельства и поставили Римского патриарха в уникальное, можно сказать — изолированное, а можно и — монопольное положение. Так было положено основание тому, что историки назовут — папоцезаризм.

До раскола церквей еще пятьсот лет, но уже в глубине формируется… свои разные стили восприятия мира, действия. Там (Восток) — соборность (споры, толчея), тут (Рим) — одинокие размышления на отшибе.

Более важными, более глубинными причинами разделения судеб континентов, представляются те различия в положении церквей. А самым интересным — то, как образ мыслей и действий первосвященников проецировался на народ.

На какие виды подразделяются разделения?

Тонкость предмета требует сугубого внимания к формулировкам. Церковь признает два типа разделений:

Разделение по поводу догматов — ереси.

Разделение по поводу церковного управления — схизмы (расколы).

Так вот, описываемое 1000-летнее разделение с Западной точки зрения — схизма, (а мы, соответственно, «греческие схизматики»), а с Восточной точки зрения — ересь. («Латинская ересь»). Со временем точность определений стала непозволительной роскошью и оба термина стали одинаково ругательными. Но то, что католики нас не считали еретиками, по-моему, следует еще из такого факта, как Уния: православные Западной Украины не изменили ничего в обрядах и догматах, лишь признали главенство Пап (2-й пункт) — и были «приняты в католики».

Первым и главным пунктом разделения является догмат о филиокве (filioque — латинское: «и от Сына»). Православные считают, что Дух Святой исходит от Отца, католики — «от Отца и от Сына».

А кто, собственно, прав?

Истории великого разделения посвящены многие тысячи работ и книг, наивны будут попытки в одной главе ответить на данный вопрос. Но… если попросить, как на экзамене «наводящий вопрос»: Кто более неправ: схизматик или еретик? — иными словами, что важнее: единство догматов или единство управления? А если еще и пренебречь политкорректностью и удобством гладких, симметричных ответов («и вашим, и нашим»), то следует все же «рубануть с плеча»: правы — православные.

Даже базируясь на нейтральных источниках — наших изданиях эпохи государственного атеизма, можно констатировать: Никео-Цареградский Символ веры, принятый в 325 году на Вселенском соборе всем христианским миром, фиксирует: «Святой Дух — от Отца». Тогда все патриархи (и Римский) назывались православными — в противовес накатывавшим волнам ересей: гностиков, ариан, монофелитов, монофизитов (несториан). В соборе Святого Петра, в Риме, папа Лев III установил две серебряные таблицы с Никейским Символом веры на латыни и греческом, и подписью: «Я, Лев, поставил это по любви к православной вереи для охранения ее».

Догмат о филиокве, ранее называемый «испанское новшество» впервые «засветился» лишь в VIII веке на Толедском соборе. Можно сказать, что в смысле отступления от Никейского Кредо — римские папы позиционировали себя так же, как когда-то ариане и прочие. Изменение догмата они сочли несущественным по сравнению с принципом единства, единоначалия пап. А откуда взялось это единоначалие — показано двумя страницами ранее.

Писатель Александр Сегень в романе об Александре Невском зачерпнул древнее, народное, и удивительно точное понимание сути филиокве. В совершенно мимоходном, досужем разговоре по поводу проезжающих мимо рыцарей Тевтонского ордена, один дружинник спрашивает: «А правда, что те папежники двум Святым Духам веруют?»

Какое точное слово, нечаянный афоризм людей, никогда не участвовавших в богословских спорах! Если по-римски: и Отца, и от Сына, это ж значит: ДВА Святых Духа!

Но самым интересным, думаю, будет какой-либо намек на отношение нас, нынешних, к тем давним разделениям. Вот свидетельство очевидца о Цареграде V века, о греках, от которых мы «веру восприяли». Пишет Григорий Нисский, младший брат святителя Василия Великого, известный, в частности, еще и тем, что отрицал реальность Зла (зло — просто отсутствие Добра).

— Все здесь полно людей, рассуждающих о непостижимых предметах. Спросишь, сколько заплатить оболов? — философствует о Рожденном и Нерожденном. Спросишь о цене на хлеб — отвечают: «Отец больше Сына!». Справляешься, готова ли баня? — говорят: «Сын произошел из ничего».

Ну как тут с умилением не узнать себя? Не признать — ну это же мы, точно — мы, Господи!

Раздел имущества… и духовного наследия.

Сам процесс «развода» затянулся на 200 лет, примерно с 867-го по 1054 год, когда папские легаты Гумберт и Петр приехали в Константинополь с «последними предложениями» и в мае 1054 года во время богослужения, положили на престол Святой Софии «Акт об отлучении».

Так что в 2004 году, строго говоря, исполнилось 950 лет разделению.

Через двести лет, во время четвертого Крестового похода крестоносцы захватят и разграбят Константинополь. Еще через двести лет осажденный мусульманами Константинополь откажется от помощи на условии присоединения к Риму (Известный клич: «Лучше чалма, чем тиара!») — и будет захвачен. Храм Святой Софии превращен в мечеть.

Бурный XIII век превратил религиозные расхождения в глубокую политическую пропасть. И начиная с XIII века религиозные и политические конфликты стали впечатываться в народное сознание. Мы, Россия и Европа, зажили совершенно разной жизнью.

Дитер Гро, книга «РОССИЯ ГЛАЗАМИ ЕВРОПЫ. 300 лет исторической перспективы», говорит: «…о той духовной работе, потребовавшейся, чтобы одно географическое понятие, Европа, могло быть противопоставлено России, — причем выясняется, что… всем другим оно (Европа) — нейтрально(курсив мой. — И.Ш.)».

Обретение континента

Переходим от дальних, расходящихся кругов («маршруты римских легионов», «римское право») к упомянутым двум пунктам твердого размежевания. Четвертый Крестовый поход уже упоминался, хотя и как увертюра. Другое важнейшее событие православно-католического раскола стоит ближе к главному сюжету главы: «выбор Александра Невского».

Тяжело начинался русский XIII век. 1204 год. Запредельная подлость четвертого похода, внезапного удара по христианскому союзнику, разграбление величайшего мирового города, нашей духовной столицы, конечно, повлияла на мировоззрение Александра, во времена его юности это была свежая рана. Далее: 1238 — поход Батыя. 1240 — шведы (а точнее там были и датчане, и много еще кто). 1242 — немецкий крестовый поход…

Но был у Александра Невского и еще один важный предтеча. Святослав. Тут многие, возможно, удивятся: ведь, как известно, выбор Александра Невского означал: «Союз на Востоке — оборона на Западе», а главное деяние Святослава, разгром Хазарского каганата, это вообще говоря — нападение «на Восток». И тем не менее. По сути, это были движения в одном направлении: навстречу Азии, и навстречу, получается — евразийству. Ведь ту войну князя Святослава, точнее ее результат, называют еще: «открытие дверей», «открытие шлюзов». Имеется в виду важнейшее следствие разгрома Хазарского каганата (966–977 гг.): исчез заслон от кочевых орд Азии, и с тех пор пошло…Гарвардский историк, столп советологии, Ричард Пайпс (утверждая притом, что его книга «Россия при старом режиме»— сочувственное к нам сочинение), описывает этот момент так: «В пылу спора о контроле над единственной группой славян еще платящей дань хазарам… безрассудным поступком Святослав… открыл шлюзы, через которые немедленно хлынули враждебные тюркские племена… Сперва печенеги, потом половцы, потом…»

Пайпс здесь суммирует мнение многих историков. Хазарский каганат, действительно, лет 180 был надежнейшей «заслонкой» от азиатских орд. Мало того, за безрассудство походов Святослава упрекала, как хорошо известно, и его мать, Ольга, в письме из позабытого сыном Киева… Собственно и сама гибель Святослава на Днепре, при возвращении из Византийского похода, от руки печенегов (одними из первых вломившихся в «открытые шлюзы») — свидетельствует о том же.

Примечание: точности ради следует сказать, что добивал Хазарский каганат уже Святославов сын Владимир.

Но интересна, согласитесь, эта игра интонаций: вот западный историк нам сочувствует. Да, мы часто, взвешивая исторических результатов, упускаем важность моментов, кажущихся побочными, вроде этой разницы: Запад сочувствует, а у нас-то безрассудный Святослав, практически — идеал князя-воина. Святославовы «иду на вы», «мертвые сраму не имут»— это же единственныефрагменты прямой речи, долетевшие сквозь тысячу лет до нашего мира. Задумаешься тут — через всю толщу веков, из X века в наш обиход вошли только две известные прямые цитаты, и оказалось, это фразы не, допустим, Ярослава Мудрого, а вояки Святослава. Кто из государей того периода сравнится с ним, безрассудным?

А дело в том, что его «безрассудство» — это был шаг античного героя… шаг навстречу Судьбе, Року! Да, «выход в открытый космос» Азии был лучше, чем сидение за такой«заслонкой», как Хазарский каганат. Но и все последующее, включая «выбор Александра Невского», рождение козачества, походы Ермака, Хабарова, Дежнева и Моторы — процесс, который называют «Покорение Сибири»… вплоть до недавнего завистливого вздоха Мадлен Олбрайт «Несправедливо, что все богатства Сибири принадлежат русским», и Бжезинского: «Сибирь — главный геополитический приз для Америки»— все это, если разобраться едва ли не самая лучшая иллюстрация к важному принципу, сформулированному, хотя и мимоходом, Фридрихом Ницше: «Amor fati» («Амор фати» — «Любовь к судьбе»).

Тут и у нашего Пушкина (историческую проницательность которого отмечает тот же гарвардский Ричард Пайпс) известная формула: «России определено было высокое предназначение, ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы»— это менее чем полуправда. Да, героическое сопротивление, заслонение собой Европы — было. Но миссия России оказалась гораздо глубже и богаче последствиями. И выше. И длительней. Собственно, длится она и по сей день.

Есть у меня одно предположение, относительно «выбора Александра Невского». Точнее, некая гипотетическая, драматургическая сцена надстраивается, но — поверх вполне достоверных фактов. Которые, в общем, просты и общеизвестны. Русь в середине XIII века — данница Батыевой Орды. Сама Орда — часть улуса Джучиева. Который тоже — не самый верх. Улус — часть великой империи Чингизидов, верховный хан которой сидит где-то в Каракоруме. Почти — на другой планете. Далее, говорят, лежит какой-то Китай, тоже: улус другого Чингисида, Хубилая.

И вот князь Александр в 1247 году едет к хану Батыю, к устью Волги, в Сарай. Становится побратимом ханского сына Сартака. За Александром уже тогда слава его великих побед, а воинскую славу татары чтут более всего. Батый отправляет Александра еще дальше, к великому хану в Монголию. Возможно, Батый гордится, желает предъявить великому хану своего именитого данника. Для Александра же это значит — еще двухлетнее путешествие, через всю Сибирь.

В 1258 году Невский опять едет в Орду. Тяжело ему оставлять Россию — именно в эти десятилетия монгольские набеги сочетаются с натиском шведов, европейских крестоносцев, мощно поднимающейся Литвы… Самые, может, тяжелые десятилетия в жизни Руси.

Папа Иннокентий IV присылает к Александру двух кардиналов. Папская булла предлагала, говоря в современно-кратком стиле («нефть в обмен на продовольствие»): военную помощь в обмен на католичество. Летописец приводит гордый ответ Невского, одну из прекраснейших фраз в русской истории: «Си вся съведаем добре, а от вас учения не приимаем»…

А гипотеза моя, «надстроенная» над этими фактами, такая. Александр едет из маленькой, скорчившейся на самом краю монгольского континента Руси, цепляющейся за жизнь от набега до набега. Едет через Поволжье, Южно-Уральские степи, пересекает Иртыш, Обь. Минует Алтай, Монголию… Едет в этот невероятный Каракорум. Гадает: как-то его там встретит Великий хан — господин его господина…

И вдруг… допустим это для зрительного образа — где-то, перевалив через Урал… или — миновавши Алтай… Александр вдруг ясно представляет, духовным зрением видит всю эту великую, на два года пути, диковинную страну — своей, Русской империей!

Видит, что, выражаясь кратко, Русь освободится от Орды — вместе с Ордой (в придачу). Александр Невский видит своих потомков, рассылающих губернаторов на Волгу, на Урал, Иртыш, на Енисей. Видит и других своих, еще более дальних потомков, для которых эта земля станет главной опорой, защитой и кормилицей!..

Какие ж могут быть основания для подобной «сцены-видения»?

Да те самые, что князь Александр был «…канонизирован в лике благоверных при митрополите Макарии на Московском Соборе 1547 года».

И если понимать причисление к лику святых не просто, как «награждение посмертно», «присвоение почетного звания», а — признание каких-то особых — не заслуг (это, повторю — не награда!), — а именно особых свойствчеловека, признанного святым, то это и означает — признание возможности подобного Александрова видения. Признание того, что он мог не только мысленно прочертить на Чудском льду — стрелочки карты сражения, за несколько часов до самого сражения, как «простой великий полководец»…Но, как святой — мог заглянуть духовным взором и гораздо далее.

И то, что частица мощей святого князя сегодня почитается в храме Александра Невского в городе София, в освобожденной его потомком Болгарии — это все части того мысленного купола, простершегося над князем Александром. В 2009 году «Именем России» стал Александр Невский — все помнят, как его кандидатуру отстаивал митрополит (ныне — патриарх) Кирилл.

Русский водораздел прошел именно по «хребту» евразийской миссии. Некая душевная широта, способность увидеть: то, что ранее было только источником страха и ненависти, считалось «карой Господней», оказалось более сложным явлением: и наказанием, и испытанием. Былинный, сказочный, «архетипичный», как теперь выражаются, сюжет. Выдержать удар, и не озлобиться, не дойти до тупой национальной ненависти: татары, через 130 лет побежавшие на Русь, спасаясь от «Великой замятии», русскими принимались великодушно. Тут важно и необычайно интересно подметить, что это приятие шло на всех уровнях. Например, Великий князь Московский принимает мурзу Чета — и от этого нового русского витязя пошли будущие Сабуровы, Годуновы. Но в то же время, где-то в степи, за сотни верст от южной границы Московии — робятаиз Чернигова, Рязани… ушедшие «козаковать» — принимают в свою ватагу татарина, тоже бежавшего «за волей». Их-то, этих беглецов в Диком Поле, принявших татарина, уж трудно заподозрить в дальних, мягко говоря, политических расчетах. То принятие, наоборот, было скорее лишним поводом для ханов, темников устроить облаву на козацкую ватагу, притянувшую их воинов. В такой борьбе и родился гордый и грозный лозунг: «С Дону — выдачи нет!». Наверно, был и «…с Днепра».

Казаки-козаки (вольные головы, тюрк.) — прекрасный аналог тех самых более энергичных электронов на внешних орбитах, что своей активностью обеспечивают «сплав» химических элементов, металлов.

Сибирь. Великая страна и Великое Приключение. Пятьсот человек прошли до Камчатки, покорив за семьдесят лет треть всего известного на тот момент мира. Отчего? Ловкие стрелки Ермака и Хабарова, Дежнева и Моторы? Но тогда и вся наша история превращается в невыносимо пошлый американский вестерн: «Ермак быстрее всех выхватывал эту… пищаль и стрелял от бедра». Того гляди, замаячат где-то у Байкала болтающиеся дверцы «салуна».

«Русский водораздел» (русскими назывались жители нынешней Украины вплоть до XIX века, в том числе и ставшие униатами)…

В самом обобщенном виде критерии разделения сводились к следующему:

— «Внуренний». Принятие/непринятие — простоты (внутреннего обустройства)

— «Внешний». Принятие/непринятие — простора (распространенности вовне).

Признаться, термин «простор» взят мною из числа других возможных: «размеры территорий», «колонизация» «результаты экспансии», «большая площадь страны»… — дабы самим созвучием подчеркнуть некоторую взаимосвязанность, неабсолютную, но все ж — взаимообусловленность внутренней «простоты» и внешнего «простора».

В самом общем случае, в Средние века, складываются государства двух типов:

1) трехуровневое: монарх — нарочитые люди — народ;

2) двухуровневое: монарх — народ.

«Нарочитые люди» — это умышленно взят самый общий эпитет. Значительные, именитые, обильные… Нарочитыми людьми были: русские бояре, торговая аристократия Новгорода. Нарочитыми людьми были английские бароны, выбившие у Иоанна Безземельного Великую хартию вольностей. И уж совершенно нарочитыми были польские паны, выбившие себе конституцию с «либерум вето» (любой шляхтич мог заблокировать решение короля)… А вот русские бояре/дворяне от момента потери «права ухода» и до подписания роковой «Жалованной грамоты дворянству»1762 года — не были «нарочитыми». В смысле «правосубъектности» они были, вообще говоря — «народом», в этой крайне упрощенной схеме.

Не будем вдаваться в подробности того, как аллоды русского боярства стали феодами, гораздо интереснее следующее. В принципе, всякий монарх хотел бы упрочить, увеличить свою власть, сделать аллодиалов своего государства — феодалами (зависимыми земледержателями). До XIX века это была политическая программа (или мечта) любого монарха. И того же Иоанна Безземельного и Филиппа Красивого и Мстислава Киевского, и Романа Галицкого, и Юрия Долгорукого. И самое интересное, что на Руси — вектор «сбытая» этой мечты, реализации абсолютистских планов был направлен строго на северо-восток.

А здесь важно сказать — о сочетании влияния простоты и простора, о том, что именно государство такой модели оказалось способным раздвинуть свои пределы до Тихого океана и… принять в себя улус Джучиев, созданный по схожей, двухуровневой модели!

И сегодня люди с подобным менталитетом, с внутренней способностью шагнуть в евразийский простор, перешагнув не только Волгу, но и собственные обиды (допустим, на бывших ордынцев), страхи… эти люди живут по обе стороны той черты, которую нынче многие мечтают сделать восточной границей НАТО! И это еще непременно скажется.

Описывая «водораздел» — упомянем и о другой стороне. Конечно, живут там не «великаны, оборотни… люди с песьими головами», а такие же люди, а из них поближе к «водоразделу» и вовсе — славяне, но с другой моделью поведения, со следами вдавления другой матрицы-пуансона. По «нашу сторону» человек, в конечном счете, признает власть, авторитет (кроме духовной власти Церкви) только государя. По ту сторону — почитается еще и пан (боярин, магнат). И как следствие — должна почитаться еще и система договоров, контрактов, уставов, конституций, хартий вольности, зафиксировавших такое положение пана.

И далее, как следствие же, — должны почитаться и юрист, адвокат, записавшие и монопольно толкующие те договора и хартии. (По этому пункту можно особенно долго предъявлять друг другу крайности: наших «правовых нигилистов», о которых сокрушался президент Медведев, или их команды адвокатов, подбивающих детей вчинять иски родителям и разворачивающих на этом юридически безупречные процессы.)

По эту сторону — потомки решившихся на самый первый уход от пана — в эпоху киевских смут — это был уход на северо-восток, на земли неведомой «мери». А потом — на Волгу, на Урал, и далее…

По ту сторону — оставшиеся, не рискнувшие (и пан не велел уходить, и, вообще там — неведомо что).

И что весьма симптоматично — веру, изначально общую, православную, удержали — «эти». А у «тех»: или пан перешел в католичество, или пришедший пан-поляк — согнал пана-русского-литвина — но, выход, в любом случае, один: покряхтеть, да и подчиниться, например — принять униатство.

Казаки своей силой и удалью подкрепляли, можно сказать — выразительно иллюстрировали сибирским татарам (так называли бурятов, якутов, алтайцев, тувинцев и т. д.) факт: столица улуса Джучиева поменялась, теперь она в Москве, ясак платить надо туда, и молиться за здравие царя Ивана Васильевича.

Как двести лет до того русские крестьяне молились за «доброго царя Джанибека». (Эта формула, устойчивое словосочетание «добрый царь Джанибек», сохранилась в русском фольклоре. Ханы и были наши первые цари. Их дети — царевичи. Памятен и — царевич Арапша. Фольклор — не обманешь!) Центр силы в улусе Джучиевом перемещался — легитимность оставалась.

И еще — по поводу геополитических страхов, нависших над Сибирью полутора миллиардов (китайцев)… Китайские чиновники сотни лет писали богдыхану: «пограничные люди бегут к монголам, ибо у них веселее жить». Великая китайская стена работала «в оба конца»: и от набегов, и от побегов. Похоже, сибирские татары будут последние, кто сможет ужиться по китайским порядкам. Эти народы, китайцы и татары, и разошлись на водоразделе Великой стены по самым изначальным, глубинным качествам души. Как в Библии: «Если ты направо — то я налево»!Некоторые китайские авторы утверждали, что и само имя «татары» северянам дали они, и что значит оно по-китайски — нечто обидное. Помня о вечной угрозе с юга и вышли сибирские татары навстречу казакам Хабарова, радостные, что империя Чингисхана жива…

Для этой национальной идеине нужно ничего выдумывать, наоборот — лишь честно сказать с какого языка переводятся фамилии: Шереметев, Юсупов, Беклемишев, Басманов, Годунов, Кочубей, Батурин, Салтыков, Ушаков, Строганов?

Надо признать факт преемственности России — улуса Джучиева — Российской империи. Да, русские князья целовали сапог хана, точно как и татарские князья целовали тот же сапог. Этикет такой. Римскому папе целуют туфлю, королям — руки. Да, русские князья, владевшие одной из провинций империи Джучиевой, не попадали в Великие ханы, в отличие от некоторых татарских князей. Так не сразу ж! На Куликовом поле русские и татарские князья разбили ногайского узурпатора, темника Мамая. То был великий день, означавший, что внутри империи родилась и сформировалась новая великая нация, заступающая на главную, почетную и уж совсем не «сахарную» службу. И начиная с Ивана IV мы получили «своего» Великого хана, столицу в Москве и почетную обязанностьсобирать и охранять.

Ведь многие предшествующие племена (монголы) изнемогли на этой службе. Но не будем измерять значение русско-татарского союза лишь воинскими успехами, фамилиями Шереметьевско-Ушаковского списка. Есть еще Карамзины, Татищевы, Тургеневы, Тимирязевы, Бехтеревы, Бичурины, Аксаковы, Ахматовы, Рахманиновы, Корсаковы, Чаадаевы, Милюковы, Гучковы. А красоту сего сплавалегко представить, взглянув на фото Алсу, Алины Кабаевой.

Еще Великое Приключение. Этнографы подтвердят: в эпосах чувашей, эрзя поход на помощь осажденной Казани занимает столь же почетное место, что и Олегов щит, Царъграду славян. Но минуло всего шестьдесят лет после штурма Казани. Поляки в Москве, и все Поволжье, в том числе «герои казанской обороны» пошли отбивать свою новую столицу.

Вот гениальная тема для исторических писателей: какой-нибудь воин, доживи он лет до 75 — действительно мог поучаствовать и в обороне Казани и в походе Минина! А сам Минин? Отец — Мина Анкундинов. Правильное ФИО героя: Козьма Минич Анкундинов!

Сейчас выходят работы поволжских историков, колоритный момент — одни говорят с гордостью: Минин был татарин, другой — Минин был эрзя! Ну в точь в точь, как семь греческих городов спорили за право считаться родиной Гомера. Да… были и у нас Великие Совместные Приключения.

Отношения Европы и Азии — главный вопрос мировой истории. С этого вопроса как раз и начинается «История» Геродота. Он, Геродот, никак не отвлекаясь большей длительностью, и даже большей интенсивностью, жестокостью внутри-европейских войн, главной пружиной мировой истории полагал евро-азиатский вопрос, и начал свою Историю с заходов финикиян (азиатов) в греческие порты и с Троянской войны.

По ту сторону водораздела

Подкрепит идею решающей важности XIII века, для формирования пары: Россия — Европа, конечно же — взгляд с той стороны. В Европе нашествие монголо-татар оставило тяжелый след, память страха и бессильной ярости. Батый-хан, преследуя половецкую орду хана Котяна, прошел Венгрию, Чехию, Моравию, Польшу, Хорватию, Северную Италию даже быстрее, чем Россию. Польско-немецкая армия была разгромлена при Лигнице, венгерско-хорватская при Шайо. Венгерские феодалы убили Котяиа, но это не спасло, так как прежде были убиты монгольские послы, а Чингисова Яса в этом случае требовала беспощадной кары. Момент дополнительной обиды и досады наступает, когда все же выясняется: Европу проходит как нож сквозь масло, громит — отдельный монгольский корпус, имеющий третьестепенную задачу. В это же время шло куда более важное для монголов покорение Китая, Персии, и только один пунктик какой-то там неведомой Ясы (законодательства и политической программы Чингисхана) требовал привлечения в империю всех тюрков. Уклонение половцев рассматривается как их дезертирство и одному из корпусов одного из улусов (Джучиева) приказывается поймать половцев. Те бегут на Русь, принимаются там — значит, громится Русь, в Европу — и Европа. Все европейские (и русские) дела, планы, рейтинги могущества — вдруг сметаются напрочь. Римский папа Иннокентий IV, бежавший из Рима в Лион, выпускает анафему на хана Батыя. Правда, бежал он при непосредственной угрозе со стороны императора Фридриха II, который вступил в соглашение с татаро-монголами. Который даже писал, что готов, как знаток соколиной охоты, служить сокольничим в свите Батый-хана… но на его императорское счастье подтвердилось, что половцы до Германии не добежали и его страна сразу потеряла для монгол всякое значение.

Так одна папская анафема и накрыла тогда Фридриха с Батыем.

(Еще раз повторю, картина полного разгрома и сепаратных переговоров с татарами — на Руси в тот момент точно такая же.)

А дойдя до северо-итальянского Удине (туда бежали остатки венгров с уже остатками остатков куманов-половцев), татаро-монголы вдруг так же стремительно возвращаются. И не потому, что вдруг обнаружили какое-то там европейское сопротивление (тут уже некая изящная аналогия с европейским «Движением псевдо-Сопротивления» — Гитлеру см. часть первую этой книги). Нет, произошло событие неизмеримо болееважное для монголов: в далеком Каракоруме умер Великий Каан Угеде, а та же Яса требует присутствия на выборах нового Каана — всех монголов. И они исчезают, оставив смятение в умах. И, что важно! — запустив в этих европейских умах различную, разнонаправленную мозговую работу.

Словно в уютной кухне папы Карло, за прорванной картинкой оказалось целая страна. Одни задумались об этой стране (и о неизмеримости мира Божьего, непостижимости путей Его), а другие негодуют (и по-своему, справедливо!), что кухня стала менее уютной…

Страх и ненависть Европы — они с тех самых пор. Татария, сотни лет, на всех европейских картах — пишется только как «Тартар»(Tartar — одно из имен ада).

Книга Дитера Гро, «Россия глазами Европы. 300 лет исторической перспективы», суммирует сотни геополитических пассажей вроде этого: «Тема Польши как защитной стены Запада против «варварской» России была политически актуальной… От польского короля ожидали, что он «разотрет ногами всех московитов и татар» (…)

И так вплоть до наших «основоположников». Лондон… Карл Маркс на митинге, посвященном 4-й годовщине польского восстания: «Снова польский народ, этот бессмертный рыцарь Европы, заставил монгола отступить».

Итак завершая краткий поход к первоистокам неприятия (взаимного) Запада и Востока, надо признать решающую роль того монгольского унижения. Это был второй визит тюрков в Европу, так далеко зашедший. Первый — гунны, Аттила, народ и вождь, ставшие равно нарицательными. Выразительный штрих — британские плакаты Первой мировой войны: в апогее противоборства и ненависти германцы назывались тогда антантовской пропагандой гуннами. Хотя, опять же, если вернуться к тем гуннам III–V веков… Ведь это же они (общеизвестный факт) давили с Востока на древнегерманские племена, давили, давили и буквально вдавилиих в Европу. Объединили их с Римской империей — именно перед лицом Аттилы древнегерманцы, кельты, римляне стали в один строй. Каталаунская битва, справедливо оцениваемая как поворотная в истории Европы, объединила их в одну нацию. Аттила провидчески называл себя «Бичом Божьим» (потому как слов вроде «мотор истории», «рука судьбы», «катализатор исторического процесса» он еще не знал).

Ну а в новую, сформированную таким образом Европу — тот поход монголов был первым. А второй и последний: турки, дошедшие до Вены. Правда, тут уже вступает и своеобразная психология: турки-то Европе — «дали отыграться», дали возможность реванша, законной гордости, дали себя разгромить. А те монголы — проткнули Европу и исчезли, став почти наваждением.

А Россия ведь — страна, принявшая оба наследства: от «схизматического», ограбленного Константинополя — веру. И от этих татаро-монгол — свою новую государственность. Вот оно — принятие судьбы…

«Ну и этот их Александр Невский»! — А что Невский? Просто вору не дали зайти во второй раз. Сразу, буквально через несколько лет после удачного вселенского ограбления Константинополя, ткнуться лбом в запертые ворота Новгорода. Обидно это. Понимаем.

Но перебрав истоки неприятия, все же следует напомнить, что эта обида, даже злость — это была лишь одна нота в аккорде. Другие, и часто более важные — ноты взаимного интереса, торгового, научного, человеческого.

Да, история — неостановима. И тем более, история европейцев, уже три тысячи лет как самого мобильного, подвижного отряда человечества. Да, десятью страницами ранее я мимоходом приводил такой сравнительный образ:

…В уютной кухне папы Карло, за прорванной картинкой оказалась целая страна. Однизадумались об этой стране (и о неизмеримости мира Божьего, непостижимости путей Его), а другиенегодуют (и по-своему, справедливо!), что кухня стала менее уютной… Ну и как же это сочетается с европейской мобильностью, с теми же «Великими географическими открытиями»? А в том-то и дело, что европеец в погоне за своим интересом (и не только примитивно-торговым! Была и огромная жажда познания!), да, он являл, порой — верх человеческой отваги и предприимчивости. Он готов был продираться сквозь неведомое, идти в ту же Азию. Но… он принципиально не готов, когда вдруг эта Азия сама приходит к нему. Все его величайшие экспедиции — плод ЕГО расчета, Но когда появляется Нечто, сметающее все расчеты — рациональная часть души его просто вопиет… и порой ломается. И подобные «моменты истины» связаны не только с «визитами Азии»! Его собственная европейская жизнедеятельность нередко заходила в такие тупики расчета, из которого своими европейскими силами было не выбраться. Например — всего три шага:

1) Рациональные, гуманные идеи Просвещения.

2) Французская революция, как, примерно — завод, фабрика по их реализации, от листов бумаги «просветительских» проектов — к железу, изделию. И…

3) Наполеон, как некое, выражаясь языком XX века, «средство доставки», мощный ракетоноситель для изготовленного продукта.

И все. Три последовательных шага по расширению «сферы рационального, царства разума»— приводят ситуацию к «Европе иррациональной». Талейран, еще будучи «наркомом иностранных дел» Франции на пике ее могущества, фиксирует: эти войны, эти бесчисленные победы — это просто сказка, которую нам рассказывает Наполеон.(И идет на тайную службу к царю Александру еще в 1809 году!)

А если без «сказок», то это был просто взрыв в лаборатории европейского рационализма.

Или еще три известных европейских шажка, заведших Европу в тупик:

1) Первая мировая война.

2) «Версальское усмирение».

3) Гитлер.

И каждый раз принимать в себя осколки этих взрывов… Или другое сравнение — вбирать в себя излишки яда… Это ближе к другому нашему случаю, с марксизмом. Тоже идея рациональная, объясняющая, истолковывающая. («Вся человеческая история — это борьба за материальный интерес».)И, однако ж, заводящая в полностью иррациональный, НЕобяснимый, НЕистолкуемый, как сказали бы программисты — необрабатываемый тупик.

Лет двадцать тому назад еще признавалось, что именно пример России, приявшей в себя весь яд «классовой борьбы» — подвигнул Запад к мирному разрешению социальных противоречий. Но не будем тут идеализировать — Россия обратилась к этой чаше яда, отнюдь не как Христос в Гефсиманском саду («…о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! впрочем не Моя воля, но Твоя да будет»)…или там, как Пастер, пробуя снадобье на себе по долгу ученого. О российских кризисах, влекущих к подобным принятиям яда, будет другой разговор.

А завершая тему европейского взгляда на Россию, я приведу оценки наиболее важных исторических персон, предварив их, правда, своими собственными гипотетическими предположениями об их восприятии нас…

Россия — как сухопутная Атлантика

Два значительных пространства были долгое время границами Европы, ограничивали, брали ее «в скобки» с Запада и Востока: Атлантический океан и Россия. Две великие глади суши и моря в одном были схожи для Европы: это было нечто огромное, что трудно, но все же можно преодолеть. Напряглись и построили аппараты, прорвавшиеся через Атлантику к Индии. И даже «фальш-стена», встреченная (Колумбом) на этом пути, его фальш-Индия, оказалась весьма ценным призом. Россия для значительной части этих устремленных тоже была пространством, неприятным своей величиной. Европейских купцов интересовал, прежде всего, транзит в ту же Индию, их мореплаватели гибли в Баренцевом море в поисках знаменитого «Северо-восточного прохода» к Китаю, к Островам Пряностей. Конечно, Архангельск кроме промежуточной стоянки выкатывал и свои товары, но все же, признаем, одна каравелла имбиря или корицы, стоила как целые караваны наших классических «льна, пеньки…».

И только вторым этапом пришло «положительное» восприятие окружавших пространств. Для Васко да Гамы, (как и для пассажиров «Титаника»), каждая лишняя миля Атлантики была минусом(он потерял два из четырех кораблей, но на своем, вернувшимся — озолотился)… А вот собственно атлантическая рыба стала какой-то ценностью 250 лет спустя.

Может, некоторым покажется странным это сопоставление России и Атлантического океана, но подобие, по-моему, в этих слоях, этапах постижения, в самом первом восприятии, где великость (или просто величина) осознается, как фактор отрицательный. Преодолеваемое враждебное пространство.

Вехи восприятия

Известен папский посланник Антоний Поссевино в 1581/82 в Россию. Его миссия, зондаж возможностей объединения церквей, кончается, разумеется, неудачей, но: «Несмотря на все трудности, которые стоят на пути введения католицизма в России, для достижения этой цели не следует пренебрегать никаким средством, ибо Россия, благодаря своему географическому положению, предлагает несравненные возможности для распространения христианства в Азии».

То есть мы — средство, но и не Азия — а «дорога в Азию». Другой «козырь России» — и опять внешний, привходящий. Хроническая работа, создание антитурецких коалиций, конечно, не обходит Россию. Здесь первенствуют венецианцы, их посланник Джакомо Зоранцо, отмечает: «…большая часть населения Балкан принадлежит к греческой церкви и поэтому подчиняются Великому князю Московскому» (1576). Конечно же, преувеличение (с подчинением). «Глядя из Венеции».

Англичанин Вальтер Ралей в трактате «Максимы о государстве» приводит Московское государство на исходе — как прототип тирании. XVI век, у нас Иван Грозный. Но ближе (в географическом и военном отношении) других к царству Грозного лифляндскиие немцы. «Московская страна и правление» Гайнриха фон Штадена имеет приложение — проект нападения на Московию.

Но Мартин Лютер в памфлете против папы (1520): «Русские и московиты… эти также являются христианами, а не еретиками потому только, что не дают беспрерывно спускать с себя шкуру».

Еще с протестантского фланга. Губерт Лангет пишет Кальвину, имея в виду Москву: «Если какое-либо царство в Европе должно возрастать, так только это» (сентябрь 1558 года).

Здесь, ускоряя развитие сюжета, перейдем от первоисточников к безупречно их у суммирующему, плюс выдающему тонкий анализ Дитеру Гро:

«Это приобретение территории непосредственно влияло на европейскую систему равновесия и как раз в то время, когда Россия стала одним из факторов этой системы. Вся масса территорий, на которые распространялась Россия, была, если посмотреть исторически, как раз противовесом европейского обоснования господства над землей посредством овладения Мировым океаном. Европейские захваты земель за океаном и русские территориальные приобретения в Азии не только шли по двум различным зодиакальным направлениям и имели в качестве предпосылки разные технические средства, но они различались также — как указано выше — в своем обратном воздействии на европейскую систему государств. К этому нужно еще добавить то, что экспансия империи царя развертывалась в пространстве, которое долгое время не интересовало Запад и поэтому едва замечалась… Впечатление этой пространственно колоссально выросшей силы должно было еще усилиться, когда внезапно оказалась замеченной ее протяженность без того, чтобы раньше ее осознали в каких-либо понятиях… Ибо этот континент стран сам по себе уже взрывал своим гигантским размером всякое представление, которое люди привыкли иметь о «европейской» державе, то есть о члене европейской системы государств».

Что важно заметить у Дитера Гро: не какие-то «российские недостатки» — а именно величина России отводила мысль о единстве.

«Колосс на глиняных ногах»

Впервые этот известный библейский образ приклеили к России в анонимно изданной в 1736 работе «Московские письма». Петр Великий изображен очень скверно, а русские планы экспансии и господства рассматриваются как доказанные событиями. В Европе создали себе представление о России как о «…фантоме силы… В действительности же огромные пространства являются для России только обузой и даже могут быть для нее опасны».

Популярная в XVIII веке мысль, что слишком протяженные пространства ослабляют государство — важный тезис Монтескье, и подтверждал он его — Россией: «…было бы невозможно существовать этому царству, если бы оно было населено, цивилизованно и культурно. Лишь деспотическое насилие соединяет сегодня вместе все эти обширные пространства…»

Табула раса (tabula rasa — гладкая дощечка, лат.)

Это не только другой, более благоприятный для России, образ, или, вернее сказать — штамп. Это и новая веха в концептуальном осмыслении страны. Автор того и другого (образа и концепции) — Лейбниц. Пример его духовной эволюции очень важен и прекрасно прослежен Дитером Гро: «У Лейбница Россия впервые появляется в качестве основной темы историко-философского и политического мышления. Это, конечно, следует приписать не в последнюю очередь действиям Петра Великого. С другой стороны, тот отклик, который они встретили в Западной Европе, может быть понят только из условий, сложившихся в самой Европе. Другими словами говоря, Петр предпринял свои реформы в тот момент, когда на Западе была подготовлена почва для резонирования событиям в России. Она должна была еще выше поднять самосознание постоянно соприкасающейся с все новыми и новыми духовными мирами Европы, чтобы Петр занимался Европой, а не наоборот! Тем самым следовало занять какую-либо позицию по отношению к России и, особенно, делу Петра; уже было недостаточно признать чужое — варварским и таким образом освободить себя от труда взглянуть на это чужое более внимательно. Точно так же и Россия, в свою очередь, увидела себя перед необходимостью духовно заняться Западом. Если на одной стороне пытались обойти эту постановку вопроса при помощи ярлыка «варвары», то на другой имелась возможность — и до XX столетия — понимать Запад как находящийся в упадке: мыслительная установка аутсайдера, которая освобождает его от необходимости усваивать превосходящую культуру. Реформы Петра являются для отношения Европы к России эпохальным событием потому, что отныне как по ту, так и по эту сторону проблема России и Европы не могла больше схватываться без того, чтобы не была занята какая-либо позиция по отношению к реформам Петра».

Впервые Лейбниц упоминает Москву в работе 1669 года «Образец доказательств». По случаю выборов короля в Польше, Лейбниц доказывает, почему московский кандидат не должен быть избран: «Москва… вторая Турция… Варварская страна. Да московиты еще хуже турок! Ужасы Лифляндской войны клятвенно подтверждались и ставят вопрос, можно ли вообще допустить, что подобные люди являются христианами. Горе нам, если мы откроем им путь в Европу, срыв наш форпост, Польшу!»

В последующие десятилетия Лейбниц с растущим вниманием отслеживает все события, которые связаны с Россией, особенно все шаги юного царя: «Если столь великая масса его империи будет управляться по обычаю более культурной Европы, то дело Христианства получит из этого много плодов; есть надежда, что они постепенно пробудятся. Царь Петр хорошо знает пороки своих людей и хочет постепенно уничтожить это варварство…»

Лейбниц надеется, что Россия станет связующим звеном между Европой и Китаем. Поэтому Россия должна быть культурно оценена Европой! Путешествие Петра в Европу в 1697 году привело Лейбница прямо-таки в возбуждение. Он собирал все сообщения об этом событии. Тогда-то он впервые и приложил этот образ: «Поскольку царь хочет деварваризировать свою страну, он найдет в ней tabula rasa, как бы какую-нибудь новую землю, которую хотят распахать…»

Он попытался вступить в отношения с самим царем или хотя бы с Лефортом: «Наша обязанность и счастье состоят в том, чтобы, насколько это в нашей власти, способствовать царству Божьему, которое — у меня нет сомнений — заключается в широчайшем распространении настоящей добродетели и мудрости… Одному подобному человеку влить усердие к славе Божьей и совершенствованию людей значит больше, чем победа в сотне сражений».

Но Петр-то преимущественно занимался этими «сражениями». Лейбниц опасался ослабления протестантской партии из-за поражения шведов. Интересно для нас и то, что Лейбницево понятие «чистой доски» косвенно подразумевает критику Европы — иначе, «чистой» от чего?

«Европа находится сейчас в состоянии перемен и в таком кризисе, в котором она не была со времен империи Шарлемана»(1712). Шарлеман — это император Карл Великий, создатель Европы, с которого и началась это русско-европейское противопоставление и третья часть моей книги.

Отдадим должное интуиции Лейбница — феерический финиш XVIII века и крах феодальной Европы он предвидел раньше всех.

Дитер Гро: «После 1702 года вместе с целью введения европейского образования и культуры в Россию появляется (у Лейбница. — И.Ш.)и политическая задача — сохранить политическое равновесие, то есть сбалансировать чрезмерное французское влияние немецко-русским союзом… На сообщение о победе Петра у Полтавы он пишет в письме от 27.8.1709 к русскому поверенному в делах в Вене Урбичу: «Отныне царь будет привлекать внимание всей Европы и играть большую роль в международных делах»…

Может ли Россия представлять опасность для Европы? Это, по Лейбницу, может случиться только тогда, когда эта страна встретит препятствия в развитии по западному образцу. Очень последовательно он формулирует и здесь свою любимую мысль, что царь должен основать русскую Академию, руководство которой Лейбниц хотел бы принять на себя. В октябре 1711 давно лелеемое желание Лейбница наконец исполнилось: состоялась встреча между ним и Петром Великим… царь пожелал передать Лейбницу составление нового русского свода законов…

И сегодня обвиняя (часто обоснованно) век Просвещения во многих грехах, все же надо помнить, что прямой русофобии тогда не было. Вот истинное кредо Лейбница: «Где к искусствам и наукам лучше всего относятся, там будет мое отечество!» Растущее сознание того, что Европа сама находится в кризисе, которое усиливалось благодаря политическим событиям и личным разочарованиям, родило в его сознании образ лучшей «Европы» — то есть России, какой он ее представлял себе в будущем. Собственно, как и сам Петр, который ведь тоже все… «ко благу потомков»».

Что еще важно сказать об этом европейском «коллоквиуме» по поводу Петра и России? Северная война была для нас — первой «пиар войной»!.. Это потребовало бы целой отдельной главы — описать всю бурю, царившую в тогдашних европейских газетах. Имело ли это какое-нибудь значение? Только краткий пример. Часто у нас припоминают, что Англия в 1719–1721 году заняла резко антироссийскую позицию, высылала против нас даже флот. Но тогда надо и вспомнить, что за 3 года до этого она, Англия, приходила и на русскую сторону, и англо-голландский флот присоединялся к российскому, и более того, становился на этот период под командование Петра. И между двумя этими пунктами — только несколько лет усилий пропаганды и контрпропаганды. Была еще, правда авантюра, план одного Карлова министра, феерического барона Гертца, угрожавшая даже высадкой шведского десанта в Англии в поддержку Якова Стюарта. Но в смысле каких-то реальных выделенных для этого шведских сил — абсолютный ноль. Все в итоге вылилось в серию английских газетных кампаний и контр-кампаний… приведших, пусть и на короткое время, англо-голландский флот под управление царя Петра. PR — в полный рост.

Россия меж двух главных «Просветителей»

Но самые громкие дебаты о России разгорелись с выходом к трибуне двух главных ораторов того века. Вольтер и Руссо. Лишая себя удовольствия описать все оттенки их поистине великого диспута о России, о реформах Петра, я ограничусь здесь кратким пунктиром.

Руссо: Русские никогда по-настоящему не будут цивилизованы просто потому, что они цивилизовались слишком рано. Петр обладал подражательным гением; у него не было того настоящего гения, который создает и творит все из ничего… Он видел, что у него народ варварский, но он совершенно не понял того, что этот народ не созрел для культуры; он захотел его цивилизовать, тогда как его следовало только закалять для войны… Он помешал своим подданным стать тем, кем они могли бы быть, убеждая их, что они таковы, какими не являются.

Вольтер: Поразительные успехи императрицы Екатерины и всей русской нации являются достаточно сильным доказательством того, что Петр Великий строил на прочном и долговременном основании.

Демократ Руссо— видит народ, естественное развитие которого перечеркнул Петр.

Собеседник монархов Вольтер — видит (на месте русского народа) материал для планов просвещенного властителя.

Руссо: Царь помешал русским стать тем, чем они могли бы быть.

Вольтер: Военные успехи русских просто поразительны.

Но если глубже вдуматься, то не так и просто тут решить, кого записать в «наши», кого в — «русофобы»?

Один видит великую славу, а другой видит — нет, (пред)видит! — великую ошибку России. Одно можно сказать точно: для политического руководства России в XIX веке прогноз Руссо был бы стократ полезнее. Если бы был учтен. Он ведь говорит от лица будущейреальной и победительной силы Европы: революционной демократии.

Фронты этого будущего великого противостояния тогда, в середине XVIII века, только очерчивались. И Россия на два века попадет в злейшие враги… революционеров, демократов, прогрессистов(?) — названия — не суть, главное: Россия попала во враги тех, кто безоговорочно выиграл.

И еще ладно XVIII век, где, как выясняется, и сам Вольтер не углядел того, что углядел Руссо. Но инерция этой ошибочной политики занесла Россию уже и в XIX веке в такую пропасть, что если добросовестно проследить все следствия, все пружины истории, то надо признать: фанфаронство (на уровне ротмистров) Александра Первого и Николаев обоих бьет по России и до сих пор. Угробить 40 лет усилий целого народа— на «Священный Союз» монархов, смеющихся за спиной у России. На помощь «цесарю» против революции 1848 года… об этом далее и речь.

Наша полная свобода от «свобод»

Нашу «инаковость» мы начинали исследовать, напоминаю, с географических претензий XVIII века: «Россия… сама по себе уже взрывала своим гигантским размером всякое представление, которое люди привыкли иметь о «европейской» державе, то есть о члене европейской системы государств».

И вот на начало XXI века Россия, в общем-то, и не такой уж исключительный, запредельный мировой гигант. Выросли за это время Китай, Индия, Соединенные Штаты. Ну и мы сами постарались, в Беловежской Пуще-1991, в смысле приближения государства — к «удобопредставимым» европейцами размерам. Большой шаг навстречу…

Что ж еще остается из претензий? Оказывается — «свобода». Именно понятие «страны свободного мира» стало самым актуальным, легло на рабочие столы политиков. Едва не 95 % всех претензий к России — упреки по пункту «демократических свобод». Что ж сказать о нашей «свободности»?

Вот и Сигизмунд Герберштейн, немец XVI века отметил у нас: «Люди все считают себя холопами, то есть рабами своего государя».

И не менее известный маркиз де Кюстин (1843): «Должен ли подобный народ иметь такое деспотическое правление или же столь жестокое правление создает такой негодный народ?»

Так мы и добрались до самого сложного пункта всей этой книги. А, кроме прочего, и до ответа на главный вопрос той книги Данилевского: «За что нас так не любят?» Его ответ был: «Просто, за то, что мы, славяне, — не Европа». Конечно, из своего 1871 года он не мог предвидеть, что его гипотетическая линия противостояния Европа — славянство так существенно развернется и передвинется, что сегодня, в связи со славянством — собственно и говорить уже непонятно о чем.

«Европа» им понималась, как романо-германский продукт, и появление нового понятия «свободный мир», вышедшего за пределы Европы — вряд ли виделось из 1871-го. Ну, еще можно США посчитать продолжением романо-германства (хотя с нынешним президентом и нынешними демографическими тенденциями это будет интересный постулат), но Япония…

Сегодня, полтора века спустя, сохраняется разделение России с Западом, тоже по наборам… но уже не генов, а «ценностей».

Как теперь нам выстраивать отношения с… или встраиваться в… в этот дивный, свободный мир? Или, хотя бы — тут я сильно снижаю планку до своей частной задачи: как бы мне, к завершению этой книгу, не сбиться на примитивную и беспомощную «контрпропаганду», каковую я и сам столько лет наблюдал во всех наших «Правдах»?..

Разве что попробовать обратиться, ну хотя б к самому «отцу русофобии», маркизу де Кюстину, книгу которого «Россия в 1839 году» и 120 лет спустя переиздавали в США, «как лучшее пособие по СССР», с предисловием директора ЦРУ Беделла Смита. Попробовать привести несколько цитат из него… и не «опровергать грязные инсинуации», а как бы — «замерить дистанцию восприятия».

Итак, маркиз де Кюстин: «Это злосчастное мнение Европы — призрак, преследующий русских в тайниках их мыслей; из-за него цивилизация сводится для них к какому-то более или менее ловко исполненному фокусу. Надобно обладать большей силой, нежели Петр Великий, дабы исправить зло, какое причинил первый растлитель русских.

…Две эти нации — Россия, как она есть и Россия, какой ее желают представить перед Европой. Император менее чем кто-либо, застрахован от опасности оказаться в ловушке иллюзий. Вспомните поездку Екатерины в Херсон — она пересекала безлюдные пустыни, но в полумиле от дороги, по которой она ехала, для нее возводили ряды деревень;она же, не удосужившись заглянуть за кулисы этого театра, где тиран играл роль простака, сочла южные провинции заселенными, тогда как они по-прежнему оставались бесплодны не столько из-за суровости природы, сколько, в гораздо большей мере, по причине гнета, отличавшего правление Екатерины.

…Учтивость здесь — всего лишь искусство прятать друг от друга двойной страх: страх, который испытывают, и страх, который внушают сами. Под всякой оболочкой приоткрывается мне лицемерное насилие, худшее, чем тирания Батыя, от которой современная Россия ушла совсем не так далеко, как нам хотят представить. Повсюду я слышу язык философии и повсюду вижу никуда не исчезнувший гнет.

