«Интернационалисты. Трудящиеся зарубежных стран - участники борьбы за власть советов.Том 1»

Untitled

Интернационалисты

ТРУДЯЩИЕСЯ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН —

УЧАСТНИКИ БОРЬБЫ ЗА ВЛАСТЬ СОВЕТОВ

★

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА» Москва 1967

л.

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ: А. Я. МАНУСЕВИЧ (отв. ред.) М. А. БИРМАН, А. X. КЛЕВАНСКИЙ И. А. ХРЕНОВ

1—6—3

75—1967-И

ВВЕДЕНИЕ

Интернационалисты. ..

В годы борьбы за утверждение Советской власти это слово на­ряду со своим обычным политическим значением приобрело и более узкий смысл. На страницах большевистской печати, в речах большевистских ораторов, среди бойцов Красной Армии интер­националистами звали тех товарищей по борьбе, кто, хотя ро­дился и вырос за рубежами России,"но, оказавшись на ее земле, не остался в стороне от разворачивавшихся всемирно-историче­ских событий; тех, кого правильно понятая общность классовых интересов, готовность к 'служению высоким идеалам мира, сво­боды, демократии, социализма побудили занять место в рядах российского революционного пролетариата и вместе с ним от­стаивать и укреплять дело Великой Октябрьской социалистиче­ской революции.

Интернационалисты.

Они вышли из разноплеменной многомиллионной массы, кото­рую обстоятельства первой мировой войны привели на полыхав­шую огнем революции землю России. Они говорили на разных языках, различны были исторические судьбы их народов, у них были разные привычки и традиции, они принадлежали к различ­ным социальным слоям и политическим течениям.

Одни из них переступили границы России в составе армий враждебной империалистической коалиции; другие — в рядах войск интервентов; третьи искали в глубине страны спасения от бедствий войны; четвертые пришли, чтобы продать свой труд... Военнопленные, эмигранты, беженцы, отходники — таковы были основные категории огромной, примерно 5-миллионной, массы выходцев из зарубежных стран. Несмотря на языковые, психологические, религиозные, политические барьеры, в большей

5

или меньшей степени отделявшие их от народных масс России, от ее рабочего класса и трудящегося крестьянства, несмотря на раз­личия в правовом и политическом положении, всепобеждающие идеи пролетарской революции проникали в среду всех временных групп населения страны. Оказавшись в сфере непосредственного влияния великого учения марксизма-ленинизма, в обстановке ожесточенной борьбы российского пролетариата против социаль­ного и национального гнета, против царизма, помещиков и капи­талистов, многие выходцы из-за рубежа пополнили собой поли­тическую армию революции.

Политическая армия социалистической революции в России сложилась в результате целеустремленной деятельности больше­вистской партии, благодаря ее политической зрелости, изумитель­ной организаторской и идейно-политической работе. Большевикам удалось поднять и сплотить рабочий класс и слить с его мощным и организованным революционным движением потоки крестьян­ского и национально-освободительного движения. Вот эту-то поли­тическую армию, поднявшуюся против старого мира, пополняли собой передовые круги оказавшихся в России трудящихся других стран.

Подобно тому, как на заре рабочего движения первая, недол­гая и непрочная диктатура пролетариата — Парижская Коммуна 1871 г. привлекла под свои знамена сынов и дочерей многих наро­дов — поляков и итальянцев, венгров и немцев, русских и австрий­цев, Октябрьская революция многих своих иностранных свиде­телей и очевидцев сделала активными участниками великих исто­рических событий. Подобно тому как гордостью революционного движения многих стран является то, что оно дало своих героев :Коммуне Парижа, международное рабочее и коммунистическое движение по праву гордится тем, что к великому подвигу проле­тариев Петрограда и Москвы, Урала и Донецкого бассейна, Ук­раины и Сибири, утверждавших Советскую власть и положивших начало новой эпохе всемирной истории, оказались причастны уже не одиночки, а сравнительно многочисленные группы поляков и финнов, венгров, чехов и словаков, югославян и румын, австрий­цев и немцев, французов и итальянцев, китайцев и корейцев и многих других народов.

Для победы Октябрьской революции над ее внутренними и внешними врагами немалое значение имело то обстоятельство, что ввиду полного соответствия коренным интересам всех трудя­щихся и эксплуатируемых, ввиду действенной силы своих лозун­гов и грандиозности масштабов она вызвала мощное движение пролетарской солидарности, охватившее все части света. Это дви­жение пролетарской солидарности не только в существенной мере сковало силы империализма, но и помогло тому, что немало ино­странцев стремились действенно . помочь революции, вступив в число ее вооруженных защитников и бойцов.

6

Когда 15 января 1918 г. В. Й. Ленин получил из Амстердама письмо от голландца Беренда Лютераана с просьбой зачислить его в Красную гвардию России и прислать ему денег на поездку в Страну Советов, он в тот же день написал Н. И. Подвойскому и Н. В. Крыленко о необходимости «по принципиальным моти­вам» удовлетворить просьбу Б. ЛютераанаИменно высоко принципиальные мотивы определяли отношение большевиков к интернационалистскому движению, движению братьев по классу, становившихся в ряды борцов за социализм на земле первого пролетарского государства.

Руководствуясь этими принципиальными мотивами, В. И. Ле­нин в первом же партийном документе, написанном после начала мировой войны, — «Задачи революционной социал-демократии в европейской войне» — в качестве задачи первостепенной важ­ности выдвинул пропаганду на всех языках социалистической революции2. Находясь еще в глубоком подполье и руководствуясь ленинскими указаниями, идеями пролетарского интернациона­лизма, большевики сразу же после того, как война забросила в глубь России первые большие группы беженцев, военнопленных, отходников, начали большую и трудную работу по их политиче­скому просвещению, стремились сблизить и сплотить их с трудя­щимися массами страны. В одних случаях, когда дело касалось, например, польских или финских трудящихся, это сближение облегчалось традициями длительной совместной борьбы против общих врагов, деятельностью политических групп и организаций, издавна связанных с большевиками; в других случаях такие связи затруднялись разнообразными политическими, языковыми и на­циональными преградами. Приобщение временных контингентов трудового населения страны к борьбе рабочих и крестьян России проходило в ожесточенной борьбе против буржуазных, национа­листических, религиозных, реформистских влияний и взглядов. . Несмотря на преследования, препятствия и помехи, больше­вики систематически и постоянно несли свои идеи в среду зару­бежных трудящихся.

Уже в первом «Письме из далека», написанном 7 (20) марта 1917 г., через, несколько дней после низвержения самодержавия, В. И. Ленин указывал, что пролетариат России имеет двух союз­ников: во-первых, полупролетарское и мелкокрестьянское насе­ление, во-вторых, «союзник русского пролетариата есть проле­тариат всех воюющих и всех вообще стран...» 3

Тогда же, в марте 1917 г., Ленин написал обращение «Това­рищам, томящимся в плену», выпущенное отдельной листовкой. Предназначенное для русских военнопленных, находившихся

1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 50, стр. 31—32.

2 В, И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 26, стр. 6.

3 В. И. Л е н и н. Полн. собр.. соч., т. 31, стр. 22.

I

,. 7

в Германии и Австро-Венгрии, это обращение по всему своему духу относилось не только к тем, кому оно было непосредственно адресовано, но и к находившимся в русском плену. «Вы, томя­щиеся в плену, — писал В. И. Ленин, — не можете остаться без­участны. Вы должны быть готовы и к тому, что и на вашу долю, быть может, уж скоро выпадет важная задача... Завоевавши республику, рабочие России соединятся с рабочими всех других стран и смело поведут все человечество к социализму...» 4

В новых условиях, созданных - победой Февральской бур­жуазно-демократической революции, большевики еще энергичнее, чем прежде, стремились объединить рабочих и других трудя­щихся зарубежных стран, находившихся в России, и повести и их на борьбу за победу социалистической революции.

В своей работе среди трудящихся из-за рубежа после победы Великой Октябрьской социалистической революции большевики видели не только путь к умножению числа непосредственных защитников революции, но и способ оказания помощи междуна­родному пролетариату, мировой революции.

В. И. Ленин был твердо убежден,что не только действия, специально обращенные к временному населению, но и вся дея­тельность Советской власти оказывают огромное революционизи­рующее влияние на широкие 'массы находившихся в России ино­странцев. Борясь за окончание войны, он, в частности, указывал, что, «заключая мир, мы можем сразу обменяться военноплен­ными, и этим самым мы в Германию перебросим громадную массу людей, видевших нашу революцию на практике; обученные ею, они легче смогут работать над пробуждением ее в Герма­нии» 5.

Если В. И. Ленин уже 19 января (1 февраля) 1918 г. ожидал столь многого от еще сравнительно краткосрочного «обучения» в огне революции, то не может быть сомнения, что в целом ин­тернационалистское движение находившихся в Советской респуб­лике трудящихся из-за рубежа могло стать и действительно стало для них величайшей революционной школой. Даже в самом факте возвращения огромных масс иностранных трудящихся из рево­люционной России в свои родные страны В. И. Ленин видел мощный ускоритель революционного двр1жения. Они, говорил Ленин, имей в виду «возвращенцев» из Советской России, «пере­двинувшись в Венгрию, в Германию, в Австрию, создали то, что бациллы большевизма захватили эти страны целиком» 6.

Господствующие классы зарубежных стран вскоре поняли, что в своей значительной массе возвращающиеся из Советской Рос­сии становятся глашатаями идей и опыта, усвоенных в россий­ской революционной школе.

4 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 31, стр. 65—66; 8 В. И. Л е н и н. Полнчсобр. соч., т. 35, стр. 318—319. 6 В. И. Л е н и н. Поли. "собр. соч., т. 38, стр. 148.

8

Тем временем, все шире включаясь в строительство Советского государства и его оборону, движение интернационалистов подни­малось на новые, высшие ступени. Оно естественно и законо­мерно привело к образованию при РКП (б) ряда иностранных коммунистических групп. Создание этих групп В. И. Ленин в сде­ланном им 18 марта 1919 г. отчетном докладе Центрального Комитета VIII съезду партии оценил «как одну из самых важных страниц деятельности Российской Коммунистической партии, как одной из ячеек Всемирной Коммунистической партии»1.

В недрах иностранных коммунистических групп РКП (б) зрели процессы, которые в сочетании с развитием событий в рабочем движении тех стран, откуда происходили и куда возвращались зарубежные интернационалисты, оказали благотворное влияние на формирование многих коммунистических партий. В укрепле­нии в международном рабочем движении партий или групп, соли­дарных с большевиками, Ленин видел результаты по внешности невидной и краткой работы иностранных групп РКП (б) 8.

Таким образом, выполняя свой долг по отношению к Совет­ской революции, зарубежные интернационалисты, находившиеся в Советской республике, одновременно выступали и как подлин­ные революционеры-патриоты, готовые и способные принести на родину плоды своего идейно-политического и организационного «обучения» в горниле российской революции.

Не упуская из виду реальной перспективы революций в своих странах, зарубежные интернационалисты первой своей задачей считали защиту Советской власти. Повинуясь зову пролетарской солидарности, действуя в соответствии со своими жизненными классовыми интересами, следуя примеру своего коммунистиче­ского авангарда, многие иностранные трудящиеся из числа бе­женцев, отходников, военнопленных вступали в ряды Красной Армии. Интернационалисты составляли ядро ряда подразде­лений, частей я соединений Красной Армии. В составе Красной Армии действовали польские, финские, венгерские, немецкие, чехословацкие, югославянские, китайские, корейские, персидские, румынские, французские, итальянские, турецкие по основному своему составу добровольческие формирования, сражались крас­ноармейцы — болгары, афганцы, индусы и представители многих других народов мира.

Выступая на проводах из Москвы на фронт 1-го Революцион­ного полка Красной Варшавы, В. И. Ленин говорил, обращаясь к польским интернационалистам — солдатам революции: «Теперь осуществляется союз революционеров различных наций, о чем мечтали лучшие люди, настоящий союз рабочих, а не интелли­гентских мечтателей... Вам выпала великая честь с оружием

7 Там же. 6 Там же.

9

в руках защищать святые идеи и, борясь вместе с вчерашними врагами по фронту — германцами, австрийцами, мадьярами, на деле осуществлять интернациональное братство народов» 9.

Конечно, морально-политическое значение самоотверженной помощи, оказанной революции интернационалистами, намного превосходило значение того чисто боевого вклада, который они внесли в победу над внутренними и внешними врагами Совет­ской власти.

В. И. Ленин отмечал, что успехи советского народа в борьбе против интервентов были достигнуты «не одними победами на фронтах, а тем, что мы привлекли на свою сторону солдат воюю­щих с нами стран» 10. Для того чтобы облегчить и ускорить при­влечение на сторону революции солдат армий интервентов, Ленин призывал: «Ради бога, не жалейте денег на издания (на немец­ком! французском', итальянском, английском языках) и скорее, скорее»Помощь' интернационалистов в работе среди войск интервентов была также весьма ощутима.

Часть интернационалистов работала также в промышленности, на транспорте, в сельском хозяйстве. Они внесли свой вклад в развитие культуры, здравоохранения, науки молодого пролетар­ского государства.

Участие трудящихся из-за рубежа в Октябрьской революции и защите ее завоеваний от внутренних и внешних врагов, таким образом, во-первых, укрепляло моральный дух рабочих и кре­стьян России, наглядно свидетельствуя о солидарности междуна­родного пролетариата с делом Октября; во-вторых, содействовало победе на фронтах гражданской войны и борьбе с хозяйственной разрухой в тылу; в-третьих, облегчало революционное воздействие на войска интервентов; в-четвертых, весьма важным его послед­ствием, особенно давшим себя знать в связи с начавшимся в 1918 г. массовым возвращением зарубежных трудящихся в свои страны, явилось усиление революционного воздействия идей Октябрьской революции, идей марксизма-ленинизма и передача опыта русской революции рабочему классу и угнетенным наро­дам капиталистических и колониальных стран; в-пятых, оно спо­собствовало интернациональному воспитанию трудящихся, укреп­лению пролетарского интернационализма.

Деятельность, иностранных интернационалистов — участников Октябрьской революции и гражданской войны издавна привлекала внимание исследователей. Еще в годы гражданской войны пред­принимались попытки воссоздать и проанализировать отдельные стороны этой деятельности. Позднее стали появляться более об­стоятельные работы по истории интернационалистского движег

8 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 37, стр. 26.

10 Там же.

11 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 50, стр. 135, 10

ния. Однако с середины 30-х годов научно-исследовательская работа по изучению этой проблемы затормозилась.

После XX съезда КПСС, особенно в связи с приближением 40-летия Октябрьской революции, возрос интерес к изучению участия трудящихся из-за рубежа в борьбе за победу Советской власти в России. Выступления руководителей КПСС и братских коммунистических и рабочих партий в связи с празднованиями 40-летия революции, содержавшие высокие оценки действий ин­тернационалистов и значения интернационалистского движения для развития революционного процесса во всем мире, сущест­венно стимулировали изучение этой темы.

Вопросы истории интернационалистского движения заняли значительное место в работах состоявшегося в январе 1961 г. первого, всесоюзного координационного совещания славистов. Тогда же определилась роль Института славяноведения АН СССР как головной организации по изучению этой темы, проводимому в рамках Научного совета Академии наук СССР по комплексной проблеме «История Великой Октябрьской:социалистической рево­люции».

Сравнительно широкий круг вопросов истории интернациона­листского движения, исследованных за последние годы как в СССР, так и в зарубежных странах, создал условия, благо­приятствующие подготовке настоящего труда. Авторский коллек­тив предлагаемого читателю исследования по истории интерна­ционалистского движения в Советском государстве в 1917— 1920 гт. стремился избежать недостатков, выявившихся в работах предыдущего десятилетия. Среди этих недостатков обращали на себя внимание преувеличение роли и значения движения интерна­ционалистов в целом и отдельных его отрядов, изучение движения в отрыве от организующей и направляющей роли большевистской партии, игнорирование сложных внутренних процессов, происхо­дивших в недрах многомиллионного иностранного населения. Рос­сии, преувеличение политической сознательности, уровня разви­тия участников движения, невнимание к тому обстоятельству, что немалая часть выходцев из-за рубежа пополняла собой не силы революции, а силы контрреволюции. Между тем Централь­ная федерация иностранных групп при ЦК РКП (б) —один из руководящих органов интернационалистского движения — сама всходила из того, что «большинство интернационалистов не убе­жденные коммунисты, но только люди, увлеченные революцион­ным энтузиазмом.. .» 12

История интернационалистского движения привлекала внима­ние и буржуазных историков. В большинстве своем они варьиг руют одно из двух пропагандистских измышлений, пущенных

12 Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (далее-ЦПА НМЛ), ф. 17, оп. 9, д. 1, л. боб.

11

в оборот еще в 1918 г. организаторами антисоветской интервен­ции: одно из этих измышлений изображает интернационалистское движение как результат происков германского генерального штаба, рассчитывавшего о помощью вооруженных военнопленных использовать Советское государство в борьбе против антигерман­ской коалиции, а другое — выдает интернационалистское движе­ние за движение всякого рода деклассированных и безыдейных элементов, которые стали безвольным орудием «коварных» боль­шевиков. Хотя ни одно из этих измышлений не выдерживает даже тени научной критики, они все еще бытуют в работах буржуаз­ных фальсификаторов истории Октябрьской революции и между­народного рабочего движения.

Воссоздание подлинной истории развития интернационалист­ского движения призвано обогатить представление о международ­ном значении Октября, о силах, сплотившихся вокруг Советской власти и большевистской партии, показать во воем величин союз революционеров различных наций, торжество идей пролетарского интернационализма. «Интернациональная солидарность трудя­щихся, — отмечается в Тезисах ЦК КПСС, — прошла историче­скую проверку в огне, социалистической революции» 13.

Авторов работы вдохновляло благородство целей движения зарубежных революционеров-интернационалистов, находившихся в огненные 1917—1920 гг. на Советской земле. Авторский коллектив надеется, что это исследование, приуроченное к 50-ле-гию Великого Октября, будет рассматриваться как одно из свидетельств доброй памяти советских людей о боевом содру­жестве с ними многих тысяч зарубежных хштернационалистов, приобщившихся к великому делу защиты первого отечества тру­дящихся от его внутренних и внешних врагов.

Следует отметить, что сложность решаемой задачи и неравно­ценность источников, сохранивших сведения о деятельности разт личных групп интернационалистов, не позволили добиться при­мерно равного уровня и объема в освещении всех рассматривае­мых в работе сюжетов. Кроме того, сам профиль Института сла­вяноведения обусловил то обстоятельство, что участие трудя­щихся из стран зарубежного Востока в интернационалистском движении рассматривается лишь в ряде общих глав.

Стремление отразить общие процессы развития интернациона­листского движения, а также раскрыть его своеобразие — вог основная задача авторов. Особенности развития интернациона­листского движения, в связи со специфическими условиями классовой борьбы в отдельных районах Советского государства, рассматриваются в книге, посвященной интернационалистскому движению на юге и востоке Страны Советов, которая в настоящее

«50 лет Великой Октябрьской социалистической революции. Тезисы Цен­трального Комитета КПСС». М., 1967, стр. 11.

12

время готовится к печати. Эта книга тесно примыкает к настоя­щему изданию; в ней будет помещена библиография но рассмат­риваемой теме и относящаяся к обеим книгам. Узловые вопросы исследования истории интернационалистского движения были об­суждены на всесоюзной научной сессии, состоявшейся в ноябре 1965 г. в Одессе.

Работа выполнена широким кругом авторов: сотрудниками Института славяноведения АН СССР, ИМЛ при ЦК КПСС и ряда других научных учреждений и учебных заведений. Фамилии ав­торов указаны в оглавлении. В тексты 2-й, 5-й глав, 3-го раздела 16-й главы включены отдельные фрагменты, написанные членами редакционной коллегии, кроме того, во 2-й главе использованы сведения, любезно сообщенные В. В. Зелениным, М. М. Короне-ном, В. М. Рожко, Е. И. Сниваковским, а в 1-м разделе 15-й главы — А. X. Клевансиим и В. Р. Капыловым.

В книге широко использованы материалы, хранящиеся в Цен­тральном партийном архиве ИМЛ при ЦК КПСС, в Центральном государственном архиве Октябрьской революции, высших органов власти и государственного управления, в Центральном государ­ственном архиве Советской Армии и в ряде других центральных, партийных/республиканских и местных архивов и книгохрани­лищ СССР.

Значительное количество материалов было привлечено также из архивов и книгохранилищ ПНР, ЧССР, ВНР, НРБ и других стран. Руководству и сотрудникам этих архивов и библиотек ав­торы исследования и редакционная -коллегия приносят благодар­ность за помощь и содействие в работе.

Научно-вспомогательная работа при подготовке настоящего исследования, выявление ряда материалов и подбор многих иллю­страций проведены А. К. Стрижковой. Введение написано А. Я. Манусевичем.

Г Л ABA 1

ТРУДЯЩИЕСЯ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН В ЦАРСКОЙ РОССИИ В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ВОЙНЫ

(август 1914—февраль 1917 г.)

1. Военнопленные Центральных держав в царской России

Первая мировая война принесла неисчислимые бедствия трудя­щимся — болезни, голод, нищету, усиление эксплуатации, нацио­нального и политического гнета. Растянувшиеся на тысячи кило­метров фронты поглощали трудовое население воюющих держав, втягивая в кровавую мясорубку все новые контингенты мобили­зованных, а в далекие тылы непрерывным потоком двигались миллионы физически и морально искалеченных жертв войны — раненые, пленные, беженцы.

К сентябрю 1914 г. в русском плену оказалось свыше 100 тыс. солдат и офицеров Германии и Австро-Венгрии; на 1 (14) января 1915 г. пленных насчитывалось уже свыше 250 тыс. человек, а на 1 (14) января 1916 г. — около 1 млн. человек 1.

Учетом военнопленных в России занимался ряд ведомств — Центральный комитет о военнопленных Российского общества Красного Креста, Главное управление Генерального штаба (ГУГШ), штаб Московского военного округа и др. В советской исторической литературе, как правило, используется таблица «Движения численности военнопленных, взятых с начала войны до 1 сентября 1917 г.», составленная Генеральным штабом, в ко­торой общая численность военнопленных определена в 1961 331 че­ловек2. Между тем последний не считал эти данные окончатель­ными.

1 Центральный государственный архив Октябрьской революции, высших органов государственной власти и органов государственного управления СССР (далее — ЦГАОР СССР), ф. 3333, он. 3, д. 575, л. 2, 3.

2 «Россия в первой мировой войне 1914—1918 гг. (в цифрах)», М., 1925, стр. 41.

14

Позднее, в 1918—1919 гг., Центральная коллегия по делам о пленных и беженцах (Центропленбеж) уточнила численность военнопленных путем выверки картотек. Согласно этим разра­боткам, в русском плену было 2,1—2,2 млн. солдат и офицеров Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции3. Международ­ный Красный Крест, основываясь на данных представителей орга­низаций Красного Креста нейтральных стран в России, исчислял общее число военнопленных по одним данным в 2 322 378, а по дру­гим в 2 342 378 человек4. Судя по разным источникам, военно­пленные распределялись по армиям, в которых они служили до взятия плен, следующим образом:

Таблица 1

По сведениям

Армия

ГУГШ

Центроплен-бежа

Международ­ного Красно­го Креста

Австро-венгерская . . .

Германская .......

Турецкая . . ......

Болгарская .......

1 736 794 159 390 64 509 670

1.876 038 186 347 50 078 183

2 104 146 187 082 50 950 200

Всего ......

1 961 363

2112 646

2 342 378

Национальный состав военнопленных в известной мере отра­жал этническую структуру воевавших государств и их армий. Из австро-венгерской армии в плену было (ориентировочно в тыс. человек5): австрийцев — 400—450, венгров — около 500 6, чехов и словаков — 200—2507, югославян — 200—300 8, румын — 120—1509. Кроме того, среди австрийских военнопленных были тысячи галицийских украинцев, итальянцев и др. В германской армии, помимо немцев, служили также и поляки (всего в плену

3 ЦГАОР СССР, ф. 3333, оп..6, д. И, л. 200; оп. 19, д. 1, л. 355.

4 А. X. К л е в а н с к и й. Из истории чехословацких политических органи­заций в России (1914 — февраль 1917 гг.). —«Ученые записки Института славяноведения», т. XXV. М., 1962, стр. 77—78.

5 Данные о национальном составе военнопленных, собранные различными ведомствами и организациями, отрывочны и неполны. Содержащиеся в современной литературе и используемые в настоящей работе некоторые сведения по этому вопросу весьма приблизительны.

с «Венгерские интернационалисты в Великой Октябрьской социалистиче­ской революции». М., 1959, стр. 22.

7 А. X. К л е в а н с к и й. Из истории чехословацких политических органи­заций. .., стр. 79.

3 й. Д. О ч а к. Югославянские интернационалисты в борьбе за победу

Советской власти в России (1917—1921 годы). М., 1966, стр. 15. 9 «Anuarul Institutului de istorie din Cluj». Cluj, 1959, p. 252,

15

оказалось около 100 тыс. поляков—военнослужащих австрийской и германской армий) 10, а в турецкой — армяне, курды и др. Сол­даты составляли примерно 96 %, а офицеры — 4 % общей числен­ности военнопленных.

Зимой 1914/15 г. военнопленные концентрировались глав­ным образом в Азиатской части России. Из 257 тыс. военноплен­ных, числившихся на 1 (14) января 1915 г., в Сибири было раз­мещено 186 тыс.11 Летом 1915 г. число военнопленных в военных округах Азиатской части России возросло и достигло в Иркут­ском военном округе 200 тыс., Туркестанском — 200 тыс. и Ом­ском — 152 тыс.12 В дальнейшем широкая эксплуатация труда воен­нопленных вызвала размещение новых контингентов пленных в Ев­ропейской части России, а также перемещение их из восточных в центральные и южные районы страны. На 1.(14) января 1917 г. во внутренних военных округах России находилось 1144 194 воен­нопленных, в том числе: в Московском — 321 575 человек, Казан­ском—285308, Омском — 199 077, Иркутском — 135 594, При­амурском — 47 191, Туркестанском — 155 352 человек13.

Война резко сократила рынок рабочей силы в России. Ее про­изводительные силы были истощены неоднократными мобили­зациями основных контингентов трудоспособного мужского насе­ления. Царское правительство ввело принудительный труд моби­лизованных солдат в промышленности и в сельском хозяйстве, отменило ограничения в эксплуатации труда женщин и детей, провело так называемую реквизицию инородцев, в результате которой тысячи узбеков, туркмен, киргизов, казахов были насильно угнаны на строительство фронтовых укреплений, железных дорог, на шахты Донбасса и рудники Сибири. Значительный резерв де­шевой рабочей силы представляли и военнопленные. В одном из писем царице, сообщая о пленении более 10 тыс. солдат, Нико­лай II с удовлетворением отмечал: «Столько новых рук для ра­боты на наших полях и фабриках!» 14 Рескрипт от 20 августа (2 сентября) 1914 г. устанавливал «желательность принудитель­ного обращения военнопленных на казенные и общественные ра­боты, притом без какого-либо особого за выполнение таковых работ вознаграждения, с предоставлением им лишь установлен­

10 А. Я. М а н у с о в и ч. Польские интернационалисты в борьбе за победу Советской власти в России. Февраль—октябрь 1917 г. М., 1965, стр. 19.

11 ЦГАОР СССР, ф. 3333, оп. 3, д. 44.

12 «Отчет члена, состоящего при Центральном справочном бюро о воен­нопленных Особого комитета помощи военнопленным, Е. Г. Шинкевича по командировке в Омский военный округ для обследования степени нужды военнопленных в австро-венгерской армии». Пг,, 1915, стр. 9; ЦГАОР СССР, ф. ДП, 2-е дел-во, 1915 г., д. 216, л. 22.

13 ЦГАОР СССР, ф. 3333, оп. 3, д. 44.

14 «Переписка Николая и Александры Романовых. 1916—1917 гг.», т. IV, М.-Л., 1926, стр. 317.

16

ного казенного пайка»15. 23 августа (5 сентября) 1914 г. Совет министров рассмотрел вопрос об использовании военнопленных на казенных, земских и городских работах. Пока Военное мини­стерство вырабатывало соответствующие правила, министр внут­ренних дел в циркулярной телеграмме губернаторам предложил им сообщить, нужны ли военнопленные и на какую работу, ука­зав, что правительство планирует «привлечь военнопленных к ка­зенным и общественным работам без особой платы за труд» 1С. Заявки поступили на 70 тыс. пленных для использования их на рубке леса, дорожном и гидротехническом строительстве.

Гаагская конвенция 1907 г. провозглашала принципы гуман­ного обращения с военнопленными, исключала для них тюрем­ный режим; заключение их под стражу могло быть применено лишь как временная мера. Допуская привлечение военноплен­ных солдат к труду, конвенция указывала, что их работа под­лежит оплате, не должна быть тяжелой и связанной с военными действиями. Но эти и другие нормы международного права нару­шались всеми воюющими державами.

«Положение о военнопленных», разработанное Военным министерством России и утвержденное 7(20) октября 1914 г. Николаем И, повторяя в общих чертах Гаагскую конвенцию, передавало заведование всеми делами о военнопленных воен­ному ведомству, устанавливало лагерный режим содержания, вводило обязательное привлечение военнопленных солдат к рабо­там, указывая, что эти работы оплате не подлежат17 Эти же нормы в отношении условий содержания и оплаты труда были включены в разработанные тогда же «Правила о порядке предо­ставления военнопленных для казенных и общественных работ». 8(21) марта 1915 г. было утверждено дополнение к «Положе­нию о военнопленных», в котором ведомствам предоставлялось право выдавать военнопленным денежные поощрения 18. Направ­ление военнопленных на работу осуществлялось по запросам ведомств, правлений компаний и обществ в Военное министер­ство. Доставка, содержание и охрана военнопленных произво­дились за счет ведомств и обществ, использующих их труд. В правилах подчеркивалось, что неповиновение или нежелание работать влекут применение к пленным «необходимых мер строгости» 1Э.

Сложный порядок отпуска военнопленных на работы, непод­готовленность ведомств и организаций и т. д. создавали сначала

15 Центральный государственный исторический архив в Ленинграде (да-

лее — ЦГИАЛ), ф. 1276, on. 1, д. 732, л. 19.

16 «Правительственный вестник», 7 (20).IX 1917.

17 «Сборник узаконений о привлечении находящихся в России военноплен­ных на работы и других правил и постановлений, относящихся до воен­нопленных». Пг., 1917, стр. И.

is Там же, стр. 26. 19 Там же, стр. 10, 27.

'?. Заказ ■№ 294

17

помехи для массового использования ими дешевого труда. Однако если на 1 (14) июня 1915 г., например, на работах Министерства пу­тей сообщения было занято 27 087 военнопленных, то уже к 1 (14) сентября 1915 г. их было 70 тыс., а к 1 (14) сентября 1916 г. — свыше 14Ö тыс. Военнопленные использовались в основном на круп­ном железнодорожном строительстве, ремонте железных и шоссей­ных дорог (например, на строительстве Мурманской железной дороги в конце 1916 г. было занято 40 тыс. военнопленных20).

Еще более широко труд военнопленных эксплуатировался в сельском хозяйстве. Согласно утвержденным 28 февраля (13 марта) 1915 г. правилам, на эти работы направлялись воен­нопленные низших чинов, «по преимуществу не немецкого и не мадьярского происхождения»; отпуск военнопленных осущест­влялся по запросам земств, направляемым через губернаторов в ГУГШ. Военнопленные, поступавшие в распоряжение земств, затем распределялись между землевладельцами. С последних взималась плата, не менее половины которой должно было вы­даваться военнопленным, а остальная часть поступать в распо­ряжение земств в возмещение расходов по приему, содержанию и охране военнопленных.

Перспектива оплаты труда военнопленных вызывала недо­вольство землевладельцев. Выражая их взгляды, министр внут­ренних дел П. А. Маклаков направил в конце марта 1915 г. в Совет министров представление, в котором высказал мнение, что условия использования труда военнопленных не должны обременять землевладельцев, и резюмировал: «Пусть работают за хлеб и одежду» 21. Вслед за этим в апреле — августе 1915 г. государство взяло на себя часть расходов по содержанию и охране военнопленных, занятых на сельскохозяйственных рабо­тах 22. К 1 (14) сентября 1915 г. на сельскохозяйственных рабо­тах их было уже 295 тыс. человек23. На 1 (14) мая 1916 г. из 808 140 военнопленных, занятых в хозяйстве страны, на сель­скохозяйственных работах использовалось 460 935 человек, что составило немногим более 57 %24. Военнопленные работали в основном у кулаков и помещиков, при этом значительная часть — в экономиях крупных землевладельцев. По сельскохо­зяйственной переписи 1916 г., из хозяйств с посевной площадью до 10 дес. военнопленных-рабочих держали лишь 9,1%, с пло­щадью 100—250 дес. — 45,6, а свыше 1 тыс. дес. — 75,7% от

20 ЦГАОР СССР, ф. ДП, 4-е дел-Do, 1916 г., д. 106, ч. 7, л. 174.

21 Цыт. по кн.: В. П. Милютин. Сельскохозяйственные рабочие и война. Пг., 1917, стр. 46.

22 «Сборник узаконений...», стр. 42—45.

23 «Промышленность и торговля», 1916, № 3, стр. 66.

24 Центральный государственный военно-исторический архив (далее — ЦГВИА), ф. 369, оп. 9, д. 9, л. 10,

Группа военнопленных

числа хозяйств. У последней категории в среднем было по 224 военнопленных-рабочих на хозяйство 25.

Обеспечивая помещиков принудительным трудом военноплен­ных, а также направляя последних на казенные работы, цар­ское правительство в первое время отрицательно отнеслось к использованию труда военнопленных на частных промышлен­ных предприятиях. Между тем еще осенью 1914 г. поступили запросы об отпуске военнопленных для работы на частных предприятиях. Вопрос о привлечении военнопленных был рас­смотрен на XX съезде горнопромышленников Урала, состояв­шемся 27 февраля—8 марта (12—21 марта) 1915 г. в Екатерин­бурге. Участники съезда высказались за широко© применение труда военнопленных на предприятиях Урала, причем один из них, критически оценив порядок отпуска и содержания военно­пленных на казенные, земские и сельскохозяйственные работы, предложил, чтобы применение их труда в промышленности осуществлялось на условиях вольного найма. После обсуждения съезд постановил «поручить Совету возбудить перед правитель­ством ходатайство о разрешении горнопромышленным предприя­тиям Урала найма пленных по добровольным с ними соглаше­ниям и об установлении облегченных условий содержания пленных» 26.

а' См. А. М. Анфимов. Помещичье хозяйство России в годы первой ми­ровой войны (до Февральской революции). — «Исторические записки», вып. 60, 1957, стр. 132.

25 «Труды XX съезда горнопромышленников Урала». Пг., 1915, стр. 115—116.

2*

19

18

В это время в Военном министерстве были составлены «Пра­вила об отпуске военнопленных для работ в частных промыш­ленных предприятиях», которые были утверждены 17 (30) марта 1915 г. Военнопленные выделялись лишь для крупных горных, горнозаводских, фабрично-заводских и других промышленных предприятий, при этом ва каждое из них отправлялось не менее 25 человек, но и не свыше 15% от общего количества рабочих. В правилах указывалось, что военнопленные отпускаются ис­ключительно для работы за плату. Однако из своего заработка они могли получить не более 20 коп. в день, и то лишь те, ко­торые обнаружат «усердие в работе». Третья часть заработной платы подлежала отчислению в казну, а оставшаяся выделя­лась на транспортировку, охрану и содержание военнопленных21.

С В апреле 1915 г. первые партии военнопленных появились на" заводах и рудниках Урала и Донбасса 28. уЮднако предприни­матели выражали недовольство условиями, на которых им предо­ставлялись военнопленные29. За «приспособление правил к по­требностям промышленников» высказался Всероссийский съезд представителей военно-промышленных комитетов, проведенный 25—27 июля (7—9 августа) 1915 г. В связи с такими пожела­ниями правила от 17 (30) марта 1915 г. были несколько изме­нены. Отчисления в казну из заработка военнопленных были сокращены и установлены в размере 25%. Выполнено было и пожелание о переводе из сельского хозяйства в промышленность до 100 тыс. рабочих-военнопленных. Тем не менее эти меры не удовлетворили крупную российскую буржуазию. Состоявшийся в ноябре 1915 г. съезд горнопромышленников Юга России высказался за полную отмену отчислений в казну.

Свои требования о расширенном применении принудитель­ного труда военнопленных в промышленности капиталисты под­крепляли и таким немаловажным аргументом, как необходи­мость борьбы с забастовочным движением/В докладе «О нуждах каменноугольной, антрацитной и металлургической промышлен­ности», представленном Советом съезда горнопромышленни­ков Юга России министру торговли и промышленности, откро­венно отмечалось: «Увеличение числа пленных, работающих на заводах, послужит к пополнению комплекта рабочих и в то же время явится одним из средств для предупреждения возникнове­ния забастовок» 30.3

Наконец, уступая нажиму, жалобам заводчиков и фабрикан­тов на острый недостаток рабочей силы и незначительную цро-

27 ЦГАОР СССР, ф. 110, он. 3, д. 4051, лл. 45, 40; «Сборник узаконений...», стр. 37—41.

Е8 «Промышленность и торговля», 1915, № 13-14, стр. 48.

29 «Труды XXI съезда горнопромышленников Урала». Пг., 1916, стр. 164—166.

80 «Горнозаводское дело». Харьков, 1916, № 20, стр. 13542.

20

изводительность труда военнопленных, Военное министерство отменило с 1 (14) апреля 1916 г. отчисления в казну 25% их за­работка 31. Одновременно было разрешено увеличить денежную выдачу военнопленным до 50 коп. в день и распространить этот порядок на всех военнопленных, работавших в промышленности, на транспорте, в строительстве и т. д.

Однако вое эти нововведения, как свидетельствуют много­численные факты, ничуть не улучшили -условий содержания и труда военнопленных, а лишь содействовали усилению их экс­плуатации и росту доходов предпринимателей, получавших воз­можность не делить с казной прибыль от дешевого принуди­тельного труда военнопленных.

Созданное в конце 1915 г. при Военном министерстве Меж­дуведомственное совещание но распределению военнопленных на работы увеличило нормы дополнительного отпуска пленных на 1916 г. для промышленности Донбасса и Урала. Кроме того, власти заверили предпринимателей, что в дальнейшем большая i часть военнопленных будет направлена на работу в горнопро­мышленные предприятия.! Общая численность военнопленных, за- ( нятых в промышленности России в начале 1917 г., составила почти 294 тыс.; в сельском хозяйстве было занято 545 тыс. во­еннопленных, на лесоразработках — 160 тыс., на работах Мини­стерства лутей сообщения —168 тыс., военного ведомства — ' 103 тыс. Всего же к различным работам к этому времени было привлечено около 1330 тыс. человек. \

'Подавляющее большинство военнопленных, занятых в про^ мышленноети, работало в основных центрах металлургической и топливной промышленности России — в Донбассе и на Урале. Использование военнопленных в некоторых промышленных рай­онах России иллюстрируют следующие данные32 (см. табл. 2 на стр. 22).

Таким образом, на Урале и в Донбассе военнопленные со­ставляли 20—30% от общего числа рабочих на предприятиях. К концу 1916 г. на Урале работало более 50 тыс. военноплен­ных, из которых свыше 40 тыс. использовали 19 крупнейших акционерных обществ 33.

В 1914—1915 гг. пленных солдат армий стран Четверного союза использовали главным образом на работах, не требовав­ших специальной квалификации: земляных, лесозаготовитель­ных, погрузочных и др. Затем в 1916—1917 гг. при сохранении массового применения неквалифицированного труда (сельское

81 «Трудовое посредничество», т. I. М., 1917, стр. 54; ЦГВИА, ф. 1606, оп. 2, К. 1065, л. 36.

32 Таблица составлена на основе «Материалов по учету рабочего состава и рабочего рынка», вып. II. Пг., 1917, стр. 18, 19, 22, 25, 34, 44, 114, 120, 121, 124.

аз ЦГАОР СССР, ф. 7952, оп. 2, д. 544, л. 87.

21

Таблица 2

Район

Отрасль промышленности

Период

Число занятых рабочих

В том числе военно­пленных

% военно­пленных по отношению ко всем заня­тым рабочим

Донбасс

К а менноу гольная

январь 1916 г.—

213 531

23 498

23

декабрь 1916 г.

288 ООО

72 ООО

25

Металлургичес­кая

январь 1916 г.—

97 832

16 000

16

декабрь 1916 г.

126 517

34 428

20,8

Кривой Рог

Железорудная

январь 1916 г.—

19 414

8 546

44

декабрь 1916 г.

26 368

15 315

58

Урал

Горнозаводская (данные по 19-и

октябрь 1915 г.—

135 379

15 305

г.

11,3

предприятиям)

октябрь 1916 г.

139 296.

41 998

30

хозяйство, железнодорожное строительство, лесоразработки и ДР-)> расширении его использования в важнейших отраслях промышленности (металлообрабатывающие заводы, угольные шахты, рудники и др.) значительно возрос удельный вес воен­нопленных и в сфере основного производства. Если в 1915 г. у мартеновских печей всех заводов России число рабочих-воен­нопленных составляло 3—4%, занятых в основном на вспомога­тельных работах, то в 1916 г. — уже 48—50%, причем большин­ство их работало на участках основного производства 34.

/В каменноугольной промышленности Донбасса (без антраци­товых шахт) в сентябре 1916 г. было занято 174 07ß человек, в том числе 41691 военнопленный-шахтер (23,9%) 35.-При этом на работах, не требующих высокой квалификации, военноплен­ные составляли треть всех рабочих, а на основных производствен­ных участках— 15—25%.

Еще более значительным, чем в угольной промышленности, был удельный вес рабочих-военнопленных в основных профес­

И. В. М а е в с к и й. Экономика русской промышленности в условиях первой мировой войны. М., 1957, стр. 323.

«XLI съезд горнопромышленников Юга России (ноябрь—-декабрь 1916 г.). Доклады», № 3. Харьков, 1917, стр. 20.

22

сиональных группах железорудной и марганцевой промышлен­ности 36.

В годы империалистической войны труд военнопленных в на­рушение международных конвенций широко использовался и на предприятиях, удовлетворявших военные нужды (10% от числа рабочих) 37, и на фронтовых работах. Не останавливаясь на психологических аспектах такого применения труда военно­пленных, следует подчеркнуть, что на работах военного ведом­ства пленные за малейшее неповиновение подвергались самым суровым наказаниям. Так было в Австро-Венгрии и Германии, так былов и в России. Между тем на Стокгольмской и других конференциях представителей организаций Красного Креста воюющих стран эти нарушения международного права даже не рассматривались.

Военнопленные в России, как и во всех воевавших империа­листических государствах, находились в полном распоряжении властей, предпринимателей и помещиков, подвергаясь неогра­ниченной эксплуатации. Их содержание регламентировалось, помимо «Положения» от 7 (20) октября 1914 г. и «Правил» об отпуске на работы, многочисленными циркулярными указа­ниями Военного министерства, ГУГШ, штабов военных округов, Министерства внутренних дел, постановлениями, инструкциями, правилами, издававшимися губернаторами, земствами, админи­страцией заводов, железных дорог и других предприятий, в рас­поряжении которых они находились. Во всех этих документах военнопленные рассматривались как враги России, которые должны быть изолированы от местного населения и находиться под строгим надзором. В соответствии с указанием МВД от 21 февраля (6 марта) 1915 г. общения с военнопленными, не вызванные выполнением служебных обязанностей, должны были рассматриваться как государственное преступление. В другом циркуляре от 14 (27) июля 1915 г. МВД потребовало, чтобы военнопленные, отпущенные на работу в горнозаводские пред­приятия, были размещены в казармах и не общались с мест­ными рабочими. Военнопленные не имели права предъявлять администрации какие-либо требования; отказ или самовольный уход с работы карался содержанием на строгом тюремном ре­жиме в период пребывания в плену38. Центральные власти и местная администрация не уставали напоминать о необходи­мости самого строгого соблюдения установленного порядка со­держания военнопленных. Направляя их в распоряжение мест­ных железнодорожных властей, управление Сызрано-Вяземской

™ Там же, стр. 21.

-;/ А. X. К л е в а н с к и й. Военнопленные Центральных держав в царской и революционной России (1914—1918 гг.). —«Интернационалисты в боях за власть Советов». М,, 1965, стр. 25.

38 ЦГАОР СССР, ф. 7952, оп. 5, д. 544, лл. 60-61.

23

железной дороги, например, предупреждало: «Нужно требовать полного послушания и усердной работы, не допуская никаких по­слаблений, не забывать, что пленные находятся на принудитель­ной работе, а не на работе для заработка» 39.

Многочисленные документы, уже неоднократно приводив­шиеся в литературе, а также хранящиеся в архивах, раскрывают тяжелейшие условия, в которых оказались миллионы военно­пленных в лагерях, на сборных пунктах, в рабочих командах, на промышленных предприятиях, сельскохозяйственных рабо­тах и строительстве.

Во второй половине 1915 г. делегаты Польского общества по­мощи жертвам войны провели обследование лагерей. Результаты его были изложены в записке «Положение военнопленных сла­вян в России». В документе констатировалось, что в Мариинске военнопленные жили в холодных и сырых бараках и землянках без печей, а на меновом дворе под Оренбургом они содержались в нишах толстых стен. «Сапог и верхней одежды, — отмечалось в записке, — для большинства военнопленных не выдавалось с самого начала войны»40. За тяжелый труд лишь немногим платили по 5—20 коп. в день. «В Тамбовской губернии, в город­ской управе, — указывали делегаты, — 1500 человек от апреля до августа не получили ни одной копейки» 41. Сообщались факты избиения на работах, например в Ижевске. В Ташкенте охрана из казаков при сопровождении пленных на работу избивала их нагайками. В городах Сибири опаздывавшие к обеду оставались голодными до следующего дня. Больных от здоровых не изолиро­вали и от работы не освобождали, что приводило к массовым заболеваниям и большой смертности. Авторы записки предлагали самые скромные меры для улучшения положения военнопленных: выдать солому (поскольку у военнопленных не было матрацев), смену белья, сапоги, оплачивать труд и выдавать пищу «в коли­честве, по крайней мере достаточном для поддержания жизни» 42.

Флигель-адъютант Мордвинов в декабре 1915 г. посетил ряд лагерей, в том числе в Дарншце, под Киевом. В своем рапорте царю он был вынужден призиатъ, что застал в Дарнице безот­радную картину: через лагерь прошло до 600 тыс. военноплен­ных, помещений для их размещения не хватало, многие плен­ные не имели шинелей, и среди них была большая смерт­ность 43.

Представители Международного комитета Красного Креста Тормейер и Форрьер, осмотревшие осенью 1915 г. лагеря военно-

39 ЦГАОР СССР, ф. 110, оп. 3, д. 4051, л. 32.

40 ЦГАОР СССР, ф. 579, on. 1, д. 2188, л. 2.

41 Там же.

42 Там же, л. 4.

43 ЦГАОР СССР, ф. ДП, 2-е дел-во, 1915 г., д. 334, л. 1.

24

Пленных в Европейской части России, Туркестане и Западной Си­бири, обнаружили, что помещения находились в антисанитарном состоянии, у пленных не было одежды и предметов первой необ­ходимости, питание было неудовлетворительным, не редкостью являлись эпидемические заболевания. Об эпидемии, начавшейся в тоцком лагере, в результате которой значительная часть плен­ных погибла, сообщала записка группы избирателей из Самар­ской губернии члену Государственной думы И. Гладышу 44.

Проверка положения военнопленных на промышленных пред­приятиях Урала, организованная штабом Казанского военного округа, показала, что, например, в Богословском горном округе, где военнопленные строили железную дорогу, выжигали уголь, работали в цехах Надеждинского завода, они фактически не по­лучали никакой платы. Кроме того, 12 тыс. пленных оказались «должниками» владельцев округа, и их долг к 1 (14) июля 1916 г. составлял более 450 тыс. руб. Штаб округа вынужден был признать, что отношение администрации Надеждинского завода к военнопленным является крайне суровым, «условия заработка и труда носят характер кабалы» 45.

По материалам о положении военнопленных славянских на­циональностей, собранным правлением Союза чехословацких обществ в России и Русским народным советом Прикарпатской Руси, в декабре 1916 г. была составлена записка А. А. Бруси­лова начальнику штаба Ставки генералу Алексееву, в которой указывалось на многочисленные факты гибели в лагерях военно­пленных, причина которой заключалась в том, что военноплен­ные «оказались в положении рабов, голодных, босых, полуголых, нередко больных, вынужденных нести непосильный труд и вы­носить бесчеловечное обращение» 46. Эта записка, как и другие документы, характеризующие положение военнопленных в Рос­сии, была известна лишь узкому кругу высших чиновников, и в печать содержавшиеся в ней факты, конечно, не попали. На­против, описывая условия, в которых находились русские плен­ные в Австро-Венгрии и Германии, буржуазные газеты стреми­лись представить дело таким образом, будто в России военно­пленным живется значительно лучше. Между тем и в России, и в Германии, и во Франции, и в Австро-Венгрии военноплен­ные подвергались одинаково тяжелой эксплуатации.

Вместе с тем военнопленные, и прежде всего военнопленные славянского происхождения, явились объектом политических спекуляций, шовинистической, милитаристской пропаганды раз­личных польских, чешских и других националистических орга-

" Н. Жданов. Русские военнопленные в мировой войне 1914—1918 гг.

М„ 1920, стр. 292—299. 45 ЦГАОР СССР, ф. ДП, 9-е дел-во, 1916 г, д. 243, л. 49.

48 Н. Каржанский (Качанов). Чехословаки в России. М., 1918, стр. 18-21.

25

низаций, поддерживаемых царским правительством и российской буржуазией.

Царские власти сознательно и настойчиво стремились не только изолировать военнопленных от населения России, но и разобщить их, противопоставить друг другу.

По указанию ГУГШ военнопленных славянских националь­ностей во время следования по России и при размещении от­деляли от немцев, австрийцев и венгров. В 1914—1915 гг. пер­вые направлялись преимущественно в Московский, Казанский, Омский и Туркестанский военные округа, а вторые — в Иркут­ский и Приамурский. Военный министр А. А. Поливанов в письме к управляющему МВД А. Н. Хвостову и министру торговли и промышленности В. Н. Шаховскому от 7 (20) ок­тября 1915 г. просил установить подобное размещение и среди военнопленных, находившихся на работах 47. Департамент поли­ции немедленно откликнулся на это письмо еще одним цирку­лярным указанием местным властям. Другим циркуляром, от 22 декабря 1915 г. (4 января 1916 г.), Департамент полиции сообщил, что военное ведомство считает желательным предостав­ление военнопленным-славянам, находившимся на работах, неко­торых льгот (прогулки по воскресным дням, чтение, общение с соотечественниками и др.).

Правление Союза чехословацких обществ в России, основан­ного в феврале 1915 г. на съезде, созванном буржуазными кру­гами чешских и словацких колонистов и переселенцев, возбудило в апреле 1916 г. ходатайство об освобождении военнопленных чехов и словаков с последующей мобилизацией освобожденных в армию или направлением на работу на военные заводы. В связи с этим начальник штаба Ставки генерал Алексеев пред­ставил Николаю II доклад, в котором поддерживал ходатайство и предлагал распространить освобождение на всех военноплен­ных славян. Разработанный проект в положение военнопленных ничего нового не вносил, если не считать перемены в наиме­новании — они становились «трудообязанными». «Освобожден­ные» не имели права переходить с одной работы на другую, их заработок устанавливался властями, эа ними вводился надзор полиции. Но даже этот куцый проект так и не был принят 48.

Вопрос о так называемом освобождении был теснейшим об­разом связан и с формированием воинских частей из подданных Центральных держав, проживавших в России, pi из военноплен­ных, главным образом славян, а также румын и представителей некоторых других национальностей. Союз чехословацких обществ в России приступил с согласия царского правительства к форми­рованию Чешской дружины, состоящей в основном из доб-

47 ЦГАОР СССР, ф. ДП, 2-е дел-во, 1915 г.. д., 334, л. 1.

48 А. X. К л е в а н с к и й. Из истории чехословацких политических орга­низаций. .., стр. 91—92.

26

ровольцев — чехов и словаков — колонистов (австро-венгерских подданных). В марте 1915 г. Союз чехословацких обществ поста­вил перед Советом министров вопрос о создании «особого войска» из пленных чехов и словаков. Однако эта инициатива не нашла поддержки у штаба верховного главнокомандующего, МИД и других ведомств. Было сочтено возможным лишь разрешить чехо­словацким организациям вовлекать военнопленных в уже суще­ствовавшую дружину49. Такое отношение объяснялось тем, что царское правительство не испытывало в первые годы войны острой нужды в людских резервах для армии, подозревало руко­водителей Союза в склонности установить контакт с Чехословац­ким национальным советом, созданным Т. Г. Масариком в Париже под покровительством англичан и французов, считало опасным для своих интересов предоставление Союзу возможности распо­ряжаться крупным автономным воинским формированием и не желало связывать себя какими бы то ни было обещаниями в отно­шении будущности чешских и словацких земель Австро-Венгер­ской империи.

В дальнейшем, когда военные круги начали склоняться к бо­лее широкому привлечению военнопленных чехов и словаков в воинские части, этому воспротивились русские промышлен­ники и землевладельцы, испытывавшие острую нужду в рабо­чих руках. Военные власти вынуждены были считаться с этим. Правда, в начале февраля 1916 г. Чешская дружина была пере­именована в Чехословацкий стрелковый полк, а в середине апреля генерал Алексеев разрешил начать формирование Чехо­словацкой стрелковой бригады. Таким образом, следует конста­тировать, что мероприятия русских властей по формированию чехословацких воинских частей были чрезвычайно ограничен­ными и осторожными, и широко задуманные планы Союза по созданию национальной армии, главным образом из военноплен­ных, не были реализованы50. Председатель правления Союза чехословацких обществ в России В. Вондрак в письме П. Н. Милюкову от 30 ноября (13 декабря) 1916 г. утверждал, что «ходатайства представителей чехов об организации из военно­пленных войска рухнули...» 51.

Более благосклонно относились царские власти к формиро­ванию югославянских воинских частей, начатому в России серб­ской военной миссией. В конце 1915 г. было разрешено создание в Одессе сербского отряда. Как и в Чешскую дружину, в него первоначально вступали главным образом сербские подданные, ранее проживавшие в России. В первое время военнопленные

45 А. Пою в. Чехословацкий вопрос и царская дипломатия в 1914—

1917 гг. — «Красный архив», 1929, № 33, стр. 21—22. 83 См. А. X. К л е в а н с к ж й. Из истории чехословацких политических

организаций____стр. 86.

51 ЦГАОР СССР, ф. 601, on. 1, д. 626, л. 15.

27

составляли лишь 10—20% этого подразделения. В 1916 г. были сформированы две сербские дивизии, сведенные в начале 1917 г. в корпус. В нем служили сербы, хорваты, боснийцы, словенцы, а также чехи, словаки и галичане 52.

После вступления Румынии в августе 1916 г. в войну на стороне стран Антанты правительство России разрешило ру­мынской военной миссии формирование воинских частей из военнопленных. Было организовано несколько специальных ко­миссий по вербовке добровольцев. Комиссии, играя на нацио­нальных чувствах трансильванских румын, проводили в лагерях националистическую пропаганду. Широко распространялась на­ционалистическая газета «Романиа Маре», призывавшая воен­нопленных-румын вступать в румынскую армию. Военной мис­сии Румынии, ее вербовщикам царские власти оказывали всемерное содействие. Добровольческие батальоны из военноплен­ных-румын формировались в Даршще, где сначала было сосредо­точено около 1500 добровольцев 53.

Когда Италия объявила войну странам Четверного союза, царское правительство разрешило освобождение из лагерей военнопленных-итальянцев и отъезд их в Италию для вступле­ния в армию. Однако этим воспользовались немногие, предпо­читая плен в России фронту в Альпах.

К 1916 г. относятся и попытки создания военных дружин ар­мянскими национальными организациями в России, в которые, наряду с российскими подданными, вербовались армяне-военно­пленные и беженцы из Турции.

В русской армии находилось около 500 тыс. военнослужащих-поляков, не организованных в специальные формирования54. Лавируя в польском вопросе, царизм вынужден был отчасти пойти навстречу стремлениям польских националистических организа­ций к созданию польских частей в русской армии. Уже 6 августа 1914 г. Б. А. Матушевский направил верховному главнокоман­дующему докладную записку, ходатайствуя о разрешении фор­мирования польской армии. Автор записки был принят в штабе Ставки, которая в конечном счете согласилась на формирование легионов из польских добровольцев. Эту инициативу поддержал Центральный гражданский комитет Королевства Польского, при котором даже был создан Организационный комитет польских ле­гионов. Легионы формировались в Новой Александрии. Однако

52 И. О ч а к. Из истории участия Югославия в борьбе за победу Совет­ской власти в России (1917—1921 гг.) — «Октябрьская революция и за­рубежные славянские народы». М., 1957, стр. 275—276.

53 ЦГВИА, ф. 2000, оп. 3, д. 587, л. 2. Данные о формировании румынских частей из военнопленных и приводимые ниже сведения об эвакуации румынского гражданского населения в Россию до Февральской рево­люции представлены Е. И. Спиваковским.

54 См. Н. В a gin ski. Wojsko Polskie na Wschodzie, 1914—1920. Warszawa, 1921, str. 107.

28

дело не двигалось, и ио приказу верховного главнокомандующего и варшавского генерал-губернатора в январе 1915 г. форми­рование было прекращено; созданные две польские дружины были включены в общую систему государственного ополчения, а Организационный комитет упразднен55. Летом 1915 г. царские власти рассмотрели еще один проект, составленный командиром 104-й бригады государственного ополчения, в состав которой вошли сформированные ранее польские дружины, Г. М. Шима-новским, и дали согласие на создание отдельной польской бригады56. Ее формирование началось в Бобруйске и продолжа­лось до Февральской революции.

2. Эмигранты, отходники и беженцы из сопредельных стран на территории России в годы войны

Многонациональное население России в процессе развития капи­тализма значительно пополнилось за счет иммиграции, отходни­чества и ввоза рабочих из Европы и Азии. В Петроградской, Оло­нецкой и других губерниях проживали десятки тысяч выходцев из Финляндии. Около 15 тыс. финнов насчитывалось перед первой мировой войной в столице57. На предприятиях Урала к концу 1915 г. их было до 10 тыс. На постройке Мурманской железной дороги работало свыше 3500 финских отходников.

Издавна Россия являлась страной интенсивной (главным об­разом сельскохозяйственной) иммиграции из Германии, Австро-Венгрии, Болгарин и других государств. Немецкие колонисты селились в Волынской, Херсонской, Саратовской и других гу­берниях. На юге России насчитывалось около 600 тыс. немецких колонистов. В Юго-Западном крае, а также в Крыму и на Кав­казе оседали чехи и словаки. Всего в России проживало около 100 тыс. выходцев из чешских и словацких земель. В портовых городах Причерноморья находились колонии греков, турок. Боль­шинство переселенцев стало подданными России, но к началу мировой войны осталось немало и таких, кто сохранил свое прежнее подданство. Только на Украине проживало до 8 тыс. чехов и словаков — подданных Австро-Венгрии. Выходцы из Бол­гарии и Сербии основали свои поселения в Бессарабской, Херсон­ской, Екатеринославской, Таврической и Харьковской губерниях. Болгарских переселенцев насчитывалось около 200 тыс.58

55 ЦГАОР СССР, ф. ПОПЖВ, д. 426, лл. 58-61, 74-87. 50 Там же, лл. 113—120.

57 «Статистический сборник по Петрограду и Петроградской губернии». Пг., 1922, стр. 11.

58 «Общий свод по империи результатов разработки данных первой все­общей переписи населения, произведенной 28 января 1897 года», т. 11. СПб., 1905, стр. XI.

29

Перед первой мировой войной в России проживало до 300 тыс. отходников и рабочих, вывезенных из губерний Цар­ства Польского. Контингент рабочих-поляков был значительным на Путиловском, Никополь-Мариупольском, Краматорском и дру­гих заводах. Приток польских рабочих в Россию наблюдался и в начале войны.

Располагая огромным внутренним рынком труда, российская буржуазия вместе с тем принимала меры к привлечению отход­ников и ввозу рабочих из стран Азии (Персии, Китая, Кореи), особенно в развивавшуюся промышленность Закавказья, Сред­ней Азии, Сибири и Дальнего Востока. Персидские колонии имелись в Астрахани, Красноводске, Ташкенте. В Закавказье перед мировой войной проживало около 200 тыс. персидских подданных — выходцев из южного Азербайджана и собственно персов59. Особенно много отходников из Персии было в Баку: они работали на нефтяных промыслах, на текстильных и конди­терских фабриках, в типографиях, в порту. В 1915 г. из 46 439 рабочих бакинской нефтяной промышленности подданные Персии составляли 28,9% (13 136 человек), при этом большая часть их была занята на наименее квалифицированных рабо­тах 60.( Партии рабочих-персов были завербованы на Бахмутские соляные копи, Криворожские рудники61, на промыслы Челе-кена, на строившуюся в 1914—1916 гг. Бухарскую железную до­рогу.

В России еще перед войной находилось немало переселенцев и отходников также из Китая и Кореи.

К осени 1916 г., когда наметился переход от империалисти­ческой войны к империалистическому миру, царское правитель­ство, заботясь об интересах помещиков и капиталистов, начав­ших проявлять беспокойство в связи с перспективой потери дарового принудительного труда военнопленных, разрешило ши­рокий ввоз китайских и других восточных рабочих в Европей­скую часть России, где к тому времени, по сведениям МВД, их насчитывалось уже около 20 тыс.62 Отходников из Китая можно было увидеть на предприятиях Москвы, Петрограда, на Север­ном Кавказе и в Прибалтике. Всего за годы первой мировой войны было ввезено около 60 тыс. китайских рабочих 63. :

59 Ш. Т а г и е в а. Национально-освободительное движение в Иранском Азербайджане в 1917—1920 гг. Баку, 1956, стр. 24.

60 В. В. П о к шише в ский. Положение бакинского пролетариата нака­нуне революции (1914—1917). Баку, 1927, стр. 8, 10.

61 «Промышленность и торговля», 1916, № 24-25, стр. 685; «Горнозавод­ское дело» (Харьков), 1916, № 7, стр. 12959; № 19, стр. 13586.

62 «Трудовое посредничество», т. I, стр. 60.

63 По данным Союза китайских рабочих (очевидно, сезонные рабочие, прибывавшие летом на золотые прииски и другие предприятия Даль­него Востока, не учитывались). «Вопросы истории КПСС», 1960, JNs 2, стр. 192.

30

Следует также иметь в виду, что в годы войны в России оказались и квалифицированные рабочие из стран Европы и Аме­рики. Так, по предложению Центрального военно-промышлен­ного комитета осенью 1915 г. прибыло около [800 бельгийцев, из которых до 300 человек поступило работать на Сестрорецкий завод. В то же время партия рабочих из Канады (508 чело­век) была направлена на строительство Мурманской железной до­роги 64. Для сооружения туннелей Бухарской железной дороги приехала грунта итальянцев65. Около 850 европейских рабочих было занято на заводах Златоуста, Челябинска и Троицка66.

Материальное и правовое положение иностранных отходни­ков в России в период мировой войны было различным: если небольшие группы квалифицированных рабочих — бельгий­цев, итальянцев и т. д. — получали сравнительно с российскими рабочими более высокую заработную плату, то условия труда и заработки многочисленных рабочих-отходников из стран Азии были несравненно хуже. Эти рабочие явились объектом самой хищнической эксплуатации. В частности, хотя на Бакинских неф­тепромыслах на персидских подданных распространялось стра­хование, трудовые договора и пр., тем не менее реальная зара­ботная плата чернорабочих и рабочих буровых партий, значи­тельную часть которых составляли отходники из Персии, упала в годы войны больше, чем в других профессиональных груп­пах. Поэтому многие персидские отходники стали возвращаться на родину, и их удельный вес в 1916 г. сократился в нефтепро­мышленности до 14,7% 67. Еще в более тяжелом положении ока­зались персидские рабочие, завербованные в Донбасс.. Ч;

В ужасных условиях находились отходники из Китая и Ко­реи, подвергавшиеся двойной эксплуатации: российских капита­листов и отечественных подрядчиков, которые по существу про­давали завербованных рабочих в Россию. Труд отходников из Ки­тая и Кореи мало чем отличался от принудительного труда воен­нопленных: им не разрешалось уходить с работы, трудились они под надзором вывезенной из Китая или нанятой на месте стражи, на них не распространялись правила об охране труда и страхо­вании; их обманывали при заключении контрактов, во время рас­четов ит. д.

Предприниматели использовали труд отходников-китайцев для давления на местных рабочих. «Китайцы предлагают свой труд на самую минимальную плату, — сообщалось в журнале Союза

« ЦГАОР СССР, ф. ДП, 2-е дел-во, 1915 г., д. 323, л. 1.

" «Страница строительства Бухарской железной дороги в 1914—1910 гг » — «Труды Среднеазиатского государственного университета имени 6. И. Ленина», вып. 142. Ташкент, 1958, стр. 103.

6 М. II. Хильченко. Интернационалисты на Урале (1917—1918 гг) — «Лз истории партийной организации Урала». Свердловск, 1902 сто 7

" «Нефтяное дело». Баку, 1917, № 14, стр. 5. ' '

31

горных инженеров Сибири, — мирятся с самыми тяжелыми усло­виями работы, и этим, конечно, широко пользуется администрация приисков. При всяком малейшем проявлении неудовольствия со стороны русских рабочих рабочие эти рассчитываются и на их место берутся китайцы» 68. В одном из писем со спичечной фаб­рики Кринкевича в Усолье, опубликованном в самарской газете «Наш голос», сообщалось, что на требования рабочих админи­страция отвечала: «Можете уходить. Все равно китайцев найдется сколько угодно» 6Э.

Осенью 1914 г. в связи с началом военных действий с Турцией десятки тысяч армян, опасаясь преследований со стороны турец­ких шовинистов, бежали в Россию. В начале 1916 г., когда австро-германские войска оккупировали территорию Сербии, в России появились сербы, которым удалось вместе с остатками разбитой армии прорваться по Дунаю. Сербские беженцы расселились в Херсонской губернии.

В результате разгрома австро-венгерской и германской ар­миями королевской Румынии в октябре 1916 г. началась эвакуа­ция в Россию румынских учреждений, промышленных предприя­тий и населения. Только в октябре 1916 г. было эвакуировано 5 тыс. беженцев 70. Они расселялись в Бессарабии, Херсонской гу­бернии и Крыму. В декабре 1916 г. в Луганск были эвакуированы несколько тысяч рабочих румынского порохового и патронного заводов71. Значительные группы беженцев постепенно размеща­лись по всей территории Европейской части России.

Летом, 1915 г. в результате неблагоприятной обстановки, сло­жившейся для России на фронте, нависла угроза потери Царства Польского. Началась спешная эвакуация учреждений, учебных заведений, промышленных предприятий. Осуществляемая цар­скими военными властями, она явилась бедствием для сотен ты­сяч трудящихся. Большевики В. П. Антонов-Саратовский и М. С. Ольминский в издававшейся в Саратове газете писали о при­нудительном выселении населения Холмской, Ломжинской, а за­тем Виленской Лифляндской, Гродненской и других западных губерний72. Беженцы шли пешком сотни километров. В сентябре 1915 г. только в Минске находилось свыше 100 тыс. беженцев, в основном из Белостокской и Виленской губерний. Общая чис-; дойность беженцев уже к ноябрю 1915 г. достигала 1938 тыс.. а к 1 мая 1916 г. — 2802 тыс.73, в том числе около 1,5 млн. чело-

'. № «Горные и золотопромышленные известия». Томск, 1915, № 5, стр. 81. 6S «Наш голос» (Самара), ЗО.Ш (12.IV) 1916.

70 ЦГИАЛ, ф. 1277, on. 1, д. 3, л. 77.

71 Там же, л. 61.

72 «Наша газета», Саратов, 1935, стр. 16 (здесь и далее цитируется по сбор­нику, в котором были опубликованы все девять номеров газеты, вышед­шие в 1915 г.).

73 «Русские ведомости», 14 (27) .VI 1916; «Торговля и промышленность», 1916, № 9, стр. 247.

32

век из Царства Польского 74. Среди беженцев преобладали лица польского происхождения75.

Хотя социальный состав польских беженцев и не был однород­ным (рабочие, ремесленники, крестьяне, служащие торгово-про­мышленных заведений, чиновники правительственных учрежде­ний, учащиеся и преподаватели учебных заведений и др.), тем не менее подавляющую их часть составляли городские и сельские ни­зы. Среди беженцев было много детей, женщин и престарелых.

Беженцы из Царства Польского расселялись по всей террито­рии России — от Юго-Западного края до Туркестана и Сибири 76. Эвакуированные из прифронтовых районов предприятия вместе с рабочими размещались в промышленных центрах страны. Из Варшавы были эвакуированы: листопрокатный завод «Влохи» — в Петроград, Варшавский арматурный завод, машиностроитель­ный эавод Ч. Л. Свидерского и другие — в Москву, завод «Гер-лях и Пульст» — в Харьков; ряд польских предприятий оказа­лись также в Чугуеве, Александровске, Новославянске, Екате-ринославе, Ярославле и других городах 77. Из эвакуированных пред -приятии многие долго бездействовали, другие даже не предназ­начались к пуску. По данным МВД, в январе 1916 г. из 330 тыс. беженцев безработных было: мужчин — 42,1%, женщин — 28,7%, подростков — 29,2 % 78.

Весной 1916 г. беженцев с семьями выселяли из городов в сельскую местность и передавали в полное распоряжение по­мещиков. «На их труд смотрят как на труд подневольный и при­нудительный» 79, — признавало Всероссийское бюро труда Земгора. К лету 1916 г. в сельских районах находилось около 1200 тыс. бе­женцев, из которых на сельскохозяйственных работах состояло к 1 (14) июля 1916 г. около 250 тыс.80 Большинство работало в круп­ных помещичьих имениях. За работу беженцы получали гроши.

В еще более незавидном положении оказались германские и австро-венгерские подданные (австрийцы, немцы, поляки, укра­инцы и flp.)i высланные из ряда районов, занятых, а затем остав­ленных русскими войсками. Лишь некоторые из выселенных,

ц «Народный комиссариат по делам национальностей. Отчет о деятель­ности». М., 1918, стр. 19.

15 Следует отметить, что имеющиеся сведения о численности беженцев из губерний Царства Польского, в том числе поляков, разноречивы и нуждаются в уточнении (см. А. Я. М а н у с е в и ч. Польские интерна­ционалисты..., стр. 15—20).

'* Большинство проживало в Европейской части России: в Петроград­ской губернии — 66 тыс. беженцев, Московской — 50 тыс., Харьков­ской — 66 тыс., Екатеринославской — 68 тыс., Киевской — 57 тыс., Черни­говской — 19 тыс. беженцев и т. д.

" ЦГАОР СССР, ф. 1041, оп. 2, д. 721а.

78 «Трудовое посредничество», т. I, стр. 58.

78 Там же, стр. 27.

80 «Известия Министерства земледелия», 1917, Jfi 1, стр. 20.

3 Заказ М 294

33

главным образом жители Прикарпатской Руси, осели на Украине, а большинство было размещено в Заволжье, на Южном Урале, в Туркестане. Они рассматривались властями как гражданские пленные и были привлечены к принудительным работам.

3. Начало совместной борьбы

российских и иностранных трудящихся против войны, эксплуатации и бесправия

Война резко ухудшила и без того бедственное положение народ­ных масс воюющих государств: росла дороговизна, реальная за­работная плата падала, голод, обнищание достигли невероятных размеров. Вместе с тем во всех странах нарастало возмущение рабочего класса. «Миллионы, которые голодают, миллионы, кото­рые жертвуют своею жизнью в окопах, — говорил В. И. Ленин на интернациональном митинге в Берне 8 февраля 1916 г., — они не только страдают, но и собирают силы, размышляют об истинных причинах войны, закаляют свою волю и приходят к все более и более ясному революционному пониманию» 81. Уже весной 1915 г. в России стало развертываться стачечное движение. К лету 1916 г. забастовки охватили всю страну. Увеличилось число политических стачек, проводившихся под лозунгами пре­кращения империалистической войны, свержения самодержавия ы установления демократической республики. Если в 1915 г. было проведено около 1 тыс. стачек с 500 тыс. участников, то в 1916 г. было уже 1500 стачек и около 1 млн. стачечников. Ширилось бро­жение в деревне. Зимой 1916/17 г. в России сложилась рево­люционная ситуация.

Царское правительство, предприниматели и буржуазно-нацио­налистические организации прилагали все силы, чтобы изолиро­вать иностранных трудящихся от рабочего класса России и проти­вопоставить ему, принуждали их становиться штрейкбрехерами. Однако все больше иностранных трудящихся постепенно вовле­калось в интернациональный фронт борьбы против режима бес­правия и безудержной эксплуатации.

Мобилизуя массы на революционные выступления, готовя их к решительной схватке с самодержавным строем, большевистская партия неустанно пропагандировала идеи интернационализма, со­лидарности трудящихся. В большевистских листовках и воззва­ниях подчеркивалось, что врагами народов России, Германии, Франции и других воюющих стран являются их собственные ка­питалисты и помещики, а трудящиеся, по какую бы сторону фронта они ни находились, — русские и венгры, немцы н фран­цузы, итальянцы я австрийцы — являются братьями но классу, по революционной борьбе, по великой миссии освобождения чело­вечества.

81 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 27, стр. 234.

34

В брошюре «Война и дороговизна в России»,изданной 1 (14) ноя­бря 1915 г. в Женеве, ЦК РСДРП призывал российских тру­дящихся добиваться повышения заработной платы и предупре­ждал, что господствующие классы не сделают этого добровольно. «В самом деле, — говорилось в брошюре, — зачем стараются при­везти китайцев, персов, корейцев? Зачем вымаливают промыш­ленники и помещики у правительства разрешения на применение труда военнопленных. . ? Все пущено для того, чтобы понизить заработную плату. . .» 82 Эта брошюра была доставлена в Россию, размножена Петербургским комитетом большевиков и получила широкое распространение в стране.

Организуя бойкот военно-промышленных комитетов, больше­вики указывали рабочим, что эти комитеты выступают пособни­ками царизма и российской буржуазии. В частности, в листовке Харьковского комитета большевиков, выпущенной в декабре 1915 г., сообщалось, что военно-промышленные комитеты доби­лись на время войны неограниченной эксплуатации женского и детского труда, а также «ввоза рабочих китайцев и корейцев, что еще более умножило безработицу» 83.

Большевики стремились использовать каждую легальную воз­можность, чтобы выступить против эксплуатации иностранных трудящихся, оказавшихся в России в годы войны. Так, в послед­нем, девятом, номере «Нашей газеты» от 13 (26) октября 1915 г. была опубликована статья Г. И. Ломова «В погоне за дешевыми рабочими», в которой автор разоблачил политику буржуазии и по­мещиков, накинувшихся на даровой труд военнопленных. «Воз­можность пользоваться этим трудом была так заманчива, что предприниматели и городские думы пробовали перейти на труд пленных.даже гам, где была безработица (Иваново-Вознесенск, Витебск). В сельском хозяйстве применение труда военнопленных сыграло роль прямого средства в борьбе за понижение заработ­ной платы, благо по отношению к пленным можно было прибегать к таким средствам воздействия, которые сильно напоминают вре­мена крепостного права. . . Теперь промышленники и правитель­ство озабочены применением труда китайцев, персов и других дешевых иностранных рабочих...» 84

Легальный большевистский журнал «Наше слово», издавав­шийся в Кинешме, писал по поводу ввоза иностранных рабочих: «Спекуляция невольниками XX века принимает широкие раз­меры. .. В результате на Урале, благодаря конкуренции китай­ских кули, заработная плата русских рабочих при росте доро­говизны не растет, а падает» 85. Большевистская печать отмечала

52 ЦГАОР СССР, Коллекция нелегальных изданий, № 4330, стр. 6.

13 '(Большевики в годы империалистической войны. 1914—февраль 1917»

М., 1939, стр. 90. !< «Наша газета», стр. 99—100. 15 «Наше слово», Кинешма, 1917, № 1, стр. 4.

3*

35

также, что иногда она понижалась до уровня заработка отходни­ков из Китая.

Эксплуатация труда военнопленных, ввозных рабочих и бе­женцев была раскрыта в работах большевика В. П. Милютина, посвященных рабочему вопросу в сельском хозяйстве России в годы мировой войны. Он отмечал, что за криками помещиков о недостатке рабочих как единственной причине недосева в сель­ском хозяйстве скрывалось «откровенное желание получить или принудительный труд военнопленных, или дешевый, вынужден­ный труд беженцев, или же желтый труд» 86.

Разоблачая принудительный характер дешевого труда военно­пленных, беженцев и ввозных рабочих, большевики подчеркивали, что правящие классы стремились и таким путем сорвать борьбу трудящихся против бесправия и нищеты. «На полях крупнейших землевладельцев, как и в предприятиях капиталистов, — писал М. С. Ольминский в статье „Что будет?", — раньше работали воль­нонаемные рабочие, имевшие возможность проявить недовольство уходом с работы, забастовками и тому подобное. А теперь рабо­тают совершенно бесправные чужестранцы... Их труд оплачи­вается много ниже труда вольных туземных рабочих. Их права сводятся к арестантскому положению, к рабству...» 87

Большевики призывали российских трудящихся взять отход-пиков «под свою защиту, ограждая их от чрезмерной хищниче­ской эксплуатации предпринимателей» 88. От имени революцион­ных трудящихся Г. И. Ломов писал: «Конечно, русские рабочие не будут бороться с пришлыми рабочими. Наоборот, они всеми мерами будут искать с ними единения для совместной борьбы с той эксплуатацией капитала, от которой одинаково страдают и русские, и иностранные рабочие. Давно указывается на то, что по своей сущности капитал интернационален. Русский рабочий класс должен также показать, что те персы, китайцы и другие несчастные кули, которых посредники готовы доставлять в „лю­бом количестве", причем расходы по перевозке уравниваются „низкой рабочей платой", встретят братский прием со стороны пролетариата России» 89.

В корреспонденции из Петрограда «Рабочие и беженцы», опуб­ликованной в «Нашей газете», сообщалось, что пролетариат сто­лицы не остался безучастным к своим братьям по классу и раньше, чем благотворительные организации, стал оказывать

*® В. П. Милютин. Рабочий вопрос в сельском хозяйстве. Пг., 1917, стр. 11. В основу этой кпиги, сданной в печать еще до Февральской революции, были положены статьи, опубликованные в «Трудах по изу­чению современной дороговизны Общества имени П. И. Чупрова для разработки общественных наук при Московском университете» (вып. III. М., 1915; вып. IV. М., 1916).

87 «Голос печатного труда», 1916, № 2, стр. 2.

88 «Вопросы страхования». Пг., 1917, январь, № 1, стр. 3,

89 «Наша газета», стр. 100—101.

30

рабочим-беженцам материальную помощь, содействовать в по­исках работы, знакомить с условиями труда и т. д.90 Так же по­ступали рабочие и в других промышленных центрах страны. По инициативе большевиков 25 августа 1915 г. в Саратове со­стоялось собрание представителей больничных касс, на котором было решено организовать комитет саратовских рабочих по оказанию помощи беженцам. В резолюции собрания заявлялось, что «пролетариат, руководствуясь товарищеской солидарностью и своими классовыми интересами, не может остаться безучастным к страданиям товарищей и не может допустить, чтобы предпри­ниматели, пользуясь их тяжелым положением, ухудшали мест­ные условия труда» 91.

Переселенцы из Австро-Венгрии, Германии, Греции, беженцы из Королевства Польского, Румынии, рабочие-отходники из Фин­ляндии, Персии, Китая, Кореи, военнопленные были полны все­возможных национальных, сословных, религиозных предрассудков, являлись носителями различного мировоззрения, представителями различных политических взглядов. Вместе с тем среди них было немало и тех, кто принимал активное участие в рабочем, профес­сиональном, а также национально-освободительном движении.

Оставшиеся на свободе члены СДКПиЛ (многие польские со­циал-демократы находились в тюрьмах) разворачивали работу среди беженцев. Религиозно-шовинистической пропаганде много­численных польских клерикально-националистических организа­ций они противопоставляли идеи пролетарского интернациона­лизма. В Петрограде вместе с большевиками работали польские социал-демократы Р. Арский, Ян Здехович, В. Вроновский, 36. Фаберкевич и др. Перед Февральской революцией они выпу­стили два номера журнала «Жичэ» («Жизнь»), который занял интернационалистскую позицию и много сделал для революцион­ного воспитания польских беженцев. Войдя в культурно-просве­тительное общество «Промень» («Луч»), руководимое либера­лами, социал-демократы использовали его для революционной ра­боты, для освобождения польских беженцев из-под влияния бур­жуазных националистов и шовинистов из ППС-«фракции». В ре­зультате были подготовлены условия для создания в подполье группы СДКПиЛ в Петрограде, оформившейся в ноябре 1916 г.32

Со своими соотечественниками польские революционеры рабо­тали и непосредственно, и через большевистские организации (в Ростове-на-Дону, Москве, Иркутске и т. д.). Для этого исполь­зовались и организации беженцев. Так, ссыльные большевики в Иркутске, возглавив городское попечительство о беженцах, ис­пользовали разрешенные полицией собрания не только для обсу­ждения беженских дел, но и для нелегальных бесед, вели рево-

60 Там же, стр. 48. 81 Там же, стр. 45.

и А. Я. М а н у с е в и ч. Польские интернационалисты..., стр. 48—57.

37

люциоиную пропаганду, вовлекая в движение молодежь из среды беженцев93. Под воздействием этой пропаганды польские рабо­чие-беженцы включались в забастовочное движение. Так, в апреле 1916 г., когда стачки охватили все железные дороги России, ба­стовали и 300 рабочих из Варшавы, занятых в Крюковских ма­стерских Кременчугской железной дороги94. В политических за­бастовках, прокатившихся по всем предприятиям Петрограда с 15 (28) декабря 1916 г. по 15 (28) января 1917 г., участвовали 400 рабочих с завода «Влохи» 95. Солидарность с рабочими Москвы продемонстрировали проведением стачек 9 (22) января 1917 г. 1600 рабочих Варшавского арматурного завода и 100 рабочих ме­ханического завода «Рон, Зелинский и К0» 96.

Постепенно в забастовочное движение российских трудящихся вовлекались и рабочие-отходники. Уже вскоре после прибытия рабочих-китайцев на шахты Кизеловского горного округа среди них начались волнения. 28 августа (10 сентября) 1915 г. произо­шло первое выступление в форме стихийного отказа от работы. В сентябре движение переросло в стачку. 110 активных ее уча­стники, обвиненных в агитации, были высланы царскими вла­стями в Китай97.

В январе 1916 г. в забастовку вылился и протест отходников из Китая, работавших на Белорецком заводе, против нарушения контракта98. Своих братьев по труду поддержали передовые ра­бочие Белорецкого завода. Одновременно забастовали китайские рабочие на шахтах Общества Кыштымских заводов ". Некоторые забастовки заканчивались кровавыми столкновениями. Так, 26 мая (8 июня) 1916 г. отказались работать около 400 лесорубов-китай­цев в Алаиаевоком лесничестве. Обороняясь, забастовщики всту­пили в схватку со стражниками. За это 238 человек были аресто­ваны и посажены в тюрьму в Екатеринбурге100. В октябре 1916 г. волнениями были охвачены лесорубы разных национальностей, занятые на работах Полевого строительного управления в Минской губернии, что вызвало сильное беспокойство властей. Минский гу­бернатор в письмах Департаменту полиции и начальнику снаб­жения Западного фронта от 24 октября (6 ноября) 1916 г., признав, что «администрация военно-полевого строительства грубо обра­щается с русскими и китайскими рабочими, игнорирует всякие за­

93 В. Бель м а н. Февральская революция в Сибири. — «Пролетарская ре­волюция», 1925, № 3, стр. 170.

34 ЦГАОР СССР, ф. 110, оп. 3, д. 4537а, л. 16.

95 ЦГАОР СССР, ф. ДП, 4-е дел-во, 1917 г., д. 101, т, 4, л. 13.

00 «Рабочее движение в Москве в 1914—1917 гг.» — «Пролетарская рево­люция», 1923, № 2, стр. 490, 538.

97 ЦГАОР СССР, ф. ДП, 4-о дел-во, 1915 г., д. 50, ч. 7, л. 41.

98 Там же, д. 133, л. 2.

99 «Рабочий класс Урала в годы войны- и революции в документах ы ма­териалах», т. I. Свердловск. 1927, стр. 109—171.

100 ЦГАОР СССР, ф. ДП, 4-е дел-во, 1916 г., д. 133, л. 16.

38

конные требования рабочих, что вызывает среди них недовольство и волнения», с тревогой предупредил, т1то это может повлиять на мест­ное население, которое «вполне солидарно с этими рабочими» 101.

Активное участие в российском рабочем движении в период войны приняли и отходники из Персии. 9 (22) января 1915 г. они бастовали вместе с рабочими промысла Люборад на Челекене. Среди арестованных полицией руководителей стачки было пятеро персидских рабочих. В том же году на Челекене однодневной за­бастовкой отметили праздник 1 Мая рабочие промысла «Вишау», основную массу которых составляли отходники из Персии'02.

С осени 1915 г. в движение вовлекаются рабочие Баку. Одна из забастовок состоялась в сентябре на текстильной фабрике Тагиева. Ведущее место в этом выступлении занимали персид­ские рабочие 103. После 5-дневной борьбы фабрикант согласился на повышение расценок на 20% и сокращение рабочего дня до 10 часов. С требованием об увеличении заработной платы на 30% 17 февраля (1 марта) 1916 г. начали стачку рабочие Каспий-ско-Черноморакого товарищества, среди которых были и персид­ские рабочие 104.

В рядах бастующих рабочих-нефтяников находились и персы. В марте 1916 г. фабричная инспекция в связи с забастовкой 550 рабочих буровых партий акционерного товарищества «Молот» докладывала из Баку в Петроград: «Нельзя не отметить одного обстоятельства — роста активности мусульманской части рабочих, особенно персидскоподданных» 105. Совместно с рабочими-нефтя­никами других национальностей персидские отходпики участво­вали в забастовках на промыслах Российского нефтепромышлен­ного товарищества (летом 1916 г.), товарищества «Русская нефть» (конец 1916 г.), фирмы братьев Нобель и др.

В забастовочное движение втягивались и иностранные рабо­чие из других стран. Летом 1915 г. провели стачку итальянцы, занятые на Бухарской железной дороге. В конце года отказались работать на строительстве Мурманской железной дороги рабочие, вывезенные из Канады. Во всеобщей стачке в Горловке весной 1916 г. приняли участие эмигранты из Сербии и Болгарии. После ее вооруженного подавления болгарские подданные братья Каражаловы были арестованы как руководителя выступления на одной из шахт округа. Не оставались в стороне и отходники-ра­бочие из Кореи. В январе 1917 г., требуя повышения заработной платы, забастовали 130 корейцев, работавших на строительстве

11 ЦГАОР СССР, ф. ДП, 4-е дел-во, 1916 г., д. 133, л. 77.

2 А. А. Росляков. Революционное движение и социал-демократиче­ские организация в Туркменистане в дооктябрьский период Г1900— ^ март 1917 г.). Ашхабад, 1957, стр. 235. k

!S В. В. П о к ш и ш е в с к и й. Указ. соч., стр. 53 4 ЦГАОР СССР, ф. ДП, 4-е дел-во, 1916 г., д. 5, ч. 2, л. 17. 15 В. В. II о к ш и ш о в с к и й. Указ. соч., стр. 52—53.

39

Крымской железной дороги, за что и были уволены администра­цией 106.

Военнопленные, работавшие на строительстве и ремонте же­лезных дорог, в шахтах, на заводах, в помещичьих имениях, ши­роко прибегали к отказу от работы, к стачкам как средству борьбы против произвола, за улучшение условий труда и содержания. Первые сведения об их выступлениях относятся уже к началу 1915 г. Газета «Новое время», сообщая 27 февраля (12 марта) о при­влечении военнопленных к различным работам по месту расселе­ния в Сибири, отмечала и случаи отказа от их исполнения. Одна из первых забастовок военнопленных произошла 16 (29) мая 1915 г. на Риддеровском руднике. В ней участвовало 60 человек. Летом начались волнения и среди военнопленных, работавших на железных дорогах. 17(30) июня начальник Московско-Камышин-окого жандармско-полицейского управления доложил штабу От­дельного корпуса жандармов, что занятые на ремонте Сызрано-Вяземской железной дороги пленные бастуют и требуют оплаты труда. В Туле стачка приобрела длительный и массовый характер, хотя против пленных были приняты полицейские меры 107. Одно­временно в июне 1915 г. начались волнения военнопленных на строительстве железной дороги Минусинск—Ачинск. На станции Сон военнопленные венгры группами по 30—40 человек бросали работу, настаивая на улучшении содержания. Для подавления этих выступлений на строительство прибыла из Минусинска воинская команда, а из Красноярска — отряд казаков. Отказ от работы, стачки отмечались ж среди военнопленных на строительстве Мур­манской железной дороги. В августе 1915 г. на Бухарской же­лезной дороге пленные заявили администрации, что «их ника­кими силами заставить работать не могут» 108. На строительстве железной дороги Казань—Екатеринбург стачки военнопленных были поддержаны работавшими там же русскими рабочими.

Волнения и отказы от работы наблюдались и среди военно­пленных, переданных в распоряжение землевладельцев. Об этом говорилось в письме ГУГШ в штаб Московского военного округа от 9 (22) июня 1915 г., в циркулярах саратовского губернатора уездным земским управам и начальникам полиции от 6 (19) и 23 июля (5 августа) и в других документах109. Об отказе военно­пленных работать в имении помещика Буше сообщил Департа­менту полиции в донесении от 27 июля (9 августа) 1915 г. туль­ский губернатор.

Царские власти основной причиной ширившегося движения военнопленных считали не тяжелые условия труда и содержания, а слабый надзор, даже свободу, якобы предоставленную пленным

106 ЦГАОР СССР, ф 110, оп. 3, д. 4523, л. 71.

107 Там же, д. 4051, л. 53.

108 Н. А. Попов. Революционные выступления военнопленных в годы первой мировой войны. — «Вопросы истории», 1963, <№ 2, стр. 77.

109 ЦГАОР СССР, ф. 767, on. 1, д. 233, л. 42 и др.

40

на работах. Было решено надзор за военнопленными, работав­шими на железных дорогах, возложить на железнодорожную жан­дармскую полицию. Военное же министерство с целью подавле­ния выступлений военнопленных разрешило губернским властям и органам полиции налагать на бастовавших административные взыскания вплоть до ареста. Кроме того, различными служеб­ными инстанциями был издан ряд циркуляров об усилении над­зора за военнопленными, о полной их изоляции от населения России. Но эти меры желаемых результатов не дали.

Напротив, с осени 1915 г. в борьбу включились военноплен­ные, переданные частным промышленным предприятиям. 1 (14) ок­тября 1915 г. бросила работу . партия военнопленных, занятая в лесничестве, принадлежавшем Старо-Лялинскому заводу на Урале. Произошло столкновение со стражниками. Активные участники выступления М. Шнейдер, В. Мазурик, Ф. Гениш были арестованы110. Вспоминая о пребывании в казалинском лагере, Э. Хорти, венгерский профсоюзный деятель, сообщал, что военнопленные уже «осенью 1915 г. стали отказываться от выхода на работу» 111. Волнение, возникшее в лагере 28 октября (10 ноя­бря), было подавлено силой оружия. Объясняя его причины, начальник Туркестанского военного округа писал в Военное ми­нистерство, что «многие военнопленные всегда старались укло­няться от работ» 112. В начале 1916 г. бастовали военнопленные на заводе в Сарапуле, в шахтах Экибастуза и т. д.

Если первые выступления военнопленных солдат носили не­редко характер стихийных отказов от работы, вызванных отчасти и шовинистической пропагандой офицеров, и слухами о возмож­ных после возвращения из плена репрессиях, и требованием со­блюдать Гаагскую конвенцию, запрещавшую труд на предприя­тиях, выпускающих военную продукцию, то зимой 1915/16 г. движение военнопленных приобретает более организованный ха­рактер; становятся все более заметными элементы антивоенной направленности и пролетарской солидарности.Военнопленные, во главе которых стояли венгры (Донсай, Сендери, Кирош, Лукач и др.), участвовали в январе 1916 г. в забастовке рабочих метал­лургического завода в Таганроге113. 7 (20) апреля 1916 г. перм­ский губернатор доложил Департаменту полиции, что на Старо-Лялинском заводе «военнопленные в числе 200 человек, подстре­каемые кем-то, бросают работу». В ходе расследования выясни­лась причастность к выступлению рабочего завода А. В. Зубкова, советовавшего военнопленным «предъявить требования об увели­чении поденной платы и улучшении пищи» ш. Стачку 300 военно-

110 ЦГАОР СССР, ф. ДП, 2-е дел-во, 1915 г., д. 216, лл. 10—11.

111 «Венгерские интернационалисты...», стр. 26.

112 ЦГДОР СССР, ф. ДП, 4-е дел-во, 1914 г., д. 141, ч. 69, л. 7.

113 Н. Ä. Попов. Революционные выступления..., стр. 78. Iй ЦГАОР СССР, ф. ДП, 4-е дел-во, 1917 г., д. 50, ч. 7, л. 74.

41

пленных-рабочих на заводе в Гусь-Хрустальном возглавляла ре­волюционно настроенная группа, вскоре арестованная поли­циейП5. По сообщению полиции, 19 военнопленных — чехов и словаков, находившихся в экономии братьев Бобринских в Чиги­ринском уезде Харьковской губернии, 18 апреля (1 мая) 1916 г. «уклонились от работ, считая этот день Первым мая (по новому стилю) —праздником рабочих»116. За верность международной солидарности все участники стачки находились семь суток под ) арестом. Однако репрессии не пугали забастовщиков. (В мае | 1916 г. произошла заранее подготовленная стачка 129 военно-) пленных, занятых на погрузке угля в Мариупольском порту. Три ее организатора были преданы военно-полевому суду, а все остальные участники отправлены в распоряжение исправников Бахмутского, Славяносербского и Верхнеднепровского уездов.

Большое воздействие на рост политической активности воен­нопленных оказали стачки местных рабочих. Так, например, бо­лее 1600 пленных явились свидетелями забастовки 7 тыс. рабочих Днепровского металлургического завода в Екатеринославской гу­бернии, которые в течение апреля 1916 г. отстаивали требование об увеличении расценок и победили. В конце мая 500 военноплен­ных, доставленных на этот завод, «категорически, — как подчер­кивалось в записке Военного министерства, — отказались рабо­тать, почему пришлось всю партию отправить с завода»117. ' Не осталась бесследной для военнопленных, работавших на шах­тах, всеобщая стачка в ..Шебалино-Горловском районе (Донбасс) в апреле—мае 1916 г., /забастовки на заводах Урала. Именно после ряда забастовок русских рабочих Усть-Катавского завода выступили и военнопленные. Только после того как полиция аре­стовала 129 бастовавших военнопленных и пригрозила им судом, они возобновили работу 118.

В министерства — военное, торговли и промышленности, зем­леделия, внутренних дел — все чаще стали поступать сообщения о волнениях и стачках военнопленных. Губернаторы докладывали, что «случаи самовольного ухода военнопленных с работ стали учащаться» 119. В царских канцеляриях заговорили о забастовках пленных как явлении, совершенно недопустимом «с точки зрения авторитета государственной власти» т. Вопрос о борьбе с вы­ступлениями военнопленных был обсужден на совещании губер­наторов, созванном в конце апреля 1916 г. председателем Совета министров Б. В. Штюрмером. Все губернаторы утверждали, что «военнопленные предъявляют во многих случаях незаконные тре-

us Н. А. Попов. Революционные выступления..., стр. 78. "б ЦГАОР СССР, ф. 110, оп. 3, д. 4051 (россыпь).

117 ЦГВИА, ф. 1606, оп. 2, д. 1065, л. 78.

118 ЦГАОР СССР, ф. 110, оп. 3, д. 21, л. 456.

119 Там же, д. 4051 (россыпь).

120 ЦГВИА, ф. 369, оп. 9, д. 9, л. 2,

42

Братание на фронте

бования и отказываются от работ»121 и что отказ — «явление заурядное» т. Единственной причиной этого была признана не­достаточность мер наказания. Штюрмер доложил Николаю II, что совещание высказалось за применение к стачечникам из среды военнопленных «строжайших карательных мер» 123. 26 мая (8 июня) 1916 г. МВД, предоставив губернаторам право наказы­вать пленных тюремным заключением до трех месяцев, указы­вало, что «должны быть беззамедлительно приняты самые реши­тельные меры к прекращению самовольного ухода и отказа военнопленных от работ» 124. ГУГШ дало указание военачаль­никам оказывать гражданским властям содействие в подавлении выступлений военнопленных125. Генштаб настаивал на строгом соблюдении обособленного казарменного размещения военноплен­ных на работах12а.

Революционное движение в стране, расшатывая самодержав­ный строй, делало недостаточно эффективным и существовавший режим содержания военнопленных. Уже в 1915 г. МВД обращало внимание губернаторов на то, что военнопленные находятся в по-

121 «Русское слово», 11 (24) .VI 1916.

152 «Красный архив», 1929,'№ 33, стр. 156.

ш Там же, стр. 148.

126 ЦГВИА, ф. 369, оп. 9, д. 9, л. 4. 126 Там же.

43

стоянном общении с местным населением 127. Между российскими трудящимися и их зарубежными братьями по классу, несмотря на все запреты, языковую разобщенность, устанавливались дру­жественные связи. Так, начальник Ярославского губернского жан­дармского управления донес 5 (18) мая 1916 г: Департаменту по­лиции, что проживавшие в Солигаличе поляки-военнопленные «пользовались почти полной свободой, имели возможность вести агитацию среди соприкасавшихся с ними русских чинов» 128. По­мощник начальника Харьковского губернского жандармского управления по Изюмскому уезду сообщал 5 (18) июля 1916 г., что заводская полиция заводов Краматорского металлургического общества не следит за военнопленными, которые «посещали квар­тиры рабочих этих заводов, заводили знакомства.., пользова­лись полной свободой» 129.

Передовые рабочие России настойчиво проводили в жизнь лозунг партии большевиков о братании с рабочими-военноплен­ными, видели в них братьев по классу и союзников по борьбе. Рассказывая о работе пленных на строительстве железной дороги Данилов—Буй, ветеран венгерского рабочего движения Р. Гара-шин подчеркивал: «Лагерная жизнь и жестокость охранников смягчались только дружелюбием и сочувствием, с которыми отно­сились к нам русские рабочие и инженеры» 13°. Вспоминая о ра­боте в одной из типографий Киева, словак И. Лобуда отмечал, что он и его товарищи политически воспитывались российскими пролетариями, работавшими вместе с ними ш.

I Российские трудящиеся активно поддерживали справедливую борьбу военнопленных против рабских условий труда. Когда власти учинили расправу над военнопленными, работавшими на Софийском руднике в Донбассе, все горняки в знак протеста про­вели стачку солидарности. Осенью 1916 г. рабочие-военнопленные участвовали в забастовке текстильщиков Рождественской ману­фактуры Берга в Твери. Военнопленные во главе с венгром Гол-лендером во время стачки поддерживали связь с большевиками. «Это было первое выступление, — вспоминал Голлендер, — когда мы шли вместе с русскими рабочими» 132. Рабочих Рождествен­ской мануфактуры поддержали стачкой солидарности ткачи фаб­рики Морозовых. Больше недели продолжалась борьба за увели­чение заработной платы. Владелец закрыл предприятие и уволил всех рабочих. Голлендер, Гросс, Фидлер и другие военноплен­ные — активные участники стачки — были арестованы. Во время

127 ЦГАОР СССР, ф. ДП, Особый отдел, 1916 г., д. 329, ч. 1, л. 267.

128 Там же, л. 118.

129 Там же, л. 221.

130 «Венгерские интернационалисты...», стр. 24U.

131 «Былые походы». М., 1961, стр. 73—74. _ /„„,„,. >32 Центральный государственный архив Советской Армии (далее -

ЦГАСА), ф. 28361, оп. 3, д. 370, л. 3.

44

забастовки шахтеров Кадиевского рудника на работу не вышли и военнопленные. Их представители входили в образованный боль­шевиками стачечный комитет. В большевистской организации на Днепровском заводе работал военнопленный солдат австро-венгер­ской армии Ф. В. Карабец 133. Немецкий военнопленный, социал-демократ с 1910 г. О. Мориц, работавший летом 1916 г. формов­щиком на Кыштымском заводе, помогал в печатании и рас­пространении большевистских листовок, вместе с русскими революционными рабочими вел среди военнопленных антивоенную агитацию. В результате все рабочие завода участвовали в заба­стовках 134.

В 1916 г. стачки и волнения военнопленных приобрели ши­рокий размах. Прошли забастовки на Надеждинском заводе, на торфоразработках во Владимирской губернии, в лагерях Крас­ноярска и Сретенска, на строительстве железной дороги Дани­лов—Буй, на ситценабивной фабрике в Оханске, в помещичьих экономиях Волчанского уезда Харьковской губернии и др.135 Лишь в одной Московской губернии зимой 1916/17 г. было про­ведено не менее семи стачек военнопленных136. В лагерях, на ра­ботах, везде, где концентрировались крупные контингенты военно­пленных, происходила постепенная организационная консолида­ция единомышленников. В донесении начальника Ярославского губернского жандармского управления в Департамент полиции от 5 (18) мая 1916 г. отмечалось, что военнопленные «группи­руются по политическим партиям, а не по вероисповеданию или национальности» 137. В лагерях оказалось немало революционных социал-демократов, отправленных на фронт за их «неблагонадеж­ность». Пребывание в России, общение с передовыми русскими рабочими и установление связей с большевиками помогло им осознать свои задачи в плену. Среди военнопленных начинают возникать революционные группы.

Одна из первых подпольных антивоенных групп возникла в мае 1915 г. в лагере военнопленных в Ташкенте. Ее организа­тором явился венгерский рабочий, социал-демократ с 1899 г. Я. Ивани. При помощи солдат из охраны лагеря члены группы получали революционную литературу, разъясняли военноплен­ным грабительский характер войны. За организацию антивоен­ного собрания Я. Ивани был арестован и несколько месяцев сидел в тюрьме в Оренбурге138. Интернациональная революционная группа стала действовать в первой половине 1916 г. в томском

133 ЦГАОР СССР, ф. ДП, Особый отдел, 1916 г., д. 5, ч. 22, л. 4. 131 «Поворот мирового значения. Воспоминания немцев — участников Ве­ликой Октябрьской социалистической революции». М., 1964, стр. 135.

135 ЦГАОР СССР. ф. ДП, Особый отдел, 1916 г., д. 329, ч. 1, лл. 71, 237; ф. НО, он. 3, д. 1065, л. 156 и др.; ЦГВИА, ф. 1606, оп. 2, д. 1065, л. 156.

136 А. X, К л е в а н с к и й. Военнопленные Центральных держав..., стр. 33.

137 ЦГАОР СССР, ф. ДП, Особый отдел, 1916 г., д. 329, ч. 2, л. 118.

138 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 403, л. 5; д. 404, лл. 2-3.

45

лагере военнопленных. Ее организаторами были венгры Ф. Мюн-иих и К. Рейнер, немец М. Юнг и другие левые социал-демо­краты. В лагерь начала нелегально поступать социалистическая литература, которая переводилась и изучалась. Группа выпускала рукописную газету и распространяла ее среди военнопленных. Связи с большевиками имели и члены революционной группы военнопленных в Иркутске во главе с немецкими социал-демо­кратами А. Штиллером и И. Шнейдером. Они вели антивоенную пропаганду среди военнопленных, работавших на предприятиях в предместьях — Глазкове и Знаменском. Интернациональный со­циал-демократический кружок действовал в песчанском лагере военнопленных. Через рабочего из Будапешта Ф. Штейнгардта кружок был связан с ссыльными рабочими-большевиками т.

Интернациональные связи были сильны между военноплен­ными красноярского лагеря, среди которых было несколько сот человек, принадлежавших к немецкой, австрийской, венгерской, чешской, польской и румынской социал-демократии, и русскими рабочими. Революционная группа этого лагеря во главе с не­мецким солдатом социал-демократом Г. Кольгофом установила через рабочих строительной команды связь с местными акти­вистами из страховых касс и большевиками140. Подпольные ре­волюционные группы и кружки действовали среди военноплен­ных на Надеждинском заводе во главе с Т. Самуэли, в омском лагере военнопленных во главе,с К. Лигети, в Оренбурге, Крас-! иоярске, Курске, Твери и т. д.(В Донбассе, в районе Макеевки, I возникли две революционные группы — немецкая и австрийская, | насчитывавшие перед Февральской революцией около 40 чле-| нов ш. Информируя в декабре 1916 г. В. И. Ленина о партийной работе в Донбассе, Бюро ЦК РСДРП, в частности, сообщило: «В районе много военнопленных-рабочих (австрийцев). Отноше­ние между ними и рабочими самое лучшее. Военнопленные орга­низуются и стараются примкнуть к нашим организациям»ш. Участие иностранных трудящихся в 1915—1916 гг. в борьбе рос­сийских рабочих и крестьян против войны, эксплуатации и поли­тического бесправия создавало реальные предпосылки вовлечения их в интернациональную политическую армию назревавшей в Рос­сии революции.

139 А. А. Мюллер. В пламени революции (1917—1920 гг.). Воспоминания. Иркутск, 1957, стр. 19—20.

140 С. Штригниц. Из истории революционного движения среди немец­ких военнопленных в России накануне Октябрьской революции. — «Интернационалисты в боях за власть Советов». М., 1965. стр. 95, 97—98.

141 «Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП (б). Про­токолы». М., 1958, стр. 160.

142 А. Шляпников. Канун семнадцатого года, ч. II. М.—Л., 1923, стр. 39—40.

ГЛАВА 2

РАЗВИТИЕ

ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТСКОГО ДВИЖЕНИЯ В ФЕВРАЛЕ-ОКТЯБРЕ 1917 г.

1. Февральская революция

и временное население России

Многомиллионная масса военных и гражданских пленных, бе­женцев и отходников — многообразная по национальному и со­циальному составу, политическим и религиозным убеждениям, культуре, воспитанию и традициям, правовому положению и по обстоятельствам, приведшим отдельные ее группы в Россию, — стала свидетельницей, а в части своей и участницей великих со­бытий, предопределивших исторические судьбы современного мира. Непосредственное начало этим событиям положило низвер­жение самодержавия, победа Февральской буржуазно-демократи­ческой революции в России.

Расстановка классовых сил, создавшаяся в ходе революции, привела к своеобразному переплетению двух властей — буржуаз­ной власти Временного правительства и власти трудящихся — Советов рабочих и солдатских депутатов. Преобладание в Советах сначала представителей соглашательских иартий — меньшевиков, социалистов-революционеров (эсеров) и т. д. — помогло укре­питься Временному правительству, продолжавшему проводить империалистическую, антинародную политику. Вместе с тем бур­жуазия была вынуждена временно примириться с существова­нием Советов, с выходом партии большевиков из подполья, с ши­рокой политической активностью масс. Массовое революционное движение народов России за мир, хлеб и социализм стало ока­зывать все более заметное влияние и на иностранных рабочих и крестьян из временного зарубежного населения России. Польские рабочие Петрограда, собравшиеся 1 (14) марта в клубе «Про-меиь» но случаю Февральской революции, в приветствии Петро-

47

градскому Совету рабочих и солдатских депутатов писали: «Мы всегда шли с вами рука об руку в борьбе против нашего общего врага — царского правительства, оплота всеобщей реакции. Мы приложим все свои силы, чтобы вместе с вами довести до побед­ного конца начатое дело свержения ненавистного самодержавия. Пусть ваша победа проложит пролетариату всех стран дорогу к решительному бою возрожденного Интернационала с капита­лизмом, который толкнул народы на теперешнюю кровавую резню...» 1 Содержание этого первого документа, которым польские рабочие в России откликнулись на революцию, показало высокую политическую сознательность широких кругов поль­ских рабочих-беженцев, в среде которых вели систематическую ра­боту тесно связанные с большевиками польские социал-демо­краты, а также деятели Польской социалистической партии-левицы (ППС-левицы). Такой зрелости нельзя было ожидать ни от отходников из стран Востока, ни от военнопленных, в мас­се своей вплоть до Февральской революции почти не имевших связей с российскими революционными организациями.

I Военнопленные выражали прежде всего свою радость по поводу свержения царя, установления республики и завоевания российскими трудящимися демократических свобод. 17 (30) марта группа пленных австрийских социал-демократов приветствовала в лице Киевского Совета рабочих депутатов «Российскую социал-демократическую организацию с восстанов­лением свободного строя и низвержением монархического ре­жима»2. 27 марта (9 апреля) чехословацкие военнопленные на митинге в Киеве приветствовали Петроградский, Московский и Киевский Советы «с установлением в России демократического строя»3. Группа германских военнопленных выражала в обра­щении к социал-демократической фракции Государственной думы «свои симпатии нарождению республики в России» 4. Соци­алистические элементы из среды военнопленных, обращаясь к российской социал-демократии, просили помощи в создании партийных, профессиональных и просветительных организаций, издании газет для военнопленных на их родных языках.

Большинство военнопленных и отходников, как и многие беженцы, радуясь ликвидации царизма, надеялось, что вслед за тем последует сравнительно скорое окончание войны, а еще до того наступит существенное улучшение их материального и правового положенрш. Они ожидали соответствующих действий от Временного правительства и от Советов. Эти иллюзии подогре­

1 «Promien» (Petrograd), 31.111 (13.IV) 1917.

2 «Борьба за власть Советов на Киевщине». Киев, 1957, стр. 22—23.

3 Государственный архив Октябрьской революции и социалистического строительства Московской области (Далее — ГАОРСС МО), ф. 66, оп. 3, д. 1185, л. 2.

4 «Работница», 1917, № 4, стр. 6.

48

вались русской буржуазной и правосоциалистической печатью, не скупившейся на гневные слова по поводу страданий бежен­цев, отходников и военнопленных при царизме. Однако Времен­ное правительство стремилось сохранить без изменений положе­ние как военнопленных, так и других категорий временного населения России. По отношению к военнопленным, подчеркива­лось в указаниях Временного правительства местным властям, «все... распоряжения старого правительства остаются в силе»5. Еще 30 марта (12 апреля) 1917 г., а затем повторно 18 апреля (1 мая) министр внутренних дел А. Никитин распорядился усилить охрану военнопленных и учредить особую стражу за счет средств, удерживаемых с них самих6.

В ответ на массовые требования о предоставлении воен­нопленным политических прав и свобод ГУГШ 4 (17) апреля 1917 г. в специальном письме в ЦИК Советов рабочих и солдат­ских депутатов предупреждал, что «предоставленная военнослу­жащим свобода собраний, безусловно, не распространяется на военнопленных чинов неприятельских армий, так как они не являются полноправными гражданами России, а ее пленни­ками и как таковые не могут быть причастны к благам свободы, завоеванной гражданами России» 1. 9 (22) апреля последовал при­каз военного министра А. И. Гучкова, в котором сообщалось, что военнопленные в ряде обращений к правительству и об­щественным организациям просят о переустройстве их внутрен­него быта и о предоставлении им нрава свободного передвиже­ния, собраний и организаций. В приказе подчеркивалось, что это «такие требования, которые противоречат самому понятию состояния плена», и предлагалось «лицам и учреждениям, веда­ющим военнопленными, объяснить последним всю невыполни­мость их стремления и потребовать от них беспрекословного повиновения всем распоряжениям поставленных над ними властей» 8.

Новые власти чутко прислушивались к жалобам промышлен­ников на военнопленных, которые «своевольничают», «предъ­являют непомерные требования в отношении содержания, пищи, не подчиняются установленным правилам, отказываются от ра­бот», «пытаются примкнуть к теперешнему политическому и социальному движению» и, минуя администрацию, устанавли­вают связь с местными общественными организациями 9. 19 апреля (2 мая) А. И. Гучков отдает распоряжение: «Всех бунтующих

5 оп^дРС5ШННлЫ*8аРХИВ Свердловской облас™ (Далее-ГАСв.0), ф. 72,

- li0^0 М0' *■ 176' оп- Д- 68, л. 519. • ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 78, д. 84 л 4 ГАОРСС МО, ф* 176, од. 1, д. 68, л 141

5™2'9Ф32,18437' * 439' Л 2; ЦГА°Р СССР' * Ш' оп- 2- Д- 544,

4 Заказ М 294

49

пленных немедленно направлять в ближайшие лагеря, где при­менять к ним суровый режим и строгие наказания» 10._)Во испол­нение этого приказа, к примеру, пирятинский уездный комиссар распорядился всех военнопленных, уклоняющихся от работ, «подвергать самым жестоким наказаниям и затем назначать на самые тяжелые работы», создать немедленно «карательные от­ряды из милиционеров, которые должпы выезжать в те эконо­мии и крестьянские хозяйства, где военнопленные отказываются работать, и там поступать с такими военнопленными строго, смело, не останавливаясь и перед нагайками» п. Однако, как вы­нужден был признать А. Никитин, эти меры не дали результа­тов, тем более что вместо разогнанной революцией полиции военнопленных в ряде мест охраняла добровольческая мили­ция.

/ В защиту военнопленных решительно выступил революцион­ный авангард российского рабочего класса. Бюро ЦК РСДРП (б) в конце марта обратилось в Исполком Петроградского Совета с предложением немедленно начать расследование положения военнопленных и облегчить их участьл В обращении указыва­лось, что «всякий шаг, способствующий восстановлению взаим­ного доверия между рабочей демократией воюющих держав, ускоряет наступление часа мирных переговоров и что подобная мера, направленная к облегчению участи военнопленных, яви­лась бы достойнейшим шагом новой демократической России, покончившей с варварскими традициями России времен царского самодержавия, и перед лицом всего мира показала бы пример высокой человечности, на которую способна только революцион­ная рабочая и крестьянская демократия» 12. Однако это предло­жение было похоронено в комиссиях и отделах эсеро-меньше-вистским большинством Совета. (Тогда 30 мая (12 июня) орган ЦК РСДРП (б) журнал «Работница» публикует статью члена ЦК А. М. Коллонтай «Военнопленные солдаты — наши братья». В ней отмечалось, что за два с половиной месяца, прошедшие после свержения самодержавия, еще ничего не сделано для дей­ствительного облегчения участи пленных солдат. Поэтому долг передовых рабочих и работниц России взять на себя заботу о военнопленных. «Пусть буржуазия, — писала А. М. Коллон­тай,— пусть военные власти поднимают крик о том, что но время теперь думать о пленных, когда в самой России голод, разруха хозяйства. Мы ответим, что этой заботой о пленных товарищах мы показываем капиталистам-империалистам, что мы не можем, не хотим быть заодно с их гнусной политикой насилия и воен­ного самоуправства...» 13

10 ГАОРСС МО, ф. 176, on. 1, д. 68, л. 157.

11 «Пролетарии» (Харьков), 26.V (8.VI) 1917.

12 «Правда», 3 (16).VI 1917.

13 «Работница», 1917, № 4, стр. 5—6.

5Q

А. М. Коллонтай

В июне «Правда» публикует но­вую статью А. М. Коллонтай, призы­вающую партийные организации и местные Советы самостоятельно на­чать расследование положения военнопленных, а собранный мате­риал широко освещать в печати. «Правда» призывала советы вме­шаться в отношение военных вла­стей к пленным, потребовать прекра­щения произвола, добиться, чтобы пленных не назначали на изнури­тельные и непосильные работы, чтобы они не гибли от голода, исто­щения и цинги, отстоять их право получать вести с родины и трудовые гроши, посылаемые им родными. Газета предлагала организовать ре­гулярную доставку пленным социа­листической литературы и наладить издание специальной газеты с их

участием. «Пребывание в России сотен тысяч пролетариев из Центральных держав, — указывалось в статье, — надо нам использовать для того, чтобы укрепить с ними нашу мировую, партийную связь, чтобы дать окрепнуть чувству рабочей солидар­ности, нашего единства против общих врагов — империалистов всех стран. Русские рабочие и работницы должны показать на деле, что им одинаково ненавистно насилие, гнет, жестокость — от кого бы оно ни исходило: от германского ли генерала, от слуги ли Временного правительства» м.

| Между тем в первой половине 1917 г. количество занятых", на различных работах военнопленных превышало 1,5 млн. чело­век. При этом в четырех основных каменноугольных бассейнах страны — Донецком, Уральском, Подмосковном и Западносибир­ском— военнопленные составляли в среднем около 27% всех рабочих, в металлургической промышленности Юга России — около 26 %, в железорудной — около 60 %, в горнозаводской про­мышленности Урала — почти 30%. По неполным данным анкеты Особого совещания по обороне, военнопленные в 1917 г. состав­ляли более 10% рабочих даже на предприятиях, непосредственно работавших на войну 15.

1{ «Правда», 3 (16) .VI 1917.

15 ЦГВИА, ф. 1354, оп. 3, д. 575, лл. 1, 4, 30; ф. 2003, оп. 2, д. 550, лл. 17, 18, 58; «Статистика труда», 1918, № 2-3, стр. 31—32; «Материалы к учету рабочего состава и рабочего рынка», вып. II. Пг., 1917, стр. 18, 22, 23, 28, 48. 66, 116, 120, 121, 124; А. Ра шин. Формирование рабочего класса России. М., 1958. стр. 31; «Вопросы истории», 1960, № 10, стр. 94—95.

4*

51

Советы, профессиональные союзы и другие рабочие органи­зации России решительно требовали улучшения содержания и условий труда военнопленных. Нередко, минуя местные военные власти, они привлекали пленных к участию в политических ми­тингах и манифестациях, вмешивались во внутренний распоря­док лагерей, контролировали использование военнопленных на работах и т. д.

Подняв свой голос в защиту военнопленных, рабочий класс России начал борьбу и за улучшение положения рабочих-отход­ников, которые, по выражению одного из членов комиссии, об­следовавшей заводы Урала, «были более опутаны контрактами, чем военнопленные своим пленением» 16. Разжигая националь­ную рознь, используя религиозные предрассудки, труднопреодоли­мые языковые преграды, применяя репрессии к одним и подку­пая других, предприниматели при поддержке властей стремились противопоставить иностранных трудящихся друг другу и пре­дотвратить их совместные выступления. Одновременно предпри­ниматели встречали каждое требование местных рабочих угро­зами или отправить их на фронт, или заменить военнопленными и отходниками.

Гнев сотен тысяч российских пролетариев, лишившихся ра­боты из-за саботажа предпринимателей, решивших летом 1917 г. массовым закрытием предприятий подорвать революционную энергию пролетариата, капиталисты стремились также направить против военнопленных и иностранных отходников, якобы повин­ных в возраставшей в 1917 г. безработице.

Разоблачая маневры предпринимателей, большевистская печать еще в марте 1917 г. призвала потребовать распростране­ния законодательной охраны труда на ввозных рабочих и воен­нопленных, чтобы «превратить их из вынужденных конкурентов русских, рабочих в товарищей по общей борьбе» 11. В апреле 1917 г. Всероссийское совещание Советов приняло специальную резолюцию. В ней выдвигались требования прекращения ввоза восточных рабочих, привлечения к ответственности виновных за преступления, совершенные против них, пересмотра кабаль­ных контрактов, распространения иа эти категории трудящихся законов об охране труда и содействия возвращению на родину тем из них, которые не желают оставаться в России. Резолюция рекомендовала «товарищам на местах привлекать к участию в рабочих организациях, особенно в профессиональных союзах, ввозных рабочих, а также озаботиться изданием соответству­ющей агитационной литературы на языках ввозных рабочих» 18.

16 «Рабочий класс Урала в годы войны и революции в документах и ма­териалах», т. I. Свердловск, 1927, стр. 14.

17 «Социал-демократ» (Москва), 8 (21).III. 1917.

18 «Всероссийское совещание Советов рабочих и солдатских депутатов». М.—Л, 1927, стр. 302.

52

Группа польских социал-демократов на ■ первомайской демонстрации в Петрограде. 1917 г.

Большевистская печать требовала немедленного проведения в жизнь этой резолюции совещания. Она обратилась с призывом к пролетариям России прийти на помощь ввозным рабочим и, не дожидаясь пока на призыв съезда откликнется правитель­ство, создать возможность вернуться на родину тем из них, которые этого пожелают, а оставшихся приобщить к своей ра­бочей семье и добиться для них таких же условий труда, кото­рых они требуют для себя19.

Предпринимателям и правительству не удалось предотвра­тить создание широкого интернационального фронта трудя­щихся, направленного против эксплуатации и бесправия. Не­смотря на распоряжение Временного правительства и местных властей, 18 апреля (1 мая) 1917 г. тысячи военнопленных плечом к плечу с местными трудящимися приняли участие в первомай­ских манифестациях и митингах в Петрограде и Москве, Киеве и Харькове, Ростове и Одессе, Екатеринбурге, Томске, Красно­ярске, Иркутске, Чите, Орехово-Зуеве и во многих других горо­дах страны. «Первомайский праздник прошел великолепно», — констатировал на VII конференции РСДРП (б) делегат Ураль­ской партийной организации Я. М. Свердлов. Местные рабочие

19 «Вопросы страхования», 20 мая (2 июня) 1917, № 4, стр. 9—10.

53

организации не посчитались с постановлением министра Гучкова о воспрещении шествий военнопленных20. Понятно, что сам факт участия военнопленных (не говоря уже о беженцах и от­ходниках) в демонстрациях российского пролетариата свиде­тельствовал не только о политическом подъеме в их среде, но и о дружеском отношении, о внимании к ним большевистских организаций, Советов, профсоюзов, всех организаторов револю­ционных выступлений. Вместе с российскими рабочими ино­странные участники первомайской демонстрации выступали под лозунгами социализма, мира и интернациональной солидарности.

Весной 1917 г. внимание передовой общественности России привлекла борьба между владельцем Судженских угольных ко­пей Л. А. Михельсоном и шахтерами, 20% которых составляли военнопленные, а также китайские и корейские рабочие21. По ини­циативе созданных после революции Совета рабочих и солдатских депутатов, в состав которого входили военнопленные и отход­ники, и Союза служащих Судженских копей шахтеры в конце марта потребовали от владельца принятия немедленных мер по улучшению условий труда и жилищных условий, введения 8-ча­сового рабочего дня, ликвидации штрафов и вычетов, повышения заработной платы, уравнения оплаты труда военнопленных и русских рабочих, «исходя из точки зрения общности интересов русских и германо-австрийских рабочих в борьбе с капиталом» 22. В ответ на отказ Михельсона удовлетворить эти требования 29 апреля (12 мая) Совет рабочих и солдатских депутатов и Союз служащих изгнали администрацию и передали управление шахтами Совету по управлению копями, избранному рабочими и служащими23, и одновременно потребовали у Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов и правительства кон­фискации копей у владельца. 4 (17) мая Михельсон, живший в Москве, распорядился объявить от его имени рабочим, что он готов повысить заработную плату русским и китайским шах­терам, но категорически отказывается увеличить оплату труда военнопленным, так как это якобы было бы равносильно уплате контрибуции врагам России24.

19 мая (1 июня) В. И. Ленин выступил в «Правде» со статьей «Еще одно преступление капиталистов», в которой при­вел телеграмму судженских рабочих Петроградскому Совету и правительству, характеризующую поведение администрации

20 «Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП (б). Про­токолы». М., 1958, стр. 123.

21 «Знамя революции» (Томск), 21.VII (3.VIII) 1917.

22 «Известия Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов», 3 (16) .VI 1917.

23 Государственный архив Томской области (далее — ГАТО), ф. -133, on. 1, д. 570, л. 18; «Установление Советской власти в Кузбассе», Кемерово, 1957, стр. 70.

24 ГАТО, ф. 433, on. 1, д. 570, л. 58.

54

на шахте Михельсона как преступное и провокационное. В. И. Ленин предупреждал, что вся вина за дезорганизацию производства, безработицу и голод ляжет на Временное прави­тельство, не принимающее решительных мер для борьбы с са­ботажем углепромышленников25.

Попытка Михельсона, прикрывшись личиной патриота, рас­колоть интернациональный фронт шахтеров, противопоставить военнопленных русским и китайским рабочим вызвала гневный протест Совета рабочих и солдатских депутатов Судженки. Со­вет заявил в резолюции, что «... патриотизму он не намерен учиться у капиталистов, которые под ширмой патриотизма вы­звали братоубийственную войну...». Подчеркнув, что считает военнопленных свободными, Совет вновь категорически потре­бовал для них равной оплаты за равный с русскими рабочими труд26.

В поддержку судженских рабочих выступили шахтеры Ан-жерского, Кемеровского, Щербаковского и других казенных рудников, рабочие химических заводов Кемерова и ряда пред­приятий Томска27. Собравшаяся в середине июня в Анжерке конференция горнорабочих Кузнецкого бассейна решила уста­новить на рудниках одинаковую заработную плату для всех категорий рабочих28.

20 июня (3 июля) Исполком Судженского Совета преду­предил администрацию копей, что если военнопленные не полу­чат причитающейся им за апрель повышенной заработной платы, то они начнут забастовку, и остальные рабочие, согласно решению конференции в Анжерке, поддержат их, а вся ответ­ственность за забастовку как явно спровоцированную падет на владельца и администрацию29. Такие же решения приняли рабочие организации Забайкалья и окружной съезд Советов Урала, состоявшийся в Перми30.

Свидетельством ясного понимания передовыми пролетариями России своего интернационального долга являются специальные резолюции «О ввозном труде» и «О военнопленных», принятые 1 (14) июля 1917 г. съездом горнорабочих Западной Сибири по докладу одного из руководителей судженских шахтеров, боль­шевика М. М. Рабиновича. Съезд высказался за недопущение дальнейшего ввоза законтрактованных рабочих — китайцев, ко­рейцев, персов, японцев и других, за пересмотр рабочими орга­низациями кабальных контрактов, заключенных с уже иаходив-

25 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 32, стр. 123—<124.

26 «Установление Советской власти в Кузбассе», стр. 73.

27 «Знамя революции» (Томск), 23.VI (6.VII), 21.VII (3.VIII) 1917.

28 «Установление Советской власти в Кузбассе», стр. 81, 83; «Знамя рево­люции» (Томск), 23.VI (6.VII), 23.VII (5.VIII) 1917.

29 «Установление Советской власти в Кузбассе», стр. 81.

30 «Знамя революции» (Томск), 20.VIII (2.IX) 1917; «Борьба за власть Советов в Бурят-Монголии». Улан-Удэ, 1957, стр. 43.

55

шимися в России отходниками из стран Азии. Съезд потребовал расследования положения ввозимых рабочих и привлечения к от­ветственности лиц, виновных в совершении преступлений против них. Съезд постановил распространить на эту категорию трудя­щихся законы об охране труда, содействовать возвращению на родину тех из них, которые не желают остаться в России, и ре­комендовал привлечь рабочих-отходников к участию в рабочих организациях, особенно в профессиональных союзах31.

В резолюции того же съезда «О военнопленных» указывалось, что съезд не усматривает разницы между трудом военноплен­ных и русских рабочих и считает «необходимым в настоящее историческое время, в канун мировой пролетарской революции, ярко и резко подчеркнуть освобождение русских рабочих от шовинистических и милитаристских предрассудков и безуслов­ную солидарность и единение их с рабочими всех стран без различия шинелей». Съезд решил не считаться с запрещением принимать военнопленных в профсоюзы и больничные кассы, ибо оно «противоречит международной солидарности рабочего класса». Все вычеты из заработной платы военнопленных, сде­ланные ранее, было предложено изъять у администрации, и 50% от этих вычетов направить в ЦИК Советов для посылки русским военнопленным в Германию, Австрию и Турцию, 25% передать на нужды местных Советов и 25 — на нужды самих военноплен­ных с тем, чтобы эти средства расходовались под контролем Со­ветов, а военнопленные были привлечены к несению налоговых тягот наравне с русскими рабочими32. Следует отметить, что инициатива использования вычетов из заработной платы воен­нопленных принадлежала им самим. Местный комитет военно­пленных Судженских копей еще 2 (15) июня писал в обращении в Совет рабочих и солдатских депутатов, что, получая равную с русскими заработную плату, он отчисляет часть заработка (от 7 до 15%) с тем, чтобы она распределялась следующим об­разом: 30%—на семьи местных солдат, 30%—в стачечный фонд местных рабочих, 20% —для русских военнопленных в Гер­мании, Австрии и Венгрии, 10% —Совету рабочих и солдатских депутатов Судженских копей, 10%—на местную библиотеку33. Подобные решения принимали и организации военнопленных в других районах страны. Так, собрание группы военнопленных интернационалистов—социал-демократов при Ростово-Нахичеван-ском комитете РСДРП 25 июня (8 июля) записало в резолюции, что военнопленные сами постановили отчислить 35% из своего за­работка, «но только не в пользу капиталистов и казнокрадов,

31 «Знамя революции» (Томск), 15 (28).VIII 1917; «Установление Совет­ской власти в Кузбассе», стр. 99—115.

32 «Установление Советской власти в Кузбассе», стр. 114,

33 Там же, стр. 74—75,

56

а а, Нользу жертв капиталистов на фабриках и заводах» и пере­дает эти средства в больничные кассы34.

Вопреки усилиям русской буржуазии и ее правительства, ши­рившееся сопротивление военнопленных, беженцев и отходников режиму беззастенчивой эксплуатации сливалось со стачечной борьбой российского пролетариата. Еще в марте 1917 г. совместно с русскими рабочими бастовали военнопленные на уральском Кас­линском заводе, в апреле — на Рахмановском руднике Краматор­ского общества35, на ряде предприятий Киева36. В мае совместно с Советом рабочих и солдатских депутатов Надеяадинского за­вода выступила с требованием заключения коллективного до­говора, предусматривавшего одинаковую плату и рабочее время для всех категорий рабочих, местная организация военнопленных. В ответ на отказ администрации началась стачка37. В июле 1917 г. бастовали русские железнодорожники и военнопленные, работавшие на станции Верхняя Часовня (близ Симбирска), тре­буя улучшения жилищных условий, питания, повышения заработ­ной платы. Борьба длилась два дня и закончилась победой ба­стующих38. Совместно с русскими землекопами и дренажниками бастовали 700 военнопленных на Орской железной дороге39. Вместе с руководителями забастовки на машиностроительном за­воде в Балашове были брошены в тюрьму за поддержку бастую­щих все военнопленные, работавшие на этом заводе40.

Совместная борьба российских и иностранных трудящихся, в которую втягивались все более широкие массы военнопленных, беженцев, отходников, ускоряла начавшийся сразу я^е после Февральской революции процесс политической консолидации аван­гарда иностранных трудящихся в России.

2. Становление политических организаций иностранных трудящихся

После Февральской революции быстрее всего активизировалась и получила наиболее широкий размах деятельность вышедших из подполья польских и финских социалистических групп и органи­заций, издавна идейно и организационно тесно связанных с рос­сийским рабочим движением.

34 «Наше знамя» (Ростов-на-Дону), 29.VI (12.VII) 1917.

35 Н. А. Подо в. Революционные выступления военнопленных в годы первой мировой войны. — «Вопросы истории», 1963, № 2, стр. 84.

30 А. М. Лисецкий. Из истории пролетарского интернационализма.— «Труды Харьковского политехнического института», т. XLII, вып. 1, Харьков, 1961, стр. 77.

31 «Cecho-sloväci ve välce a v revoluci». Kijev—Moskva, 1919, str. 117—119.

38 Ф. В а л x а p, Л. Ф о р с т. Организация военнопленных в Симбирске. — «1918 год на родине Ленина». Куйбышев, 1936, стр. 136—137.

39 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 404, лл. 5—6.

40 «Былые иоходы». М., 1961, стр. 100.

57

Разбросанные по всей России выходцы из Польши приняли заметное участие в борьбе российского рабочего класса как про­тив царизма, так и против Временного правительства41.

Сразу же после Февральской революции развернула деятель­ность сформировавшаяся еще в подполье в ноябре 1916 г. Петро­градская группа СДКПиЛ. На первом же легальном собрании группы (март 1917 г.) было принято решение о ее вхождении в большевистскую партию, о создании при районных большевист­ских организациях польских секций. К числу своих важнейших задач группа отнесла борьбу с буржуазным национализмом и подготовку кадров для революционной деятельности в Польше. Группа подчеркнула, что Советы рабочих и солдатских депутатов являются действительным представительством революционной демократии, и делегировала в Петроградский Совет одного из ста­рейших деятелей польской социал-демократии Мечислава Коз­ловского, а также Яна Здзеховича. Делегат от СДКПиЛ на V (Лондонский) съезд РСДРП Козловский с 1909 г. жил в Петер­бурге и вел большую работу в местной большевистской организа­ции. Петроградский Совет избрал его в свой Исполнительный ко­митет.

14 (27) марта 1917 г. Петроградский Совет рабочих и солдат­ских депутатов принял обращение к польскому народу. Извещая о ниспровержении царского режима, который угнетал польский и русский народы, Петроградский Совет, отмечал, что демократия России стоит на платформе признания национально-политического самоопределения народов, провозглашал, «что Польша имеет право быть совершенно независимой в государственно-междуна­родном отношении» 42. Этот акт русской революционной демокра­тии явился выдающимся выражением братских чувств русского народа к польскому.

13 (26) апреля .«Правда» поместила резолюцию Петроградской группы СДКПиЛ о вступлении в РСДРП. В резолюции указы­валось, что во имя международной солидарности пролетариата и считая РСДРП единственной идейной выразительницей интересов рабочего класса России без различия национальностей, а также считая недопустимым создание на данной территории пролетар­ских партий по национальному принципу, группа решила всту­пить в РСДРП. «Принимая во внимание, что громадное большин­ство рабочих-поляков очутилось в Петрограде временно и лишь благодаря военным обстоятельствам, а также и в целях успешной

Последнее попыталось создать представление об изменении политики в отношении Польши, привлекло к сотрудничеству либеральные круги польской буржуазии, поддержало и укрепило позиции польских на­ционалистов, способствуя, в частности, формированию ими польских частей в составе русской армии.

«Документы и материалы по истории советско-польских отношений», т. I. М., 1963, стр. 26.

58

Ф. Э. Дзержинский

агитации и пропаганды идей рево­люционной социал-демократии среди широких масс польских ра­бочих, которым доступен лишь польский язык, и для борьбы с воинствующим польским нацио­нализмом, Петроградская группа решила действовать в виде отдель­ной группы при Петроградском комитете партии» 43. 3 (16) апреля польские социал-демократы Петро­града участвовали во встрече В. И. Ленина, вернувшегося из эмиграции. В апреле же группа включилась в кампанию по выбо­рам в районные думы, призывая голосовать против соглашателей и открытых представителей буржуа­зии. «Если хотим совместно с про­летариатом России защититься от голода и безработицы, то мы дол­жны помочь ему получить боль­шинство в думах», — заявляла Петроградская группа СДКПиЛ; она указывала, что следует вести агитацию как среди польских, так и среди русских рабочих в поддержку революционной социал-демократии 44.

На заседаниях Петроградской общегородской конференции большевиков, происходившей 14—22 апреля (27 апреля—5 мая) 1917 г., встал вопрос о правомерности существования националь­ных организаций революционных социал-демократов: польских, финских и др. С разъяснением целесообразности в сложившихся условиях национальных социал-демократических организаций в большевистской партии выступил на конференции М. И. Кали­нин. «Сейчас все национальности имеют свои организации и по­сылают в ПК (Петроградский комитет. — Ред.) представителей. Сложившиеся таким образом естественные отношения сейчас нет оснований ломать...», — заявил он45.

После Февральской революции организационно оформилась Московская группа СДКПиЛ. На ее первом собрании, происходив­шем 3 (16) марта, присутствовало около 50 человек (большинство из них до победы революции находилось в тюрьмах) 46. Собрание избрало исполнительный комитет группы в составе Феликса Дзер-

43 «Правда», 13 (26).IV 1917.

44 «Trybuna», 3 (16) .VI 1917.

45 «Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП (б). Про­токолы», стр. 33.

48 См. «Правда», 11 (24).III 1917.

59

жинского, члена СДКПиЛ с 1912 г. Станислава Будзыньсксто, члена СДКПиЛ с 1903 г. Эдварда Прухняка, члена СДКПиЛ с 1904 г. Самуила Лазоверта и члена СДКПиЛ с 1903 г. Бер­нарда Закса47. Члены Московской группы СДКПиЛ приняли ре­золюцию о том, что российский пролетариат должен обратиться к пролетариату всех воюющих стран с призывом к ниспроверже­нию своих преступных правительств для прекращения вызванной ими кровавой бойни и установления всеобщего братства народов. «На основе братского соглашения всех народов, — указывалось в резолюции, — найдет свое полное разрешение польский вопрос, и польский пролетариат, свободный и объединенный, примет уча­стие в дальнейшей борьбе за осуществление социализма».

В уставе, принятом Московской группой СДКПиЛ, указыва­лось, что «группа, будучи политически и морально частью СДКПиЛ в крае (Польше. — Ред.), является составной частью Российской социал-демократической рабочей партии» 48. Предста­витель группы вошел в Московский комитет РСДРП (с совеща­тельным голосом); при МК было открыто Бюро польской социал-демократии. Ф. Дзержинский был избран в Исполком Московского Совета рабочих депутатов49.

1 (14) апреля «Социал-демократ» опубликовал резолюцию Московской группы СДКПиЛ об отношении к РСДРП и задачах польской социал-демократии. В ней указывалось, что СДКПиЛ считает РСДРП единственной выразительницей интересов всех находящихся в России рабочих без различия национальностей и их идейной и организационной руководительницей. В резолюции подчеркивалось наличие у членов СДКПиЛ как представителей польского рабочего класса особых национальных задач. «Вступая в ряды РСДРП, в ее заводские, районные и другие организации в качестве ее рядовых отдельных членов, мы, — говорилось в ре­золюции, — вместе с тем, имея в виду связь политическую и мо­ральную с нашей партией СДКПиЛ в Польше, наше в большин­стве случаев временное пребывание в Москве и в России вообще, а также в целях более планомерной и успешной агитации среди широких масс польских рабочих, более тесного сплочения и использования их в целях революции, а также для успешной борьбы с польским воинствующим и реакционным национализмом, мы образуем отдельную группу рабочих (группу СДКПиЛ) в Москве, которая является составной частью РСДРП».

Еще 15 (28) марта Бюро ЦК РСДРП постановило «обратиться к С. Д. Польши и Литвы с просьбой прислать своего представи­теля в Бюро ЦК» 50. Представителем польских социал-демократов

47 «Trybuna», 10 (23) .VI 1917.

48 Archiwum Zakladu Historii Partii przy КС PZRP (далее — AZHP), I AA 1/2, p. 17.

49 См. «Социал-демократ», 16 (29) .IV 1917.

60 «Протоколы Бюро ЦК РСДРП (б)». — «Вопросы истории КПСС», 1962, № 3, стр. 149.

60

Бр. Весоловский

в ЦК большевистской партии стал выдающийся деятель польского ра­бочего 'движения, один из основате­лей социал-демократии Королевства Польского, многолетний узник ца­ризма Бронислав Весоловский. С весны 1917 г. вплоть до Октябрь­ской революции он работал вместе с Е. Д. Стасовой в секретариате ЦК партии большевиков.

Единство СДКПиЛ с партией большевиков проявилось в под­держке польскими социал-демокра­тами ленинской линии на VII (Апрельской) Всероссийской конфе­ренции РСДРП (б), состоявшейся 24—29 апреля (7—12 мая) 1917 г. Она завершила выработку и приня­тие партией новой ориентировки в условиях борьбы за переход от буржуазно-демократической револю­ции к революции социалистической,

намеченной в тезисах В. И. Ленина. Делегатами конференции от СДКПиЛ были Ст. Будзыньский (Московская группа), Ю. Ле-щиньский (Ленский) и член СДКПиЛ с 1900 г. Ю. Уншлихт (Петроградская группа). Кроме того, одним из делегатов Москов­ской городской организации РСДРП (б) был выдающийся деятель СДКПиЛ Ф. Дзержинский51.

По коренным вопросам русской революции и международного рабочего движения польские социал-демократы поддержали курс большевистской партии, направленный на подготовку нового, со­циалистического этапа революции. Вместе с тем при обсуждении конференцией национального вопроса у польских социал-демокра­тов обнаружилась живучесть люксембургианского отношения к программному положению РСДРП о признании права наций на самоопределение.

Петроградская группа СДКПиЛ развернула организационную и пропагандистскую работу также среди польских рабочих Крон­штадта, Гатчины, Шлиссельбурга, Сестрорецка. Налаживалась корреспондентская связь между Петроградской группой СДКПиЛ и польскими социал-демократами разных городов России. 31 марта (13 апреля) была образована польская секция (группа) при Красноярском комитете РСДРП. Ее руководителями были бывший член ППС Францишек Врублевский и член СДКПиЛ с 1903 г.

51 См. «Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП (б) Про­токолы», стр. 327, 328, 330, •* * i v

61

Я. Красовска-Пекаж. Вместе с приехавшим из Красноярска орга­низатором II съезда СДКПиЛ и делегатом V (Лондонского) съезда РСДРП В. Матушевским они играли значительную роль в деятельности большевистских организаций Западной Сибири. В начале апреля 1917 г. образовалась группа рабочих — поляков н литовцев Тулы, вскоре организационно оформившаяся как группа СДКПиЛ. Летом группы СДКПиЛ были созданы при большевистских организациях Пскова, Нижнего Тагила, Омска, Челябинска, Николаева, Саратова, Ростова-на-Дону, Курска, Ека-теринослава, Чугуева, Краматорска. В Киеве одним из руководи­телей группы был член СДКПиЛ с 1900 г. Ипполит Фиалек — видный деятель местной большевистской организации.

27 мая (9 июня) в Петрограде вышел первый помер газеты «Трыбуиа» — органа группы СДКПиЛ в России. Дух интерна­ционализма, характерный для СДКПиЛ, отражал лозунг, под которым выходила «Трыбуна», — «Да здравствует революционный Интернационал!» 10 (23) июня «Трыбуна» сообщила о создании Исполнительного комитета групп СДКПиЛ в России. В него вошли: Ф. Дзержинский, Ю. Уншлихт, Ст. Бобиньский, Ю. Ле-щиньский, Ст. Будзиньский, Э. Прухняк, Я. Фенигштейн (До-лецкий) (члены комитета) и Стефания Пшедецкая, С. Лазоверт, Бр. Весоловский, М. Броньский (кандидаты в члены комитета). В задачи комитета входило быть организационным центром всех групп СДКПиЛ в России и поддерживать контакт с организа­циями, представлять вовне все группы, в том числе в отношениях с ЦК РСДРП, проводить издательскую работу и руководить пар­тийным органом «Трыбуна», подготовить созыв в ближайшее время конференции всех групп СДКПиЛ в Россииб2.

Вскоре после Февральской революции стали создаваться сек­ции ППС-левицы: в марте — в Петрограде, в мае — в Москве и в Киеве, а также в Сормове, Нижнем Тагиле, Елизаветграде, Харькове, Бердянске, Минске, Нижнем Новгороде, Перми и т. д. 7 (20) мая на основе соглашения петроградской и московской сек­ций ППС-левицы было создано центральное руководство ППС-ле­вицы в России, в которое вошли: Даниель Будняк, Стефан Кру-ликовский, Франиишек Пенташевский, Людвик Пинкус и Юзеф Чонглинъский. Вскоре в центральное руководство ППС-левицы (ЦИК ППС-левицы в России) вошли возвратившиеся в мае 1917 г. из эмиграции старейший деятель польского рабочего дви­жения Ф. Коп и П. Левинсон (С. Лапиньский).

На практике ППС-ловица занимала позицию, сходную с пози­цией меньшевиков-интернационалистов. В блоке с ними она вы­ступала на муниципальных выборах. Обосновывая этот курс, ли­деры ППС-левицы в России ссылались на то, что они решительно осуждают и оборонческую позицию меньшевиков, и «авантю­

62 «Trybuna», 10 (23) .VI 1917.

62

ризм», «анархобданкизм» большевиков. Однако, вопреки позиции руководства, отдельные секции и группы ППС-левицы все чаще поддерживали большевиков. По ряду острых вопросов момента ППС-левица в целом занимала позицию, близкую к позиции СДКПиЛ. В сотрудничестве с СДКПиЛ ППС-левица энергично выступала против намерения национал-демократов и их полити­ческих союзников создать польскую армию в России путем све­дения всех поляков—военнослужащих русской армии в особое Войско Польское. Группы СДКПиЛ и секции ППС-левицы зани­мали более или менее близкие позиции и в отношении нацио­нал-реформистской ППСп«фракцни».

Бурное втягивание в политическую жизнь широких, но поли­тически неискушенных рабочих масс, так же как и иллюзии, что после низвержения царизма ранее существовавшие политические деления утратят свое значение, позволили правым социалистам из ППС-ч«фракции» в ряде городов образовать единые, объедияен-. ные организации Польского социалистического объединения, охва­тывавшие представителей всех называвших себя социалистиче­скими течений. В Польское социалистическое объединение всту­пали и члены ППС-левицы, и отдельные члены СДКПиЛ, а также некоторые христианские демократы и члены антисоциалистиче­ского Национального рабочего союза. Инициаторы создания объ­единения имели в виду воспрепятствовать политической диффе­ренциации польских трудящихся-беженцев, удержать их от уча­стия в общероссийском революционном движении. Сильнейшая организация Польского социалистического объединения сложилась в марте 1917 г. в Харькове. Она имела тесные связи с группами этого объединения в Ровно, Чугуеве, Константинове, Александ-ровске, Таганроге, Екатеринославе, Славянске, Саратове, Воро­неже, Одессе. Программные требования организации были почти такими же, как требования прогрессивных буржуазных организа­ций и реформистских профсоюзов: 8-часовой рабочий день, опла­чиваемые отпуска, всеобщее, тайное, равное, прямое избиратель­ное право и т. п. Относительно аграрного вопроса неопределенно говорилось об «урегулировании аграрных отношений с учетом интересов деревенского пролетариата и безземельных» 53.

Организации Польского социалистического объединения в Харь­кове, Гомеле, Александровске, Славяиске, Воронеже блокирова­лись с эсерами, Бундом, меньшевиками. Но ни между отдельными организациями объединения, ни внутри их не было и не могло быть единства взглядов. Под влиянием СДКПиЛ некоторые орга­низации объединения (в частности, в Чугуеве и Екатеринославе) оказывали поддержку большевикам. На интернационалистских позициях стояла крупнейшая организация объединения в.Минске (около 800 членов). Руководители этой организации — С. Гельт-

53 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 684, лл. 20-21.

63

ман, С. Берсон и другие — играли заметную роль в революцион­ной борьбе трудящихся Минска и всей Белоруссии.

В Харькове, Одессе и других городах происходили острые столкновения между националистическими и интернационалисти­ческими элементами организаций объединения. Там, где лидерам ППС-«фракции» не удалось образовать объединенные организации, они создавали свои секции. К июню 1917 г. в России действовало 18 секций ППС-«фракции», насчитывавших до 4 тыс. членов.

На платформе образования буржуазно-демократического Поль­ского государства ППС-«фракция» (особенно ее пилсудчиковское крыло) сотрудничала с либеральными кругами и людовцами, эндеками, иностранными военными миссиями, украинскими на­ционалистами, эсерами и даже самыми правыми кругами россий­ской контрреволюции.

К лету 1917 г. польские социалистические организации в Рос­сии организационно оформились. На левом крыле польского со­циалистического движения в России находились наиболее после­довательные революционные элементы, которые объединились в группы СДКПиЛ, действовавшие как составная часть больше­вистской партии, хотя еще и не полностью перешедшие на идей­ные позиции ленинизма.

Вместе с большевиками выступали и передовые рабочие, вы­ходцы из Финляндии, сосредоточенные главным образом в Петро­граде и Петроградской губернии. К весне 1917 г. лишь в одном Петрограде проживало до 28 тыс. финнов 54. В петроградской боль­шевистской организации весной 1917 г. был образован финский национальный район, объединявший к июлю 613 членов пар­тии 55. Петроградские большевики хорошо знали финских револю­ционеров-большевиков А. В. Шотмана, Г. Э. Ялаву, братьев Алек­сандра и Адольфа Вастен, братьев Ивана (Юкка) и Эйно Рахья.

Сын финского рабочего — А. В. Шотман был одним из рево­люционеров-профессионалов, воспитанных В. И. Лениным. Он на­чал революционную деятельность еще в конце прошлого века в подпольном социал-демократическом кружке на заводе Лесснера в Петербурге56. Шотман являлся одним из руководителей герои­ческой Обуховской обороны в мае 1901 г., делегатом II съезда РСДРП от петербургской партийной организации. Уже тогда он был убежденным искровцем. В годы первой русской революции Шотман был членом Петербургского комитета РСДРП и депута­том Петербургского Совета рабочих депутатов. В сентябре 1913 г.

54 «Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП (б). Про­токолы», стр. 32.

55 «Большевики Петрограда в 1917 г. Хроника событий». Л., 1957, стр. 310. По данным, приведенным на Апрельской конференции РСДРП (б) пред­ставителем Петроградского комитета, финская социал-демократическая организация являлась одной из самых крупных. «Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП (б). Протоколы», стр. 204.

50 См. Т. Б о н д а р е в с к а я. А. В. Шотман, М., 1963, стр. 6.

64

А. В. Шотман вместе с А. Е. Бадаевым и Й. Ф. Арманд пред­ставлял на Поронинском совещании ЦК РСДРП с партийными работниками петербургскую организацию большевиков. Совеща­ние избрало А. В. Шотмана членом ЦК РСДРП (б) и одновре­менно членом Русского бюро ЦК. Наряду с большой общепартий­ной работой Шотман вел постоянно политико-просветительную и организаторскую работу среди финских рабочих.

И. А. Рахья являлся членом Исполнительной комиссии Петро­градского комитета РСДРП (б). На заседании комитета 8 (21) ап­реля 1917 г. он выступал в поддержку Апрельских тезисов Ле­нина, осудив колебания некоторых его членов 57.

Особенно тесные связи между финскими и русскими револю­ционерами существовали на Выборгской стороне, одном из глав­ных промышленных районов Петрограда, где финские рабочие были наиболее многочисленны и активны. 28 февраля (13 марта) 1917 г. финский рабочий А. Хямяляйнен был избран в Выборг­ский районный Совет по списку большевиков от трудящихся за­вода «Русский Рено» 58. В июне 1917 г. рабочий-финн В. Куюко-нен был избран членом Выборгской районной думы от партии большевиков59. С марта 1917 г. финн Н. И. Кокко являлся членом Выборгского районного комитета РСДРП (б), первым председате­лем легального партийного коллектива большевиков на заводе «Айваз» 6С. Активное участие принимали финны и в революцион­ном молодежном движении61.

Еще в ходе Февральской революции 27 февраля (12 марта) 1917 г. была создана первая вооруженная организация финских рабочих Петрограда — финская рабочая милиция62. Мысль о не­обходимости создания отряда милиции из финских рабочих воз­никла на заводе Парвиайиена. Первоначально в отряд добро­вольно записалось около 100 человек63. Политическими руково­дителями отряда были братья Рахья, командиром — А. Дувва. Финский отряд милиции организовал круглосуточную охрану Финляндского вокзала и Литейного моста, проверяя все виды транспорта, проходившие в этом районе, вел борьбу со спекулян­тами, наводнявшими вокзал, охранял редакцию «Правды», по-

57 См. «Очерки истории Ленинградской партийной организации КПСС», ч, 1. 1883—октябрь 1917 гг. Л., 1962, стр. 476.

58 Государственный архив Октябрьской революции и социалистического строительства Ленинградской области (далее — ГАОРСС ЛО), ф. 148, on. 1, д. 40, л. 1.

69 ГАОРСС Л О, ф. 148, on. 1, д. 5, л. 10.

60 «Выборгская сторона. Из истории борьбы рабочего класса за победу Великой Октябрьской социалистической революции». Сб. статей и воспо­минаний. Л., 1957, стр. 72—73.

61 ГАОРСС Л О, ф. 148, on. 1, д. 8, лл. 2, 3.

62 ГАОРСС ЛО, ф. 5301, on. 1, д. 919, л. 2.

63 «Kansaisissodan rintamilta Suonalaisten Vllankumoukseilisten muistelmia taisteluista Neuvostovallan puolesta. Toimiüaneet T. Antikainen, K. Pie-tarinen, T. Törmälä». Leningrad, 1930.

5 Заказ № 294

65

давил бунт бывших царских офицеров и генералов, находившихся под арестом в тюрьме «Кресты». Отряд принял активное участие в организации встречи В. И. Ленина на Финляндском вокзале

3 (16) апреля 1917 г. и в обеспечении его безопасности64. В июне 1917 г. отряд был распущен, а оружие сдано во дворец Кшесинской, где находились Центральный и Петербургский ко­митеты большевиков65.

После свержения самодержавия в революционное движение втягиваются и другие национальные группы из числа беженцев, эмигрантов и отходников — румыны, болгары, иранцы. В их среде также начинают консолидироваться революционные социалисти­ческие элементы и организации.

Если выходцы с польских земель были большими или мень­шими группами рассеяны по всей России, а из Финляндии — глав­ным образом на северо-западе, то выходцы из Румынии оказались преимущественно на юго-западе страны. В связи с поражением румынской армии в конце 1916 г. на юг России в начале 1917 г. были эвакуированы многие румынские предприятия и правитель­ственные учреждения: в Одессу — судоверфь из Галаца, авиацион­ная школа, военные склады, госпитали, в Кременчуг — арсенал, в Раздельную и Тирасполь — военные склады, в Херсон — склады и госпитали. В Одессе и Николаеве находился румынский торго­вый и военный флоты66.

В связи с хозяйственной разрухой в Румынии и военными не­удачами весной и летом 1917 г. большая волна румынских дезер­тиров хлынула в Россию67. Большинство (Дезертиров скрывалось в Херсонской и Бессарабской губерниях./Всего к концу 1917 г. на юге России оказалось не менее 150 тыс. румынских рабочих, крестьян, солдат и моряков.

На румынских трудящихся оказывали мощное воздействие ре­волюционные процессы, происходившие в русской армии на Ру­мынском фронте. Русский посол генерал Мосолов отмечал, что в феврале—марте 1917 г. он присутствовал на митингах русских солдат, где участвовало «большое количество румын» и где про­исходило братание русских и румынских солдат68.

18 апреля (1 мая) 1917 г. в Яссах, Галаце, Романе, Бырладс и Текуче состоялись демонстрации русских солдат с участием ру­мын. В Яссах и Галаце русские революционные солдаты освобо­дили из тюрем политических заключенных-румынб9.

04 «Kansaisissodan rintamilta Suonalaisten Vllankumoukseilisten muistelvuia taisteluista Nouvostovallan puolesta. Toimittaneet T. Antikainen, K. Pie-tarinen, T. Törmälä», str. 39.

05 Там же, стр. 41.

06 M. Роллер. Революционная борьба румынских моряков в конце 1917— начале 1918 года. — «Вопросы истории», 1956, № 11, стр. 98.

07 «Studii si materiale de storie contemporana». Bucuresti, 1956, № 11, p. 34.

68 Там же, стр. 20.

69 ЦГВИА, ф. 2085, on. 1, д. 152, л. 52.

66

j Летом 1917 г. на юге России организационно оформляется ле­вая, революционная группировка румынской социал-демократии, по­рвавшая с оппортунистическим крылом партии.

В июне 1917 г. находившаяся в Одессе группа румынских ле­вых социалистов и прибывшие из Ясс представители румынских революционных групп создали Румынский социал-демократиче­ский комитет действия, положив­ший начало новому этапу в раз­витии румынского социалистиче­ского движения.

Находясь на юго-западе Рос­сии, в непосредственной близости от границ своей страны, румын­ские левые социал-демократы под­держивали тесную связь с рево- М. Бужор люционным движением на ро­дине. Отбывающие на Румынский

фронт революционно настроенные русские солдаты выполняли поручения румынских левых социал-демократов: устанавливали связи с подпольщиками, оставшимися в Молдове, доставляли им издаваемую в Одессе и Кишиневе революционную румынскую литературу, распространяли ее среди местного населения и ру­мынских солдат70. Русские солдаты помогали румынским рево­люционерам совершать нелегальные поездки из России в Ру­мынию и обратно, обеспечивая их безопасность.

Румынский социал-демократический комитет действия возгла­вили эмигрировавшие в Россию видные деятели румынского ра­бочего движения — Михай Бужор, являвшийся в 1906—1916 гг. редактором бухарестской социалистической газеты «Романья мун-читоаре» («Румынский рабочий»), и Александру Николау — член Румынской социал-демократической партии с 1907 г., (с июня 1917 г. он состоял в РСДРП (б)) 71. Большую помощь румынским революционерам и Румынскому социал-демократическому коми­тету действия оказала большевистская организация Одессы, в частности ее секретарь П. С. Заславский 72.

Комитет действия ставил своей целью низвержение румын­ской олигархии и установление в стране республиканского строя. «Граждане, рабочие и солдаты, — говорилось в манифесте коми-

70 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 151, лл. 2-3.

71 ГАОРСС МО, ф. 2184, on. 1, д. 1292.

72 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 151, лл. 2—3.

5*

67

тета, выпущенном в июне 1917 г., — социал-демократическая пар­тия движется вперед для свержения румынского царизма. При­шло время, чтобы румынский народ стряхнул с себя олигархию и монархизм... Будьте творцами новой Румынии, свободной, мирной, справедливой и счастливой. Смело соединяйтесь, ру­мыны, под знаменем революции спасения. Долой олигархию! Да здравствует республика!» 73.

Одни из видных деятелей румынской социал-демократии X. Раковский выступил на I Всероссийском съезде Советов с речью о связях русского и румынского рабочего движения74.

Неоднократно Одесский Совет рабочих депутатов выслушивал представителей румынских трудящихся и выносил решения об оказании помощи румынским беженцам и упрочении русско-румынского революционного сотрудничества75.

Одесса же была одним из центров интернационалистского дви­жения болгарских трудящихся.

Вдоль Черноморского побережья Украины и Крыма, а также на Херсонщине и в Екатеринославской губернии проживали бол­гары-колонисты, издавна осевшие на этих землях; там же сели­лось и немало болгар-отходников и эмигрантов. Молодежь из Болгарии стремилась в учебные заведения Одессы, Москвы и Петрограда. Среди выходцев из Болгарии были- члены партии тесняков.

После Февральской революции стало наблюдаться оживление политической деятельности болгар-рабочих, служащих и студен­тов. В частности, болгарин Михаил Антонов, по окончании учебы учительствовавший в Петрограде, написал и издал в мае 1917 г. (с помощью своего соотечественника С. Чукалова) брошюру под названием «Ленин и Плеханов»76. М. Антонов сопоставлял взгляды и тактику В. И. Ленина и большевиков с программой и тактикой Г. В. Плеханова по вопросам войны, мира и революции. При этом автор много цитировал как В. И. Ленина (в брошюре, в частности, почти целиком приведены Апрельские тезисы В. И. Ленина), так и Г. В. Плеханова. Хотя Антонов не поднялся до понимания ленинской концепции империализма, задач проле­тариата в революции и существа разногласий между большеви­ками и меньшевиками, однако он подчеркнул непримиримость

73 ЦГВИА, ф. 2015с, on. 1, д. 57, л. 378.

74 «Первый Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депу­татов», т. II. М.—Л., 1931, стр. 319—321.

75 Государственный архив Одесской области (далее — ГАОд.О), ф. 3829, on. 1, д. 94, л. 28; д. 90а, л. 19 и др.

76 Брошюра эта вышла в серии «Политическая библиотека для всех». Под N° 1 в этой серии была издана брошюра «Сборник программ поли­тических партий», подготовленная С. Чукаловым, — сокращенное изло­жение нелегального издания политических программ 1905 г. (см. С. Ч у-калов. Михаил Антонов. Спомени. — «Пиринско дело», 7.V 1961. стр. 3).

68

идейной борьбы большевиков с меньшевиками; отметив интерна­ционализм В. И. Ленина и большевиков, он отнес к лагерю В. И. Ленина и его сторонников: К. Либкнехта, Р. Люксембург, Д. Благоева, Дж. Маклина и других деятелей левого крыла международного рабочего движения77.

Брошюра Антонова привлекла внимание читателей и быстро разошлась78. Интерес к ней возрос особенно в связи с тем, что Г. В. Плеханов ответил М. Антонову в газете «Единство» тремя большими полемическими статьями «О нашем оппортунизме» 79. Вслед за этим М. Антонов при содействии С. Чукалова издал (под псевдонимом М. Пирин) в той же серии брошюру «Еван­гелие социал-демократа». В ней он сжато изложил идеи утопиче­ского и современного социализма и теорию прибавочной стоимости К. Маркса 80.

В 1917 г. число болгарских подданных, оказавшихся в Рос­сии, пополнилось солдатами и офицерами болгарской армии, по­павшими в плен на Румынском фронте в Добрудже81. Часть из них находилась на работах в Виннице, Одессе и других горо­дах; другие были рассредоточены мелкими группами в различных лагерях для военнопленных, главным образом в Европейской части России82.

На крайнем юге страны — в Баку и вокруг города — в тесном сотрудничестве с большевиками выступали передовые рабочие-отходники из Ирана. В мае 1917 г. в Баку оформилась револю­ционно-демократическая организация «Адалят» («Справедли­вость»). Вскоре ее деятельность распространилась на Среднюю Азию, Астрахань, а также на промышленные центры Ирана. Большевистское ядро организации, возглавляемое Асадуллой Ка-фар-заде, Бахрамом Агаевым и другими, находилось в тесной связи с Бакинским комитетом РСДРП (б). С 10 (23) июня 1917 г. «Адалят» начала издавать на азербайджанском и фарсидском языках газету «Байраги адалят» («Знамя справедливости») 83.

В массовое революционное движение российских трудящихся, как указывалось выше, активно включались не только передовые

77 См. М. Антонов. Ленин и Плеханов. Очерк полемики. Пг., 1917.

78 См. С. Ч у к а л о в. Указ. соч., стр. 3.

79 «Единство», 13 (26), 15 (28) и 17 (30) .VI 1917.

80 См. «Евангелие социал-демократа». Пг., 1917.

81 По данным Генерального штаба болгарской армии, в плену в России в конце 1917 г. было 1473 солдата и офицера болгарской армии (по дру­гим данным — 1350). См. Централен Държавен исторически архив (да­лее — ЦДИА) (София), ф. 176, оп. 2, д. 420, лл. 98—99.

82 См. Централен партиен архив (далее — ЦПА) (София), ф. «Спомени», д. 355, л. 1; «1917-та година». София, 1957, стр. 30.

83 Е. Т о к а р ж е в с к и й. Из истории иностранной интервенции и граж­данской войны в Азербайджане. Баку, 1957, стр. 17; «Очерки исто­рии Коммунистической партии Азербайджана». Баку, 1963, стр. 219— 220.

69

представители беженцев, отходников, эмигрантов, но и все более широкие круги военнопленных Центральных держав.

Вопреки запретам после революции в лагерях активизирова­лись ранее существовавшие и возникали новые национальные и интернациональные социалистические кружки, и группы военно­пленных. Так оформились революционные ячейки в одном из крупнейших лагерей центральной России — тоцком (Самарская гу­берния) под руководством Й. Габора; в луганском лагере скла­дывались кружки и группы под руководством Ф. Вагера; в офи­церских и солдатских лагерях Омска — К. Лигети, Томска — Ф. Мюпниха, Б. Куна, И. Силади, Красноярска — А. Дукеса, Д. Форагача, Иркутска — Ф. Омасты и Швабенгаузена. В лагере Песчанка (близ Читы) активизировался социал-демократический кружок, сложившийся еще до революции вокруг электрика с Бу­дапештского судостроительного завода Штейнгардта и лейтенанта австро-венгерской армии А. Мюллера, а в самаркандском лагере — вокруг бывшего рабочего-столяра социал-демократа Й. Секея. Революционные группы и кружки возникли также в лагерях военнопленных в Пензе, Симбирске, Казани, Саранске, Кургане, Балашове, Курске, Оренбурге, Тайшете и на острове Наргин, под Баку84.

/Более многочисленные и активные, преимущественно интер­национальные, революционные объединения создавались на заво­дах, шахтах, рудниках и строительных работах, где военноплен­ные были тесно связаны с российским пролетариатом и егоч про­фессиональными, партийными и советскими организациями. ,Еще до революции среди германских и австро-венгерских военноплен­ных, работавших на шахтах Донецкого бассейна, существовали /социал-демократические организации. После революции они объединились и влились в местную организацию РСДРП. Как докладывал на VII конференции РСДРП(б) делегат Донбасса, эта организация насчитывала в апреле уже около 100 членов. В местном Совете рабочих депутатов были представлены и военно­пленные 85. .....

В мае 1917 г. под руководством немецкого социал-демократа Г. Мельхера была создана интернациональная группа военно­

ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 47, л. 1; д. 117, л. 7; д. 118, л. 123; д, 35, лл. 9—10; д. 91, л. 23; оп. 3, д. 404, лл. 3—7; Партийный архив Томского обкома КПСС (далее — ПАТО), ф. 4204, оп. 4, д. 45, лл. 3—4; «Венгер­ские интернационалисты в Великой Октябрьской социалистической ре­волюции». М., 1959, стр. 28—29, 220, 295, 307; «Ноябрьская революция». М, 1960, стр. 331, 460-461, 485—486; И. С. Сологубов. Иностранные коммунисты в Туркестане. Ташкент, 1961, стр. 25; «1918 год на родине Ленина». Куйбышев, 1936, стр. 137; «Дружба народов», 1957, № 10, стр. 120.

«Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП (б). Про­токолы», стр. 160.

70

пленных при Ростово-Нахичеванском комитете РСДРП (б), насчи­тывала она, по некоторым сведениям, свыше 400 членов86.

К концу осени 1917 г. свыше 100 военнопленных являлись членами большевистской организации Судженских копей и около 200 входило в объединенную социал-демократическую организа­цию на Анжерских копях87.

Комитет военнопленных, работавших на предприятиях Ир­кутска, представлял к концу 1917 г. более 300 организованных членов и работал в полном контакте с местной большевистской организацией88. С местными Советами и партийными организа­циями сотрудничали нелегальные или полулегальные интернацио­нальные комитеты и революционные группы военнопленных, ра­ботавших на предприятиях Москвы, Петрограда, Харькова, Киева, Екатеринослава, Одессы, Томска, Луганска, Новой Часовни.

В связи с внешнеполитическими планами Временного прави­тельства и его западных союзников некоторые категории военно­пленных (прежде всего славянского происхождения) получили легальные возможности создания политических организаций89, Наиболее крупной из возникших после Февральской революции рабочих организаций, действовавших среди военнопленных, была чехословацкая социал-демократическая организация, консолидиро­вавшаяся первоначально в рамках киевского Общества чешско-славянского единения (оно было создано в июле 1916 г. пред­ставителями правого, монархистского крыла чешского националь­ного движения в противовес буржуазно-либеральным элементам, овладевшим Союзом чехословацких обществ в России). Руково­дители общества добились права брать «на поруки» военноплен­ных, определять их на работу, а позже и давать справки, разре­шающие свободное передвижение по Киеву.

К середине мая 1917 г. Общество чешско-славянского едине­ния насчитывало около 1 тыс. членов, а к середине июня уже 3786, среди которых преобладали бывшие члены Чехославянской социал-демократической рабочей партии (автономисты) 90. После революции организатор общества Ф. Дедина и его единомышлен­ники были изгнаны, а созданная, очевидно, уже в конце марта —

3(i «Борьба за власть Советов на Дону». Ростов-на-Дону, 1957, док. № 31, стр. 68; док. № 51, стр. 82, 85—86; «Наше знамя» (Ростов-на-Дону), И (24) .V 1917.

87 «Сибирский рабочий» (Томск), № 1, декабрь 1917, стр. 26.

88 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 117, лл. 7, 11.

№ К середине 1917 г. распоряжением Военного министерства военноплен­ным — чехам, словакам и полякам — было разрешено получать работу по специальности, иметь выборных представителей, переписываться, получать литературу на родных языках, создавать кассы взаимопо­мощи, библиотеки и национальные организации (ГАОРСС МО, ф. 176, on. 1, д. 68, л. 272). В дальнейшем эти льготы были распространены на военнопленных румын, итальянцев, эльзасцев, сербов и других югославян (ЦГВИА, ф. 1558, оп. 9, д. 44, л. 76).

90 Archiv Vojenskeho Historickeho Üstava (далее — AVHÜ), J (8)1, с. 25.

71

начале апреля чехословацкая социал-демократическая организа­ция взяла в свои руки руководство всей деятельностью общества. По имеющимся сведениям, за июнь в члены этой организации вступил 231 человек, за июль — 258, а к началу августа в ее рядах насчитывалось 700—800 членов91.

Общество в контакте с Киевским Советом рабочих депутатов и профессиональными союзами активно включилось в борьбу за улучшение условий труда военнопленных. В результате к концу лета было достигнуто не только уравнение оплаты и условий труда военнопленных и местных рабочих, но и общее повышение заработной платы на ряде предприятий города.

Чехословацкие социал-демократы заявили, что они горят желанием принять участие в «деятельности по утверждению в Европе начал демократизма». Они просили оказать им помощь в создании организации и пропаганде социалистических взглядов среди военнопленных. «Мы добиваемся создания свободной чеш­ской республики, — писали они, — по этому пути мы не пойдем вместе с нашими буржуазными партиями», ибо лишь в тесном единстве с российским революционным движением «мы можем дать чешскому освободительному движению направление, отве­чающее нуждам трудящихся масс народа» 92. Социал-демократы заявляли, что признают Чехословацкий национальный совет в Па­риже правомочным выступать от имени всей нации в вопросах дипломатических и политических, но оставляли за собой право в рамках общенациональной организации утверждать свое влия­ние с тем, чтобы ее деятельность велась в интересах трудящихся. Они высказывались за «создание чешской революционной армии» на основе добровольного вступления в ее ряды, считали необхо­димым использовать чешских рабочих на предприятиях, работаю­щих «для обороны». В день первомайского праздника чехословац­кие социал-демократы Киева открыто высказались в поддержку лозунга о мире без аннексий и контрибуций, на основе самоопре­деления всех народов, за создание самостоятельной чешской рес­публики 93.

Однако большинство чехословацких социал-демократов еще находилось в плену ложных иллюзий, что только под руковод­ством Чехословацкого национального совета чешский и словацкий народы добьются национального и социального освобождения. Они были убеждены, что социал-демократия призвана лишь при­дать освободительному движению, уже принявшему «революцион­ную форму», «правильное социалистическое течение» 94.

91 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 253, лл. 50, 58, 61.

92 «Знамя труда» (Киев), 30.111 (12.IV) 1917.

93 «Известия Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов», 19.V (1.VI) 1917.

94 «Письмо Центрального Комитета Чешско-славянской социал-демокра­тической рабочей партии при Российской социал-демократической рабо­чей партии к русской демократии». Киев, 1917.

72

Анализируя первые шаги чехословацких социал-демократов в Киеве, нужно помнить, что большинство их вышло из рядов зараженной оппортунизмом Чехославянской социал-демократиче­ской рабочей партии. Кроме того, они долгое время были отор­ваны от рабочего движения на родине и удалены от центральных районов пролетарского движения в России. Особенно важно учесть сложность политической обстановки на Украине, где после Февральской революции наряду с общероссийскими действовали многочисленные украинские и другие националистические бур­жуазные и мелкобуржуазные партии. В истинном лице этих пар­тий военнопленным зачастую было, еще труднее разобраться, чем местным трудящимся. В большевистских организациях Украины по важнейшим вопросам войны и революции шла серьезная идейная борьба. Все это и предопределило медленность процесса перехода чехословацких социал-демократов от первоначального инстинктивного недоверия буржуазному руководству к последо­вательной классовой политике.

Создание революционных организаций, действовавших среди военнопленных-югославян, ввиду того, что оно тесно связано с историей сербского корпуса, будет рассмотрено ниже.

3. Национальные воинские формирования после Февральской революции

Как известно, русская армия являлась одним из самых мощных очагов революционного движения. Бурный процесс демократиза­ции, начавшийся в ней сразу же после февральских дней, захва­тил и воинские формирования, созданные в России из эмигран­тов, беженцев и военнопленных-славян. Вопреки сопротивлению русского и собственного реакционного офицерства, в марте—мае 1917 г. в югославянских, польских и чехословацких частях и соединениях возникли выборные комитеты. Они более или менее активно вмешивались в политические, военные, дисциплинарные и хозяйственные дела, выступали от имени добровольцев перед русской общественностью. Однако большинство этих комитетов не приобрело того значения и характера, который они имели в русской армии. Под прикрытием лозунгов об «особых» нацио­нальных задачах и невмешательстве в политическую борьбу в России командованию удалось в известной мере ограничить дея­тельность большинства комитетов хозяйственной и культурно-просветительной сферами.

Удержав, хотя и с трудом, в своих руках руководство нацио­нальными формированиями и считая привлечение как можно большего числа беженцев, эмигрантов и военнопленных в их ряды наиболее действенным средством изоляции своих соотечествен­ников от российского революционного окружения, польские, чехо­

73

словацкие, югославянские, румынские буржуазно-националистиче­ские организации стремились добиться согласия русских прави­тельственных и военных кругов на расширение национальных формирований. Нужно учесть, что Временное правительство пер­воначально настороженно отнеслось к ходатайствам о расширении национальных частей. В обстановке усиливающихся центробеж­ных стремлений буржуазии угнетенных национальностей самой России оно опасалось осложнить внутриполитическую обстановку, создать нежелательный прецедент. Русские промышленники в свою очередь противились массовому снятию с производства квалифи­цированных рабочих—эмигрантов и военнопленных. Недовольны были помещики и кулаки, лишавшиеся почти даровой рабочей силы военнопленных.

Однако к лету 1917 г., когда резко сократилось промышлен­ное и сельскохозяйственное производство, возросла безработица, усилилось революционное двин^ение в тылу и на фронте, а русская армия отказывалась воевать, идея создания крупных националь­ных воинских формирований из беженцев, эмигрантов и военно­пленных-славян стала находить все больше сторонников как в правительстве, так и среди генералитета. Представителям по­следнего, по свидетельству генерала А. И. Деникина, казалось, что такие национальные части сумеют избежать «увлечений демо­кратизации и станут здоровым ядром для укрепления фронта и создания новой армии»95. Временное же правительство имело в виду и внешнеполитические великодержавные устремления рос­сийской буржуазии. В частности, считаясь с возможностью воз­никновения независимой Польши, оно, по словам А. И. Гучкова, стремилось к созданию в новом государстве «необходимой точки опоры для нашего будущего влияния», считая, что лучше всего для этого «послужила бы проникнутая русским влиянием и рус­ской школой польская армия, ядром которой ныне явились бы части, сформированные из польских элементов...» 96 Подобного рода внешнеполитические цели никогда не упускала из виду рус­ская буржуазия и по отношению к чехословацким и югославян-ским воинским формированиям. - - .

Следует подчеркнуть, что дипломатические миссии держав Антанты, преследуя свои политические цели, также поддерживали стремление сколотить в России крупные национальные воинские формирования, в частности за счет привлечения военнопленных-. славян.

Летом Генеральный штаб разрешил начать формирование 1-й, а затем и 2-й стрелковых дивизий Отдельного чехословацкого армейского корпуса. К сентябрю обе дивизии с вспомогательными

95 А. И. Деникин. Очерки русской смуты, т. I, вып. II. Париж, 1921, стр. 130.

90 «Документы и материалы по истории советско-польских отношений», т. I, стр. 00.

74

И запасными частями и Подразделениями насчитывали около 30 тыс. солдат и офицеров, а к концу года — до 38 тыс.

Вербовочной деятельности чехословацких буржуазно-национа­листических организаций содействовало то, что воссоздание на­циональной государственности в представлении многих патриоти­чески мыслящих военнопленных связывалось почти исключительно с военным разгромом Центральных держав. Кроме того, следует учесть, что многие демократически настроенные добровольцы наивно считали, что, вступая в армию, они будут служить делу революции на родине, а также помогут защитить русскую рево­люцию от реакционных монархий Центральных держав. Среди добровольцев было немало людей, особенно из мелкобуржуазной среды, напуганных разбушевавшимся морем революции и видев­ших в национальных частях своеобразную защиту от «русских неурядиц». В национальные части вступали также военноплен­ные, видевшие в этом единственную реальную возможность изба­виться от опостылевшего лагерного режима.

Если учесть, что в корпус удалось привлечь лишь незначи­тельную часть более чем 300-тысячной массы чехословацких эми­грантов и военнопленных (при этом лишь около 3 тыс. словаков), то можно констатировать, что успех вербовочной деятельности Чехословацкого национального совета был весьма ограниченным.

Еще более скромными были результаты вербовочной деятель­ности польских буржуазно-националистических организация, стре­мившихся создать в России особое Войско Польское. В мае 1917 г. русское верховное командование дало согласие на формирование польского корпуса. Наряду с поляками — военнослужащими рус­ской армии в корпус было разрешено вербовать и поляков-военно­пленных, бывших солдат и офицеров австро-венгерской армии. Основой 1-го польского корпуса должна была стать 1-я польская дивизия, находившаяся под Киевом. Открыто реакционный курс польского командования, а главным образом атмосфера, царившая в революционизирующейся русской армии, по частям которой были рассредоточены поляки-военнослужащие, а также в лагерях для военнопленных, препятствовали формированию корпуса. К 29 сентября (12 октября) с Западного фронта в корпус при­было только 2/б количества солдат, которых фронт должен был выделить. С Юго-Западного фронта вместо 12 тыс. (по разверстке) согласилось перейти в корпус лишь 2652 солдата. Для артилле­рийских частей вместо 7800 солдат прибыла 1 тыс. К концу 1917 г. в 1-м корпусе было 1505 офицеров (на 169 больше штата) и 14 896 солдат (на 40 868 меньше штата), причем во 2-й и 3-й ди­визиях было лишь по 2 тыс. человек97. 2-й польский корпус, формировавшийся в основном из поляков — военнослужащих рус-

97 ЦГВИА, ф. 2003, оп. 2, д. 328, лл. 216, 218; ф. 2067, on. 1, д. 2990, л. 687; «Документы н материалы по истории советско-польских отно­шений», т. I, стр. 161.

75

ских частей Румынского фронта, насчитывал всего 5 тыс. солдат и офицеров. А 3-й корпус являлся фактически конгломератом небольших вооруженных отрядов, создававшихся на Украине польскими землевладельцами для охраны своих имений. При этом формирование его затруднялось противоречиями, раздиравшими польских и украинских националистов.

Недооценка СДКПиЛ роли крестьянства как союзника проле­тариата, люксембургианская, нигилистическая позиция ее в на­циональном вопросе и, в частности, признание принципиальной недопустимости создания национальных воинских частей, с одной стороны, оппортунистическая непоследовательность, реформист­ские шатания ППС-левицы — с другой, привели к тому, что поль­ские интернационалистские организации недооценивали револю­ционный потенциал польской солдатской массы. Польские проле­тарские организации с опозданием приступили к практической организационно-политической работе среди солдат, подобной той, которую вели в армии большевики. Между тем здесь открыва­лись широкие возможности, свидетельством чего является исто­рия находившегося в Белгороде запасного полка 1-го польского корпуса, солдатскую массу которого сумели повести за собой боль­шевики.

В отличие от строевых частей корпуса, испытывавших хрони­ческий недостаток рядового состава, в Белгородском полку, став­шем притягательным центром для революционно настроенных по­ляков-военнослужащих, к октябрю 1917 г. было более 17 тыс. солдат и офицеров. Из всей этой массы лишь немногие, около 500 солдат и офицеров, согласились перейти в строевые части корпуса 98. Под руководством созданного сразу же после Февраль­ской революции полкового комитета, в тесном контакте с мест­ным Советом рабочих и солдатских депутатов, в который входили и представители Белгородского полка, солдаты-поляки решительно выступали против планов русской и польской контрреволю­ции, добивавшейся быстрейшего формирования 1-го польского корпуса.

