«СС — инструмент террора»

Гордон Уильямсон СС-инструмент террора

К ЧИТАТЕЛЮ

Вдумайся в текст, всмотрись в фотографии, Читатель. Люди в военной форме, а некоторые — в «цивильной» одежде — преступники, совершившие злодеяния против человечества. Все члены СС — от рядовых до рейхсфюрера «Генриха-птицелова» Гиммлера, от никому не известного кладовщика в Освенциме до самого фюрера Третьего рейха Адольфа Гитлера — члены организации, признанной Судом народов — Нюрнбергским трибуналом — преступной. Это — главное. Все остальное — важно и интересно, но вторично по отношению к сему непреложному факту.

Труд Уильямсона — один из самых обстоятельных и подробных очерков об истории возникновения и преступной деятельности СС, издававшихся на русском языке. И этим он в первую очередь и интересен отечественному читателю.

К великому сожалению, прошлое СС — этого, по выражению Г. Уильямсона, «оплота и станового хребта нацизма» — представляет для нас сегодня отнюдь не только исторический интерес. Пришла, видимо, пора признаться себе и миру: мы поторопились в свое время с утверждением об окончательной гибели фашизма. Увы, ядовитое чрево снова плодоносит. Кошмарный сон оборачивается явью: юнцы и пенсионеры в знакомой форме, украшенной самым зловещим из символов, известных в истории, снова маршируют и в Центральной Европе, и в Прибалтике, и — верить ли своим глазам? — в России.

Впрочем, форма и символика не главное, что сплачивает эту разноплеменную публику. Куда важнее общие идеи — расизм, шовинизм, зоологическая ненависть к евреям, убеждение в своем «генном» превосходстве над другими «унтерменшами». Истоки и пути формирования этого интернационального нацистско-фашистского братства довольно обстоятельно показаны в книге Уильямсона.

Одна из легенд послевоенных «адвокатов» германского нацизма состояла в том, чтобы доказать непричастность Ваффен-СС, то есть военных формирований СС, к преступлениям против мира и человечности. «Однако истина, — пишет Г. Уильямсон, — состоит в том, что Ваффен-СС действительно в течение всей войны совершали варварские злодеяния как на фронте, так и в тылу».

Вывод, как видим, сформирован четко и определенно. Читатель, однако, сам решит, насколько он согласуется с таким, к примеру, пассажем из книги: «До самого конца бойцы дивизии СС «Викинг» сражались не щадя живота своего. Даже терпя поражения, они гордились тем, что сделали все возможное и невозможное, чего требовал от них воинский долг».

Что и говорить, находя нужные слова для осуждения эсэсовских головорезов, Д. Уильямсон порой неумерен в оценках их военной доблести. Впрочем, не будем слишком строги за это к автору: нашим бойцам на фронте в мире формирований Ваффен-СС действительно противостояли лучшие из войсковых соединений гитлеровской Германии.

Тех, кто служил в них и носил в петлице зловещие «молнии», мы видим на многочисленных фотографиях, помещенных в книге. Нельзя не признать, что видеоряд, представленный фотографиями с «той» стороны, долгое время был для нас не слишком «длинным». Гитлеровских вояк на снимках мы видим, в основном, уже после того, как война для них закончилась: убитыми или взятыми в плен. Фотодокументы — интересная и важная часть предлагаемой читателю книги.

Автор труда об СС собрал разнообразный и, будем прямо говорить, мало известный нам материал о национальных формированиях СС (дивизиях, легионах, батальонах). Однако некоторые его суждения не могут не вызывать вопросов. Так, говоря о шестнадцати Рыцарских крестах, полученных военнослужащими двух латышских дивизий СС, Уильямсон неожиданно заключает: «Это было свидетельством особой доблести латышских солдат в деле защиты своей родины». А уничтожение эсэсовцами соотечественников в самой Латвии? А зверства в отношении мирных граждан на территории других республик Советского Союза? Это что, тоже часть борьбы за независимость Латвии? Нужно ли объяснять, что эти вопросы относятся и ко всем другим «националам», надевшим форму Ваффен-СС Вермахта. Нетрудно также представить себе реакцию на «комплименты», вроде приведенного выше, со стороны не утративших военной выправки бывших чинов СС, собиравшихся в наши дни на митинги и шествия в странах Балтии.

И все же антифашистский, антинацистский настрой автора книги не вызывает сомнений. И в этом смысле труд «СС — гитлеровский инструмент террора» содержанием соответствует названию. И нынешнее, и будущее поколения должны знать, как все это было. Без знания нет понимания, как нет и стойкого неприятия зла, олицетворяемого понятиями фашизм, нацизм, СС, Гестапо…

М. Рабинович

ГЛАВА 1 ВОЗНИКНОВЕНИЕ СС

В хаосе, воцарившемся в Германии в первые годы после Первой мировой войны, появились новые политические лидеры. Среди них был и Адольф Гитлер» S3 — Schutzstai'f eln — «Охранные отряды» первоначально предназначались для его охраны во время политических митингов. Так возникла одна из самых зловещих организаций в истории человечества»

К концу Второй мировой войны СС являлись воистину огромной организацией, влияние которой сказывалось во всех сферах жизни германского общества, и обладали полевой армией самых обученных солдат, которых когда-либо знал мир. Несмотря на сказанное, в первые годы своего существования это элитное формирование нацизма подчинялось обычным уличным хамам СА (штурмовых отрядов- ударных групп НСДАП). Для того, чтобы вполне понять, как возникли внушавшие ужас «охранные отряды-СС» необходимо обратиться к тому времени, когда произошел их конфликт с СА.

К 1914 году социал-демократическая партия Германии была одной из самых многочисленных политических партий в Европе. По влиянию на массы избирателей она являлась первой политической партией в стране. Хотя в Германии имелся парламент, страна эта была далека от парламентской демократии. Германский Рейхстаг не обладал ни властью, ни влиянием для того, чтобы выступать против кайзера и военной верхушки. Правил Рейхстаг практически так, как желали они.

Когда в августе 1914 года замаячила угроза политического конфликта, социал-демократы выразили протест по поводу приготовлений к войне и использовали все свое влияние на рабочий класс, чтобы вовлечь его в стачечные действия, направленные против военных приготовлений кайзера. По настоянию своих генералов кайзер объявил в стране военное положение и таким образом сделал парламент неправомочным. Угроза забастовки после этого быстро сошла на нет. Одновременно военные круги развернули активную пропагандистскую кампанию, стремясь подогреть патриотические чувства в народных массах. Среди населения выросли шовинистические настроения, и в стране воцарилась атмосфера поддержки кайзера и его вооруженных сил.

Когда в 1914 году разразилась война, социал-демократы позволили своему чувству патриотического долга возобладать над негативным отношением к войне. Таким образом, самая многочисленная политическая сила Германии поддержала войну, хотя и неохотно.

Такая ситуация сохранялась до тех пор, пока германской армии сопутствовал успех в войне, а нехватка самого необходимого в тылу была не слишком заметна. Затем, однако, обстановка на фронтах стала ухудшаться; военные действия приняли характер долговременной позиционной войны. Из-за блокады, осуществлявшейся странами Антанты, нехватка продовольствия в Германии приобрела хронический характер.

Население постепенно приходило и к пониманию того, в каких жутких условиях немецкие солдаты сражались на фронте, а также узнавало о бесчисленных людских потерях, нередко сопровождавших бои за не имевшие стратегического значения участки фронта.

В то же самое время в тылу до немыслимых масштабов разросся черный рынок, который власти, похоже, не могли и не желали контролировать. Растущее недовольство проявлялось по мере того, как улицы заполнялись толпами людей, протестовавших против несправедливости и коррупции, процветавших в те дни повсеместно.

Спекулянты стремительно богатели, в то время как на фронте продолжали гибнуть солдаты. Профсоюзы активно изучали перспективы стачечных действий, нацеленных на дестабилизацию обстановки как в тылу, так и на фронте, но опасались, что рабочие, вовлеченные в подобные акции протеста, окажутся в числе тех, кого военные власти отправят в действующую армию, где те наверняка погибнут (радикальные группы левого крыла, социал-демократы вроде «спартаковцев», возглавлявшиеся Карлом Либкнехтом и Розой Люксембург, проявляли явную неспособность выдвинуть более или менее значимую программу действий в этом вопросе).

Но как бы то ни было, ситуации вскоре суждено было измениться. В России в феврале 1917 года в результате революции произошло отречение от престола царя Николая II, а Октябрьская революция привела к власти большевиков, которые в марте 1918 года заключили с Германией мирный договор. Россия, бывшая ранее архиконсервативной страной, превратилась в революционное государство.

Данная ситуация породила в Германии две диаметрально противоположные тенденции.

С одной стороны — рабочие массы охватили левацкие настроения. Русский народ сверг авторитетный режим для того, чтобы на его месте воздвигнуть новое государство и навсегда покончить с войной. Многим казалось, что у немецких рабочих есть все для того, чтобы повторить действия россиян. В итоге в германском обществе значительно усилились позиции леворадикальных группировок.

Но, с другой стороны, возвращение большого количества солдат с Восточного фронта возродило надежды на успешное наступление на Западе и таким образом ослабило давление на кайзера и его генералов.

Восстание матросов надводного флота в 1917 году было подавлено, но радикальная оппозиция в кайзеровском флоте не была разгромлена, а, скорее, загнана в подполье.

Кроме того, когда кайзеру все же не удалось осуществить некоторые незначительные социальные и политические реформы, он пообещал не препятствовать созданию правительства с социал-демократическим большинством в обмен на поддержку в деле продолжения войны. Тем самым кайзер сумел предотвратить радикальные действия революционно настроенных рабочих.

Наступление марта-июля 1918 года скоро выдохлось, и в августе войска стран Антанты перешли в контрнаступление. 14 августа Людендорф признался кайзеру, что имперская армия исчерпала все свои возможности. Войска были сильно измотаны, резервы исчерпаны, и, что хуже всего, генеральный штаб был вынужден сообщить кайзеру о том, что армия больше не в состоянии гарантировать, что ожидавшееся контрнаступление войск Антанты удастся отразить за пределами Германии.

Ситуация приобрела критический характер.

В октябре 1918 года адмирал Франц фон Хиппер решил вывести флот в море и раскрыл перед моряками свои замыслы. Он, несомненно, знал, что это может обернуться поражением Германии в войне, но посчитал, что даже если подобное и произойдет, то по крайней мере честь германского флота будет спасена. Экипажи кораблей, однако, не имели никакого желания жертвовать своими жизнями в явно бессмысленном жесте — защите чести кайзеровского флота. Находясь под сильным влиянием той роли, которую сыграли моряки в русской революции, они отказались выйти в море.

Пожары революции распространялись быстро и перекинулись не только на главные морские порты, но также и на крупные германские города. Повсеместно стремительно возникали Советы солдатских, матросских и рабочих депутатов, молниеносно выхватывавшие бразды правления у гражданских и военных властей.

АРМИЯ ВОЗВРАЩАЕТСЯ С ФРОНТА

В сложившейся ситуации социал-демократы увидели шанс усилить свое влияние на массы. Избрав своим оружием шантаж, они пригрозили отказать правительству в поддержке и выйти из него, одновременно согласившись на мирные условия, обсуждавшиеся на переговорах со странами Антанты. Гинденбург и Тренер не желали принимать эти условия, но 8 ноября 1918 года на призыв к всеобщей стачке откликнулись десятки тысяч рабочих, вышедших на улицы по всей Германии. Генералам ничего не оставалось, как ответить согласием, и 10 ноября кайзер все же отрекся от престола. Фридрих Эберт, лидер социал-демократов, был провозглашен канцлером. Вскоре было объявлено перемирие со странами Антанты.

Обещанным революционным реформам не суждено было осуществиться. Правительство призвало народ к спокойствию и просило бастующих вернуться на свои рабочие места. Рабочие, воодушевленные своей ролью в свержении кайзера и прекращении войны, охотно на это откликнулись, и вскоре последовал период относительного спокойствия.

В Советах, однако, быстро поняли, что многие из свершившихся изменений носят лишь косметический характер, а реформы по сути своей незначительны. Всем было ясно, что кайзера больше нет и у власти теперь находится правительство более демократического типа, однако многие главные реформы, вроде обещанной национализации тяжелой промышленности, были отложены до лучших времен.

Германия стремительно поляризовалась: группы левых и правых радикалов достигли пика популярности, умеренные центристы теряли почву под ногами. Влияние могущественных кругов промышленников и военных представлялось незначительным, тогда как пролетариат был, скорее всего, обречен на то, чтобы последовать за левыми.

В такой деликатной обстановке в конце 1918 года на исторической сцене предстояло появиться новому главному действующему лицу: возвращавшейся с полей войны немецкой армии.

Согласно условиям перемирия, немецкой армии предстояло сокращение до 100 тысяч человек. Многочисленные отряды неуправляемых и зачастую до зубов вооруженных солдат устремились в Германию. Вместе с ними пришло и растущее ощущение того, что армии, сражавшейся на фронте, нанесли предательский удар в спину — нанесли продажные действия слабого и нерешительного правительства. В скором будущем это правительство некоторые станут называть «правительством ноябрьских преступников».

Экономика была разрушена войной, и для демобилизовавшихся солдат практически не оставалось свободных рабочих мест. По всей Германии возникали всевозможные заговоры, инспирированные старшими офицерами, имевшие своей целью свержение правительства, однако все они терпели фиаско, потому что неизменно разоблачались солдатами, которые симпатизировали левым.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ ФРЕЙКОРА

Прекрасно разбираясь в политически нестабильной обстановке в. стране, старшие офицеры германской армии, именовавшейся теперь рейхсвером, активно вели подстрекательскую антиправительственную деятельность и тайно снабжали оружием, группы бывших солдат, придерживавшихся правых убеждений. Именно их они считали достаточно надежными в политическом отношении — именно на них могла бы опереться армия, если бы того потребовали обстоятельства. Эти солдаты, именовавшиеся фрейкоровцами, обычно группировались вокруг своих бывших офицеров, которых они знали еще с фронта и которым доверяли. Эти отряды, как правило, получали свое название по имени командовавшего ими офицера. Чувство товарищества и четкое понимание цели способствовали тому, что отряды фрейкора становились для их бойцов главным смыслом существования, поскольку они не могли найти работу и хоть как-то устроиться в мирной жизни. Многие будущие чины СС в эти бурные времена состояли в рядах фрейкора.

Отряды фрейкора возникали в Германии повсеместно. В основном хорошо дисциплинированные, фрейкоровцы были преданны, во-первых, и главным образом, командирам своих подразделений. Многие отряды фрейкора достигали в численном отношении размера бригад, были прекрасно вооружены — в дополнение к стрелковому оружию во многих случаях они снабжались тяжелыми пулеметами, минометами, артиллерийскими орудиями, броневиками, а иногда даже танками.

Считается, что в те дни в Германии появилось свыше двухсот фрейкоровских отрядов. Вооруженные формирования фрейкора получили название «Черный рейхсвер». По боевой подготовке, а также по уровню организованности и вооружений они скоро уже могли соперничать с самим рейхсвером. Рядовые фрейкоровцы относились к командирам своих подразделений с непоколебимой верностью, в то время как верность последних рейхсверу или правительству можно было поставить под сомнение. Некоторыми из командиров двигали исключительно меркантильные соображения, и их лояльность покупалась предоставляемым им оружием и той помощью, которую предлагал им рейхсвер.

Большинство фрейкоровцев по-прежнему носили армейскую форму, в которой они демобилизовались и на которой красовались соответствующие фрейкоровские эмблемы. Многие носили значки со свастикой и изображения мертвой головы — «череп и кости». Заметим, это было еще за несколько лет до того, как свастику приняли в качестве своего главного символа нацисты, а «мертвую голову» — эсэсовцы. Последняя была особенно важным символом в немецкой военной геральдике, являясь традиционной эмблемой элитных гусарских частей в императорской армии, а также штурмовых частей огнеметчиков в годы Первой мировой войны. Те, у кого формы не было, обычно носили куртки, имевшие более или менее военизированный вид. Для многих немцев эти фрейкоровские отряды представлялись по меньшей мере хоть каким-то подобием порядка в том хаосе, что царил в Германии первых послевоенных лет.

Военные моряки находились главным образом под влиянием левых, возможно, вследствие того, что базировались они в немецких портах, а посему больше подвергались влиянию событий, происходивших в тылу.

И, напротив, отряды моряков-фрейкоровцев относились, к числу наиболее жестоких сторонников правых радикалов.

Из числа симпатизировавших левым матросов возникла так называемая Народная морская дивизия (любопытно отметить, что коммунистический режим Восточной Германии, возникший после Второй мировой войны, использовал сходное название для своего военно-морского флота — Фольксмарине, или Народный ВМФ).

Когда в какой-то момент матросам не выплатили положенное им жалование, дивизия подняла мятеж, матросы окружили канцелярию в Берлине и арестовали членов социал-демократической партии. Армейские офицеры потребовали у правительства разрешения на использование рейхсвера для подавления восстания моряков. Впавший в панику канцлер Фридрих Эберт ответил согласием. Наступление армии на мятежников, тем не менее, было сорвано появлением на сцене могучей силы в виде отрядов вооруженных рабочих, готовых поддержать восставших матросов.

Кипя от злобы, армия была вынуждена отступить, вознамерившись, однако, воздать мятежникам по заслугам в будущем.

Согласие Эберта на применение силы против восставших разъярило многих социалистов-парламентариев, и некоторые из них в знак протеста подали в отставку. После этого воцарился политический хаос и возник опасный уровень нестабильности, в котором хозяином на пиру жизни оказался фрейкор. Тем временем левые радикалы, и в их числе «спартаковцы», объединились для создания Коммунистической партии Германии.

После того, как началась стремительная консолидация левых сил, а партии центра оказались под сильным влиянием правых, политическая обстановка еще более осложнилась.

Участники Антанты, конечно же, прекрасно понимали, что Германия в лице своего рейхсвера нарушает условия Версальского договора, оказывая почти неприкрытую поддержку отрядам фрейкора. В то же время

Антанта была сильно обеспокоена подъемом большевизма в России и сочла агрессивную позицию правых в Германии по отношению к растущему влиянию коммунистов меньшим из двух зол, а посему не торопилась вмешиваться в ход событий.

МЯТЕЖ «СПАРТАКОВЦЕВ»

В январе 1919 года довольно-таки неуместный шаг правительства, приведший к смещению со своего поста берлинского полицай-президента Эмиля Эйхгорна, был встречен массовым протестом левых, захвативших здание газеты социал-демократов «Форвертс». Сначала правительство Эберта решило воздержаться от вмешательства и высказало готовность к переговорам и мирному разрешению возникших противоречий. Тем не менее многочисленные отряды фрейкора были сосредоточены на окраинах Берлина, и когда мятежники отказались покинуть захваченное ими здание, фрейкоровцы выступили против них. Кровавые уличные стычки разразились почти немедленно. Фрейкоровцы обходились со своими противниками с необузданной жестокостью. Сражение продолжалось несколько дней. Фрейкоровцы использовали любую возможность для того, чтобы уничтожать своих заклятых врагов- левых. Многие радикалы были намеренно застрелены «при попытке к бегству», остальные «исчезли» либо сумели скрыться. Вожди коммунистов Карл Либкнехт и Роза Люксембург оказались среди тех, кто был убит во время этих бурных дней.

Правительство пришло в смятение от такого поворота событий и было повергнуто в шок зверствами фрейкоровцев. Последние в свое время прошли суровую школу войны. Они были накоротке со смертью и не ведали пощады, которой не ждали и от противника.

Санкционировав использование фрейкора, правительство тем самым открыло ящик Пандоры. Получив свободу действий, фрейкор сам стал для себя законом и уже почти не поддавался контролю.

Подобным образом пострадал не один только Берлин — добровольческие отряды свирепствовали по всей Германии. Например, в Бремене несколько дней продолжались жестокие уличные беспорядки — здесь отряд фрейкора «Герстенберг» взялся устранять только что образованную «Рабочую республику», чтобы та не успела распространить на местных жителей свое влияние, и обрушил жестокие репрессии на всех левых, которые только попадали в его руки. Вся Германия пребывала в смятении.

Одной из многих политических группировок, возникших в это бурное время, был «Политический кружок рабочих», который сформировался осенью 1918 года в Мюнхене под началом Карла Харрера и Антона Дрекслера. Его члены регулярно встречались в местной пивной для обсуждения политических вопросов. Несмотря на свое название, кружок был крайне правым и по своей сути антисемитским.

Дрекслер страстно желал создать настоящую политическую партию, а не обычную дискуссионную группу, и поэтому в январе 1919 года была образована Германская рабочая партия (ГРП) — политическое крыло «Рабочего кружка».

В то время, пока Германская рабочая партия всячески пыталась найти поддержку в Баварии, вакханалия, захлестнувшая Германию, продолжалась. Серия забастовок шахтеров угольных шахт Рура — промышленного сердца страны — отчасти возымела действие. Одним из требований бастующих был роспуск ненавистных отрядов фрейкора. Правительство ответило на это введением военного положения.

А тем временем в Берлине власти кружили головы рабочим лидерам, напоминая о той роли, которую социалистическое правительство сыграло в подавлении беспорядков. Когда фабричные советы провели свои очередные выборы, практически всех до единого представителей социал-демократов «прокатили». Правительство ответило на это заявлением, что оно не допустит включения статуса фабричных советов в конституцию. Левые отреагировали предсказуемо — рабочими овладел гнев, и всеобщая стачка теперь уже казалась неминуемой.

Встревоженное правительство пошло на попятную. И согласилось на условия бастующих в том случае, если будет отозвано решение о стачке. Социалисты — члены Рейхстага обратились к рабочим с призывом отказаться от забастовки.

Но потерявшие доверие ко всем политикам рабочие оставили без внимания эти призывы правительства и взяли дела в свои руки. Когда рабочие заполнили улицы, разразились уличные беспорядки и грабежи. Воспользовавшись этим, министр обороны Густав Носке переформировал различные подразделения фрейкора, включая и бригаду «Эрхардт», так называемую «Гвардейскую стрелково-кавалерийскую дивизию», и приготовился к действиям против бастующих. Бригада «Эрхардт», переименованная во 2-ю бригаду морской пехоты, была сформирована для подавления мятежа восставших матросов в портах северной Германии и возглавлялась теперь бывшим морским офицером — корветтен-капитаном Германом Эрхардтом — одним из самых фанатичных представителей правого крыла и самым жестоким из всех командиров фрейкора. Ему суждено было стать одним из наиболее ярых немецких националистов, и его известность вплоть до прихода Адольфа Гитлера в 1933 году к власти затмевала известность самого фюрера.

Было введено военное положение, и хотя лидеры рабочих отказались от забастовки, было уже слишком поздно. Отряды фрейкора снова были брошены на Берлин. Уличные сражения переросли в повсеместную бойню, было убито свыше 1200 рабочих. Несколько человек из их числа были казнены якобы в отместку за убийство шестидесяти офицеров берлинской полиции, совершенное мятежниками. На самом деле все, за исключением двух из этих шестидесяти человек, оказались целыми и невредимыми. Один был убит в уличной перестрелке, другой просто куда-то исчез.

В середине 1919 года ГРП начала в Баварии работу по привлечению в свои ряды новых членов и стала устраивать публичные митинги для пропаганды своих экстремистских взглядов.

В это время рейхсвер, официально сокращенный до ста тысяч человек, активно занимался поиском подобных маленьких политических группировок исключительно правых убеждений, намереваясь использовать их в своих целях, в частности для увеличения численности «черного рейхсвера».

С этой целью тайные агенты рейхсвера посещали митинги, которые устраивались подобными группировками, и сообщали своему руководству об их политической благонадежности. Одним из таких секретных агентов был бывший ефрейтор Баварского пехотного полка «Лист» Адольф Гитлер, который совсем недавно выписался из госпиталя, где он находился на излечении после отравления, полученного в результате газовой атаки в последние дни войны. У него была репутация вполне надежного человека, удостоенного за воинскую доблесть, которую он проявил в качестве связного при штабе полка, Железного креста первой и второй степени. Первым обратил на него внимание гауптман рейхсвера Карл Майр. Он слышал выступления Гитлера на митингах и, признав его несомненный талант, незамедлительно завербовал его. Гитлер, со своей стороны, был доволен тем, что стал получать деньги за то, что он любил более всего: посещать политические митинги и выступать на них.

Гитлер исправно посещал митинги ГРП, и хотя новая партия не особенно впечатлила его, крайне правая и антисемитская ее позиция импонировала ему в высшей степени. Он вступил в партию в сентябре 1919 года и благодаря своим неоспоримым ораторским способностям был кооптирован в исполнительский комитет в качестве главного пропагандиста. Амбиции Адольфа Гитлера не знали границ. Вскоре он добился переименования партии в национал-социалистическую немецкую рабочую партию (НСДАП) и сумел увеличить ее численность. Хитрое добавление в название партии слов «национал» и «социалистическая» имело целью привлечение новых ее членов как из числа левых, так и правых.

КАППОВСКИЙ ПУТЧ

Экстремистские действия фрейкора вызвали озабоченность даже у сторонника твердой линии министра обороны Густава Носке. В январе 1920 года демонстрация протеста рабочих перед зданием Рейхстага в Берлине подверглась обстрелу со стороны отрядов фрейкора, которыми командовал генерал Люттвиц. Результатом столкновения стали 147 убитых и раненых рабочих. Носке в панике потребовал роспуска пресловутой бригады «Эрхардт». Люттвиц ответил отказом, потребовав отставки правительства, вместо того чтобы выполнить требование стран Антанты выдать им военных преступников. Когда политики отказались сделать это, Люттвиц и его войска двинулись на Берлин, оккупировав этот город, который немцы по-прежнему считали столицей рейха, несмотря на то, что правительство управляло страной из Веймара*. Правительство бежало, и Люттвиц выдвинул на пост главы государства чисто декоративную фигуру — журналиста Вольфганга Каппа. Реакция рабочих не замедлила последовать, и вскоре разразилась всеобщая стачка.

Во всей Германии царил хаос, ряды НСДАП росли медленно, но верно на благодатной баварской почве. Бавария долго была оплотом правых политических партий. Местные экстремисты стремились к тому, чтобы Бавария провозгласила себя независимым суверенным государством и отделилась от остальной Германии.

К этому времени гауптман Майр удалился на покой и его место занял другой офицер рейхсвера. гауптман Эрнст Рем. Этот солдафон и гомосексуалист отвечал в рейхсвере за тайное вооружение правых политических группировок и отрядов фрейкора. Он проявлял особый интерес к укреплению НСДАП и фактически сам присоединился к этому движению. Он разглядел в Гитлере способность воодушевлять массы своим почти гипнотическим ораторским искусством. Рем, тем не менее, никоим образом не собирался становиться помощником Гитлера, а, скорее, желал использовать НСДАП для осуществления своих собственных амбиций в том, что касалось политической или военной карьеры.

В Берлине капповский путч был быстро подавлен. В стратегически важном районе Германии — ее промышленном сердце Руре — были особенно сильны левые политические партии, и здесь впервые состоялось вооруженное выступление рабочих, которые разгромили один из местных отрядов фрейкора.

Считается, что свыше ста тысяч рабочих выступили с оружием в руках против правых радикалов, и целый Вестфальский участок Рура был в конечном итоге очищен рабочими от фрейкоровцев. Сам Капп поспешно эмигрировал в Швецию. 20 марта законное германское правительство вернулось в Берлин и призвало народ к окончанию забастовки и возврату к закону и порядку. Лидеры всеобщей стачки согласились, но потребовали отставки (которой в конечном итоге добились) министра обороны Носке.

Проблемы Германии никоим образом не ограничивались исключительно внутриполитической борьбой. После окончания Первой мировой войны на карте мира появилось польское государство, и как только поляки избавились от гнета царской России, они сразу же оккупировали Силезскую область Пруссии с целью отторжения ее земель и их захвата из рук ослабевших немцев. Малочисленная германская армия была не в состоянии противостоять им, и вскоре подразделения фрейкора устремились на восток, намереваясь изгнать захватчиков с немецкой земли. Ожесточенные схватки рейхсвера и фрейкора с агрессорами привели к тому, что поляков все-таки выдворили из восточных провинций Германии.

В 1919 году части российской Красной Армии вторглись в балтийское государство Латвию. Армии у латышей практически не было, но при содействии немцев, обеспокоенных активностью большевиков у восточных границ Германии, было создано военизированное формирование ландвер. Командование в ландвере осуществлялось немцами, и в его составе было много немецких офицеров. Усиленный за счет фрейкора, ландвер вскоре изгнал из своей страны большевиков. Однако фактически от этого латыши не слишком выиграли, получив вместо советских захватчиков орду фрейкоровцев-грабителей. Страны Антанты были, с одной стороны, удовлетворены изгнанием советских агрессоров из Латвии, но с другой — обеспокоены агрессией

со стороны немцев. В Латвию незамедлительно прибыла контрольная комиссия держав Антанты, приступившая к «латышизации» ландвера. Немецких офицеров уволили. Был укреплен латышский офицерский корпус. От Антанты также поступила и военно-техническая помощь. Свою лепту внес и британский военный флот.

Разгневанные немцы, выброшенные из рядов ландвера, вместе со своими друзьями-фрейкоровцами объединились с русскими антикоммунистами-белогвардейцами и попытались захватить Ригу. Их попытка встретила яростный отпор. Нападавшие понесли тяжелые потери. Уцелевшие в боях почти все были уничтожены разгневанными латышами. Только прибытие фрейкоровского подкрепления позволило оставшимся в живых благополучно эвакуироваться.

В мае 1920 года после неудавшегося капповского путча бригада «Эрхардт» была окончательно расформирована. Сам же Эрхардт вместе со своими многочисленными и самыми преданными ему соратниками по-прежнему играл активную роль в деятельности многих теневых группировок правого толка и подозревался в убийстве министра иностранных дел Вальтера Ратенау и министра финансов Матиаса Эрцбергера.

А тем временем в Мюнхене НСДАП час от часу укрепляла свои позиции. В декабре 1920 года, получив тайную финансовую помощь от рейхсвера, она завладела независимой газетой «Фелькишер беобахтер» («Народный наблюдатель»). Являясь главным официальным пропагандистом партии, Гитлер теперь обладал собственным печатным органом, при помощи которого он мог выражать свой особый взгляд на политическую линию НСДАП. Теперь он был исполнен решимости возглавить партию и начать работу по дестабилизации существующего руководства. Первым его шагом стала дискредитация Антона Дрекслера как лидера партии.

НСДАП стремительно расширялась в количественном отношении и к 1921 году уже имела около десятка подразделений за пределами Мюнхена — колыбели нацизма. В феврале того же года на первом партийном съезде было объявлено, что численность НСДАП достигла 3-х тысяч человек и ее ряды продолжают расти. Но тем не менее попытки партии привлечь на свою сторону представителей рабочего класса оставались безрезультатными, и ее основную массу в то время составляли представители среднего и нижнего слоя среднего класса.

Антон Дрекслер стал понимать значение махинаций Гитлера, направленных против него, и поэтому, пытаясь вынудить партию перебазироваться из Мюнхена и его округи, где было сильно влияние Гитлера, повел переговоры об объединении с Германской Социалистической партией со штаб-квартирой в Берлине. Гитлер ответил на это незамедлительно, выйдя из рядов партии и призвав членов НСДАП принять участие в голосовании. Он отказывался вернуться на свой пост, пока ему не передадут полный контроль над партией. Дрекслер страстно желал избавиться от Гитлера, но не мог позволить себе потерять поддержку личных сторонников Гитлера, поскольку некоторые из них были очень влиятельными людьми. Его попытка уничтожить Гитлера весьма сыграла на руку тому же Гитлеру. Дрекслер понял, что потерпел поражение, и принял условия Гитлера.

22 января 1922 года Адольф Гитлер был назначен председателем НСДАП. Он сразу же расставил своих наиболее доверенных соратников на все наиболее важные партийные посты, но весьма прозорливо оставил Дрекслера исполнительным председателем партии для того, чтобы не оттолкнуть сторонников бывшего вождя за пределами Мюнхена.

Уличные митинги в эти бурные дни часто перерастали в затяжные бои с политическими противниками.

Многие из этих сражений носили чрезвычайно жестокий характер. Для защиты своих ораторов НСДАП сформировала так называемый «гимнастический и спортивный дивизион», из рядов которого отбирали наиболее крепких физически мужчин в качестве телохранителей ораторов. Под руководством Эрнста Рема отдел значительно расширился и превратился в организацию под новым названием- «Sturmabteilungen» (SA), то есть штурмовые отряды. Кстати, это новое обозначение пришлось по вкусу бывшим солдатам, поскольку ассоциировалось в их сознании с элитными ударными частями, штурмовыми бригадами времен Первой мировой войны. Рем попытался было переманить в СА Эрхардта, однако тот как бывший морской офицер, относившийся к Гитлеру с великим презрением, отказался. Правда, к Рему Эрхардт питал уважение и поэтому порекомендовал ему своего товарища Йоханна Ульриха Клинча, чтобы тот помог в организации новых боевых частей.

«ОХРАНА СТАВКИ»

Многие из новобранцев попали в СА из бойцов «Добровольческого корпуса», где было принято демонстрировать преданность исключительно командиру подразделения, и Гитлеру вскоре стало ясно, что хотя формально он и возглавляет партию, а значит и СА, ему напрасно тешить себя надеждами на безоговорочное подчинение и личную преданность со стороны рядовых штурмовиков.

В мае 1923 года было создано специальное подразделение, в обязанность которому вменялась личная охрана Гитлера. В это подразделение отбирались самые надежные и проверенные лица из бойцов СА, готовые служить фюреру верой и правдой. Это новое подразделение стало известно как Stabwache («Охрана Ставки»). Увы, его судьба оказалась недолговечной — стоило Эрхардту порвать с Гитлером и увести верных ему людей из СА, как подразделение охраны было распущено. Эрхардт, по части фанатизма превосходивший самого Гитлера, призывал двинуться войной на Францию, оккупировавшую Рейнскую область. Гитлер же отказался поддержать его инициативу, и Эрхардт в пику ему отозвал всех своих верных сторонников из СА (в те дни личное влияние Эрхардта ощущалось гораздо сильнее, чем влияние Гитлера).

Гитлер же, с тем, чтобы как-то ослабить в рядах СА влияние такого сподвижника Эрхардта, как Рем, поставил во главе военизированного крыла партии своего преданного друга Германа Геринга. Было совершенно очевидно, что Рем видел в СА нечто вроде своей личной армии, однако после того как командование этими частями возглавил Геринг, вряд ли он мог и далее рассчитывать на безграничный контроль. Придя в СА, Геринг тотчас принялся за организацию этих частей на военный лад и, несмотря на врожденную леность, проявил на этом посту весь свой организаторский талант. Как бывший солдат, увешанный орденами и медалями, герой сражений и последний командир знаменитой эскадрильи «Рихтхофен», удостоившийся за проявленную доблесть такой исключительной награды, как «Pour Le Merite», Геринг вполне мог рассчитывать на уважение со стороны тех бойцов СА, которые успели понюхать пороху. Кроме того, его присутствие на важном посту могло придать новым частям солидность в глазах широкой публики.

Но что самое главное, Геринг безоговорочно, что называется душой и телом, был предан Гитлеру. Геринг создал такую структуру командования, при которой безраздельный контроль переходил в руки так называемого «Oberste SA», то есть верховного руководства. Однако, несмотря на все его усилия, отношения между СА и партией продолжали ухудшаться, и в рядах самого СА многие были настроены весьма критично не только по отношению к партийной верхушке, но и к самому Гитлеру. В стане критиков

оказался и Рем, ставший вторым после Геринга лицом в иерархии СА.

Пожалуй, ирония судьбы заключается в том, что СА, созданные для защиты партийной верхушки от нападок со стороны их политических противников, явились причиной того, что вскоре понадобилось создавать личную охрану, дабы защитить первых лиц партии и, в частности, самого Гитлера от происков деятелей СА. В конечном итоге, это вновь привело к созданию личной охраны, на сей раз во главе с двумя командующими, пользовавшимися безграничным доверием Гитлера, — это были Юлиус Шрек и Йозеф Берхтольд. Само же подразделение охраны вошло в историю как Stosstrupp Adolf Hitler (Ударное соединение «Адольф Гитлер»). В его рядах оказались многие из тех, кто впоследствии превратился в столпов Третьего рейха, как, например, Йозеф «Зепп» Дитрих, Рудольф Гесс и Ульрих Граф.

В начале 20-х, когда успех большевиков в России вселил в немалое число немцев страх, что повторение чего-то подобного возможно и в Германии, многие лидеры правых группировок лелеяли мечту покончить с коммунистами, обвинив их в якобы готовящемся мятеже, дабы под этим предлогом осуществить военный переворот. Гитлер также спал и видел, что возглавляемая им НСДАП сыграет в этих событиях решающую роль. Увы, к 1923 году, хотя коммунисты все еще пользовались поддержкой части населения Германии, угроза коммунистического переворота уже давно изжила себя и правые упустили благоприятный момент.

«ПИВНОЙ ПУТЧ»

Раздробленность подразделений «Добровольческого корпуса» привела к тому, что многие из бойцов подались в СА. Те из них, что прошли суровую боевую школу, свысока поглядывали на своих новых товарищей по оружию, многие из которых, как оказалось, поражены левацкими настроениями. В 1923 году Гитлер лично назначил главу «Добровольческого корпуса» и поэтому рассчитывал на поддержку фрейкоровцев в случае, если националистически настроенные баварцы вздумают отколоться от Германии. Стоит ли говорить, что Эрхардт, который все еще не мог простить Гитлеру его отказ поддержать призыв к военным действиям против Франции в связи с оккупацией Рейнской области, наотрез отказался поддержать Гитлера. Правда, несмотря ни на что, Гитлер по-прежнему пользовался широкой поддержкой среди правых в Баварии.

Зная о намерении главы баварского правительства Густава фон Кара произнести 8 ноября 1923 года речь в мюнхенском «Бюргербройкеллере», а также подозревая, что фон Кар задумал провозгласить независимость Баварии, Гитлер отдал распоряжение подразделениям СА и фрейкора, как только фон Кар и сопровождавшие его лица войдут в пивную, тотчас оцепить здание. После чего сам, потрясая пистолетом, вместе с личной охраной ворвался в зал, где объявил о начале национальной революции. Гитлеру удалось застать фон Кара врасплох и с помощью угроз, посулов и уговоров добиться сговорчивости баварской верхушки. В последовавшей суматохе фон Кару, однако, вместе с главой баварской полиции и командующим Баварским военным округом, удалось незамеченными выбраться из зала и мобилизовать против Гитлера войска и полицейские силы. На следующий день Гитлер, заручившись поддержкой прославленного генерала Людендорфа, узнал, что Рем и одно из подразделений фрейкора заняли здание штаба военного округа, что располагалось в центре Мюнхена. Он тотчас принял решение бросить на подмогу около 3 тысяч своих сторонников, включая Людендорфа, Германа Геринга и Генриха Гиммлера.

ПРОВАЛ ПУТЧА

Спустя какое-то время, во второй половине дня 9 ноября, колонна подошла к мосту через Изар, но здесь путь ей преградила вооруженная полиция. Геринг начал было угрожать, что расправится с заложниками, которые якобы находились в его руках, если только полиция не позволит колонне беспрепятственно двигаться дальше. Уловка сработала, и гитлеровские штурмовики продолжили шествие. Дойдя до площади Одеонплатц, штурмовики, однако, вновь столкнулись с полицией. Тогда охранник Гитлера, Ульрих Граф, выступив вперед, крикнул, что полицейские не имеют права открывать огонь, поскольку в колонне шагают сам Гитлер и Людендорф. В этот момент прогремел выстрел и один полицейский упал замертво, в ответ на этот выстрел загремели залпы полицейских ружей, скосившие Макса Эрвина фон Шейбнер-Рихтера — пули изрешетили ему легкие. Кстати, фон Шейбнер-Рихтер стоял рука об руку с Гитлером. Падая, он потянул последнего за собой, причем с такой силой, что у того произошел плечевой вывих. Ульрих Граф, как и полагается верному телохранителю, бросился к Гитлеру, дабы защитить его от пуль собственным телом, за что и был вознагражден свинцовым дождем. Геринга ранило в ногу, Йозеф Берхтольд также получил ранение. Всего колонна штурмовиков потеряла 14 человек убитыми, а чуть позднее число убитых возросло еще на два человека, погибших во время штурма штаба военного округа.

Задуманный Гитлером путч с треском провалился: сотня полицейских обратила в бегство три тысячи вооруженных людей. Однако у партии появилась первая священная реликвия — забрызганный кровью флаг, который с тех пор в нацистском фольклоре именовался не иначе как «Знамя крови». С той поры этот флаг использовался для освящения знамен вновь сформированных подразделений СС и СА- кратким прикосновением к партийной реликвии. А еще партия обзавелась своими первыми мучениками.

РОЖДЕНИЕ СС

Гитлера арестовали на следующий же день, и впоследствии он был приговорен к пяти годам по обвинению в государственной измене. Правда, за решеткой он провел всего несколько месяцев и уже в декабре 1924 года вышел на свободу. Пока он отбывал срок в Ландсбергской тюрьме, Эрнст Рем, как мог, пытался не допустить кончины движения — дело в том, что Геринг бежал за границу и СА оказались обезглавленными. Кроме того, провалившийся путч привел к тому, что НСДАП и СА угодили под запрет. Гитлер назначил Рема на пост главы СА, и тот, дабы обойти запрет на деятельность любимого детища, переименовал его во «фронтбанн».

К этой полувоенной организации примкнул также кое-кто из бывших членов фрейкора, принеся с собой дух беспощадной ненависти к врагу. Число участников резко возросло, и к моменту выхода Гитлера на свободу уже перевалило за 30 тысяч. Для сравнения- численность СА накануне путча не превышала 2 тысяч человек. Столь резко возросший авторитет Рема не на шутку встревожил Гитлера, и вскоре, как и следовало ожидать, между ними возникли серьезные трения. В результате Рем лишился своего поста и в конце апреля 1925 года ушел из СА.

Гитлер, по достоинству оценивший преданность своей личной гвардии во время путча, теперь задался целью создать нечто вроде подразделения личной охраны. Создание этого элитарного соединения он поручил верному и надежному товарищу и водителю Юлиусу Шреку. Первоначально ядро этого будущего подразделения преторианцев образовали всего восемь человек, все до единого бывшие участники штурмовой группы «Адольф Гитлер». Вернувшийся к этому времени из-за границы Геринг стал крестным отцом этого нового формирования, предложив для него название «Schutz Staffel» («Эскадрилья прикрытия»), сокращенно СС. Происходит оно от названия эскадрильи, сопровождавшей вылеты боевых самолетов знаменитого соединения «Рихтхофен». Шрек издал директивы, призванные придать дополнительную весомость элитному статусу новоявленного подразделения. СС предстояло стать охранными отрядами, состоявшими из не более чем 10 человек на каждый военный округ. Исключение было сделано для столицы, Берлина, где число бойцов в каждом подразделении увеличивалось вдвое. Эти люди должны были проходить специальный отбор, и лишь те из них, в возрасте от 25 до 35 лет, за кем не наблюдалось вредных привычек или судимостей, обладавшие отменным здоровьем и завидными физическими данными, могли рассчитывать на зачисление. Что, однако, еще более важно, каждый из вступивших в ряды СС приносил присягу на верность не просто нацистской партии, но самому Адольфу Гитлеру.

В апреле 1926 года Йозеф Берхтольд, к этому времени уже залечивший раны, сменил Юлиуса Шрека на посту командующего СС. Гитлер значительно поднял статус новых частей, передав СС на хранение священное «Знамя крови», что вызвало резкое возмущение в рядах СА. Чести стать знаменосцем удостоился некто Якоб Гриммингер из мюнхенского подразделения СС, высокий, худощавый, с усиками, как у самого Гитлера.

После этого Гитлер переключил свое внимание на СА, Убрав Эрнста Рема с поста командующего, он назначил на его место гауптмана Франца Пфеффера фон Саломона, позволив последнему командовать вверенными ему частями по собственному усмотрению. Гитлер даже пошел и на следующий широкий жест: он поставил СС под командование Верховного руководства СА. Правда, сей шаг, по всей видимости, был призван ублажить подразделения СА на севере Германии, подальше от мюнхенской ставки Гитлера. Однако, несомненно, в этом проявилась и его склонность стравливать между собой враждующие группировки внутри партии.

Недовольство СА привилегиями, предоставленными СС, вскоре, однако, уравновесилось недовольством в рядах СС- последним казалось, будто их начальство из числа СА посматривает на них свысока. К 1927 году Берхтольд подал в отставку, возмущенный бесконтрольным ростом численности СА, в то время как численность СС была ограничена лишь 10 % от численности СА в каждом районе, причем создание подразделений СС было возможно лишь в том случае, если формирования СА достигли предельной своей численности. Подобное положение вещей позволяло руководству СА сдерживать рост численности СС и держать его под постоянным контролем. Боевой дух СС сильно пошатнулся — не удивительно, ведь чины СА выискивали для СС самые мелкие и унизительные поручения.

После отставки Берхтольда контроль за СС перешел к его заместителю, Эрхардту Хайдену. Заместителем же Хайдена являлся член подразделения «Reichskriegsflagge», прошагавший маршем во время мюнхенского путча, Генрих Гиммлер.

Хайден не более, чем его предшественник, был готов смириться с верховенством СА, и поэтому боевой дух СС продолжал неуклонно падать. Когда же и Хайден подал прошение об отставке, пост автоматически перешел к его заместителю, и в СА с привычной самоуспокоенностью решили, что и в дальнейшем у них не будет никаких проблем и новоявленный начальник будет послушно плясать под их дудку- уж такой он тихий и непредставительный. Увы, время покажет, сколь глубоко они заблуждались.

Гиммлер родился в Мюнхене, в октябре 1900 года, в буржуазной католической семье, пользовавшейся в городе глубоким уважением. Его отец, Гебхардт Гиммлер, давал частные уроки, и в числе его учеников был, например, даже сам принц Генрих Баварский. Роялист до мозга костей, Гебхардт Гиммлер добивался и добился-таки для себя высочайшего позволения назвать собственного сына в честь принца Генриха. После этого последний даже выразил желание выступить в роли крестного для отпрыска семейства Гиммлеров. У Генриха было также два брата, Гебхардт-младший и Эрнст, а его детство прошло в нормальной теплой обстановке дружной, любящей семьи. В школе Генрих хотя и не блистал, однако дела его шли вполне успешно, это был примерный и послушный ребенок, всегда готовый помочь пожилым людям или выполнить какое-нибудь мелкое поручение соседей. Воспитывался юный Генрих в духе строгой дисциплины и законопослушания и с детства мечтал о карьере военного. Армейская жизнь, как никакая другая, подвержена детальному распорядку, однако одновременно обещает славу отличившимся на поле битвы. Желание мальчика ступить на военную стезю получило поддержку во время охватившего страну всеобщего подъема патриотизма в связи с событиями августа 1914 года. Одновременно в нем укрепилось и осознание неизбежности жертв — с фронта возвращались сотни раненых, а в лагере для военнопленных неподалеку появились первые захваченные на Восточном фронте русские солдаты.

ЮНОШЕСКИЕ ГОДЫ ГИММЛЕРА

Генрих вознамерился во что бы то ни стало внести свою лепту в дело победы и умолял отца пустить в ход все имевшиеся у того связи, дабы он смог вступить в действующую армию, несмотря на свой все еще непризывной возраст. В конечном итоге отцу удалось убедить армейское начальство, и юный Гиммлер в конце 1917 года вступил в II Баварский пехотный полк.

К 1918 году он уже был на пути к получению офицерского звания, однако, к великому его сожалению и досаде, война закончилась ранее, чем он успел получить чин и понюхать пороха. Очевидно, однако, что отсутствие фронтового опыта ничуть не охладило его боевого духа, наоборот, Однако судьба распорядилась иначе, и Гиммлер так и не сумел продемонстрировать свое рвение на поле боя. Тем не менее сей факт стал для него причиной глубокого душевного дискомфорта, который он тщательно пытался скрывать от окружающих.

По мнению Гиммлера, отсутствие боевого опыта явилось своеобразной брешью в его карьере. С другой стороны, на него оказал неизгладимое впечатление еще один аспект армейской жизни — а именно, время, проведенное им в качестве ординарца-делопроизводителя. Здесь и без того методичный по натуре Гиммлер буквально помешался на аккуратности — от его зоркого ока не могла ускользнуть любая мелочь, сколь бы ничтожной она не была. Поскольку его военная карьера оборвалась до срока, Гиммлер вернулся к своим академическим штудиям и закончил в Мюнхенском университете курс сельскохозяйственных наук. Здесь проявил себя сыгравший в дальнейшем немаловажную роль в его карьере интерес к генетическим опытам. Будучи студентом, Гиммлер вступил в различные университетские общества и даже пытался, правда тщетно, демонстрировать успехи на спортивном поприще. Довольно-таки посредственные физические данные Гиммлера вряд ли могли способствовать его успехам на ниве спорта, и товарищи по университету добродушно посмеивались над его усердием, Правда, в одном ему

удалось-таки преуспеть — его лицо украсил небольшой шрам, полученный во время дуэли с однокашником.

Неспособный сам добиться каких бы то ни было спортивных успехов, Гиммлер попадает под очарование немецких мифологических фигур. Голова его оказалась забита нордическим героическим эпосом в перемешку с воззрениями о немецкой исключительности и чистоте духа.

ГИММЛЕР ВСТУПАЕТ В НСДАП

На одном из собраний студенческого фехтовального клуба Гиммлеру подвернулся случай познакомиться с Эрнстом Ремом — тот часто посещал подобного рода собрания, где подыскивал себе рекрутов среди консервативно настроенной молодежи. Гиммлер принял предложение Рема вступить в «Рейхскригс-флагге». Гиммлеру импонировали националистические, антисемитские настроения этой группировки, хотя в этот период антисемитские взгляды еще не успели пустить в его душе глубокие корни. При дальнейшей поддержке со стороны Рема Гиммлер в 1923 году вступил в НСДАП — к этому времени он уже успел получить университетский диплом и подыскал себе работу в торговой фирме «Штукштофф» в городке Шлейс-гейм.

Как член группы «Рейхскригсфлагге» Гиммлер принимал участие в Мюнхенском путче в ноябре 1923 года и даже нес во главе колонны знамя своей организации. Ему, правда, посчастливилось избежать как ранения, так и ареста, и он сильно гордился своим участием в попытке государственного переворота. В свободное от работы время Гиммлер с удовольствием выполнял партийные поручения. Его преданность делу партии вскоре оказалась замечена, и он был принят на полную ставку на должность секретаря при Грегоре Штрассере, который в ту пору заведовал отделом пропаганды в Южной Баварии. Надо сказать, что его занудность и педантичность компенсировались незаурядным организаторским талантом, преданностью работе и желанием угодить вышестоящему начальству. В знак признательности за свои труды он вскоре получил назначение на пост заместителя отдела пропаганды по Южной Баварии, а вскоре был повышен до заместители главы самого нового отдела НСДАП — СС. В ту пору это была совсем крошечная организация, и Генрих Гиммлер вступил в нее за личным номером 168. Когда Хайден в 1929 году подал в отставку из рядов СС, Гиммлер получил назначение на должность рейхсфюрера СС, и с тех пор судьбы Генриха Гиммлера и его детища СС неразрывно переплелись.

В качестве новоиспеченного рейхсфюрера СС Гиммлер с головой погрузился в работу, со свойственным ему рвением и увлеченностью. Это, так сказать, с одной стороны, с другой — семейная жизнь начинала давать трещину.

В 1927 году Гиммлер женился и вместе с женой Мартой завел птицеферму. Однако его частые отлучки по делам СС и НСДАП привели к отчужденности между ним и супругой, а также к тому, что затея с птицефермой с треском провалилась. Однако Гиммлер, будучи душой и телом преданным делу партии, вознамерился, во что бы то ни стало продемонстрировать и личную преданность начальству, назначившему его на должность рейхсфюрера. То, что сей факт печальным образом отразился на его семейной жизни, было для Гиммлера не столь существенно — лишь бы только и дальше во всем угождать партийным боссам.

Гиммлеру удалось убедить Гитлера в необходимости и дальше проводить политику расовой чистоты и элитарного статуса вверенных ему СС, хотя, возможно, в ту пору подобные взгляды мало интересовали Гитлера, однако он был готов позволить новоиспеченному рейхсфюреру и дальше проводить свою линию, покуда СС демонстрировала безоговорочную преданность лично ему.

Гиммлер с раннего детства был зачарован историей нордических народов, в особенности импонировала ему такая фигура, как Генрих I, более известный как Генрих Птицелов. Генрих I весьма успешно отстаивал немецкие земли от притязаний на них славян и в 919 году был избран королем всех немцев. Нередко высказываются предположения о том, будто Гиммлер видел в себе духовную реинкарнацию Генриха 1.

ДИРЕКТИВЫ СС ПО ВОПРОСУ РАСОВОЙ ЧИСТОТЫ

Гиммлер также с детства находился под впечатлением истории рыцарей Тевтонского ордена. Основанный в конце XII века, этот орден, возглавляемый Великим магистром Германном фон Зальзой, задался целью колонизировать славянские земли. Кстати, впоследствии именем Зальзы Гиммлер назвал одно из своих элитных танковых подразделений Ваффен-СС.

На протяжении почти двухсот лет тевтонские рыцари насаждали немецкую культуру и влияние по всей восточной Европе. Однако в июле 1410 года объединенная армия поляков, русских и литовцев нанесла им сокрушительное поражение в битве при Танненберге (Грюнвальде).

Тем не менее легенды об их доблести и бесстрашии продолжали жить в веках. Для многих немцев подвиги рыцарей Тевтонского ордена являлись частью их духовного наследства, точно так же, как для англичан легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола.

Интерес к средневековой истории и тевтонским рыцарям привел к тому, что у Гиммлера сложились довольно-таки приукрашенные взгляды на развитие германских народов. Немалая часть фашистской немецкой символики была позаимствована в средневековом прошлом. Например, очертания Железного креста — черного с серебряной окантовкой — весьма напоминают крест Тевтонского ордена.

Цвета ордена, черный и белый, стали цветами Пруссии, а впоследствии и самих СС. Гиммлер мечтал возродить в лице вверенного ему СС бывший Тевтонский орден с тем, чтобы с его помощью затем распространять по всей Европе германскую культуру. Вот почему в части СС надлежало принимать лишь чистокровных немцев, дабы возродить древние языческие германские обычаи и ритуалы. В эсэсовской геральдике получил широкое распространение древний рунический шрифт, например, знаменитое двойное ZZ на воротничках мундиров.

И хотя Гитлер сам был восторженным почитателем творчества Рихарда Вагнера и поклонником романтических героев его произведений и даже, по собственному признанию, не раз черпал в них вдохновение в трудные минуты, однако, в отличие от Гиммлера, это увлечение никогда не носило чрезмерного характера, и, по крайней мере в самом начале, фюрер относился к романтическим мечтаниям рейхсфюрера СС, задумавшего возродить славу древних германских героев, со снисходительной улыбкой. Покуда Гиммлер обеспечивал ему верных телохранителей, надежно защищавших его от макиавеллевских происков СА и прочих недругов, Гитлер был готов и дальше сквозь пальцы смотреть на все попытки Гиммлера воплотить в жизнь свои бредовые расовые теории.

Несмотря на свою невзрачную внешность, Гиммлер оказался непревзойденным организатором и тихой сапой принялся за создание элитного формирования, которым, по его мнению, и должен был стать СС. Началось постепенное закручивание гаек, ненадежные личности были уволены, и с этого момента, а именно с января 1929 года, каждый кандидат в СС был обязан представить родословное древо, уходящее вглубь на три поколения. Вместе с нацистским идеологом Альфредом Розенбергом и полупомешанным расовым теоретиком Рихардом Вальтером Дарре, Гиммлер додумался до того, что ввел правила заключения брака, наделив себя властью накладывать вето на брак эсэсовца с потенциальной избранницей, если та была не в состоянии представить доказательства арийской чистоты своего рода.

Разумеется, сии предписания не распространялись на самого Гиммлера и тех членов СС, что участвовали в боевых действиях на фронтах Первой мировой войны. Элитарные воззрения Гиммлера были еще совсем новы и основывались на таких вещах, как расовая чистота, добропорядочность, трезвость, физическое здоровье и, что самое главное, личная преданность потенциального кандидата. Ранее же, дабы войти в число избранных, требовались прежде всего богатство, образование и семейные связи. Теперь же, благодаря изменившимся требованиям, представители различных слоев населения Германии, независимо от своего социального происхождения, оказывались достойны войти в ряды новой немецкой элиты. От желающих не было отбоя, и в первую очередь желание пополнить ряды СС выразили бывшие фрейкоровцы. Многие из них до этого подались было в СА, однако вскоре разочаровались в этой организации из-за царившего там беспорядка и отсутствия настоящей воинской дисциплины. Для ветеранов фрейкора СС представлялись куда более привлекательной перспективой.

НЕДОВОЛЬСТВО В СА

НСДАП пользовалась поддержкой представителей среднего класса и образованной части населения, которые, разочаровавшись в крикливой, невоспитанной массе, которую представляли из себя отряды СА, поспешили примкнуть к СС. В количественном отношении формирования СС росли медленно, но неуклонно, но, несмотря на все увеличивающееся число кандидатов, Гиммлер по-прежнему был склонен проводить тщательнейший отбор и принимать в ряды СС только лучших из лучших. К концу 1929 года ряды СС насчитывали 1000 человек, спустя год численность увеличилась втрое. Не удивительно, что в рядах СА начало зреть недовольство по поводу набиравших силу и влияние СС. Вызывал также раздражение их элитный характер. И, разумеется, в СА прилагали все усилия, дабы поставить Гиммлера и вверенные ему формирования СС на подобающее им место, имея в виду, что это лишь одно из подразделений СА.

Но к концу 1930 года усилия Гиммлера начали «приносить дивиденды» — Гитлер наконец-то вывел СС из подчинения СА. И хотя технически деятельность СС все еще находилась под контролем верховного руководства СА, Гитлер объявил, что отныне ни один из командиров СА не имеет права отдавать приказы частям СС. Тогда же бойцы СС получили свою форму — черную фуражку с изображением мертвой головы, черные брюки-бриджи, черный галстук и черную нарукавную повязку, украшенную свастикой.

Структура СС также была коренным образом пересмотрена — решено было отказаться от старой системы, когда на каждый округ полагалось подразделение из 10 человек. Ее заменила практически схожая с СА военная организация, что, кстати, явилось еще одним напоминанием для СА, что СС теперь имеют равный с ними статус.

Гитлер, в типичной для него манере стравливать противоборствующие стороны, запретил СС переманивать к себе бывших членов СА, одновременно распорядившись, чтобы в СА не чинили преград, если кто-либо из штурмовиков пожелает переметнуться в СС. На протяжении всего этого времени подозрительность Гитлера к СА продолжала возрастать, и не без причины. СА слишком разрослась, угрожая выйти из-под контроля, и, главное, утратила былую преданность делу партии и ее фюреру. Нацизм переживал смутное время. Розенберг призывал к крестовому походу против большевиков, другие же, как, например, Грегор Штрассер, наоборот, требовали заключить с Советской Россией союз, а Йозеф Геринг, впоследствии один из самых верных сторонников фюрера, на тот момент вообще призывал исключить Гитлера из рядов партии.

В НСДАП царил такой разброд, что командующий силами СА в Нюрнберге был назначен в первую очередь для того, чтобы мирить между собой поссорившихся старших офицеров СА. Гитлер же, однако, был достаточно прозорлив и использовал эти дрязги для того, чтобы не допустить усиления ни одной из сторон, дабы его собственная власть и влияние по-прежнему оставались непоколебимы, а сам тем временем потихоньку создавал собственную преторианскую гвардию — СС. Геббельс, вполне справедливо полагавший, что вся эта мышиная возня ничуть не заденет Гитлера как ведущую фигуру внутри НСДАП, счел разумным сменить альянс и с тех пор превратился в одного из самых преданных сторонников фюрера. В качестве партийного гаулейтера он получил назначение в Берлин, где ему было поручено приступить к искоренению антигитлеровски настроенных элементов в рядах СА и НСДАП.

Многочисленный берлинский контингент СА по-прежнему оставался достаточно мощной силой, способной противостоять Гитлеру, несмотря на все усилия последнего, а также шефа берлинского СС Курта Делюге.

Конфронтация была неизбежна и в августе 1930 года проявилась с полной силой.

Спад в германской экономике привел к резкому росту безработицы. Не удивительно, что многие из тех, кто оказались выставлены за ворота заводов и фабрик, в конечном итоге пополнили ряды СА, в том числе немалое количество лиц с криминальным прошлым. В результате силы СА все более напоминали скопище всяческого сброда, хотя все же и оставались реальной силой. Отлично понимая, что будущее НСДАП зависит от успешно проведенной избирательной кампании в сентябре 1920 года, зам. командующего СА Вальтер Штеннес преднамеренно решил пойти на конфронтацию с Гитлером. Уж если НСДАП не может обойтись без поддержки со стороны СА, заявил Штеннес Гитлеру, то ей придется принять кое-какие встречные требования, например, отказаться от вмешательства во внутренние дела СА со стороны партийных гаулейтеров. Далее руководство СА выставило требование, что станет единственной силой, обеспечивающей безопасность партийных съездов, за что, кстати, ему полагается вознаграждение. Ну и в завершение, командиры подразделений СА потребовали права выставлять свои кандидатуры на грядущих выборах в Рейхстаг. Гитлер же отказался даже встречаться со Штеннесом, не говоря уж о том, чтобы обсуждать какие-либо требования, а когда был наконец опубликован список потенциальных кандидатов на парламентские кресла, Штеннеса там не было и в помине, что не ускользнуло от всеобщего внимания. Берлинское отделение СА взбунтовалось. 30 июля банда бесчинствующих молодчиков ворвалась в здание берлинской штаб-квартиры НСДАП, круша все, что подвернется под руку. Эсэсовцы, охранявшие здание, были жестоко избиты. Для восстановления порядка потребовалось вмешательство со стороны полиции, которая арестовала 25 боевиков СА.

МЯТЕЖНОЕ СА

Теперь Гитлер переполошился не на шутку. Он был вынужден пойти на уступки Штеннесу, причем выполнил почти все требования последнего. Хотя на деле уступчивость фюрера была обманчивой. СС продемонстрировали свою верность и преданность, в то время как поведение СА попахивало изменой. Гитлер отлично понимал, что СА постепенно превращается в силу, настроенную отнюдь не по союзнически к национал-социализму, а Штеннес был способен в любой момент дать своим головорезам любой приказ. Вознамерившись вновь накинуть узду на СА, Гитлер, во-первых, уволил шефа этой организации, Пфеффера фон Саломона, и вновь призвал Эрнста Рема. Кроме того, он настоял, чтобы штурмовики все до единого принесли ему присягу на верность. Правда, Штеннеса это мало напугало, и слухи о возможности нового мятежа СА продолжали распространяться с прежним постоянством.

1 апреля 1931 года Гитлер получил донесение от Делюге, шефа берлинского СС, в котором его информаторы в столице докладывали о том, будто командиры берлинских отрядов СА вступили в тайный сговор, где было решено и дальше игнорировать любые распоряжения, исходящие от Гитлера. Боевики СА вторично заняли здание берлинской штаб-квартиры НСДАП, захватив на этот раз также и редакцию нацистской газеты «Ангрифф». Эсэсовцы попытались дать отпор распоясавшимся штурмовикам СА, однако численный перевес был на стороне последних, что, кстати, было не удивительно. Мятеж распространился со стремительной скоростью, и вскоре подразделения СА по всей Германии поддерживали Штеннеса, выступая против Гитлера.

Тем не менее, мятеж СА был обречен на провал. Взбунтовавшись, подразделения СА автоматически теряли членство в НСДАП, а значит, и доступ к финансовым ресурсам. Многие рядовые члены НСДАП остались верны Гитлеру, так же как и бойцы СС. И все же отряды СА в глазах широкой публики предстали неуправляемым сбродом. Большинство же из тех, кто поддерживал Штеннеса, в действительности были более заинтересованы в беспорядках как таковых, нежели действовали из личной ему преданности. Как только средства мятежников стали таять и постепенно начал испаряться их боевой дух, Гитлер оказался тут как тут и принялся «собирать осколки». Он незамедлительно призвал Геринга, чтобы тот занялся чисткой того, что осталось от СА, от последних сторонников Штеннеса.

И вновь СС продемонстрировали безоговорочную верность фюреру, и в знак признательности Гитлер закрепил за ними статус главной и единственной силы, обеспечивавшей безопасность партии. СС занялись сбором информации о неблагонадежных членах НСДАП еще в 1925 году, а теперь взялись выполнять задачи с десятикратным рвением. Численно ряды СС также увеличились, и с 1931 по 1932 год членство возросло с двух до тридцати тысяч человек. Среди тех, кого судьба занесла в ряды СС, оказался один из самых зловещих деятелей, когда-либо носивших эсэсовскую форму, — бывший морской офицер Рейнхардт Гейдрих. Во время собеседования перед вступлением в СС, которое проводил Гиммлер, Гейдриха попросили обрисовать план устройства госбезопасности. Идеи Гейдриха произвели на Гиммлера такое впечатление, что он, не раздумывая, зачислил новичка в ряды СС, поручив ему формирование сил безопасности и службы разведки — так родились СД («Sicherheitsdienst» — SD). Вскоре вся Германия оказалась опутанной эсэсовской шпионской сетью — не было такой стороны жизни, куда бы не протянулись щупальца гиммлеровской тайной полиции.

Дела СС резко пошли в гору, а угроза со стороны СА была практически ликвидирована. Вскоре Гитлер, а с ним и СС, выберут удобный момент, чтобы свести

счеты с мятежными штурмовиками, окончательно уничтожив их как реальную силу.

За семь коротких лет СС из горстки крепких и надежных парней из ударного отряда имени Адольфа Гитлера превратились в элитную организацию службы безопасности численностью в несколько тысяч человек. Но это было только начало. Для многих СС являлись своеобразным символом респектабельности и порядка, чего так остро недоставало СА. Мало кто тогда подозревал, что со временем СС превратятся в одну из самых зловещих организаций, какие когда-либо знала история.

ГЛАВА 2 ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ВОЙСКА

Между 1933 и 1939 годом влияние СС сильно возросло. С Эрнстом Ремом и СА было покончено, численность рядов СС увеличилась, а СД занялось уничтожением врагов рейха. Империя Генриха Гиммлера, СС, расширялась с поразительной быстротой.

Рост численности СС совпал по времени с численным ростом НСДАП в конце двадцатых- начале тридцатых годов. И хотя партия завоевывала общественное признание довольно-таки медленно и поначалу подавляющее большинство ее членов составляли представители нижнего слоя среднего класса, побочный эффект депрессии заключался в том, что идеи НСДАП становились более привлекательными и доступными для понимания трудящихся масс и, в частности, сельскохозяйственных рабочих (то же самое верно и для СС, в то время как армия пополняла свои ряды главным образом за счет городских парней. Этот факт в дальнейшем найдет свое отражение в боевых качествах ведущих дивизий Ваффен-СС, о чем см. ниже).

Ключевыми словами в наименовании партии, однако, были не «социалистическая» или «рабочая», но «национал» и «Германия» — это были исполненные глубокого смысла слова, привлекательные для граждан страны, считавшей себя жертвой Первой мировой войны и унизительных требований навязанного ей Версальского договора. Именно поэтому первые два из двадцати пяти пунктов партийного манифеста подчеркивали как необходимость объединения всех германских народов в составе «Великой Германии», так и безоговорочный отказ от обязательств Версальского договора.

Далее в манифесте говорилось, что первоочередная обязанность государства заключается в том, чтобы обеспечить достойное существование всем своим гражданам, и что все граждане должны иметь равные права и обязанности по отношению к государству.

Следующие положения манифеста заключались в том, что посты должны раздаваться в соответствии с заслугами, а не по чьей-то протекции или фаворитизму; крупная промышленность должна быть национализирована, а рабочие имеют право на соответствующую долю прибыли; а также, что государство должно поощрять и поддерживать развитие мелкого предпринимательства. Кроме того, в манифесте содержался призыв провести земельные реформы (что, несомненно, пришлось по душе сельским жителям), улучшить систему образования, ввести пособие по материнству и детству, а также ужесточить наказание преступников, обеспечить свободу вероисповедания, правда, с одним-единственным, но весьма зловещим исключением: ни один еврей не может быть признан гражданином Германии. Другие положения манифеста содержали такое требование, как обеспечение немецкому населению так называемого «жизненного пространства» (Lebensraum), в котором оно (т. е. немецкое население) получило бы возможность беспрепятственно осуществлять свое «данное свыше предначертание», а также, что «неграждане» не имеют права рассчитывать на привилегии, полагающиеся немцам, кроме того, предполагалось поставить заслон притоку иммигрантов ненемецкой национальности.

В хаосе и неразберихе двадцатых годов клич «Германия для немцев», а также «закон и правопорядок» воспринимались большинством населения с симпатией — люди, устав от исторических пертурбаций, стремились поскорее вновь обрести покой и нормальный, размеренный образ жизни. Следует также отметить, что не скрываемый нацистами антисемитизм мало отпугивал их потенциальных сторонников- многие немцы, да и европейцы вообще, относились к евреям довольно враждебно. Так что Гитлеру и его приспешникам было где подыскивать себе товарищей по партии — прежде всего их объединял этот глубоко укоренившийся предрассудок, — чем они и занимались.

Во время его ареста в 1923 году Гитлер, так же как и его сторонники, мог только мечтать о власти. В то время численность НСДАП едва перевалила за 10 тысяч человек- капля в море для такой страны, как Германия. Однако к 1926 году, то есть через два года после того, как он был выпущен на свободу, численность партийных рядов более чем удвоилась, а к 1929, то есть к тому моменту, когда Гиммлер был назначен рейхсфюрером СС, НСДАП уже насчитывала 100 тысяч человек и получила 12 депутатских мест в Рейхстаге. На этот момент ряды СА насчитывали шестьдесят тысяч, а это не мелочь- для сравнения, в СС тогда состояло всего 280 человек. Правда, СС отличала личная преданность фюреру, в то время как СА считали себя истинными освободителями немецкого народа, неподконтрольными никакой партии, и лишь на словах заверяли Гитлера в преданности ему и проводимой им линии. Разумеется, такая ситуация не могла продолжаться бесконечно.

ГИТЛЕР УБЛАЖАЕТ АРМИЮ

1930 год стал поворотным моментом в судьбе НСДАП. В марте вслед за отставкой последнего канцлера от социал-демократов, Германа Мюллера, нацистская партия шла к сентябрьским выборам в Рейхстаг исполненная уверенности. Численность ее

рядов достигала уже почти четверть миллиона человек, что позволило нацистам получить в парламенте 107 мест и стать, таким образом, второй по значимости партией в стране. Правда, социал-демократы все еще опережали нацистов, получив в парламенте 143 места. Коммунисты шли третьими — им досталось 77 мест. Другой важный момент заключался в том, что рейхсвер, насчитывавший в то время 100 тысяч человек, ощущал исходившую от СА угрозу (многие из бывших солдат переметнулись в СА в надежде, что со временем штурмовики вольются в ряды регулярной армии). Вот почему, когда трое армейских офицеров предстали перед судом по обвинению в распространении нацистских идей, Гитлер лично явился в трибунал, дабы убедить генералов, что СА не представляют для них ровно никакой угрозы (за три года до этого, в 1927 году, в армии было принято правило, что никто из членов. НСДАП не может рассчитывать на место в рядах рейхсвера).

В 1931 году стареющий президент Гинденбург, поддавшись уговорам, согласился-таки наконец принять Гитлера, а Эрнст Рем все-таки вернулся из-за границы и вновь взял бразды правления СА в свои руки. Вскоре Гитлеру стало ясно, что он совершил величайшую ошибку, ибо этот дородный гомосексуалист и не думал отказываться от своих прежних амбиций. К марту 1932 года ряды СА насчитывали уже 400 тысяч человек, и канцлер Генрих Брюнинг, опасаясь, как бы штурмовики вновь не предприняли попытку переворота, был вынужден наложить запрет на деятельность организаций военного толка, а также на ношение какой бы то ни было униформы, свидетельствовавшей о партийной принадлежности. Штурмовики СА не вызывали у населения особой приязни, и не без причины: кроме избиения евреев и тех, кто отказывался жертвовать личные средства в партийную кассу, они регулярно срывали митинги соперничавших с ними партий, особенно коммунистов. Штурмовики нередко провоцировали уличные беспорядки, в которых за несколько лет погиб не один десяток человек. (В столкновениях с коммунистами только в 1932 году СС потеряли десять человек убитыми и около сотни ранеными.)

В январе 1932 года рейхсфюрер СС Гиммлер был назначен главой сил безопасности мюнхенской штаб-квартиры нацистов, так называемого Коричневого дома, получив, тем самым, куда более широкие полномочия. По сути дела, заняв этот пост, он возглавил партийный сыск. Вскоре после этого состоялись новые выборы, и НСДАП, к великому своему удовлетворению, получила в Рейхстаге 239 мест. Это стало возможным благодаря принятой в Германии системе пропорционального представительства, что также позволило НСДАП стать ведущей партией, невзирая на тот факт, что за нее проголосовало всего 37 % от общего числа избирателей. Политик от партии Католического центра Франц фон Папен сменил Брюнинга на посту канцлера. Сторонник умеренной политики, он надеялся удержать нацистов под контролем, и поэтому первое, что сделал, это снял запрет на деятельность СА. Тем временем Герман Геринг получил пост министра внутренних дел Пруссии, а, значит, одновременно и командование силами прусской полиции. После чего им было сформировано Гестапо — наводившая ужас тайная полиция (см. гл. 5). Примерно в то же самое время СА удалось убедить ассоциацию бывших военнослужащих «Стальной шлем», которую возглавлял Гинденбург, слиться с ними в одно целое.

ПОДЖОГ РЕЙХСТАГА

Фон Папен пробыл на посту канцлера всего три месяца, когда в ноябре 1932 года министр обороны генерал Курт фон Шлейхер убедил Гинденбурга, что армия не питает доверия к фон Папену. Шлейхер пытался образовать коалицию с Грегором Штрассером, радикалом из нацистской партии, однако Гитлер и Штрассер в который раз повздорили и Штрассер подал в отставку (см. гл. 1). Шлейхеровское коалиционное правительство просуществовало всего 57 дней — Гинденбург сместил его с должности после того, как Шлейхер предложил распустить Рейхстаг. В январе 1933 года стареющий президент предложил Гитлеру занять канцлерское кресло. Фон Папен получил должность вице-канцлера в коалиционном правительстве из представителей нацистской и центристских партий. Гитлер добился того, что обещал по выходе из Ландсбергской тюрьмы, а именно: добиться власти конституционными средствами. Правда, власть его была по-прежнему далеко не абсолютной, а конституция стала одной из первых жертв нацистов, когда те пришли к власти.

Вскоре стало ясно, что коалиция — своего рода мертворожденное дитя, и Гитлер в марте объявил новые выборы. Но прежде чем они состоялись, в ночь с 27 на 28 ноября загорелся Рейхстаг. Ответственность за это была возложена на коммунистов, и Гитлер в срочном порядке ввел чрезвычайное положение, запретив все гражданские свободы, а заодно наделив СС и СА полицейскими полномочиями. Геринговская полиция, получив подкрепление в лице около 25 тысяч в срочном порядке вооруженных штурмовиков и берлинских эсэсовцев, возглавляемых бывшим лидером Куртом Делюге, в буквальном смысле запрудила улицы, рьяно взявшись за поимку коммунистов и сочувствующих. Последних пачками отправляли в спешно возведенные ради этого концентрационные лагеря, поскольку тюрьмы уже не вмещали всех арестованных.

Бытует мнение, хотя и не доказанное, что поджог Рейхстага — дело рук берлинской организации СС. Как бы то ни было, нацистам удалось получить на мартовских выборах 44 % общего числа голосов. При поддержке меньшей по численности Немецкой национальной народной партии, возглавляемой богатым промышленником Альфредом Хугенбергом, нацисты обеспечили себе в Рейхстаге парламентское большинство. Вполне естественно, что следующим шагом стало объявление компартии вне закона. На протяжении последующих трех месяцев постепенно отыскались причины для запрета и всех остальных политических партий. Последними с политической сцены ушли националисты, когда 14 июля Хугенберг подал в отставку. На протяжении последующих 12 лет Германия оставалась однопартийным государством, а гитлеровские СС постепенно превращались в империю в рамках Третьего рейха.

Первым подтверждением тому стала замена традиционной армейской охраны Императорской канцелярии ротой эсэсовцев, набранных из бывших «Штосструппе» и «Штабвахе» — «Охраны Ставки» — под командованием прошедшего огонь, воды и медные трубы Йозефа «Зеппа» Дитриха. Чуть позднее, в сентябре, зондеркомманда «Цоссен» слилась с еще одной ротой, зондеркомандой «Ютебог», образовав новое соединение под названием «Лейбштандарт Адольф Гитлер». 9 ноября 1933 года, то есть в десятую годовщину «Пивного путча» (один из самых священных дней в нацистском календаре), бойцы «Лейбштандарта» принесли присягу на верность фюреру. Церемония эта состоялась на площади перед мюнхенским Фельдхернхалле («Залом героев»).

В течение 1933 года общая численность СС подскочила до 50 тысяч, в то время как СА, чьи ряды в начале года насчитывали 500 тысяч человек, к его концу достигла почти 3 миллионов — многие из бывших перебежчиков, кого первоначально одолевали сомнения, поспешили присоединиться к победному шествию НСДАП. Эти, как их тогда называли, «мартовские фиалки» снискали себе стойкое презрение со стороны старых товарищей по 23-му году, которые удостоились «Ордена крови» (Blutorden), одной из высших политических наград за верную службу партии, введенной

самим Гитлером. Собственно говоря, кровь, вместе с идеей героического самопожертвования, стала неотъемлемым компонентом нацистской идеологии, и нигде это не проявилось столь отчетливо, как в рядах тех, кто в конце концов удостоился службы в Ваффен-СС.

Помимо вышеупомянутой идеи, наиболее значимым компонентом нацистской и эсэсовской мифологии была расовая чистота. Гитлер, Гиммлер, Розенберг, Дарре и другие, вследствие некой странной смеси собственных предрассудков, а также начитавшись таких произведений, как труд графа де Гобино «О неравенстве человеческих рас», «Основы XIX века» Хьюстона Стюарта Чемберлена, «Человек и сверхчеловек» Ф. Ницше, прониклись убеждением, что все они принадлежат к высшей расе — расе господ. Эта раса получила у них название «арийской» в соответствии с воззрениями филолога Фридриха Макса Мюллера, который, слава Богу, в 1890 году отошел в мир иной* и не дожил до того, чтобы увидеть, как нацисты извращают его научные взгляды. Ведь последние касались исключительно развития индоевропейских языков, и, кстати, Мюллер не раз подчеркивал, что его филологическая теория не имеет ни малейшего отношения к расовым бредням — правда, нацисты почему-то предпочитали не замечать столь существенную оговорку. Например, Розенберг не раз пытался соединить филологические теории с расистскими предрассудками, венцом чего стало его в высшей степени несуразное сочинение под названием «Миф XX века», опубликованное им в 1930 году, то есть спустя пять лет после выхода в свет первого тома гитлеровской «Майн Кампф», и превратившееся вскоре в своего рода вторую нацистскую «Библию».

Согласно взглядам нацистской «интеллигенции», под «арийцами» в первую очередь следовало понимать немцев. Правда, приходилось признать, что и некоторые другие люди, например, лица немецкого происхождения, жившие в Чехословакии и на Балканах, а также жители Британии, голландцы и скандинавы тоже подходят под определение «арийцы», при условии, что они могут представить родословную, не запятнанную примесью еврейской крови. Правда, хотя в ранние годы существования СС каждый кандидат был обязан подать родословную как минимум на три поколения назад, для себя Гиммлер сделал исключение, как, впрочем, и Дарре (см. гл. 5). Подобные исключения со временем стали практиковаться все чаще, особенно с началом в 1939 году войны. Как только Германии стало катастрофически недоставать пушечного мяса, некоторые теории пришлось забыть. Особенно эта тенденция стала набирать обороты в связи с вторжением в Россию в 1941 году, и, как говорится в главе 6, вскоре войска СС пополнились многонациональными подразделениями, в рядах которых можно было встретить и балканских мусульман, и волонтеров из Франции, Италии и Бельгии, и даже таких «недочеловеков», как украинцы, российские казаки и азербайджанцы. Точно так же в своих странах многие влиятельные фигуры, обладавшие деньгами и реальной властью, независимо от их национальности (лишь бы они не были евреями) и политических взглядов, получали почетные воинские звания в «Альгемайне», или «общих» войсках СС, хотя, надо сказать, не все гордились оказанной им честью.

МИСТИЧЕСКИЕ СИМВОЛЫ СС

Сам Гиммлер твердо веровал в созданную им теорию «арийской расы господ». Одновременно он был занят строительством империи и поэтому был готов при необходимости слегка поступиться принципами, лишь бы только добиться усиления власти и

влияния. Кроме того, он был не прочь дать полет своим сокровенным фантазиям — например, взялся за реставрацию полуразрушенного Вевельсбургского замка в окрестностях Падерборна, в котором по его распоряжению был устроен круглый стол, за которым должны были восседать, на манер артуровских легенд, его избранные «рыцари» (эту идею он позаимствовал у столь любимого им Вагнера- кстати, как и он, антисемита). Столь велико было его увлечение языческой нордической культурой и средневековой немецкой историей, что Гиммлер даже учредил специальный исследовательский институт, который, например, занимался изучением языческого рунического письма — надо сказать, что руны широко вошли в эсэсовскую символику.

Мистическое восприятие Гиммлером окружающей действительности шло у него рука об руку с непоколебимой верой в силу гомеопатической медицины. Кроме того, подобно Гитлеру, Гиммлер был вегетарианцем, и эти две темы, плюс к ним в придачу астрология и оккультизм, вскоре стали основными предметами исследования основанного Гиммлером института «Анэнэрбе» («Amienerbe»), или же Общества по изучению и распространению наследия предков.

Однако интересы Гиммлера не носили чисто теоретического характера, а имели и прагматическую направленность. Например, Гиммлер прибрал к рукам производство минеральной воды, основав весьма доходный бизнес в рамках департамента экономической администрации СС (см. главу 5).

Гиммлер также выступал как чистой воды прагматик в своих отношениях с Ватиканом (последний впоследствии поможет некоторым нацистам избежать законного возмездия, снабдив их фальшивыми документами). И это несмотря на всю свою неприязнь к служителям культа и бесконечные, но, увы, безуспешные попытки искоренить религию и посещение церкви среди бойцов СС. Есть также доля иронии в том, что Гиммлер не брезговал заимствованиями у иезуитов, в основном это касалось структуры и ритуалов СС. Иезуиты с их строгим моральным кодексом были своего рода рыцарями контрреволюции, так что параллели между Обществом Иисуса и гиммлеровским СС не могли не бросаться в глаза. Кстати, даже Гитлер не раз величал Гиммлера «моим Игнатием Лойолой», в честь основателя приснопамятного ордена.

Личная преданность, чувство чести и дисциплина, а также готовность к самопожертвованию — вот что составляло своеобразный эсэсовский символ веры.

Лозунг СС, выгравированный на кинжале и выражавший царивший в СС дух мистицизма, может служить своеобразным ключом к пониманию этого явления: «Mein Ehre heisst Treue» («Верность — моя честь»). Что делало этот эсэсовский лозунг необычным, так это тот факт, что верность полагалась по отношению к одному-единственному лицу- Адольфу Гитлеру, — а не каким-то там абстрактным вещам вроде государства и конституции. То же самое наглядно проявляется и в эсэсовской присяге, которую члены Ваффен-СС принимали по завершении военной подготовки. Во время этой церемонии им вручался специальный кинжал (который они, однако, должны были оплатить из собственного кармана), а сама церемония всегда была приурочена к 20 апреля, т. е. дню рождения фюрера. В присяге, в частности, говорилось следующее:

«Я клянусь тебе, о Адольф Гитлер, Как фюреру и канцлеру Немецкого рейха в верности и бесстрашии. Я клянусь тебе и тем, кто стоит надо мной, Кого бы ты ни назначил: Послушание вплоть до смерти! И поможет мне бог».

Кстати, Гитлер официально не принимал титула «фюрер» до тех пор, пока не отказался от президентства, как это имело место после смерти Гинденбурга 2 августа 1934 года. В это же самое время он возвел себя в ранг главнокомандующего вооруженных сил. Однако до того, как это произошло, Гитлер был вынужден прибегнуть к самым жестоким мерам, дабы подорвать влияние Рема и его СА.

ГИТЛЕР РЕШАЕТ НАНЕСТИ УДАР ПО СА

В общем и целом, ряды СА, образно говоря, были скорее «социалистическими», нежели национал-социалистическими, и многие штурмовики отдавали предпочтение перед Гитлером Грегору Штрассеру как будущему лидеру. Кроме того, среди наиболее просвещенной части СА преобладало убеждение, что «революция» — процесс бесконечный, и поэтому многих тревожило, что Гитлер настроен слишком благожелательно к таким традиционным столпам власти в Германии, как армия, аристократия, промышленники и финансовые магнаты. Заняв канцлерское кресло, Гитлер тотчас взялся показать остальному миру, кто в Германии обладает реальной властью, для чего ему требовалось устранить угрозу стабильности в лице штурмовиков и успокоить армию. К этому времени он уже успел осознать, что именно армия, а не штурмовики СА являются залогом прочности его положения. Кроме того, Гитлер понимал, что нацистской партии еще было далеко до всеобщего доверия (и это несмотря на ее успех на выборах 1933 года. Кстати, нацисты так и не получили парламентского большинства). Кроме того, не всем нравились методы партии, в основе которых лежал принцип «твердой руки». Разрешить обе эти проблемы, на первый взгляд, было проще простого: раздавить руководство СА, а рядовых членов запугать до абсолютной покорности и заодно возложить на «коричневые рубашки» ответственность за все былые перегибы.

И хотя оправданность предпринимаемых шагов была достаточно очевидной, Гитлер все еще колебался — ведь, несмотря на все их былые расхождения во взглядах, Рем оставался одним из его первых товарищей по партии и старых добрых друзей. В конечном итоге выбор за Гитлера сделал Виктор Лютце, руководитель гамбургских штурмовиков. Лютце, не желая упустить редкостную возможность, сообщил Гитлеру о речи, произнесенной Ремом 28 февраля 1934 года, в которой тот называл СА оплотом национал-социализма. Рем заявил, что регулярная армия выродилась в некое подобие физкультурной организации, а министерство обороны нуждается в срочной реорганизации. И хотя в речи этого не прозвучало, было ясно, что Рем не прочь возглавить министерство сам, тем более что его поддерживало около трех миллионов человек. А это, по мнению партии и армии, уже вовсю попахивало изменой.

И тем не менее Гитлер по-прежнему тянул время. Он даже 5 июня 1934 года вызвал Рема к себе и имел с ним долгую беседу с глазу на глаз.

Результат этих переговоров был следующим: всем до единого штурмовикам на июнь предоставлялся отпуск. Ну а после шел июль, Гитлер потихоньку привел армию в первую стадию боеготовности. Одновременно фюрер не стал отказываться от приглашения Рема почтить своим присутствием конференцию высокопоставленного руководства СА, которая должна была состояться 30 июня в отеле «Времена года» в Бад-Вайсзее, курортном местечке неподалеку от Мюнхена. Тем временем Гитлер вместе с Гиммлером, Гейдрихом, Герингом и Лютце подготовили список главарей СА, подлежащих физической ликвидации. Фактически заговорщикам подвернулась возможность свести старые

счеты — так, например, расстрел без суда и следствия полагался Грегору Штрассеру и Курту фон Шлейхеру — бывшему канцлеру.

«НОЧЬ ДЛИННЫХ НОЖЕЙ»

Даже на этой довольно поздней стадии вполне возможно, что Гитлер искренне искал примирения, однако возникли два дополнительных обстоятельства, сделавшие «Ночь длинных ножей» неизбежной. Первым из них явилось сфабрикованное Геббельсом донесение о том, будто берлинские отряды СА вместо того, чтобы быть отправленными в отпуск, приведены в состояние повышенной боеготовности. Вслед за этим последовал телефонный звонок от Геринга — тот докладывал, будто мюнхенские штурмовики грузят оружие в грузовики. Первое донесение — явная фальшивка, ибо Геббельсу хотелось как можно скорее убрать Рема с дороги, второе- верное в принципе, но искаженное до чудовищных размеров. Оружие действительно грузилось на грузовики, однако то были старые армейские винтовки фрейкоровских времен, и их предстояло передать в руки баварской полиции.

Тем не менее, введенный в заблуждение своими товарищами Гитлер тотчас вылетел в Мюнхен, прямо в аэропорту арестовал руководителя местной организации СА и отправил его в сопровождении взвода эсэсовцев в тюрьму Штадельхайм. Затем он вместе с «Зеппом» Дитрихом под охраной «Лейбштандарта» выехал в Бад-Вайсзее, где арестовал всех до единого руководителей СА, собравшихся там на конференцию, в том числе и самого Рема и его возлюбленного. Последнего расстреляли тут же на месте, а всех остальных переправили в Штадельхайм. Одновременно подразделения «Лейбштандарта» в Берлине принялись проводить аресты в столице.

Бойцам «Лейбштандарта» в осуществлении этой задачи помогали их товарищи из эсэсовских подразделений «Мертвая голова» — они же охранники из недавно организованного концентрационного лагеря «Да-хау». Их возглавлял комендант лагеря Теодор Эйке, который впоследствии примет командование дивизией «Мертвая голова». Именно Эйке 1 июля было поручено «убрать» Рема. После ожесточенных споров с тюремным начальством, не желавшим передавать такого высокопоставленного узника, как Рем, в лапы Эйке, бывший полицейский осведомитель сумел-таки добиться своего и прошествовал в сопровождении двоих своих подчиненных к Рему в камеру.

Гитлер распорядился, чтобы Рему была предоставлена возможность «уйти с честью», для чего Эйке оставил в камере заряженный пистолет. Прошло около десяти минут, но выстрел так и не раздался. Тогда Эйке вернулся в камеру и лично выстрелил Рему в голову. За свою угодливость Эйке получил сполна — его повысили до чина группенфюрера СС и сделали инспектором концлагерей. Кроме того, его назначили фюрером формирований охраны СС.

СС НАБИРАЕТ СИЛУ

Предав Рема, Лютце был вознагражден тем, что получил командование СА в свои руки, однако это уже были не те СА, и их бойцы отлично осознавали, что реальная власть теперь перешла в руки СС. Сколько всего человек погибло в «Ночь длинных ножей», остается невыясненным до сих пор. Лично Гитлер в своей речи от 13 июля приводит цифру 77 человек, однако истинное число погибших гораздо больше — по всей видимости, около тысячи. Но какова бы ни была правда, Гитлер теперь чувствовал себя гораздо увереннее, а гарантом этой уверенности стали для него вооруженные формирования СС. Последние, в свою очередь, также получили по заслугам — 26 июля в партийной

газете «Фелькишер Беобахтер» с удовлетворением говорилось, что, «принимая во внимание их доблестную службу», СС поднимаются до «статуса независимой организации в составе НСДАП».

СС практически с самого начала представляли довольно автономное формирование в рамках партийной иерархии, своеобразную элиту, живое воплощение нацистских принципов. Теперь же, доказав свою значимость кровью, этот наиболее мощный символ нацистской партии снискал себе то же самое место в нацистской мифологии, как в свое время участники мюнхенского путча.

Однако вооруженные части СС все еще оставались малочисленны, что явно не удовлетворяло Гиммлера, Кроме «Лейбштандарта» и охраны концлагерей во главе с Эйке плюс небольшого числа «взводов политического назначения» в крупных городах, общая численность СС едва доходила до состава одного пехотного полка. Вскоре подобная ситуация изменится, хотя значительный рост рядов Ваффен-СС произойдет не ранее 1940 года.

Вооруженные формирования были лишь одним из компонентов СС, последние, в свою очередь, превращались в нацистской Германии в реальную силу, а по мере этого увеличивалось и число узников концлагерей. Первые лагеря представляли собой огражденные бараки, наспех возведенные после приснопамятного пожара Рейхстага. Вскоре, однако, начали строиться капитальные сооружения, такие, как, например, Дахау. Первоначально лагеря именовались «центрами перевоспитания», в которые главари Третьего рейха помещали своих врагов. Вначале большинство узников составляли коммунисты, вскоре за ними последовали евреи, цыгане, гомосексуалисты, профсоюзные лидеры, преступники-рецидивисты и прочие нарушители «правопорядка», кем бы они ни были. Число узников возросло настолько, что старые площади уже были не в состоянии вместить вновь прибывших, что сделало необходимым строительство новых лагерей, таких как Бухенвальд и Заксенхаузен. Затем последовали Бельзен, Маутхаузен и Терезиенштадт.

ВОЙСКА ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ СС

16 марта 1935 года Гитлер объявил о введении всеобщей повинности и, в пику положениям Версальского договора, увеличил численность армии до 36 дивизий. В тот же самый день он заявил, что «взводы политического назначения» объединятся в рамках нового формирования под названием «SS-Verfugungstruppe» («Войска Особого Назначения»), которое станет основой полномасштабной боевой дивизии СС. Вначале, хотя ситуации вскоре было суждено измениться, «Лейб-штандарт» также считался частью нового соединения. Дабы развеять опасения армии относительно соперничающих формирований, спустя год СС были переведены на бюджет полиции, в том числе и формирования «Мертвой головы».

Через несколько месяцев, 1 октября 1936 года, Гитлер учредил SS-VT Инспекторат, назначив его комендантом Пауля Хауссера. Хауссер, одна из наиболее влиятельных фигур в деле становления Ваффен-СС, впоследствии проявит себя как один из выдающихся полевых командиров. В 1932 году он ушел в отставку из генштаба рейхсвера. Вскоре Хауссер уже занимал влиятельный пост в организации «Стального шлема», а также получил звание штандартенфюрера СА, что произошло вскоре после слияния этих двух организаций. Однако затем он перешел в СС, где принял управление школой боевой подготовки офицеров в Брауншвейге. Будучи произведен в бригаденфюреры СС, он также получил задание довести «ферфюгунсгруппе» до идеального боевого состояния.

Однако бойцы подразделений «Мертвой головы» не входили официально в состав войск особого назначения СС, поскольку в армии отказались признавать их службу равной действительной службе.

Вот так, из скромных поначалу сил СС постепенно превратились в мощное формирование общей численностью около миллиона человек. Однако даже в период их расцвета численность эта никогда не превышала 10 % от общего состава Вермахта, и поэтому СС не представляли собой той угрозы, которой некогда запятнали себя СА. Тем не менее, Гитлер был вынужден убеждать армейское начальство, что СС вовсе не посягают на право армии называться главным защитником государства.

РОЛЬ ВООРУЖЕННЫХ ФОРМИРОВАНИЙ СС

Что касается воззрений самого Гитлера относительно создания сил СС особого назначения, то они становятся понятны из разговора с Гиммлером, который имел место в 1934 году: «В Рейхе, который мы создаем, СС и полиции будет принадлежать вся необходимая им власть лишь в том случае, если их отношения с гражданами будут строиться на манер армейских. Их прошлый опыт участия в доблестных военных походах, нынешнее их воспитание, осуществляемое НСДАП, позволили немецкому народу воспринять воистину бойцовское сознание, что заплывшая жиром, добродушная полиция времен Веймарской эры, которой впору разве что вязать носки, сейчас уже не может рассчитывать на то, чтобы влиять на массы. По этой причине для наших СС и полиции будет необходимо, в их подразделениях, доказать свою боеспособность на фронте, точно таким же образом, что и армии, принеся в жертву собственную кровь в той же самой мере, что и прочие армейские подразделения».

Правда, на публике Гитлер избегал подобного откровенничанья относительно роли вооруженных формирований СС. По официальной версии, их «первоначальный и первостепенный долг» заключается в служении фюреру и его личной охране. В 1935 году Гитлер еще раз подчеркнул это, заявив, что «во время войны войска особого назначения СС войдут в состав армейских частей».

Гиммлера такая перспектива не слишком радовала, и в 1936 году он заявил, что «роль СС заключается в обеспечении безопасности Германии изнутри, точно так же, как Вермахт гарантирует безопасность, честь, величие и мир Рейха от посягательств извне». Поскольку оба эти заявления находились в явном противоречии, Гитлер был вынужден в 1938 году внести ясность, написав, что при «чрезвычайной ситуации силы войск особого назначения будут использоваться Главнокомандующим вооруженных сил двояко. В этом случае СС целиком и полностью будут подлежать военной юрисдикции и приказам. В политическом отношении они, однако, останутся подразделением НСДАП». Гитлер также добавил, что «дома, в соответствии с моими инструкциями, будут находиться в ведении рейхсфюрера СС».

Вооруженные СС к этому времени быстро набирали силу, превращаясь в организацию, весьма далекую по своему характеру от той, какой она первоначально задумывалась. Главной причиной тому была деятельность Пауля Хауссера и его школ боевой подготовки. Как нам кажется, на данном этапе есть смысл подробнее остановиться на тех факторах, которые вынуждали людей вступать в ряды Ваффен-СС, а не в армию. Именно вследствие действия этих факторов эсэсовцы превращались на поле боя в стойких и фанатичных боевиков, способных дать отпор любому противнику. Недаром они снискали себе такие прозвища, как «истребители, а не солдаты» (как, например, бойцы 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд»), или же «солдаты уничтожения» — название, данное 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова».

КТО ЖЕ ВСТУПАЛ В СС?

Имелось немало причин, толкавших людей к вступлению именно в СС, а не в любой другой род войск вооруженных сил. Приведем такой наглядный пример: глава эсэсовских коммандос Отто Скорцени первоначально мечтал о службе в авиации, однако рост не позволил ему осуществить свою мечту. Правда, гораздо чаще в основе лежало честолюбие, стремление вступить в ряды избранных. После введения всеобщей воинской повинности армейские стандарты резко упали — теперь военные были вынуждены сформировать 56 дивизий из того материала, который имелся в наличии, а не так, как во времена действия Версальского договора, когда можно было выбирать лучших из лучших. Осознав сей факт, а также то, какие жесткие требования СС предъявили к желающим вступить в их ряды, в армии также поспешили ввести строгие ограничения на число призывников, которые вместо того, чтобы исполнять воинский долг в рядах вооруженных сил, предпочитали делать это в частях СС. Ситуация лишь слегка изменилась к лучшему, когда Гитлер перевел СС на бюджет полиции, дав таким образом армии дополнительные финансовые средства. Кроме того, было введено освобождение от воинской службы для бойцов других подразделений СС, что позволило им перейти в боевые формирования.

Тем не менее, эта столь неудобная для обеих сторон ситуация так и не нашла своего разрешения. Между теми, кто шел служить в СС, и теми, кто предпочитал армию, имелись два основных различия. Хотя требования СС к физической подготовке добровольцев были значительно выше, уровню образования уделялось гораздо меньшее внимание: примерно половина вступавших в ряды Ваффен-СС имела лишь начальное школьное образование, а кандидаты в офицеры, в отличие от армейского офицерства, принимались с куда более скромными академическими успехами. Все это делало их более приспособленными к жесткой дисциплине и промыванию мозгов (это, однако, не касается других подразделений СС, куда пришло служить немалое число талантливых администраторов и юристов, а также представителей аристократии).

ТРЕБОВАНИЯ К КАНДИДАТАМ

Второе различие, как уже отмечалось выше, заключалось в том, что большинство вступавших в Ваффен-СС происходили из сельской местности, в то время как подавляющая масса армейского состава были горожанами. На первый взгляд это различие может показаться не столь существенным, однако условия сельской жизни в Германии первой половины века были гораздо более примитивными, чем сейчас. Это вскоре дало о себе знать, особенно в России, когда большинство тех, кто служил в Ваффен-СС, не только намного легче преодолевали тяготы полевой жизни, но и успешно действовали в боевой обстановке. Поскольку одним из основных требований к солдату была способность держаться стойко в любой обстановке, дабы продолжать сражаться дальше, то это качество бойцов Ваффен-СС, несомненно, было не из последних по значимости.

Те, кто вступал в ряды СС в первые годы их существования, то есть до введения военных стандартов, когда произошло некоторое снижение требований, дабы поток желающих не иссяк, — должны были соответствовать весьма жестким физическим и нравственным нормативам. «Зепп» Дитрих, командовавший «Лейбштандартом» вплоть до 1944 года, предпочитал прыщавым юнцам зрелых мужчин, и поэтому набирал в ряды вверенного ему формирования бойцов в возрасте от 23 до 35 лет, выдвигая при этом дополнительное требование — рост не ниже 180 см и отличная физическая подготовка. Ни один человек с преступным прошлым не мог даже мечтать быть принятым в ряды СС, и, наконец, желающие должны были документально подтвердить свое «арийское происхождение». В самом начале — до того, как он был вынужден снизить стандарты, лишь бы только пополнить поредевшие ряды — Дитрих отказывался принимать в «Лейб-штандарт» даже тех, у кого во рту была хотя бы одна-единственная пломба. Он поставил себе задачу — создать самое стойкое, самое боеспособное, самое дисциплинированное боевое формирование на службе у фюрера, — и переписка с теми из них, кто еще жив, подтверждает, что они свято верили в правоту собственного дела. Что ж, вплоть до самых последних дней своего существования, «Лейбштандарт Адольф Гитлер» привлекал к себе сливки из тех, кто шел служить в Ваффен-СС.

Бойцы Альгемайне-СС (формирований СС общего назначения) не шли с ними ни в какое сравнение. Между приходом нацистов к власти в 1933 году и «Кровавой чисткой» 1934 года в ряды СС устремилось громадное число желающих, как, впрочем, и в СА и НСДАП. Эти «мартовские фиалки», как их тогда называли, были отнюдь не того калибра, как те, кто вступил в СС до 1933 года, и Гиммлер был вынужден в 1934-35 году пойти на безжалостную выбраковку, не раздумывая увольняя тех, кто запятнал себя пьянством, преступлениями, гомосексуализмом или же сомнительным происхождением.

В вооруженных частях СС первоначальный срок службы составлял 4 года, 12 для унтер-офицеров и 25 для офицеров. Кандидаты имели право подавать прошение на присвоение им офицерского чина лишь по истечении двух лет службы в строю (исключение делалось для тех, кто уже имел опыт армейской службы, как, например, в случае с Паулем Хауссером). Несмотря на столь долгий срок службы и жесточайшие физические, нравственные и расовые требования, недостатка в желающих не было. Разумеется, вначале ощущалась нехватка офицеров с боевым опытом, и сей факт впоследствии аукнулся во время вторжения на Запад, когда ряды Ваффен-СС несли колоссальные потери.

ВОЕННАЯ ПОДГОТОВКА

Первоначальное обучение осуществлялось в специальных центрах рядом с городом расквартирования полка. Для «Мертвой головы» таким городом был Да-хау, для «Deutschland» — Мюнхен и Гамбург. Затем кандидаты в офицерский состав отправлялись либо в Бад-Тельц, либо в Брауншвейг, где для этой цели спешно были возведены казармы и классные комнаты. В своем стремлении обучать вверенных ему эсэсовцев Хауссер привлек себе в помощь двух офицеров с богатым боевым опытом — Феликса Штайнера и Кассиуса Фрайгерра фон Монтиньи.

В годы, Первой мировой войны Штайнер был офицером ударных сил, и ему не терпелось передать имевшийся у него опыт и боевой дух новому поколению бойцов. Ударные силы, в которых он служил, прообраз сегодняшних сил специального назначения, состояли из небольшой группы вооруженных до зубов добровольцев. Это была легкая пехота, точно такая же, как впоследствии и части Ваффен-СС. При себе у них имелось лишь личное оружие, боеприпасы, запас воды и полевая форма — никакой тяжелой поклажи у них не было. Точно такими же, решил Штайнер, станут и подразделения СС — их составят бойцы передовой линии.

Монтиньи в годы Первой мировой войны был командиром подводной лодки. Впоследствии он присоединился к частям «Мертвой головы»: ему импонировала царившая там строгая дисциплина. Совместными усилиями он и Штайнер должны были создать боевые силы, состоящие из стойких, безжалостных и, что самое главное, в высшей мере дисциплинированных солдат. В целом эта задача им удалась, но, тем не менее, преобладание среди личного состава малообразованных слоев в сочетании с крайним безрассудством и пренебрежением к человеческой жизни впоследствии привело к многочисленным зверствам.

Программа боевой подготовки, разработанная для полков «Дойчланд», впоследствии была скопирована и для «Лейбштандарта Адольф Гитлер». Ну а поскольку данное формирование исполняло главным образом задачи церемониального характера, на его долю пришлось гораздо больше муштры, за что его бойцы удостоились прозвища «солдаты асфальта». Точно таким же образом эту программу более или менее приспособили для новых целей, когда Теодор Эйке приступил к формированию на базе частей «Мертвой головы» одноименной дивизии.

РАСПОРЯДОК ДНЯ

Обычный распорядок дня начинался подъемом в 6.00, после чего, до завтрака, будущие эсэсовцы в течение часа занимались гимнастикой. После утренних упражнений и завтрака, переодевшись в форму в зависимости от задач дня, они приступали к дальнейшим тренировкам. Подготовка включала такие аспекты, как владение огнестрельным оружием- этому придавалось первостепенное значение. В самом начале бойцов учили разбирать, чистить и вновь собирать винтовку. Обучение происходило в специальном классе под руководством инструктора. На стене для этого вывешивалась таблица, в которой подробно объяснялось назначение каждой детали. После чего бойцы от теории переходили к практике, разбирая и собирая свои винтовки. Упражнение повторялось до тех пор, пока солдаты не научатся делать это на ощупь.

Их также учили самостоятельно устранять неполадки, что особенно важно в полевых условиях. После чего следовали учебные стрельбы — бойцы учились попадать строго в цель, причем расстояние постепенно увеличивалось. Тех же, кто оказывался не в ладах с огнестрельным оружием, как правило, переводили на канцелярские должности или на подсобную работу, ведь СС, подобно другим военным формированиям, нуждалось в сигнальщиках, водителях, поварах и полковых писарях.

Как только солдаты обучались владению оружием, для них начиналась отработка приемов ведения боя — например, они шли в штыковую атаку на мешки с песком. Инструкторы делали упор на стойкость, постоянно напоминая солдатам, что атака должна быть стремительной и жестокой — это не только способствовало скорой победе, но и помогало избежать излишних жертв со стороны атакующих. С этой целью бойцов обучали приемам рукопашного боя в поединках со специальными инструкторами, после чего они переходили к тренировкам с напарником. Причем, когда они уже были достаточно ловки и умелы, чтобы не нанести друг другу телесных повреждений, им приходилось разыгрывать учебные бои с применением винтовок и штыков.

Для укрепления в курсантах боевого духа, программа подготовки также включала занятия боксом — это помогало будущим бойцам преодолевать инстинктивный страх перед болью и травмами, а, также учила умело избегать ударов противника с тем, чтобы нанести ответные удары. В целом надо отметить, что спорт играл гораздо большую роль в программе подготовки

Ваффен-СС, чем в обыкновенной армии. Поощрялись занятия легкой атлетикой — не удовольствия ради, а как часть общей физической подготовки, как способ тренировки тела и духа, силы и ловкости. И, разумеется, регулярно совершались бесконечные марш-броски и пробежки по пересеченной местности как с полной выкладкой, так и налегке для выработки выносливости и стойкости.

«ПРОМЫВАНИЕ МОЗГОВ»

После утренних упражнений курсанты получали завтрак, после чего брались за наведение порядка — казармы вымывались до блеска, как, впрочем, и сапоги; форма утюжилась, пришивались оторванные пуговицы и так далее в том же духе. После чего курсанты вновь отправлялись на свежий воздух для выполнения новых упражнений. По вечерам разрешалось читать, слушать радио, писать письма, играть в карты или шахматы (последнее особенно поощрялось, так как способствовало гибкости и логике мышления). Те из курсантов, кому повезло разжиться пропуском, отправлялись в город, правда, первоначально им приходилось пройти строгую проверку на внешний вид у дежурного начальника караула.

Первоначально, помимо двух указанных выше различий, разница в подготовке эсэсовцев и обыкновенных солдат была невелика. А состояла она в том, что, кроме боевой и физической подготовки, курсанты СС должны были еще посещать лекции, которые проводились не менее трех раз в неделю и, как правило, посвящались политике НСДАП и растолковыванию философских принципов, на которых зиждилось существование СС, а именно — теории расового превосходства, благодаря которому курсантам было предначертано судьбой властвовать над такими «недочеловеками», как славяне и евреи (в эту категорию включались также цыгане, франкмасоны и коммунисты — все они проходили под названием «унтерменш» (недочеловеки). В типичном для него обращении к солдатам Гиммлер заявил в начале операции «Барбаросса» (кодовое название операции по вторжению в Россию в 1941 году): «Когда вы, мои бойцы, будете сражаться на востоке, вы будете продолжать все ту же самую борьбу против тех же самых недочеловеков, тех же самых низких рас, которые в свое время появились под названием гуннов, в другой раз, тысячу лет назад во времена правления короля Генриха и Отгона I, под именем мадьяров, в третий раз под названием татар, а затем под именем Чингисхана и монголов. Сегодня же они появились под названием русских под политическим знаменем большевизма». Есть своего рода ирония судьбы в том, что тысячи этих недочеловеков, главным образом из прибалтийских государств и Украины, вскоре пополнили ряды СС.

ЭСЭСОВСКИЙ СИМВОЛ ВЕРЫ

«Промывание мозгов» имело целью сделать из курсантов фанатиков, твердо убежденных в своем предназначении мессий нового арийского порядка, который в конечном итоге распространится на весь мир. Им основательно вдалбливали в головы основы нацистской философии, чтобы они понимали, во имя чего сражаются. И если кое-кто искренне верил во все это, то имелись и такие, кто довольно цинично полагал, что сражаться им предстоит ради восстановления Германии как мировой державы.

Все это вместе взятое плюс присяга на верность фюреру в конечном итоге выливались в прямо-таки самоубийственную стойкость и бесстрашие бойцов Ваффен-СС и их почти полное презрение к смерти. Мало кто из них купился на гиммлеровскую псевдосредневековую мифологию. Однако может показаться странным, что стать обладателем кольца «Мертвая голова» для эсэсовца было столь же почетно, как, скажем, удостоиться Рыцарского креста. Серебряное кольцо «Мертвая голова» имело изображение черепа и скрещенных костей, а вокруг шли рунические символы, которые, по замыслу Гиммлера, должны были помочь бойцу проникнуться германским духом. Кольцо не являлось военной наградой, а, скорее, было поощрением за безупречную службу от самого Гиммлера, и обладатель кольца должен был унести его с собой в могилу.

АВСТРИЙСКИЕ ИНТРИГИ

В конце Первой мировой войны судьба Австрии, со всеми свалившимися на нее бедами, во многом напоминала судьбу Германии. Движущая сила Австро-Венгерской империи иссякла, многие земли были утрачены, внутри страны воцарилась неразбериха. В обеих странах установились шаткие режимы, по обеим сторонам границы поговаривали о необходимости союза, или, как его именовали, аншлюса. Союзники, однако, не для того воевали четыре года, чтобы, покорив среднеевропейские империи, дать добро на их соединение, и поэтому на какое-то время идея увяла сама собой.

Австрийская столица Вена снискала себе славу рассадника всякого рода политических интриг и, подобно Берлину, стала прибежищем для значительного числа коммунистов и им сочувствующих. Дело дошло до того, что город стали полушутливо именовать «Красной Веной».

Усиление левых в Австрии не на шутку встревожило правительство христианских демократов, чьи собственные настроения откровенно отдавали консерватизмом. С тем, чтобы не допустить распространения

влияния левых, правительство начало с ущемления социалистов, в результате чего правительство, министерства, армия были очищены от ненадежных элементов. В ответ на эти меры левые создали свою собственную военизированную организацию — «Шутцбунд».

По мере того как напряжение в Австрии нарастало, там, как грибы после дождя, плодились разнообразные правые националистические группировки, задача которых заключалась в том, чтобы поставить заслон на пути распространения влияния левых. В конце 20-х годов многие из них обратили свои взоры в сторону Германии, рассчитывая на поддержку Гитлера и его партии. Австрийская нацистская партия неуклонно расширяла свои ряды (депрессия оказала на Австрию то же влияние, что и на Германию — правительство утратило реальную власть, что привело к возникновению экстремистских группировок различного толка).

АВСТРИЙСКИЕ НАЦИ

К тому моменту, когда Гитлер в 1933 году пришел в Германии к власти, австрийцы имели на первый взгляд довольно-таки сильное правительство: канцлер-консерватор Энгельберт Дольфус, которого поддерживали министр юстиции Курт Эльдер фон Шушниг и глава «Хеймвера» фон Штаркенберг, он же вице-канцлер. Дольфус задался целью не допустить роста политического экстремизма с какой бы то ни было стороны с тем, чтобы сохранить стабильное правительство. Вот почему он в 1933 году запретил австрийскую нацистскую партию. Кстати, он нашел понимание этим своим действиям в Италии, где Муссолини настоятельно рекомендовал ему заодно запретить и левацкие объединения.

В феврале 1934 года полиция и части регулярной армии жестоко расправились с социалистическим восстанием. И хотя, на первый взгляд, Дольфус действовал быстро и решительно, желая восстановить порядок, он также сыграл на руку нацистам, уничтожив их основных противников — социалистов. Теперь в Австрии правые могли действовать, не опасаясь конкуренции со стороны левых.

Австрийским нацистам, однако, было далеко до их немецких собратьев — как в том, что касалось численности, так и в организованности, и поэтому в большинстве своем они понимали, что наивно надеяться на захват власти. Вместо этого основной упор делался на политические интриги и конспирацию — именно такими методами велась борьба с Дольфусом и его правительством.

Австрийские нацисты задумали осуществить заговор — при вооруженной поддержке СС штурмом взять канцелярию, свергнуть и убить Дольфуса, а заодно и всех членов его кабинета. Предполагалось, что в перевороте также примут участие те из полицейских и военных, кто в душе симпатизирует нацистам, а сама операция будет проведена силами 150 эсэсовцев, переодетых полицейскими. Этот план нашел у Гитлера полную поддержку и одобрение. Штурм был назначен на 24 июля 1934 года, когда проходило заседание кабинета министров. Однако один из заговорщиков, офицер полиции, в последнюю минуту струсил и выдал план переворота. Власти, однако, отказались поверить ему на слово и не стали принимать каких-либо мер; когда же угроза стала очевидной, было уже поздно. Правда, Дольфуса успели-таки предупредить, и он отправил членов своего кабинета по домам от греха подальше, однако сам отказался покинуть канцелярию, и когда убийцы ворвались в его кабинет, он все еще находился на рабочем месте. В последний момент он было попробовал спастись бегством, однако путь ему преградил взвод эсэсовцев под командованием Отто Планетты — он же и выстрелил из своего пистолета в австрийского канцлера, нанеся ему смертельное ранение (впоследствии венский полк Альгемайне-СС будет назван именем Отто Планетты, в честь его «героического поступка»). Нападавшие уложили Дольфуса на кушетку, однако медицинская помощь ему оказана не была, и через несколько часов он умер от ран. При этом заговорщики осыпали, его оскорблениями за отказ считать Гитлера своим фюрером.

Планировалось, что убийство Дольфуса станет сигналом к нацистскому восстанию и захвату власти. Однако, как и в Германии, рядовые штурмовики недоверчиво относились к эсэсовской элите. Поскольку заговорщикам не удалось уничтожить кабинет в полном составе, штурмовики не спешили прийти на помощь эсэсовцам. Кстати, спасшиеся члены кабинета прямиком направились в министерство обороны, где тотчас собрали вооруженные силы и, вернувшись, окружили здание канцелярии. Как только стало ясно, что заговор провалился, заговорщики сдались. Правительство тоже не теряло времени зря — зачинщики были выявлены, а вместе с ними за решетку отправились тысячи рядовых нацистов.

Интриги Гитлера привели Муссолини в бешенство, и он перебросил к австрийской границе около 50 тысяч солдат, заявив, что они будут задействованы, если немцы рискнут напасть на Австрию.

Шушниг был приведен к присяге в качестве нового канцлера, и могло показаться, что кризис все-таки на сей раз удалось преодолеть.

Шушниг, однако, отдавал себе отчет, что Гитлер так просто не расстанется со своими планами прибрать Австрию к рукам, и по мере того, как отношения Германии и Италии становились все более дружественными, новый канцлер понимал, что в будущем ему

бесполезно надеяться на поддержку со стороны Муссолини. Шушниг был вынужден вступить с немцами в диалог — последние назначили послом в Австрию консерватора Франца фон Папена, рассчитывая, что тот скорее наведет мосты к австрийцам, нежели какой-нибудь оголтелый нацистский политик.

Шушниг действительно нашел понимание у Папена. Стороны согласились, что Германия признает суверенитет Австрии, а также то, что любой конфликт между австрийским правительством и местными нацистами является сугубо внутренним делом и поэтому Берлин будет воздерживаться от вмешательства. Австрия, со своей стороны, дает обещание не вступать ни в какие союзы, ущемляющие интересы Германии, а также объявит амнистию всем политзаключенным-нацистам.

Шушниг выполнил свою часть договоренности, и 17 тысяч австрийских нацистов были выпущены на свободу и почти тотчас возобновили свою подрывную деятельность.

У Гитлера, разумеется, не было ни малейшего намерения связывать себя какими бы то ни было обязательствами, и уже в ноябре 1937 года он открыто объявил о своем намерении присоединить Австрию к Третьему рейху. Что касается Муссолини, то ему удалось заткнуть рот тем, что Гитлер в обмен на невмешательство Италии пообещал ему контроль над южным Тиролем.

ШУШНИГ В БЕРХГОФЕ

Готовясь к судьбоносной встрече с Гитлером, которая состоялась в Берхгофе в феврале 1938 года, Шушниг уже подготовил перечень уступок, на которые он был готов пойти, и наивно посвятил в свои планы адвоката Артура Зейсс-Инкварта. Последний относился к числу тех прогермански настроенных австрийцев, к кому Шушниг испытывал доверие.

Однако в данном случае его доверие оказалось губительным — Зейсс-Инкварт немедленно доложил о планах Шушнига немцам. Таким образом, Гитлер получил все карты в руки, поскольку отлично знал, какие конкретно уступки предложит ему австрийский канцлер.

Как и следовало ожидать, Гитлер начал переговоры с того, что обрушился на австрийцев с гневной речью. В сущности, до того как пригласить Шушнига к обсуждению планов будущего Австрии, фюрер буквально вылил на канцлера ушат грязи. Во второй половине дня австрийскому канцлеру представили перечень выдвигаемых Гитлером требований, в числе которых было требование назначить Зейсс-Инкварта на пост министра внутренних дел. Шушниг отказался выполнить их, предварительно не проконсультировавшись с президентом Миклашем. Гитлер, после очередной вспышки ярости, согласился дать Шушнигу на выполнение всех требований три дня.

По возвращении в Австрию Шушнигу ничего не оставалось, как согласиться на все условия Гитлера, и Зейсс-Инкварт получил пост министра внутренних дел. Как только это произошло, бывший адвокат вступил в сговор с Гитлером, готовя низложение Шушнига, а австрийские нацисты еще пуще принялись мутить воду. Стоит ли говорить, что Гитлер и не думал выполнять взятые на себя обязательства относиться к южному своему соседу как к суверенному государству.

24 февраля Шушниг выступил с речью перед парламентом, в которой заявил, что Австрия никогда не поступится своей независимостью. Кроме того, по заявлению Шушнига, должен был состояться плебисцит, чтобы австрийский народ мог самостоятельно решить свою судьбу. Этот шаг канцлера привел Гитлера в бешенство, и 10 марта он отдал приказ готовиться к вторжению в Австрию.

АНШЛЮС

Не на шутку встревоженный таким развитием событий Шушниг попытался было продолжить переговоры с Гитлером, но последний только выставил новые требования, в том числе отставку Шушнига и назначение на пост канцлера Зейсс-Инкварта. Шушниг под нажимом согласился, однако президент Миклаш отказался привести Зейсс-Инкварта к присяге. Страну переполнили слухи, будто германские войска уже пересекли границу, и Шушниг, запаниковав, объявил по радио, что австрийские войска не станут оказывать вооруженного сопротивления немцам. Слухи оказались преувеличенными, однако, услышав радиообращение Шушнига, Гитлер тотчас отдал войскам приказ перейти границы, поскольку твердо знал, что никакого сопротивления оказано не будет. Немецкая 8-я армия беспрепятственно вторглась в Австрию.

Первоначально Гитлер планировал учредить в Австрии марионеточное правительство во главе с Зейсс-Инквартом. Однако, решив, что австрийцы настроены весьма миролюбиво, решил довести задуманное до конца, включив Австрию в состав Третьего рейха.

Во время повторного плебисцита, проведенного уже после аншлюса, 95 % голосующих поддержали Гитлера и союз с Германией. Судьба Австрии была окончательно решена.

Вместе с аншлюсом в страну пришли и неизбежные репрессии по отношению к тем, кто был заподозрен в нелояльности к новой власти. В стране начались массовые аресты — это СС и гестапо, засучив рукава, взялись за работу. В течение нескольких первых недель в Дахау было отправлено более 160 бывших чиновников правительства. Однако вскоре австрийцы получили свой «собственный» концентрационный лагерь- Маутхаузен, в котором погибло более 30 тысяч человек.

Вторжение в Австрию явилось, однако, не только важным шагом в развитии сил СС и внутренней безопасности, но также предоставило бесценный опыт едва только оперившимся «ферфюгунсгруппен», чтобы впоследствии из них выросли Ваффен-СС. Почти сразу же после аншлюса в Вене был сформирован новый полк, получивший название «Фюрер».

ПЛАНЫ ГИТЛЕРА В ОТНОШЕНИИ ЧЕХОСЛОВАКИИ

Чехословакия появилась на карте после Первой мировой войны, главным образом за счет земель бывшей Австро-Венгерской империи. Кроме того, новорожденному государству досталась населенная немцами Судетская область, лежащая к северу от Богемии. Более того, на протяжении более семисот лет в Богемии и Моравии проживало значительное число этнических немцев. Не удивительно, что эта весьма националистически настроенная часть населения с пристальным интересом следила за возвышением Гитлера и его партии. Чехи с изрядной подозрительностью относились к немецкому населению своей страны и были полны решимости не допустить вспышки немецкого национализма, способного подорвать стабильность их государства.

Однако начиная с 1935 года немцы стали оказывать поддержку, в том числе и финансовую, партии судетских немцев под предводительством Конрада Генлейна, убежденного сторонника нацистов. Прекрасно понимая, какую угрозу это таит для его страны, президент Чехословакии Эдуард Бенеш взялся наводить политические мосты с такими странами, как Франция, Россия, Румыния и Югославия, чтобы тем самым обеспечить себе безопасность.

Однако вскоре после того, как успешно состоялся аншлюс Австрии, Гитлер добился от Генлейна, чтобы тот, насколько это возможно, демонстрировал враждебность по отношению к чехам в надежде спровоцировать последних на ответные действия по отношению к судетским немцам. Гитлер рассчитывал тем самым получить отличный предлог и прийти к ним «на помощь». Одновременно Гитлер начал пропаганду против чехов, обвиняя их в зверствах по отношению к жителям Судетской области. Некоторые из этих обвинений имели под собой реальные факты, однако в большинстве своем это была самая беззастенчивая ложь. Генлейн выдвинул чехам требования, чтобы те, в компенсацию за допущенную по отношению к судетским немцам жестокость, предоставили последним практически полную автономию.

Гитлер тем временем распорядился, чтобы Верховное Командование приготовило планы вторжения в Чехословакию. Надо сказать, что военные поначалу пришли в ужас, ибо у чехов была сильная армия и они вполне могли постоять за себя.

Британия с Францией, готовые идти на поводу у нацистов, убеждали Бенеша, чтобы тот согласился на уступки Гитлера. Несмотря на это, чехи поставили под ружье около 170 тысяч резервистов и усилили охрану границ. Однако Британия и Франция продолжали нажимать на Бенеша, и 5 сентября 1938 года тот согласился принять условия Гитлера.

ЕЩЕ ОДНА ЛЕГКАЯ ПОБЕДА ДЛЯ НЕМЦЕВ

Разумеется, Гитлеру это нужно было меньше всего. Он приказал Генлейну, чтобы тот спровоцировал чехов на враждебные действия, и решил ни в коем случае не допустить мирной развязки. Генлейну удалось 7 сентября спровоцировать столкновение между судетскими немецкими националистами и чешской полицией,

которое Гитлер использовал как предлог для срыва переговоров. Бенеш был вынужден ввести военное положение и послать в Судетскую область для восстановления порядка войска.

12 сентября на митинге в Нюрнберге Гитлер произнес речь, в которой без конца муссировал слухи о якобы имевших место в Судетской области зверствах по отношению к немецкому населению. Разумеется, преступниками объявлялись чехи. Эта пламенная речь была передана по радио и достигла ушей судетских немцев. Как результат, по Судетской области прокатилась волна бесчинств и античешских выступлений.

Пока Германия готовила военную интервенцию, Франция и Британия бросились ублажать Гитлера, лишь бы только избежать войны в Европе. Британский премьер-министр Невилл Чемберлен 13 сентября вылетел в Мюнхен и услышал из уст Гитлера, что тот видит решение судетской проблемы исключительно в военных действиях против чехов. За три дня правительства Франции и Британии, даже не посоветовавшись с чехами, успели договориться, что Судетская область должна быть передана Германии, в результате чего Чехословакия практически лишалась промышленной базы. Кроме того, чехи тем самым теряли большую часть пограничных укреплений с Германией.

Бенеш практически лишился права выбора — правительства Франции и Великобритании заявили о том, что отныне не станут предпринимать каких бы то ни было шагов в защиту чехословацких интересов, если Бенеш не примет их условий. И президенту ничего не оставалось, как уступить контроль за Судетской областью Германии.

Тогда же голову подняли поляки, требуя передачи Тешинской области, а венгры — части Словакии и Закарпатской Украины. Гитлер, однако, теперь желал не просто политического и экономического контроля за Судетами, но и настаивал на том, чтобы чехи вывели из этого района все воинские подразделения, заменив их немецкими оккупационными войсками. Чехи гневно отмели это требование, и Европа в очередной раз оказалась на грани войны. Дело в том, что чехи, которым теперь угрожали 30 немецких дивизий, мобилизовали все свои резервы. Французские вооруженные силы вдоль линии Мажино и Британский Королевский флот были приведены в состояние боевой готовности.

Американцы и англичане уговаривали Муссолини, чтобы тот попробовал переубедить Гитлера. Последний же, по всей видимости, уже начал подозревать, что французы и англичане того и гляди вступят с ним в войну, и поэтому согласился несколько смягчить свою позицию. Чемберлен, вместе с Муссолини и Даладье, 29 декабря получил приглашение на конференцию в Мюнхен. Чехов в качестве полноправных участников на конференцию не пригласили, и они были вынуждены довольствоваться унизительной ролью наблюдателей при англичанах и, словно пленники, просидели в гостиничных номерах под недремлющим оком гестапо. Конференция, как и следовало ожидать, кончилась принятием всех требований Гитлера.

СС В ЧЕХОСЛОВАКИИ

Чехословацкая армия рвалась в бой против гитлеровского Вермахта, однако Бенеш не желал втягивать страну в войну, отлично понимая, что без поддержки Великобритании и Франции он обречен на поражение. 1 октября 1938 года немецкие войска вошли в Судетскую область. И в который раз среди задействованных подразделений были и части войск особого назначения СС, в том числе «Лейбштандарт», а также полки «Дойч-ланд», «Германия» и «Фюрер». Кроме того, полк «Дойч-ланд» выполнял роль почетной охраны при главах государств во время мюнхенских мирных переговоров.

Увы, мирный период, выигранный в результате мюнхенских переговоров, оказался чересчур короток. Не успел Гитлер занять Судетскую область, как тотчас же взялся за дестабилизацию правительства Бенеша. Бенеш вскоре подал в отставку, а его место занял неопытный и слабовольный политик Эмиль Гаха. 14 марта 1939 года Гитлер заявил, что в Чехословакии воцарился хаос, отчего германская армия считает своим долгом ради восстановления порядка ввести туда свои войска. Гахе же дали понять, что если оккупация не встретит сопротивления, то чехи могут рассчитывать на снисходительное к себе отношение. В противном же случае даже малейшие попытки протеста будут сурово караться, а с населением будут обращаться как с покоренным врагом. Гахе было не по силам тягаться с Гитлером, и он сдался на милость победителю. Согласно подписанным Гахой документам, он покорно вручил судьбы своей страны, — своего народа в руки Адольфа Гитлера.

Как только вся Чехословакия оказалась в лапах оккупантов, СС и их подразделения, ведающие внутренней безопасностью, засучив рукава, взялись за дело.

И хотя Чехословакия, которая теперь официально именовалась Протекторатом Богемия и Моравия, имела в лице, скажем так, относительно умеренного Константина фон Нейрата формального главу, или же «рейхспротектора», реальная власть в стране принадлежала группенфюреру СС Карлу Германну Францу, не ведавшему угрызений совести головорезу. Уже вскоре гейдриховское СД и гестапо, как им и полагалось, взялись выискивать среди местного населения подрывные элементы, и, разумеется, верхние строчки проскрипционных списков занимали евреи.

«ХРУСТАЛЬНАЯ НОЧЬ»

В 1938 году закончилась небольшая передышка, полученная евреями от гонений и преследований: Олимпийские игры остались позади, и опасения нацистов, что мировая общественность осудит их действия, постепенно улеглись. Меры, предпринимаемые нацистским режимом против евреев, с каждым днем становились все более суровыми — так, например, в середине 1938 года имело место массовое изгнание евреев польского происхождения, жертвами которого стали около 8000 человек. Многие из этих евреев поселились в Германии еще до Первой мировой войны, что не помешало нацистам без всякого предупреждения выставить их на улицу из родных домов едва ли не в чем мать родила, а всю их недвижимость и сбережения конфисковать в пользу государства. Эта акция вызвала гневную реакцию зарубежной прессы, однако Гитлер уже мог не обращать внимания на возмущение мировой общественности.

Несчастных людей запихали в железнодорожные вагоны, а затем бесцеремонно высадили в паре километров от польской границы. Отсюда они были вынуждены преодолеть остаток расстояния пешком, под градом ударов и унизительных оскорблений со стороны эсэсовцев-охранников.

Но даже когда несчастные оказались на польской земле, их участь не стала от этого легче. Что ж, им больше никто не угрожал физической расправой, но что касается питания и крыши над головой, то этого они были практически лишены. Некоторые семьи были вынуждены поселиться в хлевах или конюшнях, все еще грязных от навоза.

Одним из таких перемещенных был Циндаль Гриншпан, проживший долгие годы в Ганновере, где успел вырастить сына. На тот момент сын его учился в Париже, и вскоре к нему пришло письмо от отца, в котором тот описывал свалившиеся на его голову несчастья и унижения. Отцовские страдания привели сына в такую ярость, что он поклялся за все сполна отомстить нацистам. 7 ноября 1938 года, вооружившись пистолетом, он вошел в посольство Германии в Париже и выстрелил в первого попавшегося ему на глаза чиновника. Увы, жертвой его, как ни прискорбно, стал Эрнст фон Рат, официальный представитель посольства, уже давно находившийся под колпаком у гестапо за свои антинацистские настроения. Рат получил серьезное ранение и был срочно доставлен в больницу.

Этот случай стал для Гиммлера и Гейдриха отличным предлогом для дальнейшего закручивания гаек по отношению к еврейскому населению. Они давно уже планировали крупномасштабную акцию, и наконец-то им подвернулся для этого удобный повод.

9 ноября шеф гестапо Генрих Мюллер разослал своим подчиненным секретную телеграмму. В ней говорилось, что гестапо совместными усилиями с полицией проведет карательную операцию против евреев. Позднее Гейдрих лично уведомил все подразделения гестапо и СД о необходимости координировать свои действия с политическими лидерами нацистов. Штурмовикам СС и СА поручалось громить еврейские лавки, конторы, дома и, главное, синагоги. Со стороны погром должен выглядеть как спонтанная акция — этакая вспышка гнева немецкого народа, своего рода возмездие за вероломство евреев. На самом деле все было тщательно спланировано до последней мелочи — вплоть до того, что конкретно должно быть разгромлено, — на сей счет имелись официальные предписания. Размер ущерба должен был быть ограничен, и принимались все меры к тому, чтобы не пострадало нееврейское население.

Например, разрешалось беспрепятственно громить принадлежавший еврейской семье отдельно стоящий дом, от него можно было не оставить камня на камне, не опасаясь при этом никакого возмездия, а вот еврейскую лавочку по соседству с другой, принадлежащей хозяину-немцу, следовало громить осторожно, дабы не причинить ущерба соседней немецкой собственности. В таких случаях категорически запрещался поджог, ибо это было чревато нежелательными последствиями. Грабить еврейские лавочки также было строжайше запрещено. Делалось это для того, чтобы погром выглядел как спонтанный акт возмездия немецкого народа за убийство фон Рата. В случае же, если бы имели место грабежи, иностранная пресса могла бы изобразить погромщиков ворами и отбросами общества (можно подумать, что было иначе!). Вот почему грабежи строжайше возбранялись, так же как и нападения на иностранцев, пусть даже евреев.

Итак, Гиммлер и Гейдрих получили отличный предлог, и на еврейское население обрушился карающий бич нацистских погромов. Бесчинствующие молодчики из СС и СА, под неусыпным оком гестапо, зорко следившим за тем, чтобы ни одна из официальных директив не была нарушена, взялись громить еврейские лавки. Повсеместно осквернялись синагоги — самая лакомая цель погромщиков. Лавочки, конторы, дома и даже кладбища- в течение суток пострадало буквально все. Накануне Гитлер разразился гневной речью, представив убийство фон Рата как результат еврейского заговора.

Около 30 тысяч евреев оказались в руках у гестапо и были отправлены в концлагеря. И хотя большинство из них по прошествии трех месяцев вновь оказались на свободе, более тысячи погибли, не вынеся жесточайших побоев, которым они постоянно подвергались в лагерях. 91 человек погиб в ночь с 9 на 10 ноября. Всего было разгромлено 7600 еврейских лавок и контор, уничтожено или осквернено более 260 синагог. Улицы еврейских кварталов были усеяны осколками стекла от разбитых окон, которые сверкали в свете уличных фонарей. В результате эта зверская акция вошла в историю как «Хрустальная ночь» (Kristallnacht).

Надо сказать, что нацисты, однако, жестоко просчитались, надумав устроить погром еврейских кварталов. Дело в том, что большинство принадлежащих евреям лавок и контор были застрахованы в немецких компаниях, которым теперь пришлось возмещать колоссальные убытки, что грозило многим из них финансовым крахом.

Но, согласно нацистской логике, вина за происшедшее во время «Хрустальной ночи» лежала исключительно на самих евреях — незачем было будить народный гнев. Ну а поскольку евреи виноваты сами, то пусть самостоятельно отвечают и за понесенный ущерб. Герман Геринг изобрел хитроумный план, согласно которому на евреев предполагалось наложить штраф в размере 1 миллиарда рейхсмарок.

12 ноября это решение получило статус правительственного декрета. Итак, нацистам удалось не только физически расправиться с еврейским населением Рейха, безнаказанно поиздеваться над беззащитными людьми, уничтожить огромное число синагог, лавок и контор, лишить жизни около 1000 ни в чем не повинных людей и отправить в концлагеря около 30 тысяч, но еще и заставить сами же жертвы насилия заплатить по всем счетам.

«Хрустальная ночь» явилась поворотным моментом в судьбе евреев: ощутив свою безнаказанность, нацисты могли действовать без оглядки на кого бы то ни было.

Уже через 3 дня после указа от 11 ноября против еврейского населения были приняты новые репрессивные меры, в том числе запрет на обучение детей в немецких школах. Вскоре нацистам удастся добиться такого положения вещей, когда для евреев места в немецком обществе практически не осталось. Гестапо и органы безопасности СС, вверенное Гейдриху СД, сделают свое черное дело.

ГЛАВА 3 ЗАКАЛЕННЫЕ В БИТВАХ

До сентября 1939 года боевые части гим-млеровской эсэсовской империи еще, что называется, не нюхали по-настоящему пороха. Однако вторжение в Польшу и Западная кампания вскоре докажут Вермахту, да и всему миру, что ряды Ваффен-СС, чьим лозунгом было «Верность — моя честь», состоят из преданных своему делу офицеров и первоклассных бойцов.

Вторжение Германии в Польшу 1 сентября 1939 года позволило еще только оперившимся подразделениям войск особого назначения гитлеровских СС доказать их хулителям, на что они способны. Во время боевых операций, несмотря на их вполне успешные действия, части СС в подавляющем своем большинстве не смогли снискать к себе уважения со стороны армейской верхушки- что, кстати, весьма несправедливо. Они оставались в глазах армии горсткой безумцев, готовых очертя голову бросаться в любую схватку, неся в результате непростительно высокие потери. Эсэсовцы, со своей стороны, свысока поглядывали на военных, утверждая, что именно их части бросают на выполнение самых сложных и самых рискованных задач.

Отдельные боевые подразделения СС на собственном опыте убедились, что поляки отнюдь не слабаки, какими они их себе представляли, однако потери,

понесенные СС, скорее объясняются их бесстрашием и дерзкой тактикой ведения боя, усвоенной ими еще во время обучения в центрах боевой подготовки, нежели неопытностью или неумелым командованием, как то утверждали злые армейские языки.

В начале войны основные вооруженные части войск особого назначения СС были представлены в следующем составе.

«Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», на тот момент лучшее из подразделений СС, состоявшее из полностью моторизованного соединения под командованием группенфюрера СС Йозефа «Зеппа» Дитриха.

СС-Штандарт «Дойчланд», моторизованный пехотный полк, базировавшийся в Мюнхене под командованием штандартенфюрера СС Феликса Штейнера, одного из выдающихся военачальников СС, который впоследствии дослужился до звания обергруппен-фюрера.

СС-Штандарт «Германия» — мотопехотный полк с базой в Гамбурге под командованием штандартенфюрера СС Карла-Марии Демельгубера.

СС-Штандарт «Фюрер», сформированный в Вене вскоре после аншлюса главным образом из числа австрийских добровольцев, под командованием оберфюрера СС Георга Кепплера.

СС-Нахрихтенштурмбанн: первоначально базировавшийся в Берлине батальон войск особого назначения СС, сформированный в марте 1935 года. К войне 1939 года он представлял собой вышколенное первоклассное подразделение под командованием штурм-баннфюрера СС Вейсса.

Артиллерийский полк, созданный летом 1939 года в Мюнстер-лагере, с помощью армии очень быстро превратился в весьма эффективную боевую единицу. Всего за восемь недель его бойцов натаскали для участия в боевых операциях. Вот как отзывался об этом командир 8-го корпуса генерал Буш, принимая полк:- Либо вы совершили чудо, либо мы до этого вели подготовку артиллерийских частей совершенно неверным образом. Артиллерийский полк СС к бою готов! Этим соединением командовал оберштурмбаннфю-рер СС Петер Ганзен.

СС-Ауфклэрунгабтайлюнг, батальон разведки войск особого назначения, состоявший из двух моторизованных рот, противотанкового подразделения, подразделения бронетехники и взвода связи, под командованием штурмбаннфюрера СС Брандта.

СС-Пионирштурмбанн — созданный в Дрездене в 1935 году батальон СС, вооруженный по последнему слову техники, под командованием штурмбаннфюрера СС Блюмберга.

К величайшей досаде эсэсовского командования, было принято решение, что во время Польской кампании части СС будут задействованы не как единая сила, а распылены среди различных армейских формирований. Например, Генеральный инспектор СС-ФТ, группенфюрер СС Пауль Хауссер, служил в штабе танковой дивизии «Кемпф».

Во время Польской кампании эсэсовский полк «Дойчланд», недавно сформированный артиллерийский полк, полк разведки, батальон связи плюс один армейский танковый полк входили в состав полностью моторизованной дивизии под командованием генерал-майора Вернера Кемпфа. Это соединение, в свою очередь, являлось частью I корпуса группы армий «Север» под командованием генерала Федора фон Бока.

СС-Штандарт «Германия» первоначально входил в резерв 14-й армии генерала Вильгельма Листа, стоявшей в Восточной Пруссии. СС-Штандарт «Фюрер» не принимал участия в Польской кампании, оставаясь в Германии в качестве резерва. «Лейбштандарт» вместе с частью батальона СС «Пионирштурмбанн» входил в состав 10-й армии под командованием генерала Вальтера фон Рейхенау. Поскольку это соединение было полностью моторизованным, оно представляло особую ценность для Рейхенау во время наступления и использовалось главным образом для разведки местности и прикрытия с флангов более медленных армейских подразделений. Лишь одно-единственное подразделение «Мертвой головы» СС-Хаймвер «Данциг», т. е. так называемые силы внутренней обороны, хотя и принимало участие в штурме этого города, однако во время самой кампании сыграло второстепенную роль.

ПОБЕДОНОСНОЕ ШЕСТВИЕ ВОЙСК В ПОЛЬШЕ

Когда 1 сентября 1939 года наконец разразилась война, немецкие части занимали весьма выгодные позиции. С северо-востока, т. е. из Восточной Пруссии, 3-я армия под командованием Георга Кюхлера приготовилась двигаться на юг, чтобы подойти в Варшаве с востока и затем соединиться с 4-й армией генерала Клюге, которая должна была вторгнуться в Польшу с северо-запада. На юго-западе стояла 14-я армия генерала Листа, которой предстояло двигаться по направлению к Висле, чтобы отрезать полякам путь к наступлению. С запада 10-я армия генерала фон Рейхенау наступала на восток полукольцом, чтобы отрезать от Варшавы большую часть польских сил. Фланги 10-й армии должна была прикрыть 8-я армия под командованием генерала Йоханнесса Бласковица.

Как только дивизия Кемпфа двинулась вперед из Ниденбурга в Восточной Пруссии по направлению к польским оборонительным укреплениям у Млавы, СС-Штандарт «Дойчланд» было поручено прорвать линию обороны неприятеля. Возглавляемый штандартенфюрером СС Штейнером полк при поддержке бронетанковых сил предпринял решительную лобовую атаку. Однако эсэсовские военачальники недооценили эффективность польских противотанковых заграждений, в результате чего немецкие силы остановились перед позициями поляков, превратившись в отличную мишень для неприятельской артиллерии. В дополнение ко всем бедам, обещанные люфтваффе пикирующие бомбардировщики так и не появились. Тем не менее солдаты СС без какой бы то ни было поддержки продолжали наступать и тогда, когда был отдан сигнал к отступлению. Полк находился в этот момент всего в ста метрах от польских бункеров.

На следующий день части СС были в срочном порядке переброшены к Хорцеле, где немцам удалось прорвать линию польской обороны. Там они присоединились к быстрому наступлению на Розан, что на реке Нарев, пока, наконец, не наткнулись на ожесточенное сопротивление и контратаки польской кавалерии. Правда, не имея поддержки с воздуха и под численным превосходством противника, поляки могли разве что оттянуть неизбежный момент поражения, и части СС вскоре снова перешли в наступление, переправились через Буг, а вскоре получили новый приказ- перехватить польские части, отступающие по направлению к Варшаве.

Последние, хотя и были плохо вооружены, однако не утратили боевого духа, и прежде чем сопротивление поляков было окончательно сломлено, а Варшава попала в кольцо немецких армий, польские солдаты стойко сражались до самого конца.

Затем боевые группы из состава полка «Дойчланд» приняли участие в штурме основных оборонительных укреплений поляков у Модлина и Закрожима, к северо-западу от Варшавы. Штейнер повел своих бойцов в атаку и взял Закрожим в течение полутора часов, а еще чуть позже пала и вся оборона неприятеля.

Как только 4-я армия подошла с севера, а 10-я нанесла удар из центра, значительная часть польских сил оказалась загнанной в котел у Познани.

Вместо того, чтобы попытаться отойти на восток и вырваться из немецких тисков, поляки повели атаку на юг, где столкнулись с частями 8-й немецкой армии, защищавшей с севера фланги 10-й армии. И хотя на какое-то время немецкие части оказались застигнуты врасплох, вскоре им удалось восстановить боевой порядок и они закончили успешное окружение польских формирований. После этого «Лейбштандарт» получил приказ отойти к западу и присоединиться к частям, принимавшим участие в окружении поляков у реки Бзура.

В отличие от полков «Дойчланд» и «Лейбштан-дарт», СС-Штандарту «Германия» пришлось выполнять различные вспомогательные операции. Поначалу полк принимал участие в захвате индустриальных районов Верхней Силезии, после чего из его состава вывели роту бронетехники, чтобы присоединить к 5-й танковой дивизии, а через четыре дня придали каждому корпусу по усиленному моторизованному батальону. После этого то, что осталось от полка, ввели в состав 22-го армейского корпуса. По прибытии туда полк получил задание прикрывать фланги 2-й танковой и 4-й легкой пехотной дивизий.

13 сентября 15-я рота под командованием гаупт-штурмфюрера СС Йохана Муленкампа неожиданно атаковала отступающий польский батальон, захватив в плен более 50 человек. Однако вскоре после этого она сама подверглась атаке со стороны численно превосходящих ее польских сил, отступавших к Варшаве, и была вынуждена отступить, неся значительные человеческие потери.

Спустя 4 дня полк прикрепили к 17-му корпусу для прикрытия флангов — эту роль он и выполнял до самого конца кампании. После капитуляции Польши эсэсовские части, распыленные по разным армиям, снова воссоединились и были переброшены под Прагу.

В целом части СС во время Польской кампании играли второстепенную роль, несмотря на то, что, например, «Лейбштандарт» продемонстрировал эффективность моторизованных пехотных частей, когда его то и дело перебрасывали с одного участка фронта на другой. Впоследствии целые эсэсовские дивизии будут задействованы точно таким же образом на Восточном фронте, получив прозвище «пожарных команд» — их то и дело перебрасывали из одного сектора в другой. Кроме того, отдельные эсэсовские формирования продемонстрировали завидную доблесть — во время Русской кампании это станет массовым явлением.

Однако Верховное армейское командование отнеслось к успехам СС довольно-таки скептически, беспрестанно подчеркивая негативные стороны их действий — в частности, тяжелые потери личного состава эсэсовских частей. Как уже не раз говорилось выше, Вермахт пытался списать эти промахи на бездарное командование со стороны младшего офицерского состава плюс безрассудное поведение во время боя. Гиммлера эти обвинения привели в ярость, и он тотчас грудью встал на защиту СС, заявляя вновь и вновь, что армейское командование нарочно посылало эсэсовские части на выполнение самых трудных и опасных заданий. Гиммлер также жаловался, что на боеспособности эсэсовских частей отрицательным образом сказалось их распыление по различным армейским формированиям.

Как зловещее предзнаменование того, что будет твориться в будущем, имели место отдельные случаи, когда от рук эсэсовцев страдало мирное население, в особенности евреи. Гиммлер ответил категорическим отказом на требование отдать виновных под военный трибунал, подчеркивая, что только эсэсовский суд наделен компетенцией судить солдат СС. Стоит ли говорить, что преступники отделались лишь легким испугом, вынесенные им приговоры отличались особой мягкостью. Армия, со своей стороны, пусть на короткое время, но все-таки добилась того, что ни Гестапо, ни СД, ни полиция безопасности не имели права возбуждать дел против служащих Вермахта — судить военных могли лишь только военные суды.

Не следует, однако, полагать, будто все эти инциденты являлись частью официально проводимой в то время политики СС. Нет, то были разрозненные случаи, своего рода следствие политической и националистической пропаганды, той промывки мозгов, которой подвергался каждый эсэсовский солдат. (К слову сказать, солдаты вермахта тоже были не без греха, запятнав себя кровью мирных жителей.)

РАСШИРЕНИЕ ВАФФЕН-СС

Гитлер отлично понимал взаимное недоброжелательство Вермахта и СС и, как обычно, пытался сыграть на этом, стравливая противников. Например, он ответил согласием на просьбу Гиммлера, чтобы в будущем эсэсовские части использовались как единое целое, зато, с другой стороны, уступил требованию армейского командования сохранить за ним контроль над эсэсовскими частями во время проведения боевых операций. Фюрер также дал согласие на формирование еще трех эсэсовских дивизий. Это решение привело в бешенство командование Вермахта. Армейские чины полагали, что тем самым СС намерены переманить у них самых достойных. Гиммлеру, однако, удалось обойти все обычные призывные каналы, причем самыми разнообразными способами — например, он принимал в ряды СС этнических немцев с завоеванных территорий. Поскольку эти молодые люди не подлежали призыву в регулярные армейские части, Вермахту ничего не оставалось, как закрыть на это глаза. Благодаря этим мерам, накануне предстоящей Западной кампании эсэсовские части были не только лучше организованы, но и имели превосходящий численный состав. Расширенные войска особого назначения, которые, начиная с марта 1940 года, стали официально именоваться Ваффен-СС, состояли из получившего пополнение «Лейбштандарта» — численно он был доведен до размеров полка; недавно сформированной дивизии особого назначения; дивизии «Мертвая голова» и полицейской дивизии СС. Дивизия особого назначения была сформирована в конце Польской кампании путем слияния трех полков СС — «Дойчланд», «Германия» и «Фюрер», а также вспомогательных единиц, таких как батальон связи и разведбатальон. Дивизия «Мертвая голова» была сформирована в октябре 1939 года из числа эсэсовцев, первоначально осуществлявших охрану концентрационных лагерей в Дахау, Заксенхаузене, Бухенвальде и Маутхаузене. Во главе ее стоял группенфюрер СС Теодор Эйке, человек патологически жестокий, презиравший не только армию, но и другие подразделения СС. Однако, несмотря на все его недостатки, Эйке пользовался искренней любовью своих солдат.

Вскоре он довел их до нужной кондиции, снабдив каждого бойца необходимыми солдату умениями, так что, когда накануне Западной кампании в дивизию с инспекторской проверкой нагрянул генерал фон Вейке, краснеть за них не пришлось. В полицейскую дивизию набирались в основном члены Полиции правопорядка — Ordnungspolizei. По сравнению с другими эсэсовскими соединениями эта дивизия являлась своего рода «вторым сортом» — моторизована она была не полностью, а оружие использовалось в основном старое или трофейное.

Несмотря на то, что части СС подвергались реорганизации и «укреплению», все равно Ваффен-СС составляли лишь крохотную часть германских вооруженных сил, брошенных на покорение Запада, — они насчитывали всего три дивизии и несколько других частей. Для сравнения — в этой операции было задействовано 136 дивизий.

Для проведения Западной кампании «Лейбштан-дарту» и полку «Фюрер» в составе дивизии войск СС особого назначения, приписанной к 28-й армии, был поручен захват автомобильных и железнодорожных мостов на голландской границе. Дивизию «Мертвая голова», к величайшему неудовольствию Гиммлера, поначалу держали в резерве, как и полицейскую, стоявшую в верхнем течении Рейна, за линией фронта группы армий «С».

И «Лейбштандарт», и дивизия войск СС особого назначения уже получили боевой опыт во время Польской кампании, и поэтому армейское начальство скрепя сердце дало согласие на участие их во фронтовых операциях. В отличие от них полицейская дивизия и дивизия «Мертвая голова», не прошедшие боевого крещения и по сути дела состоявшие из бывших полицейских и охранников концентрационных лагерей, не внушали особого доверия иерархам Вермахта.

ПЛАН «ГЕЛЬБ»

Планом операции «Запад» предусматривалось задействовать три группы армий «А», «В», «С». Части группы «В» была поручена оккупация Голландии — немцы надеялись использовать эту страну в качестве плацдарма для нанесения ударов по Бельгии и Франции и таким образом заманить большую часть союзнических сил на север, где им пришлось бы сражаться на условиях, диктуемых немецкой стороной. В эти оккупационные силы входили «Лейбштандарт» и дивизия войск СС особого назначения. Другая часть группы армий «В» совместно с группой армий «А» должна была пройти Южную Бельгию и Люксембург и вторгнуться в пределы Франции. В резерв группы армий «А» входила дивизия «Мертвая голова». Полицейская дивизия была приписана к группе армий «С», располагавшейся вдоль французской линии Мажино, и в первые 45 дней кампании не принимала активного участия в боевых действиях. Как только Голландия и Бельгия оказались под немецким сапогом, группы армий «А» и «В», объединившись, начали наступление вглубь Франции.

Первой из эсэсовских частей пороха довелось понюхать солдатам «Лейбштандарта». 9 мая 1940 года в 5.30 утра они перешли голландскую границу и, двигаясь с ошеломляющей скоростью, к полудню уже углубились на 70 км в голландскую территорию, захватив мосты через Иссель. Два моста оказались взорваны голландской армией, что не помешало, однако, «Лейб-штандарту» переправиться на другой берег и захватить Ховен. За участие в этой кампании оберштурмфюрер Гуго Красс стал первым эсэсовским офицером, удостоившимся Железного креста первой степени. После этого «Лейбштандарт» перекинули на юг, где часть соединилась с 9-й танковой дивизией, а также дивизией войск СС особого назначения, чтобы продолжить наступление на Роттердам.

10 мая 1940 года полк «Фюрер» переправился у Арнхема через Иссель, а на следующее утро 9-я танковая дивизия и дивизия войск СС особого назначения переправились через Маасс, практически не встретив особого сопротивления. Французы тотчас перебросили значительную часть своих сил на север в надежде преградить путь агрессору — предполагалось, что французские части подойдут к Бреде, — и очистить от немцев мосты. К сожалению, путь им перерезали 9-я танковая дивизия и дивизия войск СС особого назначения. Однако французская колонна уперлась прямо в немецкие танки и моторизованные формирования СС, в то время как другая подвергалась атаке с воздуха — на нее обрушили огонь немецкие пикирующие бомбардировщики «Штука» Ю-87. Французы были вынуждены беспорядочно отступить назад к Бреде.

12 мая части люфтваффе получили приказ бомбить Роттердам, с тем чтобы ускорить капитуляцию Голландии. В этом случае немецкие части можно было бы в полном составе бросить на покорение Франции. Но из-за неполадок на линии связи самолеты люфтваффе подвергли город бомбардировке, не подозревая, что соглашение о капитуляции уже достигнуто. Тотчас после воздушного налета в Роттердам вошли части «Лейб-штандарта», опять-таки в качестве вспомогательных сил 9-й танковой дивизии. На улицах в городе кое-где можно было увидеть голландских солдат, слонявшихся без дела в ожидании итогов переговоров, которые вели в тот момент голландское командование и генералы Штудент и фон Холитц. Не подозревая о переговорах, «Лейбштандарт», увидев представителей неприятельской армии, тотчас открыл огонь. Шальная пуля попала в голову генералу Штуденту, нанеся ему серьезное ранение. Подразделения «Лейбштандарта» на полной скорости прошли Роттердам и устремились в Делфт, им не только удалось сломить всякое сопротивление на своем пути, но и взять в плен около 4 тысяч человек. На следующий день полк достиг Гааги как раз в тот момент, когда Голландия согласилась на безоговорочную капитуляцию. Тем временем группенфюрер СС Пауль Хауссер повел дивизию войск СС особого назначения и некоторые армейские формирования против остатков французских сил у Зееланда. Он очень быстро пробился к побережью, и французы были вынуждены в срочном порядке эвакуировать свои войска морем.

ОТВЕТНАЯ ОПЕРАЦИЯ СОЮЗНИКОВ У КАМБРЭ

Итак, Голландия признала себя побежденной, оборонительные сооружения Бельгии были преодолены, а французы и англичане отошли к северу в надежде остановить наступление группы армий «В». Тем временем группа армий «А» продолжала продвигаться

на запад вглубь Франции, и 16 мая дивизия «Мертвая голова» была наконец-таки выведена из резерва и отправлена в бой на подмогу 15-му танковому корпусу под командованием генерала Гота. Бойцы Эйке пытались как можно скорее достичь линии фронта по дорогам, запруженным военной техникой и беженцами. Когда же они, наконец, достигли цели, им тотчас пришлось принять участие в боях с бронетехникой французов и колониальными войсками из Марокко, брошенными на сдерживание немецкого наступления.

По мере того как немецкие части пытались закрепиться на своих позициях вокруг Камбрэ, фланги дивизий «Мертвая голова» и 7-й танковой оказались как следует потрепаны 21 мая бронетанковыми силами союзников, в которых со стороны французов и англичан было задействовано 130 танков. Эсэсовские части в буквальном смысле пережили шок, обнаружив, что их 37-миллиметровые орудия практически бессильны против мощной брони союзнических машин. Солдаты Эйке были вынуждены задействовать тяжелую артиллерию и вести огонь по открытым целям. Лишь таким способом им удалось сдержать натиск англичан, пока прибытие к месту сражения пикирующих бомбардировщиков Ю-87 не изменило соотношение сил в пользу немцев. Правда, до этого кое-кто из солдат «Мертвой головы» в панике бежал с поля боя.

22 мая французские части, оказавшиеся в ловушке на востоке, предприняли попытку прорыва. В этот момент «Лейбштандарт» менял место дислокации, двигаясь из Голландии на юг, и вскоре его бойцам уже пришлось сдерживать атаки французов. В течение двух дней силы союзников во Фландрии оказались ограничены неправильным треугольником, южная часть которого была изрезана сетью каналов, служивших своего рода оборонительными заграждениями. К этому времени дивизии «Мертвая голова» и «Лейбштандарт» заняли позиции вдоль южной границы треугольника, готовые в любой момент вторгнуться в его пределы.

Разведгруппы дивизии войск СС особого назначения донесли, что некоторые французские части уже покидают свои позиции, не дожидаясь, пока им на смену придут англичане. Воспользовавшись столь удобным моментом, эсэсовцам удалось занять плацдарм по другую сторону канала, и они уже были готовы идти дальше, когда неожиданно во второй половине дня 24 мая от Гитлера поступил приказ приостановить наступление. «Лейбштандарт», который пока еще оставался по эту сторону канала, попал под тяжелый артиллерийский обстрел неприятеля, и тогда командующий полком «Зепп» Дитрих решил возникшую проблему по-своему, а именно, проигнорировав приказ фюрера, повел своих бойцов через канал. Эсэсовцам удалось прорвать линию обороны противника в четырех местах. На протяжении последующих двух дней эсэсовские части не раз подвергались атакам со стороны англичан, не желавших сдавать свои позиции, в то время как подавляющая масса союзнических сил отошла к Дюнкерку. Надо сказать, что некоторые из этих атак отличались завидной дерзостью, отчего эсэсовские части были вынуждены отступить, а англичанам, пусть временно, но удалось вернуть себе утраченные позиции.

В ночь на 26 мая фюрер отменил свой пресловутый приказ «ни шагу вперед». Полки «Фюрер» и «Германия» в составе дивизии войск особого назначения СС пошли в наступление через густые леса ДеНьеппа, встречая на своем пути ожесточенное сопротивление неприятеля и неся значительные потери, главным образом, среди офицерского состава. Пехотный полк «Дойчланд» был временно прикреплен к 3-й танковой дивизии и принимал участие в нападении на английские позиции у канала Лис возле Мервиля. Эсэсовской пехоте удалось закрепиться на противоположном берегу, однако вскоре она оказалась отличной мишенью для британских танков. Не имея при себе тяжелого оружия, бойцы СС были вынуждены защищаться при помощи винтовок и пистолетов. Лишь своевременное прибытие к месту противотанковой роты из состава дивизии «Мертвая голова» спасло немецких солдат от неминуемой гибели. Правда, британские танки были недосягаемы для эсэсовской артиллерии и продолжали поливать немцев смертоносным огнем, чем затрудняли дальнейшую переправу, а заодно помогли подавляющей массе британских сил отойти практически без потерь.

Тем временем основные части дивизии «Мертвая голова» переправлялись через Лис у Бетюна. И в очередной раз стойкое сопротивление англичан позволило немецким формированиям продвинуться вперед лишь ценой тяжелых потерь. У Ле-Паради около ста солдат Королевского Норфолкского полка успешно сдерживали одну за одной атаки 4-й роты 20-го пехотного полка дивизии «Мертвая голова», и перед тем как прекратить сопротивление, успели основательно потрепать противника. Эсэсовцы потеряли 17 человек убитыми и 52 ранеными, но, что самое главное, их гордыне был нанесен не менее тяжелый удар. В отместку захваченные в плен англичане были расстреляны по приказу командира роты оберштурмфюрера Фритца Кнехлейна — после войны за это зверство англичане приговорили его как военного преступника к повешению.

Этот инцидент внес значительную тревогу в ряды Ваффен-СС. Говорят, будто кое-кто из офицеров, однополчан Кнехлейна, возмущенных его поведением, вызвал его на дуэль, другие же в знак протеста угрожали подать в отставку из рядов СС. Некоторые резервисты, отозванные с фронта по окончании Французской кампании, якобы выразили желание, в случае, если их снова призовут в эсэсовские части, быть направленными служить в другие формирования, но только не в дивизию «Мертвая голова». Гиммлеру, однако, удалось отвести от Кнехлейна праведный гнев, и тот так и не понес никакого наказания. Впоследствии он дослужился до звания оберштурмбаннфюрера СС и даже удостоился за якобы проявленную доблесть Рыцарского креста.

28 мая, пока подразделения «Лейбштандарта» все еще находились на пути к Дюнкерку, его командир «Зепп» Дитрих попал под обстрел — штабной автомобиль оказался на расстоянии всего 50 метров от британских позиций у Вормхуда. Дитрих вместе с водителем едва успели выпрыгнуть и укрыться в придорожной канаве, как машина занялась языками пламени и взорвалась. Растекшийся горящий бензин грозил поглотить людей, и они были вынуждены искать спасения от огня в жидкой грязи. Там им пришлось провести пять часов.

ЗВЕРСТВА У ВОРМХУДА

Тем временем бойцы «Лейбштандарта», горя жаждой мести за гибель, как они полагали, своего командира, дерзко атаковали англичан. Около 80 пленных, захваченных одной из рот 2-го батальона, подобно скоту, затолкали в сарай и забросали ручными гранатами. Тех, кто пытался спастись бегством, расстреливали из автоматического оружия. Всего погибло 65 человек, а те 15, кому удалось выжить, впоследствии указали пальцем на гауптштурмфюрера СС Вильгельма Монке.

Вскоре после этого случая «Лейбштандарт» был отведен назад — для отдыха и подготовки к новой фазе кампании — броску на юг, с тем, чтобы окончательно разбить остатки французской армии. 5 июня на юг двинулись в общей сложности 140 немецких дивизий, их численный перевес над французами достигал 2 к 1. «Лейбштандарт» и дивизия войск СС особого назначения во время наступления на Париж входили в состав танковой группы Клейста.

К великой досаде Эйке, дивизию «Мертвая голова» снова оставили в резерве. К утру следующего дня дивизия войск особого назначения СС уже переправилась через Сомму. Поначалу сопротивление было слабым, но 7 июня передовые части дивизии были застигнуты врасплох французской артиллерией у реки Эр. В конце концов немцы смогли закрепиться на противоположном берегу, однако сопротивление французов становилось все более ожесточенным, и соединение Клейста потеряло около 30 % своей бронетехники.

Потрепанную танковую группу пришлось вывести из этого сектора и перебросить на восток, где немецким формированиям удалось прорвать линию французской обороны и углубиться вплоть до Эр. К 9 июня дивизия войск СС особого назначения также была отозвана с Соммы. А вот «Лейбштандарту» не дали и минутной передышки — полк продолжал двигаться на юг, преследуя отступающие французские части, и 12 июня переправился через Марну.

Дивизию «Мертвая голова», наконец, вновь вывели из резерва, и ее бойцы с воодушевлением присоединились к наступлению.

Танковая группа Клейста, в состав которой теперь входили «Лейбштандарт», а также дивизия «Мертвая голова» и дивизия войск СС особого назначения, двинулась курсом на Дижон с тем, чтобы не допустить отступления к югу французских сил в Эльзасе. В руки эсэсовцам стало попадать все больше французских военнопленных. 16–17 июня части французской армии, стремясь вырваться из окружения, предприняли попытку прорыва позиций дивизии войск СС особого назначения. Увы, их старания оказались напрасны, и в плен к бойцам Хауссера попали 30 тысяч человек.

В это время «Лейбштандарту» также сопутствовал успех — эсэсовцам удалось захватить аэродром в Клермон-Ферранс, в том числе 200 самолетов, 4 тысячи человек военнопленных и массу военного снаряжения. Дивизия «Мертвая голова» только в Тарраре взяла в плен 6000 французов. Успехи более неповоротливой полицейской дивизии оказались куда как скромнее — возле Бонна ей пришлось вступить в жестокую схватку с настроенными стоять до конца французами, и лишь после рукопашного боя эсэсовцам удалось-таки сломить в Аргоннском лесу сопротивление французского арьергарда.

Однако к 22 июня вступило в силу соглашение о прекращении огня. В это время дивизия «Мертвая голова» и дивизия войск СС особого назначения готовились в Бордо к выполнению оккупационных задач. Полицейская вновь оказалась в резерве, а в «Лейб-штандарте» полным ходом шла подготовка к победному параду, который должен был состояться в Париже.

И в очередной раз участие эсэсовских формирований в боевых операциях стало источником разногласий. Что касается самих СС, то там царило глубокое удовлетворение своими фронтовыми успехами перед лицом несгибаемого врага.

Гиммлер, как, впрочем, и сам фюрер, были в восторге от того, насколько хорошо бойцы СС зарекомендовали себя в боях. Гитлер одобрил присуждение такой награды, как Железный рыцарский крест, т, е. наивысшей в то время немецкой награды за проявленную в боях доблесть и безупречное выполнение воинского долга, шести бойцам Ваффен-СС. «Зепп» Дитрих удостоился этой почести за успешное командование «Лейбштандартом» 5 июля 1940 года, а оберфюрер СС Георг Кенплер был награжден 15 августа 1940 года за успешное командование полком «Фюрер». В тот же самый день состоялось награждение оберфюрера СС Феликса Штайнера — свой Рыцарский крест он получил за командование полком «Дойчланд». 4 сентября число награжденных пополнил штурмбанфюрер СС Фриц Витт в знак благодарности за умелое командование 1-м батальоном полка «Дойчланд» во время Западной кампании. Наград удостоились не только старшие офицеры. 4 сентября Рыцарский крест был вручен оберштурмфюреру СС Фрицу Фогту за командование 2-й ротой разведбатальона СС. В этот же день состоялось награждение гауптшарфюрера СС Людвига Кепплинга, командира взвода II роты полка «Фюрер», также удостоившегося Рыцарского креста. В каждом из вышеперечисленных случаев награжденного впереди ждала блестящая военная карьера и многочисленные награды за проявленную доблесть и выдающиеся командирские качества.

В армии, хотя и начали, что называется, со скрипом признавать, что отдельные эсэсовские формирования продемонстрировали отличные боевые качества, все-таки по-прежнему терзались сомнениями. Ведь эсэсовцы в первую очередь считались бойцами политического фронта, и отсутствие самоконтроля, приведшее к кровавым расправам у Ле-Паради и Вормхуда, разумеется, лишь повредило их репутации в глазах остальной армии. Вдобавок ко всему прочему, в отличие от «Лейбштандарта» и подразделений войск СС особого назначения, возглавляемых офицерами, имевшими опыт командования в Польской кампании и поэтому способными при необходимости слегка умерить свой пыл и обуздать горячие головы, если таковые найдутся, дивизии «Мертвая голова» и полицейская не имели подобного опыта и в результате несли тяжелые потери.

Несмотря на все скрытые и явные поползновения Вермахта не допустить расширения Ваффен-СС, вверенные Гиммлеру формирования добились хотя бы того, что «Лейбштандарт» и дивизия войск СС особого назначения были вооружены по последнему слову техники. Эйке также не мытьем, так катаньем сумел-таки вполне прилично вооружить свою дивизию «Мертвая голова». Одна только полицейская дивизия была вынуждена довольствоваться чем придется.

Теперь, когда Гитлер остался доволен тем, как части СС зарекомендовали себя на поле боя, дороги назад уже не было. Гитлер лично решил следить за тем, чтобы эсэсовские части получали снаряжение не хуже, а, по возможности, лучше армейского. Гитлеровская кампания на Востоке потребует в конечном итоге формирования 38 дивизий войск СС. По сравнению с армией это по-прежнему было не так уж много, однако нельзя недооценивать ту роль, которую части СС сыграли в ходе войны.

Однако солдаты СС начали постепенно демонстрировать и свои отрицательные качества. Так, например, если за зверства у Вормхуда ответственность лежит на одной роте, то этого нельзя сказать о дивизии Эйке. Натасканные в бесчеловечной обстановке концлагерей, солдаты его дивизии не ограничивались одной только расправой у Ле-Паради, и многочисленные случаи расстрела солдатами «Мертвой головы» «расовонеполноценных» пленных из французских колониальных войск уже тогда явились зловещими провозвестниками грядущих преступлений.

В целом же, для только что оперившихся Ваффен-СС то было время праздновать свои первые победы как над внешним врагом, так и над своими хулителями из рядов Вермахта. Для гиммлеровского детища начинался период роста и новых военных походов, и вскоре боевые части СС уже принимали участие в кампании на Балканах и сражались на подступах к Москве и Ленинграду.

ГЛАВА 4 СС БЕРЕТ КУРС НА ВОСТОК

Весна к лето 1941 года принесли эсэсовским частям череду славных побед — сначала во время боевого марша через Балканы и затем на территории СССР. Увы, эти успехи были обманчивы. Война на Востоке оказалась затяжной и в конечном итоге закончилась полной катастрофой.

П осле падения Франции в 1940 году обергруппенфюрер СС Готтлоб Бергер продолжал на завоеванных территориях свою политику по привлечению в ряды СС добровольцев из числа подходящих в расовом отношении местных молодых людей, что в рядах военных не имело никакого оправдания, несмотря на потребность в живой силе. До сих пор Бергеру приходилось полагаться исключительно на чистокровных немцев и он самым бессовестным образом превышал отведенные ему квоты призыва. В армии росло возмущение тем, что СС беспардонно переманивают их солдат, ведь и Вермахт, и гиммлеровские части располагали общим источником пополнения своих рядов. Например, в 1940 году все эсэсовские формирования были полностью укомплектованы, в том числе и резерв, а к концу июля рейхсфюрер Гиммлер даже был вынужден демобилизовать части резервистов.

В августе 1940 года численность «Лейбштандарта» была увеличена с полка до бригады. Гитлер же тем временем успокаивал армейское начальство, что в его планы отнюдь не входит бесконтрольный рост рядов СС. В будущем же, как он себе представлял, СС по успешному окончанию войны отводилась роль государственной полиции, и те жертвы и подвиги, что эсэсовские части сейчас демонстрируют на поле боя, послужат лишь укреплению их авторитета для выполнения поставленных им задач.

Ваффен-СС по прежнему составляли лишь 10 % от численности армии в мирное время. Последняя равнялась 64 дивизиям, в то время как для Ваффен-СС потолок составляли 6 дивизий. Именно этот факт подтолкнул Гитлера дать добро на формирование еще одной эсэсовской дивизии, которая, дабы заткнуть рот армии с ее вечными жалобами на те методы, коими СС пополняли свои ряды, должна была быть укомплектована исключительно немцами. Так в декабре 1940 года родилось новое формирование. Его ядром послужил полк «Германия», ранее входивший в состав дивизии войск СС особого назначения. Его присоединили к немецким добровольческим частям «Норд-Ланд» и «Бестланд», добавив к ним 5-й артиллерийский полк. Эта новая дивизия была названа «Германия» в честь полка того же названия в ее составе, однако поскольку это вносило путаницу, ее быстро переименовали в «Викинг».

Реорганизованная дивизия войск СС особого назначения также была переименована в дивизию «Рейх». Кроме того, примерно в то же самое время на базе личного состава различных полков «Мертвой головы» было сформировано новое боевое подразделение «Норд» — для службы на крайнем севере. Правда, оставалось оно под контролем у Вермахта. Но и Гиммлеру также удалось-таки оставить некоторые эсэсовские части в личном своем распоряжении, в том числе 1-ю и 2-ю пехотные бригады, 1-й кавалерийский и 5-й пехотный полки.

В это время такие соединения, как «Лейбштан-дарт», «Рейх», дивизия «Мертвая голова» и дивизия войск СС особого назначения во Франции, готовились к предполагаемому вторжению в Великобританию. Однако Гитлер вскоре разочаровался в этой идее, с Запада обернув свои взгляды на Восток, на покорение России. Однако сначала ему предстояла Балканская авантюра.

СС НА БАЛКАНАХ

В октябре 1940 года, к величайшему негодованию Гитлера, в Грецию вторглась армия Муссолини, которому не давали покоя военные успехи фюрера и который пытался снискать для себя хотя бы толику боевой славы, ради чего и предпринял попытку захвата Греции, полагая ее легкой добычей. Греки, однако, проявили мужество, и дела горе-захватчика с каждым днем шли все хуже и хуже. Гитлеру было противно смотреть, как итальянцы с наскока неуклюже пытаются покорить гордых греков. Но поскольку Германии требовалось обезопасить собственные фланги ради предстоящего вторжения в Советскую Россию, он был вынужден оказывать «союзнику» военную поддержку.

На «дипломатическом» фронте Германии удалось выторговать мир с Югославией, в результате чего греки оказались на Балканах в полной изоляции. Правда, когда премьер-министр Цветкович и министр иностранных дел Цинкар-Маркович по подписании Венского пакта 26 марта 1941 года вернулись домой, оказалось, что их правительство свергнуто в результате военного переворота. Гитлер метал громы и молнии, а позднее распорядился, чтобы план вторжения в Грецию был расширен за счет попутной оккупации Югославии.

В начале февраля 1941 года «Лейбштандарт» перебросили из Франции в Болгарию, где полк присоединился к армии генерала Листа. Вместе с 9-й танковой дивизией «Лейбштандарт» вошел в состав II танкового корпуса генерала Штумме. Вторжение началось 6 апреля 1941 года, причем корпус двигался двумя клиньями. Северному крылу, включавшему 9-ю танковую дивизию и «Лейбштандарт», был поручен захват перевала Крива, после чего оно должно было продвигаться по направлению к Скопье, примерно в 100 километрах вглубь от границы с Югославией. Всего через день обе цели были достигнуты. Второе крыло, состоявшее из 73-й пехотной дивизии, взяло город Прилеп и выслало вперед патрули для воссоединения с итальянцами, стоявшими западнее. Эти две стремительные наступательные операции поставили под удар греческие войска в Албании, однако греки, не желавшие уступать и пяди земли итальянцам, не торопились отступать.

Следующая задача немецкой армии заключалась во взятии Монастирского прохода, с тем чтобы еще дальше продвинуться вглубь территории страны. 11 апреля «Лейбштандартом» был взят город Веви, после чего это эсэсовское формирование начало прощупывать оборону противника у перевала Клиди. Рано утром, на заре 12 апреля, мощный артобстрел буквально пригвоздил к земле австралийские и новозеландские войска, а в это время передовые отряды немцев уже прокладывали себе путь через минные поля. Вперед двинулись боевые машины 9-й танковой дивизии, а вслед за ними бойцы «Лейбштандарта» сошлись в ожесточенной рукопашной схватке с защитниками перевала. Немецкая сторона потеряла 37 человек убитыми и около ста ранеными или пропавшими без вести, однако ей удалось закрепиться на одной из ключевых позиций Северной Греции.

ВЗЯТИЕ КЛИССУРСКОГО ПЕРЕВАЛА

Быстрое продвижение немецких войск продолжалось вплоть до Клиссурского перевала, надежно охраняемого греческой пехотой. Узкие горные дороги и тропы явились для немцев значительным препятствием — оккупанты то и дело натыкались на дорожно-заградительные посты или же подвергались смелым вылазкам со стороны греческих отрядов. Немецкая сторона была вынуждена создать специальные ударные группы для засылки в тыл неприятелю — они должны были проникнуть туда обходными горными тропами, но с наступлением темноты связь поддерживать было практически невозможно. Наступление было отложено до следующего утра, когда при поддержке мощного артобстрела из 88-миллиметровых орудий эсэсовская пехота начала штурм перевала. В какой-то момент штурмбаннфюрер СС Курт Майер и бойцы его развед-отряда оказались застигнуты врасплох сплошным ружейным огнем греков — и успех немецкого наступления оказался под вопросом. Однако Майер сумел-таки «взбодрить» своих бойцов и заставить их выйти из укрытия — для этого он положил у них за спиной гранату с выдернутой чекой. Эта мера воздействия оказалась весьма эффективной — эсэсовские солдаты сочли греков все-таки меньшим злом и, устремившись вперед, штурмом захватили неприятельские позиции. К вечеру перевал был взят, а вместе с ним и значительное число военнопленных. 15 апреля под проливным дождем бойцы «Лейбштандарта» взяли высоты вокруг Кастарии, а во второй половине того же дня в их руки перешел и сам город. После этого «Лейбштандарт», взяв курс на юго-запад, завладел Мессоверским перевалом, изолировав тем самым греческие войска к западу от хребта Пинд.

ПОБЕДНОЕ ШЕСТВИЕ «ЛЕЙБШТАНДАРТА»

Грекам постепенно стало понятно, что их положение безнадежно, и они запросили мира. Дитрих лично принял капитуляцию шестнадцати греческих дивизий генерала Цолакоглу, причем его обращение с поверженным противником отличалось редкостной галантностью. Итальянцы же, узнав о капитуляции греков- подумать только, не им, а немцам! — не скрывали своего раздражения, а Муссолини даже выразил свое неудовольствие самому Гитлеру, который, в свою очередь, отчитал Дитриха за самоуправство. Правда, в душе фюрер радовался доблести, проявленной бойцами бригады, носившей его имя.

Итак, греки были разбиты, оставалось только покончить с английскими войсками и силами Содружества, и «Лейбштандарт» устремился вслед быстро отступающему противнику. Дивизия показала, на что способна, преодолев более 350 километров практически непроходимой местности в напрасной попытке отрезать англичан от моря, прежде чем они успеют эвакуировать свои силы через Коринфский порт. Увы, этот замысел немцам не удался.

Для того, чтобы продолжить преследование, Мейер конфисковал местные рыбацкие суда, с тем чтобы переправить своих бойцов через Патрасский залив к Нафпактосу. К 27 апреля «Лейбштандарт» уже передвигался вдоль западного побережья Пелопоннеса к Пиргусу, где эсэсовской бригаде удалось перехватить части Королевского танкового корпуса.

Тем временем бойцы разведотряда под командованием гауптштурмфюрера СС Гуго Красса продвигались вдоль побережья и в конечном итоге соединились с немецкими десантниками, высадившимися в районе Коринфского канала. Эта встреча положила конец участию «Лейбштандарта» в греческой кампании. После этого бригада принимала участие в торжественном параде победителей, который состоялся в Афинах, после чего вернулась в свои казармы в Чехословакии с тем, чтобы готовиться к вторжению в Советскую Россию.

Греческая кампания явилась для «Лейбштандарта» подлинным триумфом — бойцы бригады не только продемонстрировали отличную боевую подготовку, доблесть и отвагу, но и личное благородство, причем весьма значительное. Нельзя не отметить их гуманное отношение к разбитому неприятелю. Пленные британские солдаты, оставшиеся в живых после Греческой кампании, подтвердили доброе к ним отношение со стороны захвативших их Ваффен-СС. Командир 1-й роты в составе «Лейбштандарта» гауптштурмфюрер СС Герд Плейс и штурмбаннфюрер СС Курт Майер из разведотряда — оба удостоились Рыцарского креста за доблесть и отвагу, проявленные во время взятия перевалов Клиди и Клиссурского.

В то время как «Лейбштандарт» зарабатывал свою репутацию в Греческой кампании, дивизия «Рейх» в составе 41-го танкового корпуса под командованием генерала Георга-Ганса Рейнхардта вошла в Югославию. Дивизии «Рейх» наряду с другими формированиями было поручено нанести удар непосредственно по Белграду. Немцы почему-то решили, что смогут в два счета сломить сопротивление югославов, главное для этого — овладеть их столицей. Однако маршрут дивизии пролегал по болотистой местности, что заметно осложняло задачу. Разведывательный мотоотряд под командованием гауптштурмфюрера СС Фрица Клингенберга обнаружил, что скорость передвижения заметно возрастает, если двигаться вдоль железнодорожных путей или рек, и тотчас на максимальной скорости устремился к Белграду, пока остатки дивизии по-прежнему увязали в грязи.

Эта задержка привела к тому, что дивизия «Рейх» получила приказ остановиться на берегу Дуная, ранее же данная ей задача отменялась. Клингенберг со своими бойцами достиг берега реки возле самого Белграда, далеко опередив остальные немецкие части. Он решил взять с собой группу из 10 добровольцев и, захватив небольшую лодку, переправился на другой берег и вошел в город. Он и сопровождавшие его бойцы догадались встретиться со служащими немецкого посольства- те попросили его, чтобы он взял здание и персонал под свою охрану. Клингенбергу, однако, бросилось в глаза, что оборона города в тот момент была чрезвычайно слаба, и поэтому он рискнул пойти на откровенный блеф. Использовав для этой цели телефон посольства, он вызвал бургомистра города и предупредил того, что он и его бойцы всего лишь передовой отряд крупных немецких ударных сил и, если город не капитулирует перед ним лично, он моментально свяжется по радио с командованием, и тогда Белграду грозит массовый воздушный налет. Испуганный бургомистр тотчас согласился на условия немцев, не подозревая, разумеется, о том, что у Клингенберга и его солдат нет абсолютно никакой связи с основными немецкими силами и что 10 бойцов- это все, что было у него на тот момент.

ПОДГОТОВКА ПЛАНА «БАРБАРОССА»

К тому времени, как к городу подошли армейские части из состава 2-й танковой дивизии, к великой досаде Вермахта и на радость СС, оказалось, что какой-то горстке бойцов СС не просто удалось захватить столицу, но и добиться ее капитуляции. За подобную дерзость Клингенберг удостоился Рыцарского креста. Спустя несколько дней югославская армия сложила оружие и Балканская кампания была завершена.

На протяжении последующих нескольких недель все дивизии Ваффен-СС оставались сконцентрированы на востоке, готовые к выполнению задач в рамках плана «Барбаросса». Накануне операции немецкие силы были поделены на три основные группы армий — группа армий «Север» под командованием фельдмаршала фон Лееба, группа армий «Центр» под командованием фельдмаршала фон Бока, в состав которой входила эсэсовская дивизия «Рейх», и группа армий «Юг» под командованием фельдмаршала фон Рунштедта, в состав которой входили «Лейбштандарт» и дивизия «Викинг», Вдобавок, боевая группа «Норд» была приписана к Финскому фронту, которым командовал генерал фон Фалькенхорст.

Дивизия «Мертвая голова» первоначально не была задействована в наступлении, начавшемся 22 июня 1941 года 4-й танковой группой под командованием генерала Эриха Хеннера. Группа продвигалась вперед двумя крыльями. Левое крыло состояло из 20-го и 21-го танковых корпусов генерала Макса Рейнхардта, 1-й и 6-й пехотных дивизий и 36-й моторизованной дивизии. Правое крыло включало в себя 8-ю танковую дивизию, 3-ю моторизованную, 290-ю пехотную — все в составе танкового корпуса генерала фон Манштейна. Дивизия «Мертвая голова» и 269-я пехотная первоначально находились в резерве, их предполагалось ввести в состав того танкового корпуса, который продемонстрирует самые высокие темпы наступления.

Дивизия «Мертвая голова» была введена в действие в ночь на 24 июня — ей поручалось прикрывать правый фланг Манштейна. Танковая группа Манштейна передвигалась с невероятной скоростью — она достигла Вилькомирча, находившегося примерно в 160 км от места ее первоначальной дислокации, всего за два дня после начала наступления. Дивизия «Мертвая голова» 30 июня подошла к Двинску, затратив шесть дней на то, чтобы окончательно расправиться с остатками советских частей, изрядно потрепанных боями уже в первые дни. Линия ее наступления протянулась через всю Латвию, где 2 июля эсэсовские части столкнулись с 42-й стрелковой дивизией Красной Армии.

Ведущий батальон дивизии «Мертвая голова» под командованием оберфюрера СС Макса Симона был остановлен, потеряв 10 человек убитыми и 100 ранеными. Неприятель, не дав дивизии «Мертвая голова» оправиться от первоначального шока, вынудил немцев отойти назад. Лишь благодаря массированной поддержке с воздуха самолетов люфтваффе, в том числе пикирующих бомбардировщиков «Штука», немецким частям удалось вернуть утраченные позиции. Затем 11 июля под Опочкой произошли ожесточенные бои, прежде чем город был окончательно взят. Продвижение дивизии заметно замедлилось по мере возрастания сопротивления русских, одновременно увеличились и потери немецкой стороны — дивизия потеряла 82 офицера и 1620 человек младшего офицерского и рядового состава- то есть около 10 % своей численности.

С середины июля и до конца августа дивизия «Мертвая голова» вела ожесточенные бои против частей Красной Армии, главным образом в болотистой и лесистой местности на подступах к Ленинграду. В сентябре Красная Армия предприняла ряд контрнаступлений к югу от озера Ильмень, в отражении которых участвовала и дивизия «Мертвая голова», однако к концу месяца ее потери достигли колоссальных размеров — около шести с половиной тысяч человек. Близилась зима, и дивизия перешла к обороне на позиции между озерами Ильмень и Селигер в ожидании предстоящего зимнего наступления русских.

В центральном секторе фронта дивизия «Рейх» вместе с 10-й танковой армейской дивизией и элитным полком «Великая Германия» в составе танкового корпуса под командованием величайшего немецкого полководца Гейнца Гудериана* переправилась через реку Буг, обогнув с двух сторон Брестскую крепость, и в течение всего одной недели в соединении с 3-й танковой группой генерала Гота преодолела 400 километров вглубь Белоруссии, двигаясь фронтом протяженностью" в 200 км.

27 июня, создав один из самых крупных «котлов» за всю войну, войска Гудериана и Гота взяли Минск, отрезав 500 тысяч его защитников от остальной России. 46-й танковый корпус был введен в действие 26 июля с тем, чтобы прикрывать с левого фланга 2-ю танковую группу, и принял участие в успешном окружении русских в районе Белостока. Ко 2 июля дивизия «Рейх» достигла Березины, и передовым отрядам удалось закрепиться на плацдарме на противоположном берегу. Затем Гудериан отдал приказ об общем наступлении в направлении Днепра, причем дивизии «Рейх» снова было поручено прикрывать фланги. После успешной переправы 10-я танковая дивизия и дивизия «Рейх», под прикрытием полка «Великая Германия», двинулись на Горки и достигли их 14 июля, хотя и не без боев и значительных потерь. На следующий день дивизия «Рейх», опять-таки с 10-й танковой, перешли в наступление южнее Смоленска и достигли Ельни, которую они удерживали в течение нескольких дней, несмотря на ожесточенные контратаки неприятеля.

ДИВИЗИЯ «РЕЙХ» НА УКРАИНЕ

В конце июля 10-я танковая дивизия была отозвана, а ее место заняла 268-я пехотная. Гитлер принял дорого стоившее ему решение перенести направление основного удара от Москвы на юг. 2-й танковой группе Гудериана было приказано двигаться на юг в направлении Гомеля. Правда, дивизия «Рейх» оставалась на прежних позициях, защищая с левого фланга Ельнинский выступ. Бесконечные контратаки русских, в которых было задействовано около 11 дивизий, привели к тому, что силы «Рейха» оказались растянуты настолько, что это угрожало целостности дивизии.

8 августа дивизия была наконец-таки отведена за линию фронта, в район к северо-востоку от Смоленска, получив долгожданную передышку. К началу сентября возникли проблемы на южном направлении, и дивизию «Рейх» снова перебросили на фронт. Гудериан лично посетил ее позиции и отдал приказ обергруппенфюреру СС Хауссеру, чтобы тот 4 сентября начал наступление на Сосницу. Теперь на успех боевых операций начал существенно влиять местный климат — в результате проливных дождей дороги превратились в непролазные хляби. Однако, несмотря на все трудности, дивизия «Рейх» выполнила поставленную перед ней задачу и взяла Сосницу всего после одного дня боев.

На протяжении последующих недель дивизия увязла в непроходимой от дождей местности, преодолевая упорное сопротивление русских. Красная Армия предприняла ряд контратак под прикрытием авиации и при поддержке танковых сил, отчаянно пытаясь не допустить окружения и взятия Киева. Однако 26 сентября сопротивление русских было сломлено — немецкая сторона захватила в плен 665 тысяч красноармейцев, ей досталось значительное число танков и другой военной техники.

ОПЕРАЦИЯ «ТАЙФУН»

Четыре дня спустя началась операция «Тайфун» — бросок на Москву. Дивизия «Рейх» вместе с тремя армейскими танковыми дивизиями, одной моторизованной и элитной дивизией «Великая Германия» шла в первых рядах танковой группы Гудериана. Дивизия «Рейх» успешно справилась с поставленной перед ней задачей, а именно, перерезала шоссе Смоленск-Минск, и после ожесточенных боев овладела важным стратегическим пунктом — городом Гжатск. Войдя в город, бойцы пехотного полка «Дойчланд» обнаружили многочисленные тела убитых — это были представители гражданского населения, расстрелянные по приказу НКВД перед сдачей города.

Русские стояли не на жизнь, а на смерть, и бои в лесах вокруг Гжатска продолжались несколько дней. Красная Армия безуспешно пыталась собраться с силами, надеясь отбить город у наступающего неприятеля. Однако все ее усилия оказались сломлены под натиском полка «Фюрер» в составе дивизии «Рейх».

Дивизия продолжала наступление на Москву, а сопротивление русских все нарастало. К середине октября погодные условия резко ухудшились и бойцам дивизии пришлось преодолевать путь в условиях сильных снегопадов. Солдаты доходили до полного изнеможения, в то время как русские с каждым часом сражались все ожесточеннее. Примерно в 100 километрах западнее столицы рядом с главной дорогой находится знаменитое Бородинское поле, где около 130 лет назад Наполеон напрасно пытался решить судьбу России. Сталин отдал приказ, что немецких захватчиков должна постигнуть та же участь, и поэтому им навстречу были посланы такие закаленные в боях части, как 32-я стрелковая дивизия из Владивостока, а ей в поддержку несколько пехотных бригад и две танковые, укомплектованные новенькими танками Т-34.

Части Красной Армии обрушили на эсэсовцев всю свою ярость, завязалось сражение, в котором обе стороны стояли насмерть. Немецкая артиллерия, как вскоре выяснилось, оказалась бессильна против мощной брони, и эсэсовским солдатам пришлось забрасывать советские танки связками гранат. 15 октября 1941 года перевес все-таки оказался на стороне полка «Фюрер». После этого дивизия «Рейх» получила приказ захватить важнейшие транспортные артерии, идущие через Можайск, что и произошло 18 октября, правда, лишь после ожесточенной схватки.

Дивизия продолжала двигаться к Москве. Возле деревни Отяково полк «Дойчланд» столкнулся с батальоном монгольской пехоты. Хорошо вооруженные монголы, несмотря на лютый мороз, бесстрашно атаковали пехотные части Ваффен-СС. Не обращая внимания на огромные потери — немецкие солдаты буквально косили их из пулеметов, — монголы снова и снова поднимались в атаку, пока, наконец, не были окончательно сломлены. Эсэсовские солдаты держались не менее стойко, но дорогой ценой — к этому моменту дивизия уже успела потерять убитыми, ранеными и пропавшими без вести около 7 тысяч своих бойцов. В начале же операции «Барбаросса» ее численность достигала 19 тысяч человек.

ПЕРВЫЕ НЕУДАЧИ ПОД МОСКВОЙ

Наступившие холода имели одно преимущество — грязь, наконец, замерзла и продвигаться пехоте стало значительно легче. Именно благодаря этому наступление дивизии практически завершилось — до западных окраин Москвы оставалось всего 20 километров. В целом же линии снабжения растянулись на сотни километров, и вскоре начала ощущаться нехватка продуктов и боеприпасов. Немецкие солдаты, занимавшие позиции на подступах к советской столице, являли бледные тени самих себя несколькими месяцами ранее. Они по-прежнему были одеты в форму летнего образца, и теперь многие буквально замерзали заживо. От цветущих парней под слоем грязи остались кожа и кости, в желудках у них, как правило, было пусто, однако дух их не был сломлен. Они верили, что взятие Москвы — дело лишь нескольких дней, в крайнем случае — недель. А тем временем маршал Жуков поставил под ружье 18 полностью укомплектованных

дивизий, готовясь начать у подступов к Москве мощное контрнаступление.

Группа армий «Юг» под командованием Рунштедта в это время должна была вести наступление в южном секторе фронта. Ее северная группировка состояла из 6-й и 17-й армий и вместе с танковой группой Клей-ста получила задание двигаться на восток вдоль южного края Припятских болот вглубь Украины. На южном участке 2-я армия вела совместные действия с двумя румынскими армиями.

«Лейбштандарт» был приписан к 14-му корпусу 1-й танковой группы, стоявшей в Польше в районе Люблина, и не принимал участия в боевых действиях вплоть до 24 июля, когда вместе с дивизией «Викинг» их ввели в резерв танковой группы.

1 июля 1941 года «Лейбштандарт» переправился на другой берег Вислы, и вскоре его бойцы уже были на месте бывшей границы с Советским Союзом. А еще через несколько дней немецкие солдаты сошлись в бою с советскими бронетанковыми подразделениями, пытаясь перерезать шоссе у Дубно. Сражения эти продолжались несколько дней, и «Лейбштандарт» взял город Мошков еще до того, как ему было приказано отражать советские контратаки на линии Ровно- Луцк.

Танки Клейста вели наступление с такой скоростью, что пехота едва поспевала вдогонку, а в отдельных случаях отстала от быстроходных машин на целых 80 км. Это привело к тому, что немецкие фланги оголились, что и решили использовать с выгодой для себя советские войска. Например, подобная ситуация сложилась со 2-й танковой дивизией, далеко опередившей прикрывающую ее пехоту. И здесь в который раз преимущества полностью моторизованных частей, таких как «Лейбштандарт», говорили сами за себя — эсэсовское соединение в срочном порядке было переброшено для закрытия бреши между быстроходной бронетехникой и медлительной пехотой, которой частенько

приходилось с полной выкладкой совершать многокилометровые марш-броски.

«ЛЕЙБШТАНДАРТ» БЕРЕТ РОСТОВ

«Лейбштандарт», прорвав советскую оборону у Мирополя, продолжал стремительное наступление на Житомир. Севернее автодороги у Романовки передовые части дивизии натолкнулись на крупные соединений Красной Армии, занявшие оборону в густых, труднопроходимых лесах. Несмотря на численное превосходство противника, бойцам СС удалось сдерживать вражеские атаки вплоть до прибытия основных сил дивизии. Разведотряд под командованием Майера стремительным штурмом взял важный транспортный узел, город Куднов. Однако в это же самое время вдоль всего юго-западного фронта Красная Армия пыталась предпринять, хотя и безуспешно, контрнаступление на широком фронте. Массированные атаки русских выливались в ожесточенные рукопашные схватки, и в считанные дни отдельные немецкие формирования потеряли столько же убитыми и ранеными, сколько за всю предыдущую кампанию.

Однако мощь немецкого наступления была слишком велика, чтобы его остановить в одночасье, и русские, которые также несли тяжелые потери, были вынуждены отступить. «Лейбштандарт» вновь перешел в наступление. В ходе ночной атаки его бойцы взяли Щеповку, повернув затем на север, к Житомиру, который вскоре тоже был взят. Однако в этот момент Гитлер вмешался в планы Рунштедта по взятию Киева, перебросив 6-ю армию южнее, в направлении Умани. Сделано это было для того, чтобы отрезать советские силы, ведшие бои против 11-й и 17-й армий. И снова «Лейбштандарту» было поручено прикрывать фланги основных соединений, на сей раз наносивших удар в юго-восточном направлении. И опять, выполняя поставленную перед ним задачу, «Лейбштандарту» пришлось испытать на себе жестокое сопротивление со стороны советских дивизий — это части 5-й армии пытались прорвать немецкие фланги. «Лейбштандарт» также продемонстрировал свою незаменимость, помогая спасать осажденную 16-ю танковую дивизию, когда та оказалась под безжалостным огнем соединенных сил трех советских бронетанковых дивизий. Когда в конце июля войска Рунштедта наконец овладели Ума-нью, в плен было захвачено около ста тысяч солдат из советских 6-й и 12-й армий.

Наступление «Лейбштандарта» продолжалось. 9 августа дивизия взяла Бубры, а затем важный транспортный узел Заселье. Бронетанковым отрядам СС, а также их полевой артиллерии по-прежнему приходилось отбивать ожесточенные контратаки русских.

От Заселья «Лейбштандарт» повернул на юг: перед ним была поставлена новая задача — взять крупный промышленный центр Херсон. Лишь 20 августа, после ожесточенных трехдневных боев защитники, наконец, были вынуждены оставить город. После взятия Херсона дивизия получила заслуженный, хотя и недолгий отдых, а затем вновь вернулась к участию в боевых действиях.

В начале сентября 1941 года «Лейбштандарт» принял участие в наступательной операции к Черному морю, где столкнулся с ожесточенным сопротивлением истрепанных боями частей Красной Армии, медленно отступавших по направлению к Крымскому полуострову. Бойцы Дитриха были брошены на восток в направлении Ростова-на-Дону. После кровавых боев они захватили Романовку, Бердянск и Мариуполь. 17 октября пал Таганрог, а три дня спустя — Сталино (Донецк). Однако погода с каждым днем ухудшалась, а продвижение становилось все труднее. Немецкая техника была почти не в состоянии преодолеть российское бездорожье, и Ростов удалось взять только в середине ноября.

17 ноября «Лейбштандарт», в составе 3-го танкового корпуса, в жутких погодных условиях- при сильном снегопаде и морозе — приступил к штурму города. В самом начале операции бойцы СС, возглавляемые гауптштурмфюрером Генрихом Шпрингером, с налета взяли железнодорожный мост через Дон, который при этом практически не пострадал. Небольшими силами всего одной роты и нескольких разведчиков Шприн-гер, несмотря на ожесточенные контратаки русских, удержал мост в своих руках; получив столь важную транспортную артерию, немецкие соединения 20 ноября овладели самим городом. За эту операцию Шприн-гер удостоился Рыцарского креста.

Увы, линии снабжения немцев растянулись на десятки, если не сотни километров, подвергаясь постоянным контратакам со стороны русских. Наперерез немецкому «клину» было брошено не менее 15 дивизий Красной Армии. Начала ощущаться нехватка боеприпасов, и «Лейбштандарту» не оставалось ничего другого, как бросить Ростов и, отойдя назад, закрепиться на старых позициях. Стояли на редкость лютые холода, и вести боевые операции становилось все труднее.

В том же самом секторе фронта 29 июня начала наступательные действия дивизия «Викинг» под командованием бригаденфюрера СС Феликса Штейнера — от Лемберга (Львова) она двинулась курсом на Тернополь и Житомир. В рядах дивизии, помимо немецких солдат, сражались также добровольцы из Дании, Голландии, Бельгии, Норвегии. Дойдя к концу июля до Белой Церкви, дивизия 3 августа приняла участие в окружении советских сил под Уманью, после чего двинулась в направлении Днепра и к концу месяца, сломив сопротивление противника, овладела Днепропетровском. По завершении этой операции дивизия двинулась на Сталино (Донецк) и Ростов и, не принимая участия в боевых действиях в Крыму, заняла позиции в ожидании зимнего советского контрнаступления после того, как пришлось сдать Ростов.

КОТЕЛ ПОД ДЕМЯНСКОМ

В северном секторе фронта советское контрнаступление началось в ночь на 7 января 1942 года. В районе между озером Ильмень и озером Селигер немецкие силы дрогнули под натиском советских 1-й ударной, 2-й и 34-й армий. В это же самое время к югу от Селигера советские части резко вклинились в немецкие позиции, и 16-я германская армия оказалась под угрозой окружения.

9 января 1942 года от дивизии «Мертвая голова» в срочном порядке были отделены и переброшены в район Старой Руссы два пехотных батальона, один батальон разведки и часть артиллерийского полка. Им был дан приказ удержать, причем любой ценой, важнейшие транспортные артерии. Через несколько дней к Демянску было послано еще два батальона — для прикрытия весьма уязвимого южного фланга.

Через несколько дней ситуация резко обострилась, став критической. Опасаясь окружения, фельдмаршал фон Лееб запросил разрешения Гитлера из тактических соображений отойти за реку Ловать. Как и следовало ожидать, Гитлер ответил отказом, потребовав, чтобы 16-я армия стояла до конца. За этим последовала отставка фон Лееба, чье место занял генерал фон Кюхлер. Однако ситуация продолжала ухудшаться, и 2-й и 10-й армейские корпуса угодили под Демянском в котел. К 20 января все наземные коммуникации с 16-й армией оказались прерваны, а сама она практически отрезана от других немецких армий. Силами люфтваффе удалось организовать снабжение с воздуха, однако этого едва хватало для поддержания сил попавших в окружение немецких частей.

СС УДЕРЖИВАЮТ ПОЗИЦИИ — НО КАКОЙ ЦЕНОЙ?

Если бы не стойкость дивизии «Мертвая голова», немцам, возможно, вряд ли удалось бы сдержать контрнаступление 11-й советской армии, рвущейся наперерез тыловым частям 16-й армии, и заставить ее, в конце концов, повернуть на юг. Однако 8 февраля 1942 года советским 1-й ударной и 11-й армиям все-таки удалось закрыть оставшуюся брешь, и дивизия «Мертвая голова», а с ней еще пять армейских дивизий оказались в окружении.

Основные силы немцев теперь были заняты укреплением оборонительных позиций к западу от Ловати, откуда они могли бы осуществить операцию по вызволению из котла частей 16-й армии. Тем временем в самом котле немецкие солдаты, в первую очередь бойцы дивизии «Мертвая голова», старались держаться стойко и не падать духом. Разделенная на базовые формирования, по численности равные полкам, дивизия была занята на самых сложных и опасных участках обороны. 27 апреля, то есть после 73-дневного окружения, осаду наконец удалось прорвать, и изрядно потрепанная боями дивизия вырвалась из Демянского котла. Правда, до конца октября она оставалась в районе боевых действий, решая, в основном, задачи оборонительного характера, и лишь позднее ей был предоставлен заслуженный отдых. К этому времени в результате тяжелых потерь дивизия являла лишь жалкое подобие той, что когда-то вступала в войну. Остатки ее сначала перебросили в Германию, в Зеннелагер, а затем, для восстановления сил, во Францию. Из 17 тысяч солдат, которых дивизия насчитывала к началу операции «Барбаросса», около 12600 было убито или ранено, причем половина из этого числа — в Демянском котле. С января по март 1942 года 11 офицеров и рядовых дивизии «Мертвая голова» за проявленную во время этих зимних боев доблесть удостоились Железного рыцарского креста. Никакая другая дивизия Ваффен-СС не заслужила столь большого количества высоких наград за столь краткий период.

В начале декабря 1941 года маршал Жуков развернул контрнаступление от Москвы, и к концу месяца немцами были утрачены практически все позиции, завоеванные ими в ходе операции «Тайфун». В период оборонительных боев с января по март 1942 года дивизия «Рейх» потеряла около 4 тысяч человек убитыми и ранеными. Вот почему в марте наконец было принято решение отправить ее во Францию для пополнения и восстановления сил. Однако группа армий «Центр» не могла позволить себе такую роскошь, как утрата целой дивизии. Именно из этих соображений два сводных батальона из остатков полков «Дойчланд» и «Фюрер» под командованием оберштурмбанфюрера СС Вернера Остендорффа оставались в этом секторе фронта вплоть до середины июня, когда и их, наконец, перебросили в тыл.

1 июня 1941 года в состав дивизии вошел еще один полк. В ноябре 1942 года, все еще находясь во Франции, этот новый полк принял участие в попытке не допустить ухода французского флота из Тулона (27 ноября): В этот же самый период дивизия «Рейх» была повышена в статусе до танково-гренадерской. Она оставалась во Франции вплоть до января 1943 года, когда ее вновь перебросили на Восточный фронт.

В январе 1942 года на юге России Красной Армией была предпринята попытка прорыва немецких оборонительных позиций. «Лейбштандарт» в составе 3-го танкового корпуса участвовал в отражении советского контрнаступления у Днепропетровска. Попытки немецкой стороны развернуть летнее наступление, казалось, были сорваны атаками русских в середине мая, однако в считанные недели немецкой стороне удалось отрезать советский плацдарм у Харькова.

После этой операции «Лейбштандарт» перебросили к Сталине (Донецк) для дальнейших действий, однако вскоре немецкая разведка сообщила о предполагаемой высадке союзников на Западе, и дивизию срочно направили во Францию, где она и оставалась до конца года.

Чего же достиг Гиммлер и вверенные ему Ваффен-СС в период Восточной кампании 1941-42 годов? Главные эсэсовские дивизии «Лейбштандарт», «Рейх», «Мертвая голова» и «Викинг», безусловно, доказали свою боеготовность. В наступлениях их солдаты зарекомендовали себя дерзкими, бесстрашными, стойкими, хотя не без доли безрассудства. Предшествующая подготовка также дала о себе знать- бойцы избегали устаревшей тактики ведения боя и быстро впитывали в себя последние достижения военной мысли. Из всех компонентов немецкой военной машины Ваффен-СС, безусловно, являлись наиболее современными и эффективными в условиях наземных боевых действий.

Неудивительно, ведь подготовка простого немецкого солдата не шла ни в какое сравнение с подготовкой бойца СС. Во-первых, в СС практически не существовало сословных барьеров — все офицеры должны были первоначально пройти службу среди рядового состава. При обращении к офицеру крайне редко употреблялось слово «Негг», обычно назывался только его ранг. Между офицерами и рядовыми бойцами, как ни в какой другой армии, ощущались узы товарищества и боевого братства. Кроме того, бойцы Ваффен-СС, принимавшие участие в Восточной кампании на ее начальном этапе, не только прошли отличную подготовку, были крепки телом и духом и отлично вооружены, но также в подавляющем большинстве своем являлись горячими сторонниками национал-социализма, а в Советах видели своих естественных врагов. Ничуть не сомневаясь в верности своих воззрений и, что еще важнее, в себе самих, эти представители Ваффен-СС, безусловно, являли собой грозную силу.

Гиммлеру не раз случалось в своих речах призывать солдат СС относиться к неприятелю как к «недочеловекам» — большевикам. Однако независимо от их воззрений в начале операции «Барбаросса», вскоре бойцы СС научились по достоинству ценить мужество и стойкость отдельного советского солдата.

РЕПУТАЦИЯ ВАФФЕН-СС

Когда лоб в лоб сталкиваются две крайние идеологии, это неизбежно ведет к разного рода перегибам. На совести обеих сторон неоправданная жестокость и кровавые преступления, хотя история не без основания склонна видеть в русских жертву нацистской агрессии. Следует, однако, заметить, что некоторые части Красной Армии, и в частности НКВД, повинны в совершении таких чудовищных зверств, которые идут в сравнение разве что со зверствами средневековья. Солдаты Ваффен-СС считали своим долгом платить той же монетой, и военные действия на Восточном фронте отмечены бесчисленными кровавыми преступлениями. Когда бойцы «Лейбштандарта» взяли Таганрог, ими были обнаружены тела своих захваченных в плен товарищей, буквально изрубленных на куски саперными лопатками и топорами, — несомненно, дело рук местного VIIV (тайной полиции). Дитрих отдал приказ в первые три дня не брать никаких пленных — в результате 4 тысячи бойцов Красной Армии, попавших в руки к немцам, были расстреляны на месте.

Потери в рядах самих Ваффен-СС были чрезвычайно высоки. К середине ноября 1942 года эсэсовские части потеряли более 8400 человек убитыми и около 27100 ранеными. 935 числилось пропавшими без вести. Однако боевые подвиги солдат СС заставили замолчать даже самых злобных хулителей. И хотя в Вермахте по-прежнему имелись те, кто находил эсэсовцев и их методы попросту чудовищными, однако бесстрашие и отличная воинская закалка вряд ли вызывали у кого-то сомнение. Верховное командование Вермахта, некогда относившееся к формированиям СС презрительно и свысока, теперь было только радо заполучить в свое распоряжение такие отлично вышколенные боевые части. Генерал Эберхард фон Макензен, например, по собственной инициативе, без всякой подсказки с чьей-либо стороны, написал Гиммлеру письмо, в котором дал высокую оценку «Лейбштандарту»: «Воистину отборное соединение, которое я несказанно рад иметь в своем командовании и которое, искренне смею надеяться, сохраню и далее». Командующий 8-й армией генерал Велер также высоко отзывался о Ваффен-СС, горячо превознося их «несокрушимую доблесть».

В целом соединения Ваффен-СС с лихвой оправдали все самые заветные мечтания Гиммлера не только в наступлении, но и тогда, когда другие части уже были готовы сложить оружие. Бойцы СС с их фанатичной решимостью и упорством даже при численном превосходстве противника стойко держались до самого конца.

Правда, если элитные подразделения Ваффен-СС и снискали себе славу самых несгибаемых и бесстрашных германских воинов за всю историю войн, то имелись и другие эсэсовские части, чей послужной список был не столь впечатляющ, и такие, чьи действия вообще нельзя вспоминать без содроганий. Например, на крайнем Севере вновь сформированная боевая группа «Норд», наряду с другими армейскими частями и несколькими подразделениями финской армии, участвовала в штурме советских укреплений у Саллы. Первые две атаки эсэсовских частей русские отбили без труда, третья попытка также оказалась безуспешной. Затем русские перешли в контрнаступление и эсэсовские части

в панике бежали с поля боя. «Норд» потеряла 73 человека убитыми, около 230 ранеными и 150 пропавшими без вести. К счастью для эсэсовского формирования, армейские подразделения и финские отряды, сражавшиеся на обоих флангах, «были сделаны из куда более крепкого материала» и в конечном итоге отбили атаку русских. В Вермахте только брезгливо поморщились из-за проявленной эсэсовцами трусости — вскоре после этого инцидента боевое соединение «Норд» было отозвано с фронта и реорганизовано в горно-стрелковую дивизию, которая в конечном итоге вернулась на тот же самый участок фронта; и, как мы предполагаем, непроходимые леса и кишащие гнусом болота вряд ли способствовали поднятию ее боевого духа.

Полицейская дивизия в составе группы армий «Север» также не сумела снискать себе славы, хотя сражалась не так уж и плохо. Например, она принимала участие в боевых действиях под Ленинградом. Кстати, эта дивизия никогда не считалась по-настоящему эсэсовской, т. к. приставку СС она получила лишь в 1942 году. А до того ее бойцы носили нашивки полицейского образца, а вместо эсэсовских рун — обычные знаки отличия. И хотя в июне 1943 года ее повысили в статусе до танково-гренадерской, ее бойцам так и не удалось продемонстрировать чудеса героизма, какими славились другие эсэсовские части. Скорее наоборот, своей жестокостью она снискала себе довольно дурную репутацию, особенно расправляясь с партизанами.

Кроме вышеперечисленных формирований, имелись еще и пресловутые карательные отряды, появившиеся на советской земле вслед за боевыми эсэсовскими частями. Практически мгновенно последовали репрессии против мирного населения, в первую очередь против несчастных евреев, хотя жертвой эсэсовских зверств мог стать любой, даже самый невинный представитель покоренных народов.

Немало писалось о том, что именно «стараниями эсэсовцев» местное население на оккупированных территориях возненавидело немцев. Это не совсем верно, так как в некоторых местах эсэсовцы выступали скорее освободителями, нежели захватчиками, и их приход воспринимался как конец ненавистного коммунистического строя.

Большинство сохранившихся фотографий той поры свидетельствуют о всеобщем ликовании, каким, например, встречали симпатичных солдат СС на Украине — их забрасывали цветами, делились с ними едой и питьем. Эти солдаты имели все основания проклинать действия карательных отрядов (см. гл. 5), в результате которых дружественно настроенное мирное население вскоре превратилось в заклятых врагов.

Тот факт, что те, кто служил в карательных отрядах, носили такую же форму, что и юные эсэсовские пехотинцы, вряд ли способствовал проявлению к ним дружеских чувств. Вряд ли гражданское население видело особую разницу в том, что у эсэсовских карателей на рукавах были особые знаки, отличавшие бойцов элитных соединений Ваффен-СС.

Для юных солдат Ваффен-СС кампания 1941-42 гг, навсегда запомнилась как время стремительных наступлений и ошеломляющих побед — правда, достигнутых ценой жизни многих их товарищей по оружию, а также нечеловеческих тягот, вызванных лютыми морозами. Постепенно тяготы будут усиливаться, в то время как победы станут все более редки. Однако поначалу боевой дух еще будет сохраняться и подкрепляться высокими наградами, коими Гитлер отмечал офицеров и рядовых бойцов Ваффен-СС. Первым Рыцарского креста в этой кампании удостоился группенфюрер СС Пауль Хауссер в знак признания его боевых заслуг как командира дивизии «Рейх». Хауссер, подобно большинству своих товарищей по СС, свято верил, что командир обязан вести за собой солдат — эта убежденность стоила эсэсовским формированиям потери значительного числа старших офицеров. Сам Хауссер в 1941 году в сражении за Ельню лишился глаза. Впоследствии повязка на одном глазу стала своего рода отличительным знаком этого талантливого генерала.

Второй Рыцарский крест был присвоен, хотя и посмертно, унтершарфюреру Эриху Росснеру из 2-го танкового подразделения СС — на его счету было 13 уничтоженных советских танков, однако такой героизм стоил ему жизни. Он скончался 30 июля 1941 года и 25 августа был посмертно награжден Рыцарским крестом. Фанатичную решимость, столь свойственную бойцам Ваффен-СС, наглядно иллюстрирует судьба штурмана дивизии «Мертвая голова» Фрица Кристена. Кристен и возглавляемый им противотанковый расчет отражали массированную атаку вражеской бронетехники и пехоты. Одно за одним противотанковые орудия выходили из строя, гибли люди, пока в живых не остался один лишь Кристен. Оставшись один на один с неприятелем, Кристен продолжал стоять до конца — заряжал орудия, наводил их на цель, стрелял — и все без чьей-либо помощи. Ему в одиночку удалось подбить более десятка вражеских танков и уничтожить более ста солдат, и лишь затем к нему подоспело подкрепление. Кристен по заслугам 21 сентября 1941 года удостоился Рыцарского креста.

Всего с июня 1941 по декабрь 1942 года из личного состава «Лейбштандарта» Рыцарского креста удостоились 3 человека, из дивизии «Рейх» — 8, из полицейской дивизии — 9, из «Викинга» — 8, и еще два человека из кавалерийской бригады. Из общего числа в 48 наград 42 были присвоены лицам офицерского звания, хотя многие из них были из числа младших офицеров.

Хотя в целом Гитлер и Гиммлер были в восторге от героизма, демонстрируемого Ваффен-СС на Восточном фронте, огромные человеческие потери плюс упорное сопротивление Советской Армии вскоре ни у кого не оставили сомнений, что на скорую победу рассчитывать не приходится. И хотя успехи немцев впечатляли, «русский медведь» не только не погиб, но даже еще не был смертельно ранен. Немецкая сторона несла тяжелые потери, и ее силы сильно истощились. Единственный вывод, напрашивавшийся в данной ситуации, — это массовое пополнение войск, коль скоро войну было решено вести до победного конца. В результате, в следующем году Гитлер дал согласие на широкий призыв в ряды СС.

НОВЫЕ ДИВИЗИИ ВАФФЕН-СС

В 1942 году значительное число советских соединений оказались в клещах немецких армий, что, однако, создало для последних новые проблемы. Русские отнюдь не торопились сдаваться в плен. Многие нашли убежище в лесах, откуда затем повели партизанскую войну, срывая захватчикам тыловое снабжение. Ситуация настолько обострилась, что значительную часть немецких солдат, в которых так нуждался фронт, пришлось задействовать в обороне тыла. Выполнять подобные обязанности Вермахт считал ниже своего достоинства, вследствие чего в Россию перебрасывалось все увеличивающееся число полицейских полков, лишь бы только не отзывать с фронта боевые части. Поскольку Гиммлер наряду со званием рейхсфюрера СС считался также главой полиции, полицейские части вскоре также оказались под эгидой СС. Впоследствии удалось установить, что те, кто служил в этих частях, несут ответственность не только за карательные акции против партизан, но также повинны в массовом уничтожении еврейского населения на оккупированных территориях. И в том, и в другом им помогали добровольческие отряды полицаев, состоявшие из представителей коренной национальности.

Что же касается Ваффен-СС, то в 1942 году были сформированы две новые дивизии. Первой из них стала 7-я добровольческая горная дивизия СС, сформированная весной 1942 года в Сербии. В оставшиеся месяцы года ее бойцы в основном проходили подготовку, не участвуя в военных действиях. Второй такой дивизией стала 8-я кавалерийская имени Флориана Гейера. В 1941 году на базе двух довоенных кавалерийских полков в составе частей «Мертвой головы» была сформирована Кавалерийская бригада. Первоначально в ее обязанности входила борьба с партизанами. Командовал бригадой штандартенфюрер СС Германн Феге-лейн, который вскоре своим жестоким обращением с партизанами снискал себе самую нелестную репутацию. Осенью 1942 года бригада была численно увеличена до состава дивизии, а ее командование передано в руки группенфюрера СС Вильгельма Биттриха, талантливого и храброго офицера. Биттрих возглавлял дивизию до 1943 года, когда его снова сменил Фегелейн, дослужившийся до звания группенфюрера. Дело в том, что Фегелейн, продвигавшийся по службе отнюдь не благодаря своим способностям, был женат на сестре Евы Браун, возлюбленной Гитлера. Правда, в конечном итоге это его не спасло- в последние дни войны Гитлер, узнав о том, что Фегелейн, прихватив с собой чемоданчик с ценными вещами, пытался в штатском платье спастись бегством из Берлина, распорядился поставить его к стенке.

Правда, в начале 1942 года части Ваффен-СС все еще купались в лучах боевой славы. А та репутация, которую они снискали себе, привела к тому, что по мере продолжения войны потребность в них возрастала на всех фронтах.

ГЛАВА 5 СЕКРЕТНЫЕ СЛУЖБЫ ГЕРМАНИИ

Возглавляемая Гиммлером империя, существовавшая на территории Третьего рейха, включала в себя гестапо, полицию, пресловутые эйнзацгруппы и различные экономические предприятия, на которых из узников концлагерей выжимались последние соки. Щупальца этой империи пронизывали самые разные сферы внутреннего фронта — тыла нацистской Германии.

В Германии в период войны, под контролем рейхсфюрера СС, существовали главные ведомства, которые контролировали различные стороны жизни империи СС. О тех из них, которые активно вторгались в жизнь военной Германии и оккупированных территорий, в следующих главах книги будет рассказано довольно подробно. Тем не менее существовали и другие главные ведомства, которые оказывали существенное влияние скорее на внутренний фронт, чем на зоны боевых действий или же территории, находившиеся вне Третьего рейха, хотя обычные обыватели, возможно, никогда и не подозревали об их существовании.

ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ СУДОВ СС

Юридический департамент СС базировался в Мюнхене, колыбели национал-социализма. Он отвечал, главным образом, за администрирование и насаждение в рядах СС особого дисциплинарного кодекса и контролировал деятельность эсэсовских и полицейских судов как в самой Германии, так и на оккупированных территориях.

Главное управление судов СС контролировалось обергруппенфюрером СС Францем Брейтхауптом и ведало, в дополнение к другим своим обязанностям, расследованием дисциплинарных проступков, а также готовило и выносило обвинительные приговоры по судебным делам, которые заводились против нарушителей эсэсовского кодекса чести. Это управление также курировало эсэсовские и полицейские тюрьмы.

Хотя в сферу его компетенции входило наказание правонарушителей из числа членов СС, всего лишь незначительное количество служащих концлагерей были обвинены в коррупции (обычно это были кражи драгоценностей у узников сразу же после их прибытия в лагерь).

ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ СС

Как предполагается из самого названия, это управление первоначально было главным ведомством всех СС. По мере того как эта организация стала стремительно разрастаться, возникло мнение, что она слишком много работает — столь многочисленны были новые управления, созданные для осуществления ее обязанностей. В конечном итоге — когда началась Вторая мировая война, — Главное управление утратило около 70 процентов своих официальных функций, и таким образом его всеобъемлющая власть и влияние значительно уменьшились. Под началом обергруппен-фюрера СС Готтлоба Бергера оно отвечало за сохранность всех личных дел нестроевых офицеров и младших офицеров СС, и, что более важно, начиная с 1941 года и далее- за пополнение личного состава в Ваффен-СС. Бергер проявлял достойную Макиавелли хитрость, затевая всевозможные интриги для пополнения своих рядов за счет Вермахта, и был главной движущей силой в деле формирования отрядов иностранных добровольцев (см. гл. 6).

ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ СС

Находившееся с 1942 года под всеобъемлющим руководством обергруппенфюрера СС Ганса Юттнера, это учреждение являлось главной оперативной штаб-квартирой СС. К концу войны оно насчитывало 45 тысяч сотрудников и отвечало за оперативный контроль над Ваффен-СС и остальными СС. Его новые функции, по сравнению с прежними, включали в себя организацию, снабжение, подготовку, мобилизацию и кадровое обеспечение.

ЛИЧНЫЙ ШТАБ РЕЙХСФЮРЕРА СС

Размещавшийся в Берлине личный штаб рейхсфюрера СС отвечал за все дела, которые не подпадали под компетенцию других управлений СС. В тылу главной их задачей было руководство организацией «Лебенсборн». Она была создана в 1936 году для выведения хорошего арийского потомства матерями расово полноценного происхождения — как замужними женщинами, так и одиночками.

В 1939 году, вскоре после того, как началась Вторая мировая война, был обнародован приказ Гиммлера: «Любая война влечет за собой кровопролитие. Гибнут лучшие. Многочисленные победы означают утрату лучших сил и крови нации. Смерть лучших — это еще не худшая судьба. Хуже всего — отсутствие детей, не родившихся от родителей в годы войны. Абсолютно независимо от гражданского права и традиционной морали это должно теперь стать долгом всех немецких матерей и девушек. Им надлежит произвести на свет детей от солдат СС, воюющих на фронте, и отнестись к этому делу со всей моральной ответственностью. Кроме того, будущее этих детей будет обеспечено: официальные опекуны возьмут под опеку от имени рейхсфюрера СС всех незаконнорожденных детей арийской крови, чьи отцы погибли в сражениях… Глава РСХА и его аппарат будут соблюдать свободу действий в ведении документации, касающейся усыновления этих детей… Члены СС должны хорошо понимать этот приказ и подчиняться ему — исполняя этим долг огромной важности. Насмешки, пренебрежение, непонимание не окажут на нас никакого влияния, поскольку будущее — за нами».

Таким образом, была обещана официальная поддержка незамужним матерям и незаконнорожденным детям при условии их арийского происхождения.

Гиммлер тем самым зашел достаточно далеко в деле защиты арийской крови. В августе 1942 года он отдал приказ, заключавшийся в следующем: в эсэсовскую семью, имевшую только одного оставшегося в живых сына, достигшего призывного возраста, того отзывали с фронта и отправляли домой для продолжения семейной линии. Это практиковалось вплоть до самого конца войны.

Фанатизм Гиммлера, касавшийся арийского генофонда, не ограничивался одним только Рейхом. Когда немецкие войска сломили сопротивление армий покоренных ими стран Европы, подходящих под «нордические» нормы детей, осиротевших в годы войны, собирали и отправляли в Германию. Таким образом происходило, по сути дела, то, что именуется киднэппингом- похищением детей. Это относилось даже к некоторым польским детям, которые, будучи славянами, обычно представлялись неподходящими для планов Гиммлера. Но как бы то ни было, всех их отправляли в Германию, где определяли в подобранные эсэсовским руководством семьи.

В соответствии с планами Гиммлера, эти дети, став взрослыми людьми, должны были вернуться к себе на родину уже воспитанными в германизированном духе, с тем, чтобы образовать собой особую нордическую касту на покоренных территориях и таким образом контролировать «низшие» расы.

ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ

ИМПЕРСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ (РСХА)

К 1940 году главное ведомство утратило некоторые из своих первоначальных функций, но по-прежнему курировало основные направления: расовые вопросы, семья, переселение и организация, кадры.

Каждый обершнитт СС (территориальное подразделение) в военной Германии имело офицера-куратора из РСХА, а каждый город — офицера СС по обеспечению семей. Несмотря на приказы военного времени, касавшиеся СС и администрации, персонал РСХА по-прежнему занимался проверкой расовых особенностей любого потенциального члена СС. Тщательные проверки осуществлялись как раз накануне Второй мировой войны, разразившейся в 1939 году, стремительный ход которой впоследствии сделал подобные глубокие исследования невозможными во многих отношениях. Полное расследование арийского происхождения и генеалогического древа проводилось только у перспективных офицеров и их потенциальных жен. Что касается младших офицеров, то было достаточно их письменного заявления о том, что они не имеют в роду лиц неарийского происхождения. Наведение более подробных справок переносилось на то время, когда война закончится. Добровольцы германского происхождения подобным образом принимались на службу на основании лишь письменного заявления.

Другая главная функция, осуществлявшаяся этим ведомством, заключалась в переселении немцев на оккупированные восточные земли, где местное население зачастую просто изгонялось из своих домов, а их жилье занимали немецкие семьи.

ГЛАВНОЕ ВЕДОМСТВО ХАЙСМАЙЕРА

Наиболее важное влияние это ведомство оказывало на сферу образования. Оно контролировало NPEA- органы политического образования НСДАП (Националполитише эрциунгсанштальтен). Они были организованы в 1933 году с целью подготовки достойных претендентов на высшие посты в СС или НСДАП. Гиммлер в конечном итоге хитроумно прибрал к своим рукам и этот орган, сначала предложив снабжение одеждой и оборудованием, затем — пообещав стипендии и финансирование. В 1936 году его усилия были вознаграждены, когда обергруппенфюрер СС Август Хайсмайер был назначен генеральным инспектором этого ведомства. Затем Гиммлер добился вступления в СС всего персонала NPEA.

К 1940 году он взял полностью в свои руки бразды правления школами, учредив для педагогического состава похожую на эсэсовскую форму и звания — эсэсовскую приставку в дополнение к прежним званиям, и таким образом оберфюрер СС стал оберфюрером NPEA и так далее. Школы NPEA были также открыты и за пределами рейха для того, чтобы дать образование подходящим абитуриентам из общин, населенных этническими немцами-фольксдойче.

Тем не менее, факты свидетельствуют о том, что, несмотря на всю важность, которую Гиммлер придавал NPEA, лишь малая часть юных немцев прошла через эти школы и таким образом влияние этих учебных заведений на немецкую жизнь было минимальным.

ИМПЕРСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ БЕЗОПАСНОСТИ

Главное имперское управление безопасности под командованием Гейдриха пользовалось большим весом, чем любая другая организация СС.

В состав Главного управления имперской безопасности входило семь подразделений, включая идеологическое — руководитель оберштурмфюрер СС Диттель, — которое занималось расследованием дел тех людей, кто представлялся «идеологически опасным» для дела национал-социализма — коммунистов, евреев, пацифистов, масонов и прочих. Ведомством, занимавшимся организационно-хозяйственными вопросами, руководил штандартенфюрер СС Шпациль, а ведомством кадров — оберфюрер СС Эрлингер.

Кроме них, существовали также гестапо (государственная тайная полиция) — руководитель группенфюрер СС Генрих Мюллер; ведомство уголовной полиции (крипо), главой которого являлся группенфюрер СС Артур Небе; и внешняя служба (разведка), руководителем которой был бригаденфюрер СС Вальтер Шелленберг.

Внутреннюю службу СД возглавлял бригаденфюрер СС Отто Олендорф. Из всех вышеперечисленных ведомств в жизнь граждан военной Германии активнее всего вторгались внутренняя служба СД, крипо и гестапо. С самых первых дней существования гестапо, возникшего благодаря заботам Германа Геринга, Гитлер наделил эту организацию чрезвычайно широкими полномочиями. Он публично объявил, что не потерпит вмешательства со стороны других секретных служб в дела, считающиеся компетенцией гестапо. Большое количество членов гестапо в ранний период существования этой организации были бывшими кадровыми служащими уголовной полиции, причем многие из них не являлись членами НСДАП или СС. За плечами у многих таких офицеров был богатый опыт службы в полиции, а не академические познания.

СОПЕРНИЧЕСТВО ГЕСТАПО И СД

В отличие от чинов гестапо, типичный офицер СД, как правило, происходил из образованной семьи среднего класса, отличался интеллектом, был лояльным членом НСДАП и являлся членом СС. К сфере деятельности СД относились контрразведка и искоренение врагов государства, но служба СД обладала ограниченными возможностями для ареста и зачастую презрительно относилась к соперникам из гестапо. Гестаповцы не имели ограничений для производства ареста и часто вторгались в те сферы жизни, за которые отвечала СД. Взаимоотношения этих двух организаций, таким образом, были крайне далеки от того, чтобы считаться сердечными.

Государственная тайная полиция — гестапо, — сформированная в основном из бывших сотрудников крипо, уже имела готовую армию осведомителей на местах, которая неуклонно разрасталась. Например, каждый большой жилой дом имел своего собственного куратора-осведомителя из гестапо, неустанно следившего за жильцами, специально готового информировать по малейшему поводу нелояльности.

Особенно активно понуждали к осведомительству государственных служащих, которым предписывалось доносить на своих коллег. Самая незначительная проблема раздувалась до самых невероятных размеров и использовалась в качестве оправдания для того, чтобы не пользоваться услугами служащего, считавшегося недостаточно лояльным по отношению к существующему режиму.

К доносительству побуждали даже детей, чтобы те шпионили за родителями на предмет выяснения их возможной нелояльности к режиму.

Когда в 1939 году разразилась война, в рядах гестапо насчитывалось 20 тысяч человек, тогда как число сотрудников СД составляло всего лишь три тысячи человек. Гестапо имело около 50 тысяч платных осведомителей, но к 1943 году число информаторов достигло ста тысяч. Вражда между двумя соперничающими организациями усиливалась из-за того, что гестапо финансировалось без всяких ограничений, тогда как СД приходилось буквально с боем добывать деньги у своего вышестоящего начальства. Кроме того, сотрудники гестапо пользовались большими пенсионными льготами, нежели сотрудники СД. Значительные изменения в этом отношении произошли после того, как состоялась реорганизация полицейских служб Третьего рейха и Гейдриху было доверено руководство СД, гестапо и крипо под зонтиком РСХА. Гейдрих быстро внедрил туда своих людей: бывшего офицера крипо Генриха Мюллера, возглавлявшего гестапо, и Вальтера Шелленберга, ставшего во главе СД. Будучи некогда офицером крипо в Баварии, Мюллер потворствовал нацистам, когда те пытались скрыть обстоятельства смерти племянницы Гитлера Гели Раубаль.

Когда в 1939 году разразилась война, паранойя нацистского государства достигла своего апогея. Теперь гестапо и СД предстояло столкнуться с потенциально враждебными нацизму элементами в Германии, вроде клерикальных кругов — церковные проповеди тщательно изучались на предмет наличия в них критики существующего режима. Но здесь находилось также и огромное количество дипломатов, бизнесменов, журналистов и простых граждан-иностранцев, за которыми следовало наблюдать самым тщательным образом.

РАННИЕ УСПЕХИ ГЕСТАПО

Начало войны ознаменовалось большими пропагандистскими успехами секретных служб. В 1939 году коммунист Георг Эльзер, часовщик по профессии, установил бомбу в мюнхенской пивной «Бюргербрау-келлер». Спрятанная за деревянной обшивкой стены, она должна была взорваться и убить Гитлера во время его выступления перед ветеранами нацистского движения. К несчастью для Эльзера, Гитлер покинул пивную раньше намеченного срока, и хотя бомба все-таки взорвалась, в помещении его уже не было. Сеть агентов гестапо незамедлительно выявила злоумышленника, и вскоре по всей стране устроили охоту на него. Эльзера схватили при попытке перехода швейцарской границы. Попытку покушения на жизнь Гитлера немецкому народу представили как заговор, инспирированный англичанами, а его провал — как доказательство того, что сама судьба была на стороне Гитлера. Эльзера содержали под так называемой «охранной защитой», и он так никогда и не предстал перед судом. Казнили его в апреле 1945 года в концлагере Заксенхаузен.

В 1940 году СД провели еще одну операцию. Представившись членами группы антинацистского сопротивления, агенты СД вступили в контакт с англичанами, открыто выражая стремление прозондировать условия мирных переговоров сразу после того, как будет смещен Гитлер. Британских разведчиков капитана Беста и майора Стивенса заманили в ловушку — на встречу в голландском местечке Венлоо на голландсконемецкой границе. Агенты СД, возглавляемые Альфредом Науйоксом, пересекли границу, взяли приступом место встречи и насильно вывезли британских разведчиков в Германию.

Немецкому народу в очередной раз представили свидетельства британского заговора, имевшего целью спровоцировать народное негодование и свергнуть режим Гитлера. В дополнение ко всему Гитлеру представилась возможность разыграть голландскую карту — воспользоваться нормальным поводом для нападения на Голландию. Противники Гитлера в самой Германии были несколько запуганы успехами секретных служб. В любом случае, в течение первых двух-трех лет войны, когда не вызывали сомнений победоносные действия немецкой армии, а нехватка продовольствия еще не приобрела хронический характер, реальной почвы для недовольства населения и, соответственно, условий для возникновения сильной антигитлеровской оппозиции не было. По мере того, как война затягивалась, а нехватка продовольствия стала все сильнее ощущаться мирным населением, народное недовольство усиливалось.

Секретные службы прекрасно отдавали себе отчет в том, что общественная мораль пришла в упадок, но были не в силах эффективно противостоять этому, и им не оставалось ничего другого, как просто пристально наблюдать за проявлениями пораженчества и общественного недовольства. В любом случае, как бы странно это ни показалось, лишь ничтожно малая доля этих чувств адресовалась лично Гитлеру — большинство населения по-прежнему сохраняло веру в фюрера.

РЕЙНХАРД ГЕЙДРИХ

В качестве главы явно удачливого имперского управления безопасности (РСХА) положение Гейдриха в глазах Гитлера было чрезвычайно высоко. Располагавшийся к востоку от Германии так называемый «Протекторат Богемия-Моравия», фактически являвшийся частью Чехословакии, управлялся рейхспротектором Константином фон Нейратом — дипломатом старой школы, которого Гитлер рассматривал как человека, излишне мягко относившегося к порабощенным чехам.

Его заместитель, группенфюрер СС Карл Франк, страстно желал занять пост рейхспротектора и использовал любую возможность для подрыва авторитета фон Нейрата. Но как бы то ни было, когда Гитлер убрал с этого поста Нейрата, действующим рейхспротектором был назначен именно Гейдрих.

Гейдрих был чрезвычайно польщен этим новым, важным для него назначением, оставшись по-прежнему главой РСХА. К всеобщему удивлению, отношение Гейдриха к чехам было абсолютно нетипичным для него. Вместо жестокого отношения Гейдрих избрал политику кнута и пряника. В качестве пряника использовалось снабжение достаточным количеством продовольствия и вполне приличное обращение с чехами при условии их трудолюбия и хорошего поведения.

Под кнутом подразумевалось самое жестокое, насколько это возможно, тюремное наказание, ждавшее любого человека, помогавшего чешскому движению Сопротивления или саботажнику — это также касалось и любого немца, признанного виновным в деятельности, противоречащей интересам рейха. Таким образом, многим чехам Гейдрих показался справедливым, хоть и жестоким правителем, и акции движения Сопротивления уменьшились. Чешское правительство в изгнании встревожила создавшаяся ситуация. Интересы союзников и проводившаяся ими пропаганда получили бы лучшее практическое подкрепление, если бы чешское население удалось подтолкнуть к активному противодействию захватчикам-нацистам.

Англичане и чехословацкое правительство в изгнании приняли решение казнить Гейдриха, зная, что неизбежное возмездие, которое падет на чехов, обязательно обратит их гнев против немцев. Группа чешских солдат-эмигрантов при посредстве англичан в мае 1942 года была заброшена на парашютах в Чехословакию. 27 мая направлявшийся в свою резиденцию в открытом автомобиле Гейдрих был атакован этими парашютистами. В ходе завязавшейся перестрелки была брошена граната, взорвавшаяся в автомобиле рядом с Гейдрихом, который получил тяжелое ранение. 4 июня он скончался в госпитале.

Гитлер отреагировал абсолютно предсказуемо. Была арестована тысяча чехов, а деревня Лидице, ложно обвиненная в связи с террористами, была по его приказу полностью разрушена. Самих террористов выдал предатель, и их тайное укрытие в одной из пражских церквей было окружено. После недолгой осады чешские парашютисты поняли бессмысленность дальнейшего сопротивления и покончили с собой. Гейдрих удостоился государственных похорон, а целый полк Ваффен-СС был назван его именем.

Лидице сравняли с землей, и название этой деревни было убрано с карт. На посту главы РСХА Гейдриха сменил австриец Эрнст Кальтенбруннер, доктор юриспруденции, обергруппенфюрер СС и генерал полиции.

В Германии критика правящего режима стала высказываться уже более открыто. Оппонентом нацизма какое-то время был епископ города Мюнстера. Его проповеди, содержавшие серьезную критику нацизма, не оставляли ни у кого сомнения в его истинных убеждениях. Стоит отметить, тем не менее, что к нему не применяли никаких репрессий, возможно, из-за его высокого положения.

Хубер, профессор отделения философии Мюнхенского университета, убежденный антинацист, поддержал критическую позицию епископа и на основе его проповедей написал листовку, размножил ее и стал тайно распространять в университете. Эти листовки попали в руки многих студентов со сходными воззрениями, и в результате возникла группа движения Сопротивления. Эта группа, назвавшая себя «Белая роза», ограничивалась пассивным сопротивлением, проявлявшимся в распространении антифашистских листовок.

Известие о растущем недовольстве студентов достигло гаулейтера Пауля Гейслера, который решил лично обратиться к студентам с речью.

Он пожурил их за упадок морали и недостаточную преданность Гитлеру, припугнул юношей призывом в армию, а студенток предложил использовать в качестве матерей будущих граждан рейха, намекнув, что был бы не прочь посодействовать им в этом.

Студентов речь Гейслера довела до бешенства, и они с ожесточением набросились на него и его стражу. Начались уличные беспорядки, на стенах домов стали появляться такие надписи, как «Долой Гитлера!»

Власти не располагали твердыми уликами против конкретных студентов, но они продолжали держать университет под постоянным наблюдением. В конце концов, агент гестапо, работавший в университете уборщиком, выследил двух студентов — брата и сестру Ганса и Софи Шолль, которые разбрасывали с балкона листовки, и незамедлительно выдал их. Молодых людей тут же арестовали, и они предстали перед судом, возглавляемым судьей-нацистом Роландом Фрей-слером. Брат и сестра Шолли, а также еще один студент по имени Кристоф Пробст были объявлены виновными и приговорены к смертной казни через обезглавливание. Приговоры были исполнены без промедления. Совсем скоро были арестованы и казнены остальные члены «Белой розы», в том числе и профессор Губер. Несмотря на подобные неудачи, Сопротивление продолжало набирать силу, и СД и гестапо были вынуждены постоянно быть начеку, дабы пресечь малейшие проявления несогласия и оппозиции.

ИЮЛЬСКИЙ ЗАГОВОР 1944 ГОДА

К концу 1943 года РСХА осознала наличие в рядах Вермахта могущественной антигитлеровской оппозиции, но, похоже, не могла отыскать доказательства против многих конкретных лиц. Тех подозрительных, которых все-таки установили, трогать не стали, возможно, в надежде на то, что неустанная слежка за их передвижениями и контактами приведут СД и гестапо к их вожакам.

Подразделения секретных служб должны были действовать осторожно и осмотрительно, потому что суды СС не имели юрисдикции над служащими Вермахта; а поскольку военные суды не желали пользоваться методами гестапо при допросах в отношении солдат, заподозренных в нелояльности, признания со стороны последних были редкостью. СД и гестапо ждали благоприятного случая.

Когда поражение в войне стало очевидным, преданность старших офицеров Вермахта дала сильную трещину. Многие из них какое-то время благосклонно относились к действиям против режима, особенно если это касалось смещения самого фюрера, но не могли рассчитывать на поддержку общества, пока авантюры Гитлера продолжали приносить победу.

К середине 1944 года время созрело для действий. Была разработана учебная военная операция под кодовым названием «Валькирия», в соответствии с которой частям Вермахта надлежало занять Берлин для защиты города от гипотетического восстания находившихся в Германии насильно угнанных в Германию рабочих, беглых заключенных и прочих. Заговорщики были уверены, что в случае смещения Гитлера верные им войска под предлогом проведения этой военной операции смогут легко захватить Берлин и сместить нацистское правительство. Глава военной разведки — абвера, адмирал Вильгельм Канарис знал о заговоре, но сохранял о нем молчание. Убежденный национал-социалист, он не одобрял издержек режима. Хотя Канарис жил по соседству с Гейдрихом и часто общался с ним, последний жаждал занять пост Канариса, и поэтому эти две конкурирующие секретные службы — РСХА и абвер — испытывали друг к другу взаимное недоверие.

ГЛАВНЫЕ ЗАГОВОРЩИКИ

Основная задача заговорщиков заключалась в том, чтобы прорвать тесное кольцо личной охраны Гитлера. Был разработан план, в соответствии с которым офицер штаба армии должен был установить бомбу в ставке Гитлера в Растенбурге, чтобы ее взрывом уничтожить Гитлера. Доброволец нашелся в лице полковника графа Клауса Шенка фон Штауффенберга, аристократа, героя войны, потерявшего глаз, руку и два пальца на уцелевшей руке в военных действиях в Северной Африке. Он считался абсолютно преданным воинскому долгу солдатом и поэтому не внушал нацистам никаких подозрений.

Старшие офицеры генерального штаба в Берлине, включая генералов Ганса Остера, Людвига Бека и Фридриха Ольбрихта, согласились с планом заговора и получили поддержку со стороны других старших полевых командиров, дислоцировавшихся в оккупированной Европе, которым надлежало выступить против СС и покончить с секретными службами на местах. Генерал Фромм в Берлине о заговоре знал и обещал поддержку, но фактически был слишком напуган, чтобы дать заговорщикам какие-либо гарантии со своей стороны.

В заговор были вовлечены и некоторые из высших германских военачальников, включая двух фельдмаршалов — фон Витцлебена и фон Клюге, — а также большое количество старших генералов. Фельдмаршал Роммель о заговоре знал, но не принял в нем активного участия (17 июля он получил серьезное ранение, когда его автомобиль был обстрелян с бреющего полета самолетом союзников). Тем не менее, одного лишь знания о заговоре впоследствии оказалось достаточно для того, чтобы решить его судьбу.

20 июля 1944 года Штауффенберг по предписанию ставки прибыл в Растенбург для участия в военном совещании, на котором должен был выступать Гитлер. Он оставил портфель со спрятанной в нем бомбой под столом и вышел из помещения под предлогом срочного телефонного звонка. К несчастью, один из присутствовавших на совещании офицеров нечаянно передвинул портфель за массивную дубовую ножку стола. Бомба взорвалась в запланированное время, и Штауффенберг, услышав взрыв, поверил в то, что Гитлер мертв, и поспешил уехать. Он не знал, что прочный стол спас Гитлера от смерти. Несмотря на сильную контузию, фюрер остался практически невредимым.

Как оказалось, именно глупость заговорщиков сделала невозможной надежду вырвать власть над Германией из рук нацистов. Получив от Штауффенберга сигнал о том, что Гитлер мертв, они пренебрегли необходимостью захватить все средства связи, включая радиостанции. Берлинский гвардейский полк, поставленный под ружье по плану «Валькирия» и уверенный в том, что начался мятеж, отправился захватывать государственные здания, включая и кабинет министра пропаганды Йозефа Геббельса. Вследствие ошибки заговорщиков, не сумевших перерезать связь, Геббельсу удалось сделать прямой телефонный звонок самому Гитлеру. Когда полковник Ремер из элитной дивизии «Гроссдойчланд» («Великая Германия») прибыл для защиты здания, Геббельс усадил его за телефон для прямой связи с Гитлером, который сразу же повысил его в чине и приказал подавить мятеж.

Генерал Фромм, увидев, что заговору не суждено увенчаться успехом, предпочел спасти свою шкуру и приказал арестовать и немедленно казнить других заговорщиков после суда военного трибунала. Ольбрихт, Штауффенберг и некоторые другие были расстреляны на месте. Фромм тем самым надеялся устранить тех, кто мог бы свидетельствовать о том, что ему было известно о заговоре.

Гиммлер подозревал об истинных мотивах, двигавших Фроммом, и откомандировал целую группу офицеров РСХА, чтобы предотвратить дальнейшие казни.

В других местах действия заговорщиков оказались более успешны. В Париже 1200 сотрудников СС и гестапо были окружены и помещены в военную тюрьму Фресне. Но, тем не менее, и здесь заговорщики допустили оплошность и забыли о жизненно важной телефонной связи с Берлином, а РСХА скоро узнала о судьбе своих парижских коллег. Узнав о том, что Гитлер остался в живых, Клюге немедленно сделал поворот на 180 градусов и выдал своих товарищей-заговорщиков. Но это не послужило на пользу ему самому, потому что Гиммлеру была известна его истинная роль в заговоре. Хотя твердые доказательства его вины получить было не трудно, Гитлер не желал, чтобы Германия отправила под суд одного из своих главных военачальников — за измену. Гиммлер отправил сообщение бригаденфюреру СС Юргену Штроопу, чтобы тот занялся этим делом, и последний добросовестно застрелил фон Клюге, имитировав самоубийство.

Тем временем угроза военной силы убедила генерала фон Штюльпнагеля в Париже выпустить из тюрьмы пленных эсэсовцев и гестаповцев. Удивительно, но Штюльпнагель после этого сел за стол пить шампанское с шефом парижского гестапо, как будто ничего не произошло, оба явно были заинтересованы в том, чтобы не выносить сор из избы — Штюльпнагель потому, что был замешан в заговоре, а гестаповец — из смущения за то, что не разоблачил вовремя изменников, свивших свое заговорщическое гнездо в Париже.

РЕПРЕССИИ НАЦИСТОВ ПОСЛЕ ЗАГОВОРА

Гиммлер был готов обрушить волну репрессий на подозреваемых в участии в заговоре с невиданной доселе силой, выкорчевав раз и навсегда всех тех, кто не был абсолютно предан Гитлеру. В результате последовавшей за этим чистки 16 генералов и два фельдмаршала попали в опалу. Волна арестов прокатилась по всей Германии, и любой, кто хоть что-то знал о подозреваемых, сам попадал под подозрение. Даже самого ничтожного отношения к заговору было для СД и гестапо достаточно для того, чтобы признать человека виновным. Была устроена серия показательных процессов, на которых главным обвинителем выступал судья Роланд Фрейслер. Приговор мог иметь только один вариант: шельмование, оскорбления, обвинительный вердикт и смерть. Но это не была почетная смерть солдата от залпа расстрельного взвода, чаще всего жертв в тюрьме Плетцензее подвешивали, снимая с мясных крюков, на тонкие пеньковые веревки, чтобы убедиться в медленном, агонизирующем удушении, которое снималось на кинопленку ради удовольствия Гитлера.

Была создана особая комиссия из четырехсот следователей гестапо с целью окончательной ликвидации последних заговорщиков. На весь рейх буквально был наброшен невод. Конечно же, РСХА воспользовалась этим подвернувшимся предлогом для сведения старых личных счетов. Повсеместно пышным цветом расцвело доносительство, поскольку все, кто был вовлечен в заговор, отчаянно пытались скрыть свою вину, донося на других. Глава СД Вальтер Шелленберг теперь воспользовался подвернувшейся возможностью выступить против адмирала Канариса и абвера. Появились свидетельства о том, что адмирал знал о готовящемся заговоре. Он был арестован и содержался — первоначально, по крайней мере, — под достаточно цивилизованным домашним арестом. Тем не менее, вскоре все изменилось — его бросили в подвалы зловещего гестапо, штаб-квартира которого располагалась на берлинской улице Принц-Альбрехтштрассе. Хотя Канариса и не подвергали физическим пыткам, он испытал тяжелейший психологический прессинг, прежде чем его бросили в концлагерь Флоссенбург, где за несколько дней до его освобождения войсками антигитлеровской коалиции он по приказу Гиммлера был казнен.

Большое количество старых счетов свели в эти дни. Ганс фон Донаньи, официальный эксперт абвера, в свое время помог разоблачить гестаповский заговор, в результате которого попал в опалу в 1938 году генерал Бломберг. Теперь пришел час расплаты со стороны гестапо, поскольку были обнаружены доказательства причастности Донаньи к заговору и выявлены его тесные связи с заговорщиками. Он был арестован и подвергнут обычным зверским методам дознания, практиковавшимся в гестапо. Зная о том, что он не выдержит подобного сурового обращения, Донаньи устроил так, что его жене удалось пронести в тюрьму бациллы дифтерии во время дозволенного гестаповцами свидания, в надежде на то, что жестокая болезнь, которая вскоре последует, избавит его от дальнейших истязаний.

На это гестапо ответило тем, что бросило его в концлагерь Заксенхаузен, где Донаньи содержался до апреля 1945 года. Когда конец войны был уже не за горами, он был осужден открытым судом, вынесшим неизбежный приговор, к смерти через повешение. К этому времени он был уже настолько болен, что его подносили к петле на носилках.

К концу 1944 года, когда гестапо и СД обладали практически неограниченной властью в Германии, паранойя Гитлера не знала границ. Гражданское население жило в страхе от того, что малейший намек на пораженческие настроения в необдуманном разговоре мог закончиться полуночным жутким стуком в дверь и арестом.

ЭЙНЗАЦГРУППЫ

Самыми зловещими из всех секретных нацистских органов были, конечно же, пресловутые эйнзацгруппы, находившиеся в ведении РСХА. В истории лишь немногие подобные организации могли соперничать с ними в своей жуткой репутации за совершенные злодеяния. Эйнзацгруппы обязаны своим возникновением специально созданной службе безопасности и агентам гестапо, которые работали в тесном контакте с австрийской полицией при аресте антинацистских элементов в Австрии после ее аннексии Германией в 1938 году. Процесс был впоследствии усовершенствован во время вторжения в Чехословакию в марте 1939 года, когда были созданы два эйнзацштаба для выполнения сходных мероприятий.

ЭЙНЗАЦГРУППЫ В ПОЛЬШЕ

Когда в сентябре 1939 года Гитлер вторгся в Польшу, к каждой из пяти германских армий, напавших на эту страну, была присоединена специальная эйнзацгруппа (шестая дислоцировалась в Позене (Познани)). Эйнзацгруппа I была придана 14-й армии, эйнзацгруппа II- 10-й, III- 8-й, IV- 4-й армии, а V- 3-й. Эйнзацгруппа VI также дислоцировалась в Познани. Каждая эйнзацгруппа состояла из эйнзацкоманд, насчитывавших по 100 человек. По всей зоне боевых действий и на участках непосредственно за линией фронта эйнзацкоманды попадали под контроль Вермахта. На арьергардных участках, тем не менее, Вермахт не располагал достаточной властью, чтобы вмешиваться в дела эйнзацкоманд. Насколько было известно военным, задача эйнзацкоманд заключалась в подавлении любых антинемецких элементов в тылах и аресте подозрительных лиц во избежание актов саботажа. Фактически же, задача, которую Гиммлер вменял в обязанность этим отрядам, заключалась в полном истреблении польской интеллигенции. Он понимал, что когда будут устранены лучшие умы Польши и ее наиболее вероятные лидеры, польский народ превратится в подчиненную нацистам расу рабов. На участках, контролируемых частями Вермахта, эйнзацкомандам приходилось действовать довольно лояльно к полякам, в тылах же руки у них были развязаны полностью и они открыто осуществляли политику массового истребления гражданского населения.

После того как эйнзацгруппы уничтожили свои главные жертвы, они обратили безудержную ярость против польских евреев, последствия чего были просто ужасны.

После победы над Польшей, оккупированные территории были поделены на контролируемые Вермахтом районы. Старшие армейские командиры в высшей степени презирали поведение гиммлеровских эскадронов смерти. Самой мрачной репутацией пользовалась эйнзацгруппа «фон Войрш», возглавляемая жестоким обергруппенфюрером СС Удо фон Войршем, который уже навел ужас на еврейское население Верхней Силезии. К концу сентября 1939 года Вермахт испытывал столь огромное негодование от зверских действий молодчиков фон Войрша, что командующий группы армий «Юг» генерал фон Рунштедт потребовал незамедлительного прекращения преследования евреев, настаивая на том, что Вермахт далее не потерпит присутствия эсэсовцев. Гитлер ответил на это ликвидацией военной администрации и учредил посты гаулейтеров для осуществления прямого нацистского правления в оккупированной им Польше. Гаулейтер Форстер был назначен в Западную Пруссию, гаулейтер Грейзер — в Познань, переименованную в Ватегау, гаулейтер Вагнер — в новообразованную Силезию и Верхнюю Силезию, а Ганс Франк был назначен властвовать над оставшейся частью Польши, официально именовавшейся генерал-губернаторством.

Оказавшиеся под контролем гаулейтеров, оккупированные территории снова попали во власть эйнзац-групп, теперь преобразованных в стационарные геста-полейстштеллен и СД «абшнитте» (региональные штаб-квартиры), отвечавшие в каждом районе за местную службу безопасности.

Вермахт, тем не менее, все еще не признал своего поражения в противостоянии с эйнзацгруппами в Польше. Разгневанный генерал фон Рунштедт подал в отставку и был заменен генералом Иоганнесом фон Бласковитцем, человеком более жестоким и решительным. Стремительное расширение гиммлеровской программы истребления мирных жителей в конечном итоге вынудило к действиям и Бласковитца.

Он подготовил много рапортов о зверствах, творимых эйнзацгруппами, и отправил их Гитлеру, подчеркнув лишний раз отвращение армейцев к этим делам. Гитлера разгневало вмешательство Бласковитца в дела невоенного характера. Бласковитц не сдавался и по-прежнему представлял еще более критические рапорты. К февралю 1940 года дела приняли такой оборот, что Бласковитц стал открыто выражать в рапортах свое отвращение и даже ненависть — чувства, которые преобладали у военных по отношению к действиям эйн-зацгрупп, заявляя, что каждый солдат «испытывал глубокое отвращение» к этим преступлениям. Говорят, что даже в штаб-квартире Гитлера армейские офицеры отказывались подать руку вожакам СС.

ВТОРЖЕНИЕ В СОВЕТСКИЙ СОЮЗ

Гаулейтер Франк затем обратился к Гитлеру и лично попросил у него смещения Бласковитца. Гитлер охотно пошел навстречу, и вскоре «диссидент» Бласковитц и его штаб были убраны с оккупированной территории, с тем чтобы в очередной раз начать подготовку к грядущей военной кампании на Западе. У гиммлеровских эскадронов смерти снова оказались развязаны руки для того, чтобы в очередной раз начать сеять смерть и разрушения в оккупированном генерал-губернаторстве, где они изгоняли местных поляков и евреев из домов, которые затем заселялись расово подходящими переселенцами-фольксдойче. Хотя действия эйнзацгрупп в Польше были чудовищны, худшие времена настали после того, как в середине 1941 года Гитлер обрушил свою военную мощь на своего недавнего союзника — Советский Союз. Были сформированы четыре эйнзацгруппы: группа «А» для действий на территории, занимаемой армейской группой «Север», группа «В» — на территории действий армейской группы «Центр», и группы «С» и «Д» — на территории, занимаемой группой армий «Юг». В дальнейшем были сформированы еще четыре эйнзацгруппы «Е», «G» и «Н», а также эйнзацгруппа «Хорватия».

По мере продвижения германских армий вглубь России следом за ними следовали эйнзацгруппы, имевшие приказы уничтожать любого, кто имел несчастье попадать в одну из категорий их проскрипционных списков, включавших в себя политкомиссаров, агентов НКВД, антифашистки настроенных этнических немцев, партизан и их пособников, евреев, мятежников и прочие «нежелательные элементы». Последняя категория являлась универсальной ловушкой, которая фактически наделяла эйнзацгруппы правом казнить любого. Во многих случаях эйнзацгруппам удавалось использовать антисемитски настроенных представителей местного населения для помощи в преследовании и убийстве евреев. В местностях, захваченных немцами, учреждались сыскная полиция и командная структура орднунгсполиции (полиции порядка), наподобие тех, что уже существовали в Польше. Еще до вторжения в Советский Союз было решено, что эйн зацгруппы попадут под юрисдикцию Вермахта только в том случае, когда это касалось перемещения, бытовых условий и запасов нормированных продуктов. Во всех других отношениях Вермахт мог всего лишь запретить действия эйнзацгрупп, если они фактически мешали проведению военных операций. Другими словами, эйнзацгруппам снова предоставлялась свобода действий.

ИНСТРУКЦИИ ГЕЙДРИХА

Глава РСХА, обергруппенфюрер СС Гейдрих, отправлял своих подчиненных в бой со словами: «Функционеры и активисты коммунистической партии, евреи, цыгане, саботажники и шпионы должны рассматриваться как лица, которые самим своим существованием угрожают безопасности войск и таким образом подлежат уничтожению незамедлительно».

Некоторые из этих эйнзацгрупп находились так близко от воюющих частей, что очень часто входили в захваченные города и села одновременно с немецкими воинскими подразделениями и незамедлительно приступали к своей зловещей работе.

Эйнзацкоманды быстро поставили обман, как и грубую силу, себе на службу в деле решительного уничтожения евреев. Например, эйнзацгруппа «С», войдя в Минск, распространила листовки, обязывавшие еврейскую общину сообщить всем своим членам о переселении на новое место. 30 тысяч ничего не подозревающих мирных граждан откликнулись на этот призыв, были увезены из города и казнены.

В первую военную зиму в Советском Союзе эйнзацгруппами было уничтожено около полумиллиона евреев. Одна только эйнзацгруппа «А» умертвила почти четверть миллиона человек, «В» — около 45500 человек, «С» — 95000, «D» — 92000. За эйнзацкомандами шли полиция и добровольцы из числа жителей оккупированных территорий, чтобы расправиться с каждым, кому удалось ускользнуть от эйнзацкоманд. Как следствие всего этого, начинался настоящий марафон смерти, участники которого соревновались в том, кто кого перещеголяет в числе совершенных убийств.

Боевые подразделения Вермахта и Ваффен-СС, которые в большинстве случаев встречались местным населением как освободители, скоро пришли в ужас, обнаружив, что эти некогда дружелюбно настроенные местные жители стали сознательно переходить на сторону партизан, а их дружеские чувства обернулись ненавистью, вызванной зверствами эйнзацкоманд.

Поведение карателей было настолько отвратительным, что они сами начали страдать нервными срывами, поскольку их разум восставал против гнусности совершаемых ими преступлений. Некоторые из них кончали жизнь самоубийством, многие могли управлять собственными чувствами лишь при помощи алкоголя. На это Гиммлер реагировал лишь призывами проявлять твердость и закалять свой характер ради выполнения своих нелегких задач.

ВОЙНА ПРОТИВ ПАРТИЗАН

Эйнзацгруппы привлекались также и для борьбы против партизан. Гиммлер всячески старался скрыть истинную природу этих войск за объяснением, будто они делают важное дело, защищая тылы от рейдов партизан. Тем не менее дела приняли настолько плохой оборот, что даже гаулейтер стал выражать свое неудовольствие эксцессами, имевшими место на оккупированных территориях. Каратели не щадили никого — ни одного из евреев, чьи умения были жизненно важны для дела обороны Германии. В результате этого экономике оккупированных территорий наносился огромный ущерб. В какой-то момент даже известный антисемит Вильгельм Кубе — гаулейтер Белоруссии — воспротивился перспективе депортации немецких евреев с территории Рейха на подведомственную ему территорию для казней. Кубе, очевидно, не имел сомнений в том, что касалось массового истребления советских евреев, а вот участь немецких евреев — ведь некоторые из них служили в германской армии в годы Первой мировой войны и были даже награждены — все же беспокоила его, и он взял таких немецких евреев под свою личную защиту. В этом Кубе был не одинок. Несколько других гаулейтеров, "следуя его примеру, начали спасать «своих» евреев. Кубе даже допускал утечки информации о планировавшихся акциях СД на населенных евреями территориях, позволяя потенциальным жертвам скрыться.

К несчастью для евреев и к великой радости Гиммлера, Кубе был убит в результате взрыва бомбы, которую подложила его русская горничная, являвшаяся агентом партизан. Однако с этого времени деятельность мобильных эйнзацгрупп стала принимать все более упорядоченный характер. Способствовало этому и то, что претворение в жизнь так называемого «окончательного решения еврейского вопроса» было перепоручено стационарным фабрикам смерти — концлагерям.

МУНДИРЫ ЭЙНЗАЦГРУПП

Интересно отметить, что хотя персонал гиммлеровских эскадронов смерти именовался эйнзацгруппами сыскной полиции и СД, известно, что три процента их состава были сотрудниками СД. Для того, чтобы отличить членов эйнзацкоманд от других военных и полицейских отрядов, им было приказано носить серые полевые мундиры СД. Фактически, 35 % из них относились к СС, 20 % — к полиции, 10 % — к гестапо и 5 % — к крипо. Следует, тем не менее, сказать, что при внимательном изучении нескольких сохранившихся с тех лет фотографий можно увидеть эйнзацкоманды за работой — люди, совершавшие казни, одеты в то, что напоминает обозную военную форму. Таким образом, и армейский персонал вполне мог быть втянут в эти убийства.

Еще одним, впрочем не очень многочисленным, отрядом Гейдриха являлся «Stab RFSS». Это элитное подразделение, подведомственное сыскной полиции, обслуживало старших нацистских функционеров, включая и Гитлера, обеспечивая их личными телохранителями. Охранный отряд Гитлера — «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» — стал фронтовым подразделением и поэтому круглосуточная охрана Гитлера и его штаба перешла к РСХА, хотя часть охранного персонала относилась к «Лейбштандарту». Ответственность за личную безопасность фюрера была возложена на брига-денфюрера СС Ганса Раттенхубера, который оставался с Гитлером в бункере до самой его смерти, после которой именно члены команды Раттенхубера сделали попытку кремировать тело Гитлера.

Ответственность за безопасность Гитлера во время его поездок, посещений им различных штаб-квартир и во всех прочих случаях, когда могла возникнуть потенциальная угроза для его жизни, возлагалась на «Фюрер Бегляйткоммандо», в ведение которой передавались отдельные служащие «Лейбштандарта». Хотя Гитлер держал возле себя свиту преданных ему стражей СС до самого конца своей жизни, повседневная ответственность за охрану штаб-квартиры и сопровождения во всех его поездках в конечном итоге была возложена именно на «Фюрер Бегляйтбригаде» — элитное подразделение Вермахта, которое, подобно «Лейбштандарту», впоследствии превратилось в сражавшуюся на линии фронта боевую дивизию.

ГЕСТАПО

Государственная тайная полиция («Гехайме Штаатсполицай») — гестапо- была одной из самых зловещих полицейских организаций в 1930-40 годы. Излюбленный объект насмешек послевоенной сатиры и телевизионных комедий — затянутая в кожаный плащ зловещая фигура отнюдь не представлялась юмористической в Германии или в оккупированных странах Европы во времена Третьего рейха.

В первоначальном виде гестапо представляло собой государственную тайную полицию одной только Пруссии. Созданное Германом Герингом и базировавшееся в Берлине, гестапо какое-то время было соринкой в глазу у СС. Возглавляемые в самом начале Артуром Небе, агенты гестапо арестовывали тех членов СС, которые неоднократно превышали свои служебные полномочия. Но в конечном итоге гестапо подпало под пяту человека, чье имя стало синонимом названия подвластной ему организации — гестапо, — группенфюрера СС Генриха Мюллера, известного в народе как «гестапо-Мюллер», который стал ревностным преследователем врагов Третьего рейха.

Задача гестапо заключалась в выслеживании подрывных элементов и не имела отношения к борьбе против «обычной» преступности, оставляя это заботам крипо.

После краткого периода конфликтов между двумя главными государственными секретными службами гестапо и СД стали тесно сотрудничать друг с другом. СД, как правило, занималась сбором информации о подрывной деятельности, тогда как задачей гестапо являлись непосредственно аресты врагов нацистского режима. Младшие офицеры гестапо могли воспользоваться данной им властью для превентивного ареста, который мог продолжаться до семи дней, тогда как гестапо — министерство государственной тайной полиции — могло потребовать помещения своих жертв в концлагерь на неопределенный срок.

Подобно большинству других секретных организаций, состав сотрудников гестапо был неоднороден — среди них были и академики, предпочитавшие использовать незаурядную силу ума, коварства и убеждения в сочетании с особой психологической техникой для получения желаемой информации и признания у допрашиваемых, и жестокие негодяи, которые были более чем счастливы предоставлявшейся возможности использовать едва ли не средневековые методы пыток. Некоторым из наиболее выдающихся представителей германского общества, попавших в лапы гестапо, достаточно везло и они попадали на допросы к первым, тогда как многие другие жертвы доставались вторым.

Гестапо было также широко представлено на оккупированных территориях. В одной только Франции существовала огромная штаб-квартира гестапо и 17 региональных представительств, которые занимались выявлением участников движения Сопротивления и арестами членов еврейской общины. К каждому концлагерю был приписан куратор-гестаповец.

КРИМИНАЛЬНАЯ ПОЛИЦИЯ (КРИПО)

Основу криминальной полиции (крипо) составляли профессиональные немецкие сыщики-детективы. Они носили обычную гражданскую одежду и занимались главным образом расследованием особо важных уголовных преступлений, таких как убийства, изнасилования и поджоги. Они не являлись политической силой вроде гестапо, но сотрудничали с гестаповцами, поскольку неизбежно возникали такие уголовные дела, где пересекались и уголовные, и политические мотивы. Существовала также такая форма взаимодействия между двумя службами, когда

офицеры крипо служили под началом гестапо, переходили из одной организации в другую или просто получали приказ подключиться к расследованию дел, которые вело гестапо.

Во время войны очевидно возникает благоприятная почва для совершения преступлений, когда вызываемые бомбежками затемнения и разрушения дают преступникам возможность безнаказанно творить свои черные дела.

В любом государстве в годы войны пышно расцветают и экономические преступления, неразрывно связанные с функционированием неизбежно возникающего черного рынка. Поэтому в военные годы дел у крипо было просто невпроворот, но эти полицейские не имели особого влияния на жизнь средних законопослушных немцев.

В параноидальной атмосфере военной Германии полицейские в штатском, вероятнее всего, возбуждали страх, когда почти наверняка их принимали за гестаповцев и относились к ним с той же степенью страха и отвращения, с какой воспринимали гестапо.

ГЛАВНОЕ ВЕДОМСТВО ЭКОНОМИКИ И УПРАВЛЕНИЯ

Это отделение СС — Ведомство экономики и управления — было образовано в марте 1942 года под началом обергруппенфюрера СС Освальда Поля. Позднее из него выделились пять главных секций: финансов и права, снабжения и администрирования, промышленности и строительства, концлагерей и экономики.

Ведомство экономики и управления отвечало за контроль за вышеперечисленными пятью подразделениями СС. Кроме того, все подразделения СС «Мертвая голова», включающие в себя и концлагеря, также находились в ведении Ведомства экономики и управления. С 1941 года они перешли под начало Ваффен-СС с целью упрощения дел, связанных с администрированием и снабжением. В начале 1944 года, когда административное командование Полиции порядка (орпо) было выведено из строя бомбежками авиации союзников, ее взяло под свое руководящее крыло все то же Ведомство экономики и управления.

Финансирование Ваффен-СС в целом осложнялось тем фактом, что они считались государственным органом и, таким образом, получали деньги от рейхминистерства финансов, осуществлявшего контроль над их бюджетом. Что касается СС, то они были обречены на то, чтобы оставаться органом НСДАП, где их главным спонсором являлся казначей нацистской партии Ксавьер Шварц, человек достаточно щедрый.

Таким образом, самая невероятная ситуация возникла тогда, когда бюджет дивизии Ваффен-СС, участвовавших в боевых действиях на фронте, строго контролировался, тогда как Альгемайне-СС, чья роль в функционировании военной машины Германии была менее значимой, практически не испытывали никаких финансовых затруднений.

Сформированные главным образом для ведения антипартизанской борьбы и истребления евреев, а также политических заключенных, они состояли из мужчин в возрасте свыше 45 лет, молодежи допризывного возраста и раненых ветеранов войны, более непригодных для фронта.

Гиммлером было также создано большое количество вспомогательных полицейских подразделений из числа «туземного населения» — латышей, литовцев, эстонцев и поляков — для окружения евреев на оккупированных территориях. Изображенные на снимке люди, как ни странно, одеты в мундиры с боевыми знаками различия. Ведомство экономики и управления осуществляло руководство школой СС, где проводилась подготовка собственного административного аппарата, и отвечало за поддержание своей собственной системы снабжения в контакте с Главным ведомством Управления СС (оперативная штаб-квартира всех СС). Главное отделение управления отвечало за поставки оружия и боеприпасов, а Ведомство экономики и управления — за продуктовое снабжение, обмундирование и личное снаряжение.

Уже перед началом войны СС начало создавать промышленные предприятия. Первоначально размеры их были незначительны, вроде фарфоровой мануфактуры Аллаха или заводика по производству минеральной воды. Тем не менее, когда армии Третьего рейха вторглись в Европу, в распоряжении Гиммлера оказались не только многочисленные предприятия, которыми можно было воспользоваться, но и почти неограниченная возможность получения бесплатной рабочей силы из порабощенных Германией стран.

Интересы СС никоим образом не ограничивались предприятиями, выпускавшими важные для оборонной промышленности изделия. Они охватили также сельское и лесное хозяйство, рыбоводческие фермы — все это подпадало под контроль СС, движимых гим-млеровской жаждой власти. Но это все же не означает, что средний немецкий гражданин обязательно осознавал растущее влияние СС на экономическую жизнь Германии. Фактически, империя СС часто шла на всевозможные ухищрения, чтобы скрыть свое обладание определенными фирмами, поскольку партийная верхушка не слишком одобряла растущую мощь и влияние СС.

В самой Германии контроль СС над производством стремительно усиливался. К 1945 году свыше 500 различных видов предпринимательства находились под контролем СС, включая даже большинство предприятий по производству прохладительных напитков. По меньшей мере один из сегодняшних популярных прохладительных напитков стал выпускаться в Германии эпохи Третьего рейха предприятием, процветавшим и в условиях войны.

ФАРФОРОВАЯ МАНУФАКТУРА В АЛЛАХЕ

Возникновение фарфоровой мануфактуры в местечке Аллах неподалеку от Мюнхена — один из наиболее интересных примеров тех набегов, которые СС совершили на мир коммерции и искусства.

Она была создана в 1935 году как маленькое частное предприятие. Приближенные Гиммлера, знавшие о его увлечении арийским мистицизмом и намерении навязать германской нации свою собственную модель германской культуры, усмотрели в создании фарфоровой мануфактуры весьма хитрый поступок. И это было верно, поскольку Германия славилась во всем мире качеством производимого в ней фарфора. Мануфактуры в Мейсене и Дрездене издавна имели прекрасную репутацию в Европе.

Имея свою собственную фарфоровую фабрику, эсэсовцы могли производить изделия, отражавшие их собственную концепцию типичного германского искусства. Это может показаться удивительным, но на фоне заидеологизированного нацистского «искусства» изделия, производимые на фабрике в Аллахе, действительно отличались превосходным качеством. Изящно выполненные, с прекрасной проработкой деталей, превосходно отглазурованные, фарфоровые изделия из Аллаха могли достойно выдержать сравнение с лучшими мировыми образцами.

Штаб рейхсфюрера СС имел отдел, курировавший дела искусства и архитектуры. Он возглавлялся обер-штурмбаннфюрером СС профессором Дибичем, который сам был до известной степени человеком искусства. В 1936 году этот отдел взял под свое крыло фабрику в Аллахе.

ЗАКЛЮЧЕННЫЕ ДАХАУ НА ФАБРИКЕ

Эсэсовцы прошерстили всю Германию в поисках художников самой высокой квалификации для работы в Аллахе. Лишь немногие из них посмели отказаться от приглашения на работу к рейхсфюреру СС, и вскоре такие виртуозы-мастера фарфорового дела, как профессор Теодор Карнер и профессор Фихтер с Государственного фарфорового завода в Дрездене, начали работу на фабрике в Аллахе. Оберштурмбаннфюрер СС профессор Дибич был также привлечен к этой деятельности и сам занимался вопросами производства, выполняя обязанности заводского менеджера.

Помимо изящных штучных изделий из фарфора фабрика также производила и вещи более прозаичные — вроде обычных, повседневно необходимых предметов, таких как керамическая посуда. Мануфактура в Аллахе вскоре переросла свои малые производственные площади. Было решено переместить производство на новую временную производственную площадь в Дахау, рядом с концлагерем. Фактически, многие его узники использовались на этом новом заводе в качестве рабочей силы. Похоже, что не осталось никаких письменных свидетельств об условиях, при которых они работали, но хотя те, несомненно, были чрезвычайно суровыми, все же были лучше, чем условия содержания в самом концлагере.

В то время как производство продолжилось в Дахау, основной завод в Аллахе был расширен и модернизирован, и в 1940 году здесь возобновили производство керамики, оставив Дахау базой изготовления художественного фарфора. Фактически предполагалось, что все подобные заводы будут значительно расширены, а в Берлине и других крупных городах Германии организованы выставочные салоны. Однако в эти грандиозные планы вмешалась война.

И Гитлер, и Гиммлер проявляли огромный личный интерес к фарфоровому производству в Аллахе. Значительная часть продукции этого завода оставлялась для штаба рейхсфюрера СС. Она в основном использовалась им в качестве личных подарков для главных сановников рейха и для награждения достойных офицеров и солдат СС.

Например, штурмбанфюреру СС Вилли Клемту была преподнесена фарфоровая статуэтка «Рыцарь с мечом» — редкой красоты произведение искусства — в награду за его безупречное выполнение служебных обязанностей на посту офицера личного штаба Гиммлера.

Из всех атрибутов гитлеровского Третьего рейха эсэсовский фарфор из Аллаха является самым желанным для коллекционеров, и уцелевшие оригинальные образцы его сегодня продаются по чрезвычайно высоким ценам. И хотя некоторые аллаховские творения, такие, например, как фигурка офицера СС верхом на коне или же знаменосца, явно нацистского происхождения, большая часть продукции не имеет никакого отношения к политике. Скажем, скульптуры в национальных костюмах баварских крестьян производились здесь наряду с конными статуэтками Фридриха Великого или же изящными изображениями обитателей лесов и полей, начиная от гончих псов и до оленей в стиле «Бэмби». Эти фигурки легко опознать, поскольку все они несут на основании клеймо — фирменный знак аллаховской мануфактуры, — и лишь перекрещенные руны «SS» позволяют догадаться о зловещем происхождении этих милых фарфоровых статуэток.

ДАРМОВАЯ РАБОЧАЯ СИЛА

Гиммлер отлично понимал, что в его руках оказалось ценнейшее богатство, а именно сотни тысяч узников концлагерей, способных трудиться во благо промышленной империи. Он даже отдал приказ проводить тщательный отбор узников, чьи трудовые навыки наверняка могли бы оказаться полезны, и распорядился слегка увеличить им паек и смягчить условия их содержания. Можно лишь спорить о том, каков был реальный эффект подобных приказов, поскольку, даже по самым грубым подсчетам, от изнурительного труда и недоедания погибло около пятисот тысяч «бесплатных рабов». В лице узников концлагерей Гиммлер получил не только неисчерпаемые ресурсы рабсилы, но и представителей всех требуемых ему профессий. В отдельных случаях весь производственный цикл, от добычи сырья до выпуска и сбыта готовых изделий, обеспечивался под непосредственным контролем СС. Разумеется, это не осталось незамеченным, и многие высшие партийные функционеры хотели бы положить конец этой практике. Однако, когда правительство ввело ограничения, четко оговаривавшие, кто имел право владеть тем или иным концерном, дабы тем самым избежать поглощения его эсэсовской империей, Поль как ни в чем не бывало учредил в качестве прикрытия холдинговую компанию, и в результате многие фирмы и фирмочки, на бумаге остававшиеся в руках рядовых немецких предпринимателей и промышленников, фактически оказались под контролем бизнесменов от СС.

Когда в сентябре 1939 года разразилась война, в руках СС находились четыре основных концерна — «Дойче Эрд унд Штейнверке ГМбХ», которому принадлежали 14 каменоломен, «Дойче Аусрюстунгсверке», владевший всеми заводами и оборудованием сети концентрационных лагерей, «Дойче Ферзуханштальт фюр Эрнерунг унд Ферпфегунг», занимавшийся поставками продуктов питания и исследовательской работой в этой области- кстати, это было одно из любимейших детищ Гиммлера, — и, наконец, «Гезелльшафт фюр Текстиль унд Ледерфервертунг», использовавший подневольный труд для восстановления и ремонта поношенного обмундирования, которое затем снова передавалось армии.

В военное время у руля управления «эсэсовской экономикой» нередко стояли те, кто не имел прямого отношения к нацистам, те, кого меньше всего интересовали казуистика национал-социализма или же гиммлеровские расовые теории. В числе таких людей можно назвать доктора Ганса Гоберга. Он не состоял ни в нацистской партии, ни в рядах СС. Это был типичный капиталист-эксплуататор, который с радостью ухватился за предоставившуюся ему возможность использовать работу в экономическом подразделении СС в собственных корыстных целях.

Гиммлер испытывал огромный интерес к древне-германским мифам, и поэтому практически все эсэсовские знаки различия имели в своей основе символику древних германцев. Замок рейхсфюрера СС в Вевельсбурге являл собой типичный для нордической мифологии храм, в котором имелся даже Круглый стол в духе сказаний о короле Артуре, за которым надлежало сидеть особо доверенным «рыцарям». Не удивительно, что важнейшими компонентами этой символики стали мечи и кинжалы. Недаром СС оказались в числе первых организаций, удостоившихся чести иметь собственные кинжалы — правда, тогда, в 1938 году, это было скорее декоративное оружие с широким заостренным лезвием, которое украшал знаменитый эсэсовский девиз «Моя честь — это верность». Клинок дополняли рукоятка и черные ножны. В основу дизайна был положен так называемый Гольбейновский кинжал, той же самой формы и пропорций, — этот шедевр высокого искусства получил свое название из-за рисунка на ножнах, воспроизводившего полотно «Пляска Смерти» кисти Гольбейна — придворного художника английского короля Генриха VIII. В 1938 году в дополнение к кинжалу появился меч — на этот раз основой послужило холодное оружие полицейских. Его изящный прямой клинок дополняли черная деревянная рукоятка, украшенная эсэсовскими рунами.

Производство холодного оружия являлось важной статьей немецкой экономики — более того, неожиданный бум этой отрасли позволил вывести из застоя фабрики по производству столовых приборов. Вручение холодного оружия в знак признания чьих-то заслуг (мечей, кинжалов, штыков и т. д. с дарственными надписями) — традиция старая, и нацистская верхушка, в особенности Гиммлер, были рьяными ее продолжателями. Очень скоро появились специальные наградные модели эсэсовского кинжала и меча. Поначалу подарочный вариант отличился тем, что на обратной стороне клинка имелась гравировка в честь того или иного события, или же в отдельных, особо выдающихся случаях- как, например, на клинке, врученном Гиммлером самому себе, — дарственная надпись: «С чувством сердечного товарищества. Г. Гиммлер».

Вскоре начали производиться и прекрасные, ручной работы дамасские клинки, украшенные позолоченными надписями.

ДАМАССКИЕ КЛИНКИ

Этот вид клинков пользовался особой популярностью еще в XVIII веке. Прекрасные в своем холодном блеске, они также были чрезвычайно дороги, поскольку изготавливались вручную, стоимость их была в 25–30 раз выше стоимости обыкновенного клинка, и поэтому позволить себе подобную роскошь могли лишь считанные единицы.

Дамасские клинки — это воистину любовь, помноженная на упорство и пот, но к 30-м годам искусство их изготовления грозило вот-вот исчезнуть, вытесняемое современными методами, позволявшими имитировать «дамаск», что также вело к резкому снижению затрат. По всей видимости, в Германии тогда оставалось лишь с полдесятка оружейников, владевших тайнами изготовления настоящих дамасских клинков. Все они были мастера высшего класса, но лучшим из лучших считался Пауль Мюллер.

Гиммлер поклялся, что не допустит, чтобы это древнее ремесло оказалось утрачено, и поручил Мюллеру организовать в Дахау специальную школу, причем на самых щедрых условиях. Начиная с 1939 года, имея в своем распоряжении 10 подмастерий, Мюллер изготавливал там наградное оружие — мечи и кинжалы, которые затем преподносились тем, кто, по мнению рейхсфюрера СС, был достоин такой чести, — как офицерам, так и солдатам.

В процессе изготовления дамасского клинка в одно целое слой за слоем куются несколько сотен тончайших полосок стали различного качества, и поэтому если раскаленный добела клинок опустить в масло, на его поверхности выступит причудливый узор. Это был длительный, требующий огромных физических затрат и высочайшего мастерства процесс — сродни тому, что был изобретен великими японскими мастерами, изготовлявшими знаменитые самурайские мечи.

Офицеры «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер» заказали специальный подарочный меч для своего командира Йозефа «Зеппа» Дитриха, на котором были выгравированы имена каждого из них. Гитлер подарил памятное оружие офицерам СС, принимавшим в 1936 году участие в торжественной церемонии встречи герцога Виндзорского, посетившего фюрера в его горной резиденции Берхтесгаден. Клинки украшала подпись «Оберзальцберг. 1936 г.» — свидетельство уважительного отношения Гитлера к герцогу. «Вот с кем бы я мог заключить договор о дружбе с Англией», — как-то раз заметил он позднее.

Мюллер и его небольшая команда не сидели без заказов. Правда, война сказалась и на них — подмастерья, один за другим, призывались на службу в армию, и в конце концов Мюллер остался в гордом одиночестве и последние два года работал практически без помощников. Он пережил войну и по ее окончании все так же продолжал ковать дамасские клинки вплоть до 1971 года, оставив любимое дело незадолго до смерти. Правда, он успел-таки передать секреты своего мастерства Роберту Кюртену.

ОРГАНИЗАЦИЯ ПОДНЕВОЛЬНОГО ТРУДА

Как уже говорилось, очень часто то или иное производство, контролировавшееся СС, официально числилось собственностью какого-нибудь отдельного лица либо холдинговой компании, дабы скрыть реального владельца. Вот почему прилагались немалые усилия, чтобы в глазах общества, правительства и даже тех, кто там трудился, эти фирмы и фирмочки не имели никакого отношения к СС. Однако в подавляющем большинстве случаев это было не что иное, как еще один способ получения дополнительной финансовой прибыли и без того подмявшей под себя все, что можно, империи СС.

Размах деятельности становится особенно очевиден, если рассматривать как единое целое Служебную группу «W» (Промышленный директорат) и Служебную группу «D», ведавшую концлагерями.

Громадную массу бесплатной рабочей силы, содержавшейся в примерно 26 официальных лагерях, эсэсовцам с их варварскими методами удалось запугать и подавить настолько, что охранников при этом требовалось минимальное количество, особенно если сравнить их со многими тысячами тех, кого они охраняли. Рецидивисты, которых также отправляли в эти лагеря, частенько своей жестокостью превосходили охрану и

потому использовались для «наведения порядка» в бараках в качестве надсмотрщиков, державших остальных заключенных в железном кулаке.

Рядовой заключенный концлагеря, обладавший теми или иными трудовыми навыками, имел более высокие шансы остаться в живых во время первичного «отбора», через который проходил каждый, кто прибывал сюда, а затем должен был трудиться до седьмого пота изо дня в день, независимо от погоды или состояния здоровья, нередко в самых нечеловеческих условиях. Если учесть при этом высокий уровень заболеваемости, скудный паек и крайне жестокое обращение, стоит ли удивляться, что смертность здесь была чрезвычайно высока. Однако это мало заботило Освальда Поля, поскольку свежему пополнению, казалось, никогда не будет предела. (По окончании войны Поля в 1947 году приговорили к смерти, и хотя почти четыре года ушло на подачу апелляций и повторные слушания, в 1951 году Поль все-таки был повешен в Ландсбергской тюрьме).

СЛУЖЕБНАЯ ГРУППА «С»

Находившаяся в ведении Каммлера Служебная группа «С» также имела в своем распоряжении около 175 тысяч рабов, занятых на различных строительных работах, нередко эти рабочие занимались переработкой сырья, добытого в каменоломнях их же товарищами по несчастью — практически даром для СС, если не считать колоссальных потерь человеческих жизней. Каммлер не принадлежал к числу тех, кто сделал карьеру в рядах СС, — то был бывший госслужащий, которого Гиммлер убедил-таки принять руководство этим весьма специфическим экономическим отделом.

Надо сказать, что в этом предложении Каммлер увидел для себя перспективы реализации личных амбиций, возможность укрепить собственное влияние.

Так что по сути им двигали исключительно собственные честолюбивые планы — только поэтому он взялся за осуществление грандиозной программы строительства новых фабрик и заводов, в том числе и подземных, и даже участвовал в проектах «Фау-2». Каммлера, ставшего к 1944 году уже группенфюрером СС, меньше всего заботило, сколько человеческих жизней он положит на алтарь своих личных амбиций. К концу войны он вырос от мелкого госслужащего до старшего офицера СС, подотчетного только самому Гиммлеру, и все это ценой бессчетных человеческих жизней — жизней бессловесных рабов, которых с избытком ему поставляла Служебная группа «D».

ГЛАВНАЯ СЛУЖБА ПОЛИЦИЯ ПОРЯДКА

История и деяния полиции в военной форме, так называемой Орпо (Полиция порядка), или «Ordnungs-polizei», самым тесным образом переплелись с историей СС — недаром пройдохе Гиммлеру удалось провернуть свой план и номинально считаться главой германской полиции — «Chef der deutschen Polizei».

Подавляющую массу немецких полицейских составляли профессионалы — кадровые полицейские, которым было все равно, кто являлся нарушителем общественного порядка — распоясавшийся нацистский молодчик или же противник Гитлера — арест ожидал и того и другого. Пока Гиммлер в 1936 году не взял бразды правления полицией в свои руки, та не раз служила ему поводом для головной боли. Гиммлер назначил главой Орпо как отдельного подразделения СС бывшего начальника Берлинского СС Курта Делюге, и последний прилагал все усилия к тому, чтобы изгнать из полиции всех политически неблагонадежных. После того, как он провел чистку полиции от тех, кто не отличался особыми симпатиями по отношению к нацизму, он обнаружил, что при этом тем самым лишился большого числа опытных полицейских-профессионалов, а это значительно ослабило полицию. Орпо теперь вменялось в обязанность повторное трудоустройство тех, кто был уволен из рядов полиции, правда, после того, как уволенные пройдут период так называемого «повторного обучения». Нет никакого сомнения в том, что значительное количество полицейских сохраняли двойственную позицию по отношению к нацистам.

В дальнейшем Делюге предпринял попытки политизировать полицию, побуждая членов СС делать карьеру в Орпо — полиции порядка. Это до известной степени возымело эффект и способствовало притоку новых кадров — молодых и более политически грамотных. Старые, опытные полицейские теперь служили бок о бок с молодыми, нахальными фанатиками-нацистами, которых всячески поощряли к тому, чтобы они следили за малейшими проявлениями политической неблагонадежности в среде своих пожилых коллег, в результате чего неизбежно возникало взаимное недоверие.

По мере того, как полиция пополнялась все большим числом молодых нацистов, их приверженность идеалам НСДАП становилась все более крепкой. Когда началась война, огромное количество этих молодых полицейских оказалось призванными на военную службу. Таким образом, исполнение полицейских обязанностей в тылу снова легло в основном на плечи старой гвардии сыщиков, многие из которых относились именно к тому типу людей, от которых Гиммлер стремился избавиться.

ПОЛИЦЕЙСКИЕ ПОЛКИ

Между 1940 и 1942 годами было создано около 30 полицейских полков. Эти полки, сформированные вдоль линии фронта, подразделялись на батальоны из 500 человек и оснащались легким стрелковым оружием. Они использовались в первую очередь для ведения антипартизанских действий на оккупированных территориях, хотя им иногда и приходилось вступать в бой с вооруженными силами противника на линии фронта. Одним из примеров этого может послужить сражение под Холмом, в России, в котором полицейские части принимали участие вместе с немецкими войсками, противодействуя превосходящим силам Советской Армии. 1 июля 1942 года была учреждена особая награда «щит» — за самоотверженную оборону участка линии фронта силами армии и полиции в период января-мая 1942 года.

Некоторые, но отнюдь не все, солдаты этих полицейских полков были членами СС или НСДАП, фанатически преданными Гиммлеру — титулованному главе СС и полиции. Они иногда использовались для помощи эйнзацгруппам при проведении акций по уничтожению евреев на оккупированных территориях и заслужили скверную репутацию за свои зверства.

К 1943 году ведомство Орпо, курируемое Делюге, контролировало не только штатную полицию, но также и вспомогательные части, вроде железнодорожной полиции, пожарных частей, полиции охраны почты и частично — организации по проведению спасательных работ. В дополнение ко всему, СС взяло в свои руки контроль над всеми подразделениями местной полиции на оккупированных территориях.

В феврале 1943 года полицейские отряды были переименованы в полки полиции СС с целью размежевания с германскими полицейскими отрядами и иностранными вспомогательными формированиями, созданными из числа местного населения в странах, оккупированных немцами.

Большое количество людей в этих странах были по духу своему антикоммунистами и охотно предлагали свои услуги немцам для защиты своих родных мест от советских партизанских отрядов, перемещавшихся в тылах немецких войск. Число добровольцев было просто ошеломляющим. Из числа так называемых фольксдойче в Польше было сформировано 12 полков, в Эстонии — 26. В Латвии и Литве были созданы 64 батальона, насчитывавшие 28 тысяч человек, на Украине обнаружилось удивительное количество добровольцев — 70 тысяч человек, составивших 71 батальон. На Балканах добровольно вошли в полицейские отряды 15 тысяч хорватов и 10 тысяч сербов. Даже в Албании набралось достаточное количество добровольцев для создания двух полицейских батальонов.

Поведение некоторых из этих вспомогательных формирований по отношению к своим соотечественникам было таким же, а в иных случаях превосходило по своей жестокости поведение эйнзацгрупп. Например, во время вторжения Вермахта в Польшу, местное население из числа фольксдойче сформировало свою собственную милицию самозащиты (зельбстшутц) — ведь заявления о зверствах поляков в довоенный период против этнических немцев никоим образом не были вызваны исключительно одной только нацистской пропагандой и имели под собой реальные основания. Вермахт первоначально взял на себя подготовку и оснащение этих отрядов, но Гитлер отдал приказ об их реорганизации под контролем Главного ведомства Орпо.

Многие из этих фольксдойче являлись фанатичными нацистами, желавшими свести старые счеты с поляками, ранее третировавшими их. Эти отряды часто проявляли стремление оказывать помощь эйнзац-командам в выполнении бесчеловечных целей. Их поведение было настолько жестоким, что по меньшей мере один гаулейтер потребовал их расформирования после того, как на местах была создана гражданская администрация.

Подобное происходило и тогда, когда Германия вторглась на территорию Советского Союза. Вермахт создавал вспомогательные добровольческие формирования с единственной целью — «охотиться» вместе с эйнзацгруппами на партизан и евреев в тылу. В ноябре 1941 года Гиммлер отдал приказ переформировать все вспомогательные отряды в полицейские части, именуемые «шуцманншафтен». Реорганизация, тем не менее, носила лишь частичный характер — некоторые части остались в составе «орднунгсполиции», тогда как другие перешли под прямой контроль СС. Действие этих частей отличалось разнообразием. Их несомненная эффективность состояла в том, что они вселяли страх в гражданское население, но их действия не шли ни в какое сравнение с действиями советских партизан,

ГИТЛЕРЮГЕНД

Хотя обязательная служба в рядах гитлерюгенда для юношей в возрасте 17 лет была официально объявлена еще за полгода до начала Второй мировой войны, только с сентября 1941 года членство в нацистской молодежной организации стало обязательным для молодых людей обоих полов начиная с 10-летнего возраста. СС проявляло огромный интерес к деятельности гитлерюгенда, видя в нем потенциальный источник резерва для пополнения своих рядов лучшими представителями немецкой молодежи.

Гитлерюгенд фактически создал свое собственное элитное формирование — «Гитлерюгенд Штрафен-дист» — патрульную службу, которая отвечала за охрану митингов и манифестаций гитлерюгенда так же, как СС охраняли мероприятия НСДАП. Молодые люди, состоявшие в этой организации, носили на обшлагах своей формы нашивки, похожие на те, которые носили эсэсовцы. К концу 1938 года подготовка и снаряжение этой организации оказались в руках СС. Эти юноши из гитлерюгенда были сильно напичканы доктринами нацизма, проповедовавшими крайне правые и антисемитские взгляды и исключительность национал-социализма. Многие из них духовно были вполне готовы к вступлению в СС.

И на Вермахт, и на Ваффен-СС были возложены обязанности по начальной военной подготовке членов гитлерюгенда, что означало трехнедельные учебные курсы в специальных лагерях, созданных по всей Германии. По завершению этих курсов вербовщики из СС частенько пытались уговорить юношей вступить добровольцами в ряды Ваффен-СС, таким образом хитростью обеспечивая их почти стопроцентный призыв в армию.

ДИВИЗИЯ «ГИТЛЕРЮГЕНД»

В сфере деятельности СС также находилась организация «Гитлерюгенд Ланддист», которая готовила специально отобранных молодых людей для добровольного содействия сельскому хозяйству в восточных провинциях с последующим превращением их в так называемых «вербауэров», предназначенных, по замыслам Гиммлера, к охране оккупированных земель. (Под «вербауэрами» подразумевались вооруженные земледельцы-бауэры, разумеется, «нордического происхождения».)

По мере того как война затягивалась и военные потери сделали необходимым снижение возрастного ценза для призыва в армию, все большее количество молодых людей переходило из гитлерюгенда прямиком в ряды Вермахта. В 1943 году достигло своего пика и привлечение такой молодежи в ряды СС. Гиммлер и рейхсюгендфюрер Артур Акоман решили воспользоваться согласием Гитлера на то, чтобы добровольцы в возрасте 17 лет (что было на 3 года меньше обычного призывного возраста) могли быть допущены к военной службе. Было решено, что следует создать дивизию Ваффен-СС из числа добровольцев гитлерюгенда. Для этой цели в бельгийском местечке Беверлоо был создан тренировочный лагерь. В эту дивизию надлежало принимать только лучших кандидатов, отличавшихся достаточной степенью национал-социалистического рвения и безоглядной преданностью фюреру. На практике это было подтверждено переводом в нее лучших кадров из «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер», составивших костяк этой дивизии. В нее направили около тысячи лучших солдат «Лейбштандарта», сформировавших 12-ю танковую дивизию СС «Гитлерюгенд». Меньшее количество опытных воинов из других дивизий СС было также направлено в это новое формирование, в том числе и несколько офицеров Вермахта, одним из которых был майор Герхард Хайн, удостоенный Рыцарского креста с дубовыми листьями, из армейского егерского 209-го полка. Хайн занял пост начальника лагерной начальной военной подготовки гитлерюгенда в звании оберштурмбаннфюрера СС.

Дивизия участвовала в боях в Нормандии и заслужила репутацию бесстрашной воинской части за фанатизм и беззаветную храбрость. К тому времени, когда дивизия смогла вырваться из Фалезского котла в августе 1944 года, в ней от первоначального состава осталось лишь 600 человек ветеранов. Она была доукомплектована и участвовала в наступлении в Арденнах, в боях в Венгрии и Австрии.

Юные гренадеры из дивизии «Гитлерюгенд» проявляли самоубийственное презрение к опасности, хотя это не имело особого смысла — почти полное превосходство сил союзников в воздухе и преобладающее — на земле делало все их усилия малоэффективными.

ИДЕОЛОГИЯ ГИТЛЕРЮГЕНДА

В последних сражениях войны, когда боеспособных мужчин в тылу уже не осталось, в рядах военного ополчения — фольксштурма — оказались только самые юные и самые старые немцы. На трещавшем по всем швам Восточном фронте мальчишки из гитлерюгенда теряли свои жизни в бессмысленных попытках остановить неумолимое наступление Красной Армии, стоявшей уже у ворот Берлина. Вместе со своими соотечественниками из дивизии «Гитлерюгенд», которые по возрасту были чуть старше их, отдельные юноши из фольксштурма в последние дни войны зачастую совершали подвиги великой воинской доблести (одним из последних публичных действий Гитлера было его личное поздравление членов гитлерюгенда, оборонявших столицу Рейха).

Несмотря на то, что большое количество членов гитлерюгенда видело в своей организации лишь нечто большее, чем эквивалент бойскаутской организации, и понимало, что попытки навязать им нацистскую идеологию были не слишком активны, нет никакого сомнения в том, что многие из них погибли, находясь под влиянием худших нацистских догм. Уровень их фанатичной преданности фюреру и отечеству был настолько велик, что они были готовы отдать свои жизни без колебания, исполненные гордости за то, что являются солдатами Ваффен-СС.

ДИВИЗИЯ «МЕРТВАЯ ГОЛОВА»

Когда в 1939 году началась Вторая мировая война, формирование «Мертвая голова» состояло из пяти полков: Штандарт-I «Мертвая голова», дислоцировавшийся первоначально в концлагере Дахау; Штандарт-Н «Бранденбург», размещавшийся в Бухенвальде; Штандарт-Ш «Тюрингия» — в Заксенхаузене; Штандарт-IV «Остмарк» — в Маутхаузене, и заново сформированный Штандарт-V «Дитрих Экхардт». Эти полки находились под началом Руководящего штаба СС и получали разностороннюю поддержку в виде медицинского обслуживания, связи и транспорта.

В октябре 1939 года в концлагере Дахау, временно освобожденном для этой цели от узников, началось формирование дивизии «Мертвая голова», возглавлявшейся инспектором концлагерей и частей СС Теодором Эйке. Из первых четырех полков, а также значительного числа полицейских подкреплений были созданы дивизия «Мертвая голова» и несколько пехотных и кавалерийских частей того же наименования.

Впоследствии охрана концлагерей формировалась из числа пожилых резервистов, не годных для отправки на фронт, и юных солдат «Мертвой головы», еще не достигших призывного возраста.

Обычно иерархическая цепочка командования концлагеря начиналась с коменданта в звании, варьировавшемся от штурмбаннфюрера СС до штандартенфюрера СС. Комендант нес главную ответственность за функционирование лагеря. Повседневные дела, тем не менее, обычно возлагались на его адъютанта. Следующим в этой иерархии шел командир так называемого «Ведомства охранного ареста» — шутцхафтлагерфюрер, часто деливший свой служебный кабинет со штатным представителем гестапо, старший офицер нестроевой службы, обычно имевший звание гауптшарфюрера СС, занимал пост рапорт фюрера, отвечавшего за регулярные, проводившиеся трижды в день переклички.

В каждом лагерном блоке заключенными руководили назначаемые из их же числа надсмотрщики, именовавшиеся капо, их выбирали чаще всего из среды криминальных элементов, а не из политических заключенных, евреев или других узников.

В дополнение к этому, некоторые из административных постов в лагере обычно занимали заключенные, обладавшие необходимыми навыками. Охранники, подчинявшиеся дежурному офицеру, обычно проживали за пределами территории лагеря.

ОРГАНИЗАЦИЯ ЛАГЕРЕЙ

В апреле 1941 года в соответствии с главной реорганизацией, имевшей целью четко определить, какие из частей СС подходят под определение Ваффен-СС, в них была включена вся система охраны концлагерей. Охранникам была выдана стандартная полевая серого цвета униформа Ваффен-СС, воинские знаки различия и стандартные расчетные книжки Ваффен-СС. Став частью Ваффен-СС, лагеря попали в ведение Главного управления СС. Такая ситуация сохранилась до 1942 года.

Поскольку теперь лагеря стали регулярно снабжаться даровой рабочей силой, управление ими перешло к Ведомству экономики. Глава Ведомства экономики обергруппенфюрер СС Поль пришел в ужас от условий и уровня высокой смертности в лагерях. Но с его стороны это отнюдь не было проявлением гуманности. В заключенных он видел ценную рабочую силу и знал, что добиться большей эффективности от их труда можно лишь в том случае, если содержать их в лучших условиях и лучше кормить. Его протесты тем не менее имели малый эффект. РСХА видело в лагерях способ наказания и принудительного перевоспитания врагов рейха — и ничего больше. Оно было абсолютно не заинтересовано в благосостоянии узников лагерей, особенно евреев, фактически, оно было заинтересовано в прямо противоположном. Гейдрих делал все возможное для того, чтобы противодействовать попыткам Поля улучшить «трудовую» жизнь заключенных, особенно евреев.

РАСШИРЕНИЕ СЕТИ КОНЦЛАГЕРЕЙ

За период с 1941 по 1944 год число концлагерей стремительно увеличивалось и вскоре достигло 20 официальных плюс примерно 150 «неофициальных» лагерей насильственного труда. Первый концлагерь, Дахау, возник в марте 1933 года, последний, в Миттельбау, в октябре 1944 года. С самых первых дней существования системы концлагерей обращение с узниками было в высшей степени суровым. Первый комендант Дахау оберфюрер СС Гильмар Векерле был обвинен в соучастии в убийстве нескольких заключенных, и поскольку это могло способствовать вражеской пропаганде, то привело Гиммлера в бешенство. И хотя уровень насилия и жестокости, обычных для Векерле, смягчился при его преемнике Эйке, это улучшение было совсем незначительным. По утверждениям нацистов, наказание применялось лишь в том случае, когда заключенного обвиняли в конкретном проступке, но фактически некоторые обвинения были надуманными и наказание абсолютно не соответствовало тяжести «преступления». Вначале у заключенных была, по крайней мере, слабая надежда на освобождение. Некоторым из них предоставлялась свобода, когда, например, администрация признавала их соответствующим образом «перевоспитавшимися», или в каком-либо особом случае, вроде дня рождения Гитлера, когда мелким нарушителям объявлялась амнистия. Перед тем как выйти на свободу, заключенные, тем не менее, были обязаны подписывать бумаги о том, что с ними хорошо обращались, и не разглашать истинные условия содержания в концлагерях.

В большинстве своем, первыми узниками концлагерей были политические противники национал-социалистов — коммунисты, социалисты, пацифисты и прочие. Позднее большую часть обреченных на пребывание в неволе стали составлять жертвы расовых преследований Гитлера: евреи, цыгане, славяне и другие несчастные, считавшиеся «нежелательными» элементами. Ведомство гестапо IVB4, руководимое «экспертом по еврейскому вопросу» Адольфом Эйхманом, рыскало по всей Европе в поисках евреев, которых надлежало депортировать, чтобы осуществить их «переселение» на восток, эйнзацкоманды прочесывали оккупированные территории Восточной Европы, стремясь перещеголять друг друга в количестве «ликвидированных» евреев, и с гордостью оповещали своего хозяина каждый раз, когда новая территория признавалась «свободной от евреев».

Цифры были столь велики, что даже самозабвенные усилия гейдриховских эскадронов смерти оказались недостаточными для того, чтобы справиться с этим количеством жертв, несмотря на ужасающую изобретательность отдельных палачей. В Польше возникли новые концлагеря, достойные названия фабрик смерти. В так называемых «фернихтунгслагерн» — «лагерях уничтожения» — в Бельзене, Собиборе, Майданеке и Треблинке, например, почти не делалось попыток основать какие-либо контролируемые СС производства, поскольку даже не предполагалось, что заключенные проживут достаточно долго, чтобы производить какие-либо изделия.

В лагерях вроде Аушвица (Освенцима) мощности по уничтожению функционировали параллельно с промышленными предприятиями; после того, как последняя унция силы выжималась из заключенных, они подлежали уничтожению вместе с больными и престарелыми. Считалось, что из попадавших в Аушвиц людей 80 % погибали.

ЛАГЕРНАЯ И ВОЕННАЯ ОХРАНА

Когда юные охранники из подразделений «Мертвая голова» достигали призывного возраста, их брали в ряды Вермахта или они вступали добровольцами в Ваффен-СС. На их места приходили резервисты или те, кто уже был не годен к службе на фронте. Таким образом, осуществлялась ротация лагерного служебного персонала. В мае 1944 года Гиммлер отдал приказ перевести 10 тысяч резервистов в охранные части концлагерей. Сюда переводили солдат даже из люфтваффе (ВВС) и кригсмарине (ВМС).

Зачастую менее чем четверть лагерной охраны составляли немцы, остальные набирались в основном из числа вспомогательных добровольческих отрядов с оккупированных территорий, особенно с Украины. Они проявляли такую же жестокость, как и охранники-эсэсовцы, и зверства, о которых вспоминали оставшиеся в живых узники, зачастую относятся к действиям украинских охранников, отличавшихся яростным антисемитизмом. В 1943 году группенфюрер СС Одило Глобочник получил добро от Гиммлера на формирование отряда лагерной охраны из русских добровольцев. Эти люди проходили подготовку в Травниках, близ Люблина, и приобрели заслуженную репутацию палачей за свое варварское поведение.

Помимо использования в качестве даровой силы на производстве в концлагерях или работы на частных предприятиях, те, кто был в состоянии работать, использовались также на чрезвычайно опасных работах по обезвреживанию бомб и расчистке разрушенных бомбежкой зданий.

Следует также упомянуть и о женщинах-надзирательницах, назначавшихся для охраны узниц в женских концлагерях. Набор женщин на эти должности начался еще в 1937 году. Они «проходили практику» в женском концлагере Равенсбрюк, и многие из них заслужили репутацию изуверок-садисток, не уступая в жестокости охранникам-мужчинам.

ГЛАВА 6 ИНОСТРАНЫЕ ЛЕГИОНЫ ГИТЛЕРА

Под властью Третьего рейха оказалась большая часть Европы, а Ваффен-СС занялись формированием добровольческих частей, особенно в тех странах, которые были объявлены «нордическими». Поначалу отбор производился довольно строго, но по мере того, как потребности в живой силе возрастали, СС были вынуждены приступить к формированию воинских подразделений на основе неарийского контингента.

В первые годы своего существования СС приходилось вести постоянную борьбу с СА, поскольку руководители штурмовиков были не на шутку обеспокоены тем, с какой дерзостью и размахом поднимает голову к власти гиммлеровская элита (см. гл. 3). Обычно штурмовики использовали любую возможность, лишь бы не допустить дальнейшего усиления позиций своего соперника.

Когда в 1939 году разразилась война, СА уже ни для кого не представляли никакой угрозы, однако у СС нашелся новый противник — куда более опасный и влиятельный, чем штурмовики. Гиммлер неожиданно для себя обнаружил, что на его пути стоит некогда единственный законный защитник немецкого народа — Вермахт. Хотя с точки зрения численности его рядов Вермахт значительно превосходил СС, его командование относилось к идее расширения воинских подразделений СС резко отрицательно, требуя жестко ограничить число тех, кто призывался на службу в СС. В мирное время Вермахт дал согласие на то, чтобы считать службу в рядах СС выполнением обычной двухлетней воинской повинности. Однако в военное время позиция Вермахта резко изменилась — в первую очередь призыв надлежало осуществлять в ряды армии и лишь затем в СС. Первоначально Гитлер встал в этом споре на сторону Вермахта, и СС разрешалось иметь лишь малую долю от численности армии в мирное время. Из общего числа призывников армия забирала себе две трети, остаток же делился между флотом и военно-воздушными силами. СС получали пополнение из общей армейской доли.

В декабре 1939 года в Берлине был создан специальный призывной пункт СС под командованием обер-группенфюрера СС Готтлоба Бергера. Хотя считалось, что призыв граждан немецкой национальности на территории самой Германии — так называемых рейхсдойче («Reichsdeutsche») — был существенно ограничен, эти ограничения ни в коей мере не затрагивали этнических немцев, проживавших за ее пределами, — или же «Volksdeutsche» («фольксдойче»), как, например, су-детских немцев из Чехословакии. И, разумеется, не существовало абсолютно никаких ограничений на призыв добровольцев из числа граждан других европейских стран, чье население имело общие «германские корни». Благодаря этой оговорке уже в мае 1940 года в Ваффен-СС служило небольшое число добровольцев, главным образом швейцарцев.

По мере развития военных действий на Западном фронте под властью рейха оказывалось все большее число так называемых «германских» народов — датчан, голландцев, норвежцев, фламандцев. Их представители в конечном итоге существенно пополнили ряды Ваффен-СС.

Гитлер все еще не решался идти на конфронтацию с армейской верхушкой, значительно расширив ряды воинских подразделений СС. Однако с его согласия были созданы специальные части из числа добровольцев с захваченных «германских» территорий. Именно ему обязаны своим рождением такие соединения, как элитная дивизия «Викинг» — ее основой послужил голландско-фламандский полк «Вестланд» — и датско-норвежский «Нордланд», укрепленный бойцами полка «Германия».

Для того, чтобы привлечь большее число добровольцев, по окончании службы им предлагалось немецкое гражданство. Гиммлер проявлял личную заинтересованность в привлечении максимально большего числа добровольцев из «германских народов». Ему якобы принадлежат такие слова: «Мы должны привлечь к себе всю имеющуюся в мире нордическую кровь, дабы она не досталась нашему врагу, чтобы никогда больше нордическая или германская кровь не проливалась в борьбе против нас».

В 1941 году, отлично понимая, что предстоящая восточная кампания потребует немалых человеческих ресурсов, Гиммлер еще активнее взялся за пополнение частей СС. Правда, при этом он наотрез отказался снизить планку требований к потенциальным призывникам. Кроме того, тогда считалось, что кампания на Востоке окажется недолгой и враг вскоре будет разгромлен. Эти оптимистические воззрения подчас вели к воистину смехотворным ситуациям. Так, например, в Бельгии фламандское население считалось германским и потому достойным нести службу в рядах СС, в то время как валлоны (впоследствии зарекомендовавшие себя как отличные бойцы) считались недостаточно «германскими» по крови и потому отправлялись служить в обыкновенные армейские части. Правда, нацисты недолго могли позволить себе роскошь столь придирчивого отбора.

ПЕРВЫЕ ИНОСТРАНЦЫ В РЯДАХ СС

Во многих оккупированных странах уже существовали фашистские или неонацистские организации, такие как DNSAP в Дании, VNV в Бельгии, NS в Норвегии и NSB в Голландии, и все они дружно склонялись к идеологии национал-социализма. Правда, одновременно многие из них придерживались крайне националистических взглядов и поэтому не обязательно питали особые симпатии к немцам. Мало кто из членов этих организаций проявлял готовность нести службу в рядах Ваффен-СС, и еще меньше их привлекала идея быть «облагодетельствованными» немецким гражданством. Вот почему на первых порах большинство добровольцев шло служить в СС по двухлетнему контракту. Их не считали полноценными бойцами СС, однако, согласно международному праву, они были обязаны носить немецкую военную форму, а их национальная принадлежность определялась нарукавной нашивкой с национальным флагом и лентой на манжете с названием соединения. В июне 1941 с началом военных действий против Советского Союза призыв шел довольно бойко, поскольку имелось немало желающих присоединиться к объявленному Гитлером пресловутому «Крестовому походу» против большевизма (немалую роль сыграл и тот факт, что Красная Армия, казалось, вот-вот потерпит поражение).

К несчастью для этих идеалистов-добровольцев, им вскоре предстояло на собственной шкуре вкусить все «прелести» армейской жизни, как только они оказались в немецких казармах. Мало кто из них был приучен к жесткой дисциплине, царившей в Ваффен-СС. Младшие офицеры, под чьим руководством они постигали азы боевого искусства, не давали им никаких поблажек, и обычная в таких случаях «дедовщина» и придирки дополнялись здесь издевательскими комментариями относительно национальной принадлежности новичков, что те воспринимали крайне болезненно. В конце концов жалобы по поводу жестокого обращения со стороны офицерского состава достигли ушей самого Гиммлера. Будучи горячим сторонником призыва в армию добровольцев из числа родственных немцам народов, Гиммлер пришел в ярость, узнав, что все его благие намерения пошли прахом по вине тупоголовых унтер-офицеров, и добился наказания виновных. Привлечение к работе более терпимых и покладистых командных кадров несколько смягчило ситуацию, тем более что многие из привлеченных были той же национальности, что и их подчиненные, что не замедлило сказаться на боевом духе последних в положительную сторону.

Добровольческие легионы из числа сформированных в завоеванных странах зарекомендовали себя бесстрашными бойцами и даже попали на Восточный фронт, где продолжали демонстрировать редкостную стойкость и отличные боевые качества.

К сожалению, подобная репутация, как и в случае с другими эсэсовскими подразделениями, зарекомендовавшими себя с самой лучшей стороны, как правило, достигалась ценой колоссальных человеческих потерь. В 1943 году срок действия контрактов большинства добровольцев истек, и мало кто из них выразил желание продлить контракт или же перейти на службу собственно в части СС. Именно по этой причине в 1943 году большинство иностранных легионов было распущено, а оставшаяся часть бойцов переведена в заново сформированные добровольческие дивизии в рамках Ваффен-СС.

По мере продолжения военных действий, что влекло за собой все новые и новые потери в живой силе, Гиммлер был вынужден пойти на снижение расовых стандартов и разрешил призыв добровольцев из числа «неарийских» народов. Уже упоминавшиеся выше валлоны, например, первоначально сражались в составе армейских соединений. В конечном итоге ситуация обострилась настолько, что Гиммлер вообще махнул рукой на какой бы то ни было расовый отбор в части СС, и некогда чисто «нордические» легионы получили пополнение в лице добровольцев из числа славян, мусульман и азиатских народов. Гиммлер был вынужден любой ценой латать бреши в живой силе, лишь бы только не допустить крушения созданной им империи. Качество этих позднейших эсэсовских формирований отличалось от первоначальных как небо и земля; эти отряды не шли ни в какое сравнение с подразделениями «рейхсдойче» (чистокровных арийцев) или же добровольческими формированиями из числа «нордических» народов. И хотя некоторые из вновь сформированных частей неплохо зарекомендовали себя в бою, другие «прославились» исключительно содеянными зверствами и были распущены.

ЗНАКИ РАЗЛИЧИЯ ИНОСТРАННЫХ ДОБРОВОЛЬЦЕВ

В конечном итоге бойцы добровольческих формирований оказались в непосредственном ведении самого рейхсфюрера СС, независимо от того, носили они эсэсовскую форму или же нет. К концу войны любой, кто худо-бедно был способен держать в руках оружие, уже считался достойным материалом. Однако уже, что называется, под занавес военных действий в СС попытались провести разграничительную черту между «своими» и иностранными добровольцами. Лишь те считались истинными эсэсовцами, кто имел приставку СС в дополнение к своему званию. Например, штурмбаннфюрер СС, в отряде чистокровных немцев (рейхсдойче) в добровольческом соединении именовался бы «Ваффен-штурмбаннфюрер» или же «Легионштурмбаннфюрер»: этим как бы подчеркивался тот факт, что последние были прикреплены к национальным частям лишь временно. Особый упор делался на ношение «истинными» эсэсовцами рунических знаков, для добровольческих же формирований были изобретены другие, «альтернативные» нашивки.

Многие из иностранных добровольческих формирований «доросли» лишь до численности полка, хотя и именовались громко дивизиями или же легионами, и потому им недоставало вспомогательных служб, положенных настоящей боевой дивизии. По этой причине такие «легионы» часто включались в состав истинно немецких дивизий, где обычно выполняли вспомогательные функции. Ниже приводится список основных иностранных добровольческих формирований, принимавших во Второй мировой войне участие в боевых действиях в составе Ваффен-СС.

ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ ЛЕГИОН «НИДЕРЛАНДЫ»

Крупнейшим национал-социалистическим движением в Голландии было так называемое «National Socialistische Bewegung» (NSB) под руководством Антона Муссерта, давнего и страстного почитателя Адольфа Гитлера. Деятельность этого движения получила активную поддержку Германии, видевшей в голландцах ценных обладателей здоровой нордической крови. Вскоре Гаага оказалась оккупированной немцами, и на первых порах самых достойных из числа местных добровольцев отправляли служить в полк «Вестланд» в составе дивизии «Викинг». Однако в июле 1941 года был сформирован специальный голландский добровольческий легион под командованием главы голландского генштаба генерала Сейфардта. Тот факт, что во главе легиона стоял столь выдающийся заслуженный представитель голландской военной элиты, только способствовал престижу этого нового формирования и существенно облегчал призыв, хотя, сказать по правде, полномочия Сейфардта были чисто номинальными. Первоначально предполагалось, что, благодаря большому наплыву желающих, будет сформирована полнокровная добровольческая дивизия. Однако эсэсовское начальство отклонило известное число голландских офицеров и сержантов, как не имевших боевого опыта, и заменило их на немцев. Этот шаг не мог не повлечь за собой трения, а бесцеремонное обращение со стороны немецких офицеров вызывало такое недовольство их подопечных, что некоторые из них, оскорбившись, подали рапорт об увольнении.

Добровольческий легион «Нидерланды» оказался на Восточном фронте в январе 1942 года, где попал в сектор Волховского фронта к северу от озера Ильмень. После нескольких недель ожесточенных боев голландские добровольцы в своем секторе провели контрнаступление против Красной Армии, однако в марте, неся тяжелые потери, были отброшены на первоначальные позиции. В живых осталось лишь 20 % личного состава, однако бесстрашие, с которым дрались голландцы, снискало им похвальный отзыв со стороны командования Вермахта.

Весной 1942 года соединение получило значительное подкрепление и вновь оказалось на северном участке Восточного фронта, у Ленинграда, в составе группы армий «Север», где вновь понесло тяжелейшие людские потери. Кроме того, боевой дух бойцов поник, когда до них дошли вести, что в Голландии участниками голландского Сопротивления убит генерал Сей-фардт.

Весной 1943 года, когда у большинства добровольцев первого набора истекли контракты, мало кто из них выразил желание продолжить службу. Вряд ли кто из них теперь верил в немецкое обещание быстрой и легкой победы на Востоке. Поскольку достаточного числа желающих продлить контракт наскрести так и не удалось, в мае 1943 года добровольческий легион «Нидерланды» был расформирован.

За время своего недолгого существования добровольческий легион «Нидерланды» снискал себе достойную репутацию надежного стойкого боевого соединения. Среди наиболее отличившихся его бойцов был двадцатилетний Моойман, служивший в противотанковой роте. В тяжелом танковом сражении с советской бронетехникой Моойман подбил 13 вражеских танков Т-34 и продолжал вести бой даже тогда, когда остальные его товарищи либо погибли, либо получили ранения. За этот подвиг Моойман удостоился Железного рыцарского креста, а также был повышен в звании до унтерштурмфюрера СС.

ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ ЛЕГИОН «ФЛАНДРИЯ»

Во фламандской части Бельгии существовало несколько националистических партий, и главная среди них — Vlaamsch Nationaal Verbond — Фламандский Национальный Союз (VNV). Его члены призывали к выходу из состава Бельгии, чтобы затем объединиться с голландцами в «Большие Нидерланды». Когда в мае 1940 года Бельгия оказалась под немецким сапогом, всем другим более мелким партиям и организациям было велено влиться в состав VNV. Немцы были весьма благосклонно настроены к фламандским националистам и даже дали согласие на создание фламандских сил СС. Поскольку фламандцы — народ германских корней, они считались достойным материалом для пополнения рядов Ваффен-СС. Так в 1941 году был сформирован добровольческий легион «Фландрия».

Ядро этого соединения составляла группа фламандцев численностью около 400 человек, выразивших желание служить в добровольческом полку «Нордвест». Первым командиром фламандских добровольцев был штурмбаннфюрер СС Липперт. Особую ценность в глазах немцев представляли бывшие солдаты и офицеры бельгийской армии. Им даже были обещаны, при условии подписания ими длительного контракта, статус и звание, равные занимаемым ими некогда в бельгийской армии. Как и в случае с голландскими добровольцами, фламандцы вскоре обнаружили, что обещание — одно, а жизнь — совсем иное, и вновь, чтобы все вернуть на свои места, понадобилось личное вмешательство Гиммлера. Осенью 1941 года добровольческий легион «Фландрия» был переброшен под Ленинград, на северный участок Восточного фронта, и в начале 1942 года сыграл решающую роль в отражении советского контрнаступления под Новгородом, чем заслужил себе достойную репутацию. В марте 1942 года фламандцам даже на какое-то время удалось перейти в контрнаступление, но вследствие тяжелых потерь они вынуждены были отступить на исходные позиции. Оставшиеся месяцы 1942 года они провели в Волховском секторе фронта, а в начале 1943 года вновь оказались переброшены под Ленинград. В феврале того же 1943 года фламандских добровольцев временно отправили в резерв.

После кратковременного отдыха добровольческий легион «Фландрия» был отправлен для участия в боевых действиях у Красного Бора, где шли особенно ожесточенные бои. Только за одну неделю легион потерял убитыми и ранеными более 1000 человек, а в конечном итоге в живых осталось лишь 60 бойцов. Уцелевших отозвали с фронта и в мае 1943 года отправили в Польшу, в городок Дебица. Как и в случае с голландцами, те, кому повезло выжить, не изъявили никакого желания продлять контракт, и поэтому, как только срок действия старых, двухлетних, контрактов истек, легион был расформирован. Правда, некоторые бойцы все-таки пошли служить в новую добровольческую бригаду СС «Лангемарк». Потери среди фламандцев были столь же высоки, как и у их голландских товарищей, — и те, и другие зарекомендовали себя доблестными, стойкими воинами.

Бойцы этого подразделения носили на воротничке специальный знак, так называемый «Трилистник», стилизованную свастику, хотя есть основания предполагать, что некоторые пользовались эсэсовской рунической символикой. Над нарукавной лентой с названием подразделения располагался другой знак — герб со вставшим на дыбы черным львом.

ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ КОРПУС «ДАНИЯ»

Немцы вступили в Данию в апреле 1940 года мирно, без какого-либо кровопролития. Гитлер довольно прозорливо стремился представить Данию в качестве этакого «образцового протектората». Население практически не пострадало, монархия и парламент остались в неприкосновенности. Покуда датчане вели себя как паиньки, то есть безоговорочно подчинялись немцам, вмешательство во внутренние дела страны было сведено до минимума. В целом датское сопротивление немцам, по крайней мере, в самом начале, приняло форму довольно-таки пассивного неповиновения — датчане просто, насколько это было возможно, стремились игнорировать присутствие захватчиков.

Разумеется, в Дании имелись и свои доморощенные нацисты — так называемая Danmarks National Socialisticke Arbejder Parti — Датская национал-социалистическая рабочая партия {DNSAP), возникшая еще в начале тридцатых годов. Однако мало кто из датчан изъявил желание податься в Ваффен-СС (желающих еще более поубавилось, когда датчанам стало известно о грубом обращении с солдатами со стороны эсэсовских офицеров). К осени 1941 года в СС числилось лишь около 2300 добровольцев, главным образом в полку «Нордланд» дивизии «Викинг».

Последовавшая обработка и тот факт, что Дания в отличие от оккупированных стран пользовалась привилегированным статусом протектората, позволили увеличить добровольческий контингент, тем более что желающим предоставлялись особые, льготные условия. Например, любой, кто ранее служил в датской армии, при вступлении в ряды Ваффен-СС сохранял свое воинское звание и право на получение пенсии. С молчаливого согласия датского правительства приток в ряды СС несколько возрос, и к сентябрю 1941 года под ружьем уже стояло около тысячи датских добровольцев.

В мае 1942 года датское добровольческое формирование, так называемый добровольческий корпус «Дания», было отправлено в поддержку дивизии «Мертвая голова», которая в тот момент вела тяжелые оборонительные бои в районе Демянска. Командир корпуса штурмбаннфюрер СС Христиан Фредерик фон Шальбург, в прошлом возглавлявший молодежный отдел DNSAP, погиб во время этих боев.

Бойцы корпуса проявили чудеса героизма и стойкости в июльских сражениях 1942 года, но, как и их фламандские и голландские братья по оружию, удостоились хвалы лишь ценой колоссальных человеческих потерь. К августу 1942 года в живых оставалось лишь 22 % первоначального личного состава.

Солдаты на четыре недели вернулись в Данию для восстановления сил. Устроенный по возвращении домой парад в их честь вызвал у населения совершенно противоположную реакцию. Вместо ликующих возгласов солдат встретили насмешки и нескрываемая враждебность.

В декабре 1942 года добровольческий корпус «Дания» вернулся на фронт в район Великих Лук, где вновь стойко отражал удары врага, сражаясь против дивизии НКВД, хотя и был вынужден отступить под натиском русских, неся тяжелые потери. И хотя на следующий день бойцы корпуса сумели вернуться на утраченные позиции, это было сделано лишь ценой новых потерь. В январе 1943 года немцы оставили этот район боевых действий, и территория перешла в руки русских. Корпус «Дания» был переброшен севернее, где снова участвовал в контрнаступлении. В марте 1943 года корпус отозвали с фронта в Германию, в город Графенвор, где в мае того же года он был расформирован.

Датских добровольцев трудно было спутать с кем-либо — только они носили на воротничке свой национальный флаг, хотя иногда можно было увидеть и эсэсовские руны. Герб с национальными цветами — белый крест на красном поле — носился на рукаве, выше нарукавной ленты с названием формирования.

ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ ЛЕГИОН «НОРВЕГИЯ»

Еще в мае 1933 года в Норвегии была основана националистическая партия, возглавляемая бывшим министром обороны Видкуном Квислингом (кстати, почетный кавалер ордена Британской Империи). Квислинг был страстным почитателем Гитлера, и поэтому, когда в июне 1940 года Норвегия оказалась под немецким сапогом, Квислинг объявил себя главой государства. У Гитлера, однако, имелись свои планы, и он назначил в Норвегию своего представителя, рейхскомиссара Йозефа Тербовена. Правда, в конечном итоге, фюрер все-таки пожаловал Квислингу пост премьер-министра, но лишь в 1942 году,

Почти сразу за капитуляцией Норвегии в Осло открылся вербовочный пункт СС, занимавшийся набором в ряды СС норвежских добровольцев, многие из которых состояли в Квислинговской партии. Как правило, прошедших отбор направляли служить в полк «Нордланд». Однако цифры набора отнюдь не впечатляли — в первый год удалось заманить лишь 300 человек. Квислинг, чтобы как-то упрочить собственное влияние в среде добровольцев, уговаривал вступать в ряды СС своих сторонников.

В августе 1941 года было сформировано новое добровольческое соединение — легион «Норвегия». И хотя его планировали передать под контроль СС, сей факт поначалу тщательно скрывался. Добровольцы первого набора, служившие в полку «Нордланд», первоначально готовились к несению полицейской службы в оккупированной Норвегии, однако те, кто изъявил желание служить в новом формировании, уже отдавали себе отчет, что им придется сражаться против коммунистов в России. Норвежцы искренно сочувствовали своим соседям финнам, которым пришлось испытать на себе советское вторжение, и поэтому многие считали, что главной задачей нового добровольческого формирования будет оказание помощи финнам в отражении советской экспансии в Скандинавии. Первоначально были сформированы два батальона — «Викен» и «Викинг» — и к марту 1942 года уже около 1200 человек были готовы взять в руки оружие. Первым командиром норвежских добровольцев стал Йорген Бакке, однако возникшие между ним и немецким армейским начальством трения привели к замене его легионштурмбаннфюрером Артуром Квистом, который командовал формированием вплоть до самого последнего дня.

Норвежцев, так же как фламандцев, голландцев и датчан, отправили в северный сектор Восточного фронта, под Ленинград. Однако добровольческий легион «Норвегия» почти не участвовал в крупных боевых операциях, занимаясь вплоть до мая 1942 года патрулированием дорог и участвуя в мелких стычках. Тем не менее, он нес тяжелые потери и к маю 1942 года был практически уничтожен.

Набор новых добровольцев в Норвегии шел с трудом, и лишь ценой неимоверных усилий удалось восстановить легион до первоначальной численности. В конце 1942 года его приписали к 1-й пехотной бригаде СС, куда также вошли бойцы датского добровольческого корпуса. После этого норвежцев вновь перебросили на север, где они сражались в районе Константиновки и Красного Бора в составе 2-й пехотной бригады СС. К началу 1943 года ряды легиона снова заметно поредели, и в марте тех, кто остался цел, отозвали с фронта, а затем отправили домой в Норвегию.

В мае 1943 года Квислинг обратился к согражданам с призывом вступать в ряды только что сформированного полка «Norge» («Норвегия»), точнее, в 1-й его батальон. На этот призыв откликнулось 600 человек. Одновременно была проведена демобилизация из добровольческого легиона «Норвегия» — и в мае 1943 он был уже официально распущен. В дополнение к вышеперечисленным формированиям, был также создан норвежский лыжный батальон. Правда, в его ряды удалось привлечь лишь около 200 человек, которые затем воевали в составе 6-й горной дивизии «Норд» на самом северном участке Восточного фронта. Расформирован батальон был в то же самое время, что и легион- в 1943 году. Бойцы добровольческого легиона «Норвегия» носили на воротничке специальную нашивку с изображением льва с боевым топором. Нарукавная нашивка представляла собой цвета национального флага, а ниже располагалась лента с наименованием соединения.

ФИНСКИЙ ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ БАТАЛЬОН ВАФФЕН-СС

Сформированный в июне 1941 года как добровольческий батальон СС «Нордоот», небольшой отряд финских добровольцев был переименован в сентябре того же года и в конечном итоге вошел в состав полка «Нордланд» элитной дивизии «Викинг». Однако в середине 1943 года часть была расформирована, а ее бойцы продолжили исполнять воинский долг уже в финской армии. Для финнов так и не было придумано специальных нашивок и знаков различия, за исключением нарукавной нашивки с изображением вставшего на дыбы льва с мечом в лапе, застывшего в этой позе над клинком в форме ятагана. Рисунок был выполнен желтым на синем фоне и белым на черном.

ИНДИЙСКИЙ ЛЕГИОН

Первоначально сформированное в апреле 1943 года как 950-й индийский пехотный полк Вермахта, это соединение состояло из захваченных в плен индийцев — из числа тех, что сражались в рядах англичан в Северной Африке. В ноябре 1944 года подразделение было передано под контроль СС, однако крайне сомнительно, чтобы оно принимало участие в каких-либо боевых действиях, поскольку понадобилось немцам в чисто прагматических целях.* Для индийцев также не было предусмотрено никаких специальных эсэсовских нашивок, за исключением одной на воротничке, изображавшей стилизованную тигриную голову. Кроме того, бойцы этого подразделения носили на рукаве армейский знак — изображение застывшего в прыжке тигра на фоне цветов индийского национального флага — шафранного, белого и зеленого, над которым располагалась надпись «Freies Indien» («Свободная Индия»).

БРИТАНСКИЙ ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ КОРПУС

Это подразделение, необходимое немцам разве что в пропагандистских целях, было сформировано весной 1944 года и насчитывало от силы 60 человек, набранных из числа британских военнопленных. Эта пестрая компания своей недисциплинированностью только доставляла немцам головную боль, что неудивительно, если учесть, кто именно подался сюда на службу. Лишь считанные единицы из них успели принять участие в боевых действиях в самые последние дни войны в составе 11-й эсэсовской добровольческой танково-гренадерской дивизии «Норд-ланд» во время битвы за Берлин, где многие из них и погибли. Оставшиеся в живых вновь угодили в плен, но отделались весьма легким наказанием, порой просто штрафом. Исключение составляет лишь Джон Эмери, их главарь, который за предательство попал на виселицу.

Несмотря на свою малочисленность, это формирование представляло для немцев огромную пропагандистскую ценность, не случайно для англичан были придуманы все полагающиеся знаки отличия — на воротничке они носили нашивку с изображением трех львов, на рукаве — национальный флаг, «Юнион Джек», а ниже — нарукавную ленту с названием части. Некоторые из бывших добровольцев живы и по сей день, однако, по вполне понятным причинам, не изъявляют никакого желания распространяться о своей службе в СС. Как только речь заходит об этой странице их прошлого, все они дружно начинают жаловаться на провалы в памяти.

ПЯТАЯ ТАНКОВАЯ ДИВИЗИЯ СС «ВИКИНГ»

Первоначально сформированная в мае 1940 г. как эсэсовская моторизованная дивизия «Германия», она уже через несколько дней была переименована в моторизованную дивизию «Викинг». Ядро последней составили «истинные немцы» из полка «Германия». К этому ядру добавили два существовавших уже тогда добровольческих полка «Нордланд» и «Вестланд». Можно оказать, что дивизия «Викинг» стала первой поистине интернациональной дивизией Ваффен-СС, в рядах которой служили не только немцы, но и голландцы, датчане, норвежцы, фламандцы, а также некоторое количество «фольксдойче» из балканских стран.

Сначала солдаты дивизии попали на южный участок Восточного фронта, то есть сражались, практически, на противоположной стороне от своих соотечественников, которых судьба забросила под Ленинград. Дивизия принимала участие в наступлении на Кавказ, где вскоре снискала себе под вражеским огнем достойную репутацию. В конце 1942 года она была переформирована в танковую гренадерскую, а в июле 1943 сыграла немаловажную роль в немецком наступлении под Курском. Хотя части «Викинга» понесли тяжелые потери, дивизия в буквальном смысле покрыла себя славой, ведь о ней похвально отзывались даже русские, не раз отмечавшие стойкость и боевой дух ее бойцов (советские командиры всегда стремились заранее узнать, не придется ли вверенным им частям сражаться против дивизии «Викинг»). В октябре 1943 года дивизия вновь была переформирована, на этот раз в настоящую танковую. Принимая во внимание то высокомерие, с которым немецкое начальство посматривало на добровольческие соединения, приходится признать что высокий статус, который был пожалован преимущественно не немецкой по своему национальному составу дивизии, был ни чем иным, как признанием ее боевых заслуг. «Викинги» очень быстро начали завоевывать себе элитный статус, равный по значимости лучшим дивизиям Ваффен-СС.

В феврале 1944 года «Викинги» приняли участие в кровопролитном сражении под Черкассами, где понесли тяжелейшие людские потери — правда, не утратив при этом боевого духа. Вскоре после этого дивизию перебросили в Польшу, где она осенью 1944 года держала оборону на подступах к Варшаве, а затем была переброшена на юг, к Будапешту, где также шли ожесточенные бои. Будапешт пал, и «Викинги» попали в Австрию, где в 1945 году приняли участие в последних боях, пытаясь отстоять Вену.

О высоких боевых качествах военнослужащих этого соединения свидетельствует число Железных крестов, которые были вручены его солдатам, — 54. Большего количества, а именно 73, удостоились лишь бойцы дивизии «Рейх».

Вначале дивизией командовал группенфюрер СС Феликс Штайнер, один из самых талантливых и бесстрашных (чему свидетельством многочисленные боевые награды) командиров Ваффен-СС, который впоследствии возглавил 3-й танковый корпус и 2-ю танковую армию. Во главе дивизии Штайнера сменил обергруп-пенфюрер СС Герберт Отто Гилле, получивший к Железному кресту Мечи, Дубовые Листья и Бриллианты, как за свои собственные боевые заслуги, так и за заслуги вверенного ему соединения. И, наконец, бразды правления дивизией перешли в руки штандартенфюрера СС Йоханнеса Мюленкампа, который ранее, еще командуя танковым полком, удостоился Рыцарского креста, а впоследствии, в знак признания его командирских заслуг, и дубовых листьев к нему. До самого конца бойцы дивизии сражались не щадя живота своего. Даже терпя поражения, они гордились тем, что сделали все возможное и даже невозможное, чего требовал от них воинский долг. И по сей день чувство локтя, братства по оружию и боевой дух элитного соединения продолжает жить в организациях ветеранов войск СС.

Дивизия «Викинг», вне всякого сомнения, была наилучшим из добровольческих формирований СС, и, думаю, не будет большой натяжкой сказать, что ее солдаты принадлежали к числу самых лучших, самых стойких и бравых во всей германской армии.

В свое время для дивизии был придуман особый отличительный значок — изображение ладьи викингов, который предполагалось носить на воротничке, однако вместо него бойцы дивизии «Викинг» носили стандартные эсэсовские руны. Кроме того, новобранцы, до этого служившие в добровольческих легионах, продолжали носить нашивки с цветами национального флага. Бойцы полков «Нордланд», «Вестланд» и «Нормандия» носили также нарукавные ленты с названием своей части, остальные солдаты, не состоявшие ни в одном из вышеперечисленных полков, носили ленту со словом «Викинг».

ШЕСТАЯ ГОРНАЯ ДИВИЗИЯ СС «НОРД»

Сформированная в конце 1940 года в Австрии, эта часть в феврале 1941 года получила свое первое название — боевой отряд СС «Норд». Состояло это подразделение в основном из добровольцев, набранных в Венгрии, Румынии и Норвегии (так называемый лыжный батальон СС, довольно немногочисленный), однако ядро его составляли немецкие солдаты. Несмотря на слабую боевую подготовку, это подразделение, тем не менее, в июне 1941 года попало на самый северный участок Восточного фронта, где наряду с другими частями немецкой армии приняло участие в попытке завладеть портом Мурманск. В сентябре того же года соединение получило статус дивизии. Уже первые бои показали, что боевые качества новоявленной дивизии весьма низки. Правда, объективности ради следует признать, что и сражалась она в нечеловеческих условиях. Кишащие комарами непроходимые леса и болота вряд ли способствовали поднятию боевого духа. Среди бойцов царили подавленное настроение и высокая заболеваемость. Однако, несмотря ни на что, дивизия оказалась задействованной в этом секторе фронта до 1944 года. После начала наступления Красной Армии на Запад дивизию перебросили в Норвегию, в Осло, а оттуда морем отправили в Данию.

К декабрю 1944 года она уже стояла в Германии, в Саарской области, где сражалась против сил союзников. Здесь она проявила себя несравненно лучше, нежели в России, однако под напором неприятеля постепенно откатывалась назад, пока в марте 1945 не оказалась отрезана наступающими силами союзников на западном берегу Рейна. Поначалу бойцы еще пытались оказывать сопротивление противнику, но в конце концов сложили оружие.

Дивизией «Норд» первоначально и весьма незначительный период командовал обергруппенфюрер СС Георг Кепплер (он также командовал дивизией «Рейх»), после чего во главе дивизии встал обергруппенфюрер СС Маттиас Клейн Хейстеркамп, бывший командир дивизии «Рейх», бесстрашный и талантливый военачальник. И последним ее командиром был обергруп-пенфюрер СС Фридрих Вильгельм Крюгер, которого в октябре 1944 года в знак признания его командирских заслуг удостоили Рыцарского креста.

Подавляющее большинство солдат дивизии носили на воротнике эсэсовские руны, хотя некоторые продолжали носить изображение черепа. Хоть дивизии было пожаловано название «Норд» («Север»), никакой специальной нарукавной ленты с этим названием у бойцов не было — правда, некоторые из них, по собственной инициативе, носили нарукавную ленту подразделения Альгемайне-СС «Норд» (общих СС «Норд»).

СЕДЬМАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ГОРНАЯ ДИВИЗИЯ СС «ПРИНЦ ОЙГЕН»

Сформированная главным образом из «фолькс-дойче», проживавших в Хорватии и Банате, эта дивизия пополнила эсэсовские войска в марте 1942 года как добровольческая горная дивизия, а спустя месяц удостоилась названия «Принц Ойген». К концу 1942 года это наименование окончательно закрепилось, и дивизия заняла 7-е место в боевом порядке дивизий Ваффен-СС. Правда, добровольческой ее можно было считать лишь с большой натяжкой. Почти с самого начала вербовка дополнялась принудительным массовым призывом. Кроме того, в дивизию попало и некоторое число сербов, румын и венгров, а также отдельные участники хорватских карательных отрядов, этого эквивалента немецких СС. И хотя живая сила, необходимая для получения соединением дивизионного статуса, набиралась, можно сказать, с мира по нитке, с вооружением дела обстояли еще хуже. Поскольку дивизию «Принц Ойген» предполагалось использовать в первую очередь для борьбы с партизанами и диверсантами, немцы не торопились снабжать ее первоклассным оружием и боеприпасами, и в результате дивизионный арсенал пополнялся всякого рода устаревшей, если не допотопной, боевой техникой французского, бельгийского, югославского, чешского и итальянского производства. Правда, даже несмотря на это обстоятельство, дивизия была относительно неплохо укомплектована живой силой и техникой, пусть и разнокалиберной. Кстати, на вооружении у дивизии имелась также колонна бронетехники, состоявшая из трофейных французских танков.

Командовал дивизией обергруппенфюрер СС Артур Флепс, бывший генерал румынской армии. Первым крупным сражением, в котором приняло участие вверенное ему соединение, стала битва при Неретве в начале 1943 года, во время которой немцами была предпринята попытка окружить и раз и навсегда уничтожить Тито и его партизан. И хотя партизаны понесли тяжелейшие потери, Тито и значительная часть его бойцов все-таки сумели вырваться из окружения. Передохнув и слегка залечив раны, партизаны до конца войны оставались для немцев занозой в боку. Неудивительно, что дивизия большую часть времени провела, воюя против партизан.

В октябре 1944 года она была переброшена под Белград для прикрытия отступавших из Югославии немецких войск. Дивизия снова несла в эти дни тяжелые потери. На моральный дух ее воинов сильно повлияла гибель Флепса, захваченного в плен и расстрелянного советскими солдатами. 24 ноября Флепс был посмертно награжден дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Конец войны дивизия встретила на Балканах. Основная часть ее солдат попала в советский плен, из которого уже не вернулась.

Оценить боевые качества дивизии довольно затруднительно, поскольку в основном ее боевая история пришлась на антипартизанские действия, а не сражения с противником на передовой. Выступив в последние дни войны против частей Красной Армии, она была практически полностью уничтожена. Будет, очевидно, вполне справедливо сказать, что дивизия была отнюдь не самым лучшим соединением Ваффен-СС, но и далеко не самым худшим. При всем этом она совершила немало зверств в ходе ведения антипартизанских действий.

После смерти Флепса командование дивизией перешло к бригаденфюреру СС Карлу фон Оберкампу, а затем к бригаденфюреру СС Отто Кумму, в прошлом полковому командиру дивизии «Рейх», удостоенному за руководство дивизией «Принц Ойген» Рыцарского креста. Кумм, в свою очередь, передал командование бригаденфюреру СС Августу Шмидтхюберу и возглавил впоследствии элитный «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер». В общей сложности шесть солдат дивизии были удостоены Железных рыцарских крестов.

Военнослужащие дивизии «Принц Ойген» носили нарукавные нашивки с надписью латинскими буквами «Prinz Eugen» и петлицы с изображением рун.

ОДИННАДЦАТАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ПАНЦЕР-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ «НОРДЛАНД»

Создание ее в феврале 1943 года явилось попыткой немцев сформировать интернациональную дивизию СС, укомплектованную и руководимую иностранными добровольцами. Хотя элитная дивизия «Викинг» и насчитывала в своих рядах значительное число солдат-иностранцев, офицеры были в основном немцами. В «Нордланд» немцы рассчитывали заполучить большее число старших офицеров-иностранцев. В значительной степени для создания дивизии использовались остатки расформированных иностранных частей, и в конечном итоге она стала являть собой более широкий спектр разных национальностей, чем любая другая дивизия Ваффен-СС. К концу войны датские, голландские, норвежские, эстонские, финские, французские, шведские, швейцарские и даже британские добровольцы служили либо в самой дивизии, либо были переведены в нее.

К осени 1943 года дивизия проходила подготовку в Хорватии, а в январе 1944 года была признана годной для боевых действий. Она была придана армейской группе «Север» на Восточном фронте в безуспешной попытке помешать Красной Армии осуществить прорыв ленинградской блокады. Дивизия также принимала участие в сражении под Нарвой (начало 1944 года), где она понесла тяжелые потери. В этом сражении побывало такое большое количество добровольческих частей, что Нарвское сражение получило название «битвы европейских СС».

В сентябре 1944 года, спустя всего лишь четыре дня, дивизия совершила вынужденный марш-бросок от Нарвы к Риге, где ее прибытие помешало окружению 18-й армии Вермахта силами Красной Армии. Поскольку наступление советских войск продолжалось, «Нордланд.» медленно отступала и оказалась в Курляндском котле, ожесточенно сопротивляясь противнику, а в начале 1945 года была эвакуирована оттуда в Германию. Прежде чем влиться в войска, оборонявшие Берлин, она приняла участие в тяжелых боях под Данцигом и Штеттином. В боях за Берлин в апреле-мае 1945 года дивизия была уничтожена.

«Нордланд» была боеспособной, хорошо оснащенной воинской частью, имевшей в своем составе сильный броневой кулак. Она хорошо проявила себя в боях и была одной из лучших иностранных дивизий СС. Следствием этого явилось награждение 30 человек Рыцарскими крестами. Дивизией первоначально командовал обергруппен-фюрер СС Фриц фон Шольд, награжденный Рыцарским крестом с мечами и дубовыми листьями. Командование затем перешло к бригаденфюреру Иоахиму Циглеру, погибшему 2 мая 1945 года под Берлином. Солдаты этой дивизии носили особые петлицы с изображением так называемой изогнутой свастики, а также свои собственные национальные эмблемы. ТРИНАДЦАТАЯ ГОРНОСТРЕЛКОВАЯ ДИВИЗИЯ ВАФФЕН-СС «ХАНДШАР» (ХОРВАТСКАЯ jjTS)

В феврале 1943 года Гиммлер отдал приказ о создании нового легиона боснийских мусульман-добровольцев для ведения антипартизанских действий в Югославии, в результате чего и возникла хорватская добровольческая дивизия СС. Хорватский диктатор Анте Павелич крайне подозрительно отнесся к приказу рейхе-фюрера СС, подозревая его в макиавеллиевском заговоре, имевшем целью натравить мусульман на христиан и тем самым дестабилизировать хорватское государство. Гиммлер попросту оставил его протесты без внимания — и формирование дивизии СС продолжилось. Однако уровень подготовки добровольцев оставлял желать много лучшего. В сентябре 1943 года дивизию направили на подготовку во Францию, где почти незамедлительно возникли проблемы. Немецкие офицеры часто относились к своим мусульманским подопечным с презрением.

Учитывая то, что многие из этих немцев являлись ветеранами СС, проникшимися идеями Гиммлера о расовой чистоте, их, должно быть, сильно раздражала необходимость командовать разношерстным подразделением неумелых вояк- мусульман-новобранцев, носивших забавные шапочки-фески и исправно обращавшихся по велению своих имамов с молитвами в сторону Мекки. Напряжение стремительно нарастало, и произносимые в открытую нелестные эпитеты, которыми немецкие унтер-офицеры-инструкторы награждали мусульман, воспринимались последними близко к сердцу. В результате мусульмане взбунтовались и убили нескольких немецких офицеров. Гиммлера привели в бешенство случаи рукоприкладства, допускавшегося по отношению к мусульманам-добровольцам, но смерть его соотечественников не оставила ему иного выбора, кроме как подавить возникший мятеж. Его приказ был выполнен, и зачинщики были без промедления казнены. Сама дивизия — единственное эсэсовское формирование, которое когда-либо взбунтовалось, — не была расформирована. Под косыми взглядами немцев она была переброшена обратно в Югославию для боев с партизанами. Впоследствии своими зверствами дивизия приобрела весьма зловещую репутацию. Многие жестокости, учиненные ее солдатами, коснулись главным образом сербов.

В конце 1944 года началось отступление немецких войск с Балкан. Легионеров-мусульман сочли бесполезными для боев на передовой, и в конце концов мусульманские подразделения были расформированы. Из немцев и фольксдойче создали ударную группу, которая приняла участие в боях при отступлении через Венгрию и Австрию, прежде чем сдаться частям Советской Армии.

Интересно отметить, что хотя пять человек из дивизии «Хандшар» были удостоены Рыцарских крестов, все они — бригаденфюрер СС Дезиндериус Хампель, оберштурмбаннфюрер СС Карл Лике и Ганс Хаке, штурмбаннфюрер СС Альберт Штенведель и штурм-баннфюрер СС Гельмут Кинц — являлись немецкими кадровыми военными и были награждены в мае 1945 года, после того как мусульманские отряды были расформированы. Несмотря на многочисленные дисциплинарные взыскания и плохую воинскую подготовку, в мае 1944 года по приказу Гиммлера дивизии было присвоено наименование «Хандшар» и установлено ношение петлиц с изображением руки, держащей над свастикой короткий меч-ятаган, или хандшар. Все это отражало желание Гиммлера добиться успеха в экспериментах с мусульманскими добровольцами. Несмотря на то, что дивизии было присвоено почетное наименование, особой нашивки на обшлаге учреждено не было, нарукавная эмблема солдат этой дивизии представляла собой красно-белую клетку — национальные цвета Хорватии.

ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ С С (1-Я УКРАИНСКАЯ)

Западная Украина когда-то была частью распавшейся Австро-Венгерской империи, и хотя августовский 1939 года германо-советский пакт объявлял эту территорию советской зоной влияния, западные украинцы отнюдь не являлись сторонниками сталинской разновидности коммунизма. Годы железного советского контроля настолько повлияли на население Западной Украины, что когда немцы предприняли нападение на Советский Союз летом 1941 года, украинцы неизменно встречали их как освободителей, хотя подобное отношение сильно изменилось после карательных операций эйнзацгрупп.

В августе 1941 года Западная Украина, которую Гиммлер по-прежнему называл не иначе как Галицией, была провозглашена частью Генерал-губернаторства — управлявшейся нацистами части Польши. Военным комендантом этой местности был бригаденфюрер СС Вехтер, симпатизировавший людям, которые находились под его контролем. Таким образом, эта местность оставалась довольно мирной, а население одобрило изгнание советских захватчиков.

В марте 1943 года Вехтер обратился к своему руководству за разрешением, которое вскоре получил, сформировать полицейский полк «Галиция». Поскольку недостаток личного состава, вызванный боевыми действиями, становился все более ощутимым, Гиммлер предложил увеличить полк до размеров дивизии. Уровень антисоветских настроений в этих местах был настолько высок, что в добровольцы записалось около 70 тысяч человек. Этого оказалось достаточно для создания дивизии, а также для того, чтобы сформировать еще и пять полицейских полков. Около 350 офицеров-добровольцев и 2 тысячи офицеров-нестроевиков были отправлены на учебу в Германию. Западная Украина исповедует в основном католичество, и Гиммлер, сам вышедший из католической семьи, способствовал тому, что в украинских частях появились полковые капелланы. Это было вполне типично для Вермахта, но почти неслыханно в СС, где солдатам позволялось идентифицировать свою конфессию лишь словом «верующий», но где какая-либо конкретная конфессия не особенно поощрялась.

В середине июня 1944 года дивизия получила свое боевое крещение. Она была брошена на фронт под Бродами, где попыталась сдержать летнее наступление советских войск. Не имея возможности приобрести боевой опыт постепенно, дивизия была почти сразу уничтожена. Из 14 тысяч человек, принимавших участие в сражении, в живых осталось только три тысячи, многие из тех, кого не досчитались после боев, фактически оказались в тылах советских войск, где они находились в течение нескольких лет после окончания войны, превратившись в партизанские отряды, активно противодействовавшие Советам, — столь велика была их неиссякаемая ненависть к коммунистам. К счастью для немцев, огромное количество новых добровольцев позволило им быстро доукомплектовать дивизию. Осенью 1944 года один полк этой дивизии был переброшен в Чехословакию для подавления словацкого восстания. В январе 1945 года вся дивизия была направлена в Югославию для помощи немцам в их борьбе против партизан Тито, но в боях активного участия не приняла.

Спустя два месяца ее передали, по крайней мере на бумаге, в ведение «Украинской Национальной Армии» под руководство Павло Шандрука, бывшего кадрового офицера польской армии. Основной части этой дивизии удалось в последние дни войны отступить на запад и сдаться англо-американским войскам. Тот факт, что союзников смутил статус этих людей, именовавшихся галичанами, позволил многим из них избежать насильственной депортации в Советский Союз. Несмотря на то, что они служили в составе Ваффен-СС, польский генерал Андерс предпочел рассмотреть ситуацию с прагматической точки зрения и решил простить им их прошлое, а учитывая их потенциальную полезность как истинных антикоммунистов, поддержал их заявления о том, что они являются поляками. Еще лишь нескольким добровольческим частям Ваффен-СС повезло в такой же степени. Несмотря на боевой послужной список, только один человек в дивизии, ее командир, немец Фриц Фрейтаг, бригаденфюрер СС, был награжден Рыцарским железным крестом. Солдаты этой дивизии носили специальную нарукавную нашивку: желтый разъяренный лев и три короны на голубом фоне. На петлицах также был изображен лев.

ПЯТНАДЦАТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ ВАФФЕН-СС (1-Я ЛАТЫШСКАЯ)

Изгнав летом 1941 года Советы из Латвии, немцы создали несколько полков латышской полиции, возглавлявшихся немцами и предназначавшихся для охраны важных тыловых транспортных магистралей от возможных нападений советских партизан. В начале 1943 года некоторые из этих полицейских частей вместе с группой немецких кадровых офицеров и офицеров-нестроевиков были приданы армейской группе «Север» на Восточном фронте для приобретения боевого опыта.

Когда было объявлено о том, что формируется латышский легион для борьбы против Советов, под его знамена стало 32 тысячи добровольцев-латышей. 9 марта 1943 года это соединение возглавил министр обороны Латвии генерал Рудольф Бангерскис, получивший звание группенфюрера СС.

В ноябре 1943 года латышские добровольцы приняли свой первый бой. Это было под Новосокольниками, где они были задействованы в отражении зимнего наступления советских войск. Защищались латыши отчаянно и успешно отразили несколько атак противника — правда, ценою больших потерь. После того, как они отбивали одну атаку советских войск, за ней следовала другая, и дивизия теперь постоянно участвовала в серии отчаянных оборонительных боев, правда, без видимого успеха- в июле 1944 года противник уже ступил на землю Латвии. Несмотря на большие потери, дивизия продолжала храбро сражаться, снискав себе уважение со стороны соратников-немцев.

Дивизию вовремя отозвали с места боевых действий, и ей удалось избежать окружения и оказаться в Восточной Пруссии. Столицу Латвии, Ригу, советские войска взяли 13 октября 1944 года. Под натиском Красной Армии латышская дивизия откатывалась все дальше на запад и в конечном итоге в апреле 1945 года сдалась британским войскам.

Пять воинов этой дивизии- бригаденфюрер СС Николаус Хейльман, штандартенфюрер СС Карлис Аперато (латыш), оберфюрер СС Адольф Акс (уроженец Фландрии), штурмбаннфюрер СС Эрих Вульф (немец) и унтершарфюрер СС Карлис Сенобергс (латыш) — были удостоены Железных рыцарских крестов.

В дивизии, хотя она не была немецкой, носили петлицы со стандартными эсэсовскими рунами. Впоследствии на какое-то время ввели специальную нашивку с изображением свастики, прежде чем был установлен последний образец — три звезды в окружении солнечных лучей. Нашивок на обшлагах не было. На рукаве носили нашивку с национальными цветами Латвии — белая диагональная полоса на красном фоне с надписью или без надписи над ней «Латвия».

ВОСЕМНАДЦАТАЯ ПАНЗЕР-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ДИВИЗИЯ «ХОРСТ ВЕССЕЛЬ»

Венгрия первоначально не была или, по крайней мере, не считалась оккупированной страной, а являлась независимым суверенным государством — союзником Гитлера. В ней насчитывалось достаточное число фольксдойче, которые, несмотря на свое немецкое происхождение, считались венгерскими гражданами и в качестве таковых подлежали призыву в венгерскую армию. Как можно было предполагать, алчный Гиммлер обратил свои взоры на венгерских фольксдойче как на потенциальный источник притока добровольцев в Ваффен-СС. Употребив в значительной степени лесть, убеждение и даже тонко завуалированные угрозы, Гиммлер добился от венгерского правительства разрешения позволить Ваффен-СС начать набор добровольцев из числа фольксдойче. Венгры, тем не менее, настояли на некоторых условиях: добровольное вступление должно быть истинно добровольным; не допускалось никакого принуждения; любой доброволец, еще не достигший 18-летнего возраста, обязан иметь разрешение родителей; любой человек, пожелавший добровольно вступить в немецкие части, должен отказаться от венгерского гражданства.

К середине лета 1942 года на службу были приняты почти 18 тысяч добровольцев и большая их часть определена в 7-ю добровольческую горно-стрелковую дивизию «Принц Ойген» и 8-ю кавалерийскую дивизию СС «Флориан Гайер».

К 1943 году нехватка личного состава приобрела острый характер, и это вынудило Гиммлера увеличить верхний возрастной предел для добровольцев. Это позволило набрать 30–40 тысяч волонтеров, большинство из которых оказалось в 11-й добровольческой панцер-гренадерской дивизии СС «Нордланд», а некоторые — в 16-й панцер-гренадерской дивизии «Рейхс-фюрер СС».

К 1944 году независимость Венгрии сделалась воистину мнимой, и власти Гиммлера оказалось достаточно для того, чтобы потребовать не предоставлять венгерским этническим немцам-фольксдойче иного выбора, кроме воинской службы в рядах Ваффен-СС. Эти действия совпали со все возрастающим желанием Гитлера создать новую дивизию, которой выпала бы честь носить имя «великого мученика партии» Хорста Весселя.

В люфтваффе была эскадрилья бомбардировщиков, носившая почетное наименование «Хорст Вессель».

Гиммлер решил откликнуться на пожелание Гитлера призывом этнических немцев в новую дивизию, оправдывая использование почетного наименования «Хорст Вессель» тем фактом, что в жилах этих мужчин все-таки течет немецкая кровь. Сама дивизия была создана в 1943 году и выросла из кадров 1-й пехотной моторизованной бригады СС. Ее наименование «Добровольческая» было, конечно, насмешкой, поскольку доброй воли в конце войны проявлялось ничтожно мало, у большинства новобранцев выбора практически не оставалось. В июле 1944 года ударная группа этой дивизии была отправлена на Украину для латания прорех лопавшегося по швам фронта и вернулась в дивизию в декабре.

Позднее дивизия отступила на запад через Польшу и Словакию и закончила войну восточнее Праги, где…сдалась советским войскам. Дивизия была полностью укомплектованным и прекрасно вооруженным боевым формированием, которое хотя и не достигло особой эффективности и надежности, но, конечно же, не опозорилось в бою и удостоилось наград — семи Рыцарских крестов.

Командирами дивизии «Хорст Вессель» были бригаденфюрер СС Август Вильгельм Трабандт, который вначале попал в дивизию как командир 1-й мотопехотной бригады СС, оберфюрер СС Георг Бохман — неоднократно награжденный офицер-танкист из дивизии «Мертвая голова», и, наконец, штандартенфюрер СС Ханрих Петерсен, ветеран дивизии «Принц Ойген», командовавший дивизией в последние недели войны, который предпочел плену самоубийство.

ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ ВАФФЕН-СС (2-Я ЛАТЫШСКАЯ)

Эта 2-я латышская добровольческая дивизия была создана в марте 1944 года во время призывной кампании в Ваффен-СС в странах Балтии. Ее прародительницей была 2-я латышская добровольческая бригада, находившаяся на Восточном фронте начиная с конца 1943 года. Когда состав дивизии достиг 10500 человек, она была брошена в ожесточенные оборонительные сражения во время отступления с Ленинградского фронта, а позже попала в Курляндский котел.

Один из лучших солдат дивизии, оберфюрер Вольдемаре Вайс, командир 42-го добровольческого гренадерского полка СС, был первым латышом, получившим Железный рыцарский крест за воинскую доблесть. Всего 19-я ваффен-гренадерская дивизия могла похвастать одиннадцатью кавалерами Рыцарских крестов, а в совокупности с солдатами-орденоносцами 15-й ваффен-гренадерской дивизии — шестнадцатью Рыцарскими крестами, что являлось свидетельством особой доблести латышских солдат в деле защиты своей родины. Под натиском Красной Армии дивизия была медленно вытеснена в Курляндский котел, где в последние дни войны и была уничтожена. Большинство легионеров было убито Советами под предлогом того, что поскольку их родина, насильно присоединенная к Советскому Союзу перед самой войной Латвия, — часть СССР, то они, таким образом, являются советскими гражданами и виновны в измене родине.

Войска дивизии носили свастику на петлицах — как это делала короткое время 15-я дивизия, а также нарукавную латышскую нашивку.

ДВАДЦАТАЯ ВАФФЕН-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС (1-Я ЭСТОНСКАЯ)

После того, как Эстония была насильственно присоединена к СССР, многие солдаты эстонской армии ушли в леса и начали партизанскую войну против Советов. Вполне естественно, что в 1941 году они увидели в немцах своих освободителей, и те, в свою очередь, очень скоро воспользовались наличием обученных солдат, являвшихся яростными антикоммунистами. Отклик эстонцев на призывы немцев оказался таким, что набралось достаточно, чтобы сформировать три полноценных армейских батальона, несколько полицейских батальонов и шесть погранично-сторожевых полков.

Глава нацистской администрации, генерал-комиссар Литцман, призвал к созданию в 1942 году эстонского легиона для борьбы вместе с немецкими войсками на Восточном фронте. Ответ был вполне ободряющим, поскольку немцы хитроумно сделали свое обращение к эстонцам в первую годовщину освобождения Таллинна, эстонской столицы, немецкими войсками. Было набрано достаточное количество добровольцев и для того, чтобы сформировать три батальона для новоиспеченного 1-го добровольческого гренадерского полка. Только один батальон этого полка принял участие в боях, будучи приданным элитной дивизии «Викинг».

В мае 1943 года оставшаяся часть полка была увеличена до размеров бригады, став 3-й эстонской добровольческой бригадой. Она состояла из 45-го и 46-го гренадерских полков.

В 1944 году Гиммлер решил создать новую эстонскую дивизию, слив бригаду с эстонскими добровольческими батальонами, входившими в части германской армии, и несколькими полицейскими батальонами. Одной из этих армейских частей, 658-м эстонским батальоном, командовал офицер-эстонец, майор Альфонс Рабане, уже доказавший свою воинскую доблесть, за которую был удостоен Железного рыцарского креста в феврале 1944 года.

В апреле приданный дивизии «Викинг» батальон вернулся, с тем, чтобы влиться в новую дивизию в качестве 20-го стрелкового батальона СС. Дивизионным командиром был бригаденфюрер СС Аугсбергер, австриец, который бросил свою новую дивизию в бой в дни сражения под Нарвой в середине 1944 года. Несмотря на то, что она сражалась с воодушевлением, ее вытеснили с родной земли в Курляндский котел, после чего большая часть ее была спешно эвакуирована в Германию. Дивизия вернулась на Восточный фронт в декабре для сдерживания советского наступления в Силезии, а затем в Чехословакии. Франц Аугсбергер был убит в бою 17 марта 1945 года во время прорыва дивизии из окружения под Фолькенборгом. На посту командира дивизии его сменил оберфюрер СС Бертольд Маак.

В мае 1945 года часть дивизии была захвачена советскими войсками в плен. Большинство из тех, кто имел несчастье попасть в руки Красной Армии, были казнены. Те их товарищи, кому посчастливилось прорваться на запад, были взяты в плен англо-американцами.

Для членов этой дивизии были изготовлены специальные петлицы, в двух разновидностях. Первая изображала руку с мечом, ее дополняла буква «Е» на локте рукава. Она была на какое-то время заменена таким вариантом: буква «Е» с мечом на ее фоне. Но ее вскоре сочли неподходящей, и первый вариант, использовавшийся неофициально, был утвержден как официальная эмблема. Были изготовлены также две версии эстонской нарукавной нашивки. Одна являла собой эстонские национальные цвета: голубой, черный и белый, расположенные горизонтально, а вторая — диагонально. На обоих были изображения трех львов, смотрящих влево. Нашивка для ношения на обшлаге для дивизии никогда не разрабатывалась. Шесть членов дивизии были удостоены Железных рыцарских крестов.

ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ ГОРНАЯ ДИВИЗИЯ ВАФФЕН-СС «СКАНДЕРБЕГ»

Албания была завоевана итальянскими войсками в мае 1939 года — незадолго до начала Второй мировой войны — и находилась под контролем Италии вплоть до ее капитуляции в 1943 году. Гиммлер видел в албанских мусульманах потенциальный источник пушечного мяса для войны против партизан, большая часть которых была, в основном, сербами, и пытался воспользоваться традиционной враждой этих двух народов в своих собственных целях.

В апреле 1944 года Гиммлер учредил новую албанскую добровольческую дивизию, названную в честь великого албанского героя Скандербега, изгнавшего турецких захватчиков из Албании в XV столетии. В ряды дивизии также влились добровольцы из югославского края Косово, который в 1941 году был аннексирован Албанией. Уровень подготовки новобранцев был низок, и всего лишь шесть тысяч из них были признаны годными для последующего обучения. Многих солдат завербовали из состава других частей Ваффен-СС. Офицерские и унтер-офицерские кадры, например, были в основном немцами или фольксдойче.

К августу 1944 года дивизия была полностью сформирована и признана годной к бою, если таковой когда-либо состоится. Она считалась пригодной лишь к полицейским акциям, хотя даже в этом случае ее действия были малоэффективны. Основная часть дивизии, мусульмане, казалось, были заинтересованы лишь в сведении счетов со своими старыми врагами — сербами, — результатом чего явились многочисленные зверства. В течение только двух месяцев в дивизии было зарегистрировано около трех с половиной тысяч случаев дезертирства. Тогда Гиммлер призвал в состав дивизии около четырех тысяч моряков, которые вследствие нехватки кораблей оказались не у дел. Это лишь незначительно сказалось на боевых качествах дивизии, и в начале 1945 года Гиммлер отдал приказ о ее расформировании. Несмотря на неудовлетворительный послужной список, для солдат дивизии был введен самый широкий диапазон специальных знаков различия. Петлицы с изображением шлема и козьей головы над короной были выпущены, но ими практически не пользовались. Зато была изготовлена нарукавная нашивка, имевшая широкое распространение в дивизии. На ней имелась надпись «Скандербег», дополнявшаяся шевроном-нашивкой с албанским двуглавым орлом черного цвета на красном поле.

ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ КАВАЛЕРИЙСКАЯ ДИВИЗИЯ «МАРИЯ ТЕРЕЗИЯ»

После того, как статус Венгрии по отношению к Германии изменился и из независимого государства-союзника она превратилась в полностью оккупированную страну — деятельность Гиммлера по созданию иностранных легионов значительно активизировалась. В его планы в ту пору входило создание четырех венгерских дивизий СС, двум из которых надлежало состоять из фольксдойче, а двум другим — из этнических венгров.

Осенью 1944 года была создана новая дивизия СС «Хунгария» (Венгрия). В нее вошли и фольксдойче, и венгры, в результате чего возникли неизбежные языковые проблемы. По этой причине Гиммлер приказал отозвать из нее венгров и сформировать из них отдельную ударную группу, получившую название по имени ее командира, оберстштурмбаннфюрера Ваффен-СС Кароля Нея, который все-таки оставался связан с дивизией.

К сентябрю 1944 года дивизия СС «Венгрия» была переименована и получила почетное название «Мария Терезия». К несчастью, дивизию бросили в бой прежде, чем она была полностью укомплектована. Будучи частью 9-го корпуса СС, она приняла участие в сражении за Будапешт (ноябрь 1944- февраль 1945 года) и была практически полностью уничтожена. Несмотря на то, что дивизия храбро сражалась, она уступила преобладающим силам противника. И все же трое ее солдат удостоились Железных рыцарских крестов: оберштурмбаннфюрер СС Антон Амейзер — командир 22-го кавалерийского полка, обершарфюрер СС Пауль Рейсман, погибший в бою 8 ноября 1944 года и посмертно награжденный Рыцарским крестом, а также оберштурмфюрер СС Вернер Далльман, также погибший в бою и удостоенный Рыцарского креста посмертно.

Ударная группа «Ней», включавшая в себя 5 тысяч человек, избежала участи дивизии и с боем прорвалась на запад, где в австрийском городе Зальцбурге сдалась американским войскам. Дивизией командовал бригаденфю-рер СС Август Цеендер, убитый в боях под Будапештом, где «Мария Терезия» потеряла каждого десятого солдата. Несмотря на то, что дивизия получила почетное название «Мария Терезия», она никогда не имела специальной нарукавной нашивки, хотя ее солдаты носили особые петлицы с изображением колоса.

ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ ГОРНАЯ ДИВИЗИЯ СС «КАМА» (2-Я ХОРВАТСКАЯ)

Дивизия была приведена в боевую готовность в январе 1944 года. Предполагалось, что она будет состоять из боснийских мусульман, из немцев и фольксдойче, а также будет включать в себя хорватских офицеров-мусульман и унтер-офицеров, переведенных в нее из 13-й горной дивизии «Хандшар».

К октябрю 1944 года, когда процесс формирования еще не был закончен, проблемы дисциплины приобрели такую остроту, что Гиммлер отдал приказ о ее немедленном расформировании — явно под влиянием беспокойства, которое он недавно испытал по поводу мятежа дивизии «Хандшар» во Франции. Сформировав ее из лиц, исповедующих ислам, Гиммлер верил, что его идея поставить под знамена СС боснийских мусульман, испытывавших традиционную ненависть к православным сербам (позднее составившим основу титовских партизанских отрядов), — гениальна. Дивизии было дано много привилегий, таких, например, как особые пайки и разрешение отправлять религиозные культы. Эта привилегия противоречила антирелигиозной идеологии СС, но Гиммлер заявил Геббельсу, что «не имеет ничего против ислама, потому что он обещает мусульманам рай, если они погибнут в бою, — религия очень прагматичная и привлекательная для солдат!» Реальность несколько отличалась от желаемого. Дивизия участвовала в боях с партизанами и совершила многочисленные зверства, но накануне прихода Красной Армии легионеры-мусульмане стали дезертировать буквально пачками. В конечном итоге в октябре 1944 года дивизия была расформирована.

ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ПАНЦЕР-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ «НИДЕРЛАНДЕ»

В начале 1943 года добровольческий легион «Нидерланде» отозвали с фронта, поскольку он был сильно потрепан в боях под Ленинградом, и возвратили в Голландию на отдых и переформирование. А тем временем Гиммлер строил планы слияния четырех германизированных добровольческих частей в одну сильную дивизию, которой суждено было получить название «Нордланд».

Антон Муссерт, лидер голландских нацистов, тем не менее противостоял идее такого соединения его голландских добровольцев с людьми других национальностей и направил свой протест Гитлеру. Фюрер согласился с ним и дат указание Гиммлеру исключить голландских волонтеров из гипотетической дивизии.

Поскольку количество голландских добровольцев было недостаточным для того, чтобы сформировать из них полноценную дивизию, была создана воинская часть, по своей величине соответствовавшая бригаде, состоявшей из двух полков. Эта часть получила название добровольческая панцер-гренадерская бригада СС «Нидерланде». Первый бой бригада приняла в Хорватии, а затем была отправлена туда, где служил предшествующий легион, — на Ленинградский фронт. Участвуя в сражении под Нарвой в 1944 году, бригада была почти полностью уничтожена.

В декабре 1944 года в результате грандиозной «бумажной реорганизации» бригаде был дан статус дивизии — она стала 23-й добровольческой панцергренадерской дивизией и была переброшена на фронт в составе 3-й танковой армии СС.

К началу 1945 года дивизия «Нидерланде» была оттеснена противником в Курляндский котел, а затем морем эвакуировалась в Штеттин, но лишь для того, чтобы снова оказаться в бою на Восточном фронте, в Померании. Здесь она противостояла частям стремительно приближающейся к столице Третьего рейха Красной Армии. Дивизия отступила на запад и в конечном итоге была взята в плен американцами под Фюрстенвальде. Несмотря на короткий срок своего существования, боевые качества голландских легионеров не стоит недооценивать. Около 20 голландских добровольцев, сражавшихся в рядах Ваффен-СС, получили Железные рыцарские кресты за воинскую доблесть.

Официальные петлицы этой дивизии несли на себе изображение так называемого «волчьего крюка» на эмблеме, расположенной либо горизонтально, либо вертикально. Нарукавная нашивка с национальными цветами Голландии — оранжевым, белым и голубым — носилась несколько выше обшлага.

ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ ГОРНАЯ ДИВИЗИЯ С С «КАРСТЪЕГЕР»

Летом 1942 года было создано горное воинское подразделение, предназначавшееся для ведения действий против партизанских отрядов в северной Италии. В ноябре того же года было решено увеличить эту часть до размеров батальона. К лету 1943 года батальон был доукомплектован и отправлен в северную Италию как раз после свержения Бенито Муссолини.

Первое задание батальона заключалось в захвате и разоружении итальянского гарнизона в Тарвизио, с которым батальон справился блестяще. Затем он продолжил выполнение воинских операций против партизан-коммунистов в районах Триеста, Удине и Гориции. Удовлетворенный успехами батальона Гиммлер в июле 1944 года дал разрешение на его «наращение» до размеров дивизии (общее количество ее личного состава, однако, не превышало 700 человек).

Большая часть новобранцев происходила из южного Тироля, Истрии и Словении. Дивизия включала также небольшое количество хорватов, сербов и даже украинцев. Со своей базы в Удине она отправлялась в бой — а в боях прошла большая часть времени ее существования — с отрядами партизан-коммунистов. Следует отметить довольно забавную особенность — одним из первых ее старших офицеров был оберштурм-баннфюрер СС Карл Маркс (Karl Marcks), один из его коллег-офицеров носил фамилию Энгельс!

В конце войны дивизии пришлось сражаться против ударных соединений противника, проявив себя при этом весьма достойно. В конечном итоге ее остатки были оформлены в ударную группу вместе с остатками других частей Ваффен-СС под командованием бригаденфюрера СС Хайнца Гармеля. Группа выступила в роли арьергарда для защиты других немецких частей, отступавших из Югославии. Она не сдавалась вплоть до 9 мая 1945 года.

ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС «ХУНЬЯДИ»

Созданная в середине 1944 года, эта воинская часть, которая первоначально задумывалась как чисто венгерская по своему составу, еще находилась в стадии формирования, когда в Венгрию вступили части Красной Армии. Несмотря на то, что дивизия так и не достигла оперативного статуса, были изготовлены специальные знаки различия в форме петлиц с изображением большой латинской буквы «Н» (Hungary — Венгрия).

ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС «ХУНГАРИЯ»

Сформированная в Германии в сентябре 1944-го года из военнослужащих действующих частей, включая 49-ю панцергренадерскую бригаду и танковую бригаду «Гросс», она также вобрала в себя некоторое количество венгерских и румынских солдат, спасавшихся бегством от наступления Красной Армии. Ее еще не полностью организовали, когда Венгрия была быстро наводнена войсками противника. Боевой дивизией она стать так и не успела.

ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ПАНЦЕР-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ «ЛАНГЕМАРК»

В мае 1943 года добровольческий легион «Фландрия» был отозван с фронта. До этого он был сильно потрепан в боях под Ленинградом. Откомандированный в Богемию на отдых и переформирование, он пополнился свежей группой новобранцев из Бельгии. У многих из добровольцев первого призыва подходил к концу срок двухлетнего контракта, и неудивительно, что они не желали вступать в дивизию повторно. Легион в результате расформировали. Всех тех, кто все-таки пожелал возобновить контракт, а также новой группы рекрутов все же было недостаточно для создания нового легиона. Добровольцев дополнили финским батальоном, и созданное таким образом войско было соединено с кадрами пехотного полка СС «Лангемарк», взятыми из дивизии «Рейх».

Это новое воинское формирование получило название добровольческой штурмовой бригады СС «Лангемарк».

Возглавляемая оберштурмбаннфюрером СС Конрадом Шеллонгом, удостоенным Рыцарского креста, бригада в декабре 1943 года была направлена на южный сектор Восточного фронта. К лету следующего года она уже находилась на северном участке фронта и принимала участие в ожесточенных боях' под Нарвой.

В сентябре 1944 года бригада стала дивизией, хотя ее состав в ту пору, скорее всего, не превышал 3 тысячи человек. Она была почти полностью уничтожена во время тяжелых боев в декабре 1944 года, и ее остатки с боями прорвались в Польшу и Померанию. Некоторые из оставшихся в живых ее ветеранов принимали участие в обороне Берлина.

За свою короткую историю этот фламандский легион завоевал добрую репутацию за свою боевую надежность. Один из унтер-офицеров, штурман СС Реми Шрюнен, 21 сентября 1944 года был награжден Железным рыцарским крестом за беззаветную храбрость, проявленную в боях с противником. Будучи наводчиком противотанкового орудия, он продолжал сражаться в одиночку после того, как остальные члены его расчета погибли, а сам он получил приказ отступать. Шрюнен отказался оставить свой пост и, прежде чем получить тяжелые ранения, собственноручно подбил три танка «Иосиф Сталин» и четыре танка Т-34. После войны этот бравый солдат получил в качестве награды 10-летний срок тюремного заключения за то, что служил у немцев. Неудивительно, что, выйдя из тюрьмы, он уехал из Бельгии и сейчас проживает в Германии. Хотя многие солдаты дивизии носили стандартные петлицы с рунами СС, в ходу были также петлицы с трехконечной свастикой, именуемой «трифос», а также фламандская нарукавная нашивка с изображением разъяренного льва на желтом поле.

ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ПАНЦЕР-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС «ВАЛЛОНИЯ»

Как уже говорилось выше, после того, как в 1940 году Бельгия была оккупирована немцами, фламандскую часть ее населения нацисты признали германской и тем самым достойной для прохождения службы в рядах Ваффен-СС, тогда как бельгийских валлонов посчитали подходящими для службы лишь в Вермахте.

В Бельгии существовала правая (в основном состоящая из католиков) националистическая политическая организация — «рексисты», которую возглавлял Леон Дегрель. Вместе со своими сторонниками он, естественно, поддержал нападение Германии на Советы — страну безбожников, — и когда немцы обратились с призывом вступать под их знамена для «крестового похода против большевизма», этот призыв нашел положительный отклик со стороны «рексистов». Почти незамедлительно добровольцами записались почти 1000 валлонов, среди которых был и сам Дегрель. Обрадованные тем, что им удалось заполучить себе в союзники столь важную политическую фигуру, и в то же время пребывая в раздумьях о том посте, который следует предоставить лидеру «рексистов», немцы предложили ему возглавить валлонский добровольческий легион. К чести Дегреля, он отказался от этого лестного предложения, аргументировав это тем, что, не имея военной подготовки, он бы предпочел сначала набраться опыта в качестве рядового.

В августе 1941 года добровольцы отправились в Польшу, где им предстояло пройти военную подготовку. Они влились в ряды немецкой армии в качестве 373-го пехотного батальона и первоначально использовались для ведения антипартизанских действий вплоть до февраля 1942 года. Именно тогда с целью приобретения боевого опыта валлонов отправили на фронт. За это время Дегрель сумел оправдать доверие немцев и был награжден Железным крестом как 1-го, так и 2-го класса, и в конечном итоге в 1942 году был повышен в чине до лейтенанта.

Валлоны-добровольцы отправились на фронт и вели тяжелые бои на Кавказе и Дону, неся при этом серьезные потери. С целью восполнения боевых потерь и увеличения личного состава батальона, нижний предел призывного возраста был ликвидирован, а верхний — увеличен.

К маю 1943 года батальон насчитывал 1600 человек. Теперь Гиммлер оценивал валлонов по-другому. Достойно проявив себя в бою, они, по его мнению, сделались подходящим материалом для службы в Ваф-фен-СС. В июне они были приняты в войска СС в качестве штурмовой бригады СС «Валлония» и в конце 1943 года приданы дивизии «Викинг» на южном участке фронта.

В январе 1944 года валлонская бригада участвовала в сражении в Черкасском котле, где над 60 тысячами немцев нависла угроза уничтожения. Прорыв, хотя и оказавшийся успешным, стоил огромных человеческих потерь — в «Валлонии» осталось лишь 632 человека, но ее репутация в глазах немцев значительно упрочилась. 20 февраля Дегреля, уже носившего звание гаупт-штурмфюрера СС и командира бригады, наградили Железным рыцарским крестом за отвагу в бою. Гитлер теперь проявлял личный интерес к судьбе этой бригады, и Дегрель был одним из его фаворитов.

Бригаду отозвали с фронта на перегруппировку, но вскоре снова бросили в бой, поскольку обстановка на Восточном фронте стремительно ухудшалась. В июле

1944 года остатки штурмовой бригады «Валлония» приняли участие в сражении под Нарвой. Снова оказавшаяся в тылу на отдыхе и переформировании осенью 1944 года, бригада была увеличена до объема дивизии. В это время Дегрель получил личную награду Гитлера — Рыцарский крест с дубовыми листьями, а также престижный золотой знак за рукопашный бой.

Существовавшая как дивизия только на бумаге, «Валлония» никогда по численности таковой не являлась. Она вернулась на Восточный фронт в январе 1945 года и была брошена на боевой участок под Шеттином. После нескольких дней тяжелых боев она сократилась до 700 человек, и противник по-прежнему теснил ее все дальше и дальше на запад. В последние дни войны остатки «Валлонии» отступили в Данию, откуда Дегрелю удалось бежать в Норвегию, а затем, на самолете, перебраться в Испанию, где он живет и по сей день.

Кроме самого Дегреля, нацистских крестов были удостоены еще два валлона: унтерштурмфюрер СС Леон Гиллис и унтерштурмфюрер Жак Леруа. Последний потерял правую руку и правый глаз в сражении под Черкассами, но отказался выйти на инвалидность. В апреле 1945 года он возглавил 1-ю роту 69-го добровольческого панцергренадерского полка СС. В течение трех дней и ночей рукопашных боев отделение, состоявшее из 40 человек, потеряло 32 солдата, а Леруа при этом проявил такую беззаветную храбрость и талант командира, что был рекомендован для незамедлительного награждения Рыцарским крестом. Хотя возражений не последовало, неизвестно, была ли награда вручена. Солдат этой дивизии отличали обычные эсэсовские руны на петлицах и нарукавная нашивка с надписью «Валлония», а также шеврон с национальными цветами: черным, желтым и красным.

ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ С С (1-Я РУССКАЯ)

Эта снискавшая печальную известность часть возникла в 1942 году в городе Локоть, что находится в Центральной России. Красная Армия была изгнана из этой местности, но ее разрозненные части скрывались в близлежащих лесах, откуда совершали партизанские набеги на тылы немецких войск. Бургомистр города обратился к оккупационным властям с просьбой о создании отряда самообороны в составе примерно пятисот человек для обороны здешних мест от партизан. Ответ немцев был, естественно, положительным. Деятельность этого отряда возымела успехи, и партизанская активность в этих местах резко пошла на убыль. Добровольцы были ярыми антикоммунистами и преследовали врага с великим рвением. Бургомистр в конечном итоге был убит в стычке с партизанами, и поэтому возникла необходимость заполнить эту вакансию. Один из кандидатов на этот пост, по мнению немцев, оказался особенно подходящим: это был Бронислав Каминский, образованный человек, в прошлом инженер-химик, бегло говоривший по-немецки и по причине своей фанатичной ненависти ко всем коммунистам подвергнутый заключению в советском трудовом лагере. Ему было доверено командование силами самообороны, и он проявил себя умелым, если не сказать суперамбициозным и высокомерным, организатором и администратором. Он исправно служил своим немецким хозяевам и безжалостно расправлялся с партизанами. Немцы были этим настолько довольны, что дали добро на увеличение численности отрядов самообороны — и к осени 1943 года они уже больше напоминали частную армию, состоявшую из 10 тысяч человек и имевшую даже несколько трофейных танков. Эта часть вела непрерывные бои против партизан в Брянских лесах. За них Каминский заслужил Железный крест и другие награды. К 1944 году его отряды получили достаточно громкое название Русской Освободительной Народной Армии. Русская аббревиатура ее являла собой буквосочетание РОНА. У ее солдат были нарукавные нашивки с этими буквами на темно-зеленом фоне над окантованным красным цветом белым щитом, внутри которого находился крест. Эта часть привлекла внимание Гиммлера благодаря своим «успехам» (массовым зверствам) в борьбе против партизан и в конце концов оказалась под контролем Ваффен-СС. В СС она вошла в качестве штурмовой бригады РОНА, и Каминский был удостоен звания бригаденфюрера СС. Последнее его звание — командир 29-й гренадерской дивизии, которая фактически так и не достигла размеров настоящей дивизии.

В августе 1944 года, когда разразилось варшавское восстание, дивизия проходила подготовку в Венгрии. Один из полков РОНА был отправлен в Польшу для оказания помощи немцам в подавлении восстания. Последовавшие вскоре эпизоды больше напоминали средневековое варварство, чем войну XX века, поскольку в Варшаве войска РОНА оставляли за собой кровавый след убийств, мародерства, изнасилований и грабежей. Отдельные немецкие части, попытавшиеся остановить эту вспышку жестокости, наткнулись на угрозы молодчиков Каминского. Пока продолжался этот кровавый беспредел, командующего варшавской операцией обергруппенфюрера СС Эрдха фон Бах-Залевски буквально засыпали жалобами о поведении роновцев. Войска полностью вышли из-под контроля, и СС были вынуждены принять меры.

Каминский был арестован и предстал перед судом. Его обвинили не в убийстве десятков тысяч людей, а всего лишь в мародерстве. Признанный виновным после короткого суда, он вскоре был казнен. Для того, чтобы избежать беспорядков в дивизии, была инсценирована партизанская засада, в которой Каминский якобы погиб. После этого РОНА еще больше деградировала, окончательно превратилась в анархический сброд. Остатки дивизии влились в ряды Русской Освободительной Армии генерала Власова, отдельные ее солдаты попали в состав З0-й гренадерской дивизии СС.

ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС (1-Я ИТАЛЬЯНСКАЯ)

Когда в 1943 году итальянское правительство капитулировало перед войсками союзников, в стране еще оставалось достаточное количество профашистски настроенных итальянских солдат, желавших продолжить войну на стороне немцев, поэтому в октябре того же, 1943 года, был создан добровольческий легион, состоявший из 3 тысяч солдат, которыми командовали главным образом немецкие офицеры. К концу того же года весьма значительное количество итальянских солдат в неосвобожденных северных областях, пристыженных капитуляцией своей родины, присоединились к этому легиону, увеличив его личный состав до 15 тысяч человек. Из этих добровольцев создали штурмовую бригаду, которая прошла подготовку на юге Германии, после чего вернулась в родную Италию уже в качестве легиона «Италия» под командованием бригаденфюрера СС Петера Хансена. Первоначально использовавшаяся для ведения антипартизанских действий, в феврале 1944 года «Италия» была реорганизована и переименована в добровольческую бригаду, которую планировалось задействовать на переднем крае фронта. С этой целью большую часть ее вернули обратно в Германию для более интенсивной военной подготовки. Интересно отметить, что хотя эта бригада была составлена из стойких фашистов, которые до недавнего времени были союзниками немцев, Гиммлер не торопился придать ей полный эсэсовский статус и поэтому итальянские солдаты пользовались знаками различия, вытканными чаще всего на красном, а не на черном, типичном для СС, фоне. На петлицах были изображены итальянские фасции вместо эсэсовских рун (хотя красные петлицы с рунами также существовали), а на рукаве красовалось изображение традиционного орла, в когтях у которого находились те же фасции, а не свастика.

В апреле 1944 года итальянские части вступили под Анцио в бой против десанта союзников и сражались столь храбро, что попали в списки отличившихся. Однако за это пришлось заплатить высокой ценой: в сражении погибло больше половины личного состава. На Гиммлера это произвело столь сильное впечатление, что он провозгласил: «По причине того, что добровольцы из итальянских СС продемонстрировали мужество и преданность долгу, они удостоены чести именоваться частями Ваффен-СС со всеми соответствующими правами и обязанностями». Теперь солдатам бригады разрешалось носить эсэсовские знаки отличия на черных петлицах.

В апреле 1945 года бригаде был дан официальный статус дивизии, хотя численного состава дивизии она так и не достигла. Она в дальнейшем вступила в бой против коммунистов-партизан в тылу и против ударных частей армии США на фронте в самые последние дни войны и неизменно проявляла чудеса воинской доблести.

Часть дивизии сдалась американцам под Горгонзолой 30 апреля. Остальные вступили в бой с партизанами в районе озера Комо. Он продолжался до последних дней войны, когда, оставшись без боеприпасов, итальянские легионеры неосмотрительно сдались в плен партизанам. Они все до единого были убиты. Одного итальянского офицера СС, поправлявшегося после тяжелых ранений, даже вытащили из больничной койки и застрелили.

ТРИДЦАТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ С С (1-Я БЕЛОРУССКАЯ)

Белоруссия — самая западная республика в составе СССР — стала первой территорией Советского Союза, оккупированной немцами, и последней, отвоеванной советскими войсками. Отнюдь не все белорусы прониклись коммунистическим духом, и немецкие войска, оккупировавшие эти места в 1941 году, были в основном хорошо приняты местными жителями. За это немцы обращались с белорусами не столь сурово, как в других оккупированных областях. В октябре 1941 года нацистский гаулейтер этих земель, Вильгельм Кубе, санкционировал создание добровольческих отрядов самообороны для отражения угрозы белорусам со стороны советских партизан.

Когда стала ясна суровая реальность немецкой оккупации, отношение белорусов к немцам изменилось от открытой поддержки до мнения, что немцы — это все-таки большее из двух зол. Несмотря на это изменение, вполне достаточное количество местных жителей предлагали свои услуги для защиты своей родной страны от коммунистов.

Летом 1944 года белорусских добровольцев отправили в Германию на переподготовку, где из них сформировали 30-ю гренадерскую дивизию СС. Поскольку многие из них уже имели опыт полицейских действий, проводившихся против партизан в составе отрядов

самообороны, немцы посчитали, что лучше всего будет и дальше использовать белорусских легионеров в этой же роли.

В сентябре 1944 года их отправили не на защиту своей родины, а во Францию для борьбы с маки — отрядами французского Сопротивления.

Действия белорусов вызывали много жалоб. Кроме того, имели место многочисленные случаи дезертирства, результатом чего стало снижение статуса дивизии до уровня бригады.

Белорусские добровольцы приняли участие в защите Рейха от войск союзников, но их сопротивление было быстро сломлено. В начале 1945 года немецкий персонал был из бригады отозван и в большинстве своем придан новоиспеченной 38-й панцергренадерской дивизии СС «Нибелунги». Белорусов передали в состав Русской Освободительной Армии генерала Власова. В мае 1945 года они были захвачены в плен частями Красной Армии и расстреляны на месте как изменники Родины.

Немецкий персонал дивизии носил петлицы с рунами СС, тогда как русские — «чистые» черные петлицы.

ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ГРЕЕАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ

Эта просуществовавшая очень недолго дивизия была создана осенью 1944 года из числа немцев и фольксдойче из так называемого протектората Богемия-Моравия (часть Чехословакии). Ее отправили на трещавший по швам Восточный фронт еще не полностью сформированной и не до конца обученной. Совсем скоро, в мае 1945 года, она была уничтожена. Большая часть ее персонала состояла из солдат расформированной дивизии «Кама». Как явствует из не подтвержденных документальных источников, дивизия носила название «Бемен-Мэрен» (Богемия-Моравия). Специальных знаков различия дивизия не имела.

ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ ГРЕЕАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС «ШАРЛЕМАНЬ»

Предшественником этой дивизии был «Добровольческий французский легион», созданный в 1941 году под контролем немецкой армии. Первоначально он именовался 638-м армейским пехотным полком и впервые вступил в бой на Восточном фронте во время зимнего 1941/42 года наступления на Москву в составе 7-й пехотной дивизии. Французская часть понесла тяжелые потери и с весны 1942 года по осень 1943 года была отозвана с фронта, после чего использовалась главным образом для ведения антипартизанских действий. На этом этапе она была разделена для ведения операций в тылу против партизан и использовалась в виде подразделений, по своему количественному составу равных батальону.

В январе 1944 года произошло очередное переформирование батальона, но его по-прежнему использовали для боев с партизанами.

В июне 1944 года батальон вернулся в центральный сектор Восточного фронта для участия в наступательных действиях против Красной Армии. Его действия были настолько впечатляющими, что советское командование посчитало, что имеет дело не с одним, а с двумя французскими батальонами, хотя на самом деле количество легионеров соответствовало примерно половине батальона.

В сентябре 1944 года французские добровольцы влились в ряды Ваффен-СС. Во Франции набор в СС всерьез начался лишь в 1943 году, в Париже. В августе 1944 года первые 300 добровольцев были отправлены в Эльзас для подготовки в составе французской добровольческой штурмовой бригады СС. В сентябре 1943 года около 30 французских офицеров были направлены в военное училище СС в баварский город Бад-Тельце, а около ста унтер-офицеров — в различные училища для младшего офицерского состава, чтобы повысить их подготовку до уровня стандартных требований Ваффен-СС. В это время группа французских добровольцев находилась на Восточном фронте в составе 18-й добровольческой панцер-гренадерской дивизии СС «Хорст Вес-сель». После ожесточенных боев с частями Красной Армии они были отозваны в тыл для отдыха и переформирования. В это время было принято решение — учитывая боевой послужной список французов, соединить их с остатками легиона и отрядами французской милиции для создания новой дивизии Ваффен-СС.

Эта самая необычная из всех дивизий включала в себя также некоторое число солдат из французских колоний, в том числе из французского Индокитая и даже одного японца. Очевидцы утверждают, что нескольким французским евреям удалось избежать преследований нацистов, скрывшись в рядах дивизии «Шарлемань».

Дивизия была сформирована зимой 1944/45 годов и в самом начале 1945 года отправлена на фронт в Померанию. Постоянные яростные бои против численно превосходящих частей Красной Армии сильно потрепали французскую дивизию и раскололи ее на три части. Одна из групп, численностью в батальон, отступила в Прибалтику и эвакуировалась в Данию, после чего оказалась в Нойстрелице, неподалеку от Берлина.

Вторая группа была полностью истреблена яростными залпами советских артиллерийских орудий. Третьей удалось отступить на запад, где она была уничтожена- ее солдаты либо погибли, либо были взяты в плен русскими. Те из них, кто оставался в Нойстрелице, были собраны воедино дивизионным командиром, бригаденфюрером СС Густавом Крукенбергом, который освободил от присяги тех, кто больше не желал служить в СС. Тем не менее около 500 человек добровольно последовали за своим командиром, чтобы защищать Берлин. Примерно 700 человек осталось в Нойстрелице. 500 добровольцев, участвовавших в обороне Берлина, сражались исключительно добросовестно, несмотря на то, что им было известно, что сражение проиграно. Их храбрость была отмечена наградами — тремя Рыцарскими крестами. Один из них был вручен оберштурм-фюреру СС Вильгельму Веберу — немецкому офицеру дивизии, и два — солдатам-французам унтершарфюреру Эжену Валло и обершарфюреру Франсуа Аполло. Все три награды были отличиями за личную храбрость, проявленную при уничтожении в одиночку нескольких советских танков. Три дня спустя Валло и Аполло были убиты. Веберу посчастливилось пережить войну.

Те из членов дивизии «Шарлемань», которые предпочли не отправляться на фронт, пробрались на запад, где добровольно сдались в плен. Они, несомненно, ожидали, что западные союзники будут обращаться с ними лучше, чем русские. Тем из них, кто сдался своим соотечественникам из армии «Свободная Франция», пришлось сильно разочароваться в своей иллюзии. Известно, что когда они столкнулись с солдатами «Свободной Франции», то на вопрос последних о том, почему они пожелали надеть немецкие мундиры, солдаты французских СС поинтересовались относительно мундиров американских войск, которые носили деголлевцы. Взбешенный подобным вопросом командир деголлевских войск на месте, без всякого суда и следствия, застрелил своих соотечественников-эсэсовцев. Что касается «Свободной Франции», то она сама повинна в самых жутких военных преступлениях. Нет смысла говорить о том, что убийцы французов-эсэсовцев остались безнаказанными. По иронии судьбы, с французскими эсэсовцами, принимавшими участие в зверском уничтожении Орадура в 1944 году, обошлись намного снисходительнее. Их сочли людьми, подвергшимися принудительной мобилизации, и, таким образом, «жертвами». Французский суд их оправдал. Причина этого столь удивительного приговора представляется сугубо политической. Представшие перед судом французские эсэсовцы были родом из Эльзаса, который за годы своей истории неоднократно переходил то к Франции, то к Германии. Существовало мнение, что обвинительный приговор против виновников разыгравшейся в Орадуре трагедии мог вызвать беспорядки в Эльзасе.

Таким образом, возникла ситуация, когда французские эсэсовцы, принимавшие участие в казни большого числа французских граждан, остались безнаказанными, тогда как члены дивизии «Шарлемань», сражавшиеся с отрядами партизан-коммунистов на Востоке и против частей Красной Армии, лишились жизни после того, как попали в плен.

ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ ДИВИЗИЯ С С «ЛАЕДШТУРМ НИДЕРЛАНД»

В марте 1943 года была учреждена территориальная пограничная стража- национальная гвардия, получившая известность как «Ландвахт Нидерланд». В нее входили не настоящие добровольцы, а те, кто был призван в приказном порядке. В октябре того же года контроль над этим формированием перешел к СС и название его изменили с «ландвахт» на «ландштурм». Она первоначально предназначалась исключительно для

обеспечения внутренней безопасности, но по крайней мере некоторые из ее служащих побывали в боях под Арнхемом в сентябре 1944 года.

Дивизия «Ландштурм Нидерланд» была введена в состав Ваффен-СС в ноябре 1944 года и укреплена добровольцами СС из Нидерландов, членами голландского молодежного нацистского движения NSB (голландский эквивалент гитлерюгенда), а также тыловиками из ландштурма.

К марту 1945 года нацисты решили, что набрано достаточное количество людей для формирования новой дивизии Ваффен-СС.

Вследствие своей чрезвычайно короткой фронтовой жизни, исчислявшейся всего лишь несколькими неделями, дивизия не сыграла сколь нибудь существенной роли на заключительном этапе войны в Европе, вступив в оборонительные бои как раз накануне капитуляции Германии, состоявшейся в мае 1945 года. Для этой цели успели изготовить целый ряд знаков различия. Ее солдаты носили петлицы с изображением взрывающейся гранаты, а также эмблемы с «волчьим крюком». В ходу также была нарукавная нашивка, изготовленная фабричным способом, с надписью «Ландштурм Нидерланд» плюс нарукавный «щит» — эмблема Голландии оранжевого, белого и голубого цветов с горизонтальными либо диагональными полосками.

ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ КАВАЛЕРИЙСКАЯ ДИВИЗИЯ СС «ЛЮТЦОВ»

Эта дивизия, спешно сформированная в феврале 1945 года, когда ситуация на Восточном фронте стала стремительно ухудшаться, была создана из остатков

8-й и 22-й кавалерийских дивизий СС. Теоретически эта дивизия включала в себя два полных полка, но фактически она никогда не достигала размеров и одного полка. Соединение просуществовало всего лишь чуть больше трех месяцев и позже было разбито наступавшими частями Красной Армии.

ИСПАНСКИЕ ДОБРОВОЛЬЦЫ

Испания какое-то время поставляла добровольцев на Восточный фронт — в общей сложности в количестве одной дивизии в составе германской армии. Когда война обернулась против немцев, под давлением англо-американцев испанский диктатор Франко в 1943 году отдал приказ отозвать с фронта свою знаменитую «Голубую дивизию»,

Большое количество ее солдат, истинных антикоммунистов, тем не менее отказалось вернуться в Испанию. Из этих добровольцев Ваффен-СС сформировали небольшой легион, состоящий из двух рот: 101-я испанская добровольческая рота и 102-я испанская добровольческая рота. Обе они приняли участие в боях под Красным Бором. Отдельные легионеры приняли участие в берлинском сражении и попали в плен к советским войскам. Этим несчастным, попавшим в руки к Советам, пришлось пробыть в плену до 1954 года, когда около тридцати процентов из них уже не было в живых.

ШВЕДСКИЕ ДОБРОВОЛЬЦЫ

Небольшое количество шведов, общим числом 100–130 человек, служили в Ваффен-СС, хотя отдельной шведской добровольческой части не было. Часть из них воевала в составе 3-й роты 11-го разведывательного батальона, входившего в интернациональную дивизию «Нордланд». Во всяком случае, их оказалось достаточно, чтобы это подразделение стали именовать «шведским».

Известно также, что по меньшей мере 20 шведских офицеров прошли через юнкерское училище в Бад-Тельце в Баварии. Еще несколько служили в элитной дивизии «Викинг», а некоторое число других — в прочих дивизиях Ваффен-СС. По крайней мере пять шведских офицеров служили в Центре военной информации СС «Гурт Эггерс» в качестве военных корреспондентов. Никто из шведских добровольцев так и не удостоился Рыцарского креста, но известно, что некоторые из них получили Железные кресты 2-го и 1-го класса, один из них — почетную «Круглую заколку германской армии», а один шведский обершарфюрер, служивший в 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг», был награжден Немецким золотым крестом.

КАЗАКИ

Являвшие собой особое сообщество и исповедующие крайне националистические взгляды, многие казаки изъявили желание служить в немецких войсках, воевавших против ненавистных большевиков. К 1944 году в немецкой армии было уже несколько казачьих кавалерийских частей, а также целая дивизия, которой командовал преданный своему делу офицер-кавалерист генерал Гельмут фон Паннвиц. В ноябре 1944 года Ваффен-СС взяли под свой контроль все казачьи части и сформировали специальный корпус -15-й казачий добровольческий кавалерийский корпус, состоявший из двух полных дивизий.

Похоже, что контроль СС над казаками-добровольцами был делом чисто административным. Ни за одной из казачьих частей не закрепляли офицеров

Ваффен-СС. Не было у казаков и эсэсовских знаков различия. Личный состав казачьих частей имел солдатские книжки Вермахта, а не Ваффен-СС — и поэтому они остаются за рамками данного повествования.

Использовавшиеся главным образом для борьбы с югославскими партизанами, казаки в конце войны бежали в Австрию, где сдались в плен британцам. Последние передали их в руки Советов, и многие казаки были казнены или отправлены в концлагеря.

ГЛАВА 7 В ОБОРОНЕ

На Восточном фронте зимнее наступление Красной Армии 1942–1943 гг заставило немцев перейти к обороне. Однако затем 1-й танковый корпус СС взял назад Харьков, и фюрер утвердился во мнении, что его эсэсовское воинство непобедимо» В действительности, Ваффен-СС прилагали неимоверные усилия, чтобы сдержать натиск Красной Армии, и в течение 1943 г. в битвах на Курской дуге и под Нарвой их элитные дивизии были окончательно обескровлены.

В то время как самые первые формирования Ваффен-СС — «Лейбштандарт Адольф Гитлер», «Рейх» и «Мертвая голова» — во второй половине 1942 года находились во Франции на отдыхе и переподготовке, Вермахт в России испытывал со стороны Красной Армии все более усиливающееся давление.

В сентябре германское наступление на юге замерло у Сталинграда. Штурм Ленинграда, предпринятый в октябре, также закончился провалом. В ноябре Красная Армия перешла в контрнаступление, и 23 числа того же месяца немецкая 6-я армия оказалась в окружении. В конце ноября Красная Армия перешла в наступление и на центральном участке советско-германского фронта. К концу года ситуация еще более ухудшилась в связи с разгромом 8-й итальянской армии на Донском фронте, и Гитлеру пришлось отдать приказ об отходе группы армий «А» с Кавказа. В противном случае ей угрожал котел, подобный сталинградскому.

9 января 1943 года переформированный 1-й эсэсовский корпус, состоявший из дивизий «Лейбштан-дарт», «Рейх» и «Мертвая голова», был срочно переброшен на Восточный фронт из Франции, «Лейбштандарт» и «Рейх» под командованием обер-группенфюрера СС Пауля Хауссера тут же по прибытии заняли позиции в районе Харькова. Дивизии «Лейб-штандарт» было приказано удерживать оборонительный плацдарм у Чугуева, простиравшийся на 100 км по обоим берегам реки Донец. Дивизия «Рейх» обороняла район к востоку от этой реки. «Лейбштандарт» был ослаблен изъятием танкового полка под командованием Фрица Витта, которому было приказано занять оборонительные позиции у Купянска на реке Оскол. В начале февраля подразделения «Лейбштандарта» были вытеснены противником с первой и второй линии обороны, однако главную оборонительную линию советским войскам прорвать не удалось. Обе стороны понесли тяжелые потери.

«Рейх», ожесточенно сопротивляясь, медленно отходил к Донцу. Однако большинство частей на этом участке фронта не проявляло такого же упорства и цепкости в обороне, как войска Ваффен-СС. Между «Лейбштандартом» и соседней 320-й пехотной дивизией Вермахта появилась широкая брешь в 65 км. Вскоре противник нанес удар по 320-й дивизии и отрезал ее от других частей. Была сформирована боевая группа под командованием штурмбаннфюрера СС Иоахима Пейпера, имевшая задачу пробиться в тыл противника на расстояние в 40 км и установить контакт с 320-й пехотной дивизией, чтобы помочь ей выйти к немецким позициям. Задача была не из легких, но Пейпер выполнил ее блестяще, с небольшими потерями, и был награжден Рыцарским крестом. Это был первый из многих отчаянно смелых подвигов, совершенных этим незаурядным командиром.

У более мощной группировки под командованием обергруппенфюрера СС «Зеппа» Дитриха, которая состояла из батальона дивизии «Лейбштандарт», полка «Фюрер» из дивизии «Рейх», танкового полка «Лейб-штандарт» и танкового гренадерского полка, была более масштабная задача. Она должна была пробиться через линию фронта, образовавшую выступ, и установить связь с попавшими в окружение немецкими частями.

Отряд Дитриха ринулся в наступление при температуре минус 20 градусов и углубился на вражескую территорию на расстояние в 45 км, отрезав 7-й советский кавалерийский корпус. Бои продолжались несколько дней.

Деревни по нескольку раз переходили из рук в руки. В конце концов Хауссер, опасаясь, что группировка Дитриха попадет в котел, попросил разрешение на тактический отход и перегруппировку, однако отказ Гитлера не вызвал у него большого удивления. И все же Хауссер, не желавший подвергать свои войска слишком большому риску, отвел их. Коммуникации советских войск растянулись до предела, солдаты устали, некомплект личного состава в частях из-за потерь достиг ужасающих размеров.

Фельдмаршал фон Манштейн был осведомлен о положении, в котором оказался противник, и решил, что настал подходящий момент для успешного контрнаступления. Хорошо организованное, оно должно было застать противника врасплох и не оставить ему времени для подготовки ответного удара до начала весенней оттепели, которая превратит фронт в непролазное море грязи. Это даст немцам передышку для подготовки весеннего наступления. Манштейн решил нанести удар клещами, на северном острие которых шел 1-й танковый корпус СС Хауссера, имевший теперь в своем составе дивизию «Мертвая голова». Наступление началось 19 февраля и развивалось успешно с самого начала. Советская 6-я армия потеряла только убитыми 23000 солдат. Трофеи немцев составили свыше 600 танков и 1000 орудий. Однако большей части живой силы русских удалось спастись, переправившись через замерзший Донец.

1-Й ЭСЭСОВСКИЙ ТАНКОВЫЙ КОРПУС БЕРЕТ ХАРЬКОВ

Опасаясь контрнаступления советской 3-й гвардейской танковой армии с юга, дивизия «Лейбштан-дарт» атаковала высоты, контролировавшие важную дорогу Беревка-Ефимовка, а затем повернула в восточном направлении на Валуйки. Ее фланги прикрывала «Мертвая голова». Через три дня ожесточенных боев советская 15-я гвардейская армия была окружена. 6 марта пали Валуйки с большими потерями для Советов. Три дня спустя передовые части «Лейбштандарта» вышли к Полевой и вынудили противника отступить за Донец. В ходе преследования русских, отступление которых превратилось в беспорядочное бегство, погиб командир дивизии «Мертвая голова» Теодор Эйке. Его легкий разведывательный самолет был сбит ружейным огнем противника.

Хауссер развернул свой 1-й танковый корпус для взятия Харькова. Атакуя с севера и запада, Ваффен-СС протаранили оборонительные линии русских. Завязались ожесточенные уличные бои, и чуть ли не каждый дом приходилось брать штурмом. Эсэсовцам понадобилось пять дней, чтобы окончательно вытеснить русских из города. Однако победа далась им дорогой ценой. Потери корпуса составили 11500 человек убитыми и ранеными.

Эта победа имела для немцев огромное психологическое и моральное значение, поскольку помогла восстановить боевой дух, упавший после катастрофы под Сталинградом и неудачного штурма Ленинграда. Гитлер полагал, что победа на Восточном фронте все еще достижима.

Ранее он пришел в ярость, когда узнал о том, что Хауссер, вопреки приказу не отступать ни на шаг, оставил Харьков. Теперь, однако, Ваффен-СС полностью реабилитировали себя в его глазах и доказали, что являются лучшими войсками из всех, что имелись в его распоряжении. Презрительно отозвавшись об итальянской 8-й армии, личный состав которой был полностью деморализован, Гитлер заявил, что его 1-й эсэсовский танковый корпус стоит по меньшей мере 20 итальянских дивизий. Взлелеянные им Ваффен-СС воевали не хуже отборных армейских частей, и даже лучше, чем большинство из них, и потому Гитлер, не колеблясь, дал согласие на формирование еще двух эсэсовских корпусов. 1-й эсэсовский танковый корпус теперь должен был состоять из дивизий «Лейбштандарт» и «Гитлер-югенд», 2-й танковый корпус — из дивизий «Рейх» и «Мертвая голова», а 3-й танковый корпус — из «Викинга» и новой дивизии «Нордланд». Однако к началу марта 1943 года дивизия «Гитлер-югенд» еще находилась в стадии формирования. Дивизия «Нордланд» была сформирована весной 1943 года. Ее ядром стал одноименный полк, взятый из дивизии «Викинг». К нему добавили новые полки — «Норге» (созданный из солдат расформированного норвежского добровольческого легиона) и «Данмарк» (состоявший в основном из бывших солдат расформированного датского добровольческого корпуса). В этой части служили также добровольцы и других национальностей, включая нескольких британцев. В «Нордланде» вскоре появился свой собственный танковый батальон — «Герман фон Зальца». В процессе формирования в это же время находились две новые элитные Reichdeutsche дивизии «Немецкий рейх» (Reichdeutsche означало, что части формировались из уроженцев рейха): 9-я танковая дивизия СС «Гогенштауфен» и 10-я эсэсовская танковая дивизия «Фрундсберг». Эти части, однако, большую часть года провели в тренировочных лагерях и приняли участие в боевых действиях лишь в 1944 году.

В марте 1943 года для подавления партизанского движения на оккупированных восточных территориях была сформирована хорватская добровольческая дивизия «Хандшар». Ее мрачный послужной список приводится в главе 6, и к этому мало что можно добавить, поскольку эта дивизия не сыграла сколько-нибудь заметной роли в главных кампаниях 1943–1944 гг. Очень важно отметить, что на этой стадии войны всякие претензии на поддержание элитного статуса СС, по крайней мере в расовом отношении, были отброшены. Новые добровольческие формирования набирались из такого человеческого материала, который по своим данным никак не соответствовал требованиям, предъявлявшимся к солдатам Ваффен-СС, этой военной ветви гитлеровской преторианской гвардии.

К концу 1943 года к вышеперечисленным частям присоединились 14-я эсэсовская гренадерская дивизия, 15-я эсэсовская гренадерская дивизия, 16-я эсэсовская танковая гренадерская дивизия «Рейхсфюрер СС» и 17-я эсэсовская танковая гренадерская дивизия «Гетц фон Берлихинген». С начала вторжения в Советский Союз Ваффен-СС значительно выросли в количественном отношении. Однако в течение следующих 12 месяцев этот рост будет форсироваться еще более высокими темпами в попытке подлатать германскую военную машину, которая начала давать сильные сбои.

Вернув себе Харьков, немцы перешли к обороне и стали залечивать раны после зимнего наступления советских войск. После взятия Харькова период относительного затишья на фронте продолжался около 12 недель. Между этим городом и Орлом на севере образовался огромный выступ в сторону немцев, в центре которого находился Курск. В результате линия фронта удлинилась на лишних 400 километров, что

вынуждало немцев к выделению значительных сил для удержания этого участка. Однако в самом узком месте ширина выступа была всего лишь 120 км. В случае ликвидации этого выступа удалось бы спрямить фронт и высвободить войска для решения других задач, в частности для отражения ожидаемого вторжения союзников в южную Европу.

ПОДГОТОВКА К СРАЖЕНИЮ НА КУРСКОЙ ДУГЕ

После сокрушительного поражения под Сталинградом немцам во что бы то ни стало нужно было вернуть себе инициативу на Востоке. Это было важно как в политическом, так и в военном отношении. Гитлер надеялся убедить Турцию вступить в войну на его стороне, и крупный военный успех явился бы веским аргументом в его пользу, а заодно вселил бы уверенность в его восточноевропейских союзников. Имелось и еще одно соображение: успешное наступление привело бы к пленению большого количества русских, которых затем можно было бы использовать как рабочую силу. Кроме того, Советы на долгое время потеряли бы способность вести наступательные операции на Восточном фронте.

К середине марта Гитлер решил обрушиться с двух сторон на основание Курского выступа. С севера должна была атаковать группа армий «Центр» под командованием фельдмаршала фон Клюге, а с юга — группа армий «Юг» под командованием фельдмаршала фон Манштейна. К несчастью для немцев, их намерения было нетрудно разгадать. Передислокация огромного количества живой силы и техники вряд ли осталась бы незамеченной русскими. Советское высшее командование, Ставка, решило отказаться от идеи превентивного удара, втянуть противника в изматывающее оборонительное сражение, чтобы обескровить его, а затем перейти в мощное контрнаступление. Советское командование приступило к осуществлению своих планов. Устраивались обширнейшие минные поля, располагавшиеся таким образом, чтобы немцы, пойдя в обход, попали под смертельный огонь противотанковой и обычной артиллерии, которая давно пристреляла ориентиры. Все жители окрестных деревень, способные держать в руках лопату, были мобилизованы на рытье противотанковых рвов и строительство укреплений.

Советскими войсками командовал маршал Георгий Жуков, который разделил свои силы на три группировки. В северной находилась группа армий под командованием генерала Рокоссовского, состоявшая из семи армий, в том числе одной танковой. В южную входили шесть армий, в том числе три танковые, из которых две были гвардейскими. В резерве стояли шесть свежих армий, которыми командовал генерал Конев. Они должны были нанести сокрушительный удар после того, как немцы израсходуют все свои резервы. В общей сложности у Жукова было 1300000 солдат и офицеров, 3500 танков, 20000 орудий и 2600 самолетов.

Против этой колоссальной военной машины немцы выставили 900000 солдат, 2700 танков, 10000 орудий и 2000 самолетов. Соотношение сил было примерно равным, если учесть качества бойцов и техники, однако у Советского командования было преимущество, поскольку они знали о плане немцев и подготовили хорошо оборудованные позиции.

Для этого большого наступления под кодовым названием «Цитадель», которое, по мнению обеих сторон, должно было стать поворотной точкой войны, немцы собрали самый мощный бронированный кулак из всех, что у них когда-либо были прежде: для ликвидации выступа шириной всего лишь в 120 км было развернуто 2700 танков и самоходных орудий. Значение, которое придавали немцы операции «Цитадель», было настолько велико, что они поспешили принять на вооружение некоторые образцы боевой техники, еще не опробованные должным образом на полигонах. На фронт было отправлено значительное количество грозных «тигров» (T-VI), которые уже успели заслужить себе отличную репутацию, и совершенно новых T-V «пантер». Последние были вооружены 75-миллиметровым орудием и впоследствии стали одним из лучших танков Второй мировой войны. Однако на этой стадии конструкция «пантеры» имела еще ряд недоработок, так же как и новый тяжелый противотанковый танк «элефант», вооруженный великолепной 88-миллиметровой пушкой. Впервые в боевых действиях под Курском приняла участие и самоходная артиллерийская установка «Брумбер», представлявшая собой 150-миллиметровую гаубицу на базе модифицированного шасси T-IV. В южном секторе фон Манштейн располагал двумя крупными группировками: «Кампф», состоявшей из 11-го корпуса, 42-го корпуса и 3-го танкового корпуса, и 4-й танковой армии, в состав которой входили 48-й танковый корпус, 52-й корпус и 2-й эсэсовский танковый корпус под командованием обергруппенфюрера СС Пауля Хауссера. Вторая группировка имела в своем составе дивизию «Лейбштандарт» под командованием бригаденфюрера СС Теодора Виша, дивизию «Рейх» под командованием группенфюрера СС Вальтера Крюгера и дивизию «Мертвая голова» под командованием бригаденфюрера СС Германа Присса. Все эти дивизии имели по роте тяжелых танков «тигр» в каждом полку.

Перед 4-й танковой армией Гота была поставлена задача прорвать советскую оборону на Воронежском фронте, а затем двигаться в северо-восточном направлении на Прохоровку и овладеть ею. Немцы полагали, что Прохоровка явится исходным пунктом советского контрнаступления. Как только советские силы в этом районе будут уничтожены, 4-я танковая армия должна будет повернуть на северо-запад, к Курску, и соединиться с 9-й армией Моделя, наступавшей с севера.

Три эсэсовские танковые дивизии были развернуты параллельно друг другу, бронированными клиньями, в голове которых стояло по роте «тигров». 5 июля 2-й эсэсовский танковый корпус ринулся в наступление. Первая линия советской обороны была прорвана сравнительно легко, но затем немцы вышли на обширные минные поля и угодили под меткий огонь противотанковой артиллерии. Тем не менее к концу первого дня наступления дивизии «Ваффен-СС» смогли вклиниться в советскую оборону на глубину 18 км. Действия бронированного клина были хорошо скоординированы с ударами штурмовой авиации. Уже не в первый раз на Восточном фронте дивизии войск СС продвигались вперед более быстрыми темпами, нежели находившиеся на их флангах части Вермахта. К утру 6-го июля они уже были готовы к атаке на вторую линию советских укреплений. Однако второй день боев выдался гораздо более трудным. «Лейб-штандарту» пришлось иметь дело с 1-й советской гвардейской бронетанковой бригадой. На дальних дистанциях орудия советских танков не могли пробить массивную броню немецких танков, особенно «тигров», и русские потерпели в этой схватке поражение.

Вскоре на участке фронта, который защищала советская 6-я гвардейская армия, была проделана внушительная брешь. Хауссер незамедлительно воспользовался этим и ввел туда свои дивизии. Наступление эсэсовцев было столь стремительным, что части Вермахта не поспевали за ними, и дивизии «Мертвая голова» пришлось прикрывать фланги корпуса, отражая атаки русских танков.

Советское командование начало выдвигать некоторые резервные части в район Прохоровки, готовясь отразить немецкое наступление. На третий день «Лейб-штандарт» и «Рейх» продолжали движение на север, где в районе Тетеревино немецкая разведка засекла крупное сосредоточение советской бронетехники. Разгорелся ожесточенный бой. Немцам пришлось преодолевать хорошо укрепленные советские позиции, но опять «тигры» доказали, что им нет равных на поле боя, и, смяв русскую оборону, дали возможность штурмовым подразделениям СС ворваться в деревню и захватить в плен штаб советской бригады. Пленных русских становилось все больше, и положение дел на фронте 6-й советской гвардейской армии начало выглядеть угрожающим.

10 июля «Мертвая голова», имевшая до того задачу прикрывать левый фланг эсэсовского корпуса, получила приказ вместе с дивизиями «Лейбштандарт» и «Рейх» атаковать Прохоровку. Во второй половине дня войска СС форсировали реку Псел и захватили Красный Октябрь. Они теперь занимали выгодные позиции для удара в тыл советским войскам, сконцентрировавшимся в районе Прохоровки. Для атаки на фронте шириной всего лишь в 10 километров корпус Хауссера мог выставить почти 600 танков. Опасаясь, что немцы нанесут удар еще до того, как подтянутся все советские части, Ватутин решил ударить первым, и 5-я советская гвардейская танковая армия, насчитывавшая около 850 танков и самоходных орудий, ринулась в бой.

12 июля 1943 года у деревни Прохоровка произошло одно из величайших танковых сражений в истории, которое имело далеко идущие последствия. Именно оно остановило наступление немцев и возвестило о закате операции «Цитадель».

СРАЖЕНИЕ У ПРОХОРОВКИ

Советское командование знало, что немецкие танки имели в большинстве своем лучшее вооружение, не говоря уже о мощной броне «тигров», и понимало, что надеяться на победу можно лишь в том случае, если бой будет проходить на максимально близких дистанциях. Только тогда советские снаряды смогут пробить вражескую броню. Русские ринулись на противника, выжимая из двигателей своих танков все, на что они были способны, и вскоре огромное поле у Прохоровки кишмя кишело танками. Свыше полутора тысяч танков вели огонь друг по другу с расстояний, не превышающих нескольких десятков метров. Схватка продолжалась восемь часов. Солнце было позади русских, мешая немецким наводчикам. Многие «тигры» и «пантеры» разлетелись в куски после попаданий снарядов Т-34 в их более тонкую боковую броню. Некоторые советские экипажи жертвовали собой, тараня более, тяжелые танки противника на полной скорости, в результате чего обе машины взрывались. К концу дня на поле боя остались догорать остовы около 700 танков. Что касается экипажей подбитых машин, то мало кому из них удалось остаться в живых.

Небо вскоре почернело от дыма горящих танков, и дивизии «Мертвая голова» пришлось перейти к обороне, так как ее атаковали части 31-го гвардейского танкового корпуса и 33-го гвардейского стрелкового корпуса Красной Армии. Однако закаленные в боях танкисты и гренадеры «Мертвой головы» отстояли свои позиции и советская атака была отбита, но ценой огромных потерь в живой силе и технике. К этому времени дивизия потеряла половину своего личного состава.

НАСТУПЛЕНИЕ ВЫДЫХАЕТСЯ

Наступление достигло критической точки, когда стало ясно, что победа достанется той стороне, которая сумеет первой ввести в сражение резервы. 3-й немецкий танковый корпус снова и снова бросался в атаку на Прохоровку, каждый раз откатываясь под губительным огнем русской артиллерии. К 12 июля он все же

преодолел оборону противника, но слишком поздно -5-я гвардейская танковая армия Ротмистрова опередила немцев.

Если принять во внимание то обстоятельство, что части Ваффен-СС атаковали противника, который имел превосходство в живой силе и технике и подготовил глубоко эшелонированную оборону, то достижения 2-го эсэсовского корпуса Хауссера следует признать значительными. Ударные танковые полки войск СС выполняли свои боевые задачи, проявляя при этом обычную для них отвагу и презрение к смерти. Некоторые молодые офицеры-танкисты завоевали легендарные репутации. Самым знаменитым, пожалуй, был унтерштурмфюрер СС Микаэль Витман, который в ходе Курского наступления довел счет подбитых им танков до 30, и до того как погибнуть в бою в Нормандии в июне 1944 года, успел стать непревзойденным танковым асом в истории.

Теперь стало ясно, однако, что цели операции «Цитадель» недостижимы. На севере выступа немцам удалось вклиниться в советскую оборону лишь на незначительную глубину. Эта неудача была связана с тем, что советское командование именно здесь ожидало основной удар немцев и создало на этом направлении особенно мощные фортификационные сооружения. На юге был достигнут неплохой результат, однако ценой непомерно высоких потерь в живой силе и технике. 13 июля Гитлер отдач приказ прекратить наступление. Он был очень встревожен ситуацией в Средиземноморье, где союзники угрожали южному флангу Германии. Кроме того, советское командование сконцентрировало крупные силы в районе Донца. Манштейн пытался убедить фюрера в том, что еще можно добиться успеха, однако когда новое наступление русских войск на Орел создало угрозу окружения для 9-й армии Моделя, то и он вынужден был в конце концов примириться с мыслью, что операция провалилась.

Операция «Цитадель» была последним крупным наступлением Германии на Восточном фронте, которое дорого обошлось ей. Потери группы армий «Юг» составили 20700 убитых и раненых, а группы армий «Центр» около 10000, но всего лишь за два дня. У Хауссера, имевшего к началу наступления около 700 танков, в строю осталось лишь 280, Красная Армия потеряла свыше 2100 танков. 33000 красноармейцев было взято в плен, Количество убитых неизвестно, но оно наверняка было значительным. Дивизия «Лейбштан-дарт» после операции «Цитадель» получила передышку, которая оказалась короткой в связи с начавшимся наступлением советских войск вдоль железной дороги Брянск-Орел. «Лейбштандарт» вел оборонительные бои на реке Миус. Однако уже 3 августа он был переброшен с Восточного фронта в Италию на усиление группировки находившихся там немецких войск, положение которых после краха режима Муссолини усложнилось.

На южном участке Восточного фронта немцы полностью утратили инициативу и перешли повсеместно к обороне, а затем покатились назад, когда советские войска прорвали их оборонительные рубежи на реке Миус и повели стремительное наступление на Сталино и Таганрог вдоль северного побережья Азовского моря. Группе армий «А» под командованием фельдмаршала фон Клейста, находившейся на южном фланге Манш-тейна, угрожала опасность быть отрезанной. Манш-тейн, чтобы помочь Клейсту, пустил в ход свои резервы и тем самым ослабил свои войска настолько, что они не смогли отразить наступление Ватутина на Воронежском фронте. Группа армий «Центр» также постепенно отходила под давлением русских к Смоленску. Севернее 2-й танковой армии Моделя угрожало окружение, и ей пришлось отходить через горловину орловского выступа.

К середине августа в германской обороне западнее Курска была проделана брешь шириной в 55 километров. В нее начали вливаться советские войска. Опять возникла угроза Харькову. Чтобы предотвратить потерю этого города, в бой были брошены дивизии «Викинг», «Рейх» и «Мертвая голова». «Рейх» была ослаблена потерями, понесенными в ходе операции «Цитадель», но «Лейбштандарт» перед отправкой в Италию передал ей все свои танки и потому она все еще обладала высоким боевым потенциалом. Противники поменялись ролями, и, подобно захвату немцами Харькова в марте, Красная Армия охватила этот город мощными клещами. С севера наступала 53-я армия, а с юга 57-я. 5-я гвардейская танковая армия оставалась в резерве для нанесения решающего удара. Наступление русских было менее эффективным, чем немецкое. Советские войска наступали на сильно укрепленные позиции и всего лишь за один день боев противотанковая артиллерия войск СС подбила свыше 180 советских танков. Однако немцы могли лишь задержать продвижение Красной Армии, но не остановить ее, и 22 августа Манштейн, опасаясь окружения, приказал своим войскам оставить Харьков.

ОТХОД С БОЯМИ

В течение следующих нескольких недель дивизии «Викинг", «Рейх» и «Мертвая голова» достигли значительных успехов в боях местного значения с танковыми частями Красной Армии. Например, 12 сентября в одном бою дивизия «Рейх» уничтожила 78 танков противника. Однако русские, похоже, не испытывали особых трудностей с возмещением таких больших потерь, в то время как войска СС получали новую боевую технику во все уменьшающихся количествах. Им было гораздо труднее поддерживать свой боевой потенциал на должном уровне.

Гитлер принял предложение фон Манштейна отвести войска группы армий «Юг» на линию Мелитополь-река Днепр, чтобы удержать в своих руках западную часть Украины. Этот отход, осуществлявшийся при сильном давлении русских, был закончен к 30 сентября. Перед группой армий «Юг», насчитывавшей к этому времени в своих 68 дивизиях 1250000 солдат и офицеров и свыше 2000 танков, была поставлена задача любой ценой не пропускать русских за Днепр. Противостоявшая им советская группировка была в численном отношении сильнее почти вдвое и находилась к тому же в лучшей форме.

В конце августа советские войска перешли в наступление, и Ваффен-СС начали отходить с боями к Днепру. После двух дней ожесточенных схваток пала Ельня, однако русским каждый метр земли доставался дорогой ценой и они приостановили наступление на неделю для перегруппировки. Затем их продвижение на запад возобновилось, и один за другим были взяты Брянск, Смоленск и Рославль. Ко 2 октября немцы были отброшены назад почти на 240 километров.

В ноябре 1943 года «Лейбштандарт» был переброшен из Италии назад на Восточный фронт и подчинен в оперативном отношении командованию 48-го танкового корпуса 4-й танковой армии, расположенной южнее Киева, на Украине. Несмотря на ожесточенное сопротивление дивизии «Рейх», действовавшей близ Киева, город 7 ноября был освобожден русскими. «Лейб-штандарт» добился, правда, некоторых локальных успехов на киевском участке фронта, однако они не имели большого значения.

Начиная с середины ноября и до конца года как «Лейбштандарт», так и «Рейх», в составе 48-го корпуса принимали участие в нескольких контрнаступлениях, однако слабость немецких сил была слишком очевидна. Например у Коростеня «Лейбштандарт» вместе с 1-й и 7-й танковыми дивизиями попытался окружить советскую группировку. Эта цель была достигнута, но немецкое кольцо оказалось таким непрочным, что вскоре немцы уже отчаянно дрались, преследуя противоположную цель — самим избежать окружения. Под Брусиловом в ожесточенных, часто переходивших в рукопашные схватки боях был опрокинут 24-й танковый корпус, которому была придана дивизия «Рейх». Остатки дивизии вместе с «Лейбштандартом», отвечая контратаками на давление русских, отошли к Житомиру. Затем «Лейбштандарт» поставили на позиции в районе Бердичева рядом с 1-й танковой дивизией. Танкистам Ваффен-СС и Вермахта удалось остановить наступление советских войск в этом секторе, правда ненадолго.

Еще одной дивизии из состава 2-го эсэсовского танкового корпуса — «Мертвой голове» — отвели роль пожарной бригады, которую постоянно перебрасывали с одного угрожаемого направления на другое. В ноябре и начале декабря она воевала вместе с 1-й танковой армией Хубе, которая пыталась удержать Кривой Рог и оборонительные рубежи по Днепру. 12 декабря ее передали 57-му корпусу, и вместе с 11-й и 13-й танковыми дивизиями она перешла в контрнаступление, которое остановило русских на этом участке фронта.

В канун Рождества 1943 года советские войска на южном участке фронта возобновили наступление с позиций в районе Киева и вскоре захватили Житомир. Изнемогая в неравной схватке, отчаянно сражавшиеся войска Манштейна вынудили противника снизить темпы продвижения, однако это произошло лишь после того, как немцы были отброшены на запад еще на 160 км. В это время советское командование попыталось разгромить немецкую группировку в районе Кировограда, который был взят русскими 8 января 1944 года. Однако сопротивление немцев оказалось неожиданно сильным. Там находились одиннадцать немецких дивизий, включая «Викинг» и штурмовую бригаду СС «Валлония», состоявшую из бельгийских добровольцев и незадолго до этого переданную из Вермахта в Ваффен-СС. Сильные немецкие части представляли серьезную угрозу северному флангу Конева и южному флангу Ватутина. Этот удерживаемый немцами выступ следовало ликвидировать, чтобы обеспечить успех советского наступления. 25 января Конев двинул свои войска вперед, и к 29 января 60000 немцев было окружено под Черкассами. Внезапное повышение температуры вызвало оттепель, которая превратила эту местность в непроходимое болото. Аэродром, с которого люфтваффе снабжали окруженные дивизии, стал непригоден к использованию. Постоянное давление русских привело к тому, что площадь котла быстро сжималась, и к 9 февраля составляла всего 65 квадратных километров.

Гитлер отказывался даже разговаривать о прорыве немецких частей из котла. Он считал, что Манштейну следует организовать наступление на Черкассы с целью деблокирования окруженных дивизий. Однако Советы накинули на них прочную удавку из 35 дивизий и казалось, что любая попытка прорыва обречена на провал. В конце концов фюрера убедили разрешить окруженным частям попытаться вырваться из котла.

Единственной танковой частью в котле была 5-я эсэсовская танковая дивизия «Викинг» под командованием обергруппенфюрера СС Герберта Отто Гилле. Она должна была прикрывать фланги. Замыкала колонну прорыва штурмовая бригада СС «Валлония».

ВЫХОД ИЗ ЧЕРКАССКОГО КОТЛА

Немцы пошли на прорыв в ночь на 16 февраля. Земля совсем раскисла и передвигаться по такой местности было очень трудно. Как только русские поняли, что происходит, они тут же открыли смертельный заградительный огонь из орудий и реактивных минометов. Раненых пришлось оставить. Немцы бросили также почти всю артиллерию и другое тяжелое вооружение. Штурмовая бригада СС «Валлония», прикрывавшая

отход, понесла ужасные потери. На поле боя осталось 70 процентов ее личного состава. Когда остатки бригады приблизились к немецким позициям, возникла опасность их полного уничтожения русскими, которые шли буквально по пятам. Тогда, являя собой образец самопожертвования, ставшего привычным для частей СС, немногие оставшиеся в строю танки «Викинга» повернули назад и задержали врага на время, достаточное, чтобы эсэсовцы «Валлонии» смогли добраться до траншей первой линии немецкой обороны.

Спаслось 32000 солдат. Несмотря на то, что было оставлено огромное количество оружия и другого снаряжения, была предотвращена крупная катастрофа. Если бы этот котел был полностью ликвидирован, группе армий «Юг» Манштейна был бы нанесен смертельный удар.

За умелое руководство войсками Гилле и гаупт-штурмфюрер Леон Дегрель, командир «Валлонии», были вызваны в ставку Гитлера в Восточной Пруссии и удостоены наград. Гилле получил «Дубовые листья и Мечи», а Дегрель — Рыцарский крест.

Дивизия «Рейх», измотанная и обескровленная, была в феврале 1944 года снята с фронта и переброшена на отдых и пополнение во Францию. На Востоке от нее осталась лишь боевая группа под командованием оберфюрера СС Гейнца Ламмердинга.

В течение всего марта 1944 года группа армий «Юг» была вынуждена осуществлять постепенный отход к Днестру, на границу с Румынией. 11 марта 1944 года подразделения дивизии «Мертвая голова» были переброшены по воздуху в Балту, где они должны были стать ядром новой оборонительной линии. События, однако, развивались слишком быстро. Изрядно потрепанные 6-я и 8-я армии не смогли помешать советским войскам форсировать Днестр на широком фронте еще до того, как были подготовлены новые рубежи обороны, и русские глубоко вторглись на румынскую территорию. Дивизии «Мертвая голова», приданной

48-му танковому корпусу, пришлось, чтобы избежать окружения, с боями продвигаться на запад. Вконец измотанные эсэсовцы в течение трех недель, пока продолжалось отступление через Балту в Румынию, к реке Сирет и затем в Карпатские горы, отбивали атаки советских передовых подразделений. В конце концов советское наступление выдохлось, и май выдался относительно спокойным. 9 июня дивизию отвели на отдых и пополнение. Она получила танки и бронемашины, в которых так отчаянно нуждалась, а также 6000 солдат. Среди них было немало ветеранов «Мертвой головы», которые вернулись в свою часть, залечив раны в госпиталях. Однако на три четверти пополнение составляли неопытные новобранцы, срочно переведенные из недавно сформированной дивизии «Рейхсфюрер СС».

В марте 1944 года, когда командование группы армий «Юг» пыталось реорганизовать свой левый фланг, там началось новое советское наступление, в результате которого он был полностью смят и у Проскурова на стыке между 1-й и 4-й танковыми армиями появилась большая брешь. Прежде чем ее удалось заделать, вся 1-я танковая армия Вермахта оказалась в котле у Каменец-Подольска. Вместе с ней туда попали дивизия «Лейбштандарт» и боевая группа дивизии «Рейх». В этот момент Гитлер дал согласие на переброску на Восточный фронт восстановленного 2-го эсэсовского танкового корпуса, состоявшего из элитных 9-й эсэсовской танковой дивизии «Гогенштауфен» и 10-й эсэсовской дивизии «Фрундсберг». Обе эти дивизии, хотя еще и не нюхали пороха, тем не менее являлись элитными частями, удовлетворявшими самым высоким требованиям. Набранные из чистокровных немцев, они были прекрасно вооружены и обучены. Немаловажное значение имел и тот факт, что ядром при их формировании послужили опытные, закаленные в боях кадры из таких испытанных частей, как «Рейх» и «Лейб-штандарт». Кроме того, на их обучение был отпущен целый год. Обе эти части в дальнейшем прекрасно зарекомендовали себя в боях, не уступая в воинской доблести лучшим дивизиям Ваффен-СС. Командиром дивизии «Гогенштауфен» был бригаденфюрер СС Вилли Биттрих, а дивизии «Фрундсберг» — бригаденфюрер СС Карл фон Тройненфельд.

Тем временем в Каменец-Подольский котел по воздуху доставлялось горючее и боеприпасы, чтобы части Манштейна, когда наступит время для прорыва из окружения, оставили врагу как можно меньше тяжелого вооружения и техники. На прорыв немцы пошли 27 марта, когда разразились сильные метели. Дивизии «Гогенштауфен» и «Фрундсберг», подчиненные 4-й танковой армии, приняли участие в контрнаступлении, целью которого было отвлечь силы русских и ослабить их давление на отступающую 1-ю танковую армию, которая пробивалась на запад. 7 апреля был установлен контакт между немецкими частями, выходившими из окружения, и теми, кто пробивался им навстречу. И в течение следующих девяти дней почти все войска Манштейна благополучно вышли на территорию, удерживаемую немцами. В отличие от прорыва из Черкасского котла, эта операция была проведена без серьезных потерь, и даже, по некоторым оценкам, в ходе этого отступления немцами было уничтожено несколько сотен единиц советской бронетехники.

В апреле «Лейбштандарт» был снят с Восточного фронта и переброшен во Францию на отдых и пополнение, и примерно в то же время остатки боевой группы Ламмердинга воссоединились со своей дивизией «Рейх», также находившейся во Франции. «Гогенштауфен» и «Фрундсберг» были оставлены в резерве в Польше, но когда союзники высадились в Нормандии в июне, их срочно направили на Западный фронт. Дивизия «Викинг», понесшая большие потери при прорыве из Черкасского котла, была отведена с фронта в глубокий тыл на отдых и пополнение, но оставила на передовой боевую группу.

ОТСТУПЛЕНИЕ ОТ ЛЕНИНГРАДА

В северной России 1944 год начался для немцев плохо. Красная Армия, сняв с Ленинграда блокаду, перешла в наступление и постепенно оттеснила немецкие войска на запад к границам Эстонии и Латвии. Именно на этом участке фронта было сосредоточено большинство частей Ваффен-СС, укомплектованных западно- и восточноевропейскими добровольцами. Самым крупным формированием Ваффен-СС в этом регионе был 3-й эсэсовский танковый корпус под командованием группенфюрера СС Феликса Штайнера, в состав которого входили 11-я эсэсовская добровольческая дивизия «Нордланд» и эсэсовская добровольческая бригада «Нидерланды». В этих двух частях служили добровольцы из Норвегии, Дании, Голландии, Франции, Финляндии, Швеции и Швейцарии. Кроме того, здесь держали фронт также 15-я и 19-я гренадерские дивизии из Латвии, 20-я гренадерская дивизия из Эстонии, фламандская бригада «Лангемарк» и валлонская штурмовая бригада «Валлония».

К концу января Красная Армия достигла немецких оборонительных рубежей у Нарвы, которые шли от самого города Нарва на юг, вдоль берегов реки Нарва, а затем оттуда до Полоцка, северо-западнее Витебска. Ожидалось, что советские войска будут наступать по всей этой линии, и 2 февраля они пришли в движение. Надежды русских на то, что немецкая оборона быстро рухнет, оказались беспочвенными. Нарва в течение многих сотен лет была стратегически важным городом, воротами в Эстонию. Оборонительные позиции были устроены на западном берегу реки Нарвы, и в следующие несколько месяцев солдаты Штайнера и других эсэсовских частей не отступили ни на шаг, встав железной стеной на пути рвавшихся в Прибалтику советских войск. Иностранные добровольческие части войск СС проявили такую стойкость в обороне этого участка фронта, что данный эпизод боевых действий на Восточном фронте вошел в историю как «Битва европейских СС».

БИТВА ЗА НАРВУ

На восточных подступах к Нарве немцы оборудовали довольно большой и хорошо укрепленный плацдарм, с которого могли контролировать значительную территорию. Он находился напротив города. Здесь солдаты дивизии «Нордланд» и бригады «Нидерланды» врылись в землю и стали ожидать неизбежного штурма. Немецкие силы в районе Нарвы представляли собой пеструю смесь из подразделений армии, войск СС, авиации, флота и полиции. Им противостояли советские 8-я и 47-я армии и 2-я ударная армия.

В начале февраля советские войска попытались ослабить обороноспособность немецких укреплений огнем своей артиллерии. Некоторые русские части форсировали реку между Хунгербургом и Нарвой и захватили небольшой плацдарм. Однако гренадеры Ваффен-СС сумели ликвидировать этот плацдарм. Еще одна попытка русских захватить плацдарм, предпринятая 3 февраля, была сорвана 11-м танковым батальоном «Герман фон Зальза» дивизии «Нордланд». В концов концов противнику удалось захватить небольшой плацдарм, северо-западнее Нарвы, однако попытка прорваться оттуда в немецкий тыл была пресечена в зародыше боевой группой «СС». Эту занозу в теле немецкой обороны удалось все же вытащить. Противник был сброшен с плацдарма атакой подразделений «Нордланда» и «Нидерландов».

Советские войска настойчиво прощупывали немецкую оборону то в одном, то в другом месте и захватили еще один плацдарм на западном берегу реки Плюссы. Русские подразделения на нем поддерживались огнем тяжелой артиллерии. Но и этот плацдарм был уничтожен 19-й гренадерской дивизией после ожесточенной рукопашной схватки. За беспримерную отвагу, проявленную там, был удостоен награды эстонский доброволец, унтершарфюрер Харальт Нугисекс. Он три раза под огнем противника поднимал в атаку свой штурмовой взвод и каждый раз получал ранение. Несмотря на это, он не покинул поля боя и во главе подразделения сошелся с противником в рукопашной схватке, вынудив его оставить занимаемые позиции. 2 мая 1944 года ему был вручен Рыцарский крест. Пять дней спустя он был взят в плен и многие годы провел в сибирском концлагере.

Советское командование, раздосадованное постоянными неудачами, решило высадить морской десант на побережье, западнее Нарвы, в обход обороняющихся и нанести удар им с тыла. Оно полагало, что такой маневр отвлечет часть немецких войск с рубежей у Нарвы и новый советский штурм этих укреплений будет иметь гораздо больше шансов на успех. Десантно-штурмовой отряд советских войск был доставлен к месту высадки на разнокалиберных суденышках- рыбацких баркасах и допотопных пароходах, однако ему удалось высадиться незамеченным и смять немецкую оборону на побережье у Мерекулы. Немецкое командование вскоре было оповещено о десанте, и несмотря на то, что русским удалось прорваться в город, дальше их не пустили. Прибывшие туда гренадеры Ваффен-СС при поддержке бомбардировщиков «Ю-87» опрокинули русских. Десант был прижат к морю и почти полностью уничтожен.

Южнее, у Кривассо, советские войска обосновались на хорошо укрепленном плацдарме и готовились нанести с него удар. Этот участок фронта обороняли части Вермахта, в том числе элитная дивизия «Фельд-хернхалле». К 24 февраля подготовка русских к наступлению закончилась и из донесений разведки стало ясно, что они вот-вот нанесут удар в тыл 3-му эсэсовскому танковому корпусу. На угрожаемое направление были срочно выдвинуты подразделения дивизии «Норд-ланд», которые пошли в атаку и достигли некоторых успехов, но затем натолкнулись на упорное сопротивление противника и остановились. Вскоре русские перешли в контратаку, которая превратилась в яростную рукопашную схватку. Только подход «тигров» Вермахта позволил эсэсовцам благополучно отступить. Ожесточенные бои шли весь март и апрель. Части Вермахта и Ваффен-СС дрались грамотно и напористо, отвечая контратаками на каждую атаку русских, и продвижение последних на данном участке фронта было очень незначительным. Когда части Ваффен-СС в марте вновь заняли Сиргулу, то обнаружили там трупы многих эстонских граждан, которые использовались советскими войсками в качестве подносчиков боеприпасов. Перед бегством русские умертвили их. Такая же участь постигла и нескольких датских добровольцев, попавших в плен.

СОВЕТСКИЕ ВОЙСКА УСИЛИВАЮТ ДАВЛЕНИЕ

В начале марта артиллерийский обстрел немецких позиций значительно усилился. Более частыми стали и воздушные налеты. 7 марта русская авиация в течение 12 часов подряд обрабатывала передовую противника, после чего началась артподготовка. Однако гражданское население Нарвы было заблаговременно эвакуировано, а солдаты Ваффен-СС просто врылись поглубже в землю, а также использовали в качестве укрытий подвалы городских домов и погреба.

Главный удар русских пришелся на участок фронта, который оборонял голландский добровольческий полк «Генерал Сейфардт». Голландцы отбили все атаки русских и даже сами перешли в контратаку. Командир полка оберштурмбаннфюрер СС Вольфганг Йорхель за умелое командование частью 21 апреля 1944 года был награжден Рыцарским крестом.

Затем русские перенесли центр атаки на позиции у Лилиенбаха, которые удерживал другой голландский добровольческий полк — «Де Рюйтер». После упорных боев враг прорвался через оборону Ваффен-СС, но тут же был вынужден отойти на исходные позиции в результате контратаки, в которой приняли участие подразделения полков «Норге» и «Данмарк» («Норвегия» и «Дания») дивизии «Нордланд».

Несмотря на отчаянное сопротивление голландских эсэсовцев у Лилиенбаха, которые часто и успешно контратаковали, стало очевидным, что возможности к удержанию плацдарма на восточном берегу Нарвы практически исчерпаны. Потери Ваффен-СС в живой силе и технике были слишком высоки, а давление русских все нарастало.

К июню 1944 года советские войска еще не овладели Нарвой, хотя немецкий плацдарм на восточном берегу, напротив города, значительно сократился. Немцы, знавшие о несчастьях, выпавших на долю их товарищей по оружию в южном и центральном секторах Восточного фронта, понимали, что в стратегическом отношении их положение под Нарвой становится с каждым днем все более шатким, и поэтому было решено отвести войска западнее, на так называемую линию Танненберга.

24 июля 1944 года русские начали операцию, целью которой было взять всю группировку противника в клещи. Северное жало клещей уперлось в 20-ю гренадерскую дивизию СС и заставило ее отойти за Нарву. Эстонские добровольцы отступали, цепляясь за каждый метр родной земли. Они уже испытали на себе все «прелести» советской оккупации в 1940–1941 гг. и не желали их повторения, а потому сопротивлялись изо всех сил. 24 июля части войск СС, все еще находившиеся на восточном берегу Нарвы, быстро оставили плацдарм и, уйдя в город, взорвали за собой мосты. К концу следующего дня город был эвакуирован. Однако во время отступления к линии Танненберга голландский полк «Генерал Сейфардт» был отрезан от главных сил и уничтожен.

26 июля начался штурм немецких позиций у Танненберга. Разным тактическим хитростям русские предпочли атаку в лоб, полагаясь на свое значительное численное преимущество. Бой шел долго и с переменным успехом. Окопы и траншеи первой линии захватывались и сдавались по нескольку раз. Успехи Ваф-фен-СС сопровождались большими потерями, а противник вводил в бой все новые и новые резервы. Несмотря на свое упорство, эсэсовские части были обескровлены. Их спасала теперь поддержка одной артиллерии. Все танки были потеряны. В августе давление русских ослабло, так как они стали копить силы для последнего, решающего наступления на позиции Ваффен-СС. Европейские добровольцы, ряды которых заметно поредели, ожидали этого смертельного удара со спокойствием обреченных.

К этому времени они знали, что советские войска наступали на всех фронтах и буквально раскромсали немецкую оборону. Например, 22 июня Красная Армия перешла в летнее наступление в Белоруссии. Начало операции «Багратион» было специально приурочено к третьей годовщине нападения Германии на Советский Союз. Всего же против двух миллионов немецких солдат на советско-германском фронте в то лето сражалось около шести миллионов русских. Группа армий «Центр», принявшая на себя главную тяжесть советского удара, имела лишь около 750 тысяч солдат, менее 1000 танков и 10000 стволов артиллерии. Ей противостояла двухмиллионная группировка, имевшая 4000 танков и почти 29000 орудий. На этой стадии войны средний советский солдат был уже не тем плохо обученным сельским парнем, вооруженным винтовкой устаревшего образца, которому пришлось в 1941 году противостоять грозной, отлаженной до последнего винтика германской военной машине. К 1944 году передовые части Красной Армии были в основном укомплектованы опытными бойцами, имевшими превосходное вооружение. Например, танк Т-34 с 85-миллиметровой пушкой и тяжелый танк ИС (Иосиф Сталин), вооруженный 122-миллиметровым орудием, могли вести бой с лучшими немецкими танками. Что касается авиации, то советские ВВС в техническом отношении ничем не уступали люфтваффе, имея в своем распоряжении отличные истребители и штурмовую авиацию, не говоря уже о численном превосходстве.

Хотя 1943 и первая половина 1944 года были для армий Третьего рейха на Восточном фронте периодом крупных поражений, у Гитлера имелись основания быть довольным боевыми достижениями элитных дивизий Ваффен-СС. Эсэсовские части снова и снова с блеском проявляли себя в самых безнадежных ситуациях там, где Вермахт оказывался бессильным. Должно быть, даже самые фанатичные эсэсовцы уже поняли, что военная победа на востоке недостижима, и все же продолжали драться, проявляя самопожертвование. Часто они шли на верную смерть, оставаясь прикрывать отход других частей, спасая боевых товарищей ценой своих жизней.

Войска СС пользовались безусловным доверием фюрера, чего нельзя было сказать о большинстве армейских частей. Гитлер, несомненно, гордился их достижениями и считал их элитой германской нации, ее вооруженных сил, но такое положение ко многому обязывало и являлось для частей СС палкой о двух концах. Дивизии Ваффен-СС постоянно использовались для затыкания брешей на фронте, для обеспечения прорыва из окружения или в других экстренных случаях. На них возлагали последнюю надежду, и, как правило, они оправдывали эти ожидания и подтверждали тем самым свою репутацию элитных войск. Однако они не были суперменами, и неизбежно должно было прийти время, когда даже Ваффен-СС не смогут предотвратить поражение.

На этой стадии войны Ваффен-СС представляли собой лишь пять процентов боевой мощи Вермахта, однако 20 процентов их частей были танковыми дивизиями высшего класса. На долю Ваффен-СС приходилось немногим более 25 процентов всех танковых дивизий и около 30 процентов всех танковых гренадерских дивизий. И все же, несмотря на этот факт, помимо 12 дивизий Ваффен-СС, которые действительно имели право называться элитой, остальные мало чем отличались от армейских частей, особенно тех, что были сформированы в конце войны. От дивизии у них было одно название, а вооружение зачастую оставляло желать лучшего. В свете этих данных военное значение достижений Ваффен-СС на Восточном фронте неоспоримо.

Несмотря на все старания войск СС, продвижение Красной Армии летом 1944 года удалось лишь замедлить, но не остановить. А ее следующее наступление отбросило Вермахт на территорию самого Рейха. Но в июне, когда союзники хлынули во Францию после дня «D», Гитлер еще пытался взять ситуацию в Западной Европе под свой контроль, и единственные, на кого он мог положиться в этом деле, были, по его мнению, именно эсэсовские дивизии.

ГЛАВА 8 СРАЖЕНИЯ НА ЗАПАДЕ

Середина 1944 года была тяжелым временем для Третьего рейха» Советы начали крупное наступление на востоке. Было совершено покушение на жизнь фюрера» На западе союзники высадились в Нормандии, и в отчаянной попытке помешать им закрепиться на плацдарме туда были переброшены части Ваффен-СС

К августу 1943 года германская армия в Северной Африке потерпела полное поражение, а те части, которым удалось избежать пленения в Тунисе, были затем вытеснены из Сицилии на Апеннинский полуостров. После вторжения союзников на материк в Салерно в сентябре 1943 года силы Оси в Италии начали медленно отступать на север. Однако это было очень хорошо организованное, планомерное отступление с боями. Немцы успешно огрызались и имели сравнительно низкие потери. Перед союзниками встала перспектива долгой и дорогостоящей кампании по вытеснению их из Италии.

И тогда англичане и американцы решили высадить морской десант южнее Рима, в Анцио. При последующем наступлении были бы перерезаны шоссе № 6 и № 7, являвшиеся главными коммуникациями Вермахта в западном секторе линии Густава, где наступление союзников затормозилось из-за сильного сопротивления немцев у Монте Касино. Командование союзников рассчитывало, что противник под угрозой окружения оставит эти позиции и позволит союзникам выйти к Анцио. И вот здесь, у Анцио, впервые части Ваффен-СС столкнулись на поле боя с англо-американскими силами.

Летом 1943 года была сформирована новая эсэсовская танковая гренадерская дивизия, носившая почетное название «Рейхсфюрер СС». Ее ядром стала эсэсовская штурмовая бригада «Рейхсфюрер СС», которая, в свою очередь, была сформирована из личного состава эскорта Гиммлера. Командиром новой дивизии стал бригаденфюрер СС Макс Симон, который в дивизии «Мертвая голова» Теодора Эйке командовал полком. «Рейхсфюрер СС» формировалась на Корсике, но затем в октябре 1943 года была переброшена на итальянский материк. Это случилось, когда союзники овладели Сардинией и Корсикой. Когда союзники высадились в Анцио, дивизия еще находилась в стадии формирования, но некоторые подразделения были сразу же брошены на фронт. Это были несколько рот из 35-го и 36-го эсэсовских танковых гренадерских полков и подразделение штурмовых орудий из 16-го истребительно-танкового батальона. Они занимали линию обороны на плацдарме Анцио-Неттуно до 9 марта 1944 года.

«РЕЙХСФЮРЕР СС» В ИТАЛИИ

Тем временем Гитлера очень встревожила возможность того, что его стойкие союзники, венгры, перестанут защищать дело Оси и переметнутся на сторону Советов. Чтобы предотвратить это, он затеял операцию «Маргарет», и большая часть оставшихся подразделений дивизии была переброшена в Венгрию, где обеспечила переход власти от режима адмирала Хорти к режиму Салаши.

Поскольку наступление союзников в Италии продолжалось, эти части вскоре пришлось возвращать и дивизия в полном составе сражалась против английской 8-й армии, которая теснила ее на север мимо Сиены и Пизы к Карраре. Увязнув в тяжелых оборонительных боях, всю оставшуюся часть 1944 года она принимала также участие в операциях по прочесыванию местности. Убийства большого числа мирных жителей в Падуле де Фукеччио и Сант Анне ди Стаццема нанесли серьезный урон ее репутации. Вдобавок эта дивизия имела прямое отношение к массовым казням мирного населения в Марцаботто в сентябре, хотя германские источники утверждали, что мирные жители не были казнены, а стали жертвами перекрестного огня между немецкими войсками и партизанами, имевшими тяжелое вооружение.

В октябре 1944 года командование дивизией перешло к оберфюреру СС Отто Бауму, еще одному бывшему полковому командиру «Мертвой головы». К январю 1945 года «Рейхсфюрер СС» занимал позиции на крайнем северо-востоке Италии. Затем Гитлер решил усилить этой дивизией группировку войск, собранную для контрнаступления в районе озера Балатон.

Единственной другой крупной частью Ваффен-СС, воевавшей в то время в Италии, была элитная дивизия «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», которую перебросили сюда в июле 1943 года с Восточного фронта, где она оставила все свое тяжелое вооружение и танки. Она приняла участие в разоружении итальянской армии после свержения режима Муссолини в сентябре 1943 года и использовалась также в операциях против партизан. Позднее, осенью, ее вернули на Восточный фронт.

Помимо немецких эсэсовских частей были, разумеется, и итальянские добровольцы, верные фашистскому режиму, которые служили в формированиях Ваф-фен-СС. Например, на плацдарме Анцио-Неттуно бок о бок с подразделениями дивизии «Рейхсфюрер СС»

дрался итальянский легион СС, отличившийся настолько, что был упомянут в официальных военных сводках Вермахта. В дальнейшем он стал ядром 29-й гренадерской дивизии СС, которая большую часть своей боевой жизни провела в операциях против коммунистических партизан в долине реки По. Эти бои отличались исключительной ожесточенностью. Итальянские добровольцы составляли также значительную часть личного состава 24-й эсэсовской горной дивизии «Карстегер», которая воевала с отрядами партизан на крайнем севере Италии и вдоль Адриатического побережья.

Ваффен-СС не сыграли заметной роли в итальянской кампании, зато подразделения безопасности СС оставили недобрый след в памяти итальянского народа. Представитель СД в Риме, оберштурмбаннфюрер СС Герберт Капплер, в отместку за убийство партизанами 32 солдат полицейской части, совершенное в Риме 23 марта 1944 года, приказал расстрелять 335 заложников из числа мирных граждан. В ходе этой операции заложников вывезли из Рима в Адриатические пещеры и умертвили пистолетными выстрелами в затылок, после чего вход в пещеры взорвали динамитом. После войны Капплер был арестован и приговорен к пожизненному заключению.

К началу июня 1944 года у Гитлера не оставалось сомнений в том, что союзники вскоре попытаются высадить десант на французском побережье. Однако место высадки ему не было известно и поэтому он не мог сконцентрировать свои силы в угрожаемом районе. В результате, когда силы вторжения союзников 6 июня высадились на пляжи Нормандии, фюрер отказался поверить, что это настоящее вторжение, настаивая на том, что противник проводит отвлекающий маневр с целью выманить на себя германские силы из района, в котором, по мнению Гитлера, союзники планировали истинное вторжение: побережье пролива Па-де-Кале. Ну, а когда он все же убедился, что это не отвлекающая операция, момент для организации мощного ответного удара, который мог бы сбросить союзников в море, был уже упущен.

Утром 6 июня дивизия «Лейбштандарт» находилась близ Брюгге в Бельгии и не была брошена в бой намеренно, потому что являлась частью стратегического резерва верховного командования вооруженных сил, который нельзя было использовать без санкции Гитлера. Вследствие этого она начала передислокацию лишь через 11 дней после высадки союзников и вступила в боевое соприкосновение с их силами в окрестностях города Кана. Дивизия «Гитлерюгенд» уже находилась в районе Дрё между Парижем и Каном и стала первой частью Ваффен-СС, вступившей в сражение в Нормандии. Другая первоклассная часть Ваффен-СС, 17-я танковая гренадерская дивизия «Гетц фон Берлихинген», сформированная в ноябре 1943 года, сосредотачивалась в районе Тура-Анжера и была брошена на фронт через неделю после начала вторжения союзников.

БОИ В РАЙОНЕ КАНА

В ожидании возможного удара союзников в подбрюшье оккупированной Франции дивизия «Рейх» дислоцировалась на юге, близ Тулузы, Вскоре после дня «D» она получила приказ о передислокации на фронт. Ее марш на север был отмечен стычками с маки, казнями в городе Тулле и расправой над мирным населением в Орадуре (см. гл. 11). К 10 июля дивизия уже была в Нормандии и вступила в бой в районе Перье.

Силы союзников с самого начала оказывали сильное давление на восточном фланге своего плацдарма. Одной из главных целей 21-й британской армейской группы под командованием генерала Бернарда Монтгомери был город Кан. Первая попытка овладеть этим городом штурмом была сделана 6 и 7 июня при поддержке британской и канадской авиации. Дивизия «Гитлерюгенд» выдвинулась на позиции в районе Кана 7 июня. Ее командование сразу же приступило к формированию ударной группы для перехвата наступавших британских войск. Эта группа, которой командовал штандартенфюрер СС Курт Мейер по прозвищу «Танк», состояла из трех батальонов пехоты и значительного количества танков T-IV. Во взаимодействии с 21-й танковой дивизией Вермахта она перешла в контрнаступление, и продвижение англичан было вскоре остановлено. Немцы при этом уничтожили более 30 танков союзников, а сами потеряли всего два танка. Однако после передышки союзники возобновили наступление. У немцев не хватило сил, чтобы принудить английскую пехоту и танки к отступлению.

К 9 июня позиции вокруг Кана заняла также танковая дивизия «Лер» под командованием генерал-майора Фрица Байерлейна, которая совершила самоубийственный марш-бросок в 150 км, подвергаясь постоянным налетам союзной штурмовой авиации, в результате чего дивизия потеряла свыше 200 машин всех типов. Однако ее приход означал, что Кан и жизненно важный аэродром в Карпикете теперь защищали три мощных танковых дивизии.

Теперь Монтгомери решил пустить в ход две свои самые испытанные дивизии- 51-ю (шотландскую) и 7-ю бронетанковую. Обе они отличились в Северной Африке, где воевали в составе 8-й армии. Шотландцы получили задание обойти позиции 6-й воздушно-десантной дивизии к востоку от реки Орн, а 7-я бронетанковая дивизия должна была наступать на Кан с северо-востока, В ходе ожесточенных трехдневных боев англичанам не удалось достичь сколько-нибудь заметных успехов. Немцы цеплялись за каждый метр и при первой возможности переходили в контратаки. В конце концов наступление англичан выдохлось.

10 июня 7-я бронетанковая дивизия попыталась пробраться мимо британской 50-й дивизии к западу от Кана, но опять-таки не добилась успеха. Англичане нащупали, однако, слабое место в немецких линиях, между Комоном и Виллер-Бокажем, и 7-я бронетанковая дивизия тут же попыталась воспользоваться этим. Английские танки вошли в Виллер-Бокаж утром 13 июня. К несчастью для них, в это же время в деревню с другого конца вошли четыре «тигра» и один T-FV, которыми командовал оберштурмфюрер СС Микаэль Витман, командир 2-й роты 101-го батальона тяжелых танков. Витман на своем танке вступил в бой с четырьмя британскими танками типа «Кромвель» и подбил три из них. Четвертый попытался обойти его, но тоже попал под губительный огонь 88-миллиметровой пушки Витмана. Затем Витман присоединился к остальным «тиграм», и они атаковали колонну английской бронетехники из 22-й бронетанковой бригады. Двигаясь параллельным курсом, Витман подбил еще 23 британских танка и немалое количество полугусеничных бронетранспортеров и колесных броневиков. Снаряды британских танков отскакивали от массивной брони «тигров» даже на близкой дистанции.

Когда четыре «тигра» и T-IV возвращались через деревню, их уже поджидали британские танки и противотанковое орудие. Все пять немецких танков были подбиты. Англичане стреляли сбоку, где броня была тоньше, и с близкого расстояния. Танкистам-эсэсовцам удалось спастись. Действия Витмана спасли фланги танковой дивизии «Лер», и за свои достижения он по заслугам был награжден Мечами и Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту.

К 14 июня дыра в немецких линиях была прочно залатана. Через несколько дней после вторжения до ОКВ — Верховного командования Вермахта дошло, наконец, что это не отвлекающая операция и что поле боя может остаться за противником, если срочно не перебросить туда подкрепления. Была начата переброска в Нормандию из Польши 9-й эсэсовской танковой дивизии «Гогенштауфен» и 10-й эсэсовской танковой дивизии «Фрундсберг», однако эти части прибыли на западный театр военных действий лишь к концу месяца. Тем временем южнее Карантана бои с американцами вела 17-я эсэсовская танковая гренадерская дивизия «Гетц фон Берлихинген» под командованием бригаденфюрера СС Вернера Остенфорфа. Она сражалась вместе с 6-м полком парашютистов. Карантан был взят американцами, которые прорвались к нему с плацдармов «Омаха» и «Юта». 14 июня дивизия «Гетц фон Берлихинген», недоукомплектованная личным составом и испытывавшая нехватку тяжелого вооружения, безуспешно попыталась вытеснить американцев из города и при этом понесла тяжелые потери. Дивизия оставалась на этом участке фронта до конца июня и большую часть июля, мужественно сдерживая натиск американских войск.

НЕУДАЧА ОПЕРАЦИИ «ЭПСОМ»

По прибытии в Нормандию 25 июня «Гогенштауфен» и «Фрундсберг» заняли оборону на участке фронта между Каном и Виллер-Бокажем. Их прибытие оказалось очень своевременным, поскольку совпало с началом операции Монтгомери «Эпсом» (попытка взять Кан). Британский 8-й корпус перешел в наступление на участке фронта между Карпикетом и Раре шириной в б км. Опять Монтгомери бросил в бой свои лучшие и самые опытные части, включавшие 15-ю шотландскую дивизию, 11-ю бронетанковую и 43-ю Эссекскую дивизию. Наступлению предшествовала мощная артподготовка с суши и моря. Продвижение англичан вскоре затормозилось, так как немцы оказали отчаянное сопротивление и 27 июня сами перешли в контрнаступление, которое, однако, захлебнулось благодаря усилиям 11-й бронетанковой дивизии, чьи танки на следующий день переправились через реку Одон и 29 июня взяли ключевую высоту 112.

В ответ обергруппенфюрер СС Пауль Хауссер организовал силами дивизий «Гогенштауфен» и «Фрундсберг» мощное контрнаступление, которое, однако, было отражено союзниками. Немцам повезло, потому что союзники, опасаясь еще более мощной контратаки, отвели 11-ю бронетанковую дивизию назад, за Одон, и вскоре высота 112 опять оказалась в руках у немцев.

Тем временем американские войска успешно отразили все попытки сбить их в море и, вырвавшись с плацдарма на оперативный простор, овладели важным портом Шербур. Однако немецкие саперы-подрывники уничтожили большую часть портовых сооружений при отступлении, и порт мог принимать лишь 10 процентов грузов от того уровня, на который рассчитывали союзники. Американцы готовились предпринять крупное наступление в южном направлении, на Котанс, Сен-Ло и Комон.

В Кане гренадеры дивизии «Гитлерюгенд» продолжали отчаянно сражаться, несмотря на шквальный артиллерийский огонь с суши и с моря и постоянные налеты союзной авиации. В конце концов эсэсовцы начали поспешный отход и англичане вышли к реке Орн, которая течет через центр Кана. При этом они понесли тяжелые потери. Вторая половина города оставалась занятой дивизией «Гитлерюгенд», которую вскоре сменила дивизия «Лейбштандарт». 12-я эсэсовская танковая дивизия была отведена в резерв, севернее Фалеза.

18 июля англичане начали операцию «Гудвуд». Мощный бронированный кулак должен был устремиться в коридор, проделанный в немецких линиях массированной бомбардировкой союзной авиации. И опять наступление, обещавшее на первых порах неплохие результаты, вскоре выдохлось, так как немцы оправились от трехчасовой бомбардировки и открыли сильный огонь из танковых и противотанковых орудий, нанося серьезный урон бронетехнике союзников. Хотя «Лейбштандарту» и пришлось оставить большую часть Кана, союзники потеряли свыше 400 танков, а главная оборонительная линия осталась относительно нетронутой.

«УГОЛ БАРКМАНА»

Прибыв в Нормандию, 2-я эсэсовская танковая дивизия «Рейх» присоединилась к дивизии «Гетц фон Берлихинген», противостоявшей американцам, которые пробивались с плацдармов вглубь континента. На ранней стадии сражения в Нормандии одному из самых удачливых танкистов суждено было значительно укрепить свою и без того высокую репутацию. Еще в период прохождения службы на Восточном фронте обершарфюрер СС Эрнст Баркман стал лучшим командиром танка 2-го эсэсовского танкового полка. 8 июля он добился своей первой победы на Западе, когда американский танк М-4 «Шерман» пал жертвой снаряда, выпущенного из 75-мм пушки «пантеры» Баркмана. 13 июля он записал на свой счет еще три М-4, но лишь через две недели, 27 июля, случилось событие, благодаря которому Баркман прочно занял место среди лучших танковых асов нацистской Германии. Это произошло на перекрестке на дороге Сен-Ло-Котанс, который впоследствии получил название «угла Баркмана». Из своей «пантеры», находившейся в тени большого дуба, Баркман наблюдал за приближавшейся колонной американских танков М-4. Подпустив их ближе, он открыл огонь, и вскоре два «шермана», двигавшиеся в голове колонны из 14 танков, уже пылали, объятые огнем. За ними ехал большой бензозаправщик, и Баркман, не долго думая, перенес огонь на него. Еще два «шермана» попытались объехать горящие остовы танков и бензозаправщика. Ас-танкист быстро разделался с первым, а второму удалось произвести пару прицельных выстрелов, которые, впрочем, не причинили особого вреда мощной броне «пантеры». Вскоре запылал и этот танк.

Затем на «пантеру» совершили налет штурмовики союзной авиации. Была перебита гусеница и повреждена система вентиляции. Под прикрытием с воздуха приблизились еще два «шермана» и обнаружили, что танк Баркмана не только не имел серьезных повреждений, но и вполне мог постоять за себя. Довольно скоро от обоих «шерманов» остались горящие обломки. Прежде чем в голову Баркмана пришла здравая мысль о том, что и везению может рано или поздно наступить конец, ион приказал своему водителю дать задний ход, он успел уничтожить еще один танк противника. Само отступление уже являлось подвигом, поскольку к этому времени «пантера» имела очень серьезные повреждения.

Из 14 «шерманов», атаковавших эту одинокую «пантеру», было уничтожено 9. Вдобавок Баркману удалось благополучно вернуться вместе с танком и экипажем в свою часть, несмотря на атаки с воздуха и сильные повреждения материальной части. 27 августа он был удостоен за свой подвиг Рыцарского креста.

СОЮЗНИКИ ТЕСНЯТ ВАФФЕН-СС

25 июля американцы начали операцию «Кобра», которой, как всегда, предшествовала массированная воздушная бомбардировка, причинившая ущерб и их собственным войскам. Дивизия «Гетц фон Берлихин-ген» оказала очень упорное сопротивление, но все же была вынуждена отойти, так как ее фланги оказались обнаженными. Немцы несли большие потери от вооруженных ракетами штурмовиков союзной авиации. Эти ракетные атаки были особенно опасны для немецких танков, двигавшихся по узким сельским дорогам. Передвижения приходилось совершать под покровом темноты, что, в свою очередь, вело к многочисленным авариям. Так, например, погиб кавалер Рыцарского креста оберштурмфюрер СС Георг Карк. Его джип врезался в неосвещенный грузовик с боеприпасами.

26 июля 1-я американская пехотная и 3-я бронетанковая дивизии, продвигавшиеся в направлении Мариньи, встретили сильное сопротивление со стороны изрядно потрепанной дивизии «Рейх» и 353-й пехотной дивизии Вермахта. После двух суток непрерывных боев американцы находились все еще в двух километрах от города. Их план пробиться с ходу на Котанс теперь имел мало шансов быть реализованным.

На своем левом фланге американцам удалось добиться большего успеха. Их 22-я пехотная дивизия встретила в этом секторе лишь спорадическое сопротивление немцев и в течение следующих двух дней сумела развить свой успех. Дивизия «Рейх», которая все еще удерживала Мариньи, теперь была вынуждена наспех перегруппировать свои подразделения, чтобы противостоять угрозе, возникшей на флангах. Несмотря на все усилия, она не смогла отразить наступления американцев и 28 июля Котанс пал.

29 июля отряд из подразделений дивизий «Рейх» и «Гетц фон Берлихинген» прорвался сквозь боевые порядки 67-го бронетанкового и 41-го мотопехотного полков американской армии в районе Сен-Дени ле Гаст, однако эта атака выдохлась из-за подавляющего численного превосходства союзников, и во избежание окружения части Ваффен-СС вынуждены были отойти к Авраншу, в который 30 июля ворвались танки американской 4-й бронетанковой дивизии.

В тот же день 8-й британский корпус начал операцию «Блюкоут» — наступление в направлении Вира на стыке между американскими и британскими силами. Хотя 11-я бронетанковая дивизия быстро захватила господствующие высоты вокруг Ле Бенн Бокаж, наступление на Вир развивалось медленно и немцы успели подтянуть подкрепления. Шанс опрокинуть всю немецкую 7-ю армию был упущен, и Вир продержался еще семь дней.

В основе американского плана лежала идея наступления мимо Мортена и Авранша с выходом затем на линию Комон-Фуржье и поворотом на юг через Ле Ман. После взятия союзниками Авранша немецкие части на полуострове Котантен подверглись большой опасности оказаться отрезанными от главных сил. В попытке рассечь надвое фронт американцев Гитлер приказан организовать наступление на Авранш, в котором участвовали 2-я танковая дивизия, 116-я танковая дивизия «Виндхунд» и некоторые подразделения из дивизий «Лейбштандарт» и «Рейх». Немцы пошли в атаку в ночь на 6-е августа, и вскоре дивизия «Рейх» овладела Мортеном и высотами вокруг Сен-Гиляра. 2-я танковая дивизия также достигла успеха, дойдя почти до Жювиньи, где встретила сильное сопротивление американцев. 116-я танковая дивизия с самого начала увязла в ожесточенных боях, и все наступление вскоре выдохлось.

Тем временем 2-й канадский корпус повел наступление вдоль дороги Кан-Фалез в рамках операции «Тотелайз», несмотря на то, что немцы предприняли атаку в направлении Авранша. Американский 15-й корпус быстро двигался к Аржантану, а канадцы шли навстречу ему с севера. Немцам опять грозило окружение. По этой причине Гитлер санкционировал отступление из района Мортена, которое должно было начаться 11 августа. Остатки дивизий «Лейбштандарт» и 116-й танковой концентрировались в районе Карружа для контрудара по приближавшимся американцам. Подразделения 116-й танковой дивизии временно задержали последних в районе Мортре, однако эта передышка была короткой. «Лейбштандарт» и 2-я танковая дивизии прибыли в Аржантан 13 августа, но почти сразу же им пришлось оставить всякую мысль об организации контрнаступления в связи с резким ухудшением ситуации. В это время «Фрундсберг» в тяжелых боях сдерживал американцев у Домфрона. Вскоре стало очевидно, что германские силы в Нормандии может спасти лишь немедленный их отвод через коридор между Фалезом и Аржантаном.

Отвод немецких войск к реке Орн начался 16 августа и осуществлялся достаточно быстро. Однако 17 августа 4-я канадская и 1-я польская бронетанковая дивизии повели решительное наступление на юг, а части 3-й американской армии генерала Паттона пробивались на север, им навстречу. Дивизия «Гитлерюгенд» удерживала коридор из последних сил. Прошедшие ранее по этому коридору дивизии «Рейх» и «Гогенштауфен» повернулись и перешли в контрнаступление в отчаянной попытке выиграть время для своих товарищей, попавших в котел. Германская бронетехника, оказавшаяся в котле, периметр которого все время сжимался, стала главной мишенью штурмовиков союзников. Немцы потеряли огромное количество танков и бронемашин.

КОНЕЦ СРАЖЕНИЯ В НОРМАНДИИ

Британские и американские части встретились наконец в ночь на 19 августа в Шамбуа, и коридор был закрыт. Однако кольцо окружения было непрочным и некоторым немецким частям все же удалось прорвать его и пробиться к своим. Одной из таких частей была дивизия «Гетц фон Берлихинген», которая осуществила прорыв на канадском участке фронта к северу от Мон-Ормель. Днем 21 августа 1944 года бои в Фалезском котле закончились.

Первый этап кампании в Западной Европе дорого обошелся Ваффен-СС, многие лучшие части которых были обескровлены. Несмотря на мужество и стойкость, проявленные их личным составом, эсэсовские дивизии могли лишь задержать продвижение противника, обладавшего значительным превосходством в технике, но не нанести ему поражение. Вдобавок неоспоримая отвага молодых гренадеров Ваффен-СС в который уже раз оказалась запятнанной расправами, учиненными эсэсовцами из дивизии «Гитлерюгенд».

В рапорте командования группы армий «Б» от 22 августа 1944 года указывалась следующая численность восьми уцелевших танковых дивизий, которые принимали участие в сражении за Нормандию: «Лейб-штандарт» имел лишь пехотные подразделения неполного состава, потеряв все свои танки и артиллерию. В дивизии «Рейх» в строю осталось лишь 450 человек и 15 танков. В дивизии «Гогенштауфен» дела обстояли немногим лучше — 460 человек и 25 танков. «Фрундс-берг» потерял все свои танки и артиллерию и состоял лишь из четырех пехотных батальонов. В «Гитлерюгенде» осталось только 300 солдат и 10 танков. Вся артиллерия была потеряна. В частях Вермахта положение было столь же плачевным. 2-я танковая дивизия осталась без танков и артиллерии и имела лишь батальон пехоты. В 21-й танковой дивизии в строю числилось 10 танков и 4 батальона пехоты. В 116-й танковой дивизии «Виндхунд» — один пехотный батальон, 12 танков и две артбатареи. Танковая дивизия «Лер» вообще прекратила свое существование, а 9-я танковая дивизия была уничтожена под Мортеном. Остатки «Лейб-штандарта» были отведены в Аахен на отдых и переформирование. Дивизия «Рейх» была отведена в Германию в район Шне-Эйфель. «Гитлерюгенд» отошел в район восточнее Мааса зализывать свои раны, а «Гетц фон Берлихинген» — в Мец. Что касается танковых дивизий «Гогенштауфен» и «Фрундсберг», то для них подыскали спокойное местечко в Голландии, далеко за линией фронта.

После решительного поражения, нанесенного немцам в Нормандии, фельдмаршал Монтгомери (он получил это звание 1-го сентября) требовал, чтобы ему разрешили наступать через Голландию, а генерал Пат-тон возражал, указывая, что кратчайший путь в сердце Германии лежит через Лотарингию и линию Зигфрида. После бурных споров Монтгомери все же убедил Эйзенхауэра, и тот одобрил план наступления через Голландию, который включал комбинированное использование наземных и воздушно-десантных сил. Эта операция получила кодовое наименование «Маркет Гарден». Она предусматривала захват мостов в Эйндховене и Неймегене американскими парашютистами. Британские десантники должны были захватить самый дальний мост, в Арнеме. Тем временем британский 30-й корпус под командованием генерал-лейтенанта Брайена Хоррокса должен был совершить рывок со своих позиций в Бельгии и соединиться с парашютистами.

Осуществление этого дерзкого замысла началось 17 сентября, и когда огромная армада транспортных самолетов союзников начала в небесах Голландии освобождаться от своего человеческого груза, сообщения об этом быстро достигли командующего группы армий «В» Вальтера Моделя, который немедленно привел свои войска, включая 2-й эсэсовский корпус под командованием обергруппенфюрера СС Вилли Биттриха, в состояние полной боевой готовности. Этот танковый «корпус» состоял из остатков когда-то грозных 9-й и 10-й эсэсовских танковых дивизий, которые понесли тяжелые потери в Нормандии. Тем не менее это были первоклассные войска, и их присутствие являлось неприятным сюрпризом для 1-й британской воздушно-десантной дивизии, которая приземлилась в Арнхеме.

Американские парашютисты из 82-й и 101-й воздушно-десантных дивизий быстро сгруппировались и, вступив в бой, захватили мост и город Эйндховен и вышли к Неймегену в указанный срок, однако здесь их продвижение застопорилось из-за неожиданного сильного немецкого сопротивления. В Арнеме дело обстояло еще хуже. Из-за неподходящей местности войска были выброшены в 13 километрах от города и попали в настоящее осиное гнездо. Их встретили закаленные в боях танкисты Ваффен-СС. Биттрих отправил в Арнем боевую группу из «Гогенштауфена», а к Неймегену двинулась боевая группа из подразделений «Фрундсберга». Эти две боевые группы были не единственным вкладом Ваффен-СС в сражение у Арнема, в котором также приняли участие курсанты и инструкторы школы младших командиров СС в Вольфхезе, около 400 эсэсовцев из 16-го батальона СС и некоторое количество голландских эсэсовцев из полицейских частей.

К концу дня 17 сентября 2-й парашютный батальон под командованием полковника Джона Фроста пробился к северному концу арнемского моста и захватил близлежащие дома. Ночью к Фросту прибыло подкрепление из 1-й парашютной бригады, и теперь под его началом было около 600 человек. Однако этих сил было ни в коей мере недостаточно, чтобы овладеть всем мостом, южный конец которого удерживали гренадеры-танкисты Ваффен-СС.

Любопытно, что господство в воздухе над полем боя принадлежало немецкой авиации. Вследствие этого союзная авиация, осуществлявшая снабжение десантных подразделений по воздуху, столкнулась с большими трудностями. Потери были значительными, а то небольшое количество грузов, которое достигало зоны боевых действий, часто попадало в руки немцев — так быстро менялась ситуация на земле. Подразделение Джона Фроста оказалось зажатым между разведывательной танковой частью Ваффен-СС, оборонявшей южный конец моста, и наступавшей с севера боевой группой «Гогенштауфен» под командованием обер-штурмбаннфюрера СС Вальтера Гарцера. Западнее города, между Арнемом и Остербеком, располагалась боевая группа СС «Шпиндлер», а еще западнее боевая группа СС «Крафт».

БОИ В АРНЕМЕ

Вскоре, однако, немцы обнаружили, что свалившиеся им на головы британские десантники — нелегкая добыча даже для видавших виды ветеранов танковых войск СС. Бой превратился в серию схваток за каждый дом, которые часто переходили в рукопашную. Стало ясно, что бойцы Фроста прочно закрепились на северном конце моста и выбить их оттуда будет непросто. Во всяком случае, силами одной пехоты тут не обойдешься.

Затем на сцене появился 9-й разведывательный танковый батальон СС под командованием гауптштурмфюрера СС Виктора Эберхарда Грабнера, который незадолго до этого был награжден Рыцарским крестом за отвагу, проявленную в боях в Нормандии. Грабнер повел своих эсэсовцев в лобовую атаку по мосту, которая закончилась для них плачевно. Сам Грабнер был убит, а на мосту осталось гореть свыше 20 боевых машин. Чтобы сбросить англичан с их позиций, танкового батальона явно было мало. В Арнем стали подходить артиллерийские и бронетанковые подразделения Вермахта и СС.

Утром 19 сентября 1-я парашютная бригада попыталась пробиться к мосту, но потерпела неудачу. Она была разгромлена немецкими частями, в состав которых входила и боевая группа СС «Шпиндлер». К западу от города на планерах высадились польские десантники, угодившие под перекрестный огонь из всех видов оружия между 4-й воздушно-десантной бригадой и боевой группой СС «Крафт». Они также понесли тяжелые потери. На мосту у Фроста в строю оставалось лишь 250 бойцов, но они все же смогли отразить все попытки немцев сбить их с занимаемых позиций. Тем временем

30-й корпус генерал-лейтенанта Хоррокса, несмотря на упорное сопротивление немцев и постоянные налеты бомбардировщиков, пытался пробиться к Арнему.

В полдень 21 сентября боевая группа СС «Кнауст», которой командовал очень опытный армейский танкист, полковник Ганс-Петер Кнауст, наконец пробилась через мост в Арнеме, положив конец самоотверженной обороне Фроста. Однако Кнаусту некогда было праздновать победу, так как его тут же отправили на юг, поставив задачу остановить союзные войска, которые овладели мостом в Неймегене. Теперь всего лишь 17 километров отделяли 30-й корпус от остатков британского парашютного десанта в районе Арнема, попавших в котел под Остербеком. Теперь 30-й корпус мог поддерживать этих парашютистов, которыми командовал генерал-майор Роберт Уркхарт, огнем своей артиллерии.

21 сентября в Дриле высадилась 1-я польская парашютная бригада под командованием генерал-майора Станислава Зозабовского, которой пришлось столкнуться с сопротивлением отряда под командованием обер-штурмбаннфюрера СС Гарцера, наспех собранного из мелких подразделений флота, люфтваффе, Вермахта и береговой охраны, а также голландских эсэсовцев.

Силы обеих сторон были уже истощены, однако первыми подкрепление в виде 506-го батальона тяжелых танков получили немцы. Этот свежий батальон был оснащен грозными танками T-IV Б «Королевский тигр», против которых легкое вооружение британских парашютистов было бесполезно. Две роты «тигров» были приданы боевой группе «Фрундсберг», чтобы помочь ей сдержать натиск 30-го корпуса, а третья подавляла сопротивление разрозненных групп парашютистов в районе Остербека. В ночь с 25 на 26 сентября остатки десанта получили приказ отходить. Те, кто был в состоянии двигаться и держать в руках оружие, переправились через Нижний Рейн в Остербеке и отступили на юг. Раненых пришлось оставить. Вместе с ними остались и добровольцы из числа медперсонала. Все они с огромным волнением ожидали решения своей участи, ибо прекрасно знали, как поступают в таких случаях эсэсовцы. В ходе боев в Арнеме обе стороны не брали пленных. В данном случае, однако, волнения оказались напрасными. Эсэсовцы проявили к раненым парашютистам поразительную гуманность и милосердие. Потери союзников в ходе операции «Маркет Гарден» оцениваются в 17000 убитых и раненых. Потери немцев составили от 4000 до 8000 солдат.

Несмотря на то, что немцы, измотанные в сражении за Нормандию, сумели нанести союзникам серьезное поражение, масштаб этой победы оказался ограниченным, а выгоды кратковременными. Уже через 10 дней 2-й эсэсовский танковый корпус Биттриха оставил все попытки отразить наступление 30-го корпуса, а мост в Арнеме был разрушен союзной авиацией.

НАСТУПЛЕНИЕ В АРДЕННАХ

С сентября 1944 года Гитлером овладела навязчивая идея переломить ход событий на Западном фронте в свою пользу, и он стал накапливать резервы для злополучного Арденнского наступления. Согласно плану этой операции, получившей кодовое наименование «Wacht am Rhein» — «Стража на Рейне», — немецкие войска должны были ринуться на Антверпен тремя мощными ударными группировками. Главный удар наносила 6-я танковая армия под командованием оберст-группенфюрера СС «Зеппа» Дитриха, которой предстояло пройти через Арденнские леса, форсировать реку Маас между Льежем и Ниу и затем наступать на Антверпен.

Генерал Хасс фон Мантейфель, командующий 5-й танковой армией, должен был наступать в северо-западном направлении вдоль южного фланга Дитриха, форсировать Маас между Намюром и Динаном и затем двигаться к Брюсселю, в то время как перед 7-й армией под командованием генерала Эриха Бранденбергера была поставлена задача наступать к Маасу на южном фланге. Жизненно важное значение для всей операции имел захват неповрежденными мостов через Маас, после чего в наступлении на Антверпен должна была принять участие 15-я армия под командованием генерала Штудента. В случае успеха американские 1-я и 9-я армии, британская 2-я армия и канадская 1-я армия оказывались в ловушке.

Главной ударной мощью 6-й танковой армии Дитриха являлся 1-й эсэсовский танковый корпус, состоявший из 1-й эсэсовской танковой дивизии «Лейб-штандарт» и 12-й эсэсовской танковой дивизии «Гитлерюгенд». В резерве находился 2-й эсэсовский танковый корпус, состоявший из 2-й эсэсовской танковой дивизии «Рейх» и 9-й эсэсовской танковой дивизии «Гогенштауфен». Пехотный компонент состоял из 12-й, 272-й, 277-й и 326-й гренадерских дивизий и 3-й парашютно-десантной дивизии.

БОЕВАЯ ГРУППА «ПЕЙПЕР»

Необходимость быстрейшего захвата неповрежденных мостов через Маас привела к созданию специальной части- 150-й танковой бригады, которой командовал штурмбаннфюрер СС Отто Скорцени. Были отобраны добровольцы, умевшие говорить по-английски, которых переодели в американскую форму (иногда это была форма военной полиции) и снабдили американским оружием и джипами. Их засылали вперед, чтобы они смешивались с отступавшими американцами и сеяли панику и неразбериху, указывая ложные направления движения.

На острие удара 6-й танковой армии шел, как уже говорилось выше, 1-й танковый корпус, имевший задачу прорвать линию обороны американцев между Холлератом и Кревинкелем и двигаться на Льеж с дивизией «Гитлерюгенд» на правом фланге и дивизией «Лейб-штандарт» на левом. Характер местности был таков, что танки могли двигаться лишь по узким извилистым дорогам, и поэтому задачей номер один было установление контроля над всей сетью дорог. Немцы прекрасно понимали, что в таких условиях даже небольшой отряд противника сможет причинить большие неприятности, и поэтому сформировали очень мощную штурмовую группу, которая должна была возглавлять атаку всего 1-го танкового корпуса. Ею командовал офицер, который отлично зарекомендовал себя в боях, — оберштурм-баннфюрер СС Иоахим Пейпер.

Хотя Гитлер сотворил настоящее чудо, сколотив такую огромную ударную группировку на этой поздней стадии войны, средний германский солдат, принимавший участие в Арденнском наступлении, по своим боевым качествам не мог сравниться с тем, кто разгромил союзников во Франции в 1940 году и, сминая все на своем пути, ворвался в Советский Союз в 1941 году. Теперь типичный германский солдат был одет в низкокачественную форму, был плохо экипирован и недостаточно обучен. Даже в элитных частях, таких как дивизии войск СС, было немало военнослужащих, переведенных туда из авиации и флота. Эти люди были совершенно не подготовлены к боевым действиям в качестве танкистов и пехотинцев.

Утром 16 декабря 1944 года мощная артиллерийская канонада возвестила о начале последнего наступления Гитлера в Западной Европе. 12-я гренадерская дивизия пробила брешь в неплотной обороне американцев у Лосгейма, куда тут же ринулась боевая группа «Пейпер». Впереди шли две роты танков T-IV, вслед за ними две роты танков T-V («пантера») и полугусеничные бронетранспортеры с пехотой, затем шли саперы и артиллерия и замыкал колонну 501-й батальон тяжелых танков «Королевский тигр».

Продвижение по забитым людьми и транспортом дорогам было медленным. В этом же направлении двигалась 12-я гренадерская дивизия и подразделения парашютистов. Поздним вечером боевая группа подошла к Лосгейму, где 3-я парашютная дивизия пробила брешь в обороне противника, к югу от деревни. Пей-пер тут же воспользовался этим и поспешил по направлению к Ланцерату, где соединился с 9-м парашютным полком. Он продолжал двигаться в течение всей ночи, и перед рассветом 17 декабря немцы оказались в гуще отступающих американских частей, проходивших через Хонсфельд. Появление боевой группы эсэсовцев застало врасплох солдат противника, и, постреляв немного для приличия, они сдались.

Горючее у Пейпера подходило к концу, и он отклонился от маршрута в сторону Бюллингена, где захватил американский полевой склад с горючим. Наполнив баки доверху, его группа опять устремилась вперед и к середине дня захватила Шоппен, Онденваль и Тиримонт. Далее ее путь лежал на Люневилль, где ей пришлось столкнуться с некоторым сопротивлением американских бронетанковых подразделений. Город, однако, был взят, и Пейпер остался в нем, чтобы посовещаться с командиром «Лейбштандарта» Вильгельмом Монке, а боевая группа покатила дальше на Труа-Пон и Бомон. (Расправа над американскими пленными в Мальмеди была учинена именно 17 декабря. См. гл. 11)

В отсутствие своего командира боевая группа действовала с нетипичной для нее осторожностью. Встретив сопротивление у Ставло, где ее головные танки попали под огонь американских войск, она отступила. Атака была перенесена на утро.

К рассвету Пейпер вернулся в свою часть, и после мощной артподготовки город был взят. Мост в Ставло был захвачен невредимым, и еще до полудня боевая группа покинула город и устремилась по направлению к Труа-Пон, получившему свое название от трех мостов на реке Амблеве. Американцам, однако, удалось взорвать мост через эту реку, и последующие попытки перейти ее вброд не имели успеха. Пейпер был вынужден повернуть на север. У Шене близ Стомона был найден другой мост.

Один из мостов, в Неф-Молин, был взорван при приближении группы Пейпера. Рядом были найдены еще два моста, но они не могли выдержать тяжелые немецкие машины, а своего понтонного оборудования боевая группа не имела. Оставив у моста в Шене охрану, группа Пейпера отошла в лес у Стомона, чтобы переждать там ночь.

Тем временем американская пехота при поддержке танков вернула себе город. Отряду Пейпера угрожала опасность быть полностью отрезанным от основной массы немецких войск. Дивизия «Лейбштандарт» получила приказ поддержать боевую группу. Немцы предприняли контратаку, но вытеснить американцев из Ставло им не удалось.

19 декабря Пейпер достиг Стомона. После двухчасового боя немцы взяли этот город. Танки Пейпера преследовали отступавшего противника еще несколько километров, но затем наткнулись на засаду и потеряли несколько машин.

К несчастью для немцев, союзники оправились от первоначального шока и теперь их сопротивление усиливалось с каждым часом. 21 декабря Пейпер решил сосредоточить свои силы в районе Ла Глез и попытался удержать мост в Шене. В самом городе Шене в течение нескольких часов шли ожесточенные рукопашные бои. Американцы в конце концов взяли верх, но очень дорогой ценой. Их потери составили более 200 человек убитыми.

НАСТУПЛЕНИЕ ВЫДЫХАЕТСЯ

22 декабря американцы начали прощупывать немецкую оборону у Ла Глез. Горючее у Пейпера к тому времени окончательно иссякло, да и боеприпасы тоже подходили к концу. Грузы, сброшенные немецкой транспортной авиацией, по большей части попали в руки американцев. 23 декабря Пейпер получил разрешение прорываться на восток. Взорвав все свои танки и другое тяжелое вооружение, Пейпер со своей боевой группой, в которой к этому времени осталось в строю около 1000 солдат, 24 декабря отправился в путь. Для прикрытия отхода был оставлен небольшой арьергард. В предрассветные часы Рождества остатки боевой группы «Пейпер» форсировали Сальм и вышли на позиции дивизии «Лейбштандарт».

12-я эсэсовская танковая дивизия «Гитлерюгенд» без особого успеха атаковала американские позиции на Эльзенборнском хребте. После трех дней упорных боев она никак не могла взять деревни Рокерат и Крин-кельт. Затем ее перебросили на южный фланг «Лейб-штандарта» для усиления атаки на позиции 7-й американской бронетанковой дивизии. «Гитлерюгенд» получил задачу очистить дорогу Бюллинген-Мальме-ди. При выполнении этой задачи дивизия понесла тяжелые потери, особенно в бою за Бюфенбах, и 23 декабря была отведена на переформирование в район Модершейд-Борн.

Дивизия «Рейх», сосредоточившись в районе близ Юнкерата, ожидала приказа перейти в наступление вслед за «Гогенштауфеном». Она была временно придана 5-й танковой армии Мантейфеля и сражалась 23 декабря на Сен-Витском выступе. 23 декабря ею был захвачен очень важный перекресток дорог в Барак де Фратур, а 24 декабря в ходе ночной атаки был взят Мангай. Однако дальнейшее продвижение приостановилось из-за противодействия американцев. К 27 декабря Мангай был опять потерян.

«Гитлерюгенд», «Рейх» и «Гогенштауфен» принимали участие в наступлении в секторе Мангая, но им не удалось вклиниться в оборону американцев. Впрочем, в ходе этих боев имел место эпизод, которым немецкие танкисты могли по праву гордиться. Это

случилось, когда подразделения 2-го танкового полка СС атаковали американскую бронетанковую часть. Обер-шарфюрер Эрнст Баркман еще раз подтвердил, что не зря пользуется репутацией танкового аса, подбив несколько М-4 «Шерман». Его товарищ, гауптшарфюрер СС Франц Фраушер также нанес американцам значительные потери, уничтожив девять «Шерманов». 31 декабря Фраушер был награжден Рыцарским крестом.

Наступление в целом к этому времени выдохлось, так как начало сказываться численное превосходство союзников, К тому же улучшились погодные условия и в небе опять появилась англо-американская авиация, что сразу же сказалось на снабжении немецких войск. Все надежды достичь Антверпена были забыты, когда Гитлер выдвинул новый план, целью которого было отвлечь внимание союзников от Арденнского сектора и тем самым облегчить действия наступавшей там немецкой группировки. Это новое наступление, операция «Норд винд» («Северный ветер»), началось 1 января. Немцы нанесли удар по слабой обороне американцев в Эльзасе. От Ваффен-СС в этом наступлении участвовали 17-я эсэсовская танковая гренадерская дивизия «Гетц фон Берлихинген» и 6-я эсэсовская горная дивизия «Норд», незадолго до этого эвакуированная с крайнего севера Восточного фронта. Несмотря на то, что вначале были достигнуты некоторые успехи и взято несколько сотен американских пленных, через несколько дней это наступление выдохлось. Еще одна атака, предпринятая дивизией «Фрундсберг» на Страсбург, также оказалась безрезультатной. В Эльзасе немцы больше не смогли продвинуться ни на шаг.

В Арденнах дивизии «Гитлерюгенд», «Лейбштан-дарт» и «Гогенштауфен» вели непрерывные атаки на Бастонь, которую нужно было взять до того, как на помощь окруженным там американским войскам успеют пробиться части 3-й армии Паттона. Однако к 24 января ситуация в Венгрии ухудшилась настолько, что все четыре дивизии Ваффен-СС, принимавшие участие в Арденнском наступлении, были выведены из боя и переброшены на Восточный фронт, трещавший по швам.

К 10 января 1945 года последние немецкие части вернулись за Рейн. В Арденнах были растрачены последние резервы Вермахта, и те части Ваффен-СС, которые еще оставались на Западном фронте, могли вести лишь безнадежные, арьергардные бои, отступая все дальше и дальше под напором американских, канадских, британских и французских войск, вторгшихся на территорию самого Рейха. Тем временем на Восточном фронте фюрером готовились операции, которые для танковых дивизий Ваффен-СС, по сути дела, стали походом навстречу смерти.

ГЛАВА 9 НАВСТРЕЧУ СМЕРТИ

После провала наступления в Арденнах все надежды одержать победу на Западном фронте улетучились А на востоке тем временем Красная Армия сметала все на своем пути» Третий рейх рушился, но эсэсовцы продолжали сражаться) отступая с боями к Берлину, где войска СС и погибли, делая то, ради чего они были созданы, — защищая своего фюрера.

С августа 1944 года, когда Красная Армия, которую, казалось, ничто не могло остановить, вторглась на территорию Румынии и Болгарии, восточноевропейские союзники Гитлера, не имея практически иного выбора, предали дело Оси и перешли на сторону Советов. Нет сомнения, что это было сделано в надежде выторговать для себя более снисходительные условия мира после поражения Германии. Однако, как показало будущее, принесшее им железные тиски сталинского контроля, эти надежды оказались тщетны. Во время отступления группы армий «Е» и «F» под командованием фельдмаршала фон Вейхса из Югославии добровольческие дивизии СС «Принц Ойген», «Скандербег» и «Кама», набранные из лиц иных национальностей, столкнулись с необходимостью вести бой не только с партизанскими формированиями Тито, но и с передовыми частями Красной Армии. Дивизии «Скандербег» и «Кама» были в этих боях уничтожены полностью, а «Принц Ойген», сражавшийся южнее

Вуковара, понес в январе 1945 года тяжелые потери, и его остатки отступили в Австрию. Венгерскую столицу обороняли части группы армий «Юг», которой командовал генерал Отто Велер. Непосредственная оборона Будапешта была возложена на 8-ю кавалерийскую дивизию СС «Флориан Гейер», 22-ю добровольческую кавалерийскую дивизию СС «Мария Терезия» и 18-ю добровольческую танковую гренадерскую дивизию «Хорст Вессель», причем подразделения последней отвлекались на выполнение других задач, принимая участие в оборонительных боях в Галиции и в подавлении Словацкого восстания (август-октябрь 1944).

В октябре 1944 года немцам стало ясно, что глава венгерского государства, адмирал Хорти ведет двойную игру. В попытке последовать примеру Румынии и Болгарии, он начал тайные переговоры с Советами. В результате переворота, организованного гитлеровским головорезом с чрезвычайными полномочиями Отто Скорцени, Хорти был свергнут и заменен марионеточным правительством, верным нацистам. Ситуация временно стабилизировалась. Однако в начале месяца Красная Армия перешла венгерскую границу и устремилась к Дунаю, выйдя к нему южнее Будапешта и захватив на его западном берегу плацдарм, который должен был послужить базой для дальнейших операций.

ПОПЫТКИ ЛИКВИДИРОВАТЬ УГРОЗУ БУДАПЕШТУ

К юго-западу от города находится озеро Балатон (по-немецки Платензее). Между этим озером и предместьями Будапешта немцы устроили мощные оборонительные позиции. К 20 декабря 1944 года советские войска форсировали Дунай и вышли к южному берегу озера Балатон. Однако главная линия немецкой обороны оказалась для них крепким орешком. (На этой стадии войны на востоке немцы использовали такие естественные препятствия, как реки и «города-крепости».) Дополнительные трудности советским войскам создавали и сильно растянувшиеся коммуникации. Тем не менее передышка, которую получили немцы, была краткой. Главный удар войск маршала Толбухина был направлен своим острием в обход восточных окраин Будапешта. В результате действий 6-й гвардейской танковой армии, наступавшей с северо-востока, и 46-й общевойсковой армии, наступавшей с юга, город был взят в клещи. Группировка немцев оказалась слишком многочисленной. Началось ожесточенное продолжительное сражение. Советские войска были не в состоянии нанести сокрушительный удар, а немцы не могли отбросить атакующих.

26 декабря с целью снять блокаду Будапешта из района Варшавы был переброшен 4-й танковый корпус СС, состоявший из 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова» и 5-й танковой дивизии СС «Викинг». Два наступления немцев были отражены советскими войсками, которые затем перешли в контрнаступление и вынудили 4-й танковый корпус СС перейти к обороне. Осажденный гарнизон сопротивлялся до 11 февраля 1945 года. В тот день тридцатитысячная немецкая группировка попыталась прорваться на запад, однако в ожесточенных боях понесла большие потери и была рассеяна. Дивизии «Флориан Гейер» и «Мария Терезия» прекратили свое существование. К своим удалось выйти лишь 700 немецким военнослужащим. 12 февраля окруженные в Будапеште гитлеровские войска капитулировали.

ПЛАНЫ ОПЕРАЦИИ «ПРОБУЖДЕНИЕ ВЕСНЫ»

Те эсэсовцы, которым посчастливилось уцелеть после разгрома двух кавалерийских дивизий СС, должны были стать ядром новой части: 37-й добровольческой кавалерийской дивизии СС «Лютцов». Однако укомплектовать не удалось даже полк, не то что дивизию, и это соединение просуществовало лишь три месяца, прежде чем бесследно исчезло в пучине советского наступления.

Высвободившиеся после взятия Будапешта советские войска стали оказывать усиленное давление на немецкую оборону. В результате этого под угрозой захвата оказались удерживавшиеся немцами венгерские нефтяные месторождения в Надьканиже, которые теперь от линии фронта отделяло расстояние всего лишь в 80 километров. Мысль о том, что он вот-вот потеряет этот ценный источник нефти, привела Гитлера в состояние, близкое к панике, и он решил организовать новое наступление, которое должно было отбросить Советы за Дунай и переломить ход боевых действий в Венгрии в целом.

Согласно плану Гитлера, удары должны были нанести группы армий «Юг» и «Юго-Восток». Группа армий «Юг» под командованием генерала Велера состояла из 6-й танковой армии СС, 8-й и 6-й общевойсковых армий Вермахта и 3-й венгерской армии и должна была наступать в южном направлении с оборонительной линии «Маргарита». 2-я армия и группа армий «Юго-Восток» должна была атаковать советские войска с запада. На штабных картах это выглядело как гигантские клещи, в которые попадал, по замыслу немцев, 3-й Украинский фронт Толбухина, состоявший из 4-й гвардейской армии, 26-й армии, 57-й армии и 1-й болгарской армии. Тем временем 4-й танковый корпус СС должен был оставаться в резерве на линии «Маргарита» у озера Балатон.

6-я танковая армия СС под командованием обер-группенфюрера «Зеппа» Дитриха состояла из 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт», 2-й танковой дивизии «Рейх», 9-й танковой дивизии СС «Гогенштауфен» и 12-й танковой дивизии СС «Гитлер-югенд». Все эти дивизии только что прибыли с Западного фронта, где участвовали в неудавшемся Арденнском наступлении, и представляли собой лишь тени тех грозных формирований, которыми когда-то были. И все же они все еще могли причинить Красной Армии серьезные неприятности. «Лейб-штандарт» под командованием бригаденфюрера СС Отто Кумма и «Гитлерюгенд» под командованием оберфюрера СС Гуго Крааса были объединены в первый танковый корпус СС, а «Рейх», которой временно командовал штандартенфюрер Рудольф Леман, и «Гогенштауфен» под командованием обер-фюрера Сильвестра Штадлера составили второй танковый корпус СС.

В период подготовки этой операции особое внимание Гитлер уделял соблюдению строжайшей секретности, что определенно помогло ввести противника в заблуждение, хотя размах, который принимала эта кампания, порой превосходил все разумные пределы. Например, ни одному командиру не было разрешено проводить рекогносцировку местности, на которой предстояло действовать их подразделениям. Гитлер опасался, что в этом случае противник может разгадать замысел операции, получившей кодовое наименование «Пробуждение весны». Были убраны все опознавательные эмблемы, изменены названия частей. Даже каждый солдат должен был снять соответствующие значки и нарукавную повязку.

В районе озера Балатон болотистая местность, однако обычно там рано наступают сильные морозы, сковывающие почву и делающие ее проходимой для тяжелых танков. К несчастью для немцев, весной 1945 года оттепель наступила раньше, чем ожидалось, и местность превратилась в топкое море грязи, в которой и завязли танки «Зеппа» Дитриха — иногда по самую башню.

НАЧАЛО НАСТУПЛЕНИЯ

В качестве прелюдии к главной атаке 1-й танковый корпус СС наполовину разгромил советские войска на плацдарме в районе Эстергома, причем эта победа далась ценой небольших потерь. Однако советское командование, получив сведения о концентрации в этом районе отборных частей СС, быстро догадалось о том, что немцы планируют здесь наступление, и стало наращивать оборону, насыщая ее минными полями и устраивая в глубине противотанковые ловушки. Эта чисто предварительная операция немцев, несмотря на свой успех, послужила для советского командования предупреждением, которым оно умело воспользовалось.

Утром 6 марта, в день начала операции «Пробуждение весны», выпал обильный снег, еще более ухудшивший условия для ее проведения. Вдобавок к этому, с целью усиления фактора внезапности, который все равно был сведен к нулю, немецким войскам пришлось следовать к позициям для атаки пешим порядком. Расстояние от места выгрузки составляло около 18 километров. По мысли немецкого командования, противник не должен был засечь передвижение войск, поскольку не мог услышать рева моторов. Однако это привело к тому, что гренадеры СС прибыли на передовую вымокшими до нитки, замерзшими и сильно уставшими. В действительности, к назначенному времени до исходных позиций добралась меньшая часть подразделений. В 4.30 утра началась артподготовка, имевшая целью ослабить потенциал сопротивления русских. Когда некоторые немецкие части пошли в атаку, артподготовка уже давно закончилась, а предупрежденный ею противник уже поджидал атакующих.

Наилучшие позиции для атаки занимал 1-й танковый корпус СС, подразделения которого прибыли туда вовремя, а вот 2-й танковый корпус СС все еще тащился по грязи. Не удивительно, что немцы уже в самом начале своего наступления понесли тяжелые потери. Несмотря на это, эсэсовцы бросились вперед с присущей им отвагой и решительностью и вынудили противника отступить, причем на фронте 1-го танкового корпуса на расстояние до 40 км. 2-й танковый корпус СС смог вклиниться во вражескую оборону лишь на 8 километров, да и то в лучшем случае. Советское командование имело возможность относительно быстро восполнять свои потери, в то время как немцы получали плохо подготовленные подкрепления из тех, кто раньше служил в авиации и на флоте. Эти люди зачастую были почти не обучены и плохо вооружены и не понимали, ради чего они должны жертвовать собой в конце проигранной войны. Немецкое наступление начало выдыхаться. В этот момент воздушная разведка немцев зафиксировала концентрацию большого числа советских соединений, свидетельствовавшую о планируемом советским командованием контрударе.

Советское наступление началось 16 марта на широком участке фронта западнее Будапешта. Удар русских, подобный молоту, привел к тому, что наступление немцев тут же захлебнулось. Дитрих лихорадочно перегруппировывал свои части, чтобы усилить наиболее угрожаемые направления, но советское командование почти сразу же меняло направление ударов, нанося их в тех местах, откуда были взяты подкрепления. Шестая танковая армия СС оказалась в очень опасном положении. Советские войска могли в любой момент прорвать линию фронта, который с огромным трудом удерживал 4-й танковый корпус СС, и окружить ее. Дивизия «Рейх» прилагала невероятные усилия для сохранения коридора, по которому могли отступить другие части, однако после капитуляции венгерской армии фланги 2-го танкового корпуса СС оказапись совершенно оголенными. Операция «Пробуждение весны» потерпела полный крах. У немцев не осталось иного выбора, как отступить. В противном случае они потеряли бы лучшие свои части из всех, что имели на Восточном фронте. К 25 марта русские проделали в немецкой обороне брешь шириной в 100 километров. В сражении у озера Балатон помимо четырех элитных танковых дивизий 6-й танковой армии СС и двух танковых дивизий 4-го танкового корпуса СС была также задействована 16-я танковая гренадерская дивизия СС «Рейхсфюрер СС». Дивизии «Хорст Вессель» удалось избежать окружения под Будапештом и уйти в Словакию, однако за 10 дней отступления она была полностью уничтожена.

Гитлер пришел в ярость от того, что его лучшие полевые дивизии СС не смогли удержать свои позиции и отступили. Он назвал это «предательством» и приказал генералу Гейнцу Гудериану отбыть на фронт и произвести экзекуцию, которая заключалась в лишении личного состава этих дивизий права носить нарукавные повязки. Гудериан отказался выполнить это поручение, мотивировав свой отказ тем, что подобные наказания являются целиком прерогативой самого рейхсфюрера СС. Гиммлер не решился лично доводить такой приказ до сведения командиров и передал его в письменной форме.

Дитрих, донельзя возмущенный оскорблением, нанесенным его солдатам, которые проявили героизм и самопожертвование, созвал совещание командиров дивизий, на котором проинформировал их о приказе Гитлера, а затем тут же приказал не исполнять его. Ни один солдат этих отборных частей не должен был снять нарукавную повязку, которая являлась предметом гордости всех эсэсовцев. До нас дошли апокрифичные* истории о ночных горшках, полных наград и нарукавных повязок, отосланных Гитлеру, чтобы с лихвой отплатить за оскорбление. Так это было или нет- не имеет большого значения. Важен сам факт потери Гитлером последних крупинок авторитета, которым он все еще пользовался среди рядовых эсэсовцев-фронтовиков. С этого времени многие из них сохраняли преданность лишь самой организации СС, своим командирам. Честь своих дивизий и полков — вот и все, что их отныне заботило. И все же они продолжали и дальше сражаться за фюрера.

Сорвав немецкое наступление в районе озера Балатон, русские продолжили свое наступление западнее Будапешта в двух направлениях — на Папу и Дьер. Ко 2 апреля Красная Армия вышла к озеру Нейзидлер на границе Венгрии с Австрией, а два дня спустя последний немецкий солдат покинул территорию Венгрии. Затем советская 46-я армия была переброшена на речных судах по Дунаю в Австрию, чтобы атаковать Вену с севера, а 4-я гвардейская армия наступала на этот город с юго-востока. Большая часть полевых дивизий СС, сражавшихся в Венгрии, была отведена в Австрию для обороны Вены. «Гогенштауфен» понесла в Венгрии тяжелые потери, и из ее остатков были сформированы небольшие боевые группы, которые, сражаясь в арьергарде, прикрывали отход немецких войск на Вену. В обороне австрийской столицы также приняли участие дивизия «Мертвая голова», а дивизия «Гитлерюгенд» заняла хорошо укрепленные оборонительные позиции в горах в районе Венского леса, юго-западнее Вены. Однако через несколько дней под неослабевающим натиском советских войск она вынуждена была оставить и их.

Дивизия «Рейх» оказала упорное сопротивление русским южнее Вены, но затем ей пришлось отступить в город и 13–14 апреля вести ожесточенные бои за мост Флорисдорф. Несмотря на все старания, она была постепенно вытеснена из Вены, а затем почти все ее уцелевшие подразделения были переброшены в район Дрездена, чтобы остановить наступление советских войск, неудержимым потоком вливавшихся на территорию самой Германии. Дивизия «Рейхсфюрер СС» отступила в Нижнюю Штирию на юге Австрии, где была рассеяна. Немцы повсюду отступали.

В последние дни войны в Восточной Европе почти все эсэсовцы, служившие в полевых войсках СС, осознали неизбежность поражения, и теперь их преследовала лишь одна мысль- сдаться в плен англо-американским войскам, главное — не попасть в лапы к русским. Никто из них не питал иллюзий относительно шансов на выживание в плену у Советов. Обе стороны отличались жестоким обращением с пленными, и русские, естественно, предъявили бы эсэсовцам счет за их зверства. Этот фактор и явился определяющим в действиях эсэсовских формирований в конце войны.

Подразделения дивизии «Рейхсфюрер СС» капитулировали южнее реки Дравы, а другие части продвинулись к Клагенфурту и сдались там западным союзникам. Дивизия «Гитлерюгенд» совершила 96-километровый бросок на запад и 8 мая сдалась американцам в Линце. Жалкие остатки «Гогенштауфена» также сдались американцам в Зейре в Австрии. Аналогичная судьба постигла и дивизию «Лейбштандарт». «Мертвая голова» отступила на северо-запад от Вены и капитулировала перед американцами 9 мая. Облегчение, которое испытали эсэсовцы этой дивизии, оказавшись в плену западных союзников, было недолгим. Вскоре их передали Советам, у которых с этой дивизией были свои счеты. Очень немногим военнослужащим из «Мертвой головы» удалось вернуться из советского плена.

В конце апреля большая часть подразделений дивизии «Рейх» дислоцировалась в районе восточнее Дрездена, однако одной ее части пришлось выполнять задание в южном секторе. Командиру полка обер-штурмбаннфюреру Отто Вейдингеру было приказано явиться в Прагу к командующему расположенными там эсэсовскими формированиями. Хотя в Чехословакии царило спокойствие, немецкое командование не самообольщалось по этому поводу. Предполагалось, что с подходом частей Красной Армии чехи поднимут восстание. Вейдингеру поручили прикрывать эвакуацию немецкого населения из Праги, которая должна была начаться в случае резкого ухудшения обстановки. Для этого ему следовало сосредоточить свой полк на западной окраине города.

К тому времени, когда Вейдингер вернулся в часть, чтобы организовать ее передислокацию в восточном направлении, в Праге действительно началось восстание. Несмотря на многочисленность немецкого гарнизона в чешской столице, поведение чехов стало вызывающим. Части Вермахта были полностью деморализованы и утратили всякую волю к сопротивлению, понимая, что от безоговорочной капитуляции их отделяют считанные дни. Однако чехи не предвидели появления в своем тылу вышколенной и дисциплинированной эсэсовской части. Эти эсэсовцы также прекрасно понимали, что конец очень близок, но сознание особой, корпоративной чести не позволяло им смириться с поражением и поддаться панике.

ПРАЖСКАЯ ЭВАКУАЦИЯ

По мере приближения боевой группы Вейдингера к Праге на ее пути стали все чаще встречаться баррикады, и наконец было получено известие о том, что она отрезана от основных сил полка. Группа Вей-дингера поступила в непосредственное подчинение фельдмаршала Шернера, фанатичного нациста, который приказал подавить восстание чехов.

6 мая полк «Фюрер» вошел в Прагу и сразу же натолкнулся на баррикаду, настолько огромную, что ее нельзя было ликвидировать при помощи взрывчатки. Эсэсовцам пришлось разбирать ее по частям всю ночь при свете фар под огнем снайперов. К утру путь был свободен, и Вейдингер, кавалер Рыцарского креста с мечами и дубовыми листьями, решил выполнять задание, невзирая на любые препятствия. «Фюрер» двинулся дальше и, встретив на подходе к мосту еще одну баррикаду, попал под огонь из легкого стрелкового оружия. Затем появился чешский офицер, который предложил немцам отступить. Взамен он обещал не предпринимать против них враждебных действий. Вей-дингер наотрез отказался, согласившись лишь на временное прекращение огня. Однако вскоре стало ясно, что чехи просто тянут время, и взбешенный Вейдингер приказал своим подчиненным перейти в атаку и овладеть мостом. Появился еще один чешский офицер, и Вейдингер дал ему понять, что эсэсовский полк проложит себе дорогу любой ценой, и если чехи вздумают и дальше чинить ему препятствия, то они дорого за это заплатят. Повстанцы решили не рисковать и пропустили эсэсовцев через мост.

В ходе подготовки к эвакуации к полку «Фюрер» пристали солдаты, отбившиеся от своих частей. Вскоре стала ощущаться нехватка транспорта и эсэсовцы реквизировали все автомобили, какие им только удалось обнаружить. Задача Вейдингера еще более усложнилась, когда стало известно, что на запасных путях стоит брошенный санитарный поезд с раненными немецкими военнослужащими. Вейдингер был преисполнен решимости не оставлять этих несчастных на милость русских, но эвакуировать их вместе с женщинами-связистками. К моменту отбытия колонна Вейдингера насчитывала свыше тысячи автомобилей. План у этого эсэсовского командира был очень простой — двигаться со всей возможной скоростью на Пльзен и сдаться там американцам. Все попытки старших эсэсовских начальников в Праге отвлечь его полк на выполнение других задач Вейдингер просто-напросто игнорировал.

Двигаясь на Пльзен, колонна натолкнулась на заграждение, устроенное чехами, которые потребовали от немцев сдать все оружие. Вейдингер подчинился этому требованию, но приказал все сдаваемое оружие вывести из строя. Затем колонне разрешили следовать дальше, и вскоре она благополучно прибыла в Рокишаны, где сдалась американским войскам. Таким образом, последняя задача, которую выполняли части Ваффен-СС на этом участке фронта, не соответствовала их обычной роли ударных войск. Они спасали тысячи жизней гражданских лиц и раненых, судьба которых, попади они в руки к Советам, была бы скорее всего незавидной. В действительности преследования и даже убийства этнических немцев в Чехословакии в ходе многочисленных счетов сразу после освобождения этой страны Красной Армией были обычным делом.

После падения Вены 13 апреля 1945 года в руки Советов попало около 125000 пленных. Однако вместо преследования отступавших немцев Сталин остановил все крупные операции в Австрии и использовал большую часть высвободившихся войск для последнего броска на Берлин, опасаясь, что западные союзники могут выхватить эту ценную добычу из-под носа у Красной Армии.

На севере к весне 1944 года Ставка советского верховного главнокомандования решила в проведении следующих крупных наступательных операций отдать приоритет Белоруссии. Несмотря на то, что немцы понесли тяжелейшие поражения, они продолжали удерживать значительные пространства советской территории и имели мощную группировку на центральном участке советско-германского фронта, не слишком удаленном от самой Москвы. Сталин хотел, чтобы очередное наступление раз и навсегда устранило потенциальную угрозу. План этой операции поражал своим размахом. Красная Армия должна была перейти в наступление по всему советско-германскому фронту, от озера Пейпус на севере и далее по линии, проходящей через Горки в центре, огибающей Припятские болота и упирающейся на юге в Одессу, порт на берегу Черного моря, и отбросить немцев на 650 километров до самых ворот Варшавы.

Для достижения этой цели было сконцентрировано 19 общевойсковых армий и две танковые, всего около полутора миллионов солдат и офицеров, свыше 30000 стволов артиллерии, 5000 танков и 50000 самолетов. Немцы могли противопоставить этой мощнейшей военной машине всего лишь 1200000 солдат и офицеров, 9500 орудий, 900 танков и 1300 самолетов. Главное наступление началось в ночь на 22 июня 1944 года, и несколько советских армий прорвали оборону группы армий «Центр». Всего лишь за семь дней в ней была проделана брешь шириной в 320 километров от города Остров у литовской границы до Ковеля у Припятских болот. В ходе этой наступательной операции советских войск было уничтожено около 350000 немецких солдат и офицеров, что соответствует 28 дивизиям полного состава. Красная Армия стремительно приближалась к границам Польши и Восточной Пруссии.

25 июня 1944 года 3-я танковая дивизия СС «Мертвая голова» получила приказ срочно передислоцироваться из Румынии на север в район западнее Минска для отражения советского наступления. На дорогах творился настоящий хаос, и «Мертвая голова» прибыла к месту назначения лишь 7 июля. К тому времени советские войска уже рвались к Гродно, создавая угрозу для южного фланга 4-й армии немцев и северного фланга изрядно потрепанной 2-й армии. «Мертвая голова» в течение 11 дней удерживала участок фронта в районе Гродно, атакуемая превосходящими силами русских, и лишь после получения приказа отступать отошла в организованном порядке на юго-восток, где присоединилась к основной массе немецких войск, медленно отходивших к Варшаве. Восточнее Варшавы к ней в свою очередь присоединилась элитная дивизия люфтваффе «Герман Геринг", и они вдвоем удерживали коридор, по которому к Висле катились остатки разбитой 2-й армии. Когда быстро наступавшие части Красной Армии появились на подступах к Варшаве, движение польского сопротивления АК («Армия Крайова») под командованием генерал-майора Бур-Комаровского 1 августа подняло восстание против немецких оккупантов. Поляки были уверены в поддержке советских войск. Вначале размах восстания ошеломил немцев, и повстанцы смогли очистить от них почти две трети польской столицы. В этот момент, когда немцы отступали на всех фронтах, а Красная Армия была так близко, оптимизм поляков имел под собой определенные основания.

ПОДАВЛЕНИЕ ВАРШАВСКОГО ВОССТАНИЯ

Поляки, однако, не понимали, что наступление Красной Армии уже выдыхалось. Пройдя с боями почти 750 километров и растянув коммуникации, советские войска нуждались в отдыхе и пополнении живой силой и техникой. Они достигли предместий Варшавы, но немцы были осведомлены о состоянии войск противника и усилили сопротивление. Помимо всего прочего, Сталин увидел в сложившейся ситуации возможность расправиться руками немцев с тем поляками, которые позднее могли в силу своей антисоветской ориентации доставить ему серьезные неприятности. Их ярый патриотизм не позволил бы им смириться с установлением в Польше просоветского режима. Сталину было выгоднее сидеть и наблюдать за тем, как поляки и немцы истекают кровью в боях на улицах Варшавы. А тем временем его армии приводили себя в порядок, готовясь к следующему наступлению. Как только немцы расправятся с польским сопротивлением, их самих вынудят отступить, и его войска смогут овладеть польской столицей без каких-либо помех со стороны прозападной Армии Крайовой. Западные союзники пытались наладить снабжение повстанцев по воздуху, но к тому времени контроль над большей частью территории Варшавы перешел в руки немцев и основная часть сбрасываемых боеприпасов и оружия попадала не в те руки. Кроме того, Сталин отказался предоставить союзникам для таких полетов базы на советской территории.

Тем временем в Варшаве обергруппенфюрер СС Эрих фон ден Бах-Залевски, командовавший карателями, с неистовством выкорчевывал очаги сопротивления, решив покончить с ним во что бы то ни стало. К несчастью для поляков, в состав частей, привлеченных для выполнения этой задачи, входили два прославившихся своими зверскими расправами над мирным населением соединения: 29-я гренадерская дивизия СС (1-я русская) и 36-я гренадерская дивизия СС. Обе эти части, несмотря на свой дивизионный статус, по численности являлись, скорее, бригадами. 29-я гренадерская дивизия под командованием Бронислава Каминского состояла из русских- противников советского режима, которые участвовали в антипартизанских акциях на оккупированной немцами советской территории. 36-я гренадерская дивизия была набрана из отпетых уголовников, которые сидели в тюрьмах и концлагерях Третьего рейха. Ею командовал оберфюрер СС Оскар Дирлевангер, который сам был посажен в тюрьму нацистами за серию преступлений, включавшую изнасилование несовершеннолетней. Головорезы Дирлевангера и Каминского не знали, что такое угрызения совести, творя зверства, от которых волосы вставали дыбом. Их преступные деяния вызывали возмущение у личного состава фронтовых частей Вермахта, дислоцированных на варшавском участке фронта, и вышестоящее командование было завалено рапортами с протестами от командиров этих частей. Эсэсовцы обеих дивизий настолько обнаглели, что даже угрожали оружием тем военнослужащим Вермахта, которые пытались помешать им грабить, насиловать, пытать и убивать.

УСПЕШНЫЕ ДЕЙСТВИЯ 4-ГО КОРПУСА СС, ЗАМЕДЛИВШИЕ ПРОДВИЖЕНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ

В конце концов Гиммлеру пришлось принимать меры. Каминский стал слишком одиозной фигурой даже для СС, и его убрали. Подчиненным Каминского объяснили, что их командир был убит якобы советскими партизанами. Дирлевангеру повезло. У него нашлись могущественные заступники в высших сферах, и он остался в живых. Однако после войны справедливое возмездие все же настигло его. Он был опознан на улицах бывшими узниками концлагеря, в котором ему пришлось некоторое время сидеть, и те избили его до смерти.

В Варшаве Бур-Комаровскому пришлось 2 октября капитулировать, поскольку у повстанцев иссякли запасы продовольствия и боеприпасов. Бах-Залевски, на которого отвага АК произвела большое впечатление, предложил польскому генералу почетные условия капитуляции, в частности, сдавшимся гарантировался статус военнопленных. К удивлению многих поляков, немцы выполнили взятые на себя обязательства.

14 августа советские войска вновь перешли в наступление, намереваясь форсировать Вислу, и, нанося удары с севера и запада, взять польскую столицу в кольцо. Однако 4-й танковый корпус СС, имевший в своем составе испытанные в боях дивизии «Мертвая голова» и «Викинг», находился в полной боевой готовности. Завязались тяжелые бои, продолжавшиеся целую неделю. После того, как их попытки прорвать немецкие оборонительные линии не увенчались успехом, русские вынуждены были отойти и перегруппировать свои силы. 25 августа на участке «Мертвой головы» ими было предпринято еще одно мощное наступление, и немцы вынуждены были в конце концов начать отход к Варшаве. Однако 11 сентября дивизия «Мертвая голова» перешла в контрнаступление и отбила утерянные позиции. Советский паровой каток был на время остановлен. Несмотря на эти успехи, «Мертвая голова» столкнулась с прежней проблемой — невозможностью своевременно восполнить потери в живой силе и технике, в то время как Советы подтянули свежие части и к 10 октября опять были готовы к очередному наступлению на город. На этот раз измотанные в предыдущих боях эсэсовские части откатились на северо-запад от Варшавы, но и там смогли организовать прочную оборону и остановить еще раз продвижение русских.

К концу октября 1944 года Румыния и Болгария капитулировали и перешли на сторону Советов, а на севере Финляндия тоже запросила у них мира. 1-й Прибалтийский фронт 10 октября вновь овладел литовским городом Мемелем, а 2-й Прибалтийский фронт под командованием Еременко захватил столицу Латвии Ригу. В результате успешных действий этих фронтов целых две немецких армии оказались отрезанными в Курляндии. В окружение попали 33 дивизии, и это в то время, как Вермахт отчаянно нуждался в войсках на других фронтах. Вместо выделения значительного количества сил для ликвидации окруженной группировки, советская Ставка решила ограничиться воздушной и морской блокадой. Однако советский Балтийский флот не смог тягаться с немецкими ВМС, сумевшими эвакуировать на кораблях столько военнослужащих, что их хватило бы на укомплектование 12 дивизий.

Среди эвакуированных находились эсэсовцы из добровольческой бригады СС «Нидерланды». Их корабль был торпедирован и затонул, однако многим голландцам удалось спастись и они составили костяк вновь сформированной 23-й добровольческой танковой гренадерской дивизии СС «Нидерланды», которая приняла участие в боях у города Штаргард в Померании и под Штеттином, после чего отступила к Берлину.

В январе 1945 года главной задачей, стоявшей перед. Красной Армией, было вытеснить немцев из Польши. Маршал Жуков со своим 1-м Белорусским фронтом должен был нанести удар на Познань, а войска маршала Конева наступали на Бреслау, находившийся южнее. Каждая мощная группировка насчитывала свыше миллиона солдат и офицеров. Наступавшие советские войска имели в общей сложности свыше 30000 орудий и 7000 танков. Противостоящая им группа армий «Центр» располагала лишь 400000 солдат и 1000 танков. Однако в распоряжении немцев в Восточной Пруссии находилась 580-тысячная группировка, которая могла доставить Советам серьезные неприятности.

КРАСНАЯ АРМИЯ ОЧИЩАЕТ ПОЛЬШУ ОТ НЕМЦЕВ

12 января после артиллерийской подготовки, продолжавшейся один час сорок пять минут, в наступление пошли войска маршала Конева. Два дня спустя неудержимой лавиной вперед ринулся и 1-й Белорусский фронт, войска которого помогли сформированной в Советском Союзе 1-й армии Войска польского взять Варшаву. Во второй половине января советские войска овладели Силезией, вторым промышленным районом Германии, главным поставщиком для Третьего рейха, а в начале февраля вышли к реке Одер. Некоторые немецкие узлы обороны оказывали русским ожесточенное сопротивление, например, Бреслау, но те просто обходили их и устремлялись дальше. Многие немецкие города, захваченные частями Красной Армии, стали ареной диких оргий. Красноармейцы насиловали немок и грабили магазины и дома, унося все, что можно было унести, уподобившись мародерам из бригад Дирлевангера и Каминского. Однако, судя по некоторым данным, эти преступления были делом рук тыловых частей, не отличавшихся высокой дисциплиной.

Весной 1945 года большая часть так называемых «классических» полевых дивизий СС пробивалась из Венгрии в Австрию, на центральном и северном участках Восточного фронта сражались эсэсовские части, укомплектованные гражданами стран Восточной и Западной Европы. В безнадежной попытке сдержать продвижение русских, эти солдаты проявляли исключительную стойкость. Впрочем, удивляться здесь особенно нечему.

Уроженцы восточноевропейских стран больше не имели родины, куда они могли бы вернуться. Их страны были «освобождены» советскими войсками и теперь находились в железных тисках НКВД. Сдача в плен русским означала бы почти немедленную смерть, и поэтому многие бойцы чувствовали, что у них нет иного выбора, кроме как продолжать сражаться. Выжили из них те, кто либо прорвался с боями на Запад и сдался англо-американским войскам, либо тайно вернулся на родную землю и продолжал в течение нескольких лет после окончания войны вести партизанскую войну против Советов. Те же, кто сдался советским войскам или был выдан им западными союзниками, обычно расстреливались на месте.

Добровольцы из западноевропейских стран находились почти в аналогичном положении. В большинстве случаев города и деревни, где они родились, уже находились под контролем союзников, и новые правительства вряд ли приняли бы их с распростертыми объятиями. Перспективе неопределенного будущего у себя на родине эти люди предпочли борьбу до конца на фронте, желая встретить смерть, если уж придется, с оружием в руках, а не с завязанными глазами. Следует также помнить и о том, что многие из них сражались за идеалы, пусть даже и ложные, и были готовы до последней капли крови защищать Европу от «зла большевизма».

В большинстве своем иностранные добровольцы, служившие в Ваффен-СС, пали на полях сражений Восточной Европы. Дивизия «Викинг», укомплектованная добровольцами из западноевропейских стран, почти вся полегла в боях на подступах к Вене. Дивизию «Норд-ланд» постигла такая же участь в битве за Берлин. 14-я гренадерская дивизия СС, состоявшая из украинцев, сдалась Советам в Чехословакии, и почти весь ее личный состав был казнен. Некоторые гренадеры 15-й гренадерской дивизии СС, сформированной в Латвии, принимали участие в обороне Берлина, после взятия которого их ждала такая же судьба, как и украинских эсэсовцев. Дивизия «Хорст Вессель», состоявшая из венгров, сдалась Советам в районе Праги, так же как и 20-я эстонская гренадерская дивизия СС. Многие бойцы этих соединений были расстреляны на месте.

Дивизия «Мария Терезия», по своему составу преимущественно венгерская, была уничтожена в боях за Будапешт. Были разгромлены и 25-я и 26-я гренадерские дивизии СС, также укомплектованные в основном венграми и еще находившиеся в стадии формирования. «Нидерланды», которые являлись дивизией лишь номинально, а фактически по численности личного состава едва превышали полк, были уничтожены в битве за Берлин, так же как и остатки бельгийских дивизий «Лангемарк» и «Валлония» и французской «Шарлемань». Русские добровольцы 30-й гренадерской дивизии были переведены в Русскую Освободительную Армию (РОА) генерала Андрея Власова и попали к Советам, где их ждала неминуемая смерть.

О вкладе, который внесли в оборонительные сражения на Восточном фронте в 1945 году иностранные добровольцы как из Западной, так и из Восточной Европы, можно судить по количеству наград, полученных ими за этот период. Если вспомнить о том, что СС, по замыслу Гиммлера, должны были стать чистой в расовом отношении элитой германской нации, то весьма показательно значительное число солдат с явно

негерманскими фамилиями, которые были удостоены Рыцарского креста, дававшегося за отвагу и безупречную службу и высоко ценившегося фронтовиками.

В январе 1945 года ряды кавалеров Рыцарского креста пополнили следующие восточноевропейские добровольцы: гауптштурмфюрер Роберт Анканс (латыш), гауптшарфюрер Занис Ансонс (латыш), гауптштурмфюрер Мирвалдос Адамсонс (латыш), оберштурмфюрер Николайс Галдинс (латыш) и гауптшарфюрер Густав (словак). В феврале и марте эту награду получили два датчанина, оберштурмфюрер Сорен Кам и гауптштурмфюрер Йоханнес Хельмерс, а в апреле обер-штурмфюрер Жак Лерой, бельгиец, унтершарфюрер Эжен Вамо, обершарфюрер Франсуа Аполло и гаупт-штурмфюрер Анри Фене — французы из дивизии «Шарлемань»,

В заключительные недели войны среди последних эсэсовцев, награжденных Рыцарским крестом, оказались пять латышей — унтершарфюрер Карлис Сенсберг, унтершарфюрер Альфредс Риксиньз, унтерштурмфюрер Андрейс Фрейманс, оберштурмфюрер Роберте Гайгальс и штурмбаннфюрер Вольдемар Рейнгольде. Все это является подтверждением того факта, что из рядов иностранных добровольцев, служивших в Ваф-фен-СС, вышли одни из самых отчаянных храбрецов, которые служили в германских вооруженных силах во время Второй мировой войны. Причем отличились они именно в то время, когда Третий рейх уже рушился, что вызывает к ним невольное уважение.

Когда разбитые на Восточном фронте германские армии отступили вглубь рейха, полевые дивизии СС опять получили очень важное задание — прикрывать их отход, ведя бои в арьергарде. Дивизия «Фрундс-берг», дислоцированная в Померании и входившая в состав 11-й танковой армии, которой командовал обер-группенфюрер Феликс Штайнер, в начале 1945 года вместе с другими частями атаковала войска 1-го Белорусского фронта, наступавшие на Берлин. 16 февраля «Фрундсберг», «Нордланд», «Нидерланды» и «Валлония» предприняли попытку наступления на юго-западном направлении и смяли северный фланг войск Жукова. Эти уже измотанные немецкие соединения, однако, не обладали потенциалом, достаточным для развития первоначального успеха, и через пару дней, испытывая на себе сильное давление русских, отошли на прежние позиции.

1 апреля Сталин провел совещание со своими командующими, целью которого была выработка плана последнего наступления на Берлин. На севере наступал Рокоссовский со 2-м Белорусским фронтом, в центре- 1-й Белорусский фронт Жукова, и на юге -1-й Украинский фронт Конева. На расстоянии примерно 65 километров от Берлина демаркация полос, отведенных для каждого фронта, заканчивалась и между ними начиналось соревнование, кто из маршалов первым достигнет столицы рейха. Сталин, подобно Гитлеру, часто извлекал пользу из соперничества между своими старшими военачальниками, а Конев и Жуков были давними конкурентами. Поощряя эту гонку, он мог быть уверен, что ни один из них не упустит ни малейшей возможности первым ворваться в Берлин. Жуков располагал плацдармом за Одером в районе Кюстрина, захваченным его войсками 28 марта. Желая достичь максимального эффекта, он решил перед началом атаки с Кюстринского плацдарма провести артподготовку неслыханной мощности из 8000 стволов в течение тридцати минут. Вслед за ней должен был сразу же начаться массированный штурм немецких укреплений. К месту атаки по распоряжению Жукова подвезли почти 150 прожекторов, мощные лучи которых, отразившись от низкой облачности, должны были ослепить немцев на передовой. Конев, в отличие от Жукова, решил не рисковать и провести более основательную артподготовку в течение 145 минут, а затем под покровом темноты двинуться в наступление. 14 апреля была проведена разведка боем, а два дня спустя началось главное наступление. Немецкое командование, однако, узнало о плане Жукова и отвело войска с передовой до начала советской артподготовки. Как только она закончилась, немцы тут же опять заняли траншеи и в полной готовности стали ожидать появления первой волны атакующих. Прожекторы, которые должны были ослепить немцев, вместо этого освещали советских солдат, сделав их удобными мишенями. Несмотря на угрозы Жукова, его войска не смогли преодолеть глубоко эшелонированную, мощную оборону немцев на Зееловских высотах напротив плацдарма. Вместо скорой победы, на которую он очень рассчитывал, закипели кровопролитные, чрезвычайно ожесточенные бои и лишь через три дня немцы начали медленно отходить. К 19 апреля немецкая оборона была все же прорвана и Зееловские высоты оказались в руках русских. В это же время начался стремительный рывок на Берлин войск Рокоссовского.

НА БЕРЛИН

Конев приказал своим 3-й и 4-й гвардейским танковым армиям ворваться в Берлин, но 23 апреля Сталин объяснил ему, что главный удар будут наносить войска Жукова, после чего были вновь определены границы секторов, внутри которых должны были действовать части каждого из фронтов в самом Берлине. Армиям Жукова выпала часть захватить район немецкой столицы, где находились бункер фюрера и Рейхстаг.

21 апреля Гитлер приказал генералу Теодору Буссе, 9-я армия которого занимала оборону на Одере, идти на выручку берлинскому гарнизону. Такой же приказ был отдан и генералу Вальтеру Венку, сдерживавшему американцев на Эльбе. С севера к Берлину должна была также проложить себе дорогу через порядки советских войск 11-я танковая армия Штейнера.

Однако каким образом это можно было осуществить? Ход мыслей Гитлера здесь совершенно непонятен. Если бы Буссе и Венк бросили свои позиции и попытались прорваться к Берлину, их немногочисленные армии были бы тут же опрокинуты. Что касается Штейнера, то его «танковая армия» существовала только на бумаге, поскольку ее лучшие части были уже либо перемолоты русскими, либо отправлены в Берлин. Например, дивизия «Нордланд» была брошена в столицу, «Нидерланды» отправлены в южном направлении, чтобы сдержать продвижение русских, а «Валлония» была разгромлена в бою за плацдарм у Альтдамма.

ШТУРМ РЕЙХСТАГА

К 25 апреля Берлин был полностью окружен, а на следующий день в него ворвались части Красной Армии общей численностью около полумиллиона человек. Сражение за столицу Третьего рейха было необычайно упорным. Обе стороны часто ходили в рукопашную, разя друг друга кинжалами, прикладами и штыками, и Ваффен-СС также приняли участие в этой последней, апокалиптической битве. По иронии судьбы, большинство бойцов, одетых в эсэсовские мундиры, не было немцами. Помимо мальчишек из гитлер-югенда, стариков из фольксштурма и двух неполных дивизий 47-го корпуса Вермахта, единственными другими регулярными немецкими частями в Берлине были дивизии СС «Нордланд» и «Шарлемань», латышский батальон из 15-й гренадерской дивизии СС и 600 эсэсовцев из личного батальона Гитлера.

28 апреля советские войска прорвали кольцо внутренней обороны города и устремились к Рейхстагу. Эсэсовцы дрались, как всегда, отчаянно, цепляясь за каждый метр. Почерневшее от дыма и копоти, иссеченное осколками снарядов и мин, здание германского парламента было превращено в крепость, из импровизированных амбразур которой торчали дула орудий и тяжелых пулеметов. Первую попытку штурма советские войска предприняли 30 апреля при поддержке артиллерии и реактивных минометов «катюша». Три пехотных батальона ринулись вперед и, несмотря на свинцовый дождь, сумели ворваться в Рейхстаг, внутри которого начались рукопашные схватки. Эсэсовцы засели в подвале, и потребовалось два дня непрерывных атак, чтобы выкурить их оттуда. Из числа оборонявших Рейхстаг погибло около двух с половиной тысяч бойцов и примерно две тысячи шестьсот человек были взяты в плен. К этому времени Гитлер уже был мертв и битва за Берлин закончилась. В 15.00 2 мая генерал-лейтенант Вейдлинг сдал город русским. Несмотря на смерть фюрера и захват Берлина советскими войсками, отдельные анклавы сопротивления еще продолжали сохраняться. Ядро защитников в них, как правило, составляли подразделения Ваффен-СС, которые дрались с мужеством обреченных до самой последней минуты и прекратили огонь лишь после подписания безоговорочной капитуляции. Но даже и после этого некоторые бывшие эсэсовцы, как уже указывалось выше, продолжали в течение нескольких послевоенных лет вести вооруженную борьбу в Восточной Европе. Уроженцы прибалтийских государств и Украины знали, что их ждет, если они сдадутся, и предпочитали расстрелу или виселице смерть с оружием в руках.

Однако в большинстве своем бойцы Ваффен-СС считали, что они выполнили свой долг так, как понимали его, и потому имели моральное право сложить оружие и сдаться. Они знали, что никакие другие воинские формирования не смогли бы сделать больше, чем они. Многие эсэсовцы отправились в плен с гордо поднятой головой, считая, что честь их мундира осталась незапятнанной. Однако солдаты и офицеры армий стран-участниц антигитлеровской коалиции, освободившие Европу, столкнулись с иной, более мрачной стороной деятельности СС, увидев воочию концлагеря с немногими оставшимися в живых узниками, похожими на скелеты, и крематории с еще не остывшими печами. Даже эти видавшие виды фронтовики были потрясены. Охрана лагерей носила ту же форму, что и Ваффен-СС, и это обстоятельство в немалой мере повлияло на отношение ко всем эсэсовцам, попадавшим в плен.

Когда Третий рейх уже корчился в предсмертных конвульсиях, Гитлер стал все более открыто выражать свое презрение к тем, кто, по его мнению, подвел его. И хотя в первую очередь это относилось к Вермахту, Ваффен-СС также получили свою порцию. Когда его элитные войска, испытывавшие недостаток в продовольствии и боеприпасах, уступали врагу, имевшему подчас подавляющее превосходство в живой силе и технике, фюрер не проявлял к ним ни малейшего снисхождения, осыпая их оскорблениями. Исключением в этом отношении не было даже подразделение эсэсовцев, несшее охрану самого фюрера. Их высший начальник, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, был трусом, который даже не пытался вступиться за своих солдат и защитить их от несправедливого гнева Гитлера. Его собственная абсолютная некомпетентность в вопросах стратегии и тактики стала очевидной для всех, когда ему было поручено командовать группой армий «Висла».

Бывшие солдаты Ваффен-СС презирали эсэсовцев из Альгемайне-СС (общих СС) и охраны концлагерей, которым не приходилось рисковать своими жизнями на передовой, и очень гордились своими боевыми заслугами. И в самом деле, им нельзя отказать в воинской доблести и отваге.

ГЛАВА 10 ВООРУЖЕНИЕ СС

Ваффен-СС, которые в начале своего пути вооружались как попало, превратились в грозную силу, снабженную лучшими образцами оружия, какие только могла произвести германская военная промышленность» И в первую очередь это касалось элитных танковых дивизий СС, вооруженных лучшими немецкими танками и другими видами бронетехники.

Название этой главы, возможно, несколько неточное, потому что оружия, которое разрабатывалось и производилось исключительно для войск СС, не существовало. На вооружении у Ваффен-СС состояли те же образцы оружия, что и у Вермахта, за исключением оружия иностранного производства, в особенности легкого стрелкового, которое нашло широкое распространение в эсэсовских подразделениях в силу того обстоятельства, что армия не слишком охотно делилась с гиммлеровской элитой вооружением, производимым в Германии. Поэтому в данной главе рассказывается об основных видах оружия, которым пользовались Ваф-фен-СС, от пистолетов и автоматов до тяжелых танков.

Одним из самых известных образцов германского военного стрелкового оружия всех времен является пистолет 08, который немцы называют П08 (Р08). В остальном мире его именуют Люгером, по имени его создателя Георга Люгера. Это оружие чрезвычайно ценилось знатоками. Оно производилось со стволами разной длины — 4,6 и 8 дюймов и могло снабжаться деревянным прикладом для стрельбы с плеча и даже диском для патронов вместо обычной восьмизарядной обоймы, вставляемой в ручку. Оно стреляло патронами калибра 9 мм с начальной скоростью 350 метров в секунду. Как и другие пистолеты, П08 был наиболее эффективным в ближнем бою, на дистанции до 30 метров. Это было высококачественное оружие, хотя и несколько усложненное, в результате чего оно иногда подводило во фронтовых условиях. Пистолет давал осечку в случае малейшего отклонения от параметров патрона и иногда стрелял сам, если его роняли на землю. Хотя к началу Второй мировой войны его сильно потеснили другие образцы ручного огнестрельного оружия, П08 продолжал производиться вплоть до 1942 года и пользовался большой популярностью. Многие военнослужащие пользовались им вплоть до конца войны.

На смену пистолету П08 пришел пистолет 38 или П38 (Р38) конструкции Вальтера, более простой и надежный в работе. Он был тяжелее своего предшественника, имел восьмизарядный магазин и стрелял патронами калибра 9 мм, с начальной скоростью почти такой же, как и у П08. Простой и неприхотливый в эксплуатации, этот пистолет пользовался очень высокой популярностью и поступил на вооружение Ваф-фен-СС в больших количествах. Доказательством его высоких достоинств может служить тот факт, что в 1957 году он поступал на вооружение бундесвера под названием П1 (Р1) и до сих пор продолжает находиться на вооружении армии теперь уже объединенной Германии.

Пожалуй, самым необычным из всех пистолетов, стоявших на вооружении Ваффен-СС во время Второй мировой войны, был маузер С96, в обиходе фигурировавший под названием «ручка швабры» из-за своей бросавшейся в глаза круглой деревянной рукоятки. У этого большого тяжелого пистолета магазин был расположен перед ограждением спускового крючка и заряжался обоймой так, как заряжается большая часть барабанов. Он выпускался в двух модификациях — 7,65 мм и 9 мм. Некоторые образцы имели конструкцию, позволявшую вести автоматический огонь. Интересной особенностью этого, пистолета была деревянная кобура, которая могла превращаться в приклад. В последнем случае С96 становился еще более грозным оружием в руках меткого стрелка, поскольку точность попаданий заметно возрастала. Громоздкий и неуклюжий, он тем не менее пользовался определенной популярностью. На нескольких фотографиях, снятых во Франции в 1940 году, запечатлены эсэсовцы, вооруженные С96.

Вышеперечисленными типами пистолетов вооружались преимущественно унтер-офицеры и нижние чины. Офицеры, а также экипажи танков и бронемашин предпочитали более компактное оружие, что вполне понятно, учитывая острый дефицит пространства в кабинах. В данном случае речь идет о трех наиболее широко использовавшихся пистолетах — Вальтер ПП (РР) и ППК (РРК) и маузер HSc.

Вальтер ПП, или полицейский пистолет, выпускался в двух модификациях: калибром 7,65 мм и 9 мм. Он был очень компактным и имел 99-миллиметровый ствол и восьмизарядный магазин в рукоятке. Начальная скорость полета пули достигала 289 метров в секунду. Наиболее эффективным он был в ближнем бою на расстоянии до 30 м. Его малый размер и легкость, с какой его можно было спрятать, сделали Вальтер ПП излюбленным пистолетом сотрудников полиции и службы безопасности. Это же относится и к чуть меньшему по размеру Вальтеру ППК, который имел длину ствола 86 мм и всего лишь семизарядный магазин. Визуально его почти невозможно было отличить от Вальтера ПП.

Маузер HSc выпускался со стволом длиной 85 мм и калибром 7,65 мм и имел восьмизарядный магазин в рукоятке. У него был более современный вид, что обеспечило ему симпатии многих офицеров. Все эти три типа пистолетов были очень удобны в ношении. Наряду с пистолетами немецкого производства Ваф-фен-СС использовали трофейное оружие. Среди наиболее популярных был браунинг бельгийского производства калибра 9 мм с 13-зарядным магазином в рукоятке. Захватив в 1940 году Бельгию, немцы продолжали и дальше выпускать эту модель, значительное количество которой поступило на вооружение Ваф-фен-СС. Однако бельгийским рабочим-патриотам, прежде чем их уволили с фабрики, удалось выпустить немало бракованных изделий. Похожими по внешнему виду на браунинг были и другие автоматические пистолеты этого же калибра 9 мм — чешский CZ38 и польский Радом. К этому семейству относился и советский пистолет конструкции Токарева калибра 7,65 мм*, который стал излюбленным сувениром для немецких солдат на Восточном фронте.

Теперь о винтовках. На заре своего существования эсэсовские части снабжались винтовками Гевер 98 (Gewehr 98) Г98, пятизарядными, со скользящим затвором и длиной ствола 740 мм. Г98 весила 3,8 кг, имела начальную скорость полета пули 870 м/сек и прицельную дальность стрельбы 550 м. Как и другие довоенные образцы немецкого оружия, она имела отработанную до совершенства конструкцию.

К началу войны Г98 была почти вытеснена более коротким карабином 98 (Каг98) системы «маузер». Эта чуть облегченная модификация винтовки маузера весила 3,66 кг и имела укороченный ствол и начальную скорость полета пули 745 м/сек. По прицельной дальности стрельбы она почти не уступала Г98. Будучи задуманной как кавалерийское оружие, винтовка имела отверстие в прикладе для крепления ремня, что делало ее ношение на спине очень удобным для кавалеристов. Как и Г98, первые образцы Кар98 отличались высоким качеством, но позднее на них начали ставить Дешевые ламинированные деревянные приклады. а металлические части имели плохо обработанную поверхность. Как Г98, так и Кар98 производились по лицензии в различных европейских странах.

ГЕРМАНСКИЕ ШТУРМОВЫЕ ВИНТОВКИ

Немцы задались целью создать полуавтоматическую винтовку, которая могла бы соперничать с американской Ml Гаранд. В результате их стараний на свет появилась винтовка Гевер 41 или Гев41 (Gew41), которая имела 10-зарядный магазин и использовала боеприпасы калибра 7,92 мм, такие же, как и Г98 (G98) и Кар98 (Каг98). Позднее на вооружение поступил модернизированный образец Гев43 (Gew43). Однако эти винтовки не смогли заменить Кар98 (Каг98) в качестве стандартной немецкой винтовки Второй мировой войны.

Вне всякого сомнения, самым значительными достижениями немцев в этой области вооружения стали штурмовые винтовки МК642 (МК42) и МП43 (МР43), обе калибра 7,92 мм. Они имели 30-зарядные рожковые магазины и скорострельность в 600 и 500 выстрелов в минуту соответственно. Это было превосходное оружие, и одного взгляда та них достаточно, чтобы догадаться о том влиянии, какое они оказали на развитие послевоенного семейства автоматов Калашникова. И тот, и другой образцы использовались преимущественно на Восточном фронте.

АВТОМАТИЧЕСКОЕ СТРЕЛКОВОЕ ОРУЖИЕ

Что касается автоматов или пистолетов-пулеметов, как их называли немцы, то одним из лучших образцов этого оружия времен Второй мировой войны стал МП38/40 (МР38/40), который ошибочно именуют Шмайсером. Откуда взялось это название, непонятно, поскольку Гуго Шмайсер не имел никакого отношения ни к его созданию, ни к производству. МП38 (МР38) — автомат калибра 9 мм с 32-зарядным рожковым магазином, расположенным снизу. Он весил 3,97 кг и имел скорострельность в 500 выстрелов в минуту. Первые модели имели деревянный приклад, но вскоре его заменили на складной металлический. МП40 (МР40) — это модификация МП38 (МР38). Он производился с использованием более дешевой технологии — многие детали ручного производства были заменены штамповкой. Визуально, однако, он был почти идентичен МП38.

По иронии судьбы получилось так, что Ваффен-СС из-за нежелания Вермахта снабдить их автоматами МП38 в достаточном количестве вынуждены были оснащаться немецкими моделями более раннего выпуска и иностранным оружием, зачастую более совершенным, нежели МП38/40, например Бергман МП28 (МР28). Этот исключительно хорошо изготавливавшийся автомат калибра 9 мм имел полноразмерный деревянный приклад и ствол в перфорированном кожухе. Подача патронов осуществлялась из магазина, расположенного горизонтально слева, что давало преимущество солдату, поскольку позволяло вести огонь с менее уязвимой позиции. Более поздняя модификация МП34/35 отличалась лишь тем, что магазин находился справа. Обе модели нашли в войсках СС широкое применение — МП35 числился в списке штатного стрелкового вооружения Ваф-фен-СС и в течение войны было выпущено около 40000 автоматов этого типа.

ИНОСТРАННОЕ АВТОМАТИЧЕСКОЕ СТРЕЛКОВОЕ ОРУЖИЕ, ИСПОЛЬЗОВАВШЕЕСЯ ВАФФЕН-СС

Немалой популярностью у солдат Ваффен-СС пользовался итальянский автомат Беретта МАБ38А (МАВ38А) калибра 9 мм, который в значительном количестве попал в руки немцев после капитуляции Италии перед союзниками в сентябре 1943 г. У него так же, как и у МП38, был полноразмерный деревянный приклад и ствол с перфорированным кожухом.

Однако из всего трофейного оружия наибольшую популярность в войсках СС имел советский автомат ППШ калибра 7,62 мм. У него был деревянный приклад, ствол с перфорированным кожухом и дисковый 71-зарядный магазин. Немцы захватили огромное количество этого оружия на Восточном фронте, и оно им очень пригодилось. При скорострельности в 900 выстрелов в минуту он являлся высокоэффективным оружием и, как почти вся советская техника, отличался надежностью и неприхотливостью (он мог функционировать без смазки). Из другого иностранного оружия, применявшегося в Ваффен-СС, следует отметить чешский автомат ZK383 и финский Суоми М/31, имевший превосходную репутацию.

Что касается легких и тяжелых пулеметов (немецкого производства), то здесь нельзя не отметить такого же широкого разнообразия типов. Основным типом, стоявшим на вооружении в начале войны, был великолепный МГ34 (MG34). Этот пулемет калибра 7,62 мм имел ленточную подачу патронов и весил чуть больше 12 кг при скорострельности 900 выстрелов в минуту и начальной скорости полета пули 736 м/сек. Обычно он комплектовался раздвижными ножками, а также мог быть установлен на треноге. При наличии специальной подставки его можно было использовать для стрельбы по воздушным целям. Как и большая часть видов оружия, сконструированных и поставленных на производство еще до войны, этот пулемет отличался высоким качеством при относительно невысокой себестоимости.

ПУЛЕМЕТ МГ42 (MG42)

По мере того как война затягивалась, немцы стали все острее испытывать нужду в пулемете, который было бы легко производить в большом количестве и который переносил бы напряженные условия фронтовой эксплуатации лучше, чем МГ34. В результате появился МГ42. Конструктивно он почти не отличался от МГ34, но собирался из штампованных металлических частей, что упрощало его эксплуатацию в полевых условиях. Вес и скорость полета пули были такими же, как и у МГ34, но скорострельность повысилась до 1200 выстрелов в минуту, что делало его действительно смертоносным оружием, хотя в неумелых руках это приводило к огромному перерасходу патронов.

На вооружении частей Ваффен-СС находился также чешский ZB30. Его применяли солдаты полицейской дивизии «Принц Ойген» и некоторых других. Это был отличный легкий пулемет, модификацию которого под названием «Брен Ган» приняли на вооружение англичане. Он имел верхнюю подачу патронов из 30-за-рядного магазина и скорострельность 500 выстрелов в минуту. В частях Ваффен-СС находили применение и советские легкие пулеметы калибра 7,62 мм системы Дегтярева с верхним расположением магазинов.

Помимо этих видов основного стрелкового оружия пехоты, солдаты Ваффен-СС располагали арсеналом минометов и легкого противотанкового оружия. Мипометы производились трех типов: легкий 50-мм миномет le GrW36, который мог бросить мину весом в 0,9 кг на расстояние до 520 м; 80-мм GrW34 — средний миномет, бросавший мину весом в 3,5 кг на расстояние до 2400 м; и тяжелый 120-мм миномет schw GrW42, который мог выстрелить мину весом в 15,9 кг на расстояние до 5500 м.

ПРОТИВОТАНКОВОЕ ОРУЖИЕ

На вооружении Ваффен-СС находились противотанковые ружья калибра 7,92 мм, показавшие свою неэффективность против большинства типов бронетанковой техники противника. Стрелок мог подбить из этого ружья танк только при очень удачном попадании. Гораздо более эффективным был разовый фаустпатрон, который выстреливал трехкилограммовый снаряд (кумулятивного действия) и после этого просто выбрасывался. На расстоянии до 30-м он мог подбить любой танк союзников, если, конечно, стрелку удавалось подобраться к танку так близко. Свою высокую эффективность это оружие показало в городских условиях, где группы истребителей танков могли поражать цели, оставаясь незамеченными до момента выстрела. Менее широкое применение нашел «панцершрек» (Panzerschrek-RpzB54), копия американской базуки, который был способен проникать сквозь 160-мм броню при помощи снаряда весом в 3,25 кг.

Артиллерия, находившаяся на вооружении Ваф-фен-СС, была в основном идентична той, что поставлялась Вермахту, и ее можно разделить на три категории: легкую, среднюю и тяжелую. Легкое орудие 75-мм калибра leFk 18 стреляло снарядом весом в 5,83 кг на расстояние до 9425 метров. Ко второй категории можно отнести leFH18, 105-мм легкую полевую гаубицу, стрелявшую снарядами весом в 14,81 кг на расстояние до 12325 м. Типичным образцом тяжелого оружия можно считать внушительных размеров, тяжелую полевую гаубицу FH18, выстреливающую снаряд весом 43,5 кг и калибром 150 мм на расстояние до 13325 м.

Основными типами орудий противотанковой артиллерии, стоявшей на вооружении Ваффен-СС, были -37-мм пушка Рак35/36, которая могла пробивать броню не толще 38 мм; чуть более эффективная 50-мм Рак38, которая могла стрелять снарядом в 2,06 кг на расстояние до 2650 м и пробивать броню толщиной до 101 мм; и отличная пушка Рак40 калибра 75 мм, пробивавшая броню 98 мм на расстоянии до 2000 м.

88-ММ ОРУДИЯ

Добрую, а возможно, и худую — все зависит от того, с какой стороны смотреть, — славу заслужили превосходные 88-мм пушки, сконструированные как зенитные орудия, но хорошо зарекомендовавшие себя и в борьбе с танками: Flakl8, Flak36 и Flak37. Модификацией 88-мм пушки, предназначенной исключительно для уничтожения бронетанковой техники, было орудие Рак43, которое стреляло снарядом весом 10,16 кг на расстояние до 15150 м и могло пробивать броню толщиной до 184 мм. Наиболее эффективным это орудие было на дистанциях до 2000 м, но известен по меньшей мере один случай, когда оно подбило советский танк на расстоянии почти в 4000 м.

Еще до формирования первых танковых полков Ваффен-СС эсэсовские части в большинстве своем имели в своем составе бронеразведывательные подразделения. Всю бронетехнику, имевшуюся в их распоряжении, можно разделить на две категории: четырехколесные легкие бронемашины и восьмиколесные тяжелые броневики. (На ранней стадии на вооружении Ваф-фен-СС находились также шестиколесные бронемашины.)

БРОНЕМАШИНЫ

Четырехколесный броневик, послуживший базой для различных модификаций и известный под обозначением Sdkfz222 (Sonder Kraftfahrzeug), весил около 4,8 тонны, имел максимальную скорость около 80 км/ час и радиус действия 180 км. Он обслуживался экипажем из трех человек и был вооружен 20-мм пушкой и пулеметом калибра 7,92 мм, которые устанавливались в башенке с открытым верхом, Sdkfz222 хорошо показал себя во Франции в кампании 1940 года, однако в России с ее бескрайними просторами и бездорожьем его радиус действия оказался сильно ограниченным в силу малой емкости внутренних баков, и его заменил броневик на полугусеничном ходу Sdkfz250/9.

Восьмиколесный тяжелый бронеавтомобиль SdKfz231 весил чуть более восьми тонн и имел максимальную скорость 85 км/час при радиусе действия 150 км и вооружение из 20-мм пушки и пулемета калибра 7,92 мм, установленных в небольшой закрытой башне.

БРОНЕМАШИНЫ НА ПОЛУГУСЕНИЧНОМ ХОДУ

Каждый из основных типов этих машин имел несколько модификаций, которые отличались между собой вооружением и оснащением. Каждая новая модель получала следующий номер, то есть вслед за SdKfz231 шли модели 232, 233 и так далее. Модель 234 имела свои собственные интересные модификации, включая SdKfz234/2 «Пума», с экипажем из двух человек и 50-мм пушкой, и 234/4, у которой в боевом отсеке с открытым верхом была установлена прекрасная по своим боевым качествам противотанковая пушка Рак40 калибра 75 мм.

Широкое применение в Ваффен-СС нашел полугусеничный бронетранспортер двух типов: SdKfz250, весивший пять тонн и имевший экипаж из двух человек и четыре места для пехотинцев, и более тяжелый SdKfz251, который весил чуть более семи тонн и при экипаже из двух человек мог перевозить до десяти пехотинцев. Оба бронетранспортера имели лишь легкое вооружение из двух пулеметов калибра 7,92 мм.

Существовало большое количество разновидностей SdKfz, особенно это касается SdKfz251. В это семейство входили огнеметные бронемашины, мостоукладчики, самоходные минометные установки, санитарные бронемашины, походные радиостанции и многие другие, всего 22 официальных типа. В течение войны с заводских конвейеров сошло свыше 16000 бронемашин всех типов. Они так хорошо зарекомендовали себя, что после войны их производство наладила у себя Чехословакия.

ТАНКИ

К тому времени, когда в 1942 году в Ваффен-СС началось формирование первых танковых полков, легкие танки PzKfw-1 (в советском обозначении Т-1) имевшие слабое вооружение и тонкую броню, составляли уже незначительную часть танкового потенциала. Их продолжали использовать в учебных подразделениях и в тех случаях, когда у противника не было противотанковой артиллерии, например, против партизан.

PzKpfw-II (T-II) к этому времени тоже устарел, однако на первых порах в каждом батальоне танковых полков СС существовала рота танков PzKpfw-IIFs. Эта модификация весила около 10 тонн и имела бензиновый двигатель рабочим объемом 6090 см3, который позволял развивать скорость до 55 км/час. Экипаж танка состоял из трех человек. Вооружение — 20-мм пушка и пулемет калибра 7,92 мм, расположенный соосно с пушкой. Имея тонкую броню, этот танк не мог тягаться с лучше вооруженными и оснащенными мощной броней советскими танками Т-34 и КВ-1. Тем не менее он с успехом воевал против еще хуже вооруженных бронеавтомобилей и бронетранспортеров. Как большинство немецких танков того периода, он имел довольно узкие гусеницы, что затрудняло его использование в сильно заснеженной или топкой местности. После того как этот танк был снят с вооружения передовых частей, его ходовая часть была использована в качестве базы для создания самоходных артиллерийских и противотанковых установок.

PZKPFW-III (T-III)

Гораздо более эффективным в боевых условиях оказался PzKpfWIII, модификация «J» которого была основой первых танковых полков Ваффен-СС. Весивший 22 тонны, этот танк приводился в движение бензиновым двигателем объемом в 11867 см3, что позволяло ему развивать такую же максимальную скорость, как и T-IIF. Экипаж этого танка состоял из пяти человек: водителя, радиста-пулеметчика, наводчика орудия, заряжающего и командира. Он имел радиус действия в 87 км и был вооружен 50-мм пушкой и двумя пулеметами калибра 7,92 мм — один, расположенный в башне соосно с пушкой и другой — курсовой. Несмотря на гораздо лучшее вооружение, чем у своих предшественников, T-III явно уступал советскому Т-34, чья броня выдерживала попадания немецких снарядов, за исключением тех случаев, когда стрельба велась с очень близкой дистанции. Немецкие танкисты старались вывести вражеские танки из строя, стреляя по гусеницам или сзади, где Т-34 имел более тонкую броню.

ФАРТУКИ (SCHURZEN)

В целях обеспечения большей живучести танк T-III оснащался тонкими стальными фартуками, которые крепились в гнездах с боков корпуса и башни, а также в кормовой части. Попадая в них, вражеский снаряд должен был сдетонировать еще до непосредственного контакта с самим танком. Эти фартуки обеспечивали некоторую защиту против легких противотанковых средств, но в поединке с Т-34, имевшим отличную пушку калибра 76,2 мм, они играли скорее психологическую роль.

T-II, T-IIIJ имел узкие гусеницы, и чтобы улучшить его ходовые качества в условиях пересеченной, заснеженной или болотистой местности, к его гусеницам с внешней стороны крепились дополнительные траки. Это позволяло уменьшить давление на почву.

T-IV

Танком, которому было суждено стать становым хребтом танковых полков Ваффен-СС, был PzKpfW-IV. Его производство продолжалось в течение всей войны. Вместе с тем, в его конструкцию постоянно вносились доработки и усовершенствования. Наиболее удачными его модификациями были T-IVF2 и T-IVG. Чуть тяжелее Т-Ш, он весил 25 тонн и имел тот же. двигатель, что давало ему возможность развивать сравнительно неплохую скорость. Танк так же обслуживался экипажем из пяти человек, но в добавление к двум пулеметам калибра 7,92 мм он располагал довольно эффективной 75-мм пушкой (первоначальный короткоствольный вариант оказался недейственным против советских танков). На командирском люке имелось приспособление для установки третьего пулемета. Имея радиус действия 175 км и пушку, которая не уступала орудиям лучших советских танков, этот танк помог немецким танкистам обрести уверенность на поле боя. Как и его предшественники, он имел сравнительно тонкую, наваренную броню и был особенно уязвим с боков. Поэтому на T-IV широко практиковалась установка фартуков. T-IV верой и правдой служил танкистам-эсэсовцам на всех фронтах, где им приходилось воевать. На базе его шасси было создано немало очень удачных конструкций самоходных артиллерийских установок и другой специализированной бронетехники.

Однако лишь в 1943 году с поступлением на вооружение PzKpfW-V «Пантера» у немцев наконец-то появился танк, который не только мог на равных вести бой с лучшими типами советских танков, но превосходил на голову все остальные танки, стоявшие тогда на вооружении армий других стран. При массе в 45 тонн этот танк мог благодаря своему мощному двигателю объемом 23880 см 1 развивать скорость до 46 км/час. Более толстая броня обеспечивала надежную защиту экипажу из пяти человек. Эту «пантеру» убить было не так-то просто. Кроме того, у нее имелись широкие гусеницы, которые позволяли ей передвигаться по любой местности.

Главным вооружением «пантеры» была 75-мм пушка с очень высокой скоростью полета снаряда, который мог пронизывать броню всех типов советских танков еще задолго до того, как противник приблизится, чтобы самому сделать прицельный выстрел. Она имела также один курсовой пулемет, установленный в корпусе, один пулемет такого же калибра 7,92 мм, установленный соответственно с орудием в башне, и еще один мог быть в случае необходимости установлен снаружи на командирском люке.

К сожалению, этот великолепный танк был принят на вооружение слишком поспешно, прежде чем его конструкторы смогли устранить некоторые недостатки, и в битве на Курской дуге в июле 1943 года он не оправдал всех возлагавшихся на него надежд. Тем не менее, со временем он стал одним из лучших средних танков Второй мировой войны, и многие танковые асы Германии достигли своих выдающихся результатов в боях именно на этой машине. Такие танкисты, как, например, обершарфюрер СС Эрнст Баркман, который на открытом месте в своей «пантере» выдержал поединок сразу с девятью американскими танками М-4 «Шерман» и лишь после этого отступил, быстро доказали выдающиеся качества этого танка. Другие танковые асы Ваффен-СС, такие как гауптшарфюрер СС Франц Фраушер (девять подбитых и несколько захваченных М-4 «Шерман» в ходе одного боя) и обер-штурмфюрер Хорс Греснак, стали одними из самых знаменитых командиров танков благодаря своему умению пользоваться этим великолепным оружием.

«ТИГР»

Ни один немецкий танк не наводил такого страха на врага, как грозный PzKpfw-VI «Тигр». Эта 55-тонная махина, от одного взгляда на которую бросало в дрожь, имела великолепную 88-мм пушку. Имея двигатель такого же рабочего объема, как и у «пантеры», более легкой по весу, «тигр» мог развить скорость лишь до 38 км/час. Однако он нес мощную броневую защиту и спереди был практически непробиваем. Чтобы иметь хоть какой-то шанс подбить его, танк противника должен был подойти к нему слишком близко и попытаться поразить его сбоку или сзади, где броня была потоньше.

Помимо 88-мм пушки, «тигр» имел обычное пулеметное вооружение калибра 7,92 мм. Пулеметы были установлены в корпусе и в башне; Он мог пробить броню любого типа танка союзников, сам при этом оставаясь вне пределов досягаемости выстрела противника. Несмотря на свою тихоходность и некоторую неуклюжесть, массивный «тигр» в руках опытного экипажа становился очень опасным оружием, особенно в обороне, если его можно было поставить на такое место, откуда он мог вести огонь по всем азимутам на дальние дистанции.

ТАНКОВЫЙ АС — МИКАЭЛЬ ВИТМАН

Неудивительно, что самый знаменитый в истории командир танка Микаэль Витман служил в батальоне «тигров». Известны случаи, когда появление на поле боя всего лишь горстки «тигров» становилось переломным моментом в ходе сражения, даже с явно превосходящими силами противника. Пожалуй, самым впечатляющим примером, когда возможности этой боевой машины были использованы в полную меру, явился бой у Виллер-Бокажа, бывший одним из эпизодов сражения в Нормандии, когда оберштурмфюрер Микаэль Витман встретил колонну танков и автомобилей 7-й британской бронетанковой дивизии и, не раздумывая, ринулся в атаку. Он двигался вдоль вражеской колонны и расстреливал ее с близкого расстояния. Снаряды противника отскакивали от массивной брони его «тигра», зато он сам поразил 27 британских танков и свыше 20 единиц полугусеничной и другой транспортной техники.

Всего на счету Витмана за два года участия в боевых действиях числится 138 уничтоженных танков противника и 132 орудия. Этот рекорд так и не был превзойден и вряд ли когда-либо будет. Микаэль Витман и танк «тигр» по праву заслужили место в анналах истории войн.

Последним типом немецких танков, сошедшим с конвейера и принявшим участие в войне, был T-VI «Королевский тигр». В действительности, он имел мало общего в конструктивном плане с «тигром-1», его покатая лобовая и боковая броня придавали ему гораздо большее сходство с «пантерой». «Королевский тигр» весил около 69 тонн, и его двигатель объемом в 23880 см3 позволял ему развивать скорость в 38 км/час, весьма неплохую, учитывая его вес, Основным вооружением являлась 88-мм пушка, специально сконструированная как танковое орудие, в отличие от 88-мм пушки, устанавливавшейся на «Тигре-1» и являвшейся модификацией зенитного орудия.

Чрезвычайно широкие гусеницы обеспечивали ему, несмотря на огромный вес, хорошую проходимость, а сочетание массивной брони с великолепным орудием, дававшим высокую скорость снаряда и превосходившим почти все аналоги противника по дальности выстрела, делало «Королевский тигр» зверем, охота на которого была исключительно опасным занятием. Случаи, когда снаряд противника поразил бы его через лобовую броню, неизвестны, и сомнительно, чтобы они вообще имели место. Помимо орудия, «Королевский тиф» имел традиционное пулеметное вооружение калибра 7,92 мм в корпусе и в башне соосно с орудием. В качестве средства ПВО на командирском люке мог быть установлен и третий пулемет.

«Королевский тиф» обслуживался экипажем из пяти человек. Оснащенные им подразделения придавались батальонам тяжелых танков, входившим в состав танковых дивизий Ваффен-СС. Вопрос об их использовании обычно решался на корпусном уровне, а не на дивизионном.

ФРАНЦУЗСКИЕ ТАНКИ НА ВООРУЖЕНИИ ЧАСТЕЙ ВАФФЕН-СС

Помимо танков немецкого производства формирования Ваффен-СС использовали и трофейные танки, начиная от французских «Рено» и «Сомма», обладавших мошной броней, но допотопных, и кончая превосходными советскими Т-34. Французские танки находились на вооружении тыловых частей, которые проводили карательные операции, таких как 7-я добровольческая горная дивизия «Принц Ойген», где их неспособность вести бой с танками противника не имела особого значения.

Т-34 В ЧАСТЯХ СС

На Восточном фронте в руки немцев попало значительное количество Т-34, многие из которых были либо совсем целехонькие, либо требовали незначительного ремонта. Их набралось вполне достаточно, чтобы в одном из полков 2-й танковой дивизии СС «Рейх» сформировать взвод из танков Т-34. На башнях пришлось рисовать очень большие немецкие кресты, чтобы их по ошибке не обстреляли свои. Тем не менее от танкистов, служивших в этом подразделении, требовалось немалое мужество, поскольку в горячке боя всегда существовала возможность быть подбитым своей же артиллерией, тем более, что такие случаи действительно были. Известный танковый ас гауптшарфюрер СС Эмиль Зайболд воевал именно на Т-34 и к концу войны на его личном счету было 69 подбитых советских танков. 6 мая 1945 года он был награжден Рыцарским крестом.

САМОХОДНЫЕ АРТИЛЛЕРИЙСКИЕ УСТАНОВКИ (САУ)

Самоходные артиллерийские установки и противотанковые орудия имели для Ваффен-СС почти такое же значение, как и танки. Они, как правило, создавались на базе уже испытанных танковых шасси, на которых делалась надстройка- башня либо с открытым, либо с закрытым верхом, жестко скрепленная с корпусом, из-за чего пушка имела ограниченный радиус поворота по горизонтали. Самоходка должна была развернуться передом к противнику так, чтобы орудие смотрело в сторону цели, а затем производилось окончательное прицеливание в пределах ограниченного угла горизонтальной наводки. Некоторые установки создавались на базе шасси танков, уже непригодных для использования на фронте, а другие производились на базе новых шасси, К преимуществам этих установок следует отнести их очень низкий силуэт, что делало их трудной мишенью, а также дешевизну производства и более простое техобслуживание, чем у танка такого же типа. В то же время они были зачастую не менее эффективны, чем танки.

STUG-III (ШТУРМОВОЕ ОРУДИЕ — III)

Наиболее распространенной и самой удачной по своей конструкции самоходной арт установкой была Sturmgeschutz или StuG-III, производившаяся на базе шасси Т-Ш. Выпускались различные модификации этой САУ, из которых наиболее удачной была, пожалуй, StuGIIIG. Имея экипаж из четырех человек, она весила 23 тонны и приводилась в движение тем же двигателем объемом в 11867 см3, что и у танка T-III. Вооружение состояло из 75-мм пушки, однако вместо нее иногда ставилась 105-мм гаубица, что резко повышало ударную мощь САУ. В течение войны было построено свыше 8000 StuG-III, которыми вооружались преимущественно артиллерийские дивизионы. Однако во многих танковых гренадерских дивизиях СС они заменяли танки.

Первоначально StuG-III выпускались на заводе Алькета, но после того, как его разбомбила авиация союзников, производство этого типа САУ было налажено на предприятиях Круппа, причем за короткое время. Крупп делал почти такую же надстройку, но на базе шасси T-IV. Эта САУ (StuGIV) была чуть тяжелее и развивала меньшую скорость, до 40 км/час.

На базе шасси T-IV выпускалась также отличная самоходная противотанковая установка Jagdpanzer-IV. Она конструировалась специально для борьбы с танками и оснащалась той же прекрасной 75-мм пушкой, которую ставили на более поздние модели PzKpfw-IV. Выпускалась и вторая модификация, с 75-мм пушкой от танка «пантера», имевшей высокую скорость снаряда. Фирма Vomag выпустила около 180 °CАУ обоих типов. В некоторых танковых дивизиях СС использовалась самоходная противотанковая установка «Nashorn» — «Носорог». Она была создана на базе гибрида шасси PzKpfw-III и IV с башней, имевшей открытый верх. На ней было установлено 88-мм орудие. Похожая на нее противотанковая установка «Шмель» («Hummel») была вооружена 150-мм гаубицей. Однако обе они выпускались в меньшем количестве, чем StuG-III.

Шасси PzKpfw-IV использовалось также для транспортировки счетверенной зенитной 20-мм установки в двух вариантах: либо на открытой платформе с откидывающимися бортами, известной под названием «Мебельный фургон», либо в бронированной вращающейся башне, называвшейся «Смерч» («Wirbelwind»). Хотя эта установка использовалась в основном для борьбы с воздушными целями, иногда ей приходилось вести огонь и по вражеской пехоте, причем, как правило, с потрясающим результатом. Вообще-то, эта установка монтировалась как средство ПВО, также на полугусеничном

SdKfz-7. С немецких. танков первых моделей, таких как PzKpfw-II и трофейного чешского танка PzKpfw-38(t), снимали башни и освободившиеся шасси использовали для установки штурмовых и противотанковых орудий, выпуская все те же САУ и СПТУ (самоходные противотанковые установки). На базе немецкого шасси была создана САУ «Куница-И» (Marder-II), а на базе чешского — «Куница-III» (Marder-III). Они вооружались либо немецкой 75-мм пушкой, либо трофейной советской 76-мм пушкой. Пригодился даже старенький PzKpfw-I, на шасси которого была создана самоходная установка sIG33, благодаря чему 150-мм гаубица обрела мобильность. На шасси Т-Н монтировалась также 105-мм гаубица. Эта САУ называлась «Wespe» (Веспе) — «Оса».

САУ «ЕГЕРЬ»

Одной из самых удачных САУ была самоходная противотанковая установка на базе чешского шасси PzKpfw-38(t), получившая название «гетцер» («егерь»). Небольшая по своим габаритам и легкая — 14,5 т, — она обладала довольно массивной покатой броней и скоростной 75-мм пушкой. Несмотря на крайнюю тесноту, те, кто воевал в ней, отзывались исключительно хорошо о ее боевых качествах. Ее конструкция была настолько удачной, что после войны производство «гетцера» продолжилось в Чехословакии и Швейцарии, и некоторое количество этих САУ сохранилось и по сей день.

Если уж речь зашла об «истребителях танков», или противотанковых танках, то нельзя не упомянуть о самых мощных типах — «ягдпантере» и «ягдтигре». Первая- это 46-тонный танк-истребитель на базе шасси «пантеры», но с жестким креплением надстройки и таким же 88-мм орудием, как и у «Королевского тигра». Особенностью «ягдпантеры» была отличная покатая броня. Для защиты от магнитных мин ее корпус был покрыт специальным веществом «циммерит». Правда, это покрытие через некоторое время начинало отставать, но против небольших мин оно срабатывало. Несмотря на то, что экипажу из пяти человек было трудно повернуться («ягдпантера» брала на борт боекомплект из 60 снарядов), все же они быстро приспосабливались к таким условиям. Что касается двигателя, то он развивал более чем достаточную мощность. Боевое крещение «ягдпантера» получила в Нормандии, после высадки союзников. Число подбитых ею танков было несоразмерно велико по отношению к небольшому числу «ягдпантер», принимавших участие в этих боях. Союзникам очень повезло, что немцы успели выпустить всего лишь 400 машин этого типа. «Ягдтигр» изготавливался на базе шасси «Королевского тигра» и имел массивную надстройку, сваренную из очень толстых броневых плит. Он нес высокоэффективное 128-мм противотанковое орудие. Снаряд, выпущенный из него, мог прошить броню любого танка того времени. Было построено только 74 машины данного типа, и все они были приданы отрядам тяжелых противотанковых танков.

На базе шасси «тигра-I» подобных установок не создавалось, однако существовал прототип «тигра-1», сконструированный Порше. На базе его шасси выпускался огромный противотанковый танк, известный под двумя названиями: «элефант» и «фердинанд» (в честь доктора Фердинанда Порше). Его характерной особенностью была большая надстройка, похожая на коробку со слегка покатыми боками, из которой торчало дуло 88-мм орудия. Первые модели «фердинанда» не имели пулемета для самообороны и потому иногда становились легкой добычей для советской пехоты. Было выпущено около 90 машин подобного типа. После крайне неудачного дебюта на Восточном фронте оставшиеся в строю «фердинанды» были переброшены в Италию.

ГЛАВА 11 ВСЕГО ЛИШЬ СОЛДАТЫ?

СС были оплотом нацизма, его становым хребтом. И в качестве таковых они несут полную ответственность за проведение в жизнь расовой политики Третьего рейха, политики, которая предусматривала уничтожение миллионов людей. Охрана концлагерей и эйнэацгруппы принимали прямое участие в массовых убийствах, а Заффен-СС также помогали Гиммлеру в реализации его бредовых расовых идей.

На вопрос «Являлись ли эсэсовцы всего лишь солдатами, как и все прочие?» не существует простого ответа. В целях максимального приближения к объективности необходимо рассматривать СС не как единое целое, а как четыре широких категории. К первой следует отнести тех, кто служил либо на домашнем (внутреннем) фронте, либо в тылу зоны боевых действий, т. е. в СД или гестапо. Ко второй — дивизию «Мертвая голова», входившую в формирования Ваф-фен-СС, но неразрывно связанную с частями охраны концлагерей. К третьей- иностранных добровольцев, служивших Германии в рядах СС; и к четвертой — так называемые «классические», дивизии Ваффен-СС, в которых служили в основном «рейхсдойче», т. е. уроженцы Германии.

Если рассматривать качества (или недостаток таковых) тех, кто служил в этих частях, то необходимо разобраться в доэсэсовском прошлом этих людей и затем уже сравнивать их с солдатами Вермахта или армий союзников. Но почему немцы в 30-е годы так легко дали увлечь себя на тропу национализма и оголтелого антисемитизма?

Плохое обращение с евреями ни в коем случае не было чисто немецким явлением. Антисемитизм в Европе существовал веками и был распространен очень широко. Даже в двадцатом веке махровый антисемитизм тлел подспудно, и нужна была только искра, чтобы он воспламенился. Фактически, в каждой стране, оккупированной гитлеровскими войсками, немцы смогли найти добровольцев из местного населения, иногда в большом количестве, которые охотно помогали оккупантам преследовать евреев. Фактом является то, что часть самых вопиющих по своей жестокости преступлений в этот мрачный период истории человечества была совершена иностранцами, служившими у немцев.

Однако вернемся к самим немцам. Антисемитизм у них существовал задолго до появления на сцене национал-социалистов. Вместе с тем этот расовый предрассудок выражался в довольно пассивной форме, в основном на бытовой почве. В целом уровень антисемитизма в Германии был таким же, как и в других европейских странах. После своего прихода к власти Гитлер прибег к фальсификации статистических данных с целью убедить возможно большую часть немцев в правоте своих экстремистских взглядов.

НАСЛЕДИЕ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Первая мировая война принесла горе почти в каждую немецкую семью. Трудно было найти немку или немца, которые не потеряли бы на ней мужа, сына или брата. Великая депрессия, последовавшая через несколько лет после окончания войны, обездолила миллионы жителей Германии, принеся с собой безработицу и бешеную инфляцию. Некоторые превратились в нищих чуть ли не за ночь. В таких обстоятельствах пострадавшие почти всегда рады, когда им показывают козла отпущения, которого можно было бы обвинить во всех своих несчастьях. И в данном случае такими козлами отпущения стали евреи.

В течение нескольких лет после окончания войны в массовом сознании немцев прочно укоренился миф об «ударе ножом в спину». Многие из них, потерявшие своих близких на войне, которая не принесла Германии ничего, кроме позора поражения, во всем обвиняли политиков, которые приняли условия капитуляции. Канцлер Эберт, глава правительства, которое подписало Версальский договор, был евреем. Когда послевоенная Германия погрузилась в хаос, самой большой опасностью из всех, что ее подстерегали, была, по мнению рядового обывателя, большевистская революция по примеру той, что произошла в России. Одной из ведущих фигур германского коммунистического движения была Роза Люксембург, еврейка. Таким образом, благодаря историческому совпадению немецкие антисемиты получили двух козлов отпущения сразу, на которых можно было свалить многие проблемы, стоявшие перед Германией, и заодно обосновать теорию еврейско-большевистской угрозы.

ЗАКЛАДКА ФУНДАМЕНТА НЕНАВИСТИ

Экономическая и социальная статистика показывает, что в период послевоенной разрухи в Германии 17 % банкиров и 10 % врачей были евреи. Они же контролировали 25 % розничной торговли. Евреям принадлежало 79 % универсальных магазинов. Эти цифры, конечно же, не говорят нам ничего о том, что немецкие евреи страдали от безработицы и спирали инфляции так же, как и остальные жители страны. Однако вырванные из контекста нацистской пропаганды, эти статистические данные стали мощным оружием в руках Гитлера, тщившегося доказать, что евреи не только виновны в бедах, обрушившихся на Германию, но и оказались в числе тех, кто пострадал от них меньше всего. Нацистские пропагандисты утверждали, что в то время, как немцы страдают, евреи богатеют и процветают. Тот факт, что многие еврейские бизнесмены пытались облегчить проблемы для своих клиентов-христиан, увеличивали для них суммы кредитов и продляли сроки, часто использовался против них как доказательство их циничной ростовщической натуры. Молодым немцам, росшим в этот период, было не так уж трудно поверить в то, что евреи и в самом деле были первопричиной всех несчастий Германии.

После прихода в 1933 году Гитлера к власти антиеврейская пропаганда, как и следовало ожидать, усилилась. Нацисты упорно старались заразить молодежь ядом своих теорий с самого юного возраста. Преподавателей, которые не желали участвовать в этом идеологическом оболванивании, быстро заменили другие, на которых нацисты могли положиться в этом деле и которые не подвергали сомнению ни единого слова из теории национал-социализма.

Многие будущие гренадеры Ваффен-СС росли в этой атмосфере предрассудков, недоверия и даже ненависти к евреям, так что ко времени, когда они прошли через гитлерюгенд и вступили в Ваффен-СС, семена антисемитизма, брошенные в их сознание, дали неплохие всходы. Это, вкупе с дальнейшей политической и расовой обработкой, которой в особенности подвергались охранники концлагерей или солдаты эйнзацгрупп, раздувало расовые предрассудки до уровня всепоглощающей ненависти, результатом которой было безразличие к страданиям и смертям миллионов людей.

ГЕСТАПО

Что касается домашнего фронта, то большинство гестаповцев в прошлом были профессиональными сыщиками, служившими в уголовной полиции. Многие из них были убежденными нацистами и уже тогда вступили в СС Кстати, членство в НСДАП вовсе не предполагало автоматического членства в СС, и наоборот. Многие старшие офицеры СС не были даже членами партии То, как сотрудники гестапо обращались со своими жертвами, документально хорошо отражено в многочисленных научных трудах. Похоже, что почти все зависело от личности следователя. Некоторые из них, считая себя интеллектуалами, пытались получить информацию у подследственных с помощью шуток и лживых обещаний. Применялись и психологические методы например, приемы дезинформации и введение в организм наркотических веществ. В этом отношении они мало чем отличались от секретных служб других стран. Другие, однако, были просто садистами-головорезами, которые получали истинное наслаждение, вытягивая сведения и признания из своих жертв с помощью средневековых пыток. Впрочем, гестаповцы не были монополистами в этой практике, что могут подтвердить те, кто имел несчастье побывать в лапах печально знаменитого НКВД или других служб безопасной. Таким образом, если бы гестапо занималось чисто полицейской работой, оно, скорее всего, вошло бы в историю в качестве одной из очень жестоких и мрачных организаций, которая в целом была бы похожа на другие органы безопасности в других частях мира.

Однако гестапо имело самое прямое отношение к преследованию и уничтожению еврейского населения в Германии и оккупированных ее войсками странах. Каждый концлагерь охранялся эсэсовцами из получившей дурную славу дивизии «Мертвая голова» и имел представителя гестапо. Из многочисленных отделов гестапо самым страшным, пожалуй, был AmtIYB4 (Amt — служба), которым руководил главный эксперт Гейдриха по «еврейскому вопросу» Адольф Эйхман. Несмотря на свое относительно невысокое звание — к концу войны он был только оберштурмбаннфюрером, — Эйхман пользовался в РСХА — Главном имперском управлении безопасности — значительным авторитетом. В деле организации уничтожения евреев в Европе его отличало почти религиозное рвение. На известном совещании в Ваннзее в 1942 году, на котором была принята директива об «окончательном решении еврейского вопроса», Эйхман с гордостью доложил собравшимся о том, сколько евреев уже было уничтожено в каждой из оккупированных стран. Гейдрих, Эйхман и другие сотрудники РСХА, возможно, сами и не нажимали на спусковой крючок, но их руки, вне всякого сомнения, обагрены кровью миллионов мирных людей.

СД

СД и гестапо в своей деятельности настолько дублировали друг друга, что порой трудно установить, к какой из этих двух организаций принадлежало то или иное лицо, если исходить из фотографических данных. Например, Эйхман был сотрудником гестапо, но носил форму СД. На территории Германии гестаповцы по большей части пользовались гражданской одеждой, а в оккупированных странах расхаживали в мундирах СД. Те, кто служил в эйнзацгруппах, также, как правило, носили форму СД, вне зависимости от того, являлись они ее сотрудниками или нет. Единственным отличительным признаком кадровых сотрудников СД была небольшая черная нашивка в форме алмаза в нижней части левого рукава, на которой были вышиты буквы «SD». У сотрудников гестапо были такие же нашивки, но с кантом из серебряной нити.

Как уже говорилось в главе 5, в СД при наборе сотрудников предпочтение отдавали людям, имевшим академическое образование, а еще лучше — ученую степень, — которые затем занимались сбором разведывательной информации и ее анализом, а также контршпионажем. В отличие от своих коллег из гестапо они не имели права производить аресты. Однако глава СД обергруппенфюрер СС Гейдрих, вне всякого сомнения, несет прямую ответственность за массовые убийства. Участие эйнзацгрупп, носивших форму СД, в уничтожении сотен тысяч жителей Восточной Европы означает, что СД в целом является преступной организацией, соучастницей самых кошмарных в истории человечества злодеяний.

ВОСТОЧНОЕВРОПЕЙСКИЙ АНТИСЕМИТИЗМ

Служащие эйнзацгрупп и других подразделений безопасности, которые осуществляли свои функции на оккупированных территориях, будучи в форме СД или СС, могли считать себя солдатами, но это их личное мнение. Их ни в коем случае нельзя считать обычными военнослужащими. Даже те, кто исполнял чисто канцелярские или административные обязанности, не могли не сознавать, что передававшиеся через них приказы имели прямое или косвенное отношение к чудовищным преступлениям, которые нельзя простить и которые несовместимы с понятием цивилизованной нации. Нетерпимость к евреям в Восточной Европе и их преследования имеют давнюю историю. К несчастью для евреев, в нашем веке судьба распорядилась таким образом, что на заре коммунистического движения значительная часть лидеров имела еврейское происхождение. И антисемиты сразу же ухватились за этот факт и постоянно эксплуатировали его для обоснования своей теории о еврейско-большевлстском заговоре.

Евреи подлежали ликвидации. Для других восточноевропейских народов правление нацистов означало попадание в рабство к «расе господ». Согласно нацистской догме, Германия нуждалась в жизненном пространстве для своего народа и должна была получить его на востоке за счет «унтерменшей-недочеловеков», населявших эти обширные территории. Так, в СС было управление по вопросам расовой и переселенческой политики, которое ведало переселением немцев и подходящих нордических народов на земли, очищенные от коренного населения.

МАССОВЫЕ КАЗНИ В ПОЛЬШЕ

Первые массовые казни польского населения имели место в Польше после ее захвата Вермахтом в сентябре 1939 г. Главными объектами экзекуций была польская интеллигенция и евреи. В произнесенной позднее речи Гиммлер сказал, что эта задача была трудной, но необходимой, ибо от ее выполнения зависело выживание будущих поколений немцев: «Казни всегда будут самым нелегким делом для наших солдат. И несмотря на это, они не должны поддаваться слабости, но выполнять эту задачу, плотно стиснув зубы».

Являвшимся частью империи Гиммлера Ваффен-СС постоянно напоминали об их долге содействовать утверждению господства расы «белокурых бестий» любыми, пусть даже самыми бесчеловечными способами. Осенью 1940 года Гиммлер обратился к офицерам дивизии «Лейбштандарт» с речью, в которой коснулся событий в Польше: «Нам пришлось проявить твердость духа — вы должны выслушать и тут же забыть об этом — и расстрелять тысячи видных поляков. Нам пришлось проявить твердость, иначе это позже ударило бы по нам бумерангом. Во многих случаях легче вступить в бой с ротой пехоты, чем принудить к послушанию непокорное население с низкой культурой, проводить массовые экзекуции или сгонять население с насиженных мест».

ЭЙНЗАЦГРУППЫ В РОССИИ

Вторжение в СССР в июне 1941 года возвестило о начале периода беспрецедентной жестокости по отношению к гражданскому населению оккупированных районов, так как СС стремились раз и навсегда покончить с теми, кого нацистская пропаганда изображала еврейско-большевистскими ублюдками. Свою страшную деятельность эйнзацгруппы развернули почти сразу же. Центрами массовых казней стали Минск и Львов. Евреев, а также всех прочих, кто числился в списке Гейдриха, обычно сгоняли в колонну и вели в ближайший лес. Там их заставляли раздеться, отдать ценные вещи и подводили по одному к длинным и глубоким рвам, где выстраивали в шеренгу и стреляли в затылки. Эсэсовцы, воспитанные в духе презрения к евреям и «низшим расам», не испытывали никаких угрызений совести. Один унтер-офицер СС, служивший в эйнзацгруппе, вспоминал: «Что они могли думать? Наверное, у каждого из них еще теплилась надежда избежать расстрела. Я не испытываю ни малейшей жалости. Так было, и иначе быть не могло».

ЛИЧНЫЙ СОСТАВ ЭЙНЗАЦГРУПП

Офицерский состав подразделений, проводивших массовые казни, состоял из сотрудников гестапо, СД и уголовной полиции-крипо. Рядовые же исполнители набирались среди солдат Ваффен-СС и полицейских частей. Сами казни представляли собой отвратительное зрелище. Вот что рассказывал свидетель, военнослужащий Вермахта, присутствовавший на расстреле в Дубно в октябре 1942 года: «Со стороны рва нам были хорошо слышны выстрелы. Тем евреям, которые еще оставались в живых, было приказано сбросить трупы в ров, а затем самим лечь сверху. Их убивали выстрелами в затылок». Расстреливали не всех. В одном из рапортов командира эйн-зацгруппы, составленном вскоре после вторжения в Россию, говорилось: «Не расстреливали лишь детей. Их брали за ноги и ударяли головой о камень или хоронили заживо».

КОМАНДИРЫ ЭЙНЗАЦГРУПП

Командиры эйнзацгрупп гордились своей работой. Обергруппенфюрер СС Фридрих Экельн, старший эсэсовский начальник в Риге, хвастался изобретением метода казни, который он называл «упаковка сардин». Жертвы выстраивались вдоль края длинных могил (см. вверху). Позднее Экельн утверждал, что достоинством этого метода была экономия места. Отто Олендорф, начальник эйнзацгруппы «Д» для ликвидации евреев предпочитал душегубки на колесах: «Другие командиры групп требовали от жертв, чтобы те ложились на землю, и затем солдаты стреляли им в шею чуть ниже затылка. Я не одобрял эти методы, потому что они несли с собой огромную психологическую нагрузку как для жертв, так и для исполнителей».

С самого начала в состав эйнзацгрупп входили и солдаты Ваффен-СС, реакция которых на это назначение была неоднозначной. Далеко не у всех оно вызывало энтузиазм. По словам Георга Кепплера, одного из командиров дивизии «Рейх», причиной откомандирования в эйнзацгруппу могло стать нарушение дисциплины: «Например, кто-то опоздал из увольнения или заснул на посту. Его отдают под трибунал, однако говорят, что он может избежать наказания, если пойдет добровольцем в спецподразделение. Ну а это спецподразделение оказывалось командой, производившей казни. Когда до молодых людей доходило, что от них требуется, и они отказывались принять участие в массовых убийствах, им говорили, что для них это является своего рода наказанием. Либо они повинуются и будут выполнять приказы, либо их расстреляют». Такие методы приводили к тому, что вполне приличные молодые люди зачастую превращались в преступников.

К началу 1943 года, по подсчетам собственных статистиков СС, эйнзацгруппы в одном только Советском Союзе умертвили 633330 евреев (в 1944–1945 гг. было казнено еще 100000). В этом им часто помогали добровольцы из местного населения, что кладет на народы, к которым они принадлежали, пятно несмываемого позора.

Вопрос о таких добровольцах стоит особо. В гитлеровском крестовом походе против большевизма приняло участие значительное количество граждан ненемецких национальностей, не желавших, чтобы их страны изнывали под ярмом коммунистических режимов. К сожалению, их ненависть к коммунизму была ловко использована нацистской пропагандой в своих целях. Вместо коммунизма она подсунула им тезис о так называемой еврейско-большевистской угрозе, разбудив дремавший в них антисемитизм, характерный для многих восточноевропейских регионов, где преобладала либо католическая, либо православная религия. Людям с сильными религиозными убеждениями было нетрудно поверить гитлеровским пропагандистам, изображавшим врага в образах коммунистов-безбожников и евреев-христопродавцев. Многие воспользовались этим предлогом для оправдания своего варварского отношения к соотечественникам-евреям.

УКРАИНСКИЕ ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ ЧАСТИ

Многие иностранные добровольцы, служившие на фронте в строевых частях Ваффен-СС и Вермахта, проявляли в боях героизм и отвагу и по праву гордятся своим послужным списком. Однако послужной список тех, кто служил в контролировавшихся СС вспомогательных полицейских частях, отличается деяниями, которые следует отнести не к героическим, а к варварским. Например, многие украинские вспомогательные части заслужили себе такую страшную репутацию, от которой волосы встают дыбом, — таким зверским было их обращение с мирным населением. При проведении операций по выявлению и ликвидации евреев они часто действовали рука об руку с эйнзацкомандами. Солдаты немецких частей, взаимодействовавших с ними, не испытывали к ним ничего, кроме презрения. Иногда подразделения эйнзацгрупп после расправ с евреями уничтожали и своих пособников, заметая таким образом следы.

Если эйнзацкоманды не брезговали услугами вспомогательных полицейских частей при выполнении своих грязных заданий, то охранные части концлагерей встречали такую помощь и вовсе с распростертыми объятиями, потому что грязной работы и у них было по горло. Подготовка охранников осуществлялась в специальных центрах, таких, например, как Травники близ Люблина, откуда выходили отпетые преступники и законченные злодеи, по части зверства в истязаниях узников превосходившие своих германских коллег.

ОХРАННИКИ КОНЦЛАГЕРЕЙ

По свидетельству бывших узников Освенцима, Собибора, Майданека и других концлагерей, охранники из вспомогательных частей были самыми жестокими их мучителями. Этих охранников можно было опознать по особым удостоверениям личности, которые им выдавали в Травниках, и по мундирам. Их очень редко экипировали в серую полевую форму Ваффен-СС. Вместо нее они носили довоенные черные мундиры Альгемайне-СС (общих СС), отделанные по воротнику и обшлагам светло-зеленым или светло-голубым кантом.

Эти люди ни при каких обстоятельствах не могли считаться солдатами, поскольку не продержались бы и нескольких минут в бою с обстрелянными войсками противника. Они выглядели грозными и всесильными лишь перед забитыми, изможденными узниками. Не будучи настоящими, полноправными эсэсовцами, они находились на службе в СД и охранных отрядах (Wachstumbanne), причем последние, по меньшей мере административно, являлись частью Ваффен-СС, которые, таким образом, должны нести свою долю ответственности за их преступления.

ТЕОДОР ЭЙКЕ

Отряды СС «Мертвая голова» (SS-Totenkopfver-bande) — части, охранявшие первые концлагеря в Дахау, Заксенбурге, Ораниенбурге и других местах. В первом концлагере в Дахау их командиром был отвратительный садист, оберштурмфюрер СС Гильмар Векерле, под чьим руководством Дахау стал гнездом коррупции. Гиммлеру пришлось уволить Векерле после того, как полиция обвинила его и других сотрудников администрации концлагеря в соучастии в немотивированном убийстве заключенных. Гиммлер был в особенности разъярен тем обстоятельством, что это дело получило слишком широкую огласку, и заменил Векерле оберфюрером СС Теодором Эйке.

Эйке принялся подтягивать у подчиненных дисциплину и следить за их моральным состоянием. Условия содержания заключенных, однако, не улучшились, так

как командование территориальным округом СС «Юг» сплавляло в охрану Дахау всякий сброд. Эйке пожаловался Гиммлеру, и тот вывел подразделения охраны Дахау из подчинения территориального округа СС.

Теперь Эйке был свободен от всякого вмешательства извне. Он приложил немалые усилия к тому, чтобы укрепить моральный дух подчиненных, которые должны были привыкнуть к атмосфере концлагеря и не испытывать никакой жалости к заключенным. Любое ее проявление считалось признаком непростительной слабости. Люди Эйке должны были также пожертвовать своими религиозными убеждениями и отказаться от посещений церкви. С этого момента они должны были быть верными лишь формированиям СС «Мертвая голова» и самому Эйке.

Служба в этих формированиях, в отличие от службы в других частях СС, не приравнивалась к службе в армии, и подчиненным Эйке приходилось на два года покидать Дахау, чтобы отбыть обязательную воинскую повинность в Вермахте.

В начале войны эсэсовцев из отрядов «Мертвая голова», годных к военной службе, призвали в армию, и в охране лагерей остались лишь те, кто был освобожден по состоянию здоровья, лица пожилого возраста и слишком молодые. Призыву тогда подлежали лишь те, кому исполнилось 20 лет. По мере того, как война продолжалась и под контроль немцев переходили все новые и новые территории, на них как грибы росли концлагеря, поскольку число «врагов рейха», выявленных бдительными карательными органами, достигло сотен тысяч и все увеличивалось. Так как цвет мужской половины германской нации был призван для несения службы в строевых частях на передовой; охранные части концлагерей вынуждены были довольствоваться остатками. Во многих случаях это было настоящее отребье.

Эйке отбыл на фронт, где принял командование дивизией «Мертвая голова», но с его отъездом ужасные, бесчеловечные условия содержания заключенных нисколько не улучшились. В то время случаи перевода эсэсовцев из боевых частей в охрану концлагерей вне зависимости от их желания (вне всякого сомнения, некоторые воспринимали новое назначение без всякого энтузиазма) были не так уж редки. Многие предпочитали фронту тепленькое местечко в тылу с почти неограниченными возможностями в отношении коррупции и садистских издевательств над беззащитными заключенными. Коррупция, в частности присвоение ценных вещей, которые отбирались у заключенных по их прибытии в лагерь, носила характер эпидемии. Уличенных в воровстве жестоко наказывали, но проблема оставалась.

Многие охранники обогащались за счет заключенных, которым удавалось утаить какую-либо ценную вещь по прибытии в концлагерь, но затем голод вынуждал их выменивать дорогие их сердцам реликвии на несколько кусочков полутухлого мяса или сырого, плохо пропеченного хлеба. Садизм охранников, в число которых входили и женщины, бывшие не лучше своих коллег-мужчин, достаточно полно задокументирован во многих послевоенных исследованиях на эту тему. И все же один пример из их практики даст читателю неплохое представление о том, какие это были люди.

Вот описание одним эсэсовским офицером кошмара, творившегося в концлагере Бельцек: «Даже в смерти можно распознать семьи. Они держатся за руки, которые сжимаются так крепко, что потом очень трудно оторвать их друг от друга, чтобы очистить газовую камеру для следующей партии смертников. Трупы, мокрые от пота и мочи, с ногами, запачканными экскрементами и кровью, выбрасываются наружу. Высоко в воздух подлетают детские тельца. Времени совсем нет. Плетки украинских надсмотрщиков подгоняют заключенных из похоронной команды. Две дюжины дантистов в поисках золотых коронок крюками открывают челюсти. Другие дантисты выламывают золотые зубы и коронки при помощи щипцов и молотков».

Как бы эти люди ни хитрили и ни изворачивались после войны, пытаясь найти оправдание своему поведению, ничто не может снять с них вину за бесчеловечные условия, в которых содержались узники, за паек, который обеспечивал им дистрофию и медленное угасание, за пытки, избиения и массовые казни миллионов. Обычный предлог- дескать, охранник был всего-навсего солдатом, выполнявшим свой долг, — совершенно неприемлем. Согласно армейскому уставу, каждый солдат имел право отказаться выполнять преступный приказ. Утверждение о том, что поступи они так, и их бы самих расстреляли, не соответствует действительности, потому что тех, кто действительно отказался выполнять подобные приказы, переводили на другую работу.

Следует также отметить, что на завершающей стадии войны в части, охранявшие концлагеря, переводились военнослужащие из люфтваффе и кригсмарине (ВВС и ВМФ). Следовательно, за все, что творилось на этих фабриках смерти, свою долю ответственности должен нести и Вермахт, а не только службы СС и их иностранные пособники.

РОЛЬ ВАФФЕН-СС В ОХРАНЕ КОНЦЛАГЕРЕЙ

Многие эсэсовцы перед тем, как попасть в охранную часть, служили на передовой. Например, печально известный доктор Йозеф Менгеле перед своим назначением в Аушвиц (Освенцим) служил военврачом в одной из фронтовых частей Ваффен-СС. В 1942 году охранные части концлагерей перешли в административное подчинение к командованию Ваффен-СС, и служившие в них эсэсовцы получили стандартные расчетные книжки Ваффен-СС и их же серую полевую форму. Даже солдаты зловещей дивизии «Мертвая голова» старались дистанцироваться от тех, кто служил в концлагерях, и делали это как во время войны, так и после ее окончания. Дело дошло до того, что Гиммлер ввел вместо петлицы на воротнике с эмблемой «Мертвой головы», которую носили охранники, другую петлицу — с двойной свастикой, которая, впрочем, не получила широкого распространения.

Самым ужасным в поведении охранников концлагерей и многих сотрудников гестапо и СД, служивших в эйнзацгруппах, был даже не их садизм, а полное безразличие к тому аду, в котором находились их жертвы, и к судьбе, которая ждала этих несчастных. Им было все равно, в 1939 году молодых и здоровых эсэсовцев из отряда «Мертвая голова», общих СС (Allgemeine-SS) и подразделений, приданных в помощь полиции, собрали вместе, чтобы сформировать из них дивизию «Мертвая голова» и многочисленные одноименные пехотные и кавалерийские полки. После завершения польской кампании эти полки несли гарнизонную службу в Польше и участвовали в различных карательных акциях, заслужив себе дурную славу. Тем временем Эйке готовил свою дивизию «Мертвая голова» к ее первому серьезному боевому испытанию — кампании 1940 года на Западе.

ЗВЕРСКАЯ РАСПРАВА В ЛЕ ПАРАДИЗ

Немецкое наступление на Западном фронте началось 10 мая 1940 года. Спустя 17 дней дивизия «Мертвая голова» уже «отличилась» в массовой расправе над пленными в небольшой деревушке Ле Парадиз во Франции. После рукопашной схватки подразделения этой дивизии захватили в плен довольно значительное количество британских солдат из Королевского норфолкского полка и расстреляли их затем из пулеметов. Узнав об этом, английское командование пришло в ярость, а генерал Гепнер, командир немецкого 16-го танкового корпуса, потребовал наказать виновных. Недовольство выразил даже Гиммлер. Как же, ведь выпестованные им Ваф-фен-СС не сумели ликвидировать этих англичан втихую и стали объектом довольно громкого скандала. Вскоре, однако, эту историю замяли, к большому неудовольствию армейских чинов. Офицер СС, отдавший приказ о расстреле, оберштурмфюрер СС Фриц Кнохлейн, благополучно пережил войну, но затем англичане все же выследили его и после суда повесили. Дивизии «Мертвая голова» случалось вступать в боевое соприкосновение с французскими колониальными войсками — марокканцами и алжирцами — «расово неполноценными». Их эсэсовцы в плен не брали.

После окончания кампании на Западе из различных частей дивизии «Мертвая голова» были сформированы девять пехотных полков «Мертвая голова», два кавалерийских полка СС и штурмовая часть «Норд». Пяти пехотным и двум кавалерийским полкам было поручено выполнение «особых заданий» в тылу. Впоследствии все эти части использовались для проведения карательных акций в прифронтовом тылу на востоке, действуя зачастую в тесном контакте с эйнзацгруппами.

ДИВИЗИЯ «МЕРТВАЯ ГОЛОВА» В РОССИИ

В России дивизия «Мертвая голова» действовала с прежней безжалостностью и жестокостью, уничтожая все на своем пути. Оберфюрер СС Макс Симон, командир первого пехотного полка дивизии, призывал своих подчиненных к еще большей свирепости, заявив, что русские «являются бандитами, которых следует безжалостно умерщвлять». Рассказывали, что партизан, попавших в лапы к эсэсовцам из «Мертвой головы», ждала нелегкая смерть. Палачи, вдоволь поиздевавшись над ними, стреляли им в живот, чтобы те умирали в мучениях. Правда это или нет, но эти рассказы свидетельствуют о том, что дивизия быстро приобрела жуткую репутацию. Навыки, полученные ее солдатами в концлагерях Эйке, очень пригодились им именно здесь, в России. Однажды в качестве пополнения в дивизию перевели целый батальон из эйнзацкоманды «А». Интересно также отметить, что подавляющее большинство массовых казней и зверских расправ над пленными и мирным населением, учиненных во время Второй мировой войны Ваффен-СС, приходится на долю частей, которыми командовали офицеры, прошедшие ранее школу у Эйке, в его дивизии. Конечно, было бы неверно утверждать, что каждый солдат дивизии «Мертвая голова» являлся закоренелым убийцей и насильником. Однако солдаты, зараженные идеологией национал-социализма и вымуштрованные железной рукой Эйке, просто уже не знали, что такое жалость и сострадание даже к безоружному противнику.

Несмотря на свои боевые качества — солдаты «Мертвой головы» стояли насмерть в обороне, а в атаке шли напролом, не считаясь ни с какими потерями и проявляя подлинную отвагу, — репутация дивизии была окончательно испачкана ротацией личного состава. Солдаты, вследствие полученных ранений или перенесенных заболеваний не годные к несению службы на передовой, переводились в охранные части концлагерей, а их место в дивизии занимали молодые эсэсовцы из этих же частей, достигшие призывного возраста.

СОЛДАТЫ, СЕЯВШИЕ СМЕРТЬ

Дивизия «Мертвая голова» отличалась многими контрастами. Ее солдаты храбро сражались в самых безнадежных ситуациях, и даже некоторые выдающиеся германские полководцы воздавали должное ее боевым качествам. Вот что говорил о ней фельдмаршал фон Манштейн: «Дивизия часто входила в состав соединений, находившихся под моей командой, и я думаю, что это была, пожалуй, лучшая из всех дивизий Ваффен-СС, с которыми мне приходилось иметь дело». И все же это были те же самые солдаты, вышколенные Эйке в ненависти и жестокости, видевшие перед собой «еврейско-большевистского ублюдка, одержимого идеей уничтожить Рейх, если ему в этом не помешают. В этой борьбе нет места ни для жалости, ни для пощады. Комиссаров следует уничтожать наряду с другими пленными».

Такая идеологическая обработка давала свои плоды. Из рядов дивизии «Мертвая голова» вышли отъявленные преступники, такие, например, как обергруп-пенфюрер СС Фридрих Экельн. Он стал начальником сил СС и полиции юга России и командиром эйнзац-группы «С», которая несет ответственность за гибель десятков тысяч евреев рижского гетто. В ходе допросов после войны Экельн признался, что он не только отдавал распоряжения, но и сам принимал участие в казнях, чтобы «подать должный пример» своим подчиненным.

Возможно, у солдат дивизии «Мертвая голова» достаточно оснований для утверждений, что они сражались не хуже любых других частей Вермахта или Ваф-фен-СС, или даже лучше, но на этом их сходство кончается. Слишком многие эсэсовцы этой дивизии были фанатичными убийцами, что не дает им права называть себя обычными солдатами.

ВАФФЕН-СС

Говоря о самих Ваффен-СС, следует иметь в виду две категории. Первая — это части иностранных добровольцев, многие из которых были восточноевропейского происхождения. Вторая — так называемые

«классические» дивизии Ваффен-СС, которые комплектовались в основном чистокровными немцами.

Многие бывшие военнослужащие Ваффен-СС после войны пытались доказать, что их войска совершили злодеяний не больше, чем любые другие воинские формирования. Так, Курт Мейер по прозвищу Панцер (танк) в 1957 году писал, что войска СС «не совершали никаких преступлений за исключением массовых казней в Орадуре (см. ниже), вину за которые несет лишь один человек. Он должен был предстать перед военным трибуналом, но не успел, поскольку погиб смертью героя». Мейер также предал анафеме теорию тотальной войны и утверждал, что эсэсовцы «всего-навсего сражались за свою страну». Гейнц Гудериан в предисловии к истории Ваффен-СС, написанной Паулем Хауссером, заявил, что «после краха (капитуляции Германии) этим формированиям бросили в лицо исключительно тяжелые несправедливые обвинения. Поскольку о них сказано так много неправды, я с большой теплотой приветствую инициативу их довоенного наставника и одного из самых выдающихся военачальников военного времени, взявшегося за перо с тем, чтобы восторжествовала истина». Однако истина состоит в том, что Ваффен-СС действительно в течение всей войны совершали варварские злодеяния как на фронте, так и в тылу.

НА ЗАРЕ СУЩЕСТВОВАНИЯ

При создании Ваффен-СС Гиммлер издал инструкцию, согласно которой отбор иностранных добровольцев туда был ограничен. Принимались лишь представители наций, родственных немцам, однако когда война затянулась и события на фронтах стали принимать нежелательный для Германии оборот, рейхсфюрер СС отказался от расового критерия при наборе иностранных добровольцев. Теперь политика Гиммлера в этом отношении, скорее, отражала его стремление к личной власти и славе, и часто бесценные время и ресурсы тратились на создание частей, от которых на фронте было мало толку.

Предметом особого беспокойства в этом отношении были мусульманские части, сформированные на Балканах. Гиммлер пытался сыграть на межрелигиозной розни, издавна существовавшей в этом регионе Европы. Как только партизаны-сербы резко усиливали свою активность против германских оккупационных сил в районах с преобладающим сербским населением, Гиммлер использовал против них части, состоявшие из хорватов-мусульман, зная, что традиционная ненависть, которую испытывали друг к другу представители этих общин, почти наверняка приведет к вспышке неконтролируемого насилия. Когда в сербских районах появлялись такие мусульманские части, как дивизия «Хандшар» и «Скандербег», там начиналась резня.

Как уже говорилось в главе 6, дивизия «Хандшар» не пользовалась у своих хозяев особым доверием. В период обучения во Франции ее личный состав взбунтовался и перебил немецких офицеров. У Гиммлера, однако, не было никаких сомнений относительно применения этой части против мирного населения Югославии. Он совершил ошибку. Варварские расправы, учиненные этой дивизией, дали результат, обратный ожидавшемуся. В военном плане их эффективность была почти нулевой, поскольку партизаны стали сражаться с еще большим ожесточением, и война приобрела характер массовой вендетты со средневековыми казнями и пытками.

Помимо мусульманских добровольцев с Балкан, в Ваффен-СС служило значительное количество русских и прибалтов. Среди них наиболее эффективными с военной точки зрения оказались подразделения, сформированные из эстонцев и латышей, которые дрались решительно и умело, особенно на родной земле. Некоторые из них были удостоены самых высоких наград Рейха. В целом прибалтийские части пользовались большим авторитетом у своих немецких товарищей по оружию.

К сожалению для немцев, части, сформированные из русских и украинцев, часто обладали гораздо меньшей боеспособностью. Наличие большого количества добровольцев этих национальностей — а иногда их хватало для укомплектования целой дивизии и нескольких полицейских частей для несения охранной службы в тылу, — не переходило в качество. Определяющим мотивом для многих была их ненависть к коммунистам, хотя было немало и оппортунистов, которые стремились воспользоваться этой ситуацией к своей личной выгоде и получить хороший паек и жалованье или свести счеты с личными врагами. Идеалисты же часто разочаровывались, когда сталкивались с действительностью при выполнении некоторых заданий. Так было с ЗО-й гренадерской дивизией СС, солдаты которой хотели воевать с Советами, но их вместо Восточного фронта послали во Францию для полицейских операций против маки. Не удивительно, что моральный дух и боеспособность этой части были не на самом высоком уровне.

Однако к тому времени, когда Гиммлер поборол в себе расовое предубеждение против славян и позволил им служить в Ваффен-СС, в войне произошел перелом, и поражение Германии стало неизбежным. Терпя на Восточном фронте поражение за поражением, немецкие войска откатывались все дальше на запад, приближаясь к границам своей родины. Это, естественно, никак не способствовало поднятию боевого духа у русских добровольцев.

Если в целом балтийские части СС отличались хорошей дисциплиной и боеспособностью, то русские части выглядели в этом отношении весьма посредственно, а подразделения балканских мусульман и вовсе не приносили почти никакой пользы. При этом нельзя не упомянуть еще раз о части СС, которая совершенно не проявила себя в боевых действиях, зато заработала себе зловещую репутацию зверскими расправами с мирным населением. Это 29-я гренадерская дивизия Ваффен-СС под командованием Бронислава Каминского. Ее участие в карательных акциях характеризовалось изощренной и бессмысленной жестокостью. Никакие другие каратели не смогли превзойти подчиненных Каминского по этой части. Если в боях с партизанами в центральной России они еще показали кое-какую воинскую выучку, то в Варшаве, в 1944 году, действуя против Армии Крайовой и мирных жителей, они превратились в разнузданную толпу убийц и насильников, которая своими действиями шокировала даже видавших виды немцев. Перечень злодеяний, совершенных людьми Каминского, просто ужасает.

Таким образом, за несколькими исключениями, которые составляли балтийские дивизии СС, остальные восточноевропейские добровольческие части не представляли в боевом отношении особой ценности. В лучшем случае, их можно было использовать на второстепенных, более спокойных участках фронта, в худшем — они годились лишь на карательные акции.

ВОСТОЧНОЕВРОПЕЙСКИЕ ДИВИЗИИ

Гиммлер отказывался считать эти дивизии полноправными членами эсэсовского братства, и это его пренебрежительное отношение выдает номенклатура, используемая для обозначения этих частей. Например, официальным названием дивизии «Хандшар» было 13-я горная дивизия СС (13Waffen-Gebirgs Division der SS), а не эсэсовская горная дивизия (SS Gebirgs Division). Следовательно, эти добровольцы были как бы на службе у СС, но не в самих СС. Правила запрещали им даже ношение на воротнике петлиц с эсэсовскими руническими знаками («молниями»). Для них ввели петлицы со специальными эмблемами. Однако эти пункты устава часто игнорировались, и иностранные добровольцы носили петлицы «настоящих» эсэсовцев.

Несмотря на это небольшое различие, данные части в остальном ничем не отличались от своих немецких товарищей по оружию. Они носили стандартное обмундирование Ваффен-СС и имели стандартную расчетную книжку СС, которая, правда, иногда была напечатана двумя параллельными шрифтами — кириллицей и латиницей. Разумеется, все эти тонкости не могли ввести в заблуждение ни население, ни юристов, расследовавших после войны преступления, совершенные иностранными добровольцами. Сразу после войны, когда симпатии к немцам находились на нулевом уровне, эти части считались обычными эсэсовскими войсками и всем было наплевать на разницу между эсэсовцами византийского происхождения и этническими немцами из так называемых классических дивизий Ваффен-СС. Нет сомнения, что эти восточноевропейские добровольческие части должны нести значительную долю ответственности за то, что о Ваф-фен-СС сложилось представление как об исключительно жестокой и безжалостной организации.

«КЛАССИЧЕСКИЕ» ДИВИЗИИ ВАФФЕН-СС

Западные добровольцы из Дании, Голландии, Бельгии, Норвегии и Франции, в основном, отличались довольно высокими боевыми качествами и вышли из войны, заслужив очень положительную репутацию частей, на которые можно было положиться в сложной фронтовой обстановке. Весьма показателен и тот факт, что против этих солдат редко выдвигались обвинения в жестоких расправах с пленными и мирным населением. В целом можно сказать, что эти части скорее улучшили репутацию Ваффен-СС, чем наоборот.

Но как же обстояли дела у так называемых «классических» дивизий Ваффен-СС? Этот термин часто использовался применительно к тем дивизиям, отбор личного состава в которые осуществлялся с соблюдением самых строгих расовых и физических критериев, устанавливаемых для кандидатов в полноправные члены СС. Эти дивизии, как правило, были отлично оснащены и имели почетные названия, обозначенные на нарукавной нашивке. Их личный состав обладал высокоразвитым понятием о чести своих подразделений. В эту категорию входили дивизии с порядковым номером до 20. Что же до дивизий с более высоким порядковым номером, то немногие из них по своим боевым качествам могли сравниться с первой двадцаткой. К тому же большинство дивизий, сформированных позднее, имело костяк из восточноевропейских добровольцев, представлявших, как уже было показано, за редким исключением, малоценный человеческий материал.

КАЧЕСТВА ЭЛИТНЫХ ЧАСТЕЙ

Однако не все дивизии первой двадцатки равно отвечали высоким требованием. Например, 4-я полицейская дивизия СС оснащалась хуже, чем другие. То же можно сказать и о 7-й горной дивизии СС «Принц Ойген». Обе использовались главным образом в антипартизанских операциях, и потому их оснащали устаревшей и трофейной техникой.

Подлинную элиту Ваффен-СС, однако, составляли дивизии, входившие лишь в первую половину этой двадцатки. Такие дивизии, как «Лейбштандарт», «Рейх», «Викинг», «Гогенштауфен», «Фрундсберг», «Гитлер-югенд» и «Гетц фон Берлихинген», своей воинской доблестью и презрением к опасности, иногда безрассудным, заработали себе завидную репутацию. Даже в самых удручающих, почти безнадежных обстоятельствах их моральное состояние и боевой дух оставались непоколебимыми. Эти дивизии действительно могут с определенным основанием называть себя частями, выполнявшими чисто боевые задачи. Однако, по некоторым сведениям, даже они были причастны к массовым расправам.

ТЕЛОХРАНИТЕЛИ ГИТЛЕРА

Самой знаменитой из всех дивизий Ваффен-СС была, вне всякого сомнения, дивизия «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», охранявшая самого фюрера. Эта часть стала одним из самых мощных бронетанковых соединений Третьего рейха. Ее эсэсовцы были элитой внутри элиты. Отбор личного состава был исключительно строгим. Туда попадали лишь самые лучшие. Самые крепкие, самые высокие, с чистейшей в расовом отношении родословной и самые преданные делу национал-социализма. Достаточно было иметь один пломбированный зуб, чтобы тебя вычеркнули из списка кандидатов. Эсэсовцы «Лейбштандарта» чрезвычайно гордились своим статусом и нарукавной нашивкой с именем фюрера. В отличие от армии, где офицеры обычно имели иное социальное происхождение, военнослужащие «Лейбштандарта» в этом отношении представляли собой довольно однородную массу. Жесткая классовая система Вермахта была неприемлема для Ваффен-СС, где все эсэсовцы были товарищами.

Офицерами там становились только те, кто отслужил определенный период рядовым эсэсовцем. Наличие этого стажа являлось обязательным для всех, кто поступал в офицерские училища СС. Младшие обращались к старшим, называя их по званию, без употребления «repp» (господин), как это было принято в Вермахте. Солдатам не разрешалось замыкать свои тумбочки на замки, поскольку это означало недоверие к товарищам, от которых в будущем, возможно, будет зависеть их жизнь. Военная подготовка осуществлялась на основе последнего слова тактики, и офицеры проходили ее наравне с солдатами. Все эти факторы способствовали тому, что дивизия «Лейбштандарт» превратилась в первоклассное боевое соединение — прекрасно оснащенное и вышколенное, с сознанием собственного превосходства и высоким боевым духом. Между офицерами и нижними чинами не было непреодолимых кастовых перегородок, что не должно удивлять, так как даже старшие командиры Ваффен-СС были относительно молодыми людьми.

МАССОВЫЕ РАСПРАВЫ В ПОЛЬШЕ

Почти с самого начала военных действий в сентябре 1939 года солдаты Ваффен-СС завоевали себе репутацию отчаянных храбрецов, сорви-голов, которым не было равных в рядах Вермахта. Впрочем, это не удивительно, если учесть полученную ими подготовку. Такая бесшабашность, однако, вызывала недоверие у армейского командования, которое в боевых сводках неизменно подчеркивало высокие потери эсэсовских частей. Эсэсовское командование в свое оправдание ссылалось на то, что Вермахт берег своих солдат, поручая СС наиболее трудные задания. Неважно, кто из них был прав. Важно то, что части Ваффен-СС блестяще выполняли боевые задачи, но при этом часто несли большие потери в живой силе.

Документы свидетельствуют о том, что первая массовая расправа над беззащитным населением, учиненная Ваффен-СС, произошла в Польше, 19 сентября 1939 г. Эсэсовец из артиллерийского полка СС и полевой жандарм Вермахта согнали в синагогу 50 евреев и расстреляли их. Эсэсовца, которого звали Эрнст, предали затем военно-полевому суду, и прокурор потребовал для него смертного приговора. Однако суд следующей инстанции отменил этот приговор, найдя оправдательные мотивы. Дескать, эсэсовец находился «в состоянии аффекта, результатом которого были слухи о зверствах, совершенных поляками в отношении этнических немцев. Как эсэсовца его особенно раздражал вид евреев и враждебное отношение еврейства к немцам. Вследствие этого он действовал довольно необдуманно в порыве молодого эгоизма» (следует обратить внимание на ссылку на антисемитскую идеологическую обработку личного состава СС).

Перед наступлением на Западном фронте в 1940 году дивизия «Лейбштандарт» была значительно усилена. Была увеличена численность ее личного состава и улучшено техническое оснащение. Она приняла участие в наступлении правого крыла немецких войск на Францию через Голландию, имея целью выйти к побережью Ла-Манша в районе Дюнкерка. 27 мая 1940 года значительное количество пленных британских солдат было согнано эсэсовцами в амбар в деревне Вормхуд, где затем по безоружным был открыт огонь из автоматов. На всякий случай эсэсовцы бросили в амбар еще и несколько гранат. Впоследствии те, кто совершил это злодеяние, утверждали, что одному из пленных удалось скрыть на себе револьвер, из которого он затем открыл огонь по немцам, спровоцировав тем самым ответную стрельбу. Однако это кажется маловероятным. Никакого убедительного доказательства этой версии так и не было приведено, и эта расправа навсегда останется пятном на репутации «Лейбштандарта», хотя следует отметить, что она была единичным инцидентом, в котором была замешана лишь одна рота из всего

соединения, и в дальнейшем не встречается сообщений о подобных инцидентах с участием эсэсовцев из этой дивизии. Наоборот, когда «Лейбштандарту» опять пришлось сражаться с британскими войсками в Греции, в 1941 году, некоторые англичане, побывавшие в плену у немцев, подчеркивали рыцарское обращение с ними военнослужащих Ваффен-СС.

«ЛЕЙБШТАНДАРТ» НА ВОСТОКЕ

К началу лета 1941 года «Лейбштандарт» стоял на восточных границах Рейха, изготовившись к броску в Советский Союз. Эта дивизия являлась частью гитлеровских сил, собранных здесь по плану «Барбаросса», и уже успела завоевать блестящую репутацию благодаря беззаветной отваге и образцовому выполнению боевых задач, и за исключением инцидента в Вормхуде могла по праву гордиться своими достижениями.

Воюя на востоке, молодым гренадерам Ваффен-СС пришлось столкнуться с иной, нецивилизованной манерой ведения боевых действий, отличавшейся беспредельной жестокостью. Это была война на тотальное уничтожение. Эсэсовцев учили относиться к русским как к презренным и ненавистным коммунистическим врагам, противникам всего того, за что выступал национал-социализм. Для советских людей, с другой стороны, немцы были фашистскими оккупантами. Эта взаимная ненависть выражалась на поле боя в ожесточенных рукопашных схватках, когда никто не просил пощады и не давал ее. То, что, возможно, приемлемо в пылу боя, в иной обстановке видится совсем по-другому. На совести эсэсовцев «Лейбштан-дарта» лежит хладнокровная расправа со многими советскими пленными, совершенная в октябре 1941 года в ходе боев за Таганрог. Командир дивизии «Зепп» Дитрих отдал приказ не брать пленных в течение нескольких дней, в отместку за зверства, учиненные советскими солдатами над несколькими пленными эсэсовцами из «Лейбштандарта».

РОССИЯ — ВОЙНА БЕЗ ЖАЛОСТИ

Война на Восточном фронте была жестокой и безжалостной. Советский Союз боролся за свое существование, но при этом часть его граждан сражалась на стороне немцев. Расправа с оккупантами и их пособниками была короткой.

Ветераны Вермахта, сражавшиеся на Восточном фронте, часто отказываются считаться с мнением тех, кому на своей шкуре не довелось испытать тяготы тамошней военной действительности. Жестокие расправы и изощренные пытки были обычной практикой воюющих сторон. Немцы даже создали свое собственное бюро по расследованию военных преступлений, совершенных против их солдат.

МАССОВЫЕ КАЗНИ В ОРАДУРЕ

На западе, однако, обе воюющие стороны при ведении боевых действий редко выходили за общепринятые рамки и не опускались до варварства, которое было нормой на востоке. Тем не менее имел место ряд инцидентов, которые запятнали репутацию даже «классических» дивизий Ваффен-СС. Нельзя не упомянуть о двух самых вопиющих случаях.

Первый из них имел место летом 1944 года во Франции, когда дивизия «Рейх» совершала бросок на север в Нормандию, где в то время шли тяжелые бои. Когда дивизия находилась на марше, перед ней поставили задачу очистить от партизан окрестности Лиможа. В частности, она должна была деблокировать немецкий гарнизон в городе Туль, который был осажден отрядами коммунистических партизан и практически отрезан от своих войск. Находившийся там 3-й батальон 95-го охранного полка являлся подразделением, пригодным лишь для службы в тылу. Выполнение этой задачи было поручено подразделениям полка «Фюрер», которые без особого труда рассеяли партизан. Войдя в город, немцы обнаружили 40 изуродованных трупов своих соотечественников, которые сдались в плен французам и были зверски умерщвлены.

Одновременно с событиями в Туле случилось еще одно происшествие. Партизаны похитили двух офицеров дивизии — оберштурмфюрера СС Герлаха и штурм-баннфюрера СС Кампфе, которые ехали в автомобиле без сопровождения. Кампфе был застрелен, и его тело было найдено лишь после войны. Герлаху удалось спастись. Вернувшись в полк, Герлах сообщил обо всем командиру, штандартенфюреру СС Штадлеру, заметив, что партизаны некоторое время держали его в деревне Орадур сюр Глан. Расследование поручили штурмбаннфюреру СС Дикману с ротой эсэсовцев.

Прибыв в Орадур, он наглухо перекрыл все выходы из деревни, согнал на главную площадь ее жителей и приступил к массовой экзекуции. Было расстреляно или сожжено заживо 642 человека обоего пола и разного возраста, включая 207 детей. Когда Дикман возвратился в свою часть, Штадлер пришел в ярость и тут же сообщил о происшедшем командиру дивизии брига-денфюреру СС Ламмердингу, чтобы тот передал дело в трибунал. Однако Дикман вскоре был убит в бою, и дело было прекращено.

По некоторым сведениям, Дикман, следуя в Орадур, наткнулся на остатки немецкого полевого госпиталя, который подвергся нападению партизан. Раненых прикончили на месте, а врачей и медсестер заперли в автофургоне, который затем подожгли. Если этот факт действительно имел место, поведение Дикмана можно в какой-то степени понять, но не простить. Разгромленный госпиталь, потеря двух офицеров и расправа над немецкими пленными в городе Туль — все это переполнило чашу терпения Дикмана, который жаждал любого возмездия, и тут ему подвернулись под руку невинные мирные жители.

МАССОВАЯ КАЗНЬ В МАЛЬМЕДИ

Другим крупным инцидентом, случившимся в ходе западной кампании в 1944 году, был расстрел американских пленных в Мальмеди. Все свидетели происшедшего показали примерно одно и то же. На перекрестке дорог близ Мальмеди находилась группа американских пленных под охраной двух танков T-IV и их экипажей. Германские источники утверждают, что было убито около 20 пленных, бельгийские свидетели говорят о 35 погибших, а американцы — о 120. Впрочем, споры идут о количестве жертв, а не о деталях самого происшествия, которое началось с того, что член экипажа танка под номером 731, фольксдойче из Румынии Георг Флепс, разрядил свой автоматический пистолет в толпу пленных. Когда те начали разбегаться, огонь открыли и другие немцы- и почти все пленные погибли. Это было явное преступление, за которое лица, совершившие его, должны были нести ответственность. Однако методы следствия вызвали споры. Американцы изо всех сил старались доказать, что эта расправа была не случайной, а явилась результатом установки немецкого командования не брать пленных. Конкретный приказ якобы исходил от оберстгруппенфюрера СС «Зеппа» Дитриха.

После войны в тюрьму было посажено около 500 военнослужащих из 1-го танкового корпуса СС, включая Дитриха, группенфюрера СС Германа Присса, командира дивизии «Лейбштандарт», и оберштурмбаннфю-рера СС Иоахима Пайпера, командира авангардной части. Старшие офицеры были обвинены в отдании незаконного приказа о казни пленных. Письменного доказательства в подтверждение этого обвинения так и не было найдено, а вот 328-й полк 26-й американской пехотной дивизии имел письменный приказ, обязывавший расстреливать пленных эсэсовцев без промедления на месте. Американцы добились своего, получив показания свидетелей, что такие приказы были отданы. Многие рядовые эсэсовцы согласились давать показания против своих командиров. В результате было вынесено 42 смертных приговора и 28 пожизненных.

Позже, однако, было установлено, что показания добывались незаконными методами, более приличествовавшими гестапо, а не военным следователям американской армии, которые использовали побои и запугивание. Следствие велось столь топорно, что слухи о том, что случилось в действительности, просочились в американскую прессу и вызвали возмущение общественности. Для выяснения истинной картины была образована специальная комиссия, которая пришла к выводу, что следствие велось с грубым нарушением закона и что все смертные приговоры должны быть отменены. В результате «Зепп» Дитрих был освобожден в 1955 году, а Иоахим Пайер в 1956.

ВАФФЕН-СС В АРНХЕМЕ

Во время арнхемской операции в плен к немцам попало немало английских парашютистов, и все они отмечали вполне корректное обращение с ними войск Ваффен-СС под командованием обергруппенфюрера СС Вилли Биттриха. Этот случай почти не нашел отражения в каких-либо источниках. Обе стороны дрались цепко и зло, даже с остервенением. Дело часто доходило до рукопашной, но эсэсовцы прониклись уважением к отчаянным британским десантникам, а те, в свою очередь, когда им пришлось все же сдаться, изумились гуманному обращению. В частности, раненым была сразу же оказана медицинская помощь; после войны они засвидетельствовали свою признательность немецким командирам в письменной форме.

Таким образом, несмотря на школу ненависти и жестокости, пройденную на фронте, души некоторых солдат и военачальников Ваффен-СС не совсем еще очерствели и в них нашлось место для уважения к храброму противнику.

НАСЛЕДИЕ СС

По мере того как германская военная машина начинала давать сбои, для затыкания брешей на том или ином участке фронта неизменно использовались части Ваффен-СС, которые перебрасывались в пожарном порядке. Их постоянное участие в тяжелых, кровопролитных боях вело «к большим потерям, однако боевой дух большинства элитных частей Ваффен-СС оставался высоким». К этому времени многие эсэсовцы-фронтовики стали закоренелыми циниками, утратив чувство преданности как к политическому руководству Третьего рейха, так и к своему рейхсфюреру в частности. Теперь они были верны лишь своим боевым товарищам и воинской чести. В этом смысле эти гренадеры Ваффен-СС стали в значительной степени похожими на солдат добровольческого корпуса начала двадцатых. Гитлер назначил возомнившего себя военным гением Гиммлера командующим группой армий «Висла», но тот проявил на этом посту полнейшую бездарность и заслужил презрение среди рядового и командного состава частей Ваффен-СС, сражавшихся на фронте. Каковы бы ни были боевые достоинства или недостатки дивизий Ваффен-СС, нет сомнения в

том, что им приписывается совершение куда большего количества военных преступлений, чем любым другим видам германских вооруженных сил. Если же брать некоторые так называемые «классические» дивизии, то большая часть эксцессов, вменяемых им в вину, была совершена в горячке боя и небольшими подразделениями, зачастую в ответ на такие же эксцессы со стороны врага. Даже Симон Визенталь, прославившийся своими более чем 40-летними расследованиями нацистских преступлений, заявил, что, по его мнению, в первые годы войны солдаты, служившие в Ваффен-СС, были причастны к ним не более, чем солдаты Вермахта.

НЮРНБЕРГСКИЙ ПРИГОВОР

Совершенно очевидно, что поступки большинства эсэсовцев не могут быть оправданы никакими смягчающими обстоятельствами. Международный суд в Нюрнберге констатировал, что СС использовались для целей, которые являются преступными, «включая преследование, и уничтожение евреев, пытки и убийства в концлагерях, эксцессы на оккупированных территориях, осуществление программы рабского труда и плохое обращение и умерщвление военнопленных». Далее в приговоре суда говорилось, что Ваффен-СС «в теории и на практике являлись неотъемлемой частью организации СС, такой же, как и любая другая ее ветвь», и что они «несут прямую ответственность за убийства пленных и массовые казни на оккупированных территориях». Из числа военнослужащих Ваффен-СС формировался личный состав эйнзацгрупп. Им подчинялась и охрана концлагерей после вхождения в их структуру формирования «Мертвая голова». Таким образом, Ваффен-СС в числе прочих преступных организаций виновны в уничтожении шести миллионов евреев, сотен тысяч людей, угнанных на принудительные работы, и в массовых расправах с мирным населением стран Восточной Европы.

Никто не сможет оправдать действия эйнзацгрупп, гестапо, отрядов «Мертвая голова». Просто невозможно представить себе, что история когда-либо пересмотрит свой приговор относительно некоторых частей Ваффен-СС — таких, как печально известные добровольцы-мусульмане или украинские вспомогательные части, выполнявшие функции карателей и охранявшие концлагеря. Их претензии на роль обычных солдат должны быть безоговорочно отвергнуты как чудовищные извращения этого понятия.

В то же время солдаты элитных частей Ваффен-СС, состоявших из этнических немцев и фольксдойче, могут с определенным основанием заявить, что они ничем не отличались от обычных солдат, даже если это определение не распространяется на все Ваффен-СС как единое целое. Эти войска не участвовали в геноциде или преступлениях против человечества на уровне дивизии. Тем не менее они были заражены идеологией национал-социализма с ее бредовыми расистскими установками. Это часто приводило к эксцессам различного масштаба.

Возможно, придет время и будут рассекречены все официальные документы, относящиеся ко Второй мировой войне, и тогда мы узнаем факты о действиях обеих сторон во всей их полноте. В таком случае нельзя исключить того, что история смягчит свою резко негативную оценку некоторых частей Ваффен-СС. Разумеется, это не относится к подавляющему большинству соединений, составлявших гиммлеровское воинство, на котором всегда будет стоять печать проклятья многих поколений людей всей планеты.

ПРИЛОЖЕНИЕ I БОЕВЫЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ВАФФЕН-СС НА I 01. 1945 Г

15-я ваффен-гренадерская дивизия СС (1-я латвийская):

32-й ваффен-гренадерский полк СС 33-й ваффен-гренадерский полк СС 34-й ваффен-гренадерский полк СС 15-й ваффен-гренадерский полк СС

16-я эсэсовская танковая гренадерская дивизия «Рейхсфюрер СС»:

35-й эсэсовский танковый гренадерский полк 36-й эсэсовский танковый гренадерский полк 16-й эсэсовский артиллерийский полк 16-й эсэсовский танковый батальон

17-я эсэсовская танковая гренадерская дивизия «Гетц фон Берлихинген»:

37-й эсэсовский танковый гренадерский полк 38-й эсэсовский танковый гренадерский полк 17-й эсэсовский артиллерийский полк 17-й эсэсовский батальон истребителей танков

18-я эсэсовская добровольческая танковая гренадерская дивизия «Хорст Вессель»:

39-й эсэсовский танковый гренадерский полк 40-й эсэсовский танковый гренадерский полк 18-й эсэсовский артиллерийский полк 18-й эсэсовский батальон истребителей танков

19-я ваффен-гренадерская дивизия СС (2-я латвийская):

42-й ваффен-гренадерский полк СС «Вольдемарс Вайс» 43-й ваффен-гренадерский полк СС «Генрих Шульдт» 44-й ваффен-гренадерский полк СС 19-й ваффен-артиллерийский полк

20-я ваффен-гренадерская дивизия СС (эстонская):

45-й ваффен-гренадерский полк СС 46-й ваффен-гренадерский полк СС 47-й ваффен-гренадерский полк СС 20-й ваффен-артиллерийский полк

21-я ваффен-горная дивизия СС «Скандербег» (албанская): 50-й ваффен-горный полк СС 51-й ваффен-горный полк СС 21-й ваффен-артиллерийский горный полк СС

22-я добровольческая кавалерийская дивизия СС «Мария Терезия»:

52-й добровольческий кавалерийский полк СС 53-й добровольческий кавалерийский полк СС 54-й добровольческий кавалерийский полк СС 55-й добровольческий кавалерийский полк СС

23-я ваффен-горная дивизия СС «Кама»:

56-й ваффен-горный егерский полк СС 57-й ваффен-горный егерский полк СС 58-й ваффен-горный егерский полк СС 23-й ваффен-горный артиллерийский полк СС

Эта дивизия в конце 1944 года была расформирована, и ее остатки слиты с 23-й добровольческой танковой гренадерской дивизией «Нидерланды», хотя последняя по численности не превышала полка. «Нидерланды» состояли из остатков двух полков — 48-го добровольческого танкового полка «Генерал Сейфардт» и 49-го добровольческого танкового полка «Де Рунтер».

24-я эсэсовская горная дивизия «Карстьегер»: 59-й ваффен-горный егерский полк СС 60-й ваффен-горный егерский полк СС 24-й ваффен-горный артиллерийский полк

25-я ваффен-гренадерская дивизия СС «Гунн» (1-я венгерская):

61-й ваффен-гренадерский полк СС 62-й ваффен-гренадерский полк СС 63-й ваффен-гренадерский полк СС 25-й ваффен-артиллерийский полк СС

26-я ваффен-гренадерская дивизия СС «Венгрия» (2-я венгерская):

64-й ваффен-гренадерский полк СС 65-й ваффен-гренадерский полк СС 66-й ваффен-гренадерский полк СС 2б-й эсэсовский танковый батальон Эта дивизия не имела дивизионного статуса.

27-я эсэсовская добровольческая танковая гренадерская дивизия «Лангемарк» (1-я фламандская):

Это была дивизия только по названию. Ее численность не превышала полка.

28-я эсэсовская добровольческая танковая гренадерская дивизия «Валлония».

Эта дивизия по численности являлась полком.

29-я ваффен-гренадерская дивизия СС (1-я русская).

Эта часть была сформирована из печально известной бригады Каминского. Она являлась настоящей дивизией и впоследствии вошла в состав РОА

29-я ваффен-гренадерская дивизия СС (1-я итальянская).

Численность этой части находилась на уровне полка. Свой номер она получила после того, как русская 29-я дивизия влилась в армию Власова.

30-я ваффен-гренадерская дивизия СС:

75-й ваффен-гренадерский полк СС 76-й ваффен-гренадерский полк СС 77-й ваффен-гренадерский полк СС 30-й ваффен-артиллерийский полк СС

31-я добровольческая гренадерская дивизия:

78-й эсэсовский добровольческий гренадерский полк 79-й эсэсовский добровольческий гренадерский полк 80-й эсэсовский добровольческий гренадерский полк 31-й эсэсовский артиллерийский полк

32-я эсэсовская добровольческая гренадерская дивизия «30-е января».

Эта дивизия, сформированная в конце войны, всегда имела неполный состав.

33-я ваффен-кавалерийская дивизия СС (3-я венгерская).

Эта дивизия также имела неполный состав и была разгромлена советскими войсками в 1945 году.

33-я ваффен-гренадерская дивизия СС (1-я французская) «Шарлемань».

Эта часть была сформирована из добровольческой бригады Ваффен-СС, ядро которой, в свою очередь, составляли добровольцы из армейского французского легиона. Она всегда имела неполный состав.

34-я ваффен-гренадерская дивизия СС «Ландштурм Нидерланд»:

48-й добровольческий гренадерский полк СС

Эта часть была сформирована на базе охранного подразделения «Нидерланды, которое в 1943 году вошло в структуру СС. С ноября 1944 года по март 1945 года она переживала стадию реорганизации в дивизию. В боях почти не принимала участия.

35-я эсэсовская полицейская гренадерская дивизия.

Сформированная из полицейских в заключительные месяцы войны, эта часть имела неполный состав.

36-я ваффен-гренадерская дивизия СС.

Сформированная на базе печально известной бригады Дирлевангера, она, к счастью, имела неполный состав. Ее боевая ценность была сомнительна.

37-я эсэсовская добровольческая кавалерийская дивизия «Лютцов».

Эта часть была сформирована в последние дни войны и брошена в бой в окрестностях Вены. О ее составе почти ничего не известно.

38-я эсэсовская гренадерская дивизия «Нибелунги».

Сформированная из преподавателей и курсантов офицерского училища в Бад-Тельце, она имела численность полка.

К концу войны большинство иностранных добровольческих частей Ваффен-СС либо были расформированы, либо вошли в состав вновь сформированных дивизий, перечень которых дан выше.

В число частей, не влившихся в выше перечисленные дивизии Ваффен-СС, но продолжавших существовать в 1945 году, входили такие экзотические соединения, как Индийский добровольческий легион Ваффен-СС, состоявший из индийцев; Кавказский легион СС, состоявший из азербайджанцев, армян, грузин и представителей других национальностей Кавказа; и Среднеазиатский легион СС, состоявший из мусульман. Все эти формирования не представляли собой в военном отношении ценных боевых единиц.

ПРИЛОЖЕНИЕ 2 ЧИСЛО КАВАЛЕРОВ РЫЦАРСКОГО КРЕСТА В ДИВИЗИЯХ ВАФФЕЕ-СС

В это число вошли лишь те дивизии, военнослужащие которых получили эту награду во время прохождения службы в них. Кавалеры Рыцарского креста могли быть после получения этой награды переведены в другую дивизию, которая не значится в этом списке. Однако, если ни один военнослужащий какой-либо дивизии не был награжден Рыцарским крестом за время службы в этой дивизии, то такая дивизия в данный список не включалась.

1-я эсэсовская танковая дивизия

«Лейбштандарт Адольф Гитлер» — 58 2-я эсэсовская танковая дивизия «Рейх» — 69 3-я эсэсовская танковая дивизия «Мертвая голова» — 47 4-я эсэсовская полицейская

танковая гренадерская дивизия — 25 5-я эсэсовская танковая дивизия «Викинг» — 55 6-я эсэсовская горная дивизия «Норд» — 4 7-я эсэсовская добровольческая

горная дивизия «Принц Ойген» — 6 8-я эсэсовская кавалерийская

дивизия «Флориан Гейгер» — 22 9-я эсэсовская танковая дивизия «Гогенштауфен» — 10 10-я эсэсовская танковая дивизия «Фрундсберг» — 13

11-я эсэсовская добровольческая

танковая гренадерская дивизия «Нордланд» — 25 12-я эсэсовская танковая дивизия «Гитлерюгенд» — 14 13-я ваффен-горная дивизия СС «Хандшар» — 4 14-я ваффен-гренадерская дивизия СС — 1 15-я ваффен-гренадерская дивизия СС- 3 16-я эсэсовская танковая гренадерская

дивизия «Рейхсфюрер СС» — 1 17-я эсэсовская танковая

гренадерская дивизия «Гетц фон Берлихинген» — 4 18-я эсэсовская добровольческая танковая

гренадерская дивизия «Хорст Вессель» — 2 19-я ваффен-гренадерская дивизия СС- 12 20-я ваффен-гренадерская дивизия СС — 5 22-я эсэсовская добровольческая

кавалерийская дивизия «Мария Терезия» — 6 23-я эсэсовская добровольческая танковая

гренадерская дивизия «Нидерланды»- 19 27-я эсэсовская добровольческая танковая

гренадерская дивизия «Лангемарк» — 1 28-я эсэсовская добровольческая танковая

гренадерская дивизия «Валлония» — 3 33-я ваффен-гренадерская дивизия СС

«Шарлемань» — 2 34-я ваффен-гренадерская дивизия СС

«Ландштурм Нидерланд» — 3 36-я ваффен-гренадерская дивизия СС- 1

Оглавление

К ЧИТАТЕЛЮ

ГЛАВА 1 . ВОЗНИКНОВЕНИЕ СС

  АРМИЯ ВОЗВРАЩАЕТСЯ С ФРОНТА

  ВОЗНИКНОВЕНИЕ ФРЕЙКОРА

  МЯТЕЖ «СПАРТАКОВЦЕВ»

  КАППОВСКИЙ ПУТЧ

  «ОХРАНА СТАВКИ»

  «ПИВНОЙ ПУТЧ»

  ПРОВАЛ ПУТЧА

  РОЖДЕНИЕ СС

  ЮНОШЕСКИЕ ГОДЫ ГИММЛЕРА

  ГИММЛЕР ВСТУПАЕТ В НСДАП

  ДИРЕКТИВЫ СС ПО ВОПРОСУ РАСОВОЙ ЧИСТОТЫ

  НЕДОВОЛЬСТВО В СА

  МЯТЕЖНОЕ СА

ГЛАВА 2 . ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ВОЙСКА

  ГИТЛЕР УБЛАЖАЕТ АРМИЮ

  ПОДЖОГ РЕЙХСТАГА

  МИСТИЧЕСКИЕ СИМВОЛЫ СС

  ГИТЛЕР РЕШАЕТ НАНЕСТИ УДАР ПО СА

  «НОЧЬ ДЛИННЫХ НОЖЕЙ»

  СС НАБИРАЕТ СИЛУ

  ВОЙСКА ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ СС

  РОЛЬ ВООРУЖЕННЫХ ФОРМИРОВАНИЙ СС

  КТО ЖЕ ВСТУПАЛ В СС?

  ТРЕБОВАНИЯ К КАНДИДАТАМ

  ВОЕННАЯ ПОДГОТОВКА

  РАСПОРЯДОК ДНЯ

  «ПРОМЫВАНИЕ МОЗГОВ»

  ЭСЭСОВСКИЙ СИМВОЛ ВЕРЫ

  АВСТРИЙСКИЕ ИНТРИГИ

  АВСТРИЙСКИЕ НАЦИ

  ШУШНИГ В БЕРХГОФЕ

  АНШЛЮС

  ПЛАНЫ ГИТЛЕРА В ОТНОШЕНИИ ЧЕХОСЛОВАКИИ

  ЕЩЕ ОДНА ЛЕГКАЯ ПОБЕДА ДЛЯ НЕМЦЕВ

  СС В ЧЕХОСЛОВАКИИ

  «ХРУСТАЛЬНАЯ НОЧЬ»

ГЛАВА 3 . ЗАКАЛЕННЫЕ В БИТВАХ

  ПОБЕДОНОСНОЕ ШЕСТВИЕ ВОЙСК В ПОЛЬШЕ

  РАСШИРЕНИЕ ВАФФЕН-СС

  ПЛАН «ГЕЛЬБ»

  ОТВЕТНАЯ ОПЕРАЦИЯ СОЮЗНИКОВ У КАМБРЭ

  ЗВЕРСТВА У ВОРМХУДА

ГЛАВА 4 . СС БЕРЕТ КУРС НА ВОСТОК

  СС НА БАЛКАНАХ

  ВЗЯТИЕ КЛИССУРСКОГО ПЕРЕВАЛА

  ПОБЕДНОЕ ШЕСТВИЕ «ЛЕЙБШТАНДАРТА»

  ПОДГОТОВКА ПЛАНА «БАРБАРОССА»

  ДИВИЗИЯ «РЕЙХ» НА УКРАИНЕ

  ОПЕРАЦИЯ «ТАЙФУН»

  ПЕРВЫЕ НЕУДАЧИ ПОД МОСКВОЙ

  «ЛЕЙБШТАНДАРТ» БЕРЕТ РОСТОВ

  КОТЕЛ ПОД ДЕМЯНСКОМ

  СС УДЕРЖИВАЮТ ПОЗИЦИИ — НО КАКОЙ ЦЕНОЙ?

  РЕПУТАЦИЯ ВАФФЕН-СС

  НОВЫЕ ДИВИЗИИ ВАФФЕН-СС

ГЛАВА 5 . СЕКРЕТНЫЕ СЛУЖБЫ ГЕРМАНИИ

  СОПЕРНИЧЕСТВО ГЕСТАПО И СД

  РАННИЕ УСПЕХИ ГЕСТАПО

  РЕЙНХАРД ГЕЙДРИХ

  ИЮЛЬСКИЙ ЗАГОВОР 1944 ГОДА

  ГЛАВНЫЕ ЗАГОВОРЩИКИ

  РЕПРЕССИИ НАЦИСТОВ ПОСЛЕ ЗАГОВОРА

  ЭЙНЗАЦГРУППЫ

  ЭЙНЗАЦГРУППЫ В ПОЛЬШЕ

  ВТОРЖЕНИЕ В СОВЕТСКИЙ СОЮЗ

  ИНСТРУКЦИИ ГЕЙДРИХА

  ВОЙНА ПРОТИВ ПАРТИЗАН

  МУНДИРЫ ЭЙНЗАЦГРУПП

  ГЕСТАПО

  КРИМИНАЛЬНАЯ ПОЛИЦИЯ (КРИПО)

  ГЛАВНОЕ ВЕДОМСТВО ЭКОНОМИКИ И УПРАВЛЕНИЯ

  ФАРФОРОВАЯ МАНУФАКТУРА В АЛЛАХЕ

  ЗАКЛЮЧЕННЫЕ ДАХАУ НА ФАБРИКЕ

  ДАРМОВАЯ РАБОЧАЯ СИЛА

  ДАМАССКИЕ КЛИНКИ

  ОРГАНИЗАЦИЯ ПОДНЕВОЛЬНОГО ТРУДА

  СЛУЖЕБНАЯ ГРУППА «С»

  ГЛАВНАЯ СЛУЖБА ПОЛИЦИЯ ПОРЯДКА

  ПОЛИЦЕЙСКИЕ ПОЛКИ

  ГИТЛЕРЮГЕНД

  ДИВИЗИЯ «ГИТЛЕРЮГЕНД»

  ИДЕОЛОГИЯ ГИТЛЕРЮГЕНДА

  ДИВИЗИЯ «МЕРТВАЯ ГОЛОВА»

  ОРГАНИЗАЦИЯ ЛАГЕРЕЙ

  РАСШИРЕНИЕ СЕТИ КОНЦЛАГЕРЕЙ

  ЛАГЕРНАЯ И ВОЕННАЯ ОХРАНА

ГЛАВА 6 . ИНОСТРАНЫЕ ЛЕГИОНЫ ГИТЛЕРА

  ПЕРВЫЕ ИНОСТРАНЦЫ В РЯДАХ СС

  ЗНАКИ РАЗЛИЧИЯ ИНОСТРАННЫХ ДОБРОВОЛЬЦЕВ

  ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ ЛЕГИОН «НИДЕРЛАНДЫ»

  ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ ЛЕГИОН «ФЛАНДРИЯ»

  ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ КОРПУС «ДАНИЯ»

  ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ ЛЕГИОН «НОРВЕГИЯ»

  ФИНСКИЙ ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ БАТАЛЬОН ВАФФЕН-СС

  ИНДИЙСКИЙ ЛЕГИОН

  БРИТАНСКИЙ ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ КОРПУС

  ПЯТАЯ ТАНКОВАЯ ДИВИЗИЯ СС «ВИКИНГ»

  ШЕСТАЯ ГОРНАЯ ДИВИЗИЯ СС «НОРД»

  СЕДЬМАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ГОРНАЯ ДИВИЗИЯ СС «ПРИНЦ ОЙГЕН»

  ОДИННАДЦАТАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ПАНЦЕР-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ «НОРДЛАНД»

  ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ С С (1-Я УКРАИНСКАЯ)

  ПЯТНАДЦАТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ ВАФФЕН-СС (1-Я ЛАТЫШСКАЯ)

  ВОСЕМНАДЦАТАЯ ПАНЗЕР-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ДИВИЗИЯ «ХОРСТ ВЕССЕЛЬ»

  ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ ВАФФЕН-СС (2-Я ЛАТЫШСКАЯ)

  ДВАДЦАТАЯ ВАФФЕН-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС (1-Я ЭСТОНСКАЯ)

  ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ ГОРНАЯ ДИВИЗИЯ ВАФФЕН-СС «СКАНДЕРБЕГ»

  ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ КАВАЛЕРИЙСКАЯ ДИВИЗИЯ «МАРИЯ ТЕРЕЗИЯ»

  ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ ГОРНАЯ ДИВИЗИЯ СС «КАМА» (2-Я ХОРВАТСКАЯ)

  ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ПАНЦЕР-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ «НИДЕРЛАНДЕ»

  ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ ГОРНАЯ ДИВИЗИЯ С С «КАРСТЪЕГЕР»

  ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС «ХУНЬЯДИ»

  ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС «ХУНГАРИЯ»

  ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ПАНЦЕР-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ «ЛАНГЕМАРК»

  ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ПАНЦЕР-ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС «ВАЛЛОНИЯ»

  ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ С С (1-Я РУССКАЯ)

  ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС (1-Я ИТАЛЬЯНСКАЯ)

  ТРИДЦАТАЯ ГРЕНАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ С С (1-Я БЕЛОРУССКАЯ)

  ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ГРЕЕАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ

  ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ ГРЕЕАДЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ СС «ШАРЛЕМАНЬ»

  ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ ДИВИЗИЯ С С «ЛАЕДШТУРМ НИДЕРЛАНД»

  ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ КАВАЛЕРИЙСКАЯ ДИВИЗИЯ СС «ЛЮТЦОВ»

  ИСПАНСКИЕ ДОБРОВОЛЬЦЫ

  ШВЕДСКИЕ ДОБРОВОЛЬЦЫ

  КАЗАКИ

ГЛАВА 7 . В ОБОРОНЕ

  1-Й ЭСЭСОВСКИЙ ТАНКОВЫЙ КОРПУС БЕРЕТ ХАРЬКОВ

  ПОДГОТОВКА К СРАЖЕНИЮ НА КУРСКОЙ ДУГЕ

  СРАЖЕНИЕ У ПРОХОРОВКИ

  НАСТУПЛЕНИЕ ВЫДЫХАЕТСЯ

  ОТХОД С БОЯМИ

  ВЫХОД ИЗ ЧЕРКАССКОГО КОТЛА

  ОТСТУПЛЕНИЕ ОТ ЛЕНИНГРАДА

  БИТВА ЗА НАРВУ

  СОВЕТСКИЕ ВОЙСКА УСИЛИВАЮТ ДАВЛЕНИЕ

ГЛАВА 8 . СРАЖЕНИЯ НА ЗАПАДЕ

  «РЕЙХСФЮРЕР СС» В ИТАЛИИ

  БОИ В РАЙОНЕ КАНА

  НЕУДАЧА ОПЕРАЦИИ «ЭПСОМ»

  «УГОЛ БАРКМАНА»

  СОЮЗНИКИ ТЕСНЯТ ВАФФЕН-СС

  КОНЕЦ СРАЖЕНИЯ В НОРМАНДИИ

  БОИ В АРНЕМЕ

  НАСТУПЛЕНИЕ В АРДЕННАХ

  БОЕВАЯ ГРУППА «ПЕЙПЕР»

  НАСТУПЛЕНИЕ ВЫДЫХАЕТСЯ

ГЛАВА 9 . НАВСТРЕЧУ СМЕРТИ

  ПОПЫТКИ ЛИКВИДИРОВАТЬ УГРОЗУ БУДАПЕШТУ

  ПЛАНЫ ОПЕРАЦИИ «ПРОБУЖДЕНИЕ ВЕСНЫ»

  НАЧАЛО НАСТУПЛЕНИЯ

  ПРАЖСКАЯ ЭВАКУАЦИЯ

  ПОДАВЛЕНИЕ ВАРШАВСКОГО ВОССТАНИЯ

  УСПЕШНЫЕ ДЕЙСТВИЯ 4-ГО КОРПУСА СС, ЗАМЕДЛИВШИЕ ПРОДВИЖЕНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ

  КРАСНАЯ АРМИЯ ОЧИЩАЕТ ПОЛЬШУ ОТ НЕМЦЕВ

  НА БЕРЛИН

  ШТУРМ РЕЙХСТАГА

ГЛАВА 10 . ВООРУЖЕНИЕ СС

  ГЕРМАНСКИЕ ШТУРМОВЫЕ ВИНТОВКИ

  АВТОМАТИЧЕСКОЕ СТРЕЛКОВОЕ ОРУЖИЕ

  ИНОСТРАННОЕ АВТОМАТИЧЕСКОЕ СТРЕЛКОВОЕ ОРУЖИЕ, ИСПОЛЬЗОВАВШЕЕСЯ ВАФФЕН-СС

  ПУЛЕМЕТ МГ42 (MG42)

  ПРОТИВОТАНКОВОЕ ОРУЖИЕ

  88-ММ ОРУДИЯ

  БРОНЕМАШИНЫ

  БРОНЕМАШИНЫ НА ПОЛУГУСЕНИЧНОМ ХОДУ

  ТАНКИ

  PZKPFW-III (T-III)

  ФАРТУКИ (SCHURZEN)

  T-IV

  «ТИГР»

  ТАНКОВЫЙ АС — МИКАЭЛЬ ВИТМАН

  ФРАНЦУЗСКИЕ ТАНКИ НА ВООРУЖЕНИИ ЧАСТЕЙ ВАФФЕН-СС

  Т-34 В ЧАСТЯХ СС

  САМОХОДНЫЕ АРТИЛЛЕРИЙСКИЕ УСТАНОВКИ (САУ)

  STUG-III (ШТУРМОВОЕ ОРУДИЕ — III)

  САУ «ЕГЕРЬ»

ГЛАВА 11 . ВСЕГО ЛИШЬ СОЛДАТЫ?

  НАСЛЕДИЕ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

  ЗАКЛАДКА ФУНДАМЕНТА НЕНАВИСТИ

  ГЕСТАПО

  СД

  ВОСТОЧНОЕВРОПЕЙСКИЙ АНТИСЕМИТИЗМ

  МАССОВЫЕ КАЗНИ В ПОЛЬШЕ

  ЭЙНЗАЦГРУППЫ В РОССИИ

  ЛИЧНЫЙ СОСТАВ ЭЙНЗАЦГРУПП

  КОМАНДИРЫ ЭЙНЗАЦГРУПП

  УКРАИНСКИЕ ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ ЧАСТИ

  ОХРАННИКИ КОНЦЛАГЕРЕЙ

  ТЕОДОР ЭЙКЕ

  РОЛЬ ВАФФЕН-СС В ОХРАНЕ КОНЦЛАГЕРЕЙ

  ДИВИЗИЯ «МЕРТВАЯ ГОЛОВА» В РОССИИ

  СОЛДАТЫ, СЕЯВШИЕ СМЕРТЬ

  ВАФФЕН-СС

  НА ЗАРЕ СУЩЕСТВОВАНИЯ

  ВОСТОЧНОЕВРОПЕЙСКИЕ ДИВИЗИИ

  «КЛАССИЧЕСКИЕ» ДИВИЗИИ ВАФФЕН-СС

  КАЧЕСТВА ЭЛИТНЫХ ЧАСТЕЙ

  ТЕЛОХРАНИТЕЛИ ГИТЛЕРА

  МАССОВЫЕ РАСПРАВЫ В ПОЛЬШЕ

  «ЛЕЙБШТАНДАРТ» НА ВОСТОКЕ

  РОССИЯ — ВОЙНА БЕЗ ЖАЛОСТИ

  МАССОВЫЕ КАЗНИ В ОРАДУРЕ

  МАССОВАЯ КАЗНЬ В МАЛЬМЕДИ

  ВАФФЕН-СС В АРНХЕМЕ

  НАСЛЕДИЕ СС

  НЮРНБЕРГСКИЙ ПРИГОВОР

ПРИЛОЖЕНИЕ I БОЕВЫЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ВАФФЕН-СС НА I 01. 1945 Г

ПРИЛОЖЕНИЕ 2 ЧИСЛО КАВАЛЕРОВ РЫЦАРСКОГО КРЕСТА В ДИВИЗИЯХ ВАФФЕЕ-СС

Реклама на сайте