«Слишком много не бывает»

Глава 1

Удушливо-влажная ночная жара вот-вот грозила разразиться бурей. Зловещие черные тучи окутали небо, и сквозь их густую завесу не могла пробиться ни одна звезда. В такую ночь на душе неспокойно, такая ночь будоражит в мужчине кровь, заставляя его мечтать о теплых смятых простынях и жаркой, разметавшейся на них женщине.

Сегодня Бену Бедвину нужна была женщина, нужна была прямо сейчас. Сию минуту.

Бен несколько раз глубоко вздохнул и, не пытаясь удерживать в узде свои мечтания, мысленно отправился в страну яростных страстей и неудержимого секса. Представляя в качестве возможной партнерши то одну знакомую, то другую, он чувствовал бессознательную реакцию своего тела, отвечавшего сокращением тех или иных мышц. Однако ни один из образов не вызвал в Бене ощущения того, что это именно то, что ему нужно. Сырой и теплый ветер ерошил его волосы, ласкал разгоряченную кожу, задувал в открытый ворот рубашки. Бен подставил лицо ночи и рассмеялся. Он знал, чего хочет.

Ему нужно испытание. Проба сил. Женщина, которая заставит за себя побороться.

Последнее время Бену в жизни стало сильно недоставать азарта – азарта охотника, азарта соблазнителя. Но он был мужчиной, черт возьми, и инстинкт охотника жил в нем. Ему нравилось ощущать себя преследователем. Ему нравилось испытывать себя на прочность и выходить из испытания победителем. Ему нравилось быть доминантным самцом.

Сегодня и бар, и ресторан в принадлежащем ему мотеле были заполнены до отказа. Там ели, играли в бильярд и выпивали не только постояльцы, но и водители грузового транзитного транспорта, и местные жители. В основном народ вел себя достаточно дружелюбно, деньги выкладывали не торгуясь, тем самым, предоставляя Бену возможность немного отдохнуть. Он стоял в дверях заведения, устремив взгляд на стоянку перед мотелем. Площадку заливал желтоватый свет фонарей. Тут было немало и легковых машин, и грузовиков. Дела у Бена шли неплохо. Можно сказать, бизнес процветал. Здесь Бену не на что было жаловаться. Но жизнь состоит не из одной лишь работы, и, что касается другой стороны жизни, Бен был на грани срыва.

Неподалеку, в одной из комнат первого этажа, открылась дверь, и показались две привлекательные женщины. На вид им было лет тридцать, не больше. Пересмеиваясь, они направились по галерее к бару. Судя по всему, женщины уже успели выпить. Когда они поравнялись с Беном, одна из них, светловолосая с короткой стильной стрижкой, подмигнула Бену и поманила к себе.

Бен улыбнулся в ответ – он всегда был вежлив с клиентами.

– Добрый вечер, леди, – сказал он. Длинноногая брюнетка повела стройным бедром.

– В такую погоду и болтаться на улице? – Она окинула Бена многозначительным взглядом с головы до пят.

Длинный алый ноготь коснулся его обнаженной груди и скользнул под рубашку – в распахнутый ворот. – Ты должен зайти и позволить мне тебя угостить.

Хоть бы искорка интереса с его стороны! Бен вскинул руки в шутливом сожалении:

– От такого предложения не просто отказаться, но, увы, я не могу его принять.

Брюнетка подалась вперед, выставляя напоказ внушительный бюст.

– Обещаю не кусаться.

Бен не мог не усмехнуться. Он обожал женщин, он любил их ужимки, ему нравилось их кокетство и игры, в которые они играли и из которых победителем неизменно выходил он.

– Моя милая, ни за что в это не поверю. – Обе женщины в восторге засмеялись.

– Ты точно не хочешь к нам присоединиться? – Блондинка добавила:

– Было бы весело.

– Не могу, – сказал Бен, покачав головой, и добавил: – У меня на этот вечер уже есть планы.

– Ты об этом пожалеешь.

– Да уже жалею.

Женщины вошли в бар и незамедлительно нашли себе новый объект для игр. Бен, с веселым интересом наблюдая за бойкой парочкой, прислонился к стене и скрестил на груди руки. Ему нравилось свое дело. И ему определенно нравилось то внимание, что неизменно оказывали ему женщины. Но сейчас Бену требовалось нечто совсем иное.

Низкий рокот, возможно, отзвук приближающейся грозы, потряс ночной воздух. Бен поднял глаза к небу, но молнии не увидел. Грохот стал громче, и через пару секунд свет фар древнего грузовика, появившегося из-за поворота, осветил мотель и на долю секунды ослепил Бена. Грузовик свернул в сторону огороженного участка, что находился через дорогу, и направился к площадке, предназначенной для ландшафтного дизайна.

Несколько недель назад Бен заметил, что участок через дорогу, пребывавший в запустении несколько месяцев, снова ожил. Бен обратил внимание на свежую краску, отремонтированные ставни, расчищенную, посыпанную гравием дорожку перед домом. Мульча в мешках и всевозможные растения были сгружены аккуратными рядами.

Бен наблюдал за тем, как видавший виды грузовик заскрежетал тормозами, как из-под колес полетели мелкие камешки и грязь. Фары погасли, после чего громко хлопнула дверь машины. Бен, отчего-то настороженно, всматривался в темноту.

Кто-то в баре бросил монету в музыкальный автомат, и заиграла мелодия. Голос Армстронга, глубокий и вибрирующий, резонировал в грудной клетке Бена, в его голове.

И вот тогда Бен увидел ее.

Девушка вышла из тени и пошла через улицу ему навстречу. Завороженный, Бен смотрел на нее, и ему казалось, что она не принадлежит этому миру. Как-то так вышло, что шаги ее, медленные и ритмичные, попадали в такт музыки и совпадали с тем ритмом, в котором билось его сердце.

Ее темные волосы в свете фонарей отсвечивали красным. Они были завязаны в хвост, а выбившиеся из-под резинки пряди свисали вдоль щек и падали на глаза.

На незнакомке была рубашка без рукавов, заправленная в комбинезон с отрезанными штанинами, и грубые рабочие ботинки, надетые поверх закатанных серых носков.

Едва ли этот наряд можно было назвать женственным, но в нем определенно была сексуальная привлекательность. По крайней мере, в этом своем наряде девушка явно завладела вниманием Бена. Он не мог не гадать о том, какие же трусики надеты на ней под такой грубой одеждой.

Несмотря на то, что ночь была очень душной, незнакомка двигалась легко и изящно, и походка ее была такой же провокационно-сексуальной, как музыка, что продолжала играть. «Совсем пропащий». У нее была походка уверенного в себе человека, и это заводило Бена. Он всегда считал, что уверенность в себе – это очень сексуально.

Из-за того, что Бен стоял в тени, девушка заметила его лишь в последний момент, когда была от него уже на расстоянии вытянутой руки, не более. Глаза их встретились, и какое-то время задержались друг на друге. Девушка не спеша, окинула Бена взглядом, и губы ее приоткрылись от удивления.

Бен не пошевельнулся. Он и не думал менять непринужденную позу. Он остался стоять, прислонившись к косяку. Но, внешне такой расслабленный, он весь напрягся – сердцебиение участилось, органы чувств и прочие органы заработали на полную мощь. Понимая, что расслабленной позой он никакого не обманет, Бен постарался не выдать себя неосторожным жестом и, лениво кивнув, позволил незнакомке подойти ближе. Однако теперь в ее взгляде появилась настороженность, разбавленная любопытством, словно бы девушка не хотела смотреть на Бена, но не могла удержаться от искушения. Когда она оказалась прямо перед ним, лицо ее осветилось улыбкой.

Девушка покачала головой, словно ее что-то и удивило, и позабавило.

– Такие, как ты, должны быть вне закона. – Ее шутливое замечание, произнесенное низким, чуть хрипловатым голосом, разбило наваждение. – Мне повезло, что сердце мое ничем не прошибешь.

С этими странными, очень смахивающими на провокацию словами она прошла мимо Бена и скрылась за дверью бара.

Только когда незнакомка исчезла из виду, Бен осознал, что никак не воспользовался ситуацией – не сказал ей ни слова и даже не представился. Он оглянулся и, увидев ее со спины, почувствовал, что интерес к ней возрос еще сильнее. Девчонка была что надо. Ноги у нее были сильными, красивой формы, с четко прорисованными продольными мышцами и слегка загорелыми.

Музыка стихла, но запах разгоряченного женского тела, усиленный влагой, стоящей в воздухе, остался. Бен усмехнулся, предвкушая праздник тела.

Да, именно этого ему и не хватало. Именно ее ему и не хватало.

Он был как пес, взявший след.

И, как пес по следу, он тут же вошел за незнакомкой в бар. Сгорая от нетерпения, он ждал, пока она осмотрится, отыщет взглядом свободный столик в углу и направится к своему месту. Бен кивком дал понять официантке, что об этой гостье позаботится сам. Как только девушка опустилась на скамью, Бен подошел и оперся бедром о стол. Он постарался придать своей улыбке вид вежливого безразличия, но и без зеркала понимал, что его выдают глаза – этот хищный блеск. Он ничего не мог с собой поделать. Слишком долго он не испытывал такого сексуального возбуждения.

– Привет.

Незнакомка подняла глаза, узнала его и постаралась придать своей улыбке такое же бесстрастно-вежливое выражение.

– Кока-колу, пожалуйста. И побольше льда.

Время было позднее, и освещение в баре было минимальное – чтобы те, кто сейчас выпивал за столиками, чувствовали себя комфортно. В этом свете Бен не мог определить, какого цвета у нее глаза, он лишь отметил, что глаза у нее были раскосые – экзотичной формы, чуть приподнятые у внешних краев и густо опушенные ресницами. Рот был крупный, губы полные и на вид очень нежные. Нос в веснушках.

О ее теле, скрытом под мешковатой одеждой, трудно было сказать что-то определенное, но Бен был весьма решительно настроен и намеревался выяснить, что оно собой представляет.

Сознательно не замечая того, что ее разглядывают, незнакомка взяла у Бена меню и отвернулась, тем самым, давая понять, что больше не нуждается в его услугах.

От этого интерес Бена лишь усилился. Да, она была достойным игроком и не собиралась играть в поддавки. Вот и хорошо. Он почти потирал руки от предвкушения веселой ночи. Ему бросили вызов – разве не об этом он мечтал?

Бен расправил плечи:

– Я сейчас вернусь – принесу вам заказ. – Девушка не ответила.

Наполнив стакан колотым льдом, Бен налил кока-колы и бросил взгляд на незнакомку. Она сидела, подперев голову кулаком, и ее восточные глаза едва не закрывались от усталости. Бен заметил, что на руках у нее не было маникюра, о ногтях ее даже нельзя было сказать, что они чистые. Где бы она сегодня ни работала, работу эту чистой не назовешь, и грязь под ногтями была лишним тому доказательством. Но Бена это не смущало. Он был счастлив уже тем, что колец у нее не наблюдалось. Выходит, она не замужем. Отлично.

Бен поставил стакан на стол и стал ждать.

Очень медленно незнакомка открыла глаза и, зевнув (рот у нее был большой и очень сексуальный), пробормотала «спасибо». Вместо того чтобы поднести стакан к губам, девушка приложила запотевшее стекло ко лбу и удовлетворенно вздохнула:

– Сегодня на улице жарко.

«А внутри жарче, чем в аду», – подумал Бен.

Капелька влаги стекла по запотевшему стеклу, упала ей на ключицу и сползла вниз, по ложбинке между грудями. Бен затаил дыхание.

Проклятие, казалось, она делает все для того, чтобы на ширинке Бена отлетели пуговицы. До сих пор он не мог припомнить случая, чтобы растрепанная потная женщина в рабочей одежде так его возбуждала. В попытке унять похоть и продолжить знакомство Бен прочистил горло и спросил:

– Вы работаете по соседству?

Глаза девушки осветились дружелюбной улыбкой.

– Да, я новая владелица. Две последние недели мы были заняты тем, что приводили в порядок участок. Но сегодня, наконец, начали вести бизнес.

Так у нее здесь бизнес! Значит, она будет в пределах досягаемости.

Черт возьми! Иметь в соседях молодую незамужнюю женщину все равно, что жить на пороховой бочке. Начинать отношения, которые нелегко будет закончить, было бы просто глупо. «Включи мозги, смотри на вещи трезво и оценивай возможные проблемы...»

Выудив пальцами из стакана, кубик льда, соседка принялась его обсасывать.

Бен судорожно втянул в себя воздух. К черту предусмотрительность.

Он протянул ей руку – тело жаждало контакта, пусть и платонического.

– Добро пожаловать в наш район. Меня зовут Бен Бедвин, и я владею этим мотелем.

Девушка посмотрела на протянутую ладонь.

– Правда? Отличный бизнес. – Она вытерла пальцы о шорты и по-мужски пожала руку Бена. – Сьерра Мерфи. Приятно познакомиться.

Сьерра – необычное имя для необычной женщины. Ладонь у нее была маленькая, узкая и теплая. И в мозолях. Она выглядела слишком юной, чтобы иметь собственное дело, и слишком привлекательной, чтобы копаться в грязи. Бен неохотно отпустил ее руку.

– Вы допоздна работаете?

– Да. – В голосе Сьерры звучало глубокое удовлетворение, и отчего-то эта радостная усталость возбуждала не меньше, чем ее естественный женский запах. – Работаю на кондоминиумах возле Паркинг-Пойнт.

– До полуночи?

Она пожала сильными, но женственными плечами. Похоже, все тело у нее было мускулистым и крепким, и у Бена вскипели мозги – он представил, как она может выглядеть обнаженной. В ее фигуре не было ничего мужского, но, несмотря на хрупкое телосложение, она была девушкой не слабой.

Сьерра сделала большой глоток и откинулась на спинку стула. В ней не было никакой позы, она не стремилась его очаровать, и Бен смог по достоинству оценить ее естественность.

– Завтра можно начинать прямо с утра – все уже привезли и разгрузили. Мне повезло – столько работы! Не хочется ее упускать.

Бен удивился ее хватке.

Сьерра заметила его выражение и ответила игривой улыбкой, сморщив свой маленький, аристократически узкий нос.

Веснушки ей и вправду очень шли. Интересно, есть у нее еще где-нибудь веснушки?

– Я так рада, – призналась она. – И я знаю, что все равно не смогла бы уснуть от возбуждения. Вот и подумала, что можно было бы еще кое-что сделать.

Бен знал средство от бессонницы, которое напрочь отбивало желание работать в любое время, но сейчас еще не время его применять. Сьерра болтала с ним, но при этом не становилась ни на дюйм ближе. Если не считать той смелой фразы, что была ею сказана в самом начале, никаких иных сигналов типа «иду на сближение» пока не последовало. Она вела себя с ним дружелюбно, и только.

Бен сумел изобрести лишь одно предложение, которое могло бы способствовать укреплению их отношений:

– Вы, наверное, голодны, Сьерра. Хотите, я раздобуду что-нибудь поесть?

Она удивленно вскинула брови:

– У вас в меню написано, что после полуночи еду не подают. А полночь наступила десять минут назад.

– Это верно. Кухня закрыта, и повар ушел домой. Но мы соседи, а для соседки я могу сделать исключение. – «Будем надеяться, что это сработает».

– Спасибо, – удивленно сказала она.

– Но вам придется, есть на кухне, чтобы не показывать дурной пример прочим клиентам. – Бен изобразил на лице свою коронную улыбочку, против которой ни одна женщина не устоит, – обычно реакцией на эту улыбку было хлопанье ресницами и хихиканье. – В час мы закрываемся, так что решайтесь.

Сьерра не хихикала, не хлопала глазами. Она вообще, похоже, не заметила этой улыбочки. Она поджала губы и посмотрела Бену прямо в глаза.

– Не стану отказываться от еды. Я страшно голодна и слишком устала, чтобы сейчас что-нибудь готовить.

– Рад оказать вам услугу. – «Можешь располагать мной, как тебе заблагорассудится».

– Но я хочу, чтобы вы поняли меня правильно: все, чего я хочу, – это немного поесть.

Бен заморгал от неожиданности. Он не привык к такой грубой прямоте в общении.

– Прошу прощения?

– Вы помните, что я сказала вам с самого начала? Когда только вас увидела?

– Нет, – соврал Бен.

Сьерра опустила длинные ресницы, пряча глаза.

– Я не хочу, чтобы вы все так буквально восприняли. Это я от неожиданности сболтнула. От шока.

– От шока? – Похоже, он ее все же заинтересовал. И этот интерес был ему очень даже приятен. И этот интерес был вполне взаимным.

– Да, вы и в самом деле меня обескуражили вот таким своим видом. – Сьерра сделала неопределенный жест, указав в район его солнечного сплетения, затем провела рукой вверх и вниз и снова на прежнее место, – Не каждый день можно встретить такого мужчину. И от усталости я, похоже, ляпнула первое, что пришло в голову.

Бен смотрел на нее во все глаза, надеясь, что не слишком выдает себя этим взглядом.

– Такого, как я? – Сьерра засмеялась:

– Ну да, такого мачо.

Он даже не знал, что сказать. Впервые в жизни женщина лишила его дара речи.

– Да бросьте вы. Уверена, вы знаете, как выглядите. Женщины сами на вас бросаются, я уверена.

Бен скрестил руки на груди и медленно кивнул. Эта игра была новой для него, но он был парень смышленый – все хватал на лету.

– Да уж, только успевай убирать. Представляете, все эти тела, что валяются по всему залу...

Сьерра засмеялась:

– Наверное, официантки о них спотыкаются?

Бен ничего не ответил. Он ждал, что скажет Сьерра. Она улыбалась той улыбкой, что используют, когда хотят смягчить боль от отказа.

– Дело в том, что я совершенно не заинтересована в продолжении. Так что, если вы предлагаете мне поесть в качестве аванса, я просто пойду домой и там поищу что-нибудь вроде чипсов.

Бен молча взвешивал шансы. Он ни разу не встречал женщину, которая говорила бы обо всем так прямо. Он еще не решил для себя, нравится ему это или нет. Такая откровенность в постели им бы только приветствовалась. Но здесь, в баре?

Сьерра с виноватым видом пожала плечами:

– Я просто хочу, чтобы наши добрососедские отношения были честными с самого начала. Чтобы вас не ввела в заблуждение та фраза, которую я сказала.

Ну что же, черт побери, похоже, она была с ним искренна. Но могла ли она оставаться безучастной в то время, как он был весь во власти ее обаяния? Он не помнил, когда в последний раз женщина так его зацепила. Он чувствовал себя... ожившим. Охотником, почуявшим дичь. Возбужденным до крайности.

Но в настоящий момент последнее слово осталось за Сьеррой, и она об этом знала. Ни при каких обстоятельствах Бен не мог позволить женщине, какой угодно, пусть даже той, что так его интриговала, оставить за собой последнее слово. Такое положение вещей было бы противоестественным.

Он сделал глубокий вдох и приказал себе собраться.

– Вы когда последний раз смотрелись в зеркало, Сьерра?

Уверенности в ее улыбке несколько поубавилось.

– Я?..

– Выглядите вы, прямо скажем, неважно. Вся потная и... – Бен не торопясь, окинул ее взглядом, дотронулся до неряшливых прядей и против воли улыбнулся, – грязная...

Сьерра спрятала руки под стол и зло уставилась на Бена:

– Чтобы вычистить грязь из-под ногтей, нужно хорошенько отмачивать руки. У меня на это нет времени. Но я мылась, честно.

Бену вдруг стало стыдно за то, что он ввел ее в такое смущение, и, осадив себя, он все же продолжил в том же духе:

– Возможно, вы действительно мылись на совесть, мне трудно судить, но в настоящий момент вы не выглядите таким уж лакомым кусочком, так что мы оба можем считать себя в безопасности, верно?

Лицо Сьерры залилось краской, красивый рот приоткрылся, и она неожиданно весело рассмеялась.

Бен вопросительно на нее посмотрел, и под этим его недоумевающим взглядом Сьерра расхохоталась еще сильнее.

– О, вы, конечно, правы. Как я, должно быть, глупо выглядела со всем этим высокомерием. Это все из-за вашего взгляда. Как у Серого Волка, беседующего с Красной Шапочкой. Я просто решила, что парень с такой внешностью, как у вас, всегда готов уложить девушку в постель. – Она улыбнулась ему. – Приятно узнать, что мой новый сосед более разборчив, чем я о нем думала.

И снова эта обескураживающая честность. Каждое ее слово, казалось, все сильнее его заводило. Она крепко его зацепила.

Сьерра поднялась со скамьи и отсалютовала Бену наполовину пустым стаканом.

– Предложение подкрепиться все еще в силе?

Теперь, когда она стояла прямо перед ним, Бен осознал, насколько она миниатюрная и насколько изящна, несмотря на физическую силу. Он подавил острое желание прижать ее к себе и ответил:

– Да, предложение остается в силе.

– Отлично. Тогда ведите меня. Я в обморок готова упасть от голода.

Бен ожидал, что она обидится на его слова по поводу ее внешности, обидится, но никак не позабавится на его счет. Она отличалась от среднестатистической особи женского пола. Но ведь ему и не нужна была среднестатистическая самка.

Итак, уже два – ноль в ее пользу. Бен повел гостью на кухню.

Несколько человек проводили их взглядами, но по большей части никто на них внимания не обратил.

Бен очень остро ощущал присутствие Сьерры, когда она шла следом за ним, физически близко, но на эмоциональном уровне она находилась весьма далеко. Как мужчина он был ей неинтересен.

Бен отступил, пропуская Сьерру вперед, и закрыл дверь. В кухню проникал приглушенный гул голосов из зала, но все же здесь они были скрыты от чужих глаз. Бен щелкнул выключателем, и яркий свет залил помещение. Украдкой взглянув на Сьерру, Бен, наконец, увидел, какого цвета у нее глаза. Зеленые. Не просто зеленые, а зеленые с голубоватыми и золотистыми искорками. Красивый цвет.

– Хорас, мой повар, всегда оставляет для меня что-то съедобное в холодильнике. Давай-ка заглянем туда. – Бен открыл громадный холодильник и заглянул внутрь. – Сандвич, пирог, суп...

– Сандвич, если вы не против им со мной поделиться. Спасибо.

Бен вынул сандвич и развернул его. Он не торопился. Ему надо было собраться и пересмотреть свое поведение. Он часто помогал на кухне. По правде говоря, он никакой работы не чурался ни в мотеле, ни в баре. Ему нравилось заниматься делом.

Он положил сандвич на разделочную доску, разрезал его пополам и положил на тарелку. Из большой стеклянной банки в буфете он достал несколько маринованных огурцов, из картонки немного чипсов... Тут он резко обернулся и перехватил взгляд Сьерры – она смотрела не его зад.

Так-так.

Сьерра подняла на Бена несколько испуганный взгляд и нахмурилась, словно ей было стыдно за то, что она на него пялилась.

Бен не стал комментировать инцидент (он все-таки джентльмен), но для него было большим облегчением узнать, что ее интерес больше, чем она стремится показать.

– Сюда, пожалуйста.

Он повел Сьерру в закуток, где обедал персонал, дав ее возможность еще раз изучить его со спины. Пусть смотрит, если ей так хочется. Но на этот раз, обернувшись, он встретил лишь ничего не выражающий взгляд, так что определенно сказать, разглядывала она его или нет, он не мог.

Сьерра взяла первый попавшийся стул, и устало на него опустилась, вытянув ноги в тяжелых ботинках. Глаза ее снова закрылись, и в этот момент она выглядела трогательно ранимой.

Бен не мог оторвать взгляда от ее расслабленной фигуры. Да, она действительно устала до смерти. Он покачал головой. Он-то был готов к активным действиям, даже более, а вот Сьерра еле держалась, чтобы не уснуть прямо на стуле.

– Очень устали, да? – Она вскинула голову:

– Да, устала, но это приятная усталость. – Она приняла из его рук тарелку и откусила сандвич.

– Нравится тяжелая работа?

Сьерра поморщилась и ответила с набитым ртом:

– Ни за что бы не стала целый день в душной конторе потеть.

– Согласен. – Бен поддерживал разговор только затем, чтобы слышать ее голос. У нее был низкий вибрирующий тембр, как у мурлыкающей кошки. – Но в любом деле есть такая работа, что без сидения с бумагами не обойтись. Видит Бог, мне приходится много этим заниматься.

– Это верно, но только у меня бумажной работы пока почти нет, потому что мы проводим время в основном на объектах, а это означает, что я весь день на солнце, на свежем воздухе. А ночью занимаюсь документами.

Да, рабочий день у нее не восемь часов. Неудивительно, что она такая измученная.

Сьерра бросила в рот несколько чипсов и продолжила:

– Если мне удастся продвинуть дело за год или два, то я смогу заняться сезонными продажами: ели к Рождеству, золотые шары осенью, лилии летом... Тогда я могла бы нанять человека, который все время был бы на месте и принимал заказы. Знаете, таких заказов всегда много. А если дело пойдет совсем хорошо, можно было бы взять человека только для секретарской работы.

А сейчас, надо полагать, она одна на всех фронтах?

– Быть самой себе боссом не всегда легко.

– Я знаю, но работаю я на себя, а не на кого-то еще. И поэтому тяжелая работа мне в радость.

Бен кивнул. В этом он был с ней согласен. Несмотря на неутихающую похоть, он чувствовал к ней симпатию, и в нем отчего-то крепла уверенность в том, что эта симпатия, духовная близость будет крепнуть со временем. Он чувствовал, что на верном пути, и, как мужчина, ощущал себя на коне.

Он хотел Сьерру. Но при этом ему нравилось сидеть с ней за столом и разговаривать, потому что у них было много общего.

Странно.

Пора было возвращаться к действительности. Он подождал, пока она съест половину сандвича – теперь он точно знал, что она не помрет с голоду, – и решил возобновить натиск.

Сьерра заметила, что он смотрит на нее во все глаза, и, судя по всему, от нее не укрылся и огонь в его взгляде. Она опустила глаза себе на руки, на грудь. Убедилась, видно, что нигде не выглядывает голое тело, после чего оглянулась. Наконец она нахмурилась и спросила:

– В чем дело? – Бен улыбнулся:

– Я солгал.

– Да? – спросила она так, будто ей было абсолютно все равно, врет он ей или нет, и принялась с завидным аппетитом доедать сандвич. – Насчет чего?

Бен пододвинул свой стул поближе к ее стулу, развернул его боком и сел на него верхом. Сложив руки на спинке, он положил подбородок на сомкнутые руки и стал смотреть на ее рот, на розовые от солнца щеки, на веснушки и трехцветные смеющиеся глаза.

Он и в самом деле ощутил себя Волком из известной сказки, когда вкрадчиво произнес:

– Насчет того, что я тебя хочу.

Сьерра замерла. Даже жевать перестала. Внезапно она подавилась и закашлялась. Бен протянул руку и постучал ее по спине, но у Сьерры расширились глаза, и она отшатнулась, выронив на тарелку остатки сандвича.

Откашлявшись, Сьерра выдавила из себя:

– Как это понять: насчет того, что вы меня хотите? – На этот раз реакция ее оказалась вполне предсказуемой. Впрочем, Бен хотел добиться иного результата.

– Странно, правда? Часть из того, что я сказал, правда. Вы действительно выглядите сейчас не ахти. – Бен снова окинул ее взглядом, на этот раз и, не пытаясь скрыть свои мысли, и понизил голос до хриплого шепота: – Я чувствую твой запах, Сьерра.

Она была в ужасе.

– Ты хорошо пахнешь. Ты такая теплая и нежная. Черт, может, в этом что-то есть. Женщина а-ля натурель, слышала о таком?

Сьерра густо покраснела. Бен и представить не мог, что эта маленькая дикарка способна так краснеть, особенно с учетом того, как она до сих пор вела беседу. Но видит Бог, он и в самом деле вогнал ее в краску.

Итак, как оказалось, уверенность ее не простиралась до вопросов секса. Насколько такая ситуация может быть интересной? Что за парадоксальная штучка!

Сьерра явно была шокирована. Она посмотрела на тарелку с остатками сандвича, а затем обвела взглядом пустую кухню. Казалось, только сейчас до нее дошло, что они одни.

Угадав, что Сьерра вот-вот готова вскочить и броситься наутек, Бен поднялся. Сьерра в страхе вжалась в спинку стула. Еще одна реакция, которая говорила сама за себя.

Бен приподнял бровь:

– Не о чем беспокоиться. Сьерра. Ты предельно ясно дала понять, что в сексе ты не заинтересована. Верно?

Его слова ее совсем не воодушевили. Может, она решила, что он сейчас на нее бросится? Бен упер ладони в бока и посмотрел на Сьерру сверху вниз. Он был готов выложить все начистоту. Сьерра подняла на него глаза. Зрачки здорово расширились.

– Дело в том, что я ищу настоящее приключение. Хочу себя испытать. – Голос Бена упал до шепота. – И знаешь что?

Сьерра с отвращением смотрела на остатки еды на тарелке.

– Что?

– Ты и есть мое испытание, – прошептал Бен.

Глава 2

Сьерра была голодна, черт возьми, и теперь он принуждал ее уйти. Он стоял слишком близко к ней, но и она тоже встала. Она вздохнула раздраженно и с сожалением. Сандвич и вправду был вкусный. Кроме того, Бен казался ей таким милым, с ним было так легко.

– Теперь-то я понимаю.

– И что?

Она закатила глаза. Бен Бедвин не был святым. О нем можно было бы сказать много плохого, но тупым он никогда не был. Он точно знал, что она имеет в виду, он просто не привык слышать такие вещи. Подсознательно он был готов к тому, что она подпрыгнет от радости, услышав от него подобное.

Как это ни странно, Сьерра не назвала бы это предложение грязным или пошлым. Просто такие предложения она не рассматривала, и на этом точка.

– Я все понятно сказала.

– Все? – Сейчас Бен выглядел несколько настороженным, в глазах его – глазах закоренелого грешника – читалась решимость. Ресницы у него были густыми и длинными, как у девушки, но ничего девичьего в нем не было. Этот мужчина был до краев полон тестостероном.

При этом Сьерра нисколько себя не обманывала. Она точно знала, что ему на самом деле глубоко наплевать: останется она или уйдет. Испытывает она к нему интерес, не испытывает, для него это значения не имело.

Сьерра заметила, когда они только уходили из бара на кухню, что все присутствующие дамы, включая клиенток и официанток, смотрели на него во все глаза. Она готова была поспорить, что он мог бы выбрать любую, так чего ради он терял с ней время?

Это его высказывание насчет того, что она бросала вызов его возможностям, просто абсурд.

Сьерра взяла последний ломтик картошки и повернулась к выходу.

– Знаем мы вашу бесплатную еду, коллегиальные отношения и добрососедство. – Она выразительно на него посмотрела. – Когда я сказала, что не заинтересована в продолжении, я говорила серьезно. Я с вами не кокетничала.

Бен схватил ее за предплечье, чтобы задержать. Его рука была очень теплая, очень большая, и держал он ее совсем не грубо, а даже, наоборот, нежно. Бен пристально смотрел ей в глаза.

– Должен сказать, что вы мне трусихой не кажетесь.

Бен был мужчиной крупным. Смуглый от природы, поджарый и мускулистый. Фигура у него была спортивная, длинные ноги, мускулистые руки, налитые бицепсы и необычайно сексуальные ягодицы, что Сьерра успела отметить раньше. Кстати, она сама удивилась тому, что заметила, какая у него задница – обычно она не обращала внимания на эту часть мужского тела.

Но и Бен сильно отличался от тех ребят, что попадали в поле ее зрения последнее время. И дело было даже не в том, что лицо у него было красивое или фигура. От него прямо-таки исходили волны сексуальности. Он с каждой женщиной вел себя так, словно она единственная, а к этому ни одна не остается равнодушной. И Сьерра не составила исключения. Но даже если она и воспринимала его так, как воспринимала, времени на дальнейшие изыскания у нее все равно не было. Поэтому она просто уставилась на его ладонь, на своем предплечье и не отводила взгляда до тех пор, пока Бен ее не отпустил.

– Я не трусиха. – Больше не трусиха. – Но и не круглая дура. Вы меня клеите. А у меня нет времени вас отваживать. Поэтому продолжать клеиться ко мне нет никакого смысла.

Бен скрестил руки на груди и прислонился к краю длинного стола. Живот у него был плоский, а бедра узкие. А там, где находилась ширинка...

– Может, я неясно выразился. Я никогда бы не стал добиваться вас силой.

Сьерра подняла на него глаза, стыдясь того, что привлекло ее внимание. Она даже покраснела и разозлилась на себя так, что ей захотелось себя же и ударить.

– Сила – понятие растяжимое.

Бен прищурился. Сьерра занервничала – у него был такой взгляд, словно он прочел ее мысли.

– Вы ведь кое-что об этом знаете, не так ли?

Тон у него изменился. Голос стал нежным и вкрадчивым. Она даже могла бы подумать, что ему есть до нее дело. Что он ей сочувствует и даже жалеет. Но чепуха... Он ведь о ней совсем ничего не знает.

Сьерра напустила на себя бравый вид и пожала плечами:

– Мне двадцать четыре, так что я действительно кое-что знаю о настойчивых парнях. А вы, Бен, с вашей внешностью и прочими физическими данными, скорее всего, относитесь к разряду самых настойчивых.

– Спасибо. – Он не улыбнулся, но по всему было видно, что он остался доволен ее оценкой. – Хотя мне было бы приятнее знать, что я не такой предсказуемый. Кроме того, я с вами в кошки-мышки не играл. Я с самого начала был с вами откровенен, как и вы со мной.

Он над ней насмехается? Сьерра не была в этом до конца уверена и невольно напряглась. Последнее время она никому из мужчин не позволяла вольностей на свой счет. Бен вел себя дерзко, и она решила отплатить ему той же монетой. Может, ему это и не понравится, но это уже будет его проблема, а не ее.

– Спасибо, что предупредили.

– Это не предупреждение, а так, замечание по поводу. Вы ведь меня не знаете, вот я и решил вас разубедить. Но он ее совсем не разубедил.

– Я люблю честную игру. – Бен улыбнулся. – Так что теперь вы знаете, чего я хочу. Но вам совсем не стоит беспокоиться по поводу того, что я стану что-то делать насильно. Во всех смыслах. Ну что, договорились?

Да уж, поверила она ему. Скорее она поверит в то, что крокодилы летают. Нет, Сьерра действительно была убеждена, что Бен не станет применять к ней физическую силу. Но что касается силы убеждения – тут он даст ей фору.

– Ну, чего вы боитесь, Сьерра? Сядьте, доешьте свой сандвич, поболтайте со мной. Вы увидите, что я смирный, как ягненок.

Сьерра недоверчиво на него взглянула, и Бен рассмеялся. «Смирный, как ягненок» в приложении к нему звучало смешно.

– У меня солидный бизнес, Сьерра. Меня здесь все знают. Если бы я, в самом деле, был таким испорченным, то от меня бы все клиенты разбежались. Ты согласна?

Он заставил ее почувствовать себя глупо. Она явно дала маху. В зале все еще находились посетители. Стоило крикнуть – и к ней пришли бы на помощь. Не то чтобы она уже собиралась звать на помощь, но все же... Ей так долго удавалось избегать подобных ситуаций, что она уже разучилась с ними справляться.

– Обещаю вас не домогаться. Пожалуйста, останьтесь.

Такие слова. И как сказаны! Сьерра была готова поспорить, что ни одна бы не устояла против такого приглашения. И с радостью сама бы выпрыгнула из штанишек. Сьерра невольно представила себе эту картину, и ей стало смешно.

После целого дня работы на улице ее штаны так пропотели и измазались, что у Бена едва ли возник к ним интерес. Сьерра была удивлена и очарована. Его интерес к ней как к женщине не мог ей не польстить.

И в этом таилась опасность.

Она вздохнула. Им предстояло стать соседями, так что все равно придется видеться. Лучше с самого начала поставить отношения на нужные рельсы. Она уставилась себе в тарелку, где все еще оставалась еда. Еще немного, и ей будет казаться, что сандвич окликает ее по имени. В животе у нее заурчало, и – о ужас! – Бен услышал это урчание.

Он выдвинул стул:

– Ладно, Сьерра. Давайте жить по-соседски. – Улыбка его была чуть насмешливой. – Позвольте мне вас накормить.

– Вы думаете, что я смогу спокойно есть, зная, что вы намерены меня соблазнить?

Он шутливо вскинул брови:

– Соблазнить? Ну да, я буду пытаться вас соблазнить. Показав вам, какой я хороший парень, чтобы вы увидели, как приятно быть мной соблазненной. Но я не буду слишком настойчивым, обещаю. И поскольку вы предупреждены о моих намерениях и сами не испытываете ко мне никаких чувств, то... проблем никаких нет, верно?

Если бы она действительно не испытывала к нему никаких чувств, то проблем бы и в самом деле не было. Но к несчастью, дело обстояло не совсем так. Глупо, конечно, и непривычно, но Сьерра чувствовала, что весьма остро на него реагирует.

В животе у нее снова заурчало, и таким образом вопрос был решен.

– Ладно. – Она убрала его руку со спинки стула и снова села. – Но предупреждаю: попробуйте еще раз на меня надавить – и считайте, что мы больше никогда не увидимся.

Бен засмеялся над ее ворчанием, словно она его позабавила.

– Договорились. – Он уселся напротив в расслабленной позе победителя. – Итак, почему вы выбрали ландшафтный дизайн?

Сьерра откусила сандвич и теперь не могла ответить на вопрос, поскольку рот ее был набит едой. Она так хотела есть, что ее трясло. А может, трясло ее потому, что такой чертовски привлекательный мужчина заявил напрямик, что хочет ее? Невероятно. Она прожевала кусок и проглотила его.

– Свежий воздух, физический труд, природа. Мне нравится копаться в земле, смешивать грунт и видеть, как прорастает то, что я посадила. У меня к этому дар, говорят. Легкая рука. И еще я умею подбирать цвета и фактуру. – Решив, что разговоры о работе помешают Бену ее соблазнять, Сьерра попыталась свести в одно все причины, побудившие ее заняться ландшафтным дизайном.

– Вы с детства хотели этим заниматься?

– Нет. – Сьерра не собиралась делиться с ним дурацкими детскими мечтами. Детство ее давно кончилось. – Но я какое-то время работала на ландшафтного дизайнера и поняла, что мне это нравится и у меня это выходит.

– Работа на лето? – Она пожала плечами:

– Способ заработать на учебу и набраться опыта.

– Вы говорите, что любите физический труд? – Он, казалось, был удивлен ее словам.

– Да, а вам не нравится пускать в ход мускулы? – Она окинула взглядом его предплечья и грудь. – У вас их достаточно.

Бен лениво улыбнулся:

– Спасибо.

Сьерра мысленно себя одернула. Эта его расслабленная поза и чуть ли не до пояса расстегнутая рубашка – все здорово ее отвлекало и не давало думать ни о чем другом. Впрочем, почему не сделать соседу лишний комплимент?

Она удрученно вздохнула:

– Не за что.

– Сдается мне, вам тоже нравится пускать мышцы в ход?

– Это верно. Пусть я маленькая, но зато сильная. И мне нравится держать себя в форме. – Чтобы сменить тему, она сказала: – Расскажите мне о своем мотеле, – Если он будет говорить, она сможет спокойно доесть то, что осталось на тарелке. К тому же так она снова не сболтнет что-нибудь неподходящее.

– Хорошо. – Бен подхватил носком ботинка второй стул и подвинул его к себе так, чтобы вытянуть на нем ноги. – Когда я купил этот бизнес, здесь были настоящие трущобы. Грязно, запущенно, драки каждый вечер. Иногда, правда, и сейчас драки бывают, но значительно реже.

– И вы принимаете в них участие? – У Бена зажегся огонек в глазах.

– Случается, когда бывает в том необходимость. – На этот раз Сьерра не удержалась от смеха.

– Не сомневаюсь, вы получаете от этого удовольствие.

Oн пожал плечами, но не стал этого отрицать.

– Я отремонтировал летний бассейн, добавил игровую комнату с двумя бильярдными столами, музыкальным автоматом и одним «одноруким бандитом». Заставить все это приносить прибыль, привести в порядок было непросто, но в этом и есть кайф – в преодолении трудностей. И я не позволю какому-то пропойце испортить мое имущество.

– Да, работы у вас немало, – Сьерра решила, что ему на вид лет двадцать семь – двадцать восемь. И он многого успел достичь.

– Работы много, но она по большей части мне нравится.

– Вам нравится преодолевать трудности. – Сьерра повторила его же слова, которые были сказаны применительно к другой теме.

– Есть грех. – Его улыбка обещала, что ей тоже понравится. Сьерра отвела взгляд, а Бен между тем продолжал: – Мне пришлось нанять много новых людей, но начал я с повара. Мой повар – настоящая находка. У брата моего есть свой ресторан, и он объяснил мне, как важно, чтобы клиента вкусно накормили. Хорас, может, на вид и не красавчик и характер у него не ахти, зато на кухне он настоящий кудесник. Клиентов всегда удивляет качество здешней еды.

– Сандвич отличный. – Сьерра посмотрела на кусок, оставшийся у нее в руке. – И вкус у него не как у обычного сандвича.

Бен выглядел польщенным.

– Хорас покупает особое тесто, печет его здесь, потом добавляет в качестве приправы свой особый оригинальный соус. Он и готовит его так, чтобы никто не видел. Так что рецепт – его личный секрет. Даже я не знаю, что он туда кладет. И посетителям нравится. Он еще обучает помощника, молодого паренька, превращать в произведения искусства куски теста – всякие там пончики, круассаны и булочки.

Сьерра чуть ли не застонала.

– Пончики – моя слабость.

Бен прищурился и смерил ее взглядом:

– Честно? Тогда заходите утром, и я снова вас накормлю.

– Еще будут предложения от доброго соседа? – Бен пожал плечами:

– Путь к сердцу женщины лежит через ее желудок. – Сьерра помахала у него перед носом кусочком маринованного огурца:

– Мое сердце вам ни к чему.

Бен засмеялся, и у нее в животе екнуло. Смех у него был чертовски обаятельным.

– Это верно, – сказал Бен, – но с помощью еды можно соблазнить сердце, а может, даже и тело.

– Нужна помощь?

– Я просто пытаюсь найти самый короткий путь, я, знаете ли, нетерпелив.

О, как он это сказал! Ей и самой терпеть стало невмочь. Сьерра напустила на себя безразличный вид. Если уж и начинать флиртовать, то только не сейчас.

– Я знаю, что вы недостаточно хорошо меня знаете, Бен, но позвольте вас предупредить: пончика, боюсь, недостаточно, чтобы заманить меня в постель.

– Ах, еще один вызов моим способностям. – Сьерра едва удерживалась от смеха. Он бесстыдно с ней флиртовал, и, если забыть об осторожности, она плохо кончит.

Надо срочно уходить отсюда. Прочь от него.

Теперь, утолив голод, Сьерра острее начала ощущать усталость. Она встала и потянулась.

– У вас тут, в Гиллеспе, все мужчины такие быстрые? – Бен тоже встал, он оказался намного выше ее, намного мощнее.

– А я-то думал, что демонстрировал тут образец терпения. В конце концов, – он посмотрел на часы, – я знаком с вами уже минут сорок и, несмотря на сильнейшее желание, держу себя в узде.

Сьерра презрительно фыркнула и протянула ему руку:

– Еще раз спасибо за еду и за... добрососедское отношение. Я оценила вашу доброту.

Бен взял ее руку, но вместо того чтобы ответить дружеским рукопожатием, переплел свои пальцы с ее пальцами. Он не торопился отпускать ее руку.

– Пончики оставим на завтра?

Разве это кому-то повредит? Сьерра приехала сюда совсем недавно, никого не знала, а у Бена в ресторане она чувствовала себя вполне уютно. Поесть Сьерра любила, а готовить – нет, так что завести дружбу с владельцем этого местечка было бы весьма удобно. Все еще пребывая в нерешительности, она сказала:

– Мне надо начать работу не позже восьми.

– Мы уже будем открыты. Водители грузовиков – ранние пташки.

Сьерра все еще колебалась. Бен позволил ей высвободить руку. Он держал слово и не был назойливым. Он если и прессинговал, то не слишком.

– Сьерра? – Он наклонился, чтобы оказаться с ней вровень. – Забегайте, и я приготовлю для вас еще и кофе.

Она и одежду-то не всю распаковала, не говоря уже о кофеварке. Начинать день без кофе было нелегко, так что в любом случае она собиралась заглянуть в кафе...

Эти доводы Сьерра приводила себе, и, черт возьми, доводы были вполне обоснованными.

– Ладно. – Она отвернулась, решительно настроенная уйти до того, пока не придумает очередной повод задержаться. – А теперь мне действительно пора.

Когда они вошли в бар, Бен взял ее под локоть. Посетители почти все разошлись, и осталась только одна официантка. Теперь здесь было совсем тихо, и Сьерре показалось, что все присутствующие уставились на них с Беном. Сьерра подумала о том, как она одета, вспомнила о своих растрепанных волосах, грязных ногтях и потном лице. Ей хотелось исчезнуть.

Просто удивительно, что Бен – такой поразительно красивый парень – заявил, что хочет ее. Сьерра полагала, что неплохо выглядит, когда приведет себя в порядок, уложит волосы и накрасится, но вот уже целую вечность, как внешность перестала ее волновать, поскольку целая вечность прошла с тех пор, как она не утруждала себя тем, чтобы казаться привлекательной в глазах мужчин.

Сьерра покачала головой. Сейчас она тоже не ставила перед собой цель привлечь мужчину. Бен вопросительно посмотрел на нее:

– Вы что-то сказали?

Они остановились в дверях. Ночной воздух был пропитан влагой.

– Я просто подумала о том, что сегодня, должно быть, полнолуние, хотя луны и не видно, – Она остановилась, и Бен тоже.

– Почему вы об этом заговорили?

– Просто так. – Сьерра не собиралась объяснять ему, что чувствует себя не в своей тарелке, что у нее беспокойно на душе. И все из-за него. Она вымученно улыбнулась: – Ну что же, спокойной ночи.

Бен смотрел на нее сверху вниз, и глаза его таинственно блестели. Не приблизившись ни на дюйм, он вдруг оказался ближе.

– Я провожу вас до вашего грузовика.

Сьерра ощущала его близость в темноте, и дело было не в одном лишь физическом присутствии. Она чувствовала идущее от него тепло, и это тепло обволакивало.

– Я не иду к грузовику. – Бен вскинул бровь:

– Нет? А как вы собираетесь добираться домой? – Сьерра посмотрела вдаль, за площадку для машин.

– Похоже, я не успела вам рассказать, что живу в маленьком доме рядом с мастерской.

– В маленьком доме? – Бен уставился в темноту. – Вы имеете в виду эту... хибару? Я думал, это просто сарай для хранения рассады. – Он обернулся к ней и нахмурился: – Разве там можно жить?

Сьерра не обиделась на него только потому, что и сама так же отреагировала на заявление бывшего хозяина участка. Впрочем, и бывший хозяин вначале не планировал это помещение под жилье. Там должны были отдыхать рабочие. Однако поскольку этот крохотный домик был оборудован душем, телефоном и электроплитой с холодильником, жить в нем было можно, совмещая в одном помещении спальню, гостиную и офис. И после того как она распакует вещи, дом станет вполне уютным.

– Я не стала бы называть мой дом хибарой. Да, он небольшой, но ведь я живу там одна, а мне много места ни к чему.

Бен не выглядел убежденным. Покачав головой, он сказал:

– Тогда я провожу вас до дверей вашего дома.

– В этом нет необходимости. – Сьерра опустила взгляд на собственные ноги. – Все у меня пока работает. Я и сама справлюсь.

Не успела она закончить предложение, как небо разорвала молния. Оба едва не подскочили от неожиданности. Затем последовал удар грома, какой бывает при землетрясениях.

– Bay!

Бен взял Сьерру под руку:

– Бросьте вы. Пойдемте, не то промокнем насквозь. – Она не торопилась трогаться с места. – Ладно, – со вздохом сказал он, – пусть будет по-вашему. Я просто пойду за вами. Чтобы убедиться, что вы дошли без приключений.

– Вы собираетесь меня преследовать?

– Ну, вы готовы из меня сделать какого-то маньяка. – Он потрепал ее по щеке. – А между тем мама вырастила меня джентльменом.

– И вы хотите уберечь меня от... от чего? От дождя? Никого, кроме нас, тут нет.

От налетевшего ветра стало свежо и немного тревожно. Шум ветра заглушил ответ Сьерры. Тяжелые капли упали на ее лицо. Одна, другая, и вот уже дождь барабанил вовсю, ударяясь о землю и превращая пыль в грязь. Не желая попасть под ливень, Сьерра быстро зашагала к дому, предоставив Бену действовать по своему усмотрению.

Дождь стал сильнее, и Сьерра перешла на бег. Она слышала, что Бен трусил позади – джентльмен в нем не желал сдаваться перед напором стихии.

Они добежали до большого вяза, росшего перед входом в ее домик. Сьерра спряталась под крону, Бен присоединился. Оба задыхались от бега и оба насквозь промокли.

Сьерра выудила ключ из кармана, распахнула дверь и ладонью нащупала выключатель. Под дверным навесом загорелась неяркая лампочка. Теперь, почувствовав себя в большей безопасности, Сьерра оглянулась на Бена и обомлела. Его иссиня-черные волосы намокли от дождя и прилипли ко лбу, а ресницы, казалось, стали еще чернее и длиннее, рубашка прилипла к телу. Он был головокружительно хорош собой.

Даже не пытаясь скрыть любопытство, Бен наклонился... Сердце Сьерры едва не ушло в пятки. Но он лишь заглянул через ее плечо внутрь. Коробки стояли повсюду, за ними едва можно было разглядеть неприбранную односпальную кровать, которую временно придвинули к стене, прямо под окно.

Бен заглянул Сьерре в глаза:

– Ничего не скажешь, уютненько.

– До свидания, Бен. – Сьерра заметила с досадой, что голос у нее звучал хрипловато-надтреснуто. Но она чувствовала его запах, усиленный дождем. Чуть мускусный, чувственный – очень мужской. Она чувствовала его тепло и его энергетику. И ее трясло.

И, разумеется, Бен это заметил. По мере того как он на нее смотрел, на губах его медленно распускалась улыбка – улыбка многоопытного похитителя дамских сердец.

– Черт! – Голос его вибрировал на низких частотах. Он отлепил влажный завиток от ее щеки. Он не спешил убрать руку, и Сьерра кожей чувствовала тепло его грубоватых пальцев. – Я хочу поцеловать вас, Сьерра.

Дождевая капля повисла на ее носу, и Сьерра нетерпеливо смахнула ее ладонью.

– Я не понимаю, что происходит, – сказал Бен, и в голосе его звучала растерянность сродни той, что испытывала Сьерра. Он положил ладонь ей на затылок. Сьерра, запрокинув голову, смотрела на него. – Я едва вас знаю, и непохоже, чтобы вы старались меня завести. Черт, вы даже не пытались быть со мной любезной. Но вы меня с ума сводите.

И его взгляд, и его голос, и его слова подействовали на Сьерру как наркотик. Они ее просто обезоружили. Она поверила в то, что слова его не были продуманы заранее, как у завзятого соблазнителя, что он просто честно говорил о том, что чувствует. И у нее было основание ему верить: с самого начала Бен напрямую заявил ей о своих намерениях, чего обычно мужчины не делают. Во всяком случае, те мужчины, с которыми ей, Сьерре, доводилось встречаться.

Она сглотнула.

– Мне эта идея не очень нравится.

– Всего один поцелуй. Маленький. – В голосе Бена хватило бы жара на то, чтобы превратить всю льющуюся с неба воду в пар. Он наклонился к ней ближе. – Одно прикосновение. – Еще ближе. – Я обещаю, что все кончится до того, как вы поймете, что я вас поцеловал.

Последнюю фразу заглушил дождь, и губы Бена коснулись ее губ. Сьерра замерла, тело ее пронзил ток разнообразных и острых ощущений.

Черт, от него так здорово пахло. И губы у него были такие теплые...

– Сьерра?

Она заморгала и увидела, что Бен улыбается, но улыбка у него довольно напряженная. Действительно, короткий поцелуй. Все кончилось до того, как она успела разобраться, что с ней происходит.

Она вопросительно на него посмотрела.

Он затаил дыхание.

– Увидимся завтра, – выдохнул Бен и зашагал прочь – ходячее искушение. Казалось, ему наплевать на дождь и ветер, играющий в его волосах. Сьерре даже показалось, что он насвистывает какую-то веселую мелодию.

Она вошла в дом, хлопнув за собой дверью. Черт, черт, черт!..

Бен вошел в бар насквозь промокший, но переполненный чувствами.

Он был сражен наповал.

Один безобидный поцелуй, достойный ученика младших классов, а он уже заведен до предела. Поверить невозможно. И как возбуждает.

Но если один невесомый поцелуй так его зажег, что он почувствует, окажись они со Сьеррой в одной постели?

Бен был бы на вершине блаженства. Он считал себя человеком, искушенным в играх соблазна, он знал правила игры – он умел наступать и умел ретироваться в нужный момент. Он знал, что в этой войне он окажется победителем, но ожидание грозило обернуться для него сущим адом.

Бен закрыл глаза и попытался взять себя в руки.

– Ах ты, греховодник! – раздался за его спиной голос Молли, постоянной гостьи его заведения. – Таскаться за девчонками в такую погоду!

Бен приоткрыл один глаз. Он-то думал, что все посетители давно разошлись.

– Я не таскаюсь за девчонками.

– Брось, парень. Мне знакомо выражение твоего лица. Я видела его на лицах большего числа мужчин, чем тебе удастся за всю жизнь припомнить.

– Интересно, и что это за выражение?

– У тебя на лбу написано «ПОХОТЬ» – большими буквами.

– Это неутоленная похоть, Молли. – Несмотря на то, что музыка уже давно не играла, Бен схватил Молли за руки и закружил ее, вальсируя между столиками.

Официантки подначивали парочку, кто-то из них даже шлепнул Бена по ягодицам тряпкой, которой стирают со стола.

Молли было уже далеко за пятьдесят, сложения она была весьма крепкого. Она смеялась, как школьница, и глаза ее зажглись веселыми огоньками от лестного внимания Бена. Он любил женщин, любил их всех, вне зависимости от возраста и цвета кожи, и они это чувствовали.

Молли кокетливо захлопала ресницами:

– Только не говори мне, Бен, что тебя отвергли. – Она закатила глаза и похлопала его по груди. – Эта девчонка просто дура.

– Эта девушка не такая, как все. – Бен хлопнул Молли по ягодицам, засмеялся и поцеловал ее в щеку.

Молли поправила невероятных размеров футболку.

– Не такая, как все, – значит, не в себе?

– Не такая, как все, – в смысле уникальная. – Бен потер ладони. – Совершенно уникальная.

– А, теперь понимаю, – сказала Молли. – Не такая, как все, – значит, особенная.

Бен замер:

– Я сказал, что она особенная?

– А зачем тебе было говорить? И так все ясно.

На мгновение Бену показалось, что его оглушили.

Теперь в зале никого не осталось, кроме Бена, Молли и официантки, которая аплодировала их танцевальному номеру.

– Так почему бы тебе не пойти к твоей уникальной, особенной подружке, чтобы я могла спокойно отправиться домой спать? – спросила официантка.

Бен был благодарен ей за толику здравого смысла.

– Вы свободны, мэм. Только не забудьте прихватить с собой зонтик. На улице ливень, и я не хочу, чтобы ты растаяла.

– Я ведь не сахарная, Бен. – Бен подмигнул:

– Почти сахарная. – Молли покачала головой:

– Мне пора уходить. – Она выглянула, зябко повела плечами и, оглянувшись, крикнула: – Увидимся через пару недель, мой сладкий!

– Не болей, Молли. И смотри не задави какого-нибудь опоссума.

Из служебного помещения вышла официантка в дождевике.

– Иди домой, – сказал ей Бен. – Я все закрою.

– Ты уверен?

– Да. – Он еще не был готов идти спать. Тот поцелуй словно зарядил его электричеством. И губы его все еще приятно покатывало. Уникальный поцелуй, но никакой не особенный. Бен нахмурился и открыл дверь – Веди машину осторожно, слышишь?

– Конечно, Бен. За меня не волнуйся. – Девушка похлопала его по плечу и исчезла за дверью.

Бен проследил за ней взглядом, пока она не дошла до машины и не села за руль, и только затем пошел запирать помещения.

Бен, как и Сьерра, жил работой. И жил там, где работал. Его апартаменты соединялись как с мотелем, так и с рестораном и были расположены между ними. Он не сразу привык к шуму и отсутствию уединения, но так было удобнее для работы и намного дешевле, что в его случае казалось немаловажным.

Бен вышел из зала через дверь черного хода, запер ее и вошел в коридор, ведущий в вестибюль мотеля. За стойкой дежурили двое: Венди работала с документами, а Гэри звонил по телефону. Бен помахал обоим и отправился к себе наверх спать. У него был обычный ключ, а не магнитная карточка, как в остальных номерах мотеля. Бен на собственном печальном опыте убедился, что многие из гостей мотеля женского пола пользуются карточками, чтобы проникнуть в чужой номер. Бывало, какая-нибудь дамочка поджидала его в номере в голом виде.

Бен усмехнулся воспоминаниям. Он помнил, как его шокировал первый такой случай. Повторения он не хотел. Не потому, что голая женщина в постели – это плохо, да и шоу ему по-настоящему понравилось Просто, по его представлениям, доступ к телам персонала запрещен. Кроме того, он сам предпочитал выбирать тех, с кем будет спать.

Раньше его жилье представляло собой два отдельных номера с дверью между ними. Бен убрал из одного из номеров кровати, поставил там диван и музыкальный центр, а также удобный письменный стол и компьютер. На месте одной из прежних ванных комнат организовал маленькую кухоньку с микроволновкой и небольшим холодильником. Собственно, ничего больше ему и не требовалось – кухня ресторана была к его услугам. Обстановку гостиной дополнили круглый стол и несколько стульев.

Конечно, его жилье не походило на просторный особняк, которым владела его бабушка, или на роскошную квартиру его брата в городе, но это жилье принадлежало ему лично, и в этом было его главное достоинство.

Бен снял рубашку и бросил ее в бельевую корзину в ванной. Неожиданно вся округа осветилась от необычайно яркой вспышки молнии. И почти в тот же миг мотель потряс громовой раскат.

Неужели молния попала в здание?

Бен выругался и подошел к окну. Не успел он отдернуть занавески, как фонари на автостоянке мигнули и потухли. Все окутала плотная тьма.

– Вот дерьмо. – Бен ощупью пробрался к двери в коридор. Буря оказалась ему на руку – вспышки молнии освещали ему путь, и он распахнул дверь – темнота, хоть глаз выколи. – Где, черт побери, дежурное освещение?

Не успел он это сказать, как зажглись уютные огоньки над дверями выхода и лифтом. Оба его сотрудника стояли навытяжку за регистрационной стойкой, напрягая зрение, чтобы что-то разглядеть.

– Не шевелитесь, – приказал им Бен, а сам побежал за фонарем с дальним светом.

– Свет вырубился повсюду. Бен! – с тревогой в голосе крикнула ему вслед Венди. – На всей улице темно.

– Отлично, просто отлично. – Бен снял с крюка на стене кухни большой фонарь и зажег его. Из выдвижного ящика прикроватной тумбочки он достал фонарь поменьше. Бен слышал, как ночные гости ввалились в вестибюль, и выругался. Только этого ему сейчас не хватало.

Усталый и рассерженный, Бен велел Гэри достать из служебного помещения еще несколько фонарей с дальним светом и включить приемник на батарейках.

– У нас вырубилось электричество, – пожаловался молодой человек – один из поздних гостей, а женщина рядом с ним кивнула.

– Не только у вас, а на всей улице, – объяснил Бен. – Молния, должно быть, попала в трансформаторную будку или еще что-то в этом роде.

– Мы успели только половину фильма посмотреть. – Молодой человек притянул женщину к себе и усмехнулся: – Вы же не возьмете с нас плату за это, верно?

Было понятно, о каком фильме шла речь, судя по их раскрасневшимся лицам и растрепанному виду. Бен спрятал ухмылку.

– Нет, за пользование платным каналом мы с вас платы не возьмем, только напомните утром портье за стойкой, что показ прервался. Мы будем слушать радио, и если сообщат, что погода ухудшится, мы вас предупредим. А пока, увы, мы ничего не можем сделать.

Парочка покинула вестибюль в обнимку. Может, Сьерра правильно заметила насчет ночи полнолуния. По крайней мере, это могло бы объяснить повышенную возбудимость и его самого, и окружающих.

Хорошо бы, чтобы этим одним все и объяснялось.

– Если кому-то еще захочется побродить в такую погоду, – сказал Бен, обращаясь к своим сотрудникам, – сообщите им, что магнитные карточки могут выйти из строя, и они окажутся на улице.

– Хорошо. – сказала Венди, и голос ее показался зловеще-таинственным посреди мрачной тишины. – А что нам делать?

Бен пожал плечами. Из окна он видел, что в доме Сьерры свет не горит. Внезапно его охватило беспокойство. Сьерра переехала сюда недавно, не успела ни вещи распаковать, ни привыкнуть к своему новому жилищу. Одна посреди мрака.

Бен улыбнулся Венди:

– Поиграйте пока в карты, поваляйте дурака. Мне все равно. Главное – оставайтесь на посту. – Бен направился к двери. – Я скоро приду.

Гэри захихикал, и Бен услышал голос Венди:

– Он пошутил, Гэри, так что забудь об этом.

Голый по пояс Бен вышел за порог. Какой смысл что-то на себя надевать, если все равно промокнешь? Дождь усилился, ветер дул с такой силой, что приходилось наклоняться при ходьбе. Узкий луч от фонаря едва справлялся с мраком.

Дорогу уже завалило ветками, и, подойдя к домику Сьерры, Бен обнаружил, что здоровый сук отломился от вяза и заблокировал дверь. Окно оказалось разбито.

Была поздняя ночь, и буря усиливалась. Бен заволновался. Он стал звать Сьерру, пытаясь осветить помещение. Но ответа не было.

Тогда он переступил через сук и стал колотить в дверь. Тишина.