Формирование сербского (позднее югославянского) доброволь­ческого корпуса из военнопленных австро-венгерской армии на­чалось в Одессе еще до революции. К февралю 1917 г. в 1-й ди­визии корпуса числилось свыше 14 тыс., а во 2-й (к началу марта) — более 12 тыс. солдат и офицеров. Это было многонацио­нальное воинское соединение, в котором служили сербы, хорваты, словенцы, босняки, отчасти чехи и галицийские украинцы. 2-я ди­визия формировалась не на добровольных началах, а по существу принудительно. Великосербский шовинизм высших офицеров-мо­

98 «Документы и материалы по истории советско-польских отношений», т. I, стр. 97—98, 143; «Октябрьская революция и зарубежные славян­ские народы». М., 1957, стр. 130.

76

нархистов (специально переброшенных в Одессу с острова Корфу) вызвал массовый уход из корпуса недовольных солдат и офице­ров — так называемое диссидентское движение. В апреле—мае 1917 г. его покинуло 12 735 солдат и офицеров99. К лету 1917 г. большинство солдат и офицеров 2-й дивизии оставило ее ряды, а оставшимися пополнили поредевшую 1-ю дивизию. Покинув­шие корпус югославяне оказались в Киеве, Екатеринославе и других городах Украины. Их распределили по лагерям или отпра­вили на работы. Немногие, главным образом офицеры, вступили в русскую армию.

В дарницком лагере (под Киевом), где сосредоточилось зна­чительное число солдат и офицеров—югославян, начал действовать Комитет диссидентов, в который вошли лица, принимавшие ранее активное участие в борьбе за демократизацию корпуса. Предсе­дателем комитета был избран Н. Грулович, секретарем — Н. Кова-чевич. Комитет преследовал цель создания югославянской добро­вольческой части в русской армии. Временное правительство и русские военные власти охотно разрешили формирование «удар­ного» югославянского батальона (вскоре название «ударный» было заменено на «революционный»), стремясь использовать его, как и другие подобные национальные формирования, для «подня­тия духа» русской армии, доведения войны «до победного конца». Тогда же, летом 1917 г., в батальоне, насчитывавшем около 700 солдат и офицеров, был создан выборный комитет, наладив­ший связи с югославянами, находившимися на работах в Киеве и его окрестностях и в других городах Украины.

Вероятно, в начале июня 1917 г. возникла и массовая орга­низация, насчитывавшая, по некоторым сведениям, до 20 тыс. чле­нов — Югославянский революционный союз. Председателем Цен­трального комитета союза стал социал-демократ М. Чанак, а секретарем — социал-демократ Н. Ковачевич, являвшийся одно­временно председателем комитета «ударного» батальона. Нужно констатировать неоднородность социального состава союза, серьез­ное влияние, оказываемое на его руководство русскими и украин­скими мелкобуржуазными партиями, а также югославянскими на­ционалистическими и правосоциалистическими кругами. Руковод­ство союза и шедшая за ним солдатская масса стояли на позиции «добросовестного оборончества» и «невмешательства» в полити­ческую борьбу в России. По словам одного из руководителей союза — Н. Ковачевича, это была массовая национал-демократи­ческая организация «со всеми присущими ей мелкобуржуазными шатаниями, колебаниями и предрассудками» i0°. Однако но мере развития российской революции, под влиянием рабочих с пред­приятий, находившихся под сильным воздействием украинских

«Октябрьская революция и зарубежные славянские народы» сто 280 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 168, л. 41.

77

большевиков, Союз все более склонялся к активной поддержке российских революционных организаций.

Временное правительство содействовало формированию и ру­мынских добровольческих частей. Используя естественное стрем­ление румынского народа к объединению, буржуазно-национали­стические элементы старались утвердить свое влияние среди военнопленных-румын из Трансильвании, Баната и Буковины. Они агитировали военнопленных за вступление в добровольче­ские части для борьбы за расчленение Австро-Венгрии, за созда­ние «Великой Румынии», «Румынии всех румын», утверждая, что это будет государство, устроенное «на самых широких демократи­ческих началах» 101. Центром формирования румынских частей являлись лагеря в Дарнице, под Киевом. К концу 1917 г. из 120 тыс. военнопленных в румынские части было завербовано немногим более 10 тыс. солдат и офицеров. Таким образом, и среди военнопленных-румын результаты вербовочной деятель­ности буря^уазно-националистических организаций оказались весьма незначительными.

Одной из важнейших причин неудачи вербовки в румынские добровольческие части была революционная пропаганда, ведшаяся в лагерях русскими, румынскими, венгерскими, югославянскими и другими социалистами.

В лагерях Томска распространению революционной литера­туры среди румын содействовали венгерские социал-демократы, одним из руководителей которых был уроженец Трансильвании Б. Кун. В подмосковном лагере трансильванец А. Пескариу и другие революционно настроенные румыны из Трансильвании организовали группу, называвшуюся Интернационалистическая социал-демократия. Она установила связь с московскими рабо­чими и получала от них революционную литературу.

Факты свидетельствуют, что в национальные формирования удалось привлечь лишь незначительную часть многомиллионной массы военнопленных, эмигрантов и других временно оказавшихся на территории России иностранцев. Мало того, попытка изоли­ровать их от революционной среды, противопоставить народам России оказалась в тех условиях не только не реальной, но и опасной. Это показали события, развернувшиеся после расстрела июльской демонстрации рабочих и солдат Петрограда.

4. Наступление контрреволюции и новый революционный подъем

Единственный выход из стремительно обострявшегося револю­ционного кризиса в стране российская и международная реакция видела в активизации военных действий. Готовящееся Времен-

101 ГАОРСС ЛО, ф. 1235, оп. 43, д. 3, л. 36.

78

ным правительством летнее наступ­ление нашло горячую поддержку че­хословацких, польских, югославян-ских и других буржуазно-национа­листических организаций в России. Председатель Чехословацкого на­ционального совета Т. Масарик, приехавший в Россию в начале мая, в письме военному министру А. Ке­ренскому подчеркивал, что наступ­ление на фронте — «единственно пра­вильное решение с политической и стратегической точек зрения» 102. Однако армия не хотела воевать. Антивоенные настроения захватили, в частности, и отдельные подразде­ления чехословацкой бригады. Так, 2-й батальон 2-го чехословацкого полка отказался выступить на М. Козловский фронт103. Отказалась принять уча­стие в июньском наступлении и

1-я польская дивизия, находившаяся на Юго-Западном фронте. Тогда, очистив от «ненадежных элементов», ее сняли с фронта и перебросили в Быхов, расположенный по соседству со Став­кой, где зрел заговор против революции.

Плохо подготовленное и плохо обеспеченное наступление окон­чилось провалом. Поражение послужило поводом к выступлению реакционных сил, обвинявших большевиков в разложении армии. Вслед за расстрелом 4 (17) июля демонстрации рабочих и солдат Петрограда, требовавших перехода всей власти к Советам, репрес­сии обрушились на РСДРП (б), революционные силы в тылу и на фронте. Польские и финские революционеры, как и больше­вики, подверглись травле и преследованиям. Разгромив редакцию «Правды» и большевистскую типографию «Труд», контрреволю­ционные элементы напали и на помещение редакции «Трыбуны». 6 (19) июля Временное правительство издало приказ об аресте В. И. Ленина. Одновременно агенты контрразведки арестовали видных деятелей СДКПиЛ М. Козловского, М. Броньского и др. Во дворце Кшесинекой был арестован член Петроградского ко­митета большевиков И. Рахья.

В обстановке развернувшейся в июне—июле 1917 г. антиболь­шевистской кампании русской контрреволюцией была предпринята попытка использовать группу националистически настроенных добровольцев из сербского корпуса для ареста и расправы

102 Н. К а р ж а н с к и й (К а ч а я о в). Чехо-словаки в России. М., 1918, стр. 75—77.

103 «Pamätce Zborova». Praha, 1927, str. 51.

79

с В. И. Лениным и другими руководителями большевистской партии.

С этой целью в июне группа из 14 завербованных солдат и унтер-офицеров была тайком доставлена в Петроград, а оттуда переправлена в одну из казачьих частей, расквартированных близ Царского Села. Сербам-террористам было положено жалованье в размере 100 рублей в месяц, а в случае успешного выполнения возложенной на них задачи обещано вознаграждение по 15 тыс. рублей каяадому. По словам самих участников заговора, о нем знали князь Вяземский, контрразведка Временного правитель­ства, командующий войсками Петроградского военного округа генерал Половцев.' Знал об этом и сербский посланник Спалайко-вич, считавший, что успех заговора обеспечил бы Сербии ни много ни мало как «благодарность всего мира». Однако дело по­лучило огласку после того, как представитель лондонского Юго-славянского комитета в Петрограде доктор А. Мандич, опасаясь неблагоприятных последствий замышлявшегося преступления, по­просил у Министерства иностранных дел и у военных властей содействия в розыске и возвращении в корпус группы террори­стов. Тогда все 14 человек были возвращены в Одессу 104.

Перейдя в наступление на революционные завоевания масс, Временное правительство попыталось восстановить и каторжный режим содержания военнопленных в лагерях и на принудитель­ных работах. 15 (28) июля распоряжением ГУГШ было введено «клеймение» одежды военнопленных (в левый рукав предписыва­лось вшивать буквы «В. П.», номер или лоскут цветной материи). Лагерному начальству было предложено установить для военно­пленных рабочий день не менее чем в десять часов и привлекать их к работам по воскресеньям. В случае открытого неповинове­ния, побегов и забастовок военнопленных к ним было приказано применять меры «самого сурового режима и строгого наказа­ния» 105. 30 июля (12 августа) А. Керенский подписал специаль­ную инструкцию, согласно которой в команды, охранявшие военнопленных, рекомендовалось зачислять прежде всего офице­ров и унтер-офицеров русской армии, бежавших из плена, на­деясь, что они, испытав ужас германского или австро-венгерского плена, из чувства мести не дадут военнопленным никаких побла­жек Ш6. Второй параграф инструкции предусматривал установле­ние такого порядка, «который исключал бы всякую возможность совершения военнопленными побегов, участие их в каких-либо со­браниях и обществах и вообще стремления военнопленных играть какую-либо роль в политической жизни русских граждан» 107.

104 V. К о s с a k. Prilog za historiju 1917 godine. — «Historijcki zbornik», 1957, № 1—4, str. 132—135.

105 ГАСв. О, ф. 72, on. 1, д. 5641, лл. 40, 53. 100 Там же, д. 5584, л. 140.

107 ЦГВИА, ф. 1606, оп. 2, д. 1063, л. 97,

80

12 (25) июля Временное правительство ввело смертную казнь на фронте. Одновременно реакционное командование решительно потребовало уничтожения выборных комитетов, запрещения вся­кой политической деятельности в армии. Во второй половине июля чехословацкое командование решило ликвидировать в ча­стях выборные комитеты. Однако это вызвало такой протест, что уже в начале августа оно было вынуждено вновь разрешить их. Еще более рьяно действовали польские контрреволюционные организации и офицерство. Командование 1-го польского корпуса не только запретило комитеты и другие выборные органы, но и начало практиковать массовые чистки польских частей от «нена­дежных» солдат и офицеров. Для того чтобы подчинить себе некоторые польские формирования, командованию пришлось от­числить до 4/5 их состава. Попытка подчинить революционный Белгородский запасной полк окончилась провалом. По-прежнему руководимый выборным комитетом полк, в котором к этому вре­мени было больше солдат и офицеров, чем во всем 1-м корпусе, отказался подчиняться командованию.

После июльских событий в Петрограде обстановка в стране изменилась. Буржуазия сосредоточила в своих руках всю власть. Двоевластие кончилось. Мирное развитие революции было пре­рвано.

Большевистская партия в соответствии с изменившимися усло­виями приступила к разработке новой тактики. VI съезд РСДРП (б) принял решение, определившее курс на подготовку вооруженного восстания. Польские и финские революционеры — Ф. Дзержинский, Ст. Бобиньский, Б. Весоловский, Ю. Уншлнхт,

A. В. Шотман и другие — приняли активное участие в работе VI съезда. Делегат съезда А. В. Шотман по поручению ЦК почти ежедневно ездил в Разлив к В. И. Ленину, помогая ему практически осуществлять руководство работой съезда. В состав нового ЦК, избранного съездом, вошел Ф. Э. Дзержинский.

В тяжелые для революции дни, когда ищейки Керенского вы­слеживали В. И. Ленина, по поручению ЦК в обеспечении без­опасности вождя революции приняли активнейшее участие финны-большевики А. В. Шотман и Э. Рахья, а также чех

B. И. Зоф — член большевистской партии с 1913 г., секретарь партийной ячейки Сестрорецкого оружейного завода. 9 (22) ав­густа В. И. Ленин по решению ЦК партии нелегально выехал в Финляндию. Разработка плана переезда и ответственность за его осуществление были возложены на А. В. Шотмана и Э. Рахью. Наряду с Н. А. Емельяновым, непосредственными помощниками Шотмана и Рахьи были питерская работница Л. П. Парвиайнен, семья рабочего завода «Айваз» финна Э. Кальске и машинист Г. Ялава, перевезший Ленина через русско-финляндскую границу под видом кочегара. В последней «эмиграции» Ленину было обеспечено убежище во многих финских и шведских семьях.

6 Заказ № 294

81

Работа большевистской партии по подготовке вооруженного свержения Временного правительства происходила в обстановке начинающегося нового революционного подъема, ускоренного контрреволюционным мятежом генерала Корнилова. Наиболее реакционно настроенные чехословацкие, польские и Югославии-ские офицеры являлись рьяными сторонниками Корнилова. На стороне Корнилова были и симпатии руководителей польских, чехословацких и инославянских националистических организаций. Руководители филиала Чехословацкого национального совета в России оказывали Корнилову и прямую помощь, хотя после провала генеральского путча стремились это скрыть. Еще 10 (23) августа Т. Масарик отдал распоряжение отправить 400 добровольцев из чехословацких частей в корниловский Сла­вянский ударный полк, в котором уже существовала чешская рота. Накануне корниловского выступления 24—26 августа (6— 8 сентября), когда руководители филиала вели переговоры в ставке Корнилова, Масарик пообещал Неженцеву, командиру Славянского полка, прислать 1,5—2 тыс. добровольцев 108. Корни­ловцы имели тесные связи с чехословацкими офицерами, слу­жившими в штабах Юго-Западного фронта, 7-й армии и Киев­ского военного округа. Немало было прямых сторонников Корни­лова и среди строевых офицеров 1-й и 2-й чехословацких ди­визий.

Политический и военный центры польской контрреволюции — Польский совет межпартийного объединения и Главный польский военный комитет (Начполь) — сочувствовали и помогали заговор­щикам. С Начполем были тесно связаны руководящий орган рус­ского контрреволюционного офицерства — Главный комитет союза офицеров армии и флота и один из центров заговора — штаб Петроградского военного округа. Считая генерала М. Довбор-Мусьшщкого «особенно желательным» для осуществления своих планов, Корнилов обеспечил назначение его командиром 1-го поль­ского корпуса 10Э. Корниловцы рассчитывали вовлечь в контрре-волюциопный мятеж и югославянский «ударный» батальон (отряд) с помошъю его командира — подполковника Гойковича и поддерживавших его офицеров ио.

Однако ни польским, ни чехословацким, ни югославянский пособникам генеральской авантюры не удалось втянуть в путч сколько-нибудь значительные силы. Так, решительный протест комитета запасного батальона 1-го чехословацкого полка, распо­ложенного в Житомире, помешал офицерам оказать поддержку

«Nase revoluce». Pralia, гос. III, sv. I, str. 15.

«Документы и материалы по истории советско-польских отношений», т. I, стр. 122.

И. Д. О ч а к. Югославянские интернационалисты в борьбе за победу Советской власти в России. М., 1966, стр. 63,

82

Корнилову ilt. Председатель комитета югославЯнскшо «ударного» батальона Н. Ковачевич заявил сторонникам Корнилова, что «про­тив Советов батальон не пойдет, ибо Советы являются представи­телями революционной России» 112. Единодушно поднялись про­тив заговорщиков солдаты польского Белгородского полка.

По призыву СДКПиЛ, а также ППС-левицы против мятеж­ников Еместе с российскими трудящимися выступили широкие массы рабочих и солдат-поляков. Польские революционеры при­няли деятельное участие в разложении Кавказского туземного корпуса, брошенного корниловцами на Петроград. Одпим из пред­ставителей большевиков в созданном при ЦИК Советов Комитете народной борьбы с контрреволюцией был Ф. Дзержинский. Мно­гие польские, финские, чехословацкие', югославянские пролета­рии влились в дни борьбы с корниловщиной в отряды Красной гвардии, формировавшиеся в Петрограде, Москве, Киеве, Харь­кове и других пролетарских центрах страны.

Разгром корниловского заговора разоблачил перед трудящи­мися буржуазные и соглашательские партии. Вместе с тем неиз­меримо возрос авторитет большевиков и в городе, и в деревне, и в армии. В сознании рабочих, крестьян и солдат произошел серьезный сдвиг. Полевение масс нашло выражение и в дальней­шем размахе организационной и политической деятельности рево­люционных организаций иностранных трудящихся.

Вместе с большевиками СДКПиЛ готовила своих членов, всех польских рабочих к решающей схватке с буржуазией. «Переход власти в руки пролетариата и беднейшего крестьянства, — писала „Трыбуна", — может теперь быть достигнут только революцион­ным путем, только путем борьбы на смерть и жизнь с реак­цией» ш. Польские социал-демократы энергично способствовали большевизации Советов, начавшейся после разгрома корнилов­щины. В новые и обновленные Советы вошли десятки поляков-интернационалистов. На Демократическом совещании была огла­шена декларация СДКПиЛ о полной поддержке большевиков в их борьбе за революционное правительство пролетариата и крестьян­ства114. Как в список кандидатов, выдвинутый ЦК РСДРП (б) в Учредительное собрание, так и в списки кандидатов, выдвину­тые местными большевистскими организациями, были включены видные деятели СДКПиЛ — Ф. Дзержинский, Ю. Лещиньский, Ю. Уншлихт, Ст. Бобиньский, М. Варшавский (Броньский), Я. Фенигштейн (Долецкий), Б. Закс, И. Фиалек, Ст. Будзынь-ский, 3. Шириньский, Я. Тарвацкий, Ф. Гжельщак и др.115

111 V. Najbrt. Rozlet a rozlom sibifskeho bratrstva. Brno, 1936, str. 23.

112 ЦГАСА, ф. 28361, on. 2, д. 168, л. 36.

113 «Trybuna», 12 (25) .VIII 1917.

114 «Рабочий путь», 20.ГХ (З.Х); 23.IX (6.Х) 1917.

115 «Рабочий путь», 30.IX (13.Х) 1917; «Солдат», 15 (28) .X 1917; «Деревен­ская правда», 14(27).Х 1917; «Псковский набат», 27.Х (9.XI) 1917; ЦГВИА, ф. 2048, on. 1, д. 19, лл. 1—4.

6;

83

Руководство ППС-левицы продолжало занимать колеблющуюся позицию, пытаясь иайти «средний путь» в революции. Осуждая травлю большевиков буржуазной контрреволюцией и поддержку, которую ей оказывало меньшевистско-эсеровское большинство Со­ветов, лидеры ППС-левицы в то же время после июльских дней укрепили связи с меньшевиками-интернационалистами. Ф. Кон вошел в секретариат Центрального бюро меньшевиков-интерна­ционалистов П6. Но многие секции ППС-левицы пошли против курса руководства, стали еще теснее, чем раньше, сотрудничать с большевиками и польскими социал-демократами.

Общее полевение масс сказалось и в том, что, вопреки руко­водству, в ряде организаций ППС-«фракции» и Польского социа­листического объединения стало проявляться все более заметное стремление к сотрудничеству с революционным рабочим классом России, к переходу па позиции революционной социал-демокра­тии. Происходившая в Харькове 27—29 августа (9—11 сентября) межгородская конференция Польского социалистического объеди­нения приняла решение о роспуске организации1 '7. В связи с тем, что политическая линия объединения изжила себя, осенью 1917 г. организовалась группа СДКПиЛ в Самаре118 и в Воронежеш; в октябре, порвав с Польским социалистическим объединением и подобными организациями, образовали свою группу польские социал-демократы Одессы 12°; в адресных списках групп СДКПиЛ, время от времени печатавшихся в «Трыбуне», к Царицынской, Краматорской, Любимовской (Екатеринославской губернии) и другим в октябре прибавились адреса Александровской и Запо-рожско-Каменской (Екатеринославской губернии), Гомельской, Смоленской, Молодечненской групп СДКПиЛ121. Вначале ноября образовалась группа СДКПиЛ в Луганске122. Всего к осени 1917 г. в России действовало свыше 40 территориальных групп СДКПиЛ, входивших в состав РСДРП (б). В них состояло около 5 тыс. члеиов, не считая тех польских социал-демократов, бежен­цев и солдат, которые входили непосредственно в большевист­скую партию.

Ускорилось организационное самоопределение чехословацких левых социал-демократов. 4 (17) августа на собрании в Киевском университете было провозглашено создание Чехославянской со­циал-демократической рабочей партии при Российской социал-демократической рабочей партии. 20 августа (2 сентября) дати­ровано письмо временного Центрального комитета партии, в ко­

«Новая жизнь», 21.VII (3.VIII) 1917.

«Jodnosc robotnicza», 10 (23) IX 1917.

«Trybima», 14 (27) .X 1917.

«Trybuna», 21.X (3.XI) 1917.

ЦП А ИМЛ, ф. 70, on. 2, д. 826, лл. 164—167.

«Trybuna», 21.Х (3.XI) 1917.

«Trybuna», 25.XI (8.XII) 1917.

84

тором сообщалось об основании партии и указывалось, что уже созданы местные организации в Киеве и готовится создание орга­низаций в Таганроге, Екатеринославе, Борисполе и других ме­стах !23. К октябрю, кроме киевской, в которой числилось 1700 чле­нов, существовало еще 13 местных организаций Чехославянской социал-демократической рабочей партии 124. В это время вся орга­низация насчитывала уже 2074 члена 125. В руководимом социал-демократами Обществе чешско-славянского единения в октябре было около 7 тыс. членов 126.

19 октября (1 ноября) в Киеве вышел первый помер социал-демократического еженедельника «Свобода». К этому времени три члена Центрального комитета Чехославянской социал-демократической рабочей партии вошли в состав Киевского Со­вета рабочих депутатов. Партия тесно сотрудничала с Киевским Советом профессиональных союзов127. Именно через находив­шиеся под руководством большевиков профессиональные союзы, прежде всего пекарей и типографских рабочих, а также через русских и украинских рабочих-большевиков, плечом к плечу трудившихся с военнопленными на предприятиях Киева, больше­вистская партия первоначально оказывала свое воздействие на чехословацких социал-демократов. Вместе с тем в руководстве чехословацкой социал-демократической организации в этот пе­риод преобладало стремление к сотрудничеству с русскими и украинскими меньшевиками.

Чехословацкие социал-демократы, как свидетельствуют до­кументы, ставили своей основной целью работу среди военно­пленных в лагерях, на предприятиях и в армии с тем, чтобы «углублять их классовое и национальное сознание», а также «ознакомить русских рабочих со стремлениями чешского проле­тариата» 128. Сотрудничество руководства партии с русскими и украинскими меньшевиками не могло не оказать влияния на позицию чехословацких социал-демократов в важнейших идео­логических, политических и организационных вопросах. Хотя и в письмах Центрального комитета, и в статьях первых номе­ров «Свободы» указывалось, что наряду с национальной свободой рабочий класс должен добиваться социального освобождения, что «свобода чешского народа будет лучше всего обеспечена лишь совместно со свободой народа русского» 12Э, в этих документах утверяедалось, что в делах «общенародных» социал-демократы

■и LW\R]AJl',$:.17' оп- Д- 253' лл- 25-26, 61, 84.

™ 4iÄ,tx.Ä'l'Ä4"5 'имл- *• »•2* ж

123 Там же, д. 253, л. 25. ' '

i29 «Svoboda», 19.Х 1917.

85

обязаны всеми силами поддерживать действия Чехословацкого национального совета 13°.

С середины 1917 г., после того как борьбу румынских сол­дат и рабочих на эвакуированных в Россию предприятиях воз­главил Румынский социал-демократический комитет действия, она стала носить более организованный и наступательный харак­тер. Все чаще рабочие выдвигают не только экономические, но и политические требования. Особой активностью отличались рабо­чие и моряки галацкой судоверфи «Ферник», имевшие богатые революционные традиции. Они поддержали всеобщую забастовку деревообделочников Одессы в июле 1917 г., а затем потребовали от правления верфи повышения заработной платы. Хозяева верфи прибегли к локауту. Тогда под руководством румынских левых социал-демократов началась забастовка. Бастующие про­водили митинги и устраивали демонстрации на улицах Одессы под лозунгами борьбы за республику в Румынии, за мир и демо­кратические свободы. В митингах и демонстрациях участвовали рабочие с других эвакуированных румынских предприятий. По докладу большевика Л. И. Рузера Одесский Совет рабочих депутатов решил «всемерно поддержать требования рабочих и в случае неуспеха переговоров перевести их на русские заводы и обеспечить их там работой», а также оказать денежную помощь бастующимш. Благодаря решимости бастующих и активной поддержке одесского пролетариата забастовка закончилась побе­дой. Администрация судоверфи вынуждена была удовлетворить большинство требований румынских рабочих ш.

В августе 1917 г. Комитет действия образовал в Одессе из румынских политэмигрантов и передовых рабочих одесскую сек­цию румынских левых социал-демократов, насчитывавшую более тысячи членов. 5 (18) сентября 1917 г. в Одессе вышел первый номер газеты «Лупта» — органа Комитета действия. «Лупта» при­зывала румынских трудящихся свергнуть власть короля, бояр и капиталистов — истинных виновников войны — и привлечь их к ответственности. Газета разоблачала произвол румынских пред­принимателей, бездушие администрации госпиталей. Она под­держала лозунг мира без аннексий и контрибуций. Опираясь на помощь большевиков и революционно настроенных солдат рус­ской армии Румынского фронта, разъездные агенты Комитета действия переправлялись через Прут и успешно распространяли революционную литературу среди румынских рабочих, крестьян, солдат и моряков.

Анализ материалов «Лупты» и других источников дает осно­вание утверждать, что румынские левые социал-демократы еще находились в плену настроений «революционного оборончества».

130 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 257, л. 50.

131 ГАОд.О, ф. 3829, on. 1, д. 90а, лл. 23, 27, 30, 32.

132 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 151, л. 15.

86

«Лупта», в частности, утверждала, что характер войны со сто­роны России после Февральской революции коренным образом изменился. Члены Комитета действия считали, что прочная победа социализма в стране со слаборазвитой промышленностью невозможна и поэтому курс на социалистическую революцию в России ошибоченш. Эта позиция румынских социал-демокра­тов существенно ограничивала их вклад в развитие революцион­ных событий в Одессе и других районах расселения выходцев из Румынии.

К осени 1917 г. относятся сведения о создании первой рево­люционной организации среди военнопленных-болгар. В Инсаре (Пензенская губерния) в сентябре 1917 г. возник марксистский интернационалистский кружок «Революция». Некоторые из ини­циаторов его создания ранее были членами БРСДП (тесных со­циалистов) или сочувствующими партии и до того, как попали в плен, принимали участие в братании с революционными рус­скими солдатами на Румынском фронте 134. Члены кружка «Ре­волюция» — Г. Михайлов-Добрев, П. Ташков, Г. Каракушев, С. Добрев, Ц. Милков, И. Деянов, С. Георгиев, Н. Гогов и дру­гие — сочувствовали идеям социализма и революции в России. Организаторы кружка, заявив о своей солидарности с РСДРП (б), установили связь с местным Советом рабочих, крестьянских и солдатских депутатов ,35.

Новый революционный подъем, наметившийся в конце лета— начале осени 1917 г., ознаменовался ростом революционной ак­тивности российского рабочего класса. Все шире развертывалась борьба за установление контроля над производством. В мощном стачечном движении, охватившем всю Россию, повсеместно участвовали рабочие из числа военнопленных, беженцев и отход­ников.

Стачечная борьба российского пролетариата была мощным фактором, стимулировавшим рост политической активности ино­странных трудящихся и способствовавшим вовлечению их в со­вместную революционную борьбу. В то же время те иностран­ные трудящиеся, которые имели опыт политической борьбы, приобретенный еще на родине, передавали его своим россий­ским товарищам. Это имело особое значение там, где промыш­ленный пролетариат был малочисленным (например, в Средней Азии и Сибири). В августе вместе с местными рабочими басто­вали военнопленные и отходники Судженских копей, а также па Симском, Аша-Балашевском, Миньярском, Усть-Катавском заводах 13<3. Не вышло на работу около 10 тыс. военнопленных,

133 «Вопросы истории», 1956, № 11, стр. 99—100.

134 «Септември», 1957, № И, стр. 124—127, 130—131, 187—192, 195—199.

135 Там же, стр. 159—167, 191—192, 198.

,зв Н. А. Попов. Указ. соч., стр. 87; «Установление Советской власти в Кузбассе», стр. 97.

88

выкорчевывавших лес и строивших железную дорогу на Урале. В сентябре бастовали китайские"и русские рабочие в Алексаид-ровске на Сахалине (ныне Александровск-Сахалинский) ш, военнопленные, отходники и русские рабочие на В ерхне-У фал ей­ском, Верхне-Туринском, Кушвинском и других заводах Урала 138. Активно участвовали беженцы и военнопленные в сен­тябрьской всеобщей забастовке железнодорояшиков ,39. В октябре \ вместе с русскими и украинскими товарищами бастовали военно- ; пленные на предприятиях Юзовского и Макеевского районов Донбасса, на сельскохозяйственных работах в Харьковской, ^По­дольской, Киевской, Таврической губерниях, а также в других южных степных районах Украины, в Белоруссии, Поволжье и ряде центральных губерний.

Одной из характерных черт процесса большевизации Сове­тов, шедшего на волне нового революционного подъема, явля­лось повсеместное избрание в местные Советы революционных представителей военнопленных, отходников и беженцев. Выше уже упоминалось о вхождении польских социал-демократов в ряд Советов Украины и Белоруссии, чехословацких — в Киев­ский Совет/В июле—сентябре представители пленных и бежен- -. цев, в частности представители комитетов польских, чехословац­ких и югославянских воинских частей, входили также в Советы Луганска и Винницы, Житомира, Белгорода и Бобруйска, Одессы и Краматорска ио.

По всей стране, в городах, поселках, на железнодорожных станциях, заводах, шахтах и рудниках, в эти месяцы возникали новые отряды Красной гвардии, в них вступали и сотни ино­странных трудящихся. Прежде всего это были рабочие—беженцы, отходники и эмигранты, а также военнопленные, находившиеся на крупных предприятиях, в самой гуще российского пролета­риата. Так было на заводах Парвиайнена в Петрограде, Гужона в Москве, на киевском «Арсенале», на таганрогском военном заводе Русско-Балтийского общества, на предприятиях Харькова, Серпухова, Иваново-Вознесенска, Симбирска и т. д. В Одессе чехи и югославяне, ушедшие из 2-й дивизии сербского корпуса, составили костяк местной интернациональной Красной гвардии. Были созданы красногвардейские отряды в лагерях военноплен­ных близ Читы, под Томском и Самаркандом 141.

137 «Победа Советской власти на северном Сахалине». Южно-Сахалинск, 1959, стр. 51—52.

138 Н. А. Попов. Указ. соч., стр. 86.

139 ЦГАСА. ф. 28361, оп. 2, д. 51, л. 4.

140 Ю. М. Г а м р е ц ь к и й. Ради Украши — на захиом штерешв вшськово-полонених (1917 р.). — «Украшсышй кторичний журнал», 1966, № 2, стр. 100—105.

!4! ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 36, л. 14; д. 163, л. 4; д. 118, л. 124; ПАТО, ф. 4204, оп. 4, д. 45, л. 8; А. А. М ю л л е р. Указ. соч., стр. 33; И. С. Сологубов. Указ. соч., стр. 26; «В пламени революции

89

Под воздействием революционного рабочего движения ле­том—осенью усиливается и борьба крестьянства за землю. В кре­стьянских волнениях, в захвате и дележе помещичьих земель, скота, хлеба, инвентаря в ряде мест принимали участие и военно­пленные-батраки 142.

Иностранные трудящиеся вливались в интернациональную политическую армию пролетарской революции, формировавшуюся под руководством большевиков.

(1917—1920 гг.). Воспоминания». Иркутск, 1957; Ю. Н. Щербаков. Братство, скрепленное кровью. Куйбышев, 1961, стр. 11—12. 142 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 51, л. 4.

ГЛАВА 3

ЗАРУБЕЖНЫЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ В ОКТЯБРЬСКОМ ВООРУЖЕННОМ ВОССТАНИИ И В БОРЬБЕ ЗА УСТАНОВЛЕНИЕ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ НА МЕСТАХ

1. Интернационалисты в Октябрьском восстании в Петрограде

История не знает свершений, которые по своему неизменному и все возрастающему влиянию на поступательное движение че­ловечества могли бы сравниться с Великой революцией Октября 1917 г. Подготовленная всем предшествующим развитием рус­ского революционного движения, осуществленная по стратегиче­скому и тактическому плану В. И. Ленина и под руководством созданной им партии коммунистов, Октябрьская революция от­крыла ^новую эпоху всемирной истории.

Победа революции была обусловлена тем, что партии боль­шевиков удалось соединить с мощным социалистическим дви­жением пролетариата демократическое движение крестьянства и освободительное движение угнетенных народов бывшей Рос­сийской империи. Благодаря своей политической зрелости, изу­мительной организаторской деятельности, силе своих идей боль­шевистская партия сумела сформировать мощную политическую армию революции, сплотившуюся вокруг рабочего класса.

Дела и дни Октябрьской революции были и остаются самым преобразующим, самым творческим вмешательством народных масс в ход всемирного исторического прогресса. Это вмешатель­ство оказалось непреоборимым. Союз российских рабочих и кре­стьян разгромил все силы мировой реакции, ополчившейся про­тив революции.

Вызванное революцией мощное движение пролетарской со­лидарности охватило рабочий класс многих стран. Часть своих сил — передовые группы беженцев, отходников, военноплен­ных — это движение влило непосредственно в состав политиче­ской армии пролетарской революции в России.

91

Петроградский Совет в ночь на 1 (14) сентября принял вне­сенную большевиками резолюцию о создании власти из предста­вителей революционного пролетариата и крестьянства. В стране продолжалось бурное полевение рабочего класса. Об этом гово­рила большевизация Советов. Среди большевистских депутатов, пополнивших в начале осени Советы, были и зарубежные интернационалисты, главным образом из числа польских социал-демократов.

Широко развернувшееся движение за введение рабочего кон­троля, создание в большинстве пролетарских центров отрядов Красной гвардии, массовые политические стачки, как и другие формы массового пролетарского движения, оказывали растущее воздействие на трудящихся-беженцев и военнопленных, на от­ходников. Рабочие из числа беженцев и отходников, а часто и занятые в промышленности военнопленные были деятельными участниками выступлений российского пролетариата. Они также вливались в великую политическую армию революции. В составе этой политической армии они добивались установления в Рос­сии такой власти, которая покончит с войной, поведет борьбу с голодом и разрухой, уничтожит социальный и национальный гнет, откроет им путь к возвращению в свои страны. Объективно такой властью могла стать только власть Советов под руковод­ством большевиков — единственной партии, имевшей реально обоснованную программу разрешения коренных политических и социально-экономических вопросов в соответствии с коренными интересами всех трудящихся, всех угнетенных и эксплуатируе­мых. Поэтому, когда вновь зазвучал лозунг «Вся власть Сове­там!», практически выразивший курс партии большевиков на социалистическую революцию и вооруженное восстание, этот ло­зунг поддержала вся передовая часть находившихся в России зарубежных трудящихся.

Как и ранее, в политическом и организационном един­стве с большевиками выступали польские социал-демократы. На Демократическом совещании Ю. Уншлихт 19 сентября (2 ок­тября) огласил от имени СДКПиЛ декларацию; в ее заключи­тельной части утверждалось, что необходимо «революционное правительство пролетариата и крестьянства, которое одно только способно повести борьбу за демократический мир среди народов, втянутых в водоворот войны; только такая власть может путем внутренних преобразований дать толчок развитию международ­ной революции...» 1

Вместе с А. В. Луначарским, В. Володарским, Н. А. Скрыпни-ком и остальными участниками коллегии агитаторов и лекторов Петроградского комитета РСДРП (б) перед рабочими и солда­тами петроградского гарнизона выступали входившие в эту же

1 «Рабочий путь», 20.IX (З.Х) 1917; «Trybuna», 23.IX (6.Х) 1917.

92

коллегию М. Броньский, К. Залевский, Ст. Пестковский, Я. Фе-нигштейн (Долецкий), А. Радзишевский (Р. Арский) и другие польские социал-демократы. 36. Фаберкевич (Т. Гневич) и дру­гие лучшие публицисты систематически выступали на страни­цах таких органов большевистской печати, как «Правда», «Сол­дат», «Работница» и т. д.

В возобновленном осенью 1917 г. большевистском теоретиче­ском журнале «Просвещение» наряду с огромного значения статьями В. И. Ленина «Удержат ли большевики государствен­ную власть?» и «К пересмотру партийной программы» были на­печатаны статьи Р. Арского и К. Залевского. По всем вопросам момента СДКПиЛ стояла на позициях полного единства с боль­шевиками. Это обстоятельство подчеркивалось тем, что в списках кандидатов, рекомендованных ЦК РСДРП (б) для проведения в Учредительное собрание, были имена видных деятелей поль­ского рабочего движения2. Польские социал-демократы явля­лись единственной национальной революционной группой, вы­ступившей со своим списком кандидатов в Учредительное собра­ние. Помимо лиц, значившихся в списках, предложенных ЦК РСДРП (б), в списке Исполкома (ИК) групп СДКПиЛ в России были выдвинуты также: от ее Московской группы Б. Закс, а от Киевской — И. Фиалек. Список кандидатов, выдви­нутых Исполнительным комитетом групп СДКПиЛ, был реко­мендован ЦК РСДРП (б) местным партийным организациям3. Последние в свою очередь выдвинули в Учредительное собрание ряд польских социал-демократов, заслуживших у них признание и авторитет своей революционной работой. Среди кандидатов в Учредительное собрание, выдвинутых ЦК большевистской пар­тии, был также И. Рахья.

Тот факт, что, помимо выдающихся революционеров России, лишь польские и финские интернационалисты были среди кан­дидатов большевиков на выборах в Учредительное собрание, объясняется не только особой идейной и организационной бли­зостью пролетариев Польши и Финляндии с авангардом россий­ского пролетариата, но и тем, что из пришлого населения лишь польские и финские трудящиеся как подданные бывшей Россий­ской империи пользовались избирательным правом на выборах в Учредительное собрание.

Между тем в порядок дня выдвигался центральный вопрос революции — вопрос о власти.

15 (28) сентября ЦК РСДРП (б) обсудил письма В. И. Ле­нина о власти и вооруженном восстании и решил разослать их в наиболее важные партийные организации для обсуждения4.

2 См. «р. 83.

3 «Trybuna», 7 (20) .X 1917.

4 «Протоколы Центрального Комитета РСДРП (б). Август 1917 г.—фев­раль 1918 г.». М., 1958, стр. 55.

93

Вместе со всем партийным активом с письмами В. И. Ленина знакомились работавшие в большевистских рядах передовые дея­тели из числа зарубежных интернационалистов. Для всех про­летарских революционеров письма В. И. Ленина становились боевым руководящим документом, раскрывавшим особенности момента и задачи пролетариата в подготовке и проведении социа­листической революции.

Для непосредственного участия в подготовке и проведении восстания В. И. Ленин конспиративно вернулся из Финляндии в Петроград. На паровозе № 293 его доставил финский интерна­ционалист Густав Ялава. Сопровождал В. И. Ленина во время переезда Э. Рахья. 7 (20) октября В. И. Ленин написал «Письмо питерской городской конференции. Для прочтения на закрытом заседании», в котором указывал, что вопрос о восстании ставится на очередь5. Польские участники конференции — Я. Фенигштейн и Я. Здзехович (от Петроградской группы СДКПиЛ), Ю. Ун-шлихт (от редакции «Трыбуны»), К. Кадлубовский (от Второго городского района) и др.6 вместе со всеми питерскими больше­виками выразили твердую уверенность в том, что наступил канун массового победоносного пролетарского восстания. 9 (22) ок­тября Петроградский Совет принял предложенную большеви­ками резолюцию о создании военно-революционного штаба, по­лучившего 12 (25) октября наименование Военно-революцион­ного комитета (ВРК). В состав ВРК были избраны также Ф. Дзержинский и Ю. Уншлихт.

На заседании ЦК партии 10 (23) октября, где после обстоя­тельного доклада В. И. Ленина было установлено, что вооружен­ное восстание неизбежно и вполне назрело, по предложению Ф. Дзержинского было избрано для политического руководства Политическое бюро во главе с В. И. Лениным7. Через несколько дней, заполненных напряженной политической и организацион­ной работой, состоялось расширенное заседание ЦК партии. В заседании участвовали представители Исполнительной комис­сии Петроградского комитета партии, в том числе Я. Фе­нигштейн и И. Рахья. Среди других ораторов, безоговорочно одобривших предложение В. И. Ленина и осудивших капиту­лянтскую позицию Л. Каменева и Г. Зиновьева, были Ф. Дзер­жинский и И. Рахья. «Массы ждут лозунга и оружия», — за­явил Рахья, доказывая, что массы сознательно готовятся к вос­станию 8. После того как закончилось расширенное заседание, ЦК продолжал заседание в узком составе. На этом заседании был создан Военно-революционный центр из членов ЦК для

5 См. В. И. Л о и и н. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 347.

6 «Вторая и третья Петроградская общегородская конференция больше­виков в июле и октябре 1917 г.» М.—Л., 1927, стр. 127—129 и др.

7 «Протоколы Центрального Комитета РСДРП (б)...», стр. 86.

8 Там же, стр. 98.

94

непосредственного руководства восстанием. Вместе с А. С. Буб­новым, Я. М. Свердловым, И. В. Сталиным, М. С. Урицким в Военно-революционный центр был избран и Ф. Дзержинский.

С 20 октября (2 ноября) ВРК приступил к назначению в части гарнизона и особо важные пункты столицы и ее окрест­ностей своих комиссаров. Среди них было немало польских интернационалистов. В Николаевское кавалерийское училище, например, комиссаром был назначен А. Радзишевский (Р. Ар-ский); на Балтийский вокзал — А. Гранас9, член СДКПиЛ с 1905 г., прибывший в Петроград в апреле 1917 г. вместе с В. И. Лениным, с которым он был знаком с 1912 г. А. Гранас вел большую политическую работу в 12-й армии, был одним из редакторов «Окопной правды» и приехал в Петроград в качестве де­легата от Совета города Вендена (ныне Цесис) на II съезд Советов.

, Приводились в полную готовность отряды Красной гвардии. Среди других интернационалистов-красногвардейцев на боевом посту начальника отряда Красной гвардии завода «Сименс-Шуккерт» (ныне завод «Электросила» им. С. М. Кирова) и за­местителя начальника Красной гвардии Московско-Заставского района столицы действовал член СДКПиЛ с 1907 г. Адам Ка-чоровский, в дальнейшем под именем Адама Славиньского став­ший одним из крупных деятелей Коммунистического Интерна­ционала 10.

В эти дни нарастающего революционного накала тысячи интернационалистов, связанных всеми своими стремлениями и идеями с большевистской партией, готовились выступить вместе с рабочими и солдатами всей России против власти Временного правительства. В отряды Красной гвардии вступали интерна­ционалисты из разных мест России. В Иваново-Вознесенске, Курске и других городах, где Советы решительно порывали с со­глашателями, среди красногвардейцев появилось немало военно­пленных. Отряды Красной гвардии формировались и в ряде ла­герей для военнопленных ".' На Кондратьевском руднике в Дон­бассе осенью 1917 г. в Красную гвардию вступило свыше 50 ки­тайских рабочих 12.

Особое значение приобретали выражения солидарности пред­ставителей зарубежного пролетариата с революционными рабо­чими, солдатами и моряками России. Эти проявления пролетар­ского интернационализма укрепляли веру российского пролета­риата в свои силы, убеждали его в том, что революция в России имеет верных союзников и друзей. Моряки Балтийского флота,

тЧЯпДН^ч124' оп- *. Д- 123- лл. 2-3. ° ГАОРСС ЛО, ф. 834, on. 1, д. 123, лл. 1-3.

^S^TW"^B ВеЛЙК0Й Октябрьской еоциалп™-

'" Ъ^жТ^е^^™^ °ТарЫХ большевиков Дон-

95

ß частности, с радостью откликнулись на приветствие, передан­ное им от имени социалистов США американским журналистом Альбертом Рис Вильямсом. Выходец из потомственной шахтер­ской семьи, 34-летний журналист, увлекавшийся социалистиче­скими учениями, он вместе с 29-летним воспитанником Гарвард­ского университета, блестящим публицистом Джоном Ридом летом 1917 г. прибыл в революционную Россию. Наблюдая со­бытия нараставшей социалистической революции, и Рид, и Вильяме все больше проникались горячей симпатией к рабочим и солдатам России, к их революционному авангарду — больше­викам. 12 (25) октября Вильяме посетил в Гельсингфорсе Цен­тральный комитет Балтийского флота (Центробалт). Как указы­вается в протоколе заседаний, Вильяме «через переводчика передает привет своей партии и надежды на русскую револю­цию, заканчивая свою речь словами, произнесенными на рус­ском языке: „Да здравствует свободная Россия, да здравствует русская революция!"» Члены Центробалта выступили с ответными речами 13. Затем Центробалт опубликовал открытое письмо Виль-ямсу. «Русская демократия в лице представителей Балтийского флота, — говорилось в ответе Центробалта Вильямсу, — шлет пролетариату всех стран теплые слова привета и сердечно благо­дарит за приветствия наших братьев из Америки...

Русский пролетариат будет бороться до последнего своего дыхания за объединение всех людей под красным знаменем Интернационала. *

... Пламя русской революции, мы уверены, распространится на весь мир и зажжет огонь в сердцах рабочих всех стран, и мы получим поддержку в нашей борьбе за скорейший всеобщий мир» и.

В вышедшей накануне восстания «Трыбуне» отмечалось: «Два лагеря лихорадочно готовятся к борьбе не на жизнь, а на смерть: революционная демократия и контрреволюционные силы помещиков, капиталистов и генералов. В хвосте плетутся обоз­ники социал-соглашательства... Пролетариат России должен до конца выполнить свою историческую миссию в отношении собственной страны и братских народов. Нам предстоит взять последнюю баррикаду русского империализма. Ее падение пред­вещает крах меяодународного империализма, открывает борьбу за социализм. Слушайте, товарищи!.. Бьет двенадцатый час ре­волюции!» 15 Отражая настроения польских социал-демократов, находившихся в России, Екатеринославская группа СДКПиЛ за день до начала восстания телеграммой в Петроград привет­

13 «Протоколы и постановления Центрального комитета Балтийского флота. 1917—1918». М., 1963, стр. 242.

14 «Рабочий путь», 24.Х (6.XI) 1917: А. Рис Вильяме. О Ленине и Ок­тябрьской революции. М., 1960, стр. 137:

15 «Trybuna», 21.Х (3.XI) 1917.

96

ствовала собиравшийся II съезд Советов и призывала его не­медленно взять в свои руки власть 16.

По всему Петрограду проходили митинги; большевистские ора­торы призывали готовиться к решающему штурму. Вместе с ко­ренными питерскими рабочими участниками этих митингов были рабочие всех стран, трудившиеся тогда в Петрограде. Наряду с другими выдающимися деятелями большевистской партии на митингах выступали и польские интернационалисты: Ф. Дзер­жинский — в Московском и Нарвском районах и на Охте17, Ст. Пестковский — на Трубочном заводе и заводе Посселя18, 10. Лещииьский — на Путиловском заводе19 и т. д. Большую организаторскую и пропагандистскую работу вели сотни интер­националистов: рабочий обувной механической фабрики «Победа», член СДКПиЛ с 1899 г. В. Прусс (многолетний узник царизма, вскоре же после февральских дней он стал членом районного комитета партии, гласным нарвекой районной думы, а затем и городской думы столицы) 20; К. Кадлубовский — ноч-тово-телеграфный работник, член СДКПиЛ с 1906 г., участник революции 1905—1907 гг., организатор профсоюза почтово-теле-графных служащих и большевистской организации на петро­градском почтамте, тесно связанный в своей агитационной ра­боте с Н. К. Крупской21, и др. В отрядах Красной гвардии и революционных частях армии, в рабочих коллективах, в Советах и военно-революционных комитетах передовые представители иностранных трудящихся плечом к плечу с российским проле­тариатом и крестьянством шли на бой за победу социалистиче­ской революции.

В секретариате ЦК большевистской партии продолжал работу видный польский социал-демократ — большевик Бр. Весоловский (погиб в январе 1919 г. от рук польских жандармов); 20 октября (2 ноября) ЦК партии поручил Весоловскому работу также и в ВРК22. В дни корниловщины в секретариате ЦК и одновре­менно в большевистской фракции ЦИК и Петроградского Совета начал работу Ст. Пестковский, после Октября перешедший в На­родный комиссариат по делам национальностей, в 1918 г. по по­ручению партии руководивший нелегальной и партизанской 16 «Звезда» (Екатеринослав), 24.Х (6.XI) 1917.

1? «Петроградские большевики в Октябрьской революции». Л., 1957, стр. 367.

iS С. Пестковский. Об Октябрьских днях в Питере. — «Пролетарская революция», 1922, № 10, стр. 95; «Рабочий путь», 22.Х (4.XI) 1917.

19 «Trybuna», 21.Х (3.XI) 1917.

20 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 717, лл. 137-147.

21 «Донесения комиссаров Петроградского военно-революционного коми­тета». М., 1957, стр. 239—245.

22 Е. Стасова. Накануне Октября. — «Великая Октябрьская социалисти­ческая революция. Сборник воспоминаний участников революции в Пе­трограде и Москве». М., 1957, стр. 64; ЦГАОР, ф. 1236, он. 1, д. 84, л. 116.

7 Заказ J* 294

97

деятельностью в местностях, оккупированных империалистами ^, а затем занимавший руководящие посты на советской дипло­матической службе. Как секретарь большевистской фракции II съезда Советов Ст. Пестковский с утра 24 октября (6 ноября) вел регистрацию прибывавших на съезд делегатов. Днем 24 ок­тября (6 ноября) Ст. Пестковский и Ю. Лещиньский (Ленский) (впоследствии генеральный секретарь ЦК Коммунистической партии Польши и один из выдающихся деятелей Коммунисти­ческого Иитернациоиала) руководили по поручению ВРК заня­тием Главного телеграфа в Петрограде24. В соответствии с ука­занием В. И. Ленина ВРК немедленно телеграфировал больше­вистским организациям других городов и районов, что восстание в столице началось25. Первым комиссаром почтамта стал К. Кад­лубовский 26. Выступая на заседании районного комитета 2-го Го­родского района Петрограда, он призывал к твердости, к ре­шительной борьбе27. Вскоре К. Кадлубовский вошел в коллегию Комиссариата почт и телеграфа.

Среди рабочих и солдат, сокрушавших последние опорные пункты Временного правительства в Петрограде, свой долг ре­волюционеров выполнили сыны многих зарубежных народов. Тут были и китайские рабочие Сан Тан-фан, Лю Юн-сан, Джау Чен-чин, Лю Ю-чун, Ма Ю-дзин и другие, состоявшие в Красной гвардии28. Вместе с русскими красногвардейцами Николаевский вокзал занимал болгарин-летчик Сотир Петров Черкезов, затем назначенный в штаб Красной гвардии. Через некоторое время С. Черкезов по заданию В. И. Ленина выехал с чрезвычайным поручением в Болгарию для того, чтобы рассказать руководителю болгарского пролетариата Димитру Благоеву о великих событиях, происшедших в России29. В революционный отряд, сформирован­ный из освобожденных политических узников, вступил нахРщв-шийся с июльских дней в заключении в Петропавловской кре­пости серб Д. Сердич30. В уличных боях приняли участие и несколько венгерских интернационалистов, находившихся в Пе­трограде 31.

В 22 часа 45 минут 24 октября (6 ноября) В. И. Ленин оста­вил свою последнюю конспиративную квартиру и отправился для

23 ЦПА ИМЛ, ф. 124, on. 1, д. 417, лл. 102—103.

24 С. Пестковский. Указ. соч., стр. 95—96.

26 ЦГАОР СССР, ф. 3829, on. 1, д. 1265, л. 16 об. 20 AZHP, Wspomnienia, t. 8313.

27 «Первый легальный ЦК большевиков в 1917 г.» М.—Л., 1927, стр. 347.

28 «Дружба народов», 1957, № И, стр. 122; ГАОРСС ЛО, ф. 4888, on. 1, г— д. 628, л. 2; д. 646, л. 3.

29 «Воспоминания болгарских товарищей о Ленине». М., 1958, стр. 33—40.

30 ЦГАСА, л/д 168—015, л. 6.

31 «Sarlo es Kalapacz», 1933, № 6, стр. 41—42; ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 51, л. 12.

98

непосредственного руководства борьбой в штаб революции — в Смольный; Ленина сопровождал неизменный Э. Рахья32.

В это время народные массы все более широко включались в вооруженную борьбу. Всю ночь на 25 октября (7 ноября) про­должались боевые операции революционных войск и красногвар­дейских отрядов. Один из красногвардейцев — член ППС-левицы с 1906 г. В. Домбровский был направлен связным в Смольный от красногвардейцев завода «Новый Лесснер»33. Во главе ре­волюционного отряда на рассвете дня новой эры солдат В. Бед-нарек участвовал в занятии помещения газеты «Новое время», а затем — Государственного банка34. Это у таких, как Беднарек, спросил Д. Рид, проходя мимо здания Государственного банка: «Вы чьи?.. Вы за правительство?» — «Нет больше правитель­ства! — с улыбкой ответил солдат. — Слава богу!» 35

Действительно, к утру 25 октября (7 ноября) в руках вос­ставших рабочих и солдат практически находилась вся столица. От имени ВРК В. И. Ленин в 10 часов утра написал краткое обращение «К гражданам России!», уведомлявшее о том, что Временное правительство низложено, а дело, за которое боролся народ, обеспечено36. В середине дня был окружен Зимний дво­рец — последнее прибежище старой власти. В 21 час 40 минут в среду, 25 октября (7 ноября) 1917 г., прогремел исторический выстрел с «Авроры». В экипаже этого славного корабля были матросы польского происхождения37. Один из них — гальванер Я. Шварце-Мартынюк, слушавший В. И. Ленина 3 (16) апреля 1917 г. на площади Финляндского вокзала, спросил, кто прика­зал стрелять? «Тогда, — вспоминает он, — последовал ответ: ре­волюция и Ленин... И мы дали выстрел» 38.

После выстрела «Авроры» начался штурм Зимнего дворца. История не сохранила имена всех тех, кто шел в этот историче­ский бой. Пока с достоверностью можно назвать лишь некоторых зарубежных трудящихся — участников боя за Зимний дворец. Среди них — красногвардеец, рабочий завода «Металлизатор» Ян Бодюра39. Участвовали в штурме Зимнего член СДКПиЛ с 1907 г., рабочий патронного завода, член Совета рабочих депу­татов Выборгского района Петрограда Ян Ясканис40, военный моряк, член ППС-левицы с 1906 г., председатель комитета судо-

32 «Петроградские большевики в Октябрьской революции», стр. 378.

33 ГАОРСС МО, ф. 2165, on. 1, д. 392.

34 AZHP, Wspomnienia, t. 3285.

33 Дж. Рид. 10 дней, которые потрясли мир. М., 1957, стр. 80.

36 См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 1.

37 Центральный государственный архив Военно-морского флота (далее — ЦГАВМФ), ф. 989, оп. 4, д. 212; ф. 2109, on. 1, д. 100, л. Зоб. и др.

38 «Правда», 3.XI 1963.

39 См. AZHP, Wspomnienia, t. 202; «Sl^scy bojownicy w Rewolucji Paz-dziemikowej». Katowice, 1958, str. 19—23.

40 «Славяне», 1957, № 10, стр. 53—54.

7*

99

вых мотористов в Кронштадте Р. Муклевич, через три дня после штурма Зимнего возглавивший подавление мятежа юнкеров Владимирского училища, а в дальнейшем ставший видным военачальником Советского Военно-Морского Флота41; китайские интернационалисты Лю Фу-чен, Чин Дин-шан, Суп Лин-хай42, командир десантного отряда с военного корабля «Африка» Ян Савицкий43 и др. В одной из венгерских газет в январе 1918 г. появилось до сих пор еще окончательно не проверенное сообще­ние о том, что во время обстрела Зимнего дворца военнопленный венгерский офицер с группой товарищей, присоединившихся к большевикам, командовал артиллерийской батареей44. В чехо­словацких источниках имеются сведения и о том, что несколько чехов приняло участие в событиях на Дворцовой площади. Орга­низация чешских и словацких интернационалистов из числа эмигрантов и беженцев началась в Петрограде еще летом 1917 г. Некоторые из чешских интернационалистов — Ян Горгилак, ра­ботавший на Трубочном заводе45, Франтишек Перча46 и дру­гие — вступили еще летом 1917 г. в РСДРП. Во время восстания в Смольном находилось два чешских социал-демократа, выпол­нявших поручения ВРК47. В одном из красногвардейских отря­дов, действовавших в районе Адмиралтейства, недалеко от Зим­него дворца, был военнопленный-немец, бывший сельскохозяй­ственный рабочий Ф. Клингер48. Г. Манарту привелось не только участвовать в октябрьских событиях в Петрограде, но после победы революции он, согласно его воспоминаниям, даже стоял на посту в Смольном у кабинета Ленина и разговаривал с ним49.

В работе открывшегося 25 октября (7 ноября) II съезда Со­ветов, но неполным данным, участвовало десять делегатов, на­писавших в анкетах, что они являются членами польХ/ких рабо­чих партий50. Среди них был фронтовик Франтишек Гжельщак (Марцин Гжегожевский) —в конце 1918 г. он был избран пред­седателем Варшавского Совета рабочих депутатов, а затем стал

41 AZHP, Wspomnienia, t. 7891; Р. Муклевич. Октябрьские дни в Ле­нинграде. — «Военный вестник», 1924, № 42.

42 ГАОРСС ЛО, ф. 4888, on. 1, д. 628, л. 2; д. 646, лл. 3, 6 и др.

43 «Wspomnienia Polaköw — uczestnikow Wielkiej Socjalistycznej Rewolucji Pazdziernikowej». Gdynia, 1957, str. 18—40.

44 «Великая Октябрьская социалистическая революция и Венгрия». — Сб. статей. Будапешт, 1959, стр. 40.

45 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 325, л. 22.

46 Там же, л. 73.

17 «Cocho-sloväci ve välce а revoluci». Moskva—Kijev, 1919, str. 135.

48 См. «Woltenwende — wir waren dabei». Berlin, 1962, S. 192—196.

49 Незадолго до революции Г. Манарт бежал из лагеря и при поддержке русских друзей-большевиков нашел свое место в борьбе за Советскую власть. В 1918 г. он вступил в большевистскую партию, сражался против белогвардейцев в Сибири и в Средней Азии, вернулся в 1921 г. на ро­дину н вошел в ряды Коммунистической партии Германии (там же, стр. 197—217).

60 «Из истории польского рабочего движения». М., 1962, стр. 108—109.

100

известен как один из руководителей КПП и видных деятелей Коммунистического Интернационала51. На II съезде Советов Ф. Гжельщак выступил с гневной речью против меньшевиков. Присутствовавший на съезде Дж. Рид отметил его выступление и привел в своей книге несколько сказанных им слов52.

Первое заседание съезда продолжалось всю ночь. Под утро слово взял Ст. Лапиньский. Он заявил, что депутаты ППС-ле-вицы останутся на съезде. Тем самым ППС-левица отмежевыва­лась от меньшевиков и эсеров, которые, не желая считаться с волей рабочих, солдат и крестьян, покинули съезд. В то же время Лапиньский огласил декларацию о необходимости создания пра­вительства всех «социалистических партий» 53. Межеумочная по­зиция руководства ППС-левицы не соответствовала позиции ее групп, которые как в Петрограде, так и на местах в большинстве случаев действовали в октябрьские дни вместе с большевиками. Даже многие члены ППС-«фракции» оказались в общих рево­люционных рядах. «Трыбуна» писала, что, вопреки своим вож­дям, они «пошли с русскими рабочими, прекрасно понимая, что ведется бой за общее пролетарское дело» 54.

Под утро 26 октября (8 ноября) II съезд Советов принял воззвание к рабочим, солдатам и крестьянам, извещавшее о взятии им власти в свои руки. «Что тут поднялось! — пишет присутствовавший на заседании Вильяме. — Люди от радости плакали и обнимались. Повскакали и понеслись с сообщениями курьеры. Застучали телеграфные ключи, зажужжали телефоны. На фронт помчались автомобили. Над реками и равнинами по­летели аэропланы. Радио передало эту весть за океан. Все сооб­щали о великом событии!

Воля революционных масс победила. Советы стали прави­тельством» 55.

Передовая часть из пролетариев зарубежных стран, которые находились в октябрьские дни в Петрограде, самоотверженно служила делу пролетарской революции. Но сколько их было — сказать нельзя. Они ничем не отделяли и не выделяли себя. В солдатской шинели, матросском бушлате, рабочем пальтишке с красной ленточкой па груди или на шапке они шли в сраже­ние так, как того требовал их классовый долг, как им подска­зывали их интернационализм и революционность.

Нет и не было источников, которые помогли бы ответить на вопросы, а сколько же интернационалистов, представители рабочего класса каких народов и кто именно чеканил шаг в краоногвардей­

61 «Z pola walki», 1958, № 2, str. 179—186

52 М^Л.ЛЭгзГстр. 6С,°39. СТР" *ВТ0Р°Й ВсеР°ссийский ^езд Советов».

53 «Robotnik w Rosji»' 12 (25) XI 1917 f4 «Trybuna», 11 (24).XI 1917.

°5 А. Рис Вильяме. Указ. соч., стр. 155.

101

ских патрулях, участвовал в героических атаках и мужественно отбивал удары контрреволюции. Непосредственных участников со­бытий влекли вперед новые дела, им было не до того, чтобы от­метить свой вклад в историю, — они ее делали, они ее творили.. Позднее, когда пришло время воссоздать картину великого пере­лома в истории человечества, многое оказалось невосстановимым..

Вечером 26 октября (8 ноября) открылось второе заседание; съезда Советов. Восторженно встреченный делегатами и гостями с докладом выступил В. И. Ленин. Отражая чаяния народных масс России, всех угнетенных и эксплуатируемых, установлен­ная победоносным пролетарским восстанием Советская власть предлагала всем народам и правительствам немедленные пере­говоры о справедливом демократическом мире. Справедливым или демократическим миром, указывал В. И. Ленин, рабочее и кресть­янское правительство России считает мир без аннексий, т. е. без; захвата чужих земель, без насильственных присоединений чужих территорий, и без контрибуций. Далее в зачитанном В. И. Лени­ным и им же подготовленном проекте Декрета о мире устанавли­валось, что, сообразно правовому сознанию демократии вообще и трудящихся классов в особенности, под аннексией понимается всякое присоединение к большому или сильному государству ма­лой или слабой народности без точно, ясно и добровольно выра­женного согласия и желания этой народности независимо от того„ когда это насильственное присоединение совершено, независимо-также от того, насколько развитой или отсталой является насиль­ственно присоединяемая или насильственно удерживаемая в гра­ницах данного государства нация, независимо, наконец, от того,, где эта нация живет56.

Выдвинутая В. И. Лениным, партией большевиков программа демократического справедливого мира и предложенные способы: достижения такого мира определяли незыблемые основы совет­ской внешней политики и открывали пути к коренной перест­ройке взаимоотношений между странами и народами, исторически сложившихся в результате насилий, захватов, угнетения, на новой основе равноправия, взаимопонимания, сотрудничества, дружбы. Впервые в истории человечества не отдельные мыслители, не группа мечтателей, а правящая партия в одной из крупнейших стран мира, правительство, государство провозглашали своей целью борьбу за ликвидацию социального и национального гнета.

Естественно, что в борьбе за принципы, провозглашенные Декретом о мире, за их утверждение, за их претворение в жизнь сотни тысяч временных жителей России — польских, финских, чешских, словацких, сербских, хорватских, немецких, венгерских, румынских, китайских, корейских и других трудящихся — уви­дели свой прямой долг по отношению как к русской революции,

56 См. В. И. Лени н. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 13—14.

102

так и к своим собственным паро­дам. Укрепление революции в Рос­сии, победа Советской власти ста­новились лучшей и важнейшей гарантией, что в истории челове­чества, во взаимоотношениях на­родов восторжествуют эти новые принципы.

На II съезде Советов мысли и чувства всех зарубежных ин­тернационалистов нашли свое вы­ражение в словах Ф. Дзержин­ского, выступившего от польской социал-демократии в прениях по докладу В. И. Ленина. Он заявил, что польский пролетариат с энту­зиазмом принимает предложен­ный В. И. Лениным Декрет о мире. Подчеркивая его между­народное значение, он выразил уверенность, что декрет найдет Фр. Гжелыцак «... отклик в сердцах пролета­риата всех стран. Вместе с таким

союзником мы достигнем мира... У нас будет одна братская семья народов, без распрей и раздоров» 57.

Как Декрет о мире, так и предложенный В. И. Лениным Декрет о земле были утверждены делегатами съезда. На съезде было образовано рабочее и крестьянское правительство — Совет Народных Комиссаров во главе с В. И. Лениным. II съезд Сове­тов заложил основы советского общественного и государственного строя. В состав избранного съездом ВЦИК вошли по списку боль­шевистской партии польские социал-демократы Ф. Дзержинский, Я. Фенигштейн, Ф. Гжелыцак; кандидатами в члены ВЦИК — Ст. Пестковский, М. Броньский, Ю. Лещиньский, Бр. Весолов-ский. На заседании ВЦИК членом ВЦИК специально от ИК групп СДКПиЛ в России был утвержден Ю. Уншлихт58. Избра­ние интернационалистов в высший орган пролетарской власти соответствовало глубокой интернациональной сущности Советской власти.

Победа Октябрьского вооруженного восстания, первые дек­реты Советской власти дали огромный толчок дальнейшему раз­витию интернационалистского движения среди иностранных тру­дящихся в России. Свои чувства зарубежные интернационалисты

57 Ф. Э. Дзержинский. Избранные произведении, т. I. М., 1957, стр. 258.

ss «Протоколы заседаний Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депу­татов II созыва». М., 1918, стр. 8, 23.

103

стремились выразить в обращениях к Советскому правительству и лично к В. И. Ленину. От имени финских рабочих привет Советскому правительству передали прибывшие в Петроград пред­ставители Финляндского рабочего революционного Совета59.

5 (18) ноября 1917 г. Смольный посетила делегация бельгий­ских трудящихся, работавших на Сестрорецком заводе и других предприятиях Петрограда. Среди бельгийских рабочих еще летом 1917 г., после встречи с Лениным на одном из митингов, сложи­лась революционная группа. Бельгийцы были первой делегацией иностранных рабочих, посетившей главу Советского правитель­ства. «Делегация просила т. Ленина передать русскому пролета­риату, что бельгийские рабочие всем сердцем с ним в борьбе за мир и социализм... Бельгийские рабочие готовы оказать но­вому крестьянскому, рабочему правительству полную поддержку, ибо программа, проводимая им, является одновременно и програм­мой международного пролетариата», — излагала^Праида» револю­ционную, интернационалистскую позицию группы бельгийских пролетариев60. Из работавших в Петрограде бельгийских проле­тариев вышло несколько человек, стойко боровшихся в рядах Коммунистической партии и Красной Армии за власть Советов 61.

Примерно в то же время находившаяся в Петрограде группа чехословацких левых социал-демократов — военнопленных обра­тилась к В, И. Ленину с просьбой оказать содействие в опубли­ковании в печати воззвания к чешским и словацким военноплен­ным в России62. Возможно, что результатом этого обращения явилось появление на страницах «Правды» воззвания «Чешским военнопленным в России и чешским добровольцам на русском фронте». Не свободное от некоторых ошибочных положений, это воззвание правильно подчеркивало, что в России «рабочий, сол­дат и крестьянин совершают плечом к плечу историческое дело, которое будет иметь неизмеримое социальное значение не только для России, но и для всей Европы, даже для всего земного шара...»63. Те же чувства солидарности с революцией звучали в приветствии, направленном 12 (25) ноября Одесской секцией Румынской социал-демократической партии Совету Народных Ко­миссаров — правительству, которое «обращается к войскам и наро­дам для заключения долгожданного мира» 64.

Видный польский публицист, один из лидеров СДКПиЛ в Рос­сии 36. Фаберкевич, вскоре погибший от рук польских контррево­люционеров, писал в «Правде»: «Русская революция не есть внутренний русский вопрос, а кровное дело всего мирового про­

69 «Правда», 2 (15) .XI 1917.

60 «Правда», 7 (20).XI 1917.

61 ЦГАОР СССР, ф. 182, оп. 2, д. 207 (россыпь).

62 ЦГАОР СССР, ф. 130, on. 1, д. 47, л. 190.

63 «Правда», 9 (22) .XI 1917.

м «Правда», 28.XI (11.XII) 1917.

104

летариата»65. Приветствия победонос­ной пролетарской революции прихо­дили в Смольный и из-за рубежа. По­ступило сообщение, что болгарские тесняки провели в Софии 19 ноября (2 декабря) митинг, на котором при­сутствовало 10 тыс. рабочих. На ми­тинге выступили Димитр Благоев, Георгий Димитров, Христо Кабакчиев. Митинг признал «дело русского про­летариата своим собственным делом».

Со страстным словом к русской революции обратилась К. Цеткин. Вы­дающаяся немецкая революционерка, приветствуя «безгранично храбрый на­тиск» большевиков, давала одновре­менно отповедь тем, кто торопился по­сеять пессимизм в отношении судьбы пролетарской революции в России, дж- рид утверждая, что для ее победы якобы отсутствует «необходимая зрелость»

материальных условий и людей. «„Необходимая зрелость" мате­риальных условий и людей для революции есть формула, в ко­торую действительность вдохнет жизнь и содержание, а эта дей­ствительность, — писала Цеткин, — не позволяет втиснуть себя в ту или иную схему. Исторический материализм не есть сбор­ник готовых рецептов для врачей, и знахарей, и аптекарей исто­рического развития человечества. Экономическое и социальное развитие России надо мерить ее собственной меркой... Русские пролетарии и крестьяне созрели для революции... Революция не может удовлетвориться тем, что захватывает в свои, руки по­литическую власть, она должна и в экономике и в социальной области философствовать молотом, чтобы выковать им нечто но­вое из России» 66. Тот факт, что лучшие представители между­народного рабочего класса безоговорочно заявили о своей соли­дарности с делом Октября, способствовал дальнейшему втягива­нию иностранных трудящихся в России в борьбу за победу и утверждение Советской власти.

Одним из проявлений солидарности с революцией было сов­местное заявление в печати иностранных корреспондентов Бесси Битти, Альберта Рис Вильямса, Бориса Рейнштейна и М. Михай­лова, рассеивавшее вздорные измышления буржуазной русской и зарубежной печати о положении бывших министров и других лиц, оказавшихся в заключении в Петропавловской крепости67. 65 «Правда», 2 (15). XII 1917.

т К. Цеткин. Борьба за свободу и мир в России. М., 1918, стр. 13—14. 67 «Правда», 16 (29) .XI 1917.

105

Русская революция высоко оценила своих американских друзей. Об этом говорят многие знаки внимания и помощи В. И. Ленина Джону Риду и другим; об этом свидетельствует удостоверение, выданное Петроградским ВРК тотчас после победы восстания, 28 октября (10 ноября) 1917 г., Джону Риду, Альберту Рис Вильямсу и Луизе Брайант на право '«свободного проезда по всему Северному фронту в целях осведомления наших американ­ских товарищей-интернационалистов о событиях ь России» 68.

Бурное движение солидарности с Советской властнс охваты­вало лагеря. военнопленных. В письмах и через ходоков передо­вая часть военнопленных заявляла о полной поддержке Совет­ского правительства. «Правда», в частности, писала, что «венгер­ский офицер-интернационалист, давно ведущий революционную пропаганду среди венгров против австро-венгерской монархии, — весьма вероятно, что речь идет о Бела Куне, прибывшем к этому времени в Петроград, — сообщил, что среди пленных венгров и австрийцев-пролетариев очень сильное движение против герман­ского империализма и что если по вине центральных империй де­мократический мир окажется невозможным, то революционные австро-венгерцы готовы будут создать целый отряд в распоряже­ние революционной России...»69 О поддержке Советской власти заявляли участники многочисленных митингов военнопленных, авторы писем и резолюций, поступавших в большевистские га­зеты и в созданные Советской властью органы печати для ино­странных трудящихся.

Военнопленные из лагеря у станции Сусанино Московско-Виидавско-Рижской железной дороги обращались к В. И. Ленину как к вождю революции и защитнику угнетенных70. Состоявшийся в Москве 3 (16) декабря 1917 г. митинг военнопленных привет­ствовал Совет Народных Комиссаров, выразил солидарность с его политикой и призвал братьев-солдат, рабочих и крестьян по ту сторону фронта поддержать русскую революцию71. Военноплен­ные обращались в органы Советской власти с предложениями помощи и содействия72. Зарубежные интернационалисты внесли свой вклад в победу Советов и во второй столице — Москве.

2. Участие интернационалистов в вооруженном восстании в Москве

8 то время как в Петрограде уже произошли важные историче­ские события, знаменовавшие собой приход к власти в России

68 ЦГАОР СССР, ф. 1236, on. 1, д. 74, л. 142 и др.; «Документы Великой пролетарской революции», т. I. М., 1938, стр. 71 и 80.

09 «Правда», 16 (29) .XII 1917.

70 Архив внешней политики СССР (далее — АВП СССР), ф. 496, on. 1, д. 48, п. 4, лл. 123—124.

71 АВП СССР, ф. 496, on. 1, д. 44, п. 4, лл. 8—9; «Известия Московского Совета рабочих депутатов», 5 (18) .XII 1917.

72 АВП СССР, ф. 496, д. 53, п. 5, л. 109; д. 44, ц. 4, лл. 7, 26—27 и др.

рабочих и трудящихся крестьян, в Москве все еще продолжалась подготовка к вооруженному восстанию. То обстоятельство, что политическая, организационная, техническая подготовка к взя­тию власти в Москве затягивалась, позволяло контрреволюцион­ным элементам использовать время для дополнительных полити­ческих маневров и подтягивания сил. К тому же, искусно манев­рируя, контрреволюция умело использовала подрывные действия меньшевиков в ВРК и ошибки большинства членов ВРК. Все это оказало влияние на то, что упорные уличные кровопролитные бои в Москве продолжались целую неделю.

Как и питерские рабочие, московские пролетарии входили в многочисленные отряды Красной гвардии, рвавшиеся в решаю­щий бой. Их готовность к борьбе нарастала со дня на день. Боль­шевики Москвы организовывали революционные штабы, разраба­тывали оперативные планы действий. Они были твердо уверены, что пришлое трудовое население, в первую очередь беженцы, будут вместе со всей революционной Москвой. Большевистский «Социал-демократ» писал в середине октября 1917 г., что естест­венными союзниками партии большевиков являются массы поль­ских беженцев, изгнанные и измученные войной; только в боль­шевистской партии они находят искренних и действительных дру­зей 73.

Трудящаяся часть польских беженцев все решительнее стано­вилась на позиции борьбы за власть Советов. Так, собрание 700 рабочих эвакуированного в Москву Варшавского арматурного завода в принятой резолюции заявило, что «только Советы могут спасти революцию и страну» 74.

Утром 25 октября (7 ноября) в Москве были получены изве­стия о свержении Временного правительства и переходе власти в Петрограде к ВРК. Среди революционных воинских частей, вышедших в связи с этим на демонстрацию, был 55-й запасной полк. С сентября в этом полку служил Ст. Будзыньскнй. Он вместе с группой солдат-большевиков быстро добился перехода полка на большевистские позиции75. В обновленном полковом комитете, из которого были устранены эсеры, Будзыньский пользовался боль­шим влиянием. Солдаты полка избрали его также в Московский Совет солдатских депутатов. Когда вечером 25 октября (7 ноября) объединенное заседание Советов рабочих и солдатских депутатов образовало, наконец, Московский ВРК, в его состав одним из трех кандидатов-большевиков вошел и Будзыньский.

Вечером 26 октября (8 ноября) по приказу ВРК С. Будзынь­ский вывел из казарм шесть наиболее надежных рот 55-го запас­

73 «Социал-демократ», 10 (23) .XI 1917. и «Социал-демократ», 13 (26) .X 1917

^ ^^^^"w^^^.^ В М°СКВе- "«Пролетарская ре-

107

ЮГ.

него полка, насчитывавших до 1500 солдат, и направил их в рас­поряжение ВРК76. Сам Будзьгньокий вслед за тем принял участие в организации революционного штаба Замоскворецкого района 77, затем пробрался через кварталы, занятые юнкерами, в Москов­ский ВРК и участвовал в уличных боях78. Позже, 28 октября (10 ноября), на гарнизонном собрании полковых, ротных и про­чих комитетов он был избран в Совет десяти, образованный взамен скатившегося на контрреволюционные позиции Исполкома Совета солдатских депутатов, и принимал деятельное участие в мобили­зации частей гарнизона на борьбу против контрреволюции79.

27 октября (9 ноября), когда в результате промедлений и ошибок, допущенных колебавшимися членами ВРК, в Москве создалась серьезная опасность для дела революции, основные пролетарские организации, руководимые большевиками, выпу­стили совместное обращение «К рабочим», призывая их к всеоб­щей забастовке и разгрому контрреволюции. Под этим обраще­нием стояли подписи ВРК, Центрального совета профессиональ­ных союзов Москвы, Центрального совета городских служащих и рабочих, МК большевиков и Московской группы СДКПиЛ 80.

Польские интернационалисты находились во многих отрядах Красной гвардии и революционных армейских частях, вступивших в разворачивавшиеся с 28 октября (10 ноября) уличные бои с юнкерами и другими силами контрреволюции. Компактной груп­пой действовали польские интернационалисты-красногвардейцы с Варшавского арматурного завода, расположенного у въезда с Замоскворечья на Крымский мост. Несколько групп юнкеров, прорывавшихся в Замоскворечье, было остановлено и разоружено красногвардейцами с арматурного. Вместе с подошедшими красно­гвардейцами завода Михельсона они отбросили юнкеров, овладели Крымской площадью и открыли выход отрядам Красной гвардии и солдатам из Замоскворечья на Садовое кольцо81. Красногвар­дейцами с завода Михельсона командовал Михал Кжеминьский. Он, как отмечает один из руководителей Красной гвардии Москвы Ян Пече, решительно осуждал тактику выжидания, проводив­шуюся частью членов ВРК; Кжеминьский участвовал в занятии

St. Budzynski. Dni pazdziernikowe w Moskwie. Wspomnienia. War-szawa, 1958, str. 75—78; H. Стрелков. Машиностроительный завод Ильича (б. Михельсона). — «От Февраля к Октябрю». М., 1923, стр. 197. В. Файдыш. Октябрь 1917 г. в Замоскворечье. М., 1935, стр. 31; ГАОРСС МО, ф. 2169, on. 1, д. 87. St. Budzynski. Указ. соч., стр. 105—108.

«Очерки по истории Октябрьской революции в Москве». М.—Л., 1927, стр. 275—276; Г. А. Игнатьев. Октябрь 1917 г. в Москве. М., 1964, стр. 85.

«Известия Московского Совета рабочих депутатов», 28.Х (10.XI) 1917. Ф. Чичарнов, А. Рогинский. Варшавский арматурный завод. — «Красное Замоскворечье. Сборник революционных воспоминаний». М., 1927, стр. 140; ГАОРСС МО, ф. 2188, on. 1, д. 1356.

108

электростанции и в боях за Крым­ский мост82. Польские интерна­ционалисты составляли значи­тельную часть отряда Красной гвардии фабрики Тильманиса на Пресне. Обучали красногвардей­цев бывшие солдаты-фронтовики Антон Пжевоцкнй, Александр Манцевич, Марьян Секлицкий. 26 октября (8 ноября) группа тильманцев во главе с Юзефом Кибортом заняла участок мили­ции. Затем тильманцы участво­вали в боях в районе Кудринской площади, на Садово-Кудринской, Большой и Малой Никитских улицах83.

Тем временем упорная борьба развернулась в Городском районе. Я. Венглиньскпй Интернационалисты были здесь участниками многих боев. В са­мом революционном штабе Городского района, помещавшемся на Сухаревской площади, в трактире Романова, вместе с О. А. Ба­ренцевой находился Ст. Бобиньский. «Тов. Бобиньский вместе с т. Варенцовой и с одним офицером из соседних казарм разра­батывал боевые планы, но больше, чем в штабе, он находился на улицах, — пишет участник событий В. Сирота, — часто появлялся в жарких местах, проверяя на месте выполнение планов, или принимал непосредственное участие в проведении того или дру­гого боевого действия» 84.

Опоясав район Сухаревской площади баррикадами и окопами, революционный штаб двинул красногвардейцев и революционных солдат на телеграф, почтамт и телефонную станцию. В последней юнкера оказывали упорное сопротивление. В зону боев стали прибывать революционные отряды из других частей города. Со сто­роны Солянки с боями пробивался отряд, сформированный по соб­ственной инициативе польским интернационалистом Якубом Венглиньским8S.

82 Я. П е ч е. Красная гвардия Москвы в боях за Октябрь. М.—Л., 1929, стр. 20—21, 59; ГАОРСС МО, ф. 2188, on. 1, д. 645.

8а И. К р ы м о в. Идет революция... — «Москва», 1966, № 11.

54 В. Сирота. Октябрьские бои в Городском районе. — «Пролетарская революция», 1929, № 11 (94), стр. 92.

85 Н. Bobinska. Pamietnik tamtych lat, cz. 1. Warszawa, 1963, str. 123. Обнаруживший прекрасные организаторские способности и огромную энергию, Я. Венглиньский в дальнейшем служил в войсках ВЧК, пар­тизанил в тылу войск буржуазно-помещичьей Польши (ГАОРСС МО, ф. 2186, on. 1, д. 951).

109

На помощь восставшему пролетариату Москвы начали прибы­вать отряды красногвардейцев и революционных солдат Подмос­ковья. Из Серпухова, где власть перешла к Совету еще 26 октября (8 ноября), вместе с другими революционными силами прибыли красногвардейцы-военнопленные. Они участвовали в занятии Кур­ского вокзала, вокзалов на Каланчевской площади, а затем в боях за Кремль86. С отрядом из 36 красногвардейцев (в их числе — 8 военнопленных-интернационалистов) из Клина прибыл австрий­ский солдат А. Холлик87. В боях за Кремль, а до того в штурме Александровского военного училища приняла участие группа ра­ботавших на заводе Гужона военнопленных во главе с Фридьешем Карикашем88. Здесь, у Кремля, скрестились боевые пути многих зарубежных интернационалистов, сражавшихся в рядах восстав­шего московского пролетариата. За Кремль боролась группа поль­ских интернационалистов во главе с Ст. Бобиньским89. Тут же находился член СДКПиЛ с 1898 г., гласный Марьино-сущевской районной думы А. Ягодзиньский90. В штурме Кремля принял участие отряд Я. Венглиньского, после боев в районе Солянки выбивавший юнкеров из Китай-города и помогавший взятию гостиницы «Метрополь»91. Член польской социал-демократии с 1898 г. каменщик И. Грушковский возглавил успешную атаку на юнкеров, засевших было на Никольской улице. Рядом С И. Грушковским сражался и был ранен его сын92. В боях в Го­родском районе, а затем и за Кремль участвовал член СДКПиЛ с 1903 г., рабочий-жестянщик Ян Щепаньокий, проведший в цар­ских тюрьмах и ссылке 11 лет93. Освобождали Кремль член СДКПиЛ- с 1903 г., депутат Московского Совета от рабочих фаб­рики Высоцкого М. Кравчиньский94, оказавшийся в Москве по партийным делам депутат Екатеринославокого городского Совета, член СДКПиЛ с 1917 г. К. Бенек и др. Ответственные поручения по поддержанию связи между Московским ВРК и районными военно-революционными комитетами выполнял Эдвард Прухняк95;

80 ЦГАОР СССР, ф. 28361, оп. 2, д. 27, л. 6.

87 «Weltenwonde — wir waren dabei», S. 86—89.

88 «Sarlo es Kalapacz», 1930, № 10—11.

89 «Wsponmienia Polakow— uczgstniköw Wielkiej Soejalistycznej Rewolucji Pazdziernikowej», str. 21—58.

90 ЦПА ИМЛ, ф. 70, on. 2, д. 718, л. 91; д. 733, лл. 87—89.

91 ГАОРСС МО, ф. 2192, on. 1, д. 201.

92 «Trybima», 13.Х 1918; «Trybuna komunistyczna», 29.V 1921.

93 После победы социалистической революции Яи Щепаньский был избран ■в Московский Совет и его исполком, но вскоре ушел на фронт; по­правившись после тяжелого ранения, он перешел на работу в ВЧК и погиб в 1921 г. («Правда», 8.V 1921; «Памятник борцам пролетар­ской революции, погибшим в 1917—1921 гг.» М., 1925, стр. 709).

94 ГАОРСС МО, ф. 2184, on. 1, д. 891.

95 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 732, л. 113; Е. Prochniak. Autobiografia. -«Z pola walki», 1958, N 4, str. 228.

110

С. Лазоверт ведал охраной Басманного района и транспор­том продовольствия99.

Не остались в стороне от октябрьских событий в Москве и работавшие на московских за­водах югославяне-военноплен-ные. В боевых действиях мос­ковской Красной гвардии при­няла участие группа югосла-вянских рабочих, в их числе С. Никетич, Т. Груич, П. Ми-халчич97. На Арбате и на Во­робьевых горах сражался чер­ногорский революционер Ву-кашин Маркович. Свой долг пролетарской революционерки выполнила в эти исторические дни француженка Жанна Ля-бурб, в течение многих лет Ст. Бобиньский связанная с революционным движением в польских зем­лях98. На Моховой и Знаменке, на Новинском бульваре и в дру­гих местах сражавшейся Москвы можно было увидеть красно­гвардейца испанца Травино99.

1 (14) ноября, когда события были близки уже к развязке, «Социал-демократ» сообщил, что на помощь терпевшим порая^е-ние силам контрреволюции пришли французские артиллеристы 10°. Речь шла об артиллеристах находившегося в Москве француз­ского батальона; командующий Московским военным округом пол­ковник Рябцев пытался вовлечь батальон в борьбу против вос­ставшего пролетариата, но офицеры французской миссии, сослав­шись на инструкцию о невмешательстве во внутренние русские дела, отказали ему 101. По-видимому, позиция офицеров француз­ской миссии в Москве 'диктовалась не столько действительной или мнимой инструкцией — ведь французские дипломатические и

96 A. DI л их те р. Памятные дни в Москве. — «Пролетарская революция», 1922, № 6, стр. 203—204.

97 Н. Г р у л о в и Ii. 1угословени у рату и Октобарско] револуцщи. Београд, 1962, стр. 161.

98 В. ?К о а и н е с. Октябрьская социалистическая революция 1917 г. и ин­тернационализм французских рабочих. М., 1957, стр. 11.

99 Родился Травино в 1896 г. в Испании, в Гренаде. В рядах Красной Армии он оставался до середины 30-х годов (ГАОРСС МО, ф. 2191, on. 1, д. 554).

100 «Социал-демократ», 1 (14) .XI 1917.

101 См. ЦГАОР СССР, ф. 6720, on. 1, д. 2, лл. 9—17; R. Herval. Huit mois de revolution Russe. Paris, 1918, p. 132—133,

ill

военные представители еще до Октября активно поддерживали российскую контрреволюцию и инспирировали многие ее заго­воры, — сколько трезвым учетом соотношения сил и морально-политического состояния французских солдат. Во всяком случае уже в день опубликования в «Социал-демократе» указанного сооб­щения газета получила письмо от командира французского от­ряда, в котором опровергались сведения об участии французских артиллеристов в борьбе против рабочих и солдат. Публикуя это письмо, редакция «Социал-демократа» сопроводила его следующей заметкой: «Мы, конечно, рады, что сообщенное нами оказалось неправдой и что французские артиллеристы не с врагами народа. Мы враги империалистов-захватчиков, к какой бы нации они ни принадлежали, но мы стремимся быть в полном единстве с ра­бочими и крестьянами всего мира» 102.

Среди тех, кто отдал жизнь за победу революции в Москве, были борцы разных стран. Вместе с другими героями уличных боев на Красной площади, под стенами Кремля был похоронен польский рабочий-беженец Я. Вальдовский103 — боец Преснен­ского отряда Красной гвардии. В этом же отряде состоял другой рабочий-беженец К. Сверчевский 104.

После победы восстания в Московский ВРК явились делегаты от военнопленных — чехов, словаков, поляков, немцев и венгров, содеря^авшихся в лагерях на станции Владыкино Московской окружной железной дороги. Они передали ВРК 412 рублей 78 копеек, собранных военнопленными105. Конечно, дело было не в размерах этой помощи, а в самом факте, что, видимо, до­вольно многочисленная группа военнопленных различных нацио­нальностей сочла нужным уделить часть своих копеечных зара­ботков па поддержку пролетарской революции. В ВРК обратились и делегаты военнопленных солдат австро-венгерской и германской армий, работавших на заводе Гужона. Как уже указывалось, именно среди этой группы сложилось ядро во главе с Фридьешем Карикашем, игравшее заметную роль в развитии движения интер­националистов в Москве и Подмосковье. Военнопленные с Гужона были участниками уличных боев в Москве. Их делегаты просили ВРК напечатать на немецком, венгерском, болгарском, румынском и других языках воззвание, составленное самими военноплен­ными — социал-демократами, а затем распространить его среда солдат германской и австро-венгерской армий106. 9 (22) ноября

102 «Социал-демократ», 2 (15) .XI 1917.

103 «Социал-демократ», 17 (30) .XI 1917.

104 Позже он стал одним из командиров Советской Армии, героем борьбы за свободу испанского народа, участником Отечественной войны, одним из выдающихся организаторов и руководителей Войска Польского (Я. Б р о н е в с к а я. О человеке, который не кланялся пулям. М.. 1963).

105 «Социал-демократ», 9 (22) .XI 1917.

106 «Деревенская правда», 8 (21).XI 1917,

112

«Деревенская правда» — орган Московской военной организации РСДРП (б), а также некоторые другие газеты опубликовали обра­щение «Восстаньте, народы Германии и Австро-Венгрии!», под­писанное — «Военнопленные австрийцы и германцы, работающие на заводе Гужона в Москве». Авторы его призывали создавать Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, полковые, ротные, фабричные и заводские комитеты, поднимать знамя вос­стания, брать власть в руки трудящихся, добиваться «честного демократического мира», социализма и дружбы народовш. В этом документе, написанном чуть ли не в ходе восстания, пора­жает не столько его политическая страстность, сколько идейная глубина. Для его составителей революция в России — дело не только русского народа, это дело международного пролетариата. Обращение военнопленных было одним из ярких свидетельств идейно-политического воздействия большевиков на ту часть зару­бежных трудящихся, которая оказалась свидетельницей и участ­ницей величайшей революции. Тот факт, что солидарные дей­ствия во время вооруженной борьбы сопровождались осознанным восприятием главных, решающих в данный момент положений большевистской политической программы, подчеркивал ее дей­ственность и ее международное значение.

Вооруженное восстание в Петрограде и Москве сопровожда­лось многими яркими проявлениями пролетарского интернациона­лизма, сплочения трудящихся из различных стран вокруг россий­ских рабочих и солдат, совершивших под руководством большеви­ков социалистическую революцию. Конечно, для исхода восстания участие в нем зарубежных союзников по классу практически имело небольшое значение. Но оно поднимало дух бойцов, оно вселяло уверенность, что за идущим рядом рабочим из Польши, солдатом-военнопленным из Австро-Венгрии или Германии пойдут их соотечественники, что знамя социализма, победно взметнувшееся в Петрограде и Москве, взовьется над всем миром.

С победой вооруженного восстания в Петрограде и Москве, с образованием Советского правительства и принятием первых декретов Советской власти, с превращением партии большевиков в правящую партию образовавшейся Российской Советской Рес­публики начался новый этап социалистической революции — три­умфальное шествие Советской власти.

3. Интернационалисты

в победоносном шествии революции

Революционные элементы из среды зарубежных трудящихся приняли активное участие в борьбе за утверждение власти Сове­тов в период ее триумфального шествия по России. В первых

107 «Деревенская правда», 9 (22) .XI 1917, 8 Заказ Л? 294

ИЗ

рядах борцов за победу пролетарской революции были рабочие промышленных предприятий Московской губернии, на 'которых работали и военнопленные — Мытищинского вагоностроительного завода, фабрики Коншина в Серпухове, Коломенского машино­строительного завода и др. На некоторых заводах и фабриках Подмосковья отдельные рабочие-военнопленные входили и в Крас­ную гвардию. В частности, в Икше обучал красногвардейцев один из пленных австрийцев — унтер-офицер Шуберт, «... человек ре­волюционно настроенный.. .» 108 Икшинские красногвардейцы помогли установить Советскую власть в Дмитрове.

В Иваново-Вознесенске 25 октября (7 ноября) вечером Совет рабочих и солдатских депутатов принял решение взять власть в свои руки и создал Революционный штаб,' установивший кон­троль на телеграфе, почте, вокзале, в банке и т. д. Красногвар­дейцы из рабочих-военнопленных несли в те дни охрану железно­дорожной станции109. В выехавшем из Иваново-Вознесенска в Москву для борьбы с контрреволюцией отряде Красной гвардии была группа революционных австро-венгерских военнопленных во главе с Ференцем Янчиком110. На состоявшемся затем в Иваново-Вознесенске митинге военнопленных была единогласно принята резолюция, в которой зарубежные трудящиеся призвали своих братьев на родине к поддержке социалистической революции в России.

Заметное участие в революционных событиях приняли рабо­чие-военнопленные в городе Любиме Ярославской губернии. Крас­ногвардейцы-военнопленные в Любиме, и среди них Р. Гарашин, помогли занять канцелярию воинского начальника, охраняли склады с оружием и продовольствием. «Первые достижения Ок­тябрьской революции, — писал позднее Р. Гарашин, — оказали на нас большое влияние. Мы гордились тем, что вчерашние военно­пленные сегодня могут с оружием в руках, плечом к плечу со своими братьями, русскими рабочими, сражаться в рядах Красной гвардии» 111.

В воспоминаниях военнопленных интернационалистов, прини­мавших активное участие в гражданской войне в СССР, содер­жатся сведения о вхождении военнопленных в Красную гвардию в период борьбы за власть Советов в Твери, Серпухове, Курске.

Большую роль в утверждении Советской власти в Курской губернии сыграл разгром ударных корниловских батальонов под Белгородом. В этом разгроме активно участвовали революционные солдаты Белгородского польского запасного полка. В большевист­ской организации Белгорода было много солдат и офицеров—поля­ков. Председателем городского комитета РСДРП (б) являлся Иван

108 «За власть Советов (воспоминания)». М., 1957, стр. 431.

109 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 398, л. 14.

110 «История СССР», 1957, № 4, стр. 170.

111 «Венгерские интернационалисты...», стр. 243,

Бойцы пулеметной команды польского Белгородского революционного полка

(Ян) Г. Озембловский, учитель математики, сын ссыльного — участника польского освободительного восстания 1863 г. Прочную опору Белгородского Совета составлял местный гарнизон, самой крупной частью которого был польский полк 1X2. Под руководством большевиков 30 октября (12 ноября) в Белгороде был образован ревком. Выступая 18 ноября (1 декабря) на заседании Москов­ского Совета, представитель Белгородского полка Станислав Дзят-кевич заявил, что «. .. польский революционный полк в числе 16000 штыков с первых дней революции стоял на точке зрения „вся власть Советам рабочих и солдатских депутатов"» ш. Отве­чая на приветствие поляков-белгородцев, председатель Москов­ского Совета М. Н. Покровский с удовлетворением заявил: «Мы видим теперь неред собой польские революционные полки, рука об руку с русским революционным пролетариатом борющимися за один и тот же социалистический идеал. ..» 114 25 ноября (8 де­кабря) прибывший из Петрограда сводный отряд балтийских моряков и красногвардейцев под командованием Н. А. Ховрина при активном участии Белгородского польского полка разгромил

См. «История гражданской войны в СССР», т. III. М., 1957 сто 27

ско1ТоссиГЖВ°191ТДТИХСЯ заРУбежных CTP™ с народами Совет! ГАПРГГ мо а /п л\' Д°кУменты и материалы». М., 1957, стр. 30. 1 АиРСС МО, ф. 40, оп. 12, п. 4, лл. 591—592.

8*

115

114

бежавшие с Западного фронта белогвардейские ударные ба­тальоны.

Немалое значение для победы революции имело то, что одно­временно с основными центрами страны — Петроградом и Моск­вой — власть Советов установилась в Белоруссии. В Минске уже днем 25 октября (7 ноября) власть перешла к Совету рабочих и солдатских депутатов. В связи с тем, что в Минске проживало много беженцев, что среди солдат было много лиц польского про­исхождения и что в городе и вокруг него находились части 1-го польского корпуса, на командование которого опирались местные контрреволюционные силы, серьезное значение приобре­тала деятельность Польского социалистического объединения. Эта организация, насчитывавшая в Минске до 800 членов, являлась надежным союзником большевиков. Один из руководителей объ­единения — Станислав Берсон был избран в Минский ВРК.

Одновременно с центральными районами страны и Белорус­сией революционный поток захватил Урал и Поволжье. Польские-солдаты и рабочие-беженцы под руководством польских социал-де­мократов боролись вместе с российскими трудящимися за победу Советской власти в Казани, Самаре, Саратове и многих других городах Поволжья. Имеются указания и на то, что в начале 1918 г. охрану революционного порядка в Самаре, помимо корен­ного населения и польских беженцев, несли и отдельные военно­пленные115. Рабочие-военнопленные участвовали в разоружении контрреволюционеров в городе Николаевске Самарской губернии. Вступив в Красную гвардию, они вместе с революционными сол­датами 138-го запасного полка, выборным командиром которого после установления власти Советов стал В. И. Чапаев, защищали завоевания Октября. «Мы, бывшие военнопленные, вставшие на сторону большевиков, — сообщал бывший доброволец николаев­ского красногвардейского отряда словак Й. Сикора, — с большим вниманием относились к мероприятиям местных органов Совет­ской власти и поддерживали их» П6. В конце ноября 1917 г. в Ка­зани по инициативе венгерских интернационалистов Ш. Апати и Б. Динда возник из военнопленных интернациональный отряд Красной гвардии в составе 40 добровольцев, стоявших на страже революционного порядка 117.

В начале 1918 г. напряженная обстановка сложилась в Ниж­нем Поволжье. Контрреволюция, опираясь на астраханских каза­ков, организовала вечером 12 (25) января 1918 г. вооруженное выступление против Советской власти. На помощь трудящимся Астрахани из окрестных рыбачьих поселков и деревень двинулись отряды. В одном из прибывших из Царевского уезда отрядов за

115 «Астраханский листок», 10 (23) .1 1918.

116 «Былые походы». М., 1961, стр. 19.

117 Ш. Пете. Казанский Октябрь. — «За власть Советов», ч. 11. Казань, 1960, стр. 306.

116

власть народа сражались бывшие румынские солдаты. На стороне Астраханского Совета выступили также австрийские военноплен­ные ш. 25 января (7 февраля) 1918 г. революционные войска Астрахани перешли в наступление, и белоказаки в панике от­ступили.

Пролетарскую революцию в России поддержали и передовые представители зарубежных трудящихся, находившиеся на Урале и в Приуралье. На массовом митинге военнопленных в Екатерин­бурге, организованном в начале ноября 1917 г., была принята резолюция, в которой заявлялось: «Мы выражаем нашу полную солидарность с русской революцией. . . Наш долг, долг будущего, работать над созданием III пролетарского неразрывного Интер­национала» И9.

В сложной обстановке проходило установление Советской власти к югу от Урала. Вскоре после начала социалистической революции, в ночь с 14 (27) на 15 (28) ноября 1917 г., оренбург­ское казачество в главе с полковником Дутовым захватило власть в Оренбурге. По распоряжению Совнаркома на борьбу с дутовской контрреволюцией были направлены революционные отряды из Петрограда, Самары, Перми, Екатеринбурга, Уфы и других горо­дов во главе с чрезвычайным комиссаром Советского прави­тельства П. А. Кобозевым. Накапливало силы и революционное подполье в Оренбурге. В городе была проведена всеобщая стачка в поддержку разогнанного Совета; в стачке участвовали и военно­пленные. Работавшие в железнодорожных мастерских военно­пленные отказались сооружать бронированный поезд, предназна­ченный для борьбы с революционными силами. Готовясь к борьбе с дутовцами, трудящиеся Оренбурга создали Красную гвардию. В ее ряды вступали также военнопленные. Их руководителями были Р. Дюрко, Л. Шипко, П. Олеандер. 17 (30) января 1918 г., когда революционные войска уже находились на подступах к Оренбургу, в городе началось окончившееся успехом вооружен­ное восстание, в котором участвовали и красногвардейцы-военно­пленные 120.

В условиях сложной расстановки классовых сил разворачива­лась борьба за установление Советской власти на Украине. Во многих Советах здесь преобладали русские и украинские мень- . шевики и эсеры. Кроме того, украинские буржуазные национал листы сумели создать свои претендовавшие на власть органы во, главе с Центральной радой, сформировать войска, а также уста­новить сотрудничество с командованием чехословацкого корпуса и находившихся на Украине польских и сербских частей.

118 ЦГАСА, ф. 28361, on. 1, д. 131, л. 2; оп. 2, д. 79, л. 9; «Правда», 28.11 1918.

119 «Уральский рабочий» (Екатеринбург), 15 (28).XI 1917.

120 ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 136, д. 187, л. 27; ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 56, лл. 10—11; оп. 3, д. 342, л. 2.

117

Кроме того, Раду поддерживали некоторые .мелкобуржуазные и националистические организации, действовавшие среди беженцев и военнопленных. s

В то же время передовые круги временного зарубежного насе­ления Украины шли вместе с большевиками. Когда 28—29 ок­тября (10—11 ноября) чехословацкие подразделения вместе с юнкерами вели в Киеве бои против революционных рабочих и солдат, ЦК чехословацкой социал-демократической организации потребовал от командования немедленного вывода чехословацких войск из Киева121. Хотя войска были уведены уже после разгрома контрреволюционеров, позиция чехословацких социал-демократов во многом ограничила действия чехословацкого командования. Во время уличных боев в полном единстве со всем пролетариатом Киева выступила его польская часть. Разгромом юнкеров и дру­гих мятежников в Киеве сумела воспользоваться Центральная рада, объявившая себя высшей властью на Украине.

Трудящиеся Украины готовились к решающей борьбе за власть. В первых рядах революционного пролетариата Харькова шли ра­бочие эвакуированного из Варшавы завода «Герлях и Пульст», на котором была создана Красная гвардия. 10—11 (23—24) де­кабря 1917 г. отряды Красной гвардии в Харькове разоружили гайдамаков, и вся власть перешла в руки Харьковского Совета. Рабочие завода «Герлях и Пульст» заявили, что «настало время осуществления Советской власти на деле» 122. В упрочении рево­люционной власти в городе участвовал прибывший в декабре 1917 г. из Петрограда отряд Красной гвардии во главе с М. Вой-цеховеким 123. В пролетарском Харькове 11—12 (24—25) декабря состоялся I Всеукраинский съезд Советов, объявивший о создании Украинской Советской Республики.

Польские интернационалисты приняли активное участие в установлении Советской власти во многих городах Украины. В Николаеве к моменту провозглашения Советской власти в со­ставе местной большевистской организации существовала поль­ская национальная группа. Представители групп СДКПиЛ вхо­дили в революционные комитеты в Бердянске и Екатерино­славе 124. В Екатеринославе многие польские рабочие во главе с Альбертом Войцеховичем состояли в Красной гвардии. Опорой

121 А. X. Клева некий. Чехословацкие интернационалисты и продан­ный корпус. М., 1965, стр. 130—131.

122 «Харьков и Харьковская губерния в Великой Октябрьской социали­стической революции. Февраль 1917—апрель 1918 гг.» Харьков, 1957, стр. 354.

123 В. А. Антонов-Овсеенко. Записки о гражданской войне, т. I. М.—Л., 1924, стр. 174.

124 А. Я. М а и у с е в и ч. Польские социал-демократические и другие рево­люционные группы в России в борьбе за победу и упрочение Советской власти. — «Из истории польского рабочего движения». М., 1962, стр. 114.

118

Екатеринославского ВРК в борьбе с контрреволюцией были тру­дящиеся Брянского завода. Уже 26 октября (8 ноября) 1917 г. 6 тыс. рабочих этого предприятия — украинцев, русских, поляков, чехов, хорватов — на общем собрании поддержали переход всей власти к Советам. На заводе была создана хорошо вооруженная Красная гвардия. Одним из ее организаторов являлся председа­тель комитета югославянской рабочей дружины, почти целиком вошедшей в красногвардейский отряд, серб Данило Сердич125. Когда он прибыл в Екатеринослав из Петрограда, в комитете большевиков ему поручили сформировать красногвардейский от­ряд из добровольцев-военнопленных, работавших на Брянском заводе. Это задание было выполнено 126.

26 декабря 1917 г. (8 января 1918 г.) гайдамаки открыли артиллерийский огонь по заводу и атаковали Екатеринославский Совет. На помощь трудящимся Екатеринослава через Синельни-ково прибыли петроградские, московские и харьковские красно­гвардейцы. Революционные войска окружили главный опорный пункт контрреволюционеров — почту. Не выдержав энергичного натиска, гайдамаки сдались. 29 декабря 1917 г. (11 января 1918 г.) в Екатеринославе была провозглашена Советская власть. Местная большевистская газета «Звезда» писала: «В этой борьбе один путь у москвича и у екатеринославца, у петроградца и у харь­ковчанина, у русского и немца, у украинца и у поляка» 127.

В Одессе находилось много румынских рабочих-беженцев и матросов, солдат югославянского корпуса и более 700 австро-вен­герских военнопленных, которые работали в порту и на промыш­ленных предприятиях. Иностранные трудящиеся не желали оста­ваться в стороне от борьбы с контрреволюцией. Революционеры-военнопленные предложили Одесскому Совету помощь в создании Красной гвардии. Одним из ее организаторов стал чех А. Ши-пек 128. 18 (31) января 1918 г. в Одессе победила власть Советов «Все мы мечтали о счастливой жизни трудящихся, — писал Ши-пек, — все мы хотели навсегда вырваться из оков капитализма, толкнувшего нас в пучину войны, и верили, знали, что Октябрь­ская социалистическая революция решает и судьбы наших наро­дов» 129. В январе 1918 г. в Одессе были сформированы румынские революционные батальоны, пехотный и морской. В феврале 1918 г. там же начала формироваться Интернациональная Крас­ная гвардия. В ее состав входили чехословацкий, китайский, серб­ский, немецкий и другие отряды.

126 ГАОРСС МО, ф. 2187, on. 1, д. 116, л. 1; ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 173, л. 18.

'» ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 136, д. 87, лл. 19, 21; ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 1о7, лл. 3—5, 25.

127 «Звезда» (Екатеринослав), 3 (16).1 1918.

128 ЦГАСА, ф. 33988, on. 1, д. 175, л. 61.

129 «Дело трудящихся всего мира». М., 1957, стр. 17.

119

Революционные войска Советской Украины со всех сторон охватывали Киев, громя гайдамаков. Есть сведения, что в наступ­лении участвовал отряд чехословацких добровольцев-военно­пленных 13°. Когда революционные войска были уже на подступах. к городу, Киевский комитет большевиков 15 (28) января 1918 г. призвал к свержению контрреволюционного режима Центральной рады. В городе началось вооруженное восстание. Украинская рада сняла с фронта войска и бросила их на подавление основного оплота восставших — завода «Арсенал». Шесть дней, пока не кон­чились боеприпасы, арсенальцы под руководством большевист­ского ревкома, в который входил и польский революционер Ипполит Фиалек, героически отражали превосходящие силы вра­гов пролетарской революции. Озверевшие петлюровцы расстре­ляли более 1500 рабочих. В боях за «Арсенал» погибли чешские и словацкие рабочие А. Чепек, П. Зевак и др.131 26 января (8 февраля) 1918 г. в Киев вступили советские войска. В улич­ных боях участвовали отряды Красной гвардии, куда входили югославянские и чехословацкие интернационалисты132. Одним из отрядов командовал хорват Густав Барабаш.

На многие недели затянулась борьба за Советскую власть на Дону, где сложился один из центров российской контрреволюции. I И здесь зарубеяоные интернационалисты приняли активное уча-/ стие в событиях. (Член СДКПиЛ Петр Жук руководил болыневист-I ской организацией и ВРК Ростова-на-Дону. В ноябре 1917 г. в ра-I бочих боевых дружинах состояли многие польские революцио-j неры133. В Красную гвардию вступали и члены организации военнопленных при Ростовском комитете РСДРП (б). В течение 25 ноября—2 декабря (8—15 декабря) 1917 г. пролетарский Рос-[ тов отбивал атаки донских белоказаков. Все же власть в городе \ временно перешла к калединцам. В бою под Александровной при /'! отражении казачьих атак пал М. Боровский. Погибли 53 красно-■"' гвардейца из военнопленных. Многие, в том числе немецкий революционер Г. Мельхер, были брошены в тюрьму134. В застенке , оказался и П. Жук. Но группа СДКПиЛ продолжала действовать ; в подполье. Окрыленные успехами в Ростове калединцы стали I продвигаться в революционный Донбасс. Шахтеры самоотвер­женно отражали налеты белоказаков. Вместе с ними активно вы­ступали иностранные трудящиеся. Например, революционные

130 А. X. К л е в а и с к и й. Указ. соч., стр. 149.

131 «Киевский Арсенал в пролетарской революции». Киев, 1928, стр. 127.

132 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 97, л. 20; ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 136, д. 87, л. 20.

133 «Пролетарская революция на Дону. Сб. IV. Калединщина и борьба с нею. 2 декабря 1917—10 февраля 1918 гг.» М.—Л., 1924, стр. 3, 174-175.

134 И. М. К р и в о г у з. Германские военнопленные интернационалисты в России в 1917—1920 гг, — «Ноябрьская революция в Германии», М., 1960, стр. 336.

120

болДаты-поляки участвовали в боях с Казаками на станции Муш-кетово в Кальмиусском округе 135.

Для борьбы с калединской контрреволюцией в Донбассе форми-' ровались отряды Красной гвардии, в которые вступили и рабочие-китайцы, например, Чжан Чуань-линь, Чжай Юн-тан и др.136 Не желали быть в стороне от революционной борьбы и военно­пленные. После доклада комиссара Красной гвардии о просьбе военнопленных разрешить им вступить в гвардию Кальмиусский Совет рабочих депутатов на заседании 15 (28) января 1918 г. постановил: «Совет приветствует товарищей военнопленных, выступивших солидарно с российским пролетариатом на борьбу с угнетателями рабочего класса» 137. Добровольцы из военноплен­ных входили в революционные войска, которые под командова­нием Сиверса наступали на Ростов-на-Дону со стороны Таган­рога 138. В восстании против калединской контрреволюции в Таганроге в январе 1918 г. участвовали чехословацкие военно­пленные, работавшие на Русско-Балтийском Заводе. Чех Вавра был членом заводского штаба Красной гвардии. Добровольцы-военнопленные входили и в один из отрядов Красной гвардии, в январе 1918 г. выбывший из Москвы на фронт под Ростов139.

Революционные войска тесным кольцом сжимали силы дон­ской контрреволюции. В руках калединцев оставались лишь Ростов-на-Дону и Новочеркасск. Большевики, выйдя из подполья, стали вооружать рабочих. Вырвавшийся из тюрьмы П. Жук обра­зовал штаб Красной гвардии. К работе в штабе он привлек Г. Мельхера 14°. 24 февраля 1918 г. революционные войска с по­мощью местной Красной гвардии рассеяли остатки контрреволю­ционных войск, и в Ростове-на-Дону утвердилась власть Советов.

Революционные элементы из военнопленных поддержали про­летарскую революцию и в Туркестане. Например, 28 октября (10 ноября) 1917 г. в Ташкенте несколько пленных вместе с солдатами 1-го Сибирского полка отбивали нападения юнкеров и казаков, а после победы вооруженного восстания участвовали в разоружении контрреволюционных элементов. Некоторые из военнопленных вступили в Красную гвардию ш.

Во многих городах Сибири — Омске, Томске, Красноярске,

135 «Великая Октябрьская социалистическая революция. Документы и ма­териалы, т. X. Триумфальное шествие Советской власти», ч. II. М., 1963, стр. 114.

138 «Дружба, скрепленная кровью». М., 1959, стр. 21—22, 27—28 и др.

137 «Борьба за власть Советов в Донбассе». Сталино, 1957, стр. 283.

138 В. А. А н т о н о в - О в с е е н к о. Указ. соч., т. I, стр. 227.

139 «Астраханский листок», 11 (24).I 1918; Я. Г. Гриш а ко в. Революцион­ная деятельность чехословаков-интернационалистов в Таганроге в 1918 г. — «Вопросы истории КПСС», 1961, № 1, стр. 156.

140 А. Локерман. 74 дня Советской власти. (Из истории диктатуры большевиков в г. Ростове-на-Дону). [Ростов-на-Дону], 1918, стр. 6,

141 «Былые походы», стр. 264.

121

Сретенске, Хабаровске — Социалистическая революция победила без вооруженной борьбы, мирным путем. У контрреволюции в этих местах не хватало сил для того, чтобы открыто выступить против власти Советов. Активную роль в установлении власти Советов в Красноярске играла группа СДКПиЛ и прежде всего член Средне-Сибирского бюро РСДРП (б) Франципгек Врублев-ский. Группа военнопленных—социал-демократов Красноярска во главе с Г. Хорватом, Г. Кольгофом и другими по распоряже­нию местного революционного комитета несла караульную службу на вокзале 142.

В конце октября 1917 г. в Томской губернии на Анжерских и Судженских копях, где работало много военнопленных и отход­ников-китайцев, состоялось общее собрание шахтеров. После доклада представителя большевиков было принято решение о переходе власти к Совету, вооружении рабочих и установлении контроля над производством. Организация РСДРП на копях на­считывала до 1075 членов, из них свыше 300 — из числа военно­пленных ш. Военнопленные избирались в Совет рабочих депута­тов, рабочие комитеты на шахтах, входили в Красную гвардию.

В Омске значительную работу проводили венгерские военно­пленные-социалисты во главе с Каройем Лигети. Поздравив Совнарком с победой социалистической революции, в телеграмме на имя В. И. Ленина от 8 (21) декабря 1917 г. они сообщали: «Мы стали союзниками русской революции и идем вместе с Вами» 144. Несмотря на попытки офицеров—пленных из омского лагеря помешать участию солдат в митинге и демонстрации, про­веденных 26 декабря 1917 г. (8 января 1918 г.), военнопленные-солдаты выразили солидарность с социалистической революцией и ее декретом о мире и вступили в Красную гвардию 145.

В Восточной Сибири пролетарская революция утвердилась вооруженным путем. Иркутский Совет провозгласил взятие власти 19 ноября (2 декабря) 1917 г., но она не была прочной. В городе находилось много офицеров и юнкеров, готовивших контрреволюционный мятеж. Им противостояли революционные солдаты нескольких запасных полков и небольшие отряды Крас­ной гвардии, в которую входили, помимо местных рабочих, поль­ские ссыльные и беженцы, а также отдельные отходники — ко­рейцы и китайцы, и несколько военнопленных — членов группы социал-демократов. Несмотря на контрреволюционную агитацию

142 «Красногвардейцы и партизаны». Сборник воспоминаний. Чита, 1957, стр. 106—108.

143 «Борьба за власть Советов в Томской губернии (1917—1919 гг.)». Томск, 1957, стр. 172.

144 «Омские большевики в период Октябрьской революции и упрочения Советской власти (март 1917—май 1918 гг.)». Омск, 1958, стр. 109.

146 «Венгерские интернационалисты...», стр. 296; «Омские большевики...», стр. 125—126.

122

офицеров, социал-демократы — интернационалисты из военноплен­ных (А. Штиллер, Ф. Омаста, Швабенгаузен, Шебеко и др.) су­мели сплотить к началу декабря 1917 г. около 300 революционно настроенных военнопленных и6. Значительную помощь им оказы­вала иркутская организация большевиков, во главе городского комитета которой стоял сосланный царскими властями член СДКПиЛ с 1906 г. А. Рыдзинский 147. При поддержке Иркутского Совета революционные военнопленные взяли в свои руки охрану лагеря.

8 (21) декабря 1917 г. юнкера напали на «Белый дом» — резиденцию ВРК. На помощь ВРК выступили революционные солдаты и отряды Красной гвардии. Организация революцион­ных военнопленных сформировала два красногвардейских отряда. Один из них под командованием немецкого революционера А. Штиллера вступил в бой с юнкерами вместе с вооруженными рабочими Знаменской слободы. Другим отрядом, который действо­вал вместе с революционными солдатами из Глазкова, командо­вал венгерский революционер Ф. Омаста148. При поддержке отрядов вооруженных шахтеров из Черемхова, революционных солдат и Красной гвардии из Красноярска под командованием С. Лазо революционные войска подавили мятеж.

Одним из первых в Забайкалье взял власть в свои руки Совет рабочих депутатов Арбагарских каменноугольных копей. Пере­довые рабочие-отходники вступили в профсоюз углекопов, воз­главляемый большевиком А. А. Ширямовым, и в Красную гвар­дию 149. Арбагарские красногвардейцы содействовали упрочению Советской власти в Сретенске. Когда встал вопрос о переходе власти к трудящимся в Сретенске, председатель Совета больше­вик Пивоваров предложил военнопленным-социалистам Д. Фриду и Л. Эмберу вооружить своих революционно настроенных товари­щей, которые работали на кожевенном заводе. Иностранные революционеры заявили Сретенскому Совету, что они готовы выступить с оружием в руках вместе с русскими товарищами150.

Тяжелой и сложной была борьба за власть Советов в центре Забайкалья — Чите. Местный Совет опирался на рабочих электро­станции и железнодорожного депо. В декабре 1917 г. около 40 ре­волюционно настроенных военнопленных пополнили ряды мест­ной Красной гвардии. В январе 1918 г. власть в городе перешла к соглашательскому Народному совету, который проложил дорогу

148 «Ноябрьская революция в Германии», стр. 461.

147 А. Я. М а н у с е в и ч. Польские социал-демократические и другие рево­люционные группы в России в борьбе за победу и упрочение Советской власти, стр. 113.

J4S «Ноябрьская революция в Германии», стр. 462—463.

149 «Великая дружба. Очерки, статьи, воспоминания». Чита, 1959, стр. 38. •so д ф р и д. Чешские военнопленные в борьбе с чехословацким мяте­жом. — «Пролетарская революция», 1928, № 5, стр. 159.

123

к установлению в Забайкалье террора банщ атамана Семенова. Военнопленные-интернационалисты были разоружении, а их руко­водители — Ф. Штейнгардт, А. Мюллер и другие — брошены в тюрьму 151. С прибытием же в Читу в феврале 1918 г. казачьих частей, подвергшихся существенному революционному воздей­ствию на фронте, положение изменилось, и в Чите с их помощью была установлена Советская власть. Семеновские банды, бежав­шие к границе с Китаем, вместе с революционными солдатами Аргунского полка преследовала и группа вооруженных военно­пленных-интернационалистов. Активную роль в установлении Советской власти в Якутии играл серб Андрей Стоянович 152.

Участие революционно настроенных иностранных трудя­щихся — военнопленных, беженцев, отходников — в утверждении Советской власти свидетельствовало о том, что они восприняли социалистическую революцию в России как свое кровное дело.

151 А. А. Мюллер. В пламени революции (1917—1920 гг.). Воспомина­ния. Иркутск, 1957, стр. 21—23.

152 И. Рыбакова. Комиссар Ленского округа. — «Славяне», 1957, № 10.

ГЛАВА 4

ЗАРУБЕЖНЫЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ

В ПЕРИОД БОРЬБЫ СОВЕТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

ЗА ВЫХОД ИЗ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ВОЙНЫ

1. Политика Советского государства по отношению к военнопленным

Великая Октябрьская социалистическая революция освободила от угнетения не только все народы России, но и военнопленных и иностранных трудящихся, которые временно находились в стране. Права, завоеванные трудящимися России в период ре­волюции, были законодательно закреплены Советским правитель­ством и распространены на всех рабочих, в том числе на бежен­цев и отходников.

С победой революции коренным образом изменилось и поло­жение военнопленных. Судьба военнопленных и те условия, в которых они оказались в последнее время, указывалось в газете «Известия ВЦИК», благоприятствуют созданию из них бойцов против мирового империализма — виновника их несчастий — и превращению их в искренних друзей революционной России'. Уже 25 октября (7 ноября) 1917 г. Петроградский ВРК назначил М. А. Фаермана комиссаром по делам военнопленных и поручил ему провести реорганизацию Центрального комитета военноплен­ных Российского общества Красного Креста (РОКК), а также принять меры к созданию комитетов помощи военнопленным при Советах рабочих и солдатских депутатов2. В конце декабря 1917 г. Совнарком назначил большевика А. Л. Менциковского, заведовавшего отделом в НКИД, комиссаром по делам военно­пленных. Под его контроль переходили все организации, зани­мавшиеся военнопленными в России. Комиссар издал распоряже-

1 См. «Известия ВЦИК», 15 (28) .XII 1917.

2 «Петроградский Военно-революционный Комитет», т. I. М., 1966, стр. 117—118.

125

пие, обязавшее местные Советы немедленно создать отделы во­еннопленных.

По представлению наркома по военным делам Н. И. Подвой­ского 29 января (11 февраля) 1918 г. Совнарком рассмотрел воп­рос об учреждениях, ведающих делами о военнопленных при ГУГШ, НКВД, НКИД, а также Комитете по делам военноплен­ных при РОКК3.

Делами военнопленных занимался и Военный отдел ВЦИК. В начале декабря 1917 г. его посетила делегация военноплен­ных — венгерских и польских социал-демократов, ходатайствовав­шая о помощи в проведении интернационалистической пропа­ганды в лагерях. Делегаты указывали на необходимость введения в лагерях выборного начала и предоставлении комитетам военно­пленных функций самоуправления. В отделе заявили, что поже­лания военнопленных будут удовлетворены 4.

Тем временем в составе отдела военнопленных НКИД начала действовать секция пропаганды среди военнопленных во главе с Б. Рейпштейном, который одновременно Наркомвоеном был на­значен комиссаром по революционной интернациональной пропа­ганде в среде военных и гражданских пленных в России5. Секция приступила к изданию газет для солдат стран Четверного союза. 6 (19) декабря 1917 г. вышел первый номер газеты на немецком языке «Факел» (редактор В. Марковский), затем на венгерском — «Немзеткези социалиста» («Интернациональный социалист») (редактор Голлендер) и на румынском языке6. Вскоре, однако, вся работа по агитации среди военнопленных и издание газет- сосредоточиваются в отделе международной пропаганды. В его работе активное участие принимали иностранные социа­листы-интернационалисты. Деятельностью этого отдела очень интересовался В. И- Ленин 1.

В конце января 1918 г. при Военном отделе ВЦИК было создано Бюро пленных, председателем которого стал член ВЦИК, большевик И. И. Ульянов. Главной задачей бюро являлось про­ведение революционной агитации среди военнопленных и издание газет8.

Советское правительство не только встало на путь неукосни­тельного соблюдения международных конвенций относительно военнопленных, но, исходя из принципов пролетарского интер­национализма и гуманизма, пошло в защите прав и интересов военнопленных значительно дальше, чем предусматривалось нор­

3 ЦГАОР СССР, ф. 130, оп. 2, д. 1, л. 94.

4 «Власть парода» (Москва), 12 (25).XII 1917.

5 «Газета Временного Рабочего и Крестьянского Правительства», 13 (26) .XII 1917. '

0 ЦГАОР СССР, ф. 130, on. 1, д. 12, л. 32.

7 «Иностранная литература», 1957, № И, стр. 9.

в ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 79, д. 2, л. 21.

126

мами международного права. Сначала было покончено с тюрем­ным режимом в лагерях военнопленных и с принудительными работами. 6 (19) декабря 1917 г. НКИД объявил Боровичскому уездному Совету Новгородской губернии, что военнопленные осво­бождаются от принудительных работ и с 1 (14) декабря их труд должен оплачиваться наравне со всеми рабочими. Им также раз­решалось иметь своих выборных представителей. Ограничив сна­чала эту меру одним уездом, Советское правительство хотело по­будить Центральные державы на основе взаимности облегчить положение русских военнопленных, находившихся в Германии и Австро-Венгрии. Постановление о военнопленных Боровичского уезда было передано по радиотелеграфу в Брест-Литовск. Деле­гации Советской России в Брест-Литовске поручалось предложить представителям стран Четверного союза распространить приня­тые меры на условиях взаимности на всех военнопленных. «На­родное правительство Русской республики, — указывалось в сооб­щении, — делает этот шаг и немедленно распространит эту меру на всех военнопленных» 9.

Несмотря на то что Центральные державы не ответили на обращение Советского правительства, указанные меры были рас­пространены на всех находившихся в России военнопленных.

13 (26) декабря 1917 г. НКИД объявил, что военнопленные в России должны получать заработную плату полностью (за вы­четом сумм на покрытие расходов на их содержание) 10. Как разъяснил Наркомат труда, «заработная плата, за вычетом содер­жания натурой, должна выдаваться военнопленным на руки»

Военный отдел ВЦИК, получив сведения о положении военно­пленных в Астраханской губернии, в предписании Астраханскому Совету от 13 (26) декабря 1917 г. указал, что пленным необхо­димо дать внутреннее самоуправление, разрешить организовать комитеты по образцу русской армии, оплачивать их труд наравне с трудом русских рабочих, назначить от Совета комиссара по де­лам военнопленных. «В революционной стране, — отмечал Воен­ный отдел, — не должно быть рабов, а военнопленные должны чувствовать себя в нашей стране гостями у революционно-трудо­вого народа» 12.

В приказе по Московскому военному округу от 15 (28) декабря 1917 г. революционный штаб округа сообщил, что в полном согла­сии с Советом Народных Комиссаров считает одной из своих оче­редных задач облегчение положения военнопленных, причем оно должно осуществляться не в виде милости сильного слабому, а в форме поддержки самодеятельности самих масс военноплеи-

3 «Гааета Временного Рабочего и Крестьянского Правительства»,8 (21).XII 1917.

10 «Правда», 13 (26) .XII 1917.

11 «Газета Временного Рабочего и Крестьянского Правительства», 14 (27) .XII 1917.

12 ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 78, д. 84, л. 19.

127

ных — рабочих и крестьян. В связи с этим было указано: «. .. Не чинить никаких препятствий к организации военнопленных в группы профессиональные и политические, а также к установ­лению комитетов и организаций с хозяйственными «функци™11» подобно тем комитетам, в которых организуется русская револю­ционная армия» ?3. Повсеместно в лагерях военнопленных были избраны комитеты, действовавшие в контакте с назначенными советскими органами комиссарами по делам военнопленных. Пред­ставители военнопленных вошли во многие местные Советы.

Осуществляя принципы пролетарского интернационализма по отношению к военнопленным в России, Советское правительство отстаивало их на переговорах в Бресте, добивалось, чтобы прави­тельства Центральных держав безотлагательно приняли меры к коренному улучшению положения российских военнопленных. 18 (31) декабря 1917 г. в Петрограде начала работать конферен­ция но делам о гражданских и военных пленных. В советскую делегацию вошли А. И. Доливо-Добровольский (председатель), Ю. Уншлихт, А. Менцикошский, Гиллерсон и др. Главой герман­ской делегации был граф В. фон Мирбах, австро-вентерсжой — Гемпель. Уже на первом пленарном заседании выявился принци­пиально разный подход к задачам конференции. Если делегация Советской России выступила с предложением всесторонне обсу­дить вопрос о военнопленных и принять самые широкие решения, то Мирбах от имени стран Четверного союза дал понять, что они не намерены пойти далее некоторых частичных мер в улучшении положения военнопленных м.

На первом заседании комиссии, состоявшемся 19 декабря 1917 г. (1 января 1918 г.), представитель Советской России Мен-циковский огласил декларацию, в которой, имея в виду радио­грамму от 7 (20) декабря, указал, что Советское правительство «сделало предложение предоставить самые широкие права всем категориям военнопленных на условиях взаимности» 15. Поэтому Менциковский предложил начать работу с обсуждения мер по улучшению положения военнопленных. Тогда же выяснилось, что представители империалистических держав, говоря о частичных мерах, имели в виду лишь улучшение санитарного состояния, почтового обмена и другие вопросы, уже обсуждавшиеся на Ко­пенгагенской конференции в 1917 г. и не затрагивающие основ­ного — сохранения принудительных условий труда военноплен­ных. Кроме того, они попытались выдвинуть на первый план обсуждение технических вопросов, связанных с транспортировкой военнопленных после заключения мирного договора. Тем пе ме­

» ЦГАОР СССР, ф. 4044, on. 1, д. 1 (россыпь).

. 5бЛ31918?РеМеННОГО Раб°ЧеГ0 И «Рейнского Правительства», 24.XII 1917 13 «Социал-демократ» (Москва), 20.XII 1917 (2.1 1918).

128

нее делегациям Германии и Австро-Венгрии пришлось согла­ситься обсудить в первую очередь вопросы об улучшении поло­жения военнопленных. Однако выдвинутые на конференции советскими делегатами требования об отмене принудительных ра­бот и установлении для военнопленных 8-чаоового рабочего дня, меры по охране труда, право на самоуправление и т. п. были отвергнуты представителями империалистических держав. «У нас, — признал член немецкой делегации Францекель, — вся промышленность обрабатывается трудом военнопленных, и если мы с вами согласимся, то вся промышленность прекратится.. .» 1б.

Советский представитель Сергей Багоцкий подчеркнул на за­седании подкомиссии по улучшению положения военнопленных, что в Советской России военнопленным предоставлено право сво­бодно высказывать свои политические убеждения. Это не устраи­вало империалистов. «Не в наших интересах, — признал Фран­цекель, — то, что вы предоставляете политические вольности» 11. А делегат Австро-Венгрии даже потребовал, чтобы военнопленным в Советской России не разрешали участвовать в политических митингах. Еще более накалилась обстановка на конференции, когда делегация Советской России внесла на обсуждение вопрос об уравнении в правах военнопленных солдат и офицеров, пред­ложив отменить офицерские привилегии. Делегаты Германия и Австро-Венгрии и прибывшие в Петроград делегаты Болгарии и Турции отвергли это предложение. Однако С. Багоцкий преду­предил, что «если германские и австрийские военнопленные в Рос­сии выскажутся за уничтожение института денщиков, а они выскажутся именно в таком духе, то институт денщиков будет отменен» 18.

Чтобы скрыть от мировой общественности истинную импе­риалистическую политику в отношении военнопленных, делега­ции Германии и Австро-Венгрии предложили не публиковать протоколы конференции. Делегация революционной России от­вергла это предложение. Представители Центральных держав отказались обсуждать вопросы о возвращении на родину бежен­цев и о возвращении польских рабочих, насильственно увезенных в Германию 19.

Советское правительство использовало конференцию как три­буну для изложения своих взглядов по вопросам, в разрешении которых были заинтересованы народы всех воюющих стран.

10 Н. Ж д а н о в. Русские военнопленные в мировой войне 1914—1918 гг. М., 1920, стр. 115.

!Т «Газета Временного Рабочего и Крестьянского Правительства», 29.XII

1917 (11.1 1918). 16 «Новая жизнь» (Петроград), 9 (22).1 1918.

п См. А. Я. М а н у с е в и ч. Из истории деятельности Польского комис­сариата. — «Интернационалисты в боях за власть Советов». М., 1965, стр. 172—173.

9 Заказ № 294

129

Освещенные в советской печати переговоры в Петрограде укре­пили симпатии к Советской республике сотен и сотен тысяч военнопленных и беженцев. Иностранные рабочие и крестьяне выступали в поддержку предложений Советского правительства. В частности, Совет военнопленных рабочих депутатов в Серпухове в начале января 1918 г., приветствуя деятельность Совнаркома, решил направить в Брест-Литовск делегациям блока Централь-пых держав телеграмму, в которой говорилось: «Рабочее и кре­стьянское правительство в России дало нам, военнопленным, сво­боду в полном смысле этого слова, мы требуем, чтобы наши правительства последовали этому примеру и дали всем военно­пленным воюющих стран свободу и человеческие права» 20.

Освобождение военнопленных от бесчеловечной эксплуата­ции, принудительных работ и предоставление им права участво­вать в общественной жизни Советской республики значительно ускорили дальнейшее социально-политическое размежевание в лагерях, ослабили позиции шовинистических кругов и «нейтра­листских» элементов, содействовали консолидации революцион­ных групп и организаций.

2. Организации

военнопленных-интернационалистов

После победы Октябрьской революции военнопленные социал-демократы и социалисты убеждаются в необходимости объедине­ния на платформе поддержки Октябрьской революции и Совет­ской власти. Как уже отмечалось, 6 (19) ноября 1917 г. чехо­словацкие военнопленные социал-демократы, находившиеся в Петрограде, направили В. И. Ленину письмо, в котором заяв­ляли, что видят свой долг в том, чтобы военнопленные-солдаты несли с собой на родину идеи социалистической революции, н просили Ленина посодействовать им в опубликовании воззвания к находившимся в России пленным чехам и словакам21. В воз­звании, напечатанном через два дня в «Правде», а затем в «Из­вестиях ВЦИК» и в ряде местных газет, разоблачалась анти­народная политика филиала Чехословацкого национального совета в России, направленная на продолжение мировой импе­риалистической войны, и содержался призыв к военнопленным поддержать пролетарскую революцию.

К декабрю 1917 г. оформилась Социал-демократическая орга­низация чешских пленных и эмигрантов в Петрограде, примкнув­шая затем к Петроградскому комитету РСДРП (б). Возникла также революционная группа венгерских социал-демократов, которую возглавил прибывший из Томска Б. Кун. Развертывали

20 «Социал-демократ», 16 (29).I 1918.

21 ЦГАОР СССР, ф. 130, on. 1, д. 47, лл. 186-190.

130

деятельность румынские и болгарские социалисты-интернацио­налисты.

16 (29) декабря 1917 г. фронтовая комиссия Военного отдела ВЦИК созвала совещание представителей военнопленных22. В тот же день в цирке «Модерн» состоялся митинг военноплен­ных, на который пришли также рабочие, солдаты и матросы Пе­трограда. Публикуя объявления о митинге, «Правда» писала: «Наши товарищи — австрийцы, поляки, чехи и пр, — все эти жертвы кровавой преступной бойни империалистов всех стран сойдутся вместе с русскими рабочими как братья одной общей семьи всех трудящихся»23. Ораторы — русские, венгры, чехи, румыны, поляки — отмечали, что пролетарская революция осво­бодила пленных, говорили о необходимости создания рево­люционных социал-демократических организаций военнопленных, которые должны действовать совместно с большевистской пар­тией и содействовать развертыванию революционной борьбы по возвращении на родину24. Митинг положил начало созданию единой интернационалистской организации. 23 декабря 1917 г. (5 января 1918 г.) в газете «Фёлькерфриден» («Мир народов») — органе Международного отдела ЦИК Советов, выходившем с 19 декабря 1917 г., было опубликовано воззвание, из которого явствовало, что в Петрограде уже действует Организация воен­нопленных социал-демократов в России25. Члены этой организа­ции призывали всех трудящихся бороться за заключение мира на условиях, выдвинутых Советским правительством.

Иностранные революционеры в Петрограде проводили агита­ционную работу как среди военнопленных Центральных держав, так и средрг солдат их армий на фронте. 22 января (4 февраля) 1918 г. на заседании Бюро пленных Военного отдела ВЦИК с участием иностранных социал-демократов были определены принципы этой агитационной работы 26.

17 февраля 1918 г. в Доме рабочих и крестьян состоялся но­вый митинг, созванный при содействии Всероссийского бюро пленных. Было решено создать руководящий орган организа­ции — Социал-демократический революционный центр (комитет) военнопленных. В его состав были избраны представители воен­нопленных всех национальностей, участвовавших на митинге: немцев, венгров, австрийцев, чехов, словаков, румын, поляков. На Революционный центр возлагалась задача объединения всех

22 И. И. У л ь я н о в. Октябрьская революция и военнопленные. — «Проле­тарская революция», 1919, № 7, стр. 96.

23 «Правда», 16 (29) .XII 1917.

24 «Известия ВЦИК», 17 (30) .XII 1917; «Правда», 19.XII 1917 (1.1 1918). 45 См. И. М. Кривогуз. Германские военнопленные интернационалисты

в России в 1917—1920 гг. — «Ноябрьская революция в Германии». М., 1960, стр. 335. 20 ЦГАОР СССР, ф. 1235, ой. 79, д. 15, л. 18.

9*

131

революционных организаций военнопленных в интересах проле­тарской революции в России и революционного движения в стра­нах Четверного сеюза27. В единогласно принятой резолюции военнопленные высказались за немедленное окончание войны и призвали всех рабочих мира встать под знамя пролетарского интернационализма; они обратились к соотечественникам в Гер­мании и Австро-Венгрии с призывом свергнуть монархические режимы, оказать помощь революции в России.

21 февраля 1918 г. в Петрограде состоялось совещание Бюро пленных при Военном отделе ВЦИК и Петроградского социал-демократического комитета (Центра) военнопленных (от коми­тета присутствовали Бела Кун, серб М. Радошевич, чех Ф. Бенеш и др.). На совещании было принято решение образовать по всей стране революционные комитеты военнопленных, в задачи кото­рых должна входить организация всех сторонников Советской власти и борьба с контрреволюционными элементами. Кроме того, было решено созвать Всероссийский съезд пленных. Пред­ложив всем Советам изолировать контрреволюционные элементы из числа военнопленных, совещание постановило ходатайство­вать перед ВЦИК о полном уравнении военнопленных проле­тариев в правах с российскими трудящимися. Для осуществле­ния указанных мер постановили образовать при Всероссийском бюро пленных отделы: венгерский, немецкий, сербский, польский, чехословацкий, а также информационный отдел с целью издания газет, брошюр, листовок и инструктирования делегатов с мест28. Постановления совещания были одобрены Военным отделом ВЦИК.

Тем временем военнопленные-интернационалисты сплачива­лись и в других городах России. Интернациональные революци­онные кружки, группы и комитеты военнопленных действовали на заводе Гужона и других предприятиях Москвы, а такя^е в Серпухове, Орехово-Зуеве, Вознесенске, Яхроме. В Кожухов­ском лагере стал действовать комитет военнопленных социал-де­мократов29. В Москве для объединения разрозненных револю­ционных групп военнопленных в единую организацию 3 (16) де­кабря 1917 г. в Колонном зале бывшего Благородного собрания, (ныне Дом Союзов) при поддержке МК РСДРП (б) был созван митинг. Представитель МК РСДРП (б) В. Шкловский разъяснил программу РСДРП (б) по вопросам войны и мира. Участники митинга — венгры, чехи, румыны, поляки, немцы и австрийцы — единодушно проголосовали за резолюцию, предложенную от имени МК РСДРП (б). Одобрив позицию РСДРП (б) и осудив предательство партий II Интернационала, революционные воен-

27 «Боевое содружество трудящихся зарубежных стран с народами Совет­ской России (1917—1922). Документы.и материалы». М„ 1957, стр, 49.

28 ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 79, д. 15, лл. 93—94,

29 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. И, д. 1.

132

нопленные призвали «своих братьев—солдат, рабочих и крестьян по ту сторону фронта своей революционной борьбой поддержать великую русскую революцию»30.

Избранный на митинге временный комитет подготовил деле­гатское собрание военнопленных социал-демократов—интернацио­налистов, которое состоялось 17 (30) декабря 1917 г. в помещении МК РСДРП (б), в гостинице «Дрезден». На собрание прибыло около 200 делегатов. В его работе участвовали представители РСДРП (б). Открывая собрание, австрийский социал-демократ А. Эбенгольц заявил: «Революция символизирует для нас освобождение всего человечества, и военнопленные считают своим долгом принять участие 'в революционном движении» 3I. Делегаты приняли решение создать единую организацию воен­нопленных (Союз военнопленных социал-демократов—интерна­ционалистов Московского военного округа) и утвердили ее устав. «Членом союза, — указывалось в уставе, — может быть каждый военнопленный, признающий программу Интернационала»32. Целью организации являлась «духовная и материальная под­держка членов», а также устная и печатная агитация. В состав комитета союза были избраны семь человек, в том числе А. Эбен­гольц (австриец) — председатель, Ф. Янчик (венгр), А. Кольман (чех), Э. Рейтер (немец) и др. На заключительном заседании делегаты приняли резолюцию, в которой приветствовали поли­тику партии большевиков и выражали благодарность Совнаркому за освобождение военнопленных и политику мира. В резолюции содеря«шось обращение к военнопленным с призывом вступать в союз с тем, чтобы, пользуясь пребыванием в Советской России, подготовиться к революционной борьбе на родине 33.

Московский комитет военнопленных социал-демократов—ин­тернационалистов проводил митинги и собрания, распространял газету «Факел», становился центром консолидации сил зарубеж­ных интернационалистов. 25 декабря 1917г. (7 января 1918г.) ко­митет организовал в зале Алексеевского военного училища митинг, на который прибыло до 3 тыс. пленных. Открывая его, А. Эбенгольц подчеркнул, что в Советской республике военнопленные прохо­дят политическую школу российского пролетариата. Именно по­этому, заявил далее Эбенгольц, правительство Германии боится возвращения военнопленных. На митинге выступили А. Кольман, поляк Ягодинский, серб Лазич. Черногорец-большевик В. Мар­кович, посетивший фронт в районе Барановичей, рассказал о бра­тании солдат 58-го немецкого полка и русских солдат. Участ­ники митинга единогласно приняли обращение к «Братьям на фронте». В нем говорилось, что народ России сбросил иго капи-

30 «Боевое содружество...», стр. 35.

S1 «Социал-демократ», 30.XII 1917 (12.1 1918).

32 Там же.

33 Там же.

133

талистического рабства, остановил кровопролитие на фронте и указал путь всему миру. «Мы должны создать новый мир, — зая­вили военнопленные, — который должен быть создан на основе братства народов» 34.

В декабре 1917 г. сложилась революционная группа воен­нопленных в Твери во главе с немцем А. Лацковичем. 1 (14) ян­варя 1918 г. в городе был созван митинг военнопленных, в ко­тором участвовал приехавший из Москвы А. Эбенгольц. Член губисполкома большевик Г. П. Баклаев, выступая на этом ми­тинге, подчеркнул, что пленные не враги трудящихся России, а союзники и братья по совместной борьбе за свободу всех народов. А. Лацкович был избран председателем революционного комитета военнопленных-интернационалистов35.

При содействии Тульского комитета РСДРП (б) и его предсе­дателя Г. Н. Каминского направленный из Москвы венгерский интернационалист Голлендер созвал 4 (17) января 1918 г. митинг, па который собралось около 4 тыс. военнопленных. Избранный на митинге революционный комитет, преодолевая сопротивле­ние контрреволюционно настроенных офицеров-военнопленных, а также русских меньшевиков и правых эсеров, провел большую работу. В результате в революционную организацию военноплен­ных-интернационалистов вступило несколько сот членов36.

В январе—феврале 1918 г. в Павлове-Посаде возникла «Пар­тия интернационалистов», в Можайске — Международная группа военнопленных, в Богородске — Комитет военнопленных социал-демократов—интернационалистов, в Ярославле, Рыбинске, Лю-биме — комитеты военнопленных. В Новгородской губернии на торфоразработках Боровской компании образовалась социалисти­ческая организация военнопленных, в которой к февралю 1918 г. насчитывалось 199 венгров, 40 немцев, 30 австрийцев37. В орга­низацию военнопленных-интернационалистов в Нижнем Новго­роде вступило 894 человека. С момента возникновения она заявила о полной солидарности с РСДРП (б).

В Инсаре Пензенской губернии сложилась группа социал-демократов—интернационалистов-болгар во главе с Г. Михайло­вым. По их инициативе 16 февраля 1918 г. состоялся митинг революционно настроенных австро-венгерских, германских и болгарских военнопленных, на котором было решено создать организацию. Эта организация, как отмечалось в решении, должна быть двоякой: профессионально-экономической и поли­

34 «Известия Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов го­рода Москвы и Московской области», 5 (18) I 1918

' Sb»™1 (24° ICi918° С°ВеТа Раб°ЧИХ' солдатских и крестьянских депу-30 ЦГАСА, ф. 28361, оп.'2, д. 41, л. 9. 37 «Боевое содружество...», стр. 50.

134

тической — для пропаганды идей социализма и интернациона­лизма38. В феврале 1918 г. по примеру Москвы и Петрограда был создан Комитет социал-демократов—военнопленных в Пензе.

Революционные интернационалистские организации военно­пленных возникли в ряде городов Поволжья.

По инициативе прибывшего из Петрограда венгерского со­циал-демократа Я. Ивани 24 декабря 1917 г. (6 января 1918 г.) в Самаре был создан комитет военшонлоииых зэ. К февралю 1918 г. в городе уже действовала организация военнопленных социал-демократов—интернационалистов, насчитывавшая до 500 чле^ нов40. Она имела венгерскую, немецкую, чехословацкую, югсн славянскую секции. В нее входили также интернационалисты — румыны и поляки. Следует отметить, что программа организаций в первый период не была четкой. Сказывалось влияние эсеров-максималистов, которые пытались подчинить организацию своему контролю41.

В начале января 1918 г. в Казани сформировался комитет в составе социал-демократов—интернационалистов (А. Гофмана, Ш. Апати, Г. Вайса и др.) 42. При содействии большевиков в Ка­зани была создана Социалистическая организация военноплен­ных 43.

Создание интернационалистской организации военнопленных в Симбирске произошло 26 января (8 февраля) 1918 г. Несмотря на агитацию некоторых офицеров, в этот день к Дому свободы пришло такое количество военнопленных, что зал не вместил всех желающих. Митинг пришлось проводить на улице. По окон­чании митинга его инициаторы остались и обсудили основы рево­люционной организации военнопленных. Было решено учредить в Симбирске Союз военнопленных для ведения интернационали­стской пропаганды и защиты экономических интересов пленных, а также направить представителя союза в Симбирский Совет рабочих и солдатских депутатов. В комитет организации вошли представители от чехов и словаков (4), немцев (1), австрийцев (3), венгров (4). Они часто встречались с руководителем сим­бирских большевиков А. В. Швером и обсуждали с ним вопросы деятельности организации 44.

К февралю 1918 г. развернули работу Группа иностранных коммунистов в Саратове, Комитет военнопленных социал-демо­кратов—интернационалистов в Балашове. В Царицыне 26 фев-

38 «Социал-демократ», 2.III 1918.

м «Солдат, рабочий и крестьянин» (Самара), 18 (31).I 1918.

40 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 370, л. 19.

41 Там же.

п «Знамя революции» (Казань), 20.1 (2.II) 1918.

43 «Знамя революции» (Казань), 7.IV 1918; Н. Су баев. Иностранные ин­тернационалисты в Татарии (1917—1920 гг.). —«Интернационалисты в боях за власть Советов». М., 1965, стр. 339.

44 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 317, лл. 3, 94.

135

раля 1918 г. было избрано Бюро военнопленных социалистов-ин­тернационалистов 45.

Уральские большевики на III областной конференции РСДРП (б) 2—5 (15—18) января 1918 г. приняли специальное решение о работе с военнопленными. Конференция постановила «обратить самое серьезное внимание на работу по организации военнопленных, на агитацию и пропаганду среди них и на борьбу за улучшение их экономического положения» 46. Интерна­ционалистская революционная организация сложилась в Екате­ринбурге в январе 1918 г. Выступая 24 января (6 февраля) на открытии III Уральского областного съезда Советов, ее предста­витель Франц сообщил: «Екатеринбургские военнопленные орга­низуются, создают свои разные комитеты. Немцы и мадьяры организовались в Союз интернационалистов. Мы, — заявил Франц, — обещаем вам полную поддержку в борьбе с контррево­люцией» 47.

28 января (10 февраля) в Челябинске были проведены два собрания революционно настроенных пленных: венгров, чехов, словаков, хорватов —. в Народном доме и австрийцев и немцев — в Военном клубе. По сообщению местной газеты, и в Народном доме, и в Военном клубе единодушно было принято решение, гласившее: И) организовать в г. Челябинске социал-демократи­ческую интернациональную группу; 2) членом организации мо­жет быть каждый военнопленный; 3) организация стремится: а) к экономическому обеспечению своих членов; б) к поднятию классового самосознания; в) к юридической взаимопомощи и про­чее» 48. Проникшие на собрание социал-шовинисты пытались сорвать создание революционной организации, клеветали на Со­ветскую власть, но получили резкий отпор. В Алапаевске воз­никли группы австрийских, немецких и чешских социал-демокра­тов; в Ижевске и Верхотурье были созданы революционные ко­митеты военнопленных. 16 февраля (1 марта) группа пленных в Кушве (Вондрик, Зальцман, Гусарик, Иванич и др.) приняла решение объединиться «на политической основе как организация пролетариата» 49.

В январе—феврале 1918 г. при поддержке большевиков про­исходило оформление Социал-демократической группы военно­пленных в Уфе. В ее комитет вошлиг А. Фелеки (председатель), Ю. Орлович, Р. Слэковец, М. Принчак. «Организация основана

45 «Борьба» (Царицын), 28.11 1918.

46 «Большевики Урала в борьбе за победу Великой Октябрьской социа­листической революции». Свердловск, 1957, стр. 278—279.

47 «Известия Уральского областного Совета рабочих и армейских депу­татов» (Екатеринбург), 28.1 (10.11) 1918.

48 «Известия Челябинского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов», 31.1 (13.11) 1918.

49 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. И, д. 280, л. 6; «Правда», 20.11 1918.

136

на социал-демократической программе, — указывалось в одном из сообщений группы, — и ставит своей задачей борьбу со всемир­ным капиталом» 50.

На Урале революционные организации и группы в январе 1918 г. объединились в Союз социал-демократов—интернацио­налистов военнопленных Урала, который имел венгерскую, не­мецкую, польскую и другие секции. Руководящим органом союза являлся исполком, председателем которого стал О. Филь-тер 51.

В конце декабря 1917 г. президиум Омского Совета утвердил организацию венгерских социал-демократов—интернационали­стов52. В статье «Пленные», опубликованной 9 (22) января 1918г. в омской газете «Революционная мысль», К. Лигети писал: «Пленные организуются, чтобы вместе с героическим пролетариа­том России повести борьбу против угнетателей как своего народа, так и других. Они знают теперь, что только действенная реши­тельная поддержка российской революции может привести к ос­вобождению всех народов»53. Вскоре были образованы рево­люционные группы военнопленных других национальностей. 8 (21) января в Омске состоялось собрание военнопленных-интер­националистов, в котором участвовало до 300 человек. Член Омского комитета РСДРП (б) Д. Григорьев призвал иностранных революционеров к интернациональному сплочению. С речью о значении Октябрьской революции и пролетарской солидарности выступил К. Лигети. Военнопленные-интернационалисты едино­гласно приняли резолюцию о защите русской революции54. Это собрание положило начало Омской организации интернациональ­ной социал-демократической рабочей партии в составе шести сек­ций — венгерской, немецкой, чехословацкой, румынской, австрий­ской и польской. Во главе организации стоял ЦИК, а каждая на­циональная секция имела свой комитет. ЦИК наладил выпуск газет на немецком и венгерском языках, которые получили ши­рокое распространение среди военнопленных и имели большое значение для дальнейшего развития интернационалистских орга­низаций в Западной Сибири. Проведенная 1 марта 1918 г. Омская общелагерная партийная конференция военнопленных социал-демократов—интернационалистов обратилась ко всем военно­пленным рабочим и крестьянам в Сибири с призывом к объедине-

50 «Вперед» (Уфа), 21.111 1918.

51 «Уральский рабочий» (Екатеринбург), 28.11 1918.

и Государственный архив Омской области (далее—ГАОмО), ф. 662, on. 1,

д. 16, л. 32; «Венгерские интернационалисты в Великой Октябрьской

социалистической революции». М., 1959, стр. 296. 53 Пит. но кн.: Н. Колмогоров. Венгерские военнопленные в борьбе

за власть Советов в Омске. Омск, 1958, стр. 7—8. 64 «Омские большевики в период Октябрьской революции и упрочения

Советской власти (март 1917—май 19.18 г.)». Омск, 1958, стр. 137.

137

ншо. 3 марта революционная организация возникла в Исиль-Куле, 10 марта — в Татарске 55.

В Томске после установления Советской власти был образован Клуб интернационалистов, объединявший .революционеров-воен­нопленных многих национальностей. Позднее, 28 января (10 фев­раля) 1918 г., при активном участии Томского комитета РСДРП (б) на митинге в присутствии 2 тыс. военнопленных была оформлена Интернациональная социал-демократическая партий­ная организация, во главе которой встали венгры Ф. Мюнних и К. Рейнер, австриец М. Юнг и др. «Мы, находящиеся в Томске военнопленные —. рабочие и крестьяне, — говорилось в резолюции митинга, — требуем немедленной приостановки военных действий и немедленного мира на платформе русской революционной со­циал-демократии, без аннексий и контрибуций, на основе само­определения народов. Только такой мир соответствует интересам всего человечества»56. Под аплодисменты всех присутствующих было принято предложение о направлении резолюции в Брест-Литовск делегациям Четверного союза.

В январе 1918 г. при Семипалатинском комитете большеви­ков возникла интернациональная революционная организация во , главе с Ветером. Одновременно в Барнауле сложилась группа венгерских социалистов. 17 февраля 1918 г. она подготовила об­щее собрание революционных военнопленных, на котором был образован Совет военнопленных социал-демократов, включавший венгерскую, чехословацкую, австрийскую, польскую и румынскую секции. Председателем совета был австрийский интернационалист Гроссфельдер. Объединение революционных элементов иностран­ных трудящихся-военнопленных происходило также в Красно­ярске, Канске, Березовке, Иркутске, Сретенске, Хабаровске и других городах.

Создание интернационалистских революционных организаций военнопленных—социал-демократов осуществлялось в период становления Советской власти, ломки старого государственного аппарата и строительства новых органов социалистического госу­дарства, в период борьбы за выход из империалистической войны. В ходе своего развития многие организации военнопленных-ин­тернационалистов стали такой формой политического объедине­ния, которая сочетала функции партийных социал-демократических организаций с функциями революционных органов внутреннего управления в лагерях военнопленных. Эти организации вели по­литическую работу, брали в свое ведение административные и хозяйственные дела в лагерях, представляли интересы военно­пленных в советских учреждениях, формировали отряды Красной гвардии, обеспечивали революционный порядок в лагерях, npgce-

«Вонтерские интернационалисты...», стр. 110, «Знамя революции» (Томск), 19.11 1918.

1138

кали попытки контрреволюционных элементов из среды военно­пленных вредить Советской республике. Наряду с этим органи­зации интернационалистов вели широкую революционную про­паганду, знакомили широкие массы военнопленных-солдат с идеями большевизма, призывали поддерживать Советскую рес­публику.

3. Участие интернационалистов

в борьбе против германо-австрийской интервенции

Нарушив 18 февраля 1918 г. церемирие, Германия и Австро-Венгрия двинули по всему фронту войска на Советскую респуб­лику. Части старой русской армии не могли сдержать напор вра­жеских полчищ; Красная Армия только еще начала формиро­ваться. Учитывая создавшуюся обстановку, В. И. Ленин потребовал немедленно подписать условия мира, выдвинутые Центральными державами, несмотря на их грабительский харак­тер. Но на сообщение о согласии Советского правительства под­писать условия мира немцы не отвечали и продолжали наступать. Над Советской страной нависла смертельная опасность. 21 фев­раля 1918 г. Совет Народных Комиссаров обратился к народу с написанным В. И. Лениным декретом-воззванием «Социали­стическое отечество в опасности!», в котором призвал к защите родной земли до последней капли крови. Рабочие, солдаты и крестьянская беднота вступали в отряды Красной Армии. В этот тяжелый для Республики Советов час на защиту Советской власти поднялись и многие трудящиеся из беженцев, отходников, военнопленных. Польские социал-демократы повсеместно призы­вали к защите Советской республики. «Трыбуна» писала, что слов, резолюций уже недостаточно. «Необходимо действие, дей­ствие массовое. .., кто в состоянии носить оружие, кто оказался демобилизован — записывайтесь в социалистическую армию, ста­новитесь снова в ряды борющихся»57. Польские интернациона­листы вступали в ряды Красной Армии; стали создаваться и поль­ские по составу отряды и части58.

Собрания и митинги солидарности военнопленных с трудящи­мися Советской республики состоялись повсюду: 21 февраля 1918 г. в Петрограде, 22 февраля в Нижнеа; Новгороде, 27 февраля в Иркутске, 3 марта в Пензе, 10 марта в Кинешме, Павлограде, Канске и т. д. Более 600 военнопленных-интерна­ционалистов — немцев, австрийцев, венгров, чехов, словаков,

67 «Trybuna», 22.11 1918.

68 См. А. Я. М а н у с е в и ч. Борьба Советского правительства за выход из мировой войны и польские интернационалисты в России. — «Ученые записки Института славяноведения», т. XXV. М., 1962, стр. 52—56.

139

поляков — пришли в Дом рабочих и крестьян в Петрограде. Они заявили, что трудящиеся Советской России не будут одинокими в борьбе с империалистической агрессией, им обеспечена под­держка многих тысяч военнопленных. «Новое наступление австро-германского империализма явится покушением не только на революционную Россию, но и на общее дело пролетариев всех стран, — было записано в резолюции собрания. — Судьба Совет­ской республики прежде всего теснейшим образом связана с буду­щим всемирной пролетарской революции, поэтому задача и долг каждого военнопленного — защищать эту республику от всяких покушений всеми силами и всеми возможными средствами. Собрание призывает каждого военнопленного все свои силы пре­доставить в распоряжение революции, служить ей с оружием в руках» 5Э.

В Белоруссию и на Украину направились отряды Красной Армии, сформированные в Москве. 21 февраля 1918 г. Москов­ский комитет интернационалистов провел заседание, на котором единогласно была принята резолюция, что «комитет ставит себе целью немедленно приступить к практической работе по набору военнопленных в ряды Красной Армии»60. Это решение было одобрено на заседании Московского Совета, состоявшемся 22 февраля 1918 г. под председательством П. Г. Смидовича. На заседании выступили представители комитета интернациона­листов А. Эбенгольц и А. Кольман. Депутаты Совета бурными аплодисментами встретили их заявление, что военнопленные-интернационалисты полны решимости оказать поддержку Совет­ской республике в борьбе с империалистами и, вступив в Крас­ную Армию, разъяснить обманутым австро-немецким солдатам, что Октябрьская революция несет освобождение всему челове­честву61.

24 февраля 1918 г. состоялась конференция военнопленных социал-демократов — интернационалистов Московского военного округа. Собралось более 200 представителей от 29 местных орга­низаций — из Серпухова, Балашихи, Яхромы, Тулы, Твери, Костромы, Смоленска, Нижнего Новгорода и других городов; в этих организациях было более 20 тыс. членов 62. Основным на конференции был вопрос о военной поддержке республики. «Мы, военнопленные —1 пролетарии, — говорилось в единогласно приня­той резолюции, — идем защищать Россию — родину социализма» 63.

Конференция военнопленных социал-демократов—интерна­ционалистов в Москве имела исключительно большое значение.

59 «Боевое содружество...», стр. 51.

60 «Социал-демократ», 23.11 1918.

01 «Известия Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов города Москвы и Московской области», 23.11 1918 ^ид<»

62 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 5, л. 2.

63 «Советская газета» (Кострома), 1.III 1918.

140

Ё докладе Президиуму ВЦИК И. Й. Ульянов, председатель Бюро пленных, отмечал, что с конференции «десятки товарищей разъ­езжаются по лагерям с горячими призывами записаться в ряды Красной Армии. Это было горячее время призывов. Сердца ре­волюционеров горели огнем жажды битвы. Германский империа-■ лизм своим намерением задушить Советскую Россию объединил в одну неделю пролетарские массы не только одной России, а всю, массу, которая находилась к тому времени в России. Про­тив германских солдат, выдвинутых на революционную Россию германскими палачами, вместе с русскими красногвардейцами из петроградских и московских рабочих бились германские и австро-венгерские пленные» 64.

По инициативе Московского комитета военнопленных социал-демократов — интернационалистов 26 февраля 1918 г. состоялось совещание комитета с представителями чехословацкой, румын­ской и болгарской революционных организаций военнопленных. Был образован Революционный комитет, которому поручили выпустить воззвание к военнопленным всех национальностей о вступлении в Красную Армию 65. Воззвание в тот же день было составлено, опубликовано в газетах, а также размножено листов­ками. Германские войска, говорилось в воззвании, продвигаются, чтобы задушить Советскую республику и вместе с нею освободи­тельное движение трудящихся всех стран. Подчеркнув, что Ок­тябрьская революция приносит раскрепощение народам всего земного шара, Революционный комитет призвал военнопленных рабочих и крестьян быть верными международной солидарности, встать под красное знамя социализма66.

У иностранных интернационалистов слова не расходились с делом. 26 февраля 1918 г. из Москвы на фронт вместе с дру­гими частями Красной Армии отбыл один из первых интерна­циональных отрядов, в рядах которого были немцы, австрийцы, венгры. На знамени отряда было написано: «Русская револю­ция — наша революция, наша надежда» 67. Иностранные интер­националисты, отбывшие на фронт в составе 1-го Московского революционного отряда Красной Армии, воевали под Гомелем и Черниговом.

Центром набора добровольцев в Красную Армию стал Револю­ционный комитет военнопленных — социал-демократов в Москве. В «Известиях ВЦИК» отмечалось, что комитет «рука об руку с русскими рабочими и советскими организациями принялся организовывать боевые интернационалистские отряды для воору-

64 «Боевое содружество...», стр. 10.

65 «Известия Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов го­да Р-й^. °£КВ,Ы,,Д Московской области», 27.11 1918; «Правда», 28.11 1918. 05 ЦГАСА, ф. 31773, on. 1, д. 18, л. 78.

67 И. М. К р и в о г у з. Указ. соч., стр. 337.

141

жегшего отпора германским хищникам. Комитет образовал не­сколько отрядов Красней Армии, которые были двинуты на фронт 68.

В Петрограде многие солдаты-военнопленные вступили в ряды формирующейся Красной Армии. Интернационалисты помогли Комитету революционной обороны Петрограда осуществить поста­новление Совнаркома о регистрации всех проживавших в городе военнопленных, изоляции и выдворении офицеров, которые зани­мались шпионажем и готовили побег на фронт69. Указав район­ным Советам Петрограда на необходимость немедленного вы­полнения этого постановления. Нармомвоен вместе с тем под­черкнул, что возмущение в народных массах, вызванное нападе­нием Германии и Австро-Венгрии на Советскую Россию, «не должно никоим образом обратиться против несчастных жертв войны, против германских и австрийских военнопленных, живу­щих среди нас. Среди них тысячи наших братьев, сознательных рабочих» 70.

Во время боев под Петроградом в Красную Армию решил вступить А. Рис Вильяме. Перед отъездом на фронт он посетил в Смольном В. И. Ленина. Поздравив Вильямса со званием воина социалистической республики, В. И. Ленин сказал: «Один ино­странец вряд ли много навоюет. А может быть, вы, найдете еще кого-нибудь?» Я ответил, что можно попробовать сформировать отряд» 71.

Всероссийская коллегия организации и формирования Крас­ной Армии разрешила сформировать в Петрограде из иностран­цев-добровольцев интернациональный отряд. Немедленно, во главе с Вильямсом, возникло бюро по записи волонтеров в отряд. «Правда» по указанию В. И. Ленина 24 февраля 1918 г. опубли­ковала на русском и английском языках «Воззвание» этого бюро к интернационалистам-эмигрантам. «Из всеобщей тьмы внезапно замигал свет русской революции, пробуждая великие надежды человечества, — говорилось в обращении. — В настоящий момент надвигающиеся армии наносят удар в самое сердце Советов... Наш долг принять участие в борьбе за сохранение Петрограда» 72. Приказом № 2 по 1-му корпусу РККА от 26 февраля созданный интернациональный отряд был размещен в казарме Гренадер­ского полка73. В его рядах насчитывалось около 30 добровольцев из числа рабочих-эмигрантов. В. И. Ленин неоднократно интере-

«Известия ВЦИК», 10.IV 1918. «Социал-демократ», 20.11 1918. Там же.

А. Рис Вильяме. О Ленине и Октябрьской революции. М., 1960, стр. 55.

«Правда», 24.11 1918.

«Рабочая и Крестьянская Красная Армия и Флот» (Петроград), 28.11

142

совался, как идет формирование интернационального отряда и какая помощь ему нужна.

В составе сводного отряда Балтийского флота, отражая на­тиск на Петроград, бились у Нарвы добровольцы — бывшие военнопленные из интернационального отряда под командованием Бела Куна74. В боях под Нарвой участвовали интернационалисты разных наций, в том числе чехи и словаки. Не остались в стороне и польские рабочие и солдаты. Польские добровольцы из 1-го Революционного полка им. Минского Совета рабочих и сол­датских депутатов проявили героизм и отвагу в боях с контр­революционерами и немецкими оккупантами в Белоруссии, а за­тем под Смоленском. Здесь ' же самоотверженно сражался 1-й Минский интернациональный отряд, сформированный вен­герским рабочим-военнопленным Лайошем Винерманом 75.

Иностранные рабочие и крестьяне, движимые благородными чувствами революционной солидарности, вливались в ряды Крас­ной Армии в малых и больших городах Советской страны. На­пример, в Твери к 13 марта 1918 г. интернациональный отряд насчитывал 68 бойцов и был включен в формировавшийся в го­роде батальон регулярной Красной Армии76. Энергичную деятель­ность развернул Революционный центр венгерских военноплен­ных — социал-демократов в Омске, руководимый К. Лигети. Представители этого центра вошли в организованную Омским штабом Красной Армии комиссию по формированию Междуна­родного отряда77. В воззвании «К оружию!» Лигети призывал венгров — рабочих и крестьян встать на защиту социалистической революции, вступать в Красную Армию. К середине марта 1918 г. в Международном отряде было уже более 600 бойцов, при этом половину составляли добровольцы — бывшие военнопленные.

Развернулась работа по вовлечению добровольцев из среды иностранцев в борьбу с империалистической агрессией и на Украине. С согласия Советского правительства австро-венгерские социалисты организовали 19 февраля 1918 г. в Киеве штаб меж­национальных революционных войск, поставивший своей зада­чей: «1) повести широкую агитацию среди военнопленных рабо­чих и крестьян Германии и Австро-Венгрии и посредством лите­ратуры и пропаганды революционизировать их; 2) образовать отряды войск из рабочих и крестьян Германии и Австро-Венгрии для поддержки Советской власти» 78. Штаб обратился к иностран­ным трудящимся с призывом к отражению империалистической агрессии и защите Советской власти в России, предупреждая, что в случае поражения русской революции рабочее движения в Ев-

7( ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 136, д. 87, л. 35.

75 «Венгерские интернационалисты...», стр. 132.

п ЦГАСА, ф. 26088, on. 1, д. 204.

77 «Омские большевики...», стр. 157—158.

75 «Социал-демократ», 21.11 1918; «Правда», 22.11 1918.

ИЗ

pone бз^дет задушено и надолго установится господство реак­ции» 73. Вскоре интернационалисты выступили на фронт.

Большую работу в Киеве по вовлечению добровольцев в ряды революционных войск проводил штаб Чехословацкой Красной гвардии. 24 февраля на митинге чехословацких трудящихся было принято воззвание о борьбе с австро-немецкими оккупантами. К концу февраля в чехословацком отряде Красной гвардии было около 700—800 добровольцев80. Чехословацкие интернациона­листы вошли в Социалистический отряд В. И. Киквидзе, выде­лившийся из 8-й армии Юго-Западного фронта и сдерживавший авангарды вражеских войск по линии Бердичев—Житомир. «Наш отряд, — сообщали чехословацкие социал-демократы — ин­тернационалисты 3 марта 1918 г., — находится постоянно в пер­вых рядах, и мы гордимся нашими товарищами, которые с ору­жием в руках исполняют свой долг, не щадя крови и жизни для защиты свободы, добытой российским пролетариатом»81.

В формировавшиеся в Киеве интернациональные отряды Красной гвардии вступали также венгры, немцы, поляки, хорваты, словенцы и военнопленные других национальностей82. Так, в Киеве был сформирован югославянский красногвардей­ский отряд под командованием Н. Ковачевича, направленный на фронт под Бердичев. Добровольцы — сербы, хорваты, боснийцы — вливались и в югославянский революционный батальон, создан­ный Д. Сердичем в Екатеринославе, в сербский отряд Междуна­родной Красной гвардии в Одессе. Росли численно и румынские революционные батальоны. В телеграмме из Одессы в Совнарком от 4 марта 1918 г. Г. К. Ордяадникидзе сообщал: «Соорганизованы добровольцы — отряды из румын и сербов. Отряды красногвар­дейцев двинуты против румын и германцев» 83. Эти отряды сра­жались вместе с частями 3-й революционной армии под Тирас­полем.

На проходившем в Тирасполе съезде 3-й революционной армии участник национально-освободительного движения в Китае революционер Сан Фу-ян предложил сформировать отряд из тру­дящихся-китайцев, работавших в Бендерах, Тирасполе и других местах. Предложение было принято. 23 февраля 1918 г. по пред­писанию штаба Тираспольского революционного отряда в распо­ряжение Днестровского полка было направлено 35 добровольцев-

is. I. Г е м а, 6. М. С к л я р е н к о. Участь трудящих заруб1жних крага в 6opoTb6i росшського i украшського народгв проти австро-шмецько1 arpecii* в 1918 р.— «Украшський кторичний журнал», 1958, № 1, стр. 80. «Боевое содружество. ..», стр. 91, 118.

См. П. А. Голуб. Братство, скрепленное кровью (Чехословацкие ра­бочие и крестьяне на защите завоеваний Октября в России в 1917-1920 гг.). М., 1958, стр. 19. «Былые походы...», стр. 78. ЦГАОР СССР, ф. 130, оп. 2, д. 581, л. 9.

144

Расправа с интернационалистами, захваченными в плен австро-венгерскими войсками. Екатервдослав, 1918 г.

китайцев, а на следующий день — еще 5084. В составе Тирас­польского отряда формировался 1-й революционный китайский батальон, командиром которого некоторое время был И. Э. Якир, затем — А. Пестов, а заместителем — Сан Фу-ян. В отряд запи­сывались и добровольцы-румыны; была в нем и группа австро-венгерских военнопленных. Тираспольцы хорошо себя показали в боях у станции Раздельная 85.

Под натиском превосходящих сил агрессоров самоотверженно сражавшиеся красногвардейские отряды отходили. Германская и австро-венгерская армии оккупировали огромную территорию, захватив Псков, Нарву, Минск, Киев. Советское правительство вынуждено было 3 марта 1918 г. подписать грабительский Брест-Литовский мирный договор.

Но борьба с империалистической агрессией продолжалась. Используя предательский сговор с Центральной радой, герман­ское и австро-венгерское командование бросило на Украинскую Советскую Республику 100-тысячную армию. Ей противостояли революционные войска общей численностью около 20 тыс. чело­век. Войска интервентов при поддержке петлюровских банд гай-* ЦГАОР СССР, ф. 8415, on. 1, д. 37, л. 183.

05 В. Л. Ц е т л и н. О Тираспольском революционном отряде. — «Из исто­рии борьбы за власть Советов в Молдавии (1918—1920 гг.)». Кишинев, 1964, стр. 80.

10 Заказ JV5 294

145

дамаков развернули наступление к Черному морю и на Донбасс. В составе отступавших революционных войск мужественно сра­жались и зарубежные интернационалисты. «Наша социалистиче­ская армия, — подчеркивала газета правительства Советской Украины, — в полном смысле интернациональная. Кроме боль­ших чехословацких сил, в наших рядах борются немало немцев, мадьяр, австрийцев. В этой революционной борьбе украинский крестьянин, российский, чешский, немецкий рабочий стоит одним фронтом» в6.

Особенно упорные бои развернулись но линии железной дороги Гребенка—Бахмач. На подступах к станции Гребенка сражался отряд В. И. Киквидзе, насчитывавший около 2 тыс. бойцов. Он составил ядро 4-й революционной армии Советской Украины. В нее вошел и отряд Г. И. Чудновского, имевший в своих рядах зарубежных интернационалистов. Начальником штаба армии был интернационалист Г. Барабаш. В районе стан­ции Бахмач, являвшейся важным железнодорожным узлом, были сосредоточены революционные части Р. Ф. Сиверса, В. М. При­макова и 10. Саблина, прибывшие на фронт после разгрома калединцев. Ряды зарубежных интернационалистов, воевавших в этих частях, все время пополнялись добровольцами. Добро­вольцы — чехи и словаки при содействии штаба Чехословацкой Красной гвардии, перебравшегося в Полтаву, были сведены в ба­тальон, в котором насчитывалось около 450 бойцов87. 19 марта 1918 г. они участвовали в штыковой контратаке у станции Ромо-дан. В войсках, которыми командовал Примаков, действовал русско-сербский отряд. «Великолепно дрался», по словам главкома войск Украинской Советской Республики В. А. Антонова-Ов­сеенко, отряд венгров 88. Рядом с ними в цепях находились чехо­словацкие и югославянские интернационалисты. «Части гогосла-вянского отряда, — отмечалось в письме ЦИК Югославянского революционного союза во ВЦИК от 9 апреля 1918 г., — дрались у Бердичева, Бахмача и Полтавы на стороне русских револю­ционных войск; стойкость и храбрость югославянских револю­ционеров засвидетельствована советскими властями» 89. В состав частей 5-й революционной армии Сиверса (общей численностью до 3 тыс. добровольцев) входили интернациональная батарея

| с десятью орудийными расчетами и интернациональный отряд

\ Крачковского из 300 бойцов 90.

■ Стоявшие у станции Бахмач арьергардные части чехословац­кого корпуса после попыток добиться соглашения о перемирии

«Востник Украинской Народной Республики», 2 III 1918

М-Л 1928°стОВ127ОЕСевНК0' 3аПИСКЫ 0 гражданской войне, т. II.

88 Там же, стр! 52.

89 «Боевое содружество...», стр. 59.

90 В. А. Антонов-Овсеенко. Указ. соч., т. II, стр. 88.

146

с германским Командованием и после нескольких стычек с немецкими час­тями, не предупредив советское командование, снялись, погрузились в эшелоны и двинулись в глубь страны.' Бахмач был сдан, и немец­кие войска стали концентрироваться для удара на Полтаву и Харьков.

В результате тяжелой обста­новки, сложившейся в районе Одессы, часть революционных войск, в том числе и одесская Междуна­родная Красная гвардия, эвакуиро­валась в Крым. Вскоре зарубеж­ные интернационалисты, прибывшие в Крым, приняли участие в боях с немецкими войсками у Джанкоя. Что касается Тираспольского отряда, то он отступил по железной дороге в- А- Антонов-Овсеенко к Вознесенску, где принял участие

в обороне города. В начале апреля 1918 г. добровольцы-китайцы, самоотверженно проявившие себя в бою у станции Знаменка, прикрывали вместе с ротой Княгницкого отход остальных частей к Екатеринославу9I. Много дней отражал пролетарский Екате-ринослав бешеный натиск немецких интервентов и гайдамаков. Плечом к плечу с рабочими Брянского завода, латышскими стрелками, польскими интернационалистами, ротой венгров сра­жались добровольцы югославянского революционного батальона под командованием Д. Сердича92. После ухода из Екатерино-слава в бою у станции Синельниково героизм проявил чехосло­вацкий отряд под командованием А. Мецла 93.

Тяжелые бои в районе станции Чаплино вели части 2-й рево­люционной армии под командованием Е. М. Бенедиктова. Полу­чив подкрепления, в том числе, как пишет Антонов-Овсеенко, интернациональный полк94, армия перешла в контрнаступление и очистила станцию от захватчиков, но затем вынуждена была все-таки отступить.

Советские войска, в том числе и некоторые интернациональ­ные отряды, сосредоточились в районе Луганск—Юзовка— Таганрог. На участке Бахмут—Гришино позиции занимали 1-й Интернациональный отряд под командой Лейбовича (370 бойцов) и отряд чехов и словаков (150 бойцов). На станции Семен-кино стоял 1-й чехословацкий отряд Красной Армии под коман-/

91 В. А. Антонов-Овсеенко. Указ. соч., т. II, стр. 149.

92 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 167, л. 25.

93 «Вперед» (Уфа), 11.VI 1918.

94 В. А. Антонов-Овсеенко. Указ. соч., т. II, стр. 227.

10*

147

дованием Ф. Гашека, включавший 254 красноармейца95. На дру­гих участках фронта находились сербские отряды Михайловича и Петровича, а также бронепоезд, в команде которого была группа поляков. 12 апреля в Луганск прибыли Тираспольский отряд и его 1-й революционный китайский батальон под командованием Сан Фу-яна. За несколько дней батальон пополнился большой группой китайских добровольцев, работавших на донецких пред­приятиях. К 24 апреля 1918 г. он насчитывал 350 бойцов 96 и под Калядовкой принял участие в одной из ожесточенных схваток 3-й революционной армии с немецкими оккупантами 97.

Изнуренные в многодневных и тяжелых боях с немецкими захватчиками и гайдамаками советские войска отходили за пре­делы Украины. Одни части Красной Армии расположились у демаркационной линии—-в Курске, Тамбове, Воронеже; дру­гие — пробились через белоказачью Донскую область в Поволжье.

4. Зарубежные интернационалисты в Советской республике в период мирной передышки

Полученная ценой огромных жертв мирная передышка была использована Советской республикой для решения неотложных вопросов государственного, партийного, военного и культурного строительства. Брест-Литовский мирный договор существенно изменил обстановку, в которой работали зарубежные интернацио­налисты, потребовав новых форм деятельности их организаций. Хотя в мирном договоре и не содержалось прямых требований о роспуске революционных организаций военнопленных, можно было ожидать, что правительства Центральных держав не оста­нутся безразличными к их деятельности, а при удобном случае используют их существование как повод для предъявления ульти­мативных требований к РСФСР. В одном из дополнительных со­глашений к Брест-Литовскому договору было установлено, что военнопленные обеих сторон будут отпущены на родину, по­скольку они не пожелают с согласия того государства, которое взяло их в плен, оставаться в его пределах 98.

Советское правительство учитывало нежелание значительных групп военнопленных вернуться в свои страны и их готовность отстаивать Советскую власть и дело революции. На заседании ВЦИК 28 марта 1918 г. был обсужден и принят декрет, провоз­глашавший, что все иностранцы, преследуемые за политические

* ЦГАСА, ф. 14, on. 1, д. 63, л. 72.

ЦГАОР СССР, ф. 8415, on. 1, д. 33, л. 17. 98 п Антонов-Овсеенко. Указ. соч., т. II стр. 281.

См. «Документы внешней политики СССР», т. I. М., 1957, стр. 174, 190.

148

И религиозные убеждения, в случае прибытия в Советскую рес­публику пользуются правом убежища и не подлежат выдаче тем государствам, подданными которых они являются". Одновре­менно в Народном комиссариате по делам юстиции (Нарком-юсте) была закончена разработка декрета о приобретении ино­странцами прав российского гражданства 10°. Выступая 1 апреля 1918 г. на сессии ВЦИК с докладом о проекте декрета, М. Н. Покровский отметил, что этот вопрос в Советской рес­публике ставится иначе, чем в буржуазных государствах. Оста­новившись на ст. 1-й проекта, в которой провозглашалось, что каждый иностранец, проживающий в РСФСР, имеет право на приобретение российского гражданства, он заявил, что отсут­ствие указания на давность пребывания в стране для приобрете­ния политических прав вносит новое в существующую практику.