…Сколько здешних лесов — всего лишь топи, где вы не нарежете и вязанки хворосту!.. Все расположенные в удалении полки — только пустые рамки, в них нет ни одного человека; города и дороги только замышляются; сама нация доселе — всего лишь афишка, наклейка для Европы, обманутой неосторожной дипломатической выдумкой. Торговцы, из которых составится когда-нибудь средний класс, столь немногочисленны, что не могут заявить о себе в этом государстве; к тому же почти все они чужестранцы. Писателей насчитывается по одному-два в каждом поколении, и столько же живописцев, которых за немногочисленностьих весьма почитают, благодаря ей им обеспечен личный успех, но она же не позволяет им оказывать влияние на общество. В стране, где нет правосудия, нет и адвокатов; откуда же взяться там среднему классу, который составляет силу любого государства и без которого народ — не более чем стадо, ведомое дрессированными сторожевыми псами?

…30 июля 1839 года Вчера, окончив писать, решился я перечитать переводы некоторых стихотворений Пушкина и утвердился в том своем мнении о нем, какое составилось у меня по первому чтению. Человек этот отчасти заимствовал свои краски у новой западноевропейской школы в поэзии. Не то чтобы он воспринял антирелигиозные воззрения лорда Байрона, общественные идеи наших поэтов или философию поэтов немецких, но он взял у них манеру описания вещей. Так что подлинно московским поэтом я его еще не считаю. Поляк Мицкевич представляется мне гораздо более славянином, хоть и он, подобно Пушкину, испытал влияние западных литератур.»

Нет, начать все же придется с небольшого возражения. «Вспомните поездку Екатерины в Херсон»— это Кюстин говорит, как о доказанном, общеизвестном факте, о наших «потемкинских деревнях». Но невелика тут маркизова вина, когда мы и сами 200 лет спустя повторяем этот штамп. О котором здесь, предельно кратко:

1) К «саммиту» в Таврии Екатерины, австрийского императора и польского короля князь Потемкин действительно готовился, ну представляете, как обычно у нас делается к визитам большого начальства.

2) Дома вдоль дороги действительно были приукрашены, плюс разные там арки, гирлянды, картины (аналоги нынешних билбордов и уличных растяжек).

3) Элемент театральности во всем был, каким он и бывает на подобных демонстрациях, торжествах! Ведь, задумайтесь… теоретически, даже подносимый торжественно полуметровый каравай («хлеб-соль»), можно назвать: «потемкинским караваем», преувеличенным, приукрашенным, так как «в обычные-то дни — пекут в 5 раз меньшие караваи».

4) Но… самый-самый первоисточник этой легенды, саксонский дипломат Георг Гелъбиг(книга-памфлет «Потемкин Таврический»), писал ведь, что бутафорским был и Севастополь, куда доехали монархи и… новый флот, стоявший на рейде. Но этотфлот через пару лет воевал с турецким флотом и в нескольких битвах полностью разбил его, завладев Черным морем.

5) И главное. У фаворита и наместника князя Потемкина, можно сказать, «по определению» были враги… И Гельбигова легенда была обречена на успех.

Так что здесь разговор с де Кюстином может зайти вообще в мирно-философский диспут о… «о преукрашательстве, преувеличении, торжественности — вообще».

Другой интересный, умно-заумный кюстиновский тезис: «Писателей насчитывается по одному-два в каждом поколении… за немногочисленностьих почитают, но она же не позволяет им оказывать влияние на общество»…

То есть, писательская немногочисленность, не позволяющая влиять на общество? Не знаю, что ответить.

Еще один момент, по-моему, иллюстрирует саму суть проблемы «интерпретации». Днем был спор о Пушкине, и вечером де Кюстин добросовестно перечитывает переводы из Пушкина, обнаруживает заимствованную у Байрона и немецких философов «манеру описания вещей». Думаете, стоит «защищать» Пушкина, парировать, что и сам Байрон свои взгляды заимствовал, как известно, у Жан-Жака Руссо? Что Кюстин «очернив» Россию, бросился, «брызгая слюною» и на «наше все»? Нет, думаю, де Кюстин вполне добросовестно сличал переводы, и нашему пониманию пушкинских творений никак не помешает их принципиальная непонятность для иноязычных. «Трудности перевода». И так не только с Пушкиным, многие наши реалии — «переводятся на зарубежный» с неизбежною погрешностью.

Далее. Мелькающая у него довольно часто тирания Батыя— да, популярный образ. Истории того визита в Европу татаро-монгол уже была уделена почти глава. И в главном де Кюстин, уж во всяком случае — не клеветник. Он добросовестно сопоставляет: в его Франции король Луи-Филипп, конституционно ограничен, есть выборы, есть свобода выборов.

А царь Николай, как тот Батый— неограничен в своей власти, у подданных нет свободы выборов. Или уж свободы выбора— в таком уже философско-обобщенном смысле. Я ведь взял де Кюстина и эпоху царя Николая — не подумайте, не для того, чтоб спрятаться за 150-летнюю дистанцию, и уйти от аналогичной пары, например: Бжезинский и Путин! (Кстати, и по Бжезинскому у меня кое-что выходило, в статьях и книгах). Маркиз здесь приведен просто потому, что его книга, можно сказать — каталог архетипов, к тому же достойно литературно оформленный. Оценки его выверены и сохраняют актуальность до сих пор…

Но есть, похоже, и другие неверные, на наш взгляд, интерпретации истории, связанные с неверной оценкой самой нашей страны. Сегодня в «добросовестном случае» западный историк или политолог пересматривает все детали нашей государственно-политической машины, сравнивает с деталями западного аналога и утверждает: в России нет свободы выбора!

И теперь, не отступая к декюстиновским и николаевским временам, можно и признать: как детали политической машины, ни Верховный Совет СССР, ни даже нынешняя Госдума — не эквивалентны парламентам Запада. И в партийной системе КПСС не была аналогом европейских политических партий. И нынешняя «Единая Россия» больше похожа не на британскую консервативную партию, не на германскую ХДС, а… да, признаем, — на ту же родимую КПСС!

Но и это еще не самое «страшное признание». Дело в том, что и народ наш в целом, объективно говоря, не так ценит эти самые «свободные выборы» и вообще — «свободу выбора», как ценят их европейцы!

На ваш взгляд — это рабство, или, если без оскорблений: НЕпринадлежность русских к «свободному миру».

Нью-Йорк. 12 января 2010. INTERFAX.RU:

«Выпущен доклад международной правозащитной организацией «Фридом хаус»: «Свобода в мире 2010», по которому сегодня: свободных государств — 89, частично свободных — 58, несвободных — 47, в их числе Россия. Критерии оценки: изменения в школьных программах, подавление свободы СМИ, отсутствие независимости судебно-правовых органов, нарушения в ходе выборов. Директор по исследованиям «Фридом Хаус», Арч Паддингтон: ухудшение ситуации со свободой в мире связано с тем, что небольшая группа крупных, влиятельных, самодостаточных в геостратегическом отношении стран, таких, как Россия, Китай, Венесуэла, Иран, выступали как пример для подражания и защищали небольшие государства, где правят авторитарные режимы».

То есть 136 государств мира — свободнее, чем Россия. По критериям «Фридом Хаус»…

Действительно, в сложные сферы заплывает вопрос о «фальсификациях истории». Был такой лозунг «За нашу и вашу свободу!»— это поляки, подсмеиваясь над нашими начиненными (всякой идеологической дрянью) «разночинцами», подбивали их швырять бомбы в губернаторов и царей. Узкоутилитарное применение авторами того лозунга давно изучено, однако остается повод задуматься и более широко. Да, наверное, все же у нас и у них — разные свободы.

Полтора тысячелетия отлаживаемый механизм их работает на достижение важнейшей цели: «свободы», «свободы выбора», главных ценностей европейца.

Россиянин тоже любит «свободу выбора». Но… в тех свободах, похоже есть одно различие: наша свобода, кроме «свободы выбора», включает еще и свободу от выбора! И это вовсе не какой-то измышленный мною парадокс. Это, действительно, наша, российская, ценность — иметь свободу выбора, в том числе имея еще одну свободу: свободу выбирать самому, или передоверить свою свободу выбора кому-то другому (царям, вождям).

Ведь западная политическая свобода требует постоянных усилий по обеспечению этого самого «механизма поддержания свободы». Политическая машина требует постоянного внимания, работы, смазки. Причем такой работы, что не может быть передоверена каким-нибудь наемным менеджерам. Тут, действительно, требуется постояннаяработа всегообщества, для каковой работы требуется еще и самоорганизация (еще не легче!), постояннаясамодисциплина всего общества. Самоустранение общества от текущей политики — оно и на

Западе чревато потерей их свободы. Вот это постоянная политическая работа во имя свободы и ощущается у нас, в России — уже как нелегкая, неприятная обязанность.

Такие ли мы уж исключительные в этом своем выборе? Ядовольно долго размышлял именно над этим моментом. Эта наша «свобода выбора, со свободой и от выбора»— что это? Найденный какой-то наш альтернативный путь политического развития, имеющий свои достоинства, которые нам надо как-то пропагандировать, или хотя бы защищать? Вроде нет, в наших разговорах, в жизненных коллизиях, в литературных произведениях — нигде я не замечал вокруг этой «свободы от свободы» никакого ореола гордости. Более того, эта особенность никогда особо и не формулировалась, оставляя ощущение не альтернативы, а скорее какого-то нюанса.

Важным, хотя и мимоходным пояснением показалась мне одна из формулировок Фомы Аквинского. Да-да, того, чьи труды стали теоретическим основанием для строительства этой западной политической машины. И вот он, составляя свой перечень молитв, вдруг сформулировал это: благодарность Святому Духу за избавление от необходимости иметь политическое мнение.

Не поручусь за цитату точно, может, та мысль Фомы Аквинского и была связана с какими-то отдельными, частными тогдашними политическими дебатами, но мне показалась потрясающе важной именно эта особенность: избавление НЕ от политических мнений,(Фома Аквинский вовсе не анархист!), НО избавлениеименно… от необходимости иметь политические мнения!

Он может его иметь, но может и не…

И еще об одном слове-«члене» этой формулы Фомы Аквинского, которую я считаю, действительно, в числе самых важных изречений в истории человечества: избавление от необходимости иметь политическое мнение. — Теперь я выделяю последнее слово формулы: «мнение». Оцените еще и этот нюанс! Ведь имея «мнение», можно действовать или нет. Можно как-то выражать это «мнение», ухлопать миллион людей за его торжество, или «оставить его при себе». И Фома Аквинат, понимая первичность «мнения», говорит об избавлении — НЕ от необходимых политических действий, а об избавлении даже от корня всяких действий — от «мнения» вообще. Он словно отвечает тянущим его за рукава, зовущим его (кто на трибуну парламента, кто на митинг протеста): «У меня по этим пунктам — вообще нет никакого мнения!» Единственное его действие — пожатие плеч.

Получается, наш Фома тоже ценит свободу от политической необходимости, и в специальной молитве благодарит за свободу передоверить свой выбор Богу (или Его помазаннику?). Он и сохраняет ее, эту свободу — как оттенок, нюанс, как запасной клапан, запасной выход, как страховка от абсолютизма политической машины.

И российское отношение к этому явлению надо видеть сквозь давнее недоверие: 1) к политике, 2) к машинности (рутине, механической повторяемости, к «машинерии вообще»).

Помните, на распутинской Матере, еще в счастливые, не прощальныедни утвердился «каприз, игра, в которую, однако, включились с охотой все»: единственной на острове автомашине …серьезной работы не давали… запрягали поутру коней… а машина сиротливо плелась позади и казалась дряхлей и неуместней подвод. Тут тоже дело в нюансе: протест не против машины! (материнцы — не английские луддиты, разбивавшие станки), а против — абсолютизации машины.

Абсолютные монархи, как мы убедились в XX веке — оказались легко свергаемы, но вот абсолютизм политической машины— это совсем другая статья… Сидящих за ее тонированными стеклами даже и разглядеть не получается! У кого-то там пять газет и контрольные пакеты телеканалов, у кого-то — квитанции и «расписки в получении» за подписями «народных трибунов»… и вот уже избирательная масса тянется, как из тюбика, проголосовать за того, кто больше часов был вывешен на телеэкране.

Монарху-то требовалась только наша покорность, а политической машине еще, как смазка, как необходимый элемент — наша тупость!

Подойдя чуть с другого бока, Оскар Уайльд оформил эту дилемму в стиле своих парадоксов: «У современной демократии есть только один опасный враг — добрый монарх».

И еще о свободе как отсутствии. В разных европейских языках есть этот смысловой оттенок. О невозвращающем долги говорят: он слишком свободнопонимает финансовую обязательность. Отсутствие моральных ограничений: «либер тины», «свободные отношения»… Бесплатность, отсутствие платы: «Free»…

Был ведь уже сформулирован популярный лозунг «Человек есть то, что он ест!». А лозунг «Человек есть то, что за что он голосует!», может, и не фиксировался на предвыборных билбордах (хотя, впрочем, и был уже: «Голосуй, а то проиграешь»), но он подразумевается всей политической системой Запада, которой нас обучают и по которой мы, по вышеприведенной оценке «Фридом Хаус», — отстающие, неуспевающие.

«Свобода ОТ выбора»… то, что я назвал запасным клапаномФомы Аквинского… — да, признаем, что у нас и большинство агрегатов, узлов нашей российской машины — запасные (второстепенные) в сравнении с тем, запасным клапаном Фомы Аквината. Вот такой нюанс. Но, отнюдь, не предмет гордости.

Постоянное внимание, контроль, выявление конфликтов, формирование групп по политическим интересам, проверка отчетов политиков, все это — утомительные для нас вещи. Три партии говорят об одном факте совершенно разное — и сопоставление их справок, речей, чтение публикаций с результатами проверок, вплоть до финансовых… тут, не дойдя еще и до половины перечня необходимых хлопот, россиянин начнет зевать или рассеяно оглядываться…

Помню, как в школе мы заучивали это:

Лишь тот достоин жизни и свободы, Кто каждый день идет за них на бой! Иоганн Вольфганг Гёте, «Фауст»

Более того, припоминаю: был у нас такой утвержденный перечень великих фраз, которые рекомендовалось брать «эпиграфами» к сочинениям.(Может из опасений, что какой-ни-будь умник шарахнет что-нибудь из Шопенгауэра, а то и из Ницше?) И в том списке (выверенные отечественные авторы, плюс Маркс и Энгельс), сия цитата Гете возвышалась гордою скалой.

Наверно, и я брал это звучное: Лишь тот достоин жизни и свободы, Кто каждый день идет за них на бой!(эпиграфом к какому-нибудь сочинению… «Как я провел лето»), и вместе со всеми зазубривал…

И только теперь… столько лет, генсеков, и уже президентов спустя, теперь-то я хорошо представляю настоящее, не выспренное, наше, российское отношение к той гетевской дилемме:

Лишь тот достоин свободы? — Кто… ну еще ладно: «на бой»… Но — «каждый день»… «каждый»?!!

Или, еще более страдальчески заведя глаза: «Что, и так — каждый божий день»?!

Все же надо это сказать. Поверх всех инсинуаций… бжезинсинуаций последних десятилетий о «рабской России». По части того: «на бой… за свободу» — Россию грех не то что упрекать — грех даже сравнивать с вами… (Если, правда, это бой настоящий, не натовская бомбежка Сербии, а, допустим, Наполеон или Гитлер на пороге).

Но! Ох уж эта наша великолепная, само-свободная, но и… нетехнологичная свобода!!И по части, «каждодневности», равномерно-аккуратного поддержания политического механизма обеспечения свободы выбора — здесь русские точно уступят европейцам.

После подобного признания мне так и видится примерно следующий допрос.

— Это ведь, получается, противоречие русских с европейцами, по части понимания свободы?

— Да!!! — ответим.

— А может, это еще и «антагонистическое противоречие»? (Продолжат у нас выпытывать Гегель и все гегельянцы, младогегельянцы, включая Карла Маркса, все коммунисты, все сторонники «диалектики, развития и прогресса»).

…А вот тут уже можно вместо ответа смело посылать этих, пытающихся «расставить все точки» — на все знакомые буквы.

Ведь сегодня, как мы прекрасно уже видим, «исторические противоречия» не «разрешаются», не «снимаются» по-гегелевски, а просто… «заслоняются» другими противоречиями.

Просто вообще — забываются.

Две армии, советская и американская полвека стояли нацеленные друг на друга, стояли, переминаясь с ноги на ногу, ожидая приказа: разрешить, наконец, их «противоречие», воспринимавшееся как главное противоречие эпохи, как диалектический источник развития всего мира. И вот вылезли откуда-то сбоку, какие-то эти… Бен Ладены да Басаевы, и то самое главное противоречие испарилось… Просто стало как-то «не до него».

А противоречие католицизм — православие? Девятьсот пятьдесят лет, от анафем и контр-анафем, войн, крестовых походов — к печатным и теле— радио спорам, диспутам. И все столетия блюлась строгая граница между «каноническими территориями» и царило твердое понимание, что прибыль одного — это убыль другого, вспомните кровавую историю «униатства»!.. И вот теперь, в эти «наши дни», на обоих «строго соблюдаемых канонических территориях» пролезли, словно черви эти секты, расползающиеся по законам сетевого маркетинга. И, например, я, выразивший свое отношение к этому «противоречию», в том числе в главе «950 лет НЕ вместе», с огромнейшим сожалением читаю статьи о жутком продвижении сектантства, например в Бразилии. Оплот католичества. Гигантский Христос, раскинувший руки над Рио-де-Жанейро, великие бразильские футболисты, скромно стоящие в очереди благословиться у римского папы, все это, действительно, так красиво… и тут «эти».

Словно два профессора готовились к историческому диспуту, оттачивали контраргументы, представляли реакцию зала, репетировали жесты. И вот, приехав в назначенный исторический день, видят на дверях корявое объявление: «Диспут отменен по технич. причинам. В аудитории протравка мышей»

— Позвольте, а как же ждавшая нас публика? И, кстати, где она?

— Эвона, публика! Да сегодня ж, полвосьмого, по второй программе, семнадцатая серия! Бягите, сердешные, может еще и поспеете.

Наше с Западом противоречие по пониманию свободы и так-то хромало на обе смысловые ноги. Вспомните. Главными критериями, а по сути-то, приманками! — были объявлены: экономическое соревнование, уровень производства, потребительские стандарты, достижения.

Я прекрасно помню, как 4 июля 1982 года президент США Рональд Рейган и 45 000 официальных гостей и полмиллиона туристов наблюдали посадку первого космического шаттла на базе ВВС «Эдварс». Миллиардная телеаудитория и сама дата этой космической победы — все подогнано как раз к главному празднику: Дню независимости, дню рождения США. И едва дождавшись первой благополучной посадки первого в мире шаттла, президент Рейган объявил: «Мы сделали это — потому что мы были…(далее шла шикарная пауза, голивудских киноковбоев, наверное, тоже учили системе Станиславского)… потому что мы были… СВОБОДНЫМИ!!»Намек на СССР был кристально понятен. Весь мир (кроме, понятно, СССР) транслировал тогда эту рейгановскую фразу, но и наши перестроечные публицисты, производя свои прикидки, уровня своей аудитории, помните, часто повторяли: «Да-да. Учтите, граждане. Без свободы — не бывает и колбасы!»

И вот уже вырос целый сонм стран, без «западных свобод», но с «западными достижениями». Да и ту жесткую рейгановскую «философскую» привязку свободы к первому же удачно приземлившемуся шаттлу… ну как ее вывернуть на другой шаттл, взорвавшийся на второй минуте полета? Или на следующий шаттл, сверзнувшийся огненной кометой? «Это потому что мы — что…?»Но обнявшиеся господа Рейган и Альцгеймер — уже не ответят на этот контрвопрос. Проехали.

И то, что сейчас на Международную космическую станцию американцы предпочитают летать российскими «Союзами» — это как «обфилософить»? Опять принять фатоватую рейгановскую позу и объявить: «Мы делаем это, потому что мы… СВОБОДНЫЕ!!! но и осторожные тоже…»?

Во второй части этой книги я уже говорил о важнейшем измерении в эпоху холодной войны — о гонке потребления и ее весьма своеобразных последствиях, вырастающих в полный рост только сейчас… Здесь же я, не повторяясь, позволю себе небольшой шутливый экскурс к истокам «гонки прогресса» — вообще. Ведь за свободой, которую сейчас мы обсуждали, тянется, согласно Гегелю — прогресс. Выражаясь точнее, свобода и прогресс увязаны в одной гегелевской формуле.

Прогресс и Пруссия

Как известно, идею непрерывного мирового Прогресса дал нам Гегель: «Прогресс — это развитие абсолютного духа, познающего свою свободу!» И гениально выявив все эти «законы диалектики», «переходы количества в качество», «отрицание отрицания», впервые разобрав все источники мирового развития, (те самые «противоречия»), наш Георг не споткнулся даже и на самом главном вопросе, коварном вопросе, выраставшем по мере расписывания всех законов и обстоятельств развития. На вопросе «куда?». Если весь мир существует только в развитии, движении, то ведь интересно же: «В движении — куда?»

«Ну, так это ж самое простое! — отвечал Гегель, — Исторический прогресс, как я вам говорил, есть развитие абсолютного духа, познающего свою свободу! И тот мировой абсолютный духупорно развивал свою свободу все три мировых исторических периода, в каковые я выделил: Восточный, Античный и Германский. И достиг высшей цели своего прогресса, а именно: «создания конституционного Прусского королевства».

Именно так — проверьте. ИБрокзауз: «Философия истории» в школе Гегеля, превратилась в теорию прогресса». И советские философы, да и вообще все марксисты это (гегелевский прогресс) единодушно признавали. Соглашались, получается и с тем, что у Гегеля после Античногопериода был только Германский, то есть: славяне, с прочей негерманской мелочью — вне прогресса. И что вершина мирового прогресса по Гегелю — конституционное королевство Пруссия….

А ведь, знаете… такое приведу сравнение. Каждый раз, щелкая кнопкой электрочайника, мы ведь очередной раз признаем закон Ома. Вспоминаем, или нет, не важно. Главное: нельзя, отвергая принципиально закон Ома, одновременно ждать и нагревания электрочайника. Но ведь точно так же дела обстоят и с прогрессом/Пруссией. Пользуясь разработанным понятием «прогресса», никак нельзя забывать (и не только по причинам авторского права), что (чуть спрямляя здесь все гегелевские силлогизмы): «Прогресс» — это то, что ведет к Пруссии.

Единственное, чего Георг по объективной причине (собственной смерти) знать не мог, так это «Новые приключения мирового абсолютного духа». Который, после 1831 года (дата георговой кончины) все дальше и дальше «прогрессируя»… нанял себе для руководства своим развитием Отто фон Бисмарка. Присоединил к себе еще две дюжины немецких королевств и княжеств, и назвался… Германским рейхом (Вторым). Потом прусский мировой абсолютный духорганизовал еще что-то там в 1914 году, потом научился говорить все более и более отрывисто и громко, вскидывая правую руку вверх, потом…

Потом-то и произошло самое интересное с точки зрения нашей книги. И в том числе произошли такие территориальные преобразования, что Пруссия была объединена с Россией. Так что теперь Россия владеет как минимум половиной (Восточной) всего средоточия «Мирового абсолютного духа», данного нам в ощущенияхКалининградской области!

И, довершая в том же философическом стиле, — теперь и могила другого великого — Иммануила Канта для нас уже не «вещь в себе», а вещь…на балансе Правительства Российской Федерации!

Сам проверял, посетив Калининград летом 2008-го: состояние, уход — отличные, зер гут.

Грустно, но как это часто случается у нас, именно смерть позволяет правильней оценить какие-то персоны, их эпохи. Недавняя смерть нашего страдальца Егора Гайдара, тоже чуть-чуть продвинула процесс общественного самосознания. И самое ценное признание прозвучало с «демократического фланга». Вот оно, почти дословно: «Более всего навредили пониманию работы Гайдара те окружавшие его ультрадемократы, что несколько лет твердили обществу: «Нельзя быть немножко беременным!», «Свобода — она или есть или ее нет!», «Демократия бывает или полная — или никакая!»»

Убогость, какая все же убогость — эти их лозунги! Действительно, лидеры партии «Демократический Выбор России», очень навредили пониманию Гайдара, да и всему нашему пониманию сути нашего кризиса. Может, покажется смешно (после вышеприведенного прусско-гегелевского круиза), но дух действительно развивается, познавая свою свободу. И наша свобода, на что я пытался как мог намекнуть в этой главе, это очень получается такая… свободная свобода, то есть мы… слишком свободныв своих толкованиях свободы.

«Слишком» — на западный взгляд, но и это, процитированное из нашей демвыборороссийской публицистики 1990-х годов: «Свобода — она или есть или ее нет!», этот убогий их примитив, всероссийски громыхавший штамп, — тоже не соответствует нашей реальной общественной модели.

Это «нуйкины» (что крайне симптоматично для них): «свободу» с шенгенской визой спутали…

Вот «шенгенка», она, действительно: или она есть, или ее нет. Тут вы правы, зачем только дальше-то лезть, к «свободам», в которых вы, как…

Глава 9. От мировых катастроф — к мировым заговорам и революциям

Даже на самые всеобщие, глобально-космические, общемировые катастрофы, вроде бы уравнивающие всех и вся, от британской королевы до бангладешского доходяги, даже в реакции на какой-нибудь накрывающий всю Землю астероид Апофис или планету Нибиру, проставляющую всем семи миллиардам человек единую дату смерти — различия восприятия столь велики, что дают немалый материал социальным психологам. Всегда некая часть человечества воспринимала это как желанную новость.

Можно от них отмахнуться табличками: «Неудачники. Завистники. Нелюди…» Но штука в том, что всеобщего конца, или глобального потрясения, полностью меняющего картину жизни, в общем «кровавого обновления» — желает не только некая часть в человечестве, но и некая часть в человеке. В значительно более широком слое людей, чем те законченные лузеры— сидит эта тяга к само— и всеобщему разрушению.

Тема слишком необъятна, и в этой книге уместно сузить ее в два приема: во-первых, от мирового перейти к российскому. Во-вторых, от космических, «нерукотворных Апокалипсисов», той же безликой планеты Нибиру, перейти к «рукотворным концам», или хотя бы мнящимся таковыми. Ведь в первом, внечеловеческом, астероидном случае даже и самому неадекватному негодяю остается только мечтать, осознавая свое личное бессилие повлиять, притянуть к Земле гибельную траекторию. Во втором случае, этот класс людей может проявить (и проявляет) себя реальными действиями, вплоть до уголовно квалифицируемых. Перефразируя Маяковского: «Если звезды гасят (пытаются гасить) — значит, это кому-то нужно».

Три вспышки, три периода наиболее широкого распространения подобных настроений было в истории России.

1) XVII век — Раскол,

2) XIX–XX века — от нигилистов, «народовольцев» и до революции, гражданской войны.

3) Конец XX века. Проигрыш «холодной войны», распад СССР и другие известные события

Раскол, первый рукотворный российский «конец света», 1666 года описан в седьмой главе. Начало второго периода русского саморазрушения, автоАрмаргеддона — обозначено четко, как выстрелом стартового пистолета. Собственно это и был выстрел пистолета Дмитрия Каракозова, 4 апреля 1866 года, ровно через 200 лет после Раскола. Этот первопокушенец на императора Александра Второго Освободителя породил сонм подражателей. Мы скажем — «задал моду», нигилисты возразят — «явил пример героического самопожертвования». Можно бы, в свою очередь, им возразить, привести факт — увы! — прошедший тогда мимо массового сознания. Каракозов страдал катаром желудка, что при тогдашнем уровне медицины означало страшные мучения — без надежды на излечение. Огромная часть самоубийств той эпохи, по медицинской статистике — была вызвана именно катаром желудка. На следствии он и признавался: «…одною из главных побудительных причин для совершения преступления, были моя болезнь, тяжело подействовавшая на мое нравственное состояние. Она повела сначала меня к мысли о самоубийстве, а потом, когда представилась цель не умереть даром…».

В сем Дмитрии, первопроходце террора — и анамнез и полная «история болезни» всей касты, но яснее это становится после ознакомления еще с несколькими примерами.

У убийцы Столыпина, революционера и агента полиции Матвея Богрова не было катара желудка, но кроме крайней скуки, ощущения бессмысленности жизни была еще и полная «припертость к стене», грозившая смертью от руки «товарищей».

Сергей Кравчинский, восторгается революционером-террористом: «Он прекрасен, грозен, неотразимо обаятелен, так как соединяет в себе оба высочайшие типа человеческого величия: мученика и героя». «Колокольный» Герцен тоже «за»: «Есть мгновения в жизни народов, в которые весь нравственный быт поколеблен, все нервы подняты и своя жизнь человеку так мало стоит, что он делается убийцей».(Хотя он-то дожил до дня, когда новое поколение революционеров вытерло о него ноги, как о старую тряпку.)

Сборник «На помощь молодежи» (Киев, 1910): «…в молодом поколении растерянность и подавленность, ослабление воли к жизни, отчаянная разочарованность и гнетущее одиночество… Бывают в истории такие периоды и условия, когда разочаровываться жизнью становится особенно легко и удобно, а может быть и модно».

Аполлинария Суслова, экс-пассия Достоевского, а потом и Розанова, доказывала Федору Михайловичу, что за нанесенное ей когда-то мужчиной оскорбление — …не всели равно, какой мужчина заплатит за надругательство надо мной…Почему бы и не сам царь? — «Как просто, подумай только, один жест, одно движение, и ты в сонме знаменитостей, гениев, великих людей, спасителей человечества…». Видите, еще за 80 лет до рождения термина PR Аполлинария ухватила самую суть: все равно на ком сорвать старую обиду, но — если на царе, то ты еще и… в сонме знаменитостей, гениев…Английский термин marked people, дословно «маркированные люди», пиарщики используют в смысле обозначения категории людей уже отмеченных обществом, рынком (в данном случае это схоже: общество = рынок потребителей новостей), войдя в отношения (любые) с которыми можно тоже стать marked people.

Да, второй, наверное, каторгой была для Федора Михайловича эта феминистка-террористка. В случае пиар-Аполлинарии — это образ мыслей, характерный, но не ставший образом действий. А может — это моя психологическая гипотеза — она вместо царя использовала как marked people Достоевского, а потом и в схожем смысле — Василия Розанова. (Тут вырастает коллизия: Федор Михайлович — принявший на себя удар Аполлинарии, грудью закрывший царя. «Жизнь за царя».)

А историк Екатерина Щербакова пишет о схожем случае: «Л. Мирский, покушавшийся на шефа жандармов Дрентельна, пошел на этот шаг, чтобы привлечь внимание любимой девушки, у которой «был чисто романтический восторг перед Кравчинским», зарезавшим среди бела дня на людной улице предшественника Дрентельна — Мезенцева».

И статистически зафиксированную волну самоубийств молодежи начала XX века В.М. Бехтерев объяснял как социальную болезнь, помимо угнетающего личность аффекта, связанного с процессами модернизации общества, силу примера и общее пессимистическое настроение умов.

B.Л. Бурцев, известный «охотник за провокаторами», разоблачивший Азефа, члена ЦК большевиков Малиновского, приводит слова тайного агента: «Вы не понимаете, что мы переживаем. Например, я недавно был секретарем на съезде максималистов. Говорилось о терроре, об экспроприациях, о поездках в Россию. Я был посвящен во все эти революционные тайны, а через несколько часов, когда виделся со своим начальством, те же вопросы освещались для меня с другой стороны. Я перескакивал из одного мира в другой… Нет!.. Вы не понимаете и не можете понять… какие я переживал в это время эмоции!»

Касаясь того периода, неизбежно вспоминаешь два довольно прочно вбитых в наши мозги постулата — по поводу революционного поколения. Две иллюзии, два наполнителя: этический и интеллектуальный. Этический: «Они делали ЭТО ради нас!».(Ну или: «Ради будущего!»)Интеллектуальный: «Они делали ЭТО в соответствии с определенными историческими теориями, замыслами, научными доктринами». Картинка четкой смены «исторических формаций: рабовладельческий строй, феодальный, капиталистический, социалистический…»— накладываясь на революционеров той эпохи, заставляла рассматривать Каракозовых, кравчинских, всех тех пиар-аполлинарий — как каких-то… планомерных работников, словно героев наших «пятилеток».

Конечно, сильная резь в желудке Каракозова, или… зуд влюбленного Л. Мирского подрывают оба постулата, и что «…ради нашего (светлого) будущего», и что «…по историческому плану»— но тут я должен допустить и такое возражение: «В вашей тенденциозной подборке примеров — все рядовые исполнители, бойцы. А вождь, полководец революции, мог иметь и дальний интеллектуальный план, и достойные этические стимулы к работе над ним. А смертельно больных или смертельно влюбленных — только использовать». Потому и следующим мои примером станет гарантированно — вождь, «стратег революции» (хотя и Кравчинский с Герценом — тоже не самые рядовые).

Выше перечислены 5–6 случаев, достаточно хорошо известных историкам (не Бог весть какие специальныефакты), да и читателям. Но следующий сюжет русского концесветного шаманства — гарантированно оригинален, он вообще найден довольно далеко от хорошо изученной нашей революционно-нигилистической дороги и соответствующего корпуса документальной и художественной литературы («Базаров», «Бесы», Бакунин и Карл Маркс, Нечаев и «нечаевщина»). Как ни покажется странным, но найден этот расставляющий все точки на «i» сюжет — в истории музыки, конкретнее, в биографии великого композитора Рихарда Вагнера.

Самый значительный, из числа работавших на «конец света» в масштабе Российской империи и Европы деятель

XIX века, безусловно — Михаил Бакунин. Вождь русского и мирового анархизма, революционер, возглавлявший несколько восстаний в Европе, едва не уведший у Маркса — Энгельса их фирму «Первый Интернационал». Кроме всего того, разобраться с Бакуниным, это значит — разобраться и с его кривляющейся тенью — Нечаевым. Исследователи «нечаевщины» хорошо раскрыли главный источник авторитета главного из «Бесов». Нечаев собирал адептов — именно как «представитель Европы, помощник Бакунина». Неясные, но всеми подразумеваемые благословения и «мандаты» революционной Европы и были, так сказать, источником «революционной легитимности» Нечаева. А этот тур по Женеве и прочим «революционным Меккам», как известно, устроил ему Бакунин, представляя Нечаева как свою креатуру. И вообще, их деятельная связь — достаточно разобранный случай, так что за один прием, за одно, так сказать «надевание перчаток» — можно разобрать обоих. После известного убийства и судебного процесса (прототипного для «Бесов» Достоевского) Бакунин назвал Нечаева «мерзавцем», но общих креатурно-клиентурных их отношений это не изменило.

Большевики в Гражданскую войну радикально избавившись от анархистов, всегда тщательно лелеяли супербренд Бакунина, как ни крути — самый большой русский вклад в мировой революционный процесс до 1917 года. Все советские энциклопедии твердили о «Историческом значении…», да и в недавнем, 2006 года издания томе «ЖЗЛ» — Михаил Бакунин величественен, широк, любые полукритические, критические оценки и свидетельства — только прибавляют ему монументальности и шарма, хотя порой кажется: куда уж больше?!

Чтобы уяснить образ мыслей и вообще образ деятелей «рукотворного конца света», нужно хорошо разглядеть человека, имевшего право, перефразируя Людовика XIV, заявить: «Революция — это Я». Сложность в том, что любые свидетельства оппонентов, противников Бакунина и всего поколения революционеров — только добавляли веса, дополнительно «позиционируя» их через их противников. Пиарщики хорошо знают и используют это свойство, «позиционирующее»: «Император Александр Второй — и Дмитрий Каракозов… Столыпин — и Богров… Джон Леннон и Марк Чэпмэн… слон — и моська».

Революционеры — тоже плохие помощники. Конкуренты. (Забавно — этого чувства ярые борцы с собственностью преодолеть так и не сумели). Маркс и Энгельс выдавали горы негатива о Бакунине до сентября 1872 года, до изгнания того из «Интернационала» — именно потому, что была реальна угроза, что наш богатырь Михаил, уже учредивший всеевропейский «Альянс (революционеров)» — сам изгонит их и возглавит «Интернационал»… Согласитесь — саморазоблачение гораздо лучше действует, чем десятки разоблачений. Покажем Бакунина — глазами самого фанатичного из его поклонников, и к тому ж — всемирно знаменитого композитора.

Рихард Вагнер и Михаил Бакунин (Опыт «сравнительного жизнеописания»)

«Сравнительные жизнеописания», как известно — прием (сейчас бы сказали — «формат») самого Плутарха, виртуозно выстраивавшего пары биографий греков и римлян. Максим Горький предложил серию «Жизнь замечательных людей», ставшую в нашей стране не менее культовой, чем «исходник» Плутарха. Правда, принцип попарно сти был утерян, но как свидетельство преемственности остался плутарховский факел.

В 2006 году в «ЖЗЛ» вышла биография Михаила Бакунина, легендарного революционераи проч. — но именно в его случае более всего жалко утерянного принципа «парности». Есть просто уникальная личность, дающая ему, да и всем революционерам мира совершенно невероятную подсветку. Вагнер. Любимый композитор Гитлера, запрещенный в Израиле и полузапретный в СССР, поистине — феномен восприятия. Вряд ли найдется из величайших творцов человечества еще кто-либо, чье собственно творчество настолько заслонено разными историческими анекдотами, связанными с тем, какие монархи, нации, страны — как его воспринимали. На «одной шестой» Вагнер был известен строго по двум пунктам:

1) «Полет валькирий»— наиболее популярный звукоряд, саундтрексопровождавший кинокадры с немецко-фашистскими войсками (особенно танковыми, и особенно в период наступления).

2) Участие совместно с Бакуниным в знаменитом Дрезденском восстании 1848 года.

Ради того восстания Вагнер, едва отползший от пропасти крайней нищеты, пожертвовал должностью капельдинера саксонского короля. Впереди, после восстания, у него были: эмиграция, годы еще более страшного бедствования, но, в конце концов, сказочный триумф.

В старости, диктуя (по настоятельной просьбе баварского короля) книгу «Моя жизнь», Вагнер уделил Бакунину и его революции больше места, чем любому из музыкантов, даже больше, чем всем музыкантам вместе взятым! — подсчитайте, убедитесь. Воспользуйтесь уникальным шансом: взгляните на знаменитейшего революционера — глазами верного его бойца. Итак… Дрезден, 1848 год.

«Заинтересовался я этим необыкновенным человеком уже давно. Меня поразила импозантная внешность этого человека, находившегося в расцвете тридцати летнего возраста. Все в нем было колоссально, все веяло первобытной свежестью. Мои впечатления от него колебались между невольным ужасом и непреодолимой симпатией… (Далее о взглядах и теориях.)Рассчитывал Бакунин на инстинкт преследуемого животного — на ненависть русского мужика к его мучителям-дворянам. В мужике цельнее всего сохранилась незлобливость натуры, удрученной обстоятельствами. Его (будет) легко убедить, что предать огню замки господ со всеми богатствами — дело справедливое и богоугодное. Охватив Россию, пожар перекинется на весь мир… Видимо он (Бакунин) чувствовал себя прекрасно, когда, растянувшись на диване у гостеприимного хозяина, мог диспутировать с людьми различнейших взглядов о задачах революции. В этих спорах он всегда оставался победителем. С радикализмом его аргументов, не останавливавшихся ни перед какими затруднениями, выражаемых притом с необычайной уверенностью, справиться было невозможно. Помню, как один поляк, испуганный его теорией, сказал, что должна же быть хоть какая-нибудь организация, обеспечивающая человеку возможность пользоваться плодами трудов своих. Бакунин ответил: «Тебе придется, стало быть, огородить свое поле и создать полицию для его охраны». Поляк сконфуженно замолчал. Бакунин: «Устроители нового порядка найдутся сами собой — необходимо найти силу, готовую все разрушить. Представим, что весь мир с Петербургом, Парижем, Лондоном, сложен в один костер. Можно ли думать, что люди, зажегшие его, начнут потом строить на его обломках?!»…Тем, кто заявлял о своей готовности пожертвовать собою, он отвечал возражением, производившим сенсацию, что не в тиранах дело, что все зло в благодушных филистерах. Типом такого филистера он представлял себе протестантского пастора. Он не мог допустить, что немецкий пастор в состоянии стать истинным человеком. Он поверил бы этому только если бы тот самолично предал огню все свое поповское достояние, свою жену и детей».

Согласитесь, как все здесь, в записках Рихарда Вагнера — прекрасно и узнаваемо! И диван (привет Обломову!)… и поляк «оконфуженный» — то есть признавший очередную бакунинскую победу в этом споре. И сам уровень этих споров, воспроизведенный с немецкой точностью… Аргумент «полиция» играл роль удара тока в опытах с собаками: «Нельзя!» «Фу!» «Запрет!». Бакунин только сказал: «…полицию?» — и все, оппонент-поляк капитулировал. И главное, повторю: все это вспоминается — восхищенным адептом, забывшим в тот момент, что кстати, именно в полиции служил его родной отец— Фридрих Вагнер!

Бакунин переехал в Дрезден, только что поучаствовав в «Парижском», а потом и в «Пражском» восстаниях. Известно, что он там был в числе руководителей, еще я могу предположить, что он там все провалил, подвел восставших, но… по Праге у нас нет столь роскошного свидетеля, как по Дрездену.

Настоящая поэма начинается, когда чемпиону в этом «диванном многоспоръе» прямо на блюдечке преподносится готовая «революционная ситуация». Немецкие вожди были счастливы привлечь к практическому руководству Дрезденским восстанием знаменитейшего революционера Михаила Бакунина. Теперь он мог, подобно чеховским героям («Вся Россия — наш сад!») сказать: «Весь Дрезден — мой диван!».

Еще раз слово Рихарду Вагнеру: «Неожиданно я встретил его. В черном фраке и неизбежною сигарой во рту, он бродил по городу… При коменданте, неспособность которого быстро выяснилась, был образован военный совет из опытных польских офицеров. Бакунин, сам ничего не понимавший в стратегии, не покидал ратуши и Гейбнера, помогая советами и проявляя удивительное хладнокровие. (Забавнейшая, недооцененная деталь. Тут Вагнер, равно как и все последующие историки и апологеты, забывает, что Бакунин — тоже офицер, как минимум — коллега поляков, взятых для военного руководства. — И.Ш.).

…Бакунин предложил снести в подвал ратуши все наличные пороховые запасы и взорвать ее, когда приблизятся войска. Городская управа протестовала. Он, Бакунин, настаивал на необходимости этой меры. Но его перехитрили, удалив из ратуши весь порох…

В элегантном наемном экипаже сидели Гейбнер, Бакунин и энергичный секретарь почтового управления, Мартин… На козлах уместился почти весь секретариат. Бакунин разъяснил, как без малейших потерь совершилось отступление из Дрездена. Рано утром он приказал свалить деревья Максими-лиановской аллеи, чтобы оградить отступающих от кавалерийской атаки. Его чрезвычайно забавляли жалобы жителей бульвара, оплакивавших «die schönen Beüme» (прекрасные деревья)… Тем временем мольбы владельца экипажа становились все назойливее… Этот человек говорил, что нежные рессоры не могут вынести такой тяжести… Мольбы его перешли в громкий плач. Бакунин молча с чувством удовлетворения следил за этой сценой и произнес: «Слезы филистера — нектар для богов». Но для Гейбнера и меня эта сцена была тягостна, стали думать, не лучше ли нам выйти, но заставить усталых людей сойти Гейбнер не решался… (Хотя ведь именно жирная туша Бакунина более отягощала «нежные рессоры», и сошедшие Гейбнер с Вагнером в сумме не столь облегчили бы карету. — И. Ш.)

…Скоро появился и Бакунин, хлопотавший лишь об одном: найти хорошего офицера. Но такового не сыскалось. Один уже немолодой, но очень живой человек, явившийся во главе значительного отряда из Фохтланда, произвел на Бакунина хорошее впечатление своей энергичной речью.(Курсив мой. — И.Ш.) Бакунин предлагал назначить его немедленно главным военачальником, но среди суматохи нельзя было прийти к определенному решению».

Вот в чем ценность подобных столь необычных свидетельств. Вагнер ведь уверен, что он пишет — панегирик Бакунину! И увидеть… блуждающего с сигаройпо Дрездену руководителя восстания. Офицера, «. хлопотавшего лишь об одном: найти хорошего офицера». Или это: «…Один уже немолодой, но очень живой человек… произвел на Бакунина хорошее впечатление своей энергичной речью». — Нашел собрата. Однако шоу продолжается.

Вагнер: «Бакунин предлагал назначить его (Имелось в виду — речистого собрата из Фохтланда. — И.Ш.)немедленно главным военачальником, но среди суматохи нельзя было прийти к определенному решению… Только к полудню я узнал, что произошло. Гейбнер, Бакунин и вышеупомянутый Мартин прибыли к воротам Хемница в частном экипаже. Гейбнер с полным авторитетом назвал себя и велел пригласить городские власти в указанную гостиницу. Прибыв туда, все трое свалились от усталости и заснули. Внезапно в их комнату ворвались жандармы и арестовали их. Они попросили только дать им возможность несколько часов поспать, указав на то, что в таком состоянии, в каком они находятся, о бегстве не может быть и речи. Утром под сильным военным эскортом они были отвезены в Альтенбург… Шурин очень тревожился о моей судьбе, так как командиры коммунальной гвардии с яростью отзывались обо мне, как о человеке, которого видели в обществе опасных революционеров».

Вагнер тут проскакивает, но мне кажется интересной, важной эта деталь — тройке революционеров дали выспаться, пожалели, «повезли утром». Я, к сожалению, не могу здесь привести более развернутых цитат, но общий тон свидетельствует: Рихард Вагнер пишет это, сохраняя весь пиетет пред Бакуниным. Правда в воспоминаниях композитора (это все же — не детальная хроника Дрезденского восстания) нет одного сюжета, который зато есть во всех других документальных описаниях: Бакунин предлагал вынести из Дрезденской галереи картины (в том числе и «Сикстинскую мадонну» Рафаэля!) и расставить на баррикадах. Тогда, дескать, саксонский король или побоится стрелять, отступит, или окажется глазах человечества — виновником, губителем, вандалом…

В 2005 году мне посчастливилось видеть шедевры Дрездена и Рафаэлеву «Мадонну». Вспоминаю свои тогдашние, самые типичные, я думаю, вполне наивные впечатления («вот, ты сейчас стоишь перед самым, наверное, лучшим, что смог создать человек в своей истории»), мысли о судьбе полотна, пережившего войну, вывезенного в 1945-м в Москву и возвращенного немцам, и о полной его беззащитности: где-то два на два с половиной метра — на улице этот парус, самым малым порывом ветра швырнуло бы и разодрало о бакунинские баррикады, еще до подхода саксонской гвардии…

Вагнер: «Я был до такой степени охвачен впечатлениями пережитого, похожими на бред, что при новой встрече с Листом едва мог проявить хоть некоторый интерес к предстоящей в Веймаре постановке «Тангейзера»».

Да-да, Франц Лист, потратил много лет своей жизни, помогая другу, «пробивая» его оперы, отчасти компенсируя то время и силы, украденные у Вагнера революционерами. И именно с «Тангейзером» тема кражи имеет продолжение малоизвестное, но просто уникальное по своей поучительности. Послушайте Увертюру к этой гениальной опере, или «Хор Пилигримов» — и вы не сможете не узнать мотивы нескольких лучших песен эпохи революции 1917 года и Гражданской войны. Мне кажется, что советский полузапрет Вагнера связан еще и с той кражей — пардон — «реквизицией» мелодий: в случае трансляции первоисточника, некоторая часть революционного искусства сразу потеряла бы половину своей эмоциональной убедительности.

Здесь хочется отойти от заявленного парадоксального жанра: малое — увиденное великим. Расстаться с нигилистом-болтуном и напомнить о «российском позитиве» в жизни гениального композитора. Наша страна дала ему самого может восторженного и вместе с тем тонко понимающего ценителя — музыкального критика Александра Серова. Его энергии Вагнер обязан приглашением в 1863 году в Петербург и Москву. Огромный успех вагнеровских концертов принес и такой существенный результат, как 7000 рублей — похоже самый значительный разовый доход (до перехода под персональную опеку баварского короля). По-своему гениальна и нижеследующая микро-опера пресловутого Третьего отделения. На два голоса: Донос тайного агента и Резолюция управляющего. 1-й: «Вагнер хотя и принимал участие в беспорядках в Германии, но ныне, кажется, остепенился». 2-й: «Несмотря на то, иметь тщательное за ним наблюдение». Каково? Так и видишь этих агентов, слушающих — по заданию! — в зале Дворянского собрания (ныне Большой зал филармонии) Лоэнгрина! Правильно — остепенился! Еще более правильно — мимоходный ярлык «к великим событиям»: беспорядки в Германии. Именно — беспорядки, временное отсутствие порядка. Бакунин на диванах и баррикадах искал «силу, способную разрушить», ан вот же она, всегда рядом — госпожа Энтропия!

Один из концертов пришелся на годовщину освобождения крестьян (19 февраля) и потому был закончен исполнением официального гимна. Публика, восторгавшаяся «Валькирией», приняла «Боже царя храни», продирижированное Вагнером холодно. «При первых нотах повернулись и ушли. Это все были молодые люди с бородами», — доносил агент.

Россия дала миру и «лучшего Лоэнгрина». Исполнение этой партии Леонидом Собиновым стало событием в музыкальной истории. Выдающийся немецкий дирижер Артур Никиш вспоминает: «Какое небесное видение, небесный голос! Скольких Лоэнгринов я пересмотрел на своем веку, но никогда не переживал такого глубоко поэтического, захватывающего момента. Я дирижировал и чувствовал невольные слезы, катящиеся по моей щеке». Немецкие теноры после 1908 года отказались от прежних трактовок образа в пользу собиновской.

Хотя и в этой счастливой истории можно отыскать фантастический завиток судьбы, вновь бросающей Вагнериану в лапы революционеров — уже XX века. Новое издание Бакунина, ставшее писать и говорить — в рифму, и названное лучшим и талантливейшим революционным поэтом Маяковским— опубликовало в числе прочего такие строки, просто-таки науськивающие ЧК на Леонида Собинова: «…ваше Слово — слюнявит Собинов… Эх, мы бы поговорили иначе, с этим Леонидом Лоэнгринычем!.. А ваши кто родители? Чем вы занимались до 17 года?»

Финальное сопоставление

Подобно тому, как, например проклятия деньгам (власти денег) — выглядят более убедительными в устах человека, когда-либо хоть какие-либо деньги имевшего, так и проклятие власти, любому порядку, организации, структуре, убедительнее прозвучит (точнее, имеет право прозвучать) только от человека чего-то когда-то организовывавшего! Рихард Вагнер дал нам счастливый и уникальный случай подсмотреть за Бакуниным-организатором. Дал случай и подсмотреть за хаосом вообще.