Бен отломил сук поменьше и с его помощью вытащил осколки, после чего осторожно, стараясь не пораниться, забрался в дом через окно. Кровать намокла, и Сьерры в ней не было. Сквозь завывание ветра он услышал приглушенный звук и пошел на него, стараясь обходить коробки и ящики.

– Сьерра?

За закрытой дверью он услышал громкий звук, словно что-то упало на пол, а потом негромкое ругательство. Встревоженный. Бен распахнул дверь и обнаружил Сьерру, распростертую на полу перед душевой кабиной и совершенно голую. В руках у нее было полотенце, но оно ни на дюйм не прикрывало ее тела. Оказывается, под рабочей одеждой Сьерры скрывалась очень изящная фигурка. Бен уставился на Сьерру, не в силах оторвать от нее глаз. Сьерра смотрела на Бена, и в ее зеленых глазах закипал гнев.

– Выйди отсюда! – крикнула она.

Бен растерянно заморгал и повернулся спиной к Сьерре. Как же ему не хотелось отворачиваться! Он старался выровнять дыхание и привести себя в чувство, но перед глазами стояли ее круглые грудки, блестящие от воды, раскинутые ноги и этот такой сексуальный животик. Без одежды Сьерра выглядела лучше, чем в ней.

– Сьерра?

– Если вы будете на меня пялиться, клянусь, я вас убью! – В голосе ее звучала угроза.

Но предупреждение несколько запоздало. Он уже ее видел. И теперь ее образ крепко запечатлелся в мозгу. И плоть его свело от похоти.

– Буду только рад, – пробормотал Бен и услышал, как Сьерра испуганно вскрикнула.

Женщины бывают такими забавными в том, что касается наготы. Бен покачал головой:

– Я просто вас дразнил. Я не стану поворачиваться, пока вы не прикроетесь.

Он услышал, что Сьерра шевельнулась и что-то проворчала. Он была нагой и находилась в непосредственной близости – прямо за его спиной.

Бен прочистил горло.

– Вы не ушиблись? – Озабоченный (конечно, им двигала только тревога за ее здоровье), он оглянулся.

– Бен! – рявкнула Сьерра.

– Ладно-ладно. – Видит Бог, он хотел ее до боли. Иногда он готов был проклясть себя за то, что не мог не быть джентльменом. И сейчас был как раз такой случай.

– Послушайте, может, эта штука вам поможет. – Не оборачиваясь, он протянул ей фонарь.

Сьерра выхватила фонарь у него из рук. Бен напрягся. Он был почти готов к тому, что она сейчас ударит его этим фонарем.

Прошло несколько секунд. Сьерра, судя по наступившей тишине, не шевельнулась. Бен стал терять терпение.

– Ну, теперь вы уже в приличном виде?

Прошло еще несколько секунд до того, как она тихо, но не без запальчивости ответила.

– У меня тут ничего нет, кроме полотенца. – Кроме полотенца! У Бена заболело в паху от искушения, и он переступил с ноги на ногу.

– Я бы предложил вам свою рубашку, но как видите, ее на мне нет.

– Я заметила. – Луч фонаря медленно прошелся по его торсу. – С чего бы это?

На самом деле голос Сьерры стал ниже, или ему показалось? Что за игру она затеяла на этот раз?

– Только я разделась, чтобы пойти в душ, как отключили свет.

Бен снова переступил с ноги на ногу.

– А я, когда понял, что вы находитесь в полной темноте, решил, что одеваться нет смысла.

Бен почувствовал, как Сьерра замерла.

– Выходит, вы бросились ко мне на помощь? – спросила она с недоверием.

– Ну да. – Он усмехнулся против воли. – Я же не знал, что застану вас голой в душе.

Бен почувствовал, как Сьерра приблизилась, и решился на весьма великодушное предложение, если учесть обстоятельства:

– Скажите мне, где ваша пижама, и я вам ее принесу.

Снова в ответ тишина. Может, Сьерра решила вообще не одеваться? Может, она решила не упускать момент...

– У меня нет пижамы.

Бен закрыл глаза и сжал руки в кулаки. Зачем она это ему сказала? Зачем призналась, что спит голой? Он снова переступил с ноги на ногу – ситуация в паху усугублялась.

– Нет пижамы?

– Ну да. Я понимаю, что это странно звучит. – Тон у нее был упавший. – Мы ведь оба взрослые, верно?

Бен и понятия не имел, на что она намекает, поэтому предпочел за лучшее согласиться:

– Верно.

– Тогда я думаю, вы можете обернуться. Но только не смейте ко мне приставать.

Бен медленно повернулся. Свет от фонаря был направлен ему в лицо, так что он не мог ее толком видеть.

– Трудно к кому-то приставать, когда тебя ослепили.

Сьерра опустила фонарь, так что свет упал на пол. Оба они оказались в полумраке.

– Я слышала треск сразу после того, как отключилось электричество. Это вы ко мне ломились?

– Нет. – Вопреки лучшим намерениям Бен окинул ее взглядом и почувствовал учащенное сердцебиение. Белое полотенце словно светилось в темноте. – Ветка от вяза упала и проломила вам стекло. Так что мне пришлось лишь вынуть осколки, чтобы оказаться внутри.

– Значит, вы ко мне через окно пролезли!

– Ну да. Я вас звал, но мне никто не ответа.

– Вы хотите сказать, что волновались за меня? За незнакомого человека?

Она действительно считала это невероятным.

– Именно так. Кстати, ваша дверь заблокирована мощным суком. Вам придется срочно спилить это дерево, иначе однажды оно проломит вам крышу.

Сьерра что-то пробурчала и протиснулась мимо него к двери. Теперь, когда она была к нему спиной, он мог вволю насладиться зрелищем. Бледные плечи ее выглядели очень женственно. Полотенце плотно облепило бедра, выставив напоказ красиво очерченные ноги.

Бен подумал о том, что стоит лишь чуть-чуть потянуть за полотенце, и оно окажется на полу. У него прямо руки зачесались.

И тут он услышал, как Сьерра вскрикнула.

– О нет, только не это, – со стоном сказала она, шаря фонарем по намокшей кровати, картонным коробкам и луже на полу. – Только этого мне не хватало.

Тон у нее был убитый. Плечи, такие прямые и гордые всего несколько секунд назад, безвольно опустились. Бен почувствовал, что что-то в нем шевельнулось. Что-то доселе не испытанное. Он решил, что это новая форма вожделения.

Воспользовавшись убитым тоном Сьерры как предлогом, Бен положил ей руки на плечи – едва коснулся и почувствовал, как его всего тряхнуло. Если бы он схватил ее за грудь, тогда такая реакция была бы объяснима. Но плечи? У него тоже есть плечи, видит Бог. Не такие нежные и узкие, как у нее, но дотронуться до плеч не то же самое, что ласкать ее живот или то, что у нее между ног...

При одной мысли об этом Бена начало трясти еще сильнее.

Ему пришлось дважды прочистить горло перед тем, как он обрел способность говорить. Между тем Сьерра, похоже, его совершенно не замечала.

– Все будет в порядке, – сказал он ей. – Я забью окно фанерой, чтобы ничего больше не испортилось, и помогу вам убрать здесь.

– Да нет, ничего. – Она вздохнула и потерла лоб. – Возвращайтесь к себе и поспите. Я обо всем позабочусь.

Бен почувствовал раздражение.

– Я настаиваю.

Она посмотрела на него через плечо:

– В самом деле?

И то, как она это сказала, заставило его беспокойно заерзать.

– Я ваш сосед, Сьерра. И я хочу вам помочь. – Затем он сменил тон на молящий: – Позвольте мне помочь вам, Сьерра.

Она, ничего не ответив, еще раз по кругу осветила комнату.

– Моя кровать вся вымокла.

Должно быть, он был любимцем богов, подумал Бен. Он чуть сдавил ее плечи.

– Вы могли бы поспать у меня в мотеле. – Теперь она замерла.

– Прошу прощения? – Сьерра медленно развернулась к нему лицом, и Бен убрал руки с ее плеч. Глаза его быстро привыкли к темноте, и здесь, возле окна, было лучше видно – спасибо молниям. Она была завернута в полотенце, но полотенце есть полотенце, и он знал, что под ним у нее ничего нет. И он знал, как она выглядит без одежды.

У Бена тут же нашелся целый ворох доводов в пользу ночевки в мотеле.

– Будьте благоразумны. Остаться здесь на ночь вы не можете. Если только в одной из этих коробок вы не прячете матрас. К тому же ночевать в доме с выбитым окном небезопасно. И, наконец, кто знает, как еще разыграется буря?

Сьерра скрестила руки под грудью и нахмурилась. Волосы у нее были мокрыми и веревками свисали на плечи и грудь. Груди у нее были не очень большими, но женская грудь есть женская грудь, и он мог видеть приятные выпуклости. А ноги у нее... Впрочем, довольно. Он и так слишком много себе нафантазировал.

Сьерра ежилась, глядя на него, и Бен сосредоточился на том, чтобы придать своему лицу как можно более невинное выражение.

Не переставая хмуриться, Сьерра окинула взглядом погром, предоставив возможность Бену еще раз полюбоваться видом сзади под очень коротким полотенцем. Еще два дюйма, и он смог бы любоваться ее ягодицами.

Когда он, в конце концов, разденет ее по ее же желанию, он как следует, займется этой частью ее тела.

– Вы обещаете вести себя прилично? Нет, конечно.

– А что, я должен пообещать? – игриво поинтересовался Бен.

И тогда отчаяния, словно не бывало.

– Отлично, – сказала она. – Забудьте о том, что я спрашивала.

Она пошла прочь – куда, правда, непонятно, но Бен успел схватить ее за плечи и развернул к себе лицом.

– Бен! – В панике Сьерра схватилась за полотенце, которое едва с нее не упало.

Он ждал, но она продолжала удерживать полотенце. Покачав головой, Бен извинился:

– Ладно, обещаю. Я просто шутил. Плохая шутка. Извините.

Ее глаза блеснули в темноте.

– Это правда была шутка?

Бен тряхнул головой и уставился в потолок, обдумывая преимущества вранья. Но он решил не врать. Если он хочет, чтобы она ему доверяла, надо быть честным.

– Вы знаете, что я вас хочу. – Подушечками больших пальцев он погладил гладкую кожу ее плеч до ямочки на шее. Он видел, как потяжелели ее веки, как приоткрылись губы.

Бен был немало удивлен тем, с какой скоростью она перешла от неприятия к приятию. Да еще такому теплому. Но и раньше он это видел – когда поцеловал ее на крыльце. Тогда ему не хотелось напирать, но этот тусклый огонек желания в ее глазах он заметил.

Он спрашивал себя, не играет ли она с ним. Ну что же, сегодня, если повезет, он это выяснит.

– Я не буду делать с вами ничего такого, чего вы сами не захотите. Вот вам крест.

Сьерра выглядела такой неуверенной, такой нерешительной, что Бек захотел ее успокоить. Он нежно стал приближать ее к себе, так что его тело коснулось ее тела. Как раз в тот момент, как Сьерра должна была оказаться в его объятиях, зрачки у нее расширились, и она нахмурилась.

– Отлично. – Она направила фонарь ему в грудь и увеличила расстояние между ними. – Я хочу, чтобы вы это уяснили. Не важно, что я могу сказать по этому поводу потом...

На этот раз зрачки расширились у него.

– И что такое вы собираетесь сказать потом? – Она проигнорировала его слова и повысила голос.

– Я не собираюсь заниматься с вами сексом.

– Никогда? – Бен должен был это выяснить прямо сейчас, не то ему эту ночь не пережить.

Запал ее несколько поутих. Она посмотрела на его обнаженную грудь, вздохнула с некоторым усилием и добавила:

– Сегодня.

У него едва не подкосились колени. Он втянул воздух, опасаясь, что не сможет говорить.

– Ладно. – Он приподнял ее подбородок и заглянул в глаза. – Никакого секса сегодня.

Но он не делал никаких обещаний относительно завтрашнего утра.

Глава 3

Отчего-то Сьерра не слишком воодушевилась обещанием Бена. Она надеялась, что у него воля окажется сильнее. Бен Бедвин в мокрых джинсах и с голой грудью и так представлял собой серьезное искушение, но когда он начинал осыпать ее предложениями о помощи, щедро сдабривая свои обещания природным обаянием, устоять, было просто невозможно.

Но она должна устоять.

Теперь, в новой жизни, Сьерра установила для себя новые приоритеты и собиралась следовать собственным принципам. До сих пор особенных затруднений на этом пути она не встречала, она знала, чего хочет, и шла к своей цели, никуда не сворачивая с раз избранного пути. Бен же стал для нее помехой в решении задачи всей жизни – как лишнее неизвестное в уравнении. Но она верила в свою способность решать задачи посложнее. Надо справиться с собой, и дело сделано.

Сьерра продолжала убеждать себя в том, что такое возможно, когда Бен подошел ближе, и она почувствовала его теплое дыхание на своем виске. Она слишком долго была одна, иначе бы такая мелочь, как чье-то теплое дыхание, не подействовала бы на нее таким сокрушительным образом.

Сьерра почувствовала, как левая рука Бена непринужденно легла ей на талию, правой он держал фонарь. Даже сквозь полотенце его ладонь жгла тело. Голос Бена был низким и вибрирующим, и он прекрасно знал, какое воздействие имеет этот голос на слабый пол.

– Сам не верю в то, что могу вас об этом просить, но... не могли бы вы что-то на себя надеть? Не то чтобы я настаивал, Сьерра, – вы великолепны, завернутая в полотенце, – но поскольку вам придется пройти через вестибюль моего мотеля...

– Да, – с удвоенной решимостью сказала Сьерра, – я определенно хочу одеться. – Теперь она не могла спать нагой. Не очень-то легко будет уснуть в одежде, поскольку она привыкла спать без нее. Привычка спать голой появилась у нее с обретением свободы, и очень скоро она оценила, насколько такой способ ночного отдыха комфортнее, чем общепринятый. – Она махнула рукой в сторону захламлявших пол картонных коробок: – Моя одежда там.

Бен вопросительно посмотрел на нее, и тогда Сьерра, закатив глаза, сказала:

– Вы же понимаете, что я не могу при вас наклоняться.

От его улыбки у нее все перевернулось внутри, но, к счастью, он не стал сопровождать улыбку словами, просто наклонился над коробками и стал шарить в них с фонарем. К счастью, картонка с одеждой оказалась сухой.

Он протянул Сьерре коробку. Придерживая полотенце, чтобы не упало, она выудила из коробки трусики, увидев которые Бен хмыкнул, футболку и свободного покроя шорты.

Со всеми этими вещами Сьерра отошла в сторону и осмотрелась. Где, интересно, она должна одеваться?

Бен откашлялся:

– Наверное, вы хотите, чтобы я дал вам возможность остаться в одиночестве ненадолго?

– Вы абсолютно правы. – Бен кивнул:

– Хорошо. Я сбегаю к себе за фанерой. Надо заколотить окно.

– На заднем дворе есть листы пластика. Мы накрываем ими проходы между грядками, чтобы сорняки не разрастались. Может, они сгодятся? – Сьерра потерла лоб. Ей не хотелось взваливать на него свои проблемы, но деваться было некуда. – Боюсь, у меня гвоздей нет.

– Сьерра?

Она подняла голову.

– Это ведь не проблема, верно? Не забивайте себе голову ерундой.

Как он понял, что собственная беспомощность ее раздражает?

Бен дотронулся до ее подбородка:

– Я сейчас возьму специальный степлер и вернусь.

– Спасибо. – Как это ни глупо, но Сьерре совсем не хотелось, чтобы он уходил.

Бен отошел было, потом вернулся, посмотрел ей прямо в глаза и спросил без улыбки:

– Я всего на минуту. С вами все будет в порядке? – Его забота и заигрывание – все это было и приятно, и досадно одновременно. Приятно, потому что очень долго с ней так никто себя не вел, и вообще в жизни она почти не встречала мужчин, которые были готовы о ней заботиться.

Но его заботливость досаждала Сьерре потому, что она была женщиной независимой и таковой желала оставаться, несмотря на досадные обстоятельства этой ночи. И эмоционально, и физически Сьерра очень устала, и, тем не менее, она нашла в себе силы для адекватного ответа:

– В чем проблема, Бен? Вы считаете, что такая маленькая и слабая женщина, как я, должна испугаться грозы? Или вы думаете, что в темноте я споткнусь и разобью себе голову?

Бен не обиделся. Взгляд его опустился к низу ее живота.

– Да нет. Просто вы уже раз упали, и я не знаю, насколько серьезно вы ушиблись. – Он усмехнулся. – Не то чтобы у вас отсутствовало мягкое место, но все же вы могли ушибиться.

Сьерра не могла решить, воспринимать его слова как оскорбление или как комплимент.

– Хотите, чтобы я проверил? – предложил он. – Может, мне стоит это место поцеловать? Мы могли бы сыграть... в доктора.

Сьерра готова была рассмеяться, но вовремя одумалась – она и так не слишком решительно его от себя отваживала. Замаскировав улыбку под зевок, она сказала:

– Я бы предпочла поскорее со всем этим покончить, чтобы, наконец, добраться до постели.

– Вот это отличная мысль.

– В одиночестве.

Бен легонько поцеловал ее в лоб и, ограничившись этим братским жестом, со словами «сейчас вернусь» исчез из ее дома.

С учетом того, что они встретились всего пару часов назад, он вел себя довольно напористо. И прикасался к ней, и целовал. Но всякий раз, как он это делал, ноги ее становились ватными. Она чувствовала себя полной дурой и ничего не могла с этим поделать.

Прошло еще полтора часа до того момента, как им удалось закрыть окно щитом и распаковать вещи в намокших коробках. Бен помог Сьерре развесить вещи для просушки, и все то время, пока был рядом, поддерживал ее веселой болтовней. Он трудился не покладая рук, и при этом она не услышала от него ни одной жалобы. Наоборот, он вел себя так, словно трудиться бок о бок с ней для него величайшее счастье.

Ливень не утихал. В ее бизнесе от погоды зависит очень многое, и Сьерра не могла не думать о том, как сильно отбросит ее назад эта гроза.

На несколько дней работа на участке остановится, и если прибавить к потерянной от этого прибыли расходы на замену стекла и подрезку громадного дерева, то сумма для ее тощего кошелька оказывается просто неподъемной. Впрочем, об этом она подумает завтра, а сегодня – скорее спать.

Бен убрал сук, который заблокирован дверь, и они направились в мотель. Бен не только накинул Сьерре на плечи дождевик и закрыл голову капюшоном, но еще и зонт над ней раскрыл. По дороге в мотель Сьерра в неровном свете фонаря увидела, что ее еще такой опрятный с утра участок весь был завален ветками и листвой. Оставалось молиться о том, чтобы дождь не погубил саженцы.

Бен обнял Сьерру за плечи и повел в обход большой лужи на дороге. Сьерра искоса на него посмотрела, но он, казалось, был целиком сосредоточен на поисках наиболее безопасного пути, и его рука у нее на плече была как знак защиты.

Она подумала, что он с любой женщиной, которая могла бы оказаться на ее месте, вел бы себя так же. Он помогал ей без жалоб, как будто у него за плечами не было такого же длинного, как у нее, трудового дня, словно сейчас не шел третий час ночи. Сьерра подумала, что Бен также трогательно заботился бы о ней, будь ей девяносто лет или девять.

Но о чем не стоило забывать, он уже объявил ей, что хочет ее. И с этим обстоятельством справиться было труднее всего.

По крайней мере, Бен успел надеть рубашку, когда ходил за степлером. Теперь, когда чувство стыда и смущения от того, что он застал ее голой, несколько улеглось, Сьерра позволила себе полюбоваться Беном. Вид его голого торса поначалу ввел ее в ступор. Бен был смуглым от природы, но еще и загорелым. Плечи у него были крепкими и сильными на вид. Ей пришлось перебороть искушение к нему прикоснуться. Грудь была покрыта темными волосками, которые в форме треугольника спускались вниз к мускулистому животу. Узкая полоска темных волос уходила вниз, за пояс джинсов.

Сьерра могла бы смотреть на него часами и ничего против этого не имела бы.

– Ты пожираешь меня взглядом, моя сладкая, и это крепко меня заводит.

Сьерра вздрогнула и почувствовала, что жар бросился ей в лицо. Она решила, что лучшая защита – нападение.

– Не называй меня «моя сладкая», – запальчиво сказала она и виновато добавила: – Извини.

– Да ничего. Мне даже нравится.

Они уже зашли в вестибюль, так что ответить она не успела. Оба сотрудника смотрели на них с нескрываемым любопытством.

– Гэри, как насчет номеров? Есть свободные? – Гэри виновато пожал плечами:

– Номера-то есть, но, как вы предсказывали, магнитные карты не работают. Полчаса как не работают.

Сьерра застонала. Она еле держалась на ногах, ей до смерти хотелось лечь, к тому же она совсем не была уверена в том, что сможет проделать весь обратный путь до дома, не говоря уже о том, что дома едва нашлось бы сухое местечко, где можно примоститься. Она с половины пятого утра была на ногах, почти сутки, и отчаянно нуждалась в отдыхе.

Сьерра уже подумала, не устроиться ли на ночь в грузовике, но, взглянув на Бена, поняла, что у него на этот счет свои идеи.

Он кивнул портье:

– Ничего страшного, спасибо. – Не отпуская руки Сьерры, он провел ее вокруг стойки. Сьерра чувствовала, что на нее смотрят с интересом.

– Вы часто так поступаете?

– Вы о чем?

– Вводите в краску своих сотрудников тем, что затаскиваете в мотель своих подружек.

– Я тут живу, так что время от времени они видят меня с женщинами, но ни одну из них я сюда не затаскивал. – Он опустил взгляд на свою ладонь на ее предплечье. – Вы хотите сказать, что я вас затаскиваю?

– Нет. – Пожалуй, абсолютное большинство женщин почли бы за счастье отправиться с ним в его номер. Скорее, это они утаскивали его с собой в постель. – Но через минуту-другую вам, возможно, придется меня тащить. Я без сил.

Бен улыбнулся:

– Я готов нести вас на руках, если надо, но идти осталось всего несколько ступенек, и постель будет для вас готова.

Сьерра понимала, что положение ее весьма неопределенное, и все же она предприняла попытку:

– Чья постель?

– Моя. – Бен вытащил из кармана ключ. – Моя скромная обитель.

Сьерра заглянула внутрь, но в темноте ничего не разглядела.

– У вас две спальни?

– Да. – Сьерра почти уже расслабилась, когда он добавил: – Но вторую я переделал в гостиную.

Вот так. Одна спальня. И кровать, вероятно, тоже одна.

И один чертовски привлекательный мужчина.

Сьерра стала прикидывать шансы, но, как обычно, выбора у нее не было. Ей надо было поспать, так что, если не считать возможности уехать отсюда на поиски мотеля, не поврежденного грозой, то единственное, что ей оставалось, – это остаться у Бена на ночь.

Бен тихо засмеялся:

– У вас такой вид, будто вы на виселицу идете. У меня просторный диван, на котором я и буду спать, если вы на том настаиваете.

– Конечно, я не буду настаивать, – широко зевнув, сообщила Сьерра.

Бен, несмотря на усталость, был воодушевлен.

– Это я буду спать на диване.

Вот черт! Он захлопнул дверь и повернул ключ в замке. Сьерра выглядела совсем изможденной. И ему это не нравилось Он снова почувствовал нечто ускользающе-странное, нечто близкое к вожделению, но мягче и глубже.

– Держите. Это вам фонарь. – Он будет держать себя под контролем, черт возьми. – Я покажу вам, где тут что.

Сьерра пошла за ним следом, освещая себе путь фонарем. Бен вначале провел ее в ванную, затем на крохотную кухоньку.

– У меня апартаменты невелики, всего две комнаты.

– У вас замечательное жилище. – Она заметила диван и метнулась к нему. Бен взял Сьерру под локоть и направил к кровати.

Она смотрела на него в изнеможении.

– Давайте, Сьерра, не будем со мной спорить. Вы не в той форме. Я сказал, что вы будете спать на кровати, значит, там вам и спать. Мое место – мои правила.

Она удивила его своим согласием.

– Отлично. Как скажете.

Они добрались до кровати, и Сьерра присела на край, но чуть не слетела, когда Бен наклонился, чтобы снять с нее кроссовки.

Бен опустился перед ней на одно колено:

– Позвольте мне.

Она озадаченно покачала головой, наблюдая, как он стаскивает с нее видавшую виды кроссовку.

– Вы меня поражаете, Бен.

Голос ее был сонный, с теплыми нотками, и этот голос будил в нем желание.

– Тут нет ничего особенного.

Сьерра во все глаза следила за его движениями.

– Никто не снимал с меня обуви с тех пор, как я была в младенческом возрасте.

– В самом деле?

Он по очереди обхватил ладонями узкие лодыжки Сьерры, снял с нее обувь и перекинул ее ноги на кровать.

– Считайте, что с вами произошло нечто новенькое. Может, вас ждет еще больше приятных сюрпризов?

Сьерра, хохотнув, растянулась на кровати. Она чувствовала себя бескостной. Не в силах пошевельнуться, она смотрела в лицо Бена.

Это что, начало игры? Приглашение? Хотелось бы ему получите ее видеть, прочитать ее мысли.

– У вас и вправду выдался тяжелый день, верно? – Сьерра продолжала сверлить его взглядом.

– Да уж, день был долгий. Но я привыкла к тяжелой работе. – В голосе ее звучали запальчивые нотки. – Я думаю, что возбуждение от того, что я начала новое дело, тоже сыграло свою роль.

– К тому же еще и переезд, – сказал Бен, чтобы ее поддержать.

– Да, обычно в это время я уже десятый сон вижу. Мне нравится рано вставать. Я думаю, что упала в душе именно поэтому. Вообще-то я не растяпа. Но было темно, и ноги у меня были мокрые, вот я и поскользнулась. К тому же шум грозы меня напугал. – Сьерра поежилась.

Бен коснулся ее голой ступни. Ступня у нее была маленькая и прохладная, и он почувствовал себя извращенцем из-за того, что прикосновение всего лишь к одной голой ступне его так возбудило.

– Любой может поскользнуться, Сьерра. Я не стал бы называть вас из-за этого растяпой. – Как раз наоборот, она двигалась с уверенной грацией, Сьерра была женщиной, живущей в дружбе со своим телом, и знала свою силу.

Она вздохнула и перевернулась на бок, после чего поставила фонарь на тумбочку. Выключив фонарь, она сделала комнату еще более сумрачной, придав обстановке большую интимность.

Бен собрал всю свою волю в кулак, чтобы, прикрыв ее простыней, сказать:

– Спокойной ночи, Сьерра.

– Спокойной ночи.

Он был так возбужден, что мог с трудом передвигаться, а она, похоже, уже почти заснула.

Бен увидел, как Сьерра подоткнула подушку, и с трудом сдержал стон. Под простыней выступали отдельные округлые части ее тела – очертания точеных ног, бедер, выемка талии...

Может, впервые в жизни он уложил в постель женщину, к которой не намеревался присоединиться.

Лучше прямо сейчас убраться отсюда, пока он еще в состоянии это сделать.

Не думая, Бен наклонился и поцеловал Сьерру в висок. Она замерла, придерживая дыхание до тех пор, пока он не распрямился. Подойдя к окну, Бен задернул шторы и направился в соседнюю комнату. В последнюю секунду он решил оставить дверь открытой. Сьерра была в незнакомом месте и могла не сориентироваться, если ей понадобится встать ночью. Одну ночь он мог поспать в джинсах, ничего с ним не случится.

– Бен?

Он остановился, держась одной рукой за ручку двери, другой за косяк. Выходит, она еще не спит.

– Что?

– Спасибо за все. Я на самом деле вам очень благодарна.

– Да не за что.

Он слышал, как скрипнул матрас – она снова перевернулась на спину.

– Нет, в самом деле. Я могла показаться вам неблагодарной. Это потому, что вы не такой мужчина, к каким я привыкла.

Бен скрестил руки на груди и прислонился к косяку. К каким это мужчинам, интересно знать, она привыкла?

– Что вы этим хотите сказать? – Прошло несколько долгих секунд.

– Я не могу ясно мыслить, – сказала Сьерра в итоге. – Я слишком устала, чтобы говорить осмысленно, и я не хочу, чтобы вы подумали, будто я с вами заигрываю.

Но подобное заявление иначе не назовешь, чем чистой воды провокацией. Бен вернулся, стараясь ни на что не натолкнуться, и присел на край кровати. Сьерра замерла, но не отодвинулась.

Он записал эту реакцию в свой актив. Он все лучше ее узнавал.

– Мы заключили сделку, помните?

– В самом деле?

– Да. Не важно, что вы можете сказать сейчас, я от своего слова не отступлю. Вы сказали: никакого секса. Значит, секса не будет.

Теперь, когда шторы на окнах не давали проникнуть внутрь вспышкам молнии, в комнате стало совсем темно. Бен ничего не видел. Но в темноте обострились все иные чувства. В его кровати лежала женщина, которую он желал. Он знал, где она находится. На каком расстоянии от него се бедро, где должны быть ее плечи, где грудь. Она лучилась жизненной силой, она излучала тепло и нетерпение, и от этого все его мышцы напряглись.

– Вы ведь не шутите, верно? – Она была поражена его заявлением. По-видимому, мужчина, способный держать слово, был для нее в новинку. – Вы ведь действительно не воспользуетесь моментом?

– Вы знаете меня недолго, Сьерра. Но до сих пор вы не могли пожаловаться на то, что я не сдерживаю обещаний. – Пусть это обещание его убьет, но он не бросает слов на ветер. Что-то подсказывало ему, что она не кокетничала и не играла, когда говорила, что не хочет секса. Не потому, что он ей не понравился. Она ясно дала ему понять, что находит его сексуально привлекательным, и, даже без ее слов, в зеленых глазах Сьерры он мог прочесть самый лестный о себе отзыв. Но его поведение обескураживало ее и подсознательно она ждала от него худшего лишь потому, что он был мужчиной.

Бен спрашивал себя: через что ей пришлось пройти, чтобы выработать в себе такое отношение к мужскому полу? Он знал женщин, за спиной у которых был развод с мерзкими подробностями, женшин, которых жизнь сводила с мужчинами, которые их обманули и посмеялись над их чувствами. Но эти женщины были многословными в своих жалобах, и Бен, просто потому что любил женщин, выслушивал эти желчные излияния. Но у него было чувство, что Сьерра не такая, что она не станет делить с ним свою ношу, будь то груз прошлого и настоящего. Она сказала ему, что не заинтересована в близости, но едва ли расскажет почему. И каким бы извращением это ни казалось, уже только поэтому он готов был пуститься во все тяжкие, чтобы Сьерра перед ним открылась.

Бен протянул руку и коснулся ее локтя, провел кончиками пальцев по запястью, затем по ладони и переплел свои пальцы с ее пальцами. Рука ее оставалась неподвижно-жесткой. Он чувствовал мозоли на ее ладони – Сьерра действительно тяжело работала.

– Когда я поцеловал вас у дверей, вам это понравилось.

Бен не мог ее разглядеть, но он был уверен, что она вскинула подбородок.

–Думаю, вы достаточно хорошо знаете женщин, чтобы это понять.

– Не будьте циничной, – с упреком сказал Бен. – Все женщины разные, и я честно могу сказать, что не встречал таких, как вы.

Сьерра недоверчиво фыркнула:

– Это не важно.

– А что важно?

– Что я... что мне это понравилось.

– Неужели? – Они были в его спальне, в темноте, она лежала в кровати, и он ее трогал. Конечно, это имело значение. – Почему?

Вместо ответа Сьерра затрясла головой и начала отодвигаться.

– Я знаю, что мы только встретились, но вы мне нравитесь, и я вам тоже немного нравлюсь. Разве нет?

Она долго колебалась с ответом, испытывая его самолюбие, перед тем как ответить:

– Странно, но вы мне действительно нравитесь. – Бен сумел не рассмеяться вслух.

– И что тут странного? Я симпатичный парень. И многим людям нравлюсь. – Он почувствовал, как она беспокойно заерзала.

– Вы хотите сказать: многим женщинам?

Она попыталась убрать руку. Бен сделал вид, что этого не замечает, и она сдалась.

– О чем вы думаете, Сьерра?

– Что все это ужасно неловко.

– Почему? – Он потер большим пальцем костяшки ее пальцев в надежде, что это поможет ей расслабиться. – Я не стану использовать против вас ни одного вашего слова.

Он чувствовал, что она борется с собой. Как осторожничает, подумал он, еще больше этим заинтригованный. Еще минуту назад она была сама запальчивость, а теперь смирная, как ягненок. Все, что она делала – от ее походки и манеры говорить прямо до теперешней ее застенчивости, – все это воспринималось Беном как сексуальный посыл.

– Ну, давайте же, Сьерра, – подбодрил он ее. – Здесь темно, тихо. Обещаю, вы можете мне довериться.

Она набрала воздуха в легкие и выпалила:

– Я... того... возбуждена.

В полном недоумении Бен поинтересовался:

– И кто в этом виноват?

Кровать скрипнула из-за ее нервозного движения. – Вы.

Она его хочет? Первой его мыслью было – слава Богу, затем желание пронзило его.

– Вот как? – Он поднял ее руку и поцеловал ладонь, улыбаясь про себя. Он чувствовал облегчение. – Это хорошо.

– Да нет, не хорошо. Ни для меня, ни для вас. – С учащенно бьющимся сердцем Бен спросил:

– Вы не хотите сказать мне почему, Сьерра? – Она покачала головой:

– Нет, вообще-то нет.

Он сжал зубы. Ее упрямство начинало действовать ему на нервы.

– И все равно я хочу, чтобы вы мне сказали. – С долгим раздраженным вздохом она сказала:

– Причины очевидны. И первая – мы едва знаем друг друга.

– Но у нас все впереди. – Сьерра устало рассмеялась:

– Вы чертовски настойчивы.

– Обычно мне не приходится настаивать.

– Могу в это поверить!

Бен подумал, не темнота ли сделана ее менее сдержанной. А может, все дело в этой буре и здесь задействованы неподвластные человеку силы природы? Может, и в ее организме происходили такие химические реакции, которые мозг уже не мог контролировать. Но чем бы ни была вызвана ее неожиданная податливость, Бен воспользовался ситуацией, чтобы придвинуться к ней поближе.

Но ее доброе расположение в эту же секунду улетучилось.

– Вот так И сходят с ума, – мрачно произнесла Сьерра.

– Это всего лишь сексуальная химия, – успокоил ее Бен, чувствуя при этом, что дело не в одной лишь химии. По крайней мере, касательно его самого. – Так всегда бывает, – сказал он, покачав головой. – Вы к этому привыкнете.

Она зевнула.

– Со мной такое все время не происходит. И я не желаю к этому привыкать. Я с самого начала не хотела, чтобы это со мной случилось.

Ее ворчливый тон очень рассмешил Бена. Надо было быть Сьеррой, чтобы так прямо заявить ему о своих ощущениях.

– Знаете, такой странной беседы я не вел до сих пор ни с одной женщиной в постели. – Он почти слышал, как натужно завертелись шестеренки у нее в голове.

– Просто сейчас в моей жизни слишком много проблем.

Бен напрягся. Обручального кольца на руке Сьерры не было, но у нее все равно мог кто-то быть. Но если дело все же было в мужчине...

Внезапно его обуял гнев. При том что он был знаком с ней всего несколько часов, эта ярость была, по меньшей мере, неуместна, но в глубине души он уже считал Сьерру своей женщиной. Он хотел ее, и отступать не собирался.

– Вы не носите обручального кольца, Сьерра.

– Нет. – Она замерла и напряглась. Он чувствовал, что она в смятении. – Я вообще не ношу украшений.

Ее уклончивость страшно разозлила Бена.

– Черт побери, так вы замужем? – Она покачала головой:

– Нет, разведена. И прекратите на меня рычать.

Это признание его шокировало... и принесло облегчение. Бен отстранился в задумчивости. Он чувствовал, что сейчас Сьерра смотрит на него скорее с опаской, чем с интересом.

– Развод окончательный?

– Да. Нас развели официально.

Черт побери, ее что, ребенком замуж выдали? От этой мысли ему стало нехорошо. Он ждал, что она пустится в объяснения, расскажет ему о причинах развода, о том, когда это случилось. Знакомые ему женщины так и поступали.

Но он не особенно удивился ее молчанию.

Бен не смог преодолеть искушения и, подавшись к Сьерре, спросил:

– Еще один маленький поцелуй, ладно?

Посчитав ее молчание знаком согласия, он прикоснулся губами к ее губам. Губы у нее были теплыми и чертовски мягкими, он скользнул по ним языком, не разжимая ее зубов, всего лишь пробуя ее губы на вкус.

Она тихо застонала и отвернула голову.

– Вы самый сексуальный мужчина из тех, кого мне доводилось видеть. – Ее ладонь коснулась его груди, а голос стал низким и глубоким. Она говорила искренне, чуть задыхаясь. – Я до сих пор не могу поверить в то, что это заметила. Обычно я вообще не замечаю мужчин.

Еще одна порция обескураживающей искренности. Бен не был уверен в том, что вполне понял, что она имела в виду, но она его трогала, и поэтому он боялся пошевельнуться, боялся прервать ее.

– Ну а раз я это уже заметила, то не могу продолжать держать глаза закрытыми. – Ее рука скользнула вверх, почти к его плечу, она ласкала его, словно не замечая того, что делает. – Вы заставляете меня чувствовать себя как-то... странно.

– Странно в хорошем смысле?

– Думаю, да. Но в моей жизни много чего происходит. И я привыкла все планировать.

Смех его даже для него самого звучал натянуто. Черт, она всего лишь прикоснулась к его груди, никаких особенно чувствительных эрогенных зон, но он уже был на седьмом небе.

Безумие.

– Я не прошу отдать мне жизнь, Сьерра. – И в то же время Бен мысленно был готов на все, чтобы ее завлечь.

– Я знаю. Но все это очень сложно.

– Что может быть проще секса между двумя взрослыми самостоятельными людьми?

– Вы так считаете, но не я.

– Почему вы не хотите позволить мне показать вам, что тут и в самом деле нет ничего заумного? – Бен с нетерпением ждал ее ответа.

– Ладно.

Бена словно ток пробил. Затем она добавила:

– Секс на одну ночь. Пожалуй, с этим я могу справиться.

– На одну ночь?

– Да. – Она уже ласкала ладонями его грудь. Маленькие жаркие ладони Сьерры гладили его плечи, его шею. – Кто знает, когда мне доведется испытать то, что я сейчас чувствую? Все равно сегодня все кажется нереальным. И вы правы, какие тут могут быть осложнения?

Нет, черт возьми. Бен не хотел ограничиваться одной ночью. Он хотел... больше, чем одну ночь, скажем так.

– Вот с этим проблема, Сьерра.

– Что такое?

– Я дал вам обещание, помните? Никакого секса.

– Но...

– Вот так-то. Я не позволю вам сейчас менять решение. Утром вы будете меня винить.

Она замерла.

– Я несу ответственность за свои поступки, Бен Бедвин.

В это он мог поверить. Бен уже понял, что она не любит делиться сокровенным, даже когда отчаянно нуждается в помощи.

– Я знаю. – Он снова ее поцеловал, на сей раз так, как он давно хотел, – глубоко-глубоко, впитывая языком нектар ее рта. Она задохнулась, приникла к нему, пальцы ее запутались в его волосах, она прижимала его ближе. Они оба тяжело дышали.

Черт, он слишком быстро возбуждается! Теперь она хотела его всерьез, но он не мог использовать ее природную чувственность против ее самой.

– Я хочу предложить вам по-настоящему приемлемое решение, – хрипло пробормотал он, дыша в ямочку у нее на шее. – Идет?

Сьерра запрокинула голову, чтобы ему удобнее было ее поцеловать.

– Что за решение?

Действуя медленно, чтобы ее не напугать и дать ей время его остановить, если захочет, Бен лег рядом. Он придвинулся к ней поближе, чувствуя ее возбужденную дрожь, слыша ее бешено бьющееся сердце. Его самого трясло. Не каждую ночь ему попадалась женщина, способная так его возбудить. Но и не каждую ночь он укладывал в постель незнакомку. Однако Сьерру он не воспринимал как незнакомку, и он хотел ее слишком сильно, для того чтобы оценивать происходящее как отвечающее приличиям или нет.

Она была норовиста, и этот шанс мог стать для него единственным. Он хотел доказать ей, что умеет держать слово. Каким бы тяжким ни станет для него испытание, он должен справиться.

– Бен?

Он терся носом о ее висок, он чувствовал запах ее все еще влажных волос, шелковистую мягкость кожи. Он хотел раздеть ее донага, забраться на нее и войти как можно глубже.

Вместо этого он прошептал ей на ухо:

– Позвольте мне вам помочь. Вы устали, и вам надо уснуть, а уснуть в возбужденном состоянии непросто.

Сьерра отреагировала достаточно предсказуемо. Напряглась и попыталась отодвинуться.

– О чем это вы говорите? – Он теснее прижал ее к себе.

– Я о тебе позабочусь. – Он поцеловал губами мочку ее уха. – Подарю тебе оргазм.

У нее перехватило дыхание.

– Но я хочу...

– Секса? Секса не будет. – Он продолжал ласкать ее, чтобы она была посговорчивее. – Это так, полового акта не будет, как вы меня и просили, но есть и другие способы заставить женщину испытать приятные ощущения, Сьерра.

Он чувствовал ее неуверенность, сомнения и нечто похожее на шок. Он ожидал, что она ответит ему какой-нибудь саркастической репликой, что она разозлится, но вместо этого она спросила шепотом:

– Вы действительно думаете, что у вас получится?

Все то мужское, что было в нем, разом восстало. Решимость, восторг. Он приподнялся на локте и пристально на нее посмотрел.

– Да, черт побери. – Он заставит ее почувствовать себя не то, что хорошо, классно – так здорово, что она не в силах будет ограничить себя всего одной ночью.

Маленькая ладонь на его груди сжалась, Сьерра вцепилась в его рубашку, привлекая Бена к себе. Он хотел почувствовать ее руки на своей обнаженной груди.

– Позволь мне это снять, – сказал Бен, отстраняясь, чтобы стянуть рубашку. Когда он опять лег с ней рядом, она уже учащенно дышала, согревая дыханием его обнаженную кожу. – Так что скажешь?

– А ты? – с испугом в голосе спросила она. Бен поцеловал ее в кончик носа.

– Я сочту это подарком судьбы.

Низким дрожащим шепотом Сьерра произнесла:

– Я не знаю, это будет нечестно.

Он приподнял ее подбородок и повернул ее лицо к себе. Даже в темноте он видел, как расширились ее зрачки. Сьерра смотрела на него и с опаской, и с любопытством. Что-то доселе незнакомое росло в нем – странное чувство, бурное и переполняющее.

Бен коснулся губами ее роскошного рта и почувствовал, что член его напрягся от желания.

– Дело в том, что я так тебя хочу – просто с ума схожу. Я не понимаю, в чем тут дело, но это правда. Но я хочу, чтобы и ты меня захотела с той же силой.

В ее возгласе было и недоверие, и смущение поровну.

– Я тоже.

– Нет, еще нет. – Но она захочет его. Еще как захочет. Он целовал ее в губы, дразня нежностью, а ласки его заставляли ее тянуться к нему. – Позволь мне сделать так, чтобы тебе стало хорошо, ладно?

Бен чувствовал, как она дрожит, и знал, что на этот раз в ней говорит одно лишь возбуждение, а не тревога. Запах ее стал сильнее, этот запах одурманивал, заставлял его испытывать такую же дрожь.

– Мы не станем торопить события. – Он провел кончиками пальцев по ее затылку, ощущая под пальцами мягкие, как у младенца, завитки.

Бен гладил Сьерру до тех пор, пока она не выгнулась ему навстречу. Затем стал массировать ее плечи, потом перешел к ключицам. Он затаил дыхание, ожидая, как она отреагирует, но жалоб не последовало, она не потребовала прекращения действа.

Футболка у нее была с глубоким вырезом на вороте, и Бен просунул руку под ткань, чуть повыше холмика груди. Бюстгальтера на ней не было. И это его возбуждало.

– Если я стану делать что-то такое, что тебе не понравится, ты скажи мне. – Голос Бена стал низким, хрипловатым. – Мы можем остановиться тогда, когда ты пожелаешь.

Сьерра слегка заерзала, после чего пристроила голову между его плечом и шеей. Груди ее касались его груди. Ноги – переплелись, бедрами Сьерра прижалась к его возбужденной плоти. И от этого эрекция у Бена еще больше усилилась.

– Сьерра?

Он скорее почувствовал, чем увидел, ее кивок, и ему захотелось закричать от радости.

– Хорошо, – прошептал он, целуя ее в лоб, в висок. – Это хорошо.

Она снова пошевелилась, пытаясь устроиться так, чтобы он достал рукой до ее груди.

Бен не торопился. Он собирался как следует ее подразнить. Женщинам это нравится, и до сих пор, черт побери, он не услышал ни одной жалобы. Он хотел, чтобы Сьерра обезумела от страсти, чтобы она почувствовала то, что сейчас чувствовал он.

Он раскрыл губы и прикоснулся к ее горлу влажным жарким поцелуем, втягивая кожу между зубами, так чтобы остался след. Когда наутро она посмотрит в зеркало, пусть вспомнит этот самый момент. Он хотел, чтобы то, что между ними происходило, не закончилось бы одной этой ночью.

– Бен...

Легкими поглаживающими движениями он ласкал ее грудь, постепенно опускаясь к месту, где проходила ложбинка между двумя холмами. Кожа ее была теплой и шелковистой. Бен скользнул ладонью ниже и провел подушечкой пальца по ее левому соску. Сьерра резко втянула в себя воздух и сдавленно простонала.

Бен отметил ее реакцию с некоторым удивлением. Сколько еще она продержится? Она уже вся дрожала, а он едва приступил к ласкам.

– Ты ведь уже почти на грани, да, моя сладкая? – Она впилась зубами ему в плечо. Не больно, но она явно голодна. Сьерра кивнула.

Бен чувствовал себя настоящим завоевателем, и это помогло ему переключиться с собственных ощущений и сконцентрироваться на том, что чувствовала она. Тщательно оценивая каждый отклик ее тела, он накрыл ладонью ее грудь, слегка сжал, лаская. Сьерра издала горловой звук, похожий на удивленно-радостное мурлыканье, и приподнялась ему навстречу. Бен провел ладонью по ее соску, еще раз и еще, затем поймал сосок двумя пальцами и слегка ущипнул.

Сьерра вскрикнула.

Бен перевернул ее на спину и стал целовать шею и ключицы. Затем, наконец, накрыл губами ее рот. Сьерра была великолепна на вкус, и ответный поцелуй ее был таким же страстным. Бен продолжал играть с ее соском, потягивая, прокатывая между пальцами. Сьерра выгнула спину и стала целовать его так, словно хотела выпить его всего.

Часто дыша, Бен приподнял голову.

– Здесь слишком темно, черт возьми. – Он хотел видеть ее, но ему надо было освободиться из ее цепких рук, чтобы решить проблему. – Одну секунду.

Он потянулся к тумбочке и включил фонарь. Он не был настолько безжалостен или эгоистичен, чтобы направить свет прямо на Сьерру, хотя он не отказался бы от того, чтобы, раздев ее догола, изучить ее тело в мельчайших подробностях. Он и сам не понимал, почему она так его восхищает; восхищает вся – от манеры рубить с плеча и необузданной чувственности до очертаний фигуры и крупного, с полными губами, такого сексуального рта.

Сделав над собой волевое усилие, Бен направил свет в сторону, очертив желтоватым кругом, угол комнаты, Но отсветы все равно заиграли на волосах Сьерры, высвечивая оттенки осенних кленовых листьев на ее бледной коже.

Свет Бену не слишком помог. Он потянулся к Сьерре. Руки его дрожали, и голос тоже.

– Давай снимем эту твою футболку. – Подожди.

Неяркий свет падал на ее лицо, выхватывая абрис скул, переносицы, холма груди. Глаза ее были таинственно-темными, а от ресниц на щеки падали тени, похожие на перья птицы.

Кровь зашумела в его ушах.

– В чем дело?

– Я ни с кем не была, кроме моего бывшего мужа. – Неужели она так и будет вечно сбивать его с толку?

Бен думал, что бы такое сказать в ответ, пытаясь понять, к чему она клонит.

– Ты хочешь сказать, что не слишком опытна?

– Не только это.

– А что еще? – Поскольку она медлила с ответом, он наклонился и поцеловал ее. Поцелуй был крепок, но краток. Это был поцелуй-требование. – Расскажи мне.

Он слышал, как она задышала. Реакция ее была быстрой и жаркой.

– Я... я не умею получать оргазм.

Ее слова были таким мощным стимулом, что Бен застонал. Господи, он хотел, чтобы женщина его раззадорила... Так вот, эта женщина была настоящим клубком того, что он называл вызовом своей мужественности. Он очень хотел, чтобы ответ его звучал так же серьезно, как ее признание.

– Ты увидишь, у тебя все получится. – Он просто прикоснулся к ее носу и улыбнулся, глядя в ее таинственные глаза. – Просто закрой глаза, расслабься, а остальное я беру на себя.

Глава 4

Столько было обещания в том, как он это сказал, как на нее посмотрел! У Сьерры даже во рту пересохло – она напрочь лишилась дара речи.

Вот уже несколько лет, как она и думать забыла о сексе. Думать об этой материи просто не имело смысла. Она просто выживала, пыталась внести в свою жизнь хоть какую-то упорядоченность. Мужчины и секс не входили в число приоритетных целей.

Но Бен...

В его присутствии ей становилось трудно дышать. Буквально, а не фигурально. В глубине души ее будоражило то, как он добивается своего. Не то чтобы она была в восторге от того, что собственности ее был нанесен урон. И так у нее забот полон рот, а теперь еще и ремонт. Но зато этот ураган, из-за которого она лишилась спального места, привел ее сюда, в постель к Бену, и теперь Бен целовал ее и ласкал, и, ей-богу, он был способен на большее – Сьерра это чувствовала (тоже буквально). К тому же до встречи с ним она даже не подозревала, что способна на те ощущения, что испытывала сейчас.

Он хотел подарить ей оргазм. Не заняться с ней сексом, нет. Потому что он не мог нарушить слова. Сьерра подозревала, что он сможет заставить ее испытать оргазм, и от одной этой мысли сердце ее начинало биться чаще. Эта мысль невыносимо возбуждала. Голос разума, чувство собственного достоинства не могли противостоять ее желанию – она жаждала ласки. Поэтому сделала так, как просил Бен – целиком ему доверилась. Ладони у него были такие крупные, такие грубые и смуглые. Достаточно было посмотреть на то, как он снимает с нее футболку, – и Сьерра уже возбуждалась. Когда грудь ее обнажилась, она просто закрыла глаза и стала молиться о том, чтобы Бен не разочаровался. Она понятия не имела о том, чего ждут от женщины такие мужчины, как Бен, – каких физических и чувственных возможностей. Она была поджарой, среднего телосложения – ничего особенного. Но при этом гордость ее была бы уязвлена, если бы Бен не увидел то, что ожидал увидеть.

– Подними голову.

Не открывая глаз, Сьерра подняла голову, и Бен стянул с нее футболку и отбросил в сторону. Бен положил ладони ей на талию. Он просто сидел рядом и ничего не делал, у него даже дыхание не сбилось. Похоже, вид ее обнаженной груди не слишком его вдохновил. Напротив, Сьерре показалось, что, обнажив верхнюю половину ее тела, Бен обрел больший контроль над собой.

Она была сбита с толку, и желание увидеть, что же думает Бен по поводу ее тела, подвигло Сьерру на то, чтобы открыть глаза. Бен буквально пожирал ее глазами! Черты лица его, казалось, заострились, челюсть казалась слишком крупной. Ноздри раздувались, обнаженная грудь вздымалась и падала...

Ни слова не говоря, Бен медленно наклонился и взял в рот ее левый сосок.

Жарко. И влажно. Нежное и сочное поглаживание бархатного языка...

Сьерра застонала. Ей казалось, что она чувствует ласку его рта везде – внизу живота, в дрожащих бедрах, между ними. Она схватила Бена за голову, без слов говоря ему о том, как сильно ей нравится то, что он делает.

Он поцелуями проложил себе путь к другой груди и удостоил ее правую грудь такого же всецелого внимания. Сьерре не показалось, что он торопится, но у нее самой, казалось, от нетерпения пульсирует каждый нерв.

– Бен?

Он поднял голову и овладел ее ртом, глубоко проталкивая в него свой язык. В то же время он обеими ладонями накрыл ее груди, теребя пальцами ее влажные соски. Еще немного, и она не выдержит напора ощущений!.. Сьерра пыталась рассказать ему об этом своим поцелуем, движениями тела. Она хотела сказать ему, что хочет большего, что ей надо больше.

– Тсс, еще не время, – прошептал Бен и снова вернулся к поцелуям. Долгие, глубокие, провокационные поцелуи, от которых все тело ее выгибалось дугой. Влажный жар возник где-то внизу живота, свернулся клубком. Этот клубок становился все туже, еще туже – до невыносимого. А Бен все продолжал ласкать ее груди и целовать до онемения.

Сьерра и не подозревала, что поцелуи могут быть такими эффективными. Но чем больше Бен ее целовал, тем сильнее ей хотелось, чтобы он целовал ее еще и еще. Она забыла, а может, и не знала никогда, сколько удовольствия можно извлечь из таких вот жадных поцелуев.

Грудь ее набухла, соски стали непереносимо чувствительными, но Бен не давал ей пощады. Часто она чувствовала его губы у себя на горле, на ключицах. Оказывается, у нее столько чувствительных мест – где бы ни касался он ее губами, нервные окончания начинали звенеть от напряжения. Бен поднял ее руки и не спеша, лизнул Сьерру в локтевой сгиб, прошел языком вниз, до запястья, задержавшись там, где бился пульс. Она вся изогнулась. Бен притянул ее к себе так, что Сьерра осталась лежать на боку к нему лицом. Рука его легла ей на спину, опустилась ниже. Он сжал ее ягодицы.

– У тебя такая красивая попка, – пробормотал он хрипловато, пощипывая и сминая нежную плоть, побуждая Сьерру приблизиться к нему. Ее возбуждала его грубоватая речь. – Хочешь и штанишки снять тоже?

Она кивнула. Ей не терпелось раздеться догола, чтобы он мог ласкать ее везде. Она чувствовала себя на пороге чего-то по-настоящему волшебного, чего-то феерического, и ей не терпелось поскорее испытать это.

Бен победно засмеялся. Он сел, чтобы развязать тесьму на ее шортах. Вскоре шорты оказались там, где уже валялась футболка.

– Красивые ноги. – пробормотал он.

Сьерра была голой, если не считать трусиков, и она уже взялась за них, чтобы стащить с себя. Ей не терпелось получить новые ощущения.

– Нет, нам некуда торопиться.

Сьерра начала было доказывать ему обратное, но Бен поднял глаза, встретившись с ней взглядом, и накрыл ладонью ее промежность.

– Приятно. Тепло. Даже жарко.

Теперь, когда его крупные пальцы были там, Сьерра едва сдерживалась, чтобы не начать извиваться под этими пальцами. Она судорожно втянула в себя воздух и совсем чуть-чуть развела ноги.

Бен смотрел на нее так, что она чувствовала себя пригвожденной его взглядом. Этот взгляд держал ее так, что высвободиться она не могла.

– И мокро. – Пальцы его нежно дразнили. – Тебе это нравится? Хочешь большего?

Сьерре потребовалось вдохнуть дважды. Она не могла говорить. Разве он не понимает?

– Хочу, – с трудом проговорила она.

Бен теснее прижал ладонь и услышал, как Сьерра застонала.

– Я хочу, чтобы ты немного шире развела ноги. Хорошо?

Жар накатил на нее. Лицо ее пылало, тело изнемогало от жара. Вся стыдливость расплавилась в этом жару, и Сьерра охотно развела бедра.

– Вот и хорошо. А теперь, как тебе это нравится? Только честно. – Бен, едва прикасаясь, провел подушечками пальцев по ластовице ее нейлоновых трусиков, затем его пальцы скользнули под резинку и, задевая темный треугольник волос, резко опустились вниз и снова поднялись вверх, к пупку.

Сьерра откинула голову и закусила нижнюю губу.

– Что ты чувствуешь?

– Я чувствую, будто...

Пальцы его скользнули ниже, раздвинули складки промежности и нажали на самую чувствительную точку.

– Будто – что? – Сьерра затрясла головой.

– Перестань, – с жаром сказала она и торопливо продолжила, испугавшись, что он не так ее поймет: – Не заставляй меня говорить. Я не могу. – Она закрыла глаза, попытавшись успокоить бившую ее дрожь.

– Ты просто хочешь сконцентрироваться на том, что чувствуешь? Где тебе лучше? Тут? Или, может, тут?

С губ Сьерры сорвался хрипловатый, низкий стон:

– Да...

Бен словно невзначай пустил в ход другую руку – положил ее Сьерре на грудь. Сьерра чувствовала себя очень странно. Для нее было крайне непривычно лежать на кровати, почти голой, раскинув ноги, в то время как мужчина редкой красоты, к тому же почти ей незнакомый, сидел рядом и доставлял ей удовольствие, ни на что при этом не претендуя.

Но эта ситуация была для нее не только донельзя странной, но еще и до предела возбуждающей. Ничего более восхитительного с ней никогда не случалось. Одна только ночь, думала Сьерра. Только одна ночь. Неужели она ее не заслужила?

– Ты становишься еще более влажной, – сообщил ей Бен, после чего торопливо добавил: – Ладно, трусики долой. Я хочу тебя почувствовать.

Он испугал ее своим внезапным решением. Сьерра еще не успела собраться с духом, как он стащил с нее трусики, оставив совершенно голой. Упершись ладонями в ее бедра, он наклонился, чтобы поцеловать ее колено, бедренную косточку, внутреннюю поверхность бедра. Сьерру возбуждало прикосновение к самым интимным частям ее тела его шелковистых прохладных волос и скул, уже успевших покрыться щетиной.

Бен прижал губы к ее лобку и вдруг поднял голову и посмотрел на Сьерру, перехватив ее взгляд. Глаза его медленно закрылись, и он опустил лицо, глубоко застонав. Сьерра слышала его тихий стон...

В следующую секунду Бен уже лежал рядом с ней, вытянувшись во весь рост. Рука его запуталась в ее волосах, он смял губами ее губы, целуя ее, и у Сьерры перехватило дыхание. Ногой, затянутой в джинсовую ткань, он пошире раздвинул ее колени. Сьерра прижалась к нему, вцепившись руками в его ставшие стальными плечи.

– Господи, как я тебя хочу! – простонал он возле ее губ. Теперь, казалось, ничто не могло его остановить. Он ласкал ее увлажненное набухшее лоно. – Закинь ногу на мою. Я хочу...

Она сделала, как он просил, и Бен вошел в нее средним пальцем.

– Вот так. Тебе нравится?

Сьерра дернулась, но свободной рукой он удерживал ее там, где она была. Не думает же он, что она станет ему отвечать, подумала Сьерра.

Бен навис над ней и перевернул на спину, прижимая ее своим телом. Палец его двигался медленно и глубоко, и Сьерра, застонав, выгнула спину, пытаясь стать еще ближе.

– Ш-Ш, – прошептал Бен где-то возле ее губ. – Ты такая жаркая, такая влажная. – Пристально глядя на Сьерру, он ввел еще один палец, затем третий. Она знала, что это уже слишком, но ничего не могла поделать в его железной хватке. Кроме того, она не была уверена, что хочет этому сопротивляться.

– Бен... – Ее голос ей самой казался странным – слабым и нежным. Ощущения были двойственными, но даже некоторый дискомфорт давал жизнь иным ощущениям. И иным желаниям. Она хотела быть наполненной им. Она хотела его.

Другая рука Бена скользнула от головы ее к спине, приподнимая ее так, чтобы сосок был в пределах досягаемости его губ. Бен безжалостно впился в него. Сьерра буквально взвилась – так обострились ощущения. Она закричала, и бедра ее взметнулись ему навстречу. Вся во власти бессознательного, она стремительно мчалась к развязке.

– Вот мы и кончаем, – шепнул Бен где-то в районе ее соска, но она едва его слышала. К тому же он нашел применение и большому пальцу, лаская ее плоть, вначале нежно, едва касаясь, дразня, позволяя накопить вожделение, а затем более настойчиво, сосредоточенно, подталкивая Сьерру к развязке.

Она застонала, не веря в то, что с ней происходит. Бедра ее напряглись и дрожали, живот сводили незнакомые спазмы, накатывавшие волна за волной.

Губы Бена, державшие ее сосок, стали мягче, ослабли, ласка его стала нежнее, медленнее. Но он не переставал ласкать ее до тех пор, пока она, обмякшая, вся в испарине, не затихла. Сьерра не знала, сможет ли пошевелиться, даже если буря снесет в мотеле крышу. Она не испытывала раньше ничего подобного. Сьерра пыталась унять дыхание, борясь со слезами... или смехом.

Невероятно.

Не вынимая пальцев, Бен приподнялся на локте. Сьерра знала, что он на нее смотрит, но не решалась встретиться с ним взглядом. Соски ее были еще влажными от его поцелуев, все еще остро чувствовали все, и жесткие волоски, что росли у него на груди, касаясь ее тела, заставляли ее ежиться от возбуждения.

Незнакомец, он знал ее тело лучше, чем она сама.

Бен поцеловал Сьерру в приоткрытый рот, и она почувствовала его самодовольную улыбку. Не убирая пальцев, он спросил:

– Сейчас ты хочешь спать или разговаривать?

Она еще не отошла от отупения наслаждением. Странный вопрос. Но как ему удалось сделать это с такой легкостью?

Сможет он еще раз такое повторить?

Господи, как же не стыдно!

– Спать, – сказала Сьерра. Выбор самый разумный. Ей о многом надо было подумать, и потом, о чем они будут говорить? Она подумала, что могла бы поблагодарить его за то, что он для нее сделал. Так умело сделал.

Нет, изъявления благодарности могут подождать до утра, когда она немного наберется сил. Тогда она сможет с ним попрощаться, поблагодарить его и сбежать.