В ст. 2-й говорилось, что для приобретения прав российского гражданства иностранец должен подать заявление в Совет рабо­чих и крестьянских депутатов по месту жительства, указать род занятий и сообщить, не подвергался ли судебному преследова­нию, а если подвергался, то за какие действия. В соответствии со ст. 3-й личность заявителя могла быть подтверждена гра­жданами Советской республики, что было очень важно именно для военнопленных, которые не имели подчас устанавливающих их личность документов. Советы рабочих и крестьянских депу­татов были обязаны выдавать иностранцам, ставшим гражданами РСФСР, соответствующие удостоверения (ст. 4-я), а НКВД дол­жен был регистрировать их и через НКИД извещать о перемене гражданства государства, подданными которых эти лица ранее состояли (ст. 6-я) 101. Оценивая проект, М. Н. Покровский заявил: «Наш закон о принятии в российское гражданство все-таки яв­ляется самым широким законом из всех, которые до сих пор были в этом отношении. Он уничтожает последние рамки, по­следние стеснения, которые в этом направлении существо­вали» 102. Сессия ВЦИК приняла решение одобрить проект декрета «О приобретении прав российского гражданства» и пору­чила Президиуму отредактировать его и утвердить. 3 апреля 1918 г. Президиум ВЦИК утвердил проект, а 5-го он был опуб­ликован в «Известиях ВЦИК» 103.

Естественно, декретами о праве убежища и о приобретении прав российского гражданства в первую очередь воспользовались военнопленные-интернационалисты, проводившие революционную работу среди других военнопленных. Уже к середине апреля

99 ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 19, д. 2, лл. 4-5.

100 Там же, д. 142, лл. 1—2.

101 ЦГАОР СССР, ф. 1236, оп. 19, д. 3, л. 52. Ст. 5-я декрета устанавливала, что вопрос о приеме в гражданство Советской республики иностранцев, проживавших за границей, решает ВЦИК.

102 ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 19, д. 3, л. 30. шз Там же, лл. 52—53; оп. 34, д. 37, л. 11.

149

1918 г. только в-Москве более 500 бывших военнопленных, в том числе добровольцы, служившие в Красной Армии, получили вы­сокое звание советских граждан ш. Советское гражданство воен­нопленные принимали по политическим мотивам. Чех В. Туман писал, например, ■ в опросном листе: «Не желаю жить в стране, где существует империализм, а желаю остаться в стране, где существует Советская власть» 105. Венгр С. Сабо на вопрос о при­чинах перехода в российское гражданство отвечал, что он делает этот шаг «как сочувствующий Советской власти» ш6.

После ратификации Брестского договора и заключения спе­циальных конвенций со странами Четверного союза по вопросу обмена военнопленными нарком по иностранным делам Г. В. Чи­черин внес на обсуждение Совнаркома предложение об образо­вании Высшего совета по делам военнопленных. 6 апреля 1918 г. СНК обсудил этот вопрос и поручил специальной комиссии* во главе с К). Уншлихтом проверить работу органов, ведавших воен­нопленными, и принять меры к упорядочению их деятель­ности107. В результате проверки комиссия пришла к выводу о необ­ходимости объединить в ведении одних органов дела, касав­шиеся не только военнопленных, но и беженцев. Совнарком утвердил, а 27 апреля В. И. Ленин подписал декрет о создании в ведении Народного комиссариата по военным и морским делам (Наркомвоена) Центральной коллегии по делам пленных и бе­женцев (Центропленбеж). Коллегия должна была действовать как самостоятельное учреждение, входящее в состав Наркомвоена; она получила право предоставления докладов непосредственно правительству108.

Все ранее существовавшие учреждения, ведавшие делами пленных и беженцев, упразднялись, а их функции переходили к коллегии. В ее состав вошли Ю. (И. С.) Ушнлихт (председа­тель), И. И. Ульянов, П. С. Тихменев и др.

По указанию Центральной коллегии по делам пленных и беженцев подобные же органы стали создаваться с конца апреля 1918 г. в губерниях, а также в некоторых уездах. Образование единой централизованной системы советских учреждений, ведав­ших делами военнопленных и беженцев, укрепило революцион­ный порядок в местах их расположения, упорядочило обмен военнопленными и эвакуацию беженцев.

Перед иностранными интернационалистами встали задачи раз­вертывания агитационной работы среди уезжавших на родину военнопленных, расширения и объединения революционных орга­низаций, установления более тесных организационных и идей-

104 «Уральский рабочий» (Екатеринбург), 19.IY 1918.

105 ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 7, д. 24, л. 200.

106 Там же, л. 205.

107 ЦГАОР СССР, ф. 130, оп. 2, д. 1, л. 230.

108 Там же, л. 308.

150

ных связей с большевистской партией. Вместе с тем даже у руко­водителей интернационалистов еще не было единых взглядов на формы, задачи и перспективы развития движения. Среди них шли споры, создавать ли массовые политические организации военно-пленных-соцалистов или партийные коммунистические группы, организационно объединенные с РКП (б); высказывались различ­ные мнения, как сочетать интернациональные принципы с необ­ходимостью ведения политической работы в национальной среде. Были и сторонники создания нейтральной интернациональной организации профсоюзного характера и ограничения ее задач борьбой за улучшение материального и правового положения военнопленных и т. д.

Московский Союз военнопленных социал-демократов — интер­националистов постепенно занял ведущее положение среди ин­тернационалистских организаций. Он не только объединил орга­низации в пределах Московского военного округа; с ним уста­навливали контакты революционные группы военнопленных Поволжья, Северного Кавказа, Урала, Сибири. В распоряжение комитета союза был передан особняк князя Лихтенштейна на Поварской улице, где был организован Красный дом интернацио­налистов. Здесь давались консультации делегатам с мест, чита­лись лекции, велась подготовка агитаторов. Агитаторы коми­тета — венгерский интернационалист Т. Самуэли, немецкий — Р. Роткегель, сербский — П. Лазич, румынский — М. Гуйю и дру­гие выезжали в различные города и проводили большую агита­ционную и организаторскую работу среди военнопленных 109.

Однако в изменившихся после Брестского мира условиях комитет Союза военнопленных социал-демократов — интернацио­налистов Москвы не сумел выдвинуть четкой программы деятель­ности п строительства интернационалистских организаций. Устав союза, принятый еще на I делегатском собрании 17 (30) декабря 1917 г., определявший членство в союзе признанием программы Интернационала и провозгласивший своей целью «всевозможную духовную и материальную поддержку» вошедших в его ряды военнопленных, не отвечал, конечно, новым задачам и обстоя­тельствам. Во время подготовки II делегатского собрания в фев­рале 1918 г. этот устав был дополнен «Организационным стату­том для комитетов военнопленных». В нем указывалось, что в местах расположения военнопленных следует создавать коми­теты, которые должны поддерживать Советскую власть, вести пропаганду среди военнопленных с целью распространения через них революционных идей на родине, пресекать контрреволюци­онную агитацию. Наряду с этим на комитеты возлагалось регу-

«Известия Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов го­рода Москвы и Московской области», 28.Ш 1918: ЦПА ИМЛ ф 17 PIT. 11, д. 3, лл. 16, 21; д. 5, л. 32, ^

151

лирование всех вопросов, связанных с трудовой деятельностью военнопленных ио.

Союз военнопленных социал-демократов — интернационали­стов Московского военного округа представлял собой интерна­циональное объединение как революционных военнопленных, группировавшихся вокруг местных комитетов (Тверь, Кострома, Любим, Ярославль и др.), так и партийных организаций военно­пленных-социалистов (Серпухов, Пушкино, Богородск, Нижний Новгород, Шацк, Ростов Ярославский и др.). В организации и комитет входили военнопленные разных национальностей.

В отличие от московского комитета, комитет омской органи­зации военнопленных социал-демократов—интернационалистов нацеливал революционные элементы из среды военнопленных на создание исключительно партийных социал-демократических орга­низаций. На страницах газеты «Форрадалом» комитет опублико­вал свою программу. «Создавать организации, — говорилось в ней, — надо на интернациональной, революционной, социал-де­мократической основе»-111. Эти организации должны были руко­водствоваться учением К. Маркса и вести работу среди военно­пленных, готовя из них сознательных борцов за победу проле­тарской революции в странах Европы, разъяснять им значение Октябрьской революции и Советской республики как оплота ми­рового революционного движения 112.

В то же время руководство петроградского революционного комитета военнопленных—социал-демократов, прибывшее в Мо­скву после переезда Советского правительства, выдвинуло про­грамму создания иностранных коммунистических групп непо­средственно в рамках РКП (б). Эта программа была изложена Б. Куном в статье «Новые пути агитации среди военнопленных». Б. Кун писал, что военнопленные-интернационалисты, участвовав­шие в Октябрьской революции, и после ратификации Брестского мирного договора ие прекратят борьбы, пойдут по пути больше­виков. «Для нас заключение мира означает одно: многие десятки тысяч наших товарищей отныне станут эмигрантами, — заявил он. —. Используя те свободы, которые Советская республика дала каждому крестьянину и каждому рабочему, мы оснуем в рамках РКП (б) свои венгерские, немецкие, румынские и другие секции и будем работать в федеральном союзе». Свою статью Б. Кун закончил словами: «Мы уверены, что наши организации будут играть видную роль в будущем Коммунистическом Интернацио­нале» пз. Статья Б. Куна была опубликована в день открытия IV Всероссийского съезда Советов, созванного для ратификации Брест-Литовского мирного договора.

110 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 317, лл. 100—101. 1,1 «Венгерские интернационалисты...», стр. 110.

112 Там же, стр. 111.

113 «Правда», 14.Ш 1918; «Социал-демократ», 14.Ш 1918.

152

В тот же день, 14 марта 1918 г., в Москве при помощи Все­российского бюро пленных была проведена конференция пред­ставителей находившихся в Советской России немецких, австро-венгерских, сербских, польских, румынских и болгарских социал-демократов интернационалистов-военнопленных. На конференцию прибыло более 30 делегатов: венгры Б. Кун и Тибор Самуэли, болгарин Г. Михайлов-Добрев, австриец А. Эбенгольц, поляк С. Шленский, румын А. Пескариу, чехи Ф. Бенеш и К. Кноф-личек, немец Э. Рейтер и др. От РКП (б) в ее работе участво­вали И. И. Ульянов, В. Марковский, Б. Рейнштейн, Гребельская, Петров и Федотов. Председателем конференции был избран И. И. Ульянов. Открывая ее, он указал, что заключение Брест­ского договора не означает отказа Советской республики от своих интернациональных задач и что революционеры из зарубежных стран всегда найдут поддержку трудящихся республики114.

При обсуждении вопроса о создании организации передовых элементов иностранных трудящихся, находившихся в Советской России, мнения участников конференции (насколько это можно судить по имеющимся неполным сведениям) разошлись. Б. Кун и поддерживавшие его делегаты из Петрограда, видимо, выска­зались за образование в рамках РКП (б) иностранной коммуни­стической федерации с национальными секциями. Это предложе­ние было поддержано Б. Рейнштейном 115. Некоторые делегаты (по-видимому, главным образом из Московского комитета) выска­зывались против создания национальных секций, считая более целесообразными организации социал-демократов — интернацио­налистов сложившегося типа. Решение вопроса было отложено до созыва Всероссийского съезда военнопленных и эмигрантов. Подготовка Всероссийского съезда была возложена на организа­ционную комиссию в составе И. И. Ульянова, Б. Рейнштейна, А. Генегариу, Б. Куна, Г. Михайлова, Ф. Бенеша и др. Для рас­ширения агитационно-пропагандистской работы была создана издательская комиссия, в которую вошли И. И. Ульянов, В. Мар­ковский, Т. Самуэли, А. Пескариу, С. Шленский, А. Эбенгольц, Э. Рейтер и др. Участники конференции, как об этом писал в своих воспоминаниях Г. Михайлов, встретились с В. И. Лениным. На этой встрече присутствовал также Я. М. Свердлов П6.

15 марта 1918 г. был составлен документ, из которого явст­вует, что в Международной федерации коммунистических секций при РКП (б) (как ее условно вначале предполагали назвать) на­

114 «Известия ВЦИК», 17.111 1918.

115 «Правда», 17.Ш 1918; «Московская Красная Армия», 17.Ш 1918.

116 Г. М. Добрев. Откъси от мойте спомени за Великата Октомврийската социалистическа революция и за Владимир Илич Ленин. — «Септември», 1957, № И, стр. 183—184; Г. Михайлов. Маяк революции. — «Изве­стия», 20.IV 1963.

153

мечалось образовать секции — венгерскую, немецкую, чехословац­кую, румынскую, польскую и болгаро-сербско-хорватскую 117.

Первые практические шаги по созданию коммунистических организаций трудящихся-военнопленных в центре Советской рес­публики были сделаны уже во второй половине марта—апреле 1918 г. Решения Московской конференции содействовали даль­нейшему организационному укреплению и идейному росту рево­люционных организаций военнопленных на . местах. К концу марта 1918 г. интернациональная организация в Пензе насчиты­вала в своих рядах до 500 членов 118. Ее комитету удалось нала­дить издание газеты «Освобождение мира», первый номер кото­рой на немецком языке вышел 1 апреля 1918 г. 25 марта 1918 г. при содействии агитаторов из Москвы в Орле на собрании австро-венгерских и немецких военнопленных была образована органи­зация интернационалистов и избран комитет из восьми человек (А. Завишка, А. Щербецкий, Ф. Миллер, И. Патаи и др.). В ре­шении собрания отмечалось, что организация основана на прин­ципах партии большевиков и будет «рука об руку работать с Советской властью...» 119 В начале апреля 1918 г. Симбирский Совет обсудил «организационный статут» и утвердил комитет местной организации военнопленных «III Интернационал» т. В Уфе сложилась Социал-демократическая рабочая партия военно­пленных. По поручению комитета этой организации ее предста­вители А. Фелеки и 10. Орлович посетили Златоуст, Бердяуш, Сатку, Бакалы, Успенское и Симский завод и провели при содей­ствии местных большевиков массовые митинги военнопленных. В Оренбурге в конце марта 1918 г. был организован Интернацио­нальный комитет военнопленных, председателем которого из­брали члена губисполкома большевика П. С. Михайлова. В коми­тет вошли: чехи Ледерер, Зубр, венгры Лукач, Еленфи, немцы Вандрушек, Хауптман, румын Аслендер, поляк Ковальчук и хор­ват Живкович. В окрестности города были направлены инструк­торы-организаторы для создания среди военнопленных местных комитетов интернационалистов ш.

Важное значение для развития организаций иностранных тру­дящихся в Сибири имела конференция военнопленных-интерна­ционалистов в Канске, созванная 10 марта 1918 г. по инициативе местного Совета рабочих и крестьянских депутатов. В ней участ­вовали делегаты из Омска, Томска, Ачинска, Красноярска. От организации интернационалистов Томска на конференции вы­ступил Ф. Мюнних. Он сообщил, что в местном лагере образован

117 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. И, д. 8, лл. 3-4.

118 Там же, д. о, л. 3G.

119 «Орловские известия Советов рабочих, крестьянских и красноармей­ских депутатов», 29.111 1918.

120 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. И, д. 317, л. 27.

121 Там же, д. 1, л. 78; «Правда», 24.IV 1918.

154

интернациональный клуб, в котором состоит 2100 членов. Кроме того, действовал Совет военнопленных. Текущую работу вел ис­полком Совета, состоящий из семи человек. При Совете был обра­зован даже революционный трибунал, и в его распоряжении на­ходился отряд Красной гвардии из военнопленных, поддерживав­ший порядок в лагере 122.

На конференции выявилось два направления: одни (их было меньшинство), сочувствуя социалистической революции в Рос­сии, в то же время стремились ограничить деятельность органи­заций военнопленных культурно-просветительной работой, дру­гие настаивали на активной поддержке Советской власти. Высту­пая от имени большинства, Ф. Мюнних заявил, что пролетарская революция в России имеет огромное международное значение и что задача военнопленных социал-демократов — интернационали­стов состоит в защите Советской республики с оружием в руках 123.

19 марта 1918 г. в Красноярске по инициативе Г. Кольгофа, Фихтера и Ф. Мильднера состоялось собрание военнопленных с участием представителей интернационалистов Канска, Ачинска, Томска и местных большевиков (председатель Енисейского губ­исполкома Г. Вейнбаум, редактор газеты «Красноярский рабо­чий» А. А. Померанцева, от Польской группы РКП (б) — Т. Магжик и др.124). Собрание заслушало информацию о конфе­ренции в Канске. После выступлений Г. Кольгофа и Д. Форгача, подчеркнувших, что в «основу организации должны быть поло­жены принципы интернационализма, сознание единства интересов международного пролетариата» 125, было решено основать «Ин­тернациональную социал-демократическую рабочую партию во­еннопленных г. Красноярска». Правление этой организации выпу­стило прокламацию к военнопленным, заявлявшую, что насту­пило такое время, которого не знала мировая история, что весь мир объят пламенем борьбы. «Семя социализма, — говорилось да­лее, — заложенное в вас здесь, на свободной земле Российской рабочей республики, по возвращении на родину должно дать плоды» 126. В прокламации содержался горячий призыв к военно­пленным независимо от национальности вступать в организацию, что будет соответствовать интересам каждого, интересам порабо­щенных рабочих всех стран.

В Новониколаевске сначала действовали разобщенно чехо­словацкая социал-демократическая организация и группы рево­люционных социалистов — немцев, румын, венгров, поляков. После проведенного 31 марта 1918 г. митинга, в котором участ­

522 «Боевое содружество...», стр. 66. 123 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 374, л. 5. т «Красноярский рабочий», 22.III 1918. 123 Там же.

126 «Красноярский рабочий», ЗЛУ 1918.

155

повали польские, чешские, немецкие, румынские, венгерские ин­тернационалисты, а также представители Новониколаевекой орга­низации РКП (б), была создана Интернациональная социал-де­мократическая организация иностранных пролетариев г. Новони-колаевска и его уезда. Она делилась на национальные секции. На состоявшемся 21 апреля 1918 г. общем собрании был рассмот­рен и принят «Устав Интернациональной социал-демократиче­ской организации иностранных пролетариев г. Новониколаевска и его уезда», позднее утвержденный исполкомом Новониколаевского Совета. В § 1 устава говорилось, что «организация имеет своею целью объединение иностранных пролетариев города и уезда, воспитанно их в духе революционного социализма и улучшение их материального быта...» 127 В статьях 4 и 5 предусматривалось, что организация должна иметь представительство в местном Со­вете рабочих и крестьянских депутатов и работать под контролем Совета. Центральным органом являлся комитет, который изби­рал президиум из пяти членов. При комитете должны были дей­ствовать организационно-агитационная и культурно-просветитель­ная комиссии. В комитете организации сосредоточивалось также и управление лагерем военнопленных.

В это же время численно росли, организационно и идейно крепли интернационалистские организации в Иркутске, Сретенске и других городах Восточной Сибири. Партийная группа интерна­ционалистов в Чите в марте. 1918 г. насчитывала около 45 членов. В се комитет входили Ф. Штейнгардт, А. Мюллер и др.128 В лагере на Песчанке интернационалистская революционная орга­низация военнопленных окончательно сложилась после собрания 26 марта, созванного интернационалистами при поддержке мест­ных большевиков; на собрании выступал с речью на немецком языке Я. Е. Боград 129, после чего была принята большевистская резолюция и избраны делегаты в местный комитет военноплен­ных социал-демократов — интернационалистов. «Дело русских рабочих, — твердо заявили ипостранные пролетарии, — есть наше собственное дело» 130. Дальневосточный краевой комитет Советов в Хабаровске 27 марта 1918 г. разрешил военнопленным-социали­стам организовать комитет и постановил оказать ему в работе среди военнопленных содействие ш.

«Дело революции» (Новониколаевск), 25.IV 1918.

А. Мюллер. В пламени революции (1917—1920 гг.). Воспоминания, Иркутск, 1957, стр. 29.

Впоследствии в статье «Военнопленные за русскую революцию» Я. Бо­град сообщал, что офицеры песчанского лагеря военнопленных пы­тались сорвать собрание, запугивая солдат угрозами о жестоком нака­зании после возвращения на родину. — «Дело революции» (Томск), 16.V 1918.

«Забайкальский рабочий» (Чита), 29.Ш 1918. «Дальневосточные известия» (Хабаровск), 6.IV 1918.

156

В начале апреля 1918 г. собрание большевиков Челябинска, выслушав выступление председателя комитета организации воен­нопленных-интернационалистов О. Роота, постановило: предоста­вить военнопленным право самоуправления; право издавать свою газету на немецком и венгерском языках; содействовать улучше­нию быта военных и гражданских пленных 132. От имени своих товарищей О. Роот выразил горячую признательность боль­шевикам и заверил, что военнопленные-интернационалисты пой­дут рука об руку с российским пролетариатом. 7 апреля Органи­зация интернационалистов социал-демократов среди военноплен­ных и военнообязанных Челябинска избрала в Челябинский Совет рабочих и армейских депутатов шестерых представителей (Роота, Паара, Шварца, Купферштейна, Маласского и Ферен-чино) 133. Депутаты от интернационалистских организаций участ­вовали также в работе Советов в Пензе, Казани, Самаре, Ека­теринбурге, Омске, Томске, Красноярске и других городах. В Екатеринбургском Совете, как и во многих других, делегаты ин­тернационалистов входили во фракцию большевиков 134.

При содействии местных организаций РКП (б) иностранные интернационалисты приступили к выпуску своих газет. В Омске издавалась на венгерском языке газета «Форрадалом» («Рево­люция»), в Пензе — на немецком «Вельтбефрайунг» («Освобо­ждение мира»), в Самаре — на венгерском «Эбредеш» («Про­буждение») и на немецком «Фрайе Борте» («Свободное слово»), в Екатеринбурге — на немецком «III Интернационале» («III Ин­тернационал») и на венгерском «Урали форрадалмар» («Ураль­ский революционер») и др.

В ряде мест организации интернационалистов брали на себя заботы административного характера. Например, в омском лагере военнопленных в марте 1918 г. сложилась лагерная коллегия во главе с интернационалистами. В ведении коллегии были комиссариат, комитет порядка, комиссии — продовольственная, санитарная, Красного Креста, а также лагерный суд. Кроме того, коллегии подчинялся отряд Красной гвардии, состоявший из военнопленных, несший охрану революционного порядкаш. Административно-хозяйственными делами занимались также интернационалистские организации в Твери, Самаре, Симбирске, Уфе, Челябинске, Барнауле, Томске и других городах.

!М «Известия Челябинского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов», 4.1 V 1918.

133 «Известия Челябинского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов», 9.IV 1918.

134 «Известия Екатеринбургского Совета рабочих и солдатских депутатов», 24.IV 1918.

135 «Известия Омского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депу­татов», 4.IV 1918,

157

Иностранные интернационалиаты, ставшие гражданами РСФСР, приняли активное участие в работе местных коллегий по делам пленных и беженцев. Членами коллегий стали интер­националисты Ф. Гольдшукер — в Казани, Я. Ивани — в Самаре. Интернационалисты были введены в состав местных коллегий также в Воронеже, Курске, Саратове, Нижнем Новгороде и дру­гих городах.

Привлечение интернационалистов к деятельности государст­венных органов, ведавших делами военнопленных, содействовало успешной борьбе с происками контрреволюционных элементов, пресечению враждебных действий членов различных комиссий Германии и Австро-Венгрии по обмену военнопленными, а также эмиссаров и вербовщиков чехословацких, румынских, югославян-ских, польских и других буржуазно-националистических орга­низаций.

Необходимость объединения усилий интернационалистов, вы­работки общих основ и задач их деятельности определяла неот­ложность созыва Всероссийского съезда военнопленных.

5. Всероссийский съезд

военнопленных социал-демократов — интернационалистов

29 марта 1918 г. по поручению предварительно заседавшей орга­низационной комиссии Московский комитет опубликовал извеще­ние о созыве 14 апреля в Москве Всероссийского съезда военно­пленных социал-демократов — интернационалистов. В извещении указывалось, что делегатов на съезд посылают только организа­ции военнопленных, стоявшие на платформе Советской власти 136. Согласно опубликованной повестке дня, на съезде предполагалось разработать и принять политическую программу, заслушать доклады с мест, отчет Московского комитета военнопленных со­циал-демократов — интернационалистов, обсудить вопрос об аги­тации среди военнопленных, о создании организации и избрать ее Центральный комитет 137.

Накануне съезда дискуссия по программным и организацион­ным вопросам, шедшая и ранее среди интернационалистов, при­обрела особенно острый характер. Сложившиеся в Москве группы венгерских и чехословацких коммунистов открыто выступили против создания массовой политической организации военноплен­ных в той форме и того характера, как это предлагал комитет Союза военнопленных социал-демократов — интернационалистов Московского военного округа. Они заявляли, что вместо широкой, по идейно разнородной организации «типа Советов» следует со-

136 «Известия ВЦИК», 29.111 1918.

137 «Известия ВЦИК», 7.IV 1918,

158

здать небольшие группы передовых, сознательных и готовых к борьбе коммунистов для ведения среди военнопленных пропа­ганды на строгих началах программы РКП (б) 138.

Широкая подготовка к съезду развернулась и на местах. Повсюду проводились собрания и конференции, на которых изби­рались делегаты на съезд, определялись программа и задачи ре­волюционных организаций интернационалистов. 31 марта 1918 г. была проведена конференция военнопленных-интернационалистов в Тверской губернии. Главной задачей организации конференция признала политическую подготовку пленных к освободительной борьбе пролетариата на родине 139. На Всероссийский съезд в Москву было избрано шесть делегатов (в числе делегатов от Твери был Б. Кун) и0. На состоявшемся 4 апреля 1918 г. в Крас­ноярске собрании с докладами о деятельности организации воен­нопленных-интернационалистов выступили Лискаи и Г. Кольгоф. Отметив, что прямым долгом каждого члена организации яв­ляется поддержка правительства Советской республики, немецкий интернационалист Кольгоф подчеркнул, что организация должна носить политический, а не профессиональный характерш. 7 апреля 1918 г. на съезд было избрано 11 делегатов от Казани (в том числе Ш. Апати). В тот же день состоялось общее собра­ние организации интернационалистов — социал-демократов воен­ных и гражданских пленных в Челябинске 142.

На конференцию Союза социал-демократов—интернационали­стов' военнопленных Урала, проведенную 7—8 апреля 1918 г., прибыло 60 делегатов от 6312 членов Союза. В работе конферен­ции участвовали представители Уральского бюро ЦК РКП (б). Конференция обсудила отчеты делегатов с мест, доклад члена ЦК Союза И. Грюна об уставе и задачах организации. Глав­ная задача организации в проекте устава, выработанном ЦК Союза, была определена следующим образом: «... Планомерная просветительная работа среди военнопленных, подготовка их к возвращению на родину, обучая — стать дисциплинированными и готовыми на жертву членами Интернационала» 143. В проекте устава не было четко определено отношение организации к РКП (б), и это вызвало острые прения. Большинством в 33 го­лоса против 6 проект был отклонен, ва исключением 5-го и 6-го пунктов, в которых говорилось, что агитационная работа должна вестись путем массового распространения газет, брошюр и

;38 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. ИЗ, лл. 32—34.

139 «Известия Тверского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депу­татов», 13.IV 1918.

140 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 4, л. 32.

141 «Красноярский рабочий», 10.IV 1918.

142 «Известия Челябинского Совета крестьянских, рабочих и солдатских де­путатов», 9.1V 1918.

!4;J «Уральский рабочий» (Екатеринбург), 19.IV 1918.

159

Листовок на всех языках. Большинство делегатов поддержало резолюцию, в которой было заявлено: «Делегаты Уральской об­ласти на конференции 7 и 8 апреля признали тактику больше­виков правильной и решили при всяких условиях просвещать и вести своих товарищей и членов в духе партии коммунистов» 144. На Всероссийский съезд было избрано десять делегатов, которые должны были руководствоваться принятой резолюцией.

В наказе делегатам от организации военнопленных интерна­ционалистов «III Интернационал» в Симбирске, принятом на заседании 10 апреля 1918 г., было поручено добиться на съезде, чтобы всероссийской организации было присвоено название «III Интернационал»145. Союз военнопленных социал-демокра­тов—интернационалистов Курска направил на Всероссийский съезд в Москву четырех, а из Нижнего Новгорода прибыло восемь делегатов. При этом Нижегородский комитет РКП (б) писал, что делегат К. Краузе является членом партии большевиков, а осталь­ные (И. Сребрнич, Р. Гегер, Я. Олива и др.) состоят членами организации военнопленных социал-демократов—интернациона­листов 146.

К 13 апреля 1918 г. большая часть делегатов прибыла в Москву. Съехались представители около 80 местных орга­низаций 14Г. К открытию съезда в «Правде» было опубликовано приветствие от РКП (б) «Товарищам военнопленным!» «Мир ра­бочих и крестьян всего мира, создание III Интернационала, — говорилось в нем, — вот чем должны ответить рабочие и кре­стьяне на мировую бойню мировых хищников. Своим конгрес­сом вы кладете новый камень для постройки этого великого зда­ния. Привет вам, товарищи» 148.

14 апреля 1918 г., в воскресенье, состоялся митинг в Поли­техническом музее. Залы и коридоры музея, а также прилегаю­щая улица были заполнены делегатами съезда и членами Союза военнопленных социал-демократов—интернационалистов. Орато­рам приходилось выступать по два-три раза. После привет­ственной речи И. И. Ульянова на митинге выступили: от Венгер­ской группы РКП (б)—Б. Кун, от польских социал-демокра­тов—большевиков — М. Броньокий, от Чехословацкой группы РКП (б) — Ф. Бенеш, а также ораторы от интернационалистов сербов, болгар и немцев. На митинге была единогласно принята предложенная Московским комитетом военнопленных-интерна­ционалистов резолюция солидарности с рабочими и крестьянами Советской России. С пением «Интернационала» участники ми­

144 «Уральский рабочий» (Екатеринбург), 25.IV 1918.

145 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. И, д. 317, л. 27.

146 Там же, д. 4, л. 60.

147 Там же, д. 4.

148 «Правда», 14.IV 1918.

160

тинга направились на Красную площадь, где возложили венки на могилы героев Октябрьской революции149. В статье «Съезд военнопленных социалистов» Е. М. Ярославский, рассказывая о впечатлениях о митинге, писал: «Да, такого съезда и такой демонстрации не знала история. Во враждебной стране, куда они попали как пленные, эти люди почувствовали, как отогрело их солнце революции. Будет день, когда история скажет свой справедливый приговор. Она вспомнит, что была единственная страна в мире, единственная революция в мире, которая в дни страшной войны больше всего сделала для международного мира, для победы социализма — эта страна — Российская советская республика» 1S0.

Вопрос о числе делегатов Всероссийского съезда военноплен­ных социал-демократов—интернационалистов до настоящего времени окончательно не выяснен ш. Сопоставляя архивные дан­ные с сообщениями газет интернационалистов (немецкой — «Ми­ровая революция» и венгерской — «Социальная революция») можно предположить, что на съезд прибыло свыше 200 делегатов с решающим и около 60 с совещательным голосом, приехавших, очевидно, без надлежаще оформленных документов.

Требует дальнейшего изучения и вопрос о количестве членов организаций военнопленных-интернационалистов, делегаты ко­торых были представлены на Всероссийском съезде. Можно пред­положить, что в составе революционных организаций военно­пленных-интернационалистов ко времени съезда находилось до 100 тыс. организованных членов (без Туркестана и Дальнего Востока) ,52. '

Открыть Всероссийский съезд в назначенный день не уда­лось. Продолжались предварительные совещания делегатов и за­седания национальных групп, в ходе которых обсуждались во­просы о форме и структуре организации военнопленных, о ее программе. Большинство делегатов примыкало к РКП (б), но были среди них и сторонники левых эсеров и других партий. ч В канун съезда венгерские и чехословацкие коммунисты пересмотрели свое первоначально отрицательное отношение к нему, что, по-видимому, было следствием большой работы по сплочению революционных элементов среди военнопленных, про­веденной большевиками, а также того обстоятельства, что конфе-

149 «Правда», 16.IV 1918. 160 «Беднота», 15.IV 1918.

16! В ряде газет указывалось, что в работе съезда участвовало около 400 делегатов, представлявших до 500 тыс. военнопленных. «Правда», 16.IV; «Беднота», 17.IV; «Известия ВЦИК», 19.IV 1918. В ЦПА ИМЛ сохранились мандаты примерно 130 делегатов (ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 4).

152 Во всяком случае в принятом на съезде манифесте делегаты рассмат­ривали себя как выразителей воли 100 тыс. военнопленных («Бед­нота», 19.IV 1918).

И Заказ Ml 294

161

ренции на местах показали революционный энтузиазм членов организаций, решительно заявлявших о разрыве с оппортунисти­ческой социал-демократией. Представители Венгерской и Чехо­словацкой групп РКП (б) выступили с предложением об образова­нии в рамках существующих массовых интернационалистских ор­ганизаций военнопленных национальных коммунистических групп.

Первое пленарное заседание Всероссийского съезда военно­пленных социал-демократов состоялось 16 апреля 1918 г. в Ко­лонном зале Дома Союзов. Съезд открыл А. Эбенгольц, обратив­шийся к делегатам с приветствием от Союза военнопленных интернационалистов. В президиум съезда были избраны немцы Вольф и Рубеншталь, венгры Хохстельцер и Гофман, румыны Генегариу и Пескариу, от славянской группы делегатов — Петер и Баетушек 153. Председателем съезда был избран член РКП (б), делегат из Семипалатинска В. Феттер, секретарем — член РКП (б), представитель интернационалистов Казани К. Краузе. Офи­циальными языками съезда были признаны русский, венгерский и немецкий. Съезд приветствовали И. И. Ульянов — от имени рабочих, крестьян и солдат Советской России, Гребельская — от МК РКП (б) и Е. М. Ярославский — от Союза молодежи

«III Интернационал».

В первый день работы съезда обсуждались задачи зарубеж­ных интернационалистов. «... Делегаты различных националь­ностей, — рассказывает делегат съезда Р. Гарашин, — единодушно высказались в поддержку пролетарской революции. Они с глу­бокой горечью говорили о том, какие страдания причинила война их народам, и клялись всю свою жизнь посвятить священному делу революции...» 154 В единогласно принятой резолюции про­возглашалось, что иностранные рабочие и крестьяне, находясь в Советской республике, пользуются свободой для ведения ре­волюционной социалистической пропаганды среди своих товари­щей по классу с целью подготовки их к борьбе против капитали­стического угнетения во всех странах 155.

На второй день работы съезд приступил к рассмотрению главного вопроса — какими должны быть организации военно­пленных и их программа. Немецкая группа делегатов внесла предложение создать единую организацию, которая объеди­нила бы всех военнопленных, разделяющих программу III Ин­тернационала. От имени делегатов-венгров это предложение под­держал интернационалист из Томска Й. Рабинович156. Член исполкома чехословацкой коммунистической организации Ф. Бе-неш сообщил, что чехи и словаки полностью разделяют про­грамму большевиков, образуют секцию при РКП (б) и будут

153 «Известия ВЦИК», 19.IV 1918.

154 «Венгерские интернационалисты...», стр. 245.

155 «Беднота», 17.IV 1918.

166 «Известия ВЦИК», 20.IV 1918; «Правда», 21.IV 1918.

162

работать рука об руку с Венгерской и другими группами РКП (б) в рамках объединенной интернациональной федерации, состоя­щей из отдельных национальных секций. Вместе с тем, заявил Ф. Бенеш, они будут «поддерживать организацию военноплен­ных и принимать участие в ее работе» 157.

Съезд решил основать всероссийскую организацию иностран­ных интернационалистов и избрать ее ЦИК. Было принято пред­ложение австрийца И. Грюна образовать ЦИК в составе 21 члена, 7 из которых должны были работать в Москве, а остальные — в местных организациях. Первоначально в ЦИК было избрано семь человек, выдвинутых Э. Рейтером по поручению кандидат­ской комиссии (венгры Ф. Янчик и К. Вантуш, болгарин Г. Ми­хайлов, немец Ф. Вальц, чех Р. Райтер, румын М. Гуйю, австриец К. Томан) 158.

На заседании 18 апреля 1918 г. славянская группа просила включить в ЦИК также представителей от поляков и югославян. Просьба была удовлетворена, и в руководящий орган вошли по­ляк С. Барчинский и серб И. Сребрнич. После конституирования ЦИК в президиум съезда поступило письмо Московского коми­тета Союза военнопленных социал-демократов—интернациона­листов о том, что во избежание параллелизма в работе он скла­дывает свои полномочия и сдает дела ЦИК159. Затем ЦИК огла­сил декларацию, в которой говорилось, что новая организация военнопленных должна быть централизованной и объединять представителей всех национальностей. Предусматривалось, что организация будет работать рука об руку с РКП (б) и имено­ваться Интернациональной революционной социалистической ор­ганизацией иностранных рабочих и крестьян 160.

Съезд обратился к военнопленным и иностранным трудя­щимся в Советской республике с манифестом: «Депутаты 100 тыс. военнопленных, рабочих и крестьян, — говорилось в нем, — собрались в Москве на совещание. Брат военноплен­ный! Послушай их слово, прежде чем перешагнуть границу со­циалистической России»ш. Далее в манифесте разоблачался империалистический характер мировой войны, содержался при­зыв к активной борьбе за свержение капиталистического строя, к установлению диктатуры пролетариата. «Мы протестуем про­тив постылого мира, навязанного германским империализмом русскому правительству. Мы все, как один человек, решили с оружием в руках поддержать русское революционное прави­тельство, провести в жизнь коммунизм Маркса и Энгельса...» 102

См. «Известия ВЦИК», 20.IV 1918. 153 См, там же.

158 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 3, л. 111. ,с0 См. «Известия ВЦИК», 21.IV 1918. :öi «Беднота», 19.IV 1918. 162 «Знамя труда» (Казань), 21.IV 191.8.

11*

163

Этот манифест был передан по радио, а через несколько дней выпущен листовкой на многих языках. В целях консолидации революционных сил в защиту Советской республики на закры­том заседании съезда была образована Коллегия по формирова­нию интернациональной пролетарской армии 163. С заключитель­ными речами выступили представители национальных групп, которые подчеркнули значение Всероссийского съезда интерна­ционалистов для борьбы за социалистическую революции на За­паде 164.

Сразу после, съезда ЦИК организации интернационалистов приступил к работе. На состоявшихся в апреле—мае 1918 г. за­седаниях ЦИК рассмотрел вопросы о посылке агитаторов на места, в особенности в пункты, через которые шла эвакуация военнопленных на родину, о формировании отрядов Красной Армии из бывших военнопленных и др.165

Консолидация военнопленных-интернационалистов вызвала беспокойство в правящих кругах как Четверного союза, так и стран Антанты. В первый же день работы Всероссийского съезда стало известно о полученной накануне радиограмме МИД Гер­мании в адрес Наркоминдела с требованием роспуска револю­ционных организаций военнопленных-интернационалистов и даже ареста их руководителей. Этот демарш, рассчитанный на то, чтобы запутать военнопленных, был оставлен без ответа. Затем, узнав о Всероссийском съезде военнопленных-интернационали­стов, 19 апреля 1918 г. МИД Германии направил в Наркомин-дел еще одну радиограмму, содержавшую требование принять меры для прекращения революционной пропаганды среди плен­ных и недопущения созыва съезда военнопленных в Москве 166. В существовавших тогда условиях Советское правительство не могло просто отклонить германские ноты. Рассмотрев 20 апреля 1918 г. требования правительства Германии, Совнарком поручил Наркоминделу не позже следующего дня дать ответ 167'. Тогда же Совнарком постановил, что «иностранцы, желающие поступить в Красную Армию, должны принять русское подданство». Нар-комвоену было поручено издать соответствующий приказ, кото­рый был опубликован в печати на следующий день. «Принимать в состав Красной Армии, — говорилось в нем, — только тех добровольцев из числа иностранцев, которые приняли русское гражданство» 168. Кроме того, советская печать сообщила, что съезд созван эмигрантами и бывшими военнопленными, приняв­шими гражданство Советской республики.

I" ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 9, л. 2. >м См. «Известия ВЦИК», 21.IV 1918. 185 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 9, л. 2. '<* См. «Известия ВЦИК», 16, 20.IV 1918. 167 ЦГАОР СССР, ф. 130, оп. 2, д. 1, л. 295. "8 «Известия ВЦИК», 21.IV 1918.

164

В заявлении, опубликованном рядом московских газет 23 ап­реля, французский посол в России Ф. Нуланс, заведомо искажая смысл и характер деятельности организаций военнопленных, утверждал, что Германия и Австро-Венгрия стремятся «при по­средстве своих пленных... организовать в Сибири колонизацион­ные центры». Это заявление нужно было Нулансу и его колле­гам для того, чтобы изобразить подготовлявшиеся новые акты антисоветской агрессии как вынужденные меры для предотвра­щения угрозы, якобы создаваемой военнопленными. На следую­щий» же день Г. В. Чичерин в беседе с корреспондентом «Изве­стий» выразил глубокое возмущение по поводу заявления Ну-ланса, который под прикрытием условно дружелюбных диплома­тических фраз грозит насильственным захватом русских обла­стей и позволяет себе измышления против тех германских воен­нопленных, которые являются принципиальными противни­ками германского империализма и никоим образом не будут его поддерживать 169.

Клеветнические измышления и неправомерные требования властей кайзеровской Германии интернационалисты встретили с негодованием. «Мы уверены, — заявляли делегаты Всероссий­ского съезда, — что протесты и противодействия со стороны им­периалистов и капиталистов всех стран приведут лишь к тому, что мы поведем нашу классовую борьбу с еще большей энер­гией» 170. Во многих газетах была опубликована статья интер­националиста Элема «Попытки зажать рот Интернационалу». «Не удастся шакалам зажать рот Интернационалу, — писал Элем. — Нигде германские захватчики не спасутся от неминуе­мой революции. В конце концов военнопленные вернутся домой. Рассказы о русской революции, дружественном отношении к ним, о свободе, которой они пользовались, вызовут сердечные симпатии к русскому народу» т.

19 апреля 1918 г. от имени Всероссийского съезда военно­пленных социал-демократов—интернационалистов председатель В. Феттер и секретарь К. Краузе, а также руководители венгер­ских, чехословацких и румынских коммунистов обратились во ВЦИК Советов с письмом, в котором сообщалось о создании Интернациональной революционной социалистической организа­ции иностранных рабочих и крестьян и об избрании ЦИК орга­низации 172. В связи с этим Президиум ВЦИК 27 апреля 1918 г. принял решение предоставить организации девять мест с сове­щательным голосом во ВЦИК, куда вошли члены ЦИК интерна-

т «Документы внешней политики СССР», т. I, стр. 259—261.

170 «Петроградская правда», 23.IV 1918.

171 «Известия Пензенского Совета рабочих, крестьянских и красноармей­ских депутатов», 23.IV 1918; «Революционный вестник» (Тула), 1.V

т ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 93, д. 22, л. 210,

165

ционалистов 173. Тем самым получили еще одно яркое подтвер­ждение свойственный Советской власти интернационализм, ее глубокая признательность к своим зарубежным союзникам.

Кроме Всероссийского съезда в Москве, в Иркутске 15— 25 апреля проходил съезд военнопленных социал-демократов-интернационалистов Восточной Сибири и Дальнего Востока. Всего в работе съезда участвовало 60 делегатов от 19 местных организаций (Ачинска, Канска, Красноярска, Нижнеудинска, Иркутска, Читы, Сретенска, Хабаровска, Благовещенска и др.) 174. Председателем съезда был избран интернационалист из Крас­ноярска венгр Фихтер. От Восточно-Сибирского бюро РКП (б) и ЦИК Советов Сибири с приветствиями выступили Я. Е. Боград, Гаврилов и др. Делегаты доложили съезду о работе местных организаций и обсудили вопросы о создании единой партийной организации иностранных интернационалистов в Сибири, об аги­тации среди военнопленных, о поддержке Советской республики. Съезд единодушно высказался за создание организации, деятель­ность которой должна определяться программой и уставом РКП (б); организация получила название Коммунистической партии иностранных пролетариев Сибири. В состав избранного ЦИК вошли венгерские, австрийские и другие интернацио­налисты — Фихтер, Швабенгаузен, Зингер (Хабаровск), Д. Фрид (Сретенск), Унгар (Томск), Г. Каплелер (Красноярск) и Эмбер (Сретенск). На заключительном заседании делегаты съезда приняли обращение к иностранным рабочим и кре­стьянам Сибири, в котором призвали их бороться за укрепление Советской власти и социалистических завоеваний в России, всту­пать в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии т.

4—5 мая 1918 г. в Самаре состоялась конференция военно­пленных социал-демократов—интернационалистов Поволжья. В ее работе участвовало около 30 делегатов т. Почетными пред­седателями конференции были избраны В. И. Ленин и К. Либк-нехт. Обсуждались вопросы создания политической организации и агитации среди военнопленных. Делегаты избрали комиссию для разработки программы организации, которая должна была быть основана на платформе III Интернационала в единстве с большевистской партией. «Мы, военнопленные, — было сказано в резолюции съезда, — решили идти с русскими товарищами рука об руку и защищать революцию...» 177 2 мая 1918 г. состоялось заседание Самарского комитета РКП (б) с участием руководите-

173 ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 79, д. 15, л. 284.

174 «Борьба за власть Советов в Иркутской губернии. Сборник докумен­тов и материалов». Иркутск, 1957, стр. 330—331, 339—341.

175 «Красноярский рабочий», 27.IV, 1.V 1918.

176 «Известия ВЦИК», 9.V 1918.

177 «Известия Тамбовского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов», 12.V 1918,

Лей организации чехословацких, югославянских, венгерских ин­тернационалистов. Рассматривалось заявление интернационали­стов об организационном слиянии с РКП (б) и образовании в рамках самарской парторганизации иностранной секции. Решено было, что «секция военнопленных посылает в Самарский комитет своего представителя; Самарский комитет посылает в свою очередь представителя в комитет секции военноплен­ных» !78.

Комитет организации иностранных социал-демократов—ин­тернационалистов в Казани, обсудив 12 мая 1918 г. вопрос о дальнейшей работе, постановил: «... Принимать в новые члены только настоящих социалистов и только по двум рекоменда­циям» 179. Вскоре возникла инициативная группа немецких и венгерских коммунистов, а затем и иностранная секция при Ка­занском губкоме РКП (б). На одном из заседаний секции было решено, что «желающие вступить в партию обязаны в случае контрреволюционных выступлений вместе с другими защищать завоевания революции» 18°.

В первой половине мая 1918 г. уже действовала Интерна­циональная партийная организация иностранных пролетариев в Барнауле. 19 мая 1918 г. было проведено губернское совещание военнопленных-интернационалистов в Уфе. Прибыли 25 делега­тов от 7 местных организаций (Уфы, Златоуста, Бакальского рудника, Белорецкого и Симского заводов и др.) 181. Совещание обсудило доклады о работе организаций, их задачах, тактике и вопрос о Красной Армии. Из докладов с мест выяснилось, что попытки контрреволюционных офицеров и социал-патриотов противодействовать работе в среде военнопленных успехов не имели. В резолюции говорилось: «Мы обещаем все наши силы отдать в распоряжение Советской власти» 182.

18—21 мая в Екатеринбурге была проведена вторая конфе­ренция Союза социал-демократов—интернационалистов военно­пленных Урала. В конференции участвовали представители 15 местных организаций (Екатеринбурга, Челябинска, Ирбита, Троицка, Шадринска, Надеждинска, Перми, Красноуфимска, Алаяаевска, Кунгура) 183. Конференция заслушала и обсудила доклады о Всероссийском съезде военнопленных и агитационно-пропагандистской работе среди военнопленных и приняла новый устав организации. Союз был переименован в Коммунистиче­скую партию иностранных рабочих и крестьян Урала184.'

173 «Приволжская правда» (Самара), 11.V 1918.

1,4 «Знамя революции» (Казань), 18.V 1918.

183 «Знамя революции» (Казань), 29.VI 1918.

161 «Вперед» (Уфа), 21.V 1918.

iM «Вперед» (Уфа), 26.V 1918.

133 ЦПА ИМЛ, ф. 17, он. И, д. 193, л. 8. .-

164 «Уральский рабочий» (Екатеринбург), 26.V 1918.

167

166

В утвержденном уставе говорилось, что задача организации за­ключается в воспитании иностранных рабочих и крестьян в ком­мунистическом духе и что членом ее может быть всякий, при­знающий программу РКП (б) 185.

Серьезное внимание созданию организации среди военноплен­ных уделял Воронежский комитет РКП (б). 28 мая 1918 г. на заседании комитета организатором военнопленных-интернациона­листов был утвержден венгр А. Файер. Проведенная губернская конференция РКП (б) приняла решение образовать в городской парторганизации «организацию военнопленных, во главе кото­рых надо поставить хороших организаторов» 186. В Симбирске комитет организации «III Интернационал» 8 июня 1918 г. на­правил губернскому комитету РКП (б) заявление, в котором со­общал, что в ней состоит 600 стойких интернационалистов и имеется вооруженный отряд, готовый бороться с врагами Советской власти. Интернационалисты выражали желание рабо­тать совместно с большевиками и просили последних назначить своего представителя в комитет «III Интернационала». «Наша программа, — подчеркивалось в заявлении, — равняется вашей, наши идеи, цели и мнения — те же, что и ваши» 187. На общем собрании городской организации большевиков было решено включить в комитет «III Интернационала» большевика Ней-ланда.

16 июня 1918 г. ЦИК Всероссийской интернациональной организации провел совещание с привлечением делегатов с мест, на котором были обсуждены вопросы о программе организации, об участии интернационалистов в защите Советской республики, задачах революционных военнопленных после возвращения на родину. Вскоре ЦИК утвердил устав организации. В па­раграфе первом устава подчеркивалось, что политической плат­формой Интернациональной революционной социалистической организации иностранных рабочих и крестьян является про­грамма большевиков !88.

Несколько иначе, чем в Европейской части России, Сибири и на Дальнем Востоке, проходило образование организаций иностранных трудящихся-интернационалистов в Средней Азии. С середины 1918 г. здесь стали возникать группы иностранных коммунистов, состоявшие из бывших военнопленных. Польские интернационалисты входили, как правило, только в партийные организации большевиков. Продолжали свою деятельность группы иранской революционной партии «Адалят». 2—8 декабря

186 -ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 193, л. 2.

186 «Известия Воронежского Совета рабочих солдатских и армейских де­путатов», 28.VI 1918.

187 «Борьба за установление и упрочение Советской власти в Симбирской губернии». Ульяновск, 1957, стр. 255.

188 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 9, л. 8.

168

1918 г. в Ташкенте состоялась конференция иностранных ком­мунистических групп. Конференция положила начало созданию * Коммунистической партии иностранных рабочих и крестьян в Туркестанской республике. В основу деятельности этой орга­низации были положены устав и программа РКП (б); организа­ция являлась составной частью Коммунистической партии Тур­кестана. В Краевой комитет организации входили Ф. Фаглер, С. Тейхнер, М. Шпитцер, Э. Беднар и др. Деятельность Комму­нистической партии иностранных рабочих и крестьян в Турке­станской республике рассматривалась II (декабрь 1918 г.) и III (июнь 1919 г.) съездами КП Туркестана. К лету 1919 г. офор­мились организации проживавших в Средней Азии мусульман­ских коммунистов — выходцев из сопредельных стран Востока.

6. Интернационалисты

в борьбе с внутренней контрреволюцией весной 1918 г.

Весной 1918 г. перешла в наступление внутренняя контрреволю­ция. Белоказачьи войска Краснова, поддерживаемые немцами, угрожали Царицыну. На Южном Урале активизировались ду-товцы. Банды Семенова, находивпшеся на содержании японских милитаристов, расширили свои действия в Забайкалье.

В стране шла упорная борьба за упрочение Советской власти, разворачивалось строительство вооруженных сил Совет­ской республики.

Расширилось формирование и интернациональных частей Красной Армии. В марте 1918 г. по приказу военного комисса­риата Москвы стал формироваться Московский красный отряд Интернационала. «За последнее время, — сообщалось в коррес­понденции из Москвы, — среди военнопленных, главным образом болгар, румын, идет усиленная запись в ряды Советской Армии. В бюро военнопленных ежедневно являются десятки желаю­щих. ..» 189 Интернациональный отряд, формировавшийся Мос­ковским комитетом иностранных интернационалистов, в начале апреля 1918 г. насчитывал около 400 добровольцев. 31 марта из Петрограда в Москву выехали бойцы интернационального отряда, созданного по совету В. И. Ленина. После отъезда А. Рис Виль-ямса в США организатором отряда, названного «1-м Интерна­циональным легионом Красной Армии», стал А. Эбенгольц.

В Москве продолжал формироваться Революционный крас­ный полк Варшавы, насчитывавший в апреле 1918 г. около 1400 бойцов. В середине апреля 1918 г. по приказу ВЧК в Москве

«Петроградская правда», 19.IV 1918.

169

были разоружены анархисты. В операции принимали участие бойцы польского полка и отряд интернационалистов.

В начале мая 1918 г. в Москву прибыл бывший командир китайского революционного батальона .Тираспольского отряда Сан Фу-ян. 9 мая «Правда» опубликовала его воззвание. «Рево­люционеры братья-китайцы! — говорилось в нем. — Кто за осво­бождение порабощенных — в наши ряды! Кто за защиту власти рабочих и крестьян —. иди к нам... Товарищи! Все в ряды Крас­ной Армии, в ее китайский батальон». Приказом военного ко­миссариата Москвы от 13 мая было предписано «всех китайцев, состоящих в рядах Советской Армии, направлять в распоряже­ние военного комиссариата Замоскворецкого района на пополне­ние формируемого китайского батальона»190. В батальон всту­пили десятки добровольцев. '«В настоящее время, — рассказывал Сан Фу-ян корреспонденту газеты „Красная Армия", который посетил китайских добровольцев в первых числах июня 1918 г., — в моем батальоне 180 человек» 191.

В конце марта в Петрограде было объявлено о формирова­нии 1-го Интернационального батальона Красной Армии, коман­диром которого был А. Облак, а комиссаром — А. Бархатов 192.

1 Интернациональные подразделения Красной Армии форми­ровались во многих городах. К апрелю 1918 г. в Тверском интер­национальном батальоне было свыше 400 добровольцев 193. Меж­дународная революционная организация социалистических ино­странных рабочих и крестьян в Пензе создала военный отдел, который формировал интернациональный отряд. Начальником отряда стал чех Славояр Частек194. К концу мая 1918 г. в отряд вступило свыше 80 добровольцев.

К маю 1918 г. в Воронежскую губернию вступил Тирасполь-ский отряд, понесший значительные потери при движении через районы, занятые донскими белоказаками. Часть отряда была оставлена на станции Лиски для несения караульной службы195, а 13 мая 1918 г. приказом штаба обороны Воронежского района Ж Гон-ту был назначен начальником китайского отряда в Во­ронеже 196. 20 мая этот отряд пополнился 120 добровольцами-ки­тайцами, прибывшими из Царицына. Вскоре он был превращен в Отдельный китайский батальон, которым командовал серб Г. Павлович. Красноармейцы-китайцы, несшие службу на стан-

190 ЦГАСА, ф. 26032, оп. 2, д. 80.

191 «Боевое содружество...», стр. 85.

192 «Рабочая и Крестьянская Красная Армия и Флот», 19.IV 1918.

193 См. «Известия Тверского Совета рабочих, солдатских и крестьянских де­путатов», 4.IV 1918.

т ЦГАСА, ф. 28131, on. 1, д. 1, л. 42.

195 ЦГАОР СССР, ф. 8415, on. 1, д. 43. ,

196 См. «Известия Воронежского Совета рабочих, солдатских и крестьян­ских депутатов», 17.V 1918, ' ■ *

170

Один из первыхТйнтернациональных отрядов Красной Армии, сформированный из военнопленных

ции Лиски, были сведены в роту, командиром которой был на­значен К. Б. Карапетян, а его помощником Цин Бо-сад. С отря­дом В. И. Киквидзе в Тамбов прибыли сражавшиеся под Харь­ковом красноармейцы —- чехи, словаки, венгры, сербы, китайцы и др. 19 мая 1918 г. состоялся смотр войск тамбовского гарни­зона. После воинской присяги (ее принимал Н. И. Подвойский) В. И. Киквидзе и его красноармейцы попросили наркома пере­дать В. И. Ленину, что в их рядах не будет трусов и они сдер­жат свою клятву |97.

С марта 1918 г. в Казани формировался интернациональный батальон, которому впоследствии было присвоено имя Карла Маркса. Командовал им русский солдат С. Бирюков. В батальоне служили русские, татары, украинцы, эстонцы, латыши, чуваши, чехи, венгры, немцы, китайцы. «На разных языках говорили бойцы батальона, — вспоминал бывший его командир, — но пре­красно понимали друг друга, потому что у всех была одна цель борьбы — защита завоеваний социалистической револю­ции» 19а. К лету 1918 г. в рядах Красной Армии в Казани было свыше 400 добровольцев из числа бывших военнопленных19э. Многие из иностранных трудящихся вступили в формировав­

187 См. «Известия ВЦИК», 31.V 1918.

;м «Правда», 16.XI 1958. •

:s9 «Знамя революции» (Казань), 12.VI 1918.

171

шийся в Самаре отряд «Коммунар». Из интернационалистов — чехов и сербов, прибывших с Украины, в Самаре под руковод­ством Я. Гашека стал формироваться отряд. В конце мая 1918 г. в его рядах насчитывалось 120 добровольцев 20°. В Самаре также был размещен 1-й социалистический революционный юго-славянский отряд в составе 100 добровольцев, прибывший из-под

Екатеринослава.

При поддержке Симбирского военно-революционного коми­тета в первых числах апреля было начато формирование боевого отряда «III Интернационал». Организатором отряда был интерна­ционалист Зильвиндер201. Интернациональный отряд, сформиро­ванный весной 1918 г. в Саратове, под командованием Л. Гавро после пополнения новыми добровольцами в Астрахани участво­вал в борьбе за восстановление Советской власти в Те мир-Хан-Шуре 202. 10 мая 1918 г. около 300 человек из прибывшего в Са­ратов сербского отряда вступили в Красную Армию 203. В конце мая 1918 г. в Саратове началась запись в Чехословацкий крас­ный батальон защиты пролетарской власти.

Весной 1918 г. героически сражались под Царицыном с бело-казачьими отрядами Краснова добровольцы из отряда «III Ин­тернационал» 204 и югославянского батальона Д. Сердича. Среди бойцов отрядов, прибывших из Екатеринбурга, Уфы, Белорецка, Челябинска, Оренбурга, Самары на помощь осажденному дутов-цами в конце марта Троицку, были и зарубежные интернацио­налисты. Только организация военнопленных социал-демократов Челябинска послала на фронт около 200 добровольцев 205. С ду-товцами и уральскими белоказаками сражались самарский отряд «Коммунар», Казанский интернациональный батальон им. К. Маркса, а также отряд чехословацких интернационали­стов из Пензы.

В марте 1918 г. в Омске были сформированы 1-й и 2-й между­народные пролетарские отряды. Из 600 добровольцев 1-го отряда около 300 были бывшие военнопленные, главным образом венгры и румыны. Во втором отряде числилось 100 русских, 150 ли­товцев, 130 чехов и словаков и 70 немцев 206. 19 марта 1-й Ом­ский международный пролетарский отряд выбыл в Забайкалье для участия в боях против банд Семенова. Вскоре на фронт отправился и 2-й Омский международный пролетарский отряд.

Томский интернациональный батальон, которым командовал Ф. Мюнних, насчитывал к середине апреля 1918 г. 250 добро-

200 «Боевое содружество...», стр. 77—78.

201 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. И, д. 317, л. 95.

202 Там же, оп. 9, д. 7, л. 34.

203 «Боевое содружество...», стр. 70.

204 «Правда», 7, 10.IV 1918.

205 «Известия Челябинского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов», 27.IV 1918.

206 «Рабоче-крестьянская газета» (Красноярск), 29.Ш 1918.

172

' воЯьцев из числа бывших военнопленных207. Интернационалисты являлись надежной опорой Томского Совета 208. В мае 1918 г. в Томске был сформировап второй батальон интернационалистов.

К концу апреля банды Семенова перешли в наступление «на станцию Борзя. Вслед за этим белогвардейцы овладели стан­цией Оловянная. Нависла угроза над Читой. Командующий вой­сками в Забайкалье С. Лазо предпринял ряд мер по укреплению фронта в Забайкалье. На фронт прибыли подкрепления, в том числе интернациональные батальоны из Томска и Читы. На борьбу с семеновцамн выступил также отряд из 500 добро­вольцев — интернационалистов Нерчинска, Сретенска, Верхне-удинска. В начало мая на фронте в Забайкалье из 5 тыс. бой­цов было до тысячи интернационалистов 2-09. Под командованием С. Лазо советские войска сдержали натиск белогвардейцев и за­тем перешли в наступление.

Империалисты Антанты, готовя интервенцию против Совет­ской республики, не могли не учитывать политического и воен­ного значения интернационального резерва Красной Армии. В марте 1918 г. японская пресса, а затем и военный министр Японии, извращая факты, сообщали, что в Советской России воен­нопленные вооружаются с целью боевых действий против стран Антанты на Дальнем Востоке и даже для похода в Китай. Эти вымыслы нужны были для того, чтобы оправдать поддержку Антантой банд Семенова и его сторонников в Приамурье210. Измышление министра повторил посол Японии в Риме, заявле­ние которого подхватила вся буржуазная пресса Европы211. 20 марта 1918 г. Наркоминдел передал по радио в Париж, Лон­дон, Нью-Йорк и Токио заявление Хабаровского Совета с про­тестом против распространения измышлений иностранных дип­ломатов о захвате вооруженными военнопленными Сибирской железной дороги. Отметая клевету, Советское правительство предоставило возможность представителям США и Англии озна­комиться с положением дел на месте. Посетивший Дальний Восток (до Иркутска) во второй половине марта 1918 г. атташе посольства США в Китае майор В. Драйздл докладывал о быв­ших военнопленных, которых он видел в Иркутске: «Это убе­жденные интернационалисты, которые еще в начале войны отка­зались сражаться. Так как они, очевидно, не могут вернуться в Австрию, то, вероятно, решили разделить с русскими социали­стами их судьбу» 212.

207 «Боевое содружество...», стр. 63.

208 «Венгерские интернационалисты...», стр. 222.

209 «Голос Приморья» (Владивосток), 12.V 1918.

Ш «Елгасть народа», 22.Ш 1918, «Дальневосточные известия» (Хабаровск), 4.1V 1918. '

*» ЦГАОР СССР, ф. 130, оп. 2, д. 150, л. 186. гл «Дальневосточные известия» (Хабаровск), 7.IV 1918.

173

Сибирь посетили также сотрудник английской дипломатиче­ской миссии капитан Хикс и сотрудник миссии американского Красного Креста капитан Вебстер. 31 марта 1918 г. в Томске их приняло руководство ЦИК Советов Сибири (Центросибирь). Им был вручен меморандум, в котором указывалось, что в период вторжения немецких войск в Советскую Россию отряды военно­пленных-интернационалистов действительно были вооружены для отправки на фронт. Прекращение военных действий и заклю­чение мира позволило использовать эти отряды с целью защиты Советской республики от внутренней контрреволюции. Один из отрядов, сообщалось в меморандуме Центросибири, ко­торый включал до 500 бывших военнопленных-интернациона­листов (венгров и лиц славянских национальностей Австро-Венгрии), принятых в гражданство РСФСР, был отправлен на борьбу с бандами Семенова. Всего было вооружено немногим бо­лее 1 тыс. бывших военнопленных213. Ознакомившись с положе­нием военнопленных в Сибири, Хикс и Вебстер вынуждены были признать в докладе послам Антанты необоснованность утвержде­ний о захвате Сибирской железной дороги вооруженными военно­пленными. Тогда, организовав провокацию с убийством двух японских граждан, милитаристы Японии высадили военный де­сант во Владивостоке. Заявление Совнаркома от 5 апреля 1918 г. разоблачило провокационную деятельность японской воен­щины 214.

Действуя по указаниям МИД Германии, представители Шве­ции и Дании в Советской России в свою очередь пытались вос­препятствовать работе интернациональных революционных орга­низаций. Например, комитет военнопленных социал-демокра­тов — интернационалистов в Самаре вынужден был в начале апреля 1918 г. обратить внимание губернского Совета на то, что делегат Красного Креста Швеции проводил контрреволюционную агитацию среди военнопленных. Датский консул в Томске в мае потребовал от Томского Совета, чтобы организация иностранных социал-демократов — интернационалистов была распущена. Ди­пломатическая миссия Дании настаивала на запрещении рево­люционной агитации, которую проводили интернационалисты. В мае 1918 г. миссия обратилась в советские органы с нотами относительно агитации в Новосиле, Буе, Оренбурге, Кустанае, Кииешме и т. д. Одновременно миссия протестовала против аги­тации за вступление военнопленных в Красную Армию.

Германская главная комиссия по делам военнопленных, дей-, ствовавшая в Советской республике, даже заявила, что якобы в Самаре тех военнопленных, которые отказались служить

«Документы внешней политики СССР», т. I, стр. 222—223.

Там же, стр. 224-226; ЦГАОР СССР, ф. 130, оп. 2, д. 150, л. 182.

174

в Красной Армии, ссылают в Сибирь. Проверка этого сообщения, а также ряда других, проведенная Центральной коллегией по де­лам пленных и беженцев, опровергла утверждение германской комиссии. Тем не менее в мае 1918 г. кайзеровская Германия выразила по этому поводу «протест». По поручению прави­тельств Четверного союза датский консул в Томске настаивал в местном Совете на разоружении Томского интернационального батальона. В ответ на это интернационалисты заявили, что они принимают советское гражданство и из Красной Армии не уйдут2!5.

Ничто не могло остановить растущего движения проле­тарской солидарности с Советской властью со стороны бывших военнопленных и других зарубежных трудящихся, оказавшихся в революционной России.

15 «Знамя революции» (Томск), 10.V 1918,

ГЛАВА. 5

ФЕДЕРАЦИЯ

ИНОСТРАННЫХ ГРУПП РКП (б)

1. ЦК РКП (б) и возникновение Федерации

К маю 1918 г. в Советской России сформировалось пять иност­ранных коммунистических групп РКП (б): Венгерская, Румын­ская, Немецкая, Южнославянская и Чехословацкая. Поскольку цели, которые они ставили перед собой, были едины и работать им приходилось во взаимных контактах и в примерно равных условиях, встал вопрос об их более тесном сплочении. В ходе бесед в ЦК РКП (б) с руководителями групп была достигну­та договоренность о создании Федерации иностранных групп РКП (б). В мае 1918 г. ЦК РКП (б) принял соответствующее решение1. Одним из вдохновителей создания Федерации был секретарь ЦК РКП (б) Я. М. Свердлов2.

Под Федерацией иностранных групп в широком ч смысле слова следует понимать добровольное интернациональное объеди­нение ряда равноправных национальных групп коммунистов-иностранцев в рамках РКП (б).

Федерация ставила перед собой следующие задачи: револю­ционное воспитание находившихся в Советской России иностран­ных трудящихся, вовлечение их в активную борьбу против внутренних и внешних врагов Республики Советов, всемерное содействие развитию революционного движения в других стра­нах, объединение всех коммунистов-иностранцев для борьбы с реформистами, для создания III Коммунистического Интерна­ционала.

1 «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы». М., 1959, стр. 500.

2 См. К. Т. Свердлова. Яков Михайлович Свердлов. М., 1960, стр. 430—431.

179

Число иностранных групп РКП (б), входивших в Федера­цию, с течением времени выросло. К пяти названным группам до конца 1918 г. прибавились сле­дующие: Французская — в авгу­сте, Болгарская (до этого болгары входили в Южнославянскую группу) — в октябре 3, Англо-аме­риканская — в ноябре 4. В сен­тябре 1919 г. была создана Итальянская группа, также во­шедшая в Федерацию5. Кроме национальных групп, в Федера­цию в 1919 г. было включено интернациональное объединение иностранных коммунистов Турке­стана (Коммунистическая партия иностранных рабочих и крестьян в Туркестане) 6. Идейно близки К Федерации были и организации иностранных коммунистов Урала и Сибири, уже летом 1918 г. отре­занные от центра фронтами граж­данской войны.

Польские и финские коммунистические организации в Совет­ской республике не входили в Федерацию, а имели свои бюро при Центральном Комитете партии7. Федерация, по мнению ЦК РКП (б), должна была объединять лишь тех коммунистов-иностранцев, которые проживали до войны на территориях, не входивших в состав старой России8. В Федерацию не входили также коммунистические группы народов Востока.

Руководство Федерацией называлось так же, как и вся орга­низация иностранцев-коммунистов, — Центральная федерация иностранных групп РКП (б) (ЦФИГ). Таким образом, Федера­ция в узком смысле слова — это подотчетный ЦК партии руко­водящий орган иностранных групп РКП (б), состоявший из пред­ставителей этих групп. В настоящей главе речь и пойдет глав­ным образом о деятельности этого руководящего органа.

Я. М. Свердлов—•

3 «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы», стр. 501.

4 «Правда», 30.XI 1918.

= ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 49, л. 1.

5 Там же, оп. 9, д. 2, л. 16.

7 Часть поляков-коммунистов (главным образом из числа военнопленных австро-венгерской армии) все же входила в местные объединенные организации, федерации и группы иностранных коммунистов.

8 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 3, лл. 10-11.

12 Заказ № 294

177

Объединенные в Федерацию иностранные группы РКП (б) признавали ЦФИГ «верховным руководящим органом во всех принципиальных и тактических вопросах» 9. В практических во­просах агитации и пропаганды, культурно-просветительской ра­боты и издательских делах группы действовали на началах широкой автономии.

Создавая Федерацию иностранных групп РКП (б), Централь­ный Комитет не отходил от давно уже принятого большевиками ленинского принципа построения партии как единой, интерна­циональной, централизованной организации. Строительство пар­тийных организаций по национальному принципу ЦК применил лишь к одной, весьма небольшой части членов партии. Это дик­товалось спецификой происхождения и задач национальных пар­тийных организаций. К тому же национальный тип построения партийных организаций коммунистов-иностранцев был времен­ным явлением.

Организационным принципом построения Федерации иност­ранных групп РКП (б) был большевистский принцип демократи­ческого централизма, обеспечивавший равноправие всех нацио­нальных групп, их равное представительство в ЦФИГ. Ком­мунисты-иностранцы пользовались теми же правами, что и все члены коммунистической партии.

ЦФИГ являлась органом коллективного руководства входив­ших в нее иностранных групп. Каждая из групп направляла в ЦФИГ двух представителей, которых она могла в любое время отозвать и заменить другими. Представителями групп в ЦФИГ в различные периоды ее существования были: от Венгерской группы — Б. Кун, И. Ковач, Ф. Лейбович, Я. Переньи, А. Белла, Э. Рудняиский, Н. Рааб и др.; Югославииской — В. Маркович, И. Милкич, И. Вук, Л. Вукичевич, Л. Райкович, М. Павич, И. Ольром, Н. Грулович и др.; Чехословацкой — А. Муна, Я. Сы-нек, Ю. Хораз, Я. Гандлирж, Й. Бенеш, Ф. Коза-Пермский, Й. Те-сарж и др.; Румынской — А. Пескариу, А. Соки, М. Гуйю, И. Пенца, Е. Арборе-Ралли и др.; Немецкой — А. Геванд, Г. Чермак, В. Курц, Ф. Шеффер, Г. Гродник, Перельмуттер и др.; Болгарской — С. Джоров, И. Дечев и др.; Французской — С. Коста, М. Л. Жанио и др.; Англо-американской — С. Рутгерс, Ковалевский и др.; Итальянской — М. Година, Перлотти и др. Члены ЦФИГ избирали президиум в составе председателя, заме­стителя председателя и секретаря. Председателем ЦФИГ с мо­мента ее образования являлся Б. Кун. После его отъезда на рево­люционную работу в Венгрию в ноябре 1918 г. председателем ЦФИГ стал Э. Руднянский10.

1 «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы», стр. 500.

' Э Руднянский-участник движения иностранных интернационалистов в Советской России, один из руководителей Венгерской группы РКП (б)

№

ЦФИГ периодически собира­лась на пленарные заседания, ко­торые должны были проходить раз в неделю. Однако практически они проводились несколько реже. Так, за 1919 г. было проведено 30 заседаний ЦФИГ 11. Претворяя в жизнь 'коллективно выработан­ные решения, ЦФИГ проводила большую организаторскую и по­литическую работу по руковод­ству входившими в Федерацию группами, а через них — по руко­водству всей массой иностранных рабочих и крестьян, оказавшихся на территории Советской респуб­лики.

Центральный Комитет партии _

проявлял живой интерес к работе *~-.....

Федерации и неоднократно обсу- Б."Кун. 1922 г. ждал вопросы ее деятельности на заседаниях Оргбюро, Секрета­риата, а также на специальных совещаниях. В ЦК утверждались решения Федерации о принятии в ее состав новых коммунисти­ческих групп, рассматривались вопросы организационного строи­тельства иностранных групп РКП (б), их политической и военной деятельности. Секретариат ЦК РКП (б) внимательно анализиро­вал отчеты о работе Федерации и ее секций. Эти отчеты состав­лялись по определенной схеме, разработанной Секретариатом для всех организаций партии, и представлялись в Центральный Ко­митет Федерацией раз в год, а входящими в нее группами — ежемесячно и ежегодно. Секретариат ЦК партии интересовался протоколами заседаний ЦФИГ и ее секций.

Внимание ЦК РКП (б) было обращено не только на деятель­ность центральных групп иностранных коммунистов, но и на то, как эти группы руководили организациями интернационалистов на местах, каково было состояние этих организаций, какую они проводили работу и т. д.12

ЦК оказывал большую финансовую помощь Федерации ино­странных групп, ежемесячно предоставляя в ее распоряжение 230 тыс. рублей13. В то же время Центральный Комитет рассмат­ривал сметы Федерации и утверждал отчеты по их исполнению

и Федерации; в 1922 г. порвал с революционным движением, стал ре-

11 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, л. 16.

12 Там же, д. 8, л. 12.

13 Там же оп. 4, д. 44, л. 1.

12*

179

и добивался правильного И эко­номного расходования денежных средстви. Большую заботу руково­дящие органы Советской власти проявляли о бытовых нуждах ра­ботников Федерации. В частности, 10 декабря 1918 г. Совет Народных Комиссаров принял специальное по­становление о мерах по улучшению продовольственного снабжения со­трудников ЦФИГ. Максимум вни­мания и заботы, высокая требова­тельность и принципиальность — вот что составляло основу отноше­ний Центрального Комитета партии к Федерации иностранных групп РКП (б).

Огромное значение для деятель­ности ЦФИГ имели личные кон-И. Файнберг такты ее работников с руководите-

лями коммунистической партии и Советского правительства, прежде всего с В. И. Лениным. В. И. Ленин отмечал, что председатель Федерации иностранных групп Б. Кун не раз приходил к нему «беседовать на темы о ком­мунизме и коммунистической революции» 1&.

Кроме Б. Куна, на беседах у В. И. Ленина бывали Т. Са­муэли 16, Д. Фараго, Д. Варга, М. Залка11, Г. Михайлов18, Ж. Лябурб19, Ж. Садуль20, И. Файнберг21, М. Бужор, И. Диче-ску-Дик22 и другие члены иностранных групп РКП (б), а также деятели польских, финских, китайских и других комму­нистических групп и организаций в Советской республике.

Беседуя с ними, В. И. Ленин интересовался деятельностью зарубежных интернационалистов в Советской России, положением в странах, выходцами из которых они являлись. Он давал им ценные советы и рекомендации. В. И. Ленин делился с участни­ками движения интернаиионалистов мыслями и планами

14 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 8, л. 2.

15 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 38, стр. 232.

16 Там же, стр. 557—558.

17 «Венгерские интернационалисты в Великой Октябрьской социалисти­ческой революции». М., 1959, стр. 67, 253—255, 267—268.

18 «Септември». София, 1957, № 10, стр. 11.

19 См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т..37, стр. 694.

20 См. В. И. Ленин. Полн. собр соч., т. 35, стр. 561, 567.

21 «Ленин и международное рабочее движение», т. I. М., 1934, стр. 51.

22 «Правда», 22.IV 1927; 10.111 1960.

180

Е. Д. Стасова

в отношении перспектив социали­стического строительства в Со­ветском государстве и развития международного коммунистического движения. На VIII съезде РКП (б) он говорил, что десятки членов ино­странных групп «были целиком по­священы в основные планы и общие задачи политики в смысле руководя­щих линий» 23.

Миого внимания Федерации ино­странных групп уделял Я. М. Сверд­лов. В одной из бесед с группой со­ветских работников Я. М. Свердлов разъяснял, какое огромное значение имеет работа партии среди оказав­шихся в Советской России иностран­ных трудящихся. Он говорил, что военнопленные — это десятки тысяч будущих агитаторов, которые разбре­дутся по городам и селам Германии,

Австро-Венгрии и будут рассказывать о том, что они видели в Рос­сии, о том, как большевики завоевали власть и строят новое госу­дарство — государство трудящихся. Необходимо, подчеркивал Я. М. Свердлов, растолковать военнопленным ясно и вразуми­тельно на их родном языке значение Октябрьской революции, значение того, что именно большевики заключили мир, разъяс­нить суть советской мирной политики24.

Секретариат ЦК постоянно получал от Я. М. Свердлова указания по организации работы среди военнопленных25. Я. М. Свердлов принял горячее участие в подготовке конферен­ции венгерских коммунистов, в обеспечении ее делегатов всем необходимым26. \

Когда в марте 1919 г. смерть вырвала Я. М. Свердлова из ря­дов партии, ЦФИГ, .выражая глубокую скорбь и сочувствие, с большой любовью отзывалась о нем как о «неутомимом работ­нике за коммунизм» 27.

В решении многих вопросов практической деятельности Фе­дерации принимала активное участие Е. Д. Стасова. Как секре­тарь ЦК партии она присутствовала на многих заседаниях ЦФИГ (к примеру в период с октября 1919 г. по февраль 1920 г.

f В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 38, стр. 148. - К. Т. С в е р д л о в а. Указ. соч., стр. 430 23 Там же, стр. 430—431.

26 Там же, стр. 431.

27 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 32, л. 231.

181

на десяти заседаниях), а также на некоторых собраниях отдель­ных групп и заседаниях их ЦК28.

Неутомимая работа В. И. Ленина и большевиков по созданию и идейно-организационному укреплению иностранных групп РКП (б), повседневное руководство их деятельностью представ­ляли собой один из важных участков борьбы ленинской партии за единство революционных действий трудящихся всех стран.

2. Организационное строительство Федерации

Весной н летом 1918 г., кроме центральных групп в Москве, ор­ганизации иностранных коммунистов возникли в Петрограде, Смоленске, Твери, Серпухове, Орле, Курске, Воронеже, Рязани, Тамбове, Пензе, Инсаре, Нижнем Новгороде, Казани, Симбирске, Самаре, Саратове, Царицыне, Астрахани, Котласе, Екатеринбурге, Перми, Челябинске, Ташкенте, Омске, Томске, Камске, Сретенске, Березовке, Красноярске, Иркутске, Чите, Благовещенске, Хаба­ровске и ряде других городов. Совместно с центральными нацио­нальными группами ЦФИГ устанавливала связи с местными организациями, помогала им окрепнуть идейно и организационно. Представители ЦФИГ — инструкторы и агитаторы — направля­лись в различные районы страны. В тесном контакте с местными комитетами РКП (б) и при их содействии они помогали уже имев­шимся на местах группам коммунистов-иностранцев, создавали новые группы, проводили большую агитационно-массовую работу, организовывали интернациональные отряды Красной Армии.

В сентябре 1918 г. в Нижнее Поволжье были направлены ком­мунисты В. Чопич, М. Гуйю, Л. Крагуевич и М. Миятович (Мия-тов). Их отчет в ЦФИГ показывает, что в деятельности органи­заций иностранных коммунистов Саратова, Царицына и Астра­хани было много недостатков: агитационная работа была постав­лена плохо, содержание газет, издававшихся этими организациями, нередко не отвечало требованиям момента, контрреволюционная деятельность некоторой части военнопленных не получала реши­тельного отпора29. В сентябре же 1918 г. ЦФИГ собиралась также направить экспедицию в составе 12 человек в Туркестан, где существовала крупная коммунистическая организация иност­ранных рабочих и крестьян 30. Однако установить тесные и регу­лярные связи с туркестанской организацией в то время не уда­лось, так как Туркестан оказался отрезанным от Европейской России Оренбургским фронтом.

28 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 38, л. 54; оп. 9, д. 2, лл. 1, 15, 20, 45, 48, 50,

71, 77, 88; оп. 11, д. 29, л. 106. 28 Там же, оп. 9, д. 4, лл. 9—14. 20 Там же, оп. 4, д. 94, л. 40.

182

Деятельность представителей ЦФИГ по созданию и укрепле­нию организаций иностранных коммунистов на местах проходила при постоянной поддержке губкомов и укомов РКП (б). С их по­мощью инструкторы ЦФИГ уже в 1918 г. сумели создать в ряде городов отделения Федерации, объединившие ячейки коммуни­стов различных национальностей. Местные федерации были созданы в Астрахани, Царицыне, Саратове, Самаре, Казани, Курске, Орле, Воронеже, Перми и Твери.

Ясное представление о задачах местных федераций, характере их взаимоотношений с ЦФИГ и партийными органами на местах дает, например, инструкция для федерации иностранных групп при Астраханском губкоме РКП (б), датированная октябрем 1918 г.31

Местные федерации были образованы не во всех городах, где имелись иностранные коммунистические группы. В большинстве городов национальные группы не объединялись в федерации, хотя действовали в контакте между собой. В ряде мест возникли еди­ные интернациональные «международные» группы, в которые вошли коммунисты-иностранцы нескольких национальностей. На­пример, в международной группе при Пензенском губкоме РКП (б) из 76 членов (по состоянию на 12 октября 1918 г.) было: немцев — 24, чехов и словаков —-16, венгров — 13, сербов и хорва­тов — 7, поляков — 5, украинцев — 3, итальянцев — 1, латы­шей — 1, румын — 3, словенцев — 2, русских — 132.

Внутренняя жизнь иностранных групп строилась на основе Устава РКП (б), а также существовавших тогда уставов ряда местных партийных организаций. Местные иностранные группы и федерации были подотчетны губкомам и укомам партии, а также своим центральным органам в лице руководств национальных групп и ЦФИГ при ЦК РКП (б).

Центральная федерация обязывала местные федерации и иностранные группы периодически направлять в Москву своих представителей. В октябре 1918 г. представитель Астраханской федерации прибыл в Москву и докладывал о работе своей орга­низации. Доклад и его обсуждение показали, что организация иностранных коммунистов Астрахани нуждается в серьезной поддержке. ЦФР1Г приветствовала стремление коммунистов-ино­странцев Астрахани установить более тесный контакт с местной организацией большевиков. «... В этом, — отмечалось в письме ЦФИГ в Астрахань, — наилучший залог вашей взаимной дея­тельной поддержки» 33. В то же время ЦФИГ направила письмо Астраханскому губкому РКП (б), в котором просила его «оказать

31 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 7, л. 9.

32 Партийный ч.ш Пензенского обкома КПСС (далее - ПАПО), ф. 36,

33 ДНА ИМЛ,' ф. 17,' оп. 9, д. 7, л. 16,

183

всяческую помощь астраханской организации иностранных ком­мунистов. ..» 34

В результате большой организаторской работы ЦФИГ35 во всех основных центрах сосредоточения военнопленных были созданы иностранные группы РКП (б); они росли численно, крепли идейно и организационно и успешно занимались револю­ционным воспитанием находившихся в Стране Советов зарубеж­ных трудящихся.

Существенные изменения в работу Федерации по организаци­онному строительству иностранных групп РКП (б) внесли ок­тябрьская и ноябрьская революции в Австро-Венгрии и Германии. В связи с бурным развитием событий в странах. Центральной Европы ЦФИГ приняла решение о посылке на революционную работу в эти страны значительной части своих кадров. В резуль­тате отъезда большой группы иностранных коммунистов на родину многие организации поредели. Например, в международ­ной группе при Пензенском губкоме РКП (б), которая в октябре

1918 г. насчитывала 76 членов, а в ноябре —• 133 члена, к январю

1919 г. осталось всего 16 коммунистов36.

Окончание мировой войны положило начало новой волне отъезда бывших военнопленных из Советской России. База дея­тельности иностранных групп РКП (б) заметно сузилась. Учи­тывая это, Федерация взяла курс на постепенную ликвидацию тех иностранных групп на местах, в которых осталось незначи­тельное число коммунистов.

3—4 марта 1919 г. в Москве состоялась Всероссийская кон­ференция иностранных коммунистов 37. В ее работе приняли уча­стие 40 делегатов: 22 — из провинции и 18 — из Москвы. Кон­ференция заслушала доклады о положении в ряде стран, выход­цами из которых являлись находившиеся в Советской России иностранные коммунисты. О положении в Германии докладывал Р. Ротксгель, в Венгрии— Э. Руднянский, в Австрии — Гримм, в Чехии — Ф. Бенеш38. В этих докладах была нарисована кар­тина роста революционного движения в странах Центральной Европы, которое, по мнению участников конференции, вплот­ную подошло к пролетарской революции.

Стремясь оказать поддержку борющемуся пролетариату своих стран, рассчитывая на его близкую победу, конференция выска­залась за то, чтобы все основные силы иностранных групп РКП (б) были немедленно отправлены на родину. В связи с этим

81 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 7, л. 15.

35 Только за 1919 г. ЦФИГ было получено 331 и отправлено 856 писем (ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, л. 17).

36 ПАПО, ф. 36, on. 1, д. 78, л. 102.

37 В протоколах конференции она именуется Международной конферен­цией коммунистов (ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 3, л. 1).

98 Там же, лл. 2—4.

184

конференция приняла решение о ликвидации Федерации. Вместо нее для руководства работой остающихся в Советской России коммунистов-иностранцев предлагалось создать Центральное бюро иностранных коммунистов при ЦК РКП (б). Иностранные группы как в центре, так и на местах также подлежали ликвидации39.

После долгих и бурных прений по докладу С. Частека «О Красной Армии» конференция приняла также постановление о прекращении работы по формированию новых интернациональ­ных частей Красной Армии из бывших военнопленных40. Это ре­шение было продиктовано стремлением иностранных коммуни­стов направить главные силы на революционную работу в свои страны.

Однако решение конференции о ликвидации иностранных групп РКП (б) оказалось преждевременным, так как в Советской России еще в течение нескольких лет оставалось немало иност­ранных коммунистов и большие массы военнопленных. На ме­стах оно было выполнено лишь частично. При этом во многих городах ликвидированные группы вскоре были вновь восстанов­лены. Продолжал существовать и руководящий орган иностран­ных групп РКП (б) - ЦФИГ.

В марте 1919 г. Федерация перешла в ведение только что образовавшегося III Коммунистического Интернационала. Этот переход был связан с указанными уже ранее обстоятельствами — переключением основного внимания Федерации на проблемы ре­волюционного движения за границей.

В это же время в связи с пролетарской революцией в Вен­грии, дальнейшим ростом революционного движения в других странах Европы, а также успешным продвижением Красной Армии на запад Бюро Исполнительного Комитета Коммунисти­ческого Интернационала (ИККИ) решило переместить центр деятельности иностранных коммунистов из Москвы в Киев 41.

К лету 1919 г. вся деятельность Федерации была уже сосре­доточена на Украине. Здесь же находилось и Южнорусское бюро III Интернационала. Киевский период деятельности Федерации был весьма непродолжительным. В связи с падением Венгерской и Словацкой советских республик, а также походом Деникина на Украину Федерация к сентябрю 1919 г. вновь перенесла свою деятельность в Москву. К этому времени главным направлением в работе Федерации опять стала организация и политическое воспитание остававшихся на территории Советской России иност­ранных трудящихся. Поэтому в августе 1919 г. Центральный Комитет партии по согласованию с ИККИ вновь взял на себя не­посредственное руководство деятельностью Федерации42.

м Там же, л. 13. ■э Там жо, л. 15.

Там же, д. 1, л. 13.

Там же, оп. 4, д. 49, л. 114.

185

Летом й осенью 1919 г. Федерация провела,' большую работу по перерегистрации членов иностранных групп РКП (б). Решение о перерегистрации членов партии было принято VIII съездом РКП'(б), который указал на необходимость очищения партийных рядов от случайных, карьеристских и враждебных элементов, примазавшихся к партии. Такие элементы имелись и среди чле­нов иностранных групп РКП (б). Исключение их из партии при­вело к качественному укреплению организаций коммунистов-иностранцев.

Федерация приняла также активное участие в проведении партийной недели, объявленной ЦК РКП (б) в октябре 1919 г., в момент серьезной угрозы, нависшей над Советской республи­кой в связи с наступлением Деникина на Москву. Вопрос о про­ведении партийной недели был предметом специального обсуж­дения ЦФИГ 1 октября 1919 г. Присутствовавшая на заседании секретарь ЦК Е. Д. Стасова сообщила членам Федерации мнение Центрального Комитета о ее задачах в этой связи: сосредоточить внимание не столько на привлечении в организации новых чле­нов, сколько на усилении политической работы среди иностран­цев-коммунистов и беспартийной массы бывших военнопленных 43.

Федерация по-прежнему занималась и вопросами органи­зационного строительства. С освобождением Урала и значитель­ной части Сибири, где находилось много военнопленных, перед Федерацией встала задача воссоздания там организаций иност­ранных коммунистов. В конце 1919 г. в Сибирь были направлены три группы представителей Федерации. Они должны были со­действовать тому, чтобы возникающие и существующие уже там организации использовали формы и принципы, на основе ко­торых была построена Федерация иностранных групп44.

Ликвидация Оренбургского фронта открыла перед Федерацией возможность регулярных и тесных связей с действовавшей в Тур­кестане организацией иностранных коммунистов. В октябре 1919 г. представители этой организации прибыли в Москву. На заседании ЦФИГ 22 октября был заслушан их доклад о дея­тельности организации. В связи с тем, что туркестанская органи­зация была построена по иному принципу, нежели Федерация (в ней не выделялись языковые группы), ей было предложено провести соответствующую реорганизацию45. Что касается на­стойчивых рекомендаций ЦФИГ о перестройке туркестанской организации по национальному признаку, то целесообразность такой перестройки представляется сомнительной. Интернацио­нальный тип организации сложился с самого начала деятель­ности в Туркестане иностранных коммунистов. Входившие в еди­

43 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, лл. 45—46.

44 Там же. л. 17.

45 Там же, лл. 50—57, 60.

186

ные организации коммунисты — немцы, венгры, чехи, румыны, представители других национальностей — могли не знать языка друг друга, но, работая вместе, они учились понимать общий для них язык — язык революции, дружбы и братства народов. Такой же тип организации, как и в Туркестане, складывался в Сибири и на Урале, органически вырастая из массовых интер­национальных организаций иностранных рабочих и крестьян.

К концу 1919 г. в Федерацию входили восемь иностранных групп (Немецкая, Венгерская, Чехословацкая, Югославянская, Румынская, Англо-американская, Французская, Итальянская) и организация иностранных коммунистов Туркестана. Их состав характеризуется следующими данными, которые приводятся в отчете о работе Федерации за 1919 г.46 (кроме численности Англо-американской и Французской групп).

Название группы

Число членов в Москве

Число членов в провинции

Всего

Немецкая , .........

200

200

400

Венгерская.........

124

600

724

Чехословацкая........

104

334

438

Югославянская.......

31

146

177

Румынская ..........

27

15

42

Итальянская .........

10

—

10

Туркестанская организация

—

—

1545

Итого. . .

3336

Приведенные выше цифры не дают точного представления о численности иностранных коммунистов, находившихся в то время в Советской России. Они не учитывают тех коммунистов, которые: 1) непосредственно входили в организации РКП (б); 2) находились в рядах Красной Армии; 3) действовали на тер­риториях, оккупированных интервентами и белогвардейцами, и на освобожденных территориях Урала и Сибири; 4) состояли в организациях польских и финских коммунистов; 5) входили в группы и организации коммунистов — выходцев из стран Вос­тока, Поэтому в действительности численность коммунистов-ино­странцев в РКП (б) значительно превышала сведения, которыми располагала ЦФИГ.

С течением времени существование построенных по нацио­нальному признаку организаций иностранных коммунистов стало нецелесообразным. За годы пребывания в Советской России мно­гие коммунисты-иностранцы овладели, хотя и в разной степени, русским языком; все стоящие перед ними задачи они решали

}с Там же, л. 16,

187

вместе с российскими большевиками, при их постоянной- помощи и поддержке. Поэтому дальнейшее организационное обособление иностранных коммунистов в рамках РКП (б) перестало отвечать новым условиям. у

Новые организационные формы связи коммунистов-иностран­цев с РКП (б) были установлены после VIII Всероссийской пар­тийной конференции (декабрь 1919 г.) в соответствии с приня­тым па этой конференции Уставом партии. Для особых форм партийной работы Устав предусматривал создание при партий­ных комитетах специальных отделов (национальных, по работе среди женщин, молодежи и т. д.). Порядок организации отде­лов определялся особыми инструкциями, утвержденными ЦК РКП (б) «.

Одна из этих инструкций определяла новые организационные формы партийной работы иностранных коммунистов. В ней го­ворилось, что с принятием нового Устава РКП (б) Федерация иностранных групп прекращает свое существование. Члены этих групп обязаны входить в общепартийные организации. Однако для руководства пропагандистской и агитационной работой среди различных национальностей РСФСР при партийных комитетах, снизу доверху, создавались отделы (бюро) пропаганды и агита­ции среди национальных меньшинств'18.

На заседании ЦФИГ 11 февраля 1920 г. секретарь ЦК партии Е. Д. Стасова изложила представителям иностранных групп основные положения проекта Устава для отделов агитации и пропаганды РКП (б) национальных меньшинств на территории РСФСР49. Проект Устава (инструкции) был передан для "обсуж­дения в центральные группы, а 25 февраля — одобрен на заседа­нии ЦФИГ. 26 февраля 1920 г. инструкция о работе среди на­циональных меньшинств была утверждена ЦК РКП (б). Со вре­мени ее принятия Федерация прекратила свое существование. Все дела Федерации были переданы в ЦК РКП (б) по акту, под­писанному 12 марта 1920 г. Е. Д. Стасовой и секретарем ЦФИГ 50.

47 «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и плену­мов ЦК», ч. I. М., 1953, стр. 462.

48 Проект «Положения об организации при комитетах РКП отделов пропаганды и агитации среди национальных меньшинств населения» был разработан еще до VIII конференции РКП (б) и опубликован в «Известиях ЦК РКП (б)» 22 октября 1919 г.

49 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, л. 1. 60 Там же, оп. 7, д. 81, лл. 103—106.

188

3. Агитационно-пропагандистская деятельность Федерации

Идейно-политическую основу пропагандистской и агитационно-массовой деятельности Федерации составляли большевистская теория, программа и тактика, к которым иностранные комму­нисты пришли нелегким и сложным путем. Одни из них до войны были участниками европейского рабочего движения, со­стояли членами социал-демократических партий и профессиональ­ных союзов, другие вообще не принимали никакого участия в по­литической жизни. Для того чтобы стать последовательными рево­люционерами, первым необходимо было освободиться от груза прошлых социал-демократических и анархо-синдикалистских ошибок, вторым — пройти с самого начала школу классовой борьбы и политического воспитания.

Революционный пример российского пролетариата со всей убедительностью показывал зарубежным интернационалистам, что единственный путь, ведущий человечество к избавлению от войн и эксплуатации, — это путь классовой борьбы, социалисти­ческой революции и диктатуры пролетариата, путь, который осве­щался теорией марксизма-ленинизма.

Передовые круги находившихся в России иностранных тру­дящихся жадно потянулись к трудам К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, к документам большевистской партии и Совет­ской власти. Поскольку большинство оказавшихся в России тру­дящихся из зарубежных стран владело лишь родным языком, иностранные группы РКП (б) уделяли большое внимание пере­воду произведений Маркса и Энгельса на иностранные языки. Так, на венгерский и чешский языки был переведен «Манифест Коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса 51., на серб­ско-хорватский — работы К. Маркса «Наемный труд и капитал» и «Гражданская война во Франции» 52.

Значительное место в работе иностранных групп РКП (б) за­нимал перевод и издание трудов В. И. Ленина. Были переве­дены на венгерский язык «Письма о тактике», «Доклад и заклю­чительная речь на III съезде Советов»53, на сербско-хорват­ский— «Политические партии в России и задачи пролетариата», «Пролетарская революция и ренегат Каутский» 54, «О середня­ках», «Грозящая катастрофа и как с ней бороться»55, на словен­ский и болгарский — «Очередные задачи Советской власти» 56; на чешский—«Государство и революция»; на словенский — «На

" «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы», стр. 502, 503 5- ППА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 420, л. 158. ™ «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы», стр. 502. «Исторический архив», 1957, № 4, стр 24

л ЦПА ИМл, ф. 17, on. 1, д. 420, лл. 158-160.

189

борьбу за хлеб (Обращение Совета Народных Комиссаров ко всем трудящимся)»57. Кроме того, группами были переведены и изданы и другие произведения В. И. Ленина: «Задачи пролета­риата в нашей революции», «Выборы в Учредительное собрание и диктатура пролетариата», «Тезисы и доклад о буржуазной де­мократии и диктатуре пролетариата», «III Интернационал и его место в истории» 58.

Издание ленинских работ давало иностранным коммунистам замечательную возможность усвоить коренные вопросы научного коммунизма.

Большое значение в формировании коммунистического миро­воззрения членов иностранных групп РКП (б) имели программа РКП (б), принятая на ее VIII съезде, и Конституция РСФСР, изданные почти всеми группами.

С мая по октябрь 1918 г. работали курсы агитаторов при Вен­герской группе РКП (б); эти курсы закончили 102 человека. С лекциями на курсах выступали Б. Кун, Т. Самуэли, К. Ван-туш, Э. Пор59. Такие же курсы и школы были организованы затем Югославянской, Чехословацкой и Немецкой группами. За 1919 г. Венгерская, Чехословацкая и Югославянская группы выпустили 205 слушателей школ и курсов (восемь выпусков). Партийные школы и курсы были созданы и местными организа­циями иностранных коммунистов в Омске, Ташкенте, Казани, Красноярске и др.60 В отделе пропаганды и агитации ЦК РКП (б) рассматривались учебные планы и программы школ и курсов, решались вопросы, связанные с подбором для них лекторов и улучшением качества занятий.

На заседании ЦФИГ 29 сентября 1919 г. было принято реше­ние о проведении раз в месяц общих собраний членов иност­ранных групп в Москве с докладами по важнейшим вопросам внешней и внутренней политики партии61. ЦФИГ обратилась в ЦК с просьбой направить докладчиков из числа руководящих партийных и советских работников. ЦК РКП (б) удовлетворил эту просьбу; до конца 1919 г. в Москве было проведено четыре собрания членов групп, с докладами на которых выступали С. Лозовский, В. Межлаук, Н. Милютин и др.62

Важное значение для дальнейшего улучшения идейно-полити­ческой работы иностранных групп РКП (б) имели решения VIII Всероссийской партийной конференции (декабрь 1919 г.).

57 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 420, л. 160.

53 «Пролетарский интернационализм — боевое знамя коммунистической партии». Сб. статей. М., 1959, стр. 205.

59 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 92, л. 27.

60 «Пролетарский интернационализм — боевое знамя коммунистической партии», стр. 206.

61 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, л. 46.

62 Там же, л. 16,

Ё решениях этой конференции была намечена широкая про­грамма политического образования членов партии. Постановле­ния конференции обсуждались на заседаниях ЦФИГ 10 декабря 1919 г. ЦФИГ рекомендовала группам обратить серьезное вни­мание на политическую учебу коммунистов и с этой целью орга­низовать партийные школы двух видов: а) для всех членов партии; б) для партийных работников и агитаторов. Обучение коммунистов в этих школах должно было проходить на основе следующих тем: 1) что такое коммунизм: 2) путь к коммунизму; 3) экономическая разруха как наследие империалистической войны; 4) партийная программа 63.

В соответствии с этой рекомендацией ЦФИГ в конце 1919— начале 1920 г. были созданы партийные школы при Венгерской, Немецкой, Румынской и Югославянской группах.

Организованная ЦФИГ и иностранными группами политиче­ская учеба способствовала повышению политической сознатель­ности зарубежных коммунистов. Однако идейно-теоретический уровень значительной части их был все же невысок. Большин­ству коммунистов-иностранцев предстояла еще большая работа по овладению ленинизмом.

Агитация и пропаганда среди более широких слоев иностран­ных трудящихся проводились первоначально Интернациональной революционной социалистической организацией иностранных ра­бочих и крестьян. Эта организация представляла собой широкий революционный фронт находившихся в России иностранных тру­дящихся, стоявших на платформе Советской власти и руковод­ствовавшихся в своей деятельности принципами пролетарского интернационализма. К концу сентября 1918 г. в 55 местных орга­низациях иностранных рабочих и крестьян насчитывалось около 100 тыс. членов64. Идейное руководство революционными орга­низациями иностранных рабочих и крестьян осуществляла Федерация. Коммунисты-иностранцы, писал Бела Кун, «рассмат­ривали массовую организацию военнопленных как школу комму­низма, как резерв интернациональных красных войск и намере­вались заняться подготовкой кадров для коммунистических партий...» 65

В руководстве организациями иностранных рабочих и кре­стьян Федерация допускала ошибки авангардистско-сектангского порядка. Она, например, отрицательно отнеслась к предложению организаций о проведении осенью 1918 г. Всероссийского съезда бывших военнопленных, подобного тому, который состоялся » апреле того же года. В письме секретарю ЦК РКП (б) Я. М. Свердлову ЦФИГ так выразила свою точку зрения по этому вопросу: «Федерация иностранных групп при Российской 65 Там же, л. 86. м Там же, on. 1, д. 155, л. 4. й «Венгерские интернационалисты...», стр. 211.

191

190 с

коммунистической партии высказывается против всякого кон­гресса, который не состоит из коммунистов, и присутствовать не будет на таком конгрессе, где могут присутствовать и члены других партий или беспартийные люди» 66. Тем самым Федерация ослабляла связи коммунистического авангарда с широкими мас­сами иностранных трудящихся.

Руководство большевистской партии, В. И. Ленин имели дру­гой, противоположный взгляд по вопросу о беспартийных конференциях трудящихся, которые широко практиковались в годы гражданской войны. Выступая с политическим отчетом ЦК партии на VIII Всероссийской конференции РКП (б) в де­кабре 1919 г., В. И. Ленин указал на огромное значение бес­партийных конференций в деле коммунистического воспитания масс67.

Преждевременным, на наш взгляд, было решение Федерации

0 ликвидации в сентябре 1918 г. революционных организаций иностранных рабочих и крестьян. Хотя эти организации, как от­мечается в отчете ЦИК иностранных рабочих и крестьян, пре­кратили свою деятельность в связи с массовым отъездом на ро­дину бывших военнопленных68, однако к октябрю 1918 г. в Рос­сии оставалось еще значительное число попавших в русский плен военнослужащих германской и австро-венгерской армий (около

1 млн. 300 тыс. из более 2 млн. военнопленных, находившихся в России к моменту Октябрьской революции) 6Э. Поэтому, приняв решение о ликвидации массовых организаций иностранных рабо­чих и крестьян, Федерация утратила важный приводной ремень, связывающий ее с широкой средой бывших военнопленных.

Большую роль в политическом воспитании иностранных тру­дящихся играла периодическая печать. Каждая из иностран­ных групп (кроме Итальянской) более или менее систе­матически издавала свою газету. Газеты выпускались также многими местными организациями иностранных коммунистов: в Казани — «Коммунист» на русском, венгерском и немецком языках; в Царицыне — «Интернационалист» на венгерском и не­мецком; в Самаре — «Эбредеш» («Пробуждение») и «Вёрёш Сци-лаг» («Красная звезда») на венгерском, «Фрайе ворт» («Свобод­ное слово») и «Нахрихтенблатт» («Листок известий») на немец­ком; в Пензе «Вельтбефрайунг» («Освобождение мира») на немецком и венгерском; в Перми — «Форрадалмар» («Револю­ционер») на венгерском языке и т. д. В 1918—1921 гг. зарубеж­ными интернационалистами в Советской России издавалось, по неполным данным, около 150 центральных и местных газет70.

60 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 8, л. 65.

67 См. В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 362.

68 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 155, л. 1. 89 Там же, л. 4.

70 «Интернационалисты в боях за власть Советов». М., 1965, стр. 372—388.

192

Руководители Федерации часто выступали на страницах цент­ральных газет иностранных групп со своими статьями. Много статей опубликовали на страницах газет интернационалистов председатель Федерации Б. Кун и один из руководителей Вен­герской группы РКП (б) и Федерации Т. Самуэли.

Статьи деятелей Федерации систематически помещала «Правда». Б. Кун опубликовал в 1918 г. на ее страницах статьи «Рабочий класс и коммунизм», «Германский империализм воз­двигает королевские троны» и примерно еще два десятка ста­тей71. В «Правде» были напечатаны также статьи А. Муны «На пороге пятого года», «К оружию» 72; И. Милкича — «Дипло­матические интриги на Балканах» 73; С. Джорова — «Положение в Болгарии» 74; Б. Рейнштейна — «Евгений-Виктор Дебс» 75 и др.

Иностранные группы издавали серии брошюр, авторами ко­торых являлись видные деятели международного рабочего дви­жения и руководящие работники Федерации. Венгерской груп­пой, в частности, были изданы брошюры: В. Лнбкнехт «Пауки и мухи», А. Паннекук «Раздел добычи»73; Югославянской — ука­занная выше брошюра В. Либкнехта и брошюра К. Цеткин «Борьба за свободу и мир в России» и др.77 Много брошюр было написано Б. Куном; среди них — «Чего хотят коммунисты?», «Чья земля?», «Кто платит за войну?», «Что такое Советская рес­публика?» 78. Брошюры и статьи Б. Куна характеризуют его как превосходного пропагандиста идей пролетарской революции. Вен­герской группой РКП (б) были изданы также брошюры Т. Са­муэли «Как глубоки карманы попов?», «Почему пала царская корона?», «Что случилось в Венгрии?» и др.79

Тираж газет и брошюр, издаваемых иностранными группами, был для того времени довольно значительным. По данным отчета ЦФИГ за 1919 г., центральными группами было издано 142 но­мера газет и 71 брошюра общим количеством в 712 тыс. экзем­пляров 80. Выпускалось также большое число листовок и воззва­ний. Только в 1918 г. Немецкая, Чехословацкая, Югославянская и Румынская группы выпустили 1 млн. 535 тыс. экземпляров воззваний, листовок, прокламаций81.

71 «Правда», 28.Ш; 9, И, 15, 19, 24.V; 1, 2, 8, 22, 27.VI; 4, 20, 24.VII; 4.VIII; 26, 31.Х 1918.

72 «Правда», 2, 14.VIII 1918.

73 «Правда», 10.IX 1918. «Правда», 15.11 1919.

75 «Правда», 11.Х 1918.

■'6 «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы», стр. 502—503.

77 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 420, л. 160.

78 «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы», стр. 502—503. п Там же.

84 ЦПА ИМЛ, ф. 17, он. 9, д. 2, л. 17.

в: «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы», стр. 501—504.

13 Заказ Л« 294

193

Печать интернационалистов освещала прежде всего внутрен­нюю жизнь иностранных групп РКП (б), их организационно-пар­тийную и партийно-политическую работу; на ее страницах публи­ковались материалы о положении военнопленных, об их настрое­ниях, интересах.

Большое место в связи с этим в печати иностранных групп РКП (б) занимали вопросы войны, мира и революции. «Нужно, чтобы ненависть и ожесточение, которые породила в пролетариях война, были направлены на путь сознательной борьбы», — писала газета «Форрадалом» — орган омской организации венгерских коммунистов82.

Пропаганду идей научного коммунизма, борьбу за их претво­рение в жизнь иностранные интернационалисты считали своей важнейшей задачей. Газета «Социалис Форрадалом» («Социаль­ная революция») —орган Венгерской группы РКП (б), заявляла, что она придерживается «истинного, революционного марксизма» и считает одной из главных своих целей «распространение в по­пулярной форме этой науки, являющейся научным обобщением классовой борьбы пролетариата...» 83

Всестороннее освещение событий Октябрьской революции, борьбы советского народа за мир и социализм заняло одно из важнейших мест в агитационно-пропагандистской работе ино­странных групп РКП (б). Газеты интернационалистов разъясняли иностранным трудящимся основные положения ленинского Де­крета о мире, рассказывали об истории борьбы Советского госу­дарства за всеобщий демократический мир. Они разоблачали грабительский характер Брестского договора, на подписание ко­торого вынуждена была пойти еще но окрепшая Советская власть. Правда, в вопросе о Брестском мире многие иностранные комму­нисты не заняли правильной позиции. Некоторые из них, в том число Б. Кун, не сразу осознали целесообразность заключения Брестского мира и одно время разделяли ошибочные взгляды «левых коммунистов». Используя это обстоятельство, левые эсеры пытались было втянуть часть бывших военнопленных в осуществление своих планов развязывания пагубной войны против Германии. В частности, М. Спиридонова и Камков стре­мились убедить Ф. Янчика, К. Томана и Р. Райтера в том, что если бы Советская Россия повела войну против кайзеровской Германии, то в Европе немедленно вспыхнула бы революция; спровоцировать эту войну они предлагали убийством генерала Эйхгорна — командующего германскими войсками на Украине, которое следовало бы осуществить немецкому военнопленному-интернационалисту. Участники встречи с главарями левых эсеров рассказали об этом преступном предложении большевикам. Через

«Венгерские интернационалисты...», стр. 111. Там же, стр. 112.

194

несколько дней В. И. Ленин пригласил к себе Томана и других товарищей и в продолжительной беседе объяснил им авантюризм политики левых эсеров, ее враждебность интересам Советской власти, пролетариату. Эта беседа способствовала уяснению многими интернационалистами ленинской тактики большеви­ков в вопросах войны, мира и защиты пролетарской револю­ции 84.

В печатных органах иностранных коммунистов широко осве­щались мероприятия Советской власти, направленные на построе­ние нового государственного и общественного строя. В частности, имея в виду, что основную массу военнопленных составляли крестьяне, иностранные коммунисты уделяли большое внимание аграрной программе большевиков. Однако как Бела Кун, так и другие иностранные коммунисты не понимали до конца политики большевистской партии в решении аграрного вопроса, выступали против раздела помещичьей земли между крестьянами, за пре­вращение бывших помещичьих имений в государственные хозяй­ства.

С особой силой печать интернационалистов подчеркивала огромное международное значение Октябрьской революции, кото­рая положила начало крушению капитализма во всемирном масштабе, существенно облегчила условия освободительного дви­жения трудящихся масс, дала им замечательный пример револю­ционного преобразования общества.

Когда объединенные силы международной империалистиче­ской реакции и внутренней контрреволюции начали военную интервенцию против молодой Советской республики, одной из важнейших задач иностранных коммунистов стало беспощадное разоблачение разбойничьих планов и действий империалистов, мобилизация сил иностранных трудящихся на защиту завоеваний Октябрьской революции. В обращении ЦФИГ к находившимся в Советской России трудящимся из зарубежных стран говорилось: «Чтобы осуществилась ваша мечта — победа пролетариата в ва­ших странах, нужно здесь, на земле Российской советской респуб­лики, не дать контрреволюции одержать хотя бы самый малень­кий успех» 85.

В другом воззвании разъяснялось коренное отличие Красной Армии от армий империалистических государств: «Если задача империалистической армии — порабощение стран и народов, то российская Красная Армия ведет борьбу за освобождение угне­тенных народов всего мира, не прибегая при этом к навязыванию им своей воли. (Это следует запомнить!)»86.

е4 К. Т о м а п н. Полонен! гад час пролетарсько\' революцп в Радянському Союз! — «Лггопис революца'». Харшв, 1932, № з_4 (52-53), стр. 287—288.

13*

195

На страницах газет иностранных групп РКП (б) система­тически сообщалось о формировании интернациональных частей Красной Армии, об их боевых действиях, о героических подвигах воинов-интернационалистов. Отмечались также трудности, кото­рые встречались на пути создания интернациональных отрядов и их использования на фронтах гражданской войны.

В газетах и листовках неоднократно помещались обращения к той части военнопленных, которая, дав обмануть себя, оказа­лась в лагере врагов трудящихся и использовалась империали­стами в борьбе против Советской власти. Большое количество листовок с такими обращениями издавалось в связи с антисовет­ским мятежом чехословацкого корпуса, начавшимся в конце мая 1918 г. В одной из листовок Уфимского комитета коммунистов-чехословаков говорилось: «Солдаты-чехи, откройте глаза! Вы по­могаете душить первую социалистическую республику в мире! Бросьте оружие! Сохраните ваши силы для борьбы с действи­тельным врагом, буржуазией! Прекратите братоубийственный бой! Да здравствует братство народов! Да здравствует Российская социалистическая республика!» 87

Горячо призывая находившихся в России иностранных трудя­щихся к сплочению вокруг российского пролетариата для совмест­ной борьбы с империализмом, печать иностранных групп РКП (б) сыграла важную роль в пропаганде идей пролетарского интернационализма. Вместе с тем, подчеркивая роль Советского государства как оплота социального и национального освобожде­ния народов других стран, по праву называя его своим отечест­вом, иностранные коммунисты связывали свои ближайшие прак­тические задачи — участие в борьбе с врагами Советского госу­дарства — с задачами социального и национального освобождения своих народов.

Газеты интернационалистов призывали иностранных трудя­щихся не только к защите Советского государства, но и к актив­ной работе по восстановлению его хозяйства, к участию в комму­нистических субботниках. Правда, по отношению к субботникам некоторые из иностранных коммунистов вначале заняли непра­вильную позицию. Когда на заседании ЦФИГ 1 октября 1919 г. обсуждался вопрос об участии иностранных коммунистов в суб­ботниках, Э. Руднянский высказался против участия, мотивируя это тем, что сначала надо заставить работать всю буржуазию. Присутствовавшая на этом заседании секретарь ЦК РКП (б) Е. Д. Стасова призвала иностранных коммунистов последовать примеру советских рабочих, отдавать часть нерабочего времени восстановлению народного хозяйства. ЦФИГ большинством голо­

«Боевое содружество трудящихся зарубежных стран с народами Совет­ской России (1917—1922). Документы и материалы», М., 1957, стр. 94,

190

сов приняла решение о проведении коммунистических суб­ботников 88.

В газетах и брошюрах, издававшихся иностранными группами РКП (б), освещались экономическое положение, политическая обстановка и ход революционного движения в странах, выход­цами, из которых были военнопленные. Интернационалистская печать разоблачала предательство лидеров международной со­циал-демократии и реакционных профсоюзов, поддерживала дея­тельность левых социалистических групп и молодых коммуни­стических партий, разъясняла, какую большую роль в развитии европейского революционного движения должны сыграть возвра­щавшиеся из Советской России бывшие военнопленные.

Находившиеся на территории Республики Советов иностран­ные трудящиеся жадно тянулись к литературе интернационали­стов. Об этом свидетельствуют многочисленные письма и теле­граммы в Федерацию и входящие в нее группы с просьбой о вы­сылке литературы 89.

Огромную помощь издательской деятельности иностранных групп РКП (б) оказывал Центральный Комитет партии и местные партийные органы. Иностранным коммунистам были предостав­лены помещения для редакций, издательств, типографии, соот­ветствующие типографские шрифты, бумага, необходимые денеж­ные средства. ЦК РКП (б) постоянно следил за состоянием издательской работы иностранных групп, принимал меры по улучшению содержания газет и брошюр интернационалистов. Секретарь ЦК партии Е. Д. Стасова приняла участие в заседании Немецкой группы 9 октября 1919 г., на котором обсуждался вопрос о работе редакции газеты «Роте Фане» («Красное Знамя»). В своем выступлении Е. Д. Стасова указала пути улучшения качества газеты и в первую очередь рекомендовала редакции установить тесную связь с большевистской «Правдой», с тем чтобы использовать ее богатый опыт90.

Большой интерес ЦК РКП (б) проявлял к планам издания иностранными группами политической литературы. «Просим вас сообщить, какие брошюры намечены каждой из языковых групп РКП(5) к изданию в ближайшее время», — писала в ЦФИГ Е. Д. Стасова 19 февраля 1920 г.91

Большое значение ЦК партии придавал регулярной и свое­временной доставке интернациональной литературы на места. Получив из политотдела Восточного фронта сведения, что в осво-боясденных районах Сибири бывшие военнопленные остро нуждаются в политической литературе на родном языке, Цент-

83 ЦПА ИМЛ. ф. 17, оп. 9, д. 1, л. 46. 89 Там же. д. 7, лл. 13, 54—56. 62, 63, 65, s" Там же, он; 11, д. 29, л. 106. Там же, оп. 9, д. 8, л, 15,

197

■тш iiiiii

ральный Комитет дал указа­ние ЦФИГ срочно отправить в Сибирь необходимое коли­чество газет, брошюр, листо-

. 92

вок-

С. М. Киров. Астрахань, 1919 г.

Значительную часть полити­ческой работы иностранных групп составляла устная агита­ция и пропаганда. Только с конца апреля по сентябрь 1918 г. в Москве было прове­дено 59 собраний и митингов, 28 лекций, 278 летучих митингов. За это же время в про­винцию было направлено 240 агитаторов разных националь­ностей 93.

Распространенной формой политического воспитания масс были тогда интернациональные митинги, на которых присут­ствовали представители рос­сийского и зарубежного проле­тариата. Газеты оповещали о предстоящих митингах, печатали отчеты о них. Руководящие деятели ЦФИГ принимали непосред­ственное участие в подготовке и проведении интернациональных митипгов. Наряду с Б. Куном, С. Джоровым, Г. Михайловым (Добревым), Б. Рейнштейном, В. Марковичем и другими на митингах выступали М. И. Калинин, С. М. Киров, А. М. Коллон­тай, В. В. Куйбышев, А. В. Луначарский, Д. 3. Мануильский, Г. К. Орджоникидзе, М. В. Фрунзе, Е. М. Ярославский и др.94 На интернациональном митинге 19 декабря 1918 г. в Народ­ном доме Петрограда вступительную речь произнес А. М. Горь­кий. Позднее в статье «Советская Россия и народы мира» А. М. Горький отметил, что этот митинг явился волнующей де­монстрацией братской солидарности зарубежных трудящихся с революционной Россией. «Не так важны речи, не столь новы и ярки слова, сказанные русскому народу представителями раз­ных государств и наций Европы и Азии, сколь важно и знамена­

92 ЦПА ИМЛ, ф. 17, он. 9, д. 8, л. 13. 03 Там же, on. 1, д. 155, л. 3.

94 «Правда», 3, 18, 23, 25, 29.V; 6.VI: 20.X1I 1918; «Известия ВЦИК», 9.XI 1918; «Красный архив», 1935, №1(86), стр. 114—115; «Дело тру­дящихся всего мира», М., 1957, стр. 88; «Коммунистический Интерна­ционал», 1919, № 1; «Пролетарский интернационализм — боевое знамя коммунистической партии», стр. 214; «Вопросы истории КПСС», 1964, № 1, стр. 131; «Молот» (Пенза), 26.Х 1918; «Правда», 6.VI 1918.

198

тельно чувство пламенного доверия к рабочей России, глубокое понимание исторической ее роли, выраженные двадцатью тремя ораторами», — писал Горький95.

Интернациональные митинги сыграли важную роль в револю­ционном воспитании находившихся в России иностранных тру­дящихся, в укреплении их братской связи с советским народом. Они явились замечательной школой пролетарского интернацио­нализма.

Иностранные группы РКП (б) проводили также большую культурно-просветительную работу среди бывших военнопленных. Центром этой работы были интернациональные клубы, где шли спектакли, концерты и другие культурно-массовые мероприятия. Авторами ряда театральных постановок являлись члены ино­странных коммунистических групп.

Важное место в культурно-просветительной работе занимало изучение иностранными трудящимися русского языка в различ­ных кружках и на курсах.

В своей деятельности по революционному воспитанию нахо­дившихся в Советской России иностранных рабочих и крестьян Федерации иностранных групп РКП (б) приходилось преодолевать серьезные трудности. Многие из пленных находились в подавлен­ном моральном состоянии, в течение длительного времени не имея вестей от родных и близких.

Но главным препятствием на пути деятельности интернацио­налистов было бешеное сопротивление реакционно настроенных элементов в среде самих военнопленных и других иностранцев. Старания врагов Советской власти были направлены на то, чтобы не допустить перехода основных масс военнопленных и других иностранцев на сторону революции и использовать их для борьбы против Советской власти.

Центрами контрреволюционной агитации среди военнопленных были оставшиеся в Советской России дипломатические предста­вительства стран Антанты, организации шведского и датского Красного Креста, а после заключения Брестского мира — и дипло­матические миссии Центральных держав.

В ряде случаев агентам империализма удалось путем нацио­налистической пропаганды, обмана и угроз толкнуть часть военнопленных на антисоветские выступления. Наиболее значи­тельным примером этого является мятеж чехословацкого корпуса. Обманутые националистической пропагандой и запуганные реакционным офицерством солдаты этого корпуса превратились в слепое орудие империалистов Антанты. В контрреволюционные формирования вступила также часть военнопленных югославян (сербские части в чехословацком корпусе, ударный батальон пол­ковника Орба на юге России и др.), военнопленных польского

М. Горький. Собрание сочинений, т. 24. М., 1953, стр. 193.

199

происхождения (5-я дивизия в колчаковской армии), румын­ских легионеров и др.

Несмотря на контрреволюционную агитацию в ряды врагов Советской власти встало сравнительно небольшое число находив­шихся в России военнопленных. Подавляющая масса их привет­ствовала мероприятия Советского правительства, направленные на достижение мира, на улучшение положения военнопленных и ускорение отправки их на родину, хотя в большинстве своем и оставалась в стороне от разгоревшейся в Советской республике классовой борьбы. В лагере белогвардейцев и интервентов оказа­лась меньшая часть военнопленных, те, кто оставался в плену националистических и мелкобуржуазных влияний, подогретых антисоветской пропагандой. Наиболее передовые и сознательные представители зарубежных трудящихся, находившихся в России, стали верными друзьями российского пролетариата и, как под­линные интернационалисты, активно участвовали в Октябрьской революции, борьбе за установление Советской власти и ее за­щите от посягательств белогвардейцев и интервентов.

Большая заслуга в мобилизации сил находившихся в России иностранных трудящихся на борьбу в защиту Советского госу­дарства принадлежит Федерации иностранных групп РКП (б), которая сумела донести до сознания значительной их части идеи социализма и интернационализма, а также провела огромную ра­боту по формированию интернациональных частей Красной Армии и политическому воспитанию воинов-интернационалистов.

Большую пропагандистскую работу проводили деятели Феде­рации иностранных групп среди оккупационных войск Антанты, пришедших на помощь российской контрреволюции. Одной из ге­роических страниц деятельности иностранных коммунистических групп по разложению войск Антанты была работа Иностранной коллегии в Одессе.

4 Иностранная коллегия в Одессе

Коллегия иностранной пропаганды при Одесском подпольном об­ластном комитете КП(б) Украины, вошедшая в историю под названием Иностранной коллегии, была создана в конце 1918— начале 1919 г.; ее деятельность проходила под руководством Одесского обкома большевистской партии и его руководителя — И. Ф. Смирнова (Н. Ласточкина). За ее работой постоянно сле­дили ЦК РКП (б) и лично В. И. Ленин. Во всей своей деятель­ности коллегия опиралась на 2-тысячный отряд одесских боль­шевиков-подпольщиков, тесно связанных с народными массами.

Руководящим органом Иностранной коллегии был ее прези­диум. В него входили секретарь Одесского обкома С. И. Со­

200

коловская («Елена»), видный румынский интернационалист Альтер Залик и др.

Одесская иностранная коллегия делилась на два основные от­дела: агитационно-организаторский и литературный. Первый из них ведал распространением революционной литературы, зани­мался устной пропагандой и агитацией среди войск противника; литературный отдел руководил изданием листовок и газеты «Ком-мюнист», выходившей на французском языке.

В Иностранную коллегию входили национальные коммунисти­ческие группы. Создание этих групп было вызвано необходи­мостью вести работу по разложению соответствующих частей армии иностранных интервентов.

Наиболее многочисленной и наиболее активной была француз­ская группа, что объяснялось большим удельным весом фран­цузских войск среди оккупантов. В этой группе состояли Яков Елин («Жак»), долгие годы работавший в Париже на заводе «Ситроен».возвратившиеся из Франции политические эмигранты Михаил Штиливкер, Исаак Дубинский, Александр Винницкий, воспитанник ленинской школы в Лонжюмо Владимир Деготь, Александр Вапельник, польская учительница-коммунистка Хелена Гжелякова, коммунист-грузин Калистрат Саджая-Калиниченко и др. Членам группы позже стали деятельно помогать революци­онно настроенные французские матросы и солдаты.

Успешно действовала и польская группа. Среди ее активных деятелей были уже упоминавшаяся X. Гжелякова и Ян Вимут-Гжеляк, член СДКПиЛ с 1917 г. Антони Громницкий (Сойхо), член РКП (б) с 1917 г. Антони Невинский, член ППС с 1899 г., член ППС-левицы с 1906 г., член СДКПиЛ с 1917 г. Владислав Шершень96, Владимир Стеневич и др. Польская группа провела значительную работу по разложению реакционных польских во­инских частей. С этой целью она выпустила на польском языке шесть воззваний. Когда советские войска подошли весной 1919 г. к Одессе, многие польские солдаты, указывалось в отчете о ра-ботр группы польских коммунистов Одессы, перешли на сто­рону Советской власти97. О разложении легионеров сооб­щал 18 февраля 1919 г. И. Ф. Смирнов (Ласточкин) командую­щему армиями Украинского фронта В. А. Антонову-Овсеенко98.

Активную деятельность развернула румынская группа Иност­ранной коллегии, возглавляемая генеральным секретарем Все-

30 Партийный архив Института истории партии при ЦК КП Украины (далее — ПА ИИП ЦК КП Украины), ф. 29, on. 1, д. 135, лл. 10, 28.

81 «Кипшпа» (Odesa), 26.IV 1919. В этом же отчете говорилось, что поль­ская группа, находясь в подполье, пыталась издавать газету «Комуна». Были подготовлены два номера, которые должны были выйти в феврале и марте 1919 г. Однако ни один из них так и не увидел света во время господства интервентов.

83 См, В. Антонов-Овсеенко. Записки о гражданской войне, т. III. М., 1932, стр. 223.

201

украинского профсоюза торгово-промышленных служащих А. За-ликом. Большую работу в этой группе вел М. Бужор. С румын­ской группой тесно сотрудничали болгарский коммунист Иван Ботев, коммунисты-молдаване И. Н. Криворуков, Е. Темишь и др. Многие члены группы владели, кроме румынского, еще и французским языком, что позволяло им вести работу и среди французских матросов и солдат. Установленная румынскими ком­мунистами связь с рядом сотрудников штаба командования Ан­танты дала возможность получать важные для одесского под­полья сведения.

Греческая группа коммунистов, в которую входили А. Иоан-ниди, В. Анатасов, Н. Шкуренко и Мамендос, активно действо­вала среди солдат и матросов греческих подразделений в армии интервентов. В результате греческие солдаты в ряде случаев от­казывались выступать против Красной Армии ".

По некоторым данным, в состав Иностранной коллегии вхо­дила также английская группа 10°.

В сфере деятельности Иностранной коллегии были не только города юга Украины, по и Бессарабия. Кроме того, как видно из воспоминаний члена Болгарской коммунистической партии с 1919 г. X. Катева, коллегия была связана с революционной группой, находившейся в Константинополе (Стамбуле).

Константинопольская группа, во главе которой стояли греки Серафим Максимос и Захариадис, болгарин Никола Трайчев, имела свою типографию и издавала литературу на французском, английском, греческом, румынском, итальянском и других язы­ках. Эту пропагандистскую литературу члены группы интерна­ционалисты-болгары Христиан Катев, Марин Стойчев, Никола Тодоров, Стефан Добрев, Петко Боев, далматинец Слободан Бош-няк, итальянец Пауло Коссамо, грек Анастаси Христиади© и дру­гие распространяли среди экипажей заходивших в Константино­поль военных кораблей держав Антанты — «Вальдек Руссо», «Эр­нест Ренан», «Жюль Мипгле», «Жан Бар», «Франс», «Жюстис» и др.101 ^

В конце января—начале февраля 1919 г. состоялась нелегаль­ная конференция одесских большевиков. Конференция приняла решение «усилить и расширить агитацию среди империалистиче­ских войск» т. Не располагая достаточным числом агитаторов-коммунистов, местные партийные организации обращались в ЦК КП(б) Украины и в ЦК РКП (б) с просьбой о присылке на подпольную работу новых товарищей 103.

99 См. ЦГАОР УССР (Харьков), ф. 2, on. 1, 250, л. 103.

\o"i п' г- к°новалов- Герои Одесского подполья. М., 1960, стр 67—69 См X. Катев. В рядах борцов за победу революции. - «Советское славяноведение», 1967, № 1, стр. 51—54

102 «Коммунист», 15.11 1919.

103 См. ЦГАОР УССР, ф. 2, on. 1, д. 46, л. 24 об.

В середине февраля 1919 г. в одесское большевистское подполье прибыли пять коммунистов, направ­ленных из Москвы для работы среди иностранных солдат — Жаппа Лябурб, Вальман Драгаи, Стойко Ратков, Живанко Степанович и ан­глийский эмигрант, известный под фамилией Кузнецова 104.

Прибывшие из Москвы комму-нисты-югославяне, установив связь с местным подпольем, стали ядром югославянской национальной группы Иностранной коллегии. Сербская группа развернула широкую агита­ционную работу среди сербов и хор­ватов, находившихся в Одессе и на станции Раздельная.

Ж. Лябурб была сразу же введена в бюро Коллегии иностранной про­паганды Обкома КП(б) Украины и ж- ЛябУРб ', стала руководителем основной фран­цузской секции Коллегии. Значение

секции определялось тем, что главным контингентом солдат ин­тервенционистских армий на юге были французские пехотинцы, саперы, артиллеристы, матросы; по данным самих интервентов, ; их было к началу 1919 г. до 140 тыс. Вместе с Ж. Лябурб во французских войсках, среди которых было много марокканцев, сенегальцев, алжирцев, вьетнамцев, насильно включенных коло­низаторами в свою армию, вели агитационную работу С. И. Со­коловская, Я. Един, В. Деготь, А. Залик, М. Штиливкер, И. Ду-бинский, А. Винницкий, А. Вапельиик.

. Французская секция продолжала издание газеты «Коммю-нист». Она печаталась вместе с газетой «Коммунист» в подполь­ной типографии Обкома КП(б) Украины на Куяльиицком ли­мане. Газета «Коммюнист» выпускалась в течение января—марта 1919 г. Сохранившиеся номера «Коммюниста» убеждают в том, что одесские подпольщики использовали для своей газеты неко­торые материалы дошедших до них номеров московской газеты «III Интернационал» 105.

Одновременно в Одессе на французском языке издавалась еще одна подпольная газета — «Лютт финаль» («Последний бей»), которая выходила как беспартийный орган интернацио-

:« ЦПА. ИМЛ, ф. 549, on. 1, д. 39, л. 15 iu6 «Le Communiste», 1919, № 1.

203

202

иальпой группы революционных рабочих. Сохранилась фотокопия первого номера этой газеты, в выпуске которой принимали уча­стие Анатолий Железняков и Александр Фельдман 106. Подполь­щики, обращаясь к солдатам войск Англии и Франции, напоми­нали им о славных революционных традициях их народов. «... Несмотря на то, что они уже забыли, как они казнили своих королей, — с тех пор, как они вступили на русскую почву, рус­ская революция и победы русских рабочих и крестьян напомнили солдатам Франции и Англии об их революциях, и благодаря со­бытиям в России в них всплыли воспоминания о том, что было когда-то у них», — говорил Ленин 107.

Ряд листовок одесских большевиков был обращен специально к солдатам из колониальных стран. В этих листовках рассказы­валось о национальной политике Советского государства, о его стремлении видеть все народы свободными и независимыми. Мо-. ряки и грузчики — коммунисты Кефко, М. Трюх и другие — уста­новили связь с командами французских судов, распространяли среди них подпольную французскую газету 108. Рабочий Д. Мель­ников, электрик И. Чуб, учительница математики С. Яновская, отваяшые конспираторы Л. Картвелшнвили, Ф. Балкун, М. Ло-ладзе, старый коммунист А. Трофимов, дочь народного учителя Л. Петренко, рабочий-модельщик А. Агаларов, табачник Н. Со­боль, учитель Д. Крамов, комсомольцы Г. Ларский, М. Аркадьев, В. Васютин (Филюшкин), А. Ильин, О. Тарханов (Разумов), ор­ганизатор Красного Креста Р. Черная, бесстрашные подпольщики И. Южный (Горенюк), Я. Волошенко, участники партизанской борьбы А. М. Панкратова (Нюра Палич), Павел Онищенко, Теи-гиз Жгенти, Григорий Белоусов и другие принимали активное участие в распространении листовок и газет среди французских солдат и матросов 109. Я. Елин сумел даже проникнуть на фран­цузские' суда, а на улицах и в кафе вместе с М. Штиливкером и И. Дубинским ежедневно беседовал с французскими солдатами.

Особенно действенной стала большевистская пропаганда среди французских войск после того, как в одесском подполье начала работать Жаина Лябурб. Туда, где появлялась эта приветливая, уже не молодая женщина, всегда тянулись французские солдаты. Из казармы в казарму передавалась новость, что в Одессу при­ехала настоящая француженка. «Таких пламенных, таких чи­стых энтузиастов, как тов. Лябурб, я не встречала, — писала С. Соколовская. — Безусловно хорошая коммунистка, опытная пропагандистка, тов. Лябурб вся горела, всей душой была пре­дана делу революции, и ее сильная красивая речь была полна

106 «La lutte finale», 1919, № 1.

107 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 40, стп 171

108 ПАОд.О, ф. 2, д. 376, л. 17.

109 Л. М. 3 а к. Славные традиции солидарности. М., 1962, стр. 44.

204

всегда захватывающего чувства ре­волюционной борьбы. Неудиви­тельно, что за неделю, которую она проработала здесь, ее знал почти весь французский гарнизон, и сол­даты слушали ее и верили ей, как никому» по. Жаина Лябурб не только вела беседы, но и много работала в газете «Коммюнист», писала ли­стовки и обращения 11'.

В феврале 1919 г. в редакцию газеты «Коммунист» было достав­лено письмо французских солдат «Правда о нашем так называемом добровольном пребывании в Одес­се» 112. Это был первый ответ тех, к кому было обращено слово пар­тии. По сведениям подпольщиков, авторами письма были матросы с ратков 19|8 г-крейсера «Жюстис».

Действенный характер работы коммунистов проявился в отказе

французских солдат выступать против революционного народа. Первой французской воинской частью, заявившей об этом, был 58-й полк авиньонского гарнизона.

Незадолго до этого, передвигаясь из Македонии в Россию, полк был свидетелем расстрела правительственными войсками безоружной демонстрации трудящихся Бухареста. Когда 4 фев­раля полк получил приказ наступать на советский город Ти­располь, солдаты ответили единодушным отказом. Тем ие менее по приказу французского командования начался артиллерийский обстрел мирного города. Тогда солдаты взбунтовались. Вожаков выступления во главе с Арсеном Гитье отправили в дисциплинар­ный батальон, остальных заперли в крепости. Но воины 58-го пе­хотного полка держались стойко, упорно требуя возвращения на родину. В конце концов весь полк был отправлен в Марокко.

В связи с событиями в 58-м полку коммунисты-подпольщики обратились к французским солдатам со специальным воззванием. В нем говорилось, что солдаты полка «не захотели быть слепым орудием буржуазии, они протянули братскую руку нашим рабо­чим и крестьянам и этим снискали французской армии самую лучшую славу» ш.

;;° ЦПА ИМЛ, ф. 549, on. 1, д. 39, л. 16. ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 422, л. 80

«Lc Communiste», 5.II 1919. (Перепечатано в газете «Правда» 25 III 1919 и в газете «Киевский коммунист», 3 IV 1919) правда», м.ш iaia

,IJ Цит. по газете: «L'Humanite», 8.VIII 1932.

205

Отчет об иностранной работе Одесского обкома КП(б) Укра­ины свидетельствует о систематической еженедельной отправке литературы в Очаков, Николаев, Херсон, в Румынию, Бессарабию, Крым и даже в Марсель и Константинополь ш. Это подтверждают и воспоминания коммунистов-моряков, сопровождавших транс­порты аигло-французского флота из Салоиик или Константино­поля в Одессу: «Наша работа по дезорганизации войск союзни­ков начиналась уже с момента посадки их в суда для отправ­ления в Россию» 115. В тревоге деникинские агенты сообщали о революционных настроениях французских войск, о влиянии газеты «Коммюиист», которая «пересылается из Одессы за гра­ницу для распространения среди французских солдат» ие-.

Влияние большевиков среди войск Антанты росло с'огромной быстротой. В одесском гарнизоне французских войск, главным образом среди артиллеристов и саперов, а также среди матросов кораблей, стоявших па рейде, сложилась группа противников ин­тервенции. Ж. Лябурб вместе со своими товарищами по француз­ской группе Иностранной коллегии готовила конспиративное со­вещание для подготовки более решительных действий. Но этим планам не суждено было сбыться. Провокатор Ман, проникший в Иностранную коллегию, выдал отважных подпольщиков, и вра­гам удалось обезглавить организацию одесских большевиков.

Вечером 1 марта после бесед с солдатами Ж. Лябурб верну­лась к себе на квартиру. Вдруг в комнату ворвались вооруженные французские офицеры и деникинцы. Они арестовали находив- ■ шихся там Ж. Лябурб, сербского коммуниста С. Раткова, семи- f десятилетнюю хозяйку Лейфман и трех ее дочерей. После обыска всех арестованных со связанными руками втолкнули в машину и привезли в здание французской контрразведки. Одновременно р в городе были арестованы М. Штиливкер, А. Винницкий, Я. Елин Р и студентка М. Лиман. Торопясь быстрее расправиться с «опас- | ными» интернационалистами, им устроили поспешный и жестокий | «допрос». Одного за другим вызывали к столу схваченных боль- \ шевиков. Первым был допрошен Я. Елин. Он отказался отвечать |: палачам. Тогда его ударили рукояткой револьвера по лицу. | Из глаз и носа Елина потекла кровь. Снова удар — Елин упал, jj; не сказав ни слова. Жестоко были избиты Винницкий и Штилив- I кер. Над женщинами также учинили зверскую расправу. Потом | окровавленные тела бросили на две грузовые машины и повезли | за город. У стен кладбища машина остановилась. Фары были по- |-тушены. Тогда С. Ратков, человек огромной физической силы, f внезапно поднялся, ударом оглушил конвойного и выпрыгнул из 1; машины. Вдогонку послышались выстрелы. Ночь была темная, р; безлунная. Офицерам некогда было устраивать погоню, и Ратков \1

114 ЦПА ИМЛ, ф. 549, on. 1, д. 39, л. 14.

115 ПАОд. О, ф. 2, д. 316, л. 11. 110 ЦГАОР УССР, ф. 760/1738, д. 25, л. 84.

сумел спастись. Убегая, он слышал залпы. Палачи расстреляли десять человек 117.

На следующий день интервентами были схвачены и расстре­ляны И. Дубинский и А. Вапельиик. Вскоре интервентам уда­лось арестовать и утопить в море руководителя одесских боль­шевиков И. Смирнова (Н. Ласточкина).

Однако расстрелы и казни не могли уничтожить дела отваж­ных большевиков. Уже через несколько дней французские сол­даты передавали из рук в руки маленькую рукописную листовку. В ней большевики сообщали о расстреле членов Иностранной коллегии, об аресте и убийстве нескольких товарищей1 18. Хотя основное ядро участников коллегии погибло, их деятельность принесла свои результаты.

1 марта советские войска начали освобождение Херсона. И здесь сказалось действие большевистского слова. Белогвар­дейцы в страхе сообщали, что части французских войск, располо­женные в Херсоне, совершенно небоеспособны, ибо они «одно время составляли гарнизон Одессы и, пребывая там, подверга­лись в течение продолжительного времени настойчивой, умелой и крайне разлагающей пропаганде большевистских агитаторов» иэ. Шесть рот 176-го французского полка отказались выступать про­тив Красной Армии. Было вызвано подкрепление, по французские солдаты, прибывшие в Херсон специальным транспортом, потре­бовали немедленного возвращения на родину.

Вслед за Херсоном Красная Армия 14 марта освободила от захватчиков и Николаев. Через несколько дней советские войска одержали серьезную победу у станции Березовка, где в плен советским войскам добровольно сдались 13 французских солдат, 9 из которых выразили желание сражаться в рядах Красной Армии. Воевать против империалистов вместе с советским наро­дом пожелали и французские матросы Мишель Малесне, Луи Леланде и Жозеф Давуан.

Разгром интервентов под Березовкой решил судьбу Одессы. В панике деникинцы доносили о «полном разложении» француз­ских солдат 120.

Успешное наступление Красной Армии, всенародная борьба против захватчиков, рост революционных настроений среди фран­цузских солдат и матросов и, наконец, все более настойчивые тре­бования пролетариев в самой Франции — все это поставило ип-

!]7 Участник гражданской войны С. Ратков затем вернулся на родину, где продолжал революционную деятельность. В 1941—1945 гг. он (под кличкой «Вава») сражался против немецко-фашистских захватчиков в рядах югославских партизан («Правда», 25.VIII 1957; «Коммунист» (Београд), 24.11 1966).

И8 Архив Одесского Музея революции.

!1Э ЦГАОР СССР, ф. 1261, оп. 27, д. 1—62, л. 338.

120 См. Л. М. 3. а к. Указ. соч., стр. 57—58.

207

206

тервеытов перед необходимостью как можно скорее убраться восвояси. 2 апреля 1919 г. из Парижа был получен приказ об эвакуации французских войск с юга России. Во время эвакуации восстала рота 7-го саперного полка, где была организована рево­люционная группа под руководством солдата Л. Териона. В нее вошли солдаты Макги, Лесюэр, Ломбар, Дигонне и др. Солдату отдали одесским большевикам все свое оружие и боеприпасы, прогнали офицеров. Тогда же восстали 1-й сводный африканский полк зуавов, две батареи 19-го Нимского артиллерийского полка, стоявшие в Колендорово под Одессой.

6 апреля 1919 г. 1-я Заднепровская бригада Украинской Красной Армии вступила в Одессу.

На 18 апреля 1919 г. было намечено революционное выступ­ление команды миноносца «Проте», стоявшего на одесском рейде. Но накануне этого дня был арестован один из организаторов выступления — механик Андре Марти, и это помешало осущест­влению намеченного плана 121.

20 апреля моряки французских судов «Франс» и «Жан Бар», стоявших на севастопольском рейде, подняли на мачтах красные флаги. Командир восставшего броненосца «Жюстис», также под­нявшего красный стяг, доносил, что экипаж единодушен и непри­мирим в стремлении прекратить антисоветскую войну. В полдень матросы французской эскадры высадились на берег и приняли участие в мирной демонстрации вместе с жителями города. Впе­реди колонны французский матрос с «Мирабо» гордо нес красное знамя, полученное от севастопольских металлистов. Вдруг разда­лись выстрелы. Командование интервентов отдало приказ грече­ским патрулям стрелять по безоружным демонстрантам. Улицы Севастополя обагрились кровью французских моряков и русских рабочих122. На восставший линкор «Франс» прибыла с выраже­нием солидарности делегация французских солдат-пехотинцев и матросов других кораблей. По настойчивому требованию восстав­ших командование было вынуждено отдать приказ об уводе судов на родину.

27 апреля вспыхнуло восстание на крейсере «Вальдек Руссо». Здесь красный стяг поднял матрос-вьетнамец Тон Дык Тханг. «Я видел зверства колонизаторов; поработивших мою страну, — рассказывал он спустя много лет, — я видел лицо капитализма. И когда в России грянула революция, когда русские рабочие и крестьяне свергли помещиков и капиталистов, я понял, что рус­ский народ совершил революцию, которая положит начало осво­бождению и моей родины. Как-то я увидел в буржуазном жур­нале портрет Ленина. Ленин был изображен с ножом в зубах. Но я знал: если Ленин их враг, — он наш друг! И я поднял крас-

121 См. А. Марти. Восстание на Черном море. М.—Л., 1940.

122 Пробитое пулями знамя севастопольских металлистов ныне хранится в Севастополе, в Музее Черноморского флота.

208

ный флаг на крейсере, который французские империалисты по­слали против Ленина, против русских рабочих и крестьян» 123. Матросы заявили командиру: «Если сегодня вечером вы не отда­дите приказ об отплытии, то завтра „Вальдек Руссо" будет отве­ден в порт и передан в распоряжение большевиков». Вскоре корабль снялся с якоря.

29 апреля 1919 г. Красная Армия вступила в Севастополь. Затем было очищено от интервентов все Черноморское побе-режье. В мирной первомайской демонстрации трудящихся Сева­стополя участвовали французские моряки-интернационалисты.

5. Федерация

и интернациональные формирования Красной Армии

Со времени мятежа чехословацкого корпуса Федерация начала систематическую работу по организации интернациональных от­рядов Красной Армии. В конце мая—начале июня 1918 г. она создала 1-й Московский интернациональный коммунистический отряд, политическим комиссаром которого был назначен Т. Са-муэли. Размещался отряд в Кремле. 12 июня 1918 г. на заседании ЦФИГ было принято решение о пополнении этого отряда и создании для него необходимых резервов. ЦФИГ высказалась против создания отдельных национальных отрядов, о чем и со­общила в ЦК РКП (б) письмом от 15 июня 1918 г. за подписью председателя Б. Куна и секретаря А. Пескариуш. Одновре­менно Федерация опубликовала воззвание «К иностранным рабо­чим и крестьянам» на языках всех входящих в нее групп. В нем отмечалось, что в связи с чехословацким мятежом над русской революцией нависла серьезная опасность и что долг иностранных рабочих и крестьян — выступить на защиту Советской респу­блики. Подчеркивая общность интересов российского рабочего класса и пролетариев всего мира, воззвание разъясняло иностран­ным трудящимся: «Победа русской революции означает и ваше освобождение» 125.

В конце июня 1918 г. 1-й Московский интернациональный коммунистический отряд в количестве 314 человек был отправлен па Уральский фронт 126.

123 Товарищ Топ Дык Тханг за участие в этом восстании был осужден французским военным судом и 25 лот томился в тюрьме на острове Пуло Кондор. Ныне он вице-президент Демократической Республики Вьетнам, член Всемирного Совета Мира, лауреат Международной Ленин­ской премии «За укрепление мира между народами».

т ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 8, л. 1.

125 «Правда», 16.VI 1918.

126 «Боевое содружество...», стр. 111.

14 Заказ № 294

209

6—7 июля 1918 г. левые эсеры подняли в Москве антисовет­ский мятеж. Федерация спешно сформировала батальон интер­националистов во главе с Б. Купом и Т. Самуэли. Батальон уча­ствовал в разгроме мятежников и отбил у них Центральный ' телеграф.

Руководители Федерации принимали участие в боевых дейст­виях на многих фронтах. В августе 1918 г. с отрядом интерна­ционалистов прибыл на Казанский фронт Т. Самуэли. Возвра­тившись из Казани в Москву, он вместе с Б. Куном был принят В. И. Лениным, которому рассказал о боевой деятельности интер­национальных войск 127.

В сентябре 1918 г. ЦФИГ отправила из Москвы на Екате­ринбургский фронт интернациональный отряд численностью в 360 человек. С отрядом выехал председатель Федерации Б. Кун, уже побывавший на этом фронте ш.

Под руководством Федерации и входивших в нее групп про­ходила организация интернациональных отрядов в ряде го­родов 129.

В предписании народного комиссара по военным делам опе­ративному отделу от 18 августа 1918 г. указывалось, что по всем вопросам формирования интернациональных частей необходимо «сноситься с Федерацией иностранных групп при Российской коммунистической партии в лице тов. Самуэли» 130. Большое внимание формированию интернациональных отрядов уделял В. И. Леиии 131.

Вместе с ЦФИГ работу по формированию интернациональных отрядов проводила Комиссия по формированию интернациональ­ных групп Рабоче-Крестьяиской Красной Армии при ВЦИК. Она была создана по инициативе Федерации и ее председателя Б. Куна в июие 1918 г.132 Комиссия разработала «Инструкцию о приеме и работе в частях интернациональной Красной Ар­мии» 133. Федерация оказывала всемерное содействие деятельности комиссии: предоставляла агитаторов, снабжала литературой. По поручению Федерации коммунисты, входившие в комиссию, создавали на местах организации коммунистов-иностранцев.

В результате совместных усилий Федерации и Комиссии по формированию интернациональных групп Красной Армии от­ряды интернационалистов были созданы в ряде пунктов страны. Многие из них сразу же отправлялись на фронт.

«Венгерские интернационалисты...», стр. 213

128 «Боевое содружество.. .», стр. 115—116.

129 См. главу 15.

130 «Боевое содружество...», стр. 109.

т АРалов- в- и- Ленин и Красная Армия. М., 1959, стр 21

«Боевое содружество...», стр. 105 1

133 ЦГАОР. СССР, ф. 1235, оп. 93, д. 134, л. 61.

210

Интернациональный легион на смотру

По данным ЦИК Интернациональной революционной социа­листической организации иностранных рабочих и крестьян, к сентябрю 1918 г. в Красной Армии сражались па разных фрон­тах более 50 тыс. иностранных пролетариев 134. В этих данных не учитывались интернационалисты, сражавшиеся за Советскую власть в Туркестане, на Урале и в Сибири, а также бойцы ин­тернациональных отрядов, находившихся иа формировании, и бойцы польских, финских и ряда других интернациональных частей и подразделений Красной Армии. Поэтому в действитель­ности численность бойцов-интернационалистов в Красной Армии была большей. Однако с осени 1918 г., в момент развертывания наступления Красной Армии, ие только удельный вес в ее со­ставе интернациональных частей, но и численность их бойцов стали резко сокращаться. После революции в Австро-Венгрии и Германии среди бойцов-интернационалистов усилилось стремле­ние вернуться на родину. В этих условиях Федерация, разъясняя интернационалистам важность борьбы в России, призывала их оставаться на боевых постах. В то же время она признала целе­сообразным переброску интернациональных отрядов на Украину, поближе к странам Центральной и Юго-Восточной Европы. В со­ответствии с этим 27 ноября 1918 г. командование Красной

|И ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 155, л. 3.

14*

211

Армии отдало приказ о переброске интернациональных частей на Украину 135. Для проведения в жизнь решения о концентрации на Украине интернациональных частей, а также для формиро­вания новых отрядов интернационалистов Федерация создала Военный отдел (комиссию) во главе с Ф. Фрейштадтом. Вскоре Ф. Фрейштадт выехал на Восточный фронт, где было сосредото­чено значительное число отрядов интернационалистов 136.

Переброска на Украину частей интернационалистов, находив­шихся на различных фронтах и нередко с трудом заменимых в районах их боевой деятельности, была связана с большими трудностями. В связи с этим, а также в результате отсутствия должной оперативности в действиях военного ведомства приказ от 27 ноября 1918 г. не выполнялся. В декабре 1918 г. ЦФИГ обратилась с письмом к В. И. Ленину и Я. М. Свердлову, в котором подчеркивалась необходимость скорейшей отправки на Украинский фронт интернациональных частей, прежде всего Московского отряда. Признав доводы Федерации по этому вопросу правильными, В. И. Ленин дал указание об отправке па Украину 1-го Московского интернационального отряда. Это указание В. И. Ленина было немедленно выполнено 137.

18 декабря 1918 г. Федерация обратилась к воинам-интерна­ционалистам с воззванием, в котором говорилось, что бойцам-интернационалистам, прежде чем попасть на родину, нужно подавить сопротивление буржуазно-националистических прави­тельств Украины и Прибалтики, оказав тем самым помощь мест­ным трудящимся в восстановлении Советской власти 138.

На конференции иностранных коммунистов 3—4 марта 1919 г., как ул<е указывалось выше, было принято решение о ликвидации Федерации и о прекращении формирования новых интернацио­нальных частей 139. 19 марта 1919 г. было образовано Управление по формированию интернациональной Красной Армии РСФСР; все органы, ведавшие до этого формированием воинских частей интернационалистов, упразднялись ио.

Решение о ликвидации Федерации не было проведено в жизнь, и она, продолжая свою деятельность, оказывала содействие Управлению в решении поставленной перед ним задачи. ЦФИГ обязала свои организации срочно направить имеющиеся в их распоряжении силы в пункт формирования интернациональной бригады ш. К маю 1919 г. местом концентрации сил интернацио­налистов стал Киев, куда было переведено и Управление но фор­

135 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 7, л. 102.

136 Там же, д. 10, л. 59.

137 Там же, д, 1, л. 4.

138 «Венгерские интернационалисты...», стр. 133—136

139 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 3, лл. 13, 14:

140 «Боевое содружество...», стр. 176—177.

141 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 32, л. 183.

212

т

милованию интернациональной Красной Армии РСФСР. 9 мая 1919 г. в Киеве было организовано такое же Управление при Наркомвоене УССР. Начальником управления был назначен член Венгерской группы РКП (б) Й. Башкович.

' Летом 1919 г. на Украине действовали интернациональные части, насчитывавшие свыше 6 тыс. бойцов и командиров |42.

В июне 1919 г. Управления ио формированию интернацио­нальной Красной Армии РСФСР и УССР были расформированы, и в связи с тем, что первостепенное значение приобретала необ­ходимость оказания помощи Венгерской советской республике, подвергшейся нападению интервентов, формирование интерна­циональных частей было передано Ревкому Венгрии — органу венгерских революционеров на территории Советской страны.

В августе 1919 г. в результате наступления Деникина воен­ное положение на юге изменилось, и Красная Армия вынуждена была оставить Украину. В это же время вновь было создано Управление по формированию интернациональной Красной Ар­мия 143. Делом формирования интернациональных частей продол­жал заниматься и Ревком Венгрии. Поскольку и во главе управ­ления находились коммунисты-венгры, руководство по созданию интернациональной Красной Армии практически сконцентриро­валось в руках Венгерской группы РКП (б).

Создавшееся положение другие иностранные группы считали ненормальным. 18 сентября 1919 г. этот вопрос обсуждался па заседании ЦФИГ. Участники заседания, кроме Э. Руднянского, высказались за то, чтобы руководство по созданию интернацио­нальных частей находилось в руках ЦФИГ 144.

В соответствии с этим решением Федерация обратилась в Рев­военсовет с ходатайством о передаче ей всех дел по формирова­нию интернациональных частей Красной Армии. 30 сентября 1919 г. Реввоенсовет издал приказ, который утверждал в качестве руководящего органа по формированию интернациональных ча­стей Красной Армии Военную комиссию ЦФИГ 145.

В октябре 1919 г. Федерация решила перенести формирова­ние интернациональных частей на восток, где находились боль­шие массы военнопленных. Деятельность Военной комиссии была прекращена в мае 1920 г. в связи с тем, что к тому времени на территории Советского государства оставались лишь незначитель­ные контингенты иностранных трудящихся.

Наряду с формированием интернациональных частей Красной Армии ЦФИГ проводила большую политическую работу среди воинов-интернационалистов. Она направляла в интернациоиаль­

142 «Боевое содружество...», стр. 462—465.

143 Там же, стр. 193.

:44 ЦП А ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, л. 40.

145 Там же, д. 9, л. 12. О деятельности Военной комиссии см. главу XV.

213

гхые формирования своих представителей, которые в тесном кон­такте с политорганами Красной Армии создавали в них партий­ные .ячейки, интернациональные секции политотделов, политот­делы, посылала лекторов и агитаторов; из центра поступали газеты, брошюры и листовки, издававшиеся иностранными груп­пами.

Под руководством ЦФИГ и политработников Красной Армии партийные организации иностранных коммунистов войсковых ча­стей проводили среди воинов-интернационалистов большую по­литическую и культурно-массовую работу. В частности, полит­отдел 1-й интернациональной бригады, организованный под ру­ководством посланного ЦФИГ немецкого интернационалиста Шейермана, летом 1919 г., когда бригада находилась на Украине, широко развернул политическую работу среди воинов.

Политотдел, в который были включены 17 политработников, начал свою деятельность в условиях, когда в бригаде еще не су­ществовало партийных организаций. Поэтому первоочередной задачей политотдела являлось создание партийных организаций в частях и подразделениях. За короткий срок эти организации были созданы. Так, в 3-м интернациональном полку бригады в партию вступили 80 интернационалистов. Политотдел открыл библиотеку и клуб, организовал школу по изучению русского языка И6. Результатом работы политотдела и партийных ячеек бригады явилось укрепление морального духа и боевой готовности бойцов-интернационалистов, что было отмечено политуправле­нием 12-й армии.

Многогранную воспитательную работу проводила среда воинов-интернационалистов и иностранная секция политотдела 5-й армии Восточного фронта, возглавлявшаяся Ярославом Га­шеком. Помимо политической работы среди интернационалистов, ей приходилось вести большую работу среди иностранных воен­нопленных, которые находились в лагерях освобождаемых от белогвардейцев районов Сибири. Кроме того, она вела работу среди перебежчиков из белогвардейских частей, а также иност­ранцев, взятых в плен Красной Армией, в том числе американ­цев и итальянцев. Лишь за август—ноябрь 1919 г. в результате деятельности секции в Красную Армию добровольно вступило 720 человек, а на предприятия было направлено 468 специали­стов из иностранцев ш.

Большое внимание Федерация уделяла подготовке кадров по­литработников для интернациональных формирований. Для этой цели были созданы специальные курсы. В учебном плане курсов основное место отводилось вопросам партийно-организационной и партийно-политической работы в армии. К чтению лекций на

«Боевое содружество...», стр. 470-472' 1ам же, стр. 208—210.

214

курсах политработников привлекались лучшие силы Федерации иностранных групп и Политуправления Реввоенсовета 148.

Большую работу по политическому воспитанию воинов-интер­националистов вела передвижная культурно-просветительная секция Военной комиссии Федерации, созданная в декабре 1919 г. Секция проводила агитационную и культурно-просветительную работу в интернациональных частях Красной Армии, а также среди бывших военнопленных, из которых формировались эти части. С января 1920 г. передвижная культурно-просветительная секция действовала в Казани — центре формирования интерна­циональных частей. В тесном контакте с политотделом Запасной армии она организовала ежедневное чтение лекций на немецком, венгерском, сербском, румынском и русском языках для воинов-интернационалистов. Только с 10 января по 1 февраля 1920 г. было прочитано 35 лекций, на которых присутствовало 2205 че­ловек, проведено 6 митингов, в которых участвовало 1800 че­ловек. Было дано также 12 спектаклей и концертов-митингов, на которых присутствовало 7200 человек 149.

В своей деятельности по идейно-политическому воспитанию воинов-интернационалистов Федерация иностранных групп опи­ралась на постоянную помощь ЦК РКП (б), губкомов и укомов, а также политорганов Красной Армии. Специальные пропгруппы и агитбригады, которые ЦК РКП (б) направлял в различные районы страны и на фронт, вели политическую работу и в интер­национальных частях.

Одним из ответственных участков в деятельности Федерации была революционная работа коммунистов-иностранцев в войсках интервентов и белогвардейцев, а также в их тылу. По согласова­нию с ЦК РКП (б) Федерация и иностранные коммунистические группы направляли в помощь большевистским подпольным орга­низациям своих представителей. Иностранные коммунисты вели работу в мятежном чехословацком корпусе, австро-немецких ок­купационных войсках на Украине, в Белоруссии и Прибалтике, в армиях англо-франко-американских интервентов, захвативших Сибирь, север и юг России. Они разъясняли обманутым буржуаз­ной пропагандой или насильно мобилизованным солдатам смысл происходящих в России событий, указывали им место, которое они должны занять в битве между трудом и капиталом.

В результате самоотверженной работы советских и иностран­ных коммунистов в войсках интервентов империалисты не смогли использовать свои армии в той мере, в какой они этого хотели. Немало солдат, ранее служивших в контрреволюционных форми­рованиях, перешло на сторону революции. Объясняя, почему Ан­танта не смогла свергнуть Советскую власть, В. И. Ленин гово-

•« ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9. д. 9, лл. 30, 37. ш Там же, он. 1, д. 109, лл. 28—30.

215

рил на VII съезде Советов: «Мы у нее отняли ее солдат. Мы на ее бесконечное военное и техническое превосходство ответили тем, что отняли это превосходство солидарностью трудящихся против империалистических правительств» 150.

Тысячи иностранных трудящихся, в первую очередь комму­нистов, вместе с рабочими и крестьянами Советской России ак­тивно участвовали в партизанской борьбе против войск белогвар­дейцев и интервентов. Особенно много зарубежных интернацио­налистов боролось в партизанских отрядах, действовавших в Сибири. Однако Федерация и центральные группы не имели с ними регулярных связей.

С сознанием исполненного интернационального долга перед российскими рабочими и крестьянами Федерация писала в от­чете о своей деятельности за 1919 г.: «Объединение пролета­риев — немцев, венгерцев, чехов, югославян и других — для об­щей борьбы с оружием в руках против врагов рабочей России — что это такое? Это практический интернационализм, интернацио­нализм на деле...» 151

Защищая Советскую Россию, иностранные коммунисты выпол­няли не только интернациональный, но и патриотический долг, так как, способствуя укреплению первого в мире пролетарского государства, они облегчали тем самым борьбу своих народов за свободу и счастливое будущее.

6. Федерация и Советы иностранных рабочих и крестьян

После революции в Австро-Веигрии и Германии в различных городах Советской республики возникли Советы иностранных ра­бочих и крестьянских депутатов. Инициатива их создания при­надлежала иностранным группам РКП (б).

Образование иностранных Советов сопровождалось ликвида­цией ими находившихся в ряде городов РСФСР австро-венгерских и германских консульств и военных миссий. В этом нашла одно из своих выражений ненависть интернационалистов к органам, олицетворявшим монархии Габсбургов и Гогенцоллернов.

В ноябре 1918 г. в Москве возникли новые органы, представ­лявшие интересы трудящихся — германских и австро-венгерских поддапных в Советской России — Германский и Австро-Венгер­ский Советы рабочих и крестьянских депутатов. В конце 1918— начале 1919 г. начали деятельность отделения этих Советов в Пет­рограде, Твери, Воронеже, Астрахани, Пензе, Самаре, Казани, Симбирске, Вятке, Оренбурге, Смоленске, Ташкенте и других

216

М. И. Калинин принимает парад интернационального полка

городах. К концу 1919 г. на территории Советской России суще­ствовало около 25 отделений или филиалов иностранных Советов 152.

Иностранные Советы представляли собой массовые, беспартий­ные организации революционно настроенных трудящихся из зарубежных стран, оказавшихся на территории РСФСР. Основ­ными функциями их были: представительство интересов находив­шихся в Советском государстве подданных Германии и Австро-Венгрии, эвакуация на родину бывших военнопленных, их мате­риальное обеспечение. Вместе с тем Советы видели свою задачу в том, чтобы широко развернуть революционную агитацию среди бывших военнопленных, «просвещая их и осведомляя о Совет­ской власти, советском строительстве и значении диктатуры про­летариата» 153.

С момента возникновения иностранных Советов и идейное, и организационное руководство их деятельностью взяла на себя Федерация. На заседании ЦФИГ 11 декабря 1918 г. было решено направить в Австро-Венгерский и Германский Советы представи­телей от каждой национальной группы, которые бы являлись проводниками коммунистических идей в этих Советах154. В пре­зидиуме Германского Совета в различное время работали Р. Рот-

j» ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 422, л. 49; д. 2, л. 117-117 об. '"J Гам же, оп. 9, д. 2, л. 16. 154 Там же, д. 1, л. 5.

217

кегель, Г. Остерлоо, Шейерман й другие; в президиуме Австро-Венгерского Совета — И. Бэм, М. Рейзнер, В. Курц (Австро-немецкая группа), Э. Рудняиский, Маркуш, И. Рааб (Венгерская группа), И. Ольром, Н. Грулович (Югославянская группа), Ф. Бенеш, Ф. Киндел, К. Кубичен (Чехословацкая группа), И. Пенца (Румынская группа) и др.155 В январе 1919 г. из семи членов президиума Австро-Венгерского Совета в Москве четверо были коммунистами; в президиуме Германского Совета, состо­явшего из пяти человек, было трое коммунистов 156. По указанию Федерации в Советах были созданы коммунистические ячейки, представителей которых она обязала присутствовать на всех за­седаниях ЦФИГ. В свою очередь в обсуждении вопросов на пар­тийных собраниях в Советах должен был участвовать кто-либо из представителей ЦФИГ. ЦФИГ требовала от партийных ячеек Советов, чтобы они представляли ей протоколы своих собраний и месячные отчеты о работе 157. ЦФИГ оказывала большую по­мощь Советам в вопросах организации агитационно-массовой ра­боты. При поддержке Федерации Советы создали агитационные пункты в городах, через которые проходил поток военнопленных, возвращавшихся на родину (Самара, Смоленск и др.).

В феврале 1919 г. в Москве состоялся I съезд Австро-Венгер­ских Советов, который подвел итоги деятельности Советов за три месяца их существования. Съезд послал приветствие Советскому правительству 158.

Проходившая 3—4 марта 1919 г. конференция иностранных коммунистов, заслушав доклады представителей Австро-Венгер­ского и Германского Советов и одобрив в целом деятельность этих Советов, обязала Немецкую группу принять меры к улуч­шению работы Германского Совета. Она подчеркнула также не­обходимость тесного контакта Советов с руководящими органами иностранных групп, которые должны направлять работу Со­ветов 159. Для усиления влияния групп на иностранные Советы Федерация направила в некоторые города своих представителей. В частности, в Самару в марте 1919 г. были направлены Ф. Бе­неш и И. Ольром 160. Прибыв в Самару, они вместе с местными коммунистами-иностранцами реорганизовали Совет, провели вы­боры нового президиума, который стал работать под руковод­ством партийной организации иностранных коммунистов.

20 марта 1919 г. на общем собрании югославян, находившихся в то время в Москве, а также представителей провинции и

155 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 4, л. 9. 158 Там же, оп. 9, д. 1, л. 8.

157 Там же, оп. 4, д. 32, лл. 16, 127.

158 «Боевое содружество...», стр. 170.

159 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 3, лл. 11-14. 1С0 Там же, оп. 4, д. 32, л. 236.

218

фронтов, был образован ЮгославянскиЙ Совет рабочих и кресть­янских депутатов !61.

Иностранные Советы проводили работу по политическому просвещению бывших военнопленных и их эвакуации из Совет­ской России. За период с 5 ноября 1918 г. по 1 августа 1919 г. при их содействии было отправлено на родину около 200 тыс. бывших военнопленных 162. По мере того как число иностранных трудящихся на территории РСФСР сокращалось, уменьшался и объем деятельности Советов. В связи с этим в сентябре 1919 г. ЦФИГ приняла решение о сокращении числа работников в Австро-Венгерском Совете и о ликвидации местных иностран­ных Советов. Однако некоторые Советы и местные иностранные группы РКП (б) были не согласны с этим решением и не выпол­няли его (Оренбург163, Смоленск164). ЦФИГ в категорической форме указала этим организациям на необходимость выполнения принятого ею решения. В этом вопросе Федерация получила полную поддержку ЦК РКП (б]Li65. 19 сентября 1919 г. на засе­дании ЦФИГ было принято предложение о реорганизации Цент­ральных Советов иностранных рабочих и крестьян и о создании Федерации иностранных Советов ^

ЦК РКП (б), ознакомившись с этим решением ЦФИГ, признал целесообразным реорганизацию Советов. В то же время он счел необходимым созвать специальное совещание для обсуждения общих положений о Федерации иностранных Советов, состояв­шееся 17 октября 1919 г. На нем присутствовали секретарь ЦК РКП (б) Е. Д. Стасова, заместитель народного комиссара по иностранным делам М. М. Литвинов, представители Центроплен-бежа, Федерации иностранных групп РКП (б), Австро-Венгерского и Германского Советов. М. М. Литвинов и Е. Д. Стасова выска­зали мнение о целесообразности сосредоточения деятельности иностранных Советов на вопросах политического и культурного просвещения военнопленных и беженцев, оказания помощи Центропленбежу в бытовом устройстве и эвакуации военноплен­ных167. На совещании были согласованы основные положения о Федерации Советов и ее функциях. Одно из положений гласило: «Реорганизация Советов и изменение их состава происходит под руководством Федерации иностранных групп при РКП (б)» 168.

В начале ноября 1919 г. иностранные Советы были реоргани­зованы. Были созданы Немецкий, Румынский, Чехословацкий,

i8i ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 6, л. 119. 152 Там же, on. 1, д. 422, л. 51. №'° Там же, оп. 9, д. 7, л. 129. 164 Там же, оп. 4. д. 32, л. 19.

:'ь Там же.

^ Там же, оп. 9, д. 1, л. 43.

!; Там же, ф. 549, on. 1, д. 3, лл. 6-7.

6- Гам же, ф. 17, оп. 9, д. 1, л. 51.

219

Венгерский, Югославянский Советы. Они объединились в Фе­дерацию иностранных Советов рабочих и солдатских депута­тов 169.

Руководящим органом Федерации иностранных Советов стал Исполнительный комитет, в который входили по три представи­теля от каждого национального Совета; практическая же работа проводилась президиумом из пяти членов (по одному от каж­дого из национальных Советов) 170. Таким образом, в организа­ционном отношении Федерация иностранных Советов была по­строена так же, как и Федерация иностранных групп РКП (б). В Федерации иностранных Советов существовало своеобразное «разделение труда». Национальные Советы под руководством ЦФИГ занимались политико-воспитательной и культурно-массо­вой работой среди военнопленных, а президиум Федерации ино­странных Советов видел свою задачу в том, чтобы оказывать всемерное содействие Центропленбежу в материальном обеспе­чении военнопленных и их эвакуации на родину.

Во второй половине 1921 г. Федерация иностранных Советов, выполнив свои задачи, прекратила существование.

7, Иностранные коммунисты в России и образование Коминтерна

Принимая активное участие в защите завоеваний Великой Ок­тябрьской социалистической революции и строительстве Совет­ского государства, иностранные коммунисты в то же время счи­тали себя неотъемлемой частью революционного движения рабо­чего класса своих стран. Они оказывали всемерное содействие развитию революции в странах капитала. «Мы не питаем ил­люзий, мы не думаем, что революцию можно сделать извне, — писал в то время Б. Кун, — но история русских эмигрантских организаций учит нас тому, что необходимо для создания наших революционных, организаций и для установления связи с теми пролетарско-крестьянскими массами, которые находятся у нас па родине» 171.

Иностранные коммунисты в Советской России видели одну из своих задач в том, чтобы путем пропаганды коммунистиче­ских идей среди бывших военнопленных и других находившихся в России иностранных трудящихся создать кадры сознательпых роволюционеров, которые, возвратившись в свои страны, могли бы раскрыть зарубежному пролетариату значение Октябрьской ре­волюции и убедить его последовать русскому примеру. Эта за­

-ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп.9, д. 2, л. 71. ™ Там же, оп. 7, д. 103, л. 16. 171 «Правда», 14.Ш 1918.

220

дача решалась совместными усилиями Федерации иностранных групп РКП (б) и массовых революционных организаций военно­пленных.

Иностранные коммунисты обращали большое внимание на установление связей с революционными силами, действовавшими в странах, выходцами из которых они являлись. Стремясь донести до зарубежных пролетариев правду о Советской России, показать им ее успехи и трудности, разъяснить задачи пролетариата всего мира, Федерация систематически направляла за границу своих агитаторов, а также издаваемую группами литературу. В октябре 1918 г. Федерация приняла постановление, обязывающее каждую группу выделять определенное количество газет для отправки в Берлин и Вену 172. Через своих агитаторов Федерация стреми­лась установить связи с возникшими в некоторых странах ком­мунистическими партиями и группами, а также с левым крылом социалистического движения.

Большое воодушевление в среде иностранных коммунистов вызвали революции 1918 г. в Австро-Венгрии и Германии. 3 ноября 1918 г. в Москве состоялась многолюдная демонстра­ция пролетариата столицы в честь австро-венгерской революции. Вместе с советскими людьми в демонстрации приняли участие зарубежные интернационалисты. Перед демонстрантами выступил В. И. Ленин. Он говорил, что мы воюем не только с русским капитализмом, мы боремся против капитализма всех стран, про­тив всемирного капитализма, за свободу всех рабочих. У нас имеются миллионы союзников — это рабочие Австрии, Венгрии, Германии. Развивающаяся мировая пролетарская революция, вы­ражал уверенность В. И. Ленин, победит т.

В связи с революцией в Австро-Венгрии и Германии зару­бежные интернационалисты стремились как можно скорее вер­нуться на родину для непосредственного участия в революцион­ном движении. В ЦФИГ п ЦК иностранных групп, а также в советские органы стало поступать много заявлений от интерна­ционалистов с просьбой отправить их на родину. В частности, иностранные коммунисты из Твери просили Федерацию ускорить отправку на родину военнопленных и «поддержать тем самым революционный рабочий класс Австрии и Венгрии в осуществле­нии опыта русской революции» т. 16 ноября 1918 г. представи­тель, военнопленных сербов Д. Дмитриевич обратился во ВЦИК с просьбой оказать содействие в скорейшем возвращении на ро­дину группы сербов в 253 человека. Он сообщал, что входившие в эту группу военнопленные, большей частью рабочие и кре­стьяне, не желавшие ранее возвращаться на родину, теперь,

172 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 8, л. 84. 174 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 8, л. 35.

221

в связи с революцией в Австро-Венгрии, «стремятся возвратиться домой, чтобы со своей стороны принять участие в , дальнейшем развитии революционного движения» 175.

Вопросы, связанные с выездом зарубежных коммунистов за границу, решались ЦФИГ совместно с руководством групп и со­гласовывались с ЦК РКП (б). В ноябре 1918 г. в числе выехав­ших на родину коммунистов находилось немало руководящих работников ЦФИГ. В ноябре и декабре 1918 г. были направлены за границу из Венгерской группы около 200 членов партии 176, из Югославянской группы — 96 коммунистов, Чехословацкой — 36 177.

В конце 1918 г. ЦФИГ по согласованию с советскими орга­нами приняла необходимые меры для массовой эвакуации быв­ших военнопленных, не являвшихся воинами интернациональ­ных частей Красной Армии. Она обратилась к ним с призывом по возможности быстрее отправиться на родину: «Ни один воен­нопленный, кроме ^солдат-интернационалистов Красной Армии, не должен оставаться на территории России. Теперь, когда путь на родину открыт, вы должны вернуться домой. И если пока здесь, в России, вы не стали еще солдатами пролетарской рево­люции, то будьте ими у себя на родине» 178. Позже, в 1919 г., Федерация продолжала отправлять на родину иностранных ком­мунистов. За 1919 г. было отправлено 634 человека 179. Харак­теризуя свою деятельность по отправке за границу коммунистов-иностранцев, ЦФИГ отмечала, что после революции в страны Центральной Европы были отправлены «все наилучшие това­рищи». Потом, во время организации Венгерской и Баварской советских республик, некоторые местные организации были рас­пущены и отправлены за границу180. Выехавшие из Советской России члены иностранных групп РКП (б) и революционно на­строенные пролетарии сыграли важную роль в развитии освобо­дительного движения в своих странах, в создании и укреплении коммунистических партий.

Для координации деятельности коммунистов и коммунисти­ческих организаций, созданных в Советской России выходцами из стран Азии, в ноябре 1918 г. в Москве состоялась конферен­ция представителей организаций коммунистов-мусульман. Кон­ференцией было создано Центральное бюро мусульманских ком­мунистических организаций при ЦК РКП (б). Позднее (в ноябре 1919 г.) оно было переименовано в Центральное бюро коммуни­

ш йпд°и^С1' % 1235Von- 93' «• 134> *• 134

177 Там же, д. 33, л. 7.

178 «Правда», 23.XI 1918.

179 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, л. 17, .

180 Там же, оп. 4, д. 32, л. 66,

222

стических организаций народов Востока ш. Центральное бюро мусульманских коммунистических организаций руководило через специально созданные секции работой коммунистических орга­низаций среди мусульманского населения России. Наряду с этим в составе Центрального бюро с момента его возникновения были организованы отдел международной пропаганды среди народов Востока и специальные секции (турецкая, арабская, персидская, китайская) 182. Наиболее деятельной из групп интернационали­стов народов Востока являлась Турецкая группа. Еще с весны 1918 г. турецкие интернационалисты во главе с Мустафой Субхи183 выпускали для турецких военнопленных газету «Ели Дунья» («Новый мир»). В июле 1918 г. представители групп турецких левых социалистов и прогрессивных организаций воеы-нопленных-турек в Советской России создали на совещании в Москве Центральное бюро турецких социалистических органы- л заций во главе с М. Субхи184. Китайские интернационалисты ^ в Советской России объединялись первоначально в рамках со­зданного в начале декабря 1918 г. в Петрограде Союза китайских рабочих (одними из его руководителей были Лау Сиу-джау л Чжан Ин-чун, беседовавшие с В. И. Лениным 29 ноября 1918 г.) 185. Позже, в июне 1920 г., на основе коммунистической фракции Союза китайских рабочих на третьей его конференции было создано Центральное бюро китайских коммунистов при ЦК РКП (б), руководившее деятельностью китайских коммуни­стов в Советской России (Шан Бей-фун, Сан Фу-ян и др.) 186. Персидские и другие интернационалисты — выходцы из стран Ближнего и Среднего Востока — действовали главным образом

181 См. «Вопросы истории КПСС», 1966, № 3, стр. 56—57.

182 См. «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы», стр. 498.

183 М. Субхи, находясь в довоенные годы во Франции, познакомился с со­циалистической литературой и с деятелями II Интернационала. По возвращении на родину Субхи вступил на путь революционной дея­тельности, за что был арестован и сослан. В 1914 г. он бежал из ссылки в Россию, где с начала войны был интернирован как подданный враж­дебной державы и отправлен вместе с турецкими военнопленными на \Урал. Установив связи с большевиками, Субхи вел среди военно­пленных - пропагандистскую работу, стал организатором турецких ин­тернационалистов в России. Субхи написал большое число листовок, газетных и журнальных статей, руководил переводом работ К. Маркса, Ф,/Энгельса и В, И. Ленина на турецкий язык. В октябре 1920 г. был организатором учредительного съезда Коммунистической партии Тур­ции. Убит в январе 1921 г. при возвращении в Турцию (см. очерк <<Убежденный интернационалист». — В сб.: «Жизнь, отданная борьбе». М., 1964. стр. 507-524).

w См. ' «Известия ВЦИК», 25—26.VII 1918; Р. П. Корниенко. Рабо­чее движение в Турции в 1918—1963 гг. М., 1965, стр. 20—21.

185 См. «Правда», 15.XII 1918; В. И. Лени н. Полн. собр. соч., т. 37, стр. 711.

186 См. В. М. Устинов. Китайские коммунистические организации в Советской России. — «Вопросы истории КПСС», 1961, № 4, стр. 111.

223

М. Субхи

на территории Туркестана (персидские — отчасти и на территории Закавказья). Хотя коммунистические группы на­родов Востока не входили в Федерацию, их практическая деятельность протекала в кон­такте, с ЦФИГ. Многие интер­националисты, члены комму­нистических групп народов Востока, сражались вместе с иностранными коммунистами из Федерации в общих интер­национальных подразделениях и частях Красной Армии, зани­мались на курсах агитаторов, организованных ЦФИГ, и т.д.

Так же как их товарищи из европейских стран, молодые коммунисты Востока по воз­вращении в свои страны сы­грали большую роль в разви­тии там революционного дви­жения.

