«Гагаринское время. 1960 – 1969 годы»

Василий Сергеевич Лесников Гагаринское время. 1960–1969 годы

ПЯТИДЕСЯТИЛЕТИЮ ПОЛЕТА ЮРИЯ АЛЕКСЕЕВИЧА ГАГАРИНА В КОСМИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО ПОСВЯЩАЕТСЯ.

1960 ГОД

В январе подписан приказ о создании Центра подготовки космонавтов ВВС. Начальником Центра назначен полковник медицинской службы Карпов Евгений Анатольевич, который в феврале приступил к своим обязанностям.

Заместителем командира по политической части назначен майор Никерясов Николай Федорович.

Карпов был Секретарем межведомственной комиссии, которая в период со второй половины 1959года и до середины 1960 года отобрала в воинских частях летчиков – кандидатов для предстоящих космических полетов. Он хорошо изучил своих подопечных, и это была одна из причин его назначения. Никто не подумал о том, как справиться полковник от медицины с вопросами создания крупной самостоятельной организации, в которой будут летчики, медики, инженеры, военные и гражданские специалисты. Необходимо было на пустом месте создавать инфраструктуру нового Центра подготовки космонавтов. Предстояло не только большое капитальное строительство, но и поиски путей наиболее оптимальных методов подготовки космонавтов, о которых пока никто ничего не знал.

Главная концепция отбора в первый отряд космонавтов была принята к лету 1959 года. Кандидаты должны быть летчиками и иметь отменное здоровье.

Медики предъявили тогда чрезвычайно строгие требования к здоровью первых кандидатов. Малейшее подозрение на отклонение в здоровье было причиной немедленного отчисления. Даже в том случае, когда проверяемый летчик много лет и успешно летал на самолетах истребителях. Некоторых кандидатов в космонавты по результатам проверок даже отстраняли от летной работы. И именно этим объясняется тот факт, что некоторые отличные летчики с особой осторожностью подходили к решению вопроса – быть или не быть космонавтом.

Собственно медицинский отбор кандидаты на космический полет начинался в амбулаториях на местах, продолжался в центральных медицинских учреждениях, а затем, уже в отряде, контроль за состоянием здоровья космонавтов осуществлялся вплоть до ухода их из числа действующих.

На первом этапе отбора выявлялись явные и скрытые заболевания и такие качества кандидатов, которые делают невозможным их участие в полетах.

На втором этапе уже в центральном военном госпитале ВВС определялись особенности реакции организма на различные нагрузки, проводились испытания на центрифуге и в барокамере. Проводились также специальные вестибулярные пробы, которые позволяют более точно оценить работу сердечно – сосудистой системы, вестибулярного аппарата и других физиологических систем кандидата.

Важны были также исследования нервно – психологической сферы. Они давали возможность предопределить, как космонавт поведет себя при необычных ситуациях. Будет ли он собран, решителен и уверен в себе. Именно по этому показателю было отсеяно много кандидатов.

Важно также было предварительно оценить, как поведет себя будущий космонавт в процессе совместной деятельности с другими членами экипажа.

Наверное, справедливым нужно признать тот факт, что ни один из существующих видов деятельности не связан с одновременным воздействием на человека столь большого числа неблагоприятных факторов, с которыми сталкиваются космонавты в космическом пространстве.

Вот только некоторые из этих неблагоприятных факторов:

– перегрузки при выводе на орбиту и спуске,

– шумы и вибрации во время всего полета, вынужденное снижение двигательной активности,

– искусственная атмосфера,

– изменение биологических ритмов жизнедеятельности человека из – за частой смены привычного, земного режима работы,

– высокая степень разреженности атмосферы,

– электромагнитное и ионизирующее излучения,

– НЕВЕСОМОСТЬ.

В результате в первый отряд космонавтов СССР были зачислены 20 человек.

Аникеев Иван Николаевич, 1933 года рождения – прибыл 7 марта.

Быковский Валерий Федорович, 1934 года рождения – прибыл 7 марта.

Гагарин Юрий Алексеевич, 1934 года рождения – прибыл 14 марта.

Горбатко Виктор Васильевич, 1934 года рождения – прибыл 14 марта.

Нелюбов Григорий Григорьевич, 1943 года рождения – прибыл 14 марта.

Николаев Андриян Григорьевич, 1929 года рождения – прибыл 14 марта.

Попович Павел Романович, 1930 года рождения – прибыл 14 марта.

Титов Герман Степанович, 1935 года рождения – прибыл 14 марта.

Хрунов Евгений Васильевич, 1933 года рождения – прибыл 14 марта.

Шонин Георгий Степанович, 1935 года рождения – прибыл 14 марта.

Леонов Алексей Архипович, 1934 года рождения – прибыл 18 марта.

Комаров Владимир Михайлович, 1927 года рождения – прибыл 18 марта.

Волынов Борис Валентинович, 1934 года рождения – прибыл 1 апреля.

Филатьев Валентин Игнатьевич, 1930 года рождения – прибыл 12 апреля.

Заикин Дмитрий Алексеевич, 1932 года рождения – прибыл 15 апреля.

Варламов Валентин Степанович, 1934 года рождения – прибыл 12 мая.

Рафиков Марс Закирович, 1933 года рождения – прибыл 12 мая.

Беляев Павел Иванович, 1925 года рождения – прибыл 23 мая.

Бондаренко Валентин Васильевич, 1937 года рождения – прибыл 31 мая.

Карташов Анатолий Яковлевич, 1932 года рождения – прибыл 7 июля.

Беляев, Быковский и Николаев имели квалификацию летчик 2-го класса. Остальные имели квалификацию 3-й класс с налетом 200–400 часов.

Весь 1960 год космонавты не летали самостоятельно на самолетах, не поддерживали свои профессиональные навыки.

Первоначально кандидаты в космонавты размещались на территории Центрального аэродрома имени М. В. Фрунзе в Москве. Затем семейным дали двухкомнатные квартиры – одна на две семьи. И только летом все переехали в гарнизон Чкаловский, рядом с будущим Центром подготовки космонавтов. Там началось строительство служебных и жилых помещений.

Подход к отбору астронавтов в США был совсем иным. Отбирались только летчики-испытатели с налетом не менее 1500 часов.

Как и в СССР у американцев имелись ограничения по весу, росту кандидатов. Но главным для них был богатый жизненный и летный опыт, который мог помочь человеку в космическом полете в случае затруднительных ситуаций.

Отсюда следовал и подход к разработке космического корабля. Предпочтение у американцев отдавалось ручному управлению кораблем. Автоматике отводилась вторичная запасная роль. Космический корабль изначально разрабатывался под летчика, по самолетному, чтобы будущему космонавту \астронавту\ было привычно и удобно управлять этим кораблем.

Здесь же, наверное, надо сказать и об атмосфере в космических кораблях.

На корабле «Восток» атмосфера была чисто земной, при привычном атмосферном давлении.

Американцы решили использовать для дыхания астронавтов чистый кислород при пониженном давлении в корабле равном 0,35 килограмм на квадратный сантиметр.

Форма возвращаемого аппарата космического корабля «Восток» – шар.

Возвращаемый аппарат космического корабля «Меркурий» имел каплевидную форму. Он шел к Земле при спуске более широким днищем, на котором был укреплен теплозащитный экран.

Для каждого типа космического корабля американцы планировали набирать отдельную группу астронавтов, чтобы начинать их подготовку уже на этапе создания корабля.

Исходя из этих требований, в США уже к январю 1959 года для полетов на космическом корабле «Меркурий было отобрано 7 летчиков-испытателей.

Гленн Джон, 1921 года рождения.

Гриссом Вирджил, 1926 года рождения.

Купер Гордон, 1927 года рождения.

Карпентер Скотт 1925 года рождения.

Слейтон Дональд, 1924 года рождения.

Шепард Аллан, 1923 года рождения.

Ширра Уолтер, 1923 года рождения.

Как видно самому молодому кандидату в 1960 году было 33 года. Зрелые люди. Все время подготовки к космическому полету астронавты поддерживали свои профессиональные навыки, регулярно летая на самолетах. О своем здоровье они заботились сами, так же как и сами определяли сколько и когда им заниматься физкультурой.

В СССР подход к созданию космического корабля был совсем иным. Конструкторы, разрабатывавшие корабли, хотели сам летать в космос и потому создавали органы управления космическим кораблем «под себя».

Вместо привычной летчику ручки управления, за которую он держался в случае необходимости двумя руками, были предложены рукоятки типа реостатных, которые можно был ухватить только тремя пальцами. Так очень привычно работать инженеру в научно-исследовательской лаборатории.

Так что получалось, что молодые летчики уже с первых шагов должны были полностью менять свои навыки управления, которые нарабатывались годами в училищах и полках.

Но главное. Управлять космическим кораблем вручную разрешалось только в аварийной ситуации, при отказе автоматики. Остальное время сиди, наблюдай, анализируй, предполагай, думай и … жди от старта до посадки.

Причем сидеть и ждать надо был в жестком скафандре, туго притянутом ремнями к стартовому креслу.

На первом этапе создания космических кораблей практически невозможно было представить весь комплекс многообразных, часто противоречивых, задач, которые необходимо было решить в космическом полете. Но, об этом нам легче говорить сейчас, через десятки лет после полета Ю. Гагарина. А тогда главным было вывести человека в космическое пространство. Вывести при известной мощности ракеты, при наиболее выгодных конструктивных решениях по форме спускаемого аппарата, при наличии огромного аэродинамического нагрева при спуске, а, следовательно, и ограниченном количестве иллюминаторов, которые потенциально представляли собой самое уязвимое место, через которое огонь мог бы проникнуть в космический корабль.

Так родился «Восток» с двумя иллюминаторами и оптическим визиром «Взор».

Космонавт не видел глазами, куда он летит при обычной штатной ориентации. Визир смотрел вниз, иллюминаторы в бок. А впереди неизвестность. Попадись на пути корабля неизвестный спутник или метеорит, космонавт ничего не смог бы сделать для предотвращения нежелательной встречи. Космонавт просто не обнаружил бы препятствие по трассе полета.

А если бы и обнаружил, то это ему не помогло бы. Космонавт не имел возможности ни вручную, ни с помощью автоматики управлять движением своего космического корабля. Таких двигателей на корабле не было.

Он мог и обязан был только сориентировать свой корабль для совершения срочной посадки сразу после выведения на орбиту и непосредственно перед запланированным спуском. Да и то на завершающем этапе это не было обязательно. Так как в любом случае все основные операции выполняла автоматика.

Кроме того. Работать с «Взором» космонавт мог только на светлой стороне орбиты, так как ночью рассмотреть ориентиры на Земле было просто невозможно

Во время полета на космическом корабле «Восток» космонавт все время находился в скафандре.

Собственно скафандр представляет собой герметичный костюм, в котором воздух, необходимый для вентиляции и поддержания внутреннего избыточного давления на случай аварии, а также кислород для дыхания подаются из баллонов, расположенных на возвращаемом аппарате космического корабля.

При нормальном полете, в загерметизированной кабине, предохранительный щиток шлема или как его еще называют «забрало» поднят и под оболочкой скафандра нет избыточного давления. Продукты дыхания и воздух свободно выходят наружу. Вернее, во внутренний объем корабля. Как только происходит разгерметизация корабля, «забрало» шлема опускается, закрывая лицо. Создается избыточное давление заданной величины в скафандре.

Если космонавт опоздал опустить предохранительный щиток вручную, или по какой либо причине не в состоянии сделать это самостоятельно, автоматическая система сама даст команду на опускание щитка при падении давления в кабине до определенного уровня.

В аварийно-спасательном скафандре, который используется космонавтами, нельзя покинуть корабль, так как он связан короткими шлангами с воздушными и кислородными баллонами, расположенными в корабле. Эти скафандры специально разработаны для размещения вместе с космонавтами в стартовых креслах.

Стартовые кресла в период космических полетов космических кораблей типа «Восток» являлись также средством спасения космонавтов в случае аварии ракеты-носителя на участке выведения. По команде космонавта или автоматики в аварийной ситуации отбрасывался выходной люк, и осуществлялось катапультирование космонавтов вместе с креслом.

Право выбора способа приземления – в корабле или на парашюте – представлялось космонавту. Все космонавты кораблей «Восток» предпочли предварительное катапультирование и приземление на парашюте.

Да собственно и выбора у них не было. Система мягкой посадки еще не была разработана. Корабль спускался на землю с помощью парашюта. Но, если бы космонавт рискнул спуститься на землю в корабле «Восток», то вполне возможно, что спасатели нашли бы его в виде набора переломанных костей в хорошо сохранившемся скафандре. Никто на такой эксперимент не решился.

У американцев метод возвращения был в спускаемом модуле \ аппарате\ на парашюте на воду. Далее спасательные команды эвакуировали астронавтов вертолетами на корабль

Подготовку космонавтов к первым космическим полетам можно назвать чисто теоретической и ознакомительной. Космонавтам читали лекции по космической технике, космической навигации, познакомили с космическим кораблем «Восток». Даже тренировка в ручной ориентации кораблем была ознакомительной на учебном тренажере в ЛИИ МАП. Первой шестерке космонавтов показали, как надо ориентироваться, и дали возможность поработать ручками управления. Но никаких устойчивых навыков они конечно не отрабатывали и не получили.

Роль Марка Галлая, опытнейшего летчика-испытателя, свелась к написанию методических указаний к тренировкам. Но эти указания учитывали лишь его богатый авиационный опыт.

Главная задача у Гагарина была слетать в космос, и вернутся живым. И он эту задачу успешно выполнил.

Американские астронавты проходили подготовку на авиационном тренажере, переделанном под систему управления космическим кораблем «Меркурий». Тренажеров было два. Один на базе ВВС в Лэнгли. Второй – на космодроме, на мысе Канаверал. Он помогал астронавтам не терять приобретенные навыки в период предстартовой подготовки, которая продолжалась на космодроме не один день. Использовался и подобный тренажер, установленный на центрифуге.

Астронавты также привыкали к невесомости при полетах на больших самолетах-летающих лабораториях невесомости. Каждый испытал на себе до 40 циклов невесомости по 20–30 секунд за цикл. Тренировались астронавты и к перенесению перегрузок на центрифуге. Они также имели возможность отрабатывать свои действия во время занятий в гидробассейне, где невесомость имитировалась длительно. \Все время нахождения астронавта в воде\. Это была, пусть еще и не совершенная, но программа подготовки астронавтов к космическому полету.

Первый отряд космонавтов начинал знакомство с невесомостью при полетах на самолетах истребителях во второй кабине. Длилась она всего несколько секунд. За это время космонавт успевал сделать несколько глотков из фляги, почувствовать необыкновенную легкость в организме. Но никто из них не мог сказать, как он будет вести себя при длительной невесомости.

Гидрбассейн в Центре подготовки космонавтов начал функционировать только в 1980 году!!

Очень много космонавты тренировались в прыжках с парашютом. Каждый совершил по 30–40 прыжков. Прыжки были обычные, с задержкой до 50-ти секунд, с высот от 800 до 4000 метров, на сушу и водную поверхность.

Проверяли космонавты свои возможности и в термобане. Иногда даже устраивали соревнования – кто дольше продержится в парилке.

Кроме того. Космонавты много тренировались на устройствах, укрепляющих вестибулярную устойчивость организма, многократно поднимались на большую высоту в барокамерах и каждый по две недели отсидел в сурдокамере. До «седьмого пота» гонял их и преподаватель физкультуры.

К перегрузкам до 10 единиц во время спуска космонавты готовили себя, тренируясь на трофейной центрифуге, которая находилась на территории центрального военного авиационного госпиталя.

В Центре подготовки космонавтов первая центрифуга «ЦФ-7» была введена в эксплуатацию только в 1973 году!

Нельзя не отметить и то факт, что очень много времени тратилось на переезды с одного предприятия на другое. Занятия проходили на основной базе. Знакомство с техникой, скафандром и моделирующим тренажером космического корабля «Восток» – в разных концах Московской области.

Вообще, если внимательно присмотреться к этим тренировкам космонавтов, то можно сделать вывод – никаких тренировок и целенаправленной подготовки к космическому полету в первом отряде космонавтов не было.

Подготовку к первым космическим полетам можно назвать третьим этапом отбора кандидатов на космический полет. Медики всего лишь проверяли предельные возможности человека в сложных природных условиях. Поэтому и гоняли, и крутили, и вращали, и перегревали космонавтов на предельных величинах, которые абсолютно не нужны были в реальном космическом полете. Космонавтов испытывали, как подопытных, но никак не тренировали к выполнению предстоящей задачи. Системы подготовки к космическому полету для космонавтов на первом этапе еще не выработали.

11 ОКТЯБРЯ.

ЦК КПСС и Советское Правительство приняли постановление о подготовке к первому полету человека в космос в декабре 1960 года.

Руководителем подготовки космонавтов в главном штабе ВВС был назначен опытнейший генерал Каманин Николай Петрович. Именно его работа помогла ускорить формирование Центра подготовки космонавтов как самостоятельной единицы в структуре ВВС.

К этому времени было выполнено три запуска космических кораблей «Восток». Два аварийных и один – последний, успешно. Планировалось еще два запуска по полной программе, и затем запуск в космос человека.

В октябре из 20-ти человек первого отряда отобрали 6 человек, которые приступили к непосредственной подготовке к первому космическому полету человека. Это были: капитаны В. Быковский, А. Николаев, П. Попович, и старшие лейтенанты Ю. Гагарин, Г. Титов, Г. Нелюбов.

Но дальше произошли события, которые сдвинули вправо срок первого полета человека в космос.

24 октября на космодроме произошла катастрофа при запуске ракеты. Погиб Главнокомандующий Ракетными войсками стратегического назначения маршал артиллерии Неделин и еще 120 человек.

Затем 1 и 22 декабря последовали неудачи с запуском космических кораблей «Восток» по полной программе.

В этой ситуации пилотируемый космический полет выполнять было нельзя. Его передвинули на март-апрель следующего года. Естественно, при условии успешных контрольных полетов.

Для космонавтов эти события были, конечно, сильной психологической встряской. Жизнь наглядно показала им к какому опасному и непредсказуемому по своим результатам делу они готовятся.

Отказавшихся от подготовки к космическому полету не было.

1961 ГОД

В январе первая шестерка кандидатов на полет сдала экзамены, и им присвоили звания «Космонавт ВВС».

9 и 23 марта были успешно произведены запуски космических кораблей «Восток» по полной программе.

В тоже время отряд космонавтов понес и свою первую боевую потерю. 22 марта во время тренировки в сурдокамере космонавта Бондаренко произошел пожар. Самый молодой кандидат на космический полет скончался в госпитале от ожогового шока.

БОНДАРЕНКО ВАЛЕНТИН ВАСИЛЬЕВИЧ 1937 года рождения. Старший лейтенант. Летчик 3 класса. Общий налет 288 часов. Из них 170 часов налетал на реактивных самолетах. Летал днем и ночью. Он был самым молодым летчиком в первом отряде космонавтов. И это был его единственный минус в соревновании с товарищами по отряду.

22 марта Бондаренко заканчивал двухнедельный эксперимент в сурдокамере. Протерев места крепления медицинских датчиков ваткой смоченной спиртом, он выбросил ее в лоток с другими расходными материалами. Но не попал. Ватка упала на электрическую плитку, стоявшую рядом. В насыщенной кислородом атмосфере малого помещения сурдокамеры возник пожар, который Бондаренко сразу погасит не смог. Помощь пришла быстро, но сам Бондаренко сильно обгорел. Когда его выносили из камеры, он был в сознании и просил: «Я сам виноват. Не наказывайте никого».

На следующий день в госпитале он умер.

Уже после полета Юрия Гагарина, в июне месяце, Бондаренко посмертно был награжден орденом Красной Звезды.

Космонавты знали о смерти своего товарища, но в своем решении» лететь» вновь остались непоколебимы.

12 АПРЕЛЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Восток» с космонавтом майором ЮРИЕМ АЛЕКСЕЕВИЧЕМ ГАГАРИНЫМ. Впервые в мире! Гражданин Союза Советских Социалистических Республик в космическом пространстве!

ГАГАРИН Ю.А. Старшим лейтенантом зачислен в первый отряд космонавтов. Родился 9 марта 1934 года в Гжатске Гжатского района Смоленской области в семье колхозника. В 1951 году окончил ремесленное училище в городе Люберцы и вечернюю школу рабочей молодежи. В 1955 году окончил Саратовский индустриальный техникум и занимался в Саратовском аэроклубе. В 1957 году окончил Оренбургское военное авиационное училище летчиков. Служил в истребительной авиации Северного флота. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года. Член КПСС с 1960 года.

КОРОЛЕВ С. П. Главный Конструктор космических пилотируемых кораблей

«Восток». Родился 30 декабря 1906 года в городе Житомир. Отец и мать учителя. Отца лишился в возрасте трех лет и воспитывался матерью. Учился в гимназии города Киев и Строительной профшколе в городе Одесса. Окончил МВТУ имени Баумана в 1929 году. В 1930 году окончил Московскую школу летчиков. Был репрессирован, затем оправдан. Его настоящая фамилия была закрыта для печати. Только с 1957 года, под фамилией Сергеев, ему разрешили выступать в открытой печати с общими статьями по вопросам освоения космического пространства.

Этот день был самым длинным в жизни не только Юрия Гагарина, но и всех, кто обеспечивал его полет.

0 ЧАСОВ 30 МИНУТ. \Время московское. Местное время – минус 2 часа \.

Юрий Гагарин с товарищами давно уже спал в стартовом домике, а Сергей Павлович Королев все не мог уснуть. Он стоял у раскрытого окна и смотрел в степь. Рассвет еще не наступил, но темнота уже ослабла.

Погасив свет, Сергей Павлович снова подошел к окну, и невольно усмехнулся своим мыслям. Именно таким, как этот рассвет, должен быть и будущий полет – неизбежным, твердым и не подлежащим сомнению.

От этой неожиданной мысли, как-то спокойнее стало на душе у Королева. Полет действительно стал неизбежностью. Он готовился годы, и сам Королев шел к нему всю свою жизнь. Остался один, последний шаг. Надо отбросить все сомнения. На него будут смотреть.

«Все, – приказал себе Королев, – Пора начинать рабочий день». Он сбросил рубашку и стал с удовольствием плескаться в холодной воде. С каждой новой секундой в него вливались новые силы. Королев почувствовал себя посвежевшим, сильным. Только больше и резче обычного проступили морщинки на лице, чуть больше обычного покраснели белки глаз. Да и сами глаза, не успевшие отдохнуть, выдавали тайну бессонной ночи. Но для этого надо было внимательно присмотреться к Королеву.

Было около 5 часов, когда Сергей Павлович тихо вошел в домик космонавтов. Дежуривший врач поднялся навстречу, собираясь доложить обстановку, но Королев предостерегающе поднял руку и тихо прошел в спальню. Осторожно открыв дверь, он несколько минут смотрел на мирно спящих ребят.

– Ну как они? – тихо спросил Королев.

– Нормально. Спят как младенцы. Даже удивительно. Я бы так не смог.

Королев усмехнулся. Вот и доктор удивляется, хотя и знает, что выбирали самых крепки ребят. А вообще-то он прав. Волнение слишком велико для спокойного сна. Он сам это ощутил на себе.

Сергей Павлович вышел из домика и остановился, засмотревшись на, начинающие бледнеть, звезды.

Подошедший инженер с красной повязкой дежурного, узнал Королева и остановился рядом.

Из домика специалистов слышалась громкая музыка. Люди не могли спать в такую ночь. Однако, рядом был домик космонавтов, и Королев с дежурным пошли успокаивать специалистов. Те все поняли сразу. Музыка прекратилась. А Королев еще долго беседовал с инженерами.

3 ЧАСА 30 МИНУТ.

Юрий проснулся сразу, как только Карпов дотронулся до его плеча. Он чувствовал себя бодро, свежо, как будто в него влили новые, огромные силы. От этих чувств он невольно улыбнулся, и на вопрос Карпова:» Как спали?» бодро ответил: «Как учили».

После физзарядки Гагарин и Титов привели себя в порядок, прошли очередной медицинский осмотр. Все было нормально.

Завтракать сели точно по графику. Космическая пища в тубах уже не казалась непривычной, невкусной. Медики оказались правы, рекомендуя космонавтам уже на земле входить в космический режим питания. Организм приспособился к космической пище.

Последнее перед запуском заседание Государственной комиссии началось на стартовой позиции точно в 8 часов. Окончательный вывод – можно производить пуск.

После заседания Королев подозвал Каманина.

– Вы к ребятам?

– Да, к ним.

– Присмотрите, чтобы у ребят все было в порядке. Я зайду к ним попозже. Пока надо кое-что здесь проконтролировать.

– Хорошо. Я все сделаю. – Успокоил Каманин Королева и направился в МИК, где в одном из помещений космонавты надевали свои скафандры.

4 ЧАСА 50 МИНУТ.

Специалисты помогли Титову и Гагарину надет тонкое белое шелковое белье, теплый лазоревого цвета гермокостюм, а поверх него натянули ярко-оранжевый капроновый маскчехол. Такая окраска, по мнению специалистов, в любом месте посадки должна была помочь быстрее найти космонавта.

На ноги обоим одели черные кожаные ботинки. Примерили и специальные перчатки на металлических герметизирующих манжетах.

Один из специалистов положил в кармашек н груди Гагарина удостоверение личности космонавта.

Специалисты долго проверяли каждую застежку, каждую складку скафандра. Наконец был надет шлем с, очень похожим на рыцарское, забралом. Защитное стекло подняли, и Юрий попробовал потрогать свой лоб. Шлем мешал это сделать, и он засмеялся: «Спрятали как улитку в собственный домик. Даже не высунуться».

Вошел Каманин, выяснил у специалистов результаты проверок, похлопал Юрия по плечу.

Гагарин приступил к окончательной проверке своего скафандра. Он встал с кресла, весело посмотрел на уже закончившего свои проверки Титова, и мягко погладил швы своего скафандра. Затем сделал несколько шагов, наклонов и снова сел в кресло. Замечаний не было. Оставалось ждать команды на старт.

Через несколько минут команда поступила. Юрий поднялся с кресла и направился к выходу. В этот момент к нему подошел специалист с маленькой баночкой золотистой краски и кисточкой. Он посмотрел на присутствующих и попросил разрешения нарисовать на шлеме четыре буквы – СССР.

Никто раньше не обращал внимания на отсутствие такой надписи, но теперь сразу же поняли ее важность. Ведь не исключался вариант, при котором приземление космонавта могло произойти и вне пределов Советского Союза.

– А что, предложение дельное. Надо выполнять, – раздался громкий голос вошедшего Королева.

Буквы были нарисованы быстро. Королев подошел к Гагарину.

– Как настроение?

– Отличное!

Юрий, улыбаясь, смотрел прямо в лицо Королеву и вдруг, погасив улыбку, как мог мягче произнес.

– Сергей Павлович, вы не беспокойтесь, все будет хорошо.

И затем еще тише повторил.

– Все будет хорошо.

Теперь уже улыбнулся Королев.

6 ЧАСОВ 30 МИНУТ.

Из монтажно-испытательного корпуса Гагарин вышел первым. Неторопливо, чуть переваливаясь с ноги на ногу, он направился к зеленому автобусу, который должен бы доставить его с Германом к месту старта.

Все кто был в этот момент в районе корпуса, собрались вокруг, чтобы проводить космонавта. Юрий поднял в приветствии обе руки, да так и шел некоторое время, не опуская их. Ему очень хотелось поблагодарить всех за внимание к нему, но времен уже не оставалось. Даже с друзьями-космонавтами Юрий перед посадкой в автобус не успел перемолвиться хотя бы несколькими словами.

Понимая, что на стартовой площадке некогда будет прощаться с Юрием, многие подходили к нему уже в автобусе. Каждый старался пошутить, чем-то развеселить космонавта. Юрий шутил, смеялся, но иногда выражение его лица становилось задумчивым. Он вспоминал тех, кто не смог сейчас быть рядом с ним, но кто многое сделал для того, чтобы полет Юрия Гагарина состоялся.

6 ЧАСОВ 50 МИНУТ.

К председателю Государственной комиссии Гагарин подошел твердым шагом, собрав всю свою волю в кулак, и спокойно доложил.

– Товарищ председатель Государственной комиссии, летчик-космонавт старший лейтенант Гагарин к полету на первом космическом корабле-спутнике «Восток» готов!

– Счастливого пути! Желаем успеха – услышал он в ответ теплое пожелание.

Прощание было коротким и строгим. На произнесение речей времени не оставалось, но все ждали, что скажет Гагарин. Это понимал и Юрий, и потому, прежде чем подняться в лифте, сказал.

– Дорогие друзья, близкие и незнакомые, соотечественники, люди всех стран и континентов! Через несколько минут могучий космический корабль унесет меня в далекие просторы Вселенной. Что можно сказать в эти последние минуты перед стартом? Вся моя жизнь сейчас кажется одни прекрасным мгновением. Все, что прожито, что сделано прежде, был сделано и прожито ради этой минуты…

Его речь была недолгой. Он уже поднимался в лифте, а аплодисменты провожающих все еще продолжались.

Через несколько минут, уже на верхней площадке, Гагарин поднял над головой руки, еще раз приветствуя своих товарищей, остающихся на земле, Затем скрылся в люке космического корабля «Восток».