Бен не торопясь, убрал руку. Тишина действовала на нервы. Сьерра открыла глаза и увидела, что Бен отправил пальцы в рот. Онемев, она смотрела, как, закрыв от удовольствия глаза, он обсасывает пальцы, облитые ее соком.

Должно быть, она все же издала удивленное восклицание, потому что Бен посмотрел на нее, и в глазах его было столько жара, что она едва снова не растаяла. Он прикоснулся своими влажными пальцами к ее щеке и сказал:

– Ты необыкновенно вкусная. – Он приподнял ее лицо, опустил губы к ее губам и протолкнул внутрь язык.

Сьерра попыталась отстраниться, но не тут-то было. Язык его обшаривал ее рот, он делился с ней ее же вкусом, и она была и немного испугана, и возбуждена этим. Бен лизнул ее в уголок рта и, улыбнувшись, приподнялся.

– В следующий раз, – сказал он, – я собираюсь попробовать тебя так, как я этого хочу.

В следующий раз? Глаза Сьерры расширились от предвкушения и какого-то благоговейного страха.

– Как ты думаешь, тебе понравится, Сьерра? – Он прикусил губами ее нижнюю губу. Он никак не мог от нее оторваться. – Ты хочешь почувствовать на себе мой язык? А в себе? – Ее возбуждали эти разговоры. – Я буду ласкать очень нежно, так что тебе понравится.

Его же собственные слова вызвали в нем дрожь. Сьерра не шевельнулась бы, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Бен говорил возмутительные вещи, но они так возбуждали. И то, что он делал, возбуждало еще сильнее. К несчастью, он не мог больше делать с ней такое. Они договаривались только на одну ночь.

Не успела она придумать, как ему напомнить об этой их договоренности, как он сказал:

– Мне нравится заставлять женщину вот так кончать. – И тут ревность, на удивление сильная, ударила ей в голову. Конечно, он был не с одной дюжиной женщин. То, что он делал с ней, он уже проделывал десятки раз с другими.

Сьерра повернула голову и зло на него уставилась, но он не дал ей возможности высказаться.

– Существует масса способов, которыми я могу довести тебя до оргазма, – сообщил Бен, весьма довольный собой. – Тебе ведь понравилось, не так ли?

Она не умела лгать. Приятная расслабленность охватила ее члены, сердце билось гулко и ровно. Дрожь наслаждения еще не вполне улеглась, она ощущала эти волны под кожей, в бедрах, в груди, в животе.

– Да.

Он улыбнулся широкой мальчишеской улыбкой:

– А ты еще говорила, что у тебя с этим не все получается.

– Так и есть, – призналась Сьерра и, не отдавая отчета в том, что говорит, выпалила: – Это был потрясающий первый раз.

Бен выглядел так, будто его ударили тяжелым предметом по голове.

– Ты не шутишь? Твой первый оргазм? – Господи, она не хотела затевать разговор на эту тему.

Бен коснулся пальцем ее нижней губы и задумчиво посмотрел на Сьерру:

– Ты хотела сказать: с мужчиной, верно? – Сьерра не понимала, о чем он ее спрашивает.

– Ну... – невнятно пробормотала она. Бен нахмурился:

– Но ты же знаешь, как...

– Все. Тема исчерпана.

Он взял в ладони ее лицо, потрепал по щеке.

– Сьерра, ты ведь не хочешь сказать, что это был твой первый оргазм в жизни?

Ей не понравилось то, какой задал этот вопрос. Словно она была какая-то недоразвитая или что-то в этом роде. Поэтому Сьерра прикусила нижнюю губу и решила отделаться молчанием.

Он просто остолбенел. Он не мог поверить в то, что услышал. Потом выражение его лица изменилось. Он смотрел на нее с эдаким мужским сочувствием.

– Ах ты, девочка моя... – Улыбаясь, он привлек ее к себе и положил ее голову себе на грудь. – Ты не могла кончить, даже трогая себя?

Сьерра вспыхнула. Вспыхнула от стыда. Все это было донельзя неприличным: этот разговор, то, что они делали, и то, как быстро все у них получилось. Но она еще не пала до конца. Бен все еще мог заставить ее покраснеть. Она заерзала, пытаясь вырваться, мечась между желанием его убить и желанием спрятаться, исчезнуть.

Но он применил уже известный ей прием: усилил хватку.

– Все в порядке. Ну, знаешь, трудно поверить, что ты не знаешь свое тело настолько хорошо, чтобы самой себе доставить удовольствие. Ты говоришь, тебе двадцать четыре?

– Не твое дело. – Сьерра чувствовала себя униженной и в своей униженности винила Бена. Его откровенные высказывания иногда были приятными, иногда возбуждали, но сейчас – совсем другое дело.

Она попыталась оторвать щеку от его груди, но безрезультатно. От Бена так хорошо пахло, от одного этого запаха она млела и слабела.

– Мы сегодня спать собираемся?

– Да. Чуть-чуть. – Он обнял ее так крепко, что грудь Сьерры прижалась к его животу, а ее живот оказался на уровне ширинки. – Тогда перестань ерзать. Я в таком состоянии, когда каждое твое движение воспринимается моим телом как приглашение к продолжению. Мне надо держать себя под контролем, поэтому я намерен обнимать тебя крепко, пока ты не уснешь.

Бен не переставал ее шокировать.

– Ты будешь спать со мной? – Он прикусил мочку ее уха.

– Почему нет?

Не такая уж неприятная мысль. Сьерра пожала плечами. Действительно, почему бы нет? Эта ночь была особенной, и она запомнит ее надолго, так, может, стоит, и закончить эту ночь так же хорошо, как она началась? Кто знает, когда она вновь решится на подобное безумство?

– Не волнуйся, твоя невинность не пострадает. – Бен поцеловал Сьерру в лоб. – Обещаю не нападать на тебя исподтишка.

Сьерра не считала себя невинной. Может, ее прошлое вызывает в нем отвращение? Но почему-то она так не думала. Он не был груб, как ее бывший муж, не был ханжой, как ее отец. Он не был похож на жителей ее родного города. И вообще, Бен Бедвин не походил ни на кого.

Бен лбом прижался ко лбу Сьерры, поглаживая ее спину и обнаженные ягодицы. Он все еще улыбался, но она видела, что неудовлетворенное желание продолжает мучить его. Этот огонь в глазах делал Бена еще более привлекательным. Как бы там ни было, руки у него были нежными. Он ласково заправил за ухо прядь ее волос.

– Все хорошо?

– Да. – Она сомневалась, что когда-нибудь сможет вернуться к прежнему безмятежному существованию, но сейчас она была этому обстоятельству даже рада.

– Ты ужасно неразговорчива.

Она захватила двумя пальцами волосок на его груди и слегка потянула.

– Потому что ты меня вымотал. – Он рассмеялся:

– Еще я подарил тебе оргазм. – Он быстро и жарко ее поцеловал. – Господи, какой это был день! Честно признаюсь, когда я утром встал с постели, я и подумать не мог, что встречу такую, как ты.

Сьерра сладко зевнула, прежде чем переспросить:

– Как я?

– Да, такую сексуальную и сладкую. – Пристально глядя на Сьерру, Бен коснулся ее груди. – Такую жаркую.

– Бен... – Вот так, без всяких усилий, он снова заставил ее дрожать от желания.

Он застонал:

– Черт, давай засыпать, пока я не передумал держать слово.

Сьерре стало стыдно. Она чувствовала себя вполне удовлетворенной, тело ее все еще согревало приятное тепло – отзвуки первого в жизни оргазма, а он был весь как камень от желания. Этот подвиг галантности был, с ее точки зрения, излишеством. Что с того, что они сделали бы еще один шаг – не такой уж принципиальный шаг, если смотреть на вещи трезво, – и занялись бы сексом?

– Знаешь, тебе ни к чему быть таким благородным.

– А как без этого? Ты, когда говорила о мужчинах, и меня причисляла к этим подонкам из твоего прошлого. – Теперь он говорил вполне серьезно. – Мне это не нравится. Поэтому я и держу слово.

– Просто чтобы доказать, что ты не такой, как они?

– Вот именно. Я другой. И когда я даю слово, я его держу.

– Не слишком ли ты к себе жесток? – На его щеке появилась ямочка.

– Да уж. Мне действительно трудно. – Он погладил ее по животу, показывая, где ему особенно трудно. Голос его упал до шепота. – Мне еще никогда в жизни так никого не хотелось трахнуть.

У нее участилось дыхание.

– Тогда нам надо использовать ситуацию и... – Он приложил палец к ее губам:

– Но есть еще кое-что. Нет, не паникуй. Я не претендую на твою жизнь.

– Ты ясно дал мне это понять!

– Но по каким бы причинам ты ни сказала мне «нет» на то, чтобы заняться сексом, эти причины все еще остаются в силе. Если ты изменила мнение по этому вопросу сейчас, то это, потому что я тебя размягчил. – Он широко усмехнулся. – Ты не задумывалась, что я могу управлять тобой посредством секса? Сейчас ты куда сговорчивее, чем раньше.

– А что, если я пристукну тебя во сне, если не будешь осторожнее в своих словах?

Бен засмеялся.

– Давай спать. Обещаю, что выживу. Завтра вернемся к нашей дискуссии.

Завтра она скажет ему «до свидания», и на этом все. Хватит валять дурака, хватит отвлекаться от дела. Он мог бы быть ей приятелем, и все. Но сейчас она слишком устала, чтобы с ним спорить.

– Как пожелаешь.

Бен перевернулся на спину, увлек Сьерру за собой так, что она оказалась на нем, и накрыл их обоих простыней.

– Что ты делаешь?

– Устраиваюсь поудобнее. – Он положил обе ладони ей на ягодицы, поцеловал в плечо и вздохнул: – Спи, Сьерра. Ты меня измотала.

Но как она могла спать, когда под ней было его мускулистое жаркое тело? Она привыкла спать одна. И все же, как приятно прижиматься щекой к его груди. Сьерра закинула руку ему за голову и закрыла глаза. Она чувствовала его эрекцию животом, чувствовала ритмичное биение его сердца, его дыхание, его запах.

Она не могла удержаться от искушения и быстро поцеловала его в грудь.

Что было дальше, она уже не помнила.

Бен не спал всю ночь, прислушиваясь к тому, что происходило на улице. Он слышал, как постепенно улеглась буря. Он слышал, как раскаты грома становились все глуше, как удлинялись промежутки между вспышками молнии и громовыми раскатами. Ливень перешел в дождь, капли стали падать с небес все реже, пока дождь не перешел в морось. Взошла луна, осветив оконный проем, потом стал заниматься рассвет.

Бен устал донельзя, но при этом он испытывал глубочайшее удовлетворение. Всю ночь он обнимал Сьерру, трогал ее, ласкал. Она была тут, и он знал это и не желал упускать ни одной драгоценной минуты пребывания с ней.

Он просто не мог позволить себе уснуть.

У Сьерры таких проблем не было. Она спала, не просыпаясь ни от одной его ласки. Иногда она лишь тихо вздыхала, иногда меняла положение. Но она так ни разу и не проснулась.

Когда яркие солнечные лучи попытались проникнуть в комнату сквозь оконные шторы, Бен осторожно перевернул ее на бок лицом к себе. Включилось электричество, напомнив о себе гудением трансформаторов и прочих электроприборов. Сьерра заерзала, тихонько застонала, а потом снова провалилась в глубокий сон.

Бен приподнялся на локте и окинул взглядом ее тело. Теперь он мог вдоволь на нее насмотреться. Он стащил с нее простыню до самых лодыжек. Он спал в джинсах – так легче было себя держать под контролем и ее не беспокоить. Несмотря на то, что джинсы у него были мягкие и от многих стирок истончились, для ночного отдыха они едва ли годились.

Сьерра вытянула руку над головой, засучила ногами, еле слышно вскрикнула во сне и вздохнула.

Бен с трудом заставлял себя не давать волю рукам.

Кожа Сьерры порозовела со сна, на лбу выступила испарина. Кондиционер без электричества не работал, и они оба слегка вспотели.

Теперь, когда кондиционер снова включился и заработал на полную силу, тело ее обвевало прохладой. Соски затвердели. В темноте он не мог разглядеть, какого они цвета. К восторгу Бена, они оказались светло-коричневыми, и ему снова захотелось попробовать их на вкус. Всю ее попробовать на вкус.

Нос у нее был маленький, чуть вздернутый, скулы – высокие, и этот чудный, словно созданный для поцелуев рот...

Широкие плечи, крепкие ноги и плоский живот делали ее похожей на мальчика. Талия у нее была не слишком узкой, а грудь, круглая и крепкая, не слишком крупной. И, тем не менее, более сексуальной женщины Бен не встречал в жизни. Стоило лишь взглянуть на нее, как желание заявляло о себе. Нет, не просто заявляло, оно разрасталось со стремительностью взрыва. Он не понимал, в чем причина, но все в ней притягивало его, все возбуждало.

Кожа Сьерры была безупречной, если не считать маленькой россыпи веснушек на переносице. Красиво изогнутые брови и ресницы были темно-коричневыми, темнее, чем волосы на голове, и без рыжего оттенка. Бен взглянул на тугие рыжеватые кольца у нее на лобке и улыбнулся. Он не мог удержаться от того, чтобы не потрогать ее там, и от этого прикосновения ему сразу захотелось большего. Он запустил пальцы в тугие завитки, нежно поглаживая Сьерру, затем накрыл промежность ладонью и закрыл глаза. Там было жарко, как ночью, и даже во сне она раздвинула бедра, приветствуя его ласку.

С гулко бьющимся сердцем Бен сел на кровати, пристально глядя на нее. Он нажал посильнее. Он переводил взгляд с ее лица на живот и обратно. Он ждал, что она проснется, а если повезет, застонет блаженно.

Но Сьерра продолжала крепко спать. Дыхание ее было умиротворенным и глубоким, губы слегка приоткрыты, расслабленное тело отяжелело во сне.

Бен переместился к изножию кровати и скинул простыню на пол. Стараясь не задеть матраса, он опустился на колени между ее ног. Очень медленно он пошире развел ее ноги – кровь шумела у него в ушах от возбуждения, от сознания запретности того, что он делает.

Сьерра во сне согнула колено, словно помогая ему, еще шире открывшись голодному взгляду Бена, его ищущим прикосновениям. Она начала было поворачиваться на бок, но Бен успел быстро схватить ее за бедра. Вздохнув во сне, Сьерра осталась лежать так, как он ее положил.

Бен еще не встречал женщину, которая бы так крепко спала. Он даже предположил, что она вовсе не спит, просто разыгрывает из себя соню. Но нет, она была расслаблена и безмятежна. Такое бывает только при глубоком сне.

Бедняжка, она совсем себя вчера измотала. Сначала работала, не покладая рук весь день, потом эта буря, а затем еще и его, Бена, похоть довершила начатое.

Бен помнил, как ее лоно сжималось вокруг его пальцев, он помнил, как она вскрикивала от наслаждения, помнил недоуменно-радостное выражение ее лица.

Он глубоко вздохнул и посмотрел на Сьерру. Внутренняя поверхность ее бедер была такая шелковисто-нежная. Кожа там была без следа загара – белая, с голубыми прожилками. Сьерра была такая маленькая и беззащитная, и эта беззащитность заставляла его чувствовать себя почти насильником, распаляла его голод. Не в силах сдержаться, Бен положил обе ладони на ее бедра, лаская гладкие мускулы, ощущая текстуру ее нежной плоти. Сердце билось так сильно, словно хотело вырваться из грудной клетки.

Бен судорожно сглотнул и, действуя одними пальцами, осторожно раскрыл Сьерру. Вульва ее была нежной, влажно-розовой, клитор маленький и изящный.

Она была такой красивой!

Почти вне себя, весь дрожа, Бен наклонился и нежно поцеловал влажные складки. Он всю ночь промучился воздержанием и теперь не мог ждать. Желание стало, нестерпимым. Он осторожно лизнул ее...

И тут же тело Сьерры напряглось. Бен поднял голову, Сьерра сделала то же самое. Глаза их встретились.

– Что это ты делаешь? – растерянно и смущенно выдавила она.

– Ну, может, ублажаю тебя во сне? – Пальцы его все еще раздвигали ее плоть, так что отрицать свои намерения не имело смысла. Бен перевел взгляд туда, где были его пальцы. Тело его изнывало от желания. – Сьерра, – прошептал он.

Она не застонала. Она завизжала. Громко.

Бен получил удар ногой в челюсть, и Сьерра тут же отползла к изголовью кровати, поджимая под себя ноги и утаскивая за собой простыню.

От удара перед глазами Бена поплыли искры. Он присел на корточки, борясь с головокружением, разочарованием и чувством вины. Поморщившись, он потер челюсть.

– Судя по выражению ужаса на твоем лице, маленькая утренняя разминка тебя не прельщает?

Глаза Сьерры были квадратными от ужаса, лицо залила краска. Вообще-то она выглядела довольно комично.

– Ты... ты на меня смотрел!

– Да, – признался Бен, окинув ее взглядом. Какого черта она проснулась? – Я как раз размышлял о том, не позавтракать ли мне тобой, когда получил удар в челюсть.

Сьерра открыла рот и, не найдя что сказать, снова его закрыла. Так повторилось дважды. Затем она нахмурилась. Сердитой она нравилась ему еще больше. Вообще она выглядела очень сексуально: раскрасневшаяся, с чуть припухшими от сна глазами и растрепанными волосами.

– Я сделала тебе больно? – Бен подвигал челюстями.

– Вообще-то да.

– Отлично!

Он засмеялся. Даже сейчас он изнемогал от похоти, и она не переставала его приятно удивлять.

– Колдунья.

Как раз в это время в дверь постучали, и Сьерра подпрыгнула в испуге. Тревога в глазах разгорелась с новой силой. Бен похлопал ее по бедру:

– Это горничная. Сиди, где сидишь.

Сьерра, даже если бы захотела, не смогла бы пошевелиться. Она натянула простыню до подбородка, сжимая ее побелевшими пальцами. Бен между тем вернулся в комнату, неся на подносе дымящийся кофейник, пончики со взбитыми сливками и блюдо со свежими фруктами.

– Завтрак, – сообщил он, поставив поднос на постель рядом со Сьеррой. Она не шевельнулась. Тогда Бен со вздохом спросил: – Я должен извиниться?

Страха в ее лице больше не было. Она выглядела растрепанной и милой.

– Смотря за что, ты хочешь извиниться, – ворчливо ответила она.

Он постарался сдержать улыбку, что было нелегко.

– За то, что воспользовался твоим сонным состоянием, конечно. Хотя, насколько я помню, я обещал не нападать на тебя ночью, а насчет утра мы не договаривались. – Он подмигнул ей. – Ты же не думаешь, что я стану просить прощения за то, что хочу тебя? Или за то, что все-таки лизнул тебя, не удержался? Или за что-то из того, что было у нас ночью? Или...

– Ладно, принимается! – Сьерра хмурилась, борясь со смехом, что само по себе внушало ему надежду. – Да уж, – со вздохом сказала она, – мне действительно надо выпить кофе, и покрепче, если мне придется иметь дело с тобой и с тем, что ты делаешь.

– Позволь за тобой поухаживать. Сливки или сахар?

– И то, и другое. И побольше. – Сьерра взглянула на часы, но после ночного отключения электричества они показывали абракадабру. Сделав большой глоток, она немного расслабилась. – Хорошо...

– Мой повар готовит отличный кофе. И пончики тоже. – Бен протянул ей пончик с шоколадной глазурью, наблюдая за тем, как она справляется с тремя делами одновременно: держит кофейную чашку, пончик и не отпускает при этом простыню. Откусив кусочек нежного теста, Сьерра в блаженстве закатила глаза.

Бен радовался жизни, несмотря на болезненную эрекцию, распиравшую его джинсы. Подцепив клубнику на вилку, он поднес ягоду к ее губам.

– Открой рот.

Сьерра открыла рот, застонала от удовольствия и с улыбкой заключила:

– Завтрак в постели. Теперь я понимаю, почему многие предпочитают завтракать именно так.

Понизив голос почти до шепота, Бен произнес:

– Мне нравится тебя баловать.

По правде сказать, ему вообще нравилось баловать женщин, но этот случай был особенным. Ему не просто хотелось ее побаловать, ему хотелось сорвать с нее эту простыню, раздвинуть Сьерре ноги и войти в нее одним глубоким долгим толчком. Но еще ему хотелось с ней говорить, кормить ее. Дразнить ее и обнимать.

Он хотел... много всего и сразу.

Сьерра доела пончик. Аппетит у нее был что надо.

– Разве есть на свете женщина, которая не любила бы, чтоб ее баловали?

Бен посмотрел на ее вымазанные шоколадом пальцы, перехватил запястье и поднес ее руку к своим губам.

– Это провокационный вопрос?

– Мне просто любопытно.

Он взял ее палец в рот, обвил его языком и дочиста обсосал шоколадную глазурь. У Сьерры расширились глаза, рот приоткрылся, и с губ сорвалось что-то вроде «о». В мгновение ока она стала мягкой и податливой.

– Бен, – дрожащим голосом прошептала она.

Мысль о том, чтобы держать ее под контролем с помощью секса, показалась ему не только забавной, но и полезной. Глаза ее уже потемнели и подернулись дымкой от желания, щеки раскраснелись. Почти без всяких усилий он успел ее разогреть.

Да, эта мысль ему определенно понравилась. Ему вообще нравилась Сьерра.

– Бен, – повторила она и попыталась отнять у него свою руку, не расплескав кофе. Бен взял в рот ее средний палец, нежно пососал его и был вознагражден сдавленным всхлипом. Удерживая взгляд Сьерры, он лизнул ее палец, коснувшись кончиком языка нежной кожи между указательным и средним пальцами. Сьерра судорожно выдохнула: – О Боже...

Глаза ее закрылись, и наполовину опустошенная чашка с кофе задрожала в руке. Бен взял чашку у нее из рук, поставил на тумбочку и уложил Сьерру на спину. Сьерра попыталась открыть глаза, но веки отяжелели. Бен лег на нее сверху.

– Привет, – сказал он и поцеловал Сьерру глубоким и медленным поцелуем. Его возбужденная плоть упиралась ей в живот. Чтобы кончить, Бену достаточно было сущего пустяка. Сьерра могла бы дыхнуть на него, и дело сделано.

Во рту у нее было тепло после кофе и сладко от пончика. Рот ее был изумительно вкусен уже потому, что это был ее рот. Бен легонько прикусил ее нижнюю губу и признался:

– Для меня было пыткой смотреть, как ты все спишь и спишь.

– М-м... – невразумительно ответила Сьерра и поцеловала Бена с ненасытной жадностью. И вдруг она напряглась. Вжав спину в матрас, она развернулась к окну. Солнце сияло вовсю. – Что ты хочешь этим сказать? Который час?

Кровь шумела у него в ушах.

– Около половины девятого.

Сьерра выскользнула из-под него с такой стремительностью, что Бен вдруг обнаружил, что целует пустоту.

– Сьерра?

Вскочив с кровати, она уронила простыню.

– Полдевятого! Черт, я знала, что это случится! Я знала, что с тобой беды не оберешься! – Она со злостью на него оглянулась. – Где моя одежда?

«С тобой беды не оберешься». Что, черт побери, она хотела этим сказать?

– Сьерра, притормози...

Сьерра голая носилась по комнате в поисках футболки и шорт, а Бен тем временем наслаждался зрелищем. Видеть ее голой в постели в статичной позе совсем не одно и то же, что смотреть на нее голую в движении, наблюдать ее в наклонах и распрямлениях, видеть, как сексуально покачиваются эти женские округлости.

Пожалуй, если повезет, он сможет уговорить ее вернуться в постель.

– Зачем такая спешка? Всю ночь лил дождь, так что нет смысла торопиться с работой. Ты же не можешь сажать свои растения в грязь? – Сьерра не отвечала, поэтому Бен решил указать ей на очевидное: – Смотри, повсюду лужи.

Не обращая на него внимания, она наклонилась, обнаружив шорты под стулом, и быстро их натянула. У Бена едва сердце не остановилось от головокружительного ракурса, но времени насладиться зрелищем Сьерра ему практически не дала. Не утруждая себя поисками трусиков, она затянула шнурок на шортах.

– Утром я должна была встретиться с Кентом. Он будет здорово из-за меня волноваться.

Чувство, мрачное, мерзкое и поразительно острое, заставило Бена стремительно сесть.

– Кент? – Он никогда в жизни еще никого не ревновал, но у него было ощущение, что сейчас он познал вкус ревности, и этот вкус ему совсем не понравился. – Кто, черт побери, этот Кент?

Сьерра криво усмехнулась и принялась надевать футболку.

– Не ругайся, – донеслось до него глухо, сквозь ткань.

Бен смотрел, как под мягким хлопком исчезает ее грудь.

– Кто он такой, Сьерра?

– Мой друг и помощник. Прости, но я должна идти. Спасибо за... – Она запнулась, покраснела и быстро тряхнула головой. – Ну, спасибо за все.

Сьерра выскочила в соседнюю комнату, распахнула дверь и едва не вылетела от него босая, растрепанная и одетая кое-как.

Бен выскочил за ней следом. Под белыми тонкими шортами просвечивала голая попка. Так торопилась встретиться с этим Кентом, что задницу забыла прикрыть! Черта с два она его получит.

К счастью, портье за стойкой не было, так что их никто не увидел. Сьерра вышла из мотеля, и Бен выскочил следом. Он тоже был босиком и без рубашки. Как бы там ни было, он посмотрит на этого Кента, и тогда все станет ясно.

Не успела Сьерра ступить на тротуар, как Бен схватил ее за предплечье:

– Ты можешь минуту подождать, черт тебя дери?

Возле ее участка недалеко от стоянки показался мужчина крепкого сложения в белой рубашке и потертых джинсах. Даже с этого расстояния Бен разглядел, что его соперник был высок и мускулист. И Бена пронзила ревность.

– Это он? – Челюсть Бена заныла от утреннего удара и еще от того, как он ее сжал. И, черт возьми, она рвалась от него, от Бена, к тому, другому.

– Да. – Сьерра возбужденно махала тому, другому, рукой. – Кент, я здесь!

Подозрительно нахмурившись, этот другой пошел к ним навстречу. Он переводил взгляд с Бена на Сьерру и обратно. Чем ближе он подходил, тем быстрее шел.

Сьерра попыталась вырваться и встретить Кента на полпути, но Бен не торопился ее отпускать.

– О нет, не спеши так.

Сьерра хмуро уставилась на Бена, и ее крупный и такой сексуальный рот раздраженно скривился.

– О чем это ты?

Кент остановился прямо перед ними. Он был старше, чем Бен. На вид ему было лет сорок, но выглядел он очень подтянутым. Волосы у Кента были темно-русыми, голубые глаза смотрели пристально, и вид у него был таким же недовольным, как и у Бена.

Вот и отлично. Бен был вполне готов к драке.

Тот, другой, упер ладони в бока и, игнорируя Бена, обратился к девушке:

– Сьерра?

Она вновь попыталась высвободиться. Бен ее не отпускал. Тогда мужчина удостоил вопросом Бена:

– Что это вы делаете? – Кент удивленно приподнял брови, оценивая заспанную встрепанность Сьерры, небрежный туалет обоих и собственническую хватку Бена. Бену показалось, что Кент едва сдерживает ухмылку. – Что тут происходит?

Бен напрягся.

– Вы Кент?

– Да, я Кент. – Он отвел взгляд от Бена и с нежностью обратился к Сьерре: – Что это ты затеяла, юная леди?

Сьерра предприняла очередную безуспешную попытку высвободиться.

– Ничего.

– Да, это видно, – насмешливо протянул Кент. – Похоже на то, что ты провела ночь... – Он произносил слова очень медленно, и ухмылка все же вылезла наружу. Он даже не выдержал и хохотнул. – Да черт меня дери!

Кент явно забавлялся, видя, что Бен слегка расслабился. Сьерра была все так же напряжена. Она рванулась, высвободила руку и толкнула Бена в плечо так, что тот покачнулся.

– Что это на тебя нашло?

Кент чуть подался вперед. В глазах его плясали озорные огоньки.

– Я думаю, что это ревность, детка. – Бен что-то прорычал.

– Не смеши меня, – несколько натянуто засмеявшись, сказала Сьерра. – Мы не так хорошо знакомы, чтобы ему меня ревновать.

– Разве? – Кент вновь окинул ее взглядом, затем медленно перевел глаза на голую грудь Бена. – А на вид вы очень хорошо друг друга знаете.

– Нет. – Сьерра залилась краской стыда и умоляюще посмотрела на Бена, взглядом заклиная его хранить молчание. – Ты не понимаешь.

– Он понимает.

– Бен! – Сьерра толкнула его локтем в бок.

Кент засмеялся, наклонился и дотронулся до спутанных волос Сьерры.

– Хватит колотить бедного парня, а то он еще подумает, что тебе совсем не нравится.

Сьерра в отчаянии всплеснула руками.

На взгляд Бена, они вели себя как брат с сестрой, не просто как друзья, не просто как знакомые. И конечно, не как любовники. Кент не вел себя как соперник. Совсем нет. На самом деле его, похоже, даже веселило то, что Сьерра провела ночь с мужчиной.

К чему бы это?

Любопытство отчасти вытеснило ревность, но не совсем. Он действительно ласкал Сьерру всю ночь, он держал ее нагую в объятиях, он смотрел, как она спит, но все, что он успел о ней узнать, – это то, что у нее взрывной темперамент, что она независима и то, что она сильно его заводит.

– Вы хорошо знакомы друг с другом?

– Ну, – не спеша, ответил Кент, – можно так сказать. Мы... – Тут его внимание отвлекла подъехавшая машина. Бен проследил за взглядом Кента и застонал.

С той самой минуты, как он положил на Сьерру глаз, способность ясно мыслить оказалась им потеряна. Слишком быстро развивались события, и в то же время недостаточно быстро для того, чтобы Бен почувствовал удовлетворение. Но к чему он совершенно не был готов, так это к тому, чтобы именно сейчас представлять Сьерру своей матери.

Как бы там ни было, Брук Бедвин уже выходила из своей маленькой спортивной черной «селики» в нескольких ярдах от того места, где они сейчас стояли. Светло-каштановые волосы она заплела в косу, на глазах ее были солнечные очки. Она была в длинном белом платье свободного покроя и в кожаных сандалиях. На взгляд Бена, она выглядела так, как выглядела всегда, но Кент одобрительно присвистнул:

– Отрада души моей.

Бен не знал, как реагировать. Этот мужчина влюбленно пялился на его мать. Однако утешало уже то, что он не проявлял таких чувств к Сьерре. И что делать?

Брук направилась к ним, и Кент прошептал:

– Черт, горячая штучка.

Бен едва не подавился от возмущения. Кент это заметил и поинтересовался у Бена:

– Ты ее знаешь?

– Да, – сказал Бен и потер ладонью затылок. Он чувствовал себя не в своей тарелке сразу по нескольким причинам. – Можно так сказать.

К этому времен Брук уже успела подойти к ним. Без колебаний она заключила Бена в теплые объятия, так что Бену ничего не оставалось, как обнять ее в ответ. Он через плечо посмотрел на Кента, который вдруг напряженно затих, и на Сьерру, которая готова была плюнуть ему в лицо.

Брук отстранилась, положив ладони на голые плечи Бена.

– Ты в порядке, дорогой? Я так переживала из-за того, что не могла тебе дозвониться из-за аварии.

Бен обнял Брук за талию и развернул лицом к своим спутникам. У Сьерры вид был вполне разъяренный, а у Кента в равной степени восхищенный и растерянный. Бен усмехнулся. Все это начинало его развлекать.

– Сьерра, Кент, позвольте представить вам мою маму, Брук Бедвин.

Кент удивленно заморгал, несколько раз окинув Брук взглядом с головы до пят.

– Это правда?

Сьерра густо покраснела.

– Приятно познакомиться.

Бен получат двойное удовольствие от реакции, как Сьерры, так и Кента.

– Мама, это Сьерра и Кент. Они работают ландшафтными дизайнерами. Их участок вон там, напротив.

– Да? – Брук всегда умела быстро ухватить суть. Ей достаточно было бросить на Сьерру взгляд, чтобы понять, что та только что выскочила из постели. И, неплохо зная своего сына, Брук нетрудно было прийти к заключению о том, что постель с ней делил Бен.

– И мне приятно познакомиться с вами, Сьерра. – Брук перевела взгляд на Кента и онемела.

Вообще-то Брук умела себя вести, и запинаться во время знакомства было не в ее привычках. Но Кент так на нее смотрел, что сомнений не оставалось – он настроен решительно. Борясь со смехом, Бен заметил:

– Мама, тут надо сказать «здравствуйте».

– Здравствуйте.

Позабавленный возникшей ситуацией, Бен обошел свою ошеломленную мать сзади и схватил Сьерру за руку.

– Мне надо поговорить со Сьеррой наедине. Почему бы вам пока не выпить кофе? Мы сейчас вернемся.

Брук расширила глаза:

– Но...

Кент ее перебил:

– Отличная мысль.

Бен без колебаний потащил Сьерру за собой. Решив, что их не услышат, Сьерра спросила шепотом:

– Что ты такое важное вспомнил, чтобы так по-хамски себя повести?

– Твои трусики. – Она чуть не упала.

– Мои – что?

Бен продолжал тащить ее за собой.

– Твои трусы все еще у меня в комнате, и я вижу твою сладкую попку сквозь эти белые шорты. – Он похлопал Сьерру по ягодицам для того, чтобы лучше донести до нее смысл сказанного. – Мои варварские наклонности даже меня самого иногда шокируют, но моя сладкая, ты действительно должна довершить туалет, прежде чем отчалишь.

– Господи!

– Да уж. – Бен едва сдерживал хохот. – Моя мама и вправду отличная женщина и не слишком вникает в мою личную жизнь, но, готов поспорить, насчет тебя она задаст мне пару вопросов. И лучше будет, если эти вопросы мы услышим при полном параде, верно?

– Господи! – снова простонала Сьерра.

Бен засмеялся, наклонился к ней и поцеловал. Она была такая смешная, такая упрямая и такая сексуальная. Рядом с ней он словно парил в небесах.

Ему приходилось подталкивать ее, настолько она была растеряна.

Бен наблюдал за ней боковым зрением. Всего пару минут назад, когда она выходила из его комнаты, она поблагодарила его с таким видом, словно закрывала тему. Так, будто между ними все уже кончено. Глупая женщина. У него были на нее далеко идущие планы. И ей придется с этим считаться.

И как заставить ее изменить мнение? Она не пыталась его оттолкнуть только тогда, когда он ее трогал. Может, лучший способ удерживать Сьерру возле себя – это держать ее в постоянном возбуждении?

Бен улыбнулся.

Мысль о том, чтобы управлять ею с помощью секса, открывала множество приятных возможностей. Конечно, ему придется железно держать себя под контролем, и Бен не знал, сумеет ли справиться с задачей – слишком сильно он ее хотел. Но такой расклад обеспечит ему временный перевес. И не только. Он войдет в ее мысли, наполнит собой ее жизнь, даже если при этом она будет утверждать обратное.

Она сказала, что от него беды не оберешься.

Бен покачал головой. Рано или поздно он сломает ее сопротивление. Она признается в том, что хочет его, и не только на одну ночь. Господи, он с ней столько всего хотел сделать – не обойдешься и неделей. Месяц понадобится, если не больше.

Бен затолкал Сьерру в свои апартаменты и усмехнулся. Всяких идей у него было в избытке, и он был намерен воплотить их в жизнь так, что ей понравится и каждая по отдельности, и все вместе. Он едва мог дождаться удобного случая для их воплощения.

Он хотел, чтобы жизнь бросила ему вызов в виде женщины, – и эту дуэль он намерен был выиграть.

Сьерра схватила трусы. Лицо ее было красным от смущения. Она оглянулась, и Бен понял, что она хочет уединиться, чтобы одеться.

– Сьерра?

По дороге в ванную она рассеянно откликнулась: – Что?

– У меня к тебе предложение.

Она остановилась и медленно повернулась к нему лицом.

– Я не уверена, что хочу его выслушать, – мрачно сказала она.

– Нет, ты его не только выслушаешь, ты его примешь, – сказал он. Кровь у него уже кипела от предвкушения.

Сьерра бросила на него быстрый немного вопросительный и уже возбужденный взгляд и исчезла за дверью ванной. Бен улыбнулся ей вслед. Он был как охотник, преследующий дичь. Все пока складывалось довольно удачно.

Глава 5

Брук еще никогда в жизни не чувствовала такого волнения. Но дело в том, что мужчина, стоявший перед ней, смотрел на нее с таким нескрываемым восхищением, что у нее голова кружилась, и дыхание перехватывало. Мужчина был крупным, русоволосым, дерзким, и он буквально пожирал ее взглядом. Никогда еще на нее так не смотрели. Она жила в маленьком городке с традиционным укладом, работала секретарем в адвокатской конторе. И те мужчины, с которыми ей доводилось иметь дело, вели себя невежливо. И сдержанно.

Она готова была убить Бена за то, что он бросил ее в такой неловкой ситуации.

– Это ведь ложь, верно?

Брук растерянно заморгала... Перед ней стоял Адонис во плоти. Белая футболка без рукавов лишь подчеркивала его потрясающий загар и его потрясающие мускулы. Она видела, что грудь его покрыта светлыми волосками. И что еще хуже, на нем были мягкие от многих стирок светлые джинсы. И они облегали его мускулистые бедра как вторая кожа. Они также облегали его внушительное мужское достоинство. Брук чувствовала, что ее кидает в жар. Надо бы запретить мужчинам с такой фигурой носить столь тесные джинсы.

Брук поняла, что к ней обращаются, и осторожно прокашлялась.

– Простите?

Она была уверена, что солнечные очки не скрыли от Кента ее состояние. Губы его, такие сексуальные, слегка скривились в усмешке. Сердце Брук сделало сальто, и кровь прихлынула к лицу.

– Не может быть, чтобы у вас был взрослый сын. Вы слишком молоды.

Защитные механизмы Брук закалились от долгой привычки. Каким бы привлекательным ни был мужчина, она не была заинтересована в продолжении знакомства. Брук вскинула подбородок и выдала Кенту убийственную правду, способную охладить желание бессовестно льстить:

– Мне сорок пять.

Он вновь окинул ее придирчивым взглядом, на этот раз не жалея времени. Лицо у него было загорелым, в углах глаз и губ – морщинки. Выражение его лица стало нежным.

– Вы стали мамой в очень юном возрасте, – пробормотал он.

Внутри у Брук все затрепетало. Она решила, что это гнев.

– Да, я была молодой и глупой. Но я ни о чем не жалею. Бен всегда был для меня главным в жизни.

– Невероятно. – Игнорируя попытку Брук сменить тему, Кент подался к ней чуть ближе, чем позволяют приличия. – Я бы не дал вам больше тридцати двух.

Приталенное платье из тонкой ткани, которое ей утром казалось вполне уместным для жаркого дня, сейчас отчего-то воспринималось как нечто слишком невесомое. Не прикрывающее тело. Брук почувствовала, что у нее напряглись соски, и ужаснулась. С этим платьем она не могла надеть бюстгальтер, и потому понимала, что Кент тоже это заметил. Об этом ей сообщили его разом зажегшийся взгляд и та бесцеремонность, с которой он продолжал ее разглядывать.

Лицо ее зарделось от стыда, но она не меняла тон – спокойный и уравновешенный.

– Вы всегда так себя ведете? Потому что это абсурдно. – С улыбкой он стащил очки с ее переносицы.

Брук едва не вскрикнула, пораженная его наглостью. Но она понимала, что выглядит глупо. Задыхаясь, Брук смотрела на Кента.

– И как, скажите на милость, вас понимать? – Держа очки за дужку двумя пальцами и небрежно ими помахивая, он опустил руку.

– Бросьте это, Брук. Нет нужды от меня прятаться.

– Я и не прячусь, – запальчиво ответила она. Но это была ложь. Она действительно пыталась укрыться от Кента за стеклами очков. И встречаться с ним взглядами было почти физически больно. Давно, очень давно она не встречала мужчину, который бы так на нее смотрел. И это лишало ее самообладания.

Он пожал плечами:

– К тому же у меня нет четко выработанной линии поведения. Я в ней никогда не нуждался.

Брук могла в это поверить. Его ухмылка выдавала его испорченность, но она давно излечилась от пристрастия к «плохим парням». Брук протянула руку:

– Отдайте мне мои очки, пожалуйста.

– Разумеется, – ответил Кент, но, вместо того чтобы вернуть ей очки, посмотрел на часы. – Ваш сын удрал со Сьеррой, и я думаю, нам придется подождать их пару минут. Почему бы нам не выпить по чашечке кофе, как он предложил? Я еще не получил свою порцию кофеина, а он мне сейчас нужен.

Брук медлила с ответом, и тогда Кент, наклонив голову и понизив голос до мурлыкающего шепотка, сказал:

– Это будет не больно. Слово скаута.

Если этот мужчина и впрямь когда-то был скаутом, то весь ее план находился в серьезной опасности. Но Брук не хотела, чтобы Кент решил, будто сумел ее напугать.

– Ладно. Отлично, по чашечке кофе до возвращения Бена. А потом мне надо будет... с ним поговорить.

Предлог явно был притянут за уши. Это Брук и сама понимала. Ей хотелось стонать от неловкости. Кент не стал делать хорошую мину при плохой игре. Он хохотнул, и этот хрипловатый смешок возымел на нее действие, сходное с действием его взгляда. Брук растерянно повернулась и пошла к бару. Она очень остро ощущала присутствие Кента у себя за спиной, чувствовала кожей его взгляд. Платье ее спереди имело весьма скромный вырез, зато спина, если не считать идущих крест-накрест бретелек, оставалась открытой. «Надо было надеть костюм, – со злостью подумала Брук. – Ничего, что жара».

Они вошли в помещение, и поток холодного воздуха окатил ее, заставив поежиться. Брук решила, что если обхватит себя руками, то он подумает, будто это от холода, и так и поступила. К тому же теперь он не мог видеть ее грудь с восставшими сосками.

Стоило ей на него взглянуть разок, и она поняла, что ее разгадали. Однако, явно забавляясь на ее счет, он заботливо заметил:

– Чашка горячего кофе вас согреет.

Они сели за маленький угловой столик, и Кент вернул ей солнечные очки. Теперь, когда они находились в помещении, нужды надевать их не было. Его благородный жест также заставил Брук опустить руки.

Официантка налила им кофе. Оба хранили молчание, такое напряженное, что воздух, того и гляди, загудит от заряда.

Интересно, куда это удрал Бен? Брук надеялась, что он долго не задержится. Проводить время в ожидании сына в компании Кента ей совсем не хотелось. С другой стороны, Брук было приятно видеть, что ее сын увлечен. За две секунды Брук успела разглядеть, что к Сьерре Бен испытывал нечто иное, чем к большинству других женщин. Надо было только увидеть, как он смотрит на эту Сьерру!

– У вас красивая улыбка, Брук.

Брук подняла глаза и натолкнулась на взгляд Кента. Кофейная чашка дрогнула в ее руке.

– Благодарю.

Кент осторожно поставил свою чашку на блюдце, ненавязчиво подсказав, что она должна делать. Брук опустила чашку и прочистила горло, раздумывая, что бы сказать и нарушить это тягостное молчание.

Кент, точно прочитав ее мысли, наклонился к ней и произнес:

– Простите, мне только что пришло это в голову. – Он сдвинул брови и перешел на шепот: – Мистер Бедвин вообще-то присутствует?

Брук кивнула. Не мог же Бен пропадать вечно.

– Разумеется.

Кент выругался едва слышно и огляделся.

– И где же он, черт возьми, прячется? – Брук не знала, что и думать.

– Он живет тут, при мотеле. Я уверена, что он не задержится. У вас со Сьеррой была назначена встреча на утро? – Брук решила, что если так оно и есть, у нее появился хороший предлог, чтобы оставить Кента и Сьерру наедине, а самой уйти с сыном.

И тут на губах Кента снова появилась усмешка.

– Так вы о своем сыне говорите?

– Конечно, о нем.

Брук замолчала, но, решив, что с ним проще разговаривать, чем сидеть в напряженной тишине, спросила:

– Вы купили предприятие по ландшафтному дизайну?

– Да, Сьерра купила. А я на нее работаю. – Вообще-то, увидев их, Брук решила, что дело обстоит наоборот, если учесть разницу в возрасте.

– И в чем состоит ваша работа?

– Я делаю то, что нужно делать. Таскаю тяжести. Копаю там, где женщине тяжело. Все такое.

– Понимаю. – Ему было лет тридцать семь самое меньшее, а выполнял он работу, на которую обычно нанимали старшеклассников. Брук не хотела выносить свои суждения об этой ситуации, но ничего не могла с собой поделать. Она хорошо была знакома с мужчинами, у которых были проблемы с инициативностью и чувством собственного достоинства.

Взгляд его говорил: «Ничего ты не поняла, но мне это все равно».

– А есть ли тут поблизости другие господа, например тип, который мог бы заявить, что вы его жена?

Брук напряглась. Когда Кент спросил в первый раз, она не поняла...

– Нет, – сказала она и, помолчав, добавила: – Но вас это не должно касаться.

Кент смотрел на ее губы.

– Я хочу, чтобы меня это касалось.

Брук почувствовала себя оскорбленной. Этот наглец вел себя неприлично.

– Господи, вы всегда такой напористый? Я это к тому, что мне это не нравится.

Кент опустил взгляд на стол и стал играть с ложкой. Ей показалось, что он и сам раздосадован собственным поведением.

– Нет, обычно я более сдержан.

Брук презрительно фыркнула и сама устыдилась своего поведения. Она никогда не позволяла себе неприличных звуков. Но видит Бог, в этой груде мышц не было ни капли сдержанности.

Воодушевленный, Кент продолжил наступление:

– Согласитесь поужинать со мной, и я смогу вас убедить.

Да, обходными путями он не пользовался.

– Нет, благодарю. – Брук огляделась в поисках Бена, но тот так и не материализовался.

– Почему нет? – Носки его рабочих ботинок уперлись в носки ее сандалий. – У вас кто-то есть?

– Нет. – Брук осторожно убрала ноги за ножки стула. Она испытывала тревогу. – Мне так нравится.

– Безопаснее?

У нее даже рот открылся от его проницательности. Поспешив закрыть рот, Брук промолчала.

– Мне сорок, – сказал Кент. – Я вдовец, у меня есть дочь, которая заканчивает учебу в колледже.

– Дочь? – Брук всегда хотела иметь дочь, но она не хотела вступать в брак. Не хотела привязывать себя к мужчине, который мог бы эту ее мечту о дочери осуществить. Она уже родила ребенка вне брака и знала, что такое положение вещей далеко от идеального. Из-за нее у Бена хватало проблем.

В глазах Кента засветилась гордость. И это сделало его еще более привлекательным.

– Мою дочь зовут Бетти. Она чертовски мила и сообразительна и обручена с молодым врачом. – Кент неспешно потягивал кофе. – Ее мать умерла, когда Бетти было шестнадцать, – тихо добавил Кент.

Брук почувствовала сильнейшую симпатию к этому человеку.

– Я вам сочувствую.

Кент смотрел на нее как завороженный. Тряхнув головой, он сказал:

– Такая красивая и сексуальная женщина, как вы, не должна быть одна.

Брук потянулась к нему сердцем. Если вначале он ее раздражал, то сейчас, когда она услышала, как он говорит о дочери, она почти избавилась от неприязни. И вдруг одним махом он все перечеркнул.

Приподняв бровь, Кент смотрел, как досадливо дернула плечом Брук.

Вообще-то Брук обычно умела держать свои эмоции в узде. Но сегодня она была не в своей тарелке.

– Уж чего мне точно не нужно, так это пускать в свою жизнь мужчину.

Кент тихо присвистнул, но не встал и не сказал ничего. Он непринужденно раскинулся на стуле и наблюдал за ней, оценивая ее реакцию. Он вел себя непозволительно нахально.

Брук порылась в сумочке, вытащила два доллара, положила их на стол и встала.

– Приятного дня, – сказала она и решительно направилась к выходу на кухню. Но у порога она не выдержала и оглянулась. Кент продолжал смотреть на нее, да так пристально, что она поежилась.

Вылетев за дверь, Брук хлопнула ею так, что стекла задрожали. Повар удивленно поднял голову. Брук бросила на него уничтожающий взгляд, и парень уткнулся глазами в раковину. Вот они, мужчины, подумала Брук, шагая прочь.

И не просто мужчины, а именно этот.

Но пульс у нее участился, в животе что-то подпрыгивало, и она горела вся, от макушки до пяток. Нет, ни за что! Больше никогда.

Кент, все еще усмехаясь, смотрел в чашку, когда Сьерра и Бен подошли к столу. Сьерра выглядела довольно сконфуженной. Она опустилась на стул, который только что освободила Брук.

Кент с любопытством посмотрел на Бена. Молодой человек выглядел весьма собой довольным.

– Что тут у вас происходит? – полюбопытствовал Кент.

– Это я хотел задать вам тот же вопрос. – Бен кивнул в сторону кухни. – Что вы такое сказали, что моя мама так завелась? Я видел, как она хлопнула дверью, а она никогда дверями не хлопает.

Кент пожал плечами. Он изо всех сил старался не рассмеяться. Страстный уход Брук убеждал Кента в том, что она не осталась к нему равнодушной.

– Я пригласил ее на ужин;

Бен удивленно смотрел на Кента, что привело последнего в еще большее недоумение. Неужели что-то неслыханное было в том, чтобы его мать пригласили поужинать? Или Бен имел что-то лично против Кента? Как бы там ни было, Кент вмешательства не потерпел бы.

Не успел Кент обмозговать ситуацию, как Бен заявил:

– Моя мать не ходит на свидания.

– Со мной пойдет. – Кент был уверен, что сможет как-нибудь справиться с ее колючками.

– Даже так. – Бен положил ладони на стол и наклонился к Кенту: – Должен вас предупредить: вам несдобровать, если вы ее обидите.

Кент смотрел на парня с равной смесью уважения и незлой насмешки. Мать его была достаточно взрослой, чтобы самой вести битвы с мужчинами, но приятно видеть, как паренек рвется в бой за нее.

– Это предупреждение?

– Боюсь, что да, сударь. Если вы заставите ее плакать или еще как-нибудь заденете ее чувства, я вам ноги переломаю и так далее, и так далее.

Сьерра вскочила в тревоге:

– Бен!

Кент отмахнулся от нее, как от мухи, и засмеялся:

– Сядь, Сьерра. Предупреждение принимается.

– Отлично. Значит, мы друг друга поняли. – Бен удовлетворенно кивнул. – Кстати, насколько я знаю, моя мать к мужчинам равнодушна.

– Каждый сын полагает, что его мать равнодушна к мужчинам. – Кент глотнул кофе и добавил. – Твоя мать не равнодушна.

Бен хотел, было ответить, но вовремя спохватился, закрыл рот и состроил гримасу.

Кент снова засмеялся. В тот самый момент, когда он увидел Брук, между ними словно искра проскочила. Заряд мощный, и определенно сексуальной направленности. Она изо всех сил пыталась скрыть очевидное, что его еще сильнее заинтриговало.

– Почему она не ходит на свидания?

– Вы сами ее об этом спросите. – Бен похлопал Кента по плечу. – Но вот вам дружеский совет: если вы хотите с ней поладить, не гоните коней. Дайте ей время. Она независимая женщина и гордится своей респектабельностью и сдержанным поведением. Для нее это важно.

Сьерра поперхнулась и едва не пролила кофе. Бен бросил на нее многозначительный взгляд.

При всей своей благодарности за дружеский совет Кент решил все же ему не следовать. Он почувствовал сексуальность Брук. Он знал, что она отчаянно нуждалась в стремительном и бурном любовном приключении. Сын не мог знать о ней такие вещи, и так и должно быть. Но Кент инстинктом чуял правду. Брук была из тех, кто прячется от собственной сексуальности. Но он был решительно настроен, не дать ей спрятаться от себя на этот раз. С ним она в прятки играть не будет.

Кент уже ощущал тяжесть в паху. Надо отвлечься от навязчивого желания уложить примерную миссис Бед-вин с собой в постель – голую и страстную.

И, действуя в выбранном направлении, Кент удостоил своим вниманием Сьерру:

– Так какой у нас на сегодня будет распорядок? После вчерашнего ливня посадку производить бессмысленно.

– Земля жидкая, как каша. – Сьерра подперла ладонью лоб и вздохнула. – Если погода не подведет, завтра примемся за посадку. А сегодняшний день я посвящу приведению дома в порядок.

– Я видел, что окно выбито.

Сьерра посмотрела на Бена и ворчливо сказала:

– Бен мне вчера ночью помог. Закрыл окно пластиком.

Кент подумал, что Бен проделал ночью куда больше, чем заколотил окно, но задал лишь один вопрос:

– И поэтому ты пошла, спать сюда, решив, что дома небезопасно?

– Вроде того.

Бен не желал оставаться незамеченным:

– Пусть будет так. Предположим.

Подошла официантка и принесла еще кофе. Она вильнула бедрами, задев Бена, и шутливо ему подмигнула. Бен тоже ей подмигнул.

Кент видел, как Сьерра медленно закипает.

Наливая Кенту и Сьерре кофе, официантка сказала Бену:

– Тебе Грейс звонила. Хочет поговорить с тобой насчет Агги.

– Спасибо. – Официантка ушла, и Бен наклонился, чтобы поцеловать Сьерру. – Мне надо позвонить.

Сьерра отшатнулась, при этом она вся кипела от ярости. Кент не видел ее такой с тех пор, как Сьерра покинула свой родной юрод.

– Кто такая Грейс?

«Ну-ну, – подумал Кент, потягивая кофе и пряча улыбку. – Они оба друг друга ревнуют». Он откинулся на спинку, ожидая продолжения шоу.

Бен потрепал Сьерру по щеке:

– Грейс – жена моего брата, и она мне как сестра. Ты тоже ее полюбишь. Ее нельзя не любить.

Слегка успокоившись, Сьерра спросила:

– А Агги кто?

– Миссис Агата Харпер, патронесса высшего общества, почетная гражданка города и, по последним сведениям, моя бабушка.

– По последним сведениям?

– Вообще-то она то признает этот факт, то от него отказывается. – Бен пожал плечами. – Я зову ее Агги, просто чтобы ее позлить. Но следом за мной все стали ее так называть. Скорее всего, она хочет обрушить на меня громы и молнии по какому-то поводу.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что именно этого она обычно хочет.

Сьерра так же недоумевала по поводу этого откровения, как и Кент. По словам Бена, выходило, что Агата Харпер – богатая женщина, и в то же время в облике Бена не было ничего такого, что выдавало бы его принадлежность к привилегированному сословию. С одной стороны, в своем довольно молодом возрасте он владел и управлял мотелем, с другой – он был слишком непосредственным и слишком просто держался для того, кто с детства рос с сознанием собственной исключительности.

Как бы там ни было, Бен был словно создан для своей работы. Ввиду некоторого отрицательного опыта Сьерра питала глубокое отвращение к богатеньким и к той власти, которую богатые семьи имели над простыми людьми.

Впрочем, наблюдая за Беном, Кент решил, что руки у парня на месте.

Устав от капризов Сьерры, Бен схватил ее за плечи и смачно поцеловал в губы, не дав ей увернуться.

– Мне надо идти, но я сейчас вернусь. Идет?

– У меня тоже работы полно, – буркнула в ответ Сьерра.

– Тогда я заскочу за тобой, когда ты закончишь дела. – Сьерра посмотрела на Бена, после чего отвела взгляд в сторону.

– Я всю неделю буду занята. А то и дольше.

Кент смотрел в потолок. Сьерре явно недоставало мастерства в том, как отшивать парней. Она явно нуждалась в паре уроков по увиливанию.

Бен наклонился к ней так, что носы их встретились. Ей ничего не оставалось делать, как вжаться в спинку стула. Взяв ее за подбородок, он большим пальцем провел по ее нижней губе. Голос его звучал чуть хрипло.

– Увидимся позже, – сказал он, быстро и нежно поцеловав ее в губы.

Кент ждал, что она взорвется от возмущения, ударит Бена по лицу или что-то в этом роде. Но она лишь заморгала, словно у нее все поплыло перед глазами.

Бен кивнул им обоим и удалился.

Как только Бен оказался вне поля зрения, Сьерра очнулась и покачала головой:

– Он невозможный.

– Что это? Оскорбление от женщины, которая выглядит так, словно провела весьма бурную ночь. – Кент видел, как зарделось ее лицо.

– Я не буянила.

– Правда? Совсем нет? – Он ждал немедленного подтверждения. Сьерра здорово обожглась и с тех пор отваживала любого парня, кто проявлял к ней интерес, и то только когда замечала, что ею интересуются. Чаще всего на мужчин она попросту не обращала внимания.

Немедленного подтверждения не последовало.

– Ну, – начала Сьерра, и Кент выпрямился, готовясь услышать исповедь. Она нахмурилась и покачала головой: – Нет.

– Звучит не слишком убедительно. – Кент, наклонив голову, смотрел на нее. – Так что же произошло этой ночью?

Она пожала плечами и покраснела. Одновременно.

– Как я и говорила, от бури разбилось стекло в моем окне, электричество вырубилось, и Бен пришел мне на выручку. Он разрешил мне остаться у него в мотеле.

– С ним?

Сьерра намеренно избегала встречаться с Кентом глазами.

– Он там живет. Ни один магнитный ключ не работал из-за отключения электричества. И его комната оказалась единственной, которую он смог открыть, потому что у нее обычный ключ.

– Ага. Вы спали в одной постели, и между вами ничего не было? – Кент был сам мужчиной, и ему очень трудно было в это поверить.

Сьерра покачала головой:

– Он пообещал, что секса не будет, и его не было. – Кент смотрел на нее во все глаза. Они знали друг друга достаточно долго, чтобы стать ближе, чем просто друзья, не отягощенные родственными связями. Кент понимал Сьерру лучше, чем кто-либо. Она сказала, что у них не было интимных отношений, значит, так оно и было. Но то, как она себя этим утром вела, ясно указывало на то, что между ними все же что-то было, и при этом Сьерра не была особенно счастлива по этому поводу.

После того, что она пережила в браке, Сьерра была особенно уязвима. Она считала себя женщиной сильной, но Кент знал, что это не так Сердце ее было нежнее, чем у большинства женщин. Кента удивило и обрадовало то, что она снова стала проявлять интерес к лицам противоположного пола, и в то же время мысль о том, что она снова может оказаться в положении жертвы, была ему невыносима. Если она и решит завести интрижку с парнем вроде Бена, она должна ясно понимать, на что идет.

Кет, как друг, считал своим долгом ее предупредить.

– Он явно хочет снять с тебя штанишки, моя дорогая.

Сьерра махнула рукой:

– Я знаю. Он сам мне об этом сказал. – Кент не стал показывать, что удивлен.

– Он сам тебе это говорил?

– Да, несколько раз. – Она состроила гримасу. – Ему кажется, что он может убедить меня тратить на него время.

Восхитительно.

– И как он собирается тебя убеждать? – Прикусив нижнюю губу, Сьерра помешивала ложкой кофе. Наконец она выпалила:

– Он кое-что для меня сделал. – Она посмотрела на Кента, пытаясь понять, дошло ли до него то, что она хотела сказать.

Похоже, дошло.

– Надо же.

– Но он ничего не сделал для себя.

Кент заерзал на стуле. Этот странный разговор привел его в некоторое замешательство. И в возбуждение. Наверное, ему очень нужна была женщина, если один лишь разговор со Сьеррой так его горячил. Она делилась с ним как сестра, и она заслуживала того, чтобы он выслушал ее со всем вниманием. Проблема состояла в том, что Брук не выходила у него из головы, и он слушал Сьерру не как духовный отец, а как мужчина. Кент, прочистив горло, уточнил:

– Ты хочешь сказать, что он концентрировался только на тебе?

Сьерра кивнула.

– И он на самом деле очень хорош, Кент. Или, что тоже может быть, меня слишком легко завести. Вот я и не знаю, что из этого правда. – Похоже, она какое-то время оценивала опции. – Но я никогда раньше такой не была. В смысле легкой на завод. Как раз наоборот.

– Может, это потому, что тебе не попадался нужный мужчина.

Она вскинула голову:

– Но этот парень тоже мне не подходит.

– Почему?

– Ты его видел. Он... гончий пес.

– Он гончий пес, который знает, что делает. Явно знает.

Она что-то пробурчала сквозь зубы и сказала:

– Да, знает. С каждой встречной.

– Ты так думаешь?

– Ты же видел его с официанткой. – Кент пожал плечами:

– Он вел себя с ней просто по-дружески. Поверь мне, на тебя он смотрит совсем не так, как на нее.

Сьерра вздохнула.

– Могу я кое о чем тебя спросить?

– Валяй.

– То, что он для меня делал, это нормально? Я хочу сказать, что когда дело доходит до секса, мужчины становятся эгоистами.

Она выглядела такой сконфуженной, что Кент не смог сдержать улыбки. Он протянул ей руку и взял ее ладонь в свою.

– Твой опыт, увы, весьма ограничен.

– Я знаю. А как же другие парни обходятся без этого и все же могут удовлетворить женщину?

Удовлетворить женщину? Что же такое делал с ней Бен? Кент не выдержал и рассмеялся – больше над собой, над смятением собственных чувств.

– Что тут такого смешного?

– Ты просто прелесть, Сьерра. Если ты так же разговаривала с Беном, то я удивляюсь, как он еще жив. Ты могла вогнать его в смертельный ступор.

– Ха! – запальчиво воскликнула Сьерра. – Не представляю, что могло бы его шокировать! – Но тут она призадумалась и спросила: – А почему ты так думаешь?

– Все эти разговоры про секс. Мужчины попадаются на эти вещи. И весьма к ним восприимчивы. Я вот сам мысленно все уже себе представил. Вот она, картинка. – Кент постучал себя по лбу. Она выглядела такой пристыженной, что он сказал: – Извини.

Она покраснела, затем помрачнела. Она перегнулась через стол и ткнула его в грудь:

– Перестань, слышишь? Я не хочу, чтобы ты себе это представлял.

– Слишком поздно. Я уже не могу удержаться. – Теперь Кент понимал, что Бен доставил ей удовольствие.