Отмечая первые успехи коммунистического движения в ряде европейских стран, В. И. Ленин в докладе на VIII съезде пар­тии подчеркнул, что эти успехи в значительной степени были подготовлены деятельностью иностранных коммунистических групп среди военнопленных Центральных держав. Обратив вни­мание делегатов на представленный съезду отчет о деятельности Федерации иностранных групп, он говорил: «Сотни тысяч военно­пленных из армий, которые империалисты строили исключи­тельно в своих целях, передвинувшись в Венгрию, в Германию, в Австрию, создали то, что бациллы большевизма захватили эти страны целиком. И если там господствуют группы или партии с нами солидарные, то это благодаря той, по внешности невидной и в организационном отчете суммарной и краткой, работе иност­ранных групп в России, которая составляла одну из самых важ­ных страниц в деятельности Российской коммунистической пар­тии как одной из ячеек Всемирной коммунистической партии» 137.

С образованием в ряде стран коммунистических организаций и партий возникла реальная основа для объединения их в III Ком­мунистический Интернационал. В. И. Ленин, большевики про­вели всю основную работу по созданию Коминтерна. В этой работе непосредственное участие принимали и иностранные ком-

ш В. И. Л е я и и. Поля. собр. соч., т. 38, стр. 148. 224

Мунистическйе группы РКП (б). В своей печатной и устной про­паганде иностранные коммунисты разоблачали социал-шовини­стических и центристских деятелей рабочего движения — одних из главных виновников огромных жертв, понесенных народами в годы мировой войны, недругов Советской России, противников революционного единства международного пролетариата. Когда эти деятели выступили с призывом восстановить потерпевший позорный крах II Интернационал, Федерация резко осудила их оппортунистическую затею. В решении от 28 декабря 1918 г. она заявила, что «созыв конгресса II Интернационала ничего общего не имеет с интересами рабочего движения» 188.

Гневный протест иностранных коммунистов вызвали решения конференции социал-шовинистических и центристских партий в Берне (февраль 1919 г.), выявившие еще раз реакционную, антисоветскую сущность правых лидеров социал-демократов. Проходившая в марте 1919 г. конференция иностранных комму­нистов Советской России дала этим решениям следующую оценку: «Решение Бернской желтой международной конферен­ции противоречит принципам III революционного Интернацио­нала. .., оно вредно целям революции пролетариата, ибо между­народный пролетариат может победить лишь тогда, если будет следовать по пути, намеченному Русской, сегодня уже Между­народной Коммунистической революцией» ш.

Направляя свои усилия на освобождение масс бывших военно­пленных от тлетворного влияния социал-шовинизма, реформизма и национализма, неустанно воспитывая их в духе международ­ной пролетарской солидарности, укрепляя связи с революцион­ным движением своих стран, иностранные группы РКП (б) тем самым вносили свой вклад в дело создания III, Коммунистиче­ского Интернационала. Представители действовавших в Совет­ской республике иностранных коммунистических организаций и грунп и представители объединенных в Федерации иностранных коммунистических грунп приняли участие в проведении тех прак­тических мероприятий, которые предшествовали созданию III Интернационала. Еще в состоявшемся в январе 1918 г. в Петро­граде по инициативе большевиков совещании (принявшем реше­ние о созыве международной конференции левых), помимо боль­шевиков и представителей левых социал-демократов Швеции, Норвегии, Англии, США, участвовали польские, румынские, че­хословацкие, югославянские интернационалисты в России 1эо.

Как уже указывалось выше, 19 декабря 1918 г. в Петрограде иод председательством М. Горького состоялся международный митинг. На нем выступило 23 оратора, представлявших левые рабочие, социалистические и революционно-прогрессивные орга-

;* ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 1, л. 5.

!™ Гам же. д. 3, л. 15.

|к> «Правда», ЗОЛ (12.11) 1918.

15 Заказ № 294

225

низацпы 16 стран Европы и Азии. Среди выступавших были деятели иностранных коммунистических групп, входивших в ЦФИГ — Немецкой (Перц), Югославянской (В. Маркович) и Болгарской (М. Антонов), оратор от Австро-Венгерского Совета (Гори), представители левых социалистов Франции (Ж. Садуль), Голландии (С. Рутгерс), компартии Финляндии (Ю. Сирола), Британской социалистической партии (Б. Рейнштейн). Наряду с этим выступили ораторы из Индии (Ахмед), Китая (Лао и Чжан) ш, Турции (М. Субхи), Персии (Реджеб Бомба), Кореи (Ан), а также представители перешедших на сторону революции американских и английских солдат из экспедиционного интер­венционистского корпуса на Севере. Выступавшие выражали свою 'солидарность с пролетарской революцией в России и призы­вали народы мира прийти на помощь рабочему классу России. Выражая эти чувства, Ж. Садуль, в частности, заявил, что фран­цузский народ понял, что, помогая активно русской революции, он исполнит свой долг по отношению к идеалам свободы, равен­ства и братства 192.

В январе 1919 г. под руководством В. И. Ленина вновь со­стоялось совещание, связанное с созданием Коммунистического Интернационала. В совещании, помимо представителей других партий, в том числе Коммунистической партии Польши и Комму­нистической партии Финляндии, участвовали также деятели Вен­герской, Англо-американской и других коммунистических групп, входивших в Федерацию иностранных групп при ЦК РКП (б). Совещание приняло решение о необходимости созыва учредитель­ного съезда Коммунистического Интернационала, сформулирован­ное в специальном воззвании «К первому съезду Коммунистиче­ского Интернационала» 192а.

В работе состоявшегося 3—4 марта 1919 г. в Москве 1 кон­гресса Коммунистического, Интернационала приняли активное участие представители зарубежных интернационалистов, нахо­дившихся в Советской России. Одни из них, будучи уполномочен­ными (Болгарской, Югославянской, Чехословацкой и других) групп иностранных коммунистов при ЦК РКП (б), присутство­вали на конгрессе с правом совещательного голоса (С, Джоров, И. Милкич, Я. Гандлирж и др.). Другие представляли (большей частью с правом решающего голоса) коммунистические или лево-ооциалнстические организации или группы, действовавшие за рубежом. В частности, Ю. Уншлихт представлял Коммунистиче­скую рабочую партию Польши, О. Куусинен, Ю. Сирола, И. и Э. Рахья, К. Маннер и другие — Коммунистическую партию Фин­ляндии; Б. Рейнштейн — левых социалистов США; Ж. Садуль —

191 Так они именованы в источнике. По-видимому, на митинге выступали руководители Союза китайских рабочих Лау Сиу-джау и Чжан Ин-чун.

192 «Советская Россия и народы мира». Пг., 1919. 1923 «Правда», 24.1 1919 г.

220

В. И. Ленин в президиуме I конгресса Коминтерна.

Слева направо: Г. Клингер, Г. Эберлейн, В. И. Ленин, Ф. Платтен

французских коммунистов; Э. Руднянский — коммунистов Вен­грии; С. Рутгерс — Голландии, X. Раковскин — коммунистов Румынии; И. Файнберг — левых социалистов Англии и т. д. На конгрессе присутствовали также и представители возникших в Советской России интернационалистских организаций народов Востока (от турецкой — М. Субхи, от персидской — Гуссейнов, от китайской — Лау Сиу-джау и Чжан Юн-куй, от корейской — Кайн и т. д.). Все они безоговорочно высказывались за немед­ленное конституирование Коммунистического Интернационала 193.

После . создания Коминтерна Федерация иностранных групп находилась в тесном контакте с Бюро Исполнительного Комитета Коммунистического Интернационала (ИККИ). На некоторых за­седаниях Федерации в период, когда она находилась в ведении Коминтерна, присутствовал представитель ИККИ.

Многие деятели иностранных групп — Ж. Садуль, С. Джо­ров, Б. Кун и другие — выступали со статьями в центральном органе ИККИ — журнале «Коммунистический Интернационал» 194.

«Первый конгресс Коммунистического Интернационала». М., 1933, стр. 250-251, 273—274.

См. «Коммунистический Интернационал», 1919, № 1, 3, 4, 6.

227

В свою очередь печать иностранных групп РКП (б) широко осве­щала деятельность Коммунистического Интернационала, опуб­ликовывала его решения, разъясняла их исторический смысл и значение для борьбы международного пролетариата за свое осво­бождение.

Всю практическую работу вплоть до своей ликвидации весной 1920 г. Федерация строила таким образом, чтобы способствовать проведению в жизнь генеральной линии Коммунистического Интернационала и его ведущей секции — РКП (б).

Деятельность Федерации — одна из важнейших и наиболее ярких страниц в истории интернационалистского движения зару­бежных трудящихся, находившихся в 1918—1920 гг. на терри­тории Страны Советов.

ГЛАВА 6

ПОЛЬСКИЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ

1. В первые месяцы строительства Советского государства

Многие тысячи польских интернационалистов были участниками великого дела борьбы за победу и утверждение Советской власти в России. Они помогали громить ее врагов, способствовали фор­мированию новых устоев общественной жизни.

Особое место в деятельности польских интернационалистов занимала борьба против польских помещиков и капиталистов. Польским аристократам и помещикам принадлежало немало земель в западных и юго-западных губерниях России. Польские промышленники владели многими предприятиями Приднепровья, Петрограда и других городов. Многочисленные политические, военные и различные другие польские буржуазные организации были тесно связаны с родственными им по духу, по классовым интересам организациями русских господствующих классов.

Не рассчитывая поднять сколько-нибудь значительные круги постоянного и временного польского населения России в защиту обанкротившегося и свергнутого Временного правительства, поль­ские контрреволюционные элементы первоначальна пытались при­крыть свою деятельность и произвести перегруппировку и моби­лизацию сил под фальшивым призывом к «нейтралитету» и «не­участию» в происходившей политической борьбе, к «выделению» es общероссийских организаций, из российской армии. В том же направлении действовали лидеры ППС-«фракции» в России. «Революция — это русское дело. От нее нам не холодно и не жарко», —так характеризовала социал-демократическая «Тры-

229

буна» позицию руководства иилсудчиковских и реформистских элементов ППС-«фракции» в России '.

Фальшивому лозунгу «нейтралитета» польские социал-демок­раты как истинные интернационалисты противопоставляли поли­тику пролетарского единства и солидарности. «Плечом к плечу с русским пролетариатом! .. Долой нейтральность и выделенче-ство! Да здравствует международная революционная солидар­ность!»— призывала «Трыбуна» в послеоктябрьские дни2. «Было бы исторической несправедливостью, если бы в этот исто­рический момент не прозвучал голос польского пролетариата, вашего соратника в борьбе с царизмом, — заявил на состояв­шемся 15 (28) ноября 1917 г. объединенном заседании ВЦИК, крестьянского съезда и Петроградского Совета выступивший от имени СДКПиЛ М. Броньский. — Польские буржуазия и поме­щики дали лозунг: будьте нейтральны, пусть русский рабочий сам борется с русской буржуазией. Но мы сказали, в борьбе с буржуазией для нас не может быть нейтралитета» 3.

В своем стремлении сплотить самые широкие круги польских трудящихся в России, сделать их активными и сознательными участниками революции и подготовить к борьбе за свободную, со­циалистическую Польшу польские социал-демократы находили полную поддержку у большевистской партии и органов Совет­ской власти. Военно-революционный комитет, придавая большое значение польскому вопросу, назначил Ю. Лещиньского специаль­ным комиссаром по польским делам.

Добиваясь сплочения основных течений польского рабочего движения в России, деятели СДКПиЛ выражали готовность к со­трудничеству с организациями ППС-левицы pi ППС-«фракпии» на общей платформе поддержки Советской власти. Но лидеры ППС-левицы в России старались навязать большевикам политику «примирения» всех сил «демократии», а лидеры ППС-«фракции», провозглашая «нейтрализм», в то же время утверждали, что победа большевиков — «это Пиррова победа», что социалистиче­ская революция в крестьянской России обречена на поражение 4. Правда, в отличие от позиций своих руководителей не только подавляющее большинство членов секций ППС-левицы в России, по и весьма значительная часть членов ППС-«фракции» высту­пала в революционных боях вместе с большевиками и с поль­скими социал-демократами 5.

После того как был ликвидирован контрреволюционный мятеж

1 «Trybuna», И (24) .XI 1917.

2 Там же.

3 «Протоколы заседаний Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депу­татов II созыва». М., 1918, стр. 68.

4 «Glos Robotnika i Zolnierza», ll.XI 1917 • 3 «Правда», 3 (16) .XII 1917.

230

»

Керенского—Краснова, руководители и ППС-левицы и ППС-«фракции» под давлением своих рядовых членов выразили готов­ность к сотрудничеству с Советской властью и к участию в со­здаваемом ею специальном органе по польским делам — Польском комиссариате.

Дважды —24 ноября (7 декабря) и 27 ноября (10 декабря) — на проходивших под председательством В. И. Ленина заседаниях Совета Народных Комиссаров рассматривался вопрос о Польском комиссариате6. 28 ноября (11 декабря) народный комиссар по делам национальностей И. В. Сталин, действуя в соответствии с постановлением, принятым накануне Советским правительством, назначил Ю. Лещиньского комиссаром по польским националь­ным делам. Его заместителями были назначены член СДКПиЛ с 1907 г. Казимеж Циховский и Станислав Бобиньский.

В обращении Польского комиссариата «К польскому люду в России» сообщалось, что волей победоносной революции обра­зован орган, который призван помогать польским беженцам, во­еннопленным, солдатам. «Наступил, наконец, исторический час, — говорилось в обращении, — когда польское население в России, в преддверии возможного возвращения на родину, может не только без помехи со стороны государства, но, напротив, при его помощи организоваться и подумать о себе.

Расковав кандалы неволи и насилия, Великая русская рево­люция пробудила дремавшие до того народные силы, предоста­вила каждому народу широкий и смелый общественный путь для переделки всех сторон своей жизни» 7.

Вслед за образованием Польского комиссариата Советское правительство приняло ряд актов, установивших, что в ведение комиссариата передаются все государственные и общественные учреждения, эвакуированные с территории Королевства Поль­ского 8, что все правительственные учреждения при издании при­казов и распоряжений но польским делам должны согласовывать свои действия с Польским комиссариатом 9 и т. д. Особое значе­ние имел подписанный В. И. Лениным, Ю. Лещиньский, А. В. Лу­начарским, Г. И. Петровским декрет Совета Народных Комис­саров об охране предметов старины и искусства, принадлежащих дольскому народу 10.

Все декреты и действия Советского правительства по поль­скому вопросу наглядно говорили о том, что с победой социали­стической революции в России польский народ впервые в своей

8 ЦГАОР СССР, ф. 130, on. 1, д. 1, лл. 15. 18.

• «Trybuna», 3 (,16) .XII 1917; «Правда», 6 (19) .XII 1917. ЦГАОР СССР, ф. 1318, он. 1, д. 27, л. 49; «Газета Рабочего и Крестьян­ского правительства», 2 (15).I 1918.

3 ЦГАОР СССР, ф. 1318, on. 1, д. 25, л. 95; «Газета Рабочего и Крестьян­ского правительства», 12 (25) .XII 1917.

1ъ «Газета Рабочего и Крестьянского правительства» 19.1 (1.II) 1918.

231

10. Лещиньскин (Ленский)

истории оказался перед лицом государственной власти, последо­вательно и всесторонне отстаи­вающей его интересы, его право на свободу и независимость.

К работе в Польском комис­сариате и в образованном при нем совещательном органе — Совете революционно-демократи­ческих организаций — польские социал-демократы сумели при­влечь ППС-левицу и ППС-«фрак-цию». Руководителем демобили­зационного отдела комиссариата был назначен Людвик Пинкус, отдела военнопленных —. Стефан Круликовский, военного отдела — Роман Лонгва, являвшиеся при­знанными лидерами организаций ППС-левицы в России. Работали в комиссариате Тадеуш Жарский и другие представители ППС-«фракции». Редактором официального органа Польского комис­сариата — двухнедельника «Вядомосци комиссариату» — был со­циал-демократ' Збигнев Фаберкевич, издавна сотрудничавший в большевистской печати. Несмотря на споры и трения, вызы­вавшиеся противодействием представителей других партий ли­нии, осуществлявшейся польскими социал-демократами, комис­сариат сумел все же развернуть огромную работу

В Москве, Киеве, Харькове, Воронеже, Туле, Минске, Казани и других городах, где оказалось сосредоточенным польское насе­ление, были открыты польские комиссариаты, действовавшие на правах отделов местных Советов. Одной из ближайших задач всей системы польских комиссариатов являлась демократизация раз­личных органов и учреждений, созданных до революции для опеки над беженцами. По данным польских буржуазных органи­заций для помощи беженцам, к концу 1917 г. под их опекой на­ходились 748 тыс. беженцев, в том числе 52 тыс. стариков и не­трудоспособных женщин, 321 тыс. детей, а также 554 школы, 675 интернатов, 1035 детских садов и другие учреждения.

Много внимания комиссариат и его местные органы уделяли детям, обеспечению их хлебом, одеждой, обувью. С помощью про­грессивной части учительства комиссариат добивался отделения школы от церкви, улучшения школьных программ и т. п. Значи­тельное содействие работе польских школ в России оказывали

11 А. М анусе вич. Из истории деятельности Польского комиссариата.— «Интернационалисты в боях за власть Советов». М., 1965, стр. 149—206.

232

I

А. В. Луначарский и Н. К. Крупская. Работники польских ко­миссариатов помогали организации разного рода политических и профессиональных кружков и курсов для взрослых, создавали школы по ликвидации неграмотности. В Петрограде, Москве и Минске подготовлялось открытие польских народных университе­тов. Прилагая огромные усилия к политическому, общеобразова­тельному и специальному просвещению польских трудящихся, комиссариат руководствовался не только текущими, непосредст­венными нуждами и интересами, но и стремлением подготовить польских рабочих и крестьян к той деятельности, к которой им предстоит приступить по возвращении на родину.

Советское правительство, учитывая нужды беженцев, стреми­лось ускорить и облегчить их возвращение на родину. Уже на первом заседании Комиссии о гражданских и военных пленных, образованной из представителей Советского правительства и пра­вительств Германии и ее союзниц, происходившем 19 декабря 1917 г. (1 января 1918 г.) в Петрограде, советская сторона пред­ложила обсудить вопрос о пленных и о всех лицах, вывезенных из оккупированных областей12. Для лучшего представительства польских интересов советская сторона привлекла к работе в ко­миссии деятелей СДКПиЛ Ю. Уншлихта и Я. Фенигштейна (До-лецкого). На пленарном заседании комиссии 21 декабря 1917 г. (3 января 1918 г.) советские делегаты предложили рассмотреть вопрос о возвращении в Польшу рабочих, насильственно увезен­ных в Германию, и беженцев, находившихся в России. Но гер­манская сторона отказалась обсуждать эти предложения. Совет­ская сторона занесла в протокол конференции заявление, что «германская делегация категорически отказалась обсуждать вопрос о поляках» 13. Польский комиссариат обратился к комис­сии с особой декларацией, в которой содержалось требование, чтобы Германия освободила всех насильственно вывезенных из оккупированных ею польских земель и чтобы все лица, прожи­вавшие ранее на польских территориях, оккупированных Герма­нией и Австро-Венгрией, и находящиеся в России, получили воз­можность возвращения на родину ,4.

Советское правительство делало все от него зависящее не только для помощи польскому населению России, но и для спра-иедливого решения польского вопроса. С самого начала мирных переговоров с Центральными державами Советское правительство отстаивало право Цолыни на свободу, независимость, единство. Польша, писала газета «Известия» на следующий день после открытия мирной конференции в Брест-Литовске, «должна вклю­чать в себя все части бывшего Польского государства, где преоб­ладает польское население, и быть страной глубоко демократи-

12 АВП СССР, ф. 413, он. 1, д. 114, п. 8, л. 1.

13 Там же, д. 116, п. 8, л. 2.

14 «Wiadoniosci Komisarjatu», 20.11 1918.

233

ческой» 15. Стремясь облегчить достижение всеобщего мира и де­мократическое решение польского и других вопросов, Советское правительство призывало правительства западных стран поддер­жать его позицию, высказаться, в частности, в пользу самостоя­тельности Польши. Но державы Антанты, не желая демократи­ческого окончания войны, не только не поддержали Советское правительство, но и развернули против него ожесточенную борьбу. Воспользовавшись этим, Германия предъявила в Бресте широкую аннексионистскую программу. Советское правительство упорно и последовательно боролось против захватнических требований Германии. Оно предоставило возможность сказать свое слово на Брестской конференции подлинным выразителям чаяний поль­ского народа — в состав советской делегации были включены польские социал-демократы Ст. Бобиньский и К. Радек. 25 ян­варя (7 февраля) 1918 г. по требованию советской делегации слово на Брестской конференции получил заместитель руководи­теля Польского комиссариата -Хт. Бобиньский. Так впервые в истории на межгосударственной конференции раздался голос деятеля, представлявшего эксплуатируемые классы польского на­рода; впервые за многие десятилетия Польша была представлена на международных переговорах.

Отметив в начале своего выступления, что на Брестской кон­ференции в прениях по вопросу о Польше «не прозвучал еще голос непосредственно заинтересованной стороны, а именно голос польского народа» 16, Ст. Бобиньский огласил пространную декла­рацию. В этом документе отмечалось, что требования поль­ского народа состоят в уничтожении национального гнета, устра­нении полицейских перегородок между тремя частями одной страны, предоставлении польскому народу возможности свободно устраивать свою жизнь. Оккупационные войска должны быть не­медленно выведецы из Польши; разрушенные области Польши должны быть восстановлены на средства международного фонда, собранного путем обложения имущих классов всех воюющих стран, вопрос о границах будет решен путем голосования и согла­шения с заинтересованным в этом соседним населением — таковы были главные положения декларации, предъявленной на Брест­ской конференции польскими представителями, входившими в со­став советской делегации. Польская декларация выражала волю не только польских делегатов и стоявших за ними трудовых масс — ее позиции всецело разделяло Советское правительство. В декларации отмечалось, что «только революционная Россия стоит на страже истинных интересов и свободы польского на­рода. . .» 17

'5 «Известия ЦИК», 10 (23) .XII 1917.

16 «Trybuna», 17.11 1918.

17 «Мирные переговоры в Брест-Литовске. Пленарные заседания, заседа­ния политической комиссии», т. I. М., 1920, стр. 171—175,

Польская декларация на Брестской конференции была про­никнута глубоким патриотизмом и интернационализмом. Ее поло­жения имели огромное принципиальное значение, далеко выхо­дившее за рамки собственно польских интересов.

Центральные державы не дали ответа на польскую деклара­цию. 27 января (9 февраля) они заключили договор с обанкро­тившейся контрреволюционной Украинской Центральной радой. По этому договору, открывавшему им путь к захвату Украины, Германия и Австро-Венгрия «уступали» Украине ряд польских земель.

В полных гнева статьях «Правда» и другие органы советской печати разоблачали преступный сговор Рады с империалистами Центральных держав как измену революции, предательство Украины и России и как новый раздел Польши 18. ЦИК Советов заклеймил поведение делегации Украинской Центральной рады как акт измены и предательства и объявил недействительным до­говор, заключенный ею с Центральными державами 19.

Тотчас же вслед за подписанием договора с Украинской радой Германия и ее союзники потребовали от Советской республики принятия их условий мирного договора. Предъявляя ультиматум Советскому правительству, германские империалисты уповали не только на превосходство своей военной машины по сравнению с еще только зарождавшимися вооруженными силами пролетар­ского государства, но и на действия контрреволюционных элемен­тов в тылу Советского государства, в частности на мятеж, под­нятый польскими контрреволюционерами в Белоруссии.

В Белоруссии, как ни в какой другой части Российского го­сударства, польское население было особенно многочисленным и территориально близким к собственно польским землям. Вместе с тем в Белоруссии были наиболее сильны позиции польских по­мещиков, здесь же были расположены части 1-го польского кор­пуса; в Минск после Октябрьской революции перебрался военный центр польской контрреволюции — Главный польский военный комитет (Начполь).

Польские интернационалисты в Белоруссии считали одной из своих важнейших задач работу среди солдат 1-го польского кор­пуса. Контрреволюционное командование корпуса стремилось изо­лировать солдат. Оно помешало выполнению приказов главно­командующего Западным фронтом А. Ф. Мясникова о демократи­зации корпуса и избрании ротных, полковых и других комитетов. Когда польские интернационалисты Минска 4 (17) ноября 1917 г. приступили к изданию своей газеты «Правда» (вскоре она стала выходить под названием «Польска Правда»), генерал Довбор-Мусышцкий попытался было подчинить ее своей цензуре. Эта

'8 «Правда», 1 (14) .11, 2.Ш 1918 и др.

* «Декреты Советской власти», т. I. М., 1957, стр. 462.

235

23/»

попытка окончилась неудачей. Но в то же время и местные органы Советской власти не имели достаточных сил для ликвида­ции политических и военных центров польской контрреволюции.

В этих условиях исключительное значение приобретала агита­ционная работа польских интернационалистов. Газеты «Тры-буна», «Правда» («Польска правда») популяризировали и разъ­ясняли декреты Советской власти, перепечатывали публиковав­шиеся центральной печатью статьи и речи В. И. Ленина, систематически разоблачали антипольскую политику стран Ан­танты и Центральных держав. «Польша принадлежит к числу наиболее пострадавших стран. Только принятие самим народом власти из рук прожорливой собственнической клики может спасти Польшу от полного обеднения и разорения», — ясно представляя себе перспективы развития родины, писала «Польска Правда» 20.

Задачам революционного авангарда польского народа в отно­шении социалистической революции в России и в отношении со­циального и национального освобождения самой Польши была посвящена I Всероссийская конференция групп СДКПиЛ в Рос­сии, состоявшаяся 2—4 (15—17) января 1918 г. в Петрограде. На конференции были представлены только 12 партийных орга­низаций — большая часть организаций не смогла в силу различ­ных обстоятельств направить своих делегатов в Петроград. Важ­нейшим документом, принятым конференцией, являлись «Тезисы по польскому вопросу». Во многих отношениях этот документ по­казал, что, несмотря на величайшую революционную школу, ко­торую польские социал-демократы проходили в рядах большевист­ской партии, руководство организаций СДКПиЛ в России не освободилось еще от люксембургианских представлений по на­циональному и крестьянскому вопросам, по вопросу о независи­мости Польши, по ряду текущих вопросов и, в частности, не за­нимало ленинской позиции по такому острому вопросу момента, как вопрос о возможности и допустимости мира между Советской страной и империалистическими хищниками. Сильную сторону «Тезисов по польскому вопросу» составляли свойственный им дух пролетарского интернационализма, солидарности с Советской властью и большевистской партией, революционный патриотизм, утверждение полного единства интересов всего польского народа как в бывшем Королевстве Польском, так и на землях, издавна находившихся под игом Германии и Австро-Венгрии, равно как и той части польских трудящихся, которая оказалась вне родных

_______91

20 «Polska Prawda», 16 (29) .XII 1917.

21 Подробнее см. А. Я. Манусевич. Польские социал-демократические и другие революционные группы в России в борьбе за победу и упро-™н^™оветс1?2й власти. —«Из истории польского рабочего движения». т., 1962, стр. 183—189.

В принятом конференцией документе «Революция й польский пролетариат» подчеркивалось, что победа Октябрьской революции «открыла всему миру эру непосредственной борьбы за социализм, эру международной социалистической революции»22. В других своих решениях конференция отметила задачи в отношении Поль­ского комиссариата, неустойчивость позиции ППС-левицы, на­ционализм ППС-«фракции», опасность замыслов польской бур­жуазии, стремящейся создать из будущей независимой Польши охранный вал против русской революции, необходимость борьбы с клерикально-националистическим влиянием на беженцев, поль­ских солдат в России, и т. д. Завершая процесс организационного строительства польских социал-демократических организаций в России, конференция приняла устав групп СДКПиЛ в России. Устав определял, что членом группы является каждый, «кто при­надлежит к РСДРП (большевиков), стоит в польском вопросе на позиции СДКПиЛ, признает настоящий устав и платит членские взносы»; члены группы образуют польские секции при местных организациях РСДРП, посылают своих представителей в коми­теты большевистской партии; руководство польской социал-демо­кратией в России осуществляет ЦИК, избираемый конференцией. В состав ЦИК групп СДКПиЛ в России конференция избрала Ф. Дзержинского, Ю. Лещиньского, Ст. Будзыньского, Т. Маг-жика, Ст. Бобиньского, Ю. Уншлихта, Я. Фенигштейна, кандида­тами в члены ЦИК групп — Э. Прухняка, 3. Фаберкевича, Ст. Лазоверта23.

Являясь неизменными участниками всей деятельности боль­шевиков и Советской власти, видные польские социал-демократы Ф. Дзержинский, Ст. Бобиньский, Ю. Лещиньский, Фр. Гжель­щак, Ю. Уншлихт были по спискам большевистской партии из­браны депутатами Учредительного собрания24. Вместе со всеми депутатами-большевиками они ушли с заседания Учредительного собрания.

Спустя несколько дней, 10 (23) января 1918 г., Ю. Лещинь­ский в приветственной речи от имени польской социал-демокра­тии пожелал успехов в работе II съезду Советов 25. С приветст­виями съезду выступили также деятели швейцарской, румын­ской, шведской, норвея«ской социал-демократии, Британской социалистической партии, американец Джон Рид и др. Съезд Советов, среди делегатов которого находился также чешский ин­тернационалист А. Кольман, одобрил внутреннюю и внешнюю по­литику Советского правительства, утвердил «Декларацию прав народов России» и принял решение, что Российская социалистиче-

22 «Trvbuna», 22.1 (4.11) 1918.

23 «Tvylmna», 26.1 (8.II) 1918.

н «Всероссийское Учредительное собрание». М.—Л., 1930, стр. 119, 120 и др. 25 «Третий Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьян­ских депутатов». Пг., 1918, стр. 16.

237

екая республика учреждается как федерация советских респуб­лик. В составе ВЦИК, избранного съездом, среди 160 большеви­ков были польские социал-демократы Ф. Дзержинский, Я. Фениг-штейн, Фр. Гжелыцак26.

Идя вместе с большевиками, польские социал-демократы в России вместе с тем обнаруживали непонимание ленинской позиции в вопросе о необходимости заключения сепаратного и аннексионистского мира, навязывавшегося Советскому прави­тельству на переговорах в Бресте Германией и союзниками. На III съезде Советов ЦИК групп СДКЙиЛ огласил декларацию, в которой категорически высказывался против всякого компро­мисса с империализмом и призывал дать ему достойный револю­ционный отпор27. Эта позиция, развивавшаяся далее во многих статьях «Трыбуны» и выступлениях руководящих деятелей'поль­ской социал-демократии, сближала позицию СДКПиЛ в России по вопросу о мире и войне с позицией «левых коммунистов». Однако в отличие от последних польские социал-демократы не скатывались до заявлений о предпочтении гибели Советской власти несправедливому миру, до противопоставления себя ле­нинскому ядру ЦК и всей большевистской партии. Ови никогда демагогически не спекулировали, как это делали и «левые ком­мунисты», и лидеры ППС-левицы, и ППС-«фракции», и другие колеблющиеся и непоследовательные элементы, на том, что заключение грабительского мира лишит польский народ возмож­ности тотчас и непосредственно утвердить свою независимость, основы которой заложила Октябрьская революция. Заблуждаясь в вопросе о мире и революционной войне, польские социал-демо­краты оставались истинными революционерами и интернациона­листами. Своим первым делом они считали всестороннее содей­ствие упрочению Советской власти.

В развитии Советского государства, в деятельности больше­вистской партии все большее значение приобретали задачи фор­мирования вооруженных сил, способных отстоять и упрочить дело революции. Передовая часть польских интернационалистов при­нимала энергичное участие в начавшемся строительстве Красной Армии. В составе ряда красногвардейских отрядов, отрядов рево­люционных матросов и солдат в Красную Армию вливались мно­гие выходцы из польских земель.

Безоговорочно поддерживая действия Советской власти, на­правленные к укреплению ее вооруженных сил, польские социал-демократы довольно долго отрицали целесообразность существова­ния в составе интернациональной по своему характеру Красной Армии национальных подразделений и частей. Преодолевая от­рицательное отношение к польским революционным формирова-

26 «Правда», 21.1 (З.И) 1918.

«Третий Всероссийский съезд Советов...», стр. 92—93.

238

ниям, обусловленное тем, что весьма часто национальная форма использовалась контрреволюцией в своих целях, польские интерна­ционалисты Белоруссии уже в но­ябре 1917 г. выступили за созда­ние польских революционных от­рядов. Вскоре в Минске в со­ставе 1-го Революционного полка { им. Минского Совета рабочих и | солдатских депутатов был обра- { зован польский революционный ) батальон. . |

Большую организационную и | политическую работу по форми­рованию польских революцион­ных частей провели при помощи | местных большевистских и совет­ских органов народный комиссар Qr, Гельтмап по делам национальностей Запад­ной области и фронта Ст. Бер-

сон, комиссар по польским делам Ст. Гельтман и руководитель военного отдела Польского комиссариата в Минске В. Дашкевич 28.

Польские революционные формирования складывались и в других городах. Но Польский комиссариат с крайней насторо­женностью относился к ним. Его позиция в этом вопросе опреде­лялась не только недооценкой польскими социал-демократами на­циональных форм общественных, военных и других организаций, но и опасением, что национальные военные формирования могут с большей легкостью, чем интернациональные, оказаться под влиянием польских националистов. Такие опасения порождали не только положение в польских корпусах, сформированных при поддержке Временного правительства, но и результаты съезда левых кругов военнослужащих-поляков и события, ареной кото­рых в декабре 1917 г. стал Белгородский полк.

Съезд левых кругов военнослужащих-поляков, состоявшийся в Петрограде 30 ноября—6 декабря (13—19 декабря) 1917 г., решительно отверг все предложения, навязывавшиеся ему откры­тыми врагами Советской власти. В то же время позиция социал-демократов, в особенности их безоговорочное осуждение политики Регентского совета — марионеточного органа власти, образован­ного австро-германскими оккупантами в Варшаве, не встретила поддержки большинства участников съезда29, которое в этом вопросе пошло за пилсудчиками, за лидерами ППС-«фракции»,

i8 bt. Не И га а п. Robotnik Polski w Rewolucji Pafdziernikowej na Bia-lorusi. Minsk, 1927, str. 6G. «Trybuna», 10 (23) .XII 1917,

239

утверждавшими, что Регентский совет является органом, способ­ным отстаивать, подлинные интересы польского народа.

О том, что элементы, не стоящие на платформе Советской власти, пользуются еще заметным влиянием даже в наиболее ре­волюционных польских частях, говорили и события, произошед­шие в Белгородском полку. Не разобравшись в националистиче­ском и контрреволюционном характере Украинской центральной рады, полковой и ротные комитеты отказались выполнить приказ революционного военного командования об отправке ряда ба­тальонов на борьбу против войск Рады. Последовавший затем конфликт между революционным командованием и полком раз­дувался все еще находившимися в полку контрреволюционными офицерами и другими враждебными Советской власти элемен­тами. Во время этого конфликта провокаторами был убит выбор­ный командир полка — поручик Мечислав Яцкевич 30.

По инициативе Московской группы СДКПиЛ командование Московского военного округа решило перевести полк из Белго­рода в Москву31. 6 (19) января 1918 г. до 12 тыс. солдат и офицеров полка прибыли в Москву32 и разместились в Але­ксандровских казармах. Начались демобилизация желающих и очищение полка от неустойчивых и вражеских элементов. Разра­батывались планы создания на базе полка бригады, которой предполагалось присвоить имя Тадеуша Костюшко33. Но многие события помешали осуществлению этих планов. Первым по вре­мени в ряду этих событий был мятеж, поднятый командованием 1-го польского корпуса. Корпус пользовался широкой материаль­ной поддержкой империалистов Антанты, русской и польской контрреволюции, был связан с украинскими и белорусскими буржуазными националистами, лидерами чехословацких буржу­азно-националистических кругов в России. Объявив И (24) ян­варя 1918 г. войну Советской власти в соответствии с планами антантовских империалистов, командование корпуса в то же время в тайне от своих западных союзников вступило в сговор с гер­манским командованием. Переход на сторону Германии, затевав­шийся командованием корпуса, был порожден страхом перед Советской властью и обнаружившимся сразу же после начала мятежа развалом корпуса 34.

30 Останки М. Яцкевича были перевезены в специальном вагоне в Москву и похоронены с воинскими почестями.

31 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 600, л. 57.

32 Еще до переезда полка многие солдаты и офицеры были уволены в долгосрочный отпуск (ЦГАСА, ф. 3856, оп. 3, д. 7, л. 101).

33 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 600, л. 64; Wl. Glinka. Pamietnik z Wiel-kiej Wojny, t. III. Warszawa, 1924, str. 210.

34 См. А. Я. Манусевич. Борьба Советского правительства за выход из мировой войны и польские интернационалисты в России. — «Ученые записки Института славяноведения», т. XXV, М., 1962, стр. 29 и др.

240

Некоторые части и подразделения корпуса с самого начала мятежа отказались выполнять приказ контрреволюционных гене­ралов. Не только польские социал-демократы, но и ряд групп ППС-левицы, московская, витебская, могилевская и другие секции ГШС-«фракции», многие союзы поляков-военнослужащих осудили организаторов и руководителей мятежа. Солдаты бывшего Белго­родского полка призвали солдат 1-го польского корпуса покинуть его ряды и направили группу своих представителей во главе с социал-демократом В. Сцибором для ведения разъяснительной работы среди мятежников 35.

Мятеж 1-го польского корпуса находился накануне полного провала, когда после авантюристического и преступного срыва Троцким мирных переговоров в Бресте Германия и ее союзники днем 18 февраля 1918 г. начали наступление. Остатки корпуса сомкнулись с немецкими захватчиками. Германское командова­ние в оплату заслуг командования корпуса выделило ему в управление часть территории Белоруссии, где сразу же были восстановлены буржуазно-помещичьи порядки. В мае 1918 г. гер­манское командование разоружило и расформировало остатки 1-го польского корпуса.

После начала немецкого вторжения Совет Народных Комис­саров обратился к народу с написанным В. И. Лениным воззва­нием «Социалистическое отечество в опасности!» Для отпора немецкому нашествию вместе с другими защитниками Советской власти поднялись все польские интернационалисты. 24 февраля в Доме Рабоче-Крестьянской Красной Армии в Петрограде собра­лась Петроградская группа СДКПиЛ, чтобы обсудить свои задачи в связи с «походом империализма против революции». ЦИК групп СДКПиЛ в России обратился к польским рабочим: «Вста­вайте в ряды Красной Армии, берите оружие и бейте врага!»36 22 и 23 февраля «Трыбуна» поместила напечатанный огромными буквами призыв: «К оружию! Революция в опасности! Польский рабочий люд умеет бороться и погибать за свободу! Станем все в первых рядах революционной армии!» 37

В эти дни со страниц «Трыбуны» раздался поэтический при­зыв к оружию, к защите революции:

Штыки примкнуть! Под флаг червонный, Пусть_ кровь горячая кипит. На бой, рабочих батальоны! Пусть песнь свободная звучит...38

Сотни и сотни польских рабочих и солдат вступали в ряды Красной Армии. Комиссаром одного из отрядов, двинутых против

35 «Правда». 31.1 (13.11) 1918; AZHP, Wspomnienia, t. 6804. iS «Trybuna», 23. 28.11 1918. <" «Trybuna», 22, 23.11 1918. 38 «Trybmia», 20.Ш 1918.

\§ Заказ N, 294

оккупантов, был назначен Ромуальд Муклевич39, инспектором (командующим) артиллерии так называемой Донецкой респуб­лики стал член СДКПиЛ с 1910 г. Феликс Леонардо-Шелига40; во 2-й Макеевский отряд вступил рабочий Юзеф Ярош41; на фронт отправился один из героев октябрьских боев в Замоскво­речье Михал Кжеминьский42. Во 2-й Московский советский полк вошел составленный из бывших белгородчиков кавалерийский отряд в 600 человек. Командиром отряда был назначен капитан Петр Боревич, учитель из Лодзи, призванный в армию в 1914 г. и ставший после Февральской революции членом СДКПиЛ. Его отряд, получивший затем название «Победа», нанес тяжелый удар немецким оккупантам под Курском 43.

22 марта на базе бывшего Белгородского полка завершилось формирование новой воинской части Красной Армии — 1-го Ре­волюционного полка Красной Варшавы44. Свое название (полк назывался также Красным полком революционной Варшавы) полк получил согласно воле бойцов — в значительной части уро­женцев Варшавы и Варшавской губернии. Командиром полка вскоре же стал поручик Ст. Жбиковский, недавно еще изучавший математику в Варшавском университете4Г'.

В ночь с 11 на 12 апреля отряд, сформированный из солдат полка, участвовал в проводившейся ВЧК ликвидации анархо-бан-дитскпх очагов в Москве. Погибшие в этой операции А. Гадом-ский и Ф. Барасевич были торжественно похоронены на Красной площади. Выступая перед прибывшими на траурный митинг трудящимися и воинскими частями, Ст. Бобиньский призывал продолжать дело, за которое пали еще два товарища, и еще больше крепить нерушимый союз русского и польского проле­тариата 46.

По утверждению участника событий Юзефа Подсядло, захо­ронение на Красной площади погибших бойцов полка Красной Варшавы было проведено по предложению В. И. Ленина47.

Огромная тревога, охватившая все революционные и демокра­тические элементы в связи с германским нашествием, вызвала подъем интернационалистского движения среди поляков-военно­пленных. Принимая участие во всех действиях военнопленных-интернационалистов, польские военнопленные-интернационалисты

39 AZHP, Wspomnienia, t. 7891.

40 ГАОРСС МО, ф. 2185, on. 1, д. G55.

41 AZHP, Wspomnienia, t. 8418.

42 ГАОРСС МО, ф. 2188, on. 1, д. 645.

43 ЦПА ИМЛ, ф. 70, он. 2, д. 600, л. 65; «Kalendarz Komumstyczny na rok 1920». Moskwa, 1920, sir. 61; «Trybuna», l.V 1918.

14 ЦГАСА, ф. 3856, on. 3, д. 1, лл. 1—3. « «Z pola walki», 1960, № 2 (10), str. 85.

46 «Trybuna», 17.IV 1918.

47 «Z pola walki», 1958, № 1, str. 153,

242

Братская могила на Красной площади в Москве, где 16 апреля 1918 г. были похоронены А. Гадомский и Ф. Барасевич

также организовывались. У них сложился комитет военноплен­ных-коммунистов, приступивший к изданию в Москве своей га­зеты.

Помимо 1-го Революционного полка Красной Варшавы, на базе бывшего Белгородского полка были сформированы Отдель­ная сводная караульная дружина, предназначавшаяся для несе­ния гарнизонной службы в Москве, эскадрон мазовецких улан и ряд других подразделений и отрядов. Вслед за 1-м польским ре­волюционным батальоном, входившим в состав 1-го Революцион­ного полка им. Минского Совета, из бывших солдат 1-го польского корпуса зимой 1918 г. был сформирован 2-й польский рево­люционный батальон48; в Витебске действовал польский ре­волюционный дивизион, насчитывавший весной 1918 г. до 690 бойцов49. Польские по основному своему составу части и подразделения Красной Армии имелись также в Петрограде, Туле, Воронеже, Борисоглебске, Нижнем Новгороде и других городах50. Своего рода признанием боевого значения польских

48 А. Б. А и юно в. Разгром белопольского мятежа в Советской Бело­руссии в 1918 г. — «Военно-политическая ордена Ленина академия Красной Армии им. В. И. Ленина. Труды академии», сб. IV. М., 1940, ст!.!. 05.

48 «Sprawa Zolnierska», 21.1 (З.П) 1918.

50 ЦГАОР СССР, ф. 1318, on. 1, д. 1610, л. 16—16 об.; ф. 3935, on. 1, д. 3, л. 17 и др.; «Документы и материалы по истории советско-польских от­ношений», т. I. М., 1963, стр. 342.

16*

243

формирований Красной Армии явилось то, что 1-й Революцион­ный полк Красной Варшавы участвовал в состоявшемся 1 мая 1918 г. в Москве первом военном параде Рабоче-Крестъянской Красной Армии. На параде присутствовал В. И. Ленин. Как писала «Правда», «с блеском, щеголевато прошли польские части» 51.

С первых же шагов строительства Красной Армии значитель­ная часть польских интернационалистов принесла ей свой рево­люционный энтузиазм, боевой и политический опыт.

2. Выход Советской республики из империалистической войны и польские интернационалисты

С начала германского нашествия вопрос о войне или мире стал вопросом самого существования Советского государства. В. И. Ле­нин требовал немедленного вступления в переговоры с Герма­нией; подписания тяжелого и унизительного мира 52. «Теперь нет возможности ждать, — говорил он. — Это значит сдавать русскую революцию на слом»53. Большинство руководителей СДКПиЛ в России стояло на позиции революционной войны. Однако мно­гие ее видные деятели — Ст. Будзыньский, 36. Фаберкевич, К. Циховский, Ст. Береон и другие, ее Омская, Царицынская и другие группы разделяли ленинскую позицию. Польские со­циал-демократы — участники VII съезда большевистской партии, проходившего 6—8 марта 1918 г. в Петрограде, — Ст. Бобинь­ский, Ю. Лещиньский, Я. Фенигштейн, 36. Фаберкевич — по вопросу о мире на съезде не выступали. В своей речи по докладу В. И. Ленина о пересмотре программы и названия партии Я. Фе­нигштейн выдвинул предложения, одобренные съездом: создать комиссию для доработки программы большевистской партии и единогласно одобрить ленинское предложение впредь называть партию Российской коммунистической партией (большевиков) 54. Съезд опять избрал Ф. Дзержинского в ЦК партии55.

Во время работы IV Чрезвычайного съезда Советов, состояв-щегося 14—16 марта в Москве и принявшего решение о ратифи­кации Брестского мира и тем самым завершившего борьбу В. И. Ленина и большинства ЦК партии за мирную передышку, ни ЦИК СДКПиЛ, ни «Трыбуна» уже не пытались противопо-

51 «Правда», 3.V 1918.

52 "S^^S^f^1^ РСДРЩб)- Август 1917-*»1»ль

53 Там же, стр. 201.

И папт°иГ^Ь1Гр?еЗД°В И ко^в^пций Всесоюзной коммунистической 55 Там же стр 177 с'ьезЛ>>- М.—Л., 1928, стр. 188-189.

244

Ставить ленинской линии свою установку на революционную войну! Что же касается руководства ППС-«фракции» и ППС-ле-вицы в России, то они продолжали занимать авантюристические позиции. ППС-«фракция», действуя в единстве с эсерами и мень­шевиками, требовала политики «революционной войны» 56. При­зывая к защите Советской власти от германского империализма, как это в марте 1918 г. сделала III конференция секций ППС-ле-вицы в России57, ее лидеры в то же время утверждали, что рево­люция в России якобы руководствуется партикуляристской, провинциальной крестьянской идеологией58.

В обстановке резкого обострения классовой борьбы в страие, наступившего вслед за германским. нашествием, начавшейся ан­тантовской вооруженной интервенции и активизации внутренней контрреволюции, усилились разногласия между различными тече­ниями польских интернационалистов. Деятели ППС-«фракции», участвовавшие в работе Польского комиссариата и Совета рево­люционно-демократических организаций, при поддержке деятелей ППС-левицы предприняли ряд попыток, направленных к вы­теснению социал-демократов с руководящих позиций в ко­миссариате и отделению самого комиссариата от Советского пра­вительства. В борьбе вокруг вопроса о прерогативах Совета революционно-демократических организаций и роли Польского комиссариата, затеянной ППС-«фракцией» и лидерами ППС-ле­вицы, нашел одно из своих выражений отход мелкобуржуазных и колеблющихся элементов от Советской власти. В середине апреля межпартийное сотрудничество в Польском комиссариате распалось59. Оставив .свои посты, представители ППС-«фракции» практически полностью перестали сотрудничать с Советской властью. Правда, отдельные деятели этой партии не последовали за раскольниками. То же следует сказать и о ППС-левице с той лишь разницей, что ее отход от Советской власти оказался срав­нительно непродолжительным и сопровождался бурной внутри­партийной борьбой, результатом которой был полный переход этой партии на позиции диктатуры пролетариата.

Между тем вся специальная многосторонняя революционная работа среди польского населения, проводившаяся Польским ко­миссариатом и его местными органами, легла на польских со­циал-демократов.

Одним из последствий германской интервенции явилось то, что значительная часть польских беженцев и других выходцев из Польши оказалась на оккупированной территории. К весне 1918 г. у границы с оккупированными областями скопилось до

«Glos Robotnika i Zolnierza», l.V 1918.

57 «Документы и материалы по истории советско-польских отношений», т. I, стр. 325—328.

58 «Robolnik w Rosji», marzec 1918.

58 «Trybuna», 13.IV 1918; «Petrogradzki glos robotnika», l.V 1918.

245

300 тыс. беженцев60, которые в связи с заключением Брестского мира надеялись быстрее вернуться на родину. Германские власти, опасаясь массового перенесения «большевистской заразы» в Польшу, не пропускали на запад не только беженцев, скопив­шихся в «приграничной» зоне, но и беженцев, находившихся на оккупированных территориях Украины и Белоруссии. Активизи­ровали свои происки среди польских беженцев, солдат-поляков и других групп польского населения различные контрреволюцион­ные элементы. Положение осложнило и то обстоятельство, что, опираясь на поддержку германского правительства и его предста­вительства в Советской республике, явочным порядком в Москве в марте 1918 г. развернуло деятельность представительство Вар­шавской Регентской рады.

Советской власти, Польскому комиссариату приходилось при­лагать огромные усилия, чтобы прокормить и уберечь от эпиде­мий беясенцев, собравшихся у «пограничных» станций, и удер­жать других беженцев от неподготовленного и преждевременного отъезда из мест временного расселения. Работа по демобилиза­ции, трудоустройству, реэвакуации, помощи бывшим военноплен­ным, выявлению вывезенных из Польши предприятий и ценно­стей, борьба с польской контрреволюцией, всесторонняя помощь Советской власти, содействие ей в формировании Красной Армии, в борьбе с разрухой, в создании продовольственных отрядов со­ставляли основное содержание деятельности Польского комисса­риата и всего передового отряда польских трудящихся — социал-демократии.

Польские социал-демократы в подавляющем большинстве вопросов поддерживали позицию большевистской партии. Они вели упорную работу по политическому просвещению и органи­зации польских трудящихся масс в России. Ставшая с февраля 1918 г. ежедневной газетой, «Трыбуна» являлась энергичным проводником идей революции и интернационализма. В связи с переносом издания этой газеты в Москву в Петрограде на­чала выходить местная польская интернационалистская газета «Справа роботнича». В Москве же продолжалось издание органа Польского комиссариата — двухнедельника «Вядомосци коми-сарьяту»; стал выходить орган Союза польской социал-демократи­ческой молодежи — «Глос вольных»; большими тиражами изда­вались брошюры; отдельные группы СДКПиЛ — в Казани, Самаре, Царицыне — выпускали листовки по самым актуальным вопросам момента.

Вместе с большевиками, под их руководством польские со­циал-демократы добивались сплочения интернационалистских элементов в международном рабочем движении. Представитель СДКПиЛ Я. Фенигштейн участвовал, в происходившем в Петро-

60 «Wiadomosci Komisarjatu», 30.VI 1918.

246

граде в январе 1918 г. предварительном совещании представите­лей революционного крыла социалистических партий Швеции, Норвегии, Британской социалистической партии, Американской социалистической партии, партии большевиков и др.61

Движение за активную поддержку Советской власти охватило и военнопленных-поляков, служивших ранее в австрийской и германской армиях. Представители интернационалистских кругов поляков-военнопленных приняли участие в состоявшейся в Москве 14 марта 1918 г. конференции интернационалистов-военнопленных 62.

Вскоре после этой конференции, 30 марта 1918 г., в Москве начала выходить новая еженедельная газета на польском • языке—«Интернационалиста». «Вступайте в боевые отряды ре­волюционной Красной Армии», — под таким призывом вышел первый номер еженедельника63. Газета сначала выходила как орган комитета военнопленных коммунистов, а затем как орган Польской группы эмигрантов при РКП (б). Но существование осо­бой организации польских коммунистов из бывших военноплен­ных при наличии организаций СДКПиЛ, входивших в состав РКП (б), было нецелесообразным. Поэтому польские интерна­ционалисты из числа военнопленных и других лиц, не состоявших ранее в русском подданстве, сплачивались в составе групп СДКПиЛ, а издание газеты «Интернационалиста» было в конце мая 1918 г. прекращено.

Для обсуждения новых задач, исправления ряда допущенных ранее ошибок 12—14 мая в Москве была проведена II конферен­ция групп СДКПиЛ в России. В отчетном докладе, сделанном от имени ЦИК польских социал-демократических групп Ю. Лещинь-ским и Э. Прухняком, была предпринята попытка оправдать по­зицию, занимавшуюся ЦИК по вопросам мира и войны64.

Выступившие на конференции К. Циховский, Ст. Берсон, 36. Фаберкевич и другие резко критиковали линию и практиче­скую деятельность ЦИК групп польской социал-демократии. «В вопросах войны правда находилась на стороне Ленина», — заявил участник конференции Домбровский65. Обстоятельный доклад о реэвакуации беженцев сделал председатель Центроплен-бежа Ю. Уншлихт. Хотя в докладе Ст. Бобиньского о польских воинских соединениях наряду с повторением типичной для СДКПиЛ позиции о недопустимости создания национальных час­тей признавалась возможность существования частей, подобных 1-му Революционному полку Красной Варшавы, в которых поль­ские солдаты составляли большинство, конференция в своей peso­'s1 «Правда», 30.1 (12.11) 1918. 6* «Правда», 17.111 1918. ы «Internatioualisla», ЗО.Ш 1918. 61 «Trybuna», 15.V 1918. 55 «Trybuna», 24.Y 1918,

247

люции высказалась против создания отдельных польских боевых единиц в составе Красной Армии66. Но это не помешало тому, что конференция бурно приветствовала Ст. Жбиковского, заве­рившего польских социал-демократов, что полк Красной Варшавы по примеру части П. Боревича готов по первому зову Советской власти идти на борьбу с врагами революции.

В работе конференции отразился процесс идейно-политиче­ского роста авангарда польских интернационалистов—социал-де­мократов, но в решениях конференции, в частности по вопросу о текущем моменте, еще проявлялась живучесть взглядов, харак­терных для «левых» коммунистов67. В новый состав ЦИК групп СДКПиЛ в России были избраны Ю. Лещиньский, Ст. Бобинь­ский, Ю. Уншлихт, Ф. Дзержинский, Я. Фенигштейн, Э. Прухняк, Ст. Будзыньский, кандидатами в члены ЦИК — С. Пшедецкая, С. Лазоверт, Бр. Весоловский, М. Броньский68.

В практической своей деятельности польская социал-демокра­тия в России не жалела усилий для укрепления Советской власти, борьбы за претворение в жизнь ленинского плана приступа к по­строению социализма. Однако осуществление этого плана срыва­лось врагами революции.

3. В пору заговоров и мятежей

Советское государство постепенно оказывалось в кольце фронтов. Опираясь на интервентов, активизировалась вся внутренняя контрреволюция. Польские контрреволюционные элементы фор­мировали свои отряды, участвовали в, антисоветских мятежах и заговорах. Даже в Москве ими был сформирован в основном офи­церский по составу полк, которому для маскировки дали имя сподвижника Т. Костюшко — крестьянина Бартоша Главацкого. Полк был разоружен и расформирован советскими органами. В апреле ВЧК арестовала одну из групп польских контрреволю­ционных заговорщиков во главе с М. Лютославским69. Вскоре была пресечена деятельность еще одного польского контрреволю­ционного центра, действовавшего в контакте с главой француз­ской военной миссии генералом Лавернем и с чехословацкими заговорщиками 70.

Весной 1918 г., протестуя против антипольской политики Цен­тральных держав, 2-я Карпатская бригада австрийской армии повернула фронт, прорвалась с боем на советскую территорию в районе расположения 8-й армии Юго-Западного фронта. Револю-

55 «Trybuna», 31.V 1918.

67 «Правда», 7.VI 1918.

68 «Trybuna», 31.V 1918.

69 «Известия ВЦИК», 4.V 1918.

70 «Известия ВЦИК», 4.Х 1918.

248

ционное командование 8-й армии приветствовало и поддержало перешедшую бригаду71. Вскоре бригада объединилась с частями формировавшегося 2-го Польского корпуса, командование кото­рым перешло к командиру бригады Юзефу Галлеру.

После германского вторжения на Украину 2-й польский кор­пус начал отходить на восток. Его командование вело одновре­менно секретные переговоры с германским оккупационным коман­дованием в Киеве.

Делегация, направленная командованием корпуса в Москву, посетила Я. М. Свердлова и И. В. Сталина. Я. М. Свердлов пред­ложил делегации вступить в переговоры с Польским комиссариа­том. Хотя делегаты и встречались со Ст. Бобиньский, но их больше интересовали секретные контакты с антантовскими дипломатами, находившимися в Москве, и центрами польской контрреволюции 72.

В разгар переговоров пришло известие, что 11 мая немецкие войска разгромили 2-й польский корпус, находившийся к тому времени в районе Канева.

Многие офицеры и солдаты корпуса сумели избегнуть плена и перебраться на советскую территорию. В Москву тайно прибыл и генерал Галлер. Действовавший здесь польский контрреволю­ционный центр, находившийся в тесном контакте с французской военной миссией, назначил Галлера военным руководителем поль­ских националистических вооруженных сил73. С помощью боль­шой и разветвленной конспиративной сети Галлер и его бли­жайшие помощники начали стягивать отдельные группы поль­ских солдат и офицеров в Вологду, Ярославль, Нижний Новгород, Мурманск. Но ВЧК и польские интернационалисты сумели поме­шать этим приготовлениям.

Организуя отпор своим многочисленным врагам, Советская власть была вынуждена лавировать, отступать, выжидать, про­должая изо всех сил свою военную подготовку74. Удары, падав­шие на Советскую республику, вместе со всем народом испыты­вали на себе и польские трудящиеся. От рук контрреволюционе­ров продолжало гибнуть немало польских интернационалистов. В частности, в Крыму белогвардейцы расстреляли председателя Симферопольского Совета рабочих, солдатских и красноармейских депутатов, члена СДКПиЛ с 1898 г. Яна Тарвацкого и комиссара внутренних дел Таврической Советской Республики, члена СДКПиЛ с 1906 г. Станислава Новосельского75. Серьезный урон понесли группы СДКПиЛ Киева, Одессы, Луганска, Харькова и в других оккупированных местностях, продолжавшие в составе

7: ЦГВИА, ф. 7947, оп. 2, д. 103, л. 10.

I! A™?' Rada Polska Zjednoczenia Miedzypartyjnego», 392/5, k 8?-88 ■° Arcüiwum Akt Nowych w Warszawie. KNP, Dz. II, t. 59 k 64—65 11 См. В. И. Л e и и и. Полн. собр. соч. т. 36 стр 323 '

's «Trybuna», 10.V 1918.

249

большевистских организаций борьбу против захватчиков и их ставленников — гетмана Скоропадского на Украине, атамана Краснова на Дону и др.

В короткий срок было завершено формирование 1-го Револю­ционного полка Красной Варшавы. Приведенный в полную бое­вую готовность полк И мая 1918 г. принес присягу на верность революции, борьбе за свободу своего и всех народов70. Особое, символическое значение принесению присяги придавал тот факт, что торжественная церемония происходила на территории одной из цитаделей пролетариата Москвы — па заводе Михельсона. Бойцы и командиры полка, казармы которого находились неда­леко-от завода, часто посещали собрания рабочих, бывали на за­водских митингах. Здесь они, как вспоминает боец-варшавянин Юзеф Подсядло, слушали выступления В. И. Ленина 77.

Антисоветский мятеж Чехословацкого корпуса, вспыхнувший в конце мая, резко ухудшил положение Советской республики. Обширные территории Поволжья, части Урала, Сибири и Даль­него Востока оказались во власти мятежников, белогвардейцев и полностью скатившихся в лагерь контрреволюции эсеровских и меньшевистских правительств. Войска английских империалистов вторглись в Туркестан и Закавказье. Вместе с российской контрре­волюцией и антантовскими интервентами выступали их польские союзники. Были они и в составе мятежного чехословацкого кор­пуса; в августе в захваченной мятежниками Самаре состоялся даже съезд представителей различных польских контрреволю­ционных организаций, проходивший при участии представителей французской и английской военных миссий и чехословацкого командования. Съезд призвал к созданию «польской армии» в По­волжье и Сибири 78.

Но в тылу врага вместе с другими революционерами сража­лись против мятежников и интервентов польские партизаны, красногвардейцы, красноармейцы. Польские интернационалисты стали деятельнейшими участниками революционного подполья.

Летом и осенью 1918 г. Восточный фронт оказался главным фронтом борьбы Советского государства за свое существование, за спасение социалистической революции.

Вместе с представителями национальных коммунистических групп, составлявших Федерацию иностранных групп при ЦК РКП (б), Ст. Бобиньский от имени СДКПиЛ подписал обращение об отправке на противочехословацкий фронт всех членов групп, присутствие которых не является необходимым в Москве или в других тыловых городах79. Польские социал-демократы способ-

™ ЦГАСА, ф. 3856, оп. 3, д. 13, л. 10.

77 J. Р о d s i а dl о. W szerogach Rcwolueyjnego putku Czerwonej War-szawy. — «Z pola walki», 1958, № 1, str. 152.

78 ЦПА ИМЛ, ф. 70, on. 2, д. 699, лл. 1—2. 73 «Правда», 16.VI 1918.

250

I

80 «Правда», 6.VI 1918.

»1 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 600, л. 73.

82 ГАОРСС МО, ф. 73, оп. 2, д. 151, л. 133.

»3 ЦГАСА, ф. 1458, on. 1, д. 3, л. 107.

н ЦГАСА, ф. 3856, оп. 3, д. 9, л. 883.

85 Там же, д. 1, л. 179.

в« Там же, д. 12, л. 26.

87 Там же, д. 9. л. 219.

*« Там же, лл. 323, 326.

,s Там жо, д. 12, л. 168.

» Там же, д. 9, лл. 799-801.

251

ствовали включению в вооруженные силы революции всех, гото­вых ее защищать. Совместно с Е. М. Ярославским и Б. Рейн-штейном Ст. Жбиковский — командир 1-го Революционного полка Красной Варшавы выступил с публичной лекцией об интерна­циональных отрядах, их задачах и целях 80.

Варшавский полк продолжал крепнуть и развиваться. Из его состава постоянно выделялись караульные команды для особо ответственной в условиях жестокого голода и массового банди­тизма охраны продовольственных грузов, реквизиции запасов про­довольствия, находившихся у частных организаций и лиц. Один за другим полк формировал отряды и направлял их на боевые участки. Так, 2-я рота полка под командованием инструктора Марьяна Ковальского была направлена на укрепление советских сил в Курск81, находившийся под угрозой захвата немецкими войсками; отряд под командованием Романа Эйненкеля в борьбе с кулацким мятежом восстанавливал Советскую власть в Талдом­ском уезде Московской губернии82; в начале июня после выпол­нения этого задания тот же Эйненкель во главе роты Варшав­ского полка был направлен на фронт в район Астрахани83; вслед за тем 200 бойцов полка во главе с инструктором Шпаком и ко­миссаром В. Сцибором направились на подавление контрреволю­ционного мятежа в район Усмани84, а гусарский эскадрон был послан в Тамбов85 и т. д. Вместе с тем полк непрерывно попол­нялся. В частности, 1 июня в состав полка были включены в качестве отдельного батальона остатки прибывшего в Москву 1-го польского пехотного полка советских войск армии южных республик86; в полк определялись добровольцы из солдат, бежен­цев и т. п.; принимались также желающие из бывших военно­пленных, а равно и те из легионеров бывших 1-го и 2-го польских корпусов или солдат, вовлеченных в другие контрреволюционные формирования, которые переходили на сторону революции. Хотя основное ядро полка составляли поляки, с самого начала полк складывался как интернациональная по составу часть. Помимо русских и уроженцев земель, соседних с Польшей, в полк зачис­лялись югославяне 87; еще в мае в полк было принято 90 китай­цев88; позднее в полку были сформированы мусульманский взвод89 и Восточный китайский батальон90. В полку служили корейцы91, а также евреи, итальянцы, австрийцы, словаки, чехи92 и др. В конце апреля в полку насчитывалось 573 человека, в конце мая — 703, в июле — 111593, в начале августа — 1799 че­ловек94. Среди 31 лица командного состава полка, начиная от инструкторов-командиров рот и выше, 10 человек были членами СДКПиЛ, 1 —членом ППС-«фракции», 1 —членом ППС-левицы, 19 — беспартийными95. Всего в полковой группе польской социал-демократии в июле состояло несколько более 30 человек96. Срав­нительно малочисленная группа СДКПиЛ, к которой принадле­жали командир полка Ст. Жбиковский и комиссар полка Ст. Бо­биньский, оказывала решающее влияние на морально-политический облик всей части. Военный комиссариат Замоскворецкого района аттестовывал полк как самую дисциплинированную воинскую часть, на которую «можно возлагать самые трудные и ответствен­ные задачи по борьбе с врагами Рабоче-Крестъянской власти» 97. В полк постоянно сообщались все новости, поступавшие с берегов Вислы. По возвращении в Москву из нелегальной поездки по партийным делам на родину Ст. Будзыньский 28 июня выступил перед красноармейцами полка и рабочими завода Михельсона с докладом о положении в Польше98. На этом же митинге, собрав­шем более 4 тыс. человек, с речью о гражданской войне выступил В. И. Ленин99. Участники митинга приняли резолюцию, одобряв­шую постановление Московского Совета от 25 июня об исключе­нии навсегда из Совета меньшевиков и эсеров (правых и центра), ставших явными предателями рабочего дела.

Но лидеры и левых эсеров, саботируя политику Советской власти в отношении контрреволюционного кулачества, пропаган­дируя планы срыва Брестского договора и войны с Германией, все больше противопоставляли себя большевикам, революции. 6 июля во время работы V Всероссийского съезда Советов левые эсеры организовали убийство германского посла в Советской России графа Мнрбаха и подняли мятеж в Москве. Мятежники захватили несколько кварталов города, овладели телеграфом, арестовали председателя ВЧК Ф. Дзержинского и ряд других видных совет­ских деятелей, а также командира одного из отрядов ВЧК, героя октябрьских боев Я. Вегаглияьского 10°. На другой же день мятеж левых эсеров был подавлен. Более длительным, затянувшимся до 21 июля, было сопротивление белогвардейцев, эсеров и меньше-

91 ЦГАСА, ф. 3856, оп. 3, д. 9, л. 736.

92 Там же, д. 3, л. 32; д. 4, лл. 72—76.

93 Там же, д. 18, лл. 25, 237, 508.

94 Там же, д. 18а, л. 222.

95 Там же, д. 9, л. 719.

96 Там же, л. 719 об.

97 ГАОРСС МО, ф. 73, оп. 2, д. 151, л. 44 об.

98 ЦГАСА, ф. 3856, оп. 3, д. 6, л. 428.

99 «Правда», 30.VI 1918.

100 «Правда», 8.VII 1918.

252

виков*, поднявших 6 июля мятеж в ^Ярославле.

При подавлении мятежа в Москве активно действовали многие интер­националисты. Заметным было уча­стие в борьбе против мятежников отряда конных пулеметчиков Вар­шавского полка во главе с Брони­славом Гаврисем10'.

Тотчас же после получения из­вестия о начале мятежа в Яро­славле Московский окружной ко­миссариат по военным делам при­казал Варшавскому полку выслать для борьбы против мятежников от­ряд в 250 человек при 8-ми пулеме­тах Ш2. В отряд, командиром кото­рого был Виктор Фильянович, а ко­миссаром Владислав Сцибор, во- Ст. Жбиковский шли 1-я рота полка, 6-я рота, состоявшая преимущественно из ки­тайцев и корейцев, эскадрон мазовецких улан, а также пулемет­чики и бомбометчики 103. Вместе с воинскими частями и воору­женными отрядами рабочих из Петрограда, Москвы, Рыбинска, Иваново-Вознесенска и некоторых других городов отряд разгро­мил мятежников.

Вслед за мятежами в Москве и Ярославле 10 июля в Сим­бирске поднял мятеж командующий советскими войсками на Вос­точном фронте М. А. Муравьев, замышлявший сорвать мир с Гер­манией, соединиться с мятежным чехословацким корпусом и ан­тантовскими интервентами. Польский отряд во главе с Юзефом Турковским, входивший в охрану Муравьева, занял по его при­казу почту, телеграф и телефонную станцию. Но как только в результате разъяснительной работы большевиков бойцам отряда стала известна контрреволюционная суть событий, участниками которых они оказались, они поднялись против Муравьева и по­могли ликвидировать мятеж 104.

Как и ранее, все польские социал-демократы действовали в критические июльские дни 1918 г. в полном органическом единстве с большевиками. Польские социал-демократы делегаты V съезда Советов — Ст. Берсон, Ст. Бобиньский, Ф. Дзержинский, Бр. Весоловский и другие — вместе со всеми большевиками голо­совали за резолюцию, одобрявшую внешнюю и внутреннюю поли-

:!>; ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 600, л. 88. 102 ЦГАСА, ф. 3856, оп. 2, д. 12, л. 80. № ЦПА ИМЛ, ф. 70, ои. 2, д. 600, л. 78. 1М Там же, л. 79.

253

тику Советского правительства, за резолюцию, подтверждавшую незыблемость хлебной монополии и необходимость решительного подавления сопротивления кулачества и организацию комитетов бедноты. Они, как и все большевики, одобрили меры по организа­ции и укреплению Красной Армии на основе обязательной воинской повинности трудящихся. Наконец, они одобрили акт величайшего исторического значения, принятый съездом, — Кон­ституцию РСФСР, закрепившую основные завоевания социали­стической революции.

Среди 153 человек, вошедших от РКП (б) в новый состав ВЦИК, были Ст. Бобиньский, М. Броиьский, Бр. Весоловский, Ф. Дзержинский, а среди 30 кандидатов в члены ВЦИК от РКП (б) был избран Ст. Пестковский105. На первом же заседа­нии ВЦИК по предложению Я. М. Свердлова в состав высшего органа советской власти был кооптирован незадолго до того выз­воленный Советским правительством из германского концентра­ционного лагеря выдающийся деятель польского и международ­ного рабочего движения Юлиан Мархлевский.

В связи с ухудшавшимся военным положением Советской республики объединенное заседание ВЦИК, Московского Совета, фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов Москвы 29 июля 1918 г. приняло по предложению В. И. Ленина решение: «Признать социалистическое отечество в опасности». Провозглашенный тогда же лозунг «Смерть или победа!» стал боевым лозунгом всех бойцов за дело революции.

Так случилось, что первую свою речь, разъясняющую этот лозунг, Ленин произнес именно перед польскими интернациона­листами. По приглашению Ю. Мархлевского, Ст. Бобиньского и других своих польских друзей В. И. Ленин выступил 1 августа 1918 г.106 перед отправлявшимся на фронт 1-м Революцион­ным полком Красной Варшавы. Митинг происходил в актовом зале расположенного недалеко от казарм полка Коммерческого института (ныне Московский институт народного хозяйства им. Г. В. Плеханова) 10Г. Выступление В. И. Ленина было выра­жением признательности вождя и организатора социалистической революции ко всем участникам интернационалистского движения. Определяя задачи этого движения, разъясняя особенности между­народного и внутреннего положения Советской республики, Ленин подчеркивал, что русская революция прокладывает путь рабочим революциям в других странах.

Отмечая полное единство русских и польских революционных интересов, В. И. Ленин отметил, что «мы, и польские, и русские

105 «Известия ВЦИК», 14.VII 1918.

106 В Полном собрании сочинений В. И. Ленина (т. 37, стр. 24—26) вслед за «Вечерними известиями Московского Совета» от 3 августа 1918 г. ошибочно указывается, что выступление В. И. Ленина на митинге полка состоялось 2 августа 1918 г.

107 ЦГАСА, ф. 3856, оп. 2, д. 9, лл. 734, 753.

254

»

революционеры, горим теперь одним желанием сделать все, чтобы отстоять завоевания первой мощной социалисти­ческой революции, за которой неми­нуемо последует ряд революций в дру­гих странах» 108. Напутствуя красноар­мейцев-интернационалистов, В. И. Ле­нин говорил им: «Ваша задача, идя на фронт, прежде всего и больше всего помнить, что это единственно законная, справедливая, священная война угне­тенных и эксплуатируемых против на­сильников и грабителей». Закончил он свою речь выражением уверенности в том, что против интернационалист­ской Красной Армии, выступающей под боевым лозунгом «Смерть или победа!», .„«не устоит никакая сила империа­лизма!» 109

Через несколько дней после высту- Броиьский пления В. И. Ленина, 6 августа 1918 г., полк выбыл из Москвы в Тамбов"°.

Избрание Тамбова местом дислокации одной из лучших частей Красной Армии диктовалось рядом обстоятельств: в Тамбовской губернии находились значительные запасы хлеба ш, и Тамбов­ский плацдарм разделял силы контрреволюции, действовавшие в Среднем Поволжье и на Дону.

Еще до отправления полка в Тамбов польские социал-демо­краты, учитывая удачный опыт формирования этой части Красной Армии и делая надлежащие выводы из того обстоятельства, что многие польские интернационалисты выражали желание служить именно в такого рода частях, разработали план формирования новых интернационально-польских воинских частей и сведения их в одну Западную стрелковую дивизию.

3 августа 1918 г. приказом военного командования Ст. Жбиков-скому было предписано приступить к формированию Западной со­ветской дивизии (Западной стрелковой дивизии). Кроме 1-го Ре­волюционного полка Красной Варшавы, основой дивизии станови­лась также Отдельная сводная караульная дружина, которая по желанию солдат была переформирована в боевую часть — Люб­линский пехотный полк ш. При дивизии создавались инструктор­ские курсы для подготовки командного состава.

!,я В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 37, стр. 24. ш- Там же, стр. 26.

110 ГАОРСС МО, ф. 73, оп. 2, д. 151, л. 162.

ш См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 36, стр. 554.

112 ЦГАСА, ф. 3856, оп. 3, д. 9, л. 796.

255

Уже 22 августа была сформирована 1-я бригада дивизии в со­ставе 1-го Варшавского и 2-го Подлясского стрелковых полков, Варшавского гусарского полка и легкого артиллерийского диви­зиона из. Командиром бригады был назначен Роман Лонгва, ко­миссаром — В. Сцибор. В сентябре началось формирование 2-й бригады дивизии (в составе 3-го Люблинского, 4-го Варшавского, 6-го Гродненского полков и других частей), а в октябре — 3-й бригады.

Формирование дивизии происходило в условиях, когда от­дельные ее части и подразделения вели бои с мятежниками и контрреволюционерами, когда, как и ранее, на фронт направля­лись специальные отряды и группы. Так, в августе отряд из 165 мазовецких улан, состоявших при 1-м Революционном полке Красной Варшавы, был направлен в район Казани, где вошел в 27-ю стрелковую дивизию 5-й армии114; под Липецк был на­правлен отряд в 146 бойцов под командованием Владислава Швенка и комиссара Владимежа Пысь 115; на Южный фронт, в 14-ю армию, был послан отряд в составе 398 штыков, 120 сабель, 2 пулеметов, 8 тяжелых пулеметов. Инструктором (командиром) в отряде был Борисов, комиссаром — сначала Казимеж Пивояь, затем Станислав Зелинский116. Части и подразделения Западной стрелковой дивизии вели бои также в районах Бориооглебска — Поворино, южнее Балашова и в других местах. Во многих боях революционным солдатам противостояли превосходящие силы противника, но красноармейцы самоотверженно вели борьбу. В одном из сражений против белоказаков батальон Люблинского полка из 340 бойцов потерял 217 человек. Докладывая о резуль­татах сражения, командир батальона писал, что, хотя многие солдаты Красной Армии погибли в бою, «но они показали крас-новской банде, как борются люблинцы за дорогую Октябрьскую революцию» 117.

Продолжали свой боевой путь и ранее сложившиеся польские революционные части. После боев против войск Центральной рады на Украине и различных контрреволюционных сил на Смо­ленщине в июне был брошен против чехословацких мятежников 1-й Революционный полк им. Минского Совета (в дальнейшем 237-й стрелковый Минский полк118); в составе этого полка про­должали сражаться остатки польских революционных батальонов. На страже Советской власти в Витебске стоял насчитывавший

113 ЦГАСА, ф. 1458, on. 1, д. 3, л. 110.

114 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 600, л. 78.

115 ЦГАСА, ф. 3856, оп. 3, д. 4, л. 27.

116 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 600, л. 74; «Wojskowy Przegktd Historyezny», 1963, № 3-4, str. 509.

117 ЦГАСА, ф. 191, on. 4, д. 25, л. 42 об.

118 ЦГАСА, ф. 4878, on. 1, д. 6, л. 1 об.

256

Польская революционная рота в Иркутске. 1918 г.

около 1 тыс. бойцов 4-й Варшавский пехотный полк119. В со­ставе Воронежской пехотной дивизии З^й армии Южного фронта состояли сформированные из поляков Красный Люблинский полк и Варшавский пехотный полк т, в Орле был сформирован поль­ский батальон121, в Саратове действовала польская боевая дру­жина 122 и т. д. Бойцы и командиры — польские интернациона­листы служили почти в каждой из частей Красной Армии.

В результате разъяснительной работы польских социал-де­мократов и других интернационалистов целые группы солдат, оказавшихся втянутыми в различные контрреволюционные фор­мирования, переходили на сторону Советской власти. Более 200 солдат, служивших ранее в 1-м и 2-м польских корпусах, иодписали обращение, призывавшее к борьбе за революцию и со­циализм. В Польше, говорилось в обращении, сами солдаты, рабочие города и деревни «должны взяться за дело создания но­вого государства, в котором земля и фабрики станут собствен­ностью народа. Здесь, в России, мы должны учиться, как присту-

"» ЦГАОР СССР, ф. 1318, on. 1, д. 1611, лл. 8-9.

- «Документы и материалы по истории советско-польских отношений» -

Т. 1, СТр. ооо. *

т «Боевое содружество трудящихся зарубежных стран с пародами Совет­ской России (1917-1922)». М., 1957, стр. 120 i2a «Trybuna», 22.VIII 1918.

17 Заказ Jfi 294 257

пать к этому делу у нас на родине, и прежде всего мы должны встать в ряды героически сражающегося русского народа и по­мочь ему одеро/сатъ победу, ибо поражение России будет пораже­нием также и 'для польского пролетариата» 123.

Дух пролетарского интернационализма и революционного па­триотизма, характерный для всей деятельности СДКПиЛ в Рос­сия, вызывал к ней глубокие симпатии всего российского проле­тариата. В связи с исполнявшимся 25 августа 1918 г. 25-летием со времени основания польской социал-демократии редакция «Правды», выражая чувства всех членов РКП (б), обратилась с боевым приветом к польским друзьям и товарищам, «с которыми наша партия была всегда в наиболее близких отношениях». Далее в приветствии выражалось пожелание успехов «в назревающих классовых битвах в городах и селах истерзанной войной Польше» 124.

В связи с 25-летие>м СДКПиЛ в Москве в Польском доме со­стоялось торжественное заседание. Участники заседания избрали в президиум испытанных ветеранов польского революционного движения, основателей партии Бр. Весоловского и Ю. Мархлев­ского, а также Ст. Пестковского. В приветствии, произнесенном по поручению ЦК РКП (б) и ВЦИК, Я. М. Свердлов отметил по­стоянную совместную деятельность польских и русских маркси­стов, которая в России уже привела к победе 125. Призыву сомк­нуть теснее ряды для защиты социалистической республики было посвящено выступление на торжественном заседании Ф. Дзер­жинского. Те же мотивы звучали в речах Ю. Лещиньского, пред­ставителей латышских и литовских коммунистов, швейцарских со­циал-демократов. Выступившая от имени английских и француз­ских коммунистов Жанна Лябурб, революционная деятельность которой началась в годы первой русской революции на польской земле, указала, что пролетариат Запада всей душой вместе с рево­люционными российскими рабочими. Участники торжественного заседания послали телеграмму томившейся в германской тюрьме Розе Люксембург126.

Напрягая все свои усилия, чтобы сокрушить Советскую власть, контрреволюция решила обезглавить Советское государство и большевистскую партию путем индивидуального террора. 30 августа при выходе с завода Михельсона был ранен отравлен­ными пулями В. И. Ленин. Гнев и негодование, вызванные этим злодейским преступлением, вместе со всем советским народом разделили сотни тысяч иностранных трудящихся, находившихся в революционной России. Примером этому может послужить теле­

123 «Trybuna», 1.VIII 1918.

124 «Правда», 27.VIII 1918.

125 Я. М. Свердлов. Избранные произведения, т. 2. М., 1959, стр. 269.

126 «Правда», 30.VIII 1918.

258

грамма участников польского коммунистического вечера, состояв­шегося 7 сентября в Тамбове, В. И. Ленину. Собравшиеся выра­жали непоколебимую уверенность, что «дорогой Владимир Ильич скоро поправится и снова возьмет в свои могучие руки кормило русской и мировой революции». Выражая чувства всех своих единомышленников, участники тамбовского собрания решили на предательские покушения из-за угла ответить сплочением своих рядов и массовым террором, направленным против класса угнета­телей 127.

Вместе со всеми бойцами и командирами Красной Армии, со всеми советскими трудящимися польские интернационалисты от­давали все силы для отпора врагу. При освобождении 12 сентября от чехословацких мятежников и белогвардейцев Симбирска — ро­дины В. И. Ленина — особо отличился переброшенный на Восточ­ный фронт польский по составу своего основного ядра полк Петра Боревича 128.

Резкое обострение вооруженной классовой борьбы в стране и покушение на жизнь В. И. Ленина вызвали крутое изменение по­зиции ППС-левицы — ранее весьма непоследовательного направ­ления польских интернационалистов. Комитет московской секции ППС-левицы обратился 5 сентября с письмом к В. И. Ленину, в котором писал, что своими выстрелами «подлые слуги буржуа­зии, мирового империализма и контрреволюции, злейшие враги рабочего класса думали убить великие идеи непосредственной борьбы за социализм и власть в руках пролетариата. Но великие лозунги, которыми тов. Ленин призывал российский пролетариат к Октябрьской революции, не замолкнут, пока не приведут нас к полной победе во всех странах. И мы уверены, что с неуклонной своей энергией и железной волей тов. Ленин будет продолжать вести российский пролетариат к нашей общей полной победе» 129.

Вслед за тем руководство ППС-левицы в России, сормовская, московская, петроградская и другие секции этой партии одна за другой вынесли решение о полной поддержке РКП (б) и вступле­нии в ее состав 130. В соответствии с условиями договора, заклю­ченного между РСДРП и СДКПиЛ в 1906 г. ш, вступление ППС-левицы в РКП (б) могло произойти только путем предвари­тельного ее объединения с СДКПиЛ.

Углублявшаяся политическая поляризация проявилась также на позиции ППС-«фракции». Конференция ее секций, состояв­шаяся 5—8 октября 1918 г. в Москве, с рядом больших оговорок

w «Trybuna», 13.IX 1918.

123 «История гражданской войны в СССР», т. 3. М., 1957, стр. 241, 249. !2Э ЦПА ИМЛ, ф. 281, on. 1, д. 15, л. 2.

130 «Документы и материалы по истории советско-польских отношений», т. I, стр. 438—439; ЦПА ИМЛ, ф. 281, on. 1, д. 37, л. 21; д. 35, л. 19 и др.

131 «Четвертый (Объединительный) съезд РСДРП. Протоколы». М., 1959, стр. 529—530.

17*

259

высказалась все же за поддержку Советского правительства и партии большевиков ш.

Партия большевиков ценой гигантской политической и орга­низаторской работы успешно отстаивала Советскую власть в борьбе цротив внутренних и внешних врагов. В августе Совет­ское правительство приняло декрет, которым все договоры и акты, заключенные правительством бывшей Российской империи и ка­сающиеся разделов Польши, объявлялись отмененными беспово­ротно. В октябре Советское правительство назначило Ю. Мар­хлевского дипломатическим представителем в Польше. Г. В. Чи­черин писал, что назначение советским представителем в Польше одного из самых видных и старых вождей польского рабочего дви­жения будет воспринято польскими народными массами как до­казательство не только отсутствия со стороны Советской России каких-либо враждебных намерений по отношению к национальной свободе Польши, но и полной солидарности Советского правитель­ства со стремлением народных масс Польши к социальному осво­бождению '33. Опасаясь именно этих стремлений, польские бур­жуазные круги воспрепятствовали приезду в Варшаву официаль­ного советского представителя.

Тем временем на родину, в Польшу, возвращалось все большее количество беженцев. Польские социал-демократы вели большую агитационную работу среди реэвакуировавшегося населения. Оно снабжалось листовками, брошюрами.

Издательская деятельность СДКПиЛ, несмотря на недостаток бумаги и технические трудности, непрерывно расширялась. В пе­реводах на польский язык были выпущены «Государство ж рево­люция» В. И. Ленина, текст Конституции РСФСР, брошюры Р. Люксембург, Ю. Мархлевского, Т. Гневича и др. Польские социал-демократы добились некоторых успехов в организации на советской территории польских школ, в ликвидации неграмотности взрослого населения. В Перми, Астрахани, в польских по основ­ному составу частях Красной Армии возникали новые группы польской социал-демократии.

На местах все группы СДКПиЛ помогали организации всеоб­щего обучения трудящихся военному делу, вели борьбу с орга­низаторами голода и националистами. Каждая группа стремилась определить свои задачи, вытекающие из местных условий. Цари­цынская группа СДКПиЛ, например, со времени мятежа чехо­словацкого корпуса в своей деятельности руководствовалась тем, что Царицын оказался единственным пунктом, через который юг страны сохранял связь с Москвой и Петроградом ш. Там, в Ца­рицыне, среди многих польских тружеников, которых социал-

132 «Документы и материалы по истории советско-польских отношений».

т. I, стр. 451—456. '33 «Известия ВЦИК», 29.Х 1918. I34 ЦПА ИМЛ, ф. 63, on. 1, д. 522, л. 32.

260

демократы приобщили к активной и сознательной защите револю­ции, была и крестьянская семья Форнальских, беженцев из Люб-линщины. Эта семья дала в даль­нейшем польскому революцион­ному движению много славных бойцов, в том числе Малгожату Форнальскую, одну из организато­ров созданной в 1942 г. в подполье героической Польской рабочей партии. Тогда, в 1918 г., юная Малгожата вступила в Царицыне вместе со своей матерью в группу польских социал-демократов, а затем вслед за старшим братом и сестрой пошла в Красную Ар­мию 135.

Делая всё для защиты Совет­ской республики, польские интер- д. Славпньский националисты ни на миг не упус­кали из вида положения на ро­дине. По поручению своих партийных органов ряд деятелей СДКПиЛ и ППС-левицы направился на нелегальную работу в Польшу. Оттуда также приезжали социал-демократы и социа­листы для знакомства с положением в первой стране пролетар­ской революции.

Значительна была активность польских интернационалистов в освободительной борьбе, происходившей на территориях, окку­пированных белогвардейцами и интервентами, особенно в Бело­руссии и Литве. Во главе партийного подполья в Минске нахо­дился прибывший из Петрограда А. Славиньский (Качоровский). В августе 1918 г. он был избран в Краевой комитет коммуни­стических организаций Белоруссии и Литвы136. В августе же в Москве состоялось совещание по вопросам работы в оккупиро­ванных областях. Руководил совещанием Ст. Пестковский, являв­шийся с сентября 1918 г. заместителем народного комиссара ио делам национальностей. В совещании участвовал еще один поль­ский социал-демократ — Ю. Лещиньский. Пестковский стал затем председателем Центрального бюро по руководству коммунисти­ческими организациями оккупированных областей, созданного ЦК РКП (б) в сентябре 1918 г.

135 М. Ф о р н а л ь с к а я. Воспоминания матери. М., 1961, стр. 278—279 288-289. '

138 «Очерки истории Коммунистической партии Белоруссии», ч, I. Минск. 1961, стр. 341,

261

Представители польской социал-демократии принимали уча-стие в состоявшейся в октябре 191$ г. в Москве конферен­ции коммунистических организаций оккупированных Германией' Украины, Белоруссии, Польши, Литвы, Латвии, Эстонии, Фин­ляндии, а также областей РСФСР. На конференции выступил; Я. М. Свердлов, председательствовал Ст. Пестковский. Конфе­ренция, активными участниками которой были Ст. Бобиньский,, Ст. Будзыньский, Ю. Лещиньский, К. Циховский и представи­тель варшавской организации СДКПиЛ, уделила много внима­ния задачам работы в оккупационных войсках, вопросам использо­вания интернационалистских групп, установления тесных контак­тов со спартаковцами, действовавшими в германских войсках.. В. И. Ленин передавал через Ст. Пестковского важные советы участникам конференции. В частности, рекомендуя всемерно под­держивать на освобожденных территориях лозунг «Вся власть. Советам!», он в то же время советовал в определенных условиях не пренебрегать проведением выборов в Учредительное собрание, а использовать их для укрепления связи партии с массами, для подведения масс к осознанию необходимости замены Учредитель­ного собрания Советами. В ленинском духе конференция выска­залась за пропаганду лозунгов совместной борьбы трудящихся всех национальностей против иноземных и отечественных по­мещиков и капиталистов, за солидарность с пролетариатом Совет­ской России и революционной Германии ш. Вместе с тем в реше­ниях конференции нашла отражение ошибочность взглядов по национальному и некоторым другим вопросам, свойственная польским социал-демократам.

4. В год решающих побед на фронтах

Революционные выступления трудящихся стран Центральной и Юго-Восточной Европы, развал монархии Габсбургов, капиту­ляция кайзеровской Германии, окончание первой мировой войны, крупные победы Красной Армии на Восточном фронте суще­ственно изменили международное положение Советской респуб­лики. 13 ноября 1918 г. ВЦИК Советов аннулировал Брестский мир. Но тогда же империалисты стран Антанты и США, освобо­дившись от борьбы против Центральных держав, начали сосредо­точивать все силы для борьбы против Советской республики — главного очага и базы мирового революционного движения.

В новых условиях, создавшихся после окончания мировой войны и отъезда в свои страны многих военнопленных, беженцев и других, значительная часть польских интернационалистов оста­лась рядом со своими советскими единомышленниками и товари-

137 ЦПА ИМЛ, ф. 333, on. 1, д. 8.

262

Щами. Определялось Это главным образом тем, что агрессивная антисоветская политика польских правящих кругов предельно сближала задачу защиты Советской республики от польских захватчиков с борьбой против польских угнетательских классов, за пролетарскую революцию в самой Польше.

Польские социал-демократы писали в приветствии VI Чрезвы­чайному съезду Советов, заседавшему 6—9 ноября 1918 г., что тысячи польских пролетариев, возвращавшихся из России на ро­дину, заронят и туда искры того грандиозного революционного пожара, который охватил пролетарскую Россию 138.

Совместная борьба за общее дело революции в России и Польше находилась в центре внимания III конференции групп СДКПиЛ в России, проходившей 14—17 ноября 1918 г. в Москве. На конференции были рассмотрены все аспекты работы польской социал-демократии в Советском государстве и на родине. При этом конференция не смогла преодолеть типичной для СДКПиЛ недооценки национальных и общедемократических задач поль­ского революционно-освободительного движения139. Участники конференции приветствовали предложения об объединении с ППС-левицей, но практическое решение вопроса посчитали на­ходящимся в компетенции лишь партийных инстанций, действо­вавших в Польше. Конференция отметила, что осуществлявшаяся в последнее время концентрация поляков-военнослужащих в одних частях Красной Армии себя оправдала и вполне отвечала задачам момента.

С согласия ЦК РКП (б) и командования Красной Армии ЦИК СДКПиЛ начал добиваться перевода в Западную стрелковую диви­зию всех красноармейцев и командиров — поляков, непосред­ственно не участвовавших в боях на фронте. В воззвании к рабо­чим и солдатам, призывавшем их в ряды Западной стрелковой дивизии, ЦИК СДКПиЛ указывал, что Польша не должна стать слугой англо-американских банкиров и оплотом контрреволюции, что все должны быть на боевом посту готовыми выступить по призыву братьев из Польши и0. Реввоенсовет республики прика­зом за № 115 разрешил всем беженцам и уроженцам Польши, Литвы и Белоруссии переводиться, по их желанию, из других частей Красной Армии в Западную дивизию 141.

Общее изменение обстановки сделало целесообразным пере­броску Западной стрелковой дивизии на западные рубежи Совет­ской республики. Из частей этой дивизии лишь 1-я бригада в со­ставе 1-го Варшавского, 2-го Люблинского, Варшавского гусар­ского полков продолжала вести тяжелые, изнурительные бои на

138 «Правда», 9.XI 1918; ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 2, д. 4, лл. 56-57. 1№ «Trybuna», 17.XI 1918. 140 «Trybuna», l.XII 1918.

н| «Документы и материалы по истории советско-польских отношений», т. II. М., 1964, стр. 69.

263

Южном фронте. Части бригады действовали разрозненно и в те­чение ноября-декабря 1918 г. 12 раз перебрасывались с одной по­зиции на другую. В декабре в боях в районе Красное, Плешаково и в других местах но направлению к железнодорожному узлу Лиски бригада потеряла убитыми, ранеными и пропавшими без вести 800 человек 142. В феврале 1919 г. бригада была перебро­шена па запад, на соединение со всей дивизией. Соединиться с дивизией стремилась и кавалерийская часть под командова­нием П. Боревича, входившая в 1-ю армию Восточного фронта из.

Еще в последние месяцы 1918 г. в связи с наметившимся кра­хом германской оккупации советских земель и Польши центр практической деятельности польских интернационалистов стал пе­ремещаться из Москвы в Смоленск.

Части Западной стрелковой дивизии участвовали в освобожде­нии от оккупантов Минска, Лиды, Барановичей, Вильно и дру­гих городов Белоруссии и Литвы. Польские интернационалисты играли большую роль в формировании белорусской и литовской советской государственности, приведшем 16 декабря 1918 г. к об­разованию Литовской Советской Социалистической Республики, а 1 января 1919 г. — Белорусской Советской Социалистической Республики. Народным комиссаром государственного контроля Белорусской ССР стал Ст. Берсон 144. Когда в целях объединения сил и для отпора империалистической контрреволюции, ставшей особенно опасной в связи с враждебной и агрессивной политикой буржуазной Польши, была создана Литовско-Белорусская Совет­ская Социалистическая Республика, польские интернационалисты самоотверженно трудились над укреплением молодой Советской республики — ближайшей соседки Польши. Председателем объ­единенного ЦИК Советов Литбела был избран Казимеж Ци-ховский. Член СДКПиЛ с 1907 г., участник Октябрьской рево­люции, деятель Цольского комиссариата К. Циховский в после­дующие годы стал одним из руководителей Коммунистической партии Польши, работал в Исполкоме Коминтерна, участвовал в формировании интернациональных бригад, сражавшихся в конце 30-х годов в Испании против фашистских мятежников и итало-германских интервентов 145. К. Циховский, а также Я. Фениг-штейн (Долецкий), являвшийся народным комиссаром внутрен­них дел Литбела, в марте 1919 г. на объединительном съезде КП Литвы и КП Белоруссии были избраны в ЦК партии; Я. Долец­кий вошел также в состав президиума ЦК КП(б) Литвы и Бело­руссии 146. Народным комиссаром Литбела по военным делам был

142 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 600, лл. 99—100.

143 ЦГАСА, ф. 1458, on. 1, д. 29, л. 280.

144 «Жизнь национальностей», 16.11 1919. 146 «Z pola walki», 1958, № 4, str. 226—227.

148 «Очерки истории Коммунистической партии Белоруссии», ч. I, стр. 358.

264

Я. Долецкий

Ю. Уншлихт, народным комисса­ром юстиции — М. Козловский, народным комиссаром просвеще­ния — Ю. Лещиньский 147.

Ко времени, о котором идет речь, во всех тех местностях Со­ветского государства, где действо­вали польские интернационалисты, завершался процесс слияния групп СДКПиЛ с секциями ППС-левицы в единые группы Коммунистиче­ской рабочей партии Польши в России. Этот процесс начался вскоре же после того, как стало известно о великом событии в польском рабочем движении — объединении СДКПиЛ и ППС-ле­вицы и образовании Коммунисти­ческой рабочей партии Цольши (КРПП). Среди 95 делегатов I съезда КРПП, состоявшегося 16 декабря .1918 г. в Варшаве, была группа деятелей, принимав­ших непосредственное участие в революционных событиях 1917— 1918 гт. в Советской республике: Ст. Будзыньский, Фр. Гжель­щак (бывшая СДКПиЛ), Генрик Битнер, Генрик Ивиньский, Ми­рослав Здзярский, Стефан Круликовский, Роман Яблоновский (бывшая ГШС-левица) 148. Среди десяти человек, избранных в со­став первого ЦК КРПП, были Фр. Гжельщак и Ст. Круликовский; одним из двух кандидатов в члены ЦК — Г. Ивиньский 149.

Группы КРПП в России сохранили организационные связи с РКЩб), подобные тем, какие ранее сложились у групп поль­ской социал-демократии. В руководящий орган — ЦИК групп КРПП в России, сформированный в январе 1919 г., — вошли Ст. Бобиньский, К. Бродский, Ст. Будкевич, Ф. Дзержинский, Я. Долецкий, Ю. Лещиньский, С. Лазоверт, Фр. Пеиташевский, Ю. Уншлихт,. кандидатами в члены ЦИК были Р. Муклевич и Ст. Пшедецкая 15°. ЦИК групп КРПП в России находился в Минске, а затем в Вильно, куда и переехала часть его членов. Сначала в Минске, а с 23 февраля 1919 г. в Вильно, с мая 1919 г. опять в Минске выходила газета «Млот», ставшая центральным органом польской коммунистической печати в советских респуб­ликах. «Трыбуна» продолжала выходить еженедельно в Москве.

ш «Жизнь национальностей», 9.III 1919. i4S «Z pola walki», 1958, № 4, str. 61—63. ,4S Там же, стр. 96. 150 ЦПА ИМЛ, ф. 446, on. 1, д. 2, л. 6.

265

Одним из первых актов ЦИК групп КРПП было обращение 14 января 1919 г. ко всем группам о необходимости вербовки в Западную стрелковую дивизию. В ряде городов со сравнительно большим удельным весом польского населения — Минске, Вильно, Лиде, Ошмянах, Петрограде, Москве, Смоленске, Туле, Воронеже, Саратове и других — были открыты бюро по набору добровольцев в дивизию 161. Только польские коммунисты Саратова, руководи­телями которых были член СДКПиЛ с 1905 г. Ян Мизеркевич и член СДКПиЛ с 1906 г. Станислав Коханьекий, отправили в ди­визию за декабрь 220 добровольцев, за первую неделю января — 40 человек, за одну из следующих недель — 76 человек и т. д. 152

В связи с отъездом Ст. Жбиковского в Польшу на подпольную партийную работу командование Западной стрелковой дивизии перешло к Ершову, затем к Маковскому, а через некоторое время к Р. Лонгве. В состав образованного революционного военного со­вета дивизии входили Ст. Бобиньский, Ю. Уншлихт, Я. Долецкий, Р. Лонгва, Ст. Бродовский. Ст. Бобиньский оставался комиссаром дивизии. В комиссариат дивизии также вошли Ст. Бродовский, А. Славиньский, С. Лазоверт, Бр. Дзяткевич153. При дивизии была создана школа красных командиров, комиссаром которой был Зд. Шерьшьский.

5-й Виленский полк, состоявший преимущественно из урожен­цев литовских земель, был выделен из состава дивизии и реорга­низован в Литовскую стрелковую дивизию. Реввоенсовет дивизии и ЦИК групп КРПП в России разрабатывали планы соединения с дивизией кавалерийского полка П. Боревича, ряда небольших польских отрядов, действовавших на различных фронтах, от­рядов польских партизан, сложившихся в период немецкой окку­пации на территориях Литвы и Белоруссии, и повстанческих польских отрядов, прибывавших с запада на советскую террито­рию. Эти силы предполагалось использовать для развертывания польской армейской группы. В основе этих планов лежало пред­ставление о том, что события, развивавшиеся в Польше, вскоре должны привести к пролетарской революции. Однако пролета­риат Польши оказался недостаточно сильным для того, чтобы свергнуть эксплуататорские классы. Укрепившись у власти, поль­ские правящие крути, опираясь на поддержку как держав Ан­танты, так и Германии, уже в феврале 1919 г. перешли к захватам советской территории: 9 февраля польские войска захватили Брест, 13 февраля — Волковыск, а 21 апреля — Вильно. . .

Польские интернационалисты вместе со всеми бойцами Крас­ной Армии упорно сражались с наступавшими польскими вой­

151 «MIot», 8.III 1919.

152 Государственный архив Саратовской области (далее — ГАСО), ф. 521, on. 1, д. 53, лл. 1, 6, И и др.

163 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 600, л. 104.

266

»

сками. ЦИК КРПП распространял в польской армии листовки, в которых призывал польских солдат переходить на сторону ^Красной Армии, становиться в ряды борцов за освобождение тру­дящихся 154.

Хотя в результате сложившихся обстоятельств военная работа поглощала основные силы и главное внимание польских интерна­ционалистов, польские трудящиеся не только на фронтах, но и в тылу выступали как подлинные союзники рабочих и всех тру­дящихся Советского государства. Многие тысячи их по-прежнему работали в промышленности и на транспорте.

Польский комиссариат, его отделения на местах оказывали содействие еще остававшимся беженцам. Новыми постановле­ниями Советского правительства были определены порядок пе­редачи в ведение комиссариата польских материальных и куль­турных ценностей, вывезенных царским правительством из Польши. Много сил польских интернационалистов отнимала борьба с буржуазно-националистической агентурой и другими антисоветскими элементами среди польского населения рес­публики.

Польские контрреволюционеры вели активную подрывную работу в советском тылу. Продолжалась вербовка в польские контрреволюционные части, сложившиеся не только в Сибири, но и на Кубани, где у генерала Деникина немногочисленными поль­скими силами командовал генерал Люциан Желиговский, и в Ар­хангельске, где к весне 1919 г. действовал польский контррево­люционный отряд, насчитывавший примерно 300 человек155. 2 декабря 1918 г. один из польских отрядов, действуя в качестве авангарда войск Антанты, высадился в Одессе. Отряды Желигов-ского, в декабре 1918 — январе 1919 г. перебазированные с Ку­бани в Одессу, вскоре были развернуты при помощи француз­ских и других интервентов в 4-ю стрелковую дивизию, личный состав которой едва доходил до 4 тыс. человек.

Тотчас же по прибытии в Одессу первых польских отрядов с Кубани местные группы СДКПиЛ, ППС-левицы и ППС-«фрак-ции» в совместно выпущенной листовке призвали легионеров стать рядом с рабочим народом в борьбе за свободу и социа­лизм 156. Вслед за тем Одесская группа СДКПиЛ опубликовала воззвание, в котором разъясняла солдатам, что польские паны давно предали лозунг «За вашу и нашу свободу» и что Польша станет свободной, перестанет быть предметом торга только тогда, когда буржуазия будет отстранена от власти 157. Эти и подобные

!s* ЦПА ИМЛ, ф. 446, on. 1, д. 12, л. 75.

165 «Документы и материалы по истории советско-польских отношений» т. II, стр. 202.

156 Там же, стр. 33—34.

157 «Kalendarz Komunistyczny na rok 1922». Moskwa, 1922, str. 53.

267

воззвания, равно как и листовки на французском, румынском и других языках, печатались в нелегальной типографии, руководи­мой Яном Гя^еляком. В дальнейшем, с весны 1919 г., деятель­ность польского революционного подполья в Одессе слилась с деятельностью Иностранной коллегии 158.

Как и другие участники мощного интернационалистского дви­жения, развернувшегося под влиянием Октябрьской революции и деятельности большевистской партии, польские коммунисты стре­мились к сплочению революционных сил не только внутри Совет­ской республики, но и в международном масштабе. ЦИК групп КРПП в России, действуя в соответствии с поручением ЦК своей партии 159, принимал участие в подготовительной работе, связан­ной с созданием III, Коммунистического Интернационала. Пред­ставитель ЦИК групп КРПП участвовал в проводившемся В. И. Лениным во второй половине января 1919 г. совещании представителей коммунистических и левосоциалистических пар­тий и групп ряда стран. Под обращением участников этого сове­щания «К первому съезду Коммунистического Интернационала» от имени КРПП стоит подпись Ю. Мархлевского (Карского) 160.

Тем временем в Москве 1 марта состоялось предварительное совещание делегатов по вопросам международного съезда комму­нистов, а 2—6 марта происходил I конгресс Коммунистического Интернационала, на котором польских коммунистов представлял 10. Уншлихт. Вместе с В. И. Лениным, Б. Рейнштейном, Ю. Сиро-лой и другими он подписал Манифест Коммунистического Интер­национала к пролетариям всего мира 161.

Среди делегатов состоявшегося вскоре же, 18—23 марта 1919 г., VIII съезда РКП (б), помимо Ф. Дзержинского, Я. Долец-кого, М. Козловского, Ст. Пестковского, избранных непосред­ственно большевистскими партийными организациями, К. Брод­ский и Я. Ганецкий представляли польских коммунистов ш. В сде­ланном В. И. Лениным отчете съезду Центрального Комитета партии, содержавшем анализ стратегии и тактики партии за время, прошедшее после заключения Брестского мира, была дана высокая оценка интернационалистского движения и его значения для развития международного коммунистического движения и создания III Интернационала 163. Съезд принял новую программу партии — программу построения социализма. Ф. Дзержинский, как и ранее, был избран членом ЦК партии.

158 См. стр. 200—209.

159 ЦПА ЙМЛ, ф. 446, on. 1, д. 3, л. 19.

160 «Борьба большевиков за создание Коммунистического Интернацио­нала. 1914—1919». М., 1934, стр. 116.

161 «Первый конгресс Коммунистического Интернационала, Март 1919 г.» М., 1933, стр. 201—212.

162 «Восьмой съезд РКП (б), март 1919 года. Протоколы». М., 1959, стр. 459—461, 463, 468, 475.

163 См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 38, стр. 147—148.

268

Вместе со всеми партийными организациями группы польских коммунистов развернули большую работу по пропаганде реше­ний VIII съезда РКП (б). Работа по осуществлению решений VIII съезда происходила в сложной обстановке, вызванной на­ступлением колчаковских войск, подошедших в апреле к Волге. Контрнаступление Красной Армии, начатое в конце апреля, при­вело к значительным успехам. Но тогда, чтобы помочь Колчаку, активизировались белогвардейские силы на севере, северо-западе и в Прибалтике, создав было угрозу Петрограду. Западная стрел­ковая дивизия и другие части Красной Армии, действовавшие на Западном фронте, вели упорные оборонительные бои против во­зобновивших наступление польских войск. Польские коммунисты в Литбеле вместе со всеми коммунистами республики, вместе с находившимся в июне в Белоруссии агитационно-инструктор­ским поездом «Октябрьская революция», коллектив которого возглавлял М. И. Калинин, делали все для укрепления фронта. Но войскам буржуазной Польши удалось 8 августа 1919 г. занять Минск и продвинуться дальше на восток.

Хотя в июле—августе Красная Армия нанесла ряд крупных ударов по силам Колчака и освободила Урал, положение респуб­лики оставалось исключительно тяжелым. С лета главная опас­ность Советской республике стала угрожать с юга, откуда на­ступали войска Деникина.

Исключительно сложное военно-политическое положение республики сделало невозможным осуществление ряда хозяй­ственных, военных и других планов, намеченных в течение зимы 1918/19 г. Среди других неосуществленных планов оказалось начатое сведение всех польских интернационалистов, служивших в Красной Армии, в польскую армейскую группу. Повинуясь своему революционному долгу, красноармейцы и командиры поль­ского происхождения, как и новое пополнение из числа польских трудящихся, служили в тех частях Красной Армии, где это дикто­валось общими условиями.

Вслед за проведенным в июне по предложению советских республик Литвы и Белоруссии и Латвии объединением сил всех советских республик для защиты Советской власти от общего врага в июле 1919 г. приказом по 16-й армии Западная стрелко­вая дивизия была переименована в 52-ю стрелковую дивизию, 1-й Варшавский стрелковый полк — в 460-й стрелковый полк, 2-й Люблинский стрелковый полк — в 461-й стрелковый полк и т. д. Это были не только меры упорядочения, но и проведения единства в организации Красной Армии. В отношении Западной стрелковой дивизии эта линия объективно вытекала из того, что с лета 1919 г. ее пополнение лишь в небольшой степени прохо­дило за счет уроженцев польских земель.

В октябре, когда после захвата Курска и Воронежа дени-кинцы оказались сравнительно близко от Москвы, 52-я (быв­

269

шая Западная) стрелковая дивизия, в соответствии с принятым ЦК партии решением о переброске на Южный фронт возможно большего числа лучших войсковых частей, была снята с Запад­ного фронта и брошена на деникинский фронт.

Возможность снятия 52-й дивизии с противопольского фронта, где именно на этой дивизии лежала основная тяжесть обороны, появилась в связи с тем, что, не желая помогать победе деникин­цев, выступавших под лозунгом «единой и неделимой» России, т. е. России в границах 1914 г., польские правящие круги с конца лета 1919 г. приостановили какие-либо активные военные дей­ствия против Советской республики. Определенная заслуга в не­котором умиротворении на советско-польском фронте принадле­жала Ю. Мархлевскому.

Возвращаясь нелегально весной 1919 г. из Германии (где он находился с января 1919 г., был кооптирован в ЦК КПГ и руко­водил классовыми боями рабочих в Рейнско-Вестфальской об­ласти), Ю. Мархлевский, несмотря на большой риск, по собст­венной инициативе вступил в Варшаве в контакт с польскими правящими кругами, обеспокоенными великодержавной позицией Колчака и Деникина. Он убеждал польских правителей в готов­ности Советского правительства к выгодному для Польши мир­ному урегулированию и предлагал начать неофициальные со­ветско-польские переговоры, которые могли бы привести к откры­тым переговорам 164. После того как польская сторона выразила согласие, Ю. Мархлевский, действуя уже в соответствии с офици­альным поручением Советского правительства, хотя и вопреки взглядам ряда лиц из высших польских партийных инстанций в Советской России 165, вел переговоры с польской стороной в Ве-ловеже в июле и в Мнкашевичах в октябре 1919 г.166 Эти пере­говоры не привели к открытию мирных переговоров, но они все же способствовали временной стабильности на Западном фронте, что было очень важно в период решающих сражений Красной Армии против деникинцев.

Освобождение 20 октября Орла явилось переломом в борьбе против деникинцев; одновременно с развернувшимся контрна­ступлением на Южном фронте советские войска разгромили войска генерала Юденича и погнали из Сибири войска адмирала Колчака. В ходе гражданской войны произошел коренной пере­лом в пользу Советской власти.

Решающим условием этого перелома явилась огромная поли­тическая и организаторская работа большевистской партии. В ходе

«Ksiega czerwona». Moskwa, 1920.

W. Gostynska. Rola Juliana Marchlewskiego w tajiiycb. rokowaniach poisko-radzieckich (czerwiec-lipiec 1919 r.). —«Z pola walki», 1966, № 2 (34).

J. Marc Ii le wski. Pisma wybrane, t. II. Warszawa, 1956, str. 754—756; J. Sieradzki. Bialowieza i Mikaszewicze. Warszawa, 1959.

270

этой работы укреплялось един­ство партии и лежащие в ос­нове ее построения принципы демократического централизма и коллективности руководства. В соответствии с решениями VIII партийной конференции при ЦК и при местных органах РКП (б) создавались отделы агитационно - пропагандистской работы среди национальных меньшинств. Для руководства работой среди поляков-комму­нистов и всего польского насе­ления республики было решено образовать Польское бюро аги­тации» и пропаганды при ЦК РКП (б). Польские комму­нистические группы преобразо­вывались в польские коммуни­стические секции при местных Ю- МаРхлевскии организациях РКП (б) 167. Тем

самым было ликвидировано двойственное положение польских коммунистических групп, которые ранее считались составной частью и РКП (б) и КРПП, самостоятельно принимали иовых чле­нов, собирали партийные взносы и т. п. Завершение перестройки польских партийных организаций было связано с первой конфе­ренцией поляков — ответственных партийных работников, состо­явшейся 9—11 сентября 1919 г. В состав избранного конферен­цией и утвержденного ЦК РКП (б) Польского бюро агитации я пропаганды при ЦК РКП (б) вошли Ю. Мархлевский, Ф. Кон, Ст. Бродовский, Ст. Бобиньский, К. Бродский, Я. Долецкий, С. Лазоверт168. Я. Долецкий вместе с К. Циховским и С. Пше-денжой входил также в Исполнительное бюро — созданный в сен­тябре 1919 г. орган, специально занимавшийся связью с КРПП, оказанием ей помощи, отправкой на родину польских коммуни­стов, работой в польской армии и на оккупированных ею терри­ториях !бЭ. Находилось Исполнительное бюро в Смоленске, куда было перенесено и издание газеты «Млот». При 12-й, 15-й и 16-й армиях РККА были образованы польские отделы 17°.

167 ЦПА ИМЛ, ф. 63, on. 1, д. 1, л. 2. 1ВЗ Там же, д. 4, л. 7. 169 Там же, л. 1.

'"э Р. Ермолаева. К истории польских коммунистических организаций л органов РКП (б) для работы среди польского населения на терри­тории Советской Республики в 1917—1921 гг. — «Октябрьская револю­ция и зарубежные славянские народы». М., 1957, стр. 57—59

Польские коммунисты в Советской республике продолжал?! вести большую, специально обращенную к польскому населению работу. В результате деятельности лишь редакционно-издатель-ской комиссии Польского бюро с сентября по конец 1919 г. было издано 109 названий различных журналов, газет, брошюр, листо­вок общим тиражом почти в 1,5 млн. экземпляров 171. Среди этих изданий было немало листовок, обращенных к солдатам польской армии172. О том, что эта агитация достигала цели, говорили пере­ход польских солдат на советскую сторону, волнения в отдельных польских частях, общий рост антивоенных настроений в польской армии173, обращения польских солдат, оказавшихся в советском плену, к солдатам польской армии с призывами повернуть ору­жие против своих угнетателей — польской буржуазии и поме­щиков 174.

Большую разъяснительную работу приходилось вести поль­ским коммунистам среди беженцев и эмигрантов, возвращению которых на родину продолжало препятствовать польское буржуаз­ное правительство. Как писал Ю. Мархлевский, беженцам можно было дать только один хороший совет — работать в Советском го­сударстве 175.

Задачу широкого приобщения постоянного и временного поль­ского населения Украины к борьбе за полное изгнание интервен­тов и за полную ликвидацию остатков гетманщины и петлюров­щины пытались решать, как писал Ф. Кон, польские комму­нисты, действовавшие в рядах КП(б) Украины176.

Решающие победы, одержанные Советской властью в 1919 г. над силами внутренней контрреволюции и иностранной интер­венции, давались ценой больших жертв и огромных усилий. В ря­дах Красной Армии, в партизанских отрядах сложили свои головы многие герои борьбы — польские интернационалисты. Погиб Бро­нислав Весоловский. Находясь в Польше во главе официальной миссии Российского Красного Креста, он вместе со своими сотруд­никами был расстрелян польскими жандармами 2 января 1919 г.; был расстрелян польскими солдатами 22 апреля 1919 г. под Вильно Ст. Берсон; убит жандармерией в Лапах 36. Фаберкевич (Т. Гне-вич); польской охранкой в Минске был убит участник революции 1905—1907 гг., один из видных деятелей ППС-левицы, коррес­пондент довоенной ленинской «Правды» Станислав Кулечиньский. 19 января 1919 г. от руки левоэсеровских заговорщиков, действо­вавших по наущению английских империалистов, погибли 14 тур­

171 ЦПА ИМЛ, ф. 446, on. 1, д. 15, лл. 60—61.

172 «Документы и материалы по истории советско-польских отношений», т. II, стр. 408-410, 435—437.

173 Там же, стр. 378—379, 396 и др.

174 «Mlot», 7.XII 1919.

175 «Trybuna Komunistyczna», 9.II 1920,

176 Там же, 24.11 1920,

27?

кестанских комиссаров—среди них Владислав Фигельсгаий, школь­ный товарищ Юлиана Лещинь-ского, блестящий математик, уче­ник по Сорбонне Андрэ Пуан-карэ, неоднократно встречавшийся в Париже с В. И. Лениным. В. Фи-гельский с 1913 г. жил и работал в Туркестане, где вскоре стал деятельным участником больше­вистской организации. Депутат Са­маркандского Совета солдатских и рабочих депутатов, затем его пред­седатель В. Фигельский в мае 1919 г. был избран председателем Совета Народных Комиссаров Тур­кестанской Советской Респуб­лики 177. После мучительных пы­ток пал от рук чехословацких ™ контрразведчиков один из органа- в м вский заторов СДКПиЛ Винценты Ма-тушевокий, являвшийся в 1917—

1918 гг. видным деятелем большевистских организаций Восточной Сибири. В бою пал комиссар 1-го батальона Пензенского полка, варшавский каменщик, член СДКПиЛ с 1898 г. Игнацы Грушков-ский. В колчаковском застенке умер делегат II и V съездов СДКПиЛ и V съезда РСДРП Томаш Магжик.

Подводя итоги прошедшего периода борьбы, В. И. Ленин гово­рил на VIII Всероссийской конференции РКП (б) 2 декабря

1919 г., что «главные трудности у нас позади» 178. Конференция приняла новый Устав РКП (б). В связи с тем, что существовавшие в 1917—1919 гг. национальные партийные группы и организации свою роль уже сыграли, устав предусматривал деятельность лишь территориально-производственных организаций партии.

Тотчас же после конференции состоялся VII Всероссийский съезд Советов. От имени рабочих Польши съезд приветствовал Ф. Кон. Своего рода официальным мандатом, дающим ему полно­мочия на такого рода приветствие, он просил считать «боевой клич, раздающийся на улицах Варшавы и Лодзи... В тот момент, когда я обращаюсь к вам от польского пролетариата, он высту­пает во всех городах с кличем: „Долой войну с Советской Рос­сией!"» 179. Съезд предложил мирные переговоры всем государ­ствам, воюющим против Советской республики. Вслед за тем

177 А. 3 е в е л е в. Владислав Дамианович Фигельский. Ташкент, 1962.

173 В. И. Л с н и н. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 349. 179 .----- ..— „ —

ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 6, д. 37, л. 29,

18 Заказ Я? 294

273

последовали нота правительства РСФСР польскому правитель­ству от 22 декабря 1919 г. с предложением начать мирные пере­говоры 180, обращение Совета Народных Комиссаров 28 января 1920 г. к правительству и народу Польши с изложением основ по­литики в отношении Польши, обращение ВЦИК 2 февраля 1920 г. к польскому народу с призывом установить добрососедские отно­шения 181 и другие акты, направленные к установлению мира между Советским государством и Польшей. Польские интернацио­налисты поддерживали эти действия Советского правительства. В целях определения задач польских коммунистов в России Поль­ское бюро агитации и пропаганды при ЦК РКП (б) решило со­звать 1 мая 1920 г. (первоначально предполагалось 1 апреля) конференцию поляков — членов РКП (б).

5. В период польско-советской войны 1920 г.

Решающие победы Советской республики над силами внутренней и внешней контрреволюции позволили ей перейти к преодолению хозяйственной разрухи, развала транспорта и промышленности. В январе 1920 г. Совет Народных Комиссаров принял декрет о введении всеобщей трудовой повинности. Во главе созданного Главного комитета всеобщей трудовой повинности был поставлен Ф. Дзержинский, остававшийся также на многих других ответ­ственных постах, в том числе на посту председателя ВЧК182.

Большую роль в организации советской экономики сыграли член СДКПиЛ с 1902 г. Мечислав Броньский, являвшийся с конца 1917 г. заместителем народного комиссара торговли и промышлен­ности; Якуб Ганецкий — член Коллегии Народного комиссариата финансов; Мечислав Козловский — член Коллегии Народного ко­миссариата юстиции, председатель Малого Совнаркома. Сотни других польских коммунистов работали в государственном аппа­рате, в хозяйственных органах.

Вопросы хозяйственного строительства, путей развития совет­ской экономики, электрификации страны заняли центральное место в работе IX съезда РКП (б"), заседавшего 29 марта—5 апре­ля 1920 г. Среди 715 делегатов съезда, представлявших свы­ше 600 тыс. членов партии, были Францишек Врублевский от Красноярской организации РКП (б), Ф. Кон — от КП(б) Укра­ины, Ст. Пестковский — от Оренбургской партийной организации.

180 «Документы внешней политики СССР», т. II. М., 1958, стр. 312—313.

181 Там же, стр. 331—333, 355—357.

182 За огромные заслуги в борьбе с контрреволюцией Ф. Дзержинский в январе 1920 г. был награжден орденом Красного Знамени. В поста­новлении ВЦИК о награждении Дзержинского отмечалось, что он на посту председателя ВЧК проявил крупные организаторские способ­ности, неутомимую энергию и выдеряжу («Известия ВЦИК», 28.1 1920).

274

Группа польских интернационалистов на Западном фронте. 1919 г. Сидят (слева направо): 10. Ушнлихт, Р. Муклевич; стоят: Бр. Бортновский, Зд. Шириньский и Ф. Медзведь

Ю. Уншлихт — от большевиков 16-й армии 183. Избранный опять в состав ЦК партии Ф. Дзержинский на Пленуме ЦК был избран и кандидатом в члены Оргбюро ЦК.

Вместе со всем рабочим классом Советской республики рабо­чие-поляки участвовали в больших хозяйственно-политических кампаниях зимы и весны 1920 г., во всероссийском первомайском субботнике184. Под руководством С. Дзержинской, А. Ганецкой и других была возобновлена в широких масштабах работа по рас­ширению знаний и повышению культурного уровня польских трудящихся. В Москве, в частности, зимой 1919/20 г. было от­крыто 20 пунктов ликвидации неграмотности среди взрослого польского населения 185.

Сломив главные силы белогвардейской и антантовской контр­революции, заключив первый мирный договор — договор с Эсто­нией, вынудив Антанту к снятию блокады, Советская республика

163 «Девятый съезд РКП (б), март-апрель 1920 года. Протоколы». М., 1960,

стр. 447, 453, 459, 465. 134 «Trybuna Komunistyczna», l.V 1920. las «Trybuna Komunistyczna», 24.11 1920.

18*

275

еще вела борьбу с врангелевцами, с остатками колчаковцев и др. Напряженным оставалось положение на линии соприкосновения с польской армией: правители Польши не только уклонялись от мирных переговоров с Советской республикой, но явно готовились при поддержке Франции и других западных держав к возобновле­нию вооруженной борьбы.

На заседании ВЦИК 2 февраля Ю. Мархлевский от имени всех коммунистов-поляков, проживающих в России, огласил заяв­ление, подписанное 43 видными деятелями. В заявлении отмеча­лось, что КРПП не перестает добиваться окончания войны. Как КРПП, так и польским коммунистам, работающим в России, чужда мысль об установлении коммунистического строя в Польше с по­мощью русского оружия. Свергнуть установившийся в Польше порядок внешней силой нельзя. Коммунисты-поляки стремятся к миру между Советской республикой и Польшей. Но если поль­ское правительство будет продолжать наступление, коммунисты-поляки будут, как и раньше, защищать пролетарскую Россию 186.

Выступая 6 марта 1920 г. на заседании Московского Совета, В. И. Ленин указывал, что Советская республика сделала все воз­можное, чтобы предотвратить войну с Цольшей. «Но хотя мы сделали все возможное, дальнейшее зависит не от нас» 187. Еще 27 февраля В. И. Ленин телеграфировал народному комиссару по военным делам: «Надо дать лозунг подготовиться к войне с Поль­шей» 188.

После того как реакционные правители Польши развязали 23 апреля 1920 г. войну против Советского государства, ВЦИК и СНК в обращении, подписанном М. И. Калининым, В. И. Лени­ным и другими, провозгласили: «Долой польских захватчиков, на­сильников и угнетателей! За нашу и вашу свободу! — говорим мы пролетариям и крестьянам Польши. — Да здравствует брат­ство трудящихся масс Польши и России!» 189.

Исполнительное бюро польских коммунистов в Смоленске вы­пустило листовку к польским солдатам, призывая их бороться за мир с Советской Россией. В центре внимания проходившей в Москве 3—5 мая 1920 г. II Всероссийской конференции поля­ков-коммунистов были вопросы борьбы против нападения поль­ских захватчиков. В конференции участвовало 90 делегатов, представлявших польских коммунистов Москвы, Оренбурга, Курска, Тюмени, Барнаула, Самары, Тамбова, Смоленска, Харь­кова, Саратова, Ярославля, Твери, Могилева, Рогачева, Вятки, Нижнего Новгорода, Подольска, Петрограда, Новониколаевска, Красноярска, 53-й дивизии, 14-й армии, кавалерийского полка и др. Конференция по предложению председательствовавшего

186 «Trybuna Komunistyczna», 24.11 1920.

187 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 40, стр. 196.

188 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 51, стр. 147.

189 «Документы внешней политики СССР», т. II, стр. 495.

276

В. И. Ленин на закладке памятника «Освобожденный труд». 1 мая 1920 г. (справа — Ст. Будзыыьский)

Ю. Мархлевского без дискуссии приняла решение о мобилизации максимального количества польских товарищей, находящихся в Советской республике. Конференция указала на необходимость усиления работы среди военнопленных и беженцев, среди моло­дежи 190. Учитывая, что успехи на фронте находятся в прямой зависимости от состояния тыла, участники конференции отметили задачи польских трудящихся, связанные с работой в промышлен­ности и на транспорте. Конференция внимательно и критически рассмотрела деятельность Польского бюро, отметив его сравни­тельно слабую организационную работу, а равно и недооценку не­которыми местными партийными организациями задач работы среди польского населения.

Предательское нападение польских войск вызвало возмущение широких кругов польского населения Советской республики. На собрании в Харькове 16 мая после выступлений Ф. Кона, А. Скарбека, А. Славиньского колонна польских интернациона­листов направилась к зданию, где заседал IV Всеукраинский съезд Советов. На плакате, который несли демонстранты, было

lso «Trybuna Komunistyczna», 18.V 1920.

277

написано: «Польские помещики и капиталисты воюют против Советской России и Красной Украины — польский пролетариат объединяется, с рабочим классом России и Украины в борьбе против польской буржуазии» 191.

В борьбе против агрессии буржуазной Польши польские ком­мунисты стремились быть на самых сложных и ответственных местах. Одной из главных своих задач, наряду с вступлением в Красную Армию, они считали работу среди войск противника и в прифронтовой полосе, где значительную часть населения со­ставляли поляки192. Специфической формой работы, порожден­ной требованиями момента, явились широкие конференции рабо­чих и красноармейцев-поляков, проводившиеся коммунистами-по­ляками. Одна из таких конференций с участием 142 делегатов от 1210 человек состоялась 1 июля в Москве. Ее участники после доклада Ю. Мархлевского и выступлений Ю. Лещиньского, С. Дзержинской и других приняли резолюцию, в которой указали, что польское правительство, вызвав войну, предъявляет неосно­вательные претензии на восстановление границ 1772 г., что польские трудящиеся едины с пролетариатом России 193. Основная работа Польского бюро агитации и пропаганды при ЦК РКП (б) была перенесена в Смоленск. Для проведения работы на Право­бережной Украине Польское бюро агитации и пропаганды образо­вало особое бюро в составе Ю. Лещиньского, Ст. Борского и Яна Войтыги194. В Москве работой оставшейся здесь части бюро агитации и пропаганды, стала ведать С. Дзержинская.

В тылу польских войск расширялось партизанское движение, участниками которого были и польские трудящиеся. В войсках буржуазной Польши замечалось брожение, группы солдат пере­ходили на советскую сторону. Многие польские военнопленные выражали желание помочь Советской республике.

В тяжелых условиях белого террора КРПП призывала поль­ский народ к борьбе против реакционных правителей. Ю. Марх­левский, представляя КРПП на II конгрессе Коминтерна, на первом же его заседании, состоявшемся 19 июля в Петрограде, выступил с гневной речью, обличавшей авантюризм и преступный характер политики правителей Польши.

Когда советские войска в результате мощного контрудара по­гнали польскую армию с советской земли и стало очевидным, что Красной Армии предстоит по стратегическим соображениям пере­нести военные действия на собственно польскую территорию, было решено провести всеобщую мобилизацию коммунистов-поляков195. ЦК РКП (б) образовал Польское бюро ЦК РКП (б)

191 «Trybuna Komunistyczna», 10.VI 1920.

192 ЦПА ИМЛ, ф. 63, on. 1, д. 401, л. 81.

193 Там же, лл. 111—112 об.

194 Там же, л. 86.

195 Там же, д. 1, л. 106.

278

в составе Ф. Дзержинского, Ю. Мархлевского, Ф. Кона, Э. Прух-няка и Ю. Уншлихта 196. 23 июля бюро выехало из Москвы на запад; центром его деятельности с 30 июля являлся Белосток, где бюро работало в единстве с Польским временным революционным комитетом (Польревкомом).

Польский временный революционный комитет обратился с ма­нифестом к польскому трудовому народу. В манифесте разъясня­лось, что советские братья борются прежде всего за мир, что они идут с лозунгом «За нашу и вашу свободу!»—лозунгом героев польской освободительной борьбы.

Хотя все члены Польревкома прошли школу Октябрьской ре­волюции и борьбы за власть Советов в России, на освобожденных польских землях они в ряде случаев допускали ошибки и дейст­вовали без учета конкретной обстановки 197. В сочетании с круп­ными ошибками командования это привело к военным неудачам на польско-советском фронте ,98. В составе Красной Армии отсту­пали и части Польской Красной Армии, которую Польревком начал фор;мировать в середине августа. Командующим армией был Р. Лонтва.

На развитие военных операций на польском театре военных действий большое влияние оказало наступление врангелевских войск из Крыма. Среди других соединений оказалась скованной борьбой на врангелевском фронте и 52-я (бывшая Западная) стрелковая дивизия, в которой все еще находилось сравнительно много польских интернационалистов. Дивизия, было оттесненная на правый берег Днепра, действуя вместе с Латышской и 15-й дивизиями, вскоре форсировала Днепр и повела 6—8 августа ставшие затем знаменитыми бои за Каховку. В этих боях особо отличился 464-й (бывший 5-й Виленский) полк. В ноябре 1920 г. 52-я дивизия вместе с 15-й и 153-й дивизиями форсировала Си­ваш и, проделав проходы в проволочных заграждениях на Ли­товском полуострове, проложила путь к полному разгрому послед­него крупного очага контрреволюции и интервенции. К этому времени погибшего Р. Лонгву сменил на посту командира диви­зии Ян Роудман; комиссаром дивизии был Вацлав Грузедь'".

После окончания советско-польской войны польские комму­нисты в Советской республике продолжали большую работу как среди постоянного польского населения, так и среди беженцев (к весне 1921 г. их оставалось еще до 500 тыс.) и военнопленных солдат и офицеров польской армии.

Поляки-коммунисты составляли внушительную политическую

м Там же, л. 41.

197 П. Калениче н ко. О деятельности Польского временного револю­ционного комитета. — «Октябрьская революция и зарубежные славян­ские пароды». М., 1957.

198 Н. Ф. Кузьмин. Крушение последнего похода Антанты. М., 1958.

199 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 600, л. НО.

279

силу: к весне 1921 г. их состояло в РКП (б) 18 тыс. человек 200. При организациях РКП (б) насчитывалось тогда 8 областных, 37 губернских и 36 уездных польских бюро. Состоявшаяся в но­ябре 1921 г. III Всероссийская конференция коммунистов-поля­ков нацелила членов партии на работу среди постоянного поль­ского населения республики. Это диктовалось тем, что вслед за подписанием в марте 1921 г. Рижского мирного договора с Поль­шей начался быстрый отъезд всех временных контингентов поль­ского населения. Оставшиеся группы польского населения — в том числе и из бывших беженцев, солдат царской армии, военнопленных — прочно вошли в состав всего советского на­селения.

Одной из ярких страниц последнего периода польского интер­националистского движения в России было участие бригады красных коммунаров, созданной на основе Польской Красной Армии, в разгроме антоновщины. Польские интернационалисты принимали ■ участие и в подавлении кронштадтского мятея^а. В бою с мятежниками погиб комиссар курсов польских красных командиров, видный военачальник Болеслав Корнфельд201.

Славные дела польских интернационалистов явились особо яркой страницей в истории революционного союза польского на­рода и народов России, в совместной борьбе за свободу, демо­кратию и социализм.

ЦПА ИМЛ, ф. 63, on. 1, д.. 99, л. 14. «Trybuna Komunistyczna», 3.IV 1921.

ГЛАВА 7

ЧЕХОСЛОВАЦКИЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ В РОССИИ

1. Чехословацкие

социал-демократические организации в Советской России

Сразу же после победы вооруженного восстания возникла социал-демократическая организация чешских пленных и эмигрантов в Петрограде'. Она была основана, очевидно, в начале ноября 1917 г. К. Кнофличком, Ф. Бенешем и другими военнопленными, работавшими еще до Октябрьской революции в типографии га­зеты «Чехословак» и уже тогда связанными с русскими социал-демократами Петрограда. В основном это были бывшие члены Чешской социал-демократической рабочей партии Австрии — так называемые централисты из Вены, Брно и Остравы.

Петроградская организация действовала в политическом центре пролетарской революции, и это содействовало тому, что, несмотря на свою малочисленность, она быстро заняла видное место среди чехословацких социал-демократических организаций в России. С ней были тесно связаны чехословацкие социал-демократические, группы, возншшше в окрестностях Петрограда — Шлиссельбурге,. Лодейном Поле, Колпине, Паше и Калище2.

Уже в первых заявлениях чехословацких социал-демократов Петрограда, опубликованных в «Правде» и «Известиях ЦИК», подчеркивалось, что так называемое чехословацкое легионерское

1 «Pochodert» (Petrograd), 19.11 1918; «Cecho-sloväci ve välce a v revoluci».

Kiiev—Moskva, 1919, str. 136. 1 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 97, л. 20; «Pochoden», 14, 24.11 1918; J. Kflzek.

Penza, slavnä bojovä tradice cs. rudoarmejcu. Praha, 1956, str. 60—61;

J. Vesely. Cesi a Sloväci v revolucnim Rusku 1917—1920. Praha, 1954,

str. 96.

281

движение в России, руководимое Чехословацким национальным советом, находится в финансовой зависимости от Антанты и, как показали события на Украине в августе и сентябре 1917 г., носит контрреволюционный характер. Поэтому в отличие от киевской петроградская организация решительно высказалась против вступления социал-демократов в чехословацкий корпус, а также против отправки добровольцев на Западный антигерманский фронт во Францию3. В первом же номере своей газеты «Похо-день» («Факел»), вышедшей 7 февраля 1918 г., петроградские социал-демократы заявили, что цели, стоящие перед чехословац­кими трудящимися, могут быть достигнуты не путем участия в империалистической войне под руководством национальной буржуазии, а совместной борьбой пролетариев всех стран против международного капитала. Газета призывала к организации «сильной пролетарской армии» 4 для борьбы за национальную и социальную свободу, за создание Чешской социалистической республики5.

Чехословацкие социал-демократы Петрограда вместе с дру­гими военнопленными-интернационалистами сразу же после Октябрьского переворота подписали обращение к солдатам Австро-Венгрии, Германии, Болгарии и Турции с призывом взять в свои руки инициативу заключения всеобщего демократического мира6. На одном из первых митингов военнопленных в Петрограде 16 (29) декабря 1917 г. их представитель заявил, что «чешский пролетариат будет бороться за идеалы русской революции вместе с немецкими, польскими, русскими и венгерскими рабочими»7. Представители чехословацкой социал-демократической организа­ции вошли в созданный в феврале 1918 г. социал-демократиче­ский революционный центр (комитет) военнопленных.

Первые публичные выступления членов чехословацкой социал-демократической организации Петрограда отражали влияние идей большевизма. Однако, провозглашая и пропагандируя главным образом конечные цели, максимальную программу пролетарского движения, они еще не только не представляли себе четко место и роль средних слоев в революционной борьбе на ее различных этапах, но и не видели необходимости подведения широких про­летарских масс к пониманию и восприятию социалистических лозунгов. Для некоторых из них было характерно и нигилисти­ческое отношение к национальному вопросу. Они отмахивались от борьбы за национальные требования, утверждая, что нацио­

3 «Правда», 9 (22).XI; 3 (16).XII 1917; «Известия ЦИК и Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов», 3 (16) .XII 1917.

4 «Pochoden», 7.II 1918.

5 «Pochoden», 14.11 1918.

6 «Cecho-sloväci ve välce a v revoluci», str. 135.

«Известия ЦИК и Петроградского Совета рабочих и солдатских депу­татов», 17 (30) .XII 1917. У

282

нальная свобода — это «пустой звук». По ряду других важней­ших вопросов, в том числе и по вопросу о мирных переговорах в Врест-Литовске, их взгляды были далеки от ленинской по­зиции. Все это, а также эле­менты сектантской замкнутости, особенно в организационных вопросах, еще долго ограничи­вали эффективность политиче­ской деятельности организации.

В первые же месяцы после Октябрьской социалистической революции начался процесс по­литической дифференциации в московской Чехословацкой ра­бочей организации. Она, как и подобные ей «внепартийные»,

«общенародные» организации . „ „ 1П„„

_ А. Кольман. Красноярск, 1920 г.

в других местах, создавалась * ^ '

филиалом Чехословацкого на­ционального совета с весны 1917 г. в качестве противовеса социал-демократическим, классовым организациям чехословацких трудя­щихся в России. В октябре 1917 г. организация насчитывала 636 членов. Входившие в нее рабочие — социалисты и социал-демо­краты (военнопленные и эмигранты) все более рашительно про­тестовали против продолжения прежней политической линии ру­ководства. В начале 1918 г. организация стала именоваться Чехо­словацкой социалистической рабочей организацией. 14 (27) ян­варя 1918 г. она высказалась в поддержку Октябрьской социали­стической революции, ибо, как указывалось в резолюции митинга, состоявшегося в этот день, чехословацкие рабочие-социалисты видят в ней самую мощную опору в борьбе за достижение госу­дарственной независимости и освобождение от гнета буржуазии8. В середине января 1918 г. в письме, посланном советской мирной делегации в Брест-Литовске, организация горячо приветствовала «решительность шагов революционной России к достижению всеобщего мира, который был бы не только демократическим, но и социалистическим» 9.

Левым, революционным элементам, объединившимся вокруг рабочего-печатника, социал-демократа с 1902 г. Р. Дворжака,

ГАОРСС МО, ф. 66, оп. 3, д. 1185, л. 22; «Социал-демократ» (Москва), 17 (30).I 1918.

«Известия Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов города ,Москвы и Московской области», 18 (31).I 1918.

283

приходилось, однако, преодолевать сильное сопротивление руко­водителей организации, стремившихся к сотрудничеству с Чехо­словацким национальным советом, эсерами и меньшевиками. Ле­вая оппозиция внутри Чехословацкой социалистической рабочей организации действовала до поры до времени в полном отрыве от Комитета военнопленных социал-демократов — интернациона­листов Московского военного округа, хотя уже в это время неко­торые чехословацкие социалисты, находившиеся в Москве, ак­тивно участвовали в работе этого комитета.

Заместителем председателя правления комитета был Арношт Кольман, уроженец Праги, член Чехославянской социал-демокра­тической рабочей партии с 1910 г., бывший ассистент астрономи­ческой обсерватории Пражского университета, унтер-офицер австро-венгерской армии 10.

Вслед за центральными районами России левые чехословацкие социал-демократы и социалисты развернули энергичную органи­зационную и политическую работу по всей стране. Одна из круп­нейших чехословацких социал-демократических организаций была создана в самом начале 1918 г. в Омске. В первой половине ян­варя 1918 г. чехословацкие военнопленные социал-демократы авто­номисты и централисты объединились в единую «Чешско-словац­кую социал-демократическую рабочую партию» п. Организация вначале насчитывала не более 150 человек, в марте—апреле — уже 1300—1600, а к маю, по некоторым сведениям, она объединяла лишь в Омске около 2 тыс. членов и около 600, состоящих в пяти группах, разбросанных по области12. Вскоре в Омске сложилось и интернациональное объединение военнопленных-социалистов — немцев, австрийцев, венгров, чехов, словаков, румын, югославян, поляков и итальянцев. В Центральном комитете этого объедине­ния вместе с другими была представлена и чехословацкая сек­ция 13.

Чехословацкие социал-демократы были активными участни­ками создания интернациональных объединений военнопленных в Симбирске (Ф. Валхарж, В. Орел, Б. Пильчак, И. Пружанский, Гурко), Самаре (Ф. Шебеста), Казани (Шмейкал), Екатерин-

10 А. Кольман прошел суровую школу царских лагерей для военноплен­ных в Дарнице, Царицыне и Иваново-Вознесенске. Брошенный Времен­ным правительством в мае 1917 г. в тюрьму за выступление на ми­тинге против войны, он был освобожден Октябрьской революцией и стал одним из видных организаторов интернационалистского движе­ния. (Архив Академии наук СССР (далее — ААН СССР), ф. 4, оп. 3. д. 537; ф. 411, оп. 37, д. 761).

11 «Известия Западно-Сибирского и Омского областных исполнительных комитетов Советов крестьянских, рабочих и солдатских депутатов», 22.111 1918.

12 «Delnicky dennik» (Brno), 22.IX 1918; ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 266, л.^1; «Ceskoslovensky dennik», 22.IX 19.18; «Prükopnik» (Moskva), 13.IV

13 «Delnicky dennik», 22.IX 1918.

284

бурге (В. Смрчка, Р. Косулик), Петропавловске (Й. Матейка,), Хабаровске (Суханек) и других городах.

Деятельность революционных организаций военнопленных активизировалась и приобрела новые черты в середине февраля 1918 г., когда Центральные державы, нарушив перемирие, дви­нули своп армии в глубь Советской России.

Созванное по инициативе Комитета военнопленных социал-демократов — интернационалистов Московского военного округа совещание представителей революционных организаций, в котором впервые приняли участие и чехословацкие социал-демократы из

285

московской социалистической рабочей организации, для обеспе­чения единства действий решило создать объединенный револю­ционный комитет и обратиться к военнопленным с призывом вступать в ряды Красной Армии 14.

Февраль ознаменовался коренным поворотом и в характере политической деятельности московской Чехословацкой социали­стической рабочей организации. На очередных общих собраниях 17 и 24 февраля после острой дискуссии между представителями оппозиции и руководством большинство проголосовало за необхо­димость «произвести пересмотр своей деятельности». В полити­ческой резолюции, принятой собранием, подчеркивалось, что чехословацкий пролетариат сможет ликвидировать националь­ный и социальный гнет лишь согласованными действиями со всеми трудящимися Австро-Венгрии и международным пролета­риатом. Собрание- постановило впредь принимать в организацию лишь того, «кто сделает письменное заявление о том, что он безусловно признает международную социал-демократическую программу», а социалистов «других оттенков», не признавших этого решения, исключить из своих рядов. Собрание предложило созвать съезд «представителей всех социал-демократов чехов и словаков в России» 15 с тем, чтобы создать новый революционный орган руководства освободительным движением.

С конца февраля организация начала действовать в контакте с московским интернациональным объединением. Р. Дворжак и В. Ружичка стали активными агитаторами Революционного коми­тета социал-демократов — интернационалистов Московского во­енного округа 16.

2. Пролетарская революция на Украине и чехословацкая социал-демократия

Сразу же после получения известий о революционных событиях в Петрограде находившиеся в Киеве руководители филиала Чехословацкого национального совета заключили соглашение с командованием Киевского военного округа и Юго-Западного фронта об использовании чехословацких частей для поддержки «законного» правительства. Вслед за этим помощник комиссара Временного правительства при штабе Юго-Западного фронта И. Григорьев распорядился двинуть чехословацкие части на Киев. 28 октября (10 ноября) чехословацкие подразделения совместно с юнкерами уже участвовали в развернувшихся в городе боях.

14 «Известия Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов го­рода Москвы п Московской области», 27.11 1918.

15 «Известия Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов го­рода Москвы и Московской области», 6.III 1918; «Правда», 10.111 1918.

16 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 3, л. 6.

Вечером 29 октября (11 ноября) члены ЦК чехословацкой социал-демократической организации явились к комиссару кор­пуса П. Максе и заявили протест против вмешательства чехосло­вацких частей в политическую борьбу в России, потребовав их немедленного вывода из города. Макса, но сообщению газеты «Свобода», ответил, что выступление «анархистских и больше­вистских элементов» он не считает политической борьбой17. Тогда ЦК обратился с листовкой к чехословацким солдатам. «Существует опасность,— говорилось в ней, — что чешская армия истечет кровью на улицах Киева в борьбе не против нашего из­вечного врага, а против русского и украинского народа... Братья! не допустите, чтобы ваше оружие было обагрено славянской и пролетарской кровью!» 18

Между тем 30 октября (12 ноября) положение верных Вре­менному правительству войск стало критическим, многие части прекратили сопротивление, а юнкера заявили о своем нейтра­литете. На следующий день в Киеве было заключено перемирие, одним из условий которого был вывод из города всех войск, вызванных с фронта. Однако чехословацкие подразделения только 3—5 (16—18) ноября покинули Киев.

В октябрьские дни чехословацкие части использовались про­тив революции не только в Киеве. Еще по пути туда рота 2-го полка обезоружила гарнизон Белой Церкви, восставший про­тив Временного правительства 19, а батальон 1-го полка охранял штаб 11-й армии в Староконстантинове от «ненадежных» рус­ских и украинских частей 20.

Естественно, что события 27—31 октября (9—13 ноября) вновь, как и поведение чехословацкого военного командования в дни корниловского мятежа, не могли не насторожить трудя­щихся Киева. Недоверие к чехословацкой военщине могло серь­езно отразиться и на отношении к тысячам чехословацких военно­пленных, работавших на киевских предприятиях. Однако рабочие Киева сумели оценить интернационалистскую позицию чехосло­вацкой социал-демократической организации в октябрьские дни и приняли меры для того, чтобы предотвратить возникновение чре­ватого серьезными последствиями недоразумения. В открытом письме ЦК чехословацкой социал-демократической организации Киевский совет профессиональных рабочих союзов 8 (21) ноября приветствовал действия чехословацких социал-демократов и зая­вил, что последние события не изменят мнения о чехословацких рабочих. «В этой великой борьбе рабочих и крестьян против бур­жуазии, — подчеркивалось в письме, — сказалась сила междуна-

17 «Svoboda», 2 (15) .XI 1917.

18 Там же.

19 «Za svobodu». Obräzkovä kronika ceskoslovenskeho revolucniho bnuli na Rvisi 1914—1920» (далее — «Za svobodu»), d. II. Praha, str. 730.

и «Denlk plukovnika Svece». Praha, 1921, str. 189—190.

287

286

родной солидарности пролетариата... И как бы ни было выгодно нашим врагам разбить солидарность рабочих разных националь­ностей, мы будем в одних рядах продолжать творить наше общее пролетарское дело...» 21

Хотя классовый подход помог чехословацким социал-демок­ратам занять правильную позицию во время октябрьских собы­тий в Киеве, противоречивость предшествующего идейно-полити­ческого развития, влияние меньшевиков предопределили перво­начально выжидательно-настороженное отношение руководства киевской чехословацкой социал-демократической организации к революционным событиям в Петрограде. В вышедшем 2 (15) ноября номере газеты «Свобода» (первом после получения в Киеве известий об Октябрьской революции) было помещено краткое сообщение о первых декретах II Всероссийского съезда Советов и сформировании Советского правительства. Вместе с тем газета призывала чехословацких социал-демократов к осторож­ности, «ибо еще не ясно, кто станет хозяином страны» 22. В сле­дующем номере «Свободы», вышедшем 9 (22) ноября, излагалось содержание Декрета о мире, однако газета комментировала его в том смысле, что декрет, дескать, останется на бумаге, так как у Советской России не хватит сил провести его в жизнь. Поме­стив также сообщение об открытом письме Г. В. Плеханова к пет­роградским рабочим с призывом объединиться со всеми классами и слоями, не желающими восстановления самодержавия, редак­ция «Свободы» заявила, что этот призыв безнадежен, ибо идея коалиции с буржуазией полностью дискредитирована. В то же время в статье «Какое будет правительство в России?» поддер­живалась идея «однородного социалистического кабинета, кото­рый объединит все социалистические течения — от крайне правых до крайне левых», вытекавшая из ошибочного предполо­жения, что именно такое правительство сможет противопоставить буржуазной контрреволюции все социалистические силы23.

Важным рубежом в идеологическом и организационном раз­витии чехословацкой социал-демократической организации на Украине явилась состоявшаяся 25—26 ноября (8—9 декабря) 1917 г. в Киеве партийная конференция. К этому времени чехо­словацкие социал-демократические организации на Украине объ­единяли более 3 тыс. членов24.

В политической резолюции, принятой конференцией, указыва­лось, что виновниками войны являются правительства обеих империалистических группировок, скрывающие свои захватниче­ские цели под лживым лозунгом борьбы за свободу малых наций.

21 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 251, л. 18. «Пролетарская мысль» (Киев), 10 (23) .XI 1917.

22 «Svoboda», 2 (15) .XI 1917.

23 «Svoboda», 9 (22) .XI 1917.

24 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 97, лл. 20-21; д. 253, лл. 49, 58, 61.

288

Осудив социал-шовинистов, поддерживающих свои империалисти­ческие правительства, конференция призвала чешских пролета­риев и трудящихся всех воюющих стран в случае необходимости с, оружием в руках поддержать лозунг русской революции о де­мократическом мире без аннексий и контрибуций на основе само­определения наций. Целью чешского пролетариата, говорилось в заключительной части этого документа, является «создание самостоятельной демократической Чехословацкой республики». Австро-Венгрия должна исчезнуть с карты Европы, а на ее месте будет создан «союз самостоятельных независимых демократиче­ских республик, который совместно с союзом русских республик будет первым шагом к созданию европейского и всемирного союза наций...»25 Следует отметить, что конференция не сумела еще четко определить своего отношения к буржуазному руководству филиала Чехословацкого национального совета. Она не сумела занять правильной позиции и по отношению к Центральной раде.

Руководители организации подчеркивали в своих речах нали­чие хороших взаимоотношений и с Центральной радой, и с Сове­тами рабочих депутатов и профессиональных союзов, и «со всеми фракциями русских товарищей» 2б. Но прежде всего они имели в виду хорошие отношения между ними и меньшевиками 27.

26 января (8 февраля) 1918 г. красногвардейские части, под­держанные восставшими рабочими, заняли Киев. Центральная рада была изгнана.

Установление Советской власти на всей Украине создало, как никогда ранее, благоприятные условия для деятельности чехо­словацких рабочих организаций. К февралю 1918 г. чехословац­кая социал-демократическая организация на Украине насчиты­вала 5054 члена, состоявших в 62 организациях (из них 46 — провинциальных). Тираж газеты «Свобода», имевшей подписчи­ков в 48 губерниях России, достиг 5 тыс. экземпляров28. Чехо­словацкая революционная социал-демократия начинала лучше понимать, где ее место в той борьбе, которая развернулась между буржуазией и пролетариатом. Обращаясь к исполкому Киевского Совета рабочих депутатов 25 января (7 февраля) 1918 г., ее ру­ководство писало: «В нынешний торжественный момент, когда Советская власть укрепляется на Украине, ЦК чешско-славянской СДРП приветствует эту новую победу русского и украинского пролетариата. ЦК считает своим долгом стоять по боку (так в тексте. — А. К.) русских товарищей и их рабоче-крестьянского Советского правительства в их борьбе за осуществление великих идеалов социализма и уничтожение всякой эксплуатации чело-

25 «Svoboda», 30.XI (13.XII) 1917.

26 Там же.

27 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 253, л. 51.

58 Там же, д. 97, лл. 20—21; «Svoboda», 29.XII 1917 (11.1 1918).

19 Заказ м 294

века человеком...» 29 События показали чехословацким социал-демократам, что большая часть народа, и прежде всего рабочих, идет за большевиками. Тактика большевиков, констатировала теперь «Свобода», оправдала себя в период революции. «Това­рищи! — обращался с ее страниц солдат 7-го чехословацкого полка Йозеф Седларж. — Давайте спросим себя, положа руку на сердце, кто нам ближе — большевики или буржуазия? Ответ ясен — большевики. Большевики были и всегда будут нам ближе, они являются частью единой великой пролетарской семьи, они доказали, что способны к великой творческой работе. Поэтому наша обязанность примкнуть к ним» 30.

Советское правительство Украины в свою очередь шло на­встречу чехословацким социал-демократическим организациям. 15 февраля руководство Чехославянской социал-демократической рабочей партии было официально уполномочено народным секре­тарем по военным делам Ю. Коцюбинским вести пропаганду среди чехословацких рабочих и солдат и формировать отряды чехословацкой Красной гвардии как составной части социалисти­ческой армии пролетарского государства31. Имеются сведения, что в красногвардейских частях, освобождавших Киев, было два чехо­словацких подразделения, в которых насчитывалось около 500 бойцов32. В середине февраля к ним присоединилось несколько сот солдат, ушедших из стоявшего в Березани 7-го полка чехо­словацкого корпуса. Как сообщал позднее Й. Жальский, являв­шийся совместно с В. Петрасом, Й. Седларжем, Л. Шварцем, Й. Иравой и другими левыми социал-демократами инициатором перехода солдат 7-го полка в Красную гвардию, только из 10-й роты ушло 92 человека, а из других рот полка — еще около 25033. К концу февраля единый чехословацкий отряд Красной гвардии Киева насчитывал уже 700—800 человек, а несколько позже — около 1 тыс.34

В Киеве существовали и интернациональные красногвардей­ские отряды, в которые также входили чехословацкие военно­пленные, и красногвардейские отряды отдельных промышленных предприятий. В них, как например в отряде завода «Арсенал», судя ио некоторым данным, были и чехи, и словаки35.

Формировались чехословацкие и интернациональные красно­гвардейские отряды в Екатеринославе, Таганроге, Харькове и других городах. В Одессе было организовано одно из наиболее крупных на Украине интернациональное красногвардейское фор-

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 251, л. 13.

«Svoboda», 14.11 1918.

«Svoboda», 21.11 1918.

J. V е s е 1 у. Указ.'соч., стр. 82.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 330, л. 94.

Там же, д. 257, лл. 18, 82; д. 97, л. 20.

«Киевский арсенал в пролетарской революции». Киев, 1928, стр. 127—128.

290

Группа чехословацких красноармейцев на Украине. 1918 г.

мирование — Интернациональная гвардия. Одним из ее подраз­делений был чехословацкий красногвардейский отряд, созданный, очевидно, из добровольцев-чехов, служивших ранее в сербском корпусе и работавших на местных предприятиях36.

Руководители филиала Чехословацкого национального со­вета утверждали, что Красная гвардия, дескать, предназначается для выполнения «жандармских функций» и что вступление в ее ряды нарушает провозглашенный Масариком принцип нейтрали­тета. Разоблачая эти измышления, социал-демократы заявляли, что чешский пролетариат «не может быть нейтральным в момент борьбы с капиталом. Чешский пролетариат обязан с оружием в руках выступить в поддержку революции и бороться рядом с русскими товарищами за свободу трудящегося класса и своей нации...» 37 Таким образом, призвав социал-демократов вступать в Красную гвардию, начав агитацию за это и в частях корпуса, отказавшись уплачивать филиалу Чехословацкого национального совета так называемый национальный налог, киевская социал-демократическая организация встала на путь открытой борьбы

36 «Za svobodu», d. II, str. 840.

37 «Svoboda», 14.11 1918.

19*

291

против политики буржуазного руководства чехословацкого нацио­нального движения.

Между тем командование чехословацкого корпуса отказалось участвовать совместно с советскими войсками в борьбе с австро-германскими армиями, вторгшимися по договоренности с Цент­ральной радой на Украину. Против австро-германских оккупан­тов бок о бок с советскими войсками сражались лишь чехословац­кие интернационалисты. Так, в Ровенском отряде В. И. Киквидзе в боях под Бородянкой и Жмеринкой принимал участие велико­лепно дравшийся, по свидетельству В. А. Антонова-Овсеенко, чехословацкий батальон. Чехословацкие красногвардейцы участ­вовали в недолгой, но упорной схватке под Киевом совместно с отрядами Г. И. Чудновского. Чехословацкий красногвардейский отряд защищал железнодорожный узел Гребенку. Часть его затем, очевидно, была переброшена на север, к Бахмачу, а часть — на юг, к Золотоношё. Эти отряды вновь объединились уже под Ро-моданом, а потом с тяжелыми боями, неся серьезные потери, от­ходили к Полтаве и Харькову38.

В документах, приведенных в воспоминаниях В. А. Антонова-Овсеенко, есть сведения, что в обороне Полтавы, наряду с «рус­ско-сербским отрядом», действовал «чешский отряд» (17 марта). В оперативных документах 4-й армии В. И. Киквидзе при обо­роне реки Ворсклы фигурируют уже «чехословацкие отряды» (28 марта). В частях 5-й армии Р. Ф. Сиверса, действовавших в районе станции Ворожба, упоминается (16 марта) «отряд ин­тернационалистов и интернациональная батарея» численностью в 900 бойцов. В 20-х числах апреля «чехословацкий батальон с батареей» был направлен из Луганска в Камышеваху в резерв Донецкой армии. Наконец, в начале мая в армии, оборонявшей рубеж между станциями Журавкой и Уразово, числился «чехосло­вацкий батальон» в 150 штыков, при 12 пулеметах и 1 орудии. В дальнейшем часть чехословацких красногвардейцев влилась в формировавшуюся в Тамбове дивизию Киквидзе, часть отошла к Луганску и Миллерово39, а большая группа (вместе с ЦК Чехославянской социал-демократической рабочей партии, штабом Красной гвардии и редакцией газеты «Свобода») —к Таганрогу. Здесь к ним присоединилась часть чехов и словаков — рабочих

В. А. Антонов-Овсеенко. Записки о гражданской войне. М,—Л., 1928, т. II, стр. 32, 86—89, 127, 245, 295.

Эта часть чехословацких красногвардейцев, возможно, перечислена в «Именном списке 1-го чехословацкого отряда», которым командовал в конце апреля 1918 г. Франц Гашек. Отряд, насчитывавший 254 чело­века, хотя и именовался «чехословацким», фактически был интерна­циональным. Кроме чехов и словаков, здесь были поляки, русские и украинцы. Ф. Гашек в начале мая вступил в 1-й Пензенский чехосло­вацкий революционный полк, но вскоре погиб и был похоронен в Пензе (ЦГАСА, ф. 14, он. 1, д. 63, лл. 68-72; ф. 4882, on. 1, д. 1, лл. 105, 181).

292

военного завода Русско-Балтийского общества — членов местной социалпдемократической организации. Из Таганрога многие чехо­словацкие интернационалисты вскоре переехали в Пензу, где формировался 1-й чехословацкий революционный полк, многие — в Москву, ставшую теперь политическим центром чехословацкой революционной социал-демократии.

Известно также, что чехословацкие красногвардейцы сража­лись под Екатеринославом и на юге, сдерживая наступление нем­цев на железнодорожной линии Раздельная—Одесса. Затем они через Феодосию были переброшены сначала под Царицын, а оттуда в Пензу40. Большинство чехословацких интернациона­листов вместе с украинскими советскими войсками с боями от­ступили на север и восток к границам Российской республики.

3. Брестский мир

и чехословацкие интернационалисты

Мирный договор с Центральными державами, утвержденный VII съездом РКП (б) и IV Всероссийским съездом Советов в первой половине марта 1918 г., существенно изменил обста­новку, в которой действовали революционные организации воен­нопленных и других зарубежных интернационалистов.

После переезда Советского правительства в Москву сюда же переместилось и руководство петроградской чехословацкой со­циал-демократической группы. Оно установило контакт с москов­ской Чехословацкой социалистической рабочей организацией. 27 марта 1918 г. вышел первый номер новой еженедельной газеты «Прукопник» («Пионер») —органа, как значилось в под­заголовке, «чехословацких социал-демократов (коммунистов-ин­тернационалистов)». В первом номере газеты сообщалось о гото­вящемся съезде «чехословацких социалистов-эмигрантов в Рос­сии», которому предстояло решить вопрос о единстве действий всех находившихся в России чехословацких социалистов и опре­делить их отношение к русской революции и социалистическим партиям других национальностей 41.

Левые социал-демократы, группировавшиеся вокруг газеты «Прукопник», провозглашая своей целью создание небольшой группы «вполне сознательных и при всех обстоятельствах гото­вых к борьбе коммунистов» 42, делали особый упор на необходи­мость обособления, выделения чехословацких коммунистических

40 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 257, лл. 18, 82; д. 97, л. 20; ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 163, л. 14; «Ceskoslovensky dennik», 21.V 1918; «Za svobodu», d. II.'str. 818; J. Kfizek. Указ. соч., стр. 99—103; J. Vesely. Указ. соч., стр. 87—89.

41 «Prükopnik», 27.111 1918.

^ЦПА ИМЛ, ф. 17, он. 4, д. ИЗ, л. 34.

293

групп из уже существовавших на местах интернациональных партийных организаций. Уже второй номер «Прукопника» вышел с подзаголовком «Орган Чешско-словацкой секции Российской коммунистической партии (большевиков)». Инструкции, опубли­кованные 4 апреля и 9 мая в газете «Прукопник», предписывали чехословацким интернационалистам действовать самостоятельно н руководствоваться исключительно указаниями московской организации. В местные же интернациональные партийные коми­теты рекомендовалось посылать своих представителей лишь для информации. По сути, дела у чехословацких революционеров еще отсутствовало четкое представление о необходимых формах орга­низации, которые дали бы наилучшую возможность сочетать интернациональные и национальные задачи движения. Характер­ной в этом смысле была противоречивая и путаная статья К. Кно-флнчка «За какую форму?», опубликованная в «Прукопнике» 18 апреля. Создание интернациональных партийных организаций характеризовалось в ней как явление лишь внешне положитель­ное, только как «демонстрация» классовой интернациональной солидарности. Исходя из правильной предпосылки о необходи­мости учитывать, конкретные условия развития революции в отдельных странах, Кнофличек приходил к полному отрицанию целесообразности создания в России не только интернациональ­ных партийных организаций, но и интернациональных формиро­ваний Красной Армии, которые якобы не могли быть жизнеспо­собными, не отвечали практическим задачам и являлись лишь игрой во «внешние эффекты» 43.

Правильные представления о формах организации иностран­ных коммунистов России, организации, позволившей бы успешно решать как общие интернациональные задачи, так и учитывать своеобразие национальной среды, в которой предстояло работать коммунистам, выкристаллизовывались постепенно, по мере на­копления ими собственного революционного опыта, изучения и воспринятая богатого опыта большевистской партии.

10 апреля в письме на имя Я. М. Свердлова Исполком Чехо­словацкой секции РКП (б), как тогда именовался руководящий орган объединенных петроградской и московской организаций, сообщал, что В Москву с Украины в ближайшие дни приезжают руководители Чехославянской социал-демократической рабочей партии и редакции газеты «Свобода». «Вследствие того, — указы­валось в письме, — что между Комитетом нашей партии и Цент­ральным комитетом партии из Киева нет пр1шципиальных разно­гласий, оба комитета после переговоров дошли (так в тексте. — А. К.) к соглашению и желают созвать в самом непродолжи­тельном времени съезд всех чешских социалистов, стоящих на платформе Советской власти, который провел бы соединение

43 «Prükopnik», 18.IV 1918. 294

обеих рабочих партий». Чехословацкие ,коммунисты выражали желание посоветоваться обо всех возникших в связи с этим воп­росах с руководством большевистской партии44. На следующий день в газете «Прукопник» было объявлено о созыве на 4—6 мая в Москве учредительного съезда Чехословацкой социал-демокра­тической (коммунистической) партии в России. Это объявление было подписано как представителями объединенной петроград­ской и московской групп, так и киевской организации, два члена Центрального комитета которой уже прибыли из Таганрога45. Несколько позднее съезд по просьбе сибирских групп был пере­несен на конец мая. Очевидно, в связи с получением более пол­ных сведений о местных организациях, желавших принять уча­стие в съезде (их численность оказалась больше, чем предпола­галось), были несколько изменены и нормы представительства. Одного делегата предстояло избрать теперь на съезд не от 50, а от 100 членов партии или бойцов Красной Армии и Красной гвардии46. Видимо, во второй половине апреля конституируется местная московская чехословацкая коммунистическая организа­ция47. К началу мая в Москве, по сведениям «Прукопника», нахо­дилось около 1 тыс. чешских и словацких коммунистов 48. В конце апреля была создана чехословацкая коммунистическая организа­ция в Тамбове, насчитывавшая 44 члена49. Приблизительно в это же время возникла самарская чехословацкая коммунисти­ческая группа, в которую входило около 30 человек50. Омская чехословацкая организация, также именовавшаяся теперь ком­мунистической, во второй половине апреля являлась одной из крупнейших. В апреле—начале мая уже существовали чехосло­вацкие коммунистические группы в Пензе и Воронеже, состояв­шие, так же как в Тамбове и Самаре, главным образом из бой­цов формировавшихся здесь интернациональных подразделений Красной Армии.

В начале весны 1918 г. были сделаны первые шаги к созда­нию интернационалистских организаций бывших военнопленных на Дальнем Востоке. Во Владивостоке тогда же был создан не­большой отряд красногвардейцев-интернационалистов, насчиты­вавший около 40 человек5I. В середине мая из солдат, ушед­ших из чехословацкого корпуса, здесь был сформирован Чехо­словацкий революционный отряд при Красной социалистической армии, насчитывавший первоначально от 200 до 300 бойцов. При

44 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 97, л. 3.

45 «Prükopnik», 11.IV 1918. 43 «Prükopnik», 18.IV 1918. " Там же.

48 «Prükopnik», 2.V 1918.

49 «Prükopnik», 17.V 1918.

50 «Prükopnik», 9.V 1918.

51 ЦГАСА. ф. 28361, on. 3, д. 436, л. 81.

295

отряде было создано информационное бюро, публиковавшее воз* звания и обращения на страницах советских газет Дальнего Востока и Центральной России и, а с 5 июня начавшее выпускать на чешском языке свою газету «Правда» («Орган чехословацкой социал-демократической партии коммунистов»). На совещании чехословацких революционных социал-демократов города был избран партийный комитет (председатель —. И. Машек, секретарь и редактор газеты — И. Янда) 53. Командиром чехословацкого революционного отряда, переименованного в июне в 1-й стрелко­вый батальон Чехословацкой Красной Армии во Владивостоке, стал бывший офицер чехословацкого корпуса Вацлав Мировский.

В середине мая 1918 г. в Москве развернул активную деятель­ность Чехословацкий отдел Народного комиссариата по делам национальностей. Через отдел, в составе которого было органи­зовано три секции — труда, военная и культурно-просветитель­ная, советские государственные органы принимали в советское гражданство, способствовали трудоустройству, а также проводили политическую и культурно-просветительную работу среди чехо­словацких колонистов, эмигрантов и военнопленных54. В связи с начавшимся в конце мая антисоветским мятежом чехословац­кого корпуса основное внимание чехословацких интернационали­стов — работников отдела — оказалось сосредоточенным на воен­но-организационной и агитационно-политической работе 55.

По договоренности с Советским правительством в конце марта чехословацкое командование начало переброску частей корпуса в направлении на Владивосток для дальнейшей отправки во Францию, на Западный фронт. Чехословацкие интернационалисты развернули большую агитационно-пропагандистскую деятельность иа крупных железнодорожных станциях, через которые следо­вали на восток эшелоны корпуса (Пенза, Самара, Петропавловск, Челябинск, Омск и др.).

В Пензе, главным образом из солдат, уходивших из чехо­словацкого корпуса, успешно шло формирование чехословацкого красноармейского отряда. Ярослав Штромбах, организатор отряда и его первый командир, попал в плен в августе 1915 г., добро­вольно вступил в чехословацкий корпус, получил чин подпору­чика; летом 1917 г. участвовал в боях на Юго-Западном фронте. Вскоре, однако, как писал он в одной из анкет, «был разжалован за бунт в 3-м чехословацком полку». 28 февраля 1918 г., сказано в этой анкете, Я. Штромбах был командирован «партией чехосло­вацких коммунистов» в Пензу в качестве командира чехосло­

52 См. «Крестьянин и рабочий», 19.V 1918; «Известия Пензенского Совета рабочих и крестьянских депутатов», 18.V 1918.

53 «Pravda» (Vladivostok), 12.VI 1918.

54 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 280, лл. 15—20; ЦГАОР СССР, ф. 1318, on. 1, д. 49, лл. 3, 5.

55 «Жизнь национальностей», 9.XI 1918.

296

вацкого коммунистического баталь­она. С марта батальон начал разво-

f рачиваться в полк56.

Первый из сохранившихся прика­зов по 1-му Пензенскому чехословац­кому революционному полку дати-

i рован 12 апреля57. Хотя полк со-

стоял главным образом из чехов и

| словаков, но в разное время в нем

были целые подразделения, сформи-

I рованные из бойцов других нацио-

(. нальностей — русских, латышей, сер-

] бов58. По сведениям контрразведки

I чехословацкого корпуса, в конце ап-

\ реля в полк ежедневно переходило

I около 20 солдат из эшелонов, двигав-

шихся через Пензу59. Судя по не­полностью сохранившимся приказам, в полк с 9 по 27 мая прибыло 285 че-

\ ловек, в том числе чехословацкий я> Штромбах

красногвардейский отряд из Одессы

] и отряд Ф. Гашека из Донбасса60.

| Общая численность полка, состоявшего из трех стрелковых рот,

j артиллерийской батареи, пулеметного взвода и взвода связи,

к 26 мая достигла 720 бойцов61, j В Самаре чехословацкие интернационалисты с помощью

[ командированного сюда в конце апреля 1918 г. московской ком-

\ мунистической группой Ярослава Гашека62 также сформировали

j интернациональный отряд из солдат, ушедших из чехословацкого

1 и югославянского корпусов. '

! Попытки членов филиала Национального совета протестовать

! перед советскими учреждениями против агитации чехословац-

[ ких интернационалистов среди солдат корпуса были решительно

| отклонены. Советские представители в свою очередь потребовали

I 66 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 323. л. 44; ЦГАСА, Коллекция послужных

i списков № 241—2/26.

; 57 ЦГАСА, ф. 4882, on. 1, д. 1, л. 1.

I 58 Там же.

' и J. К V a s n i с k a. Ceskoslovenske legie v Rusku 1917—1920. Bratislava, * 1963.

i и ЦГАСА, ф. 4882, on. 1, д. 1, л. 1 и др.

oi J. К f i z е к. Указ. соч., стр. 142; В ЦПА ИМЛ хранится «Именной спи-! сок Чехословацкой Красной Армии» (без даты), кончающийся поряд-

! новым номером 660 (ф. 17, on. 1, д. 264).

\ f'2 Я. Гашек, будущий всемирно известный чешский сатирик, попал в плен I осенью 1915 г., а весной 1916 г. вступил в Чешскую дружину. В Киеве

] он сотрудничал в газете «Чехословак». Однако в начале 1918 г. Гашек

уже решительно порвал с филиалом Чехословацкого национального I совета и в марте вступил в РКП (б).

297

Я. Сьшек

от командования корпуса пресечь попытки применить насилие по отношению к агитаторам и тем солдатам, которые выражали же­лание уйти из корпуса.

В конце апреля—начале мая 1918 г. на сторону чехословацких коммунистов в Пензе перешли не­сколько членов филиала Нацио­нального совета, а также ротных, батальонных, полковых комитетов и комитета 1-й дивизии: В. Вани-чек, О. Коуделька, Я. Сынек, А. Скотак, Я. Пекса и другие со­циал-демократы и социалисты, пользовавшиеся большим автори­тетом среди солдат.

2 мая в листовке, обращенной к товарищам из корпуса, В. Вани-чек, Я. Сынек, А. Скогак и О. Коу­делька заявили, что их надежды добиться в сотрудничестве с На­циональным советом демократизации чехословацкого освободи­тельного движения оказались напрасными. Окончательно убедив­шись в этом, они решили покинуть ряды чехословацкой армии, глубоко уверенные в том, что «когда социалистическая Россия строит новую армию и создает основы нового общественного строя на базе четкой социал-демократической программы, мы, как рабочие и социалисты, не можем и не смеем покидать эту Россию и отказывать ей в своей помощи... Русская революция дала нам опыт, она даст нам и свободу — политическую и социаль­ную. ..» 63

25 мая 1918 г. наиболее непримиримо настроенная по отноше­нию к Советской власти группировка внутри чехословацкого бур­жуазного политического руководства и командования, связанная с российским контрреволюционным подпольем и подстрекаемая дипломатами Антанты, толкнула дезориентированных солдат че­хословацкого корпуса на антисоветский мятеж. Руководители мя­тежа обвинили Советское правительство в сговоре с Германией и нежелании обеспечить отправку корпуса во Францию. В первые дни мятежа были захвачены Челябинск, Новониколаевск, Ма-риинск, Нижнеудинск, Канск. 29 мая после кровопролитного боя мятежники взяли Пензу. В обороне Пензы вместе с другими ча­стями Красной Армии принял участие и 1-й чехословацкий рево-

63 «Coskoslovenska Rudä Armada» (Penza), 19. V 1918. 298

■ люционный полк. В боях за город 28—30 мая он потерял, по од­ним сведениям, 168, по другим — 220 человек б4. ' Советское правительство приложило максимум усилий для ' того, чтобы добиться мирного урегулирования. Во время перегово­ров с чехословацким командованием в конце мая—начале июня советские представители неизменно указывали, что советская сторона сделает все возможное для немедленной отправки чехо­словацких частей во Францию, но при непременном условии пре­кращения военных действий и сдаче оружия. В ходе мирных пе­реговоров советские представители никогда не упускали из виду, что солдатская масса чехословацкого корпуса оказалась вовле­ченной в контрреволюционную авантюру вопреки своему жела­нию, что солдаты не хотят воевать с Советской властью63. В. И. Ленин не уставал повторять, что против Советской власти «идут не чехословаки, а их контрреволюционный офицерский состав» 66. В. И. Ленин призывал в то же время не забывать, что чехословацкими солдатами руководят люди, интересы и цели ко­торых совпадают с интересами и целями российской и между­народной контрреволюции.

В первые же дни после начала мятежа, как вспоминает чехо­словацкий коммунист Ф. Каплан, В. И. Ленин, выступая на спе­циальном совещании, на которое Каплан был приглашен вместе с другими водными деятелями чехословацкого коммунистического движения, указывал, что солдаты корпуса долго находились/под односторонним идейным влиянием и являются людьми заблу­ждающимися, политически мало сознательными. Ленин подчер­кивал, что по отношению к ним следует действовать чрезвычайно тактично, избегать преждевременных угроз, стремиться догово­риться, чтобы ликвидировать мятеж путем добровольного разору­жения 67.

Настойчиво и терпеливо в течение длительного времени и члены советских мирных делегаций, в которые входили чехосло­вацкие коммунисты, и специально посылаемые навстречу чехо­словацким эшелонам агитаторы-интернационалисты стремились через головы офицеров установить контакт с солдатской массой, разоблачить провокационную ложь о якобы враждебных намере­ниях Советского правительства, разъяснить его действительную позицию в отношении чехословацкого корпуса, в вопросах войны и мира. С воззваниями к чехословацким солдатам обращались Советы Пензы, Омска, Екатеринбурга, Томска, Иркутска и других городов. Одновременно к солдатам корпуса обращались и много­численные интернационалистские организации Поволжья, Урала, Сибири.

м ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 280, л. 19; д. 283, л. 176 об.

65 См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 36, стр. 441.

66 Там же, стр. 426.

87 «Hlas revoluce» Praha), 21.V 1958.

299

Контрреволюционное командование корпуса Делало все, чтобы не допустить членов советских мирных делегаций к рядовым солдатам, затянуть и затруднить переговоры. Становилось все более очевидным, что оно лишь делает вид, что стремится «ула­дить недоразумение», что оно старается выиграть время, под­тянуть и сконцентрировать свои силы, разведать численность и вооружение советских войск, дать возможность организоваться в зоне мятежа силам русской контрреволюции68. В этих условиях Советскому правительству не оставалось ничего другого, как от­дать распоряя^ение, ведя переговоры, не прекращать военных действий вплоть до того момента, пока корпус действительно не разоружится69.

В результате мятежа чехословацкого корпуса мирная пере­дышка, завоеванная Советской республикой ценой тяжелейших лишений, ценой подписания грабительского Брестского договора, была сорвана. «Наша страна, — отмечал В. И. Ленин, — попала опять в войну, и исход революции зависит теперь всецело от того, кто победит в этой войне, главными представителями которой являются чехословаки, а на самом деле руководителями, двигате­лями, толкателями в этой войне являются англо-французские империалисты» 70.

Именно потому, что чехословацкий корпус стал ядром, вокруг которого объединилась российская и иностранная контрреволю­ция, В. И. Ленин предупреждал, что к мятежу нельзя относиться несерьезно. «Спасение не только русской революции, но и между­народной на чехословацком фронте», — подчеркивал он 23 ав­густа 1918 г.71

4. Учредительный съезд

Чехословацкой коммунистической группы РКП (б).

Чехословацкие интернационалисты

па первых фронтах гражданской войны

25 мая, когда на сибирской магистрали раздались первые вы­стрелы мятежников и пролилась первая кровь, в Москве в поме­щении гостиницы «Европа» на Неглинной улице начало работу предварительное совещание делегатов чехословацких коммуни­стических и левых социал-демократических организаций в Рос­сии, собравшихся на свой учредительный съезд. Согласно справке мандатной комиссии, на съезде присутствовало 79 делегатов. Из них 58 представляли 5600 членов социал-демократических и

68 ЦГАСА, ф. 1, оп. 2, д. 28. л. 59.

69 Там же, д. 44, л. 53.

10 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 37, стр. 15. 71 Там же, стр. 69—70.

300

коммунистических организации и групп и 21 делегат — 1850 до­бровольцев чехословацких и интернациональных формирований Красной Армии и Красной гвардии72. В работе съезда приняли также участие 22 гостя73, в числе которых были А. А. Андреев, Н. А. Скрыпник, Ю. М. Коцюбинский, Б. Кун, Ст. Бобиньский и др.

Выступившие на первом заседании съезда гости передали при­вет делегатам от РКП (б), коммунистов Украины, Югославянской, Венгерской и Немецкой коммунистических групп, польских ком­мунистов, ЦИК Интернациональной социалистической револю­ционной организации иностранных рабочих и крестьян и поже­лали съезду успешной работы. Н. А. Скрыпник в своем выступле­нии подчеркнул значение помощи, оказанной чехословацкими красногвардейцами украинскому пролетариату в его тяжелой борьбе против австро-германских оккупантов, и призвал чехосло­вацких революционеров и далее крепить боевую пролетарскую солидарность74. Решительно осудив антисоветский мятеж чехо­словацкого корпуса, съезд заявил в своей резолюции, что чехо­словацкий социалистический пролетариат «глубоко убежден, что свобода русского пролетариата является залогом свободы всего мира. Это убеждение властно диктует чехословацким пролета­риям объявить, что враги Советской республики являются вра­гами чехословацкого пролетариата» 75. Обращаясь к русским то­варищам, чехословацкие коммунисты говорили: «... Мы вместе с вами берем оружие в руки, дабы защищать вашу и поддержать нашу революцию» 76. В воззвании к чехословацким рабочим на родине съезд подчеркнул, что лишь осуществление программы III Интернационала принесет чехословацкому пролетариату со­циальное и национальное освобождение, и высказал твердое убе­ждение в том, что в предстоящей решающей схватке между пролетариатом и буржуазией чехословацкий рабочий класс будет бороться, как и раньше, в первых рядах австро-венгерского пролетариата за создание Чехословацкой социалистической рес­публики в федеративном союзе социалистических республик Европы 77.

Вся дальнейшая работа съезда была посвящена обсуждению программных, тактических и организационных принципов, на ко­торых предстояло объединиться чехословацким революционным организациям в России.