7 ЧАСОВ 10 МИНУТ.

С помощью стартовой бригады Гагарин занял свое место в космическом корабле, деловито осмотрелся.

– Приступайте к проверке скафандра, – услышал Гагарин по связи голос Каманина, и посмотрел на часы.

– Вас понял – приступить к проверке скафандра.

После проверки скафандра Юрий проверил работу магнитофона, связь по всем каналам.

7 ЧСОВ 28 МИНУТ.

Гагарин закончил проверку оборудования и только после этого услышал голос Королева.

– Как чувствуете себя, Юрий Алексеевич? – и, услышав бодрый ответ, добавил. – У нас все идет нормально. Машина готовиться нормально. Все хорошо.

По голосу Королева Гагарин понял, как волнуется Королев, и поспешил его успокоить.

– Проверку связи закончил. Самочувствие хорошее. К старту готов!

Королев принял доклад, но тут же снова забеспокоился.

– Юрий Алексеевич, я хочу вам просто напомнить, что после минутной готовности пройдет еще минуток шесть, прежде чем начнется полет. Так что вы не волнуйтесь.

– Вас понял. Совершенно спокоен, – ответил Юрий.

После Королева на связь вышел парторг отряда космонавтов Павел Попович, который начал свой разговор с традиционного.

– Как дела, Юра?

На что получил такой же традиционный в отряде ответ.

– Как учили.

– Ну, добро, добро, давай, – поддержал Гагарина Попович. – Ты понял, кто с тобой говорит?

– Понял. Ландыш, – снова засмеялся Юрий.

– Юра, я нашел продолжение «Ландышей». Так что, споем сегодня вечером.

Популярная песня «Ландыши», переделанная местными поэтам на космическую тему, получилась озорной и веселой. Она не раз поднимала настроение космонавтов, и они постоянно добавляли к ней новые куплеты. Попович знал, чем можно порадовать Юрия и немного снизить его стартовое волнение.

7 ЧАСОВ 44 МИНУТЫ.

Королев снова вышел на связь с Гагариным.

– У нас все идет отлично. Как чувствуете?

Королев пытался говорить спокойно, но Гагарин чувствовал, какого труда это стило Королеву.

– Вас понял, – поспешил с ответом Юрий. – У меня тоже все хорошо. Самочувствие хорошее. Вот сейчас будут закрывать люк.

В разговор вмешался оператор.

– Вы работали обеими кнопками связи?

– Да, – поспешил ответить Гагарин. – Кнопкой на пульте и кнопкой на ручке управления.

– Проверьте удобство пользования памяткой. Как поняли?

– Понял вас. Проверяю. – Гагарин протянул руку к боковой стенке, открыл кармашек и потрогал рукой памятку и конверт с магическим числом, набор которого на специальном пульте позволял взять управление кораблем на себя.

Сколько разговоров было об этом конверте, сколько шуток в среде космонавтов. Никто не верил в то, что в космосе человек может сойти с ума, будет действовать неадекватно сложившейся обстановке. Поэтому и специалисты, и сам Королей, по секрету, сообщили Гагарину это заветное число. Мало ли что. Вдруг времени не будет заниматься поисками конверта. Или сам конверт в невесомости улетит в какую либо щель. Попробуй его достать.

– Пользование памяткой и возможность считывания сигналов проверил. Все нормально, – доложил Гагарин.

7 ЧАСОВ 56 МИНУТ.

И снова Королев вышел на связь.

– Юрий Алексеевич, я хочу вам напомнить, что я не буду давать вам слово» секунда», а просто буду давать цифры. Например, 50, 100, 150 и дальше. Понятно?

– Понял. – Сразу ответил Гагарин. – Я так и думал.

В этот момент в динамике раздался доклад оператора о том, что нет контакта от одного из концевиков входного люка космического корабля, через который осуществлялась посадка Гагарина в корабль.

Прежняя тревога охватила Королева. Появилась предательская мысль: «Отставить полет. Снова и снова проверить все системы». Но усилием воли Сергей Павлович подавил в себе эту мысль. Ведь все проверялось не один и даже не сотни раз. Все должно сработать. А люк…с ним работали только что. Вполне возможно, что в волнении при закрытии допустили небольшой перекос. Это вполне устранимо.

Коров взял в руки микрофон, вызвал стартовую команду и потребовал доклада.

Радостный голос ответил ему тотчас же.

– Сергей Павлович 30 секунд назад закончили установку крышки люка. Приступаем к проверке герметичности люка.

– Правильно ли установлена крышка люка? Нет ли перекосов?

– Все нормально, Сергей Павлович! Сейчас все нормально.

8 ЧАСОВ 10 МИНУТ.

Как только люк закрыли во второй раз, Юрий услышал голос Каманина с сообщением о 50-минутной готовности. И сразу же на вязь снова вышел Королев.

– Как слышите меня? Крышку уже начали ставить?

– Вас слышу хорошо, – успокоил Королева Гагарин. – Люк закрыт.

После проверки телевидения Сергей Павлович похвалил Юрия

– Смотрели сейчас вас по телевидению. Вид ваш порадовал нас – бодрый. Как слышите меня?

– Вас слышу хорошо. Самочувствие хорошее Настроение бодрое. К старту готов, – вновь доложил Гагарин и в который раз стал проверять показания приборов и положение ручек. Это была работа. Это успокаивало. Это помогало ждать.

8 ЧАСОВ 40 МИНУТ.

Королев выслушал доклады специалистов, вновь вышел связь.

– Юрий Алексеевич, мы сейчас переговорную точку переносим со старта в бункер. Так что у вас будет пятиминутная пауза, а в бункер переходят Николай Петрович и Павел Романович. Я остаюсь пока здесь до пятиминутной готовности.

– Понял вас, – подтвердил прием Гагарин, – Как там у меня по данным медицины – сердце бьется?

– Все у вас нормально, – успокоил его Королев.

8 ЧАСОВ 55 МИНУТ.

Напряжение росло. Вернее, даже не напряжение. Нарастало нетерпение. Быстрее! Быстрее! Быстрее на старт! Чего они медлят?

Гагарин понимал, что раньше определенного программой времени старт просто невозможен. Техника должна пройти все этапы подготовки. Но все это он понимал умом. Сердце же заставляло его волноваться, и все время шептало ему: «Скорей бы, скорей бы!»

Каманин сообщил Юрию.

– Объявлена десятиминутная готовность. Закройте гермошлем. Доложите.

Глухо щелкнул замок, и защитный щиток гермошлема четко встал на свое привычное место.

Время тянулось медленно, но вот уже Королев объявил.

– Минутная готовность. Как слышите меня?

Юрий не сразу ответил на запрос Королева, и тот нетерпеливо переложил микрофон из одной руки в другую.

– Вас понял. Минутная готовность, – послышался голос Гагарина. – Занимал исходное положение. Поэтому несколько задержался с ответом.

– Понял вас – облегченно вздохнул Королев. – Во время запуска можете мне не отвечать. Ответите о возможности. Ход работ я буду вам транслировать.

И вот пошли последние команды.

– Ключ на старт! Дается продувка…. Отошла кабель-мечта. Все нормально.

9 ЧАСОВ 7 МИНУТ.

Напряжение достигло своего апогея. Королев почт уже кричал в микрофон, крепко сжимая его своей большой рукой.

– Дается зажигание, Кедр!

– Понял. Дается зажигание, – подтвердил Гагарин.

– Предварительная ступень!..Промежуточная!..Главная!

Уже не ожидая ответов Юрия, транслировал команды Королев и, наконец, громко, с растяжкой, даже неистово выдал последнюю предстартовую команду.

– Подъем!

– Поехали! – раздался из динамиков радостный голос Гагарина.

Это был восторг и радость человека, добившегося все-таки исполнения своей мечты, вышедшего на завершающий этап такого необыкновенного пути.

Шум и вибрации н какие-то секунды отвлекли Юрия от самого главного противника на старте – перегрузки. Но она сама дала о себе знать, крепко прижав к креслу.

Постепенно тряска стала стихать, но перегрузка продолжала расти. По ощущениям Гагарина она достигла 5 единиц.

– Время семьдесят, – послышался голос Королева.

Значить прошло всего 70 секунд полета, понял Гагарин. Действительно, время не всегда одинаково. То лети молнией, то переваливается черепахой, а то и вовсе ползет как улитка.

Гагарин напряг всю свою силу воли, преодолел влияние перегрузки, сообщил.

– Понял. Семьдесят. Самочувствие отличное. Продолжаю полет. Все хорошо.

Через несколько секунд Гагарин услышал резкий хлопок и ощутил небольшой толчок, как – будто от ракеты что-то оторвалось. Юрий замер. Что это? Он знал по секундам все, что должно было произойти. Но ведь никто из людей не летал до него на ракете, не мог рассказать об истинных ощущениях.

После хлопка Юрий сразу почувствовал облегчение. Все тело вдруг стало легким, почти невесомым. Неужели невесомость?» – мелькнула мысль. И вдруг он все вспомнил. Просто закончила свою работу первая ступень ракеты-носителя, которая и отделилась от него. Исчезло ускорение, а, следовательно, упала и перегрузка. По ощущению она вновь составляла всего одну единицу. А так как организм успел приспособиться к перегрузке, то обратное действие и дало ощущение невесомости во всем теле.

Перегрузка вновь стала расти. Начала свою работу вторая ступень ракеты.

Как ни ожидал Юрий момента сброса обтекателя, он произошел неожиданно. Снова резкий толчок, хлопок, заставивший Юрия вздрогнуть, и вот уже Юрий видит, как плавно, словно в замедленно кино, уплывет вниз под ракету обтекатель.

– Произошел сброс головного обтекателя, – доложил Гагарин. – Во «Взоре» вижу Землю! Хорошо различима Земля!

Это возглас был похож на крик моряк, первым увидевшим Землю. Разница была лишь в том, что Земля сейчас не приближалась, а удалялась от космического корабля.

Королев подбодрил Гагарина.

– Молодец, отлично! Все идет хорошо!

Вновь послышался хлопок, и перегрузка стала падать. «Отработала вторая ступень, – понял Юрий. – Осталось совсем немного».

Включение в работу третьей ступени Гагарин почти не заметил. Только изображение Земли во Взоре» вдруг стало перемещаться. Гагарин наглядно убедился в том, что с помощью «Взора» можно проводить ориентацию космического корабля.

9 ЧАСОВ 21 МНУТА.

Юрий напрягся, сжав руками подлокотники кресла, и вдруг почувствовал во всем теле необыкновенную легкость. Его бросило вверх. Показалось, что ремни не выдержали внезапной нагрузки, и он вылетел из кресла. Но это показалось. В следующее мгновение он уже видел, что по – прежнему находится в кресле, крепко пристегнутый привязными ремнями.

Юрий рассмеялся.

– Ну, здравствуй, знакомая незнакомка. Хорошо же ты встречаешь гостей. – И тут же доложил. – Произошло разделение. Наступило состояние невесомости.

9 ЧАСОВ 30 МИНУТ.

Космический корабль Восток» уходил из зоны связи с «Зарей» \ космодром\, и Гагарин поспешил наладить связь с новым пунктом связи «Весна». Не сразу, но связь наладилась.

Как ни интересны были наблюдения из космоса, но нужно было выполнять и другую работу. Положив на колени планшет, Юрий стал набрасывать ответы на, заранее заготовленные специалистами, вопросы. Изредка отпускал из рук планшет и карандаш, и они смешно плавали, натягивая веревочки, которыми были прикреплены к креслу.

По программе Юрий должен был поесть в невесомости. На Земле космонавты принимали пищу при кратковременной невесомости, и все вроде получалось нормально. Но то были секунды. А сейчас надо было съесть целый завтрак. Юрий достал тубы, снял колпачок с одной из них, проколол отверстие и, захватив губами, стал высасывать содержимое.

Быстро незаметно он справился со своим завтраком. Все было прекрасно. Даже появилось озорное желание пустить одну из туб в путешествие по кораблю. Но передумал. Туба ведь могла улететь далеко от него, и он не сможет ее достать. А при посадке она вдруг возьмет и вывалится, откуда – нибудь. Могут быть неприятности.

Уложив тубу на место, Юрий вдруг обнаружил, что карандаш исчез. Веревочка все также болталась, а карандаша не было. Юрий потянул к себе веревочку, и понял что произошло. Карандаш крепился к веревочке специальным хомутиком, который в свою очередь закреплялся винтом. Так вот этот винтик отвернулся и тоже пропал.

Пришлось пользоваться только магнитофоном.

9 ЧАСОВ 40 МИНУТ.

Космос продолжал одаривать Юрия новыми впечатлениями. Прекрасный вид горизонта, неведомый ему доселе, панорама Земли и облака вдруг сразу пропали. Внезапно наступила темнота.

Юрий бросил взгляд на стрелку часов и понял, что произошло. Корабль вошел в тень Земли. Юрий пытался рассмотреть хоть что-то во «Взоре», но ничего не видел.

Но зато он четко стал видеть в иллюминатор звезды. Ночью по ним можно было ориентироваться.

Через некоторое время Гагарин заметил, что скорость перемещения звезд уменьшилась. Это говорило о том, что начала работать система ориентации и стабилизации корабля, подготавливая режим спуска с орбиты.

10 ЧАСОВ 00 МИНУТ.

Сергей Павлович внимательно вслушивался в переговоры Гагарина с операторами. Все шло точно по программе. Пункт связи «Весна» регулярно передавал на «Зарю» сигнал «5…5…5…». Это означало, что на борту все в порядке. Сигнал тройка требовал бы уже принятия экстренных мер.

И вот, когда Гагарин пролетал над Южной Америкой, Королев вдруг услышал сигнал: «3…3…3…». Сразу защемило сердце. Незаметно для окружающих \ так ему казалось \, Сергей Павлович положил под язык таблетку валидола и замер, ожидая очередного сообщения.

А сообщения вообще прекратились.

Только через 5 минут снова пошла информация со сплошными пятерками. Оказалось, что произошел сбой в системе телеметрической информации.

Чего стоили эти 5 минут для Королева, знал только он.

10 ЧАСОВ 18 МИНУТ.

Ориентация корабля закончилась над Атлантическим океаном уже на светлой стороне орбиты. Прошла еще одна команда из цикла подготовки к спуску.

Гагарин прикрыл иллюминатор шторкой, закрыл гермошлем и, переключив освещение на рабочий режим, стал ждать третьей команды – включения тормозной двигательной установки.

К этому времени корабль был сориентирован так, что ось ТДУ была направлена точно на солнце.

Юрий чуть напрягся, ожидая срабатывания ТДУ. Сработает или нет? Если сработает, то, как точно?

Юрий встряхнул головой, сгоняя напряжение, чуть ослабил пальцы. Преждевременное напряжение может плохо сказаться при спуске. Все должно быть вовремя.

Медленно, очень медленно тянулось время.

10 ЧАСОВ. 25 МИНУТ.

Тормозная двигательная установка сработала. Послышался небольшой шум, и корабль легко вздрогнул. По прибору давление в ТДУ стало падать. Это означало, что заработали двигатели, изменяя траекторию полета корабля.

Ровно через 140 секунд, как и было предусмотрено программой, ТДУ закончила свою работу. Юрий почувствовал резкий толчок, будто внутри что-то оборвалось. Появилась небольшая перегрузка и пропала.

Корабль закружило, завертело вокруг всех осей с большой скоростью. Юрий только и успевал, что закрывать глаза от яркого солнца, мелькавшего в иллюминаторе «Взора». Он должен был и этот иллюминатор закрыть шторкой, но уж очень хотелось понаблюдать за тем, что происходит вокруг.

Вращение продолжалось. Юрий знал, что сейчас должна отделится от корабля ТДУ, и начнется режим спуска в атмосфере.

10 ЧАСВ 35 МИНУТ.

Как ни ожидал Юрий разделения, как ни готовился к нему, а произошло оно внезапно. Резкий удар, жесткий толчок. На пультах погасла вся сигнализация. Но зато появилась одна, долгожданная и радостная для Юрия, надпись «Приготовиться к посадке».

Об этом ему можно было и не напоминать. Он давно уже занял необходимо положение.

Возвращаемый аппарат стал вращаться медленнее, четче и различимее стали видны пейзажи в иллюминаторе, больше стали перегрузки.

Вдруг по краям шторки иллюминатора появился ярко-багровый свет. На мгновение Юрий забыл обо всем. Вот она встреча с родной атмосферой. Это она сжигает защитную оболочку возвращаемого аппарата, пытаясь добраться до космонавта, не желая его возвращения на Землю.

А, может быть, все обстоит совсем наоборот. Атмосфера хочет помочь космонавту сбавить скорость его стремительного возвращения.

А перегрузка уже возросла до 7 единиц. Затем она быстро пошла на убыль.

10 ЧАСОВ 45 МИНУТ.

Перегрузка исчезла. На высоте 7 километров Гагарин катапультировался.

Вскоре родная Земля мягко приняла его в районе деревни Смеловка Саратовской области. Совсем недалеко приземлился и возвращаемый аппарат.

Первый в мире космический полет человека успешно завершился.

Космический корабль «Восток» с Юрием Гагариным за 108 минут совершил один оборот вокруг Земли.

Гагарин Ю. А. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Героя Советского Союза и летчик-космонавт СССР.

Для перечисления других международных наград потребуется не одна страница.

Ю. Гагарин после своего полета уже 5 мая передал Главкому ВВС рапорт, в котором писал:»Обдумывая все пережитое мною в первом космическом полете, я как офицер и военный летчик, не могу не дать своей оценки возможной роли человека в космическом корабле, предназначенном для выполнения военных задач. У меня сложилось впечатление, что космические корабли могут с большим успехом применяться для ведения разведки. Хотя в полете 12 апреля в мои задачи не входило обнаружение каких либо объектов, тем не менее, я уверен, что с высоты 100–200 километров даже невооруженным глазом можно при благоприятных условиях видеть некоторые военные объекты, например ВПП и возможно крупные корабли в океане. Я убежден, что при установке на корабле современной фотоаппаратуры можно поучить снимки высокого качества….Будут программы с беспилотными искусственными спутниками Земли. Но есть преимущество космического корабля с человеком на борту….Человек на космическом корабле способен произвести предварительный анализ информации и регулировать ее так, чтобы на Землю поступали в первую очередь наиболее важные сведения. Он может управлять аппаратурой…».

В этом рапорте прослеживается две проблемы. Первая – нужен ли собственно человек при полетах космических аппаратов. Об этом спорят до сих пор. В зависимости от того, кто на какой должности стоит и к какому ведомству относится.

В этот же день 5 мая США осуществили свой космический полет на космическом корабле «Меркурий Фридэм-7» с астронавтом майором третьего ранга Алланом Шепардом \так их стали называть в США в отличие от СССР\. Полет был суборбитальным, но это был космический полет, так как астронавт находился в невесомости 5–7 минут. Астронавт пробовал управлять кораблем и сам дал команду на включение тормозного двигателя для схода с орбиты. Возвращаемый аппарат приводнился в океане и вскоре был подобран спасательными службами ВМФ США.

По вопросу критериев признания полета космическим, мнения с точки зрения специалистов расходятся и сейчас. Через 50 лет после полета Гагарина. Но ведь, если бы к полету Гагарина подошли с чисто формальной точки зрения, то его полет тоже могли посчитать не чисто космическим. По требованиям ФАИ \ международной авиационной организации\ полет признавался космическим, если человек стартовал с Земли, побывал в космическом пространстве и возвратился на землю в одном и том же летательном аппарате. А Гагарин стартовал на космическом корабле Восток», а приземлился на парашюте. Он покинул свой корабль еще на высоте 7 километров, и далее спускался на парашюте. Вот почему официально в печати этот факт был признан только через 25 лет после полета Гагарина. До этого о методе возвращения Гагарина все тактично умалчивали.

Более того. Если подходить к полету Юрия Гагарина формально, то он не совершил полный оборот в космическом пространстве вокруг Земли, как об этом усиленно сообщается во всех информационных агентствах. Его полет, от момента старта ракеты до приземления на парашюте, действительно продолжался 108 минут. Но в космосе он находился несколько меньше времени. Нужно отбросить время выведения на орбиту и время приземления, с момент включения тормозной двигательной установки и входа в плотные слои земной атмосферы. А это 35–40 минут полета. Так что на собственно нахождение в космосе \в невесомости\ у Гагарина остается 60–65 минут. Тормозная двигательная установка включилась после того как Гагарин совершил три четвертых оборота вокруг Земли.

Да. Гагарин был первым человеком, побывавшим в космическом пространстве! Принимая решение на первый полет в космос, он проявил мужество! Именно в этом его заслуга!

А то, что он в десять раз дольше испытывал на себе влияние невесомости, чем Шепард не столь уже и важно. ОНИ ОБА, ПРАКТИЧЕСКИ ОДНОВРЕМЕННО, ИСПЫТАЛИ ВЛИЯНИЕ НЕВЕСОМОСТИ НА ЧЕЛОВЕКА! ДОКАЗАЛИ! ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ ЖИТЬ И РАБОТАТЬ В КОСМИЧЕСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ!

В США имя Шепарда пользуется такой же популярностью, как и имя Юрия Гагарина в нашей стране. После полета Шепарда президент США объявил, что вся космическая программа страны имеет перед собой одну задачу – подготовить и осуществить космический полет с посадкой человека на Луну.

Только такая задача по значению могла сравняться с первым полетом Гагарина в космос.

Об этой программе в США было объявлено открыто, и так же открыто в печати объявляли сроки полетов и фамилии тех, кому предстояло осуществить объявленные полеты. Это здорово помогало астронавтам спокойно и целенаправленно готовиться к своим полетам.

Американцы не изменили своим принципам отбора и подготовки космонавтов. Объявили о следующем наборе из летчиков-испытателей. Причем все кандидаты перед зачислением в отряд астронавтов должны были пройти курс специального дополнительного обучения в годичной школе летчиков-испытателей-космонавтов. Затем их будут распределять по полетам и экипажам.

21 ИЮЛЯ.

В США суборбитальный полет на космическом корабле «Меркурий Либерти Белл-7» совершил астронавт капитан ВВС Вирджил Гриссом.

Во время приводнения пиропатрон сработал преждевременно и отстрелил крышку выходного люка. Спасательная капсула еще не успела занять устойчивое надводное положение, и в нее стала поступать океанская вода.

Астронавт быстро покинул возвращаемый аппарат. Затем один вертолет подцепил аппарат, а второй – поднял на борт астронавта. Ситуация была довольно критической и не исключала возможности затопления возвращаемого аппарата. Да и астронавт несколько раз погружался в воду, прежде чем его спасли.

ИЮЛЬ.

В начале месяца в Центре подготовки космонавтов сдали в эксплуатацию первый тренажер космического корабля «Восток», и в июле месяце Титов успел на нем немного потренироваться в работе с системами корабля и в методах управления кораблем для построения правильной ориентации.

В состав комплексного тренажера входили:

– Спускаемый аппарат космического корабля «Восток» со всем оборудованием реального спускаемого аппарата.

– Пульт инструктора и имитатор Земли.

– Аналоговая вычислительная машина МПТ-9, с помощью которой имитировались режимы связи, ручная ориентация и системы управления кораблем и тормозным двигателем.

Первые тренировки на первом тренажере обеспечивали инженеры М. Жуковский, Ю. Полухин, техник И. Тявин и инструктор Е. Целикин.

Тренировались Г.Титов, П. Попович и А. Николаев. Всего по несколько тренировок.

6 АВГУСТА.

На орбиту выведен космический корабль «Восток-2» с космонавтом майором Титовым Германом Степановичем. Родился 11 сентября 1935 года в селе Верхнее Жилино Косихинского района Алтайского края. В 1957 году окончил Сталинградское военное авиационное училище летчиков. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года. Член КПСС с 1961 года.

Прошло всего 4 месяца после полета Юрия Гагарина и вот Титов совершает свой суточный космический полет.

Правда, в полете он тоже сутки находился в скафандре, жестко притянутом ремнями к стартовому креслу, и все системы корабля работали в автоматическом режиме.

Самочувствие Титова был неважным. Его тошнило, рвало. Он плохо ел.

7 АВГУСТА.

Космонавт Титов благополучно возвратился на Землю.

Титов Г. С. Награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР.

На заседании Госкомиссии Титов честно признался в своем плохом самочувствии. Невесомость ему не понравилась. Не понравилась настолько, что в космос он больше летать не хотел. Хотел стать летчиком-испытателем. И стал им. Затем окончил Академию Генштаба и службу свою закончил в звании генерал-полковник. После ухода из Центра подготовки космонавтов стал твердым сторонником автоматических космических аппаратов.

В том же августе серьезное происшествие выпало на долю П. Беляева. Вместе с другими космонавтами он завершал очередную программу парашютных прыжков с задержкой раскрытия парашюта на 30 секунд. Самолет «АН – 2» поднял их на высоту 1600 метров, и в паре с А. Леоновым П. Беляев выпрыгнул из самолета. Ветер усилился. Он сносил космонавтов в сторону от аэродрома. Чтобы попасть в расчетную точку, Беляев решил уменьшить снос и немного натянул стропы с одной стороны. Расчет оказался верным, но при этом скорость спуска увеличилась, и приземление оказалось неудачным.

Удар о землю был таким сильным, что Беляев не удержался на ногах, а внезапный порыв ветра раздул купол парашюта и протащил его по траве метров пятьдесят. Встать сам П. Беляев не смог. Врачи констатировали: «Закрытый оскольчатый спиральный перелом диафизов обеих костей голени левой ноги со смещением обломков».

Врачи настаивали на хирургическом вмешательстве, но Беляев возражал. Он понимал, что после операции никогда не сможет остаться в строю космонавтов. А надежды побороться за свое место в космосе он еще не потерял. После многочисленных консультаций операцию отменили, но целых 6 месяцев П. Беляев провел на больничной койке. Нога срослась. Однако оказалась чуть длиннее правой.

Снова хирурги предложили операцию. И снова Беляев отказался. Он внимательно выслушал все советы врачей и попросился домой.

Существовал один способ лечения, на применении которого сходились мнения всех специалистов. Нужно было давать на больную ногу большую и постоянную нагрузку в течение длительного времени. Лишь это могло спасти положение.

В квартире Беляевых появились гантели по 20 килограмм. Космонавт брал их в руки, опирался спиной о шкаф или стенку, переносил тяжесть своего веса на левую ногу и стоял на ней по несколько часов.

Прошел месяц и снова Беляев вошел в кабинет хирурга, который с интересом рассматривал только что полученный рентгеновский снимок. Результат оказался хорошим, но еще несколько месяцев Беляеву пришлось провести в госпитале, проходя завершающий курс лечения. Ванны, грязи, упражнения следовали одно за другим, пока медицинская комиссия приняла решение: «Годен».

Да, П. Беляев потерял год подготовки, но доказал свое право остаться в отряде космонавтов. Осенью 1962 года, почти через полтора года после травмы, по настоянию Беляева состоялся и его очередной прыжок с парашютом. И снова он прыгал в паре с А. Леоновым. Вместе они готовились и к космическому полету.

ОКТЯБРЬ – НОЯБРЬ

По решению командования Центра инструктором полковником Целикиным Е.Е. были проведены контрольные тренировки космонавтов на тренажере космического корабля «Восток». В этой работе ему помогали: врач майор Ешанов Н. Х, старший инженер капитан Полухин Ю. А, инженер капитан Жуковский М. Р, инженер капитан Тявин И. П. и служащая советской армии медик – лаборант Андрюшина Р. Ф.

Этот этап был непродолжительным по времени, но очень важным для самоутверждения космонавтов. Предстояло из четырнадцати человек по результатам тренировок выбрать кандидатов для непосредственной подготовки к групповому полету на космических кораблях «Восток – 3» и «Восток 4», до которого оставалось 6–7 месяцев.

До этих тренировок у космонавтов основной группы были лишь ознакомительные тренировки в феврале – марте 1961 года. Тогда космонавты А. Николаев, П. Попович, Г. Нелюбов и В. Быковский прошли подготовку к двум полетам \Гагарин Титов\. Однако, в случае плохих результатов в этом отборочном цикле они могли быть отстранены от дальнейшей подготовки. Забронированных мест для будущего полета не было. Шанс был представлен всем.

По утвержденной программе каждый космонавт должен был выполнить три тренировки.

В первой тренировке, теоретически изучив программу трехсуточного полета, каждому кандидату, одетому в скафандр предстояло в полноразмерном макете корабля выполнить все предполагаемые операции по действиям в трехсуточном полете. Время тренировки 1 час 42 минуты. Как и в предыдущих полетах от космонавтов не требовалось активных действий по управлению космическим кораблем. Все системы работали в автоматическом режиме. Космонавт лишь контролировал работу систем и приборов, постоянно докладывая о своих наблюдениях и самочувствии на Землю. Вручную предусматривалось лишь пробное включение системы ориентации корабля. И лишь в аварийной ситуации космонавт мог взять управление кораблем на себя.

Во второй тренировке космонавтам предстояло выполнить те же операции, но уже без скафандра. Время тренировки 1 час 35 минут. Обстановка в этом случае конечно же была более благоприятной. Получен некоторый опыт после первой тренировки, да и работа предстояла без скафандров. Каждый мог сделать для себя нужные выводы, продумать возможные варианты устранения ранее сделанных ошибок.