Полезное зрелище для нас, зубривших мировую историю от одной революции до другой: от «революции 1848 года»(«бакунинской») — до «Парижской коммуны», потом до «революции 1905 года», и далее до…

Для нас, изучавших, эти прорехина полотне истории, словно некие узоры, небывалой красоты, нам, на кого… огромное влияние оказали идеи Бакунина— (согласно всем советским энциклопедиям).

А сам композитор Вагнер, носивший такую же долю революции, хаоса в груди, явил пример счастливого ее преодоления, и кроме своих гениально организованныхопер, еще и организовалоперный театр нового типа, включая физическое строительство специального новаторского здания театра в Байрейте. Организовалтам уникальные, единственные в истории музыки Байрейтские фестивали. Плохой финансист, он все же организовалдля финансирования Байрейта — Акционерное общество, пайщиками которого были студенты, рабочие, а также… турецкий султан (!), бразильский император, египетский хеддив. На роль Байрейта — столицы вагнеровских фестивалей — претендовали еще Вена, Лондон, Чикаго!

Петр Чайковский о Вагнере: «Никто не может отрицать великости выполненной им задачи и силы духа, подвигнувшей привести в исполнение один из громаднейших художественных планов, когда-либо зарождавшихся в голове человека».

Причем Рихард Вагнер преодолел Бакунина, революцию без каких-то мелодраматических «сцен расставания», отречений, отрясания праха.

Такая получается «историческая подсветка» для Бакунина и революционеров. Свидетельствующая о том, что позыв к разрушению сидит не только в части человечества, но и в части человека. И что значительно большая часть людей, чем непосредственно «ушедших в революцию», сумели трансформировать этот апокалиптический импульс в творчество, дело.

Эксперты и духовидцы

«Предсказание судьбы СССР» (1931) князя Владимира Михайловича Голицына

Князь Владимир Михайлович Голицын — самый успешный градоначальник за всю историю Москвы. Московский губернатор, а затем трижды московский голова (выборная должность, аналогичная нынешнему мэру), буквально «втащивший Москву в XX век.

Я многие годы писал о представителях этого необычайно талантливого рода. В 2002 году правнук московского градоначальника Михаил Владимирович Голицын, профессор МГУ, академик и один из крупнейших современных геологов, автор энциклопедии «Угли России» — передал мне это «Предсказание…» своего прадеда. Впервые я опубликовал его в журнале «Моя Москва» в 2003 году, затем в «Литературной газете». В череде откликов и перепечаток запомнился журнал «Новая Неделя»: запуская свой пилотный номер, они предварили эту статью лихим анонсом на титульной странице: «Лужков— хороший мэр. Но были и лучше!».

Труды и дни князя Голицына

Был такой знаменитый образчик неудачного прогноза, выданного в середине XIX века: «Через восемьдесят лет улицы всех мировых столиц: Лондона, Парижа, Петербурга, Вены, Москвы, — будут покрыты слоем лошадиного навоза толщиною в полметра». Точно прогнозируя рост населения, промышленности, транспортных перевозок, вычислялось количество лошадей и прочее… Москва, в отличие, например, от тщательно спланированного Петербурга, была наиболее сложным полигоном для промышленной революции рубежа XIX–XX веков. Но без той реформы города в современном понятии просто бы не было. Как нынешняя Москва без метро и трех транспортных колец стала бы, разве что, городом-музеем, бетонными Кижами…

В новую эру город входил под многолетним руководством князя Владимира Михайловича Голицына — губернатора, затем московского городского головы. Крайне редко дореволюционная Москва давала звания почетного гражданина города, это был совершенно особый статут ходатайств, резолюций и затем — Высочайшего утверждения. Владимир Михайлович Голицын был одним из двенадцати почетных граждан Москвы.

Родился он в 1847 году в Париже. Высокое положение родителей доставило юному Владимиру знакомство со многими знаменитыми людьми. Из гостей семьи он запомнил митрополита Филарета, Николая I, Бисмарка и Вильгельма I. Сиживал на коленях у вдовы Пушкина Натальи Николаевны, когда она угощала его мороженым и конфетами. Учителем русского у него был Шевырев. Семьдесят лет спустя эти детские впечатления и феноменальная память доставят ему неожиданный и единственный заработок. После революции, по заказу Бонч-Бруевича он получал из государственных архивов старинные фотографии и расписывал: кто есть кто.

В 1869 г. закончил, со степенью кандидата естественно-исторический факультет Императорского Московского университета. Начал службу в Московской городской распорядительной думе с должности коллежского секретаря (10-й класс Табели о рангах).

В 1883 г. князь Голицын — исполняющий должность московского вице-губернатора. За участие в организации освящения Храма Христа Спасителя и коронации Александра III награжден. С 1887 г. московский губернатор.

Одна из главных заслуг Владимира Михайловича Голицына перед Москвой — это «вписывание» в давно сложившийся город новой инфраструктуры. Построены были:

Первая Московская электростанция (1886 г.) на Раушской набережной, Георгиевская электростанция (1888 г.).

Четыре новых вокзала: Курский, Павелецкий, Виндавский (Рижский), Савеловский.

50 артезианских скважин на территории города, Рублевские водозаборные сооружения.

Первые очистные сооружения (5,4 тыс. м 3/сутки),

Первая телефонная станция.

Кажется, простое дело — трамвай… Но город был весь «разобран» на маршруты отдельных «конок», находившихся во владении множества частных лиц. По опыту приватизаций/деприватизаций самых последних лет вы можете представить, насколько конфликтное предстояло дело. За несколько лет город выкупил права на эксплуатацию «конки» и заменил ее трамваем. При князе городская управа приняла и проект строительства метрополитена. Осуществление рассчитано на 1914–1920 годы. Первая линия была — «от Сокольников до Парка» — узнаете? Проектировщики тридцатых годов начинали уже не на пустом месте.

После революции его арестовали. Узнав о том, новый московский глава, третье-четвертое лицо в рейтинге ВКП(б) Лев Каменев вызвал Голицына. Своеобразной «платой» за мастер-класс по управлению Москвой стала «охранная грамота», которую Каменев завизировал и у других членов Политбюро. После того как в тридцатых годах эти деятели догнали свою судьбу, бумажка стала, наоборот, опасным букетом автографов «врагов народа» и ее сожгли.

Похоже, идея «сто первого километра» вызревала в большевистском руководстве постепенно… В 1929 году Голицыных лишили продовольственных карточек и выслали из Москвы на станцию Хлебниково, Савеловской железной дороги. В 1931-м, по мере «обостренья классовой борьбы», попросили переехать еще дальше.

Четыре поколения Голицыных поселились в небольшом домике подмосковного города Дмитров. Так среди гонений он прожил 15 «советских» лет, публикуя научные труды по ботанике, переводя с французского научные и литературные тексты. Немного не дожив до 86 лет он скончался, оставив этот документ.

Предсказание (фрагмент)

…с другой стороны то, что режим является величиной отрицательной, видно из того, что им ничего не создано взамен разрушенного, а разрушены собственность земельная и фондовая, частная торговля, широкая промышленность… Коллективизация земледелия, торговли и производства не в состоянии заменить собою то, чего уже нет… всем этим подорваны, если даже не сломаны все устои общественного строя, которые не могут быть заменены никаким пролетариатом, какими бы коммунистическими идеями этот последний не был одушевлен.

…Поэтому его падение воспоследует силой инерции, а не под ударами грозы или в порывах бури , но как-то само собою, собственной тяжестью, т. е. непригодностью к реальному окружающему его миру, его атмосфере, его условиям. А что падение рано или поздно совершиться, в этом я ни минуты не сомневаюсь.

Лично я думаю, что возникнет диктатура, но не коллективная, как теперь претендует на это искусственно сложившийся пролетариат, а диктатура личности, наподобие наполеоновской после его побед в Италии и Египте. Но что-то я плохо верю в появление гения из нашей русской натуры, дикой, дряблой невежественной.

Что касается нашего государства, то мне представляется как неотвратимое следующие факторы: захват Петрограда финляндцами, присоединение правобережной Украины к Польше, захват Одессы Польшей. Независимость прежней казацкой области — Донской, Кубанской, Астраханской, отпадение азиатских областей, когда-то насильственно завоеванных Россией. Таково мое предсказание относительно более или менее близкого будущего.»

Редактировать, убирая этот… «. захват Петрограда финляндцами» я специально не стал, но выделил фрагмент, имеющий наиболее тесное отношение к теме книги. Ведь тогда в победе коммунизма не сомневались ни известнейшие западные интеллектуалы, ни целые научные корпорации — тем интереснее взгляд выдающегося русского администратора.

…падение… само собою, собственной тяжестью (каковую тяжесть-то в 1931 году по многим параметрам — еще только предстояло набрать). Ведь еще только предстояло выстроить: заводы, электростанции, порты, военные базы, новые рода войск, города, мосты, типографии, телебашни, самую большую в мире партию, пропагандистский аппарат… в общем все что упало само собою, собственной тяжестью— через 60 лет!

И еще этот пункт… непригодностью к реальному окружающему его миру , его атмосфере, его условиям.

Предсказано, согласитесь, главное — падение не в войне, вроде Второй мировой а именно во время жизни в этом быстро меняющемся мире, во время того, что как раз и назвали «Холодная война»

Рутений. Штрихи к коду

«Линдуловская роща»

Нам, с таким ужасом отыскивающим в календарях приговор лично себе или своему поколению, трудно даже и представить то ощущение времени или, скажем, личной растворенности во времени, которое господствовало в умах наших предшественников. Несколько неожиданный пример этого ощущения попался мне во время одной из питерских журналистских командировок: Линдуловская роща.

В отличие от недавнего московского юбилея (850-летие города в 1997 году) трехсотлетие Санкт-Петербурга привело за собой целую вереницу многих трехсотлетий. В частности, за трехсотлетием Балтийского флота последовало трехсотлетие петровского «Указа о корабельных рощах».

Трудно даже представить, но в лесной Руси, пробившейся тогда к морю, почти не было корабельного леса. Нет, конечно, без счету было «сосен корабельных», но они могли пойти только на мачты. Береза — на деготь и разве что на дрова для камбузов и специальных жаровен, которыми обогревались и сушились кубрики. Остальное елово-осиновое и прочее богатство — вообще никуда. Для строительства корпусов нужны твердые породы. На 66-пушечный корабль только дубового леса уходило 4100 тонн.

Все сосчитанные дубовые рощи приписали к флоту — и… стали закупать лес в соседней Польше. Да-да, Петр, «закрывший проблему» с железом, чугуном, медью, стеклом, добившийся ценой общеизвестных усилий «импортозамещения» почти по всем артикулам, — вынужден был строить флот отчасти из польского леса.

Ну, конечно, мириться с этим было «не можно», и последовал указ. О, эти петровские указы! Обращал ли кто-нибудь внимание на следующий, может, единственный в мировой истории логический феномен? Обычно указы Петра начинались с описания безусловных выгод очередного нововведения: «Поелику великая польза есть…», — а заканчивались угрозами батогов, вырывания ноздрей и сажания на кол для тех, кто будет уклоняться, кто будет продолжать «жить не по пользе».

Адмиралтейством были пересчитаны 12 корабельных рощ Свияжского, Чебоксарского и Козьмодемьянского уездов Казанской губернии — вышло 539 332 дерева. Флотские комиссионеры по всей Руси «чинили публики» — говоря по-современному, организовывали торги (по еще более современному — проводили тендеры). Просветитель Феофан Прокопович читал специальные проповеди о военном флоте, величая боевые корабли «сии оруженосные ковчеги, крылатые и бег пространный любящие полаты». Кое-кому приказывалось, а помещикам — по-хорошему предлагалось «сажать же лутками (желудями) дубы», чтобы потом с выгодой продавать Адмиралтейству твердую древесину.

Одна только тонкость, одна цифра переводила проблему из экономико-технической в разряд философских. Указанные деревья до нужных корабельных кондиций растут 300 (триста) лет!!! Эти самые триста лет, которые мы недавно столь радостно отмечали…

Что характерно, величина срока ожидания, запас требуемого терпения были всем известны, но тогдашней власти и в голову не приходило как-то подсластить эту пилюлю. Планировать, мыслить подобными историческими масштабами, провидеть своих потомков в десятом колене (поделим триста лет на стандартный демографический срок — получается 10 поколений) казалось одинаково естественным и царям, и подданным. Почувствуйте разницу: строя другие планы, другая власть нуждалась именно в таком подслащивании, постоянно намекая на свои особые, номенклатурные отношения со временем. Помните «ускорения», «…нынешнее поколение будет жить при…», «500 дней»?

Впрочем, строительство флота всегда было самым долгим делом. Помню, как поразил меня царский план строительства дредноутов. Вроде сугубо военно-техническая программа, учитывающая британский опыт и наши цусимские ошибки. Принята в 1912 году, сроком на 25 лет. Поразительное совмещение: государь император, торжественный спуск на воду дредноутов, завершающих серию, и… 1937 год на календаре! Кажется, можно увидеть эти «летучие голландцы», эти виртуальные царские линкоры 1937 года… Бутылка шампанского на праздничной ленточке летит, летит… и пролетает сквозь борт, не разбившись на счастье…

В эпоху Анны Иоанновны член Военно-морской комиссии, лучший из петровских адмиралов, гренгамский победитель Наум Акимович Сенявин признавал: «Ежели заблаговременно тех больших кораблей не убавится и строение оставлено не будет, то весьма через краткие лета не токмо на те большие корабли принципиальные деревья, но и на меньшие уже того сыскать трудно будет… однако ж для славы Российского государства один стопушечный корабль всегда надлежит содержать».

Для Черноморского флота энергией Потемкина были мобилизованы рощи Гомельской, Могилевской областей и польской тогда еще Подолии. Для Балтики исследовали и признали подходящей архангельскую лиственницу — но ее тоже отчаянно не хватало. Аж возле Байкала кто-то из птенцов гнезда Петрова разыскал подходящую кандидатуру — сибирскую красавицу, даурскую лиственницу, и в 1738 г. на полпути от Санкт-Петербурга до Выборга была заложена Линдуловская (птичья) роща. Первым фортсмейстером — «лесознателем» стал Габриэль Фогель, с немецкой педантичностью выхаживавший и нумеровавший сибирский молодняк.

После финской войны эти прекрасные места вернули России, и нужно было менять названия. Келломяки стали — Комарове, а соседняя Райвола — Рощино. Здесь похоронены Анна Ахматова, Дмитрий Лихачев.

В этих «культовых» местах два года проводился международный Рощинский фестиваль «Мировая деревня». Журналисты Татьяна Вершинина и Наталья Савощик, придумавшие его, собирали фольклорные ансамбли из многих стран, народных художников. Главным «экшном» была… мировая свадьба. Для пары молодых рощинцев-молодоженов была сыграна свадьба по обрядам и обычаям всех участников: донских казаков, бурят, финнов, поляков. Но особенно восхитил меня момент, когда во время экскурсии по корабельной роще бурятские музыканты узнали «свои» лиственницы. Кинулись к экскурсоводу, и та все подтвердила умиленно задравшим головы бурятам, рассказав эту историю о петровском указе, лесознателе Фогеле и даурской лиственнице.

Много еще интересного рассказала мне тогда студентка Петербургской лесотехнической академии Ира Иванова. О своем учителе — дендрологе профессоре Булыгине. О таксационных показателях дерева (диаметр 51 см, высота 41 м). С неподдельной душевной болью упомянула, как во время недавней бури всего за два часа погибло 260 деревьев. Но меня занимал все тот же временной парадокс: вот именно сейчас пришел срок, назначенный этим «принципиальным», по выражению адмирала Сенявина, деревьям.

Смогли бы вы представить такую картину. 2003 год. Торжества, 300-летие Санкт-Петербурга. На трибуне мэр Яковлев, высокие гости, музыка, корреспонденты. Пиар разлит в воздухе. И вот где-то сбоку, правее, где к Дворцовой площади подходит улица Степана Разина, вдруг слышится что-то, будто заминка какая-то. Охранники в темных очках отворачивают телекамеры, окружают какую-то повозку. А на ней сидят, испуганно озираясь на огромные плакаты с рекламой женских прокладок и на таблички со странным, диким названием улицы, имени — «известного вора, бунтовщика Степана Разина», мужички.

И сорвав перед охранником шапки докладывают: «А мы крепостные — барина… такого-то. Лес вот корабельный привезли. Как нам, мил-человек, к Адмиралтейству-то проехать?»

Вот о чем бы нам думать и думать! О терпеливом календаре годовых колец корабельных дерев и о наших предках, работавших при Петре Первом с расчетом, самое близкое — на наши 2000-е года.

Глава 10. «Апокалипсис персонально для СССР»

При всей возможно мелькавшей иронии по поводу исследуемого потока «концов света», апокалиптических страхов, надо признать, что одну настоящую катастрофу мы все ж наблюдали, и не так уж давно. Возможно, все эти угрозы надо было понимать несколько иначе. Содомских огненных дождей не проливалось, тела в кипящей лаве не лопались, но, может, совсем не этого и следовало опасаться? Государство и общество, образуемые путем изъятия части силы и свободы у людей, их составляющих — всегда представлялись чем-то более мощным, долговечным, неуязвимым, чем тела любых индивидуумов. Меня еще со школы занимала одна мысль, читая о «вырождении», «вырожденстве», «вырожденчестве» древних римлян, помню, я все пытался представить: ну ведь не стали же римляне ходить в трясучке, со слюною, текущей изо рта. И не стали же рождаться они ростом вполовину от германцев, их покоривших?

В телесном смысле германцы и древние римляне, или же цыгане и «советские люди» (конституция 1977 года как раз успела признать образование этой «новой исторической общности — советские люди») — индивидуально все были примерно одинаково устойчивы. Но разложился и претерпел катастрофу сложный социум. В данном случае — советский. Понятен пример с радиацией, убивающей человека, но бессильной против более простых тел тараканов и скорпионов. Ведь в 1991 году не только государство «схлопнулось» — крах и проигрыши «государственных машин», в общем нередкие, разбираемые историками случаи. Но тогда рухнуло и общество, а это другой, но столь же реальный механизм, позволяющий, например, тем же цыганам, без помощи всякого государства пережить «историческую общность — советских людей», и дальше весело петь и, пританцовывая, выжигать наркотиками целые города (вроде Кимр).

Все дальнейшие главы этой книги — описание феномена «холодной войны» и распада СССР. Но рассмотрен этот феномен будет с несколько необычных точек зрения, потому далее и появятся:

— Страх как политический и социальный фактор,

— Модель противостояния: «Ученые и военщина»,

— Выигрыш Советским Союзом гонки вооружений и проигрыш «гонки потребления»,

— И глава «Пиарщику врат зари»— своего рода записки рядового участника «Холодной войны», частное свидетельство человека эпохи краха СССР.

Уравнение с неизвестным числом неизвестных (Природа страха и «холодная война»)

Вообще говоря, это многолетнее противостояние, соревнование двух систем, двух блоков, возглавляемых СССР и США, мне и представляется эдаким «уравнением с неизвестным количеством неизвестных». Неимоверно сложно было решить это «уравнение», более того — сложно было даже и понять: в чем состоит это «решение». Военная победа? Но мы прекрасно помним, что с определенного момента — все политики, госдеятели заявляли, что «военное решение невозможно».«Мировая революция»? — Так же, историки подтвердят, что в СССР линия на мировую революцию была отвергнута еще со времени падения Троцкого. «Конвергенция»? — тоже памятный термин, своего рода научный эквивалент «ничьей» в поединке СССР — США. «Победа американских ценностей»? Это чуть ближе к историческим итогам, — крах социалистического блока и СССР многим позволяет довольствоваться этим приближением. Будет рассмотрен и этот вариант. Пока же рассмотрим некоторые более-менее известные пары неизвестных, переменных в этом уравнении. И после этого перебора параметров — попробуем как-то взглянуть и на НЕ перебираемое, НЕ исчисляемое. На то самое — неизвестное количество неизвестных, иначе говоря — на те, многими ощущавшиеся иррациональные составляющие великого соревнования двух систем.

Иксы и игреки в уравнениях вооружений.

«Гонка вооружений», то есть параллельное соревновательное производство оружия и периодические замеры уровня вооруженности наличествовала во всей истории цивилизации. В чем отличие именно «гонки США — СССР»? Начиная с параллельных подсчетов Фукидида (триеры у Афин и союзников — триеры у Спарты и союзников, гоплиты, пелтасты, лучники…). И так до Второй мировой войны включительно — вооружения были измеримы (в т. ч. по физическим параметрам) и соизмеримы. К описываемым временам арсеналы вооружений и оружия массового поражения (и разнообразнейших средств доставки) столь выросли качественно, что на всех переговорах по разоружению самой сложной частью стали согласования огромного числа неких «таблиц соответствия», как-то условно приравнивающих бомбардировщики и ракеты MX (перебрасываемые по подземным железным дорогам) одной стороны — к ядерным подлодкам другой… Помните знаменитую советскую стратегию «асимметричных ответов»? Понятно, что превосходство в 12 авианосцев можно было сопоставить с 5800 танков — только через общий знаменатель потерь, которые теоретически можно было бы нанести тем и другим видом оружия.

Но самая хитрая диалектика эпохи состояла в том, что успех мирного разрешения отдельных уравнений конфликтов, приводил к тому что полномасштабная война все отодвигалась и отодвигалась, и в арсеналах устрашения все большую и большую долю составляли виды оружия никогда (слава Богу!) практически не испытанные. Были взрывы на полигонах, устрашающие «учебные» пуски ракет, маневры, штабные игры, но понятно же, что вывести настоящее уравнение соотношения сил ядерных подлодок, авианосцев, новейших танков и бомбардировщиков можно только по результатам боевых испытаний. Да даже на самом элементарном уровне. Дачник, поджидая друзей, колет топориком дрова для бани и мангала. Как его уравнять с алебардщиком, раскроившим в 11 сражениях 77 голов (хотя алебарда — это тоже топор)… То есть в этот период (гонки вооружений СССР — США), имели место уникальные переводы:

Воображаемый урон — реальный страх — реальные экономические затраты — реальное оружие защиты.

Вот на что в этой цепи метаморфоз нужно и обратить особое внимание. Именно реальность страха, включенность этого параметра в системы геополитических уравнений не давала страху, воображениюполностью, как говорят теперь «виртуализироваться». Ведь в итоге цепочки они превращались во вполне реальноеоружие и экономические затраты!

Об этой второй производной от оружия, о страхе — будет интересно поразмыслить. «Страх» в этой цепочке совсем не означает, что население враждующих блоков бегает, как персонажи в триллерах. Реальность его страха — в осознании своего угрожаемого положения и… готовность работать, отдавать изрядную часть своего достояния военно-промышленно-му комплексу, как раз и закольцовывая эту цепочку, выводя на реальные экономические затраты. В политэкономии это называлось воспроизводство(«простое…» или «расширенное воспроизводство»).

Ну а то, что в период холодной войны воспроизводство страхабыло расширенным, это в общем-то факт доказуемый, замеряемый (гонка вооружений).

Вот пример, заслуживающий, по-моему, гораздо большей известности, обдумывания и даже восхищения. Рассуждая о подсчетах, равновесии страхов, угроз, согласитесь, важно попробовать рассмотреть угрозу в самом чистом ее виде, в абсолюте…

На самом дне страха

То, что Суэцкий канал был главным стратегическим пунктом Британской империи — общеизвестно. Как и то знаменитое британское определение Азии: «Территория к востоку от Суэца». Может, эта психология и объясняет их, британцев, наивные попытки, поперек всех известных, проверяемыхцифр и фактов, приравнять к Сталинградской битве! — свою стычкуу Эль-Аламейна.

Да-да: в сравнении со Сталинградом, битва при Эль-Аламейне (Египет) — почти что стычка, уличная драка. Но у британцев: «…не пустили корпус Роммеля к Суэцу — «Вселенная устояла!». Но и безо всякой иронии Суэцкий канал был, действительно: «британской «Дорогой жизни», и если не захватить, то хотя бы вывести его из строя, было для держав Оси очень важно. Но что собственно там «выводить из строя»? — этот канал не имеет шлюзов. Это по сути — искусственного происхождения 161-километровый пролив между Средиземным и Красным морями и бомбить его — все равно, что, допустим, бомбить проливы Дрейка, Магелланов… Или пролив Ла-Манш (тоже, кстати, называемый — «Каналом», «Инглиш Ченэл»). То есть, бомбить его — толочь воду в море, в буквальном смысле тоже.

Но… Суэцкий канал узок, местами до 100 метров, и если подорвать проходящие суда покрупнее, канал можно просто — забить. Итальянцы были, мягко говоря, не самые бравые вояки — преодолеть зенитный огонь проходящих кораблей и подорвать их итальянским бомбардировщикам не очень-то удавалось. Единственный их прием был: прилететь в момент, когда канал пуст, и сбросить магнитные мины. Ведь береговые зенитки англичан прикрывали едва ли десятую часть 161-километрового суэцкого фарватера.

Здесь, как в «форсированном» варианте шахматной партии, единственно возможный английский ответ: расставить вдоль берега людей, считать все сброшенные мины, прервать движение кораблей и тралить, пока не будут подняты все до единой… Отважные британские моряки упорно совершенствовались, постоянно сокращая удельное время на поиск/поднятие/обезвреживание итальянских мин. Осложняли англичанам работу и сбрасываемые муляжи, макеты мин — их ведь надо было так же искать, тралить, подымать наверх, прежде чем убедиться…

И тут нация Леонардо да Винчи ответила изобретением, выводящим, скажем, всю мировую человеческую изобретательность к таким пределам, где за цепями физических, химических, психологических законов маячит уже чистый гений. Или чистый абсурд.

Муляж мины, выполненный целиком… из соли. В своих секундах полета, всплеске удара о воду она была неотличима от «настоящих», «боевых» прототипов, но далее ее «действие» отличалось кардинально. От удара она раскалывалась на мелкие куски, успевавшие быстро раствориться в суэцкой воде. И от «мины» оставался… только сосчитанный англичанами всплеск. То есть — образ, в самом чистом виде. Страх, идея угрозы— абсолютно нематериальная субстанция, подобная мировому эфируили флогистону(в русском варианте — теплород)XIX века.

Если одна железно-тротиловая мина отнимала у англичан в среднем где-то полтора часа — то эта… даже уже и не солевая к тому моменту, а именно — идеальная, чистая «идея мины», «возможность мины» — она перекрывала канал на целые дни поисков. Останься в воде, на дне хоть какой-то фрагмент, ошметок, выдававший мистификацию, муляж — можно было бы искать эти фрагменты. Найти, удостовериться, и вычесть этот всплеск из сосчитанных на канале. А так… англичане, даже позднее узнав об итальянской хитрости, должны были все же определенное время тралить дно канала, тралить, выскребать… самое дно своего страха, прежде чем кто-то из начальства принимал на себя ответственность — возобновить движение…

Этому сюжету не дал забыться, раствориться английский писатель Ивлин Во. В послевоенном путевом очерке он приводит свою беседу с ветераном, счетчиком тех минных всплесков на Суэцком канале… Почему же этот уникальный сюжет столь недооценен? Не знаю. Ровно столько же недооценен и сам Ивлин Во, лучший живописец абсурдов XX века, «призванный в ряды и направленный», как и наш Гоголь, в «писатели-сатирики».

Пример второй. Средневековье — оно всегда рядом

Высадившись в Нормандии, американцы вступили в бой с немцами и… еще с одним брэндом ужаса: Отто Скорцени.

В биографии Эйзенхауэра приводится такой случай. Как-то в американском тылу остановился джип с несколькими солдатами, водитель попросил залить им бак «петрола». Но в обиходе американцы никогда не называют бензин петролом.

Подозрительных задержали, оказалось — это немецкие диверсанты. По всему американскому фронту поползли слухи: «Тот самый Отто Скорцени…» Вырисовывалась гигантская операция по засылке немецких диверсантов, экипированных и говорящих по-английски — в просто-таки угрожающем совершенстве! Брэнд «Скорцени» заработал на всю мощь.

«…Среди союзных солдат и офицеров поползли слухи один невероятнее другого. Что помимо диверсий, распространения паники, диверсантам приказано выкрасть или убить главнокомандующего — Эйзенхауэра». За все время операции была обнаружена только одна группа, именно та, с «петролом», но сама случайность поимки, фольклорно-жаргонная подробность — пугала американцев более всего…

Военные патрули (умножившиеся многократно) стали хватать всех подозрительных. Но как выявить диверсанта, когда «великий и ужасный Скорцени» может в совершенстве подделать форму, документы, язык, акцент?! Его знаменитый фокус с десантом на планерах и вызволением Муссолини был у всех на слуху. В массовом сознании Скорцени уже вполне потеснил, наверное, и самого Гудини.

И тогда американские патрули стали «…задавать вопросы, на которые должен ответить всякий американец. Кто такой Микки Маус, какое прозвище носит та или иная бейсбольная звезда».

Тут уже появляется некая изящная закольцованность интриги: с фольклорным страшилищем Скорцени стали бороться с помощью фольклора же…

Но случай с генералом Брэдли стал еще более красивым поворотом сюжета. В самый разгар «охоты на диверсантов» на дороге был арестован командующий группой армий генерал Брэдли. Сдав положенный экзамен по Микки Маусу и Дональд Даку, генерал засыпался, когда ему приказали назвать столицу штата Иллинойс. Точнее генерал-то назвал правильно: «Спрингфильд», но проверяющий сержант слыхал только о крупнейшем городе Иллинойса, и был уверен, что «правильный ответ — Чикаго»… «Генерал Брэдли был арестован и увезен на допрос в штаб американской армии».

Добавим, что в той военно-нервозной обстановке генерал с огромной вероятностью был бы просто застрелен, произведи он хоть какое-либо резкое движение, диктуемое, кстати, естественной уязвленностью военачальника, да и знатока американской географии тоже…

Мораль: знания, вырывающие индивида из круга, в котором вершится действо, (пускай и походящее на средневековую «Охоту на единорогов») — излишни и опасны.

«Ученые — военщина»

Нота весьма характерного сожаления прозвучала, впервые на Пагуошской конференции [5]еще в начале 60-х годов, а затем — многократным эхом в выступлениях ученых, гуманистов, а далее — ив книгах, фильмах соответствующей тематики: «Мы столько проповедовали о мире, гуманности, но угрозу мировой термоядерной войны победили простые и холодные калькуляции генералов! Именно их расчеты возможных потерь отодвинули войну».

Не знаю, подсластило ли обиду ученых-пагуошцев присуждение им в 1995 году Нобелевской премии мира, но антитеза эта вполне сформировалась: ценности гуманизма и расчеты Генштаба. И сравнение их эффективности в деле предотвращения Большой войны. И явная победа — генштабовских сметчиков.

Но если чуть вдуматься, отвлечься от сословной солидарности, конфронтации «интеллектуалы — военщина», то окажется, что даже и такой способ достижения результата (предотвращения мировой ядерной войны) — все же свидетельство известной интеллектуальной утонченности XX века. Полувековой мир продержался, по сути — на хорошем воображении, на способности представить невидимое, поверить — не вкладывая перстов в раны.

Мысленно прикладывая виртуальные картины развалин к Москве, Нью-Йорку, Ленинграду, Магнитогорску, Чикаго, Лос-Анджелесу… генштабисты словно с какой-то своей точки зрения перечитали Евангелие, где Спаситель говорит апостолу Фоме: «Ты поверил, потому что увидел… блаженны не видевшие и уверовавшие»…

Могут возразить — на столы начальников Генштабов ложились вполне точные расчеты экспертов, калькуляции мегатонных мощностей зарядов, возможных потерь, и где-то на полях этих докладных записок родилась геостратегические формулировки: «неприемлемые потери», «нанесение противнику неприемлемого урона».

Но и с этой стороны мы опять придем к таким субстанциям, как «воображение», «вера». Ведь и самый развернутый, с расчетами и формулами, доклад, положенный на стол, оставляет хозяину стола итоговый выбор: поверить в эти расчеты/ не поверить. И в большинстве случаев на тех же столах лежали и альтернативные расчеты и докладные записки. Это было одной из главных задач лиц, принимавших решения — обеспечить поступление нескольких экспертных оценок. Да ведь практически и перед каждой известной исторической точкой развилки, где государства, армии вроде бы имели выбор (популярный ныне термин «точки бифуркации»), где они словно приостановились и затем уже шли — к краху, крупной исторической катастрофе. И практически всегда близ этих точек были свои предупреждавшие, в древние времена — пророчившие, а позже, в рациональную эпоху, выкладывавшие «точные расчеты» (которым не поверили).

И какой именно урон противник посчитает для себя неприемлемым? — Тоже вопрос, в известной мере, воображения… И Джон Леннон, автор знаменитой песни — неформального гимна движения пацифистов «Imagine» («Представьте мир БЕЗ войн…»), попал-то он ведь в точку, хотя и, как говорят, «с точностью до наоборот». Именно хорошее умение представитьвойну, позволило этой «военщине» — все же не нажать кнопку. Здесь и логическая смычка с главой «Так что же нам делать с этой победой?» из первой части этой книги. Надо только пояснить, что слово «военщина» здесь применено в широком смысле. Вышедший в отставку американский главнокомандующий во Второй мировой Эйзенхауэр — он оставался «военщиной» и в два своих президентских срока. Потому и закончил войну в Корее, не дал себя ввязать в войну с насеровским Египтом (наоборот, оказал сдерживающее давление на Великобританию, Францию, Израиль — на одно десятилетие заработав Штатам авторитет миротворца в арабском мире).

А вот Л.И. Брежнев, даром что четырежды Герой, маршал, вписавший себя в мемуары Жукова — он как раз «военщиной» не был. Потому и нажал «афганскую кнопку».

Не хотелось бы при этом идеализировать Эйзенхауэра, в Гватемале поспособствовавшего свержению президента Хакобо Арбенса, вмешавшегося в Ливане, отправившего в 1960 году в полет (только до Свердловска!) знаменитый разведывательный самолет U-2. И во всех советских издания записанного как «Эйзенхауэр — активный сторонник «холодной войны»». Но именно его причастность к катарсису Второй мировой войны позволила ему вести эту «холодную войну» правильно, адекватно. Постигнуть истинные правила этой войны: не дать проиграть своей стране и не дать свалиться в войну «горячую». Потому и трумэновскую Корейскую войну закончил, но и Гватемалу — «не отпустил».

Ну и своеобразная, символическая закольцовка этого фрагмента о противстоянии «ученые — военщина», времен «Холодной войны» СССР — США. Внучка президента-военщины Эйзенхауэра стала женой знаменитого советского ученого Роальда Сагдеева.

Цитата с «той стороны холма»

Возможно, это мое эссе о страхе и холодной войне кому-то покажется слишком измышленным, стилистическим упражнением автора. Но вот, например, статья Питера Престона «Наши бестолковые шпионы» в «The Guardian«(«Гардиан», Великобритания):

«Считается, что секретные агенты должны знать, что происходит, но история говорит об обратном… в 1989 году, за несколько недель до падения Берлинской стены, я встретился с послом Ее Величества в Восточном Берлине. Мы обсуждали изменения режима, но в разговоре не прозвучало ни малейшего намека на грядущий конец. Для наших людей, державших ухо востро, произошедшее стало такой же неожиданностью и сюрпризом, как и для всех остальных. И это неприкрытое ошеломляющее удивление сквозит сегодня в каждой главе пишущейся истории «Холодной войны»… ЦРУ снова и снова ошибалось. Как следует из записей и размышлений Рейгана, ни один ведущий агент ЦРУ в Кремле не знал, что происходит.

У КГБ дела были еще хуже. Когда член ЦК Виталий Катаев, ведший аккуратные и многочисленные записи, изучил отчет о состоянии рейгановской программы «звездных войн», он обнаружил «ленивых и пассивных шпионов, часто выдававших вырезки из прессы за разведданные». Больше всего они боялись, сделал вывод Катаев, «недооценить серьезность угрозы, так что они ее переоценили».

Ложная тревога была основным ответом бюрократического незнания. А незнание, в свою очередь, было платой за агентов, которые находились слишком далеко от центра власти(курсив мой. Комментарий далее. — И.Ш.)и слишком плохо понимали, что происходило на самом деле.

Звучит знакомо? Конечно, и ЦРУ знало, что оно должно думать об экспансионизме Москвы (а если ЦРУ о чем-то забывало, министр обороны Чейни всегда был рядом, чтобы напомнить об этом). КГБ с генералами Советской армии за спиной примерно так же плыло по течению. И зима 1983/84 года была лишь одним из тех моментов, когда мир случайно чуть не погиб. Но основная ошибка, заставляющая вздрогнуть, — прямо противоположное толкование политических убеждений (и общедоступной информации). Джеймс Бонд был не у дел. Джордж Смайли дремал или читал не ту газету. ЦРУ тянуло не за ту ниточку, как обычно.

И это только вершина айсберга ошибочных оценок риска в 60-е, 70-е и 80-е годы по обе стороны «железного занавеса», возникших благодаря крайне слабым достижениям шпионажа.

Те из нас, кто дрожал во время холодной войны, жили самообманом».

Книга одного из ведущих аналитиков Дэвида Е. Хоффмана «Мертвая рука» (David Е Hoffman. The Dead Hand) фиксирует эту же лавину взаимных ошибок:

«Что записал в своем дневнике 18 ноября 1983 года президент Рейган? «Я чувствую, насколько велика паранойя Советов, что на них нападут… Нам следует сказать им, что здесь ни у кого нет намерений сделать что-то подобное». Почему 18 января 1984 года КГБ проинструктировал своих агентов в Европе и США смотреть, не происходит ли «массовый убой скота и складирование мяса на хранение»? И как тогда заместителю начальника ЦРУ (сегодня министру обороны США) Роберту Гейтсу пришло в голову спросить, «действительно ли советские лидеры были настолько оторваны от реальности, что они в самом деле верили, что упреждающее нападение было действительно возможным?» Его собственный ответ: «Разведка США не смогла понять истинного масштаба их страха».

Оба приведенных фрагмента хорошо показывают работу страха в годы «холодной войны». Единственно, я считаю, что Питер Престон очень упрощает эту, по сути, философскую коллизию, сваливая все на «наших бестолковых шпионов».

Что правительства США и Британия не знали истины, потому что их шпионы находились слишком далеко от центра власти.

Но фокус в том, что подберись они ближе к центру власти(залезь в кабинет Брежнева или того самого работника ЦК Виталия Катаева) — они еще больше зачерпнули бы того искаженного политического восприятия, которое Престон сам же называет — «паранойей»! Аналогично и в Вашингтоне. Так и проходило «зацикливание». Инерция восприятия, взгляда на шпионскую работу: чем выше проберешься, тем ближе ты к истине.

Но одно дело — выведать характеристики какой-нибудь новой вражеской подводной лодки, дальность полета новой ракеты, вес танка, и совсем другое — выведывать мысли Брежнева, которые сами уже есть результат искаженного мировосприятия, навеянного своимиразведчиками, выведавшими мысли Рейгана, которые, в свою очередь…

Нет, шпионы должны поставлять на-гора — сырье.

А в той Игре (синтез «переводного дурака» и «веришь — не веришь») — проиграло более молодое государство, но с более старым лидером. Мне доводилось разбирать этот случай подробнее, с выходом на современность.

Геополитический Дартс (Дротики локальных конфликтов в двух полушариях)

Михаил Саакашвили, на церемонии в Батуми, присвоив кандидату в президенты США Джону Маккейну звание «Национальный герой», подарил ему пистолет. Рассказав, что этот пистолет во время войны во Вьетнаме у пленного американского пилота отнял русский генерал. В августе 2008 года этот генерал «продал пистолет одному грузинскому бизнесмену», и вот теперь Саакашвили «замыкает круг», возвращая его Маккейну.

Действительно, какое зримое и веское напоминание Маккейну: «Помни, кто тебя держал в плену, пытал, да еще и забрал твои вещи»!

Но здесь кроме Джона Маккейна, надо вывести на арену еще одного персонажа, коллегу и соратника Маккейна. Техасский конгрессмен Чарльз Вильсон:

— Во Вьетнаме мы потеряли 58 000. Русские в Афганистане потеряли 25 000. Они нам должны еще 33 000 убитых.

В США был запущен простой, понятный лозунг: «Пусть у русских будет свой Вьетнам!»

Правда, этот же Чарльз Вильсон проливал и слезы, «о страданиях афганский детей, ранивших его сердце», выбивая в конгрессе деньги на «стингеры» для сбивания советских вертолетов. Советские летчики должны посидеть в плену, как наш Маккейн!

Так все же: сострадание (к афганцам) или железная арифметика потерь?

Впрочем, как известно, Чарльзу Вильсону делали операцию по пересадке сердца, так что здесь можно оставить и самый мягкий, примирительный вариант:

— В одном из сердец конгрессмена сидела калькуляция тех, еще вьетнамских потерь: «Они нам должны еще 33 000 убитых».

А в другом конгрессменовом сердце — сострадание к афганцам.

Правда получается, по вильсоновской же арифметике, по всем правилам арифметических пропорций, для успешного «взыскивания» остатка этого долга (33 000 убитых), — Афганская война должна была протянуться еще 17 лет — равно как 17 лет для этого должны продолжиться и… страдания афганский детей, ранивших его(второе) сердце…

Но самая-то важная моя поправка в другом. Вьетнам и Афган…

Учился-то будущий конгрессмен Вильсон неважненько: второй с конца по результатам экзаменов по истории. (А как Маккейн, честно говоря — не знаю). И почти извинительно ему не знать, что вьетнамский узел затянулся еще в его дошкольные годы. И уж к этому СССР не имел ни малейшего отношения. Да, СССР заваливал потом Северный Вьетнам горами оружия! Да, советской ракетой был сбит будущий республиканский претендент Маккейн.

Но СССР не провоцировал США влезать во Вьетнам!

Вот главное отличие между сведенными в единый баланс Вьетнамом и Афганистаном! Ибо заманивание СССР в Афганистан — это была удачнейшая американская спецоперация. Збигнев Бжезинский хвастается ею по сей день, изумляя европейских телевизионщиков уровнем американского цинизма.

Как известно, 24 декабря 1979 г. советские войска вошли в Афганистан. Но еще 3 июля 1979 г., как свидетельствует сам Бжезинский, он направил докладную записку президенту, в которой высказал мнение, что «помощь противникам афганского режима (Тараки — Амина) будет побуждать Советский Союз к военному вмешательству». И президент Картер подписал первую директиву о предоставлении тайной помощи противникам режима в Кабуле. И недавнее документированное разоблачение состояло в том, что ранее по американской версии, их помощь моджахедам началась строго после 24 декабря 1979 года {«…защита афганских детей, разрывавших второе сердце Вильсона»). И вот Роберт Гейтс и еще несколько чиновников признали, а Бжезинский, так и вовсе — похвастался! — что помощь началась еще 3 июля 1979, и именно с целью спровоцировать советское вторжение в Афганистан.

Вот Бжезинский в интервью французской газете Nouvel Observateur (18–25 января 1998 г. и чуть ранее, в интервью телесети CNN 13 июня 1997 г.):

«Нувель Обсерватер»: Вы не жалеете о том, что вы содействовали исламскому фундаментализму, что вы снабжали оружием и консультировали будущих террористов?

3. Бжезинский (как замечают французские интервьюеры — удивляется): Эта секретная операция была отличной идеей. Ее целью было заманить русских в афганскую ловушку, и вы хотите, чтобы я жалел об этом? Что важнее с точки зрения истории мира? Талибан или падение советской империи?

И таких трелей счастливого триумфатора еще 5 страниц…

Потом США развернул целую кампанию санкций и акций, «заставивших СССР заплатить большую цену» за инспирированную ими авантюру. Бжезинский лично бывал в Пакистане, координировал совместные с этой мусульманской страной усилия и втянул в антисоветскую ось «саудовцев, египтян, англичан, китайцев»…

В общем, признаем, разыграно было блестяще (правда и политический маразм брежневщины помог). Но согласитесь, колоссальнейшая, качественная разница с Вьетнамом.

Вьетнамский конфликт, это, собственно, на 99 %— французская колониальная война, расколовшая страну на Север и Юг еще в самом начале 1950-х.

Слишком уж громкий, на весь мир прозвучавший, разгром французов при Дьенбьенфу (7 мая 1954 года) побудил США сначала помочь союзникам, а потом и занять постепенно освобождавшееся французское место. Влезть в старые колониальные французские дрязги, тянущиеся еще с 1858 года! (год появления французов во Вьетнаме). Это было сугубо франко-американское решение. Перечитайте историю президента Эйзенхауэра работы Роберта Иванова — там впечатляющая картина, как опытный и мудрый полководец Второй мировой войны всеми средствами препятствовал вползанию США во вьетнамско-французскую столетнюю войну. И что из этого вышло.

Роберт Иванов: «Воздержаться от интервенции в Индокитае было нелегким делом для Эйзенхауэра. На него оказывалось большое давление внутри страны с требованием нанести по Вьетнаму удар хотя бы с воздуха. Французские союзники США по НАТО, предвидя катастрофу в Дьенбьенфу, где вьетнамцы окружили французские войска, беспрерывно взывали к натовской солидарности, настаивали на прямом военном вмешательстве США в войну во Вьетнаме».

Репарации, которые платит победитель…

Сравнив в самом начале этой главы законы ведения «холодной войны» с «уравнением с неизвестным числом неизвестных», я теперь возможно кратко пройдусь по этим неизвестным. Или иначе сказать — переменным.

1) требовалось воображение вполне высокого уровня, холодная войн» все же имела значительную воображаемую компоненту — и выше были рассмотрены эти частные уравнения страха.

Хотя должен признать: «воображение» — не лучшее слово. Может, Imagine? (У нас вроде уже закрепились имажинисты, имидж). Слово Imagineимеет, как бы раньше сказали, «подходящее происхождение». Этимологически восходя, как известно, через «магию», «магов» — к индуистской «майя» («зеркалу мира», иллюзии — причины вечной изменчивости сущего).

2) Театры военных действий «холодной войны». Вот несколько хорошо известных, утвердившихся тогда названий сфер, где главным образом велась эта война: «гонка вооружений», «экономическое соревнование», «локальные конфликты», «идеологическое противостояние», «пропаганда».

3) Понятна тесная связь «гонки вооружений» и «экономического соревнования»: экономика генерировала вооружения. Но Соединенным Штатам удалось навязать нам еще одну «гонку», значение которой для исхода «Холодной войны» очень недооценивают — «гонку потребления».

4) СССР не проиграл гонку вооружений, возможно даже правы те, кто утверждает, что СССР был близок к выигрышу этой гонки.

5) Но СССР проиграл гонку потребления. Уровень жизни в СССР стал неприемлемым для нового поколения граждан.

Что свидетельствует об именно «гоночности», соревновательности в потреблении? То есть — его включенности в общее соревнование «СССР — США». Факт в том, что впервые в истории России, СССР граждане стали сопоставлять свой, полуинтуитивно обобщаемый уровень жизни НЕ с аналогичным же своих предшественников, а с уровнем жизни своих современников, но в другихстранах.

Факт в том, что до начала 1980-х годов СССР обеспечивал непрерывный подъем этого уровня (расселенные коммуналки и бараки, бытовая техника…). Но теперь уже (и, в общем, впервые в истории) граждане говорили не: «У нас — лучше чем у наших отцов, дедов», а: «У нас хуже, чем у европейцев, американцев».

Это, скорее всего, говорит еще и об идеологическом поражении.

Но гонка потребления — победное оружие США, не завершилась вместе с их победой над СССР. Это очень важное следствие. Даже и нынешний 2008 — 20…(?) годов мировой кризис справедливо объясняют неумеренным потреблением в США. Навязанные рекламой стандарты: непрерывная смена жилья, автомашин, бытовой техники — на последние деньги (уровень сбережений многих слоев граждан США к «миллениумному» рубежу обнулился, что просто потрясает ученых-экономистов).

И пройдя «нулевой уровень» они продолжали потреблять, уже в кредит, что, собственно, и стало самой главной, исходной причиной мирового кризиса.

И самое важное наблюдение, доказательство инвариантности, некоего подобия: Второй мировой и «холодной» войн. Ведь не из-за этого газетного штампа под рисунком (должно быть Кукрынинксов или Ефимова): «Холодная война», они — эти две войны, здесь сопоставлены.

Симптоматически важным показалась мне тотальная критика — даже европейцами! — «зажравшихся в кредит американцев». Ведь их, американцев, потребление было в известной степени навязанное, «гоночное».

«Ты, американский слесарь — покажи насколько же ты живешь лучше советского слесаря!», фермер — лучше колхозника. И (не последний пункт) американский лейтенант — лучше советского лейтенанта…

Значит, можно отчасти признать этих американцев тоже солдатами, ветеранами «холодной войны». Просто боевая задача была такая — потреблять.

И с чем же сходна эта западноевропейская критика «американцев-победителей»? Правильно, с восточноевропейской критикой «советских победителей», уже настоящих солдат, из настоящей войны.

Все это — неумолимое действие фундаментального постулата Августина Блаженного о «массе греха» (massa peccati). «Первородный грех плюс условия нашей мирской жизни постоянно ведут к нарастанию массы греха», «Грех(масса греха) не побеждается никакой кучей добрых дел, но только Благодатью Божией».

Вот это важнейший вывод книг, и в целом — «…системы Августина — на тысячелетие определившей сознание и культурный облик европейского человека».

Впрочем это я повторяю свои аргументы из книги «Вторая мировая. Перезагрузка», где я с помощью этого первого психолога в истории человечества опровергаю идеи документального фильма Виктора Правдюка «Вторая мировая. Русская версия».

Неизбежно, любые действия, в том числе и победителей в войнах, ведут к нарастанию их «массы греха». Более того, победителю приходится более других действовать, а значит, наращивать «массу греха». Которая НЕ побеждается добрыми делами, в частности пользой от достигнутой победы.

Потому-то и неправ был критикуемый мной фильм, предлагавший «доверить Нюрнбергский процесс нейтралам».

Европейцы, получается, отнеслись одинаково к советским победителям во Второй мировой, и к американским — в «холодной». Архетип… Победители троянцев возвращаются, кого-то, как Агамемнона убивают, кто-то, как Одиссей видит, что вернулся словно в другой дом, в другую страну.

Помню, в рецензии на книгу «Вторая мировая. Перезагрузка», некоторые критики, например Виктор Топоров в «Санкт-Петербургском журнале», иронически отмечали, как «я ополчился на Клаузевица, за его постулат «война — продолжение политики другими средствами»».

Да, я полагаю постулат Клаузевица абсолютно негодным, и особенно — в XX веке. Война сама берет командование на себя, война — это новая реальность, чему я упорно подбирал большое количество подтверждений (Брюс Кэтон, Мартин ванн Кревельд…).