Доклады и содоклады, с которыми выступили представители основных течений чехословацкой левой социал-демократии

72 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 299, л. 44а.

73 Там же.

74 «Известия ВЦИК», 29.V 1918.

75 «Ceskoslovenskä Rudä Armada», 9.VT 1918. 73 «Исторический архив», 1957, N° 4, стр. 6. 77 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 217а, л. 2.

301

(В. Ружичка и Ä. Муна, К. Кнофличек и Ф. Бенеш), показали единство взглядов по главным, принципиальным вопросам дви­жения.

II Интернационал, отмечалось в докладах и Программной ре­золюции, ие выполнил своей исторической задачи. Лишь одна партия — русских большевиков — осталась верна революционному марксизму. Она объявила войну войне, осуществила пролетарскую революцию, в небывало тяжелых условиях строит новое, социали­стическое общество. «Мы, которые живем на почве русской со­циальной революции, мы, которые во многих местах России ак­тивно ей содействовали, мы, которые одобряем социалистический переворот в России со всеми его последствиями, — заявил в своем докладе В. Ружичка, — сегодня должны провозгласить свое пол­ное согласие с революционным социализмом, социальной револю­цией и диктатурой пролетариата» 78. Делегаты записали в резо­люции: «Мы вполне соглашаемся с программой и тактикой Рос­сийской коммунистической партии (большевиков), принимаем название „Чешско-словацкой коммунистической партии" и всту­паем в международное объединение пролетарргата — Третий Ин­тернационал» 79.

Чехословацкие коммунисты, отвергая реформистские и при­знавая революционные методы борьбы, провозгласили своей целью создание Чехословацкой социалистической республики. Но они не пытались сформулировать свои ближайшие, минимальные про­граммные требования. На съезде возникли серьезные трудности при обсуждении программных и тактических положений по национальному вопросу. Выступивший с приветствием к съезду Ст. Бобиньский в своей речи уделил особое внимание разногла­сиям между большевиками и польскими революционерами по на­циональному вопросу. Он заявил, что польская социал-демократия всегда выступала и выступает теперь против лозунга о праве наций на самоопределение, считая, что в эпоху империализма независимость нации — утопия, а национальная идея у угнетен­ных народов является идеей реакционной. Бобиньский призвал и чехословацких коммунистов, у которых, по его мнению, взгляды на эту проблему также отличаются от точки зрения рус­ских коммунистов, высказаться против права наций на самоопре­деление, за «самоопределение пролетариата»80. И хотя старые разногласия по национальному вопросу, как известно, когда-то расколовшие чехословацких социал-демократов на так назы­ваемых автономистов и централистов, не были еще изжиты, вы­ступление Бобиньского встретило решительный отпор. Так, докладчик, выступавший от имени бывших автономистов, заявил,

78 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 217а, л. 6.

79 Там же, л. 10.

80 «Известия ВЦИК», 29.V 1918; ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 217а, л. 8.

302

что в национальном вопросе единственно правильным является взгляд представителей русской коммунистической партии81. В свою очередь бывший централист, выступавший с содокладом, подчеркнул, что решение национального вопроса «возмояшо только на основании принципов русского большевизма» 82.

Первый параграф принятого съездом и вскоре опубликован­ного83 устава указывал, что членом партии может быть каждый чех и словак, без различия пола и вероисповедания, признающий Программную резолюцию, одобренную Учредительным съездом, имеющий поручительство двух членов партии. Второй параграф предусматривал для членов партии лишь обязанность платить членские взносы и подписываться на центральный печатный ор­ган— новую газету «Прукопник свободы» («Пионер свободы»). Следует, однако, подчеркнуть, что уже 19 июля «Прукопник сво­боды» опубликовал имеющее принципиальное значение «Обра­щение ко всем товарищам и организациям». В нем указывалось, что по решению ЦИК каждый член партии обязан «активно уча­ствовать в движении и в организационной работе. ..» 84 Согласно уставу, местные партийные организации строились по производ­ственному и территориальному принципу. Они создавались на предприятиях, в воинских частях, а также по месту жительства и объединялись в масштабах города и района (округа).

Специальные разделы устава были посвящены изложению це­лей партии и средств их достижения. В них указывалось, что партия стремится практически и теоретически подготовить своих членов к борьбе за освобождение рабочего класса, осуществлению целей, выдвинутых «Манифестом Коммунистической партии» и Октябрьской революцией. Устав подчеркивал решимость чехосло­вацких коммунистов действовать в тесном союзе с другими брат­скими партиями в России и за границей. Важнейшей задачей членов партии устав объявлял установление связей с товарищами на родине, содействие их трудной борьбе и подготовку к тому, чтобы в решительный момент выступить бок о бок с ними.

Съезд высказался за создание добровольческих чехословацких частей Красной Армии, подчеркнув, что чехословацкие красно­армейские части должны действовать в тесном контакте с дру­гими национальными частями, а формирование их проводится в полном согласии с Советским правительством. Съезд также об­ратил внимание на необходимость политической работы в лагерях военнопленных. Съезд избрал Центральный исполнительный ко­митет, председателем которого стал Алоис Муна — рабочий-швей­ник, видный профсоюзный деятель из Моравии, один из органи­заторов и -руководителей чехословацкой социал-демократической

в< ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 217а, л. 6. 32 Там же, л. 10.

83 «Prükopnik svobody», 15.VI 1918.

84 «Prükopnik svobody», 19.VII 1918.

303

организации на Украине. Были избраны также ревизионная комиссия и редакционная коллегия газеты «Прукопник сво­боды».

Объединив чехословацкие революционные организации и про­возгласив создание Чехословацкой коммунистической секции (группы) РКП (б), съезд сыграл важную роль в консолидации находившихся в России сознательных пролетарских элементов чехословацкого революционного движения.

В течение лета и осени 1918 г. Чехословацкая коммунистиче­ская группа РКП (б) провела значительную работу по привлече­нию в свои ряды новых членов и образованию местных партийных ячеек. Сведения о числе местных организаций, количестве их чле­нов, а также общей численности чехословацких коммунистов в 1918 г., содержащиеся в различных отчетах, сводках, списках и других документах руководящих органов группы, нельзя при­знать абсолютно достоверными. В связи с военными действиями члены группы постоянно перемещались и зачастую надолго те­ряли связь с местными и с центральными учреждениями, ячейки в одних местах ликвидировались, а в других возникали. ЦИК не вел учета чехословацких коммунистов, входивших непосред­ственно в РКП (б), почти не имел сведений о составе местных интернациональных организаций, в частности, например, такой крупной, как туркестанская. К тому Же с лета ЦИК был лишен связи с районами значительной концентрации чехов и словаков — от Центральной России были уже отрезаны Поволжье, Урал и Сибирь, где находились ранее сложившиеся многочисленные пар­тийные организации чехословацких интернационалистов.

В связи с тем, что главным для Советской республики летом 1918 г. стал вопрос военный, основное внимание всех иностран­ных коммунистических групп было обращено на организацию вооруженной поддержки пролетарской революции в России. Особо ответственные и трудные задачи ложились на чехословацких коммунистов прежде всего потому, что чехословацкий корпус стал авангардом антисоветских сил.

11 июня ЦИК Чехословацкой коммунистической группы об­ратился с воззванием к чехословацким трудящимся в России. Подчеркнув, что мятеж чехословацкого корпуса ложится «тяже­лым пятном на весь чешско-словацкий трудовой народ», ЦИК призвал всех сознательных пролетариев вступить в чехословац­кие части Красной Армии и всеми силами содействовать быстрей­шей ликвидации контрреволюционной авантюры. «Только энер­гичной и усиленной работой нас всех, — указывалось в воззва­нии, — мы можем смыть позор, навеянный на нас несчастным и преступным выступлением чешско-словацких полков»85. 10 ав­густа ЦИК группы принял специальное постановление о том, что

85 «Исторический архив», 1957, № 4, стр. 8,

304

каждый член партии «обязан с оружием в руках защищать Со­ветскую власть от всех ее врагов» и поэтому должен «обучиться военному строю и по первому зову встать в ряды Красной Армии» 86.

Многие чехословацкие коммунисты не оставляли мысли о возможности и необходимости создания крупного националь­ного воинского соединения Красной Армии. Военная . секция Чехословацкого отдела Наркомнаца, в частности, в течение дли­тельного времени настаивала на создании такого соединения87 и полностью игнорировала интернациональные формирования Красной Армии. В июне секция предлагала для начала сформиро­вать дивизию, а потом и «особую чешско-словацкую Красную Армию всех родов оружия»88. Между тем в конкретных усло-*виях гражданской войны в России создание крупных националь­ных формирований из этнических элементов, находившихся вне своих национальных территорий (в том числе из бывших военно­пленных и беженцев), было сопряжено с большими техниче­скими трудностями и не диктовалось ни политической, ни воен­ной необходимостью.

Высшие военные учреждения Советской республики считали наиболее целесообразным создание интернациональных форми­рований Красной Армии (от батальона и выше), включающих подразделения (взводы, роты и т. д.), состоявшие из бойцов, го­ворящих на общем языке89.

В правильности этого принципа скоро убедились и многие побывавшие на фронте руководящие работники Чехословацкой коммунистической группы и Чехословацкого отдела Наркомнаца. 3 июля представители ЦИК Чехословацкой коммунистической группы, командированные на Уральский фронт, писали в отчете о своей поездке: «В Екатеринбурге работали мы вместе с ЦК иностранных рабочих и крестьян и вынесли то впечатление, что совместная работа в международных организациях является наилучшей гарантией успеха. Мы убедились в пользе интерна­циональных отрядов для русской пролетарской революции и создание новых национальных отрядов мы ни в коем случае не рекомендуем...» 90

Практически невозможно назвать ни одной «чисто» чехосло­вацкой части Красной Армии. В то же время с полным осно­ванием можно утверждать, что вряд ли существовало хотя бы одно крупное интернациональное формирование, в котором не было бы большего или меньшего количества чехословацких ин-

86 «Правда», 10.VIII 1918.

87 ГАОРСС МО, ф. 66, оп. 3, д. 953, л. 23.

88 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 282, л. 115.

89 «Боевое содружество...», стр. 131, 150, 164, 165.

90 Партийный архив Новосибирского обкома КПСС (далее — ПAHO), ф. 5, оп. 6, д. 100, л. 2.

20 Заказ Л» 294

305

тернационалистов. Чехословацкие коммунисты сыграли активную роль в формировании ряда интернациональных частей и соеди­нений Красной Армии и многие из них за годы гражданской войны выросли в крупных военных и политических работников.

В документах ЦИК Чехословацкой группы РКП (б) и воен­ной секции Чехословацкого отдела Наркомнаца сохранились лишь отрывочные сведения об общей численности чехословац­ких интернационалистов, сражавшихся на фронтах гражданской войны. Так, в сообщении ЦИК Чехословацкой группы от 19 июня 1918 г. указывалось, что «Чешско-словацкая Красная Армия на­считывает 2960 добровольцев»91. В отчете VIII съезду РКП (б) Чехословацкая группа указывала, что на фронте к концу 1918 г. находилось около 4 тыс. чехословацких интернационалистов92. В отчете военной секции Чехословацкого отдела Наркомнаца за 1918 г. указывалось, что в Москве «в течение 6 недель со­ставлены были 2 роты. Одна из них отослана на Воронежский фронт, а другая исполняет караульную службу в Пресненском районе» 93.

Согласно приказам по 1-му Пензенскому чехословацкому ре­волюционному полку, к 11 июня 1918 г. в нем числилось 224 че­ловека. В конце месяца после отправки очередного пополнения на Уральский фронт в сводный отряд Я. Штромбаха в Пензе осталась лишь караульная команда и агитационная комиссия — всего 86 человек94. В середине августа, судя по докладной записке Чехословацкого отдела Наркомнаца, в Пензенском полку было уже 170 человек, а к концу года — свыше 400 95.

Об Уральском сводном отряде, которым командовал бывший командир 1-го Пензенского чехословацкого революционного полка Я. Штромбах, сведения весьма скупы. Я. Штромбах писал, что отряд этот участвовал до октября 1918 г. в боях против Дутова96. Отряд постоянно пополнялся бойцами, прибывавшими из Пензы. Боец отряда Ян Ганак в опубликованных в Брати­славе воспоминаниях упоминает, что в состав отряда входили чехословацкая, русская и латышская роты, взвод венгров и че­хословацкая артиллерийская батарея97. Летом 1918 г. отряд был преобразован в Пензенский полк, командование которым вскоре после назначения Я. Штромбаха командиром Уральской дивизии принял бывший командир роты 1-го чехословацкого революционного полка К. Галанц. Под его руководством в ян­

91 «Исторический архив», 1957, № 4, стр. 13.

92 «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы». М., 1959, стр. 503.

93 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 280, л. 19.

94 ЦГАСА, ф. 4882, on. 1, д. 1, лл. 267—269.

95 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 283, л. 176.

96 ЦГАСА, Коллекция послужных списков, № 241—246; ЦПА ИМЛ, ф. 17. on. 1, д. 323, л. 44.

97 «Bojova pisen znela...», Bratislava, 1958, str. 132,

306

варе 1919 г. этот полк штурмовал Уральск, а впоследствии громил белоказаков генерала Толстова98.

С марта по май 1918 г. в Тамбове из частей 4-й ар­мии В. И. Киквидзе, вышедших с Украины, была организована дивизия внеочередного формиро­вания. «Вместе с нами с Укра­ины, — вспоминал позднее по­мощник начальника дивизии С. П. Медведовский, — прибыло десятка два-три революционных чехов. .. В районе Тамбова, Са­ратова, Самары находились ла­геря военнопленных. У нас воз­никла мысль сформировать из них революционный полк. По всем лагерям рассыпались красные чехи и приводили оттуда добро- ф- Каплан вольцев целыми группами. Ра­бота шла успешно, и в короткое время был сформирован полк под названием Чехословацкий, впоследствии по желанию самого полка названный Интернациональным, поскольку в нем оказа­лись не только чехословаки, но и немцы, и австрийцы, и мадь­яры» 99.

19 мая дивизия приняла присягу, а 22 мая Н. И. Подвойский сообщил В. И. Ленину, что, проводя смотр частей, сформиро­ванных в Тамбове, убедился в организаторском таланте Кик­видзе, который представил части, «поразившие военных специа­листов мужественным видом, хорошей подготовкой, налажен­ностью обучения и обещающие развиться в грозную и мощную воинскую единицу» 10°. Летом дивизия, в состав которой входили 1-й Чехословацкий (в дальнейшем 2-й Интернациональный) полк и чехословацкая батарея, уже сражалась в рядах армии Южного фронта против Краснова.

В боях 2-й Интернациональный полк показал себя одним из лучших. «Полк этот, — писал Киквидзе 16 августа, — действи­тельно могу назвать боевым и славным — в боях люди дрались, как львы, не щадя жизни...» 101 Из переписки командира полка с Союзом иностранных рабочих и крестьян в Царицыне известно, что в это время в полку было 700 штыков,' пулеметная команда,

88 «Военно-исторический журнал», 1965, № 6, стр. 99.

99 «Солдат революции». М., 1959, стр. 15.

100 «Южный фронт». Ростов-на-Дону, 1962, стр. 43.

101 «Исторический архив», 1957, № 4, стр. 16.

20*

307

эскадрон кавалерии (около 100 бойцов) и артиллерийский ди­визион из восьми орудий. В его рядах сражались чехи, словаки, немцы, венгры, итальянцы102.

В боях на Южном фронте, в районе станции Поворино, ле­том 1918 г. принял участие и созданный на базе партийного отряда Воронежский интернациональный коммунистический полк. Чехословацкой ротой этого полка (в полку, насчитывавшем 600 бойцов, кроме чехословацкой, были русские, сербская и ру­мынская роты) командовал бывший поручик чехословацкого кор­пуса Лаудович103. Здесь же под Царицыном сражалась и орга­низованная из интернационального отряда Николаевской % сло­боды 3-я интернациональная рота 2-го полка 1-й Луганской коммунистической дивизии104, на 2/з состоявшая из чехословац­ких интернационалистов105. В тяжелых летних боях рота по­несла большие потери, но была вновь пополнена и осенью вли­лась в Саратовский интернациональный батальон 10-й армии Камышинского фронташ6. Я. Пекса, посетивший по заданию ЦИК Чехословацкой группы РКП (б) этот батальон в конце 1918—начале 1919 г., отмечал в своем отчете спаянность и вы­сокие боевые качества чешских, словацких, польских и немец­ких бойцов батальона. «Отношения между товарищами, — писал он, — дружные, искренние и крепкие. Они — твердые больше­вики. ..» 107

Чехословацкие интернационалисты Саратова осенью 1918 г. влились в чехословацкий коммунистический отряд, формирова­ние которого началось еще в середине июня в Москве. К концу сентября этот отряд насчитывал 128 бойцов108. В составе Мос­ковского коммунистического полка (21-го, а впоследствии 123-го стрелкового), созданного из красногвардейцев Преснен­ского, Сокольнического, Городского районов и интернациональ­ных отрядов столицы, они уже в середине сентября приняли участие в боях под Новохоперском, а потом под Царицыном в рядах 14-й им. Стенина дивизии 9-й армии109.

Интернациональный отряд, созданный в Симбирске в конце июня (в нем было 40 бойцов — чехов и словаков), принял уча­стие в ликвидации антисоветской авантюры тогдашнего коман­дующего чехословацким фронтом эсера Муравьева, а затем само­

102 «Исторический архив», 1957, № 4, стр. 16—17.

103 ЦГАСА, ф. 10, on. 1, д. 361, лл. 1—17. ">« ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д, 163, л. 11. 105 «Литературная газета», 24.Х 1957.

ю« ЦГАСА, ф. 10, on. 1, д. 250, лл. 79—82; «Саратовская партийная орга­низация в годы гражданской войны. Документы и материалы». Саратов, 1958, стр. 38.

107 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 299, л. 102; д. 289, л. 32.

108 Там же, л. 200; д. 278, л. 31; д. 257, лл. 79, 119; «Жизнь национально­стей», 1.VII 1919.

109 «Москвичи на фронтах гражданской войны». М., 1960, стр. 214—227.

308

отверженно защищал город от частей мятежного корпуса'10. Немало чехов и словаков было и в 1-м Интернациональном полку (сформирован в первой половине 1918 г. в Астрахани), воевав­шем против Краснова в районе Кизляра, а потом — в составе героической 11-й армии111. Состояли чехи и словаки и в интер­национальных отрядах Ярославля, сыгравших крупную роль при подавлении контрреволюционного мятежа в городе летом 1918 г.112, и во многих других интернациональных формиро­ваниях.

Из среды чехословацких интернационалистов вышел ряд та­лантливых организаторов и командиров Красной Армии. На Вос­точном фронте начал свой боевой путь один из видных органи­заторов интернациональных частей Красной Армии Славояр Частей. Его короткая, но яркая жизнь известна лишь по сухим приказам, анкетам, отрывочным воспоминаниям его сподвижни­ков и небольшому взволнованному некрологу, опубликованному в пензенской газете «Красное Знамя». С. Частек родился в 1894 г., а умер от сыпного тифа в феврале 1920 г., когда ему не было еще и 26 лет. Уроженец города Пльзень, по специаль­ности лесовод, поручик запаса австро-венгерской армии С. Частек попал в плен в середине января 1917 г. С 13 марта 1918 г. он — командир небольшого интернационального отряда Красной Ар­мии в Пензе. 24 апреля 1918 г. Частек стал членом организации социал-демократов — интернационалистов Пензы, а с 6 июня 1918 г. — членом Российской коммунистической партии. Его от­ряд, расположенный в бараках за Уральско-Рязанским вокзалом Пензы, малочисленный и плохо вооруженный (в нем было всего 84 бойца), сумел, как только начался мятеж чехословацкого корпуса, прорваться в центр города, а затем сквозь кольцо врагов к Поповой горе. В июне 1918 г. во главе 300 бойцов-ин­тернационалистов Частек ушел на Восточный фронт. Здесь в боях за Сызрань он был ранен в голову, но остался в строю. Отряд Частека стал ядром сформированного в начале августа 1918 г. интернационального полка 1-й сводной Симбирской пе­хотной дивизии, командование которой принял организатор са­марских боевых дружин Гая Карапетович Бежишкянц (Г. Гай).

В начале сентября 1918 г. интернациональный полк под командованием С. Частека (он насчитывал всего 180 бойцов при семи пулеметах) участвовал в освобождении Симбирска. С. Ча-

110 ЦГАСА, ф. 10, on. 1, д. 757, лл. 29, 33: «1918 год на родине Ленина». Куйбышев, 1936, стр. 144—147.

111 «Боевое содружество трудящихся зарубежных стран с народами Совет­ской России (1917—1922). Документы и материалы». М., 1957, стр. 104—105; ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 67, л. 4.

112 «Венгерские интернационалисты в Великой Октябрьской социалисти­ческой революции». М., 1959, стр. 243; Л. Б. Г е н к и н. Ярославские рабочие в годы гражданской войны и иностранной интервенции. Ярославль, 1958, стр. 59.

309

стек был назначен помощником коменданта, а потом и комен­дантом освобожденного города. В ноябре 1918 г. Симбирская дивизия стала именоваться 24-й стрелковой Железной дивизией, а интернациональный полк получил номер 216. В конце 1918 г. С. Частек «как коммунист, знающий военное дело», был отозван в Москву, где ему было поручено руководство формированием интернациональных частей Красной Армии на территории Рос­сийской Советской Республики 113.

На Восточном фронте продолжал свою боевую деятельность и другой крупный организатор интернациональных частей, уро­женец города Хоцень, бывший студент, социал-демократ с 1912 г. Франтишек Каплан (Франц Францевич Лаыгер). В 1916 г. Ф. Каплан, артиллерист-наводчик, попал в плен и в том же году добровольно вступил в чехословацкий корпус. Зимой 1917/18 г. он уже в рядах красногвардейского отряда, освобождавшего Киев, и с этого же времени считает себя коммунистом. После отступ­ления с Украины Ф. Каплан — делегат Учредительного съезда Чехословацкой коммунистической группы РКП (б) в Москве. 31 мая 1918 г. Ф. Каплан вместе с Франтшлком Козой, Яном Сы-неком и другими чехословацкими коммунистами был уполномо­чен Совнаркомом вести разъяснительную работу среди солдат чехословацкого корпуса. С середины июня по поручению Под­войского Ф. Каплан ведет контрразведывательную работу на Ека-теринбургско-Златоустовском направлении. С начала июля он — комиссар броневых понтонов, с конца августа — командир Кам­ской речной флотилии, а затем Пермского броневого флота. 8 марта 1919 г. приказом Реввоенсовета республики Ф. Каплан был назначен помощником С. Частека и вместе с ним начал формировать первое крупное соединение интернационалистов114.

Во главе Пензенского полка, а затем 2-й (65-й) бригады 22-й дивизии вплоть до лета 1919 г. сражался с белоказачьими • армиями па Урале К. Галанц П5. Командиром полка, а потом и бригады на Восточном фронте стал и чешский шахтер Денис Коуделька (Борис Игнатьевич Коуделько), бывший ранее ин­структором красногвардейского отряда Большой ярославской ма­нуфактуры и командиром интернационального батальона П6.

Во главе небольшого красногвардейского отряда, сражавше­гося против белоказаков Дутова под Оренбургом, застал мятеж

113 «Боевое содружество...», стр. 176, 223, 224, 330 и др.; ЦГАСА, ф. 803, on. 1, д. 2, л. 1; ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 3, л. С; on. 1, д. 275, л. 76; д. 387, л. 134.

114 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 312, лл. 16-23; ЦГАСА, ф. 803, on. 1, д. 2, л. 3; д. 50, л. 98; д; 51, лл. 24—32.

116 «От Урала до Черного моря». Краснодар, 1928, стр. 14—15.

116 ЦГАСА, Коллекция послужных списков, № 160—955; ЦПА ИМЛ, ф. 17,

on. 1, д. 299, л. 108; «Воспоминания ветеранов Октября». Ярославль,

1957, стр. 56.

310

Э. Кужело

чехословацкого корпуса будущего героического командира интерна­ционалистов Туркестана Эрнста Кужело. Э. Кужело родился в 1890 г. в Кутной Горе. Еще в годы учебы в Остравском сель­скохозяйственном училище он ак­тивно участвовал в молодежном социал-демократическом движе­нии. В 1909 г. Э. Кужело был призван в армию, в 1911 г. окон­чил Венское военное училище, но во время Балканских войн по по­дозрению в сочувствии сербам был разжалован в рядовые и уво­лен в запас. В первые месяцы мировой войны Кужело вновь был призван в армию, восстановлен в офицерском звании и отправлен на фронт. Через несколько дней после того, как 6-й драгунский полк прибыл на передовые пози­ции, Э. Кужело перешел на сто­рону русских войск. Потом лагерь военнопленных, служба в чехословацком корпусе и изгнание из него в августе 1917 г. «за отказ, — как писал Э. Кужело в одной из анкет, — поддер­жать Корнилова». В конце 1917 г. Э. Кужело — командир свод­ного батальона частей бобруйского гарнизона, а с мая 1918 г. — комендант крепости Илецкая Защита. В июне на Кужело было возлржено формирование интернациональных дружин Оренбург­ского фронта117.

В политотделе 24-й дивизии 1-й армии Восточного фронта работал моравский сапожник Йозеф Седларж, бывший солдат 7-го полка чехословацкого корпуса и один из организаторов красногвардейского отряда в Киеве 118.

К концу лета 1918 г., когда части чехословацкого корпуса при поддержке вооруженных отрядов контрреволюционных пра­вительств Поволжья и Урала достигли на северо-западе Казани, а на юго-западе Хвалынска, на укрепление Восточного фронта были брошены все силы большевистской партии и советского народа. В первых числах сентября советские армии Восточного фронта перешли в наступление. 10 сентября интервенционист­

117 ЦГАСА, Коллекция послужных списков, № 190—239; ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 364, л. 4; А. С о й ф е р. Эрнст Францевич Кужело. Ташкент, 1961.

118 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 325, л. 91.

311

ские и белогвардейские части были вынуждены очистить Ка­зань. Взятие Казани, по словам В. И. Ленина, ознаменовало «перелом в настроении нашей армии, переход ее к твердым, ре­шительным победоносным действиям» 119.

Все более ощутимые результаты стала приносить и агита­ционная работа чехословацких коммунистов на Восточном фронте. 1 сентября в Арзамас в штаб Восточного фронта была отправлена первая чехословацкая передвижная типография. 20 октября вторая такая же типография начала ^работать в Перми при штабе 3-й армии 12°. Обе типографии печатали спе­циальные агитационные издания: «Чехословацкий бюллетень», листовки, воззвания, которые разбрасывались с аэропланов за линией фронта, переправлялись чехословацкими коммунистами-разведчиками и подпольщиками в глубокий тыл — на Урал и в Сибирь. Работой редакций руководили члены ЦИК Чехословац­кой коммунистической группы РКП (б) Ян (Иван Иосифович) Сынек, сапожник из Плумлова, социал-демократ с 1904 г., а с мая 1918 г. — коммунист; Франтишек Коза (Франц Антоно­вич Пермский), с шестнадцати лет принимавший активное уча­стие в рабочем движении на родине, военнопленный, а затем боец чехословацкого красногвардейского отряда на Украине; Юлиус (Юлий Иосифович) Волек-Хораз, учитель из Моравии, социал-демократ, также ставший красногвардейцем на Украине, а за­тем коммунистом, и другие видные чехословацкие коммунисты. До конца 1918 г. арзамасская типография выпустила десять но­меров «Чехословацкого бюллетеня» (58 тыс. экземпляров) и 112 тыс. экземпляров различных воззваний, а пермская — шесть номеров «Чехословацкого бюллетеня» (135 тыс. экземпляров) т. Ежедневно из Москвы отправлялись на Восточный фронт уве­личенные тиражи «Прукопника свободы» (отдельные номера га­зеты выходили тиражом до 45 тыс. экземпляров) 122.

Если в течение первых трех месяцев боев, как отмечалось в докладе политотдела 3-й армии, агитация среди солдат че­хословацкого корпуса «видимых результатов не давала» ш, то ул<е в конце августа—начале сентября в политсводках и при­фронтовой печати появляются сообщения о начавшемся броже­нии в корпусе и появлении первых перебежчиков 124.

Одновременно с успехами на фронте, организованными боль­шевистской партией, в тылу белых и интервентов ею были со­браны и консолидированы уцелевшие от разгрома партийные

119 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 37, сгр. 96.

120 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 280, л. 17.

121 «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы», стр. 503.

122 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 279, л. 69.

123 ЦГАСА, ф. 41, on. 1, д. 550, л. 68.

124 ЦГАСА, ф. 106, оп. 3, д. 104, лл, 109—110; «Красная Армия» (Пенза), 7.IX 1918,

312

Кадры, созданы подпольные орга­низации на предприятиях и в ар­мии, налажена их связь с Цен­тральной Россией, разведыватель­ная и агитационная работа. Уже в конце осени 1918 г., очевидно, были установлены и первые связи большевистского подполья с сол­датами чехословацкого корпуса. В этом отношении несомненный интерес представляет доклад об­кому партии, написанный в Перми 14 ноября 1918 г. членом троицкой организации Сергеем Малышевым, ведшим конспира­тивную работу в Челябинске под именем Бориса Туманова. «Среди чехов, — писал он, — начинается слабое брожение. Были случаи отказа идти на позиции целых эшелонов. Энергично работает ю- Хораз чешская подпольная организация коммунистов. Работой органи­зации руководит бывший товарищ председателя Невьянского совдепа125. Челябинский чешский гарнизон готов выступить и взять Челябинск, но ставит условие, что выступит только тогда, когда наши части возьмут Уфу и будут близко около Златоуста или когда падет Екатеринбург. Объясняют это условие тем, что если они не смогут удержаться в Челябинске, то им легко будет пробиться к красным. В общем подготовительная работа в тылу неприятеля сделана. Почва для дальнейшей ра­боты благодарная... Долг нашей партии обратить серьезное вни­мание на тыловую работу и принять в этом направлении спешные Mepbij и оказать посильную помощь нашим зарубежным товари­щам» 126.

Не сразу, по неуклонно все большее число не только чехо­словацких солдат, но и офицеров начинало понимать, что, во­преки своей воле, они оказались втянутыми в борьбу не с «куч­кой германских агентов», а с братским народом, стали орудием чуждой им и чуждой России политики.

В начале 1919 г. чехословацкое командование, оказавшись перед фактом прогрессирующего морального и политического разложения частей корпуса, вынуждено было снять части кор­пуса с фронта и отвести их в тыл.

123 Фамилии его установить не удалось. 126 Партийный архив Свердловского обкома КПСС (далее — ПАСв.О), ф. 41, on. 1, д. 506, л. 8.

313

5. Революция в Австро-Венгрии

и чехословацкие интернационалисты

Как только были получены первые сообщения о революционных событиях в Австро-Венгрии и Германии, интернационалисты создали Германский и Австро-Венгерский Советы иностранных рабочих и крестьян. (В конце 1919 г. были созданы Венгерский, Чехословацкий, Югославянский и Румынский Советы. В связи с созданием Чехословацкого совета 30 октября 1919"г. был лик­видирован Чехословацкий отдел: Наркомнаца.) Важнейшей за­дачей Советов, руководимых иностранными коммунистами и все­мерно поддерживаемых Советским правительством, была органи­зация репатриации военнопленных. Однако, как свидетельство­вали факты, буржуазное чехословацкое правительство ничего не предпринимало для ускорения возвращения военнопленных на родину. 17 ноября 1918 г. «Прукопник свободы» опубликовал воззвание ЦИК Чехословацкой коммунистической группы РКП (б) к военнопленным чехам и словакам, в котором отмеча­лось, что уже более двух недель Прага не отвечает на радио­грамму Советского правительства, предлагавшего ускорить и облегчить возвращение военнопленных. Поэтому, заявляли ав­торы воззвания, мы «отправимся домой сами, не дожидаясь ни милости буржуазного правительства, ни вильсоновского мира... Мы обязаны ехать, чтобы сказать свое слово в момент, когда решается наша будущность, будущность чешского и словацкого рабочего класса». В заключение указывалось, что обязанность всех военнопленных состоит в том, чтобы «немедленно сомку-цутыми рядами двигаться к границам» 127'.

С призывами такого рода обращались к военнопленным-ин­тернационалистам и другие коммунистические группы, а со­стоявшаяся 10 ноября 1918 г. конференция коммунистов—вы­ходцев из Австро-Венгрии даже приняла постановление начать ликвидацию местных ячеек и отправку их членов на родину 128. Такие поспешные действия породили случаи стихийного само­роспуска отдельных низовых партийных организаций, а также создали почву для агитации за немедленное, самостоятельное возвращение па родину и в некоторых интернациональных частях на фронтах. В декабре ЦИК Чехословацкой коммунистической группы указывал, что из 35 ячеек, существовавших на местах, отчеты о деятельности за ноябрь прислало лишь 25, причем 11 из них уведомляли о частичной или полной ликвидации 129.

Руководство Федерации и национальные группы, исправляя допущенные ошибки, принимали энергичные меры, чтобы наи­

127 «Prükopnik svobody», 17.XI 1918.

128 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, л. 18.

129 Там же, оп. 4, д. 38, л. 5.

314

более целесообразно организовать отъезд коммунистов для пар­тийной работы на родину, провести концентрацию интернацио­нальных частей п планомерную эвакуацию остальных военно­пленных.

3—4 марта 1919 г. в Москве состоялась конференция иностранных коммунистов, созванная ЦФИГ. Конференция по­становила перенести центр своей деятельности в Киев, а интер­национальные части сконцентрировать под руководством С. Ча-стека на Украине 130. Накануне конференции состоялось сове­щание чехословацких коммунистов. После отчета ЦИК Чехо­словацкой коммунистической группы РКП (б) о проделанной ра­боте 131 совещание приняло политическую резолюцию, которая, приветствуя «достижение национальной независимости чехо­словацких земель», в то же время подчеркивала, что «этой независимостью далеко еще не удовлетворены требования со­циалистического пролетариата Чехии, который для своего дей­ствительного освобождения должен добиться всего того, чего пу­тем диктатуры достиг революционный пролетариат Советской России». Правительство Масарика—Крамаржа не заслуживает доверия пролетариата, отмечало совещание, ибо оно заявило о своей солидарности с контрреволюционными силами в Сибири, отказалось вернуть десятки тысяч пленных-пролетариев из Рос­сии, вновь погнало в бой чехословацких трудящихся против немцев, поляков, венгров вместо того, чтобы договориться с на­родами бывшей Австро-Венгерской монархии на основе прин­ципа самоопределения наций. Совещание призвало чехословац­ких пролетариев на родине объединиться в рядах коммунисти­ческой партии, а находящихся в России — вступить в Красную Армию '32.

В апреле ЦИК чехословацкой коммунистической организа­ции, как и ЦФИГ, переехал в Киев. На базе Чехословацкой группы при Коммунистической партии Украины, организационно оформившейся уже в начале марта133, и начал свою деятель­ность Центральный исполнительный комитет чехословацких ком­мунистических групп в России и на Украине — как теперь именовался руководящий орган чехословацкой коммунистической организации134. Новый ЦИК вместо уехавшего на родину А. Муны возглавили Ян Сынек (председатель) и Ярослав Салат-

10 Там же, оп. 9, д. 3, лл. 1—15; д. 2, л. 18.

1 За девять месяцев, указывалось в отчете, было создано 32 новые мест­ные организации с 1938 членами. Путем агитации в ряды Красной Армии было привлечено 2736 добровольцев из числа чехословацких военнопленных и солдат корпуса и создано 11 отрядов, в которых со­стояло 5 тыс. бойцов («Prükopnik svobody», 9.III 1918).

12 «Prükopnik svobody», 9.Ш 1918.

3 «Киевский коммунист», 9.Ш 1919; «Коммунист» (Киев), 25.III 1919.

4 «Коммунист» (Киев), 3.V 1919.

315

Петрлик (секретарь) — журналист, член социал-демократической партии с 1912 г.). 1 мая 1919 г. в Киеве вышел первый номер новой еженедельной газеты «Правда», редакторами которой были члены ЦИК Франтишек Коза-Пермский и Юлиус Волек-Хораз.

Все усилия чехословацких коммунистов весной и летом 1919 г. были направлены' прежде всего на поддержку пролетарской ре­волюции в Венгрии и Словакии и на борьбу с контрреволюцией, активизировавшейся на Украине.

В 20-х числах мая Красная Армия Венгерской Советской Республики перешла в контрнаступление на север с целью отбро­сить и изолировать друг от друга чехословацкие и румынские интервенционистские войска, а в дальнейшем через Словакию и Закарпатскую Украину установить непосредственную связь с Со­ветской Россией, разорвать кольцо политической и военной бло­кады Венгерской Коммуны.

К наступлению на запад готовились и армии Советской Украины. 24 мая ЦИК Чехословацких коммунистических групп в России и на Украине объявил мобилизацию всех членов групп135. Сотни чехословацких коммунистов влились в эти дни в интернациональные части, формировавшиеся на Украине при деятельном участии С. Частека, Ф. Каплана, Я. Пенсы, Й. Сед-ларжа, Й. Нетика.

В течение нескольких недель после начала северного похода Венгерская Красная Армия, в рядах которой сражались и сотни чешских, словацких, русских, украинских добровольцев, освобо­дила северную Венгрию и большую часть восточной Словакии. В середине июня в городе Прешове была провозглашена декла­рация о создании Словацкой Советской Республики 136.

Чехословацкие коммунисты в России правильно оценили по­литическое значение создания Словацкой Советской Республики. Решительно отметая попытки буржуазной и правосоциалистиче­ской печати толковать ее провозглашение как проявление сло­вацкого сепаратизма или венгерского шовинизма, чехословац­кие коммунисты заявляли: «Словацкая Советская Республика является ныне революционным авангардом чехословацкого про­летариата». Они призывали рабочий класс на родине остановить руку буржуазии, замахнувшуюся на пролетарскую революцию в Венгрии и Словакии137. В приветствии конгрессу венгерской социалистической партии чехословацкие коммунисты выражали свое восхищение «героическими подвигами венгерских рабочих и крестьян, которые сумели отбросить наступающие банды чехо­словацких, румынских и прочих наймитов международного ка­

135 «Pravda» (Kiiev), 24. V 1919.

136 М V i е t о г. Slovenskä sovietska republika, v г. 1919. Bratislava, 19оо, dok., c. 37, str. 347.

«Pravda» (Kijev), 26.VI 1919.

316

питала», и заверяли, что «напрягают все свои силы для помощи венгерским братьям» 138. Поздравляя словацких товарищей с побе­дой, чехословацкие коммунисты в телеграмме Словацкому рево­люционному правительственному совету отмечали, что эта победа придает им новые силы. «Мы счастливы, —писали они, — что вы всеми своими силами пришли на помощь венгерским то­варищам» ш.

Одновременно с военно-организационной работой разворачи­валась и партийно-политическая деятельность ЦИК чехословац­ких коммунистических групп. В Киеве при клубе чехословацких коммунистов были созданы специальные курсы агитаторов, по окончании которых члены партии направлялись на политическую работу в армию и на родину. Агитбригады чехословацких ком­мунистов выезжали в Херсон, Одессу и на Волынь. В Киеве начала печататься документальная книга «Чехословаки в войне и революции», на страницах чехословацкой «Правды» появились новые переводы работ В. И. Ленина, энергично шел сбор средств для поддержки рабочей печати на родине.

Революционный подъем, начавшийся в странах Центральной и Юго-Восточной Европы после окончания мировой войны, есте­ственное стремление принять непосредственное участие в борьбе трудящихся на родине предопределили сосредоточение основного внимания иностранных коммунистов с конца 1918 г. на собы­тиях, происходивших на западных рубежах России. Чехословац­кие коммунисты свернули работу на Восточном фронте, исходя из того, что наступление Красной Армии здесь фактически при­остановилось, а чехословацкий корпус отведен в глубокий тыл Колчака.

С начала 1919 г. фактически вся агитационно-политическая работа 'среди солдат чехословацкого корпуса легла на плечи Сибирского бюро ЦК РКП (б), политотделов армий (прежде всего 5-й армии), подпольных большевистских организаций Си­бири и тех чехословацких коммунистов, которые находились в армиях Восточного фронта и в колчаковском тылу. Связь чехо­словацких коммунистов, действовавших в Сибири, с центральным руководством почти полностью прекратилась, несмотря на то, что во время переговоров о переезде ЦИК группы в Киев, вед­шихся с ЦК РКП (б) и ЦК КП(б) Украины в феврале-марте, ру­ководителей чехословацких коммунистов просили не забывать, что «Восточный фронт еще окончательно не ликвидирован» 14°. Хотя по инициативе местной организации чехословацких комму­нистов Москвы были отпечатаны воззвания и посланы два чело­века для нелегальной работы в Сибири, руководство чехословац-

138 «Боевое содружество...», стр. 184.

1зэ м у i е t о г. Указ. соч., стр. 351.

140 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 289, лл. 34, 48, 52.

317

ких коммунистических групп вплоть до осени 1919 г. не пред­принимало почти никаких реальных шагов для активизации своей политической деятельности на Восточном фронте.

6. Большевистское подполье и чехословацкие коммунисты в тылу Колчака и интервентов

Отдельные спорадические связи между большевистским под­польем и солдатами чехословацкого корпуса прослеживаются, как уже упоминалось, с конца 1-918 г., но установлению прочных контактов длительное время препятствовали постоянные пере­мещения чехословацких частей из одного пункта магистрали в другой, перекрестная слежка колчаковской и чехословацкой контрразведок, недостаток у подпольщиков материальных средств и пропагандистских кадров, способных работать в специфиче­ских условиях чехословацкого корпуса. Антисоветская про­паганда, насаждавшая в среде легионеров недоверие к русским большевикам и чехословацким коммунистам, также давала себя знать. Большевикам нужно было преодолеть все эти трудности, чтобы найти путь к сознанию чехословацкого солдата.

В середине марта 1919 г. подпольщики Екатеринбурга осво­бодили из тюрьмы чешского коммуниста Рихарда Косулика, одного из видных организаторов интернационалистского движе­ния на Урале и в Сибири141. Косулик сообщил уральским боль­шевикам имена известных ему чехословацких солдат в различ­ных частях корпуса, с которыми следовало установить связь. В середине апреля заместитель председателя Екатеринбургского партийного центра А. Попов выехал в Сибирь, чтобы связаться с большевистскими подпольными организациями, а также с теми чехословацкими солдатами, имена которых назвал Косулик. По возвращении в Екатеринбург Попов был арестован, и даль­нейшие связи с чехословацкими частями у екатеринбургских подпольщиков, очевидно, прервались142. Эти связи сумели вос­становить и укрепить большевики Омска.

В районе Омска размещались крупные лагеря военноплен­ных 143, в том числе и специальный лагерь для чехов, не ноясе-лавших вступить в корпус (для словаков был создан лагерь в Иркутске). В начале 1919 г. в Омске появились и первые чехословацкие «рабочие дружины», созданные из солдат тех подразделений корпуса, которые были расформированы и раз­

141 AVHÜ, General ubytovatel, Т. V. О., krab. 10, с. 53.

142 «Колчаковщина». Екатеринбург, 1924, стр. 197—198.

143 По данным колчаковских властей, к марту 1919 г. в них находилось около 26 тыс. человек (ЦГАОР, ф. 200, оп. 9, д. 19, л. 48).

318

оружены за неповиновение. Именно через военнопленных и штрафников омские большевики начали устанавливать связи с солдатами чехословацкого корпуса. Особенно интенсивно раз­вернулась работа среди солдат армий интервентов после III Си­бирской нелегальной конференции РКП (б), состоявшейся в Омске в 20-х числах марта 1919 г., которая подчеркнула в своих решениях необходимость усиленной агитации «среди иностран­ных военных частей, находящихся в Сибири» 144.

Под руководством Сибирского областного и Омского комите­тов РКП (б) возникают подпольные организации иностранных коммунистов. С помощью чехословацких коммунистов, команди­рованных из Центральной России на подпольную работу в Си­бирь, была создана и чехословацкая коммунистическая ячейка. Через нее большевики-подпольщики наладили связь с солда­тами чехословацких частей, расположенных не только в Омске, но и в Петропавловске, Челябинске, Барабинске, Томске и, воз­можно, в других городах. Члены ячейки помогали вести агита­ционную и разведывательную работу, а также приобретать ору­жие. В конце марта—начале апреля руководители сибирских большевиков А. Масленников, М. Рабинович и Парняков уже могли сообщить в Москву о наличии связей с солдатами войск интервентов и, в частности, с солдатами чехословацкого кор­пуса 145.

Одним из чехословацких коммунистов-подпольщиков, рабо­тавших весной 1919 г. в Омске, был Владислав Петрас. Уроже­нец Моравской Остравы, член местной молодежной социал-демо­кратической организации «Лассаль», рабочий, а потом солдат австро-венгерской армии, В. Петрас в 1914 г. оказался в плену, вступил добровольцем в 7-й полк чехословацкого корпуса, а в феврале 1918 г. был уже одним из организаторов чехословац­кого красногвардейского отряда в Березани. Во главе этого от­ряда он участвовал в тяжелых арьергардных боях в составе 4-й армии В. И. Киквидзе. В апреле 1918 г. Петрас приехал в Москву, а оттуда летом 1918 г. был командирован на работу в Сибирь. Арестованный чехословацкими властями, он находился в екатеринбургской тюрьме, а затем был переведен в тюрьму 1-го омского лагеря военнопленных. По заданию местной боль­шевистской организации члены чехословацкой подпольной ячейки Й. Жальский и Й. Ирава помогли Петрасу беясать146. Кроме Й. Жальского и Й. Иравы, членами чехословацкой под-

144 «Омские большевики в борьбе за власть Советов». Омск, 1952, стр 155

145 Там же, стр. 142, 164.

146 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 163, л. 14; ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 315, л. 76. В 1920 г. В. Петрас работал в штабе 5-й армии, потом руково­дил коммунистическими курсами в Москве, был председателем Чехо­словацкого совета, слушателем Коммунистического университета им. Я. М. Свердлова, делегатом II конгресса Коминтерна.

319

польной ячейки омских лагерей являлись бывшие красногвар­дейцы Я. Краткий, Ф. Кагоун, А. Забранский и К. Гарвалик. К. Гарваликом, в частности, подписано хранящееся в Новоси­бирском партийном архиве письмо, адресованное шести товари­щам из 7-го полка, в котором и он, и В. Петрас когда-то слу­жили. Гарвалик сообщил в письме, что большевики уже устано­вили связь с югославянами и тайным польским комитетом в Новониколаевске и что податель этого письма поможет и им связаться с большевистской рабочей организациейш.

Три других письма чехословацких интернационалистов-под­польщиков, обнаруженные исследователями (два из них под­писаны «Чехословацкий коммунист», а третье — «твой Ян»), были адресованы солдатам 9-й роты 2-го полка и 5-й роты 8-го полка И8. Письма, судя по тексту, были не первыми, направ­ленными по этим адресам. В них указывалось на настоятельную необходимость, не медля, использовать брожение, начавшееся в чехословацкой армии, «для нашего дела, дела справедливого» и сообщалось, что подобная работа ведется уже во всех частях. «В каждом полку мы имеем совет из людей, с которыми рабо­таем рука в руку, и все идет очень хорошо». Во 2-м и 8-м пол­ках, говорилось в одном из писем, также нужно найти людей, «которые возьмут на себя задачу организовать своих товарищей в ротах, основать тайную организацию рабочих, войти в сноше­ние с русскими рабочими, помочь им опять достигнуть той сво­боды, которая у них была нами отнята». Авторы писем рекомен­довали сначала создать ячейки в ротах из четырех-пяти надеж­ных товарищей, а вслед за тем — полковую организацию. Все остальные инструкции, указывалось в письмах, сообщат устно русские товарищи, имеющие поручения в городах (упоминается, в частности, Челябинск), где расположены чехословацкие части 149.

Вероятно, автором писем солдатам 8-го полка являлся чехо­словацкий коммунист-подпольщик Антонин Забранский, служив­ший когда-то в этом полку.

Антонин Забранский (подпольные клички «Зика», «Эдмунд») родился в городе Витковице в 1893 г. Рабочий-стекольщик, член Чехославянской социал-демократической рабочей партии с 1908 г., он солдатом 84-го пехотного полка австро-венгерской армии осенью 1915 г. под Дубно попал в плен, а в августе 1917 г. вступил в чехословацкий корпус. В феврале 1918- г. Забранский стал коммунистом. В конце мая 1918 г. он ушел из корпуса и вступил в чехословацкий красногвардейский отряд во Владиво-

ПАНО, ф. 5, оп. 4, д. 139, лл. 155-161, 167.

148 ЦГАОР СССР, ф. 176, оп. 3, д. 14, л. 132, 133; «Исторический архив», 1961, № 1, стр. 140—143.

149 ЦГАОР СССР, ф. 176, оп. 3, д. 14, лл. 134-135.

320

стоке. 29 июля 1918 г. Забранский попал в руки легионеров и осенью того же года полевым судом екатеринбургской группы войск «за дезертирство и коммунизм» был присужден к тюрем­ному заключению со строгим режимом. В начале 1919 г. Забран­ский был переведен в Омск в так называемую рабочую дру­жину. Здесь он и начал свою подпольную работу. «Посылал, — как записано в деле, заведенном на него охранной службой корпуса, — в чехословацкие воинские части агитационные письма и листовки, направленные против существующих порядков н за­конов» 15°.

Колчаковская контрразведка располагала сведениями и о не­коем чехе Иосифе (фамилию его ей не удалось установить), фор­мировавшем отряд на станции Барабинск и связанном с мест­ными большевиками, а через mix — с омскими, и безрезультатно разыскиваемом чехословацкими властями151.

!S0 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 366, лл. 118—122; AVIIÜ, General ubytovatel,

Strazni sluzba, krab. 6, с. 16. 151 ЦГАОР СССР, ф. 147, on. 10, д. 20, л. 120.

21 Заказ М 294

321

Агенты колчаковской контрразведки доносили о существова­нии в Петропавловске подпольной организации, «поставившей себе целью распространение брошюр и сближение чехов с рабо­чими». Центр этой организации, по сведениям колчаковцев, на­ходился в Омске или Челябинске152.

В течение апреля и мая колчаковской контрразведке с по­мощью провокаторов удалось нанести жестокий удар по боль­шевистскому подполью. Чехословацкая коммунистическая орга­низация также понесла серьезные потери. Некоторые ее члены были арестованы. К. Гарвалик вскоре погиб в омской тюрьме от сыпного тифа; А. Забранский вместе с «рабочей дружиной» был переброшен первоначально, очевидно, в Канск, а потом под Иркутск; Й. Жальский, Я. Краткий, Ф. Кагоун были отправлены на работы в Анжерские копи. Связи, налаженные с чехословац­кими частями с таким трудом и риском, оборвались как раз в тот момент, когда волнения в корпусе приобрели наибольший размах. Вскоре, однако, чехословацкая коммунистическая орга­низация вновь возродилась иод руководством и с помощью ир­кутских большевиков. Уже 6 августа агенту контрразведки 1-го полка чехословацкого корпуса, размещенного в Иркутске, стало известно о существовании тайной большевистской органи­зации, в которую входили и чехи. Вскоре ему удалось проник­нуть в нее153. 21 августа тайное разведывательное отделение при штабе корпуса сообщило в штаб 1-й дивизии, что члены этой организации «создают в наших частях известные уже „пя­терки", работают очень осторожно и, кажется, даже с успе­хом» 154.

В начале сентября агентам тайного разведывательного отде­ления стало известно имя руководителя чехословацкой комму­нистической организации в Иркутске. Им оказался бежавший 2 августа из рабочей дружины и скрывавшийся в деревне Мель­никове А. Забранский. Как следует из многочисленных агентур­ных донесений, под руководством единого центра, находившегося в Иркутске, работали большевистские организации в Инно-кентьевской, на Батарейной, в Усолье, Слюдянке, Канске, Ачинске, Черемхове. Следы вели также в Нижнеудинск и Читу. Чехословацкая коммунистическая организация имела связи с ла­герями военнопленных, с армейскими мастерскими, обозной ро­той, рабочей дружиной, солдатами 2-го и 3-го полков.

Руководителем интернациональной партийной ячейки на станции Иннокеитьевская, работавшей под руководством мест­ной подпольной организации РКП (б) и насчитывавшей по

is2 ЦГАОР СССР, ф. Ш, оп. 10, д. 20, л. 141.

"» AVHÜ, Stab I div., krab. 12, I G/16. „ -

AVHü! General ubytovatel, Т. V. 0., krab. 10, c. 53; Svodka, Т. V. 0.,

5. 103G, 7.IX 1919.

322

сообщению агентов, до 30 членов, являлся Ф. Кагоун 155. Из тех же источников поступали сообщения, что члены иркутской организации распространяли листовки, отдель­ные номера издававшейся в Брно левой социал-демократической га­зеты «Дельницки денник» («Ра­бочая газета»), укрывали дезер­тиров, переправляли их потом в партизанский отряд Н. Ка-ландарашшили, собирали средства для помощи заключенным, меди­каменты и оружие. Организация, доносили агенты, испытывала серьезные материальные затруд­нения, прежде всего ощущался недостаток типографского шрифта, краски, бумаги, а также взрывча­тых веществ. Руководитель чехо­словацкой коммунистической ор­ганизации А. Забранский имел связи с иркутским большевист­ским центром и участвовал в его совещаниях.

9 сентября А. Забранский и некоторые другие члены коммуни­стической организации были схвачены агентами чехословацкой контрразведки в Глазкове. В начале октября был арестован Ф. Кагоун. Й. Жальский и Я. Краткий были вновь отправлены на работу' в угольные копи. Однако, как доносило 25 сентября раз­ведывательное отделение 1-й дивизии, тайная коммунистическая организация продолжала свою работу. Теперь, по его сведениям, организацию возглавил Ян Дворжак 156. Усилия контрразведчиков разгромить организацию не увенчались успехом.

В первой половине сентября чехословацкая коммунистиче­ская организация распространила по всей магистрали листовки Иркутского комитета РКП (б) с призывом к солдатам корпуса не медлить и встать на путь революционной борьбы, ибо «только общий союз с сибирскими рабочими и крестьянами даст вам возможность получить гарантию для отправки на родину через Советскую Россию» 157.

А. Забранский. Иркутская тюрьма, 1919

155 После отказа работать в Анжерских копях он, а также Й. Жальский, Я. Краткий были отправлены в Иннокентьевскую и некоторое время работали здесь на интендантских складах. ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 330, л. 84; д. 310, л. 12.

156 AVHÜ, Stab I div., krab. 13, I G/22.

157 Там же, krab. 12, I G/18.

21*

323

7. Чехословацкие интернационалисты

в борьбе с контрреволюцией и интервенцией в конце 1919—1921 гг.

Осенью 1919 г. инициатива на Восточном фронте окончательно перешла к Красной Армии. Преследование остатков разгромлен­ной армии Колчака советским командованием было возложено па 5-ю армию. В связи с этим и руководство политической рабо­той на освобождаемой от белых и интервентов территории, а также в тылу врага в значительной степени сосредоточивалось в ее политотделе. Еще летом 1919 г. в составе политотдела была создана иностранная секция (четыре политработника), возглав-f ляемая Я. Гашеком (позднее секция была расширена и преобра­зована в интернациональное отделение политического отдела 5-й армии). Задачей секции было проведение организационно-агитационной работы среди иностранцев в Сибири. Наряду с изданием газет, листовок, воззваний, брошюр на венгерском, немецком, сербском и чешском языках, организацией митингов, собраний, концертов работники секции производили регистрацию иностранцев, формировали интернациональные подразделения Красной Армии.

В Уфе, Челябинске, Ишиме, Барнауле, Омске, Новонико-лаевске и других освобожденных городах отделением создавались организации иностранных коммунистов, а в интернациональных частях — коммунистические ячейки158. В члены организаций принимались лишь те, кто активно участвовал в подпольной ра­боте в тылу Колчака, а остальные — лишь как сочувствующие 159.

Интернациональное отделение вело агитационную и разведыва­тельную работу в чехословацком корпусе и, как свидетель­ствуют документы, было хорошо информировано о настроениях солдатской массы в отдельных полках160. Освобожденный из омской тюрьмы В. Петрас был прикреплен к уполномоченному ЦК РКП (б) при штабе 5-й армии специально для организации работы среди солдат чехословацкого корпуса161. В работе интер­национального отделения принимал деятельное участие и другой чехословацкий интернационалист — помощник начальника по­литотдела 5-й армии А. Кольман 162.

После падения Венгерской и Словацкой советских республик и занятия Киева Деникиным в сентябре 1919 г. в Москву воз-

«Боевое содружество...», стр. 208-209; ЦГАСА, ф. 185, оп. 2, д. 2Ь7,

л. 12; ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 1454, л. 324. 's9 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 7, д. 81, л. 93. 16° ЦГАСА, ф. 185, оп. 2, д. 797, л. 27.

161 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 163, л. 14.

162 ЦГАСА, ф. 185, оп. 2, д. 267, л. 12; ААН СССР, ф. 411, оп. о7, д. 7Ы; ф. 4, оп. 8, д. 537.

324

Группа работников политотдела 5-н армии. Третий справа сидит Я. Гащек. Восточный фронт

вратилось руководство ЦФИГ н национальных групп. С переез­дом ЦИК чехословацких групп в Москву была восстановлена прервавшаяся связь центрального руководящего органа с мест­ными организациями и с отдельными чехословацкими коммуни­стами, работавшими в различных уголках республики. Еще в августе из коммунистов, группировавшихся с мая 1919 г. вокруг Совета чехословацких рабочих депутатов Петрограда, была создана новая местная партийная организация 163. Согласно данным секретариата ЦИК Чехословацкой коммунистической группы, к концу 1919 г. существовали местные чехословацкие коммунистические организации в Москве, Петрограде, Тамбове, Старой Руссе, Угличе, Рассказове, Моршанске, Рузаевке, Метиле, Петрозаводске164. Кроме этого, следует назвать тульскую, сим­бирскую и челябинскую интернациональные организации, в ко­торых было много чехов и словаков-коммунистов 165. В общем же к концу года секретариат располагал сведениями о 588 чехосло­вацких коммунистах, находившихся на территории РСФСР (чле-

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 290, л. 58; АВП СССР, ф. 138, оп. 2, п. 1, лл. 5—6.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 275, лл. 54—61; оп. 7, д. 86, л. 6; on. 1, д. 288, лл. 8-9.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 299, л. 98; оп. 11, д. 322, л. 4; д. 325, л. 7; оп. 9, д. 7, лл. 224-225.

325

нов партии и сочувствовавших) 16е. В это число, как и ранее, не включались чехословацкие коммунисты, входившие непосред­ственно в организации РКП (б), а также в интернациональную организацию Туркестана, связь с которой была установлена лишь в начале 1920 г. Между тем к октябрю 1919 г. Коммуни­стическая организация иностранных рабочих и крестьян Тур­кестанской республики объединяла 1545 человек, кроме того, в действовавших в Туркестане частях Красной Армии было бо­лее 3 тыс. интернационалистов, большинство которых также являлось членами партии 167.

Как в местных и армейских организациях, так и в респуб­ликанском руководящем органе — Краевом комитете партии — чехословацкие коммунисты играли весьма заметную роль. С весны 1919 г. председателем Краевого комитета был бывший каменщик, член Чешской социал-демократической партии Авст­рии с 1898 г. Богумил Свобода, вступивший в коммунистическую организацию в августе 1918 г. в Самарканде. Свобода являлся делегатом VIII съезда Советов Туркестанской республики, деле­гатом III краевого съезда РКП (б), членом Самаркандского област­ного, а затем и Краевого комитета РКП (б).

Одновременно с оживлением партийно-организаторской ра­боты в соответствии с решением Всероссийской конференции РКП (б) группа активизировала политическое воспитание и тео­ретическое обучение членов партии. В Москве была продолжена работа курсов агитаторов, начатая еще в Киеве. В течение двух месяцев слушатели каждого выпуска (до конца года курсы за­кончило более 60 человек) знакомились с основами марксизма, программой РКП (б), проблемами международной политики и советского строительства!68. До конца года группа перевела и издала работы В. И. Ленина «Государство и революция», «Про­летарская революция и ренегат Каутский», программу РКП (б), принятую VIII съездом," брошюру Н. И. Подвойского «Звезда Красной Армии», опубликовала книгу документов «Чехословаки в войне и революции» |69.

Созданная в конце сентября 1919 г. Военная комиссия ЦФИГ, в состав которой от Чехословацкой коммунистической группы входил Я. Пекса, перенесла центр формирования интер­национальных частей на Урал 17°.

Очевидно, с этого времени и ЦИК Чехословацкой группы устанавливает более тесный контакт с политотделами 3-й и

168 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 288, лл. 8-9.

167 Там же, оп. 9, д. 2, л. 56.

168 Там же, оп. 7, д. 81, лл. 19—20, 41—64; on. 1, д. 288, лл. 1—11.

169 Там же, on. 1, д. 275, л. 30; д. 237, л. 282.

170 ЦГАСА, ф. 803/19, on. 1, д. 6, лл. 6—8; д. 10, л. 16; д. 28, л. 133.

326

5-й армий. Как отмечалось в отчете о деятельности группы за ноябрь 1919 г., вся агитационная работа ее членов была в основ­ном сосредоточена на Восточном фронте171. Здесь вновь была учреждена полевая типография, сюда главным образом направ­лялась издававшаяся в Москве политическая литература и га­зеты. Большая группа чехословацких коммунистов была отправ­лена в качестве инструкторов в различные части Красной Армии, действовавшие на Урале и в Сибири; в освобожденные районы были командированы члены ЦИК для организационно-политиче­ской работы среди военнопленных, а также несколько коммуни­стов для подпольной работы в корпусе 172.

В Сибири между тем события приобретали все более гроз­ный для колчаковцев и интервентов характер. 21 декабря

»' ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 7, д. 81, д. 30. № ЦГАСА, ф. 803/19, on. 1, д. 28, л. 19, 57.

327

1919 г. началось антиколчаковское восстание в Черемхове — центре важнейшего угольного бассейна. 24 декабря оно переки­нулось в Глазков —> предместье Иркутска. Кроме рабоче-крестьян­ских дружин и партизанских отрядов, а также подразделений колчаковской армии, распропагандированных большевиками, составной частью вооруженных сил иркутских повстанцев явля­лись интернациональные части. Они были организованы Цент­ральным штабом рабоче-крестьянских дружин из иностранных рабочих-отходников, военнопленных окрестных лагерей, солдат чехословацких, польских, югославянских, румынских строевых и нестроевых формирований, перешедших на сторону восставших.

В 20-х числах января иркутским большевикам удалось сфор­мировать Интернациональный коммунистический полк, состояв­ший из чехословацкой, польской, корейской, немецкой, югосла­вянской, китайской и венгерской дружин и караульной команды, общей численностью в 436 бойцов 173. При штабе полка действо­вала коммунистическая ячейка, преобразованная в дальнейшем в интернациональную секцию при Иркутском губкоме РКП (б). В январе в немецкой, венгерской, чехословацкой и югославянской ячейках секции было 55 членов партии и 94 кандидата ш.

Чехословацкие коммунисты принимали самое деятельное уча­стие в формировании Интернационального полка. Им удалось, как отмечалось в одном из докладов интернациональной секции по-литодела 5-й армии Сибирскому бюро РКП (б), создать также нелегальные коммунистические ячейки при штабе чехословац­кого корпуса и при штабах 2-й и 3-й дивизий корпуса 175. Осо­бенно эффективной была их работа среди солдат полков, располо­женных в Иркутске и западней его 176. В работу чехословацкой коммунистической организации включались теперь и ушедшие из своих частей бывшие члены подпольных ячеек корпуса и осво­божденные из иркутской тюрьмы А. Забранский, Й. Жальский, Р. Филип, Й. Марван, Й. Машек, К. Смишек, Й. Стухлы и др. Р. Филип командовал взводом, Й. Стухлы — батальоном, а потом и интернациональным полком, К. Смишек был избран секретарем полковой коммунистической ячейки. Председателем бюро чехо­словацкой организации при Иркутском губкоме РКП (б) стал Й. Жальский, а секретарем — Й. Марван 177.

Чехословацкая коммунистическая организация Иркутска, его предместий, близлежащих городов и поселков к весне 1920 г. на­

173 «Боевое содружество...», стр. 217.

174 Партийный архив Иркутского обкома КПСС (далее — ПАИО), ф. 1, on. 1, д. 172, л. 43.

175 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 357, л. 10.

178 Archiv Üstava Dejin KSC, f. 31, krab. 12.

177 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 313, лл. 301-302; д. 318, лл. 138-144, 246—264; д. 320, лл. 46—66; ПАИО, ф. 1, on. 1, д. 287, лл. 1—40.

328

считывала уже около 200 человек178. Среди ее членов было не менее 35 человек, ранее содержавшихся чехословацким командо­ванием в тюрьмах- за политическую деятельность179. Это были энергичные, опытные и убежденные пропагандисты революцион­ных идей. С 17 февраля 1920 г. в Иркутске стала выходить еже­недельная газета «Чехословацки комуниста» (с марта она стала называться «Комуниста»). Газета печаталась на русском и чеш­ском языках тиражом в 500 экземпляров и распространялась по всей Восточной Сибири !80. Материалы, публиковавшиеся газетой, листовки и прокламации, издававшиеся иркутской организацией, разъясняли солдатам сущность событий, пережитых ими в Рос­сии, теоретически и политически вооружали их для предстоящей борьбы за установление действительного народовластия на ро­дине.

Не оставалась пассивной и солдатская масса корпуса. Солдаты по собственной инициативе контролировали выполнение согла­шения об эвакуации, заключенное командованием чехословацких частей с советским командованием. Они совместно с русскими ра­бочими осматривали проходящие на восток поезда, требуя вы­садки колчаковцев, пытавшихся укрыться в эшелонах корпуса181. Как сообщал начальник отделения линейной стражи Забайкаль­ской железной дороги, чехословацкие солдаты требовали выдачи белых офицеров не только у своего, но и у японского командова­ния, угрожая в случае отказа применить оружие. Устанавливался прямой контакт между некоторыми чехословацкими эшелонами и партизанскими отрядами, действовавшими вдоль магистрали. Чехословацкие легионеры нередко снабжали партизан оружием и боеприпасами, помогали им очищать от семеновцев железнодо­рожные станции 182. В Черемхове 80 чехословацких солдат из ра­бочего батальона отказались уехать с последним чехословацким эшелоном и вступили в Красную Армию. Командир 9-го полка, стоявшего в Иннокентьевской, предупреждал командование, что число солдат, требующих отпустить их из корпуса, ежедневно растет, и если полк и далее.будет стоять на станции, количество перебежчиков увеличится. 150 чехословацких солдат вступили в интернациональный полк в Чите, более 20 — перешли к парти­занам в Хабаровске. Солдаты штрафного так называемого горно-стаевского батальона и некоторых других частей, ожидавших от-

»« ПАИО, ф. 1, on. 1, д. 284, л. 73; ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 7, л. 18.

179 ПАИО, ф. 1, on. 1, д. 287, лл. 1-40.

180 В начале мая из-за недостатка бумаги издание газеты было прекра­щено. Всего вышло девять номеров (ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 400, л. 33).

181 ÄVHÜ. Stab II div., krab. 27, И/209.

182 «За власть Советов». Чита, 1957, стр. 324—326; «Борьба за Советы в Бурят-Монголии». М., 1940, стр. 136.

329

правки из Владивостока, помогали партизанам продовольствием, оружием, деньгами и совместно с местными рабочими участво­вали в демонстрациях, требуя вывода войск интервентов с совет­ской территории. Часть солдат перешла в Народно-революцион­ную армию ДРВ ш.

Нелегально, минуя жандармские кордоны, скрываясь от по­лицейской слежки, возвращались на родину чехословацкие ком­мунисты. В течение 1919 г. для партийной работы на родине ЦИК Чехословацкой коммунистической группы отправил, по одним сведениям, 132, а по другим — 164 человека 184. Политиче­ский опыт, приобретенный ими в революционной России, необ­ходимо было всемерно использовать для активизации наступа­тельных действий чехословацкого пролетариата. Вернувшийся после нескольких месяцев пребывания на родине секретарь ЦИК группы Я. Салат, а также приехавшие в Москву руководители левых чехословацких социал-демократов и социалистов Б. Шме-раль, А. Запотоцкий, И. Ольбрахт и другие настаивали на быст­рейшей отправке всех способных партийных работников в Чехо­словакию. Эта задача и стала главной для созданного в марте 1920 г. Центрального чехословацкого бюро агитации и пропа­ганды при ЦК РКП (б). Работой Центрального бюро руководил вначале Ф. Коза-Пермский, а после возвращения из Чехослова­кии — Я. Салат. Бюро организовало пять областных и пять уездных отделений. Главное внимание, как указывалось в отчете Центрального бюро за 1920 г., уделялось работе в Сибири и Тур­кестане. Если к началу весны 1920 г. ЦИК Чехословацкой ком­мунистической группы имел сведения лишь о 302 коммунистах, то летом Центральное бюро получило более точные данные из Сибири, а осенью — из Туркестана, где было около 300 чехосло­вацких коммунистов. Однако по-прежнему многие из чехословац­ких коммунистов не были учтены, так как находились в различ­ных частях Красной Армии, действовавших в Средней Азии, Крыму, на Кавказе, Западном и Северном фронтах.

В течение 1920 г. Центральное бюро отправило на родину 308 чехословацких коммунистов, а за январь—май 1921 г. — еще 57 185. Список коммунистов, уехавших в Чехословакию, со­ставленный в конце декабря 1921 г., включал 468 фамилий186. Чехословацкие коммунисты везли с собой на родину новые пере­

183 J. Kvasnicka. Указ. соч., стр. 315—316; А. Шурыган. Револю­ционные волнения в интервентских войсках на Дальнем Востоке (1918—1922 гг.). Хабаровск, 1938, стр. 13; П. В. Галионко. В огне борьбы. М., 1958, стр. 68.

184 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 288, л. 9; оп. 9, д. 2, л. 16.

185 Там же, on. 1, д. 331, л. 18; д. 332, л. 29.

188 Там же, д. 400, лл. 36-42; д. 6, лл. 24—98; д. 7, л. 31; д. 357, л. 43; д. 359, л. 4; оп. 7, д. 86, л. 6,

330

воды работ В. И. Ленина, программу РКП (б), конституцию РСФСР и другую марксистскую литературу. С ними был отправ­лен в Чехословакию и собранный членами коммунистической группы «Фонд для издания коммунистической литературы», предназначенный прежде всего для поддержки рабочих газет 187, а также многие документы об антисоветском мятеже чехословац­кого корпуса.

По-прежнему серьезное внимание Центральное бюро уделяло политической работе среди возвращающихся на родину военно­пленных чехов и словаков. «Наша задача, — писал товарищу в Вологду председатель чехословацкого отдела агитации и про­паганды при Петроградском губкоме, —. создавать революционное настроение эвакуирующихся масс... Эвакуация долго не про­длится, а потом, когда она кончится, мы эвакуируем сами себя в Чехословакию — на баррикады.,.»188

Вплоть до отъезда на родину работали чехословацкие комму­нисты во многих советских и партийных учреждениях, на про­мышленных предприятиях, в шахтах, больницах, сельскохозяй-

187 К концу 1920 г. в отот фонд было собрано 564 256 рублей («Pravda» (Moskva), 15.IV 1921; ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 335, л. 2:1).

188 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 336, л. 199.

331

fir- k'l

В, Почандо

ственных коммунах18Э. До послед­них дней гражданской войны сра­жались они на фронтах.

С декабря 1918 г. сначала во главе интернационального партизан­ского отряда им. III Интернацио­нала, затем 2-го интернациональ­ного им. К. Либкнохта полка и, на­конец, 1-й Отдельной ферганской бригады интернационалистов громил басмачей в Ферганской и Алайской долинах Э. Кужело. В начале сен­тября 1920 г. он командует Катта-курганской группой войск, штур­мующей Бухару, в октябре его ка­валерийская бригада преследует банды Махно в Таврии, а затем до конца 1922 г. вновь сражается с бас­мачами в Туркестане. Двумя орде­нами Красного Знамени и золотым оружием были отмечены героизм и боевое мастерство Э. Кужело в годы гражданской войны 19°. Вместе со своим начдивом про­шел славный боевой путь и его ординарец Й. Ганоусек (180 по­ходов, 90 боев), награжденный за храбрость орденом Красного Знамени и золотыми часами 191.

В начале 1919 г. с Восточного на Западный фронт, в Эстонию, был переброшен комбриг Я. Штромбах. Осенью того же года во главе Пензенской сводной бригады Штромбах сражался с вой­сками Мамонтова и Шкуро иод Воронежем и Касторной. С на­чала 1920 г. его бригада участвовала в операциях против Махно. Вплоть до весны 1921 г. 54-я бригада иод командованием Штром-баха вела бои в Закавказье. За личную храбрость, мужество и умелое руководство частями бригады Я. Штромбах был награжден орденом Красного Знамени192. На Северном Кавказе сражался сначала военком полка, а потом — отдельной Таманской кавбри-гады 11-й армии Р. Дворжак. В этой же армии воевал комиссар 172-го полка 20-й стрелковой дивизии В. Форманек. В рядах. 1-й Конной армии громили Врангеля и польских интервентов начальник 19-й кавалерийской дивизии В. Новотный, командую­щий артиллерией Донской дивизии Ф. Каплан, командиры пол­ков Й. Сикора и Я. Гойя, командир батареи Я. Шейфер, боец-артиллерист Б. Новак. Группой бронепоездов 13-й армии

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 10, л. 48; д. 396, лл. 73, 80; ЦГАСА. Коллекция послужных списков, № 190—239.

........ ,........, д. 405, л. 35,

190 ЦГАСА. Коллекция послужных списков, J"

191 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 357, лл. 27—28.

192 ЦГАСА, Коллекция послужных списков, № 241—426; ЦПА ИМЛ, ф. 17., оц. 1, д. 323, л. 44. * .

332

командовал Ю. Скалик, артиллерийским бортом бронепоезда им. Володарского — Ф. Краль. Разведкой Карельского фронта руководил А. Шипек. В разведотделе 3-й армии Западного фронта работал В. Щастный, а на самом юге страны возглавлял гарнизон Кушкинского укрепленного района военком К. Прохазка; коман­довал артиллерией Закаспийского фронта В. Почандо, добивал басмачей в Ферганской долине начальник уездной милиции Ю. Цмейрек.

Многие чехословацкие интернационалисты отдали свои жизни, защищая первую пролетарскую республику. От руки агента че­хословацкой контрразведки погиб партизанский командир Вацлав Мировский, были повешены под Липягами попавшие в плен бойцы 1-го Чехословацкого революционного полка Алоис Скотак, Йозеф Поспишил и Людвик Оченашек. Пал в бою командир одной из рот этого полка Владимир Карник. Казнен под Екате­ринбургом один из руководителей уральских интернационалистов Вацлав Смрчка, а в Благовещенске — Суханек. Тиф скосил Славояра Частека. В штыковой атаке под Перекопом погиб быв­ший командир 3-го Интернационального полка 1-й Интернацио­нальной бригады Йозеф Нетик, в боях с семеновцами — командир роты 2-го Омского интернационального отряда Йозеф Гофман. На Дону под хутором Шемякиным окруженный врагами застре­лился тяжело раненый комбриг Константин Галанц. А сколько безымянных могил, в которых покоятся чехословацкие бойцы-интернационалисты, осталось в снегах Сибири и песках Турке­стана, йа берегах Волги и Сиваша?!

Дальнейшая деятельность Ю. Волек-Хораза, Ф. Козы-Перм-ского, Ф. Каплана, Й. Марвана и сотен других чехословацких ин­тернационалистов, вернувшихся на родину, неразрывно связана с рабочим движением, с революционной борьбой Коммунистиче­ской партии Чехословакии. Э. Кужело, Я. Штромбах, В. Почандо, А. Шипек и многие другие чехословацкие интернационалисты остались в Советской России, активно участвовали в государст­венном, хозяйственном, военном строительстве первого пролетар­ского государства.

ГЛАВА 8

ВЕНГЕРСКИЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ НА ЗАЩИТЕ ЗАВОЕВАНИЙ ОКТЯБРЯ

1. Революционное движение венгерских военнопленных в первые месяцы социалистической революции

Победу Октябрьской революции венгерские военнопленные вос­приняли по-разному. Одни из них искренне приветствовали ее, другие заняли резко враждебную позицию, третьи предпочитали воздерживаться от всяких проявлений одобрения или осуждения. К первой категории относились прежде всего убежденные со­циалисты, активные участники венгерского рабочего движения, которые, согласно определению заместителя главы австро-венгер­ской миссии по делам военнопленных Раабла, «были заражены революционными идеями уже дома» '. Вторую группу составляли почти целиком кадровые офицеры, профессиональные военные преимущественно дворянского происхождения. Основная же масса пленных, по свидетельству того же Раабла, «хотя и ра­достно встретила русскую революцию, но вначале сделала это не потому, что новые идеи в целом нашли их одобрение, а потому, что она обещала осуществление годами вынашивавшихся ими на­дежд (на возвращение домой. — Авт.), а также улучшение их материального положения» 2. Чтобы перейти от симпатии к ак­тивным действиям в поддержку рабоче-крестьянского государ­ства, массе пленных нужно было руководящее и направляющее воздействие их собственных политических организаций. Эта ги­гантская революционная задача выпала на долю самых передо­вых, самых сознательных из венгерских пленных — интернацио­налистов.

Основное организующее ядро движения венгерских интерна­ционалистов составляли бывшие активные участники довоенного

1 «Magyar katonai közlöny». Budapest, 1929, 969 I.

2 Там же.

334

Ф. Мюнних

рабочего движения Венгрии. К их числу относились Бела Кун, Ка­рой Лигети, Ференц Янчик, Шан­дор Кельнер, Лайош Винерман, Тпбор Самуэли, Эрнё Пор, Эрнё Зайдлер, Йозеф Рабинович, Ка­рой Вантуш, Арманд Мюллер, Фридьеш Карикаш. Енё Шугар, Ф. Штейнгард, Пал Олеандеридр. К. Вантуш вступил в социал-де­мократическую партию Венгрии еще в 1897 г., Й. Рабинович — в 1901 г., А. Мюллер —в 1903 г., Э. Пор-в 1905 г., Н. Орос-в 1904 г. В 1902 г., будучи 16-летним юношей, включился в рабочее движение и стал чле­ном Социал-демократической пар­тии Венгрии Бела Кун3. В 1906г. за написание и распространение листовки, в которой было усмот­рено подстрекательство и призыв «к насильственным действиям против власти», 20-летний социа­лист был приговорен к шести месяцам тюремного заключения. Накануне войны Б. Кун являлся одним из руководящих деяте­лей трансильванской организации венгерской социал-демократии. Призванный в армию, он в 1915 г. попал в плен и вскоре был направлен в томский лагерь. Здесь Б. Кун связался с существо­вавшим еще до Февральской революции революционным круж­ком офицеров, в который входили Эрнё Зайдлер, Карой Райнер, Ференц Мюнних, Имре Силади. «С момента появления Бела Куна направление всей деятельности группы приняло реши­тельно социалистический характер», — писал одни из ее руко­водителей — Ф. Мюнних4.

О томском периоде деятельности Куна можно судить не только по воспоминаниям его друзей и единомышленников, но и по его статьям, оцубликованным в газете «Новая жизнь», являв­шейся до июня 1917 г. органом томского объединенного комитета РСДРП, а затем по статьям Куна в большевистских органах «Знамя революции» и «Сибирский рабочий».

12 (25) апреля 1917 г. «Новая жизнь» опубликовала письмо Б. Куна, адресованное руководителю местной организации РСДРП. В нем Б. Кун приветствовал в качестве члена Трансильванского

s Кип ВёМпё. Кип Bela. Budapest, 1966, 7 1. 4 «Sarlö es Kalapacs», 1930, №. 4, 35 1,

335

комитета Социал-демократической партии Венгрии «победоносную русскую социал-демократию в знак международной солидарности пролетариата». Воодушевленный успехами русских рабочих, побе- (Q дой русской революции, он с нетерпением ожидал наступления того дня, «когда мы вместе сможем продолжить наше общее I

цело: освобождение пролетариев всего мира; когда социал-демо- |

кратия, выполняя историческую миссию мирового пролетариата, *

доведет до победы великое дело освобождения мира». Вслед за написанием этого письма Кун установил непосредственную связь с томской организацией РСДРП. «В середине апреля 1917 г. к нам в партийный комитет явился чрезвычайно энергичный мужчина, человек лет тридцати: это был Бела Кун», — вспоми- £> нает Татьяна Сибирцева, член томской организации. Кун инфор­мировал комитет о деятельности группы пленных, попросил лите- j, ратуру и предложил установить регулярную связь между местным комитетом РСДРП ц венгерскими военнопленными. С тех пор началась совместная работа обеих организаций 5. Б. Кун быстро завоевал уважение и симпатии томских революционеров. «Это был жизнерадостный, простой, веселый человек. У нас в партий- £, ном комитете сразу все полюбили его», — рассказывает другой член томской организации Конкордия Востротина6.

28 октября (10 ноября) 1917 г. большевистская газета «Знамя революции», публикуя статью Б. Куна о положении кре­стьянства Венгрии, назвала автора «выдающимся венгерским со­циалистом». Русская революция пробудила в нем надежду на то, } что «вскоре и над венгерскими долинами взовьется красное знамя |: с надписью „Земля и Свобода". Что бы ни говорили маловеры и ji враги русской революции, — писал Кун, — далеко разлетелись искры революции и из этих искр — в этом я убежден — по всей Европе разгорится пламя революции» 7. Кун решительно высту- К пал за конфискацию помещичьей земли. Он полагал, что землю, как и любой другой вид средств производства, нельзя оставлять : в частной собственности, что она должна перейти в коллективное пользование крестьян и аграрного пролетариата.

1 (14) декабря 1917 г., спустя несколько недель после свер­жения Временного правительства, Б. Кун в статье «Возможна ли революция в Германии?», опубликованной в газете «Сибир- j ский рабочий», оценил события в Петрограде как «новый тип революции», как первую, не считая Парижской Коммуны, проле- i тарскую революцию, которая в соответствии «с внутренними за­конами развития общества становится международной револю- j цией» 8. j.

5 «Nepszabadsag», 3.V 1966. ь

6 Там же. ,

7 «Знамя революции» (Томск), 28.Х (10.XI) 1917.

8 «Сибирский рабочий», 1 (14) .XII 1917.

336

После Октябрьской революции наступил новый этап деятельности Б. Куна. Его статьи, доклады том­ского комитета большевиков, содер­жавшие высокую оценку деятель­ности Б. Куна, обратили на него внимание В. И. Ленина9, и в де­кабре он был вызван в Петроград. Приехав в столицу, Б. Кун продол­жал поддерживать связь с томскими большевиками. В январе 1918 г. в томской печати появилась его важ­ная статья «О революционном Ин­тернационале», в которой отчетливо выражено понимание Куном выдви­нутой Лениным исторической за­дачи создания нового, Коммунисти­ческого Интернационала 10. В каж­дом шаге, в каждом действии рабо­чего класса России он видел прояв- К. Лигети ление того, что «его дело перерас­тает национальные рамки» и стоит

в непосредственной связи с делом победы социализма во всех странах. Прекрасным примером широты политических воззрений Б. Куна является статья «Рабочий класс и коммунизм». В центре внимания автора — вопрос о повышении производительности труда, проблемы критики и самокритики в государстве дикта­туры пролетариата. Праздничное настроение, экстаз и опьянение от успехов революции, писал он, не должны помешать нам кри­тически и самокритически относиться к успехам. Русские рабо­чие, одержавшие блестящие победы на поле боя, на улицах и площадях, теперь должны перенести свою деятельность на за­воды и служить производственному процессу, являющемуся «источником жизненной силы пролетарского государства». Орга­низация производства — актуальнейшая задача пролетариата, писал Б. Кун 11.

В петроградский период своей деятельности Б. Кун уделял огромное внимание изданию газет «Факел» и «Немзеткези социа-лишта» — первых органов коммунистической печати германских н австро-венгерских интернационалистов в России. «Немзеткези социалишта», обращаясь к венгерским солдатам и рабочим, пи­сала: «Вставайте на борьбу против тех, кто продлевает войну! .. Не будьте палачами русской рабочей революции!»

3 «Nepszabadsag», 3.V 1966.

10 «Сибирский рабочий», 2 (15) .1 1918.

11 «Знамя революции», 14 (27).I 1918.

22 Заказ М 294

337

Помимо Томска, важнейшим центром венгерского интернацио­налистского движения был Омск. Здесь также еще до Октябрь­ской революции сложилась интернациональная организация плен­ных во главе с венгерскими социал-демократами Й. Фодором, Й. Шомяи, Й. Шомоди, Е. Витрейхом, австрийцем Карлом Тома-ном и немцем В. Раковым. В Омске же находился и один из вид­нейших деятелей венгерского интернационалистского движения Карой Лигети.

Сын кузнеца, К. Лигети после окончания школы работал на авторемонтном заводе в Будапеште, где вступил в социал-демократическую партию. Вскоре же Лигети стал сотрудничать в качестве внештатного корреспондента в центральном партий­ном органе — газете «Непсава» («Голос народа»). В начале войны он был призван в армию, направлен на сербский, а згатем на русский фронт. В 1916 г. во время брусиловского прорыва Лигети попал в плен. Из ковровского лагеря в конце февраля 1917 г. Лигети был переведен в Иваново-Вознесенск, где и про­изошло его первое близкое знакомство с русским революционным движением. Здесь он принимал деятельное участие в создании социалистической организации военнопленных. На Лигети, как и на других пленных социалистов, большое впечатление произ­вела Февральская революция. На первомайском митинге 1917 г. Лигети выступил с речью перед демонстрантами.

Стремясь избавиться от энергичного социалиста, военные власти в начале сентября перевели его подальше от революцион­ных центров Европейской части России —в Омск. Здесь он стал душой организации военнопленных. Лигети одним из первых венгерских революционеров пытался извлечь уроки из событий в России для будущей венгерской революции. Еще в августе 1917 г. он писал, имея в виду революционный захват земли, что русскую революцию лучше всего поймет венгерский крестьянин. «Он поймет этот шаг русского крестьянина во всей его глубине и революционном величии...» 12.

Накануне октябрьских событий Лигети с помощью омских большевиков организовал боевую дружину военнопленных, а также тайный склад оружия в лагере. Под его руководством группа омских интернационалистов стала надежным оплотом и верным помощником Советской власти. 8 (21) декабря 1917 г. митинг военнопленных омских лагерей принял текст приветст­венного обращения к Советскому правительству. В обращении, подписанном К. Лигети, Й. Федором и другими, говорилось: «Товарищи! Мы стали союзниками русской революции и идем теперь вместе с вами». Во имя успешной борьбы против врагов революции они просили предоставить военнопленным граждан­ские права, чтобы они имели возможность «свободно учиться.

12 L i g е t i Käroly. Valogatott iräsai. Budapest, 1957, 71 l

338

равно и учить друг друга» i3. Тесная связь венгерских интерна­ционалистов с Омским комитетом партии большевиков оказала решающее влияние на идейный рост и организационное оформ­ление движения военнопленных.

31 декабря 1917 г. (13 января 1918 г.) президиум Омского Совета удовлетворил просьбу группы венгерских революционе­ров об организации «партийного комитета венгерских социал-демократов (большевиков)», который должен был работать в рам­ках общей большевистской организации и. Что касается Лигети и его единомышленников, то они фактически еще до Октябрьской революции действовали как большевики, и таковыми себя считали. «Мы все являемся большевиками, — писал Лигети 10 (23) ок­тября, — и домой будем посылать большевистских людей, пони­мающих толк в баррикадных боях» 15.

Цели, задачи, а также принципы организационного строения венгерской партийной ячейки были разработаны К. Лигети и его товарищами на основе Программы и Устава РСДРП (б), с учетом специфики движения интернационалистов. По их замыслу в це­лях облегчения агитации партийная организация иностранных рабочих создавалась из национальных групп. Возглавляться они должны были общим центральным комитетом и избираемым последним исполкомом. Национальные группы должны были решать две основные задачи: воспитание, обучение и подготовка пролетарских масс к грядущей социальной революции и защита русской революции морально, а в случае нужды и с ору­жием против любых ее врагов. В перспективе предусматрива­лись: свержение монархии и власти буржуазии на родине, на­ционализация промышленности и банков, передача земли кре­стьянам без всякого выкупа. Ближайшей, конкретной задачей партийных организаций в лагерях являлось создание выборных коллегий, призванных заменить старую администрацию лагерей, и формирование Красной гвардии для охраны и поддержания порядка в них. Четко было определено, что иностранные партий­ные ячейки являются частью организаций РСДРП (б) 16. Преду­сматривалось, что партийная организация интернационалистов будет представлена в местных органах власти.

На собрании венгерской организации, состоявшемся 8 (21) ян­варя 1918 г., по сообщению газеты «Революционная мысль», при­сутствовали «и румыны, знакомые с венгерским языком» и. С большой речью об Октябрьской революции и задачах интерна­ционалистов выступил К. Лигети. 300 участников собрания еди­

13 «Революционная мысль», 22.XII 1917 (4.1 1918).

14 ГАОО, ф. 662, он. 1, д. 16, л. 32.

15 Ligeti Käroly. Указ. соч., стр. 13.

16 «Forradalom», 14.IV 1918.

17 «Революционная мысль», 16 (29).! 1918.

22*

339

ногласно приняли резолюцию, выражавшую решительный протест против захватнических планов Центральных держав и тре­бовавшую от правительства Австро-Венгрии немедленного пре­кращения войны, заключения мира без аннексий и контрибуций. Венгерские и румынские интернационалисты заявили, что будут до конца защищать русскую революцию, «ибо с гибелью русской революции погибло бы навсегда дело освобождения человече­ства. . .» В резолюции.' выражалась надежда на то, что после заключения демократического мира «все народы Венгрии получат автономию» 18.

17 февраля 1918 г. общее собрание партийной организации интернационалистов, на котором присутствовали 612 из 867 чле­нов партии, избрало членами Омского Совета К. Лигети, И. Ра­биновича и Й. Шомяи 19.

После создания коммунистической организации заметно уско­рился процесс идейно-политической эволюции венгерских интер­националистов.

Благодаря помощи местных партийных и советских органов и поддержке Всероссийского бюро пленных ВЦИК было начато издание редактировавшейся К. Лигети венгерской Газеты «Фор­радалом» («Революция»). Первый номер газеты вышел 10 (23) февраля 1918 г.

В первом номере газеты было помещено подписанное Лигети «Обращение к венгерским рабочим и крестьянам», в котором разоблачались истинные виновники империалистической бойни. Обращаясь к господствующим классам Венгрии, Лигети писал: «Нам не нужен разбой, нам не нужны кровавые плоды порабо­щения других народов! Мы, венгерские неимущие, венгерские тру­дящиеся, люди созидания, очень хорошо знаем, что, если даже территория Венгрии увеличится в десять раз, трудящемуся на­роду от этого никакой пользы не будет. Нам не нужно ни пяди чужой земли, — писал далее Лигети, — нам достаточно и той, что вы держите в ваших паразитических руках и которую мы у вас отберем» 20. Лигети обвинял господствующие классы Венгрии в том, что они сеяли национальную ненависть, чтобы помешать объединению угнетенных трудящихся. «Вы разделяли нас, чтобы господствовать над нами всеми. Но знайте, что страдания, кото­рые стали уделом мадьяра, румына, серба, хорвата, словака, в равной мере научили нас видеть правду, которую так трусливо вы скрывали от нас.. . Знайте же, — заявлял Лигети, — что мы, которые по вашему наущению ненавидели и преследовали друг друга, мы все объединились под красным знаменем социализма для борьбы против вас» 21.

18 «Революционная мысль», 16 (29) .1 1918.

19 ГАОО, ф. 662, д. 93, л. 15.

20 «Forradalom», 10 (23).II 1918. 81 Там же.

340

Отдельные материалы, а в некоторых случаях целые номера венгерской газеты «Форрадалом» печатались на румынском языке; в газете публиковались также материалы на немецком, чешском, словацком языках22.

Омская организация интернационалистов строго соблюдала принципы национального равноправия и интернационализма. В лагерной коллегии, руководящем органе лагеря, каждая на­циональная группа была представлена пропорционально своей чис­ленности. Коллегия положила конец хищениям и, по признанию представителя шведского Красного Креста, улучшила материаль­ное положение пленных, добившись равномерного распределения табака, сахара и других продуктов 23.

Революция резко обострила противоречия, разделявшие массу пленных, одну часть которых составляли несколько десят­ков тысяч офицеров, выходцев из привилегированных слоев венгерского общества, а другую, исчислявшуюся сотнями ты­сяч, — рядовые и примкнувшие к ним офицеры из рабочих, крестьян, мелкой буржуазии и разночинной интеллигенции. Кон­фликт между этими двумя антагонистическими силами явился специфической формой проявления классовой борьбы среди военнопленных.

После установления Советской власти революционно настро­енные пленные взяли управление лагерями в свои руки. Офи­церы читинского лагеря жаловались представителям Красного Креста, что «вступившие в Красную гвардию пленные чехи, хор­ваты и мадьяры срывают с них знаки различия и отличия и хотят объединить офицеров в одну категорию с рядовыми» 24.

Руководимая венгерскими интернационалистами лагерная кол­легия в Омске 1 (14) апреля 1917 г. лишила офицеров их ден­щиков и потребовала, чтобы офицеры сами занимались уборкой помещения, двора и прочих мест. Кроме того, часть благоустроен­ных офицерских бараков была отведена больным и инвалидам не­зависимо от ранга и звания.

Представитель Красного Креста граф Бонде с возмущением писал в своем отчете о посещении омского лагеря, что «Лигети — руководитель агитации среди военнопленных», склонил на свою сторону 300 пленных и даже в его, графа, прргсутствии «держал вместе с товарищами мятежные речи». Подводя итоги увиден­ному, граф должен был признаться: «... Революционные идеи нашли благоприятную почву именно среди военнопленных» 25.

ÜS: Ш'.Ä jtfsjps

T«egcTp ^|fyaf0k türte"e1-e». 2 k. Budapest, 1930, 334 1. Там же, стр. 316.

341

Реакционные офицеры стремились уговорами и нередко угро­зами удержать рядовую массу от выступлений на стороне рус­ских трудящихся. В троицком лагере, вспоминал венгерский ин­тернационалист Ференц Ери, офицеры говорили, что «военноплен­ные никакого отношения к русской революции не имеют», и даже угрожали активистам расстрелом по возвращении на родину за нарушение присяги. Несмотря на их усилия, в Крас­ную гвардию здесь вступило несколько десятков пленных26.

В Оренбурге дело дошло до вооруженного выступления контрреволюционных элементов из среды военнопленных: в боях против красногвардейских частей здесь приняли участие воору-я^енные Дутовым военнопленные офицеры27. После перехода власти в городе к Совету интернационалисты произвели в лагере обыск с целью изъятия оружия, спрятанного офицерами.

В этой открытой классовой борьбе на стороне рядовой массы пленных стояло рабоче-крестьянское государство и местные со­ветские и партийные органы; офицерская же каста находила неизменную поддержку у правительств Австро-Венгрии и Гер­мании, у представителей международного Красного Креста. Бонде 16 (29) декабря 1917 г. заявил официальный протест Омскому Совету, потребовав от него запрещения всякого участия пленных в политических демонстрациях и привлечения к ответ­ственности К. Лигети и других революционных руководителей, виновных в «подстрекательстве рядовых военнопленных, которые нарушают мир в лагере и угрожают личной свободе лояльных солдат и офицеров» 28.

Заключение Брестского мира еще более осложнило обста­новку в лагерях. Офицеры и их покровители становились все более наглыми и бесцеремонными. В Омский Совет явились два офицера и потребовали полного восстановления в лагере старых порядков29. Совет отклонил домогательства австро-венгерских офицеров.

Решительные действия омских интернационалистов привлекли к их организации внимание военнопленных всех лагерей Сибири. После начала издания газеты «Форрадалом» из всех уголков Сибири к ним стали обращаться с письмами, с просьбами о по­мощи, о присылке газет и агитаторов. С помощью омских интер­националистов в феврале—марте 1918 г. были созданы организа­ции пленных в Троицке, Инсаре, Марьяновке, Исиль-Куле, Та-тарске, Ачинске и других местах.

Разъясняя пленным мировое значение русской революции, газета «Форрадалом» писала: «Каждый пролетарий должен по-

20 «Sarlo es Kalapäcs», 1933, № 1, 80 1. 27 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. И, д. 193, л. 17.

23 «Hadtörtenelmi Intezet Leveltära (далее — HIL), Elsö vilaghäborus

gyüjtemeny, 3389, es. 35, pall. 7, i. 29 Там же, 7/u—8.

342

нять, что русская революционная Республика — священное сокро­вище пролетариата всего мира, гарантия грядущей мировой сво­боды, которую каждый рабочий, если нужно, должен защищать с оружием, ценой собственной жизни, с какой бы стороны ни угрожала ей опасность. .. Интернационалистские организации, — констатировала газета, — должны воспитывать сознательных ре­волюционеров, готовить их к бескомпромиссной классовой борьбе» 30.

Газета «Форрадалом» оказала большую помощь вновь воз­никавшим интернационалистским организациям Сибири.

Ленинизм и практика Октябрьской революции помогли наи­более революционным представителям венгерского рабочего дви­жения критически пересмотреть и переоценить всю ту сумму представлений и систему взглядов о формах классовой борьбы и задачах рабочей партии, которые проповедовались и насаждались в рабочем движении партиями II Интернационала в довоенные годы. В этом отношении весьма примечательна статья К. Лигети «Коммунизм», опубликованная в «Форрадалом» 21 апреля 1918 г. В ней он решительно отмежевывался от старой социал-демократии, которая изменила революционному учению Маркса, отреклась от революционного прошлого и, постепенно сближаясь* с радикальными буржуазными партиями, превратилась в пособ­ника империализма. Последний толчок к признанию революцион­ными элементами венгерской социал-демократии необходимости открытой и бескомпромиссной борьбы вплоть до разрыва с пар­тиями II Интернационала дал, по-видимому, VII съезд РКП (б) И его историческое решение о переименовании партии в коммуни­стическую партию. Касаясь этого решения, Лигети писал: «Орга­низации военнопленных в России тоже присоединяются к этой позиции. .. Они тоже вместе с соглашательской, официальной по­литикой социалистов отбрасывают от себя и то последнее, что связывает их с предателями социализма, — они отбрасывают социал-демократическое название и принимают новое название... Мы — коммунисты» — этими гордыми словами закончил свою статью К. Лигети 31.

Венгерские коммунисты хорошо знали нужды, потребности, чувства и настроения массы пленных. Особую сложность пред­ставляли для них просвещение и организация той части кре­стьян-пленных, которые на родине не принимали участия в поли­тических и экономических выступлениях и организациях деревен­ской бедноты и которых на родине еще не коснулась социалисти­ческая агитация. А в лагерях они составляли большинство. Ка}кущиеся простыми, ясными и понятными для каждого рабо­чего идеи пролетарского интернационализма и рабочей солидар­

50 «Forradalom», 24.111 1918. *' «Forradalom», 21.IV 1918,

343

ности пленными крестьянского происхождения усваивались с тру­дом. Естественно, что и к тем из военнопленных, кто еще нахо­дился в поисках своего места в политической борьбе, венгерские коммунисты относились не как к противнику, а как к потенциаль­ному союзнику.

Поскольку с самого начала революции обнаружилась невоз­можность склонить основную массу пленных к прямым антисо­ветским выступлениям, а также из опасения сыграть на руку Антанте, после заключения Брестского мира реакционное австро-венгерское офицерство главным образом стремилось любыми спо­собами удержать военнопленных от активной поддержки Совет­ского государства. Контрреволюционные офицеры остерегались вести открытую антисоветскую пропаганду в лагерях, предпочи­тая указывать на необходимость соблюдения нейтралитета и не­вмешательства во внутренние дела России. В иркутском лагере, где организация интернационалистов вначале была несравненно более слабой, чем, скажем, в Омске, офицерская пропаганда до­билась определенных успехов. Подполковник Шамбергер и капи­тан Деак убеяздали пленных, что воинский долг и присяга за­прещают им заниматься политикой в плену; что же касается проблем, их волнующих, то они могут разрешить их дома, закон­ным путем. Шамбергер и Деак рекомендовали рядовым бойкоти­ровать собрания и митинги. Однако, как писали они сами, эти указания «венгерские солдаты нарушали в массовом порядке» 32.

Еще в декабре 1917 г. в первом номере газеты «Немзеткези социалишта» было опубликовано письмо военнопленного — со­циал-демократа из Вологды, отражавшее настроение многих вен­герских военнопленных. «Зная самоотверженную приверженность моих товарищей к нашим идеям и выражая мнение многих де­сятков тысяч наших товарищей, находящихся в русском плену, — писал автор письма, —• заявляю, что мы все готовы предложить свои услуги народному правительству русской революции, и как интернациональные социалисты мы были бы счастливы, если бы могли помочь нашим русским товарищам в борьбе против общего врага — буржуазии» 33.

2. Создание и деятельность Венгерской группы РКП (б)

Быстрое расширение массовой базы интернационалистского движения делало все более необходимым его организационное оформление, создание единого руководящего центра. Инициативу создания центральных революционных организаций венгерских

HIL, Elsö vilaghäborus gyüjtemeny, 3389, es. 35, pall. 9 i. «Nemzetközi Szocialista», 14 (27) .XII 1917.

344

военнопленных взяли на себя небольшие группы революционе­ров, находившихся в Петрограде и Москве. В числе первых ин­тернационалистских групп, выступивших в поддержку победив­шего Октября, была организация военнопленных завода Гужона. Венгерскими военнопленными на заводе руководил Фридьеш Ка-рикаш. Первоначально венгерские революционеры работали в со­ставе организации военнопленных-интернационалистов Москов­ского военного округа, созданной в декабре 1917 г., и Петроград­ского революционного центра (комитета) военнопленных, воз­никшего в феврале 1918 г. Выход «Немзеткези социалишта» встре­тил горячее одобрение сознательных венгерских пленных. Б мо­сковский комитет военнопленных стали поступать просьбы об оказании содействия в формировании организации и о присылке литературы. Такие просьбы поступили из Брянска, Новгорода, Сызрани, Рязани, Новороссийска и других городов 34.

В организациях интернационалистов, как указывалось в пре­дыдущих главах, шли острые дебаты о формах, характере и на­правлении их деятельности. Бела Кун и его сторонники предла­гали тотчас же приступить к созданию коммунистических нацио­нальных групп в составе РКП (б). Одни их оппоненты ссылались на то, что создание таких коммунистических групп будет непо­нятным для пленных, которые не собираются оставаться в Рос­сии, а намерены поскорее вернуться на родину; другие считали, 'что создание организаций по национальному признаку нанесет ущерб идеям интернационализма35. Выступая на совещании представителей интернационалистских организаций военноплен­ных, состоявшемся в Москве 14 марта 1918 г., Э. Пор указывал, что именно создание национальных коммунистических органи­заций в рамках российской партии придаст их деятельности строго марксистский характер. Приехавший из Петрограда Б. Кун в свою очередь подчеркнул необходимость создания централизованного руководства движением зарубежных интерна­ционалистов и образования национальных коммунистических групп. «Настоящая пролетарская работа может быть достигнута только через национальные группы», — говорил Кун36.

24 марта в результате большой предварительной работы со­стоялось учредительное собрание Венгерской коммунистической группы РКП (б). На следующий день созданный на собрании комитет, в состав которого входили Б. Кун, Т. Самуэли и Э. Пор, направил письмо в ЦК РКП (б), подчеркивая, что группа «теоре­тически и практически стоит на платформе Российской комму­нистической партии (большевиков)» и считает ее устав обяза­тельным для себя 37. Одновременно в другом документе организа-

34 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. И, д. 1, лл. 2, 54, 103, 200 и др.

35 Там же, д. 5, л. 27.

36 Там же, л. 18.

37 Там же, on. 1, д. 66, л. 1.

345

ции указывалось: «Образованная 24-го марта Венгерская группа РКП (б) ставит своей задачей идти по тому пути, по которому русская партия так успешно продвигается вперед. Группа орга­низует курсы, — отмечалось в документе, — для подготовки агита­торов, и подготовленных таким образом товарищей мы хотим на­править в Венгрию. Их обязанность — основать венгерскую ком­мунистическую организацию, поддеряшвать связь с тамошичми левыми социал-демократами и с группой, остающейся здесь. До образования общего меяодународного органа группа будет ра­ботать под руководством Центрального Комитета РКП (б)» 38.

В первом номере центрального печатного органа Венгерской группы РКП (б) газеты «Социалиш Форрадалом» («Социальная революция»), вышедшем в свет 3 апреля 1918 г. в Москве, в статье о целях венгерских коммунистов разъяснялось, что они твердо стоят на почве классовой борьбы и революционного марк­сизма. Передовая статья заканчивалась призывом Коммунистиче­ского Манифеста: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» 39

11 апреля 1918 г. ЦК РКП (б) сообщил, что создание Вен­герской коммунистической группы им принято к сведению и нет возражений против ее деятельности «как группы российской пар­тии в рамках организационного устава партии» 40.

О разносторонней работе, проделанной группой уже в пер­вый период ее деятельности, могут дать некоторое представле­ние следующие данные. Со времени возникновения Венгерской группы до января 1919 г. ею было выпущено 15 листовок и воз­званий тиражом в 350 тыс. экземпляров и 11 брошюр в коли­честве от 15 до 35 тыс. экземпляров каждая41. Тираж централь­ного органа группы газеты «Социалиш Форрадалом» колебался от 15 до 20 тыс. экземпляров. Кроме того, венгерские газеты изда­вались в разное время и в других важнейших центрах сосредо­точения военнопленных: «Эбредеш» («Пробуждение»)—в Са­маре, «Форрадалом» — в 1918 г. в Омске, а в 1920 г. — в Ир­кутске, «Непсава» («Голос народа») —в Томске, «Форрадалмар» («Революционер») — в Перми, «Вилагфоррадалом» («Мировая революция») —в Иркутске и Верхпеудинске, «Вилагсабадшаг» («Мировая свобода») —в Ташкенте и др. Эти газеты, по выра­жению авторов хортистского издания по истории венгерских воен­нопленных в России, «представляли собой самый настоящий враждебный яд. Их распространяли по всем лагерям. К счастью, они были еженедельными» 42. Всего в 1918—1920 гг. на тер­

38 «А Magyar Munkasmozgaloni Törtenetenek Valogalott. Dokumentumai»

(далее — MMTVD). Budapest, 1956, 5 k., 105 1.

39 «Szociälis Forradalom», 3.IV 1918.

*° ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 86, л. 6. .

41 Там же, ф. 1, оп. 9, д. 6, л. 13.

42 «Hadifogoly magyarok törteneto». Budapest, 1930, 2 k., 342 1.

346

ритории Советской республики издавалась 51 венгерская газета, 35 из них — в Сибири и Средней Азии и 16 — в Европейской части страны 43.

Основная задача этих газет состояла в распространении среди пленных идей социалистической революции. «Как в откры­тых большевистских выступлениях, так и через газеты, ими редак­тируемые па многих языках нашей монархии, вышеназванные (упоминались имена Б. Куна, Ф. Мюиниха и К. Райнера. — Авт.) прилагают величайшие усилия к тому, чтобы воздействовать на возвращающихся военнопленных в революционном духе и любым способом подорвать авторитет династии и офицеров», — говори­лось в донесении австро-венгерского офицера от 1 июля 1918 г., направленном в Вену44.

За короткий срок венгерскими коммунистами были переве­дены и изданы на венгерском языке работы К. Маркса и Ф. Эн­гельса — «Коммунистический Манифест» (тираж 10 тыс. экзем­пляров), В. И. Ленина — «Письма о тактике», «Доклад и заклю­чительная речь на VIII съезде Советов» и другие произведения. Кроме того, были выпущены огромным тиражом брошюры и ли­стовки, в которых в популярной форме излагались основы марк­сизма-ленинизма, разъяснялись истинные причины и цели импе­риалистической войны, задачи пролетариата и т. д. Среди этих 'изданий—«Чего хотят коммунисты?» (15 тыс. экземпляров), «Чья земля?» (35 тыс. экземпляров), «Кто платит за войну?» (40 тыс. экземпляров), «Что такое Советская республика?» (20 тыс. экземпляров) Б. Куна; «Как глубоки карманы попов?» (15 тыс. экземпляров). «Почему упала царская корона?» (15 тыс. экземпляров), «Что случилось в Венгрии?» (20 тыс. экземпля­ров) Т. Самуэли; «Воззвание к возвращающимся на родину» (10 тыс. экземпляров), «Обращение к солдатам Украины» (35 тыс. экземпляров), «Мирные предложения украинских рабо­чих и крестьян» (35 тыс. экземпляров), «Воззвание к трудя­щимся в Венгрии» (30 тыс. экземпляров) и др.

Большое внимание группа уделяла подготовке революцион­ных кадров. В апреле 1918 г. в Москве была создана школа аги­таторов. До ноября 1918 г. пять выпусков школы окончило 102 венгерских интернационалиста45. Такие же курсы агитато­ров работали в Самаре, Саратове, Пензе, Иркутске и в ряде других городов. В течение 1918 г. на этих курсах прошло подго­товку 545 венгерских интернационалистов46.

Образование Венгерской группы РКП (б) положило начало широкому строительству венгерских коммунистических органи-

43 OSZKE, 1963—1964. Budapest, 1966, 286 1.

и HIL, Elsö viläghaborus gyüjtemeny, 3389, es. 36. pall. № 10—7/7—1076, 35/15.

к ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, л. 16; М i 1 е i György. А Kommunistäk

Magyarorszägi Pärtjänak niegalakitäsäröl. Budapest, 1962, 57 1. 43 «Parttörleneti Intizet Archivuma. А (XXVIII) 41.

347

заций на всей территории Советской России. Венгерские комму­нистические ячейки возникли в десятках городов. Только шесть из них уже в августе 1918 г. насчитывали 350 членов. К концу 1918 г. число членов группы достигло 724 человек47.

В развитие движения венгерских интернационалистов огром­ный вклад внес Тибор Самуэли. В отличие от других руководи­телей группы Т. Самуэли, бывший, по выражению Б. Куна, со­вестью венгерской революции, ее боевым глашатаем и разящим мечом, до Октябрьской революции не имел сколько-нибудь зна­чительного опыта участия в рабочем движении. Незадолго до войны он стал сотрудничать в органах венгерской радикальной и социалистической прессы. С 1913 г. Т. Самуэли работал в отделе информации газеты «Непсава». В декабре 1914 г. Самуэли был отправлен на фронт, а весной 1915 г. оказался в плену. Здесь, в лагерях, он развернул антимилитаристскую и социалистиче­скую пропаганду, чем вызвал к себе злобную ненависть реак­ционных офицеров. Однажды он был жестоко избит ими в лагере. При попытке к бегству из России, предпринятой незадолго до Октябрьской революции, он был задержан на финской границе и снова подвергнут избиению, а затем заключен в штрафной ба­рак. После Октябрьской революции Т. Самуэли активно вклю­чился в работу московской организации интернационалистов. Б. Кун, с которым он встретился в январе 1918 г., хотел предло­жить Самуэли войти в редакцию газеты «Немзеткези социа­лишта». Однако газета вскоре под давлением Центральных дер­жав была закрыта, и сотрудничество двух виднейших венгерских революционеров наладилось лишь в феврале—марте 1918 г., после переезда Куна в Москву. Вместе с Куном и Э. Пором Самуэли принял самое активное участие в создании Венгерской комму­нистической группы и в налаживании выпуска газеты «Социа-лиш Форрадалом». «Самуэли работал днем и ночью, — писал позднее Б. Кун, — организовывал, бегал из редакции в типогра­фию, из типографии в редакцию, добывал шрифт, наборщиков н бумагу. Одновременно он задерживал контрреволюционеров, противопоставлял социал-демократически настроенным руково­дителям военнопленных резкие, клеймящие сатирические выступ­ления, вербовал людей в интернациональные отряды, обеспечивал для них казармы, продовольствие, транспорт, оружие и беспо­щадно преследовал саботажников, бюрократов и авантюристов» 48. В июле 1918 г. он вместе с Куном во главе роты интернациона­листов заставил капитулировать засевших в здании Московского почтамта левоэсеровских мятежников, дрался спустя некоторое время с белочехами под Казанью.

В статьях, опубликованных в «Социалиш Форрадалом», Т. Са­муэли неустанно прививал венгерским интернационалистам идею

47 ЦБ А ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, л. 16.

48 Кип Bela. А Magyar Tanäcsköztärsasägrol. Budapest, 1958, 541 1.

348

Т. Самуэли и Н. И. Подвойский. Май 1919 г.

международной солидарности. «Никто не может сомневаться в том, — писал Самуэли, — что судьба революции русских рабо­чих есть судьба и нашей собственной пролетарской борьбы; буду­щее власти русских рабочих и крестьян, основанной на проле­тарской диктатуре, — также и наше будущее» 49. После начала мятежа чехословацкого корпуса он предупреждал, что «в борьбе против чехословаков никто не должен исходить из так называе­мой национальной точки зрения. . .» Национальные интересы маскируют покушение против революции рабочего класса, под­черкивал он. «И поэтому, когда вы читаете, что контрреволюцион­ные палачи уничтожают говорящих на венгерском языке проле­тариев и крестьян, где бы они ни попадали в их руки, не ду­майте, что сейчас убивают вас, мадьяр. Не верьте этому, ибо чехословацкие контрреволюционеры не уничтожают жителей офи­церских лагерей, которые с радостью взирают на контрреволю­цию» 50.

С такой же решительностью против попыток реакции ском­прометировать движение венгерских интернационалистов высту­пал и Бела Кун. В статье, опубликованной в августе в «Правде», он писал: «Используя давнишнюю вражду между правящей вен­герской и чешской буржуазией, русские и чешские контрреволю­ционные газеты, издающиеся в Самаре, Омске и других городах, клевещут, будто венгерские пролетарии сражаются с чехами из

49 «Szocialis Forradalom», 22.V 1918. "> «Szocialis Forradalom», 30.VI 1918.

349

шовинистических побуждений»51. От имени венгерских интер­националистов Кун заявлял, что они готовы сражаться на любом фронте революции и делают это, «исходя из чисто пролетарских, революционных, интернационалистических интересов... Созна­тельные венгерские пролетарии плечом к плечу с сознательными немцами, сербами, румынами и т. д. будут и впредь бороться за мировую революцию и Советскую республику. Они будут бо­роться не только против чешской, но и против всякой контрре­волюции» 52.

Вся деятельность группы со дня ее основания была подчи­нена защите возникшего пролетарского государства от всех его врагов и подготовке к пролетарской революции, созревавшей и в Венгрии53. Обе задачи были взаимосвязаны, ибо участие в русской революции являлось наилучшей школой воспитания и подготовки закаленных в боях, обогащенных неповторимым опытом величайшей в мире революции борцов за освобождение венгерского народа.

Венгерской группе РКП (б) принадлежит заслуга и честь первой начать пропаганду ленинизма в венгерском рабочем дви­жении. Излагая в популярной форме основы ленинского учения, венгерские коммунисты тем самым содействовали созданию идейно-политических предпосылок к образованию Коммунистиче­ской партии Венгрии. Исключительную роль в этой труднейшей работе сыграли статьи Б. Куна, опубликованные группой в 1918 г., в особенности его брошюра «Чего хотят коммунисты». Брошюра Куна отражает все сильные и слабые стороны первого этапа становления венгерского коммунистического движения.

Брошюру Куна сочла необходимым переиздать группа «Спар­так» в Германии, а затем она была опубликована и в Австрии. В предисловии к немецкому изданию подчеркивалось, что «пере­веденная почти на все языки бывшей Австро-Венгерской монар­хии в колоссальном количестве экземпляров, она нашла широ­чайшее распространение среди военнопленных в России и за пре­делами России, в Австро-Венгрии и Германии» 54.

Первым из венгерских коммунистов Кун в этой брошюре сде­лал попытку применить учение Ленина к венгерской действи­тельности. Он указывал, что война и империализм поставили и венгерский пролетариат перед альтернативой — «империализм или социальная революция». В брошюре показаны конкретные проявления действия закономерностей империализма в Венгрии, подчеркнута близость социально-экономических условий России и Венгрии. Большое внимание автор уделил проблеме союза ра­бочего класса и крестьянства в Венгрии. В ходе революции,

51 «Правда», 4.VIII 1918.

52 Там же.

53 См. «Forradalom», 1.V 1918.

54 В. Кип. Was wollen die Kommunisten? Hamburg, 1919.

350

по его мнению, пролетариат и коммунистическая партия должны организовать крестьянство и осуществить безвозмездную конфис­кацию всей помещичьей и церковной земля. Немедленно после захвата земли она должна быть передана в распоряжение мест­ных крестьянских Советов. О разделе земли среди крестьян в ра­боте не говорится.

Проблема союза пролетариата н крестьянства рассматрива­лась Б. Куном специально в брошюре «Чья земля?», выпущенной Венгерской группой в мае 1918 г., и в статье «Крестьянин в ре­волюции», опубликованной газетой «Соцналшн Форрадалом» 27 апреля того же года. Путь крестьянства к земле, указывал Кун, лежит через революционное свержение монархии. Однако само по себе падение монархического строя не означает решения земельной проблемы. В борьбе за землю крестьянство может рассчитывать только па рабочий класс55.' Деревенская беднота, подчеркивал Кун, может получить землю только участвуя со­вместно с городскими рабочими в революции56. В качестве союз­ника пролетариата Кун признает только пролетарские и полу­пролетарские слои деревенского населения, упуская из виду заинтересованность и мелкого, и среднего крестьянства в ликви­дации сильнейших пережитков феодализма в венгерской де­ревне57. В статье «Крестьянин в революции» Кун отрицал це-

65 «Szocialis Forradalom», 27.IV 1918.

5С K.u n Rela. Kie a fold. Moszkva. 1918. 8 1.

57 «Szocialis Forradalom», 27.1V 1918.

351

лесообразность раздела помещичьей земли после ее захвата. Он выступал за объявление земли собственностью всего общества и передачу ее для коллективной обработки крестьянским Сове­там, обнаружив тем самым непонимание огромного политиче­ского значения наделения крестьян помещичьей землей.

Следует также иметь в виду, что практическая работа по пропаганде, агитации, по организации интернациональных ча­стей и, наконец, участие в боевых действиях на фронтах граж­данской войны оставляли венгерским коммунистам не слишком много времени для спокойного и углубленного изучения теоре­тических основ ленинизма. Это обстоятельство способствовало сохранению в' венгерском коммунистическом движении тех или иных элементов социал-демократической идеологии. «Даже и мы, вожди- и борцы этого движения, — подчеркивал впоследствии Куи, — еще далеко не понимали ленинского учения большевист­ской партии во всей его глубине и широте... Многие принципы большевизма мы усвоили только внешне» 58.

Вместе с тем стремление молодых венгерских коммунистов к быстрейшему освобождению от груза социал-демократических взглядов и присущий им революционный темперамент и энту­зиазм, глубокая увлеченность идеей мировой революции и ее скорейшего осуществления иногда приводили к непродуманным решениям и поступкам, к «левачеству». Руководители венгерских интернационалистов, по образному выражению Б. Куна, «прохо­дили в ту пору лишь первые классы школы Ленина» 59.

Недостаточная на первых порах политическая зрелость вен­герских коммунистов проявилась, в частности, в их отношении к Брестскому миру. Не понимая необходимости временных ком­промиссов и частичных уступок во имя спасения самой револю­ции, их руководители поддерживали «левых коммунистов». Однако они скоро осознали свою ошибку и стали разъяснять мас­сам всю несостоятельность и гибельность антибрестских настрое­ний для дела революции. Так, в статье «Мир», опубликованной 31 марта, К. Лигети доказывал военную и политическую необхо­димость мира и беспочвенность распространенных среди некото­рых венгерских интернационалистов взглядов относительно соб­ственной судьбы и судьбы пролетарской революции60. Б. Кун в письме В. И. Ленину от 22 апреля полностью одобрял его по­зицию в вопросе о мире: «Я потом не стыдился признать, что в вопросе о Брестском мире Ваша политика была правильной, а точка зрения тех, кто утверждал обратное, не была ни истори­ческой, ни марксистской» 61.

М М.,11933,'с?р.ТСЛ°ВИе""~В КН" а Ленгель- Исторический репортаж.

Z K„u п ВЯа- А Magyar Tanäcsköztärsäsagrol, 558 1

60 «Forradalom», 31.111 1918. '

61 Кип Bela. А Magyar Tanäcsköztärsäsagrol, 180 1.

352

25 августа 1918 г. на заседании Венгерской группы РКП (б) с сообщением о поездке на фронт и о беседе с В. И. Лениным выступил Т. Самуэли. Как сообщил Самуэли, Владимир Ильич интересовался тем, смогут ли венгерские коммунисты сотрудни­чать с Социал-демократической партией Венгрии62. В соответ­ствии с тогдашними представлениями венгерских коммунистов о социал-демократии Самуэли ответил, что сотрудничество не­возможно 63.

Подготовка к созданию Коммунистической партии Венгрии являлась одной из важнейших задач Венгерской группы. Еще в начале лета 1918 г. по предложению Б. Куна было решено созвать специальную конференцию по этому вопросу. Однако мятеж чехословацкого корпуса и начавшаяся интервенция по­мешали ее созыву; большая часть членов группы находилась на фронте. Лишь 25 октября, когда вести с родины не оставляли уже никаких сомнений в приближении революционного взрыва, была созвана конференция венгерских коммунистов. Венгерскому пролетариату нужна единая строго дисциплинированная партия, подобная той, какой является Российская коммунистическая пар­тия, заявил в своем докладе Б. Кун. Организационные основы венгерской партии, сказал он, должны быть такими же, как и у РКП (б), «и не потому, что мы являемся ее детьми, что мы рождены ею, а потому, что ныне пролетарская диктатура в Рос­сии представляет краеугольный камень нового, пролетарского Интернационала» 64.

На конференции был принят манифест «К трудящемуся на­роду Венгрии», под которым стояла подпись Союза коммунистов Венгрии65. Он был утвержден в качестве программного доку­мента следующей конференцией коммунистов всех националь­ностей, выходцев с территории тогдашнего Венгерского королев­ства, состоявшейся 4 ноября 1918 г. Эта конференция провозгла­сила образование Партии коммунистов Венгрии. Временно, до создания III Интернационала, ЦК РКП (б) был признан меж­дународным интернациональным представительством пролета­риата» 6б.

Учредительная конференция еще раз подчеркнула невозмож­ность сотрудничества венгерских коммунистов с теми социал-демократами, которые отвергали диктатуру пролетариата, в то время как^ктщунисты взятие власти считали единственным спо­собом освобож^ёнш£хпролетариата 67\ Выступивший на конфе­ренции Б. Кун,^есылаясь на опыт большевистской партии, рас-

82 «Sarlö es Kalapäcs», 1932, № 4-0, 50 1.

63 Там же, стр. 50—51.

64 Там же, стр. 52.

65 Там же, стр. 50.

66 Там же, стр. 53.

6? Кип Bela. А Magyar Tanäcsköztärsäsagrol, 133 1.

23 Заказ М 294

353

сеял сомнения тех, кто не верил в возможность создания Комму­нистической партии Венгрии из-за малочисленности венгерских коммунистов в России. «Наше положение намного легче, — ска­зал Кун, — потому, что мы опираемся на пролетарскую дикта­туру! которая окружает нас своей отеческой заботой, бережной любовью. Наше положение легче и потому, что рабочие всего мира имеют перед собой пример пролетарской диктатуры, власть русского рабочего класса и безземельного крестьянства, которая выражает и наши стремления» S8.

Конференция избрала Заграничное бюро и временный Цен­тральный комитет партии. Заграничное бюро должно было пред­ставлять партию в Советской России и вести работу среди быв­ших военнопленных. Временный ЦК был призван руководить движением до тех пор, «пока на легальной или нелегальной кон­ференции или съезде в Венгрии не будет избран новый Централь­ный комитет» 69. В состав ЦК были избраны Б. Кун, К. Вантуш, Э. Пор, А. Пескариу, Э. Боздог, Й. Ковач, М. Кршиак, И. Ма-тузович и Ф. Дробник. Таким образом, в состав ЦК вошли также югославянские, румынские, словацкие коммунисты. Резолюция, принятая конференцией, обязывала всех венгерских коммунистов в кратчайший срок покинуть пределы Российской республики и «посвятить свои силы служению делу международной револю­ции в Венгрии» 70.

Уже через день в Венгрию отправилась первая группа71.

Венгерские коммунисты, особенно после отъезда на родину их наиболее опытных, теоретически подготовленных руководите­лей — Б. Куна, Т. Самуэли, Э. Пора, Ф. Янчика, Й. Рабиновича, Ф. Мюнниха, ГД. Кельнера и других, — не всегда умели долж­ным образом увязывать интернациональные и национальные за­дачи движения. При этом их увлекали в равной мере как соб­ственное революционное нетерпение, так и настроения широких кругов интернационалистов.

После начала революции в Австро-Венгрии благородное, хотя и не до конца трезво продуманное желание осуществить у себя на родине то, что сделали русские рабочие и крестьяне в Советской России, охватило венгерских интернационалистов. К тому же с первого дня существования интернационалистского движения вся печатная и устная пропаганда венгерских ин­тернационалистов была пронизана идеей подготовить борцов грядущей революции на родине, в Венгрии. С особой силой стремление вернуться на родину охватило венгерских интерна­ционалистов после провозглашения Венгерской Советской Рес-

" Kan Bela. А Magyar Tanacsköztärsäsägröl, 134 1.

63 «Интернационалисты в боях за власть Советов». М., 1965, стр. 144.

70 Кип Bela. А Magyar Tanacsköztärsäsagröl, 135 1.

71 Всего на партийную работу в Венгрию с ноября 1918 по март 1919 г. выехали из Советской республики 300 венгерских коммунистов (ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 35; оп. 7, д. 81, л. 6).

публики. В группу, в редакцию га­зеты, Центральную федерацию ино­странных групп со всех сторон на­чали поступать десятки писем и за­просов о дальнейших планах руко­водства. Газета Венгерской комму­нистической группы в ответ писала, что теперь нет никаких препят­ствий на пути осуществления жела­ний интернационалистов. Вместе с тем руководящие органы движе­ния разъясняли, что интернациона­листы сами должны проложить себе путь на родину с оружием в руках, оказав помощь в восстановлении Советской власти на всей террито­рии Украины, чтобы установить непосредственный территориальный контакт между Венгрией и Совет­ской республикой 72. Учитывая инте- Э. Пор ресы фронтов гражданской войны в Советской республике, венгерские

коммунисты указывали на то, что «мобилизация на венгерский фронт проводится главным образом среди тех, кто не состоит в Красной Армии» 73.

Вместе с тем эта линия не всегда и не везде проводилась с до­статочной последовательностью. Руководители венгерских интер­националистов в Астрахани — Л. Гавро, Й. Ковач и М. Шугар — 9 декабря обратились с письмом в Реввоенсовет Республики, в котором говорилось: «Ввиду того, что в Средней Европе вспых­нула революция, просим, чтобы все интернациональные войска, находящиеся на Южном фронте, были концентрированы в Астра­хани и Саратове и отправлены на Украину... Наша цель, — писали они, — прорвать ряды украинских белогвардейцев, насту­пать на землю Австро-Венгрии и оказать вооруженную помощь нашим революционным товарищам...» 74

С такого же рода представлением по предложению Э. Руд-нянского, заменившего Б. Куна на посту руководителя Венгер­ской группы, обратилась еще раньше, 7 декабря, ЦФИГ к В. И. Ленину и Я. М. Свердлову, указывая, что и интерна­ционалисты Москвы, Перми, Черного Яра и Александрова-Гая со дня на день ожидают своей отправки в Венгрию75.

7Е «Szocialis Forradalom», 9.XII 1918.

73 «Szocialis Forradalom», 20.XI 1918.

74 ЦГАСА, ф. 33988, on. 1, д. 33, л. 117.

75 Там же, л. 115; ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 8, л. 120.

23*

355

354

Конечно, немедленное и одновременное снятие интернацио­нальных частей с фронтов гражданской войны в Советской Рес­публике могло значительно осложнить положение на некоторых участках. Однако советские органы в данном случае руководство­вались не столько военными соображениями, сколько необходи­мостью предотвращения угрозы дезорганизации, а возможно, и деморализации интернациональных частей и всего движения в целом.

Ввиду создания многомиллионной и регулярной Красной Армии осенью 1918 г. военное значение интернациональных фор­мирований в общем балансе вооруженных сил Советского госу­дарства стало намного меньшим, чем было весной 1918 г. Это понимали и многие руководители интернационалистского движе­ния. Б. Кун,' например, еще в августе 1918 г. писал: «Сознатель­ные венгерские пролетарии понимают, что в стране, где сила на стороне большинства народа, их борьба имеет второстепенное значение» 76.

23 апреля 1919 г. было получено обращение к интернацио­налистам народного комиссара иностранных дел Венгерской Со­ветской Республики Бела Куна, в котором разъяснялось, что в случае успеха русских белогвардейцев под угрозу была бы поставлена не только русская, но и венгерская революция, а также дело всего международного пролетариата. «Кто сейчас собирается покинуть фронт, чтобы вернуться в бассейн Дуная и Тисы для защиты революции, тот оставляет пролетарскую ре­волюцию в самый критический момент», —-писал Б. Кун. В. И. Ленин приписал к обращению следующие строки: «Цели­ком присоединяюсь к обращению и верю, что венгерские проле­тарии, сражающиеся на фронтах, поймут, что еще несколько ме­сяцев борьбы за интересы международного пролетариата и победа, окончательная и решительная, будет за нами» 77.

При помощи большевиков руководители Венгерской группы РКП (б) и ЦФИГ сумели исправить допущенные промахи. Об этом свидетельствовали, в частности, письма венгерских ин­тернационалистов, поступающие с фронтов. «Наш интернацио­нальный долг, — писали венгерские бойцы-интернационалисты, — быть там, где нас поставила революция. Без победы революцион­ной свободы в России революция в Венгрии невозможна»78.

76 «Правда», 4VIII 1918.

77 «Мировая свобода» (Ташкент), 23.IV 1919,

78 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 8, л. 8.

3. Венгерские интернационалисты

в боях за власть Советов в 1918—1919 гг.

В последние месяцы 1917 г. венгерские военнопленные на ми­тингах принимали резолюции, в которых указывалось, что «рус­ской пролетарской революции каждый военнопленный револю­ционер обязан оказать вооруженную помощь» 79.

Германское наступление на Советскую страну в феврале 1918 г. вызвало негодование всех сознательных военнопленных. Боевой призыв коммунистической партии «Социалистическое отечество в опасности!» нашел горячий отклик и в сердцах вен­герских рабочих и крестьян — бывших военнопленных.

Революционный комитет венгерских военнопленных в Омске в своем обращении «К оружию» писал: «Общая родина социа­листов в опасности. Наша родина, наше сокровище, наше буду­щее, единственное, наследство наших детей и внуков — револю­ция! Разбойничья банда империалистов хочет похитить ее у нас. Они хотят, чтобы палачи растоптали рабоче-крестьянскую рево­люцию, вновь посадили на кровавый трон царя, помещиков на земли крестьян, вновь отнять заводы у рабочих, чтобы навсегда истребить в нас — венгерских, немецких, австрийских рабочих — мысль, надежду на освобождение. К оружию! — это призыв пра­вительства русских рабочих и крестьян. К оружию! — также и наш призыв, призыв Революционного комитета венгерских военнопленных». Обращение заканчивалось лозунгом француз­ской революции конца XVIII в. —- «Мир хижинам, война двор­цам!» и здравицей в честь венгерских частей Красной Армии80.

Венгерские военнопленные, находившиеся в Омске, приняли резолюцию, в которой вооруженная защита Советской власти провозглашалась священным делом венгерских рабочих и кре­стьян. «Российскую Федеративную Советскую Республику, — го­ворилось в ней, —■ мы рассматриваем в качестве первого шага к освобождению пролетариата всего мира, и поэтому мы считаем своей священной обязанностью защищать ее как от внутренних,

79 Согласно донесению офицера генштаба Иштвана Шветцера от 9 мая 1918 г., до конца марта 1918 г. в Красную гвардию вступило около 60 тыс. австро-венгерских пленных, среди которых был сильно пред­ставлен венгерский элемент (HIL, Elsö viläghäborus gyüjtemeny, 3409. es. В—1/29.412.904). По сведениям, полученным армейской контрраз­ведкой 4-й австро-венгерской армии, предполагалось, что в советских отрядах находилось около 70 тыс. австрийцев, венгров и немцев (HIL, Filmtär (далее —FT). Präs. Kriegsministerium, Ю./kgf. Abt. 1918, №21647). По предположительным опять-таки данным австро-венгерского главного командования, с октября 1917 по май 1918 г. <<в распоряжении боль­шевистского правительства находилось 85 тыс. венгров» (HIL, FT АОК. Chef des Generalstabes. Fase. 1382. 1918, № 130.650).

80 «Nemzetkozi Szociaista», 23.11 1918.

357

так и от внешних врагов; защищать словом и делом, а если нужно и силой оружия» 81. В дни решающих боев против чехо­словацких мятежников под Омском в мае 1918 г., согласно до­кладу шведского представителя Густава Расмуссена, «на сто­роне большевиков сражалось около 800 военнопленных... В этих боях принимало участие относительно значительное ко­личество мадьяр...» 82

Один из отрядов омских интернационалистов сражался про­тив белогвардейцев и чешских мятежников к западу от Омска, под Марьяновкой, а затем на участке Татарская—Карга т. Отря­дом командовал К. Лигети, который еще в начале мая получил приглашение ЦК РКП (б) работать в Москве, но не смог вы­ехать из-за начала военных действий83. Несмотря на большие потери, отряд Лигети продолжал защищать свои позиции. После падения Омска, 8 июня, проиграв бой под Каргатом, оставшиеся в живых интернационалисты решили попытаться пробиться че­рез Тобольск. Под Карташевом (Тарой) они попытались захва­тить пароход, однако попали в засаду. Отряд был разбит, а тя­жело раненый Лигети вместе со своей женой, польской револю­ционеркой Зофьей Венцкович попал в плен к карателям из 1-го Сибирского офицерского отряда. Военно-полевой суд приго­ворил их к расстрелу.

Исполнению приговора помешало одно из подразделений че­хословацкого корпуса, которое взяло Лигети с женой в качестве заложников на захваченный им пароход. Лигети пытались склонить к измене. В ответ на гнусное предложение он дал по­щечину чешскому офицеру. Позднее своим товарищам в тюрьме Лигети говорил: «Знаю, что напрасно рисковать жизнью недо­стойно революционера, но, если бы такой случай повторился, моим ответом могла бы быть только пощечина. Тогда я сделал это импульсивно, но знаю, что и теперь я бы не мог иначе по­ступить» 84.

В пути пароход подвергся обстрелу. Лигети снова был ра­нен, на этот раз осколками снаряда в обе ноги. В Тобольске врач-белогвардеец отказался оказать помощь раненому Лигети. Подпольщики Тобольска и в их числе пленные мадьяры подгото­вили побег Лигети из тюрьмы, однако накануне дня, когда дол­жен был состояться побег, его перевели в Омск. Пытки, которым он подвергался в тюрьме, ни к чему не привели. Лигети стойко выдержал все испытания. После ряда допросов контрразведка перевела его в лагерь. Тут ему удалось восстановить связь с под­польной организацией омских большевиков.

«Forradalom», 12.V 1918. «Hadifogoly magyarok törtenete», 2 k., 360 1. ГАОО, ф. 715, on. 7, д. 267, лл. 43-44. Там же.

358

22 декабря 1918 г. в Омске произошло восстание местных ра­бочих и венгерских интернационалистов. Одной из задач по­встанцев было освобождение Лигети и его товарищей, интерни­рованных в лагере. Восстание потерпело неудачу. Для Лигети последовали новые страдания и новые пытки; ^на казнь палачи вынесли его на носилках. Жизнь славного сына Венгрии и героя гражданской войны советского народа оборвалась 2 июня 1919 г. Перед смертью Лигети нашел в себе силы написать на родном языке поэтическое «Завещание»:

Пока хоть искра пламенеет в сердце, Пока сердца стучат в одном строю, Вперед стремитесь, красные венгерцы, Я с вами вместе пасть готов в бою!

Останусь я в могиле безымянной,

Но пламя сердца вам, друзья, отдам,

Чтоб, словно факел яростно багряный,

Могучее, оно светило вам.

В последней битве буду вместе с вами,

Мадьяры, Красной Венгрии сыны!

Мы умерли отважными бойцами,

Вы воскресить нас в подвигах должны!85

В Томске уже в конце 1917 г. некоторые из венгерских военнопленных-революционеров являлись членами вооруженных отрядов, сформированных местной организацией большевиков. Создание отрядов военнопленных-интернационалистов здесь на­чалось в декабре 1917 г., когда Томский Совет передал руковод­ство двух лагерей революционному комитету военнопленных и разрешил ему организовать Красную гвардию.

В начале 1918 г. в Томске был создан 1-й красногвардейский батальон военнопленных численностью 400—500 бойцов. Этот батальон первоначально охранял лагерь военнопленных офицеров и нес гарнизонную службу. Батальон подавил несколько контрре­волюционных выступлений. В феврале был создан 2-й батальон Красной гвардии. «В это переходное время, —писал Ф. Мюн­них, — без преувеличения можно утверждать, что интернацио­налистская Красная гвардия, состоявшая в большинстве своем из мадьяр и значительного числа румын, немцев, чехов и других национальностей бывшей Австро-Венгерской монархии, была единственной обученной в военном отношении и надежной во­оруженной силой Томского Совета» 86. Это объяснялось тем, что в начале 1918 г. в Сибири местные органы Советской власти только приступали к созданию Красной гвардии. Ядро вооружён'-"

86 «Венгерские интернационалисты в Великой Октябрьской социалисти­ческой революции», М., 1959, стр. 174. 86 «Sarlö es Kalapäcs», 1931, № 3, 80 1.

359

ных сил в это время составляли вооруженные рабочие и члены партии, не имевшие в большинстве случаев специальной военной подготовки.

Когда на линии Чита—Иркутск появились банды атамана Семенова, интернационалисты-красногвардейцы в ответ на обра­щение Томского Совета высказались на собрании за немедлен­ное выступление против Семенова87. По свидетельству коман­дира одного из, соединений Красной Армии, среди немногих «красных отрядов, принявших на себя первые удары семе-иовцев и с честью отражавших эти удары, первое место, бес­спорно, принадлежит отряду интернационалистов»88. В первое время немногочисленным советским войскам приходилось отсту­пать после боев с контрреволюционными силами, превосходив­шими их как по численности, так и по вооружению. Отряды ин­тернационалистов как наиболее стойкие и дисциплинированные и августе перебрасывались в самые опасные места, нанося про­тивнику серьезные удары.

Отличные боевые качества интернационалистов Забайкалья, подавляющее большинство которых составляли мадьяры, их пре­данность делу революции, храбрость и самоотверженность заслу­жили похвалы даже человека такой дерзкой отваги, каким был Сергей Лазо, Вот что, по свидетельству Н. Матвеева, говорил он об интернационалистах: к<Все они — бывшие солдаты, с боевым опытом. В бою они стремительны, дерутся с темпераментом. Преданы революции. Но жаль — большевистская работа среди мадьяр ведется слабо. Мадьяр политически подготовленных мало. Русские большевики не знают мадьярского языка» 89. Замечание Лазо относительно слабой политической работы среди венгерских пленных так же справедливо и верно, как и высокая оценка их военной доблести.

Интернационалисты Восточной Сибири и Дальнего Востока в течение длительного времени почти полностью были оторваны не только от Европейской части России, но и от центров сибир­ского движения интернационалистов. К ним крайне редко и не­регулярно поступали газеты и литература на венгерском языке. По своему идейно-политическому уровню восточносибирские орга­низации интернационалистов значительно уступали таким орга­низациям венгерских военнопленных, как омская или томская.

В Москве в начале 1918 г. был также организован отряд интернационалистов, состоявший из венгров, немцев, сербов, бол­гар, хорватов и лиц других национальностей. Как отмечалось, 1-й Московский коммунистический отряд интернационалистов во главе с Бела Куном и Тибором Самуэли принял участие в по­

87 «Sarlo es Kalapacs», 1930, № 4, 35 1

88 ЦГАСА, ф. 33988, on. 1, д. 474, л. 7.

89 «С. Лазо. Воспоминания и документы». М., 1938, стр. 33.

360

Р. Гарашин

давлении левоэсеровского мятежа в столице. Затем этот отряд стал базой концентрации интернацио-листов. Сформированные в Москве подразделения интернационали­стов направлялись на разные участки фронтов — в Царицын, Воронеж, Пермь, Александров-Гай, на Украину90.

В сентябре 1918 г. «Социалиш Форрадалом» сообщала об от­правке из Москвы на фронт тре­тьего «сильного отряда», кото­рый присоединился к интернацио­налистам, выступившим против чехословацких мятежников тот­час же после начала мятежа (два отряда уже длительное время сражались на Уральском и Цари­цынском фронтах). Вместе с третьим отрядом — батальоном Б. Яроша — на фронт вернулся Бела Кун 91. Р. Гарашин в ноябре

1917 г. организовал небольшой отряд в 60 человек из военноплен­ных, работавших на строительстве железной дороги в городе Любимо. Этот отряд затем был развернут в батальон Красной гвардий, а сам Гарашин избран членом революционного военного совета Ярославля 92.

Оренбургскую организацию венгерских пленных возглавляли социал-демократы Пал Олеандер и Йожеф Лукач. В рабочее движение и Социал-демократическую партию Венгрии Олеандер вступил 18-летним юношей в 1903 г., работая каменщиком в Бу­дапеште. Довоенная его деятельность прошла в крупнейшем вен­герском профсоюзе строителей, руководителем одной из групп которого он стал в 1910 г. Социалистическую агитацию Олеандер вел и после того, как попал в плен. Находясь с апреля 1917 г. в Оренбурге, он сумел установить связь с оренбургскими боль­шевиками и принял активное участие в борьбе за власть Сове­тов.

В ноябре им была организована стачка пленных, работавших на железнодорожной станции, имевшая целью сорвать движение эшелонов Дутова. В январе 1918 г. Олеандер участвовал в свер­жении контрреволюционного режима в городе 93.

90 «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы». М., 1959, стр. 435.

91 «Siociäns Forradalom», 25.IX 1918.

92 «Sarlo es Kalapacs», 1932, № 2, 58 1. 53 ГАОРСС МО, ф. 2191, on. 1, д. 1538.

361

Й. Лукач, руководивший марксистским кружком пленных оренбургского лагеря с 1915 г., в декабре 1917 г. в составе со­ветского отряда Леонтьева сражался против казачьих частей Ду­това. Отряд интернационалистов во главе с венгерскими военно­пленными Р. Дюрко, Л. Шипко, П. Олеандером 17 (30) января 1918 г. принял участие в антидутовском вооруженном восста­нии 94.

Крупный отряд интернационалистов был сформирован еще в феврале 1918 г. в Сызрани. В марте вместе с несколькими другими интернациональными частями он был переброшен в Са­мару, а затем — в Оренбург, где влился во вновь образованный 3-й интернациональный полк под командованием Йожефа Мар-куша 95.

Значительные группы венгерских интернационалистов уча­ствовали в обороне Самары в мае 1918 г. «Поэтому, — говорится в официальном хортистском издании, — после взятия города (си­лами контрреволюции:'— Авт.) не щадили даже многих невин­ных мадьяр, венгерских военнопленных» 96. Только двоим из 50 венгерских пленных, которые никакого отношения к военным действиям не имели и работали на предприятиях, удалось спа­стись от расстрела.

В деревнях, расположенных между Самарой и Сызранью, работало много венгерских пленных. Часть из них, чтобы избе­жать казии и расправы, ушла в леса, образовав там партизан­ские отряды. В боях за освобождение Самары от белочехов при­нимали участие два кавалерийских полка, один из которых — Саратовский интернациональный полк — «состоял в основном из мадьяр» 97.

Под Челябинском отрядом Красной гвардии, снискавшим славу наиболее надежного соединения, командовал бывший взводный Капошварского полка Иштван Надь. Его отряд нанес чувствительный удар по белочехословакам98.

{■". Зимой 1917/18 г. венгерские интернационалисты сражались в рядах советских войск и против белоказачьих армий генерала Каледина в районе Юзовки, Мариуполя, Дебальцево. В ожесто­ченных боях за крупный железнодорожный узел — станцию Ясиноватую пулеметчики-мадьяры не раз срывали своим метким огнем яростные атаки казаков. Они взялись прикрывать понес­ший большие потери отходивший советский отряд. Все они по­гибли, но задачу свою выполнили ".

94 ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 136, д. 187, л. 27.

95 «Handifogoly magyarok törtenete», 2 k., 345 1 86 Там же, стр. 365.

97 Там же, стр. 383.

98 Там же, стр. 365.

" ГЭб^'с^Ш-Ш01 ЦарсК0Гр С0ЛДата Д° солдата революции. Сталине,

363

Серьезным испытанием интернационализма пленных, их пре­данности Советской стране явилась борьба против австро-герман­ских интервентов, оккупировавших Украину, когда быть на сто­роне Советской власти для каждого пленного, находящегося в прифронтовой полосе, означало прямое выступление против соб­ственного государства. Перед таким трудным выбором, в част­ности, были поставлены австро-венгерские пленные, размещен­ные в районе Одессы. Большевистские организации Одессы помогли им сделать правильный выбор. В лагерях появились ли­стовки, напечатанные и на венгерском языке. «Товарищи, братья! — говорилось в одной из них. — Священное дело русской свободы — дело всех рабочих мира. Эта народная свобода, нахо­дящаяся под угрозой, призвана объединить пролетариев всего мира под священным знаменем — „Свобода, Братство, Равенство". Пусть угрожающая опасность сплотит всех нас под этим знаме­нем». На митинге, созванном в одном из лагерей, пленные гневно протестовали против действий австро-венгерского и германского империализма. Было решено избрать делегатов в Центральный комитет военнопленных, взявший на себя функции организатора интернациональных частей |0°. Вскоре был сформирован отряд Международной гвардии из австро-венгерских и германских плен­ных101.

4 марта, когда интервенционистские войска Австро-Венгрии перешли в наступление в районе Винницы и Жмеринки, а гер­манские армии оккупировали Киев, исполнительный комитет Международной гвардии вновь обратился к пленным с настоя­тельным призывом вступить в отряд. «Наступил момент, когда вы должны решать свою судьбу.. . Орды германского империа­лизма уже достигли Киева. Они угрожают расстрелом находя­щимся там военнопленным. В Австро-Венгерской монархии, Гер­мании уже созданы концентрационные лагеря, в которые хотят бросить вас!.. Неужели вы хотите оставить без ответа эту по­щечину! Вы, сознательные рабочие? Нет! В этот час вы должны объединиться! Вступайте все в Международную гвардию!» 102.

Уже через две недели после оккупации Одессы австро-вен­герскими войсками суду военного трибунала были преданы 42 бывших военнопленных-интернационалиста,03. В концентра­ционные лагери бросили 50 человек, у которых нашли листовки исполкома Международной гвардии. Кроме того, до 29 марта трибуналу были переданы еще семь арестованных военно­пленных.

«Одесский листок», 1.III 1918; «Odessauer Zeitung», Uli 1918 Нн Ä vTaghäboms gyöjtkmeny, 3389, es. 57. pall. '., «Hadtortenelmi Kozlemenyek», 1963, № 2, 141 1

?nt Ч б!" A0K' °P- Abt 130096-1918- 382- Facs- 402 I; HIL, FT.

363

К ноябрю 1918 г., когда революционный пожар охватил Австро-Венгрию и Германию, находившиеся на Украине оккупа­ционные войска были уже безнадежно деморализованы. Верхов­ное командование, стремясь избежать открытого мятежа солдат, было вынуждено начать поспешную эвакуацию войск. Но пред­отвратить революционные выступления солдатских масс офицер­ству удавалось не всегда и не везде. Так, в Жмеринке восстав­шие солдаты 7-й венгерской кирасирской дивизии перебили часть офицеров, а остальных выбросили с поезда. Солдаты, говорилось в донесении германского консула в Одессе, «всюду заявляли, что они возвращаются домой и хотят принять участие в организа­ции нового политического строя у себя на родине...» 104

В боях, приведших к освобождению Симбирска, Самары, Сыз­рани, Бугуруслана и других городов Поволжья, принимал уча­стие 216-й интернациональный полк, которым после. С. Частека командовал Дыола Варга. В состав полка входила значительная группа бывших венгерских пленных. Под Сызранью полк отли­чился при захвате моста через Волгу, что помешало противнику отступить к Самаре 105. Весной 1919 г. полк сражался на Урале. 19 февраля в районе Преображенского завода в бою, длившемся 7 часов, он разбил сильный отряд казаков Ш6. В апреле 1919 г. свыше 2 тыс. венгерских интернационалистов под командованием Варги в составе 25-й дивизии В. И. Чапаева прорвали фронт войск Колчака под Бугурусланом 107. На этом же фронте сра­жался 1-й Московский интернациональный коммунистический отряд во главе с Л. Винерманом.

Жестянщик из небольшого провинциального городка Венгрии Ясберень Лайош Винерман первое боевое крещение получил в Минске, где он организовал интернациональный отряд. Пере­бравшись в Москву весной 1918 г., он возглавил 1-й Московский интернациональный коммунистический отряд, сформированный для подавления чехословацкого мятежа. Затем отряд Винермана, развернутый в батальон, громил отборные казачьи сотни на уча­стке фронта от Красного Кута до Новоузенска и Александ­рова-Гая. Здесь Винерман уже командовал боевым участком фронта. 15 октября в бою с уральскими казаками вражеская шашка скосила этого командира, о бесстрашии и храбрости которого среди красноармейцев ходили легенды. В знак призна­ния заслуг Винермана перед Советской Республикой он был по­хоронен в Москве на Красной площади 23 октября 1918-г.108

!°< Е- Ве ?е н и н Ал. Светлов. Миллионы друзей. М., 1940, стр. 12

105 «Sarlo es Kalapäcs», 1932, № 9, 96 old. ' P

106 «Боевое содружество трудящихся зарубежных стран с народами Совет-скои России (1917—1922)». М., 1957, стр. 337.

ш «Sarlo es Kalapäcs», 1929, № 1-2, 74 old. 108 «Szocialis Forradalom», 16, 23.X 1918.

364

1-му Московскому интернацио­нальному коммунистическому полку было присвоено имя Ви­нермана 109;

История движений венгерских интернационалистов знает немало примеров боевого содружества мадьяр с представителями угне-1 тенных народов Венгерского ко­ролевства. Так, мадьярским отря­дом особого назначения, успешно действовавшим летом 1918 г. на Забайкальском фронте, командо­вал трансильванский румын Ми-хай Бодеску.

«Среди немногих красных от­рядов, принимавших на себя пер­вые удары семеновцев и с честью отражавших эти удары, первое место, бесспорно, принадлежит отряду интернационалистов, орга- д. Винерман низованному тов. Бодеску из быв­ших военнопленных...», — такова

была оценка, данная отряду Бодеску местными советскими вла­стями110. Этот же отряд сыграл крупную роль в боях против белочехов в августе 1918 г. в районе Чита—Благовещенск.

Интернациональный румыно-венгерский полк (1-й Полтав­ский интернациональный, позднее — 2-й Интернациональный полк, участвовавший в боях в районе Бобринская—Цветково, а затем под Винницей, сыграл немаловажную роль в разгроме банд Григорьева. Командир полка Р. Фекете был назначен начальни­ком Винницкого боевого участка. 25 мая 1919 г., тотчас же по прибытии в Винницу, интернационалисты вступили в бой, а на следующий день, «перейдя в стремительное наступление и сломив сопротивление противника, преследовали его до г. Ли-тина» ш. Через четыре дня Фекете уже доносил о полной лик­видации банд в этом районе. После этого полк был переброшен под Проскуров.

В это же время под Проскуровом бойцы 1-го Интернацио­нального нолка громили отряды петлюровцев. Полк был сформи­рован в Киеве в мае 1919 г. из 350 интернационалистов, при-

109 После окончания гражданской войны воин-писатель Мате Залка начал писать роман «Звезды возвращаются», главным героем которого под другим именем был Лайош Винерман. Этот незаконченный роман опубликован в Будапеште в 1966 г.

i!° ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 474, л. 7.

1,1 Там же, ф. 1426, оп. 2, д. 96, л. 36.

365

бывших из Астрахани, 57 бойцов бывшего интернационального полка Пеньковского и «венгров из всех мест Украины» и2. Полк, насчитывавший 1500 человек, 29 мая вступил в бой с петлюров­скими войсками. В оперативной сводке Винницкого губернского военкомата от 5 июня говорилось: «Под Проскуровом славные интернациональные части перешли в решительное наступление, ими забрана целиком петлюровская батарея и взят Черный остров» ш.

Летом 1919 г. политотдел штаба Украинского фронта при­шел к выводу, что интернациональные отряды «в силу особен­ностей характера их состава в разрозненном состоянии действуют несравненно хуже, нежели собранные вместе». Возник план объединения находившихся на Украине интернациональных пол­ков в одну — 1-ю Интернациональную дивизию, командиром ко­торой был назначен Й. Башкович ш.

В боях против армий Деникина и буржуазной Польши отли­чились интернационалисты 3-го (519-го) полка Лайоша Гавро. Лайош Гавро, бывший шахтер из Венгрии, вырос в крупного ко­мандира Красной Армии. Ему исполнилось всего 23 года, когда в декабре 1917 г. он организовал отряд красных конников в Астрахани. Спустя несколько месяцев он во главе 1-го Астра­ханского интернационального полка подавлял контрреволюцион­ные восстания в Астрахани и Поволжье. В качестве командира интернационального полка, а затем 173-й бригады Гавро прини­мал активное участие в боях за освобождение Украины. После окончания гражданской войны Гавро продолжал служить в Крас­ной Армии. Л. Гавро — один из немногих героев гражданской войны, удостоенных двух орденов Красного Знамени. В декабре 1919 г. полк Гавро принял участие в освобождении Киева. За героизм, проявленный в боях, полк наградили орденом Крас­ного Знамени. Многие бойцы и командиры полка были представ­лены к награде, среди них: Янош Фельдеш, Игнац Небель, Мар-тон Кулич, Янош Чепалак, Шимон Годингер, Яник Бела и др.

В борьбе за ликвидацию бандитизма на Украине летом 1920 г. отличился 10-й Туркестанский интернациональный полк, кото­рый «за беспримерные геройские подвиги» был награжден орде­ном Красного Знамени. В рапорте командира полка указывалось, что «полк за все свое существование получал пополнение в боль­шинстве своем из мадьяр-добровольцев, которые принесли неис­числимые жертвы на алтарь Республики» "5.

Венгерская газета «Пролетар» («Пролетарий») сообщала 8 июля 1920 г. об участии в польском походе интеряациональ-

112 «Боевое содружество...», стр. 459

113 ЦГАСА, ф. 1426, оп. 2, д. 57, л. 191

"< ЦПА ИМЛ, ф. 103, on. 1, д. 23, л. 159. «ьоевое содружество...», стр. 497.

366

V. Фекете (в центре)

ного батальона «и в первую очередь венгерских отрядов из Си­бири и Туркестана», отправившихся на советско-польский фронт «по собственной просьбе». Газета с гордостью писала, что «сра­жающиеся в России венгерские красноармейцы большей частью являются членами РКП и многие из них годами служат идее коммунизма с оружием в руках» И6.

В Сибири и на Дальнем Востоке борьба за Советскую власть продолжалась и после временной оккупации этих территорий войсками иностранных интервентов и внутренней контрреволю­ции. В партизанских отрядах Щетинкина, Мамонтова, Жигалина, Кравченко и других сражались и бывшие венгерские военно­пленные.

»o «Proletar», 8.VII 1920,

367

Большая, полная опасностей борьба велась в лагерях военно­пленных, оказавшихся на территориях, захваченных белогвар­дейцами и интервентами. Администрация лагерей жестоко пре­следовала за малейшее проявление симпатий к большевистской партии и Советской власти. Контрреволюционные офицеры-воен­нопленные выдавали колчаковской и чехословацкой контрразвед­кам тех военнопленных, которые принимали участие в борьбе за Советскую власть или открыто сочувствовали ей. Тем не менее среди военнопленных шла напряженная, строго законспирирован­ная революционная работа. В лагерях создавались организации военнопленных, работавшие в тесной связи с местным коммуни­стическим подпольем. Начальник колчаковской контрразведки отмечал, в частности, что коммунистическое подполье опирается на военнопленных Австро-Венгрии и Германии, среди которых имеются «коммунистические комитеты» 117.

Под руководством подпольного Омского комитета партии действовала организация интернационалистов в 650 человек, давшая «в распоряжение штаба 50 десятков боевиков» "8.

В подготовке восстания в Омске видную роль играли венгер­ские коммунисты Й. Шомоди и Эдмунд Радо. Член Омского под­польного комитета РКП (б) Шомоди был назначен начальником подрывного отряда, на который возлагалась задача вывода из строя железнодорожной магистрали. В ходе восстания Шомоди должен был возглавить операцию по разоружению расположен­ного в Омской крепости полка. Э. Радо, входивший в Омский военно-революционный штаб, являлся и одним из руководителей подпольного штаба третьего района. Его дом был главной явоч­ной квартирой Сибирского бюро ЦК РКП (б) пэ. Восстание не удалось. Белогвардейцы усилили террор и преследования. Однако большевики не прекратили борьбу, они удвоили осто­рожность и бдительность.

Летом 1919 г. под руководством Шомоди, Полачека (Погач), Бергера (Варга) и других венгерских революционеров военно­пленные Омска участвовали в подготовке к новому вооружен­ному восстанию. «В городе Омске центром подпольных больше­вистских организаций является мадьярская организация, — до­носил начальник колчаковской контрразведки 13 августа, т-сгрушшрованная по системе троек и обставленная строжайшей конспирацией... Эта организация в случае выступления должна сыграть роль инструкторской части, так как в состав ее входят

И7 !2fCiV 0ктябРя и Установления Советской власти». Омск 1947 Ш ?1шй)^05-2Тма\Д1919г2) Л" 5 (ПР0Т0К0Л П «ьной конференции "9 С^етоГвХ^ в б°Рьбе за власть

368

люди; и теоретически, и практически знакомые с военным делом, численностью около 300 человек...» 120

И августа колчаковцам удалось арестовать Шомоди и дру­гих руководителей омской венгерской организации. Однако на место погибших борцов вставали новые: в поднятом накануне освобождения Омска Красной Армией восстании омских рабочих участвовали и венгерские военнопленные.

Вторым центром подпольного движения венгерских военно­пленных после Омска был Красноярск. В конце января 1919 г. в красноярском лагере организовалась небольшая коммунистиче­ская группа. Подпольщики работали в чрезвычайно трудных условиях. Лагерь находился под постоянным и бдительным над­зором колчаковских контрразведчиков, которым усердно помо­гали некоторые офицеры из числа пленных. Они создали свою организацию — Венгерский союз. Разнузданная националистиче­ская пропаганда, развернутая союзом в лагере, сочеталась с борь­бой против «своих» же венгерских рабочих и крестьян, которых союз выдавал чехословацкой и колчаковской охранке. Однако революционной организации в конечном счете в результате огромной политической работы удалось парализовать деятель­ность союза.

Сочувствие и помощь многих сознательных военнопленных, с одной стороны, и поддержка красноярских большевиков, с дру­гой, позволили подпольщикам наладить выпуск двухнедельного журнала «Енисей» 121. Журнал освещал события русской революции, а также проблемы общественного развития и рабочего движения Венгрии. Кроме того, в нем публиковались статьи по естествознанию и социологии. Одновременно венгер­ская подпольная группа переводила и распространяла в лагере листовки красноярской организации большевиков. Венгерским подпольщикам удалось проникнуть в городскую тюрьму и ока­зать материальную помощь политическим заключенным. Под­польная организация венгерских коммунистов понесла тяжелые потери после неудачного восстания в ночь с 30 на 31 июля 1919 г. солдат 31-го пехотного полка, расположенного вблизи лагеря. Лагерь военнопленных заняли чехословацкие части, ко­торые установили режим открытого террора. 1 августа но при­говору военно-полевого суда были расстреляны восемь венгер­

120 ЦГАОР СССР, ф. 236, on. 1, д. 206, л. 266.

121 «vörös Ujs&g», l.VIII 1921. Помимо «Енисея», выпускался также рукописный художественный журнал «Эмбер» («Человек»). Его редак­тировали венгерские пленные Р. Дорнбуш, Е. Шугар, А. Погоньи и др. В начале 1919 г. к подготовке этого журнала был привлечен также Мате Залка (настоящее его имя — Бела Франкл). Так началась рево­люционная деятельность будущего красного командира и писателя, который до этого ни на родине, ни в плену политикой вообще не ин­тересовался.

24 Заказ INS 294

369

ских революционеров, обвиненных в большевистской агитации и участии в тайной большевистской организации. Вот имена этих лю­дей, не дрогнувших перед лицом смерти: Артур Дукес, Деже Фор-гач, Янош Пап, Павел Дьёрдь, Калман Лайош, Лайош Молнар, Албин Крашевски, Алберт Гаш-пар.

Казнь восьми венгерских боль­шевиков нанесла тяжелый удар движению интернационалистов Восточной Сибири. Все они были опытными руководителями, та­лантливыми конспираторами и беззаветно преданными делу ре­волюции борцами. Глава группы, революционер кристальной чи­стоты А. Дукес, отличавшийся М. Заика безграничной смелостью, обшир-

ными знаниями, решительностью, внушал уважение даже самым отъявленным реакционерам. Дру­гой руководитель группы, Д. Форгач, бывший до войны секрета­рем социал-демократической организации города Сабадка (ныне Суботица, Югославия), сразу же после захвата Красноярска Колчаком за революционную деятельность был заключен в тюрьму. Освободившись из тюрьмы, он стал связным между подпольными организациями тюрьмы и лагеря пленных. Не­смотря на тяжелую болезнь, огромную организационную и воспи­тательную работу в лагере вел редактор «Енисея» Кал­ман Лайош. Подстать им были и остальные расстрелянные вен­герские коммунисты. В годовщину их гибели, 1 августа 1921 г., их ученики и боевые товарищи-интернационалисты освобожден­ного от белогвардейцев Красноярска торжественно поклялись сохранить память о героях122.

Другие подпольщики красноярского лагеря продолжали дело своих казненных товарищей и после разгрома организации. Среди них был и приговоренный к расстрелу Мате Залка, кото­рому удалось бежать из белогвардейской тюрьмы. Вырвавшись из рук тюремщиков, Залка вскоре сформировал из венгерских военнопленных, работавших на лесоразработках Енисейской гу­бернии, отряд, который в ноябре 1919 г. вошел в состав парти­занского соединения Щетинкина. В феврале 1920 г. отряд был включен в состав 1-го Интернационального полка дивизии

«Vörös Ujsäg», l.VIII 1921,

370

им. Ш Интернационала. Полком командовал Иштван Варга. В апреле 1920 г. полк выполнил почетное и ответственное пору­чение Советского правительства по сопровождению «золотого эшелона» из Ачинска в Казань. Летом 1920 г. интернациональ­ный полк был направлен на врангелевский фронт, а осенью того же года отличился при штурме Перекопа. После освобож­дения Крыма полк добивал остатки белогвардейских банд и мах­новцев на территории Украины. Незаурядное военное дарование, дерзкая отвага, удивительная человечность М. Залки снискали ему уважение и любовь всех товарищей. Заслуги его перед рево­люцией были отмечены орденом Красного Знамени.

В боях за освобождение Крыма в качестве члена Реввоен­совета Южного фронта, а затем председателя Крымского рев­кома принимал участие Бела Кун. В видного военачальника вы­рос и венгерский интернационалист Й. Лакатош. В 1919 г. ему было доверено командование 1-й Украинской советской диви­зией.

4. Венгерские интернационалисты

на заключительном этапе гражданской войны

В начале 1920 г. в соответствии с новым Уставом РКП (б) были созданы единые территориальные партийные организации.

Приближавшееся завершение гражданской войны поставило перед венгерскими коммунистами новые задачи. В связи с воз­обновлением эвакуации военнопленных большое внимание стало уделяться политическому просвещению отъезжающих: выпуска­лись газеты и брошюры, устраивались собрания, митинги, про­водились сборы средств в помощь жертвам хортистского белого террора в Венгрии. Только секция при Екатеринбургском губ­коме РКП (б), например, в сентябре 1920 г. направила в Испол­ком Коминтерна 35 тыс. рублей, собранных для этих це­лей 123.

С 1 мая 1920 г. в Екатеринбурге начала выходить газета «Вилагфоррадалом». Хотя тираж газеты был невелик — 8 тыс. экземпляров, — тем не менее она рассылалась в 110 различных пунктов Сибири и Европейской части России, где имелись вен­герские партийные организации или интернациональные части 124. Кроме того, было выпущено несколько брошюр, тираж каждой из которых достигал 10 тыс. экземпляров («Конституция РСФСР», «Коммунизм и диктатура пролетариата», «Программа

123 ПАСв.О, ф. 41, on. 1, д. 540, л. 138. Весной 1920 г. секцией было со­брано свыше 13 тыс. рублей в помощь Западному фронту (ПАСв.О, ф. 76, on. 1, д. 79, л. 196). ПАСв.О, ф. 76, on. 1, д. 0, л. 5.

24*

371

РКП (б)», «Национальный вопрос и Коммунистический Интер­национал») 125;

Создание отделов агитации и пропаганды в освобожденных от белогвардейцев районах вызвало необходимость разработки новых методов общего руководства. Совещание венгерских отде­лов, созданных на освобожденных территориях, состоявшееся 21—23 марта 1920 г., образовало Центральное бюро венгерских секций агитации и пропаганды при РКП (б) и постановило со­звать осенью того же года Всероссийскую конференцию венгер­ских агмтпропотделов 126.

21 сентября 1920 г. состоялось предварительное совещание, на котором Центральное бюро было представлено Э. Рудняи-ским, П. Маркушем, Н. Раабом, Ф. Лебовичем, Я. Переньи, П. Варгой и Ивани; провинциальные отделы — делегатами Са­мары, Казани, Перми, Челябинска, Саратова, Уфы, Екатерин­бурга, Красноярска, Ишима, Тюмени, Петропавловска, Барнаула, Симбирска, Омска, Тайги, Тулы, Томска, Петрограда, интерна­ционалистами Южного фронта и курсов красных командиров в Астрахани. В работе совещания приняли участие также при­ехавшие после падения Венгерской Советской Республики в Со­ветскую Россию деятели Коммунистической партии Венгрии Бела Кун, Евгений Варга, Йожеф Погань и Тивадар Шугар. Б. Кун в своем выступлении подчеркнул необходимость укрепле­ния связей между венгерскими и русскими коммунистами127'. Совещание постановило провести Всероссийскую конференцию венгерских коммунистов.

Во Всероссийской конференции, проходившей в Москве с 26 по 29 сентября 1920 г., приняло участие 44 делегата, представ­лявших 3392 венгерских коммуниста (2240 членов партии и 1152 кандидата). 25 делегатов вступили в партию в 1918 г., 16 — в 1919—1920 гг., 3 — были в партии до 1917 г. или с 1917 г.; 29 делегатов сражались на фронтах; 25 делегатов ранее состояли в социал-демократической партии 128.

По сведениям, поступившим в Центральное бюро с мест, на территории Советской республики были образованы венгер­ские отделы агитации и пропаганды в 76 городах. Однако не все они были представлены на конференции, в частности, не могли прибыть делегаты организаций, действовавших в Средней Азии. Помимо Центрального бюро, деятельностью отделов агитации и пропаганды руководили три территориальных бюро — в Омске, Ташкенте и Казани. Все они работали под руководством цен­тральных и местных органов РКП (б). Центральное бюро изда-

125 ПАСв.О, ф. 76, он. 1, д. 0, л. 5.

126 ЦПА ИМЛ, ф. 7, on. 1, д. 92, л. 18; ПАСв.О, ф. 41, on. 1, д. 1123, л. 120.

127 «Az ОКР. Magyar agitäciös osztälyainak П. öszoroszorszägi Ertokezlete (1920. szeptember 26—29. Moszkväban)». Moszkva, 1920, 4 1.

128 Там же, стр. 21.

372

вало литературу на венгерском языке, включая газету «Вёрёш Уй-шаг» («Красная газета»), руково­дило подготовкой кадров организа- -торов, посылало инструкторов и аги­таторов для помощи местным орга­низациям 129.

Всероссийская конференция ут­вердила предложенные Центральным бюро тезисы «О наших ближайших задачах в Советской России», исхо­дившие из решений IX съезда пар­тии и указаний руководящих орга­нов РКП (б). В принятой резолюции отмечалось, что все решения РКП (б) и указания ее органов обязательны для всех венгерских коммунистов без исключения 13°. Учитывая отсут­ствие четкости и единства в формах ш. Сиклаи организации и в содержании их деятельности, конференция призвала

«организации говорящих по-венгерски коммунистов к возможно более полному включению и слиянию с соответствующими мест­ными организациями РКП». Конференция признала целесообраз­ным продолжать политическую работу среди венгерских военно­пленных, возвращавшихся на родину, и готовить с этой целью кадры агитаторов. Последним рекомендовалось особенно глубоко изучить произведения В. И. Ленина «Империализм, как высшая стадия капитализма» и «Государство и революция» 131.

В центре внимания делегатов конференции стояли вопросы, связанные с работой партийных организаций интернациональных частей Красной Армии. Эти вопросы вызвали наиболее острую дискуссию. В докладе бюро отмечались вредные последствия отсутствия общих и твердо определенных принципов работы этих организаций. Среди интернационалистов, включая коммунистов, служивших в Красной Армии, были довольно широко распростра­нены лозунги: «На запад!», «С оружием в руках на родину!» Вновь выдвигались планы сведения интернациональных частей в осо­бые дивизии или бригады с целью осуществления вооруженного прорыва на запад. Центральное бюро неустанно разъясняло не­обоснованность, неосуществимость этих планов и лозунгов 132. Тем не менее некоторые делегаты конференции, не считаясь с из-

1Я Там же, стр. 25.

130 Там же, стр. 49.

131 Там же, стр. 51.

132 Там же, стр. 52—53.

373

мёпёнйямй международной и внутренней обстановки, продолжала настаивать на осуществлении этих лозунгов. Один из них — представитель венгерской секции Новониколаевска Вайс, вы­ступил с предложением сосредоточить интернациональные от­ряды в Казани, а венгерских коммунистов — в одной из губер­ний Центральной России 133. Однако большинство делегатов под­держало позицию Центрального бюрр. Секциям вменялось в обя­занность разъяснять нереальность и вредность лозунгов о воору­женном прорыве на запад, на родину 134. Вместе с тем конферен­ция подчеркнула огромное значение интернациональных отря­дов, находящихся в тылу, в восточных районах страны, их дис­циплинированность, политическую роль, их заслуги при подав­лении контрреволюционных кулацких восстаний, в частности в районе Томска, Новониколаевска и Семипалатинска135.

Решения конференции помогли тысячам венгерских комму­нистов и интернационалистов, которые решили остаться в Стране Советов, найти свое место в жизни советского народа, приступив­шего к гигантскому мирному строительству. Советская страна стала для них второй родиной. Бела Кун, Матэ, Залка, Ференц Мюнних и многие другие бывшие венгерские военнопленные, прошедшие школу Великого Октября и гражданской войны, всю свою жизнь посвятили служению делу международного пролета­риата. Во имя идей пролетарского интернационализма на испан­ской земле под Уэской погиб герой двух гражданских войн — в СССР и в Испании — командующий интернациональной брига­дой Мате Залка, известный в последние годы своей жизни как ге­нерал Лукач. Ференц Мюнних в 1956 г. стал одним из главных организаторов разгрома мятежа венгерских контрреволюционеров, в числе жертв которых оказался генерал Шандор Сиклаи, бывший боец интернациональных частей Красной Армии.

Орден Красного Знамени, которым был награжден в 1927 г. Бела Кун, стал символом признания советским народом заслуг венгерских интернационалистов в гражданской войне. Получая орден, Б. Кун заявил, что эту высокую награду он принимает от имени всех венгерских героев, живых и павших. «От имени Лигети, Яроша, Райнера, Винермана, этого бывшего рабочего-жестянщика, ставшего командиром партизанского отряда, и от имени многих других, которых перечислить невозможно, но ко­торые пожертвовали самым дорогим — жизнью, сражаясь на раз­личных фронтах в рядах Красной Армии России» 136.

Газета «Вереш Уйшаг», обращаясь к последним группам венгерских военнопленных, которые после завершения граждан-

133 «Az ОКР. Magyar agitäcios osztälyainak II. öszoroszorszägi Ertekeziete (1920. szeptember 26—29. Moszkväban)», 55—56 1.

134 Там же, стр. 54.

135 Там же, стр. 59.

136 «UJ Marcius», 1927, X—XI.

374

ской войны покидали советскую землю, обращаясь к «красным героям, красным мадьярам, сражавшимся вместе с русскими братьями от Амура до Черного моря», писала: «Русский проле­тариат товарищеским рукопожатием, прощается с вами, крас­ными солдатами-интернационалистами, и этим рукопожатием он также дает вам обещание, что, когда на берегах Тисы вновь загремят пушки, он оставит завод и плуг и придет к вам на по­мощь, так же как это сделали вы на Урале и на Дону» 137. Эти слова сбылись и во время второй мировой войны, когда советский народ освободил Венгрию от гитлеровских оккупантов и хортист-ских фашистов, и осенью 1956 г., когда советский народ оказал помощь братскому венгерскому народу в борьбе против контр­революции.

137 «Vörös Ujsäg», 15.1 1921.

ГЛАВА 9

ЮГОСЛАВЯНСКИЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ В СТРАНЕ СОВЕТОВ

1. Октябрьская революция и югославяне в России

Октябрьская революция ускорила начавшуюся после февраля 1917 г. поляризацию классовых и политических сил среди юго-славян, разбросанных по России.

Военно-монархические круги (дипломатическая и военная миссии Сербского королевства, часть офицерства добровольче­ского корпуса и др.) безоговорочно встали на сторону русской контрреволюции, продолжая действовать в самом тесном кон­такте с империалистами Антанты. Они старались как можно большее число военнопленных-югославян и особенно солдат иэ добровольческого корпуса использовать для борьбы с Советской властью или по меньшей мере удержать их от активных выступ­лений в ее защиту. Эту яте цель преследовал сложившийся 17 (30) декабря 1917 г. в Одессе Югославянский союз, объеди­нивший часть деятелей буржуазной эмиграции из югославянских земель Австро-Венгрии. Взгляды Союза выражала выходившая еще с 1915 г. в Одессе газета «Словенски юг». Наиболее актив­ные антисоветские элементы группировались вокруг сербского посланника Мирослава Спалайковича.

•4(17) декабря 1917 г. народный комиссар по иностранным делам направил ноту посланнику Сербии в связи с вызывающим поведением сербских войсковых частей, находившихся в то время в Вологде. В ноте указывалось, что командир сербской бригады «заявил, что для него распоряжения русских властей необязательны» Советское правительство проявило большое терпение и добрую волю, оказав югославянским добровольческим

1 «Документы внешней политики СССР», т. I. М,, 1957, стр. 53,

376

Н. Ковачевич. 1934 г.

воинским частям, которые направ­лялись в Мурманск для пере­броски на Салоникский фронт, материальную и финансовую под­держку. После полуторамесячной задержки в Вологде и Ярославле сербская бригада была отправлена на Дальний Восток и в конце фев­раля 1918 г. отплыла из порта Дальнего в Европу 2.

С враждебной Советской власти позицией буржуазных национали­стов смыкалась позиция югосла­вянских правосоциалистических организаций и групп, поставивших во главу угла своей деятельности поддержку национальных требова­ний буржуазии.

Буржуазно-монархическим кру­гам первоначально противостояли разрозненные мелкие группки ле­вых социал-демократов — военно­пленных, разбросанные по раз­личным лагерям, и добровольцев, лишенных связи друг с другом и не представлявших единого целого. Эти группы, как правило, состояли из рабочих, обладавших разной степенью революционной закалки и имевших слабую теоретическую подготовку и невысо­кий общеобразовательный уровень, но обостренное классовое чутье, ненавидевших угнетателей. К моменту свершения Октябрь­ской революции среди военнопленных и добровольцев-югославян оказалось сравнительно немного люден, без колебаний вставших в ряды революционных рабочих и солдат России. Перед немно­гочисленными интернационалистами-югославянами была нелег­кая задача — не дать врагам революции увлечь за собой много­тысячную массу югославянских военнопленных и добровольцев, а добиться превращения их в активную аилу революции.

Борьба за массы военнопленных была основной задачей юго-славян-интернационалистов на протяжении почти всей граждан­ской войны в России. Эту борьбу они вели под руководством и прп огромной помощи партии большевиков. Распространению большевистских идей среди военнопленных-югославян и солдат корпуса содействовала издававшаяся отделом международной про­паганды НКИД в Петрограде в начале 1918 г. на сербско-хорват­ском языке.газета «Земля и Воля». Газета призывала рабочих и

1 «^угословенски добровол>ачки корпус у Русщи. Прилог истории добро-вол>ачког покрета (1914—1918)». Веоград, 1954, стр. 187—190.

377

Крестьян из числа военноцленных-югославян к активной йод-держке Советского правительства.

Наиболее ярко процесс классового размежевания в рядах югославяи проходил на юге страны, где были в то время сосре­доточены десятки тысяч югославянских военнопленных и добро­вольцев. Здесь действовал возникший еще летом 1917 г. Югосла-вянский революционный союз (ЮРС). Переход рабоче-крестьян­ской части югославян на Украине на позиции поддержки Советской власти проходил сравнительно медленно, что объясня­лось как идейной и организационной слабостью Югославянского революционного союза (см. гл. II, раздел 3), так и сложностью по­литической обстановки на Украине. Все это привело к тому, что в руководстве ЮРС возобладали «нейтралистские» настроения3. Как впоследствии отмечал секретарь ЮРС и председатель солдат­ского комитета сформированного летом 1917 г. в Киеве югославян­ского ударного (с осени 1917 г. — революционного) батальона Никола Ковачевич, «официально союз считался беспартийным, на деле он был обыкновенной национал-демократической организа­цией трудящихся угнетенной нации (а следовательно, и условно революционен) со всеми присущими ей мелкобуржуазными ша­таниями, колебаниями и предрассудками» 4.

Во время октябрьских событий в Киеве лишь отдельные юго-славяне, преимущественно из находившихся на предприятиях ра­бочих дружин, в составе красногвардейских отрядов приняли уча­стие в борьбе за Советы.

Впоследствии Д. Георгиевич, участвовавший в установлении Советской власти в Екатеринославе, вспоминая о положении юго-славян на Украине, отмечал организационную и идейную сла­бость ЮРС и большую помощь большевиков — рабочих с заво­дов Одессы, Киева, Екатеринослава и др. Мы вошли в отряды Красной Гвардии, говорил от, в результате разъяснения и про­паганды, которую среди нас вели русские рабочие, Российская коммунистическая партия (большевиков) 5.

После октябрьских событий в Киеве исполком Совета солдат­ских депутатов югославянского ударного батальона заявил киев­скому ревкому о своей лояльности и получил от ревкома указа­ние продолжать выполнять свои обязанности по охране ряда объектов в Киеве 6.

Всех югославян в России чрезвычайно волновали начавшиеся переговоры Советского правительства о мире с Германией и Австро-Венгрией. Большую тревогу вызывали распространяемые

3 A^nnpy Л?™И,Ч ^гословени у рату и Октобарскс-j револуциш. Веоград, 1962, стр. 160, 162.

4 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 168, л. 41. 6 Там же, д. 187, л. 25.

0 Н. Г р у л о в и Й. Указ. соч., стр. 162.