И несколько вариантов того, как он мог это сделать, уже крутилось у него в голове. Крутилось, как картинки в калейдоскопе. Неудивительно, что Бен вел себя сегодня как собственник.

Сьерра застонала и уронила голову на стол.

– Это ужасно.

Кент ни разу не видел ее такой потерянной, и ему стало жаль ее. Улыбаясь, он похлопал ее по плечу, стараясь говорить как можно более сухим тоном:

– Ладно, по твоему вопросу. Мужчины тоже люди. Среди них есть разные. Некоторые благородны и тактичны, некоторые – хуже свиней. Похоже, твой Бен относится к первой категории. И еще, сдается мне, он очень решительно настроен поймать тебя в свой мешок, и сделает все, чтобы тебе в его мешке понравилось.

Сьерра с облегчением выпрямилась:

– Думаю, ты прав. Знаешь, что он мне сказал? – Кент не был уверен в том, что сможет это пережить.

Он редко воспринимал Сьерру как сексуальный объект, поскольку обстоятельства их знакомства такому видению не способствовали. Когда они познакомились, жизнь ее летела под откос. Тогда же он решил, что поможет ей выкарабкаться, начать все сначала, и в процессе строительства новой жизни они сблизились. Он тогда был в трауре после смерти жены и женщины его не интересовали. Казалось, ни одна ему не заменит покойной.

– Скажи.

– Он хочет продолжать давать мне, ничего не получая взамен. – Она откинулась на спинку стула, ожидая, как Кент отреагирует на ее заявление. Он растерянно заморгал, и она удовлетворенно кивнула. – Ну, как, ты в это веришь? Это тоже нормально?

И снова Кент едва поборол приступ смеха. Нет, Бен, судя по словам Сьерры, не был обычным парнем. Он был лучше. Именно такого она и заслуживала.

– Это не смешно, – проворчала Сьерра. – У меня нет времени на всякую чепуху. Но он, кажется, так решительно настроен...

Кент открыл рот, еще не зная, что скажет, и тут раздался голос Бена:

– Мы не помешаем?

Кент обернулся и обнаружил, что Бен и Брук стоят у стола. Глаза у Бена потемнели то ли от ревности, то ли от нехороших предчувствий. Было понятно, что ему не нравилось то, что он, Кент, ведет со Сьеррой столь доверительные беседы – перегнувшись через стол и сдвинув головы, как заговорщики. Бен держался с открытым вызовом, в то время как Брук избегала смотреть на него. Кент нашел этот факт занимательным, особенно после того, что она, очевидно, не выдержав битвы с самой собой, украдкой посмотрела на Кента и была поймана им с поличным. Кент не стал отводить взгляд, и на несколько долгих секунд глаза их встретились.

Грудь Брук высоко вздымалась. Черт возьми, она была красивой. И стильной. И словно умоляла, чтобы ее трахнули.

– Привет вам снова. – Голос Брук сорвался, несмотря на все те усилия, что она прилагала к тому, чтобы сохранять видимость безразличия.

Бен, как показалось Кенту, кипел от ярости. Кент спросил себя почему и понял, что все это время держал Сьерру за руку. Тогда Кент отпустил руку своей работодательницы и присел на стул.

– Мама хочет вам кое-что предложить.

– Да? – У Кента взыграла кровь. – Что за предложение?

Брук обратилась к Сьерре:

– Новый ландшафтный дизайн...

– Что, не поняла? – недоверчиво переспросила Сьерра.

Брук прочистила горло. Все это время она продолжала смотреть на Кента. Он ответил ей улыбкой такого свойства, что гладкие щеки Брук порозовели, а большие карие глаза с досадой прищурились.

Бен, теряя терпение, решил все объяснить сам:

– Мама купила новый дом пару лет назад, но до создания стильного ландшафта руки не доходили. Она хотела бы знать, согласились бы вы на эту работу.

Кент не сомневался, что Сьерра будет возражать. Он был уверен, что она воспримет это предложение как взятку. Сьерра была чертовски упряма и независима, что могло не слишком благоприятно сказаться на ее финансах, поэтому Кент решил ее опередить.

– Эта работа по мне, – сказал он, вставая. – Я за нее берусь.

Брук торопливо отступила: – Но...

Бел нахмурился, готовый вмешаться по первому зову матери, и Кент продолжил:

– У Сьерры много работы дома – распаковать вещи, расставить все по местам. Но я мог бы поехать с вами и прикинуть смету и сроки, в которые мы могли бы выполнить работу.

– Я...

Кент повернулся к Бену, предлагая ему посмотреть на ситуацию под иным углом:

– Может, если вы не очень заняты, вы могли бы помочь Сьерре заменить окно?

И Сьерра, и Брук одновременно отвергли это предложение.

– Я сама могу справиться, Кент, – сказала Сьерра, вскакивая с места, – и ты об этом знаешь.

Брук метала в Кента громы и молнии.

– Вы думаете, женщина не способна на такую мелочь, как вызвать стекольщика?

– Я буду рад помочь, – вмешался Бен, но женщины его не слышали.

Да избавит Господь от независимых женщин. Кент громко рассмеялся, чем привел в чувство обеих. Он вскинул обе руки:

– Сдаюсь, дамы. Я не собирался оскорблять весь ваш пол. Сьерра все способна сделать самостоятельно, я более независимых людей мало в жизни встречал. Но согласитесь, она здесь новенькая, а у Бена устойчивый бизнес, и он наверняка знает, какого стекольщика следует вызвать, а какого нет.

– Все именно так, – с готовностью проглотив наживку, с жаром согласился Бен. – Позвольте мне сделать пару звонков. Уж кого-то мне удастся сегодня сюда вытянуть.

Сьерра не хотела сдаваться, но, встретив взгляд Кента, она прикусила язык. Если Бен останется с ней, то не сможет сторожить свою мать.

– Итак, решено. – Приблизившись к Брук плотнее, Кент обратил внимание на то, что она была женщиной очень изящной как лицом, так и фигурой – совсем не такой, как ее высокий и широкий в плечах сын. Но при этом семейное сходство имелось. – Когда вы меня хотите? – Кент сознательно понизил голос так, чтобы только она могла его услышать.

Брук словно обдало жаром.

– Простите? – в недоумении спросила она.

О, она может сколько угодно отрицать очевидное, но факт был налицо: ход ее мыслей шел теми же путями, что и у Кента. Кент постарался изобразить невинность.

– Когда мне приехать к вам домой? Чтобы обсудить, что у вас там на уме. – Сделав паузу, Кент добавил с улыбкой: – В смысле ландшафтного дизайна.

– Ах да. – Она переплела пальцы и сложила их на животе. Слегка округлый живот, который Кенту так хотелось покрыть поцелуями. – У меня много дел, одна встреча... – Тут она замолчана и выпалила: – Как насчет двух?

Он заставил ее смутиться, и ему это нравилось.

– Хотите дать мне направление?

Бен остановил официантку и оторвал листок от блокнота, в котором она записывала заказы. Одолжив у девушки ручку, он записал адрес.

– Отсюда минут двадцать будет, если движение не очень сильное. Белый двухэтажный дом на углу. Вы его не пропустите.

Кент взял листок и запихнул в задний карман.

– Обещаю приехать.

Брук с трудом оторвала взгляд от Кента и с виноватой улыбкой обратилась к сыну:

– Думаю, мне пора, иначе я опоздаю на встречу. – Бен обнял мать, оторвав ее от земли. Брук засмеялась, обнимая и отталкивая его одновременно. Им было хорошо друг с другом – видно, что эти объятия были не напоказ. Кенту нравилось видеть Брук такой – раскрепощенной, счастливой. Смех у нее был чуть хрипловатый и, на вкус Кента, звучал очень сексуально. Сьерра, не знавшая материнской любви, смотрела на них с восхищением, приправленным доброй толикой меланхолии. Переезд на новое место жительства проходил не так гладко, как ей бы того хотелось. Она тоже выглядела смущенной, и в этом Кент не находил ничего удивительного. Бен едва ли успел узнать о ней многое. Информацией о своем прошлом Сьерра не спешила делиться. Она вообще была довольно скрытной. Кент смог стать ей другом и завоевать ее доверие лишь потому, что всегда уважал ее силу и присущее ей чувство собственного достоинства – чего ее бывший муж никогда не делал. Черт! Бывали времена, когда Кенту хотелось убить ее бывшего мужа, но он его так и не убил.

Бен поставил Брук на землю, и путешествие в прошлое оборвалось. Брук похлопала сына по плечу и поцеловала его в щеку. Глаза ее светились любовью, и этот свет был в них, когда Брук обернулась к Сьерре и взяла ее руки в свои.

– Сьерра, замечательно, что мы встретились. – Нежный, как масло, этот голос ласкал Кента, хотя Брук даже не к нему обращалась.

«Я становлюсь жалок, – сказал себе Кент. – Превращаюсь в эдакого влюбленного слюнявого щенка». Как бы там ни было, он не мог отвести от нее глаз.

Сьерра неловко кивнула:

– Мне тоже приятно познакомиться.

– Мы ведь с вами потом еще поговорим?

– Да, конечно. – Сьерра взглянула на Бена и отстранилась от Брук. Эти знаки внимания были ей непривычны и не слишком приятны.

Брук набрала воздуха в легкие и с некоторой опаской обратилась к Кенту:

– Мистер...

– Мистер Монро. Хотя «Кент» меня бы вполне устроило. – Он уперся ладонями в бока и многозначительно посмотрел на Брук.

– Мистер Монро. – ее высокомерный тон сильно его задел, – жду вас в два. – С этими словами она удалилась, высоко держа голову и слегка покачивая бедрами.

Кент наблюдал за представлением с горящими глазами. От пира чувств его оторвал Бен:

– Итак?

Бен нахмурил брови, но Кент видел, что тот едва сдерживает смех.

– Не пялься на мою мать. Мне это неприятно.

– Правда? – Кент посмотрел в окно, наблюдая за тем, как Брук садится в машину. – Тогда тебе придется привыкнуть к этому, потому что я собираюсь часто с ней видеться.

Бен покачал головой:

– Мне жаль вас огорчать, но я знаю, что она откажется.

– Я смогу ее убедить. – Бен захохотал:

– Видит Бог, она тебя убьет! – Наклонившись к Сьерре, он быстро и крепко поцеловал ее и с небрежным «до встречи» вышел из бара.

Кент заметил недовольное выражение на лице Сьерры и улыбнулся:

– Нам тоже пора приниматься за работу. Наш участок – сплошное месиво.

Сьерра пребывала в состоянии, близком к ступору. И в этом состоянии она последовала за Кентом. Влажность была очень высокой, казалось, само небо потеет. От жары Сьерра пришла в себя и ткнула Кента локтем в бок:

– Господи, ты вел себя так, что мне за тебя было неловко. Никогда не видела, чтобы ты это делал раньше.

– Правда? – Уж чья бы корова мычала... – То же хотел сказать тебе, моя сладкая.

Сьерра еле волочила ноги. Обычно она носилась так, что только пятки сверкали, сегодня же у нее явно не хватало энергии.

– Ты думаешь, дело в том, что тут, в Гиллеспе, воздух какой-то особенный?

Яркое солнце отражалось в лужах, в мокрой листве и отмытых тротуарах. Жара будет невыносимая.

– Возможно.

– Я привыкла к тому, что живу одна. И не знаю, нравится ли мне то, что Бен... что он запал мне в сердце.

Кент засмеялся и крепко обнял Сьерру за плечи:

– Тебе это нравится. Уверяю тебя.

– И вовсе не остроумно, – с упрямством, достойным лучшего применения, заявила Сьерра. – Я не могу позволить себе отвлекаться отдела.

– Тебе не надо решать свою судьбу прямо здесь и сейчас. – Кент совсем не был уверен в том, что Бен предоставит ей принимать решение. – Почему бы тебе не дать ему шанс?

Она обдумывала предложение Кента несколько долгих секунд. Затем решительно тряхнула головой:

– Нет, это было бы глупостью, и причин тому миллион. А я не дура. Бен создает осложнения, которые мне не нужны.

Кент улыбнулся:

– Как скажешь.

Сьерра бросила на него пронзительный взгляд, но Кент успел надеть на лицо маску притворного равнодушия.

– Говорю тебе, одной ночи с ним было больше чем достаточно. Еще одна ночь, и мне беды не миновать.

Сьерра прошагала мимо Кента, и, поскольку она больше не могла его видеть, он усмехнулся. У него было чувство, что она стоит на пороге больших жизненных перемен.

Глава 6

Кент и Сьерра остановились посреди участка. Они оба огляделись – Сьерра с целью вернуть мысли в нужное русло, Кент с целью решить, чем следует заняться в первую очередь.

– Нам целого дня может не хватить, чтобы все это убрать, – задумчиво сказал Кент и, пнув ногой толстый сук, валявшийся на подъездной дороге, добавил: – Он ведь не Гриффин, Сьерра.

– Кто знает. – Сьерра щурилась, прикрывая глаза ладонью. – Я едва его знаю.

Кент взвалил тяжелый сук на плечо и потащил к грузовику. Она собрала ветки поменьше и пошла следом.

– У тебя верное чутье, Сьерра. Нет, не говори – я знаю, что ты хочешь сказать. – Кент перекинул сук через борт грузовика и повернулся к ней лицом. – Ты была еще ребенком, когда вышла за Гриффа, так что это не в счет. И ты хорошо знаешь, что большинству людей он не нравится. Он порядочный мерзавец, и мне надо было в свое время выбить-таки из него душу.

На мгновение Сьерру словно обдало холодом. Но Грифф был далеко, и оба они: и она, и Кент – были вне опасности и не могли оказаться объектами его подлой мстительности.

– Тебя бы в тюрьму посадили, и этим все бы кончилось. Мы оба это знаем.

– Все равно стоило его убить.

Черт, повезло ей, что у нее такой друг, как Кент.

– Кент, ты сумасшедший, и я тебя люблю, – сказала Сьерра и, как уже не раз бывало, закрыла тему – она не любила вспоминать прошлое. С отвращением, окинув взглядом свою мятую одежду, Сьерра объявила: – Пойду, переоденусь и сразу вернусь. С Божьей помощью мы разгребем половину грязи к тому времени, как тебе надо будет ехать к миссис Бедвин. А остальное я сама сделаю.

– Не торопись.

Сьерры не было минут десять. Она умылась, расчесала волосы и заплела косу, почистила зубы. Но эти десять минут ей требовались в основном для того, чтобы взять себя в руки и вернуться к себе прежней. Она не была в таком смятении с тех пор, как однажды ночью отец выгнал ее из дома, и идти ей было некуда. Кроме как к Гриффу.

Сьерра покачала головой. Но на этот раз все совсем по-другому. Несмотря на приятное возбуждение, хорошего мало. С того момента как Бен объявил о том, что хочет ее, она только о нем и думала. Он такой... такой не похожий на всех прочих.

И он представил ее своей маме.

Сьерра все еще не могла справиться со своими эмоциями, с переживаниями по поводу того, что он сделал для нее и что он сделал с ней. Его непосредственность и непринужденность во всем. Бен озадачил ее, поразил, открываясь перед ней с разных сторон. Он был ей интересен как личность – личность разносторонняя, с хорошим чувством юмора и открытой душой. Он ничего от нее не скрывал, а она почти все от него скрывала.

Кажется, она понравилась матери Бена, и это тоже было странно. Сьерра не была из тех женщин, что обожают наряжаться и прихорашиваться, но такой растрепой, какой застала ее Брук, Сьерра никогда не ходила. И что еще хуже, миссис Бедвин наверняка поняла, что Сьерра только что покинула постель ее сына. Сьерра закрыла глаза, и краска стыда вновь прокатилась по телу.

У Сьерры не было матери. Она совсем не помнила ту женщину, что родила ее. Отец растил Сьерру, и любящим назвать его было трудно. Главной его заботой была чистота помыслов, а не любовь, которую можно было бы продемонстрировать, и которой можно было бы поделиться. Сьерра помнила, как у нее внутри словно что-то перевернулось при виде того, как Бен обнимается с матерью. Интересно, каково это – ощущать любовь в полной мере? Каково это, когда тебя любят не за что-то, а просто так – за то, что ты есть?

Была и другая причина для беспокойства. Сьерра поняла, что манера себя вести, которую продемонстрировал ей Бен накануне ночью, была ненаигранной. Он действительно был такой – прямой и открытый. Ему было хорошо с самим собой: ни сожалений, ни тайн. Он любил свою мать и не стеснялся это показать. Он захотел Сьерру и сказал ей об этом.

Сьерра разделяла его отношение к жизни. Честность была у нее в крови. После развода она поклялась себе, что никогда и ни за что не станет пресмыкаться перед мужчиной. Она сделала первый ход и получила ответный удар, поскольку, как пояснил Бен, он почувствовал в ее словах вызов.

Отказаться от него будет нелегко.

Кент просунул голову в дверь:

– Эй, с тобой все в порядке?

– Я в порядке. – Сьерра выглянула из ванной. Вся комната была завалена коробками и разным хламом. – Уже иду.

Кент помолчал немного, покачал головой, окинув Сьерру взглядом с ног до головы:

– Не торопись.

Но торопиться было надо. Если уж начинать дело, то работы бояться нельзя. У нее совершенно не было лишнего времени. Времени, чтобы тратить его на Бена Бедвина, и не важно, какой он сексуальный, веселый, благородный или щедрый.

Просто надо себе почаще об этом напоминать.

В полвторого Бен обнаружил Сьерру в дальнем углу участка. Она стояла на четвереньках и пропалывала красивую яркую клумбу. В послеполуденном солнце волосы ее еще сильнее отсвечивали красным. Она заплела косу, и теперь эта коса была влажной на висках и на затылке. Серая рубашка, испачканная в земле, была на пару размеров больше, а шорты были как раз такой длины, чтобы разогреть его и так неуемный голод.

Несколько минут Бен позволил себе смотреть на Сьерру, не показываясь ей на глаза. То и дело она бормотала что-то себе под нос. Слов он различить не мог, но по тону и восклицаниям было понятно, что она пытается воодушевить себя и борется с усталостью.

За короткое время их знакомства Бен сумел заметить, что у них много общего. Во-первых, Сьерра стремилась к независимости, к тому, чтобы работать только на себя. Если еще один шаг к цели требовал от нее тяжелой работы, то она эту работу готова была делать с радостью. Бен понимал ее состояние, потому что сам через это прошел. Путь этот был нелегок, но у него складывалось такое ощущение, что задача как раз по ней.

Он знал многих женщин, но ни одна, казалось, не могла получить такого удовольствия от физического труда, какое получала Сьерра.

С другой стороны, ему нравилось принимать вызовы, и, призналась бы себе в этом Сьерра или нет, ей нравилось эти вызовы бросать. Всякий раз как она чувствовала, что теряет контроль над ситуацией, карие глаза ее загорались запальчивым огоньком. Она быстро вспыхивала – совсем как порох – при первом намеке на то, что ее независимость под угрозой. «Не наступай мне на пятки, не то...» Забавный получался танец, особенно если учесть то, что до сих пор Бену ни одна женщина не давала понять, что он помеха в ее планах. Чаще всего женщины готовы были, как угодно под него подстраиваться, лишь бы назвать своим.

Сьерра же всеми силами пыталась его оттолкнуть.

Но стоило ему прикоснуться к ней, как все менялось. Она таяла от его прикосновений с прямо-таки головокружительной скоростью.

Сьерра присела на пятки и, вытирая запястьем пот со лба, оглядела территорию, что находилась перед ней. Ряды кустов, которые потрепал ураган, сейчас снова были ровными и аккуратными. Маленькие деревья были подобраны по сортам, ландшафтные камни сложены аккуратными округлыми холмиками.

Хотелось бы думать, что всю эту работу сделал в основном Кент, но Бен знал, что это не так.

Несмотря на то, что она посадила несколько ярких цветочных бордюров и клумб, выполоть сорняки Сьерра успела не до конца. Приложив ладонь к пояснице, она со стоном распрямилась, а затем, глядя на солнце, вальяжно потянулась.

Бен едва держал себя в руках. Эта маленькая язычница будоражила его кровь своей близостью к природе. Плоть от плоти этой земли.

– Ты еще не обедала?

Сьерра стремительно обернулась:

– Что ты тут делаешь? – В ее зеленых глазах горел праведный гнев.

Бен осторожно приблизился на шаг и тут же отступил.

– Эй, не паникуй. Я всего лишь хотел тебя покормить.

– А-а. – Она хмуро сдвинула брови. – Я не паникую, но я уже сказала, что у меня много работы.

Всякий раз, как Бен к ней приближался, он с трудом прятал улыбку.

– Сьерра, как ты думаешь, чего я хотел?

Она вопросительно на него посмотрела и, прикусив нижнюю губу, отвернулась.

– То, что ты раньше сказал. – Ее выдала дрожь в голосе.

– Насчет того, чтобы я доставил тебе удовольствие? – Она нахмурилась и чуть насторожилась.

– Да.

Утром, пока она натягивала трусы, он предложил ей все способы, которыми он мог бы подвести ее к развязке без полового акта как такового. Она ясно дала понять, что половой акт исключен, поэтому он пошел на компромисс. Тогда Сьерра дала ему решительный отказ, но теперь по ее глазам Бен понял, что она в деталях обдумывала его предложение и достаточно при этом возбудилась, чтобы пойти на сделку.

Черт!

Бен неспешно осматривал ее тело. Несмотря на жару, Сьерра стояла прямо, с гордой осанкой, расправленными плечами и смотрела на него прямо. Грудь ее вздымалась при дыхании, то ли от напряжения, то ли от возбуждения – он не мог определить. В отдельных местах рубашка прилипла к телу от пота – на груди, под грудью и на животе. Ластовица ее шорт была влажной, и хотя Бен планировал дать ей немного времени, заметив эту деталь, он уже не мог не прикоснуться к Сьерре. Непостижимо, как они друг на друга действовали.

Он шагнул к ней ближе:

– Потом я накормлю тебя обедом.

– Потом?

– Да. – Он прикоснулся к ее щеке. – Посмотри на себя. Ты дрожишь.

Бен услышал, как Сьерра сглотнула, видел, как потемнели ее глаза.

– Я устала.

– Но еще ты возбуждена.

– Это ничего не значит. Просто я к этому не привыкла. К таким парням, как ты.

Бен продолжал ласкать ее, кончиками пальцев прокладывая дорожку по ее щеке к уху, к шее. Всего лишь легкое прикосновение, а Сьерра тряхнула головой, словно желала прочистить мозги. Когда она заговорила, голос ее звучал тише.

– Я зациклилась на тебе.

Кожа ее была мягкой, покрытой испариной. Бен видел, как она закрыла глаза, как судорожно выдохнула. Господи, как стремительно и жарко она реагировала.

Бен продолжил дорожку вниз, вдоль скулы, вдоль горла, к груди. Глядя на нее, он взял пальцами отвердевший сосок.

– Зациклилась?

У Сьерры перехватило дыхание.

– Я никогда не думала много о сексе, по крайней мере, с тех пор, как вышла замуж.

Бен подумал, что это странно. Перестать думать о сексе сразу после замужества. Наверное, она хотела сказать «с тех пор, как развелась». В этом, по крайней мере, был бы смысл. А может, муж у нее был беспомощен в постели и заставил ее поверить, что все мужчины такие?

Он поднял свободную руку и стал ласкать ею вторую грудь. Прикосновения были нежными, легкими.

– Кент уехал? – Она кивнула.

– На него сильно накатило. – Бен замер.

– Что накатило?

Теперь, когда он перестал ее мучить, Сьерра смогла открыть глаза.

– Я про твою мать. Насколько я его помню, он никогда так себя не вел.

Бен поморщился:

– Давай отложим эту беседу. Некоторые вещи просто плохо совместимы. Давай сконцентрируемся на этом одном. – И чтобы пояснить, что такое «это», он потер пальцами ее соски, что, напротив, серьезно усложнило ему задачу – сконцентрироваться стало еще труднее.

Руки в рабочих перчатках сжались в кулаки, с губ Сьерры сорвался хриплый стон.

Бен понимающе улыбнулся:

– Теперь ты почти готова.

– Нет...

– Да. Зачем ты сопротивляешься? Тебе будет так хорошо, Сьерра.

– Нет, – сказала она и подалась к нему навстречу, навстречу его прикосновениям, и прикусила губу.

– Мы оба взрослые, оба не связаны браком. – Он поцеловал ее порозовевший на солнце нос, ее щеку. – Сейчас происходит нечто особенное. Зачем это отрицать?

Она покачала головой.

– Ладно. Можешь хранить свои тайны при себе. – Бен не хотел портить эти мгновения, мешать наслаждению. Он поцеловал ее в губы, поцеловал крепко, глубоко вдыхая ее усиленный возбуждением запах. – Пока можешь. – Продолжая ласкать ее грудь, Бен спросил: – Чем ты сегодня занималась?

Сделав два глубоких вздоха, Сьерра пробормотала:

– Убирала участок. Расставляла вещи. Ставила... Ах, Бен!

Он поглаживал ее соски, легонько пощипывал.

– Говори со мной, Сьерра.

– Я не могу. – Она схватилась за его запястья. – Не могу, пока ты это делаешь.

На участке было пусто, и только заинтересованный наблюдатель мог бы их заметить. И, тем не менее, Бен подтолкнул Сьерру к сараю, под навес, прочь от нескромного взгляда случайного прохожего. Он вжался в нее, чтобы она лоном почувствовала его эрекцию. Сьерра застонала, и ее открытый рот жадно отыскал его рот. Бен отпустил ее грудь и накрыл ладонью ягодицы.

Руки Сьерры в рабочих перчатках сомкнулись у него на затылке. Она начала дрожать, замерла напряженно, и Бен успел поразиться тому, как быстро она дошла до кондиции, как мало усилий с его стороны для этого потребовалось. Бен мог считать себя счастливчиком.

Сьерра попыталась отстраниться, не выдерживая напора ощущений, пыталась глотнуть воздуха, но Бен не давал ей такой возможности. Он держал ее крепко, прижимал к себе, ловил ртом ее вскрики и гладил ее быстрее и с большей страстью. Внезапно Сьерра замерла, резким движением высвободила рот и хрипло застонала, глотая воздух, вся пронизанная дрожью. Бен смотрел в ее лицо, наблюдая за чувственной агонией, ощущая, как ее пальцы впиваются ему в плечи. Он ощущал себя частью ее, и это чувство было настолько явным, что он едва сам не кончил.

Сьерра, казалось, была ошеломлена случившимся – теперь, когда пик наслаждения был пройден, она обрела способность оценивать происходящее. Она вся словно обмякла, члены ее наполнились приятной истомой, и тут она поняла, что Бен напряжен, как струна, что зубы его сжаты, что пальцы его впиваются в ее бедра. Он прижался лицом к ямочке у ее горла и, сконцентрировавшись на дыхании, попытался противостоять приливу ощущений. Он не хотел шокировать Сьерру, поэтому из последних сил попытался сдержаться.

Спустя мгновение Бен снова обрел контроль над собой и засмеялся, но смех получился невеселый – хриплый и лающий.

– Черт, это было слишком близко. – Он все еще не вполне себе доверял. Ситуация выходила из-под контроля. Он должен был заполучить Сьерру, и как можно скорее.

Она сняла перчатки, бросила их на траву и провела ладонью по его волосам, пропуская сквозь пальцы темные пряди.

– У тебя такие мягкие волосы, – удивленно сказала она, и Бен не знал, что на это ответить.

Сьерра попыталась заглянуть ему в глаза.

– С тобой все в порядке?

– Да. – Бен поднял голову, увидел выражение счастливой растерянности на ее лице и почувствовал, как сердце сжалось в груди. – Когда я вижу, что ты кончаешь, мне самому хочется кончить. Это плохо. – Стараясь не улыбаться, он добавил: – Не думай обо мне хуже из-за этого, ладно? Я всего лишь человек, а ты неотразима.

Сьерра нахмурилась. Его насмешливые слова она приняла всерьез.

– Нет, я не стану думать о тебе хуже из-за этого. Мне приятно, что ты так заводишься.

Она ведь была замужем, и Бену казалось невозможным, чтобы она не видела мужа в таком же состоянии. Рядом с такой женщиной ни один мужчина не может оставаться равнодушным. Сьерра была такой самонадеянной, такой уверенной в себе в некоторых вещах, но в том, что касается дел чувственных, она была слишком неопытна для женщины, успевшей побывать замужем.

Бен мог бы задать ей много вопросов, но предпочел воздержаться. На сегодня хватит напора.

Сьерра застонала, на этот раз от досады, и оттолкнула его:

– Только подумай, сколько я времени потеряла! Другой, более слабый, мужчина навек остался бы с комплексом неполноценности.

– Эй, детка, полегче. Я и сам на последнем издыхании.

– И кто в этом виноват? – В воздухе стоял острый пряный запах от двух возбужденных молодых тел. Бен погладил Сьерру по щеке.

– Что я могу сказать? Мне нравится работать над тобой до седьмого пота.

Она покачала головой:

– Я тебя не понимаю. – Голос выдавал ее растерянность, ее отчаяние. – Почему ты продолжаешь это делать, если тебе так трудно?

Потому что он знал, что рано или поздно заманит ее к себе в постель. Но он не был настолько глуп, чтобы сказать ей об этом.

– Почему бы тебе быстренько не принять душ, чтобы потом за ленчем мы смогли бы обсудить эту тему?

– Бен...

Бен отступил на шаг, давая им обоим собраться с силами.

– Сегодня у нас блюдо дня – куриный салат, круассаны и свежие фрукты. – Может, он сможет соблазнить ее едой, если сексуальная техника дает сбои?

Но Сьерра замотала головой еще до того, как Бен закончил предложение.

– Я не могу. – Она наклонилась и подняла перчатки. – У меня еще очень много работы.

– Ты все утро работала.

– Да, и еще даже не начала в доме прибирать. Я говорила тебе, что мне, по меньшей мере, неделя потребуется на то, чтобы все по местам разложить, но с кухней я должна разобраться до ночи.

Разобраться с кухней? Чтобы больше не приходить к нему на утренний кофе? Бен досадливо нахмурился. Еще один удар по его самолюбию.

Не замечая смятения своего гостя, Сьерра вытерла вспотевший лоб и убрала с лица намокшие пряди.

– Мне надо было сначала в доме убрать, но я пошла работать на участок – тут мне легче думается.

– Надеюсь, ты думала обо мне?

Она не стала ни отрицать, ни подтверждать его слова. Она лишь смерила его взглядом и сказала:

– На солнышке хорошо погреться, да и земля после дождя мягкая – удобно рвать сорняки.

– Но есть тебе надо, – резонно заметил Бен, уставший от ее упрямства. Всякий раз, как ему казалось, что он сделал прорыв, она изыскивала новые поводы, чтобы ему отказать. – После ленча я тебе помогу. Вдвоем мы справимся быстрее.

– Нет.

Бен окинул ее долгим взглядом.

– Знаешь, твои стоны нравятся мне куда больше, чем твои отказы.

Сьерра, подбоченясь, смотрела в землю.

– Послушай, – наконец сказала она, подняв голову, – я не хочу, чтобы ты считал себя обязанным мне помогать, потому что мы... – она беспомощно всплеснула руками, – потому что мы тут дурачимся.

– Кто это дурачится? – Бен наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Тихим шепотом он добавил: – Я очень серьезно отношусь к тому, чтобы заставлять тебя стонать.

Она смогла открыть глаза только спустя несколько секунд после его поцелуя.

– Да, у тебя это очень хорошо получается, как и все остальное, – со вздохом признала она.

– Спасибо.

.– Но это ничего не меняет. – Она отвернулась и зашагала к воротам. – Когда ты тут, рядом, я вообще работать не могу.

Бен пошел следом. Его раздражало ее упорное желание возводить между ними стену, отдаляясь от него буквально и фигурально. Но он был настроен решительно.

Как раз в тот момент как она подошла к дому, Бен схватил ее за плечо и круто развернул к себе, так что Сьерра прижалась грудью к его груди. Она попыталась вырваться, но он положил ей руку на затылок и закрыл ей рот поцелуем. Этот поцелуй был несколько грубоватым. Бен явно давал понять, что хочет Сьерру. Только так он мог вызвать ее на ответные действия.

Сьерра держала губы сомкнутыми рекордный срок – секунды три, после чего они раскрылись, и с них слетел не то стон, не то удивленное восклицание. Сьерра сразу обмякла, а Бен тут же воспользовался преимуществом и протолкнул язык внутрь как можно глубже. Однако поцелуй повлиял и на него тоже, и натиск его ослаб: он наслаждайся вкусом ее рта.

Он не хотел останавливаться, но знал, что сделать это необходимо.

– Пойди мне навстречу хоть самую малость, Сьерра, – прошептал он. – Пообедай со мной и позволь мне, потом помочь тебе распаковать вещи.

Сьерра уронила голову ему на грудь и прижалась лбом к его ключицам. Она дышала тяжело и часто, и он ощущал ее дыхание возле ворота рубашки.

Бен задрожал и, слегка отстранив Сьерру от себя, сделал шаг назад. Она была такая теплая, раскрасневшаяся и смущенная. Она была красива.

– Даю тебе пятнадцать минут. Учись жить по-добрососедски, моя дорогая. И не разочаровывай меня, ладно? – Он ушел, не дав ей сказать ни слова. Он не собирался ее уговаривать. Пусть она сама захочет того, что он ей предлагал.

Зайдя в мотель, Бен обернулся и посмотрел в окно. Отсюда можно было разглядеть силуэт Сьерры. Она все так же стояла там, где он ее оставил.

Бен улыбнулся, довольный собой. Но самодовольство сползло с его лица, когда за его спиной раздался противный скрипучий голос его бабки:

– Бен Бедвин, с каждым днем ты все больше позоришь свое имя! Ты вообще знаешь, что такое приличия?

– Привет, Агги, – с насмешливой ухмылкой сказал он, обернувшись. – Что это ты тут делаешь?

Глава 7

На волосах его и на рубашке осталась грязь от рабочих перчаток Сьерры. Бен не торопясь, помылся и переоделся, но душ не охладил его злость. Чего ему точно не хотелось, так это принимать у себя сварливую бабушку. Во время ленча он думал пустить в ход другое свое оружие: красноречие, но теперь все его планы летели к черту. Теперь ему предстояла схватка с Агатой Харпер.

Надеясь распрощаться с Агатой до прихода Сьерры, Бен пошел в обеденный зал ресторана кружным путем – через кухню. Расстроенный и одновременно удовлетворенный, он застал Сьерру стоящей в дверях. Взгляды их встретились. Черт. Он сумел уговорить ее принять его приглашение, но был лишен возможности уделить ей то внимание, которого она заслуживала.

Агата сидела за столиком с напряженно прямой спиной, и на ее лице было заметно недовольство.

Бен стиснул зубы и, минуя Агату, направился прямо к Сьерре.

– Что случилось? – спросила она, как только он приблизился к ней.

Сьерра приняла душ и переоделась в рабочие джинсы с протертыми коленями, белую блузку без рукавов и видавшие виды кроссовки.

Она была самой неотразимой женщиной, которую Бен встречал в жизни.

– Моя бабушка объявилась.

– О! – сказала Сьерра с натянутой улыбкой. – Ты, наверное, хочешь с ней поболтать? Мы можем пообедать в другое время. И потом у меня много работы, ты же знаешь.

Бен ожидал именно такой ответ. Более того, он на него рассчитывал. Но теперь в нем взыграло чувство противоречия.

– Нет. Она здесь долго не задержится. Подождешь меня в баре, ладно?

Сьерра открыла рот, чтобы ответить, но тут взгляд ее скользнул через его плечо, и по выражению ее лица Бен отчетливо понял, что, а вернее, кого, она увидела. Он в досаде оглянулся.

– Агги.

С загадочным выражением лица Бен потянул Сьерру за собой. Не так давно они заключили с бабушкой перемирие и теперь держали до зубов вооруженный нейтралитет, продолжая друг друга покусывать. Бену иногда казалось, что Агги даже нравится с ним пикироваться. Во время их стычек ее старческие щеки покрывались здоровым румянцем и в глазах появлялся радостный блеск.

Бен надеялся, что сегодняшняя встреча пройдет без кровопролития, но Агги нравилось доводить его до бешенства.

– Это Сьерра Мерфи. Она работает через улицу; Агата уставилась на Сьерру пронзительными серыми глазами.

– Ваше определение «работает» нуждается в уточнении, молодой человек.

Сьерра отреагировала так, как и должна была в предложенных обстоятельствах. Едва не подскочив от обиды, она перевела взгляд с бабушки на внука и обратно.

– Что это значит?

– Агги, – почти с угрозой в голосе сказал Бен. Агата Харпер считала себя дамой респектабельной. Едва ли она позволила бы себе закатить скандал посреди обеденного зала. С другой стороны, эта женщина была непредсказуемой. Бен взял бабушку под руку и потащил ее в сторону кухни. – Пойдем, Сьерра. Мы можем там поговорить.

Закуток, где обедал персонал, был пуст. Сьерра опустилась на свободный стул. Бен, косясь на бабушку, попросил повара принести им всем по коле и по салату из мяса цыпленка.

Как только повар удалился, Сьерра, положив локти на стол, наклонилась вперед.

– Я знаю, что мой участок пока еще не приведен в порядок, но я только вчера открылась, а тут еще буря. Заявляю с полной уверенностью, не многие работают так много и усердно, как я.

Бен едва не прыснул от смеха. Сьерра совершенно не поняла загадочную сентенцию его бабушки. Агата решила внести ясность:

– Я видела вас обоих в окно мотеля. Бесстыдное поведение. Вы нежничали у всех на глазах.

Сьерра вскочила со своего стула.

– Нежничали? – Она прищурилась и перевела взгляд на Бена: – Нас было видно?

Довольная произведенным эффектом, Агата жестом попросила Сьерру вернуться на место.

– Никто вас не видел, кроме меня, хотя факт остается фактом – вас мог увидеть любой.

Лицо у Сьерры пошло красными пятнами.

– Мы всего лишь целовались! – прорычал Бен. Оставалось надеяться, что Агата видела только это.

– Целоваться надо в уединении, – назидательно заметила Агата и перевела взгляд на Сьерру: – Хочу вам посоветовать не позволять моему внуку вас развращать. Насколько я успела заметить, в отношениях с женщинами он умеренностью не отличается. Конечно, они отчасти сами виноваты – не надо на него вешаться.

Итак, Агата пыталась отвадить от него Сьерру. Бен был взбешен. Потеряв контроль над собой, он ударил кулаком по столу. Сьерра вздрогнула, но Агату его жест не впечатлил.

– Не надо, Агата! – прорычал он. Если уж ей так хочется поговорить о тех, кто развращает женщин, то он тоже имеет что ей сказать: пусть вспомнит Пирса.

Агата окатила его ледяным взглядом:

– Ной будет обескуражен.

– Вздор. Ной меня бы понял, поверь. – Сводный брат Бена успел здорово покуролесить до свадьбы. И Грейс очень даже нравилось то, что он делал с ней еще до того, как она стала его женой.

Сьерра пребывала в недоумении.

– Что поймет?

– Ной, – продолжала Агата, не обращая внимания на Сьерру, – был влюблен. У тебя есть такое же оправдание?

Бен растерялся. Он не знал, что сказать. И тут очень кстати появился повар.

– Вот ваш салат. Приятного аппетита, – произнес он со сладкой улыбкой.

– Спасибо. Все выглядит очень аппетитно, – в тон ему ответила Сьерра.

Повар широко улыбнулся:

– А на вкус еще лучше, вот увидите.

Агата внимательно осмотрела пищу, подцепила вилкой ломтик курицы из салата, отправила его в рот, тщательно разжевала и только потом, наклонив голову, вынесла вердикт:

– Действительно очень вкусно.

Бен даже удивился тому, как обрадовало его одобрение бабушки.

– А ты чего ожидала?

Агата подцепила еще один кусочек.

– Грейс просила тебя мне позвонить? – Да.

– Так почему ты мне не позвонил?

Бен заерзал на стуле. Выудив из миски с фруктовым салатом ломтик дыни, он отправил его в рот.

– Я был занят. Я собирался к тебе попозже заскочить. Тебе что-нибудь нужно?

– Мне нужно обсудить одно дело без посторонних.

– О да, конечно, – торопливо сказала Сьерра и начала подниматься, но Бен схватил ее за руку и усадил за стол.

– Говори. Я слушаю.

– Бен, – затараторила Сьерра, – я в самом деле...

– У меня с бабушкой нет таких дел, которые мы не могли бы обсуждать при тебе. Не правда ли, Агги?

Агату не так легко было смутить.

– Прекрасно. – Она отодвинула тарелку и сложила руки на столе. – Мне нужно, чтобы ты встретился с моими юристами.

Бен напрягся, непроизвольно сжав руку Сьерры.

– Зачем?

Было видно, что Агги не чувствует той уверенности, что пытается продемонстрировать.

– Я изменила завещание и хочу, чтобы ты его просмотрел перед тем, как все будет решено окончательно.

– Забудь об этом. – Он понял, что делает Сьерре больно, и отпустил ее руку. Бен так нервничал, что не мог усидеть на месте. Он вскочил и начал расхаживать взад-вперед.

– Нет, не забуду. – Агата тоже вскочила. – Ты просто упрямишься. Если бы ты только посмотрел на все непредвзято...

Он бросил на Агги убийственный взгляд:

– Мне неинтересна эта тема, Агги.

Они стояли друг перед другом, опершись ладонями о стол. Оба напряженные, оба чертовски гордые. Бен не желал уступать, и тогда пришлось уступить Агате.

– Ты самый упрямый, самый невыдержанный, самый большой гордец на свете!

– Черт, думаешь, кто-то заметит, что мы родственники?

– Ах ты, плут! – перешла на крик Агги.

– Плут? – Бен буравил Агги взглядом. – Это ты пытаешься меня оскорбить? – Он засмеялся, словно его от души позабавили. – Плут, говоришь? Ты начинаешь заговариваться!

Агата сдвинула брови.

– Я сама составляю завещание, и ты ничего не можешь с этим поделать. – Она вскинула голову, царственная в своем праведном гневе. – Если ты не хочешь брать то, что тебе полагается, это твое дело.

– Я выброшу свою часть на помойку, – пообещал Бен. Ее упорство испортило ему настроение. Агата лишь недавно признала его своим внуком, а с матерью вообще отказывалась нормально общаться. Чего Бен хотел, так это уважительного отношения к своей матери и признания того, что сын Агаты поступил по отношению к матери своего ребенка подло. Но Агата не желала идти ему навстречу. Не хочет – ее дело. Тогда он ничего у нее не возьмет.

– Ты не можешь выбросить свое наследство на помойку, – сказала Агата, шокированная заявлением Бена. – Не веди себя как кретин.

– Агата, клянусь, я вышвырну все, что ты мне завещаешь.

– Отлично, – понизив голос до зловещего шепота, произнесла Агата. – Это твоя доля, и ты волен поступать с ней как захочешь. Если тебе нравится швырять деньги на ветер – так тому и быть. Но ты не сможешь отказаться от наследства. – Прямая и гордая, как царица, Агата выплыла из помещения.

Как только она скрылась за дверью, Бен в ярости отодвинул свой стул:

– Черт ее дери!

Сьерра пребывала в шоке.

– Господи, не могу в это поверить! – Дрожащей рукой Бен провел по волосам и посмотрел на Сьерру. Та молча наблюдала за ним, не зная, как реагировать на его раздражение. – Прости. Просто моя бабка хватается за любую возможность, чтобы меня достать.

Сьерра подняла стакан с колой, покачала его в руке, так что кубики льда зазвенели, и поставила обратно на стол. Из них троих она была единственной, кто доел свой салат. Откинувшись на спинку стула и сложив руки на животе, она сказала:

– Сдается мне, вы готовы перещеголять друг друга в упрямстве.

Бен поморщился. Он действительно показывал себя Сьерре не с лучшей стороны.

– Да, ты отчасти права. – Интересно, способно ли хоть что-нибудь в этом мире испортить Сьерре аппетит? – подумал он. Впрочем, она занималась интенсивным физическим трудом, так что все поглощенные ею калории благополучно сгорали. – Похоже, я единственный, кто не стремится изо всех сил ее умаслить.

– Может, поэтому она и относится к тебе по-особенному.

Бен едва не рассмеялся.

– Не скажи, порой мне кажется, что у нее чешутся руки от желания вмазать мне хорошенько.

Сьерра улыбнулась:

– Я это заметила. Но в то же время она хочет тебе добра. Если бы она тебя не любила, ты бы не мог так ей досаждать.

Бен никогда не рассматривал ситуацию в таком ракурсе. Они с Агатой никогда не сходились во мнениях, и ему было на это наплевать.

– Еда тебе понравилась, я не спрашиваю о компании?

– Да, еда была вкусной, а компания... восхитительной. – Сьерра пристально на него посмотрела. – Я догадывалась, что твоя бабушка – богатая женщина.

– Богатая? Да, весьма. Как и мой брат Ной.

– Твой брат, но не ты?

Бен пододвинул свой стул поближе к Сьерре. Тема ему не нравилась, и он с удовольствием бы ее сменил.

– Это имеет для тебя значение? – Она прищурилась:

– Да, имеет. Я не слишком люблю иметь дела с богачами. Они думают, что весь мир принадлежит им.

Бен присвистнул. Что бы это могло значить?

– А ты водила знакомство с такими людьми? – Сьерра поджала губы, и Бен понял, что ответа ему не дождаться. Еще секреты. Но рано или поздно он заставит ее раскрыть свои тайны. Бен развел руками:

– Ну что же, на этот счет ты можешь быть спокойна, дорогая. По сравнению с ними я бедняк.

– Да уж, – ворчливо заметила она. – Владеешь собственным мотелем.

– Пока еще владею. – Бен улыбнулся. – А насчет богачей, то, что ты сказала, вполне можно отнести к моей бабушке. Она думает, что за деньги можно купить все, что угодно. Включая меня. Но иногда в ней действительно просыпается что-то человеческое. И Ноя она любит до безумия. И, несмотря на свое богатство, Ной вполне нормальный человек. Даже хороший.

Сьерра снова нахмурилась:

– Как и ты. Твоя бабушка об этом не знает?

Бен усмехнулся. Черт, она готова была его защищать. Теперь прогресс в их отношениях стал для него очевидным.

– Это долгая история, и я бы предпочел тебя соблазнять, нежели обсуждать семейные проблемы.

Сьерра перехватила его руку за мгновение до того, как он положил ее ей на колено, и, укоризненно покачав головой, вернула ладонь Бена на стол.

– Мне надо работать, помнишь? – Разве она даст ему об этом забыть?

– Ты решила, что я разложу тебя прямо здесь, на столе на кухне? – с усмешкой спросил Бен. – Сюда могут в любую минуту войти.

Сьерра покраснела и пробормотала:

– От тебя чего угодно можно ждать. – Бен окинул глазами стол:

– Впрочем, почему бы нет?

Сьерра рассмеялась. Даже ее смех его возбуждал. Бен решил, что она недостаточно часто смеется. Надо подумать, как исправить положение.

– Твоя мама совсем не такая, как бабушка. – Сьерра сделала замечание не в виде вопроса, а в виде утверждения, но Бен расслышал ее невысказанный вопрос.

– Полагаю, тебе интересно узнать, что стоит за нашим кратким обменом мнениями по этому вопросу?

Сьерра уставилась в пустой стакан:

– Я не хочу допытываться.

Бену не надо было смотреть ей в глаза, чтобы догадаться, что ее одолевает любопытство. Она была вполне предсказуема. Уникальная девушка – умела быть собой, и это ему нравилось.

– Не боишься, что если будешь совать свой маленький носик в чужие дела, у тебя он вырастет, как у Бабы-яги?

Сьерра ткнула его в бок:

– Ладно. Вот тебе укороченная версия: Пирс Харпер, мой отец, сын Агаты Харпер, обрюхатил мою мать, когда ей едва исполнилось шестнадцать, и смылся. Он не хотел иметь никаких дел ни с ней, ни со мной. – Бен старался говорить по существу, без эмоций. – И тот раз был не первый, когда он бросал своего ребенка на произвол судьбы. Но мне повезло: когда я родился, за мной было, кому посмотреть – рядом была моя мама.

– Вы ведь на самом деле очень близки, верно?

– Да, – сказал Бен и улыбнулся. Что скрывать, мать щедро одаривала его своей любовью и лаской, хвалила без меры. – Несмотря на то что я никогда не видел ни Пирса, ни Агаты (до тех пор, пока мне не исполнилось четырнадцать), я не чувствовал себя ни обделенным, ни несчастным. Все, что нужно для жизни, у меня было. – Бен посмотрел на Сьерру. – Ною повезло меньше. У него никого не было. Иногда мне страшно становится при мысли о том, через что ему пришлось пройти ребенком.

Сьерра подвинулась к Бену ближе и положила голову ему на плечо. Удивленный таким проявлением нежности, Бен сказал:

– Эй, – и попытался ущипнуть ее за бок.

Но Сьерра оттолкнула его руку. И Бен вдруг подумал, что оценил ее жест неверно: она не предлагала ему свое сочувствие, она искала сочувствия у него.

– Что случилось с Ноем?

Бену нравилось ее обнимать, так зачем сопротивляться? Он обнял Сьерру за талию и потерся подбородком о ее макушку. Волосы у нее были очень мягкими и пахли цветами.

– Удивительно, что Ной вырос таким хорошим человеком, если учесть, что он успел поменять с полдюжины приютов и приемных семей. Иногда даже на улице жил. – Бен всегда злился, когда вспоминал об этом. Его брату пришлось столько выстрадать из-за того, что их отец был таким безответственным эгоистом. Сукиным сыном, одним словом.

– Мне жаль.

Бен почувствовал искренность в ее словах и прижал к себе теснее.

– Ной жил один до тех пор, пока Пирс не умер, и Агата не решила, что ей нужен наследник.

Сьерра в ужасе развернулась и уставилась на Бена:

– Она все время о нем знала, но ничего для него не сделала?

Бен пожал плечами:

– Она всегда подозревала, что Пирс способен на бесчестные поступки, и поэтому наняла детектива, чтобы тот проверил, нет ли у Пирса незаконного ребенка. – Бен погладил Сьерру по спине и прижал ее ближе к сердцу. – Она хотела только одного наследника, Сьерра. Она не думала, что найдет меня, но из-за того, что вовремя не уволила детектива, заполучила и еще одного внука – явно лишнего.

Сьерра отстранилась, чтобы заглянуть Бену в лицо.

– Твоя бабушка отказалась признать тебя? – Она задала этот вопрос так, словно с трудом верила в то, что такое вообще возможно.

– Да. Я не хотел даже встречаться с ней, но мама настояла на том, чтобы я дал ей шанс, сказав, что слишком много родственников не бывает.

– Иногда лучше вообще не иметь родственников. – Бен задумался над словами Сьерры. Вернее, над тем, как они были произнесены. В какой же семье выросла она, Сьерра? Слишком мрачной была ее сентенция, и в голосе слышалась обида. Была ли она единственным ребенком? Были ли у нее нелады с родителями?

Сьерра восхищала и волновала его, и Бен хотел знать о ней все: о том, что ее радует, и о том, что печалит. Почему она, такая чувственная, с упорством, достойным лучшего применения, отказывает себе в наслаждениях? Почему всякий раз, как он делал попытку узнать ее чуточку больше, она словно уползала в панцирь? Бен решил, что должен завоевать ее доверие, и единственный способ сделать это – поделиться с ней самым сокровенным.

– Я думаю, что мама беспокоится потому, что считает, если с ней что-то случится, я останусь один – как Ной, пока он был ребенком. Поэтому я согласился встретиться с Агатой и узнал о единственном брате. – Бен улыбнулся, вспоминая свой подростковый восторг и чувство преклонения перед старшим братом. – Мы оказались парой что надо – младший брат в роли верного оруженосца и старший в роли благородного рыцаря. Большой брат, одним словом. И когда я говорю «большой», я говорю буквально. Ною тогда было шестнадцать, но выглядел он как взрослый мужчина. Уравновешенный, сильный и... я не знаю. Мне трудно это объяснить, но в Ное всегда было что-то от дикого.зверя. Не раскованность, нет. Он был опасен. И силен. Он пробился бы и без денег и влияния бабушки. Он способен любого себе подчинить. Ну, кроме Грейс. Но Грейс никто с толку не собьет. К тому же она его любит.

Сьерра рисовала пальцем круги на груди Бена. Может, она того и не замечала, но это сильно отвлекало его от темы. Она выглядела поглощенной своими мыслями.

– И с тех пор вы с Ноем стали близкими людьми?

– Да, по-настоящему близкими. Может, к Агате у нас с ним разное отношение, но я уважаю его больше всех других своих друзей и знакомых.

– Я, кажется, понимаю почему. – Сьерра продолжала ласкать Бена, но делала это рассеянно, словно не осознавая своих действий. Зато Бен очень остро все ощущал. – Как я понимаю, Ной в хороших отношениях с твоей бабушкой?

Бен засмеялся:

– Скорее, он почитает ее из чувства долга. Иногда он даже слишком всерьез воспринимает свои обязательства. Впрочем, он испытывает к ней и человеческую привязанность. Она дала ему дом, стабильность, а это много значит для Ноя. К тому же с тех пор, как он женился, Агата стала куда мягче. Спасибо Грейс за это.

Сьерра скользнула пальцами под воротник его рубашки и стала гладить по шее.

– Может, ты мог бы сделать ее еще мягче.

Бен закрыл глаза и попытался сконцентрироваться на разговоре. Сьерра сидела у него на коленях, гладила его, и тело его просило большего. Гораздо большего.

– Мы начали общение как враги и еще не преодолели эту фазу. Не могу сказать, что я один в этом виноват. – Бен ухватил Сьерру за шаловливые пальчики и сжал в ладони. – В четырнадцать лет я был палец в рот не клади и провоцировал Агату как мог. При каждом удобном случае.

– Не может быть! – Лицо Сьерры приняло ошеломленно-насмешливое выражение, и Бен невольно улыбнулся. – Я просто представить не могу, что ты кого-то способен провоцировать. Ты всегда такой правильный, такой паинька.

Бен ущипнул Сьерру, и она рассмеялась.

– Итак, вы друг с другом сразу начали враждовать и до сих пор не можете поладить?

– Все немного сложнее, чем ты это себе представляешь. Понимаешь, Агата пыталась заставить меня сдать анализ на ДНК, чтобы убедиться, что я действительно ее внук. Ей недостаточно слова моей матери.

Сьерра переплела свои пальцы с его пальцами.

– Я понимаю, почему это тебя так злило. Но теперь Агата тебя признала. Она ясно дала это понять.

– Верно. Но к матери она не переменилась. Пусть мама и говорит, что это не важно. Для меня это важно. И все тут.

– Так и должно быть.

Бен глубоко вздохнул. Он испытал облегчение оттого, что Сьерра его понимала.

– Я ничего не возьму от нее. Я знаю, она старается загладить свою вину. Как я говорил, после женитьбы Ноя она чуть мягче стала, и к тому же чувствует, что годы берут свое – силы уже не те, здоровье пошаливает. Но бывают времена, когда мы вполне мирно сосуществуем. – Бен провел свободной рукой по волосам Сьерры. – Черт, не знаю я. Иногда чувствую себя последним ублюдком из-за того, что не могу с ней вести себя поласковей, но Агата правда выводит меня из себя. Ты меня понимаешь?

– Может, стоит просто поговорить с ней об этом? Расскажешь ей, что ты чувствуешь. Я не стану утверждать, что по-настоящему тебя знаю, но то, что мне удалось понять... ну, это едва ли применимо к семейным отношениям, верно?

Бен усмехнулся.

– Ты хороший парень, Бен, и ты способен обаять любую женщину, будь она молодой или старой.

– Ты так считаешь?

– Уже то, что я сижу здесь с тобой вместо того, чтобы работать, само за себя говорит.

– Так я тебя обаял, моя сладкая?

Сьерра оттолкнула Бена, когда он предпринял попытку ее поцеловать, но он видел, что на самом деле ей смешно. Еще один шаг к успеху.

– Если захочешь, ты можешь быть благородным. И Агата уже немолода. Если ты понимаешь, что гордость заставляет ее стоять на своем, может, тебе стоит сделать первый шаг к примирению? – Сьерра замолчала и покачала головой. – Когда кто-то уходит из жизни, уже поздно заглаживать вину. Не хотела бы я, чтобы ты потом сожалел о том, что чего-то не сделал.

Чувствовалось, что все, о чем говорила Сьерра, было ею прочувствовано и выстрадано. Она была далеко не проста, и ее недосказанность не раздражала Бена, а наоборот, влекла к ней. Влекла его сердце.

Бен положил ей руку на колено:

– Поужинай со мной сегодня, и мы сможем обсудить эту тему.

– Мы только что закончили ленч.

– Но ведь тебе понравилось?

– Ты неисправим.

– И чертовски обаятелен? – Сьерра закатила глаза:

– Да, мне понравилось. Но не в этом суть. У тебя тоже есть свое дело, Бен, свой бизнес. И ты знаешь, что работа требует внимания все двадцать четыре часа в сутки. По крайней мере, до тех пор, пока все не наладится.

Какая же она упрямая! Бен покачал головой. Пусть мнит себя неприступной, он все равно свое получит. Она уступит ему, как только лучше его узнает. Он об этом позаботится.

– Я понимаю, именно поэтому ты должна позволить мне тебе помочь.

– Каким образом?

– Любым. Например, распаковать и разложить вещи. Может, я мог бы дать тебе пару подсказок о том, как вести бизнес. Что ты об этом думаешь?

Она не стала ходить вокруг да около:

– Я думаю, что ты привык получать свое и не признаешь отказа.

– Да, есть такой недостаток. – Бен взял ее за подбородок. – А ты так высоко задрала свой нос, что разучилась принимать помощь, которую тебе безвозмездно предлагают.

Сьерра сердито на него уставилась.

– Ладно, детка, пользуйся – вот он я, – сказал Бен примирительно.

Сьерра закатила глаза и рассмеялась:

– Ладно. Ради работы.

– Именно. – Бен смотрел ей вслед. Он любовался ее легкой походкой, чуть покачивающимися бедрами. Он шепнул тихо, чтобы она не услышала: – Это временно.

Глава 8

Агата в отчаянии мерила шагами библиотеку. Черт, это было как дежа-вю. Однажды так было с Ноем, он тоже заставил ее поволноваться, а она не любила нервничать. Терпеть не могла чувствовать себя беспомощной. До того, как судьба свела ее с внуками, она всегда знала, чего хочет. Знала, что правильно, а что нет.

Теперь Агата ни в чем не была уверена и сомневалась в собственной правоте. Если бы это так сильно не раздражало, она могла бы счесть ситуацию приятно волнующей. Но... Бен и Ной, как и все Харперы, были гордыми и инициативными, однако имели и другие менее похвальные семейные черты, такие как упрямство и независимость. Внуки могли не соглашаться с Агатой просто ради куража.

Многие из ее друзей выражали обеспокоенность в отношении старшего внука Ноя из-за тех неблагоприятных обстоятельств, в которых он вырос. Да, в его натуре было нечто мрачное – он стал сильным, потому что жизнь его не баловала. И то, что он пострадал из-за равнодушия Агаты, отзывалось болью в ее душе.

Агата ускорила шаг, словно хотела убежать от преследующих ее демонов. Ной теперь был с ней, и только это имело значение. Оставалось только заполучить Бена.

Она подумала о Бене и поймала себя на том, что улыбается. Настроение у нее тут же поднялось. Бен был полной противоположностью Ною. Несмотря на то, что оба были упорными тружениками, оба все силы отдавали работе, Бен казался беззаботным, в то время как Ной всегда все планировал. Пусть матери у них были разные, но Ной и Бен были ближе друг другу, чем иные родные братья.

Невыдержанный, дерзкий Бен доставил Агате немало хлопот. Конечно, его любили женщины, и он, к счастью для него и для них, отвечал им взаимностью. В том, что касалось удовольствий, Бен меры не знал, но в отличие от своего отца он не был склонен к эпатажу, не шокировал окружающих скандальными связями. Сегодняшний день – исключение. Агата видела, как Бен целовал ту девчонку, совершенно не думая о том, что их могут увидеть.

Была у Бена еще одна черта, которая компенсировала множество его недостатков. Как бы сильно Бен ни увлекся женщиной, какая бы страсть ни охватила его, он всегда помнил о последствиях и понимал свою ответственность перед той, которая была рядом с ним. Бен ни за что бы не стал обижать любимую нарочно и, уж конечно, не бросил бы на произвол судьбы собственного ребенка. В отличие от своего отца и ее сына, который поступил так дважды.

Стыд душил Агату. Нет, если бы Бен узнал, что женщина забеременела от него, он настоял бы на том, чтобы она вышла за него замуж, или, в крайнем случае, взял бы на себя финансовую сторону проблемы. Каким бы беспечным и насмешливым он ни казался, чести ему было не занимать. Бен был глубоко порядочным человеком. И эту черту он унаследовал от матери. Агата, как никто другой, знала, что от Пирса эту черту Бен унаследовать никак не мог. Пирс стал самым сильным разочарованием в жизни Агаты, но он был ее сыном, и она любила его. Любила, может быть, даже слишком сильно...

Агата вздохнула. Увы, прошлое не изменить, но в ее силах повлиять на будущее. Только бы Бен не отказался от наследства. Деньги Агаты могли бы существенно облегчить его жизнь, дали бы внуку ощущение безопасности и комфорта.

Но Бену, казалось, доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие отказывать ей. К тому же он слишком часто ее недооценивал.

Он что, думает, она слепа? Или настолько стара, чтобы не разобраться, что хорошо и что плохо?

– Хм! – усмехнулась Агата. Ничто от нее не ускользнуло. Ничто.

Может быть, Бен этого не знал, но она видела, как он и эта девушка трогали друг друга ногами под столом. Она видела, какими взглядами обменивалась эта парочка. Ной точно так же вел себя с Грейс – и именно это помогло Агате искупить вину. Она честно признавалась себе, что использует Грейс как подушку безопасности – средство для смягчения ударов от неизбежных столкновений с Ноем. Возможно, принимая во внимание тот факт, что Бену эта девчонка явно вскружила голову, то же самое можно попробовать и с ней. Как, кстати, ее зовут? Какое-то необычное имя. Да, Сьерра. Интересное имя для маленькой рыжеволосой бестии. Наряд ее явно оставлял желать лучшего, но зато живости и дерзости было в избытке. Ее самообладанию можно только позавидовать. Она и глазом не моргнула во время ссоры, ни разу не вмешалась.