Похоже, меня очень давно захватила эта мысль. Вспомнилось, что и в одной, собственно художественной моей книге, примерно двадцатилетней давности («Вартимей очевидец»), один из персонажей, ветеран войны, 9 мая держит речь. Провинциальный городок, цветы, школьники, трибуна… примерно — на 35-летие Победы. И герой неожиданно брякает: «…мы спасли страну. Но это была уже другая страна».

В окопах согревают души — довоенные фотокарточки. Но никакая, самая блестящая, сокрушительная Победа не вернет довоенного мира.

И ответственность за этот Новый мир — вот настоящие репарации, которые платит Победитель…

Глава 11. «Гонка потребления»

Были рассмотрены не все, но многие типические особенности западного и нашего восприятии России и ее истории, популярные сюжеты и «жупелы», фальсификации умышленные и вызванные «эффектом зрителя», конкурирующие интерпретации.

Далее у меня есть большая потребность рассмотреть и потребителя этого исторического, идеологического товара. Никаких, собственно, социологических достижений, кроме участия во Всероссийской переписи населения 2002 года у меня нет, и рассматривать аудиторию исторических споров я буду на примере себя и своего поколения. Это не будет автобиографией, мемуарами в обычном смысле, а скорее попыткой рассказать о формировании сознания, привычек восприятия, стереотипов нашего поколения. Подыскивая какой-то объединяющий термин (не называть же это «поколение Игоря Шумейко»), я колеблюсь между простым и малоприятным определением: «поколение проигравших «холодную войну», разваливших СССР», и полуоправдательным упором на то, что мы все же были — только аудиторией. За наше воспитание, за влияние на инфантильных нас и пытались бороться старшие товарищи.

Но, прежде перехода к рассказу о потребителях исторической, идеологической продукции, я рассмотрю сам феномен идеологического потребления.

Само появление добавочных эпитетов: «убедительная», «привлекательная» к теориям, идеологиям — это феномен не очень давний. Изначально вполне хватало разделения на «наше» и «их».

Но со временем в Европе прорастали и наднациональные ценности. Напоминаю о лозунге Лейбница: «Где к искусствам и наукам лучше всего относятся, там будет мое отечество!» и о его с Вольтером работе на Россию, ввиду того, что у нас имеют хождение эдакие простецкие теории, объявляющие все Просвещение сугубо русофобской затеей. В России прорастание наднациональных ценностей началось гораздо позже

Смешно представить в 1708 году, как средство мобилизации наших народных усилий, какую-нибудь критику внешнеполитического курса Карла XII, или в 1812 году — обличения «бонопартизма». Да и в 1941 году Сталин, взвесив все наши антифашистские критики, обоснованно вышвырнул их, оставив «Смерть немецкимоккупантам!» и Александра Невского.

Дело в том, что наши наднациональные ценности, запаздывая со всхожестью, прорастали уже как антинациональные, что, похоже, и определило особенности последующего идеологического противостояния. Так или иначе, но автор этих строк в 1976–1977 годах носил гордое звание «Отличник боевой и политическойподготовки»…

В «Уравнении с неизвестным числом неизвестных» — своей немного альтернативной истории «Холодной войны», я фиксировался на том, что кроме «гонки вооружений» Соединенным Штатам удалось навязать нам еще одну параллельную «гонку», значение которой для исхода «Холодной войны» очень недооценивают: «гонку потребления».

Наши засекреченные гении прекрасно освоили тактику знаменитых уже «асимметричных ответов» (когда 50-миллиарднодолларовые американские угрозы легко парировались 5-миллионнорублевыми ответами). И известный экономист Михаил Хазин в нашей беседе, посвященной вообще-то мировому кризису, не преминул подчеркнуть, что «гонку вооружений» СССР к 1970-м годам практически выиграл. От этого пункта, разделяемого многими учеными, в том числе и с «той стороны», я отталкивался к другой гонке — «потребления», и рассматривал обстоятельства нашего там глобального проигрыша. Объяснение, что СССР проиграл идеологически, что тогдашняя версия коммунизма-социализма оказалась неконкурентноспособной по сравнению с капитализмом… — мне не очень нравится. Получается, СССР проиграл чемпионат по «отвлеченным терминам», Первенство по «…измам». Тут фокус-то в чем? Само подразделение истории на «социально-экономические формации» мы ведь получили из тех же рук, в той же книге, где утверждалось, по этой же теории, что такие-то «формации» неизбежно побеждают и заменяют собой — такие-то. И настолько зазубрили это, что даже и как-то подзабылось, что за термином «коммунизм» нет той объективности, как за… гравитацией, электромагнитной индукцией, радиоактивностью… Что само слово это пришло в составе определенной словесной комбинации (науки). Что, по сути-то, они, «социализм», «коммунизм» в устах их творца означали: то, что неизбежно, объективно побеждает, вытесняет, заменяет собой.

Получается, сам факт непобеды — отменяет и сам факт их существования. Например, собрали команду по баскетболу, надеялись на победу, но не вышло. Но все же, вот они, парни, перед нами сидят, переживают. Они — есть. Но где может остаться то, что позиционировалось — как синоним объективно неизбежного торжества? Где может укрыться — непобедная победа? Почему-то об этом у нас не очень-то задумываются, шелестя этими «…измами». Это все наша природная жалостливость приводит к забавному смысловому смещению. Мы гладим ошибочную книжку — словно нашкодившую кошку… Рассеянно забывая, что виноватое мурчание — вот, оно есть, а виноватый «…изм»… Его просто нет.

К работам великого последователя Гегеля — Карла Маркса — разговор вернется еще несколько раз. Его критика способа производства, который он называет капиталистическим, действительно имеет огромное общечеловеческое значение. И вообще, Марксова критика «отчуждения» человека, это, возможно — самый высший взлет гуманистической мысли. Хотя, опять же, если вспомнить диалектику Марксова учителя — то само наличие такого понятия, как «высшая точка» — что означает? Правильно: что далее траектория пойдет вниз. Вот и Карл Маркс, дойдя до замечательной, важной на все времена «критики отчуждения человека» — далее приветствовал расстрелы заложников парижскими коммунарами (а это, в общем, тоже «отчуждение» — жизни) и т. д.

Но самое неприятное, что по поводу краха его рецептов выхода из круга отчуждающего производства у нас наготове чисто садомазохистский вывод: это мы плохо следовали великой книге. Забывая, что Марксов фундамент: положение об относительном и абсолютном обнищании пролетариатарухнул еще в XIX веке. И что уже Энгельс, выпуская 4-й том «Капитала» отчаянно перекраивал и перештопывал «марксизм», словно портняжка после неудачной примерки. «Нет, это клиентка виновата!» — отрубят наши, экипированные в черную кожу, социал-мазохисты. Но в «клиентках» состояла ведь не только Россия. Это просто надо признать — «прогностический луч «Капитала» никак не добивал на дистанцию больше 15 лет…

Гораздо результативнее исследовать более простые, «фактурные» объяснения нашего поражения. Дефицит, товарный голод. Доверие к «нашему…изму» подорвали перебои со снабжением. Такая-то одежда «выбрасывалась» только в конце месяца, а такая-то была только в валютных «Березках» и обкомовских распределителях и т. д.

В глобальном соревновании с США, Западом — мы проиграли «гонку потребления». И именно эта, почти «кухонная» версия, в действительности имеет почти необозримые следствия, нити, тянущиеся сквозь всю историю человечества.

Ведь второй факт, столь же объективный, как и сам проигрыш, состоит в том, что население СССР отнюдь не умирало с голоду, не ходило нагим.

Из Германии первой половины XX века дошел простой, как «хайль», знаменитый лознуг: «Пушки вместо масла». И навязчивая распространенность, расхожесть этого лозунга провоцирует на очень серьезную подмену, ошибочное его приложение к СССР 1950-х — 1980-х годов.

Просто-таки глобальной ошибкой была и такая, практически — главная версия той советско-американской коллизии: «Гонка вооружений истощила СССР». Как будто СССР с США сделали по миллиону «пушек», нацеленных друг на друга, но у США притом еще оставалось «на масло», а у СССР — нет.

В этой словесной цепи слабое звено — слово «истощила». Встающие за ним образы кинохроники, блокадные ленинградцы, освенцимские страдальцы, и т. д. — только затеняют следующий факт: проиграть «гонку потребления» — это совсем не то, что умереть от голода или холода! Или даже просто — «истощиться»…

Да, в 1990-м году в СССР можно было уже говорить и о «протянутой костлявой руке голода», о реальном недоедании. Но этому моменту предшествовало уже несколько лет «сливания», и жизни наших руководящих слоев и прослоек по известному, нашему же принципу: «Чем хуже — тем лучше». (Несколько раз в российской истории этот принцип овладевал относительно широкими массами). Это тема совершенно другого исследования, сейчас же речь о вершине нашего соревнования с Западом, о периоде (по Хазину, например) отказа от выигрыша. Или «надлома», и т. д. Хронологически это 70-е годы. Плюс кое-какие «вершки» в 80-х и «корешки» в 60-х годах соответственно.

Все мы помним нараставшее тогда общественное раздражение, род невроза, ищущего, на что бы только обратиться. По «миру идей» это раздражение скользило практически ни за что не цепляясь, (слишком гладки и обтекаемы были эти идеи, данные нам вразных «…измах»). Да, примечательно еще, что в самой модели, в конечной победе над капитализмом, мало кто сомневался. Даже самый антисоветский анекдот обыгрывал эту общепризнанную данность: «Мы-то до коммунизма не доживем — а вот детей жалко!»

Но зато в окружающем материальном, товарном мире, в мире потребления, поводы для недовольства стали находиться, прямо-таки в геометрической прогрессии.

Природа этого недовольства — это-то и есть самый интересный момент в истории той «гонки потребления». Момент важный и по сей день, и даже весьма важный для будущего выживания человечества, как бы это громогласно ни звучало. Ведь навязанная нам гонка потребления отнюдь не завершилась с поражением и распадом СССР.

Эта идея, в общем, формулировалась многократно, что-то вроде: «Джинсы победили СССР!» Иногда назывались и какие-то другие, символически важные товары, так называемые «иконы потребления». О чем тут можно задуматься? — О следующем важном парадоксе. Ведь модель развития СССР вовсе не предполагала одноразового высасывания крови из своих подданных, (мы, напоминаю, говорим о периоде 1940 — 1980-х годов), продажу этой крови ради новых вооружений или, говоря более обобщенно, «ради развития производства средств производства», ради той самой «группы А», ради оружия… Нет же, скромная наша «группа отраслей Б» кормила и одевала советского человека вполне сообразно историческим, климатическим условиям и т. д.

Вроде получается так: идет соревнование, человек в Чикаго и человек в Ленинграде — наперегонки делают «пушки» («вместо масла», или там — «вместе с маслом»— не важно пока)… Крупно отстававший после Второй мировой войны ленинградец, постепенно к началу 1960-х догоняет чикагца, начинает было обгонять, но вдруг… глубоко задумывается и внимательно оглядывает свою одежду, сравнивает ее с чикагской.

— Тепло тебе?

— Да. Но некрасиво.

— Почему некрасиво?

— А потому, что не модно.

«А что есть мода?» — задумывается начальник ленинградца. Брюки широкие — брюки узкие. Носы ботинок острые — носы тупые. Вроде бы — цикл…

Забавно, что история моды сохранила и все фактурные подробности. В частности, сохранился тот исторический момент, когда впервые в истории вождь СССР(в то время — Н.С. Хрущев) сделал заявление по вопросу моды. Тогда, оказывается, шел переход от широких брюк — к узким.

Сохранен и сам исторический текст. Это пленум ЦК КПСС, декабрь 1956 года. Хрущев: «У нас мужчины ходят, как косматые голуби, штаны внизу болтаются. Весь Запад носит штаны уже, короче, чем у нас».

Тогда, после пленума 1956 года, советская легкая промышленность, «группа Б» — успели среагировать, наладили выпуск модных узких брюк. Конфликт — исчерпался… на несколько лет.

Но сама точка эта заслуживает быть выделенной в нашей истории, в истории противостояния СССР — США, в «гонке потребления». Ведь это не личный вкус Никиты Сергеича подтолкнул его ополчиться на широкие брюки. Подобрать даже образ: как косматые голуби.

Припомните фотографии его встреч, бесед с Джоном Кеннеди: Хрущев и сам в очень мешковатой (а ведь можно сказать и в свободной) паре, а Джон — «в обтяжечку»… Но видно тогда, в 1956 году — само политическое чутье (вернемся к нашим Пленумам) подсказало вождям, что «массы» весьма серьезно настроены по поводу моды, и что нужно «дать стране» эти брюки-дуд очки.

Но, извините за повтор общеизвестного: сама идея «моды», она ведь не означает победу какого-то фасона, «силуэта». «Мода» — это постоянная сменяемость, возможность вечно вертеть рулетку этих «фасонов».

И, кстати, вспомните, например, моду 1980-х годов! Мысленно «сфотографируйте» и затем совместите с кадрами той встречи нашего Первого секретаря с Президентом США. И окажется, что это Хрущев одет по моде, а Кеннеди в его приталенном пиджачке — «отставший», «приехавший из глухой провинции»… или какие там еще у нас были синонимы «немодности»? Правда этот эффект сопоставления будет несколько смикширован превосходством Кеннеди по объективным, физическим параметрам: рост, ширина плеч, отсутствие «брюшка». Но, тем не менее, несколько фото 1980-х: политики, актеры — напоминают и об этом витке. А Фил Коллинз (просто подвернулся сейчас его плакат) из популярнейшей группы 1980-х годов «Генезис» — так он просто в стопроцентно хрущевском костюме, чисто тот «косматый голубь»!

А брюки, удостоенные «персонального разбора» на Пленуме КПСС, к тому моменту уже прошли через долгую чреду метаморфоз. Школьник 1970-х годов, например, помнит, какой это кошмар, какой просто ужас, когда у тебя — только брюки-дудочки! А ведь без «клешей» — просто-таки невозможно прийти на танцы. Как убоги и наивны были все полумеры, вшитые по низу брючин «клинья»! (То, что вставленные «клинья» бывали порой из другой ткани — только подчеркивало всю отчаянность той борьбы).

Да, карусель моды крутилась почти всегда. Можно сказать, многие века шли непрерывные изменения человеческих одеяний, но раньше изменения имели главную составляющую — объективного прогресса. То есть, были связаны с освоением новых материалов: шкура, шерсть, шелк, хлопок, синтетические волокна…

Но в одну прекрасную эпоху, которую еще предстоит исследовать, к этому процессу подключились такие удивительные силы, которые тоже доведется рассмотреть, что в результате мода стала и полем битвы, и оружием, и принципиально новым источником сверхприбыли, и много еще чем.

И очень примечательно то, что в 1930-е годы СССР еще вполне поспевал за оборотами моды (эти «апаши», белые туфли…). Мода, хотя и тогда большей частью приходила «оттуда», но была, если так можно выразиться — вполне «досягаема». В том числе и технологически досягаема, было вполне справедливое ощущение, что — чуть, самую малость «поднажать», бросить малую долю процента бюджета на ту «группу Б», и говорить о какой-то разнице в одежде вообще не придется. Еще интересный момент. Мода в 1930-е, не бывшая еще средством давления богатого мира — была в общем дешевой модой. И что характерно, законодателями стиля («трэндами») — становились жители совсем небогатых регионов: испанцы, баски, латиноамериканцы, «средиземноморцы», «южане». Тогдашние миллионеры не царили в массовых вкусах, как нынешний, какой-нибудь Дональд Трамп. И главная «культовая» одежка той поры, (подобная джинсам второй половины века, но — рубашка), — «апаш» (фр. Apache) — пришла в Европу вообще говоря от индейцев «апачи». И еще важно, что пришла «апаш» через французскую бедноту, уличную шатию… Кепки, кстати, в том числе и наши «партийные кепки» — они ведь тоже пришли из пролетарских кварталов Парижа.

А вот потом, в те самые 1950-е годы, (идя от 1930-х, надо, конечно пропустить период «всемирного вычитания», борьбы за выживание, то есть, мировую войну) мода стала не только более стремительно меняющейся, но и все более и более дорогой. Мода стала действительным, эффективно действующим прессом.

Задуматься, так получается: сталинская кампания «борьбы с низкопоклонством перед Западом»(за 10–15 лет до включения этого пресса — «мода») — это просто удивительный пример предвиденья и попытки упреждения.

Итак, СССР, поспевавший в 1930-е года за мировой, европейской модой, в 1950 — 70-е годы стал хронически, на каждом вираже, отстающим.

Сошлись тут две объективные тенденции. Можно привести еще несколько фактов, доказывающих объективное ускорение и удорожание новых витков моды, но это не значит, что можно забыть о другой причине отставания: значительно большой инерционности советского хозяйственного механизма. Обладая значительными мобилизационными преимуществами, возможностью концентрации ресурсов и усилий на нескольких важных направлениях развития, советская модель управления столь же значительно уступала в маневренности и, главное, в возможностях самонастройки.

Тут только и вспомнить «Предсказание судьбы СССР»1931 года выдающегося администратора, лучшего градоначальника Москвы за всю ее историю, князя Голицына:

…его падение воспоследует силой инерции, не под ударами грозы ши в порывах бури, но как-то само собою, собственной тяжестью, т. е. непригодностью к реальному окружающему его миру, его атмосфере, его условиям.

СССР, почти выигрывая гонку вооружений, успевал при том более-менее накормить, одеть-обуть свое население. Но вот к тому, что надо вдруг срочно заменить 150 миллионов пар «почти нестоптанных еще башмаков», на «такие же, но с острыми носами»\Или потом, наоборот — «с закругленными». Здесь баланс не сходился.

Вспомните те завалы одежды, обуви, всякого пластмассового «ширпотреба» действительно — как-то угнетавшие, или порой раздражавшие взгляд. Интересно задуматься о самой природе этого угнетения/раздражения. Даже абсолютно верившие властям вздыхали: «Сколько шерсти (хлопка, кожи) поиспортили!»

Яи сам, сколько помню, ускоренным шагом проходил мимо шпалер этих страхолюдных изделий, а теперь вот вспоминаю, задумываюсь: «Что есть модность?!» Ведь только заикнись: «Товарищи, а ведь теплая, ведь не промокает!», — сразу же услышишь: «А, и ты из тех, начальничков, что хотели нас обрядить в ватники, кирзачи, и скорее — к станку! Тогда как сами…»

Да, может, дело в этом: «Тогда как сами…»— и монолитный строй соотечественников, более-менее устойчивых к пароксизмам моды, был прорван где-то в верхах? Действительно, «…тогда как сами…»— да я и сам, работая в системе Минвнешторга СССР, помню, привозил из загранкомандировок чемоданы…

В чем я точно уверен, что на выигравшей стороне — не собиралось никаких секретных совещаний с повесткой типа:

— У Советов промышленность плохо, медленно переналаживается. Согласование, внесение в пятилетний план. Все эти колодки, лекала, утвержденные эскизы… и т. д. Поэтому давайте теперь раз в полгода менять моду на форму лацканов, раз в год — на ширину брюк. Выбьем у них всю шерсть и хлопок!.. Так, кто у нас там за этих педиков-кутюрье отвечает? Действуйте.

Не было таких собраний, ни сионских, ни аризонских мудрецов. Но что точно было — так это глобальная, долговременная ставка на Американский Образ Жизни, как на верное оружие. Американцы, кичась, тягаясь в потреблении друг с другом — будут при этом, даже помимо воли, тягаться с советскими… Если на каком-то «примитивном» уровне СССР достигнет паритета — значит, повысить этот уровень. Так и повышать, и постоянно проецировать свой образ жизни — на ту территорию.

Об упоминавшихся джинсах — небольшое дополнение. Изначальная их практичность, выраженная в носкости, несми-наемости, с годами сделала оборот на 180 градусов, и в наше время настоящей «иконой потребления» джинсы делал объективно плохой, непрактичный краситель «индиго». Целая эпопея была. Вдуматься — чистый абсурд. Хлопок товарищ Рашидов, первый секретарь КП Узбекистана — обеспечил (ценой пусть даже Аральского моря). Производство прекрасных анилиновых красителей в СССР — традиционно на высоте. Но для «нашего ответа Леви-Страусу» нужен именно низкокачественный, плохо ложащийся на ткань, не выдерживающий стирки, линяющий «индиго». К тому же дорогой, получаемый по технологиям XIX века из индийской растительности, то есть требующий для закупки море валюты. И Политбюро с Госпланом вынуждены были решать, что закупать: индийский чай для вытягивания отечественных опилок до уровня чая «Бодрость»? Была такая уловка, а вместе с тем и популярный товар 1980-х. Смесь индийского и грузинского чаев = чай «Бодрость» — большой дефицит. А уж чистый-то индийский чай! И вот закупать вместо него — индиго, этот идиотский линючий краситель?!

Так что и сегодня эта бывшая спецодежда с фирменно теперь проделанными дырками, окаймленными вышивкой и стразами, напоминает мне о той «гонке потребления».

Но самое важное следствие этой гонки было упомянуто в моей истории «холодной войны» («Уравнение с неизвестным числом неизвестных»):

Гонка не завершилась с крахом СССР. Общепризнанная причина нынешнего мирового кризиса — американское перепотребление в долг. (Раньше, как помним, были «Кризисы перепроизводства», нынешний глобальный, я хотел бы назвать — «кризис перепотребления»). И значительная часть этого перепотребления навеяна, индуцирована рекламой, выросшей в атмосфере гонки потребления.

«Эксперты и духовидцы»

Архиепископа Орехово-Зуевского Алексия, викария Московской епархии (ныне он — архиепископ Костромской и Галичский) я однажды спросил, уже пристраивая его возможный ответ в рубрику своего журнала: «Какая из теорий, идей последнего времени представляется Вам наиболее опасной?»

Честно говоря, я думал, что, скорее всего, Владыка «обрушится» на какую-нибудь из наиболее наглых сект, псевдорелигий, распространяющихся сегодня по законам «сетевого маркетинга» — так сказать, ближайших «неприятелей». Не упустит случая ударить по этим, в общем-то, вполне заслуживающим удар. Владыка обещал подумать и ответить письменно.

И представьте теперь, сколь поразительным был его ответ: «Таковой, по-моему, является «теория Золотого миллиарда», т. е. модель жизни выделенной части человечества из нескольких высокоразвитых стран, объединенной, как идеей, высоким уровнем потребления. Вся современная цивилизация построена на колоссальных успехах естественных наук и техники, как их продолжения. Но очевидно, что даже просто на поддержание существующего уровня потребления «Золотого миллиарда» уже в ближайшем будущем не хватит ресурсов, а экологическая катастрофа станет неминуемой. Предложить же американцам или европейцам, или нашим новым русским, или нарождающемуся «среднему классу» подтянуть пояса и умерить запросы не может ни одна власть. Вы представьте только, что начнется! До недавнего времени человеку в экологическом смысле казалось, что он до сих пор пребывает в раю. Для производства использовались силы природы, а для воспроизводства не делалось ничего. Но сегодня нам дано оценить все последствия своего изгнания из рая и понять масштаб проклятья: «Проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей» (Быт. 3:17). Сегодня обнаружилась вся ложность дерзания вернуть себе рай на земле вопреки Божественному промыслу.

И обычно выход предлагают примерно такой: «Раз наука ко всему этому привела — пусть она и выводит! Мы не имеем выбора, нам придется воздействовать на окружающую среду». И когда приблизился срок платить по всем счетам, оказалось, что современный цивилизованный человек не способен ни к аскезе потребительского самоограничения, ни к аскезе подлинного творчества.

При сохранении аскетической религиозной составляющей можно надеяться на движение в сторону внутренней самодисциплины. В этом случае и наука может развиваться в правильном направлении. Если же христианская аскеза иссякнет, то возобладает тип личности, не терпящий никаких ограничений в стремлении потреблять, не желающий отвечать перед будущим. Научные исследования и эксперименты для спасения существующего типа потребительской цивилизации, «Золотого миллиарда» способны привести к уничтожению жизни на земле. Единственной альтернативой подобному развитию может стать аскетическая христианская цивилизация».

Вы особенно оцените этот ответ архиепископа Алексия, если сравните, что по этому же поводу пишет кумир интеллектуалов последних двух десятилетий. Жан Бодрияр: «Обществом потребления является такое, где не только есть предметы и товары, которые можно купить, где само потребление — потреблено в форме мифа».

Там, где знаменитый философ, растерянно или заворожено, констатирует наступление эры Потребления, наш теолог указывает путь выхода и находит возможный источник силы для прохождения этого пути.

Эксперты и духовидцы Мировой кризис и российская кризисология

Михаил Леонидович Хазин — экономист, президент компании экспертного консультирования «Неокон», ученый, который, по отзывам специалистов, «заложил основы глобальной кризисологии, трансформировал алармизм в интеллектуальную технологию познания динамично изменяющейся реальности».

Наша беседа с ним состоялась в начале 2009 года, можно сказать, «среди бушующих волн кризиса, 2008 года, предсказанного им». Это зафиксированное предсказание, равно как и предупреждение о возможности кризиса 1998 года, делали фигуру автора необычайно популярной, и наша беседа, после опубликования в журнале «Дружба народов», поплыла по Интернет-волнам. Многие припоминали, что на «предсказание 1998 года» власти отреагировали довольно банально: выгнали Михаила Хазина из правительства. Теперь он — весьма востребованный специалист, частый гость на ТВ.

Игорь Шумейко: Михаил Леонидович, вы, как известно, предсказали нынешний мировой экономический кризис еще в 2001 году, а когда кризис разразился, неоднократно объясняли конкретные причины его возникновения. Кто-то из журналистов даже снабдил вас титулом «Кассандра XXI века». Не хотелось бы, конечно, услышать еще одно зловещее пророчество, но каковы, на ваш взгляд, основные глобальные угрозы современному миру?

Михаил Хазин: Большинство сегодняшних процессов я рассматриваю через призму глобальных проектов. Самый главный из них — процесс выстраивания нового, посткризисного общества в качестве средства борьбы против процесса упрощения и фрагментации цивилизации. Это вообще сегодня самая большая опасность — варваризация цивилизации. Поскольку нет конкуренции между глобальными проектами, распад цивилизации может достичь «атомарного» уровня, на котором изолированной единицей становится даже не стандартная сегодняшняя семья, а индивидуальный человек.

И.Ш.:Иными словами, ваша концепция «глобальных проектов» призвана охватить и объяснить все сложные и болезненные проблемы современного мира, наподобие того, как в свое время объяснял их Марксов «Капитал»?

М.Х.:Во-первых, надо упомянуть моего соавтора. Сергей Ильич Гавриленков, кандидат филологических наук, военный, на протяжении многих лет принимавший участие в переговорах по вопросам европейской безопасности и сокращения вооруженных сил… Можно ли нашу ситуацию «спроецировать» на Маркса и Энгельса, я не знаю. Моя задача состояла в том, чтобы построить теорию, которая бы объясняла не только специфику борьбы «двух систем» в XX веке, но и поражение СССР, который явно выигрывал в 1970-е годы. А уж коли теория построена — то сам бог велел применить ее и для объяснения современного кризиса…

И.Ш.:…каковой является, как можно предположить, проявлением столкновения цивилизаций?

М.Х.:Слово «цивилизация» плохо поддается определению. Большинство мыслителей, так или иначе занявшихся этим ускользающим предметом, связывали ее черты с культурой. Это дает возможность показать (но не объяснить), почему технологическая цивилизация европейского типа склонна к глобальности, а цивилизация, скажем, индуистская особенно не стремится распространиться до пределов обитаемой вселенной. Какая-то сила одни страны толкает выйти за пределы своих границ и описать круг распространения своего влияния, а другие — нет.

Говоря языком современного бизнеса, стремящиеся к экспансии своей цивилизации силы (которые вовсе не обязательно являются конкретными странами) формулируют глобальный проект. Причем войти в него могут также и территории, культура которых весьма далека от культуры исходных «авторов» данного проекта.

И.Ш.:Звучит устрашающе… У современного человека — и не только у российского — с представлением о «проекте», да еще глобальном, неизбежно возникают тревожные ассоциации. Pax Americana, Новый мировой порядок…

М.Х.:Глобальный проект — наднациональная и надгосударственная идея, которая, в принципе, может стать базовой для определения системы ценностей любого человека на Земле. Принципиальным моментом является добровольность для каждого конкретного человека, выбора участия в том или ином глобальном проекте. В базовые понятия любого проекта обязательно должно входить условие, что его ценности должны до любого человека доходить добровольно, в силу их универсальности и привлекательности.

Слово «глобальный» здесь не следует понимать в привычных в последнее время терминах, связанных с модным понятием «глобализации». В нашем понимании этот термин означает, что глобальный проект изначально предполагает, что его адресатом является любой человек, независимо от того, где и как он живет. Хотя, каждый проект формирует свою систему глобализации, в рамках которой строит систему экономических, политических, культурных и других связей на основе проектных ценностей.

Что касается слова «проект», то оно не означает, что данное образование создается и поддерживается за счет чьей-то конкретной воли. Скорее, оно подразумевает, что идея, лежащая в его основе, достаточно богата, чтобы структурировать поведение и логику своих последователей в некоем едином направлении, позволяет им ясно ощущать и формулировать базу своего единства и общности целей.

И.Ш.:И лев возляжет рядом с агнцем. Никакого насилия…

М.Х.:Собственно насилие тоже имеет свое место, однако либо в рамках противоборства с другими глобальными проектами, либо на поздних стадиях проекта, когда закостеневшие механизмы «продвижения» проектных ценностей просто не успевают за изменяющейся обстановкой.

При этом далеко не каждая идея, претендующая на «над-государственность» и «глобальность», может стать базой глобального проекта. Только история является тем инструментом, который отбирает из сотен и тысяч вариантов действительно глобальные.

Проект, даже потенциально претендующий на то, чтобы стать глобальным, начинается как сетевой. Образуются и умножаются ячейки сторонников идеи, совершенствуются ритуалы, формулируются правила поведения и взаимодействия. Пока что ячейки не связаны отношениями господства и подчинения. Они договариваются по принципиальным вопросам (чаще всего — на почве противопоставления своей, общей, проектной системы ценностей всем остальным), но действуют самостоятельно. Можно сказать, что пока их ведет сама идея. Норма еще только складывается.

В этой стадии развитие проекта происходит по инициативе отдельных, не связанных друг с другом инициаторов и за счет активности неофитов. Никакого координационного центра в рамках сетевой стадии проекта не существует, он развивается спонтанно и по многим направлениям, что позволяет ему быстро адаптироваться к потребностям и запросам людей в рамках принимаемой ими системы ценностей конкретного проекта.

В качестве примера сетевой формы проекта можно привести христианство первых веков нашей эры, когда сотни и тысячи проповедников несли людям идеи этой, тогда еще новой религии, или современное состояние ислама, который, однако, представляет собой вторичное возрождение проекта.

Сетевым образом развивался «Красный» проект в XIX веке, когда сотни и тысячи его сторонников несли в массы новую систему ценностей, противостоящую капиталистической. До сих пор в сетевой стадии находится проект «Буддистский».

Как только численность сторонников становится существенной, неизбежно формулируется политическая составляющая. Иначе нельзя: необходимо постулировать правила общежития, определить систему управления, назвать друзей и врагов.

Далее, для успешного развертывания глобальный проект должен утвердиться в опорной стране. Она должна быть крупной, мощной в экономическом и военном отношении. Только сильная страна, являясь признанным лидером проекта, может удержать прочие проектные государства от беспрерывных конфликтов между собой и обеспечить присоединение к проекту все новых и новых участников.

В этом процессе принципиально важно привлечь на свою сторону элиту или часть элиты подобной страны. Она, в свою очередь, когда уговорами, а когда и насилием добьется поддержки народом нового проекта. Ни для кого не секрет, что принятие Русью именно православия было результатом осознанного политического выбора тогдашних правителей.

Не следует недооценивать тех случаев, когда пришлые носители идеи распространяют ее среди коренного населения, которое впоследствии либо присоединяют к ней, либо попросту искореняют. Именно так была завоевана Латинская Америка, сначала конкистадорами, затем католиками, причем мотивация их заключалась именно в распространении христианства, а точнее, того, что они понимали как христианскую норму. Отметим, что хотя христианская норма в Латинской Америке XVII–XVIII веков отличалась от европейской нормы очень существенно, сейчас именно этот регион является оплотом католицизма.

И.Ш.:Пример красноречивый. Ябы присовокупил к нему еще и «Исламский» проект, который также распространялся с помощью меча.

М.Х.:Ровно с того момента, когда в опорной стране утвердились новые нормы и вся она достаточно окрепла, чтобы стать лидером, глобальный проект становится иерархическим, управляемым из единого центра и откровенно экспансионистским. Государство вносит в практику проекта присущие ему управленческие технологии и использует свою экономическую и военную мощь для его поддержки. Принципиально важно, однако, что экспансия проекта на данном этапе происходит преимущественно мирно, ибо пример воплощенной идеи действует надежнее, чем сабли и ружья. Можно только напомнить ту скорость, с которой расширялось Российское государство после того, как стало опорной страной «Визан-тийско-православного» проекта в XV–XVII веках, как быстро католические ценности завоевали Латинскую Америку. Никакое оружие не могло обеспечить такую эффективность — здесь работали идеи!

В этой стадии глобального проекта образуется достаточно явная и хорошо взаимодействующая друг с другом проектная элита, которая и определяет направления его развития и, особенно, механизмы всегда конкурентного взаимодействия с другими глобальными проектами. В качестве примера можно привести «Христианский» проект, который перешел в иерархическую стадию после того, как соответствующая религия стала государственной в Византийской империи (отметим, что принятие христианства в качестве государственной религии в более мелких странах не повлияло на его сетевой характер) или, например, «Красный» (коммунистический) проект, который перешел в иерархическую стадию после Великой Октябрьской социалистической революции в ноябре (октябре по старому стилю) 1917 года. Однако, например, «Католический» проект прошел сетевую стадию еще в рамках единого «Христианского» проекта, в связи с чем сразу стал иерархическим. При этом его проектная элита была рассредоточена по разным католическим государствам, и объединяла ее фигура папы римского (отметим, что деятельность государства Ватикан собственно к «Католическому» глобальному проекту особого отношения не имела).

Иногда иерархическая стадия проекта начинается практически сразу после его возникновения (как, например, при первой реализации «Исламского» проекта в VII веке нашей эры), а иногда существенно запаздывает (например, «Буддистский» проект так практически и не перешел в иерархическую стадию, что, возможно, связано со спецификой его базовой системы ценностей).

Переход от сетевой стадии к иерархической не всегда происходит для проекта безболезненно. Часто в этот период отдельные элементы его сетевой структуры пытаются развиваться в самостоятельные (но родственные) проекты. Именно так от общей ветви «Исламского» глобального проекта откололась шиитская ветвь, именно так от общего «Христианского» откололся проект «Католический». При этом после образования «Католического» проекта общий «Христианский» практически прекратил свое существование, поскольку к этому моменту практически вся активность христианского мира была сосредоточена в рамках конкурирующих «Византийского» и «Католического» проектов.

И.Ш.:При этом каждый из проектов рисует свою картину мира и создает свою версию истории и мирового общественного развития, подтверждающую его идею. Версия, выдвинутая «Красным» проектом, на которой воспитывались несколько поколений в нашей стране, представлялась и до сих представляется очень многим весьма убедительной. Во всяком случае, она давала (дает?) твердые точки отсчета, без которых прошлое человечества выглядит безумным калейдоскопом войн, передвижений народов, возникновений и гибелей государств и т. п. Насколько она верна, на ваш взгляд, и есть ли убедительная ей альтернатива?

М.Х.:Создание «сквозной», описывающей всю известную историю человечества теории общественного развития всегда было желанной целью многочисленных исследователей. К началу XX века такая теория была создана в рамках развития марксизма и получила название исторического материализма. К сожалению, начиная с 30-х — 40-х годов прошлого века, развитие марксизма-ленинизма фактически остановилось, в результате чего окостеневшая теория, продолжая достаточно убедительно описывать реалии прошлого (хотя и по-прежне-му оставаясь в сложных отношениях с мистическими, в частности, религиозными факторами в истории человечества), стала существенно отставать от современности. Особенно тяжело ей было из-за того, что сильно отстал ее язык, продолжающий нести на себе черты ранней индустриальной эпохи XIX века. Еще один удар по этой теории был нанесен в связи с распадом мировой социалистической системы и СССР, хотя это разрушение произошло в полном соответствии с концепциями ее классиков, которые утверждали, что до тех пор, пока в мире существует капиталистическая система, социалистические государства не могут чувствовать себя в безопасности.

Но в любом случае исторический материализм был неотъемлемой составляющей частью и соответственно важной идеологической компонентой «Красного» глобального проекта, что автоматически приводило к тому, что представители враждебного ему проекта «Западного» просто отказывались признавать его существование как научной теории. Но альтернативной собственной исторической концепции «Западный» глобальный проект довольно долго создать не мог, что вынуждало его ограничиваться разнообразными «симулякрами» типа «неотъемлемого стремления человека к свободе», достичь которой можно только в условиях «свободной конкуренции». Не вдаваясь в детали последнего, абсолютно абстрактного термина (к реализации которого человечество даже близко ни разу не подобралось), отмечу, что термин «свобода», в «западном» его понимании, означает разрешение человеку принимать для себя только те библейские заповеди, которые ему лично нравятся (соответственно отвергая другие), что с точки зрения человека верующего (что православного, что католика, что мусульманина) означает чистую ересь и бесовщину.

И.Ш.:И так, насколько я понимаю, продолжалось до тех пор, пока, наконец, не явился человек, который сказал: «Да будет свет!» и объявил конец истории…

М.Х.:Если говорить метафорически, то нечто в этом роде. Многолетние труды западных ученых, в конце концов, дали свои результаты, и «сквозная» историческая концепция была разработана.

Развитие человечества описывается в рамках линии «премодерн» — «модерн» — «постмодерн», причем появление следующей стадии автоматически закрывает возможности дальнейшего развития в рамках стадии предыдущей. Популярности этой теории придало колоссальное развитие информационных технологий в 90-е годы, которое существенно изменило структуру экономики США и дало основание для тезиса о построении в них «постиндустриального» общества — экономической базы постмодерна. При поддержке идеологической машины США соответствующая терминология стала доминирующей в современных работах по экономическому развитию — хотя в рамках чистой философии это направление развивалось и развивается скорее в Европе, особенно во Франции.

Однако экономические проблемы последних лет поставили серьезный вопрос: действительно ли «постиндустриальное общество» имеет место как устойчивое историческое явление или же это локальный феномен, связанный, например, со спецификой системы мирового разделения труда или контроля над единственным мировым эмиссионным центром.

Подобным расколом ознаменовалось в биологии появление эволюционной теории Дарвина, а в физике — квантовой механики, поскольку классические физики XIX века просто не могли поверить в дуальность волны-частицы. Можно вспомнить и многие другие проблемы, например, в конце XVIII века Французская академия постановила считать «ненаучными» сообщения о метеоритах, поскольку «на небе камней нет». Геофизики встретили «в штыки» концепцию «дрейфующих континентов» Вегенера, на которой сегодня построены не только геология, но и океанография, метеорология, вулканология и многие другие науки…

И.Ш.:В чем же суть разногласий между оптимистами, радостно приветствующими новые экономические механизмы, и пессимистами? Какие доводы они приводят для обоснования своих, прямо скажем, противоположных позиций?

М.Х.:Оптимисты исходят из достаточно простой логики: развитие информационных отраслей принципиально изменило всю модель мировой экономики, структуру производства, потребовало радикального изменения мировой финансовой системы. Эта перестройка еще не закончилась, и в этом смысле говорить о некоторых структурных «несоответствиях», по крайней мере, преждевременно, тем более по «старым», еще индустриальным критериям. А сама скорость развития отраслей «новой», информационной, экономики доказывает их жизнеспособность, так же как и повышение производительности труда в отраслях традиционных, разумеется, после внедрения в них информационных составляющих. Ну, действительно, представьте себе, говорят они, что сейчас документы начнут готовить «по старинке», на пишущей машинке… А как можно работать в руководстве крупной компании, если нет механизма мгновенной передачи приказа по электронным сетям сразу всем подразделениям, которым он адресован? Ну а что касается отдельных трудностей, то они будут преодолеваться «по мере поступления»…

Пессимисты же говорят о том, что в реальности отрасли «новой» экономики не увеличивают производительность труда в экономике традиционной.

В моей работе «Конец сказки о «новой» экономике» («Русский предприниматель», № 6, 7, сентябрь 2002) были изучены межотраслевые балансы США, с точки зрения понимания взаимодействия «новой» экономики со всеми остальными ее частями. И эта работа показала, что ускоренный рост отраслей «новой» экономики связан с внеэкономическим перераспределением ресурсов, направленным в пользу этих новых отраслей (необходимо напомнить, что в цитируемой работе к «новой» экономике были отнесены не только информационные сектора, типа производства компьютеров или обработки информации, но также оптовая и розничная торговля). За счет отраслей традиционных, что и вызвало их серьезную стагнацию в США за последние два десятилетия. Отметим, что хотя механизмы этого перераспределения принципиально отличаются от тех, которые действовали в СССР, результаты в части отклонения межотраслевого баланса от устойчивого состояния удивительно напоминают наши результаты в 70 — 80-е годы прошлого века. Только вместо нашей «оборонки» у них — «новая» экономика.

Апологеты «информационного сектора» на это отвечают, что современная экономика состоит, в основном, из услуг и сервисов, а производственная компонента отлично развивается в рамках глобального разделения труда в Китае и Юго-Восточной Азии. Соответственно межотраслевой баланс, в рамках одного государства, дать достаточно полную картину ситуации не может. Критики, в свою очередь, отмечают, что даже в тех странах, в которых принципиально изменилась структура производства, структура потребления практически осталась прежней, люди по-прежнему тратят деньги на еду, жилье, отдых, медицину и образование. В этом смысле, в неразделимой паре производство-потребление, «новая» экономика изменила только первую часть, что само по себе достаточно спорное достижение, поскольку все до сих пор происходившие структурные кризисы (в том числе тот, который существенно повлиял на судьбу СССР) были вызваны как раз несоответствием структуры производства структуре потребления. Иными словами, рассуждения апологетов «новой» экономики о ее достижениях, с точки зрения сторонников экономики реальной, производственной (или, если употребить любимый термин Л. Ларуша, «физической»), как раз и есть доказательство ее кризисного состояния.

Если предположить, что именно США являются лидером построения постмодернистского устройства мира, то в них этот проигрыш постепенно оформлялся в 80-е годы, после мощного толчка реформ Рейгана. С этой позиции, в СССР разрушение общества модерна произошло одномоментно, как раз в результате безнадежной конкуренции с уже сформировавшимся в США постмодерном, что не позволило создать «национально-ориентированную» модель постмодерна, как это удалось сделать в рамках модерна.

И.Ш.:А что на это возражают противники?

М.Х.:Противоположная точка зрения не столь оформлена, но в соответствии с ней беда состоит как раз в том, что реально постиндустриальное общество построено не было и соответственно постмодерна, как явления реальности, а не придумки рафинированных интеллектуалов, на сегодня просто не существует. А тот идеологический мираж, который был сконструирован в 90-е годы XX века, находится, грубо говоря, «на последнем издыхании». И в самое ближайшее время должен будет рассыпаться, вернувшись к классическому модерну, причем в его достаточно ранних, грубых формах. И для различия двух этих случаев необходимо найти критерий, применение которого достаточно убедительно бы показывало отличие двух этих случаев.

И.Ш.:Хорошо бы показать различие на каких-нибудь конкретных примерах…

М.Х.:Можно и пример. Императорский Рим первых веков нашей эры принципиально отличался от всех остальных населенных пунктов тогдашнего мира. И человеку, который переезжал туда на постоянное место жительства, не могло не казаться, что изменилась вся структура общественных отношений, достигнут некоторый новый уровень общественного и исторического развития. Но последующие события показали, что для достижения того уровня, например, бытовых удобств Западной Европе (в Восточной еще около 1000 лет была Византия) пришлось ждать больше полутора тысяч лет — где-то до конца XIX века. Как раз потому, что избыточный приток денег (инвестиций) не компенсировался изменением общественных и производственных отношений.

Смены экономических парадигм, базовых идеологий, происходили в истории человечества несколько раз. Но каждый раз у настоящей новой парадигмы было одно принципиальное свойство — самодостаточность. Этот термин необходимо объяснить более подробно. И модерн по отношению к премодерну, и постмодерн по отношению к модерну должны быть самодостаточны, в том смысле, что их существование не должно в обязательном порядке требовать рядом наличия большого количества обществ, находящихся на предыдущем этапе развития. Разумеется, если такие общества существуют, то их можно и нужно использовать, но само такое взаимодействие неминуемо влечет разрушение более «старых» обществ, их переход на следующую стадию.

Модерн в XVI–XIX веках старательно разрушал традиционные общества (премодерн) — и даже не потому, что ставил себе такую цель, просто его образ мысли и образ действия, ценностная система не могли сосуществовать с образом мысли традиционным. И сохранение традиционного общества именно как общественно-исторической модели в рамках модерна не просто невозможно было себе представить — такого не могло быть, «потому что не могло быть никогда». Разве что в рамках создания «заповедников», куда бы не ступала нога человека модерна.

Так вот, является ли самодостаточным американское постиндустриальное общество именно в приведенном выше смысле? Если «да», то это очень серьезный аргумент в пользу того, что США достигли нового этапа развития человеческого общества. А если «нет», то это строгое доказательство того, что никакого нового исторического этапа в развитии человечества не достигнуто, просто в рамках описанной выше модели комбината удалось (на время) резко поднять уровень жизни работников одного из подразделений за счет перераспределения прибыли внутри производственных цепочек. Что, в свою очередь, дало ресурс для финансирования явно избыточных опций, которые существенно изменили жизнь, — но ограниченной группе людей и на ограниченный срок. И, по большому счету, за счет недоинвестирования реальных производственных мощностей.

И.Ш.:Выходит, просто сократили промышленное производство?

М.Х: Для начала давайте зададим простой вопрос: кто в рамках американской модели должен производить носки? Сейчас, как известно, их производит для США Китай, причем в таких объемах, что это вызывает тревогу американской общественности. Почему именно Китай — понятно. «Постиндустриальная» стоимость рабочей силы в США такова, что если при нынешней производительности труда носки будут производиться внутри страны, то стоимость их будет существенно выше по сравнению с текущей ситуацией. То есть те, кто их будет покупать (все население США), должны будут серьезно перераспределить свои бюджеты в пользу тех же носков. А за счет чего? Не за счет же еды или образования детей? А это значит, что «секвестру», скорее всего, будут подвергнуты как раз бюджеты на покупку продукции отраслей информационных, что поставит под серьезную угрозу всю политику государства, которая в последние десятилетия направлена на их поддержку. Да и вообще неизвестно, смогут ли существовать эти, в естественной ситуации убыточные отрасли, если реальный спрос на их продукцию вдруг начнет падать.

Есть, однако, еще один вариант — уменьшить потребление носков. То есть не выкидывать их, поносивши один раз, а стирать и использовать их в дело снова. Но это еще более опасно, поскольку ставит под сомнение саму концепцию «общества потребления». Если можно стирать носки, то можно и машину регулярно ремонтировать? И компьютеры не менять? Ну, и так далее… В государстве, в котором потребительские расходы формируют почти 80 процентов ВВП, а норма сбережения уже много лет «болтается» около 0 процентов, регулярно «заскакивая» в отрицательную область, такие рассуждения могут далеко завести…

А в Китае стоимость рабочей силы настолько мала, что эта проблема снимается. Так могут ли США в такой ситуации обойтись без Китая? Или «китаев», как некоего обобщенного образа?

И.Ш.:Этой проблеме уж более двух тысяч лет! Еще Плиний Старший и Тацит беспокоились, даже негодовали по поводу «неудержимого отлива национального богатства на ненасытный Восток». Злились они, конечно, на Рим, который не мог обойтись без китайского шелка и не нашел ни одного товара, хоть сколько-нибудь нужного Китаю.

В XIX веке историк Карл Вейле дал интересный подсчет «перекоса торгового баланса» в античную эпоху: 100 миллионов сестерциев ежегодно! И даже любезно перевел древнеримскую валюту в современные ему немецкие марки. Получилось 22 000 000. Эту сумму Индия и Китай делили примерно поровну. То есть на 50 миллионов сестерциев ежегодно Римская империя (то есть Европа) покупала в Китае больше, чем продавала. А поскольку великого изобретения — американского бумажного доллара тогда еще не существовало, то, как пишет Карл Вейле, «это привело к полному государственному банкротству и недостатку благородных металлов в последний период римской истории. Все народное богатство Рима лежит в земле Востока».

Правда, современница Вейле королева Виктория решила проблему торгового баланса по-своему. Ведь в XIX веке к шелковому «искушению» добавился еще более серьезный товар. «Чайные клипера» открыли эру яростных гонок по маршруту «Гонконг — Ливерпуль».

Что могли британцы дать Китаю взамен?! Спросом там пользовались лишь русские меха и итальянское стекло. Англия оплачивала возраставшие закупки драгметаллами. Посылали торговые делегации к китайским императорам, но переговоры заканчивались плачевно. Император Цяньлун заявил лорду Маккартни, послу Георга III (1793): «Нам никто не нужен. Возвращайтесь к себе. Забирайте свои подарки!».

И наркокоролева Виктория в союзе с Францией провела и выиграла две «Опиумные войны» за право «посадить на иглу» целую нацию! «На иглу», правда, в фигуральном смысле — опиум тогда курили, что было в то время строжайше запрещено в Китае государственным законодательством. Британия разбомбила Пекин, добиваясь разрешения ввозить в страну опиум. Будь это сегодня — сидеть бы королеве Виктории на одних нарах с панамским президентом Норьегой, свергнутым, вытащенным из своей страны только за «связи с наркомафией»…

М.Х.:Когда несколько лет назад большинство мировых экспертов начали говорить о том, что США для снижения дефицита платежного баланса (и его основной составляющей — баланса внешнеторгового) необходимо немножко девальвировать доллар, я многократно объяснял, что поскольку кризис в США носит не макроэкономический, а структурный характер, то снижение доллара только увеличит эти дефициты. Поскольку отказаться от импорта товаров США не могут, а снижение доллара только увеличивает их стоимость, то есть наращивает импорт в ценовом выражении. Прошедшие годы показали правильность этой позиции, что является косвенным доказательством наличия существенного ценового (структурного) перекоса в американской экономике.