Конечно же, работать и во время второй тренировки было трудно, так как снова были туго натянуты привязные ремни, не давая возможности свободно двигаться и принять удобную для работы позу. Такое положение было следствием требования о том, что в целях безопасности на орбите космонавт должен был работать только в скафандре и был крепко прижат к катапультируемому креслу. Боялись, что выскользнув в невесомости из кресла, космонавт не сможет вернуться в него перед посадкой.

Такие условия были у Ю. Гагарина и Г. Титова, который сутки не отделялся от своего кресла. Ныло тело от лямок, неприятно влияла невесомость, а он не имел права покинуть свое место. А ведь в жизни, если нам плохо, мы всегда находим такое положение тела, при котором вроде бы и боль становиться меньше и переносимость ее лучше.

Вот в таких жестких условиях, максимально приближенных к реальным, проходили на первых порах тренировки.

Третья тренировка. И снова скафандр. Каждому предстояло продемонстрировать на практике свои знания и навыки в ручном управлении ориентацией космического корабля в аварийном режиме перед посадкой.

Однако прежде чем перейти к рассказу о самих тренировках, следует дать некоторые дополнительные пояснения.

Дело в том, что именно в период этих первых тренировок уже начали проявляться, и достаточно четко, некоторые недоработки прошедшего два года назад медицинского отбора. В то время врачи сделали главным критерием отбора крепкое здоровье будущего космонавта с учетом ограничений, которые предъявляли к космонавтам разработчики космической техники. Например, отбирали кандидатов не выше определенного роста, так как иначе их нельзя было бы разместить в катапультируемом кресле.

Это действительно было важно. Однако никто не догадался одновременно проверить у каждого кандидата длину рук. В результате, Ване Аникееву, самому маленькому из космонавтов, приходилось труднее всех. Ну, никак он в пристегнутом положении не мог дотянуться до приборной доски, чтобы выдать требуемую команду. Операции по коррекции «Глобуса» доставляли ему неимоверные мучения, хотя внешне суть задания была вроде достаточно проста. От космонавта требовалось по радиосвязи получить данные для корректировки «Глобуса», по которому определялось возможное место приземления космического корабля, доложить на Землю о получении данных и откорректировать «Глобус». Для этого нужно было дотянуться до рукояток прибора хотя бы кончиками пальцев, повернуть их в требуемое положение и затем снова доложить на Землю о выполнении задания.

Многим поначалу такое задание казалось даже слишком простым, а на практике эта работа оказалась более похожей на труд ребенка, который лежит в коляске, подняться не может, а ручонками тянется к игрушкам, висящим на веревочке.

Так и космонавты в своих первых попытках. Они тянулись к прибору и левой и правой рукой. Иногда даже наощупь, почти боком тянули руку, одновременно пытаясь огромным усилием преодолеть прижимающую силу ремней. Им всем очень хотелось с первой попытки дотянуться до прибора, но только Б. Волынову

Эта операция удалась сразу. Да и то выполнил он ее в несколько заходов, отдыхая после каждой корректировки отдельного параметра. За свою силу он и получил прозвище «Слон».

Пришлось специалистам призвать на помощь техническую мысль. В результате содружества космонавтов и специалистов родилась в последующем идея механической руки – удлинителя. Это была специальная ручка, с помощью которой легче было дотянуться до необходимых кнопок, переключателей и выполнить управляющее действие. Она как бы удлиняла руку, что особенно было важно для работы в скафандрах.

При овладении навыками управления космическим кораблем определенную сложность космонавтам доставляли и некоторые навыки, приобретенные в качестве летчиков и особенно летчиков – истребителей. Абсолютно новая техника требовала и абсолютно новых навыков в управлении ею. Что то из прошлого было просто необходимо в новой профессии, но что – то служило и тормозом в ее освоении. И преодолеть в себе старые представления сложившимся летчикам было не так просто.

Например. Во время полетов на самолетах летчики привыкли к большой доле самостоятельности в своих действиях. Обстановка в полете частенько менялась мгновенно и по воле природы, и из – за отказов техники, так что от летчика – истребителя требовались такие же мгновенные ответные действия. До возможного столкновения с Землей часто оставались секунды.

Здесь же, на тренажерах, приступая к непосредственной подготовке к космическому полету, космонавтам приходилось переучиваться. Инструктор на тренажере давал своим подопечным сложные вводные и требовал в ответ знаний, умений и неторопливых решений и действий. Космический корабль при любой аварии не устремится мгновенно к Земле. Скорее есть опасность надолго задержаться на орбите. И в этой ситуации как бы ни заставляли себя космонавты, особенно на первых порах, они не могли убедить себя в том, что выполняют вроде бы реальный полет. Элемента волнения, критичности времени в принятии решений, как они привыкли, не было. Нужно было, как хорошим артистам перед спектаклем, по – настоящему настраиваться перед тренировкой на свою роль. Иначе ничего не получалось.

Такому спокойствию космонавтов и даже некоторому несерьезному отношению к тренировкам и вводным способствовало и предъявляемое к ним требование инструктора постоянно докладывать по радиосвязи о своих мыслях, переживаниях, предполагаемых действиях. Ни одного серьезного действия без санкции инструктора космонавт не имел права предпринять.

Кроме того. Все действия космонавт должен был выполнять четко по бортовой инструкции, которая сама по себе была еще не совершенна и постоянно находилась в стадии доработки.

Конечно, понятно было желание конструкторов, ученых сразу же выяснить – правильно ли действуют космонавты в той или иной ситуации. Но, с другой стороны, ведь для любого доклада требуется время. Требуется время и на уяснение самой обстановки. Хочет того космонавт или нет, но отвлекается он в этот момент от основной работы, может упустить что – то важное в происходящем процессе управления.

Кроме того. Сам доклад, получение разрешения на те или иные действия, а главное, на выполнение действий, растягиваются по времени. Разработчики утверждают, что не так уж это и страшно. Страшнее неправильные действия космонавтов. И тут помощь разработчиков советом будет как нельзя кстати. В конце концов, космонавт привыкает к этой неторопливости, расслабляется. А это уже само по себе плохо.

Доклады и получение разрешения на дальнейшие действия приводили к иждивенческим настроениям. Зачем, мол, волноваться, насиловать свои нервные клетки? В крайнем случае, во время тренировки инструктор, а во время реального полета Земля в лице целой бригады специалистов, подскажут, что и как надо будет делать. Главное для космонавта – четко выполнить то, что будет предложено Землей.

И вообще, даже по составу приборов и систем работа в космическом корабле «Восток» мало чем напоминала работу летчика в самолете. Здесь все было абсолютно другое. Лишь некоторые приборы отдаленно напоминали авиационные, да кресло и скафандр были похожи на те, что в самолете.

Когда молодые летчики стремились попасть в отряд космонавтов, они надеялись испытать какие – то новые необыкновенные ощущения, которые предполагались во время их скорого космического путешествия. Но не тут то было. В отряде космонавтов они сразу поняли, что привычных летчику ознакомительных полетов в космос не будет. Ощущения, ради которых они шли к космическому полету, могут прийти через год и даже через десять лет. Могут и вообще не прийти.

А до момента полета от каждого требовался ежедневный, ежечасный упорный труд. И никто не гарантирован от того, что завтра на его безоблачном небе не появится маленькая тучка – резолюция медиков «К космическим полетам не пригоден».

Однако продолжим о тренировках. Итоговая таблица по записям Е. Е. Целикина имела следующий вид.

Категории ошибок: 1 – приводит к аварии, 2 – грубая ошибка, 3 – незначительная ошибка. Ошибки подсчитывались во время первой, второй и третьей тренировки. В конце общее количество ошибок за три тренировки.

1 2 3 1 2 3 1 2 3 сумма ошибок

АНИКЕЕВ 3 8 3 2 5 1 7 0 1 30

ГОРБАТКО 4 11 0 4 7 0 3 3 0 32

БЫКОВСКИЙ 2 6 1 2 2 0 2 6 0 21

ВОЛЫНОВ 6 5 0 2 5 1 4 2 0 25

ЗАИКИН 7 12 2 7 12 3 7 4 0 54

КОМАРОВ не тренировался 4 5 2 4 2 0 17

ЛЕОНОВ 11 10 4 8 2 0 5 4 0 44

НЕЛЮБОВ 4 8 3 1 2 2 3 2 0 25

НИКОЛАЕВ 2 9 3 3 6 0 2 2 0 27

ПОПОВИЧ 3 8 3 3 9 2 2 2 2 35

РАФИКОВ 9 6 3 2 1 3 3 1 0 29

ФИЛАТЬЕВ 5 5 3 3 8 3 2 1 0 39

ХРУНОВ 2 2 0 2 4 3 2 0 0 15

ШОНИН 5 10 1 1 5 1 4 2 0 29

Первым в списках отряда стоял Иван Аникеев. Он же первым прошел и инструкторский отбор. Казалось, что маленький рост должен был придать ему больше оптимизма, если учесть ограничения космонавтов по весу и росту. Но получилось наоборот. Первые пробные тренировки убедили Аникеева в том, что ему трудно будет работать с приборами и органами управления в пристегнутом положении. Свободное же плавание и свободная работа, как казалось тогда всем космонавтам, были еще далекой перспективой. И Аникеев пал духом, стал еще более остро реагировать даже на нечаянное слово о его малом росте.

Наверное, поэтому к контрольному циклу тренировок Аникеев подготовился плохо. В отдельные моменты казалось, что он даже смутно представляет, чего же от него хочет инструктор. Он задавал много вопросов. Неоднократно, вроде бы в шутку запрашивал инструктора: «Как мне говорить – космонавт 417?». Этим он как бы подчеркивал, что пока дойдет до него очередь лететь, может потеряться и сам смысл его полета.

В течение первой тренировки Аникеев ошибался в оценке ситуации, ошибался в докладах, многое не умел и все же…Целикин четко и однозначно определил главную причину неудач космонавта – сильное волнение в течение всей тренировки. Аникеев нервничал, остро переживал свои неудачи, и на ходу пытался преодолеть свое состояние. К концу тренировки ему удалось немного успокоиться. Он стал строже относиться к своим действиям, пытался четко сформулировать мысль и не пропустить ничего во время доклада. Однако ошибки продолжались. Пульс его снова участился, пот лил градом, выражение лица было отчаянным, когда он выходил из корабля.

Прошло несколько дней и снова Аникеев на тренировке. Но какая разница! Он почти не делает грубых ошибок, допуская их только в докладах. Он делал их либо неполными, либо вообще увлекшись работой, забывал докладывать о своих действиях. По всему чувствовалось, что на этот раз космонавт очень серьезно готовился к тренировке. Казалось бы все самое худшее позади и Аникеев снова на правильном пути. И снова проходит несколько дней до третьей тренировки, и снова Аникеев другой. Будто кто – то убедил его в бесполезности выполняемой работы. Он одел скафандр, сел в корабль и… будто не было двух предыдущих тренировок. Снова неуверенность, снова невнимательность, снова настроение типа «а что стараться, если все равно не полечу». И снова одна за другой грубые ошибки. На некоторые из них он даже не обращал внимания, хотя они были достаточно серьезными – не надел перчатки по вводной о разгерметизации корабля. А ведь сделай он подобную ошибку в реальном полете, и все могло бы закончиться для него гибелью.

Вероятно, будь Аникеев покрепче характером, смог бы он преодолеть свои недостатки и в конечном итоге слетать в космос. Ведь летчиком он был действительно хорошим. Но именно неуверенность в своих силах, легкость, с которой он подпадал под влияние других людей, в конце концов, и привели к тому, что он был отчислен из отряда за нарушение режима.

В. Филатьев, в отличие от Аникеева, был уверенным в себе человеком. Он был старше большинства космонавтов, и поэтому проявлял к ним даже некоторые элементы снисходительности. Работал на тренажере он небрежно, допускал много ошибок. Его вольные доклады обязательным использованием жаргонных словечек \ врубил питание…врубите мне свет…\ заставляли инструктора содрогаться. Филатьев не счел нужным освободиться от привязной системы для имитации свободного парения в невесомости, хотя это и было заранее запланировано. Он считал, что нет смысла делать эту операцию, так как на самом деле невесомости ведь не было. А освобождаться от привязной системы, потом снова ее налаживать накладно, так как требует определенных физических усилий. Если же ему удастся слетать в космос, то он справится с этой задачей не хуже других и без всяких тренировок.

Справедливости ради, следует отметить, что инструктор в итоговом документе, характеризуя Филатьева, отметил его спокойствие в работе, стремление хорошо разобраться в технической стороне ситуации.

Однако общая оценка Заикина, Филатьева и Аникеева была лишь 4, что для космонавтов считалось огромной неудачей.

С Г. Нелюбовым дело обстояло иначе. Характер он имел сильный, летчик был прекрасный и обладал неисчерпаемыми возможностями совершенствования профессионального мастерства. Если бы не эти качества, то по морально – этическим соображениям он мог бы уйти из отряда значительно раньше. Но в авиации всегда с большой слабостью относились к настоящим асам. А Нелюбов им был. И так же виртуозно, как и на самолете, он работал на космическом корабле – тренажере. Хотя и он допускал ошибки. И допускал именно потому, что считал обстановку тренировок не очень серьезной. В силу этого он позволял себе даже некоторое снисхождение к инструкторам, которые, по его мнению, слишком увлекались детскими играми. При имитации парения в невесомости Нелюбов тоже не стал отвязываться от привязной системы, хотя все что требовалось доложить по своим действиям, доложил. Имитировать, так имитировать. Его слишком большая уверенность в собственной непогрешимости приводила к тому, что ошибок своих он не замечал и не признавал. Хотя сводились они в основном к погрешностям в докладах. Даже после напоминания инструктора он продолжал их повторять, подчеркивая тем самым, что он лучше знает суть вопроса.

Нужно сказать, что из первой шестерки кандидатов на полет, Нелюбов считался наиболее реальным. Космонавты в своих разговорах и предположениях рассматривали именно такой вариант. Но его поведение, огромное желание быть только впереди, привели лишь к тому, что вначале его отодвинули в очереди дублеров. Потом его не включили даже дублером на третий и четвертый полеты, а затем уже он сам себя лишил возможности слетать в космос.

Марс Рафиков был человек трезвых суждений. Он хотел жить сейчас, а не потом. Согласен был совершить «насилие» над собой, если в этом была реальная необходимость для него. Он тоже понимал, что на «Востоках» ему, вероятнее всего, не слетать. Так зачем же зря мучиться? И он не утруждал себя предварительной подготовкой, тщательным изучением техники. У него особенно заметно сказывалась мысль о том, что летчик должен только летать, а не тренироваться на каком – то тренажере, и тем более незачем знать устройство самолета или космического корабля до мелочей. Для этого есть технический состав.

В результате, после контрольного цикла тренировок инструктор записал в отчете: «Рафикову необходимо несколько дополнительных тренировок…».

Не особенно старательно готовился к этим тренировкам и Д. Заикин. Работал он медленно, не делал лишних движений, также негромко и медленно докладывал о своих действиях и принимаемых решениях. Инструктор отметил у него повышенное количество ошибочных действий. Особенно повторяемость ошибок при очередной тренировке, что считалось недопустимым. Д. Заикин был третьим космонавтом, кто получил в этом цикле тренировок только хорошую оценку за выполнение трех упражнений. И снова причина такого отношения к тренировкам была прежней – расчет на огромный запас времени до его собственного полета. Он так и сказал об этом инструктору. Но рассчитал он плохо. К своему полету подготовиться не успел. Был отчислен.

А. Леонов работал на тренажере уверенно, грамотно, но живость характера требовала от него постоянных активных действий, и он непрерывно двигался, если это можно сказать о человеке, крепко привязанном к креслу. Особенно большую свободу в этой ситуации Леонов давал рукам. Он часто, без особой надобности, брался руками за тумблеры, сигнализаторы, другие предметы в кабине. А нужно сказать, что каждое ненужное действие, то есть не предусмотренное программой, инструктор считал ошибкой, и потому число ошибок у Леонова росло быстро и значительно. Вероятно, такие действия проходили у него неосознанно. Сказывалась натура художника, который хотел до всего дойти сам и все попробовать своими руками.

Однако и инструктора можно было понять. В эти моменты Леонов мог чисто механически что– то нажать, включить и к чему бы все это привело, сказать не мог никто. Во вторых, отвлекаясь на ненужные действия, Леонов неправильно распределял внимание и упускал некоторые, необходимые по программе, операции. Особенно часто забывал докладывать о выполненной работе. Иногда Леонов совершал ошибки до того как их осознавал. При включенной системе ориентации занимался проверкой оборудования и в тоже время пробовал рукой ручку ориентации. «Чисто машинально», – как он потом сам признался.

Работал Леонов самозабвенно. Ему, казалось, не требовалось усилий, чтобы представить себе будто бы он находится в реальном полете. Докладывал он громко, торжественно, дыхание его при этом было учащенным. Уже при повторной тренировке, которая была для каждого и первым зачетом по результатам двух тренировок, он смог устранить подавляющее большинство своих ошибок, общее количество которых уменьшилось в 2,5 раза. Вероятно, этому способствовало и то, что Леонов часами просиживал рядом с инструктором, пытаясь лучше разобраться в происходящих процессах. В итоге он получил даже право \вместе с В. Комаровым \ на самостоятельное проведение тренировок в роли инструктора. Этот результат нужно признать большим успехом Леонова, так как Комаров был в отряде признанным авторитетом в области знания техники.

Не везло В. Комарову лишь с медициной. Уже в первые месяцы в отряде ему сделали операцию, и потом еще полгода он входил в строй. И когда пришло время его основной проверки, высокий уровень его инженерных знаний проявился в полной мере. Правда, как это часто бывает, преимущества его стали по сути дела его же врагами. Желание поточнее, грамотнее обдумать ситуацию, принять верное инженерное решение несколько замедляли темп его работы, и это сразу же отметил инструктор.

Инструкторам особенно нравились разборы тренировок, в которых участвовал и Комаров, так как он всегда очень подробно анализировал прошедшую тренировку, разбирал различные варианты действий в каждой конкретной ситуации, давал им аргументированную оценку. Были у Комарова и конкретные ошибки, причина которых заключалась в излишней напряженности, желании, во что бы то ни стало не ошибиться. Он ведь понимал, что космонавты смотрели на него, сравнивали себя с ним. Он был для них своего рода эталоном, к которому им еще надо было стремиться, чтобы хотя бы приблизиться к его уровню знания техники. Все это создавало для В. Комарова дополнительные трудности, и он

Не совсем четко иногда распределял внимание, оттягивал принятие окончательных решений. Что и приводило в дефиците времени к ошибкам. Ведь в работе космонавтов иногда было достаточно появиться отвлеченной мысли, и программа действий начинала заваливаться. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Иногда стоило больших усилий и напряжения, чтобы восстановить режим работы и не допустить повторного срыва.

Борис Волынов сразу же почувствовал себя в корабле достаточно уютно. Пожалуй, он один из немногих, кто работал раскованно и даже позволял себе иногда посмеиваться при удачно выполненной работе. Правда, работал Волынов несколько замедленно и начинал ошибаться при ускорении темпа работы задаваемого инструктором. Это выражалось в том, что он забывал выполнить в строгом, предусмотренном заранее порядке действий, то или иное звено. Ведь очередность функциональных действий по некоторым операциям включали в себя десяток и более пунктов. Все их надо было помнить, так как нарушение любого исходного условия сразу влекло за собой новую ситуацию, из которой необходимо было искать выход. Хорошо если космонавт заметил свою оплошность и продублировал команду. Но ведь не исключался и вариант входа в аварийную ситуацию. Приходилось космонавтам как истинным шахматистам

Решать сложные многоходовые комбинации, разбирать варианты. И чем быстрее решил, тем выше оценка инструктора.

Вот несколько, отмеченных в тот период инструктором, ошибок Волынова, совершенных им в остром дефиците времени. Включил ориентацию, не закрутив предварительно корабль. Не включил «Глобус» перед стартом. Наверное, если бы не спешка, он не совершил бы таких ошибок.

Кстати. Увеличение темпа работы инструктор осуществлял для всех проверяемых и делал это очень просто. Часы в корабле электрические, и инструктор включал частоту следования импульсов в несколько раз быстрее. В результате стрелки часов начинали бегать в 2–4 раза быстрее. А так как вся программа работы космонавтов распределена по времени, то и темп их работы повышался.

Возможен был и такой вариант. При возникновении аварийной ситуации космонавт должен был включить сигнал «Авария передается», и уже потом приступать к анализу сложившейся обстановки. Волынов, как и большинство космонавтов, сразу приступал к анализу, забывая о сигнале в первый момент, а потом забывал о нем вообще. Космонавты считали такие ошибки не серьезными, но инструкторы думали совсем по другому.

Об А. Николаеве инструктор в итоговом отчете написал: «Работает в корабле уверенно, спокойно и настолько основательно, что создается впечатление, что он находится в привычной домашней обстановке». Наверное, уже в силу этой основательности он не терпел отклонений от бортовой документации. Если они все же происходили, невольно заставляя его либо торопиться, либо ждать нужного момента для выдачи команды, в поведении Николаева начинала проявляться раздражительность. И чем больше и серьезнее были отклонения, тем больше раздражался Николаев. Некоторым это обстоятельство может показаться странным, учитывая его знаменитое «Главное – это спокойствие». Однако космонавты знали о том, что это выражение до некоторой степени является результатом литературной находки журналистов. А потом к нему привыкли все, и оно стало штампом. Привык даже сам Николаев.

Николаев нервничал, когда инструктор вводил ему неисправности, давал неожиданные вводные на ручное управление ориентацией. Он нервничал и тогда, когда внезапно обнаруживал, что телеграфный ключ плохо отрегулирован.

После обстоятельного разговора с инструктором в конце первой тренировки Николаев понял, что его «не загоняли в угол», а как более подготовленному специалисту вводили и более тщательно замаскированные отказы систем. Это как строгие учителя дают лучшим ученикам и более трудные задачи. Не стоять же им на месте в своем развитии. Он молча кивнул и ушел. Снова засел за изучение документации по космическому кораблю «Восток». Он верил инструкторам, но еще больше хотел доверять себе, хотел быть готовым к работе в любых сложнейших обстоятельствах.

В действиях Николаева на следующих тренировках вновь появилась истинная уверенность, пришедшая вместе с основательностью знаний и практических навыков. Ошибки и неточности первой тренировки Николаев однозначно исключил. Но факт остается фактом. Ошибки снова были. Он забывал докладывать, не указывал время доклада, не совсем точно в требуемых пределах первый раз сориентировал корабль. Даже перепутал левый разворот с правым, в результате чего ошибка в ориентации увеличилась, а не уменьшилась. Правда он сам и во – время заметил эту ошибку, правильно перестроил свои действия.

Когда подводили итог всех тренировок, то Николаев оказался среди тех, кто допустил минимальное число ошибок в третьем упражнении. А это уже само по себе говорило о его возможностях по усовершенствованию навыков управления кораблем. И это естественно не ускользнуло от внимания инструкторов. Времени до полета оставалось не так много, и для инструкторов главным было не количество самих ошибок, а потенциальная возможность кандидата к их устранению в кратчайший срок. Так что нервничал Николаев напрасно.

Валерий Быковский тоже прошел обучение в первой шестерке. И нужно сказать, что в начальный период формирования отряда, многие как – то несерьезно относились к нему. Уж больно вид у него был задиристым. Частенько он вступал в поединок, поддаваясь скорее эмоциональному чувству, чем логическому рассуждению. Нередко при этом ошибался. А ради чего? Казалось, и шумел он ради того, чтобы о нем не забыли. Значительно позже, вспоминая те дни, космонавты поняли, что такой характеристике в значительной мере способствовали его действительно торопливые, временами неверные, действия и может быть холостяцкий образ жизни.

Прошло всего полтора года жизни в отряде, а Быковский разительно изменился. Самостоятельность, четкость решений – вот характерные черты Быковского к началу тренировочного цикла. Выполняя все упражнения, он действовал надежно, с быстрой реакцией на вводные. В доказательство достаточно привести такой пример. Меньше всего ошибок по общему количеству в этом цикле совершил Хрунов. Быковский был вторым.

Павел Попович тоже рассчитывал стартовать в четвертом полете, но в самом начале тренировок полной уверенности в желаемом исходе у него не было. Казалось бы, предыдущие тренировки в составе первой шестерки позволяли ему спокойно относиться к проверкам, но будущее показало, что и ему труднее всего оказалось преодолеть свой собственный характер, научиться управлять собственными эмоциями.

Больше того. Тренируясь в составе первой шестерки, Попович делал ошибок даже меньше, чем в первой тренировке нового цикла. И причиной их в большинстве случаев была поспешность, или как сказал в тот период инструктор, суетливость. Попович как и Леонов, хватался за все кнопочки и ручки, как будто здоровался, с ними. Ему хотелось как можно быстрее проверить себя, убедиться в том, что не забылись часы, проведенные ранее в тренажере. А кабина вдруг показалась новой, непривычной, хотя все вроде бы и оставалось на своих местах. Разум призывал к спокойствию, а руки торопились вспомнить движения по управлению кораблем. Хотелось. Ох, как хотелось побыстрее убедиться в надежности своих навыков и знаний после длительного перерыва. Он торопился полистать бортжурнал, поработать телеграфным ключом, включал и выключал тумблеры звукового сопровождения сигналов, поднимал и опускал крышки пультов, как будто пытался проверить – все ли старые друзья на месте. Получалось, что как то непроизвольно, вместе с программой штатных проверок оборудования в соответствии с бортовой документацией, он проводил и свою личную, интуитивную программу проверки. Он знал, вернее, был уверен в том, что ни одно его действие не повлечет серьезных последствий. И совсем забыл при этом, что инструкторы набавляют и набавляют ему ошибок. Особенно в первые минуты тренировок. Прошло достаточно много времени, прежде чем Попович сумел сдержать нетерпение, сосредоточиться и уже в привычном размеренном темпе закончить тренировку. Положение спасло то, что итоговая оценка ставилась по совокупности всех тренировок. Ошибки первой, если они не повторялись, прощались.

Инструкторы были опытными специалистами и хорошими психологами. Они прекрасно понимали трудности первых попыток и давали каждому возможность исправить появившиеся в самом начале ошибки. Особенно если при этом были проявлены настойчивость и целеустремленность в достижении желаемой цели. Такой подход помогал инструкторам определить реальные возможности космонавтов в широких пределах.

Наверное, рассказ об этих тренировках будет не полным, если не дать еще некоторых пояснений.

Например. Наука давно доказала неблагоприятное влияние длительных перерывов на ранее приобретенные профессиональные навыки человека. В авиации после отпуска летчики, даже с многолетним стажем, перед самостоятельным полетом получают вывозные полеты с инструктором. И это считается нормой. Промежуток же между тренировками в отряде, в силу объективных причин, длился даже больше обычного отпуска летчиков. Вот почему первая встреча с тренажером была именно новой даже для представителей первой шестерки космонавтов. Тем более что и требования к ним были более высокими, чем к остальным кандидатам на предстоящий полет.

Кроме того, новизна тренировочного цикла объяснялась еще и тем, что каждый новый корабль одной серии не был все же точной копией предыдущего, а имел свои, иногда значительные, особенности и в конструкции, и в методах работы с системами. Это и заставляло всех космонавтов начинать изучение нового корабля каждый раз с самого начала. И легче было тому, кто имел хороший багаж знаний, полученных раньше.

К тому же, самые первые тренировки космонавты проводили на тренажере, который имитировал системы корабля Ю. Гагарина. Это был первый, по сути, экспериментальный образец космического тренажера, на котором только еще проверялись многие технические решения создаваемых тренажеров.

Контрольный цикл тренировок проводился на новом тренажере, который был установлен уже в Центре подготовки космонавтов. Он воплотил в себя все лучшие технические решения по результатам разработки первого тренажера, и его возможности по имитации режимов космического полета были значительно шире.

Значительно большими были и возможности контроля за действиями космонавтов со стороны инструктора. И эти обстоятельства накладывали на космонавтов особую ответственность.

Учитывая все вышеизложенное, тщательно обсудив результаты тренировок космонавтов, степень их серьезности и умение ориентироваться в сложной неожиданной обстановке, инструкторы рекомендовали четверых космонавтов для подготовки к групповому космическому полету: А. Николаев, П. Попович, В. Быковский, В. Комаров. Запасным был рекомендован Б. Волынов.

Для этих космонавтов началась программа непосредственной подготовки к полету, который намечался на 1962 год. Точных сроков никто им сказать не мог.

1962 ГОД

20 февраля и 24 мая Джон Гленн и Малькольм Карпентер осуществили свои пятичасовые космические полеты на космических кораблях «Меркурий».

Астронавты управляли ориентацией своего корабля. Гленн несколько раз разворачивал свой корабль на 180 градусов и летел носом корабля вперед по орбите и спиной. Карпентер не только вручную выдавал команды тормозной двигательной установке, но и выпускал тормозной и основной парашют. Правда, последние его действия уже были вынужденными из-за отказа техники. Но эти же действия показали и его хорошую подготовку к полету.

