«Джон Мейнард Кейнс и кейнсианство»

"Хорошее государственное устройство является той системой обслуживания, в которой очевидно и активно нуждается ее клиент – граждане общества".

Джон Мейнард Кейнс и кейнсианство 

В октябре 2011 г. в журнале New Yorker появилась статья Джона Кассиди "Потребность в докторе" ("The demand doctor"), посвященная жизни и деятельности великого английского экономиста Джона Мейнарда Кейнса. Уже в двадцатые годы прошлого столетия его имя стало известно всему миру. Однако большинству бывших советских граждан оно до сих пор незнакомо. Его учение раскрывает огромные потенциальные возможности капитализма, оказывая мощное противодействие марксистско-ленинской идеологии, а потому долгое время находилось под непробиваемым и надежным покровом "железного занавеса".

Кейнс родился в 1883 г., умер в 1946-м, так что указанное эссе, опубликованное в журнале New Yorker, носит отнюдь не юбилейный характер. Просто в тот период страну уже настиг крупномасштабный экономический спад, в значительной степени обусловленный безудержной спекуляцией недвижимости в предшествующие годы, и переводом огромной массы денежных средств за рубеж, в страны с более низким уровнем оплаты труда. При государственном долге более 14 триллионов долларов и постоянно растущем дефиците государственного бюджета, 10 процентов американцев оказались безработными, а валовой национальный продукт практически прекратил тенденцию роста. В Европе экономическая ситуация носила еще более тяжелый характер. Вот почему в это время стране и миру в очередной раз настоятельно потребовались рекомендации доктора Кейнса, умеющего безошибочно поставить диагноз и успешно излечить экономический недуг.

Джон Мейнард Кейнс родился в Кембридже (Англия), учился в Кембриджском университете. С 1915 по 1919 гг. работал в британском казначействе. Он успешно продвигался по карьерной лестнице и уже в 1919г. возглавил отдел внешнего финансирования, став таким образом одним из стратегов экономической политики Великобритании. В том же 1919 г. была опубликована его книга "Экономические последствия мира" (The Consequences of the Peace), которая принесла Кейнсу мировую известность. В этой работе ученый-экономист, будучи англичанином по национальности и гражданином Великобритании, гневно обрушился на требования союзников получить с Германии, согласно Версальскому договору, огромную сумму репараций. Он доказывал, что в условиях, когда в соответствии с тем же договором французские и бельгийские войска оккупировали Рурский бассейн и Сварский район, основные промышленные секторы поверженного противника, непомерные аппетиты победителей в сочетании с их недальновидной политикой могут нанести огромный удар по экономике всех европейских государств. Он язвительно заметил, что "если Германию намерены доить, ее не следует уничтожать."

Мысль Кейнса о том, что неподъемные репарации не только обостряют социальные конфликты, но и стимулируют рост ненависти к завоевателям и разжигают реваншистские стремления, поистине была провидческой. Впоследствии, несмотря на радикальные противоречия, которыми были охвачены разные слои и партии немецкого общества, всех их объединяло убеждение о несправедливости Версальского мира, который здесь называли "Версальским диктатом". Страна семимильными шагами двигалась в пропасть нищеты. После обесценения марки тысячи людей вышли на улицы Берлина и других городов с требованиями хлеба, работы и изгнания оккупантов. Германия отказалась от выплаты репарационного долга. И только План Дауэса, утвержденный державами-победительницами 16 августа 1924 г. на Лондонской конференции и предусматривавший предоставление Америкой займов Германии в сумме 200 млрд. долларов, позволил стране некоторое время выплачивать задолженность по репарациям и оздоровить экономику. К сожалению, такое положение продолжалось сравнительно недолго, в 1928 г., когда фондовый рынок в США проявил тенденцию к неконтролируемому росту, и финансовый пузырь на нью-йоркской бирже достиг огромных размеров, американская ФРС ужесточила кредитную политику, лишив немцев возможности пользоваться иностранным капиталом. Ситуация осложнялась тем, что в соответствии с планом Дауэса с 1929 г. Германия была обязана выплачивать репарации в полном объеме. Сложившиеся обстоятельства с удвоенной силой ввергли экономику страны в пучину кризиса, а новую попытку стабилизации и реструктуризации долга, известную под названием "План Лига", осуществить не удалось. Осенью 1928г. фондовый рынок США испытал огромное потрясение. Америка больше не могла предоставлять необходимых займов Германии, указанное обстоятельство привело в шоковое состояние экономику всего мира и вызвало необратимые последствия в самой Германии. Экономический крах, ставший причиной массовой безработицы, усилил политическое брожение, следствием которого, как предсказывал Кейнс, явился взрыв националистических настроений и призывов к новой войне. Результатом стал приход в 1933г. к власти Гитлера.

Кризис почти синхронно охватил все развитые страны Европы и Америки. В конце 1930 г. в очерке "Великий экономический спад" Кейнс назвал возникшую тогда ситуацию "одной из величайших катастроф за всю современную историю". Действительно, в 1929 г. промышленное производство всех индустриальных государств существенно сократилось. Так, в США оно упало на 30%, в Германии – на 25%, в Англии – на 20%. При этом численность безработных в США достигла более 5 млн., в Германии – 4,5 млн. и в Англии – 2 млн. Тем не менее, Кейнс не считал создавшееся положение тупиковым.

Он писал: "Мы оказались в состоянии огромной неразберихи из-за того, что пытались на ощупь отрегулировать механизм сложной машины, принцип действия которой не понимаем". Очевидно, уже тогда ученый почувствовал настоятельную потребность в комплексном и всестороннем изучении сюрреалистического коктейля современной экономики. Он поставил и блестяще решил задачу – объективного отображения кругооборота материальных и денежных средств. Роль Кейнса трудно преувеличить, поскольку он первый в новейшей истории определил степень взаимодействия денежных средств, находящихся в сфере финансовых институтов, и реальной экономикой, где действуют фабрики, заводы, рабочие, служащие и предприниматели. Его изыскания стали надежным ключом для выявления источников нестабильности и причин экономических кризисов. Работы Кейнса указали пути не только для своевременного выявления симптомов надвигающейся рецессии, но и предложили действенные лекарства для борьбы с ней. Вот почему в период экономических неурядиц американцы вспоминают советы и рекомендации доктора Кейнса. Его концепция нашла всестороннее отражение в его произведениях. В 1923 и 1926 гг. были написаны соответственно: "Трактат о монетарной реформе" (A Tract on Monetary Reform) и "Конец свободного капитализма" (The End of Laissez-faire). Обе эти книги послужили фундаментом для вышедшей 1936 г. работы: "Общая теория занятости, процента и денег", которая считается главной в его жизни. Кейнсу впервые удалось доказать, что основополагающая проблема постоянно растущего противоречия между общественным характером труда и частным характером присвоения, на которую указывал Маркс в "Капитале", и которая, по мнению основателя марксистской доктрины и его последователей, является доминирующей причиной для революционных потрясений, и в конечном счете, гибели капитализма, вполне устранима в рамках порождающего ее строя. Более того, будучи блестящим интеллектуалом и тщательно изучив условия и механизмы процесса воспроизводства, Кейнс изобрел лекарство, т.е. систему мер, предотвращающих хаос, кризисные явления, а, следовательно, и возникающие в связи с этим социальные конфликты.

Сейчас понятно, что аргументация Маркса не была такой уж неуязвимой и содержала целый ряд существенных ошибок. Одна из них коренилась в том, что, расценивая такие непреложные порожденные капиталистическим способом производства явления, как, например, прибыль и конкуренция, только с негативной точки зрения, автор "Капитала" не заметил того, что страсть к деньгам и порочная, с точки зрения любых нравственных установок, жажда прибыли, являются мощным импульсом частной инициативы и технического прогресса. Кстати, сомнительность марксистских характеристик и выводов проявилась уже в 1826 г., когда основанные на коллективной собственности трудовые коммуны Роберта Оуэна продемонстрировали свою полную несостоятельность. Однако Маркс, не учитывая психологии людей, был фанатически уверен в справедливости своей доктрины. А негативный результат опыта талантливого английского утописта считал следствием каких-то допущенных им непредвиденных случайных оплошностей или недоразумений.

Только в процессе соревнования капиталистической и социалистической систем проявились базовые недостатки социализма с его централизованным планированием, продемонстрировавшим свою всестороннюю неполноценность... Причем важнейшей причиной предельного и необратимого поражения социализма стало отсутствие в данном общественном строе каких-либо побудительных мотивов для дальнейшего прогресса технологии и технических средств.

Фундаментальным недостатком анализа Маркса было также и то обстоятельство, что, провозгласив скорую и неминуемую гибель капитализма и неизбежную победу пролетарской революции во всем мире "основоположник научного коммунизма" всецело сосредоточился на исследовании роста производительных сил, не уделяя никакого внимания эволюции потребления. Быть может, причиной такой недоработки, а, следовательно, неправомерности его выводов стало то, что Маркс писал свои труды в то время, когда капитализм был только на начальной стадии. По мере дальнейшего развития роль распределения в этой системе неуклонно возрастает. Уже в двадцатом веке характер кругооборота общественного продукта во многих странах Европы и Америки настоятельно свидетельствовал о том, что распределение стало не только важнейшей частью воспроизводства, но и его стимулирующим фактором. А утверждение классика об "абсолютном" или "относительном" обнищании рабочего класса оказалось и вовсе абсурдным, в связи с тем, что в структуре развитых современных государств само понятие рабочего класса, а тем более пролетариата, попросту отсутствует. Представители равных профессий, занятые на производстве, в сфере услуг или каком-либо другом секторе экономики получили возможность использования кредита, приобретения акций и др. ценных бумаг. Став участниками в распределении прибыли, они перестали соответствовать понятию пролетариата, который по определению "отчужден" от всякой собственности, их жизненный стандарт существенно повысился, а роковое стремление к революционным переворотам соответственно притормозилось. В отличие от Маркса, который считал основой и начальной точкой любого развития рост производительных сил, Кейнс был уверен, что доминантным двигателем и одновременно лакмусовой бумажкой, безошибочно определяющей характер экономических процессов, является именно потребление. Центральной точкой зрения в его трудах была мысль, что именно "эффективный спрос" является побудительным стимулом и надежным гарантом стабилизации и увеличения темпов производства, и экономики в целом.

Изыскания Кейнса, рассматривающего общество с частной собственностью как основу современной цивилизации, концентрируют особое внимание на феномене потребления и трактуют противоречия капитализма как вполне устранимые факторы. Разумеется, такая концепция была полностью несовместимой с забронзовевшей и не терпящей даже малейших возражений марксистско-ленинской теорией, причисляющей потребление к второстепенным факторам. Как известно, в течение многих лет важнейшей составляющей этой теории были псевдонаучные предсказания быстрой неминуемой гибели капитализма и постоянные уверения в его смертельной болезни, "умирании" и "загнивании". Идеологические установки Кейнса носили прямо противоположный характер, так в одном из своих произведений он писал: " ...анализируя реальные проблемы и используя лекарства, можно вылечить существующие болезни и заставить работать экономические рычаги для сохранения эффективности производства и свободы общества". Кейнс был решительным противником марксистских постулатов, назвав их не более чем "законченным трюком" ("complicated hocus pocus"). Он считал, что тоталитарные режимы, заменяющие рынок так называемым плановым производством и распределением, не способными проследить многообразные хозяйственные связи, не только аморальны, но и неконкурентоспособны по своей сути, поскольку подавляя частную инициативу, постоянно подталкивают экономику своей страны к деградации. Еще в начале двадцатых годов прошлого века Кейнс писал: "В период классовой борьбы я буду находиться на стороне образованной буржуазии". Взгляды гениального экономиста сделали полностью невозможным проникновение его работ в "империю зла", где любая мысль находилась под постоянным, жестоким и бдительным контролем цензуры. Труды Кейнса в Советском Союзе почти никогда не печатались, а имя – не упоминалось.

В основе кейнсианской доктрины лежит полное неприятие теории laissez faire ("пусть идёт, как идет"), рассматривающей хаотические процессы в капиталистической экономике как вполне закономерные и всецело полагающейся на "невидимую руку рынка", которая обязательно все правильно расставит по своим местам. Рекомендации ученого, требующего от правительства активного вмешательства с целью не допущения дисбаланса и возникновения депрессии, носят вполне конкретным характер. Так, при снижении экономической активности, когда сокращаются инвестиции и уменьшается занятость, Кейнс предлагал изменить уровень налогов, рост расходов государства и снижение банковского процента, что, по его мысли, должно привести к позитивным результатам: укрупнению масштабов производства, увеличению возможности вложения в него денег, а как результат, созданию новых рабочих мест и росту потребительского потенциала. Хотя не только многочисленные представители республиканской партии, но и такие известные экономисты, как, например, сторонник неконтролируемого либерализма Фридрих Хайек или один из основоположников монетарной теории Милтон Фрйдмен, подвергают кейнсианство жесткой и далеко не всегда справедливой критике, его идеи, проверенные практикой, оказались вполне жизнеспособными. Они широко используются для стимулирования экономики, как ФРС США, так и правительствами других стран. Уже в наше время для ликвидации глобального кризиса 2007-2009 гг. отдельные положения разработанной Кейнсом теории использовали Барак Обама, Николя Саркази, Гордон Браун. Гораздо раньше, в тридцатые годы двадцатого столетия администрация Франклина Делано Рузвельта для борьбы с экономической катастрофой и решения возникших в связи с этим реальных проблем применила концепцию Кейнса об антикризисном регулировании, доказав, что его теория вполне совместима с демократическими свободами, провозглашенными конституцией США. Основные принципы доктрины Кейнса послужили научным фундаментом "Нового курса" тридцать второго американского президента. Как известно, крах рынка акций в 1929 г. привел к Великой депрессии. С сентября 1931 по июнь 1932 г. кризисная волна захлестнула буквально все отрасли хозяйства, производство сократилось на четверть, наполовину уменьшились инвестиции, цены составили 75% от уровня 1929г. Все это сопровождалось стремительным ростом безработицы, когда более 20% рабочих оказались без средств к существованию. Придя к власти в 1933 г., уже в первые дни правления, когда огромная масса долгов, смятение и паника захлестнули американские финансовые институты, Рузвельт для предотвращения дальнейшего экономического падения закрыл банки по всей стране. В то же время, чтобы восстановить доверие вкладчиков, увеличить их численность и заинтересовать их в участии в рынке капитала, в том же 1933 г. был принят "закон о ценных бумагах", гарантирующий юридическую защиту инвесторов. Борьба с разразившейся экономической и финансовой анархией осуществлялась с помощью ФРС, которая на основе указаний правительства спасала тысячи местных банков и банковскую систему в целом от разорения. Был разработан комплекс мер, направленных на стабилизацию и социальное реформирование экономики. Целый ряд реформ осуществлялся при поддержке населения благодаря партнерству правительства и бизнеса. Государство активно участвовало в планировании таких отраслей промышленности, как сталелитейная, угольная, строительная, швейная и т.д. Администрация президента предприняла также решительные действия для ликвидации безработицы, организуя общественные работы по строительству железных дорог, мостов, посадке лесов и т.д. В 1935 г. Конгрессом был принят Закон о социальном страховании, предусматривавший пособия по безработице и инвалидности и пенсии для американцев старше 65 лет. Инициативы тридцатых годов были продолжены в дальнейшем, так в 1946 г. Конгресс принял закон о занятости, обязывающий правительство США проводить политику, направленную на трудоустройство "тех, кто может и желает работать". Система федерального антикризисного регулирования, предпринятая в соответствии с "Новым курсом", не только основывалась на кейнсианской теории, но и осуществлялась с помощью советов и консультаций самого Кейнса. Результаты оказались рекордными: уже концу первого президентского срока Рузвельта в стране удвоилось промышленное производство, а ВВП вырос на 40%. Вместе с тем, процесс восстановления занятости происходил достаточно медленно, к 1936 г. 10 млн. американцев все еще оставались без работы. Окончательно избавиться от последствий Великой депрессии США удалось только в ходе Второй мировой войны, когда отдельные предприниматели и правительство страны вкладывали огромные средства в производство вооружений. Причем, в последующие годы "холодной войны" финансирование и модернизация военно-промышленного комплекса способствовали укреплению и дальнейшему росту экономики. В 2001 г. Америка производила почти четверть глобального мирового продукта, акции американских компаний обеспечивали 34,7% всех фондовых бирж, а военный бюджет достигал около 47% мировых военных расходов.

Трудно переоценить также роль Кейнса в разработке новой международной валютной Системы. Еще в 1923 г. в "Трактате о денежной реформе" он показал зависимость между ростом цен и доходами различных слоев населения, что привело его к выводу о том, что рост цен является скрытым инструментом перераспределения богатства и неотвратимым источником социальной нестабильности государства. Кейнс был уверен, что привязка денежной массы и кредита к золоту не гарантирует устойчивости цен, а эпоха, когда доверие к бумажным деньгам определялась их возможностью обменять на золото, миновала. В то же время, у него не было сомнений в том, что важнейшей задачей Федерального резервного банка является стабилизация цен на внутреннем рынке. Он пришел к мысли, что эту задачу можно решить только путем непосредственного контроля финансовых средств и оперативного изменения их массы, что требовало перехода к бумажным деньгам и наделения особыми полномочиями ФРС, на основе которых система не только будет выпускать в обращение соответствующее количество денег, но и осуществлять акты купли-продажи государственных ценных бумаги из своего портфеля. Когда доллар девальвировался, Кейнс для воплощения в жизнь своих принципов обратился к Рузвельту с предложением введения "управляемой валюты". Его инициатива была поддержана президентом, в результате чего в 1933 г. США отказались от золотого стандарта, последовав примеру Британии, которая предприняла этот решительный шаг еще в 1931 г. Постепенно и другие развитые страны перешли на денежные купюры, не обеспеченные золотом.

Во время Второй мировой войны Кейнс вошел в консультативный комитет по военным вопросам в ведомстве британского министерства финансов и решал сложную проблему покрытия военных расходов страны без несущего угрозу инфляции дополнительного печатания денег. Кроме того, Кейнс не только принимал участие, но и выполнял ведущую роль в разработке американцами программы ленд-лиза. Однако, уже начиная с 1942 г., его научные интересы концентрировались на планировании послевоенной международной валютной системы. К тому времени в США принципами переустройства финансового взаимодействия между государствами было поручено заниматься помощнику министра по международным делам в департаменте казначейства Гарри Декстеру Уайту. (Впоследствии был осужден за связи с советской разведкой.) В своей совместной деятельности Кейнс и Уайт исходили из необходимости оказания финансовой помощи европейским государствам, пострадавшим в результате войны. В связи с этим они высказали идею о необходимости учреждения Всемирного банка и Международного валютного фонда (ВМФ). И хотя сторонники теории ничем не ограниченного развития капитализма (Laissez-faire), игнорируя исторический опыт, и сейчас упорно защищают свою позиции, невозможно себе представить глобальную экономику двадцать первого века без регулирования валютно-финансовых отношений, оказания кредитной помощи и обоснованной фискальной стратегии, проводимой указанными и другими однотипными специализированными организациями. Но вернемся к сороковым годам прошлого века. Поскольку в тот период единственной экономикой, сохранившей и даже упрочившей свою жизнеспособность, были Соединенные Штаты, архитекторы проекта выбрали в качестве нового международного валютного стандарта американский доллар. План по восстановлению и стабилизации экономики, предложенный Кейнсом и Уайтом, был утвержден в июле 1944 г. на международной конференции в Брэттон-Вудсе, штат Нью-Хэмпшир. Однако, хотя в этом совещании приняли участие и делегаты из Советского Союза, Сталин очень скоро отозвал согласие на вступление во Всемирный банке и ВМФ, т.к. понимал, что наибольшая доля капитализации фондов этих организаций принадлежит США, и он не сможет выполнять роль дирижера или первой скрипки в их слаженном оркестре. Кроме того, генеральный секретарь ЦК КПСС, всецело приверженный марксистско-ленинской идеологии, очень надеялся, что ВМФ и Всемирный банк, порожденные капиталистической системой, раздираемой, по его мнению, постоянными и непримиримыми противоречиями должны потерпеть неминуемый крах. А потому членство в них считал никчемным жестом. Предпринятый Сталиным шаг стал мощным импульсом возникновения холодной войны и инспирировал образование двух валютных блоков, один из которых охватывал страны так называемого социалистического лагеря, где основой валютных отношений был рубль, и другой, где в качестве денежного эквивалента выступал доллар, причем в последний в то время практически входили все остальные государства. Важным последствием сталинского выбора стало резкое ограничение торговых связей между двумя валютными зонами. В итоге граждане СССР и его сателлитов были обречены на постоянный дефицит и неутолимую жажду импортных товаров широкого потребления. А сфера производства тех же стран, отрезанная от возможности использовать передовые западные технологии – на застой, деградацию и неминуемое поражение в холодной войне. Справедливости ради, следует еще paз отметить, что отказ от любых каналов поступления высокоразвитых технических средств с Запада для реконструкции советской производственной сферы целиком и полностью было результатом сталинской стратегии, и ни Кейнс, ни Уайт к злокозненной политике такого рода никакого отношения не имели. Как известно, страны западной Европы, не подверженные воздействию советской риторики, широко используя кредиты Всемирного банка и ВМФ, достигли достаточно быстрого возрождения экономики и ее дальнейшего подъема. Эти финансовые институты, как и созданные в более позднее время аналогичные организации, выполняющие такую же роль в масштабах отдельных регионов земного шара, в условиях глобализации являются мощными рычагами распределения и перераспределения денежных ресурсов, спасая международные инвестиционные банки от разрушения, а государства – от дефолта.

Что же касается доллара, избранного авторами новой монетарной системы на роль ее эталона, то у него сложилась невероятно успешная и уникальная судьба. Вряд ли Кейнс или Уайт предполагали, какое могущество их детище приобретет в самом ближайшем будущем, и обладателем каких исключительных преимуществ в связи с этим станут США. Даже сейчас, когда на мировой арене у американской валюты появился такой успешный конкурент, как евро, а китайский юань настойчиво претендует на роль монетарного стандарта, по крайней мере, в Азии, уникальное значение доллара, благодаря инвестированию в различных регионах нашей планеты и его надежности, позволяет Америке оставаться крупнейшей экономической державой, несмотря на огромный дефицит торгового баланса и государственного бюджета.

Очевидно, на этой оптимистической ноте мне бы и следовало закончить, приведя разве что пару любопытных фактов из биографии Кейнса. Например, сказав о том, что в 1941 г. Кейнс получил звание "пэра" и заседал в палате лордов, или о том, что в сорок два он женился на русской балерине, и этот брак был достаточно крепким – по крайней мере, они прожили вместе до самой его смерти.

Тем не менее, со времени кончины Кейнса в 1946 г. произошли огромные изменения, как в психологии людей, так и в самой парадигме развития мировой экономики. В связи с этим особую остроту приобретает вопрос о правомерности применения кейнсианства в сложившейся ситуации. Человеческое сознание миллионов людей, отрешившихся от различных скомпрометировавших себя химер, владевших умами в девятнадцатом и двадцатом веке, сейчас выбрало предметом cвoeгo поклонения сугубо материальные ценности и религию "золотого тельца". Конечно, и раньше для достижения поставленных меркантильных целей нередко приходилось преодолевать преграды, установленные законом, и приносить в жертву моральные нормы. Однако в современных условиях, сама успешность личности и ее лейтмотив определяются величиной куска общественного пирога, который она поглощает. Даже в Америке, где строгая Фемида неукоснительно и наказывает каждого нарушившего закон, многие, несмотря ни на что, предпочитают не упустить свой шанс. А поток желающих получить весомый и жирный ломоть ВВП, не лимитируемый его реальными размерами или участием в изготовлении, не иссякает. Но в условиях дивертификационной экономики, широко использующей для рекламы интернет и другие средства массовой информации, возникают широкие возможности манипуляции сознанием масс и инспирирования потоков ложных сведений для владельцев приобретенных ценных бумаг, заинтересованных в прибыли. В целях привлечения инвесторов нередки случаи занижения практических сроков ввода в действие соответствующих объектов, фальсификации их проектной мощности, капитализации и т.д. Отдельные компании, даже на основе аудиторских оценок, умудряются объявлять о баснословно высоких результатах, искусственно раздувая, таким образом, стоимость и без того дорогих акций. Последнее обстоятельство, в свою очередь, создает эффект получения акционерами огромных ничем не оправданных кредитов. Нечто подобное случилось с обанкротившейся в 2004 г. компанией ENRON, длительный период искажавшей бухгалтерскую отчетность и завышавшей цены на электроэнергию. Мы все явились свидетелями удара, поразившего в 2007-2008 гг. американский фондовый рынок, когда крупнейшие банки мирового значения оказались на грани банкротства. Тогда администрация многих кредитных организации в надежде на весомый куш предоставляла льготные кредиты далеко не всегда платежеспособным заемщикам, в результате объем долга по ипотеке превысил величину жилищного залога. Хотя сначала Буш, а потом Обама оказали пострадавшим банкам значительную финансовую поддержку, лопнувший пузырь фиктивного капитала привел к огромным дисбалансам и перекосам не только в американской, но и в мировой экономике, причем окончательно справиться с возникшими тогда проблемами не удается и по сей день. Экономические сложности текущего периода в значительной степени усугубляются также бегством капитала за рубеж, в страны с более низкой оплатой труда. Кроме того, хотя стоимость кредитов центрального банка США продолжает оставаться на чрезвычайно низком уровне, в конкурентной борьбе за их получение и вложения, обеспечивающие воспроизводство, реальный сектор существенно уступает другим сферам рыночной экономики. Это, прежде всего, касается компаний информационных технологий, аккумулирующих огромные средства. Успехи передовых технологий, укоренившихся в американском обществе, безусловно, являются положительным фактором, тем не менее, ограничение ресурсов и их перетекание в указанную сферу, требующую малочисленной, но образованной и квалифицированной рабочей силы, создает проблемы, связанные как с замедлением темпов реального производства, так и с сокращением занятых. Несмотря на то, что в последнее время уровень безработицы несколько сократился, ее опасность, нависшая над экономикой, остается актуальной.

В сложившейся ситуации, когда неуемная жажда наживы поглотила значительную часть общества, а экономика постоянно подвергается непрекращающимся рискам, вопрос о том, относиться к идеям Кейнса, как к обветшавшей теории, от которой следует освободиться, или взять ее на вооружение для борьбы с негативными явлениями, однозначно решается в пользу кейнсианства. Если еще в конце двадцатого столетия выдающийся австро-американский экономист Ф.А. Хайек любое вмешательство в экономику назвал "пагубной самонадеянностью", то характерная для нашего времени угроза глобального кризиса не дает человечеству спокойно наблюдать постоянные сбои и хаос, фатально уповая на все ту же "невидимую руку рынка, которая в конце концов все правильно расставит по своим местам. Пагубной становится не "самонадеянность", а ничем не оправданное бездействие, потому что, опираясь на научные открытия и технические средства, ставшие достоянием современной цивилизации, стало возможно во многих случаях предвидеть и предотвратить риск надвигающихся катаклизмов. Однако, до сих пор среди некоторых представителей республиканской партии бытует мнение о том, что все должно восстановиться само собой, без всяких усилий, скажем, без таких мер, как изменение уровня налогов или создание условий для роста рабочих мест. Так, на собрании по выдвижению кандидатов в президенты от республиканской партии губернатор Техаса Рик Пэрри заявил, что политика кейнсианства закончилась, и что подобный эксперимент для Америки никогда не повторится. В ответ президент Обама предложил ряд мер, увеличивающих затраты более чем на 400 миллиардов долларов, учитывающих сокращение налогов для бедных и средних слоев населения и снижение уровня безработицы путем расширения добывающих отраслей, в частности организации добычи и переработки газовых сланцев, строительства газопровода, инфраструктуры и т.д. Этот план действий Обама назвал кейнсианскими стимулами. Напомню, что в полном соответствии с теорией Кейнса, одним из важнейших индикаторов состояния экономики в США и сейчас является индекс потребительского спроса. Известный современный американский философ и политолог Фрэнсис Фукуяма в своей работе "Сильное государство" пишет: "В области политэкономии самое большое внимание в последние годы уделялось условиям, которые должны порождать внутренний спрос..." Проблему увеличения спроса путем расширения рынка труда Обама предложил решить на основе закона об обновлении железных дорог, мостов, создании предприятий, добывающих и перерабатывающих газовые сланцы и т.д. Разумеется, все перечисленные мероприятия потребуют финансирования, которое резонно осуществить за счет налога на богатых. В то же время проект Обамы предусматривает налоговые скидки для предприятий, создающих рабочие места на территории страны. Но дело не только в этом, одной из целей договора о списании долгов у части заемщиков, заключенного весной этого года между администрацией президента и ведущими банками страны, является повышение платежеспособности населения. В связи с указанной договоренностью, банкирам придется заплатить 25 миллиардов долларов за санкционированные ими несправедливые выселения. Приблизительно 5 миллиардов из этой суммы предполагается использовать в качестве прямых компенсаций ипотечным заемщикам, а остальные 20 миллиардов – на списание долгов. Несомненно, такого рода соглашение может расцениваться противниками Обамы как успешный и многообещающий пиар перед выборами, тем более что покинутые бывшими владельцами дома окажутся опять на рынке недвижимости, ухудшая и без того не простую экономическую ситуацию. Но все же никак нельзя не признать, что наложение на банкиров денежного взыскания и материальная помощь пострадавшим от них домовладельцам нравственно оправданы, вполне закономерны и это целиком соответствует рекомендациям "доктора" Кейнса. Скелеты, спрятанные в шкафах финансовой сферы, хотя, по возможности, должны быть ликвидированы и не должны мешать росту платежеспособности потребительского рынка.

Недавний кризис, поразивший глобальную экономику, а также его нынешнее продолжение в Eвpoпe сильно сократили ряды сторонников невмешательства в рыночные процессы. Сейчас не только демократы, но и большинство республиканцев поддерживают программу стимулирования экономики. Вопрос только в том, что это разные программы, прежде всего радикально отличающиеся по характеру и методам получения денежных средств. В отличие от предложенного демократами плана Обамы, который предусматривает для погашения бюджетного дефицита рост налогов для самой состоятельной части населения, республиканцы и выдвинутый ими кандидат на пост президента Митт Ромни настаивают на том, что выплаты задолженности по бюджету необходимо производить за счет сокращения социальной помощи беднейшим слоям и повышения налогового бремени для и без того постоянно сокращающегося среднего класса. Безусловно, позиция демократов, настаивающих на росте бюджетных поступлений за счет наиболее обеспеченной части общества, выглядит более привлекательной, т.к. не ставит под удар платежеспособность и "эффективность спроса" значительной части населения, угрожая стране новым витком рецессии! Да и мотивировка республиканцев, основанная на том, что именно богатые создают рабочие места, как уже было сказано выше, потеряла всякий смысл, поскольку подавляющая часть инвестиций в настоящее время "убегает" в страны Юго-Восточной Азии и Латинской Америки. В то же время в условиях неблагоприятного инвестиционного климата в Европе и снижения темпов развития Китая, программа республиканцев, предусматривающая снижение налогов на тех, кто располагает значительными финансовыми средствами, вполне может стать стимулом увеличения инвестиций в США, обеспечивая мощное развитие, создание рабочих мест и стабильность действующей экономической модели.

«Слово\Word», № 75 за 2012 г.