Апологеты «постиндустриальное™», правда, говорят, что в рамках информационного общества можно построить станки-роботы, которые будут производить достаточное количество носков (станков, джинсов, автомашин, необходимое подчеркнуть, недостающее добавить по вкусу) по вполне приемлемой себестоимости. Но вот реальной потребности в разработке таких роботов пока просто нет — поскольку Китай (Индия, Корея, Европа, Япония) вполне закрывает насущные потребности. А вот если что-нибудь случится — все, что нужно, будет разработано и построено. То есть теоретическая самодостаточность — есть, а вот практической — пока нет, ну и бог с ней, когда будет нужно, тогда и разберемся…

Отметим, что нынешние объемы дефицитов (бюджетного и платежного) в США уже достигли такого угрожающего масштаба, что, по мнению многих специалистов, объективная потребность в таких разработках уже настала, однако пока они даже не анонсируются. И понятно почему. Дело как раз в той описанной выше причине, которую впервые в рамках своих теоретических разработок выдвинули российские ученые-эко-номисты, а подтвердили на практике — международные консультанты. Информационные технологии не вызвали роста производительности труда в традиционных отраслях, этот рост в рамках глобализации был связан исключительно с процессами разделения труда. А это значит, что станки-роботы, обеспечивающие производство носков в США, появиться не могут. Либо стоимость их разработки, либо уровень образования (то есть зарплаты) тех, кто должен на них работать, либо техническое сопровождение, либо потребление энергии, либо страховка от экологических последствий их работы, либо еще что-то, а скорее всего все вместе, будут настолько велики, что полностью нивелируют низкую себестоимость собственно работы.

И.Ш.:То есть, иными словами, существуют отрасли промышленности, обойтись без которых современное «постиндустриальное» общество не может, но которые в рамках современной ценовой практики, без государственной поддержки, государственного регулирования цен сегодня в США существовать в принципе не могут?

М.Х: Именно так, поскольку они потребуют для своей окупаемости те ресурсы, которые сегодня искусственно перераспределяются в пользу развития отраслей «постиндустриальных».

Здесь на поверхность вылезает еще один идеологический миф современности. Основная критика социалистической экономики, которая имела место со стороны «западной» экономической науки (на сегодня почти тотально — монетарно-либе-ральной), состояла в том, что при социализме искажается «естественная» система цен. Приведенный анализ показывает, что весь феномен современной американской «постиндустриальности» построен исключительно на принципиальном и серьезном искажении ценовых пропорций в американской экономике. И в этом смысле приведенная в начале статьи аналогия о сходстве советской «оборонки» 60 — 80-х годов и современной «новой» экономики в США становится еще более прозрачной. Добавим еще, что, в отличие от СССР, в США «невозможные» на сегодня отрасли относятся не столько к высокотехнологическим оборонным, сколько к самым простым и бесхитростным отраслям промышленности. То есть современное американское общество, в рамках своей «постиндустриальности», не в состоянии обеспечить за счет собственных ресурсов даже самые простые потребности своих членов!

Но это и означает, что тот комплекс отношений, который характерен для нынешних США, не может быть даже зародышем «постмодерна», поскольку существовать может исключительно в окружении значительно превышающего его по масштабу (и экономическому, и демографическому) индустриального модерна.

Соответственно нет в США и «постиндустриальной» экономики. А современная «постиндустриальность» носит, скорее всего, чисто идеологический характер и к ней в полной мере применима та аналогия с отдельными цехами крупного комбината, которая приведена выше. Отметим, что положение США в этом смысле много хуже, чем того же Китая, — в случае разрушения единой системы (банкротства комбината) производящие цеха еще могут быть кому-то интересны, хотя недостаток производственных инвестиций в предыдущие годы, безусловно, скажется… А вот маркетологов, бухгалтеров, юристов и т. д. ждут достаточно тяжелые времена.

Здесь нужно сделать одно отступление. Выдающиеся экономические результаты США связаны еще и с тем, что именно на их территории находится единственный эмиссионный центр мировой валюты, единой меры стоимости современного мира — американского доллара. Можно сколько угодно обсуждать, какие именно качества американцев предыдущих поколений позволили США нынешним получить этот ресурс, который сегодня обеспечивает их гражданам потребление 40 процентов мировых ресурсов при примерно вдвое меньшем производстве (в долях мирового ВВП). Однако нынешнее состояние доллара и всей мировой финансовой системы позволяет смело сказать, что «лафа» заканчивается и уже нынешнему поколению американцев придется жить «как все». Пережив соответствующий психологический шок резкого падения потребления.

Можно привести и еще одну историческую аналогию. Рим первых веков нашей эры, со всем его, частично описанным в этой статье великолепием, жил, во многом, за счет монопольной эксплуатации серебряных рудников Испании (за которые и дрался с Карфагеном в кровопролитных Пунических войнах). Их исчерпание и стало концом классической Римской империи, и в этом смысле нынешние США еще больше напоминают «Римскую империю времени упадка».

Как и Римская империя первых веков нашей эры, нынешнее американское государство, со всеми его экономическими феноменами, в том числе и теми, которые дали основания ряду исследователей для признания его «постиндустриальным», таково, что не может существовать без очень мощной «периферии». Которая должна обеспечить те принципиальные потребности членов этого общества, которые могут быть произведены исключительно в рамках чисто индустриального общества, классического модерна.

Структура производства нынешних США радикально отличается от аналогичной структуры двадцатилетней давности. Структура конечного потребления, естественно, изменилась тоже, однако нужно отметить, что, как только доходы домохозяйств падают, структура их потребления быстро возвращается к прежним стандартам. Иными словами, с учетом того, что у 80 процентов населения США реально располагаемые доходы последние годы не растут (весь прирост доходов домохозяйств за последнее десятилетие пришелся на 20 процентов самых богатых семейств), а стоимость обслуживания накопленных долгов непрерывно растет, властям США было необходимо обеспечить домохозяйствам тот дополнительный (не в абсолютном, а в относительном выражении) доход, который мог быть направлен на изменение структуры потребления в пользу товаров и услуг информационного, «постиндустриального» сектора. Часть этого потребления обеспечивается за счет кредита, и потребительского, и ипотечного. Но этот механизм непрерывно наращивает объем долга, что еще более увеличивает ежегодные процентные выплаты, то есть объем средств, которые домохозяйства могут направить на потребление, уменьшается. Так что нужен другой механизм, в качестве которого и выступает рабочая сила в странах, пребывающих в состоянии модерна. И отказаться от этого механизма без разрушения системы потребления «постиндустриальных» товаров, скорее всего, невозможно.

И.Ш.:Жаль все же красивой сказки… Ну, хорошо, в Америке постмодерн не состоялся. А есть ли на Земле хоть один реальный островок постиндустриального рая?

М.Х.:Здесь принципиальным становится еще один феномен постмодерна, который не должен зависеть от того, реализован он уже на нашей планете или нет. Дело в том, что, хоть раз появившись, постмодерн, уж коли он представляет из себя исторический феномен, должен постепенно расширять сферу своего влияния на все человечество, на все общества и территории. И надо отметить, что идеология и философия современного американского общества нацелена как раз на такое развитие событий. «Распространение демократии», а вся американская внешняя политика активно демонстрирует соответствующие направления действий, связано именно с этой «объективной исторической реальностью» в понимании современной американской элиты, которая искренне убеждена не просто в неизбежности своего мирового лидерства, но и в том, что он носит абсолютно объективный, исторически детерминированный, характер.

Самое замечательное при этом состоит в том, что такая политика разрушает то окружение, «периферию» США, которое состоит из государств эпохи модерна. Разумеется, это абсолютно соответствует философской и исторической теории, но зато принципиально противоречит той экономической базе, на которой и базируется информационная, «постиндустриальная» структура американской экономики. Иными словами, та философская, историческая, идеологическая, политическая база американского общества, ее элиты, которая обеспечивает и глубоко, на несколько поколений, «эшелонирует» современную внешнюю политику США, во всех ее проявлениях, от официальной дипломатии до тайных операций ЦРУ, от Голливуда до андеграунда, реально направлена на уничтожение того «разрыва» между США и окружающими его странами, который жизненно необходим для получения экономического ресурса, обеспечивающего само существование этого общества!

Можно привести (виртуальную) историческую аналогию. Базой традиционного общества, «премодерна», была сельская община. И ее сила была в том, что при тех технологиях, которые были в то время, сельским хозяйством занималось как минимум 80 процентов всего населения. Понятно, что именно их отношение к жизни доминировало в обществе. Сейчас в США непосредственно сельскохозяйственной деятельностью занимается от силы 4 процента населения, что, разумеется, полностью ликвидирует какую-либо возможность восстановления традиционного общества. Но представим себе, что во времена Средневековья жители какого-нибудь города начали бы активно и быстро разрушать окружающие его сельские общины, с целью привить ее жителям «новые», «единственно верные» городские ценности. Кто и как бы их после этого кормил?

Отметим, что в процессе промышленных революций XVI–XIX веков как раз и происходило отмирание сельских общин, но тогда это сопровождалось серьезным повышением производительности труда в сельскохозяйственном производстве. А современные информационные технологии роста производительности труда в традиционных отраслях не дают! А значит, и не могут быть базой для смены общественно-исторического этапа.

И.Ш.:А что говорит об этом американская наука? Неужели ни один ученый в США не обратил внимания на все эти несоответствия?

М.Х.:Это очень важный вопрос, ответ на который дает полное моральное право говорить о правильности изложенной выше версии. Итак, почему несоответствия не были отмечены американскими (точнее, «западными») специалистами, хотя исследованиям Маккинзи (более ранние тексты написаны на русском языке и, скорее всего, были проигнорированы) уже несколько лет? Без ответа на этот вопрос неминуемо будут возникать подозрения в наличии в моих рассуждениях каких-то серьезных (хотя, быть может, глубоко скрытых) «проколов». Но такой ответ существует.

Дело в том, что в «западной» экономической литературе полностью отсутствует (за исключением работ Л. Ларуша и его школы) системное описание возможных последствий предстоящего (вероятного, или, если принять концепцию настоящей беседы, практически неизбежного) экономического кризиса. Если в 90-е годы это еще можно было бы списать на последствия засилья монетарной экономической школы и/или тоталитарный характер американского общества, то в последнее время, когда отдельные критические явления американской экономики широко обсуждаются, такое объяснение становится уже явным упрощением ситуации. Но если принять изложенные выше доводы, то ответ становится понятным.

Современные «западные» ученые, как и весь американский истеблишмент, уже давно внутренне приняли концепцию «постиндустриальности» американской экономики, они давно мыслят в рамках тех новых, частично реальных, а частично виртуальных феноменов современного американского общества, которые для них олицетворяют построенный постмодерн. Признать свою ошибку и полностью перестроить всю систему доводов, всю логику рассуждений, — на это нужно не просто гражданское мужество ученого, это требует еще и выдающейся смелости для борьбы с достаточно консервативными социальными и государственными институтами, незаурядных интеллектуальных способностей и достаточно большого времени.

Более того, это требует (пусть на время) отказаться от базовых основ самосознания американского общества — права на лидерство в мире, базирующегося на том, что оно построило наиболее адекватное и «идейно чистое» общество на базе «протестантской этики». А если еще учесть, что все эти концепции глубоко, на несколько поколений, эшелонированы в рамках системы воспитания, образования, карьерного движения… В общем, если для европейских ученых это еще можно, хотя и трудно, представить, то для живущих в США, в которых и сконцентрировано на сегодня большинство научных центров, это представляется абсолютно невозможным.

Именно по этой причине не могут американские специалисты признать и ту систему доводов в пользу неизбежности мирового финансового и экономического кризиса, которую построили в последние годы российские экономисты, в том числе и ваш покорный слуга. Поскольку тот язык, который выработался в «западном» научном сообществе, включает в себя логику реальности постмодерна в американской действительности, в частности, «постиндустриальной» экономики, как имманентную составляющую. Ее элементы присутствуют во всех логических построениях, определениях и схемах, причем встроены в них абсолютно «намертво» и не могут быть выделены (а тем более удалены) в явном виде.

И.Ш.:Однако, в реальности постмодерна уверяют нас и некоторые российские ученые.

М.Х.:В описаниях российских ученых (особенно получивших образование в советское время) логика, которой следуют их коллеги в США, напротив, полностью отсутствует — хотя бы потому, что заменена логикой исторического материализма. Такое мощное несоответствие не дает возможности осуществить буквальный перевод, требуется создание очень сложного «метаязыка». Для очень многих языков (таких, например, как китайский) такие метаязыки абсолютно необходимы. Мне неоднократно приходилось сталкиваться с крайней сложностью в понимании, например, китайского представления о развитии современной геополитики, даже в изложении такого известного специалиста, как А. Девятов. Но в случае китайского языка создание метаязыка для перевода было вызвано ясно выраженной общественной потребностью, которая в случае российских экономических теорий полностью отсутствует. Это хорошо видно, например, у Линдона Ларуша, который вынужден использовать достаточно сложный в понимании и совершенно непредставимый в цифровом описании термин «физическая экономика», поскольку не может себе позволить использовать для описания негативных изменений в структуре экономики совершенно чуждых и откровенно для американского уха «устаревших» терминов межотраслевых балансов.

Можно предположить, впрочем, что в случае начала крупного мирового кризиса он как раз и станет тем фактором, который стимулирует для американского общества необходимость создания метаязыка перевода современных достижений ряда неамериканских экономистов на язык, доступный и понятный американской элите. А пока невозможно даже предъявить претензии к «западным» экономистам за то, что они игнорируют работы российских коллег, поскольку последние просто находятся для них за пределами официально признанных научных рамок.

Но если утверждение о фантомности постмодерна в современной жизни признать верным, то становится понятно, что элиты США, до недавнего времени мирового экономического и до сих пор реального финансового лидера, находятся в глубочайшем идейном кризисе. Несоответствие ее внутренней философии, построенной многими поколениями американских интеллектуалов и реально воспринятой всем обществом, экономическим реалиям сегодняшнего дня, привело к невозможности для американского общества понять и принять истинные механизмы начавшихся проблем. А поскольку причины, вызвавшие эти механизмы к жизни, лежат гораздо глубже чисто экономических явлений, то ни «чистые» экономисты не в состоянии их описать в рамках своих узкопрофессиональных терминов, ни само американское общество не готово признать язык тех (в большинстве своем иностранных) специалистов, которые описывают происходящие процессы в рамках чуждых ему принципов.

И.Ш.:Следовательно, и эффективные способы преодоления кризиса вряд ли будут там найдены?

М.Х: Внутренний раскол американской элиты не дает возможности выхода из современного финансово-экономического кризиса, сохранения текущей экономической парадигмы, даже если таковые возможности объективно существуют. Поскольку само направление мысли элиты США, тот сектор, в рамках которого она планирует и разрабатывает будущие планы и действия, связано с идеологической унификацией мира, его приведением к «единственно верным» американским образцам. А «заморозить» текущую ситуацию, продлить действующую мировую экономическую модель на неопределенный срок можно только за счет увеличения пока существующего разрыва между США и другими индустриальными странами — причем разрыва не экономического или военного (что в рамках американской идеологии как раз приветствуется), а идеологического!

Грубо говоря, американское общество требует, чтобы весь мир пребывал в состоянии постмодерна, только США были бы в нем единственным гегемоном. Но в реальности, для поддержания современной финансово-экономической модели необходимо, чтобы в состоянии постмодерна пребывало бы только общество «золотого миллиарда», или даже исключительно США, а весь остальной мир существовал бы в рамках модерна, с радикально отличным идеологическим базисом.

И такой раскол американских (точнее, «западных») элит не может не привести к глубоким кризисам во всех общественных процессах, проходящих сегодня в мире. Эта «общественная шизофрения» видна и в политике, и в экономике, и в национальных и межрелигиозных отношениях. И до ее преодоления рассчитывать на серьезное улучшение положения в мире не приходится.

И.Ш.:Можно ли прогнозировать дальнейшее развитие событий?

М.Х.:Модель кризиса достаточно проста и груба. Да и нельзя сейчас составить ее на будущее — слишком велика доля субъективных факторов. Никакая математика против истерики большого начальника не пойдет.

И.Ш.:К сожалению, это справедливо и в мировом масштабе, и в масштабе нашей страны. Есть ли, по вашему мнению, в нынешней России шанс на сплочение усилий различных страт, слоев, групп общества для преодоления кризиса или же мы обречены на вечный антагонизм?

М.Х.:Сегодня антагонизм находится на линии власть — общество. Дело в том, что главным результатом «революции» 1991 года стало оформление такого режима в России, в котором власть (чиновничество) не несет ответственности за свои действия перед обществом. Все остальное, в том числе тотальная коррупция, которая стала одним из главных действующих факторов экономики, не дающим ей развиваться, это следствия. И даже вполне приличные и разумные люди во власти (а такие есть всегда) не берутся изменить такую ситуацию, поскольку, во-первых, надевать на себя хомут не хочется, а, во-вторых, такие действия — лучший способ самому покинуть должность. Именно попытки придать чувство ответственности действиям правительства стоили мне работы на госслужбе в начале лета 1998 года. Нынешний кризис, теоретически, ситуацию может изменить, проблема только в том, что произойти это может уже на стадии очень острой конфронтации.

И.Ш.:Таким образом, выходит, что сегодня интересы России, великой страны, и интересы ее граждан мало заботят власть имущих, если вообще заботят. Но есть ли у нас какая-либо общественная группа, для которой они важны?

М.Х.:Самое смешное, что интересы страны важны для всех. Власть не может себе позволить лишиться страны, потому что, во-первых, она сразу перестанет быть властью, а станет просто набором богатых людей, которых новая власть (или власть в других странах) очень быстро «раскулачит». Во-вторых, только собственная страна может им позволить получать явно избыточный кусок «общественного пирога». Другое дело, что начать действия по изменению ситуации она не может, поскольку это требует наличия политической воли и явного описания ситуации. Вместо этого имеет место тотальное «самозомбирование» о «тихой гавани», «инновационной экономике», «иностранных инвестициях» и прочих достаточно мифических на сегодня представлениях. Кроме того, сама система такого тотального зомбирования не дает возможности более или менее рационально обсуждать ситуацию, поскольку начаться такое обсуждение должно как раз с разоблачения мифов, а большая часть чиновного аппарата категорически отказывается даже допускать такую мысль.

В общем, мы находимся в состоянии общественного тупика, выход из которого возможен только через сильный кризис. И главная опасность при этом — полное разрушение страны.

Думаю, многие согласятся с Михаилом Хазиным по этому пункту: опасность полного разрушения страны — мы уже 100 лет должны с ней считаться. Для кого-то кризис — возможность обновления, выхода из тупика, у нас в «списке вариантов»: и 1917-й, и 1991 год.

Недавно в «Литературной газете» прошло одно из качественных, серьезно-научных обсуждений: «Кто ответственен за 1917 год?» Были выложены доказательства финансирования 1917 года американскими банками. Даже предложено весьма достоверное, качественное объяснение той хитрой задержки в порту Галифакс парохода с американскимиденьгами и революционерами Троцкого на борту: чтобы вперед вышел и засветился на всю страну вагон Ленина с немецкими деньгами и пломбами.

Но и после всех разоблачений результирующие статьи той дискуссии гласили: да, был вагон, был пароход, но что они значат на фоне полностью разложившегося самодержавия! И рядом же, в итогах: да были ошибки царя, но что они значат перед всемирным, миллиарднодолларовым заговором, включавшем в себя, как частность, как вспомогательную деталь даже Первую мировую войну! (Пересказываю своими словами.)

А ведь на очереди в списке «русских Апокалипсисов» — и 1991 год. И по нему можно тоже перечитать материалы многих дискуссий, «воспоминаний и размышлений», начиная с известной книги М.С. Горбачева «Перестройка и Новое Мышление для нашей страны и для всего мира»…По поводу которой подмывает выразиться подобно одному немцу: «Спасибо, перечитал внимательно. Во всей книге верна только нумерация страниц…»

Все в итоге сводится к вопросу соотношения «роли личности, личностей» и — «объективных законов» в истории. И мнений тут полный спектр.

Мне представляется, что самое у нас уязвимое место — социальная структура общества. Перечисленные примеры нашего «хорошо обжитого Апокалипсиса» в сумме, наверно, подтверждают это. Как дополнительный яркий и свежий пример этого можно принять сегодняшние сравнения Фукусимы и Чернобыля.

Дополнительная подсветка проблемы (ядерная)

Действительно, по количеству жертв, стоимости аварийных работ, рентгенчасам и милизивертам, они сравнимы, сопоставимы, но по причинам — почти диаметральны. Японская — проста и понятна, 9 баллов. Наша… я еще раз просмотрел перечень обсуждаемых причин чернобыльской аварии, 25 лет спустя. Единого мнения так и нет. Ни конструктивные, ни эксплуатационные ошибки, недостатки реактора РБМК-1000 — не названы причиною взрыва. Это — «сложный комплекс совпавших маловероятных событий».

Всю дискуссию о виновниках воспроизвести невозможно (есть даже версия, что взрыв был не атомного, а химического характера — паров водорода), но зато поиски этого виновника можно локализировать, используя постой кибернетический метод, называемый «черный ящик». Т. е., содержимое, внутренние тонкости системы игнорируется, изучаются только, что у нее на «входе» и «выходе».

И если, грубо говоря, на «входе» системы — Обнинская АЭСи Белоярская АЭС [6],а на «выходе» — Чернобыльская АЭС, что это значит?

Итак, что у нас на «входе»? Обнинская и Белоярская— это своеобразные маркеры, свидетельства: наша наука была и есть абсолютный лидер в этой сфере. К гению, труду наших ученых — претензий нет. А вот управленцы…В том числе и управление наукой, и в целом вся организация использования российского научно-технического гения — слабейшее звено.

Совестливый и впечатлительный академик Легасов (рассчитанная им боросодержащаяся смесь пригодилась и на Фуку симе) покончил с собой после Чернобыля, но опубликованных материалов достаточно, чтобы понять: виновата — не наука, а вся система ее использования, ставящая ученому задачи, рамки условий. И сегодня картина переговоров по очередному нашему прорывному достижению, реакторам на быстрых нейтронах (Белоярская АЭС) — очень выразительна. Десяток стран предлагают России любые варианты совместных предприятий, за нашими учеными бегает весь мир… А наших чиновничков… кому бы их и отдать-то?

В общем — не землетрясения, не цунами, не Наполеоны, Гитлеры, а собственная социальная неорганизованность. Первая атомная станция, первый спутник и космическая станция — все это нам создать, оказывается, проще, чем свою политическую партию(настоящую! Не шайки террористов, не министерство-КПСС, не клубы взаимопомощи начальников, не нынешние… «проекты»), или независимый суд (вроде хоть прусского королевского, где когда-то Фридрих Великий проиграл дело против одного мельника).

Похоже, из «четырех всадников Апокалипсиса» — «наш», российский, это — «второй», тот, что на «коне рыжем»(аллегория внутренней вражды, гражданских войн). Интересно задуматься: из устойчивых социальных структур, примеров настоящей самоорганизации «made in Russia», можно назвать: крестьянская община, казачий круг, и…

Глава 12. Пиарщик у врат зари (Личная и своепоколенческая эсхатология)

Смысл этой прилагательной главы (да и намек в названии) будет более понятен людям моего поколения, закончившим школы и вузы в СССР, поработавшим, занявшим свое место в том уникальном «штатном расписании» 260-миллионного предприятия. И переехавшим в Новую Россию во вполне, как это называется, «.зреломвозрасте». И теперь созревающимвторой раз, под другим солнцем. В общем-то, совсем не частым оказался наш частный случай, давший нам шанс оглядеть, (блаженствуя, согласно формуле Федора Тютчева), наш мир в его минуты роковые.

Впрочем, «блаженство» это какое-то, наверно, тайное. Никак оно не проявляется, не выдается ни словом, ни делом, если и вспоминать все слова и все дела моего поколения, с периода Перестройки по нынешний, 2010 год.

Дела эти были, если совсем коротко: сначала выживание и тот фантастический «бизнес» 1990-х, когда все занимались всем, потом сегодняшние труды, обретаемый долгожданный реальный уклад, имеющий, тем не менее, совершенно фантасмагорические компоненты, проступающие, словно матрасные пружины, всегда в самые неподходящие моменты.

Слова — если так же предельно коротко, сводились к нескольким формулам: «До чего довели!», «Такую страну про… ли!», являющимися, по сути, — заклинаниями ухода, сродни зелью шаманской трубки…

Мой хороший знакомец Сергей управляется с бизнесом, размером… о деньгах мы говорить стесняемся, но 90 — 120 человек его работников, и при том, что часть работ разложена по сторонним организациям — это дает какое-то представление.

Моего собственного бизнес-опыта 90-х хватает как раз только, что б оценить хотя бы масштаб его империи. И вот он готов со мной часами (желательно вечером, но можно и в другое время) спорить об этих самых Арктогеях, этрусках-расенах и Хазарии. Некоторая часть разобранных, цитированных выше книг — как раз из его необъятной коллекции. Чаще всего он соглашается, например, с моей критикой книги NN о гиперборейских славянах, но в следующий раз на столе окажется книга NN-2, живописующая русичей Атлантиды.

Я говорю с Сергеем вроде и убедительно, но чаще как-то уже механически, будто со стороны подглядывая за нами в глазок, замаскированный где-то на потолке его евроофиса: надо же, литератор проповедует реализм хозяину серьезного, международного (с китайцами) бизнеса!

Другое известное заклинание, из ближайшей уже истории: «Такую страну про…ли!»— он обычно произносит с не меньшей фанатичной убежденностью, пылкостью, не оставляющей в этот момент места напоминаниям, что в той такойстране он был бы инженером-электронщиком, а к этому, 2010 году, в самом удачном случае — начальником цеха, главным инженером.

Пример его мировоззренья я легко могу умножить на 10, на 100 и далее, перебирая друзей, знакомых, случаи из жизни, записи из своих «журналистских и писательских блокнотов». Главное намерение, после 11 глав о геополитических, глобально-исторических тенденциях — по возможности показать их действие на «простом человеческом уровне». И начать со вполне житейского измерения главного «…изма» XIX–XX веков.

О соревновании коммунизма с капитализмом я более-менее подробно писал в главах о «холодной войне». Отталкиваясь от того факта, что СССР к 1970-м годам выигрывал у США «гонку вооружений», я и переходил к другим, проигранным дисциплинам. К идеологическому противостоянию и к очень недооцененной «гонке потребления». Да, почти все мы, лютые патриоты, американофобы последних десятилетий, так резво перебирающие эмоционально-исторические обложки, для возникшего чувства сопричастности, в те годы были простыми потребителями. И понятно, что не очень довольными потребителями. Убежденных коммунистов, — сколько ни перебираю знакомых по армии, институту, местам работы — среди нас не было, как, впрочем, и убежденных диссидентов. Из моих «меченых атомов», знакомцев, траектории чьих судеб что-то иллюстрируют, упомяну нескольких. «Миша-переводчик» (английский, арабский). Сначала сопровождал челноков, кормил более-менее жену и двух дочек. Но потом и сам «вложился», включая, к сожалению и «заемный капитал», капиталовложения в форме нескольких клетчатых баулов куда-то ухнули, кредиторы обступили и единственной нитью спасения оказалась лучшая подруга жены, плотно навязавшая своему мужу-подкаблучнику, хотя и кагэбэшнику (тогда уже, наверно, фээсбэшнику) нашего Мишаню в качестве сотрудника, а потом даже и компаньона. Занимались они тогда вывозом редкоземельных металлов, а сейчас — даже и непонятно чем. Вроде особо и не скрытничают, но тогда я, например, разбирался с их слов с лондонскими биржевыми ценами на все их лантаны, церии, а в нынешние материи врубиться не могу. Но не бедствуют. В отличие от Вити (сначала немного — импортные куриные окорочка, а потом концентраты соков, «Юпи» и еще какой-то, чуть получше), единственного как-то прикоснувшегося к бизнесу партийного строительства, но прогоревшего и тут… Миша другой, занимавшийся со мною среднеоптовыми партиями водки, сейчас вернулся в свою геофизику. Можно еще долго перечислять, дойдя и до гораздо более пострадавших, а потом и до своего частного мартиролога (убитый, спившиеся…).

Дела. (О словах, точнее — о двух устойчивых словесных «политических формулах» я уже упомянул.) Единственное общественно-политическое действо, в котором мы участвовали, тут как ни перебирай, это поход 20 августа 1991 года к «Белому дому». Очень неудобно сейчас признаваться, но: «и я там был…», ходил, стоял, выкрикивал, аплодировал.

Август-91 упомянуть стоит и еще по одной причине: тогда мы, (мы — в самом широком и возвышенном смысле) последний, ну или предпоследний, кто как считает, раз были обществом. Обманутым, обманываемым (в тот самый свой последне-предпоследний парад), но все же — обществом.

19 августа была та самая пресс-конференция ГКЧП. Интересно, что сам тип мероприятия «пресс-конференция» был тогда новшеством, их недавно только ввел Горбачев. Буквально через несколько лет «пресс-конференция» станет, как и PR, «пиар-агентства» устойчивой приметой именно «нового строя», и на некоторое время почти главной средой моего профессионального обитания. Так что в смысле нового «формата акции» провозвестниками стали ГенаЯнаев со товарищи. Как у них все прошло, вы помните, остаток дня прошел в лихорадочных пересудах, «созвонах», «перезвонах». Функционируй тогда «Би-Лайн» с «Мегафоном», они бы сделали, наверное, целое состояние на «всенародном обсуждении» программы действий ГКЧП, днем и вечером 19 августа. Действия же, первые «полномасштабные» общественно-политические действия, которые я, прежде всего, и хочу припомнить, начались на следующий день.

20 августа, утром весь мой отдел (я был заместителем начальника главка одного гуманитарного министерства и кроме того имел свой отдел), весь отдел лихорадочно слушал радиоприемник, растерянно переглядывался, на мне задерживая взгляд не более, чем на ком другом. Потихоньку, почти не спрашивая разрешений, все разошлись. Нам, заведующим отделами, начглавка передал, что нужно быть на работе до 11 часов, придет какое-то сообщение. А ко мне подъехал друг Николай с двумя волнующими известиями: он достал, наконец, для меня пластинку Pink Floyd «Волынщик у врат зари». Тут же он и достал ее из пакета, и я стал разглядывать обложку, слушая вторую новость: многие «наши» сейчас собираются, едут к «Белому дому», а Витька уже точно там. Я позвонил Михаилу — его лаборатория была точкой концентрации другой компании «наших», отчасти пересекавшейся с той, делегатом которой заявился сейчас Николай. А всего в Мишкином НИИ работало 7 или 8 выпускников с нашего потока, в том числе и Марина, моя симпатия еще со второго курса. Мишка был друг, а еще и примерно ровня мне по карьере, хотя нас обоих давно «обставил» еще один парень с нашего потока, но тогда мы еще могли позволить себе роскошь юмористического к этому отношения, переводя тогдашние должности на петровскую «Табель о рангах» и сочиняя друг другу письма с «действительными статскими советниками» и т. д. С Мишкой можно было посоветоваться по обстановке. Его подчиненные тоже разошлись, некоторые, в том числе и Марина, поехали «туда». Завлабу Мишке начальство велело не расходиться до 11.30 и тоже ждать какой-то установочной информации.

То есть в духе тех достойных изданий и телепрограмм, что потом долго подсчитывали: кто и до какого времени «поддерживал:», кто и когда (имело важность не только число: 19, 20, 21, но и час, минута) — «осудил»…в общем, в той системе политических координат, можно отметить, что в целом Мишкин НИИ занял более выжидательную позицию, чем мое министерство. Но ни в мои 11.00, ни в его 11.30 никаких политических уточнений не последовало и мы: надворный советник и, примерно — коллежский асессор, решились «рискнуть карьерами» и двинулись к зловеще-пророчащей станции метро «Баррикадная». Новоприобретенную пластинку Pink Floyd, я, вдоволь наглядевшись на обложку, вынужден был, прикинув все варианты, взять с собой. Мой статус в том министерстве характеризовался так, что свой отдел у меня был, а своего кабинета, сейфа — нет. Оставить, заткнуть куда-то под стол такую ценность и редкость я конечно не мог и пришлось-таки брать ее с собой в полиэтиленовом пакете, изрядно опасаясь…

Опасаясь… А вот действительная карта тогдашних социально-политических рисков — это и есть главное, что меня сейчас возвращает в тот августовский погожий день. «Погожий» — утверждаю в том смысле, что погода в тот день была на стороне демократии, способствовала, ну, или не препятствовала, народным волеизъявительным действиям. Дождя не было, нежаркое солнце, обычный грустноватый закат лета.

Реально я, мы, наше поколение — могу же я, наконец, что-то сказать и за него вполне утвердительно! — мы точно не опасались каких-то там глобальных, тотальных «репрессий». Были абсолютно уверены, что максимум нам грозящего — это «закручивание гаек», в пределах тех 2–3 оттенков общекоммунистического тренда, которые мы уже наблюдали, то есть: «как при Брежневе», «как при Андропове», «как при Черненко» (и то, последний, при вспоминании-моделировании куда-то смазывался, совпадая скорей всего с Брежневым)… Вот почему — теперь-то это становится у меня в стройную схему — старшее поколение в те два дня заметно больше и большего опасалось. Просто у них этих «оттенков» в сфере мысленного взора набиралось чуть больше: не 2–3, как у нас, а 4–5, включая и «как при С-с…». Видно, в такие моменты всплывают, анализируются не книжные, но только жизнью проверенные сведения. У нас-то ведь и «как при Хрущеве», совпавшее с самым блаженным ранним детством, выпадало из фокуса, совмещаясь с единым фоном, закадровым гулом, «молоком» нашей мишени. При нем, на наш взгляд было — все равно, как при Сталине, Ленине и всех царях, считая Гороха…

Вот, наконец, я и добрался до самого неприятного, стыдного в этом своем мемуаре. Сегодня я лично знаком с тремя из подписавших то самое «Слово к народу», двое из них читают мои книги, высоко и публично их оценивают, и сам я бываю рад назвать их «старшими товарищами». Но тогда-то, все мы были общей… «потребительской массой». Эпитет можно подыскать и пожестче. В те дни — тут мой сейсмограф-самописец беспощаден — мы все были в одном месте, с одним набором мыслей. (Даже Виктор, даже и Александр, ставший в 1993 году правой рукой правой руки Баркашова, был тогда там…)

Наши старшие думали о запасании соли-спичек-мыла-крупы, а мы-то… Скажу по себе: я тоже, конечно, как мог, прикидывал по дороге к «Баррикадной» все варианты нашего, высокопарно говоря, общественно-политического развития. Те самые 2–3 оттенка коммунистического тренда, для нас выражались буквально в одном: зажимании или незажимании нашей… тогда как раз ей термин подобрали: «молодежной культуры». А если терминов не подбирать, то: модная одежда («шмотки») и музыка («рок-н-ролл») — «победили социализм». О джинсах я в «потребленческой главе» кратко рассказал, теперь об остающемся «претенденте на лавры». Прочие мелочи, как, например, обеспечение местом работы после института, разумеется, никого не волновали, считались естественными, как восход солнца. Здесь слабым извинением может послужить, что и гораздо более старшие мыслили в тех же категориях: зажмут/не зажмут напечатание, например, Гроссмана. Тоже было главное — выбить разрешение, а бумага/краска — это, наверно, само собой. Сейчас вон: покупай бумагу, печатай его, хоть 10 000 экземпляров, да хоть все… 5 % от его, Гроссмана — советскихтиражей. Но что-то… «не видно в вольных уже волнах».

Предшествующие год-два были как раз в смысле нашей «молодежной культуры» очень по слабительными, благоприятными и теперь я прикидывал вероятность досадного зажима. Но ненадолго — после брежневской 18-летки мы уже давно привыкли к более мелкой шкале политической хронологии: где-то 2–4 года. В числе рисков непосредственно этого дня, оглядываясь на дремавшие на обочинах танки и БТРы, я числил и силовой разгон, или просто какие-нибудь потасовки вокруг «Белого дома», и чаще всего мысль обращалась к PinkFloydoBCKoft пластинке «Волынщик у врат зари» в моем полиэтиленовом пакете. Яведь ее еще даже и не прослушал, не говоря похвастаться перед кем-то. Эти «диски», пластинки виниловой эры были столь огромны, столь трогательно хрупки, уязвимы, и все время колебаний «идти/не идти», созвонов с друзьями, выслушивания аргументов Николая, оглядывания своей комнаты, я, оказывается, подсознательно прикидывал именно ее, пластинкину судьбу.

Ну а как там было у «Белого дома», вы прекрасно знаете. Все воспоминания всех людей, их опубликовавших, — наверное, правдивы, кроме, разумеется, воспоминаний политиков. В том смысле, что само гигантское количество этих мемуаров, пересекаясь в деталях — точно воссоздает все траектории движения всех физических тел, словно тысяча запротоколированных перекрестных допросов: «Был», «Не был», «Когда», «С кем», «Брал ли автомат, одевал ли бронежилет» (как тот «боец», прикорнувший на плече Ростроповича). И когда это было интересно — все давно уже сопоставили, сличили. Хотя издатели еще лет 20 от случая к случаю будут сшибать свои копейки на «Тайнах августа 91-го». Ну а остающиеся помимо траекторий мельтешивших тел — истинные мотивы, мысли, чувства… о них «простые люди» могут бухнуть и правду (я вот попробую чуть-чуть), а могут и соврать, но именно политики будут врать… имманентно.

От себя скажу об удивительном феномене. Стояло, бродило там тысяч пятьдесят, наверное, и мы ни с кем не сговариваясь, без помощи этих самых «мобильников», встретились, пересеклись, делясь впечатлениями, как бы чокаясь фонтанирующим из нас словесным шампанским. (Хороший пример, передать бы его французскому умнику Бодрийяру, утверждавшему, что технические средства коммуникации убивают общественные связи). Встретили Сергея, будущего героя Александра и будущего вороватого прораба партийного строительства Витю, и Марину, и обоих Михаилов, а с кем-то тогда и познакомились. Монолитность (в негативных статьях упор больше делается на термин: гомогенизированность) нашего тогдашнего общества лучше всего наблюдалась в структуре той белодомовской толпы, точнее, понятно — в отсутствии какой-либо структуры. Говорят, что все-таки были тогда пришедшие и стоявшие на дорожках, площадках лужайках сгруппированными по партиям, но утверждают это — сами партии. Каких-то штандартов-ориентиров не было. Только облако общего воодушевления, блеск глаз, слегка удивленные улыбки.

— Ой, а вы где стояли? — А во-он, три деревца, и левее вон, парень в кепке.

Помню я еще сострил, перед Мариной уже, что мы там стали «травкинцами», подавшись перед новоподошедшими с дорожки — на лужайку, под крутым довольно наклоном заваливавшуюся к тому подъезду с балкончиком, куда и выходили периодически — глашатаи нового мира.

Вот от тех трех деревцев и парня в кепке и началась наша новая политическая жизнь…

Или скажем, взросление. Уже в 93-м все было совсем по-другому.

Из «личных дел»

Значит, от стоящего у тех деревцев на наклонной белодомовской лужайке, с PinkFloydовским альбомом «Волынщик у врат зари» в пакете, и покатится клубок моего недолгого рассказа.

Только не вообразите, что это подводка такая, и сейчас, вроде как по законам физики тот клубок докатится до дверей белодомовского подъезда и пойдет какая-нибудь «причастность» к тайнам новейшей истории. Скорее наоборот. С июля 1990 года я занимал должность, мало причастную к важным делам, каковую занял при следующих обстоятельствах.

По образованию я — кибернетик. С нашего потока выпускников МИУ (Московского института, ныне Государственного университета Управления) 1983 года, действительно вышло несколько замминистров эпохи 1990-х, включая одного чрезвычайно знаменитого, несколько лет практически одного из ключевых в экономике РФ, — заинтересовавшиеся легко его вычислят. Но все они прошли аспирантуры и исследовательские институты, вроде ЦЭМИ, где потихоньку готовили кадры под будущую «эпоху рыночных отношений». Преподававшие у нас академик Дмитрий Львов и будущий премьер Евгений Сабуров делали предложения и мне, но я, хоть и вел какую-то там научную работу на паре кафедр, и диплом был с отличием, все же сообразил, что это не моя судьба. Правда, тогда, честно говоря, я считал, что делаю более престижный ход. Минвнешторг СССР, второй после МИДа. Это конечно — отдельная песня, понятная сейчас уже не очень многим. В своей книге «Русская водка. 500 лет неразбавленной истории», там, где сюжет подходил к завоеванию мира нашей «Столичкой», я немного коснулся этой темы. Может, когда-нибудь напишу и подробнее, что вообще значил тогда в СССР «Внешторг», «загранкомандировки» и т. д. Сейчас ограничусь буквально анкетной строкой: до 1990 года работал в системе Министерства внешней торговли СССР.

В 1990–1992 годах я — заместитель начальника главка Министерства образования РСФСР. К собственно образованию я отношения не имел, но в том министерстве был и экономический главк, в нем — внешнеэкономический отдел, а на шее у отдела к лету 1990-го — крупный и довольно запутанный международный конфликт, связанный с прошедшей международной выставкой школьного оборудования. Летом в министерстве прошла смена «команды» и новый заместитель министра (по экономике) — Евгений Федорович Сабуров, мой бывший дипломный руководитель в МИУ, вспомнил, пригласил на работу с обязательством, или, точнее сказать — поручением урегулировать как-то тот унаследованный конфликт. Бельгийская фирма «Ван Эрум» поставила на Московскую выставку оборудования на… что-то около 120 000 долларов. Его взяли, обещали оплатить, не оплатили, «и вообще… 1990 год на дворе»… Бельгиец грозит, шлет факсы… «Я вчера уволил русского переводчика!»(в смысле — теперь с вами разговор только через международный арбитраж, и русский язык уже будет не нужен). Сабуров провел работу с одним сибирским лесопромышленником, тот согласился дать одну треть требуемой суммы, и вот с этой гарантией оплаты, припрятанной до случая, где-то через неделю после своего назначения я уже брел по «тихому» (штамп) бельгийскому городу Генк. Русского переводчика Ван Эрум, хозяин одноименной фирмы действительно уволил, но по-английски говорил очень старательно, и к моему счастью — медленно… Из внешторговской практики я знал, что для участников международных выставок считается неудачей, почти дурным тоном возвращать подобный товар домой. Он должен быть продан на месте и скидки тут бывают самые солидные. Возвращение из СССР того оборудования, конечно, не было главной мечтой Ван Эрума. В общем, сошлись на одной трети стартовой цены и на букете каких-то там обещаний будущего сотрудничества. Самое мне запомнившееся, что Ван Эрум, оказывается, в прошлом был профессиональным футболистом, играл даже за «Антверпен», и я, как большой любитель, совершенно уже нелицемерно внимал его многочасовым рассказам, а дома у него пересмотрел-перещупал все трофеи…

А через год в Минобразовании очередной раз сменилась «команда», ушел приглашавший меня замминистра Евгений Сабуров. Хотя «ушел» — совсем не тот глагол. «Взлетел». Стал автором экономической программы, (припоминаете, «Программа Сабурова») — перехода к рынку, которая тогдашнему премьеру России Ивану Силаеву понравилась гораздо больше, чем «500 дней» Явлинского. Да и многие тогда к ней, к сабуровской программе развернулись. Мое «участие» в ее разработке заслуживает все же трех строк. В свой отдел, по внешторговским связям, я взял одну очень толковую сотрудницу, Ирину, и Сабуров, формируя на даче, кажется, в Архангельском, команду под создание той Программы — перевел ее себе. Числись мы по-прежнему в министерстве, но заняться там особо было и нечем. Сабуров писал программу, я — роман «Вартимей очевидец», вышедший в 1994 году.

Внешнеторговая деятельность тогда замерла, а от тогдашней внутриэкономической я всячески… Если кратко, то это была смесь лени, опасений, неспособности. Выстраивать некие «схемы», содействовать приватизации, этим занялись уже наши сменщики.

Евгений Федорович был назначен министром экономики, вице-премьером, а потом некоторое время был даже премьер-министром РСФСР, после Силаева, осенью 1991 года. Сменял его уже — Тимур Гайдар. Вернувшись в науку, Евгений Сабуров, потом, в 1994 году, еще раз сходил «во власть», став премьер-министром Крыма (Крымской автономной республики).

Если и этих поворотов, завитков сюжета мало, то добавлю. В 1990 году из латвийского журнала «Родник» я вдруг узнаю, что мой начальник, оказывается — поэт! Большая подборка стихов Евгения Федоровича Сабурова. Тут только я и понял его ироничную улыбку времен моей дипломной работы в 1983 году. Он тогда мне предлагал, даже настойчиво, идти в аспирантуру, заняться под его руководством кандидатской. (Эта настойчивость — поверьте — не связана с какими-то моими серьезными достижениями. Обычное и в научных кругах формирование «своей команды».) Я, имея виды на Минвнешторг, в своем вежливом отказе тогда упомянул, что более склоняюсь к поэтическому творчеству, пишу стихи, надеюсь когда-то… и т. д. Тогда-то он улыбнулся, привел пример Бабура, полководца, султана и поэта, дескать, «поэзия не мешает», но свою собственную причастность раскрыть не пожелал. Скорее всего, посчитал меня обычным графоманом. А потом и вышло попадание все же в его команду, а потом и этот журнал, его стихи. «По существу которых…» я могу только сказать, что мой бывший начальник принадлежал, к «концептуалистам», объединившимся — редкий пример для конца XX века — в литературную группу «Лианозовцы» и более всего почитающих Всеволода Николаевича Некрасова. Этим поэтическим завитком сюжета я воспользуюсь как поводом привести и пару своих собственных поэтических опусов. Чуть позже, где они, надеюсь, послужат некоей иллюстрацией эпохи и вглядывающегося в нее нашего современника, без кавычек.

А в Минобразовании я, кроме полной, и делающейся с каждым днем более заметной для всех моей ненужности, заработал еще определенный минус — неким частным образом я помогал другому министерству (Высшего образования) провести выставку российских неиспользуемых изобретений. Консультировал изобретателей по возможным их зарубежным контактам. Возможно, на взгляд Минобра это выглядело большим свинством, «изменой», но мне тогда понравилось возиться с позаброшенными позадвинутыми изобретениями. Ушел я в 1992 году, как выражались, «на вольные хлеба». С двумя изобретателями мы основали малое предприятие по внедрению их идей. Четвертым и последним человеком в «фирме» была дама, «в процессе» и «по ходу», осваивавшая профессию бухгалтера. О том мытарстве, смехе и грехе тогдашнего внедренчества я опубликовал пару рассказиков в «Юности», «Независимой газете» и однажды как-то разговорился с давним знакомцем, инженером, перешедшим на торговлю возрожденной водкой «Смирновъ». Положение его босса, Бориса Алексеевича Смирнова на тот, 1994-й год, было примерно следующее. Он — прямой потомок основателя, дореволюционного Петра Арсентьевича, причем не по линии Владимира Смирнова, который вышел из семейного дела еще до революции, и на сделке (неправомочной, соответственно) с которым выросла вся международная империя Smirnoff’ки. Американской фирме «Хьюблайн» (концерна «Гранд Метрополитен» [7]), продававшей по миру Smirnoff’ку, конечно инициатива Бориса Алексеевича была страшной угрозой. И на осень 1994 года шла настоящая PR-война, и, примерно 5 или 6 судебных процессов (по месту жительства ответчика, месту регистрации фирмы, месту производства водки, встречные процессы, и т. д.).

По всем этим смешным обстоятельствам, по семейным смирновским архивам я и написал эдакий памфлет. «Смирновъ и Fufloff»— пробивалась очень тяжело. Несколько раз ее, уже поставленную в номер, снимали в самый последний момент. Версию слышал такую. Редактора вдруг уведомляли, что «Хьюблайн» — спонсор российского спорта, и вы тут с Шумейко — явно вредите спорту и здоровью России. А все выясненное спонсорство состояло примерно в двухстах долларов, одноразово даденных на билеты женско-юношеской команде по волейболу, кажется до Литвы… Впрочем, еще раз подчеркну: в предыдущих 5 строчках изложена лишь версия, догадка. Понятно, что дела тут проводятся так, что доказать что-либо — труднее, чем, например, в случае «договорных матчей». У меня на память остался только экземпляр газеты с анонсом:

— В следующем номере: «Fufloff — История с приключениями».

— И сам тот следующийномер — без статьи. Но зато когда сжатая пружина того памфлета все же ударила — резонанс вышел приличным, и через некоторое время у меня уже было много контактов с нашими поднимавшимися тогда водочниками. А Борис Смирнов, наверное, все же не веривший в возможность публикации, увидев разворот газеты, только широко развел руками, что на языке русских жестов могло означать: «Ну-у…», или «Ну-у… ты даешь!..»,или «Ну… Проси, добрый молодец, чего пожелаешь!..»— и далее см. по тексту народных сказок.

— Да, — отвечаю, — Борис Алексеевич, памфлет-то вышел общественно-значимым, хотя и с вашей этикеткой («Дом на Пятницкой, 1») посередине газетного листа. То есть — не «проплатная статья». Яи гонорар за нее получил. (Рублей 120, кажется.)

— Ну, хочешь, — торгуй тогда моей «Смирновкой», на самых абсолютно лучших ценах.

Дело было еще до введения акцизов, бандеролек, марок на бутылках, и перепрофилировать мое и без того спивающееся внедренческое малое предприятие в фирму по «водочному опту» делом оказалось не сложным. Потихоньку прибились и люди: все из нашей разметанной интеллигенции. Доверенным партнером стал геофизик Миша Баскаков. Экспедиторствовали, развозили водку по «точкам» мы все, но особенно успешен был Сергей — переводчик из «Музея Ленина» в Ульяновске, в совершенстве владевший английским и португальским, когда-то сопровождавший делегации, «…а сейчас там вообще — полная ж…».

Склады и «офис» — на замершем заводике. Располагался он чрезвычайно удобно, не «промзона», в двух шагах от станции метро «Пролетарская» и быстро набился подобными арендаторами. Ноев ковчег. Позже и в этот мир дилетантских 1990-х — постучалась дисциплина. Нужно было укрупняться, становиться акцизным складом — или закрываться…

Одну машину, «зилок» мы еще продали, а «газон» оставили водителю — его «арендной платой» были в основном просьбы подкинуть пару сотен на ремонт и репортажи из автомобильного нутра, цветистые, но впрочем, правдивые. Тот «газон» был, действительно, очень плохой машиной… А «офисное» кресло стоит у меня на даче. Заканчивая этот период, вновь перехожу на анкетный формат:

Публиковал эссе и рассказы в «Литературной…», «Независимой…», «Новой…» газетах, журналах, вел мастер-класс журналистики. Работал пиарщиком и преподавал пиар новым поколениям доверчивых и самонадеянных. В 2000–2002 годах заседал в госдумовском Экспертном совете по…длинное название… законодательству в алкогольной сфере.