378

агентурой Спалайковича слухи о предстоящей принудительной эваку­ации всех югославян в Австро-Венг­рию. В связи с этим, а также с ря­дом других вопросов руководство ЮРС решило созвать съезд, разослав на места активистов союза для вы­бора делегатов. Максим Чанак поехал в Екатеринославскую губернию, Л. Манойлович — в Каменец-По­дольскую, Н. Ковачевич — в Одессу, Н. Грулович — в Елизаветградский уезд и т. д.7

1 (14) января 1918 г. в Киеве состоялся съезд Югославянского ре­волюционного союза. Среди делега­тов съезда было много представите­лей рабочих дружин. Руководил съездом председатель ЮРС унтер-офицер М. Чанак, доклад сделал Ы. Грулович. 1958 г. Н. Ковачевич8. Участников съезда

•особенно волновал вопрос о судьбе югославян в России в связи с мирными переговорами в Бресте. Екатеринославская и ряд других делегаций от рабочих дружин предлагали обратиться к Со­ветскому правительству с просьбой о приеме югославян в совет­ское гражданство. Некоторые делегаты считали, что нужно обра­титься за содействием к представителям сербского правительства.

Резолюция, принятая съездом, отражала все углублявшийся раскол в рядах ЮРС. Часть югославяи, преимущественно из ра­бочих дружин, находившаяся под сильным влиянием большеви­ков, выступила в поддержку дела революции, изъявив готовность активно помогать российскому пролетариату. Другая часть от­вергла насильственное изменение социального строя. Обе точки зрения нашли отражение в резолюции съезда ЮРС, в которой, наряду с приветствием и поддержкой Октябрьской революции, целью союза провозглашалась «революционная борьба мирными средствами за осуществление социалистических идеалов»9. Не­маловажной причиной такой расплывчатости идейных позиций ЮРС было отсутствие руководителей, обладавших серьезной марксистской теоретической подготовкой 10.

В январских событиях 1918 г. в Киеве югославяне приняли уже более активное участие, чем в октябре 1917 г., хотя в целом

7 Там жо, стр. 170.

6 Там же, стр. 170—171.

9 Там же, стр. 172.

10 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 167, л. 10.

379

ЮРС продолжал вести политику выжидания11. Тем не менее симпатии руководства союза и солдатского комитета югосла­вянского революционного батальона все больше склонялись на сторону большевиков. В уличных боях на стороне арсенальцев сражалась югославянская пулеметная команда во главе с С. Стойковичем 12. В составе команды бронепоезда были пуле-метчики-югославяне Боголюб Бугарски и Стева Ковач13. Вместе с арсенальцами в уличных боях участвовал приехавший из Мо­сквы Вукашин Маркович.

Просоветские настроения югославян из киевского ЮРС про­явились в освобождении ими из Лукьяновской тюрьмы, охрана которой была поручена югославянскому батальону, арестован­ного петлюровцами 31 декабря 1917 г. (13 января 1918 г.) рев­кома Особой армии и.

Утверждение Советской власти на Украине способствовало дальнейшему сдвигу умонастроений югославян в сторону актив­ной поддержки Советской власти. Большую роль в этом сыграла горячая агитация В. Марковича 15. В целях пропаганды среди югославян ЮРС начал издавать газету «Югославянский револю­ционер» 16. Ее редактором стал офицер Стефан Ландикушич. Примиренческая позиция, занятая газетой, не удовлетворила ни левое, ни правое крыло союза. Офицеры сочли ее слишком левой, а Н. Грулович, Н. Ковачевич, С. Стеич и другие критиковали га­зету в целом и особенно написанную С. Ландикушичем для пер­вого номера передовую статью за замалчивание решающей роли большевистской партии в победе Октябрьской революции 17.

По решению Украинского советского правительства югосла­вянский революционный батальон был переформирован в 1-й со­циалистический революционный югославянский полк, в который влился весь батальон, кроме нескольких офицеров. При этом большинство офицеров согласились остаться в полку при усло­вии, что «они будут использованы только против внешних вра­гов, т. е. австро-германцев» 18.

Переход бывших военнопленных-югославяи на позиции ин­тернационализма проходил по всей стране. Особенно успешным

11 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 181, л. 23; д. 168, л. 46.

12 Там же, д. 181, л. 24.

13 Н. Г ру лови Ii. Указ. соч., стр. 169; ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 168, л. 46; д. 181, л. 24.

14 ЦГАСА, ф. 28361, on. 1, д. 168, лл. 46—47; И. Гр.уловип. Указ. .соч., стр. 174 (арест ревкома Особой армии и подробности его освобождения детально описаны в мемуарах В. Н. Егорьева, подготавливаемых к пе­чати его дочерью О. В. Сваричовской, любезно предоставившей рукопись мемуаров в распоряжение автора).

15 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 183, л. 46.

16 До настоящего времени эта газета не обнаружена.

17 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 181, л. 21; д. 168, л. 41.

18 Там же, д. 168, лл. 47—48.

380

он был там, где активную работу вели большевистские органи­зации и где по тем или иным обстоятельствам югославяне оказы­вались не в казарме, не за оградой лагеря, а в рабочей среде.

Во время восстания рабочих и революционных матросов и солдат в Одессе 15—17 (28—30) января 1918 г. находившийся здесь запасной батальон югославянского добровольческого кор­пуса, не взирая на все призывы гайдамаков, отказался поддер­жать последних. После установления в городе Советской власти батальон по призыву Одесского ревкома принял участие в уста­новлении в городе и окрестностях революционного порядка. От­ряды, сформированные из солдат запасного батальона и красно­гвардейцев, разгромили немало банд анархистов и уголовников. Председатель Одесского ревкома В. Г. Юдовский выразил бла­годарность командованию батальона за нейтралитет во время боев с гайдамаками и помощь в установлении в городе порядка 19.

2. Возникновение и деятельность

юшславянских коммунистических групп

В начале 1918 г. передовая часть бывших военнопленных-югосла-вян осознала необходимость организационного и идейного спло­чения и еще более активного и сознательного участия в борьбе за упрочение Советской власти. Эти задачи ЮРС был не способен выполнить20. Нужна была революционная организация с четкой программой.

В марте 1918 г. в Москве по инициативе возникшего ранее объединенного Комитета военнопленных социал-демократов— интернационалистов было созвано совещание социалистически настроенных югославян. В нем приняли участие как революци­онные социал-демократы, стоявшие на большевистских позициях (В. Маркович, М. Кодрня, Д. Видневич, И. Сорич, Д. Година), так и правые социал-демократы (М. Радошевич и др.)-. В сове­щании участвовали также Н. Ковачевич и другие представители ЮРС и некоторые буржуазные демократы из числа югославян-ских эмигрантов, действовавших в то время в Петрограде. Вы­двинутое на совещании предложение организовать «югославян-скую группу большевиков и явиться частью русской больше­вистской партии, — как сообщал впоследствии М. Кодрня, — не собрало большинства» 2Х.

I9 Д. Га JHh. Генерални nnpaJK 1919. Београд, 1951, стр. 27—28 -° ЮРС прекратил свою деятельность в марте 1918 г. 21 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 902, л. 16.

381

Либеральные буржуа во главе с чиновником сербского по­сольства Радославом Йовановичем в апреле 1918 г. совместно с М. Радошевичем и другими правыми социал-демократами орга­низовали так называемую Югославянскую революционную фе-* дерацию (ЮРФ) 22. В начале своей деятельности ЮРФ, умело скрывая свои истинные цели, смогла обеспечить себе поддержку даже со стороны некоторых советских организаций23. По сути дела многие деятели ЮРФ являлись тайной агентурой сербской военной миссии в России24, помогали вербовать солдат для по­полнения войск интервентов на севере Советской России, а позд­нее содействовали вербовке югославян в сербские королевские подразделения, сражавшиеся в Сибири на стороне контрреволю­ции 25.

Коммунистически настроенные югославяне-интернационали-сты в начале апреля 1918 г. объединились в организацию, кото­рая затем стала именоваться Югославянской группой междуна­родной социал-демократии 26.

Югославянские левые социал-демократы—интернационали­сты приняли участие в состоявшемся в Москве в апреле 1918 г. съезде военнопленных-интернационалистов. В избранный на съезде ЦИК Интернациональной революционной социалистиче­ской организации иностранных рабочих и крестьян от югосла­вян вошел Йоже Сребрнич27.

Печатным органом революционной части югославянских ин­тернационалистов была газета «Революциа»; с 8 июня 1918 г. она стала выходить под названием «Всемирная революция»28. Редактором ее был Иван Ференчак, бывший офицер югославян­ского добровольческого корпуса, исключенный из 2-й Сербской дивизии за участие в «беспорядках и бунтах» в октябре 1916 г.29 Газета повела энергичную кампанию за создание юго-славянской коммунистической группы. В первом же номере в передовой статье под названием «Что делать?» газета призы­

22 Ст. J о в а н о в и Й. Зашто сам и како био и остао у Pyciijn од 1913 до 1923 године. Београд, 1925, стр. 21.

23 «Известия ВЦИК», 21.VIII 1918.

24 D. Knezevic. Pregled gra lie sa Oktobarskom revolucijom u jugoslo-venskim arhivima. — «Arhivist», 1957, № 34, str. 2.

25 «Известия ВЦИК», 21.VIII 1918.

26 «Revolucija» (Moskva), 6.IV 1918.

27 После возвращения в 1919 г. на родину Й. Сребрнич активно участвовал в коммунистическом движении; во время национально-освободительной войны югославянского народа против фашистских захватчиков был удостоен звания Народного героя Югославии. Погиб в 1944 г.

28 С начала 1919 г. газета «Всемирная революция» стала выходить как «Svetska revolucija». В течение 1918 г. в ней печатались статьи на серб­ско-хорватском, словенском и болгарском языках. Выходила ежене­дельно тиражом в 10—18 тыс. экземпляров (ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 421, лл. 2—12 об.).

29 ЦГВИА, ф. 1837, on. 1, д. 444, л. 1236 об.

382

вала югославян к организации: «Можем ли мы пропустить этот удобный случай, когда пролитая кровь русских товарищей дала нам возможность не только ды­шать свежим воздухом, как и всем людям, не только насла­ждаться самым светлым челове­ческим правом — свободой, но бо­лее того дала нам возможность получить права человека и гра­жданина, дала нам право соби­раться, которое у нас так неуто­мимо отнимали в Австрии; она тол­кает нас и призывает к организа­ции, к борьбе за свои права, мо­жем ли мы, смеем ли мы остаться глухими к этим призывам?» 30

В этом же номере газеты была опубликована статья «Наша программа», в которой излага- в. И. Чопич. 1937 г. лись программные требования юго-славянских интернационалистов:

вся земля тому, кто ее сам обрабатывает, т. е. крестьянину; на­ционализация всех фабрик, заводов, предприятий и капиталов в пользу рабочих; вся власть Советам рабочих и крестьян; право каждого народа на самоопределение. Особо выдвигалось требова­ние создания Югославянской независимой демократической рес­публики, в которой власть будет в руках рабочих и крестьян. В следующем, втором номере газеты «Революция», в статье «Де­мократическая революция» разъяснялось, что последний пункт программы надо понимать как требование Югославянской неза­висимой социалистической республики31. С 29 апреля 1918 г. газета «Революция» стала выходить как орган югославянских коммунистов. «

В газете «Всемирная революция» систематически печатались материалы, разоблачавшие правых социал-демократов. В то же время подчеркивалось, что «левые социал-демократы остались верны учению Карла Маркса, они идут вместе с пролетариатом на баррикады за победу Коммунистической революции. Они по­дали руку русской Коммунистической партии как бойцы ми­ровой революции»32. В газете «Всемирная революция» много внимания уделялось настроениям военнопленных, их отношению

3Ü «Revolucija», 6.IV 1918.

31 «Revolucija», 15.1 V 1918.

32 «Всемирная революция», 6.XI 1918.

к возвращению на родину. Она информировала о революционном движении на родине, о восстании моряков австро-венгерского флота, о распаде Австро-Венгрии, о стремлении народных масс югославянских земель создать демократическую республику по «русскому образцу», о Брестском мире и о Советской республике. Газета активно помогала привлечению южных славян в ряды Красной Армии.

16 мая 1918 г. в Москве состоялось первое собрание коммуни­стически настроенных югославян, которые, исходя из принципов научного социализма, а также руководствуясь опытом Октябрь­ской революции и тактикой партии большевиков, решили органи­зовать коммунистическую группу33. На первом собрании группы присутствовали только представители южнославянских интерна­ционалистов, находившихся в Москве. В резолюции собрания говорилось о необходимости «провести организацию всех южных славян, стоящих на платформе коммунистической программы и защиты Советской власти». В резолюции также отмечалось, что создаваемая организация должна представлять интересы южно­славянского пролетариата34, находившегося в пределах РСФСР. Позднее группа получила официальное название Южнославян­ской коммунистической группы РКП (б). В резолюции указы­валось, что группа «считает себя секцией Российской коммуни­стической партии (большевиков)...»35.

16 июня 1918 г. после утверждения Южнославянской комму­нистической группы в ЦК РКП (б) был принят учредительный устав. Как и в резолюции первого заседания, в § 7 устава под­черкивалось, что Южнославянская группа РКП (б) теоретически и I практически стоит на платформе РКП (б) и подчиняется ее решениям, признает единую партийную дисциплину. В уставе указывалось, что группа подчиняется также решениям руковод­ства Федерации иностранных групп РКП (б) Зб.

На заседании Южнославянской группы 3 июля 1918 г. было избрано руководство группой. Председателем группы и редакто­ром газеты «Всемирная революция» был избран В. Маркович (сотрудничавший с большевиками с 1903 г.), заместителем — Д. Година, первым секретарем — И. Сорич, вторым секретарем — Шимуиович и кассиром — Ф. Дробник.

Центральный орган Южнославянской группы РКП (б) газета «Всемирная революция» пользовалась большой популярностью среди военнопленных. Кроме «Всемирной революции», матери­алы на сербско-хорватском п словенском языках печатались

86 Там же, оп. 4, д. 33, лл.' 93 об.,'94 об.

S6

384

также в других газетах интернационалистов, выходивших в раз­ных местах России. К примеру, в органе Федерации иностран­ных групп — газете «Коммуна», издававшейся в Петрограде в 1918 и 1919 гг. — имелся «сербский отдел», в котором публи­ковались материалы на сербско-хорватском языке. Аналогичный отдел имелся и в еженедельнике политотдела РБС 4-й армии Во­сточного фронта «III Интернационал», выходившем в 1918 г.

Особое внимание уделялось подготовке к изданию в переводе на сербско-хорватский и словенский языки работ К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина и распространению их среди юго-славянских коммунистов и военнопленных в России. В 1918— 1921 гг. были изданы на сербско-хорватском и словенском язы­ках работы К. Маркса и Ф. Энгельса («Наемный труд», «Граж­данская война во Франции», «Развитие социализма от утопии к науке») и В. И. Ленина («Письма о тактике», «Пролетарская революция и ренегат Каутский», «Письмо к американским рабо­чим 20 августа 1918 г.», «Доклад о международном положении и основных задачах Коммунистического Интернационала 19 июля 1920 г.» и др.). Изданы были биография В. И. Ленина, а также работы: П. Лафарга «Вера в бога», В. Либкнехта «Революция в Париже в 1848 г.», К. Цеткин «Борьба за свободу и мир в Рос­сии», Б. Куна «Кому принадлежит земля?»; кроме того, «Кон­ституция Российской Социалистической Федеративной Советской Республики» и другие брошюры37. Эти произведения сыграли громадную роль в распространении идей марксизма-ленинизма среди югославян.

37 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 415, л. 1 об. Переводчиками были югославян­ские коммунисты В. Чопич, М. Кодрня, Ц. Верин, И. Смолчич, И. Вук и др.

25 Заказ М, 294 385

В течение 1918—1921 гг. югославянские коммунисты развер­нули активную агитационно-пропагандистскую работу среди быв­ших военнопленных сербов, хорватов и словенцев, в том числе и среди находившихся в Красной Армии, а также и в югосла-вянских контрреволюционных частях и подразделениях.

Значительное место в изданиях Южнославянской коммунисти­ческой группы занимали различные листовки. В виде листовок в 1918 г. были напечатаны обращения к сербским солдатам, втянутым в борьбу на стороне англичан в Мурманске, призывы к борьбе против чехословацкого мятежа.

Много сил и энергии отнимала борьба с упоминавшейся уже Югославянской революционной федерацией (ЮРФ), продолжав­шаяся почти до конца 1918 г.

При содействии ЦК РКП (б) Южнославянская коммунистиче­ская группа готовила необходимые кадры в партийных школах и школах агитаторов, где прошли обучение многие десятки комму-нистов-югославян и сочувствующих38.

25 июля 1918 г. Южнославянская группа при РКП (б) обра­тилась в Народный комиссариат по делам национальностей с просьбой создать при комиссариате отдел южных славян. 26 августа 1918 г. по решению Советского правительства такой отдел был создан. Руководила им Южнославянская коммунисти­ческая группа. Председателем отдела был назначен В. Маркович, секретарем — В. Чопич39. Вскоре, однако, в связи с выходом Марковича из группы В. Чопич стал секретарем ЦК Южносла­вянской группы РКП (б) и руководителем Южнославянского от­дела при Йаркомнаце. При отделе были созданы секции: воин­ская, труда, культурно-просветительная и политико-агитационная.

Среди членов Южнославянской коммунистической группы до­вольно сильно проявлялись мелкобуржуазные настроения. Опре­делялось это главным образом социальным составом и прошлой партийной принадлежностью ее членов. Данные по отдельным организациям дают возможность утверждать, что основную их массу составляли ремесленники и крестьяне. Многие члены южнославянских коммунистических групп в прошлом входили в состав социал-демократических партий, и груз оппортунисти­ческих ошибок этих партий оказывал на них определенное воз­действие.

В течение 1918 г. вне Москвы возникло несколько южносла­вянских коммунистических групп. В отчете из Пензы от 10 июня 1918 г. сообщалось о создании в городе южнославянской комму­нистической группы, в которую входили 10 членов40. Из Петро­града, Самары и некоторых других городов, где имелись югосла-

38 Только в октябре и ноябре 1919 г. школу агитаторов окончил 81 чело­век (ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 424, л. 95).

39 ЦГАОР СССР, ф. 1318, on. 1, д. 38, л. 3.

40 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 418, л. 8.

386

вяне — бывшие военнопленные, в конце 1918 г. также поступали сведения об организации юягаославянскнх коммунистических групп41. В декабре 1918 г. только на территории РСФСР в юж­нославянских коммунистических группах насчитывалось 112 чле­нов и 320 кандидатов 42.

Одна из самых крупных южнославянских организаций в 1918 г. была в Царицыне. На Царицынском участке фронта ле­том 1918 г. насчитывалось около 5 тыс. бывших военноплен­ных — немцев, венгров, сербов, хорватов, словенцев и др. В ап­реле 1918 г. здесь была создана Иностранная федерация, кото­рая объединяла немецкую, венгерскую (позднее и южнославян­скую) коммунистические группы. Летом 1918 г. федерация из­давала газету «Интернационалист», редактором которой являлся серб—коммунист Л. Вукичевич 43. Южнославянские группы были организованы также в Астрахани, Саратове, в Черном Яре и в южнославянских интернациональных отрядах Красной Армии44.

Большое внимание Южнославянская коммунистическая группа уделила формированию в Черном Яре осенью 1918 г. 1-го югославянского коммунистического полка. «1-й югославянский коммунистической полк, — говорилось в решении ЦК группы, —' признать главной военной частью югославянских рабочих и кре­стьян, которых необходимо подготовить к вооруженной борьбе против врагов Советской власти. Все командные посты в нем должны занимать исключительно коммунисты...».

В конце 1918 г. в подразделениях югославянского комму­нистического полка насчитывалось 293 коммуниста45.

Включившись в борьбу за дело победившей в России проле­тарской революции, коммунисты-югославяне не забывали о том, что им предстоит содействовать организации революционного движения масс у себя на родине. Они внимательно следили за событиями, развернувшимися осенью 1918 г. в югославянских землях, завершившимися провозглашением 1 декабря 1918 г. Королевства сербов, хорватов и словенцев. Многие из них по­лагали, что именно здесь, в России, следует положить начало образованию Коммунистической партии Югославии.

5—7 ноября 1918 г. в Москве проходила чрезвычайная кон­ференция Югославянской коммунистической группы43. Член ру­

41 «Всемирная революция». 19.XII 1918; ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 434 и др.

42 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 440, л. 62; «Восьмой съезд РКП (б). Про­токолы». М., 1959, стр. 504.

43 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 418, л. 73.

44 Там же, д. 415, л. 10 об.

45 Там же, д. 434, л. 32. « Там же, л. 27.

В октябре 1918 г. из Южнославянской коммунистической группы выделилась самостоятельная Болгарская коммунистическая группа; с этого времени Южнославянскую группу, объединявшую в своих рядах

25*

387

ководства группы Л. Вукичевич внес резолюцию об организации на базе Югославянской коммунистической группы Коммунисти­ческой партии (большевиков) сербов, хорватов и словенцев (КП(б)СХС). Исходя из того, что югославянский пролетариат не имел еще коммунистической партии, конференция приняла решение «основать Коммунистическую партию (большевиков) сербов, хорватов и словенцев как единственную и неустрашимую работницу (так в оригинале. — Ред.) для освобождения пролета­риата». Партия, как отмечалось в решении, «... основывается на Программе и Уставе РКП (большевиков) и должна в своей борьбе руководствоваться ее принципами»47. На конференции было также решено сформировать ЦК и отправить на родину членов партии. В состав ЦК вошли: Л. Вукичевич — председа­тель, В. Чопич — заместитель председателя, Н. Ковачевич — се­кретарь, Ф. Дробник — казначей, И. Матузович, Л. Моин, Д. Го­дина.

Руководство КП(б)СХС считало одной из своих главных за­дач содействовать развертыванию партийной работы непосред­ственно в югославянских землях. Об этом говорилось в письме руководства от 12 ноября 1918 г.48

Для руководства югославянскими коммунистами, оставши­мися в Советской России, и для связи с коммунистическим дви­жением в Югославии на конференции в Москве было создано также Заграничное бюро, официально носившее название Загра­ничный исполнительный комитет49. В состав последнего входили: И. Матузович, И. Вук, Н. Грулович. Однако Заграничное бюро не вело активной работы.

Провозглашение на конференции в Москве основания Ком­мунистической партии (большевиков) СХС являлось несомненно шагом к созданию коммунистической партии на родине, в Юго­славии. На конференции был создан лишь один из центров фор­мировавшейся в Сербо-Хорвато-Словенском государстве комму­нистической партии. Ряд югославянских коммунистов из КП(б)СХС, в том числе представители руководства КП(б)СХС, по прибытии на родину приняли участие в подготовке Учреди­тельного съезда компартии. Члены ЦК КП(б)СХС В. Чопич и Л. Вукичевич вошли в состав ЦК Социалистической рабочей партии Югославии (коммунистов), образованной в апреле 1919 г.

Таким образом, молодое коммунистическое движение в Коро­левстве сербов, хорватов и словенцев пополнилось «повратни-ками» (как их называли в Югославии) — кадрами, прошедшими

^\n^i И№Л-еИ НарОДОВ Югославии, правильнее будет имено-

47 ?тгт^ ™5пахЯНСКОИ коммунистической группой ,» ЙПА ИМЛ- Ф- 17> он. 1, д. 434, л. 27.

48 Там же, д. 415, л. 15 об. 43 Там же, д. 434.

388

школу победоносной социалисти­ческой революции в России, вос­питанными в рядах РКП (б) на великих принципах пролетар­ского интернационализма.

19 февраля 1919 г., вскоре после отъезда в Югославию ряда югославянских коммунистов, вхо­дивших в состав ЦК и в Загранич­ное бюро, оставшиеся в Москве ■ члены КП(б)СХС, которая стала опять выступать под старым на­званием Югославянской группы РКП (б), собрались для того, что­бы наметить план дальнейшей ра­боты. На этом собрании был из­бран новый руководящий коми­тет: Бранко Бауэр — председатель, Илия Милкич — заместитель, Иван Вук — секретарь и казначей, Иван Ольром, Драгутин Видневич — И. Матузович, 1934 г. ревизоры50. Вновь избранный ЦК Югославянской группы

РКП (б) утвердил 27 февраля 4919 г. новый текст устава группы.

Несколько ранее, 10 февраля 1919 г., как следует из отчета ЦК Югославянской группы, была образована югославянская ком­мунистическая группа в Харькове51. Как сообщалось в докладе харьковской группы от 6 марта 1919 г., она послала несколько агитаторов в Полтаву, Кременчуг, Лозовую, Синельниково, Ека-теринослав и Киев. В марте 1919 г. была создана Югославянская группа КП(б) Украины в Киеве52. Организовал ее Иван Вук, специально для этой цели посланный из Москвы. В начале ап­реля 1919 г. была организована югославянская коммунистиче­ская группа в Вознесенске. Югославянские коммунистические группы действовали в Киеве н других городах Украины до середины 1919 г., т. е. до начала наступления Деникина.

Несмотря на организационные трудности, возникшие в 1919 г., и отъезд на родину большого числа югославян, москов­ская группа в течение года зарегистрировала 171 члена и 6 со­чувствующих53. После принятия на VIII конференции РКП (б) в декабре 4919 г. нового Устава партии формы организации ино­странных коммунистов изменились. В частности, вместо Юго-славянской коммунистической группы в феврале—марте 1920 г.

60 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 434, л. 36 об.

51 Там же, д. 422, л. 36 об.

52 ЦГАОР УССР, ф. 1738, on. 1, д. 21, лл. 86, 143.

53 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 463, лл. 482, 484.

389

было создано Центральное югославянское бюро агитации и про­паганды при ЦК РКП (б) 54. В него входили: И. Милкич (член Южнорусского бюро Коммунистического Интернационала), М. Кодрня (представитель ЦЮБ при Военной комиссии) и В. Шенгок, являвшийся секретарем бюро и ведавший всеми его делами55.

В середине 1920 г. на территории Советской России рабо­тало одиннадцать югославянских коммунистических секций при губкомах РКП (б) в Москве, Казани, Омске, Ташкенте, Самар­канде и других городах и восемь агитационных кружков при военных и гражданских организациях. В рассматриваемое время, по неполным данным, в Советской России насчитывалось от 13 до 16 тыс. югославян56.

В Иркутске югославянская секция при губернском комитете РКП (б) была создана после освобождения города от колчаков­цев. Секция начала издавать 2 марта 1920 г. газету «Коммуна» на сербско-хорватском языке тиражом в 750 экземпляров. Редак­торами газеты были хорват В. Марион и Петр Верии (Пави-шич) 57. Иркутская югославянская секция РКП (б) вела агита­ционную работу в сербских частях, находившихся в армии Кол­чака, и среди белочехов. В Енисейском губернском комитете РКП (б) в Красноярске действовал югославянский отдел агита­ции и пропаганды. В Красноярске много югославян-коммунистов служило в 1-й Енисейской рабочей бригаде. В ней насчитыва­лось до 700 югославян 58. В бригаде действовали две коммунисти­ческие ячейки59. Югославянская секция существовала при Том­ском губернском комитете РКП (б) 60 и при других губкомах Си­бири. В югославянских коммунистических ячейках Сибири в 1920 г. состояло 162 коммуниста и 133 кандидата в члены пар­тии01. Значительное число коммунистов-югославян было в .щ-ской партийной организации. Членом этой организации был Йосип Броз-Тито. В январе 4915 г. он попал в плен, долгое время находился в госпитале, затем работал на Урале. В июне 1917 г. Тито приехал в Петроград, участвовал в июльской демонстрации, за что был выслан в Сибирь 62.

■ ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 422, л. 1; on. 1, д. 434, л. 71. Там же, on. 1, д. 440, л. 64. Там же, л. 65.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 484, л. 1 об., 3, 21; «Кошипа» (Иркутск), 24.TII 1920.

Эта часть была создана на базе бывших югославянских формирований,

входивших в вооруженные силы контрреволюции.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 442, л. 23 об.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 484, л. 3; д. 490, л. 18.

Там же, д. 484, л. 49.

По сведениям представителя ЦЮБ в Сибири Д. Георгиевича, членом этой партийной организации в 1920 г. был Иосип Бооз-Тито («Поли­тика», 26.Х 1957; «Правда», 2.VI 1956.

390

Важное значение для развертывания работы среди югославян в Сибири имело созванное Урало-Сибирским бюро ЦК РКП (б) совещание представителей югославянских коммунистических секций в Сибири, состоявшееся в Омске И—12 июня 1920 г. , На нем присутствовали представители омской, красноярской, ачинской, томской, семипалатинской, петропавловской югосла­вянских коммунистических секций, 1-й Енисейской рабочей бригады, 3-го батальона обороны железных дорог и др.

В Туркестане югославянские коммунисты, как и другие ком­мунисты-иностранцы, объединялись в рамках Коммунистиче­ской партии иностранных рабочих и крестьян Туркестана и от­части в рамках КП Туркестана. Во второй половине 1919 г. после установления прочных связей туркестанских интернационалистов с Москвой и с ЦФИГ начался процесс перестройки Коммуни­стической партии иностранных рабочих и крестьян Туркестана. В ходе этого процесса были созданы предпосылки для создания групп югославян-коммунистов. Последних в Ташкенте в 1919 г. насчитывалось 95 человек63. В июне 1920 г. число югославян-коммунистов, работавших под руководством Югославянского краевого бюро КП Туркестана, выросло до 153 человек. Бюро подчинялось отделу национальных меньшинств при ЦК КП Тур­кестана. 18—20 июня 1920 г. Югославянское краевое бюро про­вело 1-ю краевую конференцию. Оно издавало в Ташкенте га­зету «Црвени баряк» («Красное знамя»), которая выходила раз в две недели тиражом в 500 экземпляров. В редколлегию вхо­дили: Ф. Шай — от хорватов, Б. Ружич — от сербов и И. Вук — от словенцев (ответственный редактор). Газета издавалась с 1 мая по 20 ноября 1920 г.

Объем работы югославянских секций в Туркестане, как и во всей Советской России, в 1920 г. начал постепенно сужаться в связи с массовой эвакуацией бывших военнопленных на родину.

В октябре 1920 г. в Москве состоялась Всероссийская конфе­ренция югославянских секций агитации и пропаганды. На кон­ференции были представлены важнейшие югославянские секции, имевшиеся в то время в РСФСР, в частности, Московское обла­стное бюро югославянской секции при губбюро РКП (б), Сиббюро, казанская секция, Краевое бюро югославянской секции при ЦК КП(б) Туркестана; кроме того, были делегаты от Красной Армии, от бюро ячейки партийной школы, от бюро ячейки кур­сов комсостава и от Наркомнаца64. На конференции были заслу­шаны и обсуждены доклады о работе ЦЮБ при ЦК РКП (б) и Югославянского Совета рабочих и крестьянских депутатов, а также доклады с мест. Конференция уделила большое внимание вопросу об организации возвращения югославян на родину. Секретарь

63 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 495, л. 28.

64 Там же, д. 442, л. 3.

391

ЦЮБ Михаил Томац заявил, что югославяие «возвращаются на родину, если не с партбилетом в руках, то во всяком случае с искрой коммунистических идей в своем рабочем сердце» 65.

После конференции ЦЮБ продолжало вести пропагандист­скую деятельность среди остававшихся еще в Советской России югославян. Вплоть до сентября 1921 г., когда ЦЮБ прекратило свое существование, оно занималось главным образом репатриа­цией югославян на родину66. Ему активно помогал Югославян­ский Совет рабочих и крестьянских депутатов.

Югославянский Совет рабочих и крестьянских депутатов был образован 20 марта 1919 г. на собрании югославян, проживавших в Москве, и представителей с фронта. В сообщении, опубликован­ном в связи с этим в газете Югославянской коммунистической группы РКП (б), говорилось: «Совет взял в свои руки все дела, относящиеся к югославянам (сербам, хорватам и словенцам), проживающим в России. Совет получил признание Комиссариата иностранных дел Российской Социалистической Федеративной Советской Республики» 67. Югославянский Совет возглавлял испол­нительный комитет (президиум), в который входили: председа­тель — серб Илия Милкич, секретарь — словенец Антон Добник, управляющий делами — хорват Иван Ольром, хорват Драгутин Видневич и серб Милан Глумац — члены исполкома.

Одной из основных задач Югославянского Совета была куль­турно-просветительная деятельность среди соотечественников и решение вопросов, связанных с эвакуацией на родину. Чтобы облегчить эвакуацию бывших военнопленных на родину, Югосла­вянский Совет попытался установить связь с правительством Ко­ролевства сербов, хорватов и словенцев. Но все попытки получить хотя бы самую минимальную помощь от правительства оказа­лись безуспешными. Оно не только не заботилось о военноплен­ных, но и всячески старалось вообще не иметь никаких дел с «сыновьями Ленина», как оно называло революционно настроен­ных бывших военнопленных-югославян, находившихся в Совет­ской России68.

3 апреля 1919 г. на общем собрании югославян в Киеве был организован Югославянский Совет Украины. Однако центром работы на Украине вскоре стала Одесса, откуда отправлялись транспорты репатриированных на родину. Югославянский Совет в Одессе начал действовать в мае 1919 г. На совместном заседа­нии Совета и Югославянской группы РКП (б) 5 мая был избран президиум Совета. Председателем его стал С. Ирич (Хлава-тый) СЭ.

65 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 442, л. 22

CG Там же, д. 2, л. 12; д. 1, л. 10.

07 «Svjetska revolucija» (Moskva), 23.ГУ 1919

69 Яп.*0™?,1 barjak» (Taskent), 15.VIII 1920.

69 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 422, л. 24; д. 500, л. 35.

392

В июне 1919 г. руководство Югославянского Совета, так же как и руководство Югославянской коммунистической группы РКП (б), переехало в Киев. Однако несколько позднее в связи с наступлением Деникина на Украине в августе 1919 г. Югосла­вянский Совет снова перебазировался в Москву, где был образо­ван Центральный югославянский Совет рабочих и крестьянских депутатов70.

Несколько десятков тысяч югославян находилось в 1919 г. в Сибири в лагерях для военнопленных, а частично в составе сербских королевских войск, фактически являвшихся частью армии интервентов и белогвардейцев. ЦК Югославянской группы РКП (б) и Югославянский Совет рабочих и крестьянских депута­тов уделяли работе в их среде особое внимание. В Сибирь систе­матически посылались листовки и газеты, их перевозили спе­циальные агитаторы. В конце 1919 г. для работы среди военно­пленных в Сиббюро РКП (б) был послан представитель ЦЮБ и Югославянского Совета Д. Георгиевич. После освобождения За­падной Сибири от Колчака здесь была создана югославянская коммунистическая группа и Совет.

В 1920 г. действовал и Югославянский Совет в Петрограде. Он занимался преимущественно эвакуацией югославянских гра­ждан на родину и следил за тем, чтобы вместе с отъезжающими не выехали люди, совершившие преступления против Советской России71.

3. Участие югославянских интернационалистов в гражданской войне

Когда над первым в мире социалистическим государством на­висла смертельная опасность, югославянские коммунисты обра­тились к своим землякам с призывом вступать в Красную Армию. В воззвании окружной секции по формированию югославянских войск в Самаре, возглавлявшейся Э. Чоппом и С. Ратковым, гово­рилось: «Не простит нам история, если мы, югославянские рабо­чие, крестьяне и солдаты, в этот критический момент оставим наших русских товарищей одинокими в этой тяжелой борьбе с чужими и своими угнетателями». Воззвание указывало един­ственно правильный, понятный каждому честному человеку путь: «Долг наш идти вместе с российским пролетариатом на борьбу с кликой капиталистов и помещиков. Все мы должны, как один человек, вступить в ряды красных борцов против капиталистиче­ских и буржуазных банд» 12.

70 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 443, л. 38 об.

Й^^^йАЗДв0 °бК0Ма КПСС ПАЛО>. * К».

72 «Солдат, рабочий и крестьянин» (Самара), 7.VII 1918,

Д. Сердич (сидит в центре) со своим штабом

В конце 1917—в январе 1918 г. на территории Советской России было создано около 20 довольно крупных югославянских отрядов Красной гвардии73. В эту пору наиболее значительным югославянскнм отрядом Красной гвардии был 1-й сербский со­ветский революционный отряд, сформированный в Екатерино­славе Д. Сердичем и Д. Георгиевичем. Начало деятельности отряда относится к ноябрю 1917 г. Отряд принял деятельное уча­стие в начавшемся 26 декабря 1917 г. (8 января 1918 г.) воору­женном восстании против власти украинской Центральной рады, организованном большевиками. 28 декабря 1917 г. (10 января 1918 г.) в Екатеринославе была установлена Советская власть. К этому времени в 1-м сербском советском революционном от­ряде насчитывалось примерно 100 бойцов — сербов и хорватов, а также чехов и венгров74. В районе Екатерииослава отряд действовал около полутора месяцев. Позднее к нему присоеди­нился отряд серба Димитриевича в составе »150 человек75. Вместе они отходили на восток после нашествия на Украину войск кай­зеровской Германии.

73 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 838, л. 13.

74 'Гам же, д. 884, лл. 5, 25 об.; ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 36, д. 87, л. 21.

7= ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 884, л. 5 об.

395

Как уже указывалось, на сторону Советской власти в дни январского восстания 1918 г. в Киеве перешел югославянский революционный батальон. После установления в Киеве Советской власти там началось формирование югославянского отряда Крас­ной гвардии, возглавлял который Э. Чопп. Отряд нес патрульную и караульную службу. После Э. Чоппа командиром этого отряда стал Сава Лазич76.

В начале февраля по решению ЮРС из остатков югославян­ского революционного батальона и рабочих дружин в Киеве было сформировано несколько боевых отрядов. Самым крупным из них командовали председатель ЦК ЮРС Максим Чанак и Никола Ковачевич. В отряд М. Чанака входил небольшой кавалерийский эскадрон. Сражаясь против врагов Советской власти, отряд впи­сал в историю гражданской войны на Украине немало ярких страниц. Он ушел из Киева в конце февраля 1918 г., перед захва­том города германскими частями. Отряд принимал участие в боях за Знаменку, Одессу и другие города юга Украины. В Одессе отряд получил пополнение77. Некоторое время отряд сражался вместе с частями Красной Армии против контрреволюционных сил, выполняя приказы главкома Украины В. А. Антонова-Овсеенко. Позднее, в апреле 1918 г., отряд М. Чанака был послан вместе с другими войсками на защиту Екатеринослава. Здесь при обороне моста на Днепре, под напором превосходящих сил противника отряд понес тяжелые потери — 50 человек погибло, вместе с ними пал и М. Чанак78.

В апреле 1918 г. в Самаре сформировался интернациональ­ный отряд из чехов, словаков и сербов. Организаторами его были Ярослав Гашек и Эмиль Чопп79. Командиром самарского интер­национального отряда и председателем местной Югославянской группы РКП (б) являлся Э. Чопп. Отряду пришлось вести борьбу с белочехами. После освобождения Красной Армией Самары здесь был сформирован интернациональный полк, командиром которого стал Э. Чопп80. По приказу командования полк подав­лял восстание эсеров в Ставрополе и в Симбирской губернии.

Еще в конце 1917 г. под Пензой действовал отряд серба Гав­риловича. Кроме сербов, в отряде насчитывалось около 30 венг­ров. В начале 1918 г. отряд совместно с другими советскими частями успешно подавлял кулацкое восстание в селе Басма-чево81. В составе 4-й армии на Украине сражался еще один отряд

70 Сава Лазич погиб в 1943 г. в борьбе против фашизма. «Зборннк за друштвопе науке». Нови Сад, 1959, к: 22, стр. 127.

77 ЦГАСА, ф. 28361, он. 3, д. 394, л. 6.

78 «Всемирная революция», 6.IX 1918.

79 «Волжский комсомолец», 13.VI 1959.

80 Э. М. Ч о п п. Незабываемые дни. Рукопись, стр. 51; ЦПА ИМЛ, ф. 17. on. 1, д. 420, л. 24.

81 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 357, л. 8 об.

396

т югославян, насчитывавший до 600 человек; во главе его стоял талантливый военачальник, позднее командир интернациональной ди­визии и начальник штаба 4-й ар­мии, хорватский интернационалист Густав Барабаш82. В период Ок­тябрьской революции, когда старая русская армия распалась, Барабаш возглавлял штаб частей Западного фронта. В ноябре 1917 г. под Ровно Г. Барабаш начал формиро­вать красногвардейскую часть.

В начале 1918 г. была произве­дена реорганизация войск, действо­вавших на фронте от Бахмача до Черного моря, и создано пять ар­мий 83. В районе Бахмач—Конотоп развертывалась 5-я армия, в районе станций Гребенка—Лубны—Ромодан для прикрытия полтавского направ­ления действовала 4-я армия. Ею

командовал В. И. Киквидзе, а Барабаш был назначен начальни­ком его штаба. В Бердичеве армия приняла первый бой с нем­цами. Во время этого и последующих боев часть югославян-ии-тернационалистов погибла84. Югославяне участвовали в боях иод Киевом, Гребенкой и Ровно. Самый жестокий бой отряду при­шлось вести с бандами Петлюры под Шепетовкой. Здесь в составе 46-й дивизии 4-й армии в боях участвовала бригада, которой ко­мандовал югославянский интернационалист Николай Жупан85.

Оказавшийся летом 1918 г. в Москве Г. Барабаш принимал участие вместе с отрядом югославян в подавлении эсеровского мятежа8ß. В декабре 1918 г. Г. Барабаш был назначен Ставкой Укра1ШОкого фронта начальником штаба 2-й Украинской повстан­ческой дивизии. В дивизию входил большой югославянский от­ряд, который пополнился группами югославян, прибывших из Царицына. Эта дивизия освободила Полтаву. Вскоре она была переброшена под Кременчуг и участвовала во взятии города.

и Там же, д. 895, л. 24.

" Ценность армий была невелика. Так, 5-я армия насчитывала всего стр аз™1™0*' 4~Я_320° (<<Ист°Рия гражданской войны», т. 3. М., 1957,

и ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 396, л. 6. * ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 5000, л. 15. 86 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 891, л. 22.

397

Концентрация многих югославянских отрядов на Украине в составе частей Красной Армии в конце 1918—начале 1919 г. имела свой особый смысл. «Идеал, который жил в нас, — писал позднее Г. Барабаш, — заключался в том, что мы стремились пробиться на Балканы». В 1919 г. Г. Барабаш был назначен Со­ветским правительством Украины командующим всеми доброволь­ческими отрядами интернационалистов 87.

Параллельно с отрядами Г. Барабаша на Украине действовал с осени 1918 г, отряд Ф. Кумбатовича и Шпрайцера. Он был сформирован из кавалеристов, собранных в Башкирии. В период боев под Фастовом по приказу начальника штаба 4-й армии Ба­рабаша отряд был включен в состав армии и по его заданию при­нимал участие в обороне Киева, в боях за Кременчуг, Полтаву, Лозовую и Харьков. Кроме того, отряд не раз посылали подав­лять контрреволюционные бунты. В феврале 1918 г. был сформи­рован еще один отряд из югославяи. Командиром его был Никола Грулович, а комиссаром — Сава Лазич. Штаб 4-й армии поручил отряду очистить от банд территорию вдоль железнодорожного пути Ромодан—Ромны—Бахмач—Конотоп. Отряд участвовал в многочисленных боях88. В Конотопе был сформирован из юго-славян конный эскадрон, который вел бои в районе Белой Церкви, а оттуда направился в Полтаву.

Личный состав первых югославянских отрядов Красной гвар­дии, а затем Красной Армии не раз обращался к своим землякам с призывом включиться в борьбу с силами контрреволюции. По­казательна в этом отношении резолюция, единогласно принятая на общем собрании сербов-красноармейцев Саратова 18 августа 1918 г., т. е. вскоре после начала мятежа чехословацкого корпуса.

В мае 1918 г. в Самаре сконцентрировалось несколько юго-славянских частей. Одной из них был 1-й социалистический рево­люционный югославянский отряд (100 человек) под командова­нием Владимира Радака. Отряд прибыл 19 мая из-под Екатери-ыослава. В составе сражавшихся под Царицыном частей Красной Армии находилось несколько югославянских отрядов. Самое круп­ное сосредоточение последних в 1918 г. было на линии Цари­цын—Черный Яр. Часть югославян специально перебросили на этот участок фронта по договоренности с руководством Юго-славянской коммунистической группы РКП (б) и командованием Красной Армии. Весной и летом 1918 г. в Царицыне находилось свыше 1 тыс. югославян, большинство которых уже прошли бое­вой путь в рядах Красной гвардии и Красной Армии89. Здесь, в Царицыне, были сосредоточены отряд Д. Сердича, прибывший из Екатеринослава, отряд Н. Груловича (свыше ilOO человек)

87 ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 36, д. 87, л 17

88 «Narodna armija» (Beograd), 22.IV 1957 8в ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. if д. 418, л. 25.

398

и сербский батальон численностью в несколько сот человек, в ко­тором насчитывалось много коммунистов 90.

1-й Сербский советский революционный отряд во главе с Д. Сердичем, объединился с другими сербскими отрядами. Кроме того, Д. Сердич получил еще пополнение — 100 доброволь­цев, прибывших из Саратова. Объединенный отряд —'1-й Серб­ский советский революционный батальон — участвовал совместно с другими частями Красной Армии во многих боях. Здесь нее, на Царицынском участке, 1 марта командир батальона Д. Сердич был принят в члены Югославянской группы РКП(б) 91. 23 мая батальон Д. Сердича был направлен на один из ответственных участков царицынской обороны. Проводы батальона на фронт происходили в торжественной обстановке. С речами выступили председатель Царицынского Совета Я. Ерман, от имени Югосла­вянской коммунистической группы РКП (б)—Л. Вукичевич. Уже 24 мая батальон вступил в бой с белыми между станциями Иловля и Лог82.

Среди сербов-красноармейцев было немало героев. В цари­цынской газете «Солдат революции» была напечатана кор­респонденция «Смерть революционеров иа посту». В ней гово­рилось, что 8 августа при отступлении от станции Лог красноар­меец il-го Сербского советского революционного батальона Жорж Гуцич, будучи ранен в ноги осколками снаряда и не желая сда­ваться в плен врагу, взорвал под собой гранату и героически погиб 93.

Во время борьбы с белочехами сербский отряд, входивший в 4-ю армию, принимал участие в сражениях за Самару94. Когда Самара была освобождена, там сразу же началось формирование • интернационального полка.

В боях за Самару сербская рота под командованием М. Ке-лячки сражалась в рядах дивизии В. И. Чапаева. По приказу последнего сербская рота первой вошла по понтонному мосту в Самару. Здесь в героических схватках с врагом погибли луч­шие пулеметчики сербского отряда: Пиварский, Семич, Станевич и др. В последующих боях сербская рота снова отличилась и была отмечена в печати95.

Успешное участие югославянских отрядов в борьбе с бело­гвардейцами побудило ЦК Югославянской коммунистической группы РКП (б) сформировать специальную югославянскую часть, которая должна была стать костяком всех югославянских

90 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 884, лл. 26, 28 об., 44—45.

S1 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 503, лл. 23, 35; ЦГАОР СССР, ф. 1318, д. 38, л. 20.

м ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 884, лл. 27, 47. 93 «Солдат революции» (Царицын), 17.Х 1918. м ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 894, л. 5.

9S «Komuna» (Petrograd), 14.XI 1918; «Политика», 13.Х 1957.

399

военных отрядов Красной Армии96. Имелось в виду создание 1-го югославянского коммунистического полка. «Этот полк дол­жен явиться, — говорилось в обращении ЦК Югославянской группы РКП (б), — центром всех наших военных сил в Советской России» 97. Югославяне-красноармейцы из всех пунктов направ­лялись в эту вновь организуемую часть. Отряды Сердича, Гру-ловича и Лазича вошли в состав 1-го Югославянского коммуни­стического полка, который насчитывал около 1,5 тыс. бойцов и командиров98. Полк имел в своем составе кавалерийский диви­зион. Командиром полка был Д. Сердич, комиссаром — Н. Груло-вич. Полк действовал в составе 10-й армии, штаб которой нахо­дился в Царицыне.

Осенью полк выступил из Черного Яра и прибыл в Сарепту в распоряя^ение командующего обороной. По дороге, в районе Солодников и Райгорода, полку пришлось выдержать бой с бело­гвардейской конницей, прорвавшейся со стороны Малодербетов-ского улуса. Здесь же полк принимал участие в боях против белых карательных отрядов ". Во всех этих сражениях и в после­дующих боях в районе Сарепты бойцы 1-го Югославянского ком­мунистического полка проявили боевую стойкость. За проявлен­ный героизм Д. Сердич представил к награде начальника пуле­метной команды Д. Георгиевича, который при наступлении белых «... сам сел за один из пулеметов (когда вся прислуга этого пуле­мета была убита), отбивал атаки белых, наступающих со стороны Дабового оврага и Чепурникова. Когда все войска отошли от Сарепты, тов. Георгиевич с командой в четыре пулемета прикры­вал эвакуацию эшелонов с боеприпасами и продовольствием, чуть сам не попал в плен, все же дал возможность эвакуировать наши запасы со станции Сарепта» 10°.

1-й Югославянский коммунистический полк, однако, как са­мостоятельная войсковая единица действовал довольно непродол­жительное время. В ноябре 1918 г. командование армии решило все кавалерийские отряды влить в 3-й Крымский кавалерийский полк. Пехотные подразделения 1-го Югославянского, коммунисти­ческого полка предполагалось перебросить в Астрахань, где в со­ставе войск 11-й армии под общим руководством С. М. Кирова уже действовал югославянский батальон Лазаря Ранковича. Од­нако пехотинцы 1-го Югославянского коммунистического полка были влиты в стрелковую бригаду 37-й дивизии. Из состава бывшего 1-го Югославянского коммунистического полка в марте 1919 г. в Черном Яре оставался только один отряд 101. Но и его бойцы скоро были включены в другие части Красной Армии. 915 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 434, л. 32. 97 Там же, д. 415, л. 15. 58 Там же, д. 432, л. 38 об.

99 Там же, д. 418, л. 55.

100 ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 36, д. 87, л. 16.

101 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 884, лл. 9, 32; ф. 31/4, оп. 2, д. 28, л. 62, 400

Б. Агатонович

После расформирования , 1-го Югославянского коммунистиче­ского полка отряды югославян (сербов, хорватов, словенцев и др.) продолжали возникать во многих местах Советской России, но мысль об организации специальной круп­ной югославянской воинской ча­сти была оставлена. В значитель­ной мере это объяснялось тем, что в течение 1918—1919 гг. продолжалось массовое возвраще­ние бывших военнопленных на родину.

Д. Сердич позднее был назна­чен командиром 3-го Крымского кавалерийского полка. Полк вхо­дил в кавалерийскую бригаду, командиром которой был Думенко, а его заместителем — С. М. Бу­денный. Под командованием Д. Сердича полк участвовал бок о бок с другими частями Красной Армии во многих славных боях. За героизм, проявленный на царицынском участке фронта, Д. Сердич получил серебряный портсигар от председателя Рев­военсовета Республики102. Затем Д. Сердич отважно сражался в составе 14-й армии под Киевом (в Броварах он был ранен), близ Дарницы, под Черкассами, Черниговом и Кременчугом. В сентябре 1919 г. Д. Сердич был послан в Москву на учебу в академию Генерального штаба.

В боях под Царицыном отличился югославянский интерна­ционалист Боривое Агатонович. Семнадцатилетним юношей он в 1913 г. вступил в Сербскую социал-демократическую партию в городе Крагуевац103. В 1915 г. Б. Агатонович эвакуировался вместе с сербской армией в Албанию, однако в 1916 г. вернулся в Сербию, а после вступления Румынии в войну бежал в Россию. В Одессе он определился в Югославянский добровольческий кор­пус. В период октябрьских событий Агатонович вступил в 1-й Одесский советский полк. Направленный вскоре в Крым, он стал инструктором штаба Красной армии Крымского полу­острова, затем был избран начальником штаба отряда черномор­ских матросов. В сентябре 1918 г. Б. Агатонович оказался в Ца­рицыне. В ноябре 1918 г. на царицынском участке фронта Б. Агатонович командовал 2-й Сводной казачьей стрелковой бри-

102 ЦГАСА, Личное дело № 168015, л. 581 об "* ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 535, л. 1.

26 Заказ К? 294

401

гадой 1-й Коммунистической дивизии, входившей в 10-ю армию 104. Под его руководством весной 191-9 г. в составе 3-й Украинской советской армии был сформирован интернациональный полк осо­бого назначения из венгров, немцев, турок, югославян. В мае 1919 г. Агатонович был назначен командующим центральным участком Царицынского фронта. Командир Морозовско-Донецкой дивизии И. М. Мухоперец в своих воспоминаниях посвятил Ага-тоновичу немало теплых строк, говоря о нем как о замечатель­ном командире и человеке «редкой души, беззаветной храбро­сти. . :» 105 Приказом Реввоенсовета Республики от 17 ноября 1919 г. за № 309 Агатонович был награжден орденом Красного Знамени за блестящее выполнение возложенной на него боевой задачи по овладению сильно укрепленной неприятельской пози­цией и личное руководство операцией 106. Б. Агатонович первым среди интернационалистов-югославяи был удостоен высшей на­грады Советской республики.

В декабре 1919 г. на Южном фронте Б. Агатонович командо­вал 1-й бригадой 9-й стрелковой дивизии, входившей в состав 1-й Конной армии.

В легендарной 1-й Конной армии, помимо Б. Агатоновича, бились с врагами Советской власти и многие другие югославяне. Навеки вписано в историю славное имя одного из героев гра­жданской войны — серба Олеко Дундича. Подвиги Олеко Дун­дича были отмечены боевой наградой Советской республики. В приказе Реввоенсовета от 28 февраля 1920 г. о награждении О. Дундича орденом Красного Знамени отмечалось, что он не­прерывно участвовал в боях и, несмотря на неоднократные ране­ния, «... своим примером постоянно воодушевлял красноармейцев, являя собою образец идейного борца за интересы Револю­ции. ..» 106а

На крымском направлении против врангелевцев в октябре— ноябре 1920 г. в боях за Чонгар отличилась 6-я дивизия 1-й Кон­ной армии, в которой бригадой в то время командовал Д. Сер­дич. За героизм и отвагу Д. Сердич был награжден высшей воен­ной наградой Советской республики — орденом Красного Знамени. В приказе Реввоенсовета Республики № 127 от 18 мая 1922 г. отмечалось, что награждается «командир 2-й бригады Чонгар­ской кавалерийской дивизии т. Сердич Даниил Федорович за то, что в бою с войсками Врангеля 28 октября 1920 г. под Агайма-ном он, будучи окружен со своей бригадой значительно превос­ходившими его силами противника, с боем вывел бригаду из опасности, нанеся врагу серьезное поражение.

.« §Т^?\ф- 1549' оп- л- 7> л-110-

^b^iXouT^lTAl?030^- Ж' 1958' СТР- Ш-Ш 1ма Там же, ф. 245, on. 1, д.Чб, л. 7,

402

О. Дундич. 1920 г.

Проявляя исключительную отвагу и самоотверженность, тов. Сердич воодушевил тем бойцов бригады и на следующий день энергичной атакой разбил противника и взял Агайман» 107.

Немало югославянских интернационалистов сражалось за победу Советской власти и на севере России, и в Средней Азии, и в Сибири. В Якутии на Ленских приисках боролся с врагами революции серб Андрей Стоянович. Ранее Стоянович был препо­давателем гимназии в Скопле, в 1916 г. служил в югославянской добровольческом корпусе в чине капитана, а потом за свои поли­тические убеждения был передан русским военным властям для высылки в Сибирь. В Сибири Стоянович работал учителем в Бо­дайбо. После Февральской революции он выступил в газете

'07 путь. М.; ?9584'ст?: 1304Д' ^ * С' М" Б™енный. Пройденный

26*

403

«Ленская тайга» со статьей, в которой^ высказывался за под­держку Советов. Как вспоминает первый'председатель Бодайбин-ского Совета рабочих и крестьянских депутатов Петр Аладын, Стоянович явился в Совет и заявил, что желает всеми силами по­могать большевикам. Сначала Стоянович выполнял поручения Совета, а затем был избран в его состав. Он продолжал сотруд­ничать в газете «Ленская тайга», выступал на митингах с докла­дами. 5 апреля 1918 г. постановлением исполкома Совета При­искового района и города Бодайбо была создана военная колле­гия для организации частей Красной Армии на территории Ленско-Витимского горного округа; в состав коллегии вошел и А. Стоянович108. Весной 1918 г. в Якутии белогвардейцы перешли в наступление. В результате контрреволюционного мятежа Якутск оказался в руках белых. Когда на помощь Якутску в на­чале мая пришел отряд Красной Армии под командованием поль­ского интернационалиста А. Рыдзинского, в него влился в селе Витим бодайбинский рабочий отряд под командованием А. Стоя-новича109. Эти отряды совместными усилиями 1 июля 1918 г. восстановили в Якутске Советскую власть, просуществовавшую, однако, лишь 34 дня. В 1920 г. А. Стояновичу пришлось сра­жаться с японскими интервентами. В этих боях он трагически погиб, переправляясь на плоту через Зею во время бури110. В память об А. Стояновиче центральная улица Бодайбо и круп­ный судостроительный завод на Лене носят имя отважного серб­ского интернационалиста.

В Иркутске в начале 1920 г. был сформирован интернацио­нальный рабочий отряд, который влился в 1-й Интернациональ­ный полк. Командиром полка, в состав которого входили русские, югославянские, румынские, китайские, корейские и другие бойцы, был избран организатор югославянского отряда коммунист Вилько Марион.

В Красной Армии сражались и женщяны-югославянки. Нельзя не назвать медицинскую сестру Елизавету Беркович (Перкович). Хоразатка из Боснии, она героически сражалась за дело революции на фронтах гражданской войны.

На севере России и в Сибири в составе белых частей имелись отдельные югославянские отряды и подразделения. Английские интервенты сформировали Славяно-британский батальон в Мур­манске. В листовках и через газету «Всемирная революция» Югославянская коммунистическая группа РКП (б) не раз обра-

10& «Борьба за власть Советов в Иркутской губернии». Иркутск-, 1957, стр. 309; Государственный областной исторический архив, г. Иркутск! д. 2986; И. Рыбакова. Комиссар Ленского округа. — «Славяне», 1958, № 3; «Ленская правда», 15.IX 1961. | 109 ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 2, д. 661, л. 6.

110 «Борьба за власть Советов в Иркутской губернии», стр. 288; И. Рыба­кова. Указ. соч., стр. 28.

404

щалась к «заблуждавшимся рабочим и крестьянам, сербским сол­датам в России» 111, призывая их бросить оружие, прекратить борьбу против своих братьев — русских рабочих и крестьян. Пар­тийная группа посылала в лагеря и в войска интервентов лучших агитаторов и лекторов. В Мурманске героически погибли агита­торы Сава Никитич, Андрей Андреевич"2, а Стане Лапайне и другие были арестованы.

111 «Всемирная революция», 28.XI 1918. 152 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оы. 1, д. 422, л. 14 об.

405

В Сибири наблюдались случаи массового перехода югосла­вян, вовлеченных в контрреволюционные формирования, на сто­рону Красной Армии. После того, как в ноябре 1919 г. 1-й Юго-славянский полк получил приказ о передислокации из Томска в Нижиеудинск, революционно настроенная группа (П. Гре-горич, И. Демарий, В. Смолян и др.) выступила с заявлением, что не будет воевать против Советской власти: «...ни одной пули против своих братьев...», — говорилось в заявлении этой группы. Когда в январе 1920 г. к Нижнеудинску подошли части Крас­ной Армии, группа солдат и офицеров полка им. Матии Губеца связалась с местным ревкомом и комитетом РКП (б) в целях организации добровольного перехода полка на сторону большеви­ков. В результате тщательной подготовки два батальона полка перешли на сторону Красной Армии113. Сразу же после перехода этих батальонов началось формирование 1-го Югославянского со­ветского батальона. В дальнейшем 1-й Югославянский советский батальон был реорганизован в 3-й железнодорожный батальон и квартировал в Ачинске. Командиром батальона являлся бывший офицер сербского добровольческого корпуса, а затем офицер полка им. Матии Губеца коммунист Роберт Валгоны114.

В Средней Азии в организованный еще в 1918 г. 1-й Турке­станский интернациональный стрелковый полк входила рота, со­стоящая главным образом из словенцев. Военно-политическим комиссаром 3-й боевой группы войск Андижано-Ошского района в Туркестане во время борьбы против шаек басмачей в ноябре 1919 г. был серб Я. Цвейч. В начале 1920 г. он же являлся на­чальником политотдела 1-й Ферганской отдельной кавалерийской бригады. В местных отрядах Красной Армии в Туркестане сра­жались вместе со многими иностранными военнопленными и югославяне 115. ■

Югославяне — бойцы и командиры Красной Армии — пока­зали яркие примеры пролетарского интернационализма, борясь в рядах армии победоносной социалистической революции.

113 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 512, л. 40; д. 438, л. 19.

"* ^ам,/ке- Д- 463> л. боб.; д. 492, лл. 38-39.

AM. Матвеев. Иностранные интернационалисты на фронтах гнаж-АВД?^ А8ИИ (1918-192° -)-«Н-я и н^веиГя

Г ЛАВА 10

РУМЫНСКИЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ

1. Октябрь и румынские трудящиеся

в Советской России (ноябрь 1917—март 1918 г.)

Румынские трудящиеся, находившиеся в России, с радостью встретили Декрет о мире и первые мероприятия Советской власти, направленные на заключение мира. «Приветствуем шаг Совета Народных Комиссаров, который обращается к войскам и народам для заключения долгожданного мира, — гласила резо­люция, принятая 12 (25) ноября 1917 г. на собрании одесской секции румынских левых социал-демократов, — только империа­листы и капиталисты хотят продолжения войны. Румынский на­род хочет мира» [. Стремление к миру румынские трудящиеся демонстрировали на многолюдных собраниях и манифестациях, имевших место в ряде городов юга России в ноябре 1917 г.

16 (29) ноября 1917 г. выходившая в Одессе румынская интер­националистская газета «Лупта» («Борьба») опубликовала Дек­рет о мире и специальное воззвание Румынского социал-демокра­тического комитета действия «Ко всему румынскому народу». В воззвании говорилось о всемирно-историческом значении Декрета о мире и начатых мирных переговорах. Этот номер газеты вышел тиражом в 10 тыс. экземпляров.

В конце декабря 1917 г. Румынский социал-демократический комитет действия обратился к Советскому правительству со спе­циальным посланием, которое 6 (19) января 1918 г. было опубли­ковано в «Правде» под названием «Обращение румынских социа­листов к русской революции». В этом документе румынские рево­люционеры еще раз горячо приветствовали победу Октябрьской

«Lupta», 15 (28) .XI 1917.

407

революции, а также сообщали о проделанной ими работе и изла­гали свои планы на будущее. В послании говорилось: «... В на­стоящее время русская революция держит в своих руках знамя социализма, и она стала опорой и надеждой пролетариата сосед­них стран, а следовательно, и румынского пролетариата»2. Послание это было, по-видимому, передано М. Бужором, который приехал в конце декабря в Петроград и встретился с В. И. Лениным.

Михай Бужор был видным деятелем левого крыла румын­ского рабочего и социалистического движения, одним из редак­торов газеты «Ромыниа мунчитоаре» («Рабочая Румыния»), чле­ном исполкома Румынской социал-демократической партии в мо­мент ее воссоздания в 1910 г. В начале 1917 г. за антивоенную деятельность Бужор был арестован. Весной 1917 г., после осво­бождения, оп выехал в Россию и жил в Одессе, где стал одним из руководителей Румынского социал-демократического комитета действия и секции левых румынских социал-демократов Одессы. Как делегат от этих организаций, в декабре 1917 г. он и отпра­вился в Петроград к В. И. Ленину.

Помимо обращения к русским товарищам комитет действия выпустил ряд воззваний, в которых в доступной румынским тру­дящимся форме излагались декреты и другие основные доку­менты, принятые Советским правительством, раскрывалась при­рода Советской власти. «В каждом городе и селе рабочие и кре­стьяне России управляют сами, через свои Советы, — читаем в одном из воззваний.. . — Россией управляет правительство рабочих и крестьян»3. Воззвание, раскрывая суть ленинского Декрета о земле, указывало: «Земля, которая до сих пор находи­лась в руках клики помещиков и богатеев, передана на пользо­вание народу, который ее обрабатывает» 4.

Ведя большую организаторскую и агитационно-пропагандист­скую работу среди румынских трудящихся, находящихся на юге России, комитет действия поддерживал тесную связь с возникав­шими в Румынии революционными группами. Значительную часть издаваемой литературы румынские революционеры направ­ляли на родину. Опираясь на помощь большевиков и револю­ционно настроенных солдат русских армий Румынского фронта, разъездные агенты комитета действия переправлялись через Прут и успешно распространяли литературу среди рабочих и крестьян, а также в армии и на флоте королевской Румынии. Некоторые курьеры проникали с революционной литературой и в оккупированную немецкими войсками часть страны. Многочис­

з2 «Правда», 6 (19).I 1918.

408

А. Николау

ленные рапорты сигуранцы, а также командиров румынских во­инских частей свидетельствовали о широком распространении га­зеты «Лупта», революционных листовок и другой литературы на румынской территории. В до­несениях подчеркивалось, что революционная пропаганда Коми­тета действия влияет на населе­ние и солдат й.

После победы Октябрьской революции число революционно настроенных румынских рабочих и военнослужащих на юге Рос­сии возрастало. С помощью рус­ских революционеров на террито­рию Советской России системати­чески переправлялись румынские солдаты-дезертиры, а также моло­дые рабочие и крестьяне, не же­лавшие сражаться за интересы румынской олигархии и избегав­шие мобилизации в королевскую армию.

В конце 1917 г. деятельность одесской секции румынских левых социал-демократов заметно активизировалась: она регу­лярно проводила публичные лекции, организовывала собрания и митинги. Эти мероприятия обычно проводились в помещении одесской большевистской организации на улице Кондратенко6.

На юге страны возникали и новые румынские революционные организации. В конце 1917 г. сложились румынские социал-демо­кратические секции в Новой Килии, Кишиневе, Тирасполе. Они имели своих представителей в Румынском социал-демократиче­ском комитете действия в Одессе; последний стоял во главе рево­люционной борьбы румынских трудящихся в России и был тесно связан с рабоче-крестьянским движением в запрутской Мол­дове.

На румынских предприятиях, эвакуированных в Одессу, Херсон и Николаев, рабочие прогнали старую администрацию и избрали фабрично-заводские комитеты. Для охраны предприятий и соблю­дения на них революционного порядка румынские рабочие орга­низовали боевые дружины7. Часть средств, которые поступали от реализации продукции, выпускаемой предприятиями, шла на из-

5 «Contributii la studiul influon^i Marli Revolutii socialise <Г,п rw i ■

m Rommia». Bucuresti, 1957 d 61 ' ьоаапыо din Oclombno

J ЦГАСА, ф. 28361, on. 2, д. 140, л. 2

' «Ammlm despre Marele Octombrie». Bucuresti, 1957, p. 53.

409

дание газеты «Лупта», революционную пропаганду и организа­цию боевых рабочих дружин и отрядов.

Румынский социал-демократический комитет действия работал в тесном содружестве с большевистским Румчеродом8, оказы­вавшим румынским революционерам политическую и материаль­ную поддержку. В декабре 1917 г. на II съезде Румчерода участ­вовала группа видных румынских левых социал-демократов, дей­ствовавших в Одессе. В своих выступлениях они подчеркивали значение Великого Октября, с воодушевлением говорили, что со­циалистическая революция в России положила начало освобожде­нию трудящихся всего мира (в том числе и трудящихся Румы­нии) от капиталистического рабства, а Советская Россия является оплотом и подлинным отечеством международного пролетариата. «Знайте, товарищи, что Румыния смотрит на русскую револю­цию так на свою избавительницу.. . Да здравствует русская революция! Да здравствует Интернационал!» — заявил на съезде 12 (25) декабря 1917 г. А. Николау9. Активный деятель румын­ской социал-демократии, он, еще будучи студентом Бухарестской/ университета, опубликовал в 1910—1912 гг. ряд антивоенных статей и дважды привлекался к суду. В дальнейшем Николау жил во Франции, учился в Сорбонне и сотрудничал с француз­скими социалистами. В июне 1917 г. Николау приехал в рево­люционную Россию и сразу же стал играть видную роль в румын­ских социал-демократических организациях Одессы.

Румынские революционеры внимательно следили за происками контрреволюции на Румынском фронте и в Молдове. На состояв­шемся 17 (30) декабря 1917 г. общем собрании румынских рабо­чих и солдат Одессы была принята резолюция протеста против действий румынского королевского правительства, которое, как отмечалось, «...изменнически нападает иа русские революцион­ные войска на румынской территории и интригует против пра­вительства Советов» 10. В связи с тем, что действия румынской олигархии по отношению к русским революционным солдатам Румынского фронта становились все наглее, чрезвычайное собра­ние представителей румынских трудящихся, которое состоялось 22 декабря 1917 г. (4 января 1918 г.) в клубе одесской Красной гвардии, гневно осудило совершаемые преступления и заявило, что румынский пролетариат «отомстит олигархии за убитых рус­ских революционеров, поднявших голос в защиту измученных рабочих, солдат и крестьян Румынии» 11.

Румчерод — ЦИК Советов Румынского фронта, Черноморского флота и Одесской области.

«Борьба за власть Советов в Молдавии». Кишинев, 1957, стр. 207—208. Партийный архив Одесского обкома КП Украины (далее — ПАОд. О), ф. 2, оп. 3, д. 41, л. 187. «Lupta», 26.ХИ 1917 (8.1 1918).

410

В январе 1918 г. в «Правде» была опубликована резолюция Ру­мынского социал-демократического комитета действия, принятая в свя­зи с вероломными действиями бур­жуазно-помещичьего правительства Румынии по отношению к Советской России. Резолюция отмечала, что румынская олигархия, используя помощь американских и англо­французских империалистов и нахо­дясь в тесном контакте с русской, украинской и молдавской контрре­волюцией, преследует сейчас одну цель: задушить пролетарскую рево­люцию в России. Ярким подтвер­ждением этому, отмечалось далее в резолюции, является расстрел рус­ских революционных солдат в Румы­нии и захват ряда местностей Бес- и. Дическу-Дш; сарабии. Разоблачив преступные замыслы румынских бояр и капита­листов, румынские революционеры призвали всех трудящихся, честное и сознательное население Румынии восстать и свергнуть правительство олигархии — этот источник гибели страны12.

28 декабря 1917 г. (10 января 1918 г.) в Одессе на собрании представителей румынских социал-демократических организаций был создан Румынский военно-революционный комитет. В его со­став вошли М. Бужор, А. Николау, И. Дическу-Дик, А. Залик, В. Попович, X. Раковский, Г. Стройчиу и др.13 Секретарем рев­кома был избран И. Дическу-Дик. Военнослужащий румынской армии, спасаясь от преследований сигуранцы, Дическу-Дик в на­чале 1917 г. эмигрировал в Россию. В апреле 1917 г. в Петро­граде он вступил в РСДРП (б), сотрудничал в «Правде», прини­мал участие в октябрьских событиях в Петрограде, в ноябре— декабре 1917 г. работал в НКИД, а затем уехал в Одессу.

Румынский ревком установил тесную связь с Румчеродом. Один из членов ревкома был введен с правом решающего голоса в состав большевистского Румчерода. В свою очередь представи­тель Румчерода вошел в состав румынского ревкома и. Румчерод 12 «Правда», 10 (23) .1 1918.

!3 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 128, л. 5; М. В u j о г. In Sprijinul Revolutiei.—«Analele Institutului de istorie a partiduhii de pe linga CC al PMR», 1957, № 3, p. 56—71. Некоторые деятели секции румынских социал-демократов Одессы (Мушетеску и др.), настроенные рефор­мистски, выступили против создания военно-революционного комитета и отошли от организации.

и ЦГАОР СССР, ф. 412, on. 1, д. 31, л. 15.

411

оказывал румынским революционерам и носильную материаль­ную помощь 15. Румынский ревком поддерживал также тесную связь с революционным движением в Румынии. Он направлял в Молдову, Мунтению и Добруджу пропагандистов. Эти люди вели агитационно-пропагандистскую работу среди трудящихся Румынии 16.

Спустя несколько дней после образования Румынского ревкома в Одессе сформировалась группа румынских коммунистов — одна из первых румынских коммунистических организаций '7. С пер­вых же дней существования Румынской коммунистической группы ей оказывали помощь местные большевистские организа­ции. Большевистский Румчерод выделил группе помещение и принял решение о предоставлении ей типографии. Создание Ру­мынской коммунистической группы на юге Советского государ­ства, так же как и Румынского ревкома, имело важное значение в привлечении революционных сил румынских трудящихся на защиту власти Советов.

9 (22) января 1918 г. в Одессе по инициативе Румынского военно-революционного комитета была проведена демонстрация протеста румынских трудящихся против вооруженной интервен­ции в Бессарабии, начатой королевским правительством Румынии в конце 1917 г. В демонстрации участвовало несколько тысяч че­ловек 18. В статье «Исторический день», посвященной этой демон­страции, «Лупта» писала: «В день, когда землю Бессарабии стали топтать захватнические войска олигархии, румынские рабочие, крестьяне и солдаты, проживающие в Одессе, организовали де­монстрации на улицах этого большого черноморского города и обратились в русские революционные организации за оружием, чтобы выйти на борьбу против правительства, которое погубило страну, трусливо обратило оружие против русской революции» 19. На другой день-после демонстрации та же газета вышла под за­головком «Час нашей революции пробил!» Выражая мысли и чув­ства румынских трудящихся, «Лупта» писала, что братская кровь, пролитая по вине румынской олигархии на полях Бессарабии, требует возмездия. Опубликованное в газете воззвание румынских революционеров заканчивалось призывом: «К оружию, товарищи и граждане! Образуем революционную румынскую армию для защиты Русской революции, земли Бессарабской республики и свержения прогнившего режима преступной олигархии! Да здрав­ствует революция! Да здравствует республика!» 20

15 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 1, л. 2.

16 Там же.

" «Известия Одесского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов», 9 (22).I 1918.

18 «Amlntiri dospre Marele Oclombrie», p. 55.

19 «Lupta», 13 (26).I 1918.

20 «Lupta», 10 (23) .1 1918.

412

»

Румынский^революционный батальон. Одесса, февраль 1918 г.

Румынский ревком совместно с Румынским социал-демократи­ческим комитетом действия повели энергичную работу по форми­рованию добровольческих частей из находившихся в Одессе и Бессарабии румынских рабочих, солдат и моряков. 12 (25) ян­варя они выпустили специальное обращение к румынским солда­там, рабочим и крестьянам, в котором протестовали против начав­шейся интервенции румынских королевских войск в Бессарабии и призывали вступать в ряды румынского революционного ба­тальона21. Начиная с середины января 1918 г. в «Лупте» и одес­ских большевистских газетах систематически печатались объявле­ния о записи добровольцев в 1-й румынский пехотный револю­ционный батальон. Одновременно началась запись моряков в румынский морской батальон.

В это время пролетариат Одессы н революционные моряки Черноморского флота вели ожесточенные уличные боя против войск Центральной рады. Несколько подразделений из румын­ских революционных отрядов, которые к этому времени были уже укомплектованы, приняли участие в боях против гайдамаков ц отрядов юнкеров в январе 1918 г. в составе Красной гвардии.

™"u4l ÄÄ ЗА1" COmUUiSt К°шЫа- 1917"1922»>

413

В ответ на интервенцию, начатую буржуазно-помещичьим правительством Румынии против Советской России, и на пресле­дование румынских революционеров и русских революционных солдат в Румынии, Румынский ревком арестовал как заложников румынских сенаторов и других парламентариев, высших офице­ров и чиновников, находившихся в Одессе и других городах Рос­сии. Румынский ревком обратился также в ЦИК Румчерода с предложением немедленно секвестровать интендантские склады румынской королевской армии, которые находились в Одессе, Херсоне, Тирасполе, Раздельной, Николаеве и Севастополе. ЦИК Румчерода удовлетворил эту просьбу. За счет конфискованного имущества румынской королевской армии было обеспечено снаб­жение оружием, боеприпасами и обмундированием формировав­шихся румынских революционных батальонов 22.

В конце января 1918 г. по инициативе румынского ревкома в Одессе завершилось формирование двух румынских рево­люционных батальонов— пехотного и морского. Началось форми­рование третьего батальона. В сухопутный батальон записалось 1085 человек23. Кроме румын, которые составляли большинство бойцов батальона, в его состав входило также 142 еврея, 3 италь­янца, 2 немца, 1 турок и 2 грека24. Командиром батальона был назначен румынский революционер Василе Попович, его замести­телями — Т. Диамандеску, М. Буюмович и Удря; командиром 1-й роты являлся Михаил Бузинов. Другими подразделениями батальона командовали Ион Мунтяну, Гейнц-Коган, Ион Сечану, Жак Маринеску и др. Румынскому сухопутному революционному батальону было присвоено имя Карла Либкнехта25.

Из румынских моряков, находившихся в Одессе, был создан морской батальон, командиром которого стал портовый рабочий из Галаца, один из организаторов профсоюза портовиков Румы­нии в довоенные годы, Георге Стройчиу. Попав, как и многие другие румынские рабочие и моряки, в 1916 г. в Россию, Строй­чиу стал организатором в 1917 г. секции румынских социал-де­мократов в Новой Килии, а затем членом румынского ревкома в Одессе26. Боевым штабом морского батальона стало румынское революционное судно «Дуростор»27. Вскоре в морской батальон влились румынские революционные отряды, созданные ранее на юге Бессарабии. Численность батальона достигала 800 человек28.

22 ЦГАОР СССР, ф. 412, on. 1, д. НО, л. 11.

23 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 143, л. 20.

24 Там же.

25 «Голос трудового крестьянства», 21.111 1918. 28 «Analele...», 1957, № 5, р. 195—197.

27 М. Роллер. Революционная борьба румынских моряков в конце 1917— начале 1918 г. — «Вопросы истории», 1956, № 11, стр. 103.

28 «Amintiri despre Marele Octombrie», p. 81; M. Роллер. Указ. соч., стр. 102.

414

Боевую подготовку румынские революционные батальоны прохо­дили совместно с частями одесской Красной гвардии.

В январе—марте 1918 г. созданные в Бессарабии и Одессе красногвардейские части вели упорные бои с румынскими коро­левскими войсками. В боях за освобождение города Бендеры 5 февраля 1918 г. вместе с отрядами Красной гвардии и черно­морскими моряками участвовали бойцы румынских революцион­ных батальонов. Румынские революционеры рассматривали уча­стие румынских добровольцев в боях под Бендерами против войск румынской олигархии как «боевое крещение румынского проле­тариата» 29.

В феврале 1918 г. под Вилковом плечом к плечу с красно­гвардейцами, матросами Дунайской флотилии и вилковскими рыбаками сражались подразделения румынского морского рево­люционного батальона30. В начале марта 1918 г. воины румын­ских революционных отрядов оказали содействие красногвардей­ским частям, сдерживавшим наступление войск австро-германских империалистов на Одессу. Они участвовали в боях под Слободкой, Бирзулой, Раздельной и в других местах31.

Идеи Октябрьской революции, большевистская пропаганда проникали и в среду румын-военнопленных (бывших солдат австро-венгерской армии).

Революционно настроенные военнопленные-румыны приняли участие в создании ряда комитетов и групп военнопленных, воз­никавших после Октябрьского переворота в некоторых городах и в лагерях военнопленных. В руководстве созданного в декабре 1917 г. Комитета военнопленных социал-демократов — интерна­ционалистов Московского военного округа активную роль играл представитель румын М. Гуйю32. В возникшей в начале 1918 г. Омской организации интернациональной социал-демократической рабочей партии одной из шести секций была румынская секция33.

Революционное брожение охватило и часть солдат румынского легиона, формировавшегося в 1916—1917 гг. при поддержке цар­ского, а затем Временного правительства офицерами румынской королевской армии из румын-военнопленных; центр легиона на­ходился в Киеве. Революционные события в России, а затем осво­бождение Киева советскими войсками в январе 1918 г. от Цен­тральной рады привели к тому, что румынский добровольческий легион фактически перестал существовать как единое целое. Одни подразделения легионеров в организованном порядке вы­

29 «Lupta», 28.1 (10.11) 1918.

3ii ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 142, л. 21.

31 Там же, д. 137, лл. 13—17.

32 К. Арпошт. Повернувшие штыки. М., 1927, стр. 11; «Amintiri despre Marele Octombrie», p. 16; «Интернационалисты в борьбе за власть Сове­тов». М., 1965, стр. 68.

33 «Интернационалисты в борьбе за власть Советов», стр. 68.

415

ехали в Румынию, Другие задержались в Одессе или проследо­вали вместе с чехословацкими легионерами в Самару и далее на восток, в Сибирь. Командовавшие ими националистически настроенные румынские офицеры сумели втянуть отдельные под­разделения румынских легионеров в борьбу против Советской власти.

2. Возникновение и деятельность

Румынской коммунистической группы — секции ЦФИГ

Группа румынских коммунистов, возникшая в январе 1918 г. в Одессе, 13 марта 1918 г. в связи с австро-германской оккупа­цией Одессы на время прекратила свою деятельность. Значитель­ная часть ее членов отступила вместе с бойцами румынских рево­люционных отрядов в Крым и оттуда: одни — на Украину, дру­гие — на Кубань и далее — в Самару или в Астрахань; некоторые остались для подпольной работы в Одессе.

Более продолжительное время действовала Румынская ком­мунистическая группа в Москве. Одной из первоначальных ячеек этой группы была возникшая в марте—апреле 1918 г. Румынская революционная крестьянская партия. Инициаторами создания этой партии явились активисты из числа военнопленных, про­явившие себя в Комитете военнопленных социал-демократов — интернационалистов Московского военного округа и в ходе со­стоявшихся в феврале—марте 1918 г. конференций и совещаний военнопленных-интернационалистов34, предшествовавших Всерос­сийскому съезду военнопленных социал-демократов — интерна­ционалистов. В их числе были Михай Гуйю, Алеку Генегариу, Эмил Корнеску, Аритон Пескариу и др.35 На съезде военноплен­ных социал-демократов в апреле 1918 г. Гуйю избрали членом ЦИК Интернациональной революционной социалистической ор­ганизации иностранных рабочих и крестьян. Один из активных участников московской конференции военнопленных 14 марта 1918 г. Генегариу был членом президиума съезда военнопленных в апреле 1918 г.

В задачи Румынской революционной крестьянской партии, как их сформулировали ее организаторы, входила пропагандист­ская работа среди румын в Советской России (в первую очередь

31 О деятельности активистов из числа румынских военнопленных (А. Ге­негариу и др.) см. «Известия Советов рабочих, крестьянских и солдат­ских депутатов города Москвы и Московской области», 5.II 1918 и «Со­циал-демократ» (Москва), 4.II 1918.

35 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 103, л. 1; «Интернационалисты з борьбе за власть Советов», стр. 74—75, 82, 84, 248.

416

среди военнопленных) на основе программы РКП (б) и оказание содействия революционному движению рабочих и крестьян в Ру­мынии36. Партия выдвинула ряд программных требований: «а) землю — передать крестьянам-труженикам; б) власть — Сове­там рабочих и крестьян; в) равноправие национальных мень­шинств; г) национализация промышленности и банков; д) право народа самому решать собственную судьбу; е) неустанная и по­всеместная борьба против империализма ы милитаризма» 37. Пар­тия стала одной из секций Федерации иностранных коммунисти­ческих групп с момента возникновения последней в мае 1918 г.

С 24 марта 1918 г. руководство партии (официально оно име­новалось Исполкомом Румынской революционной крестьянской партии) издавало тиражом в 10—15 тыс. экземпляров еженедель­ную газету на румынском языке «Фоайя царанулуи» («Крестьян­ский листок»), редактором которой был А. Пескариу, ставший в плену в России членом группы социал-демократов—интернацио­налистов и игравший активную роль на съезде военнопленных38. Газета предназначалась главным образом для военнопленных-румын, основную массу которых составляли крестьяне. В одном из номеров газета писала: «Румыны! Русская революция, залог победы нашей революции, в опасности! Защищайте ее с оружием в руках всюду, всегда и против любого, будь тот даже родным братом» зэ.

Ввиду недостаточной теоретической подготовки руководителей и членов Румынской секции ЦФИГ они допускали ошибки в аг­рарном, национальном и других вопросах, не всегда правильно ориентировались в обстановке. На страницах газеты печатались не зрелые, а иногда и содержащие националистические и оппор­тунистические ошибки статьи40.

Кроме газеты, выпускались также листовки и другая револю­ционная литература. Агитаторы секции, начиная с мая 1918 г., разъезжали по тем городам России (Астрахань, Самара, Саратов, Александров-Гай, Тамбов, Воронеж, Курск, Липецк, Омск и др.), где находились большие группы военнопленных-румын, и вели среди них политико-воспитательную работу41. Отдельные члены Румынской секции вели в сотрудничестве с Немецкой и Венгер­ской группами РКП (б) также агитационную работу на Украине, среди румын — солдат оккупационной австро-венгерской армии42.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 103, л. 1.

37 А. Н. Г л у г о в с к и й. Из истории румынских коммунистических орга­низаций и интернациональных частей на территории Советской России (1918—1920).— «Новая и новейшая история», 1957, № 3, стр. 14.

38 «Analele...», 1959, № 4, р. 97—98, «Studii. Revista de istorie», 1963, № 2. p. 357—372.

38 «Foaia taranului», 28.1 V 1918.

40 ЦГАСА, ф. 28361, on. 2, д. 131, ял. 19-20.

*' ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 83, л. 17.

« ЦГАСА. ф. 28361, оп. 2, д. 134, л. 3.

27 Заказ 204

417

С августа 1918 г. в Москве одновременно с Румынской рево­люционной крестьянской партией начал» действовать Румынский революционный коммунистический комитет. Он был создан при­бывшими с юга бывшими членами одесского Румынского военно-революционного комитета — А. Николау, И. Дическу- Диком, В. Поповичем и др. Комитет поставил своей задачей объедине­ние всех румын в России, стоящих «на платформе революцион­ного коммунизма и власти Советов». Комитет считал себя офи­циальным представительством Румынской социал-демократиче­ской партии в России43 и установил связи с революционными организациями в Бухаресте44, а также усилил пропаганду среди румын-военнопленных в Советской России.

По рекомендации ЦФИГ было решено не распылять силы, и в конце 1918 г. комитет объединился с Румынской революцион­ной крестьянской партией в единую Румынскую коммунистиче­скую группу, секцию Федерации иностранных групп при ЦК РКП (б). После объединения было избрано новое руковод­ство 45. Председателем Румынской коммунистической группы стал А. Николау, секретарем — Ион Пенца. Член Румынской социал-демократической партии с 1912 г., член РКП (б) с июня 1918 г. Ион Пенца, владея румынским, венгерским, немецким и рус­ским языками, был одним из активных работников президиума ЦФИГ46. Новое руководство провело ряд мер по организацион­ному и идейному укреплению группы.

В редакцию газеты «Фоайя царанулуи» были введены А. Ни­колау, В. Попович и др. Для членов группы стали регулярно читаться лекции на внутриполитические и международные темы. Систематически проводились собрания. На 1 января 1919 г. в Ру­мынской коммунистической группе в Москве насчитывалось 43 человека — 25 членов и 18 сочувствующих47. Интенсивно ра­ботали при московской Румынской коммунистической группе курсы агитаторов. К декабрю 1918 г. курсы окончило 24 чело­века 48.

Серьезную роль в идейном воспитании румынских интерна­ционалистов в Советской России сыграли переведенные членами московской группы и изданные в Москве при содействии ЦК РКП (б) на румынском языке произведения В. И. Ленина и ма­териалы о В. И. Ленине, а также брошюры из серии «Револю­ционная библиотека». Осенью 1918 г. А. Николау по поручению группы написал брошюру (была издана в Москве на румынском

43 «Правда», 6.VIII 1918.

44 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 142, л. 2.

45 Там же, д. 131, лл. 19—20; ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 6, л. 71.

^Р™ Институтаi истории партии при ЦК КП Украины (Киев! (далее-47 тАп?™РттИ УкРаииь1), ф. 1, оп. 5, д. 429, л. 184.

47 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 7, д. 81, л. 58.

48 Там же, оп. 9, д. 4, л. 6.

418

языке в 1919 г.) «Социалистическая революция в Румынии», в которой изложил ряд теоретических вопросов и отметил исто­рическое значение Октябрьской революции. В этой брошюре он от имени Румынской коммунистической группы выразил благо­дарность Советскому правительству за помощь, оказанную ру­мынским революционерам, и подчеркнул, что румынские ком­мунисты считают необходимым положить в основу своей дея­тельности исторический опыт большевистской партии, труды В. И. Ленина49.

Румынской коммунистической группой в Москве были также изданы на румынском языке работы Бела Куна: «Чья земля?» и «Кто платит за войну?», Конституция РСФСР и ряд популяр­ных брошюр и т. д. Кроме того, было выпущено на румынском языке большое количество листовок и воззваний («Что такое большевизм», «К товарищам румынам, находящимся в России», «К бывшим военнопленным-румынам из Австро-Венгрии», «К ру­мынскому народу», «К румынским солдатам» и т. д.50).

Одной из важнейших сторон деятельности румынских интер­националистов в Москве было их участие в формировании интер­национальных отрядов Красной Армии. Румынский интернацио­налист Александру Соки (одно время агитатор группы, уполномоченный по работе среди подданных Австро-Венгрии) 51 являлся представителем Румынской группы в Военной комиссии ЦФИГ; И. Дическу-Дик с осени 1918 г. был комиссаром Управ­ления формирования армии штаба Южной группы войск Восточ­ного фронта и принимал участие в формировании интернацио­нальных подразделений Красной Армии; А. Генегариу был направлен политработником в интернациональную бригаду; Владимир Попович —член РКП (б) с августа 1917 г., командо­вал батальоном в армии А. И. Егорова; позднее он возглавлял продовольственные отряды Астраханской губернии, затем интер­национальный коммунистический батальон и 1-ю Интернацио­нальную бригаду52. Рабочий-механик из Бухареста, член Румын­ской социал-демократической партии с 1908 г., член одесского румынского ревкома, командир взвода в 1-м румынском револю­ционном батальоне в Одессе в январе 1918 г. Теодор Диаман-деску с февраля 1919 г. был командиром (позднее комиссаром) румынского интернационального полка в Харькове и Полтаве53.

49 Е. И. С п и в а к о в с к и й. Новые материалы о связях В. И. Ленина с румынским рабочим движением и пропаганде ленинизма в 'Румы­нии. — «История СССР», 1966, № 2, стр. 197—198.

60 Подробнее см. В. М. Р о ж к о. Дружба, закаленная в боях. Кишинев, 1965. стр. 89—91; А. И. Г л у г о в с к и й. Указ. соч., стр. 14—15.

S1 АИИП при ЦК КП Украины, ф. 1, оп. 5, д. 429, лл. 177—179.

62 Там же, л. 167.

53 Там же. л. 168; ЦГАОР УССР (Харьков), ф. 2, on. 1, д. 105, лл. 1—2.

27*

419

А. Залик

Ион Сечану являлся командиром ру­мынского интернационального полка' в Харькове54.

Представители и агитаторы Ру­мынской группы в Москве помогали местным румынским коммунистиче­ским группам и ячейкам, возникшим в 1918 г. в Самаре, Астрахани, Сара­тове, Тамбове, Воронеже, Курске и других городах. Наиболее деятельной III III III Uli IIIIII III Hliill mil "1 из местных румынских коммунисти-ЙГ- * 'ЩШШШШШШМТ веских групп в 1918 г. была астра-

ханская (в Царевском уезде Астра­ханской губернии и в лагерях военно­пленных губернии было сосредото­чено большое число румын-военно­пленных). Астраханская румынская коммунистическая группа с августа 1918 г. входила на правах секции в астраханскую федерацию иностранных групп; председателем федерации был избран румын­ский интернационалист М. Бузинов, прибывший в город вместе с другими румынскими интернационалистами из румынских рево­люционных батальонов после отступления из Одессы и Крыма55.

Московская Румынская коммунистическая группа поддержи­вала связь и с румынскими интернационалистами, оставшимися для подпольной работы на юге России и действовавшими в тес­ном содружестве с большевиками Украины, левобережной Мол­давии и Бессарабии, и с революционерами в Румынии. В Одессе под руководством подпольного комитета КП(б) Украины летом— осенью 1918 г. сложилась группа румынских интернационалистов во главе с А. Заликом. В нее входили Север Димитриу, Макс Гольдштейн, Паиделеску, И. Обороча, Николай Мирча, Марко­вич, Караника, Василеску, А. Аргир, М. Вильдер, Альтштейн, Беллу, Шайн и др. Они вели агитацию среди солдат, издавали и распространяли листовки и другую революционную литературу на румынском языке56.

В тесном контакте с одесским подпольем находилось больше­вистское подполье в оккупированном австро-германскими вой­сками левобережном Приднестровье и захваченной румынскими войсками Бессарабии. Руководил подпольной работой в этом районе Беидерский ревком во главе с большевиками Г. И. Бо­рисовым (Старый) и И. К. Дьячишиным. Летом 1918 г. для пропаганды среди оккупационных войск при ревкоме была co­

si АИИП при ЦК КП Украины, ф. 1, оп.

65 ПАОд.О, ф. 2, оп. 2, д. 949, лл. 2, 5.

66 Там те, лл. 1—2.

5, д. 429, л. 176.

420

здана иностранная комиссия, в составе которой была и румын­ская секция. На работу в ней были направлены Василий По­пович и Маркович. Под их руководством на румынском языке печаталась революционная литература и велась агитационная работа среди румынских солдат57. В помощь агитаторам-под­польщикам, которым приходилось вести работу среди солдат ру­мынской армии и многонациональных австро-германских оккупа­ционных войск, при участии румынских и других интернациона­листов был составлен словарь-разговорник, состоявший из 500 наиболее употребляемых в обиходе слов, написанных русской транскрипцией. Впоследствии, после прихода оккупационных войск Антанты, в составе которых были французы, греки, арабы и представители других наций, словарь-разговорник был перера­ботан (охватил 15 языков), расширен и размножен на гектографе. Большую помощь подпольщикам оказал В. Попович, хорошо знавший французский язык (высланный за участие в крестьян­ском восстании в 1907 г. из Румынии, он прожил некоторое время во Франции).

В период оккупации Одессы и юга России с конца 1918 г. войсками Антанты группа румынских интернационалистов в Одессе во главе с А. Заликом продолжала вести активную под­польную работу, являясь в этот период составной частью Иност­ранной коллегии, созданной подпольным Одесским обкомом КП(б) Украины58. Румынская группа коллегии действовала не только среди румын, но и среди французских и греческих солдат. Многие румынские интернационалисты владели французским языком. А. Залик был, в частности, одним из редакторов газеты «Коммюнист»; Аргир, Вильдер, Караника, И. Обороча и другие вели агитационную работу среди французских солдат59.

Освобождение 6 апреля 1919 г. Одессы от войск Антанты по­зволило перенести центр деятельности румынских интернацио­налистов в Советской республике из Москвы в Одессу.

Румынская коммунистическая группа в Одессе, вновь начав­шая действовать с первых же дней после освобождения города60, сложилась из румынских интернационалистов-подпольщиков, дей­ствовавших в Иностранной коллегии, к которой присоединилась значительная часть членов московской Румынской коммунисти­ческой группы, а также румынские коммунисты, прибывшие в Одессу в рядах частей Красной Армии. Как и в период под-

",7 Е. С. Алмазова. О большевистском подполье и партизанском дви­жении в Приднестровье. — «Из истории борьбы за власть Советов в Мол­давии». Кишинев, 1964, стр. 144, 152, 156—157.

58 Подробнее о работе Иностранной коллегии см. в главе V.

'9 ПАОд.0, ф. 2, оп. 2, д. 949, л. 2; ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 29, лл. 4—6.

i0 13 апреля 1919 г. состоялось первое заседание Румынской коммуни­стической группы в Одессе («Известия Одесского Совета рабочих, кре­стьянских и красноармейских депутатов», 17.IV 1919).

421

полья, Румынская группа (вместе с Болгарской, Югославян­ской, Польской и др.) действовала в Одессе в составе Иностран­ной коллегии под руководством Одесского обкома^ КП (б) Укра­ины (а с весны 1919 г. — и под руководством: Южнорусского бюро III Интернационала). В группе числилось 27 членов и 15 сочувствующих61. В президиуме Иностранной коллегии группу представляли А. Залик и М. Бужор62. Председателем РКГ в Одессе был избран Иван Обороча63 — член Румьшсювв. социал-демократической партии с 1908 г., активный сотрудник румынской коммунистической подпольной группы в Одессе в 1918 г.64

С 19 апреля 1919 г. Румынская коммунистическая группа', в Одессе начала выпускать тиражом в 3 тыс. экземпляров га­зеты «Комуиистул» («Коммунист»). Ведущими сотрудниками га­зеты были А. Залик (его статьи под псевдонимом «А. Z.» публи­ковались почти в каждом номере), Браду, Разеану и др. Газета\ информировала читателей о деятельности группы в Одессе,, о международном положении и революционном движении в Ру­мынии и других странах. В ней был опубликован перевод ра­боты В. И. Ленина «III Интернационал и его место в истории», документы Коммунистического Интернационала («Манифест Коммунистического Интернационала»). Начиная с третьего но­мера и до последнего (28-го) 65 в газете публиковалась Про­грамма РКП (б) 66. Наряду с газетой румынские коммунисты в Одессе издавали также листовки, воззвания и отдельные бро­шюры на румынском и французском языках, предназначавшиеся для распространения среди трудящихся-румын юга России и среди солдат румынских и французских войск в Бессарабии67. С конца апреля Румынская коммунистическая группа в Одессе начала два-три раза в неделю устраивать публичные лекции на различные общественно-политические темы. Лекции читали М. Бужор, А. Залик, Н. Мирча, Браду, Сегал, Псата и др.

15—16 мая 1919 г. в Одессе состоялась конференция представителей румынских коммунистических групп России и Украины. В конференции приняло участие 22 делегата ож

62 «Известия Одесского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов», 5.VIII 1919.

63 «Comunistul», 17.V 1919.

67 ГАОд.О, фонд листовок и прокламаций (в россыпи); Одесская государ­ственная научная библиотека им, А. М, Горького, фонд листовок,

422

коммунистических групп Москвы, Одессы, Херсона, Тирасполя и Киева68. На конференции было оформлено объединение одес­ской и московской групп в единую группу, избрано бюро из пяти человек; было решено, что руководящим центром румынских коммунистических групп будет одесская Румынская коммуни­стическая группа69. После конференции ряд активистов одесской группы (Сота, Мирча, Дикман, Панделеску и др.) направля­лись в Румынию для связи с коммунистическими организациями и для оказания им помощи70.

По мере того как ухудшалось военное положение Одессы (к городу приближались деникинцы, захватившие в июне 1919 г. Крым), важнейшей задачей всех интернационалистских групп в Одессе становилась мобилизация всех сил в Красную Армию для отпора врагу. При Румынской группе в Одессе было создано бюро по мобилизации в интернациональный полк71. Газета «Ко-мунистул» и сменившая ее в начале августа «Скынтейя» систе­матически публиковали воззвания к румынским трудящимся с призывом вступать в интернациональные подразделения Крас­ной Армии, обращения румын—бойцов и командиров Красной Армии последовать их примеру и встать на защиту Советской России. В одном из номеров газета «Комунистул» писала: «Ру­мынские рабочие и крестьяне сознают, что победа Советской России будет означать также победу революции в Румынии». В формировавшуюся в Одессе интернациональную дивизию ушли политработниками многие активисты группы: Иван Левеску72 — военкомом дивизии, помощник редактора газеты «Комунистул» Генрих Горовиц — командиром батальона73 и др. Несколько чле­нов Румынской группы, в их числе и М. Бужор, в начале августа 1919 г. отправились для революционной работы на родину, в Румынию74.

Когда советские войска в конце августа оставили Одессу, девять членов группы переехали в Москву. В конце 1919 г. в Румынской группе в Москве насчитывалось 24 члена и 4 со­чувствующих75. Активную роль в руководстве Румынской ком­мунистической группы в Москве играли И. Пенца, А. Генегариу, И. Левеску, одна из старейших деятельниц румынской социал­

68 В конференции не смогли принять участие отдельные румынские ком­мунистические группы, в частности самарская (в Самаре, в мае—июне 1919 г. издавалась на румынском языке тиражом в 500—700 экземпля­ров газета «Стягул Рошу» («Steagul Rosu» — «Красное знамя»),

69 «Comunistul», 17.V 1919; ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 7, д. 81, л. 59.

70 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 7, д. 81, л. 59.

71 «Comunistul», 29.IV 1919.

72 АИИП при ЦК КП Украины, ф. 1, оп. 5, д. 429, л. 170.

73 Там же, л. 163.

74 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 133, л. 18.

75 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 7, д. 81, л. 30.

424

демократии, член исполкома Румынской социал-демократической партии с 1912 г. Екатерина Арборе-Ралли 76 и Елена Праля.

С 16 октября 1918 г. по 3 апреля 1920 г. Румынская группа в Москве выпускала тиражом в 4 тыс. экземпляров один раз в две недели газету «Дезробиря сочиалэ» («Социальное освобожде­ние»). Редактором ее была Е. Праля, член Румынской социал-демократической партии с 1914 г.77 В центре внимания газеты находились вопросы политического просвещения румынских интернационалистов. Большое внимание газета уделяла поло­жению дел в румынском рабочем движении, освещению рево­люционной борьбы румынского пролетариата. Газета заклеймила преступления румынской буржуазии, принимавшей участие в по­давлении Советской власти в Венгрии, и выразила свою солидар­ность с венгерским пролетариатом. Много статей и заметок га­зета посвятила героической борьбе трудящихся Советской Рос­сии с контрреволюцией и иностранной интервенцией.

Румынская группа посылала своих агитаторов в различные города, где еще находились румынские военнопленные. В неко­торых из этих городов возникли местные румынские группы. В начале 1920 г. в Ташкенте и Омске по инициативе прибывших из Москвы представителей группы были образованы ячейки ру­мынских коммунистов. Группа руководила такясе работой Ру­мынского Совета, занимавшегося (как и другие иностранные Советы в Советской России) главным образом вопросами, свя­занными с эвакуацией румын на родину (возглавлял Румынский Совет в конце 1919 г. И. Пенца) 78.

С марта 1920 г. вместо Румынской коммунистической группы в Москве было создано Центральное румынское бюро агитации и пропаганды при ЦК РКП (б). В бюро входили И. Обороча, А. Генегариу, Е. Арборе-Ралли79. Наиболее активной из местных румынских секций была секция в Омске, состоявшая из 14 чле­нов и 16 сочувствующих и издававшая одно время в 1920 г. свою газету «Либертатя» («Свобода») 80.

В августе 1920 г. в связи с тем, что наиболее значительная группа румынских граждан осталась лишь на Украине81, Цен­тральное румынское бюро агитации и пропаганды перебазирова­лось в Харьков, где действовало отныне уже как Румынская секция при агитационно-пропагандистском отделе ЦК КЩб) Украины. Секция, возглавлявшаяся И. Оборочей, выпустила три

76 Архив Института истории партии при ЦК КП Молдавии, ф. 49 оп. 49/3, д. 21. л. 1. «>■*■.

77 АИИП при ЦК КП Украины, ф. 1, оп. 5, д. 429, л. 131 " Там же, л. 7.

ге ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 43, л. 11. 80 Там же, оп. 7, д. 97, л. 10.

В ЭТ?лг?тег^Я на ^Р™6 находилось не более 5 тыс. румынских бежен­цев (АИИП при ЦК КП Украины, ф. 1, оп. 5, д. 428, л. 85).

81

425

номера журнала «Комунизмул» тиражом 2 тыс. экземпляров каждый82. В ряде статей журнала отразились живейшая заинте­ресованность и непосредственное участие румынских интерна­ционалистов в проходившей в румынском рабочем и социалисти­ческом движении борьбе течений в связи с подготовкой учре­дительного съезда Коммунистической партии Румынии83, состоявшегося в мае 1921 г. В мае же 1921 г. Румынская секция отдела агитации и пропаганды при ЦК КП(б) Украины в Харь­кове прекратила свою деятельность.

3. Румынские интернационалисты на фронтах гражданской войны

Румынские интернационалисты в 1918—1920 гг. принимали ак­тивное участие в боях на всех фронтах гражданской войны.

На Восточном фронте в составе сформированного в Самаре интернационального отряда вместе с югославянами, чехами и другими интернационалистами румыны боролись с контрреволю­цией в Самаре, а затем на Южном Урале против белоказаков атамана Дутова84. В одном из боев с участием румынских интер­националистов были разгромлены четыре эскадрона белоказа­ков. Румынские бойцы сражались также под Платовкой, у Сорочинска и Ново-Сергеевской, под Оренбургом85.

Румынские интернационалисты находились и в составе свод­ного отряда в Перми, сформированного летом 1918 г. и возглав­ленного Ференцем Мюннихом. Отряд героически сражался и был отмечен 26 августа 1918 г. в приказе командующего 3-й армией Восточного фронта Р. И. Берзжна 86. В отряде Л. Винермана ру­мынские интернационалисты сражались в боях за Новокузнецк, Александров-Гай, Петропавловку, Березовку, а под Новоузен-ском вместе с венгерскими и немецкими интернационалистами участвовали в разгроме полка белоказаков87.

Румыны сражались в составе 1-го полка 1-й Симбирской же­лезной дивизии в октябре—ноябре 1918 г. под Бузулуком и при­нимали участие в боях за Алексаидровку и Ивановку. В октябре 1918 г. после освобождения Самары в интернациональный полк этой Железной дивизии вступило еще много военнопленных-румын.

62 АИИП при ЦК КП Украины, ф. 1, оп. 5, д. 428, л. 85.

83 А. Н. Г л у г о в с к и й. Указ. соч., стр. 29.

84 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 143, лл. 6—7.

85 А. И. Г л у г о в с к и й. Указ. соч., стр. 19.

86 Л. И. Я к о в л е в. Интернациональная солидарность трудящихся зару­бежных стран с народами Советской России (1918—1922 гг.). М., 1964, стр. 138-139.

67 I. N. § с е г b а с о v. Voluntarii romini in Armata Rosie ре frontul de est in 1918—1919. — «Analele...», 1959, № 5, p. 47.

426

В составе 1-й Симбирской железной дивизии румынские доб­ровольцы приняли участие в наступлении на Оренбург и в боях в районе Красной Мечети88.

Летом 1918 г. румынские интернационалисты влились в ряды бойцов отряда, сформированного в Царицыне Союзом иностранных рабочих и крестьян (бывших военнопленных), объединившим к концу июля около 800 немцев, румын, венгров и сербов. Отряд сражался под Бекетовкой, Дубовкой, Котельниковым. Румынские коммунисты участвовали в обороне Царицына в составе 2-го Ин­тернационального стрелкового полка 1-й Украинской особой бригады Р. Ф. Сиверса 8В.

В октябре 1918 г. руководители федерации иностранных ком­мунистических групп Астрахани сообщили в Москву Централь­ной федерации иностранных групп при ЦК РКП (б), что «фор­мирование интернациональных частей идет успешно. Второй интернациональный коммунистический батальон насчитывает около 315 человек, и с каждым днем поступают новые люди, уси­ленно идет запись среди румын, а также и остальных...»90.

Первым крупным интернациональным отрядом, сформирован­ным Астраханской федерацией иностранных коммунистических групп в основном из румын — бывших дезертиров королевской армии, — был Царевский отряд, командиром которого первона­чально являлся Баринов, а затем В. Попович91. В середине июля 1918 г. отряд принимал участие в подавлении кулацкого восста­ния в Черноярском уезде Астраханской губернии. После подав­ления восстания Царевский отряд участвовал в боях с белока­заками генерала Краснова, наступавшими на царицынском на­правлении. В районе Сарепты пулеметная команда, состоявшая из румын, прикрывала отход красной конницы Д. П. Жлобы. Несколько часов отважные пулеметчики сдерживали натиск бе­лых. Все бойцы пулеметной команды во главе со своим команди­ром Панаитеску погибли, но боевую задачу выполнили92.

Румынские интернационалисты служили и в других подраз­делениях и частях, сформированных в 1918 г. в Астраханской губернии. Командиром одного из эскадронов 1-го Астраханского полка Красной Армии был П. Константинеску, участник боев с войсками Центральной рады и немецкими империалистами на Украине в январе—марте 1918 г.93 В этот же полк входила са­перная рота, состоявшая из бывших бойцов румынского пехот­ного революционного батальона, ядром которого были рабочие

88 Там же, стр. 46.

so АипТ,^™'' 1957' № 4> СТР- 15. 90 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 7, л 9

;» ЦГАСА, ф .28361, он. 2, д. 131,'лл. 2-3.

92 Там же, д. 126, л. 6.

83 Там же, д. 131, л. 3.

427

галацкой судоверфи «Ферник»94. Ее организатором являлся М. Бузинов. Часть бывших военнопленных — трансильванских румын — вступила добровольцами в интернациональный ба­тальон95. Командовал этим батальоном (преобразованным затем в полк) с момента его формирования и до конца гражданской войны венгерский интернационалист Лайош Гавро.

15 августа 1918 г. в Астрахани вспыхнул эсеровско-белогвар-дейский мятеж. Вместе с частями Красной Армии и трудящи­мися Астрахани в подавлении этого мятежа активно участвовали и интернационалисты. При этом особенно отличились Астрахан­ский интернациональный батальон и Царевский отряд. Они штур­мом овладели крепостью, разоружили находившихся там контрре­волюционеров и освободили заключенных. С помощью интер­националистов были также быстро подавлены кулацкие мятежи, вспыхнувшие в отдельных уездах губернии.

В конце сентября Царевский интернациональный отряд раз­делился на две части. Одна из них была переброшена на Цари­цынский фронт, где заняла участок обороны у станции Моро-зовская и несколько раз успешно контратаковала белогвардейцев. Другая часть Царевского отряда в количестве 200 человек, с 2 орудиями и конницей приняла участие в ликвидации раз­личных банд,в районе местечка Житкомь и озера Эльтон. Этот отряд румынских интернационалистов после завершения опера­ций по ликвидации банд вошел в состав одной из частей 10-й армии96.

Осенью 1918 г. на Царицынском фронте стойко сражался с белоказаками конный отряд П. Константинеску, который к этому времени, вновь пополнившись румынскими интернацио­налистами, был преобразован в кавалерийский дивизион. В даль­нейшем дивизион вошел как самостоятельная единица в состав 49-й дивизии и участвовал в ряде боев. В начале 1920 г. кавале­рийский дивизион Константинеску совместно с другими частями 49-й дивизии освобождал Кизляр, Петровск, Дербент, Баку97.

Несколько сот румынских интернационалистов служило в ря­дах 32-й дивизии Красной Армии98. Они также участвовали в обороне низовий Волги, затем освобождали от белогвардейцев Донскую область и Северный Кавказ.

В бою с белогвардейцами смертью храбрых пал командир Астраханского полка, румынский интернационалист И. Дима — один из организаторов Астраханской федерации иностранных коммунистических групп".

м ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 131, л. 3. 96 Там же, д. 126, л. 6.

96 Там же, on. 1, д. 131, л. 5.

97 Там же, л. 10.

98 Там же, л. 7.

99 Там же, оп. 2, д. 131, л. 28.

428

Румынские интернационалисты сражались в 1918 г. против сил внешней и внутренней контрреволюции и на Дальнем Вос­токе. Еще в начале 1918 г. в Красную гвардию Владивостока вступили добровольцами около 60 бывших военнопленных — трансильванских румын. Вскоре из них был образован отдельный взвод, который летом 1918 г. действовал в составе 2-го сводного отряда Красной гвардии Владивостока против белобандитов Калмыкова в районе станций Пограничная и Гродеково 10°. Участник борьбы за власть Советов на Дальнем Востоке Ион Журжак в своих воспоминаниях пишет, что он и его земляки Ион Моток, Василе Трифонеску, Илие Юлиан, Стэнилэ Флориан воевали в 1918 г. в рядах интернационального батальона Красной Армии против белогвардейцев, японских и американских интер­вентов 101. Когда по решению большевистских партийных органов Дальнего Востока красноармейские части перешли к партизан­ской борьбе с численно превосходящими силами интервентов, эта группа румынских интернационалистов находилась в рядах героических красных партизан Приморья.

В первой половине 1919 г. в связи с переездом Центральной федерации иностранных коммунистических групп на Украину там развернулась усиленная работа по формированию новых интернациональных подразделений и частей, в том числе и ру­мынских. Они предназначались для борьбы с контрреволюцией на Украине и для оказания непосредственной боевой помощи Венгерской Советской Республике. Интернациональные части, со­стоявшие из румын, югославян и болгар, должны были уча­ствовать в освобождении Бессарабии102 и тем самым оттянуть из Венгрии значительные силы румынской королевской армии. По призыву Федерации тысячи интернационалистов направились на Украину. Только из одной Астраханской губернии выехало до 500 румынских интернационалистов103. В феврале 1919 г. представитель ЦК РКП (б), прибывший с Украины на Восточ­ный фронт для вербовки румынских добровольцев, в течение не­скольких дней организовал отряд из 150 военнопленных-румын и выехал с ними на Украину104.

К числу крупных интернациональных частей, созданных в начале 1919 г. на Украине, относится румынский революцион­ный полк, формирование которого началось в феврале 1919 г. в Полтаве на базе румынского интернационального отряда, со­стоявшего из 40 человек105. В конце февраля полк насчитывал

100 ?fJ°(?H0HK°- К?™?а?, гваРДия на Дальнем Востоке в 1917-1918 гг -

«Борьба классов», 1936, № 9, стр. 88. '

2 «Ammtiri despre Marele Octombrie», p. 257-261.

102 ЦГАСА, ф. 28361, on. 2, д. 131, л. 12.

103 Там же, д. 134, л. 4.

104 I. N. § с е г Ь а с о v. Указ соч стп 49 «к ЦГАСА, ф. 28361, он. 2 д. Щ л 4.

429

200 человек1о6. Харьковский окружной военный комиссариат приказом от 8 февраля 1919 г. назначил военным комиссаром полка Теодора Диамандеску107. Командиром румынского револю­ционного полка был Ион Сечану108. В те места Украины, где находились румынские трудящиеся, — Киев, Кременчуг, Елиза-ветград, Херсон, Синельниково и другие города, — партийная организация полка посылала своих представителей, которые вер­бовали добровольцев109. Большим тиражом были изданы воз­звания на русском и румынском языках, призывавшие румын­ских рабочих и крестьян записываться добровольцами в ру­мынский революционный полк. К середине марта численность румынского революционного полка возросла до 400 человек110. В период организации полка румынские интернационалисты несли в Полтаве гарнизонную службу, а также выполняли отдельные поручения губернской ЧК. Боевое крещение румынский револю­ционный полк получил в Полтаве, где он совместно с венгерским особым батальоном подавил подготовленное эсерами контрреволю­ционное выступление 12-го пулеметного Украинского полка111. После подавления мятежа к румынскому революционному полку был присоединен венгерский интернациональный батальон Пол­тавы. Румынский-революционный полк стал именоваться 1-м Пол­тавским интернациональным полком Украинской Красной Ар­мии 112. В некоторых исторических документах он упоминается как румыно-венгерский интернациональный полк113. Командиром 1-го Полтавского интернационального полка был назначен венгр Фекете, а комиссаром — румын И. Диамандеску114.

В конце марта полк получил задание ликвидировать несколько банд, действовавших в Миргородском уезде. Наступая по на­правлению к Миргороду, полк столкнулся с крупной бандой, насчитывавшей около 200 человек. После короткой, но горячей схватки часть бандитов была уничтожена и взята в плен, осталь­ные разбежались. Взяв Миргород, бойцы полка освободили из тюрьмы 150 советских активистов, над которыми бандиты соби­рались учинить расправу. В течение десяти дней полк очистил Миргородский уезд от бандитов и восстановил железнодорожный путь. Благодарные яштели Миргорода подарили румынским и венгерским интернационалистам несколько десятков лошадей. Это позволило сформировать в полку конную разведку115.

108 ЦГАОР УССР, ф. 2, on. 1, д. 105, л. 2. 107 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 134, л. 4.

юз Фонды Государственного музея революции СССР, А. 42811, л. 5.

109 ЦГАОР УССР, ф. 2, on. 1, д. 105, л. 3.

110 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 134, л. 13.

111 Там же, л. 11.

112 Там же, л. 37.

113 ЦГАОР УССР, ф. 2, on. 1, д. 105, л. 23.

114 Л. И. Яковлев. Указ. соч., стр. 168.

115 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 134, л. 16.

Командный 'состав Румынского революцион­ного полка. Полтава

В первых числах апреля полк срочно был переброшен в го­род Золотоношу для укрепления местного гарнизона. Там акти­визировали свою деятельность подпольные контрреволюционные силы и со дня на день ожидалось антисоветское выступление. Прибытие интернационального полка сорвало планы контррево­люционеров11Б. По данным командования Украинской Красной Армии, в мае 1919 г. в 1-м Полтавском интернациональном полку было 1200 штыков и сабель. За время своего пребывания в Золо-тоноше подразделения полка ликвидировали несколько мелких банд атамана Зеленого, орудовавших в окрестностях города.

"« ЦГАОР УССР, ф. 2, оп. 2, д. 293, л. 13.

431

430

В конце апреля интернациональный полк по приказу Харьков­ского окружного военного комиссариата был разбит на две группы. Одна из них направлялась в Вознесенск, где приняла участие в подавлении контрреволюционного мятежа117. Другая часть интернационалистов под командованием И. Сечану отпра­вилась в район Черкасс, где совместно с красноармейцами чер­касского гарнизона разгромила крупную банду, которую возглав­лял один из сподвижников атамана Григорьева 118.

В связи с контрреволюционным выступлением Григорьева и кулацкими восстаниями в районе Винницы, Брацлава, Умани и в других местах приказом командующего Украинским фронтом В. А. Антонова-Овсеенко была образована группа советских войск правокиевского боевого участка, состоявшая в свою очередь из четырех боевых групп. Румыно-венгерский интернацио­нальный полк вошел в состав группы, которую возглавлял ко­мандир 1-й бригады 2-й Украинской стрелковой дивизии Ооад-чий.

Наступая па станции Богуслав и Мироновку, где были со­средоточены крупные силы врага, подразделения румыно-венгер­ского интернационального полка несколько суток вели непрерыв­ные бои с отрядами Григорьева и более мелкими бандами. Дей­ствуя совместно с отрядом красных курсантов и прибывшим из Петрограда бронепоездом «Гром», полк сломил сопротивление противника. В боях с бандитами Григорьева и восставшими ку­лаками румыио-венгерский интернациональный полк понес зна­чительные потери. Смертью храбрых пали десятки интернацио­налистов, в том числе заместитель командира полка Михалаке. Тела погибших товарищей были отвезены в Киев, где их вместе с другими воинами Красной Армии похоронили в братской мо­гиле119.

Во второй половине мая, после разгрома основных аил Гри­горьева, некоторые подразделения и части, среди которых был и румыно-венгерский интернациональный полк, получили приказ направиться в Винницу 120, которая была почти полностью окру­жена кулацкими бандами. Начальником винницкого боевого участка был назначен командир полка Фекете. Менее чем за не­делю части Красной Армии разгромили бандитов.

В первой половине июня 1919 г. румыно-венгерский интер­национальный полк сражался в составе 2-й Коммунистической бригады в районе Проскурова с петлюровцами и галицийскими сичевиками. Затем после краткого отдыха в Золотоноше полк был направлен на борьбу с деникинцами. В августе 1919 г. ру­

117 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 134, и. 17

118 Там же.

119 Там же, л. 20.

120 ЦГАСА, ф. 1426, оп. 2, д. 96, л. 34,

432

мыно-венгерский интернациональный полк влился в 1-ю интер­национальную стрелковую бригаду. Командовал бригадой Сла-вояр Частек. Румынские интернационалисты принимали участие в боях под Киевом, Гомелем и Черниговом.

В борьбе с контрреволюцией на Украине в первой половине 1919 г. принимал участие и румынский интернациональный отряд Павлова. Этот отряд образовался в феврале 1919 г. в Киеве из находившихся там революционно настроенных румынских ра­бочих и военнопленных-трансильванцев. Организатором и ко­мандиром отряда был бывший прапорщик румынской армии, принявший фамилию Павлов 121. Отряд насчитывал около 100 че­ловек. Он расположился в Печерских казармах. В марте 1919 г. отряд перевели на железнодорожную станцию Васильков. Ему было поручено охранять станцию и ликвидировать бандитизм в этом районе. «Отряд румынских коммунистов под руководством тов. Павлова в Василькове, — говорилось в одном из документов, — прекрасно выполнявший свою работу... страдает главным образом отсутствием вооружения» 122. В другом документе подчеркивалось, что «отряд отличается редкой революционной дисциплинирован­ностью» 123. В Василькове румынский интернациональный отряд пополнился добровольцами. В июне 1919 г. в отряде уже насчиты­валось 500 штыков 124. В некоторых архивных документах, относя­щихся к началу июля 1919 г., отряд Павлова называется румын­ским коммунистическим батальоном города Василькова 125. В мае— июне 1919 г. отряд Павлова участвовал в разгроме банд Григорьева и Зеленого. 20 июня 1919 г. по приказу народного комиссара по военным делам УССР отряд был направлен в Черкассы в распоря­жение командира формировавшейся там 2-й бригады интернацио­нальной дивизии 126.

Весной 1919 г. после освобождения юга Украины и левобе­режной Молдавии от интервентов и петлюровцев в этом районе стали формироваться новые интернациональные части. В начале мая 1919 г. в Одессе началось формирование 1-го румынского коммунистического, 3-го интернационального полков 127, а также 9-го интернационального полка, в котором, кроме румын, были и представители других народов балканских стран128; в Хер­соне — 2-го румынского революционного полка129. Небольшие

121 Подлинной фамилии Павлова установить не удалось.

122 ЦГАОР УССР, ф. 2, on. 1, д. 105, л. 33. 523 Там же, д. 293, л. 80.

124 «Боевое содружество трудящихся зарубежных стран с народами Совет­ской России (1917—1922)». М., 1957, стр. 462.

125 ЦГАОР УССР, ф. 2, on. 1, д. 293, л. 82.

126 «Боевое содружество...», стр. 466—467. 117 ЦГАОР УССР, ф. 2, on. 1, д. 105, л. 5.

128 «Боевое содружество...», стр. 464.

129 ЦГАОР УССР, ф. 2, on. 1, д. 105, л. 5,

28 Заказ Mi 294

433

интернациональные подразделения были созданы в Елизавет-граде, Екатеринославе, Николаеве и Тирасполе. Согласно при­казу народного комиссара по военным делам УССР от 5 мая 1919 г., из этих полков и отрядов, а такя«е из интернациональ­ных частей, созданных ранее в Киеве, Полтаве и Харькове, на­чала формироваться 1-я Интернациональная советская диви­зия 130. Командование и штаб дивизии располагались в Одессе. Основную массу бойцов дивизии составляли представители бал­канских народов. Кроме того, в нее входили польские, китайские и немецкие интернационалисты.

Сложная военно-нолитическая обстановка, создавшаяся летом 1919 г. на юге Советской страны, и отсутствие необходимых ма­териально-технических средств помешали формированию интер­национальной дивизии. Вместо дивизии была создана интерна­циональная бригада под командой В. Поповича. Бригада была направлена в конце июня в район Черкасс, где она вместе с дру­гими частями Красной Армии участвовала в ликвидации банд Зеленого и Ангела. С августа по октябрь 1919 г. интернацио­нальная бригада сражалась с деникинцами в районе Триполья, Переяславля и на подступах к Киеву. В ноябре 1919 г. после непрерывных кровопролитных боев она была отведена в тыл на отдых 131.

Румынские добровольцы-интернационалисты участвовали в со­ставе войск Восточного фронта в 1919 г. в боях за Бугуруслан, Белебей, Уфу.

В мае 1919 г. на Восточный фронт прибыл 1-й интернацио­нальный полк из Самары, который затем воевал под Бузулуком и Уральском. В этот период в Самаре действовала румынская коммунистическая группа, в которую одно время входили Ион Дическу-Дик, Василий Стрезой и Г. Стройчиу 132. Группа развер­нула активную политико-воспитательную работу среди бывших военнопленных—трансильванских румын. В результате из румын­ских трудящихся была сформирована караульная рота, принимав­шая участие в боях под городом Александров-Гай. Затем часть бойцов этой роты вступила в ряды 25-й дивизии В. И. Чапаева ш.

Некоторые румынские рабочие и военнопленные, оказавшиеся па временно захваченной белогвардейцами и иностранными ин­тервентами территории Сибири и Дальнего Востока, принимали участие в партизанской борьбе в тылу врага. За участие в вос­стании в Красноярске в июле 1919 г. колчаковцы расстреляли Павла Георга и многих других интернационалистов 134,

130 «Боевое содружество...», стр. 450.

131 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 135, лл. 24-25.

132 Там же, д. 142, л. 2.

133 Там же, оп. 3, д. 381, л. 18.

134 Л. И. Я к о в л е в. Указ. соч., стр. 152.

434

В Енисейской тайге, вдоль Транссибирской железнодорож­ной магистрали, между Кемеровом и Красноярском успешно сра­жался с белогвардейцами отряд красных партизан (50 человек), возглавляемый Михаем Георгиу. В конце 1919—начале 1920 г. в рядах воинов 5-й армии и других соединений, освободивших от белогвардейцев города и села Сибири, сражались многие ру­мынские интернационалисты 135.

Неувядаемой славой покрыл себя в боях с бандами атамана Семенова в Забайкалье 1-й Читинский интернациональный отряд, в основное ядро которого входили румынские бойцы136. Большой боевой путь проделал интернационалист, рабочий из Клужа Франчиск Ковач. Он принимал участие в освобождении Урала и Сибири от колчаковцев, в изгнании из Забайкалья семеновцев, весной 1921 г. участвовал в разгроме банд барона Унгерна в Монголии137. Группы румынских интернационалистов в За­байкалье и на Дальнем Востоке были малочисленны. Но они, выполняя свой интернациональный долг, вместе с рабочими и крестьянами Советской страны отстаивали завоевания Великого Октября.

В Туркестане румынская коммунистическая группа Таш­кента, организованная по инициативе московской Румынской коммунистической группы, в январе 1920 г. направила своих активистов в интернациональную часть, в которой уже были ру­мынские добровольцы. Эта часть была отправлена на Южный фронт 138. В январе же 1920 г. И. Дическу-Дик был назначен воен­ным комиссаром политотдела Туркестанского фронта 13Э.

В красноармейских частях и интернациональных отрядах, сражавшихся на Актюбинском, Закаспийском, Ферганском и Се-миреченском фронтах против белогвардейцев, английских интер­вентов и басмачей, были многие сыны румынского народа. В мае 1920 г. в составе 1-го дивизиона тяжелой артиллерии 1-й Турке­станской стрелковой бригады числилось 35 румын 14°. В 1-м Фер­ганском кавалерийском полку служила группа румынских интер­националистов 141. Немало румынских интернационалистов было в Краснознаменном 1-м Туркестанском интернациональном стрел-

135 См. «Правда», 18.Х 1959; «Советская Россия» 31.Х 1957; «Amintiri despre Marele Octombrie», p. 223, 229, 238; «Analele Institului de istorie a par-tidului de pe linga CC al PMR», 1961, № 5, p. 90.

135 А. Мюллер. Первый Читинский интернациональный отряд. — В кн.: «Этих дней не смолкнет слава». М., 1958, стр. 215—237.

|И «Amintiri despre Marele Octombrie», p. 242—243.

138 R. Deutsch. Din activitatea si lupta grupurilor revolutionarilor romini din Rusia pentru apärarea puterii sovietice (1917—1920). — «Studii si ma-teriale de istorie contemporanä». Bucuresti, 1962, vol. II, p. 459.

139 В. Кондратьев. Румынский интернационалист И. О. Дик-Дическу. — «Новая и новейшая история», 1961, № 3, стр. 111.

im ЦГАСА, ф. 110, оп. 2, д. 460, л. 8. 141 Там же.

28*

435

новом полку142. Эта интернациональная часть, ставшая грозой для внутренней контрреволюции и иностранных интервентов, была известна по всему Туркестанскому фронту.

В период гражданской войны в Туркестане румынские интер­националисты входили также в состав небольших подразделе­ний и отрядов Красной Армии. Член Краевого комитета иностран­ных партийных организаций Туркестана румынский коммунист Сикла в своих воспоминаниях отмечал, что во время пребывания на Закаспийском фронте он «всюду встречал в мелких отрядах там и тут румынских товарищей» 143.

Когда мирная передышка Республики Советов была сорвана в 1920 г. новым походом Антанты, оставшиеся в Советской Рос­сии бойцы-интернационалисты вновь взялись за оружие. С гор­достью вспоминает бывший румынский интернационалист Теодор Олару те дни, когда он, красноармеец 1-й Конной армии, ходил в лихие кавалерийские атаки на польские части Пилсудского, а затем бился с врангелевцами в Северной Таврии144. В конце мая 1920 г. румынский коммунист И. Дическу-Дик был направ­лен на Юго-Западный фронт. Затем он заведовал отделом инфор­мации штаба Юящого фронта145. Самоотверженно сражались с войсками буржуазно-помещичьей Польши румыны-интернацио­налисты: Андрей Щекель, Карол Грама, Замфир Енака 146 и др. Осенью 1920 г. они принимали участие в боевых действиях в Се­верной Таврии, штурме Перекопа и окончательном разгроме врангелевских войск в Крыму.

Высокую оценку получила боевая деятельность В. Поповича. Командующий IV армией В. С. Лазаревич в донесении Реввоен­совету Южного фронта 14 декабря 1920 г. писал: «... Доклады­ваю, что тов. Попович является членом Румынской коммунисти­ческой партии. Осужденный полевым судом в Румынии на 20 лет каторги, с первых дней революции находится в рядах Красной Армии, будучи уже три раза раненым и дважды награжденным, и своей работой доказал свою преданность делу революции... » 147

Румынские бойцы в рядах Красной Армии в 1918—1920 гг. самоотверженно боролись на многих фронтах гражданской войны и, стойко преодолевая трудности, прошли плечом к плечу со своими братьями по классу из Советской России славный боевой путь борьбы и побед.

142 ЦГАСА, ф. 259/4758, on. 1, д. 1, лл. 45-47.

143 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 143, л. 13.

144 «Amintiri despre Marele Octombrie», p. 208.

145 В. Кондратьев. Указ. соч., стр. 113.

146 «Amintiri despre Marele Octombrie», p. 173, 193, 248.

147 «Боевое содружество...», стр. 292.

ГЛАВА 11

БОЛГАРСКИЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ В СОВЕТСКОЙ РОССИИ

1. Октябрь и болгарские интернационалисты

Коренное изменение в положении военнопленных и гражданских пленных после победы Великой Октябрьской социалистической революции активизировало и болгарских военнопленных. Число военнопленных-болгар по сравнению с количеством военнопленных большинства других национальностей было крайне незначитель­ным. К тому же они были разбросаны мелкими группами в раз­личных городах Европейской части России — в Москве, Петро­граде, Инсаре, Самаре1, Саратове2, Рязани, Астрахани, Царицыне, Орле3, Курске4; на территории Средней Азии и Сибири бол­гарских военнопленных почти не было. Тем не менее некото­рые представители болгарских военнопленных довольно скоро стали играть активную роль в отдельных комитетах и орга­низациях военнопленных, возникших в конце 1917—начале 1918 г. Это объяснялось в первую очередь, по-видимому, тем, что среди болгарских военнопленных были члены революционной Бол­гарской рабочей социал-демократической (БРСД) партии (тесных социалистов) и сочувствующие ей. Попав в плен, они смогли благодаря относительно лучшему пониманию русского языка быстрее установить контакты с большевистскими организациями и Советами.

Представители болгарских военнопленных проявили себя в конце 1917—начале 1918 г. в Москве на заре организации Ко-

; ЦПА ИМЛ, ф 17, on. 1, д. 420, лл. 2, 5, 10. 2 Там же, д. 421, лл. 1, 3-5, 8, 9, 11, 12.

Цп1еЙш,5Т7!ГпТд~87Иоб° ПЛеНИЫХ И беЖеЩаХ»' 1918> * ** ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 414, лл. 1-2.

437

митета военнопленных социал-демократов — интернационалистов1. Московского военного округа5. Весьма активными были болгар­ские военнопленные-интернационалисты из кружка «Революция» в Инсарском уезде Пензенской губернии. В конце 1917—начале, 1918 г. они установили контакты с Инсарским Советом и оказы­вали ему посильную помощь6. Тесная связь установилась у бол­гарских военнопленных-интернащюналистов Инсара с военно­пленными других стран, сосредоточенными в то время в зна­чительном числе в Инсаро и других городах Пензенской губер­нии 7.

Болгарские интернационалисты Инсара сыграли активную роль в объединении всех находившихся в городе военнопленных, одним из этапов которого было собрание, состоявшееся в марте 1918 г.8 На этом собрании были заслушаны доклады о текущем моменте и по организационному вопросу. Резолюция по текущему моменту приветствовала рабочих и крестьян России в связи с их решительной борьбой против «мировой бойни империализма», выражала протест против грабительских целей империалистов Центральных держав и призывала к братству и единению всех народов, к мировой социалистической революции. Резолюция по организационному вопросу выражала благодарность Совету Народных Комиссаров и Советской власти за права и свободы, дарованные военнопленным; в ней было также зафиксировано •решение создать организацию, объединяющую всех военноплен­ных Инсарского уезда во главе с комитетом из 12 человек9.

В момент возникновения организации военнопленных в Ин-саре несколько болгарских интернационалистов во главе с Г. Ми­хайловым (Добревым) находились уже в Москве, куда они поехали в качестве представителей кружка «Революция» на кон­ференцию военнопленных. Еще до их отъезда в Москву у болгар­ских интернационалистов Инсара возникла мысль создать в Москве болгарскую интернационалистскую группу, которая должна была бы стать руководящим центром всех революционно на­строенных болгар-военнопленных 10.

По прибытии в середине февраля 1918 г. в Москву Г. Михай­лов (Добрев), П. Ташков, С. Николов и И. Деянов сразу же включились в работу московской организации военнопленных

5 К. Ар но шт. Повернувшие штыки. Воспоминания военнопленного. М.—Л., 1927, стр. 5—7.

6 «Септември», София, 1957, № И, стр. 1GC—173, 192—193, 198—199.

7 «Известия Пензенского Совета рабочих, крестьянских и красноармей­ских депутатов», 28.11 1918; «Септември», 1957, № 11, стр. 161—162, 164, 170; «Известия Московского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов», 2.1II 1918.

8 «Социал-демократ» (Москва), 2.III 1918.

9 «Известия Московского Совета рабочих, солдатских п крестьянских де­путатов», 2.III 1918; «Социал-демократ», 2.III 1918.

10 «Септември», 1957, № 11, стр. 173.

438

бмгарши* военнопленных, членов кружка «Революция»-сидит второй справа — Г. Михайлов (Добрев) '

социал-демократов — интернационалистов". В это время герман­ские империалисты, прервав мирные переговоры в Бресте, на­пали на Советскую республику. Болгарские интернационалисты-военнопленные, как и интернационалисты других наций, вы­ступили в защиту Советской России. Делегаты болгарских военнопленных участвовали в конференции военнопленных со­циал-демократов — интернационалистов Московской области, со­стоявшейся 24 февраля 1918 г., в совещаниях, на собраниях и митингах военнопленных, проходивших в Москве в конце фев­раля 1918 г., призывая всех военнопленных вступать в ряды Красной Армии 12. Г. Михайлов вошел в состав Революционного комитета военнопленных Московского военного округа, образо­ванного 26 февраля 1918 г. Болгарские интернационалисты при­няли активное участие в состоявшейся 14 марта 1918 г. в Москве конференции военнопленных-интернационалистов, а их предста-

11 Там же, стр. 174—177, 194

12 Ä"S^ÄÄ C28TlTC?9H18- " ГСТЬ™

№ И, стр. 176-177, 194. Р' 918; «Септември», 1957, витель Г. Михайлов вошел в избранную на конференции комис­сию по подготовке съезда 13.

Не менее активную роль сыграли представители болгарских интернационалистов и в ходе работы Всероссийского съезда военнопленных 16—18 апреля 1918 г., причем их делегат Г. Ми­хайлов выступал с докладом и был избран членом ЦИК создан­ной на съезде Интернациональной революционной социалистиче­ской организации иностранных рабочих и крестьян14. По пору­чению организации болгарские интернационалисты разъезжали но городам, поселкам и выступали перед военнопленными с до­кладами и лекциями 15. Несколько позднее, в мае 1918 г., в связи с началом репатриации военнопленных на родину Г. Михайлов и другие болгарские интернационалисты по поручению Интерна­циональной революционной социалистической организации ино­странных рабочих и крестьян приняли участие в работе кратко­срочных курсов революционной пропаганды среди военноплен­ных, подлежащих репатриации 16.

Еще в середине февраля болгарский интернационалист, член БРСД партии (тесных социалистов) Г. Матеев опубликовал в петроградской печати воззвание к болгарскому народу с призы­вом прекратить войну и бороться за мир 17. Несколько болгарских интернационалистов из Петрограда вступили в ряды 1-го интер­национального отряда и другие части Красной Армии18. Среди них были, в частности, Михал Антонов и Петр Захариев, кото­рым поручалось организовать военный госпиталь. Это поручение они выполнили с помощью болгарских студентов-медиков В. Ге-рова, Каваева и др.19

В мае—июне 1918 г. часть болгарских военнопленных, в том числе несколько активных интернационалистов из Москвы во главе с Г. Михайловым, выехала на родину в связи с репа­триацией пленных согласно условиям Брестского мира20. Все эти

13 «Известия Центральной коллегии о пленных и беженцах», 1918, N° 20: «Правда», 17.111 1918.

14 «Правда», 16, 21.IV 1918; «Пролетарская революция», 1929, № 7, стр. 103.

15 «Септември», 1957, № 11, стр. 177, 182, 194; «Социал-демократ», 14, 15.111 1918.

16 «Септември», 1957, № И, стр. 182.

17 «Рабочая и крестьянская Красная Армия и флот», 19.11 1918.

18 «Петроградская правда», 2, 19.IV 1918.

19 «Българо-съветска дружба», 1959, № 22, стр. 11.

20 «Известия Центральной коллегии о пленных и беженцах», 1918, № 1; «Септември», 1957, № 11, стр. 182, 194. После возвращения на родину болгарские военнопленные были вскоре снова отправлены на фронт, на этот раз на Салоникский (см. ЦПА (София), ф. «Спомени», д. 1131; «Септември», 1957, № 11, стр. 177—178, 186, 194). Некоторые из них стали активными участниками революционного движения в Болгарии. В частности, Г. Михайлов был. репрессирован в связи с Владайским восстанием осенью 1918 г., участвовал в антифашистских восстаниях в июне и в сентябре 1923 г., а позднее в борьбе против фашистских

440

обстоятельства привели к тому, что болгарские интернациона­листы, оставшиеся в различных городах России и Украины, не создали в этот период самостоятельных болгарских интернацио­налистских организаций, а вошли как в объединенные комитеты иностранных рабочих и крестьян и другие общие интернациона­листские организации, так и в отдельные южнославянские орга­низации, комитеты или группы.

2. Болгарские интернационалисты

и Южнославянская коммунистическая группа

Весной и летом 1918 г. болгарские интернационалисты действо­вали под руководством сформировавшейся в Москве в мае 1918 г. Южнославянской коммунистической группы. Под проектом и на окончательном тексте учредительного устава Южнославянской коммунистической группы стояли подписи и представителей от болгар — X. Манолова, Р. Найденова, А. Миркова, Миятова и др.21 Болгарин Ф. Кишев был избран в состав руководящего комитета группы, а позднее — представителем от Южнославян­ской группы в Центральную федерацию иностранных коммуни­стических групп22. Важнейшие документы и обращения Южно­славянской группы составлялись и обнародовались от имени представителей всех четырех южнославянских наций, входивших в группу — сербов, хорватов, словенцев и болгар23.

Болгары — члены Южнославянской коммунистической группы в Москве (а их было вначале всего несколько человек) занима­лись главным образом журналистской деятельностью: сотрудни­чали в выходившем с июня 1918 г. органе группы — газете «Все­мирная революция». Позднее, с августа 1918 г., в газете появился болгарский отдел и стали публиковаться статьи на болгарском языке (редактором болгарского отдела был Ф. Кишев) 24. В них подчеркивалось, что русская революция открыла путь социальной революции угнетенного пролетариата всех стран25, а также пе­чатались призывы к болгарам поддержать русскую революцию и выступить на борьбу против общего врага — империализма под знаменем революционного социализма26.

21 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 422, лл. 93—94. X. Манолов и Р. Найденов были избраны в состав первоначального руководства Южнославянской группы (там же).

22 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 434, лл. 13—13 об., 14—16, 18.

23 ЦГАОР СССР, ф. 1918, on. 1, д. 38, л. 3.

24 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 415, л. 1; д. 434, л. 21. 26 «Всемирная революция», 15.IX 1918.

26 Там же, 25.IX 1918.

441

Одно из Наиболее ярких обращений к болгарам с призывом поддержать революционную Москву было написано Георгием Ба­сил евым-Шейтановым 27, который некоторое время входил в Южнославянскую группу и сотрудничал в болгарском отделе «Всемирной революции». Кроме обращения «К болгарам в Рос­сии», Шейтанов опубликовал в газете и другие статьи, востор­женно приветствуя дело Октября, воздавая должное борцам, пав­шим в борьбе за революцию в России, приветствуя К. Либкнехта и других представителей международного рабочего движения, бор­цов против войны и тирании и разоблачая социал-шовинистов и буржуазных деятелей, ввергнувших народьгв преступную войну 28. Напечатанные в газете пламенные статьи были только частицей творческой деятельности темпераментного революционера и та­лантливого публициста Г. Василева-Шейтанова 29.

Статьи болгарских интернационалистов отмечали также успехи революционной борьбы и революционного строительства в Советской России, информировали читателей о революционном подъеме в европейских странах, в том числе ...и в Болгарии30. Распространявшаяся по всей территории Советской России га­зета «Всемирная революция» помогала налаживать связи с бол­гарскими интернационалистами, находящимися в Петрограде и Саратове, Рязани и Царицыне, Самаре и Орле.

Болгарские интернационалисты, члены Южнославянской группы в Москве, перевели (перевод был выполнен Иваном Ди­митровым) 31, подготовили к изданию и выпустили тиражом в 10 тыс. экземпляров на болгарском языке Конституцию РСФСР32. Подготовлены были также переводы на болгарский

27 «Всемирная революция», 17.VIII 1918; «Литературен фронт», 31.VII 1962.

28 «Всемирная революция», 17, 24.VIII 1918; «Литературен фронт», 31.VII 1962.

29 Г. Василев-Шейтанов — родом из Ямбола, еще 17-летним юношей в 1913 г. был арестован за революционную деятельность. Бежал из тюрьмы и жил в эмиграции — в Румынии, Турции и Франции. В Париже в 1914 г. познакомился с русскими революционерами-эми­грантами. В начале первой мировой войны вернулся в Болгарию и вы­ступил против войны. Снова был арестован. В июле 1917 г. вновь бежал из тюрьмы и в 1918 г. перебрался в Советскую Россию, желая принять участие в русской революции. Летом 1918 г. вступил в члены Южно­славянской коммунистической группы (см. ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 416, л. 65; д. 434, л. 4 об.) и сотрудничал в газете «Всемирная рево­люция». Узнав о Владайском восстании в сентябре 1918 г. в Болгарии, вернулся на родину и обратился с воззванием «К интеллигенции», при­зывая ее объединить силы в борьбе с монархией. Принимал активное участие в борьбе против фашизма после переворота 9 июня 1923 г., установив тесную связь с коммунистами и земледельцами-единофрон-товцами, за что и был зверски убит фашистами 2 июня 1925 г.

30 «Всемирная революция» 15, 25.IX; 2, 19, 23, 26.Х 1918.

31 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 415, лл. 123-125.

32 Там же, лл. 2, 5, 8. «Конституцията на Руската социалистически, федера­тивна съветска республика. Издание на българските комунисти (Южно-славянска комунистическа трупа)», № 1. М., 1918.

442

язык и нескольких других брошюр о революции в России (по не­которым сведениям, ряд из них был издан) 33.

Кроме того, болгарские интернационалисты выступали с докла­дами и лекциями перед военнопленными, разбросанными в различ­ных пунктах страны, учились на агитационно-пропагандистских курсах34.

Некоторые болгарские интернационалисты, члены Южносла­вянской коммунистической группы, участвовали и в работе со­зданного по инициативе группы летом 1918 г. Южнославянского отдела Народного комиссариата по делам национальностей35. Болгарский подотдел этого отдела возглавлял П. Смилов36.

Летом 1918 г. в связи с мятежом чехословацкого корпуса и расширением антисоветской интервенции Антанты усилился пря­ток в Красную Армию зарубежных интернационалистов. «Как во времена Парижской Коммуны иностранцы сражались на баррика­дах, так и сейчас мы пойдем с русскими рабочими на борьбу с вековым врагом — капиталом», — писал один из военнопленных в письме, опубликованном в советской печати летом 1918 г.37 В интернациональные отряды и подразделения, возникавшие еще весной и в более массовом порядке летом 1918 г., вступали и болгарские интернационалисты. В основном они включались в южнославянские (или сербские) взводы, роты, батальоны или отряды интернациональных подразделений. Небольшие группы болгар-интернационалистов были, в частности, в интернациональ­ных южнославянских (или сербских) ротах и батальонах в Са­ратове, Астрахани, Царицыне38 и некоторых других городах (например, в Орле) 39.

Одной из героических страниц, вписанных болгарскими ин­тернационалистами в историю боевого содружества зарубежных интернационалистов с бойцами Красной Армии в годы граждан­ской войны, было участие интернационального отряда Стояна Джорова40 в боях против белогвардейцев генерала Бичерахова

34 Там же, лл. 2, 3, 23; д. 434, лл. 2—3; оп. 97 д. 5, л. 44.

35 ЦГАОР СССР, ф. 1318, on. 1, д. 38, лл. 3—5.

36 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 416, лл. 7-9; д. 434, л. 3.

37 «Известия Центральной коллегии о пленных и беженцах», 14.11 1918.

38 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 418, лл. 4, 8; д. 421, лл. 3, И; оп. 9, д. 5, л. 44.

39 Там же, оп. 4, д. 31, л. 87 об.

40 С. Джоров — по профессии художник-декоратор, вступил в рабочее и социалистическое движение Болгарии в начале XX в., входил в пар­тию тесняков, примыкал одно время к группе анархо-либералов. Позднее жил в эмиграции; находясь во Франции, установил контакт с русскими большевиками, в том числе с II. К. Крупской. В 1908 г. приехал в Россию, где активно работал в большевистских организа­циях Кавказа и Одессы, В 1911 г. вместе с братом Г. Димитрова Н. Ди­митровым, с которым был тесно связан по нелегальной работе в Одессе, был сослан в Сибирь, в Красноярский край, После Февральской рево-

С. Джоров. 1919 г.

в Дагестане летом 1918 г.41 В этом отряде, во главе которого стояли болгарские интернационалисты (командир — С. Джоров, комиссар — Попов), насчитывалось около 400 бойцов (мадьяр, югославян, румын, чехов и словаков, австрийцев и др.), в том числе около 100 болгар. Отряд, присланный из Царицына на помощь местному военно-революционному комитету, участвовал

41 ЦПА ИМЛ, ф. 17, он. 9, д. 14, л. 21.

444

в конце августа 1918 г. в сражении у города Петровска (ныне г-Махачкала), в ходе которого погибло 30 бойцов (в том числе и комиссар Попов) 42.

3. Болгарские коммунистические группы в Москве и Петрограде

В самом конце сентября—начале октября 1918 г. в движении болгарских интернационалистов наступил новый этап, ознамено­вавшийся образованием самостоятельных болгарских коммуни­стических групп в Москве и в Петрограде. Создание болгарских коммунистических групп было- закономерным результатом пред­шествующей деятельности болгарских интернационалистов. Не­посредственным толчком к формированию этих групп послужили революционные события в самой Болгарии.

Вести о нараставшей в конце сентября 1918 г. в Болгарии революционной волне, о восстании солдат болгарской армии и о провозглашении ими республики воодушевили всех револю­ционно настроенных болгар, находившихся в Советской России. Их деятельность сразу же активизировалась.

1 октября 1918 г. состоялось собрание болгар Петрограда (ком­мунистов и им сочувствующих) под председательством Ивана Няк-шева43. Собрание постановило создать в Петрограде Болгарскую коммунистическую группу и послало приветствие в Болгарию44. 3 октября 1918 г. группа была утверждена Петроградским коми­тетом РКП (б) на правах одной из национальных секций45. В эти же дни был выработан и устав группы46. Как и многие местные большевистские организации, вырабатывавшие свои уставы до принятия нового Устава РКП (б) в декабре 1918 г.

42 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 14, л. 21; П. Панайотов. Българи — уча-стници в боевете за съветския Дагестан. — «Работническо дело», 4.XI 1964.

43 Иван Някшев — уроженец Варны, еще в предвоенные годы был близок к болгарскому рабочему движению. В годы мировой войны жил в Рос­сии и за революционную деятельность был сослан в Архангельск. Позднее, в 1919—1920 гг., сражался в рядах Красной Армии и был не­сколько раз ранен. 23 сентября 1920 г. погиб в боях против войск бур­жуазно-помещичьей Польши на посту комиссара 96-го стрелкового полка.

41 «Вооруженный народ» (орган военной секции Петросовета), 2.Х 1918.

45 «Петроградская правда», 4.Х 1918.

46 ПАЛО, ф. 1, on. 1, д. 103, лл. 18—18 об. Текст устава опубликован в ори­гинале в статье М. А. Бирмана «К истории возникновения Болгарской коммунистической группы в Петрограде» («Интернационалисты в боях за власть Советов». М., 1965) и в статье И. Д. Очака в переводе на бол­гарский язык (см. журнал «История и география». София, 1961, № 5). Первая информация об уставе появилась в газете «Известия ВЦИК» от 6.Х 1918.

445

(так как старый Устав августа 1917 г. не соответствовал новой обстановке) 47, некоторые иностранные коммунистические группы в 1918 г. создавали свои уставы.

Устав Болгарской коммунистической группы (очень крат­кий) в некоторых пунктах перекликался с Уставом РСДРП (б), принятым в августе 1917 г., а в некоторых параграфах (напри­мер, установление института «сочувствующих») соответствовал по­ложению дел в РКП (б) в 1918 г.48 В уставе формулировались в качестве задач группы организация болгар-рабочих, живущих в Петрограде и его окрестностях, содействие формированию соот­ветствующих коммунистических групп среди представителей дру­гих балканских народов (что объяснялось чувством братской соли­дарности балканских народов). Организаторы группы ставили за­дачу связаться с болгарами, находившимися в других городах Советской России, а также установить контакты с революцион­ными силами в Болгарии. Группу возглавлял комитет, в который входили И. Някшев, И. Николов, С. Сапунов, П. Захариев49. Вскоре активным членом группы стал и упоминавшийся М. Ан­тонов, вступивший добровольно в Красную Армию весной 1918 г. и служивший в это время в Петроградском эвакоприемнике50.

В Петроградскую группу входили также студенты-медики В. Геров и Каваев51, рабочий-машинист Димитр Ратков52, На-чев и др. Всего, по некоторым, нуждающимся в уточнении, сведе­ниям, в петроградской Болгарской коммунистической группе на­считывалось около 20 членов и сочувствующих53.

Несмотря на свою сравнительную малочисленность, Болгар­ская коммунистическая группа в Петрограде развернула в ок­тябре 1918 г. довольно активную деятельность. Представители группы по согласованию с Петроградским комитетом РКП (б) выступали на митингах петроградских рабочих. К примеру, на рабочем митинге, проведенном 6 октября 1918 г. в Охтенском театре, выступил член группы В. Геров. Он приветствовал рус­ских рабочих от имени болгарского пролетариата и заявил, что

47 М. И. Киршин. Уставы местных организаций РКП(б) в 1918—1919гг.— «Вопросы истории КПСС», 1961, № 5.

48 «Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, корференций и пленумов ЦК», ч. I. М., 1954, стр. 384; М. И. Киршин. Указ. соч., стр. 112.

49 ПАЛО, ф. 1, on. 1, д. 103, л. 18 об.

50 «Автобиография Антонова», стр. 6 (из личного архива М. Антонова).

51 Так он значится в статье С. Чукалова «Българи — участници в Окгом-врийската революция» («Българо-съветска дружба», 1959, № 22, стр. 11). В статье П. Таушанова «Славные дни» («Новая Болгария», 1956, № 20, стр. 3—4) упоминается Ковачев. Возможно, это одно и то же лицо.

52 В других материалах упоминается Добри Радков (ЦПА ИМЛ, ф. i7, on. 9, д. 12, л. 14). По-видимому,, речь идет об одном и том же лице.

53 Д. М и ч е в. Първи български комунистически групп в Русия, — «Българо-съветска дружба», 1957, № 11-12, стр. 9,

446

«мы будем рука об руку бороться с общим врагом — капита­лом» 54. На митинге рабочих Московско-Нарвского района 6 ок­тября 1918 г. с приветствием от группы выступил Ратков; на ми­тинге рабочих в театре «Колизей» 6 октября 1918 г. выступил И. Някшев 55.

В эти же дни И. Някшев опубликовал в петроградской пе­чати статью «Почему Болгария первая откликнулась на русскую революцию». В статье Някшев отметил, что «...болгарский про­летариат и болгарская интеллигенция всегда считались учени­ками русского пролетариата, что факел русской революции осве­тил дорогу и болгарскому народу» 56. Спустя две недели Болгар­ская коммунистическая группа в Петрограде опубликовала обращение к болгарскому народу, в котором она призывала его свергнуть династию Кобургов и установить власть рабочих и крестьян57.

К середине октября 1918 г. болгарские интернационалисты, члены объединенной Южнославянской коммунистической группы в Москве, выделились в самостоятельную Болгарскую комму-

ы «Петроградская правда», 10.Х 1918. 85 Там же.

к Там же. Под аналогичным названием статья Някшева была опублико­вана и на болгарском языке в газете «Всемирная революция», 9.Х 1918. 67 «Всемирная революция», 26.Х 1918.

447

йистическую группу58; она вошла на равных правах с другими, ранее существовавшими группами, в ЦФИГ. Душой московской группы был Стоян Джоров, прибывший в Москву незадолго до образования группы и ставший ее председателем; секретарем группы был избран Иван Георгиев, казначеем — Ф. Кишев59. Представителями группы в ЦФИГ были С. Джоров и Иван Де-чев (И. Дечев был включен в Военную комиссию ЦФИГ) 60. Активистами первоначального состава группы были Л. Табачни­ков, Э. Лабенский (агитаторы), И. Димитров, X. Боев, П. Сми-лов и др.61 Многие из активистов московской группы до прибы­тия в Россию принимали участие в болгарском рабочем движе­нии (были членами партии тесняков и т. п.); некоторые из них имели опыт работы в большевистских организациях, принимали участие в революционной борьбе в России, а после Октябрьской революции действовали в различных советских и партийных органах и были членами РКП (б) 62.

Болгарская коммунистическая группа в Москве к концу года превратилась в центр притяжения всех болгарских коммунисти­ческих групп и болгарских интернационалистов в Советской России.

Члены московской группы, разъезжая по заданию Федера­ции и группы по различным городам, где в это время проживали бывшие военнопленные южнославянского (в том числе и бол­гарского) происхождения, устанавливали контакты и проводили беседы с ними63. Благодаря этому были налажены тесные связи с петроградской группой64, с ячейкой болгар-коммунистов в ин­тернациональном батальоне в Орле65 и с болгарами-интернацио­налистами в Саратове, Царицыне, Липецке и в других городах66.

58 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 434, л. 17; оп. 4, д. 31, лл. 87-89.

59 Там же, оп. 9, д. 5, л. 62; д. 6, л. 5.

60 Там же, д. 6, л. 3. Иван Дечев в 1911 г. приехал в Россию на учебу. Призванный в 1912 г. на военную службу, он принял участие в не­легальной революционной деятельности в болгарской армии, примкнул к теснякам. В связи с преследованиями за антивоенную деятель­ность Дечев в 1913 г. вновь выехал в Россию, работал зоотехником в Курганском уезде, находясь под надзором полиции. После Февраль­ской революции вступил в Красную гвардию, а в мае 1917 г.— в пар^ тию большевиков. Летом 1918 г. участвовал в боях с чешскими легио­нерами в составе партизанских отрядов, был комиссаром военных сооб­щений 1-й Уральской дивизии.

61 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 5, л. 62; д. 6, л. 6. Позднее в группу входили С. Гольдштейн, И. Пенчев и др.

62 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 418, л. 60; оп. 4, д. 31, л. 87; оп. 9, д. 5, л. 62; д. 11, л. 1.

63.;Там же, оп. 4, д. 31, лл. 85, 87 об.; оп. 9, д. 12, лл. 1, 6, 7, 10, 11, 13, 14.

64 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 418, л. 101; оп. 4, д. 31, лл. 85, 87, 88 об.,

65 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 31, л. 87 об.

66 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 418, лл. 16—18; оп. 4, д. 31, л. 92.

448

По мере того как все более разворачивалась деятельность московской группы, к ее редакционно-журналистской и агита­ционно-пропагандистской работе стали привлекаться наиболее активные сотрудники петроградской группы (Някшев, Николов и др.). Они временами бывали в Москве и иногда числились в составе московской группы67.

Для установления связей с Болгарией (с руководством БРСД партии тесных социалистов) туда в конце 1918 и начале 1919 г. было послано несколько болгарских интернационалистов68. До Болгарии удалось добраться только единицам; некоторые задер­жались в Будапеште (Ф. Кишев), где позднее приняли участие в революционных событиях.в Венгрии, и в Берлине, где устано­вили связь с Болгарской коммунистической группой при союзе «Спартак» 69.

Болгарские интернационалисты, члены московской группы, занимались и переводческо-издательской деятельностью под ру­ководством специальной редакционной коллегии. За короткий срок они перевели с русского языка и подготовили к изданию ра­боты В. И. Ленина «Уроки революции» и «Очередные задачи Советской власти» и несколько популярных брошюр («Что такое Советская власть и как она строится?», «Что дала революция народу?» и др.)70. К началу января 1919 г. группа издала че­тыре популярных брошюры и два воззвания71.

Заслуживает внимания листовка-воззвание, выпущенная бол­гарскими интернационалистами в октябре 1918 г. под названием «Селянино!» («Крестьянин!»). В этом обращении к болгарскому трудовому крестьянству содержался призыв к борьбе против капи­талистов, сельских богачей-мироедов и царя, к построению госу­дарства труда. Утверждалось, что союз рабочих и крестьян — не­победимая сила72. Воззвание свидетельствовало о том, что в миро­воззрении находившихся в Советской России представителей болгарского рабочего движения, для которых ранее характерно было игнорирование революционных возможностей крестьянства, происходили под влиянием опыта революции в России значитель­ные сдвиги.

С течением времени между московской и петроградской груп­пами установилось своеобразное разделение труда в перевод-ческо-издательских делах: было условлено, что московская группа займется главным образом подготовкой переводов и из­данием популярных революционных брошюр, а петроградская

67 Там же, оп. 4, д. 31, лл. 75-91; оп. 9, д 6 л 5 Там же, оп. 9, д, 5, лл. 62-63; д. 6, л. 11

29 Заказ Кя 294

449

будет готовить к изданию более солидные труды73. К концу 1918 г. Болгарская коммунистическая группа Петрограда издала в болгарском переводе ряд брошюр, в том числе работу В. И. Ленина «Пролетарская революция и ренегат Каутский», и выпустила от своего имени «Манифест к болгарскому трудо­вому народу» 74. В манифесте группа призывала болгарский на­род выступить на защиту Советской России — оплота мировой революции и помешать империалистам Антанты задушить Со­ветскую республику путем нападения с юга, через Балканы.

16—18 января 1919 г. в Москве по инициативе московской и петроградской групп была проведена конференция болгар-ком­мунистов. В ней приняли участие делегации московской и петро­градской болгарских коммунистических групп, представители от Болгарской коммунистической группы в Берлине и от болгар-коммунистов города Царицына и Южного фронта75. В качестве гостей присутствовали представители ЦК РКП (б), ЦФИГ, Юго-славянской, Французской, Румынской коммунистических групп и Наркомнаца. Почетными председателями конференции были из­браны В. И. Ленин, К. Либкнехт и Д. Благоев. Конференция по­слала приветствия В. И. Ленину, К. Либкнехту, Д. Благоеву, Красной Армии и Петроградскому Совету рабочих и красноармей­ских депутатов76.

Конференция заслушала доклады с мест. Отчет о деятельности московской группы сделал С. Джоров (избранный председате­лем конференции). Докладчик охарактеризовал деятельность группы (насчитывавшей к 1 января 1919 г. 17 членов и сочувст­вующих) 77 по налаживанию связей с болгарами в других горо­дах и с ЦК партии тесняков, отметил деятельность агитаторов группы, часто выступавших с докладами по важнейшим вопро­сам в разных местах. Отчет о работе петроградской группы сделал И. Някшев, рассказавший об издательской и иной деятель­ности группы, состоявшей к январю 1919 г. из одиннадцати членов и пяти сочувствующих78. Представитель берлинской группы Н. Грамовский сообщил, что группа, созданная после Ноябрьской революции из болгарских интернационалистов-ком­мунистов, насчитывает одиннадцать человек и ведет политиче­скую работу среди болгарских солдат в Германии79.

73 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 31, л. 91.

74 «Жизнь национальностей», 2.III 1919.

75 «Правда», 15.XII 1918; «Жизнь национальностей», 2.III 1919.

76 «Жизнь национальностей», 2.III 1919.

77 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 31, л. 85.

78 «Жизнь национальностей», 2.III 1919.

79 ЦПА (София), ф. «Спомени», д. 259; «Жизнь национальностей», 2.III 1913. После конференции Н. Грамовский, возвращаясь в Берлин, задеря'.алея в Будапеште и принял участие в революционных событиях в Венгрии («Изв'естиИ на института по история на БКП», т. 6. София, 1959, стр. 303).

450

Доклад о программной платформе болгарских коммунисти­ческих групп сделал М. Антонов. Он подчеркнул необходимость союза рабочего класса с широкими массами крестьянства для успешного исхода революции в Болгарии. После обсуждения программная платформа была утверждена конференцией и опуб­ликована 80.

В основу организационной системы групп был положен прин­цип демократического централизма. Конференция постановила усилить внимание к деятельности болгарских коммунистов на Украине, имея в виду перспективы работы среди болгарского на­селения юга и юго-запада страны81.

На конференции было избрано Центральное бюро болгарских коммунистических групп при ЦК РКП (б) (ЦБ БКГ), куда во­шли С. Джоров, X. Боев, И. Стоиков и др. К нему переходила «вся ответственная организационно-политическая и агитационно-печатная работа» 82. Центральное бюро должно было отныне руко­водить деятельностью всех болгарских коммунистических групп и болгарских коммунистов в Советской России и на Ук­раине.

Подготовка к конференции и сама конференция способство­вали дальнейшей активизации деятельности болгарских интерна­ционалистов в Советской России как в центре, так и на пери­ферии. Накануне созыва конференции в Липецке (где побывал агитатор петроградской группы) возникла Болгарская коммуни­стическая группа из четырех человек83. К началу февраля 1919г. московская группа насчитывала уже 20 членов и 4 сочув­ствующих 84.

В это время происходила постепенная переориентация в дея­тельности всей ЦФИГ. Революционный подъем в Германии, в странах Центральной и Юго-Восточной Европы и в Болгарии, успехи Красной Армии усилили внимание интернационалист­ских организаций к проблемам и задачам революционного дви­жения за рубежом.

4. Болгарская коммунистическая группа в Одессе

С начала 1919 г. у болгарских интернационалистов возникает, проект переноса центра агитационно-пропагандистской деятель­ности болгарских коммунистических групп на Украину для ра-

8! *^ань национальностей», 2.III 1919. 8о ЦПА ИМЛ, ф. 1/ он. 4, д. 31, лл. 80, 92.

!3 ПЛа1<?МП а: ^^мпдональносгей», 2.III 1919

^^iii^H%i^^£S; <<Известия Липецкого Совета р-

84 ЦПА ИМЛ, ф. 17/оп. 4, Л 31 лР92 депУтатов»- 45.1 1919. Р

29*

451

боты среди болгарского населения Украины и Бессарабии и для налаживапия систематической связи с Болгарией.

После конференции Центральное бюро болгарских коммуни­стических групп в течение второй половины января и в феврале 1919 г. направило для работы на Украину в качестве агитаторов нескольких болгарских коммунистов 85. При ЦК КП (б) Украины с помощью ЦБ БКГ была создана группа болгарских коммуни­стов 8б; группу в 'Киеве возглавлял Марин Цухлев87. Представи­тель болгарских интернационалистов входил в Комитет иностран­ных коммунистов в Киеве88.

В феврале 1919 г. ЦБ БКГ выработало конкретный план пе­реброски большинства болгарских коммунистов из центральных городов России на Украину89 и с одобрения ЦФИГ и ЦК РКП (б) начало постепенно осуществлять этот план90.

Наряду с этим болгарские интернационалисты, активисты болгарских коммунистических групп в Москве и Петрограде вместе с представителями других иностранных коммунистиче­ских групп принимали деятельное участие в подготовке I кон­гресса Коммунистического Интернационала. Так, М. Антонов участвовал в митинге, созванном 19 декабря 1918 г. Петроград­ским комитетом РКП (б) в связи с подготовкой к I конгрессу, и выступил на нем с речью от имени болгарских интернационали­стов91. Накануне конгресса С. Джоров опубликовал статью, в ко­торой отметил предательскую роль лидеров II Интернационала и подчеркнул, что болгарские интернационалисты-коммунисты, как и все болгарские трудящиеся, горячо поддерживают идею создания нового, революционного Интернационала. В качестве представителя болгарских коммунистических групп в Советской России С. Джоров принял участие (на правах делегата с сове­щательным голосом) в работе I конгресса Коммунистического Интернационала, открывшегося в Москве 3 марта 1919 г.92 С основанием Коммунистического Интернационала одним из ак­тивных сотрудников его Исполкома был болгарский интернацио­налист С. Минев93.

85 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 31, л. 92; оп. 9, д. 12, лл. 10—13. 16 Там же, оп. 4, д. 31, л. 92.

87 ЦПА (София), ф. «Спомени», д. 361.

88 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 434, л. 19-19 об.

89 Там же, оп. 4, д. 40, лл. 2—5; оп. 9, д. 1, л. 12.

90 Там же, оп. 4, д. 12, лл. 10—13, 15—16.

91 Там же, ф. 75, оп. 3, д. 25626, лл. 1—2.

92 «Первый конгресс Коммунистического Интернационала. Протоколы кон­гресса». М., 1933, стр. 251.

93 «Работническо дело», 7.V 1959; С. Минев — член партии тесняков с 1907 г., во время первой мировой войны находился в Швейцарии, принимал активное участие в молодежной социалистической конферен­ции в Берне в 1915 г., познакомился с В. И. Лениным и начал рабо­тать в большевистских секциях в Швейцарии, член КПСС с 1916 г,

452

Переезд большинства активистов Болгарской коммунистиче­ской группы из Москвы на Украину был ускорен преждевремен­ным решением Всероссийской конференции иностранных ком­мунистов (3—4 марта 1919 г.) о ликвидации ЦФИГ и ее цент­ральных и местных групп. В конце марта 1919 г. начался переезд ЦБ БКГ и активистов Болгарской коммунистической группы Москвы в Киев94. Некоторые из активистов Болгарской комму­нистической группы Петрограда (И. Някшев, М. Антонов и др.) служили в это время в Красной Армии и оторвались от деятель­ности группы. Отдельные лица перешли на другую партийную или советскую государственную работу. Таким образом, с апреля 1919 г. болгарские коммунистические группы в Москве и Петро­граде, численность которых резко сократилась, фактически пере­стали действовать95. Уполномоченным ЦБ БКГ и болгарских ком­мунистических групп при ЦФИГ и ЦК РКП (б) в Москве остался С. Сапунов96, впоследствии перешедший на работу в Исполком Коминтерна; на работу в аппарат Исполкома Коминтерна пере­шел также и И. Дечев97.

После освобождения Красной Армией в начале апреля 1919 г. Одессы 20 апреля туда из Киева перебазировалось ЦБ БКГ во главе с С. Джоровым98. В конце апреля возникла и Болгарская коммунистическая группа при Одесском губкоме КП(б) Ук­раины99. В группу входили, кроме прибывших вместе с Джоро­вым болгарских коммунистов, несколько сотрудников болгарского консульства в Одессе, порвавших с ним по приходе Красной Ар­мии (К. Телалов, Л. Белоречки и др.), интернационалисты из числа других болгарских подданных, проживавших в Одессе, а также болгары из коренного населения юга России во главе с И. Г. Геновым. Руководили группой К. Телалов, И. Г. Генов и др.100 Одной из важных организаций болгарских интернацио­налистов был избранный на общем собрании болгар Одессы 6 мая 1919 г. Совет болгарских рабочих и солдатских депутатов

94 ЦПА ИМЛ, ф. 17, он. 9, д. 12, лл. 15-16.

95 В связи с тем, что часть членов петроградской группы, случайно во­шедших в ее состав и не проявивших в ней особой активности, отка­залась выехать на Украину, группа была в мае 1919 г. распущена, а ее членам было предложено вступить в РКП (б) в индивидуальном порядке.

96 ЦПА ИМЛ, ф. 17, он. 9, д. 6, л. 10; д. 12, лл. 17—19.

97 Государственный архив Харьковской области, ф. Р-1772, on. 1, д. 436, л. 6.

98 ЦДИА (София), ф. 176, он. 1, д. 529, лл. 11—12; Д. Тишев, П. П а-н а й о т о в. Революционна дейност на българи в гр. Одеса през 1919 г.— «Исторически преглед», 1957, № 5, стр. 76.

9* «Известия Одесского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских

депутатов», 30.IV 1919. т ПАОд.О. ф. 13, оп. 3, д. 51, л. 4; ЦГАОР УССР, ф. 2, on. 1, д. 765, л. 46;

ЦДИА (София), ф. 176, on. 1, д. 520, лл. 11-12.

453

во главе с К. Касабовым, Н. Пеловым и ЧакМровым ш. Руко­водство деятельностью всех болгарских интернационалистов в Одессе осуществляло ЦБ БКГ, возглавлявшееся С. Джоро-вым 102.

Как и другие группы иностранных коммунистов, возникшие при Одесском губкоме КП(б) Украины (Румынская, Югославян­ская, Греческая, Польская, Французская и др.), Болгарская группа работала под общим руководством Южнорусского бюро Коммунистического Интернационала, но действовала более или менее автономно 103.

Одним из первых и важнейших начинаний группы было из­дание на болгарском языке газеты «Комуна», первый номер ко­торой вышел к 1 мая 1919 г. (всего вышло девять номеров; по­следний был опубликован 2 августа 1919 г.). Газета, являвшаяся органом ЦБ БКГ, издавалась при содействии Одесского губкома КП(б) Украины, предоставившего ей необходимые средства и помещение.

Газета освещала жизнь и деятельность болгарских коммуни­стов Одессы, информировала о мероприятиях группы и т. д. Большое внимание газета уделяла пропаганде идей и лозунгов Коммунистического Интернационала (разъяснению его целей и задач были посвящены, в частности, во втором номере две статьи С. Джорова). В ряде номеров публиковались документы I кон­гресса Коминтерна: написанная В. И. Лениным «Платформа Коммунистического Интернационала» (№ 6—8), тезисы кон­гресса «Международное положение и политика Антанты» (№ 7) и воззвания ИККИ (№ 7, 8) 1(М. Был напечатан (в изложении) и доклад В. И. Ленина от 23 марта 1919 г. о работе в деревне (№ 4), подчеркивавший необходимость внимательного отноше­ния к середняку. Редакция публиковала и другие материалы об опыте революции в России («Чему нас учит русская револю­ция?», «Что такое Советская республика?» и другие мате­риалы—Ян 1, 4, 7, 9).

В каждом номере печаталась информация о международном положении, о революционном движении в Европе; специальное

101 «Комуна», 10, 24. V 1919. Койчо Касабов родом из села Зелениково Пловдивского округа, демобилизовавшись после Балканских войн 1912—1913 гг. из армии, уехал на заработки в Румынию, откуда попал в Одессу. В январе 1918 г. вступил в Красную гвардию и принимал участие в революционных боях в Одессе. Позднее служил в Красной Армии (в 3-й армии и на Царицынском фронте). После освобождения Одессы в апреле 1919 г. вновь вернулся в Одессу (см. ЦПА (София), ф. «Спомени», д. 357, 358; ЦДИА (София), ф. 176, on. 1, д. 520, лл. И—12).

102 ПА.Од.0, ф. 13, оп. 3, д. 53, л. 8; ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, л. 51; «Комуна», 1.V 1919.

103 ЦПА ИМЛ, ф. 17, он. 4, д. 316, л. 55.

ш Кроме того, отдельным изданием был напечатан на болгарском языке «Манифест на Ш-я Комунистическия Интернационал» (Одесса, 1919).

455

внимание уделялось Балканам, в особенности Болгарии. Были опубликованы материалы состо­явшегося в Софии в конце мая 1919 г. съезда БРСД партии тесных социалистов, на котором партия была преобразована в Болгарскую коммунистическую партию (тесных социалистов), информация о принятии БКП принпицов и тактики Комин­терна (№ 8).

В отдельных заметках о ком­мунистическом движении в Бол­гарии сквозило сочувствие «ле­вым» — антипарламентаристам из рядов БКП, призывавшим к бойкоту парламента (см., в частности, № 5), что свидетель­ствовало о недостаточной идей­ной зрелости членов болгарских коммунистических групп в Советской России.

Трудовое болгарское население Одессы поддерживало Болгар­скую коммунистическую группу и газету «Комуна», вносило де­нежные пожертвования в так называемый Революционный фонд при ЦБ БКГ 105.

Болгарские интернационалисты, члены Болгарской коммуни­стической группы в Одессе, уделяли особое внимание револю­ционной агитации и пропаганде среди болгарского населения Одессы и ее окрестностей, а также, по мере возможности, и в болгарских селах более отдаленных районов. Важнейшим сред­ством пропаганды и агитации болгарских интернационалистов была газета «Комуиа», проникавшая в болгарские села Бессара­бии, Херсонской губернии 106 и других мест.

Одесская Болгарская коммунистическая группа вела агита­ционно-пропагандистскую работу среди болгар Одессы и через существовавшую при группе библиотеку-читальню, где устраива­лись доклады и лекции. Группа стремилась сплотить болгарское население для защиты Советской власти, парализуя контррево­люционную пропаганду со стороны некоторых болгарских под­данных, связанных с консульством107. Особое внимание руковод­ство Болгарской коммунистической группы обращало на идейное воспитание членов группы, многие из которых не избавились,

105 По данным газеты, в Революционный фонд при ЦБ БКГ внесли по­жертвования около 110 человек («Комуна», № 4, 5, 7, 8). 10« АИИП при ЦК КП Украины, ф. 1, оп. 5, д. 422, л. 21. 107 ЦГАОР УССР, ф. 2, on. 1, д. 307, л. 36; «Комуна», 5.VII 1919.

456

в частности, от реформистских ил­люзий и т. д. С целью укрепле­ния коммунистического мировоз­зрения для членов группы прово­дились систематические беседы по важнейшим вопросам текущей по­литики и об этапах борьбы РКП (б). -Занятия вели руководители груп­пы, в частности С. Джоров, яв­лявшийся, по свидетельству чле­нов группы, начитанным маркси­стом 108.

Часть людей и средств ЦБ БКГ выделило для работы в Добруд-жаноком ревкоме (занимавшемся разложением антисоветских сил и войск в Румынии, издававшем ли­стовки и воззвания на румынском и болгарском языках и т. д.) 109 и для установления связи с Бол- н- Трайчев гарской коммунистической пар­тией110 (П. Грудков и др.).

Главной задачей группы была мобилизация и организация болгар Одессы и окрестностей на борьбу против контрреволюции и иностранной интервенции. Члены группы по вечерам выпол­няли оборонные задания военной комендатуры Одессы111. Несколько активных и энергичных работников группы — К. Ка-сабов, Л. Белоречки и другие — были выдвинуты на ответствен­ную работу по формированию и комплектованию интернацио­нальной дивизии и ее составной части — болгарской бригады112. В формировавшуюся интернациональную дивизию и ее болгарскую бригаду (их так и не успели сформировать) записывалось не­мало болгарских интернационалистов, откликнувшихся на при­зывы ЦБ БКГ и Болгарского Совета встать на защиту Советской власти113. Болгарские интернационалисты вместе с немецкими и другими интернационалистами принимали участие в подавлении спровоцированного белогвардейцами в конце июля—начале ав­густа кулацкого мятежа в селах немецких колонистов на Одес-щине 1М.

lds ПАОд.О, ф. 13, оп. 3, д. 51, лл. 3—3 об., 18, 24.

109 ГАОд.О, ф. «Листовки и прокламации» (в россыпи). Деятельностью Добруджанского ревкома руководил С. Джоров (ПАОд.О, ф. 2, оп. 2, д. 949, л. 7; ф. 13, оп. 3, д. 51, л. 10).

1!0 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 2, л. 51.

111 ПАОд.О, ф. 13, оп. 3, д. 51, л. 8 об.

512 ЦГАСА, ф. 178, on. 1, д. 3, л. 116; д. 5, л. 540; оп. 3, д. 13, л. 68. 113 Там же; «Комуна», № 3—6, 8, 9. 1,4 ЦПА ИМЛ. ф. 17, on. 1, д. 422, л. 53.

457

В конце августа, накануне вступления деникинцев в Одессу, деятельность Болгарской группы была фактически свернута. Часть болгарских коммунистов ушла в ряды Красной Армии на оборону Одессы. Несколько человек во главе с С. Джоровым от­правились на нелегальную работу по разложению антисоветских армий Антанты и в Болгарию115. Группа болгар из коренного населения Одесщины была оставлена для подпольной работы в Одессе и в окрестных болгарских селах. Большая часть под­польщиков-болгар была арестована в октябре—ноябре 1919 г.116

С самоликвидацией ЦБ БКГ и Болгарской коммунистической группы наступил новый этап в деятельности болгарских интер­националистов в Советской России. Теперь они действовали только в рамках советских и партийных организаций под непо­средственным руководством РКП (б) и КП(б) Украины.

Болгарские интернационалисты — члены РКП (б) и КП(б) Украины и беспартийные — работали на предприятиях и заводах, в советских и партийных учреждениях. Немало болгарских ин­тернационалистов сражалось на различных фронтах гражданской войны. Некоторые из них (Караивански, Н. Попов и др.) нахо­дились в рядах бригады Г. Котовского и отдали свою жизнь в борьбе за власть Советов в России; боец бригады К. Констан­тинов погиб 18 октября 1918 г. в боях в районе Винницы 117. В боях под Одессой в августе 1919 г. участвовало много болгар­ских интернационалистов (причем Л. Белоречки, Н. Ангелов, Муравиев и другие геройски погибли И8). В декабре 1919 г. в боях у Киева погиб Марин Цухлев ш.

В Конной армии Буденного сражались прибывшие весной 1920 г. из Болгарии и стремившиеся попасть в «буденновцы» два болгарских коммуниста — Б. Шаранков и Т. Главчев 120. В рядах Красной Армии против войск буржуазно-помещичьей Польши сражался Д. Кацарский121, против махновцев — Г. Гологин­

115 ПАОд.О, ф. 13, оп. 3, д. 51, лл. 5, 8 об., 18.

116 Там же, ф. 2, on. 1, д. 564, л. 89; «Одесские новости», 21.IX 1919 г. В выявлении болгарских коммунистов-подпольщиков значительную помощь деникинской контрразведке оказало консульство царской Болгарии в Одессе (см. ПАОд.О, ф. 13, оп. 3, д. 51, лл. 5, 37—38).

