«Красавец с обложки журнала»

Стефани Бонд Красавец с обложки журнала

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— У меня на мужчин аллергия! — сказала я трем своим подругам, поедая щедро сдобренный чесноком салат.

Они уже привыкли к моим странным заявлениям и продолжали энергично жевать. Интересно, кто из них первой отзовется на мое заявление? Я посмотрела на Денизу, которая всегда особенно остро реагировала на мои выпады.

— В каком смысле ты употребляешь слово «аллергия»: в прямом или переносном?

— В прямом, — заявила я, — у меня аллергия на представителей мужского пола со всеми вытекающими из этого последствиями.

— Как на тополиный пух? — прищурилась Синди.

— Точно.

Джеки покачала головой:

— Ты безнадежна. У тебя аллергия на перья, плесень, пыльцу, молочные продукты, резину, а теперь еще и на мужчин?

— Не забудь еще про домашних животных, — добавила я.

Джеки, помахав вилкой, назидательно произнесла:

— Кензи Мэнсфилд, ты настоящий ипохондрик.

И это была чистейшая правда. Моей настольной книгой всегда была медицинская энциклопедия.

— Если я ипохондрик, то ты весьма суеверная особа, Джеки, — сказала я. — А кроме того, ты выбираешь мужчин по обуви.

Джеки обиделась.

— Между прочим, это работает. Я, например, встречаюсь с Тедом вот уже два месяца. А Синди и Дениза тоже познакомились с парнями, применяя мою теорию.

Девчонки захихикали, а я с досады прикусила губу. Круглыми сутками работая в журнале «Персона», я, похоже, многое упустила. Мои подруги успели обзавестись парнями с прекрасной обувью. У меня же никого! Одна как перст! Ну не бросаться же на обслуживавшего нас официанта-испанца?

Джеки вновь принялась за меня.

— С помощью моей теории можно многое узнать о вкусах того или иного человека, хотя я никогда не претендовала на научность, в отличие от некоторых моих подруг-ипохондриков с их аллергиями.

— Несмотря на мою аллергию на мужчин, я чувствую себя превосходно, — не сдавалась я. — Мужские гормоны не привлекают меня. Я начинаю себя отвратительно чувствовать, задыхаюсь и покрываюсь пятнами. Между прочим, это явные признаки аллергической реакции.

Джеки невинно спросила:

— Эти симптомы появились до или после того, как Джеймс тебя бросил?

Я напряглась.

— Это я бросила Джеймса. Теперь я думаю, что мое отвращение к нему и было вызвано аллергией на мужчин.

Джеки подняла брови.

— Лично я считаю, что ты поступила очень мудро, порвав с ним.

— Безусловно, — сказала я. — Незадолго до нашего разрыва его запах казался мне просто отвратительным. Каждый раз, когда он подходил ко мне, мои шея и грудь покрывались пятнами.

— А как ты реагируешь на мужчин, с которыми работаешь? Точно так же? — спросила Дениза, подзадоривая меня.

— Они все голубые. Поэтому я не думаю, что они видят во мне объект охоты, — вытащив из сумочки записную книжку, я принялась листать страницы.

— Ладно, давай начистоту, — произнесла Джеки. — У тебя аллергия на сильных шикарных мужиков?

— Точно, — подтвердила я. Джеки хихикнула.

— Это значит, что ты лесбиянка. Дениза и Синди захохотали.

— Мой организм, очевидно, выработал аллергическую реакцию, чтобы спасти меня от таких сильных и шикарных особей в надежде, что я выйду замуж за милого и тихого парня.

Девочки посмотрели на меня так, как будто у меня выросла вторая голова.

— Ты несешь такой бред потому, что у тебя нет мужчины. Да, кстати, в четверг у тебя день рождения, — напомнила мне Джеки.

— Ой, я забыла о нем, — пришлось мне солгать.

На самом деле я с ужасом ждала того дня, когда мне должен был исполниться тридцать один год. Я могла это объяснить только тем, что в последнее время начала замечать, как стремительно уносятся годы. После того как я стала заместителем Хелены Бирч, главного редактора журнала «Персона», мне все больше и больше стало казаться, будто моя жизнь пролетает мимо меня. Каждый день уходить на работу на рассвете и возвращаться после захода солнца! Сегодня впервые за долгое время мне удалось вырваться и перекусить с подругами в придорожном кафе. Моя кожа казалась мертвенно-бледной по сравнению с их загорелыми телами. К тому же я была вынуждена носить солнцезащитные очки, чтобы хоть как-то защитить глаза от яркого света.

— Ну, а мы не забыли о дне твоего рождения, — сказала Дениза. — Мы поведем тебя в ресторан, если тебе, конечно, удастся выбраться из офиса в четверг в пять часов вечера.

Я изобразила фальшивую улыбку, представив себе предстоящий разговор с Хеленой. Моя начальница мечтала сделать «Персону» самым покупаемым в нашей социально-возрастной группе журналом. Он предназначался для молодых людей, зарабатывающих не менее 45 тысяч долларов в год и тратящих львиную долю своей прибыли на одежду и машины. Только вчера мы узнали, что нам удалось перебраться с девятого на седьмое место в рейтинге самых продаваемых журналов.

— Я приду, — пообещала я.

Джеки ухмыльнулась:

— Замечательно. Только не забудь захватить с собой лекарство от аллергии. На случай, если встретишь мужчину.

По дороге на работу я пришла к двум выводам. Во-первых, мне показалось, что моя аллергия на мужчин может помочь мне найти надежного парня. Во-вторых, я подумала, что Хелена, скорее всего, не уволит меня, если в четверг уйду с работы пораньше, чтобы отпраздновать свой день рождения с подругами, ведь все это время я работала как робот. Даже спала с пейджером, забывала о еде, вечернем отдыхе и выходных.

Мой обеденный перерыв немного затянулся. Подойдя к лестнице, я с ужасом поняла, что все это время мой пейджер молчал. Скорей, скорей на работу!

Бегом преодолев два последних пролета и влетев в вестибюль «Персоны», я сразу увидела Хелену. Она стояла перед съежившейся от страха секретаршей и размахивала руками.

Достаточно было бросить взгляд на Хелену Бирч, чтобы понять, что она настоящий главный редактор. Высокий рост Хелены подчеркивал угловатость ее фигуры. Эта потрясающая стерва обладала пронзительно-голубыми глазами и острым, как у змеи, языком. Она прекрасно разбиралась в людях. Никогда не признавала своей вины и не просила извинения. Моя начальница так и не вышла замуж, что тоже характеризовало ее как личность. Я до безумия боялась Хелену, когда проходила собеседование на должность ее заместителя. Но, как это ни удивительно, мы прекрасно поладили. Наши отношения напоминали мне те, что были между мной и моей покойной матерью. Я существовала ради того, чтобы угодить своей начальнице, а она — только для себя. Измученная секретарша подняла глаза и указала на меня.

— Вот и Кензи, мисс Бирч, — сказала она. Хелена резко повернулась ко мне.

— Где вы были?

Я глубоко вздохнула.

— Хелена, помните, я говорила вам, что собираюсь пообедать с подругами?

Она поморщилась.

— Правда?

— Да.

— Ладно, — Хелена успокоилась и скрестила руки на груди. — Но вы не отвечали на мои сообщения.

— У моего пейджера села батарейка. Что вам нужно?

— Кое-что произошло. Зайдите ко мне в кабинет.

Я обрадовалась: неужели Хелена попросит прикрыть ее? Раньше она позволяла мне помогать ей только по мелочам. Было приятно узнать, что она полностью доверяет мне.

Чего она хочет от меня? А вдруг я должна поехать на заседание торговой палаты или на совещание в Гуггенхейм? Или, может, организовать рекламную кампанию? Жаль, что не догадалась надеть деловой костюм и туфли. Они, правда, уже несколько устарели (хотя куплены полсезона назад), но другого подходящего для подобных мероприятий облачения у меня не было.

— Скажите, что мне нужно делать.

Моя начальница дружелюбно улыбнулась.

— Вы всегда готовы мне помочь, Кензи! Я уже подготовила все необходимое. Вам нужно только зайти ко мне в кабинет.

Моя начальница наконец-то сдержала свое слово и приготовила для меня настоящую работу! Если мне придется общаться с Дональдом Трампом или мэром, я, так уж и быть, ради такого дела переживу новые проявления своей аллергии на мужчин.

Мы вошли в кабинет Хелены, и я замерла как вкопанная. На кожаном сиденье удобно устроилась маленькая собачка с длинной шерстью. Она посмотрела на меня и зевнула. Меня тут же одолели нехорошие предчувствия.

— Это Энджел, — произнесла начальница, взяв собачку в охапку и поднеся ко мне. Прядка шерсти между крохотных ушек собачки была перехвачена шелковой ленточкой.

— Не знала, что у вас есть собака.

— Я купила ее вчера вечером в зоомагазине на Пятьдесят третьей улице. Правда, она потрясающая?

— Да, — согласилась я.

— Это йоркшир, — с нежностью произнесла Хелена. — Ее предки принадлежали членам королевской семьи.

— А…

Я протянула руку, чтобы погладить собачку, и Энджел совсем не по-ангельски[1] зарычала. Я отдернула руку.

Моя начальница засмеялась.

— О, Энджел безвредна, как мягкая игрушка. Ей просто нужно познакомиться с тобой. Вы станете лучшими друзьями. Послушай, мне только что позвонили от мэра. Они благодарят за социальную рекламу, которую мы разместили в журнале, и просят, чтобы я сфотографировалась с мэром… рукопожатия и все такое. От таких предложений, разумеется, не отказываются. А Энджел записана на прием в «Тантум», лучший в городе салон по уходу за животными. Если мы с ней не придем, они внесут ее в черный список и больше никогда не будут нас обслуживать.

После стольких лет жизни в Манхэттене мне было хорошо известно, что здесь все, даже домашние любимцы, имеют определенный социальный статус. Я прекрасно знала свои служебные обязанности. Мне приходилось доставать билеты в театр, заказывать ужин и так далее, но уход за собаками определенно не входил в этот перечень.

— Хелена, вы сказали, что приготовили для меня работу, которая поможет моему карьерному росту.

Начальница кивнула.

— Вы правы, Кензи. Обещаю, что следующую важную встречу проведете вы. Только сделайте мне это небольшое одолжение.

Я еще раз взглянула на собачонку и тяжело вдохнула.

— Но у меня аллергия на животных. — Еще один вздох. — В таком случае можно в четверг мне уйти с работы пораньше?

Она поджала губы.

— Во сколько?

Я удивленно посмотрела на нее.

— Хорошо, заключим… сделку. — Хелена великодушно улыбнулась и протянула мне Энджел.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Что тебе пришлось сделать, чтобы уйти из офиса пораньше? — спросила Джеки, выглянув из-за огромного букета увядших маргариток.

— Хелена не такая грозная, как все считают. Даже к ее сердцу можно подобрать ключик. — Мне не захотелось уточнять, что этот ключик — собачка.

Я окинула взглядом помещение бара и вдруг заметила, что кто-то улыбается мне. Это был светловолосый мужчина, беззаботно болтающий с барменом. Он выглядел как приехавший в город по делам провинциал: загорелые щеки и футболка выделяли его из толпы бледных горожан. Рядом с ним не было ни подруги, ни приятеля, и он определенно никого не ждал.

— Ну, и как поживает твоя аллергия на мужчин? — спросила Синди, отвлекая меня от размышлений.

Черт возьми, я почти забыла про нее!

— Не прошла, — пробормотала я, осознав, что тот парень за стойкой принадлежит к тому типу мужчин, которые мне нравились.

Именно рядом с такими людьми я испытывала какой-то трепет.

— Только не говори, что все еще используешь эту отговорку, чтобы ни с кем не знакомиться, — сказала Джеки.

— Она действительно работает, — не сдавалась я.

— Может, стоит еще раз попробовать? — предложила Дениза, обменявшись хитрыми ухмылками с Синди и Джеки. — Хотя бы на одну ночь?

Я прищурилась.

— Что вы имеете в виду?

— С днем рождения! — закричала Дениза и выложила на стол пакет, завернутый в яркую бумагу. — Это от всех нас.

— Не стоило, — протянула я, хотя мне было очень приятно.

За свою жизнь я умудрилась сменить кучу подруг. С Денизой, Джеки и Синди мы познакомились четыре года назад, когда еще вместе трудились в издательстве учебной литературы. Я всегда чувствовала какую-то связь с ними, ощущала их поддержку.

Я прочитала шутливую открытку и стала разворачивать подарок, гадая, что там: ювелирное украшение, духи, а может быть, сумочка? Девчонки всегда знали, что подарить.

Когда я наконец справилась с упаковкой, то не поверила своим глазам. Неужели у моих подруг закончились хорошие идеи? Иначе они не купили бы набор «Сделай себе фаллоимитатор сама»!

— Неплохо, правда? — игриво спросила Дениза.

Я уставилась на коробку, на которой была изображена улыбающаяся женщина. Ее рук не было видно, а сама она казалась вполне довольной собой.

— С-сама? Это как? Джеки усмехнулась.

— Ты просто должна сделать слепок.

— С чего?

— С оригинала, дурочка. Я побледнела.

— Ты имеешь в виду, что… Мои подруги захохотали.

— У тебя же аллергия на привлекательных мужчин, — сказала Джеки. — И мы решили купить эту штуку, надеясь, что она поможет тебе убить двух зайцев одним выстрелом.

— Для начала, — продолжила Дениза, — тебе нужно найти парня на одну ночь, который согласится на то, чтобы его запечатлели в силиконе.

— Затем, — подхватила Синди, — ты сможешь спокойно радоваться жизни и ждать, когда найдешь тихого, надежного человека, за которого не страшно выйти замуж.

Выпитая текила усыпила мой разум, и я не очень хорошо понимала, что подруги имеют в виду. Мне казалось, что они ошибаются, и я решила объяснить им это.

— Я не ищу интрижку на ночь.

— Но, Кензи, — сказала Джеки, подняв свой бокал, — ты же не молодеешь.

Я в ужасе увидела, как нам подносят небольшой торт с тридцатью одной свечой. Мои подруги запели «С днем рожденья тебя», и я ощутила на себе взгляды всех посетителей бара. Что мне оставалось делать? Вдохнуть как можно больше воздуха и дунуть! Надо сказать, я умудрилась погасить почти все свечи. Все начали поздравлять меня.

Щеки мои горели. Улыбнувшись, я окинула взглядом бар, чтобы поблагодарить всех за оказанное мне внимание и извиниться за причиненное им беспокойство. Тот светловолосый парень посмотрел на меня. Я улыбнулась ему и… с трудом отвернулась.

Но Джеки заметила, что я смотрю на него.

— Есть, девочки!

Они тут же начали вертеться и оглядываться. Я втянула шею в плечи и сгорбилась.

— Он превосходен, — медленно произнесла Дениза.

— И смотрит на тебя, Кензи, — сказала Синди.

Я зажмурилась.

— Потому что он небось никогда еще не видел такого спектакля. — Я взяла нож. — Может, разрезать торт?

Или перерезать кому-нибудь глотку? В течение следующего часа мы болтали о работе, музыке и кино. Пару раз я случайно бросала взгляд в сторону стойки бара. Светловолосый все еще сидел там. Он вроде бы и не собирался уходить. Перед ним лежала нетронутая отбивная, а сам он уставился в телевизор над стойкой. Он действительно был чертовски привлекателен. Я решила, что ради такого парня можно и позабыть об аллергии на мужчин.

С другой стороны, я никогда не спала с первым встречным.

В этот момент парень заметил, что я смотрю на него. Он улыбнулся, и мое сердце растаяло. Меня еще никогда так не тянуло ни к одному мужчине. Я предположила, что во всем виноват алкоголь. Сегодня желания определенно не подчинялись моему разуму. Впрочем, мне всегда нравились мужчины такого типа.

Пришлось сделать вид, будто я пристально рассматриваю что-то, расположенное за широким плечом понравившегося мне парня. Потом присоединилась к разговору подруг, споривших о том, какая помада дольше всего держится на губах.

Джеки посмотрела на часы. Я поняла, что она собиралась встретиться с Тедом после того, как мы разойдемся. Мне пора было закругляться и отпустить ее восвояси.

— Спасибо за все, девочки, — сказала я.

Я посмотрела на подруг и почувствовала, что у меня начинается приступ сентиментальности.

— Открой свой подарок, — тоном, не терпящим возражений, произнесла Дениза.

Сентиментальность тут же как рукой сняло.

— Прямо здесь?

— Просто достань инструкцию по применению, — попросила Синди. — Я до смерти хочу узнать, как эта штука работает.

Я не хотела, чтобы они решили, будто я неблагодарная. Положила коробку на стол и, стараясь заслонить от любопытных взглядов, открыла ее, приподняла крышку и начала рассматривать содержимое коробки. Оно казалось совершенно безвредным. Белые контейнеры и картонный цилиндр были очень похожи на оборудование для научного эксперимента. Я вытащила розовой листок бумаги. На нем крупными буквами было написано предостережение: «Прежде чем начать делать вибратор, внимательно прочтите инструкцию».

Девочки сдвинулись ближе. Я начала шепотом читать подробную инструкцию. Специальный порошок нужно растворить в воде. Затем налить получившийся раствор в картонный цилиндр. Потом мужчина, желающий быть увековеченным столь странным образом, должен сунуть свой «оригинал» в цилиндр и подождать до тех пор, пока раствор как следует не затвердеет. Полученную форму надо залить подкрашенным силиконом. После того как это «произведение» отстоится, его нужно вытащить и «получать удовольствие».

Пока девочки хохотали, схватившись друг за друга, я дочитала указания. «Произведение» можно было мыть на верхней полке посудомоечной машины.

— Это будет здорово! — сказала, кивая головой, Джеки. — Обещай, что покажешь нам конечный продукт.

Я вздрогнула.

— Хорошо, но я не знаю, кто мог бы стать подходящим кандидатом.

— Ну, я так не думаю, — произнесла нараспев Дениза. — Тот парень все еще смотрит на тебя.

Я с трудом сдержала желание повернуться и посмотреть, правда ли это. Но улыбку сдержать не смогла.

— Правда?

— Если ты собираешься провести с ним ночь, — сказала Джеки, — тебе нужно усвоить кое-какие правила.

— Я не собираюсь спать с ним, — не сдавалась я. — А какие правила?

— Ты должна сказать, с кем уходишь.

— Это на случай, если он тебя придушит. Тогда нам придется описать внешность этого типа полиции, — добавила Синди.

— А…

— Но не беспокойся: я могу сказать, как он выглядит, с закрытыми глазами, — произнесла Дениза и зажмурилась. — Темные волосы, футболка, летние твидовые брюки и ковбойская шляпа. — Она открыла глаза. — Ну, как?

— Насчет футболки ты права, — ответила я.

Дениза нахмурилась и обернулась, чтобы лучше рассмотреть его.

— Черт, почему я решила, что на нем ковбойская шляпа?

— Потому что он похож на ковбоя, — заявила Джеки. — Кажется, он готов вот-вот заарканить телку, — она посмотрела на меня.

Я решительно покачала головой:

— Этого не произойдет.

— Не води его к себе и не ходи к нему, — продолжила Синди.

— Точно, — подхватила Дениза. — Это должно произойти на нейтральной территории. Например, в номере отеля.

— Тогда он не узнает, где ты живешь.

— Да, и соври ему насчет того, где работаешь. Это на случай, если ему придет в голову охотиться за тобой.

— И не называй ему свою настоящую фамилию.

— Или номер телефона.

Мне приходилось постоянно вертеть головой, переводя взгляд с одной подруги на другую.

— Давайте разберемся. Если мы будем с ним разговаривать, прежде чем залезем в постель, мне придется навешать ему лапшу на уши?

— Точно, — ответила Дениза.

— А ему можно позволить рассказать о себе?

— Конечно, — ответила Джеки, — но знай, что он тоже тебе правды не скажет.

— И если вы с ним проведете вместе всю ночь, уйди до того, как он проснется, — посоветовала Дениза.

— Тогда ты сможешь избежать неприятного объяснения утром, — объяснила Синди.

— Хотя ты можешь оставить ему что-нибудь в качестве напоминания о себе, — добавила Джеки. — Однажды я «забыла» сережку.

— Маленькую розочку от лифчика, — сказала Синди.

— Подвязку, — добавила Дениза.

Я скептически засмеялась.

— Если для этого нужно так тщательно готовиться, зачем мучиться?

— Чтобы получить удовольствие, — отрезала Джеки.

— Очень большое удовольствие, — добавила Синди.

— Потрясающее удовольствие, — подытожила Дениза. — Очень приятно провести ночь с человеком, которого больше никогда не увидишь.

— Точно, — сказала Джеки. — Переспать с человеком, которого любишь, очень хорошо, но с незнакомцем просто незабываемо.

— Это как будто ты на одну ночь становишься мужчиной, — сказала Синди. — Ты спишь с кем-то, не испытывая к нему никаких эмоций. Ты никак с ним не связана.

Они дружно кивали. Мне показалось, что я что-то упустила. Это могло бы стать прекрасным способом отметить день рождения, сделать его незабываемым. Я бросила взгляд в сторону стойки. Светловолосый парень все еще сидел там, развалившись на стуле, и смотрел телевизор. Конечно, наслаждаться этой шаловливой мыслью было приятно, но реализовывать ее на практике — совсем другое дело.

— Предположим, я поговорю с этим мужчиной, который, допустим, захочет и согласится провести со мной ночь. — Я не обратила внимания на недовольное фырканье подруг. — Как он отнесется к тому, что я предложу ему сделать этот дурацкий слепок?

Джеки вздрогнула.

— Мужики всегда ищут, куда бы засунуть свой «оригинал».

— Ага, — продолжила Синди. — Ты скажи ему, что можешь обессмертить его, запечатлев в силиконе. Он тут же согласится.

— Или, — подхватила Дениза, указывая на лист бумаги, который я держала в руках, — просто объясни ему, что нужно делать, и притворись, будто это такая игра.

Джеки посмотрела на часы.

— Мне пора. Синди, Джеки, давайте поедем на такси?

— Конечно, — хором ответили они и потянулись за своими вещами.

— Я не останусь тут одна! — закричала я, схватила сумочку и стала убирать со стола подарок, открытку и обрывки оберточной бумаги.

Джеки возмутилась:

— Кензи, он даже разговаривать с тобой не станет, если все мы будем тут толпиться. До свидания!

Девочки повернулись и вышли.

Я посмотрела в сторону бара. Тот парень вроде бы заметил сумятицу. Он слегка потянулся вперед, будто раздумывая, стоит ли ему подниматься. Запаниковав, я встала, решив отправиться вслед за подругами. Но когда я поднялась на ноги, то почувствовала, что текила уже успела ударить мне в голову. Я схватилась за стол, и все мое имущество полетело на пол. Что-то тяжелое упало на мою ногу, но я была слишком пьяна и только поморщилась.

— С вами все в порядке? — раздался рядом мужской голос.

Волосы цвета старинной меди, широкие скулы, выцветшие брови и блестящие карие глаза — все это привело меня в настоящий трепет. Мое горло пересохло. Я почувствовала, как желание охватывает мое тело.

— Со мной?.. Да.

Он улыбнулся. Я с трудом смогла удержаться на ногах. Мне казалось, что все кости, на которых раньше так крепко держалось мое тело, куда-то исчезли. Он нагнулся, чтобы поднять рассыпавшиеся вещи. Слава богу, коробка упала вверх ногами, но все ее содержимое рассыпалось. Он заметил это и стал собирать упаковки с раствором и силиконом. Я бросилась помогать ему. Когда наши пальцы соприкоснулись, мое сердце бешено заколотилось, а в ушах послышался звон свадебных колоколов. Если я решусь провести время с этим парнем, то мой план поиска тихого, спокойного мужа может провалиться. Я уже почти влюбилась в этого человека, хотя даже не знала, как его зовут.

Прикрывая надпись на коробке, я запихнула туда весь рассыпавшийся набор. Потом поднялась, стараясь казаться как можно более бесстрастной.

— Спасибо…

— Сэм, — сказал он.

— Спасибо, Сэм.

Он нежно посмотрел на меня. По выражению его глаз я поняла, что он может избавить меня от аллергии на мужчин.

— А как вас зовут?

— Неважно, — сказала я.

— О, — казалось, что он разочарован, — с днем рождения.

— Спасибо.

— Приятно почти познакомиться с вами.

Меня охватил приступ сожаления. Этот мужчина просто источал сексуальность.

— Мне тоже приятно почти познакомиться с вами.

Я повернулась к выходу, решив выйти вперед него и взять такси.

— Эй, — воскликнул он, — вы кое-что забыли.

Я обернулась и увидела, что он хочет поднять розовый листок бумаги с инструкциями по применению моего подарка. Заголовок «Это единственный набор, который позволяет сделать слепок, не отличающийся от оригинала» — нельзя было не заметить. Я потянулась, но Сэм опередил меня. Когда он оторвал взгляд от бумаги, я заметила, что на его лице появилась шаловливая улыбка.

— Похоже на шутку.

Желание сжигало меня, я повторяла про себя правила, которые продиктовали мои подруги.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Я проснулась поздно. Лучи солнца проникали в спальню гостиничного номера через щель в занавесках. Ровное дыхание Сэма согревало мое оголенное плечо. Пару-другую секунд я наслаждалась приятным ощущением, разливавшимся по всему телу, но потом пришла в ужас. Сколько времени? Я резко села, убрала волосы с лица и огляделась в поисках часов. Сэм застонал и вытянул руку, судя по всему чтобы обнять меня. Пришлось мне подложить под нее подушку, и он, успокоившись, снова крепко заснул.

Я встала с постели, стараясь не потревожить его. Тревога, что могу опоздать на работу, охватила меня. Кондиционер работал в полную силу. На мне ничего не было, и я очень замерзла, пока не сообразила, что не помешало бы найти часы и нижнее белье. О чем только я думала, когда согласилась провести ночь с совершенно незнакомым мужчиной в его номере?

Мои часы лежали на столе под кучей одежды. Я посмотрела на них и чуть не проглотила язык от ужаса: у меня оставалось только десять минут, чтобы одеться и успеть на работу вовремя. Хелена убьет меня!

Схватив одежду, портфель и косметичку, я бросилась в ванную. Перед тем как включить свет, тщательно заперла дверь и уставилась на свое отражение в зеркале. Оно впечатляло: волосы стояли дыбом, а под глазами образовались черные круги размазавшейся туши. Губы распухли от поцелуев.

Набирая воду в раковину, чтобы умыться, я старалась не вспоминать события прошлой ночи. Это было не очень-то легко, особенно если учесть тот факт, что рядом стоял цилиндр со слепком… сами знаете чего. Мне не терпелось узнать, что получилось. Но, чтобы добиться хорошего результата, нужно было все делать по инструкции.

Я вытащила из сумочки аспирин. Только бы он подействовал как можно быстрее! Быстро сполоснувшись, я начала искать дезодорант. Запах был мужской, но это лучше, чем ничего. С невероятной скоростью я стала накладывать макияж, доставая все необходимое из косметички. Потом побрызгала запястья духами.

Рядом с душем стоял небольшой шкаф. Там висели прекрасный костюм кремового цвета, обернутый в целлофановую пленку, белая рубашка и галстук с геометрическим узором. Странно! Сэм не был похож на человека, предпочитающего деловой стиль одежды. Вчера он сказал мне, что работает врачом. Якобы приехал в Нью-Йорк из маленького городка. Но разве Джеки не предупредила меня, что Сэм не будет откровенен со мной? Я, кстати, тоже лгала ему. Например, заявила, что моя фамилия не Мэнсфилд, а Мур.

Попросив шепотом прощения у Сэма, я вытащила из шкафа и натянула на себя его рубашку. Потом закатала рукава и заправила подол в широкие брюки. Галстук приспособила вместо ремня. Закончив эти приготовления, я взглянула на себя в зеркало. Получилось не так уж плохо, особенно если не присматриваться.

Побросав все в косметичку, схватила свою сумку и засунула в нее блузку и трусики. Потом вспомнила про слепок. Мы с Сэмом никогда больше не увидимся, поэтому не помешало бы взять этот «сувенир» с собой. Но когда взвесила его в руке, поняла, что он слишком тяжелый. К тому же он просто не поместился бы в сумку. Я просунула руку в форму и с хлопком вытащила получившийся слепок. И открыла рот от изумления. Конечно, создатели набора, подаренного мне подругами, обещали правдоподобие, но чтобы настолько… Абсолютно точная копия мужского достоинства Сэма! Это было настоящее произведение искусства телесного цвета, эластичное, но твердое. Невольно перед моим мысленным взором промелькнула захватывающая ночь, которую мы с хозяином этого великолепия провели вместе.

Сэм все еще самозабвенно обнимал подушку. Я с трудом подавила желание, пронзившее все мое существо, как только взглянула на него. Нас каким-то таинственным образом тянуло друг к другу, но я точно знала: это объяснялось тем, что мы больше никогда не увидимся. Ко всему прочему моя грудь жутко зудела. Тело будто предупреждало меня, что мне будет очень плохо, если я сейчас же не уйду.

Правда, где-то в глубине моей души еще сохранились остатки романтичности, и мне очень хотелось верить, что у нас с Сэмом была самая прекрасная интрижка на одну ночь. Хорошо бы, конечно, отодвинуть волосы с его лба и поцеловать на прощанье, но нет! Впрочем, Джеки говорила о необходимости оставить моему сексуальному партнеру какую-нибудь память о себе. Сережки пригодятся мне самой, а цветочка на лифчике или подвязки у меня не нашлось.

Правда, были замечательные французские трусики, на которые даже Сэм обратил внимание, прежде чем сорвать их зубами. Мне показалось, что они станут хорошей заменой украденной рубашке.

Я бросила их на ту часть кровати, где спала, и осмотрелась, проверив, не забыла ли чего. Стараясь идти как можно тише, я стала пробираться к двери. Окинула последним взглядом постель, на которой спокойно спал Сэм. Все-таки жаль, что я не рассказала ему все о себе или не узнала как можно больше о нем. Тогда мы смогли бы встретиться снова. И хотя это было против правил, я послала ему прощальный воздушный поцелуй.