Бену нужна женщина с характером, ибо, видит Бог, с ним бывает совсем не просто ладить. И хотя он вырос в довольно скромных условиях, надменности и уверенности в себе в нем было больше, чем надо. Впрочем, его непочтительность скорее забавляла Агату, чем злила.

Черт возьми, он будет упомянут в ее завещании! Он примет ее дар, потому что и сам чувствует, эта часть наследства принадлежит ему по праву. Ей столько денег и прочего добра ни к чему, и нет причин, по которым все должно достаться одному Ною.

Агата улыбнулась. Ною на самом деле тоже не очень нужны ее деньги. Он и сам неплохо справляется. Но внуки ее должны получить то, что она может дать, даже если для этого ей придется использовать недозволенные методы.

Агата приняла решение. Она немного выждет, убедится в том, что внук действительно влюбился в эту Сьерру, и, если он к ней не остынет, нанесет визит этой оборванке. Сьерра могла бы стать ее союзницей, как в свое время Грейс. Это должно сработать. Должно. Время идет, черт возьми! А она не становится моложе.

Сьерра оглядела свой крохотный дом с нескрываемой гордостью. Всю последнюю неделю она вставала на рассвете и работала до ночи, но сегодня могла, наконец, сделать перерыв. Кое-кто сказал бы, что ее дом не впечатляет. Обстановка была очень скромной: шкаф, кровать, письменный стол и компьютер. И все. Но ей этого вполне хватало. Жизненное пространство было таким маленьким, что все равно все бы не уместилось, и, кроме того, Сьерра была не из тех, кто любит всякие побрякушки.

Теперь, благодаря ее усилиям и щедрой помощи Бена, в доме была чистота и порядок. Вещи аккуратно расставлены по местам. Ничего лишнего. И что самое приятное – она здесь хозяйка.

У нее никогда не было своего дома. Она сбежала от диктатуры отца и попала под диктатуру мужа. И с тех пор жила в таких условиях, что даже самая маленькая квартирка казалась ей роскошью. И вот, наконец, свершилось – никто не стоит над ней, никто не командует. Никто не будет ей диктовать. Никто.

Сзади подошел Бен:

– О чем ты думаешь?

Сьерра резко обернулась. Как хорошо, что с ней Бен. Теперь при всем желании она не смогла бы вычеркнуть его из своей жизни, забыть о его существовании.

Сьерра знала, чего хочет Бен, и его желание состояло отнюдь не в том, чтобы досаждать ей. Казалось, стоило ей лишь обернуться, и он появлялся, словно из ниоткуда, улыбался ей шутил, пытался ее накормить, целовал, предлагал помощь. Он сводил ее с ума, он возбуждал ее. И конечно, отвлекал отдела. Но он не мешал ей! Не вставал на пути. И уж если быть до конца честной, Сьерра вынуждена была признать помощь Бена неоценимой.

С тех пор как она сюда переехала, свободного времени у нее почти не было, но Бен умудрялся приходить к ней как раз тогда, когда она решала передохнуть, и очень часто даже приносил с собой поесть.

Может, путь к ее сердцу действительно лежал через желудок? Во всяком случае, Сьерра стала замечать, что сердце у нее тает.

Это стало для нее сюрпризом, но еще большим сюрпризом для нее стало то, что Бен не пытался больше уложить ее в постель. Он прикасался к ней и целовал ее, не оставляя сомнений в том, что по-прежнему хочет ее, хочет так, что терпеть нет мочи, но он понимал, что ей требуется время. Чувствовал, что Сьерре нужно привыкнуть к нему. Привыкнуть к тому воздействию, какое оказывало на нее его присутствие.

Беда была лишь в том, что Сьерра начала осознавать, что никогда к нему не привыкнет. От того, что он делал с ней, она лишалась способности думать, и когда он уходил, могла думать только о нем.

Сегодня он появился в тот момент, когда она мучилась с компьютерной программой, пытаясь скачать последние расценки на предлагаемые ею работы и сопоставить их с тем, что она уже успела получить за свой труд. Работать за компьютером Сьерра совсем не любила, поэтому настроение у нее было не самое лучшее. Бен, совершенно не стесняясь, заглянул ей через плечо и назвал программное обеспечение Сьерры мусором, после чего показал бухгалтерскую программу, которую предпочитал сам. Сьерре она понравилась, поскольку оказалась гораздо проще в использовании, чем та, что была у нее раньше. Бен загрузил программу в ее компьютер и даже взял на себя труд занести все ее данные. И ему потребовалось на это вдвое меньше времени, чем затратила бы она на ту же операцию. Его компьютерные навыки здорово превосходили умение Сьерры.

Каждый день она узнавала о Бене что-то новенькое, и он нравился ей все больше и больше.

Бен усмехнулся:

– Почему ты так на меня смотришь?

Сьерра тряхнула головой. Занятие самоанализом было ей внове.

– Просто так.

– Я спросил, о чем ты думаешь.

– Правда?

Бен медленно кивнул, не сводя взгляда с ее губ, и Сьерра поняла, что сейчас он ее поцелует. С учетом того направления, что приняли ее мысли, такой шаг был бы неразумным.

– О своей свободе, – выпалила она. – Что?

– Я думала о своей свободе.

Бен погладил пальцем ее скулу. Он все время к ней прикасался – и Сьерре это нравилось.

– И что в твоем понимании свобода?

Сьерре хотелось саму себя ударить за то, что проболталась.

– Да ничего. Я просто счастлива тем, что у меня есть собственный дом.

Бен был проницательным человеком. Иногда, даже слишком – во вред себе.

– Вы с мужем жили у твоего отца?

– Нет. – Сьерра решительно покачала головой. Сама мысль о том, чтобы жить с отцом и мужем в одном доме показалась ей настолько пугающей, что она поежилась. – У Гриффина... У мужа был собственный небольшой дом...

Бен привлек Сьерру к себе и обнял почти по-семейному, привычным объятием.

– Гриффин? Так звали твоего бывшего мужа? – Да.

– Ты никогда о нем не рассказывала.

Они с Беном обсуждали ее планы на будущее, особенно в той части, что касалась ее работы. Бен тоже поделился со Сьеррой планами покупки дома – он хотел съехать из мотеля. Однако Сьерра все еще старательно избегала тем, касающихся ее прошлого, а Бен не хотел допытываться. До сегодняшнего дня.

– Нам ни к чему говорить о Гриффе. Он в прошлом.

– Он оставил за собой дом, когда ты с ним развелась? – Да.

Сьерра попыталась отстраниться, но Бен придерживал ее за затылок, нежно массируя чувствительную точку. От этого мышцы расслаблялись. Как обычно, его прикосновения действовали на нее сильнейшим образом, и ей приходилось напрягать волю, чтобы продолжать разговор.

– Зачем сейчас задавать эти вопросы?

– Просто любопытно.

Она нахмурилась. Некоторые темы были у нее под строжайшим запретом.

– Не любопытствуй.

Бен отпустил ее, и Сьерра отошла в противоположный конец маленькой кухни – туда, где стоял холодильник. Она покупала продукты по мере необходимости, но сейчас, когда все у нее было расставлено по местам, не мешало бы сделать запасы.

– Думаю, мне надо составить список покупок, ты как думаешь?

Ее попытка сменить тему закончилась тягостной паузой. Сьерра оглянулась на Бена. Он очень пристально смотрел на нее, и в глазах его читалось беспокойство. Он хотел знать, что она скрывает. Но пусть и не мечтает.

Она повернулась спиной к Бену.

– Иди сюда.

Сьерра замерла. Она готова была идти на этот голос, как крысы на звук флейты.

– Зачем? – сдавленно спросила она.

– Я хочу тебя поцеловать.

Сердце ее гулко ухнуло от предвкушения. У нее выработалось привыкание к поцелуям Бена, как у некоторых к наркотику, – она не могла без них обходиться. Чем больше он ее целовал, тем больше ей хотелось. Сьерра закрыла холодильник и бросила на Бена подозрительный взгляд:

– Только поцеловать?

Он улыбался, но глаза его потемнели от желания.

– Нет, конечно, нет. Одного поцелуя с тобой мне всегда мало. Ты уже это знаешь.

И это правда. Стоило ему ее раз поцеловать, как она требовала большего, и, в конце концов, ему приходилось прекращать это занятие, поскольку у самой Сьерры никогда не хватало духу от него оторваться.

Ноги у нее подкосились, сердце защемило. Вот так, всего лишь от звука его голоса и от его взгляда она теряла волю. Она и не догадывалась, что бывают такие сексуальные мужчины. Она дышала сбивчиво, и он видел, как она возбуждена. Ей бы надо устыдиться такой своей реакции на приближение Бена. Но она шагнула ему навстречу.

Он удовлетворенно усмехнулся. Обезоруживающая ямочка заиграла на его щеке, и в глазах появился мрачноватый огонек – Бен был неотразим.

Он привлек Сьерру к себе и коснулся губами ее виска.

– Кент уехал на ночь? – Да.

Кент проводил свободное время, работая на мать Бена – Брук Бедвин. У Сьерры сложилось впечатление, что помощнику очень даже нравится такое времяпровождение.

Бен улыбнулся:

– Он маму доводит до сумасшествия.

– А твоя мама – его.

Бен рассмеялся:

– Я думаю, он ей нравится. Просто она не в восторге от этого.

Сьерра прекрасно понимала, что чувствует Брук, потому что сама испытывала те же двойственные чувства в отношении Бена.

– Кент – хороший человек.

– Я с тобой не спорю. – Бен убрал волосы с ее лица и лукаво усмехнулся. – Если бы я думал по-другому, то не находил бы происходящее столь занимательным. Я ни разу не видел маму такой. Но это ей на пользу.

Сьерра смотрела на Бена во все глаза. Не может быть, чтобы в ее жизни появился мужчина такой сексуальный, такой умелый в любви и такой опытный в житейских делах. Он был совершенен во всем – лихо вел свой бизнес, обожал мать, был великодушен, щедро умел прощать. Слишком для простого смертного. Создатель переборщил, вложив столько души в столь совершенное тело. Да ни одна женщина просто не в силах перед ним устоять.

Бен согревал ее дыханием. Нарочито медленно он лизнул ее ухо, и Сьерра поняла, что не устоит. Такой, как Бен, может встретиться лишь раз в жизни. Только полная дура упустит такую возможность. Но как насладиться его обществом и в то же время не попасть в ловушку собственных чувств?

Солнце уже начало опускаться за горизонт. И, несмотря на то, что вентилятор работал в полную силу, в комнате было жарко. Запах Бена окутал Сьерру, от этого запаха тело ее, казалось, таяло...

– Пусть этот день станет особенным, любимая. Я умираю от желания. Я хочу лечь с тобой в постель.

От этих слов, произнесенных с хрипловатой чувственностью, Сьерра едва не сдалась. Она готова была простонать «да», когда раздался громкий телефонный звонок.

И поскольку после работы телефон звонил крайне редко, она едва не подпрыгнула от неожиданности.

– Алло? – Сьерра выслушала ответ, нахмурилась и сказала: – Конечно. Одну минуту. – Пожав плечами, она передала трубку Бену: – Это тебя.

– Меня? – Нахмурившись, он взял трубку. – Бен Бедвин слушает. – Лицо его разгладилось. На губах появилась улыбка. – Привет, Грейс. Что стряслось?

Грейс? Сьерра запомнила это имя. Так звали жену его брата, легендарного Ноя. Семья у Бена была небольшой, но, судя по тому, что слышала Сьерра, каждый из них был впечатляющей личностью. Может, все дело в том, как Бен о них отзывался? Он всех их любил, и его любовь делала их особенными.

А у Сьерры совсем не было семьи с тех самых пор, как несколько лет назад скончался ее отец...

Бен слушал, и с каждой минутой лицо его мрачнело все больше. Он даже выругался неразборчиво.

– Ну что же. Черт... Ты пыталась... А как насчет?.. Понятно. – Он разочарованно что-то пробурчал. – Ладно, все ясно. Иду. Спасибо, лапочка.

Сьерра замерла напряженно:

– Лапочка?

Бен бросил на нее быстрый взгляд, отвернулся и опустил трубку на рычаг.

– Это моя золовка. – Засмеявшись, он пощекотал Сьерру под подбородком. – Грейс – лапочка и моя сотрудница. Как бы Ноя это ни раздражало, она работает на меня. Официанткой.

Этот факт заставил Сьерру призадуматься.

– Ты сказал, что Ной богат.

– Богат.

– И при этом заставляет жену работать официанткой? – В голосе Сьерры явно звучало недоверие, смешанное с подозрительностью.

– Заставляет Грейс работать? Да нет, черт возьми. Он не в силах заставить ее делать ничего против воли. Если бы ты хоть раз с ней встретилась, ты бы поняла, какую глупость спросила. – Бен, склонив голову, посмотрел на Сьерру. – Невозможно заставить Грейс делать то, чего она не хочет. Поверь мне. Ной ее любит, и ему приходится мириться с тем, что Грейс хочет у меня работать. Правда ворчит, а что ему остается делать?

Сьерра покраснела и пролепетала что-то неопределенное.

Бен обнял ее. Она хотела, было воспротивиться, но Бен прижал ее к себе еще сильнее, и все ее сопротивление куда-то исчезло.

– Почему ты об этом спросила?

Сьерра молчала. Мысли ее были заняты тем, как бы дать ответ поуклончивее.

Бен внезапно стал очень серьезным.

– Сьерра? – Он слегка тряхнул ее. – Почему ты вообще считаешь, что мужчина может принудить женщину...

– Пошли в кровать. – Слова, что она выпалила сгоряча, повисли в воздухе.

В наступившей напряженной тишине Бен прижал свой лоб ко лбу Сьерры и простонал:

– Черт! Это самое милое предложение, что я от тебя получил за все время, и, поверь, ничего я так не хочу, как остаться с тобой и попробовать тебя на вкус всю, от мочек ушей до пальцев на ногах.

Попробовать на вкус?

– Только... Грейс ведь не просто так звонила – двое моих сотрудников заболели. Она попыталась вызвать других, но ничего не вышло. – Бен нежно погладил ладонями спину Сьерры. – Прости, любимая, но я должен тебя покинуть.

Здравый смысл подсказывал ей, что это к лучшему. Пусть он лучше сейчас уйдет, а не потом, когда ее болтливый язык выдаст еще больше секретов. У каждого, как говорится, есть свои скелеты в шкафу, так пусть они там и остаются.

Не разжимая объятий, Бен спросил:

– Что ты делаешь завтра?

И вновь Сьерра наполнилась приятным возбуждением, но уже иного сорта.

– Если погода позволит, буду весь день работать. Я смогу довести до ума участок в Паркинг-Пойнт, а потом еще раз окину взглядом то, что предстоит сделать для амбулатории. – До сих пор с работой у нее все шло как надо – заказов как раз столько, чтобы, заканчивая одну работу, можно было планировать другую. Как профессионал она должна была быть просто счастлива.

Сьерра коснулась пуговицы на рубашке Бена:

– Я вернусь домой поздно.

– И будешь донельзя усталой?

Усталость была ее постоянной спутницей, но Сьерре не хотелось в этом признаваться, поэтому она лишь пожала плечами.

Бен улыбнулся:

– Могу я принести тебе что-нибудь поесть, когда ты вернешься?

– Бен. – По привычке Сьерра захотела отказаться и сама над собой тут же засмеялась: – Не боишься, что мне это понравится?

– Не боюсь. Тем более что в отношении завтрашнего дня у меня есть скрытые мотивы. – На губах его играла нежная и многообещающая улыбка.

– Правда? – еле слышно пролепетала Сьерра.

– Да. – Он прикоснулся губами к ее губам. – Я подумал, что сначала позволю наесться тебе, – его губы коснулись ее уха, и голос упал до возбужденного шепота, – а потом буду есть сам. Тебя.

Возбуждение достигло пика. Сьерра почти не могла дышать. Бен все время говорил шокирующие, возбуждающие вещи и всякий раз выбивал ее этим из колеи.

Губы его касались ее скулы, подбородка, уголка губ.

– Обещаю, ты получишь удовольствие. И, по меньшей мере, не один раз. Полагаю, тебе и двух будет мало? Что касается меня, то мне этого точно не хватит.

– Бен... Я не знаю... – хрипло бормотала Сьерра. Поцелуи его стали настойчивее. Ладони скользнули к ее ягодицам, он сжимал ее все крепче, прижимал к бедрам. Когда Бен немного ослабил объятия, у Сьерры от желания голова шла кругом.

Она была убеждена в том, что стоит ей один раз отдаться Бену, и кураж испарится – он больше ее не захочет. От этой мысли у нее щемило сердце, но умом она понимала, что так будет лучше. Они все равно смогут остаться друзьями, потому что Бен дружелюбно относился ко всем, особенно к тем женщинам, которых знал. Но когда между ними все будет кончено, она сумеет, наконец, сконцентрироваться на работе. Ведь главная ее задача – построить свое будущее. Они станут просто хорошими соседями, и это вполне ее устроит.

– Ладно, – сказала Сьерра. – Я согласна. – Она сделала еще один глубокий вдох и добавила: – Это будет чудесно.

У Бена вспыхнули глаза и напряглись мышцы.

– Это верно, черт возьми, – сказал он и отступил на шаг, давая им обоим возможность оправиться от головокружительного поцелуя. Секунд тридцать он приходил в себя. – Я рад, что ты, наконец, стала доверять мне чуть больше. Ты об этом не пожалеешь.

У Сьерры даже рот открылся от удивления.

– Доверять тебе? – Бен кивнул.

Сьерра всплеснула руками:

– Я ничего не сказала о том, что уже доверяю тебе. Я сказала, что пересплю с тобой, и это все.

– Это одно и то же.

– Неправда!

С завидным терпением Бен принялся объяснять, поглаживая Сьерру по щеке:

– Если бы ты мне не доверяла, ты не стала бы со мной общаться.

– Но мы не... – Сьерра протестовала скорее из чувства противоречия.

Бен смерил ее взглядом: – Да.

– Нет! – Они только немного флиртовали друг с другом. Скорее много, чем немного. Каждый день. И Бен уже говорил, что не валяет с ней дурака, и все же... Ну, в самом деле, это еще ничего не означало. Сьерра расправила плечи: – Я никогда на это не соглашалась, Бен. Я просто согласилась... согласилась... – На что, черт возьми, она согласилась?

Бен приподнял ее над полом и поцеловал:

– Не паникуй. Я не прошу тебя убежать со мной на край света. – С чего бы эта фраза заставила ее покраснеть? – Но самые обычные правила приличий требуют, чтобы, пока вся эта сексуальная химия бродит в нас, мы не встречались бы ни с кем другим. Я прав?

Неужели он думает, что она готова поверить ему и решить, что, пока он с ней, он не станет водить шашни с другими женщинами? Смешно. Этот мужчина не мог не флиртовать.

Чувствуя себя загнанной в угол, Сьерра сказала:

– Я не стала бы от тебя этого требовать.

– Тебе не надо требовать. Я не хочу встречаться с другими и полагаю, что и ты тоже этого не захочешь.

Бен ждал, но Сьерра не торопилась давать обещания. Тогда Бен продолжил:

– Это все делает наши отношения особенными. Что означает, что ты мне доверяешь.

– Мне надо будет об этом подумать. – Бен улыбнулся:

– Очень хорошо. А когда ты будешь об этом думать, подумай еще и об этом. – Он накрыл губами ее рот, нежно и в то же время властно. Язык его двигался у нее во рту, скользил по ее языку, руки – гладили ее тело, ласкали ее и возбуждали. В конце концов, Сьерра забыла, против чего возражала.

Бен, наконец, оторвался от нее, и Сьерра с трудом приподняла отяжелевшие веки. Когда глаза ее открылись, она увидела, что и Бен не остался безучастен.

– Черт! Это не уходит. Сьерра. Это ты, по крайней мере, можешь признать. – Он виновато прикоснулся к ее опухшей нижней губе. – Я лучше пойду, пока Грейс совсем не разозлилась. – Он с нежностью посмотрел на нее: – Ночью мне будет сильно не хватать тебя.

Однако Сьерра сильно сомневалась в том, что Бену может кого-то не хватать, – она не могла позволить себе верить в невозможное. И Бен прочел сомнение у нее во взгляде.

– Ах ты, циничная девчонка, – со смехом сказал он.

Да, она была циничной. Но у нее был повод так относиться к жизни. Бен не понимал, что серьезные отношения – это риск.

– До свидания, Бен. – Он вышел за порог.

– Думай обо мне ночью, ладно?

Сьерра молча смотрела вслед Бену, пока его длинная темная тень не скрылась из виду.

– Как будто я могу о тебе не думать, – прошептала она.

Сьерра закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и закусила губу. Как бы ей хотелось понять, что у него на уме. И себя понять заодно. Она знала, чего хочет, что ей нужно от жизни, и Бен в эту схему никак не укладывался. Он мог стать только мимолетным эпизодом в ее жизни, и все.

Но почему тогда она уже по нему скучала?

Сьерра застонала, и чуть было не подпрыгнула, когда телефон снова зазвонил. Решив, что это Грейс, Сьерра с улыбкой сказала:

– Привет.

– Эй, детка, ты по мне скучаешь? – Болезненные, жестокие воспоминания нахлынули на нее, раскололи вечер надвое. Она замерла. Рука, сжимавшая трубку, задрожала.

Грифф ее нашел.

Первое, о чем она подумала, – слава Богу, что здесь нет Бена. Она не готова была отвечать на его пытливые вопросы. Вторая мысль была о том, откуда звонит Грифф. Может, он уже где-то рядом? Сьерра посмотрела в окно и ясно представила его за окном. По спине пробежал холодок страха.

– Ты так счастлива, слышать мой голос, что лишилась дара речи?

Сьерре не так просто было собраться с духом и сказать:

– Ты всегда был жалок, Грифф. – Она повесила трубку спокойно, не стала швырять ее на рычаг.

Обхватив себя руками, Сьерра прислонилась к стене. Она была в смятении. Грифф отыскал ее! А ведь она была уверена, что он о ней забыл навсегда. Зачем ему понадобилось звонить? Зачем? Все это было как в бессмысленном кошмаре.

Сьерра подумала, что, переехав из одного штата в другой, она отрезала его от себя, попала в зону недосягаемости. Но он позвонил, и это должно было что-то значить. Что? Грифф говорил, что она испортила ему жизнь, вынудив на себе жениться, а потом еще сильнее испортила ее, унизив разводом. Но разве у нее оставалась альтернатива? Никакой.

Сьерра стремительно обернулась и сняла телефон с рычага. Нет, она не даст ему звонить ей еще раз, она не даст ему испортить ей жизнь. Снова испортить.

Исполненная решимости, Сьерра проверила, все ли фонари горят снаружи. И убедилась, что во дворе пусто. Как всегда. Она осмотрела запоры на окнах и дверях и поняла, что этим следует заняться в первую очередь. И все же... Гордость и независимость мешали поступить так, как требовал здравый смысл.

Но здравый смысл все же победил.

Сьерра положила трубку на рычаг, после чего сняла ее снова и набрала номер Кента. Кент, судя по голосу, уже спал.

– Кент, прости, что разбудила. – Он сразу ожил.

– Что случилось? – тревожно воскликнул он. Сьерра ненавидела себя за свой страх, ненавидела Гриффина за то, что тот мешает ей жить. И не только ей. Он преследовал каждого из ее друзей, хотя их у нее было совсем немного. И только Кент ее не предал.

– Он звонил.

– Гриффин?

– Да. Он, похоже, знает, где я обосновалась.

– Черт!

– Он не угрожал мне, ничего такого не было... Просто спросил, соскучилась ли я по нему, но...

– Я сейчас приеду. Не открывай никому дверь, черт побери, пока я не появлюсь.

Глаза Сьерры наполнились слезами, а ведь она не плакала уже очень давно.

– Кент, прости.

– Так, не начинай.

Сьерра поняла, что, разговаривая с ней по телефону, он одевался.

Она улыбнулась и утерла слезы. – Спасибо тебе.

– Держись, детка. Я уже еду.

Он повесил трубку, и Сьерра не стала класть трубку на рычаг. Она выключила свет повсюду в доме и встала у окна, глядя во двор. Кент не станет томить ее ожиданием.

Через несколько минут его грузовик, новенький «форд», который стоил больше, чем Сьерра могла заработать за год, на полной скорости въехал на стоянку. Сьерра распахнула дверь навстречу Кенту. Вид у него был мрачный, а настроение еще мрачнее. Он вошел в дом и захлопнул за собой дверь.

– На этот раз я убью сукина сына.

– Нет! – со страхом воскликнула Сьерра. – Ты же знаешь, что он способен сделать со своими связями.

– Плевать я хотел на его связи.

– Не будь грубым.

– Мне не до того, чтобы выбирать выражения, детка. Для этого подлого труса у меня не осталось нормальных слов.

Сьерра закрыла глаза, терзаясь раскаянием. Гриффин был способен на любую гадость, и он сумел это доказать. Они с отцом никогда не были особенно близки, но то, что Гриффин сделал с ее отцом, Сьерра простить не могла. Последний год жизни старика был ужасен. Он узнал, что такое настоящее унижение, что такое настоящий стыд, и в своих несчастьях винил Сьерру. Из-за нее люди теряли работу, банки отказывали им в ссуде, они даже дома свои теряли. И Сьерра не могла допустить, чтобы из-за нее вот так пострадал Кент. Сьерра знала, что должна как-то его защитить, даже если сейчас она полагалась на его помощь. Только сегодня – дальше она сама справится.

– Пообещай мне, что не станешь делать глупостей, не то я больше никогда не обращусь к тебе за помощью.

Кент потемнел лицом. Он сжал кулаки, набычился и принялся мерить шагами комнату.

– Кент, я тебя прошу.

Он почесал подбородок, буравя Сьерру необыкновенно яркими от гнева глазами. Наконец кивнул:

– Обещаю попытаться – и это все, что я могу обещать. – Сьерра облегченно вздохнула:

– Спасибо!

Кент принялся устраиваться на ночлег – взял с кровати Сьерры подушку, достал из кладовой покрывало. Сьерра ходила за ним как тень.

– Твой бывший муж ничего тебе не сделает. Можешь спать спокойно.

– Ты уверен, что он сегодня не появится? – не удержалась она от вопроса.

Кент бросил подушку и покрывало на диван и, скрестив руки на груди, посмотрел на Сьерру:

– Даже если появится – ты не одна. У тебя есть Бен. – Сьерра в недоумении тряхнула головой:

– При чем тут он? – Кент смерил ее взглядом:

– Знаешь, у того парня серьезные намерения по отношению к тебе, он не из тех, кто станет спокойно наблюдать, как твой бывший муж тут ошивается.

– У Бена на меня нет прав, – напряженно сказала Сьерра.

– Готов поставить сто к одному, что у него иное мнение.

Сьерра чувствовала, как в ней поднимается раздражение, тревога росла в той же пропорции.

– Моя жизнь его не касается.

– Бен уже неделю от тебя не отходит – помогает тебе так, словно это его работа.

– Мы... друзья. – Но она знала, что это не совсем так, потому что и сама хотела большего, чем быть ему просто подругой. Она хотела всего того, что мог предложить ей Бен.

– Да, вот так ему и скажи. – Сьерра поморщилась:

– И скажу.

– Да-да. Только не думай, что тебе удастся сбить его с курса с той же легкостью, что и меня. – Кент легонько щелкнул ее по носу. – Он хочет тебя, и у меня такое чувство, что он порвет любого, кто вздумает ему помешать.

У Сьерры сердце готово было из груди выпрыгнуть. Она смотрела на Кента во все глаза и чувствовала, что он прав.

Господи, ей придется либо совсем порвать с Беном, либо поставить на карту его благополучие. Он такой беспечный, такой открытый, он и понятия не имеет, как вести дела с такими, как Гриффин.

Сьерра приняла решение и тут же почувствовала, как у нее засосало под ложечкой от предчувствия беды. Внутри словно образовался провал. Она и не знала, как дорог ей Бен, до тех пор, пока не приняла решение его бросить.

Глава 9

Бен потянулся, выходя из душа. Он работал почти всю ночь, а когда, наконец, добрался до кровати, то не смог уснуть – так он хотел Сьерру.

Черт возьми, ей удалось вызвать в нем незнакомые доселе чувства! Ни разу с ним такого не случалось, чтобы все его мысли сосредотачивались на женщине. Но ему нравилось думать о Сьерре. Думая о ней, он улыбался.

Черт, он и сейчас улыбался!

Бен засмеялся, наскоро вытерся полотенцем и потянулся за штанами. Он провел бессонную ночь, но отчего-то не чувствовал усталости. Он был наполнен энергией и... желанием.

Бен пригладил ладонями волосы и пошел звонить в ресторан. Ему хотелось знать, пришла ли Сьерра на чашку кофе. Бен чувствовал, что ему пора умерить пыл. Он и так не оставлял девушку в покое ни на минуту. Если так дело пойдет дальше, она поймет, что может делать с ним что хочет, и тогда уже будет не до смеха. Впрочем, Сьерра тоже не оставалась равнодушной. Пусть она никогда не стремилась показать, что хочет быть рядом с ним, вчерашний вечер оказался решающим. Если бы Грейс не позвонила, он мог бы проснуться в одной постели со Сьеррой.

Ему не составляло труда вызвать в ней отклик – стоило лишь дотронуться до нее. Сьерра его тоже хочет, и скоро она его получит.

В ресторане взяли трубку только после четвертого гудка.

– Это Бен Бедвин.

– Доброе утро, Бен, – ответила одна из официанток.

Бен почувствовал волнение в ее голосе и улыбнулся. Кэти была новенькой, она только училась и не так уж отчаянно с ним флиртовала – у нее был жених. К тому же она копила на первый взнос на покупку дома, и потому готова была выйти на внеурочную работу по первому вызову хозяина.

– Сделай одолжение, Кэти, проверь, пришла ли Сьерра. – За эту неделю все его работники успели узнать, кто такая Сьерра, как и то, что хозяин в нее влюблен.

– Она только что пришла, Бен. Спрашивала про тебя, но я сказала, что ты еще спишь.

Спрашивала про него? Бен не поверил своим ушам. Впервые за всю неделю Сьерра сделала первый шаг, а его не оказалось рядом.

– Она уже ушла?

– Еще нет. С ней крупный парень, и, кажется, они собираются заказать кофе.

Бен напрягся на мгновение, но потом понял, что речь идет о Кенте. Чаще всего Кент подъезжал тогда, когда Сьерра уже работала. Видно, он сегодня явился спозаранку в надежде встретиться с Брук.

Бен с телефоном в руке подошел к шкафу, выбирая рубашку.

– Попроси ее подождать, я сейчас приду. И, Кэти, чтобы ты знала – тот крупный парень ее наемный работник.

– Понятно, – ответила Кэти.

Это «понятно» было сказано так, что Бен нахмурился. Рука его замерла, схватившись за рукав темно-зеленой рубашки.

– Что ты хочешь сказать?

– Послушайте, мистер Бедвин, мне надо идти. Много работы. Вы же знаете, с утра всегда так.

Бен, сделав над собой усилие, сменил тон:

– Хорошо. Просто скажи, что ты имела в виду, и дальше работай.

Бен представил, как официантка переступает с ноги на ногу. Наконец Кэти выпалила:

– Они вместе провели ночь. Я слышала, как Сьерра ворчала, что по его вине не выспалась. Он смеялся, а она сказала, что он храпел как паровоз.

Кровавый туман застилал Бену глаза. Он изо всех сил сжал трубку телефона. Должно быть, они провели ночь в достаточной близости друг от друга, чтобы Сьерру беспокоил его храп.

– Спасибо, – сквозь зубы процедил Бен. – Я сейчас спущусь. – Он повесил трубку, не дождавшись ответа Кэти.

Кент провел ночь со Сьеррой?

Бен направился к двери и понял, что на нем нет ни рубашки, ни обуви. Выругавшись, он схватил рубашку, быстро надел ее на себя и кое-как заправил в штаны. Минута, чтобы надеть носки и обуться, – и он уже за дверью.

Черт, с самого начала он подозревал, что их отношения более близкие, чем может показаться с первого взгляда. Он должен был догадаться, что между ними что-то есть. Чтобы мужчина и женщина были просто друзьями? Такого не бывает. Особенно такого не может случиться, когда женщина такая сексуальная, а, судя по тому, что Сьерра творила с ним, Беном, она была куда сексуальнее многих.

Конечно, Кент заигрывал с его матерью, причем у всех на глазах. И Сьерра не подавала признаков ревности.

Бен остановился. Теперь он осознал, что должен все разложить по полочкам. Многое не стыковалось. Но факт был налицо – они провели вместе ночь.

Бен влетел в зал, как штормовой вихрь, и увидел, что и его мать тоже была за столом, а Кент всячески ее обхаживал. Сьерра сидела рядом. Вид у нее был уставший и беспокойный, но флирт, происходивший у нее на глазах, похоже, ее не раздражал.

– Черт! – Бен не любил оказываться не при делах, но еще больше он ненавидел снедавшую его ревность. Это новое для него чувство совсем ему не нравилось.

Напустив на себя безразличие, Бен непринужденной походкой подошел к столу. Каждый из троих отнесся к его появлению по-своему. Сьерра приветствовала его угрюмым взглядом. Вид у нее был очень уставший, и добрая порция кофеина ей бы не помешала. Похоже, что она не спала всю ночь. Интересно, чем она занималась?

Мать, увидев Бена, покраснела. Ему оставалось лишь догадываться о том, что же такое только что сказал ей Кент. Никогда еще Бен не заставал мать врасплох, и, если бы не эта история со Сьеррой, он нашел бы в этой ситуации повод для смеха.

Кент был в ударе и на Бена почти не обратил внимания. Все его внимание было направлено на Брук.

Так что же, черт побери, тут происходит?

– Всем доброго утра.

По ответному «приветливому» взгляду Сьерры и растерянному миганию матери Бен понял, что его улыбка больше походила на оскал.

Кент окинул Бена взглядом:

– Встал не с той ноги, приятель? – Бен прищурился:

– Пожалуй, не с той постели.

– Бен! – Брук была в шоке.

Сьерра, казалось, готова была плюнуть ему в физиономию.

– Ну что же, так даже легче, – тяжело вздохнула она. Бену не понравилось то, как она это сказала.

– Что именно?

– То, что ты всю ночь развлекался.

– Развлекался? Я имел в виду другое, когда сказал про постель. Я бы предпочел провести ночь в твоей постели, нежели в своей.

Брук больно его ущипнула, чем немало удивила.

– О, черт! – Бен потер руку. – Больно.

– Вот и хорошо. Ты ведешь себя возмутительно. – Мать обвела взглядом зал, словно призывая всех присутствующих в свидетели. – Ты всех нас заставляешь краснеть.

Кент совсем не чувствовал себя смущенным. Он еле удерживался от смеха.

Сьерра еле на ногах стояла. Она потирала ладонью лоб и что-то бормотала себе под нос. Сегодня она убрала волосы в хвост и джинсы на ней были относительно новые.

– Мне нужно работать, – сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь, и поднялась.

Бен схватил ее за руку:

– Сначала кофе. – Черта с два он даст ей уйти, зная, что произошло ночью.

– Нет, я... – Сьерра выдернула руку из ладони Бена.

Кент встал, с братской бесцеремонностью обхватил девушку за плечи и вновь усадил на стул.

– Кофе, Сьерра. – Он продолжал прижимать ее к стулу, надавливая на плечи, пока она не оставила своих попыток встать. – Если уж ты отказываешься, дай хотя бы я выпью.

– Я могла бы и сама сварить, – проворчала Сьерра, бросив на Бена сердитый взгляд.

– Спасибо, я еще хочу пожить, – усмехнулся Кент и пояснил: – Сьерра совершенно не умеет варить кофе.

Бен направил на Кента тяжелый взгляд.

– Если вы провели ночь вместе, кофе мог бы сварить и ты.

Сьерра вскинула голову и удивленно прищурилась. Брук сначала побелела, потом вспыхнула. Кент вскинул вверх руки:

– Итак, пока драка не началась, я все объясню. Видите ли...

Не успев договорить, Кент взвыл от боли и согнулся пополам, потирая пах. В ответ на его злобный взгляд Сьерра отрицательно покачала головой. Нет, мол. Не вздумай разговаривать!

Бен пошел в наступление:

– Ты с ним спала?

На этот раз Брук, похоже, ничего не имела против дурных манер сына. В глазах ее читался острый интерес. Сьерра с ехидной улыбочкой обратилась к Бену:

– Это не твоего ума дело.

Бен открыл, было, рот, чтобы ответить, но Кент его перебил:

– Черта с два не его это дело. Не дразни быка, Сьерра, а то он и меня протаранит насквозь. – Кент схватил Брук за предплечье, та отчаянно пыталась вырваться. – Мы со Сьеррой друзья. И точка. Друзья и не более того. Всем понятно?

Бену очень хотелось ему верить.

– Так почему ты провел у нее ночь?

Кофе еще не принесли, а Сьерра уже встала из-за стола.

– Ты забываешься, Бен. Я с самого начала ясно дала тебе понять, что в мою личную жизнь тебе доступ закрыт. Только потому, что я согласилась... ну, ты знаешь, о чем я... ты не обрел право меня допрашивать.

Реакция Сьерры потрясла Бена. Она вся дрожала от возбуждения. Он кишками чувствовал, что что-то не так. Он был знаком с ней больше недели, но впервые видел ее такой.

И ревность, и обида померкли перед лицом тревоги за нее. Бен медленно поднялся со стула и встал рядом с ней:

– Что случилось?

Сьерра заморгала от растерянности. Его нежность взывала к сердцу, а сердце могло ее подвести. Казалось, она вот-вот расплачется. Впрочем, Сьерра быстро справилась с собой и гордо расправила плечи. Сдавленным голосом, избегая смотреть Бену в глаза, она сказала:

– Вот что, Бен. Прости, но... Я не хочу с тобой больше встречаться. – Она обернулась к Кенту, продолжавшему удерживать Брук. Лицо у Кента было мрачнее тучи. – Оставайся и получай удовольствие от кофе. Увидимся на участке.

– Черт тебя побери, Сьерра, я не хотел этого! – крикнул Кент ей вслед.

– Все к лучшему. – Она вышла с гордо поднятой головой и прямой спиной.

– Бен, – участливо заговорила Брук, – может, тебе следует...

Кент не дай ей договорить:

– Сьерре нужно немного времени, чтобы во всем разобраться, и это все. Поверь мне, Бен.

Бен ничего не сказал. У него не было слов. Ни разу в жизни женщина так с ним не поступала. Если ему не нравились те ощущения, что пробуждала в нем ревность, то теперешнее свое состояние он просто возненавидел.

Он скривился от отвращения к себе. Черт, Сьерра же с самого начала ясно дала ему понять, что не хочет с ним заводить отношения. Она терпела его всю эту неделю лишь потому, что он был чертовски настойчив. Так почему ему так хотелось броситься за ней следом и трясти ее до тех пор, пока она не придет в чувство? Почему ему так хотелось затащить ее к себе в комнату и держать там, пока она не...

Он сжал кулаки. Ей нужно время? Он дал ей времени больше, чем надо.

Кент поднес руку Брук к своим губам и поцеловал:

– Простите, но мне надо к ней. Она... расстроена.

Брук кивнула, словно забывшись, затем высвободила руку и сказала:

– Да, конечно. Идите. Вам не требуется разрешение. – Кент повернулся к Бену:

– Пожалуйста, не делай глупостей. Ты мрачен, как туча, а повода к этому на самом деле нет. Ты и сам знаешь, что иногда стоит остановиться и подумать, вместо того чтобы бередить израненное самолюбие.

Не хватало еще и оскорблений.

– О чем это, черт побери, я должен думать? – прорычал Бен.

– Вот тебе небольшая подсказка: Сьерра из тех людей, что стараются оградить от неприятностей тех, кто ей дорог.

Сьерра никогда не была особо откровенна с Беном, поэтому знать о том, что сказал Кент, он не мог. Впрочем, эта черта характера только добавляла ей плюсов.

– Так она тебя защищает? – Кент покачал головой:

– Меня, тебя – всех, кроме себя.

Злость и растерянность овладели Беном. Он вот-вот готов был выйти из себя.

– Может, ты все же объяснишься? – Кент опустил голову и потер переносицу.

– Не могу, Сьерра убьет меня, если я тебе все скажу. – Он поднял глаза и встретился взглядом с Беном. – Она готова защищать тех, кто ей дорог, но она, черт возьми, слишком закрытый человек.

– Только не с тобой.

– Да, у нас особые отношения.

– Ты с ней спишь?

– Господи! Все не так, как ты думаешь. – Кент обернулся к Брук: – Я к вам потом заскочу. Мы поговорим.

Брук, до сих пор слушавшая этот разговор, покачала головой:

– Нет, я...

Кент дотронулся до ее подбородка.

– Да, – твердо сказал он и ушел.

Несмотря на то, что из-за Кента Брук чувствовала себя не в своей тарелке, она и за сына волновалась.

– Бен, мне кажется, у Сьерры неприятности.

Бен смотрел на дверь, в которую вышли сначала Сьерра, потом Кент.

– Да, я тоже так думаю. – Он повернулся к матери: – Ты веришь тому, что сказал Кент?

– Что они со Сьеррой друзья? Да. – Но...

– Бен. – Брук тронула сына за плечо. – Сынок, я знаю, что она тебе дорога...

– Ты знаешь?

– Я твоя мать, и многое для меня вполне очевидно. – Бен поморщился. Для него все было совсем не таким уж очевидным.

– Единственное, о чем нужно подумать: стоит ли связываться с той, у кого и в самом деле могут быть серьезные проблемы?

Какие проблемы могут быть у умной, независимой двадцатичетырехлетней женщины? И с какой стати она должна так сильно защищать всех, кто ей дорог? И главное, почему столько тайн? Бен не знал почему, но он чувствовал, что Кент говорил правду. Ему нужно немного потерпеть, и, конечно же, ему не стоит бросать Сьерру.

– Может, и не стоит, – ответил Бен на вопрос матери, – но у меня нет выбора.

– Чепуха. Не хочешь же ты сказать, что я вырастила дурака? Ты всегда мог оценить ситуацию и сделать правильный выбор.

Мало-помалу тучи в душе Бена рассеялись. Да, он всегда мог владеть ситуацией. Он мог контролировать действительность и управлять ею. И он мог управлять Сьеррой с помощью секса, он мог превратиться в настоящего тирана. Но прошла неделя, а он так и не опробовал свою тактику в полной мере. Может, это потому, что одного секса со Сьеррой ему было мало?

Он многого добился и в другом: Сьерра стала вести себя с ним менее скованно, более свободно. Она отвечала на его поцелуи, сама до него дотрагивалась, и, наконец, она призналась, что хочет его. Но вчера ночью случилось что-то, что заставило ее изменить свое мнение. Много раз за эти дни Бен замечал, как темнели от печали глаза Сьерры, как она без видимого, казалось, повода выпускала колючки. Он хотел, чтобы Сьерра доверилась ему настолько, чтобы поверить ему свои тайны. Чтобы отдать ему... всю себя.

Бен обнял мать и поцеловал в щеку:

– Ты права, мама. Я всегда все держу под контролем. И сегодня вечером я себя проявлю.

Брук с тревогой нахмурилась:

– Бен, я не хочу, чтобы ты переступал границы разумного.

– Все будет нормально, мам. – Бен наклонил голову, пристально глядя на мать. – Мне надо приниматься за работу, потому скажи мне прямо сейчас: ты приехала сюда с какой-то особой целью или просто в надежде встретиться с Кентом?

Он спросил это в шутку, но Брук настолько растерялась, что Бен понял – он поймал мать с поличным. Изображая ужас на своем лице, он покачал головой:

– Мама, ты с ним заигрываешь!

Брук сжала сумочку в руке и обиженно проворчала:

– Не думала я, что доживу до того дня, когда не смогу навестить своего единственного сына без того, чтобы мне предъявляли обвинения в домогательстве. – Оставив за собой последнее слово, она выскочила за дверь.

Бен, улыбаясь, проводил ее взглядом до двери. Его подозрения подтвердились сразу на нескольких уровнях. Нет, что бы там ни было между Кентом и Сьеррой, сексом они не занимались. Но отношения у них были достаточно доверительными, и этому Бен не мог не завидовать. Сьерра готова была поделиться своими проблемами с Кентом, а с ним, Беном, – нет.

И все-таки он добьется ее! Ему еще не встречалась женщина, которую бы он не смог переиграть. Правда, Сьерра была устроена сложнее большинства женщин...

Она была такой поразительно нежной, такой... естественной. В ней не было ничего искусственного – ни косметики, ни духов. Ее физическая привлекательность заключалась в сочетании гордости и уверенности с шелковистой кожей, рыжими волосами и мягкими губами, которые так хотелось целовать. При воспоминании о губах Сьерры Бена бросало в жар. И еще ему нравилось ее общество. Сьерра была ответственной, независимой, и она могла бы соперничать с его бабушкой в силе характера. Но она была еще и сообразительной, умелой, иногда слишком серьезной, но при этом способной на сочувствие. И она хранила какие-то тайны. Все это вместе делало ее уникальной и, как заметила мать, особенной.

Бен думал, что Сьерра не вернется домой допоздна, но около пяти Гэри, дежурный за регистрационной стойкой, доложил Бену, что она вернулась. Бен понимал, что глупо было заставлять своих служащих за ней следить, но он был настроен слишком решительно, чтобы мыслить разумно.

Бен не стал ждать, пока Сьерра к нему придет, – он понимал, что она не сделает первый шаг. Не взяв с собой ничего, даже сандвича в качестве предложения к примирению, он зашагал к ее домику.

Сьерра вытаскивала из кузова грузовичка тяжелый пакет. Она увидела Бена, но ничего не сказала. Не обращая внимания на неласковый прием, Бен подошел, заглянул в пакет и увидел, что там замки. Много замков.

– Планируешь от меня отгородиться?

– Нет. – Она состроила гримасу. – Не от тебя. Но я действительно собираюсь установить замки.

Еще секреты.

Бен взял из пакета коробку с тяжелым дверным засовом.

– По ночам уснуть не можешь, да? – Она сжала зубы, после чего процедила:

– Нет.

Бен знал, что она лжет. Просто почувствовал. Женщина, живущая одна в доме, должна соблюдать меры предосторожности. Но почему эта нервозность и эта замкнутость проявили себя именно сейчас? Кто пробудил в ней тревожность?

У входа Сьерра взяла пакет под мышку и принялась трясти связкой ключей до тех пор, пока не отыскала нужный. Бен не стал предлагать ей помощь. Он решил, что в конечном итоге он заставит ее почувствовать ту же растерянность, что по ее вине ощущал он.

Открыв дверь, она зашла внутрь и перекрыла ему проход. Судя по ее выражению лица, внутри Сьерра ощущала себя увереннее, чем снаружи, особенно если он оставался по ту сторону порога.

– Чего ты хочешь, Бен?

– Тебя.

Она открыла рот и тут же его закрыла. И нахмурилась.

Бен спокойно наблюдал за ней.

– Полагаю, что меня не приглашают зайти? – Сьерре не так-то легко было проявить грубость. Бен видел отражение внутренней борьбы на ее лице.

– Прости, но у меня много дел.

– С установкой замков? – Сьерра вскинула голову:

– Ты угадал.

Бен сделал шаг через порог, вынудив Сьерру отступить. Она отступила машинально, а когда поняла, что натворила, едва на него не зашипела.

Бен взял пакет из ее рук и поставил его на пол. По ходу дела он заметил подушку на диване и посмотрел на Сьерру, приподняв брови:

– Это тут спал Кент?

Глаза Сьерры опасно блеснули.

– Это не твое дело.

Бен присвистнул. Она хотела заставить его отступить с помощью слов, вернее, с помощью слов и тона, каким они были сказаны. Но у нее ничего не получится.

– Сегодня мы очень нервные, верно? – Растерянность, вызванная его хамством, сменилась гневом. Она даже потемнела от злости. Скрестив на груди руки, Сьерра заявила:

– К чертям все это, Бен. Я еще утром сказала тебе, что не хочу тебя больше видеть.

– Я знаю. – Он говорил очень тихо, что составляло разительный контраст с ее почти истеричным тоном. – Меня унизили перед моими же работниками.

Сьерра покраснела от стыда.

– Я... я не хотела. Просто так вышло. – Она нахмурилась. – Просто я изменила свой взгляд на некоторые вещи.

– Вот об этом я и хочу с тобой сегодня поговорить. И я не уйду, пока не выскажу тебе, что я по этому поводу думаю. Так почему бы тебе просто не выслушать меня?

Она презрительно поджала губы:

– Как это похоже на всех вас, мужчин. Вы просто не оставляете женщине выбора.

Какие горькие слова, подумал Бен. Он уже давно заподозрил неладное, и эти подозрения пробуждали в нем не совсем приятные ощущения. Кто, черт побери, отобрал у нее право выбора? Бен исключил себя из списка, поскольку никогда не обижал Сьерру и знал, что никогда не обидит. Он мог бы задать ей сотню вопросов, но для себя уже решил, что прибережет их для Кента.

– Послушай, дорогая, я не имел в виду... – И тут зазвонил телефон.

Словно косуля, ослепленная светом фар, Сьерра заметалась по комнате и влетела на кухню. Бен вошел следом за ней.

– Алло? – спросила Сьерра почти шепотом.

Бен внимательно изучал ее мимику – она изо всех сил старалась спрятать страх.

Ни слова больше не говоря, Сьерра повесила трубку.

– Ошиблись номером?

– Да. – Она глубоко вздохнула. – Итак, чего ты хочешь?

Комбинезон и грубые ботинки, что были на ней, как и ее воинственная поза, не могли ввести его в заблуждение. Сьерра казалась испуганной и очень-очень уязвимой. Бен с огромной радостью заключил бы ее в объятия и пообещал бы ей все, что угодно. Но он сумел себя пересилить.

– Мы должны быть друзьями. – Сьерра усмехнулась:

– Да, если это все еще возможно.

– Почему нет? – Бен надеялся, что его вопрос прозвучал достаточно невинно. – Ты полагаешь, что между нами слишком сильное сексуальное напряжение?

Сьерра обняла себя руками, словно защищаясь, и ничего не ответила.

Надо было как-то ее убедить.

– Я могу контролировать свои эмоции, и ты, полагаю, тоже.

Сьерра выглядела не слишком уверенной, но все равно утвердительно кивнула.

Бен вскинул руки в знак того, что сдается, и пожал плечами:

– Ты теперь можешь считать себя в безопасности. Я к тебе не притронусь. И уж конечно, не буду целовать. Но мы можем разговаривать. – Он наклонился к ней, и глаза его стали вровень с ее глазами. Бен пристально в них посмотрел. – Брось, Сьерра. Мне нравится твое общество. Честно. И мы соседи. Это ведь не меняется, верно?

– Ты прав. – Сьерра смотрела на него так, словно он олицетворял все земное зло. – Я здесь, и я никуда не уезжаю.

Бен удивленно отпрянул.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала. – Он попытался засмеяться, но смех его звучал неубедительно. – Клянусь, у тебя нет причин на меня нападать.

Сьерра дрожала. Она с трудом скрывала свое отчаяние.

– Бен, у меня действительно много дел, – пробормотала она.

– Уже меня выгоняешь? Ладно, но мы можем заключить перемирие.

– Хорошо.

На этот раз он засмеялся вполне искренне.

– Ты так быстро соглашаешься, что я не очень тебе верю.

И снова зазвонил телефон. Сьерра вздрогнула, сжала зубы, посмотрела Бену в глаза и не пошла, поднимать трубку.

Бен с интересом смотрел на нее.

– Не хочешь отвечать на звонок?

– Кто бы там ни был, он может перезвонить.

– Ладно. Ты хочешь сказать, что в моем присутствии не в силах ни на что отвлечься?

Сьерра едва не зарычала. Повернувшись, она схватила трубку.

– Алло.

На этот раз страх ее мешался с яростью.

– Нет, нет и нет. – И почти на крике: – И еще раз: нет!

Бен озадаченно смотрел на то, как она швырнула трубку, потом еще раз и еще. Сьерра стояла к нему спиной, все тело ее было напряжено, она тяжело дышала.

Бен вспомнил слова Кента и подумал: может, она и сейчас пытается его защитить? Ему так хотелось обнять Сьерру, успокоить, но вместо этого он спросил:

– Снова ошиблись номером?

– Пожалуйста, уходи! – Сьерра была на грани срыва.

– Ни за что. – Он не мог уйти, оставив ее в таком состоянии. Даже мысль об этом была ему противна. Во-первых, она женщина и была намного меньше и слабее его, а во-вторых... Он просто не хотел от нее уходить. Он желал знать о ней все.

Если она позволила Кенту стать ей близким другом, рано или поздно и Бен добьется той же привилегии.

Он положил руки на ее плечи и, поскольку Сьерра не отшатнулась, легонько погладил их, осторожно массируя.

– Бен...

– Тсс. Я не буду к тебе приставать, клянусь. – Сьерра засмеялась и, откинув голову, стукнулась затылком о стену – жест отчаяния.

Бен осторожно отстранил ее от стены.

– Вне зависимости от того, как ты к этому относишься, с этого момента мы друзья. Я серьезно. Я продолжаю тебя хотеть, как и ты, подозреваю, продолжаешь хотеть меня. Но я не стану тебя домогаться.

– Ты сам не знаешь, что делаешь.

– Ты о сексе? – спросил Бен, потому что на столь близком от нее расстоянии и в такой ситуации он чувствовал себя более мужчиной, чем всегда.

Сьерра глухо засмеялась и взглянула на Бена:

– Ты хочешь секса? Если ты его получишь, то от меня отстанешь?

В голосе ее было столько отчаяния, что у него внутри все перевернулось. Он старался говорить спокойно и твердо.

– Я уже сказал тебе, детка: тебе от меня не избавиться.

– Ты сказал, что я для тебя как вызов. Но если это кончится...

– Сьерра... – Он прикоснулся к ее обласканной солнцем щеке, дабы усилить внушающую силу своих слов. – Как это может закончиться, если ты провоцируешь меня уже одной своей решимостью от меня избавиться? Нет, это не кончится. – Бен покачал головой. Он знал, о чем говорил. – Ты словно узел противоречий, ты постоянное испытание моего мужского начала, а мне нравится подвергать себя испытаниям.

– Это просто ни в какие ворота не лезет! – Сьерра слегка обмякла и решила испытать новую тактику: – Бен, ты меня мало знаешь, и тебе нет смысла влезать в мои неприятности.

То, что она говорила, было бы правильным для нормального порядка вещей. Но их отношения с самого начала не развивались как нормальные. С первого взгляда он захотел ее так, что внутри все заломило. Бен спрашивал себя, понимает ли Сьерра, как крепко он влип.

Он сказал ей ту часть правды, на которую ей нечем было возразить:

– Я знаю тебя лучше, чем любой другой мужчина. – Голос его понизился до шепота, он звучал обнадеживающе, ободряюще. – Ведь я первый подарил тебе оргазм. Верно?

Глаза ее округлились, дыхание стало сбивчивым.

– То была ошибка.

– Нет, моя дорогая. Я знал, что делаю. – Выражение лица у нее стало забавным, некая смесь досады и недоверия, и тут Сьерра взорвалась:

– Отлично, раз ты не хочешь уходить, вот тебе. – Она бросилась на кухню, с грохотом выдвинула ящик комода, достала оттуда молоток и швырнула ему. По крайней мере, Бен предпочел посчитать, что она швырнула молоток ему в руки, а не в голову. У него была быстрая реакция, поэтому он успел поймать его.

– Оставайся, если тебе так хочется. Но тогда ты поможешь мне установить запоры. У меня нет времени стоять тут и спорить с тобой до ночи. – И просто из вредности она добавила: – В отличие от некоторых мне приходится много трудиться, чтобы вести собственное дело. – Она достала еще один молоток и набор отверток.

Бен оставался невозмутим. Улыбаясь своим мыслям, он пошел следом за Сьеррой в крохотную гостиную.

– Мы все окна будем запорами снабжать? – К счастью, окон было немного.

– Да. – Сьерра смотрела на него так, словно хотела, чтобы он начал жаловаться на нехватку времени или усталость. Жалоб не последовало. Тогда она нахмурилась и спросила: – Ты руками работать умеешь?

– Еще как.

Сьерра всучила ему отвертку:

– Знаешь, что надо делать?

– Разумеется.

Сьерра смотрела на Бена так, словно не вполне доверяла его компетентности. Лицо у нее горело.

– Я не о сексе говорю.

О, да у нее тоже один секс на уме?!

Сьерра ушла в кухню и с треском открыла упаковку с замком. Демонстративно громко. И хоть она находилась за стеной, общаться они могли беспрепятственно.

– Может, расскажешь, что у тебя за неприятности?

– Нет.

А чего он, собственно, ждал?

– Если бы я был в курсе твоих проблем, я мог бы тебе помочь.

– Нет.

Рассохшуюся раму в гостиной покрывали три слоя краски. Бен хмуро осматривал фронт работ.

– Я все равно буду за тобой присматривать. – Сьерра не ответила.

Бен подцепил отверткой старую накладку от замка и трижды ударил молотком по ручке. Накладка вылетела, оставшись болтаться на одном винте.

– Дерьмо, – пробормотал себе под нос Бен. Теперь он был рад тому, что Сьерра решила поменять замки.

Дерево было старым, замки проржавели, поэтому работа отняла больше времени, чем можно было ожидать.

Пока Сьерра заканчивала работу в кухне, Бен занялся окном спальни. Оставшись в комнате в одиночестве, он с любопытством огляделся. Бен не один раз бывал в крохотном доме Сьерры, но в эту комнату ни разу не заглядывал. Комната была обставлена очень скромно. Односпальная кровать представляла собой матрас на простой деревянной раме, никаких декоративных изголовий и прочего. Белые простыни, простое одеяло в коричнево-голубую клетку, местами потертое, и стандартного размера подушка. Бен вспомнил еще одну подушку и покрывало на диване и сделал вывод, что она спит на двух подушках, в чем ничего экстравагантного не было.

Дешевые жалюзи на окне. Ни цветных ковриков на потрескавшемся линолеуме, ни прочих излишеств. На ночном столике простой механический будильник. Голые стены – даже зеркала нет. Изрядно старый, не подходивший ни по цвету, ни по стилю к тумбочке комод. На комоде – связка ключей, мелочь и несколько широких резинок для волос. Ни косметики, ни парфюмерии, ни ярких зажимов для волос.

Из-под кровати торчат сандалии, в шкафу несколько рубашек и пиджак.

Примерно так Бен представлял себе тюремную камеру.

Имущество Сьерры было скудным – не многие способны вынести такое существование. Почувствовав к ней щемящую жалость, Бен присел на край кровати. Ему казалось, что сердце его вот-вот расколется.

Сьерра просунула голову в дверь, нахмурилась, увидев его сидящим без дела, и подозрительным тоном спросила:

– Что это ты тут делаешь? – Бен встал:

– Ничего.

Сьерра, похоже, ему не поверила. Она обвела взглядом комнату, словно пытаясь найти в ней вещественное доказательство его противоправных действий. Ничего не обнаружив, она спросила:

– Принести попить что-нибудь холодное? У меня есть чай со льдом.

Бен теперь смотрел на нее другими глазами. В груди его поднималось нечто тревожно-щемящее – опасное по своему накалу чувство.

– Бен, мой вопрос тебя так озадачил? Почему ты на меня уставился?

Бен пожал плечами. Что он мог ей сказать? Ему чертовски хотелось приголубить Сьерру, но он нашел в себе силы противостоять искушению.

– Чай со льдом – это замечательно, – с вежливой улыбкой согласился он. – Спасибо.

Медленно, словно от нее требовалось немало усилий, чтобы оторвать от Бена взгляд, Сьерра повернула голову к окну.

– Ты уже закончил?

– Нет. Решил немного отдохнуть. – Голос у него был нежным, а сердце еще нежнее. Черт, он не хотел себя выдавать, но когда внутри тебя творится такое, трудно оставаться рациональным.

Сьерра с подчеркнутым безразличием пожала плечами:

– Тогда почему ты не идешь домой? Я и сама могу все закончить.

Бен вернулся к окну.

– Ни в коем случае. Я скоро закончу.

А что потом? Потом придется искать новые поводы, чтобы появляться у нее завтра, и послезавтра, и на следующий день. Нет, рано или поздно он ее одолеет.

– Отлично, – проворчала Сьерра. – Делай, как хочешь.

Бен подождал, пока ее шаги затихнут на кухне, и только тогда мрачно усмехнулся:

– О, я именно так и поступаю, детка. – Он с яростью набросился на старый замок. Замок сломался, и Бен отшвырнул его в сторону. – Ты можешь в этом на меня положиться. – Он будет делать то, что хочет делать, и тем самым ее завоюет.

Глава 10

Луна была очень яркой в ту ночь, и тени на земле казались четче и длиннее обычного. Сьерра вот уже час как вернулась домой с работы, успела принять душ и переодеться и теперь собиралась загрузить в кузов машины все необходимое для завтрашней работы.

Не выдержав, она посмотрела на приветливо светящиеся окна мотеля. Со стороны здания доносились смех и обрывки разговоров, заглушаемые музыкой из автомата. У Бена каждый вечер собиралась толпа народу – не только постояльцы мотеля, но и местные жители, водители грузовиков... женщины.

Сьерра заставила себя отвести взгляд.

Для человека, работавшего по восемнадцать часов в день, Бен прекрасно выглядел. Усталости в нем и не чувствовалось. Впрочем, он и не жаловался. Работа доставляла ему удовольствие. Как, впрочем, и то, что ей сопутствовало. Например, флирт.

Сьерра отсчитывала дни с того момента, как они с Беном стали «просто друзьями». Один день, два, три... десять. Десять дней прошло с тех пор, как они устанавливали замки.

Прошло десять дней с тех пор, как он поцеловал ее в последний раз.

Он был верен своему слову и не приставал к ней с домогательствами. Может, он просто нашел ей замену? Черт побери, если бы Бен не продемонстрировал ей, как приятно быть с ним в более тесных, нежели дружеские, отношениях, Сьерра бы чувствовала себя намного счастливее...

Для нее стало привычным делом, возвратившись, домой после работы, готовиться к следующему дню и думать о Бене. Он настолько прочно вошел в ее жизнь, что теперь она ожидала встречи с ним, даже понимая при этом, что не имеет права этого ожидать. Она сама поставила их отношения в строгие рамки, в то время как другие женщины на него буквально бросались. И, думая об этом, Сьерра становилась сама не своя от ревности. Она ненавидела Гриффа лютой ненавистью за то, что он заставил ее на это пойти.

Сьерра намеренно загружала себя работой настолько, что не оставалось ни времени, ни сил, ни на что другое. Она не хотела думать ни о Бене, ни о Гриффе. За день она уставала так, что кости ломило, но сон все равно сразу не приходил. Зато Сьерра утешалась тем, что хотя бы бизнес ее шел в гору.

Но что ее по-настоящему удивляло, так это то, что Гриффин после нескольких звонков оставил ее в покое. Она уже подумала, что все кончено, но на всякий случай решила не расслабляться. Она знала, что Грифф непредсказуем, он мстителен и коварен – от него можно ждать чего угодно.

Почему он так стремился ей отомстить, Сьерра понять не могла. Уж точно не из-за того, что она разбила ему сердце. Едва ли у Гриффа вообще было сердце, да и никакой привязанности он к ней не испытывал, когда они жили вместе как муж и жена. Но, имея отца-мэра и наделенных властью и деньгами родственников, бывший муж Сьерры имел все шансы на успех в любой из затеваемых им кампаний. Оставалось лишь надеяться, что очередная его кампания не будет нацелена против нее.

Грифф знал, как больнее ударить Сьерру, – он пакостил тем, кто был ей дорог. Об этом она не имела права забывать.

Хуже всего бывало по ночам, когда она оставалась одна в постели, в пустом доме, в гулкой тишине. Как ни нагружала себя Сьерра работой, не думать о Бене она была не в состоянии. Постоянное физическое и нервное напряжение вконец расшатало ее психику. Сьерра готова была взорваться по любому поводу, и слезы всегда были близко-близко.

А может, виной тому была сексуальная неудовлетворенность? Еще месяц назад Сьерра и понятия не имела о том, что это такое. Да, ей отчаянно не хватало близости с Беном, физической близости. Возможно, это потому, что он был великолепен во всех своих ипостасях: как сосед, как любовник, а теперь и как друг.

Бен часто забегал к ней по вечерам, чтобы поболтать, вернее, чтобы сочувственно выслушать ее. У него всегда находилось для нее и доброе слово, и добрая улыбка – эта неотразимая улыбка с ямочками. По утрам Сьерра виделась с ним, когда заходила в ресторан выпить кофе. В разговорах он придерживался общих тем, и если и прикасался к ней, то как добрый родственник, не более, а между тем Сьерра сгорала от желания, и желание ее становилось жарче день ото дня.

Если Гриффин и в самом деле от нее отстал, то, что случится, если она снова станет встречаться с Беном? Не как с другом – как с любовником.

Сьерра почувствовала, что кто-то подошел к ней сзади, и замерла от счастья – конечно, это Бен. Но гордость не позволяла показывать ему, как она ждет этих минут с ним, и потому Сьерра постаралась придать своему лицу безразличное выражение и обернулась.

Перед ней стоял Гриффин.

От страха у Сьерры перехватило дыхание. Гриффин заметил ее реакцию и криво усмехнулся:

– Привет, детка. Вижу, ты и впрямь рада меня видеть.

Она постаралась взять себя в руки.

– Убирайся с моей земли. – Она хотела крикнуть достаточно громко, но вместо этого у нее получился свистящий шепот.

Гриффин явно забавлялся на ее счет.

– Вот так ты встречаешь своего муженька? – Сьерра попробовала взять себя в руки. Ей нужно было расслабиться. Кент научил ее кое-каким приемам самообороны, и она знала, что для того чтобы эффективно отразить нападение, нельзя напрягаться. Она повела плечами, сжала и разжала кулаки. Грифф с усмешкой наблюдал за ее приготовлениями.

Для того чтобы успешно противостоять Гриффу, нужна не столько физическая сила, сколько сила духа.

– О нет! Ты не мой муж. Я от всего отказалась, чтобы от тебя избавиться, и, поверь, оно того стоило.

Голос Сьерры звучал куда увереннее.

– Ты ни от чего не отказывалась, потому что у тебя ничего не было. – Бледно-голубые глаза Гриффа буравили ее. – И в глубине души ты знаешь, что тебе никогда не удастся от меня избавиться. Ты изгадила мне жизнь, и это меня бесит.

– Я...

Грифф шагнул к Сьерре и больно схватил ее за предплечье. Он обожал смотреть, как она корчится от боли. Сьерра имела возможность убедиться в этом сразу после свадьбы.

Он потянул руку вверх, заставив Сьерру приподняться на цыпочки. Его лицо было совсем рядом, от Гриффа несло пивом и тухлятиной – как же она ненавидела этот запах!

– Ты всегда была упрямой сучкой, Сьерра. – Грифф хорошенько тряхнул ее и был вознагражден тем, что Сьерра вскрикнула от боли. – Будь ты поумнее, ты бы ко мне получше относилась.

Она знала, чем эти нападки обычно заканчивались. Но на этот раз все эти привычные оскорбления действовали на нее не так, как раньше. Мало-помалу страх стал ослабевать. Сердцебиение почти вернулось к норме. Дыхание успокоилось. Сьерра словно обмякла в его руках, понимая, что если дело дойдет до драки, та наука, что преподал ей Кент, окажется для нее бесполезной.

В прошлом Сьерра пробовала закрыться от Гриффа руками, боялась встречаться с ним взглядом. Теперь она не только смело смотрела ему в глаза, она еще и улыбалась.

– Только жалкий червяк может ударить женщину, чтобы почувствовать себя мужчиной. – Сьерра плюнула в лицо бывшему мужу.

Гриффа захлестнула ярость. Глаза налились кровью. Он отпустил предплечье Сьерры и занес кулак для удара. Но Сьерра резко дернулась и высвободилась из рук Гриффа. Цель была достигнута.

Все было как в кошмарном сне, когда бежишь изо всех сил, а кажется, словно совсем не двигаешься. Как бы там ни было, Сьерра успела выхватить из кузова грузовичка совковую лопату.

Адреналин плеснул в кровь. Сьерра почувствовала себя сильной. Ей хотелось, чтобы Грифф пошел на нее и дал ей возможность пустить оружие в ход.

– Давай же. Иди ко мне, ублюдок! – Ладони ее взмокли, Сьерра покрепче перехватила лопату и встала в позу отбивающего в бейсболе. – Только тронь меня еще раз, и я снесу тебе башку.

Грифф не верил собственным глазам. От неожиданности он окаменел; слюна медленно стекала у него по щеке. Он не сразу догадался стереть ее ладонью.

– Ах ты, сучка, – процедил он сквозь зубы.

– Точно, Грифф. Я сучка. Бешеная сучка. И поверь мне, я с удовольствием тебя убью.

– Ты не посмеешь. Ты хоть понимаешь, что с тобой будет, если ты попытаешься на меня напасть?

– А что будет? Ты позовешь папочку? Ты еще не вырос? – Сьерра скривила губы в усмешке. – Я теперь живу в другом штате, Грифф. И ты меня не достанешь.

Он усмехнулся лениво:

– Если ты так считаешь, то ты еще глупее, чем я думал. Ты же знаешь, какие у нашей семьи связи. – Грифф обвел рукой двор, освещенный фонарями. – Я не могу поверить, что ты получила ссуду на это дерьмо. Но не беспокойся – я знаю людей, которые могут немедленно потребовать возмещение долга.

Он действительно мог это сделать. Сьерра надеялась, что, уехав так далеко, она оказалась вне его досягаемости, но ошиблась. Ее трясло от бессилия, от злости. Ей хотелось плакать. Но она не доставит Гриффу удовольствия видеть ее слезы.

– Ты жалкий трус.

– Сьерра?

Грифф и Сьерра одновременно обернулись: Грифф – с досадой на лице, Сьерра – с утроенной тревогой. Прикрывая глаза от слепящего света фонарей, Бен шел к ней через улицу. Сьерра понимала, что находится в тени, и молилась о том, чтобы Бен не понял, что тут происходит.

Грифф стремительно повернулся к ней:

– Кто это?

– Сосед. – Сьерра ответила слишком быстро. Грифф это заметил и подозрительно прищурился.

Сьерра попыталась исправить положение. Она опустила лопату и оперлась на нее, пытаясь изобразить безразличие.

– Почему бы тебе не убраться отсюда прямо сейчас, не дожидаясь, пока кто-нибудь вызовет полицию?

– Но мне хочется познакомиться с твоими соседями, Сьерра. Я хочу знать все о том, как ты тут устроилась на новом месте.

«Для того, чтобы сломать мне жизнь и здесь», – подумала Сьерра.

– Грифф...

Слишком поздно. Бен уже шагал к ним широким шагом, и выглядел он отчего-то вдвое выше и крупнее, чем был на самом деле. Несмотря на обычную свою приветливость, во всем его облике было нечто угрожающее. Сьерра воткнула лопату в землю и попыталась принять непринужденную позу. Она даже вступила в световой круг, чтобы Бен мог лучше ее видеть. Но он на нее не смотрел. Он смотрел на Гриффа. Встав между ней и бывшим мужем, Бен лишил ее возможности видеть Гриффа. Бен, скорее всего не видел всю сцену, но сам воздух был заряжен враждебностью. Сам воздух стал таким тягучим, что Сьерра с трудом могла дышать.

– Бен...

Бен протянул руку и обнял Сьерру за талию. Он ясно давал Гриффу понять, что их отношения не ограничиваются кивком головы при приветствии. Черт!

Сьерра не стала сопротивляться, дабы не усугублять ситуацию, и молча наблюдала за Гриффом.

– Что происходит? – спросил Бен. Грифф улыбнулся.

– Воссоединение семьи, только и всего, – пояснил он. И, прекрасно понимая, что Сьерра не станет озадачивать других своими проблемами, обратился к ней: – Верно, детка?

До этого самого момента Сьерра ни разу не видела Бена в гневе. Она видела его раздраженным, сердитым. Но сейчас он был готов убить. Ярость исходила от него физически ощутимыми волнами.

Бен шагнул к Гриффину. Они были одного роста, но если Грифф казался высоким и худощавым, то Бен на его фоне был просто огромен.

– Кто ты, мать твою, такой?

О, только не это. Сьерра дотронулась до руки Бена. Стараясь не показывать, как она волнуется, попросила:

– Не надо, Бен.

Бен убрал ее руку, и Грифф засмеялся:

– Я вообще-то ее муж. Надеюсь, она тебе про меня рассказала?

– В этом не было надобности. Убирайся с ее земли. – Сьерра не знала, чего ей больше хочется: обнять Бена или ударить лопатой.

– Бен, я сама разберусь. А ты, – она обратилась к Гриффину, – пожалуйста, напряги свои мозги, хоть у тебя, их и немного, и вспомни, что мы разведены.

Грифф усмехнулся:

– Ты что-то стала слишком разговорчивой с тех пор, как я в последний раз тебя видел. Думаю, это нужно исправить.

Бен зарычал и бросился в драку.

– Нет, Бен, черт тебя дери! – Сьерра обеими руками вцепилась в его рубашку, оттаскивая его от бывшего мужа. Но Бен ее не слушал. Сьерра запнулась о лопату и чуть не упала. Бен, выругавшись, придержал ее, а она воспользовалась моментом и снова вцепилась в него, не давая пройти к Гриффу.

– Сьерра, перестань. – Бен попытался оторвать ее от себя.

– Нет, это ты перестань, – чуть ли не рыдала она.

Бен смотрел на нее в недоумении. Сьерра была на грани истерики. И впервые с того момента, как здесь появился Грифф, она была по-настоящему напугана.

Бен смягчился:

– Ладно-ладно. Все в порядке. Видишь, я стою на месте.

Сьерра услышала, как хлопнула дверца автомобиля, и обернулась на звук. Гриффин уже успел пересечь улицу и уселся в свою спортивную машину. Сьерра почувствовала такое облегчение, что едва не свалилась на землю. Слава Богу, он уехал! Слава Богу, они не успели сцепиться с Беном. Хорошо, что Грифф не узнал фамилию Бена и где он работает. Бен был в безопасности. По крайней мере, пока.

Сьерра с облегчением вздохнула. Бен взял ее за плечи и заглянул в глаза.

– Он угрожал тебе, Сьерра?

Сьерра еще не была готова смотреть ему в лицо и потому невольно отвела взгляд.

– А ты подумал, что я нуждаюсь в спасителе? – Бен растерянно кивнул.

– Он никто. Пустое место. Забудь о нем.

– Черта с два.

Бен прижался лицом к ее шее.

– Тихо.

Он крепко обнял ее за плечи. Потом нежно стал гладить Сьерру по спине.

– Ты в порядке?

Не может быть, чтобы он так беспокоился за нее. И все же... Бен выглядел вполне искренним. Он выглядел так, словно сама мысль о том, что она в опасности, сводила его с ума.

Чувства Сьерры были в смятении.

– Я в порядке, – сдавленно проговорила она. Бен нахмурился:

– Нам надо поговорить.

Необходимо было прогнать его – Гриффин в любую минуту мог вернуться. А Сьерра ни за что не могла допустить, чтобы Бен оказался втянутым в эту историю. Она сама справится с Гриффом. Ей не впервой. Но она не выдержит, если Бен пострадает из-за нее.

– Мы всю неделю говорили. – Она убрала волосы с лица и увидела, что ее руки дрожат. Она спрятала их за спину. – Правда, Бен. Я хочу лечь. Я устала.

Он отошел от нее и взглянул на луну. Сьерра решила, что он вот-вот завоет, как одинокий волк.

– Ни на дюйм не уступишь?

Горечь, острое чувство потери комом встали в горле, но она знала, что не должна поддаваться чувствам. Особенно сейчас. Гриффин всегда использовал ее слабости против нее, а Бен определенно стал ее слабостью.

Собравшись с духом, она сказала:

– Что ты хочешь сказать? Что я не даю тебе взять под контроль мою жизнь?

Бен поднял на нее тяжелый взгляд:

– Ладно, я все понял. – Сьерра тряхнула головой:

– Что ты понял?

– Ты просто струсила. – Сьерра молчала.

Бен начал наступать:

– Что бы там этот ублюдок с тобой ни делал раньше, он продолжает на тебя влиять. И ты готова подчиниться ему. Так ведь проще, безопаснее, верно, Сьерра?

– Я не струсила!

– Тогда почему ты не даешь мне шанс защитить тебя? Разобраться с твоим бывшим. Потому что неравнодушна ко мне? Потому что я тебе дорог?

Сьерра прикусила губу, спрашивая себя, как он узнал.

Бен смерил ее взглядом.

– Я знаю женщин, Сьерра, и ты не из тех, кто притворяется. Я приближаюсь к тебе, и тебя трясет. Я едва касаюсь тебя, а ты уже стонешь. Большинство женщин заставляют меня трудиться больше для достижения тех же результатов. Но не ты.

Ее и вправду трясло.

– Что ты хочешь этим сказать? Что я доступная?

Глаза Бена стали почти черными, на скулах выступил лихорадочный румянец. Он склонил лицо к лицу Сьерры. Она чувствовала тепло его дыхания на своих губах.

– Для меня – да!

У Сьерры все закипело внутри, она готова была все ему высказать, слова застревали в горле, обжигали. Еще немного, и все выйдет наружу... И тут из темноты раздался сдавленный смешок.

Бен и Сьерра разом обернулись на звук. Сьерра не знала ни пышную шатенку с длинными волосами, ни огромного великана рядом с ней. Но Бен, очевидно, их знал.

– Черт тебя дери, Ной, какого черта ты шпионишь за мной?

– Я не шпионил. Я просто наблюдал шоу. – Ной улыбнулся Сьерре, и она была поражена тем, какие у них были похожие улыбки. – И жалел своего глупого братца, который с каждой минутой все сильнее зарывается.

Женщина пихнула Ноя в бок и протянула руку Сьерре:

– Привет, меня зовут Грейс. Я жена Ноя – брата Бена. В отличие от своего мужа я не считаю Бена глупым. Напротив, он очень, очень милый.

Сьерре ничего не оставалось, кроме как пожать протянутую руку. Она была совершенно сбита с толку.

– Я...

– Простите, что мы вмешались. Но вы так громко выясняли отношения... – Грейс улыбнулась и отпустила руку Сьерры. – Бен, все постояльцы мотеля могли вас слышать. Вас двоих. Мы с Ноем просто пошли на ваши голоса.

Сьерра посмотрела на Бена, ища у него поддержки, но он все еще был в ярости. Ной обернулся к жене:

– Давай так: ты берешь Сьерру, я – Бена, и мы все пройдем в дом, где сможем пообщаться без посторонних. – Ной посмотрел на Сьерру, как генерал на сержанта. Ей оставалось только подчиниться. – Если, конечно, вы позволите нам зайти.

Сьерра действительно не знала, как ей быть. Перед ней был Ной, человек, выросший на улице, человек, который лучше других знал, как выживать без поддержки близких. Она задолго до знакомства с ним испытывала к нему симпатию, а теперь это чувство только усилилось.

Бен говорил, что он опасен. Ну что ж, если не брать во внимание его размеры, выглядел он вполне безобидно.

Сьерра продолжала молчать.

– Так ты собираешься нас пустить или нет? – спросил Бен.

– Конечно. Добро пожаловать. – Сьерра направилась к двери.

Уже через десять минут вся компания разместилась в крохотной гостиной Сьерры. Они с Беном сидели на диване, Грейс – на принесенном из кухни стуле, а Ной стоял, прислонившись крупным телом к стене. Сьерре было немного неудобно от того, что у нее так мало мебели, но она быстро справилась со своей неловкостью. Она ведь не собиралась у себя принимать гостей.

– Мы хотели попросить вас провести ландшафтные работы на нашем участке, – начал Ной.

– Работы очень и очень много, – с улыбкой добавила Грейс.

Сьерра догадывалась, что они просто пытаются помочь ей заработать. Это Бен их надоумил? Неужели она выглядит такой отчаянно нищей? Неужели никто тут не верит в то, что она способна выплыть сама по себе? Она не нуждается в подаяниях!

Сьерра мрачно усмехнулась, глядя на Ноя, – ни его репутация, ни грозная фигура ее не испугали. Она готова была взяться за любую работу, но не тогда, когда ее предлагали из жалости.

Она встретила прямой взгляд Ноя и, расправив плечи, спросила:

– А почему вы хотите нанять именно меня?

И Бен, который, очевидно, понял, чем ее теперешний тон отличается от обычного, пробормотал себе под нос:

– Уж конечно, не из-за твоего милого нрава.

Сьерра готова была убить его взглядом, и Бен тут же пожалел о своих словах. Сегодня она выглядела особенно хрупкой, особенно ранимой, ему страшно хотелось усадить ее себе на колени и зацеловать до смерти. Но его злило, что Сьерра была так неприветлива с членами его семьи, – он не мог допустить, чтобы к ним так относились.

Ной же не показывал виду, что его оскорбил тон Сьерры. Впрочем, он умел скрывать свои чувства, особенно когда в этом была необходимость.

– Я видел вашу работу на Паркинг-Пойнт, и я был поражен тем, как быстро вы все там сделали.

Грейс кивнула:

– У нас небольшие участки земли здесь и во Флориде. Мы бы хотели, чтобы наши дома выглядели красиво. Но мы только что купили эти участки, и они в ужасном состоянии. Ни газонов, ни деревьев – одни уродливые колючие кусты, ни одного цветочка. Едва ли мы можем рассчитывать, что кто-то захочет снять у нас эти дома, когда вокруг такое безобразие. Мы надеемся, что у вас найдется время для того, чтобы съездить туда с нами и дать свои предложения по тому, что можно с ними сделать. И прикинуть смету, конечно.

Да благословит Господь Грейс, подумал Бен. Вот эта женщина так женщина. Всегда приветлива, всегда мила. В отличие от Сьерры – он бросил в ее сторону мрачный взгляд – Грейс всегда была рада его видеть, всегда у нее было для него и доброе слово, и улыбка. Он смотрел на Сьерру и видел, как она борется с собой. У нее хватило рассудка оставить подозрительность и заговорить с Ноем о деле. Только сейчас Бен заметил, что под глазами у Сьерры залегли темные круги.

Из-за нехватки сна? Сколько времени бывший муж ее уже достает?

И тут Бен вспомнил о телефонных звонках. Вспомнил с внезапным просветлением.

– Сьерра, это он тебе звонил? – Все замолчали.

– Кто – он? – спросил Ной.

– Давай не сейчас, Бен, – угрюмо ответила Сьерра.

Грейс молча переводила взгляд с Бена на Сьерру.

Бен уступил, но ненадолго. Он включил мозги, и многое, что раньше не состыковывалось, теперь обрело смысл. Может, Сьерра вовсе и не сравнивала его со своим бывшим. Скорее, она просто боялась, что он не даст ей встречаться с другим мужчиной. Бывшие мужья бывают очень ревнивы, часто ведут себя как собственники.

Кто кого оставил? Сьерра его или он ее? Может, она ему все еще небезразлична?

Никто не отвлекал Бена от его мыслей, поскольку у всех хватало дел и без него. Но, кажется, он понял, в чем было дело: Кент намекал, что Сьерра пытается всех защитить. Всех, кроме себя.

По спине Бена побежали мурашки. Значило ли это, что ее бывший муж мог ей навредить? Да, пожалуй, именно это. Сьерра уже делала заявления вроде того, что мужчины не оставляют женщинам выбора. И ее слова, раньше казавшиеся пустыми, обретали новый смысл.

Бен сжал кулаки. Он выбьет из этого парня все то дерьмо, которым он набит!

Бен привык видеть Сьерру сильной, уверенной в себе, и то, какой испуганной и встревоженной увидел он ее сегодня, потрясло его до глубины души. Теперь для него главное – успокоить ее, приободрить. Сьерра не хотела, чтобы они дрались, это было ясно. Но почему?

Может, она решила, что ее бывший муж мог его покалечить? Бен презрительно фыркнул, чем привлек к себе удивленные взгляды присутствующих. Он досадливо отмахнулся и вновь погрузился в размышления. Ему нужно было понять причины загадочного поведения Сьерры.

Обычно она была такой сильной... Нет. Бен покачал головой, не обращая внимания на то, что на него посматривают с любопытством. Нет, она хрупкая и нежная, она просто хочет, чтобы ее считали сильной. Но почему? Зачем она хочет быть такой? Чтобы выжить?

Так, хватит. Бен резко кивнул и обнаружил, что Грейс и Ной не сводят с него глаз. Он никому не даст ее в обиду. Он о ней позаботится.

Кент заявлял, что для Сьерры независимость и личная свобода – самое важное в жизни. Да, Бен и сам мог в этом убедиться. Сьерра не распахнет для него душу, не попросит помощи, даже если будет нуждаться в ней. Но что же делать?

Грейс дотронулась до колена Бена:

– Бен, ты бормочешь что-то себе под нос и жестикулируешь словно полоумный. Ты в порядке?

Он был настолько погружен в себя, что даже не понял, о чем его спросили. Он посмотрел на нее невидящим взглядом, затем кивнул:

– Да, со мной все отлично. Вы уже закончили дискуссию?

Грейс в недоумении опустилась на стул.

– Да. Сьерра завтра посмотрит на участки.

– Отлично. – Он поднялся с дивана. – Полагаю, теперь мы можем остаться одни?

Грейс деликатно покашляла, пряча улыбку, но Ной не стал ходить вокруг да около:

– Немного такта тебе не помешало бы, знаешь ли. – Сьерра криво улыбнулась:

– Меня тут никто не спрашивает. – Бен едва не вытолкнул гостей за порог.

– Спасибо, что заступилась за меня, Грейс, – сказал он напоследок жене Ноя, а та обняла его и шепнула на ушко:

– Слишком круто забираешь, Бен.

Он легонько шлепнул ее чуть ниже поясницы:

– Поверь мне, Сьерре это нравится. – Ной оттащил жену от Бена.

– Так я и поверил. – Ной легонько толкнул брата в плечо: – И еще, держи руки подальше от моей жены, понял?

Потирая больное место, Бен усмехнулся:

– Ей это нравится, – и быстро отступил, спасаясь от оплеухи Грейс.

Бен продолжал посмеиваться, когда, заперев дверь на засов, обернулся к Сьерре. Стоило ему встретить ее мрачный, напряженный взгляд, и все его хорошее настроение разом испарилось. Он знал Сьерру меньше месяца. За исключением той первой ночи, он ни разу не видел ее обнаженной, не мог ласкать ее так, как ему хотелось. Но зато она стала ближе ему в других смыслах, и теперь он считал ее самой дорогой женщиной на свете.

Иногда Сьерра была такой предсказуемой, словно открытая книга. Иногда она словно возводила между ними стену и становилась для него вещью в себе. Но всегда она трогала его до глубины души.

Глядя на ее хмурое лицо, Бен улыбнулся:

– Так здесь я в опасности?

Сьерра открыла рот, готовая сказать какую-нибудь гадость, но он ее опередил:

– Прости меня, любимая. – Бен тут же пожалел о том, что говорит с ней в таком тоне, и о том, что пытался ею манипулировать.

Сьерра пыхтела, ища слова, а он просто сел рядом, взял ее руки в свои и поцеловал. Так много времени прошло с тех пор, как он целовал ее в последний раз. Он хотел, чтобы поцелуй его был только выражением нежности.

Сьерра не отстранилась. Она лишь застонала и чуть запрокинула голову, непроизвольно отвечая на его поцелуй. Вкус ее всегда был для него приятен, на вкус она была само совершенство.

Сьерра не сопротивлялась, и тогда Бен решил перейти к следующей фазе – поцелуй его стал более страстным и более глубоким.

Сьерра таяла, как снежный ком в июле. Бен услышал ее глухой стон – она теснее прижалась к нему. Господи, целая вечность прошла с тех пор, как он ее так целовал! Неделя шла за год, когда каждую секунду только и думаешь, что об этих губах.

Ладони Сьерры сначала скользнули к его груди, застенчиво и стыдливо, потом легли на плечи, затем она положила их ему на затылок и запустила пальцы в волосы.

Бен пропал!

– Я так сильно по тебе скучал! – простонал он, не в силах удержаться. Но Сьерра даже не дала ему договорить. Она притянула его к себе и сама поцеловала его, губы к губам, язык к языку.

Похоже, вся ярость, все страхи, все волнения ее сплавились в страсть. Страсть слепую и бездумную. В неистовстве Сьерра накрыла ладонью Бена свою грудь и застонала.

– Господи, ты вся в огне. – Она сводила его с ума своей страстностью. Бен опустил ее на диван, и Сьерра не стала возражать. Напротив, она раздвинула ноги, призывая его к себе. Казалось, словно она для него сотворена, и это не могло быть простым совпадением.

Бен снял с нее футболку и припал губами к ее груди.

Сьерра больно потянула его за волосы и застонала. Бен потянул ее сосок губами, и Сьерра закричала. Он повторил.

– Бен.

– Поклянись мне. – Он приподнялся и взял в ладони ее лицо, заставляя Сьерру смотреть ему в глаза. – Я доверяю тебе, ты знаешь, что для тебя лучше и что хуже. Но и ты тоже должна мне хоть немного доверять.

Она извивалась под ним.

– Нет, я не умею никому доверять.

Столько горечи было в ее голосе, что Бен даже испугался. Он снова овладел ее ртом. Он целовал ее долго и страстно, он хотел, чтобы эта ужасная пустота в ее взгляде заполнилась чем-то теплым и добрым.

– Поклянись мне, что если я буду тебе нужен, ты меня позовешь.

– Бен. – Зеленые глаза ее тускло мерцали. Она водила ладонями по его груди, плечам, бокам, бедрам. Он вздрагивал под ее прикосновениями. – Я не могла спать, так мне хотелось снова до тебя дотронуться.

– Сегодня ты будешь спать крепко, любимая. – Бен провел ладонью по ее скулам. Он видел темные круги под глазами – свидетельство бессонницы. Господи, каким он был дураком с этими своими планами платонической дружбы! Они все время играли в кошки-мышки, где роль мышки досталась Сьерре. Но она заслуживала лучшей участи. Он должен был сразу сказать, что она нужна ему вся.

– Теперь поклянись.

– Бен, ты многого не понимаешь.

– Мы с тобой во всем потом разберемся. А сейчас мне нужно от тебя всего одно слово. Ты позовешь меня, когда я буду тебе нужен?

– Ладно. – Сьерра судорожно вздохнула. – Но если я не позову – не вмешивайся.

Уже лучше. Начало положено. Бен кивнул и увидел, что глаза Сьерры смеются. Одной проблемой меньше.

И еще ее глаза горели от желания.

– Я тебе небезразличен, Сьерра?

Губы ее дрогнули, она сглотнула и сказала:

– Возможно.

И от этого полупризнания сердце его заухало в груди. Он весь дрожал – так сильно он ее хотел. Он знал, что должен удерживать себя от поспешных действий. Она сегодня и так много вынесла, и он не хотел ее торопить.

– Бен.

Он вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться.

– Что, любимая?

– Я... я больше не могу.

Вначале он решил, что она говорит о ситуации с ее бывшим мужем. Гнев закипел в нем, он готов был защитить ее любой ценой. Мускулы натянулись как канаты.

– Скажи мне, что я должен сделать, Сьерра. Я готов на все.

Она перевела взгляд на его губы и кончиком пальца прикоснулась к нижней губе.

– То, что ты для меня сделал, как ты меня касался... все это просто чудесно.

Бен задержал дыхание.

– Что?

Она смотрела ему прямо в глаза.

– Только теперь я хочу большего.

Черт! В ее голосе столько желания!.. Бен и сам был почти на пределе.

Раскинув ноги пошире, Сьерра выгнулась ему навстречу, прижавшись животом к его бедрам. Бен погиб.

Он уговаривал себя притормозить, но не мог. Он хотел ее, как зверь хочет самку, и он хотел защитить ее от любых бед. И от этой взрывоопасной смеси ощущений у него потемнело в глазах. Сейчас самое важное для него было раздеть Сьерру и... овладеть ею.

Мышцы Бена дрожали от напряжения, как натянутые провода.

Сьерра пыталась справиться с пластиковым замочком на бюстгальтере. Хорошо уже, что застежка находилась спереди. Наконец дело было сделано. Бен отбросил бюстгальтер в сторону. И, опустив голову, взял в рот напрягшийся сосок.

Сьерра застонала, пытаясь увернуться от сладкой пытки, но бедра ее инстинктивно поднялись, она покачивалась, еще сильнее возбуждая Бена.

Просунув руку ей под спину, Бен пиршествовал, пробуя на вкус ее соски, посасывая их, облизывая, чуть прикусывая. Сьерра закинула ноги ему на бедра, крепко обхватив его, и они лихорадочно двигались в одном извечном ритме, оба снедаемые страстью.

Бен чувствовал, как Сьерра напряглась, еще немного—и она войдет в пике...

Сьерра откинула голову и, закрыв глаза, с неожиданной силой сжала бедра ногами. Слегка ошалевший, Бен продолжал двигаться, прижимаясь теперь очень твердой частью своего тела как раз к нужной точке на ее теле, продолжая доставлять Сьерре удовольствие. Она вознаградила его царапинами, что оставили у него на плечах ее ногги.

Бен смотрел на Сьерру с благоговейным ужасом. Он наблюдал за ее лицом – за выражением высшего наслаждения. Шелковистые волосы Сьерры разметались по подушке. Грудь тяжело вздымалась и опускалась. Она была так прекрасна!

Наконец, дойдя до самого пика и несколько раз выкрикнув его имя, Сьерра обмякла под Беном. Переполненный нежностью, он убрал волосы с ее лица.

– Ты это заслужила, – прошептал он.

Она еще тяжело дышала, и глаза ее были закрыты, ресницы увлажнились, щеки горели. Ему было хорошо. Очень хорошо. Он чувствовал себя мужчиной, который нашел свою половину.

– С тобой все в порядке, любимая?

Сьерра сглотнула, затем судорожно выдохнула и кивнула. Через пару секунд она хрипловато хохотнула, но смех перешел в стон.

– Господи, я и вправду... доступная.

– Ты необыкновенная, – сказал Бен, чеканя каждое слово.

«Ты моя», – мысленно добавил он.

Сьерра подняла ресницы. Глаза ее были темными и чуть затуманенными.

– То, что ты сделал для меня, необыкновенно. И чудесно. Но я хочу, нет, мне просто необходимо узнать, каково это: чувствовать тебя внутри себя. – С этими словами она принялась снимать с него рубашку.

Да, черт возьми! Бен помог ей, стащив рубашку через голову.

Сьерра провела рукой по его груди:

– Ты стал моим наваждением, – Ее маленькие жаркие ладони блуждали по его телу, и под ее горячими руками Бен словно наливался новыми силами. – Мне кажется, больше я и дня не смогу прожить, не думая о тебе и обо всем этом, о том, что ты заставляешь меня чувствовать. С тех пор как я тебя встретила, у меня было больше фантазий, чем за всю жизнь до тебя.

Бен едва ли слышал, что она говорит. Наблюдая за Сьеррой, ласкающей его грудь, он все больше возбуждался. Но терпение его было небезграничным. Он дрожал, как девственник на оргии.

– Знаешь, у меня есть и более интересные места, которые ты могла бы потрогать.

– Да? – Да.

Сьерра больше ничего не сказала, тогда Бен решил дать ей подсказку:

– Ты не хочешь помочь мне снять джинсы?

– Разумеется, – чуть насмешливо сказала Сьерра. Бен перевернулся на бок. Чертов диван был слишком мягкий, и, останься у него хоть немного здравого смысла, он бы перенес место действия в спальню. Но сейчас Беном руководило одно лишь вожделение.

Он сбросил кроссовки, и они с шумом упали на пол. Затем он принялся расстегивать ремень, а после осторожно расстегнул молнию. Сьерра, приподнявшись на локте, наблюдала за ним.

Ее взгляд был таким сосредоточенным и серьезным, что Бен улыбнулся бы, если бы мог отвлечься на что-то другое, кроме похоти.

На Сьерре все еще были шорты.

– Сними их. – Он указал взглядом на шорты. Она, не отрывая взгляда от Бена, сделала так, как он просил.

Они задевали друг друга локтями и плечами, и им пришлось продемонстрировать чудеса эквилибристики прежде, чем оба остались нагими. Тяжело дыша, Бен лег на Сьерру. Каким наслаждением было чувствовать все ее маленькое шелковистое тело! Он закрыл глаза и погрузился в ощущения. Как в раю.

– Это нечестно, Бен.

До него, наконец, дошло, что она чем-то недовольна.

– Что теперь?

– Я тоже хочу на тебя смотреть. – Господи, у него там уже все болело!

– Помилосердствуй, родная. Когда мы закончим, ты можешь смотреть на меня сколько угодно.

– Хорошо, только я напомню тебе о твоем обещании.

Как это ей удается соединить в одну цепочку столько слов?

Сьерра прикоснулась к его соску, и Бен резко втянул в себя воздух.

– Как насчет контроля рождаемости?

У Бена мозги так размякли, что отказывались работать. Чтобы понять смысл человеческой речи, приходилось прикладывать неимоверные усилия. Еще ни разу в жизни он не забывал о мерах предосторожности. Он не стал бы ни одну женщину подвергать риску. А Сьерра была не просто одной из женщин – она была особенная.

– Да. Резинки. Они у меня в бумажнике. – Он замер и сделал несколько глубоких вдохов.

– Бен, – жалобно сказала Сьерра, поигрывая волосками у него на груди, – чего ты ждешь?

– Сейчас. – Он хотел сделать так, чтобы у Сьерры эта ночь надолго осталась в памяти. Он хотел, чтобы на всю жизнь секс с ним стал для нее как доза для наркомана.

Он услышал ее долгий вздох.

– Бен, поторопись.

Бен улыбнулся и погладил Сьерру по бедру:

– Какая ты нетерпеливая.

Схватив с пола джинсы, он нащупал бумажник. Руки не слушались, его буквально трясло от возбуждения.

Бумажник упал на пол – посыпались деньги, кредитки... Бен нащупал пачку презервативов, распечатал.

Надев презерватив, Бен вернулся к Сьерре. Она подалась ему навстречу, и у Бена вновь перехватило дыхание.

– Проклятие, Сьерра! Я на пределе. Я хочу быть с тобой нежным, и я стараюсь. Но я слишком долго ждал и слишком сильно тебя хочу, и больше всего на свете мне хочется оказаться у тебя внутри.

Она обняла его за шею.

– И я хочу, чтобы ты оказался там как можно быстрее.

Проклятие!

– Ты не понимаешь. Совсем немного, и я кончу, а мне этого мало, понимаешь?

Сьерра погладила его по спине, по ягодицам, тихонько проводя по ним ногтями.

– У тебя будет вся ночь.

И тут он потерял контроль над собой. Прикрыв глаза и едва дыша от переполнявшего его желания, он скользнул рукой по бедрам Сьерры и приоткрыл ее. Сьерра застонала. Она была такой влажной – от предыдущего оргазма и от того, что жаждала принять его. Бен знал, что внутри у нее он обретет рай.

Он смотрел ей в лицо, для начала просто лаская ее пальцами, приоткрывая сильнее, готовя ее для себя.

Сьерра, постанывая, извивалась под ним.

– Бен, пожалуйста...

Он вынул пальцы и прикоснулся к набухшему клитору.

Сьерра тяжело задышала и, прижавшись к Бену, обняла его ногами. Он знал, что она готова. Он направил копье внутрь, чувствуя, как Сьерра открывается для него. Наконец влажное тепло окутало Бена, и он начал медленное движение внутрь.

Сьерра застонала и закрыла глаза, у Бена же скулы свело от наслаждения. Равномерно толкая, он вошел в нее до конца, и Сьерра, затаив дыхание, сжала его в себе. Бен застонал.

У обоих сердца бились как сумасшедшие.

– Ах... Господи...

Сьерра всхлипывала, крепче прижимая к себе Бена. Он едва владел собой.

– Черт!

Он приподнялся на напряженных предплечьях, вышел из нее и снова с силой вошел. Мышцы Сьерры были напряжены, она буквально вжалась в него. Обхватив Бена ногами за талию и открывшись еще больше, Сьерра побуждала его проникать в нее еще глубже. Резкими толчками он входил в нее раз за разом, глаза его горели, зубы были сжаты, пот струился по плечам, мышцы дрожали.

От его толчков груди Сьерры вздрагивали, соски стали совсем темными, они еще хранили влагу его рта. Бен чувствовал ее запах – тот запах, что всегда был с ней, ни с чем не сравнимый запах Сьерры, запах ее возбуждения. Он был как в коконе наслаждения, вожделения и еще чего-то такого, чего он ни с одной женщиной до сих пор не испытывал. Это была Сьерра, и, черт побери, с ней все было по-другому.

Она закатила глаза, и Бен понял, что она вот-вот кончит. Теперь он старался сосредоточиться на ней, на ее наслаждении. Он видел, как раскрылись ее губы, как с них слетел негромкий крик, как напряглось ее тело.

– Давай, родная, – подбадривал он ее, погружаясь в нее раз за разом. – Кончи для меня.

Она выкрикнула его имя, и в тот же миг волна наслаждения захлестнула ее.

Бен закрыл глаза и застонал – наступила и его очередь. Казалось, Сьерра выжала его, спазм за спазмом сотрясали его тело. В конце он уже не мог ни думать, ни двигаться, он даже голову не мог поднять. Он упал Сьерре на грудь и услышал, как она охнула, принимая на себя его вес. Он знал, что должен сказать что-то приятное, что-то ласковое. Но те единственные слова, что приходили ему на ум, были слишком, серьезными для того, чтобы высказать их сейчас.

«Я люблю тебя».

«Никогда не оставляй меня».

В голове Бена все еще стоял гул. Сьерра еще не готова услышать эти слова сейчас. Она все еще думает, что это у них временно.

Бен крепко зажмурился и приказал себе мыслить логически. Что он обычно говорил женщинам в таких случаях? Что-то насчет того, что все было прекрасно. Что все было по-особенному. Он шутил, поддразнивал – короче, делал все, чтобы настроение было хорошим.

Но со Сьеррой все эти дежурные фразы казались неуместными. Она на самом деле была для него особенной, и то, что между ними произошло, выходило за границы дежурных определений. Он действительно не мог подобрать слов. Секс с ней просто лишил его разума.

Бен несколько долгих минут продолжал внутренний разговор, пока молчание не затянулось настолько, что это становилось неудобным.

– Сьерра? – Он поднял голову и увидел, что глаза ее закрыты, дыхание ровное и спокойное. Он поцеловал ее в угол чуть приоткрытого рта, затем прикоснулся губами к мочке уха. – Любимая?

Ответом ему было сонное сопение. Сьерра повернулась на бок, устроившись поудобнее.

Удивленно расширив глаза, он еще раз позвал:

– Сьерра?

Она пошевелилась, но не проснулась. Бен посмеялся про себя и над собой. Хорошо, что он не стал пока делать никаких серьезных заявлений.

Осторожно, чтобы не разбудить Сьерру, он отодвинулся. Она хотела всю ночь заниматься любовью, но явно не была к этому готова. Он поцеловал ее в висок.

Какую эмоциональную нагрузку приходилось ей выносить в одиночестве? Почему, черт возьми, Кент не отогнал от нее ее бывшего мужа? Похоже, чем дальше продвигаются их отношения со Сьеррой, тем больше возникает вопросов.

Бен взял сонную и обмякшую Сьерру на руки и отнес на кровать. Она даже не проснулась.

Потом Бен отправился в ванную и избавился от презерватива. Он укоризненно покачал головой: если бы не напоминание Сьерры, он мог бы взять ее и без этой предосторожности. А что, если бы она забеременела?

Бен замер, опершись руками о раковину, и некоторое время тупо смотрел вниз. Он любил женщин и, видит Бог, любил секс, но голову считал важнее иного органа. Он никогда не рисковал, никогда не забывался. Он ненавидел отца за безответственность и поэтому еще мальчишкой поклялся, что будет другим, что между ним и тем ублюдком, что его зачал, не будет никакого сходства.

Но со Сьеррой он практически забылся. Если бы она его не остановила, он бы вошел в нее без всяких барьеров: плоть к плоти, и, видит Бог, это было бы здорово. У него ни разу не было секса без презерватива, но он хотел бы почувствовать Сьерру, и только ее.

И он бы не имел ничего против, если б она забеременела.

Бен устыдился хода собственных мыслей. Он снова торопил события, а ведь Сьерра даже не хотела, чтобы он к ней заходил...

Бен покачал головой. Ему не терпелось оказаться вновь рядом со Сьеррой.

Он осмотрел окна в гостиной и кухне на предмет прочности замков. Дверь была закрыта на засов. Бен спал чутко, так что окно спальни он оставил открытым. Кондиционера у Сьерры не было, и без притока свежего воздуха в доме было бы очень душно. Однако тот факт, что он будет спать со Сьеррой, мог легко примирить его с дискомфортом, вызванным отсутствием кондиционера.

Выключив свет, Бен, нагой, лег рядом с ней. Кровать была узкой, так что он прижался животом к ее спине – как ложка к ложке, и округлая попка Сьерры касалась его плоти. Он накрыл ладонью ее грудь, чмокнул Сьерру в ухо и уставился в темноту.

Ему было над, чем подумать – о ее бывшем, о ее безопасности, о собственной невероятной реакции на нее. Он влюбился. Влюбился в женщину, которая всеми силами старалась его от себя отторгнуть. Бен усмехнулся. Он никуда не денется, и ей придется с этим смириться. Принять как факт.

Впрочем, сейчас все это было не столь важно. Что было действительно важно, так это то, что она была с ним. Он даже ущипнул себя, чтобы проверить, не спит ли он. Важно то, что она с ним, что он ее обнимает и что он ее любит.

Завтра он начнет действовать.

Что-нибудь да получится.

Глава 11

Сьерра со стоном потянулась и испуганно замерла, почувствовав спиной жаркое и волосатое мужское тело. Глаза ее округлились, она стремительно обернулась, приподнявшись на локте, и увидела Бена, который смотрел на нее и улыбался. За окнами еще не вполне рассвело.

– Привет, соня. – Он потянул ее к себе и уложил на грудь.

Сьерра отстранилась, чтобы посмотреть на него. Он выглядел... потрясающе. Грешные очи с тяжелыми веками, отросшая за ночь темная щетина на скулах и подбородке, слегка растрепанные темные волосы. На губах улыбка, ладонь лежит на ее ягодице.

– Бен!

Он улыбнулся шире, чуть заспанный и чертовски сексуальный.

– Ты всегда так выглядишь по утрам?

Сьерра заморгала, пытаясь вспомнить события вчерашнего вечера. Вспоминать было непросто, потому что Бен ее отвлекал и в обычной своей манере мешал ясно мыслить.

Так что, черт возьми, она сделала?

Рука Бена принялась гладить ее ягодицы.

– Эй, я задал простой вопрос. – Сьерра нахмурилась:

– Какой вопрос?

Бен стал ласкать ее между ног сзади.

– Ты всегда так выглядишь по утрам?

Сьерра с трудом дышала. Тело ее автоматически напряглось, спина прогнулась.

– Вероятно, – с трудом выдавила она. Затем, не вполне ясно осознавая, о чем ее спросили, решила все-таки уточнить: – Я настолько плохо выгляжу?

Он ласкал внутреннюю часть ее бедра.

– Ты выглядишь так, что я готов тебя съесть. Господи!

– Мне надо в туалет.

Сьерра соскользнула с кровати, поняла, что сказала нечто ужасное, и растерянно оглянулась на Бена. Он снисходительно улыбался.

– Иди, я следующий.

Сьерра сбежала. Ванная комната была через стену, она нырнула туда и случайно с шумом захлопнула за собой дверь. Прислонившись к двери спиной, она тупо смотрела на противоположную стену. Сквозь маленькое окошко струился сероватый свет. Она была нага и спала с Беном. Всю ночь.

Всю ночь!

И утром он снова ее захотел. Сердце ее прыгало в груди, и что-то уже беспокойно шевелилось внизу живота, и грудь налилась и стала особенно чувствительной.

Черт, черт, черт!

Смутно Сьерра припоминала, что от души насладилась им, его телом, и теперь решила, что с этим покончено. Так будет безопаснее.

И по логике вещей, он тоже должен быть к этому внутренне готов. Что бы он там ни говорил, она знала, что Бена к ней тянет, прежде всего, потому, что она в отличие от других женщин не упала сразу к его ногам, а оказала сопротивление. При мысли о других женщинах Сьерра нахмурилась. Она видела, какое Бен оказывает на них воздействие. Они все его хотели, и наверняка с половиной из них Бену удалось переспать. Сьерра закрыла глаза и застонала. Только подумать – Бен, нагой, провел с ней рядом всю ночь! Она тоже не устояла. Сьерра тяжело вздохнула.

Ладно, былого не воротишь. Теперь ей оставалось лишь позаботиться о том, чтобы никто не узнал, что эту ночь они провели вместе. Если это дойдет до Гриффа, он может, натворить бог знает что. Бен не должен платить за ее ошибки.

Который час? Скоро ли появится Кент?

Бен постучал в дверь:

– Мне можно?

Сьерра распахнула дверь и уставилась на Бена. Свет никто не включал, но много света и не требовалось, чтобы увидеть, как он замечательно выглядел.

Глаза ее были на уровне его груди, а грудь у него была роскошная. Немного поросшая волосами, широкая и мускулистая. Отличные мышцы. Сьерра помнила, как волоски на его груди касались ее сосков, когда он трудился над ней накануне ночью: так глубоко, так сильно, так страстно... Она поежилась.

И живот у него был что надо: твердый и плоский, с полоской шелковистой растительности, ведущей к... Лицо ее горело от смущения и неподдельного интереса.

Бен был возбужден. И естественно, это невозможно было скрыть.

Бен улыбнулся:

– Так у меня всегда по утрам. Это нормально.

Сьерра заставила себя поднять глаза, но она не торопилась, это был для них настоящий пир.

Величественно-нагой, высокий и сильный – само совершенство, он стоял в дверях ее ванной и улыбался. Ей нравилась его улыбка. Ей очень нравилось его тело. Сьерра вздохнула.

Бен обошел ее, похлопал по попке и дерзко заявил:

– Давай решим, как ты будешь ждать меня в кровати. Знаешь, может, на спине, раскинув ноги? Только не вздумай укрываться. Я сейчас приду. И еще, знаешь что, Сьерра? Думай о том, что я сейчас собираюсь делать.

– Со мной?

– Ну, разумеется, с тобой. – И он закрыл дверь прямо у нее перед носом.

Сьерра онемела от его слов. Ждать его голой, раскинув ноги? Вот уж нет. Сьерра вытащила из комода футболку. Рукава ей были до локтей, сама же футболка доходила ей до колен. Перед тем как забраться в кровать, Сьерра натянула простыню до подбородка. Часы показывали половину шестого, так что она вполне могла еще поспать полтора часа. Кент должен был приехать в начале девятого.

Бен оказался прав – она спала как убитая всю ночь. Она не помнила подробностей, главное, что осталось в памяти, – это невероятное наслаждение, в котором она купалась, как в океане. И тот оргазм, что она испытала, выходил за рамки определений, которыми можно описать наслаждение.

Сьерра понимала, что в ней говорит эгоизм, но она хотела большего. Может, все-таки стоит провести утро, занимаясь любовью с Беном. Тогда она точно насытится до конца дней. Поставить точку она всегда успеет.

Бен вышел из ванной. Увидев ее в футболке, он покачал головой и сказал:

– Плохая девочка. – И вышел.

Встревоженная, Сьерра бросилась за ним следом. Раз уж он был здесь, то пусть остается. Пока.

Но Бен всего лишь дошел до телефона. Здесь, в гостиной, было светлее из-за фонаря, висевшего над входом. Его свет проникал в комнату через окно. Плохо лишь то, что в этой части дома было слишком жарко из-за закрытых наглухо окон.

– Что ты делаешь?

– Заказываю завтрак в номер.

– Но мы не у тебя в мотеле! – Бен пожал плечами:

– Ну и что? Кто-то же должен об этом позаботиться. – Сьерра начала было ему возражать, но Бен поднял палец, призывая ее говорить потише, и сказал в трубку:

– Да, это Бен Бедвин. – Он лукаво усмехнулся, отчего Сьерра едва не заскрежетала зубами. – Да, и тебе доброго утра.

Кто, интересно знать, ему ответил? Одна из его официанток? Они все хотели с ним переспать.

– Можно кого-нибудь попросить принести в дом через улицу кофе и пончики? Да, где ландшафтный дизайн. Отлично. Спасибо. – И он повесил трубку.

Сьерра вся кипела от злости и стыда.

– Не могу поверить, что ты так со мной поступил.

– Если ты не желаешь утолить мой основной голод, тогда я стану утолять голод вторичный. И для этого мне, пожалуй, придется надеть штаны. – Бен встряхнул джинсы и влез в них, не затрудняя себя застегиванием ширинки. Его рубашка и трусы остались лежать на полу. Содержимое бумажника тоже валялось у дивана. Бен все собрал и засунул бумажник в карман джинсов. Одну десятку он протянул Сьерре.

Она тупо уставилась на деньги.

– Это за кофе и пончики. А ты подумала, я хочу расплатиться за ночь? – Он подмигнул. С лохматыми волосами и черной щетиной он выглядел как пират. – К тому же если кто-то и заслужил плату за прошлую ночь, то это я, а не ты. Верно?

Сьерра свернула банкноту и швырнула ею в Бена, но его это рассмешило еще сильнее. В дверь постучали, и Бен пошел открывать.

Сьерра забилась в угол. Она видела, как Бен с теплым приветствием открыл дверь.

– Ты спасла мне жизнь, Кэти.

– Бен, для тебя все, что угодно, ты же знаешь. – Сьерра поморщилась, раздраженно глядя на эту выскочку в фартуке.

– Все, что угодно, да? Будь осторожнее, а то твоему ухажеру могут не понравиться эти слова. – Бен со смехом взял из рук Кэти поднос и протянул ей десятку: – Вот тебе на булавки.

– О, спасибо большое. – Она сложила банкноту и убрала ее в карман.

– Сделай одолжение, передай Хорасу, что я здесь задержусь на пару часов.

– Будет сделано.

Кэти ушла, и Бен закрыл за ней дверь. Сьерра готова была взорваться.

– Ты с ней спишь?

Вопрос, судя по виду, удивил и позабавил Бена.

– Нет. Я не вожу шашни со своими работниками. – Аккуратно обогнув Сьерру, Бен с подносом в руке направился в спальню. Сьерра, словно гневная фурия, последовала за ним.

– Ты с ней заигрывал, Бен. Я же не слепая.

– Ошибаешься. Мы просто шутили. Я не имел в виду ничего серьезного.

Бен, не обращая никакого внимания на Сьерру, поставил поднос рядом с кроватью и снял джинсы. Сьерра хотела, было отвернуться, но он поймал ее за руку и приподнял подол ее импровизированной ночной сорочки.

– Давай это снимем, ладно? – Сьерра вцепилась в свою футболку:

– Перестань. Бен. Я серьезно.

Понизив голос до хрипловатого шепота, он сказал:

– Знаешь, я ведь тоже серьезно. Я серьезно хочу, чтобы ты голая легла со мной в постель.

Сьерра шлепнула его по рукам, но Бен, несмотря на ее видимое раздражение, пребывал в игривом настроении, и она не могла ничего противопоставить ему в этом смысле.

Он победил, и не успела Сьерра и глазом моргнуть, как стояла перед ним уже без футболки.

– Черт, ты хорошо выглядишь в неглиже.

Бен разглядывал ее тело, задерживаясь на особенно чувственных участках, и Сьерра ощущала его взгляд как прикосновение, как ласку.

Бен погладил живот Сьерры.

– Я думал, тебе чертовски идет рабочая одежда, но теперь я понял, какой наряд тебе больше всего к лицу...

Сьерра была ему весьма признательна хотя бы за то, что он не стал включать свет. Не то чтобы она стыдилась своего тела – у нее не было для этого причин. Но она не привыкла к тому, чтобы ее телом так открыто любовались. Приглушенный свет и длинные тени были некоторым спасением от внимательного взгляда Бена.

Он положил ладони ей на бедра и посмотрел в лицо. Даже в полумраке Сьерра видела, какой огонь горит в его темных глазах.

– А теперь, раз ты уже решила задать мне трепку, давай сперва вгоним в кровь кофеин.

Сьерра не знала, что на это сказать. Она бы с радостью опрокинула кофейник ему на голову. Она сложила руки на груди, топнула ногой и со злостью на него уставилась.

– Ты напрасно ревнуешь, – со вздохом сказан Бен.

– Я не ревную, Бен Бедвин, – выпалила Сьерра и почувствовала себя вдвойне глупо.

– Хорошо. Ты не ревнуешь. Ты просто бесишься. Годится. – Бен отвернулся, говоря это, но она успела заметить усмешку на его губах. Он лег на кровать и, подвинувшись к стене, похлопал рукой по матрасу: – Может, присоединишься?

У Сьерры ноги отказывались повиноваться. Бен был так хорош собой, что дух захватывало. Он был смуглым от природы, но линия загара все равно была заметна.

Сьерра и до этого видела голых мужчин. Не то чтобы у нее было много лишних денег, чтобы тратить их на развлечения типа мужского стриптиза, но она иногда ходила в кино и время от времени покупала журналы. Просто большинство мужчин не были похожи на Бена и большинство мужчин не действовали на нее так, как Бен.

Бен усмехнулся, но улыбка показалась Сьерре довольно натянутой.

– Я чувствую себя роскошным блюдом, которое поставили перед изголодавшейся женщиной. – Он притронулся к тому месту, которое с такой силой притягивало взгляд Сьерры. – Нет ничего удивительного в том, что, когда ты рядом, он ведет себя таким образом. – Бен вновь похлопал по матрасу рядом с собой: – Залезай, не бойся. Все будет в порядке. В этом ты можешь на меня положиться.

Сьерра сдалась и молча легла на кровать рядом с Беном, тут же укрывшись простыней.

Бен налил кофе в чашку и подал Сьерре, терпеливо дождавшись, когда она выпростает руку из-под простыни.

Сьерра сделала осторожный глоток.

– Ты не должна меня ревновать, – сказал Бен. – Кэти – одна из немногих работниц, кто не пытается заманить меня в постель...

Сьерра не дала договорить:

– Но она с тобой заигрывает! И ты с ней тоже. – Бен пожал плечами:

– Заигрывание бывает разным. Дело в том, что ни она, ни я не относимся к этому всерьез.

Сьерра занялась пончиком. Она повторяла себе, что не хочет никаких отношений с Беном. Ничего постоянного и серьезного. В таком случае, какое ей дело, спит он со своими сотрудницами или нет? Но, черт побери, ей было до этого дело!

– Тем более Кэти помолвлена и счастлива со своим женихом, – продолжил Бен. Взгляд его был очень даже искренний. – Я видел ее жениха. Хороший парень. Они любят друг друга, и когда Кэти меня поддразнивает, мы оба понимаем, что это ничего не значит.

Сьерра обдумывала его слова. Когда она была моложе, она тоже флиртовала с парнями, а они с ней. Но это было в другой жизни. Она даже не могла вспомнить, когда в последний раз замечала интерес к себе со стороны мужчины. За исключением Бена, конечно.

– Откуда тебе знать, всерьез это или нет?

Бен сунул руку под простыню и коснулся ее соска. Сьерра почувствовала, как по позвоночнику побежали мурашки, а потом на нее накатил жар.

– Знаю. – Бен посмотрел ей в глаза. – Настоящее желание невозможно скрыть. Оно во взгляде, в движениях... – Палец его скользнул к пупку Сьерры. Простыня упала.

Сьерра держала чашку с кофе в одной руке, а в другой – пончик. Она ничего не могла предпринять, чтобы остановить Бена. Но ей и не хотелось его останавливать.

– Некоторые женщины бывали весьма настойчивы. – Он провел пальцем вверх, до подбородка. – Но как я уже тебе говорил, я не сплю с теми, кто на меня работает.

Сьерре понадобилось время, чтобы выровнять дыхание.

– Какая... дискриминация.

– Это точно. – Бен отставил свой кофе в сторону и включил свет, на мгновение, ослепив Сьерру. – А теперь я хочу с тобой поговорить.

Сьерре не понравилось, как он это сказал. Она надеялась еще раз заняться с ним любовью, но, несмотря на все его прикосновения и жаркие взгляды, на уме у него было другое.

– Мне надо собираться на работу.

– Ты еще успеешь. – Бен взял чашку из рук Сьерры. Потом забрал недоеденный пончик и положил все на пол. Когда он вновь уселся в кровати, опершись спиной о стену, он был сама деловитость.

Сьерра почувствовала комичность ситуации, но смешно ей не было. Ей не было даже забавно.

– Не могу поверить, что я нахожусь с тобой в одной постели и все, что ты хочешь, – это поговорить.

Бен вздохнул:

– Все, чего я хочу? Не совсем. Но нам надо обсудить кое-какие важные вопросы. – Он погладил ее шею. – Когда мы закончим разговор, я отдам свое бедное тело в полное твое распоряжение. Идет?

Она не позволит ему манипулировать собой с помощью чувственных обещаний.

– Нечего нам обсуждать.

Бен застонал:

– Признай очевидное, Сьерра. Кое-что изменилось, и ты об этом знаешь. Я имею право задать тебе несколько вопросов.

– Потому что мы вместе спали?

– И поэтому тоже. И еще потому, что существует твой бывший муж, и вчера я стал свидетелем очень неприятной сцены.

Сердце Сьерры подпрыгнуло.

– Это тебя не касается, Бен!

У нее не было сомнений в том, что если Гриффин захочет разрушить ее бизнес, он это сделает. Но он мог также лишить Бена его мотеля. А вот этого Сьерра уже не смогла бы пережить.

Бен нежно взял Сьерру за подбородок:

– Сьерра, поверь мне, я знаю, что ты сильная и можешь справиться с любой ситуацией. Почти с любой.

– Со всеми ситуациями.

Бен сдвинул брови и понизил голос:

– Только объясни, что происходило между вами вчера вечером. Этот ублюдок тебе угрожал?

Только не это. Сейчас она встанет с постели и распрощается с Беном. Каким бы привлекательным ни было его предложение, надо уметь отказывать себе в удовольствии. Может, она бы еще могла довериться Кенту, но поставить на карту жизнь Бена – нет. Если с ним что-нибудь случится, она себе этого не простит.

Сьерра попыталась встать с постели, но Бен схватил ее за руки повыше локтей. Он приподнял ее над собой и приблизил ее лицо к своему.

– Проклятие, Сьерра...

Сьерра онемела от боли. В мгновение ока Бен разжал пальцы.

– В чем дело? Я сделал тебе больно? – Сьерра отвернулась.

Повисла напряженная тишина. Бен ласково провел рукой по ее плечам и вдруг замер:

– Господи!

Сьерре ни к чему было смотреть туда, куда сейчас смотрел он. У нее вообще была такая кожа, на которой синяк поставить ничего не стоило, а вчера Грифф так схватил ее, что синяки теперь останутся надолго.

Бен осторожно провел по уродливой отметине кончиками пальцев. Это прикосновение не доставило Сьерре физической боли, но эмоционально она была раздавлена.

– Это он сделал? – мрачно спросил Бен.

– Пустяки, – с легкостью, стоившей ей немалых усилий, ответила Сьерра.

Так, словно он мог излечить синяки прикосновением, Бен нежно водил по ним пальцами.

– Ты хочешь сказать, что он делал это с тобой столько раз, что тебя это перестало беспокоить? – хрипло спросил Бен.

Сьерра заставила себя посмотреть Бену в глаза. Зрачки его потемнели от гнева, и в то же время глаза его светились нежной заботой по отношению к ней.