Музыкально-джинсовая пауза

Отматывая клубок от того августовского белдомовского зеваки 91 года, нужно сказать, хотя бы немного и о содержимом его пакета. Мои опасения за целостность пластинки Pink Floyd в случае каких-либо разгонных эксцессов заслуживают упоминания, как определенный штришок, весточка из мира ценностей нашего поколения.

Сейчас мне очень неудобно признаваться, буквально по всем пунктам: что приходил тогда, что стоял-кричал, чего держал в руках, о чем думал.

Единственное облегчение, что все фактурные подобности нашей советской молодежной меломании давно уже наполнили мемуарные тома. Сотни ветеранов уже напомнили читателям, что средний «диск» тогда стоил студенческую стипендию (40 рублей), «запиленный» иногда дешевле, но свежак, раритет доходил до двух стипендий и выше.

И даже подмеченные мною вкусовые расслоения (но строго — в пределах англоязычной поп-музыки), сводившиеся к тому, что, помимо всеобщих идолов, ребята, например, «попроще» любили Deep Purple, а кто «поутонченней» — Led Zeppelin, — скорее всего и об этом уже написали. Pink Floyd из моего августовского пакета, был тогда более-менее в мэйнстриме, в нашем мэйнстриме…разве что пластинка, The Piper At The Gate Of Dawn, («Волынщику врат зари»), та, что еще с Сидом Барретом, была — на любителя.

Наверняка всем известно и то, как тогда ждали любых статей, пусть самых разоблачительных, из рубрики «Их нравы»(а были, кажется, рубрики и более устрашающие), разгромных — но хотя бы с крупицей информации: какой именно негодяй там играет на ударных и как зовут вражеского басиста? На торговле этим дефицитом зарабатывали многие околомолодежные журналы/газеты. Артемий Троицкий в те годы подарил нас шикарным исследованием: «Куда катятся камни?»— о Rolling Stones. А потом и статьей: «Куда летят цеппелины?»— о Led Zeppelin. Потом информационный ручеек перекрыли, а я-то столько уже заголовков подобрал для Артемия: «Куда углубились Парпл?», «Кого шокируют Блю?», но, увы…

Но еще большее «увы» я должен адресовать своим сегодняшним старшим товарищам, — помните, я говорил о троих писателях, из числа подписавших то самое «Слово к народу», за которое тогда — тот самый ГКЧП, против которого мы — у того самого Белого дома… ну и так далее. Увы… мы, столичное студенчество, не были тогда исключением — вспоминая сейчас всех друзей, знакомых по армии, провинциалов, деревенских ребят, перебирая все праздники, самые разные компании, я не могу вспомнить хоть одного противостояния, в котором кто-то отстаивал бы «русскую народную», «советскую эстрадную».

Примеры из сферы музыки кому-то может, покажутся и несерьезным — но только не молодежи 70 — 80-х годов. То, что они оказались в «империи лжи» — они узнавали не из Солженицына, а из простого сопоставления молодежных песен. «Тут» — ложь и цинизм в совершенно невыносимой концентрации, «там» (на Западе) — да… в общем-то неизвестно что… но положенное на бодрые аккорды. А языковой барьер — был барьером и от лжи.

Но всякий декларирующий какое-либо правило, должен, конечно, упомянуть и об исключениях. Исключениями в нашей англоязычной музыкальной юности-молодости были… ВИА (вокально-инструментальные ансамбли), каковые можно вполне назвать и вокально-паллиативными — были, скорее неким черным ходом на Запад, сродни тем «исследованиям» Троицкого. («Кто слизывает у Битлз?»). Но их, ВИА, сегодня тоже слушают и переслушивают, собирают ностальгические коллекции.

Второе исключение — «Песняры». Исключение в смысле прорыва англоязычного фронта, они были важным подтверждением, иллюстрацией другого тезиса. Во всех изданиях книги «Вторая мировая Перезагрузка», в главе «Война и Справедливость», размышляя о смысле страданий войны, катарсисе, я исследовал феномен республики под управлением настоящего героя той войны, доводя свои тезисы до подзаголовка: «Петр Матерое — упущенный шанс Советского Союза».

«Песняров» слушали, хотя и подшучивали: «ПеНсняры», — дескать, любая неанглийская музыка — «пенсионерская». Вся штука была в том, что вроде бы вот, по определению диссидентов — «одна шестая при Брежневе-Андропове-Черненко», океан абсолютно равномерного вранья и цинизма. Но мы как-то чувствовали: «…в Белоруссии, там что-то по-другому». В частности, приехал уральский парень Мулявин и невиданное дело для остального СССР: «разрешили рок-музыку». И в песняровских версиях белорусские народные песни зазвучали на весь СССР. Зато московские «старперы» из Союза композиторов пробили в ЦК КПСС постановление: молодежные ансамбли на своих концертах должны перемежать свои песни — с ИХ, союзкомпозиторскими песнями. Прилагалась и обязательные квоты, и нормы отчисления авторских, само собой. Неисполнение ИХ песен влекло запрет на дальнейшие концерты, милицейские разгоны. Уверяю вас, это «Постановление ЦК КПСС и ЦК ВЛКСМ» — было самым известным из всех цековских постановлений для очень значительной части нашего молодого населения… Вот вам и вопрос/ответ: где члены Союза композиторов могли пробить такое постановление об обязательном исполнении их песен? В Москве, у генсека, недавно тоже пробившего пункт об обязательном участии полковника Брежнева в мемуарах маршала Жукова, или в Минске, у народного героя-партизана Петра Машерова?

И третий неанглоязычный остров — барды, КСП (клуб самодеятельной песни). В нашем МИУ барды были традиционно любимы, и мое тогдашнее немного отрицательное к ним отношение диктовалось сугубо личными мотивами: моя подруга была очень там популярна, звезда этих загородных слетов, вечно в окружении. И тогдашнее мое «самодеятельное творчество» заключалось разве что в эпиграммах, пародиях, обыгрывавших тогдашний гимн бардов («Солнышко лесное»). Выдававших все же некоторую зависть к их дружному, хорошо самоорганизованному кружку. В 1996 году я как-то тиснул в «Независимой газете» в рубрике своих мини-эссе вот это:

Самодеятельная песнь песней

Наивные, гадали — не догадывались, зачем это «тоталитарный молох», подмявший страну, воцарившийся в науках, литературах, репертуарах, долавливает еще и самодеятельную песню-песенку (КСП), безобидных бородачей с гитарами за 8 рублей 75 копеек? Собирали доносы, принимали объяснительные, губили карьеры (сгоряча раздавали и срока). Ну, зачем еще? Бездна власти — и такая строгость мер, принятых по поводу бардов-рокеров. Иметь 135 атомных подводных лодок, 3000 танков — и не рискнуть запустить пластинку какой-ни-будь «Машины времени» или Никитиных?

Ответ дошел (ну вечно так), когда и вопрошающим, и всем прочим давно уже стало совсем не до того…

Тут Гавриил Попов, итожа, «обобщая и анализируя», отметил (и совершенно справедливо), что благодаря московским митингам «мы оказались в августе 91-го организованно-под-готовленными», знали, «кто старший группы, кто обзванивает, кто приносит плакаты».

А если еще «обобщнуть», еще отступить, то вспомним и первые пробы (своих сил и чужого терпения). Первые наши массовые собрания — без последующих, массовых же, репрессий?.. Ну, конечно же — КСП.

И на полянках вокруг БД-91, успокаивал, придавал сил и смелости не только родной и знакомый гитарно-палаточный реквизит (актеры-то знают, как привычность обстановки сбивает нервную дрожь). Но — и радостные узнавания. Давно знакомые, милые интеллигентные лица, герои кустовых слетов. Собраться, взяться за руки(отработка тактики уличных стычек), чтоб не пропасть… — ни поодиночке, ни всем вместе не загреметь.

Вообще говоря, и весь процесс демократической революции (до «бархатной» так и не дотянувшей, увы) вполне интерпретируем как один, бесконечный слет КСП, ползуче передвигающийся в сторону «цитаделей». От 6-й — 7 зоны пригородных электричек — к Парку Горького, затем — Лужники, Манежная… и финал в Кремле или на Васильевском спуске.

Будущие «живокольцовцы», бывшие кумиры Визбор и Попов, Боннэр и Никитины, Станкевич — Макаревич, спели, и… по домам. Сокрушаться, что ничего не закрепилось, что партия похожа на тусовку и тусовка — на черт знает что, не оставит «обществу и государству»… («Орби эт Горби»)ничего структурно-объединительного.

Яростный поток раскаленной манной каши смел-таки все преграды из железобетона без железа.

А в итоге — ничья, за которую никто не начислит очков.

— Вы правы, что валили то, что все-таки свалилось.

— Вы правы, что разгоняли тех, кто все-таки разбежался.

«Активный участник» несанкционированного концерта на сырой поляне, 25 минут от платформы Аникеевка (35 минут от Черноголовки, 15 минут от Жаворонков) в умереннотерновом венце, влекомый из комитета в «комитет», из отдела на бюро, — и комсомольские ряшки в Кремле. Читают стихи начальства и поют, поют перед ним: «птица счастья завтрашнего дня, выбери меня, выбери меня» (что для съезда, имеющего в повестке дня еще и «кадровые вопросы», смотрелось… смелей самого смелого стриптиза).

КПСС — КСП. Съезд — слет.

Хотя именно на съезды с икрой в буфете — слетались, а на слеты с дождем на поляне — съезжались. И величественные финальные гимнопения:

Милая моя — проклятьем заклейменный. Где в каких краях — разум возмущенный…

А теперь, Иващенко, Васильев, Бичевская, Шаов — самые заслушанные в моей коллекции. Сказал бы по-старому — самые «затертые», если б эти лазерные круглые зеркальца могли бы хоть чуть «затираться», но бесстрастная японская техника, отцифровывая все подряд, ушла так далеко от реалий нашего винила. Чувствуешь себя словно далеко заброшенный астронавт, среди всяких киборгов и зеленых человечков со своим небольшим закодированным запасом земных эмоций. Таким я примерно вижу Серегу, набивающего CD-чейнжер своего «Лексуса» — Высоцким, Мищуками, Новеллой Матвеевой, и… педаль в пол. А в моих наушниках: Михаил Щербаков, Владимир Музыкантов в пронзительном и элегантном исполнении Лидии Чебоксаровой.

И хотя наши лучшие «рокеры», Гребенщиков, Шевчук, Чиж, Умка (Герасимова), в интервью на вопрос «о влиянии» все время говорят о «Битлз», (и, по-моему, недоговаривают о «Роллинг Стоунз»), главное, что в самом конечном счете отличает их от тех же ВИА (которые на сегодняшнем «аппарате» тоже звучали бы не так убого), — это их читательская, авторская, причастность к русской поэзии. Ну и дух КСП, выражавшийся не только в любви к живому слову, но еще и в немного отстраненном, ироничном отношении к власти, к деньгам, к власти денег…

В общем, англоязычная музыка, как мотор контркультуры значила гораздо больше, чем можно представить это сейчас, больше всех других «икон потребления», хотя и делила порой лавры в тех перемежавшихся лозунгах: «Джинсы победили СССР!», «Рок-музыка победила СССР!»

Те упоминавшиеся, пересчитанные «островки» в англоязычном музыкальном океане для меня и многих, кого я знаю, превратились, можно сказать, продолжая линию высокопарных сравнений — в континенты. Более всего меня радует итоговая незаметность этих изменений, безо всяких там «…и с того дня я стал», «…и проснувшись, я понял…». Органичность, надеюсь.

Эти подвижки в музыкально-вкусовых пропорциях (я по-прежнему чувствую необходимость обоснования их, вообще — упоминания в историческом памфлете), сигнализируют об одной интересной тенденции. Думаю, всем известны обвинения нынешних властей, преимущественно с левого фланга, в том, что они ведут капитулянтскую политику, не противостоят культурно-идеологическому давлению Запада. Или не замечают вообще этой духовной агрессии. Яабсолютно согласен с тем, что такое культурно-идеологическое давление имеет место — речь только о способах противостояния.

Уже говорилось о гонке вооружений, о соревновании «меча» (средств нападения) и «щита» (обороны), об «асимметричных ответах», когда 50-миллиарднодолларовые американские угрозы наши засекреченные гении парировали 5-миллионнорублевыми ответами. Теперь приведу и еще один поразивший меня коэффициент тогдашнего противостояния, по-моему, очень недооцененный. Оказывается, подать радиосигнал на определенную территорию стоило в 3 (три) раза дешевле, чем заглушить его на ней. То есть, нам глушить «вражьи голоса» стоило в три раза дороже, чем им их — издавать, вещать… Просовывать «в нашу клетку» нехитрый, в общем, свой «бутерброд»: полчаса рок-музыки, десять минут пропаганды.

Как жестко вписывается в то «уравнение с неизвестным числом неизвестных», коим я описывал «холодную войну», этот железный коэффициент 3 (три): «Не можешь ответить, не знаешь чем? — плати троекратно!»

Да… получается — совсем-совсем «НЕ гении», очень мягко говоря, отвечали за наш идеологический фланг. И главное, они хотели отвечать за это — в одиночку, в смысле своим отдельчиком, (бюрошкой, союзиком). Они, вместе с теми славными композиторами, пробившими квоту обязательного исполнения их песен, мне напоминают эдаких футболистов, защищающих «честь страны». Продувают хронически и разгромно, но все равно: «Только мы. Будем и дальше играть. Вот только помогите нам, постреляйте немножко из винтовок по вражескому вратарю и защите, и мы тогда уж…»Не смогли. Ни с винтовками, ни с теми ж «глушилками».

Во «Второй мировой Перезагрузке» я завершал главу об идейных спорах примерно так: нынешним защитникам истории России более всего следует опасаться «подошедших подкреплений» — бывших защитников идеалов социализма, освободившихся на данный момент от своей прежней работы.

Геополитический джаз.

1980-е годы мне запомнились еще и эдакими таинственными, немного заговорщицкими годами. Потрясающе неожиданные пласты «еврейского вопроса», становящегося из сугубо «политического вопроса», с помощью масонства — все более и более таинственным. Помимо тех памятных разрезанных открыток — билетов на подпольные концерты «Аквариума», «Воскресенья», «Машины времени», впервые по отделам и лабораториям зашелестели ротапринтные «Протоколы сионских мудрецов», разнообразные «истории мирового масонства», трехкопирочные перепечатки выступлений, споров наших академиков в каких-то НИИшных клубах…

Их чтение напоминало мне погружение на батискафе (одна из детских фантазий), в мир таинственных и удивительных глубоководных созданий. После плац-парадной ясности века «исторического материализма». И как раз накануне, перед нынешней… эпохой столь же голого, ясного расчета.

Вот сегодняшнее мое воспоминание о том очаровательном, промежуточном, межеумочном периоде.

«1982 год»

(Диалог)

1-й: Скажи мне, как масон масону: что значат наши сны? Известен ли закон внезапного ночного их разгона, с мельканием блесны, биением окон? Безбрежный произвол полета над часами — иль до сих пор еще не найденная связь? Учение молчит — догадывайтесь сами. Ответ — один в сто лет, приходит не спросясь. …Приснилось мне вчера, что Брежнева отпели. Скажи: Андропов — наш?! Пройдет Великий План, где красная стена и голубые ели, и циркули кровавые в глазах?.. О! Эта цитадель защищена от бурных вод. Ударит Зевс — и молния возьмет самоотвод! 2-й: Невежды шепот стих в моей монашей спальне. Он не масон — кретин! Расплющенным лицом, с утра прилип к окну… С нелепой готовальней. Я быть хочу один. Беседовать с Творцом… Хрустальный скрип в часах, и сквозняки из шахты — мне слышен каждый вздох. И шелест Аонид. И орбитальный плач забытых космонавтов, И мысли их о том, Кто ж им Звезду вручит? Приникла вся страна к политике расклада Хоть часовой проспи — собравшимся не жаль. Поминки на Москве. С лечебным лимонадом. Ночь сыплет звездный сахар на синюю эмаль. (И ложечкой луну гоняет, как по дну.) …Слыхал из верных уст, что соберется пленум. Меня ли проведет секретный их доклад! Далекий мерный гул… большие перемены… …уже подходят в снах… …никто не будет рад… Гармония небесных сфер над территорией СССР приглушена, иль вовсе не слышна. А это значит: кончилась страна. 1-й: Выходит, я — кретин. А он — пророк. Исайя. В покойники вписал громадную страну. Хорошенький прогноз! А как «Спартак» сыграет? Или когда пойдет Швейцария ко дну? Ахти! — Тьфу-тьфу! Боюсь твоих пророчеств: То в экономике застой, То земной шар внутри пустой… Но… как он принимал нас всей палатой — в ложу! Смеялись главный врач, дежурный санитар. Всклокочен, бородат, на лешего похожий… Белье — и то не все… Хоть трижды ты масон — не позабудь кальсон!

На Земле

Как там у нашего национального гения — «…на всех стихиях». Вот именно, на всех стихиях, я, действительно, чем-то напоминая «Пиарщика у врат зари», вижу те же досадные приметы глупости, доедавшей СССР. И если от эфира, стихии, несущей музыку, радиоволны (я по-прежнему настаиваю на важности и показательности этого примера), перейти к стихии самой насущной — Земле, то и тут увидим…

«Земля» — появилась, словно решение другого уравнения, которое я озвучил в книге «Русская водка. 500 лет неразбавленной истории». Цепочка получалась следующая: я рассматривал ход и гибельные последствия горбачевского «сухого закона», сравнивал его с другими, вполне успешными российскими (1914) и советскими (по 1924 год) «сухими законами», вчитывался в аргументацию авторов.

Итак, Михаил Сергеич Соломенцев (незаслуженно забытый соавтор и двойной тезка Горбачева): «Пока водка будет стоять на прилавках магазинов, ее будут пить!»

И дело не только в угрюмой ограниченности, в этом феерическом ползущем «полете» политбюрошной мысли. А в том, что себе-то они в итоге выбрали самую простую часть работы! Действительно, в тогдашнем плановом государстве, стоя на верху лестницы — освободить «прилавки магазинов» от водки, от чего угодно, — да это же пустяк, «пара звонков» и директивных писем. Наполнить те же «прилавки магазинов» — потруднее. И еще труднее — наполнить чем-то головы подчиненных граждан.

Возражение тут легко просчитывается. Запас доверия и воодушевления общества к 1985 году был проеден, растрачен. Направить внимание на какое-то культурное потребление? Потребление чего? Страна небогатая, рубль не конвертируемый, чем его отоварить населению кроме водки — большой вопрос!

Вроде легко подметить, что Политбюро образца мая 1985 года не смогло придумать ничего взамен водки. Но… Гораздо труднее (и важнее!) припомнить другое, что они, практически, придумали! Ну… почти придумали, ну, может, слишком поздно придумали, но придумали же! Правда «думающий орган» тогда уже назывался не Политбюро, но сохранял преемственность.

И этот «думающий орган» — возможно, вы удивитесь — был… ГКЧП августа 1991 года. Вы помните их «Обращение к народу» (или как там называлось)? Удивительный коктейль. Вроде бы в том документе чувствовалось, безошибочно определялось: «наполнитель» — старый. Все те же «Призывы ЦК КПСС» к… 1 мая 1965 года, или к… 7 ноября 1981 года, или к 70 годовщине Второго съезда Партии, или…

Плюс там были, конечно: реальные страх и растерянность. (Я не о кистях рук Гены Янаева, а именно о программном документе, читавшемся всеми дикторами страны на следующий день). Обещания там были — тоже вполне бумажнокартонные, в духе тех 70-летних призывов к датам. Но одно слово, фактурное — все же пробилось. Одна цифра пробилась— из настоящего мира.

Я и сейчас, завершая эту книгу, то есть 20 лет спустя — принципиально не заглядываю в тот документ, не еду в химкинский филиал Государственной библиотеки за старыми подшивками газет. Эту цифру, единственную, я и так вряд ли когда забуду. Цифра эта — 15 (пятнадцать). И просто уникально она, та «пятнашка», смотрелась среди всех тех «исторических задач», «мобилизаций всех сил», «дальнейшем продвижении вперед по пути…», «обращения ко всем здоровым силам общества…и прочего тусклого картона. Та цифра 15 означала — 15 соток. Земли.

15 соток земли — на каждую семью пообещали нам раздать 20 августа 1991года, под массовое дачное строительство…

Этот «гениальный ход», могли — нет — должны, обязаны были придумать в мае 1985 года. То самое — для чего не пить? Куда направить вместо водки энергию, время и рубли своих соотечественников. (Это что, альтернатива была: собираться в кружки и вслух читать брошюрки о вреде пьянства?)

И уж тут «отоварить рубль» было бы несложно. Просто раздать бесхозную землю горожанам, составлявшим тогда 70 % населения страны, а через несколько лет составившим и 99 % массовки тогдашних гигантских протестных демонстраций. Конечно, к выданным (и не во Всесоюзный день Жаренного петуха, случившийся 20 августа 1991 года, а в 1985-м, день в день с тем своим «сухим» постановлением!) 15 соткам земли надо было бы приложить — пустить в продажу стройматериалы. Но это опять же: доступные, дешевые лес, гвозди, кирпич. А кто тогда (поднимите руки!) — хотя бы слышал такие слова: «евровагонка», «ламинат», «джакузи»?! («Ну может «каррарский мрамор» знали — из классической литературы. Это нынче он — в любой строительной номенклатуре). А ведь тогда вырвавших по цепочкам блатных связей тот жуткий «дефицит», стройматериалы, людей, сколотивших свои «хижины дяди Тома», — различные комиссии ограничивали по площади домика, заставляли сносить.

Знаю, что сейчас я почти смешон со своими подробностями, но должен, тем не менее, занудно напомнить: кирпича и пиломатериалов в тогдашних магазинах — не было. А комиссии, перемерявшие и сносившие домики — были.

Но главное все же — земля. Лучший и единственный — «заземлитель» нервных напряжений общества, искрящих конфликтов, блуждающих токов подозрения и ненависти. И все эти токи и напряжения, в отсутствие земли, укорененности, принимала на себя водка.

В следующем далее фрагменте, некоем встроенном эссе — не встретится ни разу ни слово «водка», ни «самогон», ни «алкоголь». А из цифр царит только 6, шестерка. Шесть отмеренных гражданам соток земли.

0,06 страны

В 80-е годы мой тесть руководил одним крупным НИИ. И когда стали раздавать садово-дачные участки, жалобы сотрудников к нему потекли в основном земельные. Случай изумивший его (и меня), был следующий. Двое коллег делили землю особенно рьяно и долго. Одна граница — общая всего товарищества (сетка), вторая — дорога. Третья, меж их участков и была причиной войны. Комиссии устанавливали вешки, уходили, но к утру новохозяйствующие субъектыдемаркационную линию не признавали. (Можно представить, как ночью они… поочередно, туда-сюда… Или: кто-то сам удержался, не переставил вешки, но в честность соседа — не верил). Соломоново решение тестя: в очередной раз разграничительная комиссия вбила не вешки, а столбы будущего забора. Мощные, диаметром 20 сантиметров. (Но никто не угадает, каким боком скоро проявится важность сего параметра!)

«Дело» тесть посчитал закрытым. Превращение столбов в — Забор, Великую стену — вопрос уже фантазии, возможностей спорщиков. Пусть их…

Но на следующий день… они опять были в его кабинете. Пожар конфликта перекинулся на вопрос: с чьей стороны прибивать горизонтальные лаги?! Их, лаг толщина 2–3 см. К ним далее — штакетник (1,5 см), и вместе с 20 см столба… это дает… сантиметров 25 разницы. Меньше на 25 см будет у того, на чью сторону прибьют лаги…

Моя реакция на последующие пересказы тестем того случая прошла все стадии: от искреннего солидарного смеха до тяжелой задумчивости — по причине (и по мере) подхода некоторых последующих сюжетов, а именно:

1) Бежецкое шоссе в глухом углу Тверской губернии проходит мимо бывших торфоразработок. Надо сказать, земная поверхность после соскребания с нее почвы и торфа, долгие годы в смысле плодородия не очень отличается от лунной. В 80-х — видно и там разрешили дачи, нарезали участки.

И вот, на очередном дорожном вираже мне открылась картина… Огромная, бескрайняя гладь, посреди — островок скученных строеньиц. Издали, как дачные туалеты, подъедешь ближе — сами дачи. Вид на 20 километров… одно слово: запоминающийся. Мою «лунную» аналогию верно подкрепили картинки популярных тогда научных журналов: «лунные поселки будущего». Тоже несколько строений, и голая гладь до горизонта.

Выходит, и ту пустыню, лунный грунт, нарезали строго по 6 соток. Со временем хозяева тех коробок как-то обиходили свои уделы, построились, завезли по возможностям чернозем, навоз. Но… при всем старании и даже последующем послаблении государственной политики, расшириться во внешнее пространство (остававшееся по-прежнему — лунным) могли только крайние (и то, уподобляя свои участки очертаниям республики Чили).

2) Сумма двух-трех рассказов очевидцев. Когда дачный домик, сколоченный из… (когда б вы знали, из какого сора! — Ахматова)загорался, соседи едва успевали, поливая ведрами стены ближних домов, отстоять их. И то — не при всяком ветре! 6 соток! — дальше дома было не разнести. Эта знаменитая цифра: 6 (шесть), по сути — загадочна! Откуда? Почему именно? Ранее я представлял некий спор в Политбюро. «Либералы»: «Надо им дать по 7».«Консерваторы» (типа Суслова): «Нет, 5 хватит». Считали, наверно, выводили среднеарифметическую величину. Ведь, правда, обсуждали же, прикидывали! Референты листали, наверно «Капитал», ленинский «Рабкрин». Сошлись. Результатом каких-то расчетов, компромиссов эта «шестерка» явилась же!

3) В 1990-м я был в командировке в Бельгии. Помимо ранее упоминавшейся моей миссии к разгневанному Ван Эруму, уволившему русского переводчика, было и еще дело на заводе эмалированной стали, в коей Бельгия — мировой лидер. Переводчица на одной фирме — из бывших наших. Вечером зазвала к себе. История самая что ни есть простая. Студенткой вышла за ливанца. Трое детей. В Ливане в то время, выражаясь по-молодежному: веселуха. Со стрельбой. Уехала в Бельгию. А муж (группировка его какая-то даже полу-коммунистическая была) перешел на вахтовый метод. Рядовой партиец, по обстоятельствам и боевик. Нырнет в Ливан, постреляет, посидит полгода — вырвется к семье. Подлечится, отдохнет — и снова. И вот, в один из бельгийских его отпусков, на каком-то вираже европолитики, их ливанскую группировку признали вроде — правильной политической партией. Значит семья — «политические беженцы». Пособие. Так вот… на то пособие + зарплату переводчицы поднимая трех детей и подлечивая наезжавшего из Ливана мужа, она купила участокв частной застройке(по нашей терминологии), в пригороде. Муж (фото над камином) корил ее: «Чего не квартиру? В центре города можно было бы!». Но особо не вникал, готовился к следующему политическому сезону… То, что ее финансовые источники были лишь пособие + з/п переводчицы, я помню совершенно точно. Ее ливанский Макар Нагульнов был сирота, а ее родители в СССР: бухгалтер и учительница, тоже по варианту помощи — ноль. То был чистый эксперимент: пособие, зарплата и желание.

…«Он же(ливанский «Макар» ее) не понимает, как тут детям хорошо!»

А мечта ее, сотворившая под бельгийским городом Генк это чудо, Свой Дом с Отоплением, эти хоромы (на наш взгляд 1990 года) вызревала, оказалось, под Тверью. Оттуда она была родом, и как раз в то время родители ее, как писали, достраивали дачку…

Странное волнение меня тогда охватило, мысли всякие заерзали. Вышел я вечером на ее участок, долго разглядывал дома соседей… Среди звезд, как картину на стену, мысленно прикладывал пропорциональные карты стран: Бельгия — вчетверо сложенный носовой платок, и СССР — распяленная шкура гигантского медведя, с отставленными лапами Приморья и Чукотки…

Честно сказать, я не уточнил тогда: дача ее тверских родителей случайно не по Бежецкому шоссе? Но в голове как-то утвердилось, будто бы уточнил и даже справку заверенную получил: именно там участокее родителей, на бывших торфоразработках. На тех самых, что когда-то поразили меня общим безумием лунного ландшафта. И про ее нынешние сотки не уточнял, а все кажется: больше шестивышло для русско-ливанской беженки…

4) Этот сюжет легко проверяем, он принадлежит всем нам… Второй день ГКЧП, 20 августа 1991 года. Точно, не первое заседание, где тряска рук и т. д. (то была как бы констатация, анализ), а день следующий, когда уж почувствовали, что народ как-то не того… И 20-го зачитали «Программу реформ». Меры повышения… решения… ко всем трудящимся…И всегда-то из «Решений» (не только ГКЧП, а и предыдущих съездов) вылавливались преимущественно цифры. Были какие-то и там, но одна мне врезалась просто навечно: «…и приступить к массовому выделению… трудящимся — дачных участков по… 15 соток».

5) Госдумовская избирательная кампания-2007. В теледебатах, при переходе к «конструктивным предложениям», кто-то выдал план дележки нефтегаза. А потом, уже управившись с нефтью, поделив Стабфонд, предложил выдать каждому россиянину по гектаруземли. Сей телефрагмент меня застал в приемной одного большого босса. Секретарша раздраженно щелкала пультом: кандидаты сменялись хоккеистами, «звездными фабрикатами»… Вот и вышло, что этот, самый недавний сюжет лег мне самым куцым обрывком. Так и не уяснил, чья то была Великая хартия с даримым гектаром? Скорее всего — ЛДПР, но не поручусь.

Потому читателей сего землемерного мини-эссе, из числа видевших и запомнивших, прошу оставить, через адрес издательства, информацию автору сей книги: кто именно предвыборной осенью поднял планку до 100 соток?

«Земля и водка». Это, конечно, — некая пародия на народовольческий бренд, партию «Земля и воля». И точнее бы написать «земля или водка», но суть все же в том — что это были однопорядковые субстанции.

Я и не утверждаю, что это было бы вечное решение: раздать землю вместо водки. Что народ полетел бы строить дачи, планировать сады и грядки — забыв про водку, а заодно и о том, что государственная идеология, похоже, обернулась пустым орехом… Нет, но несколько лет стабильности общества, доверия и увлеченности народа — можно было бы получить точно.

Последнее прибежище

«Патриотизм — последнее прибежище негодяя», — написал когда-то Сэмюел Джонсон. Наш гений Лев Толстой, знаменитый еще и тем, что так называемый «период юношеского максимализма» настиг его после шестидесяти, включил этот афоризм в «Круг чтения», и наши, известно какие политики, часто повторяли его как «толстовский». В Интернете один, к сожалению, мне неизвестный, но очень добросовестный автор провел квалифицированное исследование этой знаменитой фразы:

«Патриотизм — последнее прибежище негодяя» (Patriotism is a last refuge of a scoundrel).

1. Сэмюэль Джонсон был лексикографом, и эта фраза выхвачена из статьи «Патриотизм» составленного им словаря.

2. Статья большая, и выбор из нее только этой фразы более характеризует выхватывающего, нежели автора фразы.

3. Слова, входящие в нее, имеют определенный смысл, отчасти пропавший при переводе.

Так, scoundrel это не «негодяй вообще», а «бродяга», мелкий правонарушитель, пойманный за бродяжничество, карманное воровство или хулиганство (но не за убийство, изнасилование или измену, караемые смертью).

A refuge происходит от латинского refugium, то есть права спасающегося от погони прибегнуть к алтарю храма, чем он спасался от преследующих, но становясь при этом храмовым рабом. Этимология сия для читателей Джонсона, для которых латынь была основой образования, вполне очевидна.

4. Норма тогдашнего права позволяла арестованному, не дожидаясь судебной сессии, объявить о своем желании завербоваться в армию (или флот), и тем самым избежать наказания. В отличие от уважаемого Босуэлла, полагавшего, обсуждая ту фразу, что речь в ней исключительно о «ложном патриотизме», я полагаю, что при тогдашних тяготах службы, дабы предпочесть пули врага и палку капрала тяжкой, но не столь опасной работе на руднике или плантации — некоторая доля подлинного патриотизма требовалась, хотя, конечно, и более сытный по сравнению с каторжным солдатский паек на выбор влиял.

5. Таким образом, буквальный смысл фразы таков: «При наличии известного патриотизма даже негодяй может избавиться от наказания, выбрав опасную, но нужную для Родины службу».

Добавлю, что, действительно, английский флот в ту эпоху очень часто комплектовался подобным образом. Огромная у меня благодарность к филологу, так мощно подкрепившему мое вольно-интуитивное обращение с этой фразой. О таких оттенках значений я и не подозревал, когда в «зациклившихся» спорах говорил, что, как мне кажется, надо понимать: «последние прибежище… Инегодяев!» Но бывал осмеян и зашикан. Не смог выразить, что это ведь так естественно: Родина примет всех. Инегодяев. Что же тут непонятного — ведь это не закрытый клуб с членством, рекомендациями! Корить океан за какой-то впадающий мутный ручеек? В действительности, этот либеральный упор, сближение в одной фразе патриотизма и негодяйства — и есть самое настоящее «позиционирование», буквально, термин из моей пиарщицкой сферы: поставьте на плакате рядом какие угодно два предмета, растиражируйте, и неизбежно характеристика одного переползет и на соседа. Можно увидеть нечто отрицательное ив… Родине, принимающей всех, и негодяев. Как будто где-то есть для них отдельная страна Негодландия.

Патриотизм, да — последнее прибежище для героя и инвалида, мечтателя и вора, поэта и негодяя.

А вот у кого-то последним(политическим) прибежищемстал, получается, и один недопонятый когда-то, наспех втиснутый в перестроечные статейки афоризм…

Наши давние друзья сейчас в Хьюстоне, повели счет (свой, финансовый) уже на второй миллион. Хотя, похоже, благодаря госпожам Инфляции, Глобализации и всем этим новым трендам, сегодня иметь на счету миллион долларов, еще не значит — «быть миллионером» в том самом значении, что так долго вкладывалось в это магическое слово в наших разговорах. Но даже и установленный, с коэффициентом поправки полный паритет с тогдашним «миллионерством», по-моему, не добавит им фундаментальности в наших продолжившихся спорах. Они что-то зачастили сюда, так что я даже гадаю: чего им сдались эти долгие наши диспуты?! Спорят они, отстаивая свой US-выбор яростно, но, впрочем, честно, Да было бы, наверно, и полным идиотизмом: лететь за 20 000 км, везти все эти сувенирчики, набиваться к нам на шашлыки и врать тут всем напропалую (это ведь куда удобнее делать при посредстве электронной почты и главного обманщика и мистификатора эпохи — фотоаппарата)… Ягде-то читал, что и большое богатство радует не так сильно, как выход из нищеты, бедности. Американо-арифметически говоря: первые $15 000 радуют куда больше, чем второй $ миллион. Но я мог бы и не «крыть», не козырять этой удачной цитатой — их мало-мальски честные двухнедельные наблюдения говорили им о том же. Он там по роду полученной со временем работы не просто нетаксист, непрограммист, но даже теперь причастен и к серьезным экономическим исследованиям. И на нескольких приездах сюда он составил впечатление (не без некоторого ревнивого удивления), что у нас тут «все наладилось как-то само собой». Ну не стали же мы работать в три раза больше, чем в 1991–1993 годах?! — А жить?., (если отключить на минуту это закадровое фоновое сопровождение об антинародных режимах, доведших до последней черты)…То-то!

Я обычно скрываю, что для меня подобные вырвавшиеся оценки — единственный бонусв этих дурацких спорах. А последним хьюстонским доводом, после перебора всех и всяческих «смыслов», бывает: ладно, пускай, мы там много работаем, крутимся, живем как в пустыне, но наши-то Катя и Алеша — будут настоящие американские граждане. Хотя именно Катя и Алеша, как настоящие американские дети, и послали своих предков с их русскообразной опекой и квохтаньем. Леша, в лучших — без иронии — традициях, сам проходит ступени их необъятной юридической пирамиды. Есть шанс стать младшим партнером в конторе во Фриско, специализирующейся на защите прав геев (главный страх родителей легко понятен). И Катя не особо нуждается в родителях-«миллионерах». Как им однажды передали ее знакомые по хиповой колонии близ индийского Гоа, семи-восьми долларов в день там за глаза хватает на рис, ганжубас и виски. Плюс кучу барахла оставляют европейские туристы, так что — успокоили они родителей — жить там можно прекрасно, даже при том, что доход гида-переводчицы-проститутки невелик и крайне нерегулярен…

Но наши хьюстонцы продолжают тянуть свою линию, словно за переманивание в США именно нас — писателя неопределенного жанра и фармацевта-провизора (жена), Госдепартамент положит им миллион, и станет два. К концу таких споров обычно чувствуешь усталость, как в завершении лекции или книги, но еще один абзац, возможно, самый пафосный в этой книге, я все же добавлю. Дело в том, что и своим студенткам (журналистский мастер-класс) я отвечаю примерно то же, что и Алешиным, Катиным родителям:

— А знаете… в самом конечном счете, получается, главный смысл, наше назначение в том, чтобы прожить свою собственную жизнь. Все мыслимые барьеры, все качественные, казалось бы, различия: деньги, комфорт, статус, известность, все они постепенно или вдруг — оказываются дополнениями, мелкими количественными уточнениями, теряющими различимость на фоне самого главного, в итоге — единственного различия: твоя и не твоя жизнь. Можно воображать себя, или даже худо-бедно стать — полуангличанином, недоамериканцем, потратить на это единственную свою жизнь… А можно сделаться даже и полным, 100 %-ным американцем, на «Христос воскресе!»— отвечать: «О’кей!», но и все это все равно обернется экзистенциальной бессмыслицей…

— А что такое «экзистенциальной»? — тут обычно спрашивают некоторые студентки.

— А это — на следующем занятии.

Минвнешторг. Лирико-экономическое отступление

Затронув в предыдущей главе личность, а можно сказать и феномен Евгения Федоровича Сабурова, ученого, поэта, министра, я в видах общей связности сюжета перескочил через один свой важный анкетный пункт. Между студентом, учеником Сабурова и заместителем начальника главка, подчиненным Сабурова, был этап: 1981–1990 гг., моя работа в «системе Внешторга». Еще одна уникальная «смотровая площадка», или даже — «вышка наблюдения» за эпохой. Вышка и в буквальном смысле: одна из семи «сталинских высоток», та, что на Смоленской площади была поделена между МИДом (Министерством иностранных дел) и МВТ (Министерством внешней торговли).

Впрочем, там я бывал не часто. На «Смоленке» размещался сам министр, его аппарат, святая святых — «центральные кадры» и некоторые из важных отраслевых подразделений министерства, так называемых «Внешнеторговых объединений». А прочие многочисленные «ВО»: «Трактороэкспорт», «Электроноргтехника», «Экспортлес», «Техноимпорт», «Алмазювелирэкспорт», «Межкнига», «Внешпосылторг», были… чуть не отделался штампом, «разбросаны» — нет — аккуратно расставлены в «непростых», как сегодня выражаются, местах Москвы.

По особой советской шкале МВТ был самым престижным министерством в стране после МИДа. Помните, как героиня фильма «Москва слезам не верит» мечтательно закатывала глаза, говоря о возможностях Москвы: «Тут же дипломаты, внешторговцы…». В общем, и «первое семейство страны» подавало пример: заместителем министра внешней торговли был Юрий Леонидович Брежнев. Многие парт-, гос-и военачальники понимали, что лучший способ конвертации своего нынешнего статуса в будущее детей — это пристраивание их во Внешторг. Анекдот внутреннего хождения был следующий:

— Во Внешторге работают Доры, Жоры, Лоры и Суки…

Доры — дети ответственных работников, Жоры — Жены, Лоры — любовницы… их же. А еще — случайно устроившиеся квалифицированные инженеры.

Но при всем этом Минвнешторг долгое время прекрасно справлялся со своими функциями. В книге «Русская водка. 500 лет неразбавленной истории» я рассказал об одном из рекордов в истории мировой торговли: в 1972–1975 годах советский водочный экспорт в США вырос более чем в 50 раз! Главный алкогольный рынок, американский, по стоимости равный всему остальному миру, был завоеван в ходе просто блестящей торгово-рекламной операции. Яхоть и работал в другом ВО, «Внешпосылторге», но хорошо знал главных героев той операции: гендиректора ВО «СОЮЗПЛОДОИМПОРТ» Юрия Борисовича Жижина и ведущего его спеца Владимира Петровича Даева. Слову «импорт» в титуле удивляться не надо, часто бывало — преимущественно экспортное объединение сохраняло в название «импорт», и наоборот — дрейфующее к импорту ВО — оставалось по титулу «экспортным». Понятно, что экспортировать, продать — всегда гораздо труднее, плюс наши производства тогда все дальше уходили в сторону от мировых стандартов, и собственно весь послевоенный период СССР с этой «наблюдательной вышки» можно охарактеризовать, как «нарастающие трудности экспорта».

Возможно, кто-то и донесет до потомков, что в те годы значила фраза: «Я работаю в системе Минвнешторга». Возможно, «внешторговским Гомером» когда-нибудь попробует стать и автор этих строк. Вести на равных переговоры с миллионерами и миллиардерами, и возвращаться вечером в гостиничный номер с кипятильником, который тоже надо было прятать, чтобы «не уронить достоинства» и перед горничными… Экономить каждый цент суточных и возвращаться домой с тугими чемоданами, превращаясь на месяц в «Деда Мороза» для всех друзей и родственников.

Нашим министром долгое время, наверно, десятилетия, был Патоличев, «сын полка» из Первой Конной армии. А потом, ближе к концу СССР лица на вершине внешторговской пирамиды замелькали — но тут я к каким-то обобщениям не готов (хотя, несомненно, какая-то связь наличествовала).

Мне Внешторг позволил, например, разглядеть вблизи пару явлений довольно-таки глобальных. Например, то, что политики и политологи называли — «финляндизация».

Было две страны, отношения Советского Союза с которыми представляются интересными, важными и характерными для периода «холодной войны»: США и… Финляндия…

Главный соперник, США, был практически невидим, его «заокеанскость» имела физическое и метафизическое значения. Наша гонка вооружений, немного затронутая в главе «Уравнение с неизвестным числом неизвестных» — напоминала какой-то шахматный матч по переписке, все наши «достижения» и боеголовки сопоставлялись в арбитраже далеких переговоров. А вот Финляндия была не только ближайшим «окном в капиталистический мир», но и — своеобразным зеркалом, подсунутым нам… Прямо под физиономию.

Глава 13. Где-то в Финляндии

На родине одного геополитического термина

По сложившейся многодесятилетней практике политического словоупотребления, в устах западных госдеятелей, либеральных ученых «финляндизированностъ»— это был важный двусторонний упрек. В адрес СССР — стремившегося соседние страны если не включить напрямую в свой блок, то хотя бы — «финляндизировать»: сделать менее демократичными, менее суверенными, в общем полуподчинить. И в адрес самих «финляндизированных» — этот попрек означал: «Ваши выборы не совсем демократичны, ваши политики боятся и слушаются СССР, ваша свобода слова ограничена…»

Действительно, в послевоенной Финляндии были запрещены изданные в США фильмы, а из библиотек изымались книги, которые могли рассматриваться как антисоветские. Цензура. Финляндия выдавала Советскому Союзу бежавших через границу советских граждан.

Американская версия, (исследование, опубликованное Библиотекой Конгресса США): «Несмотря на значительный ущерб, нанесенный войной, Финляндия смогла сохранить свою независимость. Тем не менее, будь СССР жизненно в этом заинтересован, нет сомнения, что финская независимость была бы уничтожена».

В итоге роль Финляндии в крахе коммунизма и вообще в истории мировой «холодной войны» осталась совершенно непонятой, недооцененной.

Финские уроки

Не отвлекаясь на Российскую империю (отбившую шведскую провинцию Финляндию, с тамошней финской внеполитической обслугой) и последующие щедрые подарки Ленина, начать этот советско-финский сюжет можно с зимы 1943/44 года, когда Маннергейм и все финны поняли, что в великой битве гигантов «их гигант окончательно проигрывает». Первая финская делегация получила от нас суровые условия: «…Границы 1940 года, интернирование силами финской армии немецких частей в Финляндии… и т. д. и т. п., и… репарации — 600 млн. долларов США, выплата в течение 5 лет».

Надо представлять бедность тогдашней Финляндии, их испугало — даже не условие самостоятельной разборки с немецкой армией на своей территории, а именно нереальность этих самых 600 млн. долларов США.И понимая, что каждый день войны в составе фашистского блока только утяжеляет для них последствия, они продолжали войну до сентября 1944 года.

Мирный договор, подписанный 19 сентября 1944 г. лишал их еще и участка Петсамо, богатого никелем, плюс оставлял обязанность интернирования германской армии, во исполнение которой и началась сейчас почти забытая финско-немецкая восьмимесячная война! Так называемая «Лапландская война». Но главное, пункт о репарациях теперь звучал так: «300 млн. долларов США, погашение поставками товаров в течение 6 лет».Т. е. сумму «скостили» в два раза, и… главное, что несколько неожиданным образом повлияло на жизнь Финляндии и даже СССР еще на многие десятилетия — это добавилось щадящее тогда уточнение: расчет — поставками финских товаров.

Несколько месяцев в Финляндии полновластно распоряжалась советская комиссия во главе с Андреем Ждановым, и в итоге modus vivendi был обретен. Вот какой момент меня в этой истории просто завораживает: могучий победитель не додавливает «провинившегося малыша-соседа», не объявляет Советскую Социалистическую Республику Финляндию — хотя ее заочный глава, коммунист Отто Куусинен сидит в Москве, всегда наготове, как и в 1940 году. И… вместе с тем, в этом крайнем положении, назовем его условно «Ну что с тебя и взять-то?!»— и здесь, в точке триумфа одного и полного отчаяния другого, закладывается «мина» — условия будущего реванша. Умолив оставить ей «капиталистический способ производства», в видах как раз скорейшего расчета по репарациям, Финляндия включила свой «мотор». В случае задержки за каждый месяц Финляндия облагалась штрафом в размере 5 % Объективно говоря, тяжелое условие. (Кстати, Финляндия — единственная страна, которая полностью вернула Советскому Союзу все долги по репарациям).

Ирония судьбы: сделай тогда лесную республику своим «социалистическим собратом», великодушный СССР не то что репарации взыскивать — сам бросился бы помогать, что и наблюдалось (например, в Румынии, Венгрии — тоже бывших германских союзниках, ставших «странами Варшавского договора»). Но у Финляндии была иная судьба. Картины и приметы послевоенной откровенной бедности сближают наши страны. У нас не афишировали, но эти абсолютно голые коробки-пятиэтажки, самое дешевое жилье, оказывается — детище всемирно известного финского архитектора Алвара Аалто, одного из мировых лидеров стиля «модерн». Из США Хрущев привез кукурузу, а идею домов без «архитектурных излишеств» — похоже, из своего исторического визита в Финляндию.

Быстро рассчитавшись и наладив связи, финны начали все более резво наполнять СССР товарами, о возможности производства которых за несколько лет до этого они и сами не подозревали. Станки, оборудование, машины… корабли, локомотивы, грузовики, ледоколы! Все теперь оплачивалось нефтью, газом. (То есть нашими «товарами», под которые шли их поставки были: выигранная война, а потом — сырье.)

Если вспомнить и задуматься, то картина Олимпиады-80 в Москве была просто фантастической: кроме, уже само собой разумеющихся финских обуви-одежды, оргтехники, оборудования гостиниц, построенных тоже финскими строителями вахтовым методом, на прилавках — красивые баночки и коробочки с финским маслом, сыром. Мало того — консервированные соки, джемы… апельсиновыев том числе — поступали нам из лесной приполярной республики. И это еще не все. Мне, долгое время знакомому с вопросами алкогольной политики, — особенно характерным представляется всплеск популярности «финских ликеров», водок. Исконные, многовековые русские наливки, но в бутылках «европейского уровня» — в качестве «финских ликеров» надолго стали в СССР царицами «дефицита». С чем и сравнить-то? Как если б завтра наше «Советское Шампанское» задавило бы во Франции — «Моэт эт Шандона», «Вдову Клико» и т. д.

Кстати. Для справки нашим поклонникам красивеньких бутылок, в самой Финляндии, стране больших знатоков и любителей «этого дела», я запомнил магазинные цены осени 1987 года: поллитровка финской водки «Коска-корва» — 59 марок, и неброская наша «Столичная», тоже поллитровка — 99 марок. Это о «форме и содержании»…

Вообще, та Олимпиада-80 (и разовая попытка заполнения хотя бы московских прилавков, и то, что из этого вышло… made in Finland) — стала одним из «звоночков». Обилие олимпийских объектов, строившихся финнами, привел к тому, что в Москве тогда стала хорошо известна и одна традиция, праздник, именно — финских строителей: «День заведения под крышу». Иначе — «Обмытие стропил». Помню те московские разговоры: «А… это вчера финны гуляли. Которые строят гостиницу такую-то». А во Внешторге имел хождение анекдот: финн — советскому начальнику: «Да ты не расстраивайся! Хочешь, мы вам и коммунизм построим? Подписывай контракт, 20 % предоплаты, и завтра начнем!»

Но теперь раздражение и «широких потребительских масс» сделало большой шаг вперед. В недавнем документальном фильме, «раскрывающим исторические тайны», мелькнул факт: оказывается, многие члены Политбюро и Правительства — не хотели проводить Олимпиаду-80. И сегодня, вспоминая еще и Афганскую эскападу, и тогдашний бойкот… мне кажется, что гигантский олимпийский мишка на лужниковской трибуне пустил слезу по СССР. Прощальный праздник. Вот почему грядущее «олимпийское торжество» Сочи-2014, заставляет меня так напрягаться, мучительно гадая: «Понимают ли там— всю особость, некую… «канатоходность» прохождения страной подобных точек?»

Во время кризиса 1990-х (исчезновение бездонного советского рынка) ВВП Финляндии упал на 13 %, безработица выросла с 3,5 % до 18 %, в строительной промышленности Финляндии в 1994 году безработица достигла 36 %>.

Политики

Министр иностранных дел Эркки Туомиойа вспоминал: «Политики всех направлений стремились заиметь свой личный контакт в посольстве СССР, «своего русского» (kotiryssä)для того, чтобы обеспечить свою карьеру». Главным виртуозом эпохи был, конечно, Урхо Калева Кекконен, президент Финляндии с 26-летним стажем, трижды распускавший парламент.