Нельзя так себя вести в подобной ситуации!

Поверьте, я не блюстительница нравственности. Просто хочется верить в то, что секс — это нечто особое, основанное на эмоциональной близости между двумя людьми. Осознав, какое удовольствие дала мне эта сугубо физиологическая связь, я узнала о себе нечто новое, и в этом не было ничего хорошего.

Поймав такси, на работу я опоздала всего на пятнадцать минут, но мне показалось, будто рабочий день в разгаре. Я очень нервничала, пытаясь угадать, какое задание для меня, придумала Хелена, чтобы возместить мой вчерашний ранний уход. По пятницам приходилось всегда работать на износ. Начальство, как правило, следило за тем, чтобы перед выходными все дела были завершены. Я не удивилась, услышав, что в моем крохотном кабинете звонит телефон.

Я бросила сумку на стол и схватила трубку.

— Кензи Мэнсфилд.

— Ну? — спросила Джеки.

Мне осталось только криво улыбнуться.

— Что «ну»?

— Тебе понравился наш ковбой?

— Мне не нужно было ничего говорить вам.

— Дурочка! Мы стараемся для твоего же блага! Ты провела с ним ночь?

Я вздохнула.

— Да.

— И как все прошло?

— Превосходно!

— По-моему, ты не очень-то рада. Он что, отказался сделать слепок?

Быстрый взгляд на сумку, в которой лежал этот самый слепок.

— Нет, напротив.

— И?

— Все прекрасно сработало.

— Я собираюсь заказать такой же набор для Теда. — Джеки помолчала. — Почему же ты такая грустная? Он очень маленький, что ли?

Я засмеялась.

— Да не маленький он. Просто неважно себя чувствую. У меня раскалывается голова. К тому же я проспала и не смогла заехать домой переодеться. Поэтому мне пришлось надеть его рубашку…

— Ты не должна была разговаривать с ним утром!

— Я и не разговаривала.

— Так ты украла его рубашку?

Мне припомнились мои миленькие розовые трусики.

— Будем считать, что мы с ним обменялись. В любом случае… Не знаю почему, Джеки… Но я провела ночь с этим парнем и не могла просто встать и уйти. Ведь мы никогда с ним больше не увидимся.

— Может, когда-нибудь ты зайдешь к нему.

— Он сказал, что приехал из другого города.

Скорее всего, соврал. К твоему сведению, он, может, даже работает в почтовой службе твоего офиса.

— Все равно будет только хуже, если я пойду к нему.

— Хуже, если он потребует, чтобы тебя арестовали за кражу рубашки. Подожди, неужели ты испытываешь к нему какие-то чувства?

Только не это!

— Нет, если не считать зуда. Я опять вся покрылась красными пятнами.

— Звучит интригующе.

— В общем, скажу тебе так: больше никаких интрижек на одну ночь. — Я стала теребить пуговицу чужой рубашки. — Хочу найти человека, с которым мне было бы так же хорошо, как тебе с Тедом.

— Так и будет. Прошлая ночь — всего лишь повод наладить твою личную жизнь.

— Надеюсь, ты права, — пробормотала я.

— Посмотри на все это с другой стороны: у тебя теперь есть силиконовый слепок этого парня. Теперь-то уж ты точно не сможешь забыть его.

Эти слова утешили меня.

— Надо признать, что слепок получился превосходный.

В этом момент в кабинет вошла Хелена. Моя начальница держала в руках здоровую кипу папок с документами. Интересно, слышала ли она наш разговор? Надо придать лицу серьезное выражение и притвориться, будто обсуждаю что-то очень важное:

— Хорошо, мы посмотрим, что можно сделать, и перезвоним вам.

Я положила трубку и нарисовала на клочке бумаги несколько закорючек. Потом обернулась и с улыбкой посмотрела на Хелену.

— Доброе утро!

— Вы опоздали.

— Попала в пробку. Извините.

Моя начальница искоса посмотрела на меня. Я указала рукой на папки.

— Я могу для вас что-нибудь сделать?

Хелена взглянула на меня с подозрением, но ничего не сказала. И передала мне свою ношу.

— Не могли бы вы, пожалуйста, посмотреть эти отчеты и ко второй половине дня подготовить мне заключение по ним.

Я удивленно заморгала. До этого мне казалось, что слово «пожалуйста» не входит в словарный запас Хелены.

— Конечно. К вечеру все будет сделано.

Она уже направилась к выходу, но почему-то передумала и обернулась.

— Кензи, вы хорошо вчера провели время?

Быстро улыбнуться!

— Да.

— Может, вы хотите мне что-нибудь… рассказать?

Я судорожно сглотнула. Неужели она заметила, что я только что вылезла из чужой постели, к тому же напялив на себя чужие вещи?

— Что-нибудь рассказать?.. Нет.

Она снова взглянула на меня с подозрением, но опять промолчала и повернулась, чтобы уйти. Меня трясло. Открыв ящик стола, я начала судорожно искать таблетки против аллергии. Хелена, конечно, чересчур требовательная начальница, но не восхищаться ею нельзя! И хочется заслужить ее уважение. Любой психиатр наверняка сказал бы, что я проецирую на отношения с этой женщиной собственные воспоминания о матери. С другой стороны, не так уж плохо брать с кого-то пример.

Я все-таки очень-очень дрянная девчонка.

Но время провела ночью прекрасно!

Мне казалось, что я все еще чувствую, как Сэм обнимает меня. И до сих пор будто ощущала прикосновение его шершавых, с мозолями ладоней (кстати, еще одно доказательство того, что он обманул меня, когда назвался врачом). Так приятно закрыть глаза и попытаться как можно более подробно вспомнить его поцелуи и ласки.

Может, мужчина, зная, что больше никогда не увидит женщину, которая провела с ним только одну ночь, старается сделать это время незабываемым?

Комната, где мы обычно отдыхали, находилась в противоположном конце здания, но я заставила себя добраться до нее. Я решила выпить большую кружку кофе. Молока в холодильнике не оказалось. От черного кофе мне сразу же стало значительно лучше. Правда, заметив пончик, одиноко лежавший на тарелке, я вспомнила, что со вчерашнего вечера ничего не ела.

— Почему ты улыбаешься?

Обернувшись, я увидела, что в комнату вошла Эйприл Бромли. Эйприл была исполнительным заместителем творческого директора Рона Кастла. Самой отвратительной чертой этой девицы были ее постоянные попытки отобрать у меня те крупицы власти, которыми я располагала. Она успешно пользовалась своей привлекательной внешностью для того, чтобы карабкаться вверх по служебной лестнице. Мы терпеть друг друга не могли, и не скрывали этого.

— А почему бы мне не улыбаться, если мне нравится моя работа, — ответила я.

— Мне тоже, — подхватила она. — Но я не могу выполнять твою работу, Кензи. Я не люблю собак.

Краска залила мое лицо. И Эйприл злорадно ухмыльнулась. Значит, слух о моей новой обязанности уже успел облететь здание.

Эйприл взяла с тарелки пончик, надкусила его и пожала плечами.

— Мне нужно набраться сил. Рон попросил меня посидеть сегодня утром на совещании. Уверена, что Хелена разрешит тебе сделать для нас копии некоторых документов.

Я осмотрелась вокруг, чтобы найти что-нибудь, чем можно было бы кинуть в нее. Но Эйприл уже выбежала из комнаты. О! Эта женщина знает, как вывести меня из себя. Она знает, что Хелена никогда не предлагала мне присутствовать на совещании. Начальница попросила меня написать этот дурацкий отчет, а значит, и сегодня мне нечего ждать приглашения.

И тем не менее Хелена позвонила мне и попросила прийти на совещание. Можете представить мое удивление!

— Вы один из моих самых ценных сотрудников, Кензи. Вам уже пора узнать, чем занимаются другие отделы.

Судя по всему, Хелене было стыдно за то, что она заставила меня сидеть со своей собакой. Могу представить себе лицо Эйприл, когда я войду в зал для совещаний. Но выказывать радость нельзя, лучше деловито осведомиться:

— А что на повестке дня?

— Рон должен окончательно утвердить обложку очередного номера.

Надо сказать, что это самая неприятная тема для Хелены. Обложку меняли несколько раз, но она так и не удовлетворила мою начальницу. Мне же всегда казалось, что утверждение обложки — наиболее интересная стадия в создании журнала.

— Звучит привлекательно, но мне нужно сначала закончить отчет.

— О…

Кажется, мне удалось застать Хелену врасплох. Она-то думала, что ее подчиненная тут же побежит на совещание. Я так и собиралась сделать, но ей не следовало знать об этом.

— Совещание продлится до полудня. Приходите в западный зал директоров, как только освободитесь.

— Хорошо.

Я повесила трубку, довольная собой. Пожалуй, это лучший подарок на день рождения. Сегодня Хелена вела себя со мной по-другому. Может, что-то изменилось во мне за эту ночь? Неужели пришло время наладить карьеру и найти хорошего парня, за которого можно выйти замуж?

Неожиданно я почувствовала себя по-настоящему взрослой.

Отчет был готов за пять минут до начала совещания, но стоит подождать еще минут пятнадцать. Завернув рукав рубашки, я увидела, что красные пятна исчезли с кожи. Налила себе еще одну кружку черного кофе. Потом взяла стопку чистой бумаги, ручку и отправилась в зал совещаний.

Даже сквозь закрытую дверь был слышен гул голосов. Минута ушла на то, чтобы проверить, все ли в порядке с одеждой, и пригладить рукой волосы. Мое сердце бешено колотилось. Господи, помоги мне, хорошо бы взять слово и вставить в обсуждение хотя бы одно дельное предложение. Тихонько открыв дверь, я вошла в зал, стараясь не шуметь. Среди присутствовавших были Хелена, Рон Кастл и Эйприл и около дюжины представителей производственного, фото-, редакторского и других отделов. Усевшись на ближайший пустой стул, я повернулась к Рону, который о чем-то говорил.

Он замолчал и внимательно посмотрел на меня. В его взгляде явно читался вопрос: «Что вы здесь делаете?» Когда все повернулись в мою сторону, я вновь почувствовала, что краснею. Эйприл самодовольно ухмыльнулась.

— Наверное, все присутствующие здесь знают моего заместителя Кензи Мэнсфилд, — произнесла Хелена. — Я пригласила ее для того, чтобы она могла лучше познакомиться с деятельностью других отделов.

Я улыбнулась своей начальнице. Потом посмотрела на Эйприл и в конце перевела взгляд на Рона, который продолжил свое выступление.

— Итак, мне кажется, что необходимо поместить на обложку фотографию жителя какого-нибудь маленького городка. Это поможет расширить круг читателей «Персоны». У нас в стране есть много высокооплачиваемых рабочих, которые обычно не покупают журнал. Их может привлечь то, что мы думаем о простых американцах.

— Рекламный отдел согласен, — произнесла Нита, менеджер по маркетингу. — Работники банков, страховых компаний и автомобильных заводов с удовольствием купят журнал с такой обложкой.

Самым трудным, — продолжил Рон, — оказалось отыскать подходящего человека. — Он улыбнулся. — Но думаю, что мы нашли его. Наш герой добровольно бросился тушить пожар в своем родном городке Джэр-Холлоу, расположенном в штате Нью-Йорк.

— А где это? — поинтересовалась Хелена.

— Где-то между Олбани и Сиракьюс. Тихий городок из тех, где большинство населения составляют пожилые люди. Этот парень ворвался в горящую больницу и спас двенадцать пациентов.

Натан из производственного отдела щелкнул пальцами.

— Я слышал про него по телевизору. Губернатор наградил его чем-то вроде медали.

— Губернатор предложил ему награду, — поправил Рон. — Но парень отказался, объяснив это тем, что на его месте так поступил бы любой американец.

— Прекрасно, — воскликнула Хелена. — А он фотогеничный?

Рон посмотрел на часы.

— Вы сможете судить об этом сами, когда он приедет. Эйприл, не могли бы вы спуститься вниз и поискать мистера Лонга? И еще сделайте копию повестки дня для Кензи, пожалуйста.

Я с трудом подавила охватившие меня чувство злорадства, Эйприл бросила в мою сторону испепеляющий взгляд, но, как вышколенная служанка, побежала выполнять поручение.

— Теперь давайте подумаем, как убедить его сфотографироваться на обложку, — сказал Рон. — Этому парню определенно не нравится, что он стал объектом столь пристального внимания.

— Нонсенс, — возразила Хелена. — Всем нравится внимание. Он согласится. Надо лишь поговорить с ним.

Все знали, что моя начальница всегда получает то, чего хочет, так что дискуссия по этому поводу была тут же закрыта.

— Думаю, что будет лучше, если мы уменьшим количество надписей на обложке и сделаем их короче, — сказал Рон.

— Так лучше будет видно изображение на обложке, — добавила Нита.

Хелена посмотрела на лежавший перед ее глазами проект, а затем повернулась ко мне.

— Кензи, а что вы думаете?

В зале воцарилась тишина. Услышав вопрос, я очень удивилась. Однако тот факт, что моим мнением впервые поинтересовались на публичном обсуждении, не означал, что мне нечего было сказать. Я сделала глубокий вдох и заговорила:

— Мне кажется, что, наоборот, чем больше слов, тем лучше. Покупатели должны думать, что в журнале можно найти много интересного. Лучше менять типы и размеры шрифта, использовать разные цвета. Так легче привлечь внимание. Только, по-моему, цену журнала нельзя делать такой крупной. Она должна быть почти не видна покупателю. Название журнала тоже лучше писать разноцветными буквами. Думаю, для этой обложки подойдут красный, белый и синий.

Я выдохнула. И окинула взглядом собравшихся. Казалось, все были ошеломлены. Мне захотелось вернуть все свои слова обратно.

Дверь открылась. Мне никогда не нравилась Эйприл, но сейчас я была рада ее приходу. Нужно сказать, вернулась она очень вовремя.

— Я привела модель для нашей обложки, — отчеканила она. — Знакомьтесь, это мистер Сэмюэл Лонг.

В зал вошел хорошо одетый светловолосый мужчина. Приветствуя присутствующих, он дружелюбно улыбнулся. Я не поверила своим глазам. Этого не может быть.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Добро пожаловать, мистер Лонг, — сказала Хелена. Она поднялась и протянула вошедшему руку. — Я Хелена Бирч, главный редактор «Персоны».

— Доктор Лонг, если позволите, — ответил Сэм без тени самодовольства, — он немного волновался, наверное, из-за того, что стал центром всеобщего внимания. — Извините за опоздание. Утром у меня возникли кое-какие проблемы с гардеробом.

Сказав это, Сэм взглянул на меня. Я посмотрела на него округлившимися глазами. Сэм оказался разумным человеком и не закричал, указывая на меня пальцем: «Эй, смотрите, вот с кем я провел эту ночь!» Но он определенно узнал меня. Об этом говорило то, что он удивленно приподнял бровь. Потом опустил глаза на мою рубашку, точнее, на свою.

— Проблемы с гардеробом? — Эйприл эффектным жестом откинула волосы. — Чепуха, вы выглядите превосходно!

Я нахмурилась. Нужно сказать, что Сэм прекрасно вышел из положения. Под кремовый пиджак он надел коричневую футболку. Он отвел глаза от своей рубашки и улыбнулся Эйприл.

— Спасибо. Если я и научился чему-то, будучи ветеринаром в маленьком городке, то это находчивости.

— Доктор Лонг, — прервала его Хелена, — позвольте представить моих работников.

Они обошли вокруг стола. Все присутствовавшие по очереди вставали и пожимали Сэму руку. Включая меня.

— Это мой заместитель Кензи Мэнсфилд.

— Мисс Мэнсфилд, — повторил он, пожимая мою руку.

Когда он легко коснулся моих пальцев, я ощутила, как напряглись мышцы внизу живота.

— Добро пожаловать, мистер Лонг.

Он улыбнулся. Испугавшись, что учащенное дыхание выдаст меня, я отдернула руку.

— Мне очень приятно оказаться здесь, — произнес Сэм. Потом повернулся к Эйприл. — Но, похоже, произошла какая-то ошибка. Когда мы с вами вошли, вы сказали, что я модель для обложки. Что это значит?

Хелена подошла к нему и ослепительно улыбнулась.

— Мы сейчас говорили о том, что для обложки нашего журнала требуется герой из маленького городка. Вы будете смотреться превосходно, доктор Лонг.

Сэм нахмурился.

— Ну, не знаю.

— Подумайте о том, какую известность получите вы и ваш городок.

Он почесал висок и засмеялся.

— Думаю, что мне уже и так хватает известности.

Сэм снова взглянул на меня. Я решила, что он уже сожалеет о том, что согласился увековечить свое мужское достоинство. Я стала судорожно прикидывать, как бы убежать.

— Подумайте, а потом оповестите нас о своем решении, — заметила Хелена. — Мы просто сделаем несколько фотографий и возьмем у вас интервью.

— Доктор Лонг, — сказал Рон. — Эйприл будет помогать вам во время фотосъемки и интервью.

Эйприл безумно обрадовалась и выпятила свою большую круглую грудь, демонстрируя ее Сэму.

— Рон, — промурлыкала Хелена, — я хотела бы, чтобы Кензи пошла с доктором Лонгом и Эйприл. Она сможет приобрести бесценный опыт.

Я чуть не подпрыгнула. Не знаю, какой перспективы испугалась больше: провести это утро с Эйприл или с Сэмом. Я обреченно застонала, но смогла собраться с силами и изобразила приступ кашля.

— У меня… есть кое-какие срочные дела. Хелена поджала губы.

— Кензи, давайте сходим и нальем еще кофе. Взяв свою огромную кружку, я побрела вслед за ней. Но начальница не пошла в комнату отдыха, а, как я и ожидала, остановила меня в коридоре.

Хелена скрестила руки на груди и пристально посмотрела на меня.

— Кензи, еще пару дней назад вы умоляли меня дать вам задание, благодаря которому вы смогли бы наладить карьеру. Но теперь, когда вам предлагают стоящее дело, вы отказываетесь. Что-нибудь не так?

Хороший вопрос, ничего не скажешь!

— Нет.

— Тогда какие же вещи вам кажутся более важными, чем приобретение нового опыта?

В принципе она права.

— Никакие.

Начальница кивнула.

— Прекрасно. В таком случае надеюсь, что вы с доктором Лонгом и Эйприл прекрасно проведете время.

— Конечно, — пробормотала я. — Спасибо.

Хелена опустила руки.

— Кстати, мне понравились ваши мысли о том, как улучшить обложку журнала. Запишите их и оставьте этот список на моем столе.

Я ничего не ответила. Она повернулась и направилась в зал для заседаний.

— Вот еще что, Кензи…

Я посмотрела на нее.

— Да?

— Попытайтесь сделать так, чтобы Эйприл не удалось соблазнить доктора Лонга. У нас не желтая газетенка, а поэтому скандалы нам не нужны.

Меня прошиб холодный пот. Начинается!

— Постараюсь.

Двадцать минут спустя мы с Сэмом и Эйприл шли в отдел фотографии. Я плелась сзади. Боже, как же противно на душе! А от болтовни Эйприл становилось еще хуже. Она так и вилась вокруг Сэма, походившего сейчас на животное, попавшее в ловушку. Я ощущала на себе его взгляд, от которого меня бросало то в жар, то в холод.

— Итак, — медленно произнесла Эйприл, — вы пожарный?

— Нет, я ветеринар, — поправил ее Сэм. — А в свободное время добровольно исполняю обязанности пожарного.

Эйприл похлопала своими длинными ресницами.

— А что, в Джэр-Холлоу часто бывают пожары? Сэм, улыбнулся.

— Нет, слава богу.

— Но вы же спасли всех этих людей… Здорово! Я отставала от них шага на два. Поэтому, не стесняясь, закатила глаза.

— Просто оказался в нужном месте в нужное время, — произнес он.

Потом Сэм оглянулся, чтобы удостовериться в том, что я иду за ними.

Мне казалось, что мои ноги налиты свинцом. Все же каким-то чудом я умудрилась догнать их. И пошла рядом с Сэмом. Эйприл бодро шагала с другой стороны. Она, наверное, уже считает его своей собственностью, подумала я, и изо всех сил пыталась отвлечься от мысли о его обнаженном теле. Наверное, мне пора присоединиться к их разговору!

— Вы, наверное, и представить себе не могли, что станете знаменитостью, доктор Лонг.

Он удивленно посмотрел на меня.

— А она, оказывается, еще и говорить умеет.

Я вспыхнула: он прекрасно знал, что я могу не только говорить, но и кричать.

Сэм улыбнулся и потряс головой.

— Вы правы. До тех пор, пока не приехал корреспондент и не заявил, что хочет взять у меня интервью для вашего журнала. Какое-то время мы с ним разговаривали по телефону, но потом он пропал. Тогда я решил, что мою историю решили не публиковать. А два дня назад мне позвонили и попросили приехать в Нью-Йорк, чтобы окончательно обговорить все детали. Они даже прислали мне билет на самолет. Вот так я оказался здесь.

Сэм посмотрел на меня. Его карие глаза казались бездонными. У меня закружилась голова.

— Вы впервые приехали на Манхэттен? — спросила Эйприл.

— Да, — хором ответили мы с Сэмом.

Сэм улыбнулся мне, а Эйприл удивленно нахмурилась. Я поняла свою ошибку и попыталась исправить положение:

— Я где-то читала об этом.

— Вам здесь нравится, Сэм? Могу я называть вас Сэм? — с обожанием проговорила Эйприл.

— Конечно, — ответил он. — Город… интересный. Я даже не ожидал.

— Вы останетесь здесь еще на несколько дней?

По интонации, с которой говорила Эйприл, сразу можно было понять, что она очень на это надеялась. Он отрицательно покачал головой.

— Я приехал вчера. Сегодня днем я уезжаю обратно.

Эйприл недовольно надула губки.

— Надеюсь, вы прекрасно провели прошлую ночь.

— Ну, — с улыбкой сказал он, — вечер начался довольно скучно, зато потом было намного интереснее.

Я сделала глубокий вдох, но забыла, что все еще держу кружку с кофе около губ. Чуть не захлебнувшись, я закашлялась. Хуже того: я пролила кофе на свою (в смысле его) белоснежную рубашку. Коричневое пятно начало беспощадно расползаться.

— Сэм, мне очень жаль, — пробормотала я, кивнув головой в сторону испорченной рубашки. — Я постираю ее. — Запнувшись, я посмотрела на него. — Могу я… это… называть вас Сэм?

— Конечно.

Эйприл смотрела на меня так, как будто я свихнулась.

— Кензи, не думаю, что Сэма очень беспокоит состояние твоей рубашки.

— Я не это имела в виду. Просто мне очень стыдно из-за того, что я все испортила.

— Все в порядке, — произнес Сэм.

По дороге я, извинившись, нырнула в туалетную комнату и подошла к зеркалу.

Увиденное мною зрелище ужаснуло меня: округлившиеся глаза прекрасно сочетались с красными пятнами на коже. Картину дополняла испорченная украденная рубашка. Надо сделать несколько глубоких вдохов, мне просто необходимо выглядеть спокойной, иначе Сэм мог подумать, что прошлая ночь что-то значит для меня. А ведь через несколько часов он навсегда исчезнет из моей жизни, убеждала я себя.

Побрызгав холодной водой на запястья, я безуспешно пыталась смыть пятно на рубашке. Хотя успокоиться мне не удалось, но самочувствие немного улучшилось. Эйприл одиноко стояла в холле. Я в ужасе подумала, что Сэм сбежал.

— Доктор Лонг пошел позвонить, — сказала она.

Видимо, вызывает полицию! — подумала я.

— Что-то случилось с каким-то животным, — со скукой в голосе заявила она, а потом стала рассматривать маникюр. — Слушай, Кензи, если тебе нужно уйти — иди. Я передам твои извинения доктору Лонгу.

Она разыгрывала из себя невинную овечку. Пора поставить ее на место.

— Но ты ведь слышала, Эйприл, что сказала Хелена. Она хочет, чтобы я попрактиковалась.

Эйприл поняла, что со мной подобные шутки не пройдут.

— Думаю, ты получила неплохое повышение, особенно если учесть, что до этого ты занимала должность собачьей няньки.

Я заскрежетала зубами.

— Руки прочь от этого «щеночка», — предупредила она. — Он мой.

Меня просто подмывало рассказать ей не только то, что я уже положила свой глаз на этого «щеночка», но и то, что в моем кабинете, в сумке, лежит копия его мужского достоинства.

— С чего это ты решила, что сможешь заполучить доктора Лонга?

— Заполучить можно любого мужчину.

— Днем он уезжает.

— Планы меняются, — настойчиво произнесла она. — Кроме того, думаю, я ему нравлюсь.

Я ощутила внезапный приступ ревности. Я терпеть не могла Эйприл, но мужчинам она вполне могла понравиться. Она была красива и чувственна. Если Эйприл была бы в ресторане прошлой ночью, Сэм выбрал бы ее, а не меня.

— Ты же знаешь, что ничего хорошего в служебных романах нет, — сказала я.

Я знала, что говорю неубедительно. К тому же я кривила душой.

— Кензи, когда ты последний раз была с мужчиной?

Позади нас раздался кашель. Мы оглянулись и увидели, что Сэм вернулся. Я зажмурилась. Интересно, что он успел услышать?

— Извините, что мне пришлось вас прервать, — сказал он. — Мне нужно вернуться домой.

— Что-нибудь случилось? — спросила я.

— Ничего особенного. Свинья одно из моих клиентов проглотила ложку. Это может подождать до завтра.

Мне казалось, что это серьезно, но Сэм не выглядел очень взволнованным.

— Тогда, может, пойдем в студию?

Я три раза громко чихнула.

Сэм вытащил из внутреннего кармана носовой платок и протянул мне.

— У вас простуда?

— Аллергия, — пробормотала я.

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Думаю, я влюбилась, — вздохнула Эйприл. Я огляделась. Все присутствовавшие в студии были явно очарованы доктором Сэмом Лонгом, героем из маленького городка. Начальник отдела фотографии решил, что Сэм может давать интервью во время съемок. Ему казалось, что так снимки будут выглядеть более реалистично. Мне очень хотелось посмотреть, как работает штатный журналист. Но еще интереснее было услышать задаваемые Сэму вопросы и его ответы на них.

— Я вырос в северной части штата Нью-Йорк. В Корнелле изучал ветеринарию. После окончания учебы переехал в Олбани, где работал с лошадьми. — Он нерешительно улыбнулся. — Мне очень нравилась моя работа, но я не выдержал того бешеного темпа, который требовался там. Через пару лет у меня начались боли в груди. Оказалось, что у меня проблемы с сердцем.

Я почему-то испугалась.

— Врач сказал, что если я буду следить за собой, то проживу еще довольно долго. — Сэм пожал плечами. Фотограф начал снимать его. — Поэтому я решил переехать в маленький городок, где смог бы спокойно заниматься ветеринарией. Так я поселился в Джэр-Холлоу. Живем мы тихо, но мне это нравится. — Он засмеялся. — Иногда я думаю, что стал добровольным пожарным только потому, что у меня появилось слишком много свободного времени.

— А из-за этого вам не станет хуже с сердцем?

— Меня не так уж часто зовут на помощь, — произнес Сэм. — Мой врач сказал, что мне вреден только долгий постоянный стресс. — Он улыбнулся. — Возможно, поэтому я до сих пор не женился.

Все засмеялись, а фотограф сделал еще несколько снимков. Могу поклясться, что в этот момент Сэм посмотрел на меня.

— Расскажите о пожаре в больнице, — попросил журналист.

— В тот день я покупал продукты в городе. Подъехал к больнице, увидел дым и позвонил пожарным. Но больница деревянная, поэтому нельзя было ждать, пока подоспеет помощь.

— И что же вы сделали?

— Я вошел в здание и стал выводить людей в безопасное место.

— Мне почему-то кажется, будто вы постоянно этим занимаетесь.

Сэм пожал плечами.

— Я просто сделал то, что и любой другой, окажись он на моем месте. Никто не пострадал, и я очень рад этому.

— До чего же он хорош! — простонала Эйприл.

Ну почему время движется так медленно? С каждой минутой, проведенной с этим мужчиной, мое волнение возрастало. Что же это со мной происходит? Я то радовалась мысли о том, что прошлая ночь никогда не повторится, то мечтала, чтобы это обязательно произошло. Чем дольше Сэм говорил, тем больше он мне нравился. Даже взгляд от него отвести трудно! Но чем подробнее он описывал свою жизнь, тем яснее мне становилось, насколько мы разные. Ко всем прочим несчастьям мой защитный механизм работал на славу: из носа текло, глаза слезились. События прошлой ночи отчетливо воспроизводились в моем мозгу, и это доставляло мне неизъяснимое наслаждение.

Когда интервью наконец закончилось, я чувствовала себя как выжатый лимон, да и выглядела, наверное, не лучше. Мне не хотелось оставаться с ними на ланч, но Эйприл так возбудилась после того, как Сэм надел пожарный шлем и оранжевую куртку, что я испугалась, как бы она не воспламенилась в надежде на то, что он начнет тушить ее чем-нибудь. Кроме того, после ланча Сэм уезжал, а значит, нам осталось совсем немного времени, чтобы побыть вместе. И надо признаться, меня не покидала надежда остаться с ним наедине и перекинуться с ним хотя бы парой слов.

— Мне нужно зайти в свой кабинет взять сумку, — объявила я.

— Я пойду с вами, — предложил Сэм.

Эйприл с подозрением посмотрела на нас.

Я не знала, что и сказать.

— Да… я отведу вас к Хелене, чтобы вы с ней могли поговорить об обложке.

Выйдя из лифта, мы не проронили ни слова. Эйприл неохотно направилась в сторону своего кабинета, назначив нам встречу через двадцать минут. Я начала считать про себя. Сэму потребовалось целых шесть секунд, чтобы прервать молчание.

— Вы что, заключили на меня пари?

Я удивленно уставилась на него. Я и представить себе не могла, что он скажет что-то подобное, когда мы останемся одни.