117 П. Паиайотов. Пршюсът на б-ьлгари за победата на Октомврийската революция (1917—1920). София, 1967, стр. 128—131.

118 «Работнически вестник», 2.VT 1920; «Българска комунистическа партия в резолюции и решения на конгресите, конференциите и плснумите на ЦК» (далее — «БКП... в резолюции...»), т. И, София, 1951, стр. 66. II съезд БКП тесных социалистов в июне 1920 г. специально почтил память Л. Белоречки, Н. Ангелова, Муравиова и других болгарских ин­тернационалистов, погибших в боях в рядах Красной Армии.

119 «БКП... в резолюции...», т. II, стр. 66.

120 ЦГАОР УССР, ф. 2, on. 1, д. 765, лл. 63-64, 98-89.

121 ЦПА (София), ф. «Спомени», д. 355.

458

ков122. В строительстве вооруженных сил молодой Советской республики приняли участие и некоторые офицеры болгарского происхождения, ранее служившие по разным причинам в армии царской России — в частности генерал П. Стаев и др.123

В подпольной революционной группе, состоявшей главным образом из болгарских и греческих революционеров и смело дей­ствовавшей в 1918—1919 гг. в тылу по разложению армий Антанты, находились X. Катев, позднее, в 1920 г., сражавшийся против врангелевцев124, Н. Трайчев, М. Стойчев, Хр. Добрев и др.

Охваченные революционным энтузиазмом и идеями междуна­родной пролетарской солидарности, болгарские интернациона­листы внесли свой вклад в победу и утверждение Советской власти.

Р^к^^^к"™* 'ОД-», стр. 47-4, X. Катев. В рядах борцов за победу неволют™ „г вяноведение», 1967 №i rTn v> кк ревд0Л1°Ц.ии. — «Советское ела-

ГЛАВА 12

ГЕРМАНСКИЕ И АВСТРИЙСКИЕ ВОЕННОПЛЕННЫЕ-ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ

1. Октябрьская революция и германские и австрийские военнопленные

Основная масса германских и австрийских военнопленных, счи­тая Октябрьскую революцию внутренним делом России, увидела в ней первоначально лишь «начало эры отъезда на родину» и именно поэтому приветствовала борьбу Советского правительства за прекращение войны. В то же время они с благодарностью и воодушевлением воспринимали шаги Советского правительства, направленные па коренное улучшение их материального и пра­вового положения.

Однако революционные преобразования, происходившие на их глазах, разъяснительная работа большевиков и левых социал-демократов из их собственной среды постепенно приносили свои результаты. В сознании значительной части военнопленных на­метились серьезные сдвиги. Октябрьская революция прочно за­воевала на свою сторону передовую часть германских и австрий­ских военнопленных. Их авангард составляли интернационалисты. Германские и австрийские интернационалисты на территории Советской России с самого начала объединялись в организации, созданные по принципу общности языка, без учета подданства и национальности. Они входили в единые (языковые) фракции на совещаниях, съездах, конференциях; создавали общие объеди­нения в массовых революционных организациях, входили в одни подразделения и части Красной гвардии, Красной Армии и пар­тизанских отрядов, а в дальнейшем объединились в единые группы РКП (б). Поэтому нет возможности дифференцировать их организационную, политико-воспитательную, издательскую, во­енную, подпольную и трудовую деятельность.

Германские и австрийские военнопленные участвовали в ми­тинге в Москве 3 (16) декабря 1917 г. и голосовали за резолю­цию, в которой приветствовалась Октябрьская революция и одоб­рялись действия К. Либкнехта и его сторонников — австрийских левых социал-демократов, решительно осуждались империалисти­ческая война и оппортунизмГерманские и австрийские военно­пленные в Петрограде в январе 1918 г. выступили в цирке «Модерн» на интернациональном митинге, где ярко продемонст­рировали свою солидарность с Октябрьской социалистической ре­волюцией2. Они проголосовали также за резолюцию, принятую участниками митинга, состоявшегося в Петрограде 19 февраля 1918 г., в которой говорилось: «Мы вместе с русскими револю­ционерами-интернационалистами требуем прекращения кровавой войны... Мы призываем своих братьев — солдат Германии, Австрии и Венгрии свергнуть иго генералов и офицеров Виль­гельма и Карла и всех верных слуг капитализма» 3. Немцы и австрийцы участвовали в митинге протеста против нарушения Центральными державами перемирия в феврале 1918 г.4 Для разъяснения политики Советского государства местные органи­зации РСДРП (б) и Советы направляли в лагеря военнопленных и на сборные пункты своих агитаторов и лекторов.

В декабре 1917 г. тиражом в 500 тыс. экземпляров издава­лась на немецком языке газета «Факел», предназначенная «для бесплатного распространения среди немецких братьев-солдат». В газете разъяснялась мирная внешняя политика Советского пра­вительства, помещалась подробная информация о деятельности Советов, о положении военнопленных и т. д. С 19 декабря 1917 г. (1 января 1918 г.) в Петрограде начал выходить на не­мецком языке орган Международного отдела ЦИК Советов рабо­чих, солдатских и крестьянских депутатов — газета «Фёлькер-фриден» («Мир народов»). Газета подробно освещала пере­говоры в Брест-Литовске, революционное движение в Германии и Австро-Венгрии, пропагандировала политику большевистской партии и Советского правительства. «Издающаяся на немецком языке „революционная" газета, — доносил германскому командо­ванию вернувшийся из Петрограда пленный ДыБоер, — во мно­жестве распространяется среди немецких гражданских и военных пленных. И фактически много пленных переходит к большеви­кам. ..» 5 Газета «Фёлькерфриден» попадала к солдатам герман­ских войск, находившимся не только на территории России, но и

1 «Боевое содружество трудящихся зарубежных стран с народами Совет­ской России (1917—1922)». М.. 1957, стр. 34—35.

2 «Der Völkerfrieden», 10.1 1918.

3 «Боевое содружество...», стр. 48.

4 Там же, стр. 50. s ЦПА ИМЛ.

461

460

в Германии6. Уже в декабре 1917 г., получив соответствующие сведения от шведских представителей в России, военный атташе Германии в Стокгольме с тревогой доносил в Генеральный штаб, что «большевистские идеи большей части пленных,.. падают на плодородную почву и их перенесение в Германию представляет большую опасность» 7. Подобные же сообщения о деятельности австрийских интернационалистов поступали в военные ведомства монархии Габсбургов. Так, старший лейтенант венгерских гон­ведов, вернувшийся зимой 1918 г. из плена на родину, с тревогой докладывал австро-венгерским властям о влиянии революции на солдат-военнопленных. «Наши рядовые жили среди русского на­рода более свободно, чем мы, офицеры; они принимали участие во всех его выступлениях... Говорили, что в период ноябрь­ских уличных боев в Москве большевики вооружили наших людей... В Санкт-Петербурге на средства большевиков издава­лись венгерские и немецкие газеты; редакторы этих газет, не­мецкие и австрийские рядовые, призывали к свержению дина­стий и подстрекали к классовой борьбе... Большое количество наших рядовых присутствовало на большевистских собраниях» 8.

Уже в конце 1917 г. в некоторых лагерях интернационалисты начали издавать свои газеты на немецком языке. Например, в Вятке выходила газета под редакцией Е. Тегнера и К. Бар-тельса. В начале 1918 г. германские и австрийские интернацио­налисты стали издавать свои газеты в Самаре и Омске9.

Германские и австрийские социал-демократы активно участ­вовали в создании интернациональных организаций в Москве, Петрограде, Самаре, Нижнем Новгороде, Симбирске, Омске, Ир­кутске, Хабаровске и других городах. Одна из первых социал-демократических организаций военнопленных в России, как ука­зывалось выше, сформировалась еще до Октябрьской революции в Ростове-на-Дону под руководством австрийского социал-де­мократа Г. Мельхера. Он же весной 1918 г. руководил созданием Союза иностранных рабочих и крестьян в Царицыне. В январе 1918 г. в Петрограде возникла революционная группа немецких интернационалистов «Спартак» 10.

Руководителями организации военнопленных — социал-демо­кратов Московского военного округа, возникшей в конце 1917 г., были немецкие и австрийские интернационалисты А. Эбенгольц, Э. Рейтер, Р. Роткегель и др.11 В Туле председателем революци-

6 В частности, прусская полиция в феврале 1918 г. отмечала, что газета «Фёлькерфриден» распространяется в районах Гамбурга и Берлина (ЦПА ИМЛ).

7 ЦПА ИМЛ.

8 Из документа Военно-исторического архива Венгерской Народной Армии (коллекция).

9 «Die Welt-Kewolutkm», 9.V 1918.

10 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. И, д. 1, л. 97.

11 «Интернационалисты в боях за власть Советов». М., 1965, стр. 68.

462

онного комитета военнопленных был избран австрийский рабо­чий Ф. Веллер (Керше), член большевистской партии с конца 1917 г., один из организаторов крупной забастовки военноплен­ных, работавших на тульских оружейных заводах во времена правления Керенского. Позже Ф. Веллер являлся членом Туль­ского губкома партии и депутатом городского Совета. Одним из инициаторов создания интернациональной организации военно­пленных Нижнего Новгорода, а затем и ее руководителем был Иоганн Коплениг (бывший сапожник, член социал-демократиче­ской рабочей партии Австрии с 1909 г., а с марта 1918 г. — коммунист). В Симбирске председателем Комитета военноплен­ных-интернационалистов стал немец Л. Форст. Председателем Союза социал-демократов—интернационалистов Урала (Екате­ринбург) был избран германский социал-демократ О. Фильтер 12. Австрийский социал-демократ И. Грюн являлся руководителем революционной организации военнопленных, возникшей в лагере города Верхотурье 13, а затем вошел в состав ЦК Союза социал-демократов—интернационалистов Урала. Организаторами немец­кой языковой группы омской организации социал-демократов— интернационалистов были австрийские социал-демократы К. То-ман и Ф. Эффенбергер и германские — В. Раков и Лампе. Вид­ную роль в интернациональных организациях Вятки играли немцы А. Шредер, Ю. Пайне, К. Пфейфер, А. Гофер; Троицка — Г. Копиц, Г. Хендрик; Новониколаевска — Циликепс; Томска — австриец М. Юнг; Иркутска — немец Э. Штер; Красноярска — немец Г. Кольгоф и австриец Фихтер и. Председателем создан­ного в январе 1918 г. в Ташкенте Комитета военнопленных-со­циалистов был избран австрийский социал-демократ И. Цвил-линг 15.

Своей важнейшей задачей интернационалисты считали за­щиту Советской республики от белогвардейцев и интервентов, в частности от германских и австро-венгерских. Они разъясняли пленным грабительский характер Брест-Литовского договора и организовывали митинги протеста против агрессивной политики Германии, Австро-Венгрии и их союзников. Такие митинги со­стоялись в Москве, Петрограде, Киеве, Харькове, Рязани, Ека­теринбурге, Пензе, Бузулуке, Балашове.

Немецкие интернационалисты не ограничивались осуждением захватчиков, а призывали военнопленных с оружием в руках за­щищать Советскую республику. На митинге военнопленных в Твери, посвященном юбилею революции 1848 г., немецкий сол­дат призывал товарищей: «Как один человек станьте на защиту

12 Там же, стр. 69.

13 Там же, стр. 75.

14 ЦПА ИМЛ; ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 116, л. 23; д. 81, л. 1; «Интер­националисты в боях за власть Советов», стр. 69.

15 «Интернационалисты в боях за власть Советов», стр. 258.

463

святого дела революции и направьте ваше оружие против пала­чей свободы!» 16 Военнопленные, находившиеся в Твери и Бого-родске, решили просить Совет Народных Комиссаров разрешить им вступить в Красную Армию для участия в борьбе против на­шествия германских и австро-венгерских империалистов на Со­ветскую республику11. По предложению Л. Форста собрание военнопленных в Симбирске постановило: «Российская социали­стическая рабоче-крестьянская республика считается исходным пунктом всемирной революции. Мы, иностранные рабочие и кре­стьяне, находящиеся в свободной России, должны защищать Российскую Советскую Республику всеми силами против каж­дого иностранного или внутреннего врага!» 18 В связи с наступ­лением германских войск в феврале 1918 г. Московский Совет вместе с представителями военнопленных-интернационалистов, среди которых были немцы и австрийцы, принял решение об «организации отрядов военнопленных с целью отнравки на фронт как агитаторов и для вооруя^енного отпора немецким империа­листам» 1Э.

Германские и австрийские военнопленные добровольно всту­пали в интернациональные отряды Красной гвардии в Самаре, Пензе, Перми, Костроме, Воронеже, Вятке и других городах Европейской части России20. 26 февраля 1918 г. из Москвы на фронт отправился 1-й интернациональный добровольческий отряд. Половину его составляли немцы, другую — австрийцы и венгры. На знамени отряда было написано: «Русская революция — наша революция, наша надежда» 21.

Славную страницу в историю борьбы против врагов Совет­ской республики вписали бывшие австрийские и германские воен­нопленные, воевавшие против банд Каледина и австро-герман­ских захватчиков на Украине22. Еще в декабре 1917 и в фев­рале 1918 г. немецкие интернационалисты участвовали в боях против белогвардейцев за Ростов. Сложившийся здесь интерна­циональный отряд под командованием И. Гутше воевал против германских захватчиков под Бахмачем 23. Из германских и авст-

16 «Die Welt-Rewolution», 15.IV 1918. " ЦГАСА, ф. 1, on. 1, д. 24, л. 241.

18 «1918 год на родине Ленина». Куйбышев, 1936, стр. 145.

19 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 2, л. 47.

20 «Die Welt-Rewolution», 9.V 1918; «Welte irw en de — wir waren dabei». Berlin, 1962, S. 33 и др.; «Дело трудящихся всего мира». М., 1957, стр. 14; I. М. К у л i н и ч, М. М. К о ш и к. Револющйна дшлыпсть шмецько! комушстично1 групи «Спартак» на Укра'пп (1918—1919 pp.). Кшв, 1959, стр. 35.

21 «Die Welt-Rewolution», 2.III 1918.

22 I. М. К у л i и и ч, М. М. К о ш и к. Указ. соч., стр. 31.

23 «Weltenwende — wir waren dabei», S. 74; С. III т p и г н и ц. Из истории революционного движения среди немецких военнопленных в России накануне Октябрьской революции. — «Интернационалисты в боях за власть Советов», стр. 114,

464

Группа немецких интернационалистов

рийских интернационалистов состояли рота 1-го Туркестанского полка в Ташкенте, первые формирования Красной гвардии и Красной Армии в Самарканде и некоторых других городах Тур­кестана 24. Немецкие и австрийские интернационалисты записы­вались в отряды Красной гвардии в Красноярске и Иркутске (где участвовали в подавлении контрреволюционного мятежа) 25, Томске и Хабаровске 26.

2. Брестский мир

и германские и австрийские военнопленные

Подписание Брест-Литовского мирного договора изменило усло­вия деятельности германских и австрийских интернационали­стов в России.

Выполняя договор, Советское правительство перестало изда­вать газеты на немецком языке и распорядилось, чтобы госу­дарственные органы воздерживались от агитации среди военно-

dab^S^S' °Л' 2' Д' 92' 15' 1G' 20; <™enwende-wir waren Цг,ГАС4'Л iFeV on. 2, д. 82, л. 12; д. 117, л. 13.

S 236 0 tl011>>' 9-V 1918; «Weltenwende - wir waren dabei»,

30 Заказ Л? 294

465

пленных27. Не довольствуясь этим, германский МИД потребовал разоружения интернационалистов, отделения германских военно­пленных от всех прочих и, в частности, от австро-венгерских ввиду крайней «зараженности» последних большевизмом28, вос­становления привилегий офицеров, запрещения всех собраний и съездов военнопленных. Через своих осведомителей, работников шведского Красного Креста, а также путем опроса возвратив­шихся из России военнопленных29, германские и австро-венгер­ские власти выявляли фамилии активных интернационалистов, чтобы расправиться с ними, как только для этого представится возможность. В оккупированном Киеве германские власти пове­сили 25 бывших военнопленных за поддержку большевиков, в Полтаве была расстреляна группа немецких военнопленных, обвиненных в большевизме 30.

Политика германских и австро-венгерских властей побуждала многих военнопленных искать нелегальных путей возвращения на родину или откладывать свой отъезд из России, тем более что желающих попасть на Западный или Итальянский фронты, куда германское и австро-венгерское командования обычно отправляли бывших военнопленных, было совсем немного.

Для работы среди военнопленных в России германское пра­вительство прислало в Москву так называемую Разъяснительную комиссию, имевшую в своем штате 75 человек. Она издавала и рассылала но лагерям листовки и брошюры, направляла деятель­ность контрреволюционных элементов из среды военнопленных. От имени комиссии выступали и немецкие священники. Апелли­руя к патриотизму и религиозным чувствам, они увещевали военнопленных быть верными кайзеру. В Петрограде герман­ское консульство издавало для военнопленных специальную газету «Ст.-Петербургер нахрихтен» («Санкт-Петербургские изве­стия»).

Получив поддержку дипломатических миссий Германии и Австро-Венгрии, работники шведского Красного Креста усилили борьбу против революционных организаций. В Омске они отка­зали в материальной помощи революционно настроенным военно­пленным, препятствовали созданию органов самоуправления в ряде лагерей.

В лагерях Рязани, Каширы, Андижана поднявшие голову гер­манские и австрийские офицеры и фельдфебели попытались поме­шать созданию интернационалистских организаций, взять под

«Пролетарская революция». 1929, № 7 (90), стр. 101, 107. «Борьба классов». М., 1935, № 3, стр. 58.

Необходимо отметить, что большинство возвратившихся пленных, кроме явных контрреволюционеров, давали показания неохотно, старались не называть имен и не приводить фактов «Die Welt-Rewolution», 9, 26.V 1918.

466

свой контроль лагеря. В Омске некоторые немецкие граждан­ские пленные и офицеры участвовали в контрреволюционном за­говоре.

В лагерях развернулась острая политическая борьба, в ходе которой немецкие и австрийские интернационалисты при под­держке местных советских и партийных организаций создавали новые революционные объединения. Они возникли в Рязани, Слободском, Глазове, Буе, Семибратове, Астрахани и других го­родах.

Представители германских и австрийских интернационали­стов участвовали в конференции революционных военнопленных Московского военного округа, решившей созвать Всероссийский съезд военнопленных, а также в подготовке самого съезда. С 6 апреля 1918 г. они начали выпускать в Москве на немец­ком языке газету «Вельт-революцион» («Мировая революция»). Ее -редактором была Ирма Гельрих-Петрова, а организатором типографии — австрийский интернационалист Генрих Бродниг. Немецкая секция Всероссийского съезда военнопленных, состояв­шегося в Москве 16—18 апреля 1918 г., объединяла всех деле­гатов, родным языком которых был немецкий. Австрийские и немецкие интернационалисты из Москвы, троицкого лагеря, Семипалатинска, Новониколаевска, Усманн, Жиздры, Влади­мира, Казани31 и других городов активно участвовали в работе съезда. Делегат омских интернационалистов австриец К. Томан32 был избран председателем, а немец Ф. Вальц —членом ЦИК созданной на съезде Интернациональной социалистической рево­люционной организации иностранных рабочих и крестьян.

Одновременно немецкие и австрийские интернационалисты активно участвовали в работе съезда революционных военноплен­ных Восточной Сибири и Дальнего Востока, состоявшегося в Ир­кутске. Их представители — немец ГЛвабенгаузен, австрийцы Г. Каплелер и Зингер — вошли в ЦИК Коммунистической партии иностранных рабочих (бывших военнопленных) Сибири, как пер­воначально именовалась организация, созданная на этом съезде. Председателем ЦИК стал австрийский социал-демократ Фих­тер 33.

В конце апреля 1918 г. в Ташкенте возникла интернацио­нальная организация военнопленных — Комитет иностранных подданных. Вскоре вокруг комитета сложилось массовое объеди­нение — Союз иностранных подданных, в который к лету 1918 г.

f ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 4, лл. 26, 61, 72, 87 91

АвстУиРТеда^нТоГНев'не ™eH°M 4«'Коммунистической партии

«Власть труда», 18.V 1918.

30*

467

входило около 8,5 тыс. военнопленных. Из них около 2 тыс. со­ставляли австрийцы и немцы. Председателем комитета союза был избран австриец М. Гроссер 34.

3. Образование

Немецкой коммунистической группы РКП (б)

Постепенно передовые германские и австрийские военнопленные стали объединяться в коммунистические организации. 24 апреля 1918 г. на собрании в гостинице «Дрезден» в Москве была со­здана Немецкая коммунистическая группа РКП (б), объединяв­шая коммунистов, говоривших на немецком языке, без различия национальности и подданства — немцев, австрийцев и др. Члены Немецкой коммунистической группы заявили: «Будем поддержи­вать Советское правительство во всех отношениях всеми нахо­дящимися в нашем распоряжении средствами. Мы будем бо­роться за существование Русской коммунистической федератив­ной республики плечо к плечу с нашими русскими братьями». В письме в ЦК РКП (б) они отмечали: «Мы работаем в полном согласии с коммунистическими группами венгров, чехов и румын» 35.

В мае 1918 г. Немецкая группа РКП (б) вместе с другими группами объединилась в Федерацию иностранных групп при ЦК РКП (б). Вначале в Немецкой группе было всего Ii членов. Летом 1918 г. численность группы превысила 60 человек, из кото­рых обычно только 10—17 находились в Москве, а остальные вели работу в провинциальных городах, в Красной Армии, на фронтах. В сентябре 1918 г. лишь в московской группе насчиты­валось 83 коммуниста. Кроме того, ячейки немецких коммунистов имелись по меньшей мере еще в шести городах36.

В июле 1918 г. Немецкая группа РКП (б) выпустила 3 бро­шюры тиражом почти в 8,5 тыс. экземпляров. В сентябре уда­лось опубликовать 6 брошюр, тираж которых составлял 100 тыс. экземпляров. Всего за 1918 г. Немецкая коммунистическая группа издала 18 брошюр тиражом 510 тыс. экземпляров и еще 110 тыс. экземпляров воззвания к германским и австрийским солдатам 37.

С мая 1918 г. печатным органом Немецкой группы стала вы­ходившая с апреля того же газета «Вельт-революцион», которую теперь редактировали К. Томан, Крафт и В. Раков 38. В 1918 г. было выпущено 64 номера газеты. Ее тираж постепенно вырос с 7 до 38 тыс. экземпляров. Газета разъясняла политику РКП (б)

34 «Интернационалисты в боях за власть Советов», стр. 265. 85 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 91, л. 3.

36 Там же, д. 4, л. 96; д. 11, лл. 9, 19.

37 Там же, д. И, лл. И, 19, 24.

38 Там же, л. 9.

468

и Советского правительства, разоблачала социал-шовинизм и центризм. В ней перепечатывались статьи В. И. Ленина, Ф. Ме-ринга, К. Цеткин. На видном месте помещались сообщения о по­ложении на фронтах Советской России. Из номера в номер газета сообщала о деятельности революционных организаций военно­пленных, разъясняла задачи этих организаций в Советской России, сущность диктатуры пролетариата, различие между им­периалистической войной и войной гражданской. Газета реши­тельно выступала против национализма, против смешения поня­тия родины с гогенцоллерновским и габсбургским режимами. «Тот, кто еще имеет честь и мужество, — призывала газета, — пусть идет за нашим коммунистическим боевым знаменем к сво­боде международного пролетариата!» 39 «Вельт-революцион» зна­комила военнопленных с положением в Германии и Австро-Вен­грии, с судьбой военнопленных, возвратившихся на родину.

Некоторые номера «Вельт-революцион» вместе с перемещав­шимися на запад германскими частями попадали в Германию, Эльзас и на Западный фронт. В мае 1918 г. германская полиция установила, что солдаты 280-й и 43-й дивизий, перевезенные с Востока, распространяли большевистские газеты и листовки на немецком языке в Дюссельдорфе; осенью 1918 г. полицейское

39 «Die Welt-Rewolution», 9.V 1918.

469

управление Берлина отмечало распространение ряда номеров газеты «Вельт-революцион» в столице 40.

Кроме «Вельт-революцион», в 1918 г. на немецком языке издавалось также несколько газет в провинции, в частности, в Самаре, Иркутске и Пензе. Как указывалось в отчете Всерос­сийского бюро пленных, за 1918 г. было издано 800 тыс. экзем­пляров немецких революционных газет41. *

В октябре 1918 г. агитаторы Немецкой группы находились в 18 крупных городах, вдоль всей демаркационной линии гер­манских войск и на всех фронтах 42. Ее агитаторами активно ра­ботали германские и австрийские интернационалисты: В. Раков, Р. Роткегель, И. Коплениг, В. Гельпих, Г. Мельхер, Крафт, Липка, Барташ, А. Шнейдер, О. Фишер, Ф. Шмидт, Я. Беккер, Ф. Гипперт, Г. Клейн, Алибекро, П. Гирш, Г. Шлиссель, Л. Ле-виисон и десятки других. Немецкие интернационалисты уделяли самое серьезное внимание политической агитации среди возвра­щавшихся на родину военнопленных. В. И. Ленин придавал этой работе особенно большое значение. Еще весной 1918 г. он ука­зывал на возможность после заключения мира путем обмена во­еннопленными перебросить в Германию «... громадную массу людей, видевших нашу революцию на практике; обученные ею, — подчеркивал В. И. Ленин, — они легче смогут работать над ее пробуждением в Германии»43. И интернационалисты, как ука­зывала газета «Вельт-революцион», прилагали все силы, чтобы «возвращающиеся домой военнопленные были на деле проник­нуты революционным духом» 44. Во многих местах, особенно в лагерях и по пути следования эшелонов возвращавшихся на родину военнопленных, активно действовали агитаторы Немец­кой группы РКП (б). Сюда направлялась значительная часть революционной литературы. На станции Лиски в октябре 1918 г. собрание германских и австрийских военнопленных, возвращав­шихся на родину, в своей резолюции заявляло: «Мы, собравшиеся здесь, ... признаем русскую Октябрьскую революцию идеалом, следовать за которым является долгом каждого классово созна­тельного пролетария... То, чему научила нас Октябрьская рево­люция, мы хотим распространить среди наших братьев, которые еще томятся под империалистическим капиталистическим игом, и превратить их в отважных борцов революции»45. Подобные митинги состоялись в Туле, Ельце, Орле, Карачеве и других местах. Участники митингов в Орле и Карачеве потребовали

40 ЦПА ИМЛ.

41 «Известия Центральной коллегии о пленных и беженцах», 1918, № 20, стр. 8.

42 ЦПА ИМЛ, ф. 17, он. 11, д. 11, л. 22.

43 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 318—319.

44 «Die Welt-Rewolution», 6.IV 1918.

45 «Die Welt-Rewolution», 10.X 1918.

470

освобождения из кайзеровской тюрьмы Карла Либкнехта и других революционеров 46. Вместе с первыми группами пленных в Германию, по совету В. И. Ленина, как писал немецкий ком­мунист Р. Роткегель, возвратились и некоторые из находив­шихся в плену революционных социал-демократов (И. Фихте-нау, Л. Левинсон, несколько позже выехали Крафт, Липка, Барташ) 47. Они и другие германские и австрийские интерна­ционалисты доставляли-из России революционную литературу на немецком языке в Германию, Австрию, Швецию, Финляндию, Данию, Голландию, Швейцарию. Так, в сентябре 1918 г. в Бер­лин было отправлено 1520 экземпляров газеты «Вельт-револю­цион» и 5140 экземпляров различных брошюр. В октябре в Гер­манию было послано 8700 экземпляров газет и брошюр 48.

Как ни фильтровали германские и австрийские власти воз­вращавшихся военнопленных, последние заметно воздейство­вали на настроение внутри страны. В одном из полицейских донесений уже в августе 1918 г. отмечалось: «Серьезная угроза для Германии состоит в том, что с обменом военных и граждан­ских пленных с Россией оттуда со скоростью огня распростра­няются слухи о господствующем в России коммунистическом хо­зяйстве. Уже теперь можно наблюдать, что те, кто вернулся из русского плена, повсюду рассказывают о нем хорошее, например, что все, кто там раньше работал 12 часов, теперь работает только 8, и кто зарабатывал 5 марок, теперь получает от 15 до 20 ма­рок» 4Э. Встревоженная немецкая полиция считала, что в Герма­ний «большевизм станет заметно сильнее после возвращения большинства военнопленных...» 50 В свою очередь начальник раз­ведывательного отдела Генерального штаба австро-венгерской армии летом 1918 г. в специальном докладе подчеркивал, что в связи с массовым обменом военнопленных в границах монар­хии оказывается все больше людей, «которые стали сторонни­ками большевистского учения». Военные власти предупреждали императора, что, как только воешгсшленные вернутся в свои части, «разразится кризис» 51.

Оставшиеся в России германские и австрийские интернацио­налисты принимали активное участие в советском строительстве, добровольно с оружием в руках шли защищать Советскую власть.

Сотни интернационалистов вступили в Красную Армию по призыву Федерации иностранных групп при ЦК РКП (б) в связи 4« «Die Welt-Rewolution», 15.IX; 20, 27.Х 1918.

47 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 11, л. 2,2.\ «Weltenwende — wir waren dabei», S. 45, 139.

48 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 11, д. 12, лл. 19, 33.

49 ЦПА ИМЛ.

50 Там же.

51 К. Р i с hl i k. Vzpoyry navratilcü z ruskeho zaieti na iare 1918. Praha, 1964, sir. 94.

- 471

с мятежом чехословацкого корпуса. «Берите оружие!—писали коммунисты, — не выпускайте его до тех пор, пока не уничто­жите корни всякой контрреволюции!» 52 Немецкая группа РКП (б) призывала: «Немецкие коммунисты, все до последнего человека вступайте в коммунистические отряды» 53. Многие гер­манские и австрийские военнопленные влились в интернацио­нальный батальон, который был направлен из Москвы в Астра­хань, а затем на фронт — в Красный Кут.

В Царицыне они вступили в местный интернациональный ба­тальон. Сформированная из интернационалистов артиллерийская батарея была послана из Царицына в Баку против английских интервентов. Немало немецких и австрийских интернационали­стов вступило в Красную Армию в Пензе, Саратове, Самаре, Во­ронеже, Казани, Новгороде, Симбирске, Иваново-Вознесенске, Орле, Муроме, Арзамасе, Астрахани и других городах. Немец В. Ферпшц стал комиссаром 1-й Симбирской железной дивизии. Немецкие интернационалисты Хендрик, Копиц и другие руково­дили созданием интернациональных частей в Троицке. На Игним-ском фронте отрядом интернационалистов командовал член Немецкой группы И. Пеньковски 54. В боях под Иркутском отли­чился бронепоезд, которым командовал австрийский интернацио­налист Лихтенауер, трагически погибший вместе со 130 другими интернационалистами от рук семеновцев в Благовещенске55.

В Иркутске и Забайкалье отрядами интернационалистов руко­водили австриец Зингер и немец Кеффке 5а. К красным партиза­нам у Верхнеудинска присоединились А. Брох и его товарищи. Немецкие интернационалисты вступили в Хабаровске в револю­ционный отряд, сражавшийся под городом Никольск-Уссурий-ским57. В Новониколаевске немцы участвовали в создании ба­тальона им. К. Маркса. Многие из них погибли в боях с белыми и интервентами. Попал в плен н был расстрелян в октябре 1918 г. в Красноярске руководитель сибирских интернационалистов Фих­тер, умер от ран на Тунгире (в Забайкалье) Зингер, пропал без вести попавший в плен и другой член ЦИК Коммунистической партии иностранных рабочих Сибири Швабенгаузен58.

Газета «Вельт-революцион» с полным основанием писала, что дух бойцов интернационалистских отрядов «совершенно

52 «Die Welt-Rewolution», 16.VI 1918.

53 «Die Welt-Rewolution», 25.VII1918.

54 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. И, д. 1, л. 59.

55 R. Rabitsch. Panzerzug Lichtenauer. Moskau, 1936.

56 ЦГАСА, ф. 28361, on. 2, д. 114, лл. 10, 11; д. 115, лл. 2—33. Бывший миссионер в Китае Кеффке организовал в Иркутске партизанский отряд, состоявший главным образом из китайцев.

57 ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 122, л. 11; «Weltenwende — wir waren dabei», S. 236.

58 ЦГАСА, ф. 28361, on. 2, д. 116, л, 24.

472

Группа красноармейцев (сидит Ф. Шварц). 1918 г.

превосходный и гарантирует, что все будут стараться всю свою жизнь отдать для защиты Советской республики» 59.

Члены Немецкой группы РКП (б) распространяли среди сол­дат германских и австро-венгерских оккупационных войск на Украине революционные газеты и листовки, рассказывали правду о Советской республике и о положении в Германии и Австро-Венгрии. Если летом 1918 г. у демаркационной линии рабо­тали 5 агитаторов группы, то в октябре — уже 14 60. Немецкие коммунисты (Я. Эккерт и др.) были направлены в большевист­ское подполье оккупированных областей и там вели работу среди солдат. Для координации работы интернационалистов с деятель­ностью украинских коммунистов Немецкая группа направила австрийского интернационалиста Г. Мельхера своим представи­телем в ЦК КП(б) Украины.

«Die Welt-Revolution», 7.VH 1918.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. И, лл. 19 об., 22.

473

Центром, откуда велась агитация немецких интернационали­стов в германских войсках, оккупировавших Белоруссию и Литву, стал Смоленск. В результате большой политической ра­боты большевистских организаций и немецких интернационали­стов начался процесс политического разложения оккупационных войск. Северо-западный областной комитет РКП (б) создал не­мецкую секцию и помог немецким солдатам-интернационалистам образовать Революционный совет германских войск Восточного фронта 61.

Кроме 7—7,5 тыс. экземпляров «Вельт-революцион» ежеме­сячно и листовок, среди солдат германской армии распространя­лась печатавшаяся в Смоленске с 17 октября газета «Роте Зольдат» («Красный Солдат») 62. «Спрос на нашу литературу,— отмечали немецкие коммунисты, — все время велик среди гер­манских солдат на Украине, в Финляндии, в Крыму» 63.

Интернационалист К. Димтер доставлял революционную лите­ратуру на немецком языке в Харьков и распространял ее среди солдат 133-го и 244-го полков германской армии. Вскоре в них началось брожение. Гюртлер доставлял революционную литера­туру в Курск и распространял ее среди солдат 33-го полка австро-венгерской армии. Успешно вел агитацию среди солдат кайзеров­ской армии Ф. Шварц64.

Летом 1918 г. антивоенные выступления солдат оккупацион­ной германской армии имели место в Двинске, Пскове, Звеииго-родке. В сентябре в Ровно немецкие солдаты организовали мас­совый митинг протеста против войны. С красными флагами они демонстрировали свою солидарность с Советской республикой. В Луцке, Фастове, Здолбунове солдаты германских частей аре­стовывали и убивали своих офицеров, отказывались выступать на фронт 65.

Хотя Немецкая группа РКП (б) ощущала недостаток хорошо подготовленных и опытных революционеров — агитаторов и под­польщиков, хотя иногда в ее ряды попадали случайные люди, самоотверженно преодолевая трудности, очищая и укрепляя свою организацию, немецкие коммунисты в марте—ноябре 1918 г. под руководством РКП (б) сумели внести свою существенную лепту в дело защиты Советской власти.

«Очерки истории Коммунистической партии Белоруссии». Минск, 1961, стр. 343.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. И, д. И, л. 22. Там же.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 153, л. 12; «Woltenwende — wir waren dabei», S. 60.

«Дружба пародов», 1957, № 10, стр. 168; I. М. Кулхнич, М. М. Ko­ni и к. Указ. соч., стр. 41—42. Подробнее см.: К. Л. Селезнев. Боль­шевистская агитация и революционное движение в германской армии на Восточном фронте в 1918 г. — «Ноябрьская революция в Германии». М., 1960, стр. 271-328.

474

4. Революции в Германии и Австро-Венгрии и интернационалисты

Первое, что предприняли интернационалисты после получения известий о революциях в Германии и Австро-Венгрии, было со­здание в Москве Германского и Австро-Венгерского Советов ра­бочих и солдатских депутатов. Германский Совет состоял из 30 человек. Его председателем был избран баварский металлист, участник социал-демократического движения с 1910 г., член Немецкой коммунистической группы РКП (б) Р. Роткегель, а сек­ретарем — Ф. Шахт 6S.

Советское правительство признало Центральный (московский) Совет германских рабочих и солдат представителем германских граждан в Советской России. НКИД опубликовал сообщение, в ко­тором говорилось: «В связи с революцией в Германии проживаю­щие в Москве германские революционные рабочие и солдаты на общем собрании 10 сего ноября постановили взять на себя пред­ставительство граждан Германии и избрали для этой цели рево­люционный Совет германских рабочих и солдат в Москве, кото­рый и будет вести отныне все дела, касающиеся интересов германских граждан, впредь до получения директив от нового германского правительства. В этом смысле его полномочия были признаны Народным комиссариатом по иностранным делам»67.

Заботясь о бывших германских пленных, Советское прави­тельство передало на их нужды с ноября 1918 по июль 1919 г. Центральному Совету 1 млн. 200 тыс. рублей и, кроме того, много одежды 68.

Новое правительство Германии — Совет народных уполномо­ченных (СНУ), состоявший из социал-шовинистов и центри­стов, — отказалось ликвидировать старый аппарат германского представительства в России и признать революционный Совет германских рабочих и солдат. Когда Роткегель связался по теле­фону с Берлином, член СНУ Гуго Гаазе потребовал от него при­знания полномочий старого германского консульства. Чтобы установить связь с революционными силами Германии, Роткегель отправился в Берлин вместе с советской делегацией, посланной на I Всегерманский съезд Советов. Делегация была задержана, а Роткегелю в начале января 1919 г. с трудом удалось добраться до Берлина. Здесь в переговорах с Ф. Шейдеманом и чиновни­ками сохраненного СНУ старого правительственного аппарата

Mwäl.-^tren'danbei>> Ь?-4960' " № * 31' » <™еп-

475.

Роткегель убедился, что новое правительство не желает призна­вать Совет и ускорить возвращение пленных из России 69.

По возвращении Роткегеля в Москву Германский Совет, руководство которого в начале 1919 г. было укреплено включе­нием в него ряда видных германских коммунистов, отправил в Германию несколько транспортов с бывшими военными и граж­данскими пленными. Чтобы устранить препятствия проезду гер­манских граждан на родину, осенью 1919 г. Роткегель вновь выехал для переговоров в Германию. Однако там его арестовали и освободили только весной 1920 г. Он вернулся в Москву, где Совет продолжал заботиться о бывших пленных и содействовать их возвращению домой 70. До мая 1919 г. Совет отправил в Гер­манию 35 тыс. человек 71.

Совет разъяснял военнопленным свои действия и политику Советского правительства, информировал о ходе революционного движения в Германии, созывал митинги, распространял револю­ционную литературу, вместе с Австро-Венгерским Советом с 11 де­кабря 1918 г. до лета 1919 г. он издавал на немецком языке газету «Нахрихтен» («Известия») 12.

В составе Совета имелась ячейка Немецкой коммунистиче­ской группы РКП (б) 73, секретарем которой был А. Геванд, всту­пивший в ряды германской социал-демократии в Берлине еще в период первой русской революции. Была группа немцев и авст­рийцев, сочувствующих РКП (б). Ячейка обсуждала важнейшие политические вопросы и направляла всю деятельность Совета. Осенью 1919 г. ячейка осудила нападки группы ультралевых во главе с Хохульским, утверждавших, что Советы германских тру­дящихся в России, отправляя бывших пленных на родину, тем самым якобы подрывают революционное движение74.

Центральный Совет поддерживал связь с местными Советами германских трудящихся, созданными в Киеве, Самаре, Саратове, а несколько позже — в Оренбурге. Уфе, Сызрани, Харькове и других городах. Летом 1919 г. Центральный Совет заслушал от­четы о работе местных Советов, ознакомился с докладом секре­таря Совета германских рабочих и солдат Киева Ф. Шефера75. По рекомендации коммунистов Немецкой группы Совет летом 1919 г. направил своих представителей на Урал, чтобы улучшить там пропаганду среди германских военнопленных и организовать

69 Роткегель представлял Совет на похоронах зверски убитого герман­скими белогвардейцами Карла Либкнехта («Weltenwende — wir waren dabei», S. 49, 51—54).

70 Там же, стр. 55—57.

71 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 29, л. 12.

72 «Nachrichten der Deutsche und österreichische Arbeiter und Soldaten Rat in Russland» (Moskau).

73 ЦП А ИМЛ, ф. 17, on. 11, д. 30, лл. 1—52.

74 Там же, д. 29, л. 42; д. 36, л. 28.

75 Там же, on. 1, д. 159, лл. 1-8; д. 29, лл, 12-19.

476

их выезд в Москву и на Украину76. После отъезда значительной части гражданских и военных пленных на родину по решению ЦФИГ летом 1919 г. началась ликвидация большинства местных Советов германских трудящихся.

Центральный Германский Совет в Москве продолжал свою деятельность. В августе 1920 г. Р. Роткегель и А. Геванд доло­жили о его работе Всероссийской конференции немецких секций РКП (б), речь о которой пойдет ниже. Большинством голосов кон­ференция одобрила деятельность Центрального Совета77.

Австро-Венгерский Совет рабочих и солдатских депутатов в России был образован 5 ноября 1918 г. Он состоял из пред­ставителей всех национальностей, проживавших на территории бывшей монархии Габсбургов.

Во главе Центрального (московского) Австро-Венгерского Совета стоял выборный президиум. С июня 1919 г. председате­лем президиума Совета являлся Иосиф Бэм, «один из активней­ших, сознательнейших и честнейших членов Немецкой группы..., одним из первых ставший в России во главе революционного дви­жения среди военнопленных...» 78, как его характеризовала Цен­тральная федерация иностранных групп. Председателем Австро-Венгерского Совета в Орле одно время был И. Коплениг7Э.

Австро-Венгерские Советы в центре и на местах, как и Гер­манские Советы, являясь революционными органами, взяли на себя представительство интересов граждан бывшей Австро-Вен­герской монархии в Советской России. Они проводили политико-просветительную работу среди военнопленных, знакомили их с советским строительством, учением Маркса, Энгельса, Ленина, оказывали им всестороннюю материальную поддержку, прово­дили их репатриацию 80.

I конгресс Австро-Венгерских Советов, состоявшийся в Москве в феврале 1919 г., подвел итоги проделанной работы, принял важные решения, касающиеся дальнейшей политической под­готовки военнопленных к возвращению на родину. В своей ре­золюции конгресс выразил благодарность правительству Совет­ской России за помощь, оказанную в работе Советов. На II кон­грессе Австро-Венгерских Советов (10 июня 1919 г.) отмечалось, что, несмотря на существовавшие трудности, на родину возвра­щено 200 тыс. бывших военнопленных 8I.

Денежные средства, израсходованные Австро-Венгерским Со­ветом со дня основания до 31 июля 1919 г., в большинстве своем пошли на снабжение продовольствием и одеждой (65%), на лече­

76 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 19, д. 7. " Там же, оп. 4, д. 45, л. 35.

ЦПА ИМЛ ф. 549, оп. 4, д. 201, лл. 131 об., 132 об. 73 1ам же, д. 31, л. 5.

w TnM }?,е' 011^ V д- 4' л- 38: оп- 4> Д. 201, л. 130. 81 «Die Rote Fahne», 21.VIII 1919

477

ние раненых и перевозку военнопленных (более 18%); затраты на остальные нужды не превышали 8% общей суммы, выделен­ной Совету82.

В связи с тем, что ко времени I конгресса Австро-Венгер­ских Советов монархия Габсбургов перестала существовать, Фе­дерация иностранных групп поставила вопрос о необходимости создания автономных национальных Советов 83. В феврале 1920 г. был утвержден «Проект положения о Федерации иностранных Советов». В Федерацию входили представители от каждого нацио­нального Совета, составляя исполком Федерации84. В конце 1920 г. в связи с отъездом большинства военнопленных на родину Советы иностранных рабочих и солдат прекратили свою деятель­ность.

Если Советы были революционной организацией широких масс германских и австрийских пленных, то авангардом и руководи­телем движения германских и австрийских интернационалистов оставалась Немецкая коммунистическая группа РКП (б). После начала революций в Германии и Австро-Венгрии ее деятельность стала особенно активной и напряженной. Уже 9 ноября 1918 г. в Москве состоялась конференция представителей почти всех организаций Немецкой группы РКП (б). Было решено направить партийных организаторов и агитаторов в Германию и Австро-Венгрию и на оккупированную территорию.В конце 1918—начале 1919 г. на родину выехали Г. Мельхер, И. Гельрих-Петрова, В. Перльмуттер, Гебауэр, К. Рейтер, Г. Клейн, Галл, Вагер и дру­гие видные германские и австрийские интернационалисты85. Но потребность в опытных кадрах была чрезвычайно велика. Поэтому 17 ноября всем местным организациям Немецкой группы РКП (б) были посланы телеграммы с требованием срочно напра­вить в Москву всех коммунистов (одних намечалось послать в Германию и Австрию, другим дать поручения по линии РКП (б), третьих направить в Красную Армию, а четвертых — на учебу). С 25 ноября в Москве для германских и австрийских коммунистов Немецкая группа РКП (б) организовала курсы агитаторов. Ими руководил член группы австриец И. Грюн. Работе курсов содейст­вовали П. Стучка и другие видные деятели РКП (б)) 86. Позднее наряду с курсами была создана немецкая партийная школа 87.

Несмотря на отъезд в Германию и Австрию значительной части коммунистов, общая численность Немецкой группы росла. В марте 1919 г. в ней насчитывалось 150 человек, а к декабрю —

!

около 400 (включая сочувствующих) 88. В марте 1919 г. в мос­ковской организации Немецкой группы было 50, а в ноябре 1919 г. — 110 коммунистов и 90 сочувствующих. Быстро росло и число членов провинциальных организаций Немецкой группы РКП (б), в которых весной насчитывалось 100, а к декабрю 1919 г. — 200 человек89.

После создания Коммунистического Интернационала в марте 1919 г. Немецкая группа РКП (б) установила непосредственную связь с его Исполкомом, предоставила в его распоряжение свои кадры, но по решению ИККИ осталась в РКП (б) и продол­жала работать под руководством ЦК РКП (б) в рамках Федера­ции иностранных групп. Руководство группой — президиум (в котором видную роль играли А. Геванд, И. Бэм, Р. Ротке­гель, К. Бартельс) поддерживал непосредственную связь и с ЦК КП(б) Украины, а через ИККИ и ЦК РКП (б) — с комму­нистическими партиями Германии и Австрии. Президиум соби­рался три—пять раз в месяц.

Немецкая группа РКП (б) в конце 1918 г. издала 6 номеров газеты «Вельтфриден», 123 тыс. ее экземпляров было распро­странено в России, а 38 тыс. — за границей 90. С августа 1919 г. вместо переставшей выходить еще в декабре 1918 г. «Вельт-ре­волюцион» центральным печатным органом группы стала газета «Роте Фане». Ее тираж достигал 10 тыс. экземпляров. Только в Москве с осени 1918 до осени 1919 г. на немецком языке было напечатано 25 брошюр общим тиражом 540 тыс. экземпляров91.

Постепенно почти весь актив группы был переброшен на за­пад, а агитационный центр перенесен в Минск92. Коммунисты командировались поодиночке и небольшими группами в Вильнюс, Ковно, Двинск. Но особенно много интернационалистов-агитато­ров продолжало работать на демаркационной линии. Их деятель­ность способствовала распространению революционных идей среди солдат германской армии, созданию ими своих советов, многочисленным выступлениям солдат оккупационных частей в поддержку Советской России против белогвардейцев и немец­ких контрреволюционеров. Например, в Дриссе в декабре 1918 г. германские солдаты разоружили белогвардейцев и передали их советским войскам 93. Подобных случаев было немало. Между тем коммунисты, приезжавшие в Москву из Германии и Австрии, все настойчивее требовали, чтобы Немецкая группа РКП (б) скорее посылала на родину всех лучших и надежных коммунистов94.

8S ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 25, л. 408; д. 26, лл. 67-68.

89 Там же, д. 26, л. 67; д. 25, л. 408.

90 Там нее, д. 11, л. 29.

81 Там же, д. 25, л. 101; д. 26, л. 93. w Там же, д. 11, л. 133; д. 15. л. 240.

93 «Дружба народов», 1957, № 10, стр. 169.

94 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 32, л. 1.

479

Приехавший в 1919 г. на I конгресс Коминтерна представитель австрийских коммунистов Карл Штейнхардт, выступая перед интернационалистами с отчетом о работе Австрийской коммуни­стической партии, заявил: «Мы вправе ожидать от товарищей, которые вернутся из России с транспортом военнопленных, что они, зная наши громадные задачи, вступят в наши боевые орга­низации, чтобы помочь своими знаниями, которые они приобрели в революционной борьбе в России»95. Президиум Немецкой группы выдвинул лозунг: «Все на родину для ускорения социа­листической революции в Германии и Австро-Венгрии!» 96

Самой крупной из местных организаций Немецкой группы РКП (б) была московская. Два-три раза в месяц она собиралась, чтобы обсудить положение в Советской России, Германии и Авст­рии, политическую работу в интернациональных отрядах, деятель­ность Германского и Австро-Венгерского Советов, вопросы эва­куации военнопленных на родину, заслушать информацию о ра­боте других национальных групп. Московская организация Немецкой коммунистической группы вела большую агитационно-пропагандистскую работу среди немецкого населения Москвы и других городов страны. На ее собраниях часто присутствовала и выступала представитель ЦК РКП (б) Е. Д. СтасоваЭ7.

Однако в августе 1919 г. в работе московской организации и президиума Немецкой группы выявилось много серьезных недо­статков. При участии Е. Д. Стасовой, под руководством Комин­терна и ЦФИГ московская организация и руководство Немец­кой группы были реорганизованы. В октябре 1919 г. немецкие коммунисты избрали новый президиум группы, в который вошли Геванд, Тенненбаум, Шлиссер, Вах и др. Под руководством Е. Д. Стасовой новый президиум и московская организация дали решительный отпор «левым» дезорганизаторам — Рейхе, Хохуль-скому, Тигеру98.

Осенью 1919 г. в Пермь был откомандирован на партийную работу !И. Коплениг. Ему поручили организовать партийные ячейки и группы, вести агитационную работу среди военноплен­ных. И. Коплениг проявил большой организаторский талант. Он был избран председателем президиума местной группы РКП (б) ". Под его руководством интернационалисты провели большую поли­тико-воспитательную работу среди военнопленных. Недаром в Центральной федерации иностранных грунп его имя стояло в списке «самых необходимых лиц» 10°, которым можно было доверить сложную и ответственную работу.

ЦПА ИМЛ, ф. 549, оп. 4, д. 16, л. 47. ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 29, л. 71. Там же, лл. 18, 33.

Там же, д. 25, л. 248; д. 29, лл. 126, 144.

ЦПА ИМЛ, ф. 549, оп. 4, д. 187, л. 4; on. 1, д. 5, л. 77.

Там же, on. 1, д. 5, л. 77.

480

Большую работу вели немецкие и австрийские коммунисты на Украине. Еще до ее освобождения от оккупантов при ЦК КП(б) Украины в Харькове была создана коммунистическая группа, являвшаяся частью Немецкой группы РКП (б). Она стала центральной немецкой партийной организацией на Украине. С помощью московской и царицынской организаций Немецкой группы РКП (б) в конце 1918 г. немецкие коммунисты на Украине организовали в Харькове выпуск на немецком языке газеты «Вельткоммуне» («Мировая коммуна») — с мая 1919 г. она была переименована в «Фёлькерфрайхайт» («Свобода наро­дов»). С середины апреля 1919 г. газета, издававшаяся в то время уже в Киеве, стала органом Немецкой группы КП(б) Украины «Спартак». В Харькове, Киеве и других городах Украины немецкие коммунисты проводили десятки митингов во­еннопленных и солдат германской армии, призывали их «после возвращения на родину идти путем, каким российский пролета­риат идет уже в течение года». На солдатском митинге в декабре 1918 г. в Харькове была принята резолюция, в которой говори­лось: «Мы целиком и полностью присоединяемся к коммунистам и признаем программу коммунистической партии» 101.

Активно действовали небольшие организации немецких и австрийских коммунистов в Екатеринославе, Одессе, Николаеве. В частности, в результате революционной агитации спартаков­цев (так на Украине называли членов Немецкой группы) в Ни­колаеве часть германских солдат с оружием в руках выступила в защиту Советской власти102. Деятельность интернационалистов способствовала развитию движения за создание солдатских Со­ветов, распространявшегося с ноября 1918 г. в германской окку­пационной армии 103.

Немецкая коммунистическая организация в Киеве входила в созданную там в марте 1919 г. Федерацию иностранных ком­мунистов, работавшую до лета под руководством Южнорусского бюро III Интернационала. Киевская немецкая организация по­стоянно получала помощь от руководства Центральной Немецкой группы РКН(б). Летом 1919 г. киевский «Спартак» объединял 37 коммунистов и 6 сочувствующих. Часть из них служила во Всеукраинской ЧК и в Красной Армии104. Под руководством немецких коммунистов Киева работал местный Совет герман­ских трудящихся. Немецкие коммунисты на Украине, особенно в районах Харькова, Николаева, Екатеринослава. Одессы, с фев­раля 1919 г. начали революционную пропаганду среди местного немецкого населения 105.

31 Заказ Л5 294

481

Активно работали немецкие коммунисты в Петрограде, Смо­ленске, Казани, Самаре, Оренбурге, Уфе, Сызрани, Перми. Однако часть немецких коммунистов, особенно работавших в Поволжье и на Урале, была заражена детской болезнью «ле­визны». Они резко выступали против выезда бывших военно­пленных на родину, считали зто дезертирством, требовали моби­лизовать всех немцев в Красную Армию. «Левые» дезорганизо­вывали деятельность некоторых местных Советов германских трудящихся и вносили раскол в ряды Немецкой группы РКП (б). Осенью 1919 г. они пытались создать особую организацию — так называемый Спартакуобунд 106.

С германскими и австрийскими коммунистами Средней Азии, Сибири и Дальнего Востока, отрезанными белогвардейцами, пре­зидиум Немецкой группы РКП (б) не имел регулярной связи вплоть до второй половины 1919 г. Между тем уже в конце 1918 г. среди военнопленных в Средней Азии возникли первые коммунистические ячейки. Инициаторами их создания были спе­циально командированные летом 1918 г. ЦФИГ и ЦИК Интер­национальной социалистической революционной организации ино­странных рабочих и крестьян коммунисты Ф. Фаглер, И. Зенфт-лебер и Ф. Лоранд. Состоявшаяся в начале декабря 1918 г. конференция делегатов иностранных коммунистических организа­ций Туркестана (к этому времени они существовали в 13 городах и насчитывали 2200 членов) провозгласила создание Коммунисти­ческой партии иностранных рабочих и крестьян Туркестанской республики. Председателем первого краевого комитета партии был избран австриец Франц Фаглер. В резолюции, принятой конференцией, указывалось, что бывшие военнопленные уже год борются в Средней Азии, помогая «нашим русским товарищам словом и делом, советом и ружьем». Одновременно конференция призывала иностранных коммунистов готовиться к возвращению на родину, чтобы помочь своим братьям по классу создать «на баррикадах Запада диктатуру пролетариата, диктатуру над ка­питалом» 107. В декабре 1919 г. Немецкая группа РКП (б) на­правила в Туркестан несколько коммунистов, в том числе Р. и А. Шлиссер, А. Шнейдера, послала оборудование для издания газеты. Несколько активистов группы были направлены на Урал и в Сибирь 108.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 25, л. 451; д. 36, л. 28. «Интернационалисты в боях за власть Советов», стр. 292. ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 25, лл. 408, 455, 456.

482

5. Германские и австрийские интернационалисты на фронтах гражданской войны и на трудовом фронте. Немецкая группа в 1919—1920 гг.

Немецкая группа РКП (б) в 1919 г. признала несвоевременным отъезд из России германских и австрийских интернационали­стов, служивших в Красной Армии109. Группа откликнулась на призыв ЦК РКП (б) о мобилизации всех сил на борьбу против Деникина. А. Гофман представлял Немецкую группу в созданной осенью 1919 г. Военной комиссии Федерации иностранных групп РКП (б) по. К. Мюллер и другие представители группы были на­правлены в отдел формирования интернациональной Красной Армии, находившийся в Смоленске ш.

Немецкие коммунистические организации Москвы, Уфы, Смо­ленска, Одессы, Киева, Полтавы, Екатеринослава, Харькова и других городов участвовали в формировании интернациональных частей, вели в них политическую работу.

Немецкие и австрийские интернационалисты в 1919—1920 гг. сражались на многих фронтах гражданской войны.

В Северном экспедиционном отряде 87-го стрелкового полка 10-й дивизии воевал политрук роты венский рабочий Иоганн Цейтельгофер. Весной 1919 г. под Николаевом немецкие интер­националисты в составе Советского железного полка участвовали в боях с бандами Григорьева. «Николаевская группа спартаков­цев, —. отмечал исполком Николаевского Совета, — является са­мой надежной, сознательной, дисциплинированной войсковой ча­стью, на которую может опереться Советская власть»112.

Немецкие и австрийские интернационалисты сражались под Уфой в составе 1-го Интернационального полка 25-й стрелковой дивизии, сформированного в Самаре, в рядах 1-й интернацио­нальной бригады под Киевом и на Десне 113. Бойцы этой бригады Р. Шленгер, Г. Волгман, Л. Эранш, П. Краус отдали свою я^изнь за власть Советов. Один из бойцов 1-й Интернациональной бригады немец Ф. Шварц впоследствии писал: «Я никогда не забуду тех дней. Тогда я особенно хорошо почувствовал, что все люди на земле делятся на врагов и друзей не по нациям, а по классу. Невозможно забыть, как русские женщины, проклиная русских белогвардейцев, выносили нам, бойцам интернациональ­ной бригады, последний кусок хлеба, крынку молока и от души

110 ЦГАСА, ф. 803, on. 1, д. 6, л. 9.

111 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. И, д. 25, л. 100.

за власть Советов. М., 1960, стр. 60, 83.

31*

483

желали нам здоровья и сил. Такое не забывается» 1И. Рота не­мецких интернационалистов (примерно 180 человек) вела бои против махновцев в районе Кобеляк. Позднее она пополнилась за счет бывших пленных, направлявшихся* в Германию, но поже­лавших помочь Красной Армии покончить с бандитами115. Ро-венский немецкий отряд (начальник отряда — Зельман, комис­сар — Зандер) 34-й стрелковой дивизии 11-й армии Туркестан­ского фронта героически сражался в районе Ханский Ставки116. Много немецких и австрийских интернационалистов служили в рядах 1-й Ферганской интернациональной кавбригады "7. Они были в командах бронепоезда «Роза Люксембург» и санитарного поезда «Карл Либкнехт», в рядах красноармейских частей, дей­ствовавших на Ашхабадском и Закаспийском фронтах, в районе Кушки и у монгольской границы, среди бойцов партизанских отрядов в Сибири и на Кавказе ш.

Многие освобожденные из колчаковской неволи гер­манские и австрийские военнопленные просили и требовали включить их в части Красной Армии, сражавшиеся на фронтах с белогвардейцами и интервентами. В мае 1920 г. австрийский коммунист Пауль Кон заявил представителям Советской власти, что, когда военнопленные были освобождены Красной Армией из колчаковского плена, некоторые бросили лозунг «Домой!», но я возразил: «Я становлюсь в ряды тех, кто дал мне действитель­ную свободу. С тех пор я являюсь красноармейцем и членом РКП (б)... Как коммунист-интернационалист я вижу свой долг в том, чтобы принимать участие в борьбе против польских панов» 119.

Многие бывшие австрийские и германские военнопленные напряженно и самоотверженно трудились в тылу. Некоторые из них проявляли настоящий героизм.

Иначе, как подвигом, трудно назвать действия австрийских военнопленных-врачей Макса Маера, Миллера, Феликса. В на­чале 1919 г. в одном из тамбовских лагерей для военнопленных вспыхнула эпидемия тифа. Под угрозой заразы оказалось насе­ление соседних мест. Всю свою энергию и умение отдали авст­рийские врачи борьбе с болезнью, и через три месяца она была ликвидирована. Врач Феликс при этом заразился тифом и погиб. В марте 1919 г. тамбовская немецкая коммунистическая группа

Цит. по кн.: Н. Ф. Шито в. Октябрьская революция и пролетарский интернационализм. М., 1957, стр. 16.

ЦГАСА, ф. 28361, оп. 2, д. 88, лл. 18, 19; ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 170, л. 1; I. М. Кул1нич, М. М. К о шик. Указ. соч., стр. 121. «Боевое содружество...», стр. 404—417.

PI. С. Сологубов. Иностранные коммунисты в Туркестане. Ташкент, 1961, стр. 107.

118 «Казахстан в огне гражданской войны». Алма-Ата, 1960, стр. 152, 153. "° ЦПА ИМЛ, ф. 549, оп. 4, д. 201, л. 38.

не

117

119

484

и Австро-Венгерский Совет отметили заслуги австрийских врачей в борьбе с эпидемией 120.

В начале 1920 г. опять большие группы коммунистов были направлены в Германию и Австрию. В частности, в связи с мар­товскими боями 1920 г. в Германии на родину срочно выехало 85 немецких коммунистов из'Москвы и других городов 121.

С февраля 1920 г. в связи с прекращением деятельности ЦФИГ немецкие группы, как и другие группы иностранных ком­мунистов, вошли в местные организации РКП (б) и работали под руководством комитетов партии на правах языковых секций 122. 26 февраля 1920 г. в Москве было создано Центральное бюро немецких секций при ЦК РКП (б) (ЦБ) во главе с Вселомовым (Альбрехтом), Гевандом, Шефером, Куршем. ЦБ являлось орга­низационным и руководящим центром всех секций немецких коммунистов. Оно направляло деятельность газеты «Роте Фане», выходившей с перерывами до ноября 1922 г. В июле 1920 г. при ЦБ была создана партийная школа, в которой обучалось более 20 человек.

Группа немецких коммунистов в Москве влилась в одну из районных партийных организаций города. Своей задачей секция считала продолжение пропаганды среди бывших военнопленных и подготовку способных агитаторов для отправки в Германию и Австрию 123. Такие же задачи ставила перед собою одна из ак­тивнейших в то время немецких коммунистических секций, созданная в марте 1920 г. в Перми 124.

Летом 1920 г. в Немецкой коммунистической организации Москвы состояло 84 человека. Всего в центральных губерниях России к лету 1920 г. функционировали 14 немецких коммуни­стических секций. В них числилось 450 членов и 120 кандида­тов в члены РКП (б) 125. В Туркестане летом 1920 г. действо­вали четыре организации немецких коммунистов, насчитывав­шие 375 членов и 9 кандидатов. Кроме того, несколько сот немец­ких и австрийских коммунистов служили там в частях Красной Армии. В Сибири существовали 17 немецких коммунистических секций, общая численность которых составляла примерно 1500 человек 12б.В августе 1920 г. было зарегистрировано всего 73 немецкие коммунистические секции, в том числе 9 — в интер­национальных частях Красной Армии. В них насчитывалось 2850 членов и 720 кандидатов в члены РКП (б) 127.

485

Немецкие коммунистические секции продолжали вести значи­тельную агатационжипропагандистскую работу. Кроме «Роте Фане» (Москва) и «Фёлькерфрайхайт» (Киев), в Казани выхо­дила газета «Дритте Интернационале» («Третий Интернацио­нал»), в Ташкенте — газета «Фёлькерфрайхайт» (позднее переиме­нованная в «Роте Фане») и журнал «Дритте Интернационале», в Омске издавалась тиражом в 6 тыс. экземпляров газета «Вельт-революцион». Газеты на немецком языке выходили также в Томске, Новониколаевске, Красноярске, Семипалатинске, Бар­науле, Иркутске, Верхнеудинске128. Немецкие коммунисты про­должали вести устную агитацию. Только в Екатеринбурге в ав­густе 1920 г. было проведено десять митингов бывших военно­пленных, возвращавшихся на родину. На каждом митинге при­сутствовало от 400 до 1200 человек. В сентябре, было проведено еще девять митингов 129.

Покидая пределы Советской России, бывшие военнопленные заявляли: «Мы, пролетарии, говорящие по-немецки, возвра­щаемся с твердой волей туда, откуда взяла нас пять лет назад на бойню империалистическая война. Мы возвращаемся назад не к спокойствию, а как сознательные бойцы за окончательную победу трудящихся, за Красное знамя революции в Вене и Берлине» 13°.

Немецкие коммунисты ставили теперь перед собой новые за­дачи, искали новые методы работы. В Перми с весны 1920 г. они стали участвовать в субботниках, привлекая по нескольку сот человек из находившихся там военнопленных. Немецкие интер­националисты принимали участие в субботниках и в Москве. В Иркутске с их участием была создана сельскохозяйственная коммуна, членами которой стали 83 человека. Она обрабатывала 120 десятин земли 131.

Серьезное внимание немецкие коммунисты обращали на ко­лонистов. По примеру немецких коммунистов Одессы в 1920 г. политическую работу среди немецких колонистов — советских граждан, проживавших в Сибири 132, стали вести немецкие комму­нисты Омска, Барнаула и других сибирских городов.

2 июля 1920 г. в Москве состоялось совещание 30 делегатов немецких коммунистических секций и руководителей ЦБ. На совещании обсуждалось, как лучше и быстрее отправить на родину всех гражданских и военных пленных, оказать помощь красноармейцам-интернационалистам. Шефер доложил о новых

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 170, лл. 3, 6.

Там же, оп. 11, д. 64, лл. 66, 76.

ЦПА ИМЛ, ф. 549, оп. 4, д. 201, л. 118.

ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д, 160, лл. 11-13; д. 170, л, 4, оп. 11, д. 45, л. 8.

Там же, on. 1, д. 170, л. 2.

486

задачах Секций и предложил лозунг «В Красную Армию!» заме­нить призывом «На рабочее место!» 133

16 августа 1920 г. в Москве открылась Всероссийская кон­ференция немецких коммунистических секций РКП (б). Каждая секция, имевшая 50 членов,' могла прислать одного делегата. В работе конференции участвовало 40 делегатов с решающим голосом и 5 — с совещательным. На конференции в качестве го­стей присутствовали представители Коминтерна, КП Германии, КП Польши и др. 12 делегатов выступили при обсуждении от­чета ЦБ. Многие упрекали его за слабую связь с провинциаль­ными секциями. Затем были заслушаны отчеты девяти местных организаций. Одобрив большинством голосов отчет Роткегеля и Геванда о деятельности Центрального Совета германских рабочих и солдат в России, конференция с большим вниманием заслушала сообщение Э. Майера о деятельности КПГ и II конгресса Комин­терна. Был избран новый состав ЦБ ш.

Согласно решению конференции все желающие австрийские и немецкие коммунисты могли выехать на родину. Был выдви­нут лозунг: «Помощь при эвакуации и поддержка революцион­ной борьбы на Западе!» Делегаты конференции были проинфор­мированы о порядке перевода членов Немецкой секции РКП (б) в ряды КПГ. Конференция приняла решение об укреплении связи с КПГ, а также с коммунистической организацией немцев Поволжья 135.

В «Тезисах о новых задачах» в соответствии с новой обста­новкой — началом восстановления народного хозяйства Советской России—лозунг «В Красную Армию!» был заменен лозунгом «На рабочее место!». Вместе с тем те, кто оставался в Рос­сии, должны были в основном работать среди немцев-колонистов на Украине, Кавказе, в Поволжье, Сибири, создавать там новые секции. Конференция приняла решение о централизации работы немецких секций РКП (б). Одновременно сокращалось число не­мецких коммунистических газет в России, но тиражи оставшихся газет увеличивались 136.

В ноябре 1920 г. Оргбюро ЦК РКП (б) конкретизировало орга­низационный статут и задачи немецких секций. Они превраща­лись в часть подотделов окружных и губернских комитетов РКП (б) для национальных меньшинств. На секции в основном возлагалась агитационно-пропагандистская работа среди немец­кого населения России137.

Вместо ЦБ немецких секций РКП (б) при ЦК РКП (б) было создано Центральное бюро немецких секций для агитации и про-

154 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 11, д. 54, лл. 33, 35, 43; «Die Rote Fahne», 15.V 1920.

487

оаганды. Это бюро продолжало издавать газету «Роте Фане», а за­тем журнал «Арбайт» для немецкого населения Советской России. ,

Немецкие и австрийские интернационалисты оказали помощь молодой Советской республике в самые трудные годы. Их участие в социалистической революции, в защите Советской республики укрепило братские связи между трудящимися России, Германии и Австрии, способствовало распространению в Германии и Австрии идей социалистической революции, опыта большевист­ской партии.

ГЛАВА 13

ФИНСКИЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ в 1917-1921 гг.

1. Политическая

и организаторская деятельность финских коммунистов в Советской России

28 или 29 октября (10 или 11 ноября) 1917 г. на Выборгской стороне, в помещении финской школы на бывшей Оренбургской улице было созвано собрание членов правлений финских, рабочих организаций Петрограда, чтобы обсудить предложение Петро­градского комитета большевиков об объединении и вооружении финских рабочих города'. На собрании присутствовали предста­вители от Петроградского и Охтенского социал-демократических объединений финских рабочих, профсоюзов металлистов, строите­лей, железнодорожников, обувщиков и домашних работниц2. Собрание приняло решение создать финский отряд Красной гвардии, так как финским рабочим, не владевшим русским язы­ком, трудно было действовать в борьбе за общее дело в составе красногвардейских отрядов, состоявших только из русских рабо­чих.

Для проведения организационной работы по созданию от­ряда и последующего руководства им собрание избрало правление из 10 человек. На первом же заседании правления Э. Рахья был избран политическим руководителем отряда, А. Дувва — строе­вым командиром и А. Уотинен — секретарем правления. Отряд подчинялся штабу Красной гвардии Выборгской стороны; его центром стал бывший царский зал Финляндского вокзала, откуда

1 «Kansalaissodan rintamilta. Suomalaisten vallankumouksellisten muistelmia taisteluista Neuvostovallan puolesta. Toimittaneet: T. Antikainen. K. Pieta-rinen, T. Törmälä». Leningrad. 1930, s. 43.

489

были вытеснены солдаты, охранявшие вокзал по поручению ко­миссариата Временного правительства 3.

В отряд принимали только членов социал-демократических и профсоюзных организаций финских трудящихся в Петрограде. В первые же дни в отряд вступило более 100 рабочих; многие из них ранее входили в финскую милицию и неоднократно участво­вали в революционных выступлениях4. Из оружейного склада Петропавловской крепости для отряда было получено 200 винто­вок и 20 тыс. патронов 5.

12—13 (25—26) ноября около 20 красногвардейцев-финнов 45 часов бессменно несли охрану Смольного со стороны Шпалер­ной улицы (ныне ул. Воинова).

Финский отряд Красной гвардии охранял Финляндскую же­лезную дорогу и разоружал те войсковые части, которые прибы­вали из Финляндии и не подчинялись распоряжениям Советской власти6. Финские красногвардейцы обеспечивали порядок на вокзале и препятствовали выезду из Советской республики по Финляндской железной дороге богачей, стремившихся вывезти припрятанные от конфискации ценности.

Быстро и без кровопролития в начале декабря 1917 г. отряд разоружил женский батальон, «прославившийся» бессмысленной защитой Временного правительства во время Октябрьского во­оруженного восстания.

Отряд выполнял и многие другие поручения Советского пра­вительства и сыграл серьезную роль в обеспечении революцион­ного порядка на Выборгской стороне. В мае 1918 г. в связи с тем, что задачи отряда были исчерпаны, он был распущен. Большин­ство финских красногвардейцев влилось в ряды регулярной Красной Армии.

Многие финские пролетарии состояли в других отрядах мили­ции и Красной гвардии. Например, работница-финка Нина Тел-линен входила в рабочую милицию Сестрорецкого оружейного завода; командиром отряда милиции был рабочий-финн Андрей Сийка. Командирами отрядов рабочей милиции на станции Бело-остров были финны Т. Антикайнен и Маркконен1. Рабочий-метал­лист Эрккп Кярня из города Оулу вместе с рабочими завода «Вулкан» в октябре 1917 г. участвовал в подавлении сопротив­ления жандармов и в штурме юнкерского училища на Петроград­ской стороне8. В этих же операциях принимал участие рабочий

3 Государственный архив Октябрьской революции и социалистического строительства Ленинградской области (далее — ГАОРСС ЛО), ф. 148, on. 1, д. 24, л л. 48—49.

4 «Punakaarti rintamalla...», s. 260. 6 Там же.

6 Там же, стр. 262.

7 ГАОРСС ЛО, ф. 5301, on. 1, д. 1078, лл. 1, 3—5.

8 Архив Петрозаводского института языка, литературы и истории (да­лее - АПИЯЛИ), ф. 1, оп. 17, д. 131, л. 3.

490

завода «Лангеизиппен» финн Петр Толванен, революционная дея­тельность которого началась еще в 1903 г.9 Позже Кярня и Толванен боролись за победу Финляндской революции и сра­жались на фронтах гражданской войны в Советской России. Кярня был награжден орденом Красного Знамени за храбрость и муже­ство, проявленные в боях с вра­гами Советского государства 10. В Февральской и Октябрьской революциях активно участвовал рабочий-металлист Ялмар Вирта-нени. Он также сражался на фронтах гражданской войны. Впо­следствии Я. Виртанен стал изве­стным поэтом, творчество кото­рого высоко ценил А. М. Горький.

В борьбе за установление и упрочение Советской власти рука об руку с русскими братьями по классу участвовали многие уро­женцы Финляндии 12.

Революционизирующее влияние Октябрьского вооруженного восстания на трудящихся-финнов, живших в Петрограде и Петро­градской губернии, проявилось в резком увеличении количества членов партии. Если в июле 1917 г. в финском национальном районе петроградской городской организации большевиков было 613 членов, то в ноябре количество финнов — членов партии до­стигло 1200 человек 13. Росло количество членов партии и в Пет­роградской губернии.

Победа Октябрьского вооруженного восстания оказала огром­ное влияние на революционное движение и в самой Финляндии. Она всколыхнула все слои финского общества. Активизировали свою деятельность политические партии. Финская буржуазия снова поставила вопрос о предоставлении государственной неза­висимости Финляндии. Это требование было поддержано и фин­скими социал-демократами. 13 (26) декабря 1917 г. ЦК Социал-демократической партии Финляндии обратился с письмом

Э. Рахья

11 Там же, д. 4/41, лл. 1—4.

491

в ЦК РСДРП (б), в котором просил поддержать немедленное предоставление государственной независимости Финляндии. В письме выражалась уверенность, что после разрыва принуди­тельной связи «финляндский и русский пролетариат будут на­ходиться в солидарном братском союзе между собой, борясь рука об руку против международного капитала» 14.

18 (31) декабря 1917 г. Совет Народных Комиссаров спе­циальным постановлением, подписанным В. И. Лениным, при­знал государственную независимость Финляндии и вошел с со­ответствующим предложением во ВЦИК. 22 декабря 1917 г. (4 января 1918 г.) ВЦИК утвердил постановление Совета Народ­ных Комиссаров; постановление о признании независимости Фин­ляндии 15 (28) января 1918 г. принял III Всероссийский съезд Советов.

Еще 18 (31) декабря 1917 г. В. И. Ленин лично вручил пред­ставителям Финляндии декрет СНК о признании ее независи­мости. Это нужно было сделать, говорил позднее В. И. Ленин, потому, что финляндская буржуазия «обманывала народ, обманы­вала трудящиеся массы тем, что москали, шовинисты, велико­россы хотят задушить финнов» 15.

Когда в январе 1918 г. началась пролетарская революция в Финляндии, Советское государство оказало посильную помощь финскому рабочему классу в борьбе с объединенными силами финской буржуазии и германских интервентов. Между обеими социалистическими республиками установились дружественные отношения, основанные на взаимном доверии. Почти все финские интернационалисты — активные участники революционных собы­тий в России — немедленно вернулись на родину и активно вклю­чились в революционную борьбу. Многие из них, в частности А. В. Шотман, И. А. Рахья, А. П. Тайми, стали видными деяте­лями революции, руководили Красной гвардией Финляндии и внесли ощутимый вклад в вооруженную борьбу финского рабо­чего класса. Из Петрограда отправлялись в Финляндию отряды красногвардейцев-финнов 16.

В мае 1918 г. рабочая революция в Финляндии потерпела поражение. Красногвардейцы отступили на восток, в сторону Советской России. Примерно десяти тысячам из них удалось с оружием в руках пробиться на советскую территорию 17.

Несмотря на горечь поражения, революционный дух финских эмигрантов был исключительно высоким. Подавляющее большин­ство финских красногвардейцев почти сразу же по прибытии в Советскую Россию влилось в ряды Красной Армии. Этот про­

492

цесс, начавшийся стихийно, получил одобрение и поддержку как руководителей Финляндской революции, так и советских вла­стей.

В июле 1918 г. в Москве состоялся митинг финских красно­армейцев, направлявшихся на фронт. Выступившие на митинге ораторы подчеркивали, что сохранение и укрепление Советской власти в России является обязательным условием вызревания ре­волюции в других странах. С большой речью на митинге высту­пил один из виднейших руководителей Финляндской революции Юрье Сирола. Говоря об участии финских эмигрантов в защите Советской власти и высоких задачах, стоявших перед отправляв­шимися на фронт красноармейцами-финнами, он, в частности, заявил: «Сейчас не только революция в России находится в опас­ности, сейчас опасность угрожает социалистической родине тру­дящихся всех стран мира... Финские товарищи, красноармейцы, вы являетесь одними из передовых борцов мировой революции и правильно понимаете свой долг, общий долг всех нас. Да здравствует Советская власть и Красная Армия! Да здрав­ствует мировая революция!» 18

С 31 июля 1918 г. выходившая в Петрограде финская газета «Вапаус» («Свобода») стала органом финских эмигрантов. На следующий день в ней было опубликовано обращение к фин­ским революционерам в Советской 'России: «Для защиты социа­листического отечества создается регулярная Красная Армия. В ее состав уже вошли латышские стрелки, немцы, австрийцы, венгры, эстонцы, беломорские и олонецкие карелы и ингерма-ландцы. Финские рабочие тоже должны вступать в ее ряды. Сейчас такое время, что каждый должен защищать завоевания Великой Октябрьской социалистической революции. Финский ра­бочий одновременно будет защищать и интересы своей родины, вступив в ряды Красной Армии. Там, где нет возможности соз­давать финские национальные войсковые части, вступайте в дру­гие национальные части, например в ряды латышских стрелков» 1Э.

Летом и осенью 1918 г. газета «Вапаус» регулярно печатала статьи и материалы, посвященные участию финнов в создании Красной Армии, сообщала адреса пунктов по записи доброволь­цев, информировала о ходе создания финских войсковых частей. 11 августа в «Вапаус» была опубликована статья «Встань в строй», в которой сообщалось, что финские войсковые части уже созданы в Петрограде и Москве, планируется их создание в Перми и других городах. В Перми, писала газета, имеется вой­сковая часть, в которую входит более ста финнов, кроме того,

J. birola. Isanmaa en vaarassa-aseisiin! Puhe pidetty suomalaisille puna-armeijalaisille Moskovassa hoinakuussa 1918. Petrograd 1918 s 12 19 «Vapaus», l.VIII 1918. ' '

493

там же в эстонских войсковых соединениях имеется около 80 финнов. «Это хорошее начало, — заключала газета. — Нашим девизом должно быть: каждый социалист обязан сражаться с международным капиталом там, где он находится в настоящее время» 20.

После поражения революции в Финляндии обострилась борьба между различными течениями в финском рабочем движении. Она шла как на территории самой Финляндии, так и среди социал-демократов, эмигрировавших в Советскую Россию. Деятели пра­вого крыла финского рабочего движения — Вяйне Таннер и подобные ему оппортунисты — создали новую реформистскую со­циал-демократическую партию. Среди эмигрантов оппортунисти­ческие взгляды защищал бывший лидер финских профсоюзов Оскар Токой. В июле 1918 г. Токой под видом поездки в Архан­гельск для поисков возможностей трудоустройства финских эмигрантов пробрался в Мурманск и предложил свои услуги англо-американским оккупантам21. Он вел провокационную аги­тацию среди финских легионеров, находившихся в районе Мур­манска, призывал их действовать совместно с интервентами, в специальных воззваниях предлагал классовый мир финской буржуазии и т. д.22

Анализ уроков Финляндской революции и изучение историче­ского опыта русского революционного движения способствовали тому, что вскоре по прибытии в Советскую Россию значительная часть финских эмигрантов безоговорочно встала на позиции ре­волюционного марксизма. ЦК Заграничной организации финских социал-демократов, которая была создана в Петрограде, созвал 25 августа 1918 г. в Москве конференцию представителей Социал-демократической партии, Социал-демократического союза моло­дежи и профсоюзного движения Финляндии для обсуждения перспектив развития рабочего движения своей страны в трудной обстановке, сложившейся после поражения революции. В подго­товленных ЦК тезисах доказывалась необходимость создания коммунистической партии. После четырехдневной дискуссии, 29 августа, тезисы были одобрены подавляющим большинством участников конференции: 72 проголосовали за принятие тезисов, 16 — против и несколько человек воздержалось от голосования. 29 августа 1918 г.—.первый день работы Учредительного съезда КПФ стал днем создания партии. В избранный на съезде ЦК вошли О. Куусинен, 10. Сирола, И. Рахья, Л. Летонмяки и К. Эзя. В конце 1918 г. в состав ЦК были кооптированы К. Маннер, Э. Рахья и М. Сирола23.

494

Вопрос об отношении фин­ских эмигрантов к событиям в России, об их участии в за­щите первого в мире социали­стического государства был од- • ним из важнейших в работе Учредительного съезда КПФ. Участники съезда обратились с открытым письмом к В. И. Ле­нину. Письмо заканчивалось словами: «Можете сказать рус­ским товарищам за нас: фин­ляндские коммунисты пойдут с радостью в огонь; они хотят и будут участвовать в наступ­лении, когда крепости капита­лизма будут взяты и разру­шены; финляндские комму­нисты считают для себя уни­зительным оставаться в тылу, когда пролетариат всех стран завоевывает мир» 24.

Съезд принял специальное обращение к финнам, находив­шимся в рядах Красной Армии, в котором говорилось: «Вы по­ступили правильно, предложив свою помощь и кровь своего сердца Советской республике. Стойте непоколебимо на своих по­стах бок о бок с русскими товарищами, безжалостно громите врагов пролетариата, кто бы они ни были, и сокрушайте их. Боритесь за победу пролетариата России. Эта победа будет ре­шающей для международной революции и коммунизма» 25. Одно­временно с обращением Учредительного съезда КПФ было опубликовано обращение ЦК Заграничной организации финской молодежи к финской трудящейся молодежи в России с призывом вступать в ряды Красной Армии и отдавать все силы защите первого в мире социалистического государства. «Теперь мы должны встать в ряды борцов в России, — подчеркивалось в об­ращении. — Сейчас наше место в рядах Красной Армии России. В ее рядах мы будем бороться против мирового капитализма. Эта борьба одновременно будет борьбой за свержение буржуазной диктатуры в Финляндии. Участие в этой борьбе является нашей кровной обязанностью» 26.

После своего создания КПФ развернула многостороннюю дея­тельность по оказанию материальной помощи эмигрантам, их трудоустройству, культурно-просветительной работе среди них,

24 «Финляндская революция». М., 1920, стр. 31.

25 «Из истории Коммунистической партии Финляндии». М., 1960, стр. 8.

26 «Kumous», 1918, № 8-9, стр. 100.

495

содействию вступлению в ряды Красной Армии и осуществлению политического руководства финскими национальными войсковыми частями Красной Армии, находившимися на различных фронтах. Для осуществления всех этих задач в сентябре 1918 г. при ЦК КПФ были созданы промышленный комитет, агитационный отдел и военная организация27.

Промышленный комитет занимался в основном снабжением, размещением и трудоустройством финских эмигрантов.

Еще в мае 1918 г. для кратковременного отдыха прибывавших из Финляндии эмигрантов Советское правительство выделило помещение в городе Буй Костромской губернии, где и был создан эвакопункт28. Работоспособные отдыхали там по нескольку дней, а инвалиды, старики и дети жили более длительное время. На эвакопункте оказывалась медицинская помощь, была создана больница с тремя штатными врачами. Для поддержания порядка была организована милиция, которая по просьбе городских вла­стей также несла караульную службу на железнодорожном вокзале2Э.

В отчете ЦК Заграничной организации финских социал-де-мократов Учредительному съезду КПФ приводились следующие данные о числе финских эмигрантов, находившихся на эвако­пункте весной и летом i!918 г.: 15 мая — 3268, 30 мая — 2653, 1 июня —2827, 15 июня —около 1000, 30 июня — 716, 15 июля — около 700, 30 июля — свыше 500 человек (из них большая часть — женщины-вдовы и дети-сироты) 30. К концу июля 1918 г. основная масса эмигрантов уже была трудоустроена, а желавшие служить в армии и способные к военной службе были направлены в финские национальные части Красной Армии.

Промышленный комитет не только занимался трудоустройст­вом финских эмигрантов на действующие предприятия, но и на­правлял их на восстановление заброшенных во время войны фаб­рик п заводов. Так, например, финскими эмигрантами был пущен в ход инструментальный завод «Войма» в Петрограде, литейный завод в Муроме, бумажная фабрика в Костроме, деревообрабаты­вающая фабрика в Буе31 и др. Ими были созданы две земле­дельческие коммуны: около села Верещагино Пермской губернии и вблизи города Буй32. Финские эмигранты принимали участие в доставке продовольствия из богатых хлебом районов в крупные города. Только с 1 сентября 1918 г. по 15 февраля 1919 г. они доставили в Петроград более 100 тыс. пудов хлеба33.

29 «Vapaus», 24.IX 1918.

496

После образования КПФ большая работа была проделана ее агитационным отделом среди эмигрантов и финского населения Петрограда и Петроградской губернии. Руководителем отдела была утверждена Аура Кийскинен. 23 сентября 1918 г. ЦК КПФ обратился с письмом в ЦК РКП (б), в котором предложил орга­низовать при ряде местных организаций РКП (б) финские от­делы для проведения агитационной работы среди финского насе­ления и эмигрантов. Кроме того, ЦК КПФ высказал шмкелание объединить коммунистов-финнов в партийные организации не по производственному, а по национальному признаку34. В ответном письме от 5 октября 1918 г., подписанном секретарем ЦК РКП (б) Е. Стасовой, выражалось согласие на то, чтобы КПФ проводила самостоятельную агитационную работу, создавала национальные клубы и другие подобные организации, которые могут быть под­отделами местных организаций РКП (б). Но вместе с тем в письме ЦК РКП (б) отклонялось предложение финских това­рищей создавать партийные организации по национальному при­знаку 35.

Основываясь на договоренности с ЦК РКП (б), в тесном кон­такте с петроградской организацией большевиков агитационный отдел КПФ развернул широкую пропагандистскую и агитацион­ную работу среди финнов, проживавших в Петрограде и его окрестностях. Это было тем более важно, что русские комму­нисты, не владевшие финским языком, не могли проводить разъ­яснительной работы среди финнов, а местная буржуазия фин­ского происхождения вела активную контрреволюционную деятельность и даже пропагандировала идею создания «самостоя­тельной и независимой Ингермаландии»36. К тому же ввиду того, что советско-финляндская граница в то время охранялась плохо, из Финляндии на территорию Петроградской губернии проникали шюцкоровские агенты, занимавшиеся антисоветской деятельностью37. Работа агитатора была не только трудной и сложной, но и опасной, особенно в деревнях, расположенных близко от государственной границы. Это было, отмечалось в отчете агитационного отдела ЦК КПФ, что-то «вроде очистки нерасчи­щенного дремучего леса» 38.

Прежде всего агитационный отдел подобрал из финских эми­грантов группу людей, способных вести пропагандистскую и агитационную работу. Всего в агитационно-пропагандистскую группу отдела осенью 1918 г. входил 31 человек. Среди них были Т, Антикайнен, В. Вуорио, И. Коскелайнен, С. Леппя, И. Саари-сто, И. Сандгольм, А. Талвитие, X. Ялонен и др. Для того чтобы

32 Заказ № 294

497

вооружить агитаторов соответствующими знаниями, было прове­дено четыре семинара агитаторов, на которых Ю> Сирола высту­пил с лекциями по наиболее актуальным вопросам теории и те­кущего момента. На основе этих лекций будущие агитаторы подготовили пробные выступления, которые были обсуждены на семинаре39.

Большой популярностью среди финского населения пользо­вался Тойво Антикайнен. Его выступления отличались простотой и доступностью, сложные политические вопросы в интерпретации Т. Антикайнена становились понятными для самых неподготов­ленных слушателей.

Успешно выступали перед финским населением агитаторы И. Сааристо и И. Сандгольм. С 3 по 10 октября 1918 г. они про­вели ряд собраний в деревнях Токсово, Хиттолово и Матоксы Токсовской волости Шлиссельбургского уезда Петроградской губернии. Агитаторы И. Коскелайнен и С. Леппя с 18 по 29 сен­тября 1918 г. провели шесть митингов в районе Дубровки. После митингов в деревнях Дубровка и Манускало были созданы мест­ные партийные организации. В Колтушах им выступить не уда­лось: кулаки сорвали митинг40. Агитаторы К. Вуорио и А. Тал-витие с 26 сентября по 13 октября 1918 г. находились в Петро­заводске. По их сообщению, там проживало около 1200 финнов, из них 140 человек служили в Красной Армии. Вуорио и Тал-витие провели в городе митинг, на котором присутствовало 240 трудящихся-финнов. После митинга была создана первичная партийная ячейка, в которую записалось 68 человек41.

Значительную политико-массовую работу агитационный отдел вел непосредственно в Красной Армии, в тех войсковых частях, в которых служили финны, а также и карелы (особенно на Се­верном и Западном фронтах). С 1 ноября по 31 декабря 1918 г. финские агитаторы постоянно находились на Эстонском и Мур­манском фронтах42. С эпизодическими выступлениями агитаторы направлялись и на Пермский фронт.

С 10 сентября по 31 декабря 1918 г. на территории Советской России было распространено 27 642 экземпляра газеты «Вапаус», 7902 экземпляра журнала «Кумоус» («Революция») — теоретиче­ский орган КПФ, 40 278 разных изданий КПФ и 17 485 листовок и прокламаций 43, были организованы 23 финских коммунистиче­ских клуба 44 и 8 финских библиотек 45. За первые восемь месяцев

39 ПАЛО, ф. 16, св. 1348, д. 11606, л. 44.

40 Там же, св. 1349, д. 11614, л. 15.

41 Там же, л. 19.

42 Там же, св. 676, д. 11620, лл. 2—5.

43 Там же, св. 1348, д. 11606, л. 45.

44 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 50, л. 5.

45 ПАЛО, ф. 16, св. 1348, д. 11606, л. 45.

498

1919 г. сотрудники агитационного отдела создали партийные ячейки в 24 населенных пунктах4fl.

В 1918 г. по инициативе военной организации ЦК КПФ в Петрограде была сформирована отдельная финская войсковая часть (так называемый отряд Рахьи), дислоцированная сначала на Выборгской стороне, а потом в Московских казармах. Перво­начально она насчитывала около 500 штыков47. Из этой части выделился 1-й Финский стрелковый полк (позже 54-й, затем 480-й), который участвовал в военных действиях на Северном и Западном фронтах. Также из состава этой части был сформиро­ван пограничный батальон, который длительное время охранял государственную границу в районе Белоострова 48.

В конце 1918 г. военная организация попыталась собрать в Петрограде все финские войсковые части, возникшие в разных районах страны: из Перми прибыли два отряда, из Москвы — один. Но в это время ухудшилось положение на Эстонском фронте, и собранные в Петрограде финские войсковые части были направлены на этот фронт4Э.

В конце 1918—начале 1919 г. военная организация провела регистрацию всех финских интернационалистов в возрасте от 18 до 45 лет. Специальные уполномоченные направлялись в те города, где проживало много финских эмигрантов — Москву, Буй, Вологду, Петрозаводск, Нижний Новгород и др. В этих городах они зарегистрировали сотни финнов, желавших и способных слу­жить в Красной Армии (например, только в Петрограде зареги­стрировалось 928 человек) 50. Разумеется, всех их нельзя было направить в армию, так как многие работали на предприятиях оборонного значения, но значительная их часть при содействии военной организации влилась в ряды Красной Армии и активно участвовала в защите Советского государства.

Военная организация КПФ обеспечивала политическое руко­водство финскими национальными войсковыми частями, на­правляла туда военных комиссаров и политработников. В фев­рале 1919 г. она организовала краткосрочные курсы политруков, на которых ряд красноармейцев из 6-го финского полка был под­готовлен для работы политическими руководителями рот51.

Военная организация также проделала огромную работу но подготовке командных кадров для финских войсковых частей. 14 октября 1918 г. был издан приказ об образовании финских курсов красных командиров в Петрограде, которые начали функ-

49 Там же.

32*

499

ционировать с ноября 1918 г.52 Сначала эти шестимесячные курсы готовили командиров только для финских войсковых ча­стей. Позже на их базе была создана Интернациональная военная школа с обычной для таких учебных заведений программой обу­чения. Эта школа выпустила несколько сот красных командиров, сыгравших решающую роль в подъеме боевого уровня финских войсковых частей Красной Армии53.

В 1918—1919 гг. военная организация КПФ создала курсы санитаров и телеграфистов 54. По ее инициативе в летной школе Нижнего Новгорода было открыто финское отделение, которое окончило несколько летчиков-финнов 55. Под руководством военной организации с ноября 1918 г. по июль 1920 г. работал организо­ванный ею военный госпиталь. За это время в госпитале лечилось 1296 красноармейцев 56.

Таким образом, в первый год своего существования КПФ за­нималась большой и разносторонней деятельностью на террито­рии Советской России. Но вскоре в центре деятельности партии стали вопросы развития рабочего движения в самой Финляндии. Поэтому II съезд КПФ, состоявшийся осенью 1919 г., принял ре­шение всю работу среди финского населения Советской респуб­лики передать в ведение соответствующих советских органов, а партии сосредоточить силы на руководстве революционным движением в Финляндии57.

16 октября 1919 г. ЦК КПФ обратился с письмом в ЦК РКП (б), в котором предлагал дела, связанные с пребыва­нием финских интернационалистов на территории Советской России, передать в ведение советских органов и создать при ЦК РКП (б) бюро финских организаций партии большевиков58. Оргбюро ЦК РКП (б) согласилось с этим предложением и 10 де­кабря 1919 г. приняло решение создать в Петрограде Бюро фин­ских организаций при ЦК РКП (б) в составе Калле Лепола, Вяйпе Иокинена и Густава Ровно 59.

2. Боевые действия финских интернационалистов на фронтах гражданской войны

Наиболее заметную роль финские интернационалисты сыграли в разгроме интервентов на Северном фронте и, в частности, в защите Советской Карелии в 1918—1920 гг.

500

Пользуясь временной слабостью молодого Советского госу­дарства, финская буржуазия попыталась расширить границы Финляндии за счет северных районов Советской страны. В фев­рале 1918 г. главнокомандующий белофинской армией Г. Ман-нергейм даже издал приказ, в котором поклялся, что не вложит свой меч в ножны «прежде, чем последний солдат Ленина не будет изгнан как из Финляндии, так и из Советской Карелии, и не будет создана мощная великая Финляндия» 60.

Еще в начале 1918 г. белофинны готовили прорыв к Мур­манской железной дороге в районе Кандалакши и сосредоточили здесь довольно значительные вооруженные силы. В этом же районе находилось много революционно настроенных финских рабочих. В марте 1918 г. они получили оружие, присланное революционным правительством Финляндии по договоренности с Советским правительством. За короткий срок в Кандалакше органами власти было вооружено около тысячи финских пролета­риев 61, которые выступили против белофиннов, перешедших со­ветско-финляндскую границу. В апреле 1918 г. к западу от Канда­лакши, у деревень Толвантоярви, Соукело и Рува, шли ожесточен­ные бои между финскими интернационалистами и белофиннами, вторгшимися на советскую территорию. В ходе развернувшихся боев белофинны потерпели поражение и вынуждены были отсту­пить обратно в Финляндию 62,

В марте 1918 г. в районе Ухты на советскую территорию вторгся белофинский отряд под командованием подполковника Мальма. Враг быстро продвинулся в глубь страны и в начале ап­реля подошел к городу Кемь, крупному железнодорожному узлу на Мурманской железной дороге.

В отражении нападения белофиннов в районе Ухта—Кемь, наряду с русскими и карелами, активное участие принимали 374 финских интернационалиста, прибывших на специальном поезде из Петрозаводска 3 апреля 1918 г.63 Из этого отряда 150 человек были оставлены для оказания помощи защитникам Кеми, а остальные отправлены дальше на север, в район Канда­лакши. На следующий день из Петрограда в Кемь прибыли еще 50 финских интернационалистов64. Финские интернационалисты были сведены в Кемский батальон. Командиром батальона стал бывший рабочий-судоремонтник Калле Весанто. Сражение с бело­финнами за город Кемь закончилось для врага сокрушительным

0 Цит. по кн.: И. Сюкияйнен. Карельский вопрос в советско-финлянд­ских отношениях. Петрозаводск, 1948, стр. 68. 11 «Kansalaissodan rintamilta...», s. 60.

2 Там же, стр. 60.

3 «Punalippu», 1963, .№ 5, s. 73—74.

4 Там же, стр. 80.

501

поражением. Кемский батальон и отряд военных Моряков Перешли в наступление и преследовали врага до деревни Подужемье.

В январе 1919 г. отдельные белофинские банды совершали нападения на приграничные районы Карелии. Но основное, тща­тельно подготовленное вторжение белофинских банд при участии регулярных войсковых частей на территорию Советской Карелии началось 20 апреля 1919 г.65 На этот раз нападение было совер­шено в районе Салми—Олонец. Интервенты, не встретив почти никакого сопротивления, быстро продвигались в сторону реки Свирь и Петрозаводска. 23 апреля они захватили город Олонеп и учинили там зверскую расправу над местным населением и тяжелоранеными красноармейцами. Подоспевшие части Красной Армии преградили захватчикам путь к Мурманской железной до­роге. В районе Александро-Свирского монастыря, в 18 км к за­паду от Лодейного Поля, и на подступах к Петрозаводску нача­лись ожесточенные бои, в которых активное участие принимали и финские войсковые части Красной Армии.

25 апреля 1919 г. 1-й (480-й) Финский стрелковый полк, на­считывавший тогда 830 штыков66, был отправлен из Петрограда на Олонецкий фронт. Незадолго до этого состоялся первый выпуск финских курсов красных командиров. Из 20 выпускни­ков 10 были направлены в полк. Уже на следующий день после выезда из Петрограда, 26 апреля, полк вступил в бой в районе Александро-Свирского монастыря, захваченного белофиннами. В ночь с 27 на 28 апреля совместно со 2-м батальоном 50-го полка и 1-м батальоном 48-го полка Красной Армии финский полк предпринял штурм хорошо укрепленного, расположенного на высокой горе монастыря. Совместными усилиями к утру 28 ап­реля монастырь был взят 67.

От монастыря белофинны в панике отступили к деревне Маг-рега, которая находилась на подступах к городу Олонец. Фин­ский стрелковый полк совместно с 50-м стрелковым полком, 3-й ротой 6-го финского полка и коммунистическим отрядом станции Званка участвовал в кровопролитных боях за Олонецб8. Город два раза переходил из рук в руки. Только 12 мая Олонец был освобожден от белофиннов.

В этих боях особенно отличилась рота 6-го финского полка69. В донесении командующему 7-й армии военком Кузнецов отме­чал, что благодаря доблести и мужеству этой роты продвижение противника в направлении на Петрозаводск было задержано.

502

Финские курсанты-пехотинцы Красной Армии. Петроград. 1919 г.

Командир роты Оскар Юлии был представлен к награждению орденом Красного Знамени70'.

В освобождении олонецкой Карелии от белофинских захват­чиков также участвовала рота курсантов финских курсов крас­ных командиров. После первого выпуска весной 1919 г. на кур­сах насчитывалось около 300 курсантов71. Рота курсантов-фин­нов 3 мая 1919 г. была направлена на Олонецкий фронт. Командиром роты был А. Партанен, командиром пулеметного взвода — Т. Антикайнен. В мае—июне 1919 г. рота вела бои с белофиннами западнее Олонца. Она активно поддерживала Видлицкую операцию, освободив во второй половине июня после упорных боев деревни Нурмойла, Тенгу, Кукемяки и Сорвали72. В конце июля, когда враг на этом направлении был отброшен рота курсантов заняла оборону непосредственно у государствен­ной границы по линии Каукоярви—Кайванто—Хонка. Здесь бело­финны неоднократно атаковали позиции, обороняемые ротой, но каждый раз с большими потерями отбрасывались назад, за границу. 11 сентября рота была отозвана в Петроград для про-

70 «Карелия в период гражданской войны и иностранной интервенции 1918—1920 гг.», стр. 74.

71 «Neuvosto-Karjalau puolesta. Taistelukuvanksia pohjoiselta rintamalta. Toimittanut Toivo Antikainen», Leningrad, 1927, s. 73.

72 Там же. s. 73.

503

должения учебы. Командование неоднократно отмечало мужество, проявленное в боях курсантами этой роты 73.

Полный разгром белофиннов и их поспешное отступление в Финляндию были ускорены блестящей операцией частей Крас­ной Армии у деревни Видлица, расположенной на берегу Ла­дожского озера, на тракте, ведущем в Финляндию. Здесь нахо­дилась основная база снабжения интервентов и располагался их главный штаб. Внезапный удар частей Красной Армии у Вид-лицы в конце июня 1919 г. в глубоком тылу белофиннов поставил под угрозу их войска во всей олонецкой Карелии и ускорил по­спешное отступление захватчиков. В Видлицкой операции также принимали активное участие финские интернационалисты, при­бывшие из Петрограда на Олонецкий фронт. Комиссаром группы советских войск, осуществивших разгром штаба белофиннов у деревни Видлица, был Э. Рахья74.

Части Красной Армии, активно поддерживавшиеся местным населением, быстро продвигались вперед. К концу лета 1919 г. вся территория олонецкой Карелии была освобождена от бело-финских оккупантов, исключая только Ребольскую волость, очи­щенную от белофиннов после заключения Юрьевского мирного договора в 1920 г.75

Весьма ощутимым явилось участие финских интернациона­листов в разгроме и изгнании английских и французских интер­вентов из северной части страны. Наступая на юг по Мурманской железной дороге, интервенты надеялись достигнуть Петроза­водска и Петрограда и здесь соединиться с войсками Юденича. Из Архангельска они решили двинуться по Северной Двине на Котлас и далее на юго-восток для соединения с армией Колчака-Положение усугублялось предательством руководителей Мурман­ского краевого Совета, перешедших на сторону оккупантов.

Интервенты почти без боев дошли до станции Сорока, но дальше, встретив упорное сопротивление местных рабочих и партизанских отрядов, вынуждены были замедлить, а потом и вовсе приостановить наступление. Фронт установился по реке Онда в 40 км к югу от Сороки. Советское правительство пред­принимало огромные усилия для укрепления Северного фронта. На север был направлен 1-й Вологодский стрелковый полк, 4-й Балтийский морской батальон и отряд путиловцев с артил­лерийским дивизионом. Если в начале августа 1918 г. на Севере находилось не более 4 тыс. бойцов, то к 1 сентября их насчитыва­лось уже 9 тыс. Из присланных на Север частей и местных отря­дов была создана 6-я армия, которая вошла в состав образован-

504

Группа бойцов отряда финских железнодорожников -коммунистов, защищавших Петроград во время первого похода Юденича

ного в сентябре 1918 г. Северного фронта76. Командующим фрон­том был назначен опытный военный работник М. С. Кедров.

Наряду с регулярными частями Красной Армии, отрядами добровольцев из рабочих Кеми и Сороки и местными партизан­скими отрядами активное участие в борьбе с интервентами на Севере принимали войсковые части и отряды, сформированные из финских интернационалистов, в частности, 6-й Финский стрел­ковый полк.77

Полк был сформирован летом 1918 г. главным образом из числа финских красногвардейцев, эмигрировавших в северную Карелию после окончания гражданской войны в Финляндии. Его ядром стал отряд из 40 финских революционеров. Команди­ром отряда был революционер-подпольщик Александр Вастен. 14 июля 1918 г. отряд направился специальным поездом из Петро­заводска в сторону Мурманска. В Сороке к отряду присоедини­лось еще около 50 финских эмигрантов, прибывших из Канда­лакши и Княжьей губы78.

505

Оказав помощь в эвакуации из Сороки материальных Цен­ностей (на юг было отправлено более 10 эшелонов), отряд стал отходить, уничтожая за собой железнодорожные мосты и полотно железной дороги, что в значительной степени задержало даль­нейшее продвижение интервентов на юг от Сороки. Действия отряда Вастена получили одобрение командования советских войск. Командир архангельской группы частей Красной Армии Огородников прислал па имя А. Вастена телеграмму, в которой благодарил финских интернационалистов. Телеграмму с благо­дарностью прислал также комиссар Мурманско-Беломорского края С. П. Нацареиус. В этой же телеграмме он дал группе Ва­стена официальное название «Финский отряд», приказал оста­новиться на станции Надвойцы и занять оборону на реке Онда7Э.

Примерно через неделю Финский отряд перевезли в Сегежу, а оттуда в Медвежьегорск для пополнения. В начале октября 1918 г. в отряде насчитывалось примерно 400 человек, и он был преобразован в 1-й финский коммунистический стрелковый полк.

В конце 1918 г. и в начале 1919 г. полк пополнялся финскими интернационалистами, сражавшимися ранее на Восточном и Южном фронтах. В связи с реорганизацией Северного фронта приказом от 4 января 1919 г. полк был назван 164-м финским стрелковым полком. В то время ои насчитывал 1003 штыка. В марте 1919 г. в полк влились финны, прибывшие с Эстонского фронта, и его численность достигла примерно 2 тыс. человек. В это время полк состоял из семи рот, пяти отдельных взводов (пулеметного, кавалерийского, связи, хозяйственного и санитар­ного) и артиллерийской батареи. Кроме того, была создана своя полковая школа для подготовки младших командиров. Коман­диром полка был назначен А. П. Петров. А. Вастен остался ко­миссаром полка. Для улучшения военной подготовки командного состава полка в марте '1919 г. около 60 человек были откоманди­рованы для учебы на 3-х финских пехотных курсах. В начале мая в полк было направлено около 100 окончивших эти курсы красных командиров80.

Штаб полка находился в Петрозаводске. В августе 1919 г. полк был переименован в 6-й финский стрелковый полк.

В феврале—марте 1919 г. на Мурманской железной дороге, к северу от станции Масельгская, шли кровопролитные бои. Среди противостоявших противнику сил здесь находились три роты 6-го финского стрелкового полка.

В начале июня эти роты были сведены в батальон, который насчитывал примерно 350 штыков81. Командиром батальона на­значили широко известного в Карелии красного командира

79 «Kansalaissodan rintamilta.. .», s. 108—109

506

Э. Матсои. 1923 г.

Э. Матсона, комиссаром — Т. Анти-кайнена. Батальон получил приказ препятствовать наступлению вра­га из Повенца через Шуньгский полуостров в направлении Пу-дожа.

В течение лета 1919 г. войска интервентов в районе Мурманской железной дороги продвинулись да­леко на юг, захватив станции Ма­сельгская и Медвежья гора, город Повенец и вышли на рубеж Уница— станция Кяппясельга—Тивдия— Святнаволок82. Противник стре­мился к полному охвату Онежского озера и к овладению Петрозавод­ском. К началу сентября интер­венты были уже в 60 км от Петро­заводска.

Командование Северного фронта .накапливало силы для ответного удара.

Утром 25 сентября 1919 г. отряд кораблей Онежской флоти­лии высадил в тылу у противника, в Лижемской губе, батальон 3-го полка под командованием Е. Линовского, сформированный из преданных делу революции питерских рабочих83. Высадка десанта была настолько дерзкой и неожиданной, что на первых порах враг не оказал никакого сопротивления. Батальон закре­пился на побережье и начал успешно продвигаться в направле­нии станции Лижма, чтобы перерезать железную дорогу. На сле­дующий день Онежская флотилия перебросила на захваченный плацдарм батальон 6-го Финского стрелкового полка под коман­дованием Э. Матсона84. «Это был замечательный отряд, — писал Е. Линовский о финском батальоне — ... Отряд и его командира т. Матсона знали все в Карелии — не только красные, но и бе­лые. Одни вспоминали его с восторгом, другие — с проклятием. Каждый финн из отряда Матсона знал, что его в плен не возь­мут, а если и возьмут, то только для издевательства, для того, чтобы замучить медленной смертью. .. Бойцы отряда отличались бешеной, какой-то нечеловеческой храбростью. Отряд действовал всегда на самых опасных местах, на флангах, в тылу у белых и пользовался всегда большой самостоятельностью» 85. Даже внеш­

507

иий вид. его бойцов был необычный — они носили полушубки мехом наружу. В батальоне было около 20 женщин.

Совместными усилиями батальонов Линовского и Матсона был почти полностью разгромлен полк белых. Остатки его отсту­пили на 60—70 км к северу86. Мурманская железная дорога была перерезана. Красные войска освободили станцию Лижма. Внезапный удар в тыл войск противника, наступавших на Петро­заводск, парализовал действия врага. Фронт был отодвинут от административного и политического центра Карелии на 120 км. Опасность с севера для Петрозаводска миновала.

Другой (1-й) батальон 6-го финского стрелкового полка под командованием краскома Викинга Севелиуса совместно с дру­гими частями Красной Армии в начале мая 1919 г. занял оборо­нительные позиции в 24 км к западу от Петрозаводска. 12 июня белофинны получили подкрепление и 13 июня утром перешли в наступление. Разгорелся жестокий бой. Погиб командир ба­тальона В. Севелиус. К вечеру красные отступили и заняли по­зиции в районе Сулаж-горы87.

Белофинны яростно рвались к Петрозаводску, стремясь опе­редить англо-французских интервентов и русских белогвардей­цев, наступавших с севера. Рано утром 23 июня начался бой у Сулаж-горы, которая находится в непосредственной близости от Петрозаводска. После артиллерийской подготовки белофинны поднялись в атаку и густыми цепями двинулись на защитников города, по были отброшены назад ружейно-пулеметным огнем. Однако спустя некоторое время они снова поднялись в атаку и опять вынуждены были отступить с большими потерями. Так продолжалось семнадцать часов подряд88. Белофинны потеряли более 100 человек убитыми и ранеными и вынуждены были отступить89. В конце июня—начале июля части Красной Армии освободили деревни Половина, Матросы, Видана, Пряжу90. В этих боях финский батальон потерял более 100 человек уби­тыми и ранеными91.

В середине августа батальон финских интернационалистов достиг государственной границы и некоторое время нес ее охрану92. В конце августа батальон интернационалистов был отозван в Петрозаводск.

В связи с начавшимся наступлением частей Красной Армии 8 октября 1919 г. весь 6-й Финский стрелковый-полк (840 шты­

508

Т. Антикайнен

ков, 21 пулемет и 2 пушки) на судах Онежской флотилии был направлен из Петрозаводска в За-онежье93. Полк высадился в По-венецкой губе и начал продви­гаться в сторону Повенца94. Бои за город, которые продолжались около недели, не увенчались ус­пехом. 14 ноября полк возвра­тился в Петрозаводск. 1 декабря он был снова отправлен на фронт. На этот раз планировалось на­ступление вдоль линии железной дороги на север. Полк поездом прибыл на станцию Лижма и от­туда вместе с 3-м полком пред­принял наступление на деревню Викшозеро, которая находится примерно в 20 км к северу от Лижмы.

Через два дня оба полка были направлены в тыл белых, чтобы перерезать Мурманскую дорогу у Восьмого разъезда. Снова путь красных лежал через зимний лес, болота и кустарники. Около 20 км шли по льду озера Кед-роярви. В глубоком снегу бойцы волокли пушки, тащили на себе боеприпасы и продовольствие. К разъезду подошли незамечен­ными и внезапно овладели им. Дорога была перерезана. Но про­тивник подтянул к разъезду свежие резервы, с севера, прибыл бронепоезд белых. После ожесточенного боя оба красных полка вынуждены были снова отступить на станцию Лижма. Как впоследствии вспоминал комиссар 2-го батальона финского полка Т. Антикайнен, поход на Восьмой разъезд явился одним из наиболее тяжелых в боевой истории полка95.

Походом на Восьмой разъезд фактически закончились актив­ные зимние боевые действия 6-го полка. Командование напра­вило полк на охрану советско-финляндской границы на участке Ладожское озеро—озеро Тулемаярви.

В марте 1920 г. Северный фронт прекратил свое существо­вание: под совместными ударами 6-й армии и местных отрядов рабочих белая армия генерала Миллера была разгромлена. Это вызвало в Финляндии новый взрыв антисоветской истерии и шо­винизма. В карельские деревни снова хлынули белофинскне

33 «Kansalaissodan rintamilta...», s. 96.

94 «Очерки истории Карелии», т. И, стр. 112

95 «Kansalaissodan rintamilta...», s. 100.

509

агенты и пропагандисты. В селе Ухта активизировалось марио­неточное «карельское правительство», которое претендовало на управление всей Карелией96.

В. И. Ленин в телеграмме от 11 марта 1920 г. предупреждал Реввоенсовет республики: «На финском фронте необходима го­товность к обороне» 97.

В конце марта 1920 г. 6-й финский стрелковый полк был на­правлен в Кемь98. 25 апреля авангард полка вышел из Кеми в Подужемье, а оттуда в начале мая — на Ухту. По весенней распутице полк прошел 250 км. Белофинны и их прихвостни поспешно покинули Ухту и ушли в сторону границы. 18 мая Ухта без боя была занята финскими интернационалистами99.

Бездорожье и плохая организация снабжения не позволили интернационалистам немедленно продолжать наступление. Но в те­чение июля 1920 г. финский полк очистил всю территорию ухтинской Карелии от захватчиков 10°.

Особого рассказа заслуживает боевой путь 480-го финского стрелкового полка. Полк был укомплектован как из финских ин­тернационалистов-добровольцев, так и из призванных в Крас­ную Армию ингермаландцев. Командный состав полка перед отправкой на фронт пополнили выпускниками 3-х пехотных курсов. К концу июля 1919 г. в полку насчитывалось более 4 тыс. бойцов 101.

В середине августа полк прибыл на Архангельский фронт и две недели находился в резерве 54-й дивизии. 6 сентября он сме­нил на передовой, на правом берегу Северной Двины, 478-й стрел­ковый полк.

Вслед за этим полк предпринял наступление на деревню Фалук, находящуюся в 30 км к северу от Нижней Толмы. Де­ревня была оккупирована английскими войсками. Лишь после третьей атаки англичане отступили, оставив на поле боя около 100 убитых солдат 102.

Наступая дальше на север, финский полк освободил деревню Риеианово, а затем был переброшен в район села Моржегорское, где вел оборонительные бои вплоть до начала 1920 г. 5 февраля 1920 г. красные войска снова начали наступление. Финский полк

510

теперь сражался против белых на левом берегу Северной Двины. Он взял сильно укрепленные пункты белых — ПТипилиху, Звоз, Николу и другие, освободив от врага значительный участок ле­вобережья Северной Двины. 21 февраля 1920 г. совместно с другими частями Красной Армии финский полк вступил в Ар­хангельск. За героизм и мужество, проявленные в боях на Ар­хангельском фронте, 57 наиболее отличившихся воинов 480-го стрелкового полка были представлены командованием армии к награждению орденами Красного Знамени103. До мая 1920 г. полк нес гарнизонную службу в Архангельске, а потом был от­правлен на противопольский фронт.

Участие красных финнов в боевых действиях на других фрон­тах гражданской войны имело меньшее значение, чем на Се­верном.

Еще зимой 1918/19 г. войсковые части, сформированные из финских интернационалистов, участвовали в боях против бе­логвардейцев, эстонских националистов и белофиннов в районе Нарвы, Гдова и Ямбурга.

25 ноября 1918 г. из Сызрани в Ямбург прибыл 3-й (563-й) финский коммунистический полк104, в котором насчитывалось 520 бойцов. Из них 400 были финны, 120 — русские 105. Через не­сколько дней к полку присоединилась рота финнов, прибывшая с Урала. 17 января 1919 г. из Перми в Ямбург прибыла еще одна рота финских интернационалистов (350 человек) под ко­мандованием Ууно Малмберга, которая также влилась в полк. Полк входил в 6-ю дивизию 7-й армии и наряду с другими час­тями принимал активное участие в боях за Нарву, Гдов, Ракке, Тапс и другие населенные пункты.

После зимних боев финский коммунистический полк некото­рое время находился в резерве 7-й армии, а потом был переве­ден на Мурманский фронт и влился в 6-й финский стрелковый полк 106.

Весной 1919 г. враг подошел к Петрограду с запада. 2 мая город был переведен на военное положение. Необходимо было мобилизовать все силы на защиту Петрограда. На фронт, наряду с другими войсковыми частями, были направлены курсанты военных училищ. Среди них рота красных финнов-курсантов 3-х пехотных курсов. 26 мая рота прибыла в Старый Петергоф. Более двух недель рота курсантов находилась в непрерывных боях. Она участвовала в наступлении в начале июня и освобо-

511

дила деревни Каприо, Ламоха Сиеста и др.107 Смертью храбрых пал в бою у деревни Ратсино командир роты Эйнар Торикка.

Осенью 1919 г. во время последнего наступления Юденича на Петроград снова на фронт были направлены курсанты воен­ных училищ. 14 октября на фронт выехал батальон курсантов-финнов численностью 250 человек. Курсанты снова проявили мужество и беззаветную преданность революционным идеалам. Враг из последних сил рвался к Петрограду. Впервые здесь по­явились танки, поставленные Юденичу англичанами. Упорно держались и защитники города.

Был момент, когда под натиском танков противника, с кото­рыми красноармейцам раньше не приходилось иметь дело, со­ветские части начали беспорядочно отступать по дороге от стан­ции Александровна к Пулкову. Но наперерез отступавшим командование направило курсантов военных училищ, которые задержали отступавших и организовали оборону у Пулковских высот 108. «Особенным, неслыханным героизмом, — вспоминал впо­следствии Н. И. Подвойский, один из руководителей обороны Петрограда, — отличались финские курсанты. Из холодной снеж­ной Финляндии они принесли горячий революционный жар. Когда впервые появились на фронте белые танки, когда одно слово „танк" вызывало паническое отступление, финские кур­санты бросались на танки в атаку. Под д. Кошелево взвод фин­ских курсантов захватил было уже танк в плен, но в это время подоспело два других, и взвод почти весь был уничтожен. Когда финские курсанты шли в атаку со страшными проклятиями („Перкеле" — „Дьявол"), они напоминали гранитную массу, пе­ред которой никакая сила не может устоять» 109.

Геройской смертью погиб на подступах к Петрограду молодой комиссар батальона, финский коммунист Тармо Сирен110.

После непрерывных двухнедельных боев батальон курсантов-финнов был направлен на отдых в Гатчину, а оттуда 10 ноября 1919 г. в Петроград продолжать учебу.

В обороне Петрограда во время наступления Юденича прини­мали участие также финские интернационалисты-летчики: Отто Калвица, Вернер Лехтимяки, В. Бергстрем, А. Таскинен, Карл Рейняс, Мауна Тюнюс, Каронен и Калле Тяхтеля 111.

512

Несколько войсковых частей, сформированных из финских интернационалистов, действовали на Восточном фронте. 3-й фин­ский советский полк входил в Инзенскую дивизию 1-й армии ! 12. ^ Этот полк был сформирован из отряда, созданного еще летом 1918 г. в Хельсинки.

В отряд записалось около 400 человек из. После Октябрьской революции отряд был откомандирован в Москву, где нес гарни­зонную службу, в частности охранял здания ВЧК и Моссовета. 10—12 апреля 1918 г. отряд участвовал в подавлении мятежа анархистов. Весной 1918 г. в отряд записалось еще около 350 финских красногвардейцев, отступивших в Советскую Рос­сию после поражения Финляндской революции114.

В начале июня 1918 г., когда белогвардейцы совместно с че­хословацкими мятежниками захватили Сызрань, четыре роты отряда (примерно 500 человек) были отправлены на Вос­точный фронт115. Возглавлял этот отряд Чернов. Во время боев за Сызрань финский отряд понес значительные потери и был выведен на отдых в Саранск, пополнен людьми и вооруже­нием и стал именоваться 3-м финским коммунистическим полком 116.

В конце августа 1918 г. Инзенская дивизия, в составе кото­рой находился 3-й финский полк, начала новое наступление на Сызрань117. Через некоторое время после освобождения Сызрани финский полк был переведен на Западный фронт.

На Восточном фронте, в районе Перми, в составе 2-го гор­ного полка 3-й армии сражалась рота финских интернационали­стов. Рота была сформирована в Петрограде летом 1918 г. При выезде из Петрограда в ней насчитывалось примерно 200 чело­век118. Когда рота прибыла в Пермь, в нее влились еще 35 фин­ских интернационалистов, прибывших из Мурманска. Команди­ром роты был финский коммунист В. Ринне. Рота участвовала в наступлении 3-й армии в районе города Куигура. Совместно с латышскими ротами она освободила станции Тулумпас и Кордон119. В декабре начались тяжелые оборонительные бои, во

той противником. Оба летчика попали в руки врага и были зверски убиты. Когда враг был отогнан, трупы героев-летчиков опознали и с во­инскими почестями похоронили в братской могиле в Ораниенбауме. Именем Калле Тяхтеля был назван клуб одной из летных частей на Черном море («Kansalaissodan rintamilta. ..», s. 225—227).

ii2 «Kansalaissodan rintamilta...», s. 263.

— Там же, стр. 225—227.

33 Заказ JMS 294

513

время которых финские интернационалисты понесли большие потеря. Из 235 человек более половины погибло на снежных склонах Уральских гор 120. Несколько позднее остатки роты были переведены на Северный фронт и влиты в 164-й финский стрел­ковый полк.

В составе батальона пермской ЧК находилась также рота, сформированная из финских интернационалистов. Из 360 красно­армейцев этого батальона около 180 были финны121. Командиром роты сначала был Равелин, потом — финский коммунист Ууно Малмберг. Финская рота участвовала в подавлении контррево­люционных мятежей в различных уездах Пермской губернии, на станции Клосино, в селах Верещагино и Голубянка, в городах Усолье, Оса и др.

Кроме регулярных финских войсковых частей, в районе Вос­точного фронта действовали продотряды, в охране которых уча­ствовали финские интернационалисты. Часто эти отряды вы­нуждены были с оружием в руках защищаться от нападений ку­лацких банд. В тылу у Колчака боролись партизанские отряды. Среди них были отряды, почти целиком состоявшие из финских интернационалистов122. Один из таких отрядов под командова­нием Я. Виртанена сражался в Тарском уезде Тобольской гу­бернии. Второй финский партизанский отряд был сформирован в 1919 г. в районе Омска из финнов, приехавших в Сибирь еще до начала гражданской войны 123.

Хотя финские войсковые части и партизанские отряды на Востоке и были сравнительно небольшими, они сыграли важную роль в борьбе с опасным и сильным противником в самое тяже­лое для Советского государства время.

На Польском фронте летом 1920 г. сражался 480-й финский полк. Как уже отмечалось, он направился на запад из Архан­гельска. Полк прибыл в Полоцк в середине мая 1920 г. п вошел в состав 160-й бригады 54-й дивизии 4-й армии 124.

6 июня полк участвовал в бою на подступах к городу Герма­новичи. Это было время, когда войска буржуазно-помещичьей Польши отчаянными контратаками пытались остановить на­ступление Красной Армии. У города разгорелся долгий и крово­пролитный бой. Финский полк понес большие потери. Вскоре он был выведен с передовой и некоторое время отдыхал в деревне Вонцово на берегу Западной Двины.

4 июля полк снова на фронте. На этот раз Красная Армия быстро наступала к Варшаве. 4-й армии было поручено освобо­

«Kansalaissodan rintamilta...», s. 280 284

121 Там же, стр. 285, 288.

122 Там же, стр. 296.

ш fi-M- 3,ы.ко1в' Н. А. Попов. Указ. соч., стр. 24. «Kansalaissodan rintamilta...», s. 341—342.

514

дить от польских войск приграничные с Латвией, Литвой и Гер­манией районы Советского государства.

В ходе наступательных боев 480-й финский полк оказался за Варшавой, в районе города Млава. В это время противник ударил по сильно растянутым флангам 4-й и 15-й армий. Обе армии оказались окруженными и начали пробиваться назад, на восток. Финский полк находился в арьергарде, ведя непрерывные бои с атакующим врагом и обеспечивая отход своих частей. Но пробиться к своим не удалось. 24—26 августа 1920 г. 4-я ар­мия и две дивизии 15-й армии вынуждены были перейти на тер­риторию Германии, где они были интернированы немецкими властями 125.

После окончания гражданской войны финские национальные войсковые части были расформированы, но в военных училищах Петрограда продолжали учебу финские интернационалисты. В те годы командование Красной Армии часто направляло курсантов военных училищ на подавление мятежей, инспирируемых запад­ными империалистическими державами и местными контррево­люционными элементами. Курсанты-финны участвовали в по­давлении кронштадтского мятежа в марте 1921 г.

Особенно отличились курсанты Интернациональной военной школы во время легендарного похода на Кимасозеро в январе — феврале 1922 г., который привел к разгрому последней белофин-ской авантюры на территории Советской Карелии. Советское правительство высоко оценило героизм, отвагу и самоотвержен­ность участников этого легендарного похода. 34 курсанта-лыж­ника были награждены орденами боевого Красного Знамени, 65 — именными часами 126. Первым в списке награжденных был командир отряда Тойво Антикайнен, получивший орден боевого Красного Знамени за № 641. В память о героическом лыжном рейде специальным указом Советского правительства Интерна­циональная военная школа была переименована в Интернацио­нальную военную школу им. Карельской Трудовой Коммуны 127. Так школа называлась вплоть до ее расформирования в 1923 г.

33*

ГЛАВА

14

ФРАНЦУЗСКАЯ, АНГЛО­АМЕРИКАНСКАЯ И ИТАЛЬЯНСКАЯ v КОММУНИСТИЧЕСКИЕ ГРУППЫ

1. Французская группа РКП(б)

«В то время, когда англо-французские бандиты нападают на про­летарскую революцию, — говорилось в обращении, опубликован­ном 30 августа 1918 г. в „Правде" иод заглавием „Англо-фран­цузская коммунистическая группа", — долг каждого честного социалиста собрать все революционные силы для того, чтобы открыть глаза здесь живущим английским и французским гра­жданам на ложь и клевету, распространяемую провокаторами и шпионами, а также защитниками капиталистического строя; не­меньший долг — известить одураченных солдат Англии и Фран­ции, с какими целями и против кого они в действительности обнажают свой меч на Мурмане» !. В заключении обращения инициативная группа приглашала «всех товарищей, говорящих на французском и английском языках и сочувствующих нашим идеалам», на собрание в клуб интернационалистов 30 августа 1918 г. На повестке дня стояли доклад о текущем моменте па английском и французском языках и организация англо-француз­ской коммунистической группы. На собрание приглашались также члены других иностранных групп и партийные работники рай­комов, МК и ЦК РКП (б).

Собрание, как информирует «Правда», «прошло иод знаком организационной деятельности». Докладчик на английском языке Филипп Прайс2 познакомил собравшихся с планом ми­тингов, лекций, курсов при клубе, с проектом организации

1 «Правда», 30.VIII 1918.

516

изучения «важнейших языков» для ведения пропаганды. «Нас упрекают в измене родине, — сказал другой оратор, — но мы не хотим, чтобы она покрыла себя позором, подавляя рабочее дви­жение».

Докладчик, выступивший на французском языке, рассказав о высадке десанта Антанты в Мурманске, выразил уверенность в том, что интервенты действовали втайне от народов своих стран: «Разумеется, французские и английские солдаты не знают, что происходит в России. Если бы они узнали, то революцион­ное движение во Франции пошло бы несравненно более быст­рыми шагами. Мы должны повести агитацию, чтобы довести до сознания западноевропейского рабочего класса, что такое боль­шевики. Если бы рабочие Запада знали это достаточно ясно, то они никогда не позволили бы душить русскую революцию»3. Так с трибуны собрания прозвучала глубокая вера в силу идей пролетарского интернационализма, в правоту дела социалистиче­ской революции. Оратором, выступившим с этой речью, была французская учительница, член РКП (б) Жанна Лябурб — под­линный основатель и организатор группы. Она как бы впитала в себя кипучую революционную страсть французского народа и скромную деловитость партийного деятеля-большевика, прошед­шего долгую школу революционной борьбы.

Жанна-Мари Лябурб родилась 8 апреля 1877 г. в семье

517

крестьянина деревушки Лаиалис близ Виши4. Нужда и лишения были постоянными спутниками ее юности. Она пасла скотг рабо­тала гладильщицей в прачечной. 18-летней девушкой она по объявлению поступила в качестве полугорничной-полугувер­нантки в польскую семью, с которой вскоре уехала из Франции в Польшу. Здесь, в городе Томашуве, Жанна сблизилась с поль­скими и русскими революционерами. ^ Пользуясь своим паспортом французской гражданки, Жанна переправляла за границу немало русских революционерок, вы­полняла трудные и опасные обязанности партийного курьера. Она познакомилась с Розой Люксембург и Феликсом Дзержин­ским, который оказал большое идейное влияние на формирова­ние ее взглядов. В 1905 г. Жанна вступила в рабочую партию. Она принимала активное участие в революции. Дважды царское правительство высылало ее из Российского государства. Но это не сломило воли, не уменьшило силы француженки-революцио­нерки.

Октябрьская революция застала Жанну Лябурб в Москве, где она работала учительницей. Вместе со своим мужем В. Мар­ковичем, одним из организаторов Южнославянской группы РКП (б), она участвовала в создании клуба «III Интерна­ционал» 5. Ж. Лябурб стремилась активизировать работу англий­ских и французских интернационалистов, вывести ее из узких рамок клуба, сделать более полезной и действенной. Очевидно, инициатива Жанны и ее товарищей не всеми и не сразу была правильно понята. После ряда бесплодных попыток она решила обратиться лично к В. И. Ленину. Сохранились два письма Жанны Лябурб В. И. Ленину6, а также ленинская записка Г. В. Чичерину от 19 августа 1918 г. Ленин писал наркому ино­странных дел, что направляет к нему для подробной беседы «то­варища Жанну Лябурб», о которой они уже ранее говорили7. Эта записка позволяет предположить, что В. И. Ленин принял

4 Биографические сведения о Жанне Лябурб очень лаконичны. В сборни­ках «Борщ за Жовтень» (Одесса, 1957) и «Дело трудящихся всего мира» (М., 1957), в кн.: Г. Коновалова «Иностранная коллегия» (Одесса, 1958) приводится ряд неточных данных о ней и не раскрывается дея­тельность Ж. Лябурб во Французской коммунистической группе. Автор настоящего раздела опирался на свидетельства ее соратников: Е. Соко­ловской, II. Нюрина, Ж. Ca дуля, А. Коллонтай. Ряд ценных биографи­ческих сведений был получен автором при содействии французского историка Жана Фревиля.

5 «Правда», 25.111 1919.

6 «Исторический архив», 1961, № 5, стр. 223—224. Публикуя эти письма, Л. И- Жаров ориентировочно определяет их дату концом 1918—началом 1919 г. и связывает их с заявлениями Ж. Лябурб о направлении на под­польную работу. Это предположение, на наш взгляд, необоснованно. Письма относятся к периоду организации Французской коммунистиче­ской группы, к августу 1918 г.

7 В. И. Лени н. Полн. собр. соч., т. 50, стр. 158.

518

Жанну Лябурб и направил ее к Чичерину, вероятно, для подроб­ной информации о положении дел во Франции, о проживавших в России французских и английских гражданах, об издательских возможностях и т. д. О личной беседе Ж. Лябурб с В. И. Лени­ным сообщается в годовом отчете 1919 г. о работе Французской коммунистической группы: «Она видела Ленина, и он выразил ей свое одобрение» 8.

Уже через три дня, 22 августа 1918 г., Ж. Лябурб был вру­чен мандат. В архиве сохранилась расписка: «Я получила мандат, который уполномачивает меня организовать англо-фран­цузскую группу. Жанна Лябурб» 9.

25 августа Ж. Лябурб «как представительница англо-фран­цузских коммунистов» принимала участие в праздновании 25-летнего юбилея Социал-демократии Польши и Литвы. После речей Ю. Уншлихта, Ю. Мархлевского, Я. М. Свердлова, Ф. Дзержинского она выступила с небольшим приветственным словом, указав на интернациональные задачи английского и французского пролетариата. «Хотя англо-французские империа­листы и напали теперь на революционную Россию на Мурмане, но английские и французские рабочие всей душой вместе с рево­люционными российскими рабочими», — заверила она 10.

4 сентября 1918 г. состоялось второе организационное засе­дание группы11. Избранная секретарем группы, Ж. Лябурб рас­сказала о первых трудностях работы и рекомендовала решить организационные вопросы. И. Арманд предложила теперь же начать активную пропаганду среди французских рабочих, нахо­дящихся в Москве. А. Эбенгольц, Н. Тихменев, Ф. Прайс, В. Мар­кович говорили о необходимости установления связей с ЦК РКП (б) и Наркоматом иностранных дел, о присоединении к Федерации иностранных коммунистических групп при ЦК РКП (б) 12. Было решено обратиться с призывом к рабочим-ино­странцам, живущим в Москве, поддержать деятельность группы.

Большинство признало необходимым образовать две группы — французскую и английскую13, так как, несмотря на общность целей, задач и методов работы в группах, вопросы языка играли подчас важнейшую роль и требовали своей специализации. В группы в отличие от других организаций Федерации входили

519

не военнопленные, а рабочие, солдаты, служащие, немногочислен­ные эмигранты или просто русские коммунисты, владевшие ино­странным языком. В объявлении о собрании англо-американской группы говорилось как о собрании «коммунистов, живших в Англии и Америке и говорящих по-английски» 14, а француз­ская группа часто называлась группой французского языка. В приглашении на первое собрание 30 августа, направленном в адрес ЦК РКП (б) от имени инициативной группы, второй пункт повестки дня в отличие от объявленного в газете был сформулирован так: «Формирование секции русской коммунисти­ческой партии, говорящей по-французски» '5.

Свою задачу Французская группа коммунистов в Москве видела в работе среди трудящихся из Франции, Швейцарии и Бельгии, проживавших в России, и среди солдат французской интервенционистской армии.

Во Французскую коммунистическую группу входили фран­цузы, жившие в Советской России, а также русские коммунисты, знавшие Францию и связанные с нею либо по рождению, либо долгими годами жизни и борьбы. Общее число членов группы было небольшим — около 20 человек. В сохранившемся списке за 1919 г. указаны: рабочий-металлист Роберт Дэм, работавший в Сормове; рабочий газового завода Эрнест Руллиэ; бывший ре­месленник, а затем солдат-артиллерист Жак Цукорция; инженер-механик Эдмонд Розие; наборщик Марсель Боди; учительница французского языка, дочь парижской коммунарки Розалия Бар-берэ и ее сын студент Анри; прибывшие из Киева учительница Сюзанна Деполье (Жиро) и служащий Жорж Гельфер1б. В группу входили и некоторые сотрудники' и солдаты француз­ской военной миссии. «Они, — как отмечалось в отчете группы за 1919 г., — ежедневно наблюдали преступления и низость своих шефов, и это раскрывало им глаза» 17. Среди них были лейтенант Пьер Паскаль, солдат Робер Пети и его жена — учи­тельница Мария-Луиза Пети, Рауль Шапоан. Кроме францу­зов— членов РКП (б), в группу входили сочувствующие — учи­теля и переводчики Бомбой, Лавали, моряк Леру. В деятель­ности группы принимали участие также румынские коммунисты, владевшие французским языком, — И. Дическу-Дик и А. Нико-лау 18.

Особую роль в организации и деятельности группы играла Инесса Федоровна Арманд (1875—1920), выдающийся деятель РКП (б) и международного рабочего движения, француженка по

520

происхождению. После победы Советской власти она работала первым председателем Московского губернского Совета народного хозяйства, редактировала журналы «Жизнь работницы» и «Ком­мунистка», руководила женским отделом ЦК РКП (б) и была организатором группы французских коммунистов в Москве. «Я имела возможность лично общаться с Инессой Арманд в Москве, во Французской коммунистической группе, — вспоми­нала Сюзанна Деполье (Жиро) спустя много лет. — Она оставила впечатление человека очень собранного, отличавшегося большой деликатностью в своих отношениях с нами, проявлявшего много заботы, чтобы никого не обидеть во время споров. Ее аргументы всегда были точны и исполнены решимости» 19.

Активным деятелем группы стал капитан Жак Садуль. В сен­тябре 1917 г. французское правительство направило его в Рос­сию в качестве политического наблюдателя и прикомандировало к французской военной миссии в Петрограде, а затем в Москве. Капитан Садуль добросовестно выполнял возложенное на него поручение и регулярно посылал во Францию правдивую информацию о событиях в России, о ходе русской революции. Соприкосновение с революционной действительностью помогло Садулю глубже понять величие дела российской революции. Из добросовестного наблюдателя этот французский социалист по­степенно стал сторонником революции, а затем и активным ее борцом. Решающее влияние на Садуля оказали встречи и беседы с В. И. Лениным. «Я начал встречаться с Лениным, и тогда я уже чувствовал, что рву с прошлым и становлюсь коммунистом. Меня какие-то силы удерживали: возможно, мое официальное положение, с одной стороны, а с другой — я столько лет: ра­ботал в социалистической партии...», — рассказывал позднее Садуль. Но вот 22 августа 1918 г. Садуль прочел в «Правде» знаменитое «Письмо к американским рабочим», где В. И. Ленин мимоходом упомянул его как человека, на словах сочувствовав­шего большевикам, а на деле служившего верой и правдой фран­цузскому империализму20. Глубоко потрясенный суровой ленин­ской оценкой, Садуль собрал копии всех писем, посланных им во Францию, и направил их В. И. Ленину. «Я ждал 2—3 дня,— рассказывал он. — ... Я буквально не спал по ночам. Мне хоте­лось узнать, наконец, возьмет ли обратно Ленин то, что им было написано обо мне». И вот долгожданный вызов в Кремль, в ленинский кабинет. Ильич встретил его с улыбкой, пожал ему руку и заявил, что не жалеет о написанном, так как благодаря этому прочел его письма. В. И. Ленин выразил надежду, что Садуль порвет с французским правительством и социалистиче­

521

ской партией и станет коммунистом, а письма рекомендовал опубликовать21.

Когда развернулась вооруженная интервенция Антанты про­тив Советской республики и французская миссия покинула со­ветскую столицу, — капитан Садуль открыто порвал с француз­ским правительством и остался в Москве. В заявлении, адресо­ванном депутатам-социалистам французского парламента, он дал следующее обоснование своего поступка: «Вооруженное вмеша­тельство союзных бандитов и их вассалов в дела рабоче-кресть­янской России ни в какой мере не может быть признано войной французского народа с русским. Это война буржуазии против пролетариата, эксплуататоров против эксплуатируемых. В этой классовой борьбе место всякого искреннего социалиста и, сле­довательно, мое место — в рядах пролетарской армии, против армии буржуазии. Я вступаю в Красную Армию»22. Тогда же Жак Садуль вступил во Французскую коммунистическую группу.

В письме, адресованном Ромену Роллану, Садуль призвал пи­сателей и ученых своей страны «помешать сынам великой фран­цузской революции покрыть себя несмываемым позором, выпол­няя роль палачей великой русской революции»2Ъ. Когда это письмо было зачитано на съезде Французской социалистической партии в октябре 1918 г., левые делегаты поднялись со своих мест, и в зале раздались возгласы «Да здравствует Советская республика!»

Французская буржуазная пресса обливала Садуля потоками грязной клеветы, обвиняла его в «предательстве», «антипатрио­тизме» и т. п. Трижды Садуля заочно приговаривали к смертной казни24.

В. И. Ленин в заключительном слове на собрании партийных работников Москвы в ноябре 1918 г. говорил о капитане Садуле, «который присоединился к большевизму» 25.

Еще на втором организационном собрании Французской ком­мунистической группы обсуждался вопрос о создании печатного органа26. В тот же день была избрана редакционная комиссия в составе А. Эбенгольца, Ж. Лябурб, И. Арманд, А. Барберэ и Н. Тихменева. Через день, 6 сентября, редакционная комиссия

23 «Известия», 24.VIII 1918.

52?

подробно сформулировала цели газеты: «1) осведомление рабо­чих Франции, Бельгии и ВДвейцарии о русской революции;

2) агитация на фронте среди французских солдат в России;

3) организация живущих в России французских, бельгийских и швейцарских пролетариев» 21.

Редакционная комиссия назвала газету «Социалистическая революция». Было решено выпускать газету еженедельно, по во­скресеньям, на четырех страницах тиражом 10 тыс. экземпляров. Для реализации своего плана редакционная комиссия 11 сен­тября 1918 г. представила в ЦК РКП (б) «Доклад о предполагае­мой к изданию Французской коммунистической группой газеты» 28.

Как сообщала дополнительным письмом в адрес ЦК РКП (б) Инесса Арманд, ввиду отъезда членов редакционной комис­сии Эбенгольца и Тихменева в состав комиссии были вклю­чены Нюрин и Мартине. Газете было дано другое название — «III Интернационал»29. Благодаря энергии, настойчивости и активности секретаря группы Жанны Лябурб30 удалось найти полиграфистов, бумагу, типографию, установить связь с Наркома­том иностранных дел.

• Газета «III Интернационал» — орган Французской коммуни­стической группы или, как она называлась, Французской секции РКП (б) —издавалась на французском языке в Москве. С 20 ок­тября 1918 по 1 марта 1919 г. было выпущено 16 номеров. «Наша цель заключалась в том, чтобы добраться до француз­ского пролетариата повсюду, где мы находили его представите­лей — в Москве, в интервенционистских армиях и, наконец, во Франции. Мы знаем сегодня, — заявляли члены группы в конце 1919 г., — что эта цель была достигнута, потому что „III Интер­национал" был известен на фронтах и вызвал шум во Фран­ции. .. К счастью, не существует ни цензуры, ни пограничных застав, которые смогли бы остановить правду» 31.

Первый номер газеты «III Интернационал» открывался обра­щением «К трудящимся Франции»: «Алчные капиталисты Антанты стремятся послать своих солдат к самому сердцу Рос­сии, чтобы уничтожить русскую революцию. Надо, чтобы кре­стьяне и рабочие Франции отказались быть убийцами своих братьев — крестьян и рабочих России»32. Так, с первых слов обращения газета призывала трудящихся Франции к выполнению своего интернационального долга. В газете публиковались также

27 «Исторический архив», 1957, № 4, стр. 18—19; ЦПА ИМЛ ф 17 оп 4 д. 104, лл. 8—9. ' '

523

призывы к французским солдатам, посланным душить русскую революцию, повернуть оружие против своего внутреннего врага. Было опубликовано «Обращение трудящихся Петрограда к их товарищам во Франции, Англии, Америке» 33.

Газета «III Интернационал» разоблачала замыслы Антанты. На большом документальном материале она показывала, какие цели преследуют интервенты. В первом номере газеты были пе­репечатаны выдержки из французской буржуазной газеты „Эко де Пари» («Эхо Парижа») от 9 сентября 1918 г., которая при­знавалась: «Союзники заявили о своем твердом намерении не вмешиваться во внутренние дела России. Абсурдное заявление! Мы идем в Россию, чтобы сломить власть большевиков. Хотят этого или нет, но это означает вмешательство во внутренние дела России. Утверждать обратное, значит хотеть перейти море по­суху» 34.

В речи на Чрезвычайном VI Всероссийском съезде Советов 8 ноября 1918 г. В. И. Ленин рассказал об этом признании фран­цузской буржуазной газеты, отметив, что его цитируют «наши французские интернационалисты, которые публикуют в Москве газету „Третий Интернационал"»35. В. И. Ленин подчеркивал большое значение публикации подобных материалов для разобла­чения целей интервентов. «И разумеется, — продолжал В. И. Ле­нин, — сотни тысяч французских рабочих эту маленькую цитату знают, и не одну эту, и видят, что все заявления их правителей, их буржуазии сплошная ложь» 36.

Газета «III Интернационал» систематически и подробно ос­вещала жизнь, борьбу и победы Советской республики. В ней публиковались выступления и статьи В. И. Ленина, были поме­щены записи ленинских речей на заседании ВЦИК 22 октября 1918 г., его речь на Чрезвычайном VI Всероссийском съезде Советов и выдержки из других его выступлений. Газета «III Ин­тернационал» пропагандировала мирную политику Советской власти, публиковала дипломатические предложения и ноты пра­вительства РСФСР, противопоставляя его открытую и честную внешнюю политику кровавой дипломатии империалистов Ан­танты. В газете был создан постоянный отдел, освещающий борьбу Красной Армии на фронтах. Отделы газеты «Неделя в стране», «Год советского труда», «Социалистическое строитель­ство» стремились раскрыть все стороны жизни молодого Совет­ского государства. Специалист по экономическим вопросам И. Ар­манд поместила в газете статью о развитии советской экономики за первый год диктатуры пролетариата 37.

33 «III Internationale», 20.Х 1918.

34 Там же.

35 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 37, стр. 166. 30 Там иге.

37 «III Internationale», 12.1 1919. Статья подписана псевдонимом И. Арманд «Е. Блонипа».

524

Важной задачей Французской коммунистической группы была правдивая информация читателей о международном революци­онном движении и особенно о роли в нем французских трудя­щихся. Газета широко использовала материалы советской печати и телеграммы РОСТА. В трудных международных условиях группе удавалось получать для своей газеты информацию и до­кументы о событиях во Франции и даже создать там группу своих корреспондентов — «крайних кннтальцев»38. В одном из номеров газеты сообщалось о товарищах, прибывших из-за гра­ницы и привезших информацию о кровавых столкновениях по­лиции с рабочими Парижа39. Интересно, что в первом номере газеты за 1919 г. был дан разбор выступлений Марселя Кашена, который с трибуны французского парламента и в газете «Юма-ните» повел решительную и смелую кампанию протеста против антисоветской интервенции.

В конце ноября 1918 г. на Северном фронте в районе Котласа в плен советским воинам добровольно сдались около 50 англий­ских солдат. Газета «III Интернационал» опубликовала письма этих солдат, разоблачавших обман империалистов и заявлявших о своей солидарности с Советской республикой. «Не далек тот день, когда правительства Англии и Франции пожалеют о том, что они послали в Россию своих солдат», — такой вывод делала газета из этих писем40. В конце декабря 1918 г. передовая статья газеты сообщала об отказе группы американских солдат на Ар­хангельском фронте сражаться против советских войск. «Солдаты Антанты не желают быть жандармами Европы», — говорилось в газете. «Пусть господа Клемансо, Ллойд-Джордж и Вильсон хорошо знают это!». Газета приветствовала благородный поступок солдат и выражала уверенность, что их французские товарищи, находящиеся в России, «последуют столь мужественному при­меру» 41.

Вся деятельность группы была проникнута идеями пролетар­ского интернационализма. 7 ноября 1918 г. ее члены приняли участие в демонстрации в Москве в честь первой годовщины Великого Октября. «Да здравствует социальная революция во Франции!» — читали москвичи на красном стяге, который несли представители группы42. Французские товарищи шли в одном ряду с группой немецких коммунистов. Даже стяг у обеих групп был общим: на одной стороне был начертан французский текст, а на другой — немецкий. На Красной площади перед демонстран­тами выступил В. И. Ленин. Об этом с большим подъемом рас­

525

сказывала газета в статье, подписанной инициалами Жанны Ля­бурб. «Никогда никакое правительство не пользовалось такой поддержкой среди масс, никогда никакая идея не поднимала народ к такому высокому сознанию справедливости и братства... Мы гордимся русским пролетариатом»,—писала оиа43.

5 декабря 1918 г. в Москве состоялся интернациональный ми­тинг с участием представителей Индии, Турции, Сербии и других стран. От имени Французской группы с речью выступил Жак Садуль. Митингу пролетарской солидарности группа придавала большое значение. «Знамение времени» — так было озаглавлено сообщение о нем в газете44.

Когда телеграф принес известие о том, что французские сол­даты, посланные империалистами для подавления Венгерской Со­ветской Республики, заявили о своем несогласии оккупировать Будапешт, Французская коммунистическая группа приветство­вала этот мужественный акт, а также призвала французских сол­дат, находившихся па территории России, отказаться от борьбы против Советской республики. Она выразила уверенность в том, что, подобно гражданам-солдатам, которые не стали жандармами Венгрии, французские солдаты не будут палачами русского на­рода45.

Призывы коммунистов попали на благодатную почву. Уже в декабре 1918 г. на Северном фронте солдаты 21-го полка фран­цузской колониальной пехоты самовольно покинули свои пози­ции и прибыли на станцию Обозерская, требуя у командования возвращения на родину. «Война во Франции закончилась, — заявляли они, — почему мы должны сражаться здесь, в России?» Командование арестовало и заключило в архангельскую тюрьму 90 французских солдат. Но это не устрашило остальных. Через несколько дней другой французский батальон покинул свои по­зиции и направился в Архангельск46.

С ноября—декабря 1918 г. события па юге России, и особенно в районе Одессы, начали привлекать все большее внимание фран­цузских интернационалистов: там происходила массовая высадка французских интервенционистских войск.

Интересна оценка, данная газетой событиям в Одессе: «Ха­рактерно, что со времени „союзной" оккупации Одесса стала центром сосредоточения крупной буржуазии и черносотенцев. Именно там, в Одессе, под высоким покровительством союзных миссий формируется активное ядро для монархической рестав­рации в России... Работайте же, господа! Красная Советская Ар­мия сумеет разрушить ваши планы! Трудящиеся Франции уже

526

Матросы французского крейсера «Мирабо», вышедшие 20 апреля 1919 г. на Графскую пристань в Севастополе с протестом против интервенции

сделали свой выбор между вами и солдатами Революции!»47. Га­зета, рассказывая о том, как в Севастополе французские матросы посадили на мель крейсер «Мирабо», иронически замечала, что это — «прекрасный символ всей политики Антанты в России» 48.

Наряду с газетой группа издавала ряд листовок, которые обычно подписывались «Французская коммунистическая группа» и представляли собой отдельные издания наиболее важных и удачных статей газеты. Анализируя эти листовки, нельзя не отметить в них влияния ленинских воззваний к солдатам Ан­танты. В. И. Ленин лично заботился об агитации среди войск Антанты, давал указания о направлении и политической про­грамме агитационной литературы. Сохранилась листовка иа английском языке — обращение к британским и американским солдатам «Зачем вы пришли на Украину?», подписанная предсе­дателем Совнаркома В. И. Лениным и народным комиссаром по иностранным делам Г. В. Чичериным, изданная, вероятно, в конце ноября 1918 г. Написанная просто и ясно, листовка разоблачала цели интервенции Антанты: «Цель капиталистической интервен­ции в России — уничтожить социалистическую республику и вос-

4" «III Internationale». 2.II 1919. 46 «III Internationale», Uli 1919,

527

становить царство капиталистов и помещиков». Кратко и убеди­тельно рассказывалось в листовке о результатах революции в России: «Мы уничтожили капитализм и помещичье землевла­дение. Земля принадлежит всему народу. То же сделано с заво­дами, шахтами, железными дорогами и всеми средствами произ­водства. Все это находится под контролем рабочих и крестьян. Мы строим новое общество, в котором плоды труда пойдут тем, кто работает. .. Товарищи! Мы переживаем сегодня начало но­вого периода в истории человечества». Обращаясь к солдатам Антанты, листовка разъясняла: «... Финансисты Уолл-стрита и Сити с вожделением глядят на наши обширные и богатые сокро­вища. Они хотят контролировать богатый Донецкий угольный бассейн, нефтяные скважины Баку, хлопковые поля Туркестана и минералы Кавказа, великие леса Севера и обширные хлебные поля Юга. Они хотят превратить миллионы рабочих и крестьян России в наемных рабов, чтобы вымучить из них барыши для себя. Друзья-рабочие, — вот цель, для которой вы брошены сюда...» 49 В листовке подчеркивалось, что, борясь против Совет­ской Республики, империалисты борются по сути дела против революции в собственных странах: «Высший мотив, который воодушевляет капиталистические правительства союзников при вторжении в Россию, — есть подавление этой цитадели револю­ционного социалистического движения. Они боятся прежде всего, что рабочий класс в их собственных странах свергнет их и возь­мет власть в свои руки. Они надеются, раздавив русскую рево­люцию, обезглавить все мощное освободительное движение рабо­чего класса, которое развертывается повсюду». Листовка расска­зывала о мощном революционном подъеме в странах Европы и Америки и заканчивалась призывом к солдатам выполнить свой классовый долг, отказаться от войны против своих русских братьев и с оружием в руках присоединиться к этому револю­ционному движению.

Написанная в ноябре 1918 г., листовка давала возможность в какой-то мере обобщить опыт борьбы с иноземным нашествием 1918 г. — с германской оккупацией ряда областей России. В об­ращении указывалось на восстание украинского народа против германской оккупации, опровергалась излюбленная басня окку­пантов о якобы радушной встрече их народом. При этом подчер­кивалось, что восстание советского народа, его забастовки и раз­личные акты мести, направленные против захватчиков, показы­вают «враждебность народа к установленному режиму не потому, что оп был германский, но потому, что это был капиталистиче­ский режим». Так умело и тонко направлялась мысль солдата в сторону его классовых интересов.

Листовку «Why have jou come to Ukraine?» см. ЦПА ИМЛ ф 2 on 1 д. 1Ь~4. См. также перевод «Исторический архив», 1958, № 1, стр.'29—31

528

Листовки аналогичного содержания публиковались различ­ными коммунистическими группами. В конце ноября 1918 г. в Москве была издана другая листовка — обращение «Зачем вас послали на Украину?» Она была выпущена без подписи. Но по содержанию и политической направленности ее можно причис­лить к литературе, издаваемой московскими интернационали­стами, среди которых работали и товарищи из Французской коммунистической группы50. Текст, однако, адресовался ко всем солдатам Антанты. Листовка представляет собой сложенный лист бумаги, на каждой странице которого имеется текст на одном из языков: английском, французском, итальянском, румынском, сербском, русском. Она напоминала о славных революционных традициях народов и говорила, что советские люди будут сра­жаться за свою свободу и независимость так, «как боролись когда-то за свою свободу американские крестьяне против англий­ских наемников, как боролись во время своей революции фран­цузы против королей всей Европы» 51.

Листовки Французской коммунистической группы зачастую выпускались за подписью Жака Садуля, имя которого было ши­роко известно французским трудящимся. В октябре—ноябре 1918 г. были изданы листовки Жака Садуля «К французским солдатам» и «К трудящимся Франции», где развивались те же идеи, что и в выше разобранных обращениях, но на более конк­ретном материале, близком и дорогом непосредственно француз­скому народу. «Сыны французской революции откажутся подав- : лять русскую революцию», — такую уверенность выражал Жак Садуль. «Ни одного шага по русской земле против русского на­рода! Ни одного выстрела против русской революции!» — «Все переходите на сторону ваших братьев — русских рабочих и кре­стьян!» — призывало обращение «К французским солдатам», под­писанное Садулем52.

В январе 1919 г. Французская коммунистическая группа из­дала и распространила на фронтах листовку «Подавят ли они большевизм?»53. Эта листовка была составлена по материалам статей Инессы Арманд, опубликованных в январских номерах газеты «III Интернационал». Ярко и образно рассказывалось в листовке о всемирно-историческом значении первой Советской Республики. Она сообщала о выступлениях трудящихся в Ми­лане, Париже, Лионе, Безансоне против вооруженной интервен­ции в России. Интересна листовка «Союзники и Россия», рас-

« ппГ тглпту1аРг?пены01;0 мУзея Революции СССР, ф. 1235/42. ЦИА НМЛ, ф. 549, on. 1, д. 22, л 9

«Aux soldats francais». Листовка на французском языке Отдельное иЧПЯ ч ^в^Рвда^.ими газеты «III Internationale» It 20X1 т<И8

архив», 1958, № 1,стр 32-34 Перевод см. «Исторический

34 Заказ Л} 294

529

простраыеныая в марте 1919 г. и рассказывавшая французским солдатам правду о конференции на Принцевых островах 54.

Сохранилась ленинская записка, где говорится: «Согласен. Надо больше и больше таких листков (с французским, итальян­ским и украинским переводами). Тотчас послать и на юг, на Украину, навстречу англичанам» 55. На телеграмме, полученной из Курска с сообщением о высадке в Крыму сенегальских частей французской армии, В. И. Ленин подчеркнул слова «Необходима литература на английском, французском языках» и добавил: ш на арабском»^" В соответствии с этим ленинским замечанием вскоре стали распространяться листовки и на арабском языке.

Французская коммунистическая группа издала, кроме газеты и листовок, несколько брошюр на французском языке, в том числе «Письмо к трудящимся Европы и Америки» В. И. Ленина, «Чего хочет партия спартаковцев», «Да здравствует Советская республика!» и др.

На юг, в оккупированные Одессу и Севастополь, доходили ленинские брошюры, переведенные и изданные Французской ком­мунистической группой в Москве. «Огромное значение для успеш­ной пропаганды среди войск интервентов имело „Письмо к ра­бочим Европы и Америки" В. И. Ленина, — писал секретарь Се­вастопольского подпольного горкома партии в 1919 г. Ю. Круп-чицкий (Торба). — Эта ленинская работа была издана брошюрой на французском языке и распространена среди матросов эс­кадры» 57.

Жанна Лябурб стремилась в Одессу. «Она не может мириться с кабинетной работой в Москве. Она рвется в оккупированные союзным десантом области, ей хочется войти в непосредственный контакт с „облаченными в солдатские шинели пролетариями", с „обманутыми братьями", расшевелить, взбунтовать эту пассив­ную массу», — рассказывал ее соратник по Французской группе Н. Нюрин. В феврале 1919 г. Французская группа санкциони­ровала ее отъезд на нелегальную работу.

В оккупированной антантовскими войсками Одессе, где фран­цузское командование формировало белогвардейские деникин-ские отряды, банды националистов-петлюровцев, где пригрелось эсеро-меныневистское охвостье, бывшие царские генералы и са­новники, бежавшие от власти Советов, началась новая, пожалуй, самая яркая страница революционной деятельности Ж. Лябурб 58.

56 ЦПА ИМЛ, ф. 2, on. 1, д. 7995, л. 1. Пит. по: Л. И. Ж а р о в. Организация и деятельность иностранных групп РКП (б) в Советской России (1918—1920 гг.). М., 1963, стр. 202—203 (канд. дисс).

В это время Французская коммунистическая группа в Москве продолжала свою работу. Она избрала бюро в составе Жака Са­дуля, Пьера Паскаля и Марселя Бодп59. Вместе с другими ино­странными группами французские интернационалисты деятельно готовились к знаменательному для всего международного рево­люционного движения событию — I (учредительному) конгрессу Коммунистического Интернационала. На конгресс группа напра­вила своего делегата с совещательным голосом — Жака Садуля. Здесь было оглашено приветствие Французской коммунистиче­ской группы русскому революционному пролетариату, принятое единогласно 1 марта 1919 г.: «Французская коммунистическая группа, — говорится в этом документе, — приветствует русский революционный народ и от имени сознательных элементов фран­цузского рабочего класса выражает свое восхищение и призна­тельность за его планомерные героические труды и усилия, в ре­зультате которых создано социалистическое государство». Со сло­вами привета группа обратилась к Красной Армии, «ведущей навязанную ей борьбу с хищническим империализмом прави­тельств Антанты, которым она дает победоносный отпор» 60.

Вскоре до Москвы дошла скорбная весть о гибели Жанны Лябурб. На. вечернем заседании VIII съезда партии 23 марта 1919 г. с внеочередным сообщением от имени группы француз­ских коммунистов выступил Жак Садуль. Его речь о жизни и героической смерти Ж. Лябурб переводила делегатам А. М. Кол­лонтай. «Жанна Лябурб является первой французской коммуни­сткой, которая погибла во имя и во славу только что возникшего III, Коммунистического Интернационала... Кровь Жанны Лябурб теснее спаяла французских коммунистов с коммунистами Рос­сии»,— сказал с волнением Ж. Садуль61. Склонив голову, стояли во главе с великим Лениным руководители Коммунистической партии, рабочие, красноармейцы, крестьяне — делегаты съезда, отдавая последний долг француженке-коммунистке, интернацио­налистке, погибшей за дело революции.

В тот же день «Правда» опубликовала траурное извещение на русском и французском языках:

«Французская группа РКП извещает товарищей о трагической смерти се­кретаря группы тов. Жанны Лябурб, расстрелянной 2 марта в Одессе наем­никами французского капитала. Вечная память славному товарищу, погиб­шему на революционном посту!»

12 апреля 1919 г. Французская коммунистическая группа со­общила по радио трудящимся всего мира о злодейском убийстве в Одессе их товарищей-коммунистов. В обращении говорилось,

59 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 48, л. 42.

60 «Протоколы конгрессов Коммунистического Интернационала. I конгресс Коминтерна». М., 1933, стр. 225.

61 «Восьмой съезд РКП (б), март 1919 года. Протоколы». М., 1959, стр. 359, 300.

34*

531

что «украинские трудящиеся взяли на себя задачу наказать па­лачей, изгнав их с территории России» 62.

После изгнания интервентов с южной Украины Жак Садуль с группой товарищей выехал в Киев, ставший в то время местом работы Федерации иностранных групп под руководством Южно­русского бюро III Интернационала63.

7 апреля 1919 г. в Киеве на торжественном заседании в честь основания Коммунистического Интернационала присутствовали делегаты I конгресса Коминтерна. В числе гостей находились французские солдаты, сдавшиеся в плен Красной Армии под Одессой и работавшие в рядах Французской коммунистической группы в Киеве. На митинге с горячей речью выступил Жак Садуль.

Французская коммунистическая группа в Киеве неоднократно организовывала публичные митинги-конференции на открытом воздухе. Как сообщала секретарь группы Сюзапна Деполье, ми­тинги проводились регулярно и пользовались большим успехомб4.

8 первом номере журнала «Драпо руж» («Красное знамя»), органе Французской коммунистической группы в Киеве, расска­зывалось об освобождении Одессы и о полном крахе планов французских интервентов в России. Один из солдат-французов, добровольно перешедших на сторону советских войск, писал: «Трепещите, тираны!.. Вы не знаете, что те солдаты, которых вы вернете во Францию, прошли тут хорошую школу»б5. Жак Садуль вскоре выехал в Одессу, откуда специальной телеграммой потребовал немедленной присылки из Киева журнала и вы­зывал участников группы из Киева в Одессу, сообщая им о предстоящей интересной работе в печати66. По-видимому, речь шла об издании обращений к морякам второй эскадры француз­ского флота, которая еще находилась в Черном море. Действи­тельно, в апреле—мае 1919 г. Французская коммунистическая группа выпустила ряд листовок-обращений. В воззвании от 10 мая «К солдатам и морякам армий союзников на Востоке» 67, подписанном Жаком Садулем, разоблачались попытки француз­ского военного командования превратить сынов свободолюбивого французского народа в полицейских. Листовка призывала фран­цузских солдат и моряков отказываться быть «цепными собаками для тронов и сейфов», прекратить борьбу против революционных народов ц поддержать своих братьев — рабочих и крестьян, — сражавшихся за свободу и независимость.

532

Обращение «К французским солдатам, вынуждаемым бур­жуазной реакцией подавить социалистическую революцию на Ук­раине» 68 было издано в Одессе за подписью председателя Одес­ского Совета И. Клименко, руководителя высшей военной инспекции В. Юдовского и делегата Коммунистического Ин­тернационала Жака Садуля. Обращение напоминало о славных революционных традициях французского'народа и призывало сол­дат быть достойными своего великого революционного прош­лого.

Правдивая и действенная агитация, проводимая местными большевистскими организациями и Французской коммунистиче­ской группой, дала свои плоды. Весной и летом 1919 г. произошли восстания французских солдат и матросов черноморской эскадры, которые положили конец интервенции в Южной России и, по словам Виктора Жоаннеса, явились «наиболее конкретным и воз­вышенным выражением поддержки французскими трудящимися Октябрьской социалистической революции» 6S.

С изгнанием интервентов закончился наиболее важный этап в деятельности Французской коммунистической группы РКП (б). С середины 1919 г. главное внимание было обращено на теоре­тическую и агитационно-пропагандистскую работу внутри группы и среди французских, бельгийских и швейцарских рабочих в Рос­сии. В это время в составе группы стал работать приехавший из Швейцарии па I конгресс Коммунистического Интернационала Аири Гильбо70.

Весной и летом 1919 г. группа провела ряд собеседований и митингов с широким привлечением сочувствовавших. Тематика этих собраний была разнообразна. Так, на одном из них обсужда­лись задачи французского пролетариата в связи с созданием III Интернационала. С большим интересом на заседании группы были прослушаны доклады о творчестве выдающихся француз­ских писателей — Ромена Роллана и Аири Барбюса. С особенным вниманием были выслушаны доклады о положении во Франции, прочитанные Д. 3. Мануильским и И. Ф. Арманд, вернувшимися из поездки во Францию с миссией Красного Креста71.

Следует отметить, что в практической работе группы, в ее печатной и устной пропаганде, имелся существенный пробел: она недостаточно остро и последовательно боролась против выступле­ний центристов во Франции. С большим опозданием Француз-

69 В. Ж о а н н о с. Октябрьская социалистическая революция 1917 года и интернационализм французских рабочих. М., 1957, стр. 10.

534

екая коммунистическая группа опубликовала «Открытое письмо Жану Лонге», в котором разоблачила его поведение, показала разрыв между словом и делом у французских центристов72.

Был в группе и ряд инцидентов личного характера. С по­мощью ЦК РКП (б) и лично И. Ф. Арманд, Е. Д. Стасовой, Ф. Э. Дзержинского и других эти инциденты были ликвидиро­ваны. «Французская коммунистическая группа, — говорилось в заявлении группы от 1 августа 1919 г., — всегда придеряотва-лась и будет придерживаться строго идейной почвы, коммуни­стической точки зрения и обязательного коллективного труда» 73.

Работа Французской коммунистической группы была в поле зрения В. И. Ленина. Когда в апреле 1919 г. Аири Гильбо вы­пустил книгу «Французское социалистическое и синдикалистское движение во время войны» 74, В. И. Ленин написал к ней пре­дисловие. Отметив своевременность книги, В. -И. Ленин под­черкнул, что она вскрывала «глубоко лежащие корни III Ком­мунистического Интернационала, его подготовку, своеобразную внутри каждой нации в зависимости от ее исторических особен­ностей» 75. В. И. Ленин выразил уверенность, что брошюра будет широко распространена среди всех сознательных рабочих и за ней последуют другие подобные же издания, посвященные исто­рии социализма и рабочего движения.

Члены группы, особенно Анри Гильбо и Жак Садуль, активно сотрудничали в газетах «Правда» и «Известия», а также в жур­нале «Коммунистический Интернационал», содействовавшем сплачиванию коммунистических сил всех стран.

В. И. Ленин привлекал французских коммунистов и в ка­честве переводчиков на русский язык лучших произведений французского социализма. «Однажды, — писал Ж. Садуль, — Ле­нин с большой радостью обнаружил у меня экземпляр книги „Новая Армия" Жореса, которого он сам считал превосходным знатоком военных вопросов. Он заставил перевести большие отрывки из этой книги и передал их организаторам Красной Армии» 76.

Последним важным актом деятельности Французской комму­нистической группы был выпуск журнала «Дэмен» («Завтра»). По сути дела возобновился журнал, издававшийся под тем же названием А. Гильбо в Женеве с января 1916 по октябрь 1918 г. Единственный номер этого журнала (№ 31), вышедший в Москве в сентябре 1919 г., был отредактирован А. Гильбо, И. Арманд и Пьером Паскалем. Группа поставила перед собой задачу прав­

535.

диво освещать современное международное положение и в пер­вую очередь «смелые и могучие действия русских коммуни­стов» 77.

В журнале были опубликованы обзоры революционного дви­жения во Франции и в других странах, материалы теоретической дискуссии, проведенной группой по вопросам использования бур­жуазного парламентаризма во Франции. В кратких аннотациях характеризовалась вышедшая в Советской стране литература. Здесь же был опубликован отчет о годичной деятельности Фран­цузской коммунистической группы в Москве. Журнал призывал своих товарищей во Франции «усилить действенную борьбу в за­щиту Советской России». Со страниц журнала прозвучал горячий призыв к лучшим революционным элементам во Франции раз­вернуть борьбу не только против буржуазии, но также и «против социал-оппортунистов, которые в нашем словаре уже отожде­ствляются с гнусностью и подкупом», борьбу за создание комму­нистической партии во Франции.

Деятельность Французской коммунистической группы пу­стила глубокие корни. Проводимые ею идеи пролетарского ин­тернационализма оказали влияние па действия французских солдат и моряков, вернувшихся во Францию из бесславного анти­советского похода, сказались в их борьбе за мир, против контрре­волюции и реакции, против гнета монополий, за образование коммунистической партии Франции.

Изобличая гнусную политику интервентов, Марсель Кашен приветствовал французских моряков, которые «остались верными закону своей нации», братаясь с русскими рабочими и отказав­шись бомбардировать советские города 78. 19 октября 1919 г. на митинге в Париже в зале Гранж-о-Бель Аири Барбюс выступил с замечательной речью «Русская революция и долг трудящихся». Восставших матросов он назвал единственными героями безза­конной войны, которую повели французские интервенты против России 79.

«Реакционной интервенцией и голодной блокадой Франция опозорила себя перед миром и историей, — говорилось в воззва­нии Комитета защиты моряков, созданном из представителей левых организаций. — Но нашлись смелые люди, которые спасли честь французского пролетариата. Это были солдаты и черномор­ские матросы. Они отказались объединиться с палачами, с наем ными убийцами Жанны Лябурб» 80.

Вокруг имени Жанны Лябурб французские власти создали за­говор молчания. Клемансо и Пишои не ответили на ноту

Украинского Советского правительства по поводу злодеяний интервентов в Одессе и Херсоне. Цензура запретила упоминание имени Жанны Лябурб в печати. Только в июне 1919 г. брюссель­ская газета «Интернасьональ комюнист» сообщила об убийстве Ж. Лябурб. 23 июля 1919 г. парижская газета «Ви увриер» («Рабочая жизнь») перепечатала статью из этой газеты, озаглав­ленную «Эдит Кавель и Жанна Лябурб». Буржуазная пресса использовала для шовинистической пропаганды поступок англий­ской санитарки Эдит Кавель, устроившей побег из немецкой тюрьмы нескольким французам и англичанам и расстрелянной за это немецким офицером. Рабочая социалистическая пресса противопоставила этой Эдит Кавель Жанну Лябурб, погибшую во имя пролетарских интересов — дела мира и революции. Статья на основании сообщения большевистской «Правды» рассказы­вала об обстоятельствах гибели Жанны Лябурб н объясняла рабочим, почему вся буржуазная пресса Франция замалчивает этот факт, боясь авторитета революционерки в массах народа я тайно ликуя по новоду ее гибели. Газета призывала рабочих к действенному протесту: «Пусть каждая группа рабочей пар­тии поднимет голос протеста, к которому зовет это убийство... И предупреждаем капиталистическую реакцию, что народ сумеет отомстить в час расплаты, а этот час близок, когда Жорес, Либкнехт, Роза Люксембург, Жанна Лябурб и все наши безымен­ные мученики подскажут нам, как надо действовать!» 81

С передовой статьей, посвященной Жанне, выступила в газете «Юманите» ее школьная подруга — учительница Луиза Бодэн. Взволнованный рассказ о подвиге Жанны Лябурб завершался страстным призывом к женщинам и молодежи Франции всеми силами бороться против интервенции, продолжать дело Жанны, «следовать примеру нашей героической подруги, погибшей за свой идеал» 82.

Под влиянием революционных рабочих Лига прав человека в октябре 1919 г. направила правительству запрос с требованием расследовать причины убийства Жанны Лябурб и покарать ви­новных. Ответ был опубликован лишь в начале следующего года. В этом единственном правительственном документе о гибели Жанны Лябурб французские власти цинично сваливали ответ­ственность на «русскую полицию», т. е. на своих подручных из белогвардейцев.

На многочисленных собраниях трудящиеся Франции вспоми­нали имя Жанны, чтили ее светлую память, выносили резолю­ции протеста против антисоветской политики французского правительства.

41 «La Vie Ouvriere», 23.VII 1919

537

536

«Мы знаем, что имя фран­цуженки, тов. Жанны Лябурб, которая поехала работать в коммунистическом духе среди французских рабочих и солдат и была расстреляна в Одессе, — говорил Ленин в декабре 1919 г. на VII Всероссийском съезде Советов, — это имя стало из­вестно всему французскому про­летариату и стало лозунгом борьбы, стало тем именем, во­круг которого все французские рабочие, без различия казав­шихся столь трудно преодоли­мыми фракционных течений синдикализма, — все объедини­лись для выступления против международного империализ­ма» 83.

Народ Франции выразил глубокое уважение и своему верному сыну — Жаку Садулю. В тяжелых условиях избира­тельной кампании ноября 1919 г., когда буржуазия вела разнузданную антисоветскую агитацию, левые социалисты имели мужество выдвинуть Жака Садуля кандидатом в па­лату депутатов. Садуль, как писал Марсель Кашей, стал симво­лом рабочей революции, атакуемой, блокируемой, обрекаемой на голод международным капиталом. Голосовать за Садуля, разъяс­няла «Юмаиите», значит «голосовать за русскую революцию, которую хотят задушить возглавляемые Ллойд-Джорджем и Кле­мансо руководители священного единения капиталистов». «Мы хотим, — заявлял Поль Вайян-Кутюрье, выступая на митинге социалистической федерации департамента Сена, — чтобы имя капитана Садуля... развевалось над битвой, как знамя!..»84 И 40 тыс. парижских рабочих вписали имя Садуля в свои бюл­летени, осудив тем самым политику антисоветской интервенции и выразив братскую солидарность с Советской республикой.

По окончании гражданской войны Жак Садуль вернулся на родину, где империалисты предали его военному суду. Только

Памятник на могиле Жанны Лябурб

в Одессе

538

под напором и по требованию широких масс французского народа он был оправдан. Как писал позднее Морис Торез, Жак Садуль плодотворно влиял на рабочее движение Франции85.

Таким образом, Французская коммунистическая группа оста­вила глубокий след в революционном движении французских трудящихся. В сложное время контрреволюционной интервенции Антанты она являлась связующим звеном между Советской Рес­публикой и лучшими социалистическими силами Франции. Ее деятельность в большой мере способствовала победе над ин­тервентами Антанты. Работая в тесном контакте с великим Лениным, группа явила собой образец действенного пролетарского интернационализма, страстной борьбы за мир, стойкой защиты первой в мире республики Советов и в то же время укрепления лучших традиций свободы и демократии французского народа. Французская коммунистическая группа внесла свой вклад в борьбу передовых сил Франции, приведшую к концу 1920 г. к созданию Французской коммунистической партии.

2. Англо-американская группа РКП (б)

Истоки создания Англо-американской группы РКП (б) следует - отнести к деятельности небольшой группы американцев и русских реэмигрантов из США и Англии, ставшей заметной еще нака­нуне Октября. Среди этих лиц особо значительной оказалась роль Альберта Рис Вильямса и Джона Рида.

А. Рис Вильяме — видный американский прогрессивный пи­сатель и журналист приехал в Россию в качестве корреспондента газеты «Нью-Йорк пост» в июне 1917 г. По дороге в Россию он познакомился с несколькими эмигрантами, возвращавшимися на родину. Среди них были В. Володарский, А. Иейбут, С. Восков и др. От них Вильяме узнал о Ленине. Большевики произвели на Вильямса огромное впечатление. Он писал, что уже через шесть месяцев после знакомства с ними перешел в их лагерь86.

Находясь в Петрограде, Вильяме участвовал в событиях Ве­ликой Октябрьской социалистической революции, выступал с при­ветствиями от имени американского пролетариата в июне 1917 г. на I и в январе 1918 г. на III Всероссийских съездах Советов, в сентябре 1917 г. — перед Центробалтом в Гельсингфорсе, при­сутствовал на II съезде Советов, видел штурм Зимнего дворца, неоднократно встречался и беседовал с В. И. Лениным.

Когда в феврале 1918 г. в связи с наступлением германской армии в стране создалось угрожающее положение, Вильяме всту-

I № i СА°КТЯ6РЬ УКаЗЭЛ НаМ ^.-«Вопросы истории КПСС», 1957. 06 А. Ряс Вильяме. О Ленине и Октябрьской революции. М., 1960, стр. 39.

539

А. Рис Вильяме (второй слева) и другие бойцы интернационального отряда

пил в Красную Армию, чтобы принять участие в защите Петро­града. Услышав об этом, В. И. Ленин предложил Вильямсу обра­зовать интернациональный отряд87. Вместе с С. Агурским и А. Нейбутом Вильяме составил воззвание к иностранцам. По ука­занию В. И. Ленина оно было опубликовано в центральных газе­тах па английском и русском языках, а также разослано по теле­графу во все концы страны.

Несмотря на то, что первый интернациональный отряд был немиогочисленным, сама идея организация интернациональных воинских частей привела впоследствии тысячи и тысячи ино­странцев в ряды Красной Армии.

Несколько позднее А. Рис Вильямса, в сентябре 1917 г., в ка­честве корреспондента прогрессивного журнала «Мэссиз» при­ехал в Россию Джон Рид. В октябрьские дни Рид находился в Петрограде. Вместе с ним была его жена, американская журна­листка Луиза Брайант, деятельность которой высоко оценивал В. И. Ленин 88.

Рид восторженно встретил Октябрьскую революцию, посещал много митингов, особенно те, на которых должен был выступать В. И. Ленин. Он ежедневно бывал в Смольном, куда у него был постоянный пропуск за подписью Ф. Дзержинского. За сравни­тельно короткое время Джон Рид успел собрать большой мате­риал, положенный в основу его книги «Десять дней, которые потрясли мир».

Перед отъездом из России в США в феврале 1918 г. Дж. Рид вместе с Вильямсом и Б. Рейнштейном присутствовали на засе­дании III съезда Советов. На съезде Рид произнес краткую речь-клятву, которой остался верен до последних дней своей жизни: «Я торжественно клянусь, — сказал Джон Рид, — что, вернув­шись в царство капитала, расскажу всем правду о победе проле­тариата в России.

Я расскажу о героях и. мучениках революции и о новом госу­дарстве, которое вы строите. И я торжественно клянусь отдать себя всего делу рабочего класса» 89.

По возвращении в начале 1918 г. в США Рид в своих статьях, выступлениях на массовых митингах, собраниях в различных городах США помогал американскому народу узнать правду об Октябрьской революции и Советской власти. В марте 1919 г. вышла его прославленная, облетевшая весь свет книга «Десять дней, которые потрясли мир». В конце того же года В. И. Ленин писал: «Эту книгу я желал бы видеть распространенной в мил­лионах экземпляров и переведенной на все языки, так как она дает правдивое и необыкновенно живо написанное изложение событий, столь важных для понимания того, что такое пролетар­ская революция, что такое диктатура пролетариата» 90.

В. И. Ленин придавал огромное значение пропагандистской работе, он призывал бороться против империализма «не только путем национальной войны, но и путем пропаганды и разложения его извиутри»91. Вот почему уже вскоре после Октябрьской ре­волюции, в декабре 1917 г., нрн ВЦИК был создан отдел совет­ской пропаганды (совпроп). Руководителем этого отдела стал Борис Рейнштейн. Участник революционного движения в России с 1898 г. он вскоре эмигрировал в США. Там он вступил в со-

См В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 52, стр. 302.

» R и пДК°В- &жон Ри2- М" 1962' СТР- 231-232. В. И. Л е ы и н. Полн. собр. соч., т. 40, стр. 48. В. И. Л е н и и. Полн. собр. соч., т. 37, стр. 212.

541

циалистическую партию США, одно время представлял ее во II Интернационале. По возвращении в 1917 г. на родину Б. Рейнштейн примкнул было к меньшевикам-интернационали­стам, по практически поддерживал большевистскую партию, в ко­торую вошел в апреле 1918 г.

Отдел советской пропаганды вел большую издательскую ра­боту. Он распространял информацию о Советской России в ино­странных государствах, занимался пропагандой среди войск ин­тервентов, среди иностранцев, живших в России, среди военно­пленных, эмигрантов и т. д.

С отделом советской пропаганды активно сотрудничали Д. Рид и А. Рис Вильяме.

Джон Рид и А. Рис Вильяме принимали участие в издании листовок в выходившей в Петрограде в декабре 1917 г. газете «Факель», в сменившей ее газете «Фёлькерфриден» и в других изданиях отдела.

В отделе работали также люди, далекие от большевизма, но активно выступавшие против антисоветской интервенции и разоблачавшие политику империалистических стран. Среди них особепно заметен был английский журналист Филипп Прайс. С 1914 по 1917 г. он был петроградским корреспондентом влия­тельной в Англии либерально-буржуазной газеты «Манчестер гардиан». Прайс подробно и регулярно публиковал в своей га­зете корреспонденции об Октябрьской революции, о внешней политике Советской России, о стремлении ее к миру со всеми странами. В своих статьях он неизменно подчеркивал, что рус­ские коммунисты выражают интересы пролетариата и бедней­ших слоев крестьянства. Большое внимание Прайс уделял реше­ниям III Всероссийского съезда Советов, этого, по его словам, «парламента без помещиков и капиталистов» 92.

11 мая 1918 г. Прайс послал в «Манчестер гардиан» статью о причинах интервенции. Обращаясь к английским и американ­ским рабочим, он писал, что, если они не помешают этой войне, Советская Россия может оказаться добычей империалистов, а ее народ будет низведен до рабства93. Оп выразил убеждение в том, что,интервенция в конечном счете потерпит поражение. «Те, кто попытаются затронуть социальные реформы русской революции, только добавят горючего в большевистское пламя»94.

Перу другого английского журналиста — Артура Рэнсома при­надлежит «Открытое письмо в Америку», написанное летом 1918 г. Рэнсом выступал против утверждения, будто Советское правительство силой узурпировало власть и не выражает воли

542

<

народа. Он подробно объяснял, как реакция в Советской России пыталась бороться, опираясь на Учредительное собрание95.

Разъясняя читателям причины советско-германских мирных переговоров, закончившихся подписанием Брестского договора, Рэнсом отмечал, что Советское правительство неоднократно пред­лагало мир всем странам. Однако ни Англия, ни ее союзники на мир не пошли. Оказывая поддержку контрреволюционному мень­шинству в России, утверждал он, Англия тем самым помогает немецким империалистам 9б.

В конце своего «Письма» Рэнсом говорил: «Никто не утвер­ждает, что большевики — ангелы. Я лишь прошу, чтобы люди проникли взглядом сквозь туманную завесу лжи, которая окру­жает большевиков, и увидели, что идеал, за который они борются единственно возможным для них путем, находится среди тех светлых огней, которые каждый, кто молод и честен душою, видит перед собой где-то на пути, а не среди тех огней, от ко­торых он решительно отворачивается. Люди, которые создали Советское правительство в России, если и должны будут потер­петь неудачу, то их знамена не будут запятнаны, а их душа будет чиста, ибо они стремятся к идеалу, который переживет их» 97.

«Письмо в Америку» было опубликовано в Стране Советов па английском языке в 1918 г., затем в США в газете «Ныо Рипа-блик» и под названием «Правда о России» вышло отдельной бро­шюрой в Англии в издательстве Рабочей социалистической фе­дерации.

Генеральный секретарь Коммунистической партии Велико­британии Гарри Поллит писал в 1957 г.: «... Большой заслугой двух английских писателей — Филиппа Прайса и Артура Рэн­сома — являлось их стремление осветить более или менее объек­тивно в газетах „Манчестер гардиан" и „Дейли ныос" события, происходившие в Советской России» 98.

Широкая публицистическая деятельность А. Рис Вильямса, Дж. Рида и их прогрессивных коллег в известной мере проло­жила Дорогу к созданию Англо-американской группы РКП (б). Потребность в такой группе стала весьма ощутимой в связи с развертыванием английской и американской интервенции про­тив Страны Советов.

30 августа 1918 г. в Москве была организована Англо-фран­цузская коммунистическая группа99. Но совместная деятельность Англо-французской группы продолжалась лишь несколько дней. На очередном собрании 4 сентября 1918 г. группа приняла ре­

543

шение о своем расформировании и об образовании отдельно Французской и Английской групп РКП (б) 10°.

О деятельности английских и американских коммунистов с мо­мента их разъединения с французскими коммунистами и до конца ноября .1918 г. каких-либо сведений не обнаружено. Пер­вое учредительное собрание Англо-американской группы РКП (б) состоялось под председательством И. И. Файнберга 28 ноября 1918 г. На этом собрании было организационно оформлено обра­зование группы и избран ее руководящий орган — исполком. На заключительной, торжественной части собрания присутство­вало 60 человек 101.

Некоторые из участников учредительного собрания выдвигали предложения, чтобы в члены группы принимались и сочувствую­щие группе или лица, «поддерживающие Советское правительство и разделяющие его принципы» 102. После обстоятельного обсужде­ния было принято решение, что «в члены группы принимаются только коммунисты, хотя будет приветствоваться помощь в ра­боте и со стороны других товарищей»103. На собрании указыва­лось, что создание группы вызвано необходимостью ведения про­паганды среди интервенционистских войск на фронтах, необходи­мостью организации и ведения работы среди англо-американских военнопленных внутри страны и транспортировки литературы в Англию и Америку.

В исполком группы вошли: Иосиф (Джон) Файнберг (пред­седатель), С. Ю. Рутгерс (секретарь), Петр Петров, Раиса Лиха­чева, Соломон Михельсон и др.

И. Файнберг в 1918 г. возвратился в Россию из Англии. Вступив в коммунистическую партию и начав работать в отделе советской пропаганды при ВЦИК, он скоро завоевал большой авторитет. Его знания и опыт высоко ценил В. И. Ленин 104.

Голландец Себандт Юстиниус Рутгерс, приехавший в Совет­скую республику лишь в сентябре 1918 г., был видным деятелем левого крыла голландской социал-демократии — так называемых трибунистов. В 1915 г. он эмигрировал в США, где сблизился с жившими там большевиками. «Благодаря нашей совместной работе со многими русскими товарищами, — писал он, — мы были довольно хорошо информированы о событиях в России, а так как в США русская революция вызвала огромный интерес,

100 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 104, лл. 3—4; Л. М. 3 а к. Деятельность Фран­цузской коммунистической группы РКП (б). — «Вопросы истории», 1960, № 2, стр. 162—165.

то мы решили вместе с некоторыми русскими товарищами осно­вать Бюро большевистской информации. В задачу этого бюро входили сбор материала о Советской России и публикация его в печати, включая и буржуазную печать» 105.

По приезде в Советскую Республику С. Рутгерс вступил в РКП (б), причем ему засчитали стаж участия в голландском рабочем движении, и он считался членом РКП (б) с 1899 г. С. Рутгерс работал в совпропе, издавал листовки на английском языке, вел пропагандистскую работу среди интервенционистских солдат на Северном фронте, среди военнопленных. Опыт и зна­ния Рутгерса пригодились и в народном хозяйстве страны 106.

Член исполкома Англо-американской группы Петр Петров до января 1918 г. находился в Англии. В период мировой войны он был в рядах английского рабочего движения. Вместе с Джо­ном Маклином и другими социалистами Петров боролся против оппортунистической группы Гайидмана. Маклин и Петров не­однократно арестовывались за антиимпериалистическую пропа­ганду. Уильям Галлахер, знавший П. Петрова с 1912 г., дал вы­сокую оценку его деятельности в Англии 107.

П. Петров вместе с Г. В. Чичериным был освобожден из тюрьмы по требованию Советского правительства и под давле­нием английского пролетариата. Оба они прибыли в Советскую Россию в январе 1918 г. П. Петров и его жена стали активными членами Англо-американской группы коммунистов.

Р. Лихачева 108 и С. Михельсон 109 также были до эмиграции деятелями российского рабочего движения.

Позднее исполком пополнялся другими лицами; на собрании группы 9 декабря 1918 г. в исполком были избраны И. М. Иохель и Моисеев (М. Финкель), 5 января 1919 г. — Ковалевский, А. М. Коллонтай, 8 января — Б. И. Рейнштейн. На заседании ис­

545

полкома 24 января 1919 г. И. Файнберг был избран секретарем группы, а его помощником — Добин.

К декабрю 1918 г. Англо-американская группа насчитывала 34 человека. Группа состояла не только из англичан и амери­канцев, находившихся по тем или иным причинам в Советской России, но и из русских коммунистов, владевших английским языком и в прошлом связанных с рабочим движением в США или Англии.

О создании Англо-американской группы было решено офи­циально сообщить В. И. Ленину, Я. М. Свердлову, в ЦК и МК партии, а также широко оповестить общественность через газеты «Правда» и «Известия». Сохранились письма группы

B. И. Ленину, Я. М. Свердлову и в ЦК РКП (б), идентичные по содержанию, датированные 26 декабря 1918 г.

Вот текст письма, адресованного В. И. Ленину: «Уважаемый тов. ЛЕНИН.

При сем препровождаем официальное объявление об основа­нии Англо-американской группы коммунистов в России, членов РКП (б). Обращаем ваше внимание, что мы готовы информиро­вать Россию относительно английского и американского рабочего движения, что касается организации военнопленных, говорящих по-английски, мы обращаемся к вам с просьбой спо­собствовать нам концентрировать таковых в Москве с целью предоставить нам возможность пропагандировать их.

Просим оказать нашей группе содействие в ее деятельности».

К письму был приложен текст следующего объявления:

«Настоящим извещаем об образовании Англо-американской группы коммунистов в России, наметившей себе следующую за­дачу:

Вести устную и печатную пропаганду среди британских и американских рабочих в России и за границей, осведомлять и организовать британских и американских военнопленных и ин­формировать партию коммунистов о рабочем движении в Англии и Америке» "°.

5 января 1919 г. группа приняла решение о вступлении в ЦФИГ. 15 января на заседании Центральной федерации ино­странных групп Англо-американская группа была принята в члены ЦФИГ. Представителями в ЦФИГ были избраны

C. Ю. Рутгерс и Ковалевский, но в конце января 1919 г. в связи с их отъездом из Москвы представителями группы в ЦФИГ стали Б. И. Рейнштейн и И. И. Файнберг 11'.

На заседании исполкома группы 2 января 1919 г. было утвер­ждено обращение ко всем партийным и советским организациям

110 ЦПА ИМЛ, ф. 19, вр. оп., д. 186, лл. 1—2; ф. 67, on. 1, д. 94, л. 148; ф. 17, оп. 4, д. 37, л. 4.

111 ЦПА ИМЛ, ф. 549, on. 1, д. 20, лл. 20, 22.

546

об оказании помощи в создании англо-американских групп на местах и подробный план этой работы. Одному из руководителей группы было поручено связаться с ЦК КП(б) Украины с целью установления контакта с подпольными партийными центрами для организации групп в Николаеве, Одессе, Симферополе, Севасто­поле. Исполком группы обратился в ЦК РКП (б) с просьбой санкционировать создание местных групп, предоставить рекомен­дации и оказать содействие в работе по их организации.

Свидетельством потребности в организации групп на местах может служить телеграмма А. М. Коллонтай из Крыма в июне 1919 г. Г. В. Чичерину для председателя Англо-американской группы И. Файнберга с просьбой о немедленном прибытии его в Симферополь для организации английского отдела пропаганды.

О необходимости пропагандистской работы среди эмигрантов свидетельствует, в частности, письмо Михельсона из Одессы с просьбой о высылке немедленно агитационной партийной лите­ратуры на английском языке, в том числе манифеста Коммуни­стического Интернационала, для работы группы среди проживав­ших в Одессе и Николаеве английских эмигрантов (более 100 человек), мало знакомых с советской действительностью.

Несколько позднее николаевские «Известия» уже сообщали о прибытии в Николаев интернационального отряда. «Прибыв­ший отряд, — писала газета, — состоит из высланной в свое время из Англии группы лиц, выступавших активно с протестом про­тив империалистической войны. Эти английские коммунисты вме­сте со спартаковцами, находящимися в Николаеве, объединены в „интернациональный отряд" численностью в 200 человек» 112.

ЦК и лично В. И. Ленин повседневно направляли деятель­ность иностранных групп, в том числе и Англо-американской группы РКП (б). И. Файнберг вспоминает: «В 1918—1919 гг. я был занят изданием листков и небольшой газеты „Колл" („Призыв") для распространения среди британских и американ­ских оккупационных войск в Мурманске, Архангельске и других местах. Ленин читал каждый из этих листков и предлагал изме­нения, если находил их целесообразными».

«Однажды Ленин пригласил нас троих 113 к себе в Кремль, чтобы обсудить дело, которым мы были заняты... Ленин вся­чески старался объяснить нам до мельчайших подробностей, как нужно печатать, запаковывать и отправлять литературу, чтобы она могла пройти через самые прочные заграждения» "4.

114 И. Файнберг. Заметки о встречах с Лениным. «Ленин и междуна­родное рабочее движение», т. I. М., 1934, стр. 51. междуна

35*

547

Главные усилия англо-американских интернационалистов были сосредоточены на издании газеты «Призыв» (полное ее название «The Call of the workers and peasants of Russia to their English speaking fellow workers» — «Призыв рабочих и крестьян России к своим говорящим по-английски собратьям-пролетариям»). Первый номер «Призыва» вышел в Москве 14 сентября 1918 г. Начиная с этого времени и до 21 декабря того же года газета издавалась Советом революционной пропа­ганды. В каждом номере газеты давалось пояснение: «„Призыв" издается Центральным исполнительным комитетом рабочих и крестьянских депутатов с целью убеждать товарищей-рабочих, говорящих по-английски, что интересы рабочих всех стран яв­ляются едиными и что существует настоятельная необходимость в установлении международной солидарности, которая может обеспечить мир во всем мире».

С 1 января 1919 по конец сентября 1919 г. газета «Призыв» издавалась Англо-американской группой РКП (б). На заседании исполкома группы 12 декабря 1918 г. тираж газеты был опреде­лен в 15 тыс. экземпляровП5. Сотрудниками газеты являлись И. Файнберг, Б. Рейнштейн, А. М. Коллонтай и др. Газета стала называться «The Call — The organ of the English speaking group of Communist in Russian* («Призыв — орган группы говорящих по-английски коммунистов в России»).

Материалы газеты «Призыв» подбирались таким образом, чтобы фактами разоблачать антисоветскую клевету, распростра­няемую буржуазными правительствами и прессой, объяснять сол­датам я матросам вооруженных сил Англии и США действитель­ные цели интервенции, пробуждать в них классовую сознатель­ность, заставлять задуматься над судьбой трудящихся в своих странах.

В начале января 1919 г. под заголовком «Ленин о междуна­родном положении» в газете излагалась речь главы Советского правительства на II Всероссийском съезде Советов народного хо­зяйства (25 декабря 1918 г.). Газета отметила то место в выступ­лении Ленина, где он говорил о поражении Германии и об анти­советской политике держав Антанты, о движении против интер­венции, случаях братания английских и американских солдат с советскими красноармейцами И6.

Интересный материал был опубликован газетой «Призыв» 22 января 1919 г. В одной из статей говорилось, что американ­ские сенаторы Бора, Томас, Вильсон и Джонсон требуют возвра­щения американских войск из России. Сенатор Джонсон пожелал узнать, почему правительство США не объясняет причин нахож­дения своих солдат в России. Сенатор Хичкок пытался доказать,

115 ЦПА ИМЛ, ф. 549, on. 1, д. 20, л. 14.

116 «The Call», ai 1919.

548

отвечая Джонсону, что американцы вовсе не являются завоева­телями, и их войска находятся в России якобы в связи с войной против Германии. По поводу всего этого газета «Призыв» поме­стила ноту народного комиссара по иностранным делам Г. В. Чи­черина государственному департаменту США, в которой отмеча­лось, что пребывание американской армии на советской терри­тории не может быть ничем оправдано. Народный комиссар указал также, что Советское правительство разделяет я?елание ряда видных лидеров основных политических партий США восстановить нормальные отношения между Америкой и Рос­сией '!7.

Помимо официальных документов Советского правительства, на страницах «Призыва» был опубликован «Манифест больше­вистского правительства Украины», в котором сообщалось о раз­громе контрреволюции и о восстановлении Советской власти на Украине "8. Особый интерес представляет воззвание Революцион­ного совета Балтийского флота к морякам судов британского и французского флотов, участвовавших в антисоветской интервен­ции. В нем говорилось: «Братья моряки, зачем вы прибыли в эти воды? Почему. угрожаете Кронштадту и Петрограду? Почему вы провоцируете своих братьев на борьбу? Ваши правительства желают, чтобы вы стали палачами русского народа. Вас обма­нули. Вам рассказали невероятные басни относительно Петро­града и вообще о Советской России... Во имя братской солидар­ности мы предлагаем вам прекратить эту войну против Рос­сии» И9. В воззвании также говорилось, что десятки тысяч красных рабочих и моряков будут насмерть отстаивать свой род­ной город, город мировой революции.

21 сентября 1918 г. в «Призыве» был помещен манифест Британской социалистической партии под названием «Спасти

!7 «The Call», 22.1 1919; «Документы внешней политики СССР», т. П. М., 1958, стр. 24—26.

"I «The Call», 14.ХН 1918. 1,9 «The Call», 21.VI 1919.

549

русскую революцию!» В нем содержался призыв к английскому пролетариату активно встать на защиту русской социалистиче­ской революции 12°. 12 октября был опубликован манифест Бри­танской независимой рабочей партии, в котором империалисти­ческая интервенция против Советской России рассматривалась как вызов демократии и социализму 12

Заслугой газеты «Призыв» была подробная информация чита­телей о развитии международного рабочего и коммунистического движения. Немецкие солдаты, отмечала газета, все чаще и чаще стали отказываться сражаться против революционной России и требовать заключения мира без аннексий и контрибуций. 9 ноября в газете были приведены интересные данные о росте революционных настроений среди австрийских, немецких, италь­янских, австралийских и т. д. солдат и матросов. Ссылаясь на пример русских солдат, перешедших во время революции на сто­рону народа, газета «Призыв» писала: «Все это доказывает, что эффективные действия в пользу мира и свободы должны быть начаты солдатами. Если они хотят мира, они должны прекратить борьбу. Если они хотят свободы, то пусть используют свое ору­жие и станут на сторону своих товарищей-рабочих против капи­талистов» ш.

28 сентября 1918 г. газета «Призыв» сообщала, что рабочие Англии все чаще выступают с требованием использовать «пря­мое действие», т. е. всеобщую стачку, в знак протеста против антисоветской интервенции123. «Призыв» обращал внимание на то, что различные социалистические организации Англии на­чали переговоры об объединении в единую пролетарскую рево­люционную партию. Английские социалисты обсуждали вопрос о разрыве со II Интернационалом и о присоединении к Комму­нистическому Интернационалу ш.

На страницах газеты «Призыв» также помещались подробные материалы о борьбе американского рабочего класса. Американ­ские солдаты могли узнать о преследовании Евгения Дебса и других социалистов, о том, что в некоторых городах США и Канады возникли Советы рабочих депутатов 125. Газета сообщала о многочисленных забастовках американского пролетариата в защиту своих экономических интересов, о требованиях трудя­щихся прекратить интервенцию, признать Советское правитель­ство и оказать России необходимую помощь 126.

28 сентября 1919 г. газета сообщала об образовании в США

120 «The Call», 21.IX 1918.

121 «The Call», 12.X 1918.

122 «The Call», 9.XI 1918.

123 «The Call», 19.X 1918.

124 «The Call», 28.IX 1918.

125 «The Call», 22.11, 16.VIII 1919,

126 «The Call», 28.11 1919,

550

коммунистической партии, объединившей в своих рядах 40 тыс. человек т.

«Призыв» умело использовал материалы буржуазной прессы, статьи и выступления известных деятелей культуры. Так, напри­мер, в нем были помещены материалы из лейбористской газеты «Дейли геральд», в частности, высказывание писателя Брэйлс-форда против интервенции. «Собираемся ли мы позволить бри­танским войскам отправиться в Россию расстреливать наших товарищей социалистов?»—спрашивал Брэйлсфорд. Писатель утверждал, что цель интервенции вовсе не в том, чтобы бороться с Германией. Война в России — это война за восстановление реакции, царизма т.

14 сентября 1919 г. газета «Призыв» опубликовала резкое осуждение Бернардом Шоу английского правительства. Великий писатель предостерегал правящие классы своей страны от без­рассудной «роялистской» войны в России. «Если мы будем на­стаивать на войне с Россией, чтобы заставить Ивана восстано­вить царизм, то мы создадим такой кризис, по сравнению с кото­рым прошедшая война покажется шуткой» 129.

«Призыв» регулярно помещал на своих страницах сведения о разложении в войсках интервентов, о случаях братания между солдатами, о гуманном отношении советских властей к военно­пленным. Например, газета привела интересные факты, имевшие место во время братания между американскими и советскими солдатами на Северном фронте. Во время братания американский офицер заявил, что американские войска на Мурманском фронте признают русское революционное правительство и не желают более сражаться с большевиками, что американские войска по­степенно покидают Северный фронт и ничего общего не имеют и не хотят иметь с белогвардейской сволочью. Этот офицер сказал и о том, что сильное недовольство имеется и среди английских войск, которые, по его мнению, вскоре также откажутся вое­вать 130.

Газета сообщала, что захваченные в плен у Шенкурска бело­гвардейские офицеры признали, что были обмануты правитель­ствами Англии и США и сожалели, что подняли оружие против Советской власти 131.

Много интересных фактов приводила газета «Призыв» о вол­нениях в войсках интервентов на юге Советской России (на­пример, о том, как солдаты французской армии в районе Одессы

127 «The Call», 28.IX 1919 ,2S «The Call», 21.IX 1918.

129 «The Call», 14.IX 1919.

130 ™™ u 191s- ?tüt *<wht приводится также в отчете коман дира 18-и стрелковой дивиаии И П Убопетшчя icJ ?и кшлн' на Севере в документах» М., 1938 сто im ( «Интервенция

131 «The Call», 28.11 1919 ™' }'

551

I

134 «The Call», 14.V 1919.

552

з-идент США Вильсон так и не ответил на ноту Г. В. Чичерина. Также молчали и английские империалисты. Луначарский разъ­яснял причины той ненависти, какую питали империалисты к со­ветским и немецкому народам, поднявшимся на борьбу. «Това­рищи, — писал Луначарский, — война народов закончилась, началась война классовая». Он призывал иностранных солдат прекратить интервенцию 138.

Ценный материал содержался в статье Ф. Прайса «О тех, кто является немецкими агентами». Прайс писал о том, что он, англичанин, проживающий в России, испытывает головокру­жение, когда читает английские газеты. Общественность Англии и США, английские и американские солдаты, отмечал журна­лист, не знают того, что происходит в Советском государстве. Солдаты уверены в том, что большевики являются агентами Гер­мании. Прайс опровергал эту клевету. Разоблачая немецких империалистов, он подчеркивал, что они вместе со странами Антанты стремятся уничтожить социалистическое государство рабочих и крестьян. В газете прусских юнкеров «Крейц-Цейтунг», напоминал Прайс, прямо говорится о том, что «в борьбе против большевизма союзники и Германия могут соединиться для за­щиты своих общих интересов» ш.

Прайс писал также и о том, что в Красной Армии есть не­мало интернационалистов—немцев, австрийцев, поляков, итальян­цев, французов, сербов, есть там англичане и американцы. Можно ли их называть агентами кайзера? Своих читателей Прайс подводил к пониманию того, что английских и американских солдат используют в качестве орудия в интересах царизма, кай­зера, лондонских и нью-йоркских капиталистов ио.

2 января 1919 г. в «Коммуне» была помещена статья Прайса «Их действительные цели». Обращаясь к английским и француз­ским солдатам, он напоминал о тех лживых доводах, которые использовались для оправдания империалистической войны. Английский журналист отмечал, что Советское правительство опубликовало секретные договоры, заключенные бывшим цар­ским правительством и западными державами, и что война с Гер­манией закончилась. Он просил читателей задуматься над во­просом, почему же союзные армии не отправляются по домам, почему солдат бросают на подавление революций в Венгрии, на Украине 141.

5 декабря 1918 г. газета «Коммуна» опубликовала «Воззвание к народу» великого пролетарского писателя А. М. Горького. Писатель выступил с разоблачением целей «империалистов трех

139 «Коммуна», 14.XI 1918

140 Там же.

553

отйазались участвовать в войне). Показателем их настроений был случай, когда офицер, вырвавший из рук солдата революцион­ную газету, был убит тут же на месте 132. >

2 апреля 1919 г. «Призыв» опубликовал письмо французских солдат своим русским товарищам (это письмо они ранее послали в нелегально распространявшуюся в Одессе газету «Коммунист»). Солдаты писали, что после приезда в Советскую Россию убеди­лись в том, какое позорное дело было им поручено. «Простите нас, братья и товарищи, —. писали они. — Не считайте нас убий­цами. 18 декабря мы не понимали, когда стреляли в вас. ..» 133 Газета «Призыв» также сообщала, что 350 французских моряков высадились на берег и с красными флагами прошли по улицам Севастополя. Против моряков были брошены войска. 6 моряков были убиты, 10 — ранены; демонстранты были рассеяны ш.

Письма военнопленных на родину, опубликованные на стра­ницах газеты «Призыв», являлись замечательной иллюстрацией новых настроений среди солдат интервенционистских войск Антанты. Так, например, сержант Гуде писал своей матери: «Я хочу, чтобы ты знала, что к нам относятся с исключительным вниманием, так же как и к своим. Нас напичкали ложью об их плохом отношении к пленным, что совершенно неверно». Далее сержант отмечал, что в Советской России все должны работать. По его мнению, чем скорее союзные войска уйдут из России, тем скорее там установятся нормальные условия жизни 135. Рядо­вой Линфорд писал своей матери, чтобы она не верила и опро­вергала разговоры о плохом отношении к пленным. «В этой стране каждый должен работать... Богатых теперь здесь нет... Ныне это страна рабочих» 136. Об этом же пишет и рядовой Орр: «Теперь здесь нет капиталистов. Раньше бедные классы не имели возможности учиться или повышать свою квалификацию. Теперь у них есть такая возможность» 137.

Представители Англо-американской группы принимали актив­ное участие в издании газеты «Коммуна» — еженедельного ор­гана петроградского отделения Федерации иностранных групп. «Коммуна» была предназначена для распространения в войсках Антанты на Северном фронте. Ее первый номер вышел 7 ноября 1918 г. Материалы «Коммуны» печатались на многих языках.

В «Коммуне» постоянно публиковались статьи и заметки на­родного комиссара просвещения А. В. Луначарского. «Почему вы сражаетесь против нас?» — спрашивал он в своем обращении к солдатам интервенционных войск. Он писал о том, что нре­

материков» и призывал всех идти «на борьбу против старого по­рядка к свободе и красоте жизни». Горький отмечал: «Все, кто страстно жаждет обновления мира, могут и должны радоваться той быстроте, силе и жадности, с которой русский рабочий класс стремится к строительству новой жизни и обладанию всеми ду­ховными завоеваниями человечества» 142.

Интересные факты о различных проблемах Англии, главным образом о рабочем движении этой страны, содержались в статьях и заметках Н. Семенова, бывшего эмигранта, участника англий­ского социалистического движения. Семенов писал, что под давлением рабочих оппортунистические вожди лейбористской партии стали выступать с протестами против вмешательства в дела революционной России из.

В середине января 1919 г. «Коммуна» опубликовала серию сообщений о братании солдат на Северном фронте, о том, что в Англии и Франции происходят массовые демонстрации против продолжавшейся интервенции. В связи с этим, «боясь револю­ционного настроения масс, правительства союзных стран вынуж­дены были публично отказаться от непосредственного вмеша­тельства», — писала газета 144.

23 января 1919 г. «Коммуна» поместила обращение к братьям-солдатам всех наций, находившимся на Северном фронте. «Вы еще в дурмане и машинально продолжаете еще по приказу ваших господ проливать свою и нашу кровь, — говорилось в обра­щении. — Довольно. Опомнитесь... Мы призываем вас окончить оскорбительную войну светлым братанием между рабочими по ту и по эту сторону боевой линии. Долой кровопролитие рабочих между собой. Да здравствует единая священная война, война эксплуатируемых против эксплуататоров. ..» 145. В этом же обра­щении рассказывалось о случаях братания между солдатами, о переходе на советскую сторону английских моряков, пожелав­ших защищать Советскую Россию.

«Россия согласна на мир!»—под таким заголовком газета «Коммуна» опубликовала свой экстренный номер для солдат Се­верного фронта. Здесь подробно излагалась радиотелеграмма на­родного комиссара по иностранным делам Г. В. Чичерина от 4 февраля 1919 г. к правительствам Англии, Франции, Италии, Японии, США 146.

Представители различных фронтов и местных партийных организаций обращались в Англо-американскую группу за лите­ратурой. «Прошу дать свежие газеты и воззваний сколько есть, а также литературу на английском языке и воззваний, всего

143 «Коммуна», 12, 19.XII 1918; 9.1 1919.

вообще дайте до двух пуДов весу дЛя отправки на Пинежскпй фронт», — просили в одном из писем 147. С передовых позиций в районе Северной Двины телеграфировали: «7 февраля, Москва, коминдел, оовпроп. Рейнштейну. Желательно перевести для англо-французов обращение товарища Ленина всемирному проле­тариату выпустить плакаты современном международном поло­жении запятая желательны иллюстрированные плакаты и кари­катуры вскройте листовках обман начальников обещающих весной навигацией отправить солдат родину укажите револю­ционные способы вернуться Англию Америку точка Нужны то­варищи могущие заниматься пропагандой передовых позициях точка HP 7 Суздальцева» !48.

С. М. Киров в телеграмме от 11 июня 1919 г. просил Файн-берга: «Срочном порядке отправить в Астрахань курьером с руч­ной кладью летучки и брошюры: английские „Позор быть штрейкбрехером", „Понимаешь ли ты, что ты делаешь?", „Почему вас не отсылают домой?", „Правда об интервенции". Файнбергу срочно написать на темы: „А ты член профессионального союза?" „Протест английских рабочих против помощи белогвардейцам". Также специальные летучки для Персии и к английским сол­датам с разъяснением, что они являются резервом для уни­чтожения русской революции и почему не посылают их до­мой» 149.

Интервенты вынуждены были не раз признавать, что комму­нисты в Советской России умело использовали свое идейное оружие. Капитан американской армии Кьюдахи, участник интер­венции на севере, писал: «На Кадышском фронте большевики довели до крайних пределов свою пропаганду — оружие, кото­рым они часто пользовались с таким мастерством. Тысячи экзем­пляров памфлетов, листовок, прокламаций, воззваний и другой не менее красноречивой литературы разбрасывались на дорож­ках дозоров в снегу лесов». Он отмечал, что эта пропаганда по­ходила «на ожесточенную словесную бомбардировку, на ведение войны отточенными словами на русском, французском и англий­ском языках» 15°.

Англо-американская группа с большой ответственностью под­ходила к подбору пропагандистских кадров для фронта. Испол­ком группы на заседании 7 декабря 1918 г. принял решение на­правлять своих представителей для оказания помощи в пропа­гандистской работе в каждый штаб войск, ведущих борьбу про­тив оккупантов 151.

&гоааф'с 83еВ6Р1Ше "«—дни » гражданской м» гвтбк классов»< 1935- № 9, стр! 74.

«о "ff ЛиРов. Статьи, речи, документы т I М 194R г™ ю7 л™

555

Группе удалось наладить регулярную еженедельную посылку газет, листовок и литературы из Москвы с курьерами, приезжав­шими как с Северного, так и с Южного фронтов. Только в ап­реле—.мае 1919 г. политорганами Северного фронта, большеви­стскими организациями и группой было напечатано в Москве 170 300 экземпляров газет, воззваний, брошюр для Северного фронта на иностранных языках 152.

Часть листовок по решению исполкома группы от 30 ноября 1918 г. была выпущена за ее подписью, а часть от имени Совет­ского правительства. Так, за подписями председателя Совета Народных Комиссаров В. И. Ленина и народного комиссара ино­странных дел Г. В. Чичерина были изданы на английском языке следующие листовки: «Скажите, кто вы?», «Зачем вы пришли на Украину?», «Позор быть штрейкбрехером», «А ты член про­фессионального союза?», «Понимаешь ли ты, что ты делаешь?» 153 и др. За подписью группы коммунистов в России, говорящих по-английски, были выпущены листовки: «На чьей вы сто­роне: рабочих или капиталистов?», «За что вы сражаетесь?», «Парламент или Совет?», «Брожение среди британских войск в Англии», «Почему вы не возвращаетесь домой?», «Социали­стическая Россия, капиталистическая Англия», «Капиталисти­ческая Америка» 154.

В листовке «Скажите, кто вы?» у английских и американ­ских солдат спрашивали, как могло случиться, что их — рабо­чих — погнали воевать за чуждые им интересы; неужели они намерены выступить как бандиты и наемники международной буржуазии против революции. Листовка заканчивалась при­зывом отказаться от участия в интервенции, использовать ору­жие и помочь своему рабочему классу освободиться от угнета­телей 155.

В воззвании «Позор быть штрейкбрехером» говорилось: «Знаете ли вы, что такое Советское правительство? Это прави­тельство рабочего класса. Рабочий класс является верховной властью в России. Сражаясь против Советов, вы сражаетесь про­тив рабочего класса, против своего же собственного класса. Наша революция была похожа на забастовку колоссального масштаба. Но мы потребовали не просто повышения заработной платы, мы потребовали весь продукт нашего труда. Мы выиграли потому,

556

что рабочие и солдаты России действовали сообща. Скэбов (штрейкбрехеров. —Ред.) не было» 156.

«Что вы собираетесь делать? — спрашивала листовка „А ты — член профсоюза?" — Собираетесь ли вы уничтожить то дело, которое мы начали? Намерены ли вы делать грязную работу для ваших врагов — класса капиталистов? Или вы сохраните вер­ность своему собственному классу — рабочему классу — и под-

557

Держите наши усилия, направленные на то, чтобы сделать весь мир достоянием трудящихся? Помните, ведя войну против нас, вы воюете не за свою страну, а за тех капиталистов, против ко­торых в Англии борются ваши товарищи — члены профсоюза. Ведя войну против нас, вы воюете против своих товарищей-ра­бочих. Каждый удар, который вы наносите нам, — это удар, на­правленный против вас самих».

В листовке «Почему вас не отсылают домой?» разъяснялось, что война против Советской власти — это война не за демокра­тию, а против демократии. «Если вы убеждены в справедливости дела трудящихся, переходите на нашу сторону. Мы будем рады приветствовать вас в рядах тех, кто сражается за освобождение труда» 157.

Пропагандистская литература оказывала действенное влия­ние на интервенционистские войска. Первые признаки разло­жения солдат оккупационных армий стали проявляться уже спустя несколько месяцев после начала интервенции. На Север­ном фронте, отмечала «Красная газета» 17 сентября 1918 г., заколебались английские и американские солдаты. Они «в сму­щении расспрашивали у окрестного населения, кто же такие большевики?» 158 Стали появляться первые перебежчики, в неко­торых местах происходили братания. Некоторые из перебежчи­ков заявляли, что готовы сражаться за Советскую республику. В январе 1919 г. в Ригу прибыла группа английских матросов, отказавшихся служить на кораблях, направленных против рево­люции 159. На Северном фронте около 50 человек англичан, аме­риканцев и канадцев пожелали учиться на военных командных курсах, чтобы «впоследствии в качестве красных офицеров при­нять участие в борьбе с международным империализмом за тор­жество социалистических идей» 160. Из бывших военнопленных была образована особая рота, которую отправили в Москву на курсы командного состава 161.

Белогвардейский генерал Марушевский писал, что в Йорк­ширском пехотном полку состоялся митинг и что местное анг­лийское командование «на случай открытого бунта у англичан» готово было использовать против них пулеметы русских бело­гвардейцев 162. ,

В марте—апреле 1919 г. на Севере было арестовано свыше 500 американских и французских солдат; многих из них заклю­

,7 И. М. Краснов. Указ. соч., стр. 258.

8 «Красная газета», 17.IX 1918.

9 «Коммуна», 23.11 1919.

0 «Наша война», 15.111 1919.

1 «Наша война», 22.Ш 1919.

2 «Карело-Мурманский край», 1929, № 2, стр. 2.

558

чили в архангельскую тюрьму. По приговорам военных судов 40 человек были расстреляны ш.

Добровольно сдавшиеся в плен в районе Котласа английские солдаты (около 50 человек) заявили, что осуждают интервенцию. Они пожелали опубликовать свои письма, которые появились на страницах газеты «III Интернационал» 4 декабря 1918 г.164

Факт перехода на сторону Красной Армии нескольких аме­риканских солдат вынужден был признать командующий вой­сками США на Дальнем Востоке генерал У. Грэвс 165.

Следует отметить, что интерес к Советской России проявляли не только рядовые солдаты и матросы. Часть английского и аме­риканского офицерства стремилась понять причины победы со­циалистической революции, причины войны стран Антанты с Со­ветской Россией. Один из пленных английских офицеров заявил, что офицерство «заинтересовалось большевизмом с научной точки зрения» 166, а попавший в плен летчик американской авиации Ноэль Д. Ньюнен признал: «Уверен, что союзникам подавить большевизм не удастся» 167.

Некоторые из офицеров интервенционистских армий прини­мали активное участие в кампании за прекращение войны с Со­ветской Россией. Подполковник английской армии Джон Шер­вуд Келли, добровольно отправившийся на Северный фронт, вскоре убедился, что официальная позиция правительства Анг­лии в корне отличается от его политики на месте, в Советской России. Он писал: «Я пришел к убеждению, что игрушечное пра­вительство, посаженное нами в Архангельске, не пользуется ни доверием, ни поддержкой населения и оно немедленно разва­лится, как только его не будут поддерживать английские штыки» 168. Джон Келли считал своим долгом рассказать о поли­тике правительства Англии. Его письмо конгрессу тред-юнионов, опубликованное лейбористской газетой «Дейли геральд» 169, а также «Дейли экспресс», некоторые его заявления на страни­цах «Манчестер гардиан» способствовали расширению борьбы против интервенционной политики английского правительства.

В. И. Ленин придавал исключительное значение агитационной работе среди военнопленных, полагая, что пленные сами станут агитаторами за прекращение интервенции. 23 ноября 1918 г.

163 Г. Е. М ы м р и н. Англо-американская военная интервенция на Севере

и ее разгром. Архангельск, 1953, стр. 152. |М «III Internationale», 4.XII 1918.

165 У Грэвс. Американская авантюра в Сибири (1918—1920). М., 1932,

стр. 123, 124. 106 «Наша война», 8.V 1919.

167 А. Н. Аксенов, А. И. Потылицы н. Победа Советской власти на Севере. Архангельск, 1957, стр. 104.

163 «Daily Herald», 8.IX 1919; «Коммунистический Интернационал», 1919,

№ 6, стр. 930. >!» «Daily Herald», 9.IX 1919.

559

Ленин в телеграмме командующему 6-й армии А. А. Самойло писал: «Вполне сочувствую Вашему плану отпускать пленных, но только непременно понемногу и исключительно тех, кто дей­ствительно хорошо распропагандирован» 170. Через несколько дней, 27 ноября, Ленин возвратился к этому вопросу. «Пошлите сюда, в Комиссариат иностранных дел, Рейнштейну, — просит он командующего 6-й армией, — английских пленных. До отпуска их домой всех посылать в Москву» 171.

Судя по одной из записок Г. В. Чичерина от 19 апреля 1919 г., из Вологды в Москву были доставлены 15 английских военно­пленных. Б. Рейнштейн и И. Файнберг знакомили их с комму­нистической программой, с положением в стране. В записке Чичерина ставился вопрос об обмене военнопленных или просто о возвращении их английскому командованию, «так как они, несомненно, будут разлагать английские войска. Нельзя сказать, чтобы они были сознательными коммунистами, но им стало вполне ясно, что означает интервенция. Они постоянно говорят, что теперь поняли, что их обманывали, что им ясна преступность интервенции, против которой они будут всеми силами бороться, когда будут иметь возможность» 172.

. Английские и американские пленные не содержались в тюрь­мах или лагерях. О гуманном отношении к ним свидетельствует то, что в Советской республике отмечался День военнопленных. Рабочие некоторых предприятий отчисляли в пользу пленных часть своего заработка.

Военнопленным старались помочь разобраться в сложных по­литических вопросах современности. Кроме повседневной работы с военнопленными, еженедельно, по воскресным дням в Москве в клубе III Интернационала и других местах проводились лек­ции, доклады, собрания, к которым привлекались А. М. Коллон­тай, Б. Рейнштейн и другие коммунисты, владевшие английским языком. На собраниях военнопленные рассказывали о своей жизни в плену 173.

В протоколах Англо-американской группы приводится реше­ние от 16 декабря 1918 г. о посылке трех военнопленных в Пет­роград на международный митинг 174, который состоялся 19 де­кабря под председательством Максима Горького. Выступившие там военнопленные разоблачали империалистическую политику Антанты. Молодой американский рабочий Хальдерс — первый солдат, попавший в плен на Северном фронте, говорил, как при помощи обмана правительства США и стран Антанты гнали войска против русского народа. Он был удивлен тем приемом,

170 «Ленинский сборник», XXXIV, стр. 52.

171 Там же.

172 ЦПА ИМЛ, из необработанных фондов.

173 ЦПА ИМЛ, ф. 549, on. 1, д. 20, л. 16,

174 Там же, л. 15 об,

560

какой оказали пленным в России. «С великим удовольствием, — заявил Хальдерс, — я присутствовал в Вологде на годовщине Октябрьской революции... Мне не остается ничего больше, как только пожелать дальнейшего успеха Российской Советской Со­циалистической Республике. За вами и но вашему примеру крас­ный флаг скоро будет развеваться повсюду, по всему миру, на благо трудящегося народа. Во всяком случае, когда вернусь в Америку, то, со своей стороны, сделаю все возможное, чтобы помочь водрузить это знамя и над Америкой и завоевать для американских рабочих возможность наслаждаться истинной сво­бодой и плодами своих рук» 175.

Английский солдат Ленивуди (родом из Шотландии) говорил об исключительном мужестве петроградских рабочих, которые сражались как настоящие обученные войска. «Рассказы, что не­мецкие офицеры руководят Красной Армией и что наших плен­ных расстреливают, оказались баснями... В одной деревне рус­ский красноармеец разговорился со мной. Русские не хотят вое­вать с нами, но должны защищаться от нападения. Я ответил ему, что мы, английские солдаты, не хотим сражаться против русских и только теперь начинаем понимать правду» 176.

Последним из этой группы выступил еще один английский солдат (фамилия его в документах не указана), заявивший: «Мы уже достаточно пригляделись к русской жизни, чтобы уяснить себе, что русский народ занят переустройством своей хозяйственной и социальной жизни для того, чтобы обеспечить за рабочими плоды их труда. Союзные правительства боятся, что если они допустят, чтобы такое положение вещей развивалось, то и другие страны последуют за Россией. Поэтому-то союзники и решили раздавить Россию раньше, чем в ней укрепится новый порядок. Другими словами, они хотят задушить социализм ру­ками собственных рабочих» 177.

Говоря о заботе Советского правительства о военнопленных, Б. Рейнштейн в своих воспоминаниях «На пути к I конгрессу Коминтерна» писал: «Они вернулись домой развитыми, отдох­нувшими и окрепшими. Большевики платили солдатам Антанты добром за зло» 178.

Военнопленные долго не задерживались в Советской России. Как правило, они отпускались на родину или обменивались на советских пленных. Так. например, в боях на Северном фронте был захвачен в плен капитан английской армии Вильсон. Его направили в Москву, а затем отпустили под честное слово на три дня в Архангельск для переговоров об обмене военнопленными.

«Советская Россия и народы мира», 1919, стр 16—17 "б Гам же, стр. 23. v

177 Там же, стр. 24—25.

"8 «Ленин и международное рабочее движение», т. I. М., 1934, стр. 37.

36 Заказ № 294

Член реввоенсовета 6-й армии Н. Н. Кузьмин в своих воспомина­ниях писал, что, возвратившись к своим, капитан Вильсон был «живым опровержением всех россказней про нас»179. Далее Н. Н. Кузьмин отмечал: «А так как одновременно с этим на раз­ных участках без всякого требования обмена нами посылались по 2—3 рядовых бойца из пленных англичан или американцев, начиненных прокламациями и воззваниями, то можно было рас­считывать, что среди всего состава английских войск, кроме, может быть, генерала Айронсайда, появится решительное неже­лание вести войну» 180.

Под влиянием успехов Красной Армии и пропаганды Англо-американской группы РКП (б) некоторые военнопленные стали принимать участие в работе по разложению интервенцио­нистских войск. Так, английский военнопленный Лэнхем обра­тился с воззванием к своим соотечественникам в экспедицион­ных войсках с призывом переходить на сторону Красной Армии.

Среди тех мужественных людей, которые вели пропаганди­стскую работу в тылу врага на Северном фронте, был америка­нец Майкл Смит, моряк, уроженец города Лос-Анжелос. Смит был членом организации «Индустриальные рабочие мира». В Россию он попал во время мировой войны. Участник граждан­ской войны на севере П. И. Нартин, лично знавший Смита и оставивший о нем воспоминания, пишет, что Смит завоевал сим­патии местных жителей, быстро овладел северным русским гово­ром181. Под влиянием Октябрьской революции Смит пришел к большевизму. Он знал, что делать, когда на Советском Севере появились интервенты. «Майкл Смит глубоко осознал свою от­ветственность перед судьбами русской революции и долг интер­национальной пролетарской солидарности, направился на Север­ную Двину лесами и принял деятельное участие по разложению экспедиционных войск. Он под видом бежавшего из русского плена матроса входил в гущу английских солдат, распростра­няя листовки на английском языке с агитационным содержа­нием», — пишет о нем П. И. Нартин 182.

Нередко Смит (он стал называть себя Михаилом Большако­вым) отправлялся с солдатами, отпущенными из плена, в лагерь противника. Все они несли с собой листовки и газеты.

Однажды интервенты арестовали Смита. Английские офи­церы хотели его расстрелять, но солдаты помешали расправе. Вторично оп был арестован белогвардейцами в январе 1920 г. перед самым освобождением Советского Севера. Майкл Смит был зверски убит. Его похоронили в братской могиле в поселке Пин era Архангельской области 183.

Таким же мужественным человеком был американец Джеймс Хиггинс, жизнь которого подробно описана Элтоном Синклером в романе «Джимми Хиггинс». Джеймс Хиггинс участвовал в ми­ровой империалистической войне. После окончания военных дей­ствий на Западе он вместе с американскими войсками попал на Советский Север. Здесь он скоро усомнился в том, что американ­ские солдаты должны были, как им внушалось, спасать ценное имущество от немцев. Связавшись с местными большевиками-подпольщиками, Хиггинс начал вести антивоенную пропаганду. Арестованный за революционную деятельность, он был пригово­рен к 20 годам тюрьмы.

Обращение таких людей, как Хиггинс и десятков его това­рищей, из врагов в друзей Советской республики — один из важных результатов деятельности Англо-американской группы РКП (б). Как и другие подобные ей группы, Англо-американская группа явила собой один из примеров пролетарской интернацио­налистской деятельности.

Данных, позволяющих точно установить время ликвидации Англо-американской группы, пока не имеется, но не вызывает сомнений, что она существовала вплоть до начала 1920 г.184

3. Деятельность Итальянской группы РКП (б)

Среди военнопленных лица итальянского происхождения состав­ляли сравнительно малочисленную группу — в 6-ти тыловых военных округах, где содержалось 3Д всего числа военнопленных, их насчитывалось всего 10 тыс. человек 18S. В основном это были уроженцы находившихся под господством Габсбургов Адидже, Триеста, Истрии и других районов с итальянским или славяно­итальянским населением. Разбросанные по различным лагерям военнопленных, они во многих случаях входили в состав органи­заций интернационалистов, не образуя в них национальных сек­ций или групп. Так, 25-летний социалист из Триеста Марио Авон был с октября 1918 г. членом международной (интернацио­нальной) группы при Пензенском губкоме РКП (б) 186. Другой триестинец — Джиованни Седмак — состоял на родине в социа­листической партии, а в 1918 г. вступил в тамбовскую группу иностранных коммунистов!87. В эту же группу вступил Фран-

183 Там же, л. 19.

184 ЦПА ИМЛ, ф. 549, on. 1, д. 21, лл. 1—2; д. 5, л. 92; ф. 17, он. 7, д. 81, л. 88.

185 АВП СССР, ф. 496, on. 1. д. 53, п. 5, л. 229.

186 ЦПА ИМЛ, ф. 549, on. 1, д. 23, лл. 119-120. т Там же, л. 124.

36*

563

562

ческо Чоскутти, проявивший себя превосходным агитатором ш, н другие итальянские интернационалисты. Всего в тамбовской группе с лета 1918 по февраль 1919 г. насчитывалось 55 итальян­цев 189.

Еще весной 1918 г. сложилась итальянская секция в составе Омского объединения военнопленных-интернационалистов 190.

С августа 1918 г. в Югославянской группе РКП (б) состояла 18-летняя триестинка Милена Година, приехавшая в Россию в 1916 г. вместе с отцом Карлом Годином и матерью Амалией Годиной.

М. Година, окончив шестимесячные лекторские курсы Все­российского бюро военных комиссаров, работала в агитационно-просветительном отделе этого бюро, затем с марта 1919 г. явля­лась сотрудницей по поручениям в общем отделе Политического управления Революционного военного совета Республики (ПУР). Одновременно она являлась членом комитета Югославянской группы РКП (б) и уполномоченной ЦФИГ по редактированию югославянской газеты вместо В. Марковича. В октябре 1919 г. по просьбе руководства Итальянской группы РКП (б) М. Година была направлена ПУРом в Итальянскую группу, где она выпол­няла функции секретаря группы, а затем Центрального итальян­ского бюро агитации и пропаганды при ЦК РКП (б) и являлась представителем от Итальянской группы в ЦФИГ при ЦК РКП (б) 191.

Амалия Година в сентябре 1918 г. также вступила в РКП (б), некоторое время работала в Югославянской группе РКП (б), затем в Исполкоме Коминтерна, а с 1920 г. она была членом Центрального итальянского бюро агитации и пропаганды при ЦК РКП (б) 192.

Уже к лету 1918 г. среди итальянских военнопленных выдели­лись столь стойкие и убежденные революционеры, что, напри­мер, председатель Уфимского Совета посчитал возможным на­править нескольких из них со своим письмом к В. И. Ленину. Дважды встретившись с ними, В. И. Ленин согласился с предло­жением, видимо, выдвинутым этими военнопленными, о предо­ставлении им возможности вернуться на родину для проведения там революционной пропаганды. В пользу такого предположе­ния говорит письмо В. И. Ленина от 3 августа 1918 г. к главе советской дипломатической миссии в Швейцарии Я. А. Берзину. «Податели — итальянские военнопленные, представившие иам ре­комендацию председателя Уфимского Совета. Я их видел два

88 ЦПА ИМЛ, ф. 549, on. 1, д. 48, л. 9; д. 57, л. 12; д. 58, л. 145.

89 Партийный архив Тамбовского обкома КПСС (далее — ПАТам.О), ф 840 on. 1, д. 50, л. 23. >> х .

90 «Delnicky dennik», 22.IX 1918.

91 ЦПА ИМЛ, ф. 549, оп. 6, д. 204, л. 15; on. 1, д. 23, л. 49.

92 Там же, он. 1, д. 23, лл. 34, 55, GO, 62.

564

раза, — пишет Ленин, — и очень

доволен впечатлением от беседы

с ними. Надо соблюсти максимум

осторожности и помочь им вся­чески для организации работы и

изданий среди итальянцев на

итальянском языке» .

Ощущая острую потребность

в итальянском революционере

большого опыта и масштаба,

руководители коммунистической

партии решили пригласить на ра^

боту в Москву Франческо Ми-зиано. Видный деятель итальян­ского рабочего движения, член Итальянской социалистической партии с 1907 г. Ф. Мизиапо был одним из руководителей проф­союза железнодорожников, а в 1914 г. стал редактором турин­ской социал-демократической га­зеты. Арестованный в 1915 г. за М" 1 антивоенную пропаганду, он

в 1916 г. бежал из тюрьмы и эмигрировал в Швейцарию, где на­чал издавать журнал «Л'Авенире дель Лаворатори» («Будущее рабочих»). Ф. Мизиано стоял на интернационалистических пози­циях. Его лично знал В. И. Ленин по встречам во время своей последней швейцарской эмиграции. В Москве было хорошо из­вестно, что Мизиано восторженно приветствовал Октябрьскую революцию. Он охотно принял предложение о переезде в Совет­скую республику.

Осенью 1918 г. Я. А. Берзин предложил Ф. Мизиапо для того, чтобы облегчить преодоление ряда препятствий, подать за­явление с просьбой о принятии его в советское гражданство. После получения соответствующего заявления Президиум ВЦИК принял Ф. Мизиано в гражданство РСФСР 194. Вслед за тем Ми­зиано выехал из Швейцарии в Москву через Германию. Попав в Берлин в ноябре 1918 г., Ф. Мизиано принял участие в рево­люционных событиях, последовавших за низложением кайзера, активно действуя в рядах спартаковцев-коммунистов. В январе 1919 г. он сражался на баррикадах Берлина. Январское пораже­ние германского пролетариата, убийство Карла Либкнехта и Розы Люксембург сопровождались разгулом террора. Приговоренный германским военным судом за революционную деятельность

565

к 10 годам тюремного заключения, Ф. Мизиано так и не смог тогда приехать в Советскую Россию 195.

По собственной инициативе в конце 1918 г. в Советскую республику прибыл капитан Генерального штаба итальянской армии Артуро Цирони. Участник многих сражений на Западном фронте, в том числе и битвы за Верден, Цирони был награжден орденом Почетного легиона. 12 декабря 1918 г. часть Цирони получила приказ отправиться на восток Европы для борьбы про­тив Советской власти. Тогда Цирони заявил своим подчиненным: «Друзья! Этого я не сделаю. Это грязь, это репрессия. Я буду защищать революцию России, а вы, все солдаты, можете ехать домой, в Италию, и сказать, что капитан Артуро Цирони не негодяй, он интернационалист. Он защищает свободу, равен­ство и братство, и нам вместе нужно воскликнуть: Да здрав­ствует интернационализм.. ! Долой буржуазию! Да здравствует Великая Россия!» 196 Цирони покинул армию и, избежав ряд грозивших ему опасностей, сумел в районе Вильно перейти ли­нию фронта 197'.

Вступив в Красную Армию, А. Цирони писал: «Я хочу по­святить свою жизнь защите интернационализма, защите России, чтобы доказать, что война, ведущаяся теперь Россией, есть война за светлое будущее народов...» 198 В подвиге Цирони воплоти­лись стремления многих передовых людей различных стран Европы и в первую очередь — славные гарибальдийские, интер­националистские традиции итальянского народа. Он мужественно сражался в рядах Красной Армии на различных фронтах гра­жданской войны 199.

Тем временем интернационалистское движение среди италь­янцев в Советской республике цостепенно принимало все более отчетливые организационные формы. 21 июня 1919 г. в помеще­

566

нии федерации иностранных групп в Киеве было проведено собрание итальянцев, проживавших в городе. Присутствовало 23 человека, из них 7 были уже членами коммуни­стической партии. Аттилио Френ-нер, ранее состоявший в тамбовской организации иностранных комму­нистов, сделал доклад, в котором говорил о неизбежности победы ми­ровой революции и необходимости союза с рабочими и крестьянами всего мира. На собрании обсуждался также вопрос о создании Итальян­ской коммунистической группы и выборе ее исполкома. Все участники собрания, кроме четырех воздер­жавшихся, высказались за образо­вание Итальянской коммунистиче­ской группы.

В ее исполком были избраны: Ф. Мизиано председатель — А. Френнер, секре­тарь — член РКП (б) с декабря 1918 г.

Джокино Бартоли 200, член исполкома — Джиованни Вашвари, член РКП (б) с февраля 1919 г.201 В группу вошли 36-летний механик, член социалистической партии с 1901 г. триестинец Луиджи Кастеллиц 202, член социалистической партии триестинец Эмилио Гольдини, с января 1919 г. состоявший в Немецкой группе РКП (б) 203, и др. На заседании исполкома 1 июля 1919 г. в члены РКП (б) был принят Джиованни Седмак, сражавшийся 19 месяцев на фронтах гражданской войны2€4. Число членов группы постепенно возрастало и достигло 45 человек 205.

На последующих собраниях группы утверждались планы ра­боты, обсуждались текущие вопросы, заслушивались доклады, лекции, проходил прием в партию. Интересна переписка группы с ЦФИГ, отделом международной солидарности НКИД Украины, с бюро III Интернационала по вопросам созыва интернациональ­ного митинга 6 июля 1919 г. и т. д.

На заседании исполкома группы 17 июля 1919 г. была за­слушана информация А. Френнера о международном положе­нии и революционном движении в Италии. Тогда же вместо

204 Там же, л. 111.

5§7

ушедшего на фронт Д. Вартоли избрали нового векретаря группы — М. Авона 206.

С сентября 1919 г. начинается московский период деятель­ности группы, связанный с возвращением ЦФИГ в Москву.

29 сентября 1919 г. в Москве было созвано общее собрание итальянцев, на котором присутствовало 12 человек, из них 5 ком­мунистов. После общего собрания состоялось партийное органи­зационное собрание, где был избран новый исполком группы из трех человек. Председателем группы остался Френнер, секре­тарями стали Милена Година и Джиованни Седмак. 1 ноября 1919 г. в исполком была избрана А. Балабанова, в члены группы приняты Н. Полумбо и Моске 207. Состав представителей от группы в ЦФИГ не был постоянным в связи с частыми выездами ее членов в командировки, на фронты.

В октябре 1919 г. представителем от группы в ЦФИГ явля­лась Милона Година, в ноябре группу в ЦФИГ представлял Д. Седмак, в декабре 1919 г. — Д. Перлотти208. 27-летний сле­сарь-механик Джиованни Перлотти одно время жил в Германии, где состоял в социал-демократической партии; 1 октября 1918 г. он вступил в Немецкую группу РКП (б), а затем перешел в Итальянскую группу209.

Образование Итальянской группы РКП (б) было утверждено решением Оргбюро ЦК РКП (б) 15 октября 1919 г. и по представ­лению Е. Д. Стасовой группа была введена в состав Федерации иностранных групп РКП (б) 210. ЦК РКП (б) внимательно сле­дил за работой группы. Об этом, в частности, говорит письмо секретаря ЦК Е. Д. Стасовой, которая 9 декабря- 1919 г. просила группу «впредь писать протоколы так, чтобы был ясен заслушан­ный на заседании доклад, а не только его заглавие»211.

В плане работ Итальянской группы РКП (б), который был утвержден на первом организационном заседании итальянских коммунистов в Москве 29 сентября 1919 г., указывалось, что «деятельность итальянской коммунистической группы в Москве заключается в объединении итальянского пролетариата вокруг группы с целью:

1. Классового и политического воспитания.

2. Привлечения итальянского пролетариата в ряды ЬСрасной Армии.

3. Информирования итальянского пролетариата о всеобщем революционном движении в России» 212.

568

Эти задачи свидетельствовали о том, что итальянские комму­нисты, как и все находившиеся в Советской России коммунисты из зарубежных стран, не мыслили своей деятельности в отрыве как от русской революции, так и от революционного движения в своих странах.

Группа проводила партийные недели, митинги. Туда, где проживали итальянцы, посылались агитаторы или члены группы. Часто работа группы в Москве в связи с выездами руководящих деятелей на места сужалась. 2 января 1920 г. Итальянская группа отправила в ЦФИГ такое письмо: «Ввиду того, что все члены группы частично уехали, а другая часть будет отправлена в Тур­кестан, временно работа группы здесь приостанавливается. Для информации оставляется представитель группы А. Година»213.

Группа проводила доклады и лекции по таким вопросам, как отношение итальянцев к защите Советской России, политиче­ское и экономическое положение в Италии, значение Красной Армии в деле освобождения пролетариата, задачи итальянских рабочих, почему рабочим нужно вступать в коммунистическую партию и др.

Члены группы приложили много труда, чтобы провести ре­гистрацию итальянских граждан, находившихся на территории Советской России, и итальянцев — членов РКП (б). Через газеты «Правда» и «Известия» группа оповещала о сроках регистрации. «Итальянская группа РКП (б) уведомляет всех итальянских под­данных, что с 10 февраля по 10 марта 1920 г. начнется обяза­тельная регистрация всех итальянских подданных, проживающих в г. Москве и окрестностях», — гласило одно из извещений группы, опубликованное в «Правде»214. В марте 1920 г. было дано вторичное объявление о продлении регистрации до 1 мая 1920 г.215

Центральное бюро группы рассылало циркулярные письма губкомам с просьбой зарегистрировать всех итальянских граж­дан и военнопленных и списки по прилагавшейся форме при­слать в бюро. В регистрационной карточке были такие вопросы: 1) фамилия, имя и отчество; 2) эмигрант или военнопленный; 3) профессия; 4) год рождения; 5) где работает; 6) место жи­тельства; 7) семейное положение; 8) состоит ли в партии и но­мер партийного билета или кандидатской карточки; 9) где всту­пил в партию и когда216.

Группа издавала листовки, воззвания, обращения к итальян­ским солдатам. Сохранилась листовка группы от сентября 1919 г. Волнующе звучит обращение итальянских коммунистов к своим

569

Соотечественникам, разоблачающее происки империалистических правительств против Советской России, призывающее не подни­мать оружие против своих братьев по классу. «... Братья!.. Кто те, кого вас теперь хотят заставить уничтожить? Это русские братья, кровь от крови вашей, плоть от плоти вашей, ибо они дети той н\е самой нужды, жертвы той же самой эксплуатации... В героической борьбе, ценой несказанных жертв этот народ осво­бодился от многовекового царского и капиталистического гнета помещиков... Русский народ завоевал своей кровью эту гран­диозную победу, означающую победу справедливости, избавление угнетенных, освобождение рабов, отмену неравенства, нищеты, войны во всем мире.

... Ваш долг — примкнуть к сынам труда, к солдатам рево­люционной армии.

Пусть при возвращении на родину звучит ваш клич: Долой бойню народов и ее поджигателей.

Да здравствует Интернационал труда!

Да здравствует социальная революция!» 217

Группа практиковала перепечатку листовок и статей, поме­щенных в итальянской печати и обращенных к итальянским солдатам. Так, например, в одной из миланских газет 1 мая 1919 г. была опубликована статья Эджинио Дженари «К итальян­ским солдатам». «Зачем вы прибыли в Россию? Почему не воз­вращаетесь на родину, чтобы свести счеты с вашими эксплуата­торами, с теми, кто толкает вас в пропасть кровавой войны, которые одевают в траур ваших жен и детей. . . Вы посланы в Россию, чтобы погасить пламя социализма, а значит ра­венство и мир. Читайте, что представляют собой Советы, кото­рые ваши враги заставляют вас потопить в крови», — говорилось в статье.

Кроме листовок к итальянским солдатам, группа издала в пе­реводе на итальянский язык программу большевистской партии, Конституцию РСФСР и др.

Итальянская группа публиковала воззвания и обращения к итальянским солдатам в газете «Коммуна» — органе федера­ции иностранных групп в Петрограде.

Один из членов группы был направлен на курсы красных офицеров в Петроград, другой член группы — в университет им. Я. М. Свердлова218.

Группа поддерживала связи с близкими ей партийными кру­гами, действовавшими в Италии219.

570

Д. Штикс

Так же, как венгерские, не­мецкие и другие интернациона­листы, итальянские коммунисты-интернационалисты принимали активное участие в гражданской войне. Число интернациональных подразделений из итальянцев было небольшим. Это были в основном маленькие отряды, взводы, иногда роты. Находились итальянцы и в рядах 1-го интер­национального легиона, создан­ного в марте 1918 г.

В августе 1918 г. самоотвер­женно защищала Царицын итальянская рота, которая вхо­дила во 2-й Интернациональный полк дивизии В. И. Киквидзе. Командир полка писал: 3-я ро­та —итальянцы; ротный коман­дир —1 итальянец» 220. Итальянцем был командир 3-го батальона этого же полка Пино Каппун. По профессии художник-декоратор П. Каппун, уроженец Триеста, с 1908 г. состоял в социалистиче­ской партии, подвергался репрессиям со стороны австрийских властей за революционную деятельность. В 1920 г. П. Каппун вступил в РКП(б) и в ее Итальянскую группу.

В письме Г. Мельхеру — командиру 1-го иностранного ком­мунистического батальона — отмечалось, что создание интер­национального отряда имеет не только политическое, но и боль­шое моральное значение. Автор письма не без гордости писал: «1-я рота итальянцев — это же редкость»221. Имеются сведения о службе итальянских интернационалистов в частях Красной Армии, действовавших в Туркестане. В управлении инженерных войск Туркестанского фронта при Перовской караульной команде работало 29 итальянцев из бывших военнопленных австрийской армии 222.

Артуро Цирони, о котором речь шла выше, в 1920 г. коман­довал 1-м Туркестанским интернациональным полком 13-й армии Юго-Западного фронта. За успешные боевые действия полк был удостоен высшей награды — ордена Красного Знамени.

Выдающимся командиром Красной Армии проявил себя Джо-ванни Штикс. В сентябре 1915 г. он добровольно сдался в плен,

220 ЦПА ИМЛ, ф. 549, on. 1, д. 81, л. 32.

221 Там же, л. 9.

222 И. С. Сологуб. Иностранные коммунисты в Туркестане (1918—1921 гг.). Ташкент, 1961, стр. 147,

571

затем работал в Чулковских рудниках Донбасса. В апреле 1918 г. он вступил в 3-й Московский стрелковый полк. Вскоре Штикс ужо командовал ротой в 1-й Симбирской железной дивизии, уча­ствовал в боях за освобождение Сызрани, Симбирска, Оренбурга и др. С 1918 г. Штикс являлся членом РКП (б). Известны имена других мужественных интернационалистов — Роберто Мутоне, Гаврииле Карпелини, Петрио Кура, Вальтере Каталло и ряда их соотечественников, отдавших жизнь за свободу и счастье на­родов вдали от родины 223.

Тепло отзывался герой гранеданской войны В. К. Путна о своем ординарце Михаэле Годони, который был всегда первым в бою и действовал с удивительным мужеством и хладнокровием.

Итальянский рабочий М. Годони в 1916 г. был призван в ар­мию и вскоре попал в австрийский плен. После Октябрьской революции он нелегально пробрался в Россию и вступил в ряды Красной Армии. Летом 1918 г. участвовал в подавлении ярослав­ского мятежа. В сентябре 1919 г. в схватке с белыми Годони по­лучил тяжелое ранение, но спустя две недели самовольно явился на фронт для того, чтобы, как пишет В. Путна, «доумереть» 221

Славный боевой путь в Красной Армии прошел бывший воен­нопленный Р. Батагелли. В конце гражданской войны он был членом военного трибунала 2-го кавалерийского корпуса на Тур­кестанском фронте 225.

24 марта 1920 г. решением Оргбюро ЦК РКП (б) Итальян­ская группа была реорганизована в Центральное итальянское бюро агитации и пропаганды при ЦК РКП (б). На заседании Оргбюро ЦК РКП (б) 15 октября 1920 г. было принято решение о ликвидации Центрального итальянского бюро и об откоманди­ровании его работников в распоряжение Исполкома Коминтерна. Центральное итальянское бюро в течение некоторого времени продолжало еще свою деятельность.

Создание и деятельность Итальянской группы РКП (б), борьба итальянских интернационалистов за власть Советов в России вошли яркой страницей в летопись истории пролетар­ского интернационализма.

ГЛАВА 15

ЦЕНТРАЛЬНЫЕ ОРГАНЫ ФОРМИРОВАНИЯ

ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫХ

ЧАСТЕЙ КРАСНОЙ АРМИИ.

ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫЕ ЧАСТИ И СОЕДИНЕНИЯ НА ФРОНТАХ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

1. Органы формирования

интернациональных частей Красной Армии

Начатое весной и летом 1918 г. планомерное строительство Вооруженных Сил Республики Советов предопределило новый этап и в истории участия трудящихся зарубежных стран в во­оруженной защите дела революции. Этот этап характерен созда­нием интернациональных регулярных армейских частей, которые входили в состав воинских формирований РККА и подчинялись всем установленным в Красной Армии правилам, инструкциям, наставлениям и приказам.

В условиях объединения сил внутренней и внешней контрре­волюции возникла необходимость создания единого централизо­ванного органа, который мог бы проводить формирование интер­национальных частей во всероссийском масштабе.

В соответствии с приказом Народного комиссариата по воен­ным и морским делам, принятым на основе постановления Совета Народных Комиссаров, в Красную Армию могли вступать только добровольцы из числа иностранцев, которые приняли граждан­ство РСФСР1.

Интернационалисты выступали с опровержением лживых утверждений буржуазной пропаганды. Австрийский рабочий Бер­гер, боец 1-й Конной армии, писал в газету «Красный кавале­рист», что вместе с ним около 4 тыс. бывших военнопленных из одного лагеря добровольно, никем не принуждаемые, вступили в ряды Красной Армии, считая своим пролетарским долгом защи­щать Советскую власть от международного империализма 2.

1 «Известия ВЦИК», 21.IV 1918.

2 См. «Красный кавалерист», 18.IX 1920.

573

Ил буржуазная пропаганда, пи трудности военного времени, переживаемые Советской республикой, не могли поколебать твер­дого решения тысяч иностранных трудящихся выступить с ору­жием в руках на защиту завоеваний социалистической рево­люции.

Для . интернационалистов — военнопленных, отходников, бе­женцев, эмигрантов — вступление в ряды Красной Армии было актом большого политического значения. Почетное звание за­щитника Великого Октября могли носить только достойнейшие. Зачастую добровольцы должны были представлять командова­нию Красной Армии рекомендации революционных организаций военнопленных3. Записываясь в интернациональные отряды Красной Армии, бойцы принимали торжественную присягу. В тексте одной из распространенных в то время формул присяги говорилось: «1) Обязуюсь воевать и защищать до последней капли крови власть пролетариата; 2) врагов не щадить; 3) по­гибнуть в бою за великое дело рабочего класса считаю высшей наградой; 4) ,за побег с поля боя заслуживаю расстрел; 5) за пьянство и воровство также заслуживаю быть расстре­лянным» 4. -

Иностранные группы РКП (б), группы польских, финских и других коммунистов оказали существенную помощь местным пар­тийным и советским органам в налаживании работы окружных, губернских, уездных и волостных военных комиссариатов. Они посылали в комиссариаты стойких коммунистов, а также созда­вали специальные органы (коллегии, комитеты и т. д.), которые занимались формированием интернациональных частей Красной Армии. К их числу относились, в частности, образованная на Всероссийском съезде военнопленных-интернационалистов в ап­реле 1918 г. Центральная коллегия по формированию интерна­циональной революционной армии, Штаб межнациональных рево­люционных войск, называвшийся одно время (в июне 1918 г.) Штабом интернациональной Красной Армии, Штаб иностранных отрядов при русской Красной Армии во главе с С. Частеком в Пензе и другие организации, возникшие в различных городах, действовавшие на первых порах по собственной инициативе и часто дублировавшие друг друга 5. Постепенно деятельность раз­личных комиссий и комитетов интернационалистов, занимавшихся по собственной инициативе и без единой системы формированием различных отрядов, упорядочивалась, увязывалась с действиями полномочных советских органов.

574

В связи с повсеместным формированием интернациональных отрядов по инициативе ЦФИГ в июне 1918 г. Народным комис­сариатом по военным и морским делам, как указывалось выше, была образована Комиссия по формированию интернациональных групп Рабоче-Крестьянской Красной Армии при ВЦИК. Она должна была вести работу в пределах РСФСР в самом тесном политическом контакте с ЦФИГ. В состав комиссрш входили представители национальных групп РКП (б) 6 — Браухвельд (председатель), Бернштейн, Мельников (секретарь) и др.

Комиссией, приступившей к работе в июле 1918 г., была раз­работана «Инструкция о приеме и работе в частях интернацио­нальной Красной Армии». Условиями приема бывших военно­пленных были: «1) принятие советского гражданства, 2) реко­мендация комитета иностранных интернационалистов, 3) устный экзамен для выяснения политического лица вступающего, 4) под­писание торжественного обещания о преданности делу Советской власти» 7.

Члены Комиссии регулярно выезжали в места концентрации военнопленных, главным образом в прифронтовые районы. Они создавали (по согласованию с губернскими военными комис­сариатами) местные секции Комиссии по формированию интер­национальных отрядов, проводили вместе с ними большую ра­боту по политическому просвещению военнопленных и вовлече­нию их в ряды Красной Армии. В июле—ноябре 1918 г. представители Комиссии проводили работу в Нияшем Новгороде, Пензе, Арзамасе, Рязани, Туле, Орле, Курске, Ярославле, Ка­зани, Симбирске. В частности, в Нижнем Новгороде была со­здана секция, в которую вошли С. Голлер, Л. Шипский, И. Коп­лениг, Р. Гегер и др. Находившийся в городе интернациональный отряд был включен в формировавшийся Советский полк. О ре­зультатах своей работы комиссия докладывала председателю ВЦИК Я. М. Свердлову8.

Наряду с Комиссией по формированию интернациональных групп Рабоче-Крестьянской Красной Армии созданием интерна­циональных воинских формирований занимались и некоторые другие органы, в частности военные секции Чехословацкого и Югославянского отделов и Польского комиссариата Наркомнаца9. Например, при Чехословацком отделе в июле 1918 г. был создан Штаб по формированию чехословацких рот Красной Армии, дей­ствовавший до конца 1918 г.

В связи с образованием специальных военных органов, зани­мавшихся формированием интернациональных частей Красной

6 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 425, л. 105; д. 474, л. 8; оп. 9, д. 0, л. 135. '■' ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 93, д. 134, л. 61.

8 Там же. лл. 62—65, 70.

9 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 278, л. 10; ЦГАОР СССР, ф. 1318, on. 1, д. 38, л. 8.

575

Армии, со всей остротой встал вопрос о принципах строительства и комплектования вооруженных отрядов из добровольцев-иност­ранцев. Некоторые руководящие работники иностранных групп РКП (б) и отделов Народного комиссариата по делам националь­ностей не оставляли мысли о возможности и необходимости создания крупных однонациональных воинских соединений. Военная секция Чехословацкого отдела Наркомнаца, в частности, в точение длительного времени настаивала на создании особой Чехословацкой Красной Армии и полностью игнорировала интернациональные формирования Советских Вооруженных Сил 10.

Между тем, как отмечалось, в существовавших условиях созда­ние крупных национальных формирований вне национальных территорий (в том числе из бывших военнопленных и беженцев), как правило, не отвечало ни политической, ни военной необходи­мости. Надежность и прочность для дела пролетарской революции каждого национального формирования могла быть обеспечена только сильной и влиятельной национальной коммунистической революционной организацией, способной поставить национальное армейское соединение на службу интересам трудового народа, оградить его от буржуазно-националистического влияния. Но на­циональные коммунистические организации иностранных рабочих и крестьян в революционной России только начинали свою работу, еще не имели серьезного опыта политической и военной деятель­ности, еще ие успели завоевать необходимый авторитет. Весьма значительными были в условиях царившей транспортной разрухи и технические трудности сосредоточения разбросанных по всей стране больших масс бойцов одиой национальности в одном месте. Перемещения из одной части в другую отдельных бойцов и командиров и целых подразделений определенной националь­ности не отвечали военным потребностям страны, в которой шли непрекращающиеся боевые действия.

7 мая 1918 г. коллегия Наркомнаца высказалась за образова­ние «национальных отрядов Советской Армии лишь на террито­рии дайной национальности (например, Украина, Башкирия, Армения и т. д.)». Что же касается национальных формирова­ний, образованных из беженцев, эмигрантов и т. д., то создание их коллегия считала возможным лишь в порядке исключения, при безусловной гарантии заинтересованного национального ко­миссариата (и соответствующей национальной коммунистической организации) «относительно политической надежности, что дан­ные отряды не попадут в руки националистов и буржуазии» ".

11 ЦГАОР СССР, ф. 1318, on. 1, д. 106, л. 20.

576

С. Частек

Военные органы Советской Рес­публики выступали за форми­рование интернациональных час­тей Красной Армии. ЦФИГ в свою очередь высказывалась против формирования националь­ных частей12. Наиболее целесо­образным было признано форми­рование интернациональных воин­ских единиц силой до батальона с тем, чтобы в дальнейшем перейти к созданию более круп­ных частей и соединений 13. В от­ношении внутренней структуры интернациональных формирова­ний оказалось наиболее правиль­ным создание подразделений (рот, взводов и т. д.) из бойцов одной национальности или говорящих на общем языке. Это способствовало более успешному военному обуче­нию и политическому воспитанию, а также отвечало задачам опе­ративного руководства этими формированиями в бою. В правиль­ности таких принципов формирования интернациональных частей Красной Армии вскоре убедились сторонники создания однона­циональных соединений.

-К октябрю 1918 г. в рядах Красной Армии насчитывалось, по некоторым данным, около 50 тыс. добровольцев из числа быв­ших военнопленных ы. С учетом красноармейцев — поляков, фин­нов, а также китайцев, корейцев, персов и других народов за­рубежного Востока — численность интернационалистов в Красной Армии была много выше названной. В связи с расширяющимися масштабами военной деятельности ЦФИГ в октябре 1918 г. в ее составе была создана Военная секция (или Военный отдел), которая занималась выявлением местопребывания и численности ранее созданных интернациональных отрядов, а также организа­цией интернациональных частей и подразделений Красной Армии.

В течение марта—апреля 1919 г. Комиссия Наркомвоеимора по формированию интернациональных групп РККА была преоб­разована в Управление по формированию интернациональной Красной Армии РСФСР. Начальником (военкомом) этого управ-

12 «Исторический архив», 1957, № 4, стр. 14; см. 5-ю главу

«Боевое содружество трудящихся зарубежных стран с народами Совет-скои России (1917-1922)». М., 1957, стр. 131-132, 150, 164-165 ' СтрВ8С™Я ЦвнтРальнои Коллегии о пленных и беженцах», № 20, 1918,

4i 37 Здказ JSft 294

577

ления приказом Реввоенсовета Республики был назначен Славояр Частек, а его заместителем — другой чехословацкий интернацио­налист Франтишек Каплан 15. Начальником политотдела управ­ления был венгерский интернационалист, красногвардеец с 1917 г. Имре Ковач, которого затем заменил Й. Папп. Окончательно управление было создано 17 апреля 1919 г. Оно выяснило, что в Нижнем Новгороде, Курске, Туле, Пензе, Астрахани и других городах Советской России существуют интернациональные части и подразделения общей численностью до 18 тыс. бойцов 16. Кроме того, поступили сведения из Туркестана, согласно которым там существовало девять интернациональных подразделений, насчи­тывавших около 3 тыс. бойцов 11.

Перед управлением была поставлена задача сформировать «последовательно бригаду в составе трех стрелковых иолков, двух кавалерийских дивизионов и одного легкого артиллерий­ского дивизиона... использовав для сего, — указывалось в при­казе Реввоенсовета Республики от 17 апреля 1919 г., — личный состав и имущество уже существующих интернациональных ча­стей, отрядов и групп, находящихся на фронте, а также и в тылу...» 18 Местом формирования бригады был назначен Ниж­ний Новгород, куда 19 апреля управление выехало из Москвы вместе с запасным интернациональным батальоном (287 бойцов) под командой Й. Нетика. В Нижнем Новгороде стали сосредото­чиваться интернациональные подразделения Поволжья и Цен­тральной России. Запасной интернациональный батальон был раз­вернут в полк, в котором к концу мая 1919 г. насчитывалось. 540 бойцов и командиров 19. Одновременно формировался интер­национальный кавалерийский дивизион (командир Иштван Хор­ват) и дивизион артиллерии. В начале июля полк был перебро­шен в освобожденный Киев. После слияния полка с интернацио­нальными частями Украинской советской республики была со­здана 1-я интернациональная бригада, командование которой в конце июля принял С. Частек.

В июле 1919 г. Управление по формированию интернацио­нальных отрядов Красной Армии было упразднено. С целью борьбы за восстановление Советской власти в Венгрии 6 ав­густа 1919 г. был образован Ревком Венгрии, который до 25 августа играл роль главного органа по формированию воин­ских частей из интернационалистов. Вслед за тем 25 августа 1919 г. было вновь организовано Управление по формированию.

17 ЦГАСА, ф. 803/19, on. 1, д. 15, л. 100.

578

интернациональной Красной Армии, во главе которого встал венгерский коммунист И. Ковач 20.

26 сентября 1919 г. ЦФИГ на­правила ходатайство в Реввоенсовет Республики о передаче ей всех дел по формированию интернациональ­ных частей. Согласно приказу Рев­военсовета Республики от 30 сен­тября 1919 г. Управление по форми­рованию интернациональной Красной Армии, находившееся в Серпухове, было упразднено и формирование интернациональных частей было возложено на Военную комиссию при ЦФИГ. Ранее существовавшая Военная секция при ЦФИГ в на­чале 1919 г. была ликвидирована. В состав Венной комиссии ЦФИГ я. Пенса вошло по одному представителю от Венгерской, Чехословацкой, Румын­ской, Югославской и Немецкой групп (Я. Ивани, Я. Пекса, О. Соки, М. Кодрня, А. Гофман). Комиссия имела агитационный, культурно-просветительный и хозяйственный отделы.

Приказом Реввоенсовета Республики от 7 декабря 1919 г. за № 2129 Военная комиссия была официально признана един­ственным органом, ведающим формированием интернациональ­ных частей Красной Армии. Этим же приказом были утверждены инструкция и план по формированию интернациональных ча­стей21. В плане формирования интернациональных частей Крас­ной Армии предусматривалась подготовка командных кадров и политических комиссаров для сформированных интернациональ­ных частей через систему Главного управления военно-учебных заведений РККА (ГУВУЗ) Наркомвоенмора. Командирами могли быть только коммунисты и сочувствующие, рекомендуемые ЦФИГ22.

В работе по формированию интернациональных частей Крас­ной Армии Военная комиссия опиралась на местные военные комиссариаты, а также устанавливала связи с местными партий­ными и советскими организациями и иностранными коммуни­стами. В местах наибольшей концентрации иностранных трудя-

* ЦГАСА, ф. 11, оп. 15, д. 17, л. 69.

21 Там же, оп. 5, д. 737, л. ИЗ.

22 «Исторический архив», 1957, № 4, стр. 28-29. Например, в Баку нахо-

венгерские курсы красных командиров ГУВУЗа Каждый курс насчитывал 100 человек. В мае 1921 г. венгерские курсы neDeexa™ а Петроград (ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 92, л. 28 об; дУР10 Л)

37*

579

щихся Военная комиссия с согласия местных партийных и советских органов организовала агитационные отделы, которые вели политическую агитацию и запись добровольцев в Красную Армию. Деятельность комиссии всегда находилась в поле зрения ЦК РКП (б) и Советского правительства 23.

В ходе формирования и дислокации интернациональных ча­стей Красной Армии неоценимую помощь иностранным комму­нистам оказывал В^ И. Ленин. Он рассматривал интернациональ­ные части как наиболее яркое,, наиболее действенное проявление пролетарского интернационализма. В. И. Ленин постоянно требо­вал от Советского командования и Реввоенсовета Республики внимательного отношения к делу формирования интернациональ­ных частей. Так, 15 ноября 1918 г. он направил телеграмму главнокомандующему Вооруженными Силами РСФСР И. И. Ва-цетису, в которой просил «разрешить в благоприятном смысле проект Центрального бюро оккупированных стран24 относительно формирования польского и литовского ударных батальонов^ в особенности насчет западной бригады на Южном фронте. На­поминаю Троцкому, — подчеркивал В. И. Ленин, — наше ре­шение» 25.

7 декабря 1918 г. Центральная федерация иностранных групп при ЦК РКП (б) направила В. И. Ленину отношение по поводу невыполнения в срок военными органами решения «Об отправке на Украинский фронт интернациональных отрядов» 26. 10 декабря Владимир Ильич ознакомился с отношением Федерации и тут же, па полях, пометил: «Склянскому. В чем тут дело? И что вы сде­лали?» 27

Систематическую помощь в формировании интернациональ­ных частей Красной Армии оказывали Я. М. Свердлов, С. М. Ки­ров, В. В. Куйбышев, В. И. Межлаук, Е. Д. Стасова, М. В. Фрунзе, В. А. Антонов-Овсеенко, Н. И. Подвойский и др. Они выезжали к интернационалистам, знакомились с их делами, жизнью, помо­гали им советами, проводили с ними беседы 28.

Помимо Военной комиссии ЦФИГ продолжали действовать и другие органы, занимавшиеся интернациональными частями и подразделениями.

Еще в августе 1918 г. в Москве был создан специальный штаб по формированию китайских боевых отрядов. Во главе

23 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 9, д. 1, лл. 2, 7, 13, 15, 49 и др.

24 Имеется в виду Центральное бюро коммунистических партий и органи­заций оккупированных областей.

25 В. И. Л е п и н. Полн. собр. соч., т. 50, стр. 207.

26 ЦПА ИМЛ, ф. 2, on. 1, д. 7682, л. 1; ф. 17, оп. 9, д. 1, лл. 3-3 об., 4.

27 Там же, ф. 2, on. 1, д. 7682, л. 1.

28 Л. И. Жаров, В. М. Устинов. Интернациональные части в боях за власть Советов. М., 1960, стр. 37; ЦГАСА, ф. 28361, оп. 3, д. 404; «Красный архив», 1935, № 1 (86), стр. 114—115 и др.

580

штаба стояли комиссар Шен Чен-хо (в конце 1917 г. он коман­довал китайским отрядом Красной гвардии) и его помощник А. В. Леонов. Уполномоченные штаба находились в разных городах страны, где имелось китайское население, входили в местные военные комиссариаты. Созданные китайские отряды вливались в интернациональные части и подчинялись командова­нию Красной Армии. С июня 1920 г. формированием китайских частей начало заниматься Центральное организационное бюро китайских коммунистов при ЦК РКП (б) 29. •

Корейские боевые отряды формировались корейскими комму­нистическими организациями и Союзом корейских социалистов, созданным в начале 1918 г. на Дальнем Востоке. Военные во­просы были в центре внимания Центрального комитета корейских коммунистических организаций, созданного в июле 1920 г. при ЦК РКП (б) 30. Большая заслуга в формировании китайских и корейских интернациональных отрядов Красной Армии и пар­тизанских соединений принадлежала китайским и корейским коммунистам Сан Фу-яну, Пау Ти-сану, Жен Фу-чену, Шен Чен-хо, Шан Бей-фуну, Лен Куну, Ан Нен Хаку, Хан Чан Геру и др.

Боевые отряды из финских трудящихся создавались Военной организацией, которая была образована осенью 1918 г. при ЦК Коммунистической партии Финляндии. «В России мы ставим ближайшей и самой важной задачей нашей партии, — писал Отто Куусинен в октябре 1918 г., — формирование финляндских отря­дов Красной Армии»31. С образованием в декабре 1919 г. Бюро финских организаций при ЦК РКП (б) военные вопросы пере­шли в ведение этого бюро32.

В 1918 г. благодаря инициативе местных польских социал-демократических организаций удалось сформировать ряд поль­ских боевых частей Красной Армии, созданием которых зани­мался Польский комиссариат33.

В период польско-советской войны началось формирование' Польской Красной Армии. 21 июля 1920 г. Польбюро при ЦК РКП (б) обсудило вопрос о необходимости создания польских вооруженных частей Красной Армии34. 6 августа Ф. Дзержин­ский телеграфировал В. И. Ленину: «Важнейшей задачей счи­таем организацию Польской Красной Армии, надеемся при до-

29 ЦГАСА, ф. 2817, on. 1, д. 1, л. 32; «Советское китаеведение», 1958, № 4, стр. 20.

30 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 263, д. 86, лл. 3—4.

31 О. В. К у у с и н е п. Революция в Финляндии (самокритика). Пг., 1919, стр. 60.

32 ЦПА ИМЛ, ф. 17, on. 1, д. 50, л. 17; д. 243, л. 2; «Исторические науки», 1961. № 1, стр. 19—20. См. также 8-ю главу.

83 См. 6-ю главу.

34 ЦПА ИМЛ, ф. 63, on. 1, д. 82, л. 1,

581

статочной организации создать быстро пролетарскую армию»35. Позднее Ф. Дзержинский сообщал В. И. Ленину: «Приступлено к организации польского советского полка в Белостоке на прин­ципе добровольчества» 36. В Польскую Красную Армию принима­лись рабочие и крестьяне — поляки, добровольно изъявившие желание с оружием в руках защищать народную власть. В со­став Польской Красной Армии предполагалось включить 52-ю польскую стрелковую дивизию, которая с ноября 1919 г. нахо­дилась на Южном фронте37. Идя навстречу пожеланиям Поль-бюро при ЦК РКП (б), Советское командование организовало в августе 1920 г. польские объединенные курсы красного комсо­става в ведении Главного управления военно-учебных заведений РККА38. Развернувшееся формирование частей Польской Крас­ной Армии было' приостановлено в конце августа 1920 г. в связи с отходом советских войск с территории Польши. В октябре сфор­мированные части Польской Красной Армии были переимено­ваны в польские красные части, а через полтора месяца — в части красных коммунаров. В июле 1921 г. польские части были преобразованы в Стрелковую бригаду красных коммунаров РККА39.

К середине 1920 г., когда положение Советской республики значительно упрочилось и Военная комиссия при ЦФИГ РКП (б) была в мае 1920 г. упразднена, а для дальнейшей организацион­ной деятельности среди существовавших интернациональных частей Красной Армии при Организационном управлении Все­российского главного штаба (ВГШ) было создано Отделение по организации интернациональных частей (9-е отделение по орга­низации интернациональных частей Красной Армии в отделе по устройству и боевой подготовке войск Организационного управления ВГШ) 40. Отделение это действовало до конца 1920 г., а после демобилизации из Красной Армии большинства интер­националистов было упразднено.

Интернациональные воинские формирования являлись, ко­нечно, сравнительно небольшой. частью Красной Армии. Кроме того, в их составе повсеместно сражались и русские, и украинцы, и белорусы, и представители других народов многонациональ­ной Республики Советов. Вместе с тем в некоторых частях Красной Армии, на отдельных боевых участках и в отдельных партизанских отрядах Сибири и Дальнего Востока интернациона­листы нередко составляли значительный процент красных бойцов.

582

2. Боевые дела интернациональных частей и подразделений

Интернационалистские части и подразделения оставили памят­ный след в боевой истории Красной Армии. На Восточном фронте прославился 1-й (216-й) Интернациональный стрелковый полк 1-й (24-й) стрелковой дивизии 1-й армии.

1-я сводная Симбирская дивизия была сформирована в июле— августе 1918 г. в Симбирске из отдельных отрядов и дружин. Начальником дивизии был назначен Г. Гай. Приказом по 1-й армии Восточного фронта от 10 ноября 1918 г. 1-я Симбир­ская дивизия за боевые заслуги была переименована в 24-ю стрел­ковую Железную дивизию. В ее составе действовал и 1-й Интерна­циональный стрелковый полк, переименованный на основании приказа по дивизии в 216-й.

Интернациональный полк (216-й), состоявший из чехословац­ких, мадьярских и иных интернационалистов, был причислен к 3-й бригаде этой дивизии. Под командованием Славояра Частека полк отличился в боях за Волгу и при освобождении 12 сентября 1918 г. Симбирска и 8 октября Самары. Одним из батальонов полка командовал Дьюла Варга, который после на­значения С. Частека начальником Управления по формированию интернациональной Красной Армии РСФСР стал в ноябре 1919 г. во главе полка.

Мужество и отвагу проявили интернационалисты в боях под Самарой, действуя совместно с боевыми отрядами местных рабо­чих41. В начале октября 1918 г. полк интернационалистов и ра­бочие отряды попали в окружение и вынуждены были принять неравный бой, который продолжался 36 часов42. Прорвав вра­жеское кольцо, интернационалисты и рабочие-дружинники со­единились с наступающими частями Красной Армии и вместе атаковали передовые позиции противника. Опасаясь окружения,, противник оставил город.

В конце 1918—начале 1919 г. 216-й интернациональный полк, пополненный иностранными коммунистами, отличился в боях за освобождение Бузулука, а затем под Уральском. Интер­националисты заняли Майтуги, Бердяшево, Султангузино, Бай-мак (Таналык), Халилово и многие другие населенные пункты. В феврале 1919 г. в бою под хутором Воробьевка одна из рот полка, вплотную подпустив к своим окопам белоказаков, броси­лась в атаку. Казаки в панике бежали, преследуемые интерна­ционалистами.

В том же месяце исключительное мужество полк проявил в бою за деревню Бердяшево. Несмотря на значительный числеп-

«Правда», 11.Х 1918.

«Солдат, рабочий и крестьянин» (Самара), 23.Х 1918.

583

ный перевес противника, занимавшего оборону вокруг деревни и установившего сильные огневые точки на переднем крае, бойцы-интернационалисты разгромили белогвардейцев и овладели этим населенным пунктом 43.

На Восточном фронте также прославился своими успешными боевыми действиями польский кавалерийский эскадрон, развер­нутый затем в полк, которым командовал И. Боревич. Полк про­шел в составе 24-й стрелковой Железной дивизии славный боевой путь от Волги до Урала, участвуя в освобождении Симбирска, Сызрани, Самары, Бузулука\ Оренбурга и других городов. Под­водя итоги боевой деятельности польского кавалерийского полка на Восточном фронте, Реввоенсовет 1-й армии писал в аттеста­ции полка: «Дана командиру 4-го кавалерийского полка това­рищу Боревичу в том, что вверенный ему полк за время своего пребывания на фронте неизменно честно исполнял как всем со­ставом, так и отдельными отрядами возлагавшиеся на него бое­вые задачи. Неся свои обязанности в очень тяжелой боевой обста­новке, полк.. . с отвагой и храбростью честных красноармейцев выполнял выпадавшие на его долю боевые задачи. Точно так же за все время своего пребывания на фронте полк являет собою во внутреннем строе пример, достойный подражания. В его рядах установлены достойная сознательной красноармейской части су­ровая при исполнении обязанностей дисциплина и искренние товарищеские взаимоотношения между командиром и рядо­выми. ..» 44

Когда осенью 1918 г. генерал Бичерахов осадил город Пет-ровск (ныне Махачкала), плечом к плечу с рабочими и матро­сами города сражались венгерские и болгарские интернациона­листы. Многие из них геройски погибли под огнем врага. Газета Венгерской группы РКП (б) сообщала: «Они пришли в социалистическую Красную Армию защищать власть Советов рабочих и крестьян... Слава и честь вам, дорогие товарищи! Россия рабочих и крестьян с благодарностью вспомнит о вашей героической самоотверженности. И жители Дагестана, вернув­шись в Петровск, поднимут достойный памятник над вашими могилами!» 45

Во время жестоких боев в районе села Верхний Икорец на Южном фронте в конце 1918 г. погибло более 200 бойцов Люблин­ского интернационального батальона46, командир которого в своем _ /

43 «Боевое содружество...», стр. 327—350.

44 «Годовщина 1-й революционной армии». М., 1920, стр. 22—23.

45 «Szociälis Forradalom», 12.Х 1918. Памятник интернационалистам — героям боев за Петровск был позднее воздвигнут жителями Дагестана.

46 Люблинский батальон, состоявший в основном из польских интернацио­налистов, осенью 1918 г. был включен в состав 1-го Московского совет­ского пехотного полка Западной стрелковой дивизии. В ноябре 1918 г. батальон находился временно в составе 3-й Воронежской дивизии

584

донесении писал: «Люди дрались не могу как и описать, нет слов тому геройству, которое они проявляли. Я еще за время войны не видел, чтобы так дрались солдаты. Это ис­тинные борцы за революцию» 47.

В районе Стерлитамака вел бое­вые действия интернациональный батальон 20-й стрелковой диви­зии 1-й армии Восточного фронта. В марте—августе 1919 г. батальон принимал участие в освобождении Кагинского завода, села Исаева, де­ревни Сейткуловой и многих других населенных пунктов. 10 мая 1919 г. интернациональный батальон после упорных боев своими силами освобо­дил местечко Имангулово, имевшее важное тактическое значение в ходе наступления Красной Армии. В со­ставе дивизии батальон успешно дей­ствовал в боях против войск Колчака.

С 14 августа 1919 г. интернациональный батальон в составе 20-й стрелковой дивизии вместе с другими частями и соединениями 1-й армии действовал на Туркестанском фронте 48.

На Восточном фронте в августе' 1918—марте 1919 г. в составе отдельной (Александрово-Гайской) стрелковой бригады49 4-й ар­мии стойко сражался 1-й Московский интернациональный коммунистический батальон, сформированный в Москве летом 1918 г. В коммунистический батальон входили венгры, немцы, румыны. Командиром его был венгерский интернационалист Лайош Винерман. Боевое крещение интернационалисты полу­чили под Новоузенском, в районе которого проходили ожесто­ченные бои. Газета «Правда» писала о кровопролитных боях с бе­логвардейцами на Уральском фронте: «Маленький отряд во главе с комиссаром Линда и командиром Вннерманом отправился 7 августа, после взятия Новоузенска, в деревню Петропавлов-

38 Заказ 1-й 294

585

4

586

П. Боревич

ждением, что кровь товарища Ви­нермана обеспечит и нам и про­летариату всего мира окончатель­ную победу» 52.

В середине ноября 1918 г. в со­ставе Александрово-Гайской диви­зии были созданы 1-й пехотный и 1-й кавалерийский интернацио­нальные коммунистические полки им. Винермана, которые успешно участвовали в освобождении Ура­ла от белогвардейцев.

В мае—июне 1919 г. под Уфой сражался 222-й Самарский стрел­ковый интернациональный полк 25-й стрелковой чапаевской диви­зии. В полку служили югославяне, венгры, чехи, словаки, поляки, немцы, австрийцы, китайцы. В ре­зультате сокрушительных ударов этого полка, несмотря на большой перевес в живой силе и технике, противник был не раз вынужден оставлять свои позиции53.

На подступах к Перми вместе с рабочими Урала мужественно сражался с белогвардейцами Пермский сводный интернацио­нальный отряд. Сформированный в июле 1918 г. из доброволь­цев — бывших военнопленных отряд, командиром которого был назначен Ференц Мюнних, действовал на Лысьвинском участке фронта. Отряд интернационалистов находился в составе 3-й стрел­ковой бригады, командиром которой был Рейхардт, а комисса­ром — Бела Кун. В жестоких боях у станции Кып интернацио­налисты сорвали продвижение белых на Пермь. Вспоминая об этих боях, Ф. Мюнних характеризовал их как боевой подвиг интернационалистов54. Успехи красных бойцов и отважных дру­зей из-за рубежа были отмечены в приказе командующего 3-й армии Восточного фронта Р. И. Берзина от 26 августа 1918 г.: «Искреннюю благодарность приношу командиру бригады Рейхардту, военным комиссарам Бела Куну и Залуцкому, на­чальнику штаба я начальнику связи, начальнику отряда интер­националистов Мюнниху и всем сотрудникам штаба.

Штаб бригады, несмотря на кратковременную свою работу, уже сумел наладить работу и [части бригады] успешно продви-

52 «Правда», 20.Х 1918. Л. Винерман был похоронен 23 октября 1918 г. на Красной площади в Москве.

53 «Боевое содружество...», стр. 378.

54 «Венгерские интернационалисты в Великой Октябрьской социалистиче­ской революции». М., 1959, стр. 225.

38*

587

скую (в 25 верстах к востоку от Новоузенска)... Целый полк казаков окружил деревню, где находились интернационалисты. Пятеро интернационалистов-венгров тотчас же поскакали в Но-воузенск за помощью, а остальные геройски сражались против более многочисленного врага.

По показанию населения, более тысячи казаков одолели, на­конец, конный отряд интернационалистов и увели с собой десять оставшихся в живых мадьяр. Тридцать защитников пало в де­ревне. Трупы их покрыты многочисленными ранами. Но и ка­заки понесли большие потери: они оставили па месте 291 уби­того, в том числе 50 офицеров.

Несколько часов спустя явился весь батальон. Но было уже поздно. Интернационалисты преследовали казаков на броневи­ках до Александров-Гая и перебили несколько сот казаков... Из местностей, находящихся в руках казаков, ежедневно бегут десятки венгерских военнопленных, которые присоединяются к борющимся интернационалистам» 50.

В октябре 1918 г. боевые части Красной Армии перешли в наступление с целью овладеть Уральском и выйти к Бузулуку и Оренбургу. Батальон Винермана, насчитывавший к тому времени 500 штыков, 300 сабель, 15 пулеметов и 4 орудия, обеспечивал правый фланг армии и прочно удерживал занимаемые позиции. Утром 13 октября интернационалисты столкнулись с довольно крупными силами белоказаков. Ожесточенная схватка не сти­хала пи днем, ни ночью. Винерман находился в первых рядах сражающихся. Узнав, что группа его разведчиков попала в плен к белым, он взял с собой несколько бойцов, пулемет и поспешил ка выручку. В самый разгар схватки пулемет, которым Винер­ман прикрывал атаку, внезапно отказал. Казаки бросились на замолкший пулемет. В короткой рукопашной схватке Винерман был зверски зарублен. Это произошло 14 октября 1918 г.51

Реввоенсовет 4-й армии в особом приказе выразил скорбь всех бойцов по поводу гибели одного из лучших своих коман­диров. Венгерские коммунисты писали в газету «Правда»: «То­варищ Винерман был настоящим пролетарием, сознатель­ным борцом, истинным и героическим защитником револю­ции. .. Он был для нас больше чем верный товарищ, больше чем руководитель в борьбе против конрреволюционеров. Он был пашей надеждой в будущей борьбе против наших собственных контрреволюционеров и белогвардейцев. Мы кладем его тело на жертвенник великой пролетарской революции с глубоким убе­

гаются вперёд, оттесняя постепенно противника. Наступление [продолжается], обеспечивая нашу победу. Надеюсь, что и в бу-дуглем штаб бригады усиленно продолжит развивать свои успехи» 55.

На Восточном фронте в районе города Верхотурья активное участие в боях против чехословацких мятежников и белогвар­дейских войск Колчака принимал 225-й китайский стрелковый полк, входивший в состав 29-й стрелковой дивизии 3-й армии. Оперативные сводки и донесения начальника 29-й стрелковой дивизии штабу 3-й армии отмечали мужество и героизм китай­ских бойцов. Например, в донесении от 29 октября 1918 г. сооб­щалось: «На Верхотурском направлении сегодня китайский ба­тальон, перейдя р. Актай, выбил противника из двух рядов око­пов и отбросил его к Верхотурью. Отступление банд происходило в беспорядке, во время которого им нанесены огромнейшие по­тери. Развить дальнейшее наступление не удалось вследствие медленной переброски резервов через мост на Актае, который все время противником держался под артиллерийским огнем.. . В этом бою нами захвачены пленные и много снаряжения»56.

В ноябре 1918 г. во время ожесточенных боев в районе стан­ции Выя китайские интернационалисты попали в окружение. Много храбрецов пало в рукопашном бою, однако вражеское кольцо было прорвано, и китайские бойцы соединились с крас­ными частями. В этих боях геройски погиб командир полка ком­мунист Жен Фу-чеи. Газета ЦК РКП (б) «Коммунар» по поводу его гибели писала: «Товарищ Жен Фу-чен пользовался большим влиянием среди китайцев, и все свое влияние и авторитет среди китайцев он принес на службу Советской России. Китайские части, организованные им, были наиболее стойкими и надеж­ными частями... Память... о товарище Жен Фу-чене, отдавшем свою жизнь за дело угнетенных всего мира, будет свято хра­ниться борцами революции» 57.

В боях на реке Каме участвовали корейские интернациона­листы, финский отряд, эстонский и латышский батальоны.

Антисоветский мятеж чехословацкого корпуса встретил упор-иое сопротивление рабочих и крестьян Сибири и Дальнего Вос­тока. Среди тех, кто с оружием в руках выступил на защиту власти Советов, были зарубежные интернационалисты. Несколько крупных интернациональных отрядов было создано в Омске, Томске, Красноярске, Иркутске, Чите и других городах.

Передовая часть иностранных трудящихся, находившихся в тылу у Колчака и не имевших возможности перейти на сто­рону Красной Армии, оставалась верна своему интернациональ­

588

ному долгу. Многие группы трудящихся-интернационалистов вступали в партизанские отряды, участвовали в восстаниях про­тив колчаковского режима. По мере освобождения Красной Армией территории, захваченной белогвардейцами и интервен­тами, формировались новые интернациональные подразделения и части, в которые вступали интернационалисты, действовавшие в тылу врага.

Развертывание успешных боевых действий на Восточном фронте создавало предпосылки для полного освобождения Тур­кестана от белогвардейцев и интервентов. Весной 1919 г. коман­дующим Туркестанским фронтом был назначен М. В. Фрунзе. К тому времени на Туркестанском фронте в рядах Красной Ар­мии уже действовало несколько отрядов интернационалистов. Высокой революционной дисциплиной и героизмом в боях выде­лялись 1-й Туркестанский стрелковый интернациональный полк, Казанский полк, Ровенский немецкий отряд 34-й стрелковой ди­визии, отряд им. III Интернационала и сформированный в ноябре 1919 г. 2-й Интернациональный полк им. Карла Либкнехта58.

Интернационалисты сражались за станции Тамды, Анкемир, Кандагач, Челкар. Они защищали Эмбу, подавляли кулацкое вы­ступление в Джелал-Абадском районе, освобождали города Крас-новодск и Старая Бухара, уничтожали банды басмачей и остатки белогвардейских отрядов в районах Оша, Карасу, Урды, Ко-канда. За особые заслуги и боевые подвиги 1-й Туркестанский стрелковый интернациональный полк в июне 1920 г. постановле­нием Реввоенсовета Туркестанского фронта был награжден орде­ном Красного Знамени 59.

На основании приказа по войскам Туркестанского фронта от 25 апреля 1920 г. был сформирован Отдельный персидский интернациональный отряд. В его составе находилась турецкая рота, командиром которой был Агях60. В августе 1920 г. персид­ский интернациональный отряд был переформирован в Отдель­ный персидский стрелковый полк61.

За героизм, проявленный в боях за Советский Туркестан, многие интернационалисты были отмечены боевыми наградами: словак Л. Шипко, командир отряда им. III Интернационала;

58 «Боевое содружество...», стр. 399—417. В целях обеспечения единства и согласованности действий интернациональных отрядов и частей Крас­ной Армии в марте 1920 г. был издан приказ М. В. Фрунзе о форми­ровании отдельной интернациональной бригады. На основании приказа был сформирован 4^й Туркестанский стрелковый полк, в котором в конце апреля 1920 г. насчитывалось 253 русских бойца, 618 венгров, 148 нем­цев и 306 бойцов других национальностей. 940 бойцов являлись ком­мунистами («Боевое содружество...», стр. 405—407).

6-° «Боевое содружество...», стр. 408—409. В июле 1920 г. 1-й Туркестан­ский стрелковый интернациональный полк был переброшен на Юго-Западный фронт.

60 Там же, стр. 410, 412, 413.

61 Там же, стр. 412.

689

венгр И. Варга, командир 1-го Туркестанского стрелкового полка; румын И. Дик-Дическу, комиссар политотдела Туркестанского фронта, н многие другие.

- Интернациональные части принимали активное участие в боях за освобождение юга Советской России. На Южном фронте в августе 1918—апреле 1919 г. на балашовско-поворинском на­правлении сражался 2-й интернациональный стрелковый полк 16-й стрелковой дивизии. Дивизия была сформирована еще в мае 1918 г. в Тамбове. С конца октября того же года она стала име­новаться 16-й стрелковой (командир дивизии В. И. Киквидзе). В интернациональном полку дивизии находились чехи, словаки, венгры, китайцы, итальянцы и представители других националь­ностей. В августе 1918 г. полк сыграл важную роль в разгроме войск Краснова на подступах к Царицыну. По словам В. И. Кик­видзе, интернационалисты сражались, как львы, не боясь уста­лости и не зная страха.

В январе 1919 г. в память погибшего командира ей было при­своено наименование: «16-я стрелковая им. Киквидзе дивизия» 62.

На балашовско-камышинском участке Южного фронта в обо­роне Царицына в августе—ноябре 1918 г. принимал участие 2-й интернациональный стрелковый полк 1-й Украинской особой бригады Р. Ф. Сиверса63. Боевые действия бригады имели боль­шое значение в ликвидации первого окружения Царицына (ав­густ 1918 г.). 2-й интернациональный полк бригады в октябре 1918 г., выполняя очередное боевое задание командования, сорвал план окружения красновцами соседних частей Красной Армии (отряда Ухенберга).

В разгроме белогвардейцев на Южном фронте участвовал китайский сводный батальон 21-го Московского полка Москов­ской бригады. Этот батальон, сформированный в Москве, прибыл на фронт под Новохоперск в сентябре 1918 г. В октябре превосхо­дящие силы противника на одном из участков фронта, близ ху­тора Преснякова, обрушились на передовые позиции красно­армейцев. Завязались ожесточенные бои. Геройски сражались китайские интернационалисты. Во взаимодействии с другими красноармейскими частями, бойцы бригады отстояли свои ру­бежи, захватили инициативу и перешли в контрнаступление. По­литотдел Реввоенсовета Южного фронта 15 ноября 1918 г. сооб­щал: «В полку батальон в 500 человек китайцев-интернационали­стов. Китайцы дисциплинированы, терпеливы, стойки в бою» 6\

590

Бойцы 16-й стрелковой дивизии принимают присягу. Текст присяги читает И. И. Подвойский. Справа — командир дивизии 11. И. Киквидзе

Интернациональные формирования приняли активное участие в разгроме контрреволюционных сил и интервентов на юго-за­паде Советской страны. В начале апреля 1919 г. на Полтавщине в боях против кулацких и бандитских банд участвовал батальон интернационалистов. После включения в его состав сформирован­ной в Полтаве румынской революционной части батальон был развернут в 1-й Полтавский интернациональный полк. Коман­диром полка был назначен венгр Р. Фекете, а военкомом — румын Т. Диамандеску. Выступив в конце апреля 1919 г. походным порядком из города Золотоноши в Киев, интернацио­налисты приняли участие в ликвидации контрреволюционных банд, орудовавших вдоль Днепра. В мае полк был направлен на подавление мятежа атамана Григорьева и кулацких восста­ний в районе Винница—Литин—Брацлав—Вапнярка—Гайсип— Умань—Липовец. 1-й Полтавский интернациональный стрелко­вый полк вошел в группу советских войск Правокиевского бое­вого участка Украинского фронта. Интернациональный полк был в подчинении командира 1-й бригады 2-й Украинской стрелковой дивизии Осадчего, командовавшего группой войск, перед которой стояла задача освободить станции Цветково и Бобрннская и

591

; очистить от банд город Черкассы. 17 мая 1919 г. станция Цвет-ково была занята интернациональным полком. 27 мая 1919 г. батальоны 1-го Полтавского интернационального полка заняли .город Литин. Через четыре дня начальник Винницкого участка командир интернационального полка Фекете докладывал, что в районе Литина и Винницы ликвидация банд закончена 65.

Другой интернациональный полк, сформированный в Киеве в мае 1919 г. и насчитывавший 1500 человек, 28 и 29 мая 1919 г. под командованием Тардина был отправлен, в район станции Проскуров. Под Проскуровом полк сражался с петлюровцами в составе 2-й Коммунистической бригады Украинского фронта.

О боях интернационалистов Винницкий губернский военкомат сообщал: «Под Проскуровом славные интернациональные части перешли в решительное наступление, ими забрана целиком пет­люровская батарея и взят Черный остров» 66.

В составе 12-й армии Западного фронта летом и осенью 1919 г. против войск Деникина вела бои 1-я Интернациональная бригада, в которую входили 1-й и 3-й Интернациональные полки67, кавалерийский и артиллерийский дивизионы, саперная рота и рота связи, комендантская команда и запасной батальон. 31 августа 1919 г. под давлением войск Деникина части Красной Армии, вынуждены были оставить Киев. Перед тем как покинуть город, интернациональная бригада удерживала фронт юго-запад­нее Киева в районе города Василькова. В начале сентября бригада вошла в левобережную Черниговскую группу войск.

В течение октября—ноября 1919 г. 3-й Интернациональный полк бригады вел активные оборонительные бои, готовясь к на­ступлению на Киев. За героические боевые действия против войск Деникина и белополяков полк был награжден почетным революционным Красным знаменем. Командир полка Лайош Гавро в приказе от 7 января 1920 г. писал: «Вашей беззаветной

В середине августа 1919 г. полтавчане-интернационалисты влились в 1-ю интернациональную стрелковую бригаду, сформированную в Киеве С. Частеком.

«Боевое содружество...», стр. 459—460.

Сформированный в мае 1919 г. в Одессе 1-й Интернациональный нолк особого назначения при штабе 3-й Украинской Советской Красной Армии состоял из венгров, немцев, болгар, румын, турок, сербов (7-я осо­бая сербская рота, входившая в 1-й Белорусский советский пехотный полк), македонцев и представителей других национальностей. С 31 мая интернациональный полк особого назначения, оставаясь в оперативном отношении в подчинении начштаба 3-й Украинской Советской Красной Армии, был включен в состав 1-й интернациональной бригады. 3-й Ин­тернациональный стрелковый полк до 5 июня 1919 г. дислоцировался в Нижнем Новгороде, затем был переведен в Киев для включении и формируемую интернациональную бригаду. По пути в полк влились интернационалисты Воронежа, Орла, Тулы и Киева («Боевое содруже­ство. . .», стр. 4G4).

592

3-й Интернациональный стрелковый полк на Юго-Западном фронте. В центре — командир полка Л. Гавро. 1920 г.

храбростью на полях сражений, ценою тяжких лишений и крови вы заслужили для полка эту высокую боевую награду. Непре­рывным рядом побед и преданностью революции вы прославили имя 3-го Интернационального полка. Голодные и оборванные, не теряя бодрости, вы крепко держали в руках оружие рабоче-крестьянской власти» 68.

С мая 1920 г. на Юго-Западном фронте в составе 24-й стрел­ковой дивизии 12-й армии в боях против войск буржуазной Польши участвовал упоминавшийся выше 216-й Интернациональ­ный полк69, ранее сражавшийся в составе 1-й армии на Восточ­ном фронте.

В октябре 1920 г. для борьбы против Врангеля была сформи­рована отдельная интернациональная кавалерийская бригада, вошедшая в конце октября 1920 г. в состав 4-й армии Южного фронта. Численный состав бригады — 1800 человек, из них —

«Боевое содружество...», стр. 484.

После кратковременного пребывания на Юго-Восточном фронте (декабрь 1919 г.—март 1920 г.) и в войсках Донской области (март—май 1920 г.) нолк был переброшен иа Юго-Западный фронт в район города Черно­быль. С 8 августа и до ноября 1920 г. 21&-& Интернациональный полк 24-й дивизии сражался в составе 14-й армии Юго-Западного фронта северо-восточнее Львова, а затем в районе Жмеринки.

593

827 интернационалистов70. Сосредоточение бригады проходило в районе станции Синельниково. Бригада готовилась для пере­броски в район Крымского полуострова на борьбу с Врангелем. В последних числах октября 1920 г. интернациональные части успешно выполнили боевую задачу по разгрому войск барона Врангеля на подступах к Чонгарскому полуострову. После крат­кого отдыха в армейском резерве бригада с 26 ноября в составе тыловых частей 4-й армии приступила к ликвидации банд Махно в районе Гуляй-Поля. Активные бои вместе с другими частями Красной Армии интернационалисты бригады вели в районе Бер­дянска, Ногайска.

Боевой славой покрыли себя польские интернационалисты, мужественно сражавшиеся с белогвардейцами и кайзеровской армией на Западном фронте в составе Западной стрелковой ди­визии и на других фронтах71. Не забудет советский народ брат­скую боевую помощь, которую оказали трудящимся Советской республики финские72, венгерские, чехословацкие, югославян­ские, румынские, болгарские, германские, австрийские бойцы-интернационалисты и интернационалисты других национально­стей, участвовавшие в кровопролитных боях за Советскую власть в рядах Красной Армии.

В 1918—1920 гг. в Самаре, Смоленске, Челябинске, Тюмени и ряде других городов в войсках были сформированы интерна­циональные отряды, которые помогали ликвидировать антисовет­ские заговоры и контрреволюционные очаги, и состоявшие в ряде случаев из иитериациопалистбв части особого назначения. В са­мые грозные для Советской республики дни чекистов направ­ляли на фронты гражданской войны. Так, в мае 1920 г., когда войска буржуазно-помещичьей Польши прорвали советские обо­ронительные рубежи и устремились в глубь Республики Сове­тов, на фронт был направлен интернациональный коммунисти­ческий батальон ЧК Омска. «Нельзя не отметить блестящего вида этого батальона, — писала „Правда" по поводу смотра ин­тернационального батальона в Москве, — состоящего целиком из красных интернационалистов, среди которых — мадьяры, немцы, украинцы, галичане и поляки, причем этот батальон но­сит доподлинно коммунистическое имя, так как почти половина его состава, около 400 товарищей, члены РКП (б) и кандидаты РКП (б), причем 70 процентов всего состава батальона — рабочие. Этот батальон проявил как на смотре, так и в своей борьбе на Востоке и с колчаковскими бандами образец железной дис­циплины и непоколебимой пролетарской твердости»73.

594

Интернациональные отряды, подразделения и части Красной Армии с честью и до конца пронесли через многие сражения великое знамя пролетарского интернацрюнализма. Кровь лучших сынов зарубежных народов и Советской России, обильно проли­тая на российской земле в совместной борьбе за общее дело освобождения трудящихся, навеки укрепила и закалила вечную и нерушимую дружбу между ними. Трудящиеся многих стран и национальностей выступали как братья по оружию и проявляли глубокое понимание общности классовых интересов. Интерна­ционалисты показывали пример беззаветной преданности идеям Великой Октябрьской социалистической революции. Многие из них стали командирами и комиссарами крупных воинских под­разделений, которые в упорных боях громили белогвардейские части и части интервентов.

В ожесточенных боях с белогвардейцами и интервентами интернационалисты сражались, не щадя своей жизни, до послед­него патрона, до последней капли крови.

Трудящиеся Советской России выражали глубокую призна­тельность зарубежным трудящимся, мужественно сражавшимся на русской земле за торжество правды Октября. В газете «Правда» за подписью «Красноармеец» было опубликовано сти­хотворение, посвященное бойцам — венгерским интернациона­листам:

Как странно вспомнить мне, что были мы враги,

Что разделяла нас когда-то грань окопов

И шли на грозный бой, мы шли с тобой в «штыки»

595

Друг друга убивать пид пенье пулеметов. Ты был в плену, мадьяр, когда восстал народ, Когда рабочий класс истерзанной России Разрушил в октябре последний злой оплот И радостно воздвиг знамена боевые. Как верный сын труда, как верный член семьи, Семьи трудящихся, семьи международной, Ты к нам пришел как друг в те памятные дни, Когда восстал народ великий и свободный. И стали мы друзья до гробовой доски В борьбе за власть труда — рабочих депутатов, И вместе мы с тобой направили штыки На тех, кто нас терзал, на бойню гнал когда-то 74.

Эти написанные от всего сердца простые строки хорошо передали чувства, рожденные у российских рабочих и крестьян подвигом интернационалистов. Их дела были важны не столько своими непосредственными практическими результатами,— боль­шими и малыми — сколько тем, что они практически подтвер­ждали единство пролетариев всех стран, что у российского крас­ногвардейца и красноармейца, в невероятно тяжелых условиях сражавшегося за власть Советов, присутствие в отряде, в полку, в дивизии интернационалистов из-за рубежа материализировало великие идеи пролетарского интернационализма, укрепляло веру в непобедимость своего дела, которое одновременно являлось делом, отвечавшим заветным стремлениям трудового народа всех стран — ближних и дальних.

Конечно, авторы настоящего труда сознают, что еще многое можно было бы сказать об интернационалистах, — частично это будет сделано в следующей работе, рассказывающей о делах интернационалистов на Украине и Закавказье, в Поволжье и Средней Азии, Сибири и Дальнем Востоке. . . Наконец, многие яркие страницы подвига интернационалистов раскрыты в моно­графиях, статьях, очерках советских и иностранных исследовате­лей.

Но важнее то, что дела интернационалистов неизгладимы в памяти советского народа. «Советские коммунисты, весь совет­ский Народ высоко ценят и интернациональную поддержку своих зарубежных братьев, — говорится в постановлении ЦК КПСС о подготовке к 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции. — Неизгладимо в памяти советских людей участие тысяч и тысяч интернационалистов, которые с оружием в руках отстаивали первое отечество трудящихся» 75.

596

Среди этих тысяч славные имена Феликса Дзержинского и Джона Рида, Бела Куна и Юлиана Мархлевского, Жака Садуля и Ярослава Гашека, Юзефа Уншлихта и Франтишека Козы, Ти-бора Самуэли и Лайоша Винермана, Юлиана Ленского и Вука-шина Марковича, Михая Бужора и Николы Ковачевича, Ференца Мюнпиха и Альтера Залика, Жанны Лябурб и Мустафы Субхи, Тойво Антикайнена и Пау Ти-сана, Иона Дик-Дическу и Хан Чан-Гера, Каройя Лигети и Стояна Джорова, Иогана Конлонига и Владимира Чопича, Станислава Будзиньского и Славояра Ча­стека, Данило Сердича и Станислава Жбиковского, Густава Бара-баша и Ярослава Штромбаха, Эйно Рахья и Лайоша Гавро, Брони­слава Весоловского, Станислава Бобииьского, Станислава Пест-ковского, Джосванни Штикса, Юлиуса Хораза, Боривое Агатоно-вича, Эрнста Кужело, Эдуарда Матсона, Антонина Забраиского, Адама Славиньского, Джеймса Хиггинса, Эдмунда Радо, Петра Боревича, Теодора Диамандеску и всех других, о ком говорилось в этой книге, и о многих из тех, о ком в книге не сказано. Не ска­зано в книге — это намного расширило бы ее рамки — не только о тех сотнях тысяч иностранных пролетариев, кто участием в дви­жении солидарности со страной Советов помог ей в борьбе против внешних и внутренних врагов, но и о тех тысячах американцев и немцев, поляков и финнов, французов и представителей других народов, которые рвались через границы, через «санитарный кор-' дон» империалистов, через фронты интервенционистских армий и войск белогвардейцев, чтобы стать в ряды защитников дела Ок­тября. Отдельным из них удалось преодолеть преграды, другие пришли позже, как итальянец Джиованни Джибелли, в 1921 г. вступивший в Красную Армию и погибший в боях под Мадридом в 1936 г. За мужество, проявленное в борьбе с фашизмом в Испа­нии, ему было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Дела интернационалистов были подвигом революционеров и патриотов. Помогая рабочим и крестьянам Республики Советов в их справедливой борьбе, иностранные трудящиеся укрепляли единственную в мире власть, ставящую своей целью свободу и независимость всех народов, ликвидацию всякого насилия н угнетения. Участие многих тысяч интернационалистов в воору­женной борьбе против интервентов и белогвардейцев, в строи­тельстве молодого Советского государства, в его политической и хозяйственной жизни явилось не только действенной помощью советскому народу, но и великой международной школой рево­люционного опыта. Об этом, подводя итоги интернационалист­скому движению, убедительно сказал один из его видных руко­водителей — Бела Кун: «Если интернационалисты, участники гражданской войны, участники Октябрьской революции, имеют кое-какие заслуги в завоеваниях пролетарской революции, то они значительно более должны быть благодарны этой пролетар-

597

ской революции, потому что здесь открылись им глаза, здесь учились они большевизму. . .» 76

Обучаясь большевизму, интернационалисты много сделали для того, чтобы рабочий класс и все трудящиеся их родных стран поняли международное значение Октября, увидели в Советской республике оплот и базу своего грядущего социального и на­ционального освобождения, восприняли великое учение марк­сизма-ленинизма. Отмечая, что на фронтах гражданской войны в рядах Красной Армии сражались венгры, поляки, югославяне, болгары, чехи, словаки, немцы, финны, китайцы, корейцы, пред­ставители других народов, ЦК КПСС в своих тезисах «50 лет Великой Октябрьской социалистической революции» подчеркнул: «Интернациональная солидарность трудящихся прошла истори­ческую проверку в огне социалистической революции» 77.

Интернационалистское движение 1917—1920 гг. явилось важным составным элементом мирового революционного про­цесса. Оно прошло через годы испытаний и по праву вписано в бессмертную историю Октября.

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН *

Авон Марно — 563, 567 Агаев Бахрам — 69 Агаларов — 204

Агатонович Боривое — 401, 402, 597

Агурский С. — 540

Агях — 589

Айронсайд — 562

Аладын Петр — 404

Алексеев М. В. — 25, 26, 27

Алибекро — 470

Альтштейн — 420

Ан — 226

Ан Нен Хак — 581

Анатасов В. — 202

Ангел — 434

Ангелов Н. — 458

Андреев А. А. — 301

Андреевич Андрей — 405

Антикайнен Тойво — 490, 497, 498,

507, 509, 515, 597 Антонов Михаил (Пирин М.) — 68,

69, 226, 440, 446, 447, 451—

453

Антонов-Овсеенко В. А. -- 146, 147,

201, 292, 396, 432, 580 Антонов-Саратовский В. П. — 32 Апати Шандор —116, 135, 159 Арборе-Ралли Екатерина — 178, 425 Аргир А. — 420, 421 Аркадьев М. — 204 Арманд И. Ф. («Е. Блонина») — 65,

519-524, 529: 534, 535 Арский Р. (Радзишевский Анд-

жей) — 37 Аслендер — 154 Ахмед — 226

Багоцкий Сергей — 129 Бадаев А. Е. — 65 Бак л а ев Г. П. — 134 Балабанова А. — 568 Балкун Ф. — 204

Барабаш Густав — 120, 146, 397, 597

Барасевич Ф. — 242, 243

Барберэ Анри — 520, 522

Варберэ Розалия — 520

Барбюс Анри — 534, 536

Баринов — 427

Барташ — 470, 471

Бартельс К. — 462, 479

Бартоли Джокино — 567, 568

Бархатов А. — 170

Барчинский С. — 163

Бастушек — 162

Батагелли Р. — 572

Бауэр Бранко — 389

Башкович Й. — 213, 366

Беднар Э. —169

Беднарек Вацлав — 99

Бежишкяыц Г. К. (Г. Гай) — 309

Беккер Я. — 470

Бела Яник — 366

Белла А. — 178

Беллу — 420

Белоречки Л.— 453, 457, 458 Белоусов Григорий — 204 Бенек К. — НО Беиеш Й. — 178

Беиеш Ф. — 132, 153, 160, 162, 163,

184, 218, 281, 302 Бергер — 573 Бергер (Варга) — 368 Бергстрем В. — 512

* Указатель составлен А. К. Стрижковой,

599

Берзин Р. И. — 426, 587 Берзии Я. А. — 564, 565 Беркович Елизавета (Перкович) — 404

Берыштейн — 575

Берсон Станислав — 64, 116, 239,244,

247, 253, 264, 272 Бирюков С. —171 Битнер Генрик — 265 Битти Бесси —105 Бичерахов Лазар — 443, 584 Благоев Димитр — 69, 98, 105, 450 Бобиньский Станислав — 62, 81, 83,

109—111, 231, 234, 237, 242, 244,

247—250, 252—254; 262, 265, 266,

271, 301, 302, 597 Боград Я. Е. — 156, 166 Бодеску Михай — 365 Боди Марсель — 520, 531 Бодэн Луиза — 537 Бодюра Ян — 99 Боев Петко — 202 Боев X. — 448, 451 Боздог Э. — 354 Бомба Реджеб — 226 Бомбой — 520 Бонде — 341, 342 Бора — 548

Боревич Петр —242, 248, 259, 264,

266, 587, 597 Борисов — 256

Борисов Г. И. (Старый) — 420, 421

Боровский М. —120

Борский Ст. — 278

Бортновский Бронислав — 275

Ботев Иван — 202

Бошняк Слободан — 202

Браду - 422

Брайаит Луиза — 106, 541

Браухвельд — 575

Брейлсфорд — 551

Бродинг Генрих — 467

Бродовский Ст. — 266, 271

Бродский К. — 265, 268, 271

Броз Тит о Иосип — 390

Бропьский Мечислав (Варшав­ский м.) — 62, 79, 93, 103, 160, 230, 248, 254, 255, 274

Брох Альберт — 472

Брусилов А. А. — 25

Бубнов А. С. — 95

Бугарски Боголюб — 380

Буденный С. М. — 401, 458

Будзыиьский Станислав — 60—62, 82, 107, 108, 237, 244, 248, 252, 262, 265, 277, 597

Будкевич Ст. — 265

Будняк Даниель — 62

Бужор Михай —67, 180, 202, 408, 411, 422, 424, 597

600

Еузинов Михаил —414, 420, 428

Буше — 40

Буюмович М. — 414

Бэм Иосиф —218, 477, 479

Вавра — 121 Вагер — 478 Вагер Ф. — 70 Вайс — 374 Вайс Г. — 135

Вайян-Кутюрье Поль — 538 Валгоны Роберт — 406 Волошенко Я. — 204 Валхарж Ф. — 284 Вальдовский Я. — 112 Вальц Ф. — 163, 467 Вандрушек — 154 Ваничек В. — 298

Вантуш Карой— 163, 190, 335, 354

Вапельник Александр — 201, 203, 207

Варга Дьюла — 180, 367, 583, 585

Варга Евгений — 372

Варга И. — 590

Варга Иштван — 371

Варга П. — 372

Варенцова О. А. — 109

Варшавский М. (Броньский) — 83

Василев-Шейтанов Георгий — 442

Василеску — 420

Вастен Адольф — 64

Вастен Александр — 64, 505, 506

Васютин В. (Филюшкин) — 204

Вах — 480

Вацетис И. И. — 580 Вашвари Джиованни — 567 Вебстер — 174 Вейнбаум Г. — 155 Веллер Ф. (Керше) — 463 Венглиньский Якуб — 109, 110, 252 Венедиктов Е. М. — 147 Венцкович Зофья — 358 Верин П. (Павишич) — 385, 390 Весанто Калле — 501 Весоловский Бронислав — 61, 62, 81, 97, 103, 248, 253, 254, 258, 272, 597 Ветер — 138

Видневич Драгутин — 381, 389, 392

Вильдер М. — 420, 421

Вилько Марион — 404

Вильсон — 548

Вильсон — 561, 562

Вильсон Томас Вудро — 525, 553

Вильяме Альберт Рис — 96, 101, 105,

106, 142, 169, 539, 540-543 Вимут-Гжеляк Ян — 201 Винерман Лайош — 143, 335, 364.

365, 374, 426, 585—587, 597 Винницкий Александр — 201. 203, 206

Виртанен Ялмар — 491, 514 Витрейх Е. — 228 Войтыга Ян — 278 Войцехович Альберт — 118 Войцеховский М. — 118 Волгман Г. — 483

Волек-Хораз Юлиус (Юлий Иоси­фович) — 1312, 313, 316, 333

Володарский В.— 92, 333, 539

Волошенко Я. — 204

Вольф — 162

Вондрак В. — 27

Вондрик — 136

Восков С. — 539

Востротина Конкордия — 336

Врангель Н. II. — 332, 402, 593, 594

Вроновский В. — 37

Врублевский Францишек — 61, 122, 274

Вселомов (Альберт) —485

Вук Иван— 178, 385, 388, 389, 391

Вукичевич Лазар — 178, 387, 388, 399

Вуорио В. — 497, 498

Вяземский — 80

Гаазе Гуго — 475 Габор Й. — 70

Габсбурги — 216, 262, 477, 478, 563

Гаврилов — 166

Гаврилович — 396

Гаврись Бронислав — 253

Гавро Лайош — 172, 355, 366, 428,

592, 593, 597 Гадомский А. — 242, 243 Гай Г. (Бежишкянц Г. К.) — 583 Гайндман Генри Майерс — 545 Галанц Константин — 306, 310, 333 Галл — 478

Галлахер Уильям — 545

Галлер Юзеф — 249

Ганак Ян — 306

Гандлирж Я. — 178, 226

Ганецкая А. — 275

Ганецкий Якуб — 268, 274

Гаиоусек Йозеф — 332

Гарашин Р. —44, 114, 162, 361

Гарвалик К. — 320, 322

Гашек Франц— 148, 292, 297

Гашек Ярослав — 172, 214, 297, 324,

325, 396, 597 Гашпар Альберт — 370 Гебауэр — 478

Геванд А. — 178, 476, 477, 479, 480,

485, 487 Гегер Р. — 160, 575 Гейнц-Коган — 414 Гельппх В. — 470

Гельрих-Петрова Ирма —467, 478 Гельтмая С. — 63, 64, 239

39 Заказ № 294

Гельфер Жорж — 520 Гемпель — 128

Генегариу Алеку — 153, 162, 416,

419, 424, 425 Гениш Ф. — 41 Генов И. Г. — 453 Георг Павел — 434 Георгиев Иван — 448 Георгиев С. — 88

Георгиевич Дмитрий —378, 390, 394, 395, 400

Георгиу Михай — 435

Геров В. — 440, 446

Гжельщак Франтишек (Гжегожев-ский Марцин) — 83, 100, 101, 103, 237, 238, 265

Гжеляк Ян — 268

Гжелякова Хелена — 201

Гиллерсон — 128

Гильбо Анри — 534, 535

Гипперт Ф. — 470

Гирш П. — 470

Гитье Арсен — 205

Главацкий Бартош — 248

Главчев Т. — 458

Гладыш И. — 25

Глумац Милан — 392 Гневич Т. (Фаберкевич 36.) — 260 Гогенцоллерны — 216 Гогов Н. — 88 Година Амалия — 564, 569 Година Д. — 381, 384, 388 Година Карл —564 .Година Милена — 178, 564, 565, 568 Годингер Шимон — 366 Годони Михаэле — 572 Гойкович — 82 Гойя Я. — 332 Голлендер — 44, 126, 134 Голлер С. — 575 Гологинков Г. — 458, 459 Гольдини Эмилио — 567 Гольдштейн Макс — 420 Гольшункер — 158 Горгилак Ян — 100 Горн — 226

Горовиц Генрих — 424

Горький А. М. — 198, 199, 225, 491,

553, 554, 560 Гофер А. — 463

Гофман А. — 135, 162, 483, 579 Гофман Йозеф — 333 Грама Карол — 436 Грамовский И. — 450 Гранас А. — 95 Гребельская — 153, 162 Грегорич П. — 406

Григорьев Г. — 365, 432, 433, 483, 591 Григорьев Д. — 137

601

Григорьев И. — 286 Гримм — 184 Гродник Г. — 178

Громницкий Антони (Сойхо) — 201

Гросс — 44

Гроссер Макс — 468

Гроссфельд — 138

Грудков п. — 457

Грузедь Вацлав — 279

Груич Т. — 111

Грулович Никола — 77, 178, 218, 379,

380, 388, 398, 400 Грушковский Игнацы—110, 273 Грэвс У. — 559

Грюн И.— 159, 163, 463, 478 Губец Матия — 406 Гуде - 552

Гуйю Михай—151, 163, 178, 182,

415, 416 Гурко — 284 Гусарик — 136 Гуссейиов — 227 Гутше Иосиф — 464 Гуцич Жорж — 399 Гучков А. И. — 49, 54, 74 Гюртлер — 474

Давуан Жозеф — 207 Дашкевич В. — 239 Дворжак Рудольф —283, 286, 323, 332

Де-Боер — 461

Деак — 344

Дебс Евгений — 550

Деготь Владимир — 201, 203

Дедина Ф. — 71

Демарий Иосип — 406

Деникин А. И.— 74, 185, 186, 213,

267, 269, 270, 324, 366, 389, 394,

483, 592

Деполье Сюзанна (Жиро) — 520, 521, 532

Дечев Иван — 178, 448, 453

Деянов И. — 88, 438

Джау Чен-чин — 98

Дженари Эджинио — 570

Джибелли Джоваиии — 597

Джонсон — 548, 549

Джоров Стоян — 178, 193, 198, 226, 227, 443, 444, 448, 450-453, 455, 457, 458, 597

Дзержинская С. — 275, 278

Дзержинский Ф. Э. — 59—62, 81, 83, 94, 95, 97, 103, 237, 238, 244, 248, 252—254, 258, 265, 268, 274, 275, 279, 518, 519, 535, 541, 581, 582, 597

Дзяткевич Bp. — 266

Дзяткевич Станислав — 115

Диамандеску И. — 430

Диамандеску Теодор — 414, 419, 430,

591, 597 Дигонне — 208 Дикман — 424 Дима И. — 428 Димитриевич — 395 Димитриу Север — 420 Димитров Георгий— 105, 443 Димитров Иван —442, 448 Димитров Н. — 443 Димтер К. — 474 Динда Б. — 116

Дическу-Дик Ион (Дик-Диче-ску И.) — 180, 411, 418, 419, 434-436, 520, 590, 597

Дмитриевич Д. — 221

Добин — 546

Добник Антон — 392

Добрев Стефан — 88, 202

Добрев Хр. — 459

Довбор-Мусьницкий М. — 82, 235

Долецкий Я. — 265, 266, 268, 271

Д олив о-Д обров о льский А. И. — 128

Домбровский В. — 99, 247

Донсай — 41

Доренбуш Рихард — 369

Драган Вальман — 203

Драйздл В. — 173

Дробник Ф. — 354, 384, 388

Дубинский Исаак —201, 203, 204, 207

Дувва А. — 65, 489

Дукес Артур — 70, 370

Думенко — 401

Дундич Олеко — 402, 403

Дутов А. И. — 117, 306, 310, 342,

361, 362, 426 Дьердь Павел — 370 Дьячишин И. К. — 420 Дэм Роберт — 520 Дюрко Р. — 117, 362

Егоров А. И. — 419 Егорьев В. II. — 380 Еленфи — 154

Елин Яков («Жак»)—201—204, 206

Емельянов И. А. — 81

Енака Замфир — 436

Ери Ференц — 342

Ерман Я. — 399

Ершов — 266

Жальский Й. — 290, 319, 322, 323. 328

Жанио М. Л. — 178 Жаров Л. И. — 518 Жарский Тадеуш — 232 Жбпковский Станислав — 242, 248, 251, 252, 255, 266, 597

603

Жгенти Тенгйз — 204 Ж Гон-ту — 170 Железняков Анатолий — 204 Желиговский Люциан — 267 Жен Фу-чен — 581, 588 Живкович — 154 Жигалин — 367 Жлоба Д, П. — 427 Жоаннес Виктор — 534 Жорес Жан — 535, 537 Жук Петр — 120, 121 Жупан Николай — 397 Журжак Ион — 429

Забранский Антонин («Зика», «Эд-

мун») — 320—323, 328, 597 Завишка А. — 154 Зайдлер Эрне — 335 Закс Бернар — 60, 83, 93 Залевский К. — 93

Залик Альтер — 201—203, 411, 420— 422, 597

Залка Матэ (Франкл Бела) —180,

(365, 369—371, 374 Залуцкий — 587 Зальцман — 136 Зандер — 484 Запотоцкий А. — 330 Заславский П. С. — 67 Захариадис — 202 Захариев Петр — 440, 446 Здзехович Ян —37, 58, 94 Здзярский Мирослав — 265 Зевак П. — 120 Зеленин В. В. — 13 Зеленый — 433, 434 Зелинский Станислав — 256 Зельман — 484 Зенфтлебер И. — 482 Зильвиндер — 172 Зингер - 166, 467, 472 Зиновьев Г. Е. — 94 Зоф В. И. — 81 Зубков А. В. — 41 Зубр — 154

Иваии Я.- 45, 135, 158, 372,

Иванич — 136

Ивиньский Генрик — 265

Ильин А. — 204

Иоаиниди А. — 202

Иокинеи Вяйне — 500

Иосиф — 321

Иохель И. М. — 545

Ирава Й. — 290, 319

Ирич С. (Хлаватый) — 392

Йованович Рад ос лав — 382

579

Кабакчиев Христо — 105 Каваев — 440, 446 Кавель Эдит — 537

Кагоун Франтишек — 320, 322, 323

Кадлубовский К. — 94, 97- 98

Каин — 227 '

Каландарашвили Н. А. — 323

Калвица Отто — 512

Каледин А. М. — 362, 464

Калинин М. И. — 59, 198,217, 269, 276

Калмыков Иван — 429

Кальске Э. — 81

Каменев Л. Б. — 94

Каминский Г. Н. — 134-

Камков Б. Д. — 194

Каплан Франтишек (Лангер

Ф. Ф.) - 299, 307, 310, 316, 332,

333,578 Каплелер Г. — 166, 467 Каппун Пино — 571 Карабец Ф. В. — 45 Каражаловы — 39 Караивански — 458 Каракушев Г. — 88 Караника — 420, 421 Карапетян К. Б. — 170 Карикаш Фридьеш— НО, 112, 335,

345

Карник Владимир — 333 Карпелини Гаврииле — 572 Картвелишвили Л. — 204 Касабов Койчо — 465, 457 Кастеллиц Луиджи — 567 Каталло Вальтере — 572 Катев Христиан — 202, 456, 459 Кафарзаде Асадулла — 69 Кацарский Д. — 459 Качоровский Адам — 95 Кашен Марсель — 525, 536, 538 Кедров М. С. — 505 Келли Джон Шервуд — 559 Кельнер Шандор — 335, 354, 355 Келячко М. — 399 Керенский А. Ф. — 79, 80, 231, 463 Кефко — 204 Кеффке-472

Кжеминьский Михаил — 108, 242

Киборт Юзеф —109

Кийскинен Аура — 497

Киквидзе В. И. — 144, 146, 171, 292,

307, 319, &97, 571, 590, 591 Киндел Ф. — 218 Киров С. М. — 198, 400, 555, 580 Кирош — 41

Кишев Ф. — 441, 448, 44,9 Клеванский А. X. — 13 Клейн Г. — 470, 478 Клемансо Жорж Бенжамен — 525, 536, 538

39*

603

Клименко и. — 534

Клиигер Г.—227

Клингер Ф. — 100

Кнофличек К. — 153, 281, 294, 302

Княгницкий — 147

Кобозев П. А. — 117

Ковалевский — 178, 545, 546

Ковальский Марьян — 251

Ковальчук — 154

Ковач Имре — 178, 354, 355, 578, 579

Ковач Стева — 380

Ковач Фраичиск — 435

Ковачевич Никола —77, 83, 144,

1377, 378, 379, 380, 381, 388, 396,

597

Кодрня М. — 381, 385, 390, 579 Коза-Пермский Франтишек (Франц

Антонович) —178, 310, 312, 316,

330, 331, 597 Козловский Мечислав — 58, 79, 265,

268, 274 Кокко Н. И. —65

Коллонтай А. М. — 50, 51, 198, 518,

531, 545, 547, 548, 560 Колчак А. В.— 269, 270, 318, 324,

364, 370, 390, 394, 504, 514, 585,

588

Кольгоф Гуго —46, 122, 155, 159, -463

Кольман Арношт —133, 140, 237,

283, 284, 324 Кон Пауль —484

Кон Феликс — 62, 84, 271, 273, 277,

279

Константинеску П. — 427, 428 Константинов К. — 458 Копиц Г. — 463

Коплениг Иоганн —463, 469, 470,

477, 480, 575, 597 Копылов В. Р. — 13 Корнеску Эмил — 416 Корнилов Л. Г. — 82, 83, 311 Корифельд Болеслав — 280 Коронен М. М. —13 Коскелайыен И. — 497, 498 Коссамо Паул о — 202 Коста С. —178

Костюшко Тадеуш — 240, 248 Косулик Рихард — 285, 318 Котовский Г. И. — 458 Коуделька Денис (Коуделько Борис

Игнатьевич) — 310 Коуделька О. — 298 Коханьский Станислав — 266 Коцюбинский Ю. М. —290, 301 Кравченко — 367 Кравчиньский М. — НО Крагуевич Л. — 182 Краль Ф. — 333 Крамарж К. —315

v

Лаудович — 30$

Лау Сиу-джау —223, 226, 227

Лафарг Поль — 385

Лацкович А. —-134

Лебович Ф. —372

Левеску Иван — 424

Левинсон Л. — 470, 471

Левинсон П. (Лапиньский Ст.) — 62

Ледерер —154

Лейбович Ф. — 147, 148

Лейфман — 206

Леланде Луи — 207

Лен Кун — 581

Ленивуди — 561

Ленин В. И. —7—10, 34, 46, 54, 55, 59, 61, 64—66, 68, 69, 79—81, 91, 93-95, 198—100, 102—104, 106, 122, 126, 130, 139, 142, 150, 153, 166, 171, 180, 182, 189, 190, 1)92, 195, 200, 204, 208—210, 212, 215, 221, 223, 224, 226, 227, 231, 236, 241, 242, 244, 247, 250, 252, 254, 255, 258, 259, 260, 262, 268, 273, 276, 277, 299, 300, 307, 312, 317, 326, 331, 337, 347, 350, 352, 353, 355, 356, 373, 385, 392, 408, 418, 419, 422, 449, 450, 452, 455, 469—471, 477, 492, 495, 500, 510, 518, 519, 521, 522, 524, 525, 527, 530, 531, 538—540, 541, 544-548, 555, 556, 559, 560, 564, 565, 580—582

Леонардо-Шелига Феликс — 242

Леонов А. В. — 581

Леонтьев — 362

Лепол Калле — 500

Леппя С.—497, 498

Леру — 520

Лесюэр — 208

Летонмяки Л. — 494

Лехтимяки Вернер — 512

Лещиньский Юлиан (Ленский) — 61, 62, 83, 97, '98, 103, 230—232, 237, 244, 247, 248, 258, 261, 262, 265, 273,278,597

Либкнехт Вильгельм — 193, 385

Либкнехт Карл —69, 166, 322, 414, 442, 450, 461, 471, 476, 537, 565, 589

Лигети Карой — 46. 70, 122, 137, 143, 335, 337—340, 342, 343, 352, 358, 359, 374, 597

Лиман М. — 206

Линда — 585

Линовский Е. — 507, 508

Линфорд — 552

Липка —470, 471

Л искан — 159

Литвинов М. М.—219

Лихачева Раиса — 544, 545

Лихтенауер — 472

Ллойд Джордж Давид —525, 538

Лобуда И. — 44

Лозовский С. — 190

Лоладзе М. — 204

Ломбар —208

Ломов Г. И. — 35, 36

Лонгва Роман — 232, 256, 266, 279

Лонге Жан — 535

Лоранд Ф. — 482

Лукач — 4.1

Лукач Йожеф — 154, 361, 362 Луначарский А. В. — 92, 198, 231,

233, 552, 553 Люксембург Роза —69, 258, 260, 518,

537, 565 Лютераан Беренд — 7 Лютославский М. — 248 Лю Фу-чен — 100 Лю Юн-сан — 98 Лю Ю-чуи — 98

Лябурб Жанна-Мари — 111,180, 203— 206, 258, 517—519, 522, 523, 526, 530, 531, 536—538, 597

Магжик Томаш — 155, 237, 273 Маер Макс — 484 Мазурик В. — 41 Майер Э. — 487 Майиер Р. — 547 Макги — 208 Маклаков П. А. — 18 Маклин Джон — 69, 545 Маковский — 266 Макса П. — 287 Максимос Серафим — 202 Маласский — 157 Малесне Мишель — 207 Малмберг Ууно — 511, 514 Малышев Сергей (Борис Туманов) — 313

Мальм — 501 Мамендос — 202 Мамонтов — 367 Мамонтов К. К. — 332 Ман — 206 Манарт Г. — 100 Мандич А. — 80 Маннер К. — 226, 494 Маннергейм Г. — 501 Манойлович Л. — 379 Манолов X. — 441 Мануильский Д. 3. — 198, 534 Манусевич А. Я. — 13 Манцевич Александр — 109 Марван Йозеф — 328, 333 Маринеску Жак — 414 Марион Вилько — 390, 404 Маркконен — 490 Маркович — 420, 421

605

Крамов Д. — 204

Краснов П. П. — 169, 172, 231, 250,

.307, 309, 427, 585, 590 Красовска-Пекаж Я. — 62 Краткий Я. — 320, 322, 323 Крауве К. — 160, 162, 165 Краус П. — 483 Крафт — 468, 470, 471 Крачковский — 146 Крашевски Албин — 370 Криворуков И. Н. — 202 Кринкевич — 32

Круликовский Стефан —62, 232, 265 Крунская Н. К. — 97, 233, 443 Крупчицкий Ю. (Торба) — 530 Кршиак М. — 354 Крыленко II. В. — 7 Кубичек К. — 218

Кужело Эрнст —311, 332, 333, 597

Кузнецов — 203

Кузнецов — 502

Кузьмин Н. Н. — 562

Куйбышев В. В. — 198, 580

Кукконен В. — 65

Кулечиньский Станислав — 272

Кулич Мартон —366

Кумбатович Ф. — 398

Кун Бела — 70, 78, 106, 130, 132, 143, 152, 153, 159, 169, 178 — 180, 190, 191, 193—195, 108, 209, 210, 220, 226, 227, 301, 335—337, 345, 347-356, 360, 361, 371, 372, 374, 385, 419, 587, 597

Кунферштейн — 157

Кура Петрио — 572

Курц В. — 178, 218

Курш — 485

Куусинен Отто — 226, 494, 495, 581

Кшесинская — 66

Кыодахи —555

Кярня Эркки — 490, 491

Лабенский Э. — 448

Лавали — 520

Лавернь — 248

Лазаревич В. С. — 436

Лазич П. — 133, 151

Лазич Сава — 396, 398, 400

Лазо С. Г. —123, 173, 360

Лазоверт Самуил— 60, 62, 111, 237,

248,265,266,271 Лайош Калман — 370 Лакатош Й. — 371 Лампе — 463

Ландикушич Стефан — 380 Лапайне Стане — 405 Лапиньский Ст. (Левинсон П.) — 101

Ларский Г. — 204

604

Маркович Вукашин —Üi, 133, 178, 198, 226, 380, 381, 384, 386, 519, 564, 597

Марковский В. — 126, 153

Маркс Карл —69, 152, 163, 171, 189,

223, 343, 347, 383, 385, 472, 477 Маркуш Йожеф — 218, 362 Маркуш IX —372 Марти Андре — 208 Мартине — 523 Марушевский — 558 Мархлевский Юлиан (Карский) —

254, 258, 260, 268, 270-272, 276-

279 519 597 Масарик Т. Г. — 27, 79, 82, 291, 315 Масленников А. — 319 Матвеев Н. — 360 Матеев Г. — 440 Матейка Й. — 285 Матсон Эдуард —507, 508, 597 Матузович И.— 354, 388, 389 Матушевский Б. А. — 28 Матушевский Винценты —62, 273 Махно Н. И. — 332, 594 Машек И. — 296 Машек Й. — 328 Ма Ю-дзин — 98 Медведовский С. П. — 307 Медзведь Ф. — 275 Межлаук В. И. — 190, 580 Мельников — 575 Мельников Д. — 204 Мельхер Г. — 70, 120, 121, 462, 470,

473, 478, 571 Менциковский А. Л. — 125, 128 Меринг Франц — 469 Мецл Я. — 147 Мизеркевич Ян — 266 Мизиано Франческо — 565—567 Милкич Илия — 178, ' 193, 226, 389,

390, 392 Милков Ц. — 88 Миллер — 509 Миллер — 484 Миллер Ф. — 154 Мильднер Ф. — 155 Милюков П. Н. — 27 Милютин В. П. — 36 Милютин Н. — 190 Минев С. — 452 Мирбах В. В. — 128, 252 Мирков М. — 441 Мировский Вацлав —296, 333 Мирча Николай —420, 422, 424 Михайлов М. — 105 Михайлов П. С. — 154 Михайлов-Добрев Г. —88, 134, 153,

163, 180, 198, 438-440 Михайлович — 148

Михалаке — 432 Михалчич П. — 111 Михельсон Л. А. — 54, 55 Михельсон Соломон —544, 545, 547 Миятов— 441

Миятович М. (Миятов) —182 Моин Л. — 388

Моисеев (Финкель М.) — 545 Молнар Лайош — 370 Мордвинов — 24 Мориц О. — 45 Морозовы — 44 Моске — 568 Мосолов — 66 Моток Ион — 429

Муклевич Ромуальд — 100, 242, 265, 275

Муна Алоис — 178, 193, 302, 303, 315 Мунтяну Ион — 414 Муравиев — 458 Муравьев М. А. — 253, 308 Мутоне Роберто — 572 Мухоперец И. М. — 402 Мушетеску — 411

Мюллер Арманд —70, 124, 156, 335 Мюллер К. — 483

Мюнних Ференц —46, 70, 138, 154, 155, 172, 335, 347, 354, 359, 374, 426, 587, 597

Мясников А. Ф. — 235

Надь Иштван — 362 Найденов Р. — 441 Нартин П. И. — 562 Нацаренус С. П. — 506 Начев — 446 Не бель Игнац — 366 Невинский Антони — 201 Неженцев — 82 Нейбут А. — 539, 540 Иетик Йозеф —316, 333, 578 Никетич С. — 111 Никитин А. — 49, 50 Никитич Сава — 405 Николай II (Романов Н. А.) —16, 17, 26, 43

Николау Александр — 67, 409—411,

418, 520 Ииколов И. — 446, 449 Николов С. — 438 Новак Богумил — 332 Новишин — 128

Новосельский Станислав — 249 Новотный Владимир — 332 Нуланс Ж. — 165 Ньюнен Ноэль Д. — 559 Июрин Н. —518, 523, 530 Някшев Иван — 445—447, 449. 450. 453

Облак А. — 170 Обороча Иван — 420—422, 425 Огородников — 506 Озембловский Иван (Ян) Г. —114, 115

Олару Теодор — 436

Олеандер Пал — 117, 335, 361, 362

Олива Я. — 160

Ольбрахт И. — 330

Ольминский М. С.— 32, 36

Ольром Иван— 178, 218, 389, 392

Омаста Ф. — 70, 123

Онищенко Павел — 204

Орба — 199

Орджоникидзе Г. К. — 144, 198

Орел В. — 284

Орлович Ю. — 136, 154

Орос Н. — 335

Орр — 552

Осадчий — 432, 591

Остерлоо Г. — 218

Оченашек Людвик — 333

Паар —157 Павич М. — 178 Павлов — 433 Павлович Г. — 170 Пайне Ю. — 463 Пандалеску — 420, 424 Панкратова А. М. (Палич Нюра) — 204

Паннекук А. — 193

Пап Янош — 370

Папп Й. — 578

Парвиайнен Л. П. — 81

Парняков — 319

Партанен А. — 503

Паскаль Пьер — 520, 531, 535

Патаи И. — 154

Пау Ти-сан — 581, 597

Пекса Я. — 298, 308, 316, 325, 579

Пелов Н. — 455

Пенташевский Францишек — 62, 265 Пенца Ион — 178, 218, 418, 424, 425 Пеньковски И. — 472 Пеньковский — 366 Переньи Я. — 178, 372 Перлотти Джиованни — 178, 568 Перльмуттер В. — 178, 478 Перц — 226

Перча Франтишек — 100

Пескариу Аритон — 78, 153, 162, 178,

209, 354, 416, 417 Пестковский Станислав — 93, 97, 98,

103, 254, 258, 261, 262, 268, 274,

597

Пестов А. — 145 Детер — 162

Пети Мария-Луиза — 520 Пети Робер — 520 Петлюра С. В. — 397 Петрас Владислав — 290, 319—321, 324

Петренко Л. — 204

Петров — 153

Петров А. П. — 506

Петров Петр — 544, 545

Петрович — 148

Петровский Г, И. — 231

Пече Ян — 108

Пжевоцкий Антон — 109

Пиварский — 399

Пивоваров — 123

Пивонь Казимеж — 256

Пилсудский Юзеф — 436

Пильчак Б. — 284

Пинкус Людвик — 62, 232

Пирин М. — см. Антонов М.

Пишон Стефан Жан-Мари — 536

Платтен Ф. — 227

Плеханов Г. В. — 68, 69, 288

Погань Йожеф — 372

Погоньи А. — 369

Подвойский Н. И.— 7, 126, 171, 307,

310, 326, 349, 512, 580, 591 Подсядло Юзеф —242, 250 Покровский М. И. —115, 149 Полачек (Погач) — 368 Поливанов —128 Поливанов А. А. — 26 Иоллит Гарри — 543 Половцев — 80 Полумбо Н. — 568 Померанцева А. А. — 155 Попов — 444, 445 Попов А. — 318 Попов Н. — 458

Попович Василе —411, 414, 418, 421 Попович Владимир — 419, 427, 434, 436

Пор Эрнё — 190, 335, 345, 348, 354

Поспишил Йозеф — 333

Почандо В. — 332, 333

Прайс Филипп —516, 519, 542, 543,

547, 553 Праля Елена — 425 Примаков В. М. — 146 Принчак М. — 136 Прохазка Карел — 333 Пружанский И. — 284 Прусс В. — 97

Прухняк Эдвард —60, 62, 110, 237,

247, 248, 279 Псата — 422 Пуанкарэ Андрэ — 273 Путна В. К. — 572 Пфейфер К. — 463

6Q7

606

Пшедецкая Стефания — 62, 248, 265, 271

Пысь Владимеж — 256

Рааб Н. — 178, 218, 372 Раабл — 334

Рабинович Йожеф — 162, 335,340, 354 Рабинович м. М. — 55, 319 Равелин — 514 Радак Владимир — 398 Радек К. — 128, 234 Радзишевский А. (Арский Р.) — 93, 95 96

Радо Эдмунд — 368, 597 Радошевич м. — 132, 381, 382 Разеану — 422 Райкович Л. —178 Райнер Карой —335, 347, 374 Райтер Р. — 163, 194 Раков В. — 338, 463, 468, 470 Раковский X. — 68, 227, 411 Райкович Лазар — 400 Расмуссеи Густав — 358 Ратков Димитр (Радков Добри) — 446, 447

Ратков Стойко («Вава») — 203, 206, 207, 394

Рахья Иван (Юкка) — 64, 65, 79, 93,

94, 226, 492, 494 Рахья Эйно —64, 65, 81, 94, 99, 226,

489, 491, 494, 504, 597 Рейзнер М. — 218 Рейнер К. — 46, 138 Рейнштейн Борис — 105, 126, 153,

193, 226, 251, 268, 541, 542, 545,

546, 548, 555, 560, 561 Рейияс Карл — 512 Рейтер К. — 478 Рейтер Э. — 133, 153, 163, 462 Рейхардт — 587 Рейхе — 480

Рид Джон —96, 99, 101, 105, 106,

237, 539, 541-543, 597 Риине В. — 513 Ровно Густав — 500 Рожко В. М. — 13 Розие Эдмоыд — 520 Роллан Ромен — 522, 534 Роот О. — 157

Роткегель Рудольф—151, 184, 217, 218, 462, 470, 471, 475—477, 479, 487

Роудман Ян — 279 Рубеишталь — 162

Руднянский Э. — 178, - 184, 196, 213,

218, 227, 355, 372 Ружич Б. — 391 Ружичка В. — 286, 302 Рузер Л. И. — 86

Руллиэ Эрнест — 520

Рутгерс Себандт Юстиииус —178,

226, 227, 544-546 Рыдзинский А. — 123, 404 Рэнсом Артур — 542, 543 Рябцев — 111

Сааристо И. — 497, 498 Сабо С. — 150 Саблин Ю. В. — 146 Савицкий Ян — 100 Саджая-Калиниченко Калистрат — 201

Садуль Жак — 180, 226, 227, 518, 521, 522, 526, 529, 531, 532, 534, 535, 538, 539, 597

Салат-Петрлик Ярослав — 315, 316, 330

Самойло А. А. — 560

Самуэли Тибор —46, 151, 153, 180,

190, 193, 209, 210, 335, 345, 347-

349, 353, 354, 360, 597 Сандгольм И. — 497, 498 Сан Тан-фан — 98

Сан Фу-ян — 144, 145, 148, 170, 223, 581

Сапунов С. — 446, 453

Сваричовская О. В. — 380

Свердлов Я. М. —53, 95, 153, 176, 177, 181, 191, 212, 249, 254, 258, 262, 294, 319, 355, 519, 546, 570, 575, 580

Сверчевский К. — 112

Свидерский Ч. Л. — 33

Свобода Богумил —326

Севелиус Викинг — 508

Сегал — 422

Седларж Йозеф — 290, 311, 316 Седмак Джиованни — 563, 567, 568 Секей Й. — 70 Секлицкий Марьян — 109 Семенов Г. М. — 124, 169, 173, 174, 360

Семенов 1Ь— 554 Семич — 399 Сендери — 41

Сердич Данило —98, 119, 144, Л47, 172, 395, 398, 399—402, 597

Сечану Ион —414, 420, 430, 432

Сибирцева Татьяна — 336

Сивере Р. Ф. — 121, 146, 292, 427. 590

Сийка Андрей — 490 Сикла — 436

Сиклаи Шандор — 373, 374 Сикора Йозеф — 116, 332 Силади Имре — 70, 335 Синклер Эптон — 563 Сирен Тармо — 512

Сирола М. — 494

Сирола Юрье —226, 268, 493, 494 498

Сирота В. — 109 Скалик Юлиус — 333 Скарбек А. — 277 Склянский Э. М. — 580 Скоропадский П. П. — 250 Скотак Алоис — 298, 333 Скрыпник Н. А. — 92, 301 Славиньский Адам (Качоровский) —

95, 261, 266, 277, 597 Слэковец Р. — 136 Смидович П. Г. — 140 Смилов П. — 443, 448 Смирнов И. Ф. («Ласточкин Н.») —

200, 201, 207 Смит Майкл (Большаков Михаил) —

562

Смишек К. — 328 Смолчич И. — 385 Смолян Векослав — 406 Смрчка Вацлав — 285, 333 Соболь Н. — 204

Соки Александру — 178, 419, 579 Соколовская С. И. («Елена») — 200,

201, 203, 204, 518 Сорич И. — 381, 384 Сота — 424

Спалайкович Мирослав — 80, 376, 379 Спиваковский Е. И. — 13, 28 Спиридонова М. — 194 Сребрнич Йоже (Йосип) — 160, 163, 382

Стаев П. — 459 Сталин И. В. —95, 231, 249 Станевич — 399

Стасова Е. Д. — 61, 181, 186, 188, 196, 197, 219, 480, 497, 535, 568, 580

Стеич С. — 380 Стеневич Владимир — 201 Степанович Живанко — 203 Стоиков И. — 451 Стойкович С. — 380 Стойчев Марин — 202, 459 Стоянович Андрей — 124, 403, 404 Стрезой Василий — 434 Стрижкова А. К. — 13 Стройчиу Георге —411, 414, 434 Стухлы Й. — 328 Стучка П. И. — 478 Субхи Мустафа —223, 224, 226, 227, 597

Суздальцева — 555 Сун Лин-хай —100 Суханек — 285, 333 Сцибор Владислав — 241, 251, 253, 256

Сынек Ян (Иван Иосифович) — 178, 298, 310, 312, 315

Табачников Л. — 448 Тайми А. П. — 492 Талвитие А. —497, 498 Таннер Вяйие — 494 Тарвадкий Ян — 83, 249 Тардин — 592

Тарханов О. (Разумов) — 204 Таскинен А. — 512 Ташков Петр — 88, 438 Тегнер Е. — 462 Тейхнер С. — 169 Телалов К. — 453 Теллинен Нина — 490 Темишь Е. — 202 Тенненбаум — 480 Терион Люсьен — 208 Тесарж Й. — 178 Тигер — 480

Тихменев Н. — 519, 522, 523 Тихменев П. С. — 150 Тодоров Никола — 202 Токой Оскар — 494 Толванен Петр — 491 Толстов — 307

Томан Карл— 163, 194, 195, 338,

463, 467, 468 Томас — 548 Томац Михаил — 392 Тон Дык Тханг —208, 209 Торез Морис — 539 Торикка Эйиар — 512 Тормейер — 24 Травино — 111

Трайчев Никола —202, 457, 459 Трифонеску Василе — 429 Трофимов А. — 204 Троцкий Л. Д. —241, 580 Трюх М. — 204 Туман В. — 150

Туманов Борис (Малышев Сер­гей) — 313 Турковский Юзеф — 253 Тюнюс Мауна — 512 Тяхтеля Калле — 512, 513 Удря — 414

Ульянов И. И.— 126, 141, 150, 153,

160, 162 Унгар — 166 Унгерн — 435

Уншлихт Ю. (И. С.) — 61, 62, 81, 83, 92, 94, 103, 128, 150, 226, 233, 237, 247, 248, 265, 266, 268, 275, 279, 519, 597

Уотинен А. — 489

Урицкий М. С. — 95

Ухенберг — 590

609

608

Фаберкевич 36. (Гневич Т.) — 37,

93, 104, 232, 237, 244, 247, 272 Фаглер Франц — 169, 482 Фаерман М. А. — 125 Файер А. — 168

Файнберг Иосиф (Джон) — 180, 227,

544, 546, 547, 548, 555, 560 Фараго Д. — 180 Федотов — 153

Фекете Рудольф — 365, 367, 430, 432,

591, 592 Фелеки А. — 136, 154 Феликс — 484 Фельдеш Янош — 366 Фельдман Александр — 204 Феиигштейн Я. (Долецкий) — 62,

83, 93, 94, 103, 233, 237, 238, 244,

246, 248, 264 Ференчак Иван — 382 Ференчино — 157 Фершиц В. — 472 Феттер В. — 162, 165 Фиалек Ипполит —62, 83, 93, 120 Фигельский Владислав — 272, 273 Фидлер — 44 Филип Р. — 328 Фильтер О. — 137, 463 Фильянович Виктор — 253 Фихтепау И. —471 Фихтер —155, 166, 463, 472 Фишер О. — 470 Флориан Стэиилэ — 429 Фодор Й. — 338 Форгач Деже — 70, 155, 370 Форманек В. — 332 Форнальская Малгожата — 261 Форрьер — 24 Форст Л. — 463, 464 Франц — 136 Францекель —129 Фревиль Жан — 518 Фрейштадт Ф. — 212 Френнер Аттилио — 567, 568 Фрид Д. — 123, 166 Фрунзе М. В.-198, 580, 589

Хальдерс — 560, 561 Хан Чан Гер — 581, 597 Хауптман — 154 Хвостов А. Ы. — 26 Хейвуд У. — 545 Хендрик Г. — 463, 472 Хиггинс Джеймс — 563, 597 Хикс — 174 Хичкок — 548 Ховрин Н. А. — 115 Холлик А. — 110

Хораз Юлиус (Волек-Хораз Ю.) — 78, 313, 597

Хорват Г. — 122 Хорват Иштван — 578 Хорти Э. — 41 Хохстельцер — 162 Хохульский — 476, 480 Христиадис Анастаси -Хямяляйнен А. — 65

-202

Цвейч Я. — 406 Цвиллинг Иосиф — 463 Цейтельгофер Иоганн — 483 Циликепс — 463

Цеткин Клара — 105, 193, 385, 469

Цин Бо-сад — 170

Цирони Артуро — 566

Циховский Казимеж —231, 244, 247,

262, 264, 271 Цмейрек Ю. — 333 Цукорция Жак — 520 Цухлев Марин — 452, 458

Чакыров — 455

Чанак Максим —77, 379, 396 Чапаев В. И. — 116, 364, 399, 434 Частек Славояр — 170, 185, 309, 310,

315, 316, 333, 364, 433, 574, 577,

578, 583, 597 Чепалак Янош — 366 Чепек А. — 120

Черкезов Сотир Петров — 98 Чермак Г. —178 Черная Р. — 204 Чернов — 513

Ческутти Франческо — 563, 564

Чжай Юн-тан — 121

Чжан Ин-чун —223, 226

Чжан Чуань-линь — 121

Чжан Юн-куй — 227

Чин Дин-шан — 100

Чичерин Г. В. — 150, 165, 260, 518,

519, 527, 545, 547, 549, 553, 554,

556, 560 Чонглиньский Юзеф — 62 Чопич Владимир — 182, 383, 385, 386,

388, 597 Чопп Эмиль —394, 396, 397 Чуб И. —204

Чудновский Г. И. — 146, 292 Чукалов С. — 68, 69

Шай Ф. — 391 Шайн —420 Шамбергер — 344 Шан Бей-фун — 223, 581 Шапоан Рауль — 520 Шаранков Б. — 458 Шаховской В. Н. — 26 Шахт Ф. — 475

Швабенгаузен — 70, 123, 166, 467, 472

Шварц —157

Шварц Л. — 290

Шварц Ф. — 473, 474, 483

Шварце-Мартынюк Я. — 99

Швенк Владислав — 256

Швер А. В. — 135

Шветцер Иштван — 357

Шебеко — 123

Шебеста Ф. — 284

Шейдеман Филипп — 475

Шейерман — 214, 218

Шейфер Я. — 332

Шен Чен-хо — 581

Шершень Владислав — 201

Шерыньский Зд. — 266

Шеффер Ф. —178, 476, 485, 486

Шешок В. — 890

Шимановский Г. М. — 29

Шимунович — 384

Шипек Адольф — 119, 333

Шипко Л. — 117, 362, 589

Шипский Л. — 575

Ширайцер — 398

Шириньский 3. — 83, 275

Ширямов А. А. — 123

Шкловский В. — 132

Шкуренко Н. — 202

Шкуро —332

Шленгер Р. — 483

Шленский С. — 153

Шлиссель Г. — 470

Шлиссер — 480

Шлиссер А. — 482

Шлиссер Р. — 482

Шмейкал — 284

Шмераль Б. — 330

Шмидт Ф. — 470

Шнейдер А. — 470, 482

Шнейдер И. — 46

Шнейдер М. — 41

Шомоди Й. —338, 368, 369

Шомяи Й. — 338, 340

Шотман А. В. —64, 65, 81, 492

Шоу Бернард — 551

Шпак — 251

Шпитцер М. —169

Шредер А. — 463

Штейнгардт Ф. — 46, 70, 124, 156, 335

Штейнхардт Карл — 480 Штер Эрих —463

Штикс Джованни — 571, 572, 597 Штиливкер Михаил («Мишель») — 201, 203, 204, 206

Штиллер А. — 46, 123

Штромбах Ярослав —296, 297, 306,

332, 333, 597 Штюрмер Б. В. — 42, 43 Шуберт — 114 Шугар Ене — 335, 369 Шугар М. — 355 Шугар Тивадар — 372

Щастный В. — 333 Щеке ль Андрей — 436 Щепаньский Ян — 110 Щербецкий А. — 154 Щетиякин П. Е. — 367, 370

Эбенгольц А. — 133, 134, 140, 153, 162, 169, 462, 519, 522, 523

Эберлейн Г. — 227

Эвя К. — 494

Эйдеман Р. П. — 590

Эйненкель Роман —251

Эйхгорн —194

Эккерт Я. — 473

Элем —165

Эмбер Л. — 123, 166

Энгельс Фридрих — 163, 189, 223, 347, 385, 477

Эранш Л. 483

Эффенбергер Ф. — 463

Юденич Н. Н. — 270, 504, 512 Юдовский В. Г. — 381, 534 Южный И. (Горенюк) — 204 Юлиан Илие — 429 Юлиан Оскар — 503 ^

Юнг Макс — 46, 138, 463

Яблоновский Роман — 265 Ягодзиньский^Я. — НО Ягодинский — 133 Якир И. Э. — 145 Ялава Г. Э. — 64, 81, 94 Ялонен X. — 497 Янда И. — 296 Яновская С. — 204

Янчик Ференц —114, 133, 163, 194, 335, 354

Ярославский Е. М. — 161, 162, 198, 251

Ярош Бела — 361, 374 Ярош Юзеф — 242 Ясканис Ян — 99 Яцкевич Мечислав — 240

610

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение . ......................

Глава I

Трудящиеся зарубежных стран в царской России в годы первой ми­ровой империалистической войны (август 1914—февраль 1917 г.) —

В. Р. Копылов......................

1. Военнопленные Центральных держав в царской России (14).

2. Эмигранты, отходники и беженцы из сопредельных стран на территории России в годы войны (29). 3. Начало совместной борьбы российских и иностранных трудящихся против войны, эксплуатации и бесправия (34)

. Глава 2

Развитие интернационалистского движения в феврале—октябре 1917 г. — А. X. Клеваискии..................

1. Февральская революция и временное население России (47).

2. Становление политических организации иностранных трудя­щихся (57). 3. Национальные воинские формирования после Февральской революции (73). 4. Наступление контрреволюции и новый революционный подъем (78)

Глава 3

Зарубежные интернационалисты в Октябрьском вооруженном восста­нии и в борьбе за установление советской власти на местах . . .

1. Интернационалисты в Октябрьском восстании в Петрограде (91) —А. Я. Манусевич. 2. Участие интернационалистов в воо­руженном восстании в Москве (106) — А. Я~ Манусевич. 3. Ин­тернационалисты в победоносном шествии революции (113) — В. Р. Копылов

Глава 4

Зарубежные интернационалисты в период борьбы Советской респуб­лики за выход из империалистической войны — В. Р. Копылов . . 1. Политика Советского государства по отношению к военно­пленным (125). 2. Организации военнопленных-интернациона­листов (130). 3. Участие интернационалистов в борьбе против германо-австрийской интервенции (139). 4. Зарубежные ин­тернационалисты в Советской республике в период мирной

612

передышки (148). 5. Всероссийский съезд военнопленных со­циал-демократов-интернационалистов (158). 6. Интернациона­листы в борьбе с внутренней контрреволюцией весной 1918 г. (169)

Глава 5

Федерация иностранных групп РКП (б)............176

1. ЦК РКП (б) и возникновение Федерации (176) — Б. Б. Мед­ведев. 2. Организационное строительство Федерации (182) — Б. Б. Медведев. 3. Агитационно-пропагандистская деятельность Федерации (189) — Б. Б. Медведев. 4. Иностранная коллегия в Одессе (200) —Л. М. Зап. 5. Федерация и интернациональ­ные формирования (209) — Б. Б. Медведев. 6. Федерация и

Советы иностранных рабочих и крестьян (216) — Б. Б. Медве­дев. 7. Иностранные коммунисты в России и образование Ко­минтерна (220) — Б. Б. Медведев

Глава 6

Польские интернационалисты — А. Я. Манусевич.......229

\-~J* пеР?ые месяцы строительства Советского государства

(229). 2. Выход Советской республики из империалистической войны и польские интернационалисты (244). 3. В пору загово­ров и мятежей (248). 4. В год решающих побед на фронтах (262). 5. В период польско-советской войны 1920 г. (274)

Глава 7

Чехословацкие интернационалисты — А. X. Клеванский.....281,

1. Чехословацкие социал-демократические организации Совет­ской России (281). 2. Пролетарская революция на Украине и чехословацкая социал-демократия (286). 3. Брестский мир и чехословацкие интернационалисты (293). 4. Учредительный съезд Чехословацкой коммунистической группы РКП (б). Чехо­словацкие интернационалисты на первых фронтах гражданской войны (300). 5. Революция в Австро-Венгрии и чехословацкие интернационалисты (314). 6. Большевистское подполье^^чехо­словацкие коммунисты в тылу Колчака и интервентов (318). 7. Чехословацкие интернационалисты в борьбе с контрреволю­цией и интервенцией в конце 1919—1921 гг. (324)

Глава 8 \

Венгерские интернационалисты на защите завоеваний Октября —

Т. М. Исламов ....................... 334

1. Революционное движение венгерских военнопленных в пер­вые месяцы социалистической революции (334). 2. Создание и деятельность Венгерской группы РКП (б) (344). 3.1Венгерские интернационалисты в боях за власть Советов в 1918—1919 гг. (357). 4. Венгерские интернационалисты на заключительном этапе гражданской войны (371)

Глава 9

Югославянские интернационалисты в стране Советов...... 376

1. Октябрьская революция и югославяне в России (376) — В. В, Зеленин. 2. Возникновение и деятельность югославянских коммунистических групп (381) — Д. Очак. 3. Участие юго-славянских интернационалистов в гражданской войне (394) — И. Д. Очак

613

Глава 10

Румынские интернационалисты — В. М. Рожко.........407

1. Октябрь и румынские «трудящиеся" в Советской России (ноябрь 1917—март 1918 г.) (407). 2. Возникновение и деятель­ность Румынской коммунистической группы — секции ЦФИГ (416). 3. Румынские интернационалисты на фронтах граждан­ской войны (426)

Глава 11

Болгарские интернационалисты в Советской России — М. А. Бирман 437 1. Октябрь и болгарские интернационалисты (437). 2. Болгар­ские интернационалисты и Южнославянская коммунистическая группа (441). 3. Болгарские коммунистические группы в Москве и Петрограде (445). 4. Болгарская коммунистическая группа в Одессе (451)

Глава 12

Германские и австрийские военнопленные — интернационалисты —

И. М. Кривогуз и Й. С. Полянский .............460

1. Октябрьская революция и германские и австрийские военно­пленные (460). 2. Брестский мир и германские и австрийские военнопленные (465). 3. Образование Немецкой коммунистиче­ской группы РКП (б) (468). 4. Революция в Германии и Австро-Венгрии и интернационалисты (475). 5. Германские и австрий­ские интернационалисты на фронтах гражданской войны и на трудовом фронте. Немецкая группа в 1919—1920 гг. (483)

Глава 13

Финские интернационалисты в 1917—1921 гг. — М. М. Коронен . . 489 1. Политическая и организаторская деятельность финских ком­мунистов в Советской России (489). 2. Боевые действия фин­ских интернационалистов на фронтах гражданской войны (500)

Глава 14

Французская, Англо-американская и Итальянская коммунистические

группы........................516

1. Французская группа РКП (б) (516)—Л. М. Зак. Л. Англо­американская группа РКП (б) (539) — Л. П. Карлов и Р.Я.Цив-лина. 3. Деятельность Итальянской группы РКП (б) (563) — Р. Я. Цивлипа

Глава 15

Центральные органы формирования интернациональных частей Крас­ной Армии Интернациональные части и соединения на фронтах гнаж-даискои воины — Л. И. Жаров......... . . . 573

1. Органы формирования интернациональных частей Красной Армии (573). 2. Боевые дела интернациональных частей и иод-разделений (583)

Указатель имен

599

ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ

ТРУДЯЩИЕСЯ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН -УЧАСТНИКИ БОРЬБЫ ЗА ВЛАСТЬ СОВЕТОВ

Утверждено к печати Институтом славяноведения Академии наук СССР

Редакторы А. Н. Демченко, Г. В. Шелудько Художник Б. П. Рафалъский Технический редактор Р. М. Денисова

Сдано в набор 4/V 1967 г. Подписано к печати 13/IX 1967 г.

Формат 60х90716. Бумага № 1. Усл. печ. л. 38,5. Уч.-издГл. 40,1 (40-f-0,1 вкл.).

Тираж 3400 экз. Тип. зак. 294. Т-12196

Цена 2 р. 65 к.

Издательство «Наука». Москва, К-62, Подсосенский пер., 21

1-я типография издательства «Наука». Ленинград, В-34, 9 линия, д. 12 <*''■

ОПЕЧАТКи и n СПРАВЛЕН и Я.

Стр.

Строка

Напечатано

Должно быть

387

12

СИ.

5—7 ноября

5 ноября

397

10

св.

штаб частей Западного

один из штабов Юго-Западного

397

19

см.

весты с

вести весной 1919 г. с

397

20

сн.

Ровно

Лубнами

397

20

сн.

отряду

Барабашу и его товарищам

397

23

сн.

В Бердичеве армия приняла

Еще в феврале в Бердичеве ю г ос л а вя н е и ри н я ли

398

9

св.

с осени

весной

601

2

св.

228

328

(ЮГУ

10

св.

148

.17cS

610

1

сн.

78

178

интернационалисты

Реклама на сайте