– Я хочу сказать, что это не твое дело. – Сьерра постаралась, чтобы эти слова прозвучали холодно и даже высокомерно.

Она думала, что Бен разозлится на нее, но он лишь нежно поцеловал ее в губы:

– Прости, любимая.

Встревоженная решимостью в его голосе, Сьерра попыталась сесть, но Бен накрыл ее своим телом: грудь к груди, бедра к бедрам – и прошептал:

– Но теперь это будет моим делом.

Сьерра побледнела, глаза наполнились слезами.

– Убирайся.

Решимость Бена крепла. Он должен был до нее достучаться.

– Я не причиню тебе боли. – Он поцеловал Сьерру сначала в щеку, потом в шею, затем под подбородком. Он хотел обласкать ее, но, прежде всего надо было сделать так, чтобы она стала мягче. Сьерра никогда не сдавалась ему без боя, она заставляла его трудиться.

И сломить ее сопротивление можно было, казалось, только одним способом: покрывая поцелуями все эти нежные, чувствительные места.

– Я никогда не сделаю тебе больно, любимая, – шептал Бен. – Ты должна это знать.

– Я знаю, но...

Голос ее дрожал. Да благословит ее Бог за это – Сьерру так легко было возбудить.

По крайней мере, ему легко.

Прокладывая поцелуями влажную дорожку от ее плеча вниз по руке, Бен думал, глядя на уродливые следы, что мог бы разорвать негодяя на куски, и сделал бы это с удовольствием. Не так-то просто было умерить свой гнев, но он понимал, что Сьерре сейчас нужно совсем другое.

Сьерра вздрогнула, и Бен спросил:

– Ты знаешь, что я хочу для тебя сделать?

– Нет. – Ее дыхание участилось. – Может быть. – Она прогнулась ему навстречу. Поскольку она больше не выражала желания его прогнать, Бен слегка подвинулся к ней и положил ладонь ей на живот. Пальцы его касались каштановых завитков на ее лоне.

Сьерра дышала урывками.

– Я хочу целовать тебя везде. – Она закрыла глаза:

– Да.

Не одна она была на взводе. Бен, как бы он ни настраивался, не мог бы трогать ее и целовать, сам при этом, слегка не сходя с ума. Сьерра была для него чем-то вроде райской птички – бесценной, взбалмошной и свободолюбивой. Но он знал к ней подход.

– Здесь? – Он провел ладонью вверх, от живота к груди, затем стал водить круги вокруг сосков.

Закусив нижнюю губу, Сьерра кивнула.

– Тебе нравится, когда я ласкаю твои соски, любимая? Тебе становится от этого жарко?

– Ты сам знаешь, – задыхаясь, ответила она.

– Хорошо. – Бен продолжал водить круги вокруг ее соска, пока он не потемнел и не набух, как почка весной. – Чуть позже.

Сьерра застонала от нетерпения, и Бен улыбнулся. Чтобы сделать ее уступчивой, надо просто все время держать ее в возбужденном состоянии, а с этим у него проблем не было.

– А здесь? – Он поцеловал ее приоткрытые губы. Не глубоко, едва прикоснувшись.

– Да. – Она приподняла голову, пытаясь поцеловать его. Бен лизнул ее нижнюю губу, чуть-чуть прикусил ее зубами и, когда она готова была возмутиться, легонько ущипнул сосок, который не переставал нежно ласкать. Сьерра застонала от наслаждения.

– Тебе нравится? – Бен добивался того, чтобы напряжение не спадало.

– Да. – Сьерра подняла руки, желая обнять его, и Бен увидел, что она чуть поморщилась от боли. Он сжал зубы. – Поцелуй меня, Бен, – взмолилась она.

Несмотря на свой гнев, он улыбнулся и наклонился к Сьерре:

– Все, что пожелаешь, любимая. – Целуя ее неторопливым глубоким поцелуем, он продолжал играть с ее соском. Языки их сплелись, дыхание смешалось. Он отпустил ее грудь, чтобы приласкать бедро. – Я хочу тебя поцеловать и там, – сказал он. – У тебя такая нежная кожа, она меня с ума сводит. И здесь. – Он прикоснулся к внутренней стороне бедра и стал водить маленькие круги, подбираясь ближе к ее лону.

Сьерра блаженно застонала.

Стараясь касаться ее легко, Бен провел по треугольнику волос.

– И здесь.

– Бен.

Накрыв ладонью ее лоно, Бен приподнялся, чтобы заглянуть ей в лицо.

– Ты раскинешь для меня ноги?

Сьерра немедленно повиновалась.

Он продолжал смотреть в ее глаза, раздвигая влажные складки и медленно вводя средний палец внутрь. Ее мышцы тут же сжались вокруг него, словно не желая выпускать.

– Ты дорога мне, Сьерра.

Она закрыла глаза, бедра ее двигались так, чтобы Бен вошел в нее глубже. Он отстранился.

– Открой глаза, Сьерра. Я хочу тебя видеть. – Она не сразу смогла поднять отяжелевшие веки.

– Хорошо. Не отворачивайся. Не прячься от меня. – Бен осторожно ласкал ее пальцем, глядя на нее, оценивая ее реакции. Основание ладони оставалось прижатым к ее лобку, а средний палец неспешно двигался. Сьерра вся горела и с каждой минутой становилась все горячее, дыхание ее становилось все чаще.

Он вынул палец, чтобы поддразнить ее набухшую плоть, провел ниже, так что она вскрикнула от шока, затем вернулся и снова вошел глубоко.

Сьерра застонала и зажмурилась.

– А теперь подумай, как тебе будет, когда мой язык будет касаться тебя там, лизать тебя, входить в тебя.

И, раззадоренный собственными словами, Бен почувствовал, как напряглись его мышцы. Черт, надо быть осторожнее. Он умирал от желания ее попробовать. Ему всегда нравилось доставлять женщинам удовольствие с помощью языка, слышать их стоны и чувствовать, как они сходят с ума под его ласками. Но со Сьеррой знакомые желания многократно усиливались, потому что это был не просто секс. Это была Сьерра. И она была его.

Сьерра застонала и обняла его.

– Бен, я хочу тебя, пожалуйста!

– Сейчас. – Он больше не мог терпеть. Он хотел ее сильнее, чем кого-либо и что-либо в жизни.

Медленно он ввел в нее палец, лаская нежную плоть, затем вытащил. Сьерра подалась ему навстречу.

– Вот здесь, Сьерра. – Большим пальцем он провел по восставшему клитору. Бен действовал осторожно, чтобы не довести ее до оргазма прямо сейчас – он хотел, чтобы она потянула удовольствие. Она была такой красивой сейчас – с затуманенным от возбуждения взглядом, жаркая и порозовевшая. – Я поцелую тебя прямо сюда, я обовью его языком.

Сьерра задыхалась, жар исходил от нее волнами. Бен коснулся губами ее рта и шепнул:

– Я буду сосать тебя.

Она хрипло застонала и едва не кончила. Бен быстро вытащил палец, сопротивляясь ее попыткам вернуть его на место.

– Ш-ш... – Он погладил ее по волосам, поцеловал в ухо. – Потише. Скажи, что я тебе небезразличен, моя хорошая.

Она вонзила ногти ему в плечи, ловя губами воздух.

– Зачем ты это делаешь? – задыхаясь, силясь понять, спросила она.

– Ты о чем? О том, что я говорю, или о том, что я тебя трогаю?

Она была почти на пределе – еще чуть-чуть, и наступит разрядка.

– То и другое.

– Трогаю я тебя для того, чтобы доставить тебе удовольствие. Оно будет все нарастать и нарастать, до тех пор, пока ты больше не сможешь вынести. – Он лизнул ее ухо, взял в рот мочку. – Доверься мне.

– Я... Ты мне нужен. Сейчас. – Она терлась животом о его живот, соски упирались в его грудь. – Пожалуйста.

Бен боролся с искушением взять ее. Он перехватил ее руку, которая потянулась к его члену.

– Скажи мне, что я тебе небезразличен, Сьерра. – Она покачала головой:

– Нет...

– Скажи мне.

– Бен, я не могу.

– Скажи мне. – Он перехватил ее запястья одной рукой, другой провел по ее телу вниз. Она раскинула перед ним ноги, и он взял ее клитор двумя пальцами – большим и указательным, чуть-чуть нажимая. Бен чувствовал, как в этом маленьком органе бьется пульс.

Сьерра застонала, прижимаясь к нему.

– Сьерра? – Бен чуть усилил давление.

– Да. – Она сглотнула, извиваясь под ним. – Да, да! – От отчаяния голос ее стал хриплым. Бен надавил на ее плечи, опуская Сьерру на кровать. Рука его все еще находилась у нее между ног. Он не отрывал взгляда от ее лица.

– Он обижал тебя, да?

Глаза ее расширились... Она стала понимать его тактику.

– Ты...

О нет, он не позволит ей отвлечься. Безжалостный в своей решимости, Бен погрузил в Сьерру два пальца. С силой. Резко. Она откинула голову и застонала. Бен видел, как она застыла, напряглась. Он наблюдал, как острое наслаждение смягчает ее гнев. Но ему приходилось быть настойчивым. Он должен был знать.

– Он обижал тебя, и ты боишься, что он каким-то образом может обидеть меня.

Сьерра зажмурилась и затрясла головой, отказываясь отвечать.

Бен был решительно настроен на то, чтобы разрушить стену, что она между ними выстроила. Она была сейчас очень влажной там, она была очень близка, и плоть ее набухла и стала особенно чувствительной. Он снова подразнил ее орган, поглаживая его, обводя вокруг него круги, потягивая.

– Скажи мне, Сьерра.

Она выгнула спину. Рот ее приоткрылся. В этом положении грудь ее поднялась вверх, и Бен, не удержавшись, взял в рот тугой сосок. Сьерра задрожала, когда он нежно лизнул его языком.

– Скажи мне, – продолжал настаивать он.

– Господи...

Сьерра сжалась вокруг его пальцев, и на этот раз Бен был не в силах ее остановить. Он накрыл ртом ее рот, глотая ее стоны. Жаркая влага потекла на его пальцы, когда она стала кончать, и тогда же он почувствовал конвульсивное сжатие внутренних мышц. Сьерра с надрывом закричала в бездумном наслаждении.

Мало-помалу она успокоилась. Бен обнял ее, качая и прижимая к сердцу. Черт побери, все вышло не так, как он хотел. Он хотел, чтобы она ему призналась. Он хотел, чтобы она доверяла ему.

Постепенно пальцы ее, сжимавшие волосы у него на груди, разжались. И очень медленно Сьерра подняла голову. Ее рыжеватые волосы обрамляли лицо влажными кудряшками. Зеленые глаза были темными, нежными.

Румянец еще не спал, и потому веснушки на переносице были особенно заметны. Губы ее были ярко-розовыми и чуть припухшими.

Бен ждал, не зная, что она сделает, и, не зная, что следует делать ему.

Она посмотрела на его губы и сказала:

– Через неделю после того, как мы поженились, Гриффин первый раз меня ударил.

Глава 12

Бен замер. Он не представлял себе, что сказанное ею столь обыденным тоном едва не разорвет ему сердце. У него дрожали руки, Бену страшно было даже подумать, через что она прошла, и он молча обнимал Сьерру и ждал продолжения.

Она зябко поежилась, затем подвинулась и прижалась щекой к его плечу, устраиваясь поудобнее. Бену показалось, что она так прячется, что она не может заставить себя смотреть ему в лицо во время своей исповеди. Он решил, что должен ей помочь. Он должен заставить ее понять, что ей нечего стыдиться и что ей не нужно от него прятаться.

– Он не делал вид, что этого больше не повторится, – говорила Сьерра спокойным шепотом. – Никогда не извинялся. Ударив меня один раз, он решил, что нет причины воздерживаться дальше, и бил меня всякий раз, когда он считал, что я этого заслуживаю. Или когда у него было плохое настроение.

– Он бил тебя до того, как вы поженились? – Сьерра покачала головой:

– Нет. Тогда бы я не вышла за него.

Бен обнял ее, чтобы дать понять, что не хотел оскорбить ее этим вопросом.

– Грифф до свадьбы был такой милый, такой галантный. Осыпал меня комплиментами, водил меня в разные места. Потом я поняла, что я ему даже не нравилась по-настоящему, он просто хотел со мной секса. Мужчины часто бывают милыми с теми женщинами, с которыми они хотят переспать.

– Хорошие мужчины бывают милыми со всеми женщинами.

Сьерра кивнула:

– Такие, как ты.

– Такие, как большинство моих знакомых. – Сьерра водила пальцами по его груди.

– Я действительно думаю, что он ни разу до того случая женщину не бил, – с долгим вздохом продолжила она. – Я помню, что он не меньше моего ошалел оттого, что сделал. Он ударил меня наотмашь, я упала, и он уставился на меня так, словно был в шоке.

Бен сглотнул. Картина, что он мысленно нарисовал, ему совсем не понравилась. От мысли о том, что кто-то мог ударить Сьерру, у него все внутри сводило. Пусть он даже не знал ее в то время, все равно чувствовал себя виноватым в том, что не оказался рядом с ней в тот момент и не пришел на помощь.

– Он не был счастлив, но вначале я думала, что он сможет с этим справиться и стать счастливее.

– С чем справиться?

– С нашими... обстоятельствами. Нам пришлось пожениться.

– Ты была беременна? – Бен внутренне напрягся.

– Нет. Но нас застали в очень компрометирующей ситуации. – Сьерра покачала головой. – Оглядываясь назад, я понимаю, как это было глупо. Не живи мы в маленьком городке, это вообще не имело бы значения. Наши отцы в городе были очень важными людьми.

Бен ждал, поглаживая ей спину, целуя ее в висок только потому, что не мог не прикасаться к ней.

– Один из местных депутатов застал нас на заднем сиденье машины Гриффа. Я была без одежды, у Гриффа джинсы были спущены до колен. – Сьерра поежилась. – Это было так унизительно. Я до сих пор помню, как свет фар резанул мне по глазам. – Она покачала головой. – Не думаю, что мне удастся это забыть. Гриффу тогда исполнился двадцать один год, я была несовершеннолетней, так что этот депутат притащил меня домой и вручил отцу.

Бен помнил, что когда он был подростком, мать вела с ним беседы о сексе, все эти лекции об ответственности и о том, как следует обращаться с женщинами. Похоже, она не чувствовала дискомфорта при этих беседах, но особенно на него не наседала.

– Представляю, как это неприятно.

Сьерра подняла голову и быстро взглянула на Бена:

– Мой отец был священником в самой большой церкви города. Он был... очень набожным и очень правильным, но человеком мягким его никак нельзя было назвать. Наш дом, наша машина, все, что у нас было, – за все это платили его прихожане. – Сьерра снова пожала плечами так, словно это не имело для нее значения, хотя Бен знал, что имело, да еще какое. – Естественно, отец был в ужасе. Я хочу сказать, для священника узнать о том, что его дочь застукали голой с мужчиной... Короче, все это шло вразрез со всем, что он проповедовал.

Бен внутренне съежился, представив ту степень вины, что испытывала Сьерра, и то, что чувствовал ее отец.

– И что он сделал?

– Он меня выгнал. У нас уже давно наметились осложнения в отношениях, и этот случай просто переполнил чашу терпения. Он сказал мне, что я всегда носила грех в душе, и что он устал от того стыда, который я вынуждаю его испытывать.

Бен был рад тому, что Сьерра на него не смотрела. Он не хотел, чтобы она увидела, как больно ранили его ее слова, как они его разозлили. Некоторые мужчины не заслуживают того, чтобы называться отцами.

– Он слишком близко все принял к сердцу, моя хорошая.

– Нет. – Сьерра потерлась щекой о его грудь. – Он всегда был строгим, а я не хотела повиноваться. Оглядываясь назад, я уже не понимаю, почему я так поступала, но я всегда стремилась поступать ему назло. – Сьерра заглянула Бену в глаза. На лице его читалась угрюмая решимость. – Теперь его уже нет. Он умер вскоре после того, как я покинула город. Из-за меня он потерял свою церковь, своих последователей... он все потерял, а я уже не могу сказать ему, что мне жаль, что я хотела бы, чтобы все сложилось по-другому.

В голосе Сьерры было столько муки, а во взгляде столько страдания.

– Он мог бы связаться с тобой, Сьерра, но он не стал этого делать.

– Не стал. Он не очень меня любил. – Она уткнулась носом в грудь Бена и тихо вздохнула. – Потому что у меня были слишком короткие юбки и мне нравились мальчики. – Сьерра коротко рассмеялась. – Плохие мальчики. Когда я наступила на эти грабли в последний раз, отец сказал мне: мол, любишь кататься, люби и саночки возить. Кого, мол, выбрала, с тем тебе и жить.

Бен непроизвольно крепче сжал ее в объятиях. Сьерра погладила его, стараясь успокоить.

– Я на самом деле не знала, что мне делать. Кроме отца, у меня никого не было. Идти мне тоже было некуда, и денег у меня не было. Но к концу того самого дня уже полгорода знало о том, что произошло, и все об этом говорили, поминая «добрым словом» и моего отца, и меня, и Гриффина.

– Всегда неприятно, когда о тебе сплетничают.

– Это точно. Отец Гриффа был шерифом, и он подобрал меня на патрульной машине. Я была страшно испугана и не знала, что делать. Мне было только семнадцать, и я была настолько глупа, что подумала, будто меня отправят в колонию для несовершеннолетних или в тюрьму. Но когда мы приехали в участок, Грифф тоже был там.

Сьерра прижалась к Бену, и он обнял ее покрепче, ласково шепча ей на ухо какие-то слова. Если бы он только мог, он бы стер из ее памяти прошлое или поменял бы его на другое.

Она говорила монотонно, без эмоций:

– Они отвели меня в комнату для допросов, усадили на стул и забыли о моем существовании. Шериф Росс сказал Гриффу, что мы должны пожениться. У них вышел страшный спор по этому поводу. Несмотря на то, что дверь была закрыта, я знала, что все в участке их слышали.

Бен представлял себе, как это унизительно. Похоже, Грифф унаследовал жестокость от папаши.

– То был год выборов, – продолжала Сьерра, – и шериф баллотировался в мэры. У него были связи в политических кругах, родственники занимали видные посты. Он сказал... несколько грубых фраз.

– Скажи их мне. – Сьерра глубоко вздохнула.

– Он сказал, что если Грифф хочет трахать дочку пастора, то пусть делает это на законных основаниях. Он сказал, что ему плевать, что я маленькая шлюха, что Грифф должен был подумать об этом до того, как его застукали затем, что он драл меня в этой чертовой машине. – Сьерра поколебалась, прежде чем пояснить: – Грифф был у меня первый. Я не была шлюхой. Я кокетничала, это верно, но я никогда... я никогда не заходила так далеко до тех пор, пока его не встретила. Наверное, со стороны его отца было несправедливо так меня называть, особенно когда он обернулся и сказал Гриффу, что ему нужно научиться держать штаны застегнутыми. – Она презрительно фыркнула. – Если кто из нас и заслуживал такого определения, так это Грифф, а не я.

– Они оба были не правы, Сьерра.

– Грифф сказал, что его нельзя наказывать только за то, что мой отец ублюдок. Они долго продолжали в том же духе, но Росс оказался настойчивее. Он сказал, что откажется от Гриффа, если он не поступит так, как тот ему велит. Росс сказал, что Грифф сможет со мной развестись, как только он станет мэром, а я стану чуть старше.

Бен сжал зубы, Он был ошеломлен, он был взбешен. Грифф должен был согласиться жениться на ней, чтобы взять на себя заботу о девушке, а не для того, чтобы спасти карьеру своего отца. Он был старше, он был взрослым мужчиной, а Сьерре еще даже восемнадцати не исполнилось. Ни Грифф, ни его отец не проявили к ней никакого сочувствия.

– Сукина сына надо было в тюрьму упечь за то, как он с тобой поступил.

– Его отец намекнул ему на это. И еще он сказал, что раз столько людей знают о том, что произошло, то он, как умный человек, должен на мне жениться.

– И после всего того, что произошло, ты хотела выйти за него замуж?

– А что мне было делать? У меня не было ни семьи, ни денег, ни жилья. Выбора не было.

Да, это верно.

Бен закрыл глаза. Но ведь и он хотел лишить ее возможности выбора. Сьерра стремилась к независимости. И она заслужила ее. А он хотел связать ее обещанием.

Не зная, что происходит у Бена в душе, Сьерра продолжала. Она все так и говорила – монотонно, ровно, в то время как Бен пребывал в смятении.

– Я убедила себя в том, что быть женой Гриффа лучше, чем продолжать жить с отцом. Я подумала, что он может свыкнуться с мыслью, что мы будем жить вместе. Мы будем смеяться, заниматься любовью и прочее. Господи, какой же я была глупой!

– Ты была совсем молоденькой, Сьерра. Может, немного наивной. Но совсем не глупой.

Она засмеялась:

– А Грифф считал тупицей. Он сказал, что я испортила ему жизнь и испортила его отношения с отцом. Он сказал, что весь город о нем говорит. Теперь мы больше не смеялись вместе, не подшучивали друг над другом. Он меня презирал. И секс со мной ему нужен был теперь только изредка, в основном, когда он бывал зол. Наши отношения, если у нас таковые и были, покатились под откос с того самого момента, как я сказала «да».

Бен рассеянно гладил ее по узкой шелковистой спине. Сьерра была сильной женщиной, но при этом хрупкой и женственной. Ему больно было думать о том, через что она прошла.

– Ты подала на развод?

– Да. Я думала подождать, как сказал его отец, но потом... Я просто не могла больше. Когда я впервые заговорила о разводе, Грифф рассвирепел. Он сказал, что разведется со мной, когда сам будет к этому готов, и ни секундой раньше. Моя ситуация оказалась безвыходной.

– Ты сказала своему отцу, что он бил...

– Он знал. Все знали.

Бена трясло от ярости. Ее отец знал, что ее били, и ничего не сделал, чтобы ей помочь.

– Из-за синяков?

– Да. Ты не можешь себе представить, как это унизительно, когда на тебя смотрят с жалостью. Только не пойми меня неправильно, Грифф никогда сильно меня не избивал.

– Он бил тебя.

– Так, слегка. Оставлял синяки, пару раз губу мне разбил, пару раз ставил «бланш» под глазом...

Должно быть, Сьерра почувствовала напряжение Бена, потому что отстранилась, чтобы на него посмотреть.

– Прости. Я не хотела тебя этим грузить...

– Молчи. Я хочу все о тебе знать. Просто я жалею, что меня там не было. Мне жаль, что тебе пришлось одной через все это пройти.

Она согрела его улыбкой:

– Нет, я была не одна. Когда я собралась с духом, чтобы уйти, несмотря на угрозы Гриффа, я встретила Кента. Он подобрал меня на дороге, и как-то так вышло, что мы за день стали друзьями. Как ангел-хранитель, он все время был со мной рядом, берег меня, ссужал меня деньгами, пока я... – Улыбка ее померкла, и она теснее прижалась к Бену. – После того как умер мой отец, я унаследовала его сбережения и кое-что из его собственности. Немного, но в режиме строгой экономии этого оказалось достаточно, чтобы окончить школу и купить этот участок. А теперь я просто счастлива.

Бен погладил Сьерру по волосам, поцеловал в макушку и сказал:

– Ты многое опускаешь.

– Да. – Она вздохнула. – Но сейчас мы, наконец разведены, и я могу оставить прошлое в прошлом. И все то, что было, не имеет значения ни для меня, ни для нас.

«Для нас». Бену понравилось, как она это сказала. Значит, она уже считала их парой? Он продолжал обнимать ее.

– Нельзя сказать, что все кончено, если он продолжает тебе досаждать.

– Бен, – Сьерра потерлась грудью о его грудь, – ты пообещал, что не будешь вмешиваться, пока я тебя об этом не попрошу.

«Да она, верно, шутит?» – подумал Бен, но сам прямодушно согласился:

– Обещал.

Сьерра прищурилась:

– От Гриффа и так много народу пострадало.

– Как это понимать?

– Понимать так, что я не хочу, чтобы ты с ним связывался.

– Ладно. – «Я и не буду с ним связываться. Я просто вобью его в землю, а это – совсем другое».

Сьерра кулачками ударила его в грудь, Бен от неожиданности вздрогнул.

– Черт тебя дери, Бен!..

Не желая вновь вступать в единоборство со Сьеррой, Бен опрокинул ее на спину. Он должен был слиться с ней вновь, должен был назвать ее своей, доказать себе самому и ей, что она принадлежит ему, и только ему.

– Тсс. Я знаю, что я обещал, Сьерра. Ты не пожалеешь о том, что мне доверилась, но только я не дам ему тебя обижать, черт меня дери. – Она отчаянно замотала головой, и Бен шепнул ей на ухо: – Кстати, об обещаниях. Я много всего тебе обещал сегодня, помнишь?

– Ты о чем?

– Я о сексе. И у нас в запасе, – он повернул голову, чтобы посмотреть на часы, – еще добрый час до того, как нам нужно будет вставать. – Он притронулся к тем местам у нее над локтями, где уже багровели синяки. – Не болит? – хрипло от переполнявших его эмоций спросил Бен.

– Нет.

Он ей не поверил, но он знал, что Сьерра не терпела жалости к себе, и потому не стал развивать тему.

– Я рад. Так как насчет того, чтобы провести этот оставшийся час к удовольствию нас обоих?

– Я не знаю.

Бен накрыл ладонью ее грудь и почувствовал, как почти тут же сердце Сьерры забилось чаще.

– Я могу сделать так, что ты не станешь отказываться.

Она закрыла глаза.

– Я знаю, – простонала она.

Бен стал покрывать поцелуями ее тело – ласками он мог сказать то, что не мог выразить словами.

– Я люблю твою грудь, Сьерра. Она такая сладкая. – Сьерра ответила ему натянутым смехом.

– Не сказать, чтобы грудь у меня была... роскошной.

– Она такая, как надо. Ни больше, ни меньше. – И в доказательство своих слов Бен поцеловал по очереди ее соски.

– Бен, – ворчливо сказала Сьерра, пытаясь его оттолкнуть, – они уже слишком остро чувствуют.

– Здесь? – Он нежно втянул сосок в рот, а потом подул на него.

– Да.

– Скоро все твое тело будет таким чувствительным, – пообещал Бен и осторожно подхватил губами ее сосок и потянул. Сьерра напряженно замерла, и Бен, не давая ей увернуться, стал ласкать набухший сосок языком.

– Не нужно меня отталкивать, любимая. Никогда. Ни за что. – И втянул ее сосок еще глубже.

Сьерра перестала бороться с Беном и притянула его ближе к себе.

Он переключился на другую грудь и стал проделывать с ней те же трюки. Сьерра вцепилась ему в волосы. Она извивалась под ним и стонала. Бен осторожно перехватил Сьерру за запястья и поднял ее руки над головой.

– Бен, – простонала она.

– Сделай это, Сьерра. Доверься мне. – Несколько неуверенно она сплела пальцы за головой.

Все ее тело было напряжено в ожидании неизвестного.

– Что ты собираешься делать?

– Свести тебя с ума.

Он провел ладонями по ее плечам, по нежной коже с внутренней стороны предплечий к груди, дальше вниз к животу и вдоль бедер. Она была такая маленькая, такая хрупкая и шелковистая. Она была его женщиной.

Сьерра закрыла глаза.

– Я уже на подходе.

– Еще нет. – Бен лизнул ее живот, наблюдая, как под его лаской сжимаются мышцы ее живота. Он проник в пупок языком. – Я люблю твой живот.

Бедра Сьерры дернулись, и Бену пришлось перехватить их, чтобы удержать ее.

– Прекрати бороться со мной, Сьерра.

– Тогда перестань меня дразнить! – Бен усмехнулся:

– Я намерен научить тебя терпению. – Он соскользнул на пол и опустился на колени, подтянув ее к себе так, чтобы икры ее свисали с кровати.

Сьерра подняла голову и в недоумении посмотрела на Бена.

– Запрокинь руки за голову, – велел он.

Сьерра, тяжело дыша, не торопилась исполнять приказ. Внутренняя борьба окончилась поражением – она повиновалась. Запрокинув голову, Сьерра смотрела в потолок, напряженная, не зная, чего ожидать.

– Вот так, хорошо. – Бен провел ладонями по ее бедрам вверх и вниз. В этом растянутом положении живот ее был втянут, а грудь и лобок выступали – а именно эти места он и хотел почтить своим вниманием. Сгорая от желания попробовать ее на вкус, Бен сказал отрывисто и хрипло: – А теперь раздвинь ноги. Пошире.

Сьерра со стоном повиновалась. Бен помог ей развести ноги еще шире. Он смотрел на ее бледные бедра и нежные завитки и сгорал от желания. Двумя пальцами он приоткрыл ее, наслаждаясь зрелищем. Сьерра была так трогательно беззащитна перед ним. Он словно издалека слышал собственный голос – в ушах гудело от прилива крови.

– Я люблю это тоже, Сьерра, каждый твой нежно-розовый дюйм.

Она шевельнулась, и он накрыл ее ртом.

Отрывисто вскрикнув, Сьерра подняла бедра, и Бен сжал в ладонях ее маленькие круглые ягодицы. Плечи его не давали ей свести ноги, он крепко держал ее, погружая в нее язык, посасывая ее набухшие губы и, наконец, втянув в себя ее маленький дрожащий клитор.

Больше всего ему нравился ее запах. Бен глубоко вдыхал его в себя, наполняясь ароматом и вкусом Сьерры. Он никак не мог насытиться. Ему все было мало. Внезапно Сьерра напряженно застыла, и из горла ее вырвался хриплый надорванный стон.

Бен чувствовал мелкую дрожь в ее ногах, она извещала о наступлении оргазма. Судорожные вздохи Сьерры переросли в хриплые глубокие стоны. Бен удерживал ее на месте, пульс его учащался по мере того, как она приближалась к пику. Он делал все, чтобы ее наслаждение оставалось острым, чтобы оно не ослабевало. Оргазм был долгим, волнообразным, исчерпывающе полным.

Отпустив Сьерру, Бен натянул презерватив – все это отняло у него секунду, не больше – и вошел в нее. Она была очень влажной, очень мягкой, и одного толчка было достаточно, чтобы Сьерра приняла его в себя целиком.

– Сьерра...

Она лежала под ним опустошенная, все еще не вполне отдышавшись, а он все ускорял ритм. Господи, ему все было мало! Ему всегда ее будет мало.

Бен подхватил ее ноги, широко разведя их так, чтобы ей не оставалось ничего другого, кроме как принимать его в себя всего. Он наклонился, чтобы ее поцеловать в ответ на ее удивленный возглас – поза была для нее новой. Он погружал язык в недра ее рта точно так же, как в нее входил его член. Сьерра не сопротивлялась, она даже умудрилась наградить Бена ответным поцелуем, и слишком скоро он почувствовал, что кончает. Он прижался лицом к ее шее и застонал, содрогаясь от развязки, и слова любви жгли его горло.

Когда сознание вернулось к нему, Бен увидел, что пальцы его все еще в волосах Сьерры, рот прижат к ее горлу, а сама она лежит под ним на удивление тихо. Он подумал, что был с ней груб, и, встревоженный, осторожно распутал намотавшиеся на пальцы прядки ее шелковистых волос. Он приподнялся на локтях, желая извиниться перед Сьеррой, объяснить... но она крепко спала. Опять.

Руки у нее все еще были запрокинуты за голову, кисти сжаты в кулак. Ощущение счастья медленно разливалось по телу Бена, наполняя его чувством полноты жизни. Он блаженно улыбался, однако при воспоминании о Гриффе улыбка его померкла.

Господи, он любил Сьерру остро, до боли, но как этот подонок осмелился ее обидеть!

Бен зажмурился и постарался взять себя в руки. Сьерра не хочет, чтобы он вмешивался? Плевать на это. Вообще-то он никогда не лгал женщинам. У него не было для этого причин. Но сейчас он скажет Сьерре все, что она захочет услышать. Он пойдет на это, лишь бы она была с ним. И он сделает все для того, чтобы ее защитить.

Неожиданно зазвенел будильник, и Бен подскочил на кровати, словно его ударило током. Но что удивительно, Сьерра не только не проснулась, она даже не пошевелилась. Бен нажал на кнопку будильника, чтобы эта проклятая штуковина заткнулась.

– Господи, Сьерра, я чуть с ума не сошел от этой штуковины! – Бен избавился от презерватива и вернулся к Сьерре, прилег рядом.

Сьерра зевнула и потянулась.

– Прости. Я сплю крепко.

Наблюдая за ее мучительной борьбой со сном, Бен усмехнулся. Как же надо устать, чтобы так отключиться? Он присел на кровати.

– Особенно когда ты удовлетворена.

– Да... – Сьерра дотронулась до Бена, глядя на него все еще сонными глазами. Напряжения в ее голосе больше не было. – Я хочу сделать для тебя то же, что ты сделал для меня.

Бен замер, представив ее на коленях и то, как она берет его в рот. Мозги его и так несколько повернулись на сексе, а теперь и вовсе крыша поехала. Он упал на кровать со стоном:

– Ты меня доконаешь, женщина.

К удивлению Бена, Сьерра засмеялась и ущипнула его, и все кончилось тем, что они устроили веселую потасовку. Сьерра оказалась на удивление сильной, проворной и быстрой, так что ему пришлось потрудиться, прежде чем он смог уложить ее на обе лопатки. Бену нравилась ее игривость, и он решил, что мог бы провести остаток дней за этой шутливой возней, перемежая ее сексом и прочими делами, среди которых главное – не давать Сьерру никому в обиду.

– Какие у тебя на сегодня планы? – спросил Бен, когда она встала с постели.

Очаровательная в своей наготе, она подошла к комоду и вытащила трусики, джинсы и рубашку.

– У меня есть кое-какие дела дома, потом я поеду в магазин, после – на участок твоего брата, посмотрю, что там можно сделать. Кент собирался к твоей матери, ему нужно закончить работу у нее. Так что мы сегодня освободимся раньше обычного.

– Тогда как насчет свидания? В кино сходить, поужинать? Что скажешь?

И в этот момент зазвонил телефон. Бен и Сьерра переглянулись в нерешительности, но в следующую секунду Бен поднялся и направился к телефону. Сьерра остановила его:

– Не надо, Бен. – Она прошла к аппарату и сняла трубку. – Алло?

Бен уперся ладонью в стену и стал наблюдать за выражением ее лица, выискивая малейшие признаки тревоги. Он увидел, как глаза ее удивленно блеснули. Она суетливо заправила прядь за ухо и растерянно пробормотала:

– А, да, здравствуйте. Да. Ну, я не понимаю... Нет, я... Хорошо. – Она бросила на Бена злой взгляд, будто он в чем-то перед ней провинился. – Да, думаю, это меня устроит. Одну секунду. – Она выдвинула кухонный ящик и достала оттуда ручку и блокнот с отрывными листами. – Да, продолжайте.

Бен смотрел, как Сьерра быстро что-то пишет, но что именно она записывает, он видеть не мог. Новая работа? Но тогда почему она выглядит такой настороженной? Бен догадался, что это не ее бывший – в глазах Сьерры не было ни страха, ни гнева, – и поэтому не решался заглянуть ей через плечо.

Сьерра вежливо попрощалась, повесила трубку и уставилась на Бена невидящим взглядом. Через секунду она вырвала из блокнота листок с записями, сложила его и убрала в карман джинсов. Черт побери, какая она все-таки скрытная!

Сьерра одарила Бена солнечной, насквозь фальшивой улыбкой:

– Так о чем мы говорили? Ах да, о кино. А как насчет того, чтобы просто посмотреть какой-нибудь фильм по телевизору? У тебя же есть кабельное телевидение в мотеле, верно? Мы могли бы остаться у тебя в апартаментах, посмотреть кино и тогда, – она облизнула губы, – настала бы моя очередь свести тебя с ума.

Бен открыл рот от смеси шока и похоти. Он ждал, кажется, целую вечность этого приглашения, как в словах, так и во взгляде... Он уже готов был дать свое полное согласие, но передумал. Он думал, что его предложение о свидании будет встречено в штыки, потому что до сих пор именно так оно и бывало, а Сьерра, напротив, предложила ему весьма приятную альтернативу и озвучила свое предложение так, что создавалось впечатление, что она сама именно об этом и мечтает. Но с каких это пор она стала такой уступчивой? И тут до него дошло. Сьерра не хотела появляться с ним на людях из страха, что ее бывший муж может про них пронюхать. Она надеялась сохранить их отношения в тайне.

Черт, он, конечно, любит Сьерру, но он не собирается прятаться по углам, словно они совершают какое-то преступление.

Да уж, Сьерра хитра, ничего не скажешь. Но он хитрее. В конце концов, у него больше практики.

– Я знаю, что ты делаешь, Сьерра.

Она прошла мимо него, чаруя его своим видом и взглядом.

– Правда?

Бен последовал за ней в спальню. Он хотел схватить ее за голые плечи и трясти, пока она не возьмется за ум. Он хотел заставить ее поделиться с ним всеми своими секретами. Он хотел затащить ее обратно в постель, где у них было налажено прекрасное взаимопонимание, где она была готова все ему отдать. Он хотел жениться на ней, назвать ее своей официально. Его просто распирало от злости.

– Да, ты пытаешься отвлечь меня обещаниями секса! – прорычал он. – Только со мной это не сработает.

Взгляд Сьерры был томным и сексуальным, а голос – словно кошачье мурлыканье.

– Ты не хочешь, чтобы я тебя всего обцеловала? – Она опустила взгляд на область между его талией и коленями.

Бен почувствовал, как стремительно твердеет вновь. Но дело, прежде всего.

– Кто тебе звонил?

И как по мановению руки тон ее изменился. Куда только пропали эти приглашающие интонации?

– Не твое дело.

– Черта с два.

Он не хотел повышать голос, но, сколько же можно? Голый, широко расставив ноги и уперев ладони в бока, он загородил Сьерре проход к ванной.

– Помнишь, ты называла нас «мы»? – Брови Сьерры озадаченно поползли вверх.

– О чем ты? – спросила она и, обогнув Бена, оказалась в спальне.

Чувствуя себя последним дураком, Бен направился следом за ней и стал наблюдать за тем, как она надевает бюстгальтер и рубашку, как натягивает носки и свои видавшие виды рабочие ботинки. Сьерра присела на край кровати, чтобы зашнуровать их. Наблюдать за тем, как она одевается, было для Бена истинным удовольствием. Он готов был всю жизнь смотреть, как Сьерра это делает. Он представлял, как они вместе принимают душ, как вместе едят, ссорятся, любят друг друга и...

Он встал прямо перед ней.

– Ты говорила о нас как о паре.

Почему он должен ей это объяснять? Большинство женщин, которых он знал, сочли бы за счастье с ним встречаться. И ему не надо было им ничего объяснять, разве что то, что он не видит себя частью пары.

Но Сьерра, та единственная женщина, в которую он безнадежно влюбился, желала держать его на расстоянии вытянутой руки. И эта мысль заставила Бена нахмуриться.

Сьерра снисходительно на него посмотрела и встала, чтобы заправить рубашку в джинсы.

– Нас двое, Бен, ты и я, таким образом, ты и я – это мы. Правильно?

Бен прищурился. Похоже, существовал один лишь способ с ней справиться.

– Я могу заставить тебя мне рассказать. – Он приблизился к ней вплотную и понизил голос до чувственного шепота: – Мы оба об этом знаем.

Сьерра вскинула голову:

– Не приближайся, Бен Бедвин. – Она даже попыталась оттолкнуть его, упираясь своей маленькой ладонью ему в грудь. Но Бен не отступил. – На все вопросы я стану отвечать «нет, нет и нет», так что больше с помощью своих сексуальных уловок ты меня не обманешь!

– Сексуальных уловок? – Он попытался голосом изобразить удивление невинности.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. – Глаза Сьерры стали ярко-зелеными и опасно блестящими. – Я... восприимчива к тебе, и тебе нравится это против меня использовать. Обычно я не возражаю, потому что мне нравится то, что ты делаешь. Но не на этот раз.

Черт. Не надо было ее предупреждать.

Раздраженная, Сьерра прошла мимо него в ванную. Бен успел оказаться у самых дверей, но Сьерра захлопнула дверь перед его носом. Он услышал, как щелкнула задвижка, и отступил.

Чертовски раздражительная, упрямая... Он стал ходить по комнате, как лев в клетке, и вдруг заметил, что в кухне возле телефона все еще лежит блокнот. Он в один прыжок оказался там. Если правильно повернуть его, то он сможет прочесть, что было написано, по оттискам, оставленным ручкой.

То, что он там увидел, его ошеломило.

Адрес бабушки! Да, на этот раз Агата зашла слишком далеко. Если она станет травить Сьерру... Бен решил, что тоже отправится сегодня по этому адресу. Он услышит, что Агги хочет сообщить Сьерре. И если она надумает Сьерру обидеть тем или иным образом, он...

Пока Бен не знал, что он сделает. Но в чем он не сомневался – обижать Сьерру он не позволит никому, в том числе и своей грозной бабуле.

Бен еще раз внимательно взглянул на листок, надеясь увидеть на нем время, но оно обозначено не было. Поедет ли Сьерра на встречу после работы? Или во время обеденного перерыва? Она сегодня встречается с Ноем, так что надо бы позвонить брату и попросить его дать ему знать, как только Сьерра завершит у него осмотр участка.

Бен засунул блокнот в ящик стола и пошел одеваться. Через пять минут Сьерра вышла из ванной умытая и аккуратно причесанная. Волосы она тщательно убрала в хвост и теперь была похожа на девочку-подростка. Бену захотелось взять ее прямо на полу. Чтобы не рисковать – задержавшись у нее подольше, он мог сболтнуть лишнее, – Бен привлек Сьерру к себе, поцеловал и сообщил, что ему пора. Он просунул руки в задние карманы ее джинсов и ласково сжал ягодицы, тем самым, рассчитывая несколько смягчить Сьерру.

– Дай мне знать, когда домой вернешься, ладно? Мы тогда решим, какое кино пойдем смотреть.

Озадаченная резкой переменой в его настроении, Сьерра пристально взглянула ему в глаза, но Бен лишь поцеловал ее на прощание и направился к двери. Его ждала работа, да и с Ноем надо было успеть переговорить. Брат мог бы подсказать ему, что надо сделать, чтобы защитить Сьерру. Как только он будет уверен, что Сьерра в безопасности, можно будет и за Гриффина приниматься.

Убивать его, конечно, он не станет, но отомстить отомстит. Ну и по морде дать разок или два не помешает. У Бена руки так и чесались при мысли о том, какое бы громадное удовлетворение ему принес разбитый нос Гриффа. Бен даже улыбнулся при этой мысли.

Зная, насколько трепетно относится Сьерра к подобным решениям, Бен решил этим ограничиться. Он уважал ее и был готов следовать ее желаниям. В границах разумного, разумеется.

Теперь Сьерра была его женщиной, и, нравится ей это или нет, он о ней позаботится. Она увидит, что любить его не такая уж тяжкая ноша. Она увидит, что может ему доверять. Есть даже надежда на то, что она когда-нибудь поймет, что он ей нужен. Потому что, видит Бог, она ему нужна.

Кент разгреб мульчу и остановился передохнуть и полюбоваться делом своих рук. Насыщенная темная зелень высоких кустарников прекрасно сочеталась с шаровидными, усыпанными цветами кустами поменьше. Газон пестрел клумбами с однолетними и многолетними цветами, идеально подобранными как по цвету, так и по форме. Все это выглядело просто великолепно, и все благодаря его трудам. Брук будет довольна.

Конечно, он работал с расстановкой, продлевая по мере возможности общение с Брук. Еще никогда он так медленно не работал, и Брук все время ворчала. На него. С ним. Но Кент мог стерпеть это ворчание, поскольку она была при этом рядом.

Кент усмехнулся, вытер платком мокрый от пота лоб и сунул платок в карман. Брук Бедвин из кожи вон лезла, чтобы продемонстрировать ему свое безразличие. У нее это плохо получалось. С тех самых пор как он начал работать у нее на участке, они несколько раз вступали в милые беседы, и в основном потому, что Брук не могла оставаться безучастной, пока он был рядом.

Может, она и вправду долго ни с кем не встречалась и все такое, но язык тела у нее был отточен что надо. Брук хотела его. Может, не настолько сильно, как он ее, но это дело легко поправить. Стоит лишь раз затащить ее в постель. Кент инстинктивно чувствовал, что Брук Бедвин в спальне может быть столь же необузданной, сколь сдержанной она была за пределами своего дома. Он дождаться не мог того момента, как она окажется с ним в постели.

Однажды, когда она любезно предложила угостить его банкой холодного пива, Кент поблагодарил ее и с чарующей непринужденностью стянул с себя рубашку. Ему хотелось увидеть реакцию Брук, и он не был разочарован.

Взгляд ее словно приклеился к его груди, Брук попятилась от него, покраснела до корней волос и убежала, не сказав ни слова. Ей понадобилось два дня, чтобы, собравшись с духом, предстать перед ним вновь, и даже тогда Кенту пришлось вовлечь ее в разговор, заставить ее встретиться с ним взглядом. Она ни разу не вспомнила о своей неадекватной реакции на обнаженную мужскую грудь, и Кент тоже предпочел сделать вид, что того эпизода попросту не было.

Нет, он не стал бы напоминать Брук об этом, но и забывать о том, чему был свидетелем, тоже не стал бы.

Кент рассмеялся коротким смешком, вспоминая тот эпизод.

– Что вас так рассмешило? – Кент с улыбкой обернулся.

– Брук, когда вы приехали? – Он оперся на грабли и с удовольствием окинул ее взглядом.

Сегодня на ней было длинное цветастое летнее платье, ниспадавшее с оголенных плеч и доходившее до стройных лодыжек. Материал был мягким и скользящим, красиво драпирующимся на груди, очерчивающим бедра, живот и верхнюю часть ног. Брук выглядела одновременно элегантно и сексуально. Кент почувствовал напряжение в области паха. Черт, он слишком стар для таких реакций. Сердце может и не выдержать.

Темные солнечные очки закрывали ее глаза, и губы чуть дрогнули при ее попытке улыбнуться в ответ.

– Я только что подъехала и увидела ваш грузовик на дороге. И поскольку перед домом я вас не нашла, то решила посмотреть здесь – на заднем дворе.

Кент ей подмигнул:

– Я в хорошем настроении – работа сделана. Вам нравится?

Брук окинула взглядом ландшафт:

– Выглядит просто чудесно. – «Ты выглядишь чудесно».

– Спасибо.

Золотые кольца сережек касались ее щек, а золотые изящные часики на запястье ярко блеснули, когда она поднесла руку к глазам, заслоняясь от солнца.

Кент продолжал любоваться профилем Брук, когда она пошла вперед, утопая сандалиями в мягкой густой траве. Он видел, что ногти на ногах ее были покрыты перламутровым розовым лаком – таким же, как и ногти на руках. А на лодыжке поблескивал изящный браслет. Брук была такой женственной, такой элегантной, такой... что все то мужское, что было в нем, напряглось и восстало.

Кенту нравилось, что Брук держится и выглядит как настоящая леди. Все мужчины видели в ней благопристойную даму. Но он, Кент, хотел, чтобы она перестала быть благопристойной с ним. Он хотел ее, нагую, жаркую, стонущую и извивающуюся в экстазе, с растрепанными волосами, без макияжа. Он представлял, как она обовьет его ногами и вопьется ногтями ему в плечи.

Кент наблюдал за Брук с обостренным вниманием. Она шла неспешной, элегантно-непринужденной походкой, огибая пустой контейнер.

– Перед отъездом я его отсюда уберу. – Брук бросила на него взгляд через плечо:

– Это не срочно.

Казалось, ничего особенного она не сказала, а сердце у него заколотилось, как у влюбленного мальчишки. Нет уж, когда он затащит ее в постель, спешки точно не будет. Он вдоволь насладится ею.

Брук прошла вперед, и Кент залюбовался ее попкой в форме сердечка, так сексуально выступающей под платьем. У него ладони чесались от желания ее потрогать. Может, ему стоит взять ее сзади, сжимая роскошные ягодицы. Интересно, был ли у Брук когда-либо секс в позиции «партнер сзади»? Отчего-то Кент в этом сомневался.

Хрипловатым шепотом Кент пробормотал:

– Вы сегодня очень мило выглядите. Деловая встреча?

Брук бросила на него еще один взгляд через плечо. Жаль, что из-под темных очков не видно глаз.

– Да, ленч.

Кент приблизился к ней со спины.

– Женские посиделки?

Его осторожные попытки выяснить, не приглашена ли она на свидание, встретили сопротивление.

Брук наклонилась, чтобы потрогать нежно-розовый цветок азалии.

– Нет.

Когда она распрямилась, Кент был так близко от нее, что они почти касались друг друга.

– Перестаньте дразнить меня, Брук. У вас свидание с мужчиной?

Она начала пятиться, но Кент перехватил ее за руки повыше локтей. Кожа ее была очень нежной, очень гладкой, согретой солнцем.

– Осторожнее. – Он привлек ее ближе к себе. – А то упадете прямо в кусты.

Руки Брук вспорхнули вверх, она уперлась ладонями ему в грудь. Губы ее, такие манящие в перламутровой помаде, сложились в удивленное «о».

Кент чуть отодвинул ее от куста, и в тот момент, когда опасность приземлиться на азалии миновала, Брук отпрянула от него. Кент не стал ее удерживать, но и не увеличивал дистанцию.

– Могу я вас кое о чем спросить, Кент?

Она взошла на мощенный кафелем патио, в тень, но не стала присаживаться ни в одно из плетеных кресел с мягкими подушками на сиденьях.

– Валяйте, – с наигранной небрежностью сказал Кент, скрестив на груди руки.

– Сьерре нравится мой сын?

Кент ожидал – надеялся – услышать нечто совсем иное. Но удивляться было нечему. Не в первый раз за последнее время Брук использовала тему сына для того, чтобы завязать разговор. По ее словам получалось, что вся ее жизнь заключена в сыне.

Кент кивнул на кресло:

– Вы не будете против, если я сяду?

– Разумеется, нет. Я могу предложить вам что-нибудь выпить?

– Было бы здорово.

Она одарила его дежурно-вежливой улыбкой и скользнула за дверь, ведущую из патио в дом. Кент проводил ее взглядом. Он давно достиг точки кипения, и, пока ее нет, он срочно должен что-то придумать. Сегодня или никогда. Он больше не мог ждать.

Брук быстро вернулась с двумя запотевшими стаканами лимонада.

– Подойдет?

– Спасибо. В самый раз. – Кент взял стакан из ее руки и осушил его до половины одним глотком.

Брук присела в кресло напротив – колени вместе, спина идеально прямая. Она пила лимонад мелкими глотками.

– Сьерра и Бен, говорите? – спросил Кент, хитро прищурившись. – О них вы хотели поговорить?

Брук сняла очки и посмотрела Кенту в глаза. Взгляд ее был прямой и озабоченный.

– Он ведет себя с ней, словно он сам не свой.

– Если я вас правильно понимаю, у него немало подружек?

– Конечно, он дружит со многими. Бен вообще со всеми ведет себя дружелюбно. Но обычно он держит отношения... под контролем.

Кент вынужден был признать, что и его удивлял тот фанатизм, с которым Бен искал пути к сердцу Сьерры. Но Кент видел и то, что Сьерра уже попала под его чары.

Ему нравился Бен по многим причинам, но главная – он научил Сьерру смеяться вновь. Кенту было как-то спокойнее за нее, когда рядом с ней находился Бен. Он всегда мог прийти на помощь в случае нужды. И Кент сильно подозревал, что если Бен до сих пор ее не завоевал, то это очень скоро произойдет.

– Мне кажется, вам нет нужды беспокоиться о сыне. Это за ним бегают женщины, а не он за ними.

Брук улыбнулась. Материнская любовь снисходительна.

– Он очень интересный мужчина, но он при этом серьезно относится к отношениям. Думаю, это весьма сильная комбинация.

– Вы правильно его воспитали.

В ее карих оленьих глазах светилась материнская гордость, и этот свет делал ее еще привлекательнее.

– Спасибо.

– Он похож на отца?

На мгновение Брук напряженно замерла. Словно ничего не произошло, она поставила стакан на стол и откинулась на спинку кресла. Она скрестила ноги в лодыжках, вытянув их перед собой, словно нарочно привлекая к ним его внимание. Кент улыбнулся, разгадав ее игру.

– Я задала вам вопрос, на который вы мне ответили целой серией вопросов. Может, вы что-то скрываете от меня про Сьерру?

– Ах, да вы из тех подозрительных мамаш-наседок, что кудахчут над своими сыновьями до старости лет?

Стараясь не показывать нетерпения, Брук поменяла положение ног и сказала:

– Если да, то, что с того? А вы очень уклончивы. – Кент засмеялся:

– Ладно, я думаю, что я так же стараюсь защитить Сьерру, как вы – своего сына. Разница лишь в том, что ему повезло больше – вы всю жизнь были рядом с ним, а она по большей части была предоставлена сама себе.

Сочувствие перекрыло раздражение.

– Как же так?

– Ее отец был лицемерным ханжой, а бывший муж – драчливый ублюдок.

Брук была шокирована этим открытием.

– О, простите. Я этого не знала.

– Сьерра очень замкнута. Она о себе не любит рассказывать. – Кент склонил голову и как бы, между прочим, заметил: – А ведь у вас с ней есть кое-что общее.

– В самом деле? Помимо любви к моему сыну? – Кенту нравилось, когда Брук его поддразнивала, но почему она делала это только тогда, когда темой разговора был Бен?! Ее любовь к Бену внушала ей мысль, что данная тема самая безопасная.

– Вы обе были еще детьми, когда жизнь сыграла с вами злую шутку.

Встревожившись, Брук подскочила.

– Хотите еще лимонаду?

Кент тоже встал, загородив ей путь к отступлению.

– Хорошо, что Бен с удовольствием уделяет ей столько своего времени. Вы полагаете, это знак того, что он испытывает к ней настоящий интерес?

Как и рассчитывал Кент, этот новый вопрос помог Брук расслабиться. Плечи ее свободно опустились, и она кивнула:

– Я думаю, он в нее влюблен. Но я не хочу, чтобы ему было больно.

– Как было больно вам?

Брук натянуто и невесело рассмеялась:

– Бен силен, уверен в себе и сам зарабатывает на жизнь. Он не молоденькая девчонка. Он не...

Кент прервал поток слов, прикоснувшись пальцем к ее губам.

– Он не вы?

Губы Брук были подкрашены помадой, и Кенту захотелось слизнуть ее, чтобы почувствовать их настоящий вкус.

Брук не шелохнулась, но глаза ее потемнели, и пульс участился. Кент провел пальцем вверх и вниз по ее губам.

– Давайте по порядку, идет? Сьерра – просто прелесть. Она сдержанна и скрытна потому, что у нее есть печальный жизненный опыт, но она не способна намеренно причинить кому-то боль, так что за Бена вам волноваться нечего. Эти двое разберутся между собой и без нашего вмешательства. И, наверное, быстрее, чем выдумаете.

Брук промолчала.

– Теперь второе. – Он еще ближе подошел к Брук и медленно, чтобы не спугнуть ее, просунул ногу между ее ног, с удовольствием глядя на то, как ее миниатюрная ножка в сандалии контрастирует с его грубыми большими ботинками. Обняв Брук одной рукой за талию, чтобы она не могла ретироваться, Кент поднес палец в помаде к своим губам и, лизнув его, с улыбкой заключил: – Вишня. Ах вы, маленькая проказница!

Брук приоткрыла рот, чтобы вдохнуть воздух, и в этот момент Кент накрыл губами ее рот. Он не торопился и не суетился – он делал все очень обстоятельно.

Брук была горячей и остро-сладкой на вкус из-за оставшегося на губах лимонада. Еще она была так трогательно стыдлива, но не безответна.

Кент чуть-чуть отклонился, открыл глаза и встретил ее испуганный и затуманенный взгляд.

– Брук.

Она сглотнула, глядя на его губы. Дыхание ее было хриплым и сбивчивым.

– Я... я едва вас знаю.

У Кента закипела кровь. Тон ее ясно указывал на то, что она готова его принять, что она его хочет.

– Мы не будем торопиться. – Настолько, что она станет умолять его скорее дать ей кончить.

– Вы моложе меня.

Кент усмехнулся. Она искала отговорки и не находила их.

– Мы оба взрослые люди, и мы знаем, чего хотим. Мы можем делать все, что нам, черт возьми, заблагорассудится. – Голос его упал до низкого рокота. – И ты знаешь, что я хочу тебя.

Брук опустила взгляд на его потную грудь, медленно вдохнула его запах и дотронулась до его рубашки. Кент смотрел, как передвигается по его груди ее маленькая узкая рука с наманикюренными пальчиками, такая деликатная на фоне его пропотевшей грязной рубахи. Видит Бог, Брук его заводила.

Кент прижал свои бедра к ее:

– Поверь мне, ты для этого совсем не старая.

– Надо было мне поумнеть к моим годам, надо было научиться...

– Ты считаешь, что быть со мной – это глупость?

– Я не знаю. – Брук растерянно подняла глаза. – Я совсем тебя не знаю.

– Ты знаешь, что я тебя хочу. – Кент гладил ее по спине, по ягодицам. – А что еще важно?

Чувства ее пребывали в смятении, и взгляд ее стал мягче, глаза – темнее.

– Все важно.

Черт! Вот уж не хотелось бы ему сейчас вступать с ней в дискуссии. Кент удрученно застонал. Брук напряглась:

– Простите. Я не знаю, как себя вести в такой ситуации и...

Член его был таким твердым, что даже болел.

– У тебя прекрасно получается.

– Я хочу тебя поцеловать. – После того как Брук сделала это неожиданное заявление, она подняла глаза, покачала головой и уточнила: – Нет, у меня такое чувство, словно я должна тебя поцеловать. Я все время только об этом и думаю. Я от этого с ума схожу...

Кент прижал ее к себе – теперь ему было наплевать и на грязь на рубашке, и на пот – и припал к ее рту. Брук застонала, прижалась к нему еще теснее, и, когда он исцеловал ее скулы и горло, она запрокинула голову, предоставляя ему лучший доступ к своим губам.

Кент чувствовал, что джинсы его вот-вот лопнут.

Брук тоже дрожала от возбуждения.

– Я... Ты мне нужен.

– Да, черт возьми. – Она сказала, что хотеть его глупо, но при этом продолжала его хотеть. Потом он объяснит ей, что у нее нет причин осторожничать. – Пригласи меня в дом, Брук.

Нерешительность боролась с насущной потребностью, но Кент видел, что потребность победила. Брук улыбнулась, и тут они оба услышали шелест травы. Кент отпустил Брук и торопливо отступил, но в тот же момент вынужден был подхватить ее, поскольку она чуть не упала. Продолжая удерживать Брук на руках, пока она не обретет утерянное чувство равновесия, он обернулся посмотреть, кто посмел нарушить их уединение.

Маленькая престарелая леди с королевской осанкой остановилась и уставилась на них. Медленно она перевела взгляд с Кента на Брук и брезгливо скривилась:

– Что это за семейное пристрастие к публичным показам?

Брук буквально отпрыгнула от Кента.

– О Боже!

У Кента реакция была не столь острой. Мысленно он все еще развивал заданную Брук тему – приглашение в дом, в постель и прочее.

Он сделал вдох и выдох, потом еще один вдох и еще один выдох. И только после этого почувствовал себя готовым к общению с хрупкой седовласой дамой, которая не отрывала от него буравящего взгляда льдисто-серых глаз.

– Итак, молодой человек, что вы можете сказать в свое оправдание?

Молодой человек?

Раздраженный этим неуместным вмешательством, Кент ответил ей в далеком от любезности тоне;

– А вы, черт возьми, кто будете? – Брук дотронулась до его руки:

– Она бабушка Бена.

Глава 13

– На самом деле, Брук, мне нужна твоя помощь. – Агата, прищурившись, смотрела на Брук. – Бен не хочет идти на контакт.

Брук обескураженно заморгала. Агата Харпер нуждалась в ее помощи? Увидев, что хозяйка онемела от удивления, Агата раздраженно сказала:

– Вижу, что мне самой придется представиться. – Она протянула Кенту узкую, с синими венами, руку: – Я Агата Харпер. А вы?

Кент очень нежно пожал эту птичью лапку – по сравнению с рукой старушки его ладонь казалась просто огромной.

– Кент Монро.

– Вы знакомы с моим внуком Беном?

Она все еще продолжала держать его за руку, и Кент пожал плечами:

– Я с ним знаком.

Старушка переводила внимательный взгляд с Кента на Брук и обратно.

– Вы познакомились с моим внуком посредством этого... альянса?

Брук несколько раздражала манера Агаты общаться резко и без обиняков. Но Кент нисколько не обиделся.

– На самом деле Бен встречается с женщиной, на которую я работаю. Я познакомился с Брук через Бена.

Глаза у Агаты стали как два сверла.

– Говорите, вы работаете на Сьерру?

– Это так. Вы ее знаете?

Агата сделала вид, что не услышала его вопроса.

– А что именно вы для нее делаете?

Брук всегда немного побаивалась Агату Харпер – еще с тех пор, как когда-то в юности Пирс Харпер недвусмысленно сообщил ей, что она, Брук, вычеркнута из его жизни раз и навсегда. Он принадлежал к элите общества, а она была где-то далеко внизу. Пирс сказал ей, что с ребенком она может делать все, что пожелает, но на его помощь может не рассчитывать. Брук была лишь одной из его побед, и не более того.

Брук не могла сказать наверняка, знала ли Агата о существовании Бена с самого его рождения. Но, похоже, что Пирс все-таки рассказал ей об этом. Как только Агата встретилась с Беном, она предложила Брук деньги – откупные за то, чтобы та не подавала в суд за уклонение от уплаты алиментов, что, по словам Агаты Харпер, могло бы очернить имя Харперов. Брук наотрез отказалась. Во-первых, потому, что к этому времени уже не так отчаянно нуждалась, а во-вторых, потому, что не хотела, чтобы Харперы могли заявить какие-то права на ее сына из-за этих денег. Она также объяснила Агате, что не намерена ни с кем судиться. У Брук был сын, и уже, поэтому она считала себя куда более обласканной судьбой, чем Пирс. Пирс умер, так и не узнав, какого замечательного мужчину он зачал. Брук было его почти жаль. И конечно, ей было жаль Агату. Брук ни разу не говорила о том эпизоде сыну, посчитав, что правильнее будет, если он сам сделает выводы. Она посчитала, что будет лучше, если его отношения с Агатой Харпер разовьются или сойдут на нет сами по себе, без ее, Брук, участия. Тогда ей не в чем будет себя винить.

Кенту же и вовсе нечего было бояться, и высокомерие старушки его просто забавляло. Он тоже умел быть высокомерным.

Он высвободил руку и улыбнулся:

– У меня нет определенных обязанностей. Все зависит от того, где и на кого мы работаем. Сьерра вполне в состоянии управляться самостоятельно, без моей помощи, вот я и держусь на подхвате и делаю то, что она велит мне делать.

– Так вы лакей? – поинтересовалась госпожа Харпер.

Кент улыбнулся еще лучезарнее:

– Да, если вам так нравится, можете считать, что я лакей.

Агата вновь окинула его придирчивым взглядом: начиная с выгоревших пшеничных волос до носков грязных рабочих ботинок. Брук подумала, что для черной, бесперспективной работы в нем было слишком много крепкого и мужского.

– Понимаю, – язвительно протянула Агата. – Похоже, вы не слишком амбициозны?

Брук встрепенулась. Может, она и сама так думала, но она не позволит Агате оскорблять Кента. Он был гостем в ее доме.

– Миссис Харпер...

Кент прикоснулся к ее руке, давая знать, что и сам в состоянии за себя постоять.

– Не могу понять, почему вас так волнуют мои амбиции?

– Ну, я определенно...

– Плохо воспитаны? Это я заметил. – Кент бросил нежный взгляд в сторону Брук. Он даже подмигнул, и у Брук возникла ужасная мысль, что он прочел ее мысли и догадался, что она думала о нем то же, что и Агата.

Подозрения Брук лишь укрепились, когда Кент заговорил:

– Но поскольку Брук это тоже может быть интересно, я могу вам сказать, что я вообще могу не работать. Я достаточно преуспел на рынке ценных бумаг и, поскольку вложения тоже оказались удачными, сейчас могу спокойно уйти на покой и вполне комфортно существовать. Я работаю на Сьерру просто ради удовольствия.

Брук изумленно замигала. Рынок ценных бумаг? Работа ради удовольствия?

– Я обожаю Сьерру и люблю копаться в земле. – Кент расправил широкие плечи. – Физическая работа помогает мне держать форму, мне, знаете ли, это необходимо.

Кент улыбнулся Брук, и она почувствовала, что тает. О, он действительно был в форме. Несколько мгновений назад она чувствовала под ладонями его накачанные мускулы. Кент Монро был мужчиной в расцвете сил.

– Ну что же, мне нравятся мужчины, которым праздность в тягость, – заметила Агата.

Кент засмеялся.

– Поскольку вы так и не дали мне возможности поухаживать за госпожой Бедвин, мне тут больше делать нечего. – Он повернулся к Агате спиной. – Брук, вы не проводите меня до грузовика?

Брук была совершенно потрясена. Похоже, она отталкивала от себя Кента совершенно напрасно, и теперь, когда узнала о нем правду, у нее ноги стали совсем ватными. Кент не был ни черствым, ни наглым. Все было как раз наоборот. Он хотел ее, и Брук не видела ни одной причины, почему должна лишать себя или его этого удовольствия. Больше не было никаких препятствий.

Она бросила на Агату извиняющийся взгляд:

– Миссис Харпер, если вы позволите... – Агата махнула рукой:

– Иди-иди. А я пока подожду в доме, а то ужасное солнце печет просто невыносимо. – С этими словами госпожа Харпер прошествовала через патио и вошла в дом с таким видом, словно получила именное приглашение – с вензелями и нижайшими поклонами.

Брук покачала головой. Вот это характер! Кент обнял Брук за талию и утащил за собой.

– Что за чертовщина тут происходит?

– Понятия не имею. – Брук покачала головой, смущенная неожиданным визитом Агаты и заинтригованная новым развитием отношений с Кентом. Он держался сейчас с ней с непринужденной вежливостью, но, тем не менее, рука Кента у нее на талии сильно ее возбуждала. Теперь Брук точно знала, что впереди у них совместная постель, и она дождаться не могла, когда же этот счастливый момент наступит.

Брук откашлялась.

– Агата еще ни разу не была у меня в доме. Более того, она со мной почти не разговаривала. Я понятия не имею, зачем она сюда заявилась.

Кент по дороге подобрал инструмент и теперь без усилий удерживал лопату, грабли и вилы в одной руке.

– Хочешь, чтобы я потолкался тут поблизости? – Брук удивило его предложение. Приятно удивило.

– Спасибо, но не надо. Со мной все будет в порядке.

– Она не станет тебя напрягать?

– Я не настолько хорошо ее знаю, чтобы сказать наверняка. Они с Беном не в лучших отношениях. Он... В общем, он на моей стороне.

– Он твой сын. – Кент сказал это так, словно этот факт все объяснял. Но Брук была с ним согласна.

Они подошли к грузовику – новому и дорогому, как впервые заметила Брук за все это время, – и Кент убрал инструменты в машину.

Они оба заметили припаркованный у бордюра лимузин, отчасти скрытый разросшимися вязами, посаженными вдоль тротуара. Водитель терпеливо ждал в машине.

Кент приподнял бровь:

– Машина Агаты?

– Наверное. Она очень богата.

«А еще она напориста, стара и... умеет выбрать нужное время», – усмехнувшись, подумал Кент. Поколебавшись, он спросил:

– Сын Агаты приходится Бену отцом?

– Да, он умер несколько лет назад, когда Бен был еще подростком. – Желая оправдать глупую девочку, какой она когда-то была, Брук приняла оборонительную позу, обхватив себя за талию. – До этого времени Бен никогда с Агатой не встречался. Пирс не хотел встречаться ни со мной, ни с моим сыном. Тот день, когда я сообщила ему о своей беременности, был последним днем нашего знакомства. С тех пор я его тоже никогда не видела.

Кент прислонился к грузовику. Солнце вызолотило пряди в его шевелюре, и от этого его голубые глаза казались ярче и выразительнее.

– Его потеря.

Довольная тем, что Кент разделяет ее взгляд на ситуацию, Брук улыбнулась:

– Я тоже это всегда так понимала.

Кент очень здорово смотрелся в этой позе – длинные крепкие ноги в голубых потертых джинсах, загорелые руки.

Когда он обнял Брук за шею и привлек к себе, она с готовностью приникла к нему. Не прошло и пары секунд, как по телу ее растекся жар, а дыхание участилось. Мозолистая ладонь Кента накрыла ее щеку. Он осторожно взял Брук за подбородок и чуть приподнял голову.

Глаза их встретились.

– Простыни будут гореть под нами, Брук. Можешь на это рассчитывать.

Она поежилась и задышала глубоко.

– Но ты должна знать с самого начала: мне нужно больше, чем просто секс.

– Правда? – вздрогнув от неожиданности, переспросила Брук.

– Правда.

– Но почему? – Она только что свыклась с мыслью о том, что ее ждет любовное приключение. Для нее уже это было громадным шагом. Обычно она так себя не вела. У нее было несколько тайных романчиков, и ни один из них не был настолько серьезным, чтобы она сочла нужным ставить в известность Бена. Она давно решила, что с мужчинами у нее могут быть только временные отношения. Причем сексуальный контакт происходил как бы случайно, она никогда заранее такого развития событий не планировала.

Сейчас же впервые она вступала в связь открыто: когда секс был не случайным следствием, а основной целью. Никогда она с таким нетерпением не ожидала того, что будет.

Они находились в дальнем от дома конце подъездной дороги, за густой живой изгородью. Кент нежно поцеловал Брук, оставив ее в предвкушении продолжения.

– Проклятие, – сказал он со сдерживаемым раздражением. – Сейчас не лучшее время и место, так что я постараюсь быть кратким.

– Быть кратким в чем?

– В своих объяснениях. – Кент привлек ее к себе и теснее прижал к груди. Брук чувствовала щекой, как бьется его сердце, она вдыхала острый, солоноватый, горячий, солнечный запах. – После того как умерла моя жена, я потерял интерес к жизни, и мне понадобилось время, чтобы снова стать собой. Но даже когда жизнь моя более или менее наладилась, женщины значили для меня не больше, чем теплое тело...

Его грубая прямота шокировала Брук и почему-то возбуждала. Но она не хотела слушать, как он говорит о себе и других женщинах. Даже о жене.

– Тебе ни к чему...

Кент поцеловал Брук, не дав ей договорить. Этот поцелуй уже не был нежным. Кент буквально пожирал ее рот, одновременно вжимаясь в живот Брук возбужденным членом, который казался ей необыкновенно большим и твердым. И изобилие мужского в Кенте заставляло Брук острее чувствовать себя женщиной.

Она не смогла сдержать стон, и мелкая дрожь прокатилась по ее телу.

Прижав свой лоб к ее лбу, Кент сказал:

– Ты не похожа на других, Брук. И дело не только в сексе, хотя, видит Бог, когда я войду в тебя, нам будет чертовски хорошо.

Брук снова застонала, потому что она знала, что он прав.

– Но мне нужно больше, чем одна ночь, больше, чем неделя. Больше, чем временные отношения.

Брук вздрогнула и осторожно отстранилась.

Но Кент снова обнял ее, придвигая ближе к себе.

– Тебе понравится, когда я буду любить тебя быстро. Быстро, жестко и глубоко.

– Да.

Он помолчал немного, словно собирался с мыслями, а потом сказал:

– Когда я впервые встретил Сьерру, у нее был синяк под глазом, а на теле синяков и вовсе было не сосчитать.

Брук испуганно вскрикнула. Он огорошил ее этим заявлением, словно ушат ледяной воды на нее вылил. Она не нашлась что сказать.

– Когда я познакомился со Сьеррой, я был, словно мертвый душой, скорбел по жене. Однажды я проезжал мимо их маленького городка и увидел Сьерру со стареньким чемоданом в руке, бредущую по шоссе. Она не хотела, чтобы я ее подвозил, но я боялся, что она вот-вот упадет без сил – такой у нее был измученный вид. Я уговорил ее забраться в мой грузовик и разделить со мной ленч... – Кент повел плечами и уставился в ясное синее небо. – Странно все складывается – Сьерра уверена, что я ее спас, хотя на самом деле это она меня спасла. Я запутался, я не мог думать ни о чем, кроме как о своей потере, а она дала мне новую цель в жизни.

– Господи! – Брук потянулась к нему сердцем. Кент был прямой противоположностью Пирсу. Отец Бена отвернулся от нее, когда она больше всего в нем нуждалась; Кент помог женщине, с которой даже не был знаком. Брук улыбнулась с робкой надеждой на то, что счастье все еще возможно для нее.

– Да, ей нелегко пришлось, – сказал Кент, глядя Брук в глаза. – Ее бывший муж – трус, и я должен был давно с ним посчитаться.

Брук прикоснулась к лицу Кента.

– Почему ты этого не сделал?

Как ни странно, Кент был доволен тем, что она задала этот вопрос.

– У него нюх – он чует, как может сильнее всего ранить Сьерру. И у него много влиятельных родственников. Мне он навредить не может, и он это знает. Но если я пойду против него, он сделает для Сьерры невозможным получение ссуды или лишит последнего, что у нее есть. Он уже сделал это с ее отцом, и бедняга все потерял.

– Это законно?

– Все, кроме побоев, что он наносил Сьерре, у нас в суде не оспоришь. Да и факт побоев доказать не так просто. Его отец был шерифом, затем стал мэром.

– И это дает ему определенный иммунитет?

– Да, что-то вроде этого. Сьерра надеялась, что может решить проблему, уехав из города, и, поскольку никаких определенных планов у меня не было, я поехал с ней. Она здесь счастлива и довольна. Все было бы прекрасно, если б не Грифф. Он последовал за ней сюда.

– Ну, так надо же что-то делать!

Кент усмехнулся и обнял Брук еще крепче.

– Я знал, что ты поймешь. И да, я согласен. Я просто еще точно не решил, как надо действовать. Сьерра не хочет, чтобы я вовлекал в это других людей.

– Я поговорю с ней.

– Я бы предпочел, чтобы ты этого не делала. Она расстроится, если узнает, что я тебе обо всем рассказал.

– Понятно. – Брук задумчиво нахмурилась. – Тогда, может, Бен...

– Тсс. Я держу ухо востро, и я надеюсь, что она сама все ему расскажет. Я надеюсь, когда-нибудь она доверится ему настолько, что введет его в курс дела.

– Но если муж Сьерры может навредить моему сыну, я должна его предупредить.

Кент погладил щеку Брук подушечками пальцев:

– Ты мне позволишь взять это на себя, ладно?

Брук не очень этого хотелось, но она также понимала, что Сьерре ее вмешательство не понравится, и она решилась на компромисс:

– Ну ладно. Я тебе доверяю.

– Спасибо. – Кент подарил ей быстрый и жаркий поцелуй. – И теперь ты знаешь, что Сьерра мне очень дорога. Только по-другому. Скорее как дочь. Я вернусь вечером, когда мы сможем побыть наедине. Семь часов тебя устроит?

До вечера, как ей показалось, оставалась целая вечность ожидания.

– Да. Хорошо.

Кент потянулся к Брук, но она отступила:

– Мне надо идти. Миссис Харпер уже заждалась. – Кент усмехнулся озорной мальчишеской улыбкой:

– Хочешь сказать, что не желаешь, чтобы она в твое отсутствие весь дом обшарила?

Брук тоже улыбнулась, на этот раз вполне искренне. Кент был не просто красивым мужчиной. Он был еще и очень хорошим человеком.

– Точно. – Брук легонько толкнула его в грудь. – Не опаздывай.

Агата выглянула из окна и увидела Брук, идущую к дому. Она не винила Брук за то, что та позволила себя увести. Будь она, Агата, лет на сорок моложе, и она не устояла бы перед чарами Кента Монро.

Когда Брук влетела в гостиную, Агата скромно сидела в кресле.

– Простите, что заставила вас ждать.

Агата усмехнулась про себя, но внешне сохраняла пристойный вид. Она не переставала удивляться тому, как вежливо и достойно держится Брук, между тем как сама она давала мало поводов для уважительного отношения.

Агата сразу перешла к делу:

– Я хочу, чтобы Бен был упомянут в моем завещании, но он продолжает утверждать, что буквально выбросит все, что я ему оставлю.

Брук присела на диван напротив.

– Понимаю. – Взглядом она словно просила у Агаты извинения. – Но он взрослый человек и принимает решения без моей помощи.

– Ерунда. Он тебя любит и уважает. И этого достаточно. Он к тебе прислушивается. – Брук хотела, было отрицательно качнуть головой, но Агата продолжала: – Он заслуживает своей доли в наследстве. И я хочу, чтобы он ее получил.

Брук какое-то время молча смотрела на Агату. Потом вздохнула и на тон ниже сказала:

– Возможно, то, что вы хотите ему дать, не вполне совпадает с тем, что Бену от вас нужно.

– Тогда что же? Я завещаю ему недвижимость, акции, валюту...

– А любовь?

Агата осеклась на полуслове.

– Простите?

– Уважение. Соучастие.

Черт, в этом возрасте не так-то легко чем-то удивить, тем более ввести в смущение. Но Агата сама не узнала свой голос.

– Негодник знает, что он мне небезразличен. – Брук улыбнулась, и Агата увидела, чем мать и сын похожи.

– В самом деле? Как часто вы ему об этом говорите? – Агата в ужасе почувствовала, что краснеет. И что уже совсем невероятно, она вскочила и принялась расхаживать по ковру.

– Мне, знаете ли, восемьдесят, и я хотела бы уладить этот вопрос.

– Вот и улаживайте.

Агата и не предполагала, что у Брук может быть столько металла в голосе. Те несколько раз, что они встречались, Брук была с ней тиха, как мышь. Агата бросила на нее неприязненный взгляд:

– Вы мне выговариваете?

– Не делайте вид, что вы так удивлены, миссис Харпер. Вы и сами были матерью. Вы знаете, что иногда строгость необходима. А Бен всегда был трудным ребенком. Он заставлял меня понервничать.

Вот она – боль. Агата устало опустилась в кресло и сделала признание, которого никому до этого не делала.

– Боюсь, – сказала она, – мать из меня была неважная. – Агата не смела, смотреть на Брук, а вместо этого смотрела на дальнюю стену.

Тишина становилась невыносимой. От этой тишины ныли старые кости Агаты. Ей хотелось расслабленно опустить плечи, сгорбиться в кресле. Затем она услышала, как Брук встала. Еще несколько секунд спустя Брук присела рядом и взяла ее старческую руку в свою.

Агата была настолько ошарашена этим жестом, что от неожиданности открыла рот. Если не проявить осторожности, так можно и вставную челюсть потерять.

– Мы все стараемся делать то, что можем. – Брук нежно пожала пальцы Агаты. – Иногда мы, матери, совершаем ошибки, которые преследуют нас всю жизнь, а иногда нас осеняют гениальные педагогические идеи. К несчастью, понять, что есть что, становится возможным лишь, когда ребенок превращается во взрослого.

Агата решила забыть о гордости и сказала Брук то, что должна была сказать много лет назад:

– В отношении Бенджамина вы приняли ряд блестящих решений. Из него получился замечательный парень.

Брук улыбнулась, и Агата отметила, что улыбка у нее и вправду чудесная. Глядя на эту улыбку, Агата могла понять, почему ее сын стал встречаться с этой женщиной, но не то, почему он так безответственно с ней поступил.

– Спасибо, миссис Харпер.

Агата заставила себя выпрямить спину.

– Хватит этих формальностей. Зовите меня Агата.

– Хорошо, Агата. Вы когда-нибудь говорили Бену о том, как вы им гордитесь?

– Он не облегчает мне задачу. – Бен либо вступал с ней в спор, либо все превращал в шутку. – У него весьма впечатляющее чувство юмора, но со мной он пользуется им в основном для того, чтобы не оскорблять меня прямыми высказываниями. – Агата покачала головой. – Он душка, и он об этом знает.

– Если вы хотите, чтобы ваши отношения с Беном были ближе, вы должны быть с ним честной.

Агата с пристальным вниманием посмотрела на Брук:

– Именно поэтому я решила записать вас и его девушку, Сьерру, к себе в союзники.

– Каким образом мы должны вам помочь?

– Он любит вас обеих. Первое время Ной тоже показывал свой характер, и именно Грейс помогла мне наладить с ним отношения.

Брук покачала головой:

– О нет. Свои личные отношения с Беном вы должны строить сами.

– Вы отказываетесь мне помочь? – Агата сознательно придала голосу начальственную интонацию.

Брук встала.

– Я ни разу не попыталась настроить Бена ни против вас, ни против вашего сына. Не ждите от меня, что я сейчас начну делать что-то противоположное. Бен – взрослый мужчина, неглупый, справедливый и добрый. Если вы хотите завоевать его любовь и уважение, вам придется дать ему любовь и уважение взамен.

– Возможно, Сьерра...

– Я знаю моего сына, Агата. Боюсь, в этом деле Сьерра вам не поможет. Не пытайтесь ее использовать.

Агата хотела вступить в спор, но, видит Бог, за свою долгую жизнь она устала отдавать приказы и теперь была старой и довольно одинокой. Она поднялась.

– Я должна над этим подумать. Вы ничего не скажете Бену?

– – О вашем визите? Не скажу, если вы этого не хотите.

Агата улыбнулась:

– Вы действительно благородная юная леди. – Брук улыбнулась:

– Мне сорок пять, едва ли меня можно назвать юной.

– Все познается в сравнении, моя дорогая. Для меня вы просто младенец.

На этот раз засмеялась Брук. Однако смех ее оборвался, когда Агата проговорила, незаметно смахнув слезы с глаз:

– Я очень сожалею о том, через что вам пришлось пройти. Мой сын был разочарованием во многих смыслах.

Брук улыбнулась нежно и понимающе:

– Но он все равно ваш сын, и вы любили его, и вам всегда будет его не хватать.

– Да.

– Я понимаю. И я уверена, что если вы откровенно поговорите с Беном, он вас тоже поймет.

– Спасибо.

Брук ее обняла и тем очередной раз удивила.

– Вы должны больше доверять Бену. Я уверена, вы не будете разочарованы.

Растерянная, огорошенная неожиданными проявлениями участия, на грани слез, Агата пыталась справиться с собственными эмоциями.

– Да, у него хорошие гены. – Она знала, что должна уйти отсюда, пока окончательно не опозорит себя, но все же остановилась в дверях. Оставаясь спиной к Брук, Агата сказала: – Сьерра спрашивала меня, как это бывает, когда вся большая семья собирается вместе. Мне как-то не приходило в голову об этом думать, – солгала Агата, – но, раз уж она об этом упомянула, может, в какой-нибудь выходной день мы могли бы...

– Отличная мысль.

Черт! Агата была готова разрыдаться. Все, на что она была сейчас способна, – это скупой кивок. Слезы душили ее. С прямой спиной и высоко поднятой головой она зашагала прочь. Внутри у нее все трепетало, и сердце было готово разорваться. У нее была семья – большая любящая семья, но она знала, что ничего не сделала, чтобы заслужить такое счастье.

Глава 14

Сьерра взяла сотовый телефон, который протянул ей Ной. Он виновато пожал плечами:

– Это моя бабушка.

Сьерре хотелось застонать. Она должна была встретиться с ней через час и уже выбивалась из графика. Кондоминиумы Ноя оказались больше и куда сложнее устроены, чем она предполагала. Эта работа обещала стать самой крупной и самой интересной в ее карьере. Она должна бы чувствовать радость и азарт. А вместо этого она думала о Бене. Он проник в ее жизнь и заполнил собой каждый из ее уголков. И Сьерра помогла ему еще глубже войти в ее жизнь, поделившись с ним воспоминаниями о прошлом. Этого не надо было делать ради его же блага. Сьерра сожалела о сказанном, но не знала, как теперь с этим быть.

Господи, правда, была ужасна – она вообще не в состоянии справиться с Беном. Он прикасался к ней, и она тут же теряла разум.

– Алло? – сказала Сьерра чуть жестче, чем хотела бы.

– Планы меняются, дорогая. Боюсь, я должна отменить визит.

– Да? – Сьерра испытала громадное облегчение. Одной проблемой меньше.

– Да, но я сегодня с вами увижусь. В какое время вы возвращаетесь домой?

Сьерра потерла лоб. У нее весь день болела голова. Почти так же сильно, как сердце. Не так легко было сконцентрироваться на том, что нужно сделать для нового жилого комплекса. Теперь еще и это.

– Я точно не знаю...

– Я буду ждать вас в ресторане Бена. Его повар весьма способный парень, вам не кажется?

– Да, вполне. – Сьерра чувствовала на себе пристальный взгляд Ноя, так что выказать свое раздражение она никак не могла. Она понизила голос до шепота и повернулась к Ною спиной: – Я думала, вы не хотите, чтобы Бен знал о том, что вы со мной связались.

– Я передумала. У нас с внуком будет очень милая родственная встреча. Надеюсь, вы ничего не имеете против? – Не дождавшись ответа Сьерры, Агата сказала: – Вот и отлично. Тогда до встречи.

Сьерра молча смотрела на телефон. Ной с улыбкой взял мобильник из рук Сьерры и спросил:

– Все в порядке?

– Не то слово. – Ной засмеялся:

– У вас такой вид, словно вы ее убить готовы. Это нормальная реакция на мою бабушку.

Сьерра уставилась на Ноя. Брат Бена был крупным мужчиной, он всегда держался непринужденно, и лицо его большую часть времени выражало абсолютное спокойствие. Но в его голубых глазах было нечто такое, что роднило его с варварами. Что-то, что вызывало страх. Только не у Сьерры. Ной был братом Бена, и поэтому он стоил ее доверия.

– Чего хотела моя бабушка?

– Она просто хотела со мной встретиться.

– Ах, так! – Ной был раздосадован, но изменить неизбежное все равно не мог – бороться с Агатой он не собирался. – Она снова затевает интриги. Бен будет в ярости.

– В этом нет ничего нового. Он всегда находит повод, чтобы впасть в ярость, – не один, так другой. – Сьерра направилась осматривать территорию с другой стороны комплекса, исследуя почву, направление солнца, существующую растительность. – Бен иногда бывает просто невыносим.

Ной шел следом за Сьеррой.

– Знаете, вы единственная женщина, которая так о нем отзывается. Похоже, что в ярость он впадает только по вашему поводу, потому что обычно он находит что-то светлое даже в совсем пропащей ситуации. Ему нравится смеяться.

– И ему нравится флиртовать. – Сьерра поморщилась, со стороны она услышала, сколько желчи в ее словах. Она пнула мелкий камешек носком рабочего ботинка. – Ну что же, кое-что из имеющихся кустов мы сможем использовать. Несколько хвойных для контраста, поиграем с текстурой, несколько ярких пятен создадут цветы – и все вместе получится очень даже неплохо. То, что тут уже есть, не пропадет. Таким образом, вы сможете сэкономить деньги, но должна предупредить – пройдет месяц примерно, прежде чем я приведу все это в здоровый вид.

– Вы ведь его любите, верно?

Сьерра споткнулась и чуть не упала. Она повернулась к Ною. Сердце прыгало у нее в груди, и щеки горели.

– Я этого не говорила!

– Значит, вы его не любите.

По спине у нее потекла струйка пота. Любить Бена? О Боже! Она знала, что он ей нравится, что она его уважает. Она знала, что ей нравится его чувство юмора и то, как он относится к своей матери, его порядочность и его упрямство. И ей очень нравились его прикосновения, то, что он заставляет ее чувствовать. Он был нежен и добр, он был силен и умен, и еще...

Она стояла и смотрела на Ноя, дрожа и немея.

– Я...

Ной сделал к ней шаг.

– Забудьте о том, что я спросил. Я не хотел напугать вас до смерти.

– Вы не напугали меня, – солгала Сьерра, – просто...

Улыбка Ноя явно давала понять, что он ей не поверил, но он был готов оставить тему, зная, что зерно уже прорастает в ее голове.

– У вас дьявольские методы.

– Да, – сказал Ной и, обняв ее за плечи, повел назад к дороге, где стояли их машины. – Вы сможете прикинуть стоимость? Того, что вы видели, вам достаточно?

– Да. – Пытаясь собраться с мыслями, Сьерра заглянула в блокнот. – Завтра я вам смогу уже что-то сообщить. Не поздно?

– Нет, это вполне меня устроит.

Они шли в тишине, и Сьерра остро ощущала рядом присутствие Ноя. Она знала, что он выжидает момент, когда она потеряет бдительность. И все же ее буквально отбросило в сторону, когда Ной заявил:

– А ведь Бен еще ни разу не влюблялся. – Господи, да он и не думал оставлять эту тему. – Да?

– Хотя сейчас он влюблен.

Сьерра стала хватать ртом воздух. От наплыва эмоций. Как на американских горках. Она знала, что это опасно. И все же от мысли, что Бен мог ее полюбить... Ну, ей хотелось смеяться во все горло от радости.

– Парню сейчас непросто. – Ной похлопал Сьерру по плечу и отпустил, чтобы она смогла открыть дверь грузовика. – Будь с ним поласковее, ладно?

Сьерра понимала, что ей надо садиться в машину и убираться отсюда подобру-поздорову. Но она не могла просто так взять и уехать. Она должна была объяснить. Она не слишком хорошо знала Ноя, но отчего-то испытывала к нему почти родственные чувства. Он, как и она, большую часть своей жизни был один. Она встретила его взгляд и сделала глубокий вдох.

– Я не хочу, чтобы Бен пострадал.

– Ты о себе?

– Нет, конечно, нет.

– Тогда о ком?

Сьерра покачала головой. Она не хотела, да и не могла сказать Ною больше, чем сказала.

Ной долго молчал перед тем, как задать свой следующий вопрос:

– Ты хоть кому-то в этой жизни доверяешь, Сьерра?

– Доверие не имеет к этому никакого отношения.

– Доверие имеет к этому прямое отношение. Так ты мне не сказала, есть ли кто-то, кому ты доверяешь целиком и полностью?

Она подумала и кивнула:

– Кенту.

Ной засмеялся и потер щеку.

– Ты о своем помощнике говоришь? – Ей не понравился этот тон.

– Он к тому же мой близкий друг.

– Да, именно это мне Бен и говорил – что вы с Кентом просто друзья. Очень близкие друзья. – Ной посмотрел на нее так, что чуть не сбил ее с ног взглядом. – Ну что же, если бы Грейс доверяла какому-то мужчине больше, чем мне, я бы не смог с этим жить. Наверное, я бы ослеп от ревности. Но Бен уважает Кента, он Бену даже нравится. Ты знаешь, что это значит?

– Что Кент – славный парень.

– Это значит, что Бен доверяет тебе.

Ной сумел поставить ее на место, да так, что лицо у нее вспыхнуло от стыда, даже живот скрутило.

– Бен вырос с сознанием, что его отец – наш отец – бросил его в тот день, когда он узнал, что Брук беременна. Ей тогда было всего шестнадцать – она была одна, без поддержки, без работы. Им было нелегко, но они справились в основном потому, что Брук любила Бена до самозабвения. Может, из-за этого Бен особенно чутко относится к женщинам. Он всех их готов защищать и пестовать. Он любит тебя, и поэтому он, конечно, очень хочет тебе помочь. То, что ты воспринимаешь как вмешательство в твою жизнь, на самом деле инстинктивная реакция Бена на происходящее.

Сьерра не знала, как признаться в этом, но она и не воспринимала действия Бена как вмешательство в свою жизнь, больше не воспринимала. Он слишком ей нравился.

Она... Господи, она его любила.

Сьерра закрыла лицо ладонями.

Ной снова кивнул и сказал:

– Это тебе так, к сведению.

Сьерра, задумчивая и серьезная, села в машину и закрыла дверь. Ной приник к окну:

– Ты отсюда прямо домой?

– Да, на сегодня у меня все. – Сьерра сама не знала, что сейчас чувствует. Она понимала, что Ной – старший брат Бена и считает своим долгом защищать младшего, поэтому ей не в чем было его винить. Более того, он заставил ее сделать кое-какие заключения. Скажем так, очень важные выводы. – Я, пожалуй, буду работать на вашем участке.

– А как насчет разговора с Беном?

– Да. – Сьерра прикусила губу и сказала: – Спасибо.

Улыбка у Ноя была такой же, как у Бена.

– Всегда, пожалуйста. – Он похлопал по верху машины и отступил. – Будь осторожна на дороге.

Сьерре не терпелось скорее попасть домой, где она могла бы все мысли разложить по полочкам. Она хотела увидеть Бена, хотела поцеловать его. Когда он прикасался к ней, печалям и сомнениям просто не оставалось места.

И все же, когда она повернула ключ зажигания, грузовик не завелся. Она попробовала несколько раз подкачать бензин и снова попыталась завести машину. Но грузовик умер.

– Черт!

Ной заглянул в кабину:

– Не заводится?

– Нет. – Сьерра посмотрела на часы, в отчаянии закрыла глаза и повернулась к Ною лицом. – Могу я воспользоваться вашим телефоном?

– Зачем?

– Чтобы вызвать тягач.

Он открыл дверь машины и нежно ее оттуда вытащил.

– Чепуха. Я отвезу вас домой, захвачу Бена, и вместе мы что-нибудь да придумаем. Мы оба хорошо разбираемся в автомобилях.

– Но...

Ной поднял палец:

– Я настаиваю, и Бен тоже будет настаивать.

Очень скоро Сьерра уже сидела в просторном «лендровере» и ее мчали к дому. Ной все продолжал петь дифирамбы Бену.

Делать это было не обязательно, поскольку Сьерра и так знала, какой Бен необыкновенный человек. На самом деле, чем больше она на эту тему думала, тем больше понимала, что Ной был прав. Бен заслуживал полного и безоговорочного доверия. Но на самом деле он уже завоевал его. Иначе Сьерра не стала бы рассказывать ему о своем прошлом.

У нее было так хорошо на душе, так комфортно, и ей захотелось поделиться этим с Беном. Сьерра вздохнула. Он заслужил то, чтобы она разделила с ним все, что считала своим, и пусть так оно и будет.

Ной припарковал машину на ее стоянке, вышел из машины и открыл для Сьерры дверь.

– Грейс сегодня на работе. Дайте мне пару минут, чтобы поболтать с ней, разыскать Бена, и я сразу вернусь. Если Бен не слишком занят, мы могли бы посмотреть на ваш двигатель прямо сейчас. У меня тоже весь оставшийся день свободен. – Тут он заметил, что Агата Харпер подъезжает к ресторану, и покачал головой: – Так, похоже, мы все будем заняты еще пару минут.

При виде бабушки Бена, выходящей из лимузина, Сьерра невольно улыбнулась. Агата ее немного пугала, это верно, но из краткого общения с ней Сьерра поняла, что старушка любила Бена и лишь хотела стать ему ближе.

– Я зайду к себе, переоденусь и приведу себя в порядок. Вы не могли бы сказать миссис Харпер, что я присоединюсь к ней чуть позже?

– Конечно, – ответил Ной.

– И еще. – Сьерра поддавшись душевному порыву, привстала на цыпочки и обняла Ноя. – Вы были правы.

Ной обнял ее в ответ. Сьерра чувствовала, что он улыбается.

– Я действительно его люблю.

Сьерра приняла прохладный душ и начала приводить себя в порядок. На этот раз на сборы у нее ушло гораздо больше времени, чем обычно. Ведь не каждый день она признавалась мужчине в любви, и в этой неизведанной ситуации она хотела быть уверена, по крайней мере, в своем внешнем виде.

Сьерра высушила волосы феном и старательно их уложила. Она решила не убирать их в хвост, а оставила распущенными. Бен ни разу не видел ее с распущенными волосами, кроме как в постели, когда они были страшно растрепаны. Сьерра не знала, понравится ли ему ее новый облик, и вообще, заметит ли он ее новую прическу. Может, и не заметит, подумала она, но все равно так она будет чувствовать себя более уверенно.

Потом дошла очередь до наряда. Сьерра решила надеть белую блузку без рукавов и бежевые шорты. Босоножки у нее были не очень-то модные и совсем не новые, но это все равно лучше, чем рабочие ботинки или потрепанные кроссовки. Посмотрев на себя в зеркало, Сьерра улыбнулась. Не то чтобы она так уж классно выглядела, но глаза блестели от приятного возбуждения.

Она многое изменила в своей жизни и направила свой корабль на верный курс, но она все еще позволяла прошлому управлять ее жизнью, особенно в той его части, что касалась Гриффа. Избегать его казалось Сьерре проще и безопаснее, чем вступать в открытую конфронтацию с ним. Но будь что будет. Она выбросит Гриффа из своей жизни раз и навсегда. Если для этого придется бороться с ним в суде, если все придется начать сначала – она готова к этому. Потому что ради Бена она хотела быть свободной.

И, приняв это решение, Сьерра почувствовала, что ей стало гораздо легче. Она уже сто лет так себя не чувствовала, и еще все ее тело вибрировало от предвкушения того, что ждало ее в конце дня, потому что тогда она окажется в постели с Беном.

Солнце – гигантский красный шар – уже зависло над горизонтом, когда Сьерра вышла из дома. Влажный ветерок дул ей в лицо, и этот ветер пах свежей мульчой и сырой землей. Сьерра направилась к ресторану. Похоже, там был полный сбор – музыка лилась из открытых дверей. Несколько гостей вышли на пешеходную дорожку.

Сьерра пересекала стоянку автомобилей и заметила Бена перед входом. Бен был не один. Он кружил в танце даму. Сьерра узнала его партнершу – это была Молли. Бен держал ее нежно, словно она была хрупким цветком. Смех их был заразительным, и Сьерра улыбнулась. Молли, водительница грузовика лет пятидесяти, была почти одного с Беном роста, но крупнее его и шире в кости. Плечи у нее были под стать плечам Бена, и еще природа одарила ее невероятных размеров бюстом. Бен обращался с Молли как с принцессой.

О да, Бен флиртовал со всеми. В этом он был весь, и за это Сьерра его любила. Он мог заставить почувствовать себя особенной любую женщину, но Ной был прав – к Сьерре он относился совсем по-особому.

Она продолжала улыбаться, торопливо приближаясь к ресторану, а когда ступила на тротуар перед рестораном, вдруг услышала смех у себя за спиной.

Сьерра застыла на мгновение. Но железная решимость не сворачивать с нового курса заставила ее обернуться. Она увидела Гриффа как раз в тот момент, как он выходил из своей «камаро», которую он припарковал у самого бордюра. Как она могла его не заметить раньше?

Сьерра свернула в сторону от входа в ресторан и подошла к Гриффу. Она надеялась, что их разговор пройдет так, что не придется беспокоить гостей мотеля и посетителей ресторана. Ей совсем не хотелось устраивать шоу на публику.

– Чего ты хочешь, Грифф?

Он облокотился о свою дорогую машину и снял дорогие солнечные очки. Улыбка у него была слащавая, а тон и вовсе омерзительный.

– По твоему виду не скажешь, что ты рада нашей встрече. С чего бы это?

Сьерра остановилась футах в шести от бывшего мужа, мысленно призывая себя к спокойствию. Грифф не отходил от своей машины. Выглядел он круто и вальяжно в своих брюках цвета хаки и модной рубашке с короткими рукавами.

– Я последний раз говорю, Грифф. Отстань от меня. – Коротко рассмеявшись, Грифф отошел от машины.

– Да, и что?

И вдруг за своей спиной Сьерра услышала резкий скрипучий голос:

– Сьерра, кто этот молодой человек? Мне совсем не нравится его тон.

Сьерра застонала. Миссис Харпер стояла у нее за спиной – безукоризненно прямая спина, королевская осанка. В глазах холодная непреклонность.

– Не суйте нос не в свое дело, дамочка. – Грифф вразвалку приблизился к Сьерре.

Агата решительно шагнула вперед и оказалась рядом со Сьеррой.

– Так, слушайте...

Грифф грубо оттолкнул руку Агаты, заставив пожилую леди вскрикнуть от боли.

– Исчезни, сука.

Сьерра действовала стремительно. Гнев гнал ее вперед. Одно дело – когда Грифф устраивает ей «небо в алмазах», совсем другое – когда он неуважительно относится к бабушке Бена.

Сьерра загородила собой Агату.

– Последний раз говорю тебе, – процедила она сквозь зубы, – и не возвращайся, не то ты об этом пожалеешь.

– Тут ты не права, Сьерра. Жалеть придется тебе. – Сьерра невесело усмехнулась:

– Я уже жалею о том, что встретила тебя, и дважды жалею о том, что вышла за тебя замуж.

Грифф сжал кулаки и наклонился к Сьерре, дыша ей в лицо:

– Ты унизила меня, шлюха. Все знали, что я собирался с тобой развестись, все знали, что ты была как цепь у меня на шее. – Он перешел на крик, привлекая внимание и тех, кто жил в мотеле, и тех, кто зашел в ресторан. – Все знали, что я с тобой разведусь, и тут ты, подлая тварь, среди ночи сбегаешь от меня, как собака, которую отхлестали плетью.

Агата затихла. Она стала что-то слишком тихой, и Сьерра не решалась на нее взглянуть. Все ее внимание было сосредоточено на Гриффе.

– Так вот в чем все дело? Я задела твои чувства? Я поставила тебя в неловкое положение? – Сьерра засмеялась. – Господи, как в дурной пьесе! Одна патетика! Я ушла от тебя, взяв с собой только несколько собственных тряпок. Ты все получил, Грифф.

– Кроме удовлетворения, который бы дал мне развод с тобой, если бы я на него подал.

Сьерра закатила глаза:

– Так соври. Скажи всем, что ты меня вышвырнул. Мне все равно, потому что я больше не собираюсь с тобой встречаться.

У Гриффа перекосило лицо от гнева. Он схватил Сьерру за руки выше локтей, резко дернув ее на себя. Она едва не упала, но он удержал ее, сознательно причиняя боль.

– Отпустите ее сию же секунду! – возмущенно крикнула Агата.

– Отцепись, старуха.

Сьерра начала выворачиваться, она уже готовилась ударить Гриффа коленом в пах, когда чей-то кулак стремительно пронесся мимо ее лица. Удар пришелся как раз по носу Гриффа. Он ослабил хватку, и в этот момент его ударили второй раз. Грифф попятился и едва удержался на ногах.

Бен заслонил собой Агату – стена напряженных мышц, ярости и возмущения. Он бросил на Сьерру осторожный взгляд, после чего сообщил Гриффу:

– Ты поднял руку на мою бабушку. – Сьерра открыла рот от изумления.

Грифф, покачиваясь, держался за разбитый нос.

– Какая, к черту, бабушка! О чем это вы говорите? – простонал он.

Агата погрозила ему крохотным кулачком:

– Он ясно выразился, негодник. Ты поднял на меня руку. Я его бабушка. – Она удовлетворенно кивнула, пригладила свою седую шевелюру и пробормотала: – Бен возмущен твоей дерзостью.

Бен стоял, широко расставив ноги, кулаки сжаты, руки чуть согнуты в локтях. Он снова взглянул на Сьерру, и ей показалось, что вид у него несколько виноватый. Только она не могла понять почему.

У себя за спиной Сьерра услышала голос Ноя:

– Поддай ему хорошенько, Бен.

– О, я думаю, он так и сделает, – азартно проговорила Агата. – Я права, Бен?

Бен кивнул:

– На все сто, черт его дери.

Грифф, все еще нетвердо державшийся на ногах, размазывал по лицу кровь. Он казался пьяным или обкурившимся, глаза у него были красные, лицо опухло.

– Откуда мне было знать, что эта гарпия приходится тебе бабушкой?

– Бенджамин? – подала голос Агата.

– Да, Агги?

– Он только что меня оскорбил.

Бен улыбнулся и хорошенько врезал Гриффу еще раз. На этот раз удар пришелся в живот.

– Словами ее обижать также не позволено. – Грифф, взвыв от боли, согнулся пополам. Бен говорил в пространство, поверх головы Гриффа:

– Сьерра запретила мне трогать тебя. Я ее люблю и уважаю ее решения. – Бен взглянул на Сьерру: – Хотя, видит Бог, мне это непросто. – Теперь он обращался к Гриффу: – Но моя бабушка – совсем другое дело. Она мне ничего не запрещала.

Сьерра уставилась на Бена. Сердце ее бешено билось, в груди стало тесно, а глаза наполнились слезами. Это было странное чувство, потому что при всем при этом ей страшно хотелось смеяться.

Теперь она поняла, что означал этот виноватый взгляд, когда он в первый раз ударил Гриффа, и она поняла, почему так себя вела Агата. О да, Агата, как цветок под солнцем, распускалась от внимания Бена. Она вся светилась счастьем. Эта старушка была кровожадной от природы, и она получала истинное удовольствие от кровопролития, которому явилась причиной.

Грифф посмотрел на Агату. Взгляд у него был мутным, нос гротескно свернут на сторону. Агата взяла Сьерру под руку:

– Бен защищает тех, кого любит, верно, Бен?

– Именно. А теперь давай, ублюдок, подеремся всерьез. Нападай.

– Нет. – Тряся головой, Грифф попятился. – Я сейчас вызову полицию. Вы за это заплатите. Сьерра будет платить. Вы все об этом пожалеете.

– Да? – Бен вскинул бровь. У него явно чесались руки. – И как ты собираешься этого добиться?

– Скажи ему, Сьерра. – Грифф продолжал пятиться. – Я знаю очень влиятельных людей. Когда я с тобой покончу, у тебя в кармане ни одного долбаного пенни не останется.

Бен смотрел на Сьерру.

– Ты в это верила? Это потому ты не хотела, чтобы я вмешивался?

Сьерра смутилась и пожала плечами:

– Он закрыл ссуды для моих друзей, он погубил репутацию моего отца...

Бен усмехнулся. Усмешка его была плотоядной.

– Не переживай, дорогая. Можно, я из него труху сделаю?

Сьерра была несколько озадачена.

– Ну...

Агата подняла палец вверх, она просила слово.

– Это, Бен, я беру на себя. – Бен вздохнул:

– Агата, не стоит.

– Но разве ты не видишь? Это как раз мне по силам. Он думает, что знает влиятельных людей? Ха! – Агата злорадно усмехнулась. – Когда я с ним покончу, люди не захотят произносить его имя вслух, не то, что водить с ним знакомство.

Ной рассмеялся:

– Позволь ей вмешаться, Бен.

Сьерра стояла в окружении семьи Бена. Никого из них не отвратили от нее ни ее прошлые ошибки, ни ее омерзительный бывший муж. Агата чувствовала себя генералом перед важным сражением. Ной и Грейс, казалось, наслаждались шоу, и их улыбки были тому подтверждением. Толпа людей – из ресторана, из мотеля – собралась посмотреть на драку – они поощряли Бена и освистывали Гриффа... Сьерра не могла на это смотреть. Она незаметно отделилась от всех и отошла к ресторану. Прислонившись к стене, она закинула голову вверх и посмотрела на небо. Она чувствовала, что все действительно будет хорошо. Она любила Бена, а его семью считала удивительной и очень дружной. Только сейчас она поняла, что такое настоящая семья – члены ее поддерживают друг друга, стоят за своих, не считаясь ни с чем.

Слезы наполнили ее глаза. Слезы счастья.

– Мой отец мэр, – гнусавил Грифф. – Мой дядя сенатор. В моей семье есть банкиры, и мы...

– Твоя семья скоро пожалеет о том, что ты их родственник, так им будет всем стыдно. – Агата говорила убежденно и с чувством. И улыбка у нее была далеко не приятная.

Сьерра шмыгнула носом.

Бен посмотрел на бабушку, приятно удивленный ее настроем.

– Действительно, Агги. Почему бы нет? Бери его – он твой. Делай с ним что захочешь.

Она радостно кивнула:

– Я прямо сейчас сделаю необходимые звонки. – Сьерра решила, что пора вмешаться. Она отделилась от кирпичной стены и нежно прикоснулась к предплечью Бена. Бицепсы у него стали твердыми, как камень, он словно излучал ярость.

– Бен, в этом нет нужды.

Бен рассеянно похлопал ее по руке, пристально глядя на Гриффа, который как-то сразу сник и растерял уверенность.

– Я не нарушил данного тебе слова, но он поднял руку на Агги.

– Это так, – подтвердила Агата. – И естественно, Бен встал на мою защиту. Верно, Бен?

Бен покачал головой:

– Ты моя бабушка, и я никому не позволю тебя оскорблять.

Агата просияла:

– Я люблю тебя, Бен.

Ее заявление, прозвучавшее в столь неподходящий момент, повергло всех присутствующих в смущение. Кто-то деликатно покашлял, кто-то зашмыгал носом. Бен побледнел, потом покраснел.

– Черт, Агги, ты действительно считаешь, что сейчас самое время это говорить?

Она засмеялась.

– Послушай, Бен, – прочистив горло, заговорила Сьерра. – Я как раз собиралась...

Раздался оглушительный вой полицейской сирены.

– Я вызвал копов, – пояснил Ной. Бен поморщился и пожал руку Сьерры:

– Извини, любимая. У меня не было возможности сказать Ною, что ты не хочешь...

– Я сама собиралась их вызвать. – Бен растерялся:

– Ты?

Сьерра кивнула и, оглянувшись, обвела взглядом зрителей. Гости и работники мотеля наблюдали за ней с острым любопытством. Ной подмигнул ей. Агата выглядела весьма довольной, и только Бен смущался.

Грифф прислонился к телефонному столбу. Выглядел он, скажем прямо, неважно – разбитый нос и все прочее.

Сьерра вздохнула и, подняв на Бена глаза, сказала с улыбкой:

– Я хочу быть с тобой. – Дыхание Бена участилось.

– Со мной? – Она кивнула:

– Я решила, что ты достаточно силен и достаточно умен, чтобы найти ответный ход, если Грифф попытается что-то предпринять против тебя. Но, разумеется, я не знала, что у тебя есть секретное оружие в виде миссис Харпер.

Агата удовлетворенно усмехнулась.

– Сьерра? – Трясущимися руками Бен взял в ладони ее лицо.

Слезы снова подступили к ее глазам, и Сьерра торопливо смахнула их с лица.

– Грифф меня так... измучил, что я боялась конфликтовать с ним. Я не знала, что он может сделать, особенно по отношению к тебе. – Горло сжимал спазм. Сирены приближались. Круг вокруг них становился все теснее – всем хотелось узнать, о чем говорят эти двое. – Черт, Бен. Я не хотела причинять тебе неприятности, поэтому я старалась держаться подальше от тебя. Только ты не дал мне такой возможности. И тогда я решила остаться с тобой, невзирая ни на какие беды. Я надеюсь, что ты чувствуешь то же самое, потому что...

Бен привлек Сьерру к себе и закрыл ей рот поцелуем. Толпа ликовала.

Полицейский патруль остановился у бордюра. Сквозь шум в ушах – она была вне себе от счастья – Сьерра услышала голос Агаты:

– Господин офицер, я могу вам все объяснить. Я Агата Харпер, а этот нечестивец на меня напал.

Смех Бена заглушил голос Агаты. Бен чмокнул Сьерру в щеку, в подбородок, в нос, снова в губы.

– Господи, я люблю тебя, Сьерра. – Слезы полились у нее из глаз.

– Бен... – Сьерра покачала головой. – Что мне с тобой делать?

Он огляделся.

– Ну, когда эта толпа рассеется, у меня есть несколько дельных предложений. – Бен весело ей подмигнул.

Сьерра обхватила его руками:

– Я тоже тебя люблю.

Две недели спустя

Бен вошел в ресторан и увидел Агату, Сьерру, Грейс и свою мать, сидящих вместе за круглым столом. Они смеялись, пили кофе и о чем-то беседовали. Бен остановился на пороге. На душе у него было хорошо и спокойно. Все женщины, которых он любил, были тут – вместе.

Черт, жизнь все же хорошая штука!

Ной подошел к брату и вручил ему чашку с дымящимся кофе.

– Они планируют вечеринку в честь помолвки. Если Агата настоит на своем, это будет грандиозное мероприятие.

Бен кивнул:

– Все, что захочет Сьерра. – Ной засмеялся:

– Да ты еще больше одурел от любви, чем Кент.

Бен посмотрел на Кента, Тот сидел за барной стойкой футах в трех от высокого собрания. Волосы его были взлохмачены, лицо небрито. Он смотрел на женщин за круглым столом. Вернее, на одну женщину. Он смотрел на Брук, и в этом взгляде было удовлетворение человека, уставшего, но весьма довольного. Бен улыбнулся.

Заметив Бена, Сьерра встала из-за стола.

– Доброе утро, – сказала она, подойдя к нему и поцеловав в щеку.

Черт, подумал Бен, слишком много счастья, сердце может и не выдержать – а для него было истинным счастьем принимать эти знаки любви, не тайно, а открыто, у всех на глазах. Он обнял Сьерру за талию, прижал к себе свободной рукой и глотнул кофе.

Кент издал звук, похожий на урчание довольного льва, и все к нему обернулись. Ной хохотнул:

– Он все утро так урчит. – Сьерра прыснула:

– Кент так ведет себя всякий раз после сексуального ночного марафона.

Поскольку Кент неотрывно смотрел на Брук, Бен поперхнулся кофе и закашлялся.

Ной со смехом хлопнул Бена по спине:

– Мужайся, Бен. Брук красива. Мужчины не могут этого не замечать.

Бен все никак не мог откашляться.

– Так и помереть можно, – сдавленно пробормотал он.

– Если у них любовь – это прекрасно, – сказала Сьерра.

Кент с решительным выражением лица посмотрел на Бена:

– Может, ты уже знаешь, но на всякий случай сообщаю – я намерен на ней жениться.

– И она сказала «да»? – недоверчиво переспросил Бен.

– Я еще ее не спрашивал, но я знаю, что она мне не откажет.

Все рассмеялись, один Бен пробормотал:

– Верх самодовольства.

Брук помахала Кенту рукой, приглашая его к столу. Кент усмехнулся и соскочил с табурета.

– Это потому, что Брук дает мне очень серьезный повод для самодовольства, – сказал он.

Бен дождался, когда Кент отойдет подальше, и рассмеялся:

– Кент – хороший человек. Мама его заслуживает.

– И ты хороший человек, – сказал Ной. – И заслуживаешь Сьерру.

– Да, черт возьми. – Бен поцеловал Сьерру в висок и спросил: – Тебе скоро за работу приниматься?

Сьерра хотела, было ответить, но Ной поднял руку:

– Поскольку она все еще работает на меня, и я не слишком ее тороплю, могу смело сказать, что завтрашнее утро у нее свободно.

– В этом случае...

Бен отставил чашку с кофе в сторону, взял Сьерру за руку и повел за собой.

Сьерра засмеялась. Пока Бен тащил ее к себе через кухню, она успела помахать Кэти, а потом Венди и Гэри, которые в то утро дежурили за стойкой.

За те две недели, что прошли с тех пор, как патрульная машина увезла Гриффа, Сьерра, по наблюдениям Бена, с каждым днем чувствовала себя все комфортнее у него в мотеле. Бену нравилось бывать с ней на людях, и персоналу мотеля нравилось шутить с ней и поддразнивать ее, так же как и постояльцам и гостям ресторана. Молли то и дело давала Сьерре двусмысленные советы о том, как делать Бена счастливым. Сьерра же не нуждалась в советах по этой части. Она умела делать Бена счастливым, и это у нее прекрасно получалось.

Бен затащил ее в комнату и заключил в объятия. Он прижал ее всем телом к стене и крепко поцеловал в губы.

– Сегодня я получил известие от адвоката Гриффина.

Сьерра напряглась, но лишь чуть-чуть.

– Да?

– Да.

– И что он сообщил? – поинтересовалась Сьерра, тычась носом в его подбородок.

– Он сказал, что Гриффин навсегда от тебя отстанет, если я уговорю бабушку забрать из суда заявление по обвинению в оскорблении словом и действием. Я отказался.

– Бен, – Сьерра чуть отстранилась, – мы ведь только одного хотим – чтобы нас оставили в покое.

– Нет. Я все еще хочу сровнять его с землей. Вернее, вколотить его в землю. Сломанный нос Гриффина служит мне малым утешением.

Сьерре хотелось смеяться.

– Агата тобой очень гордится.

– Это да. Но она меня просто бесит тем, что ведет себя, словно мы всю жизнь обожали друг друга. – Он покачал головой. – Я думаю, тут еще и мама поучаствовала. Со стороны, кажется, что они всегда прекрасно ладили.

– Они обе тебя любят. – Бен улыбнулся:

– А ты? Ты тоже меня любишь, родная? – Сьерра его легонько ущипнула.

– Все женщины тебя любят, и ты об этом знаешь.

– А ты будешь продолжать меня любить, если я скажу тебе, что я подал иск на ограничение его в правах?

– А это необходимо?

– Да, потому что я хочу, чтобы Грифф, его отец и его адвокат хорошо поняли, что если он посмеет к тебе приблизиться вновь, то он сядет в тюрьму. Черт, я, наверное, сперва сверну ему шею, а там пусть его сажают в тюрьму.

– Я уверена, что он это уже понял, Бен. Но все они люди влиятельные, и я не хочу, чтобы у тебя с ними возникли проблемы.

Бен презрительно фыркнул:

– Агги объяснила мне, что выслеживание как раз относится к политически некорректным преступлениям. Если тебя на этом поймали, никто не захочет протянуть тебе руку помощи, какими бы влиятельными ни были твои знакомые. Для политиков все это весьма дурно пахнет. Одно дело – получить штраф за превышение скорости, другое – получить обвинение в преследовании бывшей жены.

Теперь, когда подан иск, Грифф будет знать, что он под наблюдением правоохранительных органов. Один просчет – и он окажется в тюрьме.

Сьерра закинула руки Бену на шею:

– Мне все равно, что с ним будет, лишь бы он нас оставил в покое.

– Это хорошо, потому что тебе придется подписать несколько официальных документов.

Она кивнула, чмокнула его в подбородок и начала водить руками по его телу.

Но Бен еще не был готов к тому, чтобы его отвлекли от темы.

– Ты решила, когда будет свадьба?

– Угу. Через семь месяцев. – Сьерра уже расстегивала молнию на его джинсах.

Бен перехватил ее за запястье:

– Что? Эй, погоди. Я не намерен ждать семь месяцев...

Сьерра высвободила руку.

– Ты сказал, что мы можем делать что захотим. Агате нужно это время, чтобы составить список гостей и подготовить приглашения, а твоей маме нужно это время, чтобы заказать ресторан и церковную церемонию.

– Забудь об этом! Я хочу...

– Чтобы я прямо сейчас тебя приласкала. Верно, Бен? – Он заморгал.

– Верно. Но я не хочу ждать семь месяцев. – Сьерра положила руку на его ширинку.

– Кроме того, мне нужно семь месяцев, чтобы наладить свой бизнес до того, как мы отправимся в свадебное путешествие.

– Свадебное путешествие? – Бен закрыл глаза, когда ладонь Сьерры скользнула в его расстегнутые джинсы.

– Агата отправляет нас на Багамы. – Сьерра осторожно подталкивала Бена к кровати. Когда он оказался на спине, Сьерра изящно опустилась перед ним на колени.

Бен смотрел на нее горящими глазами. Он мог думать лишь о том, что сейчас будет.

– Багамы?

– Угу. Она хотела отправить нас в Париж, но мы с тобой не из тех, кому нужен Париж.

Бен обнял Сьерру за шею.

– Если ты так считаешь, Сьерра...

– Да, я так считаю. – От ее улыбки сердце таяло. – А теперь приподними бедра, чтобы я могла спустить с тебя джинсы.

– Отличная мысль.

Бен немедленно повиновался, но когда Сьерра обхватила его член своей маленькой ручкой, он снова запротестовал:

– Все, что пожелаешь, Сьерра, только не семимесячное ожидание.

– Это решено, Бен. Смирись. – Не дав ему ответить, она подалась вперед и поцеловала его.

– Господи!

– Тихо. Расслабься. Дай мне поиграть. – Бен лег на спину, но при этом снова сказал:

– Мы не станем ждать семь месяцев, и точка.

– Станем.

Она накрыла ртом его плоть и нежно пососала. Бен застонал. Бархатный язычок Сьерры творил чудеса. Она отстранилась и улыбнулась Бену:

– Я уже одобрила дату.

Затем она снова принялась его отвлекать.

– Сьерра... – Он был в опасной близости от развязки. Рот ее, жаркий, влажный, дразнил его. – Сьерра.

Она приняла в рот большую часть его члена – он едва не уперся ей в горло – и стала двигаться вперед-назад. Бен уже оставил попытки держать ситуацию под контролем. Сердце его бешено колотилось, дыхание сбилось, он кончал...

Бен лежал на спине, уставившись в потолок затуманенным взглядом. Сьерра прилегла с ним рядом. Он чувствовал, как она улыбается, целуя его в плечо.

– Семь месяцев, Бен, – сказала она, положив руку ему на грудь.

– Да, ладно. Как скажешь. – Он с трудом дышал. – Но ты все равно будешь спать все это время здесь со мной.

– Конечно.

И тут у Бена закралось подозрение. Наверное, возвращалась способность к рациональному мышлению.

– Ты надо мной смеешься?

– Нет, но я счастлива. – Она усмехнулась, и в глазах ее загорелся озорной огонек. – Мне нравится управлять тобой с помощью секса. Теперь я тебя понимаю.

Улыбка вернулась к Бену, но не сразу.

– Так вот что это было? – Он затащил ее на себя и обнял.

– Да, – весело сказала Сьерра и уже серьезно добавила: – Мне нравится твой вкус, Бен.

– Ты знаешь, о чем я сейчас думаю? – Сьерра поцеловала его в подбородок.

– О чем?

– Я думаю, что ты должна это повторить.

– Взять тебя в рот?

Он вздрогнул от того, с каким желанием она это сказала.

– Нет, управлять мной. Только на этот раз я буду у тебя внутри. – Он просунул пальцы за пояс ее шорт и слегка ущипнул.

Сьерра попробовала вырваться.

– Бен, у нас гости в ресторане.

– Они все наши родственники. Они поймут. – Сьерра, смеясь, пыталась высвободиться.

– Нет, Бен, нет. Прекрати! Бен!

– Тебе это нравится, – проурчал он и засунул в нее два пальца.

– Бен...

– Как я понял, ты согласна, – сказал он не без удовлетворения.

Сьерра испустила долгий вздох и прекратила борьбу.

– Я знаю.

Бен повернул ее к себе лицом. Непохоже, чтобы это признание далось ей с трудом. Сьерра улыбалась, и лицо ее раскраснелось. Она была красива.

Она была его женщиной.

– Я люблю тебя, Сьерра.

– Я тоже люблю тебя, Бен, и буду любить тебя всегда.

Там, внизу, Агата досадливо покачала головой:

– Бен утащил бедную девочку, и теперь мы не сможем закончить начатое. Как я могу организовать такую масштабную свадьбу, если он не будет мне помогать?

Брук была готова выразить свою солидарность с Агатой, когда к ней подошел Кент и что-то шепнул на ухо. С виноватой, смущенной улыбкой Брук извинилась перед Агатой и сказала, что должна удалиться. Эти двое улизнули, словно школьники, решившие прогулять уроки.

Агата закатила глаза. Бен, по крайней мере, имел в отношении Сьерры серьезные намерения.

Агата обернулась к стойке бара, где в последний раз видела Ноя и Грейс. Она хотела, было их позвать, но увидела, что они целуются на глазах у всех. Просто стыд какой-то!

Агата поднялась и забрала сумочку. Оставив на столе деньги за кофе на всю компанию и необыкновенно щедрые чаевые, она направилась к двери. Старушка хотела придать себе суровый вид, но на самом деле она пребывала совсем в ином настроении. Улыбка сама собой заиграла на ее губах. У нее было больше денег, чем она могла бы потратить, но не это делало ее богатой. Нет, не одни лишь деньги. У нее было нечто куда более ценное – Ной и Бен, Грейс и Сьерра, Брук и теперь еще Кент. Славная команда – сплоченный круг любящих, замечательных людей. Они были ее семьей, и это делало ее самой богатой женщиной на свете.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Две недели спустя