— Извини?

— Ты знала, кто я, когда была со мной прошлой ночью?

— Что?! Нет! — Я окончательно вышла из себя. — Поверь мне, я больше всех удивилась, когда утром ты вошел в зал для совещаний.

Он криво улыбнулся.

— И как мне верить женщине, укравшей мою рубашку.

Я скрестила руки на груди.

— Я тоже оставила тебе… кое-что.

— Знаю. Конечно, они миленькие, но не надевать же мне их на совещание!

В это время из лифта вышли трое наших сотрудников. Они что-то увлеченно обсуждали.

— Давай продолжим этот разговор в другом месте, — прошептала я и повела его в свой кабинет.

Господи, какое унижение! Едва я ощутила мускатный аромат его одеколона, меня охватил озноб.

Сэм улыбнулся. Мне показалось, что он тоже не забыл события прошлой ночи. На чем же мы закончили разговор? У меня было такое ощущение, будто мой разум не подчиняется мне. Я принялась отчужденно теребить воротник рубашки и наконец нашла потерянную нить разговора.

— Извини за рубашку. Понимаешь, проспала, а моя блузка была вся в пятнах, вот и…

В его глазах загорелся насмешливый огонек.

— Не хотела, чтобы все знали, что ты не ночевала дома?

Мои щеки горели.

— Думаю, это… не очень хорошо у меня получилось.

— Не переживай из-за рубашки. Она еще никогда так хорошо не смотрелась, даже с пятном.

У меня пересохло в горле.

— Так мы с тобой легче сможем друг к другу привыкнуть, — неожиданно произнес Сэм.

— Что?

Он указал на мой стол, на котором были аккуратно разложены все бумаги и канцелярские принадлежности, и на выставленные в ряд папки в шкафу.

— В моем офисе царит полный бардак. Мне пригодятся твои организаторские способности.

— О! — Я прочистила горло. — Послушай, Сэм, тогда тебе придется поверить в то, что я не знала, кто ты, когда… познакомилась с тобой прошлой ночью.

Сэм кивнул.

— Ладно. А что случилось с нашим общим творением? С тем странным сувениром, который остался у тебя после нашей с тобой встречи? — Он проследил за моим взглядом.

Я смутилась.

— В конце концов, это подарок на мой день рождения.

Сэм взял мою любимую ручку и принялся ее рассматривать.

— И что получилось?

Пришлось прикусить внутреннюю часть щеки, чтобы не улыбнуться. Сэмюэл Лонг, ветеринар и настоящий герой, на поверку оказался обычным мужчиной.

— Должна сказать, что вышло очень правдоподобно.

Сэм посмотрел на меня. В его улыбке было нечто, заставившее меня почувствовать боль от резкого напряжения мышц внизу живота.

— Мне просто любопытно, — сказал он. — Допустим, я соглашусь стать лицом вашей обложки. Но мне будет не очень приятно, если ты потом предъявишь этот слепок общественности.

Мы засмеялись. Сэм подошел ближе, и я… чихнула целых три раза подряд, испортив все, что могло бы сейчас произойти.

— У тебя, похоже, аллергия, — сказал он.

Я вытерла нос его платком.

— Нужно было принять таблетки от аллергии перед ланчем, — произнесла я и стала копаться в ящике своего стола.

— А ты не пробовала природные средства?

— Не беспокойся, — прервала его я. — Через несколько часов мне будет лучше.

Что-то подсказывало мне, что мое выздоровление совпадет с его отъездом.

Мы зашли в кабинет Хелены. Она была очень доброжелательно настроена, но Сэм еще не решил, даст ли он разрешение на размещение его фотографии на обложке.

— Жду вашего ответа завтра, — заявила она. — Надеюсь, что он будет положительным.

— Я дам вам знать о своем решении, — пообещал Сэм.

— Хелена недавно купила себе йоркшира, сучку, — почему-то сказала я.

Он улыбнулся.

— Правда?

Хелена посмотрела на меня так, что я тут же захотела вернуть свои слова обратно.

— Да, собака обворожительна.

— И сколько ей?

— Почти десять месяцев.

— Надеюсь, вы стерилизовали ее? — спросил Сэм. Хелена нахмурилась.

— Нет еще.

— Вам стоит это сделать, если, конечно, вы не собираетесь разводить йоркширов.

Моя начальница расправила плечи.

— Я… подумаю об этом.

— Хелена, мы сейчас идем на ланч. Не хотите с нами? — спросила я, чтобы сменить тему.

Было видно, что моя начальница колеблется. После нескольких секунд раздумья она отрицательно покачала головой.

— Нет, спасибо. Мне должны позвонить с Западного побережья. Думаю, вы хорошо проведете время с Кензи, доктор Лонг.

— Не сомневаюсь, — мягко произнес Сэм.

— Кензи, — сказала Хелена, хмуро посмотрев на пятно на моей рубашке, — можете надеть мой пиджак на время ланча.

Она снова принялась за работу. Я послушно сняла со стоявшей в углу вешалки ее светло-серый пиджак. Когда мы вернулись к лифту, я с помощью Сэма надела его.

— Моей начальнице не нравится, когда ей отказывают.

— Она такая требовательная?

— Иногда, — пришлось мне признаться. — Но справедливая. И я люблю свою работу.

— Тебе нравится жить и работать в большом городе?

— Да. Я городской человек. Сэм улыбнулся.

— А где твоя семья?

У меня остался только отец, — сказала я, стараясь говорить спокойно. — Он юрист, живет в Бостоне, специализируется на уголовных делах. И все время занят. Мы с ним почти не видимся.

— Ясно, — у него хватило такта не продолжать расспросы.

— А твоя семья?

— Мои старики живут в часе езды на север от меня, а мой брат — в Олбани. Мы часто общаемся. — Сэм засмеялся. — Иногда даже слишком часто.

Мне стало завидно. Чем дольше мы с ним разговаривали, тем яснее я понимала, насколько мы разные. Хорошо, что мы мало говорили прошлой ночью, а то испугались бы друг друга прежде, чем залезть в постель. Я все больше и больше удостоверялась в точности правил Джеки.

— Вот вы где, — воскликнула подошедшая к нам плавной походкой Эйприл.

Она воспользовалась предоставленной ей передышкой, чтобы привести себя в порядок. Ее темные волосы безупречными волнами лежали на плечах, а губы были накрашены ярко-красной помадой. Казалось, она просто расточает какие-то особые флюиды, заставлявшие мужчин сходить с ума.

— Умираю от голода, — произнесла Эйприл, посмотрев на Сэма и облизнув губы.

— Тогда нужно поторопиться, — подхватила я. — Не хочу, чтобы ты умерла.

Мне совсем не нравилось, что Эйприл флиртует с Сэмом, но еще меньше мне было по душе то, что это задевает меня.

Во время ланча Сэм мужественно не обращал внимания на приставания Эйприл и вежливо смеялся над ее плоскими шутками. Моя голова была будто залита цементом, а нос не дышал, поэтому я вообще не чувствовала вкуса еды. Ко всему прочему я постоянно чихала. Сидела, не отнимая носовой платок от лица, и наблюдала за тем, как Сэм и Эйприл… сближаются. И чем дольше смотрела на них, тем чаще приходила к выводу, что меня обманули. Сэм, похоже, понравился нам обеим. Связь, которую я почувствовала прошлой ночью, скорее всего, была лишь выражением моей наивности. «Прежней наивности», — поправила себя я, вспомнив о том, как сильно я изменилась за последнее время.

Но почему это настолько задевает меня? Я вела себя так, будто у нас с Сэмом что-то могло получиться. Он живет в маленьком городке, а я — в небольшой квартирке. Он водит пикап, а я уже успела поменять две машины. У него есть дружная семья, а у меня нет никого, кто смог бы поддержать меня. Разве защитная реакция моего организма, появляющаяся при каждом его приближении, не свидетельствует о том, что он не самая лучшая партия для меня?

Ланч наконец-то закончился. Сэм собирался сразу ехать в аэропорт и вышел на улицу, чтобы поймать такси.

— Если вы когда-нибудь будете недалеко от Джэр-Холлоу, — произнес он себе под нос, — разыщите меня.

— Как вы думаете, вы вернетесь в Нью-Йорк в ближайшее время? — спросила Эйприл.

Сэм улыбнулся нам и отрицательно покачал головой.

— Я не создан для жизни в большом городе.

Мое сердце замерло. Слова Сэма могли означать только одно: здесь нет ничего, что заставило бы его вернуться.

— Было очень приятно познакомиться с вами, — проговорила Эйприл и протянула ему руку (ладонью вниз, между прочим!).

Вместо того чтобы поцеловать протянутую ему руку, он пожал ее и сказал Эйприл что-то приятное.

Потом посмотрел на меня. Пришлось изобразить радостную улыбку.

— Думаю, весь Джэр-Холлоу будет в восторге, когда увидит на обложке журнала своего местного героя. — Я тоже протянула ему руку. — Удачи.

Сэм зажал ее в своих ладонях.

— И вам удачи, Кензи.

Он подмигнул мне и сел в такси. Вот так мой партнер на одну ночь уехал в неизвестном направлении.

А мне пришлось выслушивать болтовню Эйприл, пока мы шли обратно в офис. Она не переставала восторгаться Сэмом.

Когда мы выходили из лифта, я была готова задушить ее ремнем от собственной сумочки.

— А какое у него тело, — тяжело вздохнув, произнесла Эйприл, — только представь себе этого парня без одежды…

— Представляю, — сказала я, слегка улыбнувшись. — Увидимся.

Я поплелась в свой кабинет. Мне очень хотелось пойти домой, принять ванну и во всем разобраться. А еще нужно позвонить Джеки, но сейчас у меня совсем нет сил на это, подумала я. В течение всего оставшегося дня я умудрялась сдерживаться и не доставать из сумочки слепок. Еще будет время рассмотреть его, сказала я себе, и получить удовольствие.

Я принесла Хелене отчет и ее пиджак. Ее не оказалось в кабинете, а телефон на ее столе трезвонил, не умолкая. Я подняла трубку.

— Журнал «Персона», кабинет Хелены Бирч.

— Могу я поговорить с мисс Бирч? — спросил женский голос, говоривший с сильным акцентом.

— Нет, но я могу передать ей ваше сообщение.

— Это мадам Блэкворф. Она звонила мне.

Я нахмурилась, пытаясь разобрать слова, которые она произносила, нещадно растягивая.

— Хорошо, я скажу ей, что вы звонили.

— Спасибо.

Я нацарапала в блокноте сообщение для своей начальницы и вытащила небольшую пачку бумаг из ящика ее стола с надписью «Для Кензи». Я тяжело вздохнула: во-первых, сегодня придется работать до ночи, во-вторых, выходные ничего хорошего тоже не сулят.

Около половины восьмого, помассировав затекшую шею, я стала собираться домой. По крайней мере моя аллергия прошла и ко мне вернулся аппетит. Мне показалось, что неплохо было бы купить что-нибудь из тайской кухни на вынос. Я открыла дверь своего кабинета и увидела, что за ней стоит Хелена. В руках она держала портфель.

— Закончили работу? — спросила она.

— Почти, — ответила я. — Мне еще нужно забрать несколько бумаг, которые отправила распечатать.

Мне безумно хотелось, чтобы она прочитала мои записи по поводу изменения обложки, но лучше не говорить с ней об этом. Иначе я могла бы показаться чересчур настырной.

— Прекрасно. — Хелена поколебалась, а потом продолжила: — Я, наверное, должна поблагодарить вас за хорошую работу, Кензи.

Я удивленно заморгала глазами: начальница произнесла слово «пожалуйста», обращаясь ко мне в понедельник, а теперь еще и «спасибо». Что все это значит?

— Не за что, Хелена. А что такого выдающегося я совершила?

— Это вы должны мне объяснить. Я только что говорила по телефону с доктором Лонгом.

Я почувствовала, что начинаю паниковать.

— Правда?

— Да. Он сказал, что сначала не хотел давать разрешение поместить свою фотографию на обложку журнала, но благодаря вам он передумал.

— Благодаря мне?

— Именно. Скажите, как вы умудрились произвести на него такое впечатление? Как мне показалось, ему чрезвычайно понравилась поездка в Нью-Йорк. Он добавил, что какая-то часть его существа осталась здесь.

Я взглянула на свою сумку, в которой лежала эта «часть», и улыбнулась, оценив своеобразное чувство юмора Сэма. С его стороны было очень мило улучшить мнение моей начальницы обо мне.

Я улыбнулась Хелене.

— Искренне рада, что вы получите эту обложку.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Ух ты! — сказала Джеки.

— Класс! — подхватила Дениза.

Мы все посмотрели на молчавшую Синди.

— Думаю, что у нее просто нет слов, — хмыкнула Джеки.

— Я никогда не видела ничего подобного, — очнувшись от гипнотического оцепенения, пробормотала Синди.

Я посмотрела на стоявший посреди кухонного стола слепок. В качестве подпорки для него служила перевернутая металлическая коробка из-под конфет. Мы сидели, рассматривая «произведение», и пили мерло.

— Должна признать, Кензи, — произнесла Джеки, — ты знаешь, как следует проводить интрижку на одну ночь.

— Если бы это было соревнование и я оказалась судьей, то я, без сомнения, отдала бы награду тебе.

— Как лучшей актрисе? — со смехом предложила Джеки. — На твоем месте я заказала бы эту штуку в бронзе.

Дениза подняла свою рюмку.

— За нашего ковбоя!

Мы чокнулись и выпили. Я подумала, что Сэму было бы очень приятно узнать, что к нему отнеслись с таким уважением. Какому бы мужчине это не понравилось?

— Ты больше ничего о нем не слышала? — спросила Синди.

Я отрицательно покачала головой, засунула в рот сразу две конфеты и запила их вином.

— Не думаю, что это когда-нибудь произойдет.

— Прошло всего два дня, — возразила Джеки. — К тому же у него нет твоего домашнего номера, не так ли?

— Я не давала его ему.

— Если он захочет связаться с тобой, он позвонит тебе на работу.

— Даже если он так и сделает… У меня все равно аллергия на мужчин. Вы еще помните об этом?

— Он обязательно о тебе вспомнит. Ведь стоит ему только посмотреть на то, что у него болтается между ног, как он сразу же вспомнит, что точно такой же красуется у тебя где-нибудь на письменном столе или в шкафу под стеклом, — настаивала Синди. — А про аллергию мне можешь даже и не говорить. Пообщаешься с ним еще разок-другой — и все как рукой снимет.

— Хорошо, допустим, что он позвонит и моя аллергия таинственным образом исчезнет. В любом случае он сельский ветеринар, а я живу на Манхэттене. К тому же Сэму вроде бы нравится одиночество. И кто знает: может, у него дома есть девушка, о которой он забыл рассказать.

Джеки подняла руки.

— И что же ты об этом думаешь?

— Я больше никогда не буду соблазнять мужчину, который не хочет этого.

— Справедливо, — поддержала меня Джеки.

— И ты все еще убеждена в том, что твоя аллергия — это естественный механизм защиты от плохих парней? — поинтересовалась Дениза.

— Да, — честно ответила я. — Мой организм сразу даст мне знать, когда я найду хорошего человека.

Джеки посмотрела на меня и как-то странно улыбнулась.

— Может, так оно и есть. Только не забывай, что твое сердце — тоже часть твоего тела.

На следующее утро я села за свой рабочий стол и попыталась сосредоточиться. Что-то подсказывало мне, что сегодня не самый подходящий для трудового энтузиазма день. Мне никак не удавалось забыть Сэма.

Я так размечталась, что подняла телефонную трубку только после третьего гудка. Мое сердце бешено заколотилось.

— Кензи Мэнсфилд, — взволнованно произнесла я.

— Здравствуй, милая. Как дела?

— Привет, пап. У меня все хорошо.

— Не хочу, чтобы ты думала, будто я забыл про твой день рождения, который был в пятницу.

— Он был в четверг. Не переживай, все в порядке.

— Точно! В четверг! Был в командировке и не смог тебе позвонить, но я все время думал о тебе.

Скорее всего, все было так: сегодня утром он пришел в офис, а его секретарша напомнила ему про мой день рождения.

— Спасибо, папа, — произнесла я как можно приветливее.

— Я могу приехать в Нью-Йорк на этой неделе. Тогда мы с тобой смогли бы пообедать вместе.

— Может, в среду?

— Хм. Я попрошу Ванессу проверить мое расписание и перезвоню тебе, ладно?

— Ладно.

— С днем рождения!

— Спасибо, папа. Еще созвонимся.

Я повесила трубку. Я не могла злиться на отца, он, конечно, скучает по маме. Он уехал в Бостон для того, чтобы убежать от воспоминаний. Теперь мы с ним виделись на Рождество. И еще я приезжала к нему в День отца, если у него не было других планов. Да и папа пару раз в году умудрялся выкроить денек, чтобы пообедать со мной или сходить в кино.

Меня удивило то, что Хелена до сих пор не позвонила мне, чтобы вызвать на ежедневный инструктаж. Я направилась к ее кабинету. Дверь была приоткрыта, но она разговаривала по телефону, сидя ко мне спиной.

Я широко распахнула дверь и увидела Эйприл, которая сидела в кресле и сладко потягивалась. Она улыбнулась мне.

— Доброе утро, Кензи.

— Доброе утро, Эйприл. Как дела?

— Превосходно! Мне звонил Сэм. Я остолбенела.

— Что ты сказала, извини?

— Сэм звонил. Ты еще помнишь доктора Лонга?

— Тебе звонил Сэм? — повторила я. Она улыбнулась.

— Ага, несколько минут назад.

Я не смогла удержаться от вопроса.

— И чего он хотел?

Она пожала своими миленькими плечиками.

— Я не уверена, что все правильно поняла, но он сказал, что в пятницу хорошо провел время. — Она, самодовольно ухмыляясь, подошла к двери. — Желаю и тебе хорошо провести день.

Я подождала, пока она удалится, потом дрожащей рукой наполнила свою кружку кофе. Я была жутко зла на себя за то, что придаю такое значение всем словам и действиям Сэма Лонга.

Я сделала глоток из своей кружки и тут же обожгла язык. На моих глазах показались слезы. Я уже собиралась спрятаться куда-нибудь, чтобы как следует поплакать, но в этот момент дверь комнаты для отдыха открылась.

— Кензи, через десять минут в зале для совещаний должны собраться все заведующие отделами, — сказала Хелена и добавила: — И вы тоже.

Прежде чем я успела что-то спросить у нее, она резко повернулась и ушла. Моя начальница никогда не собирала экстренные совещания для того, чтобы поделиться хорошими новостями.

Пока бегала из кабинета в кабинет, приглашая заведующих на собрание, я прокручивала в голове список дел на прошлую неделю. Какую работу не успели завершить в срок? Ничего подобного я не помнила. Я была нужна Хелене для того, чтобы предвидеть неприятности. Неужели мной допущена какая-нибудь ошибка?

Я схватила ручку и листок бумаги и, глотая кофе, залетела в зал для совещаний. Все стулья, кроме одного, расположенного во главе стола, заняты. Галантные манеры исчезли на Манхэттене в пятидесятых, поэтому за отсутствием свободного места пришлось встать у стены. Через несколько секунд в дверь вошел человек, которого я никогда раньше не видела.

— Дэниэл Круз, — представился он и протянул мне руку. — Я новый заведующий отделом продаж. Надеюсь, нас всех не уволят, — посмеиваясь, шепотом добавил он.

Я не успела проанализировать эту мысль: в комнату стремительно вошла Хелена. Ее брови были сдвинуты. А вдруг этот Дэниэл Круз прав?

Хелена села на свое место, и все затихли.

— Я должна сказать всем вам нечто очень неприятное, — произнесла она.

Я еще никогда не видела свою начальницу в таком состоянии. Она всегда умела подбирать нужные слова. Мое воображение рисовало картины нашего ужасного будущего. Мне вдруг представилось, что у издательства закончились деньги. Или наш главный рекламодатель свернул свой бизнес. Или кто-то подал на журнал в суд и нас не только уволят, но и конфискуют все имущество.

— Кажется, — наконец продолжила говорить Хелена, — что над обложкой нашего журнала довлеет проклятье.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Над обложкой довлеет проклятье? Я надеялась, что неправильно истолковала слова своей начальницы.

Хелена облизала губы.

— Я хотела сказать, что некоторые считают, будто над обложкой нашего журнала довлеет проклятье. — Она нервно засмеялась. — Разумеется, вряд ли в этих утверждениях есть хоть капля смысла.

Хелена немного успокоилась и тоскливо посмотрела на нас. Мне стало безумно жаль свою начальницу, и я решила, что должна помочь ей.

— Хелена, кто вам сказал такую чушь?

Она с благодарностью посмотрела на меня. Затем открыла лежащую перед ней папку и бросила на стол три номера «Персоны».

— Все изображенные на обложках люди потом попадали в разные неприятные ситуации. — Хелена взяла в руки журнал с изображением знаменитой фотомодели. — Метеорит проломил крышу ее дома — и бедняжка получила ранение. — Она показала нам номер, на обложке которого размещалась фотография известного шеф-повара. — Кейт Келлор поскользнулся на банановой кожуре и сломал руку. А Тару Дункан, — моя начальница достала последний журнал, с которого на нас, улыбаясь, смотрела популярная ведущая новостей, — ударило током по вине неисправного микрофона.

Хелена окинула нас взглядом.

— Слава богу, хоть не сильно пострадала. Наверное, мисс Дункан слышала о случившемся с мистером Келлором. Когда приехала «скорая», она заявила, что над обложкой нашего журнала довлеет проклятье.

— В любом случае я не думаю, что это подпортит репутацию нашего журнала.

— А как дела у человека, фотография которого должна оказаться на нашей новой обложке? — спросил Дэниэл Круз.

Моя начальница сжала губы, и я втянула голову в плечи, боясь оказаться козлом отпущения.

— Сегодня я звонила Джейн Саттлс, под другим предлогом, конечно, — сказала Хелена. — С ней все вроде в порядке.

— Если с ней все в порядке, то в чем же тогда дело? — вновь задал вопрос Дэниэл Круз.

Хелена сдвинула брови.

— Дело в том, мистер Круз, что сегодня только понедельник. Номер с фотографией мисс Саттлс будет продаваться до воскресенья, а потом ему на смену должен прийти другой — с героем из маленького городка на обложке.

Мое сердце подпрыгнуло: Сэм!

— Уверяю вас, — сказала Хелена. — С Джейн Саттлс на этой неделе ничего не случится. — Она подняла руки, чтобы помассировать виски. — И даже если что-то, не дай бог, произойдет, причиной этому будет что угодно, только не это выдуманное проклятье, — в ее голосе послышалась нотка отчаяния. — Я просто хочу предупредить: если проныры из «Всякой всячины» или желтых газетенок будут вас о чем-то спрашивать, вам придется попытаться разубедить их в истинности этого слуха. Понятно? Все услужливо закивали.

— А до этого, — продолжила она, обводя комнату взглядом, — я запрещаю всем говорить с кем-либо о том, что вы сейчас услышали.

Мы закивали еще энергичнее.

— На этом все, — сказала Хелена и отпустила нас восвояси.

Я направилась к двери.

— Кензи, можете задержаться на минутку? Я остановилась и повернулась к ней лицом.

— Конечно, Хелена.

Она подождала, пока все не вышли и комнаты, и заговорила:

— Кензи, вы ни о чем не хотите со мной поговорить?

Разве догадаешься, что она имеет в виду.

— Не думаю.

— Что-то подсказывает мне, что на этой неделе будет полно работы, поэтому я хотела бы, чтобы вы отложили все, запланированное вами на время ланча. Возможно, вам придется принять участие в нескольких очень важных делах.

— На этой неделе я буду полностью в вашем распоряжении.

— Замечательно, — одобрила она. — Сегодня я ознакомилась с тем, что вы написали по поводу изменения стиля обложки. Неплохо! Не ожидала, что вы на такое способны.

Хелена уже давно приучила меня понимать ее мысли.

— Спасибо. Работа с вами — огромный опыт для меня. Мне бы хотелось делать репортажи. — Я сглотнула. — Хотя бы изредка.

Мне казалось, будто Хелена вот-вот скажет, что просто хотела сделать мне комплимент, что моя писанина не подходит для ее журнала. Правда, где-то в глубине души надеялась на то, что моя начальница по достоинству оценит мои труды и рвение и будет рада, если я начну сотрудничать с «Персоной» в качестве журналиста.

— Буду иметь это в виду, Кензи, — сказала она. — А пока давайте посмотрим, какие дела у нас запланированы на эту неделю.

— Да, конечно.

Когда я вернулась в свой кабинет, на моем столе стояла ваза с огромным букетом белых лилий. Наверное, Ванесса объяснила отцу, что если он пропустил мой день рождения, то ему придется прислать мне что-то более существенное, чем те розы, которыми он откупался от меня каждый год. В лежавшей среди цветов карточке были поздравления с днем рождения и извинения за то, что подарок слегка запоздал. Сев за свой стол, я обхватила голову руками и попыталась разобраться в том, что узнала за последнее время.

Во-первых, Хелене теперь известно, что мне хочется писать, а не просто перекладывать бумаги с места на место и бегать по поручениям.

Во-вторых, это чертово проклятье. Остается лишь надеяться, что оно исчезнет раньше, чем фотография Сэма появится на обложке. Невольно вспомнилось, с каким нежеланием он снимался для журнала и давал интервью.

В-третьих, новость о звонке Сэма. Одна лишь только мысль о том, что Эйприл разговаривала с ним по телефону, доставляла мне невыносимую боль. Сколько было ошибок в моей жизни, вот еще одна: мужчина, позвонивший ей, вряд ли заслуживает моего внимания. Что ж, если мне посчастливится благополучно пережить предстоящую неделю, надо будет постараться забыть доктора Сэма Лонга!

Мне это почти удалось. Как и обещала Хелена, у меня была куча работы, требовавшая полного сосредоточения. Иногда даже возникало подозрение, будто моя начальница специально заваливает меня работой. Может, я сама придумала это, но мне казалось, что между нами возникла какая-то невидимая стена. Хелена заперлась в своем кабинете, и мы общались посредством коротких телефонных разговоров, записок по электронной почте и папок, которые передавали друг другу. Возможно, поведение моей начальницы было связано с теми неприятностями, которые свалились на ее голову. Правда, должна признаться, что я тоже не очень-то стремилась общаться с ней.

В среду, однако, кое-что изменилось. Одну перемену можно было предвидеть, но вторая оказалась для меня приятным сюрпризом.

Секретарша отца позвонила и сказала, что он пока не может приехать ко мне, но очень постарается вырваться в Нью-Йорк на следующей неделе.

А Дэниэл Круз пригласил меня в кино. В субботу. На романтическую комедию. Он обещал заехать за мной. Я была очень удивлена, но согласилась.

В пятницу днем я сидела за своим рабочим столом. Мне казалось, что если я не отдохну, то просто не смогу выйти в понедельник на работу. Оставалось лишь утешать себя мыслью о том, что у меня наконец-то появилась возможность обзавестись надежным парнем.

И еще я с радостью заметила, что меньше думаю о Сэме Лонге. Это уже что-то, обрадовалась я. Без пяти минут пять Хелена позвонила мне.

— Кензи, не могли бы вы зайти ко мне, пожалуйста?

Войдя в ее кабинет, я присела на краешек стула перед ее столом. Хелена положила перед собой сплетенные руки и вздохнула.

— Кензи, у меня есть одно задание… Думаю, что вы справитесь с ним лучше, чем кто-либо.

Я сощурилась.

— Хорошо. — А потом вдруг вспомнила, что понятие «задание» может подразумевать и поход в салон для животных. — Это как-то связано с работой?

Моя начальница взглянула на меня с недоумением.

— Гм? А, да! — Она снова вздохнула и пошевелила губами. — Кензи, что вы думаете об этом проклятье?

— Я… не верю в проклятья. Все случившееся с теми людьми кажется мне простым совпадением.

Хелена кивнула.

— Мне сейчас сообщили, что Джейн Саттлс упала с железнодорожной платформы и получила сотрясение мозга.

Я схватилась рукой за горло.

— Это ужасно!

— И для нее, и для нас. Это происшествие только усилит слухи о проклятой обложке «Персоны», которые и так уже поползли. Поэтому вы поймете, почему я прошу вас сделать мне одно одолжение. — Я замерла. — Вы должны на несколько дней съездить в Джэр-Холлоу и навестить доктора Лонга.

Мое сердце бешено заколотилось.

— Извините?

— Номер с его фотографией на обложке поступит в продажу в воскресенье. Мне нужно, чтобы в течение недели, пока он будет продаваться, кто-нибудь присматривал за нашим героем.

— Присматривал? — пропищала я.

Она кивнула.

— Здесь нужна отчасти нянька, отчасти телохранитель. Вы идеально подходите для этой работы. Доктору Лонгу вроде бы очень понравилось находиться в вашем обществе. Я взяла на себя смелость позвонить ему и сказать, что вы приедете, чтобы написать статью о жизни скромного ветеринара из маленького городка.

— Написать статью?

— Вы же сказали, что хотите попробовать.

Хелена расцепила руки.

— Это ваш шанс. Все, что от вас требуется, пока вы будете находиться там, — это уберечь доктора Лонга от возможных неприятностей. Займите его чем-нибудь. Пусть он играет роль радушного хозяина, а не тушит пожары, подвергая себя опасности.

— Хелена, я не смогу заставить мужчину отказаться от тушения пожаров!

— Ну, по крайней мере вы отвлечете его. Немедленно дайте мне знать, если с ним вдруг что-нибудь случится.

— А где я буду жить?

— У доктора Лонга есть комната для гостей.

— У него? — Я почувствовала жуткую слабость, к тому же у меня кружилась голова. — И когда я должна буду ехать?

— Завтра утром. Вам придется взять машину напрокат.

— С-сколько я должна там пробыть?

— До следующего воскресенья, пока в продаже не появится новый номер. — Она сунула мне папку. — Я кое-что подготовила для вас. Это поможет вам при написании статьи. Будьте на связи.