Когда в 1961 году оппозиция во главе с Туре Юннили была близка к победе над Кекконеном, в Москве Хрущев вдруг выпускает острую дипломатическую ноту о необходимости более тесного сотрудничества, в том числе, в сфере безопасности, военных контактов. Можно сказать — «Варшавский договор» постучался в двери Хельсинки.

И тогда Кекконен «смело» едет в Кремль, объясняет все контррезоны, рисует все выгоды испытанной политики «фин-ляндизации», и… вопрос присоединения к Варшавскому блоку — снимается. Облегчение всеобщее. И евроинтеллектуалы, ранее язвившие по поводу недодемократичного Кекконена, и уж конечно сами финны, встречали его как спасителя независимости страны. Оппозиция Юннили — в полном ауте. И вот совсем недавно выясняется, что тогдашний «кризис» и советская нота — были заранее спланированной двухходовкой Кекконена — Хрущева. Маленький шедевр геополитики, у нас, правда, заслоненный от общественного внимания другими важными, тяжелыми проблемами, а вот в Финляндии ставший главной сенсацией последних лет.

Вообще, нам, считающим 18 лет Брежнева — «эпохой», «эрой», надо еще хорошо напрячься, что бы представить — 26 лет правления Кекконена — патриарха, вечного отца. В Финляндии пересказывают такой изящный апокриф, что якобы завещание Кекконена начиналось словами: «Если я умру, то…».(Не «когда» а «если».)

«Человек все равно, при любых условиях — самое главное, — подчеркивал Кекконен в беседах с российскими партнерами. — Мы не держим камня за пазухой, нам нечего скрывать друг от друга — таков финский национальный характер». И Хрущев пошел навстречу финнам, по тяжелейшему для них пункту мирного договора: закрыл советскую военно-морскую базу в Порккала…

Сегодня синусоида российско-финских отношений снова ближе к нижней фазе. Наш политик Ястржембский отметил, что «внутри ЕС образовался некий, пока неофициальный, блок государств, в основном состоящий из новых стран-членов ЕС, но к их числу можно отнести и две северных страны, Данию и Финляндию. В последнее время вызывала недоумение позиция Финляндии в некоторых вопросах…»Как понятно из контекста этого заявления, Финляндия присоединилась к «новым» странам ЕС, типа Польши, Литвы, Эстонии в более настороженном отношении к России.

Современный финский писатель Эса Сеппянен начинает с констатации: «У Финляндии с Россией существует и сейчас сухопутная граница длиной более 1000 километров, и огромный город на Неве никуда не делся, а стоит на том месте, которое определил ему в свое время Петр Великий — это факты… В рамках «сказочной ночи в Тамминиеми» (загородное поместье, где принимали Хрущева. — И.Ш.)Кекконен, опираясь на хорошие личные контакты и доверие к себе, согласовал практически без особых осложнений решение о вхождении Финляндии в Европейскую ассоциацию свободной торговли. И совершенно не случайно Хрущев воскликнул во время бесед той «волшебной ночью»: «Вы — фокусник по отношению к нам!..» Но особенность «Линии Кекконена» — так называемый «финляндский парадокс» — состоял в том, что чем лучше отношения с восточным соседом, тем больше у Финляндии возможностей для маневра на Западе».

Кстати, упомянутый Эсой Сеппяненом «финский парадокс» хорошо согласуется с тем, что было уже сказано о «холодной войне». Именно многолетняя заочность нашего противостояния с США, гонки вооружений, приводила к определенной «виртуализации» противника. Тот ради кого, из-за кого прилагались все усилия — постепенно терял реальные очертания, представимость, перетекая… в образ «дяди Сэма» в политических карикатурах.

И тот «финляндский парадокс», набирание хорошими отношениями с СССР очков и преимуществ Финляндией на Западе, это, по сути, заработок в роли переводчика, некоего «медиума»: «Вы там, за морями, почти потеряли представление, с кем вы соперничаете а мы тут рядом, видим, ощущаем, контролируем ситуацию, мы умеем вести дела с источником ваших страхов…»

Потому и в моих «финских картинках» довлеют зрительные, осязаемые, фактурные моменты.

Глава 14. Пиарщик у врат зари (Продолжение)

Мой внешторговско-финляндский роман исходной точкой имеет, наверно, ту же Олимпиаду.

В 1978 году, когда я на своем факультете экономической кибернетики Московского института управления сдавал сессии, и кроме повышенной стипендии (50 рублей как отличнику), весьма смутно представлял, какие еще могут быть жизненные призы и вехи…

Так вот, в один из дней того 1978 года, в Москве, по Кутузовскому проспекту проезжал в Кремль Леонид Ильич Брежнев (его квартира была, кажется в доме № 26) и… возле дома № 7 он заметил длиннющую очередь.

На «правительственной трассе» понятно, и быть не могло каких-нибудь там «чертановских гастрономов», или «обувных в Свиблово», где такие давки по случаю конца месяца/квартала и «выброшенного» финского или югославского «дефицита», мягко говоря, имели место.

Потребовавшему объяснений генсеку, сообщили, что толпа у дома № 7 по Кутузовскому проспекту, можно сказать — самая наша элита.

Расположено здесь, в доме № 7 — ВО «Внешпосылторг», где все советские граждане, по каким-то причинам получившие на руки валюту (загранкомандированные, спортсмены, артисты…) сдавая ее, получают те самые «чеки Внешпосылторга». На которые потом можно приобретать в знаменитых магазинах сети «Березка» (в Ленинграде, кажется, это были «Альбатросы») джинсы, обувь, дефицитные продукты… (см. «Торгсин», «Мастер и Маргарита»).

Рутений. Штрихи к коду

Тот самый коэффициент: 4,6

Некоторые правила арифметики и попытки их объезда в СССР 1960–1980 годов

От булгаковского «Торгсина» я могу протянуть вполне реальную цепочку фактов, рисующих политику СССР с очень своеобразной точки. Сначала были «боны», потом «чеки бесполосые», «чеки с полосой»… Идея была такая: наши, покупая шмотки и т. д. за границей, во-первых, оставляют там сумму магазинной наценки (10, 20, а то и 70 %), во-вторых, сгорбленные и потные с этими чемоданами-баулами на границах и таможнях рисуют политически неприглядную картину. А если все этозакупит оптом, у производителей, наш «Внешпосылторг», привезет сюда, то граждане могут поменяв валюту (самостоятельно хождение которой на территории СССР по-прежнему каралось расстрельной статьей) на чеки ВИТ, спокойно купить этов спецмагазинах «Березка». Плюс — иностранные гости, также поменяв валюту, смогут обслуживаться, отовариваться здесь на привычном для себя уровне.

Но оказалось, что… не все то, что НЕ рубль уже и «валюта» (в понимании булгаковского швейцара). Люди приезжали с очень разными, разноцветными бумажками. И собирая все в общую кучу, «Внешпосылторг» вскоре убедился, что достойного товара на все чеки никак не купить. Тогда и было принято решение, сообразное с четырьмя правилами арифметики. Разделить. Если ты сдал доллар, фунт, франк (в общем СКВ, свободно конвертируемую валюту) — получаешь чек ВПТ без диагональной полосы и идешь к одному прилавку. Если сдал монгольский тугрик, йеменский риалили северокорейский вон— получаешь чек с полосой и идешь… к другому прилавку, наполнение которого быстро приближалось к общесоветскому магазинно-рублевому.

И тут последовал очень характерный демарш представителей братских соцстран и братских партий. Сначала на секретаря ЦК Бориса Пономарева, курировавшего их дела, а затем и на Генерального, поступил протест: «Как же так, мы, представители именно ваших братскихнародов и партий, дискриминируемся в магазинах «Березка», в сравнении с капиталистическими представителями?» И «полосность» чеков ВПТ опять отменили. Опираясь на совсем уже иезуитскую промежуточную единицу перерасчета: «инвалютный рубль», попытались на переходе к нему, «инвалютному рублю», ввести повышенные коэффициенты для СКВ. В 1980-е годы он равнялся — 4,6 и некоторые западные ехидные корреспонденты спрашивали: а не является ли этот перерасчетный коэффициент СКВ к инвалютному рублю — математическим отражением истинногокурса рубля (равнявшемуся тогда на последней странице газеты «Известия», по прежнему — гордым 62 копейкам за доллар США).

«Нет! — должны были отвечать мы на это. — Официальный курс рубля к доллару США верно отражает соотношение покупательных способностей наших валют. А этот повышенный коэффициент 4,6 введен для… стимулирования, поощрения сдачи свободно конвертируемой валюты советскими и иностранными гражданами».

Посвящение графикам роста

По господствовавшей тогда космогонии, мир разделился так, что все наши друзья оказались в странах Варшавского блока, социалистического лагеря.

Но что нас делало друзьями? Оба вышеприведенных определения, если вдуматься — не сущностны, они говорили не о том: кто? что? какой? — а скорее о том — где? (в блоке, в лагере). И единственным сущностным определением стало: страны народной демократии.

Поистине замечательный, совершенно недооцененный пример глобальной тавтологии. Ведь если доперевести этона русский язык, получится: страны народного народоправия. А если, наоборот, на греческо-международный, то: страны демо-демократии. Или с применением строгих математических терминов: страны демократии в квадрате. (Кстати, некие же проявления квадратности, прямоугольности, прямолинейности — постоянно присутствовали, проступали в идеологии, газетных статьях, фразах из фильмов, парадных колоннах, в дизайне мебели, домостроении.)

Эта квадратичность, возможно давала еще и надежду взмыть параболой на графиках роста благосостояния, миллионов тонн, киловатт, надоев, — соревнуясь с демократией простой, первой степени. Как квадратичная парабола, взмывая, обгоняет осторожную пологую линию, и где-то там, совсем внизу уже едва видна ось времени с зарубками пятилеток и съездов. Подобные образы вполне могли мелькать в наш Золотой век, начало 1960-х годов… Но потом, соответствуя законом какой-то тайной внутренней жизни, ихлиния снова вышла вперед, а нас притянула к себе ось времени, зарубки на которой стали не так различимы, приобрели свойство затягиваться. Похоже, та смола затягивала и друзей-союзников, и все мы, демократы в квадрате, зависли в зоне, длиною в брежневско-хонеккеровский поцелуй, и сегодня, перебирая артефакты, всматриваемся в приметы-предметы квадратной эпохи сквозь стекло янтарного сна…

Поверьте, здесь дело не в чьем-то, тем более авторском, ехидстве, а в тех грустных обстоятельствах, что изложены в главе «Гонка потребления». И будь я на том, руководящем месте — ведь абсолютно все то же самое и сделал бы! Ну, разве что, возможно, перед этим спросил бы пришедших ко мне жаловаться «товарищей из соцлагеря»… ну просто из любопытства услышать их ответ: «А если вы, товарищи, аргументируете свой протест — именно братскойсвязью с советским народом, то отчего ж вы ориентируетесь не на советский магазин с братским ассортиментом и покупателем, в Бирюлево, а то и вовсе в Рязани, а именно — на долларовый прилавок «Березки», с британским/американским клиентом?..»

Но даже и, спросив это — все равно сделал бы все, что и было сделано. Сейчас только и понимаешь, как узок был горизонт возможностей СССР в эпоху «холодной войны».

Москва. Олимпиада. Чеки ВПТ

Компьютеров для ведения «в режиме реального времени» файлов лицевых счетов клиентов и проведения банковских операций с ними тогда в СССР не было и не могло быть в принципе (отдельная электронная и кибернетическая тема). В обычных, «рублевых» районных сберкассах это велось на картонно-чернильных «носителях». А «валютная Сберкасса» («Внешпосылторг») — одна на всю страну (централизация, контроль). И место ее расположения тоже объяснимо: Кутузовский проспект, вокруг проживает изрядная доля обладателей тех самых «чеков Внешпосылторга». Плюс приближалась Московская Олимпиада и «генеральная уборка» столицы перед оной. Так же предугадывалось и существенное увеличение числа валютных клиентов к 1980 году. Для решения проблемы очереди на Кутузовском и было проведено специальное постановление Правительства и выделена… валюта для закупки западной техники. О роли в те времена СКВ (свободно конвертируемой валюты), я кратко упомянул во внешторговском вступлении.

Где закупать? То была эпоха до «Майкрософта», тогда в мире ЭВМ царила операционная система ДОС. Мировые лидеры, фактически монополисты — американские IBM («Интернэшнл Бизнес Машин») и «Моторола» (процессоры). Причем для «Внешпосылторга» задача стояла: покупка и быстрая установка под ключ ЭВМ и всего программного обеспечения, чтобы завтра наша, советская операционистка могла сесть за клавиатуру и начать «рассасывать очередь», обслуживать валютных клиентов.

Так где покупать ЭВМ и программистов? Как говориться, «страну угадайте с одного раза»… Еще совсем недавно «Страна тысячи озер» к кибернетике, компьютеризации была — ни сном, ни духом, (а фирма Nokia производила туалетную бумагу), но… стали же они главным поставщиком в СССР апельсинового сока и джема!

И как финские политики стремились иметь «своего русского» (kotiryssä), точнотак и наши обзаводились «своими капиталистами». Финны, выслушав историю с нашими очередями за «чеками Внешпосылторга», сообразили просто мгновенно, взяв правдами-неправдами у американцев начинку (обойдя эмбарго), у шведов — «периферию». Оставалось найти программистов под наше техзадание. И оказалось, что наиболее похожи по характеру операций… — шведские Гострудсбер-кассы (это буквальный перевод, представьте себе: есть такие в Швеции! Были, во всяком случае). Так и составилась финско-шведская фирма, получившая потом немало заказов в СССР.

Прилетевший из Стокгольма программный гений Рольф Мельберг первое что спросил: «А где у вас в Москве баптистский молельный дом?!» Отсутствие такового, наверно, стало бы решающим, и швед присоединился бы к американцам, введя свое личное «эмбарго». Однако баптистский молельный дом в Москве был. Один, как и Внешпосылторг. Вот так, начиная каждый день близ Яузского бульвара, у единоверцев, Рольф приезжал на Кутузовский и писал программы, или точнее — адаптировал шведские гострудсберкассовские под наш документооборот. Через несколько месяцев система заработала, но примерно так, как бы она работала, будучи установленной в Республике Чад. Техническое обслуживание, по части электроники осуществлялось, конечно, нашими подготовленными спецами, но каждое программное изменение (новые параметры, реквизиты, изменение формы бланков) означало то… что в переулке близ Яузского бульвара опять появлялся по утрам — светловолосый викингоподобный прихожанин. Отдельные деньги, командировочные, билеты Стокгольм — Москва, гонорары… все та же СКВ. Плюс полная доступность шведу содержимого файлов: кто, сколько, когда какой валюты привез, когда на что тратил. Система, кстати, позволяла большие покупки, автомобили, квартиры, путевки оплачивать напрямую, минуя стадию получения «чеков Внешпосылторга» на руки (это сегодня вам сие кажется обычным делом!)… В общем, вызревал вопрос.

Я в то время заканчивал второй курс, и кроме повышенной стипендии отличника (уже хвастался) — вел научную работу и даже получал маленькую зарплату на кафедре прикладной математики. Руководитель, как сейчас помню, доцент Атурин. На джинсы, новые пластинки (2–3 штуки в пол год а, о цене импортных «дисков» писали уже многие, повторяться здесь не буду), на рестораны с девушками (1–2 раза в месяц) — мне хватало. Но один друг-однокашник тогда теребил меня, твердил, что карьеру надо мостить уже сейчас, мобилизовывать все связи, чтобы «не прозябать потом всю жизнь в каком-нибудь НИИ». Он был очень способный (в 1990-е несколько лет работал заместителем министра финансов РФ), но «без связей». А у моего отца были некоторые: в японских командировках он подружился с одним внешторговским корифеем — Игорем Вениаминовичем Клеопиным, создателем и первым директором «Ленфинторга» (внешнеторговая фирма, базировалась в Ленинграде и обслуживала как раз те особые отношения с Финляндией).

Хоть мы и оказались хорошими программистами, но без «представления», первого слова Игоря Вениаминовича, нас — «пришедших с улицы» — не стали бы и слушать. Потом нас даже оформили совместителями, и так как ЭВМный отдел был лишь в проекте, записали как работников отдела кадров (для «Внешпосылторга» — единственный случай за всю историю). Долго тормошивший меня, и в итоге укравший у меня два беззаботных студенческих года, друг мой вскоре, однако выбрал себе другую стезю, приведшую его впоследствии в Минфин России.

А я свой карьерный потолок нащупал затылком года через два. Партийность. В моем смысле, конечно — беспартийность. Поэтому мои «финляндские наблюдения» и получаются такие — немного «снизу и сбоку». Главным моим достижением стало то, что я сумел вникнуть в шведский стиль «структурного программирования» и в один из дней рискнул объявить (сознавая всю ответственность), что очередное изменение в программном комплексе мы попробуем ввести сами. Успех операции обеспечил мне поощрительно-познавательную командировку в Финляндию, чуть более месяца. Кстати, наше влезание в программный комплекс не было «шпионажем», или даже просто нарушением контракта. Философы с берегов «тысячи озер», видно, так и считали, что рано или поздно это должно случиться, и поток «Приложений к контракту №…»и дополнительных оплат переделки программного комплекса прекратиться. Финны теперь делали ставку на продажи в СССР новых и новых комплектов ЭВМ — так здорово себя зарекомендовавших на таком видном месте! Фокус в том, что клиентами «Внешпосылторга» были ВСЕ… советские VIPы. Даже от Брежнева приходил кто-то, с доверенностью, получал в чеках гонорары за зарубежные издания «Малой земели» и «Целины», и что-то еще строго спрашивал о поступлении сумм… Это запомнилось благодаря парности фактов: а от Суслова лежала бумага, тоже вроде доверенности, но с указанием — его гонорары переводить в пользу какого-то института, кажется, институт «Маркса-Энгельса» (?). Только не подумайте, что привожу эту пару фактов для очередной лобовой критики на Леонида Ильича: вот, дескать, выскребал до копейки, тогда как…

Может, наоборот, человек, сопровождаемый простыми крестьянскими инстинктами, присказками вроде: «Посуда любит чистоту», «Каждую крошку в ладошку»… — это будет и лучше, чем надменный иезуит, себе на уме? (Суслов? Таковым его рисовали в эпоху поздней Перестройки). Жаль только, что у Леонид Ильича не осталось этих инстинктов к 1979 году, когда его вместе со всем сенильным Политбюро обвели вокруг пальца два афганских чабана. Но… может быть, за каким-то порогом старости все инстинкты стираются, и ты не — рабочий, буржуа, крестьянин, воин, правитель… а просто старик. Говорят только у высокоинтеллектуальных людей, ученых — электроны в голове бегают до самой кончины, а тособрание «интеллектуалами» обозвать было никак нельзя.

Как-то мне довелось наблюдать отлаженный финский ритуал «принимания советских начальников», «своих русских» (kotiryssä). В стране приозерных гегелей («Все действительное — разумно!»)есть не только памятник царю Александру Второму на главной площади Хельсинки, Сенатской (как если б у нас на «Красной»), но и «Музей Ленина», кажется, близ Тампере.

Нашу сборную делегацию возглавлял очень большой человек из Совмина, и принимал тоже немаленький финский бизнесмен по имени Калерво, с фамилией достаточно известной в Финляндии. Обязательный «разгонный участок траектории полета» в нашем случае начался в ресторанчике в районе Хаканиемаре. Если я правильно тогда понял пояснения Калерво, хельсинкский район Хаканиемаре весь — собственность Социалистической партии Финляндии, что для меня звучало тогда как-то диковато…

«Синебрюхофф» может не самое главное пиво в Финляндии, но советским гостям его часто предлагают попробовать, с витиеватым апокрифом о происхождении этого славяноязычного брэнда — на закуску. Конечно, начали с него.

Щедрость приема, как я понял, была не только в переменах блюд на столе («заказывай, что хочешь»), но еще и в переменах самих ресторанчиков. Час, чуть более — и мы поднимаемся, бросив прощальный взгляд на снайдерсовый (автор натюрмортов в Эрмитаже) стол, и плюхаемся в машины, потому, что… где-то за Вантаа есть такой рестора-ан…

Днем мы посетили «Музей Ленина», с прилегающим рестораном, а затем, вдогон, ближе к вечеру — еще и музей военной техники. И вот тогда-то я и услышал один очень примечательный обмен впечатлениями.

Наш VIP, уже совершенно заплетающимися полуфразами: Здорово все, К-калерво! Т-только почему у вас все самолеты с ф-фашистскими знаками?!

И тут я вижу: хлебосольный хозяин вдруг понимает, что в голове у нашего VIPa, после Музея Ленина и полутора примерно литров, не считая пива, и других разностей, — «все смешалось», и Финляндия, наконец, произведена им в «братские» или «дружеские» республики… И что ж тут теперь — я прослеживаю взгляд Калерво на злосчастные истребители — возвращаться к исторической справке про Маннергейма с Гитлером, объяснять, что они воевали все-таки на «той» стороне?!.. И, не дав разрастись занудной военно-исторической паузе, Калерво махнул рукой: «A-а! Траф-фейные!»

Еще припоминаю, на свой сторонне-касательный взгляд, я, тогда, кажется, углядел небольшой след одной старинной внутрифинляндской проблемы. Со времен отбития нами у Швеции в 1809 году Финляндской провинции, там всегда оставалось шведское нацменьшинство. 8 — 10 % от общей численности населения, но это было настоящее правящее меньшинство. Интеллигенция, священники, дворянство изначально были — шведы, и процесс вхождения финнов в политический класс общества был очень непрост. И важным свидетельством интеллектуального, духовного роста финнов стало именно преодоление, мирное разрешение этой коллизии. Сравнить только, как мы поступили со своим дворянством, интеллигенцией в Гражданскую войну. (А финский случай был с существенным «отягощением»: правящий класс — другая нация.) Следы этого противостояния сохранились в финском подтрунивании, анекдотах по поводу шведской дворянской гордости. Причем в такой форме, что, на мой взгляд, говорит и о наличии (в прошлом) проблемы, и — о преодолении ее. Один, наиболее приличный из тех анекдотов, я рискну воспроизвести.

— Где-то очень далеко, для выразительности сюжета скажем, в Нью-Йорке, некий господин нанимает проститутку… И в определенный момент своего рабочего цикла процесса «жрица любви» спрашивает: «А ю финиш?» («Ты кончаешь?»). На что господин, гордо расправляя плечи: «Ноу! Ай эм сведиш!!»

Я отлично помню, как в 1980-е, увидав как «made in Finland» завоевывает в СССР очередную товарную нишу, мы повторяли с, непонятно куда направленной злой иронией: «А ведь бывшая наша провинция!». Иногда досылалась и пушкинская цитата «… приют убого чухонца». Так что в истории «холодной войны», крахе коммунизма и СССР, роль Финляндии, «нашей ближайшей соседки», — не только «рог капиталистического изобилия», а первее, важнее даже: волшебное зеркало, подсунутое историей нам под самую физиономию.

Любовь, комсомол и… осень патриарха

Перебирая некоторые громкие или недооцененные факты истории, попеременно удивляешься: то тому, как это мощнейший СССР рухнул в 1991-м, то тому, как это он дотянул до 1991-го.

Внешторг, повторю, был и своеобразной «линией фронта», и одновременно интереснейшей наблюдательной вышкой, с которой по-особому были видны даже и самые глубинные процессы. Например, «партийное и комсомольское строительство». Термин означал не физическое строительство каких-то зданий, дорог — а рост и текущую жизнь организаций КПСС и ВЛКСМ.

Нельзя сказать, что главной их целью был всемерный количественный рост, ценой даже «компанейщины и приписок». Метаморфозы XX века были столь грандиозны, что еще надо очень подивиться, как в 16-миллионной громадине КПСС, управлявшей 260 миллионами (население СССР) непосредственно, и еще миллиардом с лишним (социалистический лагерь в пору апогея) посредством сложнейшей системы, феномен которой еще до конца и не осознан… — сохранились, однако, некоторые родовые черты того кружка 9 отцов-основателей! Например, важнейший «показатель — классовый состав». В 1980-х годах все обладатели «теплых местечек», строившие свои карьеры, отчаянно стремились вступить в КПСС, соглашаясь выполнять для этого массу «обязательных программ». И в то же время за любым рабочим, чуть поддавшимся на агитацию, гонялись толпы партийных функционеров, улещая вступить в КПСС.

И этот парадокс «рабочей» идет от самого начала, когда в 1898 году в Минске 9 газетчиков собрались на I съезд партии. (Съезды партии, как и века летоисчисления было твердо принято нумеровать только — римскими цифрами.) И… образовали собой, девятью своими хилыми интеллигентскими телами — РСДРП, Российскую социал-демократическую рабочуюпартию.

Весьма характерно, что и самый первый предшественник, прототип тех бегающих в 1930–1980 годах за рабочими агитаторов, присяжный поверенный Ульянов, стремясь затащить «в свои ряды», ухватил под локоток Романа Малиновского, ввел его в ЦК, отправил в Государственную Думу, одним из пяти делегатов от РСДРП. Проигнорировал хор свидетельств, в том числе и Бурцева (главного авторитета в разоблачениях) о том, что Малиновский — агент полиции.

И все потому, что у поляка Малиновского, кроме воровского стажа (рецидивист), и агентского стажа (осведомитель царской полиции) был все же хоть какой-то, но — рабочий стаж, краткий, но драгоценный период непосредственного общения с молотом(элемент советского герба).

Партия формировалась, чередуя массовые «чистки партии» с не менее массовыми наборами, «ленинскими призывами». Вычищались классово чуждые, завлекались — рабочие. «Строителей партии» иногда сравнивали с творцами (за 70 лет интеллигентского подхалимажа накопились и не такие эпитеты!), с архитекторами, иногда — со скульпторами. И можно признать: их работа действительно напоминала великого Микеланджело. Только с маленьким уточнением: этискульпторы работали «в двух материалах». В камне и глине. Вспоминая классика (итальянского, скульптурного), можно согласиться, что его знаменитая формула: «Я просто беру кусок мрамора и отсекаю все лишнее»— действительно напоминала ту часть «партийного строительства», которая была «чисткой партии»… Но была ведь и вторая часть «творения» — массовые зазывания рабочих. В оговоренном скульптурном жанре этому, извините, будет единственный аналог: «А потом, я беру куски глины (ну или гипса, пластилина) — и долеживаю все недостающее».

Тут, кстати, выход и на один из общих феноменов XX века. Вот главное, из-за чего Маркс и Энгельс перевернулись бы в гробу (виноват, — Энгельс по завещанию был кремирован и развеян над морем). Классикам XIX века рабочий класс виделся то стальным стержнем, то стальной пружиной — главной опорой и двигателем исторического прогресса. Помнящие советские плакаты мгновенно воскресят картину: впереди — Он, комбинезон с коротким рукавом, чтоб видны мускулистые руки, твердый взгляд. И инженер, выглядывающий из-за могучего плеча: очки, логарифмическая линейка.

Именно XX век радикально перевернул картину. Западные, мировые (кроме СССР) «новые левые» от Сартра до Маркузе, Мао и «Франкфуртской школы» честно признали: рабочий класс XX века — главный конформист, фактически слившийся с буржуазией, теперь ставка может быть только на интеллигенцию и люмпенов. Список «новых левых» (загляните) — поражает: это практически ВСЕ «левые» мыслители и деятели XX века, кроме… ортодоксальных сторонников (и «стипендиатов») КПСС с ее бутафорским рабочим классом.

И у нас до сих пор болтаются ошметки тех плакатов, застилающих взгляд… Предложу хоть такой пример: мало кому у нас известно, что единственное немецкое восстание против Гитлера, 1944 года, историографами мира официально именуется «Дворянский заговор». Что на 100 % соответствует социологическому факту, но до чего не доходит наш зашоренный взгляд. А немецкий рабочий класс, от которого ждали солидарных действий, явил тот самый конформизм.

В общем, и 1991 год показал, что эта может несколько неожиданная скульптурная аналогия подтвердилась: камнем была интеллигенция, глиной/гипсом/пластилином — рабочий класс. Только не поймите односторонне, что «твердость», «сопротивляемость» — комплимент. Это просто морфологическое свойство, и факт в том, что интеллигенты могли — вполне твердо идти и на какие-то нехорошие дела, а рабочий класс — вполне аморфно «стоять» за позитивные ценности…

Та пульсация численности ВКП(б) — КПСС когда-то имела под собой и вполне теоретическое обоснование: «марксистская партия рабочего класса». Но в наше время фокус был в том, что классы официально были уже упразднены. Как раз Конституция 1977 года («Брежневская») фиксировала построение «бесклассового, общенародного государства… развитой социализм» и прочая…

Но кадровики и функционеры всего Союза нутром чувствовали: «Маркс-Фигаркс, классы, прослойки… Есть только две вечных категории: прущие наверх(возможно меж собой кадровики их именовали и как-нибудь вроде: «хитро…опые»), и те, кто согласен работать там(кивок вниз, на пол)».

То же самое «нутро», без всяких там Фигенгельсов, подсказывало им, что партия с большим перевесом начальников неминуемо даст «оверкиль»… (Это уж на заметку ребятам из «Единой России»).

Потому так упорно и сохранялись строжайшие квоты для одних, и различные (слабеющие) магниты для других. История позднего СССР знает немало примеров, когда инженер, достигший карьерного потолка, на время переходил в рабочие, вступал в КПСС и, вернувшись, продолжал идти вверх по служебной лестнице. Такое случалось на заводах, в крупных НИИ, где были свои рабочие подразделения и ставки. Во Внешторге и других теплых местах такой финт исключался, и путь в КПССный «рай» пролегал только через ВЛКСМмовское «чистилище», предполагавшее многие круги общественных поручений и побегушек, порой и приглядывание за коллегами.

По многим ВО (Внешторговским объединениям) — подразделениям Минвнешторга, разбросанным по столице, ходили осторожные рассказы о совершенно уже гениальных комбинациях. Некоторым райкомовским начальникам, из своихпо территориальной принадлежности райкомов ВЛКМ — устраивали «краткосрочки» (загранкомандировки на неделю-две), а они за это, своим аппаратным путем пробивали увеличение квоты (называлось это «резерв») на вступление кандидатом в члены КПСС, целевым образом, под конкретного человека из этого ВО…

Общественная жизнь у нас тихо расцветала. Посещаемость собраний, субботников, воскресников, выходов на овощебазу и в ДНД (Добровольная народная дружина) — были рекордными по стране. Ведь МИДовцев, наших главных «соседей сверху», наверно, на овощебазу не гоняли, впрочем, не поручусь. Стимулы были всем ясны: «краткосрочки» (уже объяснено), и — «долгосрочки» (существовала система ротации: 3–5 лет работаешь здесь, потом 1–2 года в торгпредстве за рубежом).

Например, к нам во Внешпосылторг генеральным директором пришел Юрий Георгиевич Булах, до этого руководивший советским торгпредством в Афганистане. Это как раз в те года, после 1979-го. Он там себя очень хорошо зарекомендовал и вообще в министерстве считался крупным специалистом. Вспомнил одну из интересных его афганских задач: решение проблем с оборотом стеклотары. Местные жители, из числа не поверивших в социализм, собирали ее и пускали на «Коктейли Молотова», а делать пластиковые бутылки, один из главных компонентов сегодняшнего мусора СССР — трудно поверить — так и не смог. Потому и задача там была довольно хитрая…

Но вернемся в Москву, в Минвнешторг, к будням партийного и карьерного строительства. Главными контролирующими, фильтрующими инстанциями были: партком, комитет ВЛКСМ, отдел кадров, первый отдел (с прицепной присказкой: «Стук быстрее звука, звук быстрее стука»).

И если после этого краткого экскурса, теперь кратко сказать о себе, то получится: я не сумел пройти карьерной тропинкой, пунктирно обозначенной выше… Если еще короче, в анкетном формате, то: «кандидатом или членом КПСС — не состоял». Принимая меня летом 1990 года в Министерство образования, Евгений Федорович Сабуров, (он как раз был из устойчиво оппозиционной научной интеллигенции), дойдя до этого анкетного пункта уважительно покачал головой. И мне оставалось только тихо порадоваться заскорузлой, картонной ограниченности наших анкет, благодаря которой, например, у меня вместо «не сумел», стояло гордое: «Не состоял»…

Я буду искренне огорчен, если кому-то эти 5–6 внешторговских страниц покажутся «чернухой». Мне, перебирающему, как сказано во вступлении, всякие громкие и недооцененные факты нашей истории, остается попеременно удивляться:

1) как это мощнейший СССР рухнул в 1991-м и 2) как это он дотянул до 1991-го.

И эта попеременность вроде бы предполагает, что я сейчас должен предъявить нечто и на противоположной чаше весов. Указать, какая такая структура, организация — уравновешивала негатив, тянущейся от дряхлеющей и тупеющей партии, изворачивающихся, но так же тупеющих ВЛКСМ, КГБ? («Афган» Андропову забыть все же нельзя.) Иногда по полям историй последних лет СССР там и сям разбрасывают намеки на существование некой «тайной организации внутри аппарата ЦК и КГБ… все видевшей и предпринимавшей шаги». Иногда, думая польстить или даже помочь нынешним патриотам ее, ту тайную организацию называют «Русский Орден»…

Совет мой будет прост: дочитав до слова «организация»— смело переворачивайте страницу…

Если двое на рыбалке или даже в курилке важного здания, повздыхали о дураке Леньке, и даже… если они потом убедились, что никто из них не «настучал», это еще не значит, что эти двое составляли организацию.

Сейчас, фокусируя не только все главы этой книги, но и все предыдущие сотни статей, девять книг (две, правда, художественные), весь свой опыт человека, прожившего в своей стране более полувека, служившего в армии, сменившего несколько работ и профессий… я же могу, наконец, что-то и утверждать. И по поводу факторов «уравновешивающих, сдерживавших развал», утверждаю: только люди.

На чаше «позитива» — только люди. Широтой натуры, находчивостью, и наоборот отходчивостью, терпением и уживчивостью — они уравновешивали огрехи, дефектность ВСЕХ организаций, в земле Русской просиявших.

Рутений. Штрихи к коду

Ответ Сперанского царю Александру

В молодости царь Александр проехал в компании с Михаилом Сперанским всю Европу. Что и говорить — контраст. «Дистанции огромного размера…» И на обратном пути, подъезжая уже к Петербургу, царь спросил: «Ну, Михаил Михайлович, и как тебе?..»

Все же было ясно, наблюдали-то — вместе. Из одного окна. Ответить так — выйдет, что ты не патриот. Ответить сяк — неискренен с царем…

Мне всегда казалось, что Сперанский тогда сказал то, что лежало на сердце. Именно честность дала ему запас уважения, так что, пройдя сквозь все интриги и опалы, сын дьячка в окружении князей и графов, он еще и через 30 лет заседал в Государственном совете, судил декабристов.

— Ваше величество, у них законы лучше, а у нас — люди лучше.

«Законы» — имелось в виду шире: «Порядки»…

Не сочтите это за пропаганду придворной ловкости, или там, за практический совет: дескать, если вам судьба догадает проехаться по Европам вместе с Путиным или Медведевым — то вы уж смекайте, что отвечать!

Нет. Сперанским, мне кажется, был высказан единственный на мой взгляд, настоящий объективный исторический закон, парящий выше всех сотен Марксовых, до— и послемарксовых томов. Ятолько чуть-чуть подправлю формулировку Михал Михалыча:

При хороших законах (порядках) — могут жить… И плохие люди.

При… таких, как у нас, — могут (вы)жить только хорошие люди.

То есть, я этим не утверждаю, что люди тамплохие, или хуже наших. Но… само выживание там — еще не доказательство человеческих качеств. Собственно, их законодатели, устроители, общественные деятели — к этому и стремились, к организации жизни — независимой от разных эфемерностей, вроде души.

Люди

Должен сказать, что с начальником ново созданного инженерно-технического отдела мне очень повезло. Владимир Викторович Рульков был ненамного меня старше, но Володей я его, разумеется, не называл. Он был из рабочей семьи и внедрил по городам и весям уже порядочно всяких АСУ (автоматизированных систем управления), пока цепочка полурекомендаций не привела-таки его в Минвнешторг. И в нашей, как я задним числом понимаю, нервной и немного паскудной обстановке, он совершенно не напрягаясь вел линию порядочного человека и такого… «начальника-философа». Когда я и сам ненадолго взлетел на министерские высоты, я часто ловил себя, что когда на меня «вываливали» что-то, я начинал копировать его обороты…

После того как сравнялось 28 (возраст выбытия из ВЛКСМ для рядовых членов), мне дали еще год членства и ворох поручений. Это была самая обычная практика попадания в «резерв на выдвижение в кандидаты в члены КПСС». Секретари первичек комсомолили вообще лет до 33–35. Наш замначальника отдела кадров, назову его… Сергеем, был лет 30-ти и курировал мои карьерные потуги по кадровой и по комсомольской линии.

Мое «комсомольское поручение» вроде имело какой-то исходный смысл — было связано с повышением компьютерной грамотности молодежи. Но выполнять его я должен был в составе неких меняющихся организаций: «Совет молодых специалистов», «Совет наставников» и еще мелькнуло 2–3, названий не помню. С комсомольских высот спускались эти инициативы и почины, и я, кроме того, чтобы просто рассказывать молодым коллегам о диковинке — шведско-финской ЭВМ, должен был писать кучу бумаг, протоколов и вывешивать их на стенде. Да, и еще сам этот стенд! Он должен был быть красивым — по нему оценивалось дыхание комсомольской жизни. Люди нашего поколения наверняка вспомнят эти яркие площадки на стене внутри каждой организации — стенды. Картинки, эмблемы, заботливо выписанные «плакатными перьями» буквы, изобретательная вязь шрифтов. Уровни красоты, оформительской тщательности чем-то напоминали вышеупомянутые законы «партийного строительства». Где-то в плавильном цеху стенды были так себе. И даже в соседнем здании заводоуправления — получше, но тоже… А вот в организациях руководящих (министерствах) или «внешнеторгующих» тем выплавленным металлом, стенды были — высоким примером.

Сергей мне строго объяснил: чтобы не позорить комсомольскую организацию «Внешпосылторга» низким оформительским уровнем — буквы заглавий должны были быть не просто там нарисованными, вырезанными, а красивыми, выпуклыми… Янашел выход: детская азбука, объемные буквы — вознесли мой стенд до высот барельефа. Трудности было две: всякие новые утвержденные «почины» требовали новых заголовков, типа «В Совете молодых специалистов ВПТ»(Слава Богу — допускалось такое рабочее сокращение «Внешпосылторга»). Ну и вторая трудность, изводившая, превращавшая меня просто в персонажа Кафки — исчезновение букв. На месте барельефных красот оставались разводы импортного клея, на полу их не валялось, и за состояние стенда следовал от Сергея унизительный разнос стремительно стареющему комсомольцу, надеющемуся еще на что-то там. Может хоть сегодня, 25 лет спустя, какой-нибудь… коллега прочтет эту книгу и сознается?! «Да, это я сковыривал буквы. Потому-то и потому…»

В общем, интересная была «школа жизни». Помню, как-то согласовывая со мной дату очередного заседания «Совета наставников», Сергей почтимашинально (в момент, когда мы сидели рядом), потянулся к моему «Ежедневнику» (толстая книжица), вытащил из пластикового кармана у первой страницы глянцевый календарик и переспросил, типа: «Значит 20-го, во вторник?». И потом, возвращая его как игральную карту, на секунду перевернул тыльной стороной к себе, и задвинул в исходный карман моего Ежедневника.

Позже картина восстановилась. Через какого-то «фирмача» в ВПТ проникла «партия порнографии»: дюжина календариков с девушками… гораздо более скромно раздетыми, чем сегодня в «Плэйбое». И «кадры» с комсомольским активом разматывали всю цепочку… Но, самое-то для меня главное, — ведь еще неделю тому назад и у меня был такой календарик с такой красоткой! Но на случившихся посиделках, однокашник Андрюша его выпросил. Смешно вспоминать, но такие календарики, если «фирма», «не самопал» — тоже были дефицитом, предметом гордости и «понтования». Яотдал, потому, что «внешторговец» (единственный из нашего «потока», 110 выпускников) — он же и должен быть таким вальяжным, всех осчастливливающим. А себе, я подумал, — еще достану. И как раз на момент беседы с комсомольским наставником у меня был вполне нейтральный, типа «Хохломы» или «Золотого Кольца». И, как я понял через пару дней, если б не Андрюхина просьба и моя вальяжная щедрость, мне пришлось бы объясняться: «У кого взял?», то есть делать, как и многим соотечественникам — свой маленький тяжелый выбор.

Возможно, ожидавшие какого-нибудь «Репортажа с петлей на шее» из цитадели застоя, ужасов «сексотства», провокаций, вербовок и перевербовок — будут уязвлены подобным принижением темы… но у меня в запаснике остается только финал моей комсомольской эскапады, и похоже, не менее траве стированный.

Бюро (или заседание?) ВЛКСМ проходило в присутствии гостя, убей — не помню, из центрального ли аппарата Министерства, или из территориального райкома, не помню даже, был он парт— или коме— (возрастные приметы допускали оба варианта), даже и не очень высокий гость, но какая-то ориентированность на него в прениях присутствовала. И когда кого-то дернуло дать слово непосредственному порученцу, я позволил себе некое наукоподобное вступление (все-таки красный диплом и два приглашения в аспирантуру, в том числе и от Сабурова)… Что, поскольку сумма интереса, энтузиазма коллектива — представляется величиной постоянной, то, я считаю, неправильно дробить ее между новыми и новыми «Советами.…» (меня, конечно, более беспокоили замены барельефных заголовков на стенде)…

Вот, собственно, и все. Сейчас-то разоблачители ВЛКСМ тех комсомольских молодчиков называют и прохиндеями, и подхалимами и еще покруче… Но тогда, даже и эта моя квазиматематическая вальяжность была сочтена крамолой, моим саморазоблачением… Может я немного театрализирую, приурочивая свой карьерный финал к тому собранию. Может Сергей своим кадровым, партийным чутьем меня вычислил и еще загодя решил «бортануть от резерва». Может даже, он и сам отколупывал те дурацкие буковки, справедливо считая еще более дурацкими — мои надежды…

В общем, в 29 лет я расстался с комсомолом, видами на КПСС и внешторговскую карьеру… и, встретив Сергея сегодня, по всей справедливости должен бы ему пару бутылок-то все же выставить. «Судьба умного ведет, а глупого тащит». Хорошо хоть — шею веревкой не перетерла.

Футбол

Но тогда я числил Сергея своим врагом. Или «высокопоставленным недоброжелателем, закрывающим мне двери карьеры». Или ненавидел в нем саму систему, разглядевшую, уловившую во мне какой-то изъян. И когда я в последующие годы читал множащиеся повсюду разоблачения «монструозности КПСС» — мне вспоминалась его лоснящаяся рожа.

Но теперь, рассказав о наших «маленьких трагедиях», завершить свои «карьерные страдания» я должен бы уже самым «нашенским», внешторговским примером.

Первенство министерства по футболу проходило на запредельном организационном уровне: ко всеобщей обязательности прибавлялся и искренний интерес. Все команды министерства были поделены на три лиги и сборная нашего ВПТ постоянно бултыхалась между второй и третьей. Зато подставных, как некоторые другие ВО мы не приглашали, может, просто подходящих знакомых футболистов и не было. И тот кадровик Сергей играл просто здорово, должен признать. Но как-то, в день очередного матча он получил «документы на выезд в краткосрочку». Здесь — немножко нашей специфики. Загранпаспорта почему-то всегда выдавали в самый последний день, служившие в нашем министерстве отлично помнят ту вечную чреду нервотрепок, приключений, когда все готово, согласовано, билеты в руках на завтра и все робкие звонки в МИД обрываются: «Пока не готов. Звоните после 12.30… после 14.45…».

Трудно поверить, но бывали (правда, очень редкие) случаи, когда наши согласованные-пересогласованные, государственные (других-то и не было!), может, даже пописанные самим Юрием Леонидовичем Брежневым, загранкомандировки срывались, потому, что «Смоленка» (МИД) не сделала вовремя паспорта. Сегодня это все сложно представить. Вариант с вымоганием взяток — отметите сразу. Даже близко не было. Может, наши смоленские соседи показывали свою значимость, что перед ними и внешторговцы — трава. Но надо признать, что состояния «натянутой струны», повышенной ответственности — они добивались. Ну а получить загранпаспорта, дорожные чеки, билеты и потерять их — это просто гранд финал, подразумеваемое увольнение.

Сергей выезжал не в первый раз, что делать с полученными под вечер документами — он знал. И тут, после работы — игра. Сомнения его были мне понятны: какой раздевалке, какому шкафчику можно доверить — это\Но и тянуло «ретивое», поиграть. И он поехал-таки с нами. Я, такой же фанат (ночью разбуди, позови играть — полечу) — и зауважал его за этот выбор… Переоделся он, собрал одежку в большой баул (документы где-то на дне), вышел с ним на поле и… поставил в наши ворота. Простое, гениальное решение — незаметно ведь не подойти. Но во время игры, помню, нет-нет да и оглянется. («В сундуке заяц, в зайце утка, в утке яйцо, в яйце — иголка».)

Играл он в нападении, очень моторный, но и поле видел. Один гол до сих пор помню, могу — словно видеозапись прокрутить: он прорывается по левому флангу, обыгрывает, но теряет скорость, поднимает голову. Я запаздываю с рывком, но под его грубый окрик ускоряюсь, и дотягиваюсь-таки до простреленного им мяча, бью самым носком. Бить «с пырка» — считается неправильно, «не по-игроцки», на удачу, но когда уж попадешь — совершенно особое чувство. Так мы сравняли счет, и тогдашняя Сергеева улыбка-подмигивание (до похлопывания по плечу все же не дошло) у меня и до сих пор хранится «на полочке люди». И такая вот отдельность, вроде улыбки чеширского кота: лицо КПССное, но улыбка — человеческая.

Геополитический джаз

В главе «Пиарщик у врат зари» я рискнул привести, как воспоминание об очаровательном, промежуточном, межеумочном периоде резанных открыток (билеты на первые подпольные концерты) и шершавых ротапринтных, гектографических листках (первый самиздат) стихотворный диалог — «1982 год». На остающихся страницах я поставлю еще несколько таких вешек-воспоминаний о недавних уже событиях. Геополитика в рифмах и афоризмах…

Лето 2008-го донесло до Москвы всемирно-модный одежно-обувной тренд: мягкие восточные, прямо-таки гаремные туфли с загнутыми носами, шальвары на бедрах, открытые пупки, монисты. Весь этот тысячеоднаночный колорит, всероссийский танец живота — невольно дополнял общемировую картину вспыхнувшего ориенталистского интереса. НАТОвско-американские походы в Ирак, Афганистан.

Операции: «Нефть в обмен на унижение», «Принуждение к гостеприимству»…потребовали промежуточных авиабаз и как следствие, еще и первого настоящего знакомства янки с нашими Узбекистаном, Таджикистаном, Киргизией…

Геополитический джаз

Радостный Янки вытер лоб. За окном минареты и бывший обком… Ничего полезного в городе нет, Непонятный жизненный план. Здесь валял дурака сто лет русский Иван… Дети тут… чуть покажись — облепят машины, Клянчат жвачку, и прокатить до школы… В наманганском чеканном кувшине шипит и булькает кока-кола… Движок генератора? — В норме! Глушит гомон базара, вопли мулл и ослиное ржание. О, эти глаза напротив! Миндалевидные — по форме, и лукавые — по содержанию. А в метрополии сейчас праздник… с песнями Бритни Спирс, речами Буша и радостным лаем. Лишь один чуть-чуть побрюзжит Бжезинский, геополитически покумекав. И вот, однажды… заголовок… читаем… «Нью-Йорк тайме»…  — «Головокружение от узбеков».

«Добро пожаловать в XXI!» Наше вхождение в новый век было преимущественно связано не с лихорадочной работой, как у американцев, а, скорее с оцепенелым (теле)смотрением. Нашим аналогом сентябрьских манхэттенских башен — стали два рухнувших телевизионных столпа: Березовскийи Гусинский(арестованный как раз в годовщину сожжения Яна Гуса). И даже судебный процесс со сбитым Доренкой пешеходом — это все о том же, о нашем оцепенелом смотрении: загляделись…

Телеклассицизмы

Я не ропщу о том, что отказали боги Мне в сладкой участи оспаривать налоги… …иная, лучшая потребна мне свобода: Зависеть от царя, зависеть от народа — Не все ли нам равно? A.C. Пушкин Глядеться в «Зеркалах», мычать в «Итогах», Иль мотоциклом на ночных дорогах Тупую чернь давить…. Не все ли — нам равно? Титанам духа, примостившимся к Мост-Банку, Которым и весь мир — покорный микрофон! Избранникам Галины Бланка, Счастливцам праздным голубых окон… На лацканах висят останкинские розы, И тянет проводок… Приз в студии давно. Зависеть от Гуся, зависеть от Березы — Не хрен ли нам один? Пардон, не все ль равно?

Пытались сбежать с этого сеанса многолетнего оцепенелого смотрения. Не читать газет! Но о новых горячих точках страны узнавали в электричках, от новых пестрых собирателей подаяний, с их распевным зачином: «Мы сами не местные, беженцы, мы приехали…»— напрягаясь: откуда? Где еще?

Унесенные сквозняком

Загадки милицейских хроник, где: «А и Б сидели в БМВ…» И где теперь тот «А»? А может «Б» кто вспомнит? Иль Абдуллу-Заде с дирою в галаве? А БМВ сожгли. Поджегшего — убили. И дэвушкуего не видно из травы. По поводу братвы решили: «Или-или…» А Гиви не с дырой — савсэм бэз галавы. Религий пять иль шесть. Двенадцать диалектов. Таблицы их грехов — не сводятся в одну. А фоторобот сдох. Ушей и глаз комплекты прикинулись людьми, наполнили страну (…) Их всех найдет лесник. Нет — мусорщик. (Иль дворник?) И вызовет 02. 03 05 07 Приметы совпадут. В июне, нет — во вторник. Закроются дела Надолго. На — совсем.

В главе «Пиарщик у врат зари» я кратко упомянул кроме стихотворческого, еще и о бизнес-периоде своей жизни. В вышедшем в 2006 году романе «Горящая соль» есть дальние отголоски полученного опыта. Герой — командир подмосковного военного гарнизона, выживающий «в наши дни», набивший свой городок всякими немыслимыми арендаторами, отдавший свой полигон для съемок военных фильмов, свои душу и время — для всяких немыслимых проектов друзей-отставников. Притом честный и очень усталый человек, в финале он видит свой городок неким «Ноевым ковчегом», набитым всевозможными спасающимися «тварями», парными и непарными, «чистыми» и не очень… Нижеследующие два стихостолбика — не были вложены прямо в его уста, но соответствовали горестным его мыслям. Некий вздох.