В нашей стране \ СССР\ к марту-апрелю в отряд были отобраны 5 женщин для подготовки к полету первой женщины в космос. Это был вопрос только престижа, а не научной необходимости. Были отобраны:

– Еркина Жанна Дмитриевна 1939 года рождения. Имеет высшее педагогическое образование.

– Кузнецова Татьяна Дмитриевна 1941 года рождения.

– Пономарева Валентина Леонидовна 1933 года рождения. Имеет высшее инженерное образование.

– Соловьева Ирина Бояновна 1937 года рождения. Имеет высшее инженерное образование.

– Терешкова Валентина Владимировна 1937 года рождения. Имеет среднее техническое образование.

Все кандидаты на полет занимались парашютным спортом. Их программа подготовки к полету ничем практически не отличалась от программы подготовки мужчин. Такой же была и главная задача – женщина должна побывать в космос и успешно возвратиться.

11 АВГУСТА.

На орбиту выведен космический корабль «Восток-3» с космонавтом майором Николаевым Андрияном Григорьевичем. Родился 5 сентября 1929 года в деревне Шоршелы Мариинско-Посадского района Чувашской АССР. В 1947 году окончил лесотехнический техникум. В 1954 году окончил военное авиационное училище летчиков. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года. Член КПСС с 1957 года.

12 АВГУСТА.

На орбиту выведен космический корабль «Восток-4» с космонавтом подполковником Поповичем Павлом Романовичем. Родился 5 октября 1930 года в поселке Узин Киевской области. В 1951 году окончил Магнитогорский индустриальный техникум. Стал техником-строителем. В 1954 году окончил Качинское военное авиационное училище летчиков имени Мясникова. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года. Член КПСС с 1957 года.

Трое суток космонавты совершали групповой космический полет. Дважды им разрешили отстегнуться и попробовать передвигаться в невесомости в свободном плавании. Они поняли, что даже вхождение в кресло после свободного плавания не совсем простое дело и требует определенных навыков.

15 АВГУСТА.

После завершения группового полета космические корабли «Восток-3» и «Восток-4» с космонавтами совершили посадку в Казахстане. Тормозные двигатели кораблей отработали друг за другом с разницей в 6 минут.

Программа космических полетов двух космонавтов выполнена полностью.

Николаев А. Г. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР.

Попович П. Р. Награжден орденом Ленина и медалью Золотая звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР.

А США ответили новым полетом космического корабля» Меркурий» с астронавтом Уолтером Ширра, который состоялся 3 октября. Полет продолжался 9 часов.

Было объявлено, что по программе «Меркурий» будет совершен еще один полет. Далее будет осуществляться программа космических полетов кораблей типа «Джемини». Это уже будут двуместные космические корабли. Главная задача – с помощью этих кораблей отработать все элементы в методике стыковки космических кораблей, которые будут использованы при подготовке и осуществлении полета к Луне.

Для выполнения этих задач был осуществлен новый набор астронавтов из 9 человек. Астронавты первого отряда, после завершения программы Меркурий» автоматически будут зачислены в эту группу.

1963 ГОД

ЯНВАРЬ.

Командование ВВС все-таки приняло решение о переводе полковника Карпова на другую должность – первым заместителем начальника Центра подготовки космонавтов. Фактически это означало, что Карпов не справился с возложенными на него обязанностями. Евгений Анатольевич стал «отцом», «нянькой», «батей» для 20-ти членов первого отряда космонавтов. Но в Центре подготовки было еще около 300 сотрудников. Нужно было организовать постройку жилых домов, служебных зданий, организовать военную и прочие службы.

Но даже хорошее мягкое отношение к космонавтам, не пошло им на пользу. Особенно после того, как в космос уже слетало 4 человека, и другим открывался такой же заманчивый путь. Многие сочли, что им все позволено. И не только среди тех, кто уже побывал в космосе.

Карпову не присвоили полагающееся ему по должности звание генерал-майор. Только через несколько лет, уже на новой должности в институте авиационной и космической медицины, он получит это звание.

Когда через много лет Евгений Анатольевич Карпов умер, никто из космонавтов не приехал на его похороны.

Начальником Центра подготовки космонавтов назначен генерал-майор Одинцов Михаил Петрович. Дважды Герой Советского Союза. Человек в авиации известный и авторитетный.

В том же январе в отряд космонавтов были зачислены еще 15 человек. Все с высшим образованием – летчики и инженеры. Им предстояло пройти общекосмический курс обучения и путь к полету для них будет открыт. Именно с учетом перспективных полетов и набирали этих кандидатов в космонавты.

Для космонавтов первого отряда это набор был предупреждающим и очень серьезным сигналом. Многие, в том числе и Г. Титов, не очень горели желанием учиться в инженерной Академии имени Жуковского. Пришлось пересматривать свои взгляды. Ведь эти претенденты на космический полет уже имели высшее образование.

15 МАЯ.

В США осуществлен суточный космический полет на космическом корабле «Меркурий». Полет выполнил астронавт Гордон Купер. Он находился в космосе 34 часа. В полете был испытан новый скафандр, который предназначался для полетов на космических кораблях «Джемини». Проверялось не только удобство работы в нем, но и произведена частичная декомпрессия корабля. Астронавт не выходил в открытый космос, но подготовительные работы к этому определенные выполнил.

Кроме того. Купер выполнил некоторые операции по подготовке к выполнению будущих стыковок. От корабля отделился контейнер с ксеноновыми лампами. Астронавт по вспышкам пытался определить расстояние до контейнера, что тоже было очень важно для успешного проведения будущих стыковок на орбите.

Этим полетом американская программа космических полетов на кораблях «Меркурий» была завершена. НАСА объявила перерыв в полетах. Далее будет выполняться программа полетов на космическом корабле «Джемини», главной задачей которых был выход человека в открытый космос и стыковка двух космических аппаратов на орбите.

В СССР не придали особого значения объявленной программе. Сочли ее нереальной по срокам. Главные силы были брошены на осуществление престижных пропагандистских космических полетов. И первым из них был полет женщины в космос.

28 МАЯ.

За освоение космоса Природа требует новых жертв. Во время парашютного прыжка погиб полковник Никитин Николай Константинович. Это он проводил первый цикл прыжков с первым отрядом космонавтов.

Напарник Никитина по парашютному прыжку запоздал с раскрытием своего парашюта, и врезался своим затылком в лоб Никитина. Оба погибли мгновенно.

До этого погиб полковник Долгов. Испытывал высотный скафандр. На большой высоте произошла разгерметизация.

14 ИЮНЯ.

Все подготовительные работы к первому полету женщины в космос были завершены к июню.

На орбиту выведен космический корабль «Восток-5» с космонавтом подполковником Быковским Валерием Федоровичем. Родился 2 августа 1934 года в городе Павловский Посад Московской области. В 1955 году окончил Качинское военное авиационное училище летчиков имени Мясникова. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года. Член КПСС с 1963 года.

16 ИЮНЯ.

На орбиту выведен космический корабль Восток-6» с космонавтом Терешковой Валентиной Владимировной. ВПЕРВЫЕ В МИРЕ В КОСМОСЕ ЖЕНЩИНА. Родилась 6 марта 1937 года в деревне Масленниково Тутаевского района Ярославской области. С 1954 года закройщица Ярославского шинного завода. В 1955–1960 годы работала ровничницей Ярославского комбината технических тканей «Красный Перекоп». Окончила в 1960 году Ярославский заочный техникум легкой промышленности. Имеет 162 парашютных прыжка. В Центре подготовки космонавтов с 1962 года. Член КПСС с 1962 года.

Оба старта прошли успешно.

19 ИЮНЯ.

После завершения группового полета Терешкова и Быковский возвратились на Землю. Первой в 11.20 приземлилась Терешкова, и через 3 часа ее примеру последовал и Быковский.

Быковский В. Ф. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР.

Терешкова В. В. награждена орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ей присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР.

Полет Терешковой был сложным. В первые сутки она провела все работы на эмоциональном подъеме. Хотя и не смогла выполнить обязательную ручную ориентацию на спуск после выведения. Затем она сильно устала. Плохо себя чувствовала. Ее тошнило, рвало. Но она вытерпела.

В. Быковский свой полет провел спокойно, ровно и уверенно.

Как показали дальнейшие события, с политической точки зрения, выбор В. Терешковой оказался столь же удачным, как и в случае с Гагариным. Она достойно представляла страну на мировом уровне, одинаково успешно покоряя своим обаянием и простых людей, и королев.

Теперь предстояло осуществить новый престижный космический полет. Не такой, как у американцев. Они ведь планировали полет двухместного корабля. Астронавты, как и прежде, должны были находиться в корабле в скафандрах. Главное для них было обеспечить максимальную безопасность астронавтов.

Наши конструкторы сочли такие меры безопасности излишними. Можно, мол, обойтись и без скафандров. Герметичность космических кораблей» Восток» достаточна надежна. И не надо быстро строить новые корабли. В космическом корабле «Восток» убрали старые кресла, скафандры и все с ними связанное. За счет этого в корабле смогли разместить три новых кресла. Два по бокам и одно в центре и чуть впереди. Космонавты размещались в креслах в спортивных полетных костюмах. Сам корабль получил новое название «Восход».

Началась подготовка к космическому полету экипажа из трех человек.

Корабль подготовить к полету оказалось легче, чем подобрать членов экипажа. Военные предлагали своих кандидатов, С. П. Королев своих инженеров-конструкторов, Академия наук своих врачей и других специалистов. Началась длительная, изнуряющая борьба авторитетов и влияний.

3 НОЯБРЯ.

Состоялась свадьба Валентины Терешковой и Андрияна Николаева. Они очень разные, и многие считают, что их свадьба дело чисто политическое. Однако, если внимательно посмотреть все теле и кино съемки периода подготовки Терешковой к полету, то можно увидеть как нежно и постоянно Николаев опекал Терешкову. На момент свадьбы их чувства были искренними.

16 НОЯБРЯ.

Одинцов продержался на должности начальника Центра подготовки космонавтов 10 месяцев. Он начал с того, что решил установить в Центре, по настоящему, армейский порядок. И встретил решительный отпор со стороны первого отряда космонавтов, и особенно со стороны тех, кто уже побывал в космосе. Они ведь уже привыкли к тому, что перед ними двери самых высоких кабинетов открывались сами собой. А тут их как обычных майоров заставляли отдавать честь старшим по званию, стоять по стойке смирно.

Предполагалось, что противоборство закончится назначением Гагарина на должность начальника Центра, но руководство решило, что такой шаг преждевременный. Гагарин стал заместителем начальника Центра.

Начальником Центра подготовки космонавтов назначен Герой Советского Союза, генерал-майор Кузнецов Николай Федорович.

1964 ГОД

ЯНВАРЬ.

В отряд космонавтов волевым решением Главкома ВВС Вершинина был зачислен Герой Советского Союза, летчик-испытатель Береговой Георгий Тимофеевич. Ему уже исполнилось 43 года, что значительно превышало возрастные ограничения при отборе кандидатов в космонавты. Мандатная комиссия была против, Каманин был против.

Уже упоминалось, что первый космический корабль инженеры – конструкторы разрабатывали «под себя», делая основной упор на автоматику. Даже для варианта ручного управления использовали привычные для них приборные переключатели и ручки управления, которые можно было бы двигать тремя пальцами как в реостатах.

Но С. П. Королев вопреки их желаниям принял другое решение и в первый отряд космонавтов набрали молодых, не очень опытных, но здоровых, военных летчиков. Вопрос – кому летать – отпал. Только в 1964 году кандидатом на космический полет стал первый инженер – Константин Феоктистов – главный сторонник разработки космических кораблей под инженера, а не летчика.

Со здоровьем у него были ОЧЕНЬ большие проблемы по нормам отборочной комиссии. Зрение 0,2–0,1 на каждый глаз, гастрит, спондилез грудного отдела позвоночника. Но он получил разрешение лично от С. П. Королева. Не в последнюю очередь потому, что возглавлял разработку системы мягко посадки корабля «Восход». Впервые космонавты должны были приземляться в корабле, разработчик на практике проверял свои расчеты.

По воспоминаниям специалистов Центра подготовки космонавтов, проводивших в тот период тренировки, руководство ВВС дало негласную команду: «Мешать лично Феоктистову». Но ведь умницу не проведешь. Специалисты отсоединяли провода на наборном поле аналоговой управляющей машины. Тренировка стопорилась. Феоктистов выходил в зал:»Ну что тут у вас ребята? Давайте посмотрим. О! У вас проводок ослаб и отошел». И дальше тренировка шла тихо и спокойно. Второй раз он тоже сделал это с улыбкой. Не злился. И специалистам стало стыдно выглядеть дураками. Помехи прекратились.

Как видно не только крепкое физическое здоровье требовалось космонавту в период его подготовки к полету, но может быть, в большей степени требовалась психологическая устойчивость. И зависеть она должна была не только от внешних факторов, но и от внутренней стабильности, постоянной нацеленности на выполнение поставленной задачи.

В этом отношении очень характерна подготовка к полету первого экипажа, которая проходила в Центре подготовки космонавтов с 1 июня по 20 сентября 1964 года.

Б. Волынов, который к тому времени уже прошел подготовку по программе дублера В. Быковского, был назначен командиром первого экипажа с Г. Катысом и Б. Егоровым. Второй экипаж составили: В. Комаров, К. Феоктистов и А. Сорокин.

Видимо уверенность всех членов экипажа Волынова в неизменности своего положения и сыграла с ними злую шутку.

В конце подготовки оба экипажа провели суточные комплексные зачетные тренировки на тренажере. И вот тут выяснилось, что Катыс фактически имитировал свою деятельность, а Феоктистов из второго экипажа полностью выполнял все работы.

Кроме того, Волынов практически самоустранился от контроля за работой членов экипажа, не имел временных характеристик работ по наблюдению и управлению кораблем.

Комаров, наоборот, имел в бортжурнале четкий хронометраж не только своей деятельности, но и членов экипажа – без всяких скидок и с замечаниями по малейшим недоделкам или имитации деятельности.

Медики в обоих экипажах как экспериментаторы и помощники командиров проявили себя одинаково – не очень старались. Но было отмечено, что Егоров лучше работал как медик – быстрее и четче брал кровь у коллег, сноровистее проводил медобследование. Эти детали и позволили ему остаться в первом экипаже.

А вот командиры и бортинженеры по результатам экзаменов поменялись местами. К тому же, Феоктистова поддержал Королев. По решению Госкомиссии первый экипаж сформировали в составе: В. Комаров, К. Феоктистов, Б. Егоров.

Космонавты, готовящиеся по другим программам, надолго забыли о методе бурной имитации своей деятельности – во всяком случае, в явном виде.

12 ОКТЯБРЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Восход» с экипажем:

Командир экипажа инженер-полковник Комаров Владимир Михайлович. Родился 16 марта 1927 года в Москве. Окончил Московскую спецшколу ВВС и Батайское военное авиационное училище летчиков имени Серова в 1949 году. Окончил Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского в 1959 году. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года. Член КПСС с 1952 года.

Научный сотрудник экипажа кандидат технических наук Феоктистов Константин Петрович. Родился 7 февраля 1926 года в городе Воронеж. В 1942 году в шестнадцать лет стал разведчиком и был ранен. В 1949 году окончил Московское высшее техническое училище имени Баумана. В Центе подготовки космонавтов с 1964 года Членом КПСС НЕ ЯВЛЯЕТСЯ.

Врач экипажа Егоров Борис Борисович. Родился 26 ноября 1937 года в Москве. Окончил в 1961 году 1-й Московский медицинский институт. В Центре подготовки космонавтов с 1964 года. Членом КПСС НЕ ЯВЛЯЕТСЯ.

Во время старта и всего полета космонавты находились в обычных полетных костюмах, а не в скафандрах, как это было на космических кораблях «Восток».

13 ОКТЯБРЯ.

После выполнения суточной программы полета космонавты Комаров, Феоктистов и Егоров на космическом корабле «Восход» возвратились на землю.

Комаров В. М. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР.

Феоктистов К. П. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР.

Егоров Б. Б. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР.

14 ОКТЯБРЯ.

Объявлено, что Н. С. Хрущев решением пленума ЦК КПСС освобожден от всех партийных и государственных должностей. Первым Секретарем ЦК КПСС избран Леонид Ильич Брежнев.

Сергей Павлович Королев лишился своей главной поддержки во всех вопросах, которые касались освоения космического пространства.

США в 1964 году космические пилотируемые полеты не осуществляли. Было осуществлено несколько успешных беспилотных пусков кораблей типа «Джемини».

1965 ГОД

Следуя программе престижных опережающих космических полетов, в СССР принято решение осуществить очередной космический полет с выходом человека в открытое космическое пространство. Те более, что американцы уже объявили о том, что к лету первый астронавт выйдет в открытое космическое пространство.

Наш новый космический корабль «Союз», из которого можно было бы спокойно выйти в открытый космос, задерживался с разработкой, изготовлением и испытаниями.

И тогда снова применили испытанный способ. Доработали космический корабль «Восток», приделав к одному из люков шлюзовую камеру. На старте она складывалась. В космосе разворачивалась. После выполнения операции выхода камера отстреливалась.

Упрощенно схема выхода была такой. Выравнивалось давление в возвращаемом аппарате развернутой шлюзовой камере. Один космонавт переходил в шлюзовую камеру. Люк в возвращаемый аппарат закрывался. Выходящий в космос космонавт, выравнивал давление в камере с давлением в открытом космосе, открывал люк шлюзовой камеры и осуществлял выход в открытый космос.

Затем все должно было происходить в обратном порядке. Космонавт входил в шлюзовую камеру, закрывал выходной люк. Выравнивалось давление в камере и возвращаемом аппарате, и космонавт возвращался к своему товарищу по полету.

Экипаж корабля естественно состоял из двух человек в скафандрах. Один должен был выходить в космос. Другой должен был страховать первого и помочь ему в случае необходимости.

Все подготовительные работы были выполнены, и в СССР успели осуществить выход в открытый космос раньше американцев.

18 МАРТА.

На орбиту выведен космический корабль «Восход-2» с экипажем:

Командир экипажа полковник Беляев Павел Иванович. Родился 26 июня 1925 года в селе Челищево Рослятинского района Вологодской области. В 1942 году поступил работать на завод. В 1943 году поступил в Ейское военное авиационное училище летчиков, которое окончил в 1945 году. Участник войны с Японией. Кончил в 1959 году Военно-воздушную академию. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года Член КПСС с 1949 года.

Второй пилот экипажа подполковник Леонов Алексей Архипович. Родился 30 мая 1934 года в селе Листвянка Тисульского района Кемеровской области. Окончил в 1957 году Чугуевское военное авиационное училище летчиков. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года. Член КПСС с 1957 года.

Первый скафандр для работы в открытом космосе был разработан для А. Леонова и П. Беляева, которых отобрали в конечном итоге для выполнения этого сложного и ответственного задания.

В их скафандрах использовались две герметичных оболочки, из которых одна была резервной, и вступала в действие только при повреждении основной.

Чтобы скафандр не раздувался до бесконечности под действием внутреннего давления, в нем использовалась силовая оболочка. В местах для сгиба рук и ног она была снабжена специальными шарнирами, чтобы обеспечить определенную подвижность космонавту. Использовались специальные шарниры и в перчатках космонавта

Для подгонки силовой оболочки на конкретного человека в скафандре имелась специальная троссовая система подтяга и регулировочные элементы на конечностях.

Поверх названных трех слоев скафандр покрывали несколькими слоями тончайшей метализованной пленки, которая в свою очередь покрывалась белой плотной тканью, имеющей высокие отражающие свойства. Эти последние слои скафандра надежно защищали космонавта от перегрева солнечными лучами и от переохлаждения.

Шлем скафандра защищал космонавта от травм при ударах. На нем также крепились смотровое стекло, герметично соединенное со шлемом, и светофильтр, защищающий лицо и глаза от тепловых и ультрафиолетовых лучей солнца.

Радиопереговорное устройство было расположено следующим образом: в непосредственной близости от губ и шлемофона вмонтированы микрофоны, а у уха телефоны.

Атмосферу внутри скафандра составляли несколько десятков литров кислорода, заполнявшие зазор между телом космонавта и герметичной оболочкой. Температура и давление внутри скафандра поддерживались автоматически системой жизнеобеспечения, которая располагалась и в самом скафандре и в установке, напоминающей ранец, закрепленный на спине.

В наспинном ранце были размещены запас кислорода в трех баллонах емкостью по 2 литра каждый. На корпусе ранца имелся зарядный штуцер для подзарядки баллонов кислородом в период подготовки к выходу. По специальному манометру можно было контролировать запас кислорода в баллонах. Крепился ранец на спине с помощью быстродействующего разъемного соединения.

Кислород подавался системой в скафандр непрерывно. Часть его использовалась космонавтом для дыхания. Другая часть обтекала тело, насыщалась углекислым газом, теплом, влагой, нагревалась, а затем выбрасывалась в атмосферу.

Давление в скафандре составляло 0,4 или 0,27 атмосферы. Работать с таким избыточным давлением непросто. Ведь для того, чтобы только сжать кисть руки в перчатке, требовалось усилие в 25 килограмм.

Остается рассказать о проблеме дыхания в космическом скафандре. Известно, что в обычных условиях человек дышит воздухом, состоящим на 78 % из азота и 21 % из кислорода. Остальные примеси составляют около 1 %.

Атмосферное давление составляет в среднем 760 мм. Рт. Столба.

Такой состав воздуха не меняется с поднятием на высоту, Однако, общее барометрическое давление атмосферного воздуха постоянно снижается с поднятием на высоту над поверхностью земли. На высотах полета космических кораблей это давление можно считать практически отсутствующим, то есть существует практически полный вакуум.

21 % кислорода на Земле от общего атмосферного давления составляет 160 мм. рт. столба, и только при таком давлении человек может нормально дышать. С подъемом на высоту это давление уменьшается и уже после шести километров у человека наступает кислородное голодание.

Кроме то, нельзя забывать, что 78 % азота в воздухе на высоте 7–8 километров переходят из растворенного состояния в организме человека в газообразное. При этом нарушается кровоснабжение важных органов деятельности человека. Возникают сильные боли.

На высотах более 20 километров азот закипает при нормальной температуре тела человека.

Вот почему для обеспечения нормальной жизнедеятельности человека нужно было создать в скафандре среду с избыточным давлением, превышающим атмосферное давление на данной высоте, и газовым составом, обеспечивающем нормальное дыхание.

В тоже время, если избыточное давление в скафандре делать слишком большим, то он будет раздуваться с поднятием на высоту и затруднять выполнение космонавтом запланированных операций.

В скафандре А. Леонова можно было установить два уровня давления 400 и 270 мм. рт. столба. При большом давлении легче дышать и Леонов использовал его практически все время своего выхода. Он нормально вышел из шлюза, выполнил основную работу по отходу и возвращению к кораблю, но включить кинокамеру не смог. Дело в том, что кнопка включения кинокамеры располагалась на правой штанине скафандра, и во время тренировок он простым опусканием руки вниз касался нужной кнопки. В реальном выходе, при том же давлении в скафандре, вакуум космоса оказался более глубоким, и скафандр раздулся более обычного. Поэтому те, кто смотрел документальные кадры о первом выходе в космос, недоумевали – почему Леонов так часто и лихорадочно хлопает себя по штанине. А он всего лишь искал кнопку, которая сдвинулась вниз, и дотянуться до нее было невозможно.

Более того. Из-за повышенного раздутия скафандра Леонов не смог с первого раза войти в шлюзовую камеру при возвращении. После нескольких неудачных попыток он принял рискованное решение – снизил давление в скафандре до 270 мм. рт. столба. А ведь физические и моральные силы Леонова уже были на пределе. Повышенная температура, значительное потоотделение, кровяное давление до 180, пульс 160. В таком состоянии решиться на снижение потребляемого организмом кислорода очень сложно. Но и другого выхода у Леонова не было. Решение оказалось верным. Леонов вошел в шлюзовую камеру, восстановил давление, выполнил успешно все последующие операции.

Принцип выхода в открытый космос через шлюзовую камеру так и остался главным в нашей космической программе. А сама шлюзовая камера в дальнейшем уже стала неотъемлемой частью конструкции будущей орбитальной станции, а не отстреливалась после завершения работ, как это было на корабле «Восход-2».

Выход А. Леонова помог практически решить многие вопросы деятельности космонавтов в открытом космосе.

Например. Оказалось, что отход и подход к кораблю с помощью страховочного фала представляет собой довольно сложную и опасную процедуру. Чем больше расстояние отхода от корабля, тем больше скорость возвращения космонавта к кораблю и скорость вращения самого космонавта.

Это влечет за собой не только потерю ориентировки, но и опасность повреждения скафандра и травм космонавта в момент соприкосновения с элементами корабля и станции. Ведь этими элементами могут быть и антенны, и перила, и другие выступающие части.

Кроме того. Чем больше длина фала, тем больше вероятность запутывания в нем космонавта Необходимо постоянно контролировать положение не только собственное, но фала, и корабля, и скорости вращения с перемещением.

Опасен и тепловой перегрев, так как может вызвать «солнечный удар», а следом не только потерю работоспособности, но и смерть.

Впервые неприятности перегрева испытал на себе А. Леонов. Метод снятия тепла в его скафандре за счет вентиляции чистого кислорода не был в полной мере эффективным. В результате нештатной ситуации и больших физических перегрузок температура его тела значительно повысилась, пот заливал не только тело, но и лицо. Сильно запотело и стекло шлем. Это ухудшало ему видимость в самые ответственные минуты выхода в космос.

Все скафандры соединялись с кораблем или станцией усиленным фалом для обеспечения безопасности космонавтов. В нем были также пропущены провода связи и управления.

19 МАРТА.

После полного и успешного выполнения программы космического полета на Землю возвратились космонавты Беляев П. И. и Леонов А. А.

При спуске космонавтам Беляеву и Леонову пришлось впервые использовать ручную ориентацию корабля перед спуском с последующей выдачей тормозного импульса. К этому пришлось прибегнуть из – за отказа в работе основной автоматической системы ориентации. Причем обнаружилась существенная особенность. Корабль оказался чрезвычайно чувствительным к малейшим перемещениям космонавтов. Он, как маленькая лодка на воде, кренился от малейшего изменения положения или перемещения космонавтов.

Беляев все же сориентировал корабль, но тормозной импульс выдал специально чуть больше расчетного. Он дал возможную поправку на свою ошибку в отсчет работы двигателя по секундам, чтобы с гарантией перелететь Европу. В результате, как и следовало ожидать, он перестарался и возвращаемый аппарат сел в глухие дебри Пермской тайги.

В сорокаградусный мороз, в полутораметровом снегу экипаж около двух суток боролся за свое существование, пока не подоспела помощь спасателей. Экипаж впервые реально испытал на себе все средства спасения и выживания, которые он осваивал на предварительных тренировках перед полетом.

Беляев П. И. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР.

Леонов А. А. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР

Чтобы завершить рассказ о полетах на космических кораблях «Восток» и «Восход», нужно разобраться еще хотя бы с основными формулировками и понятиями, связанными с пилотируемой космонавтикой. Вот некоторые из них.

Орбита – траектория движения космического летательного аппарата на основном участке полета.

Перигей – ближайшая к Земле точка орбиты космического аппарата.

Апогей – наиболее удаленная от Земли точка орбиты космического аппарата.

Линия апсид – линия, соединяющая точки апогея и перигея.

Восходящий узел орбиты – точка, в которой орбита пересекает плоскость экватора при переходе космического корабля из южной полусферы в северную.

Нисходящий узел орбиты – точка, в которой орбита пересекает плоскость земного экватора при переходе космического аппарата из северной полусферы в южную.

Линия узлов – линия, соединяющая восходящий и нисходящий узлы орбиты.

Наклонение орбиты – угол между плоскостью орбиты космического аппарата и плоскостью экватора.

Величина угла наклонения орбиты определяет границы географических широт, в пределах которых будет летать космический корабль. Чем больше наклонение орбиты, тем больше диапазон достижимых географических широт, но тем меньше вес выводимого на орбиту корабля. Последнее вызвано тем, что при увеличении наклона орбиты уменьшается энергия, передаваемая космическому кораблю за счет ее суточного вращения.

С полярной орбиты можно осматривать всю Землю, но для ее достижения требуются очень и очень многие энергетические затраты.

Одно и то же наклонение орбиты может быть получено при северо – восточном и юго – восточном направлении запуска ракеты – носителя. При старте с космодрома Байконур используется северо-восточное направление, так как в этом случае полет на участке выведения и непосредственно после отделения от ракеты-носителя проходит над территорией Казахстана и России. А это значит, что на наиболее ответственных участках полета наземные станции слежения и контроля могут осуществлять радио и телевизионную связь с кораблем, принимать телеметрическую информацию, более продолжительное время проводить измерения параметров орбиты.

На участке выведения от ракеты-носителя космического комплекса отделяются и падают на Землю отработавшие ступени. Выделить район для падающих частей естественно легче на собственной и дружественной территориях. Однако количество выделенных районов ограничено. Поэтому ограничены и возможные направления запусков ракет-носителей, а, следовательно, и величины угла наклонения.

Трасса выведения пролегает над малонаселенными районами и потому предполагаемый ущерб от падения обломков рассчитывается как минимальный.

Та же задача стоит перед учеными, конструкторами и при выборе возможных областей приземления возвращаемых аппаратов.

В уже выбранных районах выведения и спуска не допускают никакого строительства крупных промышленных объектов, не планируют расширение и развитие уже существующих населенных пунктов. И это понятно. Никто не хочет жить с осознанием того, что в любую минуту на голову может свалиться что-то тяжелое, от которого и убежать будет невозможно.

В СССР и теперь в России наклонение орбиты пилотируемых космических кораблей находится в пределах от 51 до 65 градусов. Большое наклонение было принято для первых космических кораблей. Затем практически была принята орбита выведения с наклонением 51,6 градуса. Но для интернациональных экипажей при автономных полетах широкий выбор угла наклона сохранялся, так как это позволяло экипажам проводить исследования природных ресурсов над территорией своих стран.

Если бы Земля была неподвижной, то есть не вращалась бы вокруг своей оси, то орбита космического корабля все время проходила бы над одними и теми же районами Земли. Однако Земля вращается не только вокруг Солнца, но и вокруг собственной оси. Вследствие этого вращения при заданном наклонении орбиты географические координаты мест, над которыми будет пролегать полет космического корабля, зависят от периода его обращения – времени одного полного оборота корабля вокруг Земли.

Эти координаты, соединенные одной линией, образуют трассу полета. Трасса каждого нового витка в пространстве точно такая же, как и предыдущего, но из-за собственного вращения Земли сдвинута к западу по долготе на угол поворота Земли относительно плоскости орбиты за период обращения. Долготное межвитковое расстояние сдвига за один оборот составляет 22,5 градуса.

Полный оборот плоскости орбиты космического корабля вокруг Земли завершается приблизительно через сутки. Можно подобрать период обращения орбиты таким, что к этому моменту корабль сделает целое число витков и его трасса совпадет с трассой предыдущих суток. То есть через сутки полета корабль может оказаться над той же точкой. Например, над точкой старта. Такие орбиты называют суточными.

Если период больше или меньше суточного, то трасса все время сдвигается по долготе соответственно к востоку или западу на величину, называемую суточным смещением трассы. Это особенно важно при полетах международных экипажей, так как каждому новому космонавту хочется получше разглядеть города и села своей страны, полностью выполнить запланированные эксперимент. Ради этого они готовы не спать несколько суток подряд. И практически всегда первую ночь никто из них не спит во время космического полета.

Некоторые объекты, правда, за время полета так и не попадают в поле зрения космонавтов. Например. На первом витке корабль проходит слева от объекта, а на следующем справа.

Через какое-то время положение нужного объекта может все-таки совпасть с трассой и даже будет в это время прекрасно освещен, но это еще не означает, что на объект не наползет сплошная облачность. И так далее и тому подобное. Космонавт может летать месяцами, но так и не увидит родной город со своей высокой орбиты.

Вследствие большой протяженности России в долготном направлении трасса полета в течение суток проходит через ее территорию 11 раз. Причем, корабль движется с юга на север, а орбита смещается с востока на запад.

Кроме того нужно помнить, что чем выше орбита полета, тем больше и период обращения.

Таким образом, изменяя период обращения \или высоту полета\, можно выбрать такую орбиту, что в каждые новые сутки можно будет фотографировать и изучать все новые и новые участки поверхности Земли.

Существенную роль при планировании полета играет выбор времени старта и допустимые пределы, в которых эти временные изменения возможны. В принципе старт космического корабля может состояться в любое время суток – и днем и ночью. Это как в авиации – взлететь можно в любую погоду. Вот только для посадки необходимы вполне определенные погодные условия и пригодный район.

У космонавтов время старта полностью зависит от программы предстоящего полета. Если полет автономный и предполагается в основном дистанционное зондирование звезд, то старт возможен в любое время и основные ограничения относятся к желаемым условиям посадки в конце полета.

Если стартующему кораблю предстоит стыковка, например с орбитальной станцией, то ему необходимо стартовать \по принятой нашими учеными схемой стыковки\ в момент прохождения станции над космодромом. Всякие отклонения в ту или иную сторону влекут за собой дополнительные энергозатраты для коррекции орбиты корабля после вывода его на орбиту.

Кроме того, всегда желательно, чтобы космический корабль после завершения полета приземлялся на территории Казахстана или России в светлое время суток. Это значительно облегчает процесс поиска и спасения экипажа.

Обстановка в районе Казахстана \общепринятый район посадки\ по условиям освещенности повторяется через 58 суток. Так что изменение времени старта влечет за собой и ухудшение условий работы экипажа и поисковиков в самый напряженный период завершения полета, когда организм членов экипажа значительно ослаблен, и им чрезвычайно необходима помощь в первые минуты и часы после возвращения на Землю.

При изменении времени старта космического корабля и неизменном наклонении орбиты и ее периода, плоскость орбиты по отношению к Солнцу располагается по разному. Следовательно, в значительных пределах меняются условия освещенности по трассе полета и условиях научных наблюдений Земли.

При расчете времени старта космического корабля обязательно учитывается необходимость контролируемого и точного построения ориентации космического корабля на орбите непосредственно перед будущим возвращением на Землю. Ориентация корабля необходима и перед фотографированием объектов, изучением звезд и перед выполнением других задач, которые требуют приведения космического корабля перед работой в строго определенное положение в пространстве.

Подобные эксперименты также планируются задолго до полета, и четко рассчитываются по времени, так как их выполнение связано с целым комплексом многочисленных условий по взаимному расположению объектов, с динамическими процессами и многим другим.

Важное значение при планировании старта имеет высота апогея и перигея орбиты, на которую выводится космический корабль. Эти величины в течение полета не являются постоянными для любого космического аппарата. На каждом витке, особенно в перигее космический корабль задевает атмосферу и получает определенное торможение. На следующем витке трасса полета проходит еще ниже, а следовательно плотность атмосферы и ее сопротивление увеличиваются, увеличивая при этом и эффект торможения. Как только скорость космического корабля станет ниже 8 километров в секунду, он неминуемо сойдет с орбиты по длинной, растянувшейся на несколько тысяч километров параболе и устремится к Земле. Вот только рассчитать точку посадки в этих условиях чрезвычайно трудно.

С другой стороны, тормозящий эффект атмосферы на высотах ниже 150 километров не позволяет летать за счет инерции. В этих случаях нужна постоянная работа двигателей для поддержания высоты за счет увеличения скорости полета, то есть работе двигателей на разгон. Иначе космический корабль по той же параболе снова устремится к Земле.

Отсюда возникло и такое понятие как время существования космического летательного аппарата на орбите, величина которого равна временному промежутку от выведения космического аппарата на орбиту до его входа в плотные слои атмосферы в пределах 100–150 километров.

Критическим значением периода обращения космического корабля на орбите, при котором еще обеспечивается орбитальный полет, считается время 87,75 минут при высоте 170 километров. Орбита при этом круговая.

Если орбита космического корабля не круговая, а эллиптическая, то очень важным параметром, определяющим время существования, является перигей. Именно в районе этих точек корабль наиболее сильно ощущает плотность атмосферы.

При высоте перигея 100 километров корабль войдет в атмосферу через виток.

При высоте перигея 200 километров время существования корабля уже около ста дней.

При высоте перигея 500 километров время существования корабля достигает десятков лет.

Цифры параметров орбиты могут изменяться в зависимости от многих условий на конкретный момент времени. Играют роль и гравитационные силы, и магнитное поле, и влияние Солнца. Однако ученые на первых этапах пилотируемых космических полетов учитывали в основном факт аэродинамического торможения атмосферы, используя его как один из резервов безопасности полета.

Ниже приводится таблица по космическим кораблям типа «Восток» и «Восход», а также более подробные данные по полету космического корабля «Восток -3».

Из таблицы видно, что все космические корабли серии «Восток» выводились на очень низкую орбиту в перигее, обеспечивая тем самым минимально необходимое время существования на орбите.

Если бы Г. Титова или любого другого космонавта, стартовавшего на этих кораблях, забросили бы слишком низко, то они не смогли бы летать больше суток и не выполнили бы программу полета. Атмосфера заставила бы их корабли приземлиться раньше.

В случае же, если бы корабль при старте забросили бы слишком высоко, а тормозная двигательная установка отказала, то корабль мог бы крутиться на орбите слишком долго и имеющиеся системы жизнеобеспечения не помогли бы космонавту выжить в этом полете. Их ресурс не рассчитан на значительное увеличение продолжительности существования человека в космическом полете.

Проводя дальнейшие расчеты снижения космического корабля «Восток-3» можно узнать, когда бы он приземлился в случае отказа тормозной двигательной установки. Для этого каждый может построить график снижения и убедиться в том, что не позже чем через 10 суток корабль сел бы за счет самоторможения.

Зная, что система жизнеобеспечения «Востоков» позволяла космонавту жить на орбите до 10 суток, можно наглядно убедиться в степени безопасности полетов космонавтов на этих кораблях при условии отличной работы стартовой команды.

Система жизнеобеспечения космических кораблей США в первых полетах обеспечивала существование астронавтов на орбите до трех суток. Их корабли поднимались на орбиту не выше 160 километров, что также обеспечивало им возможность возвращения в допустимые сроки.

Да, на первых порах ученые были очень осторожны в своих решениях и пытались обеспечить максимальную безопасность космонавтов. Во всяком случае, до тех пор, пока не была полностью отработана техника стартов. Сейчас, изготовленные на заводе, космический корабль и ракета-носитель доставляются на космодром Байконур и здесь в монтажно-испытательном корпусе \ МИКе\ собираются в единое целое.

Длина МИКа более 100 метров, высота с пятиэтажный дом. Поэтому сборка всех основных частей комплекса корабля и ракеты осуществляется горизонтальным способом и в таком же положении на железнодорожной платформе весь комплекс в сборе доставляется на стартовую позицию, расположенную в 1,5–2 километрах.

Обычно вывоз ракеты-носителя с космическим кораблем выполняют рано утром. И будь то зимой или летом, в леденящую стужу или знойную жару, вокруг состава, забегая с разных сторон, а то и забираясь в вертолет, снимают и снимают торжественный выезд фотокорреспонденты и кинооператоры.

Сама стартовая позиция не очень большая. Квадрат железобетона с отверстием в центре для хвостовой части ракеты-носителя. Мощный установщик устанавливает ракету-носитель в вертикальное положение, и как бы вставляет в пусковую систему, жестко закрепляя в верхней и нижней частях с помощью специальных ферм. Сюда же подводятся кабельная и заправочная мачты и ферма обслуживания.

Несмотря на тщательную проверку всех систем и агрегатов в МИКе, на стартовой площадке все проверки повторяются вновь. Ведь положение ракетно-космического комплекса изменилось с горизонтального на вертикальный, что могло привести к каким то изменениям в работе систем. Да и сама транспортировка могла внести коррективы в состояние систем.

В конце проверок ракета-носитель заправляется топливом и сжатыми газами.

В бункере командного пункта запуска руководитель работ, оценив все доклады, дает команду готовить космонавтов к посадке в корабль. Начинается отсчет времени непосредственной подготовки к полету.

Космонавты на площадке задерживаются не долго. Доклад, последние приветствия, пожелания, и они скрываются в лифте, а через несколько минут выходят на связь с командным пунктом со своих рабочих мест.

Космонавты и ракетно-космический комплекс готовы к старту.

Во время старта, как и во время стыковки, космонавты, космонавты находятся в скафандрах вентиляционного типа, которые не претерпели особых изменений со времен старта Ю. Гагарина. Хотя и был период, когда космонавты стартовали в космос без скафандров.

Нахождение в скафандре связано с повышением безопасности космонавтов в период работы на особо опасных участках полета.

Экипаж космического корабля «Восход» работал без скафандров

П. Беляев и А. Леонов находились в скафандрах только потому, что планировался выход в открытый космос.

В конечном итоге жизнь заставила конструкторов и космонавтов вернуться к варианту старта в скафандрах.

На выход в космос А. Леонова американцы ответили серией из пяти космических полетов космических кораблей «Джемини».

23 МАРТА.

На орбиту выведен космический корабль «Джемини-3» с экипажем Вирджил Гриссом и Джон Янг. Длительность полета 4 часа 53 минуты. Корабль испытан в пилотируемом варианте. Астронавты изменяли наклон и высоту орбиты, вручную сориентировали корабль перед спуском, включили тормозную двигательную установку.

Для Гриссома это был второй полет в космос.

3 ИЮНЯ.

На орбиту выведен космический корабль Джемини-4» с экипажем Джеймс Макдивитт и Эдвард Уайт. Полет продолжался 4 суток. В этом полете возвращаемый аппарат на орбите был разгерметизирован, и астронавт Уайт вышел в открытый космос без использования шлюзовой камеры. В космосе он передвигался не только с помощью фала, как Леонов. Для перемещения использовалась малогабаритная реактивная установка. Но от фала астронавт не освобождался. Страховка оставалась.

Для отработки операции стыковки было выполнено сближение со второй ступенью ракеты-носителя на дистанцию 120–600 метров по разным оценкам.

21 АВГУСТА.

На орбиту введен космический корабль «Джемини-5» с экипажем Гордон Купер и Чарльз Конрад. Полет продолжался более семи суток, значительно перекрыв рекорд В. Быковского. Были выполнены различные виды маневров с помощью двигателей корабля и наблюдение объектов в космосе, на земле и в океане. Астронавты работали с бортовой цифровой вычислительной машиной и радиолокатором, наблюдая за предварительно выброшенным контейнером.

Гордон Купер совершил свой второй космический полет.

28 ОКТЯБРЯ.

В слушатели отряда космонавтов зачислены еще 23 человека. Вот только перспективы будущих космических полетов остаются туманными. Следовательно, конкуренция кандидатов на полет будет очень серьезной.

4 ДЕКАБРЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Джемини-7» с экипажем Фрэнк Борман и Джеймс Ловелл. Длительность полета уже 13 суток и 18 часов.

Уже в начале полета корабль сближался с ракетой-носителем до дистанции 15–20 метров. Затем Борман вручную осуществил ориентацию по звезде Спика, и изменил орбиту в перигее, повысив ее на 61 километр.

На вторые сутки астронавты сняли скафандры. Снова маневрировали и перешли на круговую орбиту, которая обеспечивала встречу с космическим кораблем «Джемини-6А».

15 ДЕКАБРЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Джемини-6А» с экипажем Уолтер Ширра и Томас Стаффорд. Длительность полета 1 сутки. Первоначально их полет должен был состояться позже. Но ракету «Аджена», с которой должен был состыковаться экипаж «Джемини-7», не смогли запустить в космос.

Руководство НАСА приняло решение проверить все этапы стыковки с помощью двух пилотируемых кораблей. Так в космосе срочно оказался корабль «Джемини-6А».

Томас Стаффорд и Уолтер Ширра мастерски выполнили все операции. Они подходили к кораблю «Джемини-7» на расстояние от 1 до 30 метров, совершили облет корабля. Могли бы и состыковаться, но на кораблях были несовместимые стыковочные устройства. Поучилась отличная генеральная репетиция.

Уолтер Ширра стал уже третьим астронавтом, которые дважды побывали в космосе. Их можно было уже называть профессионалами космоса.

Возвращаемые аппараты космических кораблей «Джемини-6А» 16 декабря, а «Джемини-7» 18 декабря успешно приводнились в океане.

1966 ГОД

ЯНВАРЬ.

14 января умер Сергей Павлович Королев. Без него развитие космонавтики в нашей стране еще больше затормозилось.

За весь 1966 год в СССР не было выполнено ни одного пилотируемого космического полета. Под большим вопросом был и первый пилотируемый полет космического корабля «Союз», разработка которого шла трудно.

Космонавты, в сложившейся сложной ситуации, использовали любую возможность, чтобы как можно лучше подготовить себя к предстоящим космическим полетам. Комплексный тренажер космического корабля «Союз» работал на полную загрузку.

А США вновь вывели на орбиту 5 космических кораблей «Джемини».

16 МАРТА.

На орбиту выведен космический корабль «Джемини-8» с экипажем Нил Армстронг и Дэвид Скотт. Длительность полета 10 часов 41 минута. Но за это время астронавты сумели состыковаться с ракетой-целью «Аджена». Правда, из-за неисправности в системе двигателей, корабль находился в состыкованном состоянии 20 минут. Затем расстыковался и благополучно приводнился в океане.

В ходе полета не выполнен выход в открытый космос, из-за аварии двигателя и решения руководства о срочном возвращении экипажа.

А в Центре подготовки космонавтов, наконец то, началась пора новоселий. Все космонавты переехали в новые квартиры в своем гарнизоне. 6 лет они ждали этого момента.

3 ИЮНЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Джемини-9«с экипажем Томас Стаффорд и Юджин Сернан. Длительность полета 3 суток. Стаффорд в космосе второй раз. Почти в каждом экипаже есть астронавт, ранее побывавший в космосе.

Экипаж с расстояния более 1000 километров в течении 4 часов приблизился к спутнику. Затем еще в течение двух суток астронавты совершали маневры вокруг спутника, приближаясь к нему на расстояние в несколько сантиметров. Но как и шесть месяцев назад для Стаффорда это была лишь прекрасная тренировка. Обтекатель на спутнике не сошел со стыковочного узла. Так что настоящую стыковку выполнить было просто невозможно.

В конце полета Сернан вышел в открытый космос через люк корабля. В космосе он пробыл 2 часа 5 минут. Из-за запотевания стекла шлема выход сократили. Сернан не смог испытать реактивную установку для передвижения в космосе.

Возвращение астронавтов было успешным.

18 ИЮЛЯ.

На орбиту выведен космический корабль» Джемини-10» с экипажем Джон Янг и Майкл Коллинз. Длительность полета почти трое суток. Янг в космосе второй раз. Через 5 часов экипаж сблизился с ракетой «Аджена-10», состыковался с ней. Связка ракеты и корабля трижды меняла параметры орбиты, прежде чем расстыковаться.

Затем последовало сближение с ракетой «Аджена-8» и Коллинз, выйдя в открытый космос, перешел \ вернее перелетел, используя реактивную установку для передвижения\ на стыковочный узел ракеты, снял с нее некоторые элементы.

Приводнение астронавтов было успешным.

12 СЕНТЯБРЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Джемини-11» с экипажем Чарльз Конрад и Ричард Гордон. Длительность полета 3 суток. И снова командир экипажа Конрад в космосе во второй раз.

С ракетой мишенью на этот раз каждый астронавт стыковался дважды, получая бесценный опыт стыковки на орбите. Обнаружение ракеты бортовым локатором было произведено с дистанции 93 километров. Далее сближение с ракетой. На расстоянии 50 метров локатор стал давать неверные показания, и Конрад первую стыковку провел визуально вручную.

На вторые сутки после четвертой стыковки, Гордон вышел в открытый космос, прошел по кораблю, и соединил корабль и ракету нейлоновым тросом.

После возвращения Гордона в корабль, вся связка ракета и корабль были подняты на высоту 1372 километра с помощью двигателей ракеты.

Через два витка корабль снова вернулся на обычную высоту орбиты. Ракета была отстыкована от корабля, и астронавты провели некоторые динамические операции при связке через нейлоновый трос. Затем трос был отстрелен.

11 НОЯБРЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Джемини-12» с экипажем Джеймс Ловелл и Эдвин Олдрин. Длительность полета 3 суток 22 часа 35 минут. Ловелл в космосе второй раз. Программа полета почти полностью повторяла предыдущий полет. Олдрин трижды выходил в открытый космос, общей продолжительностью 5,5 часов. Каждый космонавт собственноручно провел стыковку с ракетой.

На этом программа полетов космических кораблей «Джемини» была завершена. Астронавты получили огромный практический опыт по стыковке на орбите и выполнении различных операций во время выходов в открытый космос. Далее начиналась программа полетов на космических корабля «Аполлон» и полет к Луне.

Нашим космонавтам оставалось только завидовать своим американским коллегам. В их распоряжении, был только тренажер космического корабля «Союз», много теории и никакой практики космических полетов.

За прошедшие годы американцы совершили 16 космических полетов. 20 человек побывало в космосе. Из них дважды – 7 человек.

В СССР за это время было выполнено 8 космических полетов. Слетало в космос 11 человек. Ни один не слетал дважды.

1967 ГОД

Завершив полеты по программе «Джемини», американцы почти сразу приступили к подготовке пилотируемого полета космического корабля «Аполлон». Уж в феврале был запланирован первый пилотируемый полет корабля с базовым основным блоком.

27 января на космодроме корабль был установлен на ракету-носитель. Назначен экипаж в составе: Вирджил Гриссом, Эдвард Уайт и Роджер Чаффи. Двое первых астронавтов уже побывали в космосе. Уайт был первым американцем, вышедшим в открытый космос.

В этот день экипаж отрабатывал в корабле методику своих действий в корабле при запуске. Астронавты находились в скафандрах.

За 10 минут до окончания тренировки в командном отсеке экипажа возник пожар. В кислородной атмосфере отсека огонь распространился мгновенно. Но астронавты погибли не от огня, а от удушья, надышавшись дымом от горевших материалов в отсеке.

В нормальной обстановке для срочного покидания отсека астронавтам отводилось 3 минуты. Для этого нужно был повернуть рукоятку выходного люка на 200 градусов, и открыть люк во внутрь отсека. Но давление в отсеке за несколько секунд поднялось до 2, 5 атмосфер. Преодолеть такую силу, да еще в скафандрах астронавты просто физически не могли.

Давление было настолько велико, что треснул пол отсека. Давление упало до атмосферного, но астронавты к этому времени уже ничего не могли сделать.

Спасательная команда добралась к экипажу через 5 минут, но было уже поздно. Экипаж погиб. Природа взяла у людей вторую реальную жертву на пути к космосу, предупредив, что на этом пути Человечеству нужно быть чрезвычайно осторожным и внимательным.

НАСА приняло ряд мер для повышения безопасности астронавтов. Однако главная причина – кислородная атмосфера в корабле не была устранена. Почти до самого старта в корабле поддерживали состав атмосферы приближенной к земному. Непосредственно перед стартом атмосфера в корабле продувалась и заполнялась кислородом при давлении 0,35 килограмм на квадратный сантиметр. В полете они дышали только кислородом.

Такая авария естественно не могла не сказаться на сроках выполнения всей программы Аполлон». Полеты 1967 года отменили. Совершенствовали системы, тщательнее готовились к полету.

Для Советского Союза сложившаяся ситуация давала шанс, если и не перегнать американцев в качестве космических полетов, то хотя бы догнать их. Нужно было дать путевку в жизнь космическому кораблю «Союз», и отработать с его помощью все варианты стыковки двух объектов на космической орбите.

Космический корабль «Союз» был принципиально новой разработкой, в которой конструкторы учли все недостатки и преимущества предшестующих космических кораблей. Он состоял из трех отсеков: спускаемого аппарата, орбитального обитаемого отсека \бытовой отсек\ и приборно-агрегатного отсека.

В дальнейшем, сохраняя в неизменности корпус корабля, разработчики почти полностью заменили оборудование и бортовые системы. Существенно менялись при этом характеристики кораблей.

Масса заправленного и укомплектованного корабля, в зависимости от решаемых задач, составляла от 6.38 до 6,85 тонн. Экипаж составлял 2–3 человека. Длина корабля 6,98 – 7,13 метра. Максимальный диаметр 2,72 метра. Размах панелей солнечных батарей 8,37 и до 10,6 метра. Свободный объем для экипажа 6,5 кубических метров.

Возвращаемый \спускаемый\ аппарат имел в отличие от «Востоков» каплевидную форму. Свободный объем для экипажа составлял 2,5 кубометра.

Корпус аппарата выполнялся из алюминиевого сплава и имел значительную защиту. Основной теплозащитный экран на участке парашютирования, после выполнения своей задачи, отстреливался. В верхней части корпуса имелся люк диаметром 0,8 метра для сообщения с орбитальным отсеком. Через этот же люк экипаж покидает спускаемый аппарат после приземления. Имеются три иллюминатора – два боковых свободных и один в центре для визира ориентатора. В корпусе размещены два контейнера – основного и запасного парашютов.

В орбитальном обитаемом отсеке \БО\ экипаж во время автономных полетов спал, обедал, проводил практически все научные исследования. В верхней части БО конструктивно размещен стыковочный узел.

Приборно-агрегатный отсек \ПАО\ предназначен ля размещения аппаратуры и оборудования большинства систем корабля.

Бытовой и приборно-агрегатный отсеки не имеют тепловой защиты и после разделения с спускаемым аппаратом сгорают в плотных слоях атмосферы.

В состав космического корабля входят:

– система ориентации и управления движением при полете на орбите и в процессе спуска,

– система двигателей причаливания на завершающем этапе стыковки и ориентации,

– сближающе-корректирующая двигательная установка,

– система электропитания,

– система стыковки,

– радио и телевизионные системы,

– система жизнеобеспечения,

– система управления бортовым комплексом с различных пультов космонавта и другие.

Корабль «Союз» мог находиться в автономном полете с экипажем до трех недель, но основное его назначение – доставка экипажей и грузов на будущую орбитальную станцию.

При автономных полетах корабль в обязательном порядке имел солнечные батареи для подзарядки аккумуляторных батарей. При выполнении транспортных операций наличие солнечных батарей определялось конструкцией орбитальной станции.

Основные принципы управления, заложенные на «Востоках», легли и в основу разработки «Восходов» и «Союзов». Даже необходимость выполнения стыковки не изменила ситуацию кардинально. Оптическая ось визира для стыковки оказалась направленной по полету корабля и только. Контроль полета только по телеэкрану, который стал основным прибором, по которому экипаж оценивает качество процесса стыковки с другим объектом.

Если же космонавт сомневается в показаниях приборов и хочет собственным глазом, как в автомобиле, посмотреть на сложившуюся ситуацию на дороге, он должен развернуть космический корабль на 90 градусов по курсу и оценить ситуацию через свободный иллюминатор. Долго любоваться объектом стыковки, при таком положении корабля, нельзя. Если космонавт хочет одновременно управлять процессом перемещения в космосе, он должен при этом постоянно помнить, что в данном положении ручки управления двигателями поменяли знак своего управляющего действия, то есть сдвинулись на тот же угол разворота корабля в 90 градусов. Хочешь двигаться ближе к объекту, выдавай управляющий импульс основному корректирующему двигателю вправо, а не вперед. И так далее. Это, конечно, трудно. И потому космонавты прибегают к подобному методу контроля обстановки только в очень сложных ситуациях. Например, при стыковке с неориентированным объектом. Раз, другой для такого визуального контроля еще можно было развернуться, но не больше. Топливо надо экономить.

Кроме того, стыковочный узел расположен впереди космического корабля и потому боком пристыковаться к другому кораблю или станции никак нельзя. На конечном участке стыковки нужно обязательно идти вперед стыковочным узлом.

Конструкторы, хотя и доверили летчикам управление космическим кораблем, на деле больше доверяли технике, автоматике. Именно на нее они делали ставку при разработке космического корабля, так как она позволяла осуществить двойное и даже тройное дублирование систем. К тому же, первые системы отрабатывались, как правило, сначала в автоматическом режиме, а уж потом разработчики начинали думать о ручном контуре управления. Уходить от удачно отработанной схемы трудно. Проще и основной режим стыковки доверить автоматике.

То, что космонавты при этом не получают достаточно прочных навыков по управлению космическим кораблем в реальных условиях, уже не является для конструкторов столь существенным фактором.

Отработка методики и схемы стыковки проходила сложно. Она началась еще во время группового полета космических кораблей «Восток-3» и «Восток-4», когда они сближались на расстояние до 5 километров и космонавты проводили первые попытки взаимного обнаружения космических кораблей, учились управлять ориентацией кораблей в пространстве.

Полеты автоматических космических кораблей «Полет» и пилотируемых кораблей «Восход» продолжили программу исследований. Космонавты уже не только разворачивали свой корабль вокруг трех осей ориентации, но и совершали небольшие маневры, изменяя высоту полета и плоскость орбиты. Автоматические корабли делали эти маневры еще в больших пределах.

Перед новым космическим кораблем «Союз» стояли еще более сложные задачи. Ему предстояло стать настоящим транспортным кораблем, доставляющим на орбиту экипажи и самые разнообразные грузы. А какая же доставка может обойтись без стыковки на орбите с объектом назначения.

Весь опыт космических полетов говорит о том, что мы не привыкли идти вперед черепашьими шагами. В каждом космическом полете ставились принципиальные и важные задачи, значительно продвигавшие при удаче, науку вперед. И огромная роль в таком движении принадлежала С. П. Королеву.

Разработка «Союзов» началась при Королеве, но на самом важном этапе его подготовки к полету Сергей Павлович уже не мог присутствовать, что и сказалось как на качестве разработки самого корабля, так и на подготовке его к пилотируемым полетам.

Первый старт космического корабля «Союз» приближался и правильно сказать сейчас об общих принципах подготовки космонавтов к полетам на этих кораблях.

После отбора и двухгодичного курса общекосмической подготовки, космонавты сдают экзамены. Им присваивают звания летчик-космонавт и назначают в группу для подготовки к конкретному полету. Когда дата полета становится ясной, назначаются космонавты и формируются экипажи для непосредственной подготовки к конкретному полету. Космонавты начинают усиленно работать на комплексном тренажере космического корабля.

В комплексном тренажере станции или корабля информационно все должно быть так, как в реальном полете. На пульты выдается реальная информация, в иллюминаторах создается изображение объектов Земли и неба, соответствующие заданной ориентации аппарата в данной точке орбиты.

Человек, внезапно попавший внутрь космического аппарата во время тренировки, может определить, что находится на земле, только по отсутствию невесомости и перегрузки.

Весь процесс тренировки регистрируется документально и в конечном итоге позволяет инструктору достаточно точно и объективно оценить действия каждого члена экипажа по пятибальной системе оценок. Когда таких систем контроля не было, непререкаемость инструктора и уверенность космонавтов в своей правоте часто мешали объективно разобраться в ситуации.

Есть в распоряжении инструкторов и особые органы управления, которые позволяют задать экипажу условия работы в аварийной ситуации в любой предполагаемой точке орбиты.

Завершаются тренировки комплексной зачетной тренировкой, по результатам которой чаще всего и определяется окончательно экипаж, которому вскоре предстоит отправиться в космос.

Первому пилотируемому полету космического корабля «Союз» предшествовали два беспилотных, но оказалось, что недоработки еще были и довольно большие. И не только в конструкции корабля. В вопросах подбора космонавтов на конкретный полет тоже были проблемы.

23 АПРЕЛЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Союз-1» с космонавтом полковником Комаровым Владимиром Михайловичем.

Комаров В. М. Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР. Первый полет совершил в 1964 году. Впервые космонавт летел в космос второй раз.

По разработанной программе после выхода на орбиту космического корабля «Союз-1» с В. Комаровым должен был стартовать космический корабль «Союз-2» с экипажем: В. Шаталов, Е. Хрунов, А. Елисеев. После стыковки двух кораблей Хрунов и Елисеев должны были перейти в корабль Комарова и с ним же возвратиться на Землю. Но у космического корабля «Союз-1» не раскрылись солнечные панели, а энергетические возможности корабля в такой ситуации невелики. Корабль потерял ориентацию и вошел в режим постоянной закрутки. Ни о какой стыковке даже речи не могло быть. Старт второго корабля отменили.

Первый пилотируемый полет космического корабля «Союз-1» продолжался более суток и закончился трагически. Из-за нераскрытия основного парашюта по полной программе, возвращаемый аппарат на нерасчетной скорости врезался в землю. Космонавт В. Комаров погиб 24 АПРЕЛЯ.

Комаров В. М. посмертно награжден орденом Лени и медалью Золотая Звезда. Ему вторично присвоено звание Героя Советского Союза. На его родине и на аллее Героев Космоса у ВДНХ в городе Москва установлены его бюсты.

Урна с прахом Комарова В. М. замурована в кремлевской стене.

Природа взяла свою очередную жертву.

Наверное, к месту будут и еще несколько слов о схеме спуска с орбиты на транспортном космическом корабле «Союз».

В штатном режиме схему спуска можно разделить на несколько важных участков: проведение маневра для осуществления схода с орбиты полета, полет в разреженных слоях атмосферы до высоты порядка 100 километров, движение возвращаемого аппарата до высоты 10 километров. Здесь уже срабатывает парашютная система и в конце приземление с использованием двигателей мягкой посадки.

На космическом корабле нет привычного тормоза, чтобы замедлить скорость полета до величины, необходимой при посадке.

Основной двигатель космического корабля «Союз» увеличивает скорость, и он же, при изменении ориентации корабля на 180 градусов, может эту скорость уменьшить. Скорость снижается, высота полета уменьшается и через определенное время корабль входит в плотные слои атмосферы.

Необходимая ориентация перед выдачей тормозного импульса может выполняться как автоматически, так и вручную экипажем. Точная ориентация корабля перед спуском важна необычайно. Если после выдачи тормозного импульса пойдет прямо к Земле, то никакая защита не спасет его от полного сгорания.

При слишком пологой траектории спуска упругость атмосферы не позволит кораблю войти в ее плотные слои. Корабль, чиркнув, как голыш по воде, оттолкнется от атмосферы и уйдет в полет по новой траектории. Может быть, даже постепенно удаляясь от Земли. Именно это произошло с первым космическим спутником в мае 1960 года.

Возвращаемый аппарат с экипажем перед входом в плотные слои атмосферы разворачивается, и затем, строго в ориентированном положении относительно вектора набегающего потока, входит в плотные слои атмосферы. Именно на этом участке аэродинамического торможения и решаются главные вопросы обеспечения точного приземления в заданном районе.

Основной отвод тепла при спуске осуществляется с помощью теплового экрана, состоящего из абляционных материалов. Именно он поглощает основную энергию аэродинамического торможения, которая разогревает экран до нескольких тысяч градусов.

Космонавты через иллюминатор видят, что спуск возвращаемого аппарата в плотных слоях атмосферы проходит практически в сплошном огненном облаке. И многим из них в этот момент кажется, что жар днища вот-вот проникнет сквозь скафандр к их телу.

На высоте 10 километров парашютная система постепенно снижает скорость снижения до 8-10 метров в секунду.

У самой земли двигатели мягкой посадки снижают и эту скорость до 3–4 метров в секунду.

При посадке Комарова эта система дала сбой. Поэтому он и погиб.

Уже после гибели Комарова в отряд были зачислены еще 12 человек, кандидатов на перспективные полеты. Вот только перспективы эти снова были не радужными.

Сложившаяся ситуация заставила ученых и конструкторов пересмотреть дальнейшую программу пилотируемых космических полетов. Были пересмотрены и отработаны схема и методика предстоящих стыковок космических кораблей. Одновременно, было решено перед пилотируемым космическим полетом на стыковку, осуществить две дополнительных автоматических стыковок.

По схеме, разработанной специалистами, активный управляемый корабль должен был совершать все маневры подхода и причаливания. Он же стартует первым.

После измерения орбитальных параметров, в момент прохода первого корабля над Байконуром, должен стартовать второй корабль, догоняя первый уже на первом витке. Момент сближения находился на внешней стороне орбиты, то есть вне видимости навигационных постов измерения, которые находились на территории СССР. Это было неудобно для всех. Зато уже в конце первого витка, когда корабли входили в зону видимости наших пунктов наблюдения, сразу становилось ясно – прошла стыковка или нет.

Первую стыковку осуществили беспилотные спутники Земли серии «Космос» под номерами 186 и 188. Они представляли собой точные копии кораблей «Союз» с системой автоматической стыковки.

27 октября 1967 года стартовал первый корабль, выполнявший роль активного.

30 октября в момент прохождения первого корабля над космодромом стартовал второй космический корабль. Вскоре корабли успешно состыковались в автоматическом режиме. После трех часов нахождения в состыкованном положении и проверки всех систем корабли расстыковались, и возвратились на Землю.

Результат автоматической стыковки обнадеживал.

1968 ГОД

27 МАРТА.

Во время тренировочного вылета н самолете УТИ МИГ-15, чешского производства, погибли: летчик – Герой Советского Союза летчик-космонавт СССР Юрий Гагарин и Герой Советского Союза Владимир Серегин.

Гагарин с Серегиным взлетели с Чкаловского аэродрома в 10 часов 18 минут 45 секунд. Это был завершающий проверочный полет Гагарина с инструктором перед самостоятельным вылетом.

Через 7 минут Гагарин \ позывной «625-й»\ доложил.

– 625. Зону 20 занял. Высота 4200. Прошу задание.

Еще через 5 минут Гагарин доложил.

– 625. Задание в зоне 20 закончил. Прошу разрешения разворот на курс 320.

\ то есть домой\.

– 625-й, разрешаю. – Сообщил руководитель полетов.

– Понял. Выполняю.

Это были последние и спокойные слова Гагарина.

Через 65–68 секунд его самолет, срезав верхушки деревьев, а затем и стволы 14 деревьев, врезался в землю.

Что могло произойти за столь короткое время с летчиками, до сих пор достоверно не знает никто.

15 АПРЕЛЯ.

На орбиту выведены спутники «Космос-212» и «Космос-213». Это было полное повторение автоматической стыковки двух космических кораблей типа «Союз», которое успешно завершилось в октябре прошлого года.

Четыре дополнительных полета космических кораблей с двумя стыковками было вполне достаточно для принятия решения на очередной пилотируемый космический полет. Программу полета на этот раз упростили. Космонавту поставили лишь задачу состыковаться с беспилотным космическим кораблем. Ему не выделили время и ресурсы для того, чтобы проверить, как корабль откликается в реальном космосе на управляющие воздействия космонавта. А ведь он должен был управлять не только пальцами. Эти пальцы были в перчатках от скафандра. Совсем другая чувствительность. Да и к самой невесомости нужно было привыкнуть. НО! Высокое руководство сочло, что подготовки на тренажере достаточно.

Американцы перед полетом много тренируются в полетах на невесомость в самолетах лабораториях, а также в водных гидробассейнах.

Наши космонавты тоже испытывали себя на невесомость, летая в специальных самолетах. Но о тренировках в гидробассейне, где невесомость можно было имитировать длительно, они могли пока только мечтать. Были только проекты строительства такого бассейна в Центре подготовки космонавтов.

18 ИЮНЯ.

Третий месяц продолжается расследование причин гибели Гагарина и Серегина. Предварительный вывод комиссии заключается в том, что летчики по каким-то причинам выполнили резкий маневр, в результате которого самолет вошел в штопор. Летчики не справились с управлением. Им не хватило для вывода самолета в нормальный режим 2–3 секунд. Летчики были в сознании.

Этот вывод был сделан на основании доклада председателя подкомиссии, главного инженера ВВС генерала Мишука М. Н. Он утверждал, что до столкновения с землей самолет был загерметизирован и управлялся летчиком, так как двигатель самолета работал в нормальном режиме до последней секунды полета.

Специалисты на основе расчетов и экспериментов практически доказали, что самолет был разгерметизирован. По рассчитанной траектории полета самолета было доказано, что самолетом никто не управлял. Значить летчики находились в бессознательном состоянии. И обвинять их в том, что они не справились с управлением самолета, по меньшей мере, глупо. Надо было искать причины, по которым летчики внезапно потеряли свою работоспособность.

Но тогда высоким чинам надо признать, что в самом начале расследования они поспешили и должны признать свои ошибки. Фактически надо было начинать расследование с самого начала.

Пойти на это никто не хотел.

3 ИЮЛЯ

По новым штатам Николаев назначен заместителем начальника Центра подготовки космонавтов, Быковский – командиром первого отряда космонавтов, Титов командиром второго отряда космонавтов. Леонов и Попович назначены заместителями командиров отрядов.

Не все космонавты согласны с таким распределением должностей. Ощущается очень сильное противостояние космонавтов первого отряда и космонавтов последующих наборов. Ведь еще не все космонавты первого набора слетали в космос, а на первые роли уже претендуют такие космонавты как Береговой, Шаталов и другие с богатым летным опытом и инженерными знаниями.

2 АВГУСТА.

Летчики-космонавты СССР написали письмо в ЦК КПСС о своих взглядах на расследование обстоятельств гибели Гагарина и Серегина. Они не согласились с выводами комиссии. Ответа на письмо не последовало.

По разным причинам в письме нет подписей Леонова и Терешковой.

ОКТЯБРЬ.

Мы не летали год и 5 месяцев, американцы – год и 9 месяцев. К октябрю обе страны были вновь готовы отправить в космос человека.

Первыми, однако, в космос отправились американские астронавты.

11 ОКТЯБРЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Аполлон-7» с экипажем из трех человек: Уолтер Ширра, Дон Эйзеле и Уолтэр Каннингем. Ширра в космосе в третий раз. Длительность полета 10 дней 20 часов и 9 минут.

Испытывался только основной базовый блок корабля. Лунная кабина не была еще готова. Корабль после выведения маневрировал вокруг второй ступени ракеты-носителя, менял орбиту полета. Астронавты в космосе тренировались к будущим стыковкам и перестыковкам, привыкали чувствовать корабль в управлении.

Собственно космический корабль «Аполлон состоит из трех основных отсеков: командного, служебного лунного модуля.

В командном отсеке астронавты стартуют, живут и приводняются при возвращении.

Служебный осек по назначению сравним с нашим приборно-агрегатным отсеком.

Лунный модуль имеет две ступени ракеты-носителя с посадочной площадкой, и отсек экипажа из двух человек.

Одна ступень лунного модуля обеспечивает посадку на Луну, вторая – старт и стыковку с базовым блоком корабля, после возвращения с Луны.

В Лунном модуле нет привычных кресел. С учетом гравитации астронавты при спуске и старте находятся в модуле стоя, наблюдая за обстановкой в иллюминаторы. Соответственно приспособлены к этому и органы управления модулем.

Отсека, аналогичному бытовому отсеку космического корабля «Союз», на «Аполлоне» нет.

По размерам» Аполлон» в несколько раз больше «Союза». Запасов топлива для маневров у него в 5 раз больше, чем у нашего транспортного корабля.

Так что у американских астронавтов больше свободы в действиях. У них есть возможность исправить первоначальные ошибки, повторяя стыковки второй, третий и больше число раз.

Наши космонавты по запасам топлива должны выполнить ручную стыковку с первого раза. Вторая стыковка из-за перерасхода топлива может и не состояться.

22 Октября возвращаемый отсек с экипажем космического корабля «Аполлон-7» успешно приводнился в океане.

25 ОКТЯБРЯ.

На орбиту выведен беспилотный космический корабль «Союз-2».

26 ОКТЯБРЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Союз-3» с космонавтом полковником Береговым Георгием Тимофеевичем. Родился 15 апреля 1921 года в селе Федоровка Карловского района Полтавской области. Окончил в 1941 году Ворошиловградскую школу военных летчиков. Участвовал в Великой отечественной войне. Герой Советского Союза. Летчик-испытатель. Испытал 63 типа самолетов.

Выбор космонавта был не случайным. После гибели В. Комарова требовалось преодолеть психологический барьер недоверия к технике, а для этого нужен был опытный летчик-испытатель. Более опытного испытателя, чем Г. Береговой в отряде просто не было.

Он стартовал на космическом корабле «Союз-3» точно в момент прохождения над космодромом корабля «Союз-2», и догнал последний уже на первом витке. Расстояние между кораблями составляло всего несколько десятков метров.

Однако первые полеты космонавтов показали, что нельзя механически переносить законы работы автоматической аппаратуры на возможности и навыки человека. Оказалось, что опыт работы космонавтов по выполнению сложных психофизиологических и физических действий еще мал. Специалисты так и не обратили внимания на слова летавших космонавтов о том, что наиболее трудно работать именно в первые часы нахождения в невесомости. Именно в этот период у космонавтов теряется координация движений, существует даже какая-то заторможенность между желанием выполнить действие и самим действием. Счет во время сближения космических аппаратов идет на секунды, а сами управляющие движения требуют ювелирной точности.

Вот что Георгий Береговой рассказал на заседании Госкомиссии.

– Сближение кораблей до 200 метров проходило нормально. В 200 метрах от «Союза-2» я стал управлять причаливанием вручную. Корабли сблизились до 30–40 метров. В этот момент я ясно увидел, что огни «Союза-2 «образуют трапецию. Я никак не мог загнать их в одну линию, и понял, что стыковки не будет. Я решил зависнуть и ждать рассвета. На светлой части Земли я увидел корабль «Союз-2» на удалении 30–40 метров. Но курсы кораблей расходились на 30 градусов. Я сделал попытку приблизиться к «Союзу-2», но курсы кораблей стали расходиться еще больше. Решил при полете над территорией СССР получить консультацию командного пункта, а до этого заснять корабль «Союз-2». Когда я отстегнулся и полез за фотоаппаратом, то ремнями или ногой задел за ручку управления. Я заметил, что ручка управления включена на расход горючего, когда более 30 килограмм горючего было уже израсходовано.

По поводу своего самочувствия Береговой пояснил, что только в первый день было впечатление запрокидывания головы назад и неприятные ощущения при резких движениях головой. Потом все прошло.

В результате Госкомиссия сделала вывод о том, что Береговой не выполнил стыковку на первом витке из-за собственной ошибки, допущенной им в определении взаимного положения кораблей по крену так как:

– Отсутствовала адаптация к условиям невесомости в первые часы полета на участке причаливания и стыковки.

– Стыковка проводилась вне зоны видимости УКВ связи, что не позволило космонавту оперативно получить необходимые указания.

– Ручка управления оказалась скомпанованой неверно, что привело к случайному включению двигателей причаливания и ориентации, фиксации этой ручки в отклоненном положении. Это привело к перерасходу топлива и потере пассивного корабля в поле зрения активного.

– На тренажере стыковки во время подготовки не было возможности задавать рассогласование между осями кораблей более 30 градусов, а именно такие условия сложились на орбите из-за случайного включения двигателей. Космонавт не имел навыка работы в подобных условиях.

Таковы были выводы комиссии, а на деле это означало вот что.

В процессе сближения Береговой довел свой корабль до «Союза-2» на расстояние 40 метров, погасил скорость, и доложил при появлении связи, что стыковку выполнить не может, так как «Союз-2» развернут относительно «Союза-3» более допустимого и рассогласование увеличивается.

Анализ телеметрии на тот момент показал, что разворот объяснялся взаимным разворотом кораблей именно по крену, а не по курсу, как докладывал Береговой. Соответствующими маневрами кораблей стыковку можно было бы осуществить, но космонавт по своей подготовке, без команд с Земли, к такому маневру не был готов. Корабль Берегового в момент стыковки находился как бы в перевернутом положении по крену относительно другого корабля. У пассивного корабля было два постоянных сигнальных огня вверху и два мерцающих огня внизу.

Береговой считал, что он подошел к другому кораблю нормально, и маневры выполнял соответствующие. Но из-за расхождения положения кораблей по крену на 180 градусов, управляющие воздействия Берегового не привели, как он докладывал «к сведению огней в линию».

На Земле поняли ситуацию и пытались сразу разобраться, но Береговой не смог ответить сразу какие же огни и где он видел. А перед Госкомиссией ему уже подсказали правильные ответы.

Ситуацию еще можно было бы спасти, но в режиме зависания, ожидая зону связи с Землей, и хорошо наблюдая «Союз-2», Береговой решил его сфотографировать. Во время извлечения фотоаппарата из места крепления и подготовке к съемкам, Береговой случайно отклонил ручку управления движением в одно из фиксированных положений. Он непроизвольно использовал ее как опору для удобства фотографирования. В результате включились двигатели. Береговой заметил их включение только через полторы минуты. Давление \количество топлива\ в системе наддува двигателей уже упало до 110 атмосфер. Стыковка оказалась невозможной, и Береговой дал отбой программам стыковки.

Когда корабль вошел в зону радиосвязи, его решение подтвердили специалисты. Да и корабли разошлись уже достаточно далеко друг от друга.

Главная задача полета – стыковка не была выполнена.

Учитывая уже вторую подряд неудачу в стыковке при пилотируемых полетах и положительный опыт автоматических стыковок, было решено вернуться к испытанному методу.

Были предложены и существенные изменения. Корабль, стартовавший первым, становился активным, и космонавт до стыковки получал возможность более суток спокойно адаптироваться к условиям невесомости.

Космонавт, стартовавший вторым, через сутки после первого, тоже получал несколько часов на адаптацию к невесомости. Затем его корабль должен был совершить все предварительные маневры для корректировки орбиты и выхода в точку встречи. Тем самым экономилось топливо для активного космического корабля на конечном участке стыковки. Да и космонавты получали моральное удовлетворение при такой программе работы – оба в полной мере работали на стыковку.

Главная особенность работы космонавтов на орбите связана с невесомостью. Именно она сыграла важную отрицательную рол в том, что Береговой допустил, на первый взгляд небольшую ошибку, которая в итоге оказалась роковой для выполнения программы полета.

Невесомость характеризует такое состояние человека, при котором у него возникает эффект потери веса. Она является одним из наиболее важных факторов, влияющих на возможность плодотворной деятельности человека в космическом пространстве.

Наиболее сильная реакция человеческого организма на невесомость проявляется в начальный острый период адаптации к длительной невесомости. Его продолжительность в зависимости от индивидуальных особенностей организма космонавта колеблется в пределах от одного дня до семи и более суток.

Вес человека определяется силой земного притяжения и центробежной силой от вращения человека вместе с поверхностью Земли вокруг ее собственной оси.

Так как сила притяжения Земли обратно пропорциональна квадрату расстояния от центра Земли до ее поверхности, то в районе полюсов она выражена сильнее. Известно ведь, что Земля сплюснута у полюсов и человек, находящийся на полюсе, располагается ближе к центру Земли, чем тот, кто находится у экватора.

В то же время центробежная сила, направление которой противоположно силе земного притяжения, оказывается у экватора значительно больше по величине, чем вес того же тела на полюсе. Разница приблизительно в 5 %. Поэтому и космодромы стараются по возможности располагать поближе к экватору, так как требуется меньшее тяговое усилие ракет при том же полезном грузе.

Полный эффект невесомости можно получить, если поместить человека на расстояние 37000 километров над поверхностью Земли. Или в поезде, движущемуся со скоростью 8000 километров в час по экватору, или спуститься в колодец глубиной 6370 метров.

Реально невесомость наступает в космическом корабле сразу после прекращения работы двигателей при переходе к орбитальному полету. И сразу же для всех органов человека наступает период, характеризующийся чрезвычайно необычными условиями функционирования.

Ориентировка человека в пространстве обеспечивается благодаря деятельности вестибулярного аппарата, зрительного и слухового восприятия, а также информации, поступающих от чувствительных нервных окончаний кожи, сухожилий и мышц.

Вестибулярный аппарат расположен во внутреннем ухе и представляет собой отолитов прибор. Дно небольшой полости покрыто нервными чувствительными клетками, снабженными волосками, на которых как бы лежат в студенистой жидкости небольшие кристаллики солей кальция, называемых отолитами. Изменение положения головы приводит к изменению положения отолитов, и к изменению давления на нервные клетки, вызывая их возбуждение. Далее информация поступает в центральную нервную систему человека.

В состоянии невесомости отолиты прекращают давление на нервные окончания и, беспорядочно передвигаясь, так же беспорядочно воздействуют и на нервные окончания клеток.

Кожа, сухожилия, мышцы, помогавшие в земных условиях уточнить положение тела, в невесомости лишь указывают степень воздействия на тело того или иного усилия. Но они никак не подсказывают – вниз или вверх головой находится человек по отношению к Земле.

Единственным сигналом, правильно информирующим человека о положении в пространстве в данной ситуации, остается зрение. Вернее, зрение быстрее других органов приспосабливается к новым условиям. У некоторых людей в первые секунды невесомости возникают иллюзорные представления об окружающей среде, предметах, появляется чувство перевернутости, хотя на самом деле человек не менял положения своего тела. Это состояние быстро проходит, и зрение остается самым надежным и достоверным из всех органов чувств человека в невесомости. Если же человек в невесомости закроет глаза, то он полностью потеряет представление о своем положении в пространстве.

Невесомость значительно меняет и условия работы сердца. В земных условиях оно качает кровь вверх, питая кровеносные сосуды головного мозга. Вниз кровь перемещается за счет того, что существует земное притяжения, то есть за счет гидростатического давления.

В невесомости сердце продолжает свою работу, увеличивает кровяное давление, но вниз кровь не идет, так как отсутствует сила земного тяготения. В результате кровяное давление в сосудах головного мозга, особенно в начальный период появления невесомости, значительно повышается.

Внешне эти изменения в организме человека проявляются в появлении бледности лица, его одутловатости \лицо как бы распухает\, изменении пульса, появлении тошноты и позывам к рвоте.

Однако есть определенные различия во взаимодействии человека с невесомостью при работе внутри космического аппарата и вне его.

Внутри космического аппарата \корабля или станции\ космонавты обычно работают без скафандров, в привычной газовой атмосфере, в удобной одежде, при относительно большом просторе для свободных перемещений и при нормальном атмосферном давлении. Различать влияние невесомости на разных людей в этом случае можно разве что по времени их адаптации к условиям невесомости.

Общим для всех космонавтов является эмоциональный взрыв чувств восхищения, радости, необычности происходящего, порой даже ощущение нереальности происходящего с человеком в космическом полете.

Процесс адаптации \привыкания\ организма человека к невесомости ученые делят на три фазы. В течение 1–3 суток человек частично привыкает к невесомости. После 4–5 суток он уже относительно устойчиво работает в условиях невесомости.

По мере дальнейшего привыкания космонавтов к невесомости их действия становятся все увереннее и увереннее. Появляется спокойствие и, четкость в движениях. Начинается период полной работоспособности. Как заявляли многие космонавты, через месяц работы на орбите они полностью входят в режим работы и могут выполнять любую по сложности научную программу или эксперимент.

Именно по причине отрицательного влияния невесомости в начальный период полета, космонавтам стараются не планировать в это время работы с большими физическими нагрузками и требующими большой точности координации движения.

28 ОКТЯБРЯ

Космический корабль «Союз-2» в беспилотном варианте успешно приземлился.

В это же день Госкомиссия приняла решение. Шаталову, Волынову, Хрунову и Елисееву закончить подготовку к 25 декабря. Очередной старт по программе с переходом космонавтов через открытый космос назначили н январь следующего года.

30 ОКТЯБРЯ.

На землю успешно возвратился спускаемый аппарат космического корабля «Союз-3» с космонавтом Г. Береговым.

Береговой Г. Т. награжден орденом Ленина и второй медалью Золотая Звезда. Как дважды Герою Советского Союза ему будет установлен бюст на родине. Ему присвоено звание Летчик-космонавт СССР и воинское звание генерал-майор.

4 ДЕКАБРЯ.

Вышло постановление ЦК КПСС по результатам расследования гибели Гагарина и Серегина. Они подтвердили первоначальные выводы правительственной комиссии. Никто не стал глубоко вникать в мотивировки космонавтов и других специалистов, которые выступали против таких выводов.

21 ДЕКАБРЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Аполлон-8» с экипажем: Фрэнк Борман, Джеймс Ловелл и Уильям Андерс.

Корабль выеден на орбиту вместе с третьей ступенью ракеты-носителя, но вновь без лунного модуля.

Повторять предыдущий полет не стали. Через три часа третья ступень ракеты отработала положенное время, и корабль вышел на траекторию полета к Луне. Астронавты впервые в мире за 20 часов сделали 10 витков вокруг Луны и возвратились на Землю. Для Ловелла это был уже третий космический полет, для Бормана – второй.

1969 ГОД

14 ЯНВАРЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Союз-4» с космонавтом, подполковником Шаталовым Владимиром Александровичем. Родился 8 декабря 1927 года в городе Петропавловске Северо-Казахстанской области. Окончил Воронежскую спецшколу ВВС и Качинское военное авиационное училище летчиков в 1949 году. В 1956 году окончил Военно-воздушную академию. В Центре подготовки космонавтов с 1963 года. Член КПСС с 1953 года. Опыта космических полетов не имеет.

15 ЯНВАРЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Союз-5» с экипажем:

Командир экипажа подполковник Волынов Борис Валентинович. Родился 18 декабря 1934 года в городе Иркутске. Окончил в 156 году Сталинградское военное авиационное училище летчиков. В 1968 году окончил Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года. Член КПСС с 1958 года. Опыта космических полетов не имеет.

Несмотря на то, что Волынов был в отряде с 1960 года, его участие в полете до 11 января оставалось под вопросом. Причина была в том, что мать Волынова по национальности была еврейка. Кому-то очень не хотелось отправлять его в космос.

Бортинженер Елисеев Алексей Станиславович. Родился 13 июля 1934 года в городе Жиздра Калужской области. Окончил в 1957 году Московское высшее техническое училище имени Баумана. В Центре подготовки космонавтов с 1966 года. Член КПСС с 1967 года. Опыта космических полетов не имеет.

Инженер-исследователь подполковник Хрунов Евгений Васильевич. Родился 10 сентября 1933 года в деревне Пруды Воловского района Тульской области. Окончил в 1956 году Батайское военное авиационное училище летчиков. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года. Член КПСС с 1959 года. Опыта космических полетов не имеет.

Задачей полета является стыковка двух космических кораблей и переход двух космонавтов через открытое космическое пространство из одного корабля в другой.

Утром 16 января 1969 года оба экипажа после здорового крепкого сна приступили к выполнению операции по стыковке.

Первым заметил корабль товарища Б. Волынов. Затем В. Шаталов нашел на бескрайнем небе точку, которая увеличивалась в размерах и быстро приближалась.

По программе Шаталов должен был пропустить мимо себя корабль «Союз-5», и только после его удаления на 4–5 километров включить систему поиска и начать сближение уже своим кораблем. Это было связано с тем, что первая встреча планировалась вне видимости пунктов слежения, а специалистам хотелось наблюдать и контролировать весь процесс стыковки по телевидению.

При первом сближении корабли подошли друг к другу на расстояние 40–50 метров. Как потом признался Шаталов, ему очень хотелось именно сейчас провести стыковку. Ведь корабли находились в отличном положении друг относительно друга. А спустя некоторое время ситуация могла кардинально измениться. Но он не поддался соблазну, и выполнил программу.

После расхождения и включении системы поиска на первом корабле, корабли вновь стали сближаться. Корабль «Союз-5» теперь уже выполнял роль пассивного, а маневры вплоть до касания отдавались кораблю «Союз-4». С 200 метров Шаталов перешел на ручное управление.

С расстояния 100 метров управляющие движения Шаталова стали чрезвычайно осторожными. Ведь малейшая неточность могла грозить непоправимыми последствиями.

По показаниям приборов все шло вроде бы нормально. Лишь появились небольшие боковые скорости, которые не выходили за пределы допустимых.

Шаталов погасил взаимную скорость сближения на расстоянии 50 метров до нуля, то есть осуществил зависание и предложил Волынову самому погасить боковые скорости, что тот быстро и четко выполнил. Ориентация кораблей сохранялась.

Вновь Шаталов направил свой корабль вперед, стараясь сохранять скорость сближения в пределах 0,2–0,3 метра в секунду. Корабли уже вошли в зону радиовидимости наземных пунктов слежения, и Шаталов уверенно завершил стыковку.

Наступила пора перехода двух космонавтов из одного корабля в другой.

При переходе космонавтов Е. Хрунова и А. Елисеева из космического корабля «Союз-5» в космический корабль «Союз-4» через открытое космическое пространство использовался скафандр нового типа.

Для данного случая конструкторы учли опыт А. Леонова и особенности выполняемой задачи, связанные именно с операциями перехода.

Новые скафандры были менее жесткими и снабжены съемным пространственным шлемом, который имел поднимавшиеся вверх не только светофильтр, но и защитное стекло.

Использовалась в этом скафандре и новая система жизнеобеспечения – регенерацонная. В ней циркуляция газа происходит по замкнутому циклу. Газовый состав при этом обновляется не полностью. Восполнялись лишь те его составляющие, которые изменяются или расходуются в процессе жизнедеятельности человека. Обновленная смесь вновь используется для дыхания и вентиляции, а углекислый газ и другие отходы жизнедеятельности поглощаются специальными поглотителями и регенераторами. В атмосферу не уходит ничего.

Благодаря системе регенерации значительно снизился расход кислорода. Появилась возможность при тех же габаритах скафандра обеспечить работу человека в космосе в течение нескольких часов.

Ранец системы жизнеобеспечения разместили на этот раз в ногах у космонавта, соединив его со скафандром гибким шлангом. Такое размещение ранца облегчало передвижение космонавта при переходе из корабля в корабль, однако не было абсолютно удобным. Поэтому в дальнейшем конструкторы вновь вернулись к размещению ранца за спиной космонавта.

Уже на следующем витке после стыковки космонавты Хрунов и Елисеев

приступили к выполнению операции перехода.

Люк в спускаемый аппарат был закрыт и загерметизирован. Волынов теперь оставался в спускаемом аппарате один.

В бытовом отсеке космонавты одели скафандры, проверили их герметичность. Затем давление в бытовом отсеке было снижено до забортного. Только после этого люк бытового отсека в открытый космос был открыт.

Первым выходил Хрунов. В момент открытия люка его пульс подскочил до максимальной величины, но вскоре пришел в норму. Началась работа, и волноваться уже было некогда. Правда, Хрунову пришлось вернуться в корабль, так как почти сразу же обнаружилось, что космонавты запутали страховочные фалы. Если их не привести в порядок, то можно было бы и не дойти до корабля Шаталова. Разобрались с этим быстро, и дальше все шло по программе.

Усилий космонавтам пришлось приложить при переходе много. Корабли состыковались так, что в пространстве как бы образовывали вертикаль по отношению к Земле. Корабль Шаталова был вверху. Космонавтам пришлось не идти привычно по горизонтали, а карабкаться вверх по перилам, как альпинисты. Фактически передвижение осуществлялось только с помощью силы рук. А суммарная масса космонавтов и скафандров была довольно существенной. При этом любые резкие движения приводили к тому, что ноги космонавтов отрывались от поверхности корабля. И снова вернуть их в прежнее положение был трудно. Можно представить быстро движущуюся в воде лодку. Сзади за нее двумя руками уцепился человек, и пытается на ходу ногами найти какую-нибудь опору на днище лодки. Очень похоже.

Первым прохождение осуществил Хрунов. Елисеев наблюдал за ним, и был готов прийти ему на помощь. Хрунов вошел в бытовой отсек «Союза-4», перестыковал электроразъем, и далее переход осуществил Елисеев.

На стене бытового отсека их встретил плакат «Добро пожаловать!», выполненный от руки Шаталовым.

Люки бытовых отсеков обоих кораблей были закрыты. Отсеки загерметизированы, и давление в них поднялось до давления в спускаемых аппаратах.

Только после этого произошла долгожданная и радостная встреча космонавтов с Шаталовым. Волынов остался в корабле один.

Начался новый этап работы – подготовка обоих кораблей к спуску.

17 ЯНВАРЯ.

Космонавты Шаталов, Хрунов и Елисеев на космическом корабле «Союз-4» успешно приземлились. Самочувствие космонавтов хорошее.

18 ЯНВАРЯ.

При подготовке к спуску Волынов работал в дефиците времени и не успел выполнить ориентацию корабля вручную для посадки. Далее система посадки начала работать в автоматическом режиме. Но не все пошло гладко.

Тормозная двигательная установка отработала нормально. Затем отделился бытовой отсек. А вот отделения приборного отсека с двигательной установкой не произошло.

Возвращаемый аппарат вошел в плотные слои атмосферы в связке с агрегатным отсеком и начал вращаться. До земли оставалось полчаса.

На высоте 80–90 километров произошел взрыв из-за перегрева агрегатного отсека. Агрегатный отсек и возвращаемый аппарат наконец-то разделились.

Но не прекратилось вращение возвращаемого аппарата. В результате обгорало не только днище аппарата, но не защищенные его части. К тому же перегрузки достигали до 9 единиц. При норме 4 единицы. В кабину стал поступать дым от горевшей уплотняющей резины люка.

К счастью неконтролируемое вращение продолжалось недолго. Возвращаемый аппарат, как ванька-встанька, развернулся днищем по потоку и спуск стал, хоть и не управляемым, но нормальным баллистическим.

На высоте 10 километров сработала парашютная система, и Волынов понял, что не все его страхи позади. Вращение спускаемого аппарата не прекратилось. Стропы парашюта закручивались и раскручивались то в одну, то в другую сторону. Каждую секунду можно было ждать складывания купола парашюта.

Удар о землю был достаточно сильным, но не смертельным. Перелом верхних корней передних зубов уже не был страшным исходом. Да в первые минуты после приземления Волынов на зубы не сразу и обратил внимания. Его первый вопрос спасателям, сняв шлем: «Как у меня с волосами?» В такой ситуации поседеть не мудрено.

Вне программы Волынов провел испытание космического корабля «Союз» при баллистическом спуске. Причем в режиме более жестком, чем баллистические спуски космических кораблей «Восток» и «Восход».

22 ЯНВАРЯ.

Шаталов В. А. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР и полковник.

Волынов Б. В. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР и полковник.

Хрунов Е. В. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР и полковник.

Елисеев А. С. Награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР.

На первую стыковку космических кораблей в Советском Союзе американцы ответили тремя полетами своих Аполлонов.

3 МАРТА.

На орбиту выведен космический корабль «Аполлон-9» с экипажем: Джеймс Макдивитт, Дэвид Скотт и Рассел Швейкарт. Два первых астронавта в космосе второй раз. Длительность полета 10 суток.

К Луне на этот раз не летали, но проверили все, связанное с лунным модулем.

На орбиту были выведены в связке третья ступень ракеты-носителя, космический корабль «Аполлон» и лунный модуль.

На орбите космический корабль отделился от ракеты-носителя с лунным модулем, отошел от них на 15 метров и развернулся на 180 градусов стыковочным устройством к связке.

Лунный модуль находился вверху третьей ступени ракеты. Дэвид Скотт с первой попытки состыковал базовый отсек с лунным модулем. Лунный модуль был заполнен кислородом, проверена его герметичность. После этого новая связка базовый блок с лунным модулем отделилась от третьей ступени ракеты-носителя.

На 4-ые сутки Швейкарт должен был выйти ил лунного модуля в открытый космос. Так как он плохо переносил невесомость, полный выход заменили частичным. Швейкарт в скафандре подошел к открытому люку и выполнил предложенные операции. Швейкарт чувствовал себя хорошо и попросил разрешения выполнить полный выход, но Земля не разрешила. Испытания выходного скафандра с ранцевой системой жизнеобеспечения сочли выполненными.

На 5-ые сутки Макдивитт и Швейкарт в лунном модуле отошли от базового блока на 15 метров. Затем Скотт увел базовый блок на 5 километров. После чего уже лунный модуль увели еще на 90 километров от базового блока за счет двигателей посадочной ступени.

Выполнив свою задачу, посадочная ступень была отделена от лунного модуля. Начала работу взлетная ступень, которая приблизила лунный модуль к базовому блоку. Базовый блок и лунный модуль состыковались.

После перехода двух астронавтов в отсек экипажа, лунный модуль отстрелили. Это произошло через 7 часов после начала работы астронавтов с лунным модулем.

13 марта астронавты успешно приводнились в океане.

18 МАЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Аполлон-10» с экипажем: Томас Стаффорд, Джон Янг и Юджин Сернан. Стаффорд и Янг летели в космос третий раз, Сернан – второй. Длительность полета 8 суток.

Задачей полета была генеральная репетиция высадки человека на Луну.

Астронавты отделили свой корабль от третьей ступени ракеты, состыковались с лунным модулем. Третья ступень ракеты отработала положенное время, и корабль отправился к Луне.

Через трое суток астронавты достигли Луны. Стаффорд с Сернаном перешли в лунный модуль, отделились от базового блока и сделали несколько витков над поверхностью Луны.

Сбросив посадочную ступень, астронавты с помощью взлетной ступени приблизились к базовому блоку корабля. Стыковка прошла успешно. Раздельный полет продолжался 8 часов.

Возвращение и приводнение астронавтов прошло без проблем.

16 ИЮЛЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Аполлон-11» с экипажем: Нил Армстронг, Майкл Коллинз и Эдвин Олдрин. Длительность полета 8 суток з часа и 9 минут. Все астронавты летели в космос второй раз.

Их полет повторял предыдущий, но уже с высадкой человека на Луну.

20 июля в 23. 17 по московскому времени лунный модуль с астронавтами Армстронгом и Олдрином совершил посадку на Луну.

Еще через несколько минут Армстронг, а за ним и Олдрин ступили на лунную поверхность. Они стали первыми людьми н Луне.

Армстронг работал на поверхности Луны 2часа 10 минут, Олдрин – 1 час 30 минут.

Они разместили на поверхности Луны комплект оборудования и собрали 25 килограмм лунного грунта.

На Луне астронавты находились 21 час и 36 минут. Спали в лунном модуле.

Возвращение к базовому блоку и на Землю прошло успешно.

Игнорировать такой успех было просто невозможно. Но в СССР только через несколько дней мелким шрифтом прошло сообщение ТАСС об этом величайшем событии в истории Человечества.

21 АВГУСТА.

Нам надо был чем-то отвечать на успехи американцев. И ответ был придуман еще в апреле. Было решено запустить в космос сразу три космических корабля с взаимным маневрированием и стыковкой.

Экипажи были назначены подготовка, подготовка осуществлена. В августе все экипажи, кроме Николаева с Севастьяновым, получили отличные оценки по результатам комплексных зачетных тренировок.

К подготовке срочно подключили экипаж Шаталов-Елисеев.

12 СЕНТЯБРЯ.

Николаева с Севастьяновым перевели в дублеры. Их место заняли Шаталов с Елисеевым.

11 ОКТЯБРЯ.

На орбиту выведен первый из группы космический корабль «Союз-6» с экипажем:

Командир экипажа подполковник Шонин Георгий Степанович. Родился 3 августа 1935 года в городе Ровеньки Луганской области. Окончил Одесскую спецшколу ВВС и Ейское военное авиационное училище летчиков в 1957 году. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года. Член КПСС с 1957 года. 1968 году окончил Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского. Опыта космических полетов не имеет.

Бортинженер Кубасов Валерий Николаевич. Родился 7 января 1935 года в городе Вязники Владимирской области. Окончил Московский авиационный институт имени Орджоникидзе в 1958 году. Кандидат технических наук. В Центре подготовки космонавтов с 1966 года. Член КПСС с 1968 года. Опыта космических полетов не имеет.

12 ОКТЯБРЯ.

На орбиту выведен космический корабль «Союз-7» с экипажем:

Командир корабля подполковник Филипченко Анатолий Васильевич. Родился 26 февраля 1928 года в деревне Давыдовка Воронежской области. Окончил Воронежскую спецшколу ВВС и Чугуевское военное авиационное училище летчиков в 1950 году. В 1961 году окончил Военно-воздушную академию. В Центре подготовки космонавтов с 1963 года. Член КПСС с 1952 года. Опыта космически полетов не имеет.

Бортинженер Волков Владислав Николаевич. Родился 23 декабря 1935 года в Москве. Окончил Московский авиационный институт в 1959 году. В Центре подготовки космонавтов с 1966 года. Член КПСС с 1965 года. Опыта космических полетов не имеет.

Инженер-исследователь подполковник Горбатко Виктор Васильевич. Родился 3 декабря 1934 года в поселке Венцы-Заря Краснодарского края. Окончил Батайское военное авиационное училище летчиков в 1956 году. 1968 году окончил Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского. В Центре подготовки космонавтов с 1960 года Член КПСС с 1959 года. Опыта космических полетов не имеет

13 ОКТЯБРЯ.

На орбиту выведен космический корабль Союз-8» с экипажем:

Командир корабля полковник Шаталов Владимир Александрович. Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР. Второй космический полет за один год.

Бортинженер Елисеев Алексей Станиславович. Герой Советского Союза. Летчик-космонавт СССР. Второй космический полет за один год.

Шаталов В. А. назначен и командиром группы из трех космических кораблей.

В задачу полета входила стыковка космических кораблей «Союз-7» и «Союз-8». После стыковки два корабля образовывали своеобразную орбитальную станцию и должны были летать вместе 2–3 суток.

На расстояние 50 метров к ним должен был подлетать и корабль» Союз-6».

Ни одна из этих задач выполнена не была.

Автоматическая система стыковки не сработала. На расстоянии 1 километра радиозахвата не произошло. Разрешения на ручную стыковку тоже не было.

После долгих дебатов и сомнений Мишин дал команду: «Разрешаю ручную стыковку при расхождении кораблей на дистанцию не более 1500 метров. А корабли к этому времени разошлись уже на 3000 метров.

Шаталов не взял на себя ответственность и не нарушил запрет Главного Конструктора. А когда Мишин был готов дать новое разрешение, стыковку уже невозможно было выполнить. Топлива на сближение и необходимые маневры просто не хватило бы.

Получилось повторение полета Николаева и Поповича в 1962 году. Только теперь в группе было уже три корабля.

Выполнение некоторых экспериментов по сварке и обнаружению пусков ракет были лишь малым удовлетворением для космонавтов.

16,17, и 18 октября все космонавты возвратились на землю.

Шаталов В. А. награжден орденом Ленина и второй медалью Золотая Звезда. На родине Героя будет установлен его бюст.

Елисеев. А. С. Награжден орденом Ленина и второй медалью Золотая Звезда На родине Героя будет установлен его бюст.

Шонин Г. С. Награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда Ему присвоены звания Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР и полковник.

Кубасов В. Н. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР.

Филипченко А. В. награжден орденом Ленина и медалью золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР и полковник.

Волков В. Н. награжден орденом Ленина и медалью Золотая звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР.

Горбатко В. В. награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР и полковник.

14 НОЯБРЯ.

Последний полет в этом году совершили американцы. На орбиту выведен космический корабль «Аполлон-12» с экипажем: Чарльз Конрад, Ричард Гордон и Алан Бин. Длительность полета 10 суток 4 часа 36 минут. Астронавты в космосе второй или третий раз. Полностью повторена программа предыдущего полета с высадкой на Луну. Осуществлены уже два выхода на поверхность Луны общей продолжительностью 7 часов 55 минут. Собрано 36 килограмм образцов лунного грунта. Время пребывания на Луне составило 31 час 1 минута.

РАЗМЫШЛЕНИЯ НА ТЕМУ

С. П. КОРОЛЕВ и Ю. А. ГАГАРИН – СХОЖИЕ СУДЬБЫ

О С. П. Королеве и Ю. А. Гагарине можно и нужно писать книги. Я же изложу лишь отдельные краткие мысли, объединяющие и помогающие понять схожесть и различие их судеб.

Сергей Павлович прожил сложную и трудную жизнь. Рос без отца, получил образование, талантлив от природы. Перед Великой Отечественной войной по доносу был арестован. В магаданском лагере был проигран уголовниками в карты. От неминуемой смерти его спас М. Усачев, бывший директор авиазавода, на самолете которого разбился В. Чкалов. Человек могучего телосложения, он не позволил уголовникам привести свой приговор в исполнение, выходил Королева. Но те, кто побывал в лагерях, знают – забыть этого нельзя.

Затем было конструкторское бюро в системе лагерей, и только в конце 1944 года С. П. Королев был освобожден, разбирался с ракетным наследием в Германии, создавал свое конструкторское бюро. Работал он неистово, наверстывая упущенное, вступил в партию. Он достиг вершин – Главный конструктор ракет и космических кораблей. И даже больше. Он запустил первый искусственный спутник Земли, отправил в космический полет первого человека.

И в то же время, до последнего дня его жизни только родные и близкие, да сослуживцы знали его настоящее имя. Для всех остальных он был Сергеев. Академик, он практически не имел научных трудов и теоретических разработок в научной прессе. После его смерти научное наследие уместилось в одной книге, содержание которой составляют, в основном, эскизные проекты кораблей и ракет, которые разрабатывало его конструкторское бюро.

А он был самолюбив. И остро переживал неизвестность. Да и как не понять его чувств, если случалось приходить на чествование очередных Героев космоса, а распорядители с красными повязками даже не позволяют ему сесть в первом ряду зрительного зала. Места ведь предназначены для Героев, а он всего лишь один из приглашенных. Много было и более серьезных уколов. Но спасала работа. Он сам работал не жалея своих сил, и «выжимал из сотрудников последние соки». Он боялся не успеть, так как понимал, что и этот «резерв патриотизма» когда-нибудь тоже начнет давать сбой. И все же, он думал о будущем и умел предвидеть его. Таким было главное качество Великого Организатора, которое умело использовало в нужное время руководство партии и страны.

После хрущевской оттепели многие ученые стали видеть, что народному хозяйству нужны коренные преобразования. Иначе не будет продвижения вперед. Понимал это и Королев. Понимал потому, что уже начинали пробуксовывать в космонавтике его усилия организатора. Раньше было достаточно одного слова Королева, и сотни исполнителей бросались выполнять задание. Теперь, кроме официальных постановлений партии и правительства, требовались и негласные указания покровителей..1964 год сулил большие изменения в экономике, но именно в этот период С. Королев потерял своего главного покровителя Н. С. Хрущева. Надо было все начинать практически с начала, искать новых помощников и покровителей.

Юрий Гагарин к этому времени был самым популярным человеком на планете Земля. Простой парнишка из небольшого русского городка, скромный и обаятельный, летчик обычных способностей, лейтенант, каких в армии тысячи. И вдруг жизнь перевернулась. На гребень всемирной космической славы поднял его не кто иной, как Королев.

Какие несхожие судьбы, какие разные люди! Но было у обоих одно общее: оба честные, прямые до резкости и оба…лгали! Не по своей воле. Так «требовали интересы государства».

Королеву нравился прямой, открытый и доверчивый характер Гагарина. Но именно эта доверчивость в купе с молодостью и незакаленностью характера, и сыграли с Гагариным злую шутку. Он поверил начальникам и С. Королеву, твердившим мягко и настойчиво, что «так надо», и впервые солгал на первой пресс-конференции. Он подтвердил, что возвратился на Землю в спускаемом аппарате, хотя приземлился, как и все космонавты «Востоков», на парашюте. Заяви он иначе и, по существовавшим правилам, космический полет как таковой могли не засчитать. Все-таки до земли он не долетел, а спустился на нее другим способом.

Дальше больше. Он уже и управлял космическим кораблем, и выполнил целый комплекс научных исследований, чего конечно же не было. А раз солгав, вынужден был лгать и дальше. Только через 25 лет в печати было официально сообщено, и то в книге, что Ю. Гагарин коснулся земли, спускаясь на парашюте.

Одна ситуация сменялась другой. Росло недовольство Гагарина, которое зачастую выплескивалось резкими замечаниями в различных инстанциях о неудовлетворительном состоянии нашей космической программы, в категорических суждениях о руководстве.

А что начальство? Чтобы успокоить Гагарина и его товарищей, их осыпали почестями и ужесточали контроль за каждым их шагом. Это было легче, чем тратить силы на устранение замечаний. А к Гагарину шли обиженные властью. Шли к человеку, который в их глазах был почти богом, последней надеждой. Гагарин все лучше и лучше начинал понимать жизнь страны. Он помогал всем, кому мог, и, главное, не молчал. Его пробовали приструнить. Не помогло. Лишили практически зарубежных командировок. Он остался прежним. Тогда его лишили права летать на самолетах под предлогом заботы о его жизни. Но и тут он остался верен себе и своим идеалам. Ради государства можно было кое-чем поступиться. Но не ради себя.

Ну а что С. П. Королев? Главный конструктор? Да, он пострадал от системы Сталина, но он понимал, что другой системы у нас в стране нет, и надо либо по– настоящему принимать правила игры, либо кануть в безвестность.

Он выбрал первое. И скорбел о Сталине потому, что разобрался в системе, нашел в ней свое место. А будущее после смерти Сталина несло неизвестность, необходимость ново драки за место под солнцем. Тем более что судимость с него к этому времени даже и не думали снимать. Это тревожило по– настоящему.

Прошло не так много времени, и С. Королев понял, что смена правителей сулит ему больше выгод, чем раньше. Судите сами. До 1953 года жизнь Королева постоянно омрачало присутствие немецких ученых и конструкторов, которые порой «утирали нос» Королеву и его команде, хотя и позволило присвоить многое из их трудов во славу приоритета советской науки.

С 1953 года процесс отъезда иностранных специалистов на Родину стал более активным, и к началу 1955 года уехал последний. Никто теперь даже морально не мог оспаривать у Королева первенство в космической программе.

К этому времени Королев стал твердо становиться на ноги. К 1956 году его ОКБ1 выделилось из института и стало самостоятельным. Королев даже получил в свое ведение опытный завод. Неудивительно, что Хрущев стал для Королева чуть ли не идеалом руководителя. Именно в этот период укрепляется единство Королева с руководителями нашей социалистической системы. Вот некоторые факты.

1953 год. Королев становится членом-корреспондентом АН СССР без защиты, по совокупности достижений.

Королев становится членом ПСС.

1955 год. Королев оканчивает университет марксизма-ленинизма.

1957 год. Королев реабилитирован.

1958 год. Появляется первый настоящий соперник – талантливый конструктор В. Челомей. В схватке этих двух гигантов в конечном итоге не выиграла, а проиграла наша космическая мощь. Зато восторжествовали идеи С. Королева.

Летом 1964 года, накануне решающих событий по снятию Н. Хрущева, Королева впервые отпускают за границу. Не бог весть куда – в Чехословакию для поправки здоровья. Сергей Павлович не чувствовал себя больным, и потому весь месяц провел в поездках по стране, посетил многие научные институты. Это был еще не 968 год, но демократические процессы в стране уже начались. Королев не мог их не заметить. А по возвращении в академии наук только и было разговоров о бунтарстве А. Сахарова. Вскоре был снят в результате переворота Н. Хрущев. Главная опора и поддержка Королева во всех начинаниях. Было над чем задуматься. Он понимал, что при новом партийном руководстве не будет иметь прежнего влияния на развитие ракетно-космической отрасли. Предстоял новый чрезвычайно сложный период борьбы за победу своих идей, за новое влияние. И исход этой борьбы не обещал безоговорочной победы. Но Королев не мог и не хотел уступать кому– либо роль отца советской космонавтики, так как это было равносильно моральной, а может быть и реальной, смерти. А на такую роль уже претендовал в своих высказываниях Л. И. Брежнев. Нужно было искать новую опору, новую силу, способную поддержать его. И, похоже, он увидел эту силу в бунтарских кругах ученых, конструкторов, интеллигенции. Он принял свое решение и начал борьбу. Понимал ли он до конца, что ждет его в случае неудачи, сейчас трудно сказать. Но вот факты.

После запуска искусственного спутника Земли и полета Ю. Гагарина Королеву \под именем Сергеева\ разрешали каждый год в первых числах января или перед Новым Годом печатать большие итоговые статьи в газете «Правда». Он как бы получал разрядку своей безвестности. И Королев исправно восхвалял космическую науку в нашей стране, не забывая при этом упомянуть коммунистическую партию и советское правительство. Все соответствовало канонам времени.

Но вот в привычный срок, после чехословацкого отдыха, в январе 1965 года вышла его очередная статья. Но! В ней не было ни слова хвалы партии и правительству. Зато утверждалась великая роль науки, которая спасет мир. Удивительно даже как такая статья могла быть напечатана в тот период.

Можно представить, что означало для Королева такое поведение в те времена. Я уверен, что в КГБ на него тут же завели новое дело. Подобное поведение не прощалось даже таким как Королев.

Попытался он осуществить и другие шаги. Никогда ранее не контактировавший с коллегами по «тюремным шарашкам» и лагерям, Королев неожиданно стал активно участвовать в организации юбилея авиаконструктора С. М. Эгера, бывшего узника закрытого конструкторского бюро А. Туполева. Королев сам там работал несколько недель. Так вот на этом юбилее состоялась, первая и последняя с тех военных времен, встреча Туполева и Королева. Но, как вспоминает в своих мемуарах Эгер, разговора у них не получилось.

В это же время, никогда не отличавшийся активностью на партийном поприще, С. Королев проявил серьезнейшую заинтересованность к возможности быть избранным делегатом на предстоящий съезд партии в марте 1966 года.

В конце 1965 года Королев говорил Б. Стечкину \по свидетельству в прессе В. Бурдакова\:» Чувствую, что очень многим мешать стал». Конструктор Стечкин считал, что Россию спасать не надо. Она сама себя спасет. Королев был не согласен – Россию спасать надо. Но он не видел силы, которая могла бы это сделать.

Вообще, 1964–1965 годы были временем мучительных поисков выхода С. П. Королевым из создавшейся ситуации. Но окончательного решения он так и не нашел. А может быть, не успел.

1965 год – последний год жизни С. П. Королева, и он же самый неудачный в его космической эпопее. Выход в открытый космос А. Леонова это скорее успех Г. И. Северина – разработчика скафандров. «Восход» ведь уже был испытан в космическом полете. А почти все остальные старты и полеты были неудачными. Попытка взять под свой полный контроль разработки В. Челомея провалилась. Значительно ухудшились, и без того натянутые, отношения с Глушко из-за разных подходов к разработке тяжелого ракетоносителя. Можно только представить как «воспитывали» Королева на всех уровнях руководства. А в конце года Королеву пришлось выдержать тяжелейшее испытание – умер его ближайший помощник и друг Л. В. Воскресенский. Обрушилась еще одна надежная опора.

И все-таки 5 января 1966 года очередная статья Сергеева в «Правде» вновь не содержала ни одного упоминания о партии и советском правительстве. Трудно сказать, откуда это шло. От упрямства или безысходности, которой Королев был подвержен еще в период лагерного заточения. Тогда, по воспоминаниям его товарищей, он постоянно твердил: «Придут и хлопнут без некролога».

В середине декабря 1965 года после командировки на Байконур, у Королева случилось небольшое кровотечение из прямой кишки. Обследование выявило небольшой полип и в январе ему предложили небольшую операцию.

Накануне своей операции С. П. Королев похоронил своего лучшего друга и преданнейшего соратника Л.А. Воскресенского.

4 января 1966 года, перед тем как лечь на операцию, он сказал жене: «Если со мной что случится, прошу тебя, не живи в этом доме». Жена успокоила его, но 14 января Сергей Павлович умер на операционном столе.

Операцию ученому такого высокого уровня проводил дежурный врач. Анестезиологом работал практикант. Когда пошло сильное кровотечение и Королев стал задыхаться, хирург не смог вставить дыхательную трубку в трахею Королеву. Светила медицины появились уже после того, как сложилась критическая ситуация. Но было уже поздно.

Если бы операция прошла удачно, то вполне возможно, что Королев нашел бы поддержку в лице Ю. Гагарина. Именно в 1965 году их встречи стали более частыми, разговоры более откровенными, хотя мнения не всегда совпадали. Каждый служил своему ведомству.

После смерти С. П. Королева последовала смерть в космосе В. Комарова. Все из-за той же неподготовленности и спешки по престижным мотивам. В открытой печати от имени Ю. Гагарина продолжали обманывать народ, и он стал вовсе не сдержан и обличителен в разговорах с высшими руководителями страны. Н. Каманин признавался одному из своих коллег: «После очередной встречи в Кремле ко мне подошел секретарь ЦК Пономарев и предупредил, что, если Гагарин не утихомирится, то его звезда быстро закатится». Что могли означать такие слова в ту пору, сейчас уже известно из многих примеров. Поэтому приведу лишь одно свидетельство академика С. Белоцерковского: «В одну из встреч с Анной Тимофеевной, матерью Гагарина, когда мы остались наедине, она вдруг спрашивает».

– Что, Юру убили?

– Почему вы так думаете? – удивился я.

– Однажды он мне сказал:»Мама, я боюсь!». Чего мог бояться Ю. Гагарин?

После гибели В. Комарова Гагарину запретили не только подготовку к космическому полету, но и полеты на самолетах. Он стал практически не выездным. Он – Гагарин! Любимец всех народов мира!

К началу 1968 года начала складываться и другая ситуация. Гагарин завершил учебу в академии, и перед ним открывалось широкое поле деятельности. Дальше сдерживать его служебную карьеру было просто невозможно.

К тому же, в начале января 1968 года Гагарин получил личное приглашение от Генерального Секретаря ООН прибыть в апреле на юбилейную Генеральную Ассамблею ООН и выступить там с докладом. «Не выездной» получал такую трибуну, с которой его услышал бы весь мир. Нужно было решать – доверять ли Гагарину, или принять какие– то меры по недопущению его на ассамблею. И вот тут вдруг срочно, после долгого запрета, Гагарину разрешили полеты на самолетах.

Повторюсь. По мнению летчиков авиационного полка при Центре подготовки космонавтов, Гагарин был летчиком обычных способностей. После года службы в истребительном полку лейтенантом он не имел большой летной практики. Следовательно, на нем сказывались большие перерывы в полетах. Но и мировая известность тоже что-то значила. Гагарин не мог уронить свой авторитет. Он должен был доказать всем, что он способен на многое. Несколько полетов с инструктором и вот уже 27 марта он вылетел на спарке с командиром полка для последней проверки перед самостоятельным вылетом.

И тут начинается множество недоразумений, которые не нашли своего разрешения и по сей день.

На такую спарку не вешают подвесные баки, если самолет идет на выполнение фигур высшего пилотажа. Баки на самолете были.

В этот день отказала радиолокационная система слежения в самый момент полета Гагарина.

В зоне или рядом находились не один, как ранее утверждалось, а два самолета. А вывод комиссии по расследованию катастрофы гласит, что одной из причин аварии могло быть резкое сваливание в штопор из-за возможного столкновения с неизвестным объектом.

Аварийная ситуация произошла между двумя плотными слоями облачности, а неисправный высотомер завышал показания высоты. Летчики вроде вывели самолет из штопора, но им не хватило высоты и двух секунд времен. Отсюда и неявный вывод комиссии о том, что летчики не справились с управлением в сложной ситуации.

Не обязательно, что Гагарина хотели убить. Достаточно было напугать, свалить в штопор и положить в госпиталь на медобследование после чрезвычайной ситуации. Вариантов могло быть много. На ассамблею он мог бы и не успеть.

Как бы там ни было. Гагарин на сессию ООН не поехал. Руководители многих ведомств вздохнули свободно.

И все же. На мой взгляд, ближе всего к истине выводы после многолетнего расследования этой катастрофы Кузнецова Игоря Ивановича, полковника, много лет занимавшегося расследованием авиационных аварий катастроф.

Суть его версии состоит в том, что после последнего сеанса связи Серегин и Гагарин выполнили резкое пикирование с высоты 4200 метров до 2000 метров. Это маневр они выполнили, так как обнаружили незначительную разгерметизацию кабины по приборам. Вентиляционный кран в кабине Гагарина был приоткрыт. Инструкция в таких случаях требует от летчиков скорейшего снижения.

Скорость снижения была 145 метров в секунду, при допустимой – 50 метров в секунду. Приборов для контроля скорости снижения не было. Все по ощущениям.

Летчики потеряли сознание, а самолет после 2000 метров продолжал пикирование. Об этом говорит положение ног Серегина до момента касания с землей.

Почему кран был приоткрыт это уже другой вопрос. Мог остаться приоткрытым после предыдущего полета. А мог…вариантов снова много.

Только новое квалифицированное расследование той катастрофы может поставить все точки после вопросов. Остается только надеяться на то, что те, кто вправе принимать такие решения, смогут его принять.

А с Гагарина и Серегина снимут аргументировано обвинения в том, что они не справились с управлением самолета.

Так уж получается, что оба – и С. П. Королев и Ю. Гагарин предчувствовали, чем закончится их жизненный путь. А может быть знали?!

Я сам был членом КПСС, верил партии и скажу так. Для простого человека в те времена были открыты все пути – до получения высшего образования или хорошей профессиональной подготовки. Было бы желание и собственная работоспособность. До среднего уровня мог дорасти каждый. А вот дальше все зависело от уровня внешней поддержки и гибкости внутреннего мышления, способности к компромиссам. Такую поддержку могли дать семья \опыт предков и их связи\, новые покровители, которых надо было искать еще на стадии учебы. За поддержку требовалось платить преданностью.

Не будем говорить о гениях, хотя и их путь к успеху во многом определяется окружением, в котором они росли и воспитывались, поддержкой на разных этапах становления. Но гениев не так много. Остальные простые люди и их жизненный путь уже на 100 % зависит от их умения ориентироваться и адекватно приспосабливаться к изменяющимся условиям жизни

Эту науку каждый осваивает самостоятельно. С разной степенью успеха.

Г. Титова могли отчислить из училища летчиков за вспыльчивость и прямолинейность в отстаивании своего мнения. Карьеру ему спас капитан Коротков, отстояв будущего космонавта. Хотя потом он сам сказал Титову: «Ты осел Титов, и если…». Титов принял и понял науку. Но не сразу.

ВТОРОЙ РАЗ Титов погорел со своим характером во время своего космического полета – честно докладывал о своем плохом самочувствии, чем вызвал недовольство Главного конструктора. Отношения на долгие годы испортились, хотя внешне все выглядело пристойно. Титов не стремился ни в какую команду, не получал званий и должностей, пока не решил резко изменить свою жизнь. Он поступил в академию Генштаба, и только после этого стал генерал-полковником на высокой должности.

На своем жизненном пути каждый человек сам делает выбор. Иногда и не один раз. И Королев, и Гагарин, и Титов решали свои вопросы самостоятельно. Правильно или нет – у каждого человека может быть свое мнение на этот счет.

Жизнь продолжается, а Человечество развивается. Путь этого развития, как и у каждого человека в отдельности, может быть прямым или замысловатым. Но в любом варианте это путь вперед. Назад пути нет. Сзади дорога обрывается в пропасть. И самое главное на этом пути – ВЕРА! Вера в то, что мы идем правильной дорогой. С ошибками, преодолевая преграды, не всегда принимая верные решения. Но вперед! А когда уж совсем не в моготу – с божьей помощью, но снова поднимаемся и идем вперед. Мы должны увидеть, что ждет нас там – за горизонтом. И да поможет нам БОГ!

О ЗАВОЕВАНИИ ЛУНЫ

Подводя итоги десятилетия, нельзя не сказать более подробно и о Лунной программе нашей страны, которая долгое время была окутана самой большой тайной.

Американцы знали о ней в подробностях. Учтя свои предыдущие ошибки, они на сей раз сделали все, чтобы не пропустить нас вперед. И им это удалось в полной мере.

О полете на Луну мечтал еще С. П. Королев. Впрочем, так же, как и В. Н. Челомей. Но ближе к успеху был, пожалуй, Челомей. Только его не пустили на лунную дорогу. Разве чуть приоткрыли перед ним ворота, использовав для будущих космических полетов к Луне все тот же ракетоноситель «Протон» с дополнительным разгонным блоком.

Что представлял собой наш лунный корабль? Тот же «Союз», но с добавленным шаром. Он предназначался только для облета Луны. Далее нужно было, что то придумывать. Но не успели. Мечтали хотя бы в облете Луны опередить американцев. Тогда и их первая высадка человека на Луну не выглядела бы столь внушительно. Можно было бы говорить о нормальном соревновании в вопросах освоения космоса.

Американцы это понимали. И соревнование развернулось по-настоящему. Только США шли к цели, практически не ограничивая себя в средствах. А наша программа изначально зависела от «успехов американцев». От этого зависели и денежные вливания в программу, которых было чрезвычайно мало.

Теоретическая подготовка космонавтов по лунной программе началась еще в 1965 году, а уже в январе 1967 года была отобрана первая группа для непосредственной подготовки к облету Луны. В разное время в нее входили: А. Леонов, П. Попович, П. Беляев, Б. Волынов, А. Воронов, Ю. Артюхин, Г. Добровольский, П. Климук, О. Макаров, Н. Рукавишников, Г. Гречко, В. Севастьянов, В. Волошин, В. Ершов, В. Быковский, Е. Хрунов.

Люди работали дружно, энергично, но с переменным успехом. Опять же в зависимости от результатов очередного испытания корабля в автоматическом режиме. И от успехов американцев.

Негативные плоды такого соревнования начали проявляться уже к началу 1967 года. Чтобы убедиться в этом, достаточно проследить за хронологией событий.

27 января 1967 года трое американцев сгорели на стартовой площадке в космическом корабле «Аполлон-1». Атмосфера в корабле была чисто кислородной, что обусловило повышенную пожарную опасность. Но такое решение упрощало многие разработки, а, следовательно, и сокращало сроки.

Через два месяца в апреле 1967 года, завершая первый полет на космическом корабле «Союз», погиб наш В. Комаров. Весь комплекс «Союза» не был полностью отработан. Что-то отработали по программе «Союз», что-то по лунной программе.

8 марта и 8 апреля было сделано две попытки испытать ракетоноситель «Протон» с разгонным блоком, для определения возможности вывода корабля на лунную орбиту. Первая попытка прошла неудачно. Вместо разгона, из-за перепутывания проводов, получилось торможение. Вторая попытка прошла успешно. Она и стала окончательным доводом к решению на полет В. Комарова.

Уже после гибели В. Комарова к делу подошли более серьезно. Хотя руководство страны так и не решило, какая программа приоритетнее-пилотируемые полеты вокруг Земли или облет Луны, а после разработки носителя «Н1» и посадки на Луну. Работы и испытания шли параллельно по обеим программам. Силы распылялись.

Сначала в сентябре была сделана попытка осуществить автоматический полет лунного корабля по полной программе. Но через несколько секунд после старта ракета упала – в магистраль топлива попала резиновая заглушка.

В октябре два беспилотных «Союза» отработали стыковку на орбите в автоматическом режиме и совершили посадку на Земле.

В ноябре делается новая попытка полета к Луне в автоматическом режиме, и вновь неудача. Отказала вторая ступень ракетоносителя. Но на этот раз хотя бы успешно сработала система аварийного спасения. Однако отказали двигатели мягкой посадки спускаемого аппарата. При посадке удар был настолько сильным, что выдавило стекло иллюминатора. Космонавты воочию увидели, что может их ждать в случае неудачной посадки.

В том же ноябре 1967 года свою попытку осуществили американцы. За полтора года они с успехом отработали методику стыковки космических кораблей, что было очень важно для обеспечения посадки на Луну и возвращения. Теперь они запустили основной блок «Аполлон-4» и в автоматическом режиме с помощью разгонного блока отправили его на орбиту вокруг Луны. Развивая успех, американцы в январе 1968 года запустили новый корабль на околоземную орбиту и испытали уже лунную кабину.

3 марта 1968 года в облет Луны отправили свой корабль и мы. Управляемого спуска при возвращении, правда, не получилось. Корабль по баллистической кривой приводнился в Гвинейском заливе. Полет обозвали «Зонд-4».

Космонавты П. Попович и В. Севастьянов во время этого полета 6 суток находились в изолированном помещении Евпаторийского ЦУПа, и вели переговоры через ретранслятор «Зонда-4». Американцы поначалу даже решили, что полет пилотируемый. Но потом разобрались и успокоились. А космонавты получили первый, хоть и тренировочный, опыт работы на лунной трассе.

Мы торопимся, и в апреле снова отправляем к Луне корабль в автоматическом режиме. И снова уже на старте срабатывает система аварийного спасения.

Зато у нас новая удача в программе орбитальный полетов кораблей «Союз».

Два новых беспилотных корабля после успешного старта совершили стыковку и приземлились.

Тут же и американцы отправили в облет Луны второй беспилотный корабль. Возвращаемый аппарат успешно приводнился в океане. Успех окрылил их, и они отказались от третьего подобного пуска.

Мы делаем новую лунную попытку в июне. И вновь неудача. Ракета взорвалась на старте. Но разве можно отступать? Новая попытка в сентябре. И вот он успех. Правда, снова вместо управляемого спуска получился баллистический, но зато все остальное по полной программе. Официально объявлено, что программа «Зонд» успешно отрабатывает элементы пилотируемого космического корабля для полетов к Луне. Казалось бы все. Еще один беспилотный пуск по полной программе к Луне и можно посылать человека.

Американцы не торопятся. Сначала запускают в октябре корабль «Аполлон-7» уже с экипажем для отработки элементов корабля и получения навыков космонавтами. Успешно. Теперь им остался только пилотируемый полет к Луне.

Мы снова торопимся. В ноябре в полет отправляется «Зонд-6» в автоматическом режиме по полной программе облета Луны и возвращения. И все было нормально до высоты 5километров при возвращении. Высотомер выдал команду на отстрел парашютной системы, как будто бы касание с Землей уже произошло. Спускаемый аппарат при приземлении сплющился.

К этому времени три экипажа наших космонавтов завершили свою подготовку и внимательно следили за результатами автоматического полета. Они понимали, что сейчас все решают уже не годы и месяцы, а дни. Они пишут коллективное письмо в Политбюро ЦК КПСС с просьбой разрешить им лететь к Луне немедленно, невзирая на аварию. Они обосновывали свое решение тем, что присутствие человека значительно повысит надежность полета и поможет избежать многих опасных ситуаций. В первых числах декабря 1968 года космонавты вылетели на космодром, и неделю ждали там решения на пуск. Но никто не решился взять ответственность на себя.

Американцы ответили просто. Запустили 21 декабря 1968 года корабль «Аполлон-8» с экипажем, который совершил 10 оборотов вокруг Луны и успешно возвратился. Борьба за первенство в облете Луны закончилась.

В июле 1969 года американцы высадили на Луну человека, которым стал Нил Армстронг.

Казалось бы все. Можно остановиться и разобраться в сложившейся ситуации. Но нет. Наши ученые и конструкторы по инерции продолжали дорабатывать то, что не успели. Успешно запустили «Зонд-7» по полной программе. И уже все сожалели о том, что этот пуск не состоялся по пилотируемой программе. На апрель 1970 года назначается пилотируемый пуск.

Геннадий Семенихин выпускает книгу «Космонавты живут на земле», в которой угадывается главный кандидат на полет А. Леонов.

Но контрольный пуск очередного «Зонда» в январе снова неудачен, и полет человека к Луне снова откладывается.

Снова контрольный пуск в октябре. Все нормально. Но высшее руководство страны уже приняло окончательное решение – лунная пилотируемая программа завершилась. Основными стали пилотируемые космические полеты вокруг Земли, а затем и по программе пилотируемых орбитальных станций.

Американцы тоже встали перед выбором – продолжать ли пилотируемые полеты на Луну? Гонять туда космические корабли, подвергать опасности экипажи астронавтов ради 2–3 десятков килограммов камней было накладно даже для США. А разработать действительно значимую научную программу исследования Луны не получалось.

Поэтому число запланированных полетов на Луну было сначала сокращено, а затем Лунная программа вообще была закрыта. Предстояло решить, что делать с оставшимися кораблями.

Так стали появляться планы и американской орбитальной станции, и предложения о совместном полете с советскими космонавтами, и предложения другим странам слетать их представителям в космос на американских космических кораблях.

Из этих предложений и стала вырисовываться перспектива космических полетов следующего десятилетия.

ЕЩЕ РАЗ О ПОЛЕТЕ ЖЕНЩИНЫ В КОСМОС

Сразу скажу. Вопрос о необходимости полетов женщин в космос, как в С.С.С.Р., так и сейчас в России, был и остается спорен. Политика, престиж, борьба за равноправие, во что бы то ни стало, эмансипация. Здесь все перемешано.

Эти обстоятельства наложили свой отпечаток и на подготовку, и на осуществление первого космического полета женщины Валентины Терешковой. Ведь никто не собирался набирать в отряд космонавтов женщин. Полетов планировалось мало, а кандидатов мужчин было достаточно много. Но США уже к первому полету Ю. Гагарина отобрали 12 женщин для подготовки к космическому полету. Мы не могли упустить престижное первенство в таком вопросе. Правда опытных летчиц не нашли, а может быть и не искали. Скорее всего, учитывая опыт полета Ю. Гагарина, искали беспрекословную исполнительницу воли партийного руководства. Потом уже учитывали здоровье, способности и возможности. Среди отобранных инженер и педагог, техник и ткачиха. Для самого же полета была отобрана та, у которой было самое пролетарское происхождение и наибольший опыт общения с большими молодежными коллективами. Руководителям страны скорее нужна была пламенный публичный оратор, чем специалист, в какой либо отрасли техники. И Терешкова полностью оправдала их надежды.

Сам полет Терешкова выполнила не полностью. После посадки следов рвотных масс было много в возвращаемом аппарате. Она почти ничего не ела. Чтобы скрыть это обстоятельство, она успела, до появления спасателей, раздать тубы с питанием набежавшим зрителям. Она не выполнила всего комплекса движений головой и телом, не сообщила об этом на Землю. Она была научена горьким опытом Г. Титова, который честно сообщал о своем самочувствии, дав повод медика настоять на его досрочной посадке. Терешкова не справилась и с ручной ориентацией корабля. Но она терпела и дотерпела до конца.

С. П. Королев был очень недоволен результатами полета и заявил, что больше женщин в космос не пошлет.

Вскоре после полета Терешкова отпраздновала свадьбу с Николаевым, а потом родила и дочь. Пресса много писала о том, что этот эксперимент был поставлен специально. Но я думаю, что это не так. Лично с Терешковой я не знаком, но просмотрел практически все видео и киноматериалы Центра подготовки космонавтов за период подготовки Терешковой к полету. Везде Николаев был рядом с Терешковой. И видно было, что это не были чисто служебные отношения. Эксперимент поставила сама жизнь. К сожалению, брак распался. И тому тоже были обычные житейские причины. Уж слишком они были разные люди. Властная до жесткости, вся в общественной работе, Валентина. И спокойный, неторопливый, стремящийся к тихой спокойной жизни, Николаев.

К тому же, второй полет сильно подорвал здоровье Николаева, к которым прибавились проблемы со здоровьем дочери. Дочь выздоровела, а семья распалась.

Однако, с политической точки зрения, выбор В. Терешковой оказался столь же удачным, как и в случае с Гагариным. Она достойно представляла страну на мировом уровне, одинаково успешно покоряя своим обаянием и простых людей и королев.

После полета Терешковой вдруг выяснилось, что никто не знает, чем же будут заниматься женщины в будущих полетах. Тем более что американцы, «проиграв женское первенство», решили притормозить женские полеты. И два десятилетия этот вопрос для них был закрыт.

Однако Каманин предложил Королеву две интересные программы. Уяснив их смысл, Королев улыбнулся: «Надо же, старая мышь что придумал!»

Судя по дневникам Н. Каманина, предложения состояли в следующем. Во второй полет отправить женский экипаж с выходом женщины в открытый космос. В третьем полете экипаж должен был быть смешанным. Двое мужчин и одна женщина. Главная цель – исследования взаимоотношений мужчины и женщины в космосе и зарождения будущей жизни. Об этом говорит тот факт, что в полете планировалось использовать установку с искусственной гравитацией.

По многим причинам эти полеты так и не состоялись, а американцы использовали установку с искусственной гравитацией в 1984 году во время полета Джудит Резник и Роберта Маллэйна. Положительных результатов не получилось, и подобные эксперименты были прекращены. Хотя семейный экипаж в космос американцы все же отправляли.

Американский журналист Джеймс Оберг писал о попытке зарождения жизни в космосе. Астронавты на орбите получали искусственным образом эакулят – выделяли сперматозоиды, замораживали, а потом их имплантировали женам астронавтов. И снова без положительных результатов.

Попытки провести подобный эксперимент в нашей стране делались. Радио России в мае 1992 года выдало в эфир целую передачу с Ириной и Андреем Филиповыми. Сотрудники отдела науки «Литературной газеты» согласны были зачать ребенка в космосе. Даже при условии трансляции этого процесса на весь мир с орбиты. Но снова дальше разговоров дело не пошло. Требуемых спонсоров на такое дело не нашлось.

Вообще о таких экспериментах не сообщается. Но, есть они или нет, пусть решит каждый для себя, исходя из жизненного опыта, уровня знаний и желания.

Впервые после долгого перерыва в С.С.С.Р. о полете в космос женщины вдруг снова заговорили в 1980 году. Почему? Да просто. Американцы вновь объявили о серьезной подготовке к полету женщин на своем космическом корабле. В основном они должны были летать в космос как специалисты по операциям на орбите. Но нашлись и такие, которые смогли пройти полный цикл отбора и как летчицы. В дальнейшем у американцев в космос слетала даже женщина-командир экипажа космического корабля «Шатлл».

В том же 1980 году Центр подготовки космонавтов был взбудоражен известием о том, что в первую пятерку французских кандидатов на полет вошла женщина. Это порождало массу этических проблем: скафандры не были рассчитаны на женщин, нужно было бы вводить дополнительные структуры для обслуживания женщин. Но неожиданно решение этих вопросов получило отсрочку. Француженка во время прыжков с парашютом сломала ногу, и временно выбыла из числа кандидатов.

Все вздохнули облегченно. Но не надолго. Проблемы пришлось решать. Уже в том же 1980 году руководство страны решило идти в ногу со временем и не уступать американцам. Наша женщина должна была первой выйти в открытый космос, первой слетать дважды. И Светлана Савицкая в 1982 и в 1984 годах успешно выполнила эти задачи.

После ее полета снова возник вопрос о полете женского экипажа. Но Пронина к этому времени уже ушла из отряда, Катя Иванова и Елена Доброквашина готовились, но поддержать Савицкую на должном уровне подготовки не могли. Дублирующий экипаж так собрать и не смогли. В конце концов, программа закрылась, как за нее ни боролась Светлана Савицкая. Она первая поняла складывающуюся ситуацию и вскоре прекратила тренировки. К тому же она готовилась стать матерью. Так что на активные политические игры у нее уже не оставалось ни сил, ни желания. Сын у нее родился в 1986 году и это тоже впервые в мире у женщины космонавтки после второго космического полета.

После рождения сына Савицкая вновь активно занялась вопросом подготовки к длительному космическому полету женщины. Делала для этого очень много, но всегда у нее на пути вставал, тогда же заместитель Генерального Конструктора НПО «Энергия», известный космонавт В. Рюмин. Ну не хотел он отправлять женщин в длительный космический полет. Не считал целесообразным.

Однако в жизни не все так просто. В 1985 году Рюмин женился на молодой сотруднице фирмы Елене Кондаковой. В 1986 году у них родилась дочь. А вскоре у молодой жены появилось непреодолимое желание слетать в космос. И муж изменил свое мнение. Теперь уже он доказывал везде необходимость длительного космического полета женщины.

В 1989 году Кондакова проходит медицинский отбор, зачисляется в отряд космонавтов. А в 1994 году она совершает длительный космический полет в 169 суток. Цель полета – изучение особенностей протекания физиологических процессов у женщины при длительном космическом полете. И почти никакой информации о проводимых конкретных медицинских исследованиях.

В мае 1997 года Е. Кондакова совершила второй космический полет. Теперь уже на американском Шаттле «Атлантис». Другим женщина в России пока не повезло.

Итого, до 2011 года всего три россиянки против более 50-ти американок, которые побывали в космосе.

Сейчас в отряде вроде числится Елена Серова, жена космонавта Марка Серова из отряда НПО «Энергия».

На начало 2011 года я знаю фамилии 20-ти женщин нашей страны, которые прошли сито медицинского отбора и готовились к космически полетам: ВАЛЕНТИНА ТЕРЕШКОВА, ИРИНА СОЛОВЬЕВА, ВАЛЕНТИНА ПОНОМАРЕВА, ТАТЬЯНА ПИЦХЕЛАУРИ, ЖАННА ЕРКИНА, СВЕТЛАНА САВИЦКАЯ, ИРИНА ПРОНИНА, ЕКАТЕРИНА ИВАНОВА, ГАЛИНА АМЕЛЬКИНА, ЕЛЕНА ДОБРОКВАШИНА, НАТАЛЬЯ КУЛЕШОВА, ИРИНА ЛАТЫШЕВА, ЛАРИСА ПОЖАРСКАЯ, ТАМАРА ЗАХАРОВА, ЕЛЕНА КОНДАКОВА, НАДЕЖДА КУЖЕЛЬНАЯ, СВЕТЛАНА ОМЕЛЬЧЕНКО, НАТАЛЬЯ ГРОМУШКИНА, ОЛЬГА КАБО, ЕЛЕНА СЕРОВА.

О ПЕРВОМ ОТРЯДЕ

В октябре 1969 года в космос слетали последние космонавты из первого отряда – Георгий Шонин и Виктор Горбатко.

Первый отряд космонавтов насчитывал 20 человек. 12 человек слетали в космос. 1 человек В. Бондаренко скончался в госпитале от ожогового шока. Еще 7 человек были отчислены из отряда по разным причинам.

Варламов был отчислен одним из первых по причине травмы шейного позвонка после ныряния в лесное озеро. После лечения он остался в ЦПК и даже стал хорошим инструктором. Но, наверное, очень трудно было ему видеть, как идут к славе его товарищи, как получают почести и награды. Ему же оставалось быть у них безвестным подручным. Он стал злоупотреблять алкоголем и умер достаточно молодым.

Через месяц после Варламова из отряда был отчислен Карташов по медицинским показателям. После вращений на центрифуге у него стали появляться точечные кровоизлияния. По нынешним временам он бы успешно слетал в космос. Карташов стал летчиком-испытателем.

Через год, в марте 1962 года был отчислен из отряда Марс Рафиков. Вместе с Аникеевым он посетил московский ресторан, а потом подрался с военным патрулем. Аникеев отделался выговором. Но урок не пошел ему впрок.

В марте следующего года Нелюбов, Филатьев и Аникеев вновь посещают ресторан. На выходе их останавливает патруль. Они могли остаться в отряде, но Нелюбов не захотел извиняться перед «каким-то старшим лейтенантом».

Все трое были отчислены из отряда за нарушение режима.

Г. Нелюбов, пожалуй, один из лучших первого набора по способностям, был в первой шестерке кандидатов на первый полет. Но первым в полет он не попал, хотя и был вторым дублером Гагарина. Затем по причине строптивого характера он был отодвинут в очереди на полет один раз, потом второй. И закончилось все отчислением.

Сейчас трудно разобраться была ли то пьянка или обыкновенный день рождения в ресторане. Скорее всего, это был один из примеров воспитательной работы, который должен был доказать, что требования ко всем космонавтам в отряде равны. А может быть, это отчисление было предостережением тем, кто уже побывал в космосе, почувствовал вседозволенность, и нужно было их предупредить о необходимости соблюдать определенные правила и нормы.

Аникеев и Филатьев нашли свое место в обыкновенной жизни, хотя больших высот и не достигли.

Нелюбов не вынес груза утраченной славы. Его отправили служить на Дальний восток. Он стал пить и в состоянии алкогольного опьянения упал между колесами поезда дальнего следования. Так гласят милицейские протоколы.

Последним, уже в 1969 году, из отряда ушел Дмитрий Заикин, который на собственном опыте познал, что такое многолетние изнуряющие тренировки и в конечном итоге – крушение мечты. Более 9 лет он работал вместе со всеми, но в космос так и не слетал. Далее служил инженером, готовя своих коллег к полету.

Из двенадцати космонавтов первого набора, побывавших в космосе, в дальнейшем погибли В. Комаров на космическом корабле «Союз – 1» и Ю. Гагарин, разбившийся во время тренировочного полета на самолете. Умер П. Беляев после операции по поводу язвы желудка, полученной, по мнению специалистов как результат сильнейшего стрессового напряжения во время своего полета.

До 50-летия полета Юрия Гагарина в 2011 году не дожили генералы Г. Титов, А. Николаев, П. Попович, Г. Шонин и полковник Е. Хрунов. Ушли в запас в звании генералов А. Леонов и В. Горбатко. Б. Волынов с В. Быковским остались полковниками. Исключительно, как я понимаю, в силу своих неуживчивых характеров. Ведь способности у космонавтов первого набора были практически одинаковыми.

141070

Г. КОРОЛЕВ

Обл. МОСКОВСКАЯ

ВЫСОКОВОЛЬТНЫЙ ТУПИК, дом 9

Телефоны:

\495\ 519-59-50

8-915-195-41-62

Оглавление

1960 ГОД

1961 ГОД

1962 ГОД

1963 ГОД

1964 ГОД

1965 ГОД

1966 ГОД

1967 ГОД

1968 ГОД

1969 ГОД

РАЗМЫШЛЕНИЯ НА ТЕМУ

  С. П. КОРОЛЕВ и Ю. А. ГАГАРИН – СХОЖИЕ СУДЬБЫ

  О ЗАВОЕВАНИИ ЛУНЫ

  ЕЩЕ РАЗ О ПОЛЕТЕ ЖЕНЩИНЫ В КОСМОС

  О ПЕРВОМ ОТРЯДЕ X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?