Мне казалось, будто моя голова вот-вот взорвется. Мне что, придется жить в одном доме с мужчиной в течение целой недели?! — Эта мысль не давала мне покоя.

— О, Кензи, вот еще что.

Я нервно сглотнула. Что бы она ни сказала, хуже уже быть не может.

— Я обдумала совет доктора Лонга о том, что Энджел нужно простерилизовать. Наверное, он прав. Доктор Лонг согласился вырезать у Энджел яичники на этой неделе.

Я ощутила, как в моем животе образуется противный ком.

— И каким образом Энджел доберется до доктора Лонга?

Моя начальница наклонила голову и великодушно улыбнулась. Оказывается, хуже быть все-таки может.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Позвоните, когда приедете, — попросила Хелена.

Она поцеловала Энджел и махала рукой до тех пор, пока взятый мной напрокат серебряного цвета «вольво» не исчез из виду. Между ушами собачки был повязан бант лавандового цвета. Она сидела на розовом одеяльце, расстеленном на пассажирском сиденье, и жалобно скулила.

— Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, — произнесла я, пытаясь побороть приступ тошноты, возникавший каждый раз, как только я думала о том, что снова увижу Сэма, к тому же при столь странных обстоятельствах.

Энджел подозрительно посмотрела на меня.

— Ладно, мне хоть не придется разделить твою участь, — грустно пошутила я. — Но это ради твоего же блага. После того как мы уедем оттуда, ты будешь абсолютно свободна от любого влияния мужских гормонов. — Я судорожно сглотнула. — А вот со мной будет все иначе.

Несмотря на то что Хелена договорилась с Сэмом заранее, я никак не могла успокоиться. А вдруг он решит, будто я специально напросилась, чтобы подобраться к нему поближе? — думала я.

Когда я говорила с ним вчера вечером по телефону, мне показалось, будто он не очень расстроен из-за того, что мы с Энджел целую неделю будем жить в его доме. Хотя, может быть, он просто хорошо воспитанный человек. За три минуты нашего разговора он успел объяснить мне дорогу и попросил взять запасную пару обуви. Я так и не поняла, зачем она нужна, но тем не менее упаковала свои красные ботинки из телячьей кожи и положила их вместе с почти годовым запасом таблеток от аллергии. В самую последнюю минуту я сунула в сумку и «слепок». Если уж Сэм согласился сделать его по просьбе совершенно незнакомой женщины, он не откажется и забрать его обратно.

При этом я знала, что нам предстоит разговор, о котором мне было страшно даже думать.

Для поездки я выбрала широкие вельветовые брюки и бледно-желтый свитер, оделась так потому, что мне показалось, будто жизнь в Джэр-Холлоу намного более скромная, чем на Манхэттене, а мне не хотелось сильно отличаться от местных.

Методом проб и ошибок я научилась пользоваться магнитолой и нашла неплохую радиостанцию. Однако уже через час я устала от музыки и однообразной двухполосной дороги, которой, казалось, нет конца. Энджел постоянно дергала головой. Вскоре ее начало тошнить. Я не сразу догадалась, что ее укачивает.

Я съехала на обочину дороги, поскольку тоже чувствовала себя не самым лучшим образом.

Зазвонил мобильный телефон. Честно говоря, я надеялась на то, что Хелена решила сказать мне о каких-то непредвиденных обстоятельствах, благодаря которым я смогу прекратить свое путешествие и вернуться домой.

— Слушаю.

— Как дела? — спросила Джеки.

Я устроилась поудобнее на сиденье.

— Не очень. И собаку, и меня укачивает. Думаю, это плохое предзнаменование.

— Чтобы ты почувствовала себя скверно, много усилий не требуется, — заявила Джеки. — К тому же ты едешь к врачу, не так ли? Когда ты доберешься до этого городка, он сумеет помочь тебе.

— Я не очень-то на это рассчитываю.

— Давай рассуждать логически. Ты не отказалась провести неделю за городом с потрясающим мужчиной. Думаю, это значит, что ты вполне нормальная женщина.

Ты прекрасно знаешь, что я еду туда только по делам и не собираюсь спать с ним, — зашипела я. — Ко всему прочему у него больное сердце. Мне нужно приглядывать за ним, а не спровоцировать инфаркт.

Я рассказала Джеки о проклятой обложке и пригрозила ей медленной мучительной смертью в случае, если она кому-нибудь выдаст эту страшную тайну.

— Неужели ты думаешь, что сможешь жить под одной крышей с мужчиной и не поддаться искушению?

— Джеки, теперь все по-другому. Мы уже знаем друг друга.

— Тем более.

Я покачала головой.

— Даже если Сэм захочет… сама знаешь, чего… я не собираюсь рисковать.

— Чем рисковать?

— Моей работой, — ответила я. — Я имею в виду карьеру. И здоровьем… У меня же аллергия.

— Да помню я, — сказала Джеки. — Мне пора. Обещай, что ты хорошо проведешь время. Обязательно звони.

— Ладно. — Я отключилась и посмотрела на Энджел.

Собачка спокойно лежала на сиденье, ей определенно было лучше: ее глазки-бусинки снова заблестели. Почему-то она напомнила мне Дэниэла Круза.

— Я отказалась от свидания с замечательным парнем ради этой идиотской поездки, — сообщила я своей попутчице.

Энджел подняла голову и гавкнула.

— Ладно, давай поедем дальше и постараемся сделать все от нас зависящее, чтобы выполнить задание. Не думаю, что может случиться что-то ужасное.

Мы проехали множество небольших городков. Я почти не была за пределами Нью-Йорка, поэтому меня поразило количество зелени и всевозможных надписей. Чем дальше мы ехали, тем необычнее были названия.

Я чуть не вылетела из автомобиля, когда была вынуждена резко свернуть, увидев перебегавшего дорогу зверька, похожего на белку. Последний отрезок пути я проехала, держа одну ногу на газе, а другую — на тормозе, на случай, если еще какая-нибудь тварь решит броситься под колеса моего автомобиля.

Пару раз я ошиблась поворотом и теперь летела на сумасшедшей скорости. И все это из-за того, что карта, которую я скачала из Интернета, оказалась неточной. Я безумно обрадовалась, увидев указатель, гласивший, что до Джэр-Холлоу осталось ехать всего лишь шесть километров. К сожалению, я потеряла адрес Сэма: лист бумаги, на котором он был записан, вылетел в окно во время встречи с белкой.

Джэр-Холлоу оказался живописным городком. На центральной площади несколько пожилых мужчин курили трубки, работал фонтан и на ветру развевался американский флаг. Вокруг памятника, изображавшего пушку, росли желтые тюльпаны. Дальше находился цветочный магазин, в котором продавали гвоздики, а за ним под красно-белым навесом расположилась лавка мороженщика.

В деловой части города стоял десяток коричневых кирпичных домов. Деловой центр, судя по всему, располагался в нижней части городка. Метрах в тридцати я заметила закусочную и сувенирный магазин, в котором продавались поддельные наконечники индейских стрел. Припарковав машину, я сгребла в охапку кошелек и Энджел и вошла в закусочную. Посетителей в ней было довольно много. Стоявший возле кассы лысеющий мужчина, увидев меня, прокричал:

— Эй, привет! Как дела?

— Хорошо, — отозвалась я, а потом вежливо спросила: — А у вас?

Он засиял.

— Если бы я выглядел получше, вам пришлось бы купить меня.

Я почувствовала, что краснею.

— Перестань флиртовать, Хэп, — к нам подошла рыжеволосая женщина в толстовке. — Простите моего мужа, мисс. Он уже лет двадцать не смотрелся в зеркало. — Женщина улыбнулась. — Милая у вас собачка.

— Она не моя, но все равно спасибо, — сказала я. — Вы знаете доктора Сэмюэла Лонга?

Хэп кивнул.

— Все знают дока.

— Я приехала, чтобы написать рассказ о докторе Лонге, но потеряла его адрес.

По лицу женщины было видно, что она обрадовалась.

— Это как-то связано с тем, что фото дока скоро появится на обложке журнала «Персона»?

— Да, я работаю в этом журнале.

Она с обожанием посмотрела на меня.

— Мы так гордимся доком Лонгом! Моя двоюродная бабушка Мэйда была одной из пациенток больницы, которых он спас. Док знает, что вы приехали?

— Да. Его предупредили, что мы обе приедем.

— Вы ехали из города на машине?

— Да.

— Далековато вы забрались, — констатировал Хэп.

Не так уж и далеко. Хэп наверняка думал, что я человек, привыкший жить в большом городе. Это подтверждалось хотя бы тем, что в руках я держала одетую собаку.

— Вы будете жить у дока? — спросил он.

— Хватит, Хэп, — прервала его жена, пихнув как следует своего благоверного. — Ты знаешь, что у доктора Лонга в больнице есть комната для гостей, — она повернулась ко мне и улыбнулась. — Вы ужинали?

— Ужинала? Гм… нет.

— Тогда я думаю, что вам лучше поесть, прежде чем вы поедете к доку. К тому же скоро стемнеет. Наверное, он захочет встретить вас, и вам не придется ехать в одиночестве.

Я слегка испугалась.

— Так далеко?

— Не очень. Просто док живет на самой окраине.

— А можно воспользоваться вашим телефоном?

— Позвонить доку?

Я утвердительно кивнула.

— Не нужно, — произнесла женщина, рассматривая что-то за моим плечом. — Только что подъехал грузовик Сэма. Похоже, он вас заметил.

— О! — Я изобразила улыбку: они не должны были видеть, что я дрожу. — Прекрасно.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Я прекрасно помнила, как выглядит Сэм, но о воздействии на мое сердце его бездонных карих глаз как-то забыла. И эта его улыбка…

— Привет, Кензи.

Одетый в футболку цвета хаки, облегающие джинсы и ботинки, он выглядел потрясающе.

— Здравствуй, Сэм.

Казалось, он не удивлялся тому, что интрижка на одну ночь превратилась в деловую встречу. Я рассчитывала на то, что он пожмет мне руку или в крайнем случае по-дружески хлопнет по плечу. Но он поцеловал меня в уголок губ, и это крайне удивило меня.

Несколько секунд спустя я с ужасом поняла, что мои глаза все еще закрыты. Я распахнула их и увидела, что Сэм улыбается мне так, будто ничего не произошло. К тому же шея стала зудеть. Снова начала проявляться моя аллергия на мужчин. Теперь мне придется терпеть ее целую неделю.

— Вижу, ты все-таки нашла меня, — произнес Сэм. — А то я уже собирался посылать за тобой спасательную экспедицию.

Мне было приятно узнать, что он волновался из-за меня.

— Правда?

— Да, твоя начальница звонила мне раз шесть, чтобы узнать, приехала ли ты.

А, значит, беспокоилась Хелена.

— Мой мобильник не работал. И мне пришлось сделать несколько вынужденных остановок. Ты даже представить себе не можешь, как трудно путешествовать с животным. — Внезапно вспомнив, кем он работает, я почувствовала себя полной дурой. — Хотя, думаю, ты легко можешь себе это представить, — засмеялась я. — Откуда ты узнал, что я здесь?

Я решил поехать в город, чтобы узнать, не видел ли кто тебя, и наткнулся на твою машину. — Большим пальцем он указал на мой автомобиль. — Здесь ездит не так уж много «вольво» серебряного цвета с нью-йоркскими номерами.

В воздухе повисла неловкая тишина. Интересно, каким образом я могла угодить в настолько невероятную ситуацию? Когда той ночью в его номере мы занимались любовью, ни одному из нас и в голову не могло прийти, что нам суждено встретиться вновь. Наверное, он думал о том же.

Моя попутчица вежливо гавкнула.

— А это, должно быть, Энджел, — произнес Сэм. Собачка, услышав свое имя, оживилась.

— Хелена сказала, что ты знаешь о ее приезде. Он кивнул и почесал ее за ушком.

— Я сразу же вылечу ее, — произнес он, подмигнув мне. — Она больше не будет шляться по мальчикам.

Я нервно сглотнула:

— Это нам и нужно, — и подумала: кто бы говорил.

— Я надеялся на то, что мы сможем поужинать вместе, — произнес Сэм. — Но мне только что позвонили и сказали, что собака попала под машину.

— Это не я, — попыталась оправдаться я, вспомнив историю с белкой и очень надеясь на то, что она жива и приходит в себя, лежа где-нибудь на обочине.

Он улыбнулся.

— Я и не думал, что это ты ее сбила.

— Она серьезно ранена?

— К счастью, нет. Собака повредила ногу. Надо сделать ей рентген, чтобы посмотреть, нет ли у нее внутренних повреждений. Я попросил Рендэллов подождать меня в моей домашней больнице. Не возражаешь, если мы поедем туда?

— Конечно, нет.

Сэм обратился к жене Хэпа:

— Арма, можешь дать нам пару цыплят на вынос?

— А как же! Тебе как обычно или с хрустящей корочкой?

Он посмотрел на меня.

— С хрустящей корочкой.

Сэм улыбнулся. Наверное, я угадала.

— Положи побольше сухарей и подливки, Арма. Я умираю от голода.

— Вернусь через пятнадцать минут, садитесь, — сказала Арма и побежала на кухню. Я извинилась, подхватила Энджел и направилась в уборную, чтобы привести себя в порядок. За две минуты я успела попудрить нос и с помощью висевшего над раковиной зеркала тщательно осмотреть свою шею.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказала я Энджел. — Если мне трудно провести с ним пятнадцать минут на людях, то как я умудрюсь пережить целую неделю?

Энджел наклонила голову.

Я застонала и оперлась на раковину.

— Ты права, — запричитала я. — Как пережить все это?!

Конечно, я подозревала, что захочу снова увидеть его. Но мне было страшно находиться рядом с ним. Как можно быть такой неуклюжей? А после того, как он поцеловал меня, я окончательно перестала что-либо понимать.

Я попыталась вспомнить тот момент, когда он поцеловал меня, и понять, почему он так поступил. Может, он просто поздоровался со мной? Или дал понять, что скучал без меня? А вдруг он целует всех знакомых женщин? Или решил, что я жду от него этого?

Я прикоснулась пальцем к нижней губе и посмотрела на свое отражение в зеркале. Большие глаза, расширенные ноздри. Волнение. Смущение. Аллергия. Вот что значит быть не в своей тарелке. Мне не следовало приезжать сюда. Не зря у меня было плохое предчувствие. Нет ни малейших сомнений в том, что прежде, чем вернуться в Нью-Йорк, мне придется страдать, причем не только от постоянной сыпи.

Мой взгляд упал на зачем-то прилепленную к нижнему углу зеркала наклейку с лозунгом: «Так держать!» Я почему-то решила, что это знак. И расправила плечи. Мне в голову пришла потрясающая идея. Я приехала сюда для того, чтобы написать статью. Если у нас с Сэмом ничего не получится, я просто возьму у него интервью. Задам несколько вопросов, запишу ответы и буду сохранять профессиональную дистанцию.

Несмотря на то что написание статьи — всего лишь прикрытие, я постараюсь сделать так, чтобы это была лучшая статья из всех, написанных о ветеринарах, живущих в маленьких городках. По крайней мере, если мне удастся выполнить поручение Хелены, я докажу, что способна на сложные задания и готова на все ради процветания журнала. Это путешествие — мой шанс реализовать свою мечту стать пишущим журналистом.

Тогда я вспомнила слова Джеки: «Неужели ты думаешь, что сможешь жить под одной крышей с мужчиной и не поддаться искушению?» Но и здесь не все так страшно, как кажется на первый взгляд. Моя аллергия на мужчин будет моей палочкой-выручалочкой. Она поможет мне ясно мыслить и не забывать, зачем я сюда приехала.

К тому же, если не принимать во внимание тот скорее дружеский поцелуй, Сэм, может быть, и не хочет, чтобы наши отношения развивались дальше. В таком случае пережить эту неделю будет не так уж и сложно.

Я почувствовала, что мои ноги промокли. Наверное, это Энджел решила облизать их, чтобы поддержать меня в трудную минуту. Я наклонилась и поняла, что она всего лишь помочилась на мои туфли.

Это могло означать только одно: легче мне точно не будет.

Когда я вышла из уборной, то увидела, что из-за меня образовалась порядочная очередь. Мне было очень стыдно, и я стала пробираться к Сэму. Люди пристально рассматривали меня.

— Что это за куколка? — громко прошептали в толпе.

— Да еще с собакой на руках! — поддакнула другая женщина.

— Наверное, из большого города, — заметил кто-то.

Вся красная от смущения я наконец добралась до Сэма. В одной руке он держал цыплят, другой обнимал какую-то цыпочку.

Эта брюнетка со смуглой кожей и точеной фигуркой напомнила мне Эйприл Бромли. Она вцепилась в руку Сэма так, будто это была ее собственность. Заметив это, я подумала, что, скорее всего, не принадлежу к тому типу женщин, который нравится доктору Лонгу.

Сэм виновато посмотрел на меня. Несмотря на все мои попытки убедить себя в том, что мне будет гораздо спокойнее жить здесь, если я буду знать о том, что у него есть другая женщина, мое сердце бешено колотилось. Веди себя естественно, приказала я себе.

— Кензи Мэнсфилд, — произнес Сэм, а потом показал на шикарную брюнетку. — А это Вэл Джессум.

Я изобразила радостную улыбку, всеми силами пытаясь дать ей понять, что не претендую на Сэма.

— Рада познакомиться с вами, Вэл. Мы с доктором Лонгом собирались поужинать. Не хотите присоединиться?

Кажется, она не ожидала этого. До этого она смотрела на меня так, будто в любую минуту была готова кинуться на меня и задушить. Теперь ее глаза округлились от удивления, и она уставилась на Сэма.

— О… Ну… не думаю… В другой раз.

— Ладно, тогда приходите как-нибудь до моего отъезда, — вежливо сказала я.

— Конечно, — пробормотала она.

— Извини за спешку, — произнес он. — Мне нужно еще заехать в больницу.

— Увидимся, — сказала Вэл, переводя взгляд с меня на Сэма и обратно.

— Извини, — пробормотал Сэм, когда мы вышли.

— За что? — спросила я, широко раскрыв глаза от удивления.

Он замолчал, затем почесал затылок.

— Неважно. Поезжай за мной. Если ты потеряешь меня из-за движения на дороге, я съеду на обочину и подожду.

Он запрыгнул в белый пикап.

Можно, конечно, попытаться убедить себя в том, что появление подружки Сэма не взволновало меня. Но тогда мне пришлось бы лгать самой себе. Мне было очень интересно, что связывало их. Но я прекрасно понимала: это не мое дело. Честно говоря, поверить в то, что в жизни Сэма нет женщины, было трудно.

Я опять задала себе вопрос: почему это так беспокоит меня? У меня не было никаких прав на этого мужчину.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Дорога до жилища Сэма оказалась долгой. Мы ехали вверх по склону, поэтому приходилось тащиться медленно. Становилось темно, а тени деревьев, возвышавшихся по обе стороны дороги, заслоняли последние проблески света. Мне стало страшно, может быть, потому, что я видела слишком много фильмов ужасов, в которых действие происходило в подобных местностях.

Когда мне окончательно надоело ехать вверх, начался спуск. Теперь мы ехали по полю к двум зданиям, стоявшим недалеко друг от друга. Я посмотрела на один из домов и ужаснулась: неужели он бревенчатый?

— Он живет в бревенчатом доме, — сообщила я Энджел.

Сэм припарковал свою машину на втиснутой между двумя деревянными зданиями поляне. Она была освещена огромным фонарем, прикрепленным к телефонному столбу. Я последовала его примеру и, остановив свой «вольво», вылезла на свободу.

— Ну и как? — спросил Сэм, указав на окружавший нас пейзаж.

— Это… нечто, — с трудом выдавила из себя я.

Деревья плотной стеной окружали дома. Казалось, будто все они сделаны под копирку: высокие тонкие стволы уносились куда-то ввысь. Откуда-то сверху раздавался шелест растревоженной порывами ветра листвы. Я с тоской вспомнила картину, уже давно ставшую для меня родной: огромные небоскребы, море искусственного света и уличный шум.

Я посмотрела на машину и увидела прижавшую нос к стеклу Энджел. Подойдя к пассажирской дверце, я выпустила собачку. Когда Энджел оказалась на земле, она вначале радостно запрыгала, но потом стала подозрительно принюхиваться. Понятно: она никогда раньше не видела грязи. Я уже собиралась захохотать, но вспомнила, что и сама ходила по траве только в Центральном парке.

Я повернулась к Сэму.

— Это и есть твоя больница? — спросила я, указав на меньшее деревянное здание.

Он кивнул.

— Хочешь посмотреть? Рендэллы живут в десяти минут езды отсюда, а мне еще нужно подготовить смотровую. Для этого меня сюда и послали, — обрадовалась я. — Подожди секунду: только возьму записную книжку и фотоаппарат.

— Ты можешь позвонить своей начальнице и сказать ей, что благополучно добралась. Телефон в моем кабинете.

Я так и сделала. Сэм оставил меня в кабинете, а сам отправился включать свет в других комнатах. По дороге его сопровождали визг и грохотание клеток. Интересно, что за тварей он держит здесь? Энджел оказалась смелее меня. Она побежала за Сэмом. От этого мне стало намного легче: хоть пять минут следить за ней будет кто-то другой. Я осмотрелась. В кабинете царил невообразимый бардак. В поисках телефона я аккуратно лавировала между кипами книг, папок и листов бумаги. В конце концов обнаружила телефонный кабель и решила посмотреть, куда он ведет. Аппарат наконец нашелся. Он был завален кучей писем. Я вспомнила, как Сэм говорил, что он человек неорганизованный, но не до такой же степени!

Сдув пыль с телефона, я набрала номер Хелены. Трубку она подняла сразу же после первого гудка.

— Кензи?

— Да, это я, Хелена. Путь оказался дольше, чем мы предполагали, но сейчас я у доктора Лонга…

— Как Энджел?

Я ухмыльнулась. Ну конечно! Она волновалась вовсе не за меня, а за свою собачку.

— С ней все хорошо.

— Доктор Лонг подозревает, зачем вы на самом деле приехали?

Значит, она волнуется еще и из-за журнала.

— Не думаю.

— Он ничего не говорил о проклятой обложке?

— Нет, но мы с ним не так уж много разговаривали. Сейчас он принимает пациента.

— Это случайно не огромное и опасное животное? Не горный лев, например?

— Нет, это собака.

— Прекрасно. Постарайтесь сделать так, чтобы доктор Лонг не оказался в опасности. Думаю, кто-нибудь обязательно свяжется с ним и расскажет ему о проклятье. Вы можете прослеживать его телефонные разговоры?

Я вздрогнула.

— Нет, не смогу. К тому же я не думаю, что это будет так уж плохо. Если он все узнает, будет вести себя более осторожно.

— Кензи, — прощебетала Хелена, — но когда все выяснят, что мы верим в это проклятье и послали человека, чтобы предотвратить последствия…

В ее голосе я услышала страх и неискренность.

— Хелена, а вы сами верите в это проклятье?

— Кензи, это было бы… странно.

Оказывается, она все-таки верит.

— И поэтому вы захотели, чтобы я прикрыла Сэма? Ведь он здоровый сильный мужчина, и если с ним что-нибудь случится, это будет выглядеть крайне подозрительно.

— Кто-то звонит в дверь. Я очень рада услышать, что вы с Энджел благополучно добрались. Давай поговорим об этом завтра.

Я положила трубку. У меня дико кружилась голова. Мне казалось, что Хелена использует меня. Она не была полностью откровенна со мной. Но, с другой стороны, тот факт, что она верит в это дурацкое проклятье, ничего не менял. Но легче от этого мне не становилось. Я в ужасе понимала, что ситуация выходит из-под моего контроля. Где-то в глубине души я пыталась представить, как я поступлю, если на моих глазах что-то случится с Сэмом. Мне в голову пришла мысль: а не рассказать ли ему о проклятой обложке?

— Как дела?

Я подпрыгнула и резко обернулась. Мои ноги опять стали ватными. Ни одному мужчине так не шел белый халат. Я представила себе, насколько смешной покажется ему история о проклятье, и решила обойтись пока официальной версией причины моего приезда в Джэр-Холлоу.

— Все… хорошо.

Он смущенно огляделся.

— Извини за беспорядок. Я никак не могу разобраться с бумажной работой.

— У тебя есть ассистент?

— Гм. Сейчас нет. — Он посмотрел на часы. — Хочешь есть?

— Не очень.

— Когда я окончу прием, мы сможем поесть и расслабиться.

Расслабиться? Мое сердце бешено забилось. Неужели Сэм думает, что мы с ним?., вы знаете, что я имею в виду. Почему-то мне показалось, что Вэл Джессум не понравится, если мы с Сэмом… расслабимся. Тогда я решила, что, если он попытается предложить мне что-то подобное, я выскажу ему все, что думаю по этому поводу.

Вдруг в соседней комнате раздался громкий вопль, а через секунду в дверь вбежала Энджел. Сэм засмеялся и протянул руки, чтобы поднять ее.

— Что это было? — спросила я.

— Иди и посмотри сама.

Я пошла за Сэмом по коридору. Он открыл дверь, и я остолбенела от раздававшихся в комнате криков и визга и ударившего мне в нос резкого запаха. Вдоль стены стояли белые полки, а на них — около дюжины стеклянных и проволочных клеток. Я разглядела собаку, двух кошек, нескольких птиц, хомяков и…

— О боже! Это случайно не крысы?! — Я сделала шаг назад и указала на клетку.

— Да. Но ведь ты видела крыс до этого?

Видела. В городе их полно, но мне и в голову не могло прийти, что они могут стать домашними питомцами.

Сэм засмеялся.

— Крыс и мышей я держу для того, чтобы кормить змей.

Я замерла. У меня не было сил смотреть в указанном направлении.

Он повернулся к выходу.

— Это, должно быть, Рендэллы. Готова?

— Конечно! — сказала я, радуясь, что наконец смогу уйти из этой жуткой комнаты.

Рендэллы оказались замечательной семьей: мать, отец и двое детей. Они очень беспокоились за свою собаку — изящную гончую по кличке Мистер. Он смотрел на нас полными боли глазами. Мистер Рендэлл и Сэм переложили пса на каталку и повезли его в смотровую. Я старалась не мешаться под ногами, но сделала несколько снимков.

Доктор Лонг оказался прекрасным специалистом. В его клинике были приемная и две смотровые. Везде царили идеальная чистота и больничный запах. Я не могла оторвать взгляд от работающего Сэма. Хорошо, что у меня был фотоаппарат, благодаря которому я могла делать вид, будто ищу лучший ракурс.

— Давай посмотрим на тебя, Мистер, — сказал он и развернул каталку.

Я увидела кровь, а потом… не помню, что случилось потом.

— Вы еще не занимались сексом?

Я уставилась на телефон и поплотнее прижала трубку ко рту.

— Джеки, ты меня слушаешь? У него есть любовница. Он живет в бревенчатом доме, содержит настоящий зверинец и лечит домашних животных. И я пробыла здесь всего два часа. Когда, по-твоему, мы успели бы заняться сексом? Правда, травму уже получила.

— Что?!

— Как только увидела кровь собаки, грохнулась в обморок.

— С тобой все в порядке?

— Да, ударилась головой. Сэм сказал, что сотрясения мозга у меня нет.

— О-о, а доктор Лонг случайно не взял тебя на руки и не отнес на кровать?

— Нет, но он наклеил кусок пластыря на мой лоб. Потом попросил уйти в жилой дом, чтобы я ему не мешала.

— Ясно. Где ты будешь жить?

— Над его больницей есть комната. Мы с Энджел поселились там. А сейчас я на кухне в его доме.

Услышав свое имя, собачка гавкнула из-под кухонного стола, где она пряталась. В ответ собаки Сэма, которые были закрыты в соседней комнате, дружно залаяли.

— И как выглядит его дом? — спросила Джеки.

— Дом… деревянный. — Я взглянула вверх. — Такое ощущение, будто люстра сделана из костей животных. Думаю, из оленьих рогов. А мебель обтянута кожей.

— Наверное, там уютно. Как ты думаешь, его подружка живет с ним?

— Ее нижнего белья на кухне я не заметила, если ты это имеешь в виду.

— Ты видела его спальню?

— Я забрела туда, но только потому, что искала ванную.

— И?

— Там нет занавесок.

— Это хороший знак. Ты не заметила: в ванной нет женской косметики или других принадлежностей?

— Не интересовалась.

— Врешь!

— Ладно, интересовалась, но только тем, нет ли там таблеток от головной боли.

— И?

— Ничего женского я там не видела. Но рядом с большой спальней, где сейчас заперты его собаки, есть еще одна ванная. Может, ее вещи там.

— Думаешь, это серьезно?

— Я не ходила к ним, но лают они действительно грозно.

— Не пытайся запутать меня. Я имела в виду Сэма и его подружку.

— Это не мое дело, — ответила я.

— Точно, — саркастически заметила Джеки. — Как поживает твоя аллергия на мужчин?

— Она никуда не делась. — Я даже хлюпнула носом, чтобы доказать ей это. — Как съездили на побережье?

— Прекрасно. — Джеки блаженно вздохнула. — Я так счастлива! Думаю, Тед — это тот мужчина, которого я ждала всю жизнь. Единственный…

Я пошевелила губами.

— Это здорово, Джеки! Правда, здорово! Но разве ему обязательно быть единственным?

— Что ты хочешь сказать?

— Он один из тех мужчин, вместе с которыми можно провести всю жизнь?

— Да, я хочу, чтобы со мной был только один мужчина, он.

Я шмыгнула носом и услышала, как кто-то приближается к кухонной двери.

— Сэм идет. Перезвоню тебе позже.

Пока я вешала трубку, Джеки еще что-то говорила. Последними ее словами, которые я услышала, было что-то типа «ипохондрик» или «нимфоманка» — я не совсем разобрала.

Сэм вошел в комнату. Он еще не успел снять белый халат. Выглядел он очень усталым, но улыбался.

— Здесь хорошо пахнет.

Мне почему-то почудилось, будто я домохозяйка, которая дождалась своего мужа, пришедшего домой после тяжелого трудового дня. Я еле удержалась, чтобы не обвить руками его шею.

— Как дела у Мистера? — спросила я.

— С ним все будет в порядке. — Сэм взял меня за руку, которой я прикладывала ко лбу кусок влажной ткани, и отвел ее. — Вопрос в том, как дела у тебя.

— Обычная шишка, ничего страшного. — Находясь рядом с ним, я чувствовала, что мое сердце колотится с удвоенной силой. — Извини, что причинила беспокойство.

Сэм улыбнулся, но в его глазах я заметила волнение. Он потрогал шишку.

— У тебя не кружится голова?

— Нет. — По крайней мере когда он не касался меня.

— Ты хочешь спать?

— Скорее я просто устала.

Казалось, его успокоило то, что с моей головой все было в порядке. Потом он большим пальцем убрал волосы с моего виска.

— У тебя был тяжелый день.

Я облизала губы.

— И у тебя.

Сэм тоже облизал губы.

— Кажется, я не очень хорошо тебя встретил.

Я, сама того не ожидая, приоткрыла рот. Он медленно подошел ко мне. Каждый нерв в моем теле затрепетал. Потом он обнял меня и поцеловал. Грудь моя напряглась. Мышцы живота резко сжались.

Я вырвалась из его объятий и коснулась своих губ.

— Мы не должны, — выдавила я из себя, судорожно глотая воздух.

— Почему?

— Потому что, — чтобы выиграть время, я поднесла руку к носу, — потому что я здесь для того, чтобы работать, Сэм.

Сэм запустил пальцы в свои волосы и застонал.

— Ладно. Мы оба взрослые люди и сможем прожить эту неделю так, чтобы ты потом ни о чем не жалела.

Казалось, он пытается взять себя в руки. Должна признать, я почувствовала приступ гордости за себя. Он пару раз вдохнул и выдохнул, а потом засмеялся.

— Но если ты передумаешь, только позови.

Пережить эту неделю будет сложнее, чем я думала.

— А пока, — сказал Сэм, — почему бы нам не поесть? — Он снял белый халат и повесил его на стул. — Хочешь чаю?

Судя по всему, собаки Сэма услышали его голос. Они залаяли так громко, что это стало почти невыносимо.

— Сколько у тебя собак?

— Всего три.

— Всего три?

Он улыбнулся.

— Я с огромным удовольствием приютил бы любую бездомную собаку. Между нами говоря, я думаю, что люди специально выбрасывают их на улицу, чтобы они нашли дорогу сюда. Я беру их к себе.

— Правда?

— Как правило. Но потом я ищу для них новый дом. Три собаки, которые сейчас живут у меня, оказались менее симпатичными, чем остальные, поэтому я решил оставить их себе. Хочешь, включу музыку?

Сэм не дождался моего ответа и включил радио. Раздались звуки фольклорной мелодии, которую передавала местная станция. Когда я села за грубо сделанный стол, меня все еще трясло после его поцелуя. Передо мной стояла тарелка с картофельным пюре, жареным цыпленком, зеленой фасолью и сухарями. Энджел вылезла из-под стола и, поскуливая, стала тереться об мою ногу.

— Она все еще побаивается: здесь все незнакомое и чужое, — сказала я.

Двумя руками Сэм взял большой кусок жареного цыпленка.

— Наверное, приезд сюда шокировал вас обеих.

— Это задание для меня — настоящее приключение, шанс увидеть что-то новое.

— О, думаю, за недолгое время пребывания здесь ты уже успела заметить кое-что, чего никогда раньше не видела.

— Точно. — Я вцепилась зубами в кусок курицы. — Здесь очень тихо. Ты сам построил этот дом?

Он кивнул.

— Сначала я построил больницу, а потом взялся за свое логово. Пока его строил, я жил в той комнате, где поселились вы с Энджел.

Я не представляла, как можно жить в деревянном доме. Но его труд я оценила по достоинству:

— Ух ты! Удивительно!

Мне показалось, что это его позабавило.

— Не вижу в этом ничего странного. Я просто люблю работать руками.

Я покраснела, вспомнив мозоли на его руках. Теперь понятно, как Сэм их заработал. Я решила, что пора сменить тему:

— Ты рад тому, что завтра увидит свет журнал, на обложке которого будет твоя фотография?

Сэм пожал плечами.

— Не знаю, я как-то не думал об этом.

— Твои родные и друзья, должно быть, гордятся тобой.

Его реакция на мои слова повторилась.

— Конечно, моя мама и кое-кто в городе будут рады, — в его глазах заиграл смешливый огонек. — На самом же деле я думаю, что все начнут подшучивать надо мной.

— Кстати, я слышала, что»ты сказал Хелене, будто это я убедила тебя согласиться. Спасибо.

— Это была моя благодарность за то, что ты не выдала меня.

Я задумалась, а затем кивнула.

— Ты прав.

Сэм засмеялся и отпил глоток холодного чая.

— Ты должна признать, что это было чистой воды совпадение.

Еще один кивок.

— Думаю, твоя начальница еще не знает, при каких обстоятельствах мы с тобой познакомились.

— Нет.

Постарайся меня правильно понять. Я очень рад, что ты приехала. Но, честно говоря, очень удивился, когда мисс Бирч позвонила мне и сказала, что ты хочешь написать статью обо мне. Я сдвинула брови.

— А чему тут удивляться: читателям будет интересно узнать, чем ты занимаешься.

— Меня удивило, что статью пишешь именно ты. Мне казалось, что ты всего лишь ее заместитель.

Я опять состроила оскорбленную мину.

— И это чистая правда, но я сказала Хелене, что я дипломированный журналист и хотела бы заняться тем делом, которому столько лет училась. Она решила, что я лучше всех подойду для этого задания.

— Должен сказать, так оно и есть, — пробормотал он. — Боже, эта неделя будет очень длинной.

Я почувствовала, что моя шея начала нещадно зудеть. Я начала чесать ее, стараясь подальше оттянуть свитер, чтобы добраться до кожи.

— С тобой все в порядке?

— Аллергия, — пробормотала я. — Она усилилась после того, как я приехала сюда.

Сэм протянул мне стакан.

— Пей. Это зеленый чай — природный противоаллергический препарат. Три-четыре стакана в день, и ты забудешь про свое дурацкое лекарство.

— У меня… есть своя теория насчет аллергии.

— Правда?

— Я считаю, что природа вызывает у нас аллергическую реакцию на то, что приносит нам вред.

Интересная теория, — сказал он. — Но есть и природные аллергены, например пыльца. А пыльца не приносит никакого вреда, наоборот, она необходима. Если человек реагирует на что-то натуральное, это значит только одно: его организм не может правильно приспособиться к аллергену.

Получается, что мое тело не может правильно приспособиться к мужчинам? Я почувствовала, что у меня опять потек нос, и схватила салфетку. Собаки, услышав производимый моим носом звук, залаяли еще громче.

Сэм засмеялся.

— Наверное, хорошо, что ты будешь жить здесь только одну неделю.

Я резко зажмурилась. У меня возникло ощущение, будто он читает мои мысли.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

— Ты уверена, что здесь тебе будет удобно? — спросил Сэм.

Мы стояли в комнате над больницей. Оказалось, что, кроме гостиной, одновременно являвшейся и кухней, к моим услугам были спальня и ванная. Нужно сказать, места здесь было больше, чем в моей квартире. К тому же я получила разрешение хозяина пользоваться стоявшей в ванной стиральной машиной и оборудованной рядом сушилкой. Дома мне приходилось тащить грязное белье в подвал, где стояли давно устаревшие стиральные агрегаты.

— Все очень мило, — произнесла я, взглянув на дверь. — Спасибо, что выделил мне целую квартиру.

Здесь все отличается от того, к чему ты привыкла в городе. Я подумал, что, раз уж мы собираемся проводить вместе много времени, тебе не помешает познакомиться с моим образом жизни. В холодильнике полно еды. Она должна прийтись тебе по вкусу.

— Спасибо.

Сэм улыбнулся.

— Послушай. Если животные, которые живут внизу, будут мешать тебе, приходи ко мне в дом…

— Ничего, как-нибудь справлюсь, — прервала его я, но сразу же прикусила губу. — Ты уверен, что они не выберутся наружу?

— Абсолютно.

Он был настолько привлекателен сейчас, что у меня захватило дух. Мысль о том, что этой ночью мы будем спать в разных постелях, показалась мне нелепой: ведь мы уже слишком хорошо успели узнать друг друга. Но я напомнила себе, что теперь все по-другому. На карту были поставлены и моя работа, и моя честь, и, возможно, мое сердце.

— Какие у нас планы на завтра? — спросила я.

— Меня вызвали на ферму Бренигара. Нужно осмотреть его стадо. В общем, мы должны выехать примерно в пять тридцать.

— Утра? — пропищала я. — В воскресенье?

Сэм засмеялся.

— Эд Бренигар работает семь дней в неделю. К тому же до его фермы совсем недалеко. Если не хочешь — оставайся и выспись.

— Нет, обязательно поеду, — заявила я и стала судорожно соображать, во сколько же мне нужно встать, чтобы уложить волосы, нанести макияж и одеться. Получалось, что можно уже начинать собираться.

— Ты привезла ботинки? — спросил он. Я гордо кивнула.

— Завтра тебе стоит их надеть.

По крайней мере я определилась с хоть какой-то частью моего костюма.

— Это займет целый день?

— Нет, только пару часов. Я решил днем прибраться в своем кабинете.

— Ты сможешь выкроить время, чтобы ответить на пару вопросов для статьи?

— Конечно. Когда я тебе понадоблюсь, звони. Телефон на тумбочке.

— У тебя для личных и деловых переговоров разные линии?

— Нет. В любом случае люди звонят мне домой. Вот номер моего мобильного телефона. — Он протянул мне кусок бумаги. — Позвони, если тебя что-то испугает.

Я засмеялась.

— Испугает? Сэм, я живу на Манхэттене. Меня ничто не может испугать.

Он поднял руки.

— Виноват. Увидимся утром.

Сэм повернулся и направился к выходу. Меня охватил леденящий душу ужас.

— Сэм?

Он повернулся. В его глазах засветился странный огонек.

— Да?

— Я… гм… а здесь водятся горные львы?

Он заразительно засмеялся.

— Не волнуйся, Кензи. На этой горе я и есть самое опасное животное.

Я пожелала Сэму спокойной ночи и долго прислушивалась к его затихающим шагам. Затем скатала полотенце и подоткнула его в щель под дверью. На всякий случай. Потом подошла к окну и, благодаря тусклому свету, излучаемому фонарем, висевшим на телефонном столбе, разглядела Сэма. Он шел в сторону своего дома. Вот он вошел в боковую дверь, которая вела в кухню. Я заметила, что он не выключил свет на крыльце. Я подумала: а вдруг он сделал это специально для меня? Ну почему этот человек так беспокоит меня? Сэм был не первым привлекательным мужчиной, с которым я переспала. К тому же мы с ним совершенно не были похожи друг на друга.

Но почему же тогда меня так влечет к нему?

Я вспомнила, что завтра мне придется встать очень рано, выключила свет и с трудом добралась до постели. Энджел, уже собравшуюся пристроиться рядом, я выкинула на пол.

Прошло полчаса, а я так и не смогла уснуть, даже несмотря на то, что мое тело ломило от усталости. Боже, как темно! Но больше всего меня пугала полная тишина. Не было слышно ни звука громко работающего у соседей телевизора, ни сирены или стрельбы на улице, ни свиста вентиляции, ни скрипа распахиваемых окон. Из зверинца до меня не доносилось ни звука.

Я услышала стук и испугалась. Мои руки сами потянулись к телефону, стоявшему на тумбочке, но потом я поняла, в чем причина. Я включила свет и увидела Энджел. Она поставила передние лапки на матрац и била хвостом по полу. Я вздохнула.

— Ладно, можешь спать со мной. Но если будешь храпеть, пеняй на себя.

Энджел растянулась вдоль моих ягодиц. Я улыбнулась, представив себе Хелену на моем месте. Хотя я уже ничему не удивилась бы: моя начальница была полна противоречий. С одной стороны, она ни перед чем не останавливалась и могла ради своего любимого дела свернуть горы, но с другой — она консультировалась с медиумом и верила в проклятья. Я решила, что она неспроста послала меня в Джэр-Холлоу, чтобы нянчиться с Сэмом. Может, моя начальница решила таким образом избавиться от самой мысли о возможности существования проклятий?

Я оставила лампу включенной и уставилась на часы. В таком положении я пролежала до двух часов ночи, думая только о том, в какую дурацкую ситуацию я попала, причем по собственной вине. Мне никогда и в голову не пришло бы, что в тридцать один год моя жизнь станет более бессмысленной, чем она была в двадцать один. Самое неприятное заключалось в том, что виновата в этом была я сама.

Когда мне стало совсем плохо, зазвенел будильник. Энджел спрыгнула с кровати и забилась в угол. Выключив звонок (кстати, более громкого будильника в жизни не слышала), я слезла с постели и подошла к окну. Интересно узнать, как выглядит мир в половине пятого утра.

Природа еще спала. Деревья замерли. Не шевелился ни один листок. На стоявших на поляне «вольво» и пикапе блестели капельки росы. Мне казалось, будто я одна в целом мире. Правда, потом я увидела Сэма, который что-то делал на своей кухне. Да, ради такого мужчины можно проснуться пораньше.

Затем я вспомнила, почему опоздала в то утро на работу…

Решив не думать об этом, я пошла умываться и одеваться. Раз уж мы собрались ехать на ферму, надо одеться так, будто собираюсь кататься на лошади: красные кожаные ботинки, юбка в шотландскую клетку, которая доходила до колен, серый шелковый свитер и красная куртка. Стянула волосы на затылке в узел и вставила в уши простенькие сережки. Свой костюм я завершила, повесив на шею длинную золотую цепочку с незамысловатой подвеской. Скромненько, но со вкусом.

В больнице было довольно холодно, поэтому я надела на Энджел желтый свитер и такого же цвета бант. После этого повела ее на прогулку. Мы бродили вокруг здания больницы. Было еще темно, но вокруг раздавались какие-то странные шорохи и треск. По всей видимости, лесные твари уже проснулись и были очень недовольны нашим появлением. Я стала уговаривать Энджел поторопиться, но в этом не было необходимости: она тоже ужасно боялась. Схватив собачку в охапку, я понесла ее домой. А затем взяла свой рюкзак и, увидев, что уже половина шестого, спустилась вниз по лестнице. Там меня ждал Сэм.

Он сидел за столом, на котором был все такой же жуткий беспорядок, и читал газету.

— Доброе утро. Как спалось?

— Замечательно, — соврала я. — Здесь так тихо.

— Так оно и есть. Разве это не прекрасно? Как поживает твоя голова?

— Нормально.

— Хорошо. — Он, судя по всему, наконец-то понял, что я уже одета. По крайней мере, он внимательно осмотрел меня с ног до головы. — Вот, значит, что ты решила надеть…

В каком смысле. Что он хочет этим сказать?

— Ты говорил, что мне понадобятся ботинки.

Сэм посмотрел на мою обувь и провел языком по внутренней части щеки.

— Говорил. Хочешь кофе?

— Можно.

Он встал и налил полную кружку кофе. Сегодня на Сэме были надеты футболка и старые потертые джинсы.

— Сливок у меня нет. Но есть сахар.

Я не хотела показаться слишком требовательной, отрицательно покачала головой и взяла кружку.

— Пошли, партнер. — Он натянул на себя кожаную куртку и поднял с пола здоровую кожаную сумку.

Партнер? Мы шагали по гравию, шелестевшему под тяжестью наших ног, к пикапу Сэма. Когда мы подошли к машине, он забросил сумку на заднее сиденье. Рядом с местом водителя он положил большой металлический ящик.

— Ты хранишь здесь припасы?

Сэм кивнул.

— А еще инструменты, гаечные ключи и ремни на случай, если придется успокаивать разбушевавшееся животное.

Я и не знала, что его работа требует применения физической силы.

— Ты когда-нибудь получал травмы?

— Несколько раз меня лягнули и укусили. — Он улыбнулся и открыл мне дверцу. — Только виной этому были женщины, а не мои пациенты.

Я ухмыльнулась и вспомнила Вэл Джессум. Мне показалось, что эта женщина вполне может и взбрыкнуть.

Ферма Бренигара выглядела великолепно. Меня поразило разнообразие пейзажа: здесь можно было увидеть все, от вспаханных полей до огромных деревьев и красных сараев.

— Бренигары разводят коров? — спросила я.

— Да, — подтвердил он. — Но в своей статье тебе лучше использовать слово «скот».

Мы поехали по грязной, разбитой дороге. Машину так сильно трясло, что я несколько раз ударилась головой о потолок. Когда мы наконец остановились, я поняла, что сама не смогу выбраться наружу.

— Сейчас выйду и помогу тебе, — кивнул мне Сэм.

Я вытащила из рюкзака записную книжку и фотоаппарат. Сэм открыл дверь и протянул мне руку. Мое сердце бешено забилось. Я обняла его за плечи, и он вытащил меня. Когда я оказалась на земле, то поняла, что стою по колено в грязи.

— Извини, — сказал Сэм.

— Ничего страшного, — пробормотала я, пожалев свои несчастные ботинки.

С отвратительным чавкающим звуком я вытащила одну ногу из грязи. Но, попытавшись сделать шаг, я поняла, что снова провалилась в густую жижу.

Сэм вытащил из машины свою сумку и направился в сторону ворот фермы. По дороге он с кем-то поздоровался. Я с трудом передвигала ноги, стараясь не отставать от него, и рассматривала пасшихся на другой стороне дороги коров (то есть скот). Они были намного больше тех, которых я видела в зоопарке.

Эд Бренигар, оказавшийся худым мужчиной с красноватой кожей, открыл нам ворота. Он пожал Сэму руку.

— Эд, это Кензи Мэнсфилд. Она пишет обо мне статью. Ты не против, если она поприсутствует?

Конечно, нет, док, ты становишься знаменитостью. Хэтти не пошла сегодня утром в церковь, чтобы успеть купить журнал, на обложке которого твоя фотография.

Сэм выглядел смущенным.

— Не перехваливай меня, Эд, а то я могу поднять цену за свою работу.

Он медленно пошел к коровам.

— Симптомы проявляются только у этих?

— Да.

Сэм подошел к одной из них, я последовала за ним. Мне показалось, будто она понимает, что я принадлежу к совсем другому миру. От нее пахло навозом, к тому же все она была в грязи.

Когда я подошла близко, корова угрожающе замычала.

— Она не кажется больной, — заметила я, вытаскивая фотоаппарат.

Просто случай не очень запущенный, — ответил Сэм, а затем растянул огромные веки животного. — Видишь, глаз раздражен. Это похоже на человеческий конъюнктивит. Я судорожно сглотнула. Вид коровьего глаза оказался не самым приятным зрелищем. Но мне удалось сделать снимок. Сэм достал огромный тюбик из своей сумки и стал размазывать его содержимое вокруг глаза животного. Закончив, он направился к следующей корове. Остальные, видимо, решили, что мы собираемся их кормить, и столпились вокруг. Одна из них легонько толкнула меня сзади. От испуга я повернулась и помчалась прочь, но она побежала за мной бодрой рысью. Я пронзительно закричала и понеслась в сторону ворот. Внезапно сзади раздался дружный рев. Обернувшись, я, к своему ужасу, заметила, что все остальные коровы присоединились к моей преследовательнице и гонятся за мной.

— Кензи, не беги! — закричал Сэм. — Стой на месте!

Я замедлила скорость, а затем и вовсе остановилась и закрыла глаза. Коровы обступили меня и стали толкать со всех сторон. И не закричишь: что-то сдавливало мою шею. Открыв глаза, я увидела, что какая-то громадная скотина жует мою золотую цепочку. Она сделала глотательное движение, и мне пришлось прижаться лицом к ее морде. Я увидела ее огромные зубы и ощутила тепло ее дыхания. Господи, да она проглотит меня!

Внезапно я почувствовала резкий рывок. Сэм оттащил меня от коровы. Моя цепочка была испачкана коровьей слюной. Сама корова убежала, и остальное стадо последовало за ней.

— Мне та-ак стыдно! — зарыдала я.

— Все нормально, — со вздохом сказал Сэм, протирая цепочку платком. — Ты в порядке?

Я кивнула.

К нам подбежал Эд Бренигар.

— С вами все в порядке?

— Да, — ответил Сэм.

— Это из-за красной куртки, — объяснил Эд. — Красный цвет действует на скот возбуждающе.

Интересно, почему они сказали мне об этом только сейчас? — мысленно спросила я.

— Эд, я провожу мисс Мэнсфилд до пикапа. Ты не мог бы снова согнать стадо?

— Конечно, док. С тобой все в порядке? Ты хромаешь.

— Мне просто наступили на ногу, — ответил он. — Ничего страшного.

Сердце подскочило в моей груди. Замечательно! Я должна была присматривать за Сэмом, а его чуть не затоптали из-за моего позорного бегства! Я посмотрела на часы. Было шесть тридцать семь. Семь минут назад во всех газетных киосках и магазинах Восточного побережья началась продажа нового номера «Персоны» с Сэмом на обложке.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Тебя могли убить! — закричала Джеки. Я упала на край своей кровати. До того, как позвонить подруге, я приняла горячий душ, но лучше мне от этого не стало.

— Скорее я умерла бы от унижения. Сэм считает, что я полная дура.

Мне кажется, что это совсем не так. Он скорее думает, что ты не в своей тарелке. К тому же, если тебе безразличен этот парень, почему тебя заботит то, что он считает? Я не ответила.

— Кензи, ты меня слышишь?

— Слышу, — отозвалась я. Скорее всего, Сэм зашел в больницу: по крайней мере внизу раздавались чьи-то шаги. — Мне пора. Сэм несет мне номер журнала.

— Я уже купила его, — отозвалась Джеки. — Здорово! Женщины по всей стране будут верещать от восторга только при одном взгляде на этого парня.

— Пока, Джеки.

Я взглянула на себя в зеркало и решила, что встречу Сэма в махровом халате. В конце концов, он видел меня совсем без одежды. Я сунула ноги в шлепки и вышла на лестницу. Мне действительно не терпелось увидеть обложку. Энджел побрела вслед за мной, стуча по полу коготками.

— Как обложка? — спросила я.

Я завернула за угол и остановилась, увидев, что в вестибюле стоит Вэл Джессум. В руках она держала несколько номеров журнала «Персона».

— Ой, извините, — пробормотала я, почувствовав, что мои щеки пылают. — Я думала, что это…

— Сэм? — спросила она, подозрительно посмотрев на меня.

Ее длинные волосы были распущены. Она была одета в короткую юбку, удобный свитер и туфли на высоком каблуке. Вэл с таким же интересом рассматривала мое одеяние.

Я потуже стянула края халата.

— Это не то, о чем вы подумали.

— А о чем я подумала? Я сглотнула.

— Не знаю.

Она прикусила губу и напряглась всем телом. Потом протянула мне один номер журнала.

— Думаю, обложка получилась на славу. Арма оставила эти экземпляры для Сэма. Она попросила меня занести их ему.

Я поколебалась, но решила принять ее предложение о мире и согласилась, что помещенная в журнале фотография Сэма потрясающая. На глянцевой обложке красовалась надпись «Герой из маленького городка», а под ней — изображение улыбающегося доктора Лонга — пожарного-добровольца. Я поняла, что Сэм с обложки приведет в восторг кого угодно.

— Это будет номер года! — не выдержала я.

Когда я посмотрела на Вэл, то заметила в ее глазах не гордость, а самый настоящий страх. Может, она ревновала Сэма к его славе? Или ко мне?

Она судорожно сглотнула, и на ее глазах показались слезы.

— Сэм — это самое лучшее, что было в этом городе. Не представляю, что мы будем без него делать!

Мне стало безумно жалко ее. Я тихо сказала:

— Думаю, Джэр-Холлоу ему тоже очень нравится. Она сжала губы.

— Как это, жить в большом городе?

Я с трудом сдержала улыбку, но потом подумала, что человеку, который всю свою жизнь провел в крохотном городке, Манхэттен может показаться другой планетой.

— Там очень много суматохи. И еще полным-полно народа. А еще бетона. — Я замолчала, но решила, что просто обязана успокоить эту женщину. — Должна признаться, до вчерашнего дня я никогда не ходила по грязи.

Вэл захохотала.

— Шутите?

— Совершенно серьезно.

Она снова засмеялась, и мне на секунду стало легче.

— Всегда мечтала съездить на Манхэттен.

— Почему вы так и не поехали туда?

— Вначале я просто боялась, а потом в Джэр-Холлоу приехал Сэм.

Ясно, после этого ей расхотелось уезжать. Я поняла, что являюсь ее худшим ночным кошмаром: ворвалась в их тихий, безмятежный городок, да и еще пытаюсь увести ее мужчину.

К нам подошла Энджел.

— Симпатичная у вас собачка, — сказала Вэл, наклонившись, чтобы погладить ее по голове.

— Это Энджел, собака моей начальницы. Я привезла ее для того, чтобы Сэм стерилизовал ее. Это одна из причин моего приезда.

— Может, у вас были какие-то другие причины?

Я судорожно пыталась сообразить, что ответить ей. Не рассказать же ей о проклятье! Но и лгать не хотелось.

— Буду с вами откровенна: если бы моя начальница не дала мне это задание, меня здесь не было бы.

— Так Сэм не приглашал вас?

— Нет. Он согласился сняться на обложке «Персоны» и дать мне интервью только для того, чтобы сделать ваш городок известным.

К счастью, в этот момент к больнице подъехал пикап Сэма, прервав наш неприятный разговор. Когда Сэм открыл дверь и зашел внутрь, он, похоже, остолбенел, не догадываясь, чего от нас ждать.

Помолчав секунду, я наконец выдавила из себя:

— А вот и наша звезда, — и протянула ему номер журнала. — Было очень мило со стороны Вэл принести тебе несколько экземпляров.

— Арма сказала мне, — произнес он. — Наверное, мы с тобой разъехались.

Они почему-то одновременно посмотрели на меня. Более глупого положения нельзя было даже представить: они не сводили с меня глаз, а я неподвижно стояла перед ними в банном халате.

— Простите, мне нужно переодеваться. До свидания, Вэл.

Я стала подниматься по лестнице, но, не дойдя до своей комнаты, услышала, как они разговаривали на повышенных тонах. Пока убирала из дверного проема игрушку Энджел, я услышала, как Вэл громко спросила:

— Кто она для тебя, Сэм?

Я отпихнула игрушку ногой и захлопнула дверь, изо всех сил проклиная Хелену, из-за которой меня угораздило попасть в такую дурацкую ситуацию. Правда, вскоре я поняла, что в любом случае не отказалась бы от этого задания. У меня были свои причины для того, чтобы снова увидеть Сэма.

На самом деле все было чрезвычайно тривиально: мне просто хотелось заполучить этого мужчину. Плотно сжав губы, я сняла халат и принялась искать в своем чемодане какую-нибудь подходящую одежду. И тут наткнулась на свой подарок, спрятанный мною в чистый носок. Все-таки этот фаллоимитатор поразительно похож на оригинал!

Я оглянулась на закрытую дверь, а потом снова посмотрела на слепок. Почему-то мне в голову пришла странная мысль: моя реакция на Сэма может исчезнуть, если я выпущу накопившееся напряжение. Почему бы не воспользоваться подарком?

— Привет, приятель, — пробормотала я, ложась на кровать.

Это показалось мне неплохой идеей: если я не могу спать с Сэмом, почему бы не воспользоваться отдельной его частью?

Я провела руками по своему телу, пытаясь представить, как Сэм ласкает меня. Вскоре слепок оказался между моими бедрами, и ощущения напомнили мне те, настоящие. Закрыв глаза, я попыталась вспомнить, что делал в ту ночь Сэм.

Я была настолько увлечена своими фантазиями, что не заметила, как кто-то лег рядом со мной. Поэтому, увидев настоящего Сэма из плоти и крови, я на секунду растерялась. Затем он навис надо мной и прошептал:

— Как насчет чего-нибудь более натурального?

Где-то в глубине души я чувствовала стыд за то, что он увидел меня в такой момент, но он был сейчас рядом, и у меня закружилась голова. Слепок выпал из моих рук, и Сэм поцеловал меня. И прижался ко мне. Мы, как безумные, скользили по кровати. Наконец он одним рывком вошел в меня.

Его имя вырвалось из моей груди. Сэм, казалось, чувствовал то же самое. Через несколько минут мы медленно отстранились друг от друга, тяжело дыша. Я лежала на кровати с закрытыми глазами и теребила волосы Сэма, прислушиваясь к его теплому дыханию.

Не хватало мне влюбиться в доктора Сэмюэла Лонга, героя из маленького городка! По крайней мере это не входило в мои планы.

Я решила первой нарушить тишину, повернулась к нему лицом, и он последовал моему примеру. Его рука все еще покоилась на моем животе.

— Дверь же была закрыта, — заметила я. Он лениво улыбнулся.

— А у меня есть ключ.

— Ты вторгся в мою личную жизнь.

— Интересно, за это дают тот же срок, что и за кражу рубашек?

Я слегка пихнула его.

— А что ты делал под моей дверью?

Сэм глубоко вздохнул.

— После того, как ушла Вэл, я решил, что мне стоит извиниться перед тобой. Подойдя к двери, я услышал, что ты произнесла мое имя, мне показалось, что ты зовешь меня. — Он опустил лицо в мои волосы и глубоко вдохнул.

Я вздрогнула.

— Извини за то, что произошло у Бренигаров. Из-за меня ты получил травму.

— Я сам виноват: не нужно было брать тебя с собой.

— Как я буду писать статью о твоей работе, если не буду ездить с тобой?

— Просто я очень рад, что с тобой все в порядке.

— Спасибо.

— Вот теперь, — хрипло сказал он, — я по-настоящему стал героем из маленького городка.

Он протянул руку и вытащил из-под моего бедра слепок. Я отобрала его.

— Скажи, Сэм, что ты об этом думаешь? Он почесал в затылке и засмеялся.

— Нет, мне интереснее, что думаешь ты. Я решила подразнить его:

— Для крайнего случая сгодится. Он ухватил мой подбородок.

— И много раз ты им пользовалась? Я нервно сглотнула.

— Вообще-то, мне было очень стыдно из-за того, при каких условиях он был создан, и я решила вернуть его тебе. Я не пользовалась им.

— Решила вернуть? И что, по-твоему, мне делать с ним?

Я пожала плечами.

— Надеюсь, ты сумеешь как-нибудь определить его судьбу. Отдашь кому-нибудь. Скажем, Вэл.

— Что ж, кажется, мне все-таки придется рассказать тебе, как она появилась в моей жизни. К тому же я ни за что не отдал бы его Вэл. Мне очень жаль, что она приехала сюда и наговорила тебе кучу гадостей.

Через несколько секунд я наконец осмелилась спросить:

— Вы с ней встречаетесь?

Он обреченно застонал.

— Вэл хотела, чтобы мы были вместе, а я — нет. Около года назад я взял Вэл на работу. Мне нужна была секретарша. Она хотела, чтобы мы встречались, но, на мой взгляд, работать и спать вместе не стоит.

Сэм замолчал, и я вопросительно посмотрела на него.

— И пару месяцев назад она уволилась, видно решив, что, если мы не будем вместе работать…

— Вы сможете вместе спать.

Он кивнул и снова запнулся. В воздухе снова повис вопрос.

— И, — продолжил он, — так оно и вышло. Вот только совместная работа получалась у нас гораздо лучше.

— Понятно, — прервала его я. Почему-то стало больно. Я села, а потом и вовсе спрыгнула с кровати. — Послушай, я не хочу вмешиваться в ваши дела.

— А ты и не вмешиваешься, — он сел и потянулся ко мне. Ситуация, в которой мы оказались, выглядела по-дурацки: голые, мы говорили о другой женщине. — Кензи, Вэл — замечательная девчонка, но она, как и все девушки, живущие в маленьком городке, требует соблюдения обязательств. Свадьба. Дети. Я решил, что будет лучше, если наш роман закончится, не начавшись. Не в моих силах дать ей то, чего она хочет.

Я уже начала искренне жалеть, что подняла эту тему. Но от грустных мыслей меня отвлек зуд в груди. Я расстегнула халат и увидела здоровые красные пятна.

Сэм присвистнул и подошел ко мне, чтобы рассмотреть их повнимательнее.

— Похоже на сыпь.

— Так оно и есть, — пробормотала я. — У меня аллергия.

— На что?

— На… тебя.

— Что?!

— Я вся покрылась пятнами после того, как мы… ну, ты понял.

Сэм перестал смеяться.

— У тебя выступила сыпь после того, как мы занимались любовью?

— Это происходит не только после секса. Пятна появляются каждый раз, когда я оказываюсь рядом с… сильным мужчиной. Чем больше тестостерона он излучает, тем сильнее реакция.

Он подпер лицо руками.

— Это что-то новенькое. — Сэм запнулся. — Подожди… А это никак не связано с твоей теорией о том, что аллергия якобы защищает тебя?

Я пожала плечами, а Сэм нервно засмеялся.

— Так, значит, ты думаешь, что я могу причинить тебе вред? Неужели ты действительно веришь в эту глупую теорию? Думаешь, что твоя аллергия — это своеобразная проверка моральной устойчивости?

Я решила не объяснять ему, что это скорее эмоциональная проверка. И нужна она для того, чтобы уберечь меня от мужчин, опасающихся брать на себя какие-либо обязательства.

— Послушай, — продолжил он. — Ты зря боишься меня… после того, что случилось в Нью-Йорке…

— Я не боюсь, — прервала его я. — С чего бы? И я, кстати, тебя не заставляла идти со мной в номер.

Сэм поднял руки.

— Я не это имел в виду. Просто хотел сказать, что мы взрослые люди, которые однажды решили заняться любовью. Твоя аллергия отнюдь не наказание за хорошо проведенное время.

Наверное, он решил, что я полная дура. Я скрестила руки на груди.

— Что ж, тогда можно сказать, что моя сыпь — это напоминание о том, что я приехала сюда, чтобы работать.

Он даже не шелохнулся.

— Не уходи от ответа, Кензи. Если ты не хочешь, чтобы между нами что-то еще произошло, так и скажи.

— Думаю, что, ввиду сложившихся обстоятельств, это будет самым разумным, — ответила я.

По выражению его лица я не смогла понять, о чем он думает. Но Сэм все же согласно кивнул. Я почувствовала, что в моем горле образовался противный ком, и попыталась успокоить себя тем, что это ради моего же блага.

Напряженную тишину нарушил телефонный звонок. Сэм снял трубку.

— Да?

Он посмотрел на меня. На его лице читалось облегчение.

— Да, мы уже видели его. Да… очень понравился… ну, не знаю… Подождите секунду. — Он передал мне телефон. — Это твоя начальница.

Я зажмурилась на секунду, а потом взяла у него трубку.

— Здравствуйте, Хелена.

— Все продано, Кензи! Мы продали все номера!

— Здорово!

— Я надеялась на это, Кензи. Это позволит нам получить фору на рынке.

— Замечательно.

— Теперь мы не можем позволить себе провала, особенно если он произойдет из-за проклятья. Как чувствует себя доктор Лонг?

Я посмотрела на Сэма. Он, заметно прихрамывая, собирал свои вещи. Синяк на его ноге выглядел отвратительно. Я поморщилась.

— С ним все в порядке.

Сэм начал массировать свою грудную клетку. Я содрогнулась: у него же больное сердце. А вдруг у него будет приступ? Из-за меня ему пришлось перенести страшную эмоциональную и физическую нагрузку.

Он закончил массаж и стал надевать джинсы. Я облегченно вздохнула. Все. Больше никакого секса.

Сэм сказал, что уходит к себе, и я безо всякого энтузиазма кивнула.

— Я знала, что вы лучше всех подойдете для этого задания.

Я посмотрела в окно. Сэм шел по поляне. Я заметила, что он вот-вот наступит на игрушку Энджел.

— Сэм, осторожно, — закричала я.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— Только не говорите, что он погиб! — закричала Хелена в трубку, когда я перезвонила ей через час.

— Нет, Хелена. К счастью, он жив и даже не ранен. Он отделался обычным синяком.

Меня все это время преследовала только одна мысль: к тому моменту, когда я буду собираться домой, он, похоже, весь будет покрыт кровоподтеками.

— Кензи, но вы должны были следить за ним!

— Я же не могу быть с ним постоянно.

— Он будет оперировать Энджел завтра?

— По крайней мере собирается.

— Ему еще не звонили представители желтой прессы?

Я посмотрела на его телефон. На автоответчике было записано семнадцать звонков.

— Не знаю.

— А не можете выяснить? Я вздохнула.

— Возможно. Мне пора.

— Вы не могли бы поднести Энджел к трубке, пожалуйста?

— Энджел?

— Да, я хотела бы с ней поговорить.

Я посмотрела на собачку. Она сидела на полу, запихнув в рот свою лапку.

— Это тебя, — сказала я, подняла Энджел, посадила на стол и поднесла трубку к ее маленькому ушку.

— Привет, Энджел, — промурлыкала Хелена. — Мама скучает по тебе, правда-правда. А ты скучаешь по маме?

— Скажи что-нибудь, — прошептала я, надеясь на то, что, когда Энджел дрессировали, ее научили это делать.

Собачка гавкнула.

— О, значит, ты все-таки скучаешь, моя маленькая собачка, — растягивая слова, произнесла Хелена.

Я снова поднесла трубку к своим губам.

— Мне надо идти, Хелена.

— Всего доброго, — сказала она и повесила трубку.

Услышав, что Сэм зашел в вестибюль, я выглянула в коридор. Он положил на пол две архивные папки. Дело в том, что я обещала Сэму помочь разобраться в его кабинете.

— Сэм, тебе звонила куча народа. Хочешь, я прослушаю сообщения?

— Конечно, — ответил он. — Сохрани те, которые покажутся тебе важными.

Он ушел. Мне было как-то не по себе, когда я начала прослушивать записанную на автоответчике информацию.

— Сэм, это Джон. Ты неплохо получился на этой обложке, братец. Мне тут одна птичка нашептала, что у тебя будто бы на этой неделе гости. Развлекись хорошенько.

Эту запись пришлось сохранить.

— Сэм, милый, это я. — Голос Вэл. — Я хотела бы поговорить с тобой о… нас. Перезвони мне.

Я изменила свое отношение к ней. Несмотря на то, что жили мы в разных мирах, мы были очень похожи. Слова Сэма о том, что она требовала от него исполнения обязательств только потому, что выросла в маленьком городке, задели меня. Такое ощущение, будто женщины, живущие в больших городах, не хотят обрести счастье.

— Сэм, это мама. — Я оживилась. — Сейчас я смотрю на твою фотографию на обложке журнала. Я так горжусь тобой, сынок! — Она вздохнула. — Я знаю, что ты очень занят, дорогой, но прошу: позаботься о своем собственном здоровье. Не позволяй славе осложнить твою жизнь. Позвони мне как-нибудь на неделе. Пока.

Она, должно быть, замечательная, решила я. Эта женщина могла поддержать своего сына, позаботиться о нем, но никогда не опустилась бы до назойливости. Скорее всего, я не понравилась бы ей: ведь именно я втянула ее сыночка в эту историю с журналом. Это сообщение, безусловно, надо сохранить. А потом услышала то, что заставило меня задуматься:

— Доктор Лонг, это Терренс Майо из «Замочной скважины». Я хотел бы поговорить с вами в любое удобное для вас время. Вы можете хорошо заработать.

Я решила, что Сэм не тот человек, который стал бы разговаривать с сотрудником желтой газеты, и удалила сообщение.

Следующие несколько звонков были сделаны хозяевами четвероногих пациентов. Последний раз снова звонил сотрудник желтой газеты. Теперь его голос был более взволнованным, но я не пожалела и его.

— Сообщение удалено, — произнес электронный голос автоответчика.

— Продавец телевизоров? — спросил Сэм, подойдя ко мне сзади.

Я подпрыгнула и резко развернулась. А вдруг он все слышал? — пронеслось у меня в голове.

— Угу, — пробормотала я. — Кто-то несколько раз бросал трубку, и я решила удалить эти пустые сообщения. Остальное ты должен прослушать.

— Что-нибудь срочное? — спросил Сэм.

— Вроде нет, — ответила я, а в подтверждение своим словам трижды чихнула.

— Спасибо. — Сэм дотронулся до пуговицы моей блузки. — Как сыпь?

Я сделала глубокий вдох.

— Намного лучше после того, как выпила лекарство.

— Я забыл принести коробку с оборудованием. Сейчас вернусь.

Он уже почти ушел, когда его телефон зазвонил. Сэм остановился. Мое сердце бешено заколотилось: а вдруг это тот журналист?

— Я отвечу, — предложила я. — Мне… должна позвонить Хелена.

— Конечно, — сказал он, пожав плечами. — Если это меня, то спроси, что передать.

Я подняла трубку и, подождав, пока утихнут шаги Сэма, ответила:

— Кабинет доктора Лонга.

— Позовите, пожалуйста, доктора Лонга, — попросил мужской голос.

Мое сердце в очередной раз начало танцевать чечетку.

— Можно узнать, кто это?

— Терренс Майо.

Я судорожно сглотнула.

— Из «Замочной скважины»? — спросила я.

— Вижу, вы прослушали мои сообщения.

— Зачем вам доктор Лонг?

Он нехорошо захихикал.

— Просто скажите доку, что он может стать жертвой проклятья.

Необходимо покончить с этими слухами раз и навсегда!

— Доктор не верит в этот бред и убедительно просит вас больше не беспокоить его.

Повисла долгая пауза. Наконец мой собеседник ожил:

— Даже если он может оказаться в опасности?

— Не звоните сюда больше, — прервала его я и бросила трубку.

— Ссоришься с начальницей? — спросил Сэм, внезапно появившись в дверном проеме.

В руках он нес огромную коробку. Меня мучили угрызения совести, но я все же решила солгать ему:

— У меня своеобразные отношения с Хеленой: сегодня мы можем души друг в друге не чаять, а завтра — ссориться, как кошка с собакой. Тебе помочь?

Я подошла к нему, вытирая потные руки о свежевыстиранные штаны.

— Конечно, это для аквариума со змеями. Я резко остановилась и замерла.

— Тогда я лучше постою здесь.

Сэм засмеялся. Я пошла к двери, чтобы осмотреть бардак, царивший в его кабинете. Меня мучил один вопрос: как он умудряется здесь работать? В любом случае я уже пообещала ему помочь разобраться здесь и не собиралась нарушать свое слово. Чтобы избежать угрызений совести, мне нужно было как-то загладить свою вину.

С другой стороны, я понимала, что не должна оправдываться. Каждый — и Хелена, и Сэм, и даже я — сейчас получал то, что хотел.

А обрела ли я то, что хотела?

— Ну, партнер, я готов, — сказал Сэм.

Он осмотрел меня с ног до головы. Я была одета в розовую блузку с белыми гофрированными манжетами, грязно-розовые брюки в обтяжку с поясом ниже талии и белые туфли.

— Не хочу тебя обидеть, — сказал Сэм, — но ты уверена, что сможешь работать в этом?

Я пристально осмотрела свой наряд.

— А что такое?

— Тебе не кажется, что твой костюм не очень подходит для уборки?

А зачем мне убирать, — сказала я, помахав указательным пальцем перед его носом. — Мое дело руководить.

Он засмеялся, а потом скорчил рожу и дотронулся до своего плеча.

— Болит? — спросила я.

— Сегодня нет, но завтра может. Я тяжело вздохнула.

— Извини, что бросила игрушку Энджел прямо посреди дороги.

Он усмехнулся.

— Кензи, это был несчастный случай. Я сам должен был смотреть под ноги.

Сэм упер руки в бока и окинул взором свой захламленный кабинет.

— С чего начнем? Я огляделась.

— Где у тебя компьютер?

— Компьютер?

— У тебя нет компьютера? Он почесал затылок.

Я собирался купить его, но руки как-то не доходили.

— У тебя есть хотя бы электронная записная книжка?

— Что?

— Не важно. А пейджер?

— Гм… нет. — Он похлопал по портативной рации, прикрепленной к его ремню. — У всех пожарных-добровольцев есть такие игрушки.

— И все-таки тебе не обойтись без кое-какого оборудования, — объявила я.

Отдав ему свою электронную записную книжку и попросив его разобраться в картотеке пациентов, я отправилась к себе в комнату. Там я включила свой ноутбук и умудрилась подключиться к Интернету через модемное соединение. Грузилась сеть поразительно медленно, но я все-таки смогла заказать настольный компьютер, программное обеспечение и многофункциональный агрегат, который мог служить и принтером, и сканером, и факсом одновременно. А кроме того (уже за свой счет), замечательную пару мужских ботинок.

Когда я вернулась в кабинет, Сэм копался в папках. Судя по всему, бумажная работа действительно наводила на него тоску.

Через час мы смогли привести все в относительный порядок.

Неожиданно зазвонил телефон. Мое сердце подскочило: а вдруг это снова репортер из «Замочной скважины»? Но я не могла ответить: тогда мне пришлось бы подняться, перелезть через Сэма и тем самым возбудить его подозрения.

Он поднес трубку к уху.

— Да! — Я задержала дыхание и посмотрела на него. Его лицо принимало все более серьезное выражение. — Когда?.. Сколько времени прошло? — Он поднялся на ноги и посмотрел на часы. — Скажите Уатту, что я приеду через двадцать минут.

Он повесил трубку.

— Кобыла Уатта Хендрона вот-вот ожеребится. Но что-то пошло не так…

— Я с тобой, — сказала я, взяв свой фотоаппарат и блокнот.

Он поколебался:

— Это будет не самое приятное зрелище.

— Я не останусь наедине с твоими змеями.

— Ну, раз ты думаешь, что сможешь это вынести…

Я гордо задрала подбородок.

— Смогу.

Я видела документальный фильм о том, как рождаются животные, но все равно оказалась не готова к тому, чтобы увидеть слизь и почувствовать запах появлявшегося на свет большого животного. Плод не мог выйти из чрева матери естественным образом, потому что он лежал в неправильном положении. С болезненным восхищением я наблюдала за работой Сэма.

Будущая мать лежала на боку на покрытом соломой полу стойла. Ее бока были влажными от пота, а хвост Сэм привязал, чтобы он не мешался. Он похлопал кобылу по крестцу.

— Скоро все будет в порядке, Лили.

Он снял грязную перчатку и помыл руки в миске с теплой водой. Уатт Хендрон ушел за новой порцией воды, и Сэм подошел ко мне.

Я отошла назад, не сводя глаз с дрожащей кобылы. Она иногда тихонько ржала.

— Зато ты сможешь все рассмотреть, — заметил Сэм.

Я знала, что он прав, и присела, чтобы сфотографировать его и Лили. Но тут лошадь судорожно дернулась и раздался громкий хлопок.

— А вот и жеребеночек, — произнес Сэм.

Я увидела две лошадиные ноги. Затем появилась голова, за ней — плечи, а потом и весь жеребенок выбрался на свет. Он был покрыт какой-то белой грязью.

— Меня сейчас стошнит, — пробормотала я и попыталась устоять на ногах.

Я поскользнулась на слизи и села на пол, прямо в грязную лужу.

— С тобой все в порядке? — спросил Сэм.

Он был слишком занят, чтобы возиться со мной, поэтому я ответила:

— Да.

Чтобы заставить себя подняться, я начала судорожно махать руками. Промокла до нитки, но все равно умудрилась несколько раз сфотографировать Сэма, который чистил жеребенка.

Лицо Сэма излучало вдохновение. Глядя на то, как нежно он держал жеребенка, я не сомневалась: он стал бы хорошим отцом. Вопрос заключался в другом: будут ли у него вообще дети при подобном отношении к браку?

Из всех, кого я когда-либо знала, он больше всего походил на идеального «настоящего мужчину». Увлекшись философствованием, я вспомнила о том, что произошло между нами утром. Интересно, может ли секс в браке быть столь же захватывающим?

Когда жеребенок встал на ноги, Сэм подошел ко мне и улыбнулся.

— Не возражаешь, — сказала я, сделав несколько шагов назад, — если я доснимаю эту пленку?

— Осторожно, Кензи, — воскликнул Сэм. — Там рычаг.

Я ударилась бедром обо что-то металлическое. Раздался скрип. Я подняла голову и увидела, как на меня падает здоровый кусок чего-то деревянного.

Мне бы отпрыгнуть в сторону, но ноги меня не слушались. После того как эта штука упала на меня, я упала и растянулась на полу. Дышать я не могла. И, как рыба, которую вытащили из воды, судорожно ловила воздух. Сэм бросился ко мне, но получил удар по голове другим куском дерева, который был соединен цепью с каким-то потревоженным мною механизмом.

Мое сердце, как мне показалось, перестало биться. На этот раз я убила его по-настоящему!

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

— От чего он спас тебя на этот раз? — хрипло спросила Джеки.

Я всхлипнула и откинулась на подушку.

— Это было что-то, похожее на огромный лифт для подъема зерна из амбара. Я задела рычаг, и он поехал вниз.

— Потрясающе!

— Джеки, Сэм мог погибнуть! — Именно из-за этой мысли я так и не смогла заснуть.

— Но ведь не погиб.

— Но мог!

— Уж лучше он, чем ты, подруга. Мне кажется, что он поступил как настоящий герой.

— Да, но я должна оберегать его от опасностей, а не обрушивать их на его несчастную голову! Сэм не попал бы в беду, если бы я осталась дома!

— Наверное, это было бы действительно лучше.

— Что «это»?

— Думаю, что тебе нужно вернуться домой.

— Нужно, — подтвердила я, — но моя статья еще не закончена.

— А мне казалось, что статья — всего лишь прикрытие.

— Нет, — отрезала я. — Это мой шанс подняться на одну ступеньку выше по карьерной лестнице.

— А! Когда ты с ним спала?

Я удивленно заморгала. — Что?

— Не прикидывайся скромницей. Я же знаю, что между вами что-то произошло.

— Хорошо, — призналась я. — Кое-что действительно произошло. Но это было случайно.

— И? Все прошло так же гладко, как и раньше?

— Да, и, слава богу, у него не случился сердечный приступ. Хотя это можно было бы расценить как инсульт.

— Да ты совсем свихнулась!

Я вздрогнула.

— Знаю. Мне так неловко! Хелена послала меня сюда, чтобы я оберегала Сэма от неприятностей, а я сама становлюсь их источником.

— Ты боишься влюбиться в этого парня?

— Нет, я боюсь за свою работу, карьеру, за свое будущее, наконец.

— И что стоит следующим пунктом в твоем расписании? Мытье овец?

— Не знаю. Утром мы собираемся позвонить хозяевам нескольких пациентов, а днем Сэм обещал прооперировать Энджел.

Собачка, удобно устроившаяся у меня на коленях, подняла голову и заскулила. Я успокаивающе погладила ее по голове.

— Мне кажется, что это несправедливо, — задумчиво произнесла Джеки. — Вы ведь лишите ее возможности иметь детей.

— Когда это ты стала беспокоиться о детях? — Мне в голову пришла странная мысль. — Ты же не…

— Нет, Кензи, я не беременна… Просто прошлой ночью Тед спросил у меня, как я отношусь к семейной жизни.

— И что ты ответила?

До этого мы все думали, что Джеки меньше всего подходит для роли матери.

— Я сказала, что это звучит заманчиво.

От удивления я открыла рот.

— Ух ты! Это… — Я не могла сдержать свои эмоции. — Разве не ты говорила, что нужно издать закон, по которому родители должны водить на поводках своих детей до двенадцати лет?

Джеки глубоко вздохнула.

— Пойми, Кензи, главное — найти подходящего человека. Благодаря ему я полностью пересмотрела свои приоритеты. Раньше и подумать не могла, что когда-нибудь захочу жить с любимым мужчиной в маленьком домике где-нибудь на окраине.

У меня от удивления глаза полезли на лоб.

— Кажется, намерения у вас действительно серьезные.

— Так оно и есть.

В ее голосе было столько счастья и надежды, что я позавидовала ей.

— Это замечательно, Джеки!

Она снова вздохнула.

— Я не хочу встревать в твои отношения с Сэмом Лонгом. Просто я так счастлива с Тедом, что проецирую свои эмоции на друзей. Вы с Сэмом настолько разные. Вряд ли у вас что-то получится.

— Вот именно, — пробормотала я.

— Может, тебе больше подходит тот парень с работы? Ну, тот, который приглашал тебя в кино?

— Дэниэл Круз.

— Точно. Ведь он нравится тебе, не так ли?

— Наверное. — Я ни разу не думала о нем с тех пор, как приехала в Джэр-Холлоу.

— Ты говорила, что у тебя нет на него аллергии. Возможно, он действительно тот, кто тебе нужен.

— Возможно. — Я напряжено поморщилась, но так и не смогла вспомнить его лицо.

— Позвони мне, если соберешься уехать пораньше.

— Спасибо. Кажется, я поняла, в чем дело. Наверное, мое призвание — сидеть дома и воспитывать детей.

— Ага. Ладно, постарайся успокоиться.

Положив трубку, я подошла к окну и стала смотреть на дом Сэма. На первом этаже горел свет. Сэм, одетый в одни джинсы, шел из кухни в гостиную, держа в одной руке пиво, в другой — журнал. Стая его собак, следовала за ним.

Он казался таким безмятежным, что я ощутила, как мое сердце бешено подпрыгнуло. Этот человек просто не мог быть настоящим! Я пришла к довольно печальному выводу: наверное, теперь в течение всей оставшейся жизни я буду сравнивать всех знакомых мужчин с доктором Сэмюэлом Лонгом.

— Доброе утро!

Я открыла глаза и вздрогнула, увидев возле себя мужскую фигуру.

— Успокойся. Я не собираюсь делать с тобой ничего такого. — Сэм, а это был он, улыбнулся. — По крайней мере пока ты сама меня об этом не попросишь.

Как у него это получается? До этого мною владел страх, а теперь он сменился желанием, и все это произошло в течение каких-то двух секунд!

— Ты испугал меня.

Сэм заразительно засмеялся.

— Хотя бы попытайся расслабиться.

— Какие у нас планы на сегодня?

— Я должен поехать в приют для животных, чтобы сделать им прививки. Ты со мной?

— Конечно.

— А у тебя есть джинсы?

— Конечно, целых две пары.

— Ты привезла их с собой?

— Нет.

Он почесал в затылке.

— В Джэр-Холлоу не очень большой выбор одежды. Но здесь есть несколько мест, где мы могли бы купить что-нибудь подходящее.

— Не волнуйся за меня. Что-нибудь подберу, — ответила я.

— Ладно. — Он указал на дверь больницы. — Я буду в своем кабинете. Зайди ко мне, когда соберешься.

Когда он ушел, я быстро вскочила с постели, оделась и выскочила во двор. В сумеречном утреннем свете природа выглядела скорее загадочной, чем вызывающей страх. Энджел давно исчезла из виду, похоже, даже она становится смелее.

Внезапно я услышала, как она зарычала где-то справа от меня. Куст, росший рядом со мной, зашевелился, и я увидела черный кошачий хвост. Значит, это еще одна живность, которая решила отыскать дорогу в гостеприимную больницу Сэма.

— Энджел, иди сюда, пока тебя не поцарапали.

Но рычание собачки только усилилось.

— Энджел! — закричала я и сделала шаг к кустам. — Оставь киску в покое!

— Эй, — позвал меня Сэм. — Что тут происходит? Я обернулась и увидела, что он стоит на крыльце.

— Энджел нашла заблудившуюся кошку.

И бросилась к месту битвы. Мне показалось, что Сэм идет за мной. Когда кошка повернулась ко мне мордой, я поняла: это какая-то странная кошка.

На самом деле это вообще была не кошка.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

— Скунс! — пронзительно закричала я, не подумав о том, что Энджел вряд ли поймет меня.

Я отступила назад, но упала на копчик. Как я и думала, «киска» задрала хвост и затрясла им. Собачий лай неожиданно оборвался и сменился визгом. Вонючая струя задела мои ноги. Сэм подбежал и попытался поставить меня на ноги. Я плохо понимала, где нахожусь: запах был настолько сильным, что я почти не могла дышать, глаза слезились.

— О боже! — прокричал позади меня Сэм.

Энджел промчалась мимо нас, а Сэм с трудом оттащил меня от скунса. Мы не останавливались до тех пор, пока не добрались до задней двери его дома.

— Жди здесь, — произнес он и тяжело вздохнул.

От недостатка кислорода у меня закружилась голова. Я ловила воздух ртом и одновременно пыталась успокоить Энджел. Собачка чесала лапой нос и каталась по траве. Я уже собиралась присоединиться к ней, когда появился Сэм. Он тащил за собой здоровый металлический таз и какую-то банку.

Он бросил свою ношу на землю.

— Сложи сюда свои вещи.

Я застыла, а потом подняла руку.

— Это же мохер. Его нельзя стирать.

Сэм плотно сжал губы. Я поняла, что мне лучше не знать, о чем он думает.

— Я не собираюсь ничего стирать, — спокойно ответил он. — Я просто все сожгу.

Я выпучила глаза от удивления.

— Сожжешь?!

— Все наши вещи нужно уничтожить, — сказал он, снимая через голову джемпер. — Мы не сможем спасти их. Чем быстрее ты снимешь одежду, тем меньше запах впитается в твои кожу и волосы.

Эти слова заставили меня пошевеливаться. Я сняла свитер и кинула его в таз поверх джемпера Сэма. Сверху он кинул свои ботинки.

— И обувь тоже? — со стоном спросила я.

Он кивнул.

Трясясь от холода, я сняла туфли, брюки, носки и, причитая, кинула их в таз.

— Ее свитер тоже, — напомнил Сэм, кивнув в сторону Энджел.

Собачка лежала на животе, закрыв лапками глаза. Я раздела ее, несмотря на ее протесты и причитания и стараясь не думать, как выгляжу. Мне было очень холодно. Я переминалась с ноги на ногу.

Сэм, наоборот, выглядел как модель, рекламирующая нижнее белье. Он аккуратно полил наши вещи какой-то черной жидкостью. Затем зажег спичку и кинул ее в таз. Мохеровый свитер, стоивший мне недельного заработка, загорелся и постепенно исчез во всепоглощающем пламени.

— Пойдем в дом. Попытаемся это смыть, — сказал Сэм.

Он определенно был вне себя. И я не могла его в этом винить. Как только мы с Энджел сюда приехали, мы постоянно попадали в неприятности. Может, Джеки права и мне нужно вернуться домой? Это для моего же блага, да и для блага Сэма. Погрузившись в эти мрачные мысли, я взяла на руки нестерпимо вонявшую Энджел и потащилась вслед за Сэмом. Стая его собак бросилась нам навстречу, но, как только они ощутили наш запах, они, кашляя и чихая, отбежали.

— У меня ванна больше, — заметил Сэм. — Наполни ее горячей водой и залезай.

Ванная была небольшая удобная комнатка, в которой стояли застекленная душевая кабина и огромная ванна. Энджел пыталась вырваться из моих рук, и я выпустила ее и включила воду, влив в нее побольше геля для мытья. Когда пены набралось достаточно для того, чтобы прикрыть меня, если в ванную случайно зайдет Сэм, я разделась и осторожно села в теплую воду. Энджел стояла, опершись лапками о край ванны, и внимательно смотрела на меня. Интересно, сколько шампуня для собак понадобится, чтобы привести ее в порядок? — подумала я. Если верну Энджел в таком виде, Хелена сначала убьет меня, а потом уже уволит.

Послышался стук в дверь. Энджел понеслась к двери. Я проверила, покрывает ли пена мое тело, и только после этого произнесла:

— Входи.

Голова Сэма тут же оказалась в ванной комнате.

— Как… — он запнулся и окинул меня взглядом, — у тебя дела?

— Не очень. Запах не исчезает.

В его глазах загорелся какой-то странный огонек. В воздухе повисло сексуальное напряжение.

— Можно войти? — спросил он. — Я принес тебе кое-что. Это должно помочь избавиться от запаха.

Я кивнула.

— Это какое-то лекарство или химический препарат?

— Вроде того. — Он вошел и показал мне здоровую кружку какой-то красной жидкости. — Это томатный сок.

Я застыла, не понимая, что он имеет в виду.

— Мы будем делать «Кровавую Мэри»?

Сэм засмеялся.

— Нет. Томатный сок нейтрализует запах, — наверное, ему показалось, что я ему не поверила, и он добавил: — Обещаю: это сработает. — Он подошел к ванной и поднял кружку. — Тебе лучше закрыть глаза.

Я так и сделала. Ощущение, нужно сказать, оказалось не из приятных. На меня лилось нечто холодное, липкое и… соленое. Я протерла глаза и сгорбилась. Вряд ли мои подруги поверят, если я им расскажу об этом.

— А теперь просто посиди несколько минут и дай соку подействовать, — сказал Сэм. — А я тем временем подумаю, что делать с Энджел.

— Она не любит принимать ванны, — заметила я. — Как-то раз, когда мне уже довелось водить ее в салон для животных, чтобы ее там помыли, она убежала и перевернула все вверх дном. Мы смогли поймать ее только через полчаса.

Я не хотела спорить с ним и поэтому молча стала наблюдать за тем, как он запихнул Энджел в таз и, успокаивая ее, начал лить томатный сок на ее длинную шерсть. Она стояла как вкопанная, когда он обливал ее кислой жидкостью и вытирал несколькими полотенцами.

— Для того чтобы избавиться от запаха, нам придется подстричь ее.

Я запаниковала.

— Не думаю, что это понравится ее хозяйке. Сэм пожал плечами.

— Твое дело: ты же повезешь ее домой.

— С другой стороны, изменение стиля еще не вредило ни одной женщине.

Он громко засмеялся.

— Нам лучше взять Энджел с собой, когда мы поедем делать прививку скоту. Кто-нибудь сможет привести ее в порядок. Думаю, я перенесу операцию на завтра. Она и так слишком много пережила.

Где-то в глубине души я искренне радовалась за нее: казнь была отложена на целый день. Он поднял Энджел на руки и унес ее в спальню.

Вернувшись, Сэм сказал:

— Ты не возражаешь, если я присоединюсь к тебе?

Я потеряла последние остатки бдительности: мне почему-то показалось, будто здесь не случится ничего плохого.

— Не возражаю.

Я услышала, как он снимает белье, и изо всех сил старалась не смотреть на него. Правда, это оказалось довольно трудным делом, особенно когда он непринужденно полез в ванну. Сэм сел напротив меня и вытянул ноги. Затем он нырнул, поднял свои мускулистые руки и стал втирать в волосы смешанную с томатным соком воду. Закончив эту процедуру, он снова сел.

— С тобой все в порядке? — спросила я.

— Ага, — ответил он, указав на открывавшийся из окна вид. — Я окружен такой красотой. Она умиротворяет. С другой стороны, иногда красота может доставлять кучу проблем.

Краска залила мое лицо: красивой я никогда себя не считала.

— Не издевайся.

— Никто и не издевается. Я с тобой заигрываю.

— Думаю, твой томатный сок помогает, — выпалила я, чтобы скрыть смущение. — Что дальше?

— Если хочешь, можешь принять душ, — сказал он, кивнув в сторону стеклянной душевой кабины.

— Мне нужна одежда.

— Я поищу что-нибудь. — Он откинул голову и закрыл глаза.

Стоя под душем, я поняла, что жизнь прекрасна. Теплые струи воды окончательно смыли с меня сок. Когда же я тщательно намылилась, дверь душевой кабинки неожиданно открылась.

Сэм вошел в кабинку, встал за мной и, наклонившись к моему уху, прошептал:

— У меня слишком маленький нагреватель для воды. Нам придется мыться вместе. Обещаю вести себя хорошо. Гарантирую, что ты не покроешься пятнами. Какое счастье, что он не видел моего лица в это мгновенье! А Сэм потянулся за мылом и стал намыливаться, спокойно насвистывая какую-то веселую мелодию. Такое впечатление, будто он очень часто без каких-либо намерений моется в душе с представительницами противоположного пола!

— Потрешь мне спинку? — попросил он.

Я вздохнула и повернулась, чтобы взять протянутую им через плечо мочалку. Он прикрыл свое мужское достоинство руками и стал ждать. Я намылила мочалку и начала водить ею по гладкой коже его спины. Его мышцы ходили ходуном под моими руками.

— Спасибо! Хочешь, я тоже потру тебе спину?

Я попыталась возмутиться, но он был очень убедителен, обещая, что будет вести себя хорошо, и я решила подчиниться.

Сэм сначала долго массировал мои плечи, а затем перешел к лопаткам. Когда он опустился еще ниже, я ощутила, как напряглись мышцы моих бедер. Сэм стал двигаться медленнее. Я закрыла глаза и прикусила губу, чтобы не застонать от удовольствия. Все мое тело напряглось.

— Готово, — бодро сказал он и повесил мочалку на мое плечо.

Я вздрогнула и очнулась.

— Спасибо.

— Не за что. Только не пиши об этом в статье, — произнес он, открывая дверь душа. — Через полчаса мы с Энджел будем ждать тебя в машине. Сначала мы поедем в приют для животных, а потом — за покупками.

— Хорошо, — пробормотала я, почувствовав, что без него мне стало внезапно холодно и одиноко.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Мы ехали по центру города. Каждый водитель проезжавшего мимо автомобиля считал своим долгом посигналить нам или помахать из окна рукой.

— Ты неплохо получился на фото, док! — прокричал какой-то мужчина.

— Они любят тебя, — пробормотала я.

Он засмеялся и покачал головой.

— Здесь просто живут очень хорошие люди. Они любят всех.

— Я так не думаю, — заявила я.

— Просто они считают, что чужаки, приехавшие в город, должны показать, на что они способны, — сказал Сэм. — Так было и со мной. Мой предшественник уверил меня: пройдет немало времени, прежде чем они станут звонить тебе и рассказывать о своих проблемах. Мне кажется, они боялись, что я буду смеяться над ними.

— Смеяться?

— Или относиться к ним свысока.

Когда мы подъехали к городской станции добровольных пожарных, я заметила на здании вывеску: «Станция им. доктора Сэмюэля Лонга, героя из маленького городка». Сэм засмеялся и дважды нажал на кнопку автомобильного гудка. Люди, мывшие пожарную машину, обернулись и, узнав его, радостно замахали руками.

Я почувствовала, как внутри меня разливается тепло. Я первый раз в жизни видела, чтобы соседи (или просто знакомые люди) настолько тепло общались друг с другом. Но эта картина напомнила мне и о том, каким опасным делом занимался Сэм в свободное от работы время.

— Тебя часто вызывают на пожар? — с тревогой в голосе спросила я.

— Нечасто. Особенно в этом году. Он выдался дождливым.

— А обычно как? — продолжила допытываться я.

— Может быть, раз в месяц. К счастью, в городе много добровольных пожарных.

Значит, у нас есть шанс пережить эту неделю спокойно!

— И где находится приют? — поинтересовалась я.

— На другом конце города, всего в нескольких минутах езды отсюда.

Из окна открывался прекрасный вид. Мы проехали парк с качелями, начальную школу, автомойку, мотель, библиотеку, фабрику.

Я вытащила ручку и записную книжку.

— Ты часто ездишь в приют?

— Как правило, раз в неделю. Это зависит о того, свободны ли они. Я делаю прививки, операции, если приходится, и…

Я посмотрела на него. — И?

— Когда нужно, усыпляю животных. — (Я быстро заморгала.) — Это одна из малоприятных сторон моей работы. В мире слишком много никому не нужных зверюшек.

Я отложила ручку и невольно дотронулась до его руки.

— Мне очень жаль.

Сэм посмотрел сначала на мою руку, а потом на меня.

— Это не твоя вина, Кензи. Но было бы очень неплохо, если хотя бы некоторые животные смогли найти с помощью твоей статьи новый дом.

Мое сердце сжалось в крохотный комок. Для Хелены моя статья была всего лишь прикрытием, для меня — ступенькой, благодаря которой у меня мог появиться шанс подняться по карьерной лестнице. И только Сэм руководствовался благородными мотивами.

— Вот мы и приехали.

Сэм достал свой чемоданчик с инструментами и направился в приют. Я взяла Энджел на руки и тоже поспешила туда.

Сэм познакомил меня с Джули, содержавшей приют, а сам отправился по своим делам.

— Энджел сцепилась со скунсом, — объяснила я худенькой брюнетке, которая пыталась понять, откуда исходит этот запах. — Доктор Лонг сказал, что ее придется подстричь.

Джули поморщилась, но согласилась нам помочь.

Владелица приюта подстригла собачку под щенка. Она не тронула мордочку Энджел, поэтому любимица моей начальницы стала походить на маленького льва, на которого нацепили розовый бантик.

— Шерсть отрастет, — уверила меня Джули. — Арма Чикл рассказывала мне о вас. Вы пишете статью о докторе Лонге.

— Точно, — ответила я. — Это вторая часть истории о герое из маленького городка. Она будет посвящена его работе. Может, вы расскажете мне что-нибудь о нем?

— О докторе Лонге? — Она улыбнулась. — Он замечательный. Помимо своих пациентов, он ухаживает и за нашими животными, Я столько раз говорила ему, что ему давно пора заняться собственной жизнью, жениться например.

— Он был женат?

Джули отрицательно покачала головой.

— Но кто знает, Вэл Джессум просто из кожи вон лезет. Однако, между нами говоря, она любит жить с размахом, а док предпочитает покой.

Я нервно засмеялась.

— О чем разговариваете, дамы? — подойдя к нам, спросил Сэм.

— Ни о чем, — хором ответили мы.

— Мы можем ехать, — объявил мне Сэм.

Я взяла в руки фотоаппарат.

— Можно сделать несколько фотографий?

— Конечно, — ответил он. — Давай устроим небольшую экскурсию.

Он привел меня в уставленную клетками комнату.

— Здесь живут питомцы, которых мы предлагаем забрать. Некоторые из них оправляются от ранения или болезни.

Я обратила внимание на то, что, слава богу, несколько клеток пустовало. Правда, в питомнике все равно было довольно много кошек и собак. Я остановилась напротив клетки, в которой сидела белая собачка. Увидев нас, она забеспокоилась и залаяла, чтобы привлечь наше внимание. Я сфотографировала ее. Казалось, будто все эти животные знают, что на них смотрят, и прихорашиваются, стараясь выглядеть как можно лучше.

— Сколько они еще проживут здесь?

— Максимум шесть месяцев. В любом случае мы будем держать их здесь, пока можем кормить и поить. Когда твоя статья появится в журнале?

Я не смогла набраться смелости и сказать ему о том, что она не запланирована и если даже появится, то будет очень короткой.

— Постараюсь сделать так, чтобы она вышла как можно быстрее.

— Отлично. Ну, ты готова ехать за покупками? — спросил Сэм.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

— И на что похож этот магазин? — спросила Джеки.

— Они продают все для строительства и… одежду.

Я купила настоящие ковбойские джинсы и две пары широких штанов.

— Кажется, ты вернешься в город совсем другим человеком. Надеюсь, ты вчера не убила Сэма?

— Хуже, Джеки.

— Что?

— Думаю, я влюбилась в него.

— Я поражена до глубины души. Ты спала с ним, не зная его, а теперь, когда любишь, не спишь?!

— Именно так.

— Мужчины никогда нас не поймут. Ты говорила ему о своих чувствах?

— Нет, конечно. После того как я приехала сюда, я сделала все возможное и невозможное, чтобы выставить себя полной дурой.

— А что, в городе так мало женщин?

— Нет. Но он как-то сказал, что все они мечтают только об одном: выйти замуж и завести детей.

— О…

— Понимаешь? Сэм Лонг ясно дал понять, что не собирается заводить семью. Нужно было доверять аллергии и держать сердце на замке.

— Не важно, чего хочет мужчина, Кензи. Любовь все равно возьмет свое.

— О чем ты? — вздохнула я. — Привлекательный сельский ветеринар влюбляется в горожанку, к тому же склонную влипать в неприятности. Спорим, что он никогда не свернет свою практику и не переедет в город. Да и я не буду жить здесь!

— Почему бы и нет?

— Ну, — холодно сказала я, — четырехчасовая поездка на работу дважды в день кое-кому может показаться несколько утомительной.

Джеки вздохнула.

— Думаю, ты права. Вернувшись домой, ты постепенно забудешь его.

— А как дела у вас с Тедом?

— Когда я была вчера ночью у него дома, я нашла каталог… колец.

— Обручальных?

— Да!

Я безумно обрадовалась за нее.

— Он сделает тебе предложение!

— Может быть, и нет. Он мог получить каталог по почте.

— Он сделает тебе предложение!

— Возможно, — радостно допустила Джеки.

— Он никуда тебя не приглашал? Например, на какие-нибудь особенные ужины?

В пятницу он собирается познакомить меня со своими друзьями.

— Значит, так оно и будет. Сначала он представит тебя своим друзьям, а потом сделает предложение.

— Не знаю. Не хочу зацикливаться на этом. Ладно, мне пора бежать на работу. Позвонишь завтра?

— Конечно, — пообещала я. — До завтра.

Я повесила трубку и улыбнулась. Джеки действительно заслужила счастье. И Тед тоже.

Набравшись смелости, я позвонила Хелене.

— Кензи, я только что пыталась дозвониться до вас, но линия была занята! Что-нибудь случилось? Да? С Энджел? С доктором Лонгом?

— С ними все в порядке.

— Я получила ваше сообщение о том, что вчера доктор Лонг не смог прооперировать Энджел. Что произошло?

— Энджел подралась со скунсом. С ней все в порядке, но доктор Лонг пока не сделал ей операцию.

Хелена задержала дыхание.

— Он ядовитый?

— Нет, он просто очень плохо пахнет. Поэтому… нам пришлось ее слегка… подстричь.

— Коротко?

— Она почти совсем лысая.

Хелена зарыдала. Я отвела трубку подальше от лица, а Энджел легла и прикрыла свои ушки лапками.

— Из-за этого, — перекричала я вопли своей начальницы, — Сэм решил перенести операцию на сегодня.

— Он не может сегодня оперировать.

— Почему?

— Мне… сказали, что сегодня там, где вы сейчас находитесь… должно произойти что-то ужасное.

— Сказали? — Я дотронулась ладонью до лба. — Вы не можете говорить более ясно?

— У меня свои источники.

— Которые способны рассказать вам о будущем? — Я замолчала и мысленно досчитала до трех. — Хелена, вы консультировались с экстрасенсом? — Моя начальница не ответила, подтвердив тем самым мои подозрения. — Это та дама, с которой я говорила по телефону и которая просила оставить для вас сообщение?

— Она гениальна, — защищаясь, ответила моя начальница.

Глава мои расширились от удивления.

— Дайте я угадаю. Это она предупредила вас о проклятье, павшем на обложку журнала?

— Точно.

— И это после двух несчастных случаев!

— Она выяснила причину происходящего.

— Это всего лишь одна из возможностей. Хелена, она мошенница. Несчастные случаи происходят постоянно. Кто угодно из изображенных на обложке любого журнала людей может попасть в автокатастрофу или откуда-нибудь упасть. Вам не кажется, что ваш экстрасенс может оказаться одной из тех, кто организовал это «проклятье»? Может, это именно она обзвонила таблоиды?

— Доктор Лонг что-нибудь слышал?

— Нет, но мне пришлось отпугнуть журналиста из «Замочной скважины».

— Паразиты! Хорошая работа, Кензи. Но я верю видениям мадам Блэкворф. Поэтому обещайте мне, что не позволите доктору Лонгу оперировать Энджел сегодня.

Я тяжело вздохнула.

— Ладно. Я поговорю с ним.

— И получше присматривайте за доктором Лонгом сегодня.

— Хорошо.

— Да, и вы тоже будьте осторожны. Если с вами что-то случится, Кензи, я не знаю, кем смогу вас заменить.

— До свидания, Хелена, — произнесла я, отчасти тронутая ее заботой, а отчасти — обиженная тем, что она и здесь беспокоилась только за себя.

Я приняла душ и надела свои новые джинсы с пятью карманами. Потом положила в тостер два куска булки. Посмотрев в окно, я увидела, что Сэм, уткнувшись в справочник, идет к клинике.

Мое сердце подпрыгнуло. Я вытащила из-под двери прикрывавшие щель полотенца и спустилась вниз. Энджел семенила позади меня.

Увидев меня, Сэм улыбнулся.

— А тебе идет сельский стиль, — произнес он, затем взял Энджел на руки и почесал ее затылок.

— Ты ведь не кормила ее сегодня?

— Нет.

— Хорошо. Днем я прооперирую Энджел. Ее можно только поить.

Я судорожно пыталась сообразить, как бы уговорить его отложить операцию.

— Если ты занят, давай перенесем операцию на завтра.

Сэм покачал головой и погладил собачку по животу.

— Нет, лучше я займусь этим сегодня. Прежде чем ехать домой, Энджел должна будет прийти в себя.

Я прикусила нижнюю губу. Он уже думал о том, как мы будем уезжать.

— Нужно кое-что проверить.

Безуспешно пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, я пошла за ними в смотровую. Сэм поставил собачку на стол, положил ее на бок и поднял свитер. Затем он стал внимательно ощупывать ее живот.

— Что-то не так? — спросила я. Сэм посмотрел на меня.

— Она беременна.

Я шумно вдохнула воздух.

— Беременна?!

— Наверное, недели две. Энджел села и гавкнула.

— Но Хелена не подпускала ее к другим собакам. Она всегда боялась, что у Энджел будут блохи.

— Подожди-ка, помнишь, ты говорила, что она убежала от тебя в салоне для животных?

Я плотно зажмурилась и кивнула. Сроки совпадали. Хелена доверила мне самое дорогое для нее создание, а я…

Несколько секунд спустя я услышала звон пожарной сигнализации и почувствовала запах дыма.

— Что-то горит, — сказал Сэм и побежал к двери.

Моя булка! Когда я подбежала к своей спальне, то увидела вырывающийся из-под двери дым.

— Звони 911 и беги отсюда! — закричал Сэм и, сняв со стены огнетушитель, висевший в холле, побежал наверх.

У меня тряслись руки, и я с трудом смогла набрать номер. Срывающимся голосом я сообщила о пожаре и назвала адрес. Потом бросила трубку, увидела, что Энджел несется к входной двери, и, вспомнив слова Сэма, побежала за ней.

Я посмотрела наверх, но смогла только услышать шипение огнетушителя. Сэм мог сам о себе позаботиться. Я могла спасти его животных. Они испуганно кричали и бились о клетки. Через воздуховод на потолке в комнату проникал дым. Я побежала к клеткам и стала хватать те, что могла поднять, и выносить их наружу. В последний момент схватила клетку с крысами и потащила ее к выходу.

Террариум со змеями оказался слишком тяжелым. Пришлось подтащить к нему стоявшую в углу тележку. Славу богу, кажется, всех удалось спасти!

Послышалась сирена пожарной машины. Я с ужасом подумала, что Сэм может быть в опасности.

Из-за меня…

Но уже в следующее мгновение он подбежал ко мне.

— С тобой все в порядке? — хором спросили мы.

— Да, — сказала я и заревела.

Моя невнимательность чуть не стоила ему клиники, а нам обоим — жизни.

— Все понятно. Я и есть то самое проклятье, — пробормотала я.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

— Ты могла погибнуть! — сказала Джеки.

— Мы все могли, — грустно заметила я. — Я ходячее бедствие.

— Это был несчастный случай, — поправила она. — Я уверена, что Сэм не винит тебя.

— Он говорит, что я не виновата. Разве он может сказать что-то другое?

— Что-нибудь сгорело?

— Вся моя одежда.

— Ладно, главное, ты в безопасности. Кстати, если ты сожгла свою комнату, то где ты теперь спишь?

— В комнате для гостей. — Я уронила голову на подушки, лежавшие на моей новой кровати. Здесь стояла та же деревянная мебель, что и везде в доме, но она была обтянута тканью с оленями. — Я предложила снять комнату в городе, но он настоял на том, чтобы я осталась.

— Вчера утром я разговаривала с Хеленой. Она предупреждала меня, что может случиться что-то нехорошее.

— Не понимаю.

— Хелена консультируется с экстрасенсом. Мадам сказала ей, что сегодня должно случиться что-то ужасное. Я думала, что это именно она распустила слухи о проклятой обложке, но потом случилось это…

— Кензи, не глупи. Каждый день, пока ты здесь, случалось что-нибудь плохое. Неужели она предсказала и все это тоже?

В точку!

— Ты все еще думаешь вернуться домой в воскресенье?

— Если доживу.

— Не горюй! Позвони мне завтра.

Я повесила трубку и решила, что нужно позвонить и Хелене. Если мне повезет, она не прибьет меня прямо по телефону, когда я скажу ей про Энджел.

Я набрала номер и стала ждать.

— Журнал «Персона», Хелена Бирч.

— Хелена, это Кензи.

— Где вы были? Я звонила вам всю ночь.

— Мы были очень заняты, — прочистила я горло. — Хелена, я должна вам кое-что рассказать о стерилизации Энджел.

— Вы ведь не позволили доктору Лонгу оперировать ее вчера?

— О… Нет. Все вышло так… что ее нельзя оперировать.

— Что вы имеете в виду?

— Энджел беременна.

— Что? Этого не может быть!

Я нервно засмеялась.

— Помните, когда она убежала от меня в салоне для животных?

— Помню.

— Ее не было всего несколько минут, но Сэм говорит, что этого вполне достаточно для того, чтобы…

Ясно, — заявила Хелена. — И что, по-вашему, я должна делать? Я же не могу держать щенков в своей квартире. И только одному Богу известно, кто их отец. Они могут вырасти огромными!

— Я их пристрою. Одного я возьму себе.

— Значит, мадам Блэкворф предсказала именно это, — произнесла она.

— Должно быть, — ответила я.

Она казалась такой несчастной, что я решила не говорить ей о пожаре.

— Что ж, — заметила Хелена, — думаю, судьбу не обманешь. Как у вас продвигается статья?

— Нормально, — солгала я.

— А с доктором Лонгом все в порядке?

— Да, — опять покривила я душой.

— Мне звонят по другой линии. Я жду информации от… Ладно, мне пора. Не могу поверить, что скоро стану бабушкой!

Я повесила трубку и накрылась с головой одеялом. Но рано или поздно мне придется столкнуться с Сэмом, поэтому я заставила себя встать и потащилась в душ.

Запах дыма перебил вонь скунса, что само по себе было уже неплохо. Я понятия не имела, где в Джэр-Холлоу можно найти хорошего парикмахера, но решила попытать счастье. В любом случае мне придется ехать в город, чтобы купить белье и носки.

Надев на Энджел черный свитер и завязав на ее голове веселый серебряный бантик, я вынесла ее в коридор. На кухне что-то звенело.

Сэм стоял у плиты.

— Доброе утро, — сказала я.

Он повернулся и улыбнулся мне.

— Доброе утро. Хорошо спала?

Я кивнула и разрыдалась. Сэм казался обеспокоенным. Он отошел от плиты и посадил меня на сучковатый стул из сосны.

— Что с тобой?

— Я чуть не сожгла твою больницу, — всхлипнула я.

— Это был несчастный случай. Больница застрахована, к тому же почти ничего не пострадало. А ты спасла всех животных. — Он подмигнул мне. — Даже змей. Забудь об этом, ладно? Давай поедим. Умираю с голоду!

Я кивнула.

— А что у нас на завтрак?

— Сосиски с подливкой и крекеры.

Он поставил передо мной кофе и полную тарелку горячей еды.

Сэм жевал медленно, с явным удовольствием.

— Вкусно, — заметила я, сделав глоток крепкого кофе.

Он вытер рот салфеткой и улыбнулся.

— Я не очень хорошо готовлю, но вполне могу сделать завтрак. Ты уже говорила со своей начальницей о собаке?

— Она была в бешенстве, но я пообещала ей взять одного щенка и помочь найти хозяев для остальных.

— Похвально.

Я пожала плечами.

— Это ты вдохновил меня.

Сэм удивленно приподнял бровь.

— Спасибо, а ты вдохновила меня. Мое сердце подпрыгнуло.

— На что?

— Быть более организованным. — Он кивнул в сторону больницы. — Сегодня утром доставили компьютер и все остальное, что ты заказала.

— Замечательно. Я помогу тебе во всем разобраться.

— Придется подождать до второй половины дня. Мне нужно поехать в Сиракьюс, чтобы пополнить аптечку. Вернусь к полудню.

Он определенно не хотел, чтобы я поехала с ним.

— Можешь поехать со мной, — добавил он.

Несмотря на то что Хелена приказала мне всюду следовать за ним, я не хотела навязываться. Ко всему прочему ему будет спокойнее, если я останусь.

— Нет, спасибо. Я собиралась съездить в город по делам.

— Ты набрала достаточно материала для статьи? — спросил он.

Он явно надеялся поскорее избавиться от меня. Кусок крекера застрял у меня в горле.

— Раз я не буду стерилизовать Энджел, ты можешь уехать пораньше.

— Если тебе нужно, чтобы я уехала…

— Нет, — прервал он меня. — Ты можешь жить здесь столько, сколько тебе понадобится. Или сколько захочешь.

Мне показалось, что в этих его словах был какой-то скрытый смысл. Сэм хотел, чтобы я уехала, но из вежливости не смог сказать это мне прямо в глаза.

— Думаю, ты скучаешь по Нью-Йорку? — спросил он, подтверждая мои мысли.

Я посмотрела на него и кивнула.

— Это мой дом. Человеку всегда не хватает того, к чему он привык.

Сэм кивнул и посмотрел на свои часы.

— Мне нужно выехать прямо сейчас, чтобы вернуться пораньше.

Проводив Сэма, я заперла Энджел в гостиной, оставив ей еду и питье, а потом села в свой «вольво» и отправилась в город. В воздухе пахло весной. Улицы здесь убирали не огромные шумные машины, а пожилые дворники с метлами. На покупку нескольких пар носков и одного комплекта нижнего белья много времени не ушло. И вскоре я уже стояла возле дверей парикмахерской. Только вот стоит ли мне рисковать. Парикмахер — второй по значимости человек после президента страны. Он может сделать ваш день незабываемым или превратить целый год в сущий ад.

Прежде чем я успела что-либо решить, дверь салона открылась и появилась полная женщина с копной угольно-черных кудрявых волос. Она широко улыбнулась мне.

— Заходите, милочка.

Мои ноги, не посоветовавшись с головой, сами понесли меня в длинную комнату, полную женщин.

— Чем могу быть вам полезна, мисс? — спросила меня женщина.

— Мне нужно подстричься и сделать укладку. Вы принимаете без записи?

— Конечно. Я сейчас вернусь.

Все посетительницы парикмахерской пристально рассматривали меня. Я изо всех сил старалась делать вид, что не замечаю этого. Но не смогла сохранить спокойствие, увидев, что женщина возвращается с… Вэл Джессум. Увидев меня, та замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась.

Женщина широко улыбнулась.

— Вэл будет рада обслужить вас, мисс… — Она занесла ручку над регистрационной книгой.

— Мэнсфилд, — хором ответили мы с Вэл.

Мы стояли с ней, уставившись друг на друга.

— Послушайте, — произнесла наконец Вэл, — если вы не хотите, чтобы я вас обслуживала, можно позвать другого парикмахера.

— Нет, — более уверенно ответила я и изобразила улыбку. — Стригите. А вы давно стрижете?

Она засмеялась.

— Всю жизнь. — Вэл достала розовую пелерину и обвязала ее вокруг моей шеи, причем чуть туже, чем обычно. — Я уволилась и в течение года работала с Сэмом, а потом вернулась.

У меня возникло чувство, будто надо мной завис нож гильотины. Мы обе знали, что при желании она может снять с меня скальп.

Вэл распустила мои волосы и повернула меня лицом к зеркалу.

— Как вас постричь?

Несколько секунд я удивленно молчала, уставившись на наши отражения в зеркале. Ее оливковая кожа и безупречная красота контрастировали с моей бледной физиономией и слабыми вонючими волосами.

— Как-нибудь покороче.

Она удивленно подняла брови.

— Вы уверены?

Я печально взяла в руку один из своих длинных локонов.

— На меня напал скунс. Вэл улыбнулась.

— Не можете избавиться от запаха?

— Увы. К тому же этой весной мне хочется выглядеть по-новому. Что вы порекомендуете?

Она взбила мои волосы обеими руками, а затем убрала их назад.

— Мне кажется, вам пойдет очень короткая стрижка.

— Коротко так коротко, — весело сказала я.

Мне оставалось уповать на то, что появившийся в ее глазах блеск не означал жажду мести.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Два часа спустя я припарковала машину между домом Сэма и больницей. Увидев, что он еще не вернулся, я ощутила приступ разочарования. Только сейчас мне стало понятно, как буду себя чувствовать, вернувшись домой.

Надо признать, что Вэл Джессум умеет стричь. Она даже отвела меня в солярий, но сделала это скорее для того, чтобы побольше расспросить меня о жизни в большом городе. В конце концов, мы если не стали подругами, то прониклись друг к другу симпатией.

Наверное, она собирается вернуть Сэма и жить с ним долго и счастливо.

Я решительно отвергла эти мысли и подумала, что надо установить новое оборудование в кабинете Сэма.

Вскоре в комнате уже раздавалось мерное жужжание компьютера. Можно быть довольной собой. Раздался телефонный звонок. Я подняла трубку.

— Кабинет доктора Лонга.

— Кензи, это Хелена. — Ее голос срывался от волнения. — У меня важные новости.

— Мне пора возвращаться домой?

— Нет, — спокойно ответила она. — Теперь ваше пребывание там стало намного более важным для нас.

Я вздрогнула.

— Почему?

— Сегодня утром все журналы получили информацию о проклятье.

— Мне казалось, что вы именно этого хотели избежать.

— Так оно и было. Но сейчас, когда этот слух просочился, наши склады опустели: проданы все запасные номера! Количество подписчиков резко подскочило, а рекламодатели заваливают нас предложениями.

Я ощутила острую боль в сердце.

— Что в таком случае должна делать я?

— Мне кажется, что журналисты постараются связаться с доктором Лонгом для того, чтобы узнать, пострадает он или нет.

Боже, легко представить, как Сэм возненавидит меня, если узнает, что я слежу за ним, пытаясь оградить от какого-то дурацкого проклятья.

— Что же мне делать при сложившихся обстоятельствах?

— Ну… — Хелена понизила голос. — Как вы думаете, доктор Лонг не откажется симулировать несчастный случай?

У меня отвисла челюсть, но потом я не на шутку разозлилась.

— Он и слушать меня не станет.

Тогда можно устроить ему небольшой несчастный случай с растянутым запястьем или сломанной ключицей.

— Что?! — вскричала я. — Нет. Не могу поверить в то, что вы способны предложить мне такое. Забудьте об этом, Хелена. Я никогда сознательно не подвергну Сэма опасности.

Хелена хмыкнула.

— Тогда, Кензи, вам действительно незачем больше оставаться.

Мое сердце затрепетало. Значит, мне не нужно больше оставаться здесь и… в издательстве. Кажется, она именно это имела в виду. Я попыталась говорить с ней как можно более спокойно:

— Думаю, вы правы, Хелена. Я выеду днем и вечером завезу вам Энджел.

Затем бросила трубку и горько вздохнула.

Мне казалось, что я знаю Хелену лучше. Но та начальница, к которой я привыкла, никогда не предложила бы мне ничего подобного. Конечно, она была эксцентричной и любила командовать. Она всегда была требовательной и практичной, стервозной и…

Я услышала, как открылась дверь больницы, и вышла в холл встретить Сэма. Он нес в руках какие-то коробки и что-то насвистывал. Его волосы цвета меди падали на глаза. Он посмотрел на меня и улыбнулся. Мое сердце подпрыгнуло так же, как и тогда, когда я увидела его впервые.

— Эй, вы только посмотрите на нее! — сказал он.

— А что такое? — спросила я, подойдя к нему. Он сел на коробки и потянулся, чтобы дотронуться до моей головы.

— Твои волосы… Ух ты! Тебе очень идет!

Я уже совсем забыла о своей новой стрижке.

Он ослепительно улыбнулся.

— С тобой все в порядке?

И что ответить ему? Не рассказывать же ему о разговоре с Хеленой! И о проклятье.

— Я уезжаю. Сегодня.

Он удивленно поднял бровь.

— Что-то срочное?

— Да, — солгала я. — На работе. Несколько минут назад я разговаривала я Хеленой.

Мне показалось, будто он хочет что-то сказать мне.

Чтобы сменить тему, я указала на его кабинет:

— Компьютер уже работает.

— Здорово! Можно посмотреть? Он пошел за мной в кабинет.

— С чего начнем?

— Вот с этого, — сказала я, указав на кучу CD-дисков. — Здесь учебники. Они помогут тебе научиться пользоваться компьютером и работать с программным обеспечением. — Я прочистила горло. — Но тебе следует подумать о том, чтобы нанять менеджера.

Сэм кивнул.

— Знаю. Я так и сделаю.

Значит, Вэл может вернуть свою работу. Он почесал затылок и осмотрелся.

— Как я могу отблагодарить тебя?

— Не нужно, — заверила я его, не в силах отвести глаз от его бездонных карих глаз. После всего случившегося на этой неделе это был единственный способ извиниться.

Мне безумно захотелось обнять его.

— В чем дело? — спросил он, внезапно очень серьезно посмотрев на меня.

Мои колени подогнулись, но я нашла в себе силы засмеяться.

— Нет, все отлично!

— Это, должно быть, твое, — сказал он, взяв в руки привезенную вместе с оборудованием коробку.

— Вообще-то это твое, — я прочистила горло. — Это… подарок.

Казалось, Сэм был в недоумении. Он вытащил карманный нож и разрезал упаковку. Под ней оказалась еще одна коробка.

— Что это?

— Открой и узнаешь.

Он поднял крышку и вытащил шикарные черные ботинки из телячьей кожи.

— Симпатичные. Наверное, они стоят целое состояние.

— Столько же, сколько и твоя новая рубашка, — пробормотала я. — Не уверена, правда, что угадала размер.

Сэм посмотрел на размер и кивнул. Потом улыбнулся и посмотрел на свои собственные грязные ботинки.

— С моими не сравнишь. Спасибо. Я была польщена.

— Пожалуйста. Прости. Мне нужно собираться.

— Я провожу тебя.

На свинцовых ногах я вышла из больницы. День был прекрасный: ярко светило солнце. На ветках деревьев появились нежные молодые листочки. Я подняла голову и вдохнула бодрящий воздух. Теперь, когда мой отъезд был неизбежен, я решила, что мне будет не хватать этого места, лающих собак и всего остального.

Правда, от крыс я избавилась бы с преогромным удовольствием. И от змей тоже.

Энджел бежала за нами, и Сэм взял ее на руки.

— Как поживает будущая мамочка?

— Постоянно писает, — ответила я. Он кивнул.

— Так и должно быть. Скажи своей начальнице, что, если ее не стерилизуют, это может случиться снова.

— Думаю, она уже поняла это, — сказала я, вспомнив свою ссору с Хеленой.

Я стала думать о том, что мне не помешало бы начать искать другую работу. У меня будет куча времени, чтобы как следует заняться своей карьерой. Надо все-таки сказать ему о проклятье!

Мы вошли в дом, и я отправилась в гостиную. В рекордный срок я собрала свои немногочисленные пожитки. Сунула в чемодан и слепок, немного сомневаясь в том, стоит ли оставлять такое вульгарное воспоминание о Сэме.

Когда я вышла из комнаты с чемоданом в одной руке и с Энджел — в другой, Сэм стоял у двери своей спальни и пристально рассматривал свои ноги, обутые в новые ботинки.

— Как смотрятся? — спросил он.

— Идеально, — вздохнула я. — Тебе удобно в них? Он сделал пару шагов и кивнул.

— Мягко… и удобно.

Сэм наклонился и поцеловал меня. В последний раз, подумала я и поставила сумки на землю.

— Сэм, я должна тебе кое о чем рассказать.

— Я тоже.

— Ладно, тогда ты первый.

В течение нескольких секунд он рассматривал свои новые ботинки, а потом посмотрел на меня и пожал плечами.

— Почему бы тебе не остаться?

— Я же говорила тебе, Сэм: мне нужно возвращаться на работу.

Он отрицательно покачал головой.

— Я не это имел в виду.

О господи, как сильно забилось мое сердце.

— Что же?

— Почему бы тебе не остаться… на некоторое время?

Я удивленно посмотрела на него.

— Что ты хочешь этим сказать?

Сэм посмотрел куда-то вдаль, а затем снова перевел взгляд на меня.

— Ты мне нравишься, Кензи. Мне нравится, что ты здесь. Я не хочу, чтобы ты уезжала. Пока.

Мне показалось, что от раздающегося в ушах биения моего сердца у меня вот-вот лопнут перепонки. Пока? Появившиеся в моей душе ростки надежды тут же сменились горечью разочарования. Я не могла отказаться от жизни на Манхэттене только потому, что нравлюсь ему. Нравиться можно в шестом классе, когда тебе тайно передают любовные записки. Вэл Джессум сделала его возвращение к ней целью своей жизни. Я не хотела повторить ее судьбу.

Мои глаза наполнились слезами.

— Я просто не могу больше оставаться здесь, Сэм.

Он открыл рот, готовясь что-то сказать, но в этот момент мы услышали, что к дому подъезжает машина. Рядом с моим «вольво» припарковался приземистый седан. Из него, потирая лоб, вышел человек. Он помахал нам и пошел в нашу сторону.

— Доктор Сэмюэль Лонг?

— Да, — ответил Сэм. Незнакомец протянул ему руку.

— Я Терренс Майо из «Замочной скважины».

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Вот так ситуация! И что мне делать, спрашивается? Выбирая между бегством и пронзительным воплем, я так ни на чем и не остановилась. Сэм медленно отдернул свою руку.

— «Замочная скважина» — это случайно не желтая газетенка?

Человек поднял обе руки.

— Послушайте, я знаю, что вы просили меня больше не звонить вам. Но я надеялся на личную встречу.

Я замерла. — Вы звонили мне?

Майо кивнул.

— Да. В воскресенье я оставил пару сообщений на вашем автоответчике, а потом разговаривал с вашим секретарем.

Сэм удивленно уставился на него.

— Но у меня нет секретаря.

Репортер пожал плечами.

— Я разговаривал с дамой, которая сказала, что она ваш секретарь.

Они оба посмотрели на меня. Сэм расправил плечи.

— Кензи, ты знаешь что-нибудь об этом?

— Кензи Мэнсфилд? — спросил Майо. — Из журнала «Персона»?

Я обреченно кивнула.

Сэм смотрел то на меня, то на журналиста из «Замочной скважины».

— Кензи, что происходит?

Я крепко зажмурилась, чтобы сосредоточиться, но так и не смогла придумать ничего убедительного. Майо хмыкнул.

— Обложка журнала «Персона» проклята, доктор Лонг. И вы попали под воздействие этого проклятья.

Сэм казался крайне озадаченным.

— Позволь мне все объяснить, — на удивление спокойно сказала я.

Он скрестил руки на груди.

— Появились слухи о том, что люди, изображенные на нашей обложке, становятся жертвами странных несчастных случаев.

— Эти несчастные случаи действительно происходили, — оборвал меня Майо. Он вытащил записную книжку. — Миа Комптон, Кейт Келлор, Тара Дункан и Джейн Саттлс — со всеми теми, кто появлялся на обложках последних четырех номеров журнала, случилась беда.

— Это было обычное совпадение, — вмешалась я. Сэм наклонил голову и посмотрел на меня.

— Значит, ты знала об этом проклятье?

— Скажи лучше — о слухах.

— Это с вами я разговаривал, когда звонил? — спросил Майо.

Я кивнула.

— Почему ты ничего не рассказала мне об этом бреде? — поинтересовался Сэм.

Я прижала указательный палец к губам, пытаясь дать Сэму понять, что ему лучше молчать, пока этот журналист не придумал целый рассказ.

— Гм. Может, нам с вами лучше обсудить это с глазу на глаз, доктор Лонг? — предложил Майо. — Раз сотрудница журнала скрыла, какая угроза повисла над вами.

— Он не поверил бы в это, — вмешалась я. — Между прочим, я тоже не верю.

— Правда? — спросил Майо. — А почему же вы тогда здесь? Разве не для того, чтобы следить за доктором Лонгом?

Я нервно сглотнула.

— Нет, — пропищала я. — Я здесь для того, чтобы написать статью о работе доктора Лонга.

— Охотно верю, — скептически подтвердил Майо.

— Подождите-ка. — Сэм схватил меня за руку. — Кензи, тебя послали сюда, чтобы следить за мной и обо всем сообщать начальнице?

Я поняла, что поступила подло.

— Сэм, нам и правда нужно поговорить об этом наедине. Он подошел ко мне, закрыв спиной Майо.

— До настоящего момента я думал, что ты живешь здесь потому, что сама этого хочешь. — Он говорил шепотом. — А ты, оказывается, следишь за моими поступками и телефонными переговорами.

Что я могла ответить ему? Я и так уже все испортила.

— Извини, — прошептала я. — Это намного сложнее, чем ты думаешь.

— Итак, доктор Лонг, — сказал Майо, — с вами за эту неделю не происходило ничего такого?.. Если вы не разрушите проклятье, «Персона» окажется в выигрыше.

Сэм обернулся.

— Извините?

Репортер заглянул в свою записную книжку.

— Кажется, в вашем доме был пожар?

Сэм плотно сжал челюсти.

— Да.

— Вы не пострадали?

— Нет. Это была досадная случайность.

— О. — Майо нацарапал что-то в своей записной книжке. — А с тех пор, как в воскресенье в продаже появился номер с вашим изображением на обложке, не происходило ли что-нибудь еще, столь же досадное?

Я посмотрела на Сэма. Он, судя по всему, вспоминал все мои проделки и то, как ему приходилось спасать мою шкуру.

— Нет, — осторожно сказал он. — Ничего необычного. — Потом он засмеялся и легонько ударил Майо по плечу. — Это, кстати, хорошо. Иначе я вынужден был бы думать, что мисс Мэнсфилд подстроила несчастный случай.

Репортер засмеялся вместе с ним. Меня же трясло, хотя я и пыталась скрыть это. Сэм посмотрел на меня, приподняв одну бровь, а затем расширил глаза, пытаясь узнать, правда ли это.

Я отрицательно покачала головой и беззвучно произнесла: «Нет». Но разве он должен мне верить? Я была настолько подавлена, что хотела только одного — как можно быстрее убраться отсюда. Схватив свои вещи, я направилась к своей машине, отперла багажник и, бросив в него чемодан, громко захлопнула его.

В следующую секунду ко мне подошел Сэм. Он был мрачен, как грозовая туча. Обойдя машину, я открыла пассажирскую дверцу и посадила Энджел на сиденье.

Сэм остановился рядом со мной.

— Значит, это был просто обман?

Я посмотрела на него, но, не выдержав его взгляда, отвернулась.

— Нет.

Снова обойдя машину, я открыла дверцу водителя и буквально упала на теплое, обшитое кожей сиденье.

Сэм упорно шел за мной.

— Не верю.

Мое сердце подскочило.

— Я и не надеюсь на то, что ты поверишь мне. Прощай, Сэм.

Он плотно сжал губы. Я, глотая слезы, закрыла дверь и включила двигатель. Мне не хотелось, чтобы он видел, что я плачу. Сэм постучался в окно, но я сделала вид, будто не заметила этого. Он не должен видеть моих слез. Шмыгнув носом, я дала задний ход и почувствовала, что под колесо попало что-то твердое.

Я услышала сдавленный крик, затем, обернувшись, увидела, как Сэм прыгает на одной ноге. Господи! Я наехала ему на ногу. Остановив машину, я выскочила наружу.

— Сэм, ты в порядке? — спросила я, задыхаясь. На черной коже его новых ботинок был отчетливо виден след протектора.

Он всхлипнул и пропустил воздух через сжатые зубы.

— Моя нога… Мне кажется, там что-то сломано.

В глазах моих потемнело, и я грохнулась в обморок. Последнее, что я увидела: Терренс Майо вскинул камеру и начал снимать.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Когда я приехала к Хелене, было уже за полночь. Она встретила меня в шелковом пеньюаре цвета леопардовой шкуры, удачно сочетавшемся с повязкой на голове и туфлями. В руке у нее был бокал. Больше всего меня удивило отсутствие на ней косметики. До этого мне никогда не приходилось видеть ее без макияжа.

— Вот и моя Энджел, — произнесла Хелена, взяв свою питомицу на руки. — Ничего страшного. Мы купим тебе новую одежду для мамочек и будем получше одевать тебя, пока все это не отрастет. — Она посмотрела на меня и наклонила голову. — Кензи, вы подстриглись? — Затем она взглянула на мои мятые оранжевые штаны. — Боже, что это на вас надето?

Мои глаза слипались. Мне было грустно, и все мое тело ныло. Я все еще чесалась после свидания с Сэмом. Единственное, чего я в этот момент по-настоящему хотела, — это оказаться дома.

— Мне надо идти. До завтра, Хелена.

Я решила не говорить ей о своем уходе до тех пор, пока не приду в себя.

— Подождите, Кензи. Войдите, пожалуйста, — Хелена опустила голову. — Пожалуйста.

Я вошла. Ее квартира была действительно шикарной: дорогая изысканная мебель, на стенах картины. И всюду вазы с орхидеями. Моя начальница подвела меня к стульям, обтянутым материей цвета какао.

— Садитесь, пожалуйста, — сказала она и опустилась на один из них. — Хотите что-нибудь выпить?

Я отрицательно замотала головой. И это помогло мне немного проснуться.

Хелена, взяв Энджел на руки, села на диван и вытащила сигарету.

— Можно, я закурю?

— Да. — Я никогда до этого не видела, как Хелена курит.

Она закурила и затянулась. Выдохнув, она произнесла:

— Я рада, что с доктором Лонгом все в порядке.

— Не думаю, что два сломанных пальца можно назвать порядком, — возразила я.

— Он сильный, выкарабкается.

— Я наехала ему на ногу не специально, Хелена. Я хочу, чтобы вы знали об этом.

Она улыбнулась.

— Я понимаю. Вы слишком честны для этого.

Я замерла.

Она выдохнула и продолжила:

— Кензи, я хочу извиниться перед вами за сегодняшнее. У меня закружилась голова от успеха, но это не повод для того, чтобы заставлять вас идти наперекор своим принципам. — Я не шевельнулась. — К тому же я думала, что, раз уж вы собрались уходить из издательства, вы не будете возражать против маленькой пакости.

— Откуда вы знаете, что я хочу уволиться?

Это казалось мне невероятным: я никому не рассказывала о своих намерениях уйти из издательства.

— Я думала, что во время ланча вы проходили собеседование. Когда вы попросили меня разрешить уйти раньше, я укрепилась в своих подозрениях. Ваше опоздание на следующий день еще раз доказало мою правоту.

Я старалась подавить зевоту. Значит, в тот день, когда я налаживала свою личную жизнь, она думала, что я нахожусь на собеседовании?

— Потом я услышала ваш телефонный разговор, который вы прервали, как только я вошла. — Хелена опять выдохнула. — Ко всему прочему я прекрасно знаю, что работать со мной очень трудно.

Она расплакалась. Раньше я и подумать не могла о том, что моя начальница способна выдать свои чувства.

— Но правда в том, — сказала она дрожащим голосом, — что я стала относиться к вам… нет, к тебе, Кензи, как к дочери, которой у меня никогда не было, — выдавила она сквозь слезы. — Ты умна и талантлива. У тебя большое будущее. Я не буду спрашивать тебя о том, кто предложил тебе новую работу. Меня интересует лишь одно: как мне убедить тебя остаться в нашем издательстве?

Несмотря на всю свою честность, я решила, что от удачи, которая сама плывет в руки, отказываться грешно. По дороге я много думала о статье, которую все равно никогда не напечатают. Но она обязана была помочь Сэму и его животным, а я его должница. И тут мне в голову пришла прекрасная идея.

— Давно хочу стать штатным журналистом, — заявила я. — И чтобы у меня была своя собственная колонка. О животных. Мы будем писать о домашних любимцах знаменитостей и новинках по уходу за ними. И давать объявления о бездомных животных. Наверняка найдутся люди, кто захочет им помочь и взять их к себе.

Хелена стала задумчиво рассматривать свою сигарету, а затем улыбнулась.

— Как я и говорила, Кензи, ты очень умна. Мне кажется, что это замечательная идея. Такая колонка станет идеальным дополнением к журналу.

Я ощутила прилив счастья, но сумела сохранить спокойное выражение лица.

— К тому же я хочу, чтобы у меня было более гибкое расписание: три дня работы в офисе и два — дома.

Хелена поколебалась, но затем кивнула:

— Думаю, мы сможем организовать и это. Я встала и протянула руку.

— Договорились?

Хелена пожала мою руку, а потом встала и обняла меня.

— Можешь не приходить завтра на работу. Увидимся в понедельник.

Я кивнула, обрадовавшись тому, что все-таки смогу отоспаться.

У двери моя начальница сказала:

— Кензи, я хочу, чтобы ты знала еще кое-что… — Я выругала себя за то, что возомнила, будто неприятности закончились, и стала ждать новой порции. — Ты не веришь в видения мадам. Блэкворф, но она говорила кое-что о тебе…

— И что же?

Хелена подошла ко мне.

— Она сказала, что в будущем тебя ждет большая любовь.

Я подавила неожиданно нахлынувшие эмоции и изобразила улыбку.

— Спасибо, Хелена. Не думаю, что смогу поверить ей, но это было бы неплохо.

Благодаря приливу адреналина мне удалось добраться до дома. Но, увидев свою постель, я упала на нее и безутешно зарыдала. Я любила Сэма… и потеряла его.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

За оставшееся до понедельника время я поняла одно: то, что Сэм узнал о проклятье, ничего не изменило в наших отношениях. Я понравилась ему только после того, как побывала у него в гостях. До этого, когда мы еще были на Манхэттене, он приглашал поехать с собой не меня, а Эйприл. Он попросил меня остаться только потому, что ему был нужен мой навык работы с компьютером.

Информация о проклятье просочилась в прессу и вызвала массу споров. Одни видели в случившемся с Сэмом несчастье перст судьбы. Другим же казалось, будто я специально наехала ему на ногу, чтобы добиться для журнала скандальной славы.

Добравшись до своего кабинета и увидев скопившуюся гору бумаг, лежавших на моем столе, я пала духом. Но затем решила, что работа — лучший способ отвлечься от мыслей о Сэме. Хелена объявила о том, что сегодня должно состояться собрание сотрудников, на котором она собиралась сообщить о моем повышении и объявить о создании колонки о животных.

Вернувшись к себе в кабинет, я тут же услышала телефонный звонок. Мое сердце бешено забилось. Вряд ли это был кто-нибудь из девочек. Они провели выходные вместе и, наверное, окончательно устали от моего нытья.

Я схватила трубку, стараясь подавить в себе надежду на то, что услышу голос Сэма.

— Кензи Мэнсфилд.

— Привет, милая.

— Привет, пап.

— Я звоню, чтобы узнать: как насчет того, чтобы завтра вместе пообедать?

Я очень обрадовалась.

— Завтра? Замечательно!

— Вообще-то я еще хотел узнать: как ты относишься к тому, если я останусь у тебя на пару дней?

— Это же прекрасно!

— Хорошо. — Он прочистил горло и продолжил: — Мы могли бы сходить на могилу мамы.

Вот те на! Отец не был на маминой могиле с самых похорон.

— Хм… Конечно, папа.

— Замечательно. Я скучаю по тебе, милая. Завтра мы встретимся, походим по магазинам, и я куплю тебе на день рождения что-нибудь безумно дорогое.

Я улыбнулась.

— Ладно. Но, честно говоря, мне хватило и лилий.

Отец внезапно замолчал.

— Я бы с удовольствием… Но я ничего тебе не посылал.

— Скорее всего, их отправила Ванесса, — засмеявшись, сказала я.

— Нет, она сказала, что больше не будет меня прикрывать. — Он засмеялся. — Наверное, у тебя есть тайный поклонник.

Я вздрогнула. Скорее всего, папа просто плохо думает о Ванессе. Все же, повесив трубку, я вытащила из ящика стола карточку, которую принесли вместе с цветами. Я перевернула ее и… вздохнула. До этого не замеченная мною надпись гласила: «С нежностью, Сэм».

Что бы это могло значить? — мысленно спросила себя я. Тут мне в голову пришла одна мысль, и, подняв трубку, я позвонила Эйприл.

— Да?

— Эйприл, это Кензи. Когда Сэм Лонг звонил…

— Да, — прервала меня она. — Да, Кензи, он звонил из-за тебя. — Она вздохнула. — Он спросил твой рабочий адрес и попросил меня порекомендовать ему флориста. Но я абсолютно уверена, что он сказал тебе об этом, пока ты была там. Довольна?

— Разумеется, — пробормотала я.

Мое сердце стучало с невообразимой скоростью. То, что я только что услышала, все меняет! Потом я вздохнула. Да ничего это не меняет.

Мой телефон опять зазвонил. Я, все еще надеясь подняла трубку.

— Кензи Мэнсфилд.

Я не вовремя? — спросила Джеки. Какое разочарование!

— Все нормально. Как дела?

— Я не хотела говорить тебе об этом, пока ты сохнешь по Сэму.

— О чем?

— Мы с Тедом помолвлены. Я радостно взвизгнула.

— Поздравляю!

— Мы оба так счастливы, — отозвалась Джеки. — Когда я смотрю на Теда, все остальное кажется мне второстепенным. Уверена, что так и должно быть.

— Тед уже подарил тебе кольцо?

— Мы идем его покупать в четверг.

— Тогда давайте в пятницу устроим девичник.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

— За Джеки и Теда, — произнесла я, подняв бокал.

Дениза тоже подняла свой бокал.

— И за самый большой бриллиант из всех, которые я когда-либо видела.

Синди подняла свой бокал.

— И за истинную любовь.

Джеки улыбнулась, и мы чокнулись. Она смотрела на свою левую руку так, будто боялась, что огромный квадратный бриллиант вот-вот исчезнет с ее пальца.

Я была слишком рада за нее, чтобы думать о своем разбитом сердце. Дюжину раз я собиралась позвонить Сэму, но все время передумывала. Даже если он сможет простить меня за мою двуличность, он не перестанет опасаться серьезных отношений, да и расстояние между нашими городами вряд ли сократится.

Но в этот вечер я решила думать только о хорошем и болтала с девочками о кино, прическах и платьях для подружек невесты.

Когда мы оплачивали счет, Дениза посмотрела куда-то за мое плечо.

— Эй, Кензи, один парень, кажется, внимательно смотрит на тебя.

Я лишь отмахнулась.

— Не обращай на него внимания. Мне нужно хорошенько отдохнуть от мужчин.

Она пожала плечами.

— Делай как знаешь, но он явно заинтересован. Но у меня даже не возникло желания обернуться.

— Ого, он идет сюда, — объявила она.

Мое сердце подскочило, и, несмотря ни на что, я все же обернулась. Сэм! Прихрамывая, он шел в нашу сторону, одетый в свои традиционные джинсы и футболку.

— Думаю, уже поздно, — внезапно заявила Джеки. — Возьмем такси, девочки?

Я заметила, что они уходят, но не обратила на это внимания. Я не могла отвести взгляд от Сэма. К тому же мне нужно было держать свои эмоции под контролем до тех пор, пока я не узнаю, зачем он приехал.

— Привет, — сказал он. — Я надеялся, что найду тебя здесь.

Я улыбнулась. Мне казалось, что он слышит, как мое сердце бьется о грудную клетку.

— Мы праздновали помолвку Джеки, — объяснила я. — Что ты здесь делаешь?

Он посмотрел на свои руки.

— Вообще-то я привез Вэл.

Мое сердце замерло.

— Вэл?

Он кивнул.

— Она давно мечтала переехать в город.

— О… — значит, он приехал из-за нее. Я медленно допила вино, чтобы скрыть разочарование.

— Когда я сказал ей, что еду повидаться с тобой, она попросила захватить и ее.

В моей душе снова разгорелась надежда.

— Ты приехал, чтобы повидаться со мной?

Да. — Он приподнял больную ногу, застонал и опустил ее обратно. — Дело в том, Кензи, что мне наплевать, зачем ты ездила в Джэр-Холлоу. Мне достаточно того, что я провел столько времени с тобой. Прости меня за то, что я поверил, будто это ты подстроила все эти несчастные случаи. Абсолютно уверен, что ты не сделала бы ничего подобного, — он улыбнулся. — Как-то раз ты сказала, что человек скучает по тому, к чему привык. По правде говоря, я… скучаю по тебе, Кензи. Я глубоко вдохнула.

— Ты скучаешь по мне?

— Вообще-то я люблю тебя. Да. Понял это, когда увидел, как ты спасаешь моих животных из огня.

— Я хотела оставить там змей, — призналась я.

— Но не оставила. — Он подошел ближе и взял меня за руку. — Я приехал, чтобы узнать, как ты относишься ко мне.

Я удивленно взглянула на наши переплетенные руки.

— Не хочу заставлять тебя… Но я мог бы работать здесь, тогда мы будем видеться намного чаще… Посмотрим, что из этого выйдет. — Он прочистил горло. — У тебя аллергия на меня, поэтому я готов подождать: пусть у тебя выработается иммунитет.

— Ух, ты! Ты думал об этом! Сэм покраснел.

— Я не могу жить без тебя… партнер.

Меня охватило блаженство, и слезы счастья выступили на моих глазах.

— Как ты думаешь, — нервно спросил он, — у нас может что-нибудь получиться?

Я кивнула.

— Думаю, да.

Он подошел ко мне, и я обвила руками его шею. Тогда он поцеловал меня. Это был самый желанный, самый сладкий поцелуй в моей жизни. Оторвавшись от Сэма, я посмотрела в его полные любовью глаза, и мне показалось, что мадам Блэкворф на этот раз не ошиблась в своих предсказаниях.

ЭПИЛОГ

К счастью и огромному облегчению Хелены, проклятье закончило свое действие. Но журнал получил хорошую рекламу и смог обойти пару конкурентов. Моя колонка о животных постепенно увеличивалась и уже через месяц превратилась в целую страницу. Нас осаждали знаменитости, жаждущие увидеть в «Персоне» статью о своих любимцах.

Мы с Хеленой очень сблизились, особенно после того, как Энджел родила трех маленьких щенков. К счастью, они были похожи на маму и, как две капли воды, на йоркширов. Как и обещала, я взяла себе одного. Второго приютила Джеки. Даже Эйприл Бромли, которая не была ярой собачницей, смягчилась, увидев фотографии щенков, и забрала последнего.

Вэл Джессум постепенно привыкла к жизни в городе… с помощью Дэниэла Круза.

Выпив целую бочку зеленого чая, я наконец избавилась от аллергии на Сэма. Правда, Сэм все равно частенько осматривал мою кожу, утверждая, что проверяет, нет ли на ней пятен.

Он научил меня делать подливку к сосискам: белую, коричневую и красную, томатную (раньше я и не подозревала о ее существовании). После десяти месяцев совместной жизни душа в душу он сделал мне предложение, и я приняла его. Джеки, Дениза и Синди преподнесли мне роскошный свадебный подарок — точную копию мужского достоинства Сэма, отлитую в бронзе.

Примечания

1

Angel (англ.) — ангел — Прим. перев.

(обратно)

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

ЭПИЛОГ . .

Реклама на сайте