Первые поминки на Земле

Жалко, что ни говори Мир — пустивший пузыри. Ну, приехали. Ой-вэй! Жизнь — невыносимый дар. Симчик, выпусти зверей. Вздох. Дыханье. Перегар… «Всякий дышащий» погиб, Хама — все равно, что нет. кроме них… китов и рыб. На конфетку, Иафет. Ужас этот как снести? Сима и тебя — люблю. Досчитай до десяти, Хаму ж — рабство. Хлопок. Блюз. И любуйся, рад — не рад: Брошен я, как смятый лист — Радуга и виноград. «…Алкоголик и расист». Память — как морской песок… И политкорректный век Виноградный бродит сок. Ненавидит мой ковчег.

Как известно, неудавшийся эдинбургский студент-богослов Чарлз Дарвин метался по свету на корабле «Бигль» («Ищейка» — англ.), в поисках «научного материала» для опровержения Книги Бытия. Ведь его теория эволюции, покушавшаяся именно на эту, первую книгу Библии, страдала, как известно — отсутствием подтверждений, «промежуточных эволюционных форм».(Это и сегодня — самый критикуемый пункт дарвиновской книги «Происхождение видов»).

И вся надежда экс-богослова Чарлза, гонявшего «Бигль», оставалась в том, чтоб найти эти «промежуточные формы», возможно спасенные от Потопа, взятые на борт другого корабля, одним из героев Книги Бытия — капитаном Ноем.

Что рассказать на ночь?

Сегодняшние драмы и сказки, даже если и начинаются красиво — заканчиваются каким-то много смысловым провалом. И персонаж пятого акта, герой развязки является не гигантом, выросшим из ожиданий действующих лиц. Не из нарастания тенденций, как медведь в сказке «Теремок»…Как ни восхитительна завязка шпионской интриги с рыжей красавицей Анной Чапмэн, — финал-то уныл:

Я мышка-«наружка», я лягушка-«прослушка», я лисичка — «под прикрытием сестрички», я волк-«резидент». А ты кто?! А я — «крот» [8]. Все.

Эпоха одноразовых конституций и быстрорастворимых парламентов

Критические статьи 2009–2011 годов Михаила Горбачева, да еще и с характеристиками политиков — очень похожи на «Письмо…»счастливо улизнувшего Хлестакова: «…а знаешь, душа Тряпичкин… городничий глуп как сивый мерин…»

И общий тон воспоминаний о самом Михал Сергеиче: «Секретаришку, комсомолишку принял за важного человека! Ну что, что в нем было похожего на Президента?!..»— словно подтверждает эту аналогию.

«Даешь праздники!», — а правительство дает выходные, а это — не одно и тоже.

Страна наша, кенгуриха глупая, напихала в сумку свою много, конечно, кого-то кое-как выкормила. И некоторые, просто чтобы удобнее выпрыгнуть — вжик по сумке ножом…

Ну и что они первое сделали, после того как по Нью-Йоркам прописались? Напечатали визиток — и сюда же… Если собрать статистику: почти у каждого особо проворовавшегося губернатора, чиновника был «консультант по коррупции» — из «бывших наших».

Развивая Лермонтова:

…С усмешкой горькой диссидента-сына над комитетчиком-отцом.

Выдающееся количество все же — выдает

Всем запомнился генерал Лебедь и те его 3–4 шуточки, афоризмы — из опыта трудной, достойной жизни советского офицера. А потом, когда генерал был взят на баланс Борисом Березовским, эти «шуточки» посыпались уже не штучками — дюжинами. Уже поточная, спичрайтерская работа. И даже на то знаменитое «Мне за державу обидно»— что было отвечать? Кричать: «Верещагин! Уходи с баркаса!!»?

Задолго до принятия своих известных антисоциалистских законов Бисмарк сказал о Карле Марксе: «С этим бухгалтером мы еще намучаемся!». Типично по-прусски приложил. Даже не потрудился пояснить: «А почему, собственно — бухгалтером?» Маркса, вроде, все почитают ученым, философом. Наверняка так думал и сам Карл. И тут — бухгалтер…

«Из всех продуктов дешевеют лишь деньги», — сказал ведущий кружка выживанья. Но даст нам и десять инструкций спасенья создатель всемирной Радионяни. И будет совсем немного домашних заданий. Но сам он не видит смысла в лекарстве, на ложе берет нубийскую львицу. И даже в едином всеземном государстве, он если захочет — сбежит за границу. Он сам и придумал всю эту больницу. Бессмертная сперма в бесцветных комедиях, излишние лица не будут продолжены, под страхом невключения в энциклопедию все будут делать лишь то, что им положено. Склероз — не болезнь, а предосторожность. На самом главном, на центральном конвейере собираются головы равной вместимости. Службы знакомств. Звонки беспрерывны. Телефоны доверия в доме терпимости.

Изобилие телеканалов и программ — где набрать названий? Сгодилась даже и «Культурная революция». Швыдкой — хунвэйбин?

Две лишь стадии процесса: гнев. Потеря интереса.

Знаки соблазна

Что наша жизнь? Театр!

Неизвестный английский драматург XVI–XVII вв. Что лучше: донимать измором? Иль разрубить одним ударом? Ты назовешь меня позером — я назову себя гусаром. Театры войн, шитье мундиров, дворянских дочерей розан, и вальс-турниры. …но лишь одно тряпье в подвале. Похоже, роли расхватали. Швырну в картину помидором, и будучи еще не старым, в трагедию шагну из хора, — двадцать седьмым Бакинским Комиссаром. Лже-Самозванцем, гастролером… плевать: «Макбет» иль «Сталевары»! И задом повернусь к суфлеру Ликуя, переврав Шекспира. Все прочь! — И под руки, с позором… Ступеньки, снег… осколки мира. И ждать еще дразнящих знаков, меж мусорных валяясь баков. — О, я убит! Прощай, Тит Ливий! До встречи — на ином активе! …….. Что хуже? Взять одним напором? Иль нудно промышлять базаром? Ты… назови меня Егором, Я назову себя — Гайдаром… Над надорвавшимся мотором вильну прощальной струйкой пара. Что наша роль! — при свете дня? Писатель! Обмани меня.

Яп-понский литератор

Часто снится школа. Там всегда урок — Литературы. Выгоняют из класса.

* * *

Получаю мэйл от Вольтера. Приветы, а ниже — приписка: «Раздавите гадину. Телефон такой-то» Спам, наверное.

* * *

На ночь читал расстрельные списки. В ярком свете рубиновых звезд. За-аснул на три тыщи сто пятой странице.

* * *

На Сретенке открыл палатку «Ремонт обуви». Несут одни лишь котурны.

* * *

Все в порядке — только уронил Песочные часы. Просыпалось немножко.

Рутений. Штрихи к коду

Уникальная статья в Уголовном кодексе РФ Халатность (статья 293 УК РФ)

Чтобы постигнуть всю уникальность статьи № 293 Уголовного кодекса РФ, нужно прежде хорошо вглядеться в сам этот перечень: кража — статья 158, присвоение или растрата — статья 160, грабеж — статья 161, разбой — статья 162, государственная измена — статья 278…

Формулировка статей — отражение какого-либо преступления, действия. Понятно, в общем представимо. Но… халатность? Халат?! Если вдуматься, сама связь: ношение некоего типа одеждыи преступления! — именно эта связь сильнее всего характеризует литературоцентричностънашего общества. Шаги становления уголовной статьи были следующие:

1) Халат — типичная домашняя одежда помещика.

2) Халат — часть дворянской культуры. Петр Вяземский с Долгоруковым рисуют халат как символ русского барства: упоительная лень, необязательность, возможность весь день проходить в халате.

3) Гоголь — первым иронизирует по поводу халатности. «Мертвые души» (гл. 7): «…благодаря халатным побужденьям русской натуры…»

4) Разночинцы, «новая волна», превращают эту нежную иронию в мишень, символ борьбы с дворянством. Теперь «халатный» = небрежно-безразличный, недобросовестный, неряшливый.

5) По мере торжества разночинцев, от экспрессивного, вольного, интуитивного, хлесткого словца халатность идет к вполне определенному термину.

6) И уж в качестве такого термина попадает даже в действующий Уголовный кодекс РФ (ст. 293). Халатность — неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе, если это повлекло причинение крупного ущерба, то есть ущерба, сумма которого превышает сто тысяч рублей. Наказание усиливается в случае причинения по неосторожности тяжкого вреда здоровью или смерти человека.

Единственные дальние аналоги припоминаются. Народ, ставший уголовной статьей: вандалы — вандализм. И громила, ирландец Патрик Хулиген, отец хулиганства. Все, опять же беру из нашего УК. Кстати, французы в словаре Petit Rober утверждают, что слово «хулиганство» попало к ним из русского (!). Но все же тут есть, были хоть какие-то конкретные личности, народы… А вот уголовная статья из чистого образа, из любования, а потом иронии, это и есть — торжество великого и могучего русского языка!

Глава 15. Выбранные места из переписки с «пророками»

В предыдущих главах некоторые апокалиптические гипотезы были разобраны в живых беседах с экспертами, порой ведущими мировыми специалистами, но список «концесветных» предсказаний достаточно пространен. Тут штучный подход применить трудно, и пока разберешься с декабрем-2012-го, планетой Нибиру — новостной поток принесет десять новых «Армагеддонов». Есть резон перейти от штучного к поточному методу. На какие мысли может навести обозрение всего списка, вроде нижеследующего, имеющего широкое хождение в сегодняшних СМИ.

Список концов света за последние несколько десятилетий

1919, 17 декабря— американский метеоролог Альберт Порта рассчитал парад 6 планет и объявил, что именно в это день из-за огромной вспышки на Солнце наша планета полностью сгорит.

1945, 21 сентября, в 5:33— по предсказанию американского священника Чарльза Лонга Земля начнет гореть и пожар этот нельзя будет уже потушить.

1954, 20 декабря— американский врач-контактер Чарльз Лаугхеда предскал конец света, который наступит в результате сильнейших природных катаклизмов: землетрясений и наводнений.

1960, 14 июля, в 13:45— по версии итальянского врача Элио Бланко должна взорваться секретная американская бомба. Его сторонники построили горное убежище, для прожития некоторого времени после взрыва.

1962, 2 февраля, от 12:05 до 12:15— парад планет, по расчетам индийских астрологов прекратит существование человечества.

1967,25 декабря— конец света в результате ядерной войны согласно учению датской секты Церковь Ортон Дана Андерса Иенсена, соорудившего убежище — подземный бункер.

1969.19 октября, после захода солнца— конец света согласно рассказу Рэя Бредбери «Завтра конец света».

1970, 31 декабря, в 24:00— конец света согласно расчетам американской христианской церкви Истинного Света.

1978, 2 октября— изложенный в книге «Приговоренный глобус» конец света в результате начатой СССР ядерной войны согласно австралийскому бизнесмену-писателю Джону Стронгу и его последователям, соорудившим убежище «Город светопреставления».

1980, 29 апреля— конец света в результате ядерной войны согласно бахаистской секте Леланда Дженсена и Чарльза Гейнза, соорудившим убежища в горах США.

1988, 11–13 сентября— конец света согласно Э. Визенанту.

1999— возможный конец света в результате столкновения астероида с Землей в районе Донбасса согласно трактовке Нострадамуса писателем Александром Казанцевым.

1999— конец света для землян, взращенных в результате эксперимента цивилизацией планеты Трон из созвездия Большого Пса и не оправдавших их надежд, согласно Павлу Мухортову и другим контактерам из Молебкинского треугольника.

1999.19 июля, потом — 2002, 7 июля, в 3:00— возможный конец света согласно российскому писателю и астрологу Алексею Прийме.

1999, август— конец света и всеобщее жертвоприношение в виде ядерной войны согласно предсказанию тайваньского врача Хо Минг Чена.

1999, август— конец света и переход Земли в новое измерение с последующим 4-летним возрождением нового человечества согласно прорицаю российского предсказателя Михаила Шевченко.

1999, 6 августа— возможный с вероятностью 3/7 конец света согласно российскому писателю и астрологу Проскурякову.

1999, 11 августа, в 9:30, либо 11:11, либо 15:10— конец света, который должен был наступить вслед за имевшим место крупным солнечным затмением согласно некоторым трактовкам предсказаний Нострадамуса. («В седьмом месяце 1999 года, С неба явится Великий Король ужаса, Чтобы воскресить великого короля Анголмуа, И до и после Марса править счастливо…»)

1999, 23 сентября— начало конца света в результате глобальных катаклизмов от падения кометы в Атлантику и последующей начатой исламским диктатором ядерной войны согласно трактовке Нострадамуса астрологом Стивеном Поласом.

1999, сентябрь— конец света согласно японской секте Секу Асахара.

1999, октябрь— конец света вследствие взрыва сверхновой звезды согласно предсказаниям российских контактеров из Озерска.

1999,13 ноября— конец света согласно прорицанию московской блаженной с Комсомольской площади.

1999,6 декабря, в 18:00— конец света, следующий за появлением Антихриста и Вторым пришествием Христа 28 октября 1992 года, согласно южнокорейской церкви Семона Че и Пака.

1999, 31 декабря, последние секунды — конец света и Судный день согласно расчетам Круглого стола американских исследователей Библии философов Марка Фарина, Сары Бойет, Дианы Станта, Дональда Майерса и священника Джона Трейлера.

2000— конец света для человечества в результате появления Второй Луны.

2000, 1 января или 29 февраля или 2001, 1 января— «компьютерный конец света» — «Проблема 2000 года».

2000, январь— конец света, в результате возможной предшествующей ядерной войны начиная с 11 августа 1999 согласно Эдгару Кейси.

2000, начало— конец света согласно российскому астрологу Владимиру Соболеву.

2000, 5 мая— конец света в результате парада планет.

2000, середина— конец света согласно российскому астрологу С. Ковалевскому.

2000, 26 сентября— конец света в результате столкновения Земли с астероидом Таутатис.

2001, 11 августа— конец света в результате всасывания Земли и Солнечной системы в черную дыру согласно расчетам некоторых американских астрономов.

2002— возможный конец света в результате глобальной катастрофы согласно сказаниям российской старообрядческой отшельницы Анастасии и пророчествам индейцев-преадаматов.

2002— конец света в результате гибели Солнца согласно Ридеру.

2002, 11 августа, в 4:00 утра— «Южный полюс соединится с Северным, а на Землю обрушится огненный хаос», разрушительное землетрясение и конец света согласно предсказаниям румынского прорицателя иеромонаха Арсение при паломничестве на Святую гору Афон. «После трех дней и трех ночей ужасающих бедствий спасутся лишь чистые перед Богом люди».

2003— конец света в результате распадения Земли на части согласно предсказаниям американского астролога Джейн Диксон.

2005— возможный конец света от падения астероида, избежать которого человечеству суждено лишь при условии получения в 2000 году информации по организации защиты от цивилизации Зоя планеты Ро созвездия Кассиопеи согласно контактеру Татьяне Павловой.

2006— конец света в результате столкновения Земли с астероидом Икар.

2006, 6 июня— конец света, связанный с сочетанием чисел даты (6.6.06) — числом Зверя.

2008, май— конец света, в ожидании которого последователи секты Петра Кузнецова заперлись в пещере в Пензенской области.

2008— конец света в результате падения на Землю астероида диаметром более 800 м.

2008, 10 сентября— официальный запуск Большого адронного коллайдера. Некоторые люди боялись, что именно в этот день будут столкновения частиц в коллайдере и возникнет черная дыра, которая может уничтожить планету. На самом деле, никаких столкновений не было — просто прогнали протоны в БАК по кругу.

2009— конец света, по предположению некоторых ученых, возможный после запуска на полную мощность Большого адронного коллайдера. (Состоялся только пробный запуск в октябре 2008, после технической аварии ввод на полную мощность был дважды отложен на полгода.) После запуска для запланированной генерации бозона Хиггса теоретически возможны появления в коллайдере микроскопических черных дыр, а также образование сгустков антиматерии и магнитных монополей — все с последующей цепной реакцией захвата окружающей материи вплоть до уничтожения Земли.

21 марта 2008 года в федеральный окружной суд Гавайев был подан иск Уолтера Вагнера (Walter L. Wagner) и Луиса Санчо (Luis Sancho), в котором они, обвиняя CERN в попытке устроить конец света, требуют запретить запуск коллайдера до тех пор, пока не будет гарантирована его безопасность.

2009— Армагеддон, который должен наступить согласно трактовке центурий Нострадамуса Питером Лори.

10 сентября 2011— на Землю высадятся инопланетяне. Вычислил это аргентинский ученый Серхио Тоскано. Тоскано представил NASA свой доклад, в котором утверждал, что так называемая комета Еленина, открытая русским ученым Леонидом Елениным 10 декабря 2010 г., на самом деле представляет собой космический корабль пришельцев. В настоящий момент комета находится в 60 млн. км от Земли, но 10 сентября она должна приблизиться к нашей планете. Поначалу доклад аргентинского астронома восприняли как шутку… однако после того как специалисты NASA отнеслись к этой информации всерьез, теория Тоскано стала довольно популярной…

2012, 21 декабря— см. «Календарь майя»…

Ученые американского Университета Вилланова (штат Пенсильвания) выяснили, как погибнет человечество. Жителей других планет, как и следы их существования, могли уничтожить взрывы так называемых белых карликов. Подобное уничтожение инопланетной жизни может последовать за взрывом белого карлика — ядра, оставшегося от обычной звезды на конечной стадии ее эволюции. Такой коллапс исключительно массивного белого карлика называют рождением гиперновой. При этом ядро гиперновой при определенных условиях превращается в черную дыру. Земле угрожает не само образование черной дыры, а возникающие при рождении гиперновой радиоактивные гамма-всплески, способные полностью уничтожить озоновый слой Земли.

Последний взрыв гиперновой по соседству с Землей произошел 440 миллионов лет назад. В результате чего на нашу планету попал изотоп никеля. По мнению ученых, рождение и смерть никеля-78 — обязательный этап синтеза драгоценных металлов во взрывающихся звездах.

«Командовать парадом (планет) буду я»…

21 мая 2011 г. в 18:00 по времени Западного побережья США (около 06:00 по московскому времени) — конец света по «пророчеству» Гарольда Кемпинга из калифорнийского Окленда. Человечество узрит второе пришествие Иисуса Христа, Страшный суд. В рай, по расчетам Кемпинга, попадут 2 % населения Земли, остальным — геенна. Кемпинг заявил, что после 70 лет изучения Библии ему удалось разработать математическую систему, на основе оригинальной расшифровки библейских текстов. Кемпинг уже предсказывал дату конца света — 6 сентября 1994г. Священник объяснил неточный прогноз недостаточно тщательными вычислениями, «Но теперь Бог дал нам неопровержимые доказательства того, что все действительно случится именно так». Кемпинг ежедневно обращается к радиослушателям через собственную радиосеть, 60 радиостанций на территории США, на 48 языках к многотысячной аудитории по всему миру. Его Family Radio Network проводит активную информационную кампанию, размещено свыше 2 тыс. рекламных плакатов с лозунгами о грядущем конце света.

Приложение. «Пока готовилась эта книга»

Честно говоря, на вышеприведенном абзаце я планировал расстаться с этим американским калькуляторным «пророком Исайей». Его Апокалипсис 21 мая 2011 года благополучно миновал, и чем на этот раз он объяснит свою «ошибочку», было малоинтересно. Заслуживает ли он вообще выделения из этого пророкопотока? И чем Кемпинг лучше героя первой главы этой книги — осьминога Пауля (по проценту точных прогнозов так и вовсе проигрывает). 60 радиостанций и 2000 установленных рекламных щитов — это конечно, аргумент, но скорее для весьма специфического американского религиозного рынка… Но вот — пришлось к нему вернуться, в газетном жанре «Пока верстался номер». Один из свежих обзоров прессы заставил.

— В мае 2011 года 14-летняя школьница, проживавшая в селе Тетяново Горномарийского района республики Марий Эл, была найдена повесившейся на веранде дома. В личном дневнике погибшая девочка объяснила, что на самоубийство ее толкнуло предсказание американского проповедника Харольда Кемпинга о грядущем конце света. Педагоги и друзья девочки рассказывают, что она была любознательной и активно интересовалась тем, что происходит в мире. Школьница изменилась, когда ознакомилась с проповедями американского харизмата Харольда Кемпинга…

Заберет ли, наконец, кто-нибудь у него калькулятор? А 2000 рекламных щитов переправит, как и положено, под «Кока-Колу».

Прочие новости весны-лета 2011.

Социологи США: «Наблюдается рост апокалипсических настроений, связанных с тревожными событиями на Ближнем

Востоке и в Японии, где продолжаются работы по ликвидации аварии на АЭС «Фукусима-1». Резко вырос спрос на средства индивидуальной химической и радиационной защиты, поднялись расценки на строительство бункеров и ячеек в многоместных убежищах.

Астероид 2005 YU55. Одно из самых опасных для Земли из ныне открытых космических тел. В диаметре около 400 метров. Астероид имеет круговую орбиту движения и пересекается с Землей каждые 30 лет, но на сей раз 2005 YU55 подойдет необычно близко к планете.

Другим самым опасным по доле вероятности того или иного воздействия на нашу планету на данный момент считается астероид Апофис Его диаметр 270 метров. Предполагается, что в 2029 году он пролетит ниже расположения геостационарных спутников, а в 2036 году со значительной долей вероятности для такого события столкнется с планетой.

Интересно, что самая реальная из угроз, астероидная — это как раз та, где человечество сегодня может и реально вмешаться. Именно ракетно-ядерный потенциал, главная угроза прошлых десятилетий способен отвести, уничтожить астероид — в пределах своих уже достигнутых тактико-технических показателей: дальность полета, забрасываемый вес, точность. Этот 2005 YU55 подойдет ближе орбиты Луны, то есть уровень космической техники и оружия конца 1960-х годов — достаточен. А системы локации, обнаружения небесных объектов и расчета их орбит — шагнули с тех пор значительно вперед.

Более сложным, конфликтным видится вопрос сбора средств на подобную глобальную защиту. То, что бедные страны решительно заявят, что защищать должны те, «у кого больше есть чего терять», это вполне прогнозируемо, это даже как-то корреспондируется с многовековой практикой страхования, увязывающий взнос со стоимостью имущества. Но… вполне можно представить и дальнейшее разветвление спора об этом «щите для Земли».

Симптоматичным мне показалось недавнее, апреля 2011 года сообщение нидерландской газеты The Volkskrant. Проведен опрос среди голландцев: их мнения о конце света. Большинство сошлись во мнении, что дата апокалипсиса — 2012 год. Аргумент: конец в 2012 году последнего цикла майянского календаря. И очень характерными газета назвала ответы, вроде следующего: «Знаете, по-моему, ничего плохого в том, что Голландия будет уничтожена, — поделился с редакцией читатель. — Она мне больше не нравится. Возьмите, например, иммиграцию. Они продолжают впускать новых людей. В результате мы вынуждены строить больше домов, из-за чего Голландия становится все тяжелее».

Это примерно то о чем говорилось, но применительно к русскому нигилизму, в главе «От мировых катастроф — к мировым заговорам и революциям». Что всеобщего конца периодически желает не только часть человечества, но и часть человека.

Из ближайших новостей особо хороша эта: «Комета Еленина, которая, по открытию Сехио Тоскана, на самом деле представляет собой космический корабль пришельцев». Особенно, если вспомнить, что под фамилией Еленин — скрывался Борис Абрамович Березовский, тайно выезжающий из укрытия в Лондоне, тоже — некоторым образом, «…как беззаконная комета среди расчисленных светил…»

Хороши в вышеприведенном списке мировых погибелей и эти «парады планет»— выдают рецепт выпекания сенсаций. Забирается у ученых серьезный термин, желательно имеющий тезку в общебытовом обиходе, и потому как бы более «понятный». Например, «квазифрустрация» не подходит. «Падение астероида», «парад планет» — в самый раз. Добавляется еще дюжина «научных слов», уже любых, ключевые слова «конец света», «гибель нашей планеты» (что бы «Гугл» поскорее выловил) и…

1919, 17 декабря— американский метеоролог Альберт Порта рассчитал парад 6 планет и объявил, что именно в это день из-за огромной вспышки на солнце наша планета полностью сгорит.

1962, 2 февраля, от 12:05 до 12:15— парад планет, по расчетам индийских астрологов прекратит существование человечества.

В полном соответствии с законом перехода количества в качество, все эти новости объединяются медиаиндустрией в некий хор, каковой стал уже отдельным, самостоятельным фактом современности.

1989, 31 декабря— конец света в результате обвала мировой экономики и ядерной войны, ожидавшийся сторонниками Элизабет Клэр и Всемирной Триумфальной церкви.

1992, 28 октября, в полночь— Армагеддон и конец света согласно южнокорейской церкви Ли Янг Лима.

1993,10 ноября (затем перенесен на 24 ноября) — день конца света, в преддверии которого последователи украинороссийской секты «Белое Братство» Марины Цвигун, объявившей себя Марией Дэви Христос, должны были совершить самосожжение.

1995, 9 мая и 25 мая; затем 2000,1 января и 17 марта— переносившиеся дни конца света согласно учению католической секты «Движение за возрождение десяти заповедей Бога» Кредонии Мверинда в Уганде, несколько сотен членов которой были убиты в акте самопожертвования.

1996, 17 декабря— конец света, испепеляющий землян при массовом пришествии инопланетян и ангелов согласно предсказаниям американского ясновидящего Шелдона Нидла.

1997, 26 октября— конец света согласно российским контактерам с планетой Гуфера.

1998— возможный конец света в результате столкновения Земли с кометой и смены полюсов согласно предсказателям из Челябинска.

1998–2001— конец света в результате прохождения через Солнечную систему планеты Бернар-1 согласно расчетам чилийского астронома Карлоса Муньена Ферраро.

1998, сентябрь — октябрь— конец света при сожжении Южного полушария Земли от потока лучей в результате взрыва звезды Альфа Центавра с последующим 12-летним Армагеддоном и перерождением Земли согласно российскому движению Духовного Творчества «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой.

Феномен «конец света», размножающиеся, заполняющие Интернет «списки апокалипсисов» имеет смысл изучить — с помощью интернетных же подходов. Например, я, как выражаются мои студенты, «тупо набрал» в поисковике Гугл: «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой». Причем, для чистоты эксперимента, я не добавлял в ключевые слова «конец света», «Армагеддон» или что-нибудь подобное. С целью увидеть, что представляет эта секта, сообщество — внеконцесветного хора. Ведь на «входе» у нас вроде бы определенное разнообразие: ученые, писатели, толкователи Нострадамуса, контактеры, сектантские пророки, астрологи, представляющие почти весь спектр человеческих интересов, не только же — «конец света»? Например, по поводу «Живого христианства» Эмиля Бикташева, Тамары Федоровой— я что-то вроде припоминал об учении и приключениях их секты, хотя возможно и путал с другими, вроде «Белого Братства» Марии Дэви Христос…

Полученные ответы

1. News: Список дат конца света.

…12-летним Армагеддоном и перерождением Земли согласно российскому движению Духовного Творчества «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой… [9]

2. Шарлатаны от религии о конце света.

…12-летним Армагеддоном и перерождением Земли, согласно российскому движению Духовного Творчества «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой… [10]

3. Дневник Конец_Света_2012: Liveinternet — Российский Сервис Онлайн.

…12-летним Армагеддоном и перерождением Земли согласно российскому движению Духовного Творчества «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой… [11]

4. НУ ВОТ УЖЕ И КОНЕЦ СВЕТА БЛИЗОК… А ВЫ ЕГО ЖДЕТЕ??? — Запись…

24 мар. 2010… и перерождением Земли согласно российскому движению Духовного Творчества «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой… [12]

5. Конец света

…сгореть южное полушарие Земли. Так считали сторонники российского движения Духовного Творчества «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой… [13]

6. Инициация в будущее — 2012 год смена эпох современные типы…

23 май 2010… и перерождением Земли согласно российскому движению Духовного Творчества «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой… [14]

7. Список дат конца света — Википедия

…12-летним Армагеддоном и перерождением Земли согласно российскому движению Духовного Творчества «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой… [15]

8. Сообщество Аниман «конец света», даты…

— 31 мар

Сообщений: 10 — Авторов: 7 — Последнее сообщение: 7 авг. 2010.

…и перерождением Земли согласно российскому движению Духовного Творчества «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой… [16]

9. Когда же? Конец света в 2012 году. Предсказания Судного дня.

…12-летним Армагеддоном и перерождением Земли согласно российскому движению Духовного Творчества «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой… [17]

И все. Нет никаких других упоминаний об этой секте, никаких вестей из интернет-омута, кроме… напророченного ими конца света. То есть обозначается еще один парадокс Пред-сказаля: «Если хочешь сохраниться (в памяти, в разговорах, в общем, в ноосфере Земли, «информационном поле») подольше — то объяви о скором конце всего».

Своеобразный «новостной бизнес», определенной категории людей. В вынесенных на все электронные почты и новостные порталы «баннерах» в начале 2011 года чаще других мелькало:

ЗИМОЙ случится страшное ГОРЕ в РОССИИ! Новость от Глобы!

Или: Неминуемая СМЕРТЬ ожидает РОССИЮ!

— Пройдя по этой ссылке, вы попадете в гости к Наталье Бантеевой, победительнице шоу «Битва экстрасенсов». И узнаете, что 2011 год принесет на долю каждого человека испытание, Вселенная проверит всех нас, только одних счастьем, удачей, везением, а других бедами, горем и несчастьями. Для тех, кого ждет удача, Вселенная приготовила особенное испытание на проверку чистоты их души, ждут ли они удачу, верят ли они в то, что удача придет…

Тем, кому Вселенная приготовила испытание горем, важно быть готовыми. Прекратить праздное существование, потребительское отношение к жизни, эгоистическое отношение к окружающему миру.

Я, Наталья Бантеева, могу сказать со 100 %-ной гарантией, что Вселенная приготовила вам…

«Сопутствующие товары»

Логика нашего сенсационно-ориентированного общества приводит далее к Григорию Грабовому, к его собственной газете «Прогноз», к его заявлению, что он всегда знал, что был непорочно зачат, что он является Иисусом Христом во втором пришествии, что учение Грабового называется: «О спасении и гармоничном развитии». Что первоочередной задачей Грабового является предотвращение возможной глобальной мировой катастрофы…

Таганский суд Москвы признает Григория Грабового виновным в мошенничестве, «использовании системы психологического воздействия, косвенного внушения, искажения процессов мышления»…Но приговорит — не к распятию, а к

11 годам узилища и штрафу в миллион рублей. И вместо жен-мироносиц на пороге 15 сентября 2008 года — большая группа российских правозащитников, с заявлением в ООН, в Гаагский трибунал и Международный уголовный суд «О привлечении к международной уголовной ответственности экс-президента России Владимира Путина и действующего президента РФ Дмитрия Медведева за преследование Григория Грабового». Компромиссный Мосгорсуд — хотя не покусился на власть двух вышеозначенных кесарей, но сделал шаг навстречу толпе адептов, снизив срок заключения и сумму штрафа: 750 тысяч рублей — вместо миллиона.

Но лично я выудил бы из бурного новостного потока, прежде всего, вот это: журналист «Порталa-Credo.Ru» Михаил Ситников так комментирует решение Таганского районного суда от 7 июня 2008 года:

«Приговор суда, основанный на обвинении человека в том, что его организация извлекала некий доход из обещания людям «воскресения мертвых и жизни будущаго века» Таганским судом вынесен. А значит, даже при отсутствии пока в России практики прецедентного права, создан прецедент… любая религиозная организация… может быть оценена, как мошенническая. Информ-агентство «Политсовет» подхватывает идею о прецеденте, под который можно будет подвести любую религиозную группу.

Вот здесь самая суть современного подхода: проникновение демократии в религиозную сферу.

И еще пример, на первый взгляд далекий. Помните законодательные инициативы, 6 — 7-летней давности по разграничению религий, попытке отсечь от традиционных — православия, ислама, иудаизма, буддизма — эти новые секты, множащиеся в наши дни по законам «сетевого маркетинга»? И каков был главный довод «против»? «Не демократично, не либерально» — нет, это было еще не главным аргументом, скорее информационным фоном, закадровым шумом. Настоящим доводом было совсем другое утверждение:

— «А 1950 лет тому назад и христианство было такой же «маргинальной сектой», как теперь эти гонимые «свидетели», «саентологи» и т. д.

И, в общем-то, не поспоришь! Точно подмечено, подсчитано (число христиан 1950 лет тому назад), но что стоит за этой точностью?! За этим: «Любая секта — теоретически может вырасти в мировую религию. У всех должен быть шанс! Несправедливо давать кому-то преимущество, кого-то лишать попытки»? Асторонников такого подхода набиралось достаточно много, судя по разным опросам и теле-ток-шоу…

Но стоит за этой «справедливостью», по-моему, нечто совершенно кошмарное. Вдумайтесь, ведь сие — полное отрицание самого смысла всей прошедшей человеческой истории. Государства, наша цивилизация, строилась, и построилась — действительно, на исключительности События (Воскресения, Хиджры…). И даже языческий мир жил ожиданием События (это вполне изученная, но отдельная тема, неоплатоники, Эклога Вергилия, «Умер великий Пан»…и т. д.). И вместо этой осмысленной, стрелой устремленной, или даже марксистской спиралью, но — устремленной! — мировой истории — предлагается карусель: «Будут вам еще и Христы и Воскресения».

Этот недавно утвердившийся либеральный, равнодушносправедливый подход говорит: как все партии равны, так и религии, секты, и ваш Спаситель и чаемые пришельцы с Альфы Центавра и Грабовой и все и вся — должны быть равны. Радуйтесь: значит, нет ничего окончательного и, значит, будет вам еще и еще бесчисленно много попыток, и варианты будут бесконечно перетекать друг в друга, как те два вечных головастика «Инь» и «Ян» на известной эмблеме. (Кстати, и новомодная смена полов — стоит под той же эмблемой: ничего устойчивого, определенного, «Инь» и «Ян» — это ж еще и женско-мужское измерение…)

Это поветрие не очень давнее, но всемирное. Это и есть второй поток — наполнитель «концесветных новостей». Первый, как рассмотрели в предыдущих главах — наука, подгоняемая под потребности общества, в свою очередь управляемые рекламой.

И второй поток, производства «Армагеддонов» — на-гора: неиссякаемый поток сектантской инициативы. Под защитой, как получается, либерального плюрализма, утверждающего: что Православная церковь, что Католическая, что Центр Духовного Творчества «Живое христианство» Эмиля Бикташева и Тамары Федоровой, что «Белое Братство» Марины Цвигун, что секта Секу Асахара (пока он не потравил токийское метро)… — все равны! Все платят налоги. Все — юридические лица, обслуживающие потребности общества.

Академик В. Гинзбург в газете «Известия» пишет о недопустимости публикации в газете астрологических прогнозов, сравнивая их с деятельностью Грабового: «…что собой представляет деятельность Грабового? Это, по сути дела, такое же шарлатанство и мошенничество, как и астрология…»

Видите, как благородный Дон Кихот науки надеется раскрыть шарлатанство Грабового — уподобив его астрологам! (Тоже мне, «пощечина»!) Грустно и смешно, но это сравнение уже никого не задевает: астрологи сегодня — такие же «оказатели услуг», «такие же налогоплательщики» (ну, наверно, надо надеяться, что платят), и, что немаловажно, крупные рекламодатели (а это уж точно!).

Финал. Так покупать ли нам календарь на 2013 год?

Диверсификация бизнеса

А в целом, у астрологов, или специалистов, стесняющихся себя так называть, но вываливающих в СМИ схожую продукцию на основе своих сканирований ночного небосвода, наблюдается определенное разделение труда. Точнее, в экономических учебниках это называется: диверсификация бизнеса.

На этот же самый 2012 год кроме конца света назначено почти столь же грандиозное событие, но противоположного знака: начало Эры Водолея.

Астрологи утверждают, что мы сейчас доживаем последние месяцы — не вообще, а последние — в Эре Рыб, под зодиакальным созвездием Рыб. И начнется Эра Водолея, Периоды эти нешуточные, 2160 лет, сейчас я не буду придираться к тому, что у разных астрологов — множество разных дат наступления этой Эры, не только 2012 год. Альберт Бенжамин считал порогом 1881 год: «…эра Водолея началась, когда Солнце вошло в тропический Водолей в 3 часа 48 минут 24 секунды после полудня по местному времени, Вашингтон DC, 19 января». Есть дата и (выбираю наугад из 40–50 вариантов) 1962, 5 февраля, когда «…все семь традиционных планет расположатся в Водолее в этот день».

Строить критику на этом разнобое — не самое достойное дело, во многих теориях найдутся разночтения. Более занимателен, и, на мой взгляд, фундаментален, другой постулат астрологии, под которым подпишутся все астрологи. Что эти Эры — не случайные наборы лет, что за всеми событиями, в эти периоды случившимися, — стоят какие-то общие тенденции. И отрицать эту общность — значит обессмыслить вообще идею составления гороскопов, ведь там за датой что-то должно стоять, чем пугают, или наоборот, обнадеживают клиентов.

Вот это обязательство найти какое-то общее свойства у всех событий, случившихся, допустим в нынешней кончающейся Эре Рыб, — это, если вдуматься, и потрясает. 2160 лет, практически — всю нашу историю, все, что с человечеством произошло, — и подогнать под какой-то термин, сродни профессиональным: «дальняя дорога», «казенный дом»…

Возьмем даже наиболее качественный, авторитетный астрологический прогноз.

Астролог Сергей Владимирович Попов [18]:

«…Многие потеряли перспективу и уже не знают, что там за горизонтом. Что ждет нас? Есть ли надежда? На эти непростые вопросы дает свои ответы астрологическая наука. Яслегка приподниму занавес, рассказав о том, какие «тайны» давно известны серьезным астрологам.

Мы живем в переходный период, когда меняется звездный отсчет времени, имея в виду смещение зодиакального положения земной оси из знака Рыб в Водолей. Этот астрономический факт знаменует начало новой эры, эпохи Водолея. Эпоха Рыб, связанная с религиозными войнами, слепой верой, тоталитаризмом и духовной стагнацией, длилась около 2160 лет и закончилась в 2003 году, уступив дорогу новому времени… Перемены нас ждут поистине масштабные, ибо изменятся не только наука и мировоззрение, но и сам тип человеческой цивилизации. У знаков Зодиака есть этнические и географические соответствия. Рыбы связаны с иудаизмом и еврейским народом, Водолей — знак России.»

Вот так вот, получили. 2160 лет, вся история. Цезарь, Иисус, Марк Аврелий, Крестовые походы, Лютер, Петр Первый, Лев Толстой, Шекспир, Наполеон… тут я обрываю этот пафосный список… — проще сказать: всё, все и вся, кого/что мы знаем — все прошло под еврейскими Рыбами…

Наверное, это было созвездие Фаршированных Рыб…

Ну а начинающаяся Эра России — Эра Водолея, еще помечается и как «Нью Айдж», «Новая эра», как объявила одна из главных гуру астрологии и теософии XX века — Алиса Бейли. Ее гороскоп человечеству прост: «Для того, чтобы на Земле могла появиться подлинная и всеобщая религия, которую ждет мир, учения Востока и Запада должны быть объединены и синтезированы».

«Обессмыслить — все». (Был такой фантастический боевик «Вспомнить все»). И счастливая Россия — во главе похода за торжество этой вселенской мешанины. «Перемены нас ждут поистине масштабные…»вот что запомнилось, как самое общее, первоосновное. Медиум, пророчащий общую гибель в 2012 году, астролог, сулящий полное торжество России в 2012-м, цыганки у Киевского вокзала и цыганки у Курского вокзала — все, всегда едины в главном: перемены грядут, рядом, вот-вот. Стабильность — главный враг рынка гороскопов. Весть счастливая, весть ужасная, это, прежде всего — весть…

Однажды, благодаря беседе на ТВ я словно «кожей ощутил» действие законов жанра. Что есть новость, новостной поток, сенсация? На одном центральном канале, где я ранее рассказывал о парадоксах истории XX века, меня попросили сообщить что-нибудь о гитлеровских «летающих тарелках». Ну, этот известный информационный блок: Аненэрбе, Тибет, Шамбала, Антарктида. И те тарелки, изготовленные с использованием «тибетских знаний», марки: «Врил», «Белонсо» (последняя вроде, была помощнее). Двигатели тарелок: как «обычные», так и… «техно-магические» Шаубергера… в общем известная песня.

Потому и не называю канал, чтобы не навредить, не ставить их брэнд, имя их телепрограммы рядом с этой вселенской пошлостью. Передача-то как раз серьезная, качественная, но на сайт редакции приходят же письма, вопросы. И в заключительной части надо ответить, и сделать это — не скучно. Пригласили двух писателей, эфир не прямой, запись.

И руководитель редакционной группы меня ориентирует: скажешь, что нет, не было этих тарелок — будешь примерно минуту в эфире. А если скажешь… да, похоже что… по некоторой информации… как утверждают некоторые эксперты…(ну и прочие популярные речевые обороты перед вываливания кастрюли лапши)… возможно и были эти тарелки, — то будет у тебя 3–4 минуты эфирного времени.

И посмотрев потом эту передачу со своим гордым и решительным «НЕТ!», я подумал: А ведь совершенно права была редактриса! И нет ни миллиграмма желтизны и попсы в этом ее уравнении: Если «нет», то, действительно, хватит и полминуты, а если «…по некоторой информации… как утверждают некоторые эксперты…»— ведь надо все это прожевать, под сопроводительный видеоряд, фотографии Тибета, будд, лам, и этих тарелочек. По которым, кстати, в природе и есть только: фотографии чьих-то рисунков и, наоборот, чьи-то рисунки по памяти с виденных когда-то фотографий… «Врил», «Белонсо», летающие, «отчасти невидимые». Их боевое предназначение? (Бомб и даже теоретических возможностей их подвешивания на тарелочках, судя по всем рисункам — не предполагалось.) Может — пугать советских бойцов? Представить только людей, прошедших Сталинград и Курскую дугу — кем-то вроде нынешних нервных читателей газеты «Жизнь», «Твой день» и ужасающих друг друга, пересылая эти «сенсации» по Интернету… При том, что, как прекрасно известно, Гитлеру даже проект реактивного истребителя всучили почти обманом, пообещав сделать из него реактивный бомбардировщик. По стратегии фюрера — даже истребители были излишни. Только бомбардировщики. И вот он… финансирует эти гламурные тарелки. В общем, и вправду, более минуты говорить об этой жалчайшей, обсосанной попсе можно только с привлечением ненормативной лексики.

По-моему, сей алгоритм, «уравнение СМИ», действует и на рынке «концесветных» новостей.

И завершая эту книгу, я бы посоветовал — всем, гадающим о будущем, о 2012 годе, положиться:

1) на одну просто умилительную подробность, замеченную мной (не сложно было): даже на самых отчаянных «концесветных» сайтах наличествует… реклама! Скоро подоспеет и настоящий шквал публикаций в газетах-журналах, там вы тоже увидите: слева — конец света, справа — реклама.

Но… Реклама-то размещается в СМИ… (знающие люди подтвердят) — на основе длительныхдоговоров! Вот это и будет лучший портрет и памятник нашей цивилизации: плач «пророков» о пришедшем конце света декабря 2012, оплаченный рекламой женских прокладок или там, противоперхотного бальзама, — по договору заключенному до… июня 2013. (Проблема этогоконца этогосвета в этихСМИ, и действительно в чем-то схожа с проблемой перхоти).

2) На русскоязычное словосочетание «будущее время» — то есть, то, что БУДЕТ. Нет у нас НЕбудущего времени.

Примечания

1

Именно в Помпеях были виллы древнеримских олигархов, в том числе и знаменитого Лукулла, хозяина одноименных «лукулловых пиров». Там построен первый за 50 лет до Рима амфитеатр — для гладиаторских боев. Но тогда, продолжая уподобления — о боги! — Николину Гору придется сравнить с Везувием…

(обратно)

2

В честь посланник Голицына в Вене названа улица.

(обратно)

3

Никитский дискуссионный клуб ученых и предпринимателей. Объединяет ученых, писателей, политиков, деловых людей. В основу работы клуба положены методологические принципы Римского клуба: междисциплинарный подход к современным проблемам страны и человечества; глобальная перспектива при исследовании проблем и ситуаций; сосредоточение на долгосрочных и комплексных проблемах.

(обратно)

4

Европейский деловой конгресс (ЕДК) — международная неправительственная организация. Объединяет 117 компаний, в том числе крупнейшие корпорации и банки: «Газпром», ExonMobil, Daimler Chrysler, Siemens, Shell, ConocoPhillips, Total, Deutsche Bank, Dresdner Bank.

(обратно)

5

Пагуошское движение ученых (англ. Pugwash Conferences on Science and World Affairs) — движение, выступающее за мир, разоружение и международную безопасность, за предотвращение мировой термоядерной войны и научное сотрудничество. Пагуошское движение родилось в 1955 году, когда 11 всемирно известных ученых, в том числе А. Эйнштейн, Ф. Жолио-Кюри, Б. Рассел, М. Борн, П.У. Бриджмен, Л. Инфельд, Л. Полинг, Дж. Ротблат, выступили с манифестом, в котором призвали созвать конференцию против использования ядерной энергии в военных целях. В 1987 году создано Международное студенческое и молодежное Пагуошское движение. Для распространения идей участников Пагуошского движения выпускаются периодические издания: «Proceedings of the Pugwash Conferences on Science and World Affairs» (ежегодно с 1957), «Pugwash Newsletter» (ежеквартально с 1963), «Pugwash Occasional Papers» (ежеквартально с 2000).

(обратно)

6

Обнинская АЭС— первая в мире атомная электростанция, Белоярская АЭС— на ней единственный в мире энергоблок с реактором на быстрых нейтронах, это почти такой же технологический шаг вперед, как от обычных станций на угле/газе — до атомных. Факт малоафишируемый, заслоненный чернобыльской трагедией и «болтовней по поводу».

(обратно)

7

Доход концерна «Гранд Метрополитен» (в основном как раз, роялти за нашу бывшую Smirnoff’ку) — это 360 миллионов долларов в год. Наша пресса дружно озвучивала точку зрения «Хьюблайн»: «Весь культурный, цивилизованный мир признает и пьет Smirnoff’ку, и мы, как есть вставшие на прямой демократический путь — тоже бы должны». Один их аргумент помню совершенно точно (это проверяемо по старым газетным подшивкам): «А Борис-то Смирнов, пытающийся сегодня продвигать водку «Смирновъ»… до Перестройки-то работал в КГБ! Да-да-да! В самом, что ни есть, в Девятом управлении!» Ужас. И как следствие, Smirnoff’ка позиционировалась, соответственно, где-то в ряду с академиком Сахаровым и Солженицыным. Эдакая «узница совести» с 360-миллионнодолларовой годовой рентой…

(обратно)

8

«Крот» на разведсленге — предатель.

(обратно)

9

s-like.blogspot.com/20 ll/…/blog-post_3148.html— Сохраненная копия.

(обратно)

10

/— Сохраненная копия.

(обратно)

11

— Сохраненная копия — Похожие.

(обратно)

12

blog.imhonet.ru/author/rishajabes/post/1521062/— Сохраненная копия.

(обратно)

13

-i-goroskop.ru/interesno/24.html— Сохраненная копия

(обратно)

14

earth.taba.ru/../22119_Skolko_raz_byl_konec_sveta.html— Сохраненная копия.

(обратно)

15

ru.wikipedia.org/wiki/CnucoK_dam конца света— Сохраненная копия.

(обратно)

16

animan.kiev.ua >… > Рамен Ичираку — Сохраненная копия.

(обратно)

17

lenta2012.ru/pulsblog/!51253 kogda-zhe.aspx— Сохраненная копия.

(обратно)

18

Сайт:

(обратно)

Оглавление

2012 год, конец света, календаря майя и другие новости (Сатирическая увертюра)

  Варианты в красках

  «Апокалипсисы, Армагеддоны» и прикладная математика

  Особенности российских «Апокалипсисов»

Глава 1. Наука манипулирования наукой

  Механизм рождения сенсаций

  Планета Нибиру, или Как сочинить космический детектив?

  О терминах, цифрах и Пифагоре

  Павел Глоба, осьминог Пауль и «парадокс предсказателя»

Глава 2. Настоящий месяц-катастрофа

  Герои годового круга. Август, месяц катастроф

Глава 3. От всемирной «ядерной зимы» до «глобального потепления»

  Главный анекдот Киото

Глава 4. Lebensraum и великая (энергетическая) хартия вольностей

Глава 5. Расходящиеся по миру цунами

Глава 6. Эсхатология в лицах

  «…и налил Бог ванну, и включил Бог люстры»

Глава 7. Русский, хорошо обжитой апокалипсис

  Раскол

  Русский ответ Авадону, или Как казаки антихристово войско далеко послали

  Другие Апокалипсисы, другие расчеты

  Апокалипсис Иоанна (царя)

  Конец света 1812 года

  Зимний анекдот

Глава 8. Национальная психология и свобода от «свобод»

  Девятьсот пятьдесят лет НЕ вместе (1054 год — Великое разделение церквей)

  Обретение континента

  По ту сторону водораздела

  Россия — как сухопутная Атлантика

  Наша полная свобода от «свобод»

Глава 9. От мировых катастроф — к мировым заговорам и революциям

  Рихард Вагнер и Михаил Бакунин (Опыт «сравнительного жизнеописания»)

Глава 10. «Апокалипсис персонально для СССР»

  Уравнение с неизвестным числом неизвестных (Природа страха и «холодная война»)

  Геополитический Дартс (Дротики локальных конфликтов в двух полушариях)

Глава 11. «Гонка потребления»

  Эксперты и духовидцы Мировой кризис и российская кризисология

Глава 12. Пиарщик у врат зари (Личная и своепоколенческая эсхатология)

  0,06 страны

  Последнее прибежище

Глава 13. Где-то в Финляндии

Глава 14. Пиарщик у врат зари (Продолжение)

  Тот самый коэффициент: 4,6

  Москва. Олимпиада. Чеки ВПТ

  Любовь, комсомол и… осень патриарха

  Геополитический джаз

  Телеклассицизмы

  Уникальная статья в Уголовном кодексе РФ Халатность (статья 293 УК РФ)

Глава 15. Выбранные места из переписки с «пророками»

  «Командовать парадом (планет) буду я»…

Приложение. «Пока готовилась эта книга»

Финал. Так покупать ли нам календарь на 2013 